«За все дела»

За все дела

Дмитрий Гайдук

У одного паренька была фамилия Перделло. Ну, вроде бы, какая разница: один — Гастелло, другой — Перделло; но только жить с такой фамилией очень трудно. Мало того, что в садике все дразнили, в школе все дразнили, так еще и в армию не взяли из–за фамилии. Говорят: армия — не цирк, и клоуны там не нужны. Давай быстро меняй фамилию и приходи в военкомат. А ему в армию как–то не хотелось, и вот он уперся, не стал менять фамилию и в армию не пошел. Пошел на работу устраиваться, приходит в отдел кадров, а там все ржут как бешеные, под столы падают, говорят: иди ты, парень, отсюда вобще с такой фамилией. И вот он в конце концов устроился на гамнокачку, потом женился, фамилию поменял и стал просто Вася Петров. И стал типа жить нормально. Вот.

А потом случился кризис, гамна в стране не стало, гамнокачку закрыли три блока из четырех, а всех торчков с работы повыгоняли в первую очередь. И Васю Петрова с ними заодно. Тогда он думает: блин, херово–то как! Надо, блин, работу новую искать. Сел он на лавочку возле гамнокачки, закурил и сосредоточился.

И вдруг слышит: привет, Перделло, сто лет тебя не видел! А он отвечает чисто на автопилоте: шо ты гонишь, я тебе не Перделло, а Вася Петров. А тот ему говорит: ну, это ты для кого другого будешь Петров, а для меня Перделло. Я же твой школьный корифан, с тобой за одной партой сидел. Тут Вася подымает голову и видит: в натуре, его школьный корифан, за одной партой с ним сидел. Весь из себя навороченный, высовывается с какой–то офигенной буржуйской машины и говорит: привет, Перделло, как дела?

Вася отвечает: гамно дела. С работы выгнали, денег нет, жена дура, дети онанисты. Короче, полный абзац. Тогда этот кореш ему предлагает: а иди в мою фирму работать. Инспектором дорожных знаков, на сто баксов в месяц.

А что такое инспектор дорожных знаков? Это, вот, дают тебе табличку правильных дорожных знаков и вывозят на участок, а ты идешь по трассе и отмечаешь все неправильные знаки, какие за ночь выросли. А потом по твоей наводке выезжает специальная команда, и все эти знаки спиливает. Такая вот важная и полезная работа. И вот идет Вася по трассе и регистрирует знаки. А это работа совсем не такая простая — простых работ вообще не бывает, во всякой работе есть свои тонкости. Вот, например, знак вполне правильный: одна машина другую обгоняет; только одна машина почему–то вверх ногами нарисована, а другая вообще типа непонятно что. Это же надо разобраться, должен он тут стоять или не должен; может быть, он совсем даже на месте, просто художник был с бодуна и намалевал такую чепуху безобразную. Или если, наоборот, все правильно нарисовано, а знак явно не на месте стоит, типа как посреди дороги: идешь и все время лбом натыкаешься. Это же по каталогу не врубишься, тут жизненное понятие иметь надо. Короче говоря, работа такая, что без косяка не разберешься. И вот Вася спрятался за правильный знак, забил косяк, покурил и пошел дальше.

Идет себе идет, и вдруг видит такой знак: ложка, вилка, а между ними — паровоз. И написано: ЗОО М. Ну, думает, интересно, что за паровоз такой. Проходит 300 М, а там типа шашлычная, такой себе вагончик грузинского вида. Он туда заходит, а там стол, а на столе лежит ложка и вилка. Он садится за стол, берет в одну руку ложку, в одну руку вилку. А тут подходит к нему грузин и говорит: слуши, пачиму сидиш? А Вася говорит: ну, ты, понимаешь. Короче, знак такой видел. Ложка, вилка и паровоз. Захожу, смотрю: все правильно. Ложка есть. Вилка есть. А как насчет паровоза?

Тут грузин становится очень серьезным и говорит ему: иды сюда. И заходит куда–то за занавеску. Вася встает и тоже заходит за занавеску, а там длинный коридор и много дверей, и грузин где–то шагает уже далеко–далеко, и песню стремную поет на грузинском языке. Вася смотрит и думает: ну и хрен с ним, не буду я его догонять. И заходит в первую попавшую дверь. А там стоит большой надувной мотоцикл. Тогда Вася садится на мотоцикл и начинает рассекать по всем коридорам. А тут его гаишник тормозит и говорит: стоп, родной! не разгоняйся! А Вася ему нагло так: а ты не борзей, чудовище серое! Я же тебе не просто так, я главный инспектор дорожных знаков! А гаишник ему отвечает: то, что ты сейчас сказал — это все чисто для психиатора, потому что на самом деле ты чайник по жизни и ни хера ты в жизни не понимаешь. И мотоцикл у тебя надувной, и сам ты чучело с гамнокачки. А еще туда же: ТРУСИКИ, ТРУСИКИ! А вот болт тебе, а не трусики!

Тогда Вася слегка стукает его мотоциклом по ягодицам и говорит ему: мужик, ну, ты сам послушай, какую ерунду городишь. Ну, ты вобще сам подумай, при чем тут трусики. А ты мне лучше скажи, какой ты дряни нажрался и где ее дают. А гаишник отвечает: вон там, за углом. Вася сразу садится на мотоцикл, лихо заруливает за угол, — а там, в натуре, всяка дрянь, и еще до фига всего остального. Но мы на эту дрянь не глядим, а лихо проскакиваем дальше и вылетаем на следующий уровень. Там нам выдают резиновые сапоги, большой гамномет и кучу гамна впридачу. И мы идем мочить монстрОв. А монстрЫ, суки, от нас разбегаются, потому что пуль они не боятся, керосина не боятся, а гамна еще как боятся! Теперь–то нам понятно, куда все гамно подевалось и почему родную гамнокачку закрыли! И вот мы лихо проходим этот уровень, собираем разные магические фишки и приобретаем немерянную крутость. Но это еще не все.

То есть, в натуре, чувствуется, что это еще не все. И вот Вася идет дальше, идет себе идет, идет себе идет, идет себе идет и приходит в новую сказку. Про интернат для дебильных детей. Короче, жили–были в интернате дебильные дети дебильных родителей, и стерегли их дебильные воспитатели и дебильные нянечки. И была у одного дебильного ребенка фамилия Перделло, и все дебилы с него смеялись и говорили: ну, ты в натуре дебил. Ты, дебил, фамилию свою пердильную поменял бы на менее дебильную. Но все это были в натуре галимые базары, потому что меняться с ним фамилиями никто не хотел. И вот однажды Вася Перделло стырил у одного дебила фамилию Пасечник. И стал пасечником. А потом поменял ее на фамилию Аленделон и стал аленделоном. А потом поменял ее на фамилию Петров–Водкин и стал Горбачевым. А тут и перестройка началась, водку запретили, ганджа разрешили. А Вася говорит: зачем вообще что–нибудь запрещать? Надо все разрешить, пусть народ сам разберется. А они ему все хором отвечают: ТЫ Б, ПЕРДЕЛЛО, НЕ ПЕРДЕЛО!!!

Тут–то он и понял, какую оплошность допустил: новую фамилию себе взял, а старую выбросить пожмотился. А жмотиться в таких делах очень опасно: если что ненужное, то надо выбрасывать сразу, а не ныкать по углам, а то потом оно в нужный момент каак вылезет! И каак шваркнет тебя по голове! И вот Вася, злой судьбою по голове шваркнутый, присел на пенек, покурил косячок, потом встал, вздохнул и ушел в темный лес. А там жили лесные жители, и вот они–то ему за все дела и рассказали. И вернулся он к людям мудрый и просветленный, пришел к своему корифану–начальнику, и говорит: трудное это дело, брат, дорожные знаки инспектировать, потому что крышу на раз сносит. Но я с этим делом героически справился, и знаю теперь за все дела гораздо больше, чем ты, но тебе все равно не расскажу, потому что ты все равно не врубишься. Тогда начальник понял, что попал конкретно, и назначил Васю своим заместителем. А потом Вася и сам в люди выбился, и стал большим человеком в этой загадочной стране и за ее пределами.