«Счастье на продажу»

Счастье на продажу (fb2) - Счастье на продажу 463K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Кристианна Капли

Кристианнa Капли Счастье На Продажу

Найди себе мужика, выйди замуж, нарожай детей, заведи любовника, в общем, стань настоящей женщиной.

Почему-то все говорят, что день свадьбы это один из самых счастливых дней в их жизни. Хотя может, потому что они выходят замуж по любви, а не по расчету, как я например.

Мой жених, а по совместительству лучший друг, а также гей по имени Рома, остановился возле зеркала и поправил бабочку. Глянул на меня, которая хмуро разглядывала себя в зеркало.

— Что у тебя за прическа?

— Лучше бы ты спросил, что у меня за платье.

— Платье хорошее, потому что я его сам выбирал, — не хотел слушать возражений "счастливый" жених. — А вот, прическа отстой, — и встав мне за спину, распустил все ту "красотищу", которую я собирала и закрепляла невидимками добрые полчаса.

В отличие от меня, у которой руки скорее всего растут не просто из неположеного места, а вероятно, запрещенного, Рома быстро справился с укладкой: несколько минут — мои светлые волосы уложены в высокую и аккуратную прическу.

— А весь этот маскарад обязателен? — я неодобрительно покосилась на фату.

По натуре бунтарка я относилась к тем людям, готовым сочетаться браком в чем угодно, хоть голышом, но только не в пышном белом платье.

— Я не собираюсь жениться на женщине, которая пойдет к алтарю в драных джинсах и мешковатой байке с пятнами кетчупа.

— Пятна кетчупа я отстирала, — это был единственный аргумент, что я привела в свою защиту, потому что в остальном Рома прав: если бы не воля жениха, я бы пришла в Загс в кедах, майке и джинсах, не причесанная и не накрашенная. Еще в придачу я опоздала, так как скорее всего бы проспала собственную свадьбу.

Вот, такая свадьба, на которую опаздывает не жених, а сама невеста — по мне.

— Тем более моя мама любит все красивое… — напомнил мне Рома о существовании моей будущей свекрови.

Хотя о Такой женщине забыть невозможно. Надо приложить массу усилий, чтобы добиться эффекта полного стирания её образа из памяти.

— А также пышное и украшенное множеством блесточек, — добавила я язвительно.

Рома который закреплял фату — мне ведь такие важные аспекты свадебной подготовки доверять нельзя, тяжело вздохнул.

А это могло значить только одно…

— Ты ей не сказал, что этот брак фиктивный?! — я хотела было обернуться и посмотреть этому обманщику в лицо, но Рома дернул меня за волосы, прошипев "прическу испортишь". Мне пришлось довольствоваться лишь его отражением.

— А как я мог ей сказать? — поинтересовался с возмущенными интонациями Рома. — Она так обрадовалась, что я перестал быть геем. Мне стало жалко её разочаровывать.

Я мрачно посмотрела на Ромино отражение — он, поймав адресованное ему обещание "сладкой" семейной жизни, развернул меня, положив широкие ладони на узкие плечи.

— Слушай, ты обманываешь миграцию, а я родителей. Только не начинай мне читать нотации. Ладно? — прижав палец к моим раскрывшемся губам, он остановил поток красочных эпитетов. — Ты счастливая невеста, а я счастливый жених.

— Пойду выпью от разбирающего меня счастья, — буркнула я, сбрасывая его руки.

— Только не напивайся, — заботливо предупредил меня муженек.

Я отмахнулась от его слов.

Тоже нашелся мне советчик!

— И платье не запачкай! — донеслось вслед.

О, такое чувство, будто ты его на свою настоящую свадьбу мечтаешь надеть!

Вообще, я бы рада не выходить замуж, но обстоятельство сложились так, что, окончив университет, я не смогла найти работу в Литве, поэтому мне грозит депортация обратно в Беларусь. Однако Европа на то и есть Европа, что очень там хочется остаться. Тем более имея шенгенскую визу можно уехать в более престижные страны. Например, Германия или Бельгия.

Выход предложил Рома.

Когда я плакалась ему о своих проблемах: о парне, который меня бросил, о нехватке денег, о том, что меня скоро вышлют из страны и прочем, он, щедро плеснув мне виски с стакан, предложил выход:

— Жить можешь у меня. Все равно квартира трехкомнатная, а я там один. Затем с работой попробую тебе помочь, только не факт, что получится быстро… Сама понимаешь, как тут все сложно, — кивнула, согласная с его словами, затем отпила немного виски, чтобы унять дрожь, вызванную рыданиями.

— А как быть с миграцией?

— Есть у меня один способ.

— Остаться нелегально? — поинтересовалась.

Идея с замужеством мне как-то в тот момент вообще в голову не пришла: это же я, а это Рома, тем более девушки ему не нравятся… Одним словом, я подавилась, когда друг произнес, думая над моим вопросом не более нескольких секунд:

— А выходи-ка ты за меня замуж. Прости, прости, — поспешно начал извиняться, постукивая меня по спине. — Я не знал, что тебя это настолько обескуражит.

— Ты… кхе-кхе!.. предупреждай, когда такое говоришь!

— Хорошо. В следующий раз, когда буду предлагать тебе выйти за меня замуж, перед этим обязательно скажу: "Ангелина, я сейчас предложу тебе руку. На сердце не рассчитывай. Оно принадлежит тому прекрасному бармену из клуба "Сохо". И пожалуйста, во время предложения ничего не ешь и не пей, иначе подавишься". Так лучше?

— Да… И погоди: это какому бармену принадлежит твое сердце? — поинтересовалась, я, припоминая одного симпатичного блондина, которому строила глазки.

— Такой светленький… Ты чего на меня так смотришь? — спросил Рома настороженно. — Ой, не только не говори, что я увел у тебя кавалера! — шутливо отмахнулся. — Дорогая, — заметив, как к моим глазам снова подступают слезы: на этот раз от моей неспособности отличать гея от натурала, мягко заговорил Рома, — только не плачь. Подумай сама благодаря твоей неразборчивости мы и стали друзьями.

— Ага, — всхлипнула я и потянулась к бутылке, чтобы заново наполнить свой стакан.

Рома не стал мне мешать, наоборот: после меня Jack Daniels оказался в его руках — мой друг, не став мелочиться, отпил из горла.

А ведь мы действительно познакомились, как раз благодаря тому, что я абсолютно не разбираюсь в людях.

Это случилось в клубе.

Попивая коктель возле барной стойки, я наткнулась взглядом на симпатичного и, главное, одинокого юношу: он сидел на высоком стуле, сгорбившись и с грустью смотрел в содержимое своего стакана.

А так как я недавно поссорилась со своим бывшим парнем — Сергей в очередной раз заявил, что мы расстаемся, я вместе с выпивкой направилась к красавчику.

Рома, признаю, красавчик: высокий, со спортивной фигурой — он скорее жилистый, нежели накаченный, к тому же кареглазый брюнет. Ну, просто модель, сошедшая с глянцевой обложки журнала.

Да и одет он был с иголочки — доказательство того, что денег у этого парня достаточно.

И такое чудо сидит в одиночестве и грустит… естественно я, очень добрая и слегка пьяноватая, решила составить ему компанию.

— Привет.

— Привет, — безразлично отозвался он, даже не посмотрев в мою сторону.

У меня было слишком паршивое настроение, чтобы играть в вежливых и милых людей. И судя по выражению лица этого парня, то и у него тоже.

— Ладно, — протянула. — Я Ангелина. Меня бросил парень.

— А — Рома. И меня тоже.

Минуту у меня ушло на то, чтобы осознать значение словосочетания "и меня тоже", а потом до меня наконец дошло…

— О, — простонала и хлопнула себя по лбу. — Пожалуйста, не говори, что ты гей. Только я могла выбрать их всех присутствующих здесь объектов мужского пола гея и подкатить к нему.

Рома же весело смотрел на меня, подперев рукой щеку. Затем улыбнулся, хлопнул по спине ободряюще и обратился к бармену:

— Дайте пожалуйста четыре шота текилы. И сангритту.

Так и началась наша дружба.

— Эй, — на кухню, где я допивала остатки белого вина, заглянул Рома, — ты готова?

— Да, — я кивнула и поставила бутылку на стол. — Готова.

Черт, а волнуюсь, как перед настоящей свадьбой!

Уже, когда я закрывала входную дверь, а Рома стоял поблизости, тихо трелькнул телефон. Друг достал его из кармана пиджака. Прочитал смс-ку, нахмурился и вернул мобильник на место.

— Стас? — сразу догадалась я.

Бывший, почти бывший дружок Ромы все никак не оставит его в покое… на протяжении отношений, длившихся год, а этот срок довольно большой для такого гуляки, как мой жених, они постоянно ссорились, потом мирились, а потом снова ссорились. Наконец, Роме все это надоело и он порвал с ним, вот, только Стас до сих пор отказывается принять разрыв.

— Да. Написал о том, как он жалеет и о том, как он меня любит… Бла-бла-бла, — передразнил Рома и подал мне руку. — Но это все не важно. Ведь я сегодня женюсь, — и расплылся в широкой добродушной улыбке.

Я хмыкнула и поинтересовалась, беря его за локоть.

— На самой красивой женщине в мире?

— Хотел бы я тебе соврать, но не могу… — и у Ромы вырвался притворный тяжелый вздох. — Вот, тебе я врать не умею.

Мне осталось лишь усмехнуться в ответ.

Врет и не краснеет же.

Как бы мне так научиться?

Автомобиль остановился напротив Загса: невысокого бетонного здания, выкрашенного в белый цвет. Оно выглядело таким унылым и хмурым, что нагоняло тоску, нежели радость от предстоящего брака. И если бы рядом не располагался парк, зеленеющий и цветущий, мое настроение обещало упасть еще ниже той отметки, которой оно достигло, когда я увидела в окне машины ждущих родственников Ромы.

— О, нет… они уже здесь, — тихо застонала, пряча лицо в ладони так, чтобы накладные ресницы не отклеились и тушь не размазалась.

Очень, кстати, сложно страдать и одновременно с этим пытаться сохранить достойный вид.

— Просто сделай вид, что ты счастлива, — отозвался мой муженек, отстегивая ремень безопасности.

Я уже сбилась со счета, сколько раз за этот прекрасный день он повторил данную фразу.

Конечно, я сделаю вид, что я счастлива — мне очень греет душу возможность остаться жить в Европе.

— Вот, и молодец, — словно прочитав мои мысли, Рома выбрался из машины первым, открыл заднюю дверцу и помог мне выбраться.

В пышном, довольно тяжелом платье, подол которого приходилось приподнимать при ходьбе, я чувствовала себя мало того, что очень неуютно, так еще впридачу неуклюжей. И это еще не учитываю туфель на высоченной шпильке, купленные моим любимым другом.

— Лина, иди нормально, — прошипел мне на ухо Рома. — Ковыляешь, как цапля.

С удовольствием бы посмотрела, как он сам бы на них поковылял. Жалко, что обувь тридцать седьмого размера, а не сорок первого, как у тебя. Иначе сразу же бы поменялись.

— Ой, дорогие мои! Как я рада вас видеть! — навстречу нам бросилась невысокая полноватая женщина в светлом костюме. Собственно, это Ирина Григорьева — мама Ромы.

Сперва она расцеловала меня в обе щеки, затем своего сына, затем снова меня. Вероятно, так была велика благодарность за то, что я избавила её отпрыска от "гомосексуальной" болезни. А затем она обняла нас обоих.

Следом нас поочередно поздравляли все родственники, а их у Ромы оказалось немало. Последним оказался отец жениха: он окинул взглядом меня, затем сына и покачал головой.

И тут я поняла, что нас раскусили… однако, мужчина ничего не сказал, к моему величайшему удивлению, и мы всей толпой направились к Загсу.

Вот, только подвох должен был быть. Не могло все пройти гладко! И закон всемирной подлости и свинства предстал в виде спешно приближающейся к нам мужской фигуре. Первой её заметил Рома.

— У нас проблема, — шепнул он мне: мы шли рука об руку, как и полагается молодоженам, а за нашей спиной свитой следовали родственнички со стороны муженька.

Я глянула в сторону, в которую кивками указывал Рома, и тоже заметила незваного гостя. Это был Стас.

— О, черт… — пусть он споткнется или провалится в люк, но только не доберется до нас!

— Сейчас будет скандал, — зная истеричный характер своей "подружки", предупредил Рома, затем высвободил руку и направился навстречу.

К моему сожалению, Стас оказался на редкость внимательным, ничего с ним не произошло, поэтому он, разгневанный и невредимый, добрался до нас. И тотчас набросился на Рому с претензиями: что-то вроде какого дьявола он выходит за девушку, если любит мужчин.

Ох, меня этот тупоголовый блондин всегда раздражал, а сейчас особенно!

Они громко спорили, а я стояла в стороне, наблюдая за двумя мужчинами. И понимала, что еще немного — весь этот фарс покатиться к чертям!

Поэтому вооружившись букетом (если что им можно отбиваться), я двинулась к ним.

Вы, ребята, как хотите, но мне очень нужен вид на жительство в Литве! И не дай Бог, истеричный Стас сорвет мне эту свадьбу. Этим же букетом изобью его до смерти.

— Так, что тут происходит? — сурово спросила.

— Вот, ты какая, — капризно протянул Стас, оглядывая меня внимательно, затем повернулся к Роме. — И это ради нее ты меня бросил? Ради этой курицы?!

О, когда я зла, то за свои действия не отвечаю.

Через пару секунд Стас получил букетом по своей пустой мелированной башке.

— Слушай, — я ткнула ему цветами под нос, угрожающе так ткнула, сопроводив свои действия гневным взглядом, — если ты сорвешь мне свадьбу, то обещаю возьму пинцет и выщипаю тебе все волосы на теле! — Рома кивнул в доказательство моих слов. Причем с таким уверенным видом, будто я подобные пытки практикую каждые субботу и понедельник. — Мне очень нужен вид на жительство, ему очень нужна жена, а ты катись отсюда, пока я не сняла туфли и не начала избивать тебя тонкой десятисантиметровой шпилькой!

И я не знаю, что возымело свое действие: то ли мой взбешенный вид, то ли угроза избиения шпилькой, но Стас смерил меня гневным взглядом, затем развернулся и ушел.

Ох, уж эта истеричка!

И как Рому угораздило связаться с этим идиотом?

— Вот, это я понимаю… желание выйти замуж, — пробормотал удивленный моей реакцией жених.

— Это называется желание поскорей получить постоянный вид на жительство и не съезжать из твоей квартиры в центре Вильнюса, — поправила сползшую набок фату я и затем привела кое-как букет в порядок. Взяла Рому под руку и потащила в сторону Загса.

Раз уж все препятствия ушли, можно и продолжить изображать абсолютно нормальных людей. Пусть у меня это получается из рук вон плохо.

— Все нормально. Это мой бывший, — улыбнулась переглядывающимся гостям. — Мне очень жаль, — шепнула я Роме спустя несколько секунд, внезапно почувствовав себя виноватой за устроенную сцену.

Со мной такое бывает, особенно, после вспышек гнева. Тем более друг шел какой-то понурый, что прибавило еще несколько очков к моей потенциальной вине.

Рома усмехнулся.

— Все нормально, — улыбнулся натянуто. — Просто осадок неприятный остался… А ты прекрати себя корить. По лицу же вижу, что винишь себя во всех человеческих грехах.

— Пока только в своих, — мы поднялись по ступеням, ведущим к стеклянным дверям загса. — Я не настолько добрая, чтобы взять на себя все.

— Да, моя дорогая невеста, до Иисуса тебе далековато… — выдал мой горячо любимый жених (нашел же с кем сравнивать!). — Кстати, я бы взглянул на то, как ты Стаса десятиметровой шпилькой избиваешь.

Как мило. Еще одно доказательство того, что у Ромы остались "теплые и светлые" чувства к бывшему.

— Хех, — хмыкнула. — Боюсь, что после этого меня в окровавленном платье и босую не пустили бы на порог загса.

— Милая, — потянул на себя дверь Рома, — что ты такое говоришь? Я бы, конечно, заставил тебя снять платье перед этой кровавой расправой. Оно стоит уйму денег.

— Мерзкий материалист, — покачала головой и сделала шаг за порог.

В коридоре было пусто, царила прохлада и пахло, кажется, сладкими духами. Или это от букета?

Мой взгляд скользнул по стенам с цветочным узором вверх до не совсем белого потолка, а затем вниз — к паркету, укрытым толстым ковром темно-бордового цвета. Ну, просто красная ковровая дорожка!

Нас обогнали два кузена Ромы — и как это им удалось в таком узком пространстве? — и открыли перед нами дверь.

Просторный зал с большими окнами, через которые лился солнечный свет, немного оживляя это слишком просторная и слишком пустое помещение. Заиграла помпезная музыка: узнаю свадебный марш Мендельсона.

Нацепив улыбку, мы с Рома двинулись к администратору, невысокой полноватой женщине, которая ждала нас, на вытянутых руках держа большую красную папку.

Музыка притихла, она прочистила горло и о чем-то заговорила:

— Сегодня 4-го марта года в отделе ЗАГС города Вильнюса регистрируется брак Жданова Романа Олеговича и Назаровой Ангелины Валерьевны. Дорогие новобрачные, в жизни каждого человека бывают незабываемые дни и события…

Я отключилась сразу после слов: "Дорогие новобрачные…"

Сейчас я почему-то вспомнила Сергея… Интересно, а узнай он, что я сегодня выхожу замуж, пришел бы и устроил скандал, как Стас? Нет, вряд ли. Этому козлу всегда было плевать на меня…

До сих пор не могу понять, как я могла с ним связаться!

Два месяца прошло с нашего окончательного разрыва, а я все еще превращаюсь в мегеру от одного только упоминания о нем.

— И прежде чем зарегистрировать ваш брак, я обязана спросить вас является ли ваше желание вступить в брак искренним, свободным и хорошо обдуманным.

— Да, — кивнул Рома и легонько толкнул меня в бок.

Я уже говорила, что у него прекрасно получается врать?

Невеста тотчас вернулась в реальность.

— Да, — у меня действительно очень искреннее, свободное и хорошо обдуманное желание вступить в брак с этим субъектом, нетрадиционной ориентации.

— Учитывая ваше обоюдное согласие, которое вы выразили в присутствии свидетелей, родителей, близких и друзей, ваш брак регистрируется. И я прошу вас подойти к столу и подписями скрепить ваш семейный союз.

Мы так и сделали. Женщина протянула ручку сначала мне — я поставила закорючку, служившей подписью, на документе, а потом Роме — тот расписался.

— Уважаемые новобрачные, с полным соответствием по Литовским законодательствам ваш брак зарегистрирован. И я торжественно объявляю вас мужем и женой! Поздравьте друг друга супружеским поцелуем, — Рома чмокнул меня в уголок губ.

Ну-ну, небось представил сейчас на моем месте какого-нибудь красавца.

Работница загса тем временем продолжила:

— В народе издавна существует традиция, в знак любви и верности новобрачные обмениваются кольцами. Я предлагаю и вам обменяться кольцами.

Ох, и когда это все закончится?

Покупал кольца лучший друг Ромы — Паша. Надеюсь, что не вибрирующие, а то у него хватит фантазии и не хватит воспитание на такой фокус.

К нам подошли свидетели: Паша и моя лучшая подруга Рита — оба осведомлены о том, что женимся мы далеко, очень далеко не по любви, поэтому кольца эта парочка подавала нам с кривыми ухмылками. А во взгляде прочитать "Интересно, что же будет дальше?" не составляло труда.

Да, мне тоже интересно, что будет дальше, потому что начало уже впечатляющее.

Кольца оказались обычные: два золотых обруча, без камней и гравировок. Сначала Рома надел мне на палец кольцо, затем следовала моя очередь.

— Обоюдное желание молодых носить общую фамилию Ждановы узаконено, — продолжила помпезную речь женщина. Стоп, это что еще не все? Хотя судя по её натянутой улыбке, ей самой не терпится закончить. — А теперь, уважаемые супруги, разрешите вручить вам ваш первый семейный документ — свидетельство о заключении вашего брака. Я вручаю его Вам, Роман Олегович, как мужу и главе семьи. Поздравляю, — ага, а что вы скажете, когда мы к вам через несколько разводится придем? Поскорей бы стать снова Ангелиной Назаровой.

Хороша же невеста! Еще свадьба не закончилась, как она уже смакует подробности своего развода и поездку в Германию на заработки.

Рома взял документ, кивнул с вежливой улыбкой.

— Дорогие молодожены, сегодня у вас особенный день, вы вступили в семейный союз любви и верности. Отныне вы муж и жена, создатели новой семьи и продолжатели рода своего. В семейной жизни проявляйте больше заботы, доброты, терпения и уважения друг к другу. Не забывайте и о тех, кто вырастил вас и воспитал — ваших родителях. А я желаю вам счастья, удачи и благополучия, — все зааплодировали; родственники направились с поздравления; кто-то снимал на камеру, а у Ирины Григорьевной такая улыбка, что она явно хочет еще пару десятков раз оставить у меня на щеках след своей помады.

— Поздравляю, голубки! — с хитрой улыбкой поздравил нас Паша. — Прекрасно смотритесь вместе.

Он получал истинное наслаждение, глядя на то, как мы строим из себя молодую парочку. Рита, кстати, тоже.

Нашли же себе развлечение!

— Заткнись, кусок натурала, — мило улыбнулся ему Рома, затем обратился ко мне. — Ну, что Ангелина Жданова, скажите?

— Хочу напиться и пойти домой, — а еще снять это ужасное платье и кошмарные туфли, явно предназначенные для пыток. Хотя свадьба, пытки… почти одно и тоже. — А что насчет вас, мой супруг?

— Ну… Я обещал делить с вами и горе, и радость. Поэтому да составлю компанию в таком увеселительном деле, — кивнул.

Прекрасное завершение столько скучного мероприятия.

— Кстати, — один вопрос все забываю спросить, — как ты отговорил толпу родственников от банкета после свадьбы?

— Эм… К слову об этом… неплохая погодка на улице, не правда ли? — и прищурившись, муженек взглянул в окно.

— Дорогой и горячо любимый муж, — я особенно сильно выделила это слово, — неужто ты хочешь мне сказать, что придется терпеть компанию твоих родственников всю ночь?

— Не всю, только половину, — признался Рома и тут же поспешно добавил. — Это не так страшно, как кажется… Я же их терплю по праздникам, а они между прочим такой же толпой приходят в гости.

Прощай мои мечты завалиться перед телевизором с пакетом чипсов и посмотреть финал турнира по теннису.

Здравствуй, ночь без сна, тосты "Горько", вальс и прочая фигня. А я думала, что хуже этот день закончится не может.

И почему Рома раньше не признался своей матери, что брак фиктивный?! Тогда всего этого маскарада удалось бы избежать.

— Чего только не сделаешь, ради жизни в Европе, — вздохнула, взяла теперь уже мужа под руку и мы вместе зашагали к выходу.

На настенных часах половина двенадцатого.

Прошло три минуты с начала моей семейная жизнь.

А проходил банкет в ресторане, располагающемся в старом городе, на улице Гедемина.

Я думаю и так понятно, что у моего друга денег куры не клюют — его отец преуспевающий бизнесмен, а сам Рома пока работает на него в рекламном агентстве. В общем, картина довольно типичная, если бы не желание друга основать что-то свое собственное. Например, пока он мечтает о своем издательстве.

Но что-то я отступила от темы, вернемся же к свадьбе…

Если описывать зал, в котором мы отмечали, то места здесь хватало: свободная площадка для танцев, за ней шли столы, за которыми ели и пили многочисленные гости.

Я же сидела и косилась в сторону барной стойки, за которой стоял миловидный бармен. Воспользовавшись тем, что гости были заняты обсуждением политики, весьма серьезная и важная тема, особенно, за праздничным столом, я выскользнула и направилась к бару.

— Привет, — поздоровалась с барменом.

Парень улыбнулся мне в ответ.

— Хотите чего-нибудь? — вежливо поинтересовался он.

Я согласно закивала.

— Бутылку виски. Если есть Jack Daniels давай его. А если нет, то Ballantines тоже сгодится, — гулять на собственной свадьбе так гулять! — А все за счет жениха, из-за которого я здесь и оказалась, — махнула рукой в сторону гудящих гостей.

Бармен удивленно посмотрел на меня, явно соображая, зачем, куда и почему.

— Но бутылку? Это же очень много… Давайте я вам налью виски с колой.

— Нет, бутылку, — парень, не тормози, я и сама прекрасно знаю, что столько не выпью! — Просто дай мне бутылку виски.

— Но…

— Эй, посмотри на меня! — я указала на себя пальцем. — Я сегодня вышла замуж, это уже повод мне посочувствовать. Тем более на мне ужасно неудобное платье. Посмотрела бы я на тебя, походи ты в нем половину дня! А рассказать про мои туфли? Или может, лучше показать тебе их?

Парень сдался — я бы тоже под таким напором предпочла отступить и дать безумной невесте алкоголь — и со словами: "Сейчас, погодите", удалился куда-то. А вернулся он спустя минут пять, держа в руках то, о чем я его так долго упрашивала.

— Спасибо огромное, — прижимая к сердцу виски, уже было развернулась, но тут мне пришла в голову неплохая мысль. — А тут есть двор внутренний? Или может, выход на крышу?

— Нет, есть за сценой свободное и безлюдное место.

— Прекрасно. Спасибо, — и удалилась в сторону невысокого танцпола, за которым меня ждали не совсем покой и уют, но, по крайней мере, одиночество…

А то от такого скопления народа у меня уже начинает болеть голова!

Да, чтоб я еще один раз замуж вышла?

Ни за что на свете!

Обнаружил потерянную невесту жених спустя полчаса, когда я уже немного пьяноватая, размышляла о смысле собственного бытия, сидя на каких-то досках, накрытых полиэтиленом. Место за сценой, которое указал мне бармен, служило ничем иным, как складом всякого хлама. Может, для ресторана он и не пригоден, а вот, для моей пятой точки сойдет.

Придя к выводу, что смысла я пока, что не наблюдаю на горизонте, приложилась к горлышку. И тут была застигнута врасплох:

— Так, так, так, — раздался голос Ромы — на меня посветили фонариком. — Это кто тут употребляет вискарь в превышенных дозах?

— Свет выключи, — мои глаза, привыкшие к царившему уютному полумраку, теперь же из-за резкой перемены заслезились. — И тогда можешь присоединяться к употреблению.

— Я-то думал, куда ты могла деться? — продолжал говорить Рома, опускаясь рядом — скрипнули жалостливо доски под его весом. — Потом спросил у бармена, а он сказал, что какая-то чокнутая в белом пышном платье, угрожая ему туфлей, потребовала бутылку виски и удалилась. Я сразу узнал твой почерк, Бонни.

Я фыркнула: тоже мне Клайд нашелся!

— Так и сказал? — поинтересовалась.

— Ну, чокнутая — это от меня. А вот, про угрозу туфлей — правда. Ты сегодня вооружена и опасна, — при слове "вооружена" продемонстрировала ему виски. — И с тобой надо быть осторожным. Шпильки и виски — это не шуточки.

— Будь начеку. Я вполне могу впасть в состояние "Халк ломать", — с легкой улыбкой предупредила я друга.

Что ни говори, а Рома знает, как мне поднять настроение. Вот, и сейчас его шуточки заставили меня улыбнуться.

Он, конечно, лгун, но зато с чувством юмора.

— Так и что за печаль тебя гложет, супруга моя? — когда я положила голову ему на плечо, приобнял меня Рома за талию.

— Совесть. Обманывать миграционную службу — это одно, а вот, твоих родственников совсем другое. Стыдно так становится, когда они начинают поздравлять… особенно, твоя мама. Она такая… такая… милая женщина.

— Ага, — выдал муженек. — Знаешь, дорогая, дай-ка мне бутылку. То, что ты называешь мою мать "милой женщиной" начинает настораживать, — и забрал из моей не очень-то и цепкой хватки виски. — А насчет обмана… тут ты права: это плохо.

— Это отвратительно, а не просто плохо, — строго заметила я и взглянула на Рому: раскаяния на его лице, пусть даже и при таком освещении, не увидела. — У тебя вообще совесть есть?

— Конечно. Просто, хорошая натренированная совесть не грызет своего хозяина! — выдал супруг. — Да и мы скоро с тобой разведемся. Пройдет месяц, как ты получишь, вид на жительство — и снова станем свободными.

— Кстати, насчет развода. Что ты родне скажешь?

— Ой, — видимо, Рома обрадовался этому вопросу, так как сразу оживился. — Скажу, что мы с тобой не сошлись характерами. Что любовь быстро прошла и бла-бла-бла. Некоторое время похожу разочарованным, убитым разрывом, а потом объявлю им, что от женщин сплошная боль и я снова гей. Вот, так. Что скажешь?

— Полный бред.

— Знал, что ты оценишь. А теперь, — он поднялся, поставил бутылку на пол и потянул меня за руку, поднимая, — пришло время веселья. Хватит киснуть!

— "Пришло время веселья" — это не намек же вернуться туда? — я кивнула в сторону зала, откуда доносилась медленная музыка. — Потому что если так, то я лучше останусь здесь в компании лучшего друга.

— Это меня, что ли?

Хах, надейся и верь!

— Нет, про бутылку Jack Daniels.

— Ясно, — усмехнулся Рома. — Возвращаться туда не будем, — мотнул он отрицательно головой. — Есть у меня идея получше, но только тебе придется переодеться. И я надеюсь, что ты платье не…

— Господи, — перебила я друга, — если ты еще один раз повторишь "Надеюсь, что ты не запачкала платье", я тебя действительно изобью шпилькой! — прорычала, сетуя на то, что под рукой нет букета.

Грозное, кстати, оружие. Жаль, что мне пришлось с ним расстаться: по традиции я бросала его за спину, в толпу девчонок, что с громким писком ловили его… Хотя, всегда можно подойти и отобрать.

— Ох, кто-то начинает превращаться в Халка, — мой супруг засмеялся. — Чувствую, веселая нас ждет семейная жизнь, женушка!

Странно, что ты так не один думаешь.

Семейная жизнь

А потом наступила очень лихая и совсем не брачная ночь в клубе, от воспоминаний которой начинает раскалываться голова. Идея, пришедшая тогда Роме в голову, не отличалась гениальностью: тихо убежать и отпраздновать наше замужество в другом месте. По пути мы забежали к подруге, у которой я переоделась и переобулась, а потом, как выразился сам мой муженек, "пришло время веселья".

Только к утру время веселья прошло, а вот головная боль как-то не спешила покидать меня.

О, это просто ужасно.

С трудом разлепив веки, я посмотрела на часы на прикроватной тумбочке: половина первого.

С добрым утречком, Ангелина.

Спустив ноги и кое-как приведя себя в вертикальное положение, вышла из комнаты и направилась сразу в комнату Ромы. У меня как-то из памяти выпало, как мы с ним добирались домой, поэтому захотелось уточнить: здесь ли вообще мой муженек.

Здесь оказался.

Он спал и не один причем: в обнимку с каким-то парнем. Хорошо, так семейная жизнь начинается. Ничего не скажешь.

— Не прошло и двадцати часов с нашей свадьбы, как ты мне изменяешь, — заметила я, наклонившись к его уху.

У Ромы сон чуткий, даже в таком состоянии: он проснулся сразу, открыл глаза и непонимающе посмотрел на меня, потом на того, кто спал рядом. Почесал макушку.

— Что обычно говорят в таких случаях? — поинтересовался он, не в силах оторвать голову от подушки.

— Дорогая, это не то, что ты думаешь.

— А что ты думаешь? — снова спросил муженек.

— Ничего, — призналась я честно.

Сам попробуй думать в таком-то состоянии!

Рома отмахнулся и перевернулся на другой бок со словами:

— Тогда я могу спать дальше.

Понимая, что больше от неверного супруга мне ничего не дождаться, а от его нового друга тем более, отправилась в ванну приводить себя в порядок. Потом на кухню: сварила себе кофе, села в широкое плетеное кресло, вдохнула прекрасный аромат этого божественного напитка… и тут раздался звонок в дверь.

— Твою ж мать… — и пошла открывать.

Да, разве знала я, что выругавшись, так близко подойду к истине?

На пороге стояла Ирина Григорьевна.

— Добрый день, моя дорогая, — прощебетала свекровь. — А я вот вам пирожков напекла. Подумала, что вы проголодаетесь?

Не успела я и рот открыть, чтобы сказать "Здравствуйте", как женщина ужом проскользнула внутрь, быстро разулась и направилась на кухню. А я же так и осталась стоять в коридоре.

— А мы вас совсем не ждали, — призналась, последовав за ней.

Знаете, Ирина Григорьевна неплохая, я бы даже сказала милая женщина (если очень притянуть за уши), однако она из такого типа людей, которые не сядут на место, пока не облазят каждый угол вашей квартиры.

И ведь не выгонишь её, а "тонкие" и не очень намеки Ирина Григорьева пропускает мимо ушей, как я подозреваю, зачастую специально.

— Ничего-ничего. Ох, посуды-то грязной сколько! — кинула взгляд Ирина Григорьевна в раковину, где действительно высился Эверест из грязных тарелок. — Нехорошо, Лина, нехорошо. Мужчины любят чистоту. А Ромочка еще спит? Я пойду разбужу его…

Эээ… стоп!

— Стойте, — я загородила ей дорогу. — Понимаете, бурная брачная ночь, он устал. Не стоит его будить.

— Уже час дня, — нахмурилась Ирина. — Нечего ему так много спать, — и попыталась меня обойти.

Но я, помня о том, что Ромочка утомился вовсе не потому что ублажал супругу, снова помешала ей. Даже не хочу представлять, какой будет скандал, если она увидит сына и его любовника в обнимку. И это после того, как "гомосексуальная" болезнь прошла.

— Лучше я, — мило ей улыбнулась, — как любящая супруга.

— Хорошо, хорошо, — закивала мне Ирина. — Только не сильно увлекайтесь там, — подмигнула. Обещаю, увлекаться избиением наглого субъекта не буду. — А я пока пирожки погрею, — развернулась и снова вернулась на кухню. — Ой, а что это у вас холодильник-то пустой?!

Я её не слушала, тотчас бросилась в комнату горячо любимого муженька. Прикрыв за собой дверь, со всей силы шлепнула по упругой пятой точке Ромы. Обнаженной, кстати.

— Бляяяяяяя! — взвыл от такого нежного пробуждения муж. — Ты что с ума сошла женщина?!

— Твоя мама пришла, — не скрывая гаденькой улыбки от своей проделки, произнесла я.

Гнев тотчас сменился недоверием: Рома окинул меня внимательным взглядом, будто хотел проверить таким образом, вру я или нет. А потом начал будить своего до сих пор спящего любовника.

Может, он умер?

— Что? — сонно отозвался парень.

— Как тебя… Олег… или Коля… Одевайся и сваливай! — прикрикнул на него муж — сам он уже поднялся и стремительно натягивал джинсы. — А ты отвлеки её, женщина, — указал он мне.

Здорово, сутки еще не прошли, как поженились, а он уже командует.

— А это кто? — указал на меня еще ничего не понимающий любовник: он до сих пор лежал на кровати, распластавших в позе морской звезды.

— Жена его.

— Че? — судя по выражению парня, мыслительный процесс дается ему ой с каким трудом.

Только я собиралась открыть рот, чтобы объяснить этому идиоту, что к чему и почему, как раздалось: "Ромочка, ты проснулся? Я могу к вам зайти, голубки?".

Вот, с голубками она, кстати, не ошиблась.

— Мам, погоди, — Рома занял оборонительную позицию у двери, а мне кивнул в сторону любовника, — я еще не одет. Сейчас! Минуточку!

Ну, конечно, ты его привел, а мне законной супруге прятать.

Просто здорово.

— Вставай! — я подскочила к ничего не соображающему желе на кровати, потянула за руку. — Вставай!

— Не могу… — простонало оно в ответ. — Не могу… — и икнул.

Да он еще пьян!

О, мама мия!

— Ты мне поможешь может? — поинтересовалась у супруга — тот тотчас оказался возле меня — общими усилиями мы подняли это белобрысое полено.

— А куда его теперь?

Пробежав взглядом по комнате, кивком указала на шкаф.

— Туда, — и мы потащили его в сторону платяного чудовища, доставшегося от прежних хозяев.

— Куда вы меня тащите? Ик! — неожиданно спросил то ли Олег, то ли Коля.

— Молчи. Не твое дело, — прошипела ему злобно я на ухо.

— Сейчас, — оставив меня в одиночку с этими восьмидесятью килограммами, Рома бросился к шкафу, потянул на себя дверцы, отворяя его, затем сгреб одежду и указал мне на ставшее пустым место под вешалками. — Сюда.

Спасибо, супруг. Жаль тебя разочаровывать, но женился ты не на Геркулесе в юбке!

Вероятно, это отразилось на моем лице, потому что спустя пару секунду заталкивали Олега (или Колю) в шкаф мы с ним уже вдвоем.

А сопровождалось это примерно такими репликами:

— Ноги, Лина, ноги.

— Он не манекен, Рома. Их нельзя снять и положить на верхнюю полку.

— Жаль, но они не помещаются. А что если так их сложить?

— В следующий раз ищи себе парня гимнаста. Чтобы в случае чего, его можно было без проблем складывать в коробку из-под обуви!

— Не злись ты так. А то действительно похожа на ревнивую жену.

— Ревнивая жена избила бы тебя на пару с мамой, а не прятала твоего хахаля… И не вздумай икать, — обратилась я к Олегу (пусть будет Олегом). — Представь, что ты играешь в прятки, — бросила я пьяному овощу, завесила его Ромиными рубашками и закрыла двери.

Именно в этот момент зашла Ирина Григорьевна.

Вовремя, вы однако, моя любимая свекровь!

Просто женщина момент…

— Мама, как я рад тебя видеть, — обрадовался Рома, причем очень искренне, будто не он пару минут назад проклинал весь свет: больше всего досталось излишне длинным ногам Олега и шкафу, совсем не предназначенного быть местом хранения нализавшейся в дрова человечины.

— Сыночек, мой любимый, — Ирина Григорьевна обняла сына, расцеловала его в обе щеки, а потом отстранившись, глянула на нас обоих, стоящих бок о бок. — Как же вы прекрасно смотритесь вместе! — еще немного, и она от умиления слезу пустит.

Знаете, а еще прекрасней смотрится Олег в шкафу!

Рома улыбнулся, приобнял меня и чмокнул в висок. Наша семейная идиллия была нарушена громким "Ик" из шкафа, а следом за ним приглушенный мат. Затем тишина.

— Что это такое? — нахмурилась Ирина Григорьевна.

Да, как бы вам сказать…

— Это соседи, мам, — беспечно отмахнулся Рома, — у нас стены тонкие и все слышно, что у них там происходит.

Мама поверила, развернувшись к выходу, она поманила нас за собой.

— Пойдемте, я вам пирожки принесла. С мясом и с картошкой. Которые ты так любишь, Ромочка. Кстати, Лина, я заглянула в твою комнату, — ну, кто бы в этом сомневался? — У тебя там жуткий бардак. А Ромочка любит чистоту.

Ромочка адресовал мне взгляд, умоляющий о помиловании…

В шкафу снова икнул Олег, но свекровь этого не услышала: она шла на кухню.

— Главное, его там не забыть… — пробормотал муженек. — Лихо у нас с тобой семейная жизнь началась.

— Я уже боюсь, что же будет дальше.

— Мда… — почесал затылок супруг. — Надеюсь, что твоих любовников не придется прятать… — выразил надежду Рома, когда мы вместе отправились на кухню. — Кровать у тебя низкая. Местам не хватит.

— Хватит, если по частям, — заметила я.

— Ну да… ну да… — закивал Рома.

Не удивлюсь, если на свой День Рождения я получу от него в подарок черный полиэтиленовый пакет, перчатки и бутылку кислоты — набор начинающего маньяка.

— Кстати, из тебя получается отличная жена, — сделал мне комплимент друг. — И брак у нас вполне гармоничный.

Уж не знаю, в какой из моментов нашего краткого брака ты, дружище, нашел гармонию, но с первым я пожалуй соглашусь. Жена из меня и впрямь прекрасная!

Чего уж там скромничать.

Работа

— Возлюби супруга своего, о женщина! — примерно с такими словами вернулся домой муженек с какой-то своей деловой встречи.

Давно стоял вечер: я читала на кухне книгу, а любимого супруга ждала с нетерпением быстро заваривающаяся лапша на столе.

— Это за какие достижения? — полюбопытствовала я у Ромы.

Тот поставил пакет с продуктами на пол и повернулся в мою сторону. А улыбается, как Чеширский Кот!

— Я нашел тебе работу!

— Какую? — полюбопытствовала я, откладывая книгу в сторону.

Рома состроил обиженное выражение лица.

— А где крики "аллилуйя"? Хор ангелов и фанфары?

— Все будет, как только я узнаю, что за работа, — и очаровательно ему улыбнулась.

— Я поговорил со своим боссом. Знаешь, когда он узнал, что я женился, наши отношения наладились.

— Вероятно, его пугала перспектива приставаний с твоей стороны, — хмыкнула.

— Возможно, — согласился со мной Рома. — Но не суть… Итак, я с ним поговорил и сказал, что моя жена, очень умная, красивая девушка нуждается в работе. Хорошо знает английский, немецкий, коммуникабельная, пунктуальная, ответственная, готовит вкусно, — при этих словах муженек бросил многозначительный взгляд на пакетик лапши. — Одним словом, прекрасная и восхитительная женщина!

— А он? — мне не терпелось узнать про работу.

— Оказывается, что секретарша Скайсте уходит в декретный отпуск. И её теплое местечко освобождается. И благодаря твоему бесподобному, чего уж там скромничать, мужу ты его займешь.

С радостным писком я вскочила и бросилась обнимать Ромку.

— Я тебя люблю! — крепче прижала к себе мужчину. — Даже обожаю. Боготворю!

— Ох, уж эти женщины… — вздохнул тяжко муженек. — А еще недавно, ты меня ненавидела.

— Ну… ты же знаешь, что я тебя на самом деле люблю. В глубине души.

Рома широко улыбнулся, погладил меня по голове.

— Очень в глубине. Эх, Лина, Лина, что бы ты без меня делала? — покачал головой.

— Сидела бы в Минске без работы.

— Вот, — поднял палец вверх Рома. — А благодаря мне ты сидишь в Вильнюсе и у тебя уже есть работа. Так, что можешь обнять меня еще один раз. И поцеловать, но в щеку, — предупредил, когда я поднялась на цыпочки — усмехнувшись, чмокнула своего мужа. — Пф, слюнявая, — скорчил он рожицу, за что и получил шутливый удар в плечо. — Любимая жена, это мой ужин? — спросил, указывая лапшу.

Я кивнула и сразу же заметила:

— Но кроме того, как прекрасно заваривать лапшу, я еще умею потрясающе заказывать пиццу.

Рома засмеялся.

— Как же мне с тобой повезло, — на радостях поцеловал меня в русую макушку. — Заказывай.

— Кстати, — перед тем, как выйти из кухни, я обернулась, — а когда мне надо будет выйти на работу?

— В течении недели. Как только Скайсте уйдет, то тебе шеф сразу же позвонит.

А позвонил мне Юргас спустя три дня.

Рекламное агентство, в котором работает Рома, а теперь работаю и я, располагалась в центре Вильнюса, а именно в старом городе. Надо пройти по широкому проспекту Гедемина до Лукишкис парк, а оттуда до офисного здания рукой подать.

— Ты что волнуешься? — поддел меня Рома.

Вчера он весь день таскал меня по магазинам, аргументируя это так: "я хочу, чтобы моя жена выглядела потрясающе". Собственно, я не особо сопротивлялась: послушно принимала все, что муженек стаскивал с полок и снимал с вешалок, потом отправлялась в примерочную, выходила, крутилась перед Ромой и отправлялась обратно.

Продавщицы только изумленно качали головами, считая, что мне повезло с супругом. Не отрицаю: с мужем мне повезло. Как и ему со мной.

— Немного, — призналась я, затем поправила рукава блузки. — Вдруг я ему не понравлюсь?

— Милая, ты сейчас одета, как секретарша из какого-нибудь эротического журнала. Не понравится ты не можешь.

Что правда, то правда… одел меня муженек в классическом стиле. Начнем с конца: черные лакированные туфли на каблуке, затем узкая юбка-карандаш и наконец белая блузка, сверху пиджак в тон юбке.

— Может, он целомудренный мужчина? — поинтересовалась я, шагая за супругом.

Ну, не умею я на каблуках ходить!

А этот… страстно любимый супруг только их каждый раз и покупает.

— Нет. Лина, не отставай, — в отличие от меня, супруг стоял уже у входной двери. — Боже, ты специально так ходишь на каблуках?

— Да вот, решила потренировать сексуальную походку, — отозвалась я, подходя к нему. — Мне кажется, у меня получается.

— Поправочка: походка антисексуальная. И получается у тебя, дорогая, она на ура. Заходи, — открыл дверь, пропуская меня первой внутрь. — Добро пожаловать в рекламное агентство "Gaumina".

Что ж… возглавляет команду креативщиков известный Дариус Багдзиунас, а само его детище получилось свыше 500 онлайн-проектов и обладателем более 100 наград европейских фестивалей рекламы.

Да здравствует, Google, когда хочешь узнать побольше о месте, в котором будешь работать!

А холл встретил меня влажным, недавно вымытым полом, стенами оттенка слоновой кости, затем тремя кожаными диванчиками, автоматом с кофе и едой, типа чипсов или сладких палочек.

Кивнул охраннику, сидящему в пластиковой будке, Рома повел меня к лифту. Нажал кнопку, и пока мы ждали кабинку, спускающуюся с шестого этажа, правел еще один небольшой инструктаж:

— Все будет хорошо. Ты ему обязана понравится, тем более я тебя так распиарил.

— Вот, поэтому и волнуюсь, зная тебя. Он думает, что к нему богиня секретарш придет, а тут я на каблуках приковыляю!

— Ну, если что пускаем в ход тяжелую артиллерию: покрутись, блесни упругим попом и стройными ногами. Зря я тебя, что ли так вырядил? Хотя зная тебя, ангел мой, это не пригодится.

— Хах. Ну, просто феминные признаки и их роль при приеме на работу.

— Все будет ништяк.

— Мне бы твоей уверенности… — тяжело вздохнула.

— А мне бы улыбку Джуда Лоу.

Рома в и такой напряженный момент нашел момент для шутки. Хотя для него он был не такой уж и напряженный.

— Чего-то ты сегодня мелочишься? Только улыбку. Я бы пожелала всего Джуда Лоу без остатка.

— На этой неделе мое сердце принадлежит Энди Роддику.

— Какие страсти, — пробормотала я.

С тихим писком двери лифта отворились, мы сделали шаг в кабину и начался медленный подъем на шестой этаж. А через несколько минут мы стояли у двери шефа: я кусаю губы, Рома же пребывания в некой задумчивости.

— And we go, — с этими словами ненаглядный постучался в дверь и, получив согласие, потянул меня за собой внутрь.

Классический кабинет: высокие окна, светлые стены и потолок, длинный стол, во главе которого сидел невысокий полноватый мужчина, одетый в костюм.

— А, Ангелина, рад вас видеть, — он приветственно кивнул мне и Роману. — Так, Рома, это и есть твоя супруга? — оглядывая меня, Юргас улыбнулся.

Я же в свою очередь разглядывала его: шеф мужа был чем-то похож на Дэнни Девито, правда ростом повыше. Одним словом, довольно приятная, располагающая к себе внешность.

— Именно она.

— Теперь понимаю, почему ты женился… — такой тонкий подтекст, якобы "теперь я понимаю, почему ты не вышел замуж". — Жена красавица.

— Спасибо огромное.

— Испытательный срок составит три недели. Скайсте сейчас собирает вещи. Она тебе заодно все и расскажет. А ты, Рома, останься. Поговорим насчет проекта.

— Конечно. Лина, ты молодец. Ты свободна, дорогая, — поцеловал меня легонько в макушку и отправил к двери супруг.

— Приятно было с вами познакомится, Ангелина, — застал меня голос шефа на пороге.

— И мне. Надеюсь, сработаемся.

— Не сомневаюсь, — и в этот момент взгляд мужчины опустился к моим ногам.

О, тогда точно сработаемся.

Аполлон

Что ж, спешу обрадовать: я уже вторую неделю работаю в агентстве и все пока идет хорошо. Если не считать таких мелочей, как разлитый кофе на свои же собственные колени, перепутала однажды кабинет и завела важных гостей не туда… но собственно, все вполне неплохо.

Сегодня же среда; на часах убийственное для меня время — полдесятого; в рука большая (очень большая) кружка кофе, которая должна мне хоть немного помочь проснуться.

А все потому что я полночи выслушивала жалобы Ромы на свою личную жизнь, в том числе и нехватку секса. Погладила по голове, вздохнула и сказала, что с этим в нашем браке дело обстоит туговато.

— Нам надо устроить бесовское капище, — предложил муженек, положив голову мне на грудь. На мой вопрос, чем ему не нравится подушка, этот наглец ответил: "Тут удобней. Я может и гей, но комфорт тоже люблю". — Напиться в дрова!

— Рома, у тебя сейчас сложный проект. У меня работа. Я прихожу и единственное, на что у меня остаются силы, это разуться, принять душ и упасть в кровать.

— Да, — кивнул супруг. — У меня тоже… И что делать?

Я пожала плечами.

— Подождать, когда все разгрузится.

— То есть этих выходных?

— Типа того…

Ну, и так далее… На Рому иногда такое находит: тогда он приходит ко мне с пачкой салфеток и начинает изливать душу. Я же стойко выношу все его нюни, вытираю слезы, глажу по голове и заверяю, что все будет хорошо. По большей части, я в этом пытаюсь заверить себя, конечно же.

Но не будем о грустном…

Потому что это утро отличалось от остальных. Еще как отличалось! А таким особенным оно стало после того, как в агентство вошел один персонаж: он вышел из лифта и направился ко мне, тонувшей в чашке кофе…

Стоило мне поднять глаза, как пронеслась предательская мысль: "Ой, мамочка!"

К моему столу приближался самый настоящий Аполлон: златоволосый, с медовыми глазами (хорошее у меня зрение в линзах), пухлыми губами и плавными чертами лица.

И божество с полуулыбкой, блуждающей на прекрасным губах, остановилось напротив меня, тающей от его присутствия, будто шарик мороженого на солнце.

Неужели это действительно происходит со мной?

— Здравствуйте, — поздоровалось это прекрасно создание — кажется, я даже покраснела и лишь кивнула в ответ. — Мое имя Аполлон…

Ох, точно бог…

А можно я буду вам поклоняться?

— Григорьевич Бах, — закончил мужчина. — Я художник из Германии и у меня назначена встреча с Юргасом.

Эээ… Григорьевич Бах?

Как-то совсем не вяжется с греческим богом Солнца.

— Бах? — переспросила удивленно.

Аполлон снова улыбнулся, а я опять начала таять. Так, возьми себя в руки, Лина! У тебя же есть муж! Правда, он гомосексуалист…

— Ну да, в какой-то степени я родственник известного композитора. Так по крайней мере, гласит семейная легенда.

О, если он не прекратит улыбаться, я растекусь окончательно и стану абсолютно недееспособной.

Давай оторви свою задницу от стула, Лина, и проводи гостя.

— Следуйте за мной, — поднялась. — Я провожу вас к Юргасу.

— Спасибо большое, — поправив ремень сумки, поблагодарил меня Аполлон. — Отличные туфли, кстати.

— Благодарю, — кивнула, затем постучалась в дверь шефа. — Юргас, к вам тут Аполлон Григорьевич Бах, — ну, и забавно же сочетание имени, фамилии и отчества. — Проходите.

— Спасибо, Ангелина, — он подарил мне улыбку на прощание. — Еще увидимся.

Конечно, увидимся, когда вы кабинет моего шефа покидать будете.

Дверь закрылась, а я вернулась на свое место.

Не прошло и нескольких минут, как объявился любимый муженек.

— Чему улыбаешься, моя драгоценна супруга? — спросил он.

— Ах, Рома, кажется я влюбилась… — и томно вздохнула.

Муж посмотрел на меня скептически.

— Ну, то, что ты рисуешь кривые сердечки, и я так вижу.

— Его зовут Аполлон…

— Ммм. Если ты сейчас рассматриваешь календарь с красавцами мужчинами, названными в честь греческих богов, делись!

— Да нет, — отмахнулась я от назойливого мужчины, который перегнулся через стол и заглянул в монитор. — Это художник, который приехал к Юргасу. И зовут его Аполлон Григорьевич Бах.

И тут Рома расхохотался.

— Григорьевич Бах… уууу… — ржал, не постесняюсь этого слова, мой муженек. — Аааа… Лина, кажется, я сейчас умру. Ахахахахах! Аполлон Григорьевич… и Бах… Хахах!

Я лишь сурово посмотрела на мужа.

Тот, поймав мой строгий взгляд, попытался успокоиться. Получилось взять себя в руки, у него с третьей попытки. Откашлявшись, Рома ответил мне не менее серьезным взглядом.

— Прости, ангел, но это действительно было забавно.

И тут я сама не сдержала улыбки.

— Знаю. Но поверь, когда ты его увидишь, то мигом забудешь о том, как смешно звучит имя.

— Я уже заинтригован… Кстати, скоро устраивается вечер…

Рома не успел договорить, — дверь в кабинет Юргаса открылась и вышел Аполлон.

Муженек сразу же замолчал, приосанился — я же дернулась его за рукав, приблизив к себе.

— Даже не думай, — прошипела злобно на ухо.

— Милая, я пытаюсь… но как-то не очень получается, — признался супруг, не сводя глаз с художника, который тем временем остановился рядом.

— Ангелина, Юргас просил принести ему договор с компанией спортивной одежды. Добрый день, — поздоровался он с супругом.

Тот кивнул и протянул ему руку для рукопожатия:

— А я Роман Жданов.

— О, — Аполлон улыбнулся еще шире, — А меня зовут Аполлон Григорьевич Бах. Получается, что будем работать в одной команде.

На этот раз супруг не смеялся: кивнул и заметил, что имя очень своеобразное. И как нельзя подходит его владельцу.

Так, знаю, я этот взгляд, улыбочку и интонации в голосе!

— Рома, — я обратилась к мужу, — ты что-то начал про какой-то вечер. Мне интересно услышать продолжение.

— Да. На этих выходных устраивается компанией вечеринка в честь недавно завершенного очень удачного проекта с молочной компанией. И теперь участники празднуют свою победу. Кстати, приглашенные на вечеринку могут привести с собой друзей, — "очень тонко" намекнул Аполлону Рома.

— А также супругу, — добавила я и мило так улыбнулась мужу.

Тот адресовал мне похожу улыбку, кивнул со словами:

— Супругу в том числе.

— Ну, супруга на таких мероприятиях всегда рядом с мужем, — усмехнулся Аполлон. — Одного его не оставит.

Я закивала согласна и выразительно посмотрела на Рому.

— Одного оставлять мужа нельзя на таких вечеринках. Контроль, все дела, — произнесла. Выражение лица супруга ясно говорило мне: "Намек понят, Лина".

— Очень верно подмечено про контроль. О, мне сейчас надо ехать в квартиру заселяться, — Аполлон глянул на наручные часы. Приятно было с вами поболтать. Надеюсь на дальнейшие встречи с вами обоими. До свидания и удачи! — помахал на прощание и удалился.

Я и Рома долго смотрели ему вслед.

— Ангел мой, он не в твоем вкусе, — пошел в атаку супруг, стоило божеству исчезнуть в лифте.

— И не в твоем, — парировала я. — Ты любишь высоких светлоглазых брюнетов.

Супруг поджал губы, смерил меня оценивающий взглядом и протянул с капризными нотками.

— Победу одержит сильнейший.

Вечеринка

— Ты помнишь, что мама нас пригласила на семейный ужин? — спросил Рома, застегивая пуговицы рубашки.

Упс! А вот об этом в свете последних событий я как раз и подзабыла.

Муженек вгляделся в мое лицо и тяжело вздохнул.

— Действительно забыла.

— Ничего страшного, — пожала я плечами. — Ведь у меня есть драгоценный муж, которвй всегда напомнит.

— Верно, — согласился мужчина со мной.

Затем повернулся спиной к зеркалу, возле которого крутился добрых полчаса, загораживая мне тем самым обзор, и спросил:

— Ну, как я выгляжу?

Окинула внимательным взглядом мужа: одет просто, однако с изюминкой. Темные джинсы, светлая рубашка. Дерзкий и немного подростковый образ завершали кеды.

— Ужасно, — константировала я.

Рома улыбнулся — его внимание вновь оказалось приковано к отражению.

— Значит, все хорошо.

— А что насчет меня и моего нового платья? — поинтересовалась, готовая выслушивать реки медовых комплиментов в свой адрес.

Прищуренный взгляд карих глаз оглядел меня с головы до пят.

— Мило, — выдал бесцветное горячо любимый супруг.

А "мило" в понятии данного субъекта значит ничто иное, как "вполне неплохо с натяжкой".

— Ну, спасибо, — буркнула я, отпихивая уже не столь любимого мужа от зеркала.

Ничего не обычного: зеркало в полный рост только одно и оно висит в прихожей, поэтому подобные стычки за зеркальное пространство обычное дело, особенно, с утра.

Рома засмеялся.

— Ангел, ты прекрасно выглядишь! И платье на тебе прекрасно сидит.

— Не пытайся подлизаться, мерзкий лгун, — я погрозила Роме кулаком с зажатой в нем заколкой. — К зеркалу все равно не пущу.

— Хорошо, — Рома привстал на цыпочку и глянул мимолетом в блестящую поверхность, поправил и без того идеальную прическу. — Больше не буду. Но запомни, милая, на этот вечер мы с тобой трогательно любящие друг друга супруги.

Я хмыкнула: о таком непросто забыть, даже если очень постараться.

— Ты уж сам не забудь об этом, милый.

А проходила вечеринка, устроенная рекламным агентством в честь успешно законченного проекта, в небезызвестном клубе Solento, расположенном неподалеку от пышного, вычурного белого здания с колоннами — ратуши.

Такси остановилось напротив входа.

Мы вышли, затем Рома продемонстрировал охранникам приглашение на две персоны.

Я оглянулась на широкую площадь, раскинувшуюся перед ратушей, окруженную невысокими домами в три этажа, покрашенных в бежевый цвет. Уличные музыканты, гуляющие люди и окупировавшая скамейки молодежь, проезжающие машины, отголоски музыки из клуба и близлежащих ресторанов — все это сплелось в удивительный клубок теплого позднего вечера.

— Идем, — поторопил меня Рома — на ладонь поставил охранник печать, и мы сделали шаг в помещение, где воздух дрожал от громкой музыки.

Мы пришли на два часа позже, поэтому вечеринка была в самом разгаре.

Первые полчаса ушли на то, чтобы поздороваться со всеми. Конечно, для окружающих мы прекрасные молодожены, поэтому заодно пришлось выслушивать запоздалые поздравления.

Только спустя некоторое время, когда скулы уже сводило от улыбки, я смогла добраться до бара. Облокотившись на стойку, заказала себе мартини.

Рома смылся куда-то, оставив меня одну в компании незнакомых…точнее только без пяти минут знакомых людей. Очень мило с его стороны.

— Ваш мартини, — девушка-бармен поставила передо мной изящный бокал, на дне которого утонула оливка.

Хорошо, что напитки за счет компании.

Мда…

Как-то все не совсем так, как я себе это представляла.

— Давай! Давай! — донеслось со стороны.

Я повернула голову и воззрилась на дизайнера, которая танцевала возле шеста. Вокруг столпились люди, радостно подбадривая девушку, кто-то даже пытался залезть и присоединиться к ней.

— Бывает и такое, — пробормотала и посмотрела на оливку. — Я до тебя доберусь, — пригрозила ей, делая первый глоток.

Оливка мне досталась только после того, как мартини кончился.

— Здравствуй, Ангелина, — раздался за спиной знакомый голос — я обернулась и увидела Аполлона. — Рад тебя здесь видеть.

Я улыбнулась, проглотив только что выловленную оливку. Признаться, немецкий художник это предпоследний человек, которого я ожидала встретить сегодня в Solento.

Вечер начинает казаться не так уж и скучным…

— Я тоже рада, — а потом добавила, подумав секунду, — тебя здесь видеть.

Черт, ты даже не представляешь, как я рада тебя здесь видеть!

Только, как ты здесь, о прекрасное видение, оказалось?

Вероятно, недоумение очень ярко проступило на моем лице, потому что Аполлон пояснил:

— Меня Юргас пригласил. Мы с ним не первый год знакомы. Он предложил — я согласился. Как никак надо… мммм… вливаться в коллектив, — заключил с обаятельной улыбкой.

Коллектив, в лице меня, совсем не против такого развития событий!

Только я собиралась открыть рот, как сработал закон всемирной подлости и свинства, а именно: за нашими спинами раздалось:

— Аполлон, не ожидал тебя здесь увидеть! — конечно, это был мой муженек.

Как вовремя он однако появился.

Ну, точь-в-точь, как его мамочка!

— Сюрприз, — отозвался художник и пожал протянутую руку Ромы.

— И весьма приятный, — заметил супруг, а затем бросил взгляд на меня. — Ангел, не прошло и часа с нашего прихода, как ты уже ошиваешься возле барной стойки, — муженек укоризненно покачал головой.

— Милый, ты же бросил меня одну. А никто другой, кроме бокала с мартини не согласился составить мне компанию.

Аполлон перевел слегка удивленный взгляд с Ромы на меня, а затем поинтересовался:

— Вы вместе пришли?

Мне кажется, либо в его словах прозвучали оттенки разочарования…

— Да. Мы… — начал было Рома; на его губах тонка улыбка, а в голосе засквозили точные нотки.

Знаю-знаю я данный приемчик мистера обольстителя, поэтому без стыда оборвала муженка, обворожительно улыбнувшись Аполлону.

— Женаты, — взяла мужа под локоть. — Я и Рома месяц назад сочетались…

— Фиктивным браком, — закончил за меня супруг. — На самом деле мы лучшие друзья…

— И он вообще гей.

— А она одинокая стерва, которой нужен был вид на жительство, — Рома посмотрел полусерьезно на меня

— Ты мне вообще изменил в первую же брачную ночь. И мне пришлось твоего любовника в шкафу прятать.

— Ты готовить не умеешь.

— А! — ткнула я пальцем в муженька. — Ты жил со мной три года до брака, поэтому знал, что на кухне я катастрофа. Да и бутерброды у меня съедобные получаются, — кажется, именно в эти мгновение Аполлон интересовал обоих нас меньше всего — выяснение отношений, пусть и фиктивных намного веселее.

Божество, кстати, молча переваривало всю полученную информацию. Пока он задумчиво жевал губы, хмурясь, Рома наклонился ко мне и шепнул:

— Похоже ты перегнула палку.

Да брось, не мог же Аполлон Григорьевич Бах не справится с потоком информации! Или мог?

— Думаешь, его испугало, что я плохо готовлю?

— Ну, или то, что в ближайшем будущем ему придется прятаться в шкафу… — протянул Рома.

И тут хмурый Аполлон внезапно засмеялся.

Скажу, что смех у божества был громкий и заразительный: я и муж заулыбались.

— Ой, — хохотал блондин, привлекая свои неожиданным весельем внимание к нашей троице. — Ребята, знали бы вы, как я рад, что встретил вас, — вытер выступившую слезу, а затем взглянул на меня и произнес твердо. — Особенно, тебя, ангел.

Оу…

Я удивленно приподняла брови, не сводя глаз с Аполлона: его улыбка становилась все шире и шире, пока, наконец, её можно было смело назвать "до ушей".

— Слушай, а ты случаем не из миграционной службы? — поинтересовался вдруг Рома. — Типа агент под прикрытием, который вычислил Ангелину и теперь добывает доказательства её вины.

Эм, и это я в нашем браке страдаю переизбытком фантазии?

Аполлон молчал: он снова нахмурился — лоб прорезала глубокая морщина.

— Вы как догадались? — строго спросил он, пристально глядя на Рому медовыми глазами.

— Вид у тебя подозрительный.

— Хм… и вправду, — согласился с ним Аполлон. — Подозрительный.

— Ты и про имя свое не забудь, — продолжал "разоблачать" тайного агента Рома. — Сразу понятно: с тобой что-то не так.

Божество почесало затылок, взъерошив светлые волосы.

— Плохой из меня шион, — тяжело вздохнул.

— Так может выпьем за это? — предложил супруг. — Ангел, ты чего-то притихла.

Я в ответ лишь развела руками, мол, ты и слова не давал мне сказать.

— Понял, — щелкнул пальцами Роман. — Бармен, нам текилы. Да побольше! А пить будем за встречу.

— И за близкое знакомство, — вставила я свои пять копеек.

Мужчины поддержали меня, закивав.

Еще бы они не согласились!

Семейный ужин

А утро началось так: с гудящей головой и сухостью во рту я проснулась в постели своего мужа. Причем этот наглец спал, развалившись почти на всю кровать, в то время, как мне уже грозило падение с нее.

— Подвиться, плесень… — на похмельную голову приходят порой самые необычные оскорбления.

— Сама ты плесень, — пробормотал мужчины, но место освободил: откатился на противоположный конец, забрав с собой одеяло.

Издевается… точно…

— Одеяло верни, муж, — мы супруги, значит должны делиться… и вообще, поддерживать друг друга в здравии, болезни и прочем-прочем.

— Что ты вообще забыла в моей постели, женщина?

— Любовь и заботу, — отозвалась, потянув на себя покрывало.

Стоит ли говорить, что Рому не воодушевила эта затея?

Жадина.

— Это не ко мне.

Кстати, что я действительно делаю в его кровати?

О, нет…

Лучше не вспоминать, мне так кажется.

— Ну, это понятно… иначе нам брак был бы идеальным… — попытка отобрать одеяло у жадного мужа закончилась неудачей.

Ну, и ладно.

Все равно надо вставать.

Примерно, с такой мыслью я снова погрузилась в сон, однако телефонный звонок, раздавшейся в соседней комнате, вернул меня в реальность.

— Подними… у меня нет сил… — простонал Рома.

Тоже мне мужик!

Как одеяло отобрать, так силы у него нашлись!

Телефон надрывался; я же с трудом найдя в себе силы, оторвалась от матраса и, обув Ромины тапочки сорок первого размера, шаркая, направилась в гостиную.

— Да, — о, мой прекрасный хриплый голосок с утра.

Такой нежный и ласкающий слух.

— Ангелина, привет. Это Аполлон, — а вот, собеседник бодр и весел.

Даже завидно!

— Привет.

Мужчина на том конце усмехнулся:

— Как состояние?

Мало того, что сам бодр, так еще и издевается!

— Просто прекрасное…

— Слышу по голосу. Слушай, не хочешь сегодня встретиться? Сходить в кафе, например? Ну, когда отойдешь…

Ммм. Заманчивое предложение, но…

— Аполлон, я же замужем, — засмеялась.

— Можем мужа взять с собой.

— Да не…

— Муж согласен! — раздался на другом конце сиплый голос супруга.

У нас дома две стационарные трубки. Следовательно, у муженька есть возможность влезть в разговор и все испортить.

— Положь трубку, — зашипела я, вспомнив известную цитату Жоржа Милославского. — Положь трубку, сказала. И нет, Аполлон, это не тебе.

— Чего положь? — в тон мне ответил Рома.

— Трубку.

— Нет. Женщина мужчине не указ, вот!

Я фыркнула: тоже мне мужик нашелся.

Рома вошел в гостиную и остановился рядом, держа трубку возле уха.

— И не хмыкай тут. Быстро на кухню: готовить мне завтрак, женщина, — Рома едва не выронил телефон, когда я его шутливо ударила в плечо. — И не поднимай руку на супруга своего. Ой, меня вообще любить надо. Нежно. Ой! — ойкул муж, когда я начала его легонько щекотать. — Ангел, я понял, на кухне сегодня моя очередь портить продукты. Только перестань!

Я взяла телефон и деловым тоном осведомилась.

— Ты еще тут?

— Ага, — весело отозвался мужчина.

— Так, в какое кафе пойдем? — полюбопытствовала, заметив, какую рожицу скорчил мне муженек.

— Давай может в Coffee Inn. Там вкусный латте и потрясающая выпечка.

— Я согласна, — улыбнулась, наблюдая за Ромой, который вальяжно расположился на диване, закинув ногу на ногу.

— Забыла ты, драгоценная моя супруга, что сегодня семейный ужин, — проворчал он в трубку. — И что моя мама не простит тебе отсутствия на такой важной встрече.

Твоя мама… только от одного упоминания Ирины Григорьевны все приподнятое настроение как рукой сняло, даже голова разболелась снова.

— А раньше ты мне мог сказать? — бросила взгляд на супруга, который поднялся и побрел ко мне.

— За час до выхода мог. Поэтому прекрати планировать измену мне, дорогая, и бегом в душ. А я пока поговорю с Аполлоном. Давай, — забрал трубку и вытолкал меня из гостиной, закрыл за собой дверь.

Я еще успела услышать "Аполлон, дорогой, как твои дела?", прежде чем этот мерзавец щелкнул замком. Теперь до него так просто не добраться, и все трубки в комнате, значит… хмыкнув я и отсоединила телефонный провод от станции, где обычно заряжались трубки.

Наслаждайся общением с Аполлоном, милый.

— Ангелина!

— Иду в душ, — и быстро скрылась в ванной.

А через несколько часов мы ехали в такси, направляясь в Старый город, а именно на улицу Пелее, где располагалась квартира родителей Ромы.

Я беспокойно поерзала на заднем сиденье.

Ох, нехорошее у меня предчувствие относительно сегодняшнего вечера! А своей интуиции я доверять привыкла. А сейчас она воет, как полицейская сирена.

Неодобрительно покосилась на Рому, сидящего рядом: одетый в белый костюм, с зачесанными назад волосами, он был хмур. Вероятно, до сих пор злиться, что я выдернула провод… ну, а я до сих пор злюсь, что он влез в наш с Аполлоном разговор.

Так что мы квиты, муженек.

— Приехали, — объявил таксист — Рома протянул ему деньги и сам выбрался из машины; я последовала его примеру и огляделась.

Улица Пелее одна из самых главных в Старом городе: начинается она от кафедральной площади, сердца города, и заканчивается у пышной ратуши. Длинная, всегда полная народа улочка, мощеная брусчаткой, окруженная невысокими старинными домами, с располагающимися ресторанчиками и кафешками, она мне всегда нравилась.

Я уже говорила, что родители Ромы люди с достатком?

Ну, собственно, не грех повторить это… собственно, мы свернули с шумной улицы Пелее в узенькую и тихую, дошли до деревянных ворот — и Рома позвонил в домофон.

Не прошло и пары минут, как мы сделали шаг в маленький, но потрясающе уютный дворик, где узенькая дорожка, выложенная темной плиткой, была окружена кустами роз.

— Хватит на меня дуться, — я и Рома шли гуськом: он впереди, а я за ним.

— А я и не дуюсь.

— Да брось! У тебя вид маленькой девочки, у которой забрали любимую куклу.

Муж остановился — причем так резко, что я едва не врезалась в его широкую спину, затем обернулся.

— Я похож на девочку?

— Когда так надуваешь губки, да.

— Спасибо, ангел, — буркнул муженек и продолжил неспешно идти к крыльцу. — И знай, женщина, что ты поступила ужасно.

— Это когда? — я сделала вид, что задумалась. — В клубе мы танцевали вокруг шеста вместе…

Тем более это я не строила глазки бармену и персоналу, нисколечко не смущаясь супруги, на чье хрупкое плечо ты опирался.

— Ты знаешь, о чем я, — перебил меня супруг.

— Конечно, знаю, — насупилась. — Но напомню: это ты влез в разговор, как раз тогда, когда Аполлон приглашал меня в кафе.

— Меня он тоже пригласил.

— Ты сам напросился, — я пожала плечами.

— И как меня угораздило на тебе жениться? — мрачно поинтересовался у меня мужчина.

— Виски, друг мой, — хлопнула я по плечу, — творит чудеса, особенно, в больших количествах. Тем более я букетом свадебным себе местечко твоей супруги отбивала, — вспомнила Стаса и день нашей свадьбы, — поэтому не надо тут на меня жаловаться! Все честно, — и погрозила ему кулаком.

Рома улыбнулся.

— Да, ангел, ты и коня на скаку остановишь, и в горящую избу войдешь. Мне с тобой повезло.

— Мерси, любимый, — прильнула к супругу. — Ты же больше не дуешься?

— Да я особо и не дулся, — признался Рома.

Ну-ну. Особо и не дулся, как же!

А на пороге нас уже встречала Ирина Григорьевна, которая с радостным восклицанием "Дети мои!" принялась обнимать и целовать нас. И только когда страшный ритуал закончился, нам разрешили войти.

— У тебя помада на щеке, — шепнула я Роме.

Его мама предпочитает алый цвет, и я как начинаю догадываться, ей доставляет удовольствие исподтишка наблюдать, как люди потом мучаются, стирая помаду.

— У тебя тоже, — последовал ответ муженька.

Ну, здорово!

— Еще осталось? — спросил Рома, повернувшись ко мне.

Мы стояли в просторной прихожей, ярко освещенной, и отражались множеством отражений в зеркале на потолке.

Я прищурилась.

— Ну, только если на губах. Просто подкрасить нужно, — и улыбнулась, заметив серьезный взгляд Ромы.

Муженек протянул:

— Очень остроумно, дорогая, — и помог мне снять пальто.

Вот, только не надо говорить это таким тоном, будто ты, милый супруг, звезда комической сцены.

— Почему вы так долго? — Ирина Григорьевна вернулась, чтобы нас поторопить. — Гости уже ждут вас не дождутся. Всем хочется на вас посмотреть.

Ну да, наверное, со стороны мы смотримся весьма забавно, особенно, для тех, кто помнил Рому еще во время его "гейской болезни".

Глянув на себя в зеркало: аккуратное черное коктельное платье и собранные в высокую прическу волосы — по идее должна сойти за приличного человека.

Рома взял меня под другу и повел в столовую, где за длинным столом сидели члены его семьи. А семья у Ромы большая: мой немного удивленный взгляд скользнул по многочисленным родственникам, которые также разглядывали нас с интересом.

Именно сейчас во мне проснулось желание развернуться и уйти. Интересно, с чего бы это?

Рома, словно почувствовав данное стремление, сильнее сжал мой локоть — мы направились к свободным местам, как раз возле Ирины Григорьевны и Олега Борисовича — отца Ромы.

Он приветливо мне улыбнулся, кивнул сыну — прерванная нашим появлением беседа вернулась в прежнее русло.

— Кушай, кушай, дорогая, — сидящая рядом Ирина Григорьевна с улыбкой маньяка накладывала мне многочисленные салаты на тарелку. Мои жалкие протесты она пропускала мимо ушей, и гора всевозможных блюд росла на моих глазах. Только, когда на тарелке не осталось свободного места, эта безумная женщина прекратила свои попытки "накормить голодную невестку".

— Спасибо, — я вяло поковыряла вилкой содержимое.

— Ох, вы так хорошо вместе смотритесь! Правда, Ольга, они хорошо вместе смотрятся? — обратилась Ирина Григорьевна к полноватой женщине на против с темными волосами и большими очками.

Она кивнула.

Да, я бы тоже с Ириной спорить не стала… себе дороже.

Собственно, как и я ожидала посыпались многочисленные вопросы о свадьбе и о свадебном путешествии, еще о чем-то — на все я щедро предоставила отвечать супругу, сделав вид, что поглощена овощным салатом.

Рома стойко сносил атаки, но один вопрос выбил его из колеи.

— А когда детей заведете?

Я подавилась: закашлявшись, потянулась к бокалу с вином.

Они серьезно или издеваются сейчас?

Судя по выражению лица друга, то у него аналогичная мысль крутилась в голове.

— Давай я постучу тебе по спине, — защебетала заботливо Ирина Григорьевна и хлопнула меня так, что я едва не уткнулась лицом в тарелку.

Повезло же мне с заботливой свекровью!

— Так, что насчет детей? — продолжал допытываться немолодой мужчина в поношенном костюме. Его живые темные глаза смотрели то на Рому, то на меня.

— Мы любим детей, — выдал мой растерянный супруг.

Ага, сваренных в молоке.

— Так, и когда ждать прибавления? — этот вопрос был явно адресован мне.

Сделав задумчивое выражение лица, я помолчала и ответила:

— Мы еще хотим пожить… — просто пожить, — свободно. Понимаете?

— Но дети это такая радость в жизни! Да и нельзя откладывать, — воскликнула кузина Ромы: молодая светловолосая девчушка, которая как раз была то ли на шестом, то ли на пятом месяце. — Молодость уходит, и страсть не за горами.

Я поймала веселый взгляд Олега Борисовича: еще со дня нашей свадьбы он догадывался о том, что брак фиктивный, но ничего не сказал. Ему вероятно нравится наблюдать за нами. Тоже мне реалити-шоу нашел.

Вот, всегда удивлялась, как угораздило такого ироничного и умного мужчину влюбиться в такую женщину, как Ирина Григорьевна… мягко говоря, абсолютно ему противоположную.

Хотя жизнь садистка: полюбишь козла, выйдешь замуж за гея и в твоей жизни появится парень, разгадать тараканы которого поможет только трепанация черепа.

— Да, — неожиданно подал голос Олег Борисович. — Нам нужен наследник.

В ответ на что, я мило улыбнулась:

— Рома постарается, — и погладила супруга по руке.

Судя по выражению лица супруга, у него вот-вот с губ должен был сорваться возмущенный вопрос: "А почему стараться должен я?", однако, вспомнив, кто мы, он прикусил язык и кивнул.

— Постараюсь, — и бросил на меня хмурый взгляд.

Смотри сам, я не против и другой красивой и умной кандидатуры… например, Аполлона.

— Здорово! — хлопнул "поношенный костюм". — Мальчик это замечательно. Да и детей надо побольше. У меня самого их шестеро…

На слове шесть детей я отключилась и попросила мужа наполнить мне бокал. Разговоры о том, что у нас с Ромой должны быть дети… гм… выбили немного из колеи.

Отвлек меня писк телефона, значит, пришла смс. Украдкой вытащив трубку из сумочки, которая висела на спинке стула, я откинула крышку раскладушки и нажала нужную кнопку, прочитала сообщение и не сдержала улыбки.

— Чему радуешься? — поинтересовался у меня Рома.

— Наших детей представляю, — моя улыбка стала еще шире.

— Тогда эта улыбка не сулит им ничего хорошего, — усмехнулся супруг и заглянул мне через плечо. — Аполлон?

— Да, — наклонилась ближе к уху мужа. — И он приглашает меня на ужин. Завтра. Ужин, романтика, свечи, вино… секс… Ты проиграл.

Рома поднял руки, тем самым признавая свое поражение.

— Туше. Мне вероятно не устоять против твоего… — против чего не устоять, он не договорил — теперь тихо тренькнул его мобильник.

Рома достал его из кармана брюк, заинтересованный таким поворотом событий, а затем засмеялся… причем он смеялся так, что привлек к себе внимание соседей по столу.

— Что? — я нетерпеливо дернула его за рукав — муж продемонстрировал мне экран телефона.

И знаете, что я там увидела?

Приглашение на завтрашний ужин от Аполлона.

— Наш поединок продолжается, — ехидно заметил Роман.

Я смерила его мрачным взглядом и вернулась к салату.

Как там говорится, ты выиграл битву, но не войну!

Еще одно знакомство

Десять часов утра: я сидела в деревянном и жутко неудобном кресле, по-деловому закинув ногу на ногу, и попивала кофе из большой кружки. Рядом сопел Рома: называется, ночью супруг изменял мне с клубом. Собственно, я была не против: кровать муженька мне нравится больше, чем моя: она шире и удобнее.

— Дезодорант Axel. Никогда не знаешь, когда наступит тот самый момент! — передо мной на свободной площадке стоял темноволосый парень с модельной внешностью и напыщенно, даже слишком, произносил слоган продукта.

Мда…

— Спасибо, — я чиркнула карандашом по листу бумаге, лежащим первым в стопке у меня на коленях. — Мы вам позвоним. И позовите следующего.

Темноволосый закивал и направился к двери.

— Следующий! — а голос у этого паренька оказался громким.

Ну, чем-то, кроме смазливого личика, его одарила природа.

Что я здесь делаю?

Хороший вопрос.

Так как мой дорогой муженек к утру не совсем пришел в форму (каким образом он её потерял, даже не хочу знать), он попросил меня помочь ему с кастингом на мужскую роль для одного рекламного ролика. Это дело поручил ему Юргас, зная, что Рома всегда правильно выбирает моделей. А так как супруги должны поддерживать друг друг в любви, здравии, похмелье и на работе, то я занимаюсь кастингом, а муж дремлет…

— Никогда не знаешь, когда наступит тот самый момент! — продекламировал щуплый паренек с всклоченными волосами. Хотя я бы скорее сказал, пропищал, забыв часть слогана.

И что он здесь делает?

В объявлении же написали: модельная внешность и красивое тело…

— Спасибо, — буркнула. — Следующий.

Если бы не Рома и не его просьба, я сейчас спокойно сидела на своем месте, пила кофе (который, кстати, в моей кружке закончился уже) и размышляла о том, что было бы, будь у меня дробовик.

О, я бы точно пристрелила одного белобрысого засранца по имени Аполлон!

Боже, ну, что с ним не так? Или что со мной не так?!

Три дня я с ним ходила ужинать и ничего… то есть, даже элементарные объятия отсутствовали.

Мы говорили обо всем на свете, смеялись, дурачились и все! На этом свидания заканчивались. Максимум, он целовал меня в щеку на прощание, желал спокойной ночи и уходил.

Абсурд какой-то.

— Девушка, — раздалось раздраженное.

— Что? — выплыла я из размышлений и вопросительно воззрилась на высокого загорелого парня. — Что вам нужно?

— Я жду вашего решения, — донеслось в ответ.

Черт! Как-то задумавшись об Аполлоне, я и пропустила момент, когда очередной кандидат произносил уже порядком надоевшие слова.

Все-таки с восьми часов слушаю одно и тоже.

Уже могу сама в этой рекламе сниматься.

— А можете повторить… — попросила, краем глаза глядя на тихого мужа.

Ну-ну, спи, милый, потом получишь у меня сполна, когда домой придем.

Паренек скептически взглянул на меня, затем вобрал в грудь побольше и…

— Дезодорант Axel. Никогда не знаешь, когда наступит тот самый момент! — произнес низким голосом, насыщенным бархатными, таинственными нотками.

Тысяча чертей, это было мощно!

У меня по телу даже мурашки пробежали от этих игривых интонаций.

Рома одобрительно хрюкнул.

Да и без тебя знаю, что парень нам подходит.

— Простите, вас зовут… — я начала искать среди множества бумаг ту, на которой было записано имя красавчика.

— Томас.

— А, нашла! — я выудила анкету. — Вы мне нравитесь. Подходите, — поставила галочку. — Мы вам обязательно позвоним.

Он усмехнулся.

Теперь я взглянула на мужчину иначе: крепкое телосложение, темные короткостриженные волосы и темные глаза. Симпатичный, чем-то похож на Антонио Бандероса.

Интересно, а по-испански он умеет говорить?

И тут словно, прочитав мои мысли…

— Gracias, — Томас шутливо поклонился. — Буду ждать, — и направился к выходу.

Я же провела его долгим взглядом, не в силах отвести глаз от его упругой и накаченной зад… гм… спины. Накаченной и красивой спины, конечно же.

— Красавчик, — потянулся сонный муженек. — А какой у него голос… ммм… Позвонишь ему? — и так лукаво посмотрел на меня.

— Ну да, — насытив голос нотками безразличия, пожала плечами. — Он вполне подходит для ролика.

Рома только хмыкнул в ответ.

Кстати, звонить второму Антонио Бандерасу не пришлось: мы с ним снова встретились, когда после работы я стояла на остановке и ждала троллейбуса. И как я подозреваю, не случайно.

— Прохладно вечером, не правда ли? — раздался знакомый голос рядом, и я, оторвавшись от книги, взглянула на Томаса: он стоял, засунув руки в карманы и с толикой любопытства разглядывал меня.

— Есть немного.

Что касается вечера, то он действительно был прохладный: все из-за ветра.

— А транспорт всегда опаздывает… — задумчиво изрек мужчина, разглядывая потемневшие в преддверии сумерек небо.

Кажется, начинаю понимать, к чему он клонит.

— Вероятно, вы хотите вызвать мне такси? — любезно поинтересовалась я у красавчика — он улыбнулся. — И оплатить его.

— Нет, я не настолько щедр, — Томас мотнул головой. — Я хочу вас подвезти.

— Вы всегда так учтивы с незнакомыми девушками?

— Вы исключение.

Я спрятала книгу в сумку и поймала лукавый взгляд черных глаз Томаса.

Тоже мне сердцеед нашелся.

Хотя играть роль обольстителя у него получается вполне неплохо. Эдакий герой любовного романа: красивый, богатый и остроумный, и благородный.

— Мама учила меня не садиться в машины к незнакомцам.

Правда, мама говорила мне это в детстве, больше упоминая конфеты-приманки, нежели приятную внешность владельца машины. Но мама же плохого не посоветует.

— Тогда давайте познакомимся. Меня зовут Томас, как вы уже знаете. А вас?

— Ангелина.

Томас хлопнул в ладоши.

— Вот, мы и знакомы. Так согласитесь, чтобы я вас подвез?

Ага, сейчас разбегусь и с радостью запрыгну в твою машину. У меня на лбу написано: "добыча ловеласа 2011"?

— Не вижу в этом необходимости, — я поднялась и кивнула в сторону приближающегося троллейбуса. — За мной уже приехали.

Томас кивнул, также бросив взгляд в указанную мною сторону.

— Какая жалость, — вздохнул он. — Но я надеюсь, что мы с вами еще увидимся, Ангелина. До встречи, — подарив мне на прощание улыбку, засунув руки в карманы, он направился прочь.

Я же достала кошелек из сумки и сделала шаг в первую дверь. Уже занося ногу на ступеньку, я поглядела ему в след.

Интересное начало.

Очень даже интересное.

Особо наглым и нахальным в свидании… сложно отказать

А утро началось обычно: я проспала — элементарно не слышала писка спрятанной где-то на шкафе трубки, Рома проспал — мой очень умный муж догадался отключить будильник и продолжить дальше спать, — из-за чего мы оба опоздали на работу. Нотации раздраженного Юргаса отнюдь не повышают настроение, скорее наоборот: убивают все зародыши позитива. Собственно, и бумажная волокита, "скромной" стопкой ждущая меня на столе, тоже прибавила пару очков к "хорошему настроению".

Итог: ближе к двенадцати часам, я само воплощение добра и радости сидела на своем рабочем месте, заполняя бланки. От руки для пущего удовольствия.

— Привет.

Не узнать этот голос невозможно.

Я оторвала взгляд от листа бумаги, где возле закорючки, служившей мне подписью, расплывалось чернильное пятнышко, и посмотрела его на смуглого мужчину, облокотившегося на край моего стола.

Одетый в джинсы и кожаную куртку, он мне чем-то напоминал байкера… а вот, почему не знаю…

— Ну, привет, — да, с "дружелюбием" у меня сейчас большие проблемы. Точно, также как и с вежливостью… Хотя с ней проблемы по жизни.

— Так, вы значит здесь работаете? — Томас обвел взглядом обстановку в офисе. — Мне позвонили. Я буду участвовать в ролике. Сказали, чтобы я подошел к Юргасу.

— Кажется, то, что я здесь работаю, мы выяснили еще вчера, — попыталась очаровательно ему улыбнуться. Вроде бы даже получилось. — А Юргас у себя. Темная дверь слева, — махнула в нужную сторону рукой и вернулась к прерванной работе.

Томас не спешил уходить.

— А вы меня проводите? — нагло поинтересовался этот… этот… одним словом, нахал.

— Боишься заблудиться? — ехидно поинтересовалась.

— Просто подумал, что несколько минут в твоей компании, — он тотчас перешел следом за мной "на ты". И хорошо: обращение "на вы" начинало потихоньку раздражать, — сделают этот день лучше.

О, интересно, и сколько девушек повелось на данный комплимент?

Если бы не сарказм и плохое настроение, меня это, наверное, умилило… но сейчас мне больше по душе пулемет, нежели сладкие речи испаноговорящего красавчика.

— Хорошо, — равнодушно пожала плечами и поднялась из-за стола. — Провожу тебя. А то и впрямь заблудишься.

— А ты со всеми так вежлива? — весело поинтересовался у меня Томас.

— Ты исключение, — вспомнила его вчерашние слова.

Ну, а стоило мне вернуться на место, как от дел меня сразу же оторвали. И не снова, а опять. На этот раз муженек.

— У меня к тебе очень важный разговор.

— Ага. Только сначала освободи мой стул.

Только отойдя от меня на безопасное расстояние — вероятно, боялся, что я буду плеваться ядом — муженек вскинул руки и заметил.

— Я женился на гарпии.

— Это и есть тема серьезного разговора? — спросила я, не глядя на него.

— Я даже боюсь смотреть на тебя. Вдруг ты в камень людей превращать научилась.

— Это умела делать Медуза Горгона, а не гарпия, — поправила я этого знатока греческой мифологии.

Со словами "точно" муженек кивнул.

— Так насчет серьезного разговора… Ты мне должна помочь устроить романический ужин?

Эм, я сейчас ослышалась или муженек действительно просит моей помощи в приготовлении?

— Ангелина, Юргас попросил поставить печать на договоре, — о, а это вернулся Томас.

Молодец, сам нашел дорогу от кабинете босса до моего стола.

Я взяла протянутую бумагу и повернулась к мужу.

— Повтори.

— Помоги мне с приготовлением романтического ужина.

— А я в нем буду участвовать?

Томас перевел заинтересованный взгляд с мена на Рому: вероятно, ему тоже было любопытно, буду я участвовать в этом мероприятии или нет.

Рома замялся с ответом.

— Нет, ангел мой, не будешь. Я на тебе уже женат, и нам это ни к чему.

— Погодите, — вмешался в наш разговор Томас, — вы женаты?

Рома оглядел красавчика.

— Я тебя вспомнил: ты прошел кастинг на съемки в ролике. Томас, кажется? Я Рома, — и пожал протянутую руку Томаса.

— А ты не говорила, что замужем? — повернулся мачо в мою сторону.

Хм, прости, не нашла как-то свободной минуты для таких откровений в наших частых и долгих встречах!

Только я открыла рот, как меня опередил Рома.

— Минуточку, — супруг бросил на меня хитрый взгляд, — это когда ты, ангел мой, должна была успеть ему такое рассказать?

— Вероятно, в нашу первую встречу на остановке. Она состоялась вчера. Так, милый муж, — я особенно сильно выделила слово "муж", — как я могу помочь тебе с ужином?

Рома знает, как я готовлю… и забыть такое ему не по силам.

— Мне нужно, чтобы ты ненадолго ушла, — признался супруг, потупив взгляд.

Не надейся: ложные скромность и раскаяние тебя не спасут, предатель!

— Ты собираешься проводить романтический ужин у нас дома?

— Да. Ангел, ненадолго… до полуночи. Умоляю.

— Где ты мне предлагаешь провести время?

— Я как раз хотел пригласить тебя на свидание, — вставил свои пять копеек Томас. — Обещаю, что могу удержать её до двух часов ночи, — обратился он к Роме.

— Вообще, замечательно было бы до утра, но сойдет. Она согласна пойти с тобой на свидание.

Здорово! А меня никто случаем спросить не хочет или у женщин внезапно отобрали право самостоятельно принимать решения?!

— Ты всегда такой настырный? — спросила я.

Томас неопределенно повел плечом.

— Это также называется целеустремленностью.

А я значит переходящий поезд!

Прекрасно.

— Рома, милый, нам надо поговорить, — я привстала и поманила супруга за собой.

Ох, вот сейчас жалею, что нет под рукой пулемета.

Иначе быть мне вдовой минут через пять…

Стоило нам отойти, как я набросилась на мужа.

— Какого черта, ты принимаешь за меня решения?!

— Милая, остынь. Он тебе нравится. Я вижу.

— Нет.

Ну… точнее да, но черт с два, я сейчас скажу это мужу.

— Попробуй еще один раз. И у тебя получится правдоподобней.

— Я не хочу идти с ним на свидания, Рома. Этот парень эталон ловеласа. У них одна цель: "затащить в койку". Мне такого не нужно.

Супруг покачал головой:

— Ну, откуда тебе знать, Ангелина, что у него на уме.

— Просто я сталкивалась с этим типом парней, которые думают не головой, а головкой в большинстве случаев. Так с кем ты идешь обедать? Я как-то упустила имя этого благородного мужчины.

— Эмм… — Рома замялся.

— Аполлон?

— Нет.

Я напрягла память, пытаясь вспомнить кого-нибудь еще из окружения мужа…

— Это Стас, — признался супруг, когда молчание затянулось.

Что?

Он шутит?

— И нет я не шучу, — выражение недоверия явно проступило на моем лице, потому что это было следующим, что произнес Рома. — Собственно, он мне позвонил, предложил встретиться…

— А, — я скрестила руки на груди. — Так вот, где, точнее с кем, ты провел ту ночь в клубе.

— Ну да… — неохотно признался муж. — Прости, что не сказал сразу. Просто, зная твое отношение к нему, я не осмелился.

Отношение к Стасу… а как я еще могу относится к человеку, который доводил Рому, моего милого мужа, до слез, устраивал ему постоянные истерики и просто-напросто оказался последним мерзавцем.

Я-то думала, что в день нашей свадьбы, с этой истеричкой было покончено, но ошиблась…

— Лина, — Рома с мольбой поглядел на меня и сложил ладонь вместе, — умоляю тебя сходи на свидание с Томасом. Тем более посмотри на него. Не такая уж будет и пытка для тебя. Ангел мой, прошу тебя…

Рома умеет давить на мои слабые точки. Одна из них жалость.

— Хорошо, хорошо. Только не делай "собачьи глаза", — буркнула недовольно, счастливая улыбка заиграла на губах супруга, он засиял от счастья.

— Ангел, я тебя люблю! Всегда знал, что выбрал ту самую женщину в свои жены.

— Не подлизывайся, — я развернулась и побрела обратно.

Поставила печать на договор улыбающегося, как Чеширский Кот, Томаса, затем написала на маленькой бумажке свой адрес и вернула бумаги мужчине.

— Заедешь за мной в восемь. А сейчас оба вон, — села, — у меня дел по горло.

Довольные мужчины ушли.

До меня донесся обрывок их разговора.

— Она всегда такая милая?

— О, поверь по утрам она еще милее!

Свидание номер 1

— Лина, я надеюсь, что сейчас на тебе то самое синее кружевное белье? — поинтересовался у меня Рома, пока я крутилась перед зеркалом в прихожей.

Элегантное черное платье и туфельки на небольшом каблуке. Легкий аромат моих любимых духов. И распущенные волосы.

Мне нравится мой образ. И судя по улыбке Ромы, то и ему тоже он пришелся по душе.

С кухни донесся будоражащий аппетит аромат готовящегося ужина.

— Для меня ты никогда не готовил, — обиженно поджала губы.

— Ну, милая, ты не…

— Истеричный подонок, — закончила я за мужа — он неохотно подтвердил мои слова кивком. — И приспичило же тебе в него влюбиться, — передернула плечами, подхватила сумочку и чмокнула Рому в щеку. — Чтобы, когда я вернусь, его здесь не было.

— Есть, сэр, — шутливо отдал мне честь муж. — И ты смотри: хорошо проведи время.

А внизу меня уже ждал Томас: я не сразу заметила серебристый Вольво, поэтому мужчине пришлось посигналить, чтобы я обратила на него внимание.

В салоне приятно пахло зеленым чаем — свежим ароматом, разбавленным ноткой лимона.

— Прекрасно выглядишь, — улыбнулся мне Томас, когда я закрыла за собой дверь. — Элегантно.

— Самое то для похода в ресторан, — мне польстил его комплимент.

Сам Томас был одет в темные джинсы и рубашку. Довольно просто, но не сказала бы, что безвкусно.

— Похода в ресторан? — переспросил у меня Томас, а его обаятельная улыбка становилась все шире и шире.

Вот, теперь я не совсем понимаю ситуацию.

— А разве нет?

— Узнаешь, — загадочно произнес мужчина.

Машина мягко тронулась с месте — мы направились к выезду со двора.

Узнаешь.

Неужели Томас довезет меня до ближайшего переулка, вытащит из машины и изнасилует?

А что?

Надо быть готовым к самому худшему.

Когда Том остановил машину и я бросила взгляд окно, то поняла, что готовила себя к худшему не просто так: мы стояли перед заброшенной больницей.

— Приехали, — радостно объявил "маньяк" и первый покинул уютный салон автомобиля.

"Здорово", — примерно с такой мыслью я вылезла следом за ним, вспоминая ненароком, что в фильмах ужасов злодей привозит жертву в заброшенное место и там убивает…

И словно в доказательство, Томас достал из багажника сумку.

— Э… случаем в сумке не инструменты для пыток? — полушутя поинтересовалась я у него.

В ответ мужчина смерил меня внимательным взглядом и хмыкнул.

— Вижу тебя не часто водили на свидания.

— В такие места не часто, — кинула я согласно.

— Все бывает в первый раз.

Ага, и в последний тоже.

Том перекинул ремешок сумки через плечо и направился к дыре в проволочном заборе, поманил меня за собой.

Хм, идея развернутся и убежать, вопя о помощи, сейчас актуальна, как никогда.

— Да, не собираюсь я тебя убивать, — донеся до меня голос мужчины: он был уже на той стороне. — Твой муж с меня шкуру спустит, если с тобой что-то случится.

Мой муж сам меня сюда отправил!

Всегда подозревала, что чем-то подобным наш брак и закончится…

И все же, не смотря на протесты разума, я пошла за Томом: очень "ловко" пролезла через дыру, едва не порвав колготки, а потом мы пробирались через заросли низкого кустарника. И когда я наконец добралась до двери, то люто ненавидела, как туфли, платья, так и больницы, загадочных мужчин и тому подобное.

Внутри было сыро. Царил густой вязкий полумрак. И мне стало зябко от одного взгляда на облезшие стены.

Том достал фонарик и направился к пологой лестнице, ведущей на второй этаж — она находилась сразу напротив входа.

Второй этаж не особо отличался от первого: сыро, темно и атмосфера никак не соответствуют слову уютно.

Также в молчании мы миновали третий этаж, и я решила подать голос, когда по черной вертикальной лестнице, на вид довольно… хм… ненадежной, Том взобрался и откинула крышку люка, ведущего на крышу. И через пару секунд исчез наверху, оставив меня одну… в смятении.

— Ангелина, не тормози.

— А крыша точно выдержит?

— Выдержит.

— Ну ладно, — вздохнула я тяжко и принялась подниматься.

Помню, в детстве у бабушки в деревне я с мальчишками по деревьям лазила. Особенно, на яблони за самыми спелыми и вкусными яблоками. Вот, только на мне тогда было не узкое платье и туфли на каблуке, а майка, шорты и шлепки, которые падали на головы ожидающим яблок мальчишкам.

— Молодец, — Том помог мне взобраться на крышу.

— Ну, и ради чего… — начала было я, но замолчала, стоило мне увидеть небо над головой.

Боже, ничего прекрасней я в жизни не видела… Небеса, почти черные, раскинулись шатром над тихим заброшенным зданием, сверкая крупными алмазами-звезды. Их было так много, что я приблизительно не смогла бы назвать их количество!

Миллиард?

А может, два? Три? Или десять?

Холодные, равнодушные, но такие прекрасные и манящие они драгоценными камнями украшали темную кошму неба.

И ведь в городе такое зрелище не часто увидишь — его огни мешают полностью насладиться красотой ночи. Но здесь… в этом тихом и малолюдном районе, где почти не горят огни, ночь предстала во всей своей красе!

— Нравится? — раздался голос Тома за спиной.

— Да! Ради этого стоило перелезть через забор и продираться через кусты, — я обернулась и заметила, что мужчина расстелил покрыло, которое, вероятно, достал из сумки. Следом за покрывалом он достал бутылку вина, одноразовые стаканы и пластмассовую коробочку.

— Вот, тебе и ужин.

— Только вместо свечей звезды.

— Надо быть готовыми… — Томас разливал бордовое, в темноте оно казалось черным, вино. — Держи, — я подошла к нему, и он протянул мне один.

— Готовыми к чему?

— К звездопаду, — Том сел на покрыло, вытянув ноги. — В городе его почти невозможно увидеть. Это место мне показал один знакомый. Он бывает приходит сюда и наблюдает за звездами. Я и сам сюда порой прихожу, когда хочется покоя.

— И часто ты сюда приводишь девушек? — я присела рядом с ним и задрала голову, любуясь небесами.

— Ты первая.

— О, какая честь, — улыбнулась. — Спасибо, — и подняла свой стаканчик. — За красоту!

Том поддержал тост, и я сделала глоток вина.

Ммм, сухое, как я люблю…

Что ж, начало нашего свидания может вышло, похожим на начало триллера, а вот, продолжение намечается интересное, окрашенное даже в романтические тона.

— Интересно, как там у Ромы дела?

— Ревнуешь? — шутливо поинтересовался у меня Том.

Я хихикнула.

— Нет. Что ты… просто, как последняя стерва, надеюсь, что у него все пойдет крахом.

— Почему?

— Не люблю Стаса, — ответила просто. — Он меня раздражает. Абсолютно всем: и внешностью, и поведением. А Рома души не чает в этой истеричке.

Томас задумчиво взъерошил темные волосы.

— Бывает и такое. Любовь, как говорится, редкая злодейка.

— Ага… О, смотри! Смотри! — даже подскочила от радости. — Звезда упала! И еще одна! Здорово-то как! — и ткнула пальцем в небо, где одна за одной хвостовые звезды летели стремительно вниз, оставляя за собой секундный бледный след.

Я никогда раньше не видела падающие звезды.

Томас засмеялся: моя поистине детская наивная радость его развеселила.

— За падающие звезды и за желания, которые загадывают при их падении! — он поднял свой стаканчик.

А потом спустя несколько секунд притянул меня к себе и впился в мои губы, еще хранящие терпкий вкус вина.

И снова неугомонный Томас

— Ты на меня злишься?

— Нет, — не отрываясь от кроссворда, ответила я.

Рома же продолжал абсолютно ненужный допрос: супруг замер у двери, скрестив руки и пристально смотрел на меня, тихо сидящую на диване и пытающуюся вспомнить третьего президента США.

— И все-таки, я думаю, что ты на меня злишься.

— Третий президент США? — проигнорировала я его вопрос.

Собственно, Рома проигнорировал мой.

— Ангелина, мы с тобой, черт побери, муж и жена! Что я сделал не так?

— Десять букв… Кто же ты, третий президент? — задумчиво погрызла кончик карандаша. — Муж, не бесись, — заметив, что Рома снова открыл рот, опередила его. — Просто мне не понравилось маленькое утреннее представление.

— Ты про Стаса?

Я кивнула.

— Про него родимого…

Со свидания с Томом я вернулась даже позже обещанного: примерно, часа в четыре утра. Быстро разулась, умылась, прокралась в свою комнату и заснула, как убитая… А вот, разбудил меня до боли знакомый голос, действующий на меня также, как действует на соседей с утреца звук дрели. Голос Стаса.

— Прости, но я не смог его выгнать.

— Не смог или не захотел?

Муж сорвал, не задумываясь.

— Не смог, — значит, не захотел.

Собственно, само представление началось, когда я, запахнув халатик, прошла на кухню, где и встретилась с человеком, которому мечтаю давно купить билет в один конец до северного полюса.

Вот, встреча состоялась, можно перейти и к диалогам спектакля.

— Доброе утро, — это было сказано таким тоном и сопровождено таким взглядом, что я почувствовала себя так, будто на меня вылили помои.

Только у Стаса и моего бывшего удается с пары фраз вывести меня из нормального, даже можно сказать, вполне дружелюбного состояния.

Неплохое начало утра.

Я в долгу не осталась.

— Какой неожиданный, — и наинеприятнейший, — сюрприз, — мои губы растянулись в улыбке. Хотя вряд ли улыбкой можно назвать мой оскал.

— Вот, и все в сборе, — на кухне появился и сам Рома. — Ангелина, чудо мое, как прошло свидание? — муж по привычке чмокнул меня в щеку.

— Прекрасно.

Появление супруга хоть немного разрядило ситуацию, но ненадолго.

— А меня поцеловать? — капризно протянул Стас.

Эх, жаль под рукой нет букета свадебного!

Но ничего: сковорода недалеко.

Сделавшего к нему шаг Рому я схватила за локоть — муж покорно остановился, обреченно понимая, что сейчас разразиться гроза.

— Обойдешься. Он мой муж и целует только меня.

— Вчера мы нарушили это правило. И не только поцелуем. Правда, милый? — и мерзавец посмотрел на Рому с ожиданием. Тот в свою очередь глянул на меня.

— Вчера здесь не было меня. Во вселенной может быть только одно солнце. А в его паспорте стоит штамп о браке, где написано мое имя, поэтому ты в пролете, — и скрестила руки на груди.

— Ну, так может, солнце, съедешь. Ты нам только мешаешь.

— Мешаю я тебе, а не "нам", — передразнила его я. — И мне жаль тебя разочаровывать, но твое мнение, дорогуша, тут никого не волнует.

— Рома, ну скажи ей то, что ты говорил мне вчера, — уперев руки в боки, Стас глянул на муженька — тот тотчас сделал вид, что знать не знает ни о каком разговоре. — Давай, — продолжал настаивать блондин, — расскажи ей о том, как тебя достало жить с ней и о том, что тебе хочется, чтобы она съехала… Давай.

Я вопросительно посмотрела на супруга.

А вот, это уже интересно.

— Я не так говорил, — подал голос Рома. — А всего лишь обронил, что порой и одному побыть неплохо. Ты опять все утрируешь.

— Так заставь её съехать! Пусть эта курица драная катиться к своему хахалю! — повышенные интонации в голосе Стаса ясно говорили о том, что он близок к своему любимому жанру — истерике.

— Что-то ты раскудахтался, красавчик, — я вооружилась сковородой. — Прикуси язык. Или ты забыл, как я тебя букетом огрела? Поверь, — угрожающе взвесила свое новое оружие в руке, — эта штука оставит крепкую шишку на твоей пустой головушке.

— Рома! — чуть ли не взвыл обиженный Стас.

Тот потер переносицу.

— Тебе лучше действительно уйти.

— Значит, ты её слушаешься, да?! — пошел в атаку блондин. — Подкаблучником стал! А разве не вчера ты мне говорил, что любишь? Не вчера мы с тобой обсуждали, как будем жить вместе? Ты мерзавец! Сукин сын! Козел!

— Катись уже, истеричка, — помахала сковородой перед носом Стаса.

— Да пошла ты на хуй, стерва! — выплюнул мне злобно Стас. — А ты вообще сука! — бросил он Роме и стремительно направился в прихожую. Несколько минут до нас еще доносились его ругательства, а потом хлопнула дверь, и в квартире воцарилась тишина.

Я поставила сковороду, так и не пригодившуюся, обратно на плиту, Рома же включил чайник.

— Ты и вправду не хочешь больше со мной жить?

— Ангелина, — тяжело вздохнул, — я действительно лишь обронил, что порой и одному побыть неплохо. Просто Стас, как всегда, все воспринял не так… У нас остался еще чай с мелиссой?

— Да. В зеленой банке. Если я тебе надоем, то ты скажи… Неприятно будет узнать, что тебе надоела моя компания из уст твоего дружка.

— Не узнаешь.

Я же устало опустилась на стул. Как всегда, разговор со Стасом вымотал меня…

— Тосты с сыром будешь?

— Да, — кивнула.

Именно так и началось субботнее утро.

— Прости, но согласись, что ты тоже внесла свой вклад в такое начало дня.

— Я и не отрицаю, — подняла взгляд на мужа. — Просто ты знаешь, мою реакцию на Стаса и знаешь, к чему обычно приводят наши с ним встречи.

— К тяжким повреждениям, — улыбнулся Рома.

— Именно, — согласилась с ним. — В следующий раз, постарайся избежать такой неприятной ситуации.

— Следующего раза не будет… — пробормотал супруг.

Хм, хотелось бы мне поверить, но не могу пока… уж слишком часто Стас исчезал и появлялся в жизни Ромы. И почти каждый его уход сопровождался подобными обещаниями.

Хотя сейчас Рома выглядит более-менее серьезным и уверенным в своих словах.

— Вот, и славно, что мы разобрались, — пожала я плечами и вернулась к кроссворду.

Сейчас опять начну чувствовать себя виноватой, так что лучше отвлечься… а разминка для моих несчастных пары-тройки извилин не помешает.

— Кстати, — Рома обернулся на пороге гостиной, — третий президент США — это Томас Джефферсон.

Я насупилась: он знал и молчал все это время.

Подлец!

И продолжалось бы субботний день на неприятной утренней ноте, если не звонок Томаса.

— Что ты делаешь сегодня в пять часов? — ни привет, ни привычных "как дела?", Томас сразу приступил к интересующему его вопросу.

— Лежу на диване и поглощаю сладкое, — ответила просто, делая звук телевизора тише.

Рома плескался в душе, поэтому пришлось закрыть дверь, чтобы отзвуки воды не мешали разговору.

— Занимательное времяпровождение, — хмыкнул Том.

— И еще очень полезное для фигуры, — добавила я ехидно. — А ты можешь предложить что-то более интересное?

— Могу, — с радостью ответил Томас, но когда я спросила "что же", этот хитрец лишь обронил загадочное "узнаешь".

— Мне снова придеться перелезать через забор? — мрачно осведомилась я у массовика затейника.

— Нет. Просто в этот раз, умоляю, никаких туфель и красивого платья.

После его слов, единственное место, в которое мы можем поехать, возникло в голове — угольные шахты. В Литве их вроде бы нет, но походу фантазия слишком неординарного красавчика, сметает все границы…

— Договорились. Вот, только предупреждаю: я начинаю немного опасаться твоих идей, — заброшенная больница это и звезды, конечно, романтично, но…немного попахивает фильмом ужасов.

Томас засмеялся.

— Вот, и славно. До встречи. Заеду за собой. И никаких украшений тоже, кстати, — и отключился.

Оп-па!

Может, он все-таки собирается меня прикончить где-нибудь в лесу и закопать труп.

Бред, какой-то.

Интересно, что на этот раз выкинула его фантазия?

— Что с тобой? — поинтересовался замерший на пороге комнаты Роман: он был обнажен и единственное, что прикрывало мужское достоинство — это белое полотенце на бедрах. Влажные волосы, засеченные назад, капельки влаги, стекающие по красивой груди. Моего мужа хоть сейчас на обложку журнала или на странички календаря, только осталось ему сделать выражение лица повеселее.

— Звонил Томас. Пригласил на свидание. Судя по лукавым ноткам в его голосе, будет что-то особенное… А еще я чувствую себя виноватой, что испортила тебе личную жизнь…

Рома мягко улыбнулся, подошел и, присев подле, обхватил мои колени, прижавшись к ним лбом.

Так мы сидели не больше нескольких секунд,

— Лина, Лина… ты в своем репертуаре… — пробормотал устало. — Вот, что мне делать, а? — и поднял на меня грустные глаза.

Я взъерошила его волосы.

Сейчас чувствую себя старшей сестрой, помогающей запутавшемуся брату.

— Это пройдет, Рома…

— У тебя с Сергеем было так же? — жалобно поинтересовался мужчина.

— Да. И как ты знаешь, я до сих пор болезненно на него реагирую, — тяжело вздохнула я. — Но, главное помни, свет клином на Стасе не сошелся. Есть и другие неадекватные парни.

Муженек хмыкнул. Его взгляд повеселел, однако, в карих глазах все равно задержались усталые огоньки.

Дьявол бы побрал этого Стаса!

Вот, скотина же до такого состояния моего друга доводить!

— Так, и куда же тебя пригласил Том?

Я лишь пожала плечами в ответ.

Куда нас занесет фантазия этого парня, мне даже страшно предположить.

— Кстати, звонил Аполлон. Работы у него много, вот, и пропал. Юргас же нагрузил беднягу двумя проектами, — Рома провел рукой по моей ноге. — Говорит, что жутко по нам обоим соскучился. Освободится ближе к выходным. Тогда и встретимся.

— Это хорошо… Тебе кто-то нужен, Рома, чтобы ты смог наконец Стаса забыть. Сам же понимаешь, что до добра ваши отношения не доведут.

— Понимаю… — отозвался муж; теперь он водил пальцем по моему бедру, рисуя замысловатые узоры на светлой коже.

Не зная я Рому так хорошо, могла бы подумать про интимный подтекст его действий, но это же Рома… его женщины не интересуют.

— Поэтому постарайся больше не давать ему шансов, иначе это все никогда не закончится.

— Может, мне снова на женщин переключится… — то ли всерьез, то ли в шутку изрек муж. — Жена у меня уже есть…

— Осталась только куча крикливых детишек, — добавила я.

Муженек натянуто улыбнулся.

— И тогда сбудется мечта моей матери.

— Все будет хорошо, Рома… ты же знаешь, что черная полоса чередуется с белой.

— А потом наступает полная жопа, — буркнул "оптимистичный муж".

Когда он в таком состоянии, разговаривать просто невозможно, а уж тем более подбодрить.

— Ладно, дорогой, — я чмокнула его во влажную макушку. — Уже два часа. Мне надо собраться потихоньку на свидание. Где вино, ты знаешь. И где фильмы про любовь тоже. Не унывай, милый.

— Ради своей прекрасной жены, отправляющейся на свидание с другим, не буду, — его губы тронула тонкая улыбка, но вот взгляд остался безрадостным… да и смотрел Рома на меня странно.

Мне даже показалось, что он хочет, чтобы я никуда не уходила…

Но вот, смешанный взгляд карих глаз перекочевал на телевизор, где шел фильм без звука, а я направилась в душ.

И все равно осадок остался.

Что-то было не так, но я не могла понять что… Неужели на этот раз я действительно перешла все границы дозволенного, и Рома сильно обиделся на меня?

Господи, надеюсь, что это не так.

Ведь, не может же наша дружба так резко закончится.

Помня наказ Тома, а также наше прошлое свидание, я оделась скромно: драные джинсы, рубашка и джинсовка сверху. Волосы оставила распущенными.

— Ты без каблуков и вечернего платья совсем другая, — сделал мне "комплимент" Том, когда я села на пассажирское место рядом с водительским. — Мне нравится.

— Я думала одеть домашнюю байку с пятнами майонеза, но решила, что пренебрегу это на следующий раз, — с улыбкой ответила я.

Он усмехнулся и потянулся к моим губам. Нежный короткий поцелуй, и аромат его духов окутывает меня приятной пеленой. Надо же, оказывается, мне уже успел полюбиться этот терпкий запах.

— Так, куда мы едем? — я пристегнулась и с вопросом посмотрела на мужчину.

— Узнаешь, Ангелина. Узнаешь, — и в его голосе проскользнули загадочные нотки, еще сильнее заинтриговавшие мое любопытство. — Это сюрприз.

Ох, а вот, сюрпризов мне на этот день выпадает немало.

Ехали мы долго: где-то около часа.

Шумный Вильнюс сменился полями, островками леса и лугами, проплывающими за окном, иногда попадались небольшие деревянные домики. Паслась в густой высокой траве разная живность: коровы, лошади, бывали и козы.

Вот, мы свернули с широкой асфальтированной дороги на грунтовую, проезжая мимо стены леса, и мне тотчас вспомнилось нелепое предположение о том, что Томас закопает мой труп в лесу.

Я покосилась на водителя.

Последние минут двадцать мы ехали молча, и только музыка не давала тишине опуститься в автомобильном салоне.

И почему рядом с этим парнем, чувствуешь себя героиней фильмов ужасов?

Хм, пора ему завязывать со своими сюрпризами, мне так кажется!

Иначе я на свидание с ним буду брать газовый балончик.

— У тебя такое лицо, будто ты сейчас откроешь дверь и выпрыгнешь из машины, — раздался голос Томаса.

— Не буду отрицать, что такая мысль у меня возникла, — кивнула с милой улыбкой.

Парень как-то странно усмехнулся, а потом нажал на кнопочку на своей двери — щелкнули замки.

— А так? — поинтересовался у меня Томас, и в его голосе проскользнула жестокая насмешка. А тут я испугалась, и не на шутку, кстати.

Все еще продолжая улыбаться, дернула ручку — дверь не поддалась. Еще раз и еще раз, но безрезультатно.

— Очень смешно, Томас… — буркнула я. — Открой дверь.

— Нет, — сурово отозвался мужчина; машина остановилась, и я, глянув в окно, увидела с одной стороны дороги поле, а с другой высокие сосны.

Мамочки…

Вот, теперь мне стало очень страшно!

Нервы и так не к черту, а тут еще и это!

— И? — поинтересовалась я, но голос все равно дрогнул.

— Приехали, — коротко бросил Томас и отстегнул ремень безопасности, я трясущимися (всегда, когда волнуюсь руки трясутся) сделала тоже самое. И спросила:

— Куда?

— Скажи мне, Лина, как ты хочешь умереть? — спросил, глядя диким взглядом (ну, чисто маньяк) и потянулся было ко мне.

— Уйди, ирод проклятый! — взвизгнула я и забралась на сиденье с ногами, готовая отбиваться и кусаться.

Без боя не сдамся!

Решено!

Ирод Проклятый смотрел на меня секунды две, а потом захохотал. Смеялся Томас громко, откинувшись на водительское сиденье, и только спустя несколько минут до меня дошла причина его веселья.

— Скотина! Да ты хоть знаешь, как я испугалась?! — бросилась на него с кулаками.

Ну, как бросилась, скорее полезла — все-таки размер салона не позволял моему гневу развернуться во всей красе.

Я была злая, а хохочущий, как ненормальный (может, он реально того?) Томас еще больше выводил из себя.

Опомнилась я только, сидя на нем сверху, на водительском сиденье, чья спинка была откинута почти горизонтально — вероятно, во время "боя" он её и откинул, и когда он сжимал мои тонкие запястья в своих сильных пальцах. Крепко, не причиняя боли.

— Прости, — он очаровательно мне улыбнулся. — Но я не смог удержаться. У тебя был такой вид… будто ты с жизнью прощаешься.

— Это все равно не повод меня так пугать, — я сделала попытку вырваться, но мужчина только сильнее притянул меня к себе. — Козел, — пробормотала, вдыхая полной грудью головокружительный аромат его духов.

— Обещаю, я больше так не буду, — честно глядя мне в глаза, заявил Том.

— Это и был твой сюрприз? — мрачно поинтересовалась я, однако, попытки вырваться оставила.

Уж очень приятно находится так близко с ним…

Мои волосы касались его лица, и Том заботливо заправил непослушную светлую прядь за ухо.

— Нет. Сюрприз ждет нас в десяти минутах езды.

— И это не моя ужасная кончина?

— Нет, малышка, — он тихо рассмеялся. — Вовсе не твоя кончина… Прости, что напугал, — и притянув меня к себе, впился в губы; его руки скользнули по моей талии.

Что ж, он, конечно, дурак, но раз извиняется… да и таким приятным способом…

Я запустила пальчики в его короткие волосы, крепче прижимаясь к стройному телу, жарче впиваясь в его ненасытные губы.

Извинения принимаются.

Так уж и быть.

— Это обязательно? — поинтересовалась я, дотрагиваясь пальцами до черной повязки на глазах — Томас, стоявший за моей спиной, подал голос:

— Да. Это ведь сюрприз.

Ох, начинаю испытывать поистине нехорошие предчувствия при слове "сюрприз", а все Том со своими вечными шуточками!

— Иди вперед, — проговорил, беря меня за локоть и ведя вперед — и я пошла, выставив руки вперед… и относительная готовая к чему угодно.

Я насчитала двадцать шагов, затем Том остановился — я тоже. Он снял с меня повязку, и я с удивлением воззрилась на зеленую лужайку, за которой начиналась конюшня: длинное одноэтажное здание с темно-бордовой крышей. К ней вела извилистая тропинка, выложенная крупной плиткой.

— Тадам! — радостный Том обвел рукой представшую перед мной картину.

— Будем кататься на лошадках? — спросила я у него с толикой недоверия.

— Нет, мы приехали все лишь посмотреть на них, — насмешливо отозвался парень и, взяв меня за руку, направился к конюшне. — Ты же умеешь ездить верхом? — поинтересовался он, не оборачиваясь.

— Ага, — кивнула, вспоминая, что каталась я в последний раз, когда мне было лет двенадцать. И то все закончилось шрамом на ноге.

— Звучит не очень уверенно, но терпение и труд все перетрут, — и очаровательно мне улыбнулся.

Если бы не твои идеи, милый, терпение и труд, и я в том числе, вообще не догадывались о существовании друг друга.

Мне даже страшно представить, где Том решит провести третье свидание… если оно, конечно, будет…

— Так, я сейчас найду Лару и все у нее узнаю, — Томас повернулся ко мне. — А ты подожди здесь. Я скоро, — и чмокнув меня в губы, ушел.

Я смотрела ему вслед и, когда высокая фигура скрылась внутри конюшни, исчезнув за широкой дверью, медленно побрела по тропинке, что, как оказалось, огибала здание и выводила к круглому загону.

Вернулся он спустя десять минут, и началось…

— Лина, — Томас ехал впереди на красивом черном жеребце, я же и моя кобылка плелись позади. — Ты бы могла немного ускорить темп? — мы двигались по тропике посреди пшеничного поля.

Хотя ко мне больше подойдет словосочетание: 'ползла еле-еле'. Несколько раз Барби (так зовут гнедую) хотела вырваться вперед, но я с писком осаживала ее. Мне спокойней, когда наша скорость равна скорости улитки. А вот, Томас был недоволен.

— Зачем? — поинтересовалась у него громко.

— За тем, чтобы ближе к ночи мы все-таки добрались до пункта назначения, — ехидно ответил мерзавец. — Просто пришпорь ее.

— Не думаю, что это хорошая идея, — последовала моя жалкая попытка возразить, но Томас сделал вид, что пропустил ее мимо ушей, повторив настойчиво 'пришпорь'.

Черт бы побрал этих мужиков и их претензии!

Но к своему сожалению (сожалеть-то я стала позже) пришпорила Барби… и не знаю, что сыграло свою роль: то ли кобыле осточертело плестись, то ли я что-то сделала не так, но эта ненормальная сорвалась с места и понеслась в поле, унося на спине меня, что даже звуку не смела издать от страха!

Мамочки!

Мне капут!

Где тут тормоз?!

А лошадь все неслась и неслась вперед: я же вцепилась в поводья изо всех сил, сжала коленями седло и раз тысячу, наверное, прокляла тот момент, когда согласилась на это свидание!

Эта штука на четырех ногах по имени Барби меня прикончит!

— Стой, дура! — мой ужас, наконец, обрел голос, и я рванула поводья на себя. — Стой!!

И Барби остановилась.

Да, я бы тоже остановилась, когда идиотка на моей спине начала бы так верещать!

Как я не вылетела из седла не знаю, потому что умная кобыла затормозила резко. Точно, меня покалечить хотела. Но удача была сегодня на моей стороне (не вся, но частично).

Барби стояла, Томас явно был на пути к нам, а я внезапно ощутила себя такой усталой, что кое-как слезла с кобылы, заинтересовавшейся травой, и осела на землю.

Меня колотила крупная дрожь, зубы стучали, а в груди еще жил холодный и липкий страх… Несколько минут у меня ушло на то, чтобы справиться со слабостью, потом я, отползла в сторону, и упала в желтые объятия колосьев. И лежала, пока надо мной не склонился Томас.

— Я тебя ненавижу, — снова прикрыла глаза, чтобы не видеть усмехающегося засранца.

Тот присел рядом со мной, взял в широкую ладонь мою руку. Поднес ее к губам.

— Но ведь все обошлось… Я, если честно, не на шутку перепугался, когда твоя лошадь понеслась.

— Гм. Ты просто не видел моего лица, когда эта дура сорвалась с места. Оно бы тебя позабавило.

— Если ты шутишь, значит, все в порядке, — я почувствовала, что он лег рядом, и открыла глаза: Томас действительно лежал рядом, приобнимая меня за талию.

— Да, но это не значит, что я тебя простила за 'пришпорь'.

— Мне очень жаль.

— Ага, — кивнула, поудобней устраиваясь на жесткой земле. — Так и вижу твое раскаяние.

— Ангел, — его губы коснулись моего виска, а дыхание обожгло кожу, — прости меня, пожалуйста. Прости… пожалуйста…

Я-то прощу, но только с одним условием.

Это я и озвучила Томасу, приподнявшись на локтях.

Парень взглянул на меня удивленно, прищуриваясь от яркого света солнца.

— Пообещай мне, что больше никаких сюрпризов. Я, конечно, люблю их, но после такого, — указала на Барби, — у меня задница болеть будет несколько дней.

Томас громко засмеялся.

Ну, разве он нормальный?

Явно больной, пусть обаятельный и красивый… эх, не бывает идеальных мужчин: один оказался геем, второй вообще непонятный, а третий сейчас лежит и хохочет с моего несчастного положения.

Хочу себе нормального мужика!

Или может, мне последовать примеру Ромы и стать лесбиянкой?

— Хорошо, дорогая, — он улыбнулся и привлек меня к себе. — Больше никаких сюрпризов, только если маленькие и безобидные. Обещаю, — чмокнул меня к лоб, а затем глянул на наручные часы. — Кстати, у нас еще есть два часа до конца прогулки.

— И я предлагаю провести их… не в седле, — обвила шею Тома руками, притянув его ближе.

— Согласен, — и парень жарко впился в мои губы, прижимая меня к себе крепче.

Как же хорошо с Томом, пусть его фантазия девятым валом сметает все границы разума…

Ух, кажется, Ангелина начинает влюбляться.

А это вроде, как небезопасно и ничем хорошим, обычно, не заканчивается!

О, прекрасный Аполлон!

Что ж, так как Аполлон пропал на парочку недель, а в моей жизни появился неугомонный Томас, то не скажу, что прыгала от счастья, узнав, что сегодня вечером я и Рома идем на ужин с прекрасным божеством.

Хотя он интересный парень и посмотреть на него приятно. Тем более он загадочно обронил что-то вроде 'вас будет ждать сюрприз', и мы с Ромой переглянулись.

— Как думаешь, что за сюрприз? — поинтересовалась я у мужа, тот только пожал плечами и удалился в ванну.

Да уж, после моего скандала со Стасом он сам не свой. Какой же все-таки он мерзавец! Мой бедный муж эти несколько дней ходит угрюмый и мрачный. На всегда весело Рому смотреть без слез нельзя!

Надеюсь, что хоть встреча с Аполлоном поднимет моему мужу настроение! А то, будто с зомби квартиру делю!

— Рома, послушай, — когда он вышел из душа, и его выражение лица никак не изменилось. — Ты бы мог хотя бы для разнообразия улыбнуться. Поверь, угрюмая угрюмость тебе не к лицу.

Мой муж лишь фыркнул и скрылся в своей комнате. Да уж… когда я три дня назад вернулась счастливая и веселая со свидания с Томасом, то обнаружила своего мужа на диване, поглощающего мороженое в диких количествах. Он бросил на меня, замершую на пороге, косой мрачный взгляд и буркнул что-то типа: 'уже вернулась'.

— Ага, — кивнула и довольная упала рядом с ним на диван.

— Как свидание? — продолжая пялиться в экран, осведомился муженек.

— Здорово. Правда, Томас повел меня кататься на лошадях, и приключился один неприятный момент, но… — усмехнулась, — Том сумел загладить свою вину, — и потянулась до сладкого хруста в позвоночнике.

Рома молчал недолго, и я снова удостоилась его тяжелого взгляда. И нехорошее предчувствие шевельнулось внутри: недобрые, далеко не добрые, огоньки вспыхнули в его темных глазах.

— Здорово, — буркнул он и снова вернулся к просмотру какого-то фильма.

О, это просто невыносимо!

— Рома, я ведь уже извинилась за скандал со Стасом! Ты бы мог прекратить дуться! Сил моих больше нет! — тотчас вскипела и вскочила со своего места.

— Прекрати истерить, женщина, — отмахнулся от меня муж.

Кто тут из нас еще истерит?!

Да и сразу встает вопрос: кто тут из нас еще женщина?!

— Иди ты к черту со своими загонами! — выплюнула я и направилась в свою комнату, но Рома оказался проворнее: он догнал меня, остановил, схватив за локоть, и прижал спиной к стенке.

Впервые я видела его… таким злым…

И мне впервые стало страшно.

— Рома, отпусти меня, пожалуйста, — я опустила голову, чтобы не видеть злости и обиды в его карих глазах. — Я не хотела… ты же знаешь, что я… — он заставил меня замолчать, прижав палец к губам, и взгляд его обжег меня.

И даже не злостью, не обидой, а… будь передо мной не Рома, я бы назвала эти огоньки ревностью, но ведь Рома не должен меня ревновать. Он же мой лучший друг, тем более гей…

— Мне кажется, — начал муженек тихо, — что у вас с Томасом все идет слишком быстро.

— Мне кажется, — я убрала его руку, и хмуро взглянула на мужа, — что ты несешь чепуху.

Рома пожал плечами и отошел от меня, бросив что-то вроде: 'твое дело'.

И вот, мы вместе собирались на встречу с Аполлоном, проронив друг другу максимум четыре-пять слов. Например: 'дай мне тушь' или 'подвинься, мне нужно зеркало'.

Нет, такой Рома просто ужасен!

Я хочу, чтобы вернулся тот веселый человек, за которого я вышла замуж, пусть и фиктивно!

И вообще, если он продолжит в том же духе, то я и сама стану принцессой Несмеяной. И будем мы два сапога пара.

— Если ты предстанешь перед Аполлоном в таком виде, он вряд ли узнает прежнего Рому.

— Все равно, — отозвался муженек, поправляя галстук перед зеркалом.

За широкой спиной супруга прыгала я в надежде увидеть себя в отражении. Но Рома такой высокий и такой широкий, что все, что мне оставалось делать, это стоять в стороне и ждать, пока он освободит мне зеркало. Но Рома будто мне действовал мне на зло и очень медленно собирался. Очень медленно.

Поэтому из дома мы выбрались поздно и опоздали на ужин на полчаса. А все из-за мужа, ленивого, как жирный обожравшейся сметаны кот! И что же мне сделать, чтобы его апатия и меланхолия наконец отпустили?

— Если хочешь, можем сходить в клуб на следующих выходных, — мы сидели в такси, на заднем сиденье, и я шепнула, склонившись к уху мужа.

— Можем.

— Или в бар завалиться, как в старые добрые времена, — натянуто улыбнулась, но Рома даже не отреагировал на мою улыбку.

Его рассеянный взгляд был обращен в запотевшее окно. На улице шел дождь, и капли косо стекали по стеклу.

— Можем.

— Или дома… — мой веселый тон потускнел, и я предлагала уже без прежней уверенности.

— Можем, и дома.

— Ну, не грусти, милый, — я прижалась к мужу, и тот неожиданно приобнял меня, прижав к себе. Я вдохнула приятный терпкий с лимонной ноткой запах его одеколона и положила голову на грудь мужа. — Не грусти, — повторила.

— Не буду, — на его губах заиграла тонкая улыбка, и Рома чмокнул меня в висок. — Ради своей красавицы жены не буду.

Ждал нас Аполлон в заведении People, расположенном на проспекте Гедемино. Приятное уютное заведение, с хорошим интерьером, выполненным в европейском стиле, и приветливым персоналом. Мы прошли за официанткой на второй этаж и там нас уже встретил Аполлон.

Веселый, одетый в светлый костюм, он приобнял меня, чмокнул в щеку и пожал протянутую руку Ромы. Бросив на моего мужа внимательный взгляд, Аполлон поинтересовался:

— Все хорошо, Рома?

— Не выспался, — отмахнулся с улыбкой муж, затем приобнял меня и кивнул Аполлону. — Ну, веди нас Григорьевич Бах. Да и мы с женой все гадали, что за сюрприз ты нам подготовил.

— Нуууу… так как вы опоздали, то я и сюрприз немного проголодались, — ага, значит, сюрприз все-таки одушевленное существо; Аполлон же повел нас к самому дальнему столику. Черт, из-за ширмы не видно, кто там сидит!

— Вообще, виноват Рома в том, что мы опоздали, — подала я голос. — Уж очень долго он возле зеркала крутился.

— Неужто хотел на меня впечатление произвести? — лукаво поинтересовался Аполлон, и Рома засмеялся.

— На самом деле моя милая женушка опустила такие подробности, как ее два часа в ванной и еще примерно столько же возле шкафа, так что… не один я основательно подготовился к этой встрече, — и подмигнул.

Я же в шутку ударила мужа по руке.

— Ну, и болтливый же у меня супруг! — притворно вздохнула, и Аполлон снова улыбнулся.

— Как же я по вам обоим соскучился, вы даже не представляете! Юргас так нагрузил меня работой, что эта неделя была просто сумасшедшая. Я едва сумел вырваться и приехать в Каунас в аэропорт, чтобы встретить одного очень важного для меня человека. Именно, с ним я и хочу вас познакомить, — Рома убрал с моей талии руку и сжал мою ладонь в своей, когда мы остановились возле круглого столика. — Итак, Рома, Ангелина, знакомьтесь, это Вероника, — и русая девушка поднялась со своего места, подошла к Аполлону — тот поцеловал ее в щеку. — Моя невеста. Через две недели мы поженимся.

— Очень приятно с вами познакомиться, — смущенно улыбнулась Вероника, и я почувствовала, как Рома сильнее сжал мою ладонь.

Не скажу, что невеста Аполлона писанная красавица, скорее совсем наоборот: невысокая, щуплая девушка со светло-русыми волосам и большими, как у теленка, карими глазами. Некрасивый рот и слишком широкий подбородок. Нет, Веронику скорее с натяжкой можно назвать симпатичной.

И что Аполлон в ней нашел?

Она же такая… такая…

— Обычная? — подсказал мне Рома, когда мы с ним вернулись домой и сидели на кухне: я варила кофе, Рома же курил. Собственно, после встречи с Аполлон он даже повеселел, а я вот, наоборот была раздражена.

— Именно.

Собственно, не сказать, что Вероника отличалась потрясающим чувством юмора или умом… Она была самая что ни на есть обычная девушка, работающая, как и Аполлон, художницей, поэтому я весь остаток вечера ломала голову 'что же он в ней нашел?!'

— И чем она его зацепила?!

— Милая, мне кажется, что тебя это слишком сильно задело, — насмешливо отозвался Рома.

Я повернулась к чрезмерно веселому для страдающего от несчастной любви мужу. Собственно, по поводу его веселья и я высказалась.

Супруг не обиделся, лишь рассмеялся.

— Ты прямо, как собака на сене. Именно, тем, что она обычная, она его и привлекла, ангел, — и в ответ на мой угрюмый взгляд добавил. — Но у тебя есть красавчик Томас. Он, думаю, поможет тебе забыть такое горе, как потеря Аполлона.

Не заметить язвительных ноток смог бы только глухой, а так как на слух я не жалюсь, то…

— Тебе надо вообще быть благодарным Тому… он же…

Рома договорить мне не дал: нахмурился и потушил сигарету со словами:

— За то, что он жену мою трахает?

Я открыла рот и не закрыла его — в голову, как назло, ничего оскорбительного не лезло. Рома, же воспользовавшись заминкой, поднялся и вышел из кухни.

— Роман! — ко мне наконец вернулся дар речи, но муженек уже скрылся в своей комнате.

Я дернула пару раз ручку, но супруг закрылся.

— Знаешь, ты просто невыносим стал в последние дни!

— Здорово, — раздалось безразличное с той стороны.

— И если тебе интересно, — продолжала я надрывать голос, — то мы с Томом еще не спали! — и зачем я ему это говорю? Бред какой-то.

— Ничего, — судя по голосу, то Рома стоял, прислонившись к двери, — зная таких, как он, то эта ошибка будет быстра исправлена.

— Вот, и прекрасно! Так, как я вышла замуж за гея, то у меня с сексом большие проблемы!

И тут, к моему удивлению, дверь распахнулась: щелкнул замок, и Рома замер на пороге, нависнув грозно надо мной. Да, он был зол, но и я же не миролюбивая овечка!

— Отлично, — выплюнул Рома, — тогда развод.

Прекрасно!

Точнее, не совсем прекрасно, но…

— Это ты от Стаса набрался, да?! — я толкнула мужа в грудь, и он, перехватив мои запястья, приблизил меня негодующую к себе. В порыве злости я и не заметила этого жеста. Хотелось все высказать засранцу! — Ведешь себя, как последняя истеричка! И кто тут из нас еще собака на сене?! Если у самого личной жизни, так значит, и у меня ее не должно быть?! Да иди ты к черту эгоист эдакий! И, кстати, если так хочешь развода, — попыталась освободить свою руку, но попытка закончилась неудачей — сильные пальцы Ромы держали меня крепко, — то получишь его только тогда, когда я получу вид на жительство! Вот, — и выдохнула, гневно глядя на внезапно ставшего тихим мужа.

Мы молчали несколько минут, а затем Рома усмехнулся и разжал свою железную хватку, погладил меня по щеке:

— Люблю, когда ты злишься, ангел, — его пальцы скользнули по моей щеке и опустились на шею. — Неподражаема в гневе.

— А ты такой идиот, когда начинаешь скандал.

— Не отрицаю, — улыбнулся тонко муженек. — Вероятно, истеричность это заразно.

— Придется тебя лечить, милого, — привстала на цыпочки и чмокнула мужа в щеку, он прижал меня к себе крепче… вроде, помирились, и тут я вспомнила.

— Мой кофе! — и выпутавшись из объятий Ромы, я ринулась на кухню, где уже во весь голос шипел кофейник на огне.

Гости из прошлого

С нашей ссоры минуло уже две недели. И все вроде начало налаживаться: угрюмость Ромы прошла, не полностью, конечно, но в принципе, жить с ним стало можно. Свидание с Томом стали чаще, и теперь вместо загадочного 'узнаешь', массовик затейник давал мне более-менее понять, куда мы отправляемся. Например, недавно в парк аттракционов, или в аквапарк, ну, и помня о том, что отныне есть лимит полету фантазии, вместо заброшенных зданий, Том пару раз сводил меня в ресторан, одним из которых оказался 'hesburger'. Главное, что не заброшенная больница на окраине города…

Собственно, все шло вполне неплохо и так бы продолжало идти, если бы в один прекрасный момент нас не посетил один гость.

Это был четверг, вечер. Часов семь, наверное.

Уже поднимаясь по лестнице на наш этаж — лифт не работает, конечно же, — я встретила молодую девушку. Она спускалась вниз, мне навстречу, поправляя густые темные волосы.

Вот, всегда завидовала женщинам с такой шикарной шевелюрой!

Красавица (чего уж тут скрывать) окинула меня надменный, оценивающим взглядом и отправилась дальше.

'Милая особь, ничего не скажешь'.

Наконец, дошла до квартиры и, очутившись дома, с облегчением осознала, что ужасный день позади. Черт бы побрал Юргаса и эту бумажную волокиту!

Мужа я нашла на кухне. Рома стоял и курил, глядя в окно на посеревший с приходом сентября Вильнюс.

— Сейчас девушку такую красивую видела, — поставила пакет с продуктами на стол. — Спускалась вниз… Чем-то на Эванджелину Лили похожа.

— Знаю. Это Анна. Моя бывшая, — обронил Рома и выкинул бычок из окна.

Я же замерла с упаковкой яиц в руках.

— Бывшая? — изумленно переспросила.

Муж же обернулся, ласково улыбнулся остолбеневшей мне. Взял из рук упаковку и поставил в холодильник. Затем достал из пакета молоко.

— Чему ты так удивляешься, ангел? — поинтересовался он. — Я встречался с девушками. И с многими.

— Но… — начала было я, но супруг мягко перебил меня.

— Я тебе просто никогда не рассказывал, что вся эта 'голубая' история началась с нее, — и как горько усмехнулся.

Я же опустилась на стул, закинула ногу на ногу и, прищурившись, взглянула строго на Рому.

— Я тебя внимательно слушаю.

— Нууу… я познакомился с ней пять лет назад. Красивая, сексуальная, умная девушка… Одним словом, я влюбился, — в процессе повествования Рома раскладывал продукты. — Сначала наркотики. Анна была любительницей острых ощущений. Ей нравилось ходить по лезвию ножа. Такой образ жизни понравился и мне. А потом секс втроем… и как-то получилось так, — Рома взъерошил волосы, — что я переспал с мужчиной… знаешь, мне понравилось. Тем более Анна это одобрила и даже подтолкнула к такому поступку, — какая добрая душа.

— Не удивлена, — фыркнула.

— Все закончилось тем, что она сказала, что я ей не нужен… сначала покидать тусовку мне не захотелось, а затем уже и не смог выбраться. Такая вот история, — и развел руки в стороны.

Сказать, что я была удивлена, это не сказать ничего… похоже, я в полном ахере!

Оказывается, что Рому, моего фиктивного мужа, моего лучшего друга, моего Рому, я совсем и не знала… вот, уж правда, что у медали две стороны!

— У тебя такой вид, будто ты меня сейчас ударишь чем-то тяжелым, — весело, даже слишком весело, произнес Рома, а я же молча обвела кухню глазами, но ничего под рукой не было. Только пакет гречки…

— Очень хочется, если честно. Но я воздержусь и прислушаюсь к своим пацифистским наклонностям. Скажи мне, муженек, — я поднялась и приблизилась к супругу, — спал ли ты с женщинами на протяжении нашего знакомства?

Рома облизал сухие губы и бросил мимолетный взгляд в окно. Затем снова взглянул на меня и произнес негромко:

— Редко, но спал.

— Значит, ты у нас не гей? — подвела я итог — Рома кивнул. — Здорово… Просто здорово… — пробормотав, направилась в коридор.

— Лина! — окликнул меня супруг, но я только отмахнулась.

Не скажу, что я была расстроена или обозлена… нет. Просто на меня нашла странная внезапная апатия, и все вокруг стало таким незначительным.

Мне казалось, что я знаю Рому и что я самый близкий ему человек, но тут раз — получилось, так что его-то настоящего я на самом деле не знаю.

Гея Рому — да.

А вот, Рому… черт, даже мысленно не могу его назвать 'натуралом', пусть будет биссексуалом, совсем не знаю…

Я замерла в центре комнаты.

Вот, черт!

Так если он не совсем гей, то…

Ох, держись, муженек!

— Лина, — на пороге возник мой 'неголубой' муженек, — мне кажется, что ты слишком спокойно все восприняла… зная тебя… — он не договорил, так как я запустила в супруга плюшевого медведя. Это было первым, что попалось под руку.

— Вот, теперь узнаю тебя, — пробормотал он, когда в него полетела вслед за медведем книга.

— Тебе тяжело мне было мне все рассказать?! — на столе лежала толстая тетрадка. Ничего сгодится! — Да, я перед тобой голая ходила! Да я спала с тобой в одной кровати! Да ты видел меня пьяной и без макияжа! Да я тебе все про себя рассказывала! А ты оказывается, мне все это время врал про свою ориентацию! — что это? Коробка с диском. Сгодится! — Обманщик! Сволочь! Да я за тебя замуж вышла! А ты со мной так поступил! — Рома тихо ойкнул, когда двд попало ему в колено, и потер ушибленное место. — Ты мерзкий и подлый лгун! Ненавижу! — я было замахнулась, чтобы швырнуть в супруга еще одной книгой, но тот оказался проворным: подскочил ко мне и сжал тонкое запястье в сильных пальцах.

— Остынь, — и толкнул на кровать. — Дай теперь мне высказать, — выдернул томик Ахматовой из моих пальцев и сел рядом. — Мне очень жаль, что я тебя обманывал, — ага, так и поверю. — Но тебе нравился Рома гей, и я как-то не решался признаться.

— А почему сейчас наконец-то 'решился'? — сделала воздушные кавычки и внимательно взглянула на супруга.

Тот замялся с ответом: он несколько секунд молчал, глядя в сторону, а затем медленно проговорил.

— Я давно хотел… сейчас наконец собрался с духом. Да и визит Анны помог, — ну-ну. Вот, не приди она, кое-кто до самого развода отмалчивался бы! — Мне очень жаль.

— Как только мы разведемся я от тебя съеду.

— Ангел, не перегибай палку. Я тот же самый Рома, просто…

— Это и так понятно! — перебила я его злобно. — Мне просто обидно, что ты обманывал меня! — ткнула пальцем себе в грудь. — Мне-то всегда казалось, что ты мне полностью доверяешь, а тут… бац… и я тоже в дураках…

— Ангел… — начал было Рома, но заметив, как я насупилась, замолчал. Поднялся. — Когда остынешь, то приходи на кухню. Я сделаю тебе какао.

— Катись ты к черту со своим какао, скотина, — буркнула, скрестив руки на груди.

Муж улыбнулся и мягко заметил.

— Значит, в самой большой кружке. Договорились, — и ушел, прикрыв за собой дверь.

Я же откинулась на кровать, раскинув руки…

Какао.

Ну, уж нет!

Одним какао ты, муженек, не отделаешься!

Свадьба Аполлона

Две недели пролетели, как пара часов. Не успела я оглянуться, как уже приходится идти на свадьбу… и слава Богу, что не свою.

Что касается, наших отношения с Романом Олеговичем, то тут могу сказать, что большая кружка какао, раскаявшейся вид мужа и его извинения (сыплющиеся на меня прямо, как из рога изобилия) сыграли свою определенную роль… правда, осадок все равно остался. Да и надо как-то свыкнуться с мыслью, что ориентация супруг-то моего вовсе не небесно-голубого оттенка.

— Сразу вспоминаю день нашей свадьбы, — мы ехали в такси, и я сидела на заднем сиденье рядом с муженьком.

Осень пришла в Вильнюс и затянула небо серой пеленой туч. Уже который день моросит мелкий и противный дождь. Плюс ко всем прочим достоинствам рыжей поры, сменившей лето, дул холодный ветер.

Прекрасная погодка для свадьбы. Ничего не скажешь.

— Забудь его, пожалуйста, — отозвалась я мрачно. Осень всегда плохо на меня действует. Не люблю ее.

— Почему? По-моему, все было очень даже… — Рома задумался, подбирая слово. — Весело, ангел.

— В тот момент, когда я дубасила Стаса букетом по голове? Или во время банкета? О, — щелкнула пальцами, — когда я прятала твоего любовника в шкафу! Это действительно было весело.

— Ты все еще на меня злишься, — констатировал муженек. — Но уже меньше, чем вчера. Это хороший показатель… Что мне сделать, чтобы ты прекратила злиться?

Я же сделала вид, что задумалась.

— Снова стать голубым? — предложила, и Рома нахмурился в ответ.

— Очень смешно, — буркнул он, засовывая руки в карманы куртки.

Водитель бросил на нас удивленный взгляд в окно заднего вида и, наткнувшись на мой тяжелый взор, тотчас отвернулся.

Да, я вышла замуж за гея!

Что в этом такого особенного, черт побери?!

И меня все устраивало, вот, только оказалось, что мой голубой муж не такой уж и голубой… а как человека, который больше всего ненавидит ложь, это весьма и весьма неприятное открытие!

— Ангел, я уже извинялся, — произнес негромко Рома и с мольбой взглянул на меня.

— Помню, — отмахнулась. — Не могу я сразу тебя просить… мне надо еще немного позлиться и побыть стервой.

— Но в принципе, я вроде как прощен? — подвел итог этот мерзацев.

— Вроде как, — кивнула.

— Люблю тебя, жена, — улыбнулся супруг и приблизился ко мне, чмокнул в щеку, приобнял.

Эх, знает муженек, что долго на него злиться я не умею…

И надо же было выйти замуж за такого обаятельного то ли гея, то ли не гея!

Положила голову на плечо супруга и тихо ему пробормотала:

— Ненавижу тебя. Ты самый ужасный муж на свете.

Рома тихо засмеялся, прижал меня к себе крепче и шепнул лукаво.

— Ты самая милая и ласковая супруга на свете.

Расписывался Аполлон в том же самом Загсе, где заключили брак и я с Ромой. Но в отличие, от дня нашей свадьбы, состоявшей в погожий солнечный денек, сейчас было хмуро. И поэтому здание Загса выглядело уныло.

Я и мой супруг выступали свидетелями, поэтому пришлось присутствовать на церемонии, слушать занудную речь работника загса и делать вид, что умиляюсь счастливым лицам Аполлона и Вероники. Хотя дико хотелось, как и собственно в день моей свадьбы, завалиться на диван, включить боевик и медленно опустошать холодильник. Но моим планам, как всегда не суждено сбыться.

— Мое платье было лучше, — шепнула я Роме, пока мы стояли в стороне, слушая голос женщины в строгом костюме.

Муженек усмехнулся и снова окинул внимательным взглядом фигуру Вероники, облаченную в пышное белое платье. Ее волосы были уложены в высокую прическу. Не скажу, что передо мной стояла Василиса Прекрасная, но в принципе, довольно мило.

— Дорогая, ты прекрасна, когда источаешь яд.

Я шутливо толкнула муженька в бок и улыбнулась ему.

А через часа полтора мы уже были в ресторане 'Palantin', празднуя свадьбу Аполлона. Не скажу, что людей было много: друзья невесты и жениха, наши коллеги из рекламного агентства, родители молодоженов. Весьма приятные люди, кстати.

На бракосочетании присутствующих было мало: Аполлон с Вероникой, да свидетели. Все остальные прибыли к банкету.

Давно опустился вечер, и за окном разлилась густая темнота.

Время знакомства, громких тостов 'горько' и закусок прошло, теперь подпившие гости плясали под веселую музыку, жених и невеста не могли друг от друга оторваться (сила любви или супер-клея), а я сидела и грустно ковыряла салат.

После задорной песенки, гремевшей из больших колонок, заиграл медляк. Ну, здорово. Этот вечер обещает стать еще ужасней, чем в начале.

— Может, потанцуем? — передо мной возник Роман. — Давай, ангел, улыбнись и сделай вид, что тебе весело, — проговорил он насмешливо и потянул меня за руку.

— Иди ты, — широко улыбнулась и приняла предложение супруга.

Рома увлек меня в середину площадки. Его рука скользнула по моей талии, в другой он сжимал мою ладонь. Я прижалась к крепкому телу, вдохнула любимый запах одеколона, супруг же склонился ко моему лицу… Мы медленно кружились под приятную музыку, и я полностью расслабилась в объятиях Романа. Стало так хорошо, что даже словами не описать.

И я вернулась в реальность только, когда муж склонился ниже и шепнул.

— Песня закончилась, ангел, — его дыхание приятным теплом коснулось виска.

— Тогда надо вернуться, — муж разомкнул объятия, в кольце которых мне было так хорошо и так уютно, и мы вместе отправились к столу. На танцпол вышел же тамада и объявил о начале какого-то конкурса.

Стоило мне сесть на свое место, как супруг толкнул меня в бок со словами: 'у тебя телефон, кажется звонит'. И действительно, в моей сумочке тихо играл мобильник.

— Алло.

— Ангелина, привет, — раздался на том конце голос Томаса, и я не сдержала улыбки.

— Здравствуй, Том, — ответила, краем глаза, замечая, как помрачнел Рома.

Муженек налил себе еще шампанского и сделал большой глоток золотистого напитка.

— Ты сейчас на свадьбе у Аполлона?

— Да. А у тебя есть предложения? — поигрывая вилкой, поинтересовалась у парня.

— Как насчет того, чтобы я тебя забрал с этого скучного мероприятия и мы покатались по ночному городу?

Ммм…

Я абсолютно не против!

Так и ответила Томасу: он рассмеялся и проговорил.

— Заеду за тобой через час. Будь готова.

— Обязательно, — лукаво отозвалась и счастливая повернулась к мужу. Но тот не разделил моего веселья.

Кто бы сомневался!

Я нашла его жадные губы, запустила пальцы в темные жестковатые волосы и прижалась крепче. Легонько прикусила нижнюю губу парня, и Том, отстранившись, усмехнулся. Затем достал ключи — они громко звякнули в тишине. Два щелка, и мы с Томом оказались в его квартире.

На часах три ночи. Комната погружена в густой мрак. За окном снова стучит мерзкий дождь. Где-то лает собака… но это все доносилось до меня, словно через вату… очередной страстный поцелуй Томаса, и я послала все жалкие доводы разума куда подальше. Кажется, разум пытался мне напомнить, что я замужем и что Тома я знаю всего ничего…

Его руки скользнули по талии, поднимаясь выше. Затем он подхватил меня и понес в спальню. Я же глупо хихикала, прижимаясь к парню крепче.

Наша ночная поездка закончилась в баре, что находился недалеко от дома Тома. Мохито, Пина Колада, затем еще какие-то коктейли и вот, мы вместе, слегка пошатываясь, направляемся к нему домой. Да, такого конца прогулки мы оба ждали с нетерпением.

И я не помню, кто первый начал: то ли Томас, то ли я, но итог таков: мы в его спальне. И спешно раздеваемся.

Томас снова навалился на меня. Потом я оказалась сверху, сжимая его запястья в тонких пальцах. Снова ощутила тяжесть тела Тома, а затем… я с глухим стуком рухнула на пол. И тут внезапно расхохоталась. Лежала на полу, укрытым толстым ковром, и хохотала до боли в животе.

Вот, что значит, напиться, а потом рухнуть с кровати в такой момент.

Только я так могу!

— Ты может ко мне присоединишься или пол тебе милее? — раздался веселый голос Тома, и он склонился с кровати.

Я поманила его рукой, и парень улыбнулся шире, понимая все без слов.

А порой бывает так…

— Доброе утро, — раздался ласковый голос Тома, — я знаю, что ты не спишь, притворщица… — и нежно поцеловал меня в плечо.

Я не сдержала улыбки и открыла глаза, перевернулась на другой бок — Томас приобнял меня и чмокнул в губы.

— И тебе тоже доброе утро.

Черт, как же приятно просыпаться с ним в одной постели! Никто еще, так нежно не будил меня по утрам. Даже Сергей.

Прошел три недели с того свидания с Томасом, которого закончилось у него в квартире. И скажу, что у Тома я стала бывать в гостях все чаще и чаще, оставаясь на ночь.

Что касается наших отношений с Ромой, то не сказать, что его мнение насчет моего парня (черт, как же приятно это говорить) изменилось в лучшую сторону… но мой супруг стал терпеливее. По крайней мере, скандалов по поводу Томаса и того, что все у нас идет слишком быстро, больше не было. За что драгоценному супругу большое спасибо.

— Ты кофе будешь? — я первая выбралась из кровати и потянулась до сладкого хруста в позвоночнике.

— Буду, — кивнул Том. — С молоком.

— И тремя ложками сахара, — закончила я за него, накинула на плечи рубашку Тома и направилась на кухню.

Все складывается, как нельзя лучше.

Даже не верится, что у нас с Томом такие отношения… действительно, гармоничные. Да и Тома я узнала лучше.

Как оказалось, мой красивый парень работает архитектором. Молодой, подающий надежды специалист. Могу им гордиться.

Живет Том в двухкомнатной квартире в живописной районе Ужупис, окруженным рекой. Невысокие светлые здания. Парк, разбитый под окном. Тишина и красота.

Ну, просто рай, что ли…

Только один минус: до работы добираться неудобно от рая этого. Улицы по утрам сильно загружены. Но ведь это не повод не ночевать у Тома, не так ли?

— Обожаю запах кофе по утрам, — парень замер на пороге: и лукавый взгляд его темных глаз остановился на мне, стоящей у плиты в одной рубашке и помешивающей кофе в турке. — И еще мне нравятся твои духи…

— Хм, — я поднесла свое запястье к лицу и вдохнула приятный аромат, исходящий от кожи. — Это Chanel. Классика.

— Он пробуждает во мне столько фантазий… — мой парень подошел ко мне со спины, и его руки легли на мою талию, я почувствовала, как он коснулся губами моего затылка.

Тысяча чертей, знает, как мне нравится находится в его объятиях и нагло этим пользуется!

— Нет, милый, — я выскользнула из кольца его рук, — мы попьем кофе. И я поеду домой. Обещала мужу появится. Все-таки пятый день с ним не ночую.

— Ой, когда вы уже наконец разведетесь? — насупился Томас.

— Недели через две-три. Я уже получила свой вид на жительство, так что нужно лишь добраться до юриста. И прекрати ревновать, — чмокнула парня в щеку. — Я же вышла замуж за гея, или ты забыл? — ну, не совсем гея… однако, тебе этого знать не стоит, дорогой.

— Такое забыть очень сложно, — усмехнулся Том. — А вот, и кофе сварился. Значит, только кофе?

— И тосты с сыром, — улыбнулась.

А дома меня ждал муж и… беспорядок, который Роман сам видимо убрать не может. Здорово.

— Дорогой, я, конечно, тебя люблю, но мне придется причиной развода указать и твою неспособность убираться в квартире, — скинув обувь в прихожей, я прошла в гостиную и, не обнаружив там никого, направилась сразу в спальню мужа. Конечно, тот спал.

— Рома, уже час дня, — 'кофе и тосты с сыром' затянулись не на минут двадцать, а на целых два часа… перед обаянием Тома порой сложно устоять, а иногда невозможно.

— О, — муженек приоткрыл глаза, взглянул на меня, — этот бабуин отпустил тебя и ты смогла наконец покинуть его пещеру?

Да, это он стал терпеливее. Раньше выражения были куда-то… пошлее.

— Если по-твоему, милый, квартира в Ужуписе — это пещера, то мне стоит начать беспокоиться за тебя, — присела на край кровати. — И поверь мне, наша квартира, где царит такой хаос, больше походит на пещеру.

— Ты так мила…

— А ты такой грязнуля, — я шлепнула мужа по руке. — Вставай. Я приготовлю тебе завтрак.

— Мне тебя не хватало, — признался супруг, вылезая из кровати.

— Конечно! Кто бы тебе завтраки готовил? — хмыкнула.

Растрепанный и помятый (ну, просто самое очарование) муженек направился в ванную, я же последовала на кухню.

— Ты, кстати, помнишь, что мы сегодня идем в ресторан? Или забыла? — раздался его голос в коридоре.

Я же захлопнула холодильник и также громко ответила.

— Помню, помню. И я заказала столик на шесть. Так что собирайся чуть быстрее, чем обычно.

— И чтобы я без тебя делал?

Я лишь отмахнулась. И так понятно, что ничего особенного.

В ресторан мы попали в семь вечера. Зная себя и своего муженька, не удивлена, что опоздали. Хорошо, что столик был свободный. Иначе покатился бы наш с супругом совместный вечер в Тартарары.

Вкусная еда. Приятная атмосфера заведения. Хороший собеседник. Этот день обещал закончиться на хорошей ноте.

— И Томас предложил мне съехаться, — подали десерт, и я ковыряла вилкой вишневый пирог. Рома же допивал остатки белого вина в своем бокале. — Мы встречаемся всего три недели… Честно сказать, приятная неожиданность. Но съедемся, наверное, только после развода. Когда мы, кстати, разведемся?

Роман задумчиво склонил голову.

— Я позвонил юристу. Через месяц так точно станем вновь свободными, — обронил он с улыбкой.

— Что ж… — перевела взгляд на свой бокал, — мы бы могли за это выпить, но вино кончилось. Подождем, пока принесут чай и выпьем.

Мой супруг добродушно усмехнулся.

— Сейчас еще одну закажем. Надо только позвать официанта, — и покрутил головой по сторонам, высматривая девушку. Я же снова вернулась к своему пирогу… но тут раздался голос Ромы, невеселый, с интонациями неуверенности.

— Ангелина, даже не знаю, как тебе сказать… но поверни голову влево…

И я послушалась совету муженька.

Зря, конечно.

Неподалеку, за соседним столиком сидел мой бывший Сергей. Парень был один, скорее всего: подперев рукой щеку он уныло жевал салат, скользя рассеянным взглядом по залу. Вот, его взор остановился на мне.

Черт!

Я сразу же отвернулась и принялась кромсать десерт с удвоенным рвением.

А этот козел что здесь забыл?! Да кто его пустил вообще?!

— Он смотрит на тебя… — произнес Рома, не сводя глаз с Сергея. — Поднялся, — пожалуйста, пусть он пойдет в уборную! — И идет сюда, — капец.

Я крепче сжала вилку, уже представляя, как вскочу и всажу ее в глаз мерзавца.

Так, возьми себя в руки, Лина.

Никого калечить сегодня не будешь.

Хотя бы постарайся.

— Привет, Ангелина. Рома, — Сергей остановился возле нашего столика: сначала он поздоровался со мной, затем кивнул Роме. — Ужинаете? — судя по пунцовым щекам моего бывшего, он был пьяноват.

— Уже закончили, — отозвался супруг, поднимаясь из-за стола. — Нам пора, ангел.

— Ангел? — хрюкнул бывший и повернулся ко мне. — С каких пор тебе нравятся такие нежности, а?

— С таких пор, как мне перестали нравятся грубость и хамство в мой адрес, — ощетинилась я сразу, и Рома деликатно кашлянул, тем самым предупреждая, что не стоит мне заводить скандал с пьяным экс-парнем.

Он прав: не стоит.

Супруг выложил деньги из бумажника на стол, подхватил пиджак со спинки стула, развернулся, чтобы уйти. Я последовала было за ним, но мое запястье оказалось в хватке Сергея.

— Это кто тебя уже окольцевал?

— Не твое дело, придурок, — выплюнула и дернула руку, в попытке вырвать. Но не тут-то было: держал Сергей крепко.

Блин.

Когда он выпьет, то мозгами не пользуется же!

И почему персонал от нас держится в сторонке?!

Нет, бы помочь даме, попавшей в беду!

— Жену мою отпусти, — негромко, но твердо произнес Рома и положил руку на плечо Сергея. Тот моментально обернулся, смерив мужа оценивающим взглядом. Затем усмехнулся.

— Жену твою? — переспросил насмешливо, но запястье мое отпустил — я хмуро потерла кожу, на которой виднелись следы его пальцев. — Да ты же гребанный гомик! — гоготнул. — С каких пор ты баб трахаешь?

— С таких вот, — ровным голосом ответил супруг. — Лина, бери пальто. Уходим.

— Хрен с два я ее с тобой отпущу, — начал было Сергей, но массивная фигура охранника, выросшая за спиной Романа, заставила этого придурка заткнуться.

Слава Богу, что наконец в этом заведении поняли, что нам нужна помощь!

Я быстро накинула на плечи плащик и поспешила к мужу, который приобнял меня, чмокнул в висок и, бросив хмурый взгляд на Сергея, вернувшегося на свое место, шепнул мне:

— Все обошлось.

Я лишь кивнула, пытаясь справиться с крупной дрожью, сотрясающей тело. Каждый раз, когда волнуюсь, меня начинает колотить.

Рома, заметив это, прижал меня к себе крепче.

Снаружи было прохладно и сыро, но несмотря на такую погоду, Пелее не пустовала: люди прогуливались по одной из самых старых улочек города. Пахло свежей выпечкой из расположенной неподалеку пекарни.

Я вдохнула пряный сладкий аромат корицы, когда мы проходили мимо.

Только хотела попросить муженька остановиться и купить парочку свежих булочек домой, как за нашими спинами раздалось.

— Ангелина, а ну-ка остановись! И ты голубой засранец убери руки от нее!

— Ну вот, так и знал… — пробормотал Рома, поворачиваясь к спешащему к нам Сергею.

Вот, неймется же этому идиоту!

Я вцепилась в руку супруга, глядя на то, как к нам, пошатываясь, направляется Сергей.

Ой! Вот, чувствую, что ничем хорошим это не закончится!

— Лина, отойди, пожалуйста, — тихо попросил Рома, но я только сильнее сжала его руку.

Ни за что!

— Ты что собираешься с ним драться? С ума сошел? — я едва не ляпнула 'да он тебе задницу надерет', но вовремя прикусила язык.

Ситуация начинала принимать крайне неприятный оборот.

— Не собираюсь я с ним драться. Просто хочу поговорить, — Рома поморщился, когда попытался разжать мою стальную хватку. Но легче засунуть голову в пасть льву, нежели заставить меня отпустить мужа!

— Нельзя с ним разговаривать. Бить надо. Плеткой. Пойдем отсюда… пожалуйста, — я потянула Рому и хотела было развернуться, но супруг уперся.

Ох, уж эта мужская гордость!

Или что у них там…

— Я с ним поговорю, — все-таки муженьку удалось сбросить мою руку, поправив воротник, этот идиот номер два пошел к Сергею.

Тоже мне Джеки Чан нашелся!

Надо как-то решать ситуацию, причем срочно. Пискнув что-то вроде 'помогите', поспешила за супругом, который засунув руки в карманы, разговаривал с Сергеем. До Ромы оставалось буквально несколько шагов, когда кулак моего бывшего устремился в лицо супруга… Началась драка. Пока мужики с удовольствием обменивались 'любезностями', я прыгала вокруг них, отплясывая какой-то дикий танец, с призывами успокоиться. Размахивала сумочкой и била сумочкой по спине Сергея (злыдень-то он), но ничего не помогло. Бывший продолжал избивать моего мужа, который-то и отпор приличный дать не мог. Ну, почему Роман меня не послушал? Черт бы побрал этих геев или не геев, которые драться не умеют, а в драку лезут! — Господи, — охнула, когда Сергей разбил моему мужу лицо, а именно: бровь. Глядя на то, как по лицу Ромы течет темная в свете фонарей кровь, подняла с земли сумочку.

Хватит!

Мне Роман Олегович живой нужен!

А вокруг тем временем начали собираться люди…

Нашли себе зрелище! Только хлеба до полного счастья не хватает!

Трясущимися руками я достала из сумочки телефон и набрала номер службы спасения.

— Приезжайте на улицу Пелее семнадцать. Тут драка. Да-да-да, поскорее, пожалуйста, — промычала в трубку, кусая нижнюю губу.

— Ждите, — обронила оператор и отключилась.

— Разнимите их черт вас побери! — накинулась я на стоящих прохожих. — Вы что не видете, он мужа моего бьет?!

Те отшатнулись от меня и побрели по своим делам.

Ну, спасибо добрые граждане, век на забуду!

Патруль приехал через десять минут, как раз в тот момент, когда Рома изловчился и ударил Серегу. И не просто ударил, а в лицо, сломав ему при этом нос. Следующий удар: в солнечное сплетение, и Сергей, охнув, осел на землю.

Я восторженно гикнула.

Мой муж не так-то прост! Он страшен в гневе! И не стоит его обижать всяким редискам!

Тут-то полицейские и подоспели, обломав мне весь кайф от лицезрения поражения Сереги, который скрючившись лежал, уткнувшись мордой в асфальт. Его рывком поставили на ноги, скрутили руки на спину и повели к машине.

Злодей повержен.

Я повернула голову и удивленно посмотрела на Рому, которого также уводили к машине.

— А героя почему забираете? — удивленно поинтересовалась у полицейского.

Тот смерил меня строгим взглядом и бросил.

— Нарушил правила общественного порядка.

Растерянная я наблюдала, как посадили мужа в машину и даже помахала рукой ему на прощание.

И что делать дальше?

Я снова посмотрела на мобильный. Набрала нужный номер.

— Томас, — жалобно протянула, когда на том конце раздался голос парня, — у меня проблемы…

Я заснула только под утро, скрючившись на диване. Заботливый Томас просидел со мной всю ночь, утешая и уверяя, что ничего с Ромой в обезьяннике не сделают. И когда меня наконец забрал в свое царство сон, он отнес меня на кровать, укрыл, а сам отправился спать на диван.

Рома же вернулся ближе к полудню, когда мы с Томом уже проснулись. Сидели на кухне и пили кофе.

Сначала щелкнул замок, открываясь. Затем донесся шум, и вот, мой муженек, помятый, с синяком на лице, не выспавшейся (а следовательно жутко злой), стоял на пороге кухни, опираясь на дверной косяк.

Его раздраженный взгляд скользнул по мне и остановился на Томе.

Тот понял все без слов: поднялся, чмокнул меня в щеку со словами 'созвонимся' и направился в прихожую. Я слышала, как Том одевался, как открывал дверь и как она за ним захлопнулась.

В квартире после его ухода опустилась тишина.

Колючий взор Романа смягчился, и он опустился на освободившееся место. Устало вздохнул и потер переносицу. Я же налила ему чашку крепкого кофе.

Пора бы уже нарушить эту гнетущую тишину.

— Ты в порядке? Цел? С тобой там хорошо обращались? — вопросы сыпались из меня один за другим; я стояла над мужем, который молча пил кофе, разглядывая поверхность стола.

Супруг лишь отмахнулся от моих расспросов.

— Все хорошо, ангел. Можешь, не волноваться.

— А твоя бровь? Я видела было много крови…

От меня простым 'все хорошо', так просто не отделаться!

Когда близкие попадают в беду, превращаюсь в мать Терезу…

— Пришел врач и подлатал меня. Ангелина, не надо беспокоиться. Меня выпустили. Я должен заплатить штраф, как и твой бывший парень. Конец истории.

— Но… — собиралась я возразить, но супруг меня перебил.

— И я очень признателен Томасу за то, что он не дал тебе заскучать за время моего отсутствия. Поэтому сейчас допью кофе, потом отправлюсь в душ и спать. И пожалуйста, не беспокой меня до вечера.

И я не беспокоила супруга до вечера, как он и попросил.

На часах было десять вечера, когда Рома появился в гостиной и присел на диван, на котором развалилась я собственной персоной.

Выглядел муженек намного лучше, чем утром, да и настроение у него явно улучшилось.

Что ж, самое время ему, наверное, сказать.

— Рома, у меня для тебя одна важная новость, — сделала звук у телевизора тише и повернулась к заинтересованному мужу.

— Какая? — полюбопытствовал он, склонив голову набок.

— Я переезжаю к Томасу.

Лицо Ромы осталось непроницаемым, только взор помрачнел. Вопреки моим ожиданиям, муж лишь пожал плечами в ответ и обронил равнодушно:

— Окей. И когда?

— В воскресенье, — призналась, опустив взгляд.

Именно сейчас я почувствовала себя виноватой перед Ромой.

Почему, не знаю… просто внезапно мне стало очень стыдно, а смотреть в глаза супругу было выше моих сил.

— Хорошо. Если ты считаешь, что так будет лучше, мне остается лишь пожелать тебе удачи, — он улыбнулся, но взгляд по-прежнему оставался безрадостным.

— Спасибо, — промямлила и потянулась за пультом.

Все равно на душе остался неприятный осадок…

А в воскресенье я собрала часть вещей и уехала к Томасу.

Рома не провожал меня.

Он даже со мной не попрощался.

Ссоры и их последствия

Я поставила табуретку и забралась на нее, придерживаясь за холодильник, поднялась на цыпочки. И почему мой муж ставит бутылки с алкоголем так высоко? Наверное, специально, чтобы его жена невысокого роста, не смогла ничего достать!

Окинула взглядом ряд бутылок.

Что тут у нас?

Виски, ром, вино… еще текила и мартини.

С чего начать бы?

Пусть будет мартини.

Когда пришел домой Рома, я была уже пьяноватая. Сидела на диване, попивала вино (мартини-то кончился) и смотрела 'Титаник', обливаясь горькими слезами. И как раз, когда Леонардо Ди Каприо камнем пошел на дно, возвратившейся Роман подал голос.

— Ты здесь что делаешь? — раздраженно спросил он.

Я подняла на него влажные глаза и ответила просто.

— Пью.

— Ясно, — хмуро отозвался супруг и расположился на диване рядом со мной. — Ты мне не хочешь ничего рассказать?

Шмыгнула носом.

— Мы с Томом расстались.

Рома не удивился Лишь пожал плечами.

— И почему же?

— Мы очень сильно поругались. Наговорили друг другу гадостей, — я рассматривала алое вино в бокале. — Ну, и все как-то свелось к тому, что он крикнул мне 'катись ты к черту, стерва!', а я… взяла и покатилась… обычно, когда мы ругались, потом бурно мирились. Ну, ты понимаешь… — сделала глоток полусухого. — Ушла, хлопнув дверью. Все, что у меня было, лишь немного мелочи в карманах. И… стояла я посреди улицы: обратно не хочется, там злой Томас, и идти некуда.

— И ты вспомнила про меня? — подвел итог Рома.

Я лишь кивнула.

— Я сейчас уйду, только допью… ладно?

Рома устало вздохнул и погладил меня по волосам, я же положила голову ему на плечо.

— Ну, и куда ты пойдешь, бестолочь? — мягко поинтересовался он.

— На вокзал. К бомжам…

— О, они будут очень рады твоему присутствию, — усмехнулся муженек.

Как же мне его не хватало!

Месяц я жила у Тома, и встречала своего супруга только на работе. Да и то на все мои вопрос он отвечал просто, и было заметно, что беседы со мной Роме неприятны. Одним словом, у меня сложилось впечатление: он и рад, что отделался от меня.

— Так я пойду, да?

— Господи, Лина, — шумно выдохнул Роман, — ты, конечно, можешь остаться, — и приобнял меня, вытирающую слезы рукавом.

— Ты такой милый… — выдала я растроганно. — Мне тебя не хватало. Если честно, Томас тот еще идиот! Нет, не то, чтобы он тупой… просто у нас с ним никаких общих интересов, кроме секса. Мы постоянно этим занимались, Рома… и в последнее время у меня стойкое ощущение было, что нас больше ничего не объединяет… кажется, я поторопилась с переездом, — и снова потянулась к бутылку, чтобы наполнить опустевший бокал.

— Поторопилась действительно, — согласился со мной муж. — Мне можно сказать, добро пожаловать домой?

— Можно.

— Добро пожаловать домой, милая, — он чмокнул меня в щеку и поднялся, на мое растерянное 'куда?', отозвался. — Как куда? За бокалом себе. За твое возвращение надо выпить.

— Хорошая мысль, — шмыгнула я носом.

— Так и почему вы поссорились?

Я глянула на часы, отмечая, что уже половина одиннадцатого, а мы с Ромой все еще сидим на диване. И пьем. Затем перевела взгляд на супруга, расположившегося напротив: растрепанные волосы, расстегнутая на груди рубашка, нога закинутая на ногу. И тонкая улыбка, играющая на его губах.

— Из-за тебя.

— Меня? — Рома склонился вперед заинтересованно.

— Томас постоянно спрашивал, когда мы с тобой разведемся. Бесило его очень сильно. Он ревновал к каждому столбу. Достал со своими скандалами!

— Вот, козел, — хмыкнул Роман.

— А то! — скрестила я руки на груди. — Устала от него… очень… И знаешь, мне кажется, я напилась. И с меня достаточно, — попыталась подняться и рухнула обратно на диван. — Пора баиньки.

Рома лишь рассмеялся в ответ, поднялся и протянул мне руку. Он и сам был далеко не трезвым, но на ногах держался.

Я приняла его помощь, сжав теплую шершавую ладонь… а потом… потом оказалась прижата к стене спиной, и лицо Ромы было так близко.

Мелькнула абсурдная мысль: 'сейчас он меня поцелует', и я улыбнулась такой глупости.

Вот, только потом Роман впился в мои губы жарким поцелуем.

И я неожиданно сама для себя ответила ему с таким же пылом.

Руки супруга скользнули по моей талии, он прижал меня к себе крепче, я же обвила его крепкую шею…

Жаркий поцелуй прервался, когда Роман отстранился от меня.

— Лина… Лина… — зашептал он, и его дыхание обжигающим жаром коснулось моего уха.

Затем его губы скользнули по моей шее, и ловкие пальцы мужа расстегнули блузку. Она бесшумно упала на пол… а губы Ромы задержались на груди… лифчик скоро присоединился к блузке.

— Разденешь меня здесь или уже в спальне? — хрипло спросила я, когда супруг сжал мою небольшую грудь и снова нашел мои губы.

— Как пожелаешь, — усмехнулся он.

— Давай в спальне… там удобней… — и ойкнула, когда Рома подхватил меня на руки и, слегка пошатываясь, понес в спальню.

Приятный полумрак. Белье, пахнущее лавандой. Хмель, играющий в голове. И сладкая истома в низу живота…

Рома избавился от одежды быстро, и моей, и своей. Снова навалился на меня, и я вдохнула такой приятный запах его одеколона.

— Почему у меня такое чувство, что на утро я об этом пожалею? — спросила я глубокомысленно, когда

Роман отвлекся, шаря рукой в ящике тумбочки в поисках презерватива.

Найдя искомое, он хитро шепнул.

— До утра еще далеко, ангел, — и открыл упаковку.

Я не нашла, что ему возразить, и притянула супруга к себе, страстно впиваясь в его губы.

А по утру они проснулись…

Выплыв из сладких чертогов сна, я перевернулась на другой бок и по-прежнему не открывая глаз, подтянула к себе одеяло. Хорошо так. Моя кровать даже уютная какая-то… хотя это скрипучее чудовище всегда оставляло после себя боль в спине.

И только спустя несколько секунд память-засранка выдала мне события прошлой ночи: наш совместный с Ромой вечер, мои жалобы на Тома, поцелуй и еще более пикантное продолжение…

Господи, я переспала с собственным супругом!

Или все-таки здравый смысл вчера все-таки вставил свои пять копеек?

Приоткрыв глаза, обвела взглядом комнату, в которой находилась, и поняла, что ночью здравый смысл мало, кто слушал… разбросанная одежда, порванная упаковка от презерватива…

Все ясно.

Ночка выдалась еще та.

Надеюсь, что Рома не будет шутить по этому поводу: четыре месяца фиктивного брака и наконец-то первая брачная ночь!

Только я собиралась перевернуться и взглянуть, как там поживает муженек, как рука Ромы легла на меня — он прижал жену к себе крепче, легонько поцеловал в плечо и шепнул:

— Доброе утро, ангел… — и я обескураженная замерла, впервые слыша, столько ласки в голосе мужа.

Что это на него нашло?

— Доброе, — отозвалась и перевернулась, оказываясь в кольце его объятий. Улыбнулась в ответ на внимательный взгляд, которым Роман Олегович окинул меня.

— Как спалось? — заботливо поинтересовался супруг.

— Неплохо. А тебе?

— Очень хорошо, — отозвался он с улыбкой и склонился к моему лицу.

Подумав, что он сейчас меня поцелует (что совсем никуда не годится), отстранилась. Заметив недоумение в темных глазах, пискнула.

— Мне надо в туалет, — и стремительно высвободилась из его объятий.

Да что происходит?

Какая розовая муха мужа моего саркастичного укусила?

— Что будешь на завтрак? — этот неожиданный вопрос застиг меня врасплох, как раз в тот момент, когда я положила ладонь на дверную ручку.

— Ты приготовишь мне завтрак? — спросила с толикой насмешки.

Рома готовит мне завтрак?

Нонсенс!

— Да, — он ответил с таким видом, будто я спросила нечто очевидное, например: 'а Земля случаем крутиться не вокруг Солнца?'. — Так, что будешь?

— Блинчики, — выпалила первое, что пришло в голову, и выскочила из комнаты, бросившись в уборную.

Зов природы ждать не будет.

Пока есть возможность остаться наедине, можно и подумать.

Рома ведет себя странно.

Хотя может он всегда ведет себя так после секса?

Я-то не в курсе…

Ну, или у него небывалой прилив нежности и заботы? Или он надо просто-напросто издевается?

Зная своего муженька, могу предположить, что последний вариант самый верный.

Спустя некоторое время, одевшись в любимую пижаму с пингвинчиками, зашла на кухню, где возле плиты суетился муженек. Трудно поверить, но он действительно жарил блины.

Нет, с ним точно что-то не так.

Мог же и тостами с сыром ограничиться.

— Садись. Сейчас все будет готово, — обронил деловито муженек, и я послушно опустилась на стул, с интересом наблюдая за ним.

Сначала он поставил передо мной тарелку с горячими блинчиками, затем открытую банку варенья (похожую на одну из тех, что стоят в нашем холодильнике уже год. Заботливая Ирина Григорьевна подарила) и наконец стакан сока. Судя по цвету и запаху апельсинового.

Вопреки обычному порядку, Рома сел не напротив, а рядом со мной. То и дело интересовался на протяжении завтрака, вкусно ли.

Мое терпение лопнуло окончательно, когда в то время, когда я мыла посуду, муженек подошел со спины и обнял, прижав меня ошарашенную к своей крепкой груди.

— Да что с тобой такое? — возмущенно поинтересовалась я. — Что на тебя нашло? — и вывернулась из объятий своего внезапно ставшего нежным мужа.

Рома хмуро посмотрел на меня, ждущую ответа.

— То есть?

— Целуешь, готовишь мне завтрак- я выключила воду, чтобы шум не мешал разговору, — вот сейчас обнять пытаешься… Что с моим мужем произошло? — какие гормоны у него, черт побери, в голове играют?!

Супруг скрестил руки на груди и все также молча продолжал меня оглядывать. И взор его был далек от радостного.

— Тебе неприятно? — спросил он.

— Нет… то есть, не то, чтобы мне было неприятно. Это наоборот приятно. Но… Рома, мы с тобой друзья, — бросила мочалку в раковину и вытерла влажные руки полотенцем. — А твои знаки внимания… не совсем дружеские.

— Друзья… — повторил за мной муж, по привычке слегка склонив голову. — Друзья, как я знаю, не спят вместе.

— Да, — кивнула я, соглашаясь с ним, — но давай примем во внимание то, что я вчера была расстроена и пьяна… и нуждалась в утешение после ссоры со своим парнем, — отговорка, конечно, "потрясающая", но ничего другого мне в голову на тот момент не пришло.

— О, — щелкнул пальцами мой муженек, — тогда я прекрасно понял твою трактовку понятия дружба. Мы вроде, как друзья, но и иногда можем перепихнуться, потому что, цитирую "ты нуждаешься в утешении после ссоры со своим парнем". Браво, Лина. Поистине, понятие дружба у тебя выгодное.

Да что такое с моим мужем твориться?!

Какого черта он так завелся?

— Вообще-то, сначала я думала, что ты голубой, — я не я, если не оставлю последнее слово за собой, — поэтому разочарую: я дружила с тобой, только потому что ты приятный человек. И если хочешь знать, секс портит дружбу! Поэтому, если не хочешь стать доказательством этого факта, то давай просто забудем о том, что произошло вчера ночью. Тогда все станет как прежде.

Разозленный Рома сделал ко мне шаг и, склонившись, спросил:

— А ты никогда не думала, что я могу относиться к тебе больше, чем к другу?

О…

Такого поворота разговора я как-то совсем не ожидала.

От необходимости отвечать меня избавил звонок в дверь.

— Потом поговорим, — обронила и быстрым шагом покинула кухню, направившись в прихожую.

Неожиданным гостем оказался Томас.

— Привет, — негромко поздоровался он. — Мы можем поговорить?

— Можем, — кивнула и пропустила парня в квартиру.

Рома, бросивший взгляд в прохожую, с хмурый видом закрыл дверь, ведущую на кухню. Небось опять накурит на кухне, что дышать станет невозможно.

— Прикольная пижама, — усмехнулся Томас, оглядывая меня — я же скрестила руки на груди и внимательно на него посмотрела.

— Ты о моей пижаме хотел поговорить? — деловито осведомилась.

Потому что, если о ней любимой, то у меня есть еще любимые тапочки. Обутая в которые, я с удовольствием дам тебе пинка.

— К сожалению нет… Послушай, мне очень жаль, что мы тогда поссорились. И я пришел извиниться. Мне нельзя было срываться на тебе. Прости меня пожалуйста и возвращайся, — он подошел ко мне и взял холодную ладонь в свою. — И я сейчас говорю серьезно.

— Знаю… — рассеяно обронила, наблюдая, как смуглые пальцы Тома массируют мою ладонь, согревая ее.

— Вернешься? — спросил он, слегка склонив голову набок.

Я же бросила взгляд в сторону кухни, где сидел Рома.

Вряд ли он обрадуется, если я прямо сейчас уеду обратно к Томасу.

Да и я сама не очень обрадуюсь… или все-таки обрадуюсь?

Что-то ничего определенного в голову не приходит.

С одной стороны, приятно, что Томас сделал первый шаг на путь примирения. А с другой стороны, это опять приходится принимать решения. На данный момент у меня единственное желание: свернуться под одеялом и горько посетовать на Судьбу.

— И ты прекратишь свои скандалы по поводу моего замужества?

— Нет, — ответил Том раздраженно: эта тема его больное место. — Мне неприятно, что моя девушка замужем за парнем, который к ней неровно дышит!

— Мне кажется, что я тебе говорила, что Рома гей, — таким же тоном отозвалась я.

Он мириться пришел или снова поссориться?

— Ой, вот, только не надо мне лапшу на уши вешать. Он такой же гей, как из меня балерина.

— Чушь! — Ангелина такая Ангелина, что как коза упрется и не признает своей неправоты. А уж своей лжи я вовсе признавать не собираюсь!

— Ладно… — устало потер переносицу Томас. — А теперь давай начистоту… ты вернешься ко мне?

Вот, зря он опять эту тему поднял.

Лучше бы мы довели друг друга до белого каления и распрощались… чтобы снова помириться через несколько дней.

Ох, ненавижу такие моменты, когда от меня требуют окончательного решения.

— Томас… мне надо подумать… — выдавила я кое-как из себя, и взор парня потяжелел. — Я устала немного от наших бурных, слишком бурных отношений… мне надо время определиться…

— Угу. И сколько времени тебе потребуется?

— Не знаю, — пожала плечами. — Честно. Не знаю.

— Я вечность ждать не буду, Ангел, — тихо обронил Томас, а затем поинтересовался. — Скажи, Роман твой имеет к твоему "незнанию" отношение?

— Нет, — ответила и слишком поспешно.

Томас заиграл желваками от разбирающей его злости, но промолчал, не высказав ни одного оскорбления в адрес моего мужа.

— Ясно, — он застегнул куртку, надел перчатки и развернулся к выходу.

— И что же тебе ясно? — возмущено поинтересовалась я у него.

Перешагивая через порог, Том обернулся.

— Что мне нужно собирать твои вещи. Позвони мне, перед тем, как их забрать, — и за ним захлопнулась дверь.

Последний семейный ужин

Прошло несколько дней с визита Томаса. Я забрала свои вещи, вернулась в привычную комнату, и наша с Ромой жизнь вернулась в привычную колею.

Хотя на самом деле назвать ее привычной можно с натяжкой. Наша совместная ночь и последовавшее наутро туманное признание не остались без последствий. И хоть мы, то есть я, пытались сделать вид, что ничего не было, остаток все равно присутствовал.

Между нами выросла стена отчуждения: прошлого доверия лучших друзей не вернуть, а новые роли мы с Ромой пока не спешили примерять.

Лучше все оставить, как есть.

Рано или поздно образуется.

— Ты уже собралась, Ангелина? — супруг дотронулся до моего плеча, и я вздрогнула, резко обернувшись.

Скажу сразу, что близкого контакта с Ромой, я стараюсь избегать.

Не потому что брезглива или мне не приятно…

Просто я внезапно смущаюсь, сразу же вспоминая его слова о том, что он может ко мне относится больше, чем к другу.

— Прости, — пробормотал угрюмый муж и вышел из моей комнаты. Я последовала за ним, заправляя выбившейся локон за ухо.

Конечно, неплохо было бы поговорить на эту тему, однако, ни желания, ни сил нет. Может, Рома первый заговорит?

Глянув на хмурого супруга, который завязывал шарф на шее, поняла, что вряд ли от него придется ждать первого шага.

— А ты никак не можешь сходить один? — вяло поинтересовалась, снимая с вешалки пальто.

Роман бросил на меня внимательный взгляд.

— Нет. Мама хотела нас видеть обоих… в хорошем распоряжении духа, естественно, — добавил минуту погодя.

— Конечно-конечно, — закивала я, застегиваясь.

Супруг же замер в дверях, наблюдая за мной, а потом неожиданно спросил.

— И он стоит этого?

— Ты о чем? — недоуменно подняла на него глаза.

— О Томасе и твоих страданиях по поводу вашего расставания, — поморщился Рома, произнося имя моего бывшего. — И не надо так на меня смотреть, Ангелина. Ты мне ничем не обязана. Мы скоро разведемся. Можешь, возвращаться к нему, если хочешь… — и замолчал.

Я же молча переваривала услышанное, застегивая сапоги. А потом поднявшись с пуфика в прихожей, глянула на себя в зеркало. Поправила прическу. И только после того, как натянула перчатки и взяла упакованный тортик, который Рома купил пару часов назад, ответила мужу.

— Ты несешь чепуху, — и вышла из квартиры.

На самом деле Рома не прав: мое довольно вялое состояние связано отнюдь не с Томасом. С ним-то я рассталась спокойно. Позвонила и сообщила, что забираю вещи. Он сухо ответил, что в три будет дома.

Хотелось бы, конечно, рассказать, что он просил меня остаться с ним, признавался в любви и распускал прочие розовые сопли, но нет… на самом деле, пока я собралась, Том сидел на кухне, пил чай и смотрел футбол.

Кажется, моего ухода он даже не заметил.

Или сделал вид, что не заметил.

Неважно, одним словом.

Сейчас это все не важно…

Главное то, что я не могу найти причины ухода от такого славного парня и своей нынешней апатии. Может, стоит сходить к психологу? Или сразу к психиатру?

Ну, вот, даже чувство юмора скоропостижно скончалось под гнетом уныния.

Точно к врачу пора.

Как я и обещала Роме, на ужине изображала счастливую (аж до противности) жену, которая охотно пробовала все салаты свекрови, рассказывала о будущих планах супружеской пары, беседовала с каким-то Роминым родственником насчет детей, как тут случилось неожиданное… Рома, который с застывшей (я бы даже сказала страшной) улыбкой слушал весь мой бред, неожиданно швырнул салфетку на тарелку и громко произнес.

— Мне надоел весь этот спектакль, — и бросил на меня гневный взгляд. — На самом деле мы с Ангелиной разводимся. И весь этот брак ни что иное, как фарс. Ей нужен был вид на жительство. Я же вызвался ей помочь. На свою голову, — выплюнул, поднимаясь из-за стола, и ушел на кухню.

Я, же бормоча что-то о его плохом настроении, поспешила следом.

Хорошо, что все находились еще в некотором шоке от услышанного, поэтому не бросились с вопросами вдогонку.

Прикрыла дверь за собой и набросилась на мужа, который мерил комнату широкими шагами.

— Ты совсем с ума сошел? Зачем им все рассказал?! Да еще в таком тоне?

— Потому что мне все это надоело! — яростно зашептал он, подходя ко мне. — Опротивело. Заебало. Вот, тут у меня уже сидит весь наш обман, — и провел пальцем по горлу.

— Все равно это не повод так вести себя.

— А не ты ли недавно настаивала, чтобы я все рассказ родителям. Смотри, ангел. Твои желания сбылись!

— Ты точно псих, — выдавила я из себя, встречаясь с его гневным взором.

— Я просто больше не могу так жить.

— Как?

Вместо ответа Рома лишь обхватил меня и притянул к себе, жарким поцелуем впился в мои губы.

Никогда еще меня не охватывали такие ощущения… но именно сейчас ноги предательски подогнулись, и если бы Рома не продолжал меня удерживать, я бы наверное рухнула. И, когда он вторгся языком в мой рот, продолжая обнимать за талию, я почувствовала себя такой маленькой и слабой по сравнение с ним таким сильным и высоким.

Но вот, он отстранился, облизал губы и посмотрел на меня, еще больше стушевавшуюся, с ожиданием.

— Мне надоело ждать, Ангелина. Я сделал первый шаг. Следующий за тобой…

— Мне надо… надо… надо в уборную, — тихо ответила и высвободилась из его объятиях, на ватных ногах направилась в ванную.

Там сполоснув лицо прохладной водой и кое-как приведя себя в порядок, я принять решение.

Хорошо, сказано " принять решение", на самом деле я попыталась его принять.

И решение пришло мне в голову, как обычно бывает, внезапно.

Тихо покинув ванну и отметив, что Рома до сих пор на кухне, я пробралась в прихожую. Накинула пальто на плечи. Быстро обулась и выскочила в ночь.

На улице шел мелкий снег, ранний, осенний, который кружился в воздухе, подхватываемый холодным ветром.

Подняв воротник, я зашагала к калитке.

Мысли в голове путались, образуя причудливый клубок, из которого нельзя было вытянуть и одной здравой хилой мыслишки.

Время.

Мне нужно время подумать.

Желательно, много времени, но где его взять?

— Почему ты ушла с ужина?

В моей комнате царил полумрак, и я лежала под одеялом, подтянув к себе ноги. Рома прошел тихо в комнату и присел на краешек кровати. Та тихо скрипнула под его весом.

— Потому что я растерялась.

— А я подумал, что тебе стало противно находится со мной в одной комнате, — усмехнулся муженек.

Я же резко села, откинув одеяло, и посмотрела на него. В лунном свете Рома казался очень бледным. Даже слишком.

— Ты говоришь, какую чепуху… Послушай, Рома, я тут подумала. Весь за всей этой кутерьмой относительно отношений мы забыли главное: из-за чего все началось. Ты помнишь, почему мы вообще сочетались браком? Да, мне нужен был вид на жительство.

Я хотела и до сих пор хочу работать в Германии. И теперь, когда моя мечта почти сбылась, я не могу все бросить.

— Поэтому… — ждал продолжения муж.

— Поэтому мы быстро разводимся и я уезжаю в Берлин, к тетке. А завтра я съеду от тебя. Мне требуется перемена обстановки. Я больше не могу так. Как и ты, — усмехнулась. — Это пойдет нам обоим на пользу. Разберемся в своих чувствах и примем нужные решения.

— Ты уверена, что поступаешь правильно? — поинтересовался мой супруг.

— Да, — кивнула в непоколебимой уверенности.

На следующий день я съехала от Ромы к Рите, в ее небольшую квартирку в районе Фабиенишки. Подруге как раз требовалась соседка, потому что потянуть одна квартплату и коммунальные она не могла.

Также я позвонила тетке в Берлин, и та обрадовала меня новостью, что у ее зятя в его книжном магазине как раз есть свободное место продавца. Для начала вполне неплохо.

Все складывалось даже лучше, чем я предполагала.

А через пятнадцать дней мы с Ромой развелись.

Я снова стала Ангелиной Назаравой.

Скорый поезд Љ 12

— Точно никто не звонил? — я бросила тревожный взгляд на телефонную трубку, а затем глянула на Риту, стоящую на пороге. Она наблюдала за тем, как я упаковываю вещи в громоздкий чемодан. Отрицательно мотнула головой.

Значит, не позвонил.

Что ж, у него есть еще двенадцать часов и пятнадцать минут.

Вот, прошла минута, а затем она плаксиво протянула.

— Ну, как же ты уедешь? А кто будет делать мне маникюр? И выслушать мои жалобы? И смотреть со мной фильмы?

— Милая, я тебе так не необходима в подобных ситуациях, как ты думаешь, — улыбнулась мило подруге и снова не удержалась — бросила взор на телефон.

Двенадцать часов. И четырнадцать минут.

Рита перехватила мой взгляд и обронила.

— Да поздно уже звонить. Может, завтра наберется смелости.

— У меня поезд в семь утра, а Рома не поднимается так рано. Ради какого-нибудь там звонка, — постаралась говорить, как можно более беспечно.

Я живу у Риты уже двадцать дней. И ни разу за это время Роман Олегович не позвонил мне, не написал. Ну, что касается меня, то я как дура ждала до последнего момента… и сама, конечно, ничего не предприняла.

Идиотка, одним словом.

Из рекламной компании я уволилась к большому огорчению Юргаса и вернувшегося из медового месяца Аполлона. Рома, узнав о моем увольнении, не сказал ничего. Мы с ним виделась на работе, да и то редко. А уж слова, что мы сказали друг другу можно было пересчитать по пальцам.

И вот, теперь я уезжаю в Берлин. Утром отходит мой поезд, а Рома до сих пор не позвонил. Мог бы хоть доброго пути пожелать!

— Муженек твой редкий упрямец, — хихикнула Рита, на что я в ответ буркнула, что мы в разводе. — Вот-вот! Поэтому прекрати киснуть по этому негейскому гею и подумай о том, что тебя ждет в Германии!

— Пиво, сосиски и работа продавщицей, — отозвалась я прежним лишенным радостных эмоций тоном.

— Вообще, я имела ввиду новые впечатления, новые люди, красивый город… но видно, ты не совсем готова к переменам, — задумчиво заключила подруга.

Я же чертыхнулась, застегивая чемодан, а затем плюхнулась на него, наконец, побеждая груду вещей. Откинула прядь волос со лба.

— Мне уже ничего не хочется, признаюсь. Все каким-то… пресным стало, — развела руками. — Хотя может эта зима приближающаяся на меня так действует. Хандра, апатия и не умиление котятами… — пожала плечами.

— Да нет, — хмыкнула Рита, скрестив руки на груди, — ты просто мать влюбилась. Вот, и все объяснение.

— Это в кого же? — теперь пришел мой черед улыбаться.

Рита прищурилась, оглядывая меня, сидящую на чемодане, и выдала, не скрывая торжествующих ноток.

— В супруга своего бывшего. Жданова Романа Олеговича. В кого же еще?

— Ну, например, Джонни Депп недавно расстался с Ванессой Паради.

— Тогда тебе надо не в Берлин, а в США. Да поторопись, не одна ты такая желающая.

— Вроде как, в очередь, гражданочка, в очередь? — ехидно поинтересовалась у подруги.

Та повела плечами, задумавшись.

— Ты сначала со своим Ромой разберись, а уж потом в США лети на крыльях любви. Вот, что я думаю. Хотя зная твоего возлюбленного, он составит здоровую конкуренцию за сердце милашки Деппа.

— Иди ты к черту, — отмахнулась от шуточек Ритки, и та показала мне в ответ язык. Потом зевнула, прикрывая рот рукой, и пробормотала.

— Ладно, котик. Пора нам с тобой баиньки. Жаркий секс отложим на потом. Я слишком устала.

— Думаешь, утром у тебя будет больше сил?

— Совместный душ я тебе гарантирую, киса. Доброй ночи, — и послав мне воздушный поцелуй, удалилась.

Я же осталась сидеть на чемодане, разглядывая светлую стену напротив. Влюблена в Рому? Что за чушь?!

И еще один томительный и взгляд на часы, а затем полный ожидания на телефон. Осталось двенадцать часов и пять минут.

— Милая моя, я желаю тебе удачи в Германии! Не ешь много сосисок и не пей много пива, иначе станешь толстой и некрасивой. И никто не возьмет тебя замуж по-настоящему, — ну, уж нет! Второй такой пытки, как веселая свадьба, я не вытерплю! — Одним словом, береги себя! Веселись от души! — первое со вторым как-то не вяжется, ой, как не вяжется. — И приезжай к нам почаще! — Рита обняла меня так крепко, что мои бедные ребра взмолились о пощаде.

— Обязательно, обязательно, — горячо пообещала ей и взмолилась. — Рит, пусти, пожалуйста. Иначе я задохнусь и не попаду на фестиваль пива.

— Ой, только не это! — разжала руки подруги. — Фестиваль пива это святое. Я никогда не прощу себе, что моя подруга не побывала там.

— Хватит паясничать, — я чмокнула ее в щеку. — Все, мне пора. Поезд отходит через десять минут.

Еще одни объятия, и я, развернувшись, пошла в сторону поезда. У меня первый вагон. Десятое место.

Без десяти семь, и свинцовое небо окрашено в розоватые тона начинающегося утра. Воздух прохладен, и я вдохнула его полной грудью, различая в смеси и запах смолы, и табака — на перроне курили люди, и сладких духов, шлейф которых тянулся за идущей впереди меня девушкой.

Угрюмое настроение приподнялось, и я с улыбкой глядела на свое будущее в Германии. Как там говорила Рита? Новые знакомства, новые впечатления. Перемена обстановки. Да! Это именно то, что нужно!

Мое поезд: длинное синее чудовище, состоящее из девяти вагонов. Скорый поезд до Берлина номер двенадцать. Мой путь в другую жизнь.

Я прошла к первому вагону, продемонстрировала проводнице свой билет и паспорт. Затем поднялась и, таща за собой чемодан, направилась в сторону своего места.

Сейчас бы кофе и покурить в тамбуре.

— Девушка, кофе и еды только после того, как поезд тронется, — произнесла учтивая девушка и вернула мне без корешка.

Ну, ладно подождем-с.

Минуло вероятно минут шесть, прежде, чем раздалось: "сопровождающих просим покинуть вагоны", и затем поезд медленно тронулся с места.

Мне вроде как положено сказать "прощай" своей прошлой жизни и прочее, но как-то настроение нет. Хочется спать. Курить. И есть.

— Ваш кофе, — передо мной на столик поставили пластмассовый стаканчик с жидкостью непонятного цвета.

Все ясно: кофе три в одном.

Редкая гадость, которая чисто по ошибке получила название кофе.

Но сейчас сойдет.

Засунув зажигалку и пачку сигарет в карман, взяла стаканчик и направилась к дверям, ведущим в тамбур.

Там было холодно, поэтому я застегнула куртку полностью. Прикурила. И с наслаждением затянулась тяжелым дымом, оседающим горечью на языке.

Я не курила, пока не стала жить с Ромой. Да и не только эту привычку переняла от своего бывшего мужа и друга.

— Курить вредно, девушка, — раздался за спиной знакомый голос, и я вздрогнула от неожиданности.

Повернулась и удивленно воззрилась на стоящего за моей спиной Рому. Скрестив руки на груди, он облокотился на железную стенку. И смотрел на меня, как мне показалось, с облегчением.

Или может все-таки показалось?

— Что ты здесь делаешь? — спросила. — Если хочешь пожелать удачного пути, то мог бы и просто позвонить.

— Я ждал от тебя звонка все эти дни, но подзабыл, что ты все затягиваешь до последнего момента, — уголки его губ приподнялись. — Поэтому я купил билет на твой поезд и решил поговорить с тобой лично.

— Мог зайти в гости, — потушила сигарету, наблюдая, как дым поднимался тонкой спиралькой вверх.

— Ну… я тоже все тяну до последнего. Мой билет, ангел, не до Берлина. Он до следующей остановки. До нее примерно минут двадцать. Так вот… — он сделал шаг ко мне, — я люблю тебя. И любил давно, просто понять не мог этого чувства. Знаю-знаю, — усмехнулся, — что это все звучит жутко пафосно и до боли напоминает сцену из какого-нибудь романа, но я действительно люблю тебя. К сожалению, мне потребовалось много времени, чтобы осознать это. Как всегда дотянул до последнего момента… О твоих чувствах я лишь могу догадываться. Нет, не говори ничего, — он прижал палец к моим раскрывшимся губам. — Я через двадцать минут выйду на своей остановке и поеду обратно в Вильнюс… и… я предлагаю тебя попробовать, ангел. Давай попробуем быть вместе, не как друзья. Я не обещаю, что у нас все будет гладко. Может, быть мы расстанемся через две недели. А может, мы снова поженимся. Я ничего не могу обещать тебе, потому что не знаю сам, что нас будет ждать, — он говорил сбивчиво, то и дело взъерошивая. Признак его волнения. — Но… жалеть ведь стоит о том, что не сделал. Поэтому, давай попробуем быть вместе, а?

— Рома… — начала я, но он снова меня перебил.

— Не говори ничего. Если ты решишься, то сходи на следующей остановки с поездка. Я буду ждать тебя на перроне. А если нет, то… — он развел руки в стороны. — Решай, ангел, — и приблизившись, поцеловал меня в щеку. Затем вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.

Глянула на наручные часы.

Пятнадцать минут на принятия решения.

Я достала еще одну сигарету и закурила.

Пятнадцать минут пролетели незаметно, словно две. И вот, я сидела на своем месте, наблюдая, как Рома поднимается, как бросает на меня быстрый взгляд и направляется к выходу. И вот, его фигура исчезла окончательно из поля моего зрения.

Черт!

Черт!

Черт!

Как мне быть?!

Глупо отрицать, что мне не хочется быть с ним. Но ведь, меня ждут в Берлине…

Черт!

Давай, Ангелина, решай, что тебе дороже: милый или жизнь заграницей.

— Поезд отходит через пять минут, — известила всех проводница, проходя по нашему ряду.

Ладони вспотели от волнения, сердце стало биться чаще. И я сидела, сгорбившись, и грызла ноготь на указательном пальце.

В голове царил полный сумбур: то и дело перед глазами проносились сцены из нашей совместной с Ромой жизни, в том числе и последние… и все же… ведь, жалеть стоит о том, чего не сделал…

— Да пошло оно к черту, — буркнула я и вскочила на ноги, схватила за ручку свой чемодан и поспешила к выходу.

Я приняла решение.

И что-то мне подсказывало, что оно правильное.

На этот раз действительно правильное.

Оглавление

Семейная жизнь

Работа

Аполлон

Вечеринка

Семейный ужин

Еще одно знакомство

Особо наглым и нахальным в свидании… сложно отказать

Свидание номер 1

И снова неугомонный Томас

О, прекрасный Аполлон!

Гости из прошлого

Свадьба Аполлона

А порой бывает так…

Ссоры и их последствия

О…

Последний семейный ужин

Скорый поезд Љ 12 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg