«Помощница особого назначения»

Помощница особого назначения (fb2) - Помощница особого назначения 430K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Ксения Болотина

Ксения Болотина Помощница особого назначения

Глава 1

Словосочетание «личный помощник» начало приобретать для меня новое значение, еще немного и меня смело можно будет называться личной рабыней. Ну, это я конечно немного утрирую, рабыня в моем лице получает довольно большую зарплату. Но в последнее время даже мысли о неплохом заработке, не умаляют моего растущего с каждым днем желания, начать подыскивать другое, более спокойное место.

Конечно, придется от многого отказаться, за три месяца привыкла себе практически ни в чем не отказывать и даже сменила квартиру, перебравшись поближе к месту работы. Красиво жить не запретишь, а за красивую жизнь приходится платить.

Представила старую, двушку, с выцветшими обоями непонятного цвета и потертым линолеумом, в которой я жила раньше. Прислушалась к себе и поняла, желание уволиться, никуда не делось, разве что стало немного поменьше.

Подъем в несусветную рань, долгая дорога, невыносимая давка в общественном транспорте. Кажется, помогло!

— Да что б тебя! — Выругалась в сердцах, взглянув на часы.

Для полного счастья не хватает только опоздать на работу, ледяное начальство тогда меня точно сожрет и не подавится!

Схватила свой «чумодан», по-другому просто невозможно назвать огромную сумку, в которой, по-моему, находилось всё и на все случаи жизни. Нырнула в балетки, схватила ключи от квартиры и вылетела в подъезд, захлопнув за собой дверь. Едва не навернулась через несколько торопливых шагов, остановилась, огляделась, вроде никого. Подтянула юбку повыше, сами попробуйте пробежаться в обтягивающей юбке до колен! Пробовали, не понравилось, не стали больше такие надевать? А вот мне никто такой роскоши не позволяет, будь неладен этот дресс-код! Припустилась на всех парах дальше. Добежала до нужного здания, чудом умудрившись не опоздать, влетела в открытые двери, махнула охранникам на посту. На мое несчастье, вызванный лифт медленно полз с самого последнего этажа, значит, начальство уже на месте, что не удивительно, за эти три месяца Артем Владимирович не опоздал ни на секунду.

Пока ждала лифт, извлекла из сумки пыточный инструмент на двенадцатисантиметровых каблуках, быстренько переобулась и сунув балетки в свой чумодан, шагнула в кабинку лифта, под понимающие улыбки охранников. Они-то к моим причудам уже привыкли, не у каждого как у меня рабочий день начинается в полседьмого утра, а все это ледяное начальство со своими требованиями.

А как хорошо все начиналось! Окончила обучение начала искать работу, но куда мне на руководящие должности, да без стажа работы, вот и решила набираться опыта как все, то есть решила начать с самых низов и постепенно набираться того самого опыта под присмотром мудрого начальства.

И тут, не иначе как чудо, на глаза попалось объявление, и ведь меня даже не смутила огромная зарплата и то, как легко я прошла собеседование. Собственно, те два вопроса, которые мне задал хмурый и неприветливый мужчина, это только потом я узнала, что именно он и будет моим непосредственным начальником, даже собеседованием не назовешь!

Стоило только переступить порог, мне и рта не дали раскрыть для приветствия.

— Резюме, — последовал тихий и четкий приказ.

На негнущихся ногах, прошла до стола и дрожащей рукой протянула тонкую папку. Что-то в этом мужчине было такого, что до ужаса меня пугало. Сесть мне не предложили, а самовольничать я не решилась, так и стояла, рассматривая ничем не приметную обстановку кабинета. Стол, стулья, шкафчики, все скучное и какое-то безликое, я бы повесилась через месяц работы в таком унылом месте. На мужчину смотреть боялась, хватило одного взгляда на его нахмуренные брови и поджатые губы. Он был явно чем-то недоволен и я, очень надеялась, что причина его недовольства не в отсутствии у меня опыта работы.

— Садитесь, Оксана Александровна, — вздрогнула от неожиданности и попыталась сесть нормально, а не на самый краешек стула. На предмете по психологии нам часто рассказывали, как себя ведут неуверенные и нервничающие люди, как ни как, а мы все бедующие руководители. Свою нервозность я уже продемонстрировала, а вот выглядеть в глазах мужчины еще и неуверенной мне не хотелось.

Судя по кривой улыбке, провести его мне не удалось.

— Вы находите меня привлекательным? — задал мужчина неожиданный вопрос.

Внимательно на него посмотрела, ответ от меня ждали правдивый, а я его так толком и не рассмотрела.

Внушительный разворот плеч, квадратный подбородок, красивой формы губы растянуты в пугающем оскале, холодные, серые глаза, прямой нос, черные, красиво уложенные волосы. По-мужски красивые и слегка грубоватые черты, и я бы с легкостью дала положительный ответ на вопрос, если бы не его замораживающий взгляд проникающий прямо в душу.

— Нет, — выдала честный ответ спустя несколько секунд разглядывания. — Вы меня абсолютно не привлекаете, скорее, я вас немного опасаюсь.

— Я буду вам платить зарплату в двойном размере, а вы будите не только моим помощником, но еще и любовницей. Согласны?

Только после его последнего вопроса я осознала, с кем разговаривала и почему на собеседование приглашались даже те, у кого не было опыта работы, да и неспроста в объявлении указывалось, что требуется помощница «особого» назначения. А я-то подумала, что произошла какая- то ошибка при наборе текста.

Захотелось закатить скандал прямо сейчас, ну или на крайний случай немного вспылить, но честно сказать, поостереглась. Молча, встала с неудобного стула и сделала глубокий вдох для успокоения собственных нервов.

— Спасибо за столь щедрое предложение, но, думаю, будет лучше если мы с вами попрощаемся прямо сейчас, — произнесла на удивление спокойным голосом и развернувшись, направилась к дверям.

— Вы приняты, — заставил меня замереть на месте его твердый голос. — Завтра, в восемь утра. На посту охраны заберете свой пропуск. Без опозданий. Всего хорошего.

Вышла за дверь на дрожащих ногах и только тогда поняла, как крупно я попала. Это ж мне теперь с ним работать!

Хихикнула, вовремя выплывая из воспоминаний, до места назначения оставалось два этажа. Помню, первые дни я ужасно дергалась, оставаясь с ним наедине в кабинете. Все гадала, пошутил он насчет любовницы или все же еще поднимет этот вопрос. Со временем успокоилась и поняла, что смотрит он на меня равнодушно, как на какой-то предмет мебели. Работает и ладно, сломается, так легко заменить другой.

Придирчиво оглядела себя в зеркале, расправила юбку, шагнула из лифта и с гордо поднятым подбородком мелкими шажками засеменила к своему столу. Затолкала свой чумодан под стол, вздохнула, натянула на лицо милую улыбочку и…

— Оксана Александровна, будьте добры, почтите меня своим присутствием,

— раздался голос чудовища из приоткрытой двери, ведущей в его кабинет.

Ой, и не к добру этот учтивый тон и вежливые слова. Правый глаз нервно дернулся, улыбка так и норовила сползти с лица, а левый глаз, косился на висящие, на стене часы, показывающие шесть часов, тридцать три минуты.

Он же не серьезно? Всего-то три минуты!

Вытерла, вспотевшие ладони о черную юбку и толкнув двери, вошла в кабинет. При виде начальства в довольно дурном расположении духа, улыбка окончательно сползла с лица, правый глаз задергался сильнее, а сердце вообще забилось где-то в районе пяток.

— Доброе утро, Артем Владимирович, — бодро поздоровалась и приготовив блокнот с ручкой, уставилась на него преданными глазами, готовая так сказать внимать и записывать его распоряжения и мои задания на сегодняшний день.

Для верности еще и чайником прикинулась, мол, ничего не поняла. Авось пронесет. Нет, ну правда, может же хоть раз со мной случиться чудо!

— Вы опоздали на три минуты, — спокоен как удав, заглотит и глазом не моргнет, даже головы от бумаг не поднял!

— В здание я вошла вовремя, о чем свидетельствует запись охраны на проходном посту. Так что фактически я не только не опоздала, но и пришла раньше времени, — выпалила на одном дыхании и только потом поняла, что и кому сказала.

Подняла глаза, он даже взгляд оторвал от своих бумаг и смотрит своими серыми, злющими в мои зеленые и испуганные.

Где-то на краю сознания послышались звуки похоронного марша, а Артему Владимировичу только косы в руках не хватало, хотя там и без косы, только по одной гаденькой улыбочке было понятно, жить мне осталось совсем немного.

— Согласен, фактически вы не опоздали, но практически, — сделал он акцент на последнем слове. — Задержитесь сегодня после работы на час, для отработки своего фактического не опоздания. А теперь записывайте то, что вам предстоит сделать.

Вздох облегчения едва не сорвался с губ, вовремя успела себя остановить. Опустила глаза на блокнот и принялась записывать под диктовку. Я записывала, он диктовал, и диктовал, и диктовал…

Вот тут-то я и поняла всю степень подставы, да я сегодня не то, что пообедать, даже вздохнуть нормально не смогу.

— Девятнадцать ноль-ноль, ждете меня, и мы едем на отработку вашего не опоздания, — наконец-то закончил он перечень моих дел.

— А куда мы едем? — хуже уже все равно не будет, а так хоть буду знать, что меня ждет.

— А это сюрприз, — нахально, улыбнулось это ледяное начальство и принялось за изучение документов, всем своим видом показывая, что мне пора приступать к своим обязанностям.

— И да, совсем забыл, — настиг меня его голос возле дверей. — Если вы не справитесь с каким-либо заданием, время вашей отработки увеличится.

Кивнула головой и тихо прикрыла за собой двери.

Да он! Да я!

Ууууууу!

Едва ли не шел пар у меня из ушей. Порыв на все забить, написать заявление и высказать ему в лицо все, что я о нем думаю, задушила в зародыше, но чем больше заданий я выполняла, тем яснее понимала, что как минимум с двумя из них справиться не смогу. Не потому, что я неумеха и даже, не по тому, что у меня не хватит времени, а потому, что нужный для выполнения этих заданий человек, устроил себе выходные и укатил в неизвестном направлении, отключив свой телефон.

Задушенный на корню порыв пойти и высказать все в лицо начальству, начинал медленно, но верно оживать. Знал ведь и специально дал мне эти задания.

В моем списке осталась еще куча дел, и времени не было, даже на злость. К концу дня, бедная и взмыленная я, приползла и тяжело опустилась на свое рабочее место. Сил не осталось даже на то, что бы привести свой внешний вид в порядок. Желудок пел голодные рулады, ноги отказывали двигаться и тем более куда-то идти, а глаза так и норовили закрыться, когда из дверей кабинета вышло до неприличия бодрое и свеженькое начальство.

Руки сами собой потянулись, желая сжать пальцы на шее мучителя. Быстренько спрятала их под стол и подняла усталый взгляд на Артема Владимировича.

Бегло пробежавшись по мне глазами, улыбка ледяного медленно померкла, а в глазах промелькнула эмоция, очень похожая на сожаление. Тряхнула головой, привидится же всякое от усталости.

Медленно вытащила свой чумодан из-под стола и поднялась на дрожащие ноги. Тяжело вздохнула, только сейчас поняв, что обуть удобные балетки смогу еще не скоро.

Обогнула Артема Владимировича по широкой дуге и неуверенными шагами направилась к лифту. Не успела пройти и пары метров, как большая и сильная рука вцепилась мне в локоть, видимо от него не укрылось мое плачевное состояние. Понимала, что мужчина хочет всего лишь помочь, он тело действуя на рефлексах, напряглось и вытянулось в струну. Артем Владимирович начал хмурится, я в ответ напряглась сильнее, он нахмурился еще больше и я не выдержав, попыталась отшатнуться и меня тут же отпустили.

Такого злого взгляда я у него еще не видела и быстренько юркнула в открывшиеся двери лифта. Не успела перевести дух, как вошедший вслед за мной начальник, резко выдернул из моих рук чумодан и с сосредоточенным видом принялся в нем копаться, пока не извлек на свет божий мои балетки.

Кто бы знал, как я сейчас была рада их видеть! Трясущимися ручками потянулась к родной и удобной обуви, но мне в руки сунули мою огромную сумку.

Сил не было даже возмущаться, только на глаза вдруг навернулись предательские слезы.

Следующие действия Артема Владимировича повергли меня в шок и я серьезно рисковала на всю жизнь остаться заикой. Это…этот…он…

Пока я как рыба выброшенная на берег, хватала раскрытыми губами воздух, мое начальство стояло передо мной на коленях и обхватив горячей ладонью лодыжку, медленно стягивало с меня туфлю, а затем аккуратно надевало балетку. То же самое он продела и с моей второй ногой, а затем и вовсе, встав, отобрал у меня сумку и запихал в нее снятые с меня туфли, но сумку не вернул и после этого.

— Да она весит больше тебя, — пояснил, видя мой вопросительный и очень ошарашенный взгляд. — И зачем только таскать с собой столько ненужных вещей?

Несколько секунд раздумывала, объяснить ему, что это он вынуждает меня таскать все эти вещи с собой или не надо? Ведь никогда не знаешь, что на этот раз взбредет в дурную голову высокого начальства. То резко срывается на деловую встречу и там ему обязательно нужна я и обязательно в спортивном костюме. Он же не знал, что клиент захочет встретиться на поле для гольфа, а я значит должна знать! То так отчитает какую-нибудь сотрудницу, что она бьется в истерике, а успокаивать и приводить ее личико в порядок приходится мне. Не появляться же ей в самом деле в таком виде на рабочем месте, что о нем подумают его сотрудники! А потом, решила, что не стоит, все равно не поймет. Поэтому просто пожала плечами, и устало прислонилась к прохладной стенке лифта.

Мерное жужжание и легкая вибрация, передающаяся мне от стенки, почему-то действовали успокаивающе и усыпляюще. Резко вздрогнула от звука открывающейся двери и отлепившись от стенки, не успела сделать шага, как тут же была подхвачена под локоть.

Мои ножки, поначалу испытав небывалое облегчение, снова стали напрягаться, пытаясь поспеть за широко шагающим начальством, я бы и была рада убавить шаг, да кто ж мне это позволит! Возмущаться побоялась, кто его знает, опять разозлится и устроит мне завтра такой же адский денек. Вон, вцепился мертвой хваткой и все ему нипочем, тащит, словно телегу на прицепе. После того как я споткнулась наверное пятидесятый раз, до Артема Владимировича наконец-то дошло, что что-то не так и он резко остановился, от чего я больно впечаталась носом ему в спину.

Открыла рот, собираясь возмутиться такому произволу, но наткнувшись на хмурое выражение лица, немного взбледнула и с тихим щелчком вернула челюсть обратно от греха подальше.

— Да что ты смотришь на меня испуганными глазами и трясешься будто увидела маньяка, — неожиданно зло процедил он и пройдясь по мне внимательным взглядом, наклонился и резко надорвал юбку по шву.

Тут уж я не выдержала и зашипела на него словно кошка. Да я на этот костюм пол своей зарплаты спустила, что бы выглядеть прилично, а мне этого ой как не хотелось, и без этого есть куда деньги спускать, я между прочим без своей жил площади, а он, раз и все!

Все это я ему конечно же в слух не сказала, но твердо решила завтра написать заявление на увольнение. Одно дело, когда он меня отчитывал и на расстоянии сверлил взглядом, но то, что он так близко и портит то, что ему не принадлежит, уже ни в какие рамки не лезет.

Видимо, что-то разглядев в моем лице, он тихо выдохнул и даже попытался принять виноватый вид, выходило не очень, поэтому я не впечатлилась. Зло сверкнула глазами, наплевав на начальство и мысленно попрощавшись с работой, развернулась и направилась в сторону своего дома.

— Да пошло оно все! — Раздался сзади угрожающий рык, и мое тельце взмыло в воздух, подхваченное сильными руками.

А я что, вцепилась руками в его шею и молчу, а то мало ли что еще взбредет в голову этому маньяку. Разозлю ледяного еще сильнее, и он прикопает меня по-тихому в ближайшем лесу под первым попавшимся кустиком.

— Никогда не смогу понять женщин! — Бубнил он, идя размашистым шагом к своему темному лексусу. — Я ее собираюсь везти неизвестно куда и она, молча, идет следом, но стоило только порвать какую-то юбку и надо же, наконец-то вспылила!

— Это для вас какая-то юбка, а для меня половина зарплаты! — терять мне было уже нечего, убивать он меня вроде бы не собирается, а увольнение дело, мной уже решенное.

— Ты получаешь достаточно, что бы себе это позволить, — вот так просто и буднично, ни чувствуя за собой никакой вины. Правильно, куда уж ему богатому понять простого человека!

— А ничего, что порванная юбка не моя вина? И эти деньги мне и без того есть куда потратить!

— И на что же ты хочешь их потратить? На очередную безделушку или шмотку?

— Отложить очередную часть денег на покупку собственного жилья! У нас, у бедных, знаете ли, свои причуды, — не удержалась и съехидничала. Выбесил он меня своим насмешливым вопросом капитально!

— Зачем копить и тратить деньги на съемное жилье, когда с твоей зарплатой ты легко можешь взять ипотеку?

— По тому, что я не знаю, что взбредет моему начальству в голову через месяц. Сделаю, что не так и вылечу с работы как пробка. И куда я потом пойду с этой ипотекой? Если и устроюсь на другое место, то платить мне столько точно не будут, — все, достал он меня за сегодняшний день, пусть делает что хочет, но я ему, хоть половину претензий выскажу в лицо!

— И что, сильно бушует твое начальство? — Неожиданно прорезались веселые нотки в голосе Артема Владимировича.

Посмотрела на него с легким прищуром и решила принять правила его игры.

— До недавнего времени было еще терпимо, — тяжело вздохнула и доверительно посмотрела в его глаза, хоть ему на него же самого пожалуюсь пока он такой добрый. Взглянула и молча, обалдела, его всегда холодные глаза, смотрели на меня с теплотой и легкой смешинкой.

— До недавнего времени… — Сделал он длительную паузу, явно намекая, что бы я продолжала дальше.

— Аха, — зевнула во весь рот, едва успев прикрыть это безобразие рукой. Весь запал как-то пропал и новому Артему Владимировичу не очень-то уже и хотелось жаловаться на него самого, только старого, то есть, прежнего, во точно, это слово самое подходящее.

— Совсем тебя этот тиран замучил? — Грозно нахмурилось начальство, усаживая меня на переднее сиденье своей машины. И я бы даже посмеялась над нашим диалогом, но промелькнувшая в его глаза неподдельная вина, заставила меня задуматься о том, какой он на самом деле?

С боку, хлопнула дверца и меня, обдало приятным и таким знакомым запахом парфюма. Странно, почему я его не почувствовала когда он нес меня на руках? Как следует обдумать эту мысль, мне не дал, сверлящий меня взгляд и я вспомнила, что он вроде как задавал мне вопрос.

— Да нет, — протянула с неуверенностью в голосе и тут же вспомнила, в каком состоянии приползала домой первые дни работы. — В первую неделю было намного хуже, привыкла же. А сегодня просто не ела ничего вот и — не удалось мне сдержать очередной зевок.

Мерное покачивание машины в купе с тихим урчанием двигателя и удобным сидением, медленно, но верно меня убаюкивало. В какой-то момент просто перестала себя сдерживать и провалилась во тьму, отстраненно подумав, что он всегда может меня разбудить, когда мы прибудем на место.

Глава 2

Самый ненавистный звук на свете, не то скребущийся, не то орущий и рычащий… Сама выбирала, старалась найти звук как можно противней, что б как услышала, так желание поваляться в кроватке подольше сразу же отпадало. А вот и моя самая нелюбимая часть! Подскакиваю с кровати и несусь на звук в другой конец комнаты, это тоже специально, некое подобие утренней зарядки, что бы сон слетел окончательно. Сегодня не успеваю отключить будильник вовремя, и уши режет противный скрип, мне он напоминает звук пенопласта скользящего по стеклу.

Да что ж сегодня все так болит-то?! Медленно бреду в ванную, пытаюсь как обычно, стянуть с себя пижаму на ходу и замираю посреди коридора. Внимательно себя осматриваю, а затем для верности еще и ощупываю. Пиджака нет, на мне только существенно помятый шелковый топ и лифчик, почему-то болтающийся на одних бретельках, где-то в районе живота. Узкая юбка с расстегнутой молнией, съехала на бедра, а низ на оборот задрался по самое не хочу.

До конца не проснувшийся мозг отказывается работать, лишь бесперебойно выдает одну и ту же фразу «не опоздать, не опоздать, не…» А как я собственно попала домой и где меня так помяло?!

Видимо мозг решил мне отомстить за прерванный сон и начал услужливо подкидывать картинки того, что происходило вчера, после работы.

Да нееет, пытаюсь себя успокоить и медленно сползаю по стеночки. Что бы он вот так… А я ему такое в ответ! Да теперь можно смело не идти на работу, а заняться не менее полезным делом. Начать подыскивать новое место. Но сначала надо все же пойти и забрать свои документы. Страшно представить, что Артем Владимирович напишет в моей трудовой книжке, после…

Так это он меня в квартиру, а потом и в кровать? Получалось, что больше не кому, уснула-то я у него в машине! Хорошо не полез раздевать, хоть и позаботился о том, что бы спалось мне максимально комфортно.

Представила, как он расстегивает на мне лифчик и сразу же захотелось пойти в душ, что б утопиться и не мучиться!

И как спрашивается после всего этого мне смотреть ему в глаза?

Посидела, поубивалась, но обязанности есть обязанности. На работу хочешь, не хочешь, а надо. Всегда остается крошечный шанс на хороший исход дела, надежда, она ведь умирает последней. Если выгонят, так быть может, получится написать по собственному. Да и вещи по любому придется забирать. Встала, встряхнулась и пошла приводить себя в порядок.

До работы добежала быстро и даже раньше на пятнадцать минут. Как обычно кивнула охранникам, но в этот раз они почему-то мне не улыбались и только подчеркнуто вежливо поздоровались, пожелав доброго утра.

Не стала удивляться, мало ли какая муха их укусила. Протопала до лифта, нажала на кнопку и приготовилась ждать. Так было всегда, первым на работу приходил Артем Владимирович, затем я и уж потом все остальные сотрудники.

Но в этот раз двери лифта раскрылись сразу же. Вторая странность, опять пожала плечами и войдя, нажала на кнопку пятнадцатого этажа. И вдруг, задумалась, почему я еще ни разу за все время не была на последних двух этажах? За все три месяца работы, уже и забыла, что они вообще существуют, даже пятнадцатый стала называть последним.

Лифт тихо звякнул, предупреждая об открытии дверей. Вышла и только теперь заметила, что я так и не переобулась. Нервно косясь в сторону кабинета начальства, быстренько извлекла классические лодочки, нацепила на ноги, расправила юбку и сделав шаг застыла на месте. Прямо напротив меня, слегка облокотившись на мой рабочий стол, стоял Артем Владимирович и сверлил меня своим замораживающим взглядом.

Поначалу я удивлялась, что по его лицу невозможно было понять, о чем он думает и в каком настроении прибывает. Ей богу, как какая-то бездушная машина.

От чего-то именно сейчас мне вдруг захотелось иметь возможность прочитать его мысли. Сердце заходилось в бешеном стуке, ладони вспотели, а я сама просто не представляла, как мне быть и что делать. Просить прощения или гордо задрав подбородок сказать, что я увольняюсь, не дожидаясь пока он сам меня выгонит? И вдруг поняла, не хочу, мне ведь здесь действительно нравится, несмотря на требования моего высокого начальства.

Стою, смотрю на Артема Владимировича испуганными глазами. Артем Владимирович смотрит на меня своим нечитаемым взглядом и медленно выгибает левую бровь в немом вопросе.

— Д-доброе утро, Артем Владимирович, — все же решила попытать я счастья.

— Доброе, Оксана Александровна, — ровный тон и не намека на то, что происходило вчера. — Оставляйте свою… — сделал он многозначительную паузу пройдясь взглядом по моему чумодану. — Сумку, — прозвучало это с долей сомнения, словно он решал, как можно назвать то, что висит на моем плече. — И жду вас в своем кабинете.

И вот как понять чего от него ожидать дальше? Решила, все же не расслабляться, может быть он меня позвал в кабинет для того что бы уволить, но на всякий случай, все же взяла блокнот и ручку.

— Садитесь, — прозвучало, едва я вошла в кабинет.

Начало мне уже не нравится, напряглась, но приказ, а по другому это нельзя было назвать, все же выполнила.

Сидим друг напротив друга и молчим. Молчание затягивается, напряжение в моем теле растет и вот вот грозит перелиться через край. Артем Владимирович смотрит на меня каким-то новым взглядом, изучающим и неожиданно, подается вперед, опираясь о руки сложенные на столе. Я же вздрагиваю от резкости его движений и практически вжимаюсь в спинку стула, еще немного и я на него залезу с ногами, наплевав на все нормы и приличия.

— У меня к вам предложение, — начальник хмурится, наблюдая за моими действиями, но в его голосе нет злости или раздражения, скорее недоумение. — Но, для начала ответьте мне на один вопрос. Вы снимаете жилье в то время, когда у вас имеется собственная квартира. При этом, вчера вы мне заявили, что откладываете деньги на покупку собственного жилья. Не объясните мне, сей парадокс?

Это что же получается, пока я тихо и сладко спала в своей кроватке, мой начальник успел собрать на меня всю интересующую его информацию? Нет, я конечно понимаю всякого рода проверки, мало ли, может быть я сливаю информацию конкурентам, но что бы вот так, да еще и задавать столь личные вопросы абсолютно не касающиеся никаким боком работы!

— При всем моем уважении…

— Отвечайте, — приказ, отданный тихим, но настолько стальным голосом, что у меня волосы на руках встали дыбом.

Упрямо поджала губы, продолжая молчать. Да и что бы я ему сказала? Что после смерти родителей брат начал играть и продал оставленный ему дом? Что после этого он не только перебрался жить ко мне, и не бросил играть, но и стал водить ко мне в квартиру своих дружков? Несколько раз, заметив на себе сальные взгляды этих самых дружков, вызывала участкового. Но брат вскоре возвращался и клялся, что больше такого не повторится, а через несколько дней начиналось, то же самое. В один, прекрасный день, вернувшись с работы, застала абсолютно пустую квартиру, даже стульев и то не осталось. Сменила дверь на железную, но брат несколько раз подкарауливал меня с работы, дверь-то я ему уже не открывала. Вот и решила снимать квартиру в другом районе, и к работе ближе и от когда-то любимого и родного брата подальше.

— Или вы мне сейчас отвечаете, или… — остальную часть видимо, мне предстояло додумать самой.

— Уволите? — спросила, желая потянуть время и придумать, как бы ему ответить, так, что бы и он удовлетворился ответом, и я ничего ему не рассказала.

— Уволю, — еще и утвердительно кивнул, наверное, что бы я окончательно прониклась. — И не только, — припечатал, окончательно выбивая меня из колеи.

Про «и не только», решила не спрашивать, иногда проще находиться в блаженном неведении.

Решила идти проверенным путем, говорить правду, но недоговаривать и тем более не вдаваться в подробности.

— Слишком далеко от работы, а опозданий вы не потерпите. С таким графиком, мне тогда вообще, проще не ложиться спать, — вот, и правду сказала, и на загруженность свою пожаловалась.

— Почему не продашь? — Удивилась, но не подала и виду, скорее всего Артем Владимирович и сам не заметил, как обратился ко мне на «ты».

— Продам. Вот как только денег достаточно накоплю, что бы хватило на приличную квартиру в хорошем районе, так сразу и продам.

Было видно, что ледяному не очень понравился мой ответ, но на большем он не настаивал.

— Вчера, вы Оксана Александровна справились не со всеми делами, — как ни в чем небывало сменил он тему разговора, — Надеюсь, сегодня они будут выполнены и не раньше чем через двадцать минут.

Хотела было поспорить, но вовремя одумалась и согласно кивнула головой.

— Можете быть свободны, — снова уткнулся Артем Владимирович, в свои документы.

Встала и поспешила побыстрее скрыться с глаз начальства, а то кто его знает, возьмет и вспомнит про мои вчерашние откровения! Несмотря ни на что, улыбка так и стремилась расползтись по губам и я, поспешила скрыться за дверью. Не получилось…

— Оксана Александровна, — стерла с лица улыбку и повернулась к ледяному, с невозмутимым выражением лица. — Как выполните недоделанные вчера дела, начинайте собирать свои вещи.

Ощущения были такими, будто на меня вылили ведро холодной воды. Дорадовалась! Сглазила! Артем Владимирович оказывается ни о чем и не забывал. Спорить смысла не было, кивнула и опустив голову, побрела на выход.

— Оксана Александровна, — так и хотелось повернуться к нему и послать его куда подальше.

Вновь повернулась и натянув на лицо дежурную улыбку, молча уставилась на ледяного, смотрящего на меня с какой-то непонятной эмоцией в глазах. Был бы он обычным человеком, я бы подумала, что сейчас он банально решил надо мной подшутить, но это же Артем Владимирович! Наверняка сейчас добьет меня окончательно.

— Мы переезжаем на шестнадцатый, там вчера только закончили ремонт, — опять кивнула и только успела отвернуться как…

— Оксана Александровна, — резко обернулась, на этот раз, не заботясь, о выражении лица и наткнулась, на обворожительную улыбку и блестящие от смешинок глаза. — Не стоит волноваться о том, что было вчера. Это никак не повлияет на вашу работу. — Да он реально надо мной смеется, не зло, по доброму! Этот момент надо срочно запечатлеть и иногда посматривать на снимок, напоминая себе, что даже такое ледяное начальство как Артем Владимирович, способно на настоящие и самое главное положительные эмоции!

— Это все? — на этот раз решила спросить, ибо если он еще раз меня позовет когда я отвернусь, сдержаться я уже не смогу. Еще не знаю, что я вытворю или выскажу, но после этого он меня точно уволит!

— На этот раз да, — показалось или его голос стал теплее на несколько градусов?

Закрывала дверь все же с опаской, почему-то казалось, что он сказал не все что хотел. И о каком предложении он говорил в самом начале?

Со вчерашними заданиями удалось справиться на удивление легко. Сегодня явно мой день!

Едва успела прикрыть дверь в кабинет ледяного начальства, как развернувшись, тут же угодила в объятия того, кто вчера так неосмотрительно устроил себе выходной, очень сильно меня этим подставив. Хотя, чему здесь удивляться? Как говорится яблочко от яблони…

— Оксаночка, солнышко, — воскликнул сияющий улыбкой Вячеслав Владимирович, не спеша разжимать объятия, в которые я угодила по своей невнимательности. — Опять зверствовал? — поинтересовался с долей сочувствия, видимо заметив мое далеко не радостное выражение лица.

— Нет, — пискнула, пытаясь вывернуться из его объятий и когда, мне все же это удалось, отскочила от него как можно дальше. Не объяснять же мне ему, что он своими знаками внимания достает меня сильнее, чем мое ледяное начальство. — Доброе утро Вячеслав Владимирович, — поздоровалась уже нормальным голосом с младшим братом и полной противоположностью, Артема Владимировича.

— Вячеслав! — Раздался недовольный голос из-за дверей. — Прекрати досаждать Оксане Александровне и зайди ко мне, надо решить несколько вопросов. Оксана Александровна, начинайте собирать вещи прямо сейчас, — а это уже мне.

Собралась было ретироваться к своему столу, пока у меня был уважительный предлог в виде приказа начальника. Тем более, что и сама была рада оказаться подальше от навязчивого внимания младшего братца.

Но не тут-то было! Вячеслав Владимирович, покосился на дверь из-за которой несколько секунд назад раздавался голос моего начальства, недовольно нахмурился и одарив меня своей самой обворожительной улыбкой, медленно двинулся в мою сторону. Он ко мне, я от него. Два шага и упираюсь спиной в стенку, улыбка младшего Туманова становится шире, когда он понимает, что отступать мне больше некуда.

Не скажу, что я так уж сильно его боялась, по сути, Вячеслав Владимирович довольно безобиден, но за два месяца, его внимание мне уже поперек горла встало. И нет бы, попытался ухаживать нормально, цветочки бы подарил, пригласил на свидание. Нееееет, это не про него! То в углу зажмет и шепчет на ушко разные пошлости, то нагло схватит посреди коридора, закинет на плечо и ставит в известность, что мы отбываем откушать в самый дорогой ресторан. И это посреди рабочего дня! А мне потом разбирайся с ледяным. Молчала до последнего, как ни как совладелец и связываться с ним чревато огромными неприятностями. Помог случай, зажал как-то меня в лифте младший Туманов, целует в шейку, шепчет на ушко, правда не знаю, что он там шептал, мне в этот момент было безумно страшно, и боялась я не младшего, а старшего брата. И так непростительно задержалась с исполнением поручения, а тут еще и этот ловелас привязался! Вот только допустил он одну оплошность, забыл нажать на кнопочку и остановить лифт.

Раздается сигнал, двери медленно разъезжаются являя моему взору перекошенное лицо Артема Владимировича. И тут мой горе ухажер выдает…

— К черту твоего начальника, — несколько поцелуев в шейку. — Сам справится, — еще несколько только уже ниже. — Едем ко мне, отказ не принимается.

Что тут началось… Мордобоя не было, начальнику меня не такой. Поблагодарила за это всех известных и не известных богов. А то ведь зашибли, и не заметили бы.

Вячеслава Владимировича просто оторвали от меня и подняли за шкирку как нашкодившего котенка. Пока мужчины мерились… взглядами, я медленно, по стеночке выползала из лифта с четким намереньем свалить, куда подальше пока и мне не прилетело.

— Стоять! — Прогремел тогда голос Артема Владимировича.

С тоской посмотрела на свой рабочий стол, совсем чуть-чуть не дошла до своей крепости.

После того разноса младший Туманов неделю обходил меня стороной, а потом принялся за старое, только был уже более сдержан и избирателен в местах.

— Попалась, — промурлыкал Вячеслав Владимирович, вырывая меня из воспоминаний. Разве что не облизнулся как кот поймавший мышь, а мышью я себя сейчас ощущала на все сто процентов!

На краю сознания кто-то прокричал голосом киношного героя, что-то вроде: «Русские не сдаются!»

И я приняв непростое решение, как и тогда в лифте, медленно поползла по стеночке в сторону кабинета начальника. Помирать так с музыкой и желательно в компании убивца.

К тому времени как Вячеслав Владимирович разгадал мой маневр, моя дрожащая рука уже нажимала на дверную ручку, открыть получилось лишь с третьего раза и то не мне.

Дверь распахнулась неожиданно широко и я с громким «ой» упала прямо в руки ледяного начальства. Тихо пискнула, когда меня поставили на ноги и быстренько, юркнула за спину Артему Владимировичу. Немного отдышалась, пришла в себя и поняла, что спина-то у моего начальника широкая-широкая, а пахнет-то от него как приятно. И почему интересно я раньше не замечала насколько он высокий?

— В кабинет, быстро! — Я аж подпрыгнула от этого рыка, хорошо, что он не мне, а то бы точно оконфузилась!

Младший Туманов, к слову сказать, точная, только уменьшенная копия моего начальника, перевел на меня, выглядывающую из-за широкой спины, свои печальные глаза и тихо прошел к столу Артема Владимировича.

— Оксана Александровна, — дернулась от его тона и кажется, даже перестала дышать. — Можете уже отцепляться от моего пиджака и идти наконец-то собирать вещи, — смягчил он свой голос, заметив мою реакцию.

Покраснела, побледнела, медленно разжала свои пальчики, пригладила ладонями его пиджак и поняв, что делаю снова покраснела.

Артем Владимирович смотрел на меня нечитаемым взглядом и только в глубине его глаз, читалось одобрение.

Очнувшись, вспомнила, где я нахожусь и кого рассматриваю, пробормотала что-то неразборчивое и меня, ветром вынесло из кабинета.

Впрочем, все это не помешало мне неплотно прикрыть двери, ну, а что? Мне между прочим интересно, что старший скажет младшему и как непосредственная жертва я имею на это полное право!

— Ну и чего ты прицепился к моей помощнице? Девчонка от тебя уже не только шарахается, но и прячется по углам.

— Можно подумать, от тебя она не шарахается. Ничего, уже вон три месяца с тобой работает. А я, в отличии от тебя успел разглядеть насколько она настоящая и уж поверь своего не упущу.

— Ну, разглядел ты, на раз, на два и что потом, пойдешь это же самое разглядывать к другой?

— Зря ты так. Думаешь совсем молодой, глупый. Да? А я все равно заставлю ее…

И на самом интересном месте, дверь со щелчком закрылась, оставляя меня гадать, что же он там меня заставит?

Схватила первую попавшуюся коробку, смела в нее разную мелочевку со стола и под прикрытием, на цыпочках прокралась к дверям, а может, что услышу? Прошло минут пять, меня медленно, но верно распирало от любопытства, а из кабинета ничего кроме неразборчивого бормотания не слышно.

Вздохнула и пошла туда куда послали, то есть собирать свои вещи. Заняло это действо у меня больше часа, могла бы вообще сделать все минут за двадцать, да только все время отвлекалась на редкие крики, раздающиеся из кабинета.

Да ты, да я, да попробуй! Не могут они кричать сразу целыми предложениями?!

Забрасывала последние карандаши в коробку, когда дверь открылась, и из кабинета вылетел взъерошенный и чем-то сильно разозленный Вячеслав Владимирович. Вихрем пролетел по приемной и скрылся за дверями лифта, при этом, даже не глядя в мою сторону. Гадать что, зачем и почему, можно бесконечно, поэтому пожав плечами, принялась запечатывать коробки скотчем.

— Оксана Александровна! — подскочила, ударившись головой о столешницу и с недоумением, посмотрела на свое ледяное начальство, потирая рукой макушку.

— Почему вы все еще здесь? — Окончательно добил он меня этим вопросом. А где, по его мнению, я должна была быть в данный момент. Стою, судорожно перебираю в голове все утро и понимаю, что это не я олень! Заданий-то он мне не давал, значит сам, что-то напутал.

Подозрительно кошусь на мужчину стоящего в дверном проеме и раздумываю, спросить у него, что он имел в виду, или просто помолчать?

— Бегом в столовую и что бы я вас как минимум полчаса не видел.

Быстро покивала головой, извлекла из недр чумодана кошелек и побежала кушать. Надо же, чудеса да и только, само ледяное начальство озаботилось моим питанием! И все-таки вчерашний разговор по душам не прошел даром.

Дошла до столовой и сразу же, не обращая ни на кого внимания, схватила поднос и начала набирать разных вкусностей. Организм возрадовался, что его наконец-то будут кормить, а желудок уже не просто давал о себе знать урчанием, он буквально орал, что бы я уже закинула в рот хоть что-нибудь съестное.

Давясь слюной и облизываясь, присела за ближайший столик и принялась уплетать свой обед. Если честно, не думала, что в меня все это влезет, но оказалась серьезно не права. Быстренько все умяв, шутка ли вчера ничего не ела, сегодня не позавтракала. Вообще-то хотела, но открыв свой холодильник, понял, моему желанию не суждено было сбыться. На полочке сиротливо стояла баночка горчицы, на дверце нашлось несколько зубчиков чеснока, а в отсеке для овощей маленький перчик чили. Желание завтракать отпало само собой.

Сижу, потягиваю сладкий чай, никого не трогаю и тут, над ухом как заорут.

— Оксанка, ну ты даешь! Слушай, расскажи, как у тебя это получилось?

Хлопаю глазами, смотрю на своих подруг по несчастью, тоже работают помощницами, правда, не у таких высоких начальников как я, и ни чего не могу понять.

Мой растерянный и непонимающий взгляд, пыл девушек не остудил. Подтянув стулья поближе, окружили меня как вражескую крепость и явно собрались взять штурмом, если я прямо сейчас не начну говорить. Спустя несколько минут, мне все же удалось разобраться в путаных объяснениях и восторгах трех подруг.

Все оказалось до банальности просто. В лифте работают камеры и этим все сказано!

— Ну, ты сильна, — раз в десятый повторяла Анька и оставшиеся, ей усердно поддакивали.

— Такого мужика и поставить на колени!

— Да я больше чем уверенна он-то и на коленях стоял в первый раз за все свои тридцать шесть лет!

Так я и узнала, сколько лет моему начальнику, раньше не интересовалась, да и сейчас бы не стала, но раз уж сами сказали…

Девчонки галдели еще минут пять, я пыталась им объяснить, что они все не так поняли… Но видимо это всем известное выражение не произвело должного эффекта. В итоге, девочки уверенны что мой начальник в меня давно и безвозвратно влюблен, а я молодец и позиций не сдала и мужика на колени поставила. А мне вдруг стало обидно за своего ледяного, такого мужчину на колени не поставишь, да и зачем? Упиваться своим превосходством? Не понимаю я этого. Куда лучше заслужить его доверие и иметь возможность спрятаться за широкой спиной.

А во всем виновата сегодняшняя смена охраны, не мужики, а кучка сплетников! Вспомнила, кого сегодня видела на посту охраны и попыталась запомнить лица, просто так этого оставлять я не намерена, такое с рук спускать нельзя иначе будет еще хуже. А я-то еще удивлялась их странному поведению, заговорили подчеркнуто уважительно, значит, записали в любовницы и считают, что я имею хоть какой-то вес.

Ничего, я до них еще доберусь. Шла, раздумывая рассказывать начальнику или нет? Что-то последнее время стало слишком много этих «или». Так задумалась, что не сразу услышала истеричные женские вопли из кабинета начальника. Потихоньку прошла к своему рабочему месту и уселась за стол. Страсти в кабинете продолжали разгораться и вскоре, из распахнувшейся двери вылетела зареванная девица, гламурного вида, поливающая ледяного различного рода ругательствами. Из которых «бабник» и «кобель» были самыми приличными, а начальник, он как всегда оправдывал свое прозвище ледяного. Как распахнул дверь перед гостьей, так и стоял с каменным выражением лица и замораживающим холодом в глазах.

Не успел он закрыть двери, как в приемную, сверкая белозубой улыбкой, явился сам начальник охраны, именно он сегодня был одним из присутствующих на посту.

— Оксана Александровна, вы сегодня особенно прекрасны, — пропел, подойдя к столу и сунул мне коробку не дешевых конфет. Значит, что-то ему от меня надо.

Прячу коробку под стол и с милой улыбкой смотрю на просителя. Несколько секунд и он не выдерживает.

— Оксана Александровна, а скажите мне пожалуйста, в каком сейчас настроении прибывает ваш начальник?

И тут в моей голове что-то щелкает, а на лице расползается коварная улыбка. Эх, попал ты голубчик, но пока еще об этом не знаешь.

— Знаете, — подаюсь поближе к мужчине и шепчу ему шепотом заговорщика. — Сегодня ему сообщили, что мы можем наконец-то переезжать на шестнадцатый, он как об этом услышал, так все утро ходит едва ли не с улыбкой на губах.

Ну, а что? Я ведь даже не соврала! Про настроение ему ничего не сказала, а улыбка… она может быть разной.

Мужчина расплылся в такой широкой и предвкушающей улыбке, что на секунду, мне его даже жалко стало, но, он сам напросился.

Спустя полчаса, вся красная, взъерошенная и едва ли не плюющаяся огнем, из кабинета выползла жертва моего произвола. И сразу же направился ко мне.

Глядя на него, сразу становилось ясно, что отлюбили нашего начальника охраны не только качественно, но и во всех позах.

— Оксаночка, — ну надо же, вспомнил, как раньше ко мне обращался! — И от чего же я впал у вас в немилость, что вы, сказав мне неправду, направили в самое пекло.

— В отличии от вас Петр Васильевич, я не сказала ни капли неправды и про настроение начальника, не обмолвилась и словом.

Мужчина погрустнел еще больше, но дураком он явно не был и сразу смекнул, за что я кинула его под танки.

— Страшный вы человек Оксаночка, не хотел бы я быть вашим врагом.

— Так и не становитесь им Петр Васильевич, — предостерегла серьезным голосом и протянула мужчине руку. — А то, кто знает нас женщин, взбредет в голову, что по страшнее и пиши, пропало.

Глава 3

Переехали мы быстро, вернее переезжали не мы, а наши вещи, мы же в этот момент как раз уезжали.

Конец рабочего дня, запаковываю последнюю коробку в кабинете Артема Владимировича. Ну и денек сегодня выдался, чувствую себя чумазым поросенком, всю пыль, которая была в кабинете, собрала на себя. Откинула скотч и взялась за маркер. И вот стою я на коленях, склонившись над огромной коробкой и старательно, вывожу буковки, складывая их в слово «отчеты». И тут за моей спиной раздается голос Туманова старшего, то есть самого хозяина этого кабинета и моего начальника в одном лице.

Думаете, меня смутило то, что я повернута к нему своей попой и поза у меня довольно говорящая? Нееет, у меня последняя черточка в буковке «Ы» получилась кривая! И так вдруг стало обидно, я тут стараюсь, а он…

Нельзя же в самом деле так подкрадываться и пугать своим хриплым голосом! И нет бы там, ножкой шаркнул или кашлянул на крайний случай. Какой там, надо же с самого порога сразу объявить, что мы срочно уезжаем в соседний город на два дня!

Так и стоя на коленях, резко обернулась и сдув с лица золотистую прядь, зло зыркнула на это ледяное начальство. Видимо напряжение последних дней, не очень хорошо сказывается на моем чувстве самосохранения, раз я совсем перестала себя контролировать, что в словах, что в действиях.

Артем Владимирович уловив четкий посыл в моем взгляде, выгнул бровь и сделав несколько шагов, заглянул за мое плечо. Снова выгнул бровь и неожиданно захохотал.

— Оксана Александровна, — отсмеявшись и глядя в мои выпученные глаза, заговорил ледяной. — Я вас три месяца проверял на прочность и вам, было все равно. А оказывается, надо было просто порвать вашу юбку и напугать так, что бы вы криво написали букву. Вы странная.

Вот и как прикажете на все это реагировать? Да я за все три месяца от него не то, что смеха не слышала, нормальной улыбки не видела! Сижу, размышляю… а впрочем…

— Артем Викторович, а вы в ближайшие несколько дней не падали? — Задаю мучающий меня с самого обеда вопрос.

А в ответ снова смех. Я-то на полном серьезе интересуюсь, мало ли, может он головой хорошенько приложился. Вот и устроил мне полный разрыв шаблонов.

А смех у него приятный, с легкой хрипотцой, можно и заслушаться, да и искренняя, доходящая до глаз улыбка ему очень идет. Кажется обычным человеком, а не неприступной глыбой льда. Решила махнуть на него рукой и не обижаться.

— Вставайте, Оксана Александровна, у нас скоро поезд, — и протягивает руку, помогая мне встать. Чувствую еще немного и я, точно останусь заикой.

— Мне домой, за вещами, на два дня же, — несвязно бормочу все еще находясь в шоке от происходящего и то и дело, подозрительно кошусь на уже невозмутимого начальника.

— Паспорт с собой? — Спрашивает и многозначительно смотрит на мой чумодан, который я пытаюсь повесить на свое плечо.

— С собой, но одежды…

— Все остальное купим, в конце концов, я должен вам костюм. Обувайте уже свои тапочки и, — делает небольшую заминку, словно не решается сказать. — Подверните юбку. Немного. Не хочется ее снова портить, — выдает на одном дыхании и не дожидаясь меня идет к лифту.

Все чудесатей и чудесатей, не помню, кто это сказал, но суть происходящего эти слова отлично отражают.

Переобуваюсь, задираю юбку до колен и решаю ни на что не обращать внимания, по крайней мере, сегодня.

Всю дорогу до поезда, кстати, надо бы уточнить, почему поезд, а не самолет, но это потом. В общем, проспала я всю дорогу. Едва села на заднее сидение в теплый салон автомобиля, сил хватило только на то, что бы поздороваться с водителем Артема Владимировича.

Потом меня настойчиво будили и куда-то вели. Потом снова будили и что-то требовали, вроде бы паспорт. Не стала напрягаться и отдала весь свой чумодан, мне не жалко, только бы спать не мешали.

Проснулась от того, что нещадно ломит поясницу, будь неладны эти переезды вместе с коробками. Все тело трясет, в ушах непонятно стучит еще и жарко как в печке. Попыталась перевернуться на другой бок и ничего у меня не вышло, паника медленно накрывала с головой. Вокруг темнота и чье-то дыхание? Совсем рядом?! Второе странное пробуждение, это уже совсем не радует.

Судорожно вздохнула и… Да неееет, не может этого быть! Здравствуйте глюки, хорошо хоть еще зеленые человечики со мной не заговорили, а то все, клиника. Хотя, думаю до этого не далеко. Втянула еще раз носом. Бред конечно, но мне явно это не показалось! Как так получилось? Где мы находимся и почему…

— Спите, Оксана Александровна, — раздалось над моей головой.

Да как тут после такого спать-то?!

— Ааа…

— Все, завтра.

— Я…

— Падала

— Вы…

— Устал тебя ловить.

— Но…

— Уволю!

Последний довод показался мне самым убедительным и я, сочла за лучшее просто промолчать.

Спать было неудобно, лежать тоже. Вместо подушки мерно вздымающаяся грудь ледяного, вместо матраса его тело, не все конечно, только половина. Койки то в поезде маленькие, вот и пришлось видимо умещаться как удобней. Но больше всего меня напрягала рука Артема Владимировича, обвивающая мою талию и ладонь, находящаяся в опасной близости от моей попы.

— Успокойтесь, Оксана Александровна. Никто не собирается к вам приставать и спите уже наконец, осталось два часа до прибытия.

Замерла, обдумывая его слова. Вот о том, что он начнет ко мне приставать даже и не думала. Скорее мне было некомфортно находиться в такой близости к собственному начальнику. Было в этом, что-то неправильное и даже противоестественное. Словно собственный плюшевый мишка внезапно стал живым. Вроде бы и понимаешь, что он ходит, дышит, говорит, ест, а как к живому человеку относиться не можешь.

Вздохнула, и все же признав правоту начальника, решила поспать. На удивление уснула я быстро, а потом…

— Оксана Александровна. Оксана Александровна, вставайте, мы приехали.

Приоткрыла глаза, вокруг темнота и не слышно звуков будильника, значит можно еще немного поспать. Перевернулась на другой бок и попыталась натянуть одеяло на голову. Одеяло не находилось и плюнув на столь не благодарное дело как поиски убежавшего одеяла, решила, что сойдет и так.

— Оксана Александровна!

Говорили мне девочки, что работа до хорошего не доведет, а нервная работа как у меня и тем более! Вон, уже голос начальника слышу в собственной квартире.

— Оксана Александровна! Если мы опоздаем по вашей вине на встречу, я вас уволю!

Соскочила, не раздумывая и свесив ноги с кровати… полетела вниз, угодив прямо в сильные руки Артема Владимировича.

Еще бы тут не соскочить, когда прозвучали сразу два магических слова «опоздаем» и «уволю»!

— Оксана Александровна!

Сижу и не двигаюсь, на руках своего начальства, даже дышать и то не решаюсь. Смотрю заспанными и испуганными глазами на Артема Владимировича. А взгляд у него совсем не обычный, немного задумчивый и нежный?

— Я вот теряюсь в догадках, как вам вообще удалось дожить до своих двадцати четырех лет? С такими-то способностями…

— Нормально удалось. Раньше же вас рядом не было и все было хорошо, — обиделась на него и слегка дрыгнула ножкой. Мол, спасибо, что поймали и уберегли от травм, но пора бы меня уже и отпустить.

— Собирайтесь, мы уже приехали, — поставил меня Артем Владимирович на ноги, еще и придержал для верности, мало ли, вдруг опять решу упасть. Убедился, что все в порядке и отпустив, вышел, оставив меня одну.

Быстренько достала расческу, кое-как справилась со своей золотистой гривой волос, подправила макияж и брызнула в рот мятный спрей. На этом, посчитала свои сборы законченными, двинулась на выход, готовая покорять новые вершины и открыв двери впечаталась носом в широкую грудь.

— Знаете, — задумчиво проговорил Артем Владимирович, придерживая меня руками за плечи. — Я начинаю переживать не только за вас, но серьезно теперь опасаюсь и за себя.

А я что, стою и молча соплю обиженным ежиком, можно подумать это я тут стояла под самой дверью!

— Пойдемте, — подхватил мой чумодан начальник, так и не дождавшись от меня ответа. — Надеюсь, в торговом центре вы ничего не разнесете и останетесь живы.

А я взяла и снова обиделась. Аха, в который раз! Будто ему вообще есть до этого дело. И между прочим, во всем что со мной происходит виноват только он сам. Вот раньше как было? Сидел он себе в кабинете, давал мне указания, ругал за просчеты и опоздания. Я жила в уже привычном ритме, работала за привычным столом, спала в привычной квартире. А тут ему неизвестно, что взбрело в голову и он, решил не только выдернуть меня из привычной жизни, но еще и нагло вторгается в мое личное пространство!

Покосилась на идущего рядом мужчину, высок, хорош и все такой же пугающий и неприступный.

Поймав такси, быстренько доехали до ближайшего торгового центра и зашли в бутик женской одежды. Скривила лицо, глядя на эти серые и унылые офисные костюмы и вздохнув, двинулась выбирать, что бы юбка была обязательно узкой и нужной длинны. Будь неладен этот ледяной со своим обязательным дресс-кодом. Так хотелось чего-то не серого и черного. Например вооон тот синенький костюмчик с приталенным укороченным пиджачком, легкой полупрозрачной блузочкой и укороченными обтягивающими брючками, вот он бы шикарно смотрелся с туфлями на двенадцатисантиметровой шпильке.

Со вздохом сняла темно-серый, костюм и тут…

— Оксана Александровна, а почему вы всегда выбираете костюмы именно этих цветов и фасонов? — Он сейчас серьезно?!!

Медленно поворачиваюсь с недоумением на лице, а в душе…

Тихо, спокойно, за его убийство тебя обязательно посадят, да и работать будет больше негде. Успокаиваю я сама себя и сверлю недобрым взглядом этого шутника.

Присмотрелась, и ведь действительно не понимает! Молча сунула ему в руки выбранный костюм, и достав свой сотовый телефон, зашла к себе на почту, открыв присланный им же указ об особом дресс-коде, сунула в руки Артему Владимировичу телефон, и забрав костюм, гордо удалилась на примерку оного.

На часах семь утра, значит, успеем еще снять номер и привести себя в порядок, а то видок уж больно помятый. Убедилась, что костюм сидит на мне как надо, висит в нужных местах, в нужных местах обтягивает, длина подходящая. Отдернула шторку в примерочной и… на этот раз просто уперлась носом в грудь своего начальника.

Это уже входит в привычку. Ненормальную привычку!

Выгнула бровь, ну, а что? Вместе работаем, в последнее время довольно «близко», тут грех не начать перенимать жесты друг друга.

Смотрю на него с надеждой, не просто так же он задал мне вопрос про мои костюмы, вдруг у него в голове снова перемкнет, но только уже в другую сторону и стану я одеваться нормально! Смотрю, смотрю, смотрю… И понимаю, если и перемкнуло, то он меня об этом ставить в известность не собирается.

Вздохнула и молча, передала ему костюм, сам не дал собрать вещи, пусть теперь и оплачивает, как обещал.

В отеле тоже все прошло гладко и к девяти, я была полностью готова. Подхватила свой тоненький ноутбук, ну хоть что-то у меня новое и симпатичное, и отправилась в номер к ледяному начальству. Даже стучать не пришлось, вот что значит пунктуальный человек!

Осмотрел меня придирчивым, холодным взглядом, удовлетворенно кивнул и сунул мне в руки папку с документами. Вооот, это мне уже знакомо, лицо каменное, ни одного лишнего движения и самое главное никакой заботы обо мне! Ничего, что у меня руки уже заняты, ноутбуком, документы они ведь не тяжелые и не важно, что мне неудобно все это нести, а у него руки свободные!

Не были б руки заняты, я бы перекрестилась, с таким начальством мне проще, такого Артема Владимировича я знаю!

Встреча была не формальной и от того была назначена в ресторане выбранного, явно не случайно, Артемом Владимировичем, отеля.

Вот тут-то меня и поджидало первое разочарование!

За столиком, к которому уверенной походкой направился мой начальник, сидел, полноватый и лысеющий дядечка. С этим весьма неприятным субъектом, отношения у нас не сложились еще в мой первый месяц работы у Артема Владимировича.

Приехал он тогда к нам по каким-то вопросам, по каким именно, в известность меня естественно никто не собирался ставить.

Встретила его в приемной с милой улыбкой, проводила в кабинет и поинтересовалась, что принести гостю и начальнику. Выслушав, пошла выполнять.

И вот, спустя минут десять, стучусь и зайдя в кабинет, начинаю расставлять чашки с чаем и небольшие вазочки с печеньем и конфетами. Лишний раз стараюсь не отсвечивать, люди они деловые, вопросы тут важные решают. Уже собралась выходить, как вдруг наш гость решает подать голос и прямо при мне начинает высказывать моему начальнику, хоть и в шутливой форме, что я веду себя несоответственно занимаемой мной должности. Мол, встретила правильно, с улыбкой на губах, а вот сейчас, как вошла в кабинет ни разу не улыбнулась. И представьте себе это ну очень серьезный проступок с моей стороны, он видите ли, постоянно смотрит американские фильмы! И вот там-то секретари всегда приветливы и дружелюбны, и улыбаются едва ли не двадцать четыре часа в сутки.

Перевела испуганный взгляд на Артема Владимировича, бред конечно гость пронес знатный, но мало ли. Ледяное начальство, молча, кивнул мне головой на дверь и я, поспешила скрыться с их глаз от греха подальше. Чем все это закончилось, я естественно интересоваться не стала, но принципиально не улыбалась этому противному дядечке, когда он нас покидал. Артем Владимирович мне и слова не сказал на этом я и успокоилась.

Сейчас же этот дядечка знакомил ледяного с представительной дамой, представив ее как свою горячо любимую жену. На меня же и внимания не обратил, зато представительная дама, имя которой я благополучно прослушала, одарила меня весьма пристальным взглядом.

Вот тут-то во мне и проснулся маленький, вредный и ужасно мстительный бесенок. За все время, что длилась наша встреча, я усиленно изображала из себя заграничную секретаршу, на деле же чувствовала себя вечно улыбающейся и недалекой барышней. Как я улыбалась! И самое главное, слала свои улыбки преимущественно противному дядечке, имя его я принципиально запоминать не стала.

Сижу — улыбаюсь, вношу в документы изменения — улыбаюсь, слушаю их разговор — улыбаюсь. Так наулыбалась, что от усердия у меня даже челюсть начало сводить, но ничего, держусь и дальше улыбаюсь. К середине встречи дама стала с подозрением на меня коситься, еще бы, я же ее мужу улыбаюсь. К концу встречи, она косилась уже не на меня, а на своего, видимо тоже горячо любимого супруга и взгляды, бросаемые ей, были ой как далеки от любви и обожания.

Я же в свою очередь косила взглядом на Артема Владимировича, а ну как увидит и не одобрит, влетит мне тогда по первое число. Увидел, промолчал, а к концу встречи уголки его губ даже несколько раз дернулись в намеке на улыбку.

Начальник прощается с дядечкой и дамой, я стою и мило улыбаюсь дядечке. Дама медленно краснеет от злости, а во взглядах кидаемых ей на мужа уже явно читается «убью гада». Дядечка нервничает и кидает на меня злобные взгляды. Я улыбаюсь еще шире и невинно хлопаю глазами, а что я-то, только прислушалась к его сказанным тогда словам и все эти улыбки всего лишь следствие повышения квалификации, чтоб так сказать, лучше соответствовала занимаемой мной должности.

Распрощались, и мы с Артемом Владимировичем направились к лифтам, а сзади нас уже начинает разгораться нешуточная ссора. Иду довольная как паровоз, только улыбаться уже совсем не хочется, скулы сводит, челюсть болит, но оно того стоило!

За всю дорогу в лифте, начальник мне и слова не сказал, с одной стороны хорошо, значит, не будет разноса за мою маленькую месть, с другой… Что-то совсем мне не нравились настороженные и задумчивые взгляды с его стороны. Даже создалось впечатление, что мужчина нервничает, причем очень сильно. Присмотрелась получше, вроде бы не показалось.

— Артем Владимирович, а вторая встреча где будет проходить? — Решила я прикинуть, сколько у меня будет свободного времени перед встречами.

— На второй встречи вы мне не нужны, — а вот, кажется и выяснилась причина нервного состояния начальника. — До семи вечера вы свободны, можете погулять по городу, — милостиво разрешил он мне.

Порадовалась часам свободы и решила не напрашиваться туда, куда не звали. Поваляюсь в ванне, а быть может, даже решусь сходить и узнать цены в салоне красоты, что я приметила на пути к лифтам. Может быть, повезет и они меня меня сильно не покусают. Кто знает, когда еще выдастся свободная минутка? С моим графиком, думаю не скоро, а привести себя в порядок надо уже давно.

Дошли до номера Артема Владимировича, я с ним мило попрощалась и пожелала приятного дня. Бедного мужчину аж перекосило, а я в свою очередь полностью уверилась в своем предположении, что встреча, скорее всего семейная и не особо приятная.

Вложила во взгляд все свое сочувствие, попрощалась и направилась к себе в номер. Идти-то всего лишь несколько шагов. Дохожу до своей двери, вытаскиваю ключ-карту, провожу ей по замку и меня, нагло отодвигают в сторону, путем поднятия моего тельца и перестановки его в сторону и подальше.

Я даже сильно не удивилась, видимо, начинаю привыкать к чудачествам начальства. Сложила ручки на груди и постукивая ножкой, жду, когда Артем Владимирович осмотрит мой номер. Ей богу, словно муж, ищущий любовника. Хихикнула от столь абсурдной мысли. Кто в здравом уме захочет изменять такому мужчине как ледяной?

Хотяяя, не может же он быть идеален во всем? Ну бывает же, там, опыта маловато или… Взгляд сам по себе пополз вниз по груди, на живот… Что-то не в те дебри меня понесло, признаю, мужик красивый, да что там, загляденье, но он мой начальник, а значит меня совсем не должен волновать размер его «опыта».

— Можете войти, Оксана Александровна.

Серьезно?! Мне разрешают войти в мой же номер? Скрипнула зубами и войдя в номер, громко хлопнула дверью, да так и осталась стоять посреди гостиной с открытым ртом.

Стоим. Начальник сверлит взглядом меня, я сложенные аккуратной горкой пакеты. Молчим.

Первым не выдерживает Артем Владимирович и громким «кхм», прочищает горло.

— Это что? — спрашиваю дрожащим голосом, ибо серьезно не знаю чего ожидать от начальника и тыкаю пальчиком в горку пакетов.

— Это я решил пересмотреть ваш дресс-код, — и выжидающе смотрит на меня.

Это что, он ждет что я прямо сейчас брошусь разбирать пакеты с восторженными воплями? Во-первых, страшно посмотреть, в чем я теперь буду ходить, вдруг все окажется еще хуже, чем было. А во вторых…

— Артем Владимирович, — не спешу я кидаться к пакетам. — А как смена дресс-кода отразится на моем банковском счете?

Глаза прищурил, ноздри раздул, а в глазах пылает огонь. Совсем не ледяной!

Медленно отступаю. Вот совсем мне не нравится как его тело с грацией хищника двигается все ближе ко мне.

— Оксана Александровна, — вкрадчивый, почти мурлыкающий голос, только фиг! Меня не обманешь.

— Уволите? — Спрашиваю, а сама кошусь по сторонам, выискивая пути к отступлению.

— За кого вы меня принимаете! — Натурально рявкает ледяной.

— За начальника, — мышиным писком выдаю на автомате и обхожу массивное кресло, вцепившись в его спинку как в спасательный круг. Какой никакой, а все же барьер.

Артем Владимирович, видя мой страх, как-то вдруг резко успокаивается и тяжело вздыхая, смотрит на меня с укором.

— Ну и чего ты меня так боишься? — спрашивает с какой-то усталостью в голосе.

Стою и молча, пожимаю плечиком. Если честно, сама не знаю, просто боюсь и все. Если бы я на него смотрела таким взглядом и от меня бы зависело где и как он будет жить, он бы меня, наверное, тоже боялся.

— Иди сюда, — протягивает мне руку.

Смотрю на его раскрытую ладонь и пытаюсь понять, чего он от меня хочет, и какое ему вообще дело боюсь я его или нет? Тихо вздыхаю, делаю несколько несмелых шагов и мои дрожащие пальчики тонут в его сухой и горячей ладони.

Сжимает пальцы и медленно, не отрывая взгляда, тянет меня к себе. Странные ощущения, приятно и вместе с тем волнительно, но больше всего поражает тепло его ладони, оно словно живое и будто согревает изнутри, совсем чуть-чуть, едва заметно.

— Я тебя хоть раз по-настоящему обидел? — Задает вопрос, поглаживая ладонью мое плечо.

И когда только успел притянуть меня в объятья? Хотя, стоит отдать ему должное, обнимал одной рукой и всего лишь за плечи.

Киваю, потом вспоминаю, что нет таки, зазря не обижал, а нагрузка… так сама знала куда иду работать, и тут же начинаю отрицательно мотать головой. Смотрю, глядит на меня с немым укором и пожимаю плечами, мол, а что я, растерялась немного.

— И как понимать твой ответ?

Опять пожимаю плечами, а самой хочется, что бы он побыстрее ушел и перестал, меня смущать и нервировать.

— А вы на встречу не опоздаете? — И так невинно глазами — хлоп, ножкой — шарк.

— Ну и что мне с тобой делать? — В очередной раз вздыхает мужчина и в первый раз за все время работы, проводит рукой по волосам, разрушая свою вечно идеальную прическу.

— Отпустить и дать насладиться коротким выходным? — Бубню, косясь на пакеты, интересно же в самом деле!

— Постараюсь вернуться пораньше, и мы с тобой обязательно поговорим, — обещает с мрачной решимостью и быстрым шагом выходит из номера.

Хотела было крикнуть ему в след, что бы он не торопился, но в самый последний момент передумала. Возьмет и вернется обратно, а у меня здесь столько пакетов не разобранных.

— Господи! — Взмолилась, идя к пакетам. — Я тебя очень прошу, сделай так, что бы там была нормальная одежда. Я уже задолбалась ходить в этом черно-сером кошмаре!

Прислушалась, но отвечать мне естественно никто не собирался. А чего я хотела, что бы глас с небес раздался в номере и мне сообщили, что я услышана?

Вместо божьего гласа, раздался мужской смех, а вслед за ним и щелчок закрываемой двери.

В этот момент, поняла, что я мягко говоря опростоволосилась. Хорошо еще не ляпнула, про сдвиг в голове начальства в нужную мне сторону. Но расстраиваться не стала, а спустя несколько минут визжала как ребенок получивший кучу подарков. Надо же и ведь заметил мой единственный взгляд полный тоски брошенный на этот ярко синий костюмчик. Сграбастала его в охапку и прижала к груди. Моя прееелееесть!

Перетряхнула все пакеты, и чего там только не было, да все такое модное, красивое и дорогое! Нет, чек мне никто в пакеты не положил, но я и сама не дура. Марки известных брендов прочитать пока еще в состоянии.

Разложила всю эту прелесть на кровати. Красотаааа. И главное ничего темносерого и черного. Даже красный и белый, брючные костюмчики имеются. И вообще, Артем Владимирович в этот раз сделал упор на в меру обтягивающих брючках, но были и несколько офисных платьев. Теперь я просто обязана сходить в салон красоты и привести себя в порядок. Должна же я соответствовать новым костюмам! Вот приду, завтра на работу вся такая красивая и пусть все те, кто смеялся над моими прошлыми костюмами, позеленеют от зависти. Еще бы с волосом дал послабление, было бы вообще замечательно. А то после рабочего дня, голову так стягивают пучки, звучит отвратно и выглядит так же.

Вспомнив о наболевшем, с удовольствием повыдергивала из волос все шпильки и заколки. Блажеееенство, еще бы массаж и я на небесах, а почему собственно нет?

Тряхнула золотой гривой рассыпанной по плечам и подхватив кошелек, как была, так и отправилась на разведку в салон красоты.

Цены меня удивили, неприятно так, но не смертельно. Немного помялась, но желание вновь ощутить себя привлекательной девушкой, пересилило. Маникюр, педикюр, а вот от массажа пришлось отказаться, эпиляция была куда важнее и нужнее. И не важно, что практически живу на работе, а о личной жизни забыла уже давно. Девушка всегда должна оставаться девушкой!

Вышла из салона с огромным желанием крушить и убивать.

Все понимаю, купил костюмы, он меняет правила ему за это и платить, но на кой черт он оплатил мое посещение салона красоты?! И ведь увидел же куда я иду, а я-то думала, он давно уже был на встрече.

Услужливая девушка на ресепшене охотно просветила меня, что сразу после того как я выбрала услуги и удалилась в кабинет к мастеру. Вошел представительный и тааакооой потрясающий мужчина и пожелал оплатить мой счет. На ее вопрос, кем я ему прихожусь, загадочно промолчал и выгнул бровь. Еще минут десять слушала, какая я счастливая и какой восхитительный, обходительный и щедрый у меня мужчина. На одиннадцатой минуте уже просто не смогла выслушивать все ахи и охи девушки. По этому, мило улыбнувшись, распрощалась и потопала к себе в номер. Поработала бы она с этим милым и восхитительным несколько деньков, посмотрела бы я, какую она на этот раз запела бы о нем песню!

Прошла мимо двери в номер Артема Владимировича. Вернулась. Несколько раз ударила в двери, вроде стало полегче, решила закрепить результат и оторвалась уже от души, даже несколько раз пнула. И не важно, что его сейчас нет в номере, зато отпустило окончательно.

Откинула за плечо растрепавшийся волос и оскалилась мужику, неосмотрительно выглянувшему из соседнего номера. Мужчина нервно икнул и поспешил скрыться за дверью. Видимо сказывается трехмесячное общение с ледяным. Подивилась, что сильный пол стал нынче через чур нервный и потопала в свой номер.

Расслабляться и принимать ванну уже расхотелось. Заколов волосы, наскоро ополоснулась в душе, надела тот самый ярко-синий костюмчик, подправила макияж и решила спуститься в бар. Делать все равно нечего, вещи собраны, до назначенного начальником времени еще два часа. Посижу, в коем-то веке расслаблюсь, тут главное не переусердствовать!

В баре тихо играет музыка, у длинной стойки всего несколько человек, оно и понятно, не время еще для подобных посиделок. Присела на стул, заказала бокал вина, сижу и думаю думу о своей вдруг изменившейся за несколько дней жизни.

Вот не замечал же он меня три месяца, относился как к мебели и все, было замечательно. В какой момент все изменилось и когда, была пройдена точка не возврата? В тот вечер после моих откровений или в тот момент, когда я впервые начала дерзить ему после своего фактического не опоздания? И все бы ничего, вот только что теперь со всем этим делать? Попытаться вернуть деньги? Думаю, Артем Владимирович этого явно не оценит, ну по головке уж точно не погладит за такое.

Надо бы понять, что с ним происходит последние три дня. Толи увидел во мне человека и начал доверять, раскрываясь с другой стороны, то ли все это его знаки внимания ко мне как к девушке. Как-то вдруг сразу всплыл наш разговор и его предложение при собеседовании. Неужели зря я успокоилась и надо ли вновь настораживаться?

Вино закончилось, а я и не заметила. Напряжение стало потихоньку отступать, в теле появилась легкость. Решила выпить еще один бокальчик, только заказать его уже в номер вместе с легкими закусками, но моим планам не суждено было сбыться.

— Уже уходите? — раздался, справа от меня приятный бас с легкой хрипотцой, пробирающий до мурашек.

Кто-то, возможно, даже не обратил бы на голос внимания, ну или не настолько сильно как я. Каюсь, есть у меня две слабости, мужские голоса и запахи.

Сейчас мне не видно говорящего и если честно, очень не хочется оборачиваться. В моей голове уже сложился образ заговорившего мужчины и он, был очень похож на моего начальника. Это уже какое-то наваждение.

Держать паузу и дальше, становилось неприличным и я, набрав в легкие воздух, повернулась, готовая увидеть лысеющего, седеющего, низкого, полного, худого… да какого угодно, но только не мужчину сказку. Да, да, именно так и ни как иначе!

Первое, что бросилось в глаза, разворот его плеч и явно не маленький рост. Жгучий брюнет сидел на расстоянии вытянутой руки от меня. Подняла глаза и столкнулась с небесной синевой, такой же чистой и яркой. Его взгляд затягивал все глубже и глубже.

Пауза между нами затягивалась, но, казалось, ни его, ни меня это не напрягало. Четко очерченные губы мужчины, в меру тонкие, в меру пухлые, медленно растянулись в порочной улыбке и самое главное, эта улыбка доходила до его глаз, в которых неподдельным огнем горел интерес.

— Приходится. Мне скоро уже уезжать, — не знаю, каким чудом мне удалось вспомнить его вопрос и тем более связно на него ответить, но я это сделала.

— Вы красивы и не похожи на остальных, — прямо и откровенно выдал мужчина, продолжая, не стесняясь меня разглядывать. — Я Макс и можно на «ты», — протянул он мне свою, просто огроменную ладонь.

— Оксана, — представилась в ответ и коснулась пальцами его ладони.

Макс не растерялся и тут же сцапал мою лапку, жарко но ненавязчиво ее облобызав и окончательно вогнал меня в краску.

— Вы краснеете, — сверкнул он широкой улыбкой, заставляя меня забывать, как дышать.

— Это преступление? — Решила не напрягаться и переняла его легкую манеру общения.

— Нет, но это та черта, на которую, несомненно, обращаешь внимание.

— И чем же эта черта так… — покрутила в воздухе пальцем, имея слишком мало информации, что бы подобрать нужное определение.

— Для меня привлекательна? Если знать, на что обращать внимание, то за несколько минут, о человеке можно узнать многое.

— Решил соблазнить мою помощницу? — Насмешливо прозвучал вопрос из-за моей спины, заданный ну очень уж знакомым голосом. — Оксана Александровна, не введитесь на милые улыбки этого обольстителя.

Все, вечер перестал быть томным. Улыбка сама собой сползла с моего лица. А все так хорошо начиналось, я уже даже подумывала выпросить у Артема Владимировича выходной и провести ночь здесь, с этим мужчиной. Конечно же при хорошем раскладе. Когда еще с такой работой представится такой шанс, с таким потрясающим представителем сильного пола.

Но мало того, что начальник не вовремя появился, так они оказываются еще и знакомы! Вот умеет он обгадить всю малину!

— Судя по лицу Оксаночки, не очень уж ей и требовалось твое предостережение, — осклабился Макс, глядя куда-то поверх моей головы.

Стало как-то совсем неудобно находиться между ними двумя. Судя по Максу, он тоже не особо был рад появлению моего начальника, от которого сейчас шли прямо таки огромные волны недовольства.

Ей богу, как дети в песочнице, не трогай мою лопатку, не писай в мой горшок!

— Я пожалуй пойду, — медленно начала сползать с высокого стула, когда с обеих сторон меня подхватили под локотки и буквально сняли со стула, поставив на ноги.

Снять-то сняли, а вот отпустить забыли. Поежилась, поняв, что оба мужчины намного выше и сильнее меня, не помогли даже туфли на каблуках.

— А Оксана Александровна вообще-то на работе и ее свободное время закончилось.

Дернулась от его тона, для других может быть он и нормален, но я-то его знаю не первый день и если он, использует именно эти интонации в голосе, лучше бежать, быстро, без оглядки и куда подальше. Что-то мне стало совсем не хорошо и захотелось вдруг оказаться маааленькой букашечкой, с крошечным тельцем и забиться в первую же попавшуюся щель. От таких мыслей, я даже съежилась, пытаясь казаться как можно меньше.

— Ну что, доволен? Можешь собой гордиться, запугал девчонку, что она сейчас в обморок грохнется, — как-то зло пророкотал мой новый знакомый и отпустив мой локоть, отошел на шаг назад.

Вот почему не этот понимающий мужчина мой начальник?

— За все три месяца, что Оксана Александровна со мной работает, обмороков не наблюдалось. И сейчас не буде, — припечатал ледяной, утягивая меня подальше от Макса.

Стало опять как-то грустно и безрадостно. Вновь включился режим пофигиста и я с неожиданной злостью, выдернула локоть из захвата ледяного и не оборачиваясь, быстро протопала к лифту.

И только оказавшись в гордом одиночестве, за закрытыми дверями, позволила себе минутку слабости. Со вздохом, уперлась лбом в прохладную стенку лифта, медленно считая до десяти. Желание уволиться вновь поднялось во мне с небывалой силой и мне еще минут десять пришлось сидеть в номере и уговаривать себя, потерпеть еще немножко, всего лишь несколько лет, больше я такого высокооплачиваемого места не найду, а свою квартиру хочется ужасно и не где-то на окраине, а в приличном районе.

Сижу в номере на чемодане, не том который сумка, а настоящем, найденном среди всех пакетов. Темный, с красивыми цветочками, выдвижной ручкой и на колесиках, сплошное удовольствие. Смотрю на часы, стрелки уже перевалили за полвосьмого, а за мной начальство так и не явилось. Ну и ладно, подождем еще немного, мы не гордые, зато очень обижены.

И самое смешное, ведь не выскажешь ему ничего, сама подписала договор, по которому я являюсь едва ли не собственностью Артема Владимировича.

Минут через десять, наплевав на все, завалилась на кровать. Соберется ехать — разбудит, нет — значит высплюсь.

Глава 4

— Ты смотри, точно спит!

— Тише ты, разбудишь, — зашикал начальник. — Она спит везде и при любой возможности.

— А ты откуда знаешь?

— Я ее начальник.

— Вот именно, это она о тебе должна знать такие подробности, но не ты о ней.

— Да что ты привязался? Хочу и знаю!

— Надо бы ее раздеть и уложить нормально, — послышался шепот на грани крика. Ну да, с таким-то басом и быть тихим?

Думала проснуться, а потом… Нееет, посплю еще, может, чего интересного услышу. Не просто же так эти двое сюда явились, да еще и с приличным шлейфом перегара.

— Не надо, она же проснется, — от чего-то забеспокоился Артем Владимирович. — Она знаешь, как шипеть умеет, — неожиданно выдал он и тихо хохотнул.

— А ты, значит, знаешь? — раздался бас над моей головой.

— Ага, я ей когда юбку разорвал, думал она меня порвет на клочки.

— Ты ей что?!

— Да тише ты! Потом расскажу, не трогал я твою девочку.

— Значит все-таки моююю, — довольно протянул Макс.

— Перебьешься, будем действовать, как договорились.

Ты ж смотри, какие подробности-то всплывают, договорились они! Знать бы еще до чего?

— Будешь ее обижать, прибью, — спокойно заявил Макс и судя по тому, от куда звучал его голос, именно он сейчас снимал с меня туфли.

— Сейчас договоришься и вообще с нами не поедешь. Надо бы ее раздеть, неудобно ведь спать в одежде, — раздался рядом задумчивый голос начальника.

А я как вспомнила, что он меня уже раздевал, хоть и не полностью, но Артем Владимирович может и сделает. Не надо меня раздевать! Придется просыпаться, но так хочется послушать еще. Это они сейчас разговорчивые, когда думают, что я сплю, а потом снова будут корчить из себя великих начальников.

— Перебьешься, — судя по звукам, Макс оттолкнул от меня загребущие ручки начальника. — А про поездку, так я у тебя и не спрошу, не забыл, что компанию наши отцы разделили поровну?

Ну ничего себе! Получается Вячеслав Владимирович совсем не совладелец, а я от него столько терпела! Хотя, все равно сынок бывшего и братец настоящего владельца. Теперь вот еще один прибавился на мою голову, хотя, его появлению я даже рада, но чувствую, радость эта не продлится долго. До чего-то же они там договорились между собой.

— Слушай, ну оставь ты ее а? — едва ли не взмолился начальник.

Я от удивления едва рот не раскрыла, напрочь забыв о своей конспирации. Ледяной и просит? Еще и за кого? За обычную секретаршу!

— Неееет, — злорадно тянет Макс, при этом еще и зловещий смех пытается изобразить, было не страшно, но жутко смешно, еле сдержалась. — Такая мне и самому нужна.

Сразу вспомнился мультик, как мужик корову на базаре продавал. Не удержалась и захрюкала, пришлось спешно импровизировать и делать вид, что я всего лишь переворачиваюсь на другой бок, а хрюканье… так если наблюдать за спящим человеком и не такое можно услышать.

— Ну вот что в ней такого особенного, что ты привязался! — На эмоциях выдал мой начальник.

Для конспирации пришлось, что-то проворчать. Ходют тут всякие спать мешают. Рука по привычке принялась нащупывать одеяло.

— Если ты за три месяца не разглядел в ней ничего особенного, то тем более заберу. Так, я ее тихонько поднимаю, а ты расправляешь постель, — и сразу же послышались приближающиеся шаги.

Не надо меня поднимать! У меня же сердце так сейчас стучит, что я сразу себя выдам, да и ресницы дрожат. В вообще, страшно мне и волнительно, все-таки такой мужчина еще и на руки.

Вцепилась в ближайшую подушку, не отдам!

— Пойдем уже, — подал голос Артем Владимирович. — Не будем мешать ей спать. Замерзнет — сама укроется.

Спустя несколько минут мужчины удалились, а я так и осталась лежать с головой, пухнущей от вопросов. В какой-то момент я начала проваливаться в сон. Тоже мне, ухажеры, даже свет не выключили. И туг до меня дошло, это не они ухажеры, это у меня завышенная самооценка и много мнительности, они делили меня не как девушку, а как личного помощника! Разочаровалась, конечно, немного, даже слегка взгрустнула, но в конечном итоге расслабилась.

Видимо, зря. Раздался тихий щелчок закрывающейся двери, выключился свет, и все это в полнейшей тишине. Умом я понимала, что мой ключ может взять только Артем Владимирович или же на крайний случай Макс, нападения и приставаний от них я не боялась, почему-то была уверена, что не такие они люди. Но тело все равно напряглось, не помогли даже открытые глаза, темень в номере стояла знатная.

Едва не подпрыгнула, когда на меня опустилось что-то мягкое, не сразу поняла, что это одеяло. По привычке втянула носом, и по губам расплылась такая широкая улыбка, что еще чуть-чуть, и сведет челюсть. И все-таки он не ледяной. Вон, даже одеяло мне свое принес. Подумать о том, чем теперь будет укрываться Артем Владимирович, не успела. Кровать сбоку от меня прогнулась, и ко мне под одеяло заполз начальник. Немного поворочался и затих.

А я уже не знала, плакать мне или смеяться. Вот это сейчас что было? И что вообще происходит последние три дня? Устраивать выпившему человеку разнос — идея не из лучших, можно конечно тихо выползти из кровати и уйти. Вот только куда? Не рыться же по карманам начальства в поисках ключ-карты от его номера, да и одеяло свое он принес сюда, а больше-то и некуда.

Можно, конечно и к Максу, вякнул кто-то в самом дальнем уголке моего сознания. Нет, нам с ним еще работать, отозвался другой, более разумный голос из противоположного угла. Шикнула на обоих и в который раз решила на все забить. Будет утро, тогда и подумаю.

Бам, бам, бам…

Бьет священник в колокол. Фирменный белый халат от отеля очень хорошо на нем сидит.

Бам, бам, бам…

Пытаюсь закрыть уши, но вдруг понимаю, что мои руки привязаны к деревянному столбу, а сама я стою на сухих ветках.

— Признаешь ли ты себя виновной в том, что, воспользовавшись добротой душевной своего начальника, нагло пробралась к нему ночью в постель и скомпрометировала? — вопрошает толстый дядечка, которому я вчера усиленно улыбалась на деловом завтраке и который поругался из-за этого со своей женой. Дядечка, к слову, гаденько мне улыбается и держит в руках факел с пылающим огнем.

— Я… — пытаюсь сказать, что я не виновата, но противный дядечка меня перебивает.

— Молча-ать! — визжит он голосом Синьора-Помидора из мультика Чиполлино.

— Виновна, виновна, — скандирует толпа, собравшаяся поглазеть на мое сжигание на костре.

Дядечка поворачивается ко мне и медленно поджигает подо мной мелкие веточки с криком:

— Темыч, ты охренел? Мы так не договаривались!

Подскакиваю на кровати с дико бьющимся сердцем и пытаюсь отдышаться, глядя во взбешенные глаза Макса, смотрящие мне за спину.

— Дай поспать, — ворчит ледяное начальство и, повалив меня на кровать, сгребает мою тушку в объятия.

Смотрю на взбешенного Макса испуганными глазами и не понимаю, что мне делать.

Мой вопрос решил Макс. С легкостью выдернул мое тельце из рук Артема Владимировича и, не обращая внимания на ругань, несущуюся нам вслед, потащил меня за дверь, донес до соседнего номера, внес в номер и, посадив на кровать, молча удалился. Вернулся через несколько минут с моим чемоданом и огромной сумкой, поставил у моих ног и все так же молча снова ушел.

Перестав вообще хоть что-то понимать, я вытащила свежий костюм и отправилась в ванную комнату приводить себя в порядок. Что да как, гадать можно бесконечно, а на все реагировать так вообще никаких нервов не хватит, не трогают меня пока, и ладно. Пойти и все выяснить у мужчин — так они не ответят, только зря время потеряю, да еще и под горячую руку попаду. Ясно одно. Оба неадекватны, и держаться от них нужно на расстоянии, мне как-то фиолетово, до чего они там договорились или не договорились, но в свои игры пусть играют сами.

Собиралась медленно, от души поплескалась в водичке, тщательно просушила волосы, натянула костюм, подкрасилась и только потом соизволила выйти.

В номере ждал накрытый стол и два угрюмых мужика. Села, взяла вилку и демонстративно не обращаю на них внимания. Смотрят на меня насторожено и подкладывают мне на тарелку вкусные кусочки с обеих сторон. Молча жую, проголодалась жутко, вчера так ничего толком и не ела.

Поела, сложила ручки на коленях и сижу, жду у моря погоды.

— И что, даже ничего не спросишь? — первым не выдержал Макс. Надо, кстати, узнать, как его по батюшке, а то как-то неудобно, ведь будущий начальник.

— А надо, Максим… — делаю паузу и жду, когда он продолжит.

— Даже не думай, — начал мужчина.

— Алексеевич, — тут же сдал друга, ну я так думаю, во всяком случае, мой начальник. За что получил от Максима Алексеевича злобный взгляд.

Больше разговаривать никто не захотел. Сижу тихо как мышка, потягиваю кофе, а саму так и распирает от любопытства. Думаете, я гадаю, чем привлекла двух таких мужчин? А вот и нет, меня гложет вопрос, нафига они тут затеяли свою игру?! Я, конечно, верю в сказки, но не настолько, они хоть и общаются вроде нормально, но чувство соперничества так и висит между ними в воздухе. А я квартиру свою хочу, мне не до их игр. Стоит с кем-нибудь из них закрутить шашни, и через пару недель вылечу с работы, если не через пару дней.

Поели, дружно встали и так же дружно вцепились в мой чемодан. Пожала плечами, мне не жалко, оставила их разбираться между собой и, повесив на плечо свой обычный чумодан, встала в сторонке.

Право нести мои костюмы досталось Максиму Алексеевичу, а что, справедливо. Один покупает, второй доставкой занимается.

В этот раз летели на самолете. Летели недолго, но очень нервно. Артем Владимирович еще при взлете вцепился в мою руку и нервничал весь полет. Не стала задавать вопросов, просто попросила его закрыть глаза и, поглаживая его руку, начала рассказывать ему смешные истории из своей жизни. Максим Алексеевич косился на моего начальника и злорадно усмехался, чем заслужил еще один минус в свою копилку. Начальник у меня, может, и вредный, но именно он ночью принес мне одеяло и неважно, что сам же под него и залез, важно, что даже в подпитом состоянии подумал обо мне. Даже как-то расхотелось высказывать ему за салон красоты. Просто пока ждали водителя Артема Владимировича, шепнула ему спасибо и попросила больше так не делать.

Поездка прошла не очень весело. Едва подъехал водитель, ледяной, не задумываясь, открыл передо мной переднюю дверцу и усадил в салон. Сам же, переглянулся с Максимом Алексеевичем и уселся на заднее сиденье. Всю дорогу они шептались, как бабки на базаре, то и дело кидая на меня взгляды, которые заметил даже водитель, серьезный дядька в годах. Под конец дороги на меня косились уже трое, а мне хотелось обернуться и настучать по головам этим двум клоунам на заднем сиденье своей сумочкой.

— Михаил, едем к дому Оксаны Александровны, — окончательно добил меня начальник.

Михаил, теперь хоть знаю, как зовут водителя, единственный плюс во всем происходящем, стал коситься на меня еще сильнее. Под конец я психанула, обернулась к этим двум шептунам и попыталась передать взглядом, что я с ними хочу сделать. Сидят, улыбаются, смотрят невинными глазами, всем своим видом показывая, что их тут вообще нет. Перед моими глазами начали мелькать весьма интересные и такие желанные сцены с участием нас троих. Ночь, лес, небольшая ямка и два свеженьких трупика. Угадайте, в чьей руке была лопата?

— Оксана Александровна, — обращается ко мне Артем Владимирович, едва машина останавливается у моего подъезда. — У вас сегодня выходной.

И смотрит на меня с ожиданием. Вот только непонятно на что он сейчас надеется и чего ждет? Благодарностей? Так я благодарна, еще несколько часов в их компании, и я бы начала воплощать в жизнь свои ночные фантазии. Неожиданно мелькнула мысль, что лопаты-то у меня нет и купить в ближайшее время вряд ли получится.

А начальство так и смотрит на меня этим своим ожидающим чего-то непонятного взглядом. Хочу назад своего ледяного, с его колючим, замораживающим взглядом, да начни он сейчас меня отчитывать за ошибки, я и то была бы рада. И пусть Артем Владимирович открылся для меня с совсем другой стороны, все же проще было бы, будь он по-прежнему холодной глыбой льда. Видеть же в нем нормального человека и обаятельного мужчину мне совсем не хотелось, не знаю, почему. Хотя нет, знаю, но думать об этом все равно не буду. Не буду, я сказала!

Кивнула головой, скупо улыбнулась и, попрощавшись с обоими начальниками, вышла из машины. Напряглась и взмолилась всем богам, чтобы они не устраивали хотя бы перед водителем свои петушиные бои за право нести мой чемодан. Мой посыл быстро долетел до богов, и помогать с вещами мне отрядили Михаила.

Поднимаюсь в лифте на пятый этаж, улыбка до ушей, настроение прекрасное. Можно сказать, второй выходной подряд. Прокручиваю в голове, чем бы хотела заняться. Да я, да сейчас…

* * *

— Алло, Артем Владимирович, извините за беспокойство, — делаю глубокий вдох и бросаюсь в омут с головой. — Артем Владимирович, а можно я завтра не приду на работу? Пожалуйста, мне очень надо!

— Что, Оксана Александровна, двух выходных подряд вам уже мало? — голос такой родной, а самое главное, с теми так пугающими меня интонациями.

Начальство явно было недовольно моей просьбой. Но я бы не просила его, если бы не обстоятельства, от меня не зависящие.

— Мне, и правда, очень надо, — бормочу едва слышно. Кажется, прямо сейчас прозвучат самые страшные для меня слова.

— Удивите меня, Оксана Александровна, но учтите, если причина покажется мне недостаточно уважительной, я вас сразу же уволю. Так что прежде чем отвечать, хорошенько подумайте.

Выдыхаю, не уволил, но это еще не конец. Надеюсь, он отнесется с пониманием к моей ситуации и срочный переезд станет для него уважительной причиной. Если же нет, придется несколько дней пожить с этим хамом, распускающим руки.

— Мне надо собрать вещи, найти новую квартиру и переехать. За сегодня я все не успею, постараюсь, конечно, но…

— Что у вас стряслось, Оксана Александровна, что вам так спешно понадобилось переезжать? — не дал мне договорить ледяной, а сейчас я разговаривала именно с ним, еще немного, и меня затрясет от его тона.

— К хозяйке приехал ее внук, и она попросила срочно освободить квартиру, — не совсем, конечно, правда, но лучше уж так, чем рассказывать как оно на самом деле.

— Детка, не гони, никто тебя из квартиры не выгоняет! — ввалился на кухню с громким криком тот самый внучок и схватил из шкафчика мою кружку. Мою!

— Оксана Александровна, потрудитесь объяснить, что там у вас происходит. И в этот раз постарайтесь мне не врать! — так стыдно перед начальником мне еще никогда не было.

Принялась рассказывать Артему Владимировичу все, что произошло, периодически срываясь на мышиный писк на самых неприятных моментах.

Начала я с того, как открыла дверь своей квартиры и увидела несколько пар мужской обуви в прихожей. Как навстречу мне вышло непонятное нечто в грязной одежде и с весьма помятым видом, а от его аромата мне напрочь снесло крышу. Как выяснилось, что это нечто на самом деле оказалось внуком хозяйки квартиры, и что доживать положенную половину месяца мне предстоит вместе с ним, но если я захочу, могу остаться и проживать в этой квартире вместе с Петенькой за ту же плату, что и раньше. Петенька не внушал мне доверия, да и жить в одной квартире с незнакомым мужчиной я не собиралась.

Я решила умолчать о том, как он пытался распускать руки, за что огреб кастрюлей по голове, жаль сковородка не попалась под руку. И уж тем более не сказала, что хозяйка квартиры откровенно намекала мне, что не будет против, если у нас с Петенькой завяжутся серьезные отношения.

— Из квартиры выйди, — прервал мой поток красноречия Артем Владимирович таким приказным тоном, что я мгновенно подскочила, а ноги сами собой поплелись к дверям.

Вышла в коридор, а там Петенька, стоит и закрывает своей круглой фигурой проход. Кое-как протиснулась между ним и стеночкой, не уверена, что он бы меня пропустил, если бы я не прижимала к своему уху телефон, пыхтя в трубку и слушая в ответ спокойное дыхание начальника. Как ни странно, это успокаивало.

Вышла за дверь, спустилась в лифте, вышла из подъезда и присела на ближайшую лавочку.

— Вышла, — отчиталась, приготовившись слушать дальнейшие распоряжения.

— Жди, — снова приказ и гудки в телефоне.

Ждала я недолго, а может быть, так просто показалось? В голове звенящая пустота, видимо, все, кончилась батарейка, слишком уж насыщенными на приключения и эмоции были эти четыре дня. Даже не вздрогнула, когда рядом на скамейку опустился начальник. Только посмотрела на него печальными глазами, отстранен но отметив, что обычная футболка и джинсы очень уж необычно на нем смотрятся, хотя ему идет.

— С вами все в порядке, Оксана Александровна? — вновь перешел на «вы» начальник.

Я пожала плечами, а что еще сказать? И о каком порядке может идти речь, когда все вдруг встает с ног на голову в один миг?

— Пойдемте, — он встал и, не дожидаясь моей реакции, подхватил под локоть и потянул со скамейки.

— Куда?

— Собирать вещи, — отвечает спокойно, где-то даже беззаботно, а сам внимательно смотрит на меня и тянет к лифту.

А я как вспомнила, что сейчас придется идти в квартиру к этому… Меня прямо всю передернуло.

И тут я поняла, что сама себя выдала, и по моим передергиваниям Артем Владимирович сам понял то, что я решила не досказать ему в телефонном разговоре. С опаской подняла на него взгляд, а там… Ну просто вымораживающий холод и в серых глазах, и на застывшем маской безразличия лице.

— Значит, без вранья, да?

Сжалась под пристальным, колючим взглядом. Вот не хотела же, что бы так получилось, а сама взяла и…

— Все с вами ясно. Но чтобы в первый и в последний раз, — я усиленно закивала головой, соглашаясь, а то возьмет, передумает и уйдет, а мне с начальником уже как-то и не так уж страшно. Мужчина он высокий, хоть и не имеет косой сажени в плечах, но и хрупкостью не отличается, а футболка, что сейчас на нем надета, дает прекрасную возможность разглядеть его рельефный торс, и сразу становится ясно, начальник не брезгует нагрузками и уделяет своему телу достаточно внимания.

Двери лифта раскрылись, и Артем Владимирович, снова подхватив меня под локоток, уверенно повел в сторону нужной нам двери, словно каждый день бывает у меня дома. Вот что значит, самодостаточный и полностью уверенный в себе мужчина!

Он зашел в квартиру первый, окинул быстрым глазом обстановку и, остановив взгляд на мужской обуви нахмурился, недобро так.

— Идите, собирайте свои вещи, надеюсь, их у вас немного, и вы быстро справитесь.

Уже хотела спросить, где все это время будет находиться он, как из кухни раздался грохот и приглушенные ругательства.

Я вздрогнула от того, как резко ледяной повернулся на звук и, подтолкнув меня в противоположную сторону, сам твердым шагом направился на кухню.

Я не стала испытывать терпение начальника и быстренько побежала собирать свои вещи, надеясь уложиться минут за пятнадцать-двадцать. Все же прожила я в этой квартире всего лишь несколько месяцев, и вещей должно быть совсем мало.

Вещей оказалось действительно немного, справилась минут за пятнадцать, как и рассчитывала. В общей сложности получилось три объемных пакета, один так и не распакованный чемодан и моя сумочка. Осталось забрать кое-что из ванной. Из комнаты я выходила с опаской, оглядываясь и передвигаясь мелкими перебежками, периодически останавливаюсь и прислушиваюсь. В квартире стояла подозрительная тишина, и это нервировало меня еще сильнее. Напоминаю себе, что начальство вроде как рядом и отдавать меня на растерзание не намеренно. Решительно захожу в ванную, а там…

— Артем Владимирович, — прошептала я непослушными губами и кинулась к мужчине…

Глава 5

— Артем Владимирович, — прошептала я непослушными губами и кинулась к мужчине, хватая его за руки, с которых, судя по всему, он только что собирался смыть кровь.

Быстро включила воду, отрегулировала, чтобы была едва теплой. У него ведь руки поранены, если сделать чуть горячее, ему будет больно. Аккуратно, стараясь не задевать мелкие ранки и ссадины, я смысла с его рук кровь, бормоча извинения себе под нос.

Промыв раны, промокнула чистым полотенцем и, открыв ближайший шкафчик, достала перекись для обработки. Судя по ранам, начальник бил Петеньку в лицо, и смело могу утверждать, что Петенька недосчитается нескольких зубов.

Переживания за Артема Владимировича постепенно стихли, а в груди собирался теплый комочек благодарности: за меня так даже брат никогда не заступался, только отец. Я полила сбитые костяшки обеззараживающим раствором и туг же начала дуть, приговаривая, чтобы он потерпел, и сейчас обязательно все пройдет.

Стою, дую и понимаю, что-то не так. Поднимаю взгляд и натыкаюсь на смеющиеся серые глаза, а лицо такое серьезное, что сразу и не скажешь, что Артем Владимирович в душе надо мной ржет. И тут до меня доходит, что я держу за руки взрослого мужчину и дую ему на сбитые костяшки, как маленькому мальчику, еще и приговариваю, чтобы он потерпел. Отскакиваю от начальника, а щеки заливает медленный жар, уверена, такой красной я еще никогда не была.

— Ну что же вы, Оксана Александровна, бросили пострадавшего, мне все еще больно, — произносит ровным голосом, а в глазах уже не смешинки, там черти пляшут, размахивая вилами!

Стало вдруг так обидно. Непонятно ведущий себя начальник, неожиданная поездка, встреча с Максимом Алексеевичем, внезапный переезд, теперь еще и Артем Владимирович надо мной смеется, а я, между прочим, переживаю за него. Как увидела кровь на его руках, так сразу все мысли из головы вылетели, а он…

— Оксана Александровна, не смейте плакать! Оксана Александр… тьфу, Оксана, я серьезно, немедленно прекрати, а то я испугаюсь и убегу.

Смахнула набежавшие на глаза слезы и с прищуром на него посмотрела. А ведь и правда убежит, вон, в глазах уже зарождается паника, видимо, не привык начальник иметь дело с плачущими девицами. А выставить меня за дверь или развернуться и бросить одну совесть не позволяет.

Плакать я передумала, посмеялся, ну и ладно, главное, приехал меня спасать, когда я его даже не просила, да и смеялся надо мной он по-доброму.

Артем Владимирович, увидев, что я плакать не собираюсь, быстренько вытолкал меня из ванной, довольно хмыкнул, увидев количество сумок и пакетов, сгреб все, кроме чемодана с цветочками, и, открыв пинком двери, вышел на лестничную площадку. Я пожала плечами и, выдвинув ручку, покатила за собой чемодан. Вышла, захлопнула двери квартиры и замерла с открытым ртом. На площадке, привалившись к стене, сидел Петенька с довольно сильно разукрашенной и начинающей заплывать физиономией. В этот раз он даже не смотрел в мою сторону, а увидев, что за нами наблюдает мой начальник, еще и отвернулся, вызвав у ледяного довольную усмешку. Почему-то показалось, что при их разборках неоднократно звучало что-то вроде «…и чтоб в ее сторону даже не смотрел». Вполне в духе Артема Владимировича, да и Петенька очень уж красноречиво себя вел, даже отвернулся, показывая, что не смотрит на меня.

Всю дорогу до машины я снова размышляла. Это вообще нормально? Человеку плохо, пусть и такому как Петенька, а я вместо того чтобы переживать, испытываю какое-то чувство удовлетворения и спокойствия. Даже злость на хозяйку квартиры прошла.

— Ну что, поехали? — открыл переднюю дверцу красной машины Артем Владимирович, жестом приглашая меня садиться.

— А куда?

Я стояла, переминаясь с ноги на ногу, и судорожно соображала, где и как мне быстро найти съемное жилье не далеко от работы. Садиться в машину не спешила, хоть и видела, что начальник медленно начинает терять терпение.

— Ко мне домой, — терпеливо просветил меня мужчина.

— А зачем? — не подумайте, я совсем не дура, просто всегда остается надежда на то, что ответ тебе дадут совсем не тот, о котором ты думаешь.

«Я буду вам платить зарплату в двойном размере, а вы будете не только моим помощником, но еще и любовницей. Согласны?» — снова зазвучал в моей голове его вопрос.

— Чтобы жить, Оксаночка, чтобы жить, — произнес с легкой насмешкой,

— Артем Владимирович, спасибо вам, что приехали и помогли мне, хотя, по сути, это вас вообще не должно было касаться. Я вам за это очень благодарна, но к вам домой я не поеду, и уж точно не собираюсь с вами жить!

— А я вас, Оксана Александровна, и не спрашиваю. Если вспомните, что было написано в договоре, который вы подписали, то даже поймете, почему.

Стою, судорожно вспоминаю, чего же я там подписала. Если честно, читая договор, я как-то больше выискивала в нем пункты с неприличными предложениями и требованиями. Как ни искала, не нашла. Да и на тот момент я была наполовину в отчаяньи, наполовину напугана и еще наполовину, или даже больше, чем на половину, соблазнена столь высокой, можно сказать, даже неприличной зарплатой. Секретарши месяца за четыре смогут заработать столько, сколько я получаю за месяц. А тут, подумаешь, помощница, так это же хорошо, не только кофе надо таскать, но еще и мозгами работать, а личная помощница — это, можно сказать, уже престижная должность с дальнейшим повышением, ну тут уж как себя покажешь.

Медленно, но в голове начинали всплывать отдельные пункты, вот, чувствую, сейчас надо вспоминать именно то, что значилось под жирной надписью «Личная помощница особого назначения». Чувствую, это «особого» не выльется для меня ни во что хорошее.

Никакой личной жизни, это помню хорошо, не так, конечно, все было написано, но очень близко к этому.

— Ненормированный график, командировки, являться по первому зову, выполнять любое требование непосредственного начальника, то есть вас, — бубню, перечисляя то, что помню. Вроде бы было еще что-то важное… — Что-то про дополнительные обязанности, смену места жительства…

— Достаточно, — прервал мои жалкие потуги Артем Владимирович, сверкая злобным взглядом. — Сейчас приедем ко мне домой, и будешь заново изучать договор, и чтоб от зубов отлетало!

— Не поеду, — уперлась я рогом и для наглядности еще и ручки на груди сложила, — с места не сдвинусь!

— В машину. Быстро! — шипящий начальник — это что-то для меня новое и еще не изученное. Стою, наблюдаю, гадаю, что будет дальше.

Ну не засунет же он меня в машину насильно, в самом деле. Это ведь уже статья.

— Оксана Александровна! — уже совсем не медленно закипает начальство. А во мне вдруг как что-то перемкнуло, стою и с каким-то извращенным удовольствием наблюдаю за скорым срывом ледяного. Не все же ему меня доводить! Да и раздражают его вечные перескакивания с «вы» на «ты» и обратно.

Отпустив дверцу, он медленно и плавно скользнул ко мне. Я от него, и так вокруг машины. Смотрю на его перекошенное злостью и раздражением лицо и понимаю, вот сейчас точно засунет и не просто в машину, а уже в багажник, наплевав на уголовный кодекс.

Остановилась и решила сказать ему все как есть.

— Я не буду с вами спать! — выпалила на одном дыхании и замерла как кролик перед удавом. Вот сейчас, похоже, уже последняя стадия озверения, и Артем Владимирович заглотит меня, даже не подавившись.

— У тебя пять секунд, чтобы сесть в машину. Или я прямо сейчас прямо здесь на вот этом капоте, — он ткнул пальцем мне за спину, — исполню все твои эротические мечты, связанные со мной, и не один раз, и так, что после этого ты точно перестанешь от меня шарахаться. Потому что сил не будет! — последнюю фразу он уже буквально выкрикнул мне в лицо.

Вот это да-а-а. Опомнилась, когда уже сидела в машине, с закрытой дверцей и даже пристегнутая. В голове крутились неприличные слова, выстраивающиеся в причудливые предложения, и все на тему моих умственных способностей. Надо было бежать, а я, как покорная овца, уселась в машину, стоило ему приказать. Видимо, сказываются три месяца работы и отточенные до автоматизма рефлексы выполнять его приказы быстро и беспрекословно, особенно когда он в бешенстве.

* * *

Артем

Крепко, до побелевших костяшек, сжимаю руками руль. Отпущу, и руки тут же потянутся к ее тонкой шейке.

Петя этот взбесил, еще и ее отказ ехать ко мне. Можно подумать, я ей что-то неприличное предлагаю. И в чем-то я даже понимаю ее страхи, сам виноват. Какой черт меня дернул сделать ей на собеседовании такое предложение?

Раздражать она меня начала, еще даже не успев переступить порог, вся такая светлая, нежная, воздушная. Ангел. Все они поначалу так выглядят, пока не начинают показывать свое истинное лицо. Вот и я решил, не откладывая, сразу же ее раскусить, кто ж тогда знал, что она настолько испугается моего предложения?!

Думал, придется ловить ее по всему офису, но нет, остановилась, едва услышала, что принята на работу. Вот и пойми после этого женщин. Спать со мной отказалась, а работать с тем, кто, вполне возможно, будет приставать, нормально?

Весь оставшийся день размышлял, придет завтра на работу или испугается? Под вечер так себя накрутил, что от меня все сотрудники шарахались. Больше всего не давала покоя не ее возможная неявка, а то, что какая-то девчонка за какие-то десять минут собеседования так успела запасть мне в душу.

Явилась с утра, смотрит настороженно, с опаской. Впервые пожалел, что она отказалась от моего предложения. Дал ей договор, а сам сижу рядом, смотрю напряженно, сейчас точно испугается и убежит, но нет, подписала.

Все три месяца выводил ее из себя. Жутко бесился, никогда мне не нравились тихони, серые мышки, да еще и какие-то безэмоциональные. А тут прям взгляд не могу оторвать, хоть и нет в ней ничего особенного.

Как же я ошибался! Сколько же в ней, оказывается, страсти и огня. А ее открытость и непосредственность…

Поморщился, вновь ощущая нарастающее возбуждение. Сидит, напуганная и обиженная, пыхтит, как ежик. Сейчас бы схватить ее, зацеловать до полусмерти и…

Нет, нельзя. И так этот переезд поломал все планы. Не так я должен был привезти ее к себе домой. Но сейчас уже никуда не отпущу, пусть сидит и разбирает бумаги в моем кабинете дома, там такой бардак, черт ногу сломит.

Пошарахается пару дней, потом привыкнет, может, хоть так поймет, что я не сделаю ничего против ее воли? И ведь ночевал несколько раз в ее постели, не распуская рук, думал, сделает свои выводы и перестанет меня бояться, но, видимо, не помогло.

Надо было еще тогда сделать ей предложение о переезде под благовидным предлогом, побоялся, теперь вот расплачиваюсь. Хорошо хоть истерики со слезами не закатывает. Когда хотела расплакаться в ванной на своей съемной квартире, думал, не сдержусь, пойду и еще раз набью морду этому жирному борову. А потом понял, что причина во мне, в моем поведении. Попытался разрядить обстановку, получилось.

Как смог сдержаться возле машины, не представляю. Даже обидно как-то стало. Все вешаются на шею, спасу от них нет, а она заявляет, что спать со мной не будет.

Будешь, милая, очень скоро и сама этого захочешь, все сделаю, чтобы стала смотреть на меня, как на мужчину, а не на глыбу льда. Придумала тоже, называет ледяным, прямо подивился своей выдержке и актерским способностям. Знала бы ты, какие страсти бушуют во мне при виде твоих испуганных зеленых глаз.

Полгода искал помощницу, которая не вешалась бы мне на шею и не мечтала выйти за меня замуж. Нашел и теперь сам об этом жалею. Превратности судьбы, не иначе.

Еще и Макс со своими симпатиями, вот на кой черт ему сдалась моя помощница? Надеюсь, он не начнет давить на нашу договоренность и переманивать Оксану к себе. Успокаивает одно, она должна сама сделать свой выбор, но теперь, если я правильно разыграю свои карты, у меня появится огромное преимущество перед Максом.

Подъезжаю к высотке, в которой находится моя квартира, а сам гадаю: пойдет сама или придется перекинуть через плечо и тащить? Лучше бы сама, мне нетрудно ее понести, даже в радость, но ведь, опять же, испугается.

Пошла сама, правда, руки моей, чтобы выйти из машины, не приняла, все еще дуется. Едем в лифте, напряжение между нами сгущается. Заходим в квартиру, и замечаю, как ее начинает накрывать паника.

— Надеюсь, вы не сильно устали, Оксана Александровна? — произношу, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку, но понимаю, сказал явно что-то не то. Наверное, пока лучше вообще молчать.

Хватаю ее за локоть и как можно быстрее тащу к своему кабинету. Распахиваю двери и уже буквально вношу в него Оксану. Кажется, выдержка ей изменила, и она едва может стоять на ногах.

— Ваш фронт работ, — усаживаю ее на свое кресло за столом, предварительно смахнув с него кипу бумаг. — Где-то здесь и ваш договор. Завтра на работу не идете, вам и здесь пока дел хватит, заодно и договор потрудитесь прочитать и запомнить.

Выхожу из кабинета, закрываю за собой двери и радуюсь, словно мальчишка. Здесь, со мной, теперь точно не отпущу!

Натыкаюсь взглядом на кухню. А ведь дома я совсем ничего не ем, дилемма, провожу рукой по волосам, решая, как быть. Вряд ли Оксана может позволить себе заказывать еду из ресторанов, а значит…

Заняться все равно нечем, мое рабочее место пока недоступно, можно проехаться и по магазинам, заодно вспомню свою молодость.

* * *

Оксана

Я едва не поседела, когда мы зашли к Артему Владимировичу в квартиру, и он спросил, не сильно ли я устала. Ну все, сейчас начнется, и попробуй потом от него отбрыкайся. Куда мне, мелкой пигалице, да до такого большого мужчины? Захочет, и я его с места не сдвину.

Тащит меня по коридору, крепко схватив за локоть. А я вспоминаю всех известных богов. Кто-то вроде бы советовал при изнасилованиях кричать «пожар!» или «землетрясение!», говорят, насильник тогда теряется, и жертва может улизнуть.

Прежде чем успела закричать, начальник усадил меня в свое кресло и, что-то сказав про уборку, выходной и договор, испарился.

Сидела, наверное, минут двадцать, просто пялилась на темный монитор, стоящий на столе, а потом вдруг стало так смешно.

Успокоилась и взглянула на все со стороны. И чего, спрашивается, так боялась? Спать с ним в одной кровати было нормально, а приехать к нему домой — нет? А ведь ни в поезде, ни в отеле и пальцем ко мне не прикоснулся. Сейчас привез к себе домой и мало того, что засунул в кабинет, приказав работать, так еще и ушел. Даже обидно как-то стало.

Раз уж оставил меня здесь, решила осмотреться. Кабинет просто огромен. В дальнем углу два больших открытых стеллажа для папок с документами. Огромное окно практически на всю стену. Зашторено. Сало интересно, подошла, открыла шторку, посмотрела вниз, медленно закрыла и отошла подальше. Никогда бы не подумала, оказывается, боюсь высоты, я бы сказала, что очень. В офисе не обращала на это внимания, работы валом, вот и было не до этого. Вернулась к осмотру обстановки. Массивный длинный стол, несколько кресел, черный диван со скомканным пледом. Вот ведь трудоголик, мало того, что практически сутками на работе, так еще и дома спит в кабинете.

В целом, обстановка обычная, темные цвета, чисто мужской стиль и все завалено документами. Прикинула примерное количество документов, посмотрела на семь сиротливо стоящих на стеллажах папок, надо бы завтра сбегать и докупить, а лучше заказать оптом, и мне не тащить, и Артему Владимировичу денег сэкономлю.

Просидела в кабинете до вечера, разобрала часть завалов и даже нашла злополучный договор, решила почитать завтра, сегодня слишком уж устала.

Мельком пролистала, и стало грустно. Это не договор о найме работника, это какой-то рабский документ!

Быть там, где скажет, делать то, что скажет, жить там, где скажет… Радовали только две вещи. Все в рамках закона и зарплата.

Плюс, в договоре имеется интересный пунктик на тот случай, если начальник решит все же преступить закон и нарушить мои права.

Посидела, подумала. А что, если самой его спровоцировать, а потом…

Мне бы тогда не только на квартиру хватило, но и на покупку мебели.

Не-ет, слишком уж бесчестно, а он мне и костюмы купил, и спасать примчался и даже поселил в своей квартире, а по договору при переселении по инициативе начальника именно он оплачивает все связанные с этим траты. Теперь он меня обязан взять на содержание. Вновь начали прорываться тихие смешки. У меня почти статус его жены!

Так и застал меня Артем Владимирович сидящей посреди его кабинета прямо на полу, заваленную кучей бумаг и хихикающую.

Стоит, прислонившись плечом к дверному косяку, руки сложены на груди. Белая футболка красиво обтягивает рельефное тело и оттеняет его слегка смугловатую кожу. Мышцы на руках выглядят довольно эффектно, никогда бы не подумала, что под офисным костюмом скрывается такое тело.

Взгляд сам по себе скользит ниже, отмечая мягкие домашние штаны и белые носки с черной от грязи подошвой.

— Домработница уволилась несколько недель назад, — поясняет начальник, проследив за моим взглядом. — А чужих людей в доме я не хочу.

Вскинула взгляд, ругая себя за бестактность.

— А что вы здесь делаете? — мда-а, лучше бы вообще молчала.

Артем Владимирович слегка прифигел от моего вопроса и выгнул бровь, слава богу, не став комментировать мой глупый вопрос.

— Пришел вызволять прекрасную деву из ее заточения, — сверкнул белозубой улыбкой. — Долго еще будете здесь прятаться, или я чего-то не понимаю, и вы на диете?

Испугавшись слов начальника, мой живот тут же начал подавать жалобные и очень громкие сигналы SOS, прося спасти его и, наконец, накормить.

Отрицательно покачала головой и покраснела от вновь взбунтовавшегося желудка.

— Пойдемте, вызволить я вас вызволил, теперь просто обязан накормить, — протянул он мне руку помогая встать. — Смотрю, вы нашли договор, теперь, надеюсь, больше не будет необоснованных бунтов на корабле?

Я отрицательно покачала головой и ухватилась за протянутую руку. Чувствую себя не в своей тарелке, а точнее, не в своей квартире.

— Вы не хотите со мной разговаривать? — задал Артем Владимирович неожиданный вопрос, задумчивым взглядом оценивая мой помятый и весьма растрепанный вид.

— Нет. То есть да. Хочу. А почему вы спросили?

— Последние несколько минут со мной общается только ваш желудок, а вы изъясняетесь жестами. Пойдемте вас кормить.

— А где мне можно переодеться и привести себя в порядок? — я все же решилась задать животрепещущий вопрос, не спрашивать же у него напрямую, где я могу пописать!

— Пойдемте, — тут же сменил он направление, а я плелась рядом, с живым интересом изучая обстановку.

Интерес медленно превращался в неживой, а через несколько пройденных комнат решил и вовсе скончаться. Богатая мебель, красивая отделка стен и потолков, но ощущение, что ты находишься в музее, не отпускало. Этот дом был такой же холодный, как и его хозяин.

— Прошу, — распахнул начальник передо мной двери. — И раз уж мы теперь живем вместе, то, может быть, будем обращаться друг к другу по имени? — сделал он мне предложение, от которого я не могла отказаться. Даже если откажусь, все равно сделает по-своему, а тут хотя бы поинтересовался моим мнением, что случалось совсем не часто.

— Обращайтесь, — согласилась и шагнула в комнату, осматривая обстановку.

— А ты? — а я надеялась, что он не разглядит подвоха в моем ответе, по крайней мере, сейчас.

— А я не могу, у меня язык не повернется назвать Артемом и тем более обращаться на «ты».

— Можно просто Тема, — обворожительно улыбнулся мне мужчина.

Посмотрела на свое грозное начальство и представила, как врываюсь к нему в кабинет со словами «Тема, доброе утро».

Левый глаз задергался, и я нервно передернула плечом. Даже в моем представлении это звучало дико и неправильно.

Начальство только вздохнуло и, сказав, что это комната теперь будет моей, удалилось, сообщив, что ждет меня на кухне.

Еще бы чуть-чуть, и нервно у меня дергался не только глаз. Громко выдохнула, когда за начальником закрылась дверь, и со всех ног рванула к примеченной чуть ранее двери. Путь это будет она, пусть это… Ура!

Боже, какое блаженство, кто бы знал, как мало человеку нужно для счастья. Наконец-то удалось вздохнуть с облегчением, даже настроение немного поднялось. Кинула взгляд на душевую кабинку. Нет, лучше позже, и тогда в свое удовольствие посижу в ванне.

Стянула помятый костюм, распустила волосы и в одном нижнем белье потопала в комнату. Если она теперь моя, значит, и вещи мои должны быть здесь.

— А вот и твои… — замер на пороге комнаты Артем Владимирович.

Мое явление во всей красе не осталось незамеченным. Я не успела и пикнуть, как мужчина закинул мои пакеты в комнату и поспешно захлопнул двери, оставшись по ту сторону.

Покраснела, посмеялась, снова покраснела и решила немного всплакнуть. День выдался просто ужасным, а мне с начальником еще ужинать. Аппетит пропал совсем, но идти придется, иначе сам меня утащит.

С одеждой решила не мудрить, надела первое, что попалось. Ну, или второе, или даже третье. Я же не виновата, что в первые два раза попадались совсем старые и бесформенные вещи. В итоге, несмело крадучись к кухне, я раз в пятый подумывала пойти переодеться. В офисных костюмах чувствовала я себя намного уверенней, не сказать, чтобы я их любила, но в данный момент мной они воспринимались едва ли не железными доспехами.

Захожу на кухню и не сдерживаю широкую улыбку. За кухонной стойкой, заваленной различными пакетами, сидит Артем Владимирович и грустным взглядом гипнотизирует несколько пакетов с логотипом известного и довольно дорогого ресторана.

Подошла немного ближе и, удостоверившись, что начальник меня заметил, замялась на месте, не зная, что делать. Мужчина посмотрел на меня, потом на стойку, заваленную пакетами, потом снова на меня и тяжело вздохнул.

— Оксан, ну хватит уже стоять и мяться, будто в гостях. Если ты меня сейчас не покормишь, то я, честное слово, тебя покусаю, — и грустно так смотрит в сторону кухонных шкафов.

В голове всплыли слова про уволившуюся домработницу, и до меня дошло, что он просто не знает, что где лежит, и куда распихать то, что находится в пакетах.

Понимаю, что хозяйничать придется самой, и от мысли, что даже ледяной не идеален, становится чуточку легче. У^ке более уверенно прохожу на кухню и провожу разведку боем. Методом открытия и закрытия шкафчиков и ящичков составляю примерную картину и намечаю фронт работ. Судя по продуктам, находящимся в пакетах, с закупок Артем Владимирович вернулся несколько часов назад.

Не обращая внимания на хмурые и недовольные взгляды начальства, я достала несколько тарелок, поставила их перед ним на столешницу и скомандовала, чтобы он выкладывал на них еду из ресторана. Стесняться уже некогда, мне бы спасти скоропортящиеся продукты, на дворе лето, жара, а они без холодильника пролежали вон сколько!

Пока я распихивала продукты по местам, попутно разогрела наш ужин. Ели молча, ощущение неловкости никуда не делось. Как только наелась, вдруг накатила такая усталость, что глаза закрывались сами собой. С тоской посмотрела на недоеденное пирожное, вкусное, а сил доесть уже не осталось.

Артем Владимирович к своему так и не притронулся. Мысль, что купил он их специально для меня, приятно согревала. Сонное сознание упорно отказывалось анализировать и развивать проскользнувшую мысль о подозрительном внимании начальника.

Глава 6

Тишина, ни орущего будильника, ни подозрительного шума, даже… я аккуратно прощупала рукой половину кровати за спиной, пусто. Ну надо же, ничего необычного, странно.

Вчера я уснула за столом, но то, что ледяной отнес меня в спальню и опять создал максимальные для удобного сна условия, воспринималось чем-то нормальным, не в первый раз.

Подтянула сползшие из-за распущенного шнурка на бедра штаны, поправила топ и, помня о вчерашнем неожиданном вторжении начальника, отправилась переодеваться и приводить себя в порядок в ванную комнату.

В квартире никого не оказалось, значит, уже ушел на работу. Я соорудила себе несколько бутербродов, сделала кружку кофе и отправилась в кабинет. Не стоит испытывать терпение начальства, я хоть и дома, но работу никто не отменял.

День пролетел незаметно. Заказала доставку папок, разобрала и разложила документы. Несколько раз порывалась позвонить и спросить, что делать с детскими рисунками, которые неожиданно отыскались среди кипы деловых бумаг. Но каждый раз не решалась и в итоге, сложила рисунки в отдельную папку. Протирая пыль с доступных поверхностей, все гадала, кому же принадлежат эти художества? О личной жизни своего начальника я не знала абсолютным счетом ничего. Кто знает, может быть, он даже женат? Хотя кольца на пальце я у него не наблюдала, да и не притащил бы он меня в этом случае в свою квартиру, а жил бы с женой и своим ребенком. Скорее всего, разведены, это отлично объясняло найденные рисунки при отсутствии в доме ребенка. Видимо, начальник забирает свое чадо к себе только по определенным дням. Интересно, у него сын или дочь? По рисункам судить сложно, скорее всего, рисовавшему малышу не больше трех годиков или около того. К мысли о малыше я отнеслась на удивление спокойно, чего не скажешь про мысли о его хоть и бывшей, но все же жене.

Разозлившись на себя за такие мысли и тем более непонятные чувства, закинула тряпку, которой стирала пыль обратно в ведро и решила, что с него хватит и такого порядка. Горничной я не нанималась, а вот кушать хотелось очень.

Потопала на кухню с мыслями соорудить себе новые бутерброды и отправиться отмокать в ванной. Пришла, огляделась, вытащила колбасу, сардельки, нарезку, копченую курочку, маринованные огурчики и так увлеклась, что опомнилась лишь тогда, когда стояла у плиты и, вооружившись поварешкой, наливала в тарелку ароматную солянку.

— А меня накормишь?

Взвизгнула, резко оборачиваясь, и, действуя на голых инстинктах, огрела поварешкой источник своего раздражения, стоявший в полушаге за моей спиной. Сдавленное «ох!», звон разбившейся тарелки и мое громкое шипение от обожженной ноги слились в один чудовищный и крайне громкий шум.

И глазом не успела моргнуть, как оказалась сидящей на кухонной стойке, да еще и с задранным по самое «не могу» сарафаном.

Открыла рот, но все возмущения замерли на губах с первым прикосновением ледяного к моему обожженному бедру. Длинные пальцы с поразительной нежностью скользили по коже, тонкая морщинка между бровей говорила о том, что Артему Владимировичу совсем не нравится то, что он видит. А мне было плевать на боль и жжение. Дыхание с трудом покидало легкие.

Руки у него совсем не холодные, а очень даже теплые и такие нежные. Сглотнула, понимая, что только что переступила ту незримую черту, за которой ледяной превращался из ледяного начальника в простого и очень симпатичного мужчину с замашками тирана.

Совсем из ума выжила, нашла, на кого заглядываться! Экстрима захотелось, надоело нормально жить? Поселилась в чужой квартире, и мозги перестали работать. А ну взяла себя в руки и вспомнила про свою мечту! Я ругала сама себя, стараясь не обращать внимания на легкие поглаживания пальцев, а поглаживали они уже совсем другую конечность, не травмированную.

Опустила взгляд и столкнулась с таким обжигающим огнем в серых глазах, что дернувшись, едва не слетела с кухонной стойки.

— Не двигайся, — пригвоздил меня уже хмурым взглядом начальник и для верности еще и ногу чуть выше колена сжал.

Сижу ни жива ни мертва, дышу через раз, а глупое сердце отбивает чечетку, и не поймешь, из-за страха, смущения или того приятного тепла, что расползается по телу от его горячей ладони.

— Настёныш, привет. Слушай, что делать при ожогах?

— Что-то серьезное, где обжегся, как умудрился? — послышались взволнованные возгласы в телефоне.

— Не паникуй, не я. Просто скажи, что делать?

— Все настолько серьезно? Таким взволнованным ты был разве что тогда, когда звонил мне сказать, что мелкая навернулась с качели и расшибла себе лоб.

— Вот ты мне и скажи, насколько все серьезно! — не выдержав, огрызнулся в трубку начальник.

— Фото отправь, — пропал из голоса девушки шутливый тон.

Пока до меня доходил смысл сказанных слов, Артем Владимирович быстренько развернул телефон и, сделав несколько снимков внутренней части моего бедра, активненько застучал по клавишам.

— Готово, — отчитался и замер, ожидая вердикта.

— Ну-у, как тебе сказать, — послышался заунывный голос из телефона. — Могло быть и хуже, но, увы, ногу уже не спасти, придется ампутировать.

Начальник после таких слов нервно дернулся и затравленно взглянул на меня. А я сижу и икаю, нервно так, истерично, и хихикаю. В том, что у девушки, с которой он сейчас разговаривает, отличное чувство юмора, было понятно сразу.

— Анастасия! — зарычал ледяной в трубку. Видимо, дошло, наконец, что над ним безбожно прикольнулись.

— А ножки ничего так, и, судя по обстановке, больная сейчас у тебя дома. Неужели я дожила до того момента, когда непробиваемая глыба льда дала трещину, и ты наконец-то привел к себе домой девушку?! Я просто обязана теперь с ней познакомиться! — со скоростью миллион слов в минуту тараторила девушка, доводя начальника до точки кипения.

— Не буду сидеть с мелкой, — одной фразой убил он веселье на том конце телефона.

— Ты не можешь так жестоко со мной поступить, знаешь же, что мелкая не переносит чужих, вся в тебя пошла, между прочим! — запричитала девушка.

— Вот именно поэтому я тебя прошу очень хорошо подумать над твоими следующими словами, — ничуть не растрогался ледяной.

— Жить будет.

— Настя, чтоб тебя! — окончательно озверел начальник.

— Да нормально все с ней, нормально! Смажь ожог спасателем или любой мазью после ожогов, и все пройдет, поболит, правда, несколько дней, и лучше не раздражать ожог трением ткани. Пусть она шортики короткие наденет, что ли. А как зовут девушку?

— Все, Насть, пока и спасибо, — недовольно буркнул в трубку.

— Я заеду на днях в гости! — прокричала девушка и тут же сбросила звонок, оставив начальство так и стоять с открытым ртом и повисшим в воздухе отказом.

Сижу и тихо давлюсь смехом, на душе как-то сразу полегчало. Сам собой прояснился вопрос с рисунками и ребенком, а с бывшими женами так не разговаривают, больше похоже на общение с сестренкой.

Вскрикнула от неожиданности, оказавшись на руках Артема Владимировича. Летний сарафан задрался еще сильнее, а щеки залил румянец смущения.

— Сильно болит? — по-своему воспринял мой короткий вскрик мужчина, опуская меня на диван.

— Нет, почти не болит, — я старалась успокоить начальника, а сама нервно поправляла сарафан, пытаясь прикрыть все стратегически важные места и ноги. — Так, немного жжется. Правда, все в порядке.

— Не стоит, — перехватил мою руку, не дав прикрыть тканью обожженный участок. — Настя сказала не раздражать лишний раз ожог, она врач, педиатр, но ожоги — они и у детей ожоги. Сейчас схожу в аптеку и куплю нужную мазь.

— Не стоит, — остановила я мужчину, схватив его за руку, и тут же отдернула свою своенравную конечность, когда поняла, кого так неосмотрительно схватила. — Не надо никуда идти, я сама, у меня в комнате есть нужная мазь, — бормочу все тише, теряясь под его пристальным взглядом.

— Ну, тогда пойдем лечиться в твою комнату, — тихо посмеивается начальник над моей растерянностью и снова тянет ко мне ручки.

Да что ж такое-то! Возмутиться не успеваю, тело действует само по себе, отползая как можно дальше от загребущих рук начальника. Взял тоже моду, чуть что, так на руки, а я что, я же женщина, и мне, в конце концов, приятно такое обращение. А он начальник, и от него зависит моя зарплата и, как следствие, будущая квартира. Значит, выкидываем из головы всю дурь, вытираем розовые сопли и выкидываем того же цвета очки!

— Оксана Александровна, — издевательски тянет этот горе-искуситель. — Вы куда ползете?

Вот честно ему ответить или просто промолчать?

— Туда, — машу рукой на другой конец дивана. И что ж он такой большой и длинный.

— А зачем? — спрашивает с серьезным лицом, но я-то по себе знаю, что губа у него дергается не просто так. Весело ему, значит.

Притащил, детина эдакая, к себе домой хрупкую, невинную, неиспорченную девочку-тростиночку и нагло пытается совратить! И не беда, что я уже давно не невинна, ну и не совсем тростиночка, главное, не испорчена. Факт совращения на лицо!

Задумалась, а можно ли назвать совращение преступлением, особенно когда жертва совсем не против телом, но активно сопротивляется головой?

— А что там? — уже не таясь, улыбается мужчина, наслаждаясь моей тихой паникой.

— Там мазь чудодейственная, — пищу и продолжаю упорно ползти дальше. — А вам бы на кухню, к холодильнику, — настоятельно советую, глядя на красный бугорок у него на лбу.

— Зачем? — искренне удивляется Артем Владимирович и снова тянет ко мне ручки, большие такие, с внушительными мышцами, виднеющимися из-за закатанных рукавов рубашки. — Давайте, Оксаночка, я вас лучше донесу, чтобы ожог не раздражался от трения, заодно и намазать помогу, — и выразительно так смотрит на мое оголенное бедро.

— Спасибо, — пытаюсь возникать слабым голосом. — Уже помогли, больше не надо,

— это я так ему намекаю, что нефиг было ко мне подкрадываться! Мы, женщины, народ нервный, оттого и непредсказуемый.

— Вы меня в чем-то обвиняете? — улыбается еще шире и, ой, мамочки, встает коленом на диван, медленно наклоняясь ко мне!

— Да что вы! Как я могу?! — восклицаю голосом, полным ехидства, и сморю на него невинными глазами. Несколько раз взмахиваю ресницами и, понимая, что не прокатило, продолжаю ползти дальше.

— Вас явно что-то не устраивает, — он схватил рукой меня за лодыжку и со злорадной усмешкой потянул к себе.

— Да нет! Что вы?! — истерично воскликнула я, вяло отбрыкиваясь свободной ногой.

Пнуть бы посильнее, да, боюсь, прибавившегося к шишке синяка ледяной явно не оценит, и попаду я тогда по полной программе.

— А если уберете свои руки, будет вообще замечательно! — срываюсь на писк, когда его рука оказывается на моем колене.

— А если нет? — мурлычет мужчина своим сексуальным голосом с легкой хрипотцой. «Не о том думаешь, не о том!» — проснулся во мне здравый смысл.

— Артем Владимирович, — взмолилась я не своим голосом. — Отпустите меня, пожалуйста.

— А твои глаза кричат «продолжай». Кого мне слушать, Оксаночка? — выдохнул он мне в губы последний вопрос.

— Врут они все, Артем Владимирович, врут, — нервно дергаю головой.

Понимаю, что это я сделала зря, только после его шипения на вдохе и моего стона боли на выдохе.

Начальник сел на диван подальше от меня, с осуждением потирая шишку. Сижу рядом и потираю свой лоб, шишки у меня, конечно, не будет, но ледяному не повезло, дважды в одно место угодила.

А папа мне еще твердил, что я ни разу ни снайпер!

— Я сейчас лед принесу, — подрываюсь с места.

— Стоять! — рычит начальство и нервно косится на меня. — Мне уже страшно даже думать о том, что будет происходить дальше. С твоими-то талантами.

Итог наших незапланированных боев: я остаюсь сидеть на диване после десятиминутных споров, начальство идет ко мне в комнату за мазью.

Подумала пойти достать ему льда, больно же, а нам завтра работать, еще и совещание, как на него сотрудники будут смотреть? Великое и неприступное начальство с шишкой, где это видано.

Посмотрела на холодильник и… удобнее разлеглась на диване. Ждать мне долго, если он, конечно, не догадается притащить мне весь чумодан, а ждать с удобствами веселее. Сказал сидеть, значит, буду сидеть, сам напросился, сам пусть и разбирается со своей шишкой.

Итог: пятнадцать минут ожидания, воющий на все лады от голода желудок и хмурый начальник с чумоданом в руках. Надо же, додумался все-таки!

Посмотрела на его хитрую морду лица, не к добру это, ох не к добру.

Достала из чумодана мазь и понеслось.

— Верните мазь, — кто ж знал, что он может быть таким быстрым!

— Я всего лишь хочу тебе помочь, — и медленно наступает, довольно щуря глаза.

Я покосилась на другую сторону дивана. Это мне что, теперь обратно ползти?

— Я сама в состоянии позаботиться об ожоге, — честное слово, будто у меня не легкий ожог на ноге, а как минимум обожжено все тело и, судя по наглым действиям со стороны начальника, еще и половина мозга!

Раздул из мухи слона! Еще немного, и можно будет снимать бразильский сериал под многообещающим названием «Обожженная в ночи».

Хихикнула и, воспользовавшись заминкой начальства, выхватила у него мазь. Теперь главное — успеть добежать до кухонной стойки, а ну как вздумает опять на руках таскать!

Первые несколько шагов получились легкими и резвенькими, остальные дались не так легко. Жжение усиливалось, злость на напугавшее меня начальство росла, но до кухни я добралась, это радовало. Правда, недолго, ровно до того момента, как…

— Да отстаньте от меня, в конце концов! Сами бы лучше договор почитали! Идите вы… вон, — мотнула головой, указывая на холодильник. — Льда к больной голове приложите.

Артем Владимирович задумался о договоре, потом, видимо, понял, что я хотела этим сказать, и, сузив глаза, пошел штурмовать холодильник.

Сидим по разные стороны кухонной стойки. Начальство прикладывает к шишке лед и морщится с постоянной периодичностью. Я с блаженным выражением лица наслаждаюсь тем, что жжение постепенно сменяется приятной прохладой.

Молчим, косясь друг на друга, общаются наши желудки, устроившие знатную перекличку. Ледяной нет-нет, да и поглядывает на кастрюлю с солянкой, но, видя валяющуюся на полу поварешку и осколки тарелки, морщится и качает головой.

Решила-таки сжалиться и накормить несчастного. Встала и для начала принялась убирать лужу солянки с осколками. Начальство нервно реагировало на каждое мое движение, а приметив в моих руках опасное оружие в виде поварешки, пересело подальше. Хотя солянку уплетал за милую душу и даже не побоялся попросить добавки.

Оставшийся вечер и ночь прошли без происшествий. Артем Владимирович обидевшись, а быть может, из опасений за свою жизнь, скрылся у себя в кабинете и больше не показывался. Я же, оставшись опять без ванны с ароматной пеной, наскоро ополоснулась в душе и отправилась спать. Для разнообразия сама дошла до кровати и даже переоделась в милую пижамку.

Утро тоже прошло без происшествий, привычные противные скрежет и завывания подняли с постели. К тому моменту, как выползла из комнаты, начальства в квартире уже не было. Если бы не музейная обстановка, можно было бы подумать, что я в своей старой квартире.

Добежала до работы минут за десять, начальник-то живет практически в соседнем здании. Поднимаясь в лифте, едва не ткнула привычную кнопку пятнадцатого этажа, в самый последний момент вспомнила, что мы переехали.

Двери лифта распахнулись, а вместе с ними и мой рот. Вот это ничего себе! Вот это да!

Большая светлая просторная приемная поражала своей сдержанной роскошью. А вот наличие двух дверей вместо одной озадачило, и нет бы прибить таблички, так начальству же не по статусу.

И тут меня озарило, и в голове стала складываться довольно печальная картина. Итак, что мы имеем?

Начальство — две штуки.

Двери — две штуки.

Приемная — одна штука.

Мое рабочее место, стол — одна штука.

Неутешительно, особенно если учесть, что мой рабочий стол находился у стеночки между этих самых двух дверей.

Они, значит, работать собрались, а мне что, разрываться?

— Оксаночка, доброе утро, очень рад вас видеть, — а морда такая довольная, что и без слов ясно, рад он безмерно.

Мысль об увольнении стала более привлекательной. Вернусь в старую квартиру, денег на мебель и ремонт у меня хватит, найду тихую спокойную работу, нервы поберегу.

— Доброе, — буркнула, затравленно оглядываясь, по моему тону любому становилось ясно, что утро у меня ну ни черта не доброе! — Максим Алексеевич, я, наверное, этажом ошиблась, — заговариваю ему зубы, пятясь назад, а сама молюсь, чтобы…

— Вы, Оксана Александровна, ошиблись дверью еще на входе в это здание.

Именно в такие моменты понимаешь: молитвы эти никогда не действовали и действовать не собираются, свалили из нашего мира не то что все боги, но и мелкие божки тоже.

— Доброе утро, Артем Владимирович, — мне бы испугаться, вот только наличие красно-синей звезды во лбу начальника портило все грозное впечатление.

Молчу и хлопаю глазами, режим Барби включен, и вообще, мы, блондинки, крайне недалекие личности, особенно тогда, когда нам это особенно выгодно.

— Потрудитесь объяснить мне, как вы, Оксана Александровна, здесь оказались? — а взгляд такой, что лучше сваливать прямо сейчас, прихватив с собой лопату, и копать ямку на ближайшем доступном клочке земли.

— Пришла, — это не я, вот честное слово, просто режим блондинки все еще включен. — Ножками, — добавляю для полноты картины.

— Зачем? — на лице начальника едва ли не светилась бегущая строка: «Только попробуй это сказать!»

— Работать, — выдаю я, несмотря на предупреждение.

— А я тебе что сказал?! — рычит Артем Владимирович, снова переходя на «ты».

— Сидеть дома и не отсвечивать, — с готовностью цитирую его вчерашнее распоряжение.

— Можно было не так подробно, — морщится ледяной. — Но в целом все правильно. Так какого…

— Я вот сейчас не понял, — подал голос Максим Алексеевич, недовольный такой голос, стоит сказать. — Мы тут зашиваемся без помощника, а ты ее, значит, решил от меня прятать?

И все, дальше понеслось. Претензии, упреки, напоминания об их договоренности. В общем, говорил много, долго и нудно, но почему-то только Максим Алексеевич. Артем Владимирович же стоял и с невозмутимым видом внимал другу. Прямо гордость взяла за свое ледяное начальство.

Постояла, послушала, надоело. Ничего интересного для моих навостренных ушек сказано, увы, не было. Вздохнула и аккуратно обошла мужчин со стороны своего ледяного, несмотря на замороженный вид и колючий взгляд, сейчас он казался более адекватным чем… мое второе начальство?

Внимания на мою смену дислокации не обратили, ледяной, конечно, заметил, но виду не подал. Села на свое рабочее место и с умным видом открыла новенький ноутбук, красота.

Смотрю на синюю заставку, а сама размышляю, уволиться прямо сейчас или попробовать поработать. То, что эти два упертых барана столкнулись лбами и не намерены отступать от своей цели, ясно как божий день. Вопрос в том, удастся ли мне повернуть их упертость себе во благо, либо же я сломаюсь под давлением их идиотизма.

Правду говорят, что чем старше мужчина, тем дороже у него игрушки. Себе цену я знала. Хорошее образование, некие наработанные умения и навыки за прошедшие три месяца, но чтобы два солидных мужика не могли поделить такого ценного помощника как я… Это уже ни в какие ворота не лезет.

Сотни, тысячи людей ищут работу и у них, в отличие от меня, есть не только образование, но и огромный опыт работы. Так какого, спрашивается, эти не могут меня поделить? Вот что мешает тому же Максиму Алексеевичу взять себе другую помощницу? Ничего, и в этом я уверенна, в любовь с первого взгляда тоже верится с трудом, точнее, ну вообще ни разу не верится. Есть еще, конечно, вариант с вечным противостоянием и спором, но как-то все слишком серьезно для этих детских игр, не маленькие же они, в самом деле, мужикам-то уже за тридцать!

Здесь явно что-то другое и, голову готова дать на отсечение, что именно Максим Алексеевич преследует какие-то свои цели.

Пока раздумывала, в приемной воцарилась подозрительная тишина. Осторожненько выглянула из-за ноутбука и тут же спряталась обратно, нарвавшись на два взгляда, один — колючий и ледяной, второй — не только горящий, но и обжигающий. Огонь и лед. Истерично хихикнула, поняв, что попала я по полной программе. Им двоим, да под горячую руку…

А нет, кажись, пронесло, зыркнув друг на друга, расходятся по кабинетам. Едва косоглазие себе не заработала, пытаясь проследить взглядом за обоими сразу.

— Оксана Александровна, — в унисон послышалось с обеих сторон, и снова наступила звенящая тишина.

— Зайдите ко мне, — послышалось со стороны ледяного.

— И ко мне, — со стороны огненного.

Тоже мне, устроили тут битву двух стихий!

Хлопки дверей с обеих сторон. Продолжаю сидеть и жутко жалею, что не могу размножаться почкованием и по желанию. Посмотрела на одну дверь, потом на другую и направилась к первой. Артем Владимирович все же немного роднее.

Переговоры с ледяным прошли успешно и даже без жертв. Как только вошла в его кабинет, сразу же перешла в наступление, и откуда только смелости набралась? Чувствую себя лабораторной мышью, запертой в клетке. Страшно, но терять уже нечего.

Мои доводы оказались убедительными, но с должности меня все равно не сняли. Зато выделили помощника из стажеров и подняли зарплату.

Очень хотелось посмотреть на Артема Владимировича как на… ну, в общем, просто посмотреть.

Начальник начальника — это еще куда ни шло, но помощник помощника — это уже явный перебор.

Вышла из кабинета Артема Владимировича с одной лишь надеждой на то, что удастся повлиять на Максима Алексеевича, и тот, вняв моим уговорам, возьмет себе своего помощника.

Остановилась, наконец-то поймав за хвост ускользающую мысль, и тут же, воспрянув духом, решительно вошла во вторую дверь.

Второе начальство уже успокоилось и перестало плеваться огнем. А вот улыбочка и его фамильярность мне совсем не понравились, хоть с ним я и чувствовала себя более уверенно, не получалось у меня бояться огненного и относиться к нему с трепетом.

Без разговоров сунула ему под нос свой договор и ткнула пальцем туда, где черными буковками на белом полотне… в общем, решила высокопарно не выражаться.

— Вот, начальник по договору у меня один, зарплата одна, а по факту вас двое, еще и с двойной нагрузкой.

— Рад, что я в вас не разочаровался, — оскалился огненный и протянул мне исписанный листок.

Вчитываюсь, медленно офигеваю, глаза становятся все больше и больше, улыбка все шире и шире, а подозрения выросли ну просто до неприличных размеров. Значит, знал, что я приду, и подготовил свой договор.

Всего лишь несколько пунктов и, самое главное, помощница я не личная, а рабочая, если так можно выразиться.

Никаких командировок, никаких совместных проживаний, нормированный график и, что радовало больше всего, как только я перешагиваю порог этого здания, я свободный человек! По крайней мере, от одного начальника. А вот зарплата такая же, как и прежняя, до того как ледяной мне ее не повысил несколько минут назад.

— Максим Алексеевич, — в голове уже просто визжало бешеной сиреной предупреждение о том, что все не так просто, как кажется.

— Т-ш-ш, — не дал огненный озвучить мне мои сомнения. — Я очень рад, что в вашей хорошенькой головке присутствует живой и пытливый ум. Но не стоит задавать лишних вопросов. Вам нужно знать лишь одно: с моей стороны вам ничего не грозит.

— Ас чьей стороны опасность грозит мне, и кому она грозит с вашей стороны?

— Все не так уж и безнадежно, как я думал на первый взгляд, не так ли, Оксаночка?

— задал он встречный вопрос, немного подавшись ко мне. — Значит, за Артема все же переживаете, а ведь деспот и тиран. Чем же он смог заслужить вашу преданность?

Хлопаю глазами и не могу понять, то ли он специально разговаривает со мной загадками, то ли я вдруг резко отупела.

— Не переживайте, я не причиню вреда человеку, который однажды спас мне жизнь. Это я сейчас про вашего ледяного.

Все, занавес! Тот Максим Алексеевич, которого я знала до этого, и этот серьезный мужчина, сидящий напротив с прожигающим взглядом, — совершенно разные люди. Страх тоненькой змейкой пополз по позвоночнику, заставив нервно вздрогнуть и подняться на дрожащие ноги.

Ксю, зараза такая, во что ты опять ввязалась?!

— Я пойду? — пропищала я тоненьким голоском.

— Идите, Оксаночка, идите. И договор возьмите с собой, — подтолкнул он в мою сторону листок бумаги. — Ознакомьтесь, подпишите и не стоит меня бояться, маленьких блондинок я на завтрак не ем.

Глава 7

Первый день ада выдался… адским. По-другому и не скажешь. Под конец рабочего дня я хотела покусать всех: и начальство свое, и любопытных, теперь уже бывших подруг, и стажера, который так и не появился сегодня у меня в приемной.

Максим Алексеевич раз десять спрашивал о договоре, а я только разводила руками, мол, какой договор, времени на детальное ознакомление и подписание ну вообще нет. Огненный поджимал губы и хмурился, но, что интересно, совершенно не пытался на меня давить.

А ледяной снова стал ледяным. Я будто снова вернулась на несколько месяцев назад. Отчего-то сейчас его безразличие и холод задевали куда больше, чем тогда. Несколько раз даже накричал на меня из-за сущих пустяков, чего раньше с ним никогда не случалось.

А под конец рабочего дня, когда я сидела на своем рабочем месте и прикидывала самый безболезненный способ закончить свою жизнь самоубийством, чтоб больше не мучиться, нарисовался Максим Алексеевич. С очень уж заманчивым предложением подвезти меня до дома, еще бы кто меня с работы отпустил вовремя хоть один раз.

Ответить ничего не успела. Вышел Артем Владимирович и, ухватив меня за локоть, потащил к дверям лифта. Едва успела схватить свою сумочку на все случаи жизни.

Едва оказавшись в машине, скинула туфли и блаженно прикрыла глаза, надеясь на тихий вечер, желательно, в гордом одиночестве, надоел мне ледяной до колик еще в офисе.

До лифта меня несли на руках, стала ловить себя на мысли, что совсем не против такого способа передвижения, особенно, когда в роли добровольного носителя выступает Артем Владимирович.

Едем в лифте. Начальник молчит и с угрюмым видом сверлит взглядом дверцы лифта. Меня так и не отпустил и, несмотря на явно скверное настроение, бережно так прижимает к своей груди.

— Договор подписала? — спрашивает с напряжением в голосе, аккуратно опуская меня на диван в гостиной.

— Нет, а надо… — договорить не дал.

Обхватил мои щеки ладонями и порывисто в мимолетной ласке коснулся моих губ своими.

— Умничка, — шепнул в губы и с улыбкой удалился в свою комнату, а быть может, и в кабинет. Я в тот момент не отличалась наблюдательностью, сидя в молчаливом шоке от произошедшего.

Думать и анализировать бесполезно. Фиг этих мужиков поймешь, то смотрит с безразличием, то орет, то вот целует. Хотя, это и поцелуем-то не назовешь, скорее так, некий порыв и несдержанность. Вот если бы он поцеловал меня по-настоящему, тогда бы и думала, что мне делать.

А губы у него мягкие, и дыхание приятное, и целуется он, наверняка, лучше, чем мой бывший парень и однокурсник.

В голове, как только я осознала, о чем сейчас думаю, зазвенели тревожные колокольчики, настойчиво твердя мне о том, что от Артема Владимировича надо срочно съезжать. Не доведет нас до добра совместное проживание, а вот до постели или до нервного срыва, конечно же, моего — это запросто.

* * *

Второй день ада, и нет, он еще не закончен, он в самом разгаре!

Боже, дай сил дожить до вечера! Да что ж такое-то?!

— Девушка, остановитесь! — кидаюсь между дверью и очередной… претенденткой, соискательницей? Да фиг их разберешь!

С самого утра бегают, работать нормально не дают. Подозрительная какая-то активность.

— Вы по какому вопросу? — спрашиваю, уже заранее зная ответ.

— По личному, — надувает губы брюнетка, принимая соблазнительную позу.

И вот для чего, спрашивается? Я ж не мужик, она что, серьезно ожидает, что я утону в ее слишком откровенном декольте глазами и воспылаю к ней нездоровой страстью?

— По личным вопросам Максим Алексеевич сегодня, завтра и вообще в ближайший месяц как минимум не принимает.

Едва удалось вытолкать из приемной наглую девицу, как двери лифта вновь звякнули, заставляя нервно дергаться мой правый глаз.

— По какому вопросу? — рявкнула я, едва в поле зрения показалась очередная…

— Стажер, — бодро отрапортовала пришедшая. — Что, достали уже эти куклы крашенные?

— Сил уже никаких нет, — пожаловалась и только потом сообразила, что она вроде как новенькая, а уже в курсе дел. Подозрительно.

— Не надо на меня смотреть таким убийственным взглядом, — подняла девушка перед собой руки. — Я уже третий день слоняюсь здесь по зданию. Дай, подай, принеси. Там у вас на подходе еще штук десять недалеких девиц с третьего этажа.

Ты посмотри, не девушка, а просто клад!

— Значит, все офисные?

— Конечно. Прослышали, что у высоких начальников одна помощница на двоих, вот и решили попытать удачи, вдруг вы одна с двумя горячими мужчинами не справитесь.

Я, конечно, предполагала, что пойдут слухи, но не до такой же степени! Значит, одной меня на них двоих не хватит. Ну, ничего, сейчас меня на всех хватит!

— Как звать?

— Ольга, — отчего-то вдруг взбледнула девушка.

— Сидишь здесь, — указала на свой стул. — И никого не пускаешь. Скоро вернусь.

И не дожидаясь ответа, без стука влетела в кабинет Максима Алексеевича.

После десяти минут споров и препирательств ношение оружия мне не разрешили, зато расширили полномочия.

Выплыла из кабинета с предвкушающим оскалом. Первые перегидрольные жертвы нашлись сразу же. Две крашеные девицы с упертостью баранов пытались пробиться к кабинету огненного, не желая слушать Ольгино «нельзя».

— Уволены. Полчаса на сборы, и чтоб духу вашего здесь больше не было, — в приемной сразу же наступила гробовая тишина. Слышал бы ледяной мой голос, наверное, загордился бы мной.

— Да ты…

— Да как ты смеешь? — одновременно заголосили эти барби.

— Двадцать минут, — невозмутимо уселась за свой рабочий стол.

Не помогло. Барби начали голосить еще сильнее. Едва сдержала ехидную улыбочку.

— Алло, Петр Васильевич? Очень нужна ваша помощь.

Восемь минут, и в приемной наконец-то наступила долгожданная тишина. Перегидрольные разошлись не на шутку, вызванная мной охрана едва с ними справилась.

— Я бы предпочла с вами дружить, — неожиданно подала голос забытая мной Ольга.

— Не клейся к начальству, думай головой прежде, чем сделать, и мы подружимся.

— Да нужны мне эти старики, — отмахнулась девушка. — Судя по рассказам, им под сорок, а все восторги в их сторону только из-за денег. А классно ты с этими ненормальными, если честно, не знала, что ты можешь увольнять.

— Я тоже не знала, что могу. До сегодняшнего дня, — о старости и красоте начальства решила промолчать, посмотрю на ее лицо, когда она сама их увидит.

Оставшаяся часть дня прошла без происшествий и относительно спокойно, если не учитывать то, что искать замену уволенным девицам пришлось нам с Олей. Оставшиеся сотрудницы, увидев показательную казнь, решили смириться и прекратили паломничество в мою приемную.

Как итог, в столовой мы с Олей оказались только в четыре часа дня. Посидели, пообщались. Оля оказалась не только красавицей-брюнеткой, но и умницей. Простая в общении, легкая на подъем, исполнительная. Общий язык нашли быстро, в кои-то веки мои молитвы были услышаны! Осталось понаблюдать за ней еще несколько дней, и при хорошем раскладе я сделаю ей предложение, от которого она не сможет отказаться.

Там же, в столовой, узнала о себе очень много нового и интересного. Хорошо хоть добрые люди просветили, а то так бы и не знала о том, с кем и по каким дням я сплю. Сама от себя была в шоке. Это ж надо было мне так грамотно распределить график своего времяпровождения!

Понедельник, среда, пятница я сплю с Максимом Алексеевичем. Вторник, четверг, субботу, с Артемом Владимировичем. А в воскресенье… Не-ет, не угадали, выходных у меня нет. В воскресенье я сплю с обоими сразу! Они же, в самом деле, не виноваты, что их двое, а в неделе аж семь дней, вот и приходится нам выкручиваться.

Также за столь непродолжительные отношения я уже успела обзавестись не только своей квартирой, машиной и новым гардеробом, но и слетать в Париж. Где, собственно, нас с ледяным и ждал Максим Алексеевич. А командировка была лишь прикрытием.

Повздыхала, позавидовала сама себе, вспомнив квартиру, машину и отдых в Париже, и даже посочувствовала, иметь двух любовников с такими характерами — просто убийственно для моих нервов.

Выслушав последние сплетни, рассказанные словоохотливой Олечкой, мы отправились работать дальше. Ну, кто-то работать, а у кого-то график ненормированный. Ольга только повздыхала и, посетовав, что не судьба нам отметить знакомство, отправилась домой.

— Оксана зайдите ко мне, пожалуйста, — раздался голос, и кнопка мигнула красным, показывая, что связь оборвана.

Иду к двери огненного, а сама еле шевелю ногами. Сейчас ведь начнет спрашивать про договор, и что мне ему отвечать? Судя по вчерашней реакции ледяного, договор мне нельзя подписывать ни в коем случае, если я, конечно же, хочу, что бы в их споре выиграл Артем Владимирович.

— Вы зва-али! — не успела опомниться, как оказалась сидящей на столе Максима Алексеевича.

Сам Максим Алексеевич, оказался стоящим меж моих ног. Дернулась, попытка слезть со стола не увенчалась успехом.

— Максим Алексеевич! — начала было возмущаться.

— Тш-ш-ш, — перебил мужчина, сжимая мои плечи руками.

Замерла, наблюдая за подозрительным поведением огненного. Я бы еще поняла, если бы он воспылал ко мне неземной страстью, но слишком уж хладнокровным и расчетливым было его поведение.

— А вот теперь пора, — тихо проговорил и с многообещающей улыбкой повалил меня на стол, придавив своим телом.

Раскрыть рот и попытаться закричать, было опрометчивым решением. Максим Алексеевич не растерялся и воспользовавшись ситуацией начал с упоением меня целовать, зарывшись руками в волосы.

Отбрыкиваться не получалось, даже дышалось с трудом от веса придавившей меня тушки. А быть может и не только от веса…

Не было ни звезд перед глазами, ни подкашивающихся коленей, да и не стояла я вовсе. Но чем медленней и чувственней огненный меня целовал, тем больше и больше мне это нравилось. В какой-то момент, наплевав на все, стала ему отвечать. От былой холодности мужчины не осталось и следа, тяжесть его тела теперь только добавляла ощущений.

Неожиданностью стал рык ледяного и сдавленное оханье огненного. К последнему Артем Владимирович не имел никакого отношения.

Мстительно улыбнулась и медленно опустила ногу. А нефиг было так торжествующе улыбаться ледяному! Все понимаю, но быть игрушкой не собираюсь, хочет показывать свое превосходство, пусть найдет другой способ.

И ведь знала же, что все подстроено специально, а все равно, как дурочка, поплыла от поцелуя. Вылетела из кабинета, даже не взглянув на Артема Владимировича.

— Так ты с ними что, действительно того?

Вскинула голову, оторвавшись от сборов, возле стола стояла ошарашенная Ольга. Прикинула, какой у меня сейчас видок, и едва удалось подавить новую волну злости.

— А что, не видно, насколько я счастлива и удовлетворена?!

— Насчет «счастлива» я сомневаюсь и, судя по далеко не радужному настроению, удовлетворением тут и не пахнет. Не те нынче пошли мужчины. Ты, может быть, это, — кивнула Оля на дверь ледяного. — К другому зайди, глядишь, он бы справился лучше.

Всея злость вдруг резко сдулась, стоило только взглянуть на Олину гримасу, когда она пыталась скрыть смех и выглядеть серьезно.

— Так он тоже там, — кивнула головой на дверь, из которой недавно вылетела.

— Говорила же, старички, что с них взять кроме денег? — подмигнула мне девушка.

— Ну что, как понимаю, твой рабочий день окончен, и мы можем пойти отмечать наше знакомство?

— Если сейчас не закончится мой рабочий день, то через полчаса закончится моя работа в этой компании.

Схватив, я сумку, а Ольга забытый сотовый, добежали до лифта, где девушка попыталась привести меня в порядок. Вспомнила про камеры и перед выходом из лифта, подняв голову, подмигнула.

Думаю, начальник охраны поймет мой намек, а нет, так ему же хуже.

Спустя минут сорок и несколько выпитых коктейлей меня окончательно отпустило. Спустя еще один коктейль мы дружно решили, что теперь подруги не разлей вода, и я выложила ей всю свою историю с начальниками.

— Они явно что-то замышляют.

— Скажи мне то, чего я не знаю.

— А может, ну их? Поехали в клуб! Когда ты последний раз напивалась и сбрасывала напряжение? — спросила, заметив мои сомнения насчет клуба.

— Полгода назад, кажется… не уверена, — ответила ей слегка заплетающимся языком.

— А секс? — смешно подвигала Оля бровями.

— Какой секс? Ты чем меня слушала? Сказала же, живу на работе, сплю и то под присмотром начальства.

Еще несколько коктейлей, и мы уже заходим в клуб.

Музыка оглушает, от басов вибрирует пол. Оля мне что-то кричит и указывает на бар, но тело действует само по себе вливаясь в общую толпу танцующих.

Вспоминаются забытые движения, душа поет и радуется. Танец это свобода.

Надо снова пойти на уроки как только станет меньше работы и начальник подобреет. Угу, тут же одернула я себя. Один уже подобрел, от такой доброты только работу теряют, дети появляются и жизнь усложняется.

Прикрыла глаза изгибаясь в танце. Замелькали картинки, я в танцевальной студии у зеркала. Я в той же студии но уже с округлившимся животиком. Тряхнула головой отгоняя видения, но куда уж там. Я на улице, сжимаю в руке крохотную ладошку. Опускаю взгляд и на меня с доверием, и безграничной любовью смотрят знакомые льдисто голубые глаза.

Споткнулась от неожиданности и меня тут же подхватили чьи-то сильные руки. Повеяла знакомым ароматом.

Брееед. Дожилась.

Расслабилась называется, то дети чудятся, то начальство. Открыла глаза, мелькание света ослепляло, удалось разглядеть только высокую, темную фигуру рядом со мной.

Закрались смутные подозрения, но прежде чем я смогла их подтвердить, меня выдернули из объятий незнакомца.

— Ну ты даешь! — прокричала Оля куда-то меня таща. — Всех мужиков вокруг себя собрала! С твоими талантами нам нужна охрана! И выпивка! Срочно!

* * *

— Боже, добейте меня кто-нибудь, что бы я не мучилась, — раздался стон мученика рядом со мной.

— И меня тоже, — простонала я присоединяясь к просьбе Оли.

— Нет девочки, так легко отделаться у вас не получится.

Услышав голос ледяного, крепко зажмурилась и сложила дрожащие ручки на груди. Даже дышать перестала, усиленно изображая трупик, если судить по витающему в комнате запашку, уже не первой свежести.

— Артик, будь другом. Не сотрясай воздух своим криком. Башка раскалывается ужасно, — задумалась об адекватности Ольги.

Чувствую, сейчас мы обе будем трупиками только уже без притворства.

— Таблетки с водой на тумбочке. Приводите себя в порядок и завтракать.

Все, финиш. Соскочила с кровати и стремглав бросилась в ванную, очень уж тянуло к белому другу. Желание сжать его в объятиях и не отпускать несколько часов, крепло с каждой секундой.

— Ты как? — заглянула ко мне Оля через несколько минут с озабоченным и довольно помятым лицом.

— Бодра, весела и полна сил, — ответила едва ли не замогильным голосом.

— Ну да, ну да. Оно и заметно. Там Арт оставил чудодейственные таблеточки, они тебе явно не помешают.

— Оль, а мы как сюда попали? — задала волнующий меня вопрос.

— Ооо, это было весело, — тихо захихикала Оля. — Я еще никогда не встречала таких мужчин как Артик. Подошел к нам с тобой в клубе. Весь такой серьезный, слишком взрослый и совсем не похож на тусовщика. А потом познакомились, начали общаться. Ты правда вела себя по началу напряженно, но после нескольких бокалов… ой прости, прости, не хотела, — затараторила увидев мое вновь побледневшее лицо после упоминания о выпивке. — Короче, мировым мужиком оказался, правда я не очень помню как мы попали к нему домой, но на маньяка он вроде бы не тянет. А какие он бросал на тебя взгляды… — напоследок просветила она меня, закатив глаза.

На кухню заходить было откровенно страшно и уже не одной мне. Выйдя из ванной, Оля очень удивилась, увидев меня роющейся в шкафу, а когда я под ее изумленным взглядом начала переодеваться в свой красный брючный костюм, выпала в осадок окончательно.

Пришлось объяснять новоиспеченной подруге кто такой Артик на самом деле и как крупно мы попали. Прониклась даже эта неугомонная егоза.

Но напоследок, все же выдала то, что заставило меня едва ли не распластаться на полу.

— Жаааль, такой с виду мужчина, а удовлетворить женщину не может.

— Да не сплю я с ним! — рявкнула громче чем следовало.

— Да поняла я, поняла, — подняла она руки в примирительном жесте. — Но все-таки жааааль.

Вот ведь!

Прям зубы зачесались ее покусать. Всю дорогу до кухни, задавалась вопросом, а могут ли зубы чесаться?

И нет бы посмотреть на время и задуматься о том, что на работу я безбожно опоздала, так нет же, сдались мне эти зубы!

— Присаживайтесь, чего стоите в дверях? — выгнул ледяной бровь в своей насмешливой манере.

— Доброе утро Артем Владимирович, — пропищали мы в один голос с Олей и с опаской двинулись к столу.

— Даже так? — хмыкнул начальник с подозрительным блеском в глазах. — А куда же делся Артик и Темочка?

Именно в тот момент пришло осознание, где-то явно что-то сдохло и это где-то очень рядом с нами, так как характерный запашек неприятностей явно доносился до моего носа.

Если Артиком его называла Оля, то я…

От чего-то очень захотелось сползти со стула и спрятаться под столом от понимающего и насмешливого взгляда ледяного. И это он еще даже об опоздании не упоминал!

— Только не говори, что ничего не помнишь, — прищурился Артем Владимирович, глядя на мое растерянное и очень смущенное лицо.

— Не буду! — тут же пискнула, опуская глаза. Понимание, что зря я это сделала, пришло мгновенно, вместе с тошнотой.

— Вставайте Оксана Александровна, — приказал мгновенно изменившимся голосом.

В отличии от серьезного голоса, в глазах ледяного сверкало веселье.

— Зачем? — чувство, что лучше спросить, чем слепо выполнять крепло с каждой секундой.

Ожидая ответа, медленно, стараясь не смотреть на жирные и румяные оладушки, отодвигала от себя тарелку, задаваясь новым вопросом: и где только их достал?

— Будем возвращать вам память, — и характерно так похлопывает себя по бедру.

— А меня не надо, — подала голос Оля. — Я все помню и на работу уже опаздываю.

И боком, боком, под пристальным взглядом начальника пробирается к дверям. Напрочь игнорируя мой красноречивый взгляд вопрошающий ее «Какая бешеная собака меня вчера покусала, что я сидела на коленях у ледяного и сидела ли вообще?»

— Я пойду? — жалобно протянула эта предательница.

— Идите Олечка, идите, — смилостивилось грозное начальство. — И передайте Максиму Алексеевичу, что мы с Оксаной Александровной задержимся.

Перед глазами вдруг всплыл гробик, маленький, симпатичненький и почему-то розовый. А рядом Артем Владимирович с мрачной улыбкой, запихивает меня в этот самый гробик и плотно прикрывает сверху крышечкой.

Подпрыгнула от хлопка двери, очень уж характерный был звук, словно в крышечку моего гробика, таки забили первый гвоздь.

Перевела взгляд на ледяного, авось пронесет? «Авось» пронесло, меня, судя по всему нет. Артем Владимирович еще и отодвинулся на стуле от стола, чтоб мне удобней было и выразительно так смотрит на меня.

— А может не надо? — не смело задаю вопрос и прямо вижу, как моя последняя надежда в муках корчится на полу испуская последний вздох.

— Не уверен, что вы согласитесь сотрудничать без дополнительного давления с моей стороны, — произносит он с задумчивым выражением лица. — Отсутствие у вас стимула, будет серьезным упущением с моей стороны.

После его слов и действий, стимул у меня вырос просто до немыслимых высот. О чем я и просветила своего начальника.

Мужчина посмотрел на меня со здоровой долей скептицизма и встав со стула, замер за моей спиной.

— Договор подписала? — наклонившись, шепнул мне на ушко.

— Н-нет, — судорожно выдохнула и буквально окаменела, поняв, что с предвкушением жду нежного и такого знакомого поцелуя за ушком.

Вопрос о том, сидела ли я вчера у ледяного на коленях отпал сам собой. И если память моя продолжала где-то валяться в коматозном состоянии, то тело реагировало так, будто эти прикосновения ему очень даже знакомы.

— Значит, сейчас подпишем, — вкрадчивый голос и до боли нежное и медлительное прикосновение теплого дыхания, а затем и губ, к моей коже.

— Артем Владимирович, — почему-то шепчу непослушными губами, замерев на месте, вместо того что бы оттолкнуть мужчину и возмутиться его поведением.

— М-м-м?

— Что вы делаете? — спрашиваю дрожащим голосом и все же пытаюсь отодвинуться от него подальше.

— Помогаю вспомнить, — кладет мне на плечи свои руки, пресекая любую попытку быть от него как можно дальше.

И тут в моей голове действительно что-то щелкает и я вспоминаю темный клуб, мелькающие огни, оглушающая музыка мешающая мне, что-то рассказывать Артему Владимировичу. Несколько неудачных попыток и я окинув начальника рассеянным взглядом, забираюсь к нему на колени и обняв за шею, излагаю ему свой план, по подписанию договора с Максимом Алексеевичем.

Глава 8

— Оксана Александровна! Даже не думайте этого делать!!!

— Я не собираюсь работать на Максима Алексеевича бесплатно! Тем более такой договор грех не подписать!!!

— Не смейте подписывать!!!

— А я его еще вчера подписала!

— Немедленно отдайте его мне!

Поорали в приемной мы знатно, я от старания едва не охрипла, зато немного отвела душу.

Без стука врываюсь в кабинет Максима Алексеевича. Глаза горят, вид вздуренный, волосы растрепанны. И дураку понятно, что в кабинет прорывалась с боем.

Подлетаю к столу, за которым сидит до ужаса довольный огненный и сую ему договор в одну руку, ручку в другую. Затравленно оглядываюсь и по лицу ледяного, вижу, что договор Максим Алексеевич подписал.

В след за ледяным в кабинет врывается Оля. Если бы ее довольную мордаху Максим Алексеевич увидел до подписания договора, то вряд ли он бы его подписал так легко.

Медленно отошла в сторонку и приготовилась наблюдать за битвой титанов. Не зря же мы в конце концов разыгрывали эту шумную сцену!

Из огненного так и прет самодовольство, взять бы сейчас да запечатлеть выражение его лица на дне сковородки.

— Оксаночка, можете быть свободны, — с приторной улыбочкой обращается ко мне Максим Алексеевич.

— С каких это пор ты отдаешь распоряжения моей личной помощнице? — Выгибает бровь ледяной, сохраняя полную невозмутимость.

Старательно изображаю на лице страх и растерянность. Не по тому, что боюсь, а по тому, что до жути интересно и хочется присутствовать при разборках, тем более когда они никак не отразятся на мне.

— С тех, когда мой договор автоматически аннулировал твой. Ты об этом не знал? Смотрю теряешь свою хватку.

— Желаю удачи с твоим договором и с твоей помощницей. А мы с моей уходим, — скалится ледяной и поворачивается ко мне.

Стою и решаю, мне бежать сейчас или все же подождать до того момента, пока они оба поймут, что их обвели вокруг пальца?

— Я не понял, — раздается голос огненного. — А что с моим договором и что в нем делает твоя подпись?

Смотрю на нервно подрагивающую Олю, не привыкла она еще к столь нервной обстановке. Оба начальника внимательно изучают договор, а я пользуясь моментом затишья тихонечко продвигаюсь к дверям.

— Уволю, — с мрачным лицом выносит свой приговор ледяной.

— Не имеем права, — тут же просвещает его огненный.

— Отшлепаю! — выдают одновременно.

Оля нервно хихикает, а я понимаю, что вот он, тот момент когда надо бежать и не попадаться своим начальникам на глаза в ближайшие несколько часов.

И я бы убежала, но замешкалась из-за громового хохота, это и было моей самой главной ошибкой.

Болтаюсь на плече ледяного и раздумываю над своей нелегкой судьбой. Страха почему-то уже нет. Рядом, на плече Максима Алексеевича болтается Оля, вот у нее страх так и хлещет через край. А я ее между прочим предупреждала, сама согласилась, вот пусть теперь мучается так же как я.

Не подумайте, я не дура, во всяком случае не совсем или не полная. Что бы провернуть все эти махинации с договором мне понадобилась поддержка начальства, не того, на плече у которого я болтаюсь и даже не того, который вышагивает рядом, а настоящего.

План мести в моей душе зрел уже давно, еще с той самой командировки. Но я понимала и то, что не мне тягаться с сильными мира сего. Размажут по стеночке, а пятно так и оставят, в виде украшения или устрашения, тут уж как повезет.

Все, что приходило в мою голову, было похоже на план мести ученика учительнице. Мелко, пакостно, незначительно. Может быть и пришло в голову что действительно значимое, но не тогда, когда над головой словно дамоклов меч висит увольнение.

Так бы моя месть и осталась исключительно больной и очень лелеемой фантазией, если бы случай не свел меня с довольно приятным и импозантным мужчиной.

Встречу он организовал довольно эффектную и если бы не закалка полученная в ходе работы с Артемом Владимировичем, я бы прямо в машине, в которую меня засунули, описалась от страха.

Зашла, называется после работы купить шоколадку! Кстати, до сих пор она лежит в комнате на тумбочке, как посмотрю на нее, так сразу вспоминаю этот пронизывающий взгляд, при таких воспоминаниях шоколад явно встанет мне поперек горла.

Как не странно, успокоил меня именно знакомый, ледяной взгляд, которым меня одарил мужчина, сидящий со мной в машине. Вернее, к которому меня запихнули в машину.

Знакомство явно не задалось. Не успела осмотреться, как на меня посыпались обвинения, а в конце вообще поступило предложение, после которого я вскипела и высказала все, что я об этом всем думаю.

Мужчина кажется прифигел и с задумчивым видом сверлил меня нечитаемым взглядом. Я в ответ рассматривала своего похитителя.

Высокий, широкий, хмурый, даже скорее угрюмый. Хотя хорош, с этим не поспоришь. Несмотря на подтянутую фигуру и темный цвет волос без единой седой волосинки, морщины выдавали его истинный возраст. Дедушкой конечно его не назовешь, но и на молодого мужчину он уже не тянет.

Заметив мой пристальный взгляд, мужчина выгнул бровь в немом вопросе и меня наконец-то озарило.

— А вы случайно не папа Артема Владимировича? — держать дистанцию смысла не видела, чем больше узнаю, тем быстрее разберусь во всей этой ситуации.

— Случайно папа, — ухмыльнулся мужчина. — И генеральный директор компании, в которой вы барышня больше не работаете.

Очень обиделась на его последнее заявление и решила нажаловаться Артему Владимировичу при первой же возможности.

Пожала плечами и молчу дальше. Смысла разговаривать и что-то ему доказывать больше не видела.

— Из-за вас, мальчики развалят компанию, — как бы оправдываясь, пояснил похититель и тут же начал задабривать внушительными сумами и обещать хорошую работу в другом месте.

Молчала до последнего, потом опять не выдержала и высказала ему все об умственных способностях его мальчиков, о его воспитании этих же самых мальчиков и посетовала, что они заигрались, а отвечать мне. В самом конце припечатала, что не я так другая. Надо не меня устранять, а мальчиков воспитывать.

Вот тут-то и произошли кардинальные изменения в поведении мужчины.

Минут через пять он передо мной извинился и представился Владимиром Ивановичем. Через десять минут мы уже сидели в неприметном кафе, а через час у нас был готов план по перевоспитанию мальчиков.

К плану я отнеслась скептически, не уверенна, что ледяного и огненного можно перевоспитать составленным договором, скорее еще больше разозлить. О чем и сообщила Владимиру Ивановичу.

Его ответ меня просто убил. Никого воспитывать он не собирался, а вот подпортить мальчикам игру был только рад.

— Конкуренция, Оксаночка должна быть всегда, но конкуренция здоровая, а то что сейчас делают они, это практически избиение младенца. Перевоспитывать их будет не составленный договор, а именно вы.

И мне бы тогда понять степень подставы, но увы, это бы вряд ли что-то изменило. Или работать в невыносимом напряжении и играть роль мышки убегающей от двух котов, или попытаться примерить роль кошки на себя. Мышками начальники естественно в этом случае не станут, но так у них хотя бы не будет возможности меня сожрать.

Правда, поскандалить нам все же немного пришлось. Владимир Иванович просто с поразительным упорством хотел что бы Оля стала помощницей Артема Владимировича, а я перешла в помощницы к Максиму Алексеевичу. Я была не согласна и отстаивала свое место как могла.

Вопреки моим ожиданиям, мужчина не расстроился, а наоборот казался донельзя довольным. Напоследок, когда прощались, меня даже обнял и сказал, что очень рад за своего сына.

К чему все то было сказано не совсем поняла, но подумала, что так он похвалил меня за мою преданность Артему Владимировичу.

Лифт тихо звякнул вырывая меня из воспоминаний о самой грандиозной подставе и скосив глаза, на панели я увидела горящую цифру «17».

На шестнадцатый-то попала совсем недавно, а про то, что на семнадцатом и вовсе не знала.

Стремительный шаг, хлопок дверей и нас с Олей дружненько и не особо аккуратно сгрузили на широченный диван.

— Шикааарны, — в восхищении протянула Оля, глядя на отошедших на приличное расстояние начальников.

Те что-то бурно обсуждали то и дело поглядывая в нашу сторону с гаденькими улыбками.

Чует моя… то самое место на котором я сижу, что скоро мне придется не сладко. Допрос с пристрастием будет однозначно, главное, что бы до пыток не дошло, личность помогающую мне в этой афере, разглашать не в коем случае нельзя и наче полетит уже моя голова.

Пытаюсь понять, зачем они нас сюда притащили. Грешным делом подумала, что именно здесь обитает генеральный, но судя по увиденному, это скорее был некий личный этаж руководства. Генерального здесь не видели уже больше четырех месяцев. А собственно… почему генеральный, когда я явственно слышала, что начальники говорили про отцов, а не про отца? И отчества у них разные.

Начальники совещаются готовя нам пакость, Оля обоих пожирает взглядом, в своих фантазиях она их уже точно раздела и приступила к разврату.

— Как думаешь, они нас сейчас того? — округлила она в предвкушении глаза.

— Я тебе что говорила? — зашипела на Олю и выразительно покрутила пальцем у виска.

— Помню, я помню! Но помечтать-то можно! — надулась она снова отворачиваясь к мужчинам.

— Они же старые, — решила поддеть ее, ее же словами. — Еще и ни на что не годные.

— Что серьезно? — разочарованно протянула эта невыносимая егоза. Вот ведь точно, горбатого могила исправит. Договорится она на свою голову, то малое, что я успела узнать о Максиме Алексеевиче, явно говорило в пользу того, что он обязательно воспользуется предложением Оли, если оно ему поступит.

— Если не хочешь лишиться перспективной работы, держи свои ножки плотно сжатыми, — в последний раз напомнила ей о самом главном условии не спать с начальством.

Оля кажется расстроилась всерьез, я же решила снова вернуться к своим баранам.

Генеральных двое. С одним я знакома и он сразу предупредил, что бы я про него и слова не говорила, а еще лучше вообще забыла как он выглядит. Что-то тут явно не чисто, генеральный и скрывает свое вмешательство. А значит… этого вмешательства просто не должно было быть!

Какой процент вероятности того, что соперничество деткам передалось от отцов и если Владимир Иванович так снисходительно отнесся к «играм» мальчиков, то…

— Ну что, — сложил руки на груди огненный. — Сами признаетесь кто ваш покровитель или вам в том помочь?

Вздрогнула, пропустив тот момент, когда они оказались так близко и сжала губы. Сейчас, разбегусь и выложу им всю имеющуюся у меня информацию.

Ледяной даже как-то оживился заметив мою решимость молчать и медленно растянул губы в очень уж предвкушающей улыбке.

— По-хорошему значит не хотите, — подвел итог Максим Алексеевич.

Переглянулась с Олей, та еще и поближе ко мне решила подползти, видимо дошло до нее наконец-то, что дело запахло жареным.

— Ну что, хорошая моя, пойдем разговаривать по плохому, уверен, тебе понравится,

— сверкнул глазами Артем Владимирович и сгреб мое хрупкое тельце своими ручищами.

К тому моменту, когда поняла, что надо бы сопротивляться такому произволу, было уже поздно. Ледяной бережно прижимая меня к своей груди, уверенным шагом двинулся к двери.

Судя по недовольному вздоху огненного и тихому писку Оли, ее тоже куда-то потащили.

АРТЕМ

Без вмешательства отца тут явно не обошлось. Впервые был ему за это благодарен. Всю жизнь пытался влезть в мои дела и контролировать, не в открытую, по-тихому, но это раздражало еще больше.

Крепче прижал к себе свою вечно серьезную буку. Моя. Слово казалось настолько правильным, что это даже пугало.

Вспомнил, как она в клубе ерзала на моих коленях, нашептывая что-то мне на ушко, как самозабвенно танцевала. Совсем не бука, просто носит такую же маску как и я. Надо было тогда ее слушать, а не скользить руками по манящим изгибам. Она мне про договор, а у меня в мыслях мы обнаженнее на кровати. Она мне про Макса, а я пытался усидеть на месте и не утащить ее в укромный уголок.

Слушал бы Оксану, сейчас был бы в курсе происходящего. Пытать бесполезно, ничего ведь не расскажет. Да я и так уже знаю, кто за всем этим стоит. Неспроста же мне сегодня утром пришло от отца сообщение: «Одобряю». Будто мне нужно его одобрение, но все равно испытал чувство гордости за свою помощницу. Что бы понравиться отцу надо постараться. Еще бы узнать подробности их встречи.

Вошел в комнату, запер дверь и только после этого поставил Оксану на ноги, с трудом заставив себя разжать руки.

Почему с ней все так сложно? Жаль нельзя пойти напролом, посопротивлялась бы немного, а потом бы все равно растаяла под жаркими поцелуями и умелыми ласками. В себе я не сомневался, опыт не пропьешь. Вот только после этого потеряю ее окончательно. Не хочу так, хочу что бы она пришла сама. Что бы смотрела на меня своими зелеными глазищами как на центр вселенной.

А с отцом я поговорю, не сегодня, но очень скоро. Опытный махинатор, запудрил девчонке мозги. Сдался ему именно я на посту генерального, чем его не устраивает Славка? А при желании можно и Настю посадить в это кресло. Да мала еще сестренка, но и отец не старик, может еще ее всему обучить. Да я и сам могу ее научить, а потом со спокойной душой вернуться к своему детищу. Пусть не такому большому, но свое есть свое.

— Артем Владимирович, а может быть, мы просто пойдем работать? — а голос дрожит, хоть и полон надежды на то, что я сейчас с ней соглашусь и спущу все на тормозах.

— Нет, не пойдем, — сдернул с шеи галстук, следом за ним полетел пиджак.

Стоит с испуганным лицом и настороженно следит за каждым моим движением. Смешная. Обложила себя запретами, только теперь, после вчерашней ночи я на это уже не поведусь.

Хмыкнул, растянув губы в кривой усмешке. Да я чуть не поседел за эти три месяца. Ни капли интереса в ее глазах, ни одного неверного движения, ни грамма желания. Грешным делом даже подумывал что она больше по девочкам, а вчера с нее слетели все запреты.

Все еще помнил вкус ее поцелуя, нежного и вместе с тем неумелого, но сквозившая в нем страсть просто срывала крышу. Такое вряд ли когда забудешь.

— Артем Владимирович…

— Артем, — бесцеремонно перебил ее, поморщившись от ее официального обращения.

— Артем, — покорно повторила за мной Оксана. Вот бы всегда была такой послушной. — Что вы делаете?

— Раздеваюсь, — как ни в чем не бывало, пожал плечами, продолжая медленно расстегивать пуговицы на рубашке.

— А может быть, все-таки работать? — почти жалобно, а взгляд неотрывно скользит за моими руками.

Ну же, давай, хоть один маленький знак, что я тебе нравлюсь. Напряженно слежу за ее лицом. Распахиваю рубашку, открывая вид на свою грудь. Знаю, что она сейчас видит, никогда не пренебрегал нагрузками. Взмах ресниц, судорожный вздох на грани слышимости. Наконец-то.

Скидываю рубашку и прохожу мимо Оксаны к дивану. К черту все. Когда я последний раз отдыхал? Ночами и то не могу выспаться, слишком много всего надо решать. А вчера пришлось вылавливать этих гулен в клубе, потом развлекать и везти домой. Поспать вообще не удалось.

— Оксан, иди сюда, — позвал, развалившись на узком диване. — Сделай мне массаж.

Перевернулся на живот и даже не смотрю в ее сторону. Быть может хоть так решит прикоснуться ко мне добровольно.

ОКСАНА

Обвела взглядом комнату. Красиво жить не запретишь. Вот только на кой черт он притащил меня в бильярдную?

Смотрю на ледяного и глаз начинает нервно дергаться. Такими темпами я вообще неврастеничкой скоро стану. От угрозы увольнения избавилась, теперь бы еще свое вдруг проснувшееся либидо засунуть куда поглубже. Это чего он туг удумал?! Галстук, пиджак куда еще не шло, устал человек, хочет немного комфорта, а вот рубашку не надо, это уже явно лишнее.

Из-за взбесившихся гормонов пропустила тот момент когда назвала его по имени, хорошо хоть на вы.

Отвернись, давай, ты сможешь.

А вот не могу как выяснилось! Не было печали, решил начальник снять рубашку. Вспомнились слова Оли, что они нас того. Не знаю как там у нее, а я кажется очень близка к этому самому «того». Не спорю, красив. Демон во плоти. Почему именно демон? А потому, что у ангелов такой темной порочности не бывает.

Рубашка небрежно кинута на стол, сейчас точно начнет приставать. Судорожно выдохнула, облизнув в предвкушении поцелуя губы. Какое нафиг предвкушение! Мне с ним еще работать! Гормоны взбунтовались, нашептывая мне на ушко, что я полная идиотка и такого мужика больше не найду. Шанс явно надо использовать и как можно быстрее.

И вот спрашивается зачем он это сделал? Начальник он ведь существо бесполое, по крайней мере в моей голове все воспринималось именно так, до того момента, пока Артем Владимирович не решил продемонстрировать свое очень уж мужское тело.

Спрятала руки за спину, противясь желанию прикоснуться к гладкому, твердому, рельефу. У него даже пресс и шесть кубиков, не так что бы сильно выраженные, но видно их без труда.

Что? Какой массаж? Он специально?

Я тут изо всех сил пытаюсь сдержать свои неуместные порывы, а он… Только сейчас поняла как сглупила с договором. Надо было вписывать в договор не нормированный график, не того кто будет моим начальником и даже не то, что уволить они меня не смогут. Надо было вносить пункт о неприкосновенности!

Стою возле Артема, меньше всего меня сейчас волнует его отчество. Да и уместно ли оно в такой ситуации? Мысли ни как не хотят собираться в кучку, их столько, что просто невозможно уцепиться за какую-то конкретную.

— Долго еще будешь гипнотизировать взглядом мою спину? — лениво растягивая слова спрашивает начальник лежащий на диване.

Хотела было возмутиться и послать его вместе с массажем куда подальше, но натолкнулась на безумно уставшее лицо. Вокруг глаз едва заметные круги, морщинки чуть более выражены чем обычно.

Сейчас он был не начальником, а просто уставшим мужчиной.

— Давай, смелее. Можешь меня не бояться, я настолько устал, что даже разговаривать лень. Спали в одной кровати, живем в одной квартире, от того что ты сделаешь мне массаж ничего не изменится.

Признала правдивость его слов. Примчался же он в конце концов спасать меня от Петеньки, хотя и не должен был этого делать. И мне совсем не сложно, не переспать же он мне предлагает, а просит сделать всего лишь массаж.

Прикоснулась к его спине и тут же отдернула руки. Дыхание замерло, а сердце забилось немного быстрее.

— Оксан, — позвал с тяжким вздохом ледяной. — Ну хватит уже от меня шарахаться словно я какой-то зверь.

Не какой-то, а ледяной и на хищника уж очень похож. Смотрю на свои пальцы, такое странное ощущение вперемешку с предвкушением. Кончики до сих пор покалывает от тепла его тела.

Снова положила ладони на его спину, ощущение гладкой кожи под пальцами было довольно приятным. Начала разминать ему плечи, но очень быстро поняла неудобство своего положения. Диван узкий, не так что бы очень, но вот начальник у меня довольно широк в плечах. Еще бы немного и вылитый Алеша Попович. Вспомнила мультик. Нееет, начальник у меня, скорее всего Илья Муромец. Разве что шириной в плечах проигрывает да бороды не носит.

Взвизгнула в полете, благо был он совсем не долгим, а приземление оказалось мягким.

— Устраивайтесь по удобнее и давай уже смелее. Оксан, хватит меня бояться, ничего я тебе не сделаю.

Угу, легко ему говорить. Уселась по удобнее на ледяном. Не бойся. Ничего не грозит. От чего же тогда у меня сейчас такое чувство, будто я дергаю за хвост тигра?

Минут через несколько перестала мандражировать и даже стала получать некое извращенное удовольствие от поглаживаний кожи и разминания напряженных мышц Артема. Почему извращенное? Так я обычная девушка, с обычными желаниями и потребностями, а потрясающий на вид мужчина на котором я восседаю мой начальник!

Похоже на экскурсию по музею, смотреть можно, спрашивать нужно, а потрогать и забрать понравившееся к себе домой нельзяяя. Хотя, к этому экспонату я прикасаюсь и даже с ним живу, но…

— Это кто у вас тут кого пытает?

И пискнуть не успела, как оказалась сидящей на коленях у ледяного. Ну нефигаж себе! Силушка-то точно богатырская. Мало того что вывернулся, сел, так еще и меня сцапал своими ручками.

— Тебе заняться нечем? — недовольно пробурчал Артем, нежненько так поглаживая меня по спине. — Иди выясняй отношения со своей помощницей, мы тут и без тебя разберемся.

— А что с ней обсуждать? — оперся огненный на край бильярдного стола. — Знать ничего не знает, на пытки реагирует неоднозначно, — страдальчески потер щеку, на которой красовался красный отпечаток ладони.

Вспомнила, что Артем вроде как закрывал дверь на ключ. Тогда, как сюда смог попасть Максим Алексеевич?

Странная штука жизнь. Еще несколько дней назад, мне казалось вполне естественным обращаться к ледяному Артем Владимирович, а к огненному просто Макс. Сейчас же они незаметно поменялись местами и называть свое начальство просто Артем, пусть даже в мыслях, оказалось на удивление легко и чувствовалось правильным.

На глаза попалась распахнутая дверь в другом конце комнаты. Два входа.

— Я лучше с вами останусь, у вас туг вон как весело, — снова подал голос огненный, смотря не добрым взглядом на нашу парочку.

Напряглась под ласковыми поглаживаниями Артема. Не знаю чего от них ожидать, но лучше бежать сразу и без оглядки. Да и расслабилась я больше чем следовало бы. Наши «пытки» с Артемом пора бы тоже заканчивать.

— Окажи милость, — сжал меня ледяной в своих объятиях не давая встать с его колен. — Сделай так, чтоб я тебя не видел до завтрашнего утра.

— Да что тебе жалко, что ли? Поделился бы с ближним своим, — не желал отступать огненный.

— Своим не делюсь, — огрызнулся Артем.

— А раньше делился, — и почему-то смотрит в этот момент на меня.

Не стала строить из себя обиженную добродетель. Тут такие интересные факты всплывают, лучше послушаю. Истерику всегда успею закатить.

— Значит, раньше были не мои, — невозмутимо пожал плечами ледяной.

Это ж он сейчас откровенно признался в том, что они делили между собой не одну девушку. А меня значит делить не хочет? Утешение было так себе, особенно если учесть, что Артем назвал меня своей и в этот раз я уже не могу списать его слова на то, что они соперничают за меня как за помощницу, а не как за девушку.

— А ничего, что я здесь? Я вам не мешаю, нет? — вспылила, не желая что бы они говорили обо мне так, будто меня здесь нет.

— Нет, что ты! — наигранно возмутился Максим Алексеевич. — Твое присутствие наоборот добавляет этому разговору пикантности.

Ну все, это уже не в какие ворота не лезет. Понимаю, обвели мужика вокруг пальца, так нет бы принять свое поражение с достоинством, он решил еще и меня с начальником поссорить. Вот только просчитался он очень сильно. Я хоть и сидела на полу голом мужчине делая ему массаж, но все было довольно невинно.

Встречаться ледяной мне не предлагал, напрямую заявил что без сил и приставаний не будет, да и не интересовался мной никогда как женщиной, разве что только на нервах у меня любит поиграть. А то, что заявил будто я его, так это обычная реакция мужчины на провокацию.

— Ну если так, то продолжайте, — милостиво разрешила махнув рукой.

Надо было видеть вытянувшееся лицо огненного, когда он понял что скандал я закатывать не намеренна. Решила добить его окончательно и прикрыв глаза прижалась щекой к обнаженной груди ледяного.

Грех было не воспользоваться таким шансом и не сделать под благовидным предлогом того, чего мне так отчаянно хотелось. Сердце Артема билось под моей щекой, сильными уверенными толчками.

Думала, будет хорошо, но ни как не могла предположить, что мои действия отзовутся болью в пустом сердце. Всегда одна, не знавшая иной любви кроме родительской, даже собственный брат предал то светлое, что было между ними.

Сейчас, с закрытыми глазами было так легко представить, что мы с Артемом одни, что он обнимает меня не по тому, что этого требуют обстоятельства, а сам, по собственной воле. А у меня есть все права к нему прикасаться.

Это не любовь и даже не влюбленность вдруг во мне заговорили. Всего лишь банальное и такое необходимое желание быть кому-то нужной, не из-за чего-то, а вопреки всему.

Громкий хлопок двери был как ни кстати вовремя. Еще немного и я бы расплакалась. Находиться в объятиях мужчины и чувствовать себя одинокой и потерянной то еще удовольствие.

Выпрямилась, стряхивая с себя наваждение своих фантазий. На лицо тут же скользнула привычная маска отчуждения. Главное выжить, добиться поставленной цели, а уже после обзаводиться сердечной привязанностью.

Артем пытался мне что-то сказать, но посмотрев в глаза, замолк на полу слове. Тонкая морщинка появилась меду бровей словно он напряженно о чем-то раздумывал.

Не стала ему мешать. Выпуталась из таких обманчиво приятных объятий и поправив одежду, двинулась в след за ушедшим Максимом Алексеевичем. Он мне нужен был меньше всего, но это была единственная открытая дверь в этой комнате.

К тому моменту как я оказалась на шестнадцатом, Оля была уже в приемной и тихо что-то бубнила себе под нос.

— О тебя тоже уже отпустили? Ты не расслабляйся, меня уже загрузили по полной программе. Сейчас явится твой и будем страдать с тобой вместе.

Разговаривать не хотелось, по этому ограничилась несколькими кивками и принялась решать обычные и не очень вопросы. Позвонила и попросила доставить в приемную на шестнадцатом еще один стол. Нужные Оле мелочи, она заказывала сама. Даже в напряженной обстановке и бегая по этажам как Сивка бурка, Оля умудрялась зависнуть возле моего стола, теперь стоявшего у дверей ледяного, и за несколько минут вываливала на меня столько сплетен и информации, что я чисто физически не могла ее всю усвоить.

День прошел как в тумане. В отличии от огненного, Артем не зверствовал и я была относительно свободна. Этими свободными минутами я и воспользовалась, что бы подробнее изучить все условия ипотеки. По новому договору, меня не могли уволить из компании целых пять лет. Конечно же если я буду соответствовать требованиям, за лень мне никто денег платить не обещал. А значит, смело можно выставлять старую квартиру на продажу и подыскивать новую. Все деньги с продажи старой пущу на первоначальный взнос, а за оставшиеся пять лет смогу рассчитаться за остальную часть. Придется себе во многом отказывать, но оно того стоило.

Глава 9

Смотрю на это чудо и в груди становится тепло. Даже такие ледяные мужчины тоже устают. По губам расплывается улыбка, с трудом сдерживаю хихиканье.

Крошечный диванчик, а на нем мое начальство сопит в обе дырочки. Голова на подлокотнике, ноги свешены со второго подлокотника и почти касаются пола. Картина уморительная, особенно когда он начинает ворчать и пытается укутаться в свой пиджак выполняющий сейчас роль пледа.

Задалась вопросом, будить или так и оставить? Решила будить, на таком диване не выспишься, разве что измучишься.

— Артем Владимирович, — ноль реакции. — Артем, просыпайтесь!

И вот кто меня просил трясти его за плечо. Лежу на диване, прижатая тяжелым телом к спинке. Не вздохнуть не трепыхнуться, еще немного и начну синеть.

Не придумала ничего лучше чем несколько раз дунуть ему в лицо. Реакция на мои действия оказалась странной, но до чего же приятно…

— Оксана? — оторвался он наконец-то от моих губ.

А взгляд такой сонный и растерянный. Я бы умилилась если бы…

— Слезьте с меня пожалуйста, — с трудом просипела, дергая ножкой, а что мне еще оставалось, когда нога оказалась единственной белее менее свободной конечностью.

Сижу на диване, глотаю воздух посиневшими губами под пристальным взглядом ледяного. Интересно, а тонущие люди себя чувствуют так же?

— Больше никогда не буду вас будить, — обиженно бурчу. — Так и будите спать на неудобном диване, мне моя жизнь еще дорога.

Про поцелуй решила умолчать, хоть и возмущения мои по большей части были вызваны именно им. Было настолько приятно чувствовать нежные, тягучие прикосновение его губ, жаркое дыхание на своем лице, что даже стало обидно. Так хотелось продолжения, а нельзя!

Мелькнула даже мысль уволиться и оторваться по полной. Опасная скажу мысль, не нужная и совершенно бесполезная. Пока сидела и ругала себя за бабский идиотизм, Артем натягивал на плечи изрядно помятый пиджак и все сильнее хмурил брови.

— Оксан, я не специально, — прервал он мое самобичевание. — Ты девушка красивая, вот у меня рефлексы и сработали.

Что я говорила про бабский идиотизм? Забудьте! Мужской выражен в сто раз сильнее. Ну вот кто так успокаивает девушку? Сначала красивой назвал, а потом туг же опустил с небес на землю. Рефлексы у него сработали. Ага, хватательные, ложительные, ласкательные и целовательные. А как приятно было оказаться для него одной из многих, ну просто словами не передать. Было б под рукой что-нибудь тяжелое я бы еще ему попыталась объяснить в чем он не прав, а так… только воздух зря сотрясать.

Ледяной посмотрел на меня взглядом «ну что ей опять не нравится» и подхватив меня под локоть, потащил на выход. Не досуг ему видимо было гадать над женскими заморочками.

Всю дорогу до дома, Артем прожигал меня непонятным взглядом, а в лифте даже попытался со мной поговорить. Скосила глаза на камеру наблюдения давая ему понять, что место для разговора он выбрал не самое лучшее. Начальник нахмурился и довольно громким голосом, это наверное что бы наблюдатели точно услышали, выразил сочувствие всем болтающим в связи со скорым увольнением.

После такой речи в лифте у нас можно хоть чечетку танцевать, вся охрана будет молчать. Не зря же о крутом нраве начальника ходят легенды. Ему-то хорошо, наорал, выпустил пар и от неугодного человека избавился, а мне ищи потом ему замену.

Я же очень радовалась сейчас и камерам и наблюдателям, очень уж решительное лицо было у ледяного когда он попытался начать разговор. На первом этаже меня ожидаемо не выпустили. Ненавязчиво так оттеснили поближе к стеночке и подальше от разъехавшихся дверей. Пришлось ехать на минус первый где припаркована машина ледяного.

Смысла возмущаться и что-то доказывать как ему так и себе, я не видела. Все равно живем в одной квартире, что уж тут качать и отстаивать свои права. Вот съеду и снова заживу своей жизнью. График у меня теперь нормальный, задерживаться придется по любому, слишком большой объем работы, но уже не так сильно. Снова запишусь на танцы, будет у меня хоть что-то для души.

— Выставила свою квартиру на продажу, — не вопрос, больше утверждение.

Ну раз не вопрос, то и отвечать не стала. Просто кивнула головой, а сама сделала себе внушение больше не пользоваться рабочим ноутбуком в личных целях. На то они и личные, что бы о них никто не знал.

— Чем тебя не устраивает моя квартира?

Этого вопроса я ожидала, но не так скоро. Хотя, чему тут удивляться, если бы он не был так умен и не обращал внимание на незначительные детали, то и должность бы свою не занимал.

Отвечать не хотелось, судя по тону которым был задан вопрос, ничего хорошего не будет. Вряд ли ему понравится мой ответ. Вот хоть убей не понимала я его желания жить вместе со мной, вернее, что бы я жила вместе с ним.

— Тем что она ваша, — решила отвечать максимально правдиво, но не вдаваться в подробности.

— Что, так достаю на работе, что видеть меня не хочешь? — неожиданно тепло улыбнулся Артем.

Сижу, молча пялюсь на его улыбку. Начальник уверенно ведет машину держа руль сильными руками. Взгляд сосредоточен на дороге, а улыбка так и не сходит с его губ. Такое редкое и завораживающее зрелище.

— Так мы в квартире и не пересекаемся почти, благо площадь позволяет, — продолжает он приводить свои доводы. — Если что не нравится, можешь переделать, просто согласуй со мной. Не думаю что ты захочешь превратить квартиру в розовый кошмар, а в остальном проблем возникнуть не должно.

Еле дышу, пытаясь переварить услышанное. Такое ощущение что меня по голове кирпичом огрели. Да лучше бы огрели! В словах Артема не было ничего необычного или шокирующего, но если бы он сказал их своей жене или хотя бы сестре, маме на крайний случай. Но я то тут причем?!

— Артем Владимирович, а вам не кажется, что вы сделали столь щедрое предложение не тому человеку?

— Намекаешь на то, что эти слова я должен был сказать своей жене? Так нет ее, вот по этому тебе и говорю.

— Да от чего вам так хочется что бы я жила в вашей квартире? — не выдержав абсурдности разговора, даже тон слегка повысила. Нервишки что-то последнее время стали существенно шалить.

— А тебе значит, не хочется? Чем не вариант? Платить не надо, все под рукой, даже на продукты и оплаты счетов деньги не придется тратить. Ну, вот что тебе не нравится, что ты так рвешься от меня съехать?

То что Артем не хочет и не будет отвечать на мой вопрос, я поняла. Непонятно лишь его нездоровое желание контролировать мою жизнь и находиться рядом со мной двадцать четыре часа в сутки.

И вот как до него донести, что свое это есть свое. И дело тут даже не в том, что в любой момент меня могут попросить съехать. Не говорить же ему в самом деле, что я люблю ходить по квартире в трусиках и длинной футболке, особенно после тяжелого рабочего дня. А если мне вдруг захочется потанцевать, опять же ему будет мешать громкая музыка.

Пока раздумывала, мы приехали и уже поднимались в лифте к нему в квартиру. И тут, перед самыми дверями меня озарило как все ему объяснить.

— Ну вот если я захочу привести к вам в квартиру мужчину, вы вряд ли это позволите. Так?

Он от моего вопроса так обалдел, что ключи с громким звяканьем упали на пол перед входной дверью, к слову сказать, которую он так и не открыл.

— Так, — подтвердил он мои слова.

— А вот если я на ночь глядя соберусь на свидание и не вернусь ночевать. С этим проблем не будет? — решила дожимать его окончательно.

— Будут, — кивнул он головой, распахивая входную дверь. — И очень большие проблемы.

— Вот по этому я и не хочу жить у вас. Я самостоятельный и взрослый человек. Соответственно имею право жить так как хочу и быть с тем с кем хочу не оглядываясь и не завися от посторонних мне людей! — с жаром выдала сию тираду и только взглянув в стремительно темнеющие глаза ледяного, поняла, что сказала что-то совсем не то.

— Это когда ж вы Оксана Александровна успеваете бегать на свидания при вашей- то загруженности? — как-то слишком ласково спросил ледяной.

Да и это его «Оксана Александровна» очень уж угрожающе прозвучало. Вдруг очень захотелось испариться или что бы он снова назвал меня по имени.

Думала промолчать. Не вышло. Начальник пошел в наступление, медленно так, как будто хищник подкрадывается к своей жертве.

— А я и не успевала, но с новым договором это изменится, — выпалила неожиданно разозлившись. Да что я его боюсь-то? Теперь не уволит, а с остальным справлюсь.

— Я женщина взрослая, со своими потребностями. Да и стресс, знаете ли, тоже надо как-то снимать!

Язык мой, враг мой. Жаль сказанного уже не исправить. Слово не воробей.

Вот и снимали мы стресс на пару с Артемом, сидя на разных концах дивана и попивая горячий шоколад из большущих кружек.

Во мне все еще бурлила злость и даже укоризненные взгляды, что кидал на меня начальник ее не уменьшили.

Сам между прочим виноват! Не надо было ко мне свои ручки загребущие тянуть, видите ли в нем опять проснулись его рефлексы. Вот за них и огреб. А еще за саднящие от грубого поцелуя губы, за ушибленную об стену спину и за порванную блузку. Это я еще молчу про покраснения на своей пятой точке. Красноречивые такие, в виде пальчиков не в меру любвеобильного начальника.

Вот и ходит теперь на раскоряку и с прикушенной губой. Зато проникся и осознал, даже извиниться соизволил. Извинения казались довольно искренними, вот и пришлось делать горячий шоколад да идти к нему мириться.

Теперь сидим на диване и не знаем что друг другу сказать. Я конечно немного погорячилась, но по сути ведь правду сказала, а он тут же стал изображать из себя взбешенного быка перед которым я только что помахала красной тряпкой. И чего спрашивается взвился, еще и полез доказывать мне что он мужчина хоть куда и других мне не надо?

— Ну и чего ты дерешься как дикая кошка и шарахаешься от моих прикосновений? — в тишине прозвучал его вопрос.

— А что мне еще оставалось, когда вы внезапно сменили гнев на страсть и полезли ко мне целоваться. Да я чуть не поседела когда в процессе поцелуя поняла что вы если меня не покусаете то проглотите точно!

— Да не было такого! — тут же возмутился начальник.

— Да было! — указала ему на свои распухшие губы. — Вам что других девушек мало, зачем набросились на меня возле дверей?

— Не хочу других, — и смотрит на меня так проникновенно.

— Так найдите ту которую захотите. Не маленький мальчик чтоб мне вас учить.

— Да нашел я уже ту которую хочу! — неожиданно взвился Артем и тут же скривился от боли. — Еще несколько таки ударов и я распрощаюсь с мечтой о счастливом отцовстве.

— Ну раз нашли так и идите к ней, — предпочла не обращать внимания на его жалобу. — Я то почему должна страдать из-за ваших желаний?

— А ты ведь реально ничего не понимаешь, — в изнеможении откинул он голову на спинку дивана. — Вот скажи мне как в твоем возрасте можно быть такой невинной простотой и не замечать очевидных вещей?

— Да что я должна понять-то? И не трогайте мою невинность, нет ее уже давно.

— Например то, что хочу я тебя и хочу уже давно.

— А мне-то что с того, хотите на здоровье, — пожала плечами, сделав очередной глоток горячей сладости. — Меня?! — просипела, когда до меня дошел смысл его слов.

Еще не улегшаяся до конца злость вновь стала подниматься во мне сокрушающей волной. Хотел он меня значит! А его вечные придирки и крики значит были эдаким эквивалентом ухаживаний? Выходит, не того начальника я опасалась.

— Ну что я опять сказал не так? — устало простонал ледяной наткнувшись на мой разъяренный взгляд.

Глаза уже автоматически стали выискивать что-нибудь тяжелое и близко расположенное. Вот это да! Он оказывается, все три месяца устраивал вокруг меня брачные пляски, а я-то наивная ничего не замечала. Конечно, куда ж мне такой глупой да до него такого умного! Интересно, это он такой оригинал или я в юности читала не те книжки и смотрела не те фильмы о любви? Нормальные ухаживания с цветами, маленькими подарками и прогулками под луной уже не актуальны? Больше котируются крики, упреки и заваливание работой?

Не стала ему ничего отвечать, просто не видела смысла. Встала и пошла в свою комнату. Разницу между хочу, нравишься и люблю я отлично понимала. Двух последних пунктов в нашем разговоре не было, а на первый я была не согласна. Не было у меня нормальных ухажеров и таких как Артем не надо. На просто «хочу», всегда смогу найти мужчину если приспичит. Переспал, ушел и работаешь дальше, не вспоминая о том, что было. Начальник для «хочу» не подходит, с ним потом работать, а оно мне надо?

Скинула одежду и сразу же шагнула под теплые упругие струи. Стало даже немного обидно. Вот что со мной не так? Хотеть меня можно, а любить выходит нет?

Завернулась в полотенце и как была, рухнула на кровать тут же проваливаясь в сон.

Всю ночь Артем Владимирович гонялся за мной по просторам своей квартиры, пытаясь вручить мне от нее ключи, ведро и кисточку. Всю погоню, он почему-то кричал о том, что я должна сделать ремонт в его квартире и обязательно обставить ее в розовом цвете.

Я убегала со всех ног, ибо ключи это куда еще не шло, но кисточка и ведро явно не для меня. В ответ на крики и требования начальника, попыталась до него донести, что если буду делать ремонт в его квартире, то точно не успею сделать ему требуемые графики и отчеты.

— Жена должна успевать все! — пафосно заявлял мне начальник.

— Я своего согласия на брак не давала! — пыталась донести до него истинное положение дел.

— А вас Оксаночка никто и не спрашивал, — припечатал Артем Владимирович и таки вручил мне ключи и ведро, правда уже без кисточки.

В ведре почему-то лежал мой сотовый телефон и маленькое колечко.

Тук-тук, тук-тук, тук-тук.

Неожиданно раздался стук в дверь, возле которой мы стояли.

Тук-тук, тук-тук.

Артем Владимирович поспешил открыть двери, впуская Максима Алексеевича.

— Поделишься? — шагнул огненный к моему начальнику.

— А я проконтролирую! — появилась Оля в след за огненным. — Вот вам таблеточки чудодейственные, в вашем возрасте без них никак. Вон в прошлый раз не справились.

Ведро выпало из моих ослабевших рук и почему-то разбилось в дребезги словно стеклянное.

Подскочила на кровати с бешено колотящимся сердцем. На прикроватной тумбочке подпрыгивал мой сотовый сообщая противным звуком, что пора бы уже вставать на работу.

— Ужасный звук, — проворчал Артем Владимирович, сгребая меня в объятия. — Спи, мы сегодня опоздаем.

Устроилась по удобнее и только начала проваливаться в сон, как до меня дошло, что начальника-то в моей кровати быть не должно.

— Спи, все потом, — шепнул он мне в макушку, почувствовав мое напряжение.

Решила не возмущаться. Черт с ним, все равно не выгонишь, так хоть отосплюсь немного. А как проснусь обязательно найду квартиру и съеду.

Твою ж в душу за ногу и об стену!

Слетела с кровати, будто ветром сдуло. Следом за мной слетело и одеяло, в которое я вцепилась своими ручками и прижимала к груди как родное.

Полотенце в которое я вчера вечером была завернута, приспокойненько лежало на простыне, аккурат под боком начальника. Радовало одно, Артем Владимирович спал в пижамных штанах.

— Артем Владимирович!!! — взвыла не своим голосом.

— Ну что я опять сделал не так? — страдальчески простонал ледяной и сгреб в объятия мою подушку.

— А ничего что вы спите в моей комнате, на моей постели и со мной обнаженной?! — пыхтела я рассерженным ежиком, медленными шагами пробираясь к шкафу за одеждой.

— Да нет, ничего. Мне все нравится, — промурлыкал это… да слова такого еще не придумали, что бы я могла им охарактеризовать его поступки и действия! — Хотя да, мой косяк. Надо было не спать, а провести ночное время более приятным способом.

Глаза застлала красная пелена. Сейчас для меня не существовало ни начальника, не подчиненной, ни какой нафиг субординации. Очнулась оттого, что запущенная в начальника прикроватная лампа, разлетелась в дребезги об закрытую дверь за которой этот ловелас недоделанный скрылся за секунду до этого.

Обвела взглядом разгромленную комнату, скинула с себя одеяло и пошла в ванную. Не дошла, вернулась и закрыла дверь на замок. Кто знает этого озабоченного, заявится еще ко мне в ванную с притязаниями на мое тело.

К тому моменту как оделась и вышла из комнаты, начальника в квартире уже не было. На кухонной стойке лежал листок бумаги.

Начальство мое укатило в командировку. Вернется поздно ночью. Обещает по мне очень скучать, но с собой взять никак не мог. Мне же следует сидеть дома выполняя перечень поручений и заданий. Из дома не высовываться, на свидания не ходить, ибо узнает, а он узнает! И оторвет головы обоим.

Задумалась, не вещий ли сон мне приснился, где он называл меня своей женой? Ведет-то он себя как самый ревнивый муж!

Далее были извинения которым я не поверила. А как иначе, когда он даже из моей комнаты выбегал с тихим смехом.

Пошла переоделась в свободную майку и мягкие брюки. Спокойно позавтракала, даже несколько квартир себе подыскала. А вот выполнить задания мне никак не давала Олечка. Как мой сотовый не расплавился от такого количества ее звонков, ума не приложу.

Бедная девочка практически ничего не знала, а Максим Алексеевич ужасно зверствовал. Думала, она сорвется звонка после десятого, но слава богам мои ожидания не оправдались. Олечка не только успевала все выполнять с моей помощью, она еще и со мной сплетнями делилась.

Отсутствие на рабочем месте меня и ледяного заметили все. К Олечке потянулось паломничество страждущих. В итоге, после обеда всеми был вынесен вердикт, что мы с Артемом Владимировичем сбежали что бы тайно обвенчаться. От кого мы сбежали и почему тайно общество сплетников еще не придумали, но усиленно работают над этим упущением. Очень уж им понравилась версия с тайной свадьбой и отказываться от нее они не хотели.

Не успела положить телефон, как вновь раздалась музыкальная трель. Глядя на темный экран не сразу поняла, что звонят в дверь.

Встала и уже даже сделала шаг, а потом плюнула и снова принялась доделывать эти несчастные отчеты. Здраво рассудив что:

Квартира не моя.

О том что я здесь живу знает только Артем.

Ко мне никто прийти не мог, значит пришли к нему, а его дома нет. Потрезвонят и уйдут.

Очередной отчет с пометкой переделать. Если и в этом окажется все правильным как и в предыдущих двух, начальника по возвращению ждет серьезный разговор. И ладно бы завалил меня нужной работой, так нет, написал какую-то чушь. Фантазии что ли не хватило, что бы задержать меня дома под предлогом срочных дел?

В дверь слава богу, трезвонить перестали. Зато вновь ожил телефон. Опять Олечка что-нибудь найти не может. Не глядя, принимаю вызов, морально готовясь к сокрушительному потоку слов.

— Кто этот смертник? — вот кого-кого, а его я меньше всего ожидала услышать. Рассудив, что ледяной спрашивает о звонившем в дверь, решила отвечать честно. Скорее всего ему позвонили с проходной вот он и решил поинтересоваться.

— Не знаю, — сразу же признаюсь, что двери я не открывала.

— То есть как это не знаешь? — вкрадчиво интересуется начальник.

— А вот так, — пожимаю плечами, хоть и знаю, что он меня не видит. — До дверей еще не дошла.

— До каких еще дверей? — продолжает он тупить. А с виду создает впечатление умного человека, да и раньше такого никогда не было. Видимо магнитные бури или заработался совсем.

— Обычные такие двери, — немного запинаюсь, решая как бы ему объяснить значение такого простого слова. — Ну, которые в комнату обычно ведут или в номер.

— Адрес отеля! — требует ледяной, резко перескочив на другую тему. Совсем ему бедному сегодня плохо.

— А адрес какого отеля вас интересует? — тихонько задаю вопрос, а сома вспоминаю оставленную им записку, писал он куда именно отправляется в командировку или нет. Вроде бы не писал.

— Того в котором ты находишься!!! — уже ревет в трубку совсем неадекватный начальник.

— Да что вы мне мозг выносите! — тоже перехожу на повышенный тон. Достал уже сил никаких нет. То задания идиотские дает, то звонит и несет полную чушь! — Я вообще у вас в кабинете сижу с вашими оооочень важными заданиями, — под конец не удерживаюсь от легкой шпильки в его адрес.

В ответ гробовая тишина. Не на шутку перепугалась, тупил начальник знатно, а если у него давление и ему сейчас плохо?

— Двери открой, — говорит уже спокойным голосом и перед тем как он отключился, уловила на заднем плане заливистый женский смех.

Теперь стало понятно, почему мне показалось, что говорили мы не только о разных вещах, но и на разных языках. Рядом с ним явно была та, на которую он попросту отвлекался, ну или его умело отвлекали. В командировку он поехал, так бы и сказал, на свидание.

Прошлепала до дверей, расписалась, забрала посылку, с трудом дотащила до дивана.

Сижу и в десятый раз перечитываю записку.

«Был не прав, но, ни о чем не жалею».

Коротко, лаконично, а самое главное понятно и полностью в духе Артема Владимировича.

Злиться на него бесполезно, да и не хочется после такого шикарного букета. Решила искать в происходящем положительные стороны. Хорошо хоть не додумался сказать спасибо за проведенную со мной ночь. Видимо, вчерашняя терапия помогла.

Захотелось плясать и плакать. Почему плакать, я не знаю, а вот для плясок был повод. Начальник внял моим словам и отправился на свидание, прислал шикарный букет с извинениями за свое поведение. Теперь можно не опасаться его «хочу».

Включила музыку, потыкала на неизвестное множество кнопочек, путем «тыка» выбрала песню и пустилась в пляс. Плясала долго и со вкусом, вспоминая давно забытые чувства свободы и восторга.

Устав, рухнула на диван. Сейчас немного отдохну и примусь за готовку. Есть хотелось ужасно.

Вспомнила что со следующей недели меня ожидают едва ли не каждодневные встречи с Владимиром Ивановичем и застонала в голос. Еще один плюс к тому, что бы снимать отдельную от начальника квартиру. Даже не представляю, как буду скрывать от Артема Владимировича встречи с его отцом. Отказаться не получится, да и кто в здравом уме откажется от такого шанса. Обучение у самого генерального довольно крупной компании. Да после такого опыта я без проблем смогу устроиться на любую руководящую должность или как оговорено в договоре, перевестись на эту самую должность в этой же компании.

Владимир Иванович сразу же объяснил мне все плюсы и минусы нашей с ним договоренности. Плюсов в моем случае было больше чем минусов. Одним из минусов было то, что все наше общение с генеральным, должно оставаться в строжайшем секрете. Да и тут смотря с какой стороны посмотреть. Если я решу остаться в этой компании, слухи о том, что на руководящую должность я попала через кровать генерального мне не нужны.

Сегодня, по мимо заданий ледяного, просмотрела все документы касающиеся важных сделок. Какие-то ледяной одобрил, какие-то нет. Теперь же мне предстояло одобрить или не одобрить их заново. Ладно, каюсь. Немного приукрасила. Казнить или миловать решать не мне, а генеральному. Собственно по этому поводу мы и будем встречаться. Генеральный будет выносить решения и объяснять мне свою позицию. Почему он одобрил или же не одобрил.

В который раз задалась вопросом, зачем при этом присутствовать мне? Ведь все равно без подписи Владимира Ивановича все эти документы лишь бумажки.

Скорее всего это всего лишь предлог для встреч со мной. Знал ведь что я не смогу отказаться от такого шанса, а в замен скорее всего потребует информации о ледяном и огненном.

Мутно все как-то, ой как мутно. Знать бы реальные цели генерального. Не просто же так он напрягается и шифруется.

Мысленно махнула на все рукой. Их семья их проблемы. Пусть разбираются сами, а я попытаюсь получить за это время все возможные и очень нужные плюшки. Как говорится: «Хочешь жить, умей вертеться». А жить мне хотелось если не красиво, то по крайней мере хорошо и сыто, и желательно в собственной новенькой квартире.

Глава 10

— Вот, теперь рассказывай, — устало опустилась за столик в тихом кафе.

Весь день Оля вела себя подозрительно тихо и кидала на меня непонятные взгляды. Чего я только не передумала! Если она сейчас скажет, что пожалела о своем решении стать помощницей из-за приставаний огненного… А если не только приставаний? Да я ж себе всю жизнь не прощу, что подбила девчонку на эту авантюру. Она хоть и младше меня всего на год, но такое ощущение, что как минимум лет на пять. Оставалось порадоваться, что жизнь к Оле оказалась куда благосклонней, чем ко мне.

— Ты же знакома с генеральным, да? Не просто так была вся эта кутерьма с договорами?

— Судя по твоему заговорщицкому шепоту, теперь с ним знакома и ты? Надеюсь, твое знакомство с ним было менее фееричным чем у меня, — вздохнула, откидываясь на спинку стула.

Последние три дня были самыми напряженными и непредсказуемыми в моей жизни.

— Ну как тебе сказать, — замялась Оля.

Во всем ее поведении чувствовалась неуверенность. Она вроде и хотела со мной поделиться, но в то же время опасалась. Мне в свое время тоже хотелось поделиться хоть с кем-нибудь, вот только не было того, кому я могла бы довериться.

— Что, Владимир Иванович и тебя запихал в машину, начав знакомство с угроз? — по лицу Оли стало понятно, схема отработанная и явно одна и та же.

— Только Алексей Петрович, — с жадностью уставилась на меня Оля.

— Что?

— Тебе не кажется, что что-то тут неладно, а их желание контролировать сыночков не что иное как прикрытие?

— Тебе тоже предложили обучение за слив информации?

— Угу, — угрюмо протянула Оля. — Только знаешь, начальник у меня хоть и скотина приличная, но не по себе мне становится от подобных перспектив. И ладно бы АП интересовали рабочие моменты, — сократила она имя второго генерального до инициалов. — Так его интересует именно личная жизнь. Мне практически предложили следовать за Максимом Алексеевичем тенью и держать свечку, подсвечивая ему в спальне.

Подошла приятная девушка и приняв заказ, быстренько удалилась оставив нас с Олей наедине.

— Не тебе одной, — буркнула, размышляя о том, какую игру затеяли генеральные.

— И ты..? — подалась она ко мне ближе. Еще немного и Оля переберется ко мне на колени.

— Отказалась, и от обучения и от слива информации.

— А он?

— Хмурился, ругался, пытался давить на нашу договоренность. Вот только договоренности о слежке и сливе информации не было, о чем я и сказала ВИ, — последовала я примеру Оли и сократила имя до инициалов. — Не знаю, но мне показалось, что генеральный остался доволен моим ответом, слишком уж довольным был его взгляд. От встреч мне отказаться не дали и даже предложили довольно приличную сумму, в обмен на список девушек и личных встреч ледяного.

Кто бы знал, какого труда мне тогда стоило сдержаться. ВИ предложил «доплачивать» мне такую сумму, что я смогла бы купить себе квартиру без ипотеки и всего лишь за полгода. Конечно с учетом отложенных сбережений и продажи своей старой квартиры.

— Надо рассказать об этом твоему ледяному, уж он то скажет, что нам делать! — возбужденно затараторила эта непоседа.

— Почему это сразу моему, чем хуже твой? — не было предела моему возмущению.

Как только представлю, как захожу к нему в кабинет и выкладываю все как на духу, так аж передернуло.

— Да он меня сразу по стенке размажет и даже не пожалеет!

— Ничего не размажет. Если придешь и расскажешь сама. А вот если он узнает про наши «свидания» с их папочками, тогда нас уже обоих по стенке размажут. Твой рассудительный и спокойный, если я расскажу своему, он сразу же засучит рукава и пойдет бить морды. А оно нам надо?

— Что-то мне страшновато, — передернула плечами, принимаясь за свое кофе и вкусное пирожное, что поставила перед нами официантка.

— Да ты-то чего распереживалась. Ничего он тебе не сделает. Вроде уже взрослая, а очевидных вещей не замечаешь, — фыркнула Оля.

— И что по твоему мнению я должна была заметить?

— Например взгляды ледяного, которые он на тебя бросает, — облизала она ложку, мечтательно закатив глаза. — Да я вообще поражаюсь как ты от этих взглядов еще не загорелась!

— Глупости не говори, — отмахнулась от нее своей ложкой.

— Это ты глупостью не страдай и раскрой наконец-то свои глаза! Тебя пожирает взглядом такой мужчина, а ты хлопаешь ушами. Вот окрутит его какая-нибудь предприимчивая девица, будешь потом лить слезы и кусать локти!

Снова захотелось плакать и смеяться. Смеяться от того, что мне не показалось и ледяной действительно ко мне не ровно дышит. Пора бы уже принять этот факт и перестать закрывать глаза на очевидные вещи. А плакать хотелось от того, что все его внимание и чувства кратковременны. Да и о каких чувствах может идти речь, разве что о желаниях. Кроме «я тебя хочу», больше от ледяного я ничего не слышала.

Оля увидев мою задумчивость, рассказывала очередную смешную историю из ее жизни, пытаясь меня развлечь.

Улыбаюсь, потому что на ее задорную улыбку не возможно не ответить. Киваю, вроде бы в нужных местах, а мыслями далеко отсюда. В квартире, где сейчас ледяное начальство рвет и мечет не застав меня на месте. Боюсь даже доставать свой сотовый, поставленный на беззвучный режим. Надеюсь только на то, что он не откусит мне голову, когда я переступлю порог квартиры.

Осталось потерпеть еще немного. Завтра выходные, а значит и осмотр выбранных мной квартир. Мелькнула трусливая мысль, а не попроситься ли на ночь к Оле? Вот только необъяснимой силой тянуло домой. Дом. С недавних пор это слово так и просится на язык, действительно ведь привыкла уже и к ледяному и к его квартире.

Интересно, что он выдумает на этот раз? В том, что мой начальник еврей и с ним нельзя заключать ни каких договоренностей, убедилась на собственном опыте.

В тот день, когда Артем прислал мне букет с извинениями, я так и уснула на диване после танцев. Не знаю сколько я спала, но когда открыла глаза, решила, что у меня галлюцинации.

Засыпала я на диване, а вот проснулась на пушистом ковре возле горящего камина. Полумрак, несколько не ровных огоньков свечей и потрясающее видение в виде моего начальника.

И нет бы дурре сразу понять, что проснулась, вот только свечи и ласковая улыбка безумно сексуального мужчины, ввели меня в заблуждение. Ледяной и романтика вещи не совместимые, тем более мой начальник в командировке.

Вот и решила я, что все еще сплю, а начальник с обнаженной грудью и босыми ногами всего лишь плод моей фантазии.

Тихая мелодия задевала невидимые струны в моей душе. Нежные поглаживания разливались по телу блаженством, но как я не хотела, прикосновения его пальцев не спускались ниже моего лица.

— Эй, ты меня вообще слушаешь? — пощелкала Оля пальцами возле моего лица.

— Прости, — виновато улыбнулась, выныривая из своих воспоминаний. — Ты о чем-то спрашивала?

— Да вот, стало вдруг интересно, о ком ты думаешь с такой блаженной моськой, — поддела меня эта неугомонная. — Скажи мне, что вы уже целовались! Ну, пожалуйста!

В голове мгновенно всплыло воспоминание. Артем обдающий своим теплым дыханием мое лицо.

— Сама, — шепчет мне прямо в губы. — Это легко.

И я подаюсь навстречу его приоткрытым губам. Тепло, мягко, нежно, сладко. Поглощенная нежной лаской и разгорающейся страстью не сразу поняла почему мир вдруг резко кувыркнулся. Прикосновение моих ладоней к горячей, гладкой коже его груди. Обжигающий взгляд, рваное дыхание.

Не знаю, кто из нас первым прервал поцелуй, наверное все-таки Артем. У меня бы просто не хватило на это сил. Чувства на грани, дрожь тела и необъятная благодарность, за его выдержку.

Так я и уснула, распластанная по его телу с тихим «спасибо» на губах.

А проснулась уже утром, в своей комнате, в кровати и снова на груди у ледяного!

Даже не стала выяснять с ним отношения. Не пристает и ладно, даже раздевать меня не стал, только лифчик снова болтался в районе живота.

Решила с ним договориться и взяла с него слово, что больше он не будет забираться ко мне в кровать. На этом и успокоилась.

А на следующее утро снова проснулась на его груди, только уже в его комнате и в его кровати! Вот и как с ним после этого договариваться? Пришлось взять с него слово, что бы он и в свою кровать меня не таскал. И ведь не лень ему было!

Третье утро. Не успела открыть глаза, а уже знала, что лежу на его груди. Даже интересно стало, как он выкрутился на этот раз и где же мы спали всю ночь? Ворох одеял, счастливая сонная улыбка и камин за его плечом.

Тут уж я не выдержала, как не взвыла белугой, не знаю. Полчаса отмокала в душе, пытаясь усмирить разбушевавшиеся гормоны. И уговаривала себя потерпеть еще немного.

— Все с тобой ясно и без слов, — затараторила Оля, лихорадочно сбрасывая кошелек и сотовый в свою сумочку. — Я бы конечно еще понаблюдала за твои восторженным лицом, но вынуждена ретироваться пока не попала под горячую руку, — покосилась она в сторону выхода. — В общем, я с тобой, мысленно конечно! Не забудь рассказать ледяному о генеральных, — послала она мне воздушный поцелуй.

— А ты? — возмущению моему не было предела.

— А я подтвержу каждое твое слово. Потом, например завтра!

И сделав мне ручкой, поскакала в сторону уборных.

Уууу, предательница. Сижу, провожаю взглядом ее фигуру и даже когда она скрылась за углом, все равно продолжаю провожать ее взглядом еще дальше! И оборачиваться совсем не хочется, и так чувствую тяжелый взгляд ледяного.

И вот сейчас даже плакать не хочется. Хочется заорать во всю мощь легких и орать до тех пор пока он не поймет, что я не кукла и не маленький ребенок за которым постоянно надо следить.

— Поговорим?

Пришлось поворачиваться лицом к Артему, усаживающемуся на место Оли.

— А есть смысл? — сил что-либо ему доказывать не было, да и не поймет он. Послушает, покивает, а сделает по своему.

— Смысл есть всегда.

— Угу. Только у каждого он свой, — буркнула, вертя в руках чашку из под кофе.

— Прогуляемся? — неожиданно предложил ледяной, небрежно бросая несколько купюр на стол.

Можно подумать у меня был выбор. Вложила ладонь в его протянутую руку и с обреченным вздохом поднялась со стула. А Артем будто и не замечал моего настроения.

Выход есть всегда. Тихо шепнула совесть. И я не могла не признать ее правоту. Можно стенать и плакать, а можно выбрать другой путь. Путь, признания своих чувств и желаний. Ведь начальник никогда ни к чему меня не принуждал, а если и принуждал, то я не особо и сопротивлялась. Почему-то была уверенна, если бы он видел, что мне действительно неприятно, то оставил бы свои попытки соблазнения.

А я ведь действительно не против, только страшно. Никогда не любила и сейчас не горю желанием, но разве любовь считается с чьим-то мнением? Нет, она всегда приходит нежданно и бьет по голове со всего маху. И ладно бы если б била сразу обоих, сходить с ума вместе веселее и проще, а если только одного, то все оказывается куда хуже.

Как и тог, вывод один. Или сдаваться на милость победителя, то есть моего горячо обожаемого начальника, либо рвать все ниточки и искать другую работу. Вот тут я и становлюсь перед выбором, новая квартира и разбитое сердце или старая квартира и куча сожалений. Выбор скажем таки не богатый и куда не плюнь везде плохо.

— Так и будешь молчать или последуешь совету Ольги? — разбил тишину голос Артема.

— Услышал, — опустив плечи, подвела итог. Теперь не утаишь, придется сдаваться со всеми потрохами.

Наверное, лучше рассказать сейчас, пока мы в относительно людном месте и есть неплохой шанс остаться в живых. Не размажет же он меня по асфальту в присутствии десятков свидетелей?

— Эту неугомонную нереально не услышать. Все чаще создается впечатление, что она всюду успевает и все про всех знает. Мне даже жаль Макса.

Злорадно усмехнулась, вспомнив наглые приставания огненного. Ну вот ни капли его не жаль.

— До сих пор на него злишься, — правильно понял мой настрой начальник.

— И на него и на вас тоже, — утвердительно кивнула головой.

Раз решили разговаривать по душам, то лучше начать с самого начала.

— Ладно он, приставал, а на меня за что? — искренне изумился ледяной.

— А не надо было на меня спорить. Тогда бы и этих приставаний не было, — фыркнула, не решаясь посмотреть на Артема.

Уволить не уволит, но что-то внутри меня все же продолжало сжиматься и трястись от страха. Кто его знает как он отреагирует на то, что я подслушивала их разговор?

— Мало Оксаночка услышать звон, надо еще понять откуда он исходит, — в его словах явственно чувствовался упрек.

— Хотите сказать, что я все не правильно поняла и никакого спора не было? — не весело хмыкнула поражаясь его наглости. Мало того что поспорили на меня, так он еще и упрекает меня в поспешных выводах.

— Договор, который ты подписала в самом начале… — начал он и тут же замолк, словно пытался подобрать слова. — Этот договор ты заключала с компанией, а не со мной. Максим имел право распоряжаться твоим рабочим временем так же как и я. А спорили мы не на тебя, а на твою преданность. Он был уверен, что за более высокую зарплату и сокращение твоих обязанностей, ты с легкостью переметнешься к нему.

В его словах был смысл. Теперь я взглянула на их спор под другим, но не менее болезненным для меня углом. Оба посчитали меня продажной.

— А вы значит, так свято верили в мою преданность, что решили действовать на опережение и увеличили мне зарплату, — даже я сама слышала в своем голосе неприятную горечь.

В груди болезненно сжался непонятный комок. Я до хрипоты отстаивала свое место перед Владимиром Ивановичем, а его сын, в это время не веря в мою преданность пытался меня попросту купить.

— Я не до конца был уверен в том, что ты не захочешь от меня уходить, но очень на это надеялся, — не стал отрицать очевидного Артем. — Как я не пытался перевести наши отношения в дружеское русло, ты от меня продолжала шарахаться как от чумного.

Я даже воздухом поперхнулась от его заявления о дружеских отношениях. Если это он пытался так завести эти самые теплые, дружеские отношения, то становилось страшно от того, что бы он со мной сделал, если бы не старался стать моим другом?!

Вспомнила все его крики, упреки, разносы и угрозы. Передернула плечами, с опаской покосившись на идущего рядом со мной мужчину. И это дружеское отношение? Теперь рассказывать ему о генеральных не хотелось еще больше, в свете открывшейся информации, мой страх быть размазанной по стенке в разы возрос.

— Ну вот, опять тебя испугал, — с сожалением выдохнул ледяной.

Только после его слов поняла, что медленно пытаюсь увеличить между нами расстояние. Замерла, сбившись с шага и вздохнув придвинулась чуть ближе, как и раньше, держась от него на расстоянии вытянутой руки.

— Иди сюда, — подавшись ко мне, сцапал мою конечность ледяной. — Не злой я, не псих и головой тоже не бился, — припомнил он мне мои слова перед командировкой. — Не умею я по-другому, понимаешь? Вместо красивых слов — рычу, вместо ухаживаний — задерживаю на работе, вместо свиданий — притащил тебя в свою квартиру. Раньше стоило только взглянуть и они сами… А ты… Не могу тебя понять и это бесит.

Мдааа, обстоятельно, познавательно и запутывательно. Никогда бы не подумала, что ледяной все это время интересовался мной как девушкой, а вон оно как оказывается.

— А я с вашим папой познакомилась, — выдала первое, что пришло в голову.

Никогда не умела плавно переводить разговор на другую тему, но сейчас меня меньше всего интересовало то, что Артем заметит мои неумелые попытки. После последних нескольких недель, его признание не стало для меня неожиданностью. Слишком уж красноречиво он себя вел. Не знала я только того, что хотел он меня с самого начала.

Слишком опасный разговор он завел. Слишком сильно хотелось верить в то, что помимо «хочу» есть еще хоть какие-то чувства. Вера, надежда, любовь. Три самые страшные слова. Они окрыляют, они ломают, они убивают и они же могут воскресить.

Любовью тут и не пахнет, но вероятность моей капитуляции, а после как следствие и любви, была слишком высока.

— Надеюсь, знакомство было приятным? — спросил ледяной с явным напряжением в голосе.

— Оно было… запоминающимся, — теперь, когда я не боялась, воспоминание о том как здоровенный амбал засовывает меня маленькую и хрупкую в черную машину, вызывало лишь слабую улыбку.

— Можешь больше не бояться, — начал уверять меня Артем, видимо, что-то увидев в моем лице или же, он просто очень хорошо знал своего отца. — Я с ним поговорю и он не подойдет к тебе ближе чем на десять метров.

— Да я и не боюсь. Сначала конечно было страшно, не каждый день тебя запихивают незнакомцы в чужую машину и пытаются запугать угрозами. Но потом мы немного поговорили, немного поругались и даже нашли общий язык. Правда вся эта мутность настораживает.

— Поругались? — замер Артем, пытливо заглядывая мне в лицо.

— Ну, да, — от чего-то засмущалась, отводя глаза в сторону. — Он просто хотел, что бы я сменила начальника, а я была против.

— Он тебе угрожал? Что-нибудь сделал? — взволнованно рычал начальник, замерев посреди тротуара и обхватив ладонями мое лицо. — Ты что-нибудь подписывала?

Показалось, что последний вопрос его интересовал больше всего.

— Ничего кроме нового договора и даже вчера, отказалась встречаться с вашим отцом, — выпалила шепотом на одном дыхании.

— Встречаться?!! — взревел Артем, как следует меня тряханув.

Подпрыгнула от его рева и кажется, даже позорно пискнула.

— Я ему прямо сейчас расскажу, что бывает с теми, кто пытается забрать мое! — выудил ледяной из недр карманов, сотовый телефон.

До контуженого мозга с трудом, но все же доходила абсурдность ситуации.

— А еще мне что-то про звон говорили, — буркнула, вырывая из рук Артема сотовый.

— Информацию ваш папенька просил сливать, а до меня ему нет никакого дела, — положила его сотовый в его же карман, еще и похлопала утешительно по груди.

— А ты?

— А я наверное дура, — пробормотала и снова двинулась в сторону квартиры.

Ноги болели неимоверно и как на зло перестала таскать с собой балетки. Зачем, живу теперь близко. А жаль, сейчас бы они мне очень пригодились.

— Почему дура? — догнал меня начальник.

— Отказалась потому, что, — решила его успокоить, а то чего доброго начнет опять злиться, а когда он злится, то начинает чудить.

— Новый договор составлял отец?

Кивнула, зная, что сейчас Артем сверлит меня взглядом, об этом свидетельствовали нервные мурашки бегающие по рукам.

— Рассказывай, — приказ отданный колючим голосом.

В душе поднялась волна протеста и тут же схлынула под нежными поглаживаниями моего запястья. Непостижимый мужчина, с ним никогда не будет просто.

Слегка прикрыла глаза, ровно на столько, что бы могла смотреть себе под ноги не отвлекаясь ни на что окружающее и начала рассказ.

Рассказывала скорее на автомате. Поймали, засунули в машину, поговорили, поехали в кафе. Не забыла рассказать и про Олю. Артем сначала хмурился, а потом его стала откровенно забавлять сложившаяся ситуация. Я даже попросила поделиться со мой его выводами и домыслами, правда не особо надеясь на ответ. А он взял и не просто ответил, а разложил все по полочкам, ну, почти все.

Оба генеральных оказались не просто друзьями, но и двоюродными братьями. В юности были весельчаками и балагурами, да и сейчас не прочь подшутить друг над другом или поспорить. Права я оказалась, когда решила, что яблочко от яблони не далеко падает.

Вот и в этот раз генеральным видимо стало скучно и они решили развлечься, а вот о чем они поспорили ледяной не знал или просто не хотел говорить мне.

По сему выходило, что спор касается непосредственно ледяного и огненного. Над моим предположением о том, что это борьба за власть, откровенно посмеялся и пояснил, что все они одна большая семья. Покивала для галочки, но все же решила не отбрасывать данную версию.

Владимир Иванович пересмотрел договор и теперь я работаю не на компанию, а именно на Артема. И вот тут получилась нестыковка, которую мне не смог объяснить даже Артем.

Зачем ВИ сначала составил договор таким образом, что я подчинялась только Артему и сразу же после этого, настаивал на том, что бы я была помощником Максима и ушла от Артема? Единственное, что приходило в голову это проверка. Вот только для чего она была нужна?

И насчет Максима я здорово придумала. Ему хоть и жаль его, но зато Олечка держит его в тонусе и исправно треплет нервы, не оставляя ему сил на меня. Новость была просто отличная, значит можно не прятаться по углам, когда на горизонте появляется Максим Алексеевич.

Слушая Артема и попутно размышляя, не заметила как мы уже переступали порог квартиры. Не помня себя от радости, скинула свои пыточные колодки и пробежав несколько метров, со стоном наслаждения зарылась пальчиками ног в пушистый ковер. Блажееенство. Вот сейчас немного постою, а потом на диван или лучше сразу на кровать и в позу звезды.

До кровати не дошла бы при всем своем желании, а вот диван был рядом. Правда до дивана я не дошла, а с комфортом доехала. Со словами «недоразумение ходячее, хоть бы сказала, что больно» меня подхватили на ручки и потащили на диван. А дальше…

— Боже! Только не останавливайся. Как же хорошоооо, еще чуть-чуть пожалуйста и можно даже посильнее.

Артем тихо посмеивался над моими криками наслаждения и продолжал дальше массировать мне стопы.

Всю жизнь могла бы вот так просидеть, жаль все заканчивается. Вот и руки Артема скользнув по стопе, медленно помассировали икры, слегка коснулись коленки и тут же исчезли. Вот и решай после этого поддаваться соблазнам. Минут десять под массаж размышляла быть или не быть, решила «быть», а он видимо решил «не быть».

— Поможешь приготовить ужин? — встал Артем посреди кухни, не зная куда себя деть и за что схватиться.

Вот так и закончилось у нас первое соблазнение. Первое и последнее, я даже обрадовалась, что у нас ничего не произошло, сейчас бы точно жалела.

Приготовление незамысловатого ужина поначалу выбивало из колеи, а ближе к концу откровенно стало раздражать. Первым делом побежала переодеваться, ничего нарядного, простые шорты из обрезанных джинсов и не слишком открытый топ. Даже косметику смыла, не желая лишний раз привлекать к себе внимание Артема.

Последняя ночь в его квартире, а завтра я просто обязана найти себе жилье иначе сорвусь. Артем появился на кухне сразу же после меня. Как всегда босиком и в неизменных спортивных штанах серого цвета, только футболка в этот раз была цвета весенней травы. Внешний вид начальника отвлекал и я откровенно тупила, иной раз зависая на несколько секунд, а потом пытаясь сообразить что же мне следовало сделать.

Вот кому-то нравится смотреть на мужские задницы, спины, грудь, руки, а я буквально сходила с ума от его босых ступней, особенно когда он становился совсем рядом и я опуская взгляд могла видеть насколько он больше меня. Во всем. Воображение рисовало полностью обнаженного Артема смотрящего на меня с диким голодом в глазах. Голод в его глазах был и в реальности, а вот обнаженного тела, увы нет.

Прилично издергавшись за время приготовления еды, сбежала в комнату отказавшись от ужина. Если во время готовки он всячески старался то задеть меня рукой, то невзначай прижаться всем телом, страшно представить, чем он решит закончить этот вечер.

Отругала свои взбесившиеся гормоны, полила их холодной водичкой, одела в пижамку и со спокойной совестью завалилась на кровать.

Есть хотелось ужасно, но еще ужасней не хотелось остаться с разбитым сердцем. Выждав для верности целый час, медленно выползла из комнаты, вслушиваясь на каждом шагу в тишину квартиры. Наверняка Артем уже поужинал и ушел спать или же снова работает в своем кабинете.

Не ушел и кажется даже не поужинал. Не спеша подошла к спящему Артему и разжав его пальцы, забрала стакан с чем-то явно алкогольным. Поставила на столик и снова вернулась к сидящему Артему, интересно, ему сейчас неудобно спать в такой позе или он такой же как я, где упал там и спит?

Решила укладывать. Сидит все равно на диване, тащить никуда не надо, немного толкнуть и накрыть сверху одеялом.

Вот сколько раз себе обещала?! Сколько раз заикалась к нему не подходить?! А все моя сердобольная натура. Прошла бы мимо и сейчас спокойненько поглощала бы вкусный ужин. Желудок полностью со мной согласился, поддержав громким урчанием.

— Зайченыш, расслабься, я не кусаюсь, — довольно пропело начальство, подгребая мое хрупкое тельце поближе к себе. — Столько ночей спали вместе и все было нормально, а сейчас что не так? Не могу тебя понять, сначала возмущаешься и швыряешься вещами, потом успокаиваешься и спокойно спиши со мной в обнимку, сегодня мне вообще показалось во время массажа, что ты хотела не только моих прикосновений, но и меня. И когда я решаю дать тебе немного времени, а самое сладкое оставить на ночь, ты нервничаешь весь вечер, а потом сбегаешь в свою комнату. Оксан, я ведь не железный, да и не мальчик давным-давно. Нельзя дразнить мужчину, а потом надеяться выйти сухой из воды.

— А давайте мы просто поговорим и решим все вопросы как цивилизованные люди? — слабо отбрыкиваюсь от его невесомых прикосновений. Но, боже! Как же хочется послать все подальше и податься навстречу его губам!

— Не думаю, что этот разговор будет для меня интересен. Хочешь, я прямо сейчас скажу все, о чем ты хотела мне поведать?

Важно киваю головой, мол, давайте, рассказывайте. А сама нагло устраиваюсь у него на груди. Сердце стучит бешенным барабаном, но уже несколько поздно смущаться и пытаться скрыть свою реакцию на прикосновения к его телу.

— Артем, — раздался голос начальника, и он с улыбкой принялся копировать мой голос. — Ты мне очень нравишься как мужчина и будь мы в другой ситуации, не задумываясь бы отдалась в твои умелые и сильные руки.

— Даже и не думала настолько тешить твое самолюбие, — фыркнула я, решив, что по прежнему обращаться к нему на «вы» будет как минимум странно.

— Допустим, не такими словами, но с той же сутью. Разве я не прав? — выгнул он бровь и дождавшись моего кивка, продолжил дальше. — Я понимаю ваши желания и полностью их разделяю. Но что будет когда вы наиграетесь? Вам ничего, а я останусь с разбитым сердцем по тому, что в такого мужчину как вы просто не возможно не влюбиться! — патетично и с придыханием пищал Артем тоненьким голоском.

— Фууу, — скривила я лицо. — В этот раз ты явно переиграл. А у самой все внутри сжималось. Прав, он во всем прав.

Артем продолжал пародировать мой голос и кривляясь объяснялся сам себе в любви. Я лежа сверху на начальнике прибывала в шоке и не могла не смеяться над его шутками. Вот только эти шутки были как никогда близки к правде, особенно если Артем на самом деле окажется таким, каким я его наблюдаю сейчас.

Такой домашний и простой, без холода во взгляде и высокомерия. С открытой улыбкой и потрясающим чувством юмора. Сегодня он открылся для меня с другой стороны.

Дурачась и разговаривая обо всем на свете, разогрели и наконец-то слопали ужин. Артем хвалил мои кулинарные способности и искренне сокрушался своей криворукостью в этом плане.

Несмотря на то, что мы с ним так и не поговорили, я не стала вновь поднимать тему наших отношений. Здесь и сейчас просто хотелось наслаждаться дружеской атмосферой. Впервые нам вместе было так легко и просто словно мы уже не один год с ним встречаемся.

Глава 11

АРТЕМ

Кое как смог отвлечь внимание Оксаны, еще бы чуть-чуть и не избежать нам серьезного разговора. Пришлось сбрасывать с себя маску серьезности и развлекать этого пугливого зайченыша, также как сестренку в детстве. Голос все же подвел, надо бы на досуге попробовать еще, раньше же получалось пародировать голоса. Но несмотря на фальшь и явную наигранность, Оксана смеялась и даже перешла наконец-то на «ты», когда окончательно расслабилась.

Она смеялась, а я сидел напротив и обзывал себя последним трусом. И ведь мог бы сказать, нет, не о том, что люблю, а что нравится. Нравится настолько, что уже почти месяц не могу смотреть ни на кого кроме этой строптивой девчонки. Настолько, что притащил ее в свою квартиру. Да я с самой командировки спать без нее не могу! А в последнее время уже и с ней спать не получается!

Ее сомнения уже порядком раздражают, можно подумать я не сомневался. Попробуй еще найди такую помощницу, но как бы сам себе не сопротивлялся, ничего у меня не вышло. Объятья, разговоры, украденные поцелуи, совместные ночевки. Когда моя жизнь настолько вышла из-под контроля?

Быть может, сказать все как есть? А почему собственно нет? А по тому, что вряд ли поверит. Для себя она уже все решила, поиграю с ней и брошу. Мелькнула мысль приковать ее к своей кровати и не отпускать несколько месяцев, быть может тогда начнет мне верить? Мне эта идея нравилась с каждой минутой все сильнее. Опять напряжение в паху, уже забыл когда он последний раз был в расслабленном состоянии.

Первый час ночи, а я обняв Оксану смотрю какую-то комедию. Такое ощущение, что мы подростки, а за дверью караулят родители. Психую и специально прижимаюсь сильнее к ее бедрам, давая почувствовать всю мощь своего желания.

— Не отпущу, — шепчу, прижимаясь губами к ее ушку. — Вижу ведь, что и ты меня хочешь. Только боишься принять решение. Хочешь я приму его за нас обоих? — даю ей шанс сорваться сейчас, а завтра обвинить во всем меня.

Затаиваю дыхание в ожидании ее ответа. Отрицательно качает головой и пытается выпутаться из моих объятий.

— Почему? — рычу от раздражения, нависая над ней.

— По тому, что хочу и дальше жить с целым сердцем, — тихо шепчет Оксана и тут же выскальзывает из моих ослабевших рук.

Это что, она ждет от меня признания в любви или сразу предложения? На удивление, данные мысли не раздражают как обычно, а заставляют задуматься. Ну не зря же я прицепился именно к ней, ведь это действительно что-то да значит?

Хватаю сотовый и набираю номер заходя в свою спальню.

— Темыч, если ты сейчас звонишь мне не затем, что бы сказать, что находишься при смерти. То клянусь я приеду к тебе через полчаса и исправлю это досадное упущение!

— Насть, а как ты поняла, что любишь Гришку? — спросил, не обращая внимания на ее угрозы.

— Нааасть? — позвал после нескольких минут тишины.

— Темка, ты что, влюбился? — дрожащим голосом поинтересовалась сестренка.

— Да вот, пытаюсь выяснить сей факт, — растерянно пробурчал, от чего-то начиная смущаться. — Или не факт.

Дурацкая идея, пришло ж в голову спросить очередного совета у сестры. Выгляжу, наверное сейчас последним дураком.

— Тем, ты бы аккуратнее, а то от любви дети появляются и свобода заканчивается,

— это явный намек на мое неадекватное поведение.

Представил Оксану с карапузом. Нееет, слишком рано. Отмотал немного назад. Маленький, аккуратный животик. То что надо. Вместо нецензурных выражений и мыслей чур меня, чур, возникло острое желание пойти и прямо сейчас начать работать над своим отцовством.

— Да ты не переживай, — зевнула в трубку сестренка. — Не забывай надевать резинки и можешь без страха предаваться разврату.

— Насть, а ты когда узнала, что у тебя будет ребенок от Гришки, ты обрадовалась?

— Так, Туманов! Вот сейчас ты меня реально пугаешь!

— Насть…

— Обрадовалась, обрадовалась. Но если бы я Гришку не любила, то могла бы и не обрадоваться. Так что не вздумай заделать ребеночка по-тихому. Лучше пойди и сначала признайся ей в своих чувствах, а уж потом будете вместе думать о ребеночке.

— Вряд ли она мне поверит, даже если буду кричать о своей любви во всю глотку.

— А она и не должна верить твоим словам, — фыркнула сестричка. — Много вас сказочников, а как доходит до дела так вы сразу мимикрируете под воздушные шарики.

— Почему под шарики? — не совсем понял я ее сравнение.

— Потому что такие же пустые и так же быстро сдуваетесь. Ты ей хоть цветы дарил, на свидания приглашал? Ты хоть что-нибудь сделал из того, о чем я говорила тебе в нашу последнюю встречу?

Сижу, молчу. Ибо сказать нечего, а отмазываться отговорками не хочется. Хочется стать этим самым шариком, только гелиевым, что бы сразу улететь.

— Ты не исправим. Сделай хоть что-нибудь, иначе потеряешь свою пугливую зайку. Тем, она же не телепат, что бы без слов и действий с твоей стороны, понять, что ты ее любишь и не бросишь после первого же секса.

— А я ее люблю? — решил побить рекорд глупых вопросов.

— Не любишь- не морочь девчонке голову, а если любишь — хватай ее и женись! — высказалась Настя на повышенных тонах и бросила трубку.

Отпускать Оксану не хочется. Жениться она не согласиться. Остается только уговаривать!

ОКСАНА

— Только не эти вазы!

Хрясь.

— Да ты хоть знаешь, сколько они стоят?!

Хрясь, хрясь, хр… а нет, жаль их всего лишь три.

— Ненормальная!

— Это я ненормальная?! А ты значит нормальный? Маньяк недоделанный и чего только ко мне прицепился.

— Я хотел как лучше.

— Как лучше? — прищурила глаза, выискивая, чем бы запустить в свое непутевое начальство. — Семь квартир. СЕМЬ! Все соглашались, а потом звонили и отказывали.

— Не трогай картину!

— Я тебе сейчас всю квартиру разберу по кирпичику!

Хрясь.

— Ты только что порвала пол квартиры, — с грустью посмотрел Артем на разорванную картину и разбитую рамку у его ног.

— Твоими стараниями у меня никогда не будет не только квартиры, но и личной жизни!

Все. Достал! Сегодня была последняя капля, переполнившая мою чашу терпения. Весь день бродила по городу, оббивала пороги подъездов. Сначала перезвонили и отказали одни, потом вторые, на третьем звонке с отказом я начала понимать, что что-то тут не чисто.

Последняя квартира. Хозяйка милая женщина, сговорились о цене, остались довольны друг другом, а потом я вышла из подъезда, завернула за угол и о чудо, оказалась права.

Едва скрылась за углом, как из припаркованной неподалеку машины, вышел наш начальник охраны и направился в подъезд. Десять минут и у меня опять звонит сотовый, я уже даже знаю, что мне скажут. Минут пять выслушивала извинения хозяйки, стоя прямо у подъезда, затем сбросила звонок. Три минуты, дверь распахивается и из нее выбегает счастливый начальник охраны.

Счастье его было не долгим, в тот момент в моих глазах он увидел приговор.

— Оксаночка, ты же понимаешь…

Меня они значит, понимать не хотели, а я их понять должна.

Молча развернулась и пошла к ближайшей остановке, с ним я разберусь позже, а вот Артему не повезет уже сегодня.

— Все у тебя будет, вот хочешь, прямо сейчас и будет?!

Это он конечно зря, стоял бы молча, я бы может быть и отошла.

— Значит, все будет? — хрясь. — Значит, все просчитал? — хрясь.

Кухня! Это он удачно забежал. В ход пошли тарелки, вернее не пошли, а полетели.

— Да что тебя не устраивает в этой квартире? Платить не надо, мужчина под боком и готов на любые подвиги.

Хрясь.

— Опять по голове!

— Может, мозги на место встанут!

— Ну раз ты хочешь именно свою квартиру, могу эту переписать на тебя прямо сегодня, — упал он на диван, прижимая руку ко лбу.

После такого заявления я даже опустила руку, в которой сжимала очередной метательный снаряд.

— В чем подвох? — вот серьезно, уже было просто любопытно до какого маразма он додумается на этот раз.

— Никакого подвоха. Ставишь несколько подписей и квартира твоя вместе со всем содержимым.

— И что из содержимого квартиры мне не понравится?

— Например, я? — поднял он на меня грустные глаза.

— А ты тут в качестве кресла или в качестве дивана останешься?

Говорят же, если вас насилуют, расслабьтесь и получайте удовольствие. Вот и тут примерно такая же схема. Он несет полный бред, я этот бред не только выслушиваю, но и по возможности задаю правильные вопросы стараясь продлить веселье.

— В качестве мужа, — уверенный и твердый ответ.

Все, финиш.

Опустилась на диван напротив начальника. Сидим, смотрим друг на друга. Он ожидающе и напряженно, я с немым вопросом в глазах.

— Чьего мужа? — спрашиваю практически шепотом и с надеждой на лучшее.

— Твоего, — снова невозмутимый ответ.

Смотрю на начальника. Хорош, красив, высок, богат, но не без изъяна. С головой у него не все в порядке. Наверное и у меня тоже раз я сижу и совершенно серьезно рассматриваю его предложение. Устала я чего-то от такой веселой жизни и уходить не хочу и остаться страшно.

— И жили они недолго и несчастливо, пока не убили друг друга в один день, — пробурчала замогильным голосом и уронила голову на сложенные руки.

— Я опять все испортил, да? — послышался голос начальника.

— Это смотря какие цели ты преследовал.

— Хотел уговорить тебя выйти за меня замуж, — и все это совершенно серьезно и с ноткой грусти.

Я вот даже не знала какими словами его ругать или какой вопрос задавать. Почему-то вспомнились придурковатые комедии, неужели такое действительно бывает в жизни?

Встала и молча пошла в комнату. Угу, именно туда. Собирать вещи, что-то начальник меня стал откровенно пугать. Сначала он меня хочет, теперь уже замуж. Не удивлюсь, что его папа решил женить, а он опять нашел выход из положения в моем лице.

Собственно эти мысли я ему и озвучила. Лучше бы я промолчала. Правда поняла я это только оказавшись в спальне ледяного, который в этот момент больше напоминал огненного, но это еще пол беды, а вот когда Артем резким движением стянул с себя майку…

— Артем Владимирович! — истерически вскрикнула, увидев, как он взялся за пуговицу брюк.

— Владимирович явно лишнее, — смотрит на меня с порочной ухмылочкой, а сам пуговку щелк, молнией вжик.

— А давай, поговорим? Решим все мирным путем, — протянула, отползая в самый дальний угол кровати.

— Нееет, зайченыш, не получается у нас с тобой разговаривать, а о мире можно только мечтать. Вот сейчас направлю твою неуемную энергию в мирное русло, — мечтательно протянул Артем, присаживаясь на кровать, хорошо хоть штаны пока не снимает. — Вот тогда и поговорим. Если ты будешь в состоянии.

Попытаться убежать или поверить ему на слово и расслабиться? Очень уж заманчиво он мне угрожает. Интересно, что, как и самое главное сколько раз он собрался со мной делать, после чего я не захочу разговаривать?

Я конечно не совсем темная в плане секса. Знаю, что там происходит между мужчиной и женщиной, да же помнится несколько раз принимала активное участие. Но вот хоть убейте не могу припомнить ничего такого, после чего не захотелось бы разговаривать.

Взгляд скользнул по обнаженной груди начальника, отметила темные соски, пересчитала все имеющиеся кубики, задержалась на расстегнутой пуговице брюк и решительно посмотрела ниже. И толи брюки сшиты неправильно, толи все дело в том монстре, что прячется в штанах у ледяного, но стало откровенно не по себе.

Посмотрела еще раз и поняла, таки да, если постарается я не только говорить, но и двигаться после такого не смогу. Возможно и дышать не буду. Сглотнула, и смотрю на Артема глазами побитой собаки, а сама, медлеееено подтягиваю к себе одеяло. Сижу и напоминаю себе гусеницу, Артем уже откровенно надо мной посмеивается и пытается выпутать из одеяла.

— Ну ладно, — недовольно хмурит брови. — Поигрались и хватит, вылась оттуда.

Смотрю на него и испуганным взглядом и пытаюсь передать весь спектр чувств, что сейчас бьются во мне.

— Ты что, боишься? — доходит наконец-то до Артема мой самый главный посыл.

— Ты сам-то себя не боишься с таким-то размерчиком?

На несколько секунд застывает статуей у кровати.

— Что, совсем ущербные попадались, да? — и столько в голосе жалости и участия!

Озадачил однако. Не таясь уставилась на выпирающий перед брюк. А может он прав и стоит попробовать.

— Ну же, иди ко мне, — тихо мурлычет и вытянувшись на кровати, ждет моих действий.

Сейчас он кажется безобидным и спокойным. Маленький чертенок во мне тянется к нему на встречу желая ощутить под руками твердость его тела, попробовать на вкус смуглую кожу, впитать в себя его тепло.

— Вот так, — шепчет, сжимая руками мою талию. — Никогда тебя не обижу, — выгибает бедра на которых я сижу.

Хлопаю глазами, пытаясь понять как тут очутилась и почему не почувствовала своего перемещения.

— Хватит думать, закрой глаза и просто чувствуй.

И я чувствовала, так чувствовала, что уже буквально через несколько минут не помнила себя.

Движение больших ладоней. Стон… кажется мой.

Выгибаюсь, желая почувствовать тепло и ласку его рук. Стон… теперь уже его.

Плавно раскачиваюсь, оседлав его бедра. Шипение и ругательства сквозь стиснутые зубы. Хорошо… ему, мне, обоим.

Резкий поворот. Накрывает мое тело своим. Тихий всхлип.

Сильное движение бедер. Громкий вскрик. Щелчок двери.

Короткие ноготки чертят узоры страсти на его спине. Шипение. Возглас удивления.

Рвет блузку. Звон пуговиц разлетевшихся по полу. Жаркое дыхание на моей коже. Тихий смешок.

Его сдавленный стон. Дрожь моего тела. Движение сбоку.

Замираем. Недоумение на лицах.

— Да вы не обращайте внимания, — заговорщицкий шепот. — Темыч, ты только штаны пока не снимай. Я одним глазком на нее посмотрю и смоюсь.

Абсурдность ситуации не сразу доходит до затуманенного страстью мозга.

— Убью, — стонет Артем уткнувшись лбом мне в грудь.

Поворачиваю голову и натыкаюсь на взгляд голубых смеющихся глаз. Черные короткие кудряшки обрамляют ну ооочень любопытную мордашку.

— Я вас на кухне подожду, — улыбается во все тридцать два. — Поесть приготовлю. Вы наверняка проголодаетесь, — и медленно пятится к дверям под раздраженный рык Артема.

Тут же глажу его по спине в попытке успокоить. Неровен час, кинется выяснять с ней отношения, наломает дров с горяча, а потом сам же начнет жалеть. Сомнений в том, что это его сестренка Настя, у меня не было. Слишком уж свободно она себя чувствовала в квартире Артема. Да и беспардонность граничащая с наглостью как раз была в духе младших сестер. Знают, что ничего им не будет, вот и пользуются этим знанием как могут.

— Вы главное не торопитесь. Медленно, с чувством, с расстановкой и обязательно с конечным результатом, — вновь сверкнув ослепительной улыбкой, скрылась она за дверью.

— Не обращай внимания, — закатил глаза ледяной. — Она если прицепится, то пока своего не добьется, ничего не свернет ее с намеченного пути. Всегда такой была, с самого детства.

— А под результатом она имела ввиду..? — побоялась я озвучить свои догадки.

— Именно. Ты ей понравилась, теперь готовься к долгой осаде. Она не отступится, пока ты не пообещаешь родить ей племянника.

На лице беспечная улыбка, а в глазах напряженное ожидание. И вот поди разберись, то ли он хочет ребенка и боится моего отказа, то ли не хочет и боится моего согласия.

Второй вариант кажется наиболее вероятным. Делаю лицо кирпичом и копируя его, выгибаю вопросительно бровь. Вот теперь пусть тоже лежит и раздумывает над моей реакцией!

Вот ведь странная семейка! Один ходит вокруг меня кругами три месяца и не может понять, что ему от меня надо. Вторая, едва увидев, сразу же записала в мамы своего еще не рожденного и даже не планируемого, племянника. А мне что теперь отдуваться за них обоих?!

Отмахнулась от приближающихся губ начальника, мысленно дала себе подзатыльник за свое же поведение и спрыгнув с кровати, направилась на выход. Покер фейс, безразличный взгляд, и бегущая строка во весь лоб «Ничего не произошло. Вам показалось. И вообще, меня здесь даже не было!»

Шаг, второй, третий…

Вроде бы прокатило. И прокатывало ровно до того момента, пока я не взялась за ручку дверей.

— Да вот фиг ты угадала! — от чего-то весело воскликнул Артем и подхватив, закинул меня на плечо. — Не хочешь по-хорошему, пойдем знакомиться с будущей тетей. Уж она-то постарается, что бы у нее в ближайшем времени появился племяш. А я всегда рядом и буду рад помочь!

Глава 12

Настин телефон, уже в который раз за последние два часа жалобно пиликал. Быстрый взгляд на светящийся экран, несколько движений пальцев и он опять ложится на темную поверхность стола.

— Может, стоит уже пустить его домой? — аккуратно задаю вопрос.

Как-то мне не очень удобно сидеть в квартире Артема с его сестрой и распивать мартини из его же бара.

Настя очень сильно походила на Олю, вот только если Оля была нерешительной и мягкой, то Настя напоминала несгибаемый стальной стержень. Может быть эта похожесть, а может и природное обаяние Насти тому виной, но то, что мы очень быстро нашли с ней общий язык это факт.

Едва Артем внес меня на кухню, как на него налетела Настя. Обозвала пещерным человеком, упрекнула в тупоумии и вытолкала его за дверь вместе со своей очаровательной дочкой Кристиной четырех лет отроду. Наказав последней, взять ее непутевого дядю за ручку и побродить по ближайшему парку.

— Кто знает, может быть, твоему несчастному дяде наконец-то повезет и он найдет там свои потерянные мозги!

Последнее она шипела уже в удаляющуюся спину Артема. Было так дико смотреть на то, как нашего грозного и ледяного начальника выпроваживает за дверь миниатюрная брюнетка, особенно если учесть, что ростом и весом она не далеко ушла от меня. Со стороны смотрелось довольно уморительно и чем-то напоминало картину «слон и моська».

Выпроводила, достала бутылку мартини и… как ни странно, допроса не было, как не было и обещанного давления с ее стороны. Мы просто болтали о разных мелочах и это действительно расслабляло. Сама не заметила, как рассказала ей все, не только о своей работе с ее братом, но и про родителей, про свою неудавшуюся личную жизнь и даже про своего брата. Каким бы он не был, я по нему скучала и очень хотела бы знать, что с ним все в порядке.

У Насти жизнь тоже не сказать, что удалась. Одна радость и та сейчас гуляет сейчас с твердолобым дядей. Муж еще три года назад погиб в аварии.

— Добрая ты Оксанка и это больше плюс чем минус, но в вашей с Артемом ситуации скорее минус, — нахмурила Настя брови. — Вот он тебя сколько раз обижал, а ты все равно о нем беспокоишься.

— Вот еще, — весело фыркнула, поддавшись расслабляющей атмосфере царящей у нас за столом. — И вовсе я не беспокоюсь. Ты-то уйдешь через несколько часов, а мне с ним еще жить.

— Он тебе нравится?

— Кто?

Я чесс слово не специально, оно само как-то вылетело. Ну не готова я была отвечать на этот вопрос. Я об этом даже думать себе запрещала.

— А если серьезно и без закосов под дурочку?

— А если серьезно, то страшно. Даже не представляю, что со мной будет если я поддамся, а он через несколько дней и знать меня не захочет. Вот поэтому и бегу. Не было в моей жизни сказок и никогда не будет.

— И почему ты так уверенна, что долго и счастливо это не про вас?

— Потому что так бывает только в сказке, а эта сказка, — обвела руками пространство кухни. — Не моя.

— Это не сказка, — повторила мой жест руками Настя. — Это кошмар, к которому он меня не подпускает, как я не прошу. Да в этом музее жить невозможно! Поймаю дизайнера или кто там обставлял ему квартиру, и ноги повыдергиваю за такую работу.

Это что ж получается, родную сестру близко к ремонту не подпускает, а мне выходит можно?

— Эй, ты чего зависла? — плеснула в мой бокал очередную порцию мартини, Настя.

— Да так, задумалась о ремонте, — растерянно проговорила, косясь на действительно мрачную обстановку на кухне.

— Бесполезно, — махнула она рукой, теряя интерес ко мне. — Проще смириться, чем уговорить его что либо здесь изменить.

И как быть? Сказать ей, что это разрешение я получила уже давно или промолчать?

— А ну ка посмотри на меня, — подалась Настя ко мне всем корпусом. — Это что еще за растерянный взгляд и виноватое лицо?

Сжала губы, после такого не здорового интереса я ей точно ничего не скажу.

— Тебе разрешил, да? — и столько надежды во взгляде, что я стала опасаться не только за обстановку, но и за квартиру в целом.

— Да не буду я здесь ничего менять, даже не заикнусь об этом. Не надо так испуганно на меня смотреть. Ну скааажи, я же права, да?

— Права, — тихо прошептала, косясь на новую знакомую.

Знала бы какие будут последствия, молчала бы как немая!

Минут пять она танцевала, прыгала, визжала.

— Добро пожаловать в семью! — Еще сильнее завизжала Настя, кидаясь мне на шею. — Я так рада, так рада! Ты себе даже не представляешь. Я ведь думала, что не женится уже совсем. Тридцать лет, а он даже не задумывался.

— Почему тридцать? — может я чего напутала, но вроде бы девчонки, работающие в компании говорили, про тридцать шесть.

— Что, и ты туда же? — вытянулось лицо у Насти. — Артем тебе что, даже чуть-чуть не нравится? — погрустнела она.

— Почему не нравится? Нравится, и даже очень, — теперь уже загрустила я.

— Тогда почему ты так же как и все не знаешь истинного возраста Артема? — обвинительно ткнула она в меня пальцем. — У тебя у единственной есть доступ к этой информации.

— Да где он и где я?! — выкрик получился довольно эмоциональным, даже у Насти вытянулось лицо. — Зачем себя дразнить? — уже более спокойно продолжила объяснять ей свою позицию.

— То есть, он богатый жлоб, ты бедная простушка, вам не по пути и все такое?

В целом Настя была права, так я и думала, вот только что-то в ее лице заставляло думать, что сейчас она взорвется как петарда. Тихонько кивнула, дабы не искушать судьбу и не попасть под горячую руку.

— Ты правда так о нас думаешь?

И тут понеслось. Настю просто невозможно было остановить, да я и не пыталась. Чего уж таить греха, было интересно узнать о начальнике. А узнала я очень много и чем больше узнавала, тем сильнее мне хотелось напиться.

Первым делом Настя разбила в пух и прах мою уверенность в том, что «бедные нечета богатым». За всех высказываться не стала, люди бывают разные, но лично в семье Тумановых такого разделения не было. В семье их было пятеро. Мама — Ирина Олеговна, кстати, тоже бывшая личная помощница Владимира Ивановича — их отца. И трое деток. Самый старший Артем, средняя Настя, младший Славка.

Настя была замужем за простым охранником и никто в семье не противился их браку. Главное что бы чувства были, а остальное наживное. Мне даже стало стыдно за свои мысли и высказывания.

Артем недавно разорвал помолвку, никто не знал, почему и из-за чего. Несмотря на то, что чувств не наблюдалось, еще полгода назад он был не против, а тут вдруг резко передумал. Оказалось, что выясняли отношения они на рабочем месте Артема. После этой информации Настя с жадностью уставилась на меня.

Пришлось немного покопаться в памяти и вспомнить, что в день когда ледяной сообщил мне о переезде на шестнадцатый этаж, из его кабинета вылетела гламурная и очень злая девица. Собственно, об этом я и сообщила Насте. Та сначала посетовала, что я не вовремя хожу на обеды и пропускаю все самое интересное, а потом заговорщицки шепнула, что прозвище «ледяной» как нельзя кстати подходит ее замороженному брату. А я простофиля даже и не заметила когда так его назвала.

Настя рассказывала дальше, я снова слушала.

После разрыва помолвки, Туманов старший, а попросту ВИ, вызвал Артема к себе. Объяснялись они долго, выпили бутылку вискаря, и все что Насте удалось подслушать, это-то, что Артему вроде как кто-то сильно понравился, и ВИ поддержал сына.

Вот тут я не выдержала и налив себе мартини, выпила одним махом. А все по тому, что пазл начинал потихоньку складываться.

Артем разрывает помолвку, объясняя это тем, что ему нравлюсь я. Бред конечно, но это объяснило бы то, что в моей жизни неожиданно появился ВИ. А папочка, зная кого выбрал сынок, решил глянуть на претендентку, заодно и проверил. И ведь ледяной все понял, когда я ему рассказала о встречи с ВИ, а мне ничего так и не объяснил. С трудом верилось в одно, в чувства ледяного питаемые к моей скромной персоне.

На вопросы Насти, отмахнулась. Поняв что сейчас не время, продолжила свой рассказ.

У ледяного с отцом последние несколько месяцев напряженные отношения. Оказывается у ледяного есть своя фирма, не большая правда, а ВИ хочет, что бы он встал во главе его компании. Так и спорят по сей день. Вроде бы даже заключили какое-то соглашение, какое толком Настя не знала, но в том что Артем в компании отца временно, была уверенна.

Когда Настя начала просить присмотреться к ее брату и не рубить с плеча, я уже в расслабленном состоянии медленными глотками пила мартини. Несколько раз едва не захлебнулась, когда она рассказывала как Артем пришел к ней за советом. Как послушав ее отправил цветы с извинениями и как звонил мне когда я не открыла двери. Настя смеялась до слез, беззлобно обзывая нас двумя влюбленными баранами. Почему баранами, так уперлись каждый в свое и не желаем видеть дальше собственного носа.

Поняв, что в тот день Артем был у сестры и именно ее смех я слышала при телефонном разговоре с начальником, безумно обрадовалась. А когда Настя шепнула мне по секрету, что Артем ни на кого кроме меня смотреть не может вот уже месяца два, так вообще расцвела безумно счастливой улыбкой.

Я бы и дальше так с ней сидела, но возле входной двери послышалась возня и Настя чмокнув меня в щечку убежала, правда не забыв шепнуть, что бы мы с Артемом не затягивали с ее племянником, очень уж ей нетерпелось стать тетей и видеть брата счастливым и живым.

— Уф! Думал мелкая уже никогда не свалит домой, — с тяжелым вздохом сгреб меня Артем со стула и сжав в объятиях, звучно поцеловал в щеку. — А кормить меня сегодня будут? — и улыбка такая довольная да в пол лица.

И ведь не откажешь, когда так просит. Трепыхнулась в его объятиях. Понял, наклонился, поставил на ноги и аккуратненько разжал руки. Смотрит так внимательно, следит за каждым движением. Готова спорить, что вспоминает поезд в котором я едва не свернула шею и даже чуть-чуть покалечила его самого.

На автомате нарезала хлеб, налила в тарелку борщ. Когда готовили, Настя обмолвилась, что очень уж его любит Артем. Накашеварили, нам понравилось, а сейчас вдруг проснулось волнение, а что если ледяному не придется по вкусу моя стряпня? Ручки неожиданно задрожали, воздух застрял в горле. Ей богу, как на первом свидании!

— Эй, ты чего? — Обхватил Артем мои руки своими, прижавшись грудью к моей спине. — Давай ка поставим тарелку пока ты все не расплескала и не обожглась.

А мне от его близости только хуже стало. Всю потряхивает еще сильнее, хочется бросить нафиг эту тарелку, развернуться и крепко-крепко обнять уткнувшись носом в широкую грудь. Раньше было проще. Проще не верить, проще держаться на расстоянии, а теперь… Вот и что теперь делать-то?

— Что случилось? С чего такой мандраж? — Поворачивает к себе, крепко держит руками за плечи, а в глазах столько неподдельного волнения.

Еще немного и разрыдаюсь. Нельзя так претворяться, не с таким взглядом и заботой. Значит действительно небезразлична. Так страшно поверить и обжечься. Еще страшнее не поверить и всю оставшуюся жизнь сожалеть.

Буду жить в большой квартире, в хорошем районе, в лучшем случае одна, а в худшем с нелюбимым мужем. Или же могу рискнуть, да и по сути никакой это не риск. Квартира у меня есть, а разбитое сердце, так от него никто не застрахован.

— Только не говори, что ты меня боишься, — с каким-то надрывом проговорил Артем, крепко прижав меня к своей груди.

Именно так как я хотела. Закрыла глаза и наконец-то с наслаждением втянула в себя его запах. Свежий, морозный, дурманящий.

— Зайчооон, — протянул ледяной голосом с завущими нотками.

— Мммм? — да хоть тресните все, не хочу от него отстраняться. Еще немного, несколько вдохов…

— Может все-таки накормишь своего мужчину?

Сижу напротив ледяного и не могу оторвать от него глаз. И он прекрасно об этом знает, в ответ улыбается и подмигивает. Сейчас Артем совсем не похож на начальника, больше смахивает на беззаботного мужчину, веселого, открытого и такого притягательного. После того как я разгромила ему квартиру, с него словно слетела напускная надменность.

Настя говорила, что ее дочка Кристина, такая же как Артем. Очень тяжело сходится с людьми, а чужих вообще на дух не переваривает. Только сейчас задумалась, а как у Артема обстоят дела с девушками? И не по этой ли причине он решил жениться на нелюбимой, но знакомой девушке?

Если все действительно так сложно, тогда становится понятным то, что он совершенно не знает как ухаживать за девушкой.

— Ну нет, посмотри на меня так, как смотрела несколько минут назад, — подал голос этот невыносимый мужчина.

— А сейчас, я что, смотрю как-то не так?

— Угу. Изучающе и как-то задумчиво, словно смотришь на меня и не понимаешь, что делаешь рядом с таким ущербным. Кажется, что через секунду встанешь и пойдешь собирать вещи.

Я от его заявления об ущербности даже закашлялась. Да с чего у него вообще подобные мысли? Собственно об этом у него сразу же и спросила.

— Во первых — возраст, во вторых — постоянная занятость на работе, в третьих — необщительный, замкнутый тип нелюбящий больших и шумных скоплений людей. Ревнивый собственник, далеко не романтик, еще совсем немного и я тебя уже не отпущу.

— Вау, — я даже с шумом выдохнула. — В жизнь не слышала от тебя такую критичную и длинную тираду. А теперь можно точно так же, только о твоем отношении ко мне?

— С надеждой уставилась на него.

Сидит, хмурится и периодически то открывает, то закрывает рот. Потом вдруг нахмурил лоб, а в глазах застыла решимость. Этот его взгляд мне знаком. Он только что принял для себя решение и уже не отступится.

— Ты мне нужна. Хочу с тобой засыпать и просыпаться. Хочу видеть на твоем лице улыбку, хочу что бы считала эту квартиру своим домом. Можешь ее даже в розовый перекрасить, только будь здесь, рядом со мной. А я попытаюсь избавиться от своих недостатков.

Не знаю, в какой момент он оказался рядом со мной, в какой момент я встала, подавшись к нему на встречу.

— Зайчонок, — тихий выдох. Так близко, что чувствую тепло его дыхания.

В этот раз он не торопится, не набрасывается пытаясь подавить своими поцелуями и мне это нравится. Нет, это не выбор, всего лишь иллюзия.

Тяжелый стук его сердца под моей ладонью, тепло способное согреть само сердце.

— Скажи. Дай нам шанс, — тихо шепчет, сжимая руки в кулаки.

Прикрывает глаза пытаясь совладать с собой, не накинуться на меня диким зверем.

«Он редко кого подпускает близко, но если сам к тебе прикасается, то поверь, это многого стоит».

Всплыли в памяти слова Насти.

— Хочу тебя, — слова сами слетели с непослушных губ и только сказав их, я смогла наконец-то расслабиться и выкинуть все мысли из своей головы.

Завтра. Я подумаю об этом завтра, наверное, если захочу.

Напряглась в ожидании, знала, что сейчас подхватит на руки, бросит на кровать и продолжит с того, на чем нас прервала Настя.

Шли секунды, тело звенело от напряжения, не выдержав, вскинула глаза. Ледяное пламя завораживало, обжигая холодом, затягивая все глубже в хрустальную синеву.

— Не смогу быть нежным, — свистящий шепот, жадный поцелуй. — Слишком долго тебя ждал.

— Не надо, — последняя связная мысль, едва слышные слова.

Не было нежных поцелуев и томных ласк, только страсть бешеная, бушующая в наших телах. Резкие движения, порванная одежда. Грубость граничащая с болью. Такое желанное, такое сладкое наслаждение.

Тихий вскрик.

Его сдавленное «прости» за резкое и немного болезненное вторжение. Влажные капельки на гладкой коже, не секунды передышки.

Быстро.

Резко.

Страстно.

Дикий, первобытный танец тел. Небывалое напряжение, яркий взрыв.

Одуряющее чувство полета и легкости. Лучше чем танцы, мелькнула последняя мысль. Уплывая в сон, почувствовала нежное прикосновение губ к виску и крепкие объятия.

Казалось, спала всего лишь несколько минут. Просыпаться и уж тем более открывать глаза не хотелось. Крепче обняла подушку, зарывшись в нее лицом и с наслаждением вдыхая запах Артема.

— Ммм, знаешь, а это оказывается приятно, — раздался тихий голос с боку.

Невесомое прикосновение, легкое словно перышко. Выгибаюсь под пальцем скользящим по моей спине. Тихий вздох и сон окончательно отступает.

— Еще никто так не сходил с ума от моего запаха, но в данный момент я бы предпочел, что бы ты нюхала меня, а не мою подушку.

Переборов свою лень, поворачиваю голову на его голос и сонно щурю глаза. Как ни странно, но чувства неловкости нету, такое ощущение, что я на своем месте.

— Доброе утро, — шепчет мне в губы и касается своим носом моего. Такая незамысловатая ласка ощущается интимнее поцелуя.

— Доброе, — голос хриплый со сна, но сейчас меня это волнует меньше всего.

Тянусь руками к его плечам, пробегаю пальцами по шее и зарываюсь в короткие волосы на затылке.

— Ты опять меня удивляешь, — уверенные движения рук и он без труда перетаскивает мое абсолютно обнаженное тельце на себя. Укладывает меня к себе на грудь и только после этого удовлетворенно вздыхает.

— Когда ж я успела? — бубню пряча лицо в изгибе его шей.

Надо бы встать и почистить зубы, а то как-то совсем неудобно, да и естественные потребности еще никто не отменял.

— Думал, проснешься и закатишь истерику или попытаешься сбежать в свою комнату, — голос звучит с нотками сожаления и я невольно напрягаюсь.

Может быть показалось? А если нет и это он так тонко намекает мне, что пора бы свалить в свою комнату?

— Ну, если тебе этого так хочется, то не смею тебя разочаровывать, — пытаюсь произнести как можно беззаботнее и сползти с его тела.

— Только если ты хочешь поиграть, — мурлычет, выгибая бедра, вжимая явное доказательство своего возбуждения в мой живот.

Что это будет за игра и кто в роли добычи, гадать не приходилось.

Наплевав на предвкушающий блеск в его глазах и на свое обнаженное тело, как можно медленней сползла с него. По пути задев и невзначай приласкав все стратегически важные и не очень места.

Ммм, такой гладкий, теплый, красивый, весть мой.

К тому моменту как надо было вставать на ноги, эти самые ноги уже предательски дрожали, грозя подогнуться в любой момент.

— Ты не захочешь прямо сейчас меня дразнить, не уверен, что тебе понравятся последствия.

Замерла на месте, кажется, теперь я понимаю, что чувствует жертва перед нападением хищника. Восторг, страх, адреналин. Прямо сейчас я хотела быть пойманной этим хищником и плевать мне было на последствия. Напряжение свернувшееся внизу живота отчетливо давало понять, что последствия обещают быть просто умопомрачительными.

— Зайчооон, не буди во мне зверя, — плавно перетек Артем в сидячее положение, от чего мышцы под его кожей красиво напряглись и перекатились.

«Особенно зайца, а то убегу». Хихикнула, вспомнив это смешное высказывание и тут же рванула со всех ног к ближайшей двери. Очень уж предвкушающим был его прищур, еще бы несколько секунд и я бы точно описалась!

Захлопнула двери ванной комнаты перед носом ледяного и открыв на полную мощность кран, наконец-то вздохнула от облегчения. Только вот не надо задаваться вопросом, причем тут вода в кране и мои естественные потребности! Не я одна так делаю!

Как не хотелось, а дверь все же пришлось отпирать. Ванная была не моя, а зубки почистить очень уж хотелось. Едва раздался щелчок как дверь резко распахнулась, а я попала в железные объятия.

— Пошалим? — чувственно прикусил мочку моего ушка, этот неугомонный мужчина. Хорошо хоть вчера так быстро уснула, а то чувствует моя многострадальная пятая точка, ходить бы сегодня явно не смогла.

Прикрыла рот ладошкой, когда Артем полез ко мне целоваться. На выгнутую в немом вопросе бровь, промычала что нужна зубная щетка и мне срочно надо в мою комнату.

Угу, так он меня и послушал. Внес обратно в ванную комнату, с торжественным видом вручил мне свою зубную щетку и уставился на меня как на рождественскую елку! Уставилась на него в ответ, копируя его приподнятую бровь и легкую усмешку.

Это утро словно другая жизнь, такая знакомая и в то же время чужая. Все так просто, легко и естественно, будто мы так жили всегда.

Глава 13

— Отвернись!

— И вот так каждый день, — обиженно пробурчал Артем. — Что тебе жалко, что ли?

— Все понимаю, но это твое желание смотреть как я чищу зубы именно твоей зубной щеткой…

— А чем тебе не угодила моя?

— А чем плоха моя?

— Ну все, Зайчон, не злись. Лучше быстрее чисть зубки и пойдем купаться иначе опять опоздаем.

— Если купаться мы пойдем вместе, то на работу явимся к обеду и потом ты всю ночь будешь сидеть разбирая свои бумажки.

— Как скажешь, — с тяжелым вздохом развернулся Артем ко мне спиной и резко стянув с себя свободные шорты, шагнул в сторону душевой кабинки.

Больше недели я наблюдаю эту картину, больше недели он каждый день делает одно и тоже и из-за этого мы с ним опаздываем на работу каждый день.

Шаг, второй. Замирает, потягивается. Поворачивается в пол оборота, поигрывает грудными мышцами, напрягает руки, ну и конечно же демонстрирует во всей красе свою боевую готовность.

— Зайчооон, — тянет этот соблазнитель. — Хватит жевать несчастную щетку, это уже третья за последнюю неделю.

Прихожу в себя от его чисто мужского смеха. Медленно разжимаю пальцы, которыми отчаянно цеплялась за край раковины, также медленно отрываю взгляд от зеркала и соблазнительного тела Артема, поворачиваюсь и резко кидаю в него зубной щеткой.

— Отмывать ванную будешь сама! — кричит сквозь смех из-за закрытых дверей душевой.

Перевожу грустный взгляд на валяющуюся на полу щетку и понимаю, сегодня мы опять опоздаем на работу.

Последние девять дней я живу словно во сне. Находясь в сильных и таких родных объятиях, корю себя за каждый день нерешительности. Сколько потерянно времени из-за моих надуманных страхов…

— Эй! — притворно возмущается Артем, когда я встаю под воду, прижимаясь уже обнаженным телом к его влажной коже. — Сама же говорила, что мы опять опоздаем.

— Хочешь что бы я ушла? — делаю шаг назад и тут же оказываюсь прижата спиной к прохладному кафелю.

— Совсем не бережешь своего любимого мужчину, — это тоже у нас такая игра. Он не желает признаваться в своих чувствах, пока я не признаюсь в своих. А поскольку признаваться я не спешу, он всячески пытается вытащить из меня хоть какое-то подтверждение своим догадкам.

— Придется опаздывать, а потом всю ночь работать.

— Ничего, вдвоем мы справимся намного быстрее, ведь я не смогу оставить своего любимого мужчину в беде.

Спустился поцелуями к груди. Замер, услышав мое признание, вскинул голову.

— Скажи! — твердый голос. Приказ.

Прикрываю глаза, наслаждаясь волной удовольствия, что прокатилась по телу от его командного тона.

— Люблю тебя, — выдыхаю ему в губы.

— Знаю, — расползается этот гад в ехидной улыбке и резко подается ко мне своими бедрами.

Растворяюсь в удовольствии, мысленно поставив себе галочку, обязательно отомстить за то, что так и не услышала ответного признания.

Из ванной комнаты я не просто вышла, я вылетела первая! И тут же понеслась на кухню. Не дай боже Артем доберется сюда первый!

Я конечно ценю его внимание и заботу, но третьего завтрака в его исполнении с улыбкой на губах просто не выдержу!

Вот он теперь этим и пользуется, как только начинает чувствовать, что еще немного и останется без завтрака, так с энтузиазмом заявляет, что ему и самому приготовить не лень, заодно и меня накормит. Знает же, что после таких слов я несусь на кухню сломя голову лишь бы только не давиться сгоревшей яичницей и не ломать зубы об пересушенные тосты.

Вот так и живем с ним душа в душу. После первой же ночи, все мои вещи переехали в комнату Артема. На работу и с работы тоже ездим вместе, даже до моего рабочего места доводит меня за ручку. Доходит и до абсурда. Теперь дверь в его кабинет всегда приоткрыта и как только возле меня появляется Максим Алексеевич, так ледяной начинает рычать и скалиться не хуже заправского волкодава. Я после таких случаев обязательно заглядываю к нему в кабинет и тихо интересуюсь, может быть он просто плохо помнит, а в его родне все же затесались оборотни? И после очередной порции брани и угроз в сторону моей пятой точки, тяжело вздыхаю и сетую на несправедливость, опять обломал мне сказку.

А в целом моя жизнь вообще перестала быть скучной. Максим Алексеевич косит не добрым взглядом на Олю и периодически прорывается в мою зону комфорта. Полностью убедилась, что его страсть и интерес напускные, тут скорее желание позлить ледяного. Огненный достает, ледяной не без удовольствия ведется на провокации. Пыталась разобраться, а потом поняла, бесполезно. Не понять мне игр и развлечений взрослых мальчиков.

Оля периодически утаскивает меня на девичьи посиделки. Для этого нам приходится сбегать от моего ледяного начальства. Как бы тщательно мы не прятались, Артем находил нас менее чем за час и утаскивал меня домой. Пришлось несколько раз закатить ему истерику и один раз швырнуть в него цветочным горшком. Не представляю, что на меня тогда нашло, вроде бы и не злилась сильно, но вдруг так обидно стало, до слез.

То ли мои слезы, то ли аргументы в виде цветочного горшка помогли, но теперь он меня не трогает, даже если и находит. Садится как можно дальше от нас, что бы не подслушивать наши разговоры, но так, что бы я была в его поле зрения. Жертву с его стороны я оценила и стала реже от него сбегать. Как бы Артем не храбрился, а шумные места ему очень не нравились в отличии от нас с Олей.

Оля как обычно со скоростью электровеника успевала пронестись по всем многочисленным этажам компании и собрать все сплетни. Иногда интересные, а иногда и не очень.

Ледяной, на работе так и остался ледяным. Стоило только подъехать к зданию, в котором располагалась компания, он замыкался в себе и его взгляд мог заморозить на месте. Но теперь я его не боялась, знала, что его лед не обожжет меня холодом, а при желании еще и согреет.

По началу настаивала на том, что бы на работе мы скрывали наши отношения. Артем не соглашался, но и не отказывался. Просто в первое же утро крепко взял меня за руку да так и провел через весь первый этаж. Не отпустил меня и в лифте, прижал к стене и целовал все пятнадцать этажей. Теперь и вся охрана была в курсе наших отношений. Максиму Алексеевичу в открытую заявил, что мы теперь не просто встречаемся, но и живем вместе. Мне показалось, что в глазах огненного после заявления Артема, мелькнуло одобрение и радость. Может и привиделось, но все же странно все это как-то.

Еще одна странность, о которой я так и не решилась рассказать Артему была в том, что Максим меня будто преследовал. Просто оказывался рядом, не заговаривал со мной, не подходил близко. И так каждый раз, стоило мне только куда-нибудь выйти одной из здания компании. Не важно, будь то ближайшая кондитерская или прогулка по не большой аллее в обеденное время.

— Ты чудо, — обнял меня со спины Артем и потянулся за поцелуем.

Знаем, проходили уже и не раз. Не глядя, протянула руку и шлепнула по наглой конечности, пытавшейся стащить румяный оладушек.

— Садись за стол и ешь нормально, — строго погрозила ему пальцем, сделав недовольное лицо. Но и он, и я знали, что нам обоим не смотря на напускную строгость, нравилось вот так дразнить друг друга.

Пока выкладывала оладушки на тарелку, поливая их малиновым вареньем, зазвонил сотовый Артема и он вышел из кухни, что бы ответить на звонок.

Не было его минут десять, я даже успела позавтракать и теперь медленно потягивала кофе маленькими глотками.

Вернулся Артем хмурый и молчаливый, не стала его ни о чем спрашивать, знаю, бесполезно. Захочет сам расскажет, но не переживать за него все же не могла.

О причине своего хмурого настроения Артем рассказал мне только вечером.

Оказалось, что ему завтра надо будет уехать по делам своей фирмы на целую неделю. Его «мне надо», совсем не понравилось, в самом начале его рассказа, я думала, что поедем мы вместе.

Ведь брал же он меня с собой в прошлую командировку, хотя от моего присутствия там и не требовалось.

— Я еду туда впервые, по этому и брать тебя с собой не хочу. Да и сама посуди, чем ты там мне поможешь? Города не знаешь, языка тоже. Только издергаюсь переживая за тебя.

Объяснение меня не впечатлило, раньше верила ему безоговорочно, но в этот раз что-то насторожило. Словно маленький червячок сомнения начал точить изнутри.

В конце концов решила поступать как всегда, во всем искать положительные стороны. Артем еще даже не уехал, а я уже начала по нему скучать. Захотелось кинуться ему на шею как обезьянка, вцепиться в него всеми конечностями и никуда не отпускать. Внутри что-то противно натянулось и заныло. Еще немного и заплачу. Последнее время стала какой-то размазней. Полностью окунулась в наши с ним отношения, но от чего-то чувство того что я плыву по течению меня настораживало.

Я дышу Артемом, брежу им, живу мыслями о нем и его прикосновениях. Все это не правильно. Я стала зависима и даже забыла про свою мечту. Сложно о ней помнить, когда живешь в огромной квартире, в потрясающем районе. Неожиданно мелькнула царапающая мысль. А ведь мне с момента подачи объявления так никто и не звонил. Понимаю, квартира не ахти да и райончик так себе, но цену я поставила можно сказать мизерную и кто- нибудь, но просто должен был заинтересоваться. Быть может, просто забыла активировать объявление? Надо бы завтра не забыть и проверить.

Вечер и ночь прошли просто волшебно. Романтический ужин при свечах, совместный просмотр комедии ну и естественно жаркая, незабываемая ночь. И именно эта ночь существенно отличалась от остальных. Все та же страсть, ласки, дрожь обнаженных тел, но в то же время было нечто неуловимое. Безграничная нежность в каждом прикосновении, взгляд льдисто голубых глаз, без слов кричащий «люблю». А потом я долго плакала, а Артем пытался меня успокоить. Часть меня была безумно рада таким переменам и считала эту ночь новой ступенью в наших отношениях. А часть меня разрывалась на куски считая эту ночь прощальной. Я не могла объяснить этого Артему, да и сама не совсем понимала свои чувства. Будто, что-то во мне знало, если отпущу, то уже никогда не увижу его вновь.

Беспокойство добавляло и то, что Артем так и не сказал, куда именно едет в свою командировку. Общие, ничего не значащие фразы. Дел на завтра добавилось. Первым делом как приеду в офис, сразу же подниму документы о его командировке и выясню куда его понесли черти.

А вот утро неприятно удивило. Привыкла уже к легкости и шуткам, а тут проснулась одна, чего не случалось с тех пор, как я стала жить в его комнате. Не успела спуститься на кухню, как послышался приказной тон. Ни тебе доброе утро, ни объятий, ни поцелуев.

— Зайчон, все время пока меня не будет, сидишь дома. Никаких прогулок с подругами, если очень хочется, пригласи их сюда. Не вздумай даже появиться на работе, узнаю и… Ну в общем, тебе лучше не знать, что я могу сделать в том случае, если узнаю, что ты меня ослушалась.

Ну нифига ж себе с добрым утром дорогая! Артем говорил, быстро и отрывисто, даже не глядя на меня. Очень уж был занят сборами. А зряяя.

Не помню, что полетело первое. Не запомнила, что ему кричала. Было так больно и обидно от его холодности, от его тона, от его требований. Кукла. Я для него всего лишь красивая игрушка которая не имеет собственного мнения и должна слепо следовать его требованиям. Мог бы для приличия попросить, но приказывать…

Опомнилась уже в его объятиях. Казалось, на Артема моя истерика не произвела никакого эффекта, только сердце билось немного быстрее обычного.

— Зайчон, так надо, — сжал меня в объятиях еще сильнее. — Просто попробуй мне довериться. Я еще и сам ничего толком не знаю, но что-то не спокойно у меня на душе. Прости за тон, просто очень сильно за тебя волнуюсь.

В данный момент мне было плевать на то, что он говорил. Вроде бы слышу, но отклика во мне его слова не находили.

— Просто дождись меня и я обо всем тебе расскажу, — торопливо проговорил уложив меня в кровать и взглянув на часы, порывисто поцеловал прежде чем скрыться за дверью.

На этом неприятные сюрпризы к сожалению не закончились.

Стоило только добраться до телефона, как он разразился звонкой трелью. Взглянула на экран, на ловца и зверь бежит.

— Алло, Оль…

— Оксанка, тут тааакое творится! — тут же выпалила она в трубку не дав мне договорить. — Вы кстати с ледяным в курсе, что опаздываете уже на целый час? А кто-то не далее как вчера клятвенно меня уверял, что опаздывать больше не будет.

— Оль, мне помощь твоя нужна, — все-аки сумела я вставить несколько слов в конце ее тирады и то только по тому, что ей необходим был вдох для нового потока слов.

— Только давай быстро, а то у нас тут полный… ну ты меня поняла.

— Оль, а что у вас случилось? — спросила дрожащим голосом, уже предчувствую беду.

— Приехали оба генеральных, засели в кабинете у твоего ледяного и к ним едва ли не поминутно охрана водит сотрудников с разных этажей. Иногда из кабинета раздаются такие звуки, что мне хочется залететь в кабинет к своему огненному, запрыгнуть к нему на колени и не отпускать пока все это не закончится. Так что ты там хотела?

— Оль, мне надо что бы ты подняла документы по командировкам и сказала мне куда именно уехал Артем.

Если Оля готова запрыгнуть в объятия огненного, значит дело дрянь. Только в самом крайнем случае она стала бы искать защиты у него.

— Я тебя правильно поняла, ледяной укатил в командировку сегодня? — раздался в трубке убитый голос Оли.

— Оль, что случилось? — тут же напряглась я.

— Оксан, а нет никакой командировки. Его вообще отстранили от дел, правда пока не известно за что. У вас что там вообще происходит?! — не выдержав, сорвалась Оля практически на крик.

— Вот и мне бы хотелось это знать, — потерянно прошептала в трубку и сбивчиво попрощавшись с Олей, сбросила звонок.

Мысли в голове устроили догонялки, носясь с такой скоростью, что голова медленно но верно начинала пухнуть от обилия вопросов.

Что случилось?

Почему Артема отстранили от работы?

Зачем приехали генеральные?

Куда поехал Артем и самое главное, зачем он мне соврал?

Не сообразила как дошла до кухни и начала что-то готовить. Есть не хотелось совершенно, более того, на нервной почве стало подташнивать. Выключила плиту и двигаясь словно робот, присела на огромный диван в зале.

Паника, злость, отчаянье, страх и еще много каких не очень хороших чувств словно калейдоскоп сменяли друг друга. Поняла, что если сейчас не попытаюсь отвлечься, то скачусь в банальную, очень громкую, мокрую и затяжную истерику. Последний раз мне было так плохо, когда я пришла домой и обнаружила, что брат продал абсолютно все вещи из моей квартиры. Тогда меня спасла только музыка, именно тогда я последний раз танцевала от отчаянья и только для себя.

Нашла глазами музыкальный центр и немного подвисла. Эта махина была едва ли не с мой рост и с таким количеством кнопок, что я даже немного испугалась. Методом «народного тыка» смогла не только включить эту бандурину, а даже разобралась как все это работает.

Нашла в сохранении плей лист, ткнула на кнопку воспроизведения, рассудив, что всегда могу сбегать за своим плеером если не понравится ничего из имеющегося.

Уже с первых звуков стало понятно, что то что сейчас звучит, очень отличается от того, что я обычно слушаю. Не знаю, что меня остановило, но что-то в этой мелодии было такого, что палец, потянувшийся нажать на кнопку переключения, замер в нерешительности.

Раздались первые слова и я буквально застыла на месте. Эта мелодия, эти слова. Все в моей душе тянулось за этими чарующими звуками, а сердце пело вместе с исполнителем.

Лед даже в песне. Хмыкнула, оставалось только дивиться вкусам начальника. Впервые после того как я устроилась на работу, мне захотелось танцевать, несмотря на эмоциональное опустошение и боль.

А почему бы и нет? Шальная улыбка расползлась по губам. Странное состояние, странное ощущение. Все будто бы поет и парит вместе со мной.

Не стала выключать проигрыватель и бодро поскакала в комнату, под раздающиеся в след звуки песни. Танцевать в длинном халате не очень удобно.

Уже и забыла когда в последний раз испытывала такой восторг и предвкушение. Наверное, когда-то в детстве, когда родители сказали, что мы едем на море. И пусть реальность оказалась совсем не такой, какой я себе напридумывала, но эти три дня восхитительно- волнующего ожидания я не забуду никогда.

Надела свои любимые коротенькие шортики, крошечный топ и сверху накинула широкую и длинную майку. Если стоять тихо и ровно, можно подумать, что кроме майки на мне больше ничего нет.

Переставила на начало песни и прибавила звук. Надеюсь, соседи не захотят меня прибить через полчаса шума и топота. А ледяной… пусть катится ко всем чертям вместе со своим недоверием и тайнами.

Первые звуки словно подхватывают тело, заставляя тянуться вслед за ними, изгибаться, бежать, протягивать руки в попытке поймать и сохранить то что сейчас раскрывается в груди ярким цветком.

Душа рвется из тела. Слишком поздно бежать. Слишком сложно остаться. Зачем, для чего, почему?!!

Для него игра. Для меня боль.

Слезы катятся по щекам, размывая очертания предметов. Не страшно. Закрыть глаза, только чувствовать, двигаться под раздирающие сердце слова. Выплеснуть все в танце, а потом уйти, потеряться в себе, затеряться среди толпы. Еще бы забыть его ледяные глаза, что выворачивают душу наизнанку. Не помнить вкуса поцелуя.

Снова песня на повторе. Сердце бьется пытаясь вырваться из груди. Всхлипы переходящие в рыдания. Очередной поворот, сильные руки перехватывают тело в движении, разворачивают, прижимают к широкой груди.

А если там, под сердцем — лёд, То почему так больно жжёт?

Не потому ли, что у льда Сестра — кипящая вода,

Которой полон небосвод?

Оседают болью, в сердце слова.

Зима приходит за теплом,

В горячих пальцах — снежный ком И никаким неверным снам Не замести дороги нам В ночь под невидимым крылом.

Порыв отстраниться, ледяной пресекает моментально, еще сильнее сжимая в объятиях.

Ничего не останется от нас.

Нам останемся, может быть, только мы. И крылатое бьётся пламя между нами, Как любовь во время зимы.

Кричу душой, прижимаюсь теснее, обвиваю руками, теряясь в тепле и дурманящем аромате Артема. Ненадолго позволяю себе стать слабой, поверить в то, чего нет на самом деле. Сладкий обман или суровая реальность? Глупо, может быть. Но сейчас я выбираю первое.

Кипит гранит, вертится ось. Ведь так от роду повелось, Что всем клинкам и кораблям Дают девичьи имена.

Что же остается делать нам?

Так легко поверить этим нежным и сильным объятиям, что словно кричат «Моя! Не отпущу!». Ложь. Но это становится не важно, когда горячая ладонь проникает под майку ложась на поясницу, прогибая 8 спине прижимает ближе к желанному телу. Когда кончики пальцев чертят горящую дорожку по позвоночнику.

Вслепую вновь перелистай Пергамент нам доступных тайн. Лёд, раскалённый докрасна, Любовь страшнее, чем война, Любовь разит верней, чем сталь.

Слишком близко, слишком сильно. Делаю еще один рывок, пытаясь убежать. Не отпускает, обхватывает пальцами подбородок закидывая голову. Закрываю глаза, не хочу видеть его глаза, не хочу, что бы он видел мою боль.

Вернее, потому что сам Бежишь навстречу всем ветрам. Пусть будет боль и вечный бой Не атмосферный, не земной,

Но обязательно с тобой.

Не в силах долго терпеть, распахиваю глаза, сразу же теряясь в голубых озерах. Лед не может пылать, но именно вспышки голубого огня я вижу в глубине его глаз.

Скользящее движение по щеке. Легкое, невесомое, такое нежное и ласковое, что невозможно удержаться. Так не врут, так признаются… запрещаю себе даже произносить это слово. Но предательское сердце хочет верить и я проигрываю эту войну.

Прикрываю глаза и безвольно тянусь к ледяным и таким обжигающим губам. Неспешная страсть со вкусом собственных слез.

Ничего не останется от нас,

Нам останемся, в лучшем случае, мы,

Хорошо, что уже не страшное пламя пляшет,

Как любовь во время зимы.

(Мельница-любовь во время зимы.)

Чтобы почувствовать сцену до конца, находим и слушаем песню.)

Глава 14

АРТЕМ

Слушаю длинные гудки, находясь в каком-то оцепенении. На том конце уже минут пять как сбросили звонок, а я все пытаюсь переварить полученную информацию.

Какого хрена он вообще творит?!!

Подстраховался мать твою!

Набираю заученный наизусть номер. Пальцы нервно подрагивают. Так не хочется верить, но все факты налицо.

— Да, — как всегда твердо и с нотками недовольства, отзывается отец на звонок.

— Я его нашел, — голос слегка звенит от напряжения.

— Через час. В офисе.

Сбрасываю звонок, прижимаюсь лбом к прохладному стеклу зеркала.

— Что же ты творишь, поганец?

Отец пришел ко мне с просьбой о помощи около семи месяцев назад. Я тогда над ним добродушно посмеялся и посоветовал отдохнуть от работы, что бы ему не мерещились заговоры на каждом шагу. На том и разошлись, но отец так и не успокоился. Спустя несколько месяцев за помощью пришел я. Тогда-то он и выставил свои условия. Он выводит мою фирму на новый уровень если я нахожу «крысу» в его компании. Если нет, то занимаю место генерального в его компании, а фирма… с ней уж как получится. Этот старый интриган знал, что разрываться я не смогу и место генерального не оставлю, значит пострадает моя фирма.

Сколько не рыл носом всю документацию, ничего серьезного найти не мог. Были конечно и сорванные сделки и другие, более мелкие косяки, но ничего настораживающего. А за последние несколько недель все вдруг завертелось и резко покатилось под откос. Сорванные сделки одна за одной, постоянные отказы, срывы сроков, мелкие неприятности, несколько раз пытались достать даже Оксану. Тут уже и дураку понятно, задеть пытаются меня.

И неизвестно сколько бы я ходил вокруг да около, подозревая всех и каждого, если бы не случай.

Если бы не звонок, я бы и не вспомнил о том, что просил нужных людей присмотреть за младшим. Очень уж мне не понравился наш последний разговор. Совсем еще пацан, а самомнения выше крыши. Слишком уж большую активность он проявлял в отношении моей любимой и незаменимой помощницы. Он видите ли разглядел в ней то, что упустил я. Глупый, наивный щенок. И влез же по самые уши, не так-то просто будет его вытащить, особенно если он сам не захочет вылезти из всего этого дерма.

Разговор с отцом не принес никакого облегчения, разве что только прибавил головной боли. Мало того что этот «крысеныш» сливал информацию так он еще и меня решил подставить по всем статьям!

И угадайте кого наш папочка отправил вылавливать непослушное дитятко из болота в которое он влез? Конечно же меня! Кому ж как не мне быть козлом отпущения и все расхлебывать!

На отца было страшно смотреть. Я где-то даже пожалел, что скинул на него всю нарытую на Славика инфу. Но тут уж ничего не поделаешь, ситуацию надо разруливать и очень быстро, пока еще есть что спасать.

Как же все это не вовремя. Мало того, что придется уехать на неопределенное время, так еще и Оксане ничего не расскажешь. Если узнает, одного не отпустит, а если и отпустит, то дома без дела точно сидеть не станет. С нее и с Оли станется сунуться в это дело. Да и не хотелось говорить моей девочке, что она несколько раз была на грани похищения. Не уверен, что ей грозила реальная опасность, но ничего приятного уж точно не было бы. Ведь испугается, сбежит. У нее и своих проблем хватает, что бы страдать еще и из-за моих.

Видел, что она волнуется, что не хочет отпускать. Да и недоверие нет-нет, но сверкало в ее взгляде. Я ее не винил, сам виноват и даже несколько раз порывался все рассказать, а потом сдать ее под надежное крылышко Максима. Вот только боялся так, как не боялся никогда в жизни. Максим ее в обиду не даст, в этом я был уверен, но и от своего не отступится. Каковы мои шансы на то, что уехав не потеряю ее навсегда?

Эта ночь была особенной. Уверен, Оксана тоже это почувствовала. Так хотелось прошептать ей на ушко «люблю». Даже не так. Хотелось кричать во все горло, чтоб о моих чувствах слышал каждый. Боже. Я действительно только что об этом подумал? Воистину, от любви глупеют. Мужики и «розовые сопли» не совместимы. А почему их собственно назвали розовыми, да еще и соплями?

Бред.

Тряхнул головой и набрав в легкие побольше воздуха накинулся на малышку прямо с порога. После третьей полетевшей в меня тарелки, понял, кухня не самое лучшее место для выяснений отношений. После увесистой вазочки до меня таки дошло, что я был не прав и слишком резок. Но ничего уже не изменить, пусть лучше дуется на меня, зато не придется везти ее к Максиму.

Час до посадки. Не выдержал. Послал все к черту и ломанулся обратно к Оксане. Что-то настойчиво подсказывало мне, что если сейчас оставлю ее в таком состоянии, то больше уже никогда ее не смогу вернуть. Уже на пороге квартиры пришло понимание. Не смогу без нее, уже не смогу. И если бы не все эти проблемы, то прямо сейчас сорвался бы и поехал за кольцом. Никогда еще не был настолько уверен в своем решении. Хочу на ней жениться, запереть в квартире, сделать ее беременной. Да неважно как, только бы покрепче привязать к себе.

Ключи выпали из рук. А ведь вполне возможно, что она уже…

Какой же я осел! Почти две недели, а я только сейчас понял, что за все это время так и не додумался хоть раз натянуть презерватив!

Только будь дома. Взмолился про себя пытаясь открыть двери квартиры. Только бы не опоздать.

Проблем на мою голову прибавилось. Ведь Оксана неоднократно пыталась поднять со мной тему секса и детей. А я отмахивался, говоря, что ей не о чем беспокоиться. Вот ведь точно осел! Я-то думал она пытается выяснить, как скоро я захочу от нее детей и захочу ли вообще, вот и отбрыкивался как мог не зная что ей ответить, что бы не испугать.

Стоило только открыть дверь, как меня буквально оглушила музыка. Любимая песенка Настеныша. Сестренка всегда говорила, что она про меня. Что я такой же ледяной и любовь у меня если и случится, то будет отмороженной на всю голову. Кажется, она была права.

Резкие, практически отчаянные движения плавных изгибов. Прекрасно, завораживающе. Вот только слезы на щеках выворачивали душу буквально на изнанку.

Шагнул сокращая расстояние. Перехватил ее хрупкое и такое желанное тело в движении, прижал к себе как можно ближе и сильнее.

Можно было бы начать шептать слова утешения и оправдываться, но вряд ли она бы меня услышала и вовсе не из-за музыки, а из-за той боли, что сейчас плещется в ее глазах. Не услышит, не поймет.

Единственное, что мне сейчас остается, сжимать ее в объятиях и ждать когда она посмотрит мне в глаза. Только тогда она поймет, не сможет не понять, не сможет не увидеть то, что живет у меня в сердце и отражается во взгляде.

ОКСАНА

Воздух закончился, поцелуй пришлось прервать. Так и стояли с ним в обнимку, ни говоря, ни слова. Он не начинал свой рассказ, я не расспрашивала. Главное вернулся. Это ведь хоть что-то значит? Обиды не было, с самого начала знала, на что соглашаюсь и чем закончатся наши отношения. Вот только несмотря на это, в душе разрасталась пустота. Очень скоро она заполнится болью.

Знать-то знала, вот только эти знания не помешали мне полюбить. Ну да, только этого мне сейчас и не хватает.

Артем уже несколько раз порывался начать разговор, но как-то, что-то у него с этим делом не клеилось.

Хотела ли я что бы Артем вернулся?

Да.

Хотела ли я сейчас услышать его объяснения?

Нет!

Не потому что мне все равно, а потому что страшно. Скажет сейчас, что ему надоело и все кончено. Да ежики колючи, так и до белочки не далеко.

Тряпка!

Хватит ныть!

Тут или бороться надо за свое счастье или уходить не оглядываясь.

Хочется бороться, но бороться в одиночку не хочется. Ммм дааа…

Кого хочу — не знаю, кого знаю — не хочу.

А потом: парковка, подъем на лифте, звонок в дверь, тихий бубнеж и…

Какого ж он притащил меня к Максу?! Этого мне никто не объяснил, зато раздался явный звук удара.

Как день начнешь, так его и проведешь. Истину люди говорят.

Кинула печальный и даже немного безразличный взгляд на этих павлинов. Орут, машут руками, что-то выясняют, в чем-то друг друга обвиняют. Надоели чесс слово, сил никаких нет. Мысли лезть к ним и разнимать, даже не возникло. Слишком уж эмоциональным было утро. А мне еще между прочим так ничего и не объяснили. Только покаялся да зацеловал до безумия.

Скинула обувь в прихожей и пошлепала на кухню, аппетит от всех этих волнений разыгрался волчий.

Кухня впечатляла как и квартира. Меньше чем у Артема, но намного уютней и теплее. Одного не понимала, зачем ледяной притащил меня к Максиму.

Шум и ругань нарастали, что-то громыхало, что-то билось. Я проревелась и натанцевалась наверное и им тоже надо как-то снять стресс и напряжение.

Пока мужчины выясняли кто крут и у кого больше, нагло залезла в холодильник, настрогала бутербродов, сварила на всех кофе и с комфортом устроилась за кухонным столом.

Посмотрела на бутерброды, встала и накромсала еще. Сейчас как пить дать явятся красивые и голодные.

Явились. Смотрят настороженно у обоих красные и чуть припухшие рожи и влажные волосы. Даже переодеться успели. Артем в домашние брюки и широкую майку, а Максим в брюки и рубашку. Неправильность их обликов не давала покоя. По идее они должны быть одеты наоборот.

— Испугалась? — крадущейся походкой подошел ко мне Артем и приобняв поцеловал в щеку.

Молча пожала плечами, не говорить же ему что мне было как-то совсем все равно на их разборки. Даже знать не хочу что они там не поделили. Захочет сам расскажет, а нет… так и не нужен тогда мне такой.

Оба заметили мое апатичное настроение и переглянувшись, тихо уселись за стол.

Артем странно на меня посматривал и сверлил недовольным взглядом Максима. Максим же нагло лыбился и с удовольствием поглощал бутерброды. Вот и чего спрашивается опять не так?

Плюнув на мужчин с их заморочками и тараканами, допила кофе и сполоснув кружку поставила ее на место. Вот тут-то и началось.

Артем после пристального наблюдения за мной вдруг взорвался и высказал Максиму в грубой форме все что он о нем думает. В итоге все свелось к тому, что Максим оказался парнокопытным жвачным животным с крайне отталкивающей внешностью и отсутствием каких либо моральных принципов.

Это я немного перефразировала и сгладила углы. Максим сидел и с умным видом до последнего внимал Артему. Артем продолжал рычать, шипеть и угрожал вбить в голову Максима одну простую истину.

— Она моя! Я тебе об этом с самого начала говорил! — распалялся Артем, глядя на спокойного Максима.

— Не вижу, — флегматично ответил Максим и демонстративно осмотрел замершую меня с ног до головы.

Радовало то, что глаза Максима не задержались не на одной выпирающей части моего тела. Просто отметили их наличие и все. Еще больше утвердилась во мнении, что Максим специально доводит Артема до ручки.

— Не видишь что? — сузил глаза Артем заметив пристальный взгляд Максима.

— В том-то и дело, — наигранно тяжело вздохнул Максим. — Ничего не вижу, должен бы. Промедление смерти подобно, — печально изрек Максим. — Продолжай в том же духе и я буду безумно счастлив по возвращению из внезапно свалившейся на меня командировки.

— Не посмеешь.

— А ты проверь, — встал из-за стола Максим и взглянув на часы, спешно двинулся на выход. — Оксаночка, солнышко мое ясное, если этот пещерный человек тебе надоест и ты захочешь настоящих, достойных тебя отношений, я буду безмерно счастлив став для тебя тем единственным и неповторимым.

Прокричал он из прихожей и громко хлопнул дверью под отборный мат Артема.

— И что это было?

В растерянности хлопала глазами, абсолютно ничего не понимая.

— Куда ушел Максим? Почему мы остались в его квартире? О какой командировке он говорил и почему ты одет в домашние штаны, нам ведь еще домой ехать?

Артем немного прифигел от количества вопросов, а меня понесло окончательно.

— Или ты мне все рассказываешь или я вызываю такси. И в твоих интересах, что бы оно приехало как можно быстрее ибо взбешенная женщина на кухне явно к беде! — с каждым словом тыкала в него пальцем и наступала все ближе, заставляя Артема отходить к стене.

— Обожаю когда ты злишься, — сцапал мою ручку Артем и нежненько поцеловал пальчик, что упирался ему в грудь. — Твои глаз так сверкают, а сколько в них чувств… А давай поженимся? — окончательно добил меня Артем своим вопросом.

— Туманов! Ты в своем уме? — выдала я на повышенных тонах, а глаза уже по привычке забегали по поверхностям кухонного гарнитура, выискивая снаряды для метания.

— Еще никогда мой ум не был столь крепок, а голова настолько ясна как сейчас, — напевно выдал этот шут.

В ответ на нервно задергавшийся глаз, рука потянулась к первому попавшемуся снаряду. Но, видимо не судьба, день явно не мой. На полпути меня скрутили, обезвредили и закинули на плечо.

— Отпусти! — тут же взвилась, заголосив сиреной.

— Согласна? — замер Артем, оглаживая своей лапищей мою пятую точку.

— На что? — просипела, пытаясь отбрыкаться от наглых приставаний.

— На свадьбу, — скользнул рукой по внутренней стороне бедра.

— Неееет, — отказалась от такого счастья с блаженным стоном, поощряя движения его руки меж моих бедер.

— Значит идем дальше, — беззаботно заявил Артем и резко убрал свою руку, заставив меня разочарованно застонать.

— Куда?

— В ближайшую спальню, буду тебя уговаривать.

Хмыкнула, спрашивая «куда?» Я имела ввиду его исчезнувшую руку, но план Артема мне определенно понравился.

Все внутри пело и плясало. Где-то на краю сознания мелькнула мысль, что слишком уж эмоционально перегружен этот день, а впереди еще и ночь. Его предложения я в серьез не восприняла, но собиралась как можно дольше не давать своего согласия.

Уговаривал Артем меня долго. То нежно и медленно, то страстно и быстро. С чувством, с толком, с расстановкой доводил до безумия и бесконечно долго держал на краю.

Своего согласия я так и не дала. Сначала хотела продлить свою пытку, а потом, когда уже хотела, что бы эта пытка закончилась, не могла сказать ни слова. Только мелко подрагивала, глухо постанывала и жалобно всхлипывала.

После окончания безумия поняла:

Первое — за окном уже темно.

Второе — такие уговоры хороши в меру.

Третье — ходить ближайшие дни мне не светит, только ползать и то не факт. Четвертое — мой мужчина куда-то пропал.

Живот жалобно взвыл прося хоть немного еды, согласна была даже на сухие корочки хлеба, только идти их добывать было лень, а их же еще и жевать придется. Нееет, эта миссия явно невыполнима.

— Ты как? — вошел в комнату полуобнаженный Артем, держа в руках поднос с вкусно пахнущей едой.

Скривила лицо, пахнет-то вкусно, а вот за съедобность я не ручаюсь.

— Прости, — нежно коснулся моих губ своими и забравшись на кровать поставил между нами поднос с едой. — Немного увлекся и не рассчитал силы.

Проследила за его взглядом и вот даже не была удивлена. На теле начинали расцветать небольшие синяки очень уж по форме напоминающие пальцы Артема. Можно было возмутиться, обвинить его в жестокости и кажется, именно этого Артем от меня ждал. Но, на моем лице медленно расползалась улыбка стоило только вспомнить о том, как эти синяки появились на моем теле.

Вот если бы он понаставил засосов, я бы ему высказала все что об этом думаю, а об этом думала я очень многое и не очень приятное. А синяки и укусы это страсть, чистая, необузданная и от того, насколько она первобытная душа пела и ликовала. Ведь именно я смогла довести его до такого состояния.

— Простишь?

Смотрит на меня, а глаза такие виноватые-виноватые. Совсем как у маленького щеночка, даже захотелось его потрепать по голове. Но я была бы не я если бы…

— Неа, — состроила сосредоточенную рожицу и потянулась к ближайшему вкусному кусочку.

— Зайчон, я правда не специально. Этого больше не повториться.

От такого заявления, тот самый вкусный кусочек встал у меня поперек горла. Прокашлялась, отдышалась, кинула на него недобрый взгляд. Кто ж так людей пугает когда они едят!?

— Да не злюсь я на тебя и не обиженна, что сразу угрожать-то? — буркнула потянувшись за новым кусочком, пока Артем пытался понять, чем же он мне угрожал.

— Зайчооон, — томно протянул этот доморощенный соблазнитель и попытался сгрести меня в объятья. Еле отбилась!

— Туманов! Даже не думай тянуть свои шаловливые рученки к коему измученному тельцу в ближайшие несколько дней, — поспешила перетянуть поднос полный вкусняшек на свои колени, а что и вкусно и защита от посягательств. Спасибо тебе господи, что догадался заказать, а не пошел готовить сам.

— Сегодня только еда, ванная, сказка и сон. Именно в такой последовательности, — окончательно расстроила я Артема.

Глава 15

— И все? — даже сонливость вдруг пропала.

— Про детство, да, — немного неуверенно проговорил Артем.

— И что, никаких драм и трагедий? — почему-то в этот момент почувствовала себя обманутой.

У всех мужики как мужики, со своими трагедиями, обидами и потерями, а у моего мало того что детство было замечательным так еще и все живы здоровы по сей день. С одной стороны я конечно за него порадовалась, а с другой стороны за себя обиделась. Я-то устраивалась в кровати под боком Артема с определенной целью. Он изливает мне душу, я его жалею, а дальше жили они долго и счастливо.

— До недавнего времени все было замечательно. Пока Славка не начал чудить.

— Думаешь, Максим его найдет? — настроение становилось все отвратнее, стоило только начать думать о младшем Туманове.

В голове всплыл образ улыбчивого парня, моего ровесника, вот только всегда казалось что он младше. Сейчас, зная о том, каким счастливым было их детство и безоблачной дальнейшая жизнь, понимала что это не Слава казался молодым, это я со своими проблемами и потерями слишком быстро повзрослела.

Таким же был и Сережка. Молодым, беспечным светлым и открытым парнем. Все изменилось со смертью родителей. Несчастный случай, ничего из ряда вон выходящего. Авария, пьяный водитель не справился с управлением. Именно в этот ужасный и роковой день наша жизнь разделилась на «до» и «после».

Я с головой погрузилась в работу, а вот Сережка выбрал куда более легкий путь. Сначала выпивка, именно в пьяном угаре он предпочитал прятаться от разъедающей душу боли, потом игры. Небольшой бизнес, дача, машина… Ничего не осталось, только голые стены оставленной мне квартиры как напоминание об ушедших родителях.

Сережку на этот шаг толкнула трагедия, но что тогда двигало Славой?

— Найдет, — уверенно произнес Артем, прижимая меня к своему боку. — Это в его интересах.

— Расскажешь?

— Я собственно это и пытаюсь сделать, вот только некая особа недовольная рассказом о моем детстве не дает мне закончить исповедь, — недовольно свел брови Артем и шутливо щелкнул зубами возле моего носа.

— Не ешь меня, я не вкусная, — пискнула, закрывая лицо руками.

— Могу с этим поспорить, — вкрадчиво прошептал ледяной, красноречиво на меня глядя и оглаживая широкой ладонью мое бедро.

— Что, снова?! — с изумлением посмотрела вниз, где одеяло явственно топорщилось палаткой.

— Не опять, а снова. Если забыла, то напоминаю. Ты так и не согласилась выйти за меня замуж.

— И не соглашусь.

— Почему?

— Не хочу замуж без любви.

— А кто сказал, что без любви?

— Ты.

— Я? — изумился Артем и замер. Видимо пытается припомнить, когда и что он мне вообще говорил.

Мысленно потерла ручки. Зря старается понять и вспомнить. Женская логика объяснению не поддается!

— Я ничего не говорил! — уверенно выдал, после нескольких минут размышлений.

— Вооот, а я тебе про что!

— Про что? — окончательно потерял нить разговора Артем.

— Про то, что не говорил, — высказалась с нечитаемым выражением лица.

Артемка окончательно завис. Сидит, молчит и даже не моргает. Понимает, что где-то в нашем диалоге есть явный подвох, а где и в чем понять не может.

— А что я должен был тебе сказать или не сказать? — осторожненько так решил уточнить.

— Вот как ответишь мне на этот вопрос, так я и подумаю над твоим предложением. И вообще, ты там вроде вторую часть исповеди мне обещал.

С каждой секундой становится все сложнее сдерживать эмоции. Глядя на полностью потерянного начальника, так и хотелось заржать в голос. Еще немного умственных усилий с его стороны и его мозг взорвется, ну или завяжется на мелкие узелки. Пригляделась, кажись уже завязался.

Интересно, а мозг вообще может завязаться или только извилины?

— Ты специально, да? — с какой-то обидой пробубнил Артем.

— Я? Специально? Да упаси боже! — попыталась сделать невозмутимое лицо, но уголки губ, то и дело нервно подрагивали.

— Издеваешься, — обреченно вздохнул ледяной.

— Издеваюсь, — подтвердила, несмотря на то, что это был не вопрос, а скорее утверждение. Для верности еще и кивнула.

— Отомщу, — с предвкушением в глазах, пополз ко мне Артем.

— У меня от твоей мести ноги уже вместе не сходятся! — взвизгнула и попыталась отползти на другую сторону кровати.

Кто б мне еще это позволил! Отловил, пресек побег, закутал в одеяло и прижал к своему боку.

— Совсем ты у меня слабенькая, — чмокнул меня в нос. — Надо бы заняться твоими тренировками.

— Рассказывай уже дальше, горе тренер. Когда-нибудь залюбиш меня до смерти и не заметишь, — проворчала, надеясь в душе на то, что его страсть ко мне никогда не угаснет.

— Да рассказывать то особо и нечего, — пожал Артем плечами, удобнее устраиваясь на подушках. — Отец заметил небольшие хищения, обратился ко мне за помощью. Пришлось оставлять свою фирму на Настю, а самому отправляться в компанию отца. Хищения действительно были, но по сравнению с прибылью, мизерные. Я устроил небольшой переполох, переловил мелких шестерок, уволил несколько человек, но зачинщика так и не нашел.

В это же время мой отец и отец Макса решают поспорить, кто из них быстрее женит сына. Ну и естественно выдергивают в компанию и Макса.

Слава видит всю эту нездоровую канитель вокруг нас и думает, что я решил занять его место.

У меня никогда не было желания становиться во главе отцовской компании, мне и моей фирмы достаточно. И Слава об этом знал, но увидев меня в компании, а затем и услышав разговор о моей женитьбе, сделал свои выводы.

— А причем тут компания и свадьба? — если честно немного не понимала, что связывает эти совершенно разные вещи.

— Испокон веков считалось, что женатые люди являются более надежными партнерами, чем холостые. Если взял ответственность за жену и детей, то и в бизнесе не испугаешься практически той же самой ответственности.

— Поэтому Слава тебя и подставил? Думал, что Владимир Иванович отстранит тебя от дел и он снова займет свое место?

— Задумывалось все именно так, но он допустил одну, большую ошибку. Не узнал, для чего я вернулся в компанию.

— А что было бы если бы Владимир Иванович поверил ему, а не тебе?

— Все было бы очень плохо. Слив информации, хищение в особо крупных размерах. Все тянет на приличный срок. Садить бы меня отец не стал, но вот семью я бы точно потерял.

— Как все нелепо получилось. Если бы Слава не услышал разговор о женитьбе и знал зачем ты в компании…

— Не уверен, что это что-то изменило бы. Он и раньше обворовывал компанию отца, но суммы были незначительные, да и их потери вполне логично объяснялись. Все началось задолго до моего появления. Но о том, почему Слава все это делал, мы можем только догадываться. Проще спросить об этом у него самого.

Спросить у Славы «почему?» мы смогли уже через три дня. Через три восхитительных и одновременно адских дня. Все оказалось опять таки банально, а для меня так и вообще стало потрясением. Слава играл так же как и Сережка. Вот только в последнюю партию Слава проиграл не деньги, а несколько сделок по этому и слил информацию, а что бы выгородить себя, подставил Артема. Банальная ревность. Сначала дома ему ставили в пример старшего братца, потом и Максим занял его место, ведь Артему был ближе Максим, а так быть не должно, ведь он, Слава родной брат. Последней каплей стало предупреждение Артема не лезть к помощнице, то есть ко мне. Не знаю как всем, а мне показалось, что у Славы есть некое психическое расстройство. Мне от этой информации нова стало плохо, уже третий раз за день выворачивает.

Артем ходит и сияет словно лампочка, синенькая. Буквально на следующее утро после исповеди мне стало первый раз плохо. Списала все на очень уж нервные события произошедшие днем ранее. Следующим утром вновь, едва открыв глаза, побежала обниматься с фаянсовым белым другом. И только мой желудок успокоился, как перед носом появился маленький пакетик с логотипом ближайшей аптеки. Взяла, заглянула внутрь и все, меня накрыло. А этот гад стоит и улыбается счастливой-счастливой улыбкой.

— Все, отбегалась, теперь никуда не денешься и на свадьбу наконец-то согласишься!

Сказал он это зря и улыбался так счастливо тоже зря. Я ведь его спрашивала о детях, так сказал, что все под контролем и беспокоиться не о чем. Я тогда помню очень удивилась, но в конце концов у всех свои тараканы, а современная медицина придумала способы предохранения и для мужчин. Правда я не была уверенна, таблетки это или уколы, но факт остается фактом. Он меня обманул и нагло сделал беременной, даже замуж позвал, а вот о любви так ни слова не сказал.

Вот тогда-то Артем и стал синенькой лампочкой. И самое интересное я ведь даже не целилась, просто кинула в него первый попавшийся бутылек. Оказалось, под руку мне попался шампунь. А то, что он угодил Артему прямо в переносицу, так это он сам виноват, надо было лучше уворачиваться.

С тех пор ругаемся постоянно и по каждому поводу. Вздохнуть свободно не дает. То нельзя, это не надо, туда не лезь, на работу больше не пойдешь. Стала серьезно задумываться о том, что скоро в нашей квартире совсем не останется мелких вещей, а значит у меня не будет снарядов.

Сегодня проснулась в гордом одиночестве. Телефон лежащий на тумбочке весело и совершенно бесшумно мигал, оповещая мня о входящем сообщении. Милый как оказалось уже давно на работе. В записке, нашедшейся на кухонном столе, желал доброго дня своей соне и маленькой принцессе. По поводу пола ребенка мы тоже уже успели повздорить. Я хотела мальчика, а Артем мечтал о «папиной принцессе». Настя присутствующая при споре, покрутила пальцем у виска и совершенно серьезно выразила сожаление о том, что маленькой крохе достанутся не совсем нормальные родители.

Есть совсем не хотелось и как не странно, на работу тоже не тянуло. Я ждала когда же пройдет эта несчастная неделя и мы полетим отдыхать на море. И нет, это не моя идея, на поездке настоял Артем. Видите ли он в одной умной книжке вычитал, что на развитие и внешность ребенка влияет не только эмоциональное состояние матери, но и то что ее окружает. Чем красивее — тем лучше. Вот и едем мы с ним на отдых, он едет отдыхать, а я смотреть на синее море, что б у его принцессы были такие же синенькие глазки. Вспомнила Настю и тоже повертела пальцем у виска. С таким ненормальным папочкой и ребеночка рожать страшно.

Налила себе кружку сладкого чая с молочком и проходя мимо холодильника, прямо почувствовала запах красной, солененькой рыбки. Перерыв холодильник таки нашла несколько кусочков. Тоненько нарезала, уложила на хлебушек смазанный сливочным маслом…

Ммммм, блаженство!

Рыбка буквально таяла на языке, а сладкий чай придавал ей особый, ни с чем не сравнимый вкус.

Только все слопав и выпив осознала, рыбу и молоко всегда терпеть не могла, но если надо, да и к тому же вкусно, то почему собственно нет?

Сижу за столом, верчу в руках пустую кружку и раздумываю о том, как быть.

На работу не хочу, да даже если и явлюсь, отшлепает и отправит домой. Знаем, проходили. Гипер опека напрягала, настолько, что хотелось сбежать. Не насовсем и не так что бы совсем не нашел, а так в целях воспитания.

Насчет продажи квартиры мне так и не позвонили, сейчас это было как нельзя кстати. Ремонта там нет, мебели тоже, но несколько дней можно просидеть в осаде. Вот только позвоню Оле, узнаю последние новости, да надо не забыть по пути заехать в магазин и купить надувной матрас с одеялом. Осада осадой, а спать мне хотелось с комфортом, тем более что спала я теперь долго и часто.

Беспокоил только братец, но от него в последние месяцы вообще ни слуху, ни духу. Часть меня этому радовалась, а часть свернувшись в уголке отчаянно скулила пытаясь не думать о самом худшем, азартные игры не самое безопасное увлечение, а в его случае это уже болезнь.

Телефон так и лежал на прикроватной тумбочке весело мигая.

Несколько пропущенных от Оли и два сообщения от милого и одно с незнакомого номера.

В сообщениях Артема кривлялись смайлики говоря мне с добрым утром и я скучаю. Хихикнула, представив ледяного сидящего в своем кресле с каменным лицом и строчащим мне смешные смски. Судя по времени отправки, он как раз сидел на совещании. Знали бы его подчиненные чем ледяное начальство занимается в то время, когда решается судьба компании.

Генеральные что говорится уперлись рогом и ни в какую не хотят более управлять компанией. Отработали уже свое, денег скопили достаточно, теперь хотят пожить для себя. А вот молодое поколение как раз готово к покорению вершин бизнеса. И если Алексею Петровичу выбирать было не из кого, сын-то единственный и любимый, то Владимиру Ивановичу приходилось куда труднее.

Главный претендент на роль генерального активно отказывается и даже имеет свою фирму. Второй претендент выбыл по собственному невежеству и принудительному лечению. Ну а третья вообще не вариант, ибо крик «Только попробуй и я развалю твою компанию!» Слышал весь офис.

Артем несколько дней ходил пришибленный пока к нам в гости не заявилась Настя с Кристиной. Пока Настя спаивала на кухне Артема и попутно решала с ним рабочие вопросы, мы с Кристиной поразительно быстро нашли общий язык и закрывшись в первой попавшейся пустой комнате, с энтузиазмом разрисовывая девственно белую стену. Все детство если честно об этом мечтала!

Итог переговоров.

Мы с Кристиной уснули на ковре прямо в комнате и до последнего любовались нашим творчеством.

Настя таки споила Артема и стала счастливой обладательницей его фирмы. А вот Артему не повезло, ибо Настя оказалась засланным казачком и пока, ледяное начальство было слегка невменяемым, подсунула ему документы на подпись. Теперь мой Артемка большой начальник!

Вывод.

Никогда не пейте с врачами, даже если это простой педиатр, они знаете, сколько знают секретов, как много выпить и почти не опьянеть!

Перечитала еще раз сообщения от любимого и буквально обмерла от страха. Лучше бы я третье сообщение так и не открывала.

«Крупно проигрался. Они знают о тебе. Не ходи в свою квартиру. Береги себя и прости.»

Дорогие мои читатели! Спасибо Вам огромное за оценки и комментарии. Простите меня, пожалуйста, за то, что последнее время не отвечаю, времени что-то совсем не хватает. Но я вижу каждый Ваш комментарий и они приятно греют мне душу.)))

Глава 16

Крадусь, нервно оглядываясь на каждом шагу. Всюду мерещатся преследователи с кривыми улыбками. Каждый прохожий слишком пристально смотрит на меня не добрым взглядом.

Брат просто так бы не предупреждал. Если предупредил, значит, успел скрыться от тех, кому проиграл. И предупреждал не зря. Сам рассказал обо мне или они узнали по своим каналам? Очень надеялась на второе. Привести в мою квартиру шуширу разномастную, да продать все мои вещи это одно, а вот создавать угрозу для жизни своей сестры это уже совсем другое. Несмотря на все, что он сделал, хотелось верить в то, что он не мог так меня предать. И в то же время становилось страшно от того, что если те кому проиграл Сережка смогли найти меня, то сто процентов раскопали информацию и об Артеме. Богатый мужчина, а значит будет мое похищение и требование выкупа. Артем выкупит, я не сомневалась, только на душе становилось с каждой минутой все поганей. Вот что мне мешало рассказать ему о брате? Может быть Артем смог бы помочь, определил же он своего брата в лечебницу и моего тоже смог бы. Лечиться то им от одного и того же недуга.

Ладно, раньше Артем был мне чужим, но ведь это уже давно изменилось. На секунду сердце сжали холодные тиски. А что если это будет последней каплей для ледяного, что если он не простит мне моего недоверия? Он то мне про себя рассказал абсолютно все и даже с родителями своими хочет меня познакомить на выходных.

Продолжая идти, в очередной раз прижала телефон к уху. Длинные гудки, никакого ответа. Тут же набираю второй номер, то же самое. Набрав третий номер, уже была уверенна, что никто не ответит. Так и получилось.

Сердце тревожно билось от осознания, что по сути в моей жизни не так уж и много людей к которым я могу обратиться за помощью. А те к кому могу, вдруг оказались недоступными. Мелькнула мысль позвонить Насте, но я тут же от нее отмахнулась. Настя не мужчина, а чем мне сможет помочь такая же хрупкая девушка как я да еще и с ребенком на руках?

Влетела в знакомое и такое родное здание словно ураган. Махнула охранникам и пронеслась к лифту. И только оказавшись внутри, смогла вздохнуть с облегчением.

Вышла на шестнадцатом, тревога вновь сковала сердце. Слишком безлюдно, слишком тихо. Хотяяяяя.

На негнущихся ногах прошла к своему рабочему месту и застыла.

Не может быть.

Мне только кажется.

Он не такой!

Ведь, правда?

Протяжный стон. Второй, третий. Резкий вскрик.

— О боже! Да! Вот так!

Охрипшим голосом верещала девица за закрытыми дверями в кабинете моего ледяного и когда-то такого любимого начальства.

Еще после сообщения братца сразу же решила звонить Артему и во всем каяться. Уже тогда мелькнула мысль, что прямо сейчас я буквально ломаю устоявшиеся стереотипы. Ведь по законам жанра, я должна была испугаться гнева любимого и самостоятельно пойти на старую квартиру, что бы выяснить, что случилось с моим братцем и хватит ли мне денег отдать за него долг. Так сказать, попытаться решить все мирным путем. И если бы не зародившаяся во мне жизнь, я бы наверное так и поступила, но теперь я несу ответственность не только за себя.

Горько ухмыльнулась и едва разбирая дорогу из-за навернувшихся на глаза слез, направилась обратно к лифтам. Что мне сейчас делать? Об этом старалась не думать, все силы уходили на контроль за дыханием, а дышать скажу я вам было по настоящему больно.

Поперлась бы я сейчас на свою старую квартиру. Попала бы в руки бандитов, украли бы они меня и Артемка был бы для меня рыцарем. Нашел бы, заплатил, пожалел, на руках бы носил и возможно, именно сейчас я бы плакала от счастья, а не от раздирающей душу боли.

Крупные капли сорвались с ресниц и скатились по бледным щекам именно в тот момент, когда двери лифта разъехались, издавая мелодичный звук.

Не замечая ничего вокруг, шагнула в раскрытые двери и тут же попала в крепкие объятия. Уткнувшись носом в широкую грудь, вдохнула такой родной и головокружительный аромат любимого. Все, плотину прорвало. Громкий всхлип сорвавшийся с губ, перекрыл рычащий голос Артема.

— Зайчонок, что случилось?!

— Как ты мог, — прошептала непослушными губами, оседая ему на руки.

А дальше все как в тумане. Крики и маты Артема, подхватившего меня на руки. Причитания какой-то женщины, вроде бы Артем называл ее мамой и просил успокоиться, но не уверенна. Потом тряска, слава богу не долгая, еще бы несколько секунд и все бы увидели что я сегодня кушала. Фуууу, не думать, не думать… вроде бы пронесло. Глухой удар, кажется Артем открыл двери с ноги.

— КАКОГО!!! — нервно дернулась от дикого рева раздавшегося у меня над ухом.

Приоткрыла глаза. Ну, точно, дверь с ноги, я на руках, а в кабинете…

— Убью, — тихо, но как-то очень уж зловеще прошипел Артем, аккуратно усаживая меня на диванчик.

Заторможенный от испытанной боли мозг, начал наконец-то соображать и анализировать.

Офигевшая от разворачивающихся событий блондинка в панике металась возле стола, не зная, что прикрывать в первую очередь, немаленькую грудь или голую задницу, тоже не такую уж маленькую.

Максим судорожно застегивал штаны, как бы между прочим двигаясь к распахнутой двери, возле которой стояла ухоженная женщина в годах.

А в центре всего этого, рычащее начальство с налитыми кровью глазами и сжатыми кулаками.

— Своего кабинета мало? — наступал ледяной на огненного с явным намереньем как следует подправить ему внешность.

— В моем нельзя, а тебя все равно не было! — попытался оправдаться Максим у самой двери.

— А в моем значит можно?! — окончательно взбесился Артем и вылетел за дверь вслед за другом.

Судя по побледневшему лицу женщины и грохоту из приемной, выяснения отношений между мужчинами были более чем бурными. Окончательно добил меня истошный визг наконец-то справившейся со своей одеждой блондинки. Не успела выскочить за дверь, как уже орет пожарной сиреной.

Тяжело вздохнула и как бы мне не хотелось, что бы Артем набил Максу морду, понимала, что придется выручать этого горе любовничка. Прошла мимо приятной женщины в годах, не забыв кивнуть и поздороваться и замерла минут на пять. Нееет я не испугалась, просто стояла и наслаждалась развернувшейся картиной. Артем сидел сверху и вдумчиво разукрашивал видимую поверхность тела Макса, синяками.

— Сначала своими приставаниями ты нас якобы сводил, — замах, удар. Не сильный, но довольно ощутимый. — Сейчас трахаешься в моем кабинете с непонятной блондинкой, что бы теперь нас окончательно развести? — удар.

Максим пытался трепыхаться и давать отпор, но его не спасло даже то, что он был явно больше и шире Артема. Артем же брал мастерством и умением. Опыт как говорится не пропьешь.

Осмотрелась, прикинула откуда меня лучше всего будет видно Артему и потопала по заданным координатам. Проходя мимо кабинета Максима, не удержалась и заглянула внутрь. Очень уж было интересно, почему нельзя было трахаться в этом кабинете. Приоткрыла двери и тут же их быстро закрыло. Артем опять начал рычать, не хватало еще что б разбудил. Пусть хоть кому-то из нас сегодня повезет.

Убедилась что стою на выбранном ранее месте вздохнула, приготовилась…

— Ох, — простонала как можно громче и обняв руками низ живота, начала медленно оседать на пол.

Падать мне не очень хотелось и я от всей души пообещала отомстить если Артем не сумеет меня поймать.

Едва удалось скрыть счастливую улыбку, не просто заметил, но и поймал. Именно в этот момент вдруг поняла, что он всегда будет рядом, всегда выслушает и заслонит своей спиной от всех проблем и бед. Срочно сосредоточилась на серьезном лице, я здесь вроде как пострадавшая.

— Молись богу, что бы с Оксаной и ребенком ничего не случилось, иначе…

Сдавленно просипел Артем, а я в очередной раз обозвала себя дуррой. Максима спасла, но вот какой ценой? На Артема страшно было смотреть. Подняла на него глаза и едва ощутимо прикоснулась рукой к его щеке.

— Все хорошо, маленькая, — ласково поцеловал меня в ладошку ледяной. — Сейчас позвоним врачу.

Успокаивает, а самого буквально трясет. Смотрю в его глаза и взглядом пытаюсь сказать все, что сейчас чувствую.

— Не надо врача, — шепчу, обвив его шею руками и касаюсь губами уха. — Прости.

Внимательный взгляд и мгновенно напряжение оставляет его тело.

— Отшлепаю, — шепчет мне в макушку и улыбаясь стискивает в своих объятиях. — Лиса.

— Ты бы его покалечил, а потом жалел бы всю жизнь. Любишь ведь его как брата, — с жалостью посмотрела на Максима сидящего в кресле Артема с огромным пакетом льда.

— Давно надо было вправить ему мозги, жаль, что ты помешала.

— Ладно, если б вправил, — притворно тяжело вздохнула. — А если бы они наоборот сдвинутся еще дальше? Тебе ж с ним потом мучиться, что с него болезного возьмешь?

Лица всех присутствующих в кабинете, озарили улыбки, даже сам Максим и то признал мою правоту, виновато пожав плечами и пробубнив, что теперь будет сначала думать, а потом делать. Женщина в возрасте смотрела на нашу троицу с улыбкой на губах еще несколько секунд, а затем вытащив сотовый, направилась на выход.

— Вов, представляешь… — дальнейшее я не расслышала, так как говорившая, закрыла за собой двери. Вот только имелись у меня догадки.

— Как понимаю, твои родители о ребенке ничего не знали? — выгнула бровь, которую Артем тут же разгладил пальцем.

— Моя привычка, — шепнул ласково улыбаясь. — Я бы и дальше предпочитал молчать, — поморщился мой любимый мужчина. — Они бывают слишком навязчивы в своей заботе.

А я вдруг вспомнила, зачем пришла и резко напряглась.

— Рассказывай уже горе мое неугомонное, что натворила на этот раз? — Откинулся Артем на спинку диванчика.

Ну я и рассказала. Начала со смерти родителей и закончила стонами, которые услышала из-за двери. Не забыла упомянуть сообщение и даже показала его, откопав телефон в недрах своей теперь уже вполне нормальной сумочки!

АРТЕМ

Маленькая наконец-то набралась смелости и сидела рассказывала нам о брате. Рассказывала она конечно мне, но и Макса выгонять я не стал. Очень уж нервной выглядела Оксана. Да и про братца ее я уже давно все знал, просто молчала она, молчал и я.

Все ждал, когда один из них сделает первый шаг по отношению друг к другу. Сергей меня не разочаровал, пусть проигрался, но все же хоть как-то решил позаботиться о сестре. Значит еще не совсем конченный человек. Хотя, морду ему все равно набью, не важно болен он или нет. Оксана не просто моя женщина, она еще и будущая мать моего ребенка, моей маленькой принцессы.

Больше всего меня сейчас беспокоил не брат Оксаны и даже не те, с кем он связался, те всего лишь шушира обыкновенная много мнящая. Разобраться не проблема, правда придется повозиться отлавливая сразу всех, оставишь одного и начнется кровавая месть. А так, посидят, подумают, осознают с кем связались и чем это грозит. А может быть все удастся решить мирным путем, если они окажутся достаточно здравомыслящими что бы не трогать моих зайчат и ограничиться суммой проигранной Сергеем.

Незаметно набрал сообщение начальнику охраны. Я конечно герой да и в рыцаря поиграть не против, но всегда надо знать меру и дружить с головой. Пойду сейчас буром на всю банду в гордом одиночестве и принцесса будет расти без отца, а оно мне надо?

Пока малышка самозабвенно пыталась доказать мне какой Сергей хороший, а все его беды от несчастий и так далее, я сигнализировал Максу валить из моего кабинета. Минут через пять до него таки дошло. И я тут же прервал поток слов зайчоныша, крепким поцелуем.

— Не переживай, я во всем разберусь, — крепко сжал ее в объятиях. — Зато теперь у тебя просто нет выбора. Сейчас мама все обмозгует и примется за планирование свадьбы.

— Помнится, несколько дней назад, когда мы узнали, что я беременна, ты говорил то же самое. Но это не помешало мне сказать тебе «нет».

— Теперь не отвертишься.

— Ты сейчас пытаешься заговорить мне зубы или мне это только кажется?

— Зайчон, я во всем разберусь, но ты будешь сидеть здесь под надзором охраны.

— Артем!

— Не думаешь о себе, подумай о ребенке!

— Я же буду с тобой!

— Оксан, я ведь не всесильный. А если что-то пойдет не так? Если с тобой что-нибудь случится? Ты хоть подумала как я буду жить без вас?

Размашистым шагом шел от кабинета, в котором оставил Оксану под охраной шести человек. Сейчас еще и лифт заблокирую, чтоб выше пятнадцатого не поднимался.

Моя просьба Оксане не понравилась, но слава богу она услышала меня и поняла то, что я пытался до нее донести. А вот сказать ей о своей любви так и не смог.

Нажал кнопку, а затем развернулся и направился обратно. К черту! Кто знает что там случится, быть может сейчас последняя возможность сказать.

Распахнул двери своего кабинета и тут же поймал хрупкое тельце, сжимая Оксану в своих объятиях.

— Люблю тебя малышка, — зарылся пальцами в ее волосы. — Так сильно, что даже дышать больно.

ОКСАНА

Он уходил — она молчала,

А ей хотелось закричать…

Мдааа, с каждым часом все хуже становится. Вот уже и песенки разные нервные приходят на ум… или стишки? В принципе без разницы.

— Ребят, выпустите, а? — их бедных аж перекосило, нервные какие-то.

Только Олег продолжал сидеть в сторонке у входа и ехидно посмеиваться над своими товарищами. Пожалуй, из всех здесь собравшихся, доверие и чувство надежности внушал мне именно он.

— Ну ребяяяят.

Двое покраснели, от злости, наверное. Видимо хочется уже прибить меня за мое нытье, а нельзяяяя, начальство потом отловит и с особой жестокостью, а главное с удовольствием и в разных позах! Дальше думаю, рассказывать смысла нет, вы и так уже все поняли.

А вдруг Артем Сережку…. Нет, нельзя об этом думать, а значит…

— Ну хоть телевизор притащите, что ли, — сидят, никакой реакции. — Ну ладно, тогда буду петь.

Поставила их в известность и тут же затянула самую заунывную и жуткую песенку. Двое покрасневших ранее, резво соскочили и…

— Расслабьтесь ребят, я уже передумала, не надо телевизор. Мне петь понравилось, — мстительно прошипела, глядя а то, как их перекосило.

Красненькие решили меня не слушать и бодренько, только как-то нервно направились к лифту.

Ну конечно, я им не указ, а начальство далеко, за невыполнение приказов по шее не даст.

— Отойдете от объекта более чем на пять метров и можете быть свободны, — меня аж передернуло от этого режущего голоса.

Одарила Олега такой сияющей улыбкой, что перекосило не только красненьких, которые, к слову сказать вернулись на свои места. Им я тоже улыбнулась, да так, что красные снова покраснели, а у третьего, рядом сидящего, нервно задергался глаз.

Пела не переставая минут двадцать, пока не охрипла. Сами бы попробовали специально фальшивить, не легкое это дело. Зато, хоть нервное напряжение сбросила.

Жаль телефон сел еще в первый час. Сейчас бы хоть Ольге или Насте позвонила. Все понимаю, посадил под замок, приставил охрану, но нафига было все телефоны отрубать на этаже?

Встала, прошлась, села. Еще спеть что ли? Посмотрела на четверых охранников, все дружненько вздрогнули и прикинулись кактусами. Вот не нравятся они мне хоть тресни. Только эти двое стоящие поодаль вызывали симпатию. Блондинистый Олег со смеющимися глазами и хмурый, темноволосый, очень серьезный Владислав, вечно что-то изучающий в своем планшете.

Буду сбегать, именно их возьму с собой для охраны, именно на этой мысли как-то незаметно для себя уснула на диванчике.

По всем известным законам, именно сейчас, когда я уснула должно было произойти что-то ужасное. Ранение Артема или же мое похищение. Знаете, в обычной жизни такое бывает, но очень редко. На экранах телевизоров или в тексте книги, каждый раз, герой с героиней преодолевают столько всего, что не просто голова идет кругом, а появляется закономерная мысль. Как после такого главные герои еще не сошли с ума.

Так просто увидеть как человек летит в воздухе, ну не знаю, допустим он выпал из вертолета. Мы видим полет, мы слышим полет, на этом все. А если нас на его место?

Я однажды упала со второго этажа, благо под окнами стояла палатка в которой продавали овощи. Так за эти секунды полета я едва не посидела, потом еще полчаса пыталась отойти и начать нормально дышать. До сих пор от воспоминаний передергивает.

В общем, как вы уже поняли, ничего ужасного не произошло. Я спала и продолжала спать даже когда за мной пришел Артем и подняв на руки, повез домой.

Проснулась утром и подскочила на кровати как ошпаренная. Я находилась в нашей квартире, вот только Артема рядом не было.

Соскочила с кровати и понеслась в сторону кухни. Сейчас меня не волновали приятные и вкусные запахи, да мне сейчас было глубоко фиолетово до всего, только бы найти Артема, взглянуть в его льдисто голубые глаза, понять, что с ним все хорошо.

На подлете к кухне, отметила знакомую спину и не раздумывая, с визгом, кинулась в его объятия. И снова он успел. Успел развернуться и даже подхватив на руки, удержал равновесие.

— Живой! — пищала я от радости, что есть силы сжимая его шею своими руками. — Все хорошо? Как это происходило? Ты со всем разобрался? С тобой точно все хорошо? Ты видел…

— Тише зайчон, тише, — тихо посмеиваясь, Артем взглянул мне в глаза. — Все удалось решить мирным путем и со мной тоже все в порядке. А теперь, — немного развернул меня Артем. — Позволь представить тебе моих родителей.

Вот тут я даже ничего говорить не буду. Вы и так прекрасно знаете, как мне стало стыдно. Благо на мне была надета пижама, а не излюбленная майка Артема без трусиков!

Эпилог

ОКСАНА

— Стою значит у плиты и тут влетает это чудо и с диким визгом кидается на меня, еле успел подхватить! — смеется Артем, обнимая меня за плечи.

— И наши родители в это время находились на кухне и наблюдали всю эту картину?

— выпучивает глаза младший Туманов.

Артем кивает головой, а сам уже не сдерживает смеха.

— Хорошо укладывал ее спать я и надел на нее пижаму. Если бы она укладывалась сама… — стукнула Артема по плечу, прерывая его речь. Незачем всем знать, что я питаю слабость к его футболкам и отсутствию под ними трусиков.

Артем целует меня в висок и тихо шепчет «прости».

Славу уже несколько месяцев как вылечили, от части виноват был его психолог, прописавший не те лекарства. Артем по началу даже слышать не хотел о том, что бы начать общаться с братишкой, я не лезла. Взрослый мужчина, сам разберется, но с каждым днем стала замечать его растущую нервозность. Тут не надо быть ясновидящим что бы понять в чем дело. Его не желание общаться с младшим братом можно было понять, но в то же время из-за этого он стал меньше общаться со всей своей семьей. Они хоть и с трудом, но приняли Славу обратно, казалось, он действительно раскаялся. Да и родители есть родители, каким бы не был ребенок, они всегда будут его любить.

Пришлось вмешаться. Орал Артем знатно, они даже подрались. Никто не лез их разнимать, знали, им это было нужно. Пока мужчины махали кулаками, Владимир Иванович помог мне устроиться на диване, София, мама Артема обложила меня подушками, а Настя принесла мне и Кристине молочные коктейли.

Мужчины вернулись минут через тридцать. Сначала подрались, потом развалились на ковре и о чем-то разговаривали. Мы же наблюдали все это из другой комнаты.

С тех пор и общаются, к сегодняшнему дню, даже легкой натянутости между ними не осталось. Родители любимого до сих пор говорят мне спасибо и считают меня едва ли не святой. Мне иногда даже неуютно становится, от их внимания и обожания. А когда они узнали, что вместо одного внука у них будет сразу два… В общем, после этого известия я целый месяц от них скрывалась.

— Все в порядке? — склонился надо мной Артем, смотря на меня обеспокоенным взглядом.

— Просто задумалась, — попыталась улыбнуться как можно беззаботнее и прижалась щекой к его плечу.

С самого утра мне было не очень хорошо и слегка беспокойно. Сначала запаниковала, а потом вспомнила слова своего врача о том, что двойня редко когда рождается в срок, чаще всего раньше на несколько дней, а то и недель. Мне до родов оставалась еще неделя, но видимо малыши решили появиться раньше срока.

Решила до последнего ничего никому не говорить, а то начнут разводить панику и сорвут день рождение Артема. Он и без того уперся рогом и решил отмечать у нас в квартире, в тесном кругу родни. Старшие родственники уже давно разошлись, остался лишь Слава с Максимом. Последний был довольно хмур и не особо разговорчив. Несколько раз порывался спросить у меня насчет Оли, но я молчала, да и сама если честно не знала где она сейчас находится. Ни Макс, ни Оля не желали рассказывать, что у них произошло и из-за чего они разругались. Ну да ладно, не маленькие уже, разберутся.

Что бы отвлечь себя от ноющей поясницы, достала телефон, решив проверить свою почту. Как я и думала, Сережка прислал очередное письмо. С ним мы тоже помирились и я его простила, вот только он сам себя простить так и не смог, по этому и не хочет встречаться, только пишет письма. Говорит не достоин он иметь семью и такую замечательную сестру.

АРТЕМ

Выпроваживаю Макса со Славкой из гостиной под благовидным предлогом. Одного за пивом, второго за закусками. Эти двое проводят в нашей с Оксаной квартире времени больше чем где либо еще, так что моя просьба для них не будет слишком сложной.

— Будешь ждать до последнего или все же поедем сейчас? — спрашиваю у нее спокойным голосом, старательно удерживая на лице маску спокойствия.

Мне хватило рассказов мамы о том, как папа сходил с ума, когда она нас рожала. Послушал, сделал выводы. Маленькой сейчас и так не легко, два малыша сразу, не просто выносить, но еще и родить. Не представляю как моя хрупкая девочка с этим справится. Знаю, что она сможет, но не волноваться не могу.

— Ты заметил? — округляются от изумления ее глаза.

Не от того, что я заметил, а от того, что она думала будто я должен прямо сейчас носиться по квартире в дикой панике и рвать на себе волосы.

Счастливо ей улыбаюсь и обнимаю, пряча свои дрожащие руки за ее спиной.

Да мать твою! Мне действительно хочется сейчас орать и бегать по квартире, но…

Это самое «но» сейчас находится в моих объятиях и смотрит на меня как на гребанного героя.

Да малышка, я именно такой. Для тебя буду кем угодно, только для тебя.

— Поехали? — провожу носом по ее щеке и захватываю сладкие губки в быстром, обжигающем поцелуе.

Даже несмотря на напряженность и нервозность, чувствую напряжение в паху. Подавляю стон отчаянья, два месяца без секса, а впереди еще столько же. Словно вернулся назад во времени. Последний раз такое было когда я пытался крайне неумело ухаживать за своей теперь уже женой.

Да, мы все таки поженились, добился я от нее заветного «да». Если б знал, что для этого надо было говорить ей «люблю» вместо «здравствуй» и «доброе утро», она бы давно уже была моей женой.

Свадьба у нас получилась скандальная. Вернее, скандал был после свадьбы. Мои родители жутко обиделись на то, что мы расписались на островах, никого не поставив в известность. Я и сам не понял, как так получилось. Услышав «я согласна» мне сорвало крышу, опомнился, только в люксе для новобрачных глядя на кольца на наших пальцах.

Мать с отцом бушевали не по детски. Больше конечно мать, а отец как обычно глядя на нее влюбленными глазами, во всем с ней соглашался. Еще чуть-чуть и грянул бы взрыв. Благо вмешалась Настя отчитав родителей за эгоистичность, напомнила им, что Оксане и без их торжества тяжело вынашивать сразу двоих и подсластила пилюлю предложением устроить венчание через год после рождения малышей. Все остались довольны ее предложением и успокоились до поры до времени.

— Поехали, — кивнула маленькая, но даже не сделала попытки встать, только сильнее прижалась щекой к моей груди.

— Ты оповещать родителей, — огорошил появившегося из кухни Славу. — Ты за рулем, — это уже Максиму. — А я несу своих зайчат, — слегка передвинув Оксану, подхватил на руки свое сокровище.

Парни соображали туго, но не долго. Лучше бы долго…

— Рожаем? — потрясенно спросил Максим.

— Ураааа! Я стану дядей! — завопил во всю глотку Слава.

— Поздравляю! — раздалось где-то за открытым настежь окном.

— Все мы дружно переглянулись и громко заржали.

А потом все завертелось, закрутилось. Зайченыша первый раз скрутило на выходе из квартиры. Громко охнув, выгнулась дугой, схватившись руками за живот.

Паника накрыла всех с головой и моментально. Все в груди тряслось и сжималось от страха и беспомощности. Впервые я ничего не мог сделать для своей девочки, что бы хоть как-то ей помочь.

Паника нарастала, грозя разрушить напускную оболочку спокойствия что я накинул на себя для того что бы Оксана не переживала еще и за меня.

— Ты самый лучший, — тихо выдохнула моя девочка со слабой улыбкой на губах.

И все, этого было достаточно для прилива новых сил. Сам не помню как прикрикнул на брата и друга, как отчитал их за панику, особенно Максима. Ведь именно ему предстояло везти нас в больницу, а нервный мужик за рулем мне нафиг не нужен.

Доставили Оксану в больницу, сдали на руки улыбающимся врачам. Вздохнул от облегчения, когда Оксана попросила меня не присутствовать при рождении детей. Знал, что не выдержу. Смотреть на ее страдания было выше моих сил.

Только дверь за малышкой закрылись, как ноги перестали меня держать и я тихонечко сполз по стене на пол.

— Вооот, я ж тебе говорил, что это он перед Оксаной выпендривается, а ты все заладил, ледяной да ледяной, — радостно заржал Макс присаживаясь рядом со мной. — Нет ледяного, уже давно все его ледышки растопило.

Не знаю, сколько я просидел подпирая спиной стену, но видимо очень долго. Когда вышел врач и с улыбкой спросил кто счастливый отец, я подскочил на месте и едва не свалился обратно, благо Макс со Славкой поддержали.

Из всей речи врача вычленил для себя самое главное. Живы, здоровы, мальчик и девочка. Все, меня можно было выносить. Славке с Максом пришлось ловить меня во второй раз и тащить до ближайшего диванчика. Мужчина в белом халате только головой покачал и посоветовал обратиться к медсестре за успокоительным.

А я сидел и смотрел в спину удаляющегося мужчины с блаженной улыбкой на губах.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg