«Государь и его коммандос»

Государь и его коммандос (fb2) - Государь и его коммандос 346K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - JuliaFF

JuliaFF Государь и его коммандос

К усталому читателю

Что, достало? Прямо-таки все достало? Пробки. Начальство. Дебильный телевизор. Налоговая. Или пожинспектор, ну, сущий дракон, пожаловали? Отчего захотелось вам — взрослому, серьезному читателю, сказки. Такой, настоящей: чтоб король в короне, драконы, чихающие на пожнадзор, злодеи — колдуны, коварней всех разом чиновников городской администрации…. Что, говорите, быть того не может? Ну, а я о чем: сказка же! Герой — победитель на белом коне (слоне, верблюде, самокате), с деталями по ходу определимся. А рядом с героем принцесса, чья красота сравнима лишь с ее же, принцессы, целомудрием. Я надеюсь, вы не кикимору легкого поведения имели в виду? Тогда, ладно. Будет вам сказка. Страшная. Про Орден Черных магов — системных администраторов… Уже страшно? Хорошо, не буду, что ж я зверь какой лютый, или креста на мне нет? Короче, жил — был герой, который еще и не в курсе того, что он — герой. И так бы и прожил в неведении, кабы не темные силы, что злобно гнетут их королевство… Стоп. Эту сказку вам дедушка Гена Зюганов лучше расскажет. Ему видней: он Ленина видел. В Мавзолее. Тогда, значит, навалилась на них красно-коричневая чума…. Опять не то: в правозащитный огород бабушки Людмилы Алексеевой лазить, себе дороже выйдет, частная собственность потому как. Так ладно, чего ж там у них в королевстве произошло-то? Самому интересно становится. Ага, есть! И маги, и принцесса, и даже дракон, правда, лишаястый. А вот теперь сидите и слушайте — сами напросились!

Р.S. Над всей Испанией безоблачное небо, а вот над Сантьяго идет дождь. Это просто прогноз погоды. Правда — правда.

Глава первая. Маг-зоотехник: Вляпался

Я Малевича «Квадрат» в небо разуделаю, -

Нарисую звездопад и полоску белую.

«Рождество» — Карандаши

— …В результате означенное стадо летающих коров нанесло значительный урон памятникам и фонтанам Синеяра, равно как и имуществу отдельных его жителей…

«Ага, и, прежде всего, мантии Великого магистра — ректора Великокняжеской Магической Академии народного хозяйства и государевой службы» — без особого раздражения, просто справедливости ради, подумалось мне.

— …В виду того, что прочие изыскания кандидата не имеют хоть сколько-нибудь заметной теоретической или практической ценности, Академический Совет магов постановил отклонить магистерскую работу соискателя на стадии предзащиты. Что же касается нанесенного столице материального ущерба, Академия НХ и ГС готова возместить его. Вместе с тем, Совет магов не видит в действиях нашего коллеги хулиганских или корыстных мотивов, как и иного злого умысла, и, как следствие — необходимости государева вмешательства.

Ректор закончил. Учтивый, но сухой поклон и поджатые губы Великого магистра — безусловно, знак. Вот только чего? Возмущение прискорбным легкомыслием сотрудника вверенной ему Академии или недопустимым вторжением государства во внутренние дела просвещенного магического сообщества? Во всяком случае, мне хотелось надеяться на второе. Вчера с коровами получилась форменная стыдобища — это факт. Но чтоб делом пролетевшего над лотками торговцев, крышами экипажей, головами памятников и шляпами прохожих, включая новую мантию ректора, клина перепугано мычащих коров заинтересовался сам великий князь…

Государь наш Яроок Третий слушал доклад ректора внимательно, время от времени делая пометки в малюсеньком блокнотике и коротко гася улыбку в седых усах. Мне, вообще, слова пока не давали. Но вот государь привычным движением поправил съехавшую было на затылок корону, кивком поблагодарил ректора за обстоятельный доклад и обратился к виновнику переполоха. Ко мне, то есть.

— Мне все же хотелось понять суть этих ваших не имеющих практической и теоретической пользы изысканий. Начнем хотя бы с этих двадцати шести голов несчастных буренок черно-пестрой масти, — скосил глаза в свои записи Яроок.

Я поднялся и откашлялся. Год преподавательской работы дал опыт публичных выступлений, да и к собственной защите готовился. Но одно дело — студенты или Магический совет, а другое дело — великий князь. Перед государями выступать прежде не доводилось.

— После того, как степные племена кочевников перешли под высокую руку Вашего княжеского величества, наша Академия занялась повышением квалификации тамошних колдунов-скотоводов до уровня дипломированного мага-зоотехника. Вам, конечно, хорошо известна разница между колдуном и магом. Она не в силе. Сила-то у иного колдуна может быть огромной. А в степени свободы распоряжаться этой силой. Колдун заучил некоторое количество перешедших к нему от предков заклятий, научился вкладывать в них необходимую силу, но понимания механизмов происходящего у него нет. Он просто выбирает один из набора отработанных шаблонов. Это как знания стряпух о том, что если она добавит свеклу в самом конце варки борща, то он выйдет красный, а если чуть раньше — то золотистый. И для того, чтобы борщ вышел вкусным, понимания химического процесса расщепления сока свеклы при термической обработке ей не нужно. Но магия — дело несколько более сложное, чем стряпня, отчего глубокое знание сущности вызываемых тем или иным заклятием процессов, позволяет магу шагнуть на иной, гораздо более высокий уровень мастерства.

Черт, я, кажется, слишком увлекся, пересказывая собственную вводную лекция курса «Основ магической зоотехники», меня не про это спрашивают. Но так легче собраться с мыслями. Да и великий князь слушает вроде бы с интересом. Зоотехника — дело-то новое, едва ли государь имел возможность вникать в детали.

— Так вот, мне поручили курировать группу молодых степных колдунов, уже хорошо владеющих опытом их отцов — шаманов. И в этом определенная трудность. Переучивать сложнее, чем учить заново. Приходилось ломать стереотипы, заставлять по-иному увидеть знакомое… Для этого мной разработан комплекс магических тренингов, которые я и представил Академическому совету в качестве магистерской диссертации…

— Но Светлые Боги создали мир так, чтобы коровы не летали? Или нет?

— В этом и смысл! Заклятие летающей коровы — это пример нестандартного решения проблемы. Что делать, если перед стадом возникла преграда? Стандартное решение — возвести мост. Но перелет через преграду требует гораздо меньших сил! Просто так не принято, поэтому оно никому не приходит в голову. Вчера же, моя вина, сильный боковой ветер снес стадо с академического луга к центру города. Но слушатели — молодцы, быстро сориентировались и левитировали к стаду, причем вместе с собаками.

— Понятно, а заклятие времени? — государь листал сделанные по ходу ректорского доклада записи: основательно подготовился, однако.

— Оно изменяет скорость течения времени в отдельно взятом предмете. Это — не тренинг, а вполне реальный практический совет того, как с минимальными затратами силы работать с продуктами: замедлив течение времени, можно сохранять мясо свежим на сорокоградусной жаре в течение нескольких дней. Или, наоборот, ускорив время, просолить или провялить мясо в считанные секунды.

— В чем отличие от традиционных способов магического воздействия на продукты? Сдается мне, что сохранить припасы свежими всякий колдун умеет.

— В приложении силы. Традиционно изменяется скорость течения химических процессов, а здесь меняется бег времени. Мясо не тухнет на жаре не оттого, что в нем остановлен процесс гниения, а потому что персонально для этого бараньего бока прошло не двенадцать часов изнурительного пути по пустыне, а несколько секунд, за которые оно просто не успело пропасть.

— И насколько возможно изменить бег времени?

— Зависит от вложенной силы. Моих возможностей мага хватает на пять — семь веков за секунду.

— Понятно. Почему же это заклятие Высокий Свет признал бесполезным? Неужели наши Великие магистры сала не любят?

— Потому что для получения нужного результата в случае с продуктами нужны буквально микроскопические выбросы силы. А колдуны с такими работать не привыкли, ну и перестарались….

— Засада-то в чем? — кажется, и правда не понял государь, или понял, но разбирать все эти академические страсти — мордасти оказалось потешнее.

— Если локальное время объекта замедляется больше критического, он исчезает и самопроизвольно появляется в ином, совершенно непредсказуемом месте. А при чрезмерном ускорении продукт просто портился. В трех соседних аудиториях пришлось лекции отменять, — откровенно наябедничал ректор.

— Воняло? — посочувствовал ему государь.

— И еще опарыши! Весь первый курс на уборку учебного корпуса снимать пришлось.

— Понятно. Далее упоминался визуальный детектор эмоционального состояния с возможностью психокоррекции.

— Абсолютно безобидная игрушка для рефлексии. Позволяет увидеть свое настроение со стороны. Позволите?

Дождавшись кивка, я шевельнул указкой, и с ее кончика сорвался крохотный фиолетовый щенок, принявшийся сердито тявкать на ректора. Второй — оранжевый, дружелюбно вильнул хвостом Великому князю и задумчиво свесил длинноухую голову на левый бок. Рука государя потянулась, чтоб потрепать малыша по загривку. Щенок радостно завизжал и полез лизаться.

— А что такое заклятие иллюзорной уверенности визуального наведения системы «Мираж»?

Ого! А Яроок готовился к этой встрече куда серьезней, чем того требует разбор академической склоки: вот и свиток моего автореферата просмотрел.

— Это заклятье позволяет путем внушения корректировать поведение любого живого существа. Бодучая корова просто забудет, что у нее есть рога, при этом сами рога никуда не денутся. Мы использовали для блокировки некоторых уж очень въевшихся стереотипов, мешающих слушателям осваивать новое….

— Когда проректор по АХЧ облетал территорию, с рабочим инструментом, разумеется, этот, с позволения сказать, «изобретатель» вырубил способность к левитации у всех в зоне видимости! — вновь завозмущался ректор. — Хорошо, без серьезных травм обошлось, но казенную метлу пришлось списывать.

— Виноват. Моя невнимательность. «Мираж» действует только на живое. Метлы — парапланы, ковры — самолеты, сапоги — скороходы внушению не поддаются. Мне просто и в голову не пришло, что господин проректор не летит на метле, а левитирует с нею в руках.

— Посмотреть на этот «Мираж» можно?

— Пожалуйста.

Я протянул руку, и на моей ладони распустился, мерцая и переливаясь, как брызги воды на солнце, странный бутон. Оба зрителя вытянули шеи, стремясь рассмотреть то, что в нем, но цветок исчез, так и не расправив своих лепестков.

Явно разочарованный Яроок поднял взгляд и удивленно воззрился на ректора.

— Дубомысл? Я ж тебя не вызывал. Случилось что?

— Дык, как сказать, — глубокомысленно всхрапнул носом выкативший грудь колесом и подобравший животик ректор. — Докладываю, — сделал он паузу, поправляя несуществующий ус. — Большие дружинные маневры прошли, можно сказать, успешно… Городское ополчение проводит земляные работы на валу от Водовзводной башни до обеда.

Еще через пару секунд оба ошалело пялились друг на друга.

— Я только что видел воеводу Дубомысла….

— А я был… то есть чувствовал себя воеводой Дубомыслом….

Ректор в тихой ярости кусал себе губы. Ой, кажется, мне пора искать новое место работы. Хорошо хоть не место жительства: великий князь вроде бы остался доволен.

— Впечатляет. А цветок?

— Я старался, чтоб красиво. Для активации заклятия нужен визуальный контакт. Внушаемый должен увидеть маркер. А будет ли это цветок, молния, да хотя бы фиолетовая жаба. Не принципиально.

— Массовое воздействие возможно?

— Да, все кто увидят маркер, попадут под его воздействие. Разницы в силе никакой.

— Возможности боевого применения вами просчитывались? Скажем, создание миража крепости.

— Вообще-то не думал, но едва ли. Существующие маскировочные мороки эффективней. Они заставляют меняться рельеф местности, когда кусты становятся безумно похожими на воинов, а воины — на кусты. «Мираж» же влияет на мозги. Несуществующую крепость враги, конечно, увидят, но каждый по-своему. И как только эти нестыковки станут очевидны, морок рухнет. В него просто перестанут верить. Уж лучше заставить врагов забыть о том, зачем они сюда приперлись…

— Или с какой стороны за меч берутся.

— Я готов передать магам-оборонщикам все материалы по «Миражу». Им виднее. Может из этого какой толк и выйдет. Хорош он, пожалуй, тем, что защиты от него нет. Угрозу жизни не создает, и все известные мне системы индивидуальной или коллективной защиты не воспримут его как опасность. Хотя я не специалист…

— Вы — зоотехник, я помню. Вот и предлагаю работу по душе. Вы собачек любите?

— Конечно, кто ж их не любит… — тут я даже растерялся как-то. Но всплывший в памяти завсегдатай академической столовой лохматый и пустобрешистый «дворянин» Тобик заставил искренно заулыбаться.

— А дракончиков? — жизнерадостно заулыбался мне в ответ государь. — Серьезно работали с ними во время стажировки на Островах Огненного Дракона? Нет, там, куда вы отправитесь, дракон будет один. И еще куча всякой, преимущественно фиолетовой, скотины в придачу.

— Фиолетовой?

— Да. Мантии магов Ордена Черной Грозы именно этого цвета. А вы, маг Зырян, назначаетесь верховным магом — наместником Джахана…

— Куда?!..

Мой писк остался без ответа. Великий князь и Великий магистр общались между собой.

— Послушайте, господин ректор, может все же присвоить парню магистра авансом? А то разведка докладывает там не то три, не то четыре Великих магистра Ордена, а других магов посылать туда я не планирую. Не обидятся черти фиолетовые?

— Они не обидятся, они просто и близко к Джахану меня не подпустят! — я все еще пытался докричаться до власти, доказывая очевидное.

— Подпустят. А вот, потому что поменяют свое мнение о тебе, или потому что мертвым им будет уже все равно, решишь сам по ходу дела. Все, господа маги. Я вас более не задерживаю.

Великий князь Яроок вновь поправил съехавшую корону.

Глава вторая. Маги Ордена Черной Грозы: В Джахане все спокойно

Заклятие дистанционного наблюдения системы «Око», прикрытое от чужих глаз всеми возможными и тремя невозможными способами, висело над джаханской дорогой верстах в десяти от столицы. Отчего происходящее на ней хорошо видно в предоставленный мне великокняжеским магом-разведчиком магический шар, а вот слов не разобрать: высоковато.

Да и двое едущих рядом всадника и не разговаривают. Притомившиеся кони идут неспешным шагом, так что держащийся за стремя одного из всадников мальчишка-слуга почти и не бежит, скорее, идет рядом.

Всадники — два Великих магистра Ордена Черной Грозы. Короткие, едва до колен, мантии смотрятся нелепо, но, пожалуй, в горах, в бою, да и на лошади — это удобно. Цвет то ли на солнце выгорел, то ли запылился, но кажется не фиолетовым, а скорее сиреневым. Ничего, веселенький такой расцветочек, особенно с учетом тех ужастиков, что про этих ребяток у нас на ярмарках рассказывают. По мне, так даже ярковато: глаза устают. Да и с золотым шитьем явный перебор.

В руках жезлы. Штуки гораздо более массивные, чем наши академические «указки», но значительно короче посохов магов всяких странствующих Орденов. Скорее — «дубинка» армейских спецмагов, только увешанная всякими завитушками — финтифлюшками не меньше чем мантии — позолотой.

А вот в чем сих помпезных ребят скромность обуяла, так это в демонстрации миру собственных физиономий. Глубоко надвинутые капюшоны оставляют зрителям лишь нижнюю часть лица. Бород и усов нет. Не положено. Зато на грудь с левого плеча свисают длиннющие косы. Волосы маги Ордена вообще не стригут.

«Око» зафиксировало объект и прицепилось к нему как репей. Несколько минут ничего не происходило. Великие чувствовали себя в полной безопасности, отчего окрестностей не сканировали, и наблюдение элементарно проморгали.

Вот бегущая между холмов предгорья дорога сделала очередной изгиб и втиснулась между двумя порядочной крутизны склонами. Как ни лениво двигались всадники, все равно они оказались гораздо быстрее волокущего груженую мешками арбу ишака. Пожилой крестьянин, заметив приближающихся магов, заметался в тщетных попытках уступить дорогу. Все пустое: тщедушный ишак просто не в состоянии вытянуть воз по склону.

Верховому ничего не стоит объехать злополучную арбу, но Великим съезжать с дороги не захотелось. Они чуть попридержали коней. Мальчишка же опрометью кинулся вперед расчищать дорогу. В результате их совместных усилий арба встала поперек дороги, окончательно преградив путь. Рев перепуганного ишака, отраженный склонами двух холмов, хорошо ловился «Оком». Сердито сплюнувший мальчишка отбежал к всадникам, оставив окаменевшего от ужаса хозяина воза дожидаться собственной участи. Всадники и не шелохнулись, но три заклятья слетели одно за другим с разницей в считанные секунды. Раз, и маг — обладатель пепельно-белой косы взглядом поджег содержимое воза. Два, и второй магистр едва коснулся пальцами набалдашника направленного на пятившегося от столба зеленого пламени бедолагу — погонщика жезла, отчего мужик схватился то ли за живот, то ли за вдруг ставшие мокрыми и грязными штаны. Губы первого одобрительно изогнулись: вид обделавшейся жертвы позабавил. Три, и щелкнувший пальцами мальчишка обрубил упряжь ишака, позволив тому освободиться от пылающей повозки.

И вот всадники продолжают свой путь по расчищенной дороге, не обращая внимание на бормочущего благодарности за проявленное их милостями господами магами великодушие погорельца….

* * *

…- Эй, малой, подойди ближе!

— Да, ваша милость…. А-а-а!

Подбежавший Сайк истошно завыл, потому как схвативший его за ухо его милость Великий магистр Ухан Слонориус Зикгер почти оторвал мальчишку от земли.

— Будешь еще со своими тремя с половиной заклинаниями соваться, когда Великие колдуют? Не слышу?

— А-а-а! Не буду-у-у!

— То-то.

Крутанув ухо для пущей назидательности еще разок, магистр отпустил Сайка. Тот чудом ухитрился не свалиться под ноги лошади, но быстренько поднялся и, держась за краснющее и распухающее ухо и стараясь не слишком громко шмыгать носом, вновь пристроился возле стремени его милости. С «не шмыгать» получилось не очень. Во всяком случае, их милость господин Великий магистр Ингерд Лацус Свейн брезгливо поморщился.

— Что-то он у тебя, Зикгер, все время в соплях. К лекарю мальчишку отправил бы что ли.

— Посылал. Наш маг — целитель капли от гайморита прописал.

— И что?

— Да ничего. Потому что это аденоиды. К осени не перерастет, сам выдеру, — пожал плечами Ухан Слонориус Зикгер.

За что его собираются драть, Сайк не понял, да и не слишком обеспокоился. До осени еще о-го-го сколько времени: их милость еще сто раз передумает.

Сайк поднял на господина восхищенный взгляд. Тот, словно ждал: подхватил парнишку, усаживая его в седло перед собой. Затем натянул поводья и пришпорил коня.

— А то и до завтрашнего утра не доберемся.

От мантии его милости привычно пахло лошадью, зельями и драконьим пометом. Это сейчас — привычно, а три года назад, очнувшись в седле и поняв, что в бок ему упирается магический жезл, едва не помер с перепугу. Как он оказался в седле Великого магистра Ордена Сайк не помнил. Вообще он мало что помнил из той прежней жизни. Великий голод начался, когда ему было лет пять. Поэтому в памяти остались какие-то толпы нищих, с которыми он скитался, деревни, где пытался просить подаяния и голод, голод, голод. Потом, как яркая вспышка, относительно благополучный Джахан — город, где Сайк впервые увидел, чтобы хлеб просто лежал на прилавке…. А какая-то сердобольная тетка в первый же день кинула ему просто королевскую кучу колбасных шкурок! Только радость эта оказалась недолгой: королю надоели толпы попрошаек, тянувшихся в его сытый край со всей страны, и он приказал зачистить город от бродяг. Говорят, в тот день стражники перевешали не одну сотню бедолаг, но он сумел выскочить за городские ворота. Потом — провал. Вновь память вернулась к Сайку в седле Великого магистра вместе с запахом лошади, зелий и драконьего помета….

* * *

…. «Око» вполне позволяло наблюдать не только обычную картинку, но и рассмотреть ауры путников. Оба мага реально очень сильны. Причем, тот, что везет мальчишку, еще не вышел на пик своей силы. Мальчишка тоже потенциально силен, хотя ведь даже не ученик — просто прислуга. Да и рановато ему в ученики — банально мал. В нем весу два пуда от силы. Его отдачей от большинства заклятий просто по стенке размажет. Глубже в ауры Великих я не полез, заметят, а у мальчонки задержался, благо его самого на воспоминания потянуло. Теперь понятно, отчего такой заморыш, считай полжизни голодал… А это еще что? Кусок памяти мальчика был наглухо заблокирован. Что там у нас? Трясущийся от ужаса пацаненок на глазах которого только что хватали и волокли к ближайшему суку таких же как он попрошаек, не разбирая дороги, бежит по лесу. Впереди костер. У костра четверо крепких парней. Эти явно не голодают. Крайний замечает беглеца и жестом подзывает к костру… В общем, тот, кто накладывал блок прав, о том, что вытворяли с ним насильники, и то, как их убивал вдруг появившийся Великий магистр, мальчику, действительно, лучше не помнить….

… Старейшина деревни встречал магов чуть ли не за версту до околицы. Впрочем, я скоренько сообразил, что дело тут не в чрезмерном почтении к их милостям господам магистрам и не в легендарном горском гостеприимстве. Хотя поклоны старикан отвешивал практически беспрерывно, и с той изумительной искренностью, что свойственна лишь пройдохам или идиотам. Не переставая кланяться и прижимать сухонькие ручки к сердцу, старейшина подвел приезжих к краю изрядно замусоренного поля. Во всяком случае, вдоль дороги веселеньких глазок цикория и васильков едва ли не больше, чем колосьев уже созревшей, но чахлой озимой пшеницы. Стоило же коням углубиться в этот позор агронома на десяток шагов, как колосья и вовсе исчезли. Хотя бурьян уродился — просто загляденье. Судя по активно разводимым рукам, старейшина пытался убедить в этом гостей. Или показывал, каких размеров был сожравший посевы проклятый хомяк? Маги же привередничали: и бурьян им не хорош, и в хомяка не верится.

Похоже, сельчане нахимичили с полем Луны. Официальной религией подконтрольных Ордену территорий был культ богини ночи Аждар, которой приносили в жертву часть урожая, сжигая его прямо на поле. Но в стране хронические проблемы с продовольствием, вот местные умельцы семена для предназначенного к уничтожению поля и пожалели, ну, или еще по какой причине засеять забыли. Только если мои представления о нравах Ордена хоть чуточку верны, сельчанам хана. От деревни одни печные трубы останутся. Или нет? Во всяком случае, начавшийся в режиме скандала разговор явно переходил в конструктивное русло.

Старейшина и мальчишка вернулись на дорогу, а господа магистры начали объезжать злополучное поле с двух сторон. Занялось оно все и сразу. Трех минут не прошло, как столб оранжевого бездымного пламени осел и обернулся серым пеплом. Всадники еще раз обогнули черный квадрат по периметру. Контролировали, чтоб последние искры на соседнее, вполне ухоженное поле не перекинулись?

В деревне у храма их встречали едва ли не все ее обитатели. Великие магистры спешились. Мальчишка подхватил обоих коней под уздцы и повел к реке.

Отреагировав на разделение объекта наблюдения, «Око» выпустило несколько щупалец — глазок. Теперь шар транслировал три картинки.

На водопое все обычно. Местные пацаны, завидев маленького мага, дали деру. Под их опасливыми взглядами из-за тростника тот степенно напоил и почистил коней, побарахтался в воде сам, но одному скучно — вылез на берег. К восторгу наблюдателей достал из пустоты огроменное, едва ли не с собственную голову, яблоко и развалился на песочке.

Тем временем один из магов, тот, что оттрепал пацана за ухо, отправился к воротам храма, возле которых его поджидал еще один старикан, видимо жрец, и шеренга нарядно разодетых девушек. Хотя праздничными были только платья, лица — скорее напуганные, у иных заплаканные, у иных решительные. Магистр прошествовал вдоль девичьего строя, задавая каждой какой-то вопрос. Выбрал одну и повел ее в храм. Та не то, чтобы упиралась, но ноги переставляла, словно кукла механическая.

Боги пресветлые! Человеческие жертвоприношения?! Щелчок пальцев и у несчастной медленно растаяла одежда. Та пыталась закрыться руками, повалилась наземь перед палачом. Магистр негрубо, скорее с аккуратностью рачительного хозяина переносящего дорогую вещь, закинул ее на жертвенный стол. Расстегнул штаны, а вот капюшона не снял. Тьфу, срамота! Это у нас священное таинство такое или все-таки развратные действия сексуального характера с использованием служебного положения? Дальше я на этот сегмент шара старался не смотреть. Главное, чтоб этот глубоко религиозный служитель Ордена, натешившись, не пришиб девчонку под конец.

Второй магистр — обладатель светлой косы восседал на сооружении, сильно напоминающем трон. Перед ним поселяне споро складывали мешки, корзинки, бочонки всякого провианта. Магистр сверялся по списку и громогласно оглашал результат, причем сразу двумя голосами. Затаившееся в кроне дерева «Око» теперь легко ловило и звук. Первый магически усиленный с эффектом эха и легкой вибрации голос гудел, как из-под земли. У нас на ярмарках так скоморохи завывают, когда восставшего из могилки вурдалака изображают. Этим голосом их милость докладывала кому-то о качестве собранного. Ему отвечал сам же, но другим, теперь уж точно громоподобным голосом. Ага, судя по тексту, это король. Хотя реально — чистый балаган: никакого канала связи магистр не устанавливал. Просто озвучивал текст за обоих. Причем, настоящий, без магического усиления голос мага был тих и мягок.

Но местным нравилось. И то подумать, жесткие меры против бродяг на корню извели не только воров и попрошаек, но и циркачей. Так что совсем уж неизбалованная зрелищами публика готова восторгаться даже процессу сбора королевской подати, стоило подойти к этому чуточку творчески. Да уж, мало кто в других землях может похвастаться, что сам правитель восхитился отборностью выращенной тобой репы или посетовал, на то, что яблоки паршисты. Даже получившие по десять палок злостные недоимщики, кажется, не сильно расстроились.

Напоследок публика ахнула, наблюдая как собранное самостоятельно влетает в открывшейся портал. А на телеге отправить не дешевле выйдет? Хотя, кто его знает. Во всяком случае, не спишешь на усушку, утруску, да лесных разбойников. Такое и нашим думным позаимствовать не грех. Вот только, не знаю как здесь, а у нас быстренько сообразят, как в силовой коридор врезочку сделать.

Второй акт зрелища назывался «Королевский суд». Суть тяжбы двух поселян я упустил. Отвлекся на происходящее в храме. Там сверкнул нож Неужели?… Обошлось. Просто притомившийся служитель Ордена решил яблочко почистить.

С хозяйственным спором покончили быстро, я и в суть вникнуть не успел.

Теперь два дюжих молодца вытолкнули к трону испуганно озирающегося типа алкогольной наружности. Согласно докладу старейшины, именно этот нерадивый и беспутный ишак — сын гиены, недостойный гордого имени жителя их поселения, виновен в столь плачевном состоянии поля Луны.

— Ему сто раз говорили! — пискляво возмущался старейшина.

— Не слышал? — рокотнуло замогильным голосом. — Тогда зачем тебе уши? Отрезать оба.

Держащие бедолагу парни шустро выполнили приказ и уволокли истошно орущую жертву с глаз долой. Меня замутило. Народ же был в восторге. Видать теперь уже безухий «ишак — сын гиены» чем-то изрядно их достал.

Но и это еще не все. Под испуганные охи — ахи все те же молодцы вытащили на помост несвежий труп со следами рубленных ран и длительного пребывания в воде. Заскучавший, было, магистр заметно оживился. Присел перед телом, принялся осматривать и ощупывать. Затем замер и уставился в пустые глаза мертвеца.

Знаю я одного мага — дознавателя из следственной избы. Конечно, человек ко всему привыкает, но всякий раз, когда ему приходится вот так вот опрашивать покойников, он потом напивается в хлам. Осуждаете? Тогда сами попробуйте живьем в могилу закопаться. А этот же ничего, даже улыбочка на губах забродила. Некрофил, что ли? Да еще в магистерской мантии?!

Я прямо-таки с теплотой глянул на второго — всего лишь распутника и разгильдяя. Тот уже закончил. Даже монетку в подол вновь появившегося платья кинул. Достал из-под ложа бутылку, отхлебнул, наблюдая, как еле волокущая ноги девушка пятится к выходу. Подождал, пока дверь за ней закроется и блаженно растянулся. Умаялся, бедняга.

Я скосил глаза на третье изображение. Мальчишка перебрался в тенек и сладко спал, причмокивая губами. Видит себя во сне великим магом, небось. А что? Не век же в прислуге бегать? Не в этом году так в следующем отправят в Орденский замок Конгалор учиться, и еще лет через тридцать выйдет из его ворот молодой сильный маг в фиолетовом одеянии. Уверенный, что став магом, перестал быть человеком, а значит, волен насиловать и убивать, или наоборот, сперва убивать, а уж потом…. Это уж дело вкуса.

А некрофил определено имеет склонность к театральности. Неужели эта модная разновидность элитарного скоморошества и до здешней глухомани докатилась? Так или иначе, но труп пару раз дернулся и заговорил. Слезливо поведал о том, как их, мирных торговцев, решивших переправиться в проклятую Росавию через Темный брод, встретила пограничная стража, ограбила, зарубила и побросала трупы в воду. Интересно, чего это мирным купцам по дороге не ехалось? Не иначе, как контрабандисты с горным дурман — цветком на наших погранцов нарвались.

Последним номером становящегося все более жутким представления стал суд над конокрадом. Сильно избитый поймавшими его с поличным селянами обвиняемый обреченно соглашался со всеми предположениями судьи. Да, границу пересекал неоднократно. Да, краденую скотину продавал именно в Росавии. Да, часто работал под конкретный заказ росавиан.

Слушатели только ахали, да диву давались эдакой подлючести соседей.

Решив, что гадостей рассказано уже довольно, магистр накинул на шею жертвы невидимую удавку, а как только тело прекратило биться в конвульсиях, магистр скопировал себе память казненного. Похоже, ему действительно с мертвыми работать проще чем с живыми.

Гадость. Гаже только смысл, ради которого она затевалась. Зачем магам Ордена распространять жуткие слухи про соседнее государство, а параллельно собирать воспоминания конокрада и контрабандиста о пограничной зоне? Кто не догадался, я не виноват.

Пока Великие магистры возвращались в Джахан, я сварганил себе ужин и даже успел полистать пару монографий по истории Ордена. На то, что «Око» сумеет проникнуть под купол защиты Орденского замка в Джахане, надежды было мало. Но повезло.

Находящийся в анабиозе боевой дракон сидел на крыше самой высокой башни замка уже над куполом его магической защиты. Вокруг неподвижного и, казалось, железного монстра летало два Великих. Точнее, летал, осматривая каждую чешуйку, едва ли не в пасть залезал, один. Капюшон сбился на ветру и открыл смуглое и скуластое лицо типичного степняка. Второй, кажется все тот же напарник некрофила, висел неподвижно в некотором отдалении.

— Виданное ли дело: боевого дракона голуби загадили! Вы, ваша милость, не маг — водитель, а маг — вредитель и росавийский шпион! Что, самому взять в ручки тряпочку и протереть совсем лениво, да? Мальчишку криворукого посылаем?! А лишаев на хвосте в упор не видим?!!

— Виноват. Завтра же исправим, — наконец разжал губы второй.

— Ясное дело, куда ж вы денетесь: к обеду лично вот этим платочком проверю. И упаси вас луноликая Аждар, если он окажется хоть чуточку менее белым, чем сейчас!

— Понял, ваша милость, господин особый уполномоченный Малого Круга.

— Посмотрим завтра, как вы поняли, — гораздо более примирительно заворчал степняк. — А сегодня пришли-ка ко мне пару — тройку этих ваших красоток. И пацана этого нахального выпори, что ли….

— Уже исполнено….

* * *

…- Ну, Сайчик, ты чего? Кончай реветь, а?

Условно одетая девица прижимала к себе дрожащего и судорожно икающего Сайка. Вторая в таком же полупрозрачном наряде протягивала ему кружку воды.

— Чего Ухан на тебя вызверился-то?

— Из-за дракона…. У него болячка на хвосте….. я его милости Зикгеру два раза говорил… а он отмахивался: само заживет… а его милость уполномоченный заметил…. Спрашивать стал…. — прорываясь сквозь спазмы в горле начал рассказывать Сайк.

— А ты?

— Сказал, что забыл рассказать его милости….

— Ну и дурак. Кто ж Великому магистру врет. За это и ввалили, — покачала головой первая девица.

— Правду сказать еще хуже, — не согласилась вторая. — Уполномоченный-то уедет, а Ухан останется…. Добрый вечер, ваша милость господин Зикгер.

Девушки поднялись навстречу вошедшему в свои покои магистру. Тот устало отстранил их рукой.

— Брысь, обе. Айне позовите и свободны.

Девицы моментально выпорхнули прочь. Магистр подошел к мальчишке, легонько коснулся рукой его волос. Зареванное лицо расправилось, глаза осоловели, еще пара судорожных вздохов и дыхание стало ровным, как только и бывает во сне десятилетнего ребенка. Стоящая в дверях женщина в строгом плате удивлено подняла бровь.

— Ты знаешь колыбельные, Зикгер?

— Нет, я достал ее из его собственной памяти, — пожал плечами маг, устало плюхаясь в кресло.

Женщина опустилась перед ним на колени, стягивая сапоги.

— Много селянок перепортил нынче, коли на наших девочек глаза не глядят? — и кто его знает, чего в этом вопросе было больше: иронии или участия?

— Погано как-то все… — маг массировал грудь в области сердца. — Малый Круг требует, чтоб через неделю в полнолуние принцесса была принесена в жертву Аждар по полному ритуалу. А потом их уполномоченный сделает важное заявление…. Не к добру все это…

— Жалко девочку…

— Себя жальчей. Ты там как-то присмотри за ней, что ли.

— Думаешь, война?

— А что еще….

— Боишься?

— Наверное…. Среднее время участия дракона в бою — шесть минут. Потом либо бой кончается, либо… И я не для того за магистерскую мантию дрался, чтоб полыхнуть красивым факелом в небе над Джаханом….

* * *

…. Естественно всего этого разговора я не слышал. «Око» лишь пролетело вокруг замка, заглядывая в светящиеся оконца.

Вот уполномоченный Малого Круга Ордена кушает плов. Неторопливо, с наслаждением смакует каждый кусок. Лишь изредка отвлекается, чтоб игриво ущипнуть какую-нибудь из трех прислуживающих ему красоток. Только ущипнуть, ибо девушки для него только радующее глаз украшение обеденного стола.

По подбородку стекает жир. Хорошо покушать — вот истинное удовольствие. Недаром на его родине жизненный успех и общественный вес человека олицетворяются его физическим весом. У его милости с этим все в порядке: на десять пудов точно тянет.

Комната некрофила если чем и поразила так своей безликостью. Прозекторского стола я там, может, и не ждал, но… Великий магистр читал книгу, время от времени поднимая к окну задумчивый взгляд. Взгляд, который мне категорически не понравился. Не может быть у мага такой безразличный, мертвый взгляд. Потому что маг — это человек, умеющий увидеть настоящее лицо мира за ширмой обыденного. Человеком он может быть всяким: добрым, злым, жадным, справедливым, каким угодно. Но магом он является, лишь пока умеет смотреть на мир полными любопытства глазами ребенка. Без этого даже самое черное злодейство не получится, разве что мелкая банальная пакость.

Дальше было окно седого старика. В течение дня я его не видел. Старик плел какое-то уж совсем мудреное заклинание: шевелил губами, вдруг замолкал, начинал чертить в воздухе магические знаки, но стирал их неоконченными. Явно не моего уровня заклятие…

В следующем окне я впервые увидел четвертого Великого магистра Джахана без капюшона. Он готовил мазь от драконьих лишаев. Делал это уверено, со знанием дела смешивая ингредиенты, нюхал, едва ли не лизал полученное. А лицо — так, ничего особенного. Без ярко выраженных черт и национальных признаков. Такой не сойдет за своего разве что у черных народов южного леса или уж совсем дальних полумифических чаянских степняков. Вот только лопоухость у него выдающаяся. Прямо как короткошерстный среднеросавский мамонт.

Исчерпавшее свой ресурс «Око» погасло.

И вот этих ребят в магистерских мантиях я должен принудить к содействию либо уничтожить?!

Глава третья. Принц крови: Погнали наши городских!

Третий сын Великого князя Яроока княжич Елизар неторопливо расставлял по краю поляны своих бойцов. Две сотни младшей княжеской дружины словно растаяли за кромкой леса. На поляне виден только расположившийся на привале стандартный летучий отряд погранцов в пятьдесят сабель. Ничего более с того берега неглубокого болотистого овражка, по которому собственно и проходила росавейско — конорская граница, не увидеть не только простым, но и магически вооруженным взглядом. Это Елизар гарантировал.

Магом он не был, но пользоваться созданными другими артефактами, как любой член правящей династии, он умел. Особенно, когда дело касалось задач военных. Великокняжеский стол младшему из сыновей не светит, да и роль ближнего, доверенного воеводы при старшем из своих братьев его вполне устраивала.

Гости жданные, хоть и незваные не замедлили появиться. Вначале не противоположном берегу овражка вспух защитный купол. Словно шляпка гигантского полупрозрачного гриба из мха вылезла. В нем открылся портал, из которого единым строем шагнуло войско. Ну, войско — не войско, отряд копий в триста. Летний полдень в лесу тих. Разве что чуть-чуть шелестят кронами сосны. А черные плащи ощетинившихся копьями воинов элегантно колышет несуществующий ветер. Что ж, красиво. Впечатляет, особенно, если учесть что ни Елизар, ни штатный военмаг отряда и следа тех, кто создали купол и портал не почуяли.

Тем временем портал исчез, а купол распахнулся, словно городские ворота. Строй черных воинов легко оторвался от земли и, левитируя в полуметре от нее, мерно зашагал через овраг и болотце прямо на спешно занимавших боевой порядок витязей пограничной полусотни.

Конечно, ни одна магическая армия, в том числе и знаменитое войско Ордена Черной Грозы, не состоит из одних только магов. Как, впрочем, не одно обычное войско не обходится сейчас без военного мага. В магической же армии существуют три уровня. Военные спецмаги — элита, собранная в небольшие подразделения для ведения разведки, диверсий, в бою — уничтожения магов противника. В остальных же подразделениях магами можно назвать только офицеров. Рядовые воины — бездари и недоучки либо просто наемники, умеющие пользоваться заговоренным оружием, идти за магическим щитом, не попадать под силовые удары своих же магов — командиров.

Вот и сейчас перед ними третий сорт. И летят как-то тяжеловато, и строй едва держат. Но все равно — впечатляет.

— Вот уж пятый случай за три седмицы! — взволнованно зашептал командир пограничной стражи, вместе с княжичем наблюдавший, как его парни старательно изображают застигнутых врасплох. — Стоит нашим более-менее крупным отрядам у межи появиться, как враз — атака. Нагло так, беспричинно, вроде. Ударят и на свою сторону отойдут. И своих мертвых, сколько б ни было, обязательно с собой утаскивают. А на их стороне живые — в портал, а мертвые воины оборачиваются крестьянами или там купцами. И главное, как подгадывают, гады! Только это случится, как из-за поворота какой-нибудь ихний обоз выворачивает. Ну и видят картину: на дороге такие же как они обозники убитые валяются, а в сотне шагов наш отряд оружием ощетинился…. Они уж тоже с жизнью прощаются, но тут орденские спецмаги налетают и их быстренько в портал заталкивают. Типа едва спасли от лютой смерти. Теперь вдоль всей границы только и разговоров о том, как росавейские изверги простой конорский народ почем зря изводят. Обидно.

— Сейчас посмотрим, кто тут воин, а кто просто погулять вышел, — также шепотом пообещал княжич и подал знак военмагу.

— Пункт управления обнаружил. Ликвидирую, — отозвался тот, совершая один резкий короткий пасс, словно оттолкнул от себя двумя ладонями нечто невидимое.

В сотне локтей над болотцем тихо взорвался почти невидимый шар — ретранслятор. Где-то, возможно за сотню верст от границы, маг — оператор болезненно сморщился и зажмурил глаза, а ослепивший его магический шар погас. И грозный строй над пограничным болотцем рассыпался. На землю кулями повалились воины. Да какие, воины?! Перепуганные мужики в ветхой одежонке, воя от ужаса, бестолково метались по поляне. Если у кого-то из них и было оружие, они его в болоте утопили. Вскинувшие, было, луки лучники брезгливо опустили оружие. Для того, чтобы придать хаотичному метанию по полю нужную направленность хватило и разудалого свиста. Первые из удирающих уже пересекли границу и почти добежали до леса на своей стороне, когда на опушке неярко вспыхнули десять индивидуальных порталов. Десять спецмагов Ордена начали стрелять, толком не выйдя из них. Наиболее шустрые из убегающих вспыхнули, словно факелы, остальные рванулись назад. С минуту спецмаги развлекались, словно в тире, пока не рассеяли метавшихся людей по кустам и овражкам.

— Это присказка, не сказка. Сказка будет вот сейчас; — выдохнул военмаг за спиной княжича.

Спецмаги не носили формы, их разноцветные плащи не развевались от несуществующего ветра. Они просто и неспешно шагали по полю, каждый сам по себе, но слаженно и легко, так что всякий стоящий у них на пути понимает — это идет его смерть. Если волей нелепого случая он все же останется в живых, то эта неспешная поступь неотвратимого будет преследовать его в кошмарах до самой могилы, да и в ней тоже.

Они хотели выяснить, что могло помешать их уже несколько раз безупречно сработавшему плану. Они уже видели, что перед ними всего лишь людишки и слабенький маг. Всего две с половиной сотни против десятка лучших. Они шли убивать, улыбаясь.

— Три мага, пять магистров, два великих магистра, а нас всего три неполных сотни, — доложил военмаг.

— Согласен. Три неполных сотни великокняжеских витязей против десяти засранцев многовато будет. Пограничная стража может отойти, — достаточно громко, чтобы порыв ветра донес его слава до наступающих, отозвался княжич.

«Это если парень из Академии народного хозяйства все верно рассчитал, а если нет?… Если нет, то сейчас все и кончится. Допрашивать они будут уже мертвых» — по спине Елизара пробежал неприятный холодок. Но его воины уже шагнули вперед из укрытия, На концах боевых жезлов спецмагов уже начали разгораться будущие огненные змеи.

— Пора! Пускаю «Мираж».

Военмаг закрыл голову плащом. Огненный шарик тяжело плюхнулся на траву перед самым великокняжеским строем, начал разбухать, да так толком и не разгоревшись, тихо бахнул снопом ослепительных искр и погас. Крайний из спецмагов вновь скривил губы в усмешке. Росавейский коллега совсем в штаны наложил: нормальный огненный шар сотворить не в силах?

Десять боевых жезлов поднялись для испепеляющего залпа и…. Ничего. Глазом не моргнув, спецмаги попробовали атаковать силовым ударом. С тем же успехом. Третий раз ударили кто чем придется. Точнее, попытались ударить. Результат — ноль. Тут атакующие маги обнаружили исчезновение своей индивидуальной защиты. Один из магов, видимо Великий магистр, попытался накрыть всех общим куполом. Без толку. Портал открыть уже и не пытались.

На понимание того, что магической силы у них больше нет, ушло секунд десять. Но спецмаги Ордена были отличными воинами. Сила — силой, а под модными плащам блестели вполне материальные доспехи и на поясах имелись мечи. Выхватив которые бывшие маги рванулись на врагов. Вдесятером на две сотни. Максимально дорого продать свои жизни, лишь бы успеть пробежать оставшиеся метры до того, как лучники сделают залп…

Но расавиане просто расступились. Теперь горстка ощетинившихся мечами воинов окружена врагами со всех сторон. Чего же лучники медлят-то?! Секунда, другая, а ни бой, ни бойня все не начинались.

— Я Зарас Тутос Тамас Великий магистр Ордена Черной Грозы, Член совета Великих, хранитель Ключа Вечности, страж Верхних Врат и носитель Леденящего Дыхания вызываю на поединок старшего!

Без магического усиления голос Великого магистра оказался слабым и хриплым.

— Где драться-то желаешь: тутас или тамас? — заржали в ответ дружинники.

— «Носитель леденящего дыхания»? У тебя глотошная, болезный? — орал кто-то из погранцов.

Маги Ордена были на грани паники. Они готовы умереть в бою, но вот так, став беспомощным посмешищем, ждать расправы….

— Чем ваша милость планирует драться?

Хохот смок, стоило княжичу заговорить. И в полной тишине на землю посыпались ржавые обломки, только что бывшие мечами спецмагов.

— Поганая у вас сталь: десяти веков хватило. Еще какое оружие есть? А то я с безоружными драться не обучен. Разве что морду набить….

Новый взрыв смеха помешал услышать бессильно злобный рык окруженных. Княжич театрально развел руками, мол, не знаю, чего и делать, из его ладоней вырвался визуальный детектор эмоционального состояния с возможностью психокоррекции, принявший вид роя ос. Десять сбившихся в кучу бедолаг пытались отмахиваться от собственной злобы и агрессии. Тщетно. По сути иллюзорные, осы жалили вполне натурально. Их атаки ослабели лишь, когда атакуемых охватила тоскливая, безнадежная апатия. Превратившиеся в сонных мух осы попадали в траву.

— Пошли вон, быстро! — рявкнул Елизар.

И лучшие из лучших спецмагов Ордена подчинились приказу человечишки. Не просто подчинились, готовы были опрометью кинуться к границе, стоило росавианам расступиться. Сделали, правда, всего несколько шагов. Потому что заклятие времени превратило в ржавчину не только мечи, но и все металлические застежки на одежде. А бегать по колено в болотной жиже, да еще со сваливающимися штанами — трудно. И вот уже десять замерших на краю вязкой лужи фигур покорно ждут своей участи.

— Ты-то хоть как колдовать не забыл? — обратился княжич к военмагу.

— Нет, не забыл; — чуть нервно засмеялся тот в ответ.

— Тогда, пакуй.

Воины уже подводили еле переставляющих ноги пленников к магу. Тот открыл портал, в котором исчезли все десять.

— Великого магистра — в Джахан, — тихо напомнил Елизар магу.

— Будет сделано.

— Куда вы их? — спросил с интересом наблюдающий за происходящим командир пограничной стражи.

— В десять крупнейших городов, подвластных Ордену. Кроме столичного Конгалора. Ребята хотели информационную войну? Они ее получили. Когда в разных концах страны поползут слухи о разгроме отряда спцмагов, и когда к магам Малого Круга со всех сторон хлынут сообщения о появлении чудом выжившего бойца разгромленного элитного отряда. Причем на соотнесение фактов и определение, что во всех сообщениях говорится об одном и том же случае, уйдет время, и слухи расползутся. Устойчивой паники, может, и не выйдет, но заниматься чем-то кроме выяснения деталей происшедшего господам магистрам Малого Круга будет просто некогда. А вы держитесь: когда они сообразят, что все случилось на границе Конора, сюда почитай всех спецмагов подтянут. Держитесь!

— Справимся, ваше высочество!

— Надеюсь, — улыбнулся княжич, добавив уже про себя: — «надеюсь, что эта заваруха хотя бы на несколько дней отведет глаза от происходящего в Джахане»

Глава четвертая. Великое росавейское посольство: Поехали!

Свежее летнее утро еще не разогрелось духотой дня. Перед нами клубилась пылью джаханская дорога. Такая же, что совсем недавно в магическом шаре. Впереди разъезд из двух разведчиков. Позади — еще двое. Посередине мы — княжич Елизар, ваш покорный слуга маг Зырян и еще полдюжины разведчиков. Вместе эта наша развеселая компания называется «Великое росавейское посольство». Если кто решил, что путь наш лежит в Джанхан, то он глубоко ошибается. Всякая интернациональная помощь братскому джаханскому народу, которая может быть оказана нами в пути — только роковое стечение обстоятельств.

А едет посольство к мертвому герцогу Хайде. Ну, то есть не мертвому, а вполне себе живому. Просто во всех джаханских официальных источниках он объявлен «вычеркнутым грозной монаршей рукой из списка живых». При этом каждая собака знает, что он уже пять лет как проживает в своем загородном замке. Вы ничего не поняли? Я тоже. Но так написано в королевском рескрипте. Сам видел. Опять же будет вам, как джаханскому королю, пятьсот шестьдесят семь лет, тогда и посмотрим, какие приказы сможете отдавать вы.

Интересно другое. Вычеркнутый из списков герцог Хайда — единственный, кто в последние годы посмел открыто выступить против короля. Лет двадцать тому как вечный король Джахана в очередной раз женился. Женился на дочери герцога Хайды. И тут же сплавил тестя в почетную и длительную загранкомандировку. На войну, кажется. Сам же вернулся к привычным занятиям: охоте, казням, магическим ритуалам и про молодую супругу особо не вспоминал. Есть она и есть. Та ж, вот незадача, возьми и роди. Понимающий свою непричастность к этому, в общем-то, радостному событию король жену убил. Говорят, собственноручно. Хотя, нет, не говорят. Просто знают. Говорить об этом в Джахане как-то не принято. Он и новорожденную девочку прикончил бы, но маги не дали. Уж больно удачно родилась: в полнолуние, да в канун дня Аждар. Подрастет, вот тогда можно и в жертву принести. Папаша — король не возражал. В Джахане про это тоже знали, и даже сочувствовали веселой девчушке — принцессе, щедро раздающей милостыню во время городских праздников. А вернувшийся пять лет назад герцог публично обвинил короля в убийстве дочери и злоумышлениях против внучки. И остался жив.

Дело неслыханное. Ибо представители знатных семей в Джахане просто исчезают. Цвет местного дворянства, молодые графы, подающие большие надежды бароны, юные князья не возвращаются с охоты, с пира или прогулки. А через несколько дней появляется приговор по обвинению, абсурдность которого и не пытаются скрывать. Казнят тайно, вроде бы лично король. На робкие просьбы родственников выдать тело для захоронения — всегда отказ. Маги, бывает, тоже убивают. Но всегда публично. Только с некоторых пор в Джахане это стало привилегией простолюдинов. Дворян судит и казнит король. Король, который будто специально выбивает молодых и амбициозных. Боится, что кто-то из них положит глаз на красавицу — принцессу и попытается избавить ее от ужасной участи? А она может быть не за горами… Девушке на днях исполняется семнадцать. Чего еще ждать-то!

Вот мы и едем к ее опальному деду. Официально, поздравить его с пятилетним юбилеем кончины. В верительной грамоте так и написано. Правда! Реально же, в надежде, что этот старикан поможет нам прибрать к рукам Джахан.

Мой угрюмый вздох заметил Елизар.

— Послушай, Зырян… Это ничего, что я на ты?

— Нормально, выше высочество.

— Тогда уж просто Елизар.

— Хорошо.

— Так вот, тебе не нравится то, что мы собираемся делать, как мы это сделаем, или как это потом в летописях назовут?

— А разве одно можно отделить от другого? Мы лезем во внутренние дела Королевства Джахан, потому что оно является саттелитом Черного магического Ордена, который, в свою очередь, может быть, объявит нам войну. Я ничего не упустил?

— Ничего. Даже лишнего добавил. В последнее время делить магов на белых и черных стало дурным тоном. Маг, мол, тоже человек и он сложнее, чем белое и черное. Нет?

— Не цепляйся к словам Елизар. Черный Орден или Орден Черной Грозы, суть в том, что мы лезем в его законные владения до того, как война началась.

— Предотвращать войну, которая уже началась, несколько странно, не находишь? А что до законных владений… Пятьсот лет назад, когда степняки обрушились на земли Росавии, и только спешно созданный, непрочный, раздираемый амбициями и противоречиями союз князей позволил спастись от полного истребления, правители гор гордо отказались поддержать наше нарождающееся государство. Мало того, всячески стремились урвать свой кусок, поощряя мелкие набеги, покрывая грабежи и работорговлю. Вот только главари этих банд очень быстро сообразили, зачем переться в Росавию, где, не ровен час, можно нарваться не на княжескую дружину, так на конкурентов — степняков, если соседнее селение можно разграбить с куда более гарантированным успехом. Горы захлестнула война всех против всех. Тогда кто-то решил для наведения порядка пригласить из-за моря магов Ордена Черной Грозы. Они оказались ребята серьезные. Управились свирепо и быстро. Да только назад не ушли. И гордые горцы покорились. Один город за другим. Джаханский князек в обмен на миссию магических наблюдателей потребовал себе королевскую корону и бессмертие. Маги согласились, чего им названия жалко?

— Так долго редкие маги живут, так что с бессмертием надули они парня. Не знаю как, но надули, — качаю я головой.

— Ну, не парня. Не утрируй. Коли о бессмертии задумался, значит далеко не пацан уже был. Молодой потребовал бы славы или самую прекрасную красавицу в жены.

— Возможно. Но только историю я учил. К чему ты мне все это рассказываешь?

— К тому, что собственно Орден — это высокогорный замок Конгалор, стоящий на неприступной и экономически бесперспективной скале, и пускай — тысяча магов в нем. Остальные люди и богатства Орденского Союза — это те самые горцы: Джахан, Конор и иже с ними. И когда начнется война, жечь наши города и села рванутся именно они. Их милости маги по большей части дома останутся.

— Почему мы так уверенны в близкой войне?

— Потому что Малому Кругу ничего другого не остается. Кризис зашел слишком далеко. Все началось лет десять назад. Сперва, эпизоотия и массовый падеж скота.

— Ага, помню. Странная такая вспышка, магией за версту разит.

— Чьих рук дело — так и непонятно. Может, сам орден какие испытания проводил, да из-под контроля выпустил. Может, подгадил кто. Какого-то залетного мага они как отравителя казнили, ну и своих парочку, как пособников. Только легче от этого не стало. С падежом маги в конце концов справились. Да только их место на рынке шерсти уже заняли. Мы.

— Как раз тогда первые племена кочевников стали переходить под руку великого князя, а наши купцы быстренько организовали сбыт их продукции за рубеж, да по таким ценам, что степняками во сне не снились.

— А в это время на землях Ордена случилась засуха, и они остались без зерна. Начался голод. Прося Аждар о помощи, маги с двойным усердием принялись приносить ей в жертву поля, но это почему-то привело к обратному эффекту. Последние несколько лет, урожай, способный прокормить население, собирают только в Джахане. Но ситуации в целом это не спасает. Того гляди, начнется ропот. Победить голод магам не удается. Теперь чтобы удержать власть Орден просто вынужден спровоцировать еще более ужасный голод. Собрать толпы обезумевшего народа в армии и бросить на нас.

— И что это даст?

— Перенаправит ненависть населения на Росавию. Освободит страну от тысяч голодных ртов, которые либо погибнут, либо будут кормиться за счет захваченных земель. В самом неудачном случае, если мы быстро отразим нашествие и оккупируем часть Союза, то Конгалор останется белым и пушистым, переложив ответственность за разразившийся голод на оккупационные власти.

— Если мы оттяпаем Джахан, то отнимем у голодных последние крохи…

— Мы дадим шанс решить проблему без войны. В Малом Круге не идиоты же сидят. Должны понять. В худшем случае война пойдет не по их, а по нашему сценарию. Не согласен?

— Согласен. На бумаге так вообще все гладко. Только мне забыли объяснить: зачем я-то вам понадобился. Амулеты с «Миражом» сработают и без меня, как сработали на Конорской границе. Сколь надолго попавшие под его действие маги поверят, что они разучились колдовать, не знаю ни я, ни кто другой. Тогда, зачем? Не лучше ли взять сильного военмага?

— Не лучше. Сильного мага взять вообще нельзя. Орден запрещает нахождение любых чужих магов на своей территории даже в составе дипломатических миссий. Переход мага уровня магистра через границу засекли бы даже с учетом вызванного Конорским инцидентом бардака. Значит, чтобы скрыть наше присутствие, мы можем использовать одного, максимум двух слабых неорденских магов. А без магического прикрытия смену фактической власти Джахана заметят слишком скоро. И, не сильно заморачиваясь деталями, пришлют тройку боевых драконов с полусотней спецмагов. И от города ничего не останется. И никого. Тебе численность городского населения напомнить? Поэтому ты привлечешь к сотрудничеству одного — двух магистров Ордена из числа магической миссии. Выберешь, что посговорчивее. Я бы рекомендовал этого — некрофила. Как всякий ценитель чужой смерти, наверняка к собственной жизни относится крайне трепетно. Контроль над ними нужен с гарантией Лучше всего — вассальная клятва.

— А остальные?

— Что остальные… У нас слава светлым богам, пока не война. А нет войны — нет и пленных. Не в Росавию же их тащить, в конце концов: сразу засветимся. Пока они от твоего «Миража» не очухались, мои парни с ними без проблем справятся.

— То есть, когда от меня выведут отвергнутого кандидата, ни предсмертного хрипа, ни стука падающего тела я не услышу?

— Да. Это я могу гарантировать.

— Прости, княжич, но ты ошибся в выборе: я не умею сортировать людей на живых и мертвых. Даже мерзавцев.

— А я умею, но не люблю убивать беспомощных и деморализованных мерзавцев. И если бы меня устраивал только что описанный вариант, мне действительно, следовало взять опытного военмага — разведчика, с навыками обработки «языков». Только так не пойдет. И не оттого что мне этих орденских придурков сильно жалко. Военмаг почти наверняка не справится. Уровень другой. По сути вроде все то же. А уровень другой.

— Я тоже не справлюсь.

— А ты чего-нибудь придумаешь. Что-то, чего никто не ждет. Не знаю как, но через неделю после нашего появления в Джахане, у него должно быть магическое прикрытие.

— Как ты себе это представляешь, княжич?

— Не знаю. Знал бы — сказал, честное слово. Но сумел же ты за год сделать из кучи закостенелых колдунов, чьи нравы не сильно лучше орденских, высококлассных современномыслящих специалистов. И название-то какое придумал: не скотовод, не зверовед — зоотехник! Так что если ты не придумаешь — никто не придумает.

Глава пятая. Герцог Хайда: Спасти любой ценой

Теперь я тихо улыбался, раскачиваясь в седле. Уж больно забавным мне показалось сравнение Великих магистров Ордена с моими студентами — степняками. А ведь те еще были субчики! И год назад они мне казались исчадьями ада, божьей карой за грехи всего нашего рода, изощренной пыткой от его милости господина ректора. Одна привычка вытирать руки после еды не о салфетку, а о собственные волосы, чего стоила!

Теперь я четко понимаю, что от меня хотят. Еще б понять, как это сделать. Для надежной магической защиты нужны маги. А их нет. Идея использовать магистров ордена — бред изначально. Потому как, чтобы магистр мог поддерживать щит, к нему должна вернуться сила. А получив ее, он пошлет нас куда подальше. Не располагаем мы таким рычагами, которые заставят Великого магистра серьезного ордена соблюдать вассальную клятву, данную рядовому, причем не особо сильному, магу. Да и убить его станет ох как не просто….

А кто сказал, что для создания этой чертовой защиты сильные маги обязательно нужны? Нет, убивать этих фиолетовых обормотов я не предлагаю. Да и опасно. «Мираж» — «Миражом», а гибель сразу нескольких Великих магистров Малый Круг просто не сможет не почувствовать. На личной связи, которую дает вассальная клятва, низших магов с высшими единство любого ордена строится. Так и пускай себе живут. Тюряга какая — никакая там есть, и заклятья, побегам препятствующие, на нее уже наложены. Так чего добру пропадать? А что до защиты, может, поначалу иллюзией отделаемся, а уж потом можно…

Про потом я додумать не успел. Наш маленький отряд едва свернул на заросшую и почти незаметную дорогу к замку герцога, как навстречу нам выскочили полтора десятка вооруженных всадников.

— Стойте, королевские канальи! Бросайте оружие и молитесь своей распутнице — Аждар, чтобы ваша смерть оказалась не очень мучительной!

Люди княжича остановили коней на приличном расстоянии друг от друга. Только рядом со мной замер крепкий вислоусый разведчик. Теперь в попытке окружить нас нападавшие тоже вынуждены нарушить плотный строй. Рассыпаться поодиночке. И это здорово испортило впечатление о напавших. Как-то сразу стало видно, отряд состоит из опытных, умелых, но уже весьма пожилых по воинским меркам дядечек. Хм, на месте их командира, я не стал бы оценивать результат поединка столь однозначно.

Впрочем, с ходу выполнять свою угрозу они не стали. Вперед выехал предводитель. Вот он смотрелся эффектно, не смотря на преклонный возраст…. Вы новый памятник князю Камнебору на набережной видели? Ну, тот, про который частушку сочинили: «У порта стоит комод, на комоде — бегемот…» и так далее. Так вот, перед нами оживший Камнебор восседал на своем бегемотоконе.

— Приветствую тебя, герцог Хайда.

Княжич склонил голову в учтивом, но холодном поклоне.

— Мага повесить! А ты, щенок, заткнись и отвечай на мои вопросы, если хочешь умереть последним!

Еще два разведчика преградили путь двинувшимся в мою сторону воинам герцога. Елизар как-то не по-княжески хрюкнул и бросил в руки Хайды запечатанный большой великокняжеской печатью свиток нашей верительной грамоты. Черт! Новомодная сургучовая печать действительно большая, и, наверное, тяжелая. Если старикан не успеет поймать, и она въедет ему в глаз… Уф, поймал. Читает. Недоверчиво поднимает на Елизара глаза.

— Так ты — младший сын росавейского Великого князя Яроока?

— Да.

Княжич повторяет официальный поклон. Еще минута проходит в полной тишине. Наконец, разглядывающий нас герцог решил, что на великокняжескую делегацию мы все же походим больше, чем на королевскую гвардию.

— Сдается мне, ты, княжич, не на пир ко мне ехал? Какие уж у старика пиры.

— Может быть, — в голосе Елизара прибавилась капелька тепла.

— Тогда айда со мной в столицу. Прикончим этого венценосного ублюдка на троне, освободим мою внучку, а уж тогда — пир.

— Чего так вдруг? — напор неожиданно свалившегося на голову союзника обескураживал юного княжича.

— А он продал Росану на потеху этим фиолетовым живодерам! Ритуал сегодня ночью!

— Понятно. План есть?

— Какой план? — теперь очередь удивляться дошла до герцога.

— Может, я чего не понял, но король и маги едва ли помрут при нашем появлении от непреодолимого желания сделать нам приятное?

— Ха-ха! Браво, малыш! Вижу кровь славных росавейских князей! Не бойся, сами не помрут. У наших мечей сегодня будет много славной работы. Давненько я не выпускал кишки всяческим негодяям! Убивать негодяев — достойнейшее из занятий настоящего дворянина, правда, сынок? — герцог радостно хлопнул княжича закованной в кольчужную перчатку лапищей по плечу. Потом на секунду задумался: — А что до плана… Думается мне, ты уже что-то придумал, верно?

— Верно.

— Я слушаю тебя, друг мой.

— Пусть часть ваших людей снимут доспехи и въедут в город как мирные обыватели. Задача — распространение слухов и сбор информации. А мы с вами въедем в Джахан, когда окончится гроза. Ваша милость знатный кудесник Зырян сообщите всем, что «Гроза» начнется в полдень.

— Будет исполнено, ваше высочество!

Ору я в ответ как можно почтительней. Называть княжича на ты в присутствии этого старого герцога неуместно. Я еще не понял, хорошо это или плохо, но то, что этого делать не надо — почувствовал. Кстати, а что такое «знатный кудесник» кто-нибудь знает? Нет? Ну и слава светлым богам! А то чувствовать себя каким-то уж совсем темным магом неприятно.

Передовая часть отряда унеслась к городу. У нас же есть несколько часов неспешной езды, за время которой княжич знакомит Хайду с нашим планом.

Сам герцог рванулся к Джахану скорее под воздействием чувств, чем разума. Конкретного плана освобождения принцессы он просто не имел. Рано утром приехавший из столицы слуга принес ему страшную весть о готовящемся жертвоприношении. Хайда созвал верных людей. У него и войска-то не было. Распущено по приказу короля. Просто несколько старых воинов, прошедших с герцогом огонь и воду не пожелали менять господина и остались, кто конюхом, кто сокольничим. Вот с ними-то старый воин и ринулся навстречу судьбе. Нам, то есть.

Лично мне наш план государственного переворота казался чистой воды авантюрой. Хотя, в этом вопросе я не специалист. Во всяком случае, герцог Хайда в таких делах поопытнее будет. И ему княжичевы идеи в целом понравились. Повозражал он разве что против захвата магов Ордена силами специально подготовленной толпы. Старик рвался самолично вытереть перепачканный их змеиной кровью меч об их же фиолетовые тряпки. Аж меч из ножен доставать начал. Елизар грустно поморщился.

— Стоит ли оскорблять благородный клинок кровью всякой сволочи? Ваша цель — король. Здесь вы в священном праве отцовской мести. О ней сложат легенды. А шпану всякую и без вас переловят.

— Соображаешь, княжич, — удивленно крякнул, как сам-то до такой простой вещи не додумался, герцог. — Женат?

— Нет.

— Это хорошо. Вот освободим Росану, и в храм!

— Не думаю, что это политически целесообразно. Но о муже принцессы Росаны, а значит — новом короле Джахана надо думать.

— Да о чем тут думать!

— О вашей родине — королевстве Джахан.

Герцог непонимающе пожал плечами. А я получил дополнительное задание: проработать вопрос о короле. Что-то не горит наш княжич желанием жениться. Хотя…. Молодой принц на горячем коне, спасший юную красавицу из лап страшного колдуна, просто обязан на ней жениться. Как порядочный человек.

Но это я отвлекся. А Елизар пытается получить от герцога сведения о властях Джахана. Но старик думал только о том, как освободить внучку, порвав в процессе оного освобождения как можно больше гадов. Что будет дальше, его абсолютно не беспокоило. Это я говорю «гадов» Хайда же употреблял в отношении магов и придворных такие выражения, от которых краснели не только разведчики княжича, но и их кони. У всего джаханского дворянства столь докерские замашки, или Хайда — герцог, и ему можно?

Наконец детали проговорены, роли розданы. Герцог Хайда и его теперь совсем маленький отряд ускакали к главным воротам. Легендарным героям — освободителям положено въезжать в город через парадный подъезд. Это мы — путчисты, люди скромные, можем и с черного хода.

Княжич смотри им вслед с явным сожалением.

— Жаль. В вопросе передачи власти я на него надеялся. Не судьба.

— Почему? Сейчас он, конечно, ни о чем кроме внучки и мести не думает. Но потом…

— А потом поздно думать будет. Он сейчас готов отдать свою родину в руки встречного — поперечного, лишь бы тот помог решить его семейные проблемы!

— Нормальный, много переживший старик. Зачем ты так.

— Да нормальный он, нормальный. Но не государь!

— А тебе бы хотелось, чтоб сейчас, когда его единственную внучку зарезать собираются, он делил с тобой государственные посты и прикидывал, кого из палачей можно привлечь к сотрудничеству?

— Да, разорви меня темные боги, да! При этом я содрогнулся бы от его черствости, а потом помог бы ему стать королем Джахана. А так — разве что, почетный председатель никчемного королевского совета. Ширма для нашего путча и красивый титул в окружении нового короля.

— Почему не воевода? Если скоро война….

— Я б ему и дружину не доверил. Воин он может опытный, но тот, кто любит убивать, пусть даже мерзавцев, легко превращается из воина в убийцу. Полководец же должен думать не столько о том, как уничтожить побольше врагов, а о том, как одерживать победу. Эффективно одержать, значит малой кровью…. Так что ищи мне Зырян, короля. Где хочешь, ищи. Хоть среди нищих, хоть среди магов. А то, не ровен час, и, правда, жениться придется. А тятенька мне на это благословения не давал! Молодой, сказал, ишшо.

Глава шестая. Маги Ордена Черной Грозы: От забора до обеда

— Муха, моя муха, нажужжи мне в ухо, что не все так глухо….пам-пам-пам…

Дальше слов кабацкой песенки Великий магистр Зигкер не помнил и лишь раздраженно барабанил по подлокотнику кресла, стараясь воспроизвести простенький мотивчик.

И причины вроде никакой нет, а замок миссии магических наблюдателей гудит, как разворошенный улей. Маги такого уровня всегда перемены загодя чувствуют. Увидеть будущее — нет, а вот беситься в ожидании неизбежного….

Великий магистр сбился с ритма. Точнее, сбили: за окном с маниакальным упорством разглядывающий драконий хвост в поисках остатков лишая их милость уполномоченный Сулим Сантра Бек орал какую-то свою бесконечную степную песню. Мол, броня крепка и кони наши быстры. Зикгер поморщился и взглядом прикрыл окно.

Хочешь — не хочешь, пришлось прислушаться к бормотанию мальчишки. Чистящий его сапоги Сайк старательно пересказывал прочитанную главу «Истории Ордена Черной Грозы».

— Чудовища эти были просто чудовищными. Но под ударами магов Ордена бежали в свои убежища…. Ваша милость, а правда, что принцессу Росану казнят сегодня ночью?

— Не казнят, а принесут в жертву богине Аждар.

— Какая разница? Все ж равно убьют.

— Разница принципиальная, дурак. Казнят преступников, в жертву же приносят лучших из лучших. Понимать надо!

— Я понимаю. Только принцессу, все равно, жалко…

— Значит, плохо понимаешь. Ты — будущий маг Черного Ордена, прислуживаешь Смотрителю Черных Алтарей богини Аждар, а рассуждаешь, как базарный торговец пирожками. Жалко ему… Добрые дела делать любой дурак, или белый маг умеет. Дело легкое и приятное. Но чтобы чего-то в жизни добиться, приходится делать тяжелые и неприятные вещи. И вот чтобы во имя высоких целей рука не дрогнула совершить то, что принято считать злом, надо много и серьезно тренироваться. А ты халтуришь: «Чудовищные чудовища убежали в убежища»… Ты про принцессу откуда слышал?

— Сегодня утром на базаре мужик какой-то рассказывал.

— Ты чего опять по базару шлялся?

— Я не шлялся, меня Айне за зеленью послала.

— Ладно. Закончил? Тогда, пошел вон.

— Да, ваша милость.

Магистр раздраженно уставился на тихо закрывшуюся за выскользнувшим мальчишкой дверь. Подчиняясь его взгляду, дверь снова приоткрылась и с грохотом захлопнулась. И чего он так распсиховался-то? Война? Еще не факт. Да и его-то, Великого магистра, какая в том печаль? Будто кто-то из великих сам на дракона сядет. Половина и дистанционно контролировать полет не будет. Хотя вот это — разгильдяйство и пособничество врагу. Все уж подобрали, кого за себя в гондолу загнать. С героями или карьеристами, желающими выслужиться, перебоев, слава Аждар, нет. Тот же пацан, выпучив от восторга глаза, полезет. Да еще благодарить за оказанное доверие будет. Причем искренно. Нет, пацана он не пошлет. Именно оттого, что он искренно обрадуется смертельно опасному заданию, и не пошлет. Но ведь и сам в бой не полетит. Тогда откуда страх?

Неужели этот вывалившийся из портала как ведро с помоями конорский дезертир так расстроил. Ох, конечно, крепко им там росавейские маги накостыляли, если командир элитного подразделения спецмагов умом подвинулся. То, что он вопил на допросе, может быть только бредом сумасшедшего. Врал бы что-нибудь про то, как на них навалились пять сотен отборных вражеских спецов, из которых они половину положили в честном бою, но в особо подлую ловушку все же угодили… Этот же на голубом глазу плетет про слабенького военмага сухопутных сил, который легким движением жезла вырубил у десятерых бойцов спецподразделения способность к магии. Напрочь. При этом сам колдовать продолжал! Ну не бред? Молокосос Сайк знает, это невозможно. Есть, конечно, места, для магии непригодные. Но там колдовать не может никто. В старые времена, говорят, были умельцы, что могли создавать такие места произвольно. Да только и они просто уничтожали всю появляющуюся в таком нехорошем месте магию. А так чтоб я колдую, ты не колдуешь… Бред. А бедолага в нем упорствует. Толковал-то с ним Свейн серьезно, как он умеет, а все без толку. Лишили их магии и все тут. Значит, сам верит в то, что несет. В Конгалор сообщать эту ахинею стыдно было, а вот всерьез к ней относиться….

Скорее всего, он просто не хочет перемен. Никаких. Привык он к этому городишке, вот что.

— Разрешите, ваша милость Зигкер?

Не дожидаясь ответа, в комнату влетел не к ночи помянутый, Великий магистр Свейн. Влетел — не в смысле сильно торопился, а просто в окно. Нравилось ему так.

— К Высокому ритуалу все готово? — глаза магистра Свейна непривычно блестели.

— А че к нему готовиться? Алтарь вроде не сперли. Принцесса имеется. А ножик по ходу отыщется.

— Богохульник.

— По-моему Аждар должно нравиться. Хотя, если в свой срок моя душа не попадет в ее чертоги, это не станет большой потерей ни для нее, ни для меня.

Свейн промолчал, лишь сварливо поджал губы. Выждал, пожевал губами, будто к словам примерялся. Заговорил.

— В городе болтают, что покойный герцог Хайда покинул свое обиталище и скачет в город. Я вызвал три дюжины псов с границы.

— Зачем? Или городская стража совсем зажралась и мух не давит.

— Собачки надежней. Даже если волнений не будет, черни следует напомнить о страхе. А то накануне праздника полон базар народу. А в полночь к храму от силы десяток в усмерть пьяных припрется. Вот пусть собачки после обеда на улицах и поработают маленько. Все равно их к городским условиям приучать надо. Росавейские города от населения лучше их никто не зачистит.

— Конечно, у самого свирепого и беспощадного наемника нет-нет, а случаются осечки: пожалеет, пощадит. Кроме того, собачки не пьют. Вот только пока наша непобедимая армия доберется до первого росавейского города, доблестные солдатики сожрут всех собачек с голодухи.

— Опять?!

— Ладно, молчу. Ты сегодня-то на кого псов натравливать станешь? Росавиан вроде нет.

— На всех, кто по улице шатается. Те, кто в домах или во дворах к празднику готовятся, пусть себе живут. А кто богомерзко по городу шалберничает, пусть пеняют на себя! — Свейн вдруг сорвался на крик.

— Тихо, ваша милость, тихо. Вы не на ритуале. Здесь все свои. Приходил-то зачем.

— Ах, да, забыл совсем, — успокаивался великий магистр так же внезапно, как и начинал кричать. — Перед ритуалом пошли лекарю этой своей мази для короля, а то запах.

— Даже тебе воняет? — опять заухмылялся Зикгер.

— Мне — нет, но придворные принюхиваются. Сегодня пришлось двух испепелить.

— Пришлю, не вопрос.

Привычки благодарить или просто прощаться у его милости магистра Свейна не водилось. Он просто двинулся к окну. И на пороге, в смысле на подоконнике, столкнулся с Великим магистром Сулимом Сантра Беком. В виду явного весового преимущества последнего, оба ввалились в комнату Зикгера.

— В городе беспорядки. Толпа орет «Смерть королю! Да здравствует принцесса и герцог Хайда!» — голос уполномоченного Малого Круга скорее язвителен, и уж никак не напуган. — Что делаем?

— Спецмагов точно не беспокоим. Много чести базарным революционерам. Пойдем, ваши милости, разомнемся перед обедом. Какая — никакая развлекуха, — поднявшийся из кресла хозяин комнаты потянулся и выглянул в окно. — Пошли, господа маги. Вон и тучка набегает. Не ровен час бунтовщиков дождик до нашего появления распугает.

Глава седьмая. Маг-лекарь: Король умер! Да здравствует

— Ваша милость! Ваша милость, господин маг — лекарь!

Сайк опасливо выглянул из-за портьеры.

— Заходи. Да не бойся же, заходи.

— А его величества нет?

— Его величество еще изволят почивать. Вчерашний пир затянулся за полночь.

Мальчишка опасливо обводит взглядом королевский кабинет. Заглядывает едва ли не под трон и, лишь убедившись, что кроме высокого темноволосого парня в фиолетовой куртке рядового мага Ордена здесь никого нет, подходит к столу.

— Его милость, господин Зикгер велели передать эликсир.

Сайк водрузил на стол солидных размеров посудину непрозрачного стекла и заторопился к выходу. Короля он боялся до умопомрачения. Даже не самого короля. Как не мал мальчишка, а понимает — главным здесь является отнюдь не монарх. А вот от жуткой со свистом, словно не грудь, а кузнечные меха поднимаются, отдышки формального владыки Джахана и взрослому без привычки жутко.

В самом начале своей придворно-медицинской карьеры маг — лекарь Ризван пытался избавить его величество от этой хвори. Без толку. Да и никто из высших магов миссии этой инициативы не поддержал. Плечами только пожали. А Великий магистр Зикгер заявил, что у короля не может быть отдышки, потому что он…. король. И вообще, его милости господина королевского лекаря дело — почаще давать королю приготовленное им, Уханом Слонориусом Зикгером, средство и побольше помалкивать. И с гаденьким таким превосходством заулыбался.

Ризван и сам знает, что врач он никакой. А если совсем начистоту — никакой он не врач. Пятнадцать лет назад, его, такого же пацана, как Сайк, мать продала магам — вербовщикам. Особых магических талантов у него не обнаружили, но Ордену нужны не только маги, но и воины, и работники. Поэтому они берут всех. Некоторые способности все же нашлись Он средненько прошел девятилетний курс основной общей магической подготовки в Конгалоре. С дальнейшей учебой как-то не сложилось. Вот и отправился юный маг в родной городок с направлением на место королевского лекаря и твердым знанием трех специализированных заклинаний: от поноса, педикулеза, комариных и иных укусов.

Нет, за пять с лишним лет он кое-чему научился. Что-то по диагностике вычитал, что-то из заклятий у Свейна подслушал, а из зелий у того же Зикгера подсмотрел. Вот у кого в приготовлении зелий — руки золотые! Все точь-в-точь повторишь, а эффективность все равно процентов на десять ниже выйдет. Но и это уже хорошо.

А вот с пациентами работать он так и не научился. Его до сих пор мутит от одной мысли о необходимости накладывать эликсиры на дряблое, водянисто-вздутое тело короля.

Про позор, случившийся прошлым летом, и вспоминать тошно. Принцесса возвращалась с загородной верховой прогулки. Ризван не помнил, как это вышло, но свита здорово отстала, и когда Росана упала с лошади, он доскакал к ней первым. Больше рядом никого не оказалось. Самое противное, он понимал, что девушка повредила ногу в районе голеностопа, он знал, что с этим делать, но несколько минут стоял окаменевшим столбом не в силах сделать шаг. Даже мысль о прикосновении к коже самой прекрасной девушки на свете, его принцессе, казалась кощунством. Из ступора его вывел все тот же Зикгер. Шагнул из портала с обычной гнусненькой улыбочкой, одним рывком, без всякой магии, вправил вывих, сказал скабрезность в адрес принцессы и удалился. Точнее, удалился бы, но Ризван ухитрился влепить ему пощечину. Следующие несколько минут, пока никчемный лекарь вел под уздцы лошадь принцессы и ее развевающийся на ветру плащ касался его лица, были самыми счастливыми в жизни.

А вот пощечины Великий магистр не простил. Отомстил неторопливо и жестоко. Сегодня ночью самая прекрасная девушка на свете принцесса Росана умрет на жертвеннике богини Аждар. И чья это озвученная королем идея, Ризван особенно не сомневался.

А в том, что эта идея королю подброшена, он вообще не сомневался. Король, совершенно не в состоянии четко сформулировать свою мысль. Ни устно, ни письменно. Вот и трудится королевский лекарь, целыми днями доводя до ума, то есть до юридически грамотного состояния нечленораздельные пожелания монарха.

Что тут у нас сегодня? «Бр Ар» — это барон Арониви, что ли? Дальше еще с десяток имен. Вот только под каракулем «Гр Топ» граф Гопиус или герцог Топниди имелся в виду? Хотя какая разница. Впишем пока обоих, потом разберемся. По какому поводу их величество упоминает всех этих благородных господ? «Казить вес»… Ну и дисграфия у государя. Это, надо думать, «казнить всех»… Кого всех? Одних графьев Гопиус мужского пола пять штук имеется. А ведь оное «гр» может значить и графиня. «Всех» в смысле — вообще всех? Масштабное мероприятие задумано. А может, это вовсе «косить овес»? Типа, война скоро. Не время глупостями заниматься: все на уборку фуражного зерна. Так и запишем: «В связи с напряженной международной обстановкой, в целях всемерного укрепления обороноспособности Джахана перед лицом надвигающейся угрозы, которую таит в себе лицемерно рядящаяся в белые одежды Росавейская империя зла ПРИКАЗЫВАЮ: Представителям древнейших и благороднейших родов Джахана (список прилагается) взять под личный контроль уборку овса и иного фуражного зерна. Ответственность за выполнение уборочных работ и объемов поставок урожая в королевские закрома возлагаю на вышеозначенных господ. Контроль исполнения оставляю за собой. Король (подпись неразборчива)» Теперь быстренько накидаем разнорядочку на объемы заготовок этого чертового овса. Готово!

За портьерой раздались тяжелые, шаркающие шаги. Король. Лекарь вскочил из-за стола и заранее принял подобострастно — услужливую позу. Но, стоит грузной руке короля повелительно шевельнуться, как он молнией метнулся вкладывать в монаршею длань только что написанный указ.

Маг не спускает с государя восхищенных глаз. Едва ли простому смертному хватит пары секунд, чтобы ознакомиться с довольно объемным текстом указа с приложениями, но то простым смертным. А владыке Джахана и этого много. Не успела его бровь величественно шелохнуться, а подернутые поволокой мудрости очи опуститься на текст, как Ризвана прорвало:

— Нет предела вашей мудрости, государь! Трепещу! Трепещу и восторгаюсь! Каков размах! Как тонок расчет!..

Читать текст король уже не пытался. Сперва обескуражено, но затем со все нарастающим удовольствием слушал своего секретаря — лекаря. Меж делом подмахнул не только эту, но и еще несколько вызвавших столь же бурный восторг Ризвана бумаг. Затем притомился. Булькнул горлом.

— Ка кань?

— Казнь прошла просто восхитительно! Сегодня утром вы, ваше величество, превзошли сами себя. Уж и орал, сволочь и изменник, уж и корчился!

— Ело? — с некоторым сомнением поинтересовался монарх.

— Тело казненного? Ох, обо всех мелочах-то вы, государь помните, обо всем лично заботитесь!.. Не извольте беспокоиться. Оно уже скормлено псам. Смею доложить: собачки жрали этого гада с явной неохотой. Брезговали, но исполнили свой долг перед вашим величеством. Утилизировали, так сказать, бесследно.

— Не помню…

Король морщил лоб, силясь припомнить сегодняшнее утро. Но ничего из столь захватывающего рассказа секретаря так и не вспомнилось. Жаль. Лекарь же вдруг стал необыкновенно серьезен.

— Его величество не помнит?… Но мы только что вернулись из темницы. Вам нельзя так утомляться, государь. Как лекарь, я решительно умоляю вас поберечь себя ради всех нас! Тем более, эта переменчивая летняя погода так пагубно влияет на память….

Словно подтверждая его слова, в окно подул резкий сырой ветер. Средь чистого ясного неба единственная тучка пыталась загородить солнце. Но на это ее явно не доставало. Солнечные лучи обхватили нахальную тучку со всех сторон. Та огрызнулась единственной молнией и растаяла. Засмотревшийся на эту небесную битву Ризван вздрогнул от звука падающего тела за спиной.

Его королевское величество, наотмашь рухнувший с трона, лежал лицом вниз. Он был мертв. Окончательно и бесповоротно. Ризван понял это еще до того, как перевернул дряблое тело на спину.

Надо бы позвать кого, но его охватило странное оцепенение. Еще никто не знал о случившемся, но во дворце стало отчего-то совсем тихо. Наконец секретарь сумел оторвать взгляд от мертвого лица, затем — ноги от пола. Вышел в коридор, казалось, умершего со своим хозяином, дворца.

Гулко застучали каблуки. Навстречу магу шла его смерть: опальный и вычеркнутый из списка живых герцог Хайда.

Глава восьмая. Маги Ордена Черной Грозы: Облом

Когда Великие магистры выехали на площадь между королевским дворцом и замком миссии наблюдателей, дождь прекратился, так и не начавшись. Тучка просто заволокла солнце. Свейн хищно повел носом.

— Толпа с базарной площади почти разошлась. Разбились на несколько групп и шарятся по городу, — деловито сообщил он.

— Наорались и грабить пошли, — лениво предположил Зикгер, поворачивая коня на одну из улочек..

— Сгоняем их обратно к базару! — азартно взвыл Бек и, по-разбойничьи засвистев и заулюлюкав, погнал свою лошадь по вмиг опустевшей улице следом за Зикгером. Словно вторя его реву, громыхнул-таки гром.

Свейн брезгливо проводил его взглядом. Чернозадый степняк его откровенно раздражал. В Ордене, конечно, все равны, но… Великий магистр Свейн свернул на улочку, противоположную той, что выбрал Бек.

Его милость магистр Сулим Сантра Бек обернулся, и поняв, что поморский сноб Свейн отстал, довольно заухмылялся. На то, чтоб догнать Зикгера ушла всего минута.

— Слышь, ваша милость, продай дракона, а? — начал уполномоченный Малого Круга без предисловий. — Продай, Все равно он у вас пропадет. Месяцами не летает. Срамота! А ведь хороший дракон: понятливый, ласковый. А я тебе для отчета иллюзию сотворю. Хорошую. Месяца на три хватит. Потом, как война начнется, на потери спишешь. Продай, а?

Зикгер молчал. Предложение, конечно, заманчивое. Да и отказывать представителю Круга небезопасно. Вот только если это не провокация. Короче, аккуратней надо, ох аккуратней…

Так и не ответив на заманчивое коммерческое предложение, Великий магистр показал руками в разные стороны. Мол, вы — направо, я — налево. Действительно, в конце сразу двух переулков толпился народ.

Останься все трое вместе, наверное, некий шанс у них был. Но склонность к коррупции и национализму свела его к нулю. И все вышло так, как вышло….

Зикгер довольно улыбнулся. Вздумавший бунтовать народец попался очень кстати: дал повод прекратить скользкий разговор. Да и бунтовщиков этих набралось человек от силы двадцать. Городская стража-то куда смотрит? Бургомистра испепелить нахрен, чтоб зря не беспокоил!

Хотя ведет себя толпа странно. Им бы, дурням, врассыпную. Авось каждого отлавливать его милость маг и поленится. Нет же, стоят, дорогу перекрыли. Ну, ребята — это ваши проблемы. Сами напросились. Магистр поудобнее перехватил жезл. Не понял? Пальцы привычно воспроизводили знак «огненный шквал» малой мощности. И ничего. Добавил силы. Жезл старательно прикидывался лакированной деревяшкой. Попытка запуска огненных шаров кончиками пальцев. Без толку.

— Что, ваша милость, не колдуется? — участливо поинтересовались из толпы.

В то, что здесь в Джахане повторился конорский эффект, Зикгер понял сразу. А поняв, не стал тратить время на другие комбинации заклятий. Просто пришпорил коня и попытался вырваться из переулка. Не дали. Испуганная лошадь истерично заржала, закрутилась на месте. Спрыгнув с нее, магистр решил махнуть через забор. Сил не подрассчитал. Особого опыта лазать через заборы у Великого магистра не было. Выросший в Конгалоре маг с детства норовил через них перелетать, а не на руках подтягиваться. Вот и повис. Сняли его аккуратно, можно сказать — бережно.

— Ну что, ваша милость, господин маг, побегали и хватит. Снимайте мантию, давайте сюда жезл, да и пойдем. Так оно и вы целей останетесь, и нам хлопот меньше. От нас убежите, другие поймают. Почитай все гильдии сейчас по городу вашего брата отлавливают. Как не крути, а к славному герцогу Хайде все равно попадете.

Общаться с герцогом Великий магистр не захотел. Мало того, пнув державшего его парня, выдернул из забора кол и начал прорываться сквозь не особо многочисленную толпу. Поначалу нападавшие попятились. Как не говори, но пусть фехтовальные навыки мага и далеки от вершин боевого искусства, но все равно лучше, чем у окруживших его представителей гильдии ломовых извозчиков. Преимущество это растаяло, стоило ломовикам вспомнить о собственном рабочем инструменте. Их кнуты оказались банально длиннее жерди.

Теперь Зикгер вынужден только уворачиваться от ударов. Хорошо хоть целили исключительно по ногам ниже мантии. Герцог назначил награду за мага, его мантию и жезл отдельно. Так зачем же рвать вещь, за которую тебе обещали заплатить? Наконец один из парней уменьшил ближайший забор еще на одну жердь и оглушил ею повернувшегося к нему спиной мага.

Брать жезл руками испугались. Заволокли в мешок специально припасенным крюком. Операция прошла успешно: в жабу никто не превратился. Осмелевшие извозчики быстренько вытряхнули мычащего мага из мантии, а заодно и из прочей одежды. Жизнь нынче тяжелая: хорошие сапоги или крепкие штаны на базаре сами знаете, как кусаются. Только подштанниками побрезговали. Да и через весь город вести опять же…

— Эй, ваша милость, ау! Да когда ж ты очухаешься, зараза! Окуните-ка его еще разок в канаву.

Зикгер протестующее замотал головой, стряхивая с ушей собранные во время первого купания в выгребной канаве очистки, и сел на мостовой. Встать мешали круги перед глазами и связанные за спиной руки.

Старшине гильдии извозчиков надоело ждать. Да и грозный Великий магистр Черного Ордена выглядел жалким и нестрашным. Привычным, отработанным на без меры любящей погулять по гостям жене жестом ломовик намотал на руку косу мага и поволок его вдоль улицы, подгоняя ударами короткого хлыста, который старшина всегда таскал в сапоге. Вокруг засмеялись. Уж больно происходящее походило на то, как ревнивый муж учил уму — разуму свою благоверную.

— Слышь, старшина, у твоей-то зад поширше будет, хотя коса — потоньше!

— И визжит она на всю улицу, как пожарный колокол! А этот поскуливает, будто шепотом!

— Да, ты, ваша милость, не боись: не изувечит. Он свою, считай, каждую неделю так учит. И ничего, морда поперек себя шире!

Квартала через два старшина остановился, отпустил волосы Зикгера, давая тому выпрямиться.

— Ладно, пошутковали и хватит. Дальше сам — ножками.

— Misera contribuens plebs… Beatus qui retribuet tibi retributionem tuam.. Exoriare aliquis nostris ex ossibus ultor,[1] — выдохнул маг в ответ.

Не иначе, как темные боги надоумили бедолагу — мага перейти на мертвый язык легендарного то ли параллельного, то ли и вовсе сказочного мира, язык, который большинство магистров только делают вид, что знают. А тут, вспомнил на свою голову.

Странная штука — одежда. Ругнись Зикгер на непонятном языке при мантии и жезле, это напугало бы до смерти: вдруг колдовство. А в устах полуголого человека эти же слова звучали нелепо и противоестественно.

— Ах, ты гадина, материться как все добрые люди, и то не можешь? Или брезгуешь?

Только что перед ломовиками стоял жалкий, перепуганный человек, которому они где-то сочувствовали. Едва ли встреча с герцогом Хайдой сулит бедолаге чего хорошего. А теперь они видели перед собой бессильного, но все равно злобного мага. Волк без клыков, остается волком. Не человек. Чужой, которому не место среди людей.

Били его всем скопом. Сперва, ударами кулаков швыряли друг другу. Потом взялись за кнуты, не обращая внимание на крики и мольбы о пощаде. Под конец, пинали упавшего. Только когда после очередного удара раздался даже не стон — булькающий хрип, остановились.

— Эй, мужики, мы ж его, кажись, того….

— Ох, грех-то какой….

— Плакали пять золотых….

— Хватит болтать! Пошли.

Старшину послушались беспрекословно. Самые храбрые несли мешок с жезлом и мантию, самые небрезгливые — тело.

* * *

Великий магистр Свейн своей частью толпы был доволен. Он нагнал бегущих по переулку горожан сзади. Его заметили слишком поздно. Те, кто пытался кого-то ловить, сами оказались в западне. В отличие от его милости Бека Ингерд Лацус Свейн не собирался гонять свои жертвы по всему городу. Он по натуре не охотник, скорее — палач.

Добыча, наконец, поняла, что она в западне. Две дюжины громил неторопливо, словно не веря в случившееся, поворачивались к выросшему за их спинами всаднику. Тот тоже не спешил, давал жертвам время прочувствовать ситуацию. Толпа словно оцепенела. Вместо ожидаемого ужаса, на розовощеких мордах скорее досада.

— Вот ведь непруха: сволота беломордая нам досталась, а…. — сплюнул сквозь зубы старший — пузатый мужик за сорок.

— А может, черт с ним, с соглашением?

— Но-но, повыступай мне еще! Честь гильдии мясников за пять монет продать задумал?

— Правильно! Решили — значит решили. Нефиг было людей собаками травить!

— И вообще, если сопли жевать не будем, а быстренько здесь управимся, может, еще куда успеем.

Мясники все же выжидали чего-то. Будто надеялись, что столь нежеланный маг с белой косой сам собой куда-нибудь денется, а на его месте тут же объявится кто-то из его более симпатичных коллег.

Но исчезать Великий магистр не стал. Вникать в суть обсуждаемой этими недоумками проблемы тоже. Зря, между прочим, потому что, в отличие от его милости, красномордые ребята в жизни позиционировали себя мясниками, а не убийцами. Поэтому им было страшно.

Но старшина гильдии прав: договор — дороже денег, тем более, всяких страхов. Поэтому мясники дружно двинулись на мага, свалить которого с лошади оказалось на удивление просто. Защищаться он толком и не пытался. Да и понять, что происходит, едва ли успел. Слишком быстро мясницкий тесак полоснул по горлу.

Договор между старостами городских гильдий исполнен честь по чести. Как только герцог Хайда объявил на площади о начатой им войне с магами, которые с минуты на минуту напрочь лишатся своей магической силы, и предложил городским гильдиям поучаствовать в этой войне за разумное вознаграждение, старосты согласились. А куда деваться? Если герцог проиграет, и маги одержат верх, то они разбираться не станут — порешат и тех, кто участвовал в бунте, и тех, кто это видел, и тех, кто об этом слышал, а также тех, кто видел тех, кто об этом слышал. Согласились, но меж собой договорились, деньги — деньгами, но гада, который командует сворой магических псов, живым не брать.

Остолбеневшие оттого, что зарезать человека оказалось не сложнее чем барана, мясники выжидали с минуту. Но потом под нарочито бодрые окрики гильдейского старшины стащили мантию, пока совсем вся в крови не извозилась. Подобрали отлетевший в суматохе жезл. Причем без всяких крюков, не то, что извозчики. И забросив тело через седло лошади, не самим же мертвяка тащить, бросились к базарной площади.

* * *

А вот Сулим Сантра Бек нарвался на представителей самой новой гильдии Джахана — гильдии нищих. Только глядя на этих ребяток с утяжеленными металлическими кольцами, удобно лежащими в руке палками, едва ли кто, включая и Великих магистров, смог бы определить их гильдейскую принадлежность. Крепкие ребята наняты гильдией нищих для борьбы с конкурентами. Собственно, это было условием разрешения на попрошайничество в городе. После большой зачистки Джахана от наплыва попрошаек, избежавшие казни местные нищие обратились к королю с нижайшей просьбой: дать им монопольное право собирать милостыню в городе. В свою очередь гильдия обещала освободить городскую стражу от хлопотного дела отлова попрошаек — чужаков. Сами, мол, справимся, не извольте беспокоиться. Король идею одобрил. А новая гильдия оплачивает услуги крепких ребят с звероватыми рожами. Они ночью разбойниками не подрабатывают? Нет? Не факт, ой, не факт! Хотя, справедливости ради, заметим, конкурентов своих работодателей они все же старались не убивать. Так, учили маленько. Но чтоб дышать не забывали. Хотя во всяком деле возможны осечки. Работа — есть работа.

Но и противник им достался серьезный. Во-первых, вмиг понявшему, в чем дело Беку хватило ума не спрыгивать с лошади, а во-вторых, — мастерства с нее не упасть самому или дать себя стащить. Так что набегалась гвардия нищих на год вперед. А вот в городе, куда приехал всего неделю назад, без магической навигации магистр заблудился и позволил загнать себя в тупик.

Испуганная лошадь ошалело лягалась, а маг сидел в седле как влитой. Спрятавшиеся за наспех сооруженным завалом «нищие» обсуждали ситуацию. Собственно, решали один вопрос: метнуть каменюкой по башке лошади или магу? Лошадь денег стоит. Причем выручка от ее продажи достанется только участникам операции, а не всей гильдии, как плата за мага и его барахло. С другой стороны, старшина строго-настрого велел, чтоб маг был как новый. Телесные повреждения — по минимуму. Не хватало еще, чтоб в городе решили, будто нищие от пяти монет сами отказались. Ведь подавать перестанут!

В конце концов, шибко породистый не приспособленный к изнурительной работе красавец — скакун просто устал и замер на месте. А еле живой от страха маг буквально свалился из седла прямо в руки. Дальше как заведено: жезл отдельно, мантия отдельно, остальное барахлишко — приз победителя. Причем нищие — ребята небрезгливые: в дело и подштанники пошли.

Всю дорогу до площади толстомордый маг жалобно скулил, а при малейшем намеке на пинок вообще начинал орать, словно его режут. Гвардейцы нищих уже подумывали не заткнуть ли ему чем рот. А вдруг это — не вой, а заклинание какое коварное? Впрочем, поленились.

Просто шли и пялились на причудливые татуировки его милости. Ну, прямо как у каторжника со стажем! Кто б от мага такого ждал? Зря, между прочим, потешались-то. Наколки еще в бытность Сулима колдуном кочевников сделаны. Жизнь в степи полна опасностей. Даже жизнь колдуна. Иной раз, чтобы выжить, и секунды лишней нет. Ни на заклинания, ни на активацию оберега, ни на другие магические действия. Вот для таких экстренных случаев есть талисманы — татуировки. Не потерять, не забыть. Для активации достаточно мысли. Иные самопроизвольно от чужого недоброго взгляда срабатывают. Может, конечно, у Великого магистра таких не было, а может гильдии нищих просто повезло.

* * *

Маг — лекарь тихо пятился в кабинет. Пятился, пока не уперся спиной в стену, а меч Герцога Хайды — ему в горло.

— Маг?

Ризван обреченно кивнул. Хайда прав. Хотя бы потому, что решился открыто вступиться за принцессу, а он — нет…

— Где король?

— Там… Он… мертвый….

— Как мертвый?! — обиженно гаркнул Хайда.

Меч в его руке дрогнул, и по шее мага потекла тонкая струйка крови. Потерявшего, было, сознание Ризвана вернул к жизни рык герцога.

— Как это произошло?!

— Только что, подписал указ, упал с трона и умер….

— Ну, не гад?! Подождать не мог маленько! Ты — секретарь, что ли?

Маг судорожно кивнул. Возражать по пустякам, когда у вашего горла здоровенный такой, обоюдоострый ножик, как-то не особо хочется.

— Принцесса во дворце?

— Нет. В замке… В башне возле храма Аждар. Покои на верхнем ярусе заблокированы магической защитой типа «Паук». Код доступа у Великого магистра Зикгера. При ней две служанки. Другой охраны нет.

— Молодец: разговорчивый…. Жить, что ли хочешь?

Ризван неопределенно мотнул головой. Особой надежды на милосердие в исполнении герцога Хайды он не питал. Но и возражать глупо, да и опасно по вышеуказанной причине.

— Это ты, парень, зря. Хотя… Надо же дать своим людям чуточку заработать? Ладно. Поживи еще маленько. Но если про принцессу хоть слово наврал, лучше сразу на меч кидайся: легче отделаешься…. — клинок вновь оставил след на коже, но, обозначив удар, старик чуть отвел руку. — Палка твоя поганая где?

Маг показал взглядом на край стола, где лежал его жезл. Хайда убрал меч от горла мага и гадливо вытер его о портьеру. Явившиеся на зов герцога воины повели пленника на базарную площадь.

Глава девятая. Заговорщики: Полный облом

Проявление праведного народного гнева против проклятого антинародного режима оказалось штукой весьма затратной. Никогда бы не подумал.

Пока герцог Хайда обещал собравшейся толпе просто сказочные по местным ценам гонорары за пойманных магов и их имущество, я только диву давался. Золотой великокняжеский тугрик за жезл? За мантию — три?! За живого мага — пять?!! Хорошо хоть за мертвого — больше человеческое спасибо от имени революционного народа Джахана. Княжич скосил на меня глаза.

— Что, господин маг, подозреваешь нецелевое использование великокняжеского бюджета?

— Нецелевое — нет, а вот нерациональное… Да весь этот вшивый базарчик столько не стоит.

— Базарчик не стоит. Именно поэтому джаханцы рванутся ловить именно магов, не отвлекаясь на попутные кабаки, погромы ненароком встреченных лавочек и сведение личных счетов с соседом под видом праведной борьбы с пособниками режима. Причем, есть надежда, что приволокут именно живых магов, разве уж самых ненавистных пришибут — не поскупятся.

— Сколько магов в Джахане?

— Ради народной свободы денежек жалеешь? — озорно засмеялся Елизар.

— Ох, и циничный ты тип, княжич!

— Кто на что учился.

— И все же?

— Человек двадцать, вместе с военными. Реально местные возьмут пятерых — шестерых. Военмаги им и без магии не по зубам. Ими мои парни занимаются. Зырян, ты про другое помни: разведчики — не маги, они защитные системы открывать не умеют, только грубо взламывать. Завтра к утру город останется без магической защиты…. И король к этому времени у нас едва ли появится.

Елизар смотрел на меня с какой-то отчаянной надеждой. Но я — маг, просто маг, а не фокусник, умеющий королей из рукава доставать!

Закончивший пламенную речь герцог поскакал во дворец. Отряды джаханских ремесленников разошлись по городу. Великокняжеские разведчики заняли позиции у казарм. Мы с Елизаром изображали праздных приезжих, отдыхающих на летней веранде респектабельной харчевни.

Чтобы его трудно было не увидеть, «Мираж» выполнен в форме молнии. Над основными городами Орденского Союза, включая столичный Конгалор, случится маленькая гроза, и большинство черных магов вдруг решат, что потеряли свою силу. Сколько народа поддастся моему внушению? Как долго мое, в общем-то, слабенькое заклятье сможет сдерживать силы сотни Великих магистров? Не знаю. Но надеюсь, на несколько дней административного хаоса и управленческой неразберихи в Ордене, из-за которых Малому Кругу станет просто не до Джахана. Или государственный переворот в Джахане внешне будет мало отличаться от бардака в других владениях.

Ждали мы недолго. Первую добычу охотники приволокли через считанные минуты после грозового удара «Миража». При виде человека с перерезанным горлом меня замутило. Княжич же в отсутствие Хайды, вышел из тени герцога и принялся изображать его казначея. Хотя, наша типично не горская внешность и монеты росавейской чеканки…. Надо быть очень наивным человеком, чтобы спутать заказчика мероприятия с простым кассиром. Впрочем, княжич старался: брюзжал, привередничал, призывал меня в свидетели, пугал гневом герцога. И почти обжулил мясников на полмонеты за запачканную кровью мантию. Те пытались возражать, но вяло. Светлые боги, если они немедленно не прекратят трясти окровавленной тряпкой у меня перед носом, меня вырвет!

И тут появился Хайда. Следом его люди вели рядового мага и целую толпу перепуганных придворных. Пока Елизар отсчитывал золото за пойманного, герцог с аристократической невозмутимостью разрешил финансовый спор княжича и мясников: заплатил им за убитого двойной приз из собственных средств. Он чего творит-то?! А прочие деньги согласно легенде чьи были?!! Договорились же постараться взять магов живыми! Он действительно не понимает, что его щедрость — это смертный приговор?

Похоже — не понимает. Причем, он один такой несообразительный. Толкает речь про бескорыстную борьбу со злом и готовность отдать последнюю рубашку на алтарь победы.

Старосты гильдий интенсивно шушукаются, и от них уже побежали гонцы в город. Точнее, хотели побежать, но, встретившись с росавейскими разведчиками, вдруг передумали. Как за несколько секунд двое оставшихся охранять княжича бойцов сумели распугать с десяток посыльных, не разбив ни одной морды, не понял. Княжич волчьим взглядом буравит спину вождя восставших. Его глаза чуть оттаивают, лишь когда герцог вместо звонкой монеты всучил мясникам вексель. Он еще и про инфляцию ничего не слышал? За такую бумажку не то, что человека, пусть и мага, не убьют, снега зимой не продадут.

Один из придвинувшихся ближе к княжичу разведчиков, походя, толкает захваченного мага плечом поближе ко мне и второму росавейскому бойцу. Так, на всякий случай, целее будет.

А вот это герцог заметил. Тихо процедит Елизару.

— Маг мой!

— Сожалею, но уже нет, — огрызнулся княжич.

Я ободрительно улыбаюсь парню. На убитого магистра я смотреть без содрогания не могу, но мне его не жалко. А этого черного мага жаль. Может потому что ему лет двадцать пять — моим студентам ровесник. И по меркам простого человека вся жизнь впереди, а уж по меркам пусть и несильного мага — тем более. Может, мне импонирует то, как он пытается держать себя в руках. Страшно-то ему страшно, но судя по коротким, осторожным взглядам, ситуацию он оценил точно. А, заметив мой взгляд, ухмыляется в ответ.

— «Соратники» грызутся из-за такого «ценного» трофея, как я…

Ответить я не успел из-за нового приступа дурноты. Запыхавшиеся крепкие ребята несут тело еще одного мага. Собравшиеся приветственно вопят. Причем громче всех стараются отнюдь не добровольно пришедшие сюда придворные. Герцог довольно крякает. Парни виновато озираются.

— Мы, это, не хотели, ей богу. Оно само как-то вышло….

Разведчики принимают тело. Кладут на спину. Кровавая пена на губах пузырится. Неужели еще дышит?… Разведчик вгоняет ему под ключицу тонкую серебряную иглу. С губ срывается сгусток крови:

— Будьте… вы… прокляты….

.

— И тебе, магистр, не кашлять, — невозмутимо отзывается боец формулой активации реанимационно-регенерирующего заклятия общего действия «Кашляндий».

Хорошая штука: мощная, для применения не надо быть ни врачом, ни магом. Воткнул иглу, произнес простенькую фразу, а дальше «Кашляндий» сам все сделает. Один существенный недостаток: анестезии почти нет. Против болевого шока только локализованный у сердца дефибриллятор. Ну да разве еще, как сейчас, разведчик какой сердобольный голову подержит, чтоб затылком о мостовую не билась.

Через пару минут Великий магистр не то чтобы стоял, но меж бойцами висел весьма так бодренько, даже головой по сторонам крутить пытался. Народ вновь одобрительно гудит. Сейчас громче всех слышно притащивших мага ломовиков. Интересно, чему больше рады: заработанным пяти золотым, или тому, что не стали убийцами?

Ждем следующих. Хайда развлекает публику рассказами о гнусностях покойного монарха. Мне же шепот пленных магов показался интересней. Начал магистр. Тихонько кивнув на герцога, ехидно зашептал.

— Ну, что довыделывался, лекарь? Коли ты его отмазал, думаешь, зачтется? Фиг ли! Даже не испепелят. Повесят. Помяни мое слово, повесят, как бродягу на воротах.

— Очень может быть, — равнодушно пожимает плечами маг. — Только Хайда будет не причем. Ширмы, вообще, редко чего решают. Парадом командует вон тот парень с кошельком, полным росавейских золотых с профилем его папика на каждом. И еще — очкастый светлый маг. Ваша милость господин Великий магистр не соблаговолит определить его силу?

Магистр с минуту пялится на меня исподтишка. Потом досадливо качает головой.

— Нет, не соблаговолит.

Оба видят во мне слабого, не многим сильнее молоденького лекаря, мага. И не могут поверить, что такой способен заварить столь крутую кашу.

— Король умер… — тихо проинформировал старшего коллегу маг.

— Тоже мне новость! Он лет триста как помер. А ты и не замечал, лекарь? — язвительно хихикнул тот.

— Как?… Он же.

— Ходил, говорил, подписывал указы? Им Глава миссии управлял, как марионеткой в цирке. А так как сам глава с головой давно не дружит… Свейн, упокойничек, маленько моторику корректировал. Ты указы сочинял.

— Но вы же лекарства готовили… — парень выглядел все более растерянным.

— Ага, готовил. Формалин, чтоб летом не вонял, — магистр то ли засмеялся, то ли закашлялся. — А нового короля еще не показывали? Нет? Значит, кто первым до принцессиной спальни доберется, тот утром и король.

— Гад, ты, Зикгер! — лицо парня пошло красными пятнами.

— Я? Ну теперь-то я точно буду не при делах.

Магистр отвернулся от собеседника, изобразив горькую обиду. Поняв, что я их слышал, исхитрился подмигнуть мне заплывшим в синяке глазом.

— Вот так вот, всю жизнь стараешься, ночей не спишь: убиваешь всех, кого ни попадя, поля жжешь, девственниц насилуешь, а тебя все равно никто не любит!

Да… Черные маги оказались ребятами злющими, но веселыми. С черненьким, таким, юмором, под дых товарищу. Ну, так какие маги такой и юмор…

Следующего Великого магистра привели представители гильдии не иначе как разбойников. Степняк, судя по татуировкам — шаман племени восточных кхемтов, тейп серых волков. Откуда знаю? Сын их нынешнего колдуна у меня учился.

Ошалело озирающийся маг сперва истошно завыл, моля о пощаде, но как-то уж очень быстро освоился и начал столь же громогласно качать права. Правда, огласить весь список претензий его милость не успел. Уж больно чудная процессия показалась на площади.

Ощетинившаяся алебардами городская стража конвоировала совсем старого мага. Четвертый Великий магистр в небольшом городке, к чему бы это? Кажется, тот самый старик, сути мудреного заклятия которого я не понял, наблюдая за ним через «Око». Маг и теперь отрешенно бормотал обрывки магических формул, словно не замечая творящегося вокруг. Через минуту я понял, что перед нами Глава магической миссии наблюдателей в Джахане и он давно и основательно сумасшедший. Так что к реальным хозяевам страны его можно не относить.

Возглавлял же процессию бургомистр с символическим ключом от города на бархатной подушечке в руках. Причем, вот ведь пройдоха, к герцогу обратился с восторженными поздравлениями и искренними восхищениями, а ключ передал княжичу. Ну и нюх! Или другие на такой должности просто не выживают? Что-то я, как черный маг, собственный страх желчью заливать начал?

Тем временем, получивший положенное вознаграждение бургомистр объявил, что жертвует всю сумму на выпивку горожанам. Восторг последних был искренним и всеобщим, переросшим в братания народа со стражниками.

На этом фоне появление трех росавейских разведчиков с ворохом жезлов и плащей осталось без внимания.

— Вот, ваше высочество, семнадцать штук в казарме магического полка нашли. Их милости, военмаги — народ сообразительный: тряпки фиолетовые поскидывали, косички посрезали и деру. Одно слово — наемники.

Действительно, орден предпочитал готовить военных магов, включая спецназовцев, из числа наемников. Из опытного вояки без особых принципов сделать черного мага проще, чем научить мага владению оружием без колдовства. А значит, сбежавшие военмаги рванут к ближайшей границе новых работодателей искать. Опаснее могут оказаться последовавшие примеру командиров солдатики. Эти, местные и с оружием, могут по дорогам начать разбойничать.

Княжича волновало другое.

— Спецмагов нашли?

— Да, но пока не достали. У них в башне защитная система сработала. А заклятие прохода они вместе с прочей магией позабыли. Так что ни мы к ним, ни они к нам.

— Осторожно там. Не хватало еще на разблокировании защиток людей терять.

— Не беспокойся, командир, мы, не торопясь, аккуратненько.

— Хорошо, действуйте.

— Есть.

Еще один прибежавший разведчик доложил о снятии магических заслонов и ловушек замка миссии наблюдателей. Княжич кивнул и обратился к герцогу.

— Пора в замок, вызволять принцессу.

Но отправиться прямо сразу не получилось. Во вдруг повисшей над базарной площадью Джахана тишине к ним приближалась стая собак. Крупные черные или темно-серые псы, такие же лохматые, как и охраняемые ими овцы. Впрочем, джаханские псы давно уже не пасут овец. Спокойные, и дружелюбные от природы, они никогда не тронут человека, ни пьяного, ни бегущего. С ними можно хоть маленького ребенка оставлять. Но только до тех пор, как маг — кинолог не даст установку на врага. Те, кого он назовет врагом, просто перестанут для этих собак быть людьми. И оттого очень скоро вообще перестанут быть. Против хорошо организованной и натасканной своры не всякий маг устоит. Сейчас несколько собачьих стай охраняют границы Джахана. А одну отозвали в город.

Хотя псы ведут себя мирно. Установки на атаку им не дали, и они слоняются по площади, любознательно обнюхивая собравшихся. Площадь заметно опустела.

Я нащупал оборванный канал связи с ходу. Чего-чего, а с собачками я работать умею: "Привет, Полкан". Огромный черный кобель — вожак стаи поворачивает ко мне голову и виляет хвостом. Признал. "Сидеть". Вся свора выполняет мою беззвучную команду.

Все, включая герцога и наших разведчиков, вздыхают с явным облегчением. Я тоже, хоть и стараюсь, чтоб не так явно.

Глаза герцога Хайды медленно наливаются яростью.

— Что, господа маги, собачек позвать успели?

Он медленно разворачивается и движется на магов. Те в ужасе попятились.

— Это он, он!.. — отчаянно орет степняк, указывая на тело убитого.

— А вы вовсе и не причем? — уточняет Хайда.

Ему не ответили. Опустившие головы маги сбиваются в кучу поплотней, будто надеются спрятаться от взгляда герцога за спинами других. Хайда медленно, с сожалением опускает в ножны, вынутый при появлении своры меч.

— Слушай, ваша милость знатный кудесник, как думаешь, кто быстрее до замка миссии добежит: собачки или эта сволочь? Лично я ставлю на собачек. Даже если дать этим пару минут форы, если хоть один живым доберется, с меня золотой. Спорим?

Пауза затягивается, а я не знаю, что ответить. То есть, знаю, конечно. Только вокруг толпа народа, считающего Хайду вождем восстания. И как урезонить этого самого вождя, не уронив его авторитет? Пауза затягивается. Княжич смотрит на меня лютым зверем. Наконец, понимает, что проку от меня — ноль, и вмешивается.

— Так, стоп! Я за эту сволочь по пять великокняжеских золотых за голову платил. Итого: двадцать монет. Гоните деньги, господа спорщики, а уж потом развлекайтесь. Только золотом, вексель не возьму!

Денег у герцога не оказалось. В остатках толпы посмеялись прямо-таки купеческой скряжестости росавейского княжича, кинули напоследок пару комьев грязи в насмерть перепуганных магов, да и пошли по домам. В замок простой народ едва ли пустят. На принцессу лучше завтра с утра выйти поглазеть. А сейчас делать больше нечего. Вокруг опустевшего королевского дворца собаки расселись, и одним глазком, чего там лежит, посмотреть не сунешься. Разве, что в кабак податься? Да и то с оглядкой. Городская стража нынче перед новой властью выслуживаться будет, драк и иных каких непотребств не потерпит.

Площадь совсем опустела. Только Елизар не спешил садиться на коня.

— Зырян, на спор с герцогом надо было соглашаться. А потом пускать собак следом, так, чтоб бежали в паре шагов позади и не давали отклониться от маршрута, и всех делов. Еще бы и денег заработал….

Я растерянно молчу.

— Прости, Зырян. Прости и держись. Все эти бархатные бунты вблизи совсем не так хороши, как в летописях, но власть в Джахане мы уже взяли. А значит, мы отвечаем здесь за все, что произойдет. Мы: я и ты. Нам бы еще третьим короля хорошего…. Впору хоть объявление давай: «Оккупационному режиму срочно требуется кровавый тиран на троне».

— Почему кровавый? — спрашиваю, оттого, что не знаю, о чем сказать.

— Это я так, от нервов. Просто взятую власть еще удержать надо, а потом еще по уму использовать. А то получится, как с очередным гагарским князем в изгнании: политика его была мудра и современна, вот только с народом ему не повезло.

— Значит, будем работать с тем, что есть, — наконец улыбаюсь в ответ.

— Вот и ладно. Я занимаюсь принцессой и придворными. Ты — пошуруй в замке и о магическом щите не забывай. А то у нас кроме абсолютной власти ничего нет. Вообще ничего.

Глава десятая. Маги ордена Черной Грозы: Солнце всходит и заходит

Спускаясь по крутой длиннющей лестнице в темницу замка черных магов, витязь-разведчик Дружич представлял себе, каково было несчастным жертвам колдунов идти, понимая, что бьющий в спину солнечный луч для тебя — последний, и назад ты уже не вернешься. Наконец лестница кончилась. Дружич оглянулся. Назад лезть — ох, крутовато! Ну, да, маги-то летать могут, или сквозь стены ходить, им-то что…

Внизу даже не камеры: несколько вырытых, закрытых сверху решеткой ям. Он с замиранием сердца и спазмами в желудке от вони заглядывал в каждую, боясь увидеть несчастных замученных узников. Но в наличии оказался всего один. Здоровый и не особо изможденный мужик начал орать, стоило разведчику приблизиться к его яме.

— Убирайтесь прочь, гады! Вы не имеете права казнить меня при солнце! Я — Великий магистр и имею право умереть в полночь!

Вначале показалось, бедняга свихнулся в неволе. Но при ближайшем рассмотрении тип и, правда, оказался магистром — спецмагом Ордена. Который, в свою очередь, поняв, что перепутал коллег с россавейскими витязями дружины особого назначения, примолк. Те повели найденного мага наверх. Использовать местную тюрьму по назначению уж больно неудобно.

Пока поднимались по бесконечной лестнице, молодой напарник тихо толкнул Дружича в бок.

— Чего это он, вражина, про полночь орал?

— Так у черных магов вера такая. Им в темноте помирать положено, а лучше всего — в полночь. Тогда сила покойника прямо к черным богам отправится. А на солнце она растает бесследно, как и не было.

— Чудно.

— То ли еще увидим.

Временную тюрьму оккупационные власти перенесли в собачий вольер на заднем дворе замка. Просторное, чистое, огороженное серьезной решеткой помещение пустовало. Его использовали только зимой, когда закрытые снегом перевалы не нуждаются в охране, и часть собак отзывают в город.

Первым это помещение начал осваивать Великий магистр спецмаг Зарас Тутос Тамас. И хотя появился он в нем минут на десять раньше прочих, но когда в вольер ввели остальных магов, старожил встретил их с распростертыми объятиями.

— А-а-а, ваши милости, добро пожаловать в тюрягу! Теперь-то вам не кажется, что я несколько преувеличил опасность? Нет? А может вы сами оказались слабонервные трусы, дезертиры и паникеры? Тоже нет?! Ах, вы даже готовы, доказывать свою невиновность перед Малым Кругом?! Может, кто-то и портал открыть сможет?

— Да заткнись ты, гад! Без тебя тошно, — огрызнулся Бек.

— Ой, а где это ваша милость штаны потеряла? Неужели они в неравном бою пали? А вы оказались так заняты, что позабыли их подобрать?

Сулим Сантра Бек молча кинулся на обидчика. Но росавейские воины не дали драке разгореться.

— Лаяться, пускай себе лаются. На то они и пауки в банке. А грызть друг друга не давай, — напутствовал Дружич оставленного охранять пленников салагу.

Слушать, как Бек и Тамас выясняют, кто из них виноватее в случившемся, бессмысленно. Ризван подсел к скрючившемуся в углу Зикгеру. Магистра бил озноб. Бывший королевский лекарь коснулся ладонью лба. В испарине, но холодный.

— На лихорадку не похоже….

— Какая лихорадка, недоумок? Это заживляющему заклятию энергии не хватает.

— И что делать?

— Пожрать. В идеале, еще выпить. Все, гуляй. Я в твоей медпомощи не нуждаюсь пока. Живой еще.

Остальные дружно заржали. Только Глава миссии отрешенно продолжал бормотать бесконечное заклинание.

— По поводу «выпить». Говорят, у местного королька был обычай: наливать приговоренным перед казнью? — оживился Тамас.

— Может, и был когда, но я уже не застал, — отозвался Зикгер. — Только оно на благородное сословие распространялось. Господа маги могут похвастаться дворянским происхождением?

— А сам-то кто? — почему-то обиделся за папу — шамана Сулим.

— Потомственный конгалорский маг.

— Ага, ведьма — потаскуха неумелая в подоле невесть от кого принесла и Ордену на воспитание кинула.

Скорее всего, так оно и было. Браки между членами Ордена не запрещались, но прочные семейные связи не очень соответствовали имиджу черного мага или ведьмы и оттого были скорее исключением, чем правилом. А матери — одиночки среди черных колдуний вообще нонсенс. Так что подавляющее число потомственных конгалорких магов о собственных родителях имели весьма смутное представление. Этим Великого магистра Зикгера не подкусишь, так что Бек продолжил атаку:

— Мне другое непонятно: папаша-то кто? Чего-то не помню я среди мало-мальски заметных магов такого ушастого.

— А уши не в родителей. Я рожаться не хотел: меня силой за уши вытянули.

Бек удовлетворенно хмыкнул. Цель достигнута: собеседник начал заводиться.

— А родовое имечко Ухан? Неужели не в честь папы… — продолжал издеваться над коллегой маг.

Ясно, ни одна самая непутевая мамаша, не назовет Уханом столь лопоухого младенца, каким бы нежеланным он ни был. Такое могли придумать только чужие. Второе, полученное вместе со званием мага, имя — тоже остроумные ребята придумывали. Вот над третьим, магистерским, потешаться уже никто не посмел.

— Слушай, Ухан, ты ишачил как проклятый, став едва ли не самым молодым Великим магистром за всю историю Ордена, только ради права не снимать капюшон не перед кем, кроме магистров Малого Круга?

Бек угадал. Только особой радости это ему не принесло: локоть Зикгера основательно въехал ему в печень.

— Тихо вы! Сюда идут, — зашипел на них Тамас.

Действительно, судя по шуму, к ним шла солидная делегация. Впрочем, уже имеющиеся пленники прибывшим росавейским разведчикам оказались без интереса. Они новых принесли. Магистра и трех магов отряда спецназначения.

Наконец-то удалось взломать купол, ставший западней для орденских спецмагов. Это пути к спасению у потерявших магическую силу спецназовцев не было. А вот вино было. Точнее, к тому моменту, когда росавейские разведчики вскрыли купол, и его уже не было. Так что витязям княжича оставалось только перенести беспробудно пьяных магов к остальным.

Под громкий храп вояк остальные притихли. Забалтывать собственный страх, пиная соседа, надоело. Говорить о насущном — страшно, об отвлеченном — глупо. Вот и молчали. Прохлада летней ночи заставила сбиться в кучу поплотней. Только, вроде задремали, Тамас опять встрепенулся.

— Идут.

— Полночь скоро. Неужели совесть поимеют казнить по-людски.

— Ага, размечтался.

— Да заткнитесь вы, в конце-то концов!

Вслед за плюгавым росавейским магом, чей уровень так никто и не смог определить, а обращались к нему как-то уж совсем затейливо и непонятно, воины несли охапку чего-то мягкого, вроде тряпок и чан с водой.

— Господа маги, извините за беспокойство, но сейчас самое время для обряда погребения короля и вашего убитого товарища. Ваша милость жрец богини Аждар, вы готовы совершить обряд?

Зикгер моча поднялся.

— Тогда выходите и приведите себя в порядок, вот вода и ваша одежда. Если есть еще желающие, присоединяйтесь.

Сулиму Сантра Беку покойный магистр Свейн глубоко безразличен. А вот возможность, наконец, умыться и одеться — совсем другое дело. И он потянулся следом за Зикгером. Ризван и Тамас рассудили примерно так же.

Глава одиннадцатая Маг-зоотехник: Да здравствует король!

Маги ордена к осаде не готовились, поэтому большое количество магических подлянок и ловушек внутри замка маловероятно. Но я прохожу все помещения вместе с разведчиками. Снять капкан я, конечно, не смогу, а вот увидеть магическим зрением то, чего не заметит даже опытный воин, пожалуй.

Княжич с герцогом ждут, когда разведчики разберутся с блокировкой башни принцессы. Побега или попытки освобождения опасались, поэтому там накручено нечто мудреное. А пока Хайда и Елизар просто пытаются со двора докричаться до Росаны через окно.

Я же прохожу комнату за комнатой замка. Особых пакостей нет. А вот неожиданности…

Замок черных магов представлялся мне несколько иначе. Нет, не грязным или запущенным, конечно. Скорее, более казенным. Здесь же уютный такой внутренний дворик. Кто-то очень заботился о тех мелочах, что превращают жилище в дом.

В ближайшей из нескольких соединенных крытыми галереями башен замка обнаруживаем людей. Еще раз внимательно всматриваюсь. Просто люди. Хотя, как это у меня язык не отсох, употребить к цветнику красавиц пошлое слово «просто»?

Десятка три ослепительно красивых девушек от пятнадцати до двадцати пяти встречали нас у порога. Дорогие яркие наряды. Любопытные взгляды из-под вроде бы скромно опущенных ресниц. На пленниц не похожи, на прислугу — тоже. Пауза затягивается. У молоденького разведчика начинают катастрофически краснеть уши. Взгляды заметивших это девиц буквально расстреливают парня на месте. Вместо контрольного в голову, дружное хихиканье. Пора прояснить обстановку.

— Девочки, вы кто?

— Жертвы, — хихикают в ответ.

— Чьи?

— Богини Аждар, чьи ж еще.

— Так вас всех собираются принести в жертву? Всех сразу?!

Перед глазами встает кровавая картина зловещего ритуала. Может, все же надо было поспорить с Хайдой….

— Зачем всех сразу? — девушка прикидывает что-то в уме и отрицательно качает головой. — Нет, всех сразу Ухан не потянет. Он, конечно, маг и все такое…. Но не потянет….

Остальные согласно захихикали, С ума они что ли посходили от страха?

— И почему «собирается»? Он уж собрался давно. Я так пятый год здесь живу. Вон Айне, — девушка кивает на самую старшую, женщину лет тридцати пяти: — Она — лет двадцать уже.

— Так, стоп! — мотаю я головой. — Разве на алтаре Аждар жертву не убивают?

— Вообще-то положено убивать, — пожимает плечами та, которую назвали Айне. — Но Ухан…. То есть его милость жрец и смотритель алтаря господин Великий магистр Зикгер полагает, что богиню Аждар вполне устроит, если на жертвеннике он займется с девушкой любовью.

— А потом все девушки остаются здесь? — зачем-то уточняю я очевидное.

— Зачем все? После ритуалов в сельских храмах девушки часто в своей деревне остаются, первыми невестами у себя становятся. Да и здесь не все задерживаются. Иные, так и не смирившись, руки на себя накладывают. Других, кто постарше становится, Ухан замуж пристраивает за иностранцев. По-разному, в общем.

Я вспоминаю подсмотренное через «Око» безобразие. Поставленное, как выяснилось, на поток.

— И что же вы делаете после…. после ритуала?

— Много чего. Хозяйство на нас: уборка, готовка. Ну и все остальное прочее, чего их милость пожелает.

Девицы недвусмысленно хихикают.

— Как же орденское начальство терпит это безобразие?

— С удовольствием. Ухан — мужик не жадный, а девочки у нас веселые, покладистые. Недовольным пока никто не уходил.

Ага, то, что вначале показалось гаремом, все больше смахивало на бордель.

— А принцесса?

Девушки мигом стали серьезными.

— Нет, ее собирались убить. Вначале и речи об это не шло. В замок она переехала этой зимой. Этот старый прохвост в короне совсем ей жизни не давал. Едва не убил. Вот Зикгер ее и перевез, от греха подальше. Нет, сам не трогал. Живет она не с нами, конечно. В отдельной башне. Но девочки ей прислуживают, да и просто общаемся. А потом в Конгалоре чего-то пронюхали или еще почему, но приказали провести обряд в строгом соответствии с каноном. Принцессу уже неделю взаперти держат. Еду ей ношу я. Пройти к ней смогу и сейчас, но провести кого-то или вывести саму — нет, — закончила свой рассказ Айне.

— Тогда сходи к ней, успокой. Дело в том, что…

— Да мы в курсе, что делается. Старикан-герцог с росавейским принцем уже битый час под окнами орут, до Росаны докричаться пытаются.

— Нам-то что делать? — пискнула одна из девушек.

— Кому есть куда идти, идите. Можете остаться, здесь вас никто не обидит.

На последнее мое обещание ответили дружным хихиканием. Хм, да, хотел бы я посмотреть на того, кто попытается обидеть этих отчаянных, знающих себе цену девиц. Но Айне я все же провожаю до башни принцессы.

— Слушай, тут вроде пацаненок, был.

— Сайк? Я его заперла и девочек присматривать посадила, чтоб не вляпался куда сдуру.

— Это правильно. А еще дети в замке есть?

— Нет. Сколько себя помню, ни одна девочка не родила. Замуж выйдут — рожают. А здесь — нет. Ухан видать приколдовывает.

— Как ты к нему относишься? — неожиданно для себя самого спрашиваю я. Уж больно непонятной показалась интонации последней фразы.

— К его милости Зикгеру? К черному магу, который изнасиловал меня в пятнадцать лет? А ты знаешь, маг, зла я на него не держу. Привыкла, наверное. Да и не будь его, отдали б меня замуж, без всякого там моего согласия. Мужа бы в день свадьбы первый раз увидела. Так чем такое замужество от ритуалов черных магов отличается?

— Прямо не черный маг, а благодетель.

— Для многих из девочек — да. Жертву для ритуала выбирают по жребию. Но как-то так получается, что дворяночек и купеческих дочек среди нас нет. Все больше из семей бедных да неблагополучных девочки. Так что место на панели ждало половину. Здесь они хотя бы не голодают, да и дерется их милость редко.

Айне скрывается в башне принцессы. Я поднимаю голову вверх. Вечереет. Прозрачное летнее небо наливается синью. Черт бы побрал эту прозрачность. В небе над городом, власть над которым уплывает из рук Ордена, должен переливаться магический щит! Или что-то, способное его заменить.

Иду осматривать следующую башню. Служебный кабинет, хранилище артефактов, библиотека. А это что? Клетки какие-то. Голуби. Неужели почтовые? Ох, и ушлые ребята, черные маги! При магических шарах, да порталах, страховаться еще и голубями!

А ведь это выход! Конгалор не может связаться с нами магическим путем? Значит, пошлем им письмецо с голубем. От имени миссии магических наблюдателей, разумеется. Мол, король помер, сами магии лишились, но ситуацию в стране держим под контролем, чего и вам, господа из Малого Круга, желаем. Дата. Подпись. Если сумеем сделать более — менее правдоподобно, то в Конгалоре успокоятся хотя бы на время. У них и кроме нас проблем хватает.

Текст письмеца надо обсуждать с княжичем. Мое дело — техническая сторона: стиль письма, почерк писавшего, магическая достоверность. В идеале усадить одного из великих магистров. Хотя — нереально. И не только из-за того, что у них сейчас банально руки трясутся от страха. Это-то можно объяснить чрезвычайностью ситуации. Бумага способна впитывать в себя не только чернила, но и атмосферу. Поэтому получатели могут почуять чужую волю, довлеющую над писавшим. Значит, пишущий должен это делать осознанно и более-менее добровольно. Реальней договориться с человечком помельче: писарем там, каким-нибудь. А что, даже хорошо. Почерк знакомый, не первую бумагу, его рукой писаную, получают. Стиль своих начальников он знает. А эмоции? Ну, кого интересует, о чем маленький человечек на работе думает?

Возвращаюсь в кабинет. На столе папки с документами. Ого, миссия весь дворцовый документооборот контролирует. Сперва меня интересовал только почерк. В отдельные стопки раскладывались листы, написанные одной и той же рукой. Мне нужен самый популярный, а значит, узнаваемый. Лидер определился быстро. Больше половины бумаг писала одна рука. Мелкие кругленькие буквы разборчивы и аккуратны. Правда, в прилагаемых к большей части документов черновиках вообще ничего нельзя прочесть. Передо мной королевские указы. Безобразные черновики — рука самого короля. Аккуратный чистовик — работа секретаря.

А потом я начал вчитываться в смысл. И тут мне стало совсем интересно. Парень не переписывал, он писал королевские указы, превращая откровенный бред то в толковый закон, то в смертный приговор, а иной раз, делая из смертного приговора толковый закон. Это ж надо «казит вес» перевести как «косить овес»?! Артист! Касаюсь пальцами медальона коммуникатора. В стеклянном шаре передо мной появляется лицо Елизара.

— Ваше высочество, узнайте, пожалуйста, у герцога, кто числился секретарем короля?

— Да тот маг, которого мои люди из дворца привели, — хрипит сорвавший голос от общения с внучкой Хайда.

— Подожди Зырян, не отключайся, — голос княжича имеет тот же тембр. — Ты труп сжечь так, чтоб без остатка, можешь?

— Да, заклинание для утилизации больного скота в карантинных зонах.

— Сойдет. Короля и убитого магистра похоронить надо в полночь. У них практикуют кремацию. Организуй, пожалуйста, чтоб все достойно.

Похоронный ритуал черных магов провели на дворе храма. Участвовать в этом мероприятии мне было жутковато. Тела короля и магистра Свейна в парадных одеяниях лежат прямо на земле. Прочие черные маги выстраиваются у них в головах. Зикгер впереди, остальные на шаг сзади. Пристраиваюсь сбоку, чтобы не пропустить знак жреца и подпалить трупы. То, что я буду это делать не ритуальным заклятием, а средством утилизации туш, шокирует только меня. Остальным, похоже, пофиг. Только плечами пожали.

Да и вся церемония откровенно разочаровала. То ли я ждал слишком многого, то ли черные маги сегодня не в настроении. Но у меня сложилось впечатление, что его милость Зикгер просто халтурил. Подобающий случаю текст читал без выражения, едва не позевывая. Остальные время от времени гнусаво затягивали некий гимн. Взвыв напоследок мартовскими котами, недружно смолкли. Решивший, что происходящее не приносит радости ни нам, ни покойникам, Зикгер подал знак. Тела сгорели быстро и почти бесследно. Только два черных пятна на плитах двора. Кажется, я все сделал правильно и никого не обидел: чем меньше от черного мага останется в материальном мире, тем правильнее был маг. Зябко кутаясь в парадные мантии, маги поспешили в свой вольер. Шагали прямо по черным пятнам на плитах. Меня передернуло, и заметивший это Великий магистр Бек гаденько ухмыльнулся:

— Черные маги — такие мерзавцы, чего еще от них ждать?

— Маг Ризван, пройдемте со мной.

Молодой маг щурится от яркого света и озирается по сторонам, словно никогда раньше не бывал в этом помещении. Не хочется ему смотреть на стол с исписанными его рукой бумагами, ох как не хочется. И это очень даже хорошо. Потому что, если я все правильно понял, то этот парень послан нам всем сонмом светлых росавейских богов. Ладно, осмотрелся, и будет. Подчиняясь моему кивку, королевский секретарь осторожно опустился на краешек стула.

— Каковы ваши обязанности в миссии?

— Маг — лекарь, ваша милость.

А вот жрать меня преданными глазами не надо, я во время зачетов таких взглядов да от таких красоток повидал….

— Кто правил тексты королевских указов?

— Я, — сразу сник маг.

— Один или в составе коллектива старших товарищей?

— Сам. Их милости великие магистры в курсе, но особо не вникали. Особенно в хозяйственные дела.

Сказал, как в холодную воду прыгнул. Похоже, не врет. Просто, очень не хочется из маленького никчемного мага — недотепы превращаться в автора внутренней политики только что оккупированного государства. Ладно, авторство документов именно экономического блока мне определить будет проще. «Довъеряй, но провъеряй» как любит говорить заокеанский император Райдон.

— Вот, например, в последние три с половиной года вы планомерно душите налогами местное овцеводство. Только по вашим бумагам выходит поголовье сократилось в два раза! Традиционная отрасль скотоводства не нравится богине Аждар, или голод в Джахане недостаточно силен?

Маг молчит, я чувствую, как внутри он сжался в комок. Но в глазах больше обиды, чем страха. И он почему-то молчит. Приходится напоминать о себе.

— Я жду.

— Я подпишу, — еле слышно бормочет он, наконец.

— Что? — так, кажется, я опять не вполне въехал в ситуацию.

— Признание в намеренной организации голода. Вы же этого от меня хотите?

— По-моему я этого не говорил. Я только просил объяснить, чем вызвано планомерное сокращение поголовья овец.

— Желанием прекратить голод.

Он опять замолк. Да что ж мне каждое слово из него вытягивать? Или я ошибся, и парень просто бездумно писал под диктовку того, кто предпочитает оставаться неизвестным? Или не привык аргументировать свои действия: мое дело маленькое, все вопросы к его величеству?

— Ну и как, удалось?

— Что удалось? — продолжает изображать дебила маг.

— Избежать голода.

— Смею надеяться, да.

— Докажите.

— Как?

— Четыре года назад в Джахане был если и не голод, то нечто близкое, потому что перед этим случилась засуха и падеж скота. Последние годы климатические условия стали лучше, скот перестал дохнуть и продовольственное снабжение улучшилось. Причем здесь вы, ваша милость?

Молчит. Издевается он надо мной, что ли? Ладно, не у таких дебилов зачеты принимали. Попробуем наводящие вопросы.

— Как изменилась структура земель сельхоз назначения в интересующий нас период?

— Пашенный клин вырос за счет сокращения пастбищ.

— Чем замещали потери производства мяса?

— Свининой. У вас на столе указ трехлетней давности об отмене налогов на свиней.

— Почему не коровы? Свиньи у горцев не в почете.

— Корова жрет больше. И пастбища нужны равнинные. У свиньи короче срок выращивания, и мяса на условную единицу кормов выходит больше.

— На сколько?

Маг называет цифры легко, на память. Теперь он успокоился. Говорит уверенно, развернуто, убедительно, так может говорить человек не просто владеющий материалом, а этот самый материал создававший.

— Оставшегося стада на овчины-то хватает? — спрашиваю под конец, так для смены темы.

— Для внутреннего рынка хватает, а внешний вы и так зарубили.

Уже не боится говорить вещи, которые могут мне не понравиться? Молодец. Умеет брать себя в руки.

— То есть мы доказали, что проведенные вами воздействия на экономику привели к росту благосостояния людей.

— Нет.

— Почему? — теперь уже вполне искренно удивляюсь я.

— Потому что они отвели население от черты, за которой начинается голод. Росту благосостояния мешает введенный полтора года назад королевский натуральный продовольственный сбор.

— Создаете запасы продовольствия на черный день? — догадался я, потому что самой бумажки об этом не видел.

— Да.

— И сколько сейчас в закромах родины?

Маг называет цифры с нескрываемым удовольствием. Гордится результатом своей работы. Приятно от того, что нашелся хотя бы один человек, которому интересно то, что он делает. Да и не так часто его вообще кто-то слушал.

Услышав цифры, мне остается только изумленно присвистнуть. Высказать свое восхищение более внятно мешает засветившийся магический шар. Княжич вышел на связь. Я накрываюсь завесой неслышимости и отвечаю на вызов.

— У нас проблемы с принцессой. Полчаса как заслоны с ее покоев сняли, а вывести не можем.

— Почему?

— Выходить не хочет.

Елизар поворачивает свой шар так, чтобы мне было лучше видно. Слышно-то и так более чем. Звон бьющейся посуды и грохот падающей мебели. Из комнаты пятится герцог Хайда.

— Вали отсюда, кому сказала! Тоже мне, дедушка сыскался. Вали, сутенер старый! И принца своего облезлого прихватить не забудь!

Хм, общение с собранными великим магистром девочками из бедных неблагополучных семей заметно обогатили словарный запас и эрудицию принцессы.

— Принцесса Росана не хочет за тебя замуж? — подвожу итог увиденному.

— Ага! — радостно сообщает взбодренный взаимностью чувств Елизар.

— Сам виноват. Кто ж так принцесс от злых колдунов спасает? Виданное ли дело, вместо белого коня каурая кобыла, короны на голове нет, голов зарубленного дракона — тоже. Да кто за тебя такого замуж выйдет?….А хочет-то она чего?

— В окошко выброситься.

— От меня что требуется?

— Может, успокоить как-нибудь, усыпить… И мага — лекаря прихвати с собой.

— Зачем?

— Росана требует. Я-то почем знаю, зачем ей лекарь.

— Погоди минуту не отключайся.

Я отодвигаю завесу. Маг, забыл, как его зовут, поднимает на меня тяжелый взгляд. Время приятных разговоров вышло. Он приготовился выслушать приговор. В чем-то он прав. Я задаю вопрос в лоб.

— Как вы относитесь к принцессе Росане?

Ответ я, похоже, не получу. Но он и не нужен. Безнадежно влюбленных во всяких там принцесс безродных идиотов по роже видно.

— Княжич, держись: мы идем. И да здравствует король, который теперь у нас есть!

Глава двенадцатая. Кровавый тиран: Путь к трону

«Думные бояре Великого княжества Росавейского, я люблю вас! Люблю! Люблю!! Люблю!!! Люблю ваше многочасовое занудство. Люблю ваши беспричинные жаркие склоки. И даже единичные случаи мздоимства тоже люблю. Почему я не говорил вам этого раньше? Да я и сам не знал, ибо молод и глуп, и не с чем мне было сравнить! А теперь — есть!!!»

Такие, или примерно такие мысли все крепче овладевали княжичем Елизаром к концу третьего часа заседания Высшего Королевского Совета Джахана.

Придворные советники и не думали протестовать против кандидатуры принцессы Росаны, никоим образом! А о претенденте на ее руку и сердце, а значит, и на королевскую корону вообще речи пока не шло. У Королевского Совета нашлись дела поважнее.

Первый час ушел на поиск консенсуса по вопросу о том, может ли бессмертный король умереть. При всей очевидности факта смерти (на церемонии прощания с усопшим вчера присутствовали все) дискуссия вышла жаркой. Основных позиций оказалось три: король бессмертен, но он умер; король бессмертен, поэтому не мог умереть; король умер, но так как он бессмертен, то должен оставаться на троне. Причем, внутри каждой партии выкристаллизовывались фракции разной степени непримиримости.

Пришли ли они в ходе дискуссии к какому-либо общему мнению, или просто плавно перетекли государственной мыслью к следующей теме, княжич так и не уловил. Но сейчас горячо обсуждалась проблема королевского завещания. Его, естественно, нет. С этим фактом согласны все. Но советников терзали сомнения, мог ли бессмертный король, чья власть вечна, в принципе оставить юридически значимое завещание? Если нет, то не создает ли это опасный прецедент неподчинения королевской воле, пусть даже со стороны самого короля? Если да, то…

Да будет этому конец, в конце-то концов?! Член Совета герцог Хайда уже несколько раз хватался за меч, обещая немедленно зарубить особенно велеречивого оратора. Герцога уважали, поэтому его замечания принимали к сведению, заносили в протокол, оратора лишали слова, но… на его месте тут же появлялся новый оратор.

Княжич выскользнул из зала заседаний в холл. Почти король Ризван спал, сидя прямо на полу и прислонившись спиной к стене. Почти королева Росана калачиком устроилась у него на коленях….

* * *

…Несколько часов назад, этот парень вышел из портала в башне принцессы вслед за Зыряном. Елизар и глазом моргнуть не успел, а росавейский маг едва ли не пинком втолкнул королевского лекаря в дверь, за которой держала круговую оборону принцесса. Хайда с гневным воплем ринулся следом, да замер на пороге, выронив меч и придерживая руками челюсть.

Его единственная внучка с радостным визгом повисла на шее проклятущего черного мага. Ошеломленный не меньше герцога лекарь не знал, куда девать руки. Несколько минут стоял по стойке «смирно», наконец решился слегка прикоснуться к платью девушки. Та еще плотнее прижалась к его груди.

— Зенки свои нахальные убрали, быстро! Не видите, целоваться сейчас будем! — принцесса, наконец, оторвала царственный лик от не очень чистой рубашки пленника и обратила свой взор на остальных.

— Это и есть потенциальный король? — догадался княжич, едва успев подхватить отправившегося в обморок Ризвана.

— Да, но только не потенциальный, а фактический. Он страной уже пять лет правит. У него Призвание — маг-администратор.

— Этот? Гнусный маг?! — Хайда оставил в покое отвисшую челюсть и схватился за меч.

Зырян поймал его за руку.

— Люди не поймут, если вы зарубите беспомощного и безоружного, да еще того, кто спас вам жизнь. Именно этот парень убедил полоумного короля в том, что «казнить» и «вычеркнуть из списка живых» — это не одно и то же.

Герцог досадливо крякнул и отошел в сторонку, мол, уберите от меня этого гада от греха подальше.

— Чего вам от меня надо? — черный маг уже вполне оправился от первого поцелуя с любимой девушкой.

— Надо посадить вас на грязное, тяжелое, небезопасное для здоровья и жизни в целом место, а именно — на здешний трон. Причем, согласия вашего никто не спрашивает. Так что вставай, твое величество, и иди царствовать.

— А шли бы вы сами куда подальше…

— На прежнего короля насмотрелся и не хочешь быть марионеткой в руках оккупантов?

Маг не ответил. Продолжал сидеть на полу, судорожно обнимая одной рукой прижавшуюся к нему принцессу.

— Росана… — жалобно позвал ее Хайда.

— Хочешь, чтоб я его уговорила? Ага, щаз. Вам надо — вы и уговаривайте. Но только ни за кого другого я замуж не пойду. В окно выброшусь, но не пойду!

— Слушай, Ризван, завтра… то есть уже сегодня утром Малый Круг собирался огласить приказ о полном уничтожении всех посевов. Не только полей Луны — вообще всех. И о передаче всех продовольственных запасов в распоряжение Ордена. Из этих запасов будут выдаваться пайки войскам и тем из ремесленников, кто работает на армию. Остальным остается молиться о том, чтобы Росавию разграбили раньше, чем они помрут с голоду, или идти вслед за войском, чтобы пограбить самим… И эти тысячи и тысячи нам пришлось бы убивать или кормить.

— Я не оспариваю ваше право на защиту….

— А я не оспариваю ваше королевское право на участие в управлении. Нам нужна достаточно самостоятельная фигура, на которую можно свалить всю административно — хозяйственную работу. В общем, мало не покажется.

— Каковы границы моего суверенитета и гарантии его соблюдения?

— Вот это разговор о деле, давайте обсуждать.

Торговались они с профессионализмом завсегдатаев Большого Синеярского базара, ну разве что чуть потише. Убедившись, что ее парню ничего не угрожает, Росана подсела, наконец, к деду и пыталась рассказать ему сразу обо всем, что случилось с ней за время их разлуки.

— Кажется, договорились, — княжич удовлетворенно стер пот со лба.

— У меня еще одно условие: маги — мои. Все, кроме сумасшедшего Главы миссии. О нем я просил бы позаботиться росавейские власти. Мантии и головы остальных сразу после коронации, — флегматично отозвался Ризван.

— Вот это правильно, зятек! Вот это по-нашему! Нечего с ними церемониться, башку с плеч и всех разговоров! — поддержал идею герцог.

— Ну и жучара вы, ваше величество, а аппетит — волчий. Харя-то не треснет? Там три великих магистра; — восхищенно выдохнул княжич. — Ладно, забирай. Зырян, контролируешь, чтоб без эксцессов….

* * *

….Коронацию нельзя начать пока Высший Королевский Совет не признает принцессу наследницей престола, и не даст «добро» на замужество. Но ведь это заседание не может длиться вечно?

Его почти величество Ризван сладко потягивается.

— Слушай, а как вы раньше с этим разгулом разномыслия управлялись?

— Не знаю. Но не было ни одного случая, чтобы Совет не принял предложенный мной, в смысле покойным королем, документ. К ним обычно его милость маг-судья Свейн ходил.

Ризван решительно поднимается на ноги, одергивает фиолетовую куртку мага Ордена и шагает в зал заседаний. Пока его туда никто не звал. Его имени, как жениха принцессы и не озвучили еще. Он — никто. Хотя, как это никто? Он — маг Ордена Черной Грозы.

И этого оказалось достаточным. Елизар ухмылялся с откровенным злорадством, когда завидевший мага оратор поперхнулся своей пламенной речью. Завороженные словно кролики перед удавом советники выслушали зачитанное им решение Высшего Королевского Совета, затем громко, но кратко проорали здравицу новым королю и королеве и бросились приносить присягу.

Первым — естественно герцог Хайда. Он же возложил на головы короля и королевы короны. Слуги принесли горностаевую мантию, с которой вышел конфуз. Мантия, оставшаяся от бессмертного короля оказалась банально короткой для высокого Ризвана. Словно магистерское одеяние магов Ордена: едва колени прикрывает. Хотя… есть в этом нечто символическое — полукоролевская — полумагическая мантия, из-под которой торчит ворот — стойка фиолетовой орденской куртки. Маг — король. Такое может понравится Малому Кругу. Надо будет картинку со следующим голубем послать.

Теперь к королевской паре потянулись прочие придворные. Испуганно, преданно, равнодушно, с надеждой произносили текст присяги. Стоящий за троном вместе с княжичем и Зыряном герцог Хайда комментировал появление отдельных персонажей.

— …А вот этих троих я бы прямо сегодня казнил за измену и казнокрадство.

— Тут все либо мразь либо идиоты. Король в Совете других не держал. Так что казнить или забыть надо всех, — одними губами отозвался король Ризван.

— И что ты выберешь?

— Забыть. Трон вообще неуютное место, а когда он скользкий от пролитой крови — особенно. Да и не вижу смысла менять эту сволочь на такую же. Менять будем постепенно, по мере появления тех, кем можно заменить соратников покойного. Уж тогда кого на пенсию, кого на должность поскромнее, а кто глядишь, сам помереть догадается.

Король учтиво кивает очередному царедворцу. Герцог вновь чуть заметно наклоняется к зятю.

— Узнаешь? Вот он-то в первую очередь может быть опасен.

— Как же не узнать барина. Я его гусей пацаном пас и за яблоками в сад лазил. И то, что я, мужицкий сын, сейчас на троне сильно не по нраву много кому из знатных господ.

— И убить тебя они попробуют сегодня или завтра, но по-любому до завтрашней свадебной церемонии. Чтоб настоящая принцесса с безродным выскочкой не маралась. По ним, уж лучше женщина на троне, чем такой король, — согласился с остальными княжич.

— Я никогда не прощу убийц Ризвана! — королева Росана испугано сжала руку любимого.

— Те, кто решатся напасть, на это и не надеются. Они — ребята идейные и готовы на эшафот, — вздохнул княжич.

— Что же делать? — Росана уже с трудом могла скрыть страх.

— Что делать-то понятно. В идеале нужна королевская партия дворян. Те, кто поучил из рук монарха все или очень много, кто предан ему душой и телом. Но на это нужны время и деньги… — сварливо отозвался Хайда.

— Ребята, не дайте меня зарезать до завтрашнего свадебного пира, и к его концу у нас будет королевская партия. Обещаю.

Зырян сделал маленький шаг назад и совсем тихо обратился к Елизару.

— Слушай, княжич, ты уверен, что мы сможем контролировать этого парня?

— Уверен, что не сможем. Такому надо помогать, а не контролировать.

Глава тринадцатая. Маги Ордена Черной Грозы: Мантии и головы

Утром их покормили. Это внушало некоторую надежду.

Сулим Сантра Бек лениво наблюдал за тем, как его милость Великий магистр Зарас Тутос Тамас и проспавшиеся местные спецмаги разрабатывают военный план. Свой единственный шанс они видели в том, чтобы предложить себя новым властям в качестве наемников. Они быстро убедили друг друга в том, что без их квалифицированной помощи Джахан просто беззащитен. Ну, наберут они мужиков необученных. А кто будет объяснять салагам, как сапоги на свежую голову надевать? Дело оставалось совсем за малым: донести эту немудреную мысль до нового джаханского руководства. Это и обсуждали.

Беку тут ловить нечего Он, да и Зикгер, как специалист ничего из себя не представляет. Потерявшие способность колдовать маги ничего другого просто не умели. Обидно. Бек повернулся к Зикгеру.

— А лекаря-то увели и все… нету.

— Пипец котенку, — не поднимая головы с лежащих на подтянутых к подбородку коленях рук, лениво отозвался Великий магистр.

Разговор заглох. Сулим Сантра Бек с некоторым превосходством посматривал на коллегу. Похоже, их милость смерти испугался. Зажравшийся конгалорский дурачок не понимает, что есть вещи гораздо более страшные… И моложе-то он Бека лет на пятьдесят, не больше. А вот ни войн, больше похожих на тотальную резню до полного истребления, ни много чего разного, что выпало на долю степняка Сулима, не видел. В Конгалоре всегда было сытно и спокойно. Разве что сами какой заговор затеют от скуки. А он, сын шамана, помнит…

За одно лето их племя разбили дважды. Вначале, соседний вождь вытеснил с самых лучших пастбищ, а потом росавиане не дали подкрепиться за счет грабежа их земель. Вообще триста лет назад они здорово накостыляли всем степнякам, отыгрались за два века разора и унижений. Оставшееся без погибших в стычках опытного шамана и вождя племя оказалось зажатым на узкой полоске пустой зимней степи между скалами и росавейской засечной чертой где-то южнее Джахана. От бескормицы начался падеж скота. Люди болели. Старший сын шамана Сулим попытался вывести остатки племени на земли Ордена Черной Грозы. Говорили, что там принимают всех. Они вышли к небольшой горной крепости — заставе. Сулим отправился на переговоры с ее комендантом. Ему объяснили, что уже зима, перевалы закрыты, а запасы продовольствия рассчитаны только на солдат гарнизона. Так что помочь им рады, да не могут. Вот разве что сам молодой колдун может остаться. А остальным да помогут боги в их нелегком пути. Сулиму следовало отказаться, потому что оставшееся без шамана племя обречено. У родичей и с ним мало шансов дойти до другого убежища, а без него — и вовсе нет. Следовало отказаться… Но на столе мага — коменданта стояла ваза с фруктами. И он остался….

Великий магистр Бек как муху прогнал назойливое воспоминание. Вчера на улице он потерял голову не столько от страха, сколько от неожиданности. А теперь будь, что будет. Все, кого он считал своими, навсегда остались в промерзшей зимней степи южнее Джахана. И самое страшное, что могло случиться с им в этой жизни, осталось там же.

За ними все не приходили. Спецмаги давно обо всем договорились и теперь сидели злые и сосредоточенные как перед боем.

* * *

На площадь перед дворцом магов вывели сразу после полудня. Победители готовы уважительно относиться к ритуалам побежденных, но только если это касается мертвых? На губах идущего первым Зикгера появилось нечто вроде усмешки. Страшно ему уже не было. Вчера, когда понял, что беззащитен перед толпой — да. Но потом ему было больно, так больно, и так больно, и так тоже было больно. Боль вытеснила все: страх, растерянность, саму жизнь. Прикосновение чужой магии должно было вытеснить последние капли жизни, им просто не оставалось места. Но со следующим выдохом из Зикгера вышел кусок боли, потом еще и еще. Боль оставалось до сих пор, но с этим уже можно жить. А вот нового страха не появилось. Тупое безразличие ко всему. Благо, черные маги лишены чести и достоинства по определению. Нету у них таких чувств и все тут. А значит, можно позволить себе все, что вздумается, от униженной мольбы о пощаде, до ернической перепалки с палачом. Все окажется уместным. Вот только не хотелось вообще ничего. Даже личность нового короля не особо впечатлила. Сумел устроиться? Ну, и молодец. Площадь небольшая, в основном придворные да королевская гвардия. Народа попроще нет. И на том спасибо.

* * *

Первым на свободное пространство перед королевским троном вывели сумасшедшего старика — Главу миссии наблюдателей. Росавейские воины действовали корректно, прямо-таки предупредительно, словно родному дедушке идти помогали. Перед ними открылся портал, и два дюжих молодца в белых одеяниях привычно приняли у разведчиков мага с рук на руки и исчезли в растаявшем портале.

Зырян оглядел собравшихся. Появление санитаров психиатрического отделения университетской клиники магической медицины произвело впечатление не столько на магов, этим сейчас есть дело только до себя, любимых, сколько на придворную публику. Что ж, в нашей психиотричке появится еще один пациент, утверждающий, что он страшный черный маг, один из основателей Орденского Союза, этим-то там мало кого удивишь, а вот разговоры о неведомой форме расправы, учиненной новым королем, по дворцовым закоулкам шелестеть будут долго.

* * *

Король подал знак. Следующим оказался его милость Зикгер. Великого магистра Бека это несколько удивило: он был уверен — того, кто годами изводил будущего монарха мелкими издевками, новоявленный король оставит на десерт. Да и Зикгер, похоже, не ожидал. Вон, в собственных двух ногах едва не запутался. Нет, вырулил. Опустился на колени перед королем, повторяет какие-то слова. Текст кажется Беку знакомым, что-то про обещание голову сложить и мантию отдать, если что. Зикгер послушно произносит всю эту галиматью. Собственно, господин Великий магистр сейчас, как бесчувственная кукла, сделает все, что прикажут, эко его страхом заморозило. Не знал бы трусоватого Зикгера, который, смешно и вспомнить, собственного дракона боится, принял бы за мужество. От чувства собственного превосходства Бек почти улыбается.

Дело движется к концу: Росавейский воин обнажил короткий меч. Зикгер безропотно опустил голову в ожидании удара. Колоду какую поставили бы, что ли. Неудобно же солдатику-то на весу рубить. Или он горло резать будет?

Росавианина же голова магистра вообще не интересовала. Одно движение меча, и в сторону летит отрубленная коса. Воин помогает ошалело мотающему головой магу подняться. Что, и это все?!

Сулим Сантра Бек на место уведенного Зикгера едва ли не в припрыжку побежал. Клятва королю? Да хоть три раза! Нету такой клятвы, которая способна удержать черного мага! Нам всякие там обещания выполнять воспитание, знаете ли, не позволяет. Косичку отрезать? Да с превеликим удовольствием! Глупая, если хорошо задуматься, традиция.

Глава четырнадцатая. Маг-зоотехник: Коммандос

Маги входят в небольшую залу нестройной гурьбой. Возбужденно перебрасываются короткими фразами. С интересом рассматривают друг друга. Они только что от цирюльника, приводившего в порядок остатки их прежних причесок. Военмаги по старой привычке наемников сверкают бритыми макушками. Черные блестящие волосы Бека солидно зачесаны назад. Зикгер то и дело ищет глазами собственное отражение на зеркальных поверхностях. Он себе нравится: за густыми, до плеч, кудрями совсем не видно ушей. Кто-то тихо смеется собственной попытке привычным жестом поправить косу.

После пережитого страха всех помаленьку отпускает. Вот и хорошо. В таком расслабленном состоянии с ними легче общаться. Даже самый черный-пречерный маг едва ли начнет плести каверзы и интриги, когда так приятно понимать, что ты просто жив. Да и апломба у их милостей за последние сутки поубавилось.

Хотя, и я смотрю на них уже по-другому. Сейчас я вижу не столько сильных магов, сколько весьма посредственных людей. Народец гаденький, но вполне терпимый. Среди белых магов и поколоритнее персонажи встречаются.

И удивляться здесь нечему. Несколько веков назад Орден Черной Грозы — это сплоченная группа магов-единомышленников, для которых зло стало осознанно избранным инструментом воздействия на мир. И пользовались они этим инструментом виртуозно. В результате на территории созданного ими Орденского Союза не осталось независимых магов. Все дали вассальную клятву Ордену, ибо иное оказалось несовместимым с жизнью. И вот уже несколько столетий маги обязаны с указанной в уставе регулярностью творить зло. Попробуйте-ка столько времени выполнять предписанное вам кем-то? Ага, точно, даже если вначале вы искренне разделяли общеобязательные взгляды, то со временем рутина как ржавчина разъест ваши идеалы, породит разгильдяйство и халатность, подменит Злодейство на мелкую пакость.

Выходом могло бы стать право свободно покидать Орден. Но Малый Круг продолжает держать всех, время от времени устраивая показательные казни нарушителей. Мало того, кадровая политика абсолютно отвергает Предназначение. У всякого мага есть дело, ради которого боги дали ему силу. Его сила наиболее полно раскрывается в этом деле. Да и заниматься своим делом — это просто приятно. Вот бестолковый лекарь Ризван — очевидно сильный король. Кем могли бы стать ныне коррумпированный чиновник Сулим Сантра Бек или неверующий жрец Ухан Слонориус Зикгер? Кем-то могли. Но Малый Круг делает ставку на магов — универсалов. Наверное, полагают, что теми, кто тихо ненавидит, то, что он делает, управлять легче.

Орден гниет изнутри. И вот уже те, кто когда-то легко справились с войной и разрухой пасуют перед экономическим кризисом. А отдельные маги либо пускаются во все тяжкие вплоть до спонтанных добрых дел, либо перестают дружить с головой. Кстати в покоях убитого некрофила Свейна нашли сильнодействующее психотропное зелье. Кто-то из местных, гораздо более умелых, чем его нынешнее величество, лекарей пытался приостановить распад личности мага — судьи.

Вот этих сильных, но безалаберных и психически не вполне уравновешенных магов мне надо заставить работать на новую власть Джахана. И дело вовсе не в том, что они могут отказаться. Эту возможность им Ризван отрезал, тем, кто этого еще не понял — объясню. Беда в том, что согласившись, они останутся теми же раздолбаями и неврастениками, как и раньше. Интересно, кого переучивать проще — сельских шаманов или Великих магистров? Я скоро это узнаю.

Ловлю себя на том, что откашливаюсь, словно перед началом лекции.

— Итак, господа маги, я — знатный кудесник Зырян, советник короля Ризвана по кадровым вопросам, уполномочен его величеством обсудить условия вашей дальнейшей службы трону. Прошу задавать любые возникающие вопросы прямо по ходу собеседования. Это только приветствуется.

— Какой уровень силы подразумевается под этим вашим «знатным кудесником»? — лицо Бека расплывается в сладчайшей из восточных улыбок.

— Достаточный, чтобы вы сейчас сидели передо мной.

Извините, ребята, но то, что я маг — соискатель магистерского уровня, я вам, Великим, пока не скажу.

— Зачем мы вам нужны? В Росавии свои маги перевелись? — в вопросе Зикгера сквозит растерянность.

На вопрос по существу и отвечать будем серьезно.

— Росавия не собирается отторгать Джахан в свою пользу, а само королевство не собирается выходить из Орденского Союза. Следовательно, нет оснований грубо нарушать местное законодательство и массово привлекать чужих магов. Я — единственное исключение, вызванное чрезвычайными обстоятельствами.

— То есть наше присутствие должно создать видимость того, что власть в Джахане все еще контролируется Орденом? — уточнил Зикгер

— Да. Но не только. Лечить, защищать, искать пропавший скот. Все обязанности, которые лежат на магах в любой современной стране с вас никто не снимал.

— Для этого надо быть магом….

— Естественно, официальный Синеяр не имеет ни малейшего отношения к таинственному исчезновению способности к магии у большей части членов Ордена Черной Грозы, но у меня есть серьезные основания полагать, что конкретно в вашем случае их возвращение напрямую зависит от лояльности королю Ризвану.

— Это-то понятно. Но в условиях скорой войны наша лояльность его величеству Ризвану окажется сильно ограниченной вассальной клятвой Ордену.

— С сегодняшнего дня ваша лояльность определяется двумя вассальными клятвами: Ордену и королю Ризвану Джаханскому.

Сразу несколько магов тихо выругались. Что, никто не удосужился запомнить текст, который заставил их повторять Ризван? Ни один? Настолько были уверенны в возможности нарушить любую клятву?

Действительно, черным магом свойственно нарушать данное слово. Но только не вассальную клятву. Этого не дано никому.

Вассальной клятвой приято называть устойчивую сакральную связь подчинения между магами. Через нее проходят все будущие маги. Такая связь позволяет наставнику контролировать своих учеников: часто просто спасать их жизни, блокируя неправильно произнесенные заклинания. Но когда ученичество закончено, эта связь исчезает. Для большинства — навсегда. Но вступление в какой-либо магический орден обычно предполагает вассальную клятву, даваемую его лидерам. С этого момента сюзерен имеет устойчивый канал связи с вассалом, может беспрепятственно влиять как на творимые им заклятия, так и на самого мага. Едва ли у нового короля Джахана получится очень жестко контролировать сразу нескольких Великих магистров, но серьезно осложнить им жизнь он теперь способен.

— Но его величество очень несильный маг…

— Боюсь вас огорчить, да вы и сами знаете не хуже меня: вассальная клятва от разницы потенциалов вассала и сюзерена не зависит. В период ученичества ваш магический потенциал наверняка был гораздо выше, чем у вашего наставника. Разве нет?

— Да, конечно… Но в случае взаимоисключающих приказов нас же в лепешку размажет.

— Повторяю, Джахан был и остается членом Орденского Союза, и его политика направлена на преодоление возникших в нем трудностей. Так что взаимоисключающих приказов не будет. Кроме того, насколько я знаю, лично члены Малого Круга за всеми магами Ордена не следят, народу слишком много. Это делает особое заклятие — контролер, реагирующее на формальные нарушения, ключевые слова или действия. Верно? И я никогда не поверю, что такие ушлые ребята, как вы, не научились его обходить.

Про почти состоявшуюся куплю — продажу казенного дракона Зикгер и Бек вспомнили так откровенно, что я едва сдерживаю улыбку.

— А если серьезно, в случае если прямого столкновения с Орденом избежать не удастся, я просто врублю ваши магические способности и прерву канал зависимости. Обещаю.

— Тем самым таинственным способом, к которому официальный Синеяр не имеет ни малейшего отношения? — его милость, кажется, вполне доволен услышанным.

— А мы-то что делать будем? Разве что сами с собой воевать, — подавший голос спецмаг благостного настроения Великого магистра не разделял.

— Вы будете готовить доблестную джаханскую армию. В условиях нарастающей росавейской угрозы готовить качественно и в короткие сроки. Так, чтобы ни у кого не возникло желания проверять степень ее готовности на практике.

— Ну, а если все же?…

— Если гнусный предатель Ризван втянет Джахан в войну с Орденом? А вы тут причем? Кузнец, выковавший нож, не отвечает за то, что этим ножом кого-то зарезали. А вот в атаку в этой войне вас, действительно, послать не получится. К великому моему сожалению, вы — только инструкторы.

Кажется, мой ответ превзошел все самые смелые надежды военных. Ну и славненько. Теперь можно распустить господ магов по их башням. И им и мне надо поспать.

С тем, чтоб поспать получилось не очень. Княжич, чисто параноик, хочет магический щит. Хочешь — получи. Мы с Ризваном, с которого я еще утром снял «Мираж», соорудили… нечто почти не кособокое. Хорошо, спецмаги пока его не видят. Разглядят — убьют. А еще я очень надеюсь, что вражеские драконы, завидев наш щит, передохнут от смеха на дольних подступах к нему.

Теперь надо бы к их милостям господам черным магам в гости напроситься. Чем они у нас занимаются? Включаю магический шар

К военным не пойду. Они уже реально делом заняты. Перетрясают собственные запасы оружия и амулетов, вскладчину снаряжая тех, кто уже сегодня ночью пойдет охранять королевские покои.

Зикгер в комнате не один. Айне ставит примочки на многочисленные синяки его милости, выводить которые заклятие — реаниматор сочло ниже своего достоинства. Хлопочущая женщина, наконец, замечает тревожный взгляд своего пациента.

— Что ты на меня как побитая собака смотришь?

— Айне, ты… Ты не уйдешь? — он задерживает ее руку в своей.

Она на миг замирает, вдумываясь в смысл вопроса.

— Дурак ты, Зикгер. Может и Великий магистр, но все равно — дурак. Что ж я совсем тварь продажная, чтоб двадцать лет с тобой прожить, а теперь взять и уйти?

— Айне, я…

— … не пропустил ни одной юбки. Но возвращался-то ты всегда ко мне.

Поспешно выключаю шар. Не мое дело, но я искренно желаю магистру удачи. Потому что одиночество — это не тогда, когда ты никому не нужен, а когда никто не нужен тебе.

А вот его милость Бек откровенно бездельничает. К нему и подамся.

Глава пятнадцатая. Маг-зоотехник: Поиск Предназначения

Великий магистр Сулим Сантра Бек к встрече готовился. Смутные времена он решил пересидеть в сторонке. Для общения с новой властью их милость избрал маску хитроватого и льстивого степняка из сказок и анекдотов. И услужить вроде готов, да только такому болвану сами ничего не поручат. С его губ не сходила подобострастная улыбка от «несказанного счастья лицезреть у себя влиятельнейшего и мудрейшего из великих и мудрых знатных кудесников прекрасного Синеяра» проще сказать — меня.

Вежливо улыбаюсь в ответ, молчу, иначе увязну в сладком словоблудии. А мне нужно выйти на спокойный, серьезный разговор. Потому что он — очень сильный маг. «Мираж» уже почти его не держит. Точнее, сейчас его держит не магия, а психология. Он слишком глубоко убежден в том, что заколдован. И именно это мешает использовать свою силу. Такую немагическую преграду снять посложнее. А снимать нужно. Без сильных магов пропадем. Да и в самом Беке за время долгого простоя силы слабый и гаденький человек может задавить сильного мага. Выход в найденном Предназначении, которое и силу вернет, и отношение к ней поменяет. Значит, будем искать, как в детской считалочке: «…сапожник, портной, кто ты будешь такой?»

— Ваша милость, удовлетворите мое любопытство. Если вопрос покажется вам бестактным, заранее прошу извинить.

— Вай, что говоришь?! Как может оказаться бестактным вопрос мудрейшего и воспитаннейшего из тех, кого видели Луна и Солнце?! Я лишь боюсь, что по свойственному мне неразумению, не смогу усладить ваш слух ответом, хоть сколько-нибудь достойным глубины вопроса.

Ох, и завернул! И рожа сияет, как медный таз. Не иначе как надеется заставить собеседника забыть суть вопроса. Но я тоже к встрече готовился.

— Вы — выходец из восточных кхемтов, тейп серых волков? Я верно разобрался в татуировках?

— Да, у восточных кхемтов был когда-то такой тейп, — голос Бека стал блеклым и усталым.

— Почему «был». Их колдун в этом году в Академии стажировался. Точнее еще не самостоятельный шаман, а его сын. Ату-Сулим ель Расуф.

— Этого не может быть…

На меня смотрит ненавидящим взглядом оскалившийся, загнанный в угол степной волк.

— Этого не может быть! Не может шаман тейпа серых волков носить опозоренное имя.

— Опозоренное? — Расуф — имя его отца. Ату и Сулим имена их предков спасших племя от голодной смерти после росавейского разгрома триста лет назад. У них еще песня героическая про это имеется. Про то, как ослабленное племя вышло на логово страшных черных колдунов, молодой шаман Сулим сумел отвлечь их внимание и дал своему младшему брату юному Ату увести людей от опасности, а сам сгинул в стане врагов. Но на этом их беды не кончились. Не иначе как по злой воле колдунов племя встретило отряд работорговцев и стало частью большого полона. Да не долгим оказалось торжество зла. Теперь уже работорговцы нарвались на боеспособный отряд кхемтов. Те освободили соплеменников, остальных, включая самих вчерашних работорговцев, выгодно продали. А объединенный тейп сохранил имя серых волков, потому что только у них оказался живой шаман. Как-то так. Хотите, почитайте сами. Здесь и оригинал на кхемтском и росавейский перевод.

У меня в руке появляется томик «Песен и сказаний народов великой степи».

— У кхемтов нет письменности.

— Не было до вхождения в состав Великого княжества. Теперь есть.

Я попал в точку. Сулим Сантра Бек меняется третий раз за недолгий разговор. За триста лет в Ордене он стал Великим магистром, кандидатом в члены Малого Круга еще много кем, но для себя самого он оставался презренным безродным изгоем. А теперь передо мной не карикатурный, а настоящий современный образованный степняк — восточный кхемт из тейпа серых волков. Человек с именем и родом.

Человеческое достоинство я ему вернул. Сам не ожидал. Да и коли душа человека так и осталась в степи, то и предназначение мага искать надо там же. Кстати, в книжке он просматривает не песню о себе любимом, а сказание о приручении драконов.

— Правда, что кхемты первыми одомашнили драконов?

— Да, — в голосе мага неподдельная гордость. — Причем, настоящих, пустынных! В ваших лесах разве драконы? Так, каракатицы болотные!

Мы довольно долго обсуждаем экстерьер и повадки пустынных, лесных и горных драконов. Просто болтаем на интересную обоим тему.

Теперь заглянем к Зикгеру. Вальяжно развалился в кресле с кружкой пива в руке. В жестах и голосе всего понемногу: цинизма, развязности, черного юмора. Типичный черный маг. И не понять, где здесь лицо, где — маска, а где маска, приросшая к лицу.

— И у вас и у меня есть вопросы, которые лучше обсуждать за кружечкой пива, — начинаю я, с удовольствием сдувая пенную шапку.

— Возможно. Только на вопрос, который действительно волнует меня, вы не ответите, а тот, что хотели бы услышать сами, мне озвучивать лень.

— Давайте это сделаю я. Вас интересует способ, которым вас лишили силы? И вы правы, сегодня я вам этого не расскажу. А спрашивать вы не хотите о том, зачем вы нам понадобились?

— Два попадания из двух. Браво.

Мне демонстрируется фирменная улыбочка черного мага, Из тех, от которой руки на себя наложить хочется. Мило улыбаюсь в ответ.

— Полагаете, чем позже узнаете какую именно выгребную яму вам поручено чистить, тем спокойнее?

— Ага! Чего заранее расстраиваться? При моих нынешних способностях вытирание пыли с дракона — венец карьеры. С этим и сопляк Сайк без всякой магии вполне сносно справлялся. Но если считаете, что начинать лучше с чистки сортиров, воля ваша.

Его милость Зикгер отвешивает церемонный поклон. Клоун. Злой и знающий себе цену клоун.

— К слову о мальчике. У парня хорошие данные, вы чего его учиться не отправили?

— Мал еще. Успеет.

А откуда в голосе столько желчи? Попробуем поискать скелет в этом шкафу.

— Мал? Сами-то, ваша милость, первый удачный фаерболл во сколько годков запустили?

— В семь, — едва не скрежещет зубами Зикгер.

— Вундеркинд, — восхищаюсь я.

— Ага, — уже опять ухмыляется маг.

Но стресс и пиво сделали свое дело. На целую секунду я видел человека, который за почти двести лет так и не смирился с тем, что он — вещь. Дорогая и сложная, требующая ухода и внимания вещь. Таким и родился. Носитель хороших магических способностей, которые всецело принадлежат Ордену. Поэтому в семь лет, когда человеку положено носиться по улице с оравой такой же шпаны, (ну разве что мячик взглядом чуточку подправлять в ворота. Я, так, соседского котенка летать научить пытался) у Ухана после изнурительных занятий в руках взрывались неудачные фаерболлы. Потом, когда наставникам показалось, что у талантливого ученика маловато усердия и честолюбия, в ход пошли подростковые комплексы. Лопоухий Ухан стал еще и Слонориусом. Судя по магистерской мантии, метод оказался весьма эффективным. У Ордена появилось еще одно орудие. Инструмент, которому не может быть больно, обидно, одиноко. Маг — не человек, он выше этого.

— По воронам-то хоть фаерболлом пошвыряться дали?

— Нет. В учебном центре Конгалора хороший тир.

Верю, что хороший. И сам центр просто замечательный. Только вот маленького Сайка вы, ваша милость, туда отправлять не спешите.

— С мальцом в замке не слишком много мороки?

— А девочки на что? Я его, вообще-то для них приволок. Чтоб от нереализованного материнства не бесились.

— Дать той же Айне просто родить не лучше?

— Чтоб остальные завистью изводились. Да и нефиг новых потомственных конгалорских магов плодить.

Вот так вот, практически открытым текстом один из самых успешных молодых магов Ордена заявляет о том, что не хочет своим детям такой же судьбы. Орден калечит своих членов из-за убежденности в том, что маг перестает быть человеком, становится выше всех этих глупых привязанностей, фобий, комплексов? Или моральные уроды легче становятся черными магами? Только выходит, и вполне состоявшийся черный маг привыкший распоряжаться людьми как вещами, поднявшийся так высоко, что самим им могут распоряжаться считанные единицы, а нет-нет, да и почувствует свою неполноценность без того, что сам же считает человеческой слабостью. Без того, что отличает человека от вещи.

— Давно из Конгалора в Джахан перебрались?

— Не особо. Двадцать пять лет. Для карьерного роста нужен опыт работы на периферии, да и хорошо здесь.

— За двадцать пять лет активного общения с местными девушками ни одного залета?

— Ни одного. И я бы не сказал, что это было слишком сложно.

Зикгер бросает непроизвольный взгляд на свой рабочий стол. Смотрю туда же. Листок, расчерченный на несколько граф. Список женских имен, даты напротив. Кажется, понял.

— Вы когда в сельских храмах Аждар себе девиц выбирали, о чем их спрашивали?

— Когда у нее последние месячные были.

— Психотропное зелье для Свейна вы готовили?

— Да.

Магистр не понимает, куда я клоню и оттого насторожен. Но я поднимаюсь, благодарю за пиво, напоследок бросаю взгляд на полки с фолиантами и прошу почитать редкий иллюстрированный справочник о лекарственных травах Джахана.

Едва ли у меня найдется время на чтение. Но, кажется, я понял предназначение обоих Великих магистров. Очень своевременные с точки зрения текущего политического момента призвания. Без дела не останутся. А по-человечески я очень надеюсь, что много тяжелой, но интересной работы компенсирует им хотя бы часть того, что отнял у них Орден.

Глава шестнадцатая. Кровавый тиран: Приказано выжить

Королева Росана сладко спит, свернувшись клубочком в одном из кресел королевского кабинета. Ризван бережно накрывает ее горностаевой мантией и возвращается к рабочему столу.

Уже несколько часов они — законные самодержцы королевства Джахан. А вот законными супругами станут только завтра. Смешно. Сейчас-то они друг другу кто? Даже не сожители, ибо кроме того первого демонстративного поцелуя принцессы, от которого Ризван в обморок отправился, и не было ничего.

Но провести две церемонии одновременно — значит дать повод усомниться в законности обеих. А король Джахану сейчас нужнее чем королеве — законный муж. Поэтому свадьба будет завтра.

«Если доживу», — перед его величеством лист с королевским вензелем и угрозами в адрес безродной собаки, пытающейся своими грязными лапами замарать священный трон.

Записочку обнаружили приколотой простой канцелярской кнопкой к двери кабинета. Причем оба дежуривших в приемной гвардейца ничего подозрительного не видели. Понимают ведь сопляки, во что лезут, при старом короле куда более безобидные выходки заканчивались казнью. И нет же, честь им, видите ли, молчать не позволяет.

Этих «писателей» он отправил на гауптвахту. Что-то подсказывает, что их уже нет не только там, но и вообще в городе. А завтра начальник караула будет с высокомерной улыбочкой докладывать, что за время дежурства происшествий не было. Это — в лучшем случае. В худшем руки на себя наложит, дурак.

Глухое недовольство дворянства оказалось на редкость единым. На открытый отказ дать присягу новому королю никто не решился, но их истинное отношение плохо скрывалось под церемонными масками. Герцог Хайда поехал собирать верных людей. Верных ему и королеве. А вот мужика на троне даже они готовы разве что терпеть.

Будь ему хотя бы как Зикгеру лет двести, или будь он, как Бек, невесть откуда родом, его королевские претензии признали бы легко. Но он местный, и ему двадцать пять. Поэтому по городу уже вовсю рассказывают были и небылицы о проделках черноглазого мальчишки — их будущего короля. Даже привычный, въевшийся в плоть и кровь страх перед магами не останавливает восторги простолюдинов и ненависть дворян. Ну, не видят в нем серьезного мага! Жаль, он сильно надеялся на способность этого страха удержать особо отчаянных от серьезных глупостей.

За себя он пока не волновался. До утра он доживет. Сложнее будет пережить это утро. Особенно, если ушедшие в горы росавейские разведчики не успеют вернуться. А пока дворец контролируют спецмаги. Трем рядовым магам, также как и Ризвану, вернули силу, и теперь король, связанный с ними вассальной клятвой, чувствует их спокойное присутствие в коридорах неподалеку. Убить короля они не дадут, а вот, сколько отчаянных и благородных голов их стараниями не доживет до завтрашнего утра?

Король вернулся к своим бумагам. Указы о ключевых назначениях должны быть готовы к утру. О личной преданности, даже об элементарной надежности этих людей речи не идет. Просто способных эффективно работать при дворе прежнего монарха кот наплакал. Лишь бы его кандидатам не вздумалось этой ночью шляться по дворцу.

Теперь указ об отмене осеннего натурального сбора. При наших запасах да с учетом обещанной Елизаром росавейской помощи можно себе это позволить даже с учетом предстоящей крайне тяжелой зимы. Пусть и крестьяне жирку поднагуляют, да и помещики былые недоимки получат. У властей голова об этом болеть не будет.

Дверь между кабинетом и приемной приоткрыта. Там все еще лишенный силы магистр спецмагов лениво раскладывает пасьянс. Увидев такого, церемониймейстер помер бы от возмущения. Вот только проку от этого злостного нарушителя дворцового этикета не в пример больше, чем от замерших по стойке «смирно» красавцев — гвардейцев. Мимо него ни один человек не пройдет. И два не пройдет. Да и пять тоже. Шанс есть у мага, и то не у всякого.

Легкий шум за дверью. Ризван поднял глаза в то самый миг, когда мимо его окна пролетало сорвавшееся с крыши тело. Вновь шорох за дверью. И скрипучий голос магистра спецмагов.

— Вы чего, как коты мышеловные, всю добычу к хозяйским тапкам тащить собираетесь? Где насорили, там и оставляйте. Это же дворец: утром приберут. А живым одного взять уже слабо стало? Все, брысь по секторам!

Ризван не выдержал, выглянул в приемную. Спецмаг продолжает раскладывать бесконечный пасьянс, а вдоль стены лежат три мертвых тела. Маг поднял глаза на короля.

— Двое отвлекали, третий пытался с крыши спуститься в окно, да сорвался. Судя по одежде, люди герцога Топниди.

В рапорте королю послышалась тень упрека. Будь у него сила, магистр мог бы убить лидера заговорщиков на расстоянии, не поднимаясь со стула. Он понимал, что именно из-за этой способности ему и Великому магистру Тамасу силу вернут только после многократного доказательства их преданности новым хозяевам. Это правильно. Тут и вопросов быть не может. Вот только сейчас герцога придушить следовало. Хотя бы за то, что за своими людьми плохо смотрел.

Ризван тихо возвращается в кабинет. Над следующей бумагой он кажется заснул. Поднял голову только от осторожного прикосновения. Рядом стоит княжич и магистр спецмагов.

— Ваше величество, вам надо покинуть это помещение.

Ризван аккуратно взял на руки свою королеву, та даже не проснулась.

— Что случилось-то?

— Королевские гвардейцы затаскивают на крышу здания напротив окон вашего величества трубу для запуска фейерверков. Судя по количеству прихваченного пороха и двум ведрам щебенки, они собираются зарядить камни вместо конфетти и бабахнуть по дворцу. Будут готовы минут через десять. Прикажите взять сейчас или пусть сперва выстрелят? — одними губами доложил спецмаг.

— Это опасно?

— Смотря для кого. Для них — очень. Трубу от такого порохового заряда наверняка разорвет. На чердаке начнется пожар. Во дворце все стекла вылетят.

— Берите до выстрела. Живыми.

Маг кивнул и исчез. Елизар устало опустился в кресло.

— Все нормально. Привезли. Ну, ты, твое величество, артист! Уж если местная знать и после этого не угомонится, я даже не знаю…

— Я тоже, — у Ризвана нервно задергалась щека.

— Да не психуй ты. Обидно, конечно, что сейчас по-глупому гибнут не худшие твои подданные, те, кому не все равно, кто в Джахане король, и кому хватило мужества проявить свое несогласие.

В комнате тихо появился Великий магистр Зарас Тутос Тамас. Явился на усиление: заменить ушедших на зачистку коллег. Княжич оценил мастерство мага, не знал бы наверняка о его неспособности пользоваться порталом, никогда не поверил, что он по скрипучей лестнице поднимался, а не из собственных покоев секунду назад шагнул. Сухо кивнув королю и княжичу, Тамас принялся дораскладывать оставленный коллегой пасьянс.

Ждать пришлось недолго. Первым из портала вышел магистр — спецмаг, за ним — с десяток солдат — гвардейцев. Второй спецмаг, замыкавший процессию, вновь исчез в том же портале, стоило последнему из задержанных ступить на паркет дворцовой залы.

Появление спецмаов оказалось для заговорщиков настолько внезапным, что они сдались без всякого сопротивления. Они и понять толком ничего не поняли, и озирались по сторонам скорее с любопытством, чем со страхом. Король прошел вдоль кривоватого строя.

— Кто старший?

Солдаты растерянно переглянулись. Вместо них тихо заскрипел голос магистра.

— Офицерик убежал. Как только они стрелялку свою зарядили, весьма грамотно, между прочим, рассчитали — вполне могли попасть, он по лесенке с чердака спустился и шнырь за угол. Брать не стали, наверняка к подельникам побежал. Следим.

Поблагодарив кивком головы спецмага за информацию, король вновь обратился к солдатам.

— Что вы должны были сделать?

— Подпалить фитиль по сигналу, — отозвался один из гвардейцев. — Мы думали шутиху какую к свадьбе готовим. Конечно, когда вместо бумажек блестящих камни засыпать начали, то засомневались. А тут и их милости маги подоспели.

Куценькая попытка оправдаться осталась без королевского внимания. Хотя и гнева монаршего не вызвала, только следующий усталый вопрос.

— Что за сигнал?

— Всадник на белом коне махнет с площади красным платком.

Магистр не то закашлялся, не то хрюкнул. Ризван высказался вербально.

— И как вы собирались разглядеть в темноте цвет платка?

Ответить ему не успели. Из вновь открывшегося портала маги вывели целый взвод гвардейцев и опять без офицера. Эти шагали как на параде, даже выходя из портала строй не нарушили. Только глаза пустые, осоловелые. Замерли, словно заколдованные. Да и почему, собственно, «словно»? Стандартное заклятие подавления воли.

Маги снова исчезли молча. Видимо право общаться с новым руководством всецело лежит на его милости магистре. А что ему без магии еще остается? Чем он и занялся.

— Так вот — парадным строем в двух кварталах севернее дворца и стояли. Тоже, видать, всадника с платочком дожидались. С южной стороны еще один взвод. Только те — осторожные: столбами не стоят, по укрытиям рассредоточились. Отлавливаем по одному.

И верно следующие несколько минут из сменяющих друг друга порталов вылетали по одному — два гвардейца. Маги и не появлялись, просто пинком зашвыривали добычу. У половины порваны мундиры. Неужто магам пытались сопротивляться? Но теперь растерянные люди жались друг к другу, пока немолодой капрал с лихо закрученными усами не придал их толпе подобие строя. Так лихо, как и первого взвода, правда, не получилось. Даже с учетом того, что заклятие бравых гвардейцев начало отпускать, и те изумленно задвигали глазами.

— Бунтовать надумали, солдатики? Дворец штурмом брать? — обратился к ним король.

— Выходит, что так, ваше величество, — отозвался усатый капрал.

— Из-за чего бунтуем?

— Из-за панталон с кружавчиками. Господа офицеры сильно расстроились тем, что новый король кружевных панталон сроду не носил, а в мужицких портках в королевскую спальню лезет.

— Понятно. Господа офицеры расстроились, а вы?

— А нам до этих премудростей дела нет. Оно может и к лучшему, вдруг простому человеку послабление какое выйдет.

— Так чего ж бунтуете?

— Так приказ, ваше величество. Куда мы против приказа?

— Понятно. Это ты солдатам приказал рассредоточиться и замаскироваться?

— Так точно, ваше величество.

— Воевал?

— Так точно, ваше величество. Воевал и в горах с норвийскими наемниками и десантом на острова ходил…, а-а-а, да что теперь говорить! Десять лет безупречной службы — дракону под хвост, псам на потеху, — капрал безнадежно махнул рукой и замер.

Тем временем в залу еще народ прибыл. Наконец нашлись гвардейские офицеры — заговорщики. И без доклада магов понятно — в кабаке нашлись. Редко кто из вываливающихся из портала смог удержаться на ногах. И вовсе не по причине некоего особенного магического пенделя, коим они в тот портал попадали. Просто пьяны оказались изрядно. Некоторые пытались орать что-то про смерть тирану, но ровно до тех пор, пока засидевшемуся в темном уголочке Великому магистру Тамасу не вздумалось потянуться.

— Вон тот, трезвый лейтенантик заряд на чердаке закладывал, — сообщил, усаживаясь играть в карты с его милостью Тамасом, магистр.

— Грамотно закладывал?

— Очень даже.

Удостоившийся похвалы мага лейтенант попятился под взглядом короля. Отступал, пока на его плечо не легла рука усатого капрала.

— Не суетись, ваше благородие. Чего уж, теперь без толку.

— Это и есть самые храбрые офицеры Джахана? — как-то даже растерянно уточнил Елизар.

— Боюсь, что да. Тех, кто еще и умный, старый король сильно не любил. А королевская нелюбовь обычно крайне пагубно отражалась не только на карьере, но и на жизнеспособности организма в целом. Осталось то, что осталось.

А вот командира гвардейского полка ввели городские стражники через обычную дверь.

— Глядим, их милости спецмаги господ гвардейцев в кабаке пакуют. А следом их полковник в карете к городским воротам скачет. К чему бы это, думаем? — пояснил свои действия старший караула стражников.

— Я ни в чем не виноват! Я не знал… У меня в имении беспорядки….

— Искренне верю, что и в имении у вас тоже беспорядки. Не смею вас задерживать. Пишите рапорт об отставке и убирайтесь из города. Офицеры, не знающие, что у них в части творится, мне не нужны.

Полковник заметался по зале. За единственным столом магистры играли в карты, и приблизиться к ним он не решился. Ну, вот, военная смекалка проявлена: устроился на подоконнике. Листок с рапортом и шпага легли перед королем. Бывший командир королевских гвардейцев, молча и ни на кого не оглядываясь, вышел вон.

— Теперь. Ваша милость, господин магистр займитесь остальными.

Спецмаг поднялся из-за стола. Взгляды заговорщиков полны ужаса. Тамас и княжич смотрят с любопытством, Ризван — оценивающе. Кажется, маг несколько смущен всеобщим вниманием. А вот садистского удовольствия по поводу вероятного убийства без малого сотни человек в его глазах нет. Готовность выполнить приказ — да, но не более. Сам того не подозревая, в этот момент магистр здорово вырос в глазах своих новых работодателей. Король же перешел к конкретным приговорам.

— Лейтенант с его подрывниками и оказавший сопротивление взвод более не гвардия, все разжалованы в рядовые. Они — ваши, ваша милость, делайте с ними, что хотите, но максимум через месяц у меня должна быть боеспособная группа разведки и спецназначения.

Магистр продемонстрировал гнуснейшую из ухмылок черного мага, от одного вида которой, приговоренные должны сильно пожалеть о несостоявшейся казни.

— Ваша милость, вы абсолютно уверены, что на этих орлов уже никакое заклятие не действует? — его величество кивнул в сторону замершего в парадном строю взвода. — Точно, нет? Старший по званию шаг вперед. Назначаю командиром гвардейского полка. Должен же кто-то болванчиками стоять у дворцовых дверей. В казарму, шагом марш!

В одночасье ставший полковником сержант увел своих совсем одеревеневших от радости людей.

— Остальных офицеров под арест. В качестве командиров вы мне не нужны. Посидите пока, а там будет война — пойдете в действующую армию рядовыми, не будет — объявлю амнистию. Все, господа. Маги дежурят, остальные — спать. У меня свадьба завтра.

Глава семнадцатая. Кровавый тиран: Королевская свадьба

Магистр спецмагов раздраженно смотрел на наполняющуюся народом площадь перед дворцом. С этим им не справиться. Черт, а ведь все так удачно складывалось. Магистр был в том возрасте, когда пик силы уже пройден, но мастерство еще позволяет оставаться в форме. Несколько дней назад ему казалось, будто назначение в тихий, благополучный Джахан станет спокойным и неторопливым завершением карьеры, когда выше уже не прыгнуть, но и ниже не упасть. Даже неожиданная смена власти в стране, вроде бы, не особо мешала этим планам заслуженного магистра, а вот на тебе! Традиции, чтоб их!..

— Его величеству нельзя идти на площадь. Мы не в состоянии обеспечить ему приемлемый уровень безопасности там, — наконец выдавил он из себя.

Княжич Елизар согласно кивает в ответ. Но не идти нельзя. Проход молодых сквозь длиннющую цепочку взявшихся за руки, словно в детской игре в ручеек, людей — не просто традиция, а часть свадебного ритуала. От дворца до храма богини семьи король и королева должны пройти, наклонив головы под сводами из тысячи рук своих подданных. В этой толчее входящий под ребра нож окажется быстрее любого заклинания.

— Между толпой и его величеством должно быть не менее пяти шагов, — голос магистра сегодня особенно скрипуч.

Княжич вновь согласно кивает. Какие пять шагов? Через толпу придется буквально продираться. Жрец, зануда, категорически отказался менять хоть что-то в ритуале. Всякий желающий имеет право встать в свадебную цепочку. Отказать нельзя никому. Грех, срам и повод признать брак недействительным. Упрямому жрецу, который даже не маг, не объяснишь, что в этой нарядной толпе просто не может не быть нескольких наемных убийц. Пока золотая молодежь баловалась дворцовым переворотом, те, кто посерьезнее, уже оплатили заказ. Невыспавшиеся росавейские разведчики, переодетые городской стражей проверяют входящих на площадь на предмет оружия. Да разве всех обыщешь? Маги, готовые отреагировать на малейшую угрозу, отслеживают подозрительных в толпе. Да разве за всеми усмотришь?

— Может, его в защитный кокон завернуть? — понимая, что говорит глупость, предложил Елизар. Ответ он, в общем-то, знает и сам.

— Громоздко, заметно и срабатывать будет от всякого прикосновения. До его величества не достанут, но паника и давка обеспечены.

— Идти нельзя остаться. Где запятую ставить будем, ваше величество?

— После первого слова.

— Самоубийца.

— Могу попробовать «состарить» до полной проржавелости все колюще-режущие предметы на площади… — неуверенно предложил Зырян.

— Поняв, что остался без оружия, убийца возьмет каменюку, — пожал плечами княжич.

— От камня не нужен массивный кокон, хватит и легкого и безвредного для толпы магического щита, — чуть повеселел магистр.

— Это если считать местных наемных убийц совсем дилетантами, у которых под рукой только ножи и камни. Заговаривать надо от любого предмета, несущего угрозу королю. Да только сработает оно, когда эта угроза появится. И не факт, что успеет предотвратить удар, — отозвался Зырян.

— Уже кое-что. И вообще, абсолютную гарантию качества дают только маги — коммивояжеры из Всемирного Торгового Ордена, да и то — врут, — король Ризван Джаханский решительно поднялся и чуть нервно поправил бант свадебного костюма.

— Абсолютную гарантию вам даст только качественная иллюзия.

Великий магистр Тамас заговорил впервые с момента своего ночного появления во дворце. До этого он педантично выполнял обязанности личного телохранителя короля.

— Иллюзия? Предлагаешь, кому-то получившему мою внешность пойти и погибнуть вместо меня?

— Недоучка вы, ваше величество. Хотя, если угодно, можно и маскировочный морок попробовать. У принявшего ваш облик спецмага шансов дойти до чертова храма на несколько порядков больше. Не думаю, что возможная при этом потасовка сильно испортит церемонию. Одно плохо, если двойника все же пусть не убьют, но серьезно ранят, будет довольно сложно объяснить, откуда в храме взялся целый и невредимый король. Но я вообще-то имел в виду полную иллюзию. Полностью нематериальный объект неубиваем и способен при любых обстоятельствах хоть с ножом, хоть с топором в спине и улыбкой на устах дойти до дверей храма и исчезнуть на его пороге.

— Неживой мираж из ничего? — уточнил король.

— Из ничего ничего не бывает. Из воздуха, пылинок, муху хорошо в середину положить.

— Можете создать такую?

— Вернете силу, смогу.

Княжич почти восхищенно смотрит на Великого магистра. Как рассчитал-то точно. Просто молодец. До церемонии остается четверть часа. Связаться с Синеяром и вызвать своего сильного мага с нужным навыками уже просто не успеть. Значит, хочешь — не хочешь, возвращай силу его милости Тамасу. Это может быть опасно? Возможно.

Елизар бросает вопросительные взгляды на Ризвана и Зыряна, оба согласно кивают.

И вот посреди королевских покоев стоят молодые. У обоих на лицах счастливые улыбки. Невеста чуточку смущенно опускает ресницы. Жениху очень хочется сохранить серьезность.

— Ну что, брачующиеся, в путь?

Ризван весело хлопает свою копию по плечу. Иллюзия молчит и никак не реагирует на королевские слова.

— Говорить не обучены, — с наигранным сожалением разводит руками автор, которому его изделие очевидно нравится.

— Пора.

Их настоящие величества, накинув неприметные и заговоренные на неузнаваемость плащи, быстро вышли следом за магистром спецмагов. Им надо успеть незамеченными пробраться к дверям храма и ждать прибытия иллюзий, чей цикл существования завершится на его пороге. В храм войдут уже настоящие король и королева.

Елизар пристроился на балкончике дворца возле одного из магов, контролирующих площадь.

Молодые уже глубоко в людском море. К ним тянут руки, бросают цветы. Вот кто-то неуклюже, сзади толкнули беднягу, хватается за рукав жениха. Всего на секунду его рука исчезает под локтем короля, и процессия движется дальше. Невеста бережно выдергивает из бока любимого тонкий стилет. Нападавший, хотя никто вокруг не заметил нападения, не может разогнуться. Его подхватывают, помогают выбраться из толпы на воздух. Духота-то, какая, не мудрено — человеку плохо с сердцем сделалось. Вот на ветерке полежит, оклемается. Впрочем, судя по пассам и злой улыбке сидящего рядом с княжичем мага, ни ветерок, ни что-либо еще наемному убийце уже не помогут.

Елизар заметил еще четыре атаки. Три маги отразили, прежде чем удар был нанесен. Однажды невесте вновь пришлось с очаровательной улыбкой выдергивать посторонний предмет из невозмутимого жениха. Последнее покушение заметили и в толпе. Изумленный выдох сотен людей, возмущенный рев и выкрики «держи гада!» тому свидетели.

Собственно, этот непраздничный шум оказался единственной информацией с площади, что уловили замершие в проеме распахнутых храмовых ворот настоящие Ризван и Росана. Едва вступив в сумрак храма, иллюзии исчезли, но за их тающими спинами уже возникли живые люди. Несколько шагов, и они вышли из тени в освещенный падающим из отверстия в куполе светом центр зала.

«Я знаю если и не заказчика, то организатора покушений» — подумал Ризван, встретившись взглядом со жрецом, Ну, не ожидал он увидеть молодых живыми, совсем не ожидал. Глазки забегали по сторонам. На этот безмолвный призыв откликнулись празднично одетые служители богини любви: рослые, тренированные ребята стали полукругом. Затянув хвалебный гимн, начали приближаться к молодым. Они, что свидетелей бракосочетания не разглядели, что ли? Великого магистра и магистра спецмагов?! Ах, заметили. Ну и молодцы. Хотя, что ж за свадьба без драки…. Ладно, уговорили: не в храме. В общем, церемония венчания обошлась без жертв и разрушений. Теперь можно и на пир.

Пестрая толпа знати, встречавшая молодоженов в огромном танцевальном зале, тихо шушукалась. Церемония поздравлений и подношения подарков затягивалась, отчего обсудить успели не только молодых, но и названных отцов (у невесты — герцог Хайда у жениха — княжич Елизар) и магов — свидетелей. Ближе к концу принялись друг за друга. А что, благородным сеньорам всегда есть о чем посудачить. Вот, к примеру, герцог Топниди стоит мрачнее тучи.

— К чему бы это, господа? Нет, понятно, тому, у кого прежнее величество в этом году двух сыновей казнило, публичная радость не к лицу. Но свадьба все-таки…

— Как? Вы не слышали?! Его люди злоумышляли против его величества! Да в том-то и соль, что против нового! При старом-то он за такое не здесь бы сейчас был, ох не здесь. Да и мы с вами тоже. Помните, последний заговор против его прежнего величества тоже в канун свадьбы случился? Так их, бедолаг, ну, гнусных изменников, в смысле, тогда прямо во время праздничного пира казнили. Ох, и страшно умирали!..

— Думаете, и сейчас?…

— Почему нет? Очень даже может быть. Новое величество ни кого пока не казнил? Ну и что. Второй день всего на троне. Новые времена? Да ладно вам, юноша, это только в модных книжках про просвещенных монархов по-другому случается. Вредные, между прочим, книжки!

— Мужик не посмеет тронуть особу благороднейшего рода Топниди!

— Ха-ха! Графиня, как можно быть такой наивной? Вот как раз мужик и сделает это с превеликим удовольствием.

— А поглядите-ка на старину — барона! Терять ему, пожалуй, тоже нечего, но явиться на королевскую свадьбу в охотничьем костюме! Вроде как меж делом великую милость своему холопу оказал, заглянув на деревенскую свадьбу.

— Оно, по сути, так и есть.

— Так — да не так! А королева? Росана-то вполне благородного происхождения девушка. Это его новое величество парадный костюм от охотничьего может не отличить. А вот герцог Хайда обиду уж приметил.

— Да и величество заметил, не сомневайтесь! Зря, что ли пять лет при дворе. Вот маги-то куда смотрят?!

В таком, не совсем праздничном, настроении толпа гостей двинулась вслед за молодыми к обеденной зале. Пожалуй, именно из-за слухов о приготовлениях к этому пиру настроение ко всему привычного джаханского благородного сословия и оказалось несколько сметенным. Штука в том, что про пир никто ничего толком не знал. Все, вплоть до расстановки посуды и мебели делали пришедшие с герцогом Хайдой росавиане. Неожиданная таинственность не то, чтобы сильно тревожила, но и радости особой не сулила.

Двери распахнулись. В первый момент гости Ризвана Джоханского ничего особенного не заметили. Стол ломится от яств. Во главе стола новый двухместный трон под балдахином. Вокруг стола в строгой местнической иерархии кресла гостей с их фамильными гербами на высоких спинках. Такова традиция…

Придворные входили в зал в полной тишине. Представители знатнейших родов, стиснув зубы, занимали предназначенные им места. Рассаживались, стараясь не смотреть на остающиеся пустыми кресла с гербами их рода. Рядом практически с каждым вельможей зияли такие пустые просветы. Места, которые по праву принадлежали бы сыновьям, внукам, братьям. Тем, кто казнен его прежним величеством в последние несколько лет. В годы, когда подле покойного короля крутился сменивший его на престоле маг — лекарь. Алый, цвета крови, бархат спинок — лишнее напоминание о судьбе тех, кто мог бы занять эти кресла. Что ж, если новый правитель Джахана хотел напомнить подданным о положении дел в стране, у него это получилось. Вот только веселенькая намечается свадебка. Хотя, ему может самое то: черный маг, все-таки.

Пока знатнейшие упрямо рассматривали свои тарелки, в задних рядах мало-помалу возобновился еле заметный шелест голосов:

— Что убедились? Ну, каков гаденыш! Вот вам и новые времена. Вот вам и никого не казнил. Размечтались!

— Этот еще почище старого будет! К прежнему величеству как-то приспособиться можно было.

— Да и забывал он последнее время многое. Вот князь Данава три раза в списки казненных попадал, а до сих пор вон живехонек сидит. Хотя, сейчас скорее ни жив, ни мертв. А как иначе, если рядом с тобой пустые кресла двух племянников, брата и единственного сына?

— Господа, кто-нибудь в курсе, прежний магический знак на право пересечения границы все еще действует? Как зачем? У меня троюродная бабушка в Гороне! Навестить старушку надо. Причем немедленно!

— Бежать надумали, ваше благородие? Зря. Поздно уже. От такого не убежишь.

— Вот ведь нашелся упырь на нашу шею. Тихушник. Это я о росавейском великом князе, а вы что подумали?

— Монастырь? Это мысль. Хотя, тоже едва ли. Такой и в монастыре достанет — богов не побоится. Одно слово — маг.

Но вот и этот шелест затих. Под пристальными взглядами всех собравшихся король поднялся со своего места.

— Уважаемые дамы и господа! Благодарю всех вас за те слова, что были сказаны вами мне и моей супруге несколько минут назад. Я не слишком надеюсь на их искренность, да и сам не буду честен, если в ответной речи назову вас, здесь собравшихся, надеждой и опорой нашего государства. Едва ли дворянство Джахана в его нынешнем виде способно его защитить или решать иные проблемы нашей Родины. Доказательством вашей недееспособности служит тот факт, что, вопреки вашим стараниям, я все еще жив. Дворянству Джахана нужна свежая кровь. Мне нужны верные и благородные подданные. Нашей родине — не боящиеся смерти защитники. А в этом зале слишком много свободных мест. Прошу, господа!

Двери залы распахнулись. Вошедшие заняли подобающие их роду места. Мертвые рассаживались среди живых. Живые с ужасом смотрели на мертвых. Такое под силу только черному магу! Казненный цвет джаханского дворянства: сыновья, братья, племянники сидящих за столом — совсем как живые. Хотя, какие-то осунувшиеся, словно с того света ночь без сна скакали.

— Глядите-ка, мой-то как вырос! Совсем мужчина, а ведь и усов не брил!

— А ваш исхудал, что-то, ну, хорошо, постройнел, вам виднее.

— Да о чем вы спорите, господа? Мертвые не меняются ни возрастом, ни ростом, ни в объеме…

Гости осторожно принялись за доступные простому человеку рассеивающие мороки формулы и обереги. Не помогло. Ожившие «мертвецы» по-прежнему растерянно крутят головами, разрываясь между желанием броситься к окаменевшим родственникам, строгими правилами придворного этикета и видом шикарного стола, особенно соблазнительного после бессонной ночи в пути.

Пауза затягивалась.

— Я разрешаю нарушить этикет, — слова его величества повисли в тишине. — Я категорически настаиваю на нарушении этикета, черт побери!

Убедившись в бесполезности слов, Ризван поднялся с трона и, взяв королеву под руку, вышел из зала.

И лишь после этого все смешалось в обеденной зале. Свадебный пир больше походил на место встречи вернувшегося из дальнего и опасного похода войска. То же возбуждение, слезы, объятия, бессвязные попытки расспросить и рассказать сразу обо всем.

— Боги всемогущие! Да как это?!

— Благодаря Ризвану, то есть его величеству, как же еще. У старого короля провалы в памяти, вот лекарь его и убеждал в том, что он не только подписал смертный приговор, но и буквально только что собственноручно привел его в исполнение. Да с такими подробностями все это расписывал! Правда! Сам слышал, пока в специальной комнатке рядом с застенком считай за спиной того упыря в короне сидел! Да если б я один такой. В последние годы, считай, ни кого и не казнили…

Королевская чета с названными отцами и знатным росавейским кудесником плотно обедали в крохотном помещеньеце для прислуги.

— Ну что, есть у нас королевская партия или нет? — самодовольно ухмылялся с набитыми щеками Ризван.

— Ага, особенно среди местных адвокатов. Представляешь, сколько завещаний придется переписывать? Хотя и это неплохо. Обиженные и недовольные будут заняты разборками с родственниками, а тем временем ты спокойно укрепишься на престоле. На деле оно куда как удачно вышло. Но почему ты вывозил спасенных в свое имение в горах, а не отправлял за границу? Это же безопаснее?

— У меня просто не было доступа к магическим знакам на пересечение границы. А без него собаки никого не пропустят. К моей покупке земли и затеянном на ней строительстве все отнеслись с пониманием. Нищета безродная торопится обзавестись недвижимостью…

— Ладно, твое величество, дожевывай скорее и пошли глядеть на то, как годами нарабатываемый авторитет однажды сработает на тебя.

Как только королевская чета вновь появилась в зале, на миг вернувшаяся тишина разорвалась единым воплем.

— Да здравствует его величество король Ризван Джахарский!

Затем несколько человек во главе с герцогом Топниди опустились на колени перед троном.

— Мы повинны в заговоре против вашего величества, государь.

— Встаньте и вернитесь к своим сыновьям. Королевская свадьба — достаточно весомый повод для амнистии.

Глава восемнадцатая Новые власти Джахана: Всяческая суета

С королевской свадьбы я слинял по-тихому, как только стало ясно, что там все складывается наилучшим образом. Спать хотелось, но не то, чтобы безумно, тонизирующие заклятия честно делали свое дело. В таком состоянии волне можно эффективно работать и даже за столом выглядеть душой компании. Если для дела надо. Потому что радости такое застолье не принесет. Душевное состояние вообще плохо поддается воздействиям магии. Странная это штука — счастье, не наколдовывается и все тут. Вот и нечего противится, коли настоящее удовольствие сейчас способна принести только постель.

Направляюсь в бывшие покои главы миссии. Девочки во главе с Айне устроили меня там. Башню Свейна, судя по часовому у входа, заняли росавейские разведчики. То, что боец именно часовой, а не просто воздухом на крылечко подышать вышел, особо и не поймешь. Парень оперся на перила крыльца уж как-то подчеркнуто расслабленно. И хотя регулярно дает советы ковыряющемуся у своей двери, что напротив, Зикгеру, от своего поста не отходит.

Чем это у нас черный маг занят? Ага, собственноручно ручку к входной двери прикручивает? Ну, да, зачем она вам, если вы сроду дверь взглядом открывали, а на удобства гостей — немагов вам глубоко плевать. А вот теперь самому понадобилось.

Прохожу мимо, не задерживаясь. Судя по звучащему набору грязных ругательств, дело у его милости идет не ахти. И мне отчего-то делается неловко. Все понятно: на войне, как на войне. Только одно дело, когда черного мага возможности кидаться огненными шарами лишаешь. Совсем другое понимать, что по твоей милости около тысячи человек разучились делать элементарные, привычные, бытовые вещи. Словно потерявший руку или ногу инвалид заново учится управляться с собственными, но вдруг ставшими непокорными вещами.

Причем здешние великие не в самом худшем положении. Говорят, магистры Малого Круга вообще отказались от всех человеческих «слабостей» вроде зрения и слуха. Нет, слепыми или глухими не были, но из принципа пользовались только магическими органам чувств. Таким, сильно принципиальным сейчас совсем туго….

Утренний завтрак мне несколько испортил Сайк. Согласитесь, едва ли вид дохлой вороны водруженной на салфетку между миской каши, вазочкой с хлебом и кружкой молока, добавит аппетита. Интересно, малолетняя шпана просто совсем воспитанием не испорчена или как умеет, мстит за своего покровителя?

Ух, ты, а ворона не просто дохая, а свежеубиенная. Из рогатки. Наверное, той самой, что торчит из-за пояса Сайка.

— Айне велела вам показать, — пояснил свое появление мальчишка. — Я ворон отпугивал, чтоб на дракона не гадили. Когда в эту попал, она вначале огнем полыхнула, но тут же погасла и на землю упала.

Смотрю на ворону внимательнее. Ба, да это и не птичка вовсе! Ретранслятор, вроде нашего «Ока». Только запустить-то его в Конгалоре сумели, для этого не столько сила нужна, сколько умение, а вот портал открыть, чтоб его сюда забросить — нет. Вот и летел он на своих вороньих крыльях, отчего над Джаханом ресурса у него почти не осталось. Иначе бы из рогатки не сбили. И верно, стоило мне об этом подумать, как ворона растаяла, как и не было.

— Позови их милостей Великих магистров, пожалуйста.

Мальчишка лениво направился к выходу, мол, жизнь покажет: будет время — может и позову, а бегать по указке всяких залетных не нанимался.

Делаю вид, что демарша не заметил. Жизнь действительно все на свои места расставит. И то, что мальчишка не торопится искать моего покровительства взамен прежнего — это не худшая характеристика маленького Сайка. Да и его прежнего господина.

Впрочем, магистров он позвал и весьма расторопно.

Выслушав историю погибшей вороны, маги подтвердили мое предположение о том, что едва ли птичка прилетела одна. А значит, чтобы у пытающегося собрать объективную информацию о происходящем Малого Круга не возникло ненужных подозрений, господам магистрам хорошо бы покрутиться в местах скопления пернатых, дабы на глаза начальству показаться.

— Увидеть магического наблюдателя сможете? — уточняю перед выходом.

Зикгер с обычным своим вальяжным равнодушием пожимает плечами.

— Вам, ваша милость знатный кудесник, теперь видней чего мы можем, а чего — нет.

— Так оно у каждого по-своему бывает, — туманно отбрехиваюсь я.

— Лично я кое-что, вроде, вижу. Заклятье лекарское которым ваш разведчик меня пользовал, видел отчетливо: и как сделано и как работает… А в вашей милости ничего, кроме средненького мага, не вижу. Даже следов маскировки истинной силы.

— Угу, — подтвердил Бек. — заклятие сна на драконе вижу четко. Щит над городом тоже вижу, правда, как-то искаженно. Вроде бы кривобокий он совсем, типа Ризван его ставил… А вот следов того, чем вы нас силы лишили, не вижу. Будто и нет на нас никакой чужой магии.

— Ладно, думаю, для обнаружения ретранслятора этого вам хватит, — глубокомысленно чешу я затылок. — Найдете «птичку», не забудьте помахать ручкой не только начальству, но и мне.

По началу, магистры держались улочек помалолюдней. Но освоились быстро. Народ, как и прежде, опасливо кланялся и сторонился их милостей. Понятное дело, король теперь сам из магов и своих в обиду не даст. Хотя… Урок герцога Хайы пошел их милостям впрок. Вот на перекрестке едущий первым магистр придержал коня, чтобы пропустить груженую подводу. А второй воспользовался заминкой, чтобы бросить монетку нищему. Когда такое было? То-то!

Сигнальный амулет сработал скоро. Наблюдение обнаружилось сразу за городскими воротами. Точнее, на их внешнем козырьке, где нахохлившись, сидела птица некоей сосем уж невиданной породы. Получить передаваемое ей изображение на мой шар оказалось на удивление легко. Теперь я вижу то же, что и магистры малого Круга в Конгалоре.

Два Великих магистра неспешно выехали из ворот и крутятся на площадке перед ними. Разгоряченные кони не желают стоять на месте, танцуют, как бы невзначай поворачивая седоков то одним, то другим боком. Уж не знаю, можно ли опознать человека, чье лицо наполовину закрыто капюшоном, но их милости сделали для этого все возможное. И ветром-то с Бека капюшон срывало. И в небе-то Зикгер чего-то рассматривал.

Вот только угораздило его величество Ризвана косы им пообрезать. Смысл этой акции в отсутствии всякого смысла. Это не было ни оскорблением, ни символом поражения магов или чего-то еще. Просто король приказал и маги подчинились. Тоже, если вдуматься, символ. Знак подчинения власти, которая вправе приказывать, не объясняя своих мотивов и целей.

Не слишком надолго их милости у ворот застряли? Ах, они не застряли, они работают. Караван встречают. Цепочка возов медленно вползает в ворота. Их милости Великие магистры осматривают и пересчитывают груз. Ага, молодцы, сориентировались. Раньше они, может, этим и не занимались. Но у Малого Круга должно возникнуть впечатление об относительном благополучии в Джахане. Трудности налицо. Но кому сейчас легко? А здесь справляются: бунта нет, даже до дел хозяйственных руки дошли.

А чем у нас третий Великий, его милость Тамас занимается? Неужели после пира дрыхнет? Остальные военмаги с утра пораньше на призывной пункт отправились новобранцев отбирать. Великому же магистру это вроде не по чину.

Черный маг оказался в своих покоях. Развалившись на кровати, он рисовал. В воздухе перед его милостью висело трехмерное изображение города. Крепостная стена, башни, дороги, подвесной мост. Сейчас Тамас прорисовывает какую-то уж совсем фантастическую двухуровневую дорожную развязку. Но чует постороннее внимание и быстро сворачивает рисунок. Не рассевает в воздухе, а именно аккуратно сворачивает. Он вернется к нему позднее, а сейчас, не видите что ли, спит его милость. Не беспокоить!

Кто уж точно не спит, хотя имеет на это полное право, так это король. У него уже прием купечества в тронном зале. Уж не их ли обоз со свадебными подарками их величествам досматривали господа Великие магистры?

Собственно меня пригласили на вторую, менее официальную часть приема послушать, чего люд торговый про союзные земли порасскажет. Радостного у соседей мало. По идее самое время урожай собирать, но во многих местах собирать-то, кроме пожиток да ребятишек, и нечего. Так что из самых гиблых мест народец начал вроде бы стихийно стягиваться в долину Большого Горонского ледника, что на перекрестке границ Джахана, Горона и Конора. Сюда их стража не пускает. Причем не наша, а горонская. Они пока особо и не рвутся: ловят рыбу, грибочки-ягодки собирают. Места-то благодатные. А вот когда их там соберется, столько, что и травы на всех не хватит…

Глава девятнадцатая Великие магистры: Трактир над Пятниццоу

Трактирщик лениво рассматривал вид за мутноватым стеклом. Нетолстый слой пыли как раз таков, чтоб позволить беспрепятственно смотреть на пробивающееся сквозь листву солнце. Из кухни доносится шкворчание жаровни, с улицы — шелест свежего ветра в листве лип да вечный грохот вод горной Пятниццоу о камни моста. День обещает быть солнечным, но недушным. Благодать.

Да только на душе трактирщика все не так ясно и прозрачно, как летний день в горах. Тревожно как-то на душе. А все из-за доходящих до их приграничья слухов из столицы. Король то ли помер, то ли сменился, и с магами неладно. Приказчик фактории — брехун известный, про то, как их милостей едва ли не кнутами по Джахану гоняли, наврал, конечно. Но только не к добру такие разговоры. Это молодняк сдуру переменам радуется. Эвон как вчера разошлись про войну да вольности рассуждаючи: одного пива едва не на десятку серебром выхлебали! Только он-то знает, боком выйдет и эта болтовня, и неожиданная выручка.

Ладно, пустое. Работать надо. Старый трактирщик тяжело вздохнул, бросая последний взгляд в запыленное окошко, да так и замер, забыв, как выдыхать. Вот оно: случилось…

Обряженная в фиолетовые мантии беда приближалась неспешно. От моста спускались два Великих магистра. И надежды на то, что их милости проедут мимо, нет. По этой дороге им просто некуда больше ехать.

Трактирщик осторожно выпустил воздух носом, снова вдохнул, успокаивая бьющееся у горла сердце. Ничего страшного! Ну, ехали маги по делу, кушать захотели, вот к его ресторации и свернули. А куда ж еще? Не в поганый же кабак «Сивый кабан» им заезжать было! Вот лет десять тому как к нему тоже маги покушать заходили. И к папаше его так даже дважды. И ничего, все живы остались! И трактир пожгли всего раз. Другие редко так легко отделывались? Вон про забегаловку у водопада в прошлом году страсти-то какие рассказывали! По делом! Знать надо, как знатных гостей принимать! Хорошо, что сейчас день и других клиентов нет. Трактирщик издал приводящий персонал в полную боевую готовность клич.

— Прошу, ваши милости, сюда проходите, присаживайтесь! Чего изволят господа маги?

Великие магистры неспешно усаживались за столом. Хозяин замер в услужливом поклоне, свирепо наблюдая из-под опушенных бровей за споро перестилающей скатерть на выбранном их милостями столе служанкой.

— Мясного чего, на твое усмотрение. А пока попить холодненького.

— Брусничная вода или пиво? И то и другое прямо со льда.

— Пиво тащи.

Трактирщик метнулся к дверям кухни. Девчата — умницы уже расставляли кружки на лучшем в заведении серебреном подносе. Вот только руки дрожат у дурех: того гляди, уронят.

— Сам отнесу! — рявкнул трактирщик, спешно хватая заказ.

Вернулся он, еле волоча ноги и держа пустой поднос так, словно на нем сидела ядовитейшая из змей. Девушки, разглядев невзрачную серебряную монетку, испуганно ахнули. Кухарка запричитала. Хозяин обреченно опустился на стул.

Чтобы господа маги за заказ платили?! Вот они — перемены, демоны подземные их побери! И что теперь делать? Отказаться от платы немыслимо. Его милость еще спросил, достаточна ли плата…. Достаточна! Да на джаханский серебряный можно и семерых накормить. Сдачу до последнего медяка не отсчитаешь, убьют как жулика. А если это не сдача, а чаевые?! Откажешься, убьют за непочтение к магам. Вот и думай, от чего помирать. Свобода выбора…

— Эй, хозяин, где ты там возишься? Поди сюда.

— Сию минуту, ваши милости!

Избавленный от тягостного выбора трактирщик пробкой вылетел к гостям.

— Садись, рассказывай, что в округе творится.

— О чем именно желают узнать ваши милости? — засуетился трактирщик.

— Успокойся, хозяин, не мельтеши, пивка себе налей и расскажи, ну, хотя бы о том, чего народец про зеленую падь болтает.

— Да разное болтают. Народец-то он глупый, вот и собирают, невесть что. Будто в пади этой клекочет кто и ухает, и по ночам зарево занимается…

— Давно болтают?

— Почитай, с весны.

— Люди или скот не пропадали?

— Кто ж знает… Это же граница, здесь всякого сброда отирается немеренно. Одни появятся, другие исчезнут. Свои коренные все вроде на месте. А скот, он на то и скот, чтоб его волки драли.

— Понятно. Скот и люди исчезали, но в умеренных количествах.

— Это, ваша милость, верно подметили, в умеренных! — радостно закивал трактирщик. — А вот и мяско готово! С пылу, с жару.

Слава всем богам темным и светлым, когда хозяин приволок ломящийся от снеди поднос, вновь остаться у стола ему не приказали.

— Нечисто в этой пади, ох, нечисто. В третьем трактире одно и тоже рассказывают, — мечтательно протянул Сулим Сантра Бек, потягивая пиво.

— Ясное дело, одному купчине с перепугу примерещилось, он по всему маршруту байку и запустил, — Ухан Слонориус Зикгер энтузиазма коллеги явно не разделял.

— Слушай, Зикгер, давай я все-таки туда смотаюсь? Тебе там точно делать нечего, а я хоть одним глазком гляну, а? Всего же два моста осталось. Ты и один за день управишься. Вечером здесь встретимся, переночуем и с утра в Джахан…

— Ладно уговорил.

— Эй, хозяин! Лови еще монету. К вечеру вернемся, чтоб мешков десять овса были запарены! И бараньего жира с ведро натопи. Иначе кирдык твоему заведению!

Радостный Бек заспешил во двор. Молодой увалень — сын хозяина еле успел подать лошадей. Уже придерживая стремя его милости Зикгеру, не по годам разъевшийся детина вытирал пот со лба и прижимал свободную руку к животу.

— Болит? — Великий магистр бросил на парня чуть более заинтересованный, чем заслуживает слуга, взгляд.

— Так точно, ваша милость, со вчерашнего вечера крутит зараза.

До вечера еще уйма времени Трактирщик уж облегченно вытирал пот со лба, глядя, как один из магов почти вскачь погнал свою лошадь со двора, когда второй вдруг повернул коня вновь к крыльцу.

— Посылай-ка за хорошим доктором, хозяин. У твоего парня с животом серьезно. Как бы беды не вышло.

Зикгер не торопясь поехал вдоль пограничной речки Пятниццоу. Здесь в узком горном ущелье сходились земли Джахана, Горона, Конора да и до скал великого Конгалора рукой подать. Его величество Ризван наконец занялся тем, до чего у господ магов все руки не доходили: ремонтом и усилением мостов через Пятниццоу. Вот и послали его с Беком осматривать эти самые мосты. Третий день они следовали вдоль русла и при обнаружении неисправностей восстанавливали обветшавшие строения силой заранее заготовленных амулетов возвращения первоначального вида вещей. Собственной силы такая работа не требовала, да и не было ее у магистров. А вот внимания и опыта, необходимого для определения степени воздействия при работе с подобными артефактами, надо особого. Иначе чуть перестараешься, и вместо деревянного моста возникнет дубовая роща, а вместо каменного реку перегородит гранитный валун. Так что обидным Великим магистрам задание не показалось. Скорее интересным.

Два последних моста Зикгер осмотрел быстро. Там особых проблем не оказалось. Отчего маг вернулся в трактир, едва солнце начало касаться вершин Конгалорского хребта.

Их ждали. Прочая публика рассажена на спешно сооруженной на заднем дворе летней веранде. Из главной залы вообще вся лишняя мебель вынесена. Зато единственный оставшийся стол сияет белоснежной, накрахмаленной скатертью и серебром столовых приборов.

Вот только лично принявший коня хозяин едва зашел вслед за гостем в эдакое великолепие, как повалился в ноги магу и принялся истово целовать край его мантии.

— Пощадите, ваша милость! Всеми богами, что ни есть, умоляю!

— Чего стряслось-то?

— Только вы отъехать изволили, совсем парню моему похужело. Я, как вы велели, за знахарем послал, ни лошади, ни пол серебряной монеты не пожалел. Барсай, знахарь наш, приехал, посмотрел и сказал, что сделать ничего нельзя, потому как в кишках гной. Помрет, значит, и семи дней не пройдет, как помрет. Разве что колдовство делу поможет, говорит… Только на вашу милость уповать и остается. Спасите!

Трактирщик смолк, ибо глупо взывать к милосердию черного мага, да и денег ему предлагать тоже. Вот только и отступиться от безнадежной попытки избежать неизбежного сил не было. Стоящий перед магом на коленях человек просто молча вцепился в край фиолетовой мантии, как утопающий за соломинку.

Зикгер досадливо выругался в душе. Не иначе как обиженная на своего не шибко радетельного жреца Аждар дернула его озвучить свои утренние опасения. Теперь он в любом случае — крайний. Вмешается, или не вмешается, все равно действием или бездействием, но окажется виноватым в смерти парня.

— Показывай.

Они вошли в просторную и чисто убранную горницу, видимо предназначенную для ночлега солидных купцов. На широкой кровати пациента надо еще разыскать. Из-под перин один нос торчал. Зикгер прикрыл глаза. Все, что можно увидеть магическим зрением, он уже видел. Да вот только с недавних пор ему пришлось учиться доверять своим человеческим ощущениям не меньше, чем магическим. Вот и продублируем диагноз руками.

Хозяин трактира заворожено смотрел, как его милость мнет изрядное брюшко сына, смотрит язык, спрашивает о том, когда и как в туалет ходил.

— Да у меня, вроде, как и не болит уже, — пытался храбриться перепуганный не столько болезнью, сколько реакцией окружающих больной.

— Это плохо. Времени совсем нет. Вылазь из этого пухового гнезда и марш в залу. Ты, хозяин, веди на кухню, а потом дуй за дурман — цветком. Сам не торгуешь, найди, кто торгует или отними у того, кто потребляет.

Пока охающая кухарка кипятила в котелке выбранный магом нож, приносила крепкого вина и чистые простыни, пока сам Зикгер готовил вытяжку соломки дурман — цветка, мозг Великого магистра словно раскололся надвое. Одной частью головы его милость трусовато соображала, во что для него выльется эта авантюра. И несмотря на получающиеся неутешительные результаты, вторая часть хладнокровно, шаг за шагом планировала предстоящую операцию, собирая воедино отрывки знаний и собственного опыта. Первая его часть заткнулась, стоило господину магу щедро плеснуть крепкого вина себе на руки и выловить нож из котелка…

Когда Ухан Слонориус Зикгер, как был без мантии в одной перепачканной кровью рубахе с закатанными рукавами, вышел из трактира, на веранде его ждали только хозяин и его милость Бек в здорово подпаленной мантии. Зикгер устало плюхнулся рядом.

— Нормально все. Спит. И если к утру жар не поднимется, то через неделю ходить будет. Да и если поднимется, не страшно: что-то мне подсказывает, что сейчас сюда маги покруче нас с его милостью набегут — откачают. Народ-то где?

— На дракониху с детками пялятся, — ухмыльнулся Бек. — Кто по осени дракона одного прогуляться выпускал? Только не говори, что его не знаешь. В Джахане единственный в округе чистокровный пустынный дракон, у остальных — горные. А выводок у горной самочки — явные метисы.

— Так ты их сюда приволок?

— Да. Самка пока высиживала, да выводок выкармливала, оголодала совсем. Вот они овсяночки на бараньем жиру покушали и спят. Мамаша в анабиозе, молодняк от сытости. А народ глазеет.

— Какого демона?!..

— А что мне оставалось? Подполз к логову, гляжу, мать честная, они же вот-вот на крыло встанут! Они ж вчетвером всю округу от бескормицы спалят. Самку насилу оседлал, а молодняк где перебежкой, где подлетом за ней.

— И как она тебя подпустила?

— В том и беда, что не без магии, — сокрушено признался Сулим. — И сам не понял, как оно вышло, но только сила вернулась.

— Та же фигня. Кишка эта гнойная прямо в руках разлилась. Я сперва вычистил парню брюшину, а уж потом сообразил, каким заклинанием это сделал.

— Ризван, гаденыш, небось, уже почуял.

— Да демоны с ним, с Ризваом. А вот супермаг этот росавейский точно пришибет.

— Пришибет.

Стоило их милостям прийти к столь неутешительному для обоих выводу, как на веранде трактира открылся портал, из которого вышли знатный росавейский кудесник и неизвестный маг в просторном черном балахоне. Вслед за незнакомцем вылетел объемный баул. В мощных как у обезьяны руках мага даже не жезл — скорее легкий декоративный посох. Опереться на такой особенно массивному пришельцу не получится. Разве что собак отогнать.

— Ты, что ли местный коновал? — трость уперлась в грудь Великого магистра Зикгера. — Веди к пациенту. Чего замер, когда с тобой магистр Вит Синеус разговаривает!

Зикгер пропустил магистра и его чемодан, затем сам шагнул в служившую операционной залу. Зырян нехотя прошел следом. Коли Вит Синеус здесь, за пациента можно не беспокоиться. Да и самому магу-зоотехнику на драконов посмотреть интереснее. Но набычившемуся Сулиму Сантре Беку он только ободрительно кивнул. Потому как знаменитый темперамент великого и ужасного мастера Вита мог принести самые неожиданные плоды.

В молодости его милость магистр Вит Синеус принадлежал к странствующему ордену воинствующих целителей «Знахари без границ». Но с годами несколько остепенился и осел на кафедре общей магической и немагической хирургии медицинского университета Синеяра. И не было во всей Росавии мага — лекаря более уважаемого, и мага — преподавателя более грозного, чем он. Врач, пусть и пока студент, должен делать свое дело безупречно, либо… Вот это самое «либо» Вит частенько объяснял с применением своей не менее знаменитой трости. Для большей, так сказать, доходчивости. Конечно, когда в Синеяре получили срочный запрос на специалиста, способного проконтролировать медицинские изыскания черного магистра Ордена, прислали именно его. Не старушек же — фей с кафедры педиатрии посылать было. Вот только если мастер Вит замахнется на только что вернувшего силу Великого магистра… Поэтому Зырян поспешил следом.

Трактирщик, на правах родственника, тихонько шмыгнул за ними. Бек и наглядевшиеся на драконов аборигены постепенно оккупировали окошки. Больного переложили со стола на лавку у окна, но в другие комнаты не перенесли. Так что и видно и слышно как в театре.

— Давно закончил?

— Четверть часа.

— Почему грелки со льдом нет?

Рык мастера был воспринят хозяином на свой счет, отчего сказать, что трактирщик стрелой полетел в ледник, это не сказать ничего. Осмотрев операционный шов и сделав пару пассов над головой больного, мастер Вит лично водрузил кожаный мешок со льдом на им же наколдованную повязку и, велев запыхавшемуся хозяину придерживать, чтоб не съехало, потерял было всякий интерес к обоим. Но поймав умоляющий взгляд отца, уделил ему еще секунд двадцать:

— Яблок и гороху неделю не есть, тяжелого до зимы не поднимать, через месяц можешь женить.

Теперь уж точно все внимания синеярского светила обращено к замершему у него за спиной Зикгеру.

— Показания к операции?

— У меня…

— У пациента, дурак! — Вит Синеус жуть как не любил вводных слов типа «я думаю», «у меня сложилось впечатление».

— Острый живот. Полная клиническая картина, — сообразил, чего от него хотят, Великий магистр.

— Аппендоскопия какая по счету?

— У пациента?

— У тебя, кретин!

— Первая.

— То и видно: располосовал как на вскрытии. И кто тебя, урода безрукого, так разрез делать учил?

— Никто.

— Как никто? Уж не хотите ли вы, ваша милость, сказать, что, не имея ни практического опыта, ни медицинского диплома, вот так — забавы ради — взяли кухонный нож и принялись выковыривать аппендикс?! А просто пару заклятий пробормотать господину магистру скучно было?!!

Набалдашник трости въехал Зикгеру ниже пояса. Великий магистр согнулся, зажимая обиженное место, тем самым подставил спину под целую серию ударов. Вопреки опасениям Зыряна, маг и не пытался сопротивляться ни с применением магии, ни без нее. Стоял, прикрыв руками голову.

— Ну, не идиот, нет? Чего голову закрывать? В ней все равно пусто. Руки береги! Единственная стоящая вещь, жаль, дураку достались.

— На начало операции у него ничего кроме рук и кухонного ножа не было, — воспользовался паузой, чтобы вмешаться Зырян.

— То есть?

— То и есть. Способность применять магическую силу вернулась уже во время операции.

От неожиданности Вит Синеус даже трость опустил.

— Да как он у тебя от потери крови не помер-то…. И ведь не помер же…

— Не знаю…

Зикгер осторожно выпрямился. И у Зыряна отлегло от сердца. На физиономии Великого магистра светилась восторженная улыбка. Так маленький Сайк смотрит на самого Зикгера. Черный маг признал в магистре Вите мастера и готов ловить каждое его слово, не обращая внимание на трость. Мастер, он на то и мастер, чтобы прочих неумех учить.

— Так. Теперь все с начала: шаг за шагом, что и как делал.

Вит Синеус уселся на край стола, потянул за рукав Зикгера к себе. Теперь оба мага принялись увлеченно обсуждать нечто, лицам без высшего мед образования недоступное.

Но не тут-то было. Ибо у наблюдавшей в окошки местной публики на основе увиденного сформировалось два вывода: Их милость магистр спас сына трактирщика от верной смерти, причем дело было настолько трудным, что далеко не всякому магу по плечу, но в результате у его милости возникли некие проблемы с законом. Из-за черного балахона народ принял мастера Вита за судейского.

Это конечно не простого ума дело, маги сами меж собой разберутся…. Да видать разговорами про столичные вольности бес попутал: справедливости захотелось, хоть режь!

Первым начал борьбу с судебным произволом трактирщик. Действовал он методом, может, и не вполне законным, но эффективным. В кармашек черного балахона аккуратно опустился мешочек серебра.

— Вы, ваша честь, не извольте гневаться. Мы — люди простые, законов не знаем, ежели что не так, то не со зла же, а по неведению. Сами чего накуролесим, так вот же — грех, и уважаемого человека втянем. Вы уж, ваша честь, посмотрите на эти безобразия сквозь пальцы….

Мастер Вит непонимающе уставился на трактирщика. Эта пауза была воспринята, как добрый знак, и атака продолжилась. В раскрытую форточку всунулась лохматая синеносая голова главного местного дебошира, правдолюба и алкоголика.

— Я, конечно, извиняюсь. Ваша честь, не думайте, что мы против власти бунтуем, мы понять хотим. Вот знахарь наш Барсайка денег взял, а помочь и не попробовал. Так он выходит, прав?

Неизвестно, к какому выводу пытался подвести разговор местный авторитет в области права (а как же, трижды порот за пьяную драку, мелкое хулиганство, выраженное в битье стекол в трактире и оскорбление действием, плевком то есть, местного старосты). Но мастер Вит воспринял информацию по-своему и принялся действовать.

— Где знахарь?

Барсая доставили в тот же миг. Коллегу — лекаря он с судейским не перепутал. Но, в отличие от его милости Зикгера, Джаханский знахарь умных медицинских книжек сроду не читал, и про характерец знаменитого синеярского доктора слыхом не слыхал, а вот о том, что на его участке залетным неорденским магам не место, знал твердо. Поэтому мастеру Виту в достаточно грубой форме было сообщено, что его милость Великий магистр Ордена в своем праве и может перерезать хоть всю деревню, коли ему так вздумалось, что он — знахарь Барсай, лицо официальное, Орденом на эту должность утвержденное и деньги брал не за лечение, а за сложную и современную диагностику, а вот некоторым мошенникам и проходимцам здесь вообще слова не давали.

Последствия описывать надо? Нет? А вот местным понравилось. Хотя приняли они этот мордобой за приведение в исполнение вынесенного приговора.

При виде всего этого безобразия Зырян и Бек откровенно потешались. Зикгер же пребывал в некоторой растерянности. И то подумать, какой черный колдун может похвастаться тем, что за него люди заступались. Неожиданные оказались ощущения. Вот его милость и размышлял, стоит ли вообще этим хвастаться.

Наконец народ отправился промочить горло за чудесное выздоровление земляка. Маги — лекари принялись активно обмениваться рецептами зелий, а Зырян и Бек пошли к драконам.

На окопанной по периметру в целях противопожарной безопасности просторной площадке спала в магическом анабиозе самка дракона. Из-под ее расправленных крыльев торчали крокодильи хвосты детенышей. Бек ловко вытащил одного. Дракончик только сонно закатил глазки и сыто рыгнул.

— Ай, красава!

Зырян со знанием дела разомкнул челюсти, осматривая зубки малыша. Внимательно ощупал чешую.

— Надо бы помет на анализ взять. А хотя и так видно, авитаминоз явный. Да и баланс редкоземельных металлов нарушен.

— Еще бы. Когда папаша вместо того, чтоб детенышам корм добывать, на башне сидит.

— Думаешь Джахаского боевого дракона семейство?

— Вы, ваша милость, знатный кудесник, на окрас и на пятна на лапах взгляните, Да и лишаи-то он где-то подцепил.

— Надо их к Джахану ближе перегонять. Справитесь?

Пользуясь тем, что маги-зоотехники принялись обсуждать маршрут перелета и места кормления драконов, детеныш шустренько отполз под материнское крыло.

Глава двадцатая Маги Малого Круга: Разведка боем

А еще через три дня пришел в себя Малый Круг.

Заседание у его величества Ризвана Джаханского шло своим чередом. Великие магистры представляли на утверждение королю свои проекты.

Сразу по возвращении с Пятниццоу Зикгер и Бек получили назначения главным магом — лекарем королевства и магом — водителем дракона соответственно и сутки на разработку планов своей работы на этом поприще.

В результате не только собравшиеся во дворце, но и весь Джахан имели возможность наблюдать одиночные и групповые показательные полеты. Король и его подданные только диву давались, глядя, как привычно неподвижный дракон с центральной башни замка миссии магических наблюдателей не просто парит над городом, что уже впечатляет, а вытворяет нечто, грубо противоречащее закону всемирного тяготения. Впрочем, горожане физики не знали и просто ахали, когда многотонный ящер лихо кувыркался через голову и через крыло, делал «мертвую петлю» и «кобру». Дикая самочка такого выделывать не обучена, но в паре следом за самцом летела уверенно, и маневр атаки наземных целей выполнила четко.

Магвод Сулим Сантра Бек представил на утверждение график дальнейших полетов, смету расходов на содержание драконов и передал слово коллеге Зикгеру.

Главный маг — лекарь королевства Джахан столь эффектных номеров не показывал. И защити нас светлые боги от того, чтоб ему пришлось их показывать в будущем. Потому как его задача — уже к осени создать медицинскую структуру, способную противостоять массовым эпидемиям, и одновременно принимать по несколько сотен раненых, истощенных, обмороженных ежедневно.

Представленная смета и план мобилизации лекарей вопросов не вызвали. А вот устав корпуса сестер милосердия породил живенький интерес. Герцог Хайда и несколько сановников постарше никак не могли понять: отчего это именно сестер, а не братьев? Понятно, что их милость своих девочек при себе пристроить хочет. Так пусть для них его величество сделает исключение. Но в целом, не разумнее ли сохранить патриархальный уклад, при котором место девушки за печкой? Да и какая приличная горская девушка запишется в корпус, в котором надо носить такую форму?! Герцог буквально силой вырвал эскизы из рук молодых сподвижников короля, которые рассматривали рисунки с живейшим интересом. Еще бы! Юбка на ладонь выше колена! Да кто ж их потом замуж-то возьмет? Молодежь выразила свое несогласие с мнением герцога громко, но бессвязно. Зикгер же остался невозмутим.

— Вид сестры милосердия должен вызывать у пациента стойкий интерес к жизни.

— А если на больничной койке не молодой раненый кобель, а пожилая почтенная дама строгих правил с подагрой?

— То же самое. Чтобы выцарапать наглые глазенки этой молодой нахалке, почтенной даме с подагрой сперва поправиться надо.

Вот на этой оптимистической ноте в центре королевского кабинета открылся портал, из которого вышли два магистра Малого Круга. Я это понял потому, как поспешно Великие магистры Бек и Зикгер скинули капюшоны.

Конгалорцы не произнесли ни слова, но людей из комнаты словно ветром сдуло. Остались король и оба магистра. Я заколебался, но стоило сделать шаг в сторону выхода, как в мозгу щелкнуло и меня словно за шиворот схватили. Ладно, останусь, уговорили.

Ага, Малый Круг хочет видеть всех магов. Пяти минут не прошло, как в королевский кабинет почти бегом влетели Великий магистр Тамас и четверо спецмагов. Даже маленький Сайк боязливо топтался у входа. Он-то зачем понадобился?

Я приготовился слушать заявление. Но я ошибся. Маги, хотя, скорее всего, очень хорошие их иллюзии, говорить не собирались. Как, впрочем, и слушать. Их задача — получить информацию для Круга. При этом делать это они планируют грубо, но надежно. Путем получения слепка памяти присутствующих. Воспоминания не просто считываются, а копируются на внешний носитель для многократного просмотра. Процедура крайне мерзкая. И не только оттого, что память нельзя копировать по темам. А значит, считав воспоминания последней недели, посторонние люди будут в курсе всего, что вы видели, чувствовали, думали за этот срок: и то, как в носу перед сном ковырялись, и про несварение желудка и про массу других мелочей, которые мы никогда не выставляем напоказ. Мало этого, процедура копирования занимает около минуты, за которую вы вновь переживаете все те эмоции, что в реальности растянуты на дни, недели, месяцы. Вполне реально переживаете, с соответствующими выбросами адреналина и прочих гормонов.

Так, чем нам это грозит? Кроме массы неприятных ощущений — ничем серьезным. В принципе обо всем произошедшем Конгалор знает из наших сообщений. Акценты по-другому расставлены? Так это дело личного восприятия. Эмоции, к сути не относящиеся. Активная роль росавиан? Да, но прямых доказательств того, что мы руководили действиями Хайды, а не случайно к нему присоединились, нет. Точнее, вру — есть! В моей памяти.

Что-то толкает меня назад. Рефлекторно пячусь, потому что передо мной возникает чья-то спина. Темные боги меня забери! Моя собственная спина. Тамас успокаивающе придерживает меня за рукав. Его рук дело? Лихо. Вот так за считанные секунды сотворить иллюзию человека, это редкостный талант. А наши конгалорские гости не видят что ли, что меня теперь двое? Так ведь и правда, не видят. Они сами иллюзии, управляемые дистанционно за добрую сотню верст. И простого человеческого зрения им не полагается. Они фиксируют источники магической силы. Значит, мне достаточно держаться рядом со своим двойником, чтобы нас считали единым организмом. На слепке памяти иллюзии вообще ничего не будет, ибо у нее просто нет памяти. Обнаружится это не сразу, а во время расшифровки и станет лишним доказательством моих запредельных магических способностей. Здешние магистры до сих пор считают меня супермагом.

Пока я тренировался управлять своим вторым телом, конгалорцы время не теряли. Начали по старшинству в соответствии с орденской иерархией — с Сулима Сантры Бека. Собственно, с ним уже закончили. У мокрого от пота Великого магистра идет носом кровь. Следующий Зикгер. Один из конгалорцев фиксирует тело, чтоб не дергалось, второй управляет светящейся мертвенно — голубым светом сферой на голове испытуемого. Значит, я, как неорденский маг, стану последним. Или предпоследним? Сайк вообще не маг…

Ой, демоны подземные! Мальчишка с магическими способностями, но без специальной подготовки просто не выдержит такого гормонального удара. Сердце остановится. Можно, конечно, надеяться, что пацана привели исключительно в назидательных целях. Устроить будущему магу такой воспитательный просмотр вполне в традициях Ордена. Надежда — это хорошо, но и самим надо что-то делать.

Смотрю на свалившегося кулем в кресло напротив Зикгера, и мне становится совсем хреново. Потому что он без сознания. Цинизм, себялюбие, расчетливость и прочие личностные доминанты черного мага сейчас не работают. Как и навыки врача. Только почти звериный инстинкт сильного мужика, альфа — самца, чей природный долг защищать самок и детенышей. Поэтому я вижу, как на кончиках пальцев его милости непроизвольно копится огромная сила. Он ударит, стоит лишь конгалорцам поволочь Сайка к сфере. Малый Круг ударит в ответ… Ох, погано-то как! Попробовать вытащить пацана из этой мясорубки.

Рядом со мной прямо на пол садится Зарас Тутос Тамас. Его тошнит. Гоню своего двойника за стаканом воды. Они сталкиваются с одним из конгалорцев и… не замечают друг друга. Тело без магической силы не замечает ни иллюзия, ни тот, кто ей управляет.

Это шанс? Не знаю. Просто коротко свищу и показываю Сайку на Зикгера. Говорить не рискую, не понятно реагируют ли иллюзии на речь. А свист — он и есть свист. Информации в нем ноль. Но Сайку хватает и ноля. Со столь же бессодержательным воем он метнулся к Ухану. Теперь оторвать его от магистра разве что с куском мантии можно.

Закрываю глаза. Магическим зрением Сайка я не вижу. Нельзя рассмотреть звезды рядом с солнцем. Нельзя заметить зародыш силенок мальчика на фоне силищи Великого магистра. Для конгалорцев мальчишка просто исчез из поля зрения. Это их не обеспокоило. И правда, куда ему деться? Найдется.

Внимание. Со спецмагами и королем уже закончили, моя очередь. Иду, крепко обнявшись с иллюзией, а в шаге от конгалорцев просто падаю на пол. Неужели прокатило?! Есть! Иллюзия тает, стоит голубой сфере исчезнуть с ее пустой головы. А я, как и положено после подобной экзекуции, на карачках ползу на свое место.

Что теперь? В мозгу звенит адресованный Сайку окрик — требование подойти. Мальчишка в руках Зикгера трепыхнулся и… Уф, Тамас как вовремя очухался. От Зикгера к конгалорцам шагнул… шагнуло?… Короче, у того, что сотворил его милость спецмаг имелось две руки, две ноги, и даже голова. Что было, то было. Только вот назвать это мальчиком Сайком нельзя даже с великого перепою. Да и просто мальчиком — тоже нельзя. Так, ожившая каляка-маляка трехлетнего ребенка. А вот аура скопирована точно. Даже некие обрывки воспоминаний понапиханы. Так что слепок памяти не будет уж совсем пустым. Просто очень некачественным. Ну, притомились ребята под конец. Не железные. С кем не бывает?

Гости удалились не попрощавшись. Кряхтя, поднимается Ризван. Со стоном ощупывает голову. Или корону ищет? Остальные тоже зашевелились активнее. Началась традиционная у черных магов перебранка по поводу кто, чего не так сделал. Наезжали главным образом на Тамаса, почему сразу Сайкову иллюзию не сотворил, мог бы и догадаться, что его милость Зикгер из-за этого сопляка всех угробить может…

Глава двадцать первая. И все заинтересованные лица: Великая битва

Собранную информацию в Конгалоре переваривали неделю. А потом не придумали ничего лучшего, как двинуть на Джахан армию. Без предъявления претензий и объявления войны ранним утречком из портала близ столицы начали выходить войска.

У меня от сердца отлегло. Потому как во время обсуждения возможных вариантов развития событий говорили и об отзыве магов в Конгалор, и о полной или частичной замене миссии в Джахане. Мне это казалось логичным. Обсуждать тут особо нечего. Прикажут явиться — явятся. Нарушить прямой приказ вассальная клятва не даст. И в этот момент кто-то, кажется Тамас, поинтересовался, не знает ли случайно его милость господин Зикгер рецепта постзейского зелья. Его милость ответил, что случайно знает. Тему тут же свернули. А мне стало сильно не по себе. Потому что постзейское зелье по сути — медленно действующий яд и противоядие в одном флаконе. Принявший его маг дожидается мига, за которым уже нет возврата и именно тогда и не секундой раньше, активирует антидот. Фактически умирает и воскресает вновь. Такое воскрешение позволяет полностью избавиться от всех прежних обязательств, включая и вассальную клятву. Вот только шансов успеть в тот самый единственный миг не густо. В рамках понятия «подвиг». И уж если господа черные маги о таком задумались….

Но обошлось. С нами просто повоевать решили. Интересно, они бороться с местным сепаратизмом идут, или повода к большой войне с Росавией ищут? Впрочем, неважно.

В обычном состоянии долина вокруг Джахана не то, чтобы уныла, нет, она живописна, как любая долина предгорья. Типичный идиллический вид из тех, что в Росавии на прикроватных ковриках принято вышивать. Но сегодня она могла бы послужить натурой для эпического полотна.

Верстах в пяти, прямо на главной дороге вырос неприступный замок. Не просто банальная крепость, а Замок. Грозный и прекрасный одновременно. Его милость Бек сказал бы, красив как дракон. И я с ним соглашусь. Ввысь устремилась шатровая центральная башня с росавейским флагом на шпиле. Ее окружает едва ли не десяток ощетинившихся стрельчатыми бойницами башенок поменьше. Все это причудливо соединено мостками и крытыми переходами. Гладкие поверхности ослепительно сверкают на солнце, словно черный хрусталь. Насколько я знаю, нигде в мире такого замка нет. Может, Великий магистр Тамас его в детской книжке видел. Хотя едва ли, уж больно все рационально продумано для картинки. Будь он настоящим, штурмовать такой врагу не пожелаешь. Но это созданный Зарасом Тутосом Тамасом морок, сквозь который не без труда, словно через очень плотный туман, но можно пройти.

Именно это и собирается делать руководящий вторжением маг. Его войско прет прямо на замок, так словно его и нет. Нам откровенно дают понять, что магическая армия Конгалора на такие глупые уловки противника внимания не обращает.

Сама армия вторжения тоже мороком прикрыта. С эстетической точки зрения, гораздо более примитивным, чем творение Тамаса, но мощным и надежным. Не только простой человек, но и военмаг среднего уровня видит сейчас строй великанов. Амбалы ростом и осанкой способные тягаться с вековыми дубами. Движутся слаженно, хотя, на мой вкус, слишком механически. Над индивидуальностью черт никто не работал. Реальный же строй, оставаясь невидимым, шагает чуть впереди великанов, с тем расчетом, чтобы залп вражеских лучников или магов пришелся выше и лег сзади цели. Разумно. А что у нас, в смысле у них, в реальности?

Для того чтоб княжичу и королю удобнее наблюдать было, Великие соорудили фильтр: Рама, как у модных шпалер, глядя через которую, избавляешься от мороков и иллюзий. Оттого, что я сижу чуть в стороне, приходится тянуть шею. Но их милости до сих пор в глубине души уверены в моих хорошо законспирированных супермагических способностях, а значит, я и так все вижу. Я пытался их разубедить, показав «Мираж» в формулах и в действии. Они старательно делают вид, что поверили, но продолжают снимать в моем присутствии капюшоны. Ну, да и бог с ними, может им так проще….

Смотрю на реальное войско. Серьезно. Развернутая в боевой порядок колонна из пяти сотен магов. Именно магов. Ни одного воина с оружием, только жезлы. Конечно, это либо очень слабые маги, либо ученики. Но залп из пятисот жезлов…. Сзади чуть выше строя, огибая его словно подковой, летят спецмаги. Я насчитал двадцать пять. Плюс восседающий на ковре — самолете поверх сей грозной композиции Великий магистр — главнокомандующий. М-да. Едва ли Орден когда-либо ранее собирал армию такого качества.

И это значит, что в Конгалоре не просто преодолели воздействие моего «Миража», но и разобрались с тем, как он работает. И придумали, как от него защититься. И идут на нас самые боеспособные силы не оттого, что нас уж так бояться, реально им хватило бы и десятой доли собранных сил. Просто магам Ордена надо дать убедиться, что их бессилие — досадная случайность. Так что перед нами не столько карательная экспедиция, сколько психологический тренинг по возвращению уверенности в себе.

Перевожу взгляд ближе и любуюсь на самого себя. В отличие от замка-фантазии вторая иллюзия его милости Тамаса подчеркнуто натуралистична. Просто крепостная стена Джахана переместилась на триста шагов вперед. И я могу видеть и башню, на которой сейчас сижу, и стоящих у самого ее края короля и княжича, и дружно режущихся в карты трех Великих магистров, и дежурящих на соседних башнях спецмагов. Вот и народец к стенам высыпал, глазеет, пальцами тычет, не иначе, как себя на стене — отражении реальности ищет. Только войска джаханского не вижу. Потому как нет его. И магистра спецмагов по уважительной причине тоже нет.

Ага, началось! Великаны исчезли шагов за сто до замка, открыв настоящее лицо войска. Еще полпути до крепостного рва маги-воины левитировали в метре над землей, но затем опустились наземь. Под полукольцом спецмагов появились лошади. Ковер командующего опустился на спину слона. Что ж игра на нервах продолжается. Небрежно проведя свое войско сквозь иллюзорный замок, командир орденского отряда хочет вывести его из стены таким же безупречным строем, как и до этого. Вот только держать строй в воздухе в условиях ограниченной видимости сложно. Пешком легче.

Первая шеренга браво шагнула на иллюзорные воды и провалилась в них. Ну, не в ров, конечно, там канаву поперек дороги вырыли. Без всякой там магии, просто рытвина аккурат под магическим рвом. Под ноги внимательнее смотреть надо, господа маги.

Потирая ушибленные места и прихрамывая маги вновь выстроились в шеренгу. Поднялись над землей совсем на чуть-чуть и двинулись вперед. Дошли до стены. Но стоило сделать в нее первый шаг, как внутри раздались хлопки. Спецмаги рывком выдернули бойцов назад, выставили магический щит. Все смолкло. Верховые тщательно осматривают стену на предмет магических ловушек. Находят парочку мелких подлянок. Это их явно не устраивает. Не верят, что там ничего нет. Сами ж видели, как что-то взрывалось. По чистой случайности серьезно никого не изувечило. Командующий подает нетерпеливый знак. Один из спецов осторожно проникает вглубь стены. По спине видно, как ему не хочется туда ехать. Сразу трое коллег чутко прислушиваются к каждому колыханию магического фона. Все тихо. Но из тумана призрачного замка вновь раздаются слышимые простым человеческим ухом хлопки. Перепуганная лошадь несется прочь. Не удержавшийся в седле маг тщетно пытается встать. Кажется, есть первый серьезно пострадавший.

Командующий и спецмаги собрались на совещание. Они явно растеряны. Новые росавейские штучки? Внутри замка явная западня, но ее не то что обезвредить, почувствовать не получается. Абсолютно согласен с этим выводом. Потому что магии там просто нет. Магическим зрением смотреть не на что. А натянутые веревки, разбросанные петарды, несколько ям и даже трехметровый забор в густом тумане замка разглядеть проблематично. Хотя, уж забор-то должны были не увидеть, так почуять. Может, конечно, и почуяли, да не поверили, что это просто забор?

Похоже, решили обойти замок кругом. Благо слева и справа — чистое поле. Во всяком случае, в обе стороны поскакали разведчики. Справа все чисто. Осматривавший путь слева разведчик обнаружил торчащее на краю поля пугало — оберег с легкими следами защитной магии. Опасную находку испепелили из трех жезлов. Теперь и тут чисто. Но страшно. Потому что не могли росавеане перегородить дорогу суперловушкой, а поля по сторонам просто оставить. Глупо же! Глупо, согласен, но на том и стоим.

Наконец решение принято: штурмовать замок, не считаясь с возможными потерями. Строй вновь сомкнут. Спецмаги усиливают каждую из пяти шеренг. Мощный магический щит почти не прозрачен от растекающихся по его поверхности силовых разрядов. Замок таким разнесет в клочья, но смотреть по сторонам от этого легче не станет.

Войско ринулось почти бегом. Под ударом щита замок потерял четкость очертаний, башни осели, превращаясь в бесформенное стелящееся по земле серое облако. Войско не показывалось из него почти полчаса. Первыми выскочили и разбежались по пригородным полям-огородам перепуганные лошади. Левитируют маги все же лучше, чем в седле держатся. Следующим появился нервно дергающий хоботом слон. Стоило ему выйти на чистое пространство, как с его спины стартовал ковер-самолет с магом-командующим и росавейскими разведчиками на борту. На мой взгляд, так самый опасный эпизод разыгравшегося побоища. Все-таки маг не из последних. Ковер свернул в рощицу, где оглушенный маг был почти аккуратно сгружен в кусты, а его транспортное средство развешено на ветках посушиться. Слон потрусил на ближайший огород жрать морковку.

Тем временем из облака начали выбраться сперва отдельные воины, потом группа жезлов около ста. Сходу выстроились в боевой порядок, шарахнули залпом по крепостной стене Джахана. В смысле — по иллюзии стены. Иллюзия, естественно, не выдержала. Не потому что Тамас схалтурил. Иллюзиям вообще свойственно таять под ударами реальности такой степени интенсивности.

Крепостная стена с тремя башнями на миг осветилась спорящей яркостью с солнцем вспышкой, затем она грациозно осыпалась мелким пеплом и открыла взорам изумленных магов очередную крепостную стену Джахана.

Теперь атакующие не торопились. Довольно того, как первый раз они впопыхах со всей силы шарахнули по миражу. Магам их уровня так ошибаться не к лицу. Новая стена им не нравилась кособокостью защитного щита и явно неадекватным поведением защитников на ней. Вы видели, чтоб осажденные лучников на стены не выставляли, а просто пялились на завоевателей, пальцами в них тыкали и в ладоши хлопали? Военмаги Ордена — ребята опытные и со знанием дела вам подтвердят: неправильно это. В корне неправильно. Но поразмышлять над этим логическим парадоксом им не дали. Со стороны гор к Джахану летел дракон. В боевой разворот он ложится или на посадку заходит, маги разбирать не стали. Наспех выставили щит и рванули в спасительное облако бывшего замка. На входе, правда, столкнулись с еще одной почти уже выбравшейся группой однополчан. Но завязавшаяся, было, драка погасла довольно быстро.

Выставленный конгалорскими воинами защитный купол, наконец, разогнал остатки магического тумана, раскрыв взорам внутренности замка: сложную, профессиональную полосу препятствий. Часть отряда уже заняла глухую оборону по внутреннему периметру купола, когда их менее проворные товарищи только-только выпутывались из веревочных заграждений и выбирались из ям и ловушек. Сколько при этом потеряно жезлов, переломано рук-ног, не возьмусь судить, на глаз — много. Но перед нами потрепанный, занявший круговую оборону, но еще вполне боеспособный магический отряд.

И тут из леса показалась доблестная армия Джахана. По правде говоря, после первого в их жизни пятидесятиверстного марш-броска новобранцы выглядели не ахти. Но левитирующий над шумно хватающим ртами воздух строем магистр спецмагов полагал, что еще не все соки из салаг выжал.

— Дракон слева!

Строй мгновенно рассыпался, залег в траве.

— Чья ж… из кустов торчит?! Десять раз отжался. Войско, слушай мою команду, бегом шагом марш!

Тут взгляд магистра «случайно» падает на висящий на ветвях ковер и лежащего под ним мага.

— Группа охранения, слушай вводную: обнаружен пострадавший, возможны магические ловушки. К оказанию помощи преступить.

Далее его милость магистр переместился на ковер-самолет. Мага — командующего же бойцы погрузили на сделанные из подручных средств носилки. Колонна двинулась дальше. Но развалившемуся на ковре спецмагу сделалось скучно.

— Войско, песню запевай!

Под железный топот ног Не останется дорог. Под забралом перегар, А в ладонях скимитар. Эй, дорогу панцирной пехоте![2]

Новобранцы орали от всей души. Но вот колонна вывернула к тому месту, где вместо замка ощетинился от силы полутора сотнями боеспособных жезлов защитный купол конгалорского войска. Занявшие оборону маги огонь не открыли. Боятся зацепить своего командира, да и просто не торопятся. Бегущая к ним толпа — просто люди к тому же не вооруженные. А вот в который раз за этот день оказаться в глупом положении не хочется.

— Эй, ваши милости, мать вашу. Вы чего на нашей полосе препятствий делаете? Вы б еще в песочницу забрались, — магистр изображает крайнее изумление на глумливо ухмыляющемся лице. — У меня по плану учений прохождение прикрытых мороком заграждений значится… Вы, вообще кто?

— Мы-то экспедиционный корпус магической армии Конгалора, а вот вы кто? — язвительно выкрикнул взявший на себя командование маг.

— А мы — отдельный джаханский отряд конгалорской магической армии. Отрабатываем действии по принуждению вероятного противника к миру.

— Если конгалорская, то докладывайте, где находятся росавиане?

— В Росавии, слава темным богам. А что война уже началась? — забеспокоился магистр.

— Так, — нервно дернул головой и.о. командира экспедиционного корпуса. — Где на территории Джахана находятся росавейские войска?

— Нигде. Если вас флаг на маскировочном замке смутил, то это мы в целях патриотического воспитания и формирования образа врага у новобранцев соорудили… Говорю же, учения у нас. Полоса препятствий, а потом отработка взаимодействия с драконом в ходе штурма крепостной стены, — вроде как даже начал оправдываться магистр. — Кстати, дракон не пролетал?

В этот момент не хуже дракона налетел его милость Тамас.

— Что за отсебятину затеяли, ваша милость? Почему уклонились от плана учений?! Понаделали тут фантомов! — Великий магистр раздраженно мотнул головой в сторону купола.

— Это не фантом, а маги экспедиционного корпуса из Конгалора, — огрызнулся магистр.

— Ох, блин! — Великий магистр спешно соскочил с коня, уступая его начавшему приходить в себя магу-командующему. — Не извольте беспокоиться, ваша милость, слоника вашего мы уже на огороде купца Жугдана нашли. Думаем, чей такой слоник?… Орлы, кто обнаружил попавшего в ДТП командующего? Увольнительная на три дня!

— Рады служить Ордену и королю! — рявкнули солдатики, да так, что спасенный командующий едва опять с коня не свалился.

Но Великий магистр твердо держал коня под уздцы и тихо вещал кренящемуся в его сторону командующему.

— Ох, не губите, ваша милость! По-дурацки все получилось. Готовы оказать всяческую поддержку… Ворота в город для вас открыты.

— Где росавейская миссия?

— Младший княжич и его охрана? В королевском дворце. Вот ведь свалился на нашу голову! И где его Хайда выискал? Соблазнился, сопляк, на принцессу, хорошо хоть ее на мага буквально в последний момент сумели переключить. Вот княжич и сидит советником при молодом короле, королеве глазки строит, к папаше возвращаться боится. Князь росавейский уже две ноты с требованием выдать беглеца прислал. Что делать, не знаем.

Маг — командующий молчал. Ему приказано нагнать страху на чересчур попавших под влияние Росавии местных магов, и, кажется, ему это удалось. Конечно, планировал-то он это несколько иначе. Но и успешный штурм замка, уничтожение крепостной стены, пусть иллюзорных, да и уклонение от атаки дракона — наглядная демонстрация военного превосходства магической армии Конгалора. Разве нет? Только уж больно поганое настроение у его воинов. И не проиграли вроде. Как проиграть битву, корой не было. Но с такими постными рожами возвращаться стыдно. Может, дать своим парням для поднятия духа разграбить пару-тройку деревенек под видом проверки мест укрытия росавейскх диверсантов? Повода, конечно, нет. Но и помех тоже. Вот и остальные маги миссии прибежали: суетятся, преданность Ордену и восхищение его вооруженными силами выказывают. А объявивший себя королем маг вообще из-за спин Великих магистров высунуться боится. Так, кто помешает порезвиться от души? Эти что ли?

Командующий мельком взглянул на доблестных новобранцев Джахана. И они ему не понравились. Во взглядах нет ни страха, ни ненависти. Скорее благостное такое любопытство, которое бывает от просмотра ярмарочного представления. Это выражение моментально исчезло, стоило заметившему внимание командующего магистру цыкнуть на своих солдат. Но на миг возникла уверенность, что безнаказанно разграбить Джахан не получится. Так, глупость, секундное ощущение. Малому Кругу он про это докладывать не будет. Но экспедиционный корпус удалился в портал, так и не выйдя из-под защитного купола на полосе препятствий.

— Ваше величество, разрешите обратиться, — один из новобранцев шагнул вперед, стоило порталу закрыться. — Мы, что, типа, победили?

— Наряд вне очереди! — отозвался за короля магистр.

— Ура! — заревели новобранцы в ответ.

Да и наблюдавшим с крепостной стены горожанам первые показательные маневры новой армии Джахана понравились. Вот только за счет казны пришлось возмещать нанесенный слоном купцу Жугдану ущерб. И коня его милости Великого магистра Тамаса господин маг-командующий хозяину не вернул.

Глава двадцать вторая. Принц крови: Большие маневры

Вечером того же дня магистры Малого Круга соизволили наконец пообщаться с Джаханом вербально. В качестве собеседника избрали княжича Елизара. Конгалор считает ниже своего достоинства разговаривать с марионетками и желает иметь дело с настоящим правителем страны. К тому же ложь в исполнении не мага практически невозможно скрыть.

Елизар поудобнее уселся в кресло напротив магического шара. Несколько минут его, молча, рассматривали. Самому ему глядеть было особо не на что. Лица собеседников закрыты капюшонами, а фасончик мантий он уже достаточно хорошо изучил.

Княжич осторожно кашлянул и заговорил первым.

— Изгой и изгнанник совести приветствует могущественный Малый Круг великого черного Ордена и взывает к вам о защите.

— О защите? От кого же? — голос говорящего ироничен и хлесток, как плеть.

— От гнева отца и произвола его приспешников!

В ответ скептически хмыкнули. Ему демонстративно не верят. Ну и ладно. Елизару не надо, чтоб поверили, ему надо изложить официальную трактовку событий. Чтоб потом в хрониках и летописях разночтений не случилось. Чем он и занялся.

— Прослышав о прекраснейшей девушке — принцессе Джахана я умолил отца отпустить меня с визитом к герцогу Хайде. Там я узнал об ужасной участи, предназначенной ей черными магами. Мое сердце воспылало гневом, и я поскакал в Джахан, чтобы в честном поединке сразиться за честь и свободу принцессы.

— Ты ври, да не заговаривайся. О каком поединке между магом Ордена и человеческим сопляком может идти речь?

— О честном! Потому что к тому моменту я и маги были бы в равных условиях!

— Ты хочешь сказать, что заранее знал об исчезновении магических способностей членов Ордена?

Вот теперь маги проявили искренний интерес к услышанному. Елизар же заморгал, будто только сообразил, что взболтнул лишнего и с неохотой вынужденного говорить о неприятном человека продолжил.

— Да… Отец боится войны с Орденом, поэтому решился на эту гнусную провокацию, чтобы оттянуть начало войны. Я сразу считал эти действия бесчестными и недостойными князя. Но коли случай представился, решил воспользоваться ситуацией ради благородного подвига во имя принцессы.

— Так это ты сообщил герцогу Хайде о слабости магов, после чего он ринулся в город?

— Э-э-э… Да.

Вообще-то княжич сообщил это Хайде не до, а после того, как герцог ринулся спасать внучку. Какая разница, если Ордену привычней считать противника более расчетливым, чем он есть на самом деле, то и пусть себе считает.

— Хотел жениться на принцессе?

— Даже не знаю. Я подвиг совершить хотел, чтоб песни слагались в веках. Росана — прекрасная дама моего сердца, Но о женитьбе я как-то не думал…

— И тогда Хайда предпочел мага — лекаря?

— Нет. Герцог магов терпеть не может. Принцесса сама выбрала. Может лекарь ее заранее чем опоил, я не знаю. Только он на троне оказался, а потом всех своих при себе пристроил.

— А ты чего ж домой не возвращаешься?

— Боюсь! Князь гневаться станет, мол ради смазливой девчонки поставил под удар интересы страны, мог войну спровоцировать… В знак протеста против лживой и двуличной политики правящей клики Синеяра прошу защиты и убежища!

— И на кой черт ты нам нужен?

Прозвучало подчеркнуто равнодушно. Явный знак того, что разговор переходит в самую интересную стадию. Елизар не торопился с ответом, морщил лоб, прикидывал, наконец, решился.

— У меня много знакомых среди богатейших купцов Росавии, и я мог бы обратиться к ним с просьбой о финансовой помощи…

— Предлагаешь собрать с росавейских купцов на войну с Синеяром?

— Почему на войну? На дело борьбы за идеалы справедливости и мир во всем мире… — княжич продолжал играть роль сопливого недоумка, который за трескучей красивостью правильных книжных фраз прячется то ли от несоответствующей книжным стандартам реальности, то ли от своих отнюдь не идеальных дел.

— Пусть так, расскажи об этом подробнее.

Княжич торопливо затарабанил цифры и фамилии.

— И за какой срок ты надеешься привлечь эти средства?

— За месяц.

— Хорошо, ты и твои люди могут остаться в Джахане на два месяца.

— Только на два?!

Но шар уже погас. Аудиенция окончена. Елизару толком не пришлось изображать испуганное разочарование добившегося столь малого просителя. Ему бы тяжело было скрыть от магов свое истинное чувство — спокойное удовлетворение от хорошо сделанной работы.

Сразу обсудить ситуацию с королем и Зыряном не получилось. Теперь с Малым Кругом общались все маги, включая знатного кудесника. Впрочем, там закончили минут за десять. Не успел Елизар удобно расположиться в королевской приемной, как двери распахнулись, и из них начали выходить по своему черному обыкновению злющие маги.

В кабинете остались угрюмостью мало уступающий старшим коллегам король и улыбающийся Зырян.

— Конгалор признал статус кво? Или я чего-то упустил.

— Нет, ваше высочество, все так. Вам разрешено оставаться в Джахане на правах беженца, Его милость знатный кудесник стал кандидатом в ученики магов Ордена, следовательно, получил право законного пребывания здесь. Меня утвердили королем, его милость Зикгера — главой миссии, а Бека и Тамаса ее членами. Все бумаги уже присланы, — король хлопнул ладонью по увесистой папке. — Это приговор.

— Это война. — покачал головой Елизар. — И теперь мы знаем, где и когда ее хотят начать. Не ранее, чем через месяц, но не позднее, чем через два полчища Орденского Союза пойдут на Росавию через Джаханский участок границы, попутно разграбив и уничтожив здесь все от королевского дворца и миссии наблюдателей, до последней крестьянской хибары. Как-то так.

Король обреченно кивнул.

— Ризван, у нас впереди целый месяц, и мы знаем, кого, где и как встречать. Разве нет?

— Страшно.

— Страшно; — согласился княжич.

— Думаете, Круг поверил в нашу версию?

— Про изгнанника совести и коварного Хайду? Нет, конечно. Просто они поняли, что мы не готовим антиорденских демаршей, напротив, затеваем экономическую экспансию в Джахан, и их это вполне устроило. Так почему бы не принять нашу версию за официальную?

— Экономическая экспансия накануне войны? Глупо.

— Это не глупо в единственном случае: если у Синеяра есть действенный план принуждения к миру.

— Добыть этот план станет для Ордена идеей фикс этого месяца, — засмеялся Зырян

Ему тоже было страшно.

Глава двадцать третья Маг-зоотехник: Кто вы, знатный кудесник?

Купание белого слона прошло с полным аншлагом.

К великому моему удивлению слон мага-командующего оказался настоящим. Зверинца в Джахане не было, отчего пристроили неожиданное приобретение сперва на королевской конюшне. Но быстро сообразили, что почти белому гиганту тесновато гулять в конском манеже, выводить же его за город от дворцовых хозяйственных построек далековато.

Потому на другой же день к несказанной радости Сайка, слона перегнали в замок миссии, с заднего двора которого имелся чудесный спуск к реке и лугу. Фактически на склоне между замком и рекой был дикий парк. Желающих строиться под боком магов не нашлось. Рискнувших превратить пустырь в помойку — тоже. Заросли осваивали девочки его милости Зикгера. Они же, как могли, облагородили территорию: убрали валежник соорудили пару клумб, протоптали дорожки для прогулок и спуск к реке для купания и хозяйственных нужд.

И вот наутро мальчишка гордо гонит слона от конюшен к реке. Посмотреть на то, как чудная зверюга поливает себя и всех желающих из хобота, словно из шланга, сбежались сперва девицы и прислуга, потом росавейские разведчики, а там и их милости господа маги пожаловали.

Наверное, это меня и спасло. От берега назад к замку я возвращался первым. Слон, конечно, потешен, но прогуляться одному в густой свежести дикого парка казалось приятнее. Маг вышел из портала в пяти шагах передо мной.

— Вы знатный кудесник Зырян?

— Да.

Я поперхнулся ответом, потому что над учтивой улыбкой незнакомца был спокойный взгляд убийцы. В цели его визита я не сомневался. Тот, словно подтверждая мою догадку, удовлетворенно кивнул и взялся за жезл.

Молния возникла из неоткуда и пробила киллера насквозь. Первый раз вижу, как стреляют через портал. Великий магистр Тамас вышел вслед за выпущенной им молнией, перевернул носком сапога раскинувшееся на траве тело и дожег его до состояния бесформенного кострища.

— Прошу простить меня за вмешательство, ваша милость. Просто мне показалось, что этого раззяву послали исключительно ради того, чтобы увидеть, каким именно образом вы его убьете. Мои же излюбленные приемы Конгалору известны и неинтересны.

— Какая Конгалору разница, как я его убью?

— Сейчас существует теория определения психотипа мага по его излюбленным приемам борьбы. По-моему глупость, но модно.

— Так он не собирался меня убивать?

— Он-то собирался, но те, кто его послал, полагали, что выйдет по-другому. Вышло по-третьему.

Интересно, отчего мне сделалось так противно: от едва заметного сладковатого запаха гари, от такого же, что и у погибшего мага, выражения глаз его милости Тамаса, или оттого, что кто-то посылает слабейшего из своих, чтобы посмотреть, каким именно образом его будут убивать?

— Может, стоило его взять живым?

— А смысл? На нем наверняка заклятье молчания стояло. И захотел бы чего лишнего рассказать, не смог.

— Все же в другой раз постарайтесь поступить именно так.

— Будет исполнено.

Великий магистр склонил голову в поклоне. Ей, богу, я не специально, но теперь их милости черные маги уверенны, что я умею снимать это самое заклятье молчания, будь оно неладно. Знать бы хоть, как оно выглядит.

От реки послышались возбужденные голоса. Не желая пугать возвращающихся, мы поторопились отойти прочь от выжженной проплешины.

Выслушав мой рассказ, княжич Елизар отправил магов прочесывать окрестности на предмет поиска незваных гостей.

— Похоже, в дальнейшем Малый Круг собирается иметь дело именно с тобой. Будь готов к переговорам на высшем уровне в любой момент. Что-то подсказывает мне, Орден склонен их начать без предварительного предупреждения.

— Почему именно я? — я как-то даже опешил от услышанного.

— Маги миссии, включая короля не самостоятельны, я — человек, со мной дело иметь ниже достоинства Малого Круга. Остаешься ты — знатный кудесник.

Осмотр окрестностей принес результат. Военмаги отловили некоего обормота, отставшего от остального конгалорского войска. Историю он рассказал, честно говоря, бредовую. Выскочив из замкового лабиринта одним из первых, (чтоб сбагренный в армию под шумок кризиса бесталанный ученик сделал это раньше спецмагов…. Уже неувязочка) он с перепугу рванул в лес. Заблудился. Потерял жезл. Воспользоваться порталом — татуировкой автоматического возвращения не сумел. Так и бродил по окрестному лесочку, пока на джаханских спецмагов не нарвался. Странная история, потому как чтоб на одного человека свалилось сразу столько несчастий, надо быть либо патологическим трусом, либо хроническим неудачником. И те, и другие среди темных магов не выживают. Климат в горах для них, видимо, не подходящий.

— Аварийный портал может не сработать? — удивленно переспрашивает княжич.

— Едва ли. Никогда про такое не слышал. Если татуировка повреждена, скажем раной, то портал сработает автоматически, отправив пострадавшего в свой лагерь, — отзывается король. — Хотя, если бы она была исправна, то его и помимо его воли уже выдернули бы в Конгалор. Не могли же они не заметить отсутствия воина.

— Да сам он боится возвращаться без жезла, вот по лесу и шляется.

Пожалуй. Потеря боевого жезла — это ЧП. Что может случиться, если «красивую палочку» случайно найдет какой-нибудь грибник, и подумать страшно. Так что лес прочесывают уже не только маги, но и росавейские разведчики, и специально проинструктированные солдаты.

— Зря ищем, — короля, кажется, происшествие не особо беспокоит. — На полосе препятствий он его бросил, а кто-нибудь из сослуживцев подобрал. Войско-то организованно уходило. Не то что снаряжения, клока мантии на полосе препятствий не оставили, все собрали.

— Или он вообще засланный. Навесили на обормота какое-нибудь заклятие, трем бочкам пороха равное, народ вокруг собирается, а он бабах!

— Нет, на взрывоопасность его первым делом проверили. Какая слабая подлянка на нем может и есть…. Да было б о чем говорить: в город его тащить незачем. Жезл найдем, вместе с жезлом назад закинем, не найдем — так отправим, пусть с ним свои разбираются.

Ризван откинулся на спинку трона и, чтоб время зря не терять, потянулся к стопке хозяйственных документов. Елизар же уперся в меня пристальным взглядом. Во рту вдруг пересохло. Слабенький ученик мага с неработающим аварийным порталом. Это приглашение? Жду. Но Елизар молчит. Я понимаю, что решение за мной. Ни приказа, ни просьбы не будет.

— Пойду-ка я посмотрю на этого обормота, — поднимаюсь я с кресла.

Король рассеянно кивает, княжич отводит глаза. Правы мы или нет, покажет только время.

Выхожу на сыроватой поляне — родине спрятавшегося между коряг родника. Берущий здесь из него начало ручеек сразу звонко падает с высоты в два человеческих роста.

Витязь Дружич, расставив ноги и перевшись спиной в крутой склон, держит страховочный конец, на котором его напарник, вися над водопадом, осматривает переплетение собранных будто со всего леса ветвей и корней.

— Нет тут ни шута. Поднимай.

— Ну не мог же этот жезл сквозь землю провалиться, — досадливо сплевывает Дружич вместо приветствия.

— Где задержанный?

— Вон за теми елками над ним свои же маги измываются.

— В смысле?

— Вроде как обычай у черных военмагов такой, всякого провинившегося сперва отметелить почем зря, а уж потом разбираться.

— Типа, решение о наказании за самоволку и потерянный жезл потом в Крнгалоре примут, а пока чисто для разминочки спину как ярмарочному вору расписали. Дикость средневековая, — поддержал Дружича напарник.

Ого, а труды мастера Карамзая становятся популярны в народе. Идея об историческом пути Росавии, который, как дорога, в начале, в века зарождения, шла чистым солнечным лугом, где отдельные росавейские племена набирали силу в правде и гармонии с природой, богами и людьми. Потом дорога спустилась в сырую падь и совсем, было, исчезла в трясине: наступили срединные века — кровавое время вечной войны межу собой и со степью. Будто боги испытывали народ, требовали доказать его право на достойную жизнь. И вот, дорога по малу вновь выбирается к солнцу, в наше новое время возрождения. Красивая теория, на мой взгляд, сильно литературная, но для воспитания добрых нравов полезная.

Шагаю за елку. Его милость магистр прижимает силовым щитом распластанного на земле человека. При этом, судя по полосам оставленным на обнаженном теле, щит никак не мешает орудующему длинной гибкой палкой второму военмагу. Лица лежащего не вижу, уткнулся в мох, который почти полностью гасит крики.

— Может, хватит?

— Хватит, когда дрын об него сломается, — не соглашается со мной магистр.

Взглядом переламываю палку сразу в трех мессах.

— Чего говорит?

— Может он чего и говорит, да только кто его оправдания слушать будет.

Магистр не высказывает свое неудовольствие вслух, он просто не понимает, чего я от него хочу. Разиня, а возможно и дезертир, из-за которого едва ли не вся джаханская армия на ушах стоит, должен быть наказан? Причем здесь. В Конгалоре с него может еще строже взыщут, их дело. Но, взглянув на расписанную под вафельное полотенце спину, никто не скажет, что в Джахане отнеслись к происшествию спустя рукава. Разве нет?

Вести с черным магом просветительские беседы этического характера мне сейчас некогда. Прошу убрать щит. Вот теперь магистр откровенно недоволен. Не то, чтобы он видит реальную опасность, но не положено. Настаиваю. Его милость нехотя подчиняется.

Не верящий во внезапное окончание экзекуции человек напряженно замер. Я почти физически ощутил, как он весь сжался в комок при моем приближении. Делаю еще шаг и вваливаюсь в поджидавший меня портал…

***

— … Когда его милость знатный кудесник приблизился к задержанному, у того сработал портал. Канал защищен и кодирован, так что ни прервать, ни последовать за его милостью господином Зыряном возможности не представилось. Настоящее его местонахождение неизвестно.

Магистр спецмагов закончил доклад о случившимся. Вопросов ему не задавали. Так все ясно. Росавейского мага похитили.

На экстренном совещании у короля кроме княжича только маги. Глава миссии Зикгер перебрасывается молчаливыми взглядами с двумя Великими магистрами и поворачивается к спецмагу. Тот бросает взгляд за окно на солнце, клонящееся к кромке почерневших от собственных вечерних теней гор.

— Я взываю к праву ночи, — голос магистра скрипит сильнее обычного.

— Ваша милость имеет право на смерть после заката, — соглашается глава магической миссии и подает знак Великому магистру Тамасу.

Тот едва шевелит пальцами, невидимая удавка сжимает горло магистра спецмагов. По телу пробегает судорога, лицо наливается кровью, магистр хрипит, но хватка чуть ослабевает, и он делает несколько жадных вдохов. Потом все повторяется.

Назначенного крайним мага убьют после заката или промучают в строгом соответствии с ритуалами до полуночи? Елизар смотрит на короля. Ризван старательно перекладывает бумаги на столе. Это в Джахане он — величество, вольное казнить и миловать, а в магической миссии — последний из магов.

А Елизар отчетливо понял, что через несколько месяцев Росавия решит все свои проблемы и уйдет из Джахана. Страна же эта останется пусть с гораздо более сильным и расчетливым королем и работоспособными магами, но во все той же кровавой средневековой трясине. Нравы нельзя поменять в одночасье. Но если этот пожилой маг- наемник сейчас умрет, это будет означать, что Росавия признала право Черного Ордена на земли и души. Признала даже без попытки изменить что-либо.

— Прекратите, — предельно спокойно потребовал княжич.

— Но черный маг не должен умирать до заката, — попробовал осторожно возразить Зикгер.

— Я не требую убить его немедленно, я требую сохранить ему жизнь.

— С какой стати?

— У вас нет одобренного королем приговора.

— Для мага он не требуется. Это внутреннее дело миссии.

— Мы обязательно продолжим обсуждение юридических деталей, но вначале вы выполните мой приказ, — продолжил грубо вторгаться во внутренние дела, как сопредельного государства, так и магического ордена княжич.

Зикгер медлил. Если бы приказ исходил от его милости Зыряна, он бы беспрекословно подчинился. Но княжич — просто человек.

Елизар встретился взглядом с Великим магистром. В светло-серых прозрачных глазах мага была растерянность. Потому что во взгляде княжича ясно читалась готовность идти до конца. Его же милость в себе такой готовности не ощущал. Чего, собственно, ради осложнять, и без того непростые, отношения с Росавией? В поединке не силы, но воли Зикгер отступил.

Зарас Тутос Тамас немому приказу подчинился, жертву отпустил, хотя с решением главы миссии едва ли согласен. Сулим Сантра Бек, напротив, демонстративно радовался мудрому решению руководства. Ризван продолжал старательно перебирать бумаги. Так откровенно о том, кто есть истинный хозяин положения, ему напоминали впервые. Магистр просто судорожно хватал воздух ртом.

— Приношу свои глубокие извинения за вторжение в чужую компетенцию, но впредь попрошу согласовывать свои решения хотя бы друг с другом. А теперь от пресловутого "кто виноват?" давайте поближе к "что делать?"

— Да чего тут сделаешь-то? Его милость Зырян уже в Конгалоре… — Великий магистр Зикгер явно оправдывался.

Елизар улыбнулся в душе: опасаясь сепаратизма, Малый Круг знал, что делал, назначая новым главой миссии не хитрющего Бека или жесткого Тамаса, а именно Зикгера. Как обычно выбрали самого неготового, а значит, управляемого. Заставить его подчиняться себе или королю, не проблема. Это вполне в интересах Росавии. Вот только поможет ли это Джахану выйти из мира, созданного по вкусу черных магов?

Грех об этом и думать, но эпидемия какая-нибудь случилась бы, что ли. Чтоб у его милости Зикгера появилось нечто более важное, чем непосильная и унизительная административная работа. А если его на стажировку к мастеру Виту сплавить? Совсем услать — в Конгалоре заметят. Часов же на семь ежедневно… В выборе исполняющего обязанности главы миссии пусть самостоятельность проявит. К завтрашнему утру вопрос следует проработать. А сейчас не об этом речь.

— Смею вас уверить, его милость знатный кудесник в состоянии позаботиться о себе сам. К теме совещания вернемся утром….

***

…Из портала я вываливаюсь под мерный гул защитных щитов. Сразу шесть магов держат меня меж щитов как в клетке. Это хамство и невоспитанность с их стороны или знак уважения? Несший на себе портал — ловушку маг протиснулся-таки меж щитов и возбужденно докладывает седьмому, стоящему в сторонке магу о своих подвигах. Мы на окруженном высокими глухими стенами из до блеска отполированных глыб дворе. От щитов воняет озоном, но особый, неповторимый воздух высокогорья прорывается и сквозь него. Конгалор.

Поворачиваюсь к стоящему отдельно седьмому магу и делаю приветственный жест. Без ответа. Только с его быстро бегающих по набалдашнику жезла пальцев ко мне летит целый рой разнокалиберных заклятий проверки сущности. Выяснение, что такое «знатный кудесник», становится прямо-таки массовым видом спорта в Ордене. Расстилаю плащ и усаживаюсь прямо на камни. А что делать? Если на мне собираются опробовать весь веками наколенный арсенал подобного рода формул, то это затянется на несколько часов.

Стараюсь демонстрировать благожелательное спокойствие, мол, понимаю вашу встревоженность и готов мириться с временными неудобствами. Но постепенно в душе начинает клубиться раздражение. Княжич-то сейчас в мягком креслице развалился, королем руководит, а тут, с его, между прочим, подачи, сидишь, как идиот, на голом полу, ждешь у моря погоды, у черных магов содействия. Да меня просто бросили! Ни его милости ректору, ни великому князю просто нет до меня ни какого дела. Это надо ж додуматься: с набором дидактических материалов против магического ордена идти?! Подозрения становятся все чудовищней, эмоции все жестче. Вот уж и видения, где обрывки реальных ситуаций и фраз причудливо выстраиваются в «доказательства» страшных подозрений. И желание страшно отомстить обидчикам иллюстрируется уж совсем откровенным кровавым бредом. Но я искренно хочу на глазах короля неторопливо вонзить нож в распластанную на жертвеннике Аждар королеву Росану. Краем сознания я понимаю, это «душеломка» — изматывающий, лишающий уверенности и покоя бред, навязанный извне. Это не мой страх, не мои подозрения, не мои мысли. И без всякой магии всегда ли человек отдает себе отчет в том, что из роящегося в его мозгу его, а что нет? Сейчас же просто беречь кусочек собственного сознания, четко держать грань между своим и чужим. Смотреть на навязанный ужас со стороны. Стараюсь, пока не теряю сознание…

***

… Наутро вновь совещание у короля. Поэтому к Великому магистру Зикгеру Елизар наведался ни свет, ни заря. Впрочем, в замке миссии встают рано. Пока солнце не вышло из-за гор, и его бликов нет на бронированной чешуе, Сайк и Бек драят драконов. При этом мальчишка орет во все горло

…И тридцать тонн Джаханской стали

Летит вперед! Летит вперед!

В общем, после такого пения шансов кого-то разбудить у его высочества не было.

Из башни росавейских разведчиков по-хозяйски вышли девицы в наряде корпуса сестер милосердия.

Его милость Зикгер завтракал. Причем Айне не просто прислуживала за столом, а разделяла с ним трапезу.

Завидев Елизара, маг резко поднялся из-за стола и, натягивая на ходу мантию, шагнул в кабинет. Капюшон остался за плечами. Главенство человеческой власти над магической миссией формально установлено. Если в душе мага и сидела какая обида, то видно этого не было. Во всяком случае, человеку. Зикгер внешне спокойно ждал приказа.

— Вот приглашение на стажировку от мастера Вита Синеуса. Почти на месяц покидать Джахан вам не стоит, но на два-три занятия в день отправляйтесь. Выберете из расписания то, что наиболее важно и интересно. Заодно проконтролируете закупки мед оборудования. Далее, завтра сюда прибудут преподаватели — люди для обучения сестер милосердия и лекарей. Чтобы четко представлять уровень подготовки ваших людей, постарайтесь как можно чаще присутствовать на этих занятиях.

Магистр благодарно кивает.

— Кроме того, это только совет, но мне кажется, при такой нагрузке заниматься еще и делами миссии нереально, а подписывать бумажки, не читая, — унизительно. Если сочтете возможным, официально переложите на кого-то из магов административные функции.

— Кого его высочество хочет видеть главой миссии магических наблюдателей? — магистр демонстрирует чуть ерническую покорность.

— Решите сами.

Великого магистра Тамаса княжич нашел на дворе, где его милость упражнялся в метании фаербаллов. Появление его высочества господин маг, естественно, заметил, но отрываться от столь полезного занятия возможным не счел. Мало того, стоило Елизару подойти ближе, как нестерпимое желание заглянуть в ближайший сортир изменило направление движения княжича Ему четко дали понять, так просто как с его милостью Зикгером здесь не получится. Глава миссии волен поступать, как знает, но человеку следует помнить свое место.

Теперь княжич остановился на кромке невидимой границы и стал ждать. Великий магистр покрутил сальто на турнике, облился водой и лишь затем обратил свой взор на посетителя.

— Чем вызван столь ранний визит его высочества?

— Любопытством. Как магическая армия Ордена движется по горам? Не спецмаги, а вся армия с обозами, припасами, воинами из людей. Там же катастрофическое бездорожье.

— По временным магически стабилизированным иллюзиям мостов, дорог и тоннелей. Пока армия идет, есть дорога, прошла — путь исчез.

— Почему бы не построить обычную дорогу?

— Зачем?

Верно, зачем: магам не надо, а про людей кто думает. Вслух княжич этого не сказал, уж если Малый Круг не додумался о выгоде от прямого транзитного пути между Росавией и Поморьем, то требовать этого от военмага просто глупо. Поэтому заговорил Елизар о другом.

— У вашей милости есть опыт сооружения подобных путей?

— Да. Во время норвийского конфликта путь армии прокладывал я.

— Это получается от Конгалора к поморскому Герцогству Норвийскому?

— Да.

— У вашей милости случайно набросочков каких не сохранилось?

— Разве что случайно, — последнее прозвучало даже для человеческого уха уж слишком равнодушно.

На совещание к королю Ухан Слонориус Зикгер явился с проектом приказа о временной передаче полномочий главы магической миссии магу — королю Ризвану, а Зарас Тутос Тамас — с тубусом трехмерных чертежей.

— Через месяц на территорию Джахана хлынет поток беженцев из голодающих районов Орденского Союза, то есть отовсюду. Когда мы не сможем принять всех, нас обвинят в сепаратизме и объявят войну. Которую мы не без помощи Росавии весьма вероятно выиграем. Тогда на нашей территории окажутся еще и пленные. К весне у нас кончатся и продукты и деньги, — его величество Ризван озвучивает цифры прогноза.

— Пленных можно и не брать, — подали голос из задних рядов.

Причем сия гуманистическая мысль принадлежит отнюдь не черному магу, а представителю благородного дворянства.

— Либо превратить голодные рты в рабочие руки, — парировал замечание король: — За еду и кров беженцы будут строить то, до чего у Джахана да и всего Орденского Союза сроду руки не доходили. Дороги, прежде всего.

— От этого продуктов и денег станет больше? — не понял идею Хайда.

— Да. Потому что рабочих нанимать будут подрядчики. Конкурс среди местных и росавейских купцов объявим, как только определимся с объемами работ. Так вот хлеб из королевских запасов мы будем не раздавать голодным, а продавать их работодателям. Контроль над расходованием средств и выполнением работ — это почетная обязанность лучших представителей знатнейших дворянских родов. Список таковых огласим чуть позже.

— Мы продаем хлеб купцам, те нанимают рабочих, которые строят, скажем, новый мост на Джаханско-Росавейском тракте. В результате имеем и мост, и деньги… А если купец не захочет нанимать беженцев?

— Вы полагаете, что относительно благополучные крестьяне или ремесленники Джахана массово соблазнятся на тяжелый труд за гроши?

— Но среди беженцев будут старики, калеки, дети.

— Их содержание забота казны. Но деньги на это у нас будут. Полагаю, что за первые месяцы мы накопим опыт, которого окажется достаточно, чтобы предложить нашу схему всему Орденскому Союзу. Незачем принимать всех голодных здесь. Власти соседних земель или частные лица получат от Джахана зерно в кредит, под гарантии выполнения работ на своей территории. В идеале здесь контролировать должны маги Ордена, в крайнем случае — армия.

— Орден такого не потерпит.

— Чего именно? Некий конорский купец решил построить мост через ущелье, которое делит страну на две части. Для этого нанял местных рабочих на занятые у союзного Конору Джаханского короля средства. Король, в свою очередь, обратился в конорскую магическую миссию, чтобы их милости присмотрели за расходованием этих средств. И в чем тут обида для Ордена?

— А в чем росавейская выгода? — впервые короля перебил Великий магистр Тамас.

Двое его коллег оставались равнодушны к происходящему. Зикгер изучал план работы стажерской площадки, а Бек так вообще пристроил под столом магический шар и наблюдал за дракончиком, у которого в этот день менялись молочные зубки.

Король кивнул княжичу, и Елизар начал отвечать на поставленный вопрос.

— Во-первых, Росавия избежит ненужной ей войны. Во-вторых, наши купцы заработают на подрядах, на поставках продовольствия, когда королевские закрома истощатся, а если собственных средств Джахану не хватит, то на кредитах. В-третьих, чтобы занять всех голодных, нужен серьезный проект, а не просто десяток местных строек. Великокняжеская казна предоставит дополнительные средств тем, кто возьмется за трансконгалорскую трассу. Нам нужен короткий путь к портам Поморья.

— Дорога через большой хребет?! — вопят сразу с трех сторон, да так, что Бек едва не роняет свой шар.

— Почему нет. Ваша милость господин Тамас, ознакомьте собравшихся с вашими прикидками.

Чуть смущенный Зарас Тутос Тамас разворачивает трехмерное изображение. Ничего себе, прикидка. Перед королевским советом предстала бегущая через горы дорога с мостами, эстакадами, тоннелями. Рядом столбцы цифр технических характеристик каждого из сооружений. Они-то для иллюзорного магического пути точно не были нужны.

Когда Зырян рассказывал княжичу о склонности его милости Великого магистра к архитектуре, Елизару не особо поверилось. Тамас и в роли беспощадного и решительного спецмага адекватно смотрелся. А надо же, Предназначение — одно слово…

***

…Открываю глаза и сквозь опущенные ресницы смотрю на огромные, слабо мерцающие звезды на фиолетовом небе. Уже утро? Пошевелиться не получается. Ноги и руки крепко прикручены к некоему основательному сооружению. Жертвенник или пыточный стол? Вокруг выстроились маги. Малый Круг в полним составе вполголоса выводит некий гимн. Вслушиваюсь и могу только тихо застонать. Впрочем, на это не обращают никакого внимания. Заняты коллективным сотворением защиты от высших сил. Есть у черных магов такая необходимость при общении с темными богами. Темные боги — те еще душегубы. Вот, чтоб божество зла в процессе общения со своим адептом не порвало слугу ненароком на хрен, последние предпочитают страховаться.

Меня решили скормить темным богам? Или… Или за те часы, что я провалялся без сознания, маги успели скопировать и частично просмотреть мою память, опробовали на мне все имеющиеся в их арсенале средства для снятия морока и иллюзий. И не увидели во мне ничего сверх чуть не дотягивающего до магистерского уровня мага. А того, кто способен сказать «король-то голый» среди их милостей не нашлось. Если даже Малый Круг не смог пробить мою защиту, то я — даже не маг, а существо почти божественного порядка. Вот и страхуются господа магистры Круга. Хотя не вполне уверенны в том, что их средство поможет в общении со светлой божественной сущностью.

Наконец пение смолкает. Маги отступают назад. Вначале, мне кажется, они уходят совсем. Но нет, просто усаживаются в глубине двора или зала без потолка, мне толком не рассмотреть.

Возле меня остается один. Несколько фамильярно усаживается на край моего ложа, даже ногой покачивает. Крайний или особо наглый?

Открываю глаза и хулигански подмигиваю. Маг снимает скрывающий лицо капюшон. Женщина? К этому я как-то не готов. Хотя, почему? Это в миссиях колдуньи редкость. Патриархальные традиции подконтрольных земель Орден старается не разрушать. В самом же Конгалоре едва ли делят магов по половому признаку.

— От имени Малого Круга Ордена Черной Грозы приветствую вашу милость знатного кудесника в Великом Конгалоре.

Улыбка у дамы несколько хищная, и по голосу не поймешь: издевается или заведенной церемонии следует. Киваю в ответ, понял, мол, давай дальше.

— У нас накопились некоторые вопросы, ответы на которые может дать только ваша милость.

Вот теперь в голосе отчетливо слышна угроза. Корчу недовольную рожу.

— Давно бы так! Чем иллюзии бессловесные подсылать да войско почем зря гонять, сразу договариваться надо было.

Дама на миг смутилась. Или хочет посоветоваться с коллегами. А чтоб я пока не скучал, на меня насылают муху. Не знаю, на сколько типичную для тех мест. Высокогорье, все же. Но она, словно чует, что согнать мне ее нечем, и вольготно ползает по лицу, абсолютно игнорируя попытки себя сдуть. Но вот муху вновь меняет дама-маг.

— О чем же вы предлагаете договариваться?

— О мирном выходе из кризиса, разумеется.

Излагаю основные пункты плана. Вначале на меня смотрят как…. Ну не совсем как на идиота, но где-то рядом.

— Ситуация в Джахане показывает, что план не столь уж несбыточен, как может показаться в первый момент, — осторожно наступаю на любимую мозоль, и, в качестве промежуточного итога, продолжаю. — Для Ордена же открываются серьезные перспективы.

— Какие?

— Контроль над оживленнейшим торговым путем и связанными с ним финансовыми потоками. Росавия планирует финансовое участие только в форме вложений частных лиц. Это те купцы, о которых вам уже сообщал его высочество Елизар. Великокняжескую казну задействовать резона нет. Внутри страны трат хватает. А вот Ордену вложить свои деньги в проект выгодно и политически, и экономически, и репутационно…

Маги Круга слишком привыкли не снимать капюшоны ни перед кем, отчего плохо контролируют выражение лиц. «У Ордена нет денег!» буквально заглавными буквами написано на физиономиях.

— Если Ордену не престало тратить сокровища на хозяйственные нужды, — дипломатично обхожу щекотливую тему дырявого бюджета: — то под проект и великокняжеские гарантии возможен неплохой кредит. Либо долевое участие в строительстве. Не думаю, что для могущественных магов ордена станет проблемой сооружение пары дыр в горах. Здесь и здесь.

Взглядом рисую карту и обозначаю на ней тоннели.

— Черные маги не станут ишачить ради удобства людей!

— А ради прибыли от таможенных сборов и контроля над главной транспортной артерией материка?

Маги дружно поднимаются и уходят переваривать информацию. Едва ли их ответ будет скорым. Рассуждать в таких категориях их милости черные маги не приучены. Ничего: месяц — полтора на переучивание у них есть.

Глава двадцать четвертая. Власти Джахана: гуманитарная катастрофа

Месяц, отведенный новой властью самой себе на подготовку к войне, истекал через несколько дней. Накануне Великие магистры Джахана приезжали на границу в районе реки Пятниццоу. Владелец приграничного трактира утверждал потом, что их милости просто сидели на берегу и любовались видом гор на сопредельной стороне. Вполне может статься, так оно и было.

А наутро начал сходить большой Горонский ледник. Его движение было медленным и величавым. Стена из льда, камей, стволов сломанных деревьев и обломков домов наползала с неумолимостью идущего в атаку войска.

Тысячи собравшихся в долине Пятниццоу людей сначала заворожено смотрели на грозную поступь стихии, а потом, опомнившись, бросились к реке. Конные и пешие, бросая пожитки и сжимая в руках оружие, с бранью и слезами люди сбились в плотную толпу, которая в едином отчаянном порыве стремилась преодолеть несколько верст до Пятниццоу. Глубокое ущелье, которые за многие века размыла себе река — единственная преграда, способная если не поглотить, так серьезно задержать стихию. Толпе плевать на упавших и пограничную стражу. Горе своим и чужим, кто вольно или невольно окажется у нее на пути.

Его величество король Ризван Джаханский вышел из портала, когда толпа проделала половину пути до его владений.

— Добегут? — обратился он к замершим за спиной магам.

— Пешие — нет: ледник ускоряется. Конные устроят давку на мостах. Переберется десятая часть, не больше.

— Тогда начинайте.

Великий магистр Сулим Сантра Бек склонил голову в поклоне и в следующий миг телепортировал в гондолу головного боевого дракона. Все пять джаханских ящеров, выстроившись в линию, пролетели над головами его величества и свиты, зависли над самой границей. На полкорпуса на земли соседей не вторглись.

Пять огненных струй, каждая из которых способна в считанные минуты спалить средних размеров город, обрушились на ползущий ледник. Пять столбов пара ударили в небо. В его клубах тускло мерцали всполохи сгорающих бревен. Сквозь рев пламени прорывался сухой треск рассыпающихся от жара камней.

Притормозившая было толпа продолжила свой бег, теперь от нестерпимо горячего пара, в который превратился грозный ледник.

— Половина обварилась, — заохал наблюдающий за происходящим с крыши своего заведения трактирщик.

Мимо него стремительно промчался его милость Зикгер. Приказы своим людям, только что закончившим разворачивать шатры на лугу за трактиром, он отдавал еще на бегу.

— Готовность — четверть часа. Основной диагноз — ожоги, плюс ушибы, переломы, сдавливания. Сортировка, внимательно: все ожоговые с площадью поражения больше трети — на меня. Активирую купол стерильности.

Дальше трактирщик не слышал. Его милость отошел уже далеко, да и мерный гул накрывшего палаточный лагерь фиолетового купола мешал. Трактирщик отвернулся. На купол этот велели много не смотреть: глаза заболят.

Да и на то, как джаханские солдатики лихо разворачивают подвесные мосты через реку и огораживают обрывы меж ними сеткой, смотреть интереснее. Без всякой магии, а как лихо ребята работают. Надо будет своего к весне в армию спровадить, а то разожрался как боров, от того и хвори всякие цепляются. И вспомнить жутко.

По развернутым временным мостам навстречу толпе уверенной рысью двинулись псы. Они врезались в толпу, словно нож в масло. Кажется, люди и не заметили, кинувшихся им под ноги собак. Первые, может, и заметили, да задние подпирали так, что не рыпнешься. С минуту казалось, зверей навсегда поглотило агрессивное человеческое море. Но… вы когда-нибудь пробовали растоптать крупную пастушью собаку? И вот уже, только что монолитная толпа, как стадо овец разделено на несколько потоков — рукавов, каждый из которых устремился к предназначенному для него мосту.

К концу следующего дня, как только тревожные вести из долины Пятниццоу достигли Синеяра, мастер Вит деловито вышел из портала в шатре магистра Зикгера.

Его милость спал, стоя у операционного стола. Спал те тридцать секунд, что требовались санитарам на размещение перед ним следующего пострадавшего. Как только санитары удалились, Ухан Слонориус Зикгер раскрыл глаза. Несколько уверенных пассов, и сидящая за столиком в углу медсестра с лицом, закрытым марлевой повязкой так, что одни большущие черные глаза восторженно смотрят на шефа, торопливо записывает под диктовку диагноз. Затем стремглав бежит за назначенным снадобьем. Вит Синеус с трудом отрывает взгляд от ее стройных ножек. Хотя уверенные сильные руки его милости Великого магистра Зикгера, как минимум, не хуже. Во всяком случае, мастер Вит убеждает в этом своих вываливших следом за ним из портала студентов всего несколькими идиоматическими выражениями не вполне медицинского характера.

— Следующий.

Зикгер закончил. Расторопные санитары мешают пациенту самостоятельно слезть со стола. А появление посторонних не дает магу-лекарю заснуть на очередные тридцать секунд.

— Не беспокойтесь, коллега, место для своего стола я сам найду, — протестующее машет руками мастер Вит. — А вы чего рты поразевали, оболтусы? Меняете лекарей живо!

А в королевском дворце толпа знатных просителей почти штурмом берет кабинет его величества. Немудрено. Опубликованный накануне список лучших представителей знатнейших дворянских родов вызвал массу вопросов.

— Благородные господа полагают себя более знатными и достойными? — уточнил Ризван многоголосую кляузу вошедших. — Так докажите это делом. Я готов всякому претендующему на место в списке предоставить статус общественного наблюдателя. И если вы сумеете доказать, что назначенный мною человек халатен или корыстен, он будет с позором вычеркнут из числа достойнейших, вы займете его место.

Не успели кандидаты в благороднейшие выйти, как, рассекая их толпу, в кабинет ворвался его милость магистр спецмагов.

— Ваше величество, — «величеством», а не «милостью» с некоторых пор Ризвана звали и маги, — у нас лазутчик.

Бывший гвардейский усач — заговорщик, успевший вновь вернуть капральские лычки, и росавейский разведчик Дружич ввели здоровенного, словно черный горный медведь, мага Ордена. Руки связаны за спиной вполне обычной веревкой. Разве что узел заговорен на неразвязываемость. Не дожидаясь приглашения, задержанный уселся напротив трона. На угрожающее движение жезла магистра, нагло осклабился.

— Обнаружили возле лагеря беженцев, — начал докладывать капрал. — Сообщили их милостям военмагам и стали наблюдать. С виду он ничего плохого не делал, лазил вблизи людных мест, будто искал кого-то. Завидел его милость магистра и к нему. Ну, мы его на всякий случай связали, правда, он не сопротивлялся особо.

— Заявляет, что у него дело к главе миссии. Ни с кем более говорить не желает. Подлянок на нем нет. Проверили, — дополнил доклад спецмаг.

— Я вас слушаю, — обратился король к магу.

Тот продолжил хранить молчание. Королю пришлось предъявлять приказ его милости Ухана Слонориуса Зикгера о передаче полномочий главы миссии магу Ризвану. Пленник только гадко ухмыльнулся.

— Ну, сам же видел, его милости Зикгеру пот утереть некогда. Он аж на девочек своих сальными глазками смотреть перестал. Только, вроде, тех, что с ледника обработали, так с южного перевала простуженные да обмороженные толпами повалили, — пытался увещевать упрямца Дружич.

— Открываю портал, и пусть валит назад в Конгалор, — предложил спецмаг.

Помогло. Возвращаться ни с чем, видимо, было чревато. Маг сотворил гримасу предельной брезгливости, будто его из лужи пить заставляют, но заговорил.

— Малый Круг желает знать о том, что творится на землях Ордена не от самодельных глав миссий или стриженых магистров, а из надежного источника. Вы предоставите мне всю надлежащую информацию.

— Без проблем, — легко соглашается король. — Развяжите, и пусть идет, куда хочет. Кстати, будешь связываться с Конгалором, передай привет его милости знатному кудеснику Зыряну.

— Ты уверен, маг, что этот росавейский лазутчик еще жив?

— Абсолютно. Если бы Малый Круг затеял нечто, угрожающее безопасности его милости, я бы уже подписывал грамоту с соболезнованиями по поводу безвременной кончины господ магов Малого Круга.

Далее припираться с королем маг-лазутчик не стал, а повернулся связанными руками к магистру. Даже доверить развязать себя людям счел ниже своего магического достоинства. Зря. Его милость спецмаг достал нож, но принялся не за веревку, а за косу. Видимо, на «стриженого магистра» обиделся. Маг заорал, попытался вывернуться из-под сидящего на нем верхом противника, но все без толку: от магистра спецмагов так просто не вырвешься.

— Здесь с косами ниже пояса только бабы ходят, — примирительно проговорил спецмаг, покончив с косой и принявшись, наконец, за веревку.

— А этот?! — несчастная жертва черного юмора спецмага мотнул головой на Ризвана, который единственным из орденских магов Джахана всего лишь несколько подровнял волосы, продолжая заплетать их в небольшую косу.

— Сказал тоже! Это же король: ему все можно.

Что на это возразить? Ничего. Вот и пошел маг-лазутчик вокруг дворца отираться. Ему действительно не мешали, даже место в солдатской казарме выделили.

Но на связь выходить он не торопился по иной причине. Докладывать пока особо не о чем. Значит, лучше молчать, иначе в Конгалоре решат, что его миссия бессмысленна. А любую, даже малюсенькую неудачу Малый Круг воспринимает сейчас крайне болезненно. Болезненно для тех, кого сочтут виновным. Думаете, младшего спецмага, что росавейского кудесника в Орденский замок доставил, наградили? Ага! От такой награды месяц отлеживаться будет. Придрались к ерунде, вроде того, что в образе недотепы-дезертира уронил престиж конгалорского магического воинства. Вот и думай, какого уровня должна быть информация, чтобы с ней можно показаться начальству без косы.

Впрочем, повезло ему довольно скоро. В ответ на призыв бургомистра Джахана помочь городу с гужевым транспортом, герцог Хайда пригнал два десятка ишаков для затевающейся стройки. Но передал их со словами, показавшимися весьма странными.

— Смотри, коровья морда, узнаю, что еще с кем спутался, сам среди них окажешься.

Слова показались странными не только магу-лазутчику, но и росавейскому княжичу, который потребовал объяснений.

Выяснилось, что некоторое время назад к пройдохе-бургомистру по старой дружбе обратилась группа торговцев — спекулянтов с предложением выгодно перепродать часть джаханских продовольственных запасов. В прошлые годы, надо думать, это проделывалось регулярно, но при новых властях бургомистр струсил. Отказать, не отказал, а перенаправил к Хайде, он, мол, теперь зерном заведует. Герцог же встретил их как подобает дворянину и председателю Королевского Совета: приказал выпороть как воров, а затем задумался, не повесить ли как государственных преступников. Но тут залетевший в герцогское имение напоить дракона Сулим Сантра Бек предложил более рациональное решение. Сам его в жизнь и воплотил.

Маг-лазутчик и так уже видел вполне человеческое происхождение приведенных Хайдой ишаков. И ходить им на четырех ногах, если он правильно в заклятии разобрался, где-то до весны.

— С весны грузы по рекам на плотах сплавлять будем, а цены по всему Орденскому Союзу выровняются. Тогда, пусть убираются на все четыре стороны на своих двоих, — подтвердил эту догадку вызванный для объяснений Бек.

Собравшиеся идею одобрили с энтузиазмом. Вот только княжич нашел в действиях великого магистра состав преступления.

— Магическое воздействие, лишающее человеческого облика, категорически запрещено.

— Я их, гадов расколдовывать не буду, — заворчал оскорбленный в своих лучших чувствах Бек.

Глядя на его милость великого магистра, маг-лазутчик только диву давался. Прогневавшему росавианина черному магу впору о собственной шкуре думать, а не амбиции демонстрировать. Во внутренних склоках рассчитывать не на кого: каждый сам за себя. Впрочем, к некоторому изумлению шпиона защитник у Бека все же нашелся.

— Ладно, княжич, выбрось из головы. Пошутил я: это просто ишаки, — попытался отыграть назад, сообразивший, что подставил мага, Хайда.

Елизара такой вариант не устроил. Совсем покончить с черными заклятиями может и нереально. Но пресекать эту дикость он собирался по возможности жестко. Иначе вслед за жульем пойдут все, кто ни попадя, только потому, что на стройках проблемы с транспортом. Оно и сейчас, кроме собственно спекулянтов под раздачу попали и их приказчики и нанятые для перевозки краденого возчики. Иначе откуда столько потерпевших? Ага, вот и его величество на шум пожаловали. С него вправление мозгов и начнем.

— Его милость великий магистр нарушил закон Росавии. И что с того? В Джахане подобных запретов нет, — пожал плечами выслушавший гневную речь Елизара король.

— А тот факт, что суд и расправу у вас чинит всяк, кому не лень, ваше величество не беспокоит?

— Меня — да, но это внутреннее дело королевства, и оно не должно беспокоить вас, ваше высочество. Господин председатель Королевского Совета, подайте список заколдованных осужденных. Я его рассмотрю, если сочту нужным — кого-то помилую.

— Миссии магических наблюдателей утверждает королевское решение, — высунул голову из портала Зикгер.

Княжич Елизар выждал с минуту, наблюдая за тем, как поддержать короля подтянулись маги миссии и молодые члены Королевского Совета. Затем улыбнулся и развел руками. Искренно. Солидарность джаханской власти сейчас нужнее даже правосудия. Без сплоченной вокруг самостоятельного короля команды здесь вообще ничего не будет — ни права, ни суда, ни страны.

Маг-лазутчик торопливо налаживал магический шар. Представления Конгалора о степени зависимости короля и магов от Росавии, похоже, несколько преувеличены. Да и уровень организации впечатляет. Хотя, с точки зрения орденской иерархии — бардак полный: рядовой маг не просто стал королем, но еще и великими магистрами командует. А те не только подчиняются, а поддерживают мага-короля. Есть о чем подумать…

Теперь он переместился ближе к замку магической миссии. Магистр спецмагов встретился к вечеру.

— Ваша милость, вам маг-оператор магического шара не требуется? Говорят, я один из лучших…

Глава двадцать пятая. И все заинтересованные лица: Великое посольства 2.0 Подайте Богов ради

Герцог Горона и глава магической миссии в его герцогстве подъезжали к Джахану в самом мрачном расположении духа. Они изначально совсем не были уверенны в успехе затеянного предприятия, а чем ближе столица союзного королевства, тем понятнее вся безнадежность их положения.

Началось все с месяц назад вроде бы неплохо. Слух о том, что Джаханский король раздает соседям зерно, вначале показался сущим бредом, но подтвердился. Правда, в обмен требовалось построить участок дороги от Драконьего ущелья до Конгалорского хребта. Идея абсолютно безумная, хотя бы тем, что проложенный тракт уперся бы в отвесную скалу. Но своих запасов у герцога оставалось на неделю, а толпы горожан буквально обложили его дворец со всех сторон.

Естественно, никаких рабочих он нанимать и не пытался. Хлеб раздавали горожанам. При этом герцог гордился тем, что на черный рынок к спекулянтам попало не более трети джаханского зерна.

Но вот и эти запасы кончились. Надо вновь ехать к его величеству Ризвану. А в пути выясняется, что на других участках эту самую окаянную дорогу вовсю строят. И осенняя распутица не мешает. И голодных толп, как в Гороне, в соседних городах не шляется. Все при деле. Вон навстречу герцогской карете подростки гонят целую вереницу груженых щебнем осликов. При этом мальчишки не выглядят изможденными ни голодом, ни непосильным трудом.

А вот морды ближайших ослов, разрази герцога гром, как похожи на рожи крупных горонских спекулянтов, с которыми герцог безуспешно пытался бороться до тех пор, пока те не поняли, что запасов в стране больше нет, и не подались за добычей во все тот же Джахан. Если местные маги и впрямь так серьезно за них взялись, то понятно, отчего на местных базарах цены в десять раз ниже, чем в Гороне.

Только вместе с удовлетворением в душе герцога закопошилась тревога. Спекулянты получили поделом, но вот как бы у него самого после аудиенции у джаханского короля копыта и хвост не отросли.

Едущий верхом перед герцогской каретой глава магической миссии в Гороне тоже обратил внимание на этот обоз. Точнее, на поведение сопляков, что магистру, конечно, поклонились, но дороги не уступили. Маг привычно потянулся за жезлом, но передумал. Уж больно чудно все вокруг. Он все больше чувствовал себя влезшим в чужой монастырь со своим уставом.

Гаже всего отсутствие четких инструкций Конгалора. Сразу как пропавшие летом магические способности стали мало-помалу возвращаться, Малый Круг рьяно взялся за восстановление пошатнувшегося, было, влияния. Но все свелось либо к внутренним интригам, либо к указаниям общего идеологического характера. О проблеме голода и отношении к активности Джахана — ни слова.

Маг и кучер кареты натянули поводья, придерживая лошадей. Старая дорога резко уходила под уклон. Рядом с ней уже монтировали опоры виадука новой трассы.

На противоположном холме, от которого начиналось возведение эстакады, собралось с десяток орденских магов. Завидев знакомые мантии, его милость с облегчением поскакал к ним. Хотя бы обстановку прояснить получится.

Маги рассматривали висящее в воздухе изображение готового участка дороги и спорили едва ли не до драки. Собственно, навыки спецмага Зараса Тутоса Тамаса — единственное, что останавливало отдельных спорщиков от аргумента хуком в челюсть. Косы из-под капюшонов торчали лишь у половины. Но, подъехав ближе, его милость с удивлением обнаружил, что среди них нет магов джаханской миссии. В основном — конгалорцы, есть Великий магистр спецмагов, двое из Конора и еще один из какой-то совсем высокогорной дыры.

Собственно, кроме его милости Тамаса остальные маги были шпионами. В последний месяц разведывательная миссия в Джахан стала едва ли не самым желанным назначением в Ордене. Об интригах, которые затевали их милости черные маги, чтоб оказаться здесь, можно отдельную авантюрно-криминальную сказку рассказывать. И все, ради того, чтобы оказаться там, где можно заниматься делом, на которое раньше смотрели как на блажь. Маленькая слабость, которая, в отличие от маленьких добродетелей, черному магу позволительна, но не более того, здесь превращалась в основное дело. Кем были раньше собравшиеся вокруг Зараса Тутоса Тамаса маги — строительные инженеры, никто не интересовался. А разведка… Что разведка? Ну, посылают они копии своих отчетов в Конгалор. До этого здесь тоже никому нет дела.

Вдруг спор смолк, а на месте проекции участка дороги возник магический шар.

— Внимание, Малый Круг Ордена Черной Грозы обращается ко всем своим братьям и сестрам. Ваши милости господа черные маги. Малый Круг принял солидарное решение о полезности строительства трансконгалорского пути для нашего общего дела. Ибо путь этот принесет всем немалые деньги, а деньги это зло. Так достойно ли нам, черным магам, сходить с пути зла?…

Из дальнейшего его милость глава горонской миссии запомнил только то, что в скале, в которую должна была упереться их дорога, из Конгалора каким-то новым магическим способом начали пробивать тоннель. Мантия прилипла к покрывшейся испариной спине. Одно дело надуть богатеньких соседей, совсем другое — нарушить волю Малого Круга.

Магистр зло хлестнул лошадь и поскакал догонять карету. Догнав, едва ли не за шиворот вытащил из нее герцога и впихнул его в портал. Они увидели достаточно, чтобы не терять более не секунды.

Его величество Ризван Джаханский еще досматривал обращение Малого Круга, но горонскую делегацию принял немедленно. Сбивчивый, похожий скорее на заученный попрошайкой жалостливый текст, монолог герцога он выслушал, не перебивая.

— И какой вывод, вы, как глава государства, можете сделать из всего случившегося?

Герцог растерянно замер с полуоткрытым ртом. Рот, правда, закрыл быстро, а вот с ответом медлил.

— Халява развращает. Но мой старший сын еще слишком мал, чтобы я мог отречься в его пользу.

— Второе — не вывод, а организационное решение. Причем неправильное. Расхлебывать сами будете. В дальнейшем, каждый кусок хлеба должен быть заработан.

— Вы дадите Горону еще зерна? — осторожно уточнил герцог.

— Не дам. Продам. За деньгами идите к его высочеству княжичу Елизару. У великокняжеских кредитов условия приемлемые. Если, конечно, сумеете убедить Синеяр в собственной надежности. Если нет, то придется идти к росавейским купцам. Но там нравы, по сравнению с которыми их милости черные маги — добрые феи. Контроль над расходованием — на магах. Нового главу миссии с навыками аудитора вам подберут.

Главы союзных государств продолжили торговаться с азартом базарных баб.

Его милость видимо уже бывший глава магической миссии сидел в сторонке и в разговор не встревал. Великий магистр Ухан Слонориус Зикгер его даже не принял, сославшись на вспышку кишечной инфекции на южном перевале. Велел обращаться к магу — королю…

Ожидая своей очереди, магистр рассеянно чертил карандашом на подвернувшимся клочке бумаги. Вот король Ризван треплет за бороду горонского герцога. Вот он сам уворачивается от молний, выпущенных сразу тремя магами Малого круга. Обычно такие забавные картинки его успокаивали, особенно, если заставить их шевелиться…

Незнакомый невысокий маг в очках тихо подсел рядом. Через плечо заглянул на заполненный движущимися фигурками лист.

— Вот так же наглядно инструкцию по технике безопасности проведения строительных работ в зимних условиях нарисовать сможете?

Магистр непонимающе замер.

— Так же просто и забавно нарисовать для неграмотных работников, как вести себя во всяких ситуациях.

— Смочь, наверное, смогу. Но боюсь, в ближайшее время мне станет не до этого; — маг кивнул в сторону разговаривающих герцога и короля.

Незнакомец несколько минут прислушивался, вникая в суть.

— Ну, что ж, ваша милость маг — временно безработный, самое время трудоустраиваться.

— Ишаком? — мрачно уточнил горонский магистр уже в коридоре, не кстати вспомнив встреченный обоз, но уже через четверть часа обсуждал детали информационного живого листка с инженерами — дорожниками.

Отправивший его туда Зырян направился назад к королевскому кабинету, но столкнулся с Елизаром.

— Вернулся?

— Вернулся. Чудно, даже: словно домой.

— Ничего, скоро, действительно домой. В нас здесь уже особо не нуждаются. Их милости почти три недели как меж собой не грызутся.

— А они тут черной магией не злоупотребляют? — вспомнил про опасения горонского магистра Зырян.

— Та-а-а-к. про ишаков донесли уже? Неужто кто копытом кляузу нацарапал! Злоупотребляют, не сомневайся. Но именно это сделало джаханскую элиту, включая Хайду, одной командой. Из тех, которым все по плечу. Так что посмотрим недельку на то, чтоб Конгалор не слишком рьяно за дело руководства взялся. Хотя здесь мы вроде готовы.

Княжич не без гордости показал табличку в своих руках: «Путь Зла».

— Что это?

— Новое название переулка между дворцовой площадью и казармами магического полка.

— Что за бред?

— Это не бред, а плановое сотворение зла. Сколько можно на словах клясться Ордену в верности. Некогда, но черному магу творить зло время от времени надо. Так что Зикгер срочно открывает платную клинику, прейскурант в Конгалоре должны оценить. Бек тщательно подсчитывает, какой урон дикой природе наносит, выжигая драконом просеки для трасс. А военмагам отчитываться нечем. Ну, несерьезно же магистру докладывать о зуботычинах новобранцам. А теперь все путем: всякий выходящий из казарм обязательно вступит на «Путь Зла». По несколько раз на день. Да не один, а с подчиненными. И прочие, сильно занятые черные маги перед сном прогуляться смогут.

— Боюсь, Конгалору придется смириться с подобной формой сотворения зла.

— Надеемся. Прокатит, так и домой можно собираться.

Зырян наконец вошел в королевский кабинет, как только из него вышел герцог Горона. Но у его величества уже сидел его милость Зикгер. То ли из внутренних покоев королевской четы вышел, то ли портал сразу сюда открыл.

— Ну, что ж, твое величество — бывший коллега, наши с вами диагнозы впервые совпали. Месяцев через семь у вас будет наследник.

— Поздравляю, ваше величество; — Зырян заулыбался заметившим его магам.

— И тебя, кудесник, с возвращением; — улыбнулись ему в ответ: — Давно из Конгалора?

— Только что. Убедить малый Круг в том, что процесс, который нельзя остановить, разумнее возглавить, оказалось сложнее, чем я думал.

К его измотанному величеству

Что, ваше величество, достало? Прямо-таки все достало? Ремонт магического щита. Орден Черной Грозы. Интриги благородного дворянства. Союзники росавейские. Или дракон, ну, сущий пожинспектор из сказки, опять дворцовую кровлю на огнеупорность проверял? Отчего захотелось вам, взрослому, серьезному королю Джахана, сказки. Такой, настоящей: чтоб президент с конституцией, лихие водители маршруток, чихающие на пробки, злодеи — чиновники, коварней всех разом черных колдунов…. Что, говорите, быть того не может? Ну, а я о чем: сказка же! Герой — победитель в черном лимузине («Чайке», «Лексусе», «Харлее»), с деталями по ходу определимся. А рядом с героем — фотомодель, чья красота сравнима лишь с ее же, фотомодели, целомудрием. Я надеюсь, вы не типичную блондинку с Тверской имели в виду? Тогда, ладно. Будет вам сказка. Страшная. Про тоталитарную секту магов — коммивояжеров… Уже страшно? Хорошо, не буду, что ж я зверь какой лютый, или в светлых богов не верую? Короче, жил-был герой, Будущий президент, который еще и не в курсе того, что он — президент. Это в жизни король или маг с детства знают, кто они. В сказках же все не так: живет себе человек до тридцати пяти лет, а потом бац! Выборы!.. И так бы и прожил наш герой в неведении, кабы не затеялась в их стране перестройка… Стоп. Эту сказку вам их милость Зарас Тутос Тамас лучше расскажет. Ему про строительство видней. Тогда, значит, навалились на них конкуренты — южно-азиатские драконы…. Опять не то: в питомник его милости Сулима Сантры Бека лазить, себе дороже выйдет, огнедышащие ящеры все-таки. Так ладно, чего ж там у них в государстве произошло-то? Самому интересно становится. Ага, есть! И всенародно избранный парламент, и мировой экономический кризис, и непримиримая оппозиция, правда, болотная. А вот теперь сидите, ваше величество, и слушайте — сами напросились!

Р.S. Ох, и трудная это работа, из болота тащить бегемота. Это просто детские стихи. Правда — правда.

Примечания

1

Буквально с латыни: "О жалкое простонародье! Блажен, кто воздаст тебе за то, что ты сделал сам. Да возникнет мститель из наших костей". Хотя автор подозревает, что великий магистр имел ввиду что-то типа: "У-у-у, козлы! Вы ж даже не представляете, с кем связались. Обратка из Конгалора прилетит — мало не покажется".

(обратно)

2

Гимн Пехоты Михаил Шатерин

(обратно)

Оглавление

К усталому читателю

Глава первая. Маг-зоотехник: Вляпался

Глава вторая. Маги Ордена Черной Грозы: В Джахане все спокойно

Глава третья. Принц крови: Погнали наши городских!

Глава четвертая. Великое росавейское посольство: Поехали!

Глава пятая. Герцог Хайда: Спасти любой ценой

Глава шестая. Маги Ордена Черной Грозы: От забора до обеда

Глава седьмая. Маг-лекарь: Король умер! Да здравствует

Глава восьмая. Маги Ордена Черной Грозы: Облом

Глава девятая. Заговорщики: Полный облом

Глава десятая. Маги ордена Черной Грозы: Солнце всходит и заходит

Глава одиннадцатая Маг-зоотехник: Да здравствует король!

Глава двенадцатая. Кровавый тиран: Путь к трону

Глава тринадцатая. Маги Ордена Черной Грозы: Мантии и головы

Глава четырнадцатая. Маг-зоотехник: Коммандос

Глава пятнадцатая. Маг-зоотехник: Поиск Предназначения

Глава шестнадцатая. Кровавый тиран: Приказано выжить

Глава семнадцатая. Кровавый тиран: Королевская свадьба

Глава восемнадцатая Новые власти Джахана: Всяческая суета

Глава девятнадцатая Великие магистры: Трактир над Пятниццоу

Глава двадцатая Маги Малого Круга: Разведка боем

Глава двадцать первая. И все заинтересованные лица: Великая битва

Глава двадцать вторая. Принц крови: Большие маневры

Глава двадцать третья Маг-зоотехник: Кто вы, знатный кудесник?

Глава двадцать четвертая. Власти Джахана: гуманитарная катастрофа

Глава двадцать пятая. И все заинтересованные лица: Великое посольства 2.0 Подайте Богов ради

К его измотанному величеству Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg