«Самые мудрые притчи и афоризмы Омара Хайяма»

Самые мудрые притчи и афоризмы Омара Хайяма (fb2) - Самые мудрые притчи и афоризмы Омара Хайяма (Притчи и афоризмы) 311K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Омар Хайям

Омар Хайям Самые мудрые притчи и афоризмы

© ООО «Издательство АСТ», 2016

* * *

* * *

Без хмеля и улыбок – что за жизнь? Без сладких звуков флейты – что за жизнь? Все, что на солнце видишь, – стоит мало. Но на пиру в огнях светла и жизнь!

* * *

Один припев у Мудрости моей: «Жизнь коротка, – так дай же волю ей! Умно бывает подстригать деревья, Но обкорнать себя – куда глупей!»

* * *

Живи, безумец!.. Трать, пока богат! Ведь ты же сам – не драгоценный клад. И не мечтай – не сговорятся воры Тебя из гроба вытащить назад!

* * *

Ты обойден наградой? Позабудь. Дни вереницей мчатся? Позабудь. Небрежен Ветер: в вечной Книге Жизни Мог и не той страницей шевельнуть…

* * *

Что там, за ветхой занавеской Тьмы В гаданиях запутались умы. Когда же с треском рухнет занавеска, Увидим все, как ошибались мы.

* * *

Мир я сравнил бы с шахматной доской: То день, то ночь… А пешки? – мы с тобой. Подвигают, притиснут – и побили. И в темный ящик сунут на покой.

* * *

Мир с пегой клячей можно бы сравнить, А этот всадник, – кем он может быть? «Ни в день, ни в ночь, – он ни во что не верит!» – А где же силы он берет, чтоб жить?

* * *

Умчалась Юность – беглая весна — К подземным царствам в ореоле сна, Как чудо-птица, с ласковым коварством, Вилась, сияла здесь – и не видна…

* * *

Мечтанья прах! Им места в мире нет. А если б даже сбылся юный бред? Что, если б выпал снег в пустыне знойной? Час или два лучей – и снега нет!

* * *

«Мир громоздит такие горы зол! Их вечный гнет над сердцем так тяжел!» Но если б ты разрыл их! Сколько чудных, Сияющих алмазов ты б нашел!

* * *

Проходит жизнь – летучий караван. Привал недолог… Полон ли стакан? Красавица, ко мне! Опустит полог Над сонным счастьем дремлющий туман.

* * *

В одном соблазне юном – чувствуй все! В одном напеве струнном – слушай все! Не уходи в темнеющие дали: Живи в короткой яркой полосе.

* * *

Добро и зло враждуют: мир в огне. А что же небо? Небо – в стороне. Проклятия и яростные гимны Не долетают к синей вышине.

* * *

На блестку дней, зажатую в руке, Не купишь Тайны где-то вдалеке. А тут – и ложь на волосок от Правды, И жизнь твоя – сама на волоске.

* * *

Мгновеньями Он виден, чаще скрыт. За нашей жизнью пристально следит. Бог нашей драмой коротает вечность! Сам сочиняет, ставит и глядит.

* * *

Хотя стройнее тополя мой стан, Хотя и щеки – огненный тюльпан, Но для чего художник своенравный Ввел тень мою в свой пестрый балаган?

* * *

Подвижники изнемогли от дум. А тайны те же сушат мудрый ум. Нам, неучам, – сок винограда свежий, А им, великим, – высохший изюм!

* * *

Что мне блаженства райские – «потом»? Прошу сейчас, наличными, вином… В кредит – не верю! И на что мне Слава: Под самым ухом – барабанный гром?!

* * *

Вино не только друг. Вино – мудрец: С ним разнотолкам, ересям – конец! Вино – алхимик: превращает разом В пыль золотую жизненный свинец.

* * *

Как перед светлым, царственным вождем, Как перед алым, огненным мечом — Теней и страхов черная зараза — Орда врагов, бежит перед вином!

* * *

Вина! – Другого я и не прошу. Любви! – Другого я и не прошу. «А небеса дадут тебе прощенье?» Не предлагают, – я и не прошу.

* * *

Ты опьянел – и радуйся, Хайям! Ты победил – и радуйся. Хайям! Придет Ничто – прикончит эти бредни… Еще ты жив – и радуйся, Хайям.

* * *

В словах Корана многое умно, Но учит той же мудрости вино. На каждом кубке – жизненная пропись: «Прильни устами – и увидишь дно!»

* * *

Я у вина – что ива у ручья: Поит мой корень пенная струя. Так Бог судил! О чем-нибудь он думал? И брось я пить, – его подвел бы я!

* * *

Блеск диадемы, шелковый тюрбан, Я все отдам, – и власть твою, султан, Отдам святошу с четками в придачу За звуки флейты и… еще стакан!

* * *

В учености – ни смысла, ни границ. Откроет больше тайный взмах ресниц. Пей! Книга Жизни кончится печально. Укрась вином мелькание границ!

* * *

Все царства мира – за стакан вина! Всю мудрость книг – за остроту вина! Все почести – за блеск и бархат винный! Всю музыку – за бульканье вина!

* * *

Прах мудрецов – уныл, мой юный друг. Развеяна их жизнь, мой юный друг. «Но нам звучат их гордые уроки!» А это ветер слов, мой юный друг.

* * *

Все ароматы жадно я вдыхал, Пил все лучи. А женщин всех желал. Что жизнь? – Ручей земной блеснул на солнце И где-то в черной трещине пропал.

* * *

Для раненой любви вина готовь! Мускатного и алого, как кровь. Залей пожар, бессонный, затаенный, И в струнный шелк запутай душу вновь.

* * *

В том не любовь, кто буйством не томим, В том хворостинок отсырелых дым. Любовь – костер, пылающий, бессонный… Влюбленный ранен. Он – неисцелим!

* * *

До щек ее добраться – нежных роз? Сначала в сердце тысячи заноз! Так гребень: в зубья мелкие изрежут, Чтоб слаще плавал в роскоши волос!

* * *

Пока хоть искры ветер не унес, — Воспламеняй ее весельем лоз! Пока хоть тень осталась прежней силы, — Распутывай узлы душистых кос!

* * *

Ты – воин с сетью: уловляй сердца! Кувшин вина – и в тень у деревца. Ручей поет: «Умрешь и станешь глиной. Дан ненадолго лунный блеск лица».

* * *

«Не пей, Хайям!» Ну, как им объяснить, Что в темноте я не согласен жить! А блеск вина и взор лукавый милой — Вот два блестящих повода, чтоб пить!

* * *

Мне говорят: «Хайям, не пей вина!» А как же быть? Лишь пьяному слышна Речь гиацинта нежная тюльпану, Которой мне не говорит она!

* * *

Развеселись!.. В плен не поймать ручья? Зато ласкает беглая струя! Нет в женщинах и в жизни постоянства? Зато бывает очередь твоя!

* * *

Любовь вначале – ласкова всегда. В воспоминаньях – ласкова всегда. А любишь – боль! И с жадностью друг друга Терзаем мы и мучаем – всегда.

* * *

Шиповник алый нежен? Ты – нежней. Китайский идол пышен? Ты – пышней. Слаб шахматный король пред королевой? Но я, глупец, перед тобой слабей!

* * *

Любви несем мы жизнь – последний дар? Над сердцем близко занесен удар. Но и за миг до гибели – дай губы, О, сладостная чаша нежных чар!

* * *

«Наш мир – аллея молодая роз, Хор соловьев и болтовня стрекоз». А осенью? «Безмолвие и звезды, И мрак твоих распушенных волос…»

* * *

«Стихий – четыре. Чувств как будто пять, И сто загадок». Стоит ли считать? Сыграй на лютне, – говор лютни сладок: В нем ветер жизни – мастер опьянять…

* * *

В небесном кубке – хмель воздушных роз. Разбей стекло тщеславно-мелких грез! К чему тревоги, почести, мечтанья? Звон тихий струн… и нежный шелк волос…

* * *

Не ты один несчастлив. Не гневи Упорством Неба. Силы обнови На молодой груди, упруго нежной… Найдешь восторг. И не ищи любви.

* * *

Я снова молод. Алое вино, Дай радости душе! А заодно Дай горечи и терпкой, и душистой… Жизнь – горькое и пьяное вино!

* * *

Сегодня оргия, – c моей женой, Бесплодной дочкой Мудрости пустой, Я развожусь! Друзья, и я в восторге, И я женюсь на дочке лоз простой…

* * *

Не видели Венера и Луна Земного блеска сладостней вина. Продать вино? Хоть золото и веско, — Ошибка бедных продавцов ясна.

* * *

Рубин огромный солнца засиял В моем вине: заря! Возьми сандал: Один кусок – певучей лютней сделай, Другой – зажги, чтоб мир благоухал.

* * *

«Слаб человек – судьбы неверный раб, Изобличенный я бесстыдный раб!» Особенно в любви. Я сам, я первый Всегда неверен и ко многим слаб.

* * *

Сковал нам руки темный обруч дней — Дней без вина, без помыслов о ней… Скупое время и за них взимает Всю цену полных, настоящих дней!

* * *

На тайну жизни – где б хотя намек? В ночных скитаньях – где хоть огонек? Под колесом, в неугасимой пытке Сгорают души. Где же хоть дымок?

* * *

Как мир хорош, как свеж огонь денниц! И нет Творца, пред кем упасть бы ниц. Но розы льнут, восторгом манят губы… Не трогай лютни: будем слушать птиц.

* * *

Пируй! Опять настроишься на лад. Что забегать вперед или назад! — На празднике свободы тесен разум: Он – наш тюремный будничный халат.

* * *

Пустое счастье – выскочка, не друг! Вот с молодым вином – я старый друг! Люблю погладить благородный кубок: В нем кровь кипит. В нем чувствуется друг.

* * *

Жил пьяница. Вина кувшинов семь В него влезало. Так казалось всем. И сам он был – пустой кувшин из глины… На днях разбился… Вдребезги! Совсем!

* * *

Дни – волны рек в минутном серебре, Песка пустыни в тающей игре. Живи Сегодня. А Вчера и Завтра Не так нужны в земном календаре.

* * *

Как жутко звездной ночью! Сам не свой. Дрожишь, затерян в бездне мировой. А звезды в буйном головокруженье Несутся мимо, в вечность, по кривой…

* * *

Осенний дождь посеял капли в сад. Взошли цветы. Пестреют и горят. Но в чашу лилий брызни алым хмелем — Как синий дым магнолий аромат…

* * *

Я стар. Любовь моя к тебе – дурман. С утра вином из фиников я пьян. Где роза дней? Ощипана жестоко. Унижен я любовью, жизнью пьян!

* * *

Что жизнь? Базар… Там друга не ищи. Что жизнь? Ушиб… Лекарства не ищи. Сам не меняйся. Людям улыбайся. Но у людей улыбок – не ищи.

* * *

Из горлышка кувшина на столе Льет кровь вина. И все в ее тепле: Правдивость, ласка, преданная дружба — Единственная дружба на земле!

* * *

Друзей поменьше! Сам день ото дня Туши пустые искорки огня. А руку жмешь, – всегда подумай молча: «Ох, замахнутся ею на меня!..»

* * *

«В честь солнца – кубок, алый наш тюльпан! В честь алых губ – и он любовью пьян!» Пируй, веселый! Жизнь – кулак тяжелый: Всех опрокинет замертво в туман.

* * *

Смеялась роза: «Милый ветерок Сорвал мой шелк, раскрыл мой кошелек, И всю казну тычинок золотую, Смотрите, – вольно кинул на песок».

* * *

Гнев розы: «Как, меня – царицу роз — Возьмет торгаш и жар душистых слез Из сердца выжжет злою болью?!» Тайна!.. Пой, соловей! «День смеха – годы слез».

* * *

Завел я грядку Мудрости в саду. Ее лелеял, поливал – и жду… Подходит жатва, а из грядки голос: «Дождем пришла и ветерком уйду».

* * *

Я спрашиваю: «Чем я обладал? Что впереди?.. Метался, бушевал… А станешь прахом, и промолвят люди: «Пожар короткий где-то отпылал».

* * *

– Что песня, кубки, ласки без тепла? — – Игрушки, мусор детского угла. – А что молитвы, подвиги и жертвы? – Сожженная и дряхлая зола.

* * *

Ночь. Ночь кругом. Изрой ее, взволнуй! Тюрьма!.. Все он, ваш первый поцелуй, Адам и Ева: дал нам жизнь и горечь, Злой это был и хищный поцелуй.

* * *

– Как надрывался на заре петух! – Он видел ясно: звезд огонь потух. И ночь, как жизнь твоя, прошла напрасно. А ты проспал. И знать не знаешь – глух.

* * *

Сказала рыба: «Скоро ль поплывем? В арыке жутко – тесный водоем». – Вот как зажарят нас, – сказала утка, — Так все равно: хоть море будь кругом!»

* * *

«Из края в край мы к смерти держим путь. Из края смерти нам не повернуть». Смотри же: в здешнем караван-сарае Своей любви случайно не забудь!

* * *

«Я побывал на самом дне глубин. Взлетал к Сатурну. Нет таких кручин, Таких сетей, чтоб я не мог распутать…» Есть! Темный узел смерти. Он один!

* * *

«Предстанет Смерть и скосит наяву, Безмолвных дней увядшую траву…» Кувшин из праха моего слепите: Я освежусь вином – и оживу.

* * *

Гончар. Кругом в базарный день шумят… Он топчет глину, целый день подряд. А та угасшим голосом лепечет: «Брат, пожалей, опомнись – ты мой брат!..»

* * *

Сосуд из глины влагой разволнуй: Услышишь лепет губ, не только струй. Чей это прах? Целую край – и вздрогнул: Почудилось – мне отдан поцелуй.

* * *

Нет гончара. Один я в мастерской. Две тысячи кувшинов предо мной. И шепчутся: «Предстанем незнакомцу На миг толпой разряженной людской».

* * *

Кем эта ваза нежная была? Вздыхателем! Печальна и светла. А ручки вазы? Гибкою рукою Она, как прежде, шею обвила.

* * *

Что алый мак? Кровь брызнула струей Из ран султана, взятого землей. А в гиацинте – из земли пробился И вновь завился локон молодой.

* * *

Над зеркалом ручья дрожит цветок; В нем женский прах: знакомый стебелек. Не мни тюльпанов зелени прибрежной: И в них – румянец нежный и упрек…

* * *

Сияли зори людям – и до нас! Текли дугою звезды – и до нас! В комочке праха сером, под ногою Ты раздавил сиявший юный глаз.

* * *

Светает. Гаснут поздние огни. Зажглись надежды. Так всегда, все дни! А свечереет – вновь зажгутся свечи, И гаснут в сердце поздние огни.

* * *

Вовлечь бы в тайный заговор Любовь! Обнять весь мир, поднять к тебе Любовь, Чтоб, с высоты упавший, мир разбился, Чтоб из обломков лучшим встал он вновь!

* * *

Бог – в жилах дней. Вся жизнь — Его игра. Из ртути он – живого серебра. Блеснет луной, засеребрится рыбкой… Он – гибкий весь, и смерть – Его игра.

* * *

Прощалась капля с морем – вся в слезах! Смеялось вольно Море – все в лучах! «Взлетай на небо, упадай на землю, — Конец один: опять – в моих волнах».

* * *

Сомненье, вера, пыл живых страстей — Игра воздушных мыльных пузырей: Тот радугой блеснул, а этот – серый… И разлетятся все! Вот жизнь людей.

* * *

Один – бегущим доверяет дням, Другой – туманным завтрашним мечтам, А муэдзин вещает с башни мрака: «Глупцы! Не здесь награда, и не там!»

* * *

Вообрази себя столпом наук, Старайся вбить, чтоб зацепиться, крюк В провалы двух пучин – Вчера и Завтра… А лучше – пей! Не трать пустых потуг.

* * *

Влек и меня ученых ореол. Я смолоду их слушал, споры вел, Сидел у них… Но той же самой дверью Я выходил, которой и вошел.

* * *

Таинственное чудо: «Ты во мне». Оно во тьме дано, как светоч, мне. Брожу за ним и вечно спотыкаюсь: Само слепое наше «Ты во мне».

* * *

Как будто был к дверям подобран ключ. Как будто был в тумане яркий луч. Про «Я» и «Ты» звучало откровенье… Мгновенье – мрак! И в бездну канул ключ!

* * *

Как! Золотом заслуг платить за сор — За эту жизнь? Навязан договор, Должник обманут, слаб… А в суд потянут Без разговоров. Ловкий кредитор!

* * *

Чужой стряпни вдыхать всемирный чад?! Класть на прорехи жизни сто заплат?! Платить убытки по счетам Вселенной?! – Нет! Я не так усерден и богат!

* * *

Во-первых, жизнь мне дали, не спросясь. Потом – невязка в чувствах началась. Теперь же гонят вон… Уйду! Согласен! Но замысел неясен: где же связь?

* * *

Ловушки, ямы на моем пути. Их Бог расставил. И велел идти. И все предвидел. И меня оставил. И судит тот, кто не хотел спасти!

* * *

Наполнив жизнь соблазном ярких дней, Наполнив душу пламенем страстей, Бог отреченья требует: вот чаша — Она полна: нагни – и не пролей!

* * *

Ты наше сердце в грязный ком вложил. Ты в рай змею коварную впустил. И человеку – Ты же обвинитель? Скорей проси, чтоб он Тебя простил!

* * *

Ты налетел, Господь, как ураган: Мне в рот горсть пыли бросил, мой стакан Перевернул и хмель бесценный пролил… Да кто из нас двоих сегодня пьян?

* * *

Я суеверно идолов любил. Но лгут они. Ничьих не хватит сил… Я продал имя доброе за песню, И в мелкой кружке славу утопил.

* * *

Казнись, и душу Вечности готовь, Давай зароки, отвергай любовь. А там весна! Придет и вынет розы. И покаянья плащ разорван вновь!

* * *

Все радости желанные – срывай! Пошире кубок Счастью подставляй! Твоих лишений Небо не оценит. Так лейтесь, вина, песни, через край!

* * *

Монастырей, мечетей, синагог И в них трусишек много видел Бог. Но нет в сердцах, освобожденных солнцем, Дурных семян: невольничьих тревог.

* * *

Вхожу в мечеть. Час поздний и глухой. Не в жажде чуда я и не с мольбой: Когда-то коврик я стянул отсюда, А он истерся. Надо бы другой…

* * *

Будь вольнодумцем! Помни наш зарок: «Святоша – узок, лицемер – жесток». Звучит упрямо проповедь Хайяма: «Разбойничай, но сердцем будь широк!»

* * *

Душа вином легка! Неси ей дань: Кувшин округло-звонкий. И чекань С любовью кубок: чтобы в нем сияла И отражалась золотая грань.

* * *

В вине я вижу алый дух огня И блеск иголок. Чаша для меня Хрустальная – живой осколок неба. «А что же Ночь? А Ночь – ресницы Дня…»

* * *

Умей всегда быть в духе, больше пей, Не верь убогой мудрости людей, И говори: «Жизнь – бедная невеста! Приданое – в веселости моей».

* * *

Да, виноградная лоза к пятам Моим пристала, на смех дервишам. Но из души моей, как из металла, Куется ключ, быть может, – к небесам.

* * *

От алых губ – тянись к иной любви. Христа, Венеру – всех на пир зови! Вином любви смягчай неправды жизни. И дни, как кисти ласковые, рви.

* * *

Прекрасно – зерен набросать полям! Прекрасней – в душу солнце бросить нам! И подчинить Добру людей свободных Прекраснее, чем волю дать рабам.

* * *

Будь мягче к людям! Хочешь быть мудрей? — Не делай больно мудростью своей. С обидчицей-Судьбой воюй, будь дерзок. Но сам клянись не обижать людей!

* * *

Просило сердце: «Поучи хоть раз!» Я начал с азбуки: «Запомни – «Аз». И слышу: «Хватит! Все в начальном слоге, А дальше – беглый, вечный пересказ».

* * *

Ты плачешь? Полно. Кончится гроза. Блеснет алмазом каждая слеза. «Пусть Ночь потушит мир и солнце мира!» Как?! Все тушить? И детские глаза?

* * *

Закрой Коран. Свободно оглянись И думай сам. Добром – всегда делись. Зла – никогда не помни. А чтоб сердцем Возвыситься – к упавшему нагнись.

* * *

Подстреленная птица – грусть моя, Запряталась, глухую боль тая. Скорей вина! Певучих звуков флейты! Огней, цветов, – шучу и весел я!

* * *

Не изменить, что нам готовят дни! Не накликай тревоги, не темни Лазурных дней сияющий остаток. Твой краток миг! Блаженствуй и цени!

* * *

Мяч брошенный не скажет: «Нет!» и «Да!» Игрок метнул, – стремглав лети туда! У нас не спросят: в мир возьмут и бросят. Решает Небо – каждого куда.

* * *

Рука упрямо чертит приговор. Начертан он? Конец! И с этих пор Не сдвинут строчки и не смоют слова Все наши слезы, мудрость и укор.

* * *

Поймал, накрыл нас миской небосклон, Напуган мудрый. Счастлив, кто влюблен. Льнет к милой жизни! К ней прильнул устами Кувшин над чашей – так над нею он!

* * *

Кому легко? Неопытным сердцам. И на словах – глубоким мудрецам. А я глядел в глаза жестоким тайнам И в тень ушел, завидуя слепцам.

* * *

Храни, как тайну. Говори не всем: Был рай, был блеск, не тронутый ничем А для Адама сразу неприятность: Вогнали в грусть и выгнали совсем!

* * *

В полях – межа. Ручей, Весна кругом. И девушка идет ко мне с вином, Прекрасен Миг! А стань о вечном думать — И кончено: поджал ты хвост щенком!

* * *

Вселенная? – взор мимолетный мой! Озера слез? – все от нее одной! Что ад? – Ожог моей душевной муки. И рай – лишь отблеск радости земной!

* * *

Наполнить камешками океан Хотят святоши. Безнадежный план! Пугают адом, соблазняют раем… А где гонцы из этих дальних стран?

* * *

Не правда ль, странно? – сколько до сих пор Ушло людей в неведомый простор И ни один оттуда не вернулся. Все б рассказал я – кончен был бы спор!

* * *

«Вперед! Там солнца яркие снопы!» «А где дорога?» – слышно из толпы. «Нашел… найду…» – Но прозвучит тревогой Последний крик: «Темно, и ни тропы!»

* * *

Ты нагрешил, запутался, Хайям? Не докучай слезами Небесам. Будь искренним! А смерти жди спокойно: Там – или Бездна, или Жалость к нам!

* * *

О, если бы в пустыне просиял Живой родник и влагой засверкал! Как смятая трава, приподнимаясь, Упавший путник ожил бы, привстал.

* * *

Где цвет деревьев? Блеск весенних роз? Дней семицветный кубок кто унес?.. Но у воды, в садах, еще есть зелень… Прожгли рубины одеянья лоз…

* * *

Каких я только губ не целовал! Каких я только радостей не знал! И все ушло… Какой-то сон бесплотный Все то, что я так жадно осязал!

* * *

Кому он нужен, твой унылый вздох? Нельзя, чтоб пир растерянно заглох! Обещан рай тебе? Так здесь устройся, А то расчет на будущее плох!

* * *

Вниманье, странник! Ненадежна даль. Из рук змеится огненная сталь. И сладостью обманно-горькой манит Из-за ограды ласковый миндаль.

* * *

Среди лужайки – тень, как островок, Под деревцом. Он манит, недалек!.. Стой, два шага туда с дороги пыльной! А если бездна ляжет поперек?

* * *

Не евши яблок с дерева в раю, Слепой щенок забился в щель свою. А съевшим видно: первый день творенья Завел в веках пустую толчею.

* * *

На самый край засеянных полей! Туда, где в ветре тишина степей! Там, перед троном золотой пустыни, Рабам, султану – всем дышать вольней!

* * *

Встань! Бросил камень в чашу тьмы Восток! В путь, караваны звезд! Мрак изнемог… И ловит башню гордую султана Охотник-Солнце в огненный силок.

* * *

Гончар лепил, а около стоял Кувшин из глины: ручка и овал… И я узнал султана череп голый, И руку, руку нищего узнал!

* * *

«Не в золоте сокровище, – в уме!» Не бедный жалок в жизненной тюрьме! Взгляни: поникли головы фиалок, И розы блекнут в пышной бахроме.

* * *

Султан! При блеске звездного огня В века седлали твоего коня. И там, где землю тронет он копытом, Пыль золотая выбьется звеня.

* * *

«Немного хлеба, свежая вода И тень…» Скажи, но для чего тогда Блистательные, гордые султаны? Зачем рабы и нищие тогда?

* * *

Вчера на кровлю шахского дворца Сел ворон. Череп шаха-гордеца Держал в когтях и спрашивал: «Где трубы? Трубите шаху славу без конца!»

* * *

Жил во дворцах великий царь Байрам. Там ящерицы. Лев ночует там. А где же царь? Ловец онагров диких Навеки пойман – злейшею из ям.

* * *

Нас вразумить? Да легче море сжечь! Везде, где счастье, – трещина и течь! Кувшин наполнен? Тронешь – и прольется. Бери пустой! Спокойнее беречь.

* * *

Земная жизнь – на миг звенящий стон. Где прах героев? Ветром разметен, Клубится пылью розовой на солнце… Земная жизнь – в лучах плывущий сон.

* * *

Расшил Хайям для Мудрости шатер, — И брошен Смертью в огненный костер. Шатер Хайяма Ангелом порублен. На песни продан золотой узор.

* * *

Огней не нужно, слуги! Сколько тел! Переплелись, а лица – точно мел. В неясной тьме… А там, где Тьма навеки? Огней не нужно: праздник отшумел!

* * *

Конь белый Дня, конь Ночи вороной, Летят сквозь мир в дворец мечты земной: Все грезили его недолгим блеском! И все очнулись перед нищей Тьмой!

* * *

Не смерть страшна. Страшна бывает жизнь, Случайная, навязанная жизнь… В потемках мне подсунули пустую. И без борьбы отдам я эту жизнь.

* * *

Познай все тайны мудрости! – А там?.. Устрой весь мир по-своему! – А там?.. Живи беспечно до ста лет счастливцем… Протянешь чудом до двухсот!.. – А там?..

* * *

Земля молчит. Пустынные моря Вздыхают, дрожью алою горя. И круглое не отвечает небо, Все те же дни и звезды нам даря.

* * *

О чем ты вспомнил? О делах веков? Истертый прах! Заглохший лепет слов! Поставь-ка чашу – и вдвоем напьемся Под тишину забывчивых миров!

* * *

Дождем весенним освежен тюльпан. А ты к вину протягивай стакан. Любуйся: в брызгах молодая зелень! Умрешь – и новый вырастет тюльпан!

* * *

Жизнь отцветает, горестно легка… Осыплется от первого толчка… Пей! Хмурый плащ – Луной разорван в небе… Пей! После нас – Луне сиять века…

* * *

Вино, как солнца яркая стрела: Пронзенная, зашевелится мгла, Обрушен горя снег обледенелый! И даль в обвалах огненно светла!

* * *

Ночь на земле. Ковер земли и сон. Ночь под землей. Навес земли и сон. Мелькнули тени, где-то зароились — И скрылись вновь. Пустыня… тайна… сон.

* * *

Жизнь расточай! За нею – полный мрак, Где ни вина, ни женщин, ни гуляк… Знай (но другим разбалтывать не стоит!), Осыпался и кончен красный мак!

* * *

Предстанет Ангел там, где пел речей, Безмолвный Ангел с чашей. Будет в ней Напиток смерти темный. И приблизит Ее к губам. И ты без страха пей!

* * *

Кто розу нежную любви привил К порезам сердца, – не напрасно жил! И тот, кто сердцем чутко слушал бога, И тот, кто хмель земной услады пил!

* * *

Дал Нишапур нам жизнь иль Вавилон, Льет кубок сладость или горек он? — По капле пей немую влагу Жизни! И жизнь по капле высохнет, как сон.

* * *

Как месяц, звезды радуя кругом, Гостей обходит кравчий за столом. Нет среди них меня! И на мгновенье Пустую чашу опрокинь вверх дном.

* * *

О, если бы крылатый Ангел мог, Пока не поздно, не исполнен срок, Жестокий свиток вырвать, переправить Иль зачеркнуть угрозу вещих строк!

* * *

О, если бы покой был на земле! О, если бы покой найти в земле! Нет! – оживешь весеннею травою И будешь вновь растоптан на земле.

* * *

Вина пред смертью дайте мне, в бреду! Рубином вспыхнет воск, и я уйду… А труп мой пышно лозами обвейте И сохраните в дремлющем саду.

* * *

Холм над моей могилой, – даже он! — Вином душистым будет напоен. И подойдет поближе путник поздний И отойдет невольно, опьянен.

* * *

В зерне – вся жатва. Гордый поздний брат Из древнего комочка глины взят. И то, что в жизнь вписало Утро мира, —  Прочтет последний солнечный Закат.

* * *

День утопает в сумерках. Немой И постный день. Я в лавке-мастерской У гончара. Изделия из глины… И я один с их странною толпой.

* * *

Их множество! На полках, на полу… Большие, малые… Сквозь полумглу Я плохо вижу. Различаю шепот. Но есть совсем безмолвные в углу.

* * *

Кувшин храбрится: «Да, я из земли! Но раз меня оттуда извлекли, Раз дали форму, блеск – не с тем, конечно, Чтоб снова сделать глыбою земли!»

* * *

Другой спокоен: «Даже будь сердит, Раз на столе кувшин с вином стоит, Не разобьешь! Чтоб тот, кто сам же лепит, Стал разбивать? Не может быть! Грозит!»

* * *

Молчание. И вздох исподтишка Нескладного щербатого горшка: «Все надо мной смеются… Кто ж виною, Что дрогнула у мастера рука?»

* * *

Еще болтун-горшок. Довольно стар. В скуфейской шапочке. В нем пышет жар: «Я был тобой! Ты – станешь глиной, мною! Так кто ж из нас горшок и кто – гончар?»

* * *

«А вот, – вставляет кто-то, – говорят, Что будет смотр: и кто испорчен – в Ад Швырнут, и – вдребезги! Не верю! Сплетни! Наш Добрый Друг устроит все на лад…»

* * *

Непроданный, забытый на краю: «Совсем иссох – так долго здесь стою! Но если б мне, бедняге, дали влаги — Воспряну в миг! Весь мир я напою!»

* * *

Болтали долго. Шел нестройный гул. Вдруг ясный месяц в окна заглянул. И все врасплох забормотали: «Тише! Дозорный сторож! Спать!..» И мрак уснул.

* * *

От веры к бунту – легкий миг один. От правды к тайне – легкий миг один. Испей полнее молодость и радость! Дыханье жизни – легкий миг один.

* * *

«Вино пить – грех». Подумай, не спеши! Сам против жизни явно не греши. В ад посылать из-за вина и женщин? Тогда в раю, наверно, ни души.

* * *

Вино всей жизни ходу поддает. Сам для себя обуза, кто не пьет. А дай вина горе – гора запляшет. Вино и старым юности прильет!

* * *

Вино и губки милой… Да, это истощит И звонкие монеты, и Вышнего кредит. Но не пугай, не страшно. Скажи, ты сам видал Тот рай, что так влечет нас, тот ад, что нам грозит?

* * *

Нем царь Давид! Стих жалобный псалом. А соловей санскритским языком Кричит: «Вина, вина! – над желтой розой, – Пей! Алой стань и вспыхни торжеством».

* * *

«От ран души вином себя избавь…» Тогда на стол все вина мира ставь. Моя душа изранена… Все вина Давай сюда. Но раны мне оставь.

* * *

Ты – рудник, коль на поиск рубина идешь, Ты – любим, коль надеждой свиданья живешь. Вникни в суть этих слов – и нехитрых, и мудрых: Все, что ищешь, в себе непременно найдешь!

* * *

Здесь, в сосуде – душа – кто-то так полагал И без долгих трудов бытием называл. Благочестье, наука, мольбы и исканья — Только узкие тропки… А где же привал?

* * *

Кто письмо красноречья пером начертал, Как алиф стан любимой притом начертал. Начертал он однажды его для примера, Ученик же стократно потом начертал.

* * *

Тот, кто в сердце своем тайны духа познал, Тот читает в сердцах, кто б пред ним ни стоял. Сам он – море, ныряльщик и жемчуг бесценный! Вникни в мудрость того, что сейчас я сказал!

* * *

Как добро, так и зло в жизни бренной пройдет, Радость, как и печаль, несомненно, пройдет… Наша жизнь такова: как ее проведем мы — Иль в боренье, иль в скорби согбенной пройдет.

* * *

Ест богач свой кебаб на обед – все пройдет, Пьет хмельное вино он чуть свет – все пройдет. А дервиш мочит хлеб в своей нищенской чашке, Бесприютный, в лохмотья одет – все пройдет…

* * *

Что есть горе, чтоб так безутешно рыдать Или флаги веселья в пиру приспускать? Прежде, чем принесет оно горькую смуту, Из владений души его надо изгнать!

* * *

Наш старый мир опять не станет молодым, Желания в делах – неуловимый дым. О, кравчий! Дашь вина или жаждущих отринешь — Мы все равно придем лишь к немочам своим…

* * *

Свод законов для жизни несет шариат В исполненье его обретен тарикат. В сочетанье науки и чистых деяний Драгоценности истины в мире лежат.

* * *

Сколько тех, кто примерив дервишеский лик, В жажде правды к истокам ее не приник! Сколько их, болтунов об «алифе» и «ламе», Кто позорить лицо человека привык!

* * *

Сколько тех, кто не смог дотянуть до утра, Сколько тех, кто не знает дороги добра! Сколько тех, кто позорили лик человека — В украшеньях из золота и серебра!

* * *

В час, когда совершилось начало начал, Рад был каждый и большего не ожидал. Спор о большем всегда становился лишь ссорой. Вот мораль, чтобы жадным ты в жизни не стал.

* * *

Люди веры проникли в высокую суть, Недалеким туда не дано заглянуть. И забавно ведь, что в постижении Правды Часто видит народ еретический путь!

* * *

Кто познанья вино призван в жизни вкусить, Обо всем, что – не Бог, должен он позабыть. Тем, кому дан язык, не дозволено видеть, Тем, кто зрячим рожден, не дано говорить.

* * *

Кто рожден в красоте счастья лик созерцать, Тому мир будет множеством граней мерцать — Украшает шитьем для красавицы платье И умеет изнанку душой понимать!

* * *

Посмотри, караван в бытие к нам ведут, Как шагают свободно, без тягостных пут! Им, идущим, неведомы наши заботы, Посему так беспечно идут и идут…

* * *

Не тоскуй же! Пока этот мир будет жить, Людям имя твое и твой след не забыть. Пока на небе движутся стройно светила, Мысль твоя – это к Сути незримая нить.

* * *

Не пристало хороших людей обижать, Не пристало, как хищник в пустыне, рычать. Не умно похваляться добытым богатством Не пристало за знанья себя почитать!

* * *

Человек – это истина мира, венец — Знает это не каждый, а только мудрец. Выпей каплю вина, чтоб тебе не казалось, Что творения все – на один образец.

* * *

Не мужчина, кто холить свой облик привык, Кто стремится понравиться каждый свой миг. Будь же мужествен всюду, укрась свою душу, Ибо женщина – муж, украшающий лик!

* * *

Когда время придет и душа отлетит, Вещи к сути своей этот миг возвратит. Мудрый ход бытия и четыре стихни Вдруг утратят навек гармонический вид.

* * *

Говорят, человек ремесло должен знать, С идеалом отца все деянья сверять. В наше время, однако, иначе считают: «Пустяки! Надо золотом лишь обладать!»

* * *

Нужен жемчуг – ныряльщиком надобно стать И четыре уменья в себе воспитать: Верить другу, готовым быть с жизнью расстаться, Не дышать и в кипучую бездну нырять!

* * *

Дух – ты разум, Всеведущим в мире ты будь И ищи милосердия праведный путь! Белый сокол ты в добрых руках у Султана, И в руинах ли место познавшему суть?

* * *

Почему в барабан этот снова стучат? — Чтобы сокол заблудший вернулся назад. Почему этой птице глаза прикрывают? — Чтоб не видел ненужное сокола взгляд.

* * *

Неразумные люди с начала веков Вместо истины тешились радугой слов; Хоть пришли им на помощь Иисус с Мухаммадом, Не проникли они в сокровенность основ.

* * *

Не боится ни бурь, ни штормов океан, Человек! Отличай от людей обезьян! Не рождается зло от добра и обратно… Различать их нам взгляд человеческий дан!

* * *

Здесь ристалище смерти, дорога невзгод, Путь для тех, кто всегда лишь по вере живет. Благородному надобно быть каландаром, Чтоб бродягой идти без опаски вперед.

* * *

Ты представь, что ты в жизни высоко взлетел, Ты представь, что сполна получил, что хотел. Взял сокровища в жизни ты полною мерой, Ты представь: все оставить – конечный удел!

* * *

Считай, что ты достиг желанного в делах, Считай – жизнь кончилась, и ты – безмолвный прах. Ты говорил, что ты желанного добьешься, Считай, хоть вряд ли так, – что все – в твоих руках.

* * *

Не от слова идет к людям Истины суть, За дары не дано в ее тайны взглянуть. Пока сердце не в ранах, не страждешь полвека, Не покажут тебе к озарению путь.

* * *

Если в гуще толпы ты безмолвно живешь, Ты, о сердце, колосья безбожия жнешь. Удались, терпеливый, в пустынную землю, Подивишься тому, что ты там обретешь.

* * *

Две Каабы для веры нам создал Творец — Бытия и сердец, это – веры венец. Поклоняйся Каабе сердец, пока можешь, Выше тысяч Кааб – и одно из сердец!

* * *

Ты, кто жизнь дорогую по ветру пустил И со смертью подчас непочтительным был, Рассчитал ты свой путь наперед лет на двести, Но у рока отсрочки на час не просил.

* * *

Осуждает Господь этих жадных людей, И скупец гибнет в жарком огне, как злодей. Так пророком начертано: лучше неверный, Если он мусульманина будет щедрей.

* * *

Сердце молвило: «Капле мы бедной равны. Берегов нам не видеть далекой страны!» Эта капля, попав в бесконечное море, Закричала: «Мы – море большой глубины!»

* * *

В теле мира душа – это Истины суть, Твари – чувства, что миру наполнили грудь Элементы, природа – лишь органы тела, Все в единстве проходит начертанный путь!

* * *

Не охотник – о дичи ты речь не веди, О нечитанной книге нигде не суди! Если Истина спросит о собственной сути, — Об увиденном молви, а суть обойди.

* * *

Смело к нищим иди, независимым будь, С лика сердца пятно только смыть не забудь! А заблудшему молви: познай свою душу — И по сердцу тогда выбирай себе путь!

* * *

Человек этот жалкий мой ум изумил — В этой жизни он ищет опор и стропил! Хоть на свете не видно даров для живущих, Он – как ветер и тень в расточительстве сил!

* * *

Лишь душа – светлой Истины суть и ядро, На одежде души – божий лик и добро. Все, что знак бытия в своем облике носит, Есть иль Бог, иль сиянье Его серебра!

* * *

Коль с родным рудником связь земную порвал, Оглянись, что ты есть и куда ты попал! Потерял ты в душе то, что вложено Богом, И дорогу ко храму его потерял!

* * *

Благородству присущи и смелость и честь. Это все в мудрецах многоопытных есть. В чем же тайна любви к кучке праха земного? Грязь на лик благородства не может осесть.

* * *

Признаешь превосходство других, значит – муж, Коль хозяин в поступках своих, значит – муж. Чести нет в униженье того, кто повержен, Добр к упавшим в несчастии их, значит – муж!

* * *

Если в месяце дее кислит виноград, Отчего он потом нам – источник услад? Кто-то смог изготовить рубаб из полена, А среди тростника нежно флейты шумят.

* * *

Ищешь чашу Джамшидову каждый ты миг, Весь в сомненьях – путь верный искать не привык. Посмотри, ведь частицы души – это чаши, Где, как в зеркале, виден творения лик!

* * *

В облаках ты паришь – с облаков низведут, Благоденствуешь – силой к нужде приведут. Распрощайся с невежеством, если не поздно, Не обидь никого, если с просьбой придут.

* * *

Тот, кто пользу умеет извлечь из вина, Разве пьян? Голова его дивно ясна. Для глупца при излишестве вред несомненен, При разумном питье – только польза одна.

* * *

Умертвить червь порока – желанье одно, От людей быть далеко – желанье одно. В стороне бы держаться при том, что творится, От превратностей рока – желанье одно.

* * *

Мир прекрасен! На все благодарно взирай! Нам для жизни Господь подарил этот рай! За бездомность, которую друг не осудит, Горьким словом упрека ты нас не карай.

* * *

Эта тайна вне тайн и мечтаний, что есть, Этот свет ярче всяких сияний, что есть. И не радуйся всякому делу, что в мире Для тебя всех превыше деяний, что есть.

* * *

Мы не знаем, протянется ль жизнь до утра… Так спешите же сеять вы зерна добра! И любовь в тленном мире к друзьям берегите Каждый миг пуще золота и серебра.

* * *

Ты, стремящийся в вечность дорогу найти, Можешь в светлой молитве ты много найти. Бог – в тебе, а великое небо есть в сердце, Лишь в себе – где еще тебе Бога найти?

* * *

Ты доколь огорчения будешь терпеть, Чтобы в жизни двухдневной в делах преуспеть? Пей вино! Перестань быть корыстным и жадным! Где Карун и где клад? – вот на это ответь!

* * *

Верен времени будь и к Кавсару склонись, Рай и ад позабудь и от них откажись. Шелк чалмы на вино променяй, и без страха, Обмотавшись тряпицей, ты блеска лишись!

* * *

Кто растит свою плоть на вакуфе чужом, Станет хитрой лисой, будь рожден даже львом. Если ты бескорыстен, то дай подтвержденье, Что не радуешь плоть ты вакуфа куском.

* * *

Благородные люди друг друга любя, Видят горе других, забывают себя. Если чести и блеска зеркал ты желаешь, — Не завидуй другим, – и возлюбят тебя.

* * *

Не исполнивши мудрых велений тебе, Свойств души благородной ты жаждешь себе. Не искавшему путь вряд ли путь и укажут — Постучись – и откроются двери к судье!

* * *

По дороге идешь – незаметным иди В бытии у людей чувств плохих не буди! Не кажись предводителем возле мечети И в имамы поэтому не угоди.

* * *

Надо зрячим во взглядах и виденье быть, Отстраненным от благ научиться прожить. Не дано тебе зрение виденья Бога, Раз не можешь величье Его оценить.

* * *

О, ходжа, коль дела неудачно идут, Если не о тебе в хутбе речи ведут, Не тужи! Стань владетелем дел сего мира, Если жадность с корыстью тебя не убьют.

* * *

Оба глаза закрой – сердце станет, как глаз, Мир другим ты узришь, окружающий нас. Откажись же от личных своих притязаний — Одобренье последует в этот же час!

* * *

Кому ключ от преград дан, чтоб им обладать, Тот от жизни своей властен след оставлять. Высших благ он людьми должен быть удостоен! Кто уныл? Надо радости жизни вкушать!

* * *

Тем, что свыше дано, ты одним и богат, Не терпи столько мук от сердечных услад. Не бери же ты на душу тяжкую ношу — Все оставишь, уйдешь, не вернешься назад.

* * *

Ты беспечен, Омар, не шагай в бытии — Между безднами небытия ведь идти! И как был ты ничем при начале творенья, Так стократно ничем удалишься с пути!

* * *

Прекратишь ли ты злато считать, наконец, И огнем беспощадным пылать, наконец? Лишь два дня был ты в топке, наполненной горем, И что ждет, наперед не узнать, наконец!

* * *

Не стремись ты вперед и кичливым не будь, Сам собою пребудь, но ленивым не будь. Если Богу единому хочешь молиться, Не гляди, не внимай. Нетерпимым не будь!

* * *

Эй, идущий, ты слаб в передряге не будь, Будь спокоен, подобным бродяге не будь! В свою душу всмотрись, прозорливый мужчина, Ты – не зритель! В пути без отваги не будь!

* * *

Не ищи себе друга по чуждым углам, С ним невзгоды свои не дели пополам. Будь один, сам найди от страданий лекарство, Утешитель же твой пусть излечится сам.

* * *

Ты пришел, чтоб над нами властителем быть, Так опомнись, чтоб этого зла не свершить! Был никем ты вчера, ты никем станешь завтра, Знаешь только, как можешь сегодня прожить.

* * *

Не преследуй людей по наветам чужим, Меж людей будь разумен, и добр, и терпим. Скажешь: «Зло я творил не по собственной воле». Не поверит никто оправданьям твоим!

* * *

Каждый миг, о, кумир, ты жеманной не будь, В себялюбии столь постоянной не будь. Шагом ровным иди и не хмурь больше брови, Для влюбленных врагом непрестанно не будь!

* * *

Сердце, в жизни от пьянства подальше держись, Полных кубков в застолии ты сторонись! Есть в вине – исцеление, в пьянстве – страданье, Ты не бойся лекарства, болеть – берегись.

* * *

К тайнам ты не пускай подлеца – их скрывай, И секреты храни от глупца – их скрывай, Посмотри на себя меж людей проходящих, О надеждах молчи до конца – их скрывай!

* * *

Ищешь Бога ты всюду и ночью, и днем, Ищешь ты вне себя, слеп в мечтаньях о Нем. Бог тебе говорит на наречиях разных: «Ищешь где и кого? Я – в тебе же самом!»

* * *

Живи праведно, будь тем доволен, что есть, Живи вольно, храни и свободу, и честь. Не горюй, не завидуй тому, кто богаче, Кто беднее тебя, – тех на свете не счесть!

* * *

В мире радость твори и другим и себе, Живи вольно, вручив свое тело судьбе. Откажись от того, чего завтра лишишься, Живи всласть, не сгорая в бесплодной борьбе!

* * *

Если ты удручен и измучен судьбой, К небесам обращенный бесплодной мольбой, Берегись! – и из рук подлеца даже воду Не бери, хоть бы пламя играло тобой!

* * *

Будешь людям служить – будешь ими любим, Другом верным, желанным становишься им. Муравья лучше гостем принять в своем доме, Чем быть принятым в дом Соломоном самим.

* * *

Мусульманин, еврей иль язычник ты есть — Жертвуй жизнью, чтоб душу до Бога донесть. Будь прямой, как стрела, в соблюдении веры! Иль – лежать в колчане тебе скромная честь.

* * *

О, невежеством пьяное сердце мое, Ты доколь будешь славить пустое житье? Если ты не исчезло в пучине из пены, Так доколь не оставишь распутство свое?

* * *

Как дитя ты, о сердце, по малости лет — Есть горенье желаний, отваги же нет. Где взять дружбу без боли разлуки полнощной, Не узрев искушенья сжигающий свет?

* * *

Коль не дашь всем помехам и связям отказ — Не свершишь ты ни разу достойно намаз. Не покинешь силков нищеты или скорби, Не отрекшись от всех – от себя и от нас!

* * *

Не теряй никогда в жизни мудрости суть, Не теряй, чтоб к добру или злобе прильнуть! Ты – и путник, и путь, и привал на дороге, — Не теряй же к себе возвращения путь!

* * *

Ниспошлют испытанье – что сделаешь ты? Причинишь ли страданье – что сделаешь ты? Если горем убитый в моленье бессонном Оскорбит тебя бранью – что сделаешь ты?

* * *

Эй, возникший из семени, вслушайся, друг: Есть губительных свойств и бесчестия круг. Избегай же бахвальства, стяжательства, спеси, Черной зависти, скупости, жадности рук!

* * *

Не ищи друга в мире, в обители лжи, И хадис этот мудрый к себе приложи: «Со страданьем мирись и не жди исцеленья, Не ищи утешителя и не тужи!»

* * *

Эй, несчастный, ты выпей, не плачь – веселись! От времен и безвременья весь отделись! Жар тоски окропи этой чудною влагой До того, как душа взмоет в светлую высь!

* * *

Пока сердца глаза не сумеешь раскрыть, До тех пор прозорливым не сможешь ты быть. Выпей чашу вина вот из этого жбана, Не теряй же надежды ведущую нить!

* * *

Помни: толки толпы – ветер, он лишь шумит! Тех, кто радость душе непрерывно дарит, Не губи никогда, вняв пустым наговорам — Мир, как мы, в своей памяти много хранит!

* * *

Кто привел тебя к нам, опьяненным слегка, Кто завесу отбросил, какая рука? Кто привел тебя к нам, от разлуки сгоравшим, Как прохладу в пустыню, как вздох ветерка?

* * *

Ты уйдешь и оставишь в рыданье меня, Но обрадует вдвое свиданье меня. Поступай как желаешь, как сердцу угодно, Расплавляя огнем испытанья меня.

* * *

Ты одна в мое сердце лишь радость несла, Горем сердце мое твоя смерть обожгла. Лишь с тобой мог терпеть я все горести мира, Без тебя – что мне мир и мирские дела?

* * *

Знаешь, милая, сколько минуло ночей, Как твоих мы не видели дивных очей? Ты посланцев не шлешь и, как видно, не хочешь Знать о нас или слышать звук наших речей.

* * *

Думал я, что верны обещанья твои, Постоянства полны обещанья твои. Нет, не знал я, что, как и столпы мирозданья Свет очей! – непрочны обещанья твои!

* * *

Я сказал: «Твои локоны многих сумели сгубить». И ответ: «Согласись, если любишь, не жить!» Я сказал: «Не вкусить мне плода от любимого стана!» И ответ: «Кто плоды кипариса сумел бы вкусить?»

* * *

Говорит мне душа – влюблена в его лик, Звук речей его в самое сердце проник. Перлы тайн наполняют мне душу и сердце, Но сказать не могу – пригвожден мой язык!

* * *

Осветил мою душу подруги приход, Улыбнулось мне счастье меж многих невзгод. Пусть померкнет луна. И с угасшей свечою Ночь с тобой для меня – словно солнца восход.

* * *

Суть кумира для смертных – душа бытия, Что сжигает дотла все основы житья. Чтоб найти эту душу, весь мир обошел я, Но она в нашем доме – уверился я.

* * *

Мой кумир никому не являл чудный лик, Но толпе не привяжешь досужий язык. Она с жадностью басне нелепой внимает Тех ханжей, кто к тиранству и сплетням привык.

* * *

Я сказал: «Мир и царства – творенье Твое, Во вселенной безбрежно владенье Твое!» Ты ответил: «О нас ничего не узнаешь, Что узнал ты о нас – заблужденье твое!»

* * *

Не сраженных тобой наповал в мире нет, Кто бы разум при том не терял, в мире нет. И хоть ты ни к кому не питаешь пристрастья, Кто любви бы твоей не желал, в мире нет.

* * *

В этом мире в степях не осталось камней, Что войну не вели бы с судьбою моей. Ни в одной из земель не найти человека, Кто тоской не томим по улыбке твоей!

* * *

От огня твоей страсти лишь дым исходил, Сердцу мало надежд он с собой приносил. Повстречаться с тобой я прилежно старался, Но раз не было счастья – бесплоден мой пыл!

* * *

Все – и десять умов, также девять небес, восемь райских ворот, Семь созвездий – тебе по причинам шести песнь поет: «Бог не создал еще существа, кто б тебе был подобен, Кто пять чувств, все четыре стихии, три духа несет!»

* * *

Вдруг душа в ветерке уловила твой дух, И на поиск тебя полетела как пух. Обо мне она ныне и вспомнить не хочет — Нрав усвоила твой из характеров двух!

* * *

Без друзей нам твоих даже миг не побыть! По их воле страдальцем мне выпало быть. Раз плененных тобой – словно тучи пылинок, Как же солнце в окно наше может светить?

* * *

По ночам к Близнецам мои вздохи летят, Реки слез моих глаз с морем слиться хотят. Ты сказала: «Вино будем пить послезавтра». Но до завтра продлится ли дней моих ряд?

* * *

Разум слаб, чтоб познать Твой величья предел, Твою вечную суть он открыть не сумел. Нет таких, кто проник бы в Твое совершенство. Кто достоинств Твоих суть постигнуть посмел?

* * *

Чтоб возжечь к тебе страсть, нам лишь искра нужна, Опьяняет тобой в песне нота одна. Чтоб убить нас, не нужны из глаз твоих стрелы, Нам довольно хлыста, – если смерть суждена.

* * *

Круг лица твоего только начал свой ход — В созерцанье его весь застыл небосвод. Утро хвасталось дружбой с пленительным ликом — Опозорилось небо – увидел народ!

* * *

В сердце правдой прозренье едва прорвалось, Двум мирам в его зренье исчезнуть пришлось, Будто сердце в стремленье к великому морю Вдруг истаяло потом и с морем слилось.

* * *

Блеск корон слился в имени светлом твоем, Эмпиреи и небо, Кааба – твой дом. И теперь, когда ты стал великим имамом, Ты объемлешь весь мир всемогущим умом!

* * *

На пути Твоем – в поисках много племен, Ищут всюду слова, но не суть и закон, Суть же Истины в мире не всех озаряет, Не познавший ее лишь болтать осужден.

* * *

Коль сегодня душа твоя в веру уйдет, Вместе с Богом тебя заточение ждет. Вздох, который посмеешь ты сделать без Бога, Завтра пламенем жарким тебя обожжет.

* * *

Лишь Твое бытие повелело мне жить, Без него не могло бытие мое быть. Был всегда Ты, Ты есть и повсюду Ты будешь! Кто потерпит урон, коль порвут мою нить?

* * *

Бытие двух миров – Твоя цель, Твоя суть. Мухаммад! Твоя жизнь – прославления путь! Мой приют – берега Твоего милосердья!.. Две реки моих слез мне струятся на грудь.

* * *

Твоя суть – это свет в тайниках бытия, Свойств Твоих письмена – на дверях бытия. Скрыт всегда от людей Ты завесой величья, Но Ты явен всегда на торгах бытия.

* * *

Лишь я вместе с тобой начинаю тужить, Как на свете все вдруг мне готово служить. Дай же ради тебя мне пожертвовать жизнью — Без тебя ей дано пищей ястребов быть!

* * *

Я, как сам Моисей, от насмешек устал, Как Яхью, меня гнет неудач растоптал. Ты терзаешь меня; Иисусу подобно, Свои боли на нить я наматывать стал!

* * *

Лучше в идола верить, коль лик его – твой, Лучше пьяницей стать, коль твой кубок – и мой! Сладко в небытие я, любя, погрузился, Оно в тысячу раз лучше жизни земной!

* * *

Полетел по лужайке, резвясь, ветерок, Кипарис с высоты бросил дерзкий упрек: «Веешь низко, со мною тебе не сравниться!» Я сказал: «Близорук ты, хотя и высок!»

* * *

Где то сердце, что тайны Его может знать? Где то ухо, что в речь Его может вникать? Та луна днем и ночью мила и прелестна — Где глаза, что способны ее созерцать?

* * *

Властелин всех держав – в том и есть Твоя суть, Пред порогом Твоим нам понятен Твой путь! Я в мольбах слово Истины вновь повторяю: «Суете вопреки нам властителем будь!»

* * *

Она въяве была, но о том я не знал, Среди нас находилась притом, я не знал. Я постигнуть хотел, что же нас разделяет? Что же нас разлучило потом? – Я не знал.

* * *

Ты – мне жизнь дорогая, Душа Ты сама, В прославленье Тебя моя лютня нема. Вижу я: Ты – прозренье для глаз полузрячих Знаю я: Ты – живая вода для ума.

* * *

Только Бог! Ничего больше нет, знаю я, Мне о том рассказала тетрадь Бытия. Светом Истины сердце едва озарилось — От неверья очистилась вера моя!

* * *

На тот вздох перед другом вовек не решусь, Пред наперсником сделать его откажусь. Если, кроме Тебя, его кто-то заметит, — Вздох не сделаю этот, хоть жизни лишусь!

* * *

Из содружества трута, огнива, кремня, Если трут не сухой, не возникнет огня. Удаленность и близость Твоя, все – несчастье: Даль и близость в кощунство ввергают меня.

* * *

Я жемчужину эту легко не отдам, Мне мученья любви не заменит бальзам. Твой порог мне дороже, чем царство Джамшида, За два мира я твой волосок не продам!

* * *

Не Адам – нам наш праотец, данный судьбой, До начала уж были мы вместе с тобой. Не сегодня с тобою мы уединились, — До рожденья сковали нас между собой.

* * *

Когда снова святые в скончании дней Оседлают тела свои, будто коней, В окровавленном саване встану из праха У порога обители вечной Твоей.

* * *

Нужно таянье душ и нужна кровь сердец, Чтоб пред Истиной взвился завесы конец. Пред величьем Твоим отвергается разум, Двух миров Ты есть суть и достойный венец!

* * *

Свет в глазу муравья, – он зажжен от Тебя, Краткий день мотылька, – даже он от Тебя. Есть божественный свет в Твоей сути безбрежной, Всякий низкий предмет отражен от Тебя!

* * *

Это Ты – жизнь и духа, и тела моих, Это Ты – мое сердце и дух в сути их! Ты – мое бытие, стал Ты полностью мною, Это Ты, я растаял в просторах Твоих!

* * *

Суть времен! Где Тебя в этой вечности нет? Нет нигде – где Тебя в бесконечности нет? Не нужны Твоей сути причина и место! Где Тебя в сей людской скоротечности нет?

* * *

Он явился ко мне: «Если ищешь меня, Почему ты в исканьях того, кто не я? Если ты вне себя, я – есть ты, ты стал мною, Не ищи сам себя на кругах бытия!»

* * *

Я в волнении сердцем не мог овладеть, Оно в поисках к небу сумело взлететь. Ангел молвил там: «Истина всюду с тобою, А не в нас – разорви заблуждения сеть!»

* * *

Нет надежд у меня на свиданье с тобой, Нет терпенья на миг – что поделать с собой! В сердце мужества нет, чтоб поведать о горе… Что за дивная страсть вручена мне судьбой!

* * *

О лекарствах для тяжких больных знаешь Ты, Толк в леченье, в спасении их знаешь Ты. Рассказал бы Тебе я о ранах сердечных, Но ведь как обо всем, и о них знаешь Ты.

* * *

Где же в небытии Твоей сущности нет? Нет нигде, но собой пронизал все Твой свет. Суть Твоя есть в мирах, но миры не нужны ей. Где Ты есть? Ты – везде. Мир Тобою согрет!

* * *

Кем бы ни был ты – грешник иль лжец – ты вернись, Хоть безбожник, хоть идолов жрец – ты вернись! Безнадежности нет в нашем светлом чертоге, Хоть нарушил обет, наконец, – ты вернись!

* * *

Идол молвил: «О, жрец, почитатель ты наш, Почему ты поклонник старательный наш? Своему уподобил нас телу и лику Тот из вас, кто творил нас, – ваятель был наш!»

* * *

Диво-птица! Лишь звезды – зерно для тебя, Век с извечного дня дан давно для тебя. Если ищешь ты чашу, где мир отразился, — Это все в твоем сердце дано для тебя.

* * *

Ты, чей облик свежее пшеничных полей, Ты михраба из райского храма милей! Тебя мать при рожденье омыла амброю, Подмешав в аромат капли крови моей!

* * *

Над губами любимой Ты бросил пушок — И фиалка на розы легла лепесток. Солнце в знак поклоненья письмо ей послало, Написав на луне эти несколько строк.

* * *

Ты вошла – будто краской кто розу облил — Вся зарделась, раскрылась без воли, без сил. Почему кипарис пред тобой не склонился? Он бы дорого этот поклон оплатил!

* * *

Древа юного ветви впервые цвели, Плод сорви и желанье мое утоли! Не лелей в голове ты бутоны надежды — Нерасцветших надежд много в чреве земли…

* * *

Черный локон чернее, чем мускусный цвет, С лалом губ твоих дружит души твоей свет. Стан твой тонкий сравнил я вчера с кипарисом — Кипарис возгордился на тысячу лет!

* * *

Сердце свет от любимого лика берет, Как свеча оно – гаснет и снова живет. Вы сердцам-мотылькам о свече расскажите, И рассказ тех, кто страждет, огнем обожжет!

* * *

На лице у возлюбленной нежный пушок Красоты не убавил и на волосок. Роза – створка к душе в цветнике ее лика, Зеленеет она в предназначенный срок.

* * *

Те, кто верит, что души, чтоб смерть побороть, Переходят из плоти опять-таки в плоть, Посмотрев на тебя, говорили и клялись: «Вот Юсуф, будет жить до пришествия вплоть!»

* * *

Плачут очи мои из-за цепи разлук, Плачет сердце мое от сомнений и мук. Плачу жалобно я и пишу эти строки, Плачет даже калам, выпадая из рук…

* * *

Твоих локонов россыпь, так нежно маня, Похищает меня до рождения дня. Закрути их потуже, не дай разметаться, Чтоб они не похитили снова меня!

* * *

Ветром в кудри ее залететь нелегко, И страданий в любви не иметь нелегко. Говорят, что глазам ее лик недоступен — Оком пьяным, конечно, глядеть нелегко!

* * *

Я любимую радостно вновь обниму И из памяти зло моих дней изыму. Хотя пьяный словам мудрецов не внимает, Но уж эти слова я, конечно, пойму!

* * *

Приходи, ведь душевный покой – это ты! Ты пришла! И не кто-то другой – это ты! И не ради души – ради нашего Бога Дай увериться, тронуть рукой – это ты!

* * *

Весть от Бога в наш мир суеты – это ты, Образец неземной красоты – это ты. Вне тебя ничего нет для сердца на свете — Требуй все! Воплощенье мечты – это ты!

* * *

Ты, кто тварей земных взял из небытия, Создал небо и землю – основу житья! Перед правдой Твоей все равны – шах и нищий, И пропойца, и трезвый – Ты всем судия!

* * *

От любви к Тебе сердце скорбит все сильней, Руку помощи, Боже, дай в скорби моей! Если в чем-то в делах я Тебя недостоин, Для меня-то есть все в благодати Твоей!

* * *

В мире праха рассеял я прах – все прошло, Знал друзей и врагов я в делах – все прошло. До придирок твоих, право, нету мне дела — Отмахнулся, – прости мне Аллах! Все прошло.

* * *

Рвется в жизни ведущая разума нить, И поступкам присущая разума нить… Укрепи милосердия доброю цепью В доме временном сущую разума нить!

* * *

Если вспомнить грехи – я греховности сын, Обреченность – мой спутник, причина кручин, Но известно: коль раб принесет покаянье, То отпустит грехи ему все господин!

* * *

Мудрецы размышляли и ночью, и днем, И к Твоим лишь вратам шли все тем же путем. Оказавшись в итоге в обидном бессилье, Перестали сражаться с судьбою и злом…

* * *

Те, кто щедр, за былинку горой одарят И за вздох лишь один прегрешенья простят. Там, где к тварям живым Бог всегда расположен, Сто заблудших простят за один только взгляд.

* * *

Я без устали в мире грешу день и ночь, Упованье на милость ношу день и ночь, На людей на земле нет и тени надежды, У Тебя милосердья прошу день и ночь!

* * *

Я шагал по пустыне любви все смелей, Встретил тысячи в ней льющих гнев иль елей Каждый мне говорил лицемерно иль гневно: «Наклони эту чашу! Смотри – не пролей!»

* * *

Тот, кто суть божества в этой жизни постиг, От насущных забот отрешаться привык. Твой единственный взгляд люди ловят как милость, И за счастие чтут Твоей близости миг.

* * *

Когда будут счастливым их долю дарить, Что-то смогут и мне, горемыке, ссудить. Коль признают хорошим, – причислят к их лику, А сойду за плохого… придется простить!

* * *

К христианам, к евреям я в храмы ходил — Обращен на Тебя взор молящихся был, Я к язычникам шел, помня встречу с Тобою, Твой кудрей завиток им для четок служил!

* * *

Те, кто ложный имеют на Истину взгляд, Те все ночи подряд лишь молитву творят. Но зерно послушания лучше пред Богом, Чем столетней молитвы ненужный обряд!

* * *

Каждым утром делюсь этой тайной с Тобой, У порога мечети стою я с мольбой: Милосердный к рабам, даже неблагодарным, Горемыке, мне в жизни дела Ты устрой.

* * *

Взял из небытия, повелел Ты мне встать, В быстротечности жизни – смятенья печать. И теперь пред приказом Твоим я в сомненье, «Наклони – не пролей!» – так я должен понять?

* * *

Красоту Ты кумира сумел сотворить, В аромат гиацинта его заключить. А теперь запрещаешь Ты им любоваться? То есть – чашу склонить и вина не пролить!

* * *

О, умеющий помыслы в душах читать И в минуты сомнений нам всем помогать! Ты пошли мне раскаянье – для покаянья, Чтобы мог покаянье мое Ты принять!

* * *

Боже, если грехи я большие свершил, То свои же я душу и тело губил! Я в твоем милосердии твердо уверен — Вот пришел с покаяньем… и вновь нагрешил!

* * *

Я бежал от Тебя, но прими и прости, И под сенью своей доброты приюти! Не уйти от пути, что Тобой предначертан, Начертал Ты, – так Ты и веди по пути!

* * *

Ты сказала: «Тоска обо мне – твой закон, Отвернись от меня, если мной покорен!» «Если лик твой киблой стал мне ныне для духа, Как могу от киблы быть своей отвращен?»

* * *

Дел позорнейших груз не тревожит меня, Жил, поступков порочных своих не кляня. Не страшны мне грехи при Твоем милосердье, Страшен только позор мне для Судного дня.

* * *

Старый разума конь утомился в пути, И пришлось нам к разбойникам в стан забрести. Что ж теперь толковать? Перепутали двери — И покоя на миг не смогли обрести.

* * *

«Я послушный!» – на зов Твой в смиренье скажу, «Повинуюсь!» – в душевном волненье скажу. Если Ты в милосердии скажешь: «Прощаю!» — «Справедлив Ты, Господь!» – в восхищенье скажу!

* * *

О, Господь, от неверных шагов отврати, Дай смиренным в обитель Твою мне войти! Пока трезв и добро я от зла отличаю, Опьянив, от добра и от зла дай уйти!

* * *

Ты готовишь силки сотен бед или я? Ты терзаешь влюбленных сто лет или я? Коль в Тебе я, – сказать ничего не могу я, Я Тобой стану – Ты дашь ответ или я?

* * *

О вчерашнем – раскаянье душу мне жжет, В сердце боль – что мне завтрашний день принесет? Жизнь моя – перл бесценный, единственный в мире — Стала кладезем страха, тоски и невзгод.

* * *

Коль монах не грешит – всемогущ, Боже, Ты, Мы в грехах – нам прощаешь грехи тоже Ты. Для него – всемогущ, для меня – всепрощающ, Что из двух Твое имя? Для нас – кто же Ты?

* * *

Мы привыкли на милость Твою уповать, И покорность, и грех от себя отметать. Будет милость Твоя – и мечта совершится, И прощенье греха принесет благодать!

* * *

Зришь Ты наши грехи, хоть потерян им счет, Но всесильная длань нам завесу не рвет. Хоть я хуже плохих в этом мире греховном, Милосердье Твое раз от раза растет!

* * *

В поклоненье Тебе равны солнце с луной, Пусть служенье Тебе будет вечно со мной. Ты отводишь невзгоды и счастье Ты даришь, Отводи и дари – всякой твари земной!

* * *

Нищетой и нуждой окружил Ты меня, И с разлукой и с болью сдружил Ты меня. Это вечный удел всех подвижников веры! Так за что же в него превратил Ты меня?

* * *

Бережешь Ты меня от случайных невзгод, От недобрых вестей и житейских забот, И чем больше моих лицезреешь пороков, Тем я больше Твоих удостоен щедрот!

* * *

То престол Соломона даришь подлецу, То пророка венец – сироте иль слепцу. О, Господь, может быть, из садов всепрощенья Ветерок к моему прикоснется лицу!

* * *

Всех бродяг, бедняков и больных знаешь Ты, Всех беспомощных с горестью их знаешь Ты, Если я позову Тебя, стоны услышишь, А смолчу – и наречье немых знаешь Ты.

* * *

Удручен я и нищ, и о том знаешь Ты, О лекарстве для сердца земном знаешь Ты, Так зачем говорить мне о боли сердечной? — Без признаний моих обо всем знаешь Ты.

* * *

Ты, чья милость – мерзавцу одна из опор, Чье прощенье порой прикрывает позор, Ты помилуй раба, кто в пути бесприютный, На порог Твой возводит с надеждою взор!

* * *

Раз Ты – тот, кто нам блага для жизни дает, Раз Ты – тот, кто нас судит и нам воздает, Так зачем моя исповедь в тайнах сердечных? — Раз Ты – тот, кто их знает наперечет?!

* * *

Ты, кто дарит живым красоту из красот Иль сердечную боль или скорбь раздает, Хоть не дал ты нам радость, но мы благодарны, Ведь стократ ты щедрей при раздаче невзгод!

* * *

Коль не пью я вина – значит, я не созрел, Если пью я всегда, то позор – мой удел. Можно пить мудрецу, также шаху, бродяге, Так не пей, раз одним из них стать не сумел!

* * *

Здесь толпа лишь дымит, а горения нет, Все мне чужды, надежд на спасение нет. Из-под гнета судьбы поднимаю я руку — Нет ответа, и пользы в молении нет.

* * *

Не толкуй, что не щедр к нам на милости Бог; Что ты знаешь – ничто, и молчи про зарок. Столько юных существ, коих губы как сахар!.. Дать зарок?! Или нам мусульманство не в прок?

* * *

Мой позор далеко по земле прошагал, Я тридцатый уже одолел перевал. Нет отрады! Сто чаш осушу – был бы случай, Ибо свадебный пир уж давно миновал!

* * *

Принесу ради честных себя в жертву злу, Подлецы же пусть сгинут, воздам им хулу! Беден я – вот и дружит со мной только горе, — И за верность ему и воздам я хвалу.

* * *

Когда тяжесть грехов станет спину сгибать, Милость Бога по-прежнему будет нас ждать. Почему час расплаты на завтра отложен? Чтоб до дня Воздаяния путь скоротать!

* * *

До того, как из тела мой дух не взлетел, Я приверженец страстный приятнейших дел. Сто шипов пошлю в бороду я за упреки, Ведь последствия дел – лишь блудницы удел!

* * *

Будет столь же смятенным весь мир после нас, В сотни тайн не проник проницательный глаз. Жаль, что свет тысяч мыслей, глубоких и тонких, В безрассудстве людском, не родившись, погас.

* * *

Груз грехов моих веру крушит без труда, Заставляет святош убегать от стыда. Если груз этот тяжкий попробуют взвесить, Без сомненья, сломают весы в день Суда!

* * *

Ты, для коего грех – повседневный удел, О котором достойный и думать не смел! Ведь нацеливать грех в сердце вечной науки Для разумных – невежества крайний предел!

* * *

Не спешите неверье мое осуждать — Веры крепче моей в мире всем не сыскать. И такой я один! Еретик ли я, Боже? Так кого ж мусульманином можно назвать?

* * *

Пока друг мне вина в пиалу не нальет, Целовать меня, право, судьба не придет. Мне твердят: «Для раскаянья время настало!» Не могу! Бог раскаянья мне не дает!

* * *

Я был должен безбожному сердцу сказать: «Смерть придет, и пора бы уж разум призвать!» И, смятенному, мне мое сердце сказало: «Я мертво от рожденья, живым мне не стать!»

* * *

Не питаю надежды на верность пути, От ошибок и сердце не может спасти. Спать не буду я впредь, буду пить лишь вино, Ибо долгий мне сон предстоит обрести.

* * *

Рвется связей людских изначальная нить, Привязаться – к кому? Что – любить? С кем дружить? Человечности нет. Лучше всех сторониться И, души не раскрыв, пустяки говорить.

* * *

Мне казалось в какой-то восторженный миг, Что наукой и мудростью тайны постиг. Но поверие – мудрость и ширма – наука, И презрел я тогда их обманчивый лик.

* * *

Стану твердым, как камень – шлифовкой доймут, Стану мягким, как воск – сразу плавить начнут. Коль согнусь, то, как лук, тетивой буду стянут, Распрямлюсь я – стрелой в стан враждебный пошлют!.

* * *

Вроде б нету меня – бытие все ясней, И стою высоко – вниз качусь все сильней. От вина бытия, мне казалось, я трезвый, Становлюсь же на деле пьяней и пьяней.

* * *

Винопитье меня в этой жизни хранит, Гнет небес опьянение мне облегчит. Раз корабль моей жизни уж близок к крушенью, Значит, надо заранее выбросить щит.

* * *

Понял я: одиночество лучше друзей, Чтоб не видеть добра или зла у людей, Чтобы строго в своей же душе разобраться, — Лишь затем для людей быть меж строгих судей.

* * *

Мы в наперсниках были у чаши вина — И в свиданиях тайна была нам нужна — Как боялись в поступках себя опозорить! Опозорены ныне – молва не страшна!

* * *

Мы беспечны в заботах о жизни земной, Не заботимся утром о пище дневной. И из Кухни небесной мы ждем сокровенья, На земле не питая надежды иной.

* * *

Почему не даю я зарока не пить? Пить вино мне не может никто запретить. Есть, конечно, запрет пития лицемерам, А за грех мудрецов дайте мне заплатить!

* * *

Зарекался и вновь нарушал я обет, И обет уж давно от меня вопиет. Я разбил вчера чашу во имя обета, А сегодня в честь чаши нарушил запрет!

* * *

Кирпичи уложив, я по ним не пойду, Впредь у нивы с вином жизни миг проведу Из-за малости всякой пылать я не буду, Не найдется красотки – дурнушку найду.

* * *

Нам с красавицей юной лишь флейта нужна, В уголке мы укрылись с кувшином вина. Чуть согреет вино наши нервы и жилы, Не приму чьей-то милости даже зерна!

* * *

Пусть весь мир перед шахом покорный лежит, Ад – плохим, рай же праведным принадлежит. Четки – ангелам, свежесть – заоблачным кущам, Нам – любимых и души их дать надлежит!

* * *

Ты, кто высь небосвода не раз исходил И чьим вестником храма предстал Джебраил, Бытия ты и разума вечный посредник, Чем свободу у Бога свою заслужил.

* * *

Медресе выпускает развратников рать, Присвоенье вакуфа – жестокости мать. Жить в трущобном углу на довольствии нищем — Значит в царстве свободы всегда пребывать.

* * *

Кто безропотно к старой подстилке привык, Чей привержен к гашишу и ум, и язык, Говорят: «Мы лишь львята в игре безобидной!» Да, потерян у них человеческий лик!

* * *

Не останется ив или тени от них, Сребротелых красавиц и прелести их… Не останется в мире, таком быстротечном, Чар волшебных твоих и молений моих…

* * *

На пиру бытия пьянство – подлый изъян — Не услышишь и флейты, и в сердце – обман. Даже пьяницы все отреклись от пристрастья, Городской мухтасаб лишь по-прежнему пьян.

* * *

Коль тоске удалось сердце болью залить, Опьянеть ему надо иль вновь полюбить. Нет вина у тебя? – Ты пришли мне той влаги, Что, как чашей, пригоршнями можно испить.

* * *

Лик свой светлый Адаму Творец подарил, Также тайну гарема он другу открыл. Все, что было сокровищ в казне у Вселенной, Милосердный властитель Адаму вручил.

* * *

Говорит кипарис: «Как красив ее стан!» Говорит: «Я подавлен, познав свой изъян!» «Что с тобою?» – шумят беспокойные птицы, Говорит: «Ноет сердце и слез – океан!»

* * *

Жаль щенка! В беготне постоянной он был, И на ветер степной он тогда походил. Так он жаждал костей, что в несчастной погоне Прямо в зубы кабаньи – увы! – угодил…

* * *

Наш под куполом этим мятущийся лик Муравью лишь подобен, что в склянку проник: Ведать нам не дано о надежде и страхе — Ослепленно блуждаем, как мельничный бык.

* * *

Пять сынов у отца – как в опорах столбы, Мы подобны перстам на руке у судьбы. Если мы распрямимся, то взмоем как знамя, А сожмемся – единый кулак для борьбы.

* * *

Розу я увидал, забредя в уголок, Над рубашкой разорванной плакал цветок: «Кто нарушил покров моей прелести юной?» «Это я!» – горделиво шепнул ветерок.

* * *

Что не может нас здесь удивлять, ты скажи! Кто способен о мире все знать, ты скажи! Кто прожил в нем хоть день, только радость вкушая, Чтобы завтра уже не рыдать, ты скажи!

* * *

Говорят: есть гашиш – так тоска не страшна, С ним ни арфа, ни чаша вина не нужна. По учению знающих точно известно: Лучше сотни наркотиков – капля вина!

* * *

Быть в глазах не воде, а слезам суждено, Быть для горя терпение другом должно. Или долгой быть жизнь должна в меру страданья, Иль должно в меру жизни быть кратким оно.

* * *

Появился распутник средь белого дня, Будто в адском чаду, будто весь из огня, Он разбил мой кувшин – пусть живет он недолго! — С этим чистым вином и притом – у меня!

* * *

Над домами питейными вышла луна, В эмпиреях шатер развернула она. Из шатра вздох печальный вдруг в небе раздался: «Зыбкий мир этот, право, не стоит зерна!»

* * *

Милый отрок, хоть с верой в Христа тебе жить, Подойди! Постарайся же страх победить, Чтобы с глаз осушить моих горькие слезы Иль уста твои к старым устам приложить.

* * *

Что до новшеств у нас – недостатка здесь нет, Значит, в мире в делах и порядка здесь нет. Понапрасну не надо терзать себя горем — Ведь от жизни такой нам не сладко здесь, нет!

* * *

Ты – нам милости море, щедрот ты родник, Нам ответить изволь на вопрос, что возник: «Только Бог был и не было в мире другого, Если нет ничего, где же Бога был лик?»

* * *

Завтра будешь, ходжа, ты за все отвечать, Завтра можешь презренным пред небом предстать. Будь достойным в деяньях, чтоб ты пред Судьею Завтра мог без стыда и позора стоять!

* * *

О, душа моя, встреча с тобой мне нужна, Для меня эта ночь, как твой локон, длинна! Чтоб поймать эту птицу свиданья с тобою, Очи зорки мои не ведают сна!

* * *

Я страдаю, к тебе мои вздохи летят, От разлуки стал мрачным и дом мой и сад. Далеки от тебя мои очи и сердце, Все же сердце с тобой! На дороге – мой взгляд!

* * *

Вопрошающий, вот тебе краткий урок: Не имеет какой-то обители Бог! Ты не можешь постичь? Загляни себе в душу — Где в твоем существе для нее уголок?

* * *

Вы в дороге любви не гоните коня — Вы падете без сил к окончанию дня, Не кляните того, кто измучен любовью — Вы не в силах постичь жар чужого огня.

* * *

Свет очей, вдохновение наших сердец! Наш удел – лишь мучение наших сердец! От разлуки душа вдруг к губам подступила, Встреча лишь – исцеление наших сердец.

* * *

О, кумир! Дружбу ты почему прервала? Где же верность твоя в это время была? Я хотел за шальвары твои ухватиться — Ты рубашку терпенья мою порвала!

* * *

Волос твой – гиацинт, что завитым рожден, А глаза, как нарциссы; нарцисс – это сон, Лалы – хмель, что всегда неразлучен с нектаром, Весь твой лик – как огонь, коим я ослеплен.

* * *

Звонкой песней всех струн воспевай ты вино, Говорящего дело не слушать – грешно. И не будь никогда ниже вьючной скотины, Коей воду испить лишь под свист суждено.

* * *

Не ищи у людей дружбы ты никакой — Не найдешь – как и тени под веткой сухой. Бережливый достоин, а жадный унижен, Жизни дом на достоинстве прочном построй!

* * *

Вместе солнцу с луною подобен твой лик, Цвет рубина от губ твоих дивных возник, Здесь фиалку лелеет сад этого лика И живою водою поит каждый миг.

* * *

Суть жемчужин любви – из других рудников, А приют для любви – меж других облаков. Птица та, что клюет зерна муки любовной, Из другого гнезда, вне миров и веков.

* * *

Солнце ль – щеки – не знаю – иль это луна, Губы – мед ли – не знаю – иль сладость вина, Кипарис ли – не знаю – иль облик подруги, Человек или пери – не знаю – она…

* * *

Ты властитель небес, и Тебя описать Человеку простому совсем не под стать. Оба мира – ничто по сравненью с тобою, Там, где Ты, им лишь ниц пред Тобой упадать.

* * *

Память – след твой – у нас поселилась в сердцах, Страсть, как узник, навек затворилась в сердцах, И из рабства тебе никогда я не выйду, Пока жизни свеча сохранилась в сердцах.

* * *

Перед хлебом насущным ничтожна халва, И парча перед рубищем грубым мертва. Сколько можно болтать о Джамшидовой чаше? Эта наша у каждого в сердце жива!

* * *

Не убудет луна твоя в месячный срок, Украшая, был щедр к тебе скаредный рок. Жизнь и мир этот, право, покинуть не трудно, Но как трудно покинуть всегда твой порог!

* * *

В этом мире любовь – украшенье людей, Быть лишенным любви – это быть без друзей. Тот, чье сердце к напитку любви не прильнуло, Тот – осел, хоть не носит ослиных ушей!

* * *

Ученик кузнеца к окончанию дня, Подковавши коня, задремал у огня. Кто видал, чтоб сама бы луна в полнолунье Серп луны прикрепляла к копыту коня?

* * *

У язычников в храме мы все влюблены, И вину, и жрецу поклоненья полны. Власть над сердцем забрал черный локон подруги, Мы в смятенье на землю упали… Пьяны!

* * *

Расположен я сердцем моим к дервишам, И обязан я духом своим дервишам. Не давай дервишам ты название нищих — Даже мира Султан служит им, дервишам!

* * *

И охотник, и дичь, и зерно – это Он, Виночерпий и друг, и вино – это Он. И в языческом храме я снова увидел — В чуждом капище жрец – все одно – это Он.

* * *

Ткач, которому в жертву я душу принес, Привязал мое тело «основой» волос. Когда он без «утка» гребнем холит «основу», Я как будто в плену удивительных грез.

* * *

Хоть нарциссы-глаза ищут повод для смут, В дугах черных бровей смех и радость живут. Эти дуги, что выше прекрасных нарциссов, Будто речь о своем верховенстве ведут!

* * *

Когда первопричин зарождалась лишь связь, Тогда с хаосом искра господня слилась. В алфавите миров, еще знаков не зная, Части с целым слились в неразрывную связь.

* * *

В мудрой речи ведет разумения нить, А в беседе с толпой можно горе вкусить. Надо выпить вина! Ты мне чашу наполни, Ведь сегодня мне тоже не хочется жить…

* * *

Нет хором для души, кроме этих кудрей, Нет для сердца михраба без этих бровей. В твоем лике души моей видится облик, Нет зеркал для души без улыбки твоей!

* * *

Нет колючки такой в этих знойных степях, Что не липла б ко мне и в судьбе, и в делах. Всем моим существом стал я людям враждебен, Там, где я, там кругом только ссоры и страх!

* * *

Когда жреческих душ разнородный синклит Выйдет к Богу на суд из-под каменных плит, Лишь тогда только Бог, что к чему, разберется Кто в раю заживет, кто в аду возопит.

* * *

Ну, допустим, что будет тебе и почет, И желаний твоих исполненье придет, Где же старых друзей ты и юности время Обретешь в суете, меж почетных забот?

* * *

В плен турчанка нарциссами сердце взяла, И кудрями, как неводом, обволокла, Приготовила сокола тотчас к охоте И к рукам меня снова – увы! – прибрала!

* * *

Сад лица твоего – жаль – бурьяном зарос, И тюльпан твоих щек в клюве ворон унес. Даже киноварь уст, и она потемнела, На багрец твоих губ ветер осень принес…

* * *

В сад я в горести вышел, и утру не рад, Розе пел соловей на таинственный лад: «Покажись из бутона, возрадуйся утру, колько чудных цветов подарил этот сад!»

* * *

И вино, и любовь, и зоннар есть у нас, Крест и храм, виночерпия бдительный глаз. Мы вольны, холосты, мы – поклонники чаши, И с добром, и со злом обнимались не раз!

* * *

Эта родинка, мук моих горьких исток, Заняла навсегда ее губ уголок! Бог, создавший для нас ее крошечный ротик, Это зернышко жить возле круга обрек!

* * *

Плод ума мудрецов можно ль чувством стереть Или завистью злато расплавить на медь? Глупый словно собака, мудрец – словно море, Осквернить это море и псу не суметь!

* * *

Наступил этот праздника радостный час, Много нег и услад он готовит для нас. На странице твоей Книги мира извечной «Вечно жить!» – для тебя там начертан указ.

* * *

Блага мира – как мед; кто его переел, Возбужденье в крови, жар и дрожь – их удел. А тиран, что кебаб ест из печени нищих, Коль взглянуть – в пожиранье себя преуспел.

* * *

От чела твоего – белых роз аромат, Твои волосы мускуса запах хранят. Из рубиновых уст блещут райские перлы, У дверей твоих страх и смятенье царят.

* * *

Благочестия путь – есть презрение благ, Ведь стремящийся к ним беден духом и наг. Будь смиренным, как будто ты уж под землею — Под землей сохранишь жизни праведный знак.

* * *

В жертву жизнь у порога к Тебе принести — Это будто в Керман тмин душистый свезти, А пожертвовать верой, и жизнью, и миром — Саранчиную лапку лишь преподнести!

* * *

Сахар ты, если б мог он улыбкой сиять, Кипарис ты, коль мог бы он гордо ступать, Ты – луна, если б в небе луна говорила, Ты – свеча, если б та так умела пленять!

* * *

Только солнце успело Твое воссиять, Как на поиск душа полетела блуждать. Онемел мой язык – милость мне не прославить, Суть достоинств Твоих и уму не понять!

* * *

Колесо небосвода – как мельничный вал, В этой мельнице жернов износа не знал: Сколько б мерок зерна ни насыпало время, Ненасытный и жадный, он все пожирал…

* * *

Те, для коих у тайны разорван покров, Неспокойны за судьбы людей и миров. Лишь страданья Любви они в мире приемлют — Там, где нету Любви, приговор их суров.

* * *

Взгляд любимая нам подарит, может быть? И тиранство свое прекратит, может быть? Есть ли сила, что стан с прямотою «алифа» Вдруг согнув, в букву «дал» превратит? Может быть…

* * *

Стан ее – кипарис, а лицо – лик луны, Будто сахар уста – и свежи и нежны. Завитки у кудрей и ресницы любимой Как кольчуга и копья, – но мне не страшны!

* * *

Посвященные в тайны небес хоть скромны, Но в могуществе духа царям лишь равны. Пусть в глазах христиан, мусульман, иудеев Их заблудшими чтут, но пути их верны.

* * *

Глуп навеки вина абсолютный запрет. Благородный приемлет лишь этот совет. С двадцати – дозволяется. Необходимо — Тем, кто в жизни добрался до зрелости лет

* * *

Не в колючке – в любовном цветке аромат, Сластолюбец не каждый им также объят. Не взирай же с презреньем на жизнелюбивых — Чем ты сам обделен, тем твой ближний богат.

* * *

Тот – дервиш, кто по жизни безвестным идет, Бескорыстный, наград и подачек не ждет. Даже в пламени бедности вечно сгорая, Он чужого плода никогда не сорвет.

* * *

Сердце, коему жить без любви суждено, Не живет в бытии, уже мертво оно. И считай человека при жизни усопшим, Если мира любви ему знать не дано,

* * *

Всех великих вершин Он – начало начал, Для всех форм и для мыслей земных – идеал. И когда был Адам лишь водою и глиной, В мире духа уж путником Он пребывал.

* * *

Аскетизма ковер запятнаю вином Я сегодня, оставшись с любимой вдвоем. Ну, а завтра, хоть жги, хоть ласкай меня, Боже, — Ты направишь меня наилучшим путем!

* * *

Весел будь! Есть ведь в мире и польза и вред, И зачем ты горюешь о том, чего нет? Кто добился чего-то, войдя в эти двери? Когда выйдешь из них, не изменится свет!

* * *

Не завидуй – почувствуешь гнет над собой, А унизишь кого – он навек пленник твой. Пока можешь, поддерживай ближних в невзгодах, Тот, кому ты помог, будет рядом с тобой.

* * *

Луноликой моей и Луны виден лик, Я от вида двух лун головою поник. Я увидел луну на земле и на небе, И затмилась небесная в этот же миг!

* * *

Много зла, что казалось мне раньше добром, И добра, что ко мне обернулось лишь злом! Я не знаю, чего я хочу? Дай мне, Боже, То, что благо внесет в мою душу и в дом!

* * *

Долю ту, что мне пекарь возлюбленный даст, Он не злобно, а ласково, нежно подаст. Я в руках у страданья – как мягкое тесто, боюсь – он огню меня снова предаст!

* * *

Говорил я любимой не раз и не два: «Ну зачем ты всегда так ломаешь слова?» «Как же выскочить им чрез мой маленький ротик, Если их не сломаю на части сперва?»

* * *

Ищет разум познания сути Твоей, Ищет разум Тебя по вселенной по всей. Где покой для сердец и для душ? Я в сомненье — То ли в сердце Ты есть? То ль в душе Ты моей?

* * *

На кругу бытия длинный штрих начерти, Точку-сердце, где следует, в нем помести. Если в центре лишь дрогнет и сдвинется циркуль, Его кончику точку опять не найти!

* * *

Чтобы к Истине ближе, живя, подойти, В себе похоть ты, как Моисей, укроти, Сбрось с себя поскорее сандалии страсти, Чтоб, как он, до вершины Синая, дойти.

* * *

О, богатство и юность, любовь и весна, О, трава и ручей, радость чаши вина… Ты для тех хороша в винопитии утра, Кому песня пичужек и флейты слышна!

* * *

Сколько сахара спрятано в сладких устах, Россыпь перлов прекрасна в рубинах-губах — Одаряешь ты ищущих амбры китайской Амброй в локонах черных и их завитках!

* * *

Златом можно красавиц любых покорить, Чтоб плоды этих встреч и сорвать, и вкусить. А нарцисс-венценосец уж голову поднял, — Погляди! Златом можно от сна пробудить!

* * *

Разве муки любви могут радость мне дать? Разве сердце способно советам внимать? Сердце пленником стало кудрей твоих черных Разве плен заставляет в безумство впадать?

* * *

На убитого горем, страданьем смотри, На молящего о подаянье смотри! Твоего недостоин, я знаю, порога, Боже, мне помоги, на меня не смотри!

* * *

«Так каков же твой лик?» – «Он сравним лишь с Луной!» «А уста?» – «Они – сахар услады земной!» «Ты не делай!» – «Чего?» – «Да деяний жестоких!» «Буду делать!» – «Ну, смилуйся ты надо мной!»

* * *

Что от страсти к тебе я, страдая, вкусил? Днем и ночью я боль и несчастье сносил, Мое сердце в крови, и душа исстрадалась, И глаза мои влажны, а сам я – без сил.

* * *

Если облик любимой пред взором возник — Образ света иль мрака несет ее лик. На влюбленном лице он найдет отраженье, Как сияньем кумира рожденный двойник!

* * *

Живи с разумом в дружбе и с ним умирай, Без привалов по жизни гоним – умирай. Признак жизни – любовь, без нее – прозябанье! Прозябаешь, ненужный живым – умирай!

* * *

Издалече прибывший, ты не суетись, Быть подобным незрячей стреле не стремись! И в грядущем пути пред неведомой далью, Как юнец неразумный, нигде не мечись!

* * *

Честолюбцем, к главенству способным, не будь, Будь бальзамом, а жалу подобным не будь. Коль не хочешь, чтоб в жизни тебя обижали, Не внушай ты дурного и злобным не будь!

* * *

Коль не весело, все же с надеждой живи, А греховность – от знаний, невеждой живи! Если демон толпы тебе душу тревожит, Скрыв и душу, и очи за вежды, живи!

* * *

Ты прилежным в познании Господа будь, Пока в силах, – ищи себе праведный путь. Долго ль будешь ты жить весь в оковах из злата? «Кроме Бога, нет Бога!» – ведь в этом вся суть!

* * *

Если знанья вино сможешь в разум впитать, То молчи – тайн великих не смей продавать! И ушей не ищи ты для слов драгоценных — Станешь морем бескрайним, коль будешь молчать!

* * *

Страсть к тебе порвала одеяние роз, В аромате твоем есть дыхание роз. Ты нежна, блестки пота на шелковой коже, Как роса в чудный миг раскрывания роз!

* * *

Локон – ночь, а лицо твое – утренний свет, И в миндалинках глаз твоей власти секрет. Знает Бог, – для души моей ты лишь услада, Коль не вижу тебя – и услады мне нет!

* * *

Переняло вино губ твоих яркий цвет, Кипарису с тобою сравнения нет. Поспеши с полнолунья сорвать покрывало, Чтоб до ночи явился желанный рассвет!

* * *

Полюбил я тебя – в сердце боль у меня, Печень вся сожжена от разлуки огня. Я в тоске, что твой лик не увижу сегодня! Очи взвел к небесам до рождения дня.

* * *

Раз в гончарне кувшин я дешевый купил, И, наполнив его, я к друзьям поспешил. А кувшин мне сказал на наречии тайном: «Как и ты, я при жизни без отдыха пил!»

* * *

Когда в грезах о лике твоем пребывал, Лепестками из роз я свой взор услаждал. С чашей радости был неразлучен всю ночь я, Пил вино и на чанге певучем играл…

* * *

Мню себя я ничтожным, но это не так, Мню себя за толпой, а на деле – вожак. В мире мертвых вещей я – вершина творенья И кажусь посторонним, но им – не чужак.

* * *

Рядом могут мудрец и безумец скорбеть, Рядом капище в царстве твоем и мечеть, Смело жертвуют жизнью свои и чужие, Ибо перед Тобой они рады сгореть!

* * *

Мы для плоти вселенной – душа ее, суть, Мы, кому в ее тайны дано заглянуть. Присмотрись – лучше нас ничего нету в мире, Мы связуем миры между ними – наш путь!

* * *

Мир любви обрести без терзаний нельзя, Путь любви отвести по желанью нельзя. И пока от страданья не станешь согбенным, Суть сего донести до сознанья – нельзя!

* * *

Этот отрок-кафир меня хочет убить, Меч – разлука с собой – это лучше, чем жить. Эти юноши к вам принесли свой обычай — Мусульман за Ислам, где придется, казнить.

* * *

Для чего каравану идущих страдать, Миг двух дней, нам отраду дающих, страдать? Все ничто – мы и мир, даже радость и горе, Так негоже о том, что не суще – страдать!

* * *

Твои брови, что склонны сердца похищать, Приучили глаза твои стрелы метать. Над глазами они, красоту охраняя, Потому не дано им глаза увидать.

* * *

Сердце к злу тебя клонит – так делай добро! Может узел распутать умело добро. Если оба спешат стать навек твоим другом, То в друзья выбирай себе смело добро!

* * *

Ты как будто сначала дружила со мной, Но потом враждовать вдруг решила со мной. Не отчаялся я, что судьба отвернулась: Вдруг по-прежнему станешь ты милой со мной?

* * *

Мое сердце в любви за глазами идет, Мое сердце в пути скорбь жестокую пьет, Если сердце свое потеряю когда-то, Мое сердце от глаз лишь твоих пропадет.

* * *

Только суть, как достойно мужчин, говори, Лишь ответствуя – слов господин – говори. Уха два, а язык дан один не случайно — Дважды слушай и раз лишь один – говори!

* * *

В звуках флейты стон сердца ты мой улови, Случай часто, узнав о страданьях любви! Хочешь знать ты о пище души для влюбленных Вздохам флейты внимая, на свете живи!

* * *

С влажной розы ты, сбросив стыдливый покров, Принесла мне сумятицу в виде даров. С волосок твоя талия! Лик покажи мне! Я расплавлен как воск и к страданьям готов!

* * *

Сделал нас Ты щитом для убийственных стрел, Никогда нам вниманья дарить не хотел. Что Ты видел от нас? Только преданность взора! Что же свет Твоей милости нас не согрел?

* * *

Раз в разлуке с тобой мне целителя нет, Я сгораю, как будто я в пламень одет. В ночь свиданья с тобой с этой жизнью расстанусь — Разлученному мне дня не радостен свет!

* * *

Лик твой – день, с ним и локоны в дружбе всегда, Роза – ты, а в шипах – разлученья беда. Твои кудри – кольчуга, глаза – словно копья, В гневе ты – как огонь, а в любви – как вода!

* * *

О, проворный гончар, знать тебе не дано, Что покинуть сей мир и тебе суждено. Ведь настигнет беда, и гончар неизвестный Прах твой вмесит в кувшин, чтоб в нем жило вино…

* * *

Видел птицу я в Рее на груде камней, Хатем-Тая там череп лежал перед ней. Говорила она: «Как подать, предводитель, Хосров-Кею без щедрости мудрой твоей?»

* * *

Глянул в мир я – и юн, и к познанью готов — В мир единый и стройный, основу основ. Все диковинным стало, единство распалось — У одной лишь руки стало сто рукавов!

* * *

Та стоянка тиранства, что всем нам дана, Каждый миг приближает нас к смерти она. И пока твой черед жизнь отдать не свершился, Почему ты бежишь от любви и вина?

* * *

Полагаешь, что ты – как родня небесам? Глуп же ты, если пьешь этот сладкий бальзам. Пей беспечно вино, не ищи бедной доли — По знакомству обитель не выберут нам!

* * *

Безупречна над миром Твоя чистота, А безгрешность Твоя – как Твоя высота. Пред Тобой все миры – как пылинки вселенной Сотни тысяч Адамов – лишь прах и тщета.

* * *

Роз цветенье! Повсюду напевы слышны, Сотни пиршеств в садах в пору нежной весны. О любви и о розах любой помышляет, Мы ж – тоской и кладбищенской думой полны.

* * *

На руинах печалилась птица одна, Череп шаха держа, вся страданьем полна, И твердила ему, причитая и плача: «Умер ты! Не унес ты с собой и зерна!»

* * *

Если сутью наук всех людей овладеть, То судьбы все равно избежать не суметь. Тот приказ на челе, что от века начертан, Не дано нам подчистить иль просто стереть.

* * *

Брось раздоров невзгоды, пока ты в пути Посвяти правде годы, пока ты в пути. Терпишь тяготы ты, сберегая богатства… Раздавай и расходуй, пока ты в пути! Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg