«Неизданная страница истории»

1122


Настроики
A

Фон текста:

  • Текст
  • Текст
  • Текст
  • Текст
  • Аа

    Roboto

  • Аа

    Garamond

  • Аа

    Fira Sans

  • Аа

    Times

Ги де Мопассан Неизданная страница истории

Всем известна знаменитая фраза Паскаля о песчинке, которая изменила судьбы вселенной, положив конец успехам Кромвеля[1]. Подобно этому, в великом водовороте случайностей, управляющих людьми и миром, ничтожное происшествие, судорожный жест женщины решили судьбу Европы, спасли жизнь молодому Наполеону Бонапарту, тому, кто стал потом великим Наполеоном. Эта неизвестная до сих пор страница истории (а все, что относится к жизни этого необыкновенного человека, принадлежит истории) — настоящая корсиканская драма, и она чуть не стала роковой для молодого офицера, находившегося тогда в отпуске на родине.

Нижеследующий рассказ правдив от начала до конца. Я написал его почти под диктовку, ничего не изменив, не пропустив, не пытаясь сделать его литературнее или драматичнее, ограничиваясь голыми фактами, сохранив имена всех действующих лиц и в точности передав их слова и действия.

Быть может, приукрашенный рассказ понравился бы читателям больше, но это — история, а историю нельзя приукрашивать.

Все эти сведения я получил от единственного человека, который знал их из первоисточника и показания которого помогли в 1853 году произвести необходимые розыски для выполнения добавочных пунктов завещания, составленного императором незадолго до его смерти на острове св. Елены.

В самом деле, за три дня до смерти Наполеон сделал к своему завещанию приписку, содержавшую следующие распоряжения:

«Завещаю 20 000 франков, — писал он, — тому жителю Боконьяно, который спас меня от врагов, собиравшихся меня убить.

10 000 франков — г-ну Виццавона, единственному члену этой семьи, бывшему на моей стороне.

100 000 франков — г-ну Жерому Леви.

100 000 франков — г-ну Коста из Бастелики.

20 000 франков — аббату Рекко».

Должно быть, в его памяти в последние дни ожили воспоминания юности. Спустя столько лет, после стольких необычайных происшествий, впечатление, оставленное одним из первых бурных событий его жизни, было еще настолько сильно, что не покидало его даже в часы агонии! Вот какова была картина далекого прошлого, стоявшая перед его взором, когда он решил сделать подарок друзьям, оказавшим ему поддержку в тяжелые минуты, и тому из своих приверженцев, чье имя теперь ускользнуло из его ослабевшей памяти.

Это было вскоре после смерти Людовика XVI[2]. Корсикой управлял генерал Паоли[3], человек энергичный и жестокий, убежденный роялист, ненавидевший революцию, между тем как Наполеон Бонапарт, молодой артиллерийский офицер, проводивший свой отпуск в Аяччо, старался использовать все свое влияние, а также влияние членов своей семьи для торжества новых идей.

В этих местах, до сих пор диких, не было кофеен, и приверженцы Наполеона собирались по вечерам в его комнате, беседовали, обдумывали свои замыслы, обсуждали необходимые меры и старались предугадать будущее, попивая вино и закусывая смоквами.

Молодой Бонапарт и генерал Паоли уже враждовали между собой, и вот с чего все началось. Паоли, получив приказ захватить остров Магдалины, возложил исполнение приказа на полковника Чезари, но, по слухам, велел ему действовать так, чтобы эта попытка потерпела неудачу. Наполеон, назначенный подполковником национальной гвардии в полк, которым командовал полковник Квеуза, принимал участие в экспедиции и по окончании ее горячо критиковал весь ход военных действий, открыто обвиняя командиров в том, что они преднамеренно провалили всю операцию.

Это произошло вскоре после прибытия в Бастию комиссаров Республики, среди которых был Саличети. Наполеон, узнав об их приезде, захотел повидаться с ними и, чтобы съездить в Бастию, вызвал из Боконьяно человека, которому можно, было довериться, одного из самых верных своих сторонников, Санто-Бонелли, по прозвищу Санто-Риччо, чтобы тот его проводил.

Они выехали верхом, направляясь в Корте, где находился генерал Паоли, с которым Бонапарт хотел проездом повидаться: не зная об участии своего начальника в заговоре против Франции, он даже защищал его, когда слышал высказываемые втихомолку подозрения. Хотя их вражда уже возникла, но они еще не дошли до открытого разрыва.

Во дворе дома, где жил Паоли, Наполеон сошел с лошади и, поручив ее Санто-Риччо, собирался тотчас же пройти к генералу. Но, подымаясь по лестнице, он от кого-то узнал, что в это самое время происходит нечто вроде совещания всех главных корсиканских вождей, враждебных Республике. Встревоженный Наполеон хотел выяснить подробности, и в эту минуту из комнаты вышел один из заговорщиков.

Подойдя к нему, Бонапарт спросил: «Ну что?». Тот, думая, что имеет дело с сообщником, ответил:

— Решено! Мы провозгласим независимость и отделимся от Франции: Англия нам поможет.

Возмущенный Наполеон вспылил и, топнув ногой, вскричал: «Это измена! Это подлость!»

На шум вышло несколько человек; они оказались его дальними родственниками. Понимая, какая опасность грозит молодому офицеру — ибо Паоли был способен немедленно и навсегда отделаться от него, — они окружили Наполеона, силой увели вниз и посадили на лошадь.

Он тотчас же выехал обратно в Аяччо, по-прежнему в сопровождении Санто-Риччо. К ночи они прибыли в деревушку Арка-де-Виварио и остановились на ночлег у родственника Наполеона, священника Арриги. Наполеон посвятил его в ход событий и просил совета, ибо священник был известен как прямодушный, рассудительный человек и пользовался уважением всей Корсики.

Вновь отправившись в путь на заре, они скакали весь день и к вечеру добрались до деревни Боконьяно. Там Наполеон расстался со своим провожатым, приказав ему на следующее утро ждать с лошадьми на перекрестке двух дорог, а сам направился в селение Паджола, чтобы воспользоваться гостеприимством Феликса Тузоли, своего сторонника и родственника, дом которого стоял несколько поодаль от селения.

Между тем генерал Паоли, узнав о посещении молодого Бонапарта и о гневных словах, вырвавшихся у него, когда он обнаружил заговор, послал Марио Перальди в погоню, приказав во что бы то ни стало помешать Наполеону добраться до Аяччо или Бастии.

Марио Перальди прискакал в Боконьяно на несколько часов раньше Бонапарта и отправился к Морелли. Это была семья, стоявшая на стороне генерала и пользовавшаяся большим влиянием. Вскоре стало известно, что молодой офицер прибыл в деревню и проведет ночь в доме Тузоли. Узнав о распоряжении Паоли, глава семьи Морелли, человек энергичный и наводивший на всех страх, обещал посланному, что Наполеон от них не ускользнет.

С рассветом он повсюду расставил своих людей, занявших все дороги и выходы. Бонапарт вышел в сопровождении хозяина дома и направился к месту, где его должен был ждать Санто-Риччо. Тузоли почти тотчас же вернулся обратно, так как ему нездоровилось; его голова была обвязана платком.

Как только молодой офицер остался один, какой-то человек подошел и сообщил, что в соседнем трактире находятся собравшиеся ехать в Корте приверженцы генерала Паоли. Наполеон пошел туда и, найдя всех в сборе, обратился к ним со словами:

— Поезжайте, поезжайте к вашему вождю! Нечего сказать, благородное и великое дело затеяли вы!

В это мгновение все Морелли, вбежав в дом, бросились на Наполеона, схватили его и увели.

Санто-Риччо, ждавший его на перекрестке, сейчас же узнал об этом и поспешил к одному из сторонников Бонапарта, по имени Виццавона, на чье содействие он мог рассчитывать и чей дом находился рядом с домом Морелли, где взаперти держали Наполеона.

Санто-Риччо хорошо понимал, как серьезно было положение.

— Если нам не удастся сейчас же спасти его, он погиб, — сказал он. — Возможно, не пройдет и двух часов, как его убьют.

Тогда Виццавона отправился к Морелли, чтобы осторожно выведать их намерения; они скрывали свои планы, но ему с помощью хитрости и красноречия удалось добиться согласия, чтобы молодой офицер пришел разделить с ним трапезу, а Морелли в это время будут стеречь дом.

Они согласились, без сомнения, для того, чтобы лучше скрыть свои цели. Их глава, единственный, кому была известна воля генерала, поручил им наблюдать за окрестностью, а сам вернулся домой, чтобы приготовиться к отъезду. И только благодаря его отсутствию жизнь пленника несколькими минутами позже была спасена.

Тем временем Санто-Риччо, со свойственными корсиканцам самоотверженностью, поразительным хладнокровием и неустрашимым мужеством, подготовлял освобождение своего спутника. Он заручился помощью двух молодых людей, таких же храбрых и верных, как он сам. Проведя их тайком в сад, смежный с домом Виццавоны, и спрятав за стеной, он преспокойно отправился к Морелли и попросил позволения проститься с Наполеоном, которого собирались увезти. Ему разрешили. Очутившись наедине с Бонапартом и Виццавоной, Санто-Риччо тотчас же изложил им свой план, торопя с бегством, так как малейшее промедление могло оказаться роковым. Все трое пробрались в конюшню, и Виццавона, со слезами на глазах обняв своего гостя, сказал:

— Да спасет вас господь! Лишь он один может это сделать!

Наполеон и Санто-Риччо ползком добрались до молодых людей, находившихся в засаде за стеною; затем вскочив на ноги, все четверо стремглав кинулись к соседнему колодцу, скрытому за деревьями. Но им пришлось пробежать некоторое расстояние на глазах у Морелли, и те, завидя их, с громкими криками бросились в погоню.

Их глава, старший Морелли, только что вернувшийся домой, услыхал крики и, поняв, что случилось, кинулся вон. Выражение его лица было столь свирепо, что его жена, свояченица того Тузоли, у которого ночевал Бонапарт, бросилась к ногам мужа, униженно моля пощадить жизнь молодого человека.

Морелли с яростью оттолкнул жену и хотел было выбежать из дому, но она, все еще на коленях, схватила его за ноги и судорожно обвила их руками. Несмотря на побои, она по-прежнему не разжимала рук, и, упав на пол, потянула за собой мужа, и он растянулся рядом с нею.

Если бы не сила и мужество этой женщины, с Наполеоном было бы покончено.

Изменился бы весь ход современной истории! В памяти человечества не сохранились бы блистательные победы! Миллионы людей не были бы сражены пушечными ядрами! Карта Европы была бы иною... И кто знает, при каком политическом режиме жили бы мы теперь?

Между тем Морелли настигали беглецов.

Бесстрашный Санто-Риччо, прислонясь спиной к стволу каштана, приготовился к обороне и закричал своим спутникам, чтобы они увели Бонапарта. Но тот отказался покинуть проводника, который кричал, целясь во врагов:

— Унесите же его! Возьмите, свяжите по рукам и ногам!

Их настигли, окружили, схватили, и один из Морелли, по имени Онорато, приставив дуло ружья к виску Наполеона, крикнул: «Смерть изменнику родины!» Но в этот самый момент появился в сопровождении вооруженных родственников Феликс Тузоли, оказавший накануне Бонапарту гостеприимство и предупрежденный посланцем Санто-Риччо. Видя опасность и узнав своего шурина в том, кто угрожал жизни его гостя, он крикнул, целясь в него:

— Онорато, Онорато, тебе придется иметь дело со мной!

Тот, застигнутый врасплох, не решился стрелять, а Санто-Риччо, воспользовавшись замешательством и предоставив обеим сторонам драться или вступить в переговоры, схватил в охапку Наполеона, все еще сопротивлявшегося, и с помощью обоих молодых людей потащил его в глубь зарослей.

Минуту спустя глава семьи Морелли, высвободившись из рук жены и кипя от ярости, подоспел наконец к своим сторонникам.

Тем временем беглецы пробирались по горам, лощинам, чащам. Когда они очутились в безопасности, Санто-Риччо отослал молодых людей, велев им на другой день ждать с лошадьми у моста Уччани.

Когда они расставались, Наполеон сказал:

— Я возвращаюсь во Францию. Не хотите ли ехать со мной? Вы разделите мою судьбу, какова бы она ни была.

Они отвечали:

— Наша жизнь принадлежит вам; здесь вы можете делать с нами, что хотите, но родную деревню мы не покинем.

Эти простые, самоотверженные парни вернулись за лошадьми в Боконьяно, а Бонапарт и Санто-Риччо продолжали путь невзирая на препятствия, которые так затрудняют путешествие в дикой горной местности. По дороге они остановились в доме Манчини, чтобы съесть по куску хлеба, и к вечеру добрались до Уччани, где жили Поццоли, сторонники Бонапарта.

Проснувшись на другое утро, Наполеон увидел, что дом окружен вооруженными людьми. Это были родные и друзья хозяев, готовые идти с ним и умереть за него.

Лошади ждали у моста, и маленький отряд пустился в дорогу, провожая беглецов до окрестностей Аяччо. С наступлением ночи Наполеон пробрался в город и нашел убежище у мэра, Жана-Жерома Леви, который спрятал его в шкафу. Предосторожность была не лишней, ибо на следующий день явилась полиция. Она обыскала весь дом, ничего не нашла и удалилась восвояси, искусно наведенная на ложный след мэром, который поспешил предложить свои услуги, чтобы поймать молодого бунтовщика.

В тот же вечер Наполеон был в лодке перевезен на другой берег залива, в дом семьи Коста из Бастелики, и некоторое время скрывался в зарослях.

История осады, которую он будто бы выдержал в башне Капителло, — этот трогательный рассказ, приводимый авторами всех путеводителей, — чистейшая драматическая выдумка, в которой не больше правды, чем в других сведениях, сообщаемых этими торговцами ложью.

Через несколько дней была провозглашена независимость Корсики; дом Бонапарта сожгли[4]; три сестры беглеца нашли приют у аббата Рекко.

Вскоре французский фрегат, посланный за последними сторонниками Франции, взял Наполеона на борт и вернул нашей родине-матери ее преследуемого, травимого приверженца — того, кому предстояло сделаться императором, гениальным полководцем и потрясти весь мир своими завоеваниями.

Примечания

Напечатано в «Голуа» 27 октября 1880 года в связи с путешествием Мопассана по Корсике в сентябре—октябре 1880 года.

(обратно)

1

Фраза Паскаля о песчинке, которая изменила судьбы вселенной, положив конец успехам Кромвеля. — По словам французского философа Паскаля (1623—1662), причиной смерти Кромвеля была песчинка в его мочевом пузыре.

(обратно)

2

Смерть Людовика XVI. — Французский король Людовик XVI был казнен 21 января 1793 года.

(обратно)

3

Генерал Паоли (1725—1807) — корсиканец, в пору французской революции XVIII века был сепаратистом, стоявшим за отделение Корсики от Франции; умер в изгнании в Англии, оказывавшей ему активную поддержку в его борьбе против французской революции.

(обратно)

4

...была провозглашена независимость Корсики; дом Бонапарта сожгли. — Рассказываемый Мопассаном эпизод из жизни Наполеона относится к июню 1793 года.

(обратно)
  • Реклама на сайте

    Комментарии к книге «Неизданная страница истории», Ги де Мопассан

    Всего 0 комментариев

    Комментариев к этой книге пока нет, будьте первым!

    РЕКОМЕНДУЕМ К ПРОЧТЕНИЮ

    Популярные и начинающие авторы, крупнейшие и нишевые издательства