«Кошечка из Сакурасо 1»

Кошечка из Сакурасо 1 (fb2) - Кошечка из Сакурасо 1 [ЛП] (пер. РуРанобэ | Переводы ранобэ и новелл Группа) (Кошечка из Сакурасо - 1) 5415K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Хадзимэ Камосида

Кошечка из Сакурасо 1

Реквизиты переводчиков

Над релизом работали RuRa-team совместно с NanoDesu

Сверка с английским: Rindroid

Редактура: Бурда

Перевод с английского: Futyn

Перевод на английский: NanoDesu

Самый свежий перевод всегда можно найти на сайте нашего проекта:

Чтобы оставаться в курсе всех новостей, вступайте в нашу группу в Контакте:

Версия от 27.05.2017

Любое коммерческое использование данного текста или его фрагментов запрещено

Начальные иллюстрации

Пролог

Когда-нибудь, уже повзрослев, мы вспомним о Сакурасо1 . Каким же оно сохранится в нашей памяти?

Будем ли мы сетовать о наших глупостях?

Или же на первый план выйдут полные шума и забав деньки?

Других вариантов, кроме этих двух, я лично придумать не могу.

А всё из-за того, что каждый день, проведённый здесь, был поистине великолепен.

Глава 1. Добро пожаловать в Сакурасо

Часть 1

Открыв глаза, он увидел прямо перед собой белую, идеально круглую попку.

— Хикари, это снова ты?

Услышав своё имя, она умиротворённо промурлыкала, одновременно почесав уши.

Не обращая на это внимания, Канда Сората убрал её с лица и поднялся с серого ковра. Насильственно разбуженная Хикари отчаянно протестовала, но Сората лишь тихо вздохнул в ответ.

— Какая жалость…

Прищурившись, Сората посмотрел на яркое небо за окном. Западная сторона небосвода горела ярко-красным цветом, будто сообщая о приближении Армагеддона.

— Проснуться от кошачьей задницы… Насколько же трагична моя молодость?!

От внезапно навалившейся вялости Сората прикрыл лицо.

— Хотя лучше не стоит всякий раз говорить про «молодость», а то звучит слишком трагично…

Белая кошка на его коленях зевнула, будто соглашаясь с ним. А после вся комната в шесть татами погрузилась в унисонное пение шести других кошек, требующих еды.

Белая, чёрная, черепаховая, коричневая полосатая, чёрная полосатая, сиамская кошка и кошка, очень похожая на американскую короткошёрстную. Всего — семь, которых когда-то выбросили, а Сората подобрал. Называл он их последовательно: Хикари, Нозоми, Кодама, Цубаса, Комати, Аоба, Асахи2 .

И единственное, чем Сората мог им ответить, это рычание его собственного живота: «Ваш хозяин тоже голоден».

Шёл последний день его весенних каникул. 5-ое апреля, 5 часов дня.

Старое здание, окрашенное в малиновый цвет заката, служило общежитием при Академии Искусств Суймэй.

И называлось оно Сакурасо, что, скорее всего, имело отношение к большой сакуре, растущей во дворе.

Кухня, обеденная комната и ванная были общими.

Чтобы дойти до школы, потребуется минут десять, до ближайшей станции примерно так же.

Комната 101, одна из комнат общежития, теперь стала домом для Канды Сораты, который весной начал второй год обучения.

А на одной из стен красовалась надпись: «Моя цель — побег из Сакурасо!». Слова, выражающие первые мысли Сораты в этом году.

В его нынешние цели не входило завести девушку, попасть на Косиэн3 , побывать на Национальном стадионе или, боже упаси, попасть на «Интер Хай4 ». Он лишь стремился покинуть общежитие.

А причина заключалась в том, что Сакурасо слегка отличалось от обычных общежитий.

Здесь жили студенты, которые не могли ужиться с другими людьми, и которым требовалось измениться. Проще говоря, это общежитие для проблемных студентов. В отличие от нормальных общежитий, тут не было ни кафе, ни прачечной, так что такие хлопоты, как стирка и приготовление пищи, падали на плечи жильцов. Школьные чиновники заявляли, что сделали так для «развития независимости студентов», но Сората решил, что школа попросту не нашла тех, кто согласился бы тут работать.

В конце концов, упоминание о Сакурасо могло отвадить даже друзей.

Что до обязательной ежемесячной уборки территории, с ними возникало ещё больше хлопот. Хотя оно называлось обязательным, это было добровольное занятие: гуляй в окрестностях университета и убирай мусор. Вот только чтобы пройти «окрестности университета», требовалось потратить минут тридцать, даже будучи взрослым человеком, так что на это мог уйти весь день. А на следующий день мышцы ног будут ужасно болеть.

В этом печально известном общежитии мальчики и девочки жили вместе, и всего их проживало тут четверо. Также был учитель, отвечающий за порядок.

Сората числился одним из этих студентов.

Прошлым летом его вызвали к директору на ковёр и заставили принять решение.

— Канда Сората, либо выброси свою кошку, либо покинь общежитие.

— Тогда я его покину.

Сората был вне себя и без лишних раздумий выдал такую фразу. И как результат, в тот же день его выперли из обычного общежития.

Мгновением позже он понял, что оплошал в самый ответственный момент в своей жизни. Он немедля напряг извилины, собрав у себя в голове подобие совещания, задачей которого было решить, кто должен взять на себя всю ответственность. Выводы получились простые, это оказалась префронтальная кора5 .

Когда Сорату отпустили, Митака Дзин, говоря о его трагедии, злоязычно заявил: «У тебя одна единственная белая кошка, Хикари. Если постараешься найти для неё новый дом, то проблема проживания будет решена». Тем не менее, его слова так сильно пронзили Сорату, что ещё дня три тот не мог прийти в себя. Таким образом, он всё ещё пытался найти новых хозяев для кошек.

Но по непонятной причине спустя несколько месяцев количество кошек не только не уменьшилось, а наоборот увеличилось. Сората подумал, что тут что-то не так.

Как проклятый, куда бы он ни пошёл, везде находил кошек. И он не мог ничего поделать с этой напастью. Однажды он даже попытался сделать вид, словно не видит их, но стоило отойти всего на пару метров от картонной коробки, как на него нахлынуло чувство вины и беспокойства.

Нозоми, Кодама и Хикари прижались к Сорате, будто чувствуя, как он разрывается изнутри.

— Не прижимайтесь ко мне. Я найду вам поесть. Я буду горевать и всё такое, но потом вам придётся уйти.

Кошки отвернулись и начали вылизывать мордочки друг друга. А Сорате стало интересно, поняли они его или нет.

Он вздохнул и уставился на тёмно-красное небо.

Неужели последние дни весенних каникул не могли пройти для меня серьёзнее? Может, тогда и весенняя хандра ушла бы, усмехнулся он, купаясь в лучах заката.

И в этот момент с кровати послышался женский голос.

Парень успокоился и повернул голову в сторону звука.

Он вспомнил, почему сегодня спал на твёрдом полу.

Он всегда спал в своей кровати, предпочитая её всему остальному. Но сейчас там лежала красивая девочка-подросток. Её рот походил на кошачий, отчего казалось, будто она что-то замышляет. Короче: она была королевой кошек. Она выглядела здоровой, безупречной и эффектной, как американская короткошёрстная кошка. Её юбка слегка прикрывала красивые бёдра. А сквозь не до конца застёгнутую рубашку можно было ясно разглядеть ложбинку декольте, которая от прижатых к бокам рукам выглядела ещё более подчёркнутой.

Если бы Сората увидел эту чудесную сцену год назад, то, скорее всего, начал бы пускать слюни и бессвязно орать.

Однако прожив в Сакурасо полгода, он выработал к подобным ситуациям иммунитет.

— Мисаки-сэмпай. Пора вставать.

Поборов нерешительность, парень разбудил спящую Камигусу Мисаки, и та встала, неспешно потянувшись, словно дикое животное.

Её рубашка приподнялась, открывая тонкую, аккуратную талию, побуждая обнять её, и обычно скрытый милый животик. И, что непостижимо, даже её непричесанные со сна волосы показывали, насколько Мисаки привлекательна. Если она будет проходить мимо десяти мужчин, то без вариантов, каждый из них обернётся, чтобы посмотреть на неё.

Её основные показатели тоже были на уровне: рост составлял 156 сантиметров, а вес всего 46 килограмм. Показатель БТБ6 составлял 87,56,85 — высший образец с точки зрения ученика третьего курса.

Излучающая блеск Мисаки широко распахнула глаза и уставилась на Сорату.

— В будущем хочу стать невестой~

— Пожалуйста, оставь сонные бредни в своих мечтах. Таковы правила нашего мира.

— Тогда я стану невестой, а ты моим мужем. Давай отыграем сцену, как будто ты только что вернулся с работы~

— Это что, комедийное шоу какое-то?!

— Ты вернулся, дорогой. Ты так рано сегодня~

— Ты серьёзно хочешь заняться этим сейчас?!

— Хочешь перекусить? Или в ванну? Или набедренную повязку борца сумо?~

— Тут тебе, что ли, дом сумоистов?

— Или пройтись щёткой?~

— Может, скажешь прямо: "возьми меня"7 ?! Разве кто-то будет звать мужа, чтобы тот чистил ванну сразу, как пришёл домой?

— Даже ленивцы находятся в приподнятом настроении, когда совокупляются~

— Ты слишком быстро меняешь тему!

— Это ты долго соображаешь. Раз мы такие близкие друзья, ты должен поспевать за мной~

Показав на Сорату пальцем и изобразив символ любви, Мисаки подмигнула ему, как будто только что читала нотации непослушному ребёнку.

И как человек, который только что проснулся, может быть в настолько приподнятом настроении?

— В любом случае, доброе утро. Кроме того, разве я не говорил, что ты должна спать в своей комнате?

— Женщина никогда не уступит, если будешь скупиться на неё~

— Ты и дальше гнёшь линию про ленивцев?!

— Неужели ты выдержишь постоянно видеть её неудовлетворённой и расстроенной?~

— Женщины тоже не особо отзывчивые, так что в этом я похож на них.

Наконец Сората сдался и начал говорить с ней нормальным тоном.

— Ну что, остановимся на том же, на чём и вчера?

Однако Мисаки больше не интересовал их разговор, так как она начала делать что-то перед телевизором. Она схватила игровую приставку и включила её. Через несколько секунд игровая система начала пищать и постукивать, загружая данные из памяти.

Но не успело меню появиться, как Сората выключил её.

— Эй~ Что ты делаешь?!

В знак протеста Мисаки надула щёки. Её сердитый взгляд выглядел весьма мило, а вкупе с приподнятыми глазками и вовсе пробивал на улыбку.

Тем не менее, ему нельзя было обманываться.

— И куда исчезла твоя лень?

— Эээ, скучная тема какая-то.

— Но ведь это ты её начала!

— Тогда давай поиграем в видеоигры.

— Ты меня вообще слышишь? Кроме того, мы и так вчера, точнее, позавчера, потратили на игры около тридцати шести часов, я чуть не помер от усталости! Меня от одного только вида экрана тошнит! Глаза вываливаются из орбит! Если я ещё немного посижу около телевизора, то точно превращусь из-за всех этих электромагнитных волн или в пыль, или в песок!

А задремал парень на полу именно из-за того, что он отрубился во время игры.

Мисаки же снова включила режим командира.

— Хорошо. Тогда каждый раз, когда ты будешь выигрывать, я буду снимать с себя часть одежды. Ну, как тебе? С такой идеальной профилактикой твои глаза будут в порядке! Радость для глаз! Возбуждает нервы и кровь! Ослепительная сила юности! Тот самый этап, когда ты делаешь большой шаг во взрослую жизнь! Оковы похоти!

— Думаешь, твой стриптиз меня проймёт? Да от чистки лука в мою спонгиозную мышцу8 хлынет больше крови.

— Это потому что ты думаешь: «Ваа! Там появляется что-то белое!». Не так ли? Мне не стоит недооценивать тебя. И вообще, овощи навязывать надо только детишкам до второго класса средней школы. Вегетарианцы никуда не годятся. Ты должен жрать как волк. Единственное, что нужно старшекласснику, это мясо! Мяяясооо! Ну, Кохай-кун, давай вместе познаем все прелести мяса! Даа!

Говоря это, Мисаки поправила свою пышную грудь и сейчас покачивала ей под рубашкой, словно пудингом. А из-за прискорбного мужского «я» Сората просто не мог не смотреть на них.

Но парень всё же пытался сопротивляться из последних сил.

— Я не могу думать о сэмпай как о девочке, когда она показывает свой неприкрытый и бесстыдный характер! Дайте мне сорваться с крючка, пожалуйста! Ну, пожалуйста, перестань показывать мне свою мимимишность, иначе я перестану доверять девушкам! Прошу!

— Мы наконец преодолели межполовой барьер и стали хорошими друзьями. Грациас, мужик! Давай отпразднуем это и проиграем в видеоигры до самого рассвета!

— Это не то, что надо праздновать! Как ты вообще придумала такое?! Ты Чужой! Пожалуйста, вернись на свою родную планету!

Во время весенних каникул Сората был вынужден оставаться с Мисаки ночи напролёт. Днём же он лишь постоянно дремал. Но сегодня он бы хотел провести свой день чуть более умиротворённо.

— И это всё, что ты хочешь сказать?!

— Если ты думаешь, что я полностью высказался, то ты очень ошибаешься! Слушай сюда, сэмпай! Твой эгоизм перешёл все границы! Разве это не свободная страна?

— Тогда давай покончим с этим в видеоигре! И да начнётся битва кровь за кровь, пока не останется только один из нас. Иначе эта битва никогда не закончится!

— Ни за что… Нет! Я уже сказал, что не собираюсь играть в видеоигры!

Сората думал, что Мисаки рассердится и потеряет к нему интерес, но вместо этого она лишь быстро достала из приставки диск, заменив его похожим, будто и вовсе не замечая того, что он говорил.

— Хмм. Ладно, забудь. Если ты настолько ненавидишь играть в видеоигры, то взгляни на моё новое видео…

На экране появился отсчёт от пяти до нуля, как в старых фильмах.

— Это и есть твоя новая работа?

— Я отредактировала её вчера утром, так что это последняя версия. Пожалуйста, наслаждайся…

— Мне пришлось достаточно настрадаться, так что нужно немного сконцентрироваться…

Как только счётчик дошёл до нуля, на экране появилось сделанное самой Мисаки аниме. Там не было ни голосов, ни музыки, ни спецэффектов. Всё потому, что видеоряд ещё не озвучили. Тем не менее, чувствовалась плавность, динамичность и экстремальная атмосфера. Даже смешение 2D и 3D форм представляло собой идеальную гармонию изображения. Герои и фон тоже были сделаны изысканно и скрупулёзно. Ритм раскадровки и композиции был поистине уникален. Хлопотно сделанные рисунки, видимо, стали настоящим испытанием, съевшим целые галлоны калорий… Трудно предположить, что всё это сотворил всего один человек…Безусловно, автор давно вышел за рамки обычного человека, достигнув границы «аниматора-специалиста первого класса».

Эта старшая школа объединялась с Академией Искусств Суймэй (часто сокращают до Суйко), и они не только имели общие классы типа того, в котором учится Сората, но также и художественные или музыкальные классы для элитных учеников, которых собирали со всей страны. Чтобы попасть туда, надо постоянно улучшать свои результаты, иначе пробиться через невероятно жёсткую приёмную комиссию становилось невозможно.

И одним из таких людей являлась Мисаки. Сейчас она училась на третьем курсе академии.

Она стала единственной, кто за последние десять лет получила право на стипендию в области искусств, а также той, кто лишился этого права за безумное увлечение мультфильмами и аниме. Это сделало её чрезвычайно известной по всей школе.

— Великолепно!

Мисаки никак не отреагировала на комментарий Сораты, продолжая ртом имитировать все спецэффекты.

— Взрыв! Бах! Лязг! Хак! Ха, Хахахахаха, «Ты за всё поплатишься!» Кленг! Хак! Дадада! Денг. Денг. Денг.

— «Ты слишком наивен! Всё, что ты можешь сделать, это врать!».

— «Ээээ, о чём это ты?»

— «Для начала, сними трусики и начинай с самого начала, тупая малолетка!»

— «Хе хе хе, лалалалала… Денг денг!»

Тем не менее, рассказываемая Мисаки история не имела ничего общего с видео.

Насколько же непостижим мир в её голове?

К тому моменту, как Мисаки успокоилась, экран уже посерел. Но пятиминутное видео вышло настолько потрясным, что эффект от него держался куда дольше.

— Хочу переделать его так, чтоб сама офигела от своей работы.

Мисаки вытащила диск из дисковода, будто кто-то почувствовал её тревогу и разочарование. Хотя она наговорила много ерунды, но всё же закончила то, что должна была — и это действительно поражало.

— Я не вижу ничего, что надо переделывать.

— Ооо, Кохай-кун. Ты слишком наивен. Настоящая битва начинается тогда, когда ты думаешь, что закончил. Настоящий враг всегда сидит в нашем сердце~

— Правда?

— Ага, точно. Как думаешь, может, найти Нанами-чан и попросить её помочь с озвучкой?

Нанами-чан она называла Аояму Нанами, с первого года обучения, ученицу из класса Сораты. В будущем она собиралась стать сэйю и брала уроки озвучивания. На опросе по поводу выбора карьеры она сказала, что хотела попасть на театральную кафедру академии. И кстати, она весьма радовалась обращению «Нанами-чан».

Возможно, именно из-за такой близости школы с академией искусства Суймэй многие студенты уже имели весьма амбициозные цели.

Один из прочих жильцов Сакурасо, к примеру, учась на третьем курсе факультета искусства и литературы, в будущем хотел стать сценаристом. А другой уже работал над программированием игр, желая в будущем поступить на медийный факультет.

В отличие от многих других, Сората, когда просили описать будущие цели, не написал ничего. Из-за этого его даже вызвали в учительскую, сказав, что этот выбор станет его домашним заданием на весну.

Мисаки, которая учится на класс старше, тогда написала, что «всё это настолько блистательно, что я не могу разглядеть». Ей так же пришлось тогда выслушать нагоняй, который оказался раза в три длиннее, чем для Сораты. Правда, учитель, отчитывавшая её, тогда встретила такую сильную контратаку Мисаки, что почти сразу вышла на пенсию и возвращаться не собиралась. Уже второй раз её учитель покинул школу из-за неизлечимой травмы психики — бедные учителя!

— Значит, попрошу её помочь.

— Тогда это будет на тебе. И не забудь помочь ей в записи.

— С тебя тогда будет один обед в студенческой столовой.

— Без проблем.

На самом деле для Мисаки это проблемой не являлось. Она с лёгкостью могла целый год платить за него и ничуть не беспокоиться за свой бюджет.

А всё потому, что летом прошлого года она загрузила на сайт своё аниме, которое сопровождал полнейший успех, благоприятная критика и более миллиона просмотров. Компании сразу бросились к ней, пытаясь обсудить с ней её работы. DVD, что продавался в начале января, в итоге ушёл в тираж сотней тысяч копий, будто все забыли об основах экономии. Он как-то взглянул на сберегательный счёт Мисаки, и тамошние числа вполне могли обеспечить ей приличное существование на всю оставшуюся жизнь.

А сценарий к аниме написал Митака Дзин, друг детства Мисаки и по совместительству ещё один жилец Сакурасо.

Эта история произошла на искусственном острове вдалеке от Земли. Фантастическая история, начавшаяся с того, что один тихий и спокойный паренёк встречает девочку из-за пределов острова.

Сначала их отношения шли успешно, даже слишком успешно, так что стали немного монотонными. Мальчик не проявлял никаких пылких чувств, потому девочке самой пришлось признаться, и они стали встречаться. Также она сама спровоцировала их первый поцелуй, а мальчик до сих пор не чувствовал ни боли, ни страданий.

Тем не менее, таинственные события между ними в середине рассказа приводят к серьезным переменам в сюжетной линии.

Однажды мальчик узнал, что весь мир вокруг него «полон лжи». Он жил не на Земле, а на искусственном острове, плавающем где-то во вселенной. А Земля, где он якобы жил, стала теперь непригодна для жизни из-за войн, развязанных людьми.

Мальчик понял, что все шестнадцать лет он был в неведении. Он искренне верил, что жил на планете, но это оказалось ложью. И не единственной ложью. Его родители были не его родителями, и все его одноклассники знали правду и тоже лгали ему. Как и девушка, которая тоже оказалась ложью, специально подготовленной для него. Все эти шестнадцать лет он жил по чьему-то сценарию.

Это было мировое правительство. Чтобы закончить бои, они придумали план под названием «Ноев Ковчег». Планировалось, что он позволит детям более не чувствовать боль, печаль, ненависть, гнев, а также все чувства, что проявляют в человеке его животную натуру. Искусственный остров стал таким ковчегом, а мальчик их подопытным кроликом в этом эксперименте.

И их план отчасти удался. Когда мальчик столкнулся с истиной, он не знал, что делать. Он просто запаниковал и испуганно задрожал. И как итог, он потерялся и обезумел, не в силах совладать с душевными противоречиями. Он не мог не разрушить всё, что видел… уничтожить весь свой старый мир и сжечь установку, которая манипулировала им.

Когда мировое правительство решило убить мальчика, к нему вернулась лишь та девушка. Она хотела защитить его, окружённого солдатами, но её убили, и она спокойно умерла на его руках.

И только после этого мальчик понял, что во всём этом полном лжи мире была и доля истины. Его чувства к девушке и та нежность, которую она ему дарила.

Впервые за свою жизнь мальчик плакал. Это были слёзы горя, чудесным образом создававшие классическую тёплую сцену, растрогавшую зрителей.

Сората тоже пустил слезу, когда впервые увидел это. Он не смог защититься перед таким сюжетом и прекрасно проработанной графикой.

И Мисаки сделала это всё в одиночку. Каждый параметр, концепция, раскадровка, композиция, первые рисунки, анимация, краски, фоны и их комбинирование, съёмки, эффекты, нарезка, запись, микширование звука и даже монтаж. Всё, что обычно выполняют разные люди из разных отделов, Мисаки сделала сама.

Она была хороша не только в 2D, но и в 3D… Она создала специальную концепцию, соединяющую эти два её навыка.

Даже несмотря на то, что с музыкой ей помогли её друзья из академии, ей предстояло ещё много работы, которую она должна была выполнить наилучшим образом.

Аниме, созданное Мисаки, доказала Сорате, что бог несправедлив… Мисаки была наделена просто неописуемым талантом, чего о нём ничуть не скажешь.

— Хорошо! Тогда давай начнём прямо сейчас делать ремейк!

Мисаки встала и потянулась. Быстро потеряв интерес к Сорате, она выбежала из комнаты. Сначала по общежитию разнеслись звуки шагов по лестнице, а затем послышались уже над головой Сораты. Да, его комната находилась прямо под комнатой Мисаки.

— Я должен выбраться отсюда быстрее, чем сойду с ума…

— Я вхожу, извиняюсь за вторжение.

Перед дверью появилась Сэнгоку Тихиро, учитель рисования, уже тщательно накрасившаяся и одетая к бою. Она отвечала за жизнь таких вот, как Сората, жильцов Сакурасо. И жила она тоже здесь. Но при этом она совершено не выглядела серьёзной. «Ого, насколько мощный макияж! Вы превзошли ночную бабочку и стали мотыльком9!»

— Сората. Ты ещё ребёнок, тебе не понять проблем взрослой женщины.

Сказав это, Сэнгоку подмигнула ему, будто взведя тем самым курок.

Сората постарался сдержать отвращение и сдержанно улыбнулся в ответ.

— В любом случае, я свой совет высказал.

— Вот увидишь, сегодня я постараюсь найти своего будущего мужа.

— И вы пришли, только чтобы сказать мне это?

— А зачем мне говорить тебе такое?

— Не хочу, чтобы вы докладывали мне о своих успехах.

— Ты просто паренёк, который любит поболтать. Вот. Это для тебя.

Она достала фотографию девочки лет 5 или 6.

— Это ваша внебрачная дочь?

— Это моя кузина, и, начиная с сегодняшнего дня, она будет жить здесь.

— Хорошо.

— Её зовут Сиина Масиро. Мы собирались встретиться на станции в шесть, так что, пожалуйста, приведи её ко мне в это время.

— Что?

— Я сказала, что мы собирались встретиться с ней в шесть у станции, так что, пожалуйста, приведи её в это время ко мне. Ты меня вообще слушаешь?

— Моя реакция была как раз на то, что вы сказали!

— Я собираюсь пойти на свидание. Он врач… да врач. Очень трудная цель. Это очень важно для меня, так что я не могу пропустить такое! А вот если посмотреть на тебя, то сразу видно, что у тебя полно свободного времени.

— Обычно учителя воздерживаются от подобных фраз. Сегодня вы опять в хорошем настроении. И как вы можете рассчитывать на уважение? Однако я не могу помочь вам, ведь до завтра я должен решить, как распорядиться своей жизнью.

— О чём это ты?

— Это вы сказали, что я должен написать о выборе карьеры!

— Ой, напиши там что-нибудь типа «космонавт», и хватит.

— Я не в начальной школе!

— «Олигарх» тоже сойдёт.

— Разве это не хуже?!

— Какой же ты ограниченный. Если не можешь ничего придумать, то просто напиши «хочу продолжить образование», и учителя в учительской отстанут от тебя.

— А вы не можете попросить об этом Дзина? Он ведь тоже свободен.

— Этот «Король вечеринок» сейчас не здесь. Наверно, опять использует смазливое личико и энергичную часть ниже пояса, чтобы отправить очередную даму на небеса.

— А вы точно учитель? Как же осознание своего священного долга?! О боже.

— Осознание священного долга? Когда-то давно я оставила его в яичках отца.

— Вуааа! Как страшно! Впервые слышу от женщины слово «яички». Как и ожидалось от дамы тридцати лет. Настоящая амазонка с недюжинной силой!

Брови Тихиро дёрнулись.

— Кому это тут тридцать лет? Мне всего лишь двадцать девять лет и пять месяцев!

Она так сильно топнула, что пол сотрясся. Чувствуя потенциальную опасность, Сората сдался и не стал говорить, что «она настоящая воин-амазонка».

— А что Акасака? Он ведь здесь?

Сората посмотрел на стену своей комнаты. За ней, в комнате номер 102, жил программист-дизайнер того же года обучения, что и он, Акасака Рюноске.

— Этого отшельника никак не выгнать из комнаты! Хоть немного-то подумай, прежде чем такое предлагать. Ахх, если я сейчас не выйду, то опоздаю, так что оставляю свою кузину на тебя! Не забудь позаботиться о ней ради меня!

Тихиро в грубой манере распахнула дверь. В тот же момент одна из петель ослабла, и дверь просто повисла. Одна из кошек утешающее промурлыкала, как бы намекая, что затягивать эту петлю бесполезно.

Сората глянул Тихиро вслед и попытался собрать оставшиеся силы, что кинуть ей вдогонку нечто вроде «Чтоб вы провалились на свиданке!»

После этого он взял в руки телефон, лежавший на полу, и отправил сообщение Рюноске.

Ответ пришёл на удивление быстро.

«Рюноске-сама в настоящий момент разрабатывает межплатформенную программу для сжатия звука по заказу компании S. Звучит скучно, но из-за своего чувства долга он продолжает находить в себе силы для работы. Поэтому, даже несмотря на то, что это сообщение от Сораты, я не могу передать его Рюноске. Приношу извинения за неудобства. Надеюсь на ваше понимание… Горничная, а по совместительству и секретарь».

Горничной был ИИ, который Рюноске создал, чтобы тот сам отвечал на сообщения. Хотя Сората понимал, что это лишь программа, она была на удивление эмоциональной и необычно умной. Даже если закрыть глаза на шаблонные фразочки и периодические орфографические ошибки, все её ответы получались точными.

И это очень интересно. Сората бы с удовольствием поговорил с ней о жизни или попрактиковался бы в свидании с девушкой, когда нечем заняться.

Но сегодня времени на обмен сообщениями с прекрасной электронной горничной не имелось.

Но он снова отправил сообщение, ожидая ответ.

На этот раз прошла всего секунда.

«Если вы продолжите совершать иррациональные действия, вас будет ждать наказание. Наказанием за излишнюю назойливость будет вирус, что я отправлю вам. (Хихихихи)…Горничная, способная создавать вирусы».

— Вот чёрт!

Испугавшись угроз, Сората немедленно отправил другое сообщение, чтобы всё объяснить.

Он взял себя в руки, опасаясь получить программу, способную повредить систему и превратить его новенький смартфон в кирпич.

«Здорово, что вы всё понимаете. Жаль, я не смогу применить вирус, который с усердием готовила… Горничная, что в ближайшее время хочет стать человеком».

Думая о ИИ, Сората в своём сообщении извинялся.

Дойдя до середины сообщения, он вздохнул.

— Увы, и студенты, и преподаватели здесь фрики. Что-то плохое и правда может случиться, если я по-быстрому не свалю. Я тоже могу спятить… Смогу ли я вернуться к обычной жизни? Кто же спасёт меня?

Затем он посмотрел фотографию и изучил её детали.

На ней была красивая девочка в соломенной шляпе и совершенно белом платье в западном стиле. И её лицо не выражало никаких эмоций. Она даже не улыбалась в камеру. Её прозрачные глаза будто смотрели на что-то за камерой.

Пока Сората глядел на фото, у него защемило на сердце. Как будто фото производило туманное впечатление чего-то сломанного.

Девочка сильно походила на кого-то.

Кошка начала мурлыкать.

— Да... она выглядит так же, как раньше выглядели вы, ребята.

Он посмотрел на умывающуюся в его ногах кошку. Представив там девочку, которая смотрит на него из коробки, он чуть было не упал в обморок от навалившегося чувства опустошения.

Часть 2

Самый быстрый путь от Сакурасо к станции шёл через торговую улицу «RedBrick». Это было сказочное место в ретро-стиле. Так как Сората родился и вырос здесь, проходя по ней, он вспоминал, как в детстве тут играл. И, конечно, все местные люди знали его и всегда здоровались.

Торговец рыбой обычно говорил:

— О, а не сынок ли Канды это идёт? Скумбрия сегодня великолепна.

Тут же подхватывала и владелица мясной лавки.

— Аааахааа, это ведь ты, Сората? Хочешь купить чего-нибудь? Могу предложить тебе крокеты, за счёт заведения.

Сората ничего не покупал, но отказаться от крокетов доброй леди не смог.

— Сората, сколько лет не виделись. Ты ведь сейчас учишься в школе Суйко?

Это был его друг из средней школы, которого Сората встретил около овощной лавки.

И пусть в масштабе города соседские узы уже не играли существенной роли, на этой улице они до сих пор существовали.

Скорее всего, даже если что-то тут изменить, больше прибыли это приносить не будет. Да и любили университетский городок именно таким, каким он есть.

Около трёх лет назад тут открыли большой супермаркет, предлагавший внушительный спектр продуктов по маленьким ценам. Но Сората до сих пор любил этот торговый район. Здесь было очень приятно.

И все остальные, живущие здесь, наверняка считают так же и не особо любят супермаркет.

Набивая рот крокетами, Сората даже и не заметил, как добрался до станции.

Даже взрослому потребуется минут пятнадцать ходьбы, чтобы добраться от университета искусств до одноимённой станции. Из года в год эта дорога доводила до плача студентов, у которых в запасе оставалась лишь минута. Подобные истории здесь очень известны.

На станции имелся только один шлагбаум, так что жителям другой стороны ради покупки билета приходилось переходить через железнодорожный переезд, что доставляло массу неудобств.

Сората ждал у стального круглого забора прямо перед шлагбаумом.

Он достал фотографию из бумажника и ещё раз взглянул на девочку.

Её зовут Сиина Масиро.

Какое странное имя.

Тихиро сказала, что она её двоюродная сестра, но разница в возрасте казалась огромной.

Обычно из поезда в это время выходит куча учеников старших и средних классов, уроки сейчас как раз заканчиваются. Но сейчас шли весенние каникулы. Появилась лишь пара-тройка неизвестных пассажиров, возраст и род занятия которых остался совершенно непонятен Сорате.

Вот только одно лицо из всех Сората узнал. Владелец лица тоже увидел Сорату. Он округлил глаза и пошёл к нему лёгкими шагами.

— Что ты здесь делаешь? Ты ведь не меня ждал?

— Нет.

— Конечно же, нет.

Митака Дзин улыбнулся. По мнению Сораты, тут не было ничего смешного.

Дзина отличали русые волосы, большой рост и стройное тело. Стоя рядом с ним, чувствуешь его любовь к пустому риску, но в целом он казался очень чутким человеком.

Чистые, блестящие очки, которые он носил, добавляли его образу интеллектуальное выражение. Он был безупречно красив, даже по мнению Сораты.

Именно поэтому Сората мог понять, почему тот настолько популярен. Не стал бы неожиданностью очередной след от поцелуя у него на шее, что давно стало ежедневной нормой.

Дзин жил в 103 комнате Сакурасо. Его специальной способностью являлось угадывание БТБ одетой женщины.

— Что это у тебя в руках? Пахнет очень приятно.

Дзин заглянул в мешочек с крокетами. Несмотря на спокойную и взрослую манеру речи, на его лице появилось детское любопытство.

— Это крокеты, раздобыл их по дороге сюда.

— Как здорово. Можешь поделиться? Я сегодня только завтракал.

Дзин закинул пару крокетов в рот и задвигал челюстью с явным аппетитом.

— Ты просто волшебник, Сората.

— А?

— Ты находишь настолько вкусные крокеты, просто пройдя через торговый район. Да ты гений. Моё почтение.

— Ты больший волшебник, чем я. Ты способен обрюхатить женщину, просто пройдя по улице.

— Эй. Я всегда предохраняюсь.

— Кстати, а аниме Мисаки-сэмпай хорошо приняли?

Как-никак, Дзин написал к нему сценарий.

— Всё потому что его сделала Мисаки. Она стала фриком уже давно. Ммм… Как же вкусно. Люблю здешние крокеты.

Казалось, что Дзин хотел сменить тему. Сората тоже решил повременить со своим вопросом.

— Позже я отблагодарю ту леди, что дала мне крокеты. Мне передать, как ты нахваливал их?

— Конечно. Ты живешь здесь?

— Да.

— Тогда почему ты до сих пор ютишься в общежитии?

— Вот почему ты спрашиваешь об этом прямо сейчас? Ну, ладно, тут нет ничего особенного.

Это произошло около года назад. В день, когда он получил результаты своих школьных экзаменов.

До этого Сората не мог даже и мечтать об университете. Чтобы отпраздновать, он пошёл с друзьями в караоке, где восторженно пел и играл.

В итоге, он пропел до полуночи, а когда потом вернулся домой, его встретил отец, похожий на Нараяну10 .

— Ты уже в старшей школе. Думаю, стоит дать тебе право выбора.

— Что?

— Либо ехать с нами в Фукуоку, либо остаться здесь одному.

Слова отца, сложившего руки на груди, прозвучали абсолютно непостижимо.

Сората беспомощно взглянул на маму, мывшую посуду, но она лишь напевала себе под нос какую-то песенку.

— Ну, меня неожиданно перевели на новое место работы.

— Ладно, и что?

— И ты должен выбирать, поехать с нами или остаться здесь.

— Подожди, а ты не можешь поехать один?

— О чём это ты? Мне там будет очень одиноко.

— Пап, тебе не стоит говорить о таких вещах, как одиночество!

— И поэтому я беру маму и Юко с собой.

— И почему ты не забираешь меня?

— Хоть ты тут, хоть ты там, это не повлияет на моё одиночество.

— Да? А как же школа Юко?

— Мы поменяли ей школу.

— Слишком быстро!

Но Сората не возражал. Он наконец получил независимую жизнь, которую так давно хотел.

— Кстати, я решил сходить к агенту по недвижимости и продать дом.

— Стоп! Ты решил это слишком быстро!

— Я решил обосноваться в мире, наполненном мэнтайко11 .

— Ты с ума сошёл?! Проснись! Какой ещё мир, наполненный мэнтайко? Немедленно извинись перед Фукуокой! Там есть вещи и получше!

— Успокойся. Я болею за Ястребов12 .

— Да кого это волнует?!

— Мама, я больше не могу. Я совсем не могу говорить со своим сыном в период его полового созревания. Даже и не думал, что половое созревание настолько сложное.

— Минуточку! Почему ты хочешь закончить разговор, сделав меня виноватым?!

Его отец отошёл и в спешке направился в ванную, не желая больше ни о чём говорить. Но Сората и не пытался догнать его. Кто в здравом уме захочет увидеть своего отца голым.

Теперь перед ним села мать.

— Итак, что ты решил? Это выбор всей твоей жизни.

— А школьная листовка всё ещё тут? Сколько там стоит проживание в общежитии?

— Тут говорится о пятидесяти тысячах на завтраки и ужины.

На лице его матери появилась злая улыбка.

— Чёрт, ну ещё есть вариант, что я пойду на работу или что-то подобное.

— Эээ. Почему? Почему? Почему братик не едет вместе с нами?

Внезапно появилась его сестра Юко в розовой детской пижаме.

Она схватила Сорату за рукав и стала кричать: «Почему, почему?». А после начала кататься по полу.

— Я хочу быть с тобой, братик. Ты так легко бросишь меня? Не может быть!

В этом году она перешла во второй класс средней школы, но ребячества в ней было хоть отбавляй. С раннего детства её тело было слабым, так что она сильно зависела от Сораты, который заботился о ней. Потому первой высказалась против переезда отца его сестрёнка.

— Я не хочу бросать школу, в которую с таким трудом поступил.

— Ты хотел пойти в эту школу только потому, что она ближе к дому! Мы найдём тебе в Фукуоке такую же! Не такой уж ты прилежный ученичок.

После этого Юко ещё долго не хотела сдаваться. Она пыталась убедить его поехать с ней невзирая ни на что.

Девочка посмотрела на непоколебимого Сорату и чуть не заплакала. Он же чувствовал себя очень неловко. Вскоре Юко утихла, услышав мать.

— Очень хорошо. Не будь такой упрямой, а иначе твой брат возненавидит тебя.

Она приходилась её матерью целых тринадцать лет. Она точно знала, как бороться с ней.

— Я понимаю… Раз так, я отпущу братика…

Юко вернулась в свою комнату. С такими глазами, как будто ей не купили пони.

На следующий день Сората решил проблемы и с поступлением в Суйко, и с общежитием. А его семья вовсю занялась подготовкой к переезду.

Это всё произошло лишь год назад, но для Сораты прошла целая вечность.

Когда история дошла до апогея, Дзин начал смеяться во весь голос.

— Да, завидная семейка у тебя.

— Это всё из-за моего дурака отца.

— Ну, по крайней мере, обошлось без серьёзных проблем. К трагичной истории я не был готов.

— Если бы моя семья распалась или отец пропал бы?

— Точно.

Дзин даже не пытался спрятать улыбку. Сората подумал, что именно с таким лицом тот снимал девок.

— Итак, что ты здесь делаешь?

— А, насчёт этого.

Сората показал Дзину фотографию, полученную от Тихиро.

— Очаровательная девочка.

— Да.

— Ей около пяти, да?

— Я тоже так думаю.

— Это твоя сестра?

— Конечно, нет.

— Ок. Ладно. Я понял.

— И что ты понял?

— Сората, иди в полицию. Признайся, что ты педофил. А затем скажи, что именно ты виноват в тех извращённых вещах, что тут якобы творились. Я пойду с тобой.

— И почему ты с серьёзным лицом говоришь такие вещи?! Я имел в виду совсем не это. Просто учитель попросил меня сходить на вокзал и встретить эту девочку!

— Что? Всё так? Как скучно.

— Ну да, версия про меня извращенца куда интереснее?

— Ну, это веселее скучной реальности, в которой мы живём, не так ли?

Когда Дзин говорил с таким лицом, Сората никак не мог понять, серьёзен ли он или шутит.

Пока они молча стояли, мимо них проехало чёрное такси и, сделав круг, остановилось метрах в десяти от Сораты.

Сората случайно увидел, что сидевшая сзади молодая девушка носила привычную форму Суйко.

Это была совершенно новая форма, и девушка, казалось, ещё не привыкла к ней. Она забрала свой коричневый чемодан и, проводив взглядом такси, отошла со скучающим выражением лица в сторону.

Небольшие глаза цвета феникса придавали её внешности взрослую нотку. Но форма говорила, что ей столько же, сколько и Сорате.

Её молочно-белая кожа будто окрашивала в белый цвет всё вокруг себя.

Очарованный этой сценой, Сората задержал взгляд на ней, совершенно забыв обо всём прочем, словно его душу обволокла всепоглощающая белизна. Постепенно он перестал замечать мир вокруг неё, даже дышать стало трудно. Он даже забыл, где сейчас находится.

Казалось, девушка в одиночестве стоит на большом леднике. Сората стал рабом этой иллюзии.

— Уникальная девушка. Я прав, Сората?

— …

— Сората?

Сората чувствовал, что Дзин что-то сказал, но его внимание было приковано к другому.

Девушка спокойно и плавно приближалась к нему. Если бы пришлось назвать кошку, чтобы описать её, получилась бы ириомотэ13 … Внутри неё бурлила жажда жизни, но при этом она производила впечатление животного, существование которого поставлено под угрозу. Будто бы она исчезала прямо на глазах, и любой, кто попытается разглядеть её, не найдёт себе места от беспокойства.

Она присела на длинную скамейку и притихла, словно кукла.

Она была в шести метрах от Сораты.

Будучи на нервах, Сората кое-как сглотнул слюну.

— Пусть она и милашка, но вот так жадно пялиться на неё довольно грубо. Но я согласен, она прям тот тип, который тебе нравится.

— …

— Вокруг неё такая атмосфера, что люди неосознанно хотят защитить её. Ладно, воспользуюсь своими способностями и помогу тебе. Так, её рост… 162 сантиметра. Вес… 45 килограмм. Её БТБ 79,55,78. Если боишься, что она как стиральная доска, то можешь не переживать. Всё не так плохо. У неё тонкая талия, так что грудь лишь кажется меньше в такой одежде. Поверь мне.

Сората начинал понемногу вникать в слова Дзина.

— О чём это ты, Дзин-сэмпай?

— Просто у тебя всё на лбу написано.

Несмотря на то, что его силой пытались вытянуть в реальность из мечтаний, Сората не мог отвести глаза от девушки. Ему казалось, что он уже где-то видел её, и сейчас эта идея полностью поглотила его.

Ответ нашёлся на удивление быстро.

— А. Точно.

— Ок, ладно. Не стоит смущаться.

— Да нет, это же она.

Пока он говорил, уверенность в догадке лишь нарастала.

— Ааа? Это тебя надо спросить, о чём ты.

— Я думал, она приедет на поезде.

— У тебя с мозгами всё в порядке?

— Я. Про. Фотку!

Сората передал фотографию, что Тихиро вручила ему.

— Серьёзно, я не могу понять тебя.

— Забудь.

Сората отошёл от стального забора и пошёл к девушке, сидящей на скамейке.

— Каким цветом ты хотел бы стать?

Сначала Сората не понял, что это прозвучал голос девушки.

Он бы услышал его, если бы так не зациклился на ней.

Глаза Сораты встретились с её, смотрящими на него снизу вверх. Это заставило его вздрогнуть.

— Я?

Она слегка кивнула.

— Я никогда не думал об этом.

— Тогда, пожалуйста, подумай.

— Не думал, что когда-нибудь задумаюсь об этом, но сегодня это переливающийся цвет…

— А это цвет?

— Это как цвета радуги. Я о том, что это неоднозначный цвет.

— Очень интересно.

— А что насчёт тебя?

— А?

— Каким бы цветом ты хотела стать?

— Я никогда не думала об этом.

— Что?

— Может быть… сейчас это белый.

— Так же, как и твоё имя.

— …

Она удивлённо посмотрела на Сорату.

— Прости. Не бойся меня. Я Канда Сората. Тихиро-сэнсэй просила меня встретить тебя. Тебя должны были предупредить.

— Попросила Тихиро-сэнсэй?

— Просто... сэнсэй такая безответственная.

Сората достал фотографию и сравнил её с девушкой перед собой. Узнать её лишь по фотографии было невозможно. Сората признал её, потому что она производила на него то же впечатление.

Девушка перед ним являлась Сииной Масиро.

— И сколько лет назад сделали эту фотографию? Она старше раза в три.

Часть 3

Я должен просто доставить её в Сакурасо, да?

Сиина Масиро медленно шла рядом с ним. Казалось, что она в любой момент могла остановиться. Глядя на её лицо, Сората задумался над дальнейшими действиями.

Масиро обладала миниатюрным телом, тихим, слабым голосом. Она всё время вела себя тихо, на её статичном лице совсем не отображались никакие эмоции.

Стоять рядом с ней напоминало стояние на тонком льду, который вот-вот треснет.

Она походила на стеклянную фигуру, которая могла рассыпаться от единственного прикосновения.

Вот такое впечатление производила Масиро.

Неожиданно она сказала.

— «Сората», неплохо.

— Ааа?

— Звучит хорошо. Мне нравится.

Сората был очарован. Проще говоря, Масиро — юная, доверчивая девушка.

Однако Сората пришёл к выводу, что Масиро совершенно не соответствовала духу Сакурасо.

Сакурасо являлось местом для людей, которые вышли за рамки здравого смысла и которые слишком выделялись из толпы. Это было гнездо необычных людей.

Камигуса Мисаки являлась пришельцем, Акасака Рюноске — хикикомори, Дзин — настоящим королём ночных вечеринок. Да даже учитель Сэнгоку Тихиро ненавидела вести себя правильно и поступала так, как ей нравится.

Дзин, до этого стоявший с ним, уже ушёл.

И именно из-за этого сейчас Сората остался наедине с девушкой, с которой только что познакомился.

Чем больше он хотел сказать что-то умное, тем меньше идей у него оставалось.

На это также повлияли и последние высказывания Масиро.

Лицо Сораты покраснело как помидор.

Но именно прискорбный внешний вид подтолкнул его к действиям.

— Так…

— Да?

— Ты собираешься учиться в Суйко?

Масиро слегка покачала головой.

— Смена школы.

— Ах, да… Ты ведь во втором классе?

На этот раз Масиро слегка кивнула.

— Мы на одном году обучения.

Её прозрачные глаза продолжали смотреть вверх, совершенно не меняясь.

Сората смущенно отвернулся.

К Сакурасо они продолжали идти молча.

«Кажется, я могу лишь стать для неё щитом. Сложный мне попался противник», — так думал Сората.

Они уже увидели крышу Сакурасо.

Не успели они дойти до общежития, как от него отъехал грузовик транспортной компании. Издав громкий, пронзительный свист, он исчез в направлении станции.

Сората помог забрать вещи Масиро у ворот общежития.

— Пожалуйста, проходи.

Сказав это, Сората повёл её внутрь.

Тут же со второго этажа к ним понеслась Мисаки, со скоростью хищника, увидевшего свою жертву. Нет. Она прыгнула, амортизировав приземление ногами, прямо как дикое животное.

— Добро пожаловать в Сакурасо!

Она вытащила хлопушку и выстрелила им прямо в Сорату, стоявшему перед Сииной.

Сората мгновенно ответил ей, ударив ребром ладони по голове.

— Увааа! Что это ты делаешь с девой?!

— Если называешь себя девой, то прекрати спать у меня в комнате!

— Всё в порядке! Я ведь даже никогда не целовалась. Я совершенно новый продукт, с головы до пят…

Масиро безучастно смотрела на них.

— Н-нет. Сэмпай мне лишь сэмпай. У нас нет никаких подозрительных отношений! Пожалуйста, не накручивай себе ничего такого, ладно?

— Эээх. Что, Кохай-кун, уже заинтересовался Масиро-чан?

— Нет, подожди!.. А откуда ты знаешь, что она Сиина?

— Хорошо. Не стоит просто стоять тут. Поспеши и отведи её в комнату.

— Это ведь ты преграждаешь нам путь, разве не так?!

— Ох, наконец-то у меня есть соседка! Она будет приходить ко мне или звать к себе? И будет ли она обсуждать со мной любовные неприятности? Ахх, как же я волнуюсь!~

Отодвинув мечтающую Мисаки в сторону, Сората повёл Масиро на второй этаж, куда парням входить запрещено.

На табличке комнаты 202 было написано «Комната Масиро», а ещё нарисован загадочный рисунок.

— Я сделала это прошлой ночью.

Мисаки вышла из ниоткуда и теперь уже спокойно шла к ним.

— Прошлой ночью ты играла в видеоигры.

Совершенно не меняясь, Мисаки подошла и без разрешения владельца открыла дверь.

— Скрип!

Как помнил Сората, эта комната всегда пустовала, и в ней ничего не было. Теперь же там стояла кровать, столик, письменный стол, компьютер с большим монитором, а на полочках виднелась аккуратно разложенная одежда.

— Ну, как вам? Моя работа поражает? Сделала всё, пока вы шли. Сама поражаюсь! Мувинг-контора14! Настолько профессионально! Да, вы настоящие профессионалы!

Отчего-то ликующая Мисаки гордо выставила грудь вперёд, будто всё это сделала она сама.

— По сути, ты ничего не сделала.

— Я внимательно наблюдала за ними со стороны.

Масиро, намеревавшаяся войти в комнату, безучастно следила за их разговором.

— Сиина… Ты и правда хочешь остаться здесь?

— Да.

Её слова прозвучали как ветер. Её голос звучал очень тихо, но при этом очень ясно, как будто смысл слов проникал в разум напрямую. Печальная сторона заключалась в том, что в её голосе совершенно не чувствовалось эмоций.

Он начинал тревожиться от одного единственного взгляда на неё. Да что не так с его чувствами?

— Аххх. Я так рада новому компаньону на кафедре искусств~

Очарованная Мисаки попыталась прицепиться к Масиро, но Сората остановил её.

— Сиина, ты учишься на кафедре искусств?

На кафедре искусств было крайне мало свободных мест. Перевестись туда — задача не из лёгких.

— Да.

Масиро тихо и спокойно ответила ему.

— Ты слишком наивен и неопытен. Совсем ничего не знаешь. Информация — это ключ к победе во всех современных войнах. Такой, как ты, постоянно будет везде проигрывать. О, несчастье. Нужно кинуть тебе спасительную верёвку~

Поубавив пыл Мисаки фразой «мне без разницы», Сората попытался вернуть её в нужное русло.

— Что же ты знаешь, сэмпай?

— Масиро-чан очень известна в мире современного дизайнерского искусства! Говорят, что когда она была маленькой, то отправилась в Англию, чтобы получить там элитное образование.

Значит, она одна из тех, кто уехал, но в итоге вернулся. Её непонятное поведение, медленный темп речи, особая атмосфера вокруг неё — всё это можно списать на долгую жизнь за границей.

— Несколько её картин уже выставлялись в художественных галереях и завоевали множество наград! Её рисунки высоко ценятся…

Раз Масиро не стала опровергать вышесказанное, то это являлось правдой.

Как бы то ни было, Сората не знал точно, как обстоят дела в мире искусства.

— Насколько она известна, если по меркам Шинкансена?

— Без сомнений, она Нозоми!~

— Невероятно.

Уперев руки в бока, Мисаки с гордостью заявила: «Ну как? Теперь убедился?»

— Как-никак, вы с кафедры искусств.

— О чём это ты?

— Я о том, почему ты столько знаешь о Сиине.

— Да нет, всё это я узнала вчера от Тихиро.

— Тогда почему ты до сих пор стоишь в такой позе?

— Я бы всё равно выиграла, даже если бы узнала всего на секунду раньше тебя. Фухахахаха!!!~

Сората заехал ей по голове ребром ладони, не вытерпев её глупой улыбки. Тем не менее, Мисаки мгновенно остановила его.

— Ты не можешь использовать одну и ту же вещь против меня дважды~

Тогда позволь мне ударить тебя прямо в лоб ударом слева. Именно такая мысль пронеслась у Сората в голове.

— Увааа! Больно. Кохай-кун, ты что, ребёнок в детском саду, щипающий девочек?~

— Я не испытываю к тебе ничего, кроме раздражения.

— Я понимаю, что сейчас ты хочешь отбросить наш возраст в сторону. Я всё понимаю, ты просто хочешь казаться старше. Но враньём этого не добиться. Ты ведь недавно пытался пробраться в ванную, где я мылась, и в итоге у тебя даже пошла кровь носом. Очевидно же, что ты видел моё сырое тело. И всё же ты так стеснялся… Так мило!

— Что?! Это была просто случайность, потому что ты пошла мыться не в своё время. Тут я жертва, а не ты. А ну верни мне мои красные и белые кровяные клетки.

— Когда я голая, я потрясна!~

— Ты потрясна и в одежде!

Сората вдруг вспомнил, что Масиро стояла тут всё это время, так что он с трепетом повернулся к ней. К его удивлению, она сохраняла спокойствие и безучастно смотрела на них двоих.

— Эээ, мы не напугали тебя?

— О чём это ты?

— Я о нашем разговоре.

Масиро непонимающе склонила голову.

Её очаровательность отбила у Сораты дар речи.

— Чёрт возьми, она такая милая~ Именно это Кохай-кун хочет сказать, не так ли? Это слишком очевидно~

— Даже всё прекрасно зная, ты просто не можешь молчать.

Сората сжал руку в кулак и покрутил им на голове Мисаки.

— Ой, ой, ой, ой, ой!

— А вы, ребята, уже ладите.

Повернув голову, он увидел Тихиро, шедшую к ним, словно зомби. Она так никого и не подцепила, возможно, даже из-за проклятия Сораты.

За ней шёл Дзин, бросивший его на станции. Держа обеими руками сумку, он недобро посмотрел на Мисаки и Сорату. Внутри сумки лежали мясо, овощи и сок.

Встретившись взглядом с Соратой, Дзин улыбнулся, приподняв уголки рта.

— Это для приветственной вечеринки.

— Сэнсэй, вы вернулись так рано. Вы так и не нашли себе мужа?

— Как ты смеешь с презрением смотреть на меня? Там даже доктора не было! Там были одни лжецы, которые кичились своим богатым половым опытом.

— Сэнсэй, вы тоже врали про свой возраст, вы не лучше их.

Тихиро на таких событиях всегда говорила, что ей двадцать семь.

— Увы! Как бы я хотела, чтобы все счастливчики передохли.

— Тихиро. Дайте ему шанс. Кохай-кун сказал, что, если вы себе никого не найдёте, он возьмёт вас в жёны~

— Я никогда не говорил такого!

— И правда. Надо подождать всего лет пять.

— Никогда!

— Я никогда не думала, что она и правда приедет.

Тихиро перевела взгляд на Масиро, озвучивая то, о чём думала. Сэнсэй серьёзно посмотрела на девочку, и стало ясно, что она действительно сомневалась.

— Да.

Ответила тихим голосом Масиро.

— Сэнсэй, могу я задать вопрос?

— Мне сейчас дико хочется избивать людей, так что давай покороче.

— Тогда я спрошу лишь об одном.

На самом деле у Сораты возникла целая куча вопросов, требующих ответа.

Например, зачем кому-то приезжать сюда, когда он или она уже учится искусству за границей? Также были вопросы о её родителях.

Сората выбрал самый важный, по его мнению, вопрос.

— Зачем Масиро переехала в Сакурасо? В обычных общежитиях полно свободных комнат.

— А так непонятно?

— Совершенно.

— Просто это самое подходящее место для Масиро.

— Ааа?

— Через некоторое время ты поймёшь… ты точно…

В конце концов, Сората так и не понял, что значил тот блеск в уголках глаз Тихиро.

Часть 4

— Спать. Как же я хочу спать.

Спрашивая у самого себя, почему весенние каникулы закончились, Сората сам ответил на вопрос и неохотно выбрался из кровати.

В его недосыпе виновна была Мисаки. Именно из-за неё происходили все недавние бедствия. Будь то глобальное потепление, катастрофа на бирже, рост курса валют, неработающий двигатель Конкорда и задержка экспресса. Всё произошло из-за Мисаки, несомненно.

Сората не смог нормально поспать из-за приветственной вечеринки для Масиро.

Тихиро до сих пор не отошла от своего неудачного свидания и, прямо как Акасака Рюноске, заперлась у себя в комнате. В результате, ответственность за приветствие Масиро легла на плечи Сораты, Дзина и Мисаки.

Они собрались вокруг жаркого, приготовленного Дзином, и Мисаки постоянно о чём-то говорила, не делая не малейшей паузы. В этой ситуации Сората стал щитом Масиро, уберегая от всякого вреда. Мисаки вроде бы не раздражала Масиро, и та даже не реагировала на острые шутки Дзина, так что понять её настроение было трудно.

Хотя девочка и без того отличалась от обычных людей, она вела себя настолько сдержанно и тихо, что казалось, будто могла исчезнуть, если на неё никто не будет внимательно смотреть. Теперь Сората видел в ней именно такой образ.

Если он не постарается и не защитит её, она просто не выживет в Сакурасо. Он поклялся, что сделает всё ради неё.

Окончив совместный ужин, Мисаки ради развлечения нарисовала на учебнике английского, который не открывала года три, акробата, крутящего на турнике солнышко.

По качеству её рисунок мог потягаться с кадрами из аниме.

После этого Масиро достала свой альбом для зарисовок и нарисовала там семь кошек, сидящих около неё.

Когда Сората увидел эту картину, она вызвала у него дрожь. Казалось, что кошки вот-вот двинутся, да они даже казались более реальными, чем настоящие кошки.

Теперь этот рисунок висел в комнате Сораты.

Посиделки закончились в половине двенадцатого. Но Мисаки заставила его играть с ней допоздна в видеоигры.

Он не помнил, когда же ему удалось уснуть, но, по крайней мере, чудо свершилось, он спал сегодня в своей кровати, и Мисаки ещё не мозолила глаза. Ещё Сората припоминал, что Мисаки вытащил Дзин и заставил её спать в своей комнате. Вот только он не знал, сном ли это было или явью.

Едва он вышел из комнаты, как услышал звук со стороны двери.

Он посмотрел вдаль.

— Ааааххх!~

Оттуда с криком выскочила Мисаки. Сорату заинтересовало, что же её теперь так взбудоражило. Что могло так наполнить её жизнью? Вспоминая вчерашнее с ним обращение и почувствовав несправедливость, Сората решил немного присмотреться к её юбке. Но как только он заметил светло-голубые трусики, его настиг мощный удар по голове от стоящего позади Дзина.

Мисаки уже ушла, а вот голова у Сората до сих пор болела.

— Не стоит так возбуждаться с самого утра.

Дзин быстро ушёл на кухню, лишая Сорату шанса пожаловаться.

После к нему подошла Тихиро.

— Сэнсэй, вы сегодня рано.

Было всего лишь 7:30, так что до начала занятий оставалась ещё куча времени, целый час.

— Канда, имей в виду. Человек становится сильнее, получая опыт во многих сферах.

Даже не до конца понимая, что это значит, Сората понимал, что она говорит о вчерашнем собрании. Так что он решил докопаться до сути.

— Ты готов позаботиться о Масиро? Тебе лишь надо привести её в учительскую.

— Да. В конце концов, это её первый день. Я покажу ей дорогу.

Тихиро вытянула вперёд руки и ткнула Сорату в грудь.

— Ч-что?

— Ты действительно готов сделать это? Ты готов взять на себя ответственность и привести её с собой?

— Я уже сказал, что да.

— Очень хорошо. Тогда полагаюсь на тебя!

— Теперь я ищу какой-то подвох.

Он сначала думал, что Тихиро ответит ему, но, к его удивлению, та ушла, профыркав «Хмф, хмф».

Проводив её взглядом, Сората взглянул на часы. 7:40 утра.

Он не слышал, чтобы Масиро спускалась на первый этаж, потому решил её разбудить.

— Я помню, что мужчинам запрещено подниматься на второй этаж.

Скрипящая под ногами Сораты лестница заставляла его поволноваться. В его голове всплыла картина спящей в пижаме Масиро. Ему прям захотелось это поскорее увидеть.

Сората был не из тех, кто совсем не умеет ладить с девушками. А всё благодаря иммунитету, что ему даровала Мисаки. А вообще, разве кто-то может посчитать Мисаки за девушку? Если кто-нибудь спросит об этом Сорату, он ответит, что Мисаки пришелец.

Дойдя до комнаты Масиро, Сората достиг зенита волнения.

У него даже начал побаливать живот.

— Я… боюсь?

Ему хотелось успокоиться. Но стоило выдать отмеренную фразу, как он почувствовал себя ещё более неловко.

— Эй, Сиина! Если сейчас не встанешь, то опоздаешь.

Парень почувствовал, что его странный крик оказался бесполезен.

Никакого ответа не последовало. Сората так и не понял, слышала она его или нет.

А потом он решил постучаться в дверь.

— Сиина! Проснись! О боже, она и правда не отвечает.

Он постучался с большей силой. Тук-тук-тук.

Жестокая правда заключалась в том, что единственным ответом послужила тишина.

Он взялся за ручку двери, внезапно осознав, что собирается делать.

— Нет, нет, подождите, подождите. Это ведь не комната Мисаки-сэмпай. Как дверь может быть открыта?

Чтобы убедиться в этом, он слегка повернул ручку, и та без сопротивления поддалась.

Сразу стало ясно, что дверь не заперта.

— Я уже сказал, что это не комната Мисаки-сэмпай. Открывать её без предупреждения будет плохо…

Если на то пошло, ничего такого не случится, если он будет звать её из коридора.

— Иного пути нет.

Держась за ручку двери, он бессмысленно искал себе оправдание.

Сората медленно повернул ручку и вгляделся в небольшую расщелину.

— А?

Он безмолвно отворил дверь, не заметив, как открыл её нараспашку.

— Что случилось?

Думая, что он зашёл не в ту комнату, он растерянно проверил табличку. Номер 202. Это точно была комната Масиро. Точно. Он был прав. Бинго.

Но то, что он видел сейчас, отличалось от увиденного вчера.

Одежда, бельё, книги и манга валялись на полу. Ковёр полностью исчез под этим завалом. Комната выглядела так, будто по ней прошёлся ураган.

У его голове прозвучал звук тревоги: «Что случилось?»

Потом там появилось слово «вор».

Кровь ударила в мозг, а тело начало потеть.

— Эй, Сиина!

Он в панике ворвался в комнату.

Масиро не оказалось ни в кровати, ни на полу. Вообще нигде.

Раз за разом осматривая всё вокруг, он паниковал всё сильнее.

В комнате царил беспорядок, а Масиро куда-то пропала.

Отчаянная ситуация.

Его ноги подкашивались, и Сората схватился за стол, чтобы не упасть. Когда он случайно коснулся мыши, монитор начал подавать признаки жизни. От внезапного света Сората вскрикнул.

Он посмотрел с негодованием на монитор.

Там виднелась рамка с рисунком, на котором красивый парень улещивал девушку. Он держал ее покрасневшее лицо и медленно приближался к ней. Художественная работа получилась просто фантастической. Соотношение размеров головы и тела вышло довольно условным, так что в целом картинка не казалось слишком реалистичной. Плюс, в некоторых местах линии выглядели слишком толстыми или слишком длинными.

Как бы он ни смотрел на рисунок, он напоминал ему черновик сёдзё-манги.

— Зачем Масиро…

Он не мог понять, что происходит. Его разум перестал работать. Что-то шевельнулось у его ног.

Испугавшись, он отскочил назад и пристально глянул под ноги.

В тесном пространстве под столом спала восхитительная Сиина Масиро, обернув себя одеялом и одеждой. Всё это пространство очень смахивало на хомячий домик.

Сората облегчённо вздохнул. Хорошо, подумал он. Как ни глянь, это хорошо. Нет, это лучше, чем просто хорошо.

Он снова оглядел комнату.

Сейчас он думал только о том, что же здесь могло произойти. Внезапно в его глазах потемнело. Если это был не вор, то остаётся лишь один ответ. Стоп.

Дайте немного подумать.

Сората не пытался говорить с кем-то. Он закрыл глаза, стараясь найти правдоподобную причину.

Может, это из-за того, что она не привыкла жить в Японии.

Но разве жители других стран устраивают у себя в комнате ураган?

Может, ей не нравится спальня.

И каким образом она ей может не нравиться? Она даже спать легла под столом.

Должно быть, её захватили пришельцы.

Как-то это всё нереально.

Раз речь пошла об этом, может, это просто сон. Сората, ты всё ещё спишь.

Ааа. Теперь я понял. Так и есть. Это самый правдоподобный вариант, думал Сората.

Объяснив себе всё именно так и получив собственное согласие, Сората вышел из комнаты Масиро.

Он закрыл дверь тыльной стороной ладони и глубоко вдохнул.

Сейчас он должен проснуться.

Собравшись с мыслями, он открыл дверь.

Без лишних раздумий Сората приподнял голову. Конечно, комната осталась точно такой же, какой была минуту назад.

Мало кто поверил бы, что в такой обстановке кто-то живёт.

Хотя Масиро и отличалась в некотором плане от обычного человека, Сората всегда относил её к той же категории людей, к которой относился сам. Он даже подумал, что она станет ему отдушиной...

— О боже... Что я сделал не так?

Пусть Сората и отчаялся, он всё-таки решился продвинуться к столу, перешагивая через одежду и нижнее бельё. Здоровому старшекласснику глазеть на девичью одежду на полу было непристойно, особенно когда речь шла про яркое нижнее бельишко… Это хуже всего.

Пусть он и старался не смотреть, взгляд то и дело падал туда.

Встав на колени, Сората осторожно позвал Сиину.

— Ммм… Сиина-сан? Не могла бы ты встать?

Она никак не отвечала.

— Ау, ау.

— …

Услышал он от неё лишь сонное посапывание.

— Я был бы очень рад, если бы ты встала.

— …

Чувствуя беспомощность, Сората попытался потянуть за край одеяла, но он не поддавался. Сиина слишком плотно обмоталась им. В итоге, ему пришлось оставить одеяло в покое и схватить девочку за плечи.

— Эй. Утро. Пора вставать.

— Утро не может наступить снова...

— Нет, нет. Уже утро! Не говори таких страшных вещей.

Погребённая под одеждой и нижним бельём Сиина подняла голову и на какое-то время уставилась на Сорату пустым взглядом. Спустя почти минуту их глаза наконец-то встретились.

— Доброе утро.

— …

Голова Сиины опустилась обратно под завал.

— Если ты заснёшь, то умрёшь! Очень плохо опаздывать в первый же день!

— Я понимаю... Я встану.

— Эй. А ты не такая и глупая.

Сиина рассеянно вылезла из-под стола и встала.

Одежда и одеяло медленно сползли с неё.

В первую очередь показались её плечи. Потом нежные руки, небольшая грудь, тонкая талия, изогнутая линия ягодиц. Всё это открылось глазам Сораты.

На секунду кровь парня закипела.

— Ваааааааа!

Жалобный крик Сораты разнёсся по всей комнате с такой силой, что сторонний наблюдатель мог от страха обоссаться кровью.

— Хватит шуметь.

Масиро недоумевающе тёрла глаза.

— Подожди! Ты, ты, ты! Вааааа!

— Что?

— Надень одежду! Почему ты голая?! Да к какой же расе ты относишься?!

Сората оказался на грани, он уже не мог вести с ней рациональный диалог.

— Зачем?

— Проснись!

— …В туалете…

— И?

— Сняла одежду…

— Очень хорошо. Теперь надень её.

— Сняла всю одежду...

— Хорошо! Стоп. Не надо снимать всю одежду!

— Подумала, что в таком виде удобнее...

— И как ты додумалась до этого?! Ты должна быть хоть немного ответственной! И вообще, оденься! Что угодно, просто надень это!

Трудно было успокоиться, когда голая Масиро стояла прямо позади него.

— Время поджимает. Просто надень свою школьную форму.

Сората откопал в куче одежды форму Суйко и бросил девушке.

За его спиной зашуршала одежда.

Сердце парня могло в любой момент взорваться.

— Готово? — спросил Сората, дав Сиине немного времени, чтобы закончить.

— Готово.

— Позволь мне сказать, что ты должна хотя бы…

Сората повернул голову и застыл с открытым ртом.

Масиро надела свою форму, вот только пуговицы застегнуть не удосужилась. Таким образом, много чего из её прелестей осталось на виду.

— И в какой степени это готово?!

Он снова обернулся и невольно упал на колени, обхватив голову руками.

— Что?

— Ты должна знать!

— У тебя проблемы?

— Это у тебя проблемы!

— Ага.

— Что значит «Ага»? Оденься уже!

Снова зашуршала одежда. Из-за недавнего инцидента Сората решил подождать немного подольше.

— Т-ты надела одежду?

— Бельё?

— Надень!

— Какое мне стоит выбрать?

— Не заставляй меня выбирать за тебя!

— Тогда оно вообще лишнее.

— Что значит «лишнее»?! Если подует ветер, это станет катастрофой! Надень! Надень! Я прошу, надень!

Вопя, Сората взял с пола светло-зелёное бельё и кинул в Масиро.

— Оно не милое.

— У тебя есть кто-то, кому ты собираешься его сегодня показывать?!

— Полагаю, нет.

— Тогда надень и потерпи!

От утренних криков у Сораты уже почти полопались мозговые артерии.

Глянув на телефон, он увидел, что уже наступило 8:15.

— Чёрт. Эй, Сиина. Надо спешить!

— Всё в порядке.

Масиро, которую Сората всё-таки убедил надеть бельё, до сих пор ничего не сделала с бардаком на своей голове. Там даже могли жить птицы. На редкость печальная картина.

— Твоя голова! В смысле, твои волосы! Причешись в умывальной. И заодно умойся!

— Где?

— Разве я тебе вчера не показывал?! Пойдём!

Смущённый Сората шёл на первый этаж, вот только Сиина шла не с ним. Она медленно двигалась позади него.

— Ахх. Подожди, сначала сними жакетку, а потом уже умойся!

Сората взял у Сиины жакетку и толкнул её в умывальную. Свободное время он пустил на то, чтобы вернуться к себе и переодеться самому.

Ему потребовалось меньше минуты. После он закинул на плечо свою пустую сумку.

Торопясь, он вернулся к умывальной, и оттуда как раз выходила Масиро.

Сората оставалось только кричать.

Умываясь, девушка намочила грудь, и прозрачная одежда прилипла к её коже.

Она так и не надела бюстгальтер, так что её грудь и ложбинка остались беззащитными.

— Стой! Ты! Да послушай меня! Ты должна носить хотя бы минимальный набор нижнего белья!

— Потому что ты не помог мне выбрать его.

— Ещё и я виноват? Не слишком ли это странно?

Масиро слегка повернула голову и уставилась на него.

Здравый смысл слов Сораты никак не мог дойти до неё.

Стремясь сохранить крупицы спокойствия, Сората зашёл в умывальную, чтобы взять полотенце. Картина там была не намного лучше. Кран превратился в небольшой фонтанчик, затопивший всё помещение.

— У тебя привычка мыться по утрам?!

— Я не моюсь.

— Не отвечай серьёзно на глупые вопросы!

— Ты утомителен.

— Разве я? Неужели это я здесь создаю проблемы?

Сората закрыл кран и положил на пол все полотенца, которые смог найти.

В тот момент в его голове всплыли вчерашние слова Тихиро.

«Просто это самое подходящее место для Масиро».

Теперь он понимал, о чём это она.

«Через некоторое время ты поймёшь… ты точно…»

— Чёрт возьми! Это именно тот учитель, которому вечно всё влом! Да как она посмела бросать всё на меня!

Он понимал, сейчас ворчать уже поздно, но не перестал жаловаться.

— Мы опоздаем в школу.

— О… Кто бы говорил!

Вопли Сораты, пришедшие из глубин его души, пронзили весеннее небо.

Часть 5

Этим вечером Сората воспользовался временем ужина, чтобы обсудить со всем Сакурасо очень важную проблему — Сиину Масиро.

Такие встречи также позволяли всем вместе обсудить правила совместного проживания.

Всё, начиная от еды, покупки вещей, уборки в туалете, и заканчивая устранением течки в трубах или пчелиных ульев. Подобные миссии назначались с самого первого дня.

Цель сегодняшнего собрания — урегулировать «Обязанности по Масиро» и найти подходящего человека, который будет за неё отвечать.

Народ снова собрался за круглым столом спустя месячный перерыв. По направлению часовой стрелки сидели Тихиро, Мисаки, Дзин, Сората и Масиро.

Акасака Рюноске отказался покидать свою комнату, так что принимал участие через чат. Мисаки, держа во рту жареную креветку, печатала на клавиатуре и издавала при этом соответствующие звуки.

— Да. Это не моя прихоть собрать вас всех здесь. Я лишь хочу, чтобы мы решили проблему Сакурасо вместе.

В отличие от Сораты, который с большим трудом произносил речь, все остальные сосредоточились на ужине и едва ли слышали его.

Чтобы приструнить их ретикулярную формацию15 , Сората смачно ударил по круглому столу. Бам!

Как результат, этим утром он опоздал.

Умыв ей лицо, заставив надеть вместо промокшей блузки новую, по цвету не отличимую от её нижнего белья, заставив надеть носки и туфли и прибрав её растрёпанные волосы, он практически истратил всё оставшееся время.

Они ограничились лёгким завтраком, так как не стоило терять ещё больше времени.

Пропустили скучное утреннее приветствие, но хоть на сам урок успели.

Когда Сората привел Масиро к учительской, сэнсэй, к его удивлению, не стала его ругать. Видимо, ожидала увидеть их ещё позже.

Если Тихиро всё знала, почему не рассказала о Сиине с самого начала?

Из-за утренних бед Сората оказался глух ко всему на первых уроках второго класса.

После школы Тихиро накинула на Сорату ещё и роль гида для Сиины.

Где бы они ни проходили, ничто не могло её заинтересовать. И, как итог, Сората устал от прогулки ещё сильнее и почувствовал себя ни на что не годным.

Также Сорате пришлось привести девочку в самое начало пути, так как она не могла запомнить маршрут даже десятиминутной прогулки.

После экскурсии Сората вернулся в общежитие. Но вот Масиро не появилась даже спустя час-другой.

Забеспокоившись, Сората пошёл её искать. Он понял, что она умудрилась заплутать в трёх соснах и не нашла дорогу от школы до общежития.

Кроме того, она сама этого не понимала и говорила, что уже идёт в сторону общежития.

А потом всё стало ещё хуже.

По дороге домой Сорате пришлось зайти в торговый район, так как на этой неделе именно он отвечал за еду, а Мисаки просила его купить молока. И Масиро принесла туда хаос.

Она принялась прямо в магазине набивать рот баумкухеном16 , даже не заплатив за него. Когда она просто достала его из упаковки и начала с аппетитом уминать, Сората какое-то время не мог въехать в суть происходящего.

— Эммм… Сиина-сан? Что ты делаешь?

— Ем баумкухен.

— Почему?

— Потому что я люблю баумкухен.

— Если бы от одной любви всё было дозволено, то и полиция стала бы не нужна!

— Но их тут ещё много.

— Потому что это товар! Его здесь покупают!

Масиро склонила голову, показывая, что совершенно не понимает его.

— Сиина, как ты вообще жила до сих пор?

— Рисовала.

— И?

— И ещё рисовала.

— …

— И ещё рисовала.

— Это я уже слышал! Я думал, ты скажешь что-то кроме этого!

Когда на шум подошёл администратор, Сората смутился и множество раз опустил в знак извинения голову.

— Сиина, что ты от меня хочешь? Я что, чем-то провинился?

— Хочешь кусочек?

С очаровательным лицом она оторвала кусочек и хотела, чтобы он со звуком «ням» съел его.

— Нет!

— Это вкусно.

В итоге, Сорате пришлось взять пустой и полупустой пакет и идти к кассиру, чтобы заплатить за еду. Администратор только и мог, что смеяться над девушкой, ибо Сорату он знал. Сората понадеялся, что именно это его сейчас спасёт.

— Вот такие ужасы мне пришлось за сегодня пережить.

— Дааа. Досталось тебе, — сказала Тихиро, устраивая себе пивной пир. — Этот ребёнок только и делал, что учился рисовать, так что она немного отличается от обычных людей.

— И вовсе не немного!

Несмотря на то, что говорили сейчас о её проблемах, Сиина совершенно не обращала на них внимание. Она с лёгкостью отделяла палочками жареную корочку от креветок, а затем элегантно перетаскивала её на тарелку Сораты.

— Что ты делаешь?

— Кожа отслаивается.

— Разве сейчас время для шуток?!

— Я не шучу.

— Можешь не оправдываться.

Она слегка качнула головой, а затем вернулась превращать жареные креветки в обычные. Жареная корочка при этом вся оставалась на ужин Сорате.

Наконец, она закинула все голые креветки себе в рот.

— Также она очень щепетильная, если дело касается еды.

— Сэнсэй, не могли бы вы в будущем заранее говорить обо всём?!

Пока он отвлёкся на очередную проблему, Мисаки не упустила шанс и стащила из его тарелки пару жареных креветок. Только он захотел пожаловаться, как креветки оказались у неё во рту.

— И ты туда же, сэмпай… Что ты творишь?

— Кохай-кун, только ты один получаешь что-то от Масиро-чан. Какой же ты подлец!~

— Тогда можешь забрать себе кожицу!

— Просто у меня сейчас период полового созревания!~ — уверенно заявила Мисаки, высоко подняв голову и выставив вперёд грудь.

— И у меня тоже!

— Лично я считаю, что «записные книжки» и «отсутствие нижнего белья» — это одно и то же17 .

— Во что это ты играешь?!

— Ладно, ладно, хватит упрямиться. Канда, помоги мне и принеси ещё пива.

Пьяная в стельку Тихиро бросила в Сорату пустую пивную банку.

— Возьмите сами!

— Ты ближе сидишь.

Дзин безмолвно изобразил кривую улыбку, встал, достал банку пива из холодильника и подал её Тихиро.

— Митака такой хороший человек, полная противоположность Канды.

— Сэнсэй, вам важно лишь пиво, а кто даёт его, совершенно по барабану! Кроме того, разве сейчас мы не должны говорить о Сиине?!

— Я слышала от её родителей, что ей нужен человек, который будет заботиться о ней, так что я решила привести её в Сакурасо.

Будет заботиться о ней. Как же это ужасно прозвучало.

— Тогда, сэнсэй, возьмите на себя ответственность и позаботьтесь о ней!

— Эй. Не говори настолько странные вещи, Сората.

Им помешал Дзин, уже закончивший ужинать и сейчас набирающий сообщение на телефоне.

— Это собрание бессмысленно.

— А меня это очень беспокоит!

— С чего бы тебе заморачиваться? Объясню популярно. Доверять Мисаки заботу о ком-то просто невозможно, поверь мне, её другу детства. Кроме того, Тихиро слишком занята поисками мужика. Заниматься ещё и этим ей будет накладно.

Дзин так и не упомянул одно имя, решив, что это ни к чему.

— Значит, возлагаю последнюю надежду на тебя, Дзин-сэмпай!

— Что? А это тем более невозможно. В понедельник у меня Ами из актерского клуба. Во вторник медсестра Кико. В среду Канате из цветочного, а в четверг новобрачная Майко. В пятницу танцовщица Сюзунэ. А на выходных меня не отпустит офисная леди Томи. Вот такой плотный график. Времени на остальное у меня нет.

— Да ты чёртов плейбой! Ты прокачался до махараджи?! В будущем, что ли, в Индию уехать надумал?! Ах, ты сволочь!

— Не волнуйся ты так. Я не сделал ничего плохого.

— Где твоя совесть?! Кадрить замужних женщин — совершенно неэтично!

— Ага. Ты прав. Недавно меня чуть не застукал её муж. Вот это и правда было опасно.

Закончив печатать сообщение, Дзин наконец опустил телефон.

В то же время Тихиро с усердием пила шестую банку пива.

— Я бы не допустила, чтобы моя обожаемая кузина попала в опасные руки Митаки, так что его кандидатура отпадает. Другими словами, Канда, сколько бы ты ни причитал, это пустая трата сил.

Дзин упрекнул себя. Нет, его это явно повеселило.

— Ммм, сэнсэй, могу я спросить, а есть ли кто-то ещё на выбор?

— Аж четверо, только все они — это ты.

Сората даже не стал уклоняться от этого нелепого ответа. Если он так сделает, то свалить на него лишние обязанности станет ещё проще.

— Я планирую в скором времени покинуть Сакурасо, так что никак не могу подписаться на это. Никак.

— Так ты нашёл новый дом для кошек?

К нему с лёгкой улыбкой повернулся Дзин.

Как же очевидно.

— Эээ.

Разговор перехватила Мисаки, губы которой блестели из-за жареных креветок, а глаза смотрели на экран ноутбука.

— Что?

— Рюноске сказал: «У меня не так много времени, чтобы тратить его на бессмысленные и прозаические собрания. Пойду в оффлайн...». Ах, он ушёл. Вернись! Но вряд ли он вернётся!.. Вот. Я всё. Мой животик так раздуло~

— Ладно. Таким образом, «обязанности по Масиро» переходят Сорате. Разойтись!

Дзин взял телефон и встал. Он не направился к своей комнате, а пошёл к воротам. Сегодня был вторник, так что настало время заняться медсестрой Кико.

Мисаки беспомощно проводила его взглядом, пока он не скрылся из виду.

— Всем спасибо за тяжёлый труд. Я должна вернуться к пересъёмке. Удачи мне. Нужно сделать это сейчас. Я должна всё завершить~

Как она и сказала, Мисаки взяла ноутбук и вприпрыжку направилась на второй этаж.

Тихиро же взяла из холодильника ещё одну банку пива.

За круглым столом остались только Сората и Сиина.

Комнату наполнила тяжёлая атмосфера.

Впервые Сората оказался в таких отношениях, когда один человек должен заботиться о другом.

В его голове крутился и свистел турбулентный вихрь.

— Сората.

— Ч-что?

— Пожалуйста, позаботься обо мне.

Сиина поклонилась в знак приветствия.

— Оххх. Это я должен был сказать… Стой! Почему ты говоришь так, будто я уже согласился?!

— Иногда твои слова сбивают меня с толку.

— Если не прав тут я, то пусть этот мир сразу летит к чертям…

— А черти не добавят мне проблем?

— Вот чёрт! Я уже схожу с ума! Я должен съехать. Я должен покинуть Сакурасо!

6-ое Апреля.

В отчёте о собрании Сакурасо было записано следующее:

Обязанности по Масиро возложены на Канду. Удачи, Кохай-кун! Я буду поддерживать тебя!

Записала: Камигуса Мисаки.

Глава 2. И что мне делать?

Часть 1

Утро Канды Сораты началось очень рано.

Ещё не было и 6:30 утра.

Не успел зазвонить телефон, который служил ему будильником, не успела белая Хикари положить на него задницу, не успела чёрная Нозоми хорошенько пнуть его, как и не царапнула его по животу полосатая Кодама, как Сорату вырвали из мира грёз в реальность.

Следом пошла быстрая мелодия из какой-то военной RPG, которую Сората любил в средней школе. А в апреле этого года он решил поставить её на будильник, чтобы легче подниматься по утрам. Услышав хотя бы фрагмент, он вполне мог найти силы на что угодно.

Умывшись, он направился к кухне в сопровождении семи кошек, жаждущих позавтракать.

Как только Сората высыпал корм, кошки набросились на еду, словно от этого зависела их жизнь. Сората и сам не отказался от тоста с молоком.

Всё это было вполне себе нормальным.

Единственное, что омрачало положение дел, так это чувство безысходности, сопровождающее каждое открытие холодильника.

На дверце холодильника висел перечень обязанностей. Его украшало множество разноцветных магнитов, а написанные там слова Канда игнорировать не мог.

Обязанности по Масиро, Канда Сората.

Красный всегда был красным.

Доказательство постоянства.

Несмотря на эмоциональную травму, Сората взял позаимствованный у Мисаки ноутбук и вернулся на кухню. Он открыл сайт с рецептами простейших бэнто и приступил к подготовке ингредиентов.

Сегодня это будут: жареный тунец, шпинат, свежие овощи, ветчина и последнее, но не менее важное, — жареная морковь в соевом соусе. Очень походило на вчерашний ужин. Масиро решила поесть то же самое. Не похоже, чтобы она не жаловала жареную пищу.

Пока Сората готовил бэнто, он пожёвывал очередной тост.

То и дело его глаза посматривали на экран ноутбука либо свериться с рецептом, либо глянуть блоги некоторых разработчиков игр, дабы скоротать время.

Конечно, он не забывал и общаться с Рюноске, который мелькал в разных чатах.

— Сората, что ты думаешь о «предвестии смерти»?

— Ты про то, чтобы «заявить это после окончания войны»?

— Ты прав. Пусть есть много прецедентов в мире фантастики, но там полагаются на силу воли, противоречащую здравому смыслу. Героев, случайно высказавших что-то не то, обязательно ждёт печальная судьба. Иногда они погибают чересчур жестоко, но случаются и элегантные смерти. Я задался вопросом, в курсе ли они о предвестиях смерти?

— Нет, скорее всего, нет.

Даже при том, что Рюноске был весьма странным человеком, другим он проблем не создавал. Именно такое впечатление он оказал на Сорату во время их беседы.

— Чем чаще мы описываем правдоподобные истории, которые ближе к нашему обществу, тем лучше должны понимать само общество и силу воли. Но предвестия смерти всё равно имеют место быть. Неужели таким образом автор или сценарист хочет показать ничтожность человеческой природы?

— Ты как раз описал проблему, которую мы сейчас затронули...

— Раз так, то поднимается тема «нового мира, живущего в предвестии смерти».

— Поди долгая тема? У меня тунец горит.

— Ну что же, ты не оставляешь мне выбора, приятель. Поговорим в следующий раз.

— Угу, ты прав. Мы же в одном классе в этом году, да?

— Набор в классы ведётся случайным образом. Да и вообще, твоё заявление не имеет никакого смысла.

Рюноске покинул чат.

В то же самое время готовка бэнто подошла к концу. Сората быстро разложил еду в две коробочки: одна для себя, а другая для Масиро.

— Хмм, выглядит вкусно.

Он взял несколько кусочков для пробы. Каждое блюдо обладало прекрасным вкусом.

— Если я действительно чего-то хочу, то смогу это сделать. Ах, чёрт, аж счастливее стал.

Сората бахвалился собой. Но собственные мысли вдруг притащили его обратно в реальность, и от этого он почувствовал внутри пустоту.

— Стоп, что я делаю?.. Я не какая-нибудь Ямато Надесико18, готовящая бэнто своему парню!

До прошлого года Сората всегда покупал еду в столовой или у торговцев на улице, так что мог поспать лишние 30 минут. И единственной причиной, почему теперь он вставал так рано, была Масиро.

Это произошло две недели назад.

Не успел он моргнуть, как пошёл второй день нового семестра и начался послеполуденный урок.

Во время обеда Сората пошёл проверить Масиро, но обнаружил её сидящую в пустом классе.

Парню не осталось ничего, кроме как пригласить её в столовую, но в итоге они привлекли к себе ещё большее внимание толпы. Масиро была очень придирчива в еде, потому выбрасывала в тарелку Сораты всё, что не желала есть. Она и без того успела породить кучу странных слухов о себе. В общем, спокойно поесть им не удалось.

А некоторые люди даже подливали масла в огонь.

— Эй, а эти двое не из Сакурасо?

— Дубина! Не смотри им в глаза!

— Впервые их вижу. Удивительно, чувак, они и правда двигаются. Даже едят.

— А! Блин! Если мы не отсядем от них подальше, то вирус Сакурасо может перекинуться и на нас!

В них видели странных монстров. И от этого Сорате становилось не по себе.

У него даже появилась мысль отвести Сиину к уличным торговцам, но вспомнив случай в продуктовом магазине, он решил отказаться от сомнительной затеи.

В итоге, Сората кое-как определился с тем, что Масиро предпочитала есть, и решил сам готовить по утрам.

Сорате совершенно не нравилось готовить, так что получалось у него не очень. В Сакурасо жили перфекционист Дзин и Мисаки, которая была хороша почти во всём. Даже Тихиро знала больше блюд, нежели Сората. Если поставить его в таблицу по навыкам приготовления пищи, то для поиска легче сразу искать снизу.

Сначала Сората следил за Мисаки, которая готовила бэнто для него и Дзина.

— Ладно, Кохай-кун, давай устроим бэнтовую русскую рулетку! У одного будет бэнто с рисом и горчицей, которая отправит прямиком в ад! А пролог этой ужасно-страшной приколюхи начнётся прямо сейчас!

Она высказала столь ужасную идею с такой радостью, что это даже не походило на шутку. Сората предпочёл пропустить услышанное мимо ушей.

Конечно, уже с самого начала жизнь мёдом не казалась.

— Если надо приготовить обед, то просто сделай это. Мне противно, что в один момент ты смеёшься, а спустя долю секунды уже грустишь.

Внезапно появившаяся на кухне Тихиро забрала все оставшиеся овощи.

— Как вы можете говорить, что вам противно из-за ученика?! Если во всём разобраться, то не ваша ли тут вина?! Сэнсэй фактически отказалась от роли опекуна и спихнула ответственность на меня!

— Кажется, есть пословица: «Все трудности надо преодолеть в молодости».

Тихиро взяла кусок жареного тунца и положила себе в рот.

— А! Стойте!

— Ничего себе, и правда вкусно. Канда, теперь и моё бэнто будет на тебе.

— Как вы можете быть настолько толстокожей?!

В этот момент появился другой человек.

— А? Что происходит~ что происходит~ вы также можете рассчитывать на меня~

Мисаки пела какую-то таинственную песню и летела вниз со второго этажа.

— Тунец, это запах тунца.

Переполненная с утра энергией Мисаки влетела на кухню, словно кошка. Она выпрямила спину и с удивительной скоростью закинула в рот по кусочку от всех трёх блюд.

— Почему по утрам все такие обнаглевшие?! Эй!

— Няяям~ Сегодня именно это станет бэнто для меня и Дзина~

— Я тебе его не предлагал!

— Не будь эгоистом.

Тихиро подала из шкафчика коробочку для бэнто, и Сората задумчиво принял её.

А Мисаки уже закидывала еду в свою коробочку натренированными движениями.

Сората предполагал, что с готовкой у него ничего не получится, потому наготовил на всякий случай побольше, и в итоге получилось пять порций. Это его немного расстроило. Он наделал слишком много.

— Что ты тут делаешь так рано?

Теперь проснулся и Дзин, который редко вставал в Сакурасо рано утром.

Он посмотрел на кухню и молчаливо оценил ситуацию. А после откровенно сообщил:

— Ну, это не плохо, готовить время от времени.

— Теперь Кохай-кун может жениться в любое время, да?

— Ага, — несчастно ответил Сората, упаковывая бэнто Тихиро.

Он проверил время, но ещё не было и семи.

Шёл уже конец апреля. Началась четвёртая неделя, так что он приноровился и готовил теперь быстрее, чем мог себе представить. Вчера он закончил лишь к половине восьмого, когда уже пора будить Масиро.

Однако сегодня у него оставалось на сборы даже больше времени.

Неожиданно в голове Сораты что-то вспыхнуло, и он потянулся к компьютеру.

Начал поиск по ключевым словам «Сиина Масиро».

— Чего, чего? Ты там смотришь какое-нибудь эччи или хентай?

Мисаки приблизила лицо к экрану.

— У меня по утрам не настолько много энергии.

Поисковик быстро отобразил результаты.

Высветилось сто тысяч страниц.

И почти все на английском языке.

— Ооо, Масирон~ Точно, кажись, я ещё это не видела~

Сората открыл первую ссылку.

Там оказался официальный сайт иностранного музея искусств.

Теперь и Дзин наклонился к экрану, оставив Тихиро в одиночестве пить кофе в столовой.

— Я по-английски ни бум-бум, лады?

Когда система включила поиск по сайту по имени Масиро, экран резко стал ярче.

Данная веб-страница была выполнена в довольно простом дизайне.

На зелёном фоне отображалась единственная картинка.

Она демонстрировала единичную картину на стене Музея искусств.

Когда Сората увидел её, по его телу пробежали мурашки. Как будто все его нервы хотели отсоединиться от тела и улететь.

Мисаки изобразила бессловесные дифирамбы, а Дзин даже проглотил слюну.

Маленький экран полностью поглотил сознание Сораты.

— Как такое может быть?

Его сухое горло на автомате выдало эти слова.

Сората не мог понять, хорошая ли эта картина или нет.

Но она, являвшаяся одновременно абстрактной и символической, всё же завладела его вниманием.

Не хватало слов, чтобы описать её.

Словно можно увидеть свет, услышать звук и даже почувствовать ветер. Такое впечатление производила картина.

При прокрутке вниз появлялись комментарии к ней. К счастью, имелся японский перевод.

— Восприятие и умения Сиины позволяют ей выразить такие неуловимые взору вещи, как свет, звук и воздух. Это действительно достойно восхищения. Такое уникальное мировоззрение, которое невозможно познать логикой. Сиина Масиро использовала живопись как путь в среду вундеркиндов. Её знания выходят за грани нашего сознания.

Мисаки обильно хвалила картину Масиро.

Впервые Сората видел, как кого-то настолько мощно хвалили.

Затем он почувствовал, что успокоиться никак не может, и немного по-хамски закрыл ноутбук.

— Канда, может, пора?

Голос Тихиро вернул его в реальность.

— А! Чёрт!

Подготовив тёплое полотенце и отодвинув в сторону Мисаки, которая жужжала очередную странную песню, парень пошёл на второй этаж.

— Эй, Сиина! Уже день! Хоть говорить это и бесполезно, но поторопись и вставай!

Прошло две секунды, но никакой реакции не последовало.

Сората открыл дверь и вошёл в комнату.

Опять никаких признаков Масиро в кровати. Она спала под столом, под грудой одежды и трусиков, из которой слегка торчали её растрёпанные волосы.

Сората будил её, положив горячее полотенце на торчащие волосы, которые бросали вызов законам гравитации.

Масиро всё ещё не просыпалась.

По опыту он знал, что это займёт ещё минут пять.

Комната пребывала в ужасном состоянии, хотя ещё вчера тут как следует убрались.

Компьютер был включён.

Место, где стоял Сората, оставалось единственным участком в комнате, который выглядел нормально.

Его глаза остановились на листе бумаги формата B4.

На листе распечатали оригинальный эскиз манги.

Если присмотреться, то их можно было найти по всей комнате.

До сегодняшнего дня Сората думал, что лучше не совать нос в чужие дела, но сегодня любопытство перебороло самоконтроль.

Быть может, это из-за того, что сегодня он увидел картину Масиро на сайте Художественного музея.

Он взял первый лист, а затем аккуратно сложил вместе остальные.

Разобрал страницы по порядку.

В целом получилось тридцать две страницы, одна из которых служила окончанием.

Он по порядку перебрал их.

Рисунки получились замечательными, воистину замечательными. Под каким бы углом ни стоял персонаж, это везде выглядело уместно. Масиро сделала замечательные эскизы, показав свои запредельные навыки.

Сценарий тоже вышел интересный. Вскользь нарисованные персонажи и фон создавали новый стиль, который Сората никогда видел.

Он внимательно прочитал каждую страницу, дошёл до последней и прочёл финальные строки.

Парень собрал эскизы и аккуратно положил их на столик.

— Скучновато...

Это было так скучно, что удивило Сорату.

Истории настолько не хватало смысла, что её можно выставить на посмешище.

Это была сёдзё манга.

Неинтересная девочка влюбилась в неинтересного мальчика. Полное отсутствие сюжета, а результатом этого всего стало классическое клише в стиле «давай убежим вместе».

— Может, у них так принято, но не настолько же убого?!

Эта манга относилась к разряду пустой, которая нормального человека лишь заставит кричать.

— Доброе.

Масиро медленно выползала из-под стола.

Сверху она носила ночную рубашку с квадратными картинками и короткими рукавами, а вот ниже пояса девушка оказалась голой, словно потеряла штаны во сне. Стройные, белоснежные ноги Масиро понемногу заставляли Сорату терять контроль.

— Сиина! Надень уже что-нибудь! Ты пытаешься соблазнить меня, что ли?!

Конец её рубашки едва доходил до бёдер. Пока она спала и ворочалась, рубашка тоже следовала за её движениями. Проглядывались некоторые относительно интимные места, хотя всё самое важное от глаз ускользало. Сердце Сораты то и дело хотело остановиться… он оказался просто не в состоянии отвести взгляд.

Небольшими шагами Масиро подошла к туалетному столику и села, так до конца и не открыв глаза.

Её совершенно не беспокоили движения Сораты.

Его посетила мысль… а что если после всего, что он вытерпит, его ждёт жизнь на небесах.

Расчёсывая волосы Масиро, он продолжал думать о себе… А что если я стану небесным существом? Используя фен и грубую силу, он пытался привести её волосы в порядок.

— Мисаки сказала.

— Не говори настолько неожиданно! Это пугает меня!

— Она сказала, если я буду без штанов, Сората будет счастлив.

— Как я уже говорил... не давай ей ввести себя в заблуждение! Мозг сэмпай уже давно испорчен.

— Мисаки очень грозная особа.

Масиро опять вошла в транс.

— Если бы я был волком, я бы съел тебя.

Сразу как Сората сказал это, их взгляды встретились в зеркале.

— До сих пор ты жила в мире и спокойствии, — сказал парень.

— Потому что тут нет волков.

— Да нет же, волк — это метафора. Это относится к парням и мальчикам, в общем, к мужчинам.

— Тогда тут тем более нет волков.

— Ты прежде училась в школе для девочек? Ты впервые учишься в общей школе?

— С Соратой у меня в первый раз.

— Что?

— Мой первый мужчина.

— Выражайся иначе! Когда ты так говоришь, кажется, будто я что-то сделал! На самом деле ничего не было, но я всё равно чувствую себя так, словно было!

— Мне с Соратой повезло.

— Ты, ты, ты, что ты говоришь?!

— Потому что ты многое сделал для меня.

— Выйди из транса! Быстрее переодевайся!

— Я проснулась.

Сората передал Масиро комплект униформы и чистое бельё.

Он не мог смотреть ей прямо в глаза.

Едва он собрался выходить, Масиро начала снимать рубашку.

— Подожди, пока я выйду, а потом переодевайся! А то я точно тебя изнасилую!

Сората закрыл дверь.

Он проигнорировал всё, что сказала Масиро, и приложился к стене.

Сил не хватало уже с самого утра.

— А что будет дальше…

Никто не ответил.

Никто не знал.

Может быть, даже и бог не знал.

Сиина обладала настоящим талантом.

Комментарии говорили сущую правду.

Наш уровень знаний совершенно отличается от её.

Комментарий явно дал человек с хорошим суждением.

Он разглядел всю суть Масиро.

— Совсем не смешно.

Парень вздохнул. Масиро вышла из своей комнаты. Он ещё не привык видеть её в школьной форме.

— Хммм…

Она обратилась своим шёпотоподобным голосом к Сорате, который обычно беззвучно шёл вперёд.

— Хмм?

— Тебе было скучно?

— Чё?

— Моя манга.

Не зная, что ответить, Сората горько рассмеялся. Мангу и правда нарисовала Масиро.

— Так ты не спала…

— Тебе было скучно, да?

Её голос, как и совершенно спокойное лицо, не выражал никаких эмоций.

— Кохай-кун!~ Масиро проснулась?~

Вот сейчас Сората и правда обрадовался тому, что Мисаки спустилась со второго этажа на первый и прервала их. Она тоже переоделась в школьную форму.

— Мы опаздываем.

— Ага.

Чувствуя за спиной слабое дыхание, Сората пошёл на первый этаж. Все уже ждали там.

Когда Масиро доела тост, все жильцы Сакурасо вместе пошли в школу, хотя обычно добирались по отдельности.

— Акасака, теперь дом весь твой, позаботься о нём.

— Как вы можете просить его позаботиться о доме?! Это ведь ваш ученик!

Часть 2

По прошествии целой вечности урок современного языка наконец закончился.

Прямо перед тем, как выйти, учитель, Сирояма Кохару, свернула пачку бумаги и постучала ей Сорате по голове, отчего он проснулся.

— Не спи так открыто, когда сидишь в первом ряду.

Эта учительница современного японского выпустилась одновременно с Тихиро и вела себя так, словно она — дурашливая старшая сестра. Из-за этого некоторые девочки её недолюбливали, хотя парни наоборот, поддерживали её.

В школе её постоянно видели вместе с Тихиро, и парочка стала известной. Ненадёжная Кохару вечно водила за нос Тихиро, и ученики из-за этого считали последнюю «надёжной». Но Сората с ними не соглашался.

— Сэнсэй напевала такую приятную колыбельную, я просто не мог сопротивляться ей…

— Ты единственный человек во всём классе, не определившийся с планами на будущее, и ты смеешь говорить что-то подобное. Я сообщу о тебе Тихиро.

Щёки Кохару загорелись, и она вышла из класса.

У Сораты не оставалось сил даже на то, чтобы проводить её взглядом, и он рухнул на стол.

— Я так устал…

— Канда-кун, ты такой зануда. Можешь хотя бы рядом со мной не говорить таких заунывных вещей? А то и мне становится уныло.

Это заявление сделала одноклассница Сораты, Аояма Нанами, которая с прошлого года ходила с ним в один класс. Она выделялась из толпы как тоном речи, так и внешностью. Она заработала славу идеального ученика, и если сравнивать её с кошкой, то на ум приходит только абиссинская. Её рост составлял 158 сантиметров. Вес был неизвестен. Её размеры, согласно Дзину, 81, 58, 83.

Сидела она за партой номер 1. Далее шли Акасака, Асано, Икута, Огикуба, Кавасаки и, наконец, номер семь, Канда Сората. Парты расставили в классе 6 на 6, и в конечном итоге он сидел в первом ряду, рядом с Нанами. Почти как год назад.

Нанами глянула на Сорату настолько недовольным взглядом, что парень приготовился к новому потоку жалоб.

— Эх.

— Эхать запрещено.

— Класс — одно из немногих мест, где я могу прилечь. Пожалей меня, лады?

— Это уже тридцать шестой раз.

— Чё?

— Эх.

— Аояма, ты, что ли, заядлый сталкер?

— Я взломаю тебя.

— Нормальные люди никогда не сказали бы, что взломают кого-то.

— Я-я знаю.

Общежития Старшей школы Суймэй приютили учеников со всей страны, включая Аояму, которая приехала из Осаки. Почти половина класса состояла из приезжих, которые поступили благодаря своим баллам.

Если Нанами говорила естественно, акцент начинал выдавать её, ровно как и год назад. Но так как она хотела усовершенствовать свою интонацию, то пыталась скрыть акцент. Поскольку она нацелилась стать сэйю, управление дикцией составляло основу основ. За этот год манера её речи не сильно изменилась, но она уже привыкла произносить отдельные слова без акцента. По выходным она посещала дополнительные курсы рядом с налоговым центром, и, казалось, она также проходила обучение и в других областях.

— Лучше «я шлёпну тебя», — предложил Сората.

— Завязывай уже!

— Как ни крути, девушки порой несут околесицу.

— Больно много болтаешь. Разве ты не забыл написать о своей будущей карьере?

— Ну да, моё уважение. Взяла и написала про кружок драматургии так, словно расписалась в обычной квитанции.

— Как ты смеешь взирать на меня свысока!

Девушка внимательно к нему присмотрелась. Он явно говорил с настоящим, непритворным уважением.

— И это, сколько ещё Канда-кун собирается оставаться в Сакурасо?

— Хотел бы сам знать.

— Если не поторопишься, будет слишком поздно.

Кстати говоря, уже было слишком поздно. Ещё слишком свежа память о том, как он сидел в столовой, словно панда в клетке, и все вокруг уставились на него и Масиро. В тот момент народ узнал, что Сората имеет отношение к Сакурасо, и новость об этом быстро разлетелась по всей школе. Ничего странного в том, что Сорате хотелось эхать.

— Я предупредила тебя.

В классе к нему ещё относились нормально лишь благодаря таким людям, как Нанами, которые водились с ним с первого года и продолжали до сих пор общаться. Он хотел поблагодарить их.

В общем, Сората сложил ладони вместе и пал ниц перед Нанами.

— Что? Ты что, играешь со мной?

Ледяные глаза Нанами уставились на Сорату.

— Нет, я лишь хочу выразить свою благодарность.

— Если будешь вытворять слишком много странных вещей, не удивляйся, когда люди скажут: «Неудивительно, что он из Сакурасо».

Будет очень плохо, если дойдёт до такого. Но Сората продолжал держать руки перед собой.

А Нанами продолжала смотреть на него ледяным взглядом.

— И чего уставился?

— Я просто думаю, стоит ли у тебя что-нибудь попросить.

— А какой смысл мне на такие вопросы отвечать?

— Просто шучу. Очевидно же, что должен.

— Ты идиотом притворяешься?!

— Иногда я буду изображать дурня. Если же буду изображать цуккоми слишком много, то может пострадать моя психика.

— Да кому нужна твоя психика? Чего тебе от меня надо?

— У Мисаки-сэмпай есть к тебе просьба.

— Раз ты так говоришь, то она доделала свою последнюю работу?

— Только анимацию.

— И как она?

— У неё и правда проблемы с головой. Вышло настолько хорошо, что меня даже на озноб пробило.

— Понятно... Да, я бы хотела озвучить её… Я бы очень хотела, но…

В её голосе почувствовалось намерение дать отказ.

— Если не хочешь, просто откажись, этого будет достаточно.

— Нет, я и правда хочу сделать это. Прям как в тот раз. Если бы меня здесь не оказалось, то нам никогда не выпал бы такой шанс.

Нанами была частью команды Мисаки по производству DVD, который продался числом сто тысяч копий. Конечно, она также просила о помощи и сэмпаев из университетского драматического кружка.

— Просто немного…

— Немного что?

— Я сомневаюсь, что у меня и правда получится. Не слишком ли много внимания мне уделяют?

— Если Мисаки-сэмпай уже просила Нанами, то почему бы и нет?

— На самом деле я понятия не имею, как разговаривать с Камигусой-сэмпай, и как она режиссирует. Ты будешь переводить её слова для меня?

— И когда это я стал переводчиком?

— Ты не пойдёшь?

— Нет, я приду.

— Тогда можешь побыть переводчиком.

— Да, да. Всё верно. Я отправлю ей ответ, ладно?

— Да, если не трудно.

— Я расскажу ей прямо сейчас.

Сората достал свой телефон и…

— Я люблю тебя!

Сообщение Мисаки сопровождалось военной песней про солдата, которого повысили в звании. Сората ответил ей.

— Давай расстанемся.

После этого он забил на неё. Солдат вновь получил повышение (снова заиграла мелодия). Впустую тратить деньги не хотелось, так что Сората решил больше не отвечать.

Нанами посмотрела на него, будто желая что-то сказать.

— Ты всё ещё таишь на меня злобу?

— Как там Хикари?

— Лучше, чем просто хорошо. Её плечи слегка выросли.

Он показал фотографию на своём телефоне.

— Походу, она стала больше.

Сората провёл с белой кошкой Хикари уже целый год.

Так как он встретил её в середине июня прошлого года, кошка уже привыкла к школе и общежитию.

Это произошло после школы, когда возле ворот нашли брошенных кошек. Куча учеников столпилась вокруг, говоря «Как мило!» или «Как жалко!», но никто не собирался помогать им.

Так совпало, что в этот момент мимо шёл Сората в компании Нанами.

Когда толпа людей разговаривает про брошенных кошек, Сорате тут же становится не по себе. Чтобы успокоиться, он взял их с собой в общежитие.

Он никогда бы не подумал, что из-за этого его оттуда выпнут.

— Передай мне.

Без согласия Сораты она воспользовалась инфракрасным портом на его мобильном и умыкнула фотографию себе.

— Не лапай чужие вещи без разрешения.

— И…

Нанами отвернулась, будто хотела ещё что-то сказать. Тема кошек могла служить лишь приманкой.

— Да?

— Новая студентка.

— О.

— Она в школе?

— Да.

— И как?

— …

— Почему ты молчишь?

— Я не знаю, что сказать.

— Она симпатичная, да?

— Ага.

— Она очень милая, да? Я недавно мельком увидела её.

— В обычных обстоятельствах так и есть.

— А для Сораты?

— Она словно на голову свалилась.

— Ага. Понятно.

Нанами от скуки водила головой.

— Я пытаюсь сказать, что ничего в этом хорошего нет.

— Можешь не объяснять.

Нанами посмотрела в сторону коридора. Её глаза неожиданно вспыхнули от удивления.

Лежащий на столе Сората тоже посмотрел туда.

Парень, имени которого он не помнил, глядел на него.

— Эй, Канда, кое-кто ищет тебя.

Из-за дурной славы Сакурасо все запомнили имя Сораты.

Из-за спины парня вышла Масиро и пошла к Сорате.

А ему только и оставалось, что крикнуть «Ах!» и усесться в боевой позе.

Просто войдя в класс, она изменила его атмосферу.

Вокруг собралась толпа, образовав небольшой коридор между Соратой и Масиро.

Для тех, кто не знает её, она покажется очень милой переведённой ученицей.

Само по себе появление Масиро стало главной новостью на последующие четыре месяца. Мало того, что она была талантливой художницей, вокруг неё ещё витала такая атмосфера, какую никто никогда в жизни не испытывал. В общем, она не оставляла равнодушным никого. Более того, она жила в Сакурасо.

Но Сорату так никто и не спросил про Масиро, и винить в этом стоило его ауру, которая так и кричала: «Даже не смейте меня спрашивать».

Нанами первая заговорила с ним о Масиро.

Сиина посмотрела на Сорату.

— Сората, я голодная.

— А? О чём это ты?

— Я хочу баумкухен.

— И зачем ты говоришь об этом мне?

— У тебя его нет?

— Конечно нет!

— Но Рита всегда давала мне один.

— Кто это?!

— Как досадно.

Живот Масиро издал милое «гучи, гучи», и она собралась покинуть класс.

Девушка остановилась у двери и неохотно посмотрела на Сорату.

— Я доверяла тебе.

Взгляды остальных учеников словно обратились иглами, которые тут же пронзили Сорату насквозь.

Масиро шла очень апатично, показывая свою печаль.

Если всё и дальше так пойдёт, то на Сорате останется клеймо холодного и беспощадного парня, и тогда оставшиеся два года в старшей школе утонут в отчаянии. Жизни в Сакурасо и так с головой хватало.

— Хорошо, хорошо! Я понял! Это моя вина!

Он схватил Масиро и выбежал из класса.

— Подожди! Канда! Начинается четвёртый урок!

Когда Нанами напомнила ему, прозвучал звонок. А вместе с ним и живот Масиро.

— Я вернусь так быстро, как смогу, так что придумай для меня какую-нибудь отмазку!

— Не проси меня о таком!

Сората решил пропустить четвёртый урок, чтобы отвести Масиро в буфет.

По голубому небу плыли большие кучевые облака.

Сората и Масиро оказались единственными людьми на крыше школы во время урока.

Он улёгся на длинную скамью. Масиро сидела рядом и, нарезая баумкухен, по кусочку ела его.

Можно сказать, картина выходила за рамки иллюзии, за рамки воображения, за рамки логики.

Сначала он думал, что нервотрёпка временная, и скоро Масиро начнёт привыкать к новой жизни и новым правилам. Тогда он ещё наивно надеялся на такое.

На него внезапно свалились мысли обо всём произошедшем за две недели.

Если он позволял ей пользоваться стиральной машиной и на секунду отворачивался, то девушка закидывала туда целую пачку порошка, и в итоге комнату до верха заполняли пузыри и пена. Чтобы потом устранить последствия, приходилось реально попотеть. В тот момент Сората очень жалел, что в состав порошка входит детергент.

Если он просил её выдраить ванную, то она промокала до нитки. Парень никак не мог понять, мыла ли она душевую или мылась сама.

Если он отправлял её за покупками, то она тут же терялась, что уже стало нормой. К счастью, Тихиро дала ей телефон с GPS. Но она не ответит, даже если Сората позвонит ей, так что в итоге приходилось за ней идти.

И произошла ещё масса других нервотрёпных ситуаций.

Самой большой проблемой всего этого было то, что Масиро неадекватно себя осознавала.

Она думала, что ничем не отличается от обычных людей.

Кроме того, из-за этого нельзя было заставить её вспомнить о каких-то вещах и привыкнуть к ним.

Каждый день Сората познавал новые истины, а проблемы всё росли и росли, не желая рассасываться.

— Сиина, какой у тебя четвёртый урок?

— Физкультура.

— Разве её можно пропускать?

— Если играют в волейбол, то я лишь могу выучить правила.

— Почему? Плохо себя чувствуешь? Или ты ранена?

— Я не могу поранить пальцы.

Хотя ответ не относился к тем, что легко понять, для Сораты он звучал очень убедительно.

Ведь все эти удивительные работы создали тонкие, белые пальцы Масиро.

— Хотя я думаю, волейбол — это хорошо.

— И?

— Но мой наставник сказал нет.

— Звучит серьёзно.

— Ага. Хотя волейбол звучит серьёзно, мне всё равно нельзя.

Сората хотел сказать, что говорил о совершенно другом, но вместо этого промолчал.

— Рита, которую ты упомянула, кто это?

— Друг.

— Друг из Англии?

Масиро слегка кивнула.

— Вместе жили.

— Должно быть, ты принесла ей немало проблем, да?

— Мне нравится Рита.

— И почему ты никогда не следишь за нашим разговором?!

Сората выпрямился и сел.

— Сиина, ты действительно умеешь рисовать.

— Не особо.

— Нет, правда. Ты знаешь, как рисовать. Я видел работу, за которую ты получила приз. Хотя я ничего не понимаю в искусстве, меня пленила её красота.

— …

— Если ты обучаешься искусству, не лучше ли было остаться за границей?

— Ага.

— Тогда почему ты вернулась в Японию?

Может быть, это и хорошо, что она вернулась и решила поступить в университет.

Нет, если она и правда хотела в полной мере раскрыть свои навыки, ей было бы лучше остаться за границей.

Масиро взяла последний кусочек баумкухена и положила его в рот, запив чаем с молоком из алюминиевой баночки с трубочкой.

Похоже, нить разговора потерялась окончательно.

И только Сората успел так подумать…

— Я хочу быть мангакой.

Масиро произнесла это очень чётко.

Не «я мечтаю стать мангакой» или «моя цель — стать мангакой».

Она именно хотела быть мангакой.

— ПОЧЕМУ?!

Сората крикнул настолько громко, что сам себя застал врасплох.

Стать мангакой. Не стоило удивляться такому заявлению после утренних эскизов. Однако данный вариант составлял лишь один процент из всех возможных. Причём парню он казался наименее очевидным.

С его точки зрения это было недопустимо.

Масиро привлекала к себе всеобщее внимание в мире искусства, и её талант превосходил всё, что знал Сората.

Даже судья на конкурсе художников разглядел в ней чудо.

Разве этого мало? Масиро уже добилась того, о чём обычные люди не смеют даже мечтать. Для убедительности можно привести то, что она имела уникальный талант, которого лишены все прочие. И почему же она хотела стать какой-то там мангакой?

— Масиро, ты хочешь заниматься и тем, и другим?

Масиро в знак несогласия покачала головой.

— Ты хочешь быть только мангакой?

Теперь она наоборот кивнула.

— Прости, я не понимаю.

Как он и сказал, Сората поднял руки, показывая, что сдаётся, и улёгся на скамью.

— Вы двое! Вы и правда решили пропускать уроки средь бела дня!

Человеком, шумно открывшим дверь на крышу, оказалась Тихиро.

Она стояла рядом с головой лежащего Сораты, сложив руки на груди, и смотрела на него свысока.

— Подождите, сэнсэй, не походите слишком близко! Я ведь увижу!

Тихиро носила узкую юбку, так что заглянуть по неё было не так просто.

— Возбудиться от каких-то трусиков! Я реально завидую тебе!

— Я точно окаменею, если увижу трусики сэнсэй!

Он запаниковал.

— Перестань говорить глупости и возвращайся на уроки.

Допив чай с молоком, Масиро встала со скамьи.

Она сама пошла в школу.

— Канда тоже.

— Сэнсэй, могу я задать вам вопрос?

— Ну?

— Что Сиина за человек?

Взгляд Сораты последовал за девушкой, которой уже и след простыл, и упёрся в закрывшуюся дверь.

Тихиро повернулась обратно к Сорате и глянула на него так, будто хотела устроить ему тест.

— У меня абсолютно нет идей, о чём она думает.

— Тут я тебе не помощник. Потому что пока ты учился смеяться, плакать и сердиться, она уже рисовала.

— А её семья такая же?

— Её отец был достаточно одарённым, чтобы работать преподавателем в Лондонском Университете Искусств. Но как художник он не особо известен. Её мать также окончила художественный университет, так что их можно назвать семьёй художников. Сейчас они все в Англии.

— Но ведь даже такая семья не могла её настолько извратить?

— Кто знает. Если бы я научилась выражать мысли через рисунки до того, как через звуки и эмоции, то смогла бы её понять.

Тихиро говорила всё это беспечно, заставив мысли Сораты остановиться.

Иными словами, Сиина Масиро отличалась от других в самой своей основе.

Она жила в мире искусства. Как-то так.

— Именно поэтому она не знает, как смеяться?

— Это тоже талант.

— Стоит ли в таком случае тратить её талант на мангу?

— В этом её проблема, я не знаю.

— Но…

— Я знаю, что ты хочешь сказать, но что с того? Если она станет великой мангакой, разве это так плохо?

— Бьюсь об заклад, её родители приняли эту идею в штыки...

— Пока нет. Потому что она не рассказала им, почему именно переехала в Японию. С виду кажется, будто она учится за границей, чтобы включить культуру Японии в свой репертуар.

— Ого~ Какие безответственные взрослые. Что произойдёт, если они узнают?

— Это не то, о чём ты должен думать. Это проблема Масиро и её семьи. Постой. Скорее, это проблема одной Масиро. Я помогла ей добраться до Японии, но дальнейшее меня не касается, в том числе вопрос о её желании стать мангакой.

— До чего небрежно с вашей стороны.

— Перестань беспокоиться о чужих проблемах и задумайся о своей будущей карьере.

— Ооо, так вы ещё помните.

— Если ты не передашь анкету в ближайшее время, то я получу по голове.

Сората и правда надеялся, что она просто забудет про это.

Чтобы уклониться от её взгляда, он посмотрел на небо. Гигантские куски белых облаков уже разошлись в стороны и исчезли.

— А действительно ли я хочу что-то делать?

Тихиро издала «Гмм» и засмеялась.

— Это всего лишь добровольный опрос, но вот смотрю я на тебя и вижу во всём этом глубокий смысл.

— Ааа? То есть, изначально никакого смысла не было?

— Изначально мы хотели выискивать учеников, которые написали «что угодно, лишь бы быстрее повысили». Такие вот соревнования мы устраиваем среди учителей.

— Эх…

— Когда вырастешь, поймёшь. «Лишь бы» превращается в «лишь бы побыстрее накатить пивка».

В тот же самый момент звонок ознаменовал окончание четвёртого урока.

Тихиро хотела что-то сказать, но воздержалась и ушла с крыши.

— ~Потом как-нибудь~

Пока что данный вопрос он не решил.

И сегодняшний день не ознаменовался никаким прогрессом.

Но Сората искал ответ всем сердцем.

— Ладно, давайте сперва поедим.

Часть 3

В течение Золотой недели, которую он так долго ждал, Сората ни отдыхал в городе, ни ездил домой в Фукуоку. Вместо этого он помогал с записями звука Мисаки и возился с Масиро. Время шло быстро, и вот уже пошёл последний день. Пятый день мая… День Защиты Детей. Было уже десять вечера. Сората неспешно мылся, опустошив голову от мыслей. Когда он вышел из ванной, то увидел целый капустный сад. Зелёные шары выстроились по обе стороны коридора, напоминая огни на взлётно-посадочной полосе.

— Наверно, я переутомился, — сказал Сората, закрывая глаза и мотая головой.

Для галлюцинаций было слишком рано. Тем не менее, когда он открыл глаза, желаемое не стало действительным: капуста до сих пор лежала там.

— Инопланетяне начали вторжение? Земле конец?

Он не мог поверить, что инопланетяне будут заниматься такими гадкими и детскими вещами. Эти пришельцы могут оказаться капустными людьми с капустной планеты. А может быть... во вселенной есть всего один человек, который способен на подобный абсурд. Виновником была чудачка, которая гордилась Сакурасо… Камигуса Мисаки. Подобное уже происходило в том году. Во время Хэллоуина общежитие переполнилось оранжевыми тыквами, появившимися из ниоткуда. Мисаки весь тот день носила специальный наряд. Ещё она могла ходить по школе в костюме ведьмочки и спорить с учителями, которые пытались наставить её на путь истинный. На Рождество она водрузила во дворе большую ель и украсила её гирляндами. Проходящие мимо взрослые жаловались на неё, а вот дети кричали от восторга. Более того, она надела мини-юбку с костюмом Санты и пошла на улицу раздавать всем, даже незнакомым людям, подарки. Эти воспоминания всплыли у него в голове одно за другим. Будь то Новый год, Хинамацури19, культурный или спортивный фестиваль, она будет в хорошем настроении и не будет обращать внимание на все неприятности, которые доставляет окружающим… Сората, как мог, помогал ей, чтобы хотя бы отчасти искоренить последствия всех её подвигов.

— Но почему капуста?

Насколько Сората помнил, День Защиты Детей никак не связан с капустой. Капустные огни вели прямо в комнату Дзина. Сората подошёл к ней и постучал, но ответа не последовало.

— Я вхожу.

Дверь была не заперта, и он с лёгкостью вошёл… вошёл в Царство капусты. В комнате овощей оказалось ещё больше. Настолько много, что её запах даже раздражал. Кровать, стол, книжная полка, которая выражала маниакальное стремление Дзина ко всему новому, — всё исчезло. Царство Дзина поработила зелёная капуста.

— Вот так разруха.

В этой зелёной стране он никак не мог отыскать преступника. Всё, что он заметил, это большой ящик для переноса товаров, что стоял на кровати. Подойдя поближе, парень услышал, как кто-то там дышит и посапывает. Даже и проверять не стоило, он знал, кто там.

— Мисаки-сан, что ты делаешь в чужой комнате?

— Этот вопрос нужно задать тебе. Что ты делаешь в моей комнате?

Чуть не закричав, Сората повернул голову к стоящему у него за спиной Дзину.

— Я не виноват.

— Я знаю. Это Мисаки, — сказал Дзин, тяжело вздохнув и проведя ладонью по лицу. — У меня было предчувствие, что Мисаки устроит в этом году что-то подобное. Оказывается, я был прав.

— А разве на День Защиты Детей принято украшать дом капустой?

— Полагаю, в нашей необъятной вселенной что-то подобное должно существовать, — равнодушно сказал Дзин, проходя в комнату.

— Что-то подобное было в прошлом году?

— Ага. Когда я вошёл в комнату, там меня ждала Мисаки, украсившая себя сливками, — Дзин явно не хотел говорить об этом.

— Прими мои глубочайшие соболезнования.

Дзин подошёл к Сорате и глянул на коробку.

— Сегодня твой день рождения, Дзин-сэмпай?

— Боюсь, что да.

— Тогда понятно. Но почему капуста?

— Может быть, зелёный — красивый цвет? Кто знает, что в голове у Мисаки.

— Разве вы не друзья детства?

Выглядело так, будто Дзин хотел что-то сказать, но сдержался и криво усмехнулся. Они вместе уставились на коробку.

— Хммм. Окажи мне честь.

Дзин положил руку на плечо Сораты.

— Разве ты не хочешь протянуть руку сэмпаю, который так долго заботился о тебе?

— Ты нисколько не заботился обо мне!

— Нет. Я угостил тебя обедом.

— Один единственный раз! Отпусти меня!

Дзин схватил Сорату за плечи, да так сильно, что тому стало больно.

— Да как ты смеешь оставлять столь опасную вещь на меня одного. Ты спятил?

— Это ты спятил, раз втягиваешь в это кого-то ещё. Уж вряд ли она взорвётся, так что отвянь!

— Вряд ли, говоришь? Это ты так думаешь!

— Тогда скажу так, она точно не рванёт! По крайней мере, в физическом смысле.

— Вообще думаешь, о чём говоришь?! Она, что ли, мне мозги вынесет?

Они представляли себе содержимое, потому-то никто и не хотел открывать.

— Если это подарок на день рождения, то прими его с благодарностью! Давай, покажи смелость и решительность!

— Сората, ты готов помогать котятам и даже Масиро, но не мне. Как прискорбно. Знаешь, всё это время я тебе доверял.

— Мои инстинкты прямо орут. Они говорят, что если я открою её, то увиденное уже не развижу! Ты б слышал, как они сейчас горланят!

— Забудь! Раз ты так говоришь, то сделаем иначе.

— И что ты задумал?

Дзин отпустил плечи Сораты, но тот не убежал. Затем Дзин быстро и решительно открыл дверь.

— Ооо! Что ты делаешь?!

— Ха-ха-ха, с чего ради я должен сдаваться?

— Именно так говорят злодеи!

Инстинкт велел человеку увидеть то, что не хочется видеть. Внутри коробки была Мисаки. На мгновение его взгляд помутнел. Когда Сората подумал, что случится что-то плохое, до него дошло, что Дзин закрыл ему глаза полотенцем, не давая увидеть картину перед собой.

— Сората, ты не должен смотреть.

Он увидел её краем глаза, но мощная картина всё равно выжглась на его сетчатке. Мило спящая Мисаки держала кочан капусты. На ней была лишь красная ленточка, прикрывающая малую часть тела. Грудь, закруглённые бёдра — всё осталось на виду. Больше всего поражали размеры некоторых её органов, а также губы, покрытые глянцевой помадой, которая подчёркивала её сексуальность.

— А. Э? Чем закончилась космическая война? — медленно просыпаясь, Мисаки всё ещё бормотала во сне.

Сората подглядывал сквозь брешь в полотенце. Когда Мисаки увидела Дзина, она с аномальным блеском улыбнулась.

— Дзин, с днём рождения!

Будто ловя свою жертву, Мисаки вылетела из коробки. За долю секунды Дзин увернулся от её захвата. В результате она улетела в капусту, но мгновенно восстала словно феникс.

— Дзин, с днём рождения!

Мисаки снова полетела на него, а Дзин быстро схватил простыню и завернул в неё девушку.

— Глазам больно! Остановись!

— Боже, Дзин, не смущайся ты так. Я потратила столько сил, чтобы отпраздновать твой день рождения. Почему ты не можешь просто порадоваться?

— Давай отметим мой день рождения по-земному.

— Эммм. Прошу прощения, — Сората нашёл место, чтобы вставить фразу в их разговор.

Настала пора возвращаться в нормальный мир. Если он останется в королевстве капусты ещё немного, то больше никогда не станет прежним.

— Эй, подожди! Ты бежишь, Сората?!

— С меня хватит!

— Эту капусту может съесть только персонал. Ты не собираешься помочь?

— Я не отношусь к персоналу! Я должен идти!

Тут пришла Масиро.

— Сората.

— Эээ. Что такое?

Масиро принимала ванну перед Сорато, но её волосы оставались по-прежнему сырые и источали сладкий аромат. Даже находясь в пижаме, она наконец надела и трусы. Ежедневные усилия Сораты по её обучению возымели эффект.

— Мне нужно попросить тебя кое о чём.

— Конечно, пошли!

Оттолкнув Дзина, Сората проворно вышел из комнаты.

— Вы двое дружите с детства, так что надо вам иногда поговорить по душам! Удачи вам!

— Эй, Мисаки, хватит цепляться ко мне! И оденься уже! С тебя в любой момент лента спадёт!

— Я — это подарок на день рождения. Мне будет стыдно, если ты его не получишь.

Прежде чем Дзин успел сказать что-то ещё, Сората вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Он помолился за брошенного товарища, лишний раз порадовался тому, что избежал опасности сам, схватил Масиро и быстро направился вверх по лестнице.

«Я спасён», так думал он, заходя в комнату Масиро.

— Раздевайся, — сказала она со смертельным огоньком в глазах.

Сората встал как вкопанный. Он несколько раз проморгал.

— Раздевайся.

К сожалению, он не ослышался. Чтобы унять эмоции, Сората оглянулся вокруг. На полу лежала груда одежды, нижнего белья и набросков. Будь хоть первый этаж, хоть второй, его всюду поджидал ад.

— Хорошо. Объясни, зачем тебе это.

— Я хочу посмотреть на голого тебя.

— Я спрашиваю, зачем тебе надо увидеть меня голым.

— Это долгая история.

— Вот так ты просишь кого-то о помощи?

— Подожди.

Масиро взяла со стола записку.

— Советы от Аяно.

— И кто такая Аяно? И не говори, что это советы для меня!

— Редактор.

— О, так у тебя уже есть редактор.

Глаза Масиро выразили согласие.

— Я участвовала в конкурсе для первокурсников в прошлом году.

— Ты выиграла приз?

— Я проиграла.

Было легко догадаться, так как Масиро ещё ничего не публиковала.

— Аяно видела мои работы и сказала, что они классные.

— Ооо, теперь понимаю. Но что ты намерена делать в этот раз?

— В этом году я собираюсь снова податься на конкурс.

— А можно, ведь у тебя уже есть редактор?

— Кажется, да.

— Хорошо.

Даже лучше, если она сначала получит известность, победив в конкурсе, нежели опубликует работу под никому не известным именем. С точки зрения издателя, куда лучше популярные произведения с большими продажами. Конечно же, им интересен и потенциальный новичок.

— И что сказал редактор?

— О чём ты?

— Я про совет, о котором ты говорила!

— Разве и дальше нужно объяснять?

— Ты ещё даже не начала! Следи за мыслью!

Масиро опустила взгляд на записку.

— Этот совет дала мне Аяно.

— Таким образом, мы вернулись к началу?

— Если странные эмоции…

— Так.

— …будут беспокоить тебя…

— Так.

— …тогда надо пойти на…

— Что?

— …крайние меры.

— Ладно.

— Это то, что она сказала.

— Так вот почему ты хочешь нарисовать обнажённое тело парня? Бывает женская манга, в которой дела обстоят более напряжённо… Не такая уж длинная история.

— И сегодняшняя цель — тело Сораты.

— Знаешь, это звучит как-то извращённо.

— Раздевайся.

Масиро схватила подол рубашки Сораты.

— Я отказываюсь.

Сората отпрянул от неё.

— Я объяснила причины.

— Именно потому, что я их знаю, я чувствую опасность! Ты хочешь сделать из меня модель?!

— Голую модель.

— Кстати, ты имеешь в виду полностью голую? Как-то стыдно будет.

— Всё хорошо.

— Что значит хорошо?

— Мне не будет стыдно.

— А мне будет!

— Я не буду тебя дразнить.

— А за что ты собиралась дразнить меня?

— Ты против, несмотря ни на что?

— Ничего не поделаешь.

Стоило Сорате вздохнуть, как Масиро положила руки себе на пижаму.

— Сиина-сан, что ты делаешь?

— Я тоже сниму одежду. Как насчёт этого?

— Это не решит проблему!

— Было бы лучше, если бы ты разделся с самого начала.

— О, пожалуйста, не говори это с твоим «ты так стесняешься» тоном и даже не думай раздеваться сама. Молодым девушкам не стоит так легко раздеваться перед другими!

— Сората для меня особенный.

— Я даже не буду спрашивать, почему! Ты опять говоришь первое, что пришло в голову? Я лишь человек, поделившийся баумкухеном, разве не так?!

— Правильно.

— Я же сказал, прекрати уже говорить об этом! Из-за тебя я терзаюсь мыслями о собственной ценности. И ещё, не раздевайся!

Масиро остановилась.

— Готов ли ты раздеться ради меня?

В этом заключался первый выбор человека — заставить кого-то раздеться или раздеться самому.

— Чёрта с два я пойду на подобный диктат20 …Хорошо. Я разденусь, но трусы снимать не буду! Это моё последнее предложение!

— Я сама сниму твои трусы.

— Что это за логика?! У тебя точно шарики за ролики заехали! Слышишь? Не снимай их!

— …

— Почему ты недовольно смотришь на меня?

— Потому что дальше начнётся самое важное.

— Ты ведь не будешь в манге рисовать такие подробности?

— Ты мне не доверяешь.

— О каком доверии ты говоришь?

Сората, желавший лишь скорейшего окончания этого балагана, снял футболку и спортивные штаны, оставшись в одних трусах.

— Гм… а фотография или картинка с голым парнем тебя не устроит?

— Нет.

— Почему?

— Я не смогу понять текстуру.

— …

— Я не смогу её прочувствовать.

— Вернусь-ка я в свою деревню.

Сората взял футболку и в панике попытался надеть её, но Масиро схватила её за воротник и остановила его.

— Знать текстуру очень важно. Она оживляет рисунок.

Масиро смотрела прямо на Сорату, странным образом успокаивая его. В конце концов, это была работа, а не розыгрыш. Она относилась к этому совершенно серьёзно, а не дразнила его.

— Ладно, ладно. Я сделаю это! Что мне делать?

— Ложись.

Масиро указала на кровать. Хотя особым желанием лечь туда он не горел, парень понимал, что Масиро не спала на своей кровати, предпочитая ей место под столом. Потому он подошёл к кровати, лёг и стал ждать дальнейших инструкций. В итоге Масиро в очередной раз превзошла его ожидания, согнув колени и оседлав его сверху.

— Что ты делаешь?

— Не двигайся.

Длинные и тонкие пальцы Масиро начали гладить его живот, вызывая нервную дрожь. Параллельно с тем, как наружные его мышцы из-за дрожи напряглись и стали жёстче, внутренние расслабились.

— Кажется твёрдым и жёстким.

Тело Масиро было очень мягким. Через излишне тонкую пижаму он чувствовал её бёдра и ягодицы. В местах, которые касались её тела, становилось жарче. Пот, покрывший его из-за жара, казался ему приятным. Парень хотел трогать её и дальше, особенно руками. Тёмное желание стало постепенно наполнять сердце, но как только он встретился взглядом с Масиро, желания утихли со скоростью воздуха, выходящего из воздушного шарика. Глядя на её серьёзное лицо, он решил отказаться от слов, которые хотел сказать. Пальцы девушки прошлись по его шее и достигли подбородка. Сората был полностью под её контролем. Далее Масиро ещё сильнее придвинулась к нему. Она положила подбородок ему на грудь, посматривая на него снизу-вверх.

— Твоё сердце ещё бьётся.

— Потому что я ещё живой.

— Твоё сердце ускоряется.

— И кто же в этом виноват?

— Обними меня.

— Нет.

— Ты бесполезен.

— Ладно. Я понял!

Сората протянул руки за спину Масиро и для начала мягко коснулся её.

— Пожалуйста, нажми сильнее.

Сората нажал чуть сильнее, используя плечи, и его тело нервно затряслось. Плечи чувствовали талию Масиро… она была очень тонкая. Парень даже боялся, что если приложит больше сил, то сломает её.

— Достаточно.

Сората убрал руки. Масиро села, глядя прямо ему в лицо.

— Ты возбудился?

— А как же!

Сората видел часть её груди через открытый воротник. Но он сразу в панике отвёл глаза.

— Что-то не так?

— Ты должна хоть немного осознавать ситуацию. Совершенно не беспокоишься о защите.

Масиро посмотрела на свою грудь.

— Тебе не нравится?

— Если бы я возбудился от твоей груди, то мог бы часами напролёт спать в обнимку со стиральной доской.

Не в силах понять смысл его слов, Масиро промолчала.

— Сората, ты когда-нибудь занимался любовью?

— …

— Сората?

— Ты напугала меня до усрачки! Конечно, нет! Даже не целовался! Я никогда не держался ни с кем за руку, хотя на животе одна у меня сидела!

— Какой позор, раз ещё нет. У тебя хорошая фигура.

— И где здесь логика? Это из-за того, что в средней и начальной школе я играл в футбол.

— А сейчас?

— Нет, разве это не очевидно? После перехода в эту школу я так и не присоединился ни к одному клубу, предпочитая сразу возвращаться домой.

— У тебя была травма?

— Нет.

Сората замолчал, а Масиро начала думать.

— Тогда ты можешь начать снова.

— Помимо травмы бывает куча других причин.

— Я не понимаю.

Когда на Сорату смотрели столь невинные глаза, он сильно смущался. Его взгляд всё метался, но не мог найти того, на чём можно остановиться. Лицо Масиро, желавшей найти ответ, полностью отражало её неспособность выбирать адекватные фразы для различных ситуаций. Она даже не понимала, что он хотел сменить тему разговора. Беспомощному Сорате оставалось сказать ей правду.

— Всё потому, что это не может быть моей целью.

Последние девять лет пролетели совершенно незаметно, и у него не было цели, которую стоит преследовать. Когда он учился в средней школе, ему вроде как нравилось участвовать в местных и префектурных соревнованиях, но игрок из него вышел неважный, и потому он не смел и надеяться на улучшение игры или участие в более крупных соревнованиях. Когда он учился в начальной школе, то мечтал о том, как играет на огромном зелёном поле в свете множества огней стадиона. Но с момента окончания младших классов он оставил подобные мечтания в прошлом.

— Можно сказать, я достиг своего предела, и потому рвения поубавилось.

Он не чувствовал сожаления после проигранного матча. И он стал часто витать в облаках, хотя в детстве плакал из-за проигрыша. Спортивные команды Суйко были не особо сильны. Как бы то ни было, футбольная команда стремилась попасть на национальные соревнования, а бейсбольная на Косиэн. Он знал, что надо верить в себя и делать всё возможное, но пробудить прежнюю страсть в себе не мог. Потому он отказался. Он хотел бы найти что-то, где не встретит границ, где сможет выложиться на полную… Как ученики его возраста, целый день потеющие в спортзале. Время шло, а Сората так и не вступил ни в какой клуб. И постепенно у него впустую прошёл целый год.

— Забудь. Я говорю очень странные вещи.

Сказанные им слова не имели для Масиро никакого смысла. Она видела только вершину скалы. Ей не понять обычного человека, взбирающегося на эту скалу.

— Вон как? — лаконично ответила Масиро, быстро открывая альбом. Сидя на Сорате, она пролистала до страницы, предназначенной для него, и начала рисовать.

— Сиина? Мне остаться в таком положении?

— …

— Это худший способ игнора. Эй!

— …

Она будто не слышала голос Сораты. За мгновение её поведение изменилось до неузнаваемости, когда она сконцентрировалась на собственном мире рисования.

— Сиина, у тебя вообще был парень?

— ...

— Хотя это очевидно, да?~

— ...

— Плохо... очень плохо. Насколько же трагична моя жизнь. За что мне такое наказание? Помогите. Я сейчас расплачусь.

Через какое-то время Масиро неожиданно встала, включила компьютер и села за стол. Затем она взяла планшет и принялась рисовать.

— Теперь понимаю, что чувствуют униженные люди. Зачем я родился?

Сората вздохнул, оделся и глянул из-за спины на экран Масиро. С каждым движением её руки на экране постепенно вырисовывался великолепный рисунок юноши. Она ничего не перерисовывала, как будто изначально знала, где что должно находится. Сорате движения её рук казались волшебством. Вдруг он почувствовал, будто Масиро покидает его. Она сидела на расстоянии вытянутой руки, но уму казалось, что между ними возникла бесконечная пропасть. Чтобы избавиться от странного ощущения, парень собрал разрозненные проекты. Содержание у них было разное, но атмосфера сохранялась одна и та же. Рассказывалось об обычной старшекласснице и обычном старшекласснике, которые влюбились в друг друга и вели свои обычные беседы.

— Ммм, и что это вообще такое?

Выглядело всё без особых улучшений. Персонажи смотрелись чересчур обычно, таких уже полным-полно в манге. Их мимику стоило делать более яркой и смелой. В целом атмосфера получилась никудышной, из-за чего манга навевала скуку. Если рисункам не хватало жизни, они не в силах пробудить в читателях эмоции. Никто не станет покупать подобное, прочитав начало. Получилась не манга, а отдельные рисунки. Читатели читают мангу не из-за красивых иллюстраций, а из-за самой манги. По крайней мере, так считал Сората. Если содержание будет скучным, никто не будет читать её. При нынешнем раскладе будет трудно выиграть приз и добиться первой публикации. Размышляя об этом, Сората поднял взгляд от эскизов и внезапно для себя встретился глазами с Масиро.

— Скучная?

— Если честно, то да.

Хотя он колебался, говорить или нет, парень всё же решился рассказать ей всё без обиняков. Он ведь уже давал ей советы. Нет смысла теперь лгать.

— Аяно заявила то же самое.

Почувствовав, что не стоило ему болтать лишнего, Сората молча вернул ей эскизы.

— Можешь оставить себе.

— Правда? Это ведь оригиналы.

— У меня есть копия. К тому же это всего лишь эскизы.

— А?

Эскизы являлись основой манги. Их рисовали карандашом и показывали редактору, чтобы обсудить с ним детали.

— Если это законченный эскиз, то этого явно недостаточно.

— Просто я не привыкла рисовать на компьютере. Ещё учусь.

— А почему бы не на бумаге?

— Аяно сказала, что на бумаге будет очень много линий. Рисунок выйдет слишком тяжёлым.

— А может, ты рисуешь их чересчур хорошо?

— Нет. Я не особо опытна в рисовании людей.

Сората не понимал, почему она считала себя неумелой. Линии, которыми она рисовала персонажей, выглядели даже тоньше, чем он видел раньше, и походили на работу опытного мангаки. Мастерство Масиро могло хоть сейчас поставить её в один ряд с мастодонтами индустрии. Кроме того, была куча манги с рисунком похуже. Как бы то ни было, она продолжала говорить о себе плохо. Ему лишь оставалось догадываться, что же в её голове идёт не так. Он вновь почувствовал, что лишь отведёт глаза... и рисунок Масиро ускользнёт от него. И ему это не показалось: Масиро напрямик шла к своей цели, её скорость в глазах Сораты была сравнима только со скоростью света. Ему никак не угнаться за ней. Хотя они находились в одной комнате, Масиро без сомнений оказалась где-то ещё. Мисаки, Дзин и Рюноске так же держались своего собственного курса, и только он один оставался в самом начале пути. Ноющее чувство вышло из ниоткуда и прошло сквозь грудь, вызвав боль. Сората неосознанно оставил Масиро и сел на кровать. Живот скрутило от чувства одиночества и страха, и атакованный эмоциями Сората обратился к Масиро.

— Скажи, почему ты решила рисовать мангу?

— …

Он так и не получил ответа. Не только лишь потому, что она сосредоточилась на работе и не слышала ничего вокруг, она даже забыла о его присутствии. Тишина на какое-то время заполнила комнату, и только звук пера для рисования эхом отдавался в его ушах, мешая думать. Он не мог ничего делать — лишь безучастно смотрел на спину Масиро.

— Потому что это интересно.

Запоздалый ответ выбил из уст Сораты изумление.

— А?

Масиро повернула к нему голову.

— Потому что это интересно.

— А ты не можешь рисовать просто картины?

— Рисовать картины неинтересно.

— Не стоит так говорить.

— Это правда.

— Хмм… Если не возражаешь, поделись со мной художественными способностями.

— Конечно.

— И как это сделать?

— Ты сам это сказал.

В этом она была права.

— Сората хочет того, чего не хочет.

Сорату ударили прямо в рану. Он понятия не имел, чего хочет. Даже если он и получит такой навык, в его руках он только ухудшится. Масиро тут же повернула голову обратно и продолжила рисовать. Словно они не говорили несколько мгновений назад. Глядя на её спину, парень чувствовал равнодушие. Как будто ему отказали. Тем не менее, всё было не так. Она застала его врасплох именно из-за его робости и застенчивости. Масиро ничего не чувствовала и ни о чём не думала. Лишь сам Сората ныл из-за собственной просьбы получить её талант. Придурок, который может лишь бормотать себе под нос. Ему хотелось ненавидеть себя за то, что он ничего не знал о себе самом.

— Сората.

— Что?

— Ты не должен одеваться.

— А?

— Мы ещё не закончили.

— Минуточку. Чего ты хочешь от меня теперь?

— На самом деле…

— На самом деле что?

— На самом деле трудно сказать...

— Тогда не проси меня сделать это!

— Я не позволю тебе сегодня спать.

— Ты должна была сказать это более сексуально!

— Я не дам тебе сегодня спать.

— Это то же самое!

Часть 4

Как Масиро и сказала, спать Сорате она не дала. Парня заставили выделывать на кровати разные вещи и вставать в кучу поз, чем он и занимался до пяти утра, когда Масиро пошла спать. Благодаря этому Сората наконец увидел, как же она выглядит, когда засыпает. Его не переставало удивлять то, как она умудрялась заползать под стол. Она рисовала мангу до самого последнего момента. Затем она медленно задремала и ловко сползла вниз. Потом потратила последние остатки силы на то, чтобы закопаться в куче одежды и трусов, дабы на неё не падал свет. Она спала скорее не из собственного желания, а по привычке, как делают животные, при этом изматывая себя до потери пульса и резко засыпая. Она даже тратила последнюю каплю хитпойнтов на свой рисунок, а не на дорогу до кровати. Вот почему её сон походил на хаос. Глядя на свернувшуюся калачиком Масиро, Сората опустил плечи.

— Ты не должна спать перед парнем. Ты же беззащитна.

Её спящее лицо полностью расслабилось. Она укрыла голову, но не ноги и ягодицы. Сората укрыл её простынёй, и она подала раздражённый голос, будто что-то у неё зачесалось. Он хотел сказать пару слов насчёт этого, но говорить с самим собой было слишком печально. Сорате оставалось только вытащить своё тяжелое тело из комнаты. Коридор Сакурасо заполнился свежим утренним воздухом, хотя у Сораты не осталось сил, чтобы насладиться ветерком. Перебирая ступеньки, он вспомнил, что каникулы закончились, и завтра опять начинается школа. Тем не менее, Сората всё ещё хотел пойти к себе и поспать. Если про его ночные страдания узнают другие, они точно ему посочувствуют. Он думал, что весь день будет спать, но тут до него дошёл голос. Его недоумевающий разум сказал, что это может оказаться вор, но парень слишком устал, чтобы осторожничать. Сората просто пошёл на звук в гостиную.

— Нет. Я уже много раз повторял… Мисаки не работает в команде. Она из тех, кто всё планирует в своей голове, включая монтаж и рисунки. Да. Она ведь не на меня работает. Раз хотите общаться с ней напрямую, то ничего страшного. Я не её руководитель. Пожалуйста, больше не звоните мне за этим!

Это был Дзин, орущий около стола. Он выключил телефон, положил его на стол и опёрся на спинку стула. Его глаза забегали туда-сюда и увидели, наконец, Сорату.

— Почему у тебя настолько уставшее лицо?

— Сиина не давала мне спать.

Сората мощно зевнул, заразив Дзина.

— Я и не думал, что мы так скоро заговорим на взрослые темы.

— Не суди по себе. Я просто помогал ей с мангой.

— Что? И ты не чувствуешь себя маленьким после таких слов? Ты ведь здоровый старшеклассник.

— Не напоминай мне. А то вгонишь в депрессию.

Глаза Дзина тоже выдавали в нём усталость.

— Что там с празднованием твоей днюхи?

— Спасибо, что убежал. Я один остался на карнавал капусты. Я ел её, потом блевал, а потом снова ел. Туалет стал моим любимым другом. Ближе к пяти округлые формы унитаза стали казаться мне сексуальными.

— Плохо выглядишь.

— Остатки капусты нужно съесть завтра… Ох, сегодня. Я должен унести её в школу.

Дзин сухо посмеялся, представив, как тащит большую кучу капусты в школу. Это непременно затронет и Сорату, потому тот захотел сразу отказаться.

— А насчёт чего звонили?

— Это был продюсер из аниме-компании, он сказал, что хочет предложить Мисаки снять аниме с ещё более крутым сценарием. Но тут всё очевидно, он просто хочет присвоить работу и прославиться на ней.

— Но почему он звонил сейчас?

— Для этой отрасли это нормально, — сказал Дзин, глазами намекая Сорате, что ему лучше сесть.

Сората сел через стул от Дзина. Он отчаянно хотел спать, но раз повстречался сосед, то придётся поговорить.

— Что вообще случилось?

— Как бы сказать… Пускай Сиина — это хаос, но она по-настоящему сильная.

— Почему ты говоришь это сейчас?

— Я говорю не про её талант художника. А про концентрацию на работе. Вот что у меня на уме.

— Понятно. Значит, ты занервничал, когда увидел это воочию.

— …

Он не хотел признаваться в этом, потому промолчал.

— Похоже, я один в Сакурасо ни на что не годен.

Мисаки делала аниме. Дзин писал сценарии. Рюноске работал программистом. Масиро рисовала мангу. А Канда Сората? На что он способен? Он даже не знал, кем стать и что делать.

— Ты ошибаешься.

— А?

— Я стал писать сценарии не потому, что думал об этом, как о работе всей жизни.

— Вон как?

— Я начал, потому что было немного интересно. А когда я по-настоящему взялся за дело, мне оно показалось ещё интереснее. Постепенно я втянулся, уходя туда с головой. Чувства побуждали меня действовать дальше. Наверное, я не так хорош, как Мисаки или Масиро, но когда приходит время, или когда у меня появляется идея, я отдаю всего себя и даже не спрашиваю, зачем я делаю это. Точно. Вот, в общем-то, и всё.

— У меня нет даже этого.

— Просто ты тормозишь себя. Прямо как лапшичные с раменом летом начинают готовить китайскую охлажденную лапшу, ты должен найти занятие себе по душе.

— Извинись перед всеми лапшичными в стране.

— Вспоминай китайскую холодную лапшу, если хочешь начать что-то делать.

— А где логика?

— Ну ты и чудак. Иногда я не понимаю тебя.

— Думаю, по сравнению с остальными в Сакурасо, я вполне нормальный.

— Когда сталкиваешься с делами других, действуешь быстро, словно на рефлексах. А стоит заняться своими собственными, как начинаешь тормозить словно черепаха.

— Это неправда.

— Да, это так. Большинство людей делает вид, что ничего не заметили, если увидят брошенных кошек. А ты заметил. Кроме того, ты весь месяц заботился о Масиро, хотя тебе это и навязали. Ты начал рано вставать, чтобы приготовить ей обед, и давал ей баумкухен, когда она хотела. Ты в буквальном смысле делал всё, чтобы помочь ей. Будь я на твоём месте, то не смог бы возиться так долго. Сората, ты как герой, живущий ради других.

— Потому что больше никто не поможет!

— Но... — Дзин понизил тон. — Подумай вот над чем. Ты без вопросов берёшься за проблемы других, но винить их за бездействие не хочешь. Я понимаю, тебе больно, если бездействуешь, тебе кажется, будто это делает тебя виноватым. Замкнутый круг.

— Я говорил не об этом.

— Если нет, то покинь Сакурасо, Сората.

От внезапных слов Дзина сердце Сораты затрепетало. Ещё бы, ведь Дзин попал прямо в яблочко. Чтобы успокоиться, Сората сразу нашёл себе оправдание: «Сиина и кошки до сих пор здесь. И с этим ничего не поделать».

— Я помогу тебе найти дом для кошек, а также позабочусь о Масиро.

Он не мог ответить ему просто: «Ты шутишь, верно?». Острый, как бритва, взгляд Дзина пронзил Сорату насквозь, не позволяя отвести глаза. Дзин недвусмысленно намекал, что ему не убежать.

— И тогда все проблемы будут решены, да?

Дзин в шутливой манере пожал плечами.

— Нет, но…

— Знаешь, ты мне и правда нравишься.

— Не могу поверить, что первое в жизни признание я слышу от парня.

— Ты уживаешься с оголтелой Мисаки, поддерживаешь довольно хорошие отношения с Рюноске и даже симпатизируешь такому типу, как я, хотя обычно парни меня ненавидят. Также ты помогал Масиро. Да и язык у тебя подвешен.

— Ну, давай тогда образуем комедийный дуэт.

— Давай в следующей жизни, камрад.

Дзин улыбнулся, а вот Сората не смог. Дзин так и не сказал нужных слов. Вместо них прозвучали другие, к которым стоило подготовиться заранее.

— Если не можешь решить, что делать, я помогу, но ты должен хотя бы решить, где останешься! Если хочешь вернуться в нормальное общежитие, то вперёд.

— …

— Ты знаешь, что я хочу сказать. Я не шучу. Если ты уйдёшь, я буду заботиться о Масиро и кошках.

— Гм…

— Так что решай сам: уйти или остаться. Не ищи себе оправдания. Если сделаешь это, то с лёгкостью найдёшь свою цель. Это просто, вариант А или Б.

Сказав это, Дзин встал. Сората не мог поднять головы. Он просто смотрел на стол, не в силах шелохнуться. Звук шагов Дзина всё удалялся, хотя чувство его присутствия не пропадало. Сората растерял желание спать. Верно, он хотел покинуть Сакурасо и вернуться в нормальное общежитие, позволив Дзину заняться Масиро и кошками. Причин оставаться больше не было. Ведь нужно радоваться? Он так сильно этого хотел. Ни к чему колебаться. Но тогда почему ему стало так трудно дышать? Будто он погружался в болото, пытаясь двигать тяжёлыми руками и ногами и не понимая, как выбраться. Не в силах терпеть это дальше, Сората улёгся на круглый стол. Тоска и боль заполнили его душу. Время медленно утекало.

— Сората.

Неожиданно его достиг призрачный голос. Звучал он слабо, но чисто. Сората понял, что рядом с собой он чувствовал Масиро, а не Дзина. Не в силах даже двинуть головой, он просто продолжал лежать на столе с закрытыми глазами.

— Ты уходишь?

— Уйти отсюда изначально было моим планом, — выдавил из себя парень, словно сдавливая в тисках прошлого себя.

Масиро вышла из гостиной, не произнеся ни слова.

— Какого чёрта сейчас произошло?

Он ударил трясущимися руками по столу, отчего по ладоням пошла лёгкая боль. В этот момент Сората проснулся, но тут же попал в турбулентный вихрь из собственных мыслей. Даже боль исчезла. Всё, что осталось, было противным ощущением, похожим на чувство вины. Правда, Сората так и не вспомнил, как оно называется.

Глава 3. Меланхоличный Июнь

Часть 1

— Не могу уснуть…

Сората без конца ворочался в кровати, а потом уткнулся в подушку, пытаясь обдумать ситуацию.

Но как бы он ни старался, это ни к чему не приводило. Он посмотрел на часы в телефоне. Два часа ночи. Вот уже два часа он пытался заснуть.

Выбора у Сораты не оставалось, так что он неохотно поднялся и включил свет.

Флуоресцентная лампа светила слишком ярко. Глаза не смогли приспособиться к свету, и от него закружилась голова. Глаза требовали сна, но разум отчего-то оставался ясным. Столь противоречивое чувство сильно мешало успокоиться.

Коричневая табби, Цубаса, раздражённо подняла голову. Какое-то время она смотрела на Сорату, а потом закрыла глаза, предварительно хорошенько зевнув. Не в силах встать, Сората свернулся калачиком и сложил молитвенно руки.

— Прошу, даруй мне сон.

Даже закрыв ненадолго глаза, он совершенно не почувствовал себя сонным. Можно сказать, его мозг заработал даже усерднее, пытаясь подобрать подходящие слова для описания его глупых действий.

Парень вздохнул и потёр глаза.

Почему он до сих пор не мог уснуть, хотя в открытых глазах уже стало отдавать болью?

Каждая ночь на этой неделе проходила подобным образом.

Как мне заснуть? И как я засыпал обычно?

Размышляя о столь бессмысленных вещах, он резко вернулся к вопросу о том, покидать ли Сакурасо или нет. От понимания, что вопрос сам собой не решится, ему хотелось поскорее провалиться в мир снов, но в итоге цикл раздумий начинался сначала.

Ответ был очевиден.

Парень даже не понимал, почему так беспокоится об этом. Беспокойство породит новые вопросы, которые ещё больше выбьют из колеи. А между тем часы сна неумолимо уходили.

— А, чёрт!

Если ничего не делать, то он полностью уйдёт в свои мысли, а это только выйдет боком. Решив сделать хоть что-нибудь, он вытряхнул чистую одежду на кровать, сотворив из нее горку.

Сората начал осторожно укладывать вещь за вещью. Пока он этим занимался, ни о чём не нужно было думать. Но вскоре одежда закончилась, и остались лишь вещи Масиро.

Он сложил школьную блузку так, чтобы она не помялась, и попарно уложил чёрные школьные носки. Ему хотелось в такой же манере сложить оставшееся бельё, освободив разум от лишних мыслей, но уже следующий предмет, оказавшийся чёрным кружевным лифчиком, лишил его этой возможности.

Это просто кусок ткани.

Хотя Сората твердил себе, что не сможет пересилить свои мужские инстинкты, он всё же представил, как Масиро надевает его, и тут же парня охватило чувство вины. Как будто желая окончательно добить его, следующим предметом оказались чёрные кружевные трусики, идеально подходящие к лифчику. Это было полное поражение. Собравшись с мыслями, Сората осмотрел себя.

— Если меня кто-то увидит, то примет за извращенца.

Парень быстро сложил вместе края трусиков и свернул их, а потом засунул между блузкой и полотенцами, чтобы их никто не заметил. Хоть они и окажутся в итоге у Масиро на полу вне зависимости от его помощи в уборке. Убираться у неё в комнате также входило в его обязанности, поскольку он «отвечал за Масиро».

Если Сората уедет, то всё это свалится на плечи Дзина. Он больше привык к нижнему белью, и потому его не будет каждый раз пробивать на холодный пот, как Сорату. Какая бы проблема его ни поджидала, он успешно разберётся с ней. Таким вот был Дзин. Тем не менее, Сората не хотел даже представлять, как Дзин заботится о Масиро.

— О чём я вообще думаю… Хватит.

О чём действительно стоило думать, так это о переезде из Сакурасо. На нём лежали обязанности, но это было его личной проблемой, и Масиро тут ни при чём. Вот только он всё равно по непонятной причине всё время думал о Масиро. Когда он сказал о переезде, она не показала ни малейших эмоций. Даже если она обрадовалась или расстроилась, внешне на ней это никак не сказалось. Потому он не знал, что же у неё на душе.

Понимая, что от бесконечных блужданий в потёмках мыслей у него поедет крыша, парень вскочил на ноги. Если спать он не мог, то оставалось только бодрствовать. Если он останется в комнате ещё немного, то точно произойдёт нечто плохое, потому парень вышел на кухню за стаканом воды.

Удивительно, но в 2:00 там уже кто-то находился. Виднелась тень кого-то, кто сидел перед холодильником и набивал живот. Это оказалась одетая в пижаму Масиро. У неё было усталое и сонное лицо, но она достала морковку и внимательно её осмотрела. Видимо, закуска кроликов её не устроила, и девушка убрала морковку обратно, достав на этот раз огурец. Как и в предыдущем случае, она стала внимательно его проверять и задумалась. Закончив думать, она резко его укусила.

— Ты каппа21?!

Откусив огурец, Масиро с каменным лицом повернулась к Сорате. Она совершенно не удивилась и продолжила кусать его.

— Ты, что ли, голодная?

Масиро кивнула, продолжая жевать.

— Понял, хватит есть! Я тебе что-нибудь приготовлю!

Масиро проглотила огурец.

— Я не каппа.

— Я знаю!

Заставив Масиро сесть за стол, он заглянул в холодильник. Благодаря заботе о ней его кулинарные навыки за последнее время улучшились, а меню расширилось. Только вот готовка в такой час рассердит Тихиро, потому он решил остановиться на рамене из серванта.

Нагрев оранжевый электрический чайник, купленный Мисаки, он вылил воду в чашку и поставил её на стол, где ожидала Масиро. Как только чаша коснулась стола, девушка тут же хотела начать есть, так что Сорате пришлось её остановить.

— Подожди три минуты!

К его удивлению она будто не видела раньше рамен в чашке. Сората сел рядом с ней. Три минуты ожидания казались неимоверно долгими. Масиро напряжённо смотрела на чашку и не произносила ни слова. Сората тоже оказался не в состоянии говорить. Стало ясно, почему Масиро бодрствовала в такое время. Как и всегда, она рисовала мангу. Ей захотелось есть, вот она и пришла.

Такова была ежедневная жизнь Масиро. После приезда в Сакурасо её привычки изменились несильно. Она рисовала мангу почти до потери сознания, просыпалась благодаря Сорате и шла в школу. Приходя домой, она закрывалась и продолжала рисовать.

Девушке её возраста нормально болтать о парнях, расставаться с очередным неугодным кавалером, делать себе потрясную причёску, покупать одежду в магазинах, ходить в караоке, говорить, что они расстались, или что нужно сесть на диету, жаловаться на скучные деньки, ворчать или наговаривать на кого-нибудь за глаза. Но Масиро игнорировала все эти вещи и двигалась к цели, полагаясь на собственные руки. С точки зрения Сораты, Масиро светилась слишком ярко. На неё было почти больно смотреть. Если перед глазами загорается мощный свет, то любой зажмурится и начнёт просить выключить его.

— Сората.

— Ах, да. Что?

— 3 минуты?

— Можешь есть.

Сняв крышку с рамена, Масиро начала хлебать содержимое. Не вынося тишины,

Сората попытался заговорить.

— Скажи… тот конкурс для новичков, о котором ты говорила, когда он заканчивается?

— В конце июня...

— Ладно. Понятно.

— Ага...

Оставалось около полутора месяца.

— Ну, ты понимаешь… эээ, не так уж много времени осталось.

— …

— Нет, ничего такого.

— Ага...

— Кстати, только вспомнил. А сколько людей участвует?

— 700 или 800…

— Понятно.

— Ага...

Темп разговора сходил на нет. И винить стоило только Сорату.

«Мне нечего сказать Сорате, который хочет уехать».

Возможность того, что таким образом она осуждает его, испугала Сорату. Даже доев, она продолжила сидеть на стуле. Между ними повисло неловкое молчание. Сората просто не мог смотреть ей в лицо. Если их глаза встретятся, он может издать весьма странные звуки. Ему захотелось немедленно уйти из-за стола. Но если бы он сейчас ушёл, то стал бы думать о себе, как о беглеце, потому остался на месте.

«Постарайся».

Сказав лишь это, он мог бы вернуться в свою комнату. Тем не менее, он не смог. Вернее, он мог сказать что угодно другое. Сейчас было не время утешать других. Постараться изо всех сил тут стоило именно Сорате. У Масиро имелась чёткая цель, и она бежала к ней. Она уже старалась. Слишком уж печально было бы показывать ей сейчас свою душевную пустоту.

Пока он уходил всё глубже и глубже в самокопание, от входа донёсся шум. Обернувшись посмотреть, кто это, он увидел Дзина, сдерживающего зевоту. Как обычно, на его одежде виднелись следы от помады. Дзин посмотрел на Сорату и Масиро, а затем задал очевидный вопрос.

— Ребята, что вы тут делаете?

— Нет, мы просто…

— В каком смысле «мы просто»? Очень похоже, что вы тут подписываете бумаги о разводе.

— Ааа, правда?

— Эй, дела совсем плохи, если ты даже не упрекаешь мою шутку.

В тот момент Масиро встала.

— Спасибо за еду.

Сказав лишь это, она покинула кухню. Наверху её ждала манга. Молча проводив Масиро взглядом, пока она не исчезла из виду, Дзин обратился к Сорате.

— Эй, Сората.

— Да?

— Если сердце к ней не лежит, то я заберу Масиро себе.

— Агхх!..

Словами он ответить не мог, так что за него ответило его тело, пока он смотрел на Дзина. Нет, он впился в него взглядом. Дзин наслаждался реакцией Сораты, натянув на лицо улыбку.

— Ты хочешь спросить «что ты от меня хочешь», да?

— Что ты от меня хочешь?

— Если не хочешь потерять её, то держи крепче.

— На самом деле Сиина…

— И что?

— О чём это ты?..

Он думал, что сможет ответить, но уверенности в этом не было. Если он скажет, отрицать будет бесполезно. Не останется шансов на побег. Но значило ли это, что он понимал, к чему лежит его сердце…

— ~А? Дзин, ты вернулся. С возвращением~

Его спасла Мисаки, до сих пор выглядевшая сонно. В руке она зачем-то держала длинный карандаш, а значит, делала наброски.

— Ага, я вернулся.

— ~Хочу пить~

Не обращая внимания на ситуацию, Мисаки подошла к холодильнику, достала оттуда двухлитровую пластмассовую бутылку и начала из неё пить. Выглянув из-за плеча, она предложила пластмассовую бутылку парню.

— Кохай-кун, не хочешь попить?

Сората уже протянул руку, чтобы схватить бутылку, но Дзин перехватил её. Он допил остатки воды и, отдав пустую бутылку Мисаки, ушёл, пожелав спокойной ночи. Мисаки застыла на месте, смотря на горлышко бутылки.

— Увааа, Кохай-кун, что мне делать?

Она прошептала это так, словно навоображала себе невесть что.

— Это… был косвенный поцелуй… с Д-Дзином…

Она не ждала ответа от Сораты, так как встала и стала раскачиваться по комнате, натыкаясь то на холодильник, то на стол и стены. Оставшийся один Сората исчерпал свой лимит сил и плюхнулся на стул. Теперь у него перед глазами маячил холодильник с перечнем обязанностей. Первой привлекла внимание Сораты пометка про «Обязанности по Масиро».

Если он останется рядом с Масиро, то её сияние сожжёт его дотла. Но он не хотел покидать Сакурасо, оставляя, тем самым, всё Дзину. Так хочется избавиться от всех этих проблем… Если он и дальше будет об этом думать, то его эмоции и моральные принципы сойдутся в схватке, устроив на душе кавардак.

Уже было 3:00. Неспешные стрелки часов всё так же неустанно двигались в сторону утра. Утро прибудет для всех. Тем не менее, у Сораты, для которого ночь стала клеткой, оно придёт гораздо, гораздо позже.

Часть 2

— Охх, ну сколько можно?

Шёл один июньский день, когда Тихиро позвала Сорату в учительскую после уроков.

— Я лишь скажу одну вещь.

Тихиро положила ногу на ногу и скрестила руки на груди, сидя на стуле. По выражению лица стало понятно, насколько она пребывала не в духе.

— Какое совпадение. Как раз хотел узнать, сколько мне можно.

Шутка, целью которой было поднять настроение Тихиро, провалилась, и сейчас она уставилась на него.

— Вопрос не о карьерном опроснике, да?

Он ещё разок закинул удочку, чтобы прощупать обстановку.

— Я бы не звала тебя из-за подобной мелочи.

— Нет, просто я считаю, что это так же важно, как пустая картонная коробка из-под яиц.

Беспокоило Тихиро то, что над Сакурасо сгустились тучи, как и бывает в июне. Даже если и виднелось голубое небо, вскоре его заволакивало. От проникающего всюду воздуха, который от ливней становился влажным и тяжёлым, кожа делалась липкой. И виноват во всём был Сората.

Я убегу. Именно это я и планировал с самого начала.

Всё началось с той фразы. Много раз он уже вспоминал её, и каждый раз она его расстраивала. Он понимал, что, точно определив цель, легче её добьётся. А вот найдётся ли в нём решимость действовать или нет — уже другой вопрос. Дзин, в свою очередь, возвращался в Сакурасо четыре дня в неделю, будто подкрепляя свои слова. К тому же его труды за последний месяц дали о себе знать, поскольку он доложил о четырёх кандидатах, которые готовы приютить кошек.

Дзин словно стал другим человеком, поскольку каждое утро вместо приветствия спрашивал, не принял ли он уже решение.

— Я всё ещё думаю.

Когда Сората так отвечал, Дзин хлопал его по спине и говорил:

— Думай лучше, Кохай-кун.

Благодаря Дзину Сората не захлебнулся в море мрака и держался на плаву. Мисаки относилась к нему как и раньше, да и с Рюноске он часто переписывался по почте. Но три дня назад Рюноске кинул ему какую-то странную заметку.

У Канды в Сакурасо есть ядовитое оружие. Прошу принять меры. Отвечать не надо. Просто покажите результаты.

Вот такое пришло внезапное сообщение. Он мог наговорить Сорате сотню разных вещей, но решил высказаться в очень загадочной манере…

Если ты и дальше будешь нагонять скуку, я сброшу тебя в залив Сагами. От горничной, что предпочитает залив Сагами Токийскому, так как он ближе.

Хоть стой, хоть падай. Но настоящей проблемой была его ситуация с Масиро. Он просыпался утром, готовил обед, доставал ей баумкухен, когда она просила, и в этом плане распорядок дня нисколько не переменился, вот только их разговор никак не продвигался.

— Уже утро, Сиина.

— Утро…

— Ага, утро.

— …

— …

Их беседа постоянно сопровождалась неловкими паузами.

— Сегодня чудесная погода.

— Ты прав.

— …

— …

Он задавался вопросом, вдруг она хотела что-то сказать, но сдерживалась. А вот если она вообще ничего не чувствовала, один этот факт мог поставить Сорату в неловкую ситуацию. Расстояние между ними незримо увеличивалось, и Сакурасо от этого заволакивала тяжёлая атмосфера. И когда терпение Тихиро подошло к концу, она вызвала Сорату. Обычно она и пальцем не шевелила, так что нынешняя проблема её реально волновала. Раз в год и палка стреляет.

— Канда, ты слушаешь? — несколько пьяно проговорила Тихиро, и Сората кивнул. —

Почему ты настолько сильно депрессуешь, что мне кажется, будто моя семья на грани развода?

— Такацу, жена которого в прошлом месяце вернулась назад в свою семью, смотрит на вас как на врага, так что следите за словами.

— Жена сбежала, потому что испугалась брака.

— Боже, какая же вы непробиваемая.

— Знаешь, меня не волнуют проблемы других людей, не вываливай их на меня.

— Разве это должен говорить учитель в учительской?!

— Нет смысла быть тактичной по отношению к другим, пока я сама не вышла замуж.

— Но раньше вы говорили наоборот.

— Не парься по мелочам.

— Пожалуйста, обращайте больше внимания на мелочи!

Каждый учитель и ученик в кабинете обратил внимание на Тихиро и Сорату. Все делали вид, что разговаривают о своём, пока слушали и поглядывали на них. Они смотрели на проблемы Сораты совершенно безразлично. И никто не собирался вмешиваться.

— Ураа, наконец-то. Это божественная кара за сон в моём классе~

Нет, человек, сидящий перед Тихиро, всё-таки выделился. Это была Сирояма Кохару, учитель японского. Вот она-то радовалась представлению. Она даже не пыталась это скрыть и отрывалась по-полной.

— Слышь, тихо. Ученики спят на твоих уроках, потому что считают тебя дурой.

— Как подло. Разве Тихиро не на моей стороне?

Она надула щёки, как ребёнок. Спрашивается, хорошо или плохо то, что две тридцатилетние дамы так себя ведут.

— Канда.

— Что?

— Я дам тебе задание.

— С какого перепугу?!

— Это тебе наказание за то, что выводишь меня.

— Ничего себе. Вы злоупотребляете учительскими полномочиями.

— Уйти из Сакурасо — твой выбор, но только после того, как уберёшь за собой. Независимо от твоего решения. Я со злости кого-нибудь прибью, если мне придётся разгребать тот бардак, который ты учинил.

— Ладно.

— А если не сможешь, то в наказание женишься либо на мне, либо на Кохару.

— Ничего себе, это самое ужасное наказание.

— Канда, поаккуратнее в выражениях!

— Да, Канда. Как ты видишь, я прекрасная женщина, и хотя по Кохару не скажешь, в постели она старается изо всех сил. Тебе точно понравится.

— Что за слова внутри учительской?!

— Да ладно. С чувством юмора у наших учителей всё нормально.

Тогда почему учитель истории подавился своим сладким картофелем? Также подозрительно, что учитель физкультуры запрыгал как заведённый, пролив на себя горячий чай. Неужели одному лишь Сорате казалось, что все учителя-мужчины как-то странно уставились на Кохару.

— Хмм, Канда, я отдаю предпочтение милым парням. Но для тебя сделаю исключение. Всё равно я никого не интересую.

— Сэнсэй, пожалуйста, остановите Сирояму. Она не в себе!

— Не, мне влом.

И он знал это.

— Слушай, а она не тебя ждёт?

Посмотрев в окно, он увидел рядом с дверью Масиро. Она стояла, держа в руках красный зонтик, который совсем ей не шёл.

— И больше не беси меня, — услышал он позади себя, выходя из кабинета.

Он зашёл в класс, чтобы забрать сумку, а когда вышел из школы, услышал за спиной шаги Масиро. Сората шёл в своём темпе по тёмному от дождя асфальту. Когда расстояние между ними увеличивалось, Масиро ускорялась, чтобы нагнать его. И даже зная это, Сората продолжал идти, желая оставить её позади.

Парень чувствовал, как она хотела что-то сказать. Но решил не оглядываться. Шаг за шагом внутри него росло чувство вины, и, в итоге, не пройдя даже половины пути до Сакурасо, он сдался. Он остановился около детской площадки с песочницей и несколькими покрышками, где играл в детстве. Шаги Масиро тоже прекратились.

— Тебе ведь есть, что сказать мне?

Если он попытается разговорить её, то она может предложить ему не покидать Сакурасо, поскольку с того дня она вообще ни разу не заговорила об этом. И Сората ничего не говорил. Его надежда покинуть Сакурасо буквально зависла в воздухе. Так как она не отвечала, Сората обратил внимание на красный зонтик.

— Этот зонтик тебе не идёт.

— Потому что зонтик Мисаки.

— А где твой?

— Сломался.

— Тогда купи новый.

— Мне запретили ходить за покупками.

— Я знаю.

Кто знает, что будет, если она попробует пойти за ними сама.

— Если Сората пойдёт…

— Если будет настроение.

— Хорошо…

— Ты хочешь мне что-то сказать?

Она нарочно заставляла Сорату ждать. Подумав немного, она заговорила.

— Всё это время я хотела сказать кое-что.

Бормоча, она посмотрела в глаза Сорате.

Он подготовил своё сердце к её словам.

— До сих пор я думала, что «мандра» — это что-то пошлое.

— Прости. Дай мне немного времени. Нужно настроить мозг на тебя.

Сората сел на корточки и обхватил себя. Тридцать секунд на интенсивное мышление и минута, чтобы собраться с мыслями.

— Ты сказала эту шутку ради меня?

— …

Масиро сделала почти невозможное. Получается, она сказала именно то, что было у неё в голове. И Сората стал ждать. Его мозг никак не мог это понять.

— Разве уместно сейчас подобное говорить?! Неправильно же? Ну же, неправильно?!

— А когда можно?

— Лучше говори это про себя, но никогда вслух!

Он начал привыкать к её манере речи, но сегодня она вновь его удивила. С другой стороны, он был благодарен, что она не затрагивала больную для него тему.

Стоило только Сорате продолжить путь, как Масиро остановила его.

— Стой.

— Что?

Сората смотрел вперёд и ждал слов Масиро.

— Пойдём в воскресенье со мной.

— …

— Я хочу сходить кое-куда, чтобы сделать зарисовки.

— Это для твоего конкурса новичков?

— Да.

— Понятно… извини. В воскресение я занят.

На самом деле он был абсолютно свободен. Просто у него не было свободного времени, чтобы помогать другим людям. Кроме того, если он пойдёт с ней, то не особо плодотворно проведёт день. Ему не хотелось по собственной воле прыгать в яму с шипами.

— Лучше попроси Дзина.

Сората сказал это в манере «делай, что хочешь». Он хотел сказать что-то получше, но сейчас всё шло не так, как хотелось.

— Хорошо. Так и сделаю.

Масиро пошла вперёд. По возможности он хотел бы больше ничего не говорить, но от её вида не смог удержаться.

— Эй, Сиина.

— Что?

— Куда ты идёшь?

— Возвращаюсь в Сакурасо.

— Общежитие в противоположной стороне!

— Я знала это…

— Не лги! Ты шла уверенно.

— Нет.

— Точно.

— Нет.

— Вот что с тобой делать? Хоть стой, хоть падай.

— Сорате стоит проверить здоровье.

— А тебе стоит проверить голову!

В тот день Сората и Масиро без умолку болтали в привычной манере до самого Сакурасо.

Часть 3

Четыре дня спустя, в воскресенье, погода выдалась отличная. Уже один раз проснувшись, Сората наслаждался дрёмой, пока кто-то не ударил по двери, и та не вылетела.

— Какого чёрта ты творишь?!

Он потёр раненый лоб и раздражённо обратился к белолицему пришельцу.

— ~Плохо дело! Плохо дело! Плохо дело, говорю!~

Сората знал, что раз Мисаки орала «плохо дело», то означало это лишь одно. С тех пор, как он поселился в Сакурасо, такое происходило трижды.

— Быстро! Живо переодевайся, Кохай-кун! Битва уже началась!

Мисаки была уже во всеоружии. На ней был топик с длинными рукавами и юбка.

— У Дзина новая дивчина?

— Это свидание! Я говорю, свидание! Начинается тайная миссия!

— То есть мы будем сталкерами.

Сората удержал зевок и принялся возвращать дверь на петли. Сколько бы он ни чинил их, болты уже совсем износились.

— Лучше позвоню профессионалам, чтобы они нормально всё починили.

Пока Сората оценивал ущерб, Мисаки пыталась снять с него штаны и футболку.

— Стоп! Ты зацепила боксеры! Сэмпай, ты их сорвёшь!

— ~Мне всё равно!~

— А мне нет!

Каким-то образом он оттолкнул её и выбежал в гостиную. Хотя шла ещё середина дня, Тихиро уже устроила соло-попойку. На столе валялось полдюжины пустых пивных банок. А нет, теперь их число увеличилось до семи.

— ~Наверняка Кохай-кун тоже волнуется, правда? Правда? Иначе и быть не может! Приготовились и вперёд! Вперёд! Вперёд! Давай, вперёд. Вместе!~

— Камигуса, только человек моего возраста может говорить «Вперёд, вперёд, вперёд». А у тебя выходит что-то непристойное.

— Не очень убедительно это звучит от человека, который бухает средь бела дня.

— А есть закон, запрещающий пить днём?

В её глазах уже был «виден алкоголь». Должно быть, настроение у неё упало ниже некуда, потому что новых свиданий не намечалось.

— Нет, ничего такого.

Чтобы избежать пьяных разговоров, Сората подошёл к холодильнику и достал молоко.

— Если Кохай-кун не пойдёт, я отправлюсь сама! Гарантированно!

— Валяй. Меня не колышет, с кем встречается Дзин.

Когда Дзин подцепил медсестру Норико, Сората пошёл с Мисаки, чтобы проследить за ними, но дельце вышло весьма утомительное. Шпионить было несложно, равно как и останавливать Мисаки, когда та хотела что-нибудь натворить, но вот её депрессивное лицо нагоняло тоску.

Каждый раз, когда Дзин улыбался девушке, и та улыбалась ему, с лица Мисаки улыбка исчезала. А когда они клали друг другу руки на талии, от вечно бодрого настроя Мисаки не оставалось и следа.

— Неправильно, неправильно, я же говорю тебе, Кохай-кун! Если будешь действовать так и дальше, в итоге останешься у разбитого корыта!

— Вряд ли что-то изменится, если пойду с тобой.

— Сегодняшнее свидание с Масиро!

Услышав неожиданное имя, Сората бросил все занятия.

— А, точно.

Он выпил молока, чтобы успокоиться.

Успокойся. Первым делом надо успокоиться.

По сути, и волноваться ни к чему, если Масиро лишь хотела сделать зарисовки пейзажа. Ага, это ради идей для работы. Она говорила, что хотела сделать зарисовки, только и всего. Не так это важно, ведь так? Когда же Сората облегчённо вздохнул, Мисаки выдала новую информацию.

— Они сказали, что пойдут в лав-отель! Если он уведёт её, я не виновата!

Он выплюнул всё молоко, оставшееся во рту. Мисаки с выпученными от неожиданности глазами приняла белую жидкость на себя.

— ~Ух ты, как эротично. Прямо на лицо~

Он слышал, как где-то вдали их комментировала Тихиро.

— Л-лав-отель?! Ты сказала, лав-отель?!

— Ну да, лав-отель. Никогда там не была!

— И я тоже!

— Ребят, чего вы так закипишились? Ну и что, что они идут в отель.

Тихиро потянулась за новой банкой пива.

— По-вашему, это нормально?!

— Но я слышала, это лишь ради идей для работы.

У человека, который называл себя учителем, напрочь отсутствовало чувство опасности.

— Неужели вы и правда думаете, что этот «Махараджа» ничего не будет делать в отеле?! Где ваша голова?! Это невозможно!

— Ну, думаю, ты прав.

— Видите! Это почти так же невозможно, как вам найти мужа!

— Что? Неужто ты нагрубил мне? Ты сказал такое, потому что я, типа, пьяная? Так, что ли? Но я всё слышала.

Пока что он проигнорировал Тихиро. В любом случае, протрезвев, она все забудет.

— Сэмпай, умойся! Прости, что так пошло получилось!

— Переоденешься, и встречаемся у двери, Кохай-кун!

— Сделаю за 60 секунд!

— Сделай за 30, Кохай-кун!

— Принято!

Сората побежал к себе в комнату, Мисаки в ванную, а Тихиро открыла десятую банку.

— Ах, а я лучше приготовлю сэкихан22 на вечер. Правда, они могут вернуться завтра утром.

Они вышли и сразу поймали такси, следуя по GPS-сигналу телефона Масиро, ведущему их к старой станции, отремонтированной пару лет назад. Заплатив 10 000 йен и не попросив сдачу, Мисаки побежала в гигантский торговый центр.

— Ах, твоя сдача! — мужественно крикнул ей вслед Сората, пока она убегала.

— В топку!

Потом он быстро полетел за Мисаки. Сдачи вышло всего на 1000 йен, но если вспомнить её отношение к водителю, это было вполне нормально для чаевых. Она тогда кричала что-то типа:

— У тебя есть три минуты! Уж ты-то сможешь сделать это! Я верю в тебя! Вперёд, вперёд, вперёд! А где нитрометан? Покажи нам свою мощь!

Мисаки, что уже добежала до входа, обернулась и посмотрела в сторону Сораты, махая ему руками.

— Ты слишком медленный, Кохай-кун! Выйди за свои пределы! Сними ограничитель на своей руке и сделай это!

— Как будто я какой-то робот! Я и так выкладываюсь, как могу.

— Достигнув третьего уровня, я смогу трансформироваться!

— Что? Ты, что ли, станешь ещё более жутким пришельцем?!

Только он добежал до неё, как Мисаки снова рванула вперёд, так что Сорате пришлось остановить её.

— Нам нельзя прохлаждаться. Пока мы тут говорим, они устраивают слащавое свидание!

— Их сигнал уже близко, так что надо вести себя осторожнее.

— ~Хорошо, режим маскировки активирован!~

Мисаки попробовала спрятаться за соседним растением, привлекая тем самым ещё большее внимание людей.

— Так ты выделяешься даже больше!

— Кохай-кун, куда теперь?

Он проверил телефон. Карта показывала, что они находились довольно близко. Сигнал Масиро шёл из магазина в южном направлении. Парень показал Мисаки жестом направление и выдвинулся в сторону сигнала. Они поднялись на эскалаторе, потом по лестнице и затаились.

— Они там?

Мисаки выглянула из-за плеча Сораты, который сидел на корточках. Её дыхание щекотало ему ухо. Он всё ещё чувствовал на ней запах молока.

— Сэмпай, ты всё ещё пахнешь молоком.

— Ну, это ведь Кохай-кун выплеснул его на меня!

— Пожалуйста, не используй слово «выплеснул». Только что прошла ученица колледжа и странно посмотрела на нас.

— Ахх, нашла их!

Разволновавшись, Мисаки прижалась к его спине, и парню стало на редкость приятно. Он хотел засмеяться, но как только увидел Масиро, сосредоточился на ней. Дзин и Масиро шли вместе, осматривая магазинчики.

Высокий, статный мужчина и его стройная, красивая спутница привлекли внимание не только Сораты и Мисаки, но и всех людей вокруг. Большинство прохожих бросили на них повторный взгляд.

Парочка остановилась около модной лавки, и Дзин, осмотрев окно, что-то прошептал Масиро. Из-за расстояния сталкеры не услышали ни слова. Масиро часто шевелила губами, но в основном говорил Дзин. Она лишь отвечала на вопросы Дзина, как поступала и с Соратой.

Должно быть, в магазине их ничего не привлекло, и они пошли дальше. Если им что-то нравилось, они останавливались и болтали. И делали это снова и снова.

— Это сбор информации? А? Они ходят и что-то выискивают? Разве они не должны сейчас быть в лав-отеле?! Это торговый центр! Что они тут делают?!

— Как по мне, они на свидании…

— Просто Кохай-кун у нас дурачок! Овца!

— Не смешно.

— Овца!

— Зачем повторяться?!

Он чувствовал себя разбитым. Нет, внутри у него всё кипело. Он хотел засунуть руку себе в глотку и вытащить все неприятные ощущения, но он понимал, что такое провернуть невозможно. Совсем не смешно. Что это вообще такое? Дзин и Масиро ходят по магазинам. Когда расстояние между ними становилось меньше, Сорате хотелось кричать. Ему хотелось убежать, когда их плечи соприкасались, но он не мог.

— Кохай-кун, я достигла своего предела!

Только Мисаки попыталась рвануть вперёд, он схватил её за ремешок на плече и потянул назад.

— Если сделаешь это, тебя поймают!

— Всё норм! Скажу, что устраиваю шопинг!

— В твоём плане слишком много изъянов!

— Но! Но! Я не могу больше сдерживаться! Я вот-вот взорвусь! Оно выходит из меня! Всё сейчас затоплю!

Обуреваемая чувствами Мисаки несколько раз уткнулась Сорате в грудь.

— Пожалуйста, не шевелись!

— Но!

Мисаки была в слезах, говоря это и смотря на него снизу вверх. Сората взял её за руки, и они отошли к соседнему столбу. А Дзин и Масиро осматривали магазин аксессуаров.

— «Если хочешь, могу купить его для тебя», «Правда? Но мне как-то неловко», «Всё хорошо, я хочу подарить его тебе, чтобы отпраздновать наше первое свидание», «Спасибо, я буду им дорожить». Они точно сказали это!

— Дзин вполне мог, но для Масиро это невозможно.

— «Ну, чтобы отблагодарить, в следующий раз приготовлю что-нибудь вкусненькое», «В самом деле? Не могу дождаться», «Что хочешь съесть? Ну скажи, скажи!», «Я хочу съесть тебя», «Эээ~ ты такой пошляк~», «Как же быть-то? Ты выглядишь аппетитно!», «Хватит говорить такие извращённые вещи, я обижусь», «Ха-ха-ха, извини. Я извиняюсь». Именно это они сказали, оба!

— Хватит нести чушь! Дзин-сэмпай мог такое наговорить другим, но у Сиины совсем не такой характер!

— А какой у неё характер? Давай спросим специалиста по Масиро.

Дзин и Масиро дошли до магазина с зонтами на входе. Видимо, Масиро приглянулся зонтик небесно-голубого цвета, поскольку она раскрыла его.

— «Хмм~, тебе идёт», «…», «Мне купить его?», «…», «Не покупать?», «…», «А, ты передумала брать его». Кажется так.

— И это всё, что ты нафантазировал?! Скукота!

— Ты ждала шутку?

— Да чего там, Масиро вообще молчала!

— Сиина и правда ничего не сказала. Невероятно реалистично!

Дзин и Масиро остановились около магазинчика с дорогой утварью. Пока Дзин смотрел вокруг, Масиро разглядывала зонтик из предыдущего магазина. Неужели она и правда хотела купить его? Но стоило Дзину заговорить с ней, как её внимание переключилось на чашки.

— Канда-кун, что ты тут делаешь?

Сората вскрикнул от внезапного голоса. И это была не Мисаки. Медленно повернувшись, он увидел удивлённую Нанами Аояму в свитере кремового цвета, джинсовой юбке, леггинсах и с большой сумкой на плече. Из-за того, что Сората видел её исключительно в школьной форме, сейчас он её еле узнал.

— Ах~ Нанамин! Здравствуй!

— Камигуса-сэмпай, я уже просила не называть меня так.

— Ты предпочитаешь Нанапун?

Нанами сморщила лицо.

— Пожалуйста, зови меня просто Аояма.

— А почему не Аоян?

Звучит так, будто нос заложило от насморка.

— Зови меня нормально — Аояма.

— Да ладно тебе. Нанамин самое то.

Что касается прозвищ, Сорате тоже досталось. В начале был Соратан, Сорапун и Соранин… а потом ему стали навязывать целую кучу имён бисёдзё-персонажей, но в итоге выбор остановился на «Кохай-кун».

Но времени на игры у них не оставалось. Сората и Мисаки должны были следить за Дзином и Масиро. Заметив усталое лицо Сораты, Нанами глубоко вздохнула.

— Тогда зови меня Нанамин. Но что вы тут делаете?

— Нет, сперва ты.

— Я иду на подработку. Вон та лавка с мороженым.

— Мороженое?! Давайте вместе поедим мороженого, Кохай-кун! — мгновенно отреагировала Мисаки.

— Не думай как дикое животное! Побольше используй мозг!

Ремешок на её плече скорее походил на поводок для собаки.

— Опасно, очень опасно… Я чуть было не сбежала из реальности. Спасибо, Кохай-кун!

— Похоже, Канда и сэмпай в хороших отношениях.

Говоря это, она смотрела в другую сторону. Она до сих пор не заметила ни Дзина, ни Масиро. Каким-то образом сталкерам удалось отвертеться. Слишком уж неприлично признаваться, что следишь за чьим-то свиданием.

— Ааа~ тебе не надо идти в академию на выходных?

— Сегодня уроки уже закончились.

— Так ты работаешь после уроков?

Канда подумал, насколько это трудно, но не сказал вслух. Он знал, почему Нанами так упорно работает. Она жила одна и готовилась стать сэйю, хотя её родители, а в частности отец, были против. Они оплачивали её обучение в школе, но не проживание в общежитии и академию сэйю. Чтобы восполнить брешь в личном бюджете, ей приходилось каждый день подрабатывать.

По этой причине жила она бедно, а к концу каждого месяца на еду совсем не оставалось денег, и её живот постоянно бурчал от голода. Он несколько раз угощал её обедом в столовой, но она всегда возвращала ему деньги. Кто-то мог сказать, что она относилась к деньгам очень строго, но Сората считал, ей есть чему учиться.

— Так вы следите за свиданием Сиины и Митаки-сэмпай? — спросила Нанами слегка раздражённым голосом.

— Как ты узнала?!

Он понял ответ на свой вопрос, когда оглянулся. Стоявшая рядом Мисаки прислонилась к столбу и глядела на Дзина и Масиро.

— Какая плохая привычка.

Её глаза сузились так, будто она винила именно его.

— Не могу рассказать детали, но это очень долгая история. Личное тут совершенно ни при чём. Наверно.

— Ты оправдываешься передо мной?

Нанами ушла, не оглядываясь.

— Ах, постой!

— Я опоздаю на работу.

— Ааа, ладно. Постарайся сегодня.

Когда он сказал это, она обернулась.

— Можешь не говорить мне подобное, я в любом случае постараюсь.

Нежно улыбнувшись, Нанами повернула за угол и скрылась из зоны видимости.

Проводив её взглядом, парочка продолжила слежку за свиданием. Но когда Сората перешёл к следующей колонне, Мисаки не последовала за ним.

— Сэмпай?

— Кохай-кун.

— Чего?

Поникшая Мисаки сидела в тени колонны.

— Грудь болит…

Это отличалось от обычного.

Он не хотел видеть такую Мисаки. Даже Сората приуныл. Когда бы они ни следили за свиданиями Дзина, в итоге всё заканчивалось этим. Он не знал, что сказать в ответ, а поскольку Мисаки не хотела его лишний раз беспокоить, между ними повисла тишина. Казалось, что сердце разбили и Сорате.

Но на этот раз он заразился болью не от Мисаки, он чувствовал её сам. Ему было очень больно смотреть на Дзина и Масиро вместе.

— Ты, что ли, заразна, сэмпай?

— Что?

— Как бы сказать. Мне тоже сейчас нелегко.

Честно говоря, Дзин и Масиро, ушедшие дальше, хорошо смотрелись вместе. Дзин был пикап-мастером. Такова суровая реальность. Но эта боль не имела никакого отношения к «Обязанностям по Масиро». Его душа болела именно потому, что он нёс в себе личность Канды Сораты.

Он не хотел копать глубже, чтобы понять главную причину.

Правда, он был не настолько глуп, чтобы отвернуться от своих чувств.

— Дзину-сэмпай нравятся красивые, взрослые и спокойные особы?

Асами из актёрского клуба отличалась добродушием. Медсестра Норико помогала людям успокоиться. Руми обладала очарованием зрелой женщины. Тем не менее, все они были старше Дзина.

— Наверное, так и есть. Фуука, его первая девушка, тоже была такой…

— Ты следила за ним с самого начала …

— Я знала это без слежки. Потому что она моя старшая сестра.

— Эээ?! Подожди. Сестра?!

— Они расстались, когда Дзин окончил среднюю школу. Встречались около полугода.

Сората уже не мог смотреть на Мисаки, которая глядела на объект своей страсти вдалеке.

— Фуука действительно очень красивая, я горжусь ею.

Он не мог ничего сказать. Мисаки тоже весьма милая. С этим согласилась бы добрая половина всех мужчин на свете. Но к чему говорить ей это. Мисаки слышала лишь голос Дзина. Всё, что она хочет, это Дзин. Вот почему она стремится к нему, расстраивается, когда не может быть рядом, но всё равно не сдаётся.

— Наверняка между ними что-то произошло.

— Что?

— Я о Дзине. Когда он окончил среднюю школу, то начал встречаться со многими

девушками. До той поры его сердце принадлежало только Фууке.

— Понятно.

— Хааа… Почему это не могу быть я? Как несправедливо.

Мисаки грозилась упасть в обморок. Но они не могли просто отпустить Дзина и Масиро. Он уже спрашивал, и она отвечала, что ей больно смотреть. Но оставаться дома в неведении ещё больнее. Сората ещё не до конца её понял, но признал, что по-другому Мисаки жить не могла.

Дзин и Масиро спустились на эскалаторе. Мисаки не отставала.

— Ааа, подожди меня!

Сората подошёл к магазину, где продавали зонтики, и взял на кассу тот, который приглянулся Масиро.

— Кохай-кун! Дзин и Масирон уходят!

— Не страшно, если вдруг потеряем их. У нас есть GPS.

Оплатив 5000 йен, он получил зонтик. Работник, сосредоточенный на своей работе, подумал, что это подарок, и стал упаковывать покупку, потому Сората вышел из магазина гораздо позже, нежели хотел. Ожидавшая Мисаки оттого расстроилась.

— Ах~ ну в самом-то деле~ они исчезли.

— Мы можем быстро догнать их!

Достав телефон, они могли найти Масиро. Дороги отобразились нормально, но карта никак не загружалась полностью. Значок, показывающий область, мерцал.

— А?

— Что-то не так?

Телефон сообщил, что не может найти искомое. Сората попробовал ещё раз, но результат не изменился.

— Должно быть, в телефоне Сиины сел аккумулятор…

— Что!~ Я думала, мы можем отслеживать их!~

Мисаки схватила его за воротник и жёстко затрясла.

— Нет, нет! Всё хорошо! Они спустились по лестнице, так что наверняка вышли наружу! Здесь есть только один лав-отель, недалеко от шоссе. Он ещё похож на замок.

— Тогда туда! Поспешим!

Побежав от торгового центра в сторону шоссе, они увидели Дзина и Масиро, переходящих на другую сторону по эстакаде. Сората и Мисаки молча поднялись по лестнице, чтобы остаться незамеченными. Убедившись, что Дзин и Масиро на другой стороне, они спрятались и стали смотреть на них. Лав-отель в форме белого замка находился прямо перед ними.

— Они и правда зайдут туда?

Смотря на замок, Масиро совершенно не выражала никаких эмоций. Когда она что-то сказала Дзину, тот рассмеялся и прошептал ей пару слов на ухо.

— Сэмпай, мы точно должны остановить их! Они и правда собираются туда!

Мисаки внезапно перестала опираться на него.

— Сэмпай?

Обернувшись, он увидел, что она встала. Дзин и Масиро могут увидеть её.

— Сэмпай!

— Хватит…

Её голос стал похож на писк. Трудно было поверить, что это действительно звучал голос Мисаки.

— Я… пойду обратно.

На щеку ей упала большая капля. Небо выглядело чистым, но дождь не прекращал капать. Это был дождь Мисаки.

— Я возвращаюсь.

Удручённая Мисаки сказала это себе под нос и пошла обратно той же дорогой, которой они пришли сюда. Она набрала темп и побежала трусцой, а затем перешла на спринт. Сората хотел последовать за ней, но поймал на себе взгляд Масиро.

— Тьфу!

Дзин схватил колеблющуюся Масиро и силой повёл вперёд. На этом человеческие мысли иссякли. Мисаки просто исчезла из его головы. Сората начал кричать как дикое животное и прыгнул со ступенек. Дзин и Масиро обернулись. Они что-то сказали, но он их не слышал.

Собрав всё, что у него было, в кулак, Сората полетел на Дзина. Его сжатый кулак стал жарче. Его шея стала жарче. Всё его тело словно пылало. В Дзина полетел прямой удар, но до того, как он влетел тому в подбородок, взгляд Сораты сотрясся. Он не понял, что произошло. Само собой, ведь он не ожидал контрудара от Дзина. Удар в подбородок от человека выше и сильнее сотряс ему мозг.

Его тело отказалось работать. Он лишь видел, как всё его поле зрения заполняет земля. Асфальт приближался к нему. Парень даже не понимал, что падал. Мир начал изгибаться. Пытаясь разобраться в происходящем, Сората потерял сознание.

Часть 4

Когда Сората пришёл в себя, перед ним висел зеркальный шар. Вращаясь, он отражал розовый и фиолетовый свет.

— Ты проснулся?

Перед его взором возникло лицо Масиро, закрывшее свет. Освещение комнаты слегка подкрашивало её белую кожу. Всё ещё чувствуя себя туманно, Сората беспомощно посмотрел на неё. Что случилось? Почему эта странная девушка надо мной? И что за удобная подушка под головой? Он даже хотел спросить марку, чтобы купить себе такую же. Но настала пора возвращаться в реальность.

— Эй, Сиина.

— Что?

— Это подушка из коленей?

— Да.

Пока они говорили, его ум прояснился, а сознание вернулось к реальности. Он быстро встал и между делом заехал головой по лбу Масиро. Сората даже и кричать не мог, он просто скатился на пол от боли. А вот Масиро вообще не почувствовала боли и потёрла место их контакта.

— Больно.

— Тогда скажи это так, чтобы я поверил!

— Не больно.

— Тогда и говорить не стоит!

Он не мог постичь её. Существо по имени Сиина Масиро жило за пределами его разумения. И не слишком ли легко она дала парню полежать у неё на коленях?

— О чём ты думаешь?!

— О земле.

— Чё? Уменьши масштаб!

— …

— Нет, не важно.

Масиро сохраняла молчание и лишь моргала.

— Но, вот...

Там, где они сидели, стояла кровать. Кровать на двоих. Кроме того, она имела форму гигантского розового сердца и занимала почти половину комнаты. Помещение специально сделали под кровать. То же можно было сказать и о белых стенах. Освещение создавало эротический настрой.

Обставленная декоративными предметами комната словно предназначалась для принцессы из какой-нибудь сказки. Однако вряд ли скромная, непорочная принцесса ждала принца на белом коне. Скорее, она ждала боксёра, который дрался за её руку внутри замка.

Его глаза болели, а голова кружилась. Сората с его непонимающим взглядом и Масиро, сидящая на кровати и сложившая ноги, походили на невинных детей, забредших в неположенное место.

— Лав-отель.

Масиро безучастно посмотрела на Сорату.

— Меня… вырубил Дзин-сэмпай контрударом...

А когда он открыл глаза, они оказались в лав-отеле.

Сюда их точно привёл Дзин.

— Кстати о поисках. А где Дзин-сэмпай?!

— Он ушёл.

— Почему?!

— Он сказал, что остальное сделает Сората.

— Хорошо... Ну, тогда пошли домой.

— Нет.

— Подумай немного! Ты хоть знаешь, чем тут занимаются?!

— Я буду здесь спать.

От ярого ответа Масиро Сората отпрянул назад.

— Что? Почему? Ты же сопротивлялась…

— …

— Тогда, перед отелем.

— Дзин сказал мне.

— Дзин сказал что?

— Если я сделаю это, Сората придёт.

Сората придёт. Что это значило? Он ведь не какой-то супергерой, который спешит на помощь нуждающимся. Что за нелепица. Тем не менее, всё стоило понимать иначе, если Дзин заметил его и Мисаки.

— Ты видела?

— Что?

В глазах Масиро не чувствовалось ни капли лжи. Значит, только Дзин заметил их.

— Твой телефон, ты выключила его по дороге?

Масиро кивнула.

— Дзин-сэмпай сказал тебе и это?

Масиро снова кивнула.

Сомнений не осталось. Дзин знал. Их поймали с поличным. Дзин знал обо всём и своими действиями испытывал его. Он мог с самого начала планировать завести Сорату и Масиро в отель.

— Я проучу его за это.

— Дзин хороший парень.

— Я знаю. Но это место! Ты должна больше думать, прежде чем действовать!

— …

— Зачем ходить на свидание, если всего лишь нужно набраться идей для рисунка?

Сората высказал больше, чем следовало. Он сказал то, что лежало у него на сердце, но было уже слишком поздно.

— Это было не свидание.

— Вы вместе ходили по магазинам.

Сторонний наблюдатель точно принял бы это за свидание.

— Дзин попросил меня об этом.

— Зачем?

— Это наш секрет.

От её слов его гнев только возрос.

— А. Ладно тогда!

Масиро неожиданно встала.

— Ч-что?

Она проигнорировала Сорату и пошла в ванную.

— Подожди!

— Почему?

— Я ещё не закончил говорить!

Не отвечая, она приспустила топ.

— Зачем ты раздеваешься?

— Чтобы помыться.

— Я же всё увижу! Хоть немного обдумай ситуацию! Мне-то что делать?

— Хочешь помыться вместе?

— Ладно, я понял! Я продолжу читать нотации в ванной.

— …

— …

— Тогда раздевайся.

— Прошу тебя, прекрати!

— Я плохо понимаю Сорату.

— Я говорю понятно, просто ты очень странная. Короче, дай мне передохнуть.

Только когда он начал говорить с ней жёстко, она остановилась.

— Подумай над этим! Что если произойдёт нечто плохое?!

Повисла тишина, и отчаяние Сораты заволокло всё вокруг. Масиро равнодушно

посмотрела на него, а затем медленно пошла к нему, частично сняв одежду.

— Это бессмысленно.

Её голос звучал очень прохладно.

— Почему?

— Это — то же самое.

— Скажи так, чтобы я мог понять.

— …

— …

— Даже если бы я собиралась сюда придти, то всё равно бы сперва пошла искать идеи.

— Ты…

Он сжал губы, издав при этом неприятный звук.

— А что насчёт Сораты?

— Что?

— Что случилось? Ты сказал, что будешь занят.

— …

Тут его гнев и отчаяние рассеялись. Масиро попала в яблочко, и Сората отчётливо видел в её глазах уныние.

— Странно тут ведёт себя Сората.

— Это…

Он знал. Ничего странного тут не было. Он понял это в торговом центре. Он наконец-то понял. Ему стало больно смотреть на Масиро и Дзина вместе, и он вообще не хотел этого. Всё началось не в прошлую бессонную ночь. Это началось уже давно. Возможно, он впервые почувствовал это в момент их первой встречи.

Именно поэтому он волновался.

Он не хотел подвергать её опасности.

Он не хотел её ранить.

Он хотел видеть её улыбку и всегда быть рядом с ней.

Даже если и было так, высказать всё вслух он не осмелился.

— Неважно.

Он не мог отвести от неё взгляд.

— Для Сораты, который хочет покинуть Сакурасо, это неважно.

Она всё-таки сказала то, что он не хотел слышать.

Сората не мог сказать, что хотел. Он не имел права говорить о своих чувствах.

— Мне нужно сделать это, чтобы нарисовать свою мангу.

Сухо отвечать решительной Масиро не имело смысла. Дешёвые ответы она не слышала. Они не достигнут её. Она жила так, как хотела, как велела её истинная сущность. Так она проявляла себя. Для неё жить — значит творить. Таково её кредо. Её первоочередной задачей было создавать вещи. Побыв рядом с Масиро, он понял это. Она относилась к тем людям, которые готовы пожертвовать ради своего творения собственной улыбкой.

Она пришла сюда, потому что захотела отыскать идеи для работ. Он жалел, что велел ей больше думать, а потом действовать. Масиро думала. Она приняла решение, сперва обдумав его, а потому не колебалась. И не дрожала. Тем, кому следовало думать, прежде чем действовать, был Сората.

— Я пошла.

Когда Масиро сказала это, Сората даже не мог увидеть выражение её лица. Ему не хватило смелости посмотреть ей в глаза.

Когда она вышла из ванной, туда зашёл он и забрался под душ, уставившись себе под ноги. Ничего хорошего сегодня не случилось, но казалось, словно вместе с потом уходит и всё плохое, навалившееся на него.

Когда он вернулся, Масиро уже спала на кровати в форме сердца. Она была абсолютно беззащитна, её прикрывало лишь одно полотенце. Сората хотел сказать её надеть что-то, но не мог. Он лишь молча положил на неё одеяло.

Пока она принимала душ, он подумывал уйти. Но он боялся оставлять её в подобном месте, потому решил остаться и лично за ней присмотреть.

Он не хотел спать с ней на одной кровати, так что пристроился вдали от неё, напротив входа. Нажав пару клавиш на телефоне, он позвонил Дзину, который сразу ответил на звонок.

— Эй, как себя чувствуешь?

— Ужасно.

— Ха-ха. Прости, я хотел принять удар, но ты бежал на меня, как монстр. Поэтому я подумал, что ты меня простишь, и замахнулся, не думая.

— Меня это не волнует.

— Что, так ты позвонил мне не потому, что разозлился?

— Я не в настроении.

— А, ты воевал с Масиро?

Дзин очень хорошо всё знал. Сората хотел себе такую же способность.

— Мы не воевали. Но я получил смертельный удар.

— А Масиро?

— Она спит.

— В твоих руках?

— Как такое может быть, если мы только что воевали? Она спит на кровати одна.

— А ты?

— Я зажат между стеной и решёткой для обуви.

Дзин рассмеялся.

— Что ты сделал?

— Я бы сам хотел знать.

— Сочувствую Масиро.

— А что насчёт меня?..

— Тебе я нисколько не сочувствую.

Сората и сам к себе так относился, но другое дело услышать это от Дзина. Он хотел возразить, но и отходить от темы не хотел, потому пропустил иронию мимо ушей.

— Я покину Сакурасо.

— Ты позвонил мне, только чтобы сказать это?

— А разве нельзя?

— Нет, мне без разницы. Если думаешь, что таков твой путь, то дерзай.

— Учту твои слова.

— Ну, что до меня, я не выношу вида расстроенной девушки.

— Неужто кто-то из-за меня расстроится?

— И если никто не признает моих усилий, то никто и не похвалит.

— Да.

— Между прочим, меня долго отчитывали.

— Кто?

— Масиро.

— Из-за чего?

— Чтобы я больше не беспокоил тебя.

— Что?

— Она сказала не напрямую, но, выйдя из отеля, я подумал и пришёл к такому выводу.

— Что, чёрт возьми, это значит?

— В отличие от тебя, я не специалист по Масиро. Сегодня мне было очень трудно общаться с ней.

— Как посмотрю, у вас прошло замечательное свидание.

— Свидание, да?

Его ответ вышел бессодержательным. Дзин задумался, и разговор прервался.

— Масиро что-нибудь говорила про сегодня?

— Она сказала, что это секрет между вами двумя.

Он не хотел этого, но по голосу казалось, что он жалуется.

— Я велел ей сказать так. Чтобы сохранить всё в тайне.

— И какой в этом смысл?

— Не говори так. Мы и правда лишь ходили по магазинам по моей просьбе.

— И что ты тогда хочешь от меня?

— Не дуйся. Я действительно не хотел говорить об этом, но завтра день рождения

Мисаки. Я просил помощи, чтобы подобрать подарок. Теперь понятно?

— …

— Я сказал ей, что она может рассказать об этом, если ты спросишь, но она решила проявить тактичность.

— И что?

Смысла слушать это не было. Он уже решил покинуть Сакурасо.

— Кроме того, в магазине зонтов ей кое-что приглянулось.

Зонтик, о котором сейчас шла речь, стоял завёрнутый около двери.

— И продавец-консультант, и я рекомендовали ей купить его, но она сказала, что не будет покупать его сегодня. Как ты думаешь, с чего бы так?

— Откуда мне знать?

— «Я куплю его с Соратой». Вот, что она сказала. Вы дали друг другу обещание?

Когда он услышал это, у него заболело в груди. Он точно это сказал, но не считал это обещанием. Он сказал так только потому, что не хотел расстраивать Масиро. Но она приняла ту фразу за серьёзное обещание.

Он не понимал, почему Масиро так думает, но это разрывало на части его сердце.

— Если не хочешь, чтобы кто-то увёл её, то по-хозяйски выполняй свои обязанности и заботься о ней.

— В каком смысле «по-хозяйски»… Я имею в виду, Сиина похожа на очаровательного зверька, но…

— Ты пожалеешь, если не удержишь всё в своих руках.

— Говоришь, мне следует надеть на неё ошейник и держать на поводке?

— Хорошая идея. Возбуждает.

Сората представил её в таком виде и сразу отбросил эту картину прочь.

— Ты какую-то ерунду напридумывал!

— А почему бы тебе не попробовать? У вас там наверняка дают в аренду поводки и всякое такое.

— Я не буду это делать!

— В первый раз лучше попробовать по-нормальному?

— Хватит об этом!

— Боже, какой непорочный парень.

Снова уйдя от темы, Сората посмотрел на спящую на кровати Масиро.

— Я вешаю трубку.

— А, подожди.

— Ты хочешь ещё что-то спросить?

— Сэмпай, где ты?

— Я? Я у Руми дома.

— Мы можем поговорить ещё немного?

— Конечно, она всё равно в душе.

Сората отчётливо слышал на заднем фоне плеск воды.

— Всё ясно.

— Итак, что ты хотел?

— Вернись сегодня вечером в Сакурасо.

— …

Хотя Дзин ничего не сказал, он точно всё понял. Он знал, что за ним следили, и кто именно следил.

— Ты должен знать это лучше, чем…

— Окей, стоп!

— Дзин-сэмпай!

— Я запрещаю тебе говорить о том, о чём сам стараюсь изо всех сил молчать.

— Я не могу смотреть на такую Мисаки-сэмпай.

— Ах. Ты всё же сказал.

Дзин ответил в довольно беззаботной манере. Наверное, он понимал, что рано или поздно этот день придёт.

— Для меня это слишком.

— Почему не Мисаки-сэмпай?

— …

— Дзин-сэмпай?

— Нормальные люди спрашивают такое?

— Просто у меня нет выбора.

— И зачем спрашивать, если знаешь.

— Если ты купил ей подарок на день рождения, то не всё так просто?

Давая Дзину время ответить, он ждал. И вот тот начал отвечать.

— Сейчас я не могу… Если увижу её грустный взгляд, то точно съем её.

— Что?! Ты зверь!

— Внутри меня живёт зверь, который хочет навредить Мисаки. Я хочу развратить её, хочу выплеснуть на неё всю свою похоть. Я хочу сломать её… хотя бы на мгновение, я хочу полностью доминировать над ней.

Его голос звучал тихо и шатко.

— Но она для меня драгоценный человек. Я не смею и пальцем её тронуть. Она очень дорога мне… С этим ничего не поделать.

Дзин показывал свою необычную сторону. Хоть он не собирался возвращаться, он думал о Мисаки. Когда он видел Мисаки и Сорату вместе, его это также несколько раз задевало.

— Я всё понял, когда услышал это от первой девушки.

— Ты о сестре Мисаки?..

— Не может быть, Мисаки рассказала тебе? Как-то грустно мне от таких новостей становится.

— Прости.

— Я правильно сделал, когда врезал тебе.

— Я буду вечно это помнить.

— Давай представим, что этого никогда не было.

— Нет, я хочу услышать, почему вы расстались.

— Просто смой всё в унитаз.

Дзин издал горькую усмешку. Он не сопротивлялся и явно не собирался прекращать говорить.

— Я до сих пор помню, что мне сказала Фуука. Нет, я просто не могу забыть. «Я лишь замена для Мисаки. Ты выбрал меня, потому что боишься обидеть её и хочешь оставить чистой?»

— Как унизительно.

— Пока я не услышал это, я о подобном даже не думал. Но отчего-то я не мог найти себе оправдания. В конце концов, она сказала: «Извинись хотя бы», — и замахнулась на меня кулаком.

— Ха-ха.

— Тут не над чем смеяться. У меня кровь носом пошла.

Представив Дзина, лежащего на полу с окровавленным носом, Сората засмеялся ещё сильнее.

— Я совсем не понимаю романтику Дзина-сэмпай.

Если вам кто-то нравится, не правильно ли заботиться и обнимать объект своей любви? А желание сломать или замарать его — это полная противоположность вышесказанному.

— В любом случае, вернись вечером в Сакурасо.

— Я~ говорю~ тебе~ если я вернусь, то запрыгну на Мисаки.

— Тогда запрыгни на неё.

— Сората, ты меня вообще слушал?

— Ага, сэмпай любит Мисаки-сэмпай.

— Балда! Ты всё-таки сказал это!

— Это месть за удар по лицу.

— Это невозможно для меня…

— Почему?

— Потому что я осознал, почему хочу сделать ей больно.

— Это…

— А, прости. Руми вышла, я убегаю.

— Подожди, сэмпай! Вернись в Сакурасо!

Дзин не ответил. Сорате оставалось лишь верить в него. В настоящее время в Сакурасо находилась Тихиро, так что он не сильно беспокоился… но все же беспокоился. Впервые он увидел плачущую Мисаки.

Если бы сегодняшний день прошёл как все прочие, она бы прикусила губу и пережила это. Но сегодня было иначе. Сегодня всё, что она в себе накопила, вырвалось наружу. Потому не так-то просто было во всём разобраться.

Сората закрыл телефон и положил его на обувную стойку. Он сложил ноги вместе и закрыл глаза. Ночная тишина нагоняла чувство одиночества. Он начал думать над словами Дзина, о Масиро, о зонтике и свидании. Тишина подчёркивала девичье дыхание, которое послужило ему колыбельной. Парень решил извиниться перед Масиро за сегодняшнее, когда проснётся. Если она простит его, он может покинуть Сакурасо без угрызений совести.

Часть 5

Проснувшись, он почувствовал себя ужасно. Сон в сидячей позе мало кому понравится. Всё тело болело, и он совершенно не мог двинуть им, не говоря уже о том, чтобы встать. Помассировав болезненные руки и ноги, он вылез из пространства между дверью и стойкой для обуви.

Когда утром позвонили, Сората поспешил освободить номер в лав-отеле, волоча за собой Масиро.

Когда они вышли на улицу, лил дождь. Да и температура для июня была довольно низкой.

Масиро посмотрела на серое небо.

Сората очень устал.

Когда они проснулись, то не могли сказать друг другу ни слова. Они упустили возможность сказать «доброе утро», так что дальнейший диалог вышел бы неловким и неестественным. Даже при уходе из номера Сората лишь показал на дверь подбородком.

Они не говорили даже в лифте, холле и ресепшене. Масиро даже не пыталась заговорить или хотя бы взглянуть на Сорату. А позиция «Я не собираюсь сдаваться просто так» свела на нет желание Сораты побыстрее извиниться.

Если собираешься вести такую игру, то этого я и хочу. Я всё равно уеду из Сакурасо. И больше никогда не буду путаться с Сииной Масиро.

Масиро явно решила, что дождь в ближайшее время не кончится, потому что решила пробежаться. Наблюдая за её маленьким, слабым телом, Сората без раздумий окликнул её.

— Сиина.

— …

Масиро встала вполоборота, но смотрела не на него, а на землю.

Чтобы привлечь её внимание, он достал длинный, тонкий пакет. Внутри находился зонтик, купленный им в торговом центре.

— Возьми.

Сунув ей в руки зонт, Сората в одиночку поднялся по лестнице, ведущей на эстакаду. Холодный дождь приносил ему радость. Смывал все неприятные ощущения. Позволяя дождю промочить себя до нитки, парень наказывал себя. Некому было его прощать, но под дождём он чувствовал искупление.

Парень медленно шёл по эстакаде. Смотрел на дождливое небо. Но тут в поле зрения появился участок голубого неба.

Его догнала Масиро вместе с зонтом, который он для неё купил. Небесно-голубой зонтик. С картинками неба внутри. Когда Масиро держала его, он выглядел слишком ярко, но зато шёл ей больше, чем тот красный, позаимствованный у Мисаки.

— Откуда он у тебя?

— Я видел, как кое-кто вожделенными глазами смотрел на него, потому купил его в подарок.

— Понятно. Ну, тогда я верну его.

— Нет, я дарю его тебе.

— А как же подарок, который ты хотел подарить?

— Ты ещё не поняла?

— Нет.

— Когда я говорил кое о ком, я говорил о тебе.

Засмущавшись, Сората затопал дальше.

Масиро подпрыгнула к нему и закрыла его зонтиком. Идти так было очень неудобно.

— Спасибо.

— Всё нормально… не бери в голову.

— Ага.

Масиро кивнула.

— Сората…

— Да?

Масиро посмотрела на него. Впервые за тот день их взгляды пересеклись. Только она открыла рот, чтобы что-то сказать, как кто-то позвал их.

— Эй, вы.

Их позвал полицейский в дождевике. Зонтика у него с собой не имелось, потому ему пришлось довольствоваться пластиковым козырьком.

— Вы выглядите как старшеклассники.

Взгляд, полный сомнений. Лучше придерживаться мысли, что он заметил их выходящими из лав-отеля.

— Да.

— Нет, мы студенты колледжа.

Ответы Сораты и Масиро перекрыли друг друга. Полицейский подозрительно посмотрел на них и, заметив их ложь, шагнул к Сорате.

— Эй, сейчас лучше наврать, — прошептал он Масиро на ухо.

— Почему?

Смысла говорить с Масиро тайком не было.

Сората почувствовал, как энергия покидает его тело.

— Даже если вы и пара, не очень хорошо пропускать уроки и вытворять непристойные вещи.

— Мы не пара.

— Аххх! Сиина, просто помолчи.

— Какие у вас отношения?

Пока Сората пытался придумать хорошее оправдание, Масиро снова заговорила.

— Сората мой хозяин.

Внезапно подул ветер.

Полицейский странно посмотрел на Сорату.

— Э-это недоразумение! Сиина, ну что ты говоришь?!

— Держишь меня на поводке.

— Как так? Ты слышала, как я разговаривал с сэмпаем?

Вероятно, и про его уход из Сакурасо она слышала. Если так, то ситуация для Сораты становилась ещё более неудобной.

— …

Масиро говорила что угодно, но не то, что нужно.

— Ты сказал, что закуешь меня в цепи.

Он не нашёл в себе отваги посмотреть на кашляющего офицера.

— Нет, нет, стой! Не вырывай слова из контекста! Почему ты так со мной поступаешь? У тебя на меня зуб? Это из-за вчерашнего? Прости! Я больше не буду заносчиво читать тебе нотации! Пожалуйста, объясни всё полицейскому! Если всё так и продолжится, это запишут мне в личное дело!

— Послушаю твои оправдания в отделении, проследуй за мной, хозяин.

— Офицер! Как вы можете такое говорить примерному гражданину?! Я — хозяин? Если я докажу свою невиновность, то подам в суд за клевету. В следующий раз мы встретимся в суде!

— Хватит чесать языком и идём!

Полицейский уволок Сорату со ступенек.

— Сиина!

— Мы должны услышать твою версию случившегося, так что идём.

— Хорошо.

— Сначала как следует всё объясни!

Чтобы полностью рассказать всю историю от начала и до конца в отделении, потребовалось почти два часа, а после Сората совершенно выбился из сил.

Объяснить ситуацию стандартными средствами оказалось трудно, но когда они сказали, что Сиина начинающая мангака, собирающая материал для своей манги, их отпустили.

Когда они закончили объясняться, за ними приехала Тихиро. Они пристыжено склонили головы, извиняясь за недоразумение, но от страха не решились сказать что-то ещё.

В любом случае, им удалось избежать наказания. И им не приписали никакую уголовщину.

Когда они вышли из участка, дождь уже закончился, и между облаками просматривалось солнце.

— Думаю, на вас сакихена уже не осталось.

— Да вы что! Неужели больше нечего сказать?

— Конечно, есть, но ты же знаешь, я сдерживаюсь.

Скрывая напряжение на лице, Тихиро затопала к нему.

— Я-я знаю.

Сората отошёл на три шага назад.

— Меня не волнует, что ты делаешь, но убирай за собой бардак, как Митака.

— По мне так всё нормально, пока я действую в рамках логики.

— Что? Хочешь быть хорошим человеком?

— Таков план.

— Если не будешь думать о последствиях, то наживёшь себе проблем.

Взглянув на стоящую позади Масиро, Тихиро развернулась и сказала:

— Ах~ах, как же влом идти в школу.

Тихиро пошла к станции. Посмотрев ей вслед, Сората обернулся и позвал Масиро:

— Эй, Сиина.

— …

Она услышала, но ничего не ответила.

— Я сожалею о вчерашнем. Не стоило мне такое говорить.

— …

— Я знаю, ты пошла на это после долгих раздумий.

— …

— Но то место не очень годится для сбора материала.

— …

— Я покину Сакурасо, но я тебя выслушаю. Расскажи мне всё. И скажи, куда ты хочешь пойти и что сделать.

Если бы Сората знал, куда она хотела пойти, он бы не позволил Дзину увести её.

— Я свободен в любое время.

Говорить такое ему было довольно неловко, но Масиро до сих пор не отвечала.

Ничто уже не держало его, так что он решил следовать за Тихиро, но Масиро схватила его сзади.

— Сиина?

Он попытался оглянуться, но не мог.

— Не уходи.

Голос прозвучал тихо, но Сората ясно услышал его.

— Но я…

Если он ничего сейчас не скажет, то его сердце не выдержит.

— Я…

Его мозг не работал. Он не мог выговорить то, что хотел. Ему следовало ещё раз сказать, что он переезжает, но не мог.

Он попытался глубоко вдохнуть и собраться с мыслями.

Я развернусь и ясно скажу это.

Как только он решил так, Масиро упёрлась лбом ему в спину. Когда она сделала это, спина Сораты одеревенела, и парень не смог двинуться с места.

От прикосновения он почувствовал в спине мягкое тепло.

Сората чувствовал спиной её дыхание. Масиро остановилась прямо позади. Не говоря ни слова, они какое-то время стояли вот так. Но он чувствовал, что в Масиро нарастает беспокойство, и не мог с этим мириться. Он должен был что-то с этим сделать.

— Переезд...

— Да?

— Переезжать трудно.

— Да уж...

— Это хлопотно, менять адрес и всё такое.

— Ага.

— В обычном общежитии живут в комнатах попарно, да и комендантский час приносит много хлопот.

— Точно.

— А Сакурасо не такое уж плохое.

— Мне оно нравится.

Когда она вслух высказала ему это, его сердце заколотилось сильнее. Наверно, как и у Масиро.

— Думаю, мне оно тоже нравится.

Но он считал, что честность ничего не меняет. Слушая, как другие говорят о Сакурасо, как о месте для проблемных людей, он и сам поверил в это. Он продолжал твердить себе, что надо не выделяться из толпы.

Поначалу он и правда думал, что Сакурасо — это проблемное место. Оно полнилось странными людьми, да и учитель выходил за рамки принятых норм.

Но было весело.

Жизнь в Сакурасо приносила гораздо больше веселья, чем обычное общежитие.

Каждый день казался школьной поездкой.

Сората с самого начала знал, что большинство учеников не поймут его, а преподаватели будут избегать данной темы.

Непреложная истина. Реальность. Правда.

— Привет?~

Тихиро, ушедшая далеко вперёд, остановилась и состроила им рожу.

— Вы забыли, что я здесь? Что вы пытаетесь сделать? Подумайте о прохожих, аж жуть наводит!

— Мы-мы не делаем ничего плохого!

Сорате пришлось сказать это из-за Масиро, прилипшей к его спине.

— Что за «Мне тоже оно нравится»? Звучит дёшево!

— Уваааааа! Не повторяйте эту опасную фразу!

— Вот достало. Только и знаешь, что маячить перед глазами.

— Не сыпьте соль на рану! Вы ведь учитель!

— Я придерживаюсь львиного стиля образования!

— Пусть так, это уже слишком!

— Раз у тебя так много жалоб, то ладно! Устоим сегодня в Сакурасо собрание!

— А? И что будем решать?

— Хочу внести правило, запрещающее внутри общежития любовные связи!

Предложение Тихиро эхом разошлось по голубому июньскому небу. Учительница продолжила путь, ускорив темп. Этим она велела им тоже поспешить.

Игнорируя её, Сората держал медленный темп Масиро. Он посмотрел на неё сбоку от себя. Масиро тоже посмотрела на него.

— Что?

— Нет, ничего.

Он и правда хотел спросить, почему. Он не хотел делать это, так как боялся услышать в ответ что-то типа: «Не хочу, чтобы человек, который даёт мне баумкухен, исчез».

Нынешний расклад его вполне устраивал.

14 июня.

В протоколе собрания Сакурасо записали следующее.

—За введение запрета на любовные связи внутри общежития: 1 голос за и 5 против. Как обычно, сегодня мы опять впустую потратили время.

Секретарь: Рюноске Акасака.

Глава 4. Не так уж плохо побыть серьёзным

Часть 1

Вечером того же дня, когда его привели в участок, Сората разорвал бумагу с надписью «Моя цель — побег из Сакурасо» и заявил всем, что остаётся.

— Приношу глубочайшие извинения, что нагнал шороху. Благодаря вам я пришёл в себя. Я продолжу жить здесь, в Сакурасо, так что позаботьтесь обо мне.

Дзин понимающе улыбнулся поклонившемуся Сорате, а пьющая пиво Тихиро попросила не говорить настолько смущающих речей. Мисаки сменила тему, будто её это совсем не касалось, и тогда дело дошло до Рюноске, который в своём репертуаре остался у себя в комнате.

«Да, хорошая работа. От горничной».

Использовал электронную горничную, чтобы та выполнила за него всю работу, и не явился на собрание лично.

Остаться в Сакурасо Сорату побудила Масиро, но вот её как раз на собрании и не было, поскольку по приходу она тут же направилась к себе рисовать мангу. Потому Сората не знал, что она думала.

Должно быть, из-за скорых сроков сдачи сейчас она трудилась даже больше, чем раньше, и если бы он попытался заговорить с ней, она бы его проигнорировала.

Даже если он говорил, что ванна готова.

— Аууу, Сиина. Прими ванну.

— …

— Ванну.

— …

— Похоже, я могу говорить всё, что хочу. Если не ответишь, я полапаю твою грудь.

— …

— Как же мне жаль, что это шутка.

Масиро не выказывала никакой реакции. Сорате на самом деле не хватило бы смелости, чтобы полапать её грудь, потому он сдался и пошёл в свою комнату, чувствуя себя воздухом, на который не обращают внимание. Может, «Сора» в его имени и правда означало воздух23…

Тогда пора уже жаловаться на своих родителей.

На следующий день Сората пожалел о своём вчерашнем решении. Когда он открыл дверь, Масиро до сих пор сидела за столом и работала на планшете. Восход освещал стройную фигуру девушки и создавал вокруг неё божественную ауру.

Так как она не отвечала на его вопросы, ему пришлось вытаскивать её из-за стола и каким-то образом волочить в школу. Конечно, она пребывала в таком состоянии, что просто не могла сосредоточиться на уроках. Когда Сората на перемене посетил её в классе изобразительного искусства, то увидел, как она без зазрения совести дрыхнет на столе. От прочих студентов-художников он понял, что она не просыпалась, что бы учителя ей ни говорили.

Он думал, что её придётся ждать после школы, но получилось наоборот, это она пришла к нему, пока он собирался. Её лоб до сих пор был красный после сна на парте, а волосы запутались. Как бы то ни было, она сразу дёрнула Сорату за ремень и попросила отвести в общежитие.

Из-за этого они породили волну недоразумений среди одноклассников, а Сорате пришлось уйти, не имея шанса всё им объяснить.

Как только они вернулись в Сакурасо, Масиро вернулась в рабочий режим и, закрывшись у себя, продолжила работу над мангой. При этом она не сказала Сорате ни «спасибо», ни что-то ещё.

Похоже, она делала по одной черновой странице в день. Она посылала их по электронной почте редактору и временами говорила с ним по телефону.

Шло время, и распечатки отвергнутых раскадровок оказывались на полу. Чтобы следить за порядком, Сорате приходилось иногда заглядывать в её комнату. Раскадровки Масиро почти доходили по качеству до чистовиков. Персонажи были нарисованы сплошными линиями, без грубых участков.

Календарь на стене, на котором около даты 30 июня красным цветом написали «Крайний срок для конкурса», говорил, что у неё осталось лишь полмесяца, так что она не могла позволить, чтобы её черновые варианты отвергали. Она должна была получить одобрение всех раскадровок и как можно скорее начать чистовик. Но даже в такой ситуации она не забросила отработку навыков рисования.

Не рассчитывая на ответ, Сората спросил Масиро.

— А не лучше ли повременить с тренировками?

— Сейчас мне нужно тренироваться. Равно как и в будущем, — быстро ответила

Масиро, не отвлекаясь от рисования.

Но что бы он ни спрашивал у неё в дальнейшем, его игнорировали.

Хотя Масиро забила голову одной лишь мангой, иногда она подходила к Сорате и говорила бессмысленные вещи. Если же он первый пытался разговаривать с ней, она не обращала на него внимания, а начинала говорить, только когда сама того хотела.

Впервые это произошло, когда Сората и Мисаки играли в файтинг. Тогда она сказала:

— Сората, я иду к себе.

И она действительно ушла к себе. Во время смены раунда парень оглянулся в её поисках, но девушка уже ушла. Он не знал, что она хотела этим показать.

— Кохай-кун, что это было такое?~

— Поди разбери.

А на следующий день, когда он уже собирался спать…

— Сората, я иду в душ.

Она пришла к нему в комнату и заявила это. А через день…

— Сората, в туалет.

Услышав это, он выплюнул сок, который пил.

— Да что ты хочешь этим сказать?!

— Это Сората сказал мне говорить обо всём.

— Я имел в виду другое!

Он сказал это в день похода в лав-отель, но не имел в виду, что она должна говорить ему обо всех аспектах её повседневной жизни.

— А что насчёт чистки зубов?

— Не стоит говорить мне об этом!

— А что насчёт переодевания?

— Переодевайся, сколько влезет!

— Сората капризный...

— Сегодня всё стало ещё хуже! Это надоедает больше, чем объяснение офсайда маме!

— Офсайд?

— Не спрашивай!

Масиро скривила губы и пожаловалась:

— А нужно говорить, что я сдала раскадровки?

— Вот такие вещи говори!

— Я сдала раскадровки.

— Угу. Поздравляю.

— Спасибо.

Это стало бы проблемой, если бы она не говорила ему настолько важные новости, так что он попросил Масиро рассказывать ему обо всём. Конечно, когда она сказала, что у неё начались месячные, он хотел умереть, но помимо этого всё было терпимо.

— А что насчёт офсайда?

— Я же сказал, тебе такое знать не нужно!

До крайнего срока осталось девять дней. За это время от Масиро требовалось сделать тридцать две страницы, потому Сората решил отложить её тренировки. Он так и не рассказал ей про офсайд.

Прошла неделя, и наступило 29 июня. Когда он вышел из душа и пошёл в свою комнату, то увидел Мисаки, как обычно злоупотребляющую шортами с футболкой.

Дивчина прилипла к телевизору и играла на приставке. Это была RPG. Игровых часов набежало за тридцать, а она уже дошла до последнего подземелья. Мисаки играла в таком стиле, чтобы пропускать всех слабых монстров, неписей и побочные квесты, потому её уровень в ролевых играх всегда оставался жутко низким. Как парень и ожидал, она завалилась в последнее подземелье со слабой командой, которая не могла справиться даже со свитой босса.

Она раз за разом нажимала кнопку сброса, чтобы попытаться ещё раз.

— Будет быстрее, если ты прокачаешься.

— Я лучше брошу играть, чем буду издеваться над слабыми!

— Да неужели?

Вот только её собственный уровень был ниже «слабого»…

— Кстати, я тоже хочу сыграть, так что подвинься.

Мисаки даже не посмотрела на Сорату и, блестяще избежав атаки одного из монстров, вышла из подземелья.

— Понятно, простой игнор…

Замечательная тактика бегства.

— Уверен, надо делать не так.

— Нет, нет, Кохай-кун! Ты должен играть так, как хочешь! Скучно играть по чьим-то правилам! Я придумаю собственный стиль игры!

— Пусть и так, но не надо относиться к игре настолько серьёзно!

Крича абсурдные вещи, Мисаки добежала до комнаты финального босса. Если она увернётся от последнего моба, то доберётся до босса. Хотя, учитывая её максимальные хитпойнты, она не переживёт и одного его удара. Речь шла о 3000 урона за удар, а Мисаки располагала всего 2000 хитпоинтов. Разрыв составлял 20 уровней. Также финальный босс имел вторую форму, атаки которой обладали окаменяющим и отравляющим эффектами, наносящими сокрушительный урон.

Мисаки, ничего этого не знавшая, прорвалась через толпы врагов до точки сохранения в передней части комнаты босса. Она облегчённо вздохнула и открыла меню сохранения. А затем экран погас, и парочка замолчала. Появился логотип приставки.

— А? Что случилось?!

Сората и Мисаки проверили приставку и увидели там Кодаму, пятнистую кошку, зарядившую кошачий пинок по кнопке питания.

Внезапный, беспощадный кошачий сброс данных. А в этой игре, заработавшей дурную славу из-за специфичного геймдизайна, сохраняться можно было лишь на чекпойнтах. Таким образом, Мисаки пришлось вернуться ко входу в подземелье, к месту последнего сохранения.

Шокированная Мисаки завалилась на спину и тупо уставилась в потолок.

— Два часа усилий коту под хвост. Я не смогу повторить~ Словно моя душа разбита на тысячи кусочков. Не сердце, а именно душа. Нет больше на это сил.

— Я понимаю, каково тебе.

Сората тоже часто переживал кошачий сброс. Он взял Кодаму и улыбнулся.

— Эх~

Мисаки внезапно вздохнула.

— Знаешь~ Кохай-кун.

— Ты опять собираешься нести чушь?

— Заставить королеву превратиться в собаку — довольно эротичная идея.

— Да что ты несёшь?!

— «Ха-ха-ха! Я превращу тебя в собаку!», «Ни за что не отступлю!», «Как долго ты будешь противиться? Превратись-ка в собаку!», «Кяяяя…». А затем королева станет собакой!

— Это проклятие звучит слишком по-японски.

— «Каково это быть собакой» , «Вууу~», «Раз ты собака, то гавкай в ответ!», «…Гав, гав… гав…», «Пав!», «Гав», «Сидеть», «Гав», «Как мило, я буду вечно заботиться о тебе. Ахахахаха…» «Вууууу~…». Как-то так. Разве это не эротично? Это тебе не просто панцушот или коммандо24! Это настоящая эротика. Само название — просто рай!

— Тебе нужно предъявить иск!

Мисаки ещё раз вздохнула. Её возбуждение бесследно исчезло.

— Я просто не могу это сделать~ Даже игры и разговоры с Кохаем-кун не помогают мне забыть.

— О чём?

— Моя жажда не иссякнет.

— Ты наркоманка, что ли?

Мисаки закрыла лицо руками. Вероятно, она хотела остаться со своими эмоциями наедине, а не прикрыть от света глаза.

— Моё тело изнывает от желания.

Её голос стал немного похотливым.

— Я хочу сделать это. Я больше не могу сдерживаться, Кохай-кун!

— Скажи это Дзину-сэмпай!

— Я сказала~

— Ааа, правда?

А он думал, что это окажется проблематично.

— Я пишу ему на почту, чтобы он поторопился со сценарием. Я даже шлю ему СМС-ки.

— Что?

Услышанное шло вразрез с тем, что он ожидал.

— В следующий раз я хочу на 30 минут. Хм, или дольше. А мне по силам фильм?~ Ах~ Хочу попробовать!~

— Так ты говорила об анимации?..

— Каждый раз, как я вижу Масирон, я словно горю~ Аххх~ хочу быстрее сделать это!~

Мисаки каталась по полу.

Сората чувствовал иное. Всякий раз, как он видел Масиро, он нервничал. По крайней мере, 90% времени всё было именно так, ну а оставшиеся 10% так же, как у Мисаки, когда ему вдруг хотелось что-нибудь сделать.

— Сэмпай, если ты не собираешься играть, то отдай мне контроллер.

На груди улёгшейся Мисаки виднелся серебряный аксессуар. Это было милое ожерелье с медведем.

Передав контроллер Сорате, она осторожно обхватила ожерелье обеими руками.

Уголки её рта слегка приподнялись, изобразив радостную улыбку.

— Довольно мило.

Состроив удивлённое лицо, Мисаки улыбнулась, словно влюблённая девочка, и кивнула. Он понимал без всяких намёков, что это подарок Дзина на день рождения.

Она стала носить его и радостно пританцовывать сразу после событий в лав-отеле. И она даже не думала лить слёзы, которыми заливалась в тот день. По крайней мере, Сората их не видел.

Сората переключился на телевизор и принялся за игру. Из системного меню он перешёл в сеть и поставил на закачку довольно старую аркаду. После загрузки игра стала устанавливаться на жёсткий диск, затратив на это секунд тридцать.

Парень вернулся к системному меню и запустил игру.

После ностальгического логотипа появился начальный экран. Так как игра вышла почти десять лет назад, графика выглядела мыльно. Но когда он играл, проблем ни с чем не возникало. В игре только и нужно было, что ходить вокруг и убивать одних и тех же врагов. Увлекательная вещица.

— Ах, эта, это ведь та?

Мисаки привстала и уставилась на экран.

— Если будешь говорить эта и та, я не смогу тебя понять.

— Что это такое? Когда один человек развивает идею и создаёт игру? Подумай~

— Это «Давайте сделаем игру».

Производители консолей устраивали конкурс, чтобы отыскать людей с творческими способностями.

Будь то команда или один человек, новички могли представить свои идеи для игры в форме отчёта или презентации, и если вас признают, вам будет обеспечена масштабная поддержка при создании игры, включая расходы на разработку и распространение.

Продажа и реклама падали на плечи компании, поэтому требовалось только разработать игру, не думая ни о чём лишнем.

Требования на конкурсе были невероятно высокие, так что даже за десять лет существования программы лишь несколько игр и правда вышли в свет. Как и ожидалось, из-за высоких требований компании и хорошего качества работы эти игры становились в момент выхода хитами. Одну из них сейчас Сората и скачал.

Это была экшн-головоломка, разработанная четырьмя студентами Университета Суймэй.

Она продалась тиражом в миллион копий, став эмблемой «Давайте сделаем игру», а каждый из членов той команды получил по десять миллионов йен.

Даже сейчас имелось много оптимистов, мечтающих о подобном успехе, что делало соревнования ещё напряжённее. Но за десять лет много что переменилось. Из-за растущих мощностей консолей и улучшения графики все эти свистопляски стали лишь мешать выпускать большие хиты.

Теперь игры лишь короткое время продавались на дисках, а потом их сменяли цифровые копии по меньшей цене. Не менялось лишь то, что конкурс требовал проявить своё творчество и показать новые идеи.

— Неужто ты делаешь игру, Кохай-кун?

Мисаки состроила рожу, говорящую «хочу знать», и закрыла собой экран.

— Сэмпай, ты мешаешь.

— Знала~ знала!~ Ты делаешь игру? Почему ты не сказал мне?! Почему? Почему, почему, почему?!~ Мы же так близки! Я ничего для тебя не значу?!

Задрав над собой обе руки, Мисаки разговаривала с ним так, будто он её парень, изменяющий ей. Она начала трясти его взад-вперёд.

— Говорю же, я не вижу экран!

— Если хочешь, чтобы я отпустила, то скажи! Скажи мне!

— Ты задушишь меня!~

Мисаки хотела броском из реслинга скинуть парня с кровати, но знакомый голос прервал их.

— Сората.

Испытав суровые объятья Мисаки, Сората посмотрел на дверь и увидел силуэт Масиро. Она до сих пор носила школьную форму, не удосужившись переодеться в домашнее.

Глаза Масиро просканировали комнату и забегали по склеенным фигурам Сораты и Мисаки.

— Нет. Мы ничего такого не делали и даже не пытались!

— …

— Я-я не вру.

— …

— Хотя ты вряд ли будешь о таком думать, так что неважно…

Сората видел в глазах Масиро усталость. Но на её лице читалось счастье.

— Кохай-кун! Только недостойные сдаются на полпути! Ты должен взять на себя ответственность и довести дело до конца!

— Когда ты говоришь об ответственности и конце, смысл получается совершенно другим!

Он вырвался из объятий Мисаки.

Он знал, что Масиро не возражала, когда он был с кем-то, но её равнодушный взгляд плохо влиял на его здоровье.

Мисаки смотрела на него с надутыми, как у белки, щеками.

— Сэмпай, учись понимать настроение других!

— Кохай-кун, настроение нужно, чтобы веселиться! — резко ответила она с серьёзным лицом.

Он оттолкнул Мисаки подушкой. Она пыталась возражать, но он проигнорировал её.

— Что хотела, Сиина? Что-то не так?

— Я закончила.

Её слова «Я закончила» могли означать лишь одно.

Сората попытался придумать, что сказать.

— Молодец, Масирон!~ Покажи мне чистовик, ну покажи!

Но его возможность что-то сказать забрала себе Мисаки, запрыгнувшая на Масиро.

— Что мне делать~ как волнующе! Я вне себя! Аж дрожу!

История Сораты уже не волновала её.

— Да, хорошая работа.

Он протянул руку Масиро, которую сбила с ног Мисаки.

— Ага.

Масиро отряхнула свою юбку от пыли. Мисаки побежала по лестнице вверх, думая, что ей уже разрешили прочитать чистовик.

— Ты хочешь показать ей чистовик?

— Я не могу.

— Ты не разрешаешь?

— Нет.

— Почему?

— Стыдно.

— Врёшь!

— Нет.

— Ты же лишена человеческих эмоций!

— Ты неблагоразумен.

— Уж кто тут неблагоразумен, так это ты!

— А ты хочешь увидеть?..

— А-ага.

— Тогда я покажу тебе.

Масиро отвернулась. Казалось, она хотела показать что-то другое.

— Следуй за мной.

Сората последовал за ней и вышел из комнаты.

Зайдя в её комнату, он сел там, где ему сказали, напротив большого экрана. От мягкой и пушистой подушки на стуле ему стало не по себе, так как она напоминала о Масиро. Но теперь бежать будет глупо, ведь он сам попросил показать ему законченную работу, а отказываться от предложенного стула будет как-то грубо.

Компьютер включился, издавая звук вращения жёсткого диска, даже не дав Сорате времени успокоиться.

Масиро наклонилась к компьютеру, чтобы управлять им с помощью планшета. Но при этом она держала дистанцию, чтобы не касаться Сораты.

Когда Сората понял, что она делала всё это ради него, ему стало неловко за себя.

Пока он критиковал себя, на экране появился чистовик Масиро.

— Вот.

Когда она отошла назад, Сората потянулся к мышке.

— Скорее, скорее, Кохай-кун!

Из-за Мисаки, навалившейся на него сзади, его рука перестала дрожать. Он прокручивал колёсико, читая страницы по одной.

Великолепие рисунка не поддавалось сомнению. Тренировки не прошли даром. Фоны и перспектива, а также средства выражения претерпели значительное улучшение.

Он чувствовал куда больше эмоций, чем раньше, да и диалоги стали короче и проще для чтения. А наибольшее внимание привлекало качество иллюстраций.

Но долистав до середины, рука Сораты остановилась.

— Эй, Сиина.

— Да?

— У меня такое чувство, что я где-то уже это видел…

— Парень выглядит как Кохай-кун, а девушка как Масирон.

— Вам просто кажется.

Не ему одному это показалось. Это были не просто иллюстрации. Содержание так же наводило на определённые мысли. Речь шла о девушке, заботившейся о парне, который преуспевал в живописи, но не ладил со здравым смыслом.

Роли поменялись, но это были те же Сората и Масиро. Просто, как дважды два.

Как и сказала Мисаки, персонажей скопировали с них, и Сорату это не сильно обрадовало. С каждой страницей он чувствовал себя всё более неловко, а когда дошёл до сцены, где девушка, похожая на Масиро, мыла парня, похожего на него, то не выдержал. Он хотел закричать, что это всё ложь.

— А где лав-отель?

Парень прочитал ещё раз, но не нашёл упоминаний о нём.

— Его убрали из раскадровки.

— Почему?!

— Так решила Аяно во время обсуждения.

— А как насчёт того раза, когда ты рисовала меня голым?

— Страница 3.

— Там лишь короткая сцена, где его моют словно собаку!

— В следующий раз я сделаю его кошкой.

— Я не о том!

Подумав некоторое время, Масиро потянулась за блокнотом, лежащим на столе. Она пролистала страницы и показала Сорате запись.

— Это предложение Аяно.

— Раньше было не так?

— В версии Сиины встречались грубые слова.

— Да уж.

— Было трудно понять.

— Угу.

— Не думай слишком много над историей и сосредоточься на иллюстрациях и Сорате.

— Понятно… Подожди, что?! Почему здесь упоминается моё имя?!

— Я рассказала Аяно об общежитии.

— Ты не могла придумать что-то другое?

— Аяно сказала, что это забавно.

— Ты говоришь о себе, а не обо мне?

— Аяно сказала, что я должна использовать общежитие в качестве основы.

Этот совет оказался годным, так как и персонажи получились весьма симпатичными, и повествование не пострадало. По сравнению с предыдущей работой наметился большой прогресс. Да что там прогресс, между ними лежала бездонная пропасть.

Кроме того, хорошей идеей было сосредоточиться на рисунке, а не на диалогах.

Когда ближе к концу, на развороте, появился мужской персонаж, что было редко для сёдзё-манги, атмосфера вдруг словно наэлектризовалась.

Нельзя сказать, что в целом работа получилась хорошей, но каждая страница имела свою ценность. Масиро могла создавать блестящие иллюстрации. Во многом, потому что с этим связан её предыдущий опыт.

— Ого~ Масирон, это почти жульничество…

Мисаки выглядела необычайно счастливой, говоря это.

Дочитав до конца, Сората убрал руку от мышки.

— Как оно?

— Весьма интересно.

— Ага. Концепция хороша. Ты точно выиграешь приз!

Сората уже представлял себе такое будущее. Он не знал, какого качества работы участвуют в конкурсе новичков, но эта работа не казалась любительской.

Сората прокрутил обратно, желая найти одну из страниц, но компьютер начал шуметь и подвисать. Прокрутка начала замедляться и, в итоге, вовсе застыла. А затем вырубился экран.

Троица ничего не сказала.

Спина Сораты покрылась холодной испариной.

Он протянул руку к кнопке питания и нажал её.

Началась проверка памяти, но даже когда она закончилась, изменений на экране не

произошло.

— Наверно, сломался~ Это ведь жёсткий диск так шумел.

Мисаки потянулась за клавиатурой и нажала несколько клавиш. Появился синий экран BIOS. Там всё было на английском, потому Сората не мог говорить наверняка, но в разделе жёстких дисков висело сообщение о том, что диск не обнаружен.

— Ч-что случилось?

У него пересохло во рту.

— Из-за неполадки жёсткий диск умер.

Мисаки слегка рассмеялась.

— Сиина, ты послала работу редактору?

— Ещё нет.

Его сердце ёкнуло.

— А резервная копия?

— Что это?

— Ты даже не знаешь, что это?!

Вряд ли Масиро его понимала.

— Это означает, что твои данные удалены.

Тогда она открыла ящик стола и достала бумагу и ручки.

— Эээ, Сиина?

— Я нарисую заново.

— Но срок…

— Завтра.

— Как же ты успеешь?

— Но у меня нет выбора.

— Нет, подожди. Должен быть другой путь.

Масиро работала достаточно, чтобы вся усталость читалась у неё на лице. Они не могли отказаться от всего только из-за потери файлов. Кроме того, последним трогал компьютер именно он, и его мучила совесть. Лучше бы Масиро сейчас винила его, но вместо этого она пыталась нарисовать всё заново. Она физически не могла успеть в срок.

— Сэмпай, мы можем что-нибудь сделать?!

— Интересно, что скажет на это Рюноске?

— Точно!

Мисаки выбежала из комнаты и вернулась с полностью заряженным нетбуком. Там уже работала программа чата, и Рюноске висел онлайн. Он даже заговорил раньше, чем успел Сората. Трое посмотрели на маленький экран.

«Нет проблем. Если вы про резервную копию, я уже её сделал».

— Что?

Сората и Мисаки посмотрели друг на друга. Как и он, она изрядно озадачилась. Значит, Мисаки ничего не говорила Рюноске. Но тогда как он это сделал? Масиро не понимала, что происходит, и лишь наклонила голову вбок.

«Как ты узнал? Откуда у тебя резервная копия?»

«Что за бесполезный вопрос. Я же хакнул вас».

«Ты вообще охренел?»

«Я хакнул вас, лол».

«Это даже хуже! Откуда ты вообще знаешь про нашу ситуацию?»

«Опять же, бесполезный вопрос. Я прослушивал комнаты».

«Ты реально охренел!»

«Я прослушивал комнаты, гы-гы».

— Ты шутишь?!

«Не волнуйся. Я всегда серьёзен».

А разговаривали ведь они частенько.

— Тогда ещё хуже! Не пичкай комнаты жучками с таким серьёзным настроем!

«Не беспокойся. Меня интересовала лишь возможность прослушки, а не сами беседы».

— Ты очень смел для преступника!

«Каюсь».

— Пустые слова!

Масиро взяла его за рукав рубашки.

— Файлы.

— А, да, точно. Акасака, ты и правда можешь вернуть чистовик?

«Я постоянно слежу за сетью Сакурасо. Так что анимация Камигусы и драгоценные фотографии и видео Канды автоматически сохраняются на сервере. Не волнуйся. Для меня не существует слепых пятен».

— Лучше бы они у тебя были.

«Я загрузил чистовик на флешку. Она будет перед моей комнатой».

Рюноске вышел из чата.

— А! Стой! Скажи, где твои жучки!

Мисаки сиганула вниз по лестнице.

Она почти сразу вернулась с флешкой в руках.

— Это была хорошая возможность вытащить Рюноске наружу, но дверь уже закрыли.

Они проверили содержимое флешки и обнаружили там искомый чистовик.

— Думаю, мы должны поблагодарить Акасаку… Но…

— Но?

— Мы не пойдём спать, пока не найдём жучок.

В этот день Масиро воспользовалась компьютером Мисаки и отправила свою работу редакторам, а затем они до полуночи искали жучки. Первой свалилась Масиро, уснув прямо на лестнице, а через несколько минут и Мисаки потеряла к этому интерес и начала смотреть разные видео в сети.

Сората не мог позволить ей спать прямо там, на лестнице, так что пытался разбудить её и отвести в её комнату, но она не просыпалась.

— Сората… Спасибо.

Он не мог разбудить её, потому что у него бешено колотилось сердце, и он решил оказать ей королевские почести.

В этот момент возникла Тихиро и сфотографировала их, чем очень смутила Сорату.

— На некоторое время ты станешь моим рабом.

— Учитель не должен так небрежно говорить про рабов!

Он молил её удалить фотографию, но, как и ожидалось, это оказалось бесполезно.

Масиро беззаботно спала, не ведая о ситуации, и Сората положил её в кровать. Ему выдалась хорошая возможность посмотреть на лицо спящей Масиро, и, вдоволь насмотревшись, парень вышел из её комнаты.

Он снова осмотрелся, пытаясь найти жучок.

Но сколько бы он ни искал, найти его не мог, потому сдался и спросил у Рюноске в чате. Жучок оказался лишь один, и установили его в телефоне Сораты.

«И когда ты успел?»

«Помнишь, как ты однажды пошёл в школу, забыв телефон в общаге?»

Точно. Сората использовал телефон как часы, так что тот день стал для него настоящей пыткой.

«Не забывай, пока в Сакурасо никого нет, оно полностью под моим контролем».

«Лааады, а теперь выйди из своей комнаты!»

Очевидно, Рюноске так и не вышел.

Часть 2

Закончив чистовик, Масиро прожила три первые дня июля совершенно без мотивации. Она просыпалась, шла в школу и возвращалась обратно, но при этом вела себя, как капибара, погружённая в горячий источник. Казалось, её разум блуждал в совершенно другой реальности. Так что присматривать за ней стало довольно трудно.

Но на четвёртый день её мотивация начала возвращаться, а ещё через день она вернулась к прежней Сиине Масиро, которая выкладывалась в рисовании на полную.

Её рвение сказывалось на Сорате, самом близком для неё человеке.

Потому вина за всё лежала на Масиро. Когда Сората включил компьютер лишь для того, чтоб пробежаться по игровым блогам, он в итоге обратился с вопросом к Рюноске.

«Как мне стать разработчиком игр?»

Когда Сората взглянул на то, что написал на экране, то сразу занервничал. Он впервые выражал сокровенные мысли в текстовом виде.

Он спрашивал это не из особой необходимости. Просто сказанное Дзином пробудило в нём данный интерес. Этот интерес постепенно рос, а из-за Масиро вырос ещё больше.

Он хотел испытать себя, и это желание постоянно в нём бушевало. Он хотел избавиться от него, поэтому и задал вопрос Рюноске.

Выдержав небольшую паузу, тот ответил.

«Если устроишься на работу в игровую компанию как разработчик или планировщик, то можешь называть себя так».

«Нет, я имею в виду не должность, а карьеру. Есть для меня какие-нибудь варианты?»

Снова пауза. Прошло секунд тридцать, и Рюноске снова ответил.

«Для начала тебе нужно изучить язык программирования. Ты должен хорошо разбираться в C. Также нужно знать об оборудовании и основных тенденциях в мире программного обеспечения».

«И как мне всё это узнать?»

«Можешь начать читать. Я могу одолжить тебе пару своих книг для новичков».

«Спасибо».

«Не стоит благодарить меня. Я знал, что к этому в итоге придёт».

«О чём ты?»

«Я знаю, что ты добавил в избранное домашнюю страницу «Давайте сделаем игру». Кроме того, ты периодически проверяешь блоги разработчиков. Понять твои мысли было легко».

Он больше не удивлялся словам Рюноске. Ведь этот тип создаёт резервные копии данных с чужих компьютеров без разрешения владельцев. Отследить панель закладок ему ничего не стоило.

«Ясно».

«Я могу спросить у знакомых из отладочной компании».

«Нет, помоги мне связаться с ними напрямую».

«Быть может, есть вариант лучше. Если ты действительно хочешь что-то создать, тебе нужна так называемая “Семья творцов”».

«Я уже знаю».

Это была система, где производители консолей выпускают инструменты для создания игр, так что любой мог воспользоваться ими, чтобы разработать контент своей мечты. Система позволяла не только лишь создавать игры, но и загружать их на сайт, где другие люди могли поиграть и оценить их, делясь про между делом информацией и новостями.

Сората скачал несколько любительских игр с сайта и откопал среди них как прекрасно скомпонованные игры, так и дикий треш.

«Если ты не знаешь, как программировать, то смысла в этом нет».

«Я понимаю, что в одночасье ничего не произойдёт. Я начну с книг по программированию».

«Хорошо, я оставлю их перед своей дверью».

«Ты очень хорошо подготовился».

«В первый час у тебя возникнет сильное желание всё бросить, но к концу книги постепенно придёт понимание».

«Только не пугай».

Когда Рюноске решил, что разговор окончен, то сразу вышел.

Сората пошёл к его комнате, чтобы забрать книги. Он ожидал увидеть там две или три книги, но их оказалось в десять раз больше. Наверху кипы лежала полезная записка от Рюноске, советующая начинать с тех книг, что сверху.

Он занёс книги к себе и открыл самую верхнюю. Пропустил предисловие и начал с первой главы, в которой говорилось о техническом аспекте программирования.

— Чёрт, не могу поймать мысль.

Это отличалось от предметов, которые он учил в школе. Он понимал, что в книге пошагово изложен метод создания программы «Hello World»25, но ему так и хотелось сказать: «И что?». Сората не представлял, как можно создать игру, используя полученные из прочитанного текста знания.

— Думаю, с завтрашнего дня я буду стараться как никогда прежде.

Он даже не вытерпел прогнозируемый Рюноске час и сдался через двадцать минут. Он вернул книгу на вершину стопки и впервые за несколько месяцев услышал, как кто-то стучится к нему в дверь.

Будь это Мисаки, она бы ворвалась в его комнату, равно как и Масиро. Значит, из вариантов оставались Дзин и Тихиро.

— Войдите, — прокричал он в сторону двери.

Дверь медленно открылась, и стояла там Масиро.

— А…

Сората встал и замер, сам того не понимая.

Это была Масиро. Одетая в юкату.

Теперь, думая об этом, он вспомнил, что Мисаки вчера сказала. Точно, сегодня вечеринка в честь праздника танабаты. Он вспомнил, как она сказала, что все парни должны надеть джимбэй26, а девушки — юкату. Им надо было устроить собрание Сакурасо, чтобы придать событию официальный вид.

Мисаки достала для всех джимбэй и юкаты, а также посадила огромное бамбуковое дерево высотой почти в десять метров. Теперь оно стояло рядом с вишней и деревом, посаженным в прошлом году на Рождество. Вместе они создавали причудливую иллюстрацию времён года, на которую открывался прекрасный вид из окна Сораты.

Масиро надела монохромную юкату, подчёркивающую её стройную фигуру, а в руке держала небольшой мешочек. Её волосы были собраны, потому виднелась белая шея, обычно скрытая от глаз. Именно от неё исходил очень приятный аромат.

Масиро просто смотрела на Сорату, не произнося ни слова.

— Ч-что случилось?

Сората еле удержался, чтобы не сказать ей, насколько хорошо она сегодня выглядит, и попытался изо всех сил сохранить спокойное выражение лица.

— Просто…

— Тебе что-то нужно?

— Нет.

— Тогда зачем ты пришла сюда?

— …

Воображение могло играть с ним, но Сорате показалось, что она расстроилась. Она теребила бахрому и продолжала смотреть на него. По какой-то причине девушка кардинально отличалась от обычной Масиро, но он подумал, что это может быть из-за юкаты.

Когда Сората замолчал, они будто на пару хотели что-то сказать, но не решались.

— Масирон, ну как тебе?

В этот момент возникла одетая в красную юкату Мисаки и звонко спросила. Она посмотрела на Масиро и Сорату и показала лицом, будто всё поняла.

— А, я ошибся?

— Кохай-кун ужасен!~ Такой болван!~

Мисаки, наговорившая на Сорату, взяла Масиро под руку и повела из комнаты.

Та даже поддержала её.

— Болван.

Звук их шагов стих.

Оставшись один, Сората подумал о том, насколько сложно понять девушек, и выключил компьютер. Чувствуя вину, он высунул голову в коридор.

Но, как и ожидалось, Масиро и Мисаки в поле зрения не попали.

— Что это было?

— Типа «юката хорошо смотрится на тебе, не могу больше сдерживаться, хочу раздеть тебя и поиграть в игры с доминированием». Кажется, она надеялась услышать что-то в таком духе.

Владельцем этих слов оказался Дзин, прислонившийся к стене в коридоре. Он был одет в коричневый джимбэй, подходивший его высокому росту.

— Говоришь как заправский сексуальный маньяк.

— Когда говорю это девкам, им вроде нравится.

— Потому что сэмпай есть сэмпай!

— Если хочешь жаловаться, то хоть задумайся, с чего бы это.

Дзин усмехнулся и направился к выходу.

— Быстрее переодевайся и присоединяйся к нам.

— А, стой! Ты о чём?

Дзин продолжил идти, махая рукой за спиной.

— Какого чёрта тут происходит? И почему все участвуют?

Ворча себе под нос, он вынул джимбэй, полученный накануне от Мисаки, и, сам того не поняв, начал волноваться.

Когда он переоделся и вышел в сад, то увидел Мисаки с оравой соседских детей, развешивающих пожелания на бамбук27. Они веселились, делясь своими желаниями или пытаясь сохранить их в тайне.

На прошлогоднее Рождество уже устраивали похожее мероприятие. Мисаки всегда пользовалась популярностью у детишек, потому события вертелись вокруг неё.

Несомненно, этому способствовала та её душевная особенность, которая делала её похожей на детей. Загадай она желание, наверняка вышло бы что-то типа «хочу научиться стрелять лазером». Но при этом на обратной стороне могла запредельно мелким шрифтом написать «хочу, чтобы он когда-нибудь понял». У Сораты защемило в груди.

Детсадовский мальчик потянулся к её декольте. Будь он взрослым, на него бы пало божественное наказание, но Мисаки лишь слегка ударила его по голове, и они все вместе посмеялись над этим.

Дзин ледяными глазами смотрел на суету издалека.

— Если бы пацан коснулся их, я бы запустил его в полёт, и даже не за пределы Млечного пути, а сразу к Стиксу.

— Сэмпай, ты ведь понимаешь, что он всего лишь ребёнок.

— Эй, как думаешь, возможно ли идеальное преступление?

— Не шути с таким серьёзным лицом.

— О чём это ты? Я не шучу.

— Ещё хуже!

— Ха-ха, я просто угораю.

Вот только глаза его совсем не выражали веселье. Даже сейчас они смотрели на Мисаки и лишь на одну Мисаки.

— Вот, это для тебя.

Дзин передал ему ручку и бумажку для желания.

— Желание…

Он оглянулся и посмотрел на Масиро, сидящую в стороне от детей и с серьёзным лицом записывающую желание.

Позади неё была уже привычно пьяная Тихиро, заливающая в себя новую порцию пива. Она организовала небольшой банкет для мам набежавших детей. Рядом с ними пировали семь кошек Сораты.

Мисаки до сих пор играла с детьми около бамбукового дерева. Подарок, который она недавно получила, отражал лунный свет.

— Мисаки-сэмпай он нравится.

— А? А, хорошо, — ответил Дзин, смотря не на него, а на звёздное небо.

Когда Сората смотрел на Дзина, ему вдруг захотелось расспросить.

О том, что произошло в тот день. День, когда он позвонил ему из лав-отеля.

Но прежде, чем он заговорил, Дзин сам открыл рот.

— Прости.

Сората не понял, за что он извиняется, и посмотрел на него.

Взгляд Дзина до сих пор был прикован к небу.

— Это я надавил на тебя, когда ты думал съехать, — наконец увидев его глаза, Сората приметил в них горькую улыбку.

— Тебе не за что извиняться, сэмпай.

— В тот день… у меня запутались мысли.

— Что случилось?

— Меня тяжело ранил продюсер анимационной компании. Знаешь, как это бывает.

Когда мой сценарий критикуют. Да и репутация в интернете — это ни то ни сё.

Сората молча кивнул. Вслух он ничего не сказал.

Сколько людей, столько и мнений, но большинству зрителей сценарий в фильме Мисаки не нравился. Из-за хорошего качества анимации сюжетные огрехи слишком бросались в глаза. В отзывах встречались такие фразы, как «качество рисовки и сценария не соответствуют друг другу» и «надо заменить сценариста».

— По их мнению, я был балластом, тянущим Мисаки вниз. Я множество раз слышал подобное, но мне впервые сказали это в лицо. «История средняя. Персонажи тоже средние. Диалоги неинтересные. Сборы получились хорошие, но чувствовалась работа новичка». Услышанное сильно меня ранило. Вот почему я пытался всё на ком-то выместить, чтобы прийти в себя.

— И я попался под горячую руку?

— Угу. Не человек, а мешок с песком, которого нокаутирует даже один удар.

— Это слишком.

— Я постоянно прокручиваю это у себя в голове. Не к лицу взрослому издеваться над подавленным человеком.

— Раз ты занялся рефлексией, расскажи мне… Что ты собирался тогда сказать.

— Что я собирался сказать… Думаю, не стоит и дальше игнорировать проблему.

Дзин тихо посмеялся.

Даже когда он выглядел беспомощным, ему это шло.

— Почему это не может быть Мисаки-сэмпай?

Настолько её любить, чтобы ревновать к ребёнку, настолько ей дорожить, но не делать попыток сблизиться.

Ранее он уже говорил, что не хочет ранить Мисаки.

И когда он понял причину, то увеличил между ними расстояние.

— Талант — это то, что привлекает людей, но в то же время истощает их. Чем ты ближе к такому человеку, тем сильнее тебя рвёт на части.

— Ты про Мисаки-сэмпай?

Дзин согласился, показав это взглядом.

— Они живут в ином от нас мире. Настоящие монстры, с которыми мне не сравниться. С точки зрения нормальных людей, вроде меня, они летают выше небес. За облаками, где я их даже не увижу.

Дзин всё смотрел в небо.

— Мисаки живёт в таком мире.

— …

— Так что иногда я хочу сломать её.

— Это…

— А что насчёт тебя? Как думаешь, на какой ты стороне?

Спрашивая это, Дзин смотрел на Масиро, вешающую бумажку с желанием.

Масиро повернула голову, чтобы взглянуть на Сорату.

Тот посмотрел на её юкату и ответил Дзину:

— Для Мисаки-сэмпай таланты и умения не имеют значения.

— Я тоже так думаю. Но не могу придумать другой способ сократить между нами брешь, кроме как сдаться, потому не знаю, как с ней быть. Пока я не смогу гордо стоять рядом с ней, мне не будет покоя.

— Так вот почему ты остаёшься в стороне?

— Хочешь сказать, это бессмысленно? Хотя я понимаю, что не могу любить никого, кроме Мисаки.

— Хочешь сказать, что ты не можешь изменить свои чувства, но при этом продолжаешь крутиться около множества девушек и делаешь всё возможное, чтобы задеть чувства Мисаки. Я просто не могу этого понять.

— Если столько знаешь, то хватит трындеть.

Он вспомнил, что Мисаки написала на оборотной стороне записки с желанием.

— Чувства Мисаки-сэмпай не изменятся. Скорее, кто-нибудь зарежет тебя.

— Ха-ха, а это вполне возможно.

— Не причиняй Мисаки-сэмпай ещё больше боли.

— Если Мисаки так сильно тебе нравится, то сам её осчастливь.

— Ты ведь шутишь?

Дзин решил не отвечать и сразу сменил тему.

— Пока я не смогу противопоставить что-то талантам Мисаки… Я не могу быть с ней.

Он не мог ни у кого спросить, добьётся ли когда-нибудь задуманного.

Он не хотел услышать отрицательный ответ.

Дзин закончил разговор и затопал прочь. Когда он ушёл, Масиро пошла к Сорате, будто сменяя Дзина на дежурстве.

Когда она встала рядом, у парня пересохло горло.

— Что пожелал Сората?

Его бумажка для желаний оставалась до сих пор пустой.

— А ты что?

— Не скажу.

Масиро взглянула на бамбук.

— Пожелала приз?

— Не нужен.

— О, и почему?

— Я получу его собственными силами.

Она совсем не хвасталась. Её ясные глаза выражали уверенность, а фигура в юкате выглядела очень убедительно.

— Ты и правда удивительна…

— О чём ты?

— Такая уверенная в себе.

— Потому что Сорате понравилось.

— Если не выиграешь, то не вини меня.

— Аяно тоже сказала, что получилось хорошо.

— Правда?

— Я должна стать первой или второй. Всё зависит от финальной оценки. По крайней мере, о моей работе сделают специальную заметку. Я верю Аяно.

— Когда буду известны результаты?

— Первый этап 19-го.

— В этом месяце?

Масиро кивнула, не меняя выражения лица.

Осталось меньше двух недель. По какой-то причине Сората начал беспокоится. Они не узнают результаты, пока их не объявят.

Всего в конкурсе участвует около 700 или 800 человек. Из призов были: главный, золотой, серебряный и две специальные заметки. Так что на деле призёров получалось крайне мало.

Слишком узкая дверь, чтобы пройти через неё.

Поэтому Сората решил пожелать Масиро успехов с её дебютом. Он решил повесить бумажку так высоко, как мог, чтобы Масиро не увидела её.

Масиро стояла рядом с ним и смотрела на бамбук, пытаясь увидеть его желание. Её тонкие губы в свете луны привлекли внимание Сораты. Он хотел смотреть на них и дальше. Он хотел протянуть руку и прикоснуться к ним.

— Что?

— Ничего…

Он не мог сказать, что рассматривал её. Чтобы скрыть растущий пульс, он попытался сменить тему.

— Сиина, тебе и правда идёт юката.

— …

— …

И говорящий, и слушающий внезапно замерли.

— Я-я не имел в виду ничего такого!

— Ага…

Зачем он так сказал? Зачем он сказал одну правду, пытаясь скрыть другую? Ему захотелось засунуть голову в песок. Но убегать сейчас было бы ещё более неловко.

— Оно сбудется, правда?

Её голос прозвучал слишком тихо, чтобы Сората в полной мере услышал его.

— Что?

— Ничего.

Он уже хотел спросить вновь, но сзади на него напала Тихиро.

— Эй, ты.

Она, как заядлый пьяница, всем своим весом упала ему на спину.

— Оу, сэнсэй, от вас воняет!

— Ты~ ведь не забыл про анкету о будущей профессии?

— Отвалите от меня!

— А если я прикоснусь к тебе сиськами?~ Только не слишком возбуждайся.

— Оу, не трогайте мою задницу! Я подам в суд за сексуальное домогательство!

Часть 3

Хотя метеоцентр и передавал, что сезон дождей закончился, тот продолжал лить, а голубого неба не было видно вплоть до второй половины июля.

За это время прошли семестровые экзамены, их результаты уже успели и обрадовать и опечалить. Но это было уже в прошлом.

19 июля. Сегодня был национальный праздник День Моря, так что они не пошли в школу. Кроме того, послезавтра начинались летние каникулы. Поэтому отдых, по сути, уже начался. Народ настроился на веселье и строил планы на каникулы.

Сората занимался бы тем же самым, будь сейчас прошлый год.

Тем не менее, в этом году всё получилось несколько иначе. Он ничего не запланировал на тот день, но всё равно проснулся очень рано и не мог успокоиться. Беспокойство не покидало его и во время завтрака или полдника, и с течением времени оно только нарастало.

Чтобы отвлечься, он решил приготовить ужин, но стоило обо всём вспомнить, и руки отказались двигаться.

Он знал, отчего себя так вёл. Именно сегодня объявляют победителей конкурса новичков. Он слышал, что первый этап пройти очень легко, но когда настал означенный день, не мог усидеть на месте. Данная проблема лично его не касалась, но он всё равно не мог сконцентрироваться на чём-то другом.

С другой стороны, Масиро как всегда спала под столом, а когда Сората разбудил её, продолжила рисовать мангу.

Она не затрагивала тему первого этапа конкурса.

Она вышла из своей комнаты и сейчас кормила кошек на кухне вместе с Мисаки.

Нет, кормила их только Мисаки. По какой-то причине кошки не хотели есть из рук Масиро. Так что все семь кошек столпились вокруг Мисаки.

— Ешьте больше, чтобы стать большими тиграми.

Масиро не хотела сдаваться и пыталась покормить их, но Хикари, Нозоми и Кодама сразу отворачивались.

— Сората, что ты сделал с ними?

— А причём тут я?!

— Кошки Сораты. Они со мной грубые.

— Не вини во всём меня!

— Я хочу, чтобы они стали тиграми.

— Кошки не могут стать тиграми! Они могут стать лишь жирными кошками!

Все семь кошек давно привыкли к людям, так что были очень дружелюбны. Как раз Сората и хотел у них спросить, почему же они избегают только Масиро.

Та снова и снова пыталась накормить питомцев, но в итоге успеха не добилась.

Когда разочарованная Масиро села за кухонный стол, зазвонил телефон. В качестве рингтона до сих пор играла мелодия по умолчанию.

Это был телефон Масиро.

— Да?

Она роботоподобным движением взяла его.

Сората бессознательно посмотрел на часы. Там было 6:10 вечера.

Судя по времени, это наверняка звонил кто-то из редакторов. Нет, он никогда не видел, чтобы хоть кто-то ещё звонил ей.

Сорате показалось, будто его тело сминает невидимая сила. Пересохло в горле и захотелось убежать. У него появилось плохое предчувствие, а взгляд помутнел.

Между тем Масиро ничего этого не заметила, продолжая раз за разом говорить «да» и фактически ничего больше. Её лицо не выдавало никаких эмоций. Парень не мог прочитать по ней ни малейшей мысли. Значило ли это, что она прошла первый этап?

— Спасибо.

Масиро повесила трубку.

Сората, Мисаки и семь кошек замолчали и посмотрели на неё.

Рука Масиро, сжимающая телефон, начала опускаться.

— Я не прошла.

Казалось, голос Масиро шёл издалека. Казалось, она говорит на другом языке.

Мозг Сораты отказывался обрабатывать услышанное.

Масиро встала со стула.

— Я пойду к себе.

Сказав лишь это, она шаткой походкой пошла в свою комнату.

— Ахх, Масирон!

Мисаки побежала за ней и оглянулась на Сорату.

— Кохай-кун!

Голос Мисаки тоже казался далеким. Парень услышал громкие, нарастающие шаги. Мисаки потянула его за руку, но он не мог двигаться. В нём начали бушевать чувства, замораживая его.

Сорате казалось, что его тело замотали толстой тканью и отрезали от внешнего мира.

Что это? Почему это происходит? Почему у него так щемит сердце?

Работу отсеяли. Масиро не прошла.

Он думал, что было бы неплохо ей пройти. Он хотел, чтобы она победила. Но теперь он не знал, что чувствовать. А тело — как реагировать.

Он ощущал, как его сердце бьётся в ритме времени. Но кроме этого он больше ничего не слышал.

Он смеялся из тени. А пока смеялся, глядел на себя. Он надрывал живот, глядя на своё виноватое лицо.

Сората больше не мог терпеть, он толкнул Мисаки в сторону и бросился бежать. Он бежал не в комнату Масиро. А в коридор. Он выбежал из общежития. Он хотел как можно быстрее убежать прочь, не медля ни секунды.

— Эй, Сората?

Он пересёкся с Дзином, который снимал ботинки. Но не мог ничего сказать в ответ.

Он мог только смотреть под ноги и бежать.

Он не хотел показывать это кому-то ещё. Не хотел, чтобы они знали.

Что он почувствовал облегчение, когда Масиро не прошла...

Когда Сората опомнился после побега из общежития, он сидел на покрышке на игровой площадке. Он склонил голову и бесцельно смотрел на линию из муравьёв, возвращавшихся домой.

Он не знал, как долго сидел там.

День уже закончился, и замерцали уличные фонари.

Сората точно болел за Масиро. Он хотел, чтобы она выиграла. Он желал, чтобы её тяжёлый труд был вознаграждён.

В это он верил.

Но тогда что это было за чувство? Парень задавался вопросом, почему он почувствовал облегчение, когда узнал, что Масиро не прошла.

Он считал себя психом, раз радовался чужой беде, и, что хуже, беде Масиро. Чувствовал себя самым ужасным человеком.

— Я худший…

Он положил руки на голову. Ему хотелось плакать, исчезнуть, да даже убить себя.

— Худший в чём?

От удивления он поднял взгляд и увидел Дзина около соседней покрышки. Сората быстро отвернулся. Он не хотел, чтобы Дзин увидел его жалкую сущность. Он не хотел, чтобы другие узнали его испорченную натуру. Если остальные узнают, он не сможет вернуться в Сакурасо.

— Я хочу побыть один.

— Не пытайся казаться крутым.

Дзин с беспечным видом сел на покрышку. Сората понял это, не глядя.

— Новое аниме Мисаки… ты видел его?

Сората не отвечал, а Дзин и не ждал иного.

— Критики в восторге. Длится видео пять минут, а уже три раза поднимался вопрос о выпуске его на DVD. Как же раздражает.

— Оставь меня одного!

— За первые три дня набралось более миллиона просмотров. Работа Мисаки всех потрясла.

— Говорю же, сэмпай!!!

Когда Сората поднял взгляд, Дзин смотрел прямо перед собой, кусая губы.

— Я-я думал, что оно провалится. Вот чего я желал.

Кулаки Дзина затряслись.

— Я и правда хотел, чтобы на этот раз она провалилась.

— Сэмпай...

Обычно спокойное лицо Дзина сейчас исказилось от боли. Теперь Сората знал, что Дзин до сих пор подавлял свои чувства.

— Я не понимаю людей, которые радуются чужому успеху.

Сказав это, Дзин посмотрел вверх и натянуто улыбнулся.

— Прости. Я лишь хотел сказать, что понимаю тебя.

— Я…

— Не беспокойся об этом. Масиро или Мисаки всё равно не догадаются.

— Прости...

— За что?

Дзин громко рассмеялся и принялся трепать Сорате волосы.

— Как насчёт рамена по дороге домой? Я угощаю.

— Это… Сиина в порядке?

Дзин попытался уйти с детской площадки, ничего не ответив.

— Возможно, глупо сейчас беспокоиться об этом.

Это правда, что он хотел бы увидеть счастливое лицо Масиро, если бы она выиграла. Он думал, что она сможет посмеяться хотя бы про себя. Сората хотел бы увидеть это.

— Короче, забей. Пускай они противоположные, но это твои истинные чувства. Не так-то оно просто... разобраться в них.

Сората не мог полностью согласиться, но благодаря Дзину он почувствовал себя намного лучше.

Часть 4

Масиро в итоге так и не вышла в ту ночь из комнаты. Она заперлась и не издавала ни малейшего звука. Даже когда в последний день семестра Сората пошёл к ней, чтобы разбудить, она ничего ему не ответила.

У него не осталось иного выбора, кроме как оставить её и выйти из Сакурасо.

Первый раз с тех пор, как появилась Масиро, он шёл в школу один, поэтому ему казалось, что он забыл нечто важное.

После церемонии окончания семестра одноклассники Сораты потащили его в караоке. Вот только настроения у него не было, так что он ушёл через полчаса. Он решил подольше побродить, потому пошёл до Сакурасо окольными путями.

Когда вернулся, было чуть больше трёх часов, так что солнце всё ещё сильно палило.

Пока он снимал обувь и вытирал пот, к нему подбежала Мисаки, одетая в мини-юбку и кофточку.

— Эй, эй, Масирон так и не вышла из своей комнаты.

— Хоть ты и говоришь такое, я…

— Но Кохай-кун в ответе за Масирон!

Если бы он мог что-то сделать, то это что-то уже бы сделал.

Вот только сделать он ничего не мог, потому не пытался.

— Если она запрётся и не будет есть, то может умереть! Масиро слишком худая и слабая!

— Ладно, — ответил Сората и поднялся по лестнице, не переодеваясь.

Мисаки решила проявить тактичность и не последовала за ним.

Дверь Масиро казалась Сорате неприветливой.

Рука, которая почти постучала, остановилась.

Рот, который почти открылся, замер.

Что он должен сказать? Как он должен сказать? Даже напрягая весь мозг, Сората не смог придумать никаких дельных слов. Нечего было говорить. Он не мог ничего придумать.

Масиро молчала, узнав результаты.

Но она точно расстроилась. Он жертвовала ради этого сном. Наверняка она уверилась в победе. Во время танабаты она сказала, что может сделать это своими силами.

А, точно. Вот почему она расстроилась. Точно расстроилась.

Чем больше работаешь над чем-то, тем больнее, когда терпишь неудачу. Потраченное время, старания и высокие ожидания разом уйдут в никуда, если работа провалится.

Состязаться имеют право только те, кто готов пойти на большой риск. Тот, кто думает прежде всего о провале и боится обжечься, кто боится правды, кто отказывается узнать пределы своих сил, кто думает об этом, как о пустой трате времени, не сможет стоять в одних рядах с Масиро.

Если выполнил работу наспех, то можно этим себя оправдать. Сиина Масиро отказалась от такого спасительного пути, потому винить могла лишь себя. Она знала, что есть шанс неудачи, но всё равно боролась за приз.

Если выкладываешься на полную, это не гарантирует награду. В то же время, чем больше людей, которые стараются изо всех сил, тем больше появляется достойных конкурентов для Масиро.

Таким вот был мир.

Люди не могли победить, взявшись за руки.

Номер один мог быть только один.

Сторонний наблюдатель вроде Сораты ничего не мог сказать. А что может сказать зритель? Он не мог натянуть понимающее лицо и посочувствовать, с его стороны вышло бы глупо. «Безобразный» — такое слово идеально подошло бы для его описания, сделай он так.

Ничего не поделаешь, раз она старалась изо всех сил.

Можешь попробовать ещё раз.

Всё в порядке, всегда есть следующий раз.

Не может такого быть, чтобы подобные заявления помогли Масиро. Никогда.

Масиро это уже знала. Ей никто не говорил, она сама знала это лучше всех. Знала, почему становится так больно, а также знала цену этой боли. Она не откровенничала с Соратой. Всё, включая память о неудачах, принадлежало Масиро.

Рука, которой он хотел постучать, затряслась.

Рот он держал на замке, потому что в противном случае мог закричать.

Что я делал? Чем я занимался, когда смотрел на Масиро? Он мог думать только о негативной стороне своих поступков.

Он и правда был бесполезен.

Эмоции внутри него заметались в разные стороны.

Закололо в сердце.

Зная всё это, он не мог устоять на месте.

— Чёрт… мне просто нужно сделать это!

Сказав это вслух, Сората понял, что улыбается.

Он больше не мог подавлять чувства.

Стоя перед дверью, ничего не добьёшься. Ничто не изменится. Масиро ничего здесь не услышит. Он должен был войти в комнату, чтобы поговорить с ней. Сейчас путь внутрь казался огромным, но если он побежит, то доберётся до цели.

Парень с топотом полетел со второго этажа в свою комнату, чтобы найти свою сумку, и достал оттуда анкету о будущей профессии. Дрожащей от волнения рукой он начал писать слова, которые только что придумал.

Сунув лист обратно в сумку, Сората выбежал из комнаты.

— А~ Кохай-кун!

— Я в школу! Скоро вернусь!

Сората побежал на второй этаж в учительскую и без стука залетел туда.

Несколько учителей закричало от удивления.

Прежде чем кто-то с ним заговорил, Сората зашагал к Тихиро, которая сидела на своём месте.

— Выглядишь горячим.

Его дыхание сбилось, школьная форма прилипла к телу, а на пол падали капли пота.

Со скучающим видом она протянула руку, словно подзывала собаку, и спросила:

— Ты ведь принёс её? Анкету о профессии.

Сората отчего-то вёл себя весело, даже улыбался.

— Хватит улыбаться и отдай её мне.

Он достал скомканный листок.

Тихиро взглянула на него и положила в папку с документами.

— Так ты написал «Если нужно обязательно сообщить, то это дальнейшее обучение».

Полагаю, я должна этому радоваться.

— Спасибо.

— Но твой средний балл слишком низкий для учебной программы факультета дизайна, даже по эскалаторной системе28.

— Я буду учиться.

Его дыхание начало выравниваться.

— Думаешь, ты сможешь это сделать?

— Если не смогу, то пойду на внешний экзамен.

— Понимаю. Тогда постарайся. Можешь идти.

Поклонившись, Сората побежал обратно в общежитие.

Когда он вернулся в Сакурасо, у дверного проёма лежала обувь Дзина.

Из кухни доносились какие-то голоса. Ориентировочно, Дзина или Мисаки.

Сората пошёл наверх, к комнате Масиро, и снова встал около неё.

Он успокоил дыхание, но его тело, выпрашивающее побольше кислорода, не успокаивалось.

Пот падал каплями. Он умирал из-за жары. Но он не мог позволить желаниям тела отодвинуть Масиро на задний план. Лишь такая мысль вертелась у него в голове.

Закрытая дверь встретила Сорату неприветливо.

Но отчего-то она казалась более дружелюбной, нежели ранее.

Сората навалился на стену и вытянул ноги, сев лицом к двери.

— Сиина?

Ответа не последовало. Дверь осталась закрытой и безмолвной.

— Ты спишь?

Тогда смысла говорить не было. Если она спит, то не сможет ответить. Сората посмеялся над своей тупостью.

— Ну, неважно.

Только эта мысль преследовала его. Спала ли она, проснулась или просто игнорировала его, это было безразлично.

— Я говорю сам с собой, так что можешь не отвечать.

Вот именно. Пускай я говорю сам с собой, всё в порядке.

— Это мало что значит, но я отдал анкету о профессии. Я был последний.

Он чувствовал усталость в ногах, но она казалась приятной. Впервые за последнее время он бежал на полной скорости. До чего же хорошо стараться изо всех сил.

— Я пойду с тобой. Я буду учиться делать то, что хочу.

Никакого ответа. Может, она и правда спала.

— Также я подумываю научиться делать игры. Мне всегда было это интересно, но я слишком боялся.

А ещё в глубине души он не хотел выкладываться в чём-то на полную.

Он понимал, что так будет лучше, и именно благодаря Масиро он смог решиться на это.

— Я хочу попробовать сделать игру на конкурс. Я решился именно благодаря тебе.

Сората чуть ли не шёпотом подошёл к последней фразе.

— Вот и всё… Прости за все эти странные слова.

Он поднялся и какое-то время смотрел на дверь Масиро.

Не то чтобы он чего-то ждал. Сората не думал, что его слова станут чем-то важным для Масиро. На самом деле он ещё ничего не сказал. Он не вышел за стартовую линию.

Потому он не мог ничего ожидать.

Дверь даже не шелохнулась.

Это было реальностью.

Боль пронзила его душу, но оставалось лишь смириться. Масиро может стать во много раз больнее.

Сората поплёлся вниз по лестнице. В тот момент дверь Масиро начала медленно открываться изнутри.

Сората остановился и застыл с открытым ртом. Его взору открылась комната Масиро, но совершенно не в таком состоянии, какое он себе представлял.

Он думал, там будет темно.

Он представлял, как она удручённо лежит на кровати, обхватив колени.

Парень думал, у неё будут красные, заплаканные глаза.

Но всё оказалось не так.

То, что увидел Сората, было белым миром.

Пол покрывала её одежда, а на ней лежали распечатки раскадровок.

И лежало там отнюдь не несколько листов. Парень осмотрел их. Двухзначным числом не обойтись. И Сората их прежде не видел. Совершенно новые страницы.

Посреди завала стояла Масиро и смотрела на Сорату. Но не только. Она смотрела в завтрашний день. Она выбрала следующую цель. Её ничто не сломило. Я выиграю следующий приз. Я точно выиграю. Её ясные глаза говорили именно это.

Верно. Он забыл кое-что очень важное. Комнату 202 в Сакурасо занимала Сиина Масиро. Она была волком в овечьей шкуре. Она прошла выбранный путь и получила желаемое своими силами. В ней жил зверь, который нацелился на один только успех.

Даже если она обожжётся, Сиина отбросит горечь поражения и быстро оправится.

— Сората, я выиграю в следующий раз.

— Я знаю.

Он смог лишь горестно улыбнуться. Ему казалось, будто он совершил что-то существенное и даже пропотел в процессе, но по сравнению с действиями Масиро, это ничего не стоило. Он как будто вообще ничего не делал. Она вырвалась намного вперёд него.

Он не хотел проигрывать.

Эта мысль неожиданно расцвела в его сердце.

Он решил бережно хранить её там.

Кто знает, вдруг он когда-нибудь её догонит. Нет, он точно её догонит. Чтобы понять все радости и боль Масиро, он должен догнать её, и никак иначе. Чтобы говорить с ней на равных, предстоит пройти очень долгий путь, но однажды он достигнет своей цели.

— Сората.

— Что?

Желудок Масиро неожиданно зарычал.

— Я такая голодная.

— Ну, это нормально, раз ты не ела целый день.

Ноги Масиро вдруг потеряли силу, и она села.

— Эй, ты в порядке?

— Я хорошо себя чувствую... Это странно.

— Ты уверена, что в порядке?

Он пошёл к Масиро, стараясь не наступать на раскадровки.

Её желудок снова заурчал.

— Сората, еда.

— Я понял.

Когда он помог ей встать, зазвонил её телефон. Сората перерыл кучу одежды и страниц, а потом передал ей его. На экране высветилась надпись «Аяно». Это был

её редактор.

Она ответила на звонок голосом, лишённым эмоций.

Да, да. Во время разговора её глаза внезапно озарило удивление.

Повесив трубку, она словно лишилась сил.

Сората закрыл телефон за неё.

— Что она сказала?

Расфокусированные глаза Масиро смотрели в сторону Сораты. Она взглянула на него и несколько раз моргнула.

— Сората.

Её голос отчего-то звучал глухо. Он не успел спросить, в порядке ли она, как

она побежала на него. Это произошло настолько неожиданно, что парень не успел нормально поймать её. Она обхватила его и упала на пол.

Листы бумаги разлетелись в стороны и медленно опустились. Сората наслаждался теплом тела Масиро, наблюдая за необычной картиной.

Он чувствовал биение сердца Масиро, а в нос проник запах шампуня вперемешку с потом.

Ему казалось, будто его накрыло плотным одеялом. Ему стало комфортно и нервно одновременно. Он не мог ничего сказать, даже если бы сам захотел.

С ним такое уже происходило, но нынешняя ситуация не шла ни в какое сравнение с прошлой. Потому что он лучше чувствовал Масиро.

Его тело не могло не реагировать.

— Сиина?..

Он выжал из себя имя, к которому уже привык.

Он чувствовал руки Масиро. Они дрожали, как будто она пыталась что-то удержать.

Он не знал, почему она дрожала. Не от испуга или холода. И точно не от гнева.

Тогда что? Из-за чего ещё люди могут дрожать?

— Сората…

— Что случилось?

Услышав настолько чистый голос, Сората отчаянно попытался ответить нежно.

— Это была Аяно.

— Я понял.

— Меня отчитали…

— За что?

— За то, что не подхожу к телефону. Она сказала, я должна выслушать до конца.

Он проверил её телефон и увидел более тридцати пропущенных вызовов. И что же можно с таким рвением хотеть сказать после того, как она не прошла?

— И что не так?

— Она сказала, почему я не прошла.

Её голос дрожал. Сората не подумал о причине её неудачи.

— И что сказала редактор?

— Она сказала, что меня напечатают в следующем месяце.

Его сердце забилось так сильно, что стало даже больно.

— Кто-то не смог закончить чистовик в срок…

— Ясно.

Его руки желали крепко обнять Масиро.

— Если про чистовик зашла такая речь, то ему не нужны никакие награды. Так сказали редакторы…

— Так… вот оно что.

Так вот почему она не прошла. Это не требовалось, потому что её работа достаточно хороша для дебюта.

— Я не слушала, что она говорила…

— И правда, ты умеешь удивлять людей.

— Я чувствую себя немного странно.

— Почему?

Он понял, что Масиро пыталась слегка щегольнуть, но не хотел, чтобы она останавливалась, потому навёл её на мысль.

— Я счастлива, но я плачу.

— Просто люди устроены таким образом.

Когда Масиро села, у неё потекли слёзы. Выражение её лица не изменилось, но слёзы стекали по щекам и падали на одежду.

— Поздравляю.

Масиро была не в состоянии говорить, так что она несколько раз кивнула, продолжая плакать.

Про себя он подумал, что позволит ей сидеть у него на животе, пока она не перестанет плакать, но в тот момент ему в голову прилетела праздничная хлопушка. Куча бумажек разлетелась по белой комнате Масиро и сделала её цветной.

Такое мог учудить лишь один человек.

— Масирон, поздравляю тебя с дебютом!

— Поздравляю.

— Ага, поздравляю.

Хотя нет, сегодня их оказалось трое. Рядом с Мисаки стояли Дзин и Тихиро, которая только что вернулась.

Лёжа плашмя на спине, Сората посмотрел на каждого из них.

У него появилось плохое предчувствие.

Как они явились в такое удачное время? Как они узнали о её дебюте? А ещё эти праздничные хлопушки…

— Эээ… а можно задать вопрос?

И три пары глаз попросили его продолжать.

— Когда вы начали подслушивать?

— Наверно, со слов «Я говорю сам с собой, так что можешь не отвечать»?

— Вы слушали с самого начала!

Это хуже всего…

Одна мысль об этом породила в нём желание покончить с собой. Он высказал довольно смущающие вещи на пике своей юности.

— «Я буду учиться делать то, что хочу».

Мисаки сыпанула соль на рану, в причудливой манере озвучив его запись.

— Прошу вас, прекратите! А то я покончу с собой! Я и правда могу умереть!

Мисаки попыталась продолжить, но Дзин остановил её. При этом он сам едва сдерживал улыбку.

— Ух~ Смотреть на это было действительно весело.

— Я запрещаю тебе следить за мной!

Лучше бы они вообще молчали.

— Видишь, если бы все последовали моему предложению запретить в общежитии любовные связи, тебе не пришлось бы так страдать.

Сорате было совершенно не до смеха. Из него высосали всю энергию.

— Ладно, мне нужно сходить за продуктами. А ты можешь заняться готовкой, Мисаки.

— Сегодня мы зажжём~ Вечеринка в честь дебюта Масиро!

Мисаки побежала за идущим вниз Дзином, а Тихиро пошла за ними.

— Ах~ Митака, купи немного пива. Банок восемнадцать.

У него не нашлось сил сказать, что это слишком много.

Он попросил Масиро двинуться, а после поднялся.

Думая, что должен помочь Дзину с продуктами, Сората попытался покинуть комнату, но Масиро последовала за ним, так что он сдался.

— Сначала ты должна переодеться.

Он перевёл взгляд и попытался остановить её. Не стоит ходить в одной лишь пижаме даже в пределах общежития.

Он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

Но примерно через десять секунд её снова открыли, уже изнутри.

— Сората, что надеть?

Она сняла нижнюю часть пижамы, и парень увидел её белые ноги. Верхняя часть осталась, так что он не заметил её трусики, хотя всё равно не знал, куда лучше смотреть.

— Говори это до того, как разденешься!

Сората слишком сильно засмущался и отвернулся.

Глядя на него, Масиро осмотрела себя и изо всех сил потянула топ вниз, чтобы прикрыть ноги. Слегка наклонившись вперёд, она посмотрела на Сорату. Словно застеснявшись, она надула щёки и сказала:

— Поспеши и выбери мне одежду.

— А? А, ага, точно.

Выдав неожиданный ответ, Сората немного помялся и указал в сторону чёрного цельного платья.

— Надень белую футболку под ним.

— А что насчёт трусиков?

— Ты же в них!

— …

Она отвела взгляд и слегка покачала головой.

— Ты и их сняла?!

— Поспеши и выбери их.

Щёки Масиро слегка порозовели.

— Тогда, надень вон те чёрные с кружевом.

Он уже приготовился сдаться.

— Я переоденусь.

— Ага.

— Не смотри.

— Я не буду смотреть!

Как Сората и сказал, он закрыл дверь.

Что это было?

Он никогда не видел, чтобы Масиро так себя вела. Надуть губы. Отвести взгляд. Образ её застенчивого лица застрял в его голове и не хотел выходить. Она нервничала? Нет, не может быть. Вероятность того, что Сиина стеснялась, да ещё перед Соратой, была ещё ниже, чем скорый взрыв Земли. Она каждый день просила его помочь ей выбрать трусы. Но раз так, что сейчас произошло?

Опасения не хотели оставлять его. Чтобы успокоить разбушевавшееся сердце, он несколько раз глубоко вдохнул, пока Масиро не выходила.

Прошло пять минут, и переодевшаяся Масиро вышла из комнаты. Удивительно, но она аккуратно прибрала растрёпанные до сей поры волосы.

Он рефлекторно взглянул на её лицо.

— Что?

— Ничего…

Больше он не чувствовал в ней смущения. Неужто ему почудилось?

— Эй, Сиина.

Она невербально спросила «Что?»

— Я повторюсь, но и я правда поздравляю.

— Ага… спасибо.

Она снова отвела взгляд от Сораты, будто стесняясь.

— Эй, Сората?

— Да?

— У меня просьба.

— Хочешь подарок в честь дебюта?

— Произнеси моё имя.

— Сиина.

— Не это.

— Эээ…

Не говорите, что она хотела услышать «Масиро». Слишком уж неожиданно. Хотя если уж на то пошло, Масиро была сама неожиданность.

— Нет, для меня это слишком.

— Почему?

— Я никогда прежде не называл девушку по имени.

— Но ты говорил Мисаки.

— Она пришелец.

— А Тихиро.

— Она амазонка.

— А что насчёт меня?

— Ты…

Он не мог придумать отмазку.

— Нечестно.

— Ла-ладно. Я назову тебя так в следующий раз.

— Сейчас.

Масиро подошла к нему и явно не собиралась отступать. Когда она приблизилась, ему показалось, что его мозг тотчас взорвётся. А ещё её взгляд, прикованный к нему. Он не позволял Сорате оставаться спокойным.

— Назови меня.

Масиро ещё раз попросила его, и Сорате пришлось сдаться. Каким же жалким он себя почувствовал.

Сората постарался дышать так, чтобы Масиро не заметила. От него лишь требовалось назвать её по имени. Вот и всё. Убеждая себя в этом, он сдержал дрожь в голосе и произнёс:

— Масиро…

— Я знала.

— Что знала?

— Не могу сказать.

Масиро ответила как всегда коротко.

Она играла с ним. А что ещё можно было подумать, глядя на её отношение. Но Сората не стал спрашивать. Нет, он просто не мог спросить.

Она завладела его взглядом, лишив возможности что-либо сделать.

Перед ним находилась Масиро. Она не улыбалась, даже когда узнала о своем дебюте, но сейчас у неё на лице сияла счастливая улыбка.

Увидев это, парень понял, что ничто более не имеет значения.

Он лишь хотел смотреть на её улыбку. Стоило ему задуматься об этом, как уши уловили тихий смех. Сората обернулся и увидел Дзина, Мисаки и Тихиро, прятавшихся на лестнице.

— Это прайм-тайм твоей юности! Действуй, Сората!

Дзин больше не мог сдерживаться и закричал.

— Я не должна смотреть. Настолько холодная картина, что меня саму морозит.

Тихиро начала тереть руки, хотя в помещении было тепло.

Стоявшая посередине Мисаки держала кучу хлопушек. Дзин помог ей дёргать за верёвочки.

— Выкуси, Кохай-кун!

Прежде чем он успел остановить их, раздался хлопок, и Сорату с Масиро завалило кусочками бумаги.

— А что с покупками и готовкой?!

— Мы посмотрели на список, а там написано, что на этой неделе за покупки и готовку отвечает Кохай-кун!

— А нельзя было войти в моё положение?!

— Мы так и сделали, — холодно сказала Тихиро.

— Сората.

Масиро потянула его за рукав.

— Я могу сама сходить по магазинам.

— Я схожу сам.

Как обычно, в Сакурасо было шумно.

Здесь это было обычным делом.

Любое счастливое событие здесь запоминается, а завтра наверняка произойдёт что-то ещё. Как и послезавтра. Как и через неделю, месяц и так далее. Там всегда будет происходить что-нибудь интересное.

Сората ведь жил не где-то ещё, а в Сакурасо.

Послесловие

Для тех, кого я раньше не встречал: приятно познакомиться.

Для тех, кого я давно не видел: давно не виделись.

Под конец года я смог начать новую серию.

Я хотел написать новогодние зароки, но сейчас лишь середина ноября, потому я ещё не проникся духом Рождества, что уж говорить про обещания на Новый год. Я даже не доставал пальто.

Если я скажу «В следующем году я…», черти будут смеяться надо мной. Мне не нравится идея быть осмеянным какими-то духами, которых я не знаю, так что не буду говорить ничего лишнего.

Ну что, как вы оцениваете «Кошечку из Сакурасо»? Я буду рад, если вам понравилось.

На этот раз нет ни битв в космосе, ни особых сил. Нет ни дела об убийстве, ни незнакомки, падающей с неба. Не ожидайте лазерных лучей из глаз. Мир не надо спасать. По сути, миру вообще ничто не угрожает.

Так о чём же эта история?

Это история о простых… ну ладно, не очень простых подростках, проживающих свою цветастую юность. Наверно.

Если честно, я очень долго думал над темой данного романа. Она всё время оставалась в моём списке «многообещающих тем». Я очень рад, что смог написать на её основе книгу и опубликовать её.

Заодно хочу поблагодарить множество людей, которые помогли мне с публикацией. Благодаря вашей помощи книга отправилась в магазины без сучка без задоринки.

Большое спасибо Кедзи Мизогути за чудесные иллюстрации. И спасибо моему редактору Араки.

Надеюсь, увидимся в следующем томе.

Хадзимэ Камосида.

Послесловие команды

От Futyn (перевод)

Привет, с вами Futyn.

Для тех, кого я раньше не встречал: приятно познакомиться.

Для тех, кого я встречал: давно не виделись.

Близится Новый год, так что считайте перевод первого тома «Сакурасо» моим подарком вам всем.

Буду краток и скажу только о трёх вещах. Первое, спасибо моему редактору (правда я не знаю, кто им будет, но, в любом случае, мне немного жаль этого человека, ему ведь надо отредактировать целый том до Нового Года). Второе, извиниться перед теми, кто ждал Date a Live от меня. Когда мой старый компьютер вместе со всем первым томом полетел, я решил отказаться от этого проекта, но это не значит, что я или кто-то ещё не вернутся к нему. И третье, спасибо, что прочитали эту книгу, надеюсь, вы продолжите читать книги в моём переводе и переводе моих товарищей с Руры…

Один день в декабре 2014

От Rindroid (сверка)

Послесловие от кусачего QC.

С вами Rindroid. Как ясно из слов Футюна, он наивно полагал, что обработка тома закончится к Новому году... Слишком оптимистично с его стороны. Потому что завершил я сверку лишь сейчас. На конец декабря и январь выдался очень сложный период моей жизни, связанный с поиском работы. К счастью, в данный момент проблему я решил (надеюсь).

Что касается моей обработки текста, то сказать я хочу многое, но буду краток. Футюн, друг, учись скорее. Часть предложений была переведена весьма грамотно, исправлял я лишь стилистику и грамматику. Но в некоторых других местах мне приходилось удалять весь твой текст и переводить с нуля. Если прочтёшь итоговый русский перевод, ты поймёшь, о чём я говорю.

Но при всём при этом я надеюсь, что ты продолжишь развиваться как переводчик. Я всегда готов тебе помочь.

От Бурда (редактор)

Здрасте.

Я отметился и тут (очередной проект, ага). Но несмотря на это, я ни о чем не сожалею, ибо сей тайтл стоит того. Я посмотрел экранизацию данного произведения очень давно, и оно мне очень понравилось. Хоть там и есть курьезные ситуации, в целом история довольно серьезная. Наверно, этим и цепляет. И я очень рад, что теперь довелось почитать ее (за что спасибо Футюну и Рину, которые сотворили сей текст).

Хоть планы изначально строились одни (отчего тут у нас сообщение из прошлого), все пошло совсем не так. Но мы справились, и посему вы можете наслаждаться чтением этого великолепия.

А засим я прощаюсь. И до новых встреч!

Примечания

1

さくら荘 — общежитие Сакуры.

(обратно)

2

Станции Синкансэна (скоростного железнодорожного пути).

(обратно)

3

Косиэн — национальный чемпионат по бейсболу среди старшеклассников.

(обратно)

4

Интер Хай — Национальная спартакиада среди старшеклассников.

(обратно)

5

Зона в передней части головного мозга, отвечающая за сложное социальное поведение и принятие решений.

(обратно)

6

Размеры женского тела: бюст, талия, бёдра.

(обратно)

7

«Меня» в японском по звучанию похоже на «набедренную повязку» и «щётку».

(обратно)

8

Спонгиозная мышца — отсылка к пещеристому телу полового члена.

(обратно)

9

Отсылка к фильму «Ночная бабочка» о женщине из дорогой гостиницы Гинза.

(обратно)

10

Верховное божество в вишнуизме, обладает колоссальной силой и властью.

(обратно)

11

Маринованная икра трески.

(обратно)

12

Профессиональная бейсбольная команда.

(обратно)

13

Исчезающий подвид леопардовой кошки, обитающей в Японии.

(обратно)

14

Компании, занимающиеся перевозом вещей из одного жилья в другое.

(обратно)

15

Участок мозга, задающий тон работы ЦНС. При монотонной деятельности этот участок затормаживает поведение.

(обратно)

16

Баумкухен — традиционная немецкая выпечка, внешне похожая на спил дерева.

(обратно)

17

В оригинале фразы «записные книжки» и «отсутствие нижнего белья» звучат похоже.

(обратно)

18

Образ идеальной японской женщины.

(обратно)

19

Праздник девочек, 3 марта.

(обратно)

20

Навязанный, неравноправный договор.

(обратно)

21

Японский аналог Водяного, который любит огурцы.

(обратно)

22

Традиционное японское блюдо, представляющее собой красный моти-рис с бобами

(обратно)

23

Имя «Сората» состоит из двух иероглифов, один из которых, «сора», означает также воздух.

(обратно)

24

Коммандо — отсутствие трусиков.

(обратно)

25

Стандартная программа для новичков. Требуется написать программу, которая выводит на экран фразу Hello World. Появилось из приветствий первых машин на базе C, где был Owner - владелец машины, Group - группа пользователей и World - все остальные, что являлось обозначением прав доступа.

(обратно)

26

Традиционное мужское одеяние.

(обратно)

27

Одна из традиций танабаты, летнего праздника, — вывешивать на бамбук листочки с пожеланиями.

(обратно)

28

В школах, в которых действует данная система, отсутствуют вступительные экзамены, однако ученики сдают промежуточные экзамены. В отличие от обычных школ, в таких школах обучаются ученики с младших классов вплоть до поступления в вуз.

(обратно)

Оглавление

Реквизиты переводчиков

Начальные иллюстрации

Пролог

Глава 1. Добро пожаловать в Сакурасо

  Часть 1

  Часть 2

  Часть 3

  Часть 4

  Часть 5

Глава 2. И что мне делать?

  Часть 1

  Часть 2

  Часть 3

  Часть 4

Глава 3. Меланхоличный Июнь

  Часть 1

  Часть 2

  Часть 3

  Часть 4

  Часть 5

Глава 4. Не так уж плохо побыть серьёзным

  Часть 1

  Часть 2

  Часть 3

  Часть 4

Послесловие

Послесловие команды Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg