«Прорвёмся!»

Прорвёмся! (fb2) - Прорвёмся! [СИ] 574K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Александр Алексеевич Борискин

Борискин Александр Алексеевич Прорвёмся!

Борискин Александр Алексеевич.

Прорвёмся!

Фантастическая история.

Оглавление.

-- Пролог.

-- Часть первая. Вызов принят.

-- Часть вторая. Экспедиции попаданца.

-- Эпилог.

Аннотация.

Фантастическая авантюрно-приключенческая история об одном вселенце, который стал попаданцем, а затем и ... страшно даже сказать, кем. Основанная на совершенно достоверных фактах из параллельной реальности, настолько похожей на нашу Землю, что различия минимальны: кое-где несколько изменены географические названия мест, городов, рек и улиц городов. Также названий банков, нотариальных контор и других частных и государственных учреждений. И, самое главное: имена людей - жителей Земли. В этой части повествования никакие претензии не принимаются!

Приятного чтения!

2018

Пролог.

1997 год, воскресенье, середина марта, ранняя весна, солнышко, капель, гололедица ...

Вадим Алексеевич Белов, мужчина субтильного сложения, приятной наружности, пятидесяти двух лет от роду работал на даче. Обивал внутри дома стены вагонкой. Взглянул на часы: три часа дня. От дороги послышался автомобильный гудок. Кто-то приехал.

Он положил инструмент, вышел из дома, открыл калитку. Перед ним стоял Москвич 2141 красного цвета. За рулём - его компаньон по второму бизнесу Владимир. Они вместе образовали небольшое предприятие по производству из пластмассы уголков и фигурных профилей для отделки интерьеров. Очень выгодный бизнес оказался. Год вместе работают и уже не только первоначальный капитал окупили, но и удвоили его.

Владимир выходить из автомобиля не торопился, однако смотрел на Вадима настороженно.

- Что случилось? - спросил Вадим, не понимая цели приезда.

- Ты в курсе, что сегодня ночью застрелили Башкира?

- В курсе. Мне его жена рано утром позвонила. Я перед дачей к ней домой заехал. Она мне рассказа, как всё произошло.

- Тогда хорошо. Я думал, ты не знаешь. Вот, приехал сообщить, - он внимательно смотрел на Вадима.

- Как видишь - знаю.

- Тогда я поехал. Завтра встреча с клиентами в десять. Помнишь?

- Помню, постараюсь не опоздать, если форс-мажора не случится.

Москвич развернулся на дороге и уехал. Вадим закрыл калитку и вернулся в дом. Из головы не выходил приезд Вовки.

"Вроде бы я ему не говорил, где у меня дача. Как узнал? Зачем приезжал? Предупредить хотел? Опять же, зачем? Неужели думает, что я как-то замешан в убийстве?

Да, Башкир мой компаньон с 1992 года по первому бизнесу. Кроме него ещё банкир и банк, где этот банкир - директор. У всех нас равные доли: по 25 процентов. Организовали мы тогда инвестиционную компанию. Идея моя, поделился ею с Башкиром как-то ещё в январе 1992 года в поезде в Москву - случайно в одном купе СВ оказались. Я его раньше знал. Он продукцию нашего завода иногда брал на реализацию. Тоже бизнесмен, крутился, как мог, деньги зарабатывал. Время было очень непростое.

Башкир только через два месяца после того разговора созрел, уже когда я с завода ушёл: наше министерство дышало на ладан и ожидать краха завода я не стал. Сам я по образованию экономист. После начала перестройки, понял, что рыночная экономика - не для нашей тогдашней промышленности: ментальность ни руководителей, ни рабочих не та. Работать особо никто не стремился. Часто слышал поговорку: "Как платят, так и работаем". Никто не понимал, что прошлое - уходит безвозвратно. Только кооператоры осознали, что будешь крутиться - заработаешь деньги. Как говорится: "Как потопаешь, так и полопаешь."

В то время я решил основать инвестиционную компанию. Дело было совершенно новое. Одно меня поддерживало: понимание того, что рыночная экономика невозможна без развития фондового рынка. Своих денег для начального капитала не хватало, поэтому я даже обрадовался, когда Башкир сам попросился ко мне в компаньоны да подогнал ещё двоих. Через два месяца компания заработала.

Сначала было очень тяжело: приватизация только начиналась. Ни акций, ни облигаций, ни других инструментов рынка практически не существовало. Инфляция - жуткая. Первоначальный капитал обесценивался каждый день. Как работать - не ясно. Приходилось заниматься подготовкой предприятий к приватизации, рассказывать их работникам, что это такое, что ожидает их в будущем. Мало, кто верил, что всё изменится. Продолжали рассчитывать на помощь государства.

Всё стало меняться с появлением ваучеров. Вот тут фондовый рынок воспрянул. Количество инвестиционных компании стало расти не по дням, а по часам. Но наша компания была впереди - всё же пораньше мы начали, некоторый опыт получили, клиенты уже были. Да и наличие банка в числе учредителей также было немаловажно: всегда кредит можно было в случае необходимости оформить под залог имеющихся на балансе компании ценных бумаг.

К 1996 году компания уже ворочала приличными капиталами. Конечно, была не среди ведущих, а где-то в середнячках затесалась. Но учредители ежегодно дивиденды приличные получали и пакет акций, принадлежащий компании, постоянно рос, как и её капитализация.

Башкир занимался предпринимательством на рынке продуктов питания. Там подешевле купил, сюда привёз - подороже продал. Тоже не бедствовал, состоятельным был человеком. Три фуры по России гонял. Имел несколько магазинов. Однако, как обычно, часто оборотного капитала не хватало. И в банке не всегда деньги взять быстро можно было: торговые операции - они такие. Иногда час всё решает. И стал иногда ко мне, как директору инвестиционной компании, Башкир обращаться за краткосрочными ссудами. Свободные деньги в компании всегда были, так что я иногда ему навстречу шёл: как учредителю беспроцентную ссуду по договору займа выдавал. Так случилось раз пять за последние два года. А потом ссуды оформлять перестал: сроки возврата денег Башкир часто нарушал. И пару раз я из-за этого сорвал выгодные сделки.

Причём не только отказал, но и провёл решение на Совете директоров: ссуды учредителям выдавать только по решению Совета. Чтобы добиться этого решения я предварительно переговорил с банкиром и поведал ему об имеющихся у меня с Башкиром разногласиях. Тот полностью одобрил мои действия и в свою очередь тоже рассказал об ухудшившихся отношениями с Башкиром. Тот временно прекратил возврат взятых лично у банкира в долг денег и даже не смог назвать срок их возвращения. Банкир сказал, что пригрозил Башкиру большими неприятностями в случае невозврата денег и тоже решил больше дел с ним не иметь.

Наше решение на Совете очень Башкиру не понравилось. Даже одно время со мной разговаривать перестал. Потом, однако, все образовалось.

И вот, неделю назад неожиданно опять попросил беспроцентную ссуду на три дня. Сказал, что есть возможность прикупить пару бензоколонок недорого, а своих денег не хватает. Ну, я и предложил ему созвать Совет директоров и провести это решение через него, тем более что в этот период он и возглавлял Совет.

- А сам-то какое решение примешь? - спросил он у меня.

- Я буду выступать против выдачи ссуды. Свободных денег сейчас у компании мало, а время подошло кредит банку возвращать. Возьми сам кредит в банке. Банкир - твой друг, не откажет.

- Да мне не дадут, и так два раза продлевал возврат своего кредита. А, может, всё же договоримся и решим этот вопрос с тобой лично, полюбовно так сказать? Уж очень редко такие предложения поступают: дёшево бензоколонки купить.

- Нет, Башкир, не договоримся. Вот скажи мне, зачем ты хочешь бензоколонки купить под мою ссуду, если денег на возврат своего кредита не имеешь? Как же ты мне её через три дня собираешься вернуть? Где деньги возьмёшь? Меня хочешь подставить?

- Не твоё дело! Значит, не дашь ссуду? Тогда не работать тебе директором инвестиционной компании. Найду, к чему придраться и, пока я Совет возглавляю, сниму тебя с должности.

- Не говори гоп, пока не перепрыгнешь! Только что прошёл Совет директоров, на котором решили выплатить очень неплохие дивиденды за прошлый год. За что же меня выгонять? Да и кого на моё место поставишь? Тут надо лицензию и кучу сертификатов для работы на фондовом рынке иметь.

- Сам директором стану!

- Ну, давай, давай, я посмотрю.

В общем, разругались и разошлись в разные стороны".

Прибив очередную доску Вадим опять задумался.

"Что-то Башкир в последнее время очень раздражённый, несдержанный стал, - размышлял Вадим. - Может, что в его бизнесе случилось? Ведь надо же придумал: деньгами компании свои долги закрыть и меня этим подставить! Точно ведь никакие бензоколонки покупать не собирается. Это отмазка просто."

* * *

Спустя три дня банкир позвонил Вадиму:

- Обращался к тебе Башкир за ссудой?

- Обращался.

- Ты отказал?

- Отказал.

- Вот и я в кредите отказал. Похоже, он в какую-то аферу ввязался. Моя служба безопасности говорит, что с кем-то собирался нефтедобычей заниматься. Ну, не дурак ли? Там такие капиталы крутятся, бандиты, мошенники. Похоже, крупно попал. Если ещё придёт за ссудой - не давай, а то и инвестиционную компанию профукаем. Угрожал он тебе?

- Говорил, что придерётся к чему-нибудь и из директоров выгонит. Я, мол, Председатель Совета директоров, всё могу.

- Не бойся. Ты нормально работаешь. У меня к тебе претензий нет. У нас три голоса против его одного на Совете. Ничего у него не выйдет. Да и из Председателей его пора убирать пока дров не наломал.

После этого разговора Вадим уехал в командировку в Москву и вернулся только в субботу вечером. Попал сразу на день рождения к своему другу, с которым ещё в институте учился. Ушёл от него поздно, на такси вернулся домой и сразу завалился спать. А в пять часов утра его разбудил телефонный звонок от жены Башкира: застрелили того на её глазах на лестничной площадке перед квартирой, пока она в замке ключами ковырялась, а тот рядом стоял. Из кино с последнего сеанса они возвращались. Две пули из пистолета в голову - и нет человека. От неё только что уехала милиция: изучали место преступления, допросы снимали.

Пришлось Вадиму ехать к ней домой, успокаивать, поддержку обещать. У них дочка маленькая осталась. Когда он ушёл от них - уже восемь утра было. Сел на автомобиль и покатил на дачу. Там его Вовка и нашёл.

* * *

Через три дня Вадима повесткой вызвали в уголовный розыск. Там под протокол сняли показания: что знает, что слышал, где был во время убийства, были ли у Башкира враги, с кем он вёл свои коммерческие дела и т.п. Отпустили, сказав, что если понадобится, то снова вызовут повесткой.

Прошло ещё десять дней. Убийство Башкира стало забываться, тем более никаких разговоров о том, что убийц нашли, не было. Неожиданно по телефону Вадима пригласили зайти в районное УВД в отдел по борьбе с организованной преступностью. Пошёл. Выдали пропуск и провели в кабинет к заместителю начальника отдела БОП.

Этот следователь был довольно молод, сразу видно: спортсмен-рукомашец, больше метра восьмидесяти ростом и с красной физиономией. Только глаза: острые, как буравчики, и ледяные, безжизненные, полные презрения.

Он тоже стал с ним беседовать на тему убийства Башкира, под протокол. Потом темы разговора расширились: какой у Вадима доход, что имеет из недвижимости, часто ли ездит в командировки, женат-ли, имеет-ли детей. На эти вопросы Вадим старался отвечать не конкретно. Очень они ему не понравились.

Закончилась беседа тем, что этот следователь предупредил Вадима, что тот пока является свидетелем по делу об убийстве Башкира, но в любой момент может оказаться обвиняемым, если не будет правдиво отвечать на его вопросы. И у них имеются доказательства того, что его отношения с Башкиром были очень плохими. И даже тот грозил ему увольнением, а в ответ тоже звучали угрозы. Вадим молча его выслушал, никак не реагируя на эти слова.

Перед тем как подписать пропуск следователь предупредил Вадима, что будет вызывать его телефонным звонком, когда сочтёт нужным. И если он не будет приходить по его вызову, то в ход пойдут повестки, а потом и привод под конвоем.

Выйдя из БОП, Вадим сразу направился в юридическую контору, с которой у него имелся договор на обслуживание. Встретился со своим адвокатом, всё рассказал, ничего не скрывая, и попросил совета как себя вести при следующих встречах со следователем.

- Пока ты свидетель, адвокат тебе особо не нужен. Но я бы обязательно сходил с тобой на следующую встречу со следователем, только сегодня вечером уезжаю в Москву: там идёт судебный процесс, в котором я участвую. Меня не будет неделю. Я предупрежу директора конторы о нашем разговоре и, в случае необходимости, он сразу направит к тебе адвоката. Самое главное: перестань отвечать на вопросы следователя: ты имеешь на это право по закону. Когда рядом с тобой будет адвокат, он подскажет, что надо делать. Ничего не бойся: если бы у ОБОП были хоть малейшие улики и доказательства, ты давно бы перешёл в ранг подозреваемого. И ещё, неплохо бы записать Ваш разговор со следователем на диктофон. Если тебе будут угрожать или вымогать признание, или взятку, то наличие такой записи поможет оправдаться. Я тебе дам свой, подотчётный диктофон. Мне он пока не нужен.

Через день опять последовал звонок от следователя с просьбой прийти к нему на беседу. Вадим позвонил в юридическую контору и рассказал о вызове. Ему предложили два варианта: или немедленно с ними связаться, если будет предъявлено обвинение, или, если он этого не сможет сделать до обеда, то дежурный адвокат лично явится в ОБОП и начнёт защиту его интересов.

* * *

Войдя в здание УВД Вадим сразу включил диктофон и только после этого пошёл к следователю. Встреча проходила по уже известному сценарию. Тот задавал вопросы, Вадим отвечал, что в соответствии с законом имеет право не отвечать на них, чем и воспользуется. После пятого такого ответа следователь просто взбесился: он стал угрожать Вадиму отправкой в СИЗО, арестом на двое суток. Закон якобы ему это разрешает при наличие веских подозрений в его причастности к убийству Башкира. Потом резко снизил тон и предложил закончить дело миром: он не возбуждает против Вадима уголовное дело и отпускает восвояси, а тот передаёт ему пять тысяч долларов. Вадим молча выслушал это предложение и протянул свой пропуск для отметки: больше разговаривать ему со следователем было не о чем. Тот стал с большим интересом разглядывать Вадима.

- Ты хоть понимаешь, что ничего не можешь сделать против меня? Сейчас придут мои помощники с понятыми, ты будешь арестован на двое суток, и отправлен за решётку в пресс-хату. Я тебе не завидую. Крыши у тебя ни милицейской, ни бандитской нет. Один, без всякой защиты. Последний раз предлагаю принять одно из сделанных тебе предложений.

- Я требую дать мне возможность позвонить своему адвокату!

Следователь вышел из-за стола, встал перед Вадимом и неожиданно очень сильно и умело ударил его в грудь в область сердца. Ужасная боль пронзила грудь, и Вадим упал со стула на пол. Сердце разорвалось.

Спустя полчаса приехала скорая помощь. Врач констатировал смерть от сердечного приступа. На этой же машине труп отвезли в морг.

Пришедшему в УВД адвокату сообщили, что во время беседы со свидетелем произошёл сердечный приступ, и он был отправлен в больницу. Через два часа труп был обнаружен в морге, уже без одежды, подготовленный к анатомическому исследованию. Адвокат знал, что с собой у Вадима был диктофон. Он устроил скандал, требуя вернуть его в юридическую контору, собственностью которой тот и был. С большим трудом адвокат получил диктофон и передал директору конторы, даже не прослушав запись.

Поскольку Вадим был одинок и не имел родственников, директор юридической конторы посчитал возможным не раздувать дело против следователя, а запись на диктофоне использовать в виде компромата против него при решении вопросов с другими подследственными.

Но этого Вадим уже не знал.

Часть первая. Вызов принят!

Глава первая.

Вадим Алексеевич очнулся, лёжа на кровати в травматическом отделении Первой городской больницы в окружении медиков. Они с удивлением смотрели на него.

- Вернуться к жизни после пятиминутной остановки сердца! Ну, парень, ты силён! Хорошо, что успели тебя привезти к нам в больницу. Могли и на месте аварии оставить. Ты хоть помнишь, что с тобой произошло?

Вадим ничего не понимал. Только что его ударил кулаком в грудь следователь, потом адская боль и вот он здесь.

"Какая авария? И почему называют парнем? Мне же скоро пятьдесят три стукнет!"

Он молча лежал и смотрел на врачей. Болела грудь, голова, ноги.

- Оставьте его в покое. Видите, он ещё от шока не отошёл! Сейчас уснёт: не зря мы его лекарствами накачали.

Сознание поплыло, и Вадим уснул.

Следующее пробуждение состоялось в той же больничной палате, но рядом с ним на стуле сидела незнакомая женщина средних лет и с состраданием смотрела на него.

- Проснулся, сыночек! Теперь всё будет хорошо, врачи говорят, скоро поправишься. Слава Богу, руки и ноги целы остались, только грудь сильно от удара пострадала: сплошная гематома. Пить хочешь?

"Кто эта женщина? Называет меня сыночком. Что же произошло? Пока не пойму, в чём дело, буду молчать. А пить хочется!"

Вадим закрыл и открыл глаза. Женщина тут же поднесла к его губам поилку и сказала:

- Не шевелись, врач запретил. Всё тело в синяках. И не говори ничего: у тебя на подбородке гематома. Тебе болеутоляющее лекарство колют, поэтому не так сильно болит. Но уже завтра перестанут: нельзя, привыкнуть можешь. Вот тогда боль и почувствуешь.

"И правда, тело как ватное. А грудь болит. Про какую аварию она говорит? Я что, оказался в теле её сына? Почему же я ничего не помню? Воспринимаю себя как Вадима Алексеевича Белова, мужчину пятидесяти двух лет. Плохо, что поворачивать голову не могу и даже руки поднять. Так бы хоть своё тело оглядел.

Что же делать? Если я в этом теле останусь, то как мне дальше жить? Я ведь совершенно другой человек с сознанием Вадима. Кто же мой реципиент? Сколько ему лет? Какая у него профессия? А вдруг он, например, врач? Я же не смогу по этой специальности работать! И какой сейчас год? И где я нахожусь? В каком городе, в какой стране? А, может, как читал в одном фантастическом романе, в параллельном мире Земли?

Говорят, что при любой травме человеческое тело помнит то, чем владело до несчастья с ним. А ведь голова - это часть тела. Мозг у меня цел, а вот старая душа - хозяйка этого тела, его покинула во время клинической смерти, а моя душа каким-то образом заняла её место. Если и правду говорят врачи, что мысли - это химико-биологические процессы в мозге, то это открывает передо мной некие перспективы определиться с памятью реципиента. Всё равно, делать мне нечего. Буду лежать и попробую силой своего сознания добраться до подсознания моего реципиента, встроиться в него, подключиться к этим химико-биологическим процессам. Если не получится полностью, то хоть частично."

Вадим закрыл глаза и стал пытаться, как это он себе представлял, добраться до подсознания. Эти усилия продолжались до момента, когда он просто уснул.

* * *

Пробуждение было неприятным: болела голова, болела грудь, болело всё тело!

"Похоже, врачи перестали колоть мне обезболивающее. Делать нечего. Придётся терпеть."

Неожиданно Вадим почувствовал, что может немного управлять телом: по крайней мере, руки и ноги двигались! Он попытался повернуть голову направо, откуда доносился непонятный шум. Получилось. Там стояли ещё две кровати. Ближняя - пустая, а на дальней лежал человек с бинтами на голове и лице и громко храпел в дыру напротив рта, оставшуюся не забинтованным.

"Соседняя постель не измята, значит, пока свободна. Насколько мне известно, такие трёхместные палаты в больницах в основном платные. Может, потому и имеется пустая постель? Не каждый в это время имеет деньги на платную палату. Значит, у меня состоятельная семья, раз смогла меня сюда поместить."

Голова заболела сильнее, и Вадим сразу почувствовал, как сквозь боль до него стали доходить сначала какие-то мутные образы, а потом и обрывки чьих-то воспоминаний.

"Похоже, началось совмещение моего сознания и сознания моего реципиента. Теперь, пока не пойму, кто я такой, не буду отвечать ни на какие вопросы. Тем более что мне на самом деле больно говорить: челюсть то ли сломана, то ли гематома."

Вадим лежал, закрыв глаза, и старался разобраться в накатывающих на него чужих воспоминаниях. Так продолжалось несколько часов. Никто в его палату не заглядывал, а уже давно хотелось сходить в туалет.

"Надо опустить руку и пошарить около кровати. Там должна стоять утка."

Преодолевая боль в руке, он нащупал около кровати пустую полиэтиленовую бутылку со срезанным горлышком. Поднял её с пола. Второй рукой откинул накрывавшую его простыню. Поудобнее пристроил бутылку, и с большим облегчением помочился в неё.

"Теперь живём! Руки, ноги двигаются. Хоть и больно мне, но терпеть можно. Теперь бы ещё с головой разобраться."

И тут как по заказу в голове что-то щёлкнуло, накатила сильная боль, и Вадим неожиданно понял, что всё знает про своего реципиента.

"Значит, меня зовут Виктор, только Иванович, фамилия Новиков. Мне скоро исполнится двадцать три года. В прошлом году окончил питерский политех по специальности "Автомобилестроение и автосервис". Работу по специальности не нашёл и случайно устроился водителем на фирму "ПитерПассажирАвто", выполняющую пассажирские рейсы в Финляндию, Швецию, Норвегию, Эстонию, Латвию и Литву. В ней работаю уже почти год. Время такое, что работы нигде не найти, а если она и была, то задержки заработной платы доходили до полугода. Поэтому за любую работу, оплачиваемую вовремя, люди держались обеими руками и зубами.

Хорошо, что за время учёбы в политехе получил права с отметками на право вождения любых транспортных средств. Помогло мне и моё высшее образование: достаточно хорошо владел английским языком. Кроме того, сильно помогло то, что последние три года учёбы подрабатывал в сервисном центре "Вольво" и занимался техобслуживанием автобусов именно этой модели. Именно ими владела компания - мой теперешний работодатель. Это сыграло решающую роль. Всегда в случае каких-либо небольших неполадок могу обеспечить окончание рейса и избавить фирму от штрафных санкций, что уже пару раз происходило в Эстонии и Швеции.

В аварию я попал, перегоняя уже списанный автобус, отслуживший свой век, на фирму, занимающуюся утилизацией металлоконструкций.

Ехал со скоростью сорок километров в час по Московскому шоссе. Неожиданно в Шушарах с боковой дороги выскочил самосвал, груженный песком, и влепился в автобус сразу за сидением водителя. Ремни безопасности мне очень помогли: меня зажало между рулём и загнутой внутрь металлической обшивкой автобуса. Очень сильно травмировало грудь.

Позднее я узнал, что водитель самосвала практически не пострадал, был трезв и объяснял свои действия на дороге тем, что меня не заметил.

Согласно моему контракту с фирмой "ПитерПассажирАвто", меня сразу поместили в платную палату и обеспечили нормальное лечение.

Живу я вдвоём с матерью, Анной Васильевной, в двухкомнатной квартире на Самсониевском проспекте недалеко от метро "Выборгская". Отец был военным и погиб в Афганистане. Мать работает рядом с домом в отделении Сбербанка простой операционисткой. Со своей девушкой я расстался три месяца назад: как говорят, не сошлись характерами.

Работа меня полностью устраивает: и деньги платят неплохие по нынешним временам, и за границей бываю по два раза в месяц, а то и чаще. Часто наши автобусы арендуют туристские фирмы. Тогда рейсы увеличиваются до десяти - двенадцати дней. Говорят, что скоро откроют новые маршруты: в Германию, Францию, Испанию.

Понимаю, что место моё - лакомый кусочек для разных блатных, поэтому усиленно изучаю немецкий язык - для повышения значимости и авторитета.

Ещё два слова о себе. Рост у меня сто семьдесят пять сантиметров, блондин, лицо приятное (так говорят знакомые девушки), глаза голубые, фигура спортивная, скорее сухощавая и вёрткая. Вес всего семьдесят килограмм. Занимался раньше лёгкой атлетикой: бегом на средние дистанции. Даже имею второй взрослый разряд. Постоянного хобби нет, но думаю, что я его уже определил. Хочу стать полиглотом и изучить ещё не меньше пяти языков, чтобы при поездках в Европу всегда мог объясниться. Языки мне даются легко. Вот за полгода уже могу сносно объясняться на немецком, читать и писать.

В армии я не служил. Получил лейтенанта на военной кафедре в институте. Пока на сборы не призывали, чему я очень рад: на работе таких не любят.

Чтобы в дальнейшем не путаться, буду позиционировать себя в дальнейшем только Виктором. О Вадиме Алексеевиче забуду. Тем более, что-то в моей памяти жизнь в старом теле не очень чётко вспоминается. Надеюсь, всё вскоре нормализуется."

В это время в палату зашла молоденькая медсестра, заменила наполненную мочой бутылку на пустую, поулыбалась Виктору, и быстренько слиняла в коридор.

"Теперь, голова, думай, как жить будем дальше. Как соединить моё экономическое образование с техническим? Мой жизненный опыт с опытом молодого человека? Вообще-то, всё, что я узнал о молодом Викторе, мне нравится и полностью меня устраивает.

Ещё бы определиться с миром, в котором я оказался: это мой прежний или параллельный, и тогда планы можно строить.

Если это мой прежний мир, то я могу кое-чем разжиться из моих вещей, пока их не растащили после моей смерти.

На квартиру мою старую хода мне нет: скорее всего, оттуда всё выгребли, и она опечатана, а вот на даче имеется захоронка. И очень бы мне хотелось её отыскать. Гараж, наверно, тоже обчищен и опечатан, хотя запасные ключи от него имеются. Там тоже кое-что спрятано. Не думаю, что смогли так сразу найти. Плохо одно: соседи меня хорошо знают. Если увидят - шум поднимут.

Автомобиль я ставлю на платную стоянку в трёх кварталах от дома: до гаража долго добираться. В багажнике тоже кое-какие нужные вещи имеются. Вот только как до машины добраться? Хотя жетон - пропуск на стоянку я сделал запасной - он на даче лежит. По жетону-пропуску без проблем охрана на стоянку пропускает. Там автомобилей около трёх сотен стоит, мой - в дальнем от будки охранников углу. Можно попытаться до него добраться, а может и выехать со стоянки.

Хотя, я что-то туплю: я же на беседу со следователем на нем приехал! И оставил в соседнем с УВД дворе. Может быть, ещё не раскулачили и не угнали: сегодня третий день, как в больнице лежу.

В офисах моих прежних работ тоже стоит появиться. В инвестиционной компании в моём столе один конвертик спрятан. Если удастся его достать, то это сильно повысит мне настроение. Во втором офисе на производственном участке спрятаны новые фильеры для протяжки профилей. На свои деньги заказывал. Вовка о них ничего не знает. Так что, могу смело их себе забрать. Пригодятся.

Ну и последнее. Очень мне хочется встретиться со следователем, который меня убил. Посмотреть в его глаза. Да и наказать так, чтобы на всю жизнь запомнил тот случай со мной. Не знаю, когда это случится, но случится обязательно!

Нечего мне здесь отлёживаться: дел полно!"

* * *

Уже вечером этого дня Виктор завёл разговор с лечащим врачом о выписке. Тот только руками замахал:

- Тебе ещё минимум неделю лежать надо!

- Так я ведь только лежу, процедур мне никаких не делают. Лежать я и дома могу. И лекарства пить. Если выписать никак нельзя, то хотя бы на ночь домой отпускайте. Не могу я тут спать: сосед храпит как паровоз. Буду после ужина уходить и к завтраку возвращаться.

- Нет, нет и нет! В больнице ещё неделю пробудешь, а вот на ночь домой смогу с послезавтра отпускать, если ухудшения не будет.

- Спасибо, доктор. Моя благодарность не будет иметь границ!

Тот только фыркнул:

- Спасибо не булькает!

- Это мы ещё посмотрим, что там не булькает.

На следующий день Виктор продолжил осаду доктора и уговорил его уже сегодня вечером отпустить домой. Позвонил матери на работу, попросил принести одежду: с сегодняшней ночи буду ночевать дома, а день проводить в больнице. Улучшение наступило, доктор разрешил!

* * *

Вечером переоделся и вместе с матерью на такси поехал домой. По дороге заехал во двор посмотреть: стоит ли его Нива 2131? Заодно и с миром, в котором живёт, определиться.

Автомобиль стоял на месте и вроде бы даже не раскулаченный. Запасные ключи от него были спрятаны в переднем бампере. Выходить из такси Виктор не стал, а поехал сразу домой.

"Мать сегодня после восьми часов в банк уйдёт часа на три: подрабатывает она там через день, уборкой помещений занимается. Тогда и съезжу за автомобилем."

Когда мать ушла на подработку, Виктор взял свои документы, на листе бумаги от руки написал доверенность на управление автомобилем, хотя понимал, что без техпаспорта это - филькина грамота, но пусть будет! Достал из заначки двадцать пятитысячных купюр: это цена почти двадцати долларов по тогдашнему курсу, и отправился на улицу: ловить такси или частника. Тормознул частника и за пять тысяч сговорился доехать до известного двора.

На улице уже начало темнеть. Виктор спокойно вошёл во двор и осмотрелся. Редкие прохожие шли мимо него: люди возвращались домой. Подошёл к автомобилю и под бампером нащупал упаковку с ключами. Открыл дверцу и включил зажигание. Двигатель не сразу, но завёлся. Теперь ему надо было добраться до гаража своего приятеля по работе Женьки Попова, который был в поездке во Францию, а гараж его был временно свободен. Где были спрятаны ключи от Женькиного гаража, Виктор знал. Автомобиль он хотел там подержать два - три дня, рассчитывая определиться за это время: что с ним делать.

Проехать надо было в Красногвардейский район. Там вдоль железнодорожных путей были установлены металлические гаражи. Осторожно, не нарушая правил, Виктор добрался до нужного гаража, достал ключи из-под бочки для воды, стоящей около его ворот, и загнал автомобиль вовнутрь.

Поскольку было неизвестно, что он с ним будет делать и вообще, придёт ли ещё сюда, Виктор решил забрать из багажника сумку с инструментами и спрятанный за панелью наган с пачкой патронов. Время было неспокойное, поэтому с оружием ему в поездках на дачу было спокойнее. Также достал из бардачка кассеты с записями. Всё убрал в сумку, закрыл гараж и вышел на дорогу. Проголосовал, и на частнике за полчаса добрался до дома. Матери ещё не было. Сумку он засунул на антресоли, где хранилась его рабочая одежда и куда мать никогда не лазила. Первое дело было сделано!

Глава вторая.

Утром следующего дня Виктор, взяв с собой бутылку коньяка, отправился в больницу. При обходе он презентовал доктору коньяк и поинтересовался, после официальной выписки из больницы будет ли ему назначено амбулаторное лечение.

- С твоими травмами оно необходимо минимум на неделю. Физиотерапия в нашей больнице снимет все последствия травм, и ты будешь готов к труду и обороне как юный ленинец. Я тебе выпишу больничный, и ты сможешь ходить в нашу физиотерапию в любое время. Также останешься под моим наблюдением. Это выгодно тебе, больнице и мне, так как ты у нас платный больной.

В этот день мать весь вечер просидела дома, расспрашивая Виктора об аварии, о самочувствии и дальнейших планах на жизнь. Такие разговоры ему быстро наскучили, и он решил почитать вчерашнюю газету "Вечерний Петербург", принесённую матерью с работы. В разделе объявлений он обратил внимание на чёрную рамку, в которой сообщалось, что сегодня состоится кремация Белова Вадима Алексеевича, скоропостижно скончавшегося и .... Подписали это объявление его партнёры: банкир и Владимир.

Это объявление навело Виктора на обдумывания идеи: как получить в наследство, всё движимое и недвижимое имуществ господина Белова?

"Для этого нужен "прикормленный" нотариус, готовый задним числом подписать завещание. А сам черновик я напишу сам и передам его нотариусу вместе с письмом, в котором попрошу по старой дружбе оформить завещание. Такой нотариус, через которого я постоянно оформлял сделки моей инвестиционной компании, имеется. Цену за такую услугу я представляю и, самое главное, такие деньги в семье есть. Конечно, придётся истратить почти все накопления на чёрный день, но дело того стоит."

Не откладывая пришедшую ему мысль на завтра, он написал текст завещания и письмо нотариусу, подчеркнув, что молодой человек, принёсший завещание и письмо, является его внебрачным сыном. Средства на оплату этой услуги у него имеются.

Осталось только договориться с матерью о временном изъятии накоплений. Этот вопрос он решил довольно легко, сообщив, что обещал дать в долг деньги своему другу Евгению, которому не хватает на покупку автомобиля. Вернуть долг тот обещает в течение месяца, причём в валюте. Подумав, мать согласилась.

* * *

На следующий день после обеда, успешно договорившись с врачом о недолгом отсутствии по делам работы, он направился к знакомому нотариусу: Борису Натановичу Блувштейну.

- Борис Натанович, здравствуйте! Я к Вам по одному конфиденциальному делу, которое не успел до конца выполнить мой отец и поручил закончить его мне с Вашей помощью. Его звали Вадим Алексеевич Белов, и он просил передать Вам вот этот конверт.

Нотариус, не притрагиваясь к конверту, во все глаза рассматривал Виктора.

- Господин Белов Ваш отец? Но мне он ничего об этом не говорил!

- Прошу Вас, прочтите письмо и потом я отвечу на все Ваши вопросы, если они возникнут. Тем более, что он просил кое-что передать Вам на словах.

Нотариус вскрыл конверт и сначала прочитал письмо, а потом текст завещания, причём несколько раз.

- Что ещё просил передать мне господин Белов?

- Он сказал, что Вы можете усомниться в подлинности письма и завещания и, чтобы развеять Ваши сомнения, просил напомнить о некоторых сделках, которые Вы оформляли.

И Виктор назвал некоторые особенно одиозные сделки по оформлению задним числом договоров на покупку ценных бумаг, о которых кроме них было никому неизвестно.

- Я знаю почерк господина Белова и уверен, что и письмо, и текст завещания написал именно он. Вам известна стоимость услуги, о которой просит господин Белов?

- Он назвал мне эту сумму.

Виктор взял лист бумаги и написал на нем цифру "5000 $".

- Аванс в размере половины суммы я готов выдать сейчас, остаток - после завершения дела.

Борис Натанович пожевал губами, обдумывая услышанное. Он вырвал из листа кусок с написанной цифрой и сжёг его в стоящей на столе пепельнице.

- Сумма должна быть увеличена. Первая цифра должна быть больше на единицу.

Теперь задумался Виктор.

"С трудом, но я могу набрать эту сумму, если удастся пробраться в офис инвестиционной компании и забрать спрятанный там конверт. Надо соглашаться. Торговля сейчас неуместна."

- Хорошо. Я принимаю Ваше условие.

- Оставьте мне Ваши документы. Будьте любезны, при выходе из кабинета положите вот эту книгу на книжную полку.

Он открыл книгу и постучал по развороту указательным пальцем. Виктор достал из кармана конверт, положил его в книгу и поставил её на полку.

- Когда я могу снова Вас побеспокоить?

- Приходите во вторник на следующей неделе в это же время.

Они распрощались, и Виктор вернулся в больницу.

* * *

"Добраться до моего стола в офисе инвестиционной компании и забрать спрятанный конверт большого труда не составит при наличии ключей от входной двери. А вот их-то у меня и нет! Помещение при уходе всех сотрудников сдаётся под охрану. Телефон, по которому надо сообщить об этом, и код мне известны, а ключей - нет. На даче спрятаны дубликаты всех ключей: от квартиры, обоих офисов, гаража, автомобиля. Но туда надо ещё добраться: дача в сорока километрах от Питера. Обычно я туда ездил на автомобиле. Сейчас у меня его нет. Или сначала поехать электричкой с Финляндского вокзала, потом на автобусе? Не знаю, смогу ли я выдержать такое путешествие. Я ещё сильно не в форме. Остаются такси или частник.

С деньгами сейчас напряжёнка: каждая копейка посчитана для оплаты услуг юристу. А надо не меньше двухсот тысяч рублей потратить на это путешествие: туда десять долларов и столько же обратно. Хотя, на даче тоже имеется заначка с деньгами, только небольшая. Может, на работу обратиться за авансом? Всё-таки больной, на работе пострадал ... Нет, не спасут эти деньги меня, а репутацию могут испортить.

Решено, еду на дачу. Только надо быть осторожным: конец апреля, соседи могут уже появиться. Завтра пятница. Надо ехать именно завтра, с утра. В субботу и воскресенье там точно будут люди. А рассчитываться с нотариусом надо уже во вторник. На проникновение в офис остаётся только суббота и воскресенье."

Утром Виктор появился в больнице и сразу же отправился к доктору: отпрашиваться до обеда. Еле того уломал, но своего добился. Около больницы была стоянка такси, но машин на ней не было. Хорошо опять подвернулся частник, согласившийся довезти Виктора до дачи и обратно за двести тысяч рублей. На улице моросил мелкий дождик, сгоняя остатки снега.

За час добрались до дачи. Рядом с ней Виктор останавливаться не стал: соседи наверняка знали, что хозяин умер и, конечно, заинтересовались бы посетителем. Предпочёл по дороге пройти триста метров, а заодно и посмотреть, есть ли в округе люди. К сожалению, дачники уже появились, правда, не рядом с его дачей, но уже работали на своих участках. Дождик прекратился, и всех потянуло на улицу.

Виктор обошёл участок сзади, со стороны реки и, отодвинув известную ему доску в заборе, оказался на своём участке около сруба бани. Ему надо было добраться до беседки, стоящей около хозблока. Там под полом лежала жестяная банка с ключами, завёрнутая в полиэтиленовый пакет.

Ещё раз осмотревшись по сторонам и никого не заметив, он прошёл в беседку и поднял одну из половых досок. Пакет с банкой были на месте. Идти в дом за заначкой было желательно, но чуйка не советовала этого делать.

"И так отлично: ключи у меня, а денег в доме спрятано немного: около пятисот тысяч. Не стоит сейчас здесь светиться, как говорят: "не буди лихо пока оно тихо".

Он вернулся тем же путём на дорогу, дошёл до автомобиля и отправился в больницу на процедуры.

* * *

Лёжа на постели в больничной палате после обеда, Виктор обдумывал план посещения офиса инвестиционной компании. Соседи ему не мешали: после обеда оба спали.

"Сегодня вечером схожу и посмотрю, что там творится. Уже больше недели в офисе не был. Хотя, скорее всего ничего не изменилось. Идти ночью в офис нельзя, подозрительно. Да и охране трудно объяснить, зачем я туда в такое время заявился. Лучшее время: в субботу перед обедом или сразу после. В субботу и воскресенье компания не работает. Иногда по субботам в начале следующего месяца главный бухгалтер там появляется для составления бухгалтерского отчёта. Но это бывает чаще всего по окончании квартала. В эту субботу там скорее всего никого не будет. Открою дверь, сниму сигнализацию, заберу конверт, поставлю опять офис на охрану по телефону, запру дверь. Уйду. Дело сделано."

После ухода из больницы Виктор прогулялся до офиса: благо было недалеко. Ничего подозрительного не заметил: в окнах света нет. И он отправился домой.

Снова он появился у офиса около часа дня в субботу. Прогулялся мимо двери несколько раз и только протянул руку, чтобы подёргать дверь, как она открылась. На крыльцо вышли три мужика в комбинезонах и тут же достали сигареты. Виктор смотрел на них, не понимая, что они там делают.

- Парень, сегодня в компании выходной, зря ты сюда пришёл.

- Какой выходной! Сегодня суббота. А что Вы там делаете?

- Как что? Работаем! Рамы меняем. Старые совсем разваливаются. Сегодня закончим. В шесть часов придёт работник компании и примет работу.

Тут Виктор вспомнил, что сам поручил главному бухгалтеру заключить договор на замену рам, поскольку она больше всех остальных работников ныла, что из окон дует, сквозняки. Хотя практически никогда не простужалась.

"Неудачка! Хорошо хоть так получилось. Работяги меня за клиента фирмы приняли. Подойду к шести часам, посмотрю, кто работу принимать придёт. Тогда и решу, что дальше делать."

Ближе к шести часам Виктор уже сидел в кафе у окна, откуда открывался шикарный вид на вход в фирму, пил кофе и наблюдал за происходящим на улице.

Минут десять седьмого подъехали Жигули первой модели с укреплённым сверху пустым багажником. Из автомобиля вылезли главный бухгалтер и её муж, и скрылись за дверью офиса. Через полчаса двое рабочих стали таскать старые рамы и укладывать их сверху на багажник. Муж бухгалтерши руководил этим процессом и привязывал рамы. Последними вышли главный бухгалтер и третий рабочий, похоже, старший. Пока бухгалтерша закрывала дверь офиса на ключ, он убрал в карман свёрнутые бумаги и вместе со своими товарищами отправился к кафе, где сидел Виктор. А Жигули, нагружённые старыми рамами, отбыли, как предположил Виктор, на дачу.

"Не хватало мне ещё с этими работягами встретиться. Что они могут подумать, увидев здесь меня?"

Он встал и отправился к коридору, ведущему в туалет. Однако, войдя в коридор, задержался.

Рабочие, войдя в кафе, сразу поинтересовались у официантки, могут ли они тут распить принесённую с собой бутылку водки? Купив в кафе только закуску.

"Похоже, ребятам не хватило той бутылки, что они выпили, закончив работу. И теперь пришли сюда догоняться."

Официантка раскричалась на них, обозвав алкашами, и предложила заказать бутылку водки в кафе по двойной цене. Работяги рассмеялись, и вышли из кафе, хлопнув дверью. Виктор вернулся обратно за столик, проследил за ними, дождавшись пока они не завернули за угол к находящемуся там продовольственному магазину покупать закуску, расплатился и вышел из кафе. Он дождался, пока рабочие, купив закуску, не вошли в ближайший сквер, и отправился к офису.

"Сейчас самое время снять сигнализацию и войти в офис. Предлог: рабочие забыли свои инструменты, и пришлось открывать для них дверь. Бухгалтер сюда не вернётся, рабочие - тоже. Вперёд!"

Виктор подошёл к двери офиса и открыл её своим ключом. Сразу же набрал код, снимающий охрану, и продублировал свои действия телефонным звонком в охранную фирму. На вопрос, что случилось, сообщил: рабочие забыли кое-какой инструмент, и пришлось на пять минут им открыть дверь.

Не теряя времени, подошёл к своему кабинету, затем открыл дверь ключом и прошёл к рабочему столу. Вынул выдвижной ящик, отсоединил декоративную панель за ним, вынул её и достал спрятанный за ней довольно пухлый конверт. Не открывая его спрятал в карман плаща. Выполнил все действия в обратном порядке. Ввёл код охраны и опять позвонил в охранную фирму, предупредив, что всё забытое забрано, и они уходят отсюда до понедельника. Вышел на улицу и закрыл входную дверь на ключ.

"Таким образом, и эта часть плана успешно выполнена. Теперь домой, отдыхать."

* * *

В понедельник Виктора выписали из больницы и перевели на амбулаторное лечение. Лечащий врач закрыл первый больничный лист и выписал ещё один - уже на неделю.

Виктор добрался до своей работы, сдал больничный и показал новый.

- Обещали окончательно выписать через неделю. Чувствую себя значительно лучше, гематомы на теле уменьшились, на лице пропали совсем. Лечиться и сидеть дома надоело. Жду не дождусь, когда выйду на работу.

В бухгалтерии ему сделали расчёт по первому больничному и выдали в кассе деньги. Он распрощался с сослуживцами и отправился домой. Надо было разобраться с содержимым конверта из офиса: вчера это сделать не получилось. Мать была весь день дома, пришлось помогать ей по хозяйству. Сегодня она на работе. Есть несколько свободных часов, когда никто не помешает.

Дома Виктор вскрыл конверт и вынул из него ещё три.

В первом находилось две тысячи долларов - заначка на чёрный день. Он сразу отложил одну тысячу долларов для передачи завтра нотариусу, вторую спрятал на незапланированные траты.

Во втором: выписки из депозитариев, где хранились принадлежащие ему акции. Ими сейчас воспользоваться он не мог: они были именными и станут его собственностью только после принятия им наследства.

В третьем: расписки должников. По некоторым из них уже подошли сроки возврата долга, и Виктор должен был подумать, как получить эти долги, поскольку расписки были выписаны на имя господина Белова. Если это сейчас не удастся сделать, то включив их в перечень наследуемого имущества, через суд можно добиться возврата долгов. Конечно, при условии правильного оформления долговых расписок.

Глава третья.

Виктор к посещению нотариуса готовился тщательно. В конверт положил три тысячи долларов и спрятал его во внутреннем кармане пиджака. На отдельном листе написал перечень вопросов, которые собирался задать Борису Натановичу. Но главное, что его волновало: как сделать так, чтобы ещё до вступления в наследство можно было пользоваться квартирой, дачей, автомобилем.

Когда он пришёл к нотариусу, тот закрыл входную дверь на ключ, повесил табличку: "Не беспокоить до 13=00. Работаю с клиентом." Предложил присаживаться за стол и расположился напротив Виктора.

- Надеюсь, Вы сможете расписаться в завещании так, как это делал господин Белов?

- Думаю, что смогу. Готов продемонстрировать подпись на отдельном листе. Вы оцените её и решите: подходит или не подходит.

Нотариус вручил Виктору лист бумаги и ручку.

Тот не задумываясь, расписался. Подпись была отработана годами, имела особые завитушки и была очень трудна для подделки.

Нотариус взял лист бумаги и внимательно рассмотрел подпись. Потом достал папку с договорами, которые подписывал господин Белов ранее и сравнил подписи.

- Если бы я не видел своими глазами как Вы только что расписались, я бы решил, что подпись поставил лично господин Белов.

Виктор пожал плечами:

- Меня отец последний месяц перед смертью почти ежедневно тренировал этой подписи. Правда, для чего это делал - не сказал ни разу, хотя я и спрашивал.

- Вы знали, что он хотел написать завещание?

- Нет. Узнал про это, прочитав письмо, которое он оставил мне вместе с письмом Вам. На конверте была надпись: "Сын, вскрой конверт, если со мной что-нибудь случится". Этот конверт хранился у меня дома, и я его вскрыл, как только узнал о его смерти. Прочитал и сразу пошёл к Вам.

- Где же Вы находились, если не знали о гибели господина Белова?

- Лежал в больнице. Попал в аварию в тот день, когда умер отец. Только на несколько часов раньше. Перегонял автобус для утилизации и в меня врезался самосвал с песком. Скорая доставила в больницу, и я только пришёл в себя на следующий день. Ещё нахожусь на больничном. Обещают выписать через неделю.

- Вот оно что. Интересная история. Почему же он не оформил наследство раньше?

- Думаю, это связано с его нежеланием при жизни встречаться с матерью. Что-то произошло между ними ещё до моего рождения. Он не хотел, чтобы она узнала о завещании до его смерти, хотя не могу понять смысл такого его решения.

- По крайней мере, я понял, что явного криминала во всей этой истории, не считая подложного завещания, нет. Честно признаюсь, у меня отлегло от сердца, а то всякие чёрные мысли постоянно лезли в голову. Так. Вот тебе бумаги. Подписывай.

Виктор поставил свою подпись в указанных нотариусом местах. Тот сделал необходимые записи в регистрационных книгах и сказал:

- Я свои обязательства выполнил. Завещание зарегистрировано 20 января этого года. На эту дату у меня оказалось "окно" в регистрационных книгах. Вот твой экземпляр. Давай рассчитаемся.

Виктор вынул из кармана конверт с деньгами и поинтересовался:

- А разве я ещё не должен написать заявление?

- Какое заявление?

- Заявление, что я являюсь претендентом на наследство. И получить от Вас официальное разрешение на доверительное управление всем движимым и недвижимым имуществом, отмеченным в завещании? Отец меня специально предупреждал об этом. Он сказал: "Если оставить наследство без присмотра на полгода, то от него может ничего не остаться. У меня нет никого, кто может претендовать на наследство кроме тебя. Поэтому проси Бориса Натановича передать моё имущество под твоё управление. Он имеет право это сделать."

Нотариус только головой покачал:

- Узнаю господина Белова! Никогда своего не упустит. Всё предусмотрит.

Он достал белую папку с завязочками и вынул из неё несколько документов, отпечатанных на нотариальных бланках.

- Эти документы я уже подготовил. Но тебе бы не передал, пока о них не заговоришь. Поэтому дополнительную тысячу потребовал в виде оплаты.

Пиши заявление на моё имя, вот образец, бумага и ручка.

Виктор написал заявление о включении его в число претендентов на наследство с сегодняшнего числа и второе заявление о передаче ему в доверительное управление имущества, указанного в завещании, где он указан единственным наследником.

Борис Натанович зарегистрировал все дополнительные документы и передал Виктору. В ответ тот протянул ему конверт с оставшейся суммой.

- Борис Натанович не подскажете, куда я теперь должен обращаться, чтобы начать управление полученным имуществом?

- В городской Фонд имущества для получения документов на управление квартирой, гаражом и дачей, в ГАИ для получения права управления автомобилем, в банк - для управления счетами и в депозитарии - для управления ценными бумагами. Сразу предупреждаю: это дело непростое и длительное. Без соответствующей "подмазки" ты получишь указанные разрешения как раз к моменту официального вступления в наследство. Могу дать совет: пусть этим делом занимается юрист. Заплатишь ему небольшие деньги, дашь наличку для ускорения процесса и уже через две недели все необходимые бумаги будут у тебя.

Виктор поблагодарил нотариуса и распрощался с ним. После чего отправился сразу в юридическую контору оформлять договор на обслуживание.

К вечеру все договоры на обслуживание были подписаны, необходимые документы переданы в юридическую контору и получено обещание от юриста сделать всё по возможности быстро за дополнительную премию, выплачиваемую по итогам его работы.

* * *

Наконец из поездки вернулся друг Женька, и Виктор пригласил его посидеть вечером в кафе.

- Как съездил? Что-то ты долго, случилось что?

- Скатался нормально. Поездка была интересная. Одна организация из Москвы, объединяющая бухгалтеров, решила повысить квалификацию своих членов и для этого организовала для них путешествие по Франции. Не бесплатно, конечно. Туристскую поездку в рабочее время под видом командировки с якобы учёбой, окончившейся выдачей сертификатов повышения квалификации. Оказывается, бухгалтера обязаны проходить повышение квалификации раз в три года. Это мне всё рассказала одна из участниц семинара, с которой я близко познакомился.

Всего по Франции мы возили эту группу десять дней с местным гидом. А добирались бухгалтера до Парижа самолётом: на автобусе из Москвы ехать им показалось слишком тяжело. Пришлось мне с напарником гнать пустой автобус до Парижа и обратно. Хорошо хоть фирма попутный груз организовала туда и обратно. Вот и получилось: десять дней по Франции экскурсионное путешествие на нашем автобусе, да мы ещё гнали автобус от Питера до Парижа и обратно неделю. Всего семнадцать дней в дороге.

- Странно это. Почему турфирма не могла арендовать местный автобус для поездки по Франции? А арендовала у "ПитерПассажирАвто"?

- Почему - точно не могу сказать, но предположение имею. Знаешь ведь, что водители пассажирских туристских автобусов других стран зарабатывают больше наших в пять раз? Да ещё имеют различные социальные льготы: не более шести часов за рулём в день, страховка и т.п. А тут ещё и попутный груз, который можно было на автобусе перевезти образовался. Вот экономисты всё учли, сложили, поделили, и получилась у них при такой организации поездки сплошная экономия.

- Тут ты прав, скорее всего, так и было. Слушай! Пока тебя не было произошло много событий.

- Да знаю я, мне уже рассказали про твою аварию и больницу. Выглядишь сейчас ты хорошо, я рад, что ты легко отделался. Вот у меня два года назад было значительно хуже. Это когда на въезде на мост рулевое управление на моём мерсе отказало. И я, пробив ограждение, с пяти метров упал на дорогу. Хорошо, хоть не в воду. Целый месяц в больнице провалялся с переломами руки и ноги.

- Я не об этом хотел тебе сказать. Неделю назад пригласили меня в нотариальную контору, что на Большом проспекте, и сообщили - в мою пользу открыто завещание. Якобы мой настоящий отец, не имея других родственников, официально завещал мне всё своё имущество, в том числе и автомобиль Нива 2131. Девать мне его было некуда, и я поставил автомобиль временно к тебе в гараж, благо он недалеко от твоего гаража во дворе одного дома стоял. Вообще-то, у этого господина Белова, как его называет нотариус, имеется и гараж, и квартира, и дача, но воспользоваться ими я смогу только после вступления в наследство или ранее, если будет принято решение о моём управлении им ранее.

- Вот это новость! Пошли скорее в гараж, посмотрим автомобиль.

- Сходим мы туда, сходим. Вот только как ты посмотришь на то, что автомобиль у тебя в гараже некоторое время постоит, пока суть, да дело. Я и арендовать его могу у тебя на это время.

- Да ты что! Пусть стоит до тех пор, пока я себе автомобиль не куплю! И денег мне никаких не надо. А почему ты его в гараж того мужика не отгонишь?

- Я ж тебе говорил, что до вступления в наследство я не имею никакого отношения к нему. Представь себе, я отгоняю автомобиль в гараж, а у меня ни свидетельства о регистрации на него нет, ни доверенности. Да и ключей от гаража тоже нет. А ехать надо на Выборгскую сторону: конец-то не близкий. А тут ГАИ! Повяжут меня, да ещё заявление моё, что я подал нотариусу с просьбой дать мне право на управление имуществом господина Белова, не поддержат! Лучше немного подождать, пока с заявлением ясность появится.

- Это-то ясно. А кто такой господин Белов? Что твоя мать-то говорит?

- Знаю только, что он предприниматель, совладелец двух небольших предприятий. А матери про наследство я ничего не говорил: не знаю, как она отреагирует. Не буду события торопить.

- А у тебя-то есть экземпляр завещания? Нотариус отдал?

- Есть, конечно. Он копию мне сделал. Могу показать: она у меня с собой.

После того, как Женька познакомился с завещанием, все сомнения, если они у него и были, отпали, и он с лёгким сердцем разрешил Виктору использовать свой гараж.

* * *

В первый день после закрытия больничного Виктора познакомили с графиком работы на месяц. Уже завтра он должен был везти группу туристов в трёхдневное путешествие в Хельсинки. В пятницу - четырёхдневная поездка в Швецию в Стокгольм, потом недельная поездка по столицам прибалтийских республик и, завершая месяц - недельная поездка в Норвегию к фиордам с заездом в Осло. Всего в поездках в течение месяца Виктор должен находиться двадцать один день, отдыхать - девять.

Его постоянный напарник: пятидесятилетний ширококостный мужчина - Павел Ильич очень был рад возвращению Виктора на работу. Они работали вместе около года, притёрлись друг к другу, хорошо знали слабые и сильные стороны напарника. Правда Павел Ильич никакими языками кроме русского и матерного не владел, но употреблял их всегда строго по назначению и раздельно. При общении с туристами и напарником употреблял только русский, при любом ремонте автобуса - только матерный.

Как правило, он предпочитал сидеть за рулём в ночных переездах между городами, а днём - отсыпаться на заднем сидении автобуса. Водить автобус по городу он не любил: плохо ориентировался по карте, не зная языка страны пребывания, где приходилось быстро принимать решения по совершению поворотов и остановок. Виктор же напротив, предпочитал ночью спать, а вождение автобуса по городу было для него одним удовольствием: он заранее, обладая отличной зрительной памятью, выучивал наизусть перед поездкой карты городов, в которых были запланированы экскурсии, и их маршруты и почти никогда не ошибался.

Поскольку сегодня в ночь предстоял переезд до Хельсинки от гостиницы "Октябрьская", что на площади Восстания - месте посадки туристов, они с Виктором заранее договорились: шесть ночных часов за рулём сидит Павел Ильич, потом уже в Финляндии в городе Порво его сменяет Виктор и ведёт автобус до Хельсинки. Там вместе с гидом проводит экскурсию по городу и шоп-тур по магазинам. До конца дня Павел Ильич не занят и решает свои проблемы, выполняя заказы из Питера.

На следующий день уже Виктор днём свободен для таких же дел, а Павел Ильич отвозит туристов в дельфинарий и аквапарк, возвращается с ними в отель и ложится спать до ночи, а Виктор опять возит туристов по городу. Потом ночной рейс до границы выполняет Павел Ильич, а Виктор ведёт автобус до Питера.

После такой поездки они имели два дня отдыха и - снова за границу.

По расчётам Виктора вопрос с передачей под его управление наследуемого имущества юридическая контора должна решить как раз к моменту возвращения из поездки в Швецию и у него будет три дня отдыха, которые он планировал использовать для приведения своих наследственных дел в порядок.

Поездки в Финляндию и Швецию прошли без особых проблем, если не считать замену проколотого колеса в Финляндии и составления таможней протокола о нарушении одним из туристов норм провоза спиртного, приобретённого в Швеции. Это вызвало двухчасовую задержку возвращения автобуса в Питер. Отогнав автобус в гараж, Виктор, не заходя домой, сразу позвонил юристам и, получив положительный ответ, поспешил к ним за уже подготовленными документами.

На право владения автомобилем он получил временное свидетельство о регистрации в ГАИ, которое должен со временем обязательно заменить на постоянное. Но уже после вступления в наследство.

То же самое касалось и документов на гараж, квартиру и дачу.

Очень важное дело было закончено в возможно короткие сроки. Теперь можно отправляться домой и посвятить мать в новости о доставшемся ему наследстве.

* * *

- Мама, у меня имеется для тебя очень приятная новость: я получил наследство от совершенно незнакомого мне человека Белова Виктора Алексеевича. Ты, случайно, не знала его ранее?

- Нет! А ты уверен, что это твоё наследство? Может однофамилец или ещё какая-нибудь ошибка.

- Всё совершенно правильно. Ещё два месяца назад меня пригласил к себе нотариус и рассказал, что я являюсь наследником господина Белова согласно его завещанию, подготовленному и подписанному в его присутствии. В завещании точно указаны моя фамилия, имя, отчество, дата рождения, прописка. Имеются и другие документы. Так что ошибка исключена. Я - единственный претендент на наследство. Родственников господин Белов не имел. Вот документы на право распоряжаться его имуществом до того момента, как завещание вступит в законную силу. Это будет в ноябре этого года. Так как всё с наследством до конца мне было неясно, я не стал тебе говорить об этом, чтобы зря не волновать. Сейчас же у меня на руках все документы и мы съездим и всё на месте посмотрим.

Предлагаю сейчас съездить и посмотреть, чему я теперь являюсь хозяином.

- А что тебе завещано?

- Автомобиль Нива 2131, на котором мы сейчас поедем, двухкомнатная квартира, гараж и дача. Ещё ценные бумаги и деньги на счёте.

Мать поохала, поудивлялась, но поехать согласилась: она как раз сегодня была выходная.

Квартира ей понравилась: район хороший, метро рядом, третий этаж шестиэтажного дома с лифтом и мусоропроводом. Две раздельные комнаты: восемнадцать и двадцать пять квадратных метров, кухня - десять, ванная и туалет - раздельные, прихожая большая. Имеется застеклённая лоджия. Мебель хоть и не новая, но очень приличная. Имеется горячая и холодная вода, электроплита, холодильник, стиральная машина, телевизор.

Гараж оказался кирпичный, восемнадцать квадратных метров, с кессоном для хранения продуктов.

Дача вообще произвела на мать большое впечатление: кирпичный дом с мансардой, хотя внутри и не до конца отделанный. Деревянный сруб под баню, тоже недостроенный. Сарай, беседка, место под огород и сад. Участок двадцать соток. Рядом лес, река. Асфальтированная дорога идёт мимо дачи. Благодать!

- Так что, ты теперь переедешь от меня жить в эту квартиру?

- А что не так? Я уже взрослый, надо о будущем думать. Да и ты ещё не старая: сорок лет всего. Может, мужчину нормального найдёшь, замуж выйдешь. На даче можешь хоть всё лето жить. Плохо, что огород не засажен, но это дело поправимое. Я же внутри дома всё благоустрою для нормальной жизни. Будем жить - поживать и добро наживать! Я на днях опять уезжаю в поездку на неделю. Ты бы за это время подсуетилась, отпуск оформила. Я приеду - отвезу тебя на дачу. Хоть отдохнёшь!

Глава четвёртая.

"Завтра у меня ещё один день отдыха. Надо бы к банкиру в гости сходить, прояснить ситуацию с инвестиционной компанией. Заниматься ею у меня ни времени, ни желания нет. Надо предложить кардинальное решение вопроса: или закрыть и в соответствие с количеством оставшихся в живых акционеров акций разделить между ними, или продать, а деньги также разделить. Лучше, конечно, первое: пакет акций компании сильно недооценен. Через несколько лет их стоимость будет значительно выше, чем сегодня. Всё же фондовый рынок в России развивается. А денег у меня пока хватает. Надо ещё с моими вкладами в Альфа-банке разобраться. Нечего деньги в рублях хранить при такой-то инфляции!"

На следующий день Виктор пришёл в головной офис банка, который был акционером их инвестиционной компании, и прошёл сразу в приёмную к банкиру.

- Вера Трофимовна! Анатолий Васильевич у себя? Свободен?

Секретарь банкира взглянула на Виктора и поинтересовалась:

- Извините, я Вас не знаю. Как Вас представить?

- Виктор Иванович Новиков, акционер совместной инвестиционной компании, наследник Вадима Алексеевича Белова.

- Подождите, я узнаю, может ли Анатолий Васильевич Вас принять,- сказала она и скрылась за дверью кабинета банкира.

- Анатолий Васильевич! Пришёл молодой человек, назвался Виктором Ивановичем Новиковым - наследником господина Белова - бывшего директора инвестиционной компании. Просит о встречи.

- Вадима Алексеевича Белова? Так он же был один как перст: ни жены, ни детей, ни других родственников. Сам мне об этом говорил. Хорошо, пусть войдёт. Предупреди службу безопасности: пусть будут в приёмной. Мало ли что.

Секретарь вышла в приёмную и сказала:

- Проходите, Виктор Иванович. Анатолий Васильевич Вас примет. Только у него мало времени: скоро соберутся приглашённые сотрудники банка на совещание.

- Спасибо! Я не на долго.

Виктор вошёл в хорошо знакомый кабинет и остановился перед столом банкира.

- Присаживайтесь. Чем обязан?

- Виктор Иванович Новиков,- представился Виктор. - Наследник Вадима Алексеевича Белова, недавно умершего. Вот мои документы.

Банкир взял протянутые ему документы и внимательно их просмотрел.

"Так, паспорт на имя Виктора Ивановича Новикова, прописан в Питере. Завещание, оформленное нотариусом Борисом Натановичем Блувштейном. Знаю такого. Решение о передаче в пользование наследством господина Белова до момента официального вступления в наследство, также подписанное Блувштейном."

Банкир поднял трубку телефона:

- Вера Трофимовна! Соедините меня с нотариусом Борисом Натановичем Блувштейном.

Продолжил просматривать документы.

- Анатолий Васильевич! Борис Натанович на проводе.

Банкир переговорил с нотариусом, выслушал объяснения того по поводу наследства господина Белова и его наследника, после чего опять обратился к документам. Наконец, отложил их в сторону.

- Прошу озвучить цель Вашего прихода ко мне, Виктор Иванович.

- Поскольку я занимаюсь оформлением наследства, то посчитал своим долгом заранее встретиться с Вами и обсудить судьбу инвестиционной компании, акционерами которой мы являемся. Лучше заранее прояснить все нюансы, чем потом всё делать в спешке.

- Внимательно слушаю Вас.

- Господин Белов, когда сообщил мне о том, что оформил на меня завещание, подробно рассказал о его составе, в том числе много внимания уделил инвестиционной компании, инициатором создания которой был и директором которой являлся долгие годы. Он мне посоветовал в случае вступления в наследство предложить акционерам ликвидировать компанию и разделить её имущество между ними пропорционально принадлежащим им акций.

- Чем же господин Белов обосновал такое предложение?

- Он считал, что только один из акционеров может быть её директором, поскольку будет заинтересован в её процветании. Ни я, ни Вы не можем выполнять обязанности директора. Я - не экономист и не специалист фондового рынка, Вы - очень загружены по работе и, заниматься постоянно компанией не сможете. Других кандидатур он на этом месте не видел.

- Ну, почему же. В банке имеется отдел ценных бумаг с вполне компетентным руководителем. Банк вполне может выкупить акции акционеров и оставить действующую инвестиционную компанию при себе.

- Да, господин Белов говорил о такой возможности. Однако он считал, что для того, чтобы инвестиционная компания приносила большую прибыль, директор её должен постоянно рисковать и брать эти риски на себя. Работник банка, хоть и весьма компетентный человек, даже плотно курируя инвестиционную компанию, постоянно будет оглядываться на руководство банка, согласовывать с ним свои решения, боясь брать ответственность на себя.

Он сравнил результаты деятельности компании и отдела ценных бумаг банка. Прибыль компании на каждый вложенный рубль в ценные бумаги была в два раза больше прибыли, полученной этим подразделением банка.

Кроме того, он считал, что пакет ценных бумаг, собранный инвестиционной компанией, сильно недооценён и в ближайшие годы значительно вырастет в цене. Поэтому всем акционерам будет выгодно принять моё предложение.

- Понятно, логика в таком предложении имеется. Узнаю господина Белова.

Виктор Иванович, Вы не проясните мучающий меня вопрос: почему именно на Вас господин Белов оформил завещание и именно в это время?

- Точно я не знаю, но предполагаю следующее: он считал меня своим внебрачным сыном и был очень напуган убийством одного из акционеров инвестиционной компании, так как не знал причин случившегося. И решил подстраховаться, ознакомив меня с завещанием, которое было написано ещё в январе.

- Может быть, может быть... Хорошо, я продумаю Ваше предложение. Как с Вами связаться?

- Я живу на квартире, ранее принадлежавшей господину Белову. Там имеется телефон. Но по работе я постоянно отлучаюсь из города и меня трудно застать в Питере. Я могу иногда связываться с Вашим секретарём по телефону или она, если меня застанет, может передать Ваше решение.

- Хорошо, я найду способ с Вами связаться.

- Всего доброго, Анатолий Васильевич! - произнёс Виктор, поднимаясь из-за стола.

- До свидания, Виктор Иванович!

После ухода посетителя банкир глубоко задумался. Господина Белова он хорошо знал, доверял его интуиции, да и сам чувствовал себя неуютно, когда оба акционера инвестиционной компании были убиты в течение двух месяцев.

"Надо ликвидировать инвестиционную компанию как можно быстрее и разделить её активы между акционерами, из которых половина - наследники. Причины гибели Башкира и Белова - очень подозрительны, связывала нас только инвестиционная компания. Надо от неё избавляться как можно быстрее. Сейчас дам задание юристу проработать вопрос её ликвидации."

* * *

В Альфа-банке Виктор купил на все деньги, находящиеся на рублёвом счёте, доллары и перевёл их на валютный счёт в том же банке. Теперь он мог распоряжаться двенадцатью тысячами долларов.

Осталось ещё одно дело: посещение компаньона по производству профилей из пластмассы Владимира. Он позвонил в офис и договорился о встрече через час. Офис располагался на другой стороне Питера, поэтому Виктор сел в свою Ниву2131 и отправился на встречу.

Производство профилей располагалось на арендованных площадях небольшого механического завода на Парнасе. Кроме участков для подготовки пластмассы, вытяжки профилей и склада готовой продукции там имелась небольшая комната, где располагались сам директор Владимир, мастер-технолог участка и бухгалтер.

- Здравствуйте! Могу я видеть директора этого предприятия? - войдя в офис произнёс Виктор. - Недавно я звонил и предупредил о своём приходе.

- Я - директор. Извините, я отпущу людей по домам, чтобы мы могли поговорить в спокойной обстановке.

Сегодня Вы мне больше не нужны. Можете идти домой, - проговорил он, обращаясь к мастеру и бухгалтеру.

Те, с любопытством посматривая на Виктора, быстро собрались и покинули офис.

- Владимир, - он протянул руку для знакомства.

- Виктор,- назвался собеседник. - Я ваш новый партнёр по бизнесу. После смерти господина Белова по его завещанию я являюсь его наследником. Вот мои документы.

Владимир просмотрел поданные документы и кивнул:

- Я в курсе этого. Сегодня мне звонил банкир и интересовался, встречался ли я с Вами. Заодно и просветил о завещании господина Белова и новом партнёре в нашем предприятии. Наверно, Вы пришли, чтобы определиться, как будут развиваться наши деловые отношения?

- Ну, где-то так. Но сначала я хотел бы узнать, насколько Вам нужен я как партнёр и не хотите ли Вы выкупить мою долю? Недавно господин Белов просветил меня в отношении Вашего совместного с ним предприятия, и я знаю рыночную стоимость его доли.

- Я сам хотел Вам предложить выкуп Вашей доли, если мы сойдёмся в цене. Сколько Вы хотите за неё?

- Мне была названа сумма в шестьдесят тысяч долларов.

- Это - нереально. Прибыль прошлого года составила двадцать тысяч долларов. Половину в виде дивидендов получил господин Белов. В этом году прибыль будет не более двадцати пяти - тридцати тысяч долларов. Плюс стоимость оборудования и так ещё по мелочам. На круг получается стоимость Вашей доли не более тридцати тысяч с учётом перспективности предприятия.

- Господин Белов передал мне расчёт рыночной стоимости его доли. Ознакомьтесь, - Виктор протянул Владимиру несколько печатных листов.

Тот взял их и стал внимательно изучать. Прошло полчаса.

- Виктор, а если я предложу Вам остаться моим партнёром? Гарантирую ежегодно не менее пятнадцати тысяч долларов в виде дивидендов при условии, что Вы не вмешиваетесь в работу предприятия.

- К сожалению, меня не интересует участие в этом предприятии и мне нужны деньги для создания своего, по своему профилю весьма далёкого от этого. Если мы не договоримся, я буду вынужден предложить приобретение моей доли господину Ильину. Господин Белов называл мне его как возможного покупателя, заинтересованного в этой сделке.

- Но у меня нет таких свободных денег!

- Что мешает Вам взять кредит в банке под залог предприятия? Или взять взаймы? Это вполне реально. Пойти на рассрочку выплат за долю я не могу: деньги нужны для внесения в уставный капитал нового предприятия. Зато Вы станете единоличным его хозяином и будете единолично им руководить. Как бонус могу предложить бесплатно передать Вам фильеры для новых профилей, изготовленные по заказу господина Белова на его личные деньги.

Владимир задумался.

"В принципе я могу найти шестьдесят тысяч долларов в течение ближайшего месяца. Конечно, заберусь в долги, но за два года полностью рассчитаюсь с займом и стану хозяином предприятия. Расчёты рыночной стоимости доли моего партнёра объективны, с ними трудно поспорить. А тут ещё предлагается бонус! Значит, номенклатуру изделий можно расширить и получить дополнительную прибыль. Надо соглашаться!"

- Хорошо, я согласен. Давайте заключать договор. Только оплата - не ранее конца следующего месяца. Мне надо собрать необходимую сумму.

- Отлично! Через неделю я принесу Вам проект договора. До конца этого месяца Вы его успеете рассмотреть, подготовить замечания и предложения. В начале июня мы снова встретимся, всё обсудим и подпишем договор. Ориентир его завершения - 30 июня. Кстати, Мне не нужны наличные, можете просто перевести деньги на мой валютный счёт. А, вообще-то, как Вам будет удобнее, так и сделайте. Когда будет подписан договор, я сразу передам Вам бонусные фильеры. Со мной можно связаться по телефону, принадлежащему ранее господину Белову. В Питере я буду через неделю и пробуду здесь три дня. Потом снова уеду на десять дней.

- А не могли бы Вы передать фильеры мне раньше? Они очень нужны, и я готов написать Вам расписку, что верну их Вам, если договор не будет подписан!

Виктор с интересом смотрел на Владимира.

"Людям надо доверять. Вообще-то, он меня ранее никогда не обманывал. Поверю."

- Пойдёмте со мной, - позвал он Владимира, вставая из-за стола.

Они прошли к ящикам на участке подготовки пластмассы, куда складировалась бракованная продукция. Виктор залез под один из них рукой и достал жестяную коробку с фильерами.

- Возьмите,- протянул он её Владимиру.

Внимательно изучив содержимое коробки, тот крепко пожал Виктору руку и сказал:

- Спасибо. Я свои обещания выполню!

"Всё намеченное выполнено. Можно спокойно отправляться в поездку по столицам прибалтийских стран" - подумал Виктор, прощаясь с Владимиром.

Глава пятая.

В "круиз на автобусе по столицам государств стран Балтии" группа туристов выехала из Питера в семь часов утра. По договорённости до границы за рулём сидит Павел Ильич, далее до Таллина - Виктор. В Таллине обзорная двухчасовая экскурсия - за рулём Виктор. Потом отдых до следующего дня. Второй день свободный: туристы ходят - бродят по городу самостоятельно. В основном занимаются шопингом. Водители занимаются профилактикой автобуса и также шопингом.

Руководитель группы - весёлая тридцатилетняя Анжела, выпускница питерского университета, возила группы туристов по этому маршруту уже три года. Хорошо его изучила и заранее знала, что надо предложить и в какой момент туристам её группы. Тем более в этот раз группа, в основном, состояла из супружеских пар. Только три девушки и два парня оказались без своих половинок.

Автобус без происшествий прошёл пограничный и таможенный контроль и, глотая километры шоссе, приближался к Таллину. Мужская половина туристов сразу после границы застучала гранёными стаканами с водкой с тостами за хорошее начало путешествия. К ним немного позже присоединились и женщины: надо за мужиками присмотреть! Не дать им упиться в хлам по приезде в Таллинн. Мысль у них была одна: "Лучше я выпью лишнюю рюмку водяры, чем потом со своим благоверным заниматься: селиться в номера, таскать багаж, раздевать и укладывать в постель." В итоге, на экскурсию по Таллину отправилась только треть туристов. Остальные решили привести своё праздничное состояние в норму, мирно поспав четыре часа до оплаченного ужина в гостинице. Тем более, что завтра - свободный день.

С Анжелой у Виктора уже давно закрутилась любовь: оба были взрослыми самостоятельными людьми. Она - разведёнка, имела дочку пяти лет, которую оставляла с бабушкой на время своих поездок. Он - молодой мужчина, пока не помышляющий о семейных узах. Но, что было нормой для Виктора, Вадиму Алексеевичу было в новинку.

Обычно, водители размещались в двухместном номере в гостинице, а руководитель тургруппы - в одноместном. Поэтому особых проблем не было. Так было и в этот раз. После ужина Виктор был приглашён в номер Анжелы, "чтобы обсудить моральный климат в группе туристов и дать ей рекомендации по его улучшению" - как пошутил Павел Ильич, закрывая за ним дверь гостиничного номера.

- Не забудь ключ от номера! А то, как в прошлый раз, пришёл в три часа ночи, разбудил, потом до утра я не мог уснуть! А ты как лёг - сразу заснул. Даже утром тебя еле разбудил. Эх, где мои двадцать лет!

- Не боись! Прорвёмся!

* * *

Виктор потихоньку постучал в дверь номера Анжелы: было около одиннадцати часов вечера, и он не хотел создавать неудобства соседям.

- Открыто! - услышал он, вошёл и закрыл за собой дверь на ключ.

Анжела в прозрачном пеньюаре, под которым ничего не было надето, стояла около разобранной постели, кокетливо отставив правую ножку. Глядя на такую красоту у Виктора снесло голову. Он уже около двух месяцев не имел женщины и не мог совладать со своими желаниями: выброс гормонов зашкаливал. Виктор сорвал с себя одежду и, уже не контролируя себя, оказался с Анжелой в постели...

После первого бурного старта любовники лежали, обнявшись и Анжела, глубоко вздохнув, начала выговаривать Виктору:

- Ну почему ты такой нетерпеливый? Набросился, даже не поцеловав, будто первый раз увидел меня в этом пеньюаре.

- Мы же в Эстонии?

- В Эстонии, ну и что?

- Ты разве не слышала историю о том, как эстонец после долгого отсутствия вернулся домой и встретился со своей девушкой?

- Нет, расскажи!

- Возвращается эстонец домой после длительной командировки, входит в квартиру и сразу тащит свою девушку в постель. Она от него отбивается и говорит: "Почему ты такой, Антс, нетерпеливый? Сначала надо обнять, погладить, поцеловать, а уж потом, если я захочу, мы ляжем в постель." Антс подумал пять минут и отвечает: "Герда, зачем нам надо устраивать эти оргии?"

- Бессовестный! А что делает латыш, возвращаясь к своей девушке после длительного отсутствия? - с любопытством поинтересовалась Анжела.

- Вот послезавтра приедем в Ригу, я приду к тебе в гости и расскажу!

* * *

Неожиданно в этой поездке Виктор обнаружил у себя ранее не присущее ему свойство: наличие развитой чуйки. Причём предчувствия неприятностей и раньше ему были свойственны, но то, что теперь он стал ощущать - выходило за какие-либо разумные пределы. Буквально за несколько минут перед неприятностями он точно знал, что произойдёт, и кто будет виновником. А началось всё с попытки ограбления автобуса, стоящего на автозаправке в Таллине.

Вести автобус из Таллина в Ригу должен был Виктор. Отъезд был назначен на восемь часов утра. Туристы погрузили свои вещи, а сами отправились на завтрак. Чтобы не терять потом времени на заправку топливом, Виктор отправился на близлежащую бензоколонку. Машин на заправке было много. Образовалась очередь.

"Хорошо, что я приехал заправляться без туристов. Тут не меньше получаса простоишь, а то и больше."

Как обычно, когда подошла его очередь, припарковался около колонки, вставил шланг в бак автобуса, нажал рычаг подачи топлива, дождался остановки топливного насоса, вытащил шланг, запер дверь автобуса и пошёл в кассу рассчитываться: заправка была до полного бака. В кассу также стояла очередь. Колонок было шесть, а кассир - один. Пристроился последним. Буквально сразу за ним встал молодой парень, но как-то сбоку, закрыв от него обзор автобуса из окна бензоколонки. Практически сразу Виктор почувствовал что-то неладное, связанное с автобусом. Постоял ещё несколько секунд и решил сходить к автобусу.

- Я отойду ненадолго: деньги в автобусе забыл, - проговорил он, обращаясь к парню, стоящему за ним.

Тот неожиданно схватил его за рукав рубашки и сказал с акцентом:

- Ты чего толкаешься? Стой, пока тебе не разрешили идти! Извиняйся! Вы, русские свиньи, совершенно культуре не обучены.

"Он провоцирует скандал, а тем временем с автобусом что-то неладно ... Двери багажника кто-то открывает!"

Виктор оттолкнул парня и бегом бросился к автобусу, на ходу крича:

- Багажник автобуса вскрыт! Воры!

Забежав за автобус, он увидел двух парней, начавших перекидывать чемоданы из багажника автобуса в багажник стоящего рядом легкового автомобиля. Водители находящих в очереди автомобилей наблюдали за этим с полным безразличием.

Виктор подскочил к легковому автомобилю, выдернул ключи зажигания и забросил их в некошеную траву на газоне. Потом захлопнул багажник автомобиля. Одновременно включил на брелоке с ключами и пультом охранной сигнализации автобуса сигнал "Тревога!" Тут же взревела сирена автобуса. Воры застыли в ступоре. Выскочивший из здания кассы бензоколонки молодой парень, стоявший за Виктором в очереди с криком "Поехали!" забрался на сидение водителя. Ключей в гнезде зажигания не было!

- Где ключи? - заорал он.

- Он их забросил в траву газона! - ответил ему один из воров, стоящий около открытого багажника автобуса.

- Бл....во! Убегаем!

И воры бросились по переулку во дворы стоящих рядом домов.

Из помещения автозаправки не спеша, вразвалочку вышел охранник и, подойдя к Виктору, очень медленно выговаривая слова, засунув руки в карманы, поинтересовался:

- Поч-ч-е-е-е-му ты не зап-п-п-лат-тил за топ-п-ливо? Сей-й-ч-час вы-з-зову по-о-лицию-ю!

Сигнализация автобуса продолжала гудеть. Всё происшедшие было настолько дико, что Виктор опешил.

- Вызывайте! И чем быстрее, тем лучше!

Из одного автомобиля вылез водитель и сказал:

- Из автобуса воры пытались украсть вещи из багажника. Надо их поймать!

- Та-ак лов-в-ите! - ответил охранник, с усмешкой глядя на водителя.

В этот момент на заправку въехал автомобиль с надписью "Politsei". Началось разбирательство, продолжившееся до обеда. Хорошо, что Виктор смог с автозаправки позвонить в гостиницу и предупредить Анжелу о задержке, объяснив причину.

Вместо Виктора за руль сел Павел Ильич, и автобус поехал в сторону Риги.

Никаких немедленных негативных последствий для Виктора это происшествие не имело, но осадок в отношении его у руководства фирмы "ПитерПассажирАвто" остался, поскольку им пришлось отправлять юриста в Таллин для представительства от фирмы в полиции при следствии по делу об ограбдении.

* * *

Второй случай произошёл в Вильнюсе вечером накануне отъезда. Анжела потащила Виктора в ресторан, который ей очень нравился.

"Думаю, здесь она часто бывала с неким Володей, водителем автобуса, которого сменил я. Мне Павел Ильич рассказывал, что у неё с ним были "непростые" отношения. Хотя почему девушку не порадовать: сейчас у нас в жизни совсем мало радостей."

Столик Анжела заказала на вечер заранее. По её словам, иначе в ресторан не попасть. Пришли, сделали заказ. И сразу Виктору стало на душе как-то тяжело. Он осмотрел зал: нормальные посетители, в основном молодёжь. Литовцы. Рядом с их столиком стоял накрытый стол на двенадцать персон. Пустой. Официант сказал, что посетители, заказавшие столик, появятся после девяти часов вечера.

"Надо бы нам до этого времени отсюда уйти. Что-то не нравится мне здесь."

Однако, бутылка шампанского и коньяк, а также начавшиеся танцы Анжела восприняла как начало веселья. Она постоянно поднимала бокал и уводила Виктора на танцплощадку. После девяти часов он понял, что должно случиться что-то нехорошее и попытался увести Анжелу из ресторана. Даже расплатился с официантом. Но Анжела не хотела покидать такое весёлое место. Стол рядом постепенно заполнялся посетителями.

"Все литовцы. Разговаривают только по-литовски. Похоже, местные братки. Из двенадцати человек пять женщины. Так, одному из мужчин приглянулась Анжела: он её уже дважды приглашал танцевать. Один раз она отказалась, второй - пошла танцевать с ним. Надо уходить!"

- Анжела, нам пора в гостиницу. Завтра рано утром отъезд. Надо быть в форме. Я уже расплатился. Пошли!"

- Витюша, миленький! Давай хоть до одиннадцати здесь побудем! Музыка! Танцы! Как давно я так хорошо не отдыхала!

- Нет. Анжела, уходим!

"Чуйка уже в полный голос кричала: сейчас что-то случится!"

- Молодой человек! Если Вам надо идти, то идите! Анжелу мы проводим до гостиницы и с ней ничего не случится. Дайте девушке повеселиться! - сказал подошедший литовец лет сорока на вид, с которым она уже танцевала. - Анжела! Ты хочешь остаться с нами?

Анжела, хоть и была в подпитии, но сообразила, что оставаться в ресторане с плохо незнакомыми литовцами совершенно не хочет. И даже испугалась.

- Нет, нет, Андриус! Мы уже уходим! Утром отъезд в Питер и надо отдохнуть. Виктор, пошли!

Они поднялись из-за стола и направились к выходу из зала. Виктор оглянулся: за ними следом шли Андреас и второй свободный мужчина.

"Предчувствие неприятностей просто бьёт через край!"

Он взял Анжелу покрепче за руку и, вместо того, чтобы выйти из ресторана на улицу, подошёл к швейцару:

- Любезный! Нам нужно такси, - и протянул тому пять долларов.

- Сей момент! Выходите на улицу. Через пять минут такси подъедет!

- Спасибо! Мы подождём здесь, в холле. Анжела, присядь на диван.

Литовцы не уходили, стояли, наблюдая за Анжелой и Виктором. Анжела от волнения даже немного протрезвела и сама крепко схватила Виктора за руку:

- Садись рядом со мной. Я боюсь! Какая же я была дура, что не послушалась тебя, и мы не ушли полчаса назад! Ты меня не бросишь? - у неё повлажнели глаза.

- Такси подано! Можете выходить! - произнёс швейцар, открывая дверь.

Виктор с Анжелой, а за ними литовцы вышли на улицу. Подойдя к такси, Виктор открыл заднюю дверь и посадил Анжелу. Сам обошёл автомобиль и также открыл дверцу, с другой стороны. Литовцы подошли к такси со стороны Анжелы, открыли дверцу и схватив за руку, попытались вытащить её из такси. Виктор еле успел ухватить Анжелу за другую руку и не дал это сделать. Дверца захлопнулась.

- Гони! Крикнул он водителю!

Уже через десять минут они остановились у гостиницы. Анжела сидела молча, бледная, с трясущимися губами. Виктор помог ей выйти из автомобиля, рассчитался с таксистом, и они пошли к лифту.

- Едем ко мне! - заявила Анжела, обнимая Виктора. - Я боюсь быть одна! Ты виноват, что не увёл меня из ресторана! Теперь извиняйся!

"Вот так всегда! Ох уж эти женщины!"

И пришлось ему "извиняться" ещё два часа, пока полностью обессилевшая Анжела не уснула. Только тогда Виктор потихоньку ушёл из её номера, захлопнув за собой дверь.

Границу с Россией переехали без особых происшествий. Но чуйка говорила: эта поездка так просто для него не закончится. Надо готовиться к крупным неприятностям.

Глава шестая.

В Питере "разбор полётов" начался по-новому.

"Почему в Таллине нарушил правила заправки и поехал заправляться один без напарника? Почему сразу не вызвал полицию? Почему не задержал грабителей?" и ещё много-много "почему?".

В итоге Виктора отстранили от поездок с туристскими группами и перевели в авторемонтный цех фирмы, где поставили на техническое обслуживание автобусов. Причём срок перевода не обозначили. Сказали, что ещё разбирательство не закончено, и что будет в итоге - неизвестно.

"Намёк я отлично понимаю: моё место для кого-то из "своих" приготовили. А тут такой хороший повод дал. Причём сам!"

Рабочие визы для посещения заграницы у Виктора заканчивались в декабре и, если фирма не подсуетится вовремя с их продлением, можно распрощаться с ними, а, значит, потерять такую "клёвую" работу.

"Сам виноват! Хотел, как лучше, удобнее для туристов сделать, а получилось "как всегда!". Так говорит наш Председатель Правительства господин Черномырдин. Работать простым слесарем-ремонтником в цехе нет никакого желания: и зарплата маленькая, и никаких перспектив. Пожалуй, доработаю до конца июня и уволюсь отсюда по собственному желанию, пока по какой-нибудь статье не уволили. И не сообщили, куда надо о причинах увольнения. Иначе и загранпаспорт могут забрать и больше не выдать.

Чем буду пока заниматься, мне ясно: заключу с брокерской конторой какого-нибудь надёжного банка договор об обслуживании и буду играть на фондовом рынке, покупая и продавая акции. Если это хорошо получалось в собственной инвестиционной компании, то почему не получится у меня лично?"

Заявление на увольнение по собственному желанию в отдел кадров "ПитерПассажирАвто" с визой "Уволить без отработки!", поставленной начальником цеха, Виктор отнёс 29 июня и уже на следующий день получил расчёт.

К этому времени юридическая фирма все дела по договору с Виктором закончила. Инвестиционная компания усилиями юриста банка была успешно ликвидирована, и он получил четверть средств с её счёта. А также свою долю в пакете акций различных предприятий, принадлежащих компании, которые перевёл на свой ДЕПО-счёт. Практически, все текущие дела с управлением наследством, были решены. Настало время подвести промежуточные итоги и составить план действий на ближайшую перспективу.

* * *

Утром 1 июля Виктор провалялся в постели до десяти часов утра. Вставать не хотелось: это был первый день, когда не надо было бежать на работу, беспокоиться об автобусе, прикидывать расписание поездок на ближайший месяц. Но мысли о будущем всё равно не отпускали.

"У меня имеется карточный счёт в Нордео Банке, обслуживающим всю Скандинавию и государства стран Балтии, а также и Россию. Поскольку я чаще всего возил туристов именно по этим странам, мне было очень удобно иметь дебетовую карточку этого банка. Он очень надёжен. Пользуется доверием у более десяти миллионов вкладчиков по всей Европе. На моём счёте сейчас лежит всего сто восемьдесят долларов, но это можно поправить: свободная валюта у меня имеется. Сейчас время такое, что лучше хранить деньги в иностранных банках: целее будут. Да и инфляция в России просто зашкаливает. Хоть проценты на депозит в этом банке очень небольшие по сравнению с российскими банками: раза в три меньше, зато можно не бояться за сохранность денег. Положу ка я на свой карточный счёт в Нордео Банке пятую часть всей имеющейся у меня валюты. И открою ещё депозитный счёт, куда положу остальную валюту: это будет около ста десяти тысяч долларов под небольшой процент на год. На российской бирже буду играть через брокеров Газпромбанка. Там открою для этого специальный счёт и переведу на него бОльшую часть своих рублёвых сбережений. А в Альфа Банке оставлю рублёвый и валютный счета для текущих расчётов. Работать через него на фондовом рынке не буду: хоть это и надёжный банк, но там всё так усложнено с брокерским обслуживанием, что связываться не стоит.

Также мне необходимо окончить курсы брокеров на местной фондовой бирже и получить лицензию, разрешающую работу с ценными бумагами клиентов. Курсы начинают работу с третьего июля, а сдача экзаменов - в октябре.

Ещё в прошлой жизни, будучи Вадимом Алексеевичем, у меня имелся загранпаспорт со сроком действия до 2000 года, который сохранился в захоронке на даче. В нём и виза в Германию имелась со сроком действия до февраля 1998 года. Надо подумать, как их можно с пользой использовать."

Давно Вадиму Алексеевичу не давала покоя мечта приобрести жильё за границей. Хотел сделать это ещё в прошлом году. Даже вёл переговоры с риэлтерским агентством в Германии на этот счёт. Тем более европейские страны начали объединяться в Евросоюз с единой валютой и правом перемещения между странами без виз. Приобретя жильё в одной из стран Евросоюза, даже не имея второго гражданства, можно получить долгосрочную визу и без проблем ездить в Европу. И теперь Виктор тщательно обдумывал варианты претворения этой мечты в реальность.

"Кстати, могу попытаться воспользоваться знакомством с Рихардом Зомме - служащим Дойче-Банка из Франкфурта-на-Майне, которому оказал услугу в январе этого года, практически уведя его из рук российских мошенников и сохранив ему деньги и репутацию в банке. Тем более, он предлагал любое разумное содействие моим начинаниям в Германии. Где-то в квартире лежит его визитка. Надо найти и подумать, как можно воспользоваться этим каналом для решения моих проблем.

Какие ещё у меня имеются варианты связей с заграницей? Всё же в последние три года я часто там бывал в двух своих ипостасях: прошлой и сегодняшней. Много было случаев и интересных знакомств ... Жаль, что я не уделял этому должного внимания! Кстати, я заметил, что память у меня улучшается. Вполне вероятно, что смогу что-нибудь интересное вспомнить. А то после вселения в Виктора она резко ухудшилась. Даже кое-какие элементарные вещи забыл из прошлого."

* * *

Прошло ещё две недели. Виктор всё, что было запланировано, выполнил. И стал играть на фондовой бирже и весьма успешно! Он решил, что максимальная покупка акций на бирже составит не более десяти тысяч долларов за раз и пока он с этой сделки не получит устраивающий его "навар", в следующую сделку ввязываться не будет. Это была очень малопродуктивная с точки зрения обычного брокера стратегия, но вполне безопасная: своего при ней почти никогда не потеряешь. Ведь фондовый рынок России развивается, акции предприятий, особенно "голубые фишки", рано или поздно вырастут в цене - вот тут-то их и надо продавать! И снимать маржу. За две недели Виктор увеличил свой капитал, привлечённый к биржевой игре, на двадцать процентов.

"Мастерство не пропьёшь! Пусть я не Вадим Алексеевич, а Виктор Иванович, но хватку не потерял! Да за эти две тысячи баксов я должен был "пахать" два месяца без выходных, развозя туристов по заграницам. А тут за две недели только благодаря правильно выбранным эмитентам и времени продажи и покупки их акций заработал такие же деньги. Конечно, раз на раз не приходится. Будут и обидные потери. Главное: не зарываться. Со следующего месяца установлю лимит на сделку уже пятнадцать тысяч долларов. Поиграю на бирже, а как вести себя дальше - время покажет."

А 16 июля утром, когда Виктор ещё нежился в постели, раздался телефонный звонок. Мужской голос на немецком языке попросил к телефону Вадима Алексеевича Белова. Виктор, также на немецком языке, ответил:

- К большому сожалению, Вадим Алексеевич не может подойти к телефону.

- Извините, это ведь его домашний телефон? С кем я разговариваю?

- Да, это квартира Вадима Алексеевича. Моё имя Виктор Иванович, я его сын.

- Очень приятно! Передайте Вадиму Алексеевичу, что звонил Рихард Зомме, его хороший знакомый из Франкфурта-на-Майне. Я приехал в Санкт-Петербург по делам банка и хотел бы с ним встретиться. Когда мне лучше ему позвонить?

- К сожалению, мой отец скоропостижно скончался полтора месяца назад. Но он мне много рассказывал о Вас и рекомендовал в качестве надёжного партнёра по бизнесу. Я, как и отец работаю брокером на фондовой бирже, только не от фирмы, а от себя лично. Может быть, я смогу чем-нибудь быть Вам полезен?

- Глубоко сочувствую Вашему горю! Вадим Алексеевич был хороший человек и отличный специалист. Давайте встретимся сегодня часов в семь вечера. Вам удобно?

- Удобно. Куда мне подъехать?

- Гранд отель Европа на Михайловской улице, номер 201. На ресепшен будут предупреждены о Вашем приходе. Я закажу столик в ресторане. Жду.

"Как всё удачно получается. А ведь я думал, как встретиться с Рихардом, всё-таки, он мне обязан своим добрым именем. Жалко было терять такой перспективный контакт. Может быть, у нас что-нибудь и сложится. Интересно, зачем я ему понадобился?"

* * *

С ресепшен отеля администратор позвонил в номер 201 и сообщили о приходе гостя, после чего Виктор был проинструктирован, как до него добраться, и отпущен восвояси.

Дойдя до двери номера, он постучал и, получив разрешение, открыл дверь. Навстречу ему вышел мужчина на вид лет сорока пяти - пятидесяти, хорошо знакомый по прошлой встрече.

- Виктор Иванович, проходите в гостиную, присаживайтесь в кресло, сейчас должны принести кофе.

- Спасибо, Герхард.

Практически сразу в дверь постучали, и официант поставил на небольшой столик поднос с двумя чашечками кофе, блюдцем с печеньем и двумя маленькими упаковками сливок.

- Прошу, угощайтесь. Я предпочитаю кофе без сливок. Ужин в ресторане заказан на восемь часов, так что мы успеем познакомиться и обсудить некоторые вопросы.

- Спасибо. Я также пью кофе без сливок, как и мой отец. Вам, думаю, это известно.

- Да, в последнюю встречу с Вашим отцом мы пили кофе без сливок. Вы знаете, где это было?

- Да. У него дома. Вы ожидали такси в аэропорт.

- Виктор Иванович, Вам известны подробности моих дел с Вашим отцом?

- Известны в том объёме, в каком он посчитал нужным рассказать мне о них. Но суть мне известна. Он строил большие планы на сотрудничество с Вами и Вашим банком и даже определил мне в них особую роль.

- Хорошо, мы поговорим об этом позднее. Расскажите, что случилось с Вашим отцом?

- Он умер от разрыва сердца. Именно так написано в заключении врача.

- Вы в это не верите?

- Я не врач и не могу предложить другую причину смерти. Но меня настораживает место, где это произошло.

- Что за место?

- Кабинет следователя, куда отец был вызван как свидетель для дачи показаний.

- Это не было связано с нашими с ним делами?

"А вот об этом я не думал. Следователь тогда поступил со мной необъяснимо жестоко. Ни с того сего взял и убил, хотя ничто не говорило о таком исходе разговора. Хотя, отдельные его вопросы меня насторожили, и я не стал на них отвечать. Может быть, он решил, что мне известно нечто о тех людях, что были замешаны в мошенничестве в деле с Герхардом, и он отрабатывал именно их заказ, а не старался связать меня со смертью Башкира? Это надо потом хорошо обдумать."

- Этого я не знаю. В это время я отсутствовал в городе и не имел никаких сведений от отца о причине вызова к следователю.

- Понятно. Скажите, Виктор Иванович, почему Ваше отчество не Вадимович? Насколько мне известно, у русских отчество всегда даётся по имени отца.

- Вы правы. Я - его незаконный сын. По неизвестной мне причине он не хотел официально узаконить наше родство, однако завещание им написано на моё имя. Я стал наследником всего его состояния. Причём завещание было зарегистрировано у нотариуса ещё в январе этого года, как раз после Вашего отъезда в Германию.

Герхард молчал, обдумывая сказанное Виктором. Он встал с кресла и подошёл к окну, открыл форточку, как будто ему стало не хватать свежего воздуха. Несколько раз глубоко вздохнул.

- Виктор Иванович, Вы сказали, что работаете брокером на фондовой бирже, причём на себя лично. Это Ваш отец посоветовал выбрать такой вид деятельности?

- Да, он меня готовил именно для работы на фондовом рынке. Я помогал ему в деятельности инвестиционной компании и под его руководством осваивал формирование собственного пакета акций.

- Вы имеете специальное образование?

- Я окончил питерский политехнический институт. Инженер-механик. Специалист по автомобилестроению. К сожалению, работу по специальности в России найти очень трудно и поэтому переквалифицировался в брокеры. Сейчас учусь на специальных курсах при Санкт-Петербургской фондовой бирже. По их окончании получу лицензию специалиста фондового рынка.

- Когда это произойдёт?

- В октябре этого года.

Они ещё немного поговорили о развивающемся фондовом рынке России, о перспективах роста цен "голубых фишек", стабильности политической жизни в стране, об успехах или неудачах Виктора при формировании его собственного пакета акций, и затем Герхард сказал:

- Не знаю, говорил ли Вам отец о цели моего прошлого приезда в Россию, но в память о нём и немного познакомившись с Вами, хочу предложить Вам работу специалиста по ценным бумагам филиала Дойче Банка в России, который будет открыт в следующем году. Как Вам известно, я возглавляю работу на фондовом рынке в головном офисе банка в Германии и сейчас настало время организовывать эту работу здесь. На мой взгляд, перспективы развития рынка ценных бумаг в России огромны. Уже американцы влезли в этот рынок, англичане готовят экспансию. Нам нельзя упускать время. Если у Вас пойдёт дело неплохо, из специалиста Вы быстро дорастёте до начальника отдела. За этим я прослежу. Как только получите сертификат, о котором Вы говорили в начале встречи, немедленно сообщите мне и мы заключим с Вами постоянный контракт, а после открытия филиала - введём Вас в его состав. А пока можете подрабатывать на временном контракте, анализируя фондовый рынок России, составляя отчёты и давая рекомендации по котировкам акций. Это позволит нам познакомиться с Вами поближе, а Вам - с нами и нашими требованиями к сотрудникам банка. Возьмите проект временного контракта, внимательно с ним познакомьтесь и дайте свои замечания и предложения. Я пробуду в Санкт-Петербурге ещё три дня и хотел бы до отъезда подписать этот временный контракт.

Несколько слов о Дойче Банке. Это - старейший банк Германии, один из самых крупных. Имеет отличную деловую репутацию. Всегда выполняет свои обязательства. Как пример: почти сто лет назад некто сделал депозитный вклад в американских долларах с ежемесячной капитализацией процентов под приличный процент годовых. Это был конец девятнадцатого века и такие условия вкладов, кроме его срока - 100 лет, были обычными. В следующем году подходит срок выплат по данному депозиту. Наш банк стал заранее резервировать финансы для обеспечения закрытия этого депозитного договора, и я уверен, что выплата будет произведена точно в срок!

- Вы не скажете порядок суммы выплаты по данному депозитному договору?

- Миллиарды долларов!

- Сумма впечатляет! Интересно, как вкладчик сможет получить эти деньги? Ведь к этому времени ему будет не менее 120 лет!

- Это просто: вкладчик сделал этот вклад анонимным. Деньги по завершению депозита должен получить человек, который представит в банк документы, оговоренные в депозитном договоре. Наверно, вкладчик уже давно передал получателю эти документы и проинструктировал его по порядку получения вклада.

- Спасибо за консультацию, герр Герхард, а также за Ваше предложение. Я хочу работать в Вашем банке и постараюсь доказать свою полезность и компетентность.

После окончания разговора они спустились в ресторан, где поужинали, говоря на нейтральные темы, и расстались до послезавтра.

Глава седьмая.

Следующие три месяца Виктор составлял для Герхарда аналитические справки, давал рекомендации о выгодном вложении в российские ценные бумаги, получая за эту работу четыре тысячи немецких марок в месяц по временному контракту. В октябре с ним был заключён постоянный контракт на пять лет. Теперь его месячный оклад составлял шесть тысяч марок. Ему была оформлена рабочая виза в Германию также на пять лет.

Банк арендовал для него небольшой офис в бизнес-центре на Мойке, разрешил принять на работу референта и обеспечил офис оборудованием: компьютерами, факсом, ксероксом и т.п.

Результатами работы Виктора в банке были вполне довольны, и в конце 1997 года он был зачислен постоянным сотрудником филиала банка в Санкт-Петербурге с окладом в восемь тысяч марок.

Виктор продолжал самостоятельно работать на фондовом рынке, продавая и покупая акции через брокерскую контору Газпромбанка. И довольно успешно. За полтора года он утроил первоначальный капитал, который уже достиг пятисот тысяч долларов.

Референтом у него работала Светлана, выпускница санкт-Петербургской финансовой академии, бухгалтер по специальности. Она уже два года была замужем, детей не имела и очень держалась за свою работу: пока ещё ситуация в экономике России улучшалась медленно.

Репутация Виктора в банке очень выросла, когда он сумел предсказать финансовый кризис, случившийся в августе 1998 года в России. Это позволило избежать больших финансовых потерь от девальвации рубля, поскольку по его совету банк сократил к этому времени свои авуары на рублёвых счетах до минимума.

Ничто не предвещало серьёзных изменений в жизни Виктора, но его интуиция кричала: скоро они настанут!

* * *

В самом конце 1998 года, 27 декабря в филиале Дойче Банка в Санкт-Петербурге состоялась встреча всех сотрудников филиала с новым руководителем службы безопасности филиала Проньковым Игорем Михайловичем.

- Игорь Михайлович долгое время работал в районном отделе по борьбе с организованной преступностью заместителем начальника. Мы рады, что он принял наше предложение возглавить службу безопасности филиала. Его опыт и связи помогут нам избежать крупные неприятности со стороны криминального мира Санкт-Питербурга и коррумпированных чиновников. С начала следующего года Игорю Михайловичу поручено сформировать службу безопасности филиала, в которую будут приглашены наиболее опытные сотрудники ОБОП, с которыми он работал ранее. Его просьбы и указания, направленные на обеспечение безопасности, обязательны для всех сотрудников филиала. Есть ли у кого-нибудь вопросы к господину Пронькову? - поинтересовался руководитель филиала господин Пауль Груббе.

"Да ведь это тот самый следователь, что убил меня в своём кабинете! Нашли же начальника службы безопасности! Интересно, кто его рекомендовал на эту должность?"

Виктор попросил слово:

- Уважаемый господин Проньков! Мне бы хотелось знать причину, по которой Вы оставили такую высокую должность в районном ОБОП и перешли на работу в нашем филиале?

- Я буду откровенен. В районный ОБОП я пришёл на службу двадцать лет назад после окончания местной школы милиции и прослужил в нём всё это время. Дорос до должности заместителя начальника отдела. Служба далась мне нелегко: я дважды был ранен при проведении операций по захвату бандитов. Трижды находился под подозрением о превышении должностных полномочий при расследовании уголовных дел - но все они окончились снятием с меня всех подозрений. Несколько раз по оговору бандитов находился под следствием за, якобы, коррупционную деятельность... Я просто устал работать на этом месте. Да и заработная плата в милиции весьма невелика, а мне уже больше сорока лет. Пора подумать о создании семьи, ведь, работая в милиции, для меня это было невозможно.

Я ответил на Ваш вопрос господин Новиков? - глаза Пронькова зло сверкнули в сторону Виктора.

"Интересно, откуда он узнал мою фамилию? Или уже познакомился с личными делами сотрудников, ещё не приступив к своим обязанностям?"

- Спасибо. Но у меня возник ещё один вопрос. Каким образом Вы попали в наш филиал? Кто Вас рекомендовал на эту должность?

Лицо Пронькова исказила гримаса.

- Это - закрытая информация. Единственно, что могу сказать: меня рекомендовали весьма достойные люди, с мнением которых было трудно не согласиться!

- Если больше вопросов нет, все могут быть свободны. А Вас, господин Новиков, прошу остаться! - завершил совещание господин Груббе.

Когда все сотрудники разошлись, Пауль Груббе поинтересовался у Виктора:

- Вам что-нибудь известно о прежней деятельности господина Пронькова? Какой-нибудь негатив? Господин Рихард Зомме рекомендовал прислушиваться к Вашему мнению.

- Если Вы можете сказать мне, по чьей рекомендации господин Проньков попал в наш филиал, то я смогу проанализировать ситуацию и ответить на Ваш вопрос.

- К сожалению, это невозможно. Могу сказать одно: рекомендации были такие, что их нельзя было игнорировать. Я Вас больше не задерживаю.

"Огорчаться мне по поводу Пронькова не стоит: это всё равно рано или поздно бы случилось. Наши дорожки бы сошлись. При случае проинформирую Зомме о моём мнении об этом назначении. Большего всё равно сделать не могу. Но лично я должен быть предельно внимателен: этот Проньков будет делать всё, чтобы мне как больше напакостить. Тем более, что мне известна его истинная сущность."

* * *

В конце января 1999 года Виктор улетел в головной офис банка с годовым отчётом. Франкфурт-на-Майне встретил его метелью, небольшим морозом и солнцем, проглядывающим сквозь низкие облака.

Общение с Герхардом Зомме прошло как обычно. Тот наскоро познакомился с отчётом и назначил встречу через три дня: детальный анализ отчёта и беседа о перспективах работы отдела всегда хорошо готовились. Три свободных дня Виктор решил посвятить посещению риэлтерских контор: идею покупки квартиры в Германии он не оставил. Хотя, как город для проживания Франкфурт-на-Майне ему не особенно нравился, но ежеквартальное посещение его по делам службы не менее чем на пять дней, позволило бы при наличие квартиры неплохо проводить время. Заодно и присматривать за жильём.

Предлагаемых к продаже квартир было много, но ни одна его не устроила: то район не нравился, то размеры квартиры не устраивали, то отсутствие гаража в доме проживания не позволяло хранить автомобиль, наличие которого, как считал Виктор, обязательно при жизни в Германии.

- Почему бы Вам не приобрести жильё в предместьях Франкфурта? - предложил служащий конторы. - Очень многие люди предпочитают жить в пригороде, а работать в городе. За двадцать - тридцать минут можно на автомобиле добираться до работы. Столько же времени тратится на этот путь и при проживании в городе. Однако, чистый воздух, отсутствие шума, престижность и, наконец, постоянный рост цен за загородную недвижимость весьма привлекательны.

"Почему бы и нет? Если это будет небольшой коттедж в приличном месте, с гаражом, окружённый зеленью и дружелюбными соседями ... И хватит средств, чтобы уложиться в бюджет на его покупку."

- Что Вы можете предложить? - и Виктор изложил риелтору своё видение места и условия проживания за городом.

Из предложенных вариантов его внимание привлекли два: только что построенный двухэтажный коттедж на участке земли в шесть соток. Не жилой, без внутренней отделки, так как его хозяин был вынужден срочно переехать в другой город. А потому продаваемый довольно дёшево. Он располагался в местечке Оффенбах на берегу Майна в пятнадцати километрах от головного офиса банка.

И построенный в конце девятнадцатого века старинный кирпичный дом с высоким цокольным этажом, большим подвалом, расположенный на участке в двадцать четыре сотки в городке Ханау, также расположенный недалеко от Майна, но стоящий около его притока: реке Квинс. Участок отстоял от центра Фанкфурта на двадцать пять километров. Дом был перестроен, реконструирован прежними хозяевами и имел все удобства для жизни. Территория вокруг дома была ухожена: имелся небольшой сад, беседка и гараж. Его продавали наследники прежних хозяев, живущие в Кёльне. Продавали уже давно, но желающих его приобрести не было: после необъяснимых ударов молнии в участок, у него была дурная слава. Молния ударяла в место между домом и деревянной беседкой, несмотря на то, что рядом находились строения, по высоте намного её превышающие и имевшие громоотводы. Самое главное, что один из предыдущих хозяев дома погиб от молнии во время грозы. Это случилось ещё перед Второй мировой войной. Теперь цена дома с участком снизилась настолько, что он стал стоить дешевле дома в Оффенбахе на десять процентов.

Виктор договорился с риелтором об осмотре домов на следующий день. Его не смущала дурная слава старинного дома: он был молод, самоуверен и после случившегося с ним "вселения" считал, что уже ничего плохого с ним не могло произойти. "Снаряд не попадает в ту же воронку дважды!"

* * *

"Дом в Оффенбахе мне не особенно понравился. Снаружи - всё прекрасно. Фасад отделан серым с белыми прожилками искусственным камнем, вокруг дома уже наведён марафет: клумбы с цветами, дорожки, вымощенные плиткой. Заложен фундамент под гараж, и даже завезены строительные материалы для его постройки. Но внутри дома! Голые кирпичные стены. Только кое-где торчат электрические кабели на месте будущих электрических розеток, телевидения и телефона, сделаны подводы для водоснабжения, канализации и вентиляции. И всё!

Сколько же ещё надо вложить денег в его достройку? Причём, я не смогу тут постоянно находиться и контролировать ход работ по внутренней отделке дома. Тем более, что здесь без дизайнера не обойтись. Цена вложений в этот дом вырастет минимум на пятьдесят процентов. Да ещё постройка гаража! Не надо нам такого счастья!"

Путешествие в Ханау заняло также немного времени.

- Тут построена частная платная скоростная десятикилометровая магистраль. По ней добираться до города - одно удовольствие. Но приходится платить десять марок за десять километров. Поэтому - пока на ней свободно. Но скоро жители Ханау оценят все её преимущества, и плотность движения автомобилей резко увеличится, - прокомментировал риелтор.

Предлагаемый для продажи участок с домом располагался на улице Корниселиусштрассе, идущей вдоль притока Майна - реки Кинциг, где она делает крутой поворот, недалеко от моста. Участок вытянут вдоль реки на шестьдесят метров, шириной сорок метров. Из центра Франкфурта до продаваемого дома они добирались полчаса и проехали тридцать километров.

Внешне дом выглядел импозантно: стены -старинный красный кирпич со вставками дикого камня. Крыша - красная черепица. Имелась мансарда. Участок окружён чугунной литой оградой высотой два с половиной метра. Справа от дома у самой ограды расположен гараж на один легковой автомобиль.

Сам дом 10*10 метров находится в левой части участка в двух метрах от ограды. Крыльцо - вход в дом расположено напротив чугунной калитки, врезанной в ограду. Вдоль ограды внутри участка высажен колючий декоративный кустарник, доходящий до верха ограды. Все насаждения ухожены и отлично выглядят.

Виктор прошёлся по дому. Всего три этажа, включая цокольный и мансарду. Имеется большая кухня, гостиная, две спальни и кабинет. На каждом этаже - туалет. Ванная расположена между спальнями в мансарде. Около кухни маленькая комната для кухарки-прислуги. Отопление дома - от газового/электрического/угольного котла, расположенного около кухни. Всё - в отличном состоянии. Мебель везде старая, но крепкая.

- Кто присматривал за домом всё время, пока он был выставлен на продажу?

- Специальная фирма. Она же присматривала за порядком во дворе, насаждениями и оплачивала коммунальные услуги из средств, переводимых хозяевами дома по специальному договору.

- И каков размер этой оплаты?

- Что-то около двухсот марок в месяц. Точно не знаю.

- Названная Вами стоимость этой недвижимости включает оформление договора купли\продажи, Ваши комиссионные и перерегистрацию дома в муниципалитете?

- Всё кроме перерегистрации. Её мы делаем по отдельному договору. Стоимость - тысяча марок.

- И так, названная Вами сумма в четыреста тысяч марок не может быть уменьшена процентов на десять? Если это возможно, то я готов расплатиться единовременно со своего счёта в Дойче Банке.

- Не я принимаю решение. Я сегодня же свяжусь с продавцами и завтра сообщу их решение.

* * *

На следующий день Виктор заключил договор на покупку недвижимости за триста семьдесят тысяч марок и договор на регистрацию сделки в муниципалитете. Также он пролонгировал договор со специализированной фирмой на обслуживание дома в его отсутствие.

"Мечта идиота осуществилась - я имею собственный дом в Германии. И зачем я его купил? Интуиция говорит, что приобретение этого дома - правильное решение. А я ей доверяю."

Глава восьмая.

Герхард Зомме принял годовой отчёт Виктора без серьёзных замечаний. Они обсудили основные направления работы отдела на фондовом рынке России, взаимоотношения с органами власти и другие животрепещущие темы. Не обошли и вопрос усиления службы безопасности филиала банка в Санкт-Петербурге.

- Что можете сказать о господине Пронькове?

- Пока только факты: именно на допросе у следователя Пронькова умер мой отец.

Официальное заключение врачей: смерть наступила в результате разрыва сердца. Моё личное расследование, подкреплённое некими бонусами для врачей, знакомых с этим случаем, однозначно подтверждает этот диагноз. Однако, они называют и причину разрыва сердца: сильный и профессионально выполненный удар в известную точку на груди человека. Об этом в медицинском заключении не сказано ни слова.

- Как же могли врачи скрыть причину разрыва сердца во время допроса?

- Судмедэксперт был подкуплен, врачи скорой помощи - запуганы.

Мне достоверно стало известно, что господин Проньков выполнял заказ на ликвидацию моего отца, полученный именно от тех людей, которым он помешал совершить мошеннические действия в отношении Вас в январе 1997 года.

- Как Вы это установили?

- Я нашёл записки отца, в которых говорилось о поступивших в его адрес угрозах со стороны этих людей. Дальнейшее расследование показало, что господин Проньков, будучи заместителем начальника районного ОБОП, неоднократно выполнял их просьбы по запугиванию и ликвидации неугодных и не идущих на компромисс предпринимателей.

Именно по просьбе этих людей их протеже во властных структурах Питера рекомендовали директору филиала именно господина Пронькова на место руководителя службы безопасности филиала банка.

- Вы имеете документы, подтверждающие приведённые факты?

- Я полностью уверен в достоверности приведённых мною фактов. Выводы делайте сами. К сожалению, никто из людей, сообщивших мне эти сведения, не подтвердит их при проведении официального расследования правоохранительными органами. Они боятся за свою жизнь и жизнь родственников. Предоставить им соответствующую защиту в настоящее время никто в России не может.

- Я Вас понял. Подумаю, что могу предпринять со своей стороны для выдворения господина Пронькова из числа сотрудников филиала банка. К сожалению, документального подтверждения Ваших слов у меня нет. Это значительно затруднит эффективность моих действий.

Есть ли ещё какие-нибудь вопросы и просьбы?

- Я хочу попросить Вашего совета по одному личному делу. Могу это сделать?

- Конечно. Чем смогу - помогу, тем более советом.

- На днях я приобрёл собственный дом с участком земли в пригороде Франкфурта-на-Майне городке Ханау. В тридцати километрах от главного офиса банка. Я давно хотел иметь собственное жильё в Германии. Теперь у меня есть все основания для получения второго гражданства - гражданства Германии. А именно: я являюсь служащим германского предприятия - Дойче Банка, имею недвижимость в Германии, знаю немецкий язык. Для полноты картины мне не хватает только официального письма от предприятия - работодателя и рекомендации гражданина Германии для оформления второго гражданства. К кому мне лучше всего обратиться для решения этих вопросов?

- Хм-хм-хм. Думаю, Вы уже знали ответ на этот вопрос, обращаясь ко мне.

- Вы очень проницательны, Господин Зомме! И всё же?

- Пишите на моё имя докладную записку, в которой отметьте всё, что только что рассказали мне, и сопроводите её просьбой оказать содействие в получении второго гражданства - Германии, так как Вам оно необходимо для успешной работы в филиале Дойче Банка в Санкт-Петербурге. Я рассмотрю Вашу докладную и приму решение.

- Спасибо, господин Зомме. Докладную записку передать лично Вам или через канцелярию?

- Можете мне лично.

Виктор открыл принесённую с собой папку для бумаг, вынул из неё два листа бумаги с напечатанным текстом, скреплённые пластмассовой скрепкой, и протянул их Зомме.

- Пожалуйста.

- Что это?

- Докладная записка. Как Вы и рекомендовали.

Господин Зомме внимательно прочитал текст, потом поинтересовался:

- Для чего Вы сделали два экземпляра?

- Согласно регламента ведения делопроизводства в Дойче Банке любой официальный документ, передаваемый руководству, имеет копию, на которой проставляется дата приёма документа, отмечаемая лицом, получившим этот документ.

Господин Зомме опять хмыкнул, проставил дату приёма докладной записки и расписался.

- Согласно регламента ведения делопроизводства в Дойче Банке ответ на личную просьбу сотрудника банка даётся в течение трёх месяцев, если это не связано со здоровьем и жизнью подателя заявления. В вашем случае ответ будет дан в течение недели. Можете быть свободны.

- До свидания.

Виктор вышел на улицу.

"Ещё одному важному делу "приделаны ноги". Надеюсь, что гражданство Германии будет получено в этом году. Пока его нет, я не могу что-либо предпринять против господина Пронькова. В крайнем случае, после акции против него, имея второе гражданство, я всегда смогу выехать за границу и потеряться на просторах планеты Земля!"

* * *

Уже в феврале Виктор получил официальное письмо из дирекции банка, что его служебная записка передана на рассмотрение Совета Директоров.

"Что-то непонятное твориться! Рядовой служащий банка, причём филиала в России, подал служебную записку по простейшему вопросу. И вдруг, решение по этому вопросу будет рассмотрено и принято Советом директоров! Куда катится мир! Если такие вопросы рассматривает высший орган банка из сотни самых крупных и уважаемых, то чем он вообще занимается?"

Прошла весна, настало лето (спасибо партии за это).

В июне Виктор осуществил своё желание: разобрался с господином Проньковым по полной.

За прошедшие полгода никаких контактов между ними не было: Проньков проходил мимо Виктора, отворотив голову в сторону. Это не мешало Виктору по своим контактам постоянно держать его под наблюдением, хотя это и стоило ему определённых личных трат. Он воспользовался услугами трёх работников службы безопасности фирмы "ПитерПассажирАвто" с которыми продолжал поддерживать хорошие отношения и после увольнения. До июня никаких непонятных контактов и действий господин Пронькин не совершал. Но третьего июня он засветился на встрече с одним из господ, от которых пострадал господин Зомме. О месте и времени встречи удалось узнать из записи прослушки его мобильного телефона. Было организовано наблюдение, фотографирование и запись разговора между этими господами на встрече в ресторане.

Господин Пронькин сообщил, что всё готово для проведения операции. О характере операции собеседники не говорили: по-видимому, он им был хорошо известен. Было только уточнено место проведения операции: офис Дойче Банка. Также время проведения - ночь на пятое июня. И исполнители: сам Пронькин и двое его друзей из районного ОБОП, оставшиеся там работать после его увольнения.

Виктор получил эту информацию от своих осведомителей третьего июня вечером. Времени для подготовки совершенно не осталось, а предпринимать что-то было необходимо. Виктор хорошо знал, на что способен Пронькин и его подельники. Он проворочался в постели всю ночь, но всё же придумал план действий. Однако утром пришлось менять всё на ходу: оказалось, что операция направлена против его отдела и имеет целью дискредитацию Виктора.

С утра четвёртого июня Виктора пригласили в кабинет директора филиала банка, где в присутствии господина Пронькина от старшего кассира он получил пять пачек облигаций муниципального жилищного займа. В них всего содержалось десять тысяч штук бумаг номинальной стоимостью десять тысяч рублей каждая. Одновременно он получил проспект эмиссии этих облигаций, подготовленный мэрией Питера, и распоряжение мэрии о включении Дойче Банка в число распространителей этих облигаций среди предприятий и частных лиц города.

- Господин Новиков! С большим трудом благодаря связям и стараниям господина Пронькова наш банк стал участником этой пилотной акции. Для нас она очень важна и выгодна: во-первых, премия банка составит до пяти процентов от стоимости распространённых облигаций в зависимости от срока выполнения, а, главное, во-вторых - от успеха этой операции банк может стать постоянным участником этих акций. Что сулит банку получение в будущем очень большого дохода от этой операции с ценными бумагами. Мэрия наметила строительство целого района девятиэтажных домов в Девяткино, финансируемых средствами от продажи этих облигаций,- проговорил директор филиала Дойче Банка. - Я понимаю, что эта работа для Вас является большой неожиданностью, однако нами уже получено согласие головного офиса банка на её проведение. Временя на подготовку к ней совсем нет, поэтому я считаю, что премия в три процента при продаже всех облигаций - отличный показатель. Возьмите у меня также несколько подписанных договоров на продажу облигаций. Думаю, это позволит ускорить их реализацию.

- Не понимаю, для чего Вы передаёте мне эти облигации? У меня в отделе имеется всего один сейф для хранения ценных бумаг, да и то он полностью занят документами. Не лучше ли их отдать в хранилище?

- Не волнуйтесь, мы это уже предусмотрели: через час привезут специальный сейф, который будет установлен в Вашем кабинете. В нём Вы сможете хранить и эти облигации, и облигации других выпусков и эмиссий,- улыбаясь, произнёс Пронькин. - Хранилище полностью занято. Там сейчас нет места для облигаций. Да и Вам удобнее будет работать, если распространяемые Вами облигации будут находиться под рукой. Все помещения банка, как Вам известно, находятся под охраной, поэтому за сохранность облигаций, находящихся в сейфе, можете не беспокоиться.

Виктор вызвал свою помощницу, и они с ней вдвоём в присутствии старшего кассира приняли облигации на ответственное хранение. К этому времени уже установили дополнительный сейф, и облигации были перемещены туда.

"Теперь мне ясно, что задумал Пронькин. Если завтра утром я не обнаружу этих облигаций в сейфе - виновным в их исчезновении буду я, так как принял их на ответственное хранение. А их стоимость эквивалентна миллиону долларов. Мало того, что мне придётся возмещать их стоимость, так ведь ещё и за решётку посадят лет на десять. И хана всем моим планам. Что же делать?"

Глава девятая.

Виктор распорядился, чтобы помощница срочно составила реестр полученных облигаций, передал ей ключ от сейфа и сказал, что отправляется на поиск клиентов по своим связям. На самом деле Виктор связался с банкиром того банка, при котором раньше была создана инвестиционная компания, в которой работал господин Белов, которая была год как ликвидирована, и договорился о встрече. Уже через час он вошёл в кабинет банкира.

После приветствий и недолгого разговора о погоде и здоровье, Виктор перешёл к сути дела.

- Анатолий Васильевич, как Вам известно, я занимаю должность начальника отдела ценных бумаг филиала Дойче Банка в Санкт-Петербурге. Наш банк был включён в список банков, занимающихся распространением облигаций жилищного займа, выпущенного мэрией. У нас имеется этих облигаций на десять миллионов рублей. Работников в моём отделе немного, знакомств среди потенциальных покупателей мало, поэтому распространять эти акции мы будем долго. Но дело это очень выгодное: премия - пять процентов от суммы продаж. У меня имеется следующее предложение: давайте распространять эти акции вместе! Например, пополам или даже Вы - семьдесят процентов, я - тридцать. Или другие пропорции. Но имеется одно условие: Вы должны оплатить полученные от меня облигации немедленно по получению за вычетом своего бонуса.

- Интересное предложение. Не скажете, как Ваш банк смог войти в список банков, работающих по этому проекту с мэрией?

- К сожалению, это закрытая информация.

- Хорошо. Вы правы, я могу продать все Ваши облигации за два - три дня. Имею готовых покупателей. У меня встречное предложение: я немедленно покупаю у Вас все облигации с премией в один процент.

- Премия в три процента и гарантия, что я буду постоянно привлекать Ваш банк для распространения следующих выпусков облигаций жилищного банка на аналогичных условиях. Разговор идёт о миллиардах рублей. Тем более Вы отлично понимаете, что если мой банк занимается первичным размещением облигаций, то купив их у меня на предложенных условиях, Вы переходите сразу на вторичный рынок и можете продавать их не по номиналу, а за такую цену, по которой договоритесь с покупателем.

- Когда Вы готовы передать мне все облигации жилищного займа?

- В течение часа. Но при условии оплаты их сегодня же.

- Согласен.

- Вот стандартный договор купли/продажи облигаций уже с подписью директора. Проставьте в нём количество продаваемых облигаций и цену покупки. Я подожду, пока Вы его подпишете, и на Вашем автомобиле с Вашим представителем мы отправимся в мой банк, где я передам ему облигации. Обратите вниманием на санкции за задержку сроков исполнения: они одинаковы для продавца и покупателя.

Через час Виктор передал старшему кассиру Банка-покупателя по доверенности десять тысяч облигаций, а ещё через час получил сообщение о переводе денег за них на счёт Дойче Банка. Поступление их ожидается завтра до трёх часов дня.

"Теперь можно связаться с господином Зомме и проинформировать его о ситуации с облигациями в банке. Также надо получить его согласие на подачу заявления в ФСБ о готовящейся краже из банка."

Разговор с господином Зомме состоялся, и Виктор получил разрешение на сотрудничество с ФСБ.

Ночью Пронькин с подельниками был задержан при изъятии из сейфа обманки: пяти пакетов облигаций, положенных туда Виктором по совету сотрудников ФСБ.

* * *

Из Германии по интересующему Виктора вопросу - ни слуху, ни духу. Интересоваться об этом у Герхарда Зомме Виктору было не с руки: как бы не поставить человека в неудобное положение. На работе всё - без изменений. Аналитика, отчёты, предложения по инвестициям в Россию.

Единственное событие: Виктор получил письмо с угрозой убийства. Теневым руководителям Пронькова стало известно о его роли в задержании их подопечного. Самое главное: этим была сорвана давно подготавливаемая операция по краже средств из хранилища филиала Дойче Банка. И прощать этого Виктору никто не собирался. Виктор немедленно поставил в известность об этом письме Рихарда Зомме.

Наконец наступил долгожданный отпуск.

Не теряя ни одного дня, Виктор прилетел в Германию и оказался в собственном доме в Ханау. Долго ждал он этого события! Первые дни просто обследовал доставшуюся ему недвижимость, залезая в самые укромные уголки. Всё было интересно, всё не так, как привык видеть в России. Через неделю понял, что дом ему нравится, а потом почувствовал какой-то непонятный отклик от дома: вроде бы удовлетворение, что появился хозяин, который дом полностью устраивает. И начались непонятные сны.

"Это же надо! Цветные сны! Простые, чёрно-белые сны для меня и то - редкость. А тут во сне вижу целые фантастические истории, в которых я не просто зритель, а главный участник! То я где-то в Германии что-то строю, то в Швейцарии работаю в банке и на бирже, то в России: совсем малолетка, иду с бабушкой в церковь креститься ... Интересно! Завлекательно! Одно плохо: совершенно не хочется, чтобы это случилось со мной на самом деле. Не моё это. Чувствую, не моё! Явно перечитал немецких фантастических романов на ночь. Сейчас это очень модной литературой стало в Германии. А я чуть не каждый день новый покупаю! Да на ночь читаю."

Виктор потянулся и встал с кровати. Небольшая зарядка, душ, завтрак - и пора приступать к тому, что давно хотелось сделать, да что-то постоянно мешало.

Он вышел на улицу и медленно направился в сторону муниципалитета в местный архив. Вчера ему позвонили оттуда и сообщили, что запрошенные им документы подобраны, и он может прийти и познакомиться с ними, предварительно перечислив деньги за эту работу на счёт архива. Деньги он, конечно, перечислил, и теперь всё ближе подходил к месту, где рассчитывал узнать историю дома, в котором жил.

Виктора провели в отдельную комнату, где вручили толстую папку, содержащую копии всех имеющихся в архиве документов так или иначе связанных с домом и его хозяевами, жившими в нём со дня строительства.

- Господин Новиков. Можете ознакомиться с запрошенными Вами документами. Если после ознакомления захотите их приобрести в собственность, то скажите об этом служащему архива. Он подскажет, как это можно сделать.

- Я предпочитаю сразу купить эти бумаги и уже дома знакомиться с их содержанием. Мне так будет удобнее.

- Хорошо. Берите папку и идите за мной. В кассе оплатите пятьдесят марок - и можете забирать документы.

Виктор внёс деньги в кассу и вышел из архива. Тревога не покидала его с момента, когда он решил выяснить, что же за дом он купил так неожиданно для себя полгода назад.

* * *

В кабинете Виктор положил папку на стол. Рядом лежала пачка белой бумаги, карандаш и стёрка. Он развязал завязки на папке и выложил пронумерованную синими чернилами в правом верхнем углу стопку отксеренных листов с рукописным и печатным текстом. Всего 31 лист.

Первый лист датировался 1896 годом и содержал зарегистрированную властями Ханау купчую на покупку земли неким герром Вильгельмом Прустом, юнкером, прибывшим из Пруссии, где он продал принадлежащее с восемнадцатого века его семье поместье.

Далее: разрешение ему же на строительство дома на купленном участке земли по представленному проекту. Затем шло несколько официальных бумаг, разрешающих Прусту заниматься некоторыми видами банковской, биржевой и промышленной деятельности.

Следующим документом была справка о продаже Прустом участка с домом купцу Курту Ханцелю в июле 1899 года. После этого следы герра Пруста теряются на просторах Германской империи.

Купец перевёз свою семью в дом в сентябре 1899 года, поэтому счастливо избежал первого официально зафиксированного удара молнии во двор своего дома. Сторож, находящийся в этот момент в доме, прибежал в полицию Ханау и рассказал об этом случае. Полиция осмотрела место удара молнии и составила официальную справку об этом событии, которая также оказалась в папке с документами. Сторож не пострадал, дополнительного расследования не проводилось.

Семья купца прожила в этом доме вплоть до 1914 года, когда продала его некому Вилли Фросту - мелкому промышленнику, имеющему заводик, выпускающий металлическую посуду. В отдельной справке отмечено, что в грозу, произошедшую в 1924 году, молния опять ударила во двор поместья, но в доме никого не было, и никто не пострадал. Фрост с семьёй прожил в этом доме до 1949 года, пока не был убит молнией во дворе своего дома. После чего семья срочно уехала из Ханау во Франкфурт-на-Майне и сумела продать принадлежащий ей дом только в 1950 году полковнику вермахта, вернувшемуся из плена в России.

Имелся и специальный документ, в котором господин полковник уведомляет семью Фростов о том, что ему известна судьба предыдущих хозяев этого дома и в случае каких-либо неприятностей, никаких претензий к ним он предъявлять не будет.

Семья полковника прожила в этом доме до 1975 года, когда он был продан новым хозяевам. Имеется справка о сильнейшей грозе, произошедшей в Ханау в 1974 году, когда опять молния попала в поместье, но никто не пострадал ввиду отсутствия там жильцов. Дом долгое время простоял без хозяев, пока не был приобретён в 1976 году новыми хозяевами и был опять выставлен на продажу в 1996 году, так как владельцы дома: пожилая супружеская пара боялись в нём жить, поскольку в 1999 ожидался очередной удар молнии в этот участок. Дом никто не хотел покупать и в 1998 году университет Франкфурта-на-Майне силами своих учёных обследовал участок земли и сам дом, но ничего необычного обнаружено не было, о чём было широко объявлено. Однако желающих приобрести дом не было.

Следующим хозяином дома стал Виктор.

"Значит, в течение ста последних лет один хозяин дома был убит молнией, а трое - избежали этой участи, вовремя продав дом и уехав из Ханау. Справка из университета подробно описывает все проведённые исследования участка и дома. В ней же дано заключение, что ничего, способствующего удару молнии именно в это место, не обнаружено: ни залежей железной руды, ни повышенной магнитной напряжённости поля, ни чего другого. И каким-то шутником от руки на последнем листе справки сделана приписка: "Если не считать того, что все поражённые молнией жители дома якшались с нечистой силой!" В этой справке приведён план участка с нанесёнными на него местами удара молнии. Все три точки вписываются в круг, радиусом в метр. Исследователи подчеркнули, что на этом месте они произвели раскопки, вырыв яму глубиной в три метра, но так ничего особенного не обнаружили кроме костей каких-то животных, пролежавших в земле несколько десятилетий. И вот как мне к этому относиться? Самое интересное, что моя интуиция не предупреждает ни о какой-либо опасности, исходящей от этого места. А ведь именно в этом году заканчивается двадцатипятилетний период, через который наблюдаются удары молнии в этом месте. Как же мне поступить? Начать раскопки самому? Забыть об этих трагических смертях? Или попробовать всё же поискать причину ударов молнии во двор моего дома, расширив участок поисков, взяв за его центр эту точку? Почему молнию к этому месту не могут притягивать силы, расположенные на некотором удалении от точки удара молнии, корректирующие направление этого удара? Почему-то такая мысль не пришла университетским учёным и дальше границы участка они свои исследования не проводили.

И ещё одна мысль: удары молнии во двор поместья происходят ровно через каждые двадцать пять лет! Вполне вероятно, что они происходили и ранее, только никто не удосужился это зафиксировать. Произошло это потому, что строительство поместья началось только в 1896 году. В то время этот участок находился практически за территорией Ханау, и никого не интересовало, что происходило на этой земле ранее. Этот феномен: "двадцать пять лет между ударами молний в одно и то же место" сотрудники университета также почему-то не исследовали.

До конца отпуска у меня имеется больше двух недель. Времени вполне хватит, чтобы проверить эту гипотезу и лично увидеть удар молнии теперь уже в мой участок. Главное - не подставиться под него."

* * *

Виктор сидел за столом в кабинете и рассматривал карту, на которой был отмечен его участок. Он взял в руки циркуль, остриё поставил в точку, куда по свидетельству очевидцев, в четырёх известных случаях били молнии, и стал проводить окружности, увеличивая их радиус на два метра. Остановился он, когда последняя окружность достигла берега реки Квинс.

"Думаю, дальше этого расстояния от точки удара молний искать что-либо бесполезно. И так это расстояние составляет сорок и метров! Теперь надо определиться, что я должен искать? Пожалуй, начать надо с покупки металлоискателя. Используя его, я буду "ощупывать" площадь внутри отмеченной на карте окружности, совершая синусоидальные движения металлоискателя от одной окружности к другой. Это мне позволит достаточно тщательно обыскать всю площадь внутри наибольшей окружности. Если меня постигнет неудача, то надо то же самое проделать, замеряя напряжённость магнитного поля, потом также пройтись со счётчиком Гейгера, потом ... И так далее. Пока не будет обнаружено что-либо, явно выделяющееся на общем фоне. Я, конечно, не физик-экспериментатор, но попытаюсь для моего исследования использовать все доступные мне возможности. Кстати, мне известно, что физики используют разнообразные типы приборов, поскольку они предназначены для измерения различных характеристик магнитного поля. Я приобрету простейший - эрстедметр. Не думаю, что с моими знаниями физики я смогу использовать что-либо другое."

Оставшиеся две недели до конца отпуска Виктор провёл в исследовании своего участка. За это время он сумел составить карту исследуемой площади, на которой отметил все, даже малейшие найденные металлические предметы, нанёс на карту уровни радиации и показатели магнитной напряжённости поля.

Анализ составленной карты показал, что никаких существенных по величине металлических предметов на исследуемом участке не имеется. Он произвёл раскопки в двух местах, где металлоискатель отметил наличие наиболее крупных металлических предметов. Ими оказалась ржавая подкова и небольшой фрагмент сломанного полотна ручной пилы.

Радиационный фон на всём участке был постоянный и соответствовал средним его значениям в этой местности.

А вот уровень магнитной напряжённости в трёх точках, находящихся на расстоянии тридцати трёх метров о точки удара молнии и расположенных в углах равнобедренного треугольника, если их соединить между собой, превышали фон в сто раз! Причём в двух точках напряжённость поля имела одинаковые значения, а в третьей - ниже на треть. Все три точки находились за пределами участка земли с домом. Это что-то означало.

Завтра был последний день пребывания Виктора в Германии: отпуск заканчивался. И завтра же заканчивался двадцатипятилетний период между ударами молнии.

Виктор решил по прибытию в Питер обязательно проконсультироваться со специалистом по проблеме изучения молний с определённой периодичностью бьющих в одно и то же место. Может и подаст какую-нибудь идею или подскажет, какие ещё исследования стоит провести для выяснения истины.

"Но я так сделаю, если благополучно переживу завтрашний день! В эпицентр удара молнии я вставать не буду, а расположусь на биссектриссе угла около одной из точек повышенной напряжённости магнитного поля. Той, что находится у реки. Оттуда всё хорошо будет видно."

Утром Виктор посмотрел в окно: небо темнело от туч. Надвигалась гроза.

"Мне неизвестно, когда ударит молния. Придётся надевать дождевик, резиновые сапоги, брать зонт и сразу после завтрака идти к намеченной точке. Главное - не пропустить ожидаемое зрелище! Ведь следующее произойдёт через двадцать пять лет! Кстати, мало ли, что может со мной случиться: думаю, не помешает запастись кое-какими вещами. Где мой рюкзак?"

Пошёл дождь. Начиналась гроза. Молнии сверкали в небе над Ханау. Раздался оглушительный гром.

"Молнии приближаются. Сейчас очередная ударит в мой участок!"

Последнее, что увидел Виктор - ослепительную вспышку. Гром он уже не услышал. Его тело просто исчезло в следах молнии, которая после удара в землю как бы разошлась по трём направлениям: к каждой точке с повышенной напряжённостью магнитного поля.

Соседи Виктора не видели, как он пропал во вспышке молнии. Они считали, что он возвратился в Россию, о чём предупреждал их накануне грозы.

Часть вторая. Экспедиции попаданца.

Глава первая.

Виктор очнулся, лёжа на опушке леса. Был конец лета. Ярко светило солнце, на небе - ни тучки. Взглянул на часы: полпервого. Как раз в это время он стоял на дворе своего дома и ожидал улара молнии! Его швейцарские золотые самовзводные механические "Apella" чуть слышно тикали на руке. Секундная стрелка описывала круг за кругом по циферблату.

Рядом лежали его зонтик и рюкзак.

"Что же произошло? Последнее, что я помню: удар молнии во двор моего дома. И вдруг я оказался здесь, в дождевике, резиновых сапогах, с зонтиком и рюкзаком. Как хорошо, что я надел резиновые сапоги! Думаю, именно они спасли мне жизнь после удара молнии. Где же я нахожусь? Явно не в Ханау! Надо быть очень осторожным! Сначала думать, потом делать! Не боись! Прорвёмся!"

Виктор снял дождевик, резиновые сапоги и надел лёгкие кроссовки, достав их из рюкзака. Осмотрел себя: синие джинсы Levis, рубашка в сине-белую клетку, серый пуловер из тонкой шерсти, на голове тёмно-синяя бейсболка.

"Даже не знаю, подойдёт ли эта одежда к этому месту и времени, куда я попал. Надо прицепить к поясному ремню охотничий нож и фляжку с водой. И ещё достать компас."

Виктор расположил резиновые сапоги и дождевик сверху рюкзака, крепко привязав их к лямкам. К походу готов!

"Вот знать бы ещё, в какую сторону идти. Как учили на занятиях в школе: идти надо по расширяющейся спирали от точки, где оказался. С компасом это делать довольно просто. Надо выйти хоть на какую-нибудь дорогу. Или к ручью, а лучше всего к реке. Ладно, начинаю путешествие на север, потом делаю спирали по часовой стрелке."

Пройдя на север метров триста, завернул на восток - ещё четыреста метров, потом на юг - шестьсот, и затем на запад восемьсот и оказался на не широкой грунтовой дороге со следами подков и колёс.

"Отлично! Люди здесь имеются. Вот люди ли? Про кого только не пишут фантасты: эльфы, орки, гномы ... Хожу всего около часа - и вышел на дорогу! Она довольно прямая и идёт с востока на запад или наоборот? Ну, не турист я. Таких тонкостей не знаю. Спрячусь ка я в кустах недалеко от дороги да понаблюдаю за ней. Может, кто и проедет мимо. Хоть как-то смогу определиться."

Виктор выбрал место для схрона и спрятался.

Прошло более двух часов. Тишина. Никого. Немного перекусил, попил водички. На солнце разморило, и он закемарил. Разбудил его скрип несмазанных колёс и мужские голоса. Он прислушался. Говорили по-немецки. Что-то про цены на рынке на горох и яблоки. Что горох надо подождать продавать, а вот яблоки - пора. В этом году их много уродилось и, если сейчас не продать, то сгниют. А ещё лучше из них шнапсу нагнать.

Мимо Виктора проехала телега, которую тянул здоровенный мерин. В телеге сидело двое мужчин, а в сене сзади них спал ребёнок. Там также лежали два ящика с оконным стеклом, блестящим на солнце. Одежда на них - даже не двадцатого, а скорее девятнадцатого века. Но одеты не в рванину, а в тёмные штаны, светлые рубашки и куцые, чёрного цвета пиджаки. На головах - шляпы. На ногах - сапоги. Телега медленно проехала мимо. Виктор оценивал увиденное.

"Скорее всего, я в Германии. Язык хорошо понимаю, смахивает на Hochdeutsch, поэтому я где-то на севере страны. Мужчины едут из города с рынка: продали что-то и купили оконное стекло. Едут давно: мерин весь в пыли, да и они не лучше. Живут в какой-то деревне, крестьяне, но не бедные. Что ещё? Похоже, больше ничего я предположить не могу. Идти за ними в их деревню - глупо. Надо идти в город. Но до него - далеко. Местных денег у меня нет. Придётся продать кое-какую ювелирку, что я взял с собой. А это можно сделать только в городе. Решено, иду в сторону города. Сейчас часов шесть вечера. До девяти смело можно идти. Придётся заночевать в лесу. Продуктов у меня с собой дня на два. Только воды надо набрать. По пути найду."

Виктор надел рюкзак и зашагал по дороге.

* * *

Утром на следующий день встал с рассветом. Не спалось. Хоть и нашёл хорошее место для ночлега: около ручья, в полукилометре от дороги, но было как-то неспокойно. Быстро собрался и пошёл в сторону дороги.

Метров через триста Виктор услышал ржание. Он осторожно стал приближаться к этому месту, пока не оказался на полянке. На другой её стороне стояла лошадь, запряжённая в крытый экипаж. Экипаж был не простой: он был сделан таким образом, что лошадью можно было править, находясь под навесом, соединённым с его крышей. То есть, предназначен для езды без кучера. Экипаж напомнил Виктору ранее виденные на картинках повозки, на которых переселенцы осваивали в Америке дикий запад. Только этот экипаж имел рессоры, багажники на крыше и в задней его части, а также был украшен снаружи разными "завитушками".

"Похоже, лошадь на ночь не распрягли. Вон видны следы от экипажа по всей поляне: лошадь щипала траву, таская его за собой. Где же его хозяин? Никого не слышно и не видно."

Он оставил под деревом рюкзак, взял в руку нож и по краю полянки стал подбираться к экипажу. Увидев его лошадь громко заржала.

"Да она не поеная! Что ж за хозяин такой: совсем за ней не следит!"

В экипаже Виктор обнаружил молодого мужчину примерно его лет, лежащего на сидении навзничь и тяжело дышащего. Тот был без сознания.

"Болен! Весь горит. Высокая температура. Похоже на пневмонию."

Сходил за рюкзаком, достал таблетку с антибиотиком и засунул её в рот больного, дав попить воды. Мужчина сделал глоток, но больше не смог, зашёлся в сухом кашле. Виктор перегнал экипаж на другую сторону поляны, завёл лошадь в лес, взял привязанное сзади к экипажу жестяное ведро и сходил к ручью за водой. Лошадь взахлёб выпила всю воду и снова заржала.

"Мало, ещё хочет. Не напилась."

Пришлось сходить за водой ещё дважды, пока она не утолила жажду. Виктор повесил её на морду мешок с овсом, который нашёл в экипаже, и она радостно стала есть.

Мужчина так и не очнулся. Дыхание его было поверхностным и учащённым. Сердце колотилось как бешенное. Лицо постепенно стало синеть. Через полчаса он умер.

"Что же делать? Садиться в экипаж и вести его в город? Что я там скажу? Шёл по лесу, шёл, и экипаж с мёртвым человеком нашёл. У самого нет никаких документов, денег тоже нет. Одет не по здешней моде, не ориентируюсь совершенно в реалиях этого времени."

* * *

Виктор открыл саквояж, лежащий возле мертвеца. Там среди дорожных вещей оказались документы на имя Вильгельма Пруста, юнкера, 11.03.1874 года рождения, путешествующего из города Грайсвельда в Мюнхен. Там же находился дневник, прочитав который Виктор познакомился с его прежней жизнью.

Семья Вильгельма состояла из родителей и двух малолетних сестёр. С самого рождения он был слабым болезненным мальчиком. Постоянно простужался, имел слабые лёгкие и часто болел. Поэтому получил домашнее воспитание, почти не общался со сверстниками, любил читать, был очень набожным и собирался стать священником.

В дневнике Вильгельм много страниц уделял описанию своей семьи, их привычкам и интересам. Он съездил в Берлин, где попытался сдать экзамены за гимназию и поступить в университет. Но неудачно: по дороге опять заболел и вернулся домой в поместье, где жил безвыездно все последние годы, не общаясь с соседями. Полгода назад он опять решил сдать экзамены и поступить в университет на богословский факультет. Опять заболел, не доехав до Берлина, и на обратном пути узнал о трагической гибели семьи на пожаре.

Вильгельм после гибели семьи продал своё имение и направлялся в Мюнхен, где решил осесть и начать жизнь с чистого листа. Тем более что врачи давно рекомендовали сменить климат, переехав на юг Германии. Родных у него не было. Ничто больше не держало его в Грайсвельде.

Неделю назад, а это случилось в июле 1896 года, он выехал из поместья, купив для поездки этот экипаж или карету: Виктор не знал точное название этого транспортного средства.

"Похоже, в дороге он опять простудился, запустил болезнь и умер. Выходит, я являюсь его наследником: и имени, и всего того, что найду в экипаже. Вот и появилась возможность моей легализации в этом мире."

В чемоданах, пристёгнутых сзади экипажа и на его крыше, Виктор обнаружил одежду, кое-какую серебряную и золотую утварь. Самое главное, под сиденьем в портфеле были документы на миллион марок в виде десяти банковских обязательств по сто тысяч марок каждое на предъявителя, полученные за проданное поместье, и около десяти тысяч марок наличными, а также семейные драгоценности, спасённые при пожаре.

По размеру найденная в багаже одежда вполне подошла Виктору: оба они были весьма субтильными худощавыми молодыми людьми.

Виктор выкопал могилу лопатой, притороченной к днищу экипажа, и похоронил Вильгельма. Он ещё раз внимательно ознакомился со всеми документами, заучил имена людей, упомянутых в дневнике, и решил, что готов к путешествию, но не в Мюнхен, а в Ханау.

"Что я забыл в Мюнхене? Уж лучше отправлюсь в Ханау: там хоть построю дом, который станет опять моим, но уже в конце двадцатого века. Может быть, как-то сумею и обратно вернуться в своё время."

* * *

Хорошо, что Виктор за свою первую долгую жизнь много чему научился. И главное, что ему сейчас пригодилось: управляться с лошадью. Сюда входило её обихоживание, умение запрягать и распрягать, вовремя поить и кормить. От места, где Виктор встретился с Вильгельмом, до Ханау предстояло проехать более восьмисот километров. В день проезжал не более сорока: торопиться ему было не куда. За время путешествия он надеялся освоиться в этом времени, узнать людей, их стремления, надежды и радости. Погода в конце августа стояла отличная: тёплая и практически без дождей.

Виктор так старался спланировать свой вояж, чтобы останавливаться на ночь на постоялых дворах. Так было и безопаснее, и лучше для его транспорта: лошадью занимались конюхи, возком - специалисты-каретники, проводя за небольшие деньги профилактические осмотры и ремонты экипажа. Поэтому ехал он без поломок, не выбиваясь из установленного им самим графика.

После недели путешествия на очередном постоялом дворе он узнал, что в окрУге орудует шайка бандитов, нападающая не только на одиноких путешественников, но даже и на обозы из нескольких карет. Трактирщик советовал пожить на его постоялом дворе и дождаться приезда отряда полиции, которую уже вызвали для борьбы с бандитами. Всего-то надо было задержаться на неделю. Кое-кто, особенно купцы, везущие товары на продажу, ждать не могли: время - деньги. Они стали уговаривать путешественников, остановившихся на постоялом дворе, нанять трёх местных охотников для охраны, самим вооружиться и продолжить путь.

Хоть Виктор никуда не спешил, но и терять неделю, которая могла увеличиться в любое время до двух, не хотел. Он решил влиться в состав обоза, куда уже согласились войти кроме пяти купцов с охранниками ещё пять одиночек, путешествующих на собственном транспорте. Дело было только за приобретением оружия. В багаже Вильгельма он обнаружил два шестизарядных шпилечных револьвера системы Лефоше, изготовленные лет тридцать назад и взятых для защиты от бандитов. Для этих револьверов имелось около ста выстрелов. С таким оружием Виктор раньше дела не имел, а самое главное не знал, может ли он демонстрировать свой револьвер посторонним. Не будет ли это нарушением каких-нибудь запретов, о которых ему неизвестно. В то же время он знал, что Вильгельм был юнкером, то есть дворянином, и наверно, мог иметь право на ношение оружия. Спросить кого-либо об этом он не мог: ему не нужны были лишние вопросы, почему он этого не знает. Очень настораживало то, что охранники купцов имели только холодное оружие, а у путешественников-одиночек и такого не было: им предложили вооружиться обыкновенными дубинками. Правда, трактирщик сказал, что у бандитов тоже не было огнестрела, хотя, если кто с ними встретился, рассказать об этом уже не мог.

Чтобы хоть немного попрактиковаться в стрельбе из револьвера, Виктор отправился в лес. Он отошёл от деревни на километр и первым делом освоил его заряжание. Потом повесил на дерево лист бумаги и стал в него стрелять, отходя после каждого выстрела на три шага назад. Определил, что на расстоянии пятнадцати метров уверенно попадает в цель, а на двадцати пяти метрах половина пуль идёт в "молоко". Истратив двадцать выстрелов, Виктор решил, что готов к встрече с бандитами.

* * *

Перед отъездом из постоялого двора все участники обоза собрались вместе и договорились о порядке следования. Впереди ехали три местных охотника, нанятые путешественниками. Они исполняли роль разведки. За ними метрах в ста ехали купцы со своими охранниками. В конце обоза находились путешественники - одиночки. По жребию Виктору досталось двигаться в конце обоза. Все были вооружены: холодным оружием и дубинками.

В случае нападения бандитов решили по возможности встать плотнее и занять оборону вокруг обоза. Всего в обозе было семнадцать мужчин, способных оказать сопротивление.

Выбрали и начальника: им стал один из купцов, ранее имевший дело с отражением нападения бандитов.

Все считали, что из-за большого количества людей в обозе бандиты не решатся напасть. Кроме того, начальник обещал попробовать договориться с бандитами за плату малую, чтобы те пропустили обоз, не причинив ему вреда.

Надо было проехать не более девяноста километров через лес, где хозяйничали бандиты. Далее лесная дорога вливалась в большой тракт, соединяющий Франкфурт-на-Майне с Берлином, который постоянно патрулировался отрядами полиции, и по которому было интенсивное движение. На нём нападение бандитов было маловероятно.

По пути имелось два постоялых двора, в которых можно было остановиться на ночь.

На следующее утро обоз отправился в путь.

Глава вторая.

До первых двух постоялых дворов обоз добрался без приключений. Шестьдесят километров пути за плечами. Остались последние тридцать до тракта, где также стоял постоялый двор. Напряжение у путешественников начало спадать: бандиты побоялись нападать на обоз и к вечеру опасное путешествие будет закончено.

Виктор так не считал.

- Перед нами самый опасный участок пути, - говорил он перед последним этапом, - бандиты ведь не дураки, понимают, что чем ближе к цели, тем больше желания достичь её поскорее. А раз так, то внимание защитников обоза притупляется, физические силы на исходе. Именно сегодня и будет нападение бандитов, если они его задумали. Расслабляться ни в коем случае нельзя. Особенно это касается наших разведчиков. Трудно столько времени находиться в постоянном напряжении.

- Вильгельм, не пугай людей! Мы почти добрались до тракта, где нам ничего не грозит. Не будут бандиты нападать на нас сейчас: поблизости полицейские патрули, да и мы готовы к отражению нападения.

- Будь я на месте бандитов, то организовал бы нападение километров в трёх от тракта. Оттуда легко скрыться под видом обоза, заняв наши места и переодевшись в нашу одежду, а если это не удастся, то потеряться в лесу: они тут все тропки знают. Думаю, именно около тракта находится их лагерь: ведь как-то надо сбывать награбленное, покупать продукты, отдыхать. Да и тащить в место схрона по лесу ценные вещи недалеко. И это место должно быть недалеко от деревни.

- Ладно, мы всё поняли, - проговорил начальник обоза, - всем быть настороже и готовыми к нападению.

Обоз опять потянулся по лесной дороге в том же порядке, какой был установлен ранее. Пройдя пол пути остановились на отдых у ручья. Поели, напоили лошадей. Настроение у всех было отличное: через четыре часа обоз доберётся до тракта!

Прошло ещё два часа. Неожиданно перед первой телегой на дорогу упало большое дерево, отделив трёх охотников от обоза. Такое же дерево упало и за экипажем Виктора. Раздались крики, угрозы: произошло нападение.

"С тремя охотниками впереди можно проститься: их уже убили. Сейчас возьмутся за нас!"

Нападение было неожиданным, и не все обозники стали выполнять установленное правило: сбиться в тесную группу для оказания отпора бандитам. Поэтому обоз оказался разбитым на три части: впереди - купцы с охранниками - десять человек, окружённые пятнадцатью бандитами и вступившие с ними в бой, затем два экипажа, хозяева которых также начали отбиваться от пяти бандитов, и три последних экипажа, на которые напали семь бандитов. Ещё три бандита, расправившиеся с тремя охотниками, присоединились к первой группе.

Виктор был готов к нападению. У него под рукой находились два револьвера с шестью зарядами каждый, и дубинка, выданная начальником обоза. Как только он услышал крики впереди обоза и увидел падающее дерево за собой, сразу приблизился к остановившемуся перед ним экипажу. Выскочил на дорогу с револьверами в каждой руке и крикнул его хозяину быстрее выходить с оружием, так как сзади на них набегали пять бандитов с дубинками наперевес. Два бандита впереди уже напали на хозяина первого экипажа, от которых тот отбивался саблей. Однако хозяин второго экипажа так и не появился на дороге.

"Наверно, с ним "медвежья" болезнь приключилась! Только бы мои револьверы не подвели!"

Бандиты были уже в пяти шагах от Виктора, когда он начал в них стрелять. Шесть выстрелов практически в упор уложили бандитов на дорогу. Затем он поспешил на помощь хозяину первого экипажа, уже получившего удар дубинкой, но успевшего проткнуть саблей одного нападавшего. Ещё один выстрел - и замахнувшийся дубинкой для добивания бандит получил пулю в голову.

"Семерых бандитов мы убили. Надо помочь двум обозникам, на которых напали пять бандитов. Ого! Один бандит уже лежит на дороге, второй ранен и сидит на земле, держась на живот, из которого вываливаются внутренности. Обозник тоже лежит около него с разбитой головой. Последний отбивается от трёх бандитов, но тоже ранен. Из трёх нападающих также один ранен, но стоит на ногах."

Виктор подбежал к этой группе и в упор тремя выстрелами положил оставшихся бандитов.

"У меня в револьвере осталось всего три выстрела. Перезаряжаться некогда. Хотя впереди купцы с охранниками неплохо отбиваются: встали в круг, защищают друг другу спины. У всех сабли. Пятеро бандитов лежат на дороге, да два раненых купца спрятались за спинами обороняющихся. Восемь против тринадцати! Троих я смогу убить. Останется восемь против десяти. Бандиты услышали мои выстрелы и оглядываются по сторонам. Вполне возможно, что, потеряв ещё троих, они скроются в лесу. Главное, подстрелить главаря. Вот только как его узнать?! Похоже это вон тот, с саблей."

Виктор подбежал к этой группе обороняющихся и тремя последними выстрелами застрелил двух бандитов, одного из которых он посчитал главарём.

Оставшиеся бандиты, потеряв главаря, бросились в лес. Поле боя осталось за обозниками.

Подсчитали потери. Из семнадцати обозников шестеро убиты, трое ранены. Остальные обозники все, кроме Виктора, получили лёгкие ранения. Из тридцати бандитов убиты двенадцать, ранены одиннадцать, семеро сбежали.

Бой продолжался полчаса.

- Если бы не ты, Вильгельм, мы все были бы убиты. Бандитов было больше на тринадцать человек. Хорошо хоть только половина была вооружена саблями и топорами, остальные дубинками. Почему ты не сказал, что имеешь револьверы?

- Если бы сказал, Вы бы надеялись на меня, а не бились с бандитами за свои жизни до конца. Да и револьвера у меня было всего два. Двенадцатью выстрелами убил и ранил только десять бандитов. Потом выстрелы закончились, перезаряжать револьверы - дело долгое, и мне пришлось бы браться за дубинку, биться которой мне ранее не приходилось.

Обозники стащили всех убитых бандитов в кучу посередине дороги, раненых связали. На войне как на войне: занялись мародёркой. Добычи было немного: только у главаря оказался кошель с деньгами. У остальных - только по нескольку медных и серебряных монет.

Обозники отправили купца и двух охранников на тракт за помощью: может быть встретят патруль или в постоялом дворе окажется достаточно людей, способных оказать помощь в транспортировке раненых и убитых обозников. Оставшихся не хватало даже для правки лошадьми, и не было места в телегах и экипажах для перевозки раненых бандитов, не говоря об убитых.

Виктор зарядил револьверы и был готов к отражению нападения сбежавших бандитов, если они вернутся. Уже темнело. В этот день помощи обозники так и не дождались. Зато следующим утром прибыл патруль и крестьяне из деревни с десятью телегами, на которых погрузили убитых и раненых. За ночь убитых среди бандитов прибавилось на два человека. Один раненый обозник также умер.

* * *

То, чего больше всего боялся Виктор, не случилось: никто не задавал ему вопросов после того, как в полиции узнали, что он юнкер из Пруссии. Наоборот, получил премию в пять тысяч марок за то, что убил главаря шайки бандитов, находящегося уже три года в розыске.

Отдохнув день на постоялом дворе, Виктор направился во Франкфурт-на-Майне, куда вёл прямой тракт из Берлина. Ему оставалось проехать всего двести пятьдесят километров до конечной точки своего путешествия, и он не ожидал никаких неожиданностей на этом пути. Но, как известно, человек полагает, а Бог - располагает.

В Эрфурте пришлось сделать остановку: на постоялом дворе обнаружили в заднем левом колесе экипажа трещину. Необходима была его замена. У каретников нужных колёс в наличии не было. Пришлось делать заказ на их изготовление. У Виктора неожиданно образовалось три свободных дня, которые он решил посвятить знакомству с Эрфуртом.

В этом городе Виктор никогда не был, но, походив по нему, неожиданно обнаружил, что он сильно напоминает ему Прагу, которую не раз посещал в прошлой жизни. Такие же узкие улочки, неожиданно выводящие к красивейшим архитектурным ансамблям: Эрфуртскому собору, мосту лавочников, старому университету, картинной галереи ...

Он поселился в отдельном номере на втором этаже, поставив экипаж в каретный сарай, а лошадь в конюшню. Столовался на первом этаже в ресторане. Во второй день во время обеда к нему за столик подсадили мужчину средних лет, представившегося Фрицем Мюллером, жителем Берлина, приехавшим в Эрфурт по делам клиента собственной юридической фирмы. Познакомились, разговорились. Виктор о себе особенно не распространялся, только сказал, что следует во Франкфурт-на Майне и уже уезжает послезавтра.

- Франкфурт-на-Майне? Вы там живёте? Вот я бы никогда там не поселился: много народа, шум, экипажи, люди все куда-то бегут ... Нет, нет и нет! Мне приходилось там бывать по делам моих клиентов, и я всегда отдыхал душой, когда оттуда уезжал.

"Сижу с этим типом за столиком всего десять минут, а мне уже настолько надоел своим любопытством и нахальством, что хоть беги! Скорее бы принесли заказанные колбаски с тушёной капустой."

Однако Фриц не унимался. Перевёл разговор на приятное времяпровождение в городе, предложил познакомить Виктора со злачными местами Эрфурта, знатоком которых якобы был. Не получив в ответ ничего определённого, стал звать на партию в бильярд "по маленькой", как он выразился. Хорошо пообедав и выпив пару рюмок шнапса, Виктор подобрел и неожиданно для себя согласился. Игру в бильярд он любил, даже имел собственный бильярдный стол на даче, за которым отрабатывал удары.

Они прошли в бильярдную, и Виктор заметил, как Фриц, во время обеда принявший несколько рюмок шнапса и "залакировавший" их пивом, подмигнул служащему бильярдной. Он насторожился и стал внимательно наблюдать за ним и этим человеком.

Фриц выбрал стол, стоящий в углу комнаты, и предложил Виктору выбрать кий, которым тот будет играть. На стойке около стола стояло пять киёв различной длины, с утяжелителями и без них. Там же лежали шары и мел. Виктор подобрал себе кий по руке, в меру длинный и без утяжелителя. Фрицу кий принёс служитель, пояснив, что это личный кий Фрица.

- Во что будем играть? - поинтересовался Фриц.

- В американку. Знаете, такую игру и её правила?

- Нет. В этой бильярдной установлены следующие правила. Игроки разыгрывают обычную партию. Её правила таковы: разбиваем горку шаров по жребию и закатываем их кием в лузы с обязательным ударом этого шара о любой другой. При промахе удар переходит другому игроку. Выигрывает тот, кто первым закатит в лузы восемь шаров. На кон каждый игрок первоначально ставит десять марок. Выигравший партию, забирает деньги. Игра идёт до трёх партий. Игрок, выигравший предыдущую партию, может сам назначить ставку на следующую. Она не должна в сто раз превышать предыдущую. Отказаться от игры партнёры не могут.

- Только одно уточнение. Если я или Вы выиграете первую партию, то можете назначить ставку в следующей не более тысячи марок. При выигрыше и этой партии ставка может подняться до ста тысяч марок. И отказаться от игры никто не имеет права. Я правильно понял правила?

- Совершенно верно.

- А кто будет следить за выполнение игроками этих правил?

- Служащий бильярдной. Он для этого здесь и присутствует.

"Чувствую, это подстава. Фриц - бильярдист, профессиональный игрок. Надо обязательно по жребию выиграть первый удар и не дать ему ни разу возможности ударить во всех трёх партиях. Только тогда я буду победителем. И надо независимого арбитра: а то Фриц явно в сговоре со служащим бильярдной. Вполне двое против меня одного могут трактовать правила игры как им будет выгодно."

- Мне это не подходит. Я буду играть только в присутствии независимого лица.

- В бильярдной больше никого нет. Где же мы его найдём?

- Пройдём в зал ресторана и предложим любому, кто согласится, посулив за это небольшое вознаграждение от выигравшего.

- Ну ... это как-то ... необычно. Хотя, я согласен.

Предложение побыть арбитром принял офицер, только что закончивший обед. Ему рассказали правила игры, он проникся, и игра началась.

Первый удар по жребию: орёл на подкинутой монете, достался Фрицу. Жеребьёвку проводил офицер.

"Жаль, первая неудача. Хотя в том подпитии, что находится Фриц, хоть один удар да он проиграет."

Однако Фриц сыграл безупречно. Не отдавая кия Виктору, он закатил восемь шаров и выиграл.

- Следующей ставкой будет тысяча марок! - громко объявил он.

Опять жеребьёвка и опять первый удар у Фрица.

Во второй партии выиграл опять Фриц.

- В последней партии ставка составляет сто тысяч марок! - при этом объявлении у него дрожал голос.

Жеребьёвка - и первый удар достаётся Виктору.

- Фриц, выкладывай деньги на бочку. Иначе я играть не буду!

- Мне нет никакого смысла их выкладывать: ты всё равно проиграешь. Если вдруг я проиграю, то сразу принесу деньги!

- Без предъявления денег я играть не буду!

Офицер поддержал требование Виктора: до этого деньги выкладывались каждым игравшим перед партией и изменение порядка правила не предусматривали.

- Согласно правилам, в случае отказа от игры, отказавшийся игрок считается проигравшим и выложенные на бочку деньги забирает второй игрок. Отказ от выставления денег на бочку, приравнивается к отказу от игры",- произнёс офицер.

- Но я не могу положить деньги на бочку: они в банке, а тот уже не работает! Предлагаю перенести игру на завтра на одиннадцать часов утра. Я приду с деньгами.

- При игре в карты даётся всего один час для предъявления денег на бочку. Или Вы предъявляете деньги, или считаетесь проигравшим, - сказал офицер.

- Мой противник также пока ничего не положил на бочку! Когда он принесёт деньги, тогда можете объявлять меня проигравшим. У него тоже имеется всего один час для этого.

Виктор достал бумажник и вынул из него банковское обязательство Дойче Банка на сто тысяч марок на предъявителя.

- Вот мои деньги,- и он передал этот документ офицеру.

Тот внимательно рассмотрел его и подтвердающе кивнул, вернув бумагу Виктору.

- Фриц, ты говорил, что у тебя в собственности имеется юридическая фирма в Берлине. Поставь её против моего документа. Но при одном условии: она должна быть доходна и не иметь долгов.

- Нет у меня никакой фирмы! Я просто тебя разыгрывал.

- Тогда нам придётся обратиться в полицию. Тебя посадят в долговую яму и твоим выкупом займутся твои родственники.

- Нет у меня никого, и денег, кроме вот этих двух тысяч, нет. Могу предложить перстень с бриллиантом. Я выиграл его третьего дня здесь же у проезжего купца. Только он не стоит ста тысяч марок. А вот сколько - я не знаю.

- Около ресторана я видел мастерскую ювелира. Можно туда сходить и оценить перстень, - сказал офицер. - Деньги у Фрица для оплаты ювелиру за эту услугу имеются. А ещё лучше - пригласить ювелира сюда. Пусть все присутствуют при оценке перстня.

* * *

Ювелир внимательно осмотрел перстень, поцарапал камень, капнул кислотой и вынес вердикт: золотой перстень с бриллиантом, стоит от пятидесяти до шестидесяти тысяч марок. Точнее можно сказать после специального исследования. Забрал оговоренные за консультацию триста марок и ушёл.

- Предлагаю взять этот перстень и считать дело полюбовно завершённым, - проговорил Фриц, обращаясь к Виктору.

"С этого афериста нечего больше взять. Хоть научу его, что нельзя всех считать дураками. Беру перстень."

- Согласен взять этот перстень в счёт долга Фрица в размере ста тысяч марок, - громко произнёс Виктор.

Уходя из биллиардной, он заметил злобный взгляд, брошенный на него Фрицем.

"Он видел банковское обязательство, знает, что я уезжаю послезавтра. Надо быть предельно осторожным: думаю, что он устроит на меня засаду по пути во Франкфурт-на-Майне. И почему я не могу спокойно жить? То ввязался в поездку с этим обозом, где чудом остался жив. То связался с аферистом Фрицем. Как будто у меня шило в заднице! Всё, больше никаких приключений! Осторожность, осторожность и только осторожность!"

Глава третья.

За оставшийся до окончания ремонта своего экипажа день Виктор внёс усовершенствования в его конструкцию: установил боковые зеркала, чтобы можно было наблюдать за дорогой сзади экипажа. Он нарисовал небольшой эскиз и передал два зеркала, приобретённые в лавке на рынке, столяру, который поместил их в рамки, приделал кронштейны и прикрепил их к экипажу. Кронштейны получились длинные, так как зеркала были вынесены вперёд перед кучером, сидящим в экипаже. Также они были съёмные: при поездке по городу они легко снимались, как и легко крепились обратно в случае необходимости.

Теперь Виктор был уверен, что сзади тайно подобраться к его экипажу будет трудно. Также он провёл профилактику своим револьверам, полностью их зарядил и засунул в специально сшитые из кожи кобуры, которые прикрепил к поясу. Большего для своей безопасности сделать он не мог. По тракту было большое движение, поэтому нападение в дороге было маловероятно. А вот на привале или во время сна, если не удастся доехать вовремя до постоялого двора - вполне возможно. Также при ночёвке в постоялом дворе надо было быть постоянно начеку: ночные гости могли наведаться в любой час ночи.

Виктор закупил продукты, запасся водой, овсом для лошади и утром выехал во Франкфурт-на-Майне.

* * *

Первые часы езды по тракту Виктор старался приспособиться к использованию боковых зеркал на экипаже. К его большому сожалению затея с ними оказалась пшиком. Зеркала на кронштейнах сильно отвлекали его от управления лошадью. Кроме того, тракт на вид хоть и был ровным, на самом деле был далёк от гладкости асфальта, да и колёса экипажа были не надувными, а обыкновенными деревянными с набитым металлическим ободом. Не спасали даже рессоры: экипаж трясло так, что в боковые зеркала рассмотреть что-либо было невозможно. Усугубляло дело и то, что длинные выносные кронштейны колеблясь, увеличивали амплитуду тряски боковых зеркал. Пришлось Виктору останавливаться и снимать кронштейны с боковыми окнами, убрав их до лучших времён под сидение в экипаже. После этого экипаж как будто получил второе дыхание: и лошадь бежала быстрее, и колёса экипажа крутились проворнее.

"Да уж, хотел, как лучше, а получилось, как всегда. Нет, чтобы хорошо всё продумать, учесть все факторы, а потом изобретать ... Пришла в голову идея, схватился и тут же стал её внедрять, не проанализировав последствия. Только деньги зря потратил и время. "Тщательнее надо, тщательнее", как говорил известный сатирик."

Двести пятьдесят километров он проехал за пять дней, останавливаясь на ночёвку в постоялых дворах деревень и маленьких городков, через которые проезжал. Никто на него не нападал, не хотел ограбить и убить. Но Виктор постоянно вспоминал тот злой, полный ненависти взгляд, которым проводил его Фриц при выходе из бильярдной. Он понимал, что рано или поздно они встретятся на узкой дорожке и тогда только сила, удача и выдержка ему могут помочь.

Виктор не стал надевать полученный перстень с бриллиантом. Не привык он к таким украшениям и не понимал мужчин, которые ими увлекались. Кроме того, этот перстень мог привлечь внимание к его скромной персоне со стороны различных воров и мошенников, а он решил теперь вести себя тихо и осторожно и постоянно следовал своему решению.

Сентябрь стоял тёплый, но день стал значительно короче, поэтому, въехав во Франкфурт-на-Майне уже в темноте, Виктор по совету первого встречного полицейского направился к ближайшей гостинице, где и заночевал. Надо было отдохнуть. Утром ему предстояло путешествие в городок Ханау, где он должен был задержаться на три года, выполнив очередной пункт своего плана по возвращению в своё время.

Всю дорогу во Франкфурт-на-Майне он раздумывал над событиями, случившимися с ним в 1999 году, и, в конце концов, решил, что его возможное возвращение как-то связано с постройкой дома в Ханау и использованием знаний о двадцатипятилетнем периоде ударов молний во двор этого дома. Сейчас на дворе был 1896 год, и до первого зафиксированного катаклизма оставалось чуть меньше трёх лет.

* * *

До Ханау Виктор добрался за три часа с небольшим. Остановился в местной гостинице, пристроил лошадь и экипаж и отправился пешком вдоль реки Кинциг, пытаясь по сохранившимся в памяти приметам определить место, где находился его дом.

Отойдя от города примерно на километр, Виктор заметил на берегу реки, где она делала крутой поворот, приметный валун, вросший в берег. Точно такой же он запомнил недалеко от своего дома.

"Чтобы найти точное месторасположение дома я должен выполнить магнитометрические исследования этого места и определить три точки с повышенным магнитным фоном на берегу реки, внутри которых и располагался мой дом. Хорошо, что я захватил с собой копию рисунка с отмеченными тремя точками и расположением участка с домом из 1999 года. Думаю, это не составит большого труда: магнитометры уже известны в это время. Наверно они имеются во франкфуртском университете, и я смогу взять их в аренду на неделю. За это время успею провести необходимые замеры и определиться с участком земли, на котором построю дом."

* * *

В муниципалитете Ханау Виктор уточнил, кому принадлежат земли вдоль реки Кинциг. Оказалось, что эти земли принадлежат городу и предназначены для строительства домов горожан, так как планируется расширения города в ту сторону.

- Я могу купить участок земли на берегу реки в месте, где она поворачивает, для строительства дома?

- Укажите на карте это место. Мы рассчитаем стоимость земли, пришлём нашего землемера, который определит размеры требуемого Вам участка и отметит его на карте. После этого будет составлен договор между Вами и муниципалитетом о продаже земли, и Вы внесёте деньги на наш счёт за землю. Дом может быть построен только по проекту, утверждённому городским архитектором. Лучше всего Вам обратиться в его мастерскую, тогда проблем с ним не будет. С утверждённым проектом Вы должны прийти в наше подразделение, занимающееся строительством, и получить разрешение на проведение строительных работ. Договор на эти работы советуем заключить со строительной фирмой герра Кнута, который одновременно является и начальником этого подразделения. Тогда и в этой части все проблемы будут решены в кратчайшее время. Вам всё понятно?

- Всё предельно ясно. Тогда я через неделю снова подойду к Вам и укажу на карте выбранный мною участок земли.

* * *

В университете Франкфурта-на-Майне Виктор направился на физический факультет, где встретился и поговорил с его деканом профессором Гансом Рильке.

- Герр профессор! Моё имя Вильгельм Пруст. К вам меня привело необычное дело. Может, Вы будете настолько любезны, что выслушаете меня?

- Герр Пруст! Я - очень занятый человек, посвящаю всё своё время обучению студентов и научным исследованиям. У меня нет возможности тратить его на разговоры с неучами!

"Что-то я не слышал в будущем о таком светиле науки как профессор Ганс Рильке! Впервые вижу человека, который так встречает незнакомых людей. А может быть я был готов финансировать его исследования, а он об этом даже не захотел узнать? Мне проще обратиться к какому-нибудь лаборанту: это будет проще и дешевле."

- Извините, герр профессор, что я посмел отнять у Вас несколько минут вашего драгоценного времени на предложение профинансировать исследования Вашей лаборатории. Честь имею!

У герра Рильке отвисла челюсть.

- Постойте, герр Пруст! Это какое-то странное недоразумение!

Но Виктор уже закрыл дверь с другой стороны кабинета профессора, даже не хлопнув ею. Он прошёл к лаборатории профессора и устроился на подоконнике перед входом в неё, ожидая появления одного из сотрудников. Ожидание не затянулось.

Из двери появился тип лет шестидесяти с красным носом, мешками под глазами и неуверенными движениями.

- Скажите, любезный, с кем я могу поговорить об аренде на неделю магнитометра типа эрстедметр или как он там называется?

- Чего? Эрстедметр? Надо же, произнесли это слово совершенно правильно. Кто Вы такой? Почему я Вас не знаю?

- Я - Вильгельм Пруст, учёный - любитель. Недавно приехал из Эрфурта. Занимаюсь исследованием магнитной напряжённости поля Земли в разных её частях. Ищу аномалии и изучаю их. Пока я не приобрёл собственный эрстедметр хочу воспользоваться арендованным.

- Где же Вы хотите приобрести эрстедметр? Такое слово кроме меня знают ещё два человека в университете.

- Я хочу найти человека в Вашем университете, который сдаст мне этот прибор в аренду на неделю, или немедленно продаст готовый, или подскажет, где я могу отыскать этот прибор.

- У меня имеется лишний эрстедметр. Я готов его немедленно продать. Сколько Вы за него готовы заплатить?

- Я заплачу за него немецкие марки. А вот их количество будет зависеть от работоспособности прибора и его состояния.

- Вы видели сквер напротив университета? Идите туда, садитесь на любую свободную скамейку: их всего две, и ждите меня. Через пять минут я к Вам подойду с эрстедметром.

- Отлично. Жду с нетерпением.

Просидев на скамейке не пять, как было обещано, а пятнадцать минут, Виктор увидел направляющегося к нему знакомого незнакомца. Тот нёс в руках холщовый мешок с чем-то тяжёлым.

- Хорошо, что Вы дождались, герр Пруст! Пришлось изымать этот лишний эрстедмерт у студентов, без разрешения использующих его для своих опытов. Прибор совершенно исправен, калиброван и даже имеет инструкцию по использованию.

Виктор взял мешок в руки и примерно определил его вес: около десяти килограмм.

"Странно, прибор, которым я пользовался в 1999 году весил не более килограмма и был компактным."

- Извините, я не покупаю "кота в мешке"! Продемонстрируйте его работу и тогда мы будем обсуждать его цену!

- Как же я это могу сделать? Здесь нет электрической батареи, а без неё прибор не работает!

- Так принесите её! Я приобрету эрстедметр вместе с ней. Я подожду.

- Хорошо, но батарея тяжёлая. Мне нужен этот мешок, чтобы я принёс её Вам.

- Забирайте мешок и не задерживайтесь. Время - деньги!

Знакомый незнакомец быстро вытащил прибор из мешка и поставил его на скамейку рядом с Виктором. Потом, перемежая быструю ходьбу бегом, направился обратно в лабораторию.

Виктор рассмотрел эрстедметр. Этот прибор был совершенно не похож на тот, которым он пользовался ранее.

"Да, за сто лет наука могла далеко уйти вперёд!"

В этот раз знакомый незнакомец появился уже через три минуты, таща на плече тяжёлый мешок с электрической батареей. Он подсоединил её проводами к клеммам эстердметра, покрутил вернеры, калибруя прибор, и продемонстрировал шкалу прибора, на которой стрелка показывала уровень напряжённости магнитного поля на скамейке.

- Прекрасно! Теперь переставим прибор на землю.

На земле стрелка прибора несколько отклонилась от прежнего значения.

"Мне же неважно, какое на самом деле значение напряжённости магнитного поля. Мне главное определить места его аномальных значений. Буду считать, что прибор исправен."

- Где обещанная инструкция?

- Вот она, но Вы её получите только когда расплатитесь со мной за прибор!

- Сколько Вы хотите получить?

- Э-э-э, сто марок. Это всего лишь стоимость пяти бутылок шнапса! На меньшее я не согласен.

- Хорошо, я заплачу сто марок, но Вы найдёте извозчика и поможете погрузить прибор и батарею.

- Согласен, только сначала выдайте аванс: девяносто марок! Иначе не пойду искать извозчика.

* * *

Виктор добрался на извозчике до постоялого двора, где оставил свой экипаж, перегрузил в него прибор и батарею и отправился в Ханау. Там в номере гостиницы произвёл замер напряжённости магнитного поля: она не на много отличалась от замеров, совершённых в сквере перед университетом. Дело сделано, прибор у него.

Следующие два дня Виктор провёл на берегу реки Кинциг, сканируя эрстедметром поверхность земли. Первой он определил местонахождение точки, стоя у которой во время удара молнии перенёсся в 1896 год. Потом искал оставшиеся две точки. Устал сильно. Мышцы рук и ног гудели от напряжения. Ему пришлось таскать прибор с батареей, весящие не менее тридцати килограмм, по большой площади поверхности земли, чтобы быть уверенным в правильности найденных точек.

Виктор вбил колышки в местах, определённых эрстедметром, и соединил их верёвкой. Получился равнобедренный треугольник. Он определил его центр и там тоже вбил колышек - это место, куда били молнии. Теперь можно было заняться разметкой участка и определить месторасположения на нём дома.

"Думаю, это не принципиально: туда - сюда полметра - метр. Не помню я настолько точно его расположение. Главное определены точки переноса!"

Углы участка и дома он также отметил колышками и соединил их верёвкой, снятой с колышков в углах равнобедренного треугольника. Всё было готово для посещения землемера.

* * *

Виктор заключил договор с архитектурной мастерской на разработку проекта своего дома. В предложениях архитектору в письменном виде изложил свои пожелания: внешний вид, материал, размеры дома, наличие цокольного, первого этажа и мансарды, примерную планировку. Проект обещали сделать к концу года.

Встретился с герром Кнутом, предложил заключить договор на строительство дома. Рассказал, что проект делают в мастерской городского архитектора, и он будет готов к новому году. Герр Кнут предложил за зиму закупить необходимые материалы: кирпич, доски, черепицу, мол, сейчас не сезон и они дешевле стоят. Также, пока нет морозов, можно выкопать фундамент и построить вокруг дома забор. Виктор согласился со всеми предложениями, только предупредил, чтобы все материалы, глубина цокольного этажа, фундамент и изгородь были согласованы с городским архитектором. Договор на строительство дома был заключён, аванс на приобретение материалов и другие работы выплачен. Дело завертелось.

Виктор переехал из гостиницы в пансион фрау Эльзы Штурм, двадцатисемилетней вдовы, сдающей три квартиры в своём доме. Её муж работал инженером на механическом заводе и трагически погиб, придавленный сорвавшейся тяжёлой металлической конструкцией, перемещаемой козловым краном в цехе. Эльза была симпатичной, весёлой, неунывающей женщиной и вскоре Виктор стал её любовником. Им обоим было тоскливо проводить в одиночестве долгие тёмные осенние и зимние вечера и ночи.

Заниматься чем-то серьёзным Виктору совершенно не хотелось. Деньги были, и он жил в своё удовольствие.

Иногда Виктор посещал свой участок, наблюдая за стройкой. Зима 1896/1897 г. была тёплой, морозных дней и снега мало, поэтому строители рассчитывали за зимние месяцы многое сделать.

Изредка он с фрау Эльзой появлялся в местном театре на премьерах, бывал в ресторанах, посещал музеи и картинные галереи. Нигде ничего не покупал: обрастать вещами он не планировал, хорошо зная, каким якорем для свободного человека они являются.

Время летело быстро. Прошла зима, потом весна. Наступило лето 1897 года.

Глава четвёртая.

Строители обещали сдать дом только следующим летом, в 1898 году, как предусмотрено договором. С марта стало поступать множество заказов на строительство, отказываться от них никто не хотел, поэтому на объекте Виктора осталась только четверть от ранее задействованных рабочих. Сидеть в пансионе Виктору уже надоело, и он решил съездить "на воды" в Карлсбад в Чехию.

Виктор ещё в конце 1896 года продал свой экипаж вместе с лошадью. Если было разумно его использовать для путешествия с севера Германии во Франкфурт-на-Майне, то теперь, оказавшись в центре страны, насыщенной сетью железных дорог, пора было переходить на этот вид транспорта. По расчётам Виктора можно было добраться до Праги из Франкфурта-на-Майне за полтора дня по уже действующей сети железных дорог. Из Праги в Карлсбад пока не было прямой ветки, но окольными путями проехать было также можно. Значит, это путешествие должно занять всего два - два с половиной дня, а не две недели, если добираться на экипаже.

* * *

В Карлсбаде Виктор поселился в пансионе около источников. Хотя у него со здоровьем проблем не было, он сходил к местному эскулапу, который прописал ему трижды в день перед принятием пищи выпивать стакан воды из источника N1.

- Хуже не будет. Укрепите свой желудок, оздоровите организм. Только не манкируйте предписанием! В течение трёх недель ежедневно пейте целебную воду и будет Вам счастье!

"На воды" приезжали люди со всей Европы. Было много русских, немцев, австрийцев. Все чинно подходили к источнику, набирали воду в специальные поилки и, сидя на скамейках, медленно её выпивали, сканируя соседей, женщины - строя глазки мужчинам, мужчины - выбирая пассий для дальнейшего времяпровождения. Жизнь текла тихо и размеренно. Оживляли её только концерты заезжих музыкантов и театральные постановки актёров-гастролёров.

Уже на пятый день Виктор понял, как он ошибся, приехав сюда. Было скучно. Он познакомился с француженкой: молодой женщиной, отдыхающей вместе со служанкой на Курорте в санатории. Завязалась лёгкая связь. Ей тоже было скучно. Через день они встречались в пансионе Виктора, где занимались сексом. Никаких даже намёков на любовь в их отношениях не было.

Виктор стал частенько посещать местный бильярдный клуб, где снимал на два часа стол и гонял шары, отрабатывая удары. Иногда посетители клуба предлагали сыграть партийку, другую на "интерес". Так прошло две недели.

Как-то, войдя в клуб, Виктор заметил знакомую по Эрфурту фигуру. Это был Фриц, демонстрирующий всем желающим свою игру и предлагающий провести турнир среди бильярдистов. Он прошёл к своему столу и, не обращая внимания на Фрица, стал катать шары. Неожиданно к нему подошёл Фриц:

- Какая неожиданная встреча! Вот уж в Карлсбаде я Вас встретить не ожидал. Помните: за Вами должок. Мы так и не сыграли с Вами заключительную партию. Предлагаю провести турнир: два раунда по три партии. На кон ставим по сто тысяч марок. Победитель забирает всё. Из членов клуба выбираем судей. Все желающие могут присутствовать на игре, приобретя билеты по пятьсот марок. Сумма, собранная от продажи билетов, делится нами пополам. О турнире широко сообщаем публике: тут скучно, поэтому желающих посмотреть турнир будет достаточно, и выручка от билетов составит не мене пятидесяти тысяч марок. Как Вам моё предложение?

Виктор и в самом деле под конец пребывания на водах сильно заскучал.

"Почему в самом деле не устроить турнир и не встряхнуться? Если всё сделать официально под эгидой клуба, то согласиться на турнир можно."

- Давайте пройдём в дирекцию клуба, и Вы расскажите там о своём предложении. Только не забудьте: клуб потребует свою долю от проданных билетов. Ведь турнир будет проходить целый день и его потери от этого нужно компенсировать.

Они встретились с руководством клуба, которое с восторгом приняло предложение Фрица. Турнир должен был обратить внимание отдыхающих на клуб и создать ему дополнительную рекламу. Кроме того, клуб надеялся неплохо заработать на организованной им продаже соков, алкоголя и закусок.

Были выработаны условия турнира, определены судьи и назначена дата - послезавтра с десяти часов утра.

Решили срочно напечатать приглашения на турнир и распространить их среди отдыхающих прямо у источников. Рекламу турнира взял на себя клуб.

* * *

Игра началась с жеребьёвки. На этот раз первый удар в первой партии остался за Виктором.

Зал был полон, но опоздавшие зрители продолжали подходить, хотя свободные стулья для сидения уже отсутствовали. Клуб, для удобства зрителей, построил вокруг стола небольшой помост в несколько ярусов, на которых и были расставлены стулья для зрителей. Теперь бильярдный стол и игроки были хорошо видны из любой точки зала.

Виктор начал игру и, не выпуская кий из рук, закончил выигрышем первую партию. Зал взорвался аплодисментами. Он взглянул на Фрица: тот был несколько растерян, видно не ожидал от Виктора такого уровня игры.

Теперь во второй игре первого раунда Фриц получил право первого удара. Он также блестяще отыграл партию, закатив все восемь шаров в лузы. Пришлось Виктору простоять всю игру рядом со столом, только наблюдая за ударами Фрица. Зрители в зале и тут аплодисментами отметили отличную игру Фрица.

Служащие буфета Клуба разносили по рядам напитки и спиртное. Разгорячённых лиц среди зрителей становилось всё больше и больше.

В третьей партии опять победил Виктор.

Общий счёт первого раунда 2: 1 закончился в его пользу. Был объявлен получасовой перерыв. Зрители оживлённо обсуждали перипетии игры, ставили в тотализаторе ставки на игроков.

В четвёртой игре второго раунда право первого удара получил Фриц. Сыграл также безупречно, как и в предыдущих партиях. Общий счёт 2: 2.

Пятую партию опять выиграл Виктор. Счёт стал 3: 2 в его пользу. Он сделал максимум того, что мог. Теперь всё решала шестая партия. Зал в напряжении замер. Было видно, что Фриц тоже волнуется, ведь проигрыш для него означает потерю ста тысяч марок, поставленных на кон им в этой игре.

Сдерживая волнение, Фриц удачно разбил выставленные на столе шары: два из них оказались в лузах. Зал облегчённо вздохнул. Следующие пять ударов были такими же точными. Счёт в партии стал 7:0. Осталось сделать ещё один удачный удар и турнир закончится вничью. Фриц долго примерялся, ходил вокруг стола, выбирая лучшую расстановку шаров. Зал затаил дыхание. Удар, и - подставка: шар застрял в лузе. Зал охнул. На Фрица было больно смотреть: он побледнел, руки его тряслись. Теперь игра перешла к Виктору. Он хладнокровно стал закатывать один за другим шары в лузы, пока счёт в игре не сравнялся 7:7.

Виктор посмотрел на Фрица. Тот стоял, обречённо опустив руки.

"Я уже доказал ему, что играю лучше его. Нельзя доводить человека до края. Оставлю последний удар ему: это его шанс. Забьёт шар - ничья, промажет - деньги на кону - мои."

Фриц взглянул на Виктора. Тот улыбнулся и незаметно подмигнул. Произвёл удар и всё осталось без изменений. К столу встал Фриц и мастерски забил шар.

Зал взорвался аплодисментами. Такое напряжение! Такая игра! Большинство зрителей были уже достаточно пьяны и бурными восторгами выражали своё отношение к игре.

Когда все разошлись, и дирекция Клуба разделила деньги за билеты между игроками: каждый получил по сорок тысяч марок, Фриц сказал:

- Спасибо. Если бы ты не проявил великодушие - завтра бы я оказался в долговой яме. Сто тысяч марок я взял в долг у местного банка на эту игру.

Он поклонился и вышел из бильярдной.

Больше пути Фрица и Виктора не пересекались.

* * *

Оставшиеся дни Виктор просто гулял по Карлсбаду, исходил все его окрестности, готовился к поездке домой. Он решил опять воспользоваться железной дорогой. Вещей у него было немного: два костюма, один из которых дорожный, пять сорочек, три смены нижнего белья, туфли. Все его вещи отлично помещались в небольшом кожаном чемодане. Револьверы, сопровождавшие его в поездке во Франкфурт-на-Майне, он сменил ещё ранее. Теперь у него имелся Наган образца 1895 года, спрятанный в кобуру скрытого ношения. Виктор довольно много тренировался в тире и достиг неплохих результатов стрельбы из него. Он всегда носил его с собой и настолько к нему привык, что, иногда оставив наган дома, чувствовал себя неуютно, как будто отсутствовала важная часть его одежды.

Выехал Виктор утром на поезде в Прагу с двумя пересадками: прямой путь ещё не был закончен. До Праги добрался без приключений. Там отдохнул день и выехал через Пльзень в Нюрнберг, а оттуда во Франкфурт-на-Майне.

В Пльзене в его вагон зашли трое мужчин, двое расположились около одного входа, третий прошёл к второму, где находился стоп-кран. Виктор сразу обратил на них внимание: все мужчины тридцати пяти - сорока лет, рослые. При входе в вагон один из них мазнул взглядом по нему, и на сердце сразу стало тревожно.

"Эти ребята пришли сюда по мою душу. Кажется, я видел одного из них, когда садился в поезд в Карлсбаде. Наверно присутствовали на турнире и знают, что у меня с собой имеются большие деньги. До границы с Германией ехать два часа. После границы нападение на меня будет невозможно. Значит, вскоре надо ждать гостей."

Виктор сидел в середине вагона у окна. Людей было немного. Поезд шёл до границы без остановок. Он осторожно расстегнул сюртук, обеспечив доступ к нагану, чуть-чуть развернулся в сторону прохода, идущего посередине вагона, и положил левую руку на спинку сидения. Теперь он контролировал всех троих мужчин. Через полчаса двое мужчин поднялись со своих мест и направились по проходу в его сторону. Один, постарше, который узнал его при входе в вагон, шёл впереди. Второй, моложе, шёл за ним, страхуя. Третий сидел на месте, не двигаясь.

"Началось!"

Виктор собрался, готовясь к нападению.

Мужчина, идущий первым, присел на сидение рядом с ним, второй - напротив.

"Очень плохо. Я рассчитывал, что они останутся стоять."

- Извините за назойливость, но не Вы ли несколько дней назад в Карлсбаде участвовали в турнире бильярдистов? Я там присутствовал, и мне очень понравилось состязание двух профессионалов. Я сам любитель этой игры, но мне далеко до Вашего мастерства.

Виктор немного расслабился, хотя былая настороженность у него не пропала: уж очень удачно расселись эти двое.

"Сидящий напротив меня вполне может быстро зафиксировать мои руки, а тот, который рядом - обшарить карманы. Меня может спасти только быстрота и ловкость. Если это, конечно, не паранойя, и эти двое - бандиты."

Как уже говорилось, Виктор был худощав, невелик ростом, жилист и очень проворен. Он напрягся, опёрся на руку, лежащую на спинке соседнего кресла, и ловко перемахнул через неё в соседнее купе: оно тоже было не занято. Одновременно он выхватил наган из кобуры и взвёл курок. Третий мужчина уже спешил к ним, вытаскивая из-за пояса нож.

Ничто не предвещало такого развития событий и произошло так быстро, что два бандита, сидевшие в купе Виктора, не успели ничего предпринять. Только сидевший около него успел также достать нож.

Виктор медлить не стал: два выстрела и уже два бандита лежат в проходе вагона: тот, который с ножом бежал к нему из конца вагона, и сидящий с ним рядом. Третий, видя, как быстро Виктор разделался с его подельниками, сидел не двигаясь. Наган был направлен прямо в его лоб. Пассажиры вагона сидели, вжав головы в плечи и не двигаясь. Женщины стали кричать.

- Эй, кто-нибудь! Дёрните стоп-кран! Мне нужна помощь!

Мужчина, ранее сидевший недалеко от стоп-крана, подбежал к нему и дёрнул ручку. Почти сразу поезд начал торможение.

Как только поезд остановился, по вагонам забегали проводники и полицейский, сопровождающий поезд. Наконец, они появились в вагоне Виктора. Увидели мужчину с наганом в руке, ещё двух, лежащих в проходе в лужах крови, остановились.

- Это бандиты! Они напали на меня с ножами. Двух я подстрелил, а третий жив. Он под прицелом. Свяжите его, - прокричал Виктор.

Быстрее всех сориентировался полицейский. Он подбежал к третьему бандиту и защёлкнул на его руках за спиной наручники. Обыскал. Достал нож из голенища сапога и положил бандита на пол, приказав одному из проводников следить за ним.

- Положите наган на сидение и поднимите руки! - проговорил он, обращаясь к Виктору.

Тот выполнил команду полицейского и сел на сидение. Полицейский забрал наган, уселся напротив Виктора и попросил рассказать, что произошло, предварительно приказав проводнику сообщить, что можно начать движение поезда и необходимо его остановить в ближайшем населённом пункте, где имеется полицейский пост. Поезд поехал.

Виктор рассказал всё, как было, указал на ножи, лежащие около раненых бандитов. Полицейский только качал головой, восхищаясь его мужеством.

- Эта банда промышляет в поездах последние полгода. Мы никак не могли их поймать. После нападения и грабежа они открывают двери вагона и на повороте перед мостом, где поезд снижает ход, выпрыгивают из него. Садятся в лодку и уплывают.

На остановке в поезд вошли ещё два полицейских. Они забрали пойманного бандита, одного раненого и труп третьего и поместили их в вагон, который освободили от пассажиров. Туда же перешёл и Виктор.

- На границе имеется полицейский пункт, где проведут дознание, и, если Вы невиновны, Вас отпустят, - проговорил старший полицейский.

Он распорядился связаться по телеграфу с полицейским пунктом на границе и доложить о происшествии в поезде и принятых им мерах. Его подчинённый побежал на станцию исполнять приказ, а поезд поехал дальше.

* * *

Виктор подъезжал к Франкфурту-на-Майне и вспоминал своё приключение в поезде в Чехии.

"Хорошо, что всё так удачно закончилось. После разбирательства в полицейском пункте и допроса захваченного бандита, меня отпустили и даже обеспечили билетом, так как мой поезд уже ушёл. Пришлось провести на границе несколько часов в ожидании следующего поезда. Записали мои данные и обещали после проведения следствия выплатить денежное вознаграждение за захваченных бандитов - оказывается, за их поимку была объявлена награда."

Наконец поезд прибыл во Франкфурт-на-Майне.

Глава четвёртая.

Весной 1898 года, как и обещали строители, возведение дома было закончено, участок вокруг него окультурен и в мае Виктор заселился в собственный дом.

Глядя на него, землю в этом районе Ханау стали покупать и строиться другие люди, только его участок был последним на улице: дальше начиналась излучина реки, и строительство там было невозможно. Виктор готов был выкупить весь оставшийся незаселённым участок земли в излучине, где река делала поворот, но, подумав, отказался от этой идеи: в бумагах муниципалитета Ханау ни слова не говорилось об этой сделке. Даже когда он купил участок в 1999 году, земля в излучине была свободной.

"Вот удастся мне вернуться обратно, тогда и буду решать этот вопрос."

Осталось чуть больше года до момента, определённого "неизвестно кем": удара молнии в участок Виктора, и он много раздумывал об этом.

"Всё же, интуиция мне подсказывает, что возвращение в моё время возможно. Не зря же вокруг места удара молнии имелись три точки: две с одинаковой напряжённостью магнитного поля и одна с меньшей на тридцать процентов. Я стоял у одной из них с бОльшим значением этого параметра и оказался за сто три года в прошлом. Причём, это произошло случайно: я мог оказаться у любой точки. Чисто умозрительно могу предположить, что, раз я оказался в прошлом стоя в указанном месте, то мог оказаться и в будущем, если бы стоял у другой точки. Вот только какой?

Интуиция мне подсказывает: именно в той, где также имелась бОльшая напряжённость поля. Думаю, точка с меньшей напряжённостью - это точка возврата в место, откуда произошёл перенос в прошлое или будущее. Недаром же я переместился за три года от возможного улара молнии в мой участок! Этот "неизвестно кто" всё предусмотрел: дал попаданцу три года для осмысления ситуации, в которой тот оказался, обустройству на новом месте и возможность спустя три года вернуться обратно. Надо только "шевелить мозгами", а не плакать и молиться. Конечно, я могу ошибаться. Во-первых, в выборе точки возврата, во- вторых в направлении перемещения: не в будущее, а в ещё более глубокое или близкое прошлое. Но в любом случае точка с меньшим значением напряжённости магнитного поля больше подходит для возвращения обратно, чем оставшаяся."

Виктор неоднократно прокручивал в голове различные варианты и, всё же, остановился на этом.

"Даже если я ошибся и, заняв место на точке с меньшей напряжённостью магнитного поля, попаду, не знаю куда, то через двадцать пять лет я получу возможность исправить эту ошибку, как и в выбранном мною варианте."

Он решил, что больше обдумывать варианты возвращения не будет: иначе можно свихнуться, а остановится на более для себя привлекательном.

"Теперь надо подумать, как можно использовать моё попадание на сто лет назад, в прошлое в собственных интересах. Ну, хоть какие-то бонусы я должен получить от этого! Тащить отсюда золото, драгоценные камни, старинное оружие и т.п. на мой взгляд, глупо. Много ли я смогу купить на оставшиеся у меня пятьсот тысяч марок! Да ещё и дожить нужно до июля 1899 года: есть, пить, гулять, налоги платить и т.п. Конечно, можно взять в банке кредит на миллион или два и купить ценности, а потом пропасть вместе с кредитом. Но тогда меня будут все вспоминать как прожжённого мошенника, взявшего кредит и не вернувшего его. И ещё, вдруг перемещение вообще никуда не произойдёт, и я останусь "на бобах" с купленными ценностями, не зная, куда их пристроить! Нет, это не те варианты, о каких надо думать.

Помнится, Герхард рассказывал мне о человеке, положившем на депозит в Дойче Банке сто тысяч долларов на сто лет. И о готовности банка выплатить по нему вклад с процентами, накопившимися за это время. Уж, не обо мне ли шла речь? Сейчас курс марки к доллару 5 к 1. Причём в свободной продаже доллары отсутствуют. Значит, их надо где-то приобрести, раз в Германии это невозможно. Хотя, если предложить покупку валюты по курсу 6 к 1 или больше, то и в Германии можно решить эту проблему. Не буду торопиться: сначала всё узнаю, войду "в тему".

Ведь и денег-то у меня всего ничего осталось: на покупку участка, строительство дома и его обустройство более четырёхсот тысяч марок потратил. Ну, ещё перстень с бриллиантом сохранился. Можно продать за пятьдесят - шестьдесят тысяч марок. В общем, варианты есть. И открытие депозитного вклада в банке - лучший бонус, который я могу получить по возвращению: более двух миллиардов долларов! Если дом продать, то депозитный вклад можно увеличить до ста пятидесяти тысяч долларов! Какие же тогда деньжищи на выходе в 1999 году будут!"

* * *

Времени до июля 1899 оставалось много и Виктор, не торопясь, планомерно стал собирать информацию о приобретении валюты в Германии, об условиях заключения депозитных договоров в банках и, главное, о возможности заключения долговременных договоров: на десятилетия.

К началу весны следующего года он имел всю необходимую информацию по этим вопросам. Но идти на переговоры в банк можно было, имея на руках предмет переговоров - деньги. А их было всего пятьсот тысяч марок, даже не хватало на приобретение ста тысяч долларов. Необходимо было продавать участок и дом.

Виктор обратился в риэлтерскую контору во Франкфурте-на-Майне с просьбой оценить свою недвижимость и найти на неё покупателя. Замотивировал он это желание отъездом на постоянное местожительство в Америку осенью 1899 года. Риелторы оценили участок Виктора и дом с мебелью в шестьсот пятьдесят тысяч марок: на пятьдесят тысяч меньше, чем им было вложено.

- Такова сейчас конъюнктура рынка! Если бы Вы продавали дом не в Ханау, а во Франкфурте-на-Майне, то могли бы выручить до семисот тысяч марок. А если Вы ещё хотите осуществить его срочную продажу, то сумеете на руки получить не более пятисот тысяч марок, - объяснили ему специалисты.

- Что значит срочная продажа?

- Это когда в отсутствие покупателя недвижимость приобретает сама риэлторская контора, беря под это кредит в банке. Тогда Вы можете получить деньги в течение месяца.

Узнал Виктор ещё много нового и интересного про продажу недвижимости, про депозитные договоры и приобретение валюты и в мае 1899 отправился на переговоры в Дойче Банк.

* * *

В этом банке у него уже более двух лет имелся текущий счёт с большим вкладом, поэтому, придя в банк, Виктор сразу заявил о желательности встречи с управляющим франкфуртского отделения банка или его заместителем.

В кабинете банкира Виктор начал переговоры следующими словами:

- Мой неуёмный характер не даёт мне возможности долго сидеть на одном месте. Три года назад я продал своё имение на севере Германии и перебрался сюда, в Ханау, где купил участок земли и построил дом. Теперь опять меня обуял зуд к перемене мест: хочу отправиться в Америку, куда едут переселенцы со всего мира. У меня к Вам имеется несколько вопросов: первый - я могу купить у Вас американские доллары в количестве ста пятидесяти тысяч, если да, то сколько это будет стоить. Я узнавал, что доллары я могу купить в швейцарских банках, но это потеря времени.

- Да, Вы правы. Имеется запрет на хождение в Германии иностранной валюты. Продать её мы не имеем права.

- А если я куплю на марки доллары и, не превращая их в наличность, сразу положу на свой долларовый счёт? И не буду снимать со счёта какое-то время? Так можно? Ведь в Германию приезжают иностранцы, открывают долларовые счета, куда кладут валюту, потом уезжают и забирают валюту со своих счетов. Разве не так?

- Так-то так, да не так. Вот если бы Вы купили валюту и положили её на депозитный вклад лет на десять или больше ... К тому времени, думаю, валютное законодательство изменится и всё будет в порядке. Только это должен быть безотзывный вклад.

- Понятно, а если я куплю и положу сто пятьдесят тысяч долларов на депозит на сто лет? И, согласно депозитному договору могу снять только пятьдесят тысяч долларов в течение трёх - пяти месяцев. Причём куплю доллары по завышенному курсу: не 5 к 1, а 6 к 1? Это же банку выгодно? Тем более можно подстраховаться письмом от меня, что эти пятьдесят тысяч долларов я должен заплатить за иностранное оборудование, купленное мною для организации собственного производства в Германии? Я могу даже предъявить банку договор на приобретение станков.

- Этот вариант можно обсуждать. Значит, покупка долларов по курсу 6 к 1, далее депозитный договор на сто лет с правом получить только пятьдесят тысяч долларов наличными с депозита в течение трёх - пяти месяцев со дня заключения договора на оплату оборудования при предоставлении нам соответствующих документов ... Очень опасно! Я на это если и пойду, то при наличии подлинных документов на покупку оборудования. Это - легко проверяется. Кстати, проценты на снятые досрочно пятьдесят тысяч долларов мы начислять не будем!

Давайте оговорим остальные условия. Годовая процентная ставка по депозиту не более пяти процентов!

- Да Вы что! Двенадцать! Депозит же заключается на сто лет! Только мои правнуки смогут им воспользоваться, если доживут и сохранят договор в целости и сохранности.

- Нет, это невозможно! Да, сейчас годовые и трёхгодовые депозиты мы выдаём под десять процентов. А что будет через сто лет? Может быть, ставки упадут до одного - двух процентов!

- Герр управляющий, что будет через сто лет, никто не знает. Может и Дойче Банка не будет. По крайней мере, к Вам лично через сто лет никто претензий предъявить не сможет за отсутствием объекта предъявления претензий. Или Вы рассчитываете прожить ещё сто лет? Зато сейчас Вы заключаете очень выгодный для банка депозитный договор: на сто лет, под десять процентов годовых с выплатой процентов в конце срока договора!

- Нет! Не более восьми с половиной процентов годовых!

- Хорошо! Я снимаю условие получение пятидесяти тысяч долларов наличными. Десять процентов годовых!

- Согласен, в этом случае - никаких наличных!

- И ежемесячная капитализация процентов! Ведь их надо будет выплачивать не ежемесячно, а только через сто лет! Что там будет - никому не известно! Вспомните ещё одну мою уступку: я покупаю доллары по курсу 6 к 1! Готов ещё немного уступить! По курсу 6,5 к 1!

Герр управляющий вытер пот с лица большим клетчатым платком. Давно ему не приходилось заключать такие выгодные для банка договоры и так торговаться.

- Ну, хорошо. В первом приближении договорились. Когда можно ожидать поступление от Вас денег на покупку валюты?

- На моём счёте в Дойче Банке сейчас имеется четыреста тысяч марок. Ещё у меня имеется обязательство банка на сто тысяч марок. Вот оно. Можете посмотреть. Кроме того, я только что купил участок в Ханау, на котором построил современный дом со всеми удобствами. Риэлторская фирма оценила его в семьсот тысяч марок: именно столько я вложил в его строительство. Но я готов продать его за шестьсот тысяч марок, если получу за него деньги до июля этого года. Желающие купить его уже имеются, только я пока не хочу снижать цену. Таким образом, к июлю 1899 года я буду иметь на руках как минимум миллион сто тысяч марок. Это по курсу 6.5 к 1 составляет сто шестьдесят семь тысяч долларов. Даже, если я куплю валюту на один миллион марок, в долларах это будет около ста пятидесяти четырёх тысяч. Так что можно смело рассчитывать на депозит в сто пятьдесят тысяч в долларах.

- Понятно. А всё же, зачем Вы хотели снимать пятьдесят тысяч долларов досрочно? Вам ведь лучше не трогать основную сумму депозита: проценты в конце срока получите больше!

- Тут Вы правы. Но я должен добраться до Америки, устроиться там, купить жильё, организовать бизнес ... Без денег это не сделаешь. Именно на эти цели я и хотел выделить пятьдесят тысяч долларов. Раз это невозможно буду искать другие пути.

"Этот чудак, Вильгельм Пруст, что-то говорил о продаже нового современного дома в Ханау. Это почти пригород Франкфурта-на-Майне. Лет через десять - двадцать Ханау войдёт в черту города: именно в ту сторону город и развивается. Тогда стоимость его недвижимости минимум увеличится в полтора раза. Может быть, мне купить этот дом? И подарить его на свадьбу дочери. Она как раз запланирована на июнь месяц. Надо съездить и посмотреть дом. Попробую договориться."

- Герр Пруст! А не могли бы мы с дочерью съездить и посмотреть Ваш дом? Она выходит замуж и, если дом ей понравится, я сразу переведу за него деньги на Ваш счёт. Думаю, Вы мне сделаете скидку?

- Почему бы не съездить. Берите дочку, и завтра после работы прокатимся в Ханау. Мне куда лучше подойти?

- Подходите к пяти часам сюда. Экипаж будет ждать нас перед банком.

- Хорошо, буду.

* * *

- Дом дочери управляющего банком очень понравился. Три этажа, центральное отопление, имеются все удобства. Большой двор, беседка, колодец, каретный сарай, который может быть использован как гараж. Рядом река. Место тихое. Одно плохо - добираться до центра Франкфурта-на-Майне на лошадях два часа.

- Очень жаль,- проговорил управляющий, прощаясь с Виктором. - Дом мне очень понравился. Расстояние до центра города, на мой взгляд, сущая ерунда. Сейчас появились самобеглые кареты, называемые автомобилями. За ними - будущее. Лет через пять такой автомобиль это расстояние будет проезжать за полчаса.

Вы не будете возражать, если я поищу покупателя на Ваш дом под небольшие комиссионные, до пяти процентов?

- Нет, не буду. Только мы ограничены во времени. Я должен положить миллион марок для покупки ста пятидесяти тысяч долларов в июне этого года. Поиском покупателя ведь для меня занимается и риэлтерская контора. Тут уж, кто быстрее.

- А не могли бы Вы мне дать копию оценочной ведомости, сделанную риелторами? Мне будет проще разговаривать с покупателями.

- Конечно. Я послезавтра приду к Вам для согласования положений депозитного договора и его черновой подготовке вместе с Вашим юристом, тогда и передам копию оценочной ведомости.

* * *

За два дня депозитный договор был полностью согласован с банком, напечатан и подготовлен к подписанию. Не было проставлено только число, с которого он начинает действовать: дом ещё был не продан, и когда появятся недостающие деньги на счёте Виктора, было неизвестно.

Виктор поддерживал связь с риелторами и управляющим банком. Риелторы сообщали, что у них имеются два покупателя, предлагающие за дом пятьсот тысяч марок, при этом их услуги составляют пять процентов, которые поровну делятся меду продавцом и покупателем. Сделка может состояться в любое время.

Восьмого мая поступил сигнал от управляющего, что он завтра привезёт потенциального покупателя для осмотра дома.

Им оказался купец, недавно приехавший во Франкфурт-на-Майне и подбирающий себе жильё. Участок с домом ему понравился. Купец внимательно просмотрел все бумаги на дом и, немного поторговавшись, стороны ударили порукам: сумма сделки составила шестьсот тридцать тысяч марок.

"Герр управляющий заработал тридцать одну тысячу пятьсот марок за посредничество. Но я-то - лишние сто тысяч. Завтра встречаемся у юриста, потом идём к нотариусу, подписываем договор. Деньги должны быть переведены мне на счёт к пятому июля. Договорились, что до поступления денег я живу в доме, где будет находиться человек купца, обеспечивающий охрану дома и участка. После этого я съезжаю в гостиницу, где живу до "отбытия в Америку", которое должно состояться тридцатого июля. Да ещё я должен подписать депозитный договор с банком. Похоже, что забрать наличные пятьдесят тысяч долларов мне бы не удалось: просто не будет времени для оформления бумаг."

Деньги на счёт Виктора поступили своевременно. Он подписал депозитный договор с банком. Сообщил управляющему о дате своего отъезда из города. Тот только был рад этому по принципу: "Баба с воза - кобыле легче."

После всех расчётов у Виктора осталось около ста тысяч марок, на которые он решил приобрести антиквариат: старинные золотые монеты, марки, холодное оружие и несколько картин.

Приближался день "Х". Все вещи были аккуратно сложены и упакованы.

Рано утром тридцатого июля Виктор на экипаже доехал до своего бывшего участка, но сошёл раньше, чтобы его никто не видел. На берегу реки переоделся в свой плащ и резиновые сапоги, прибывшие с ним из будущего. Зонта не было: сгинул где-то в девятнадцатом веке. Начиналась гроза. Виктор встал на известное ему место. Оно располагалось за пределами участка, и стал ожидать дальнейших событий. Пошёл дождь. Засверкали молнии. Наконец одна из них ударила в середину равнобедренного треугольника, образованного точками повышенной магнитной напряжённости поля. У Виктора потемнело в глазах.

Глава пятая.

Пришёл в себя Виктор, стоя на том же месте, которое имело меньшую напряжённость магнитного поля. Внимательно огляделся. Да, это июль 1999 года. Рядом именно тот колышек, которым он отметил эту точку. Едва ли он сохранился бы в земле больше двух - трёх лет: сгнил бы. Тут гроза уже закончилась, ветер разносил тучи по сторонам, выглянуло солнце, и вода на реке переливалась струями под солнечными лучами.

"Получилось! Значит, я правильно определил точку возврата. Пойду в дом, приму ванну, посмотрюсь на себя в зеркало: всё же отсутствовал три года. Да и обратный перенос мог внести определённые изменения. Это как-то должно было отразиться на моём виде."

В доме ничего не изменилось. Виктор ещё раз убедился, что попал именно в 1999 год и успокоился. Прошёл в ванную. Разделся и стоя перед большим зеркалом внимательно себя осмотрел. Никаких особых изменений он не заметил. Затем наполнил ванну водой и с удовольствием погрузился в неё. Его переполняла радость. Он вернулся домой!

* * *

"Завтра я должен улететь в Питер: отпуск заканчивается, первого августа надо выходить на работу. Но сегодня я обязательно должен посетить нотариальную контору "Краузе и К". Именно в ней сто лет назад я оставил письмо с копией депозитного договора, заверенной нотариусом этой фирмы. Хорошо, что я помнил об этой фирме: она находится недалеко от штаб-квартиры Дойче Банка и её неоднократно видел, проходя мимо. И сделал вывод: она существует более ста лет, значит ей можно доверить сохранение моих документов. Если я не получу мой конверт с документами, оставленный там в июле 1899 года, то будут большие проблемы при переговорах с банком относительно выплаты мне средств по закончившемуся депозитному договору."

Виктор быстро собрался и на такси отправился в нотариальную контору. Было три часа дня и нотариусы ещё работали.

- Я могу встретиться с директором фирмы - главным нотариусом герром Краузе,- обратился Виктор к служащей, принимающей посетителей конторы.

- Вам назначено? Герр Краузе очень занятый человек, к нему на приём посетители записываются заранее.

- Я уверен, что он меня примет. Передайте ему, что пришёл посетитель с информацией по делу N133 от 15 июля 1899 года.

- Хорошо, я сообщу о Вашем приходе его секретарю,- произнесла девушка, нажимая клавишу телефона.

Переговорив с секретарём, она предложила Виктору пройти в приёмную герра Краузе на второй этаж в комнату N 01.

Едва войдя в приёмную, он был сразу приглашён в кабинет главного нотариуса. Тот сидел за монументальным письменным столом из морёного дуба в большом высоком кресле из такого же материала, которые Виктор ещё помнил со времени своего посещения нотариальной конторы сто лет назад.

"Видно, что современные нотариусы берегут реликвии, относящиеся к истокам их деятельности, что подчёркивает их солидность и надёжность."

- Прошу, присаживайтесь, герр Новиков! Мне доложили о деле, которое привело Вас к нам. Внимательно готов Вас выслушать.

- Мне известно, что Вы сохраняете конверт с документами, подписанный и запечатанный 15 июля 1899 года нотариусом герром Герхардом Бергом, служащим Вашей нотариальной конторы, и хранящийся в папке N 133. Так ли это?

- Всё верно,- герр Краузе замолчал, ожидая продолжения речи Виктора.

- Я готов представить Вам доказательства того, что имею право получить у Вас конверт с документами.

- Представьте.

- Извините за недоверие: я Вас не знаю, но прошу пригласить независимое лицо, которое будет присутствовать при этом.

Несколько секунд герр Краузе напряжённо что-то обдумывал, потом сказал:

- Вы правы. Это не рядовой случай и независимый свидетель не помешает. Вас устроит мой секретарь?

- Нет. Давайте пригласим любого клиента вашей конторы, с которым сейчас работают Ваши служащие. Я готов компенсировать его неудобства сотней марок.

- Согласен.

Герр Краузе вызвал секретаря и объяснил, что ей необходимо сделать. Виктор и Герр Краузе просидели в молчании почти десять минут, пока секретарь не привела молодого человека, на вид лет под тридцать, который быстро понял, что от него хотят присутствующие.

- Во-первых, я назову контрольное слово "Космос", записанное на бумаге и вложенное в конверт, который также опечатан и находится в этой папке. Это слово является допуском для дальнейших действий с папкой.

В папке N 133 имеются документы, прошитые суровой ниткой и опечатанные двумя сургучными печатями. Первым документом является лист бумаги, на котором приведён перечень вопросов, при ответе на которые в случае правильных ответов я имею право получить все остальные документы из этой папки. На втором листе приведены правильные ответы. Прошу открыть папку и вскрыть конверт с паролем.

Герр Краузе достал из ящика стола папку с номером 133, показал её присутствующим, затем предъявил сохранность сургучной печати, которой она была опечатана, сломал печать и открыл папку. Как и говорил Виктор, внутри неё находился конверт, также запечатанный сургучной печатью. Герр Краузе предъявил присутствующим целую печать, сломал её и вынул из конверта лист бумаги со словом "Космос", написанным посередине листа. Все присутствующие, включая секретаря, с большим интересом следили за манипуляциями герра Краузе.

- Прошу открыть первый лист, - проговорил Виктор.

Герр Краузе сломал печать и открыл стопку прошитых документов. На первом листе было написано три вопроса.

- Прошу на листе бумаги фиксировать мои ответы на эти вопросы, чтобы их можно было сравнить с правильными ответами на них, находящимися на втором листе, - проговорил Виктор.

Герр Краузе подал знак секретарю, которая сразу же приготовилась записывать ответы Виктора.

Герр Краузе начал зачитывать вопросы, а Виктор - отвечать на них.

- Назовите имя и фамилию лица, обратившегося в нотариальную контору "Краузе и К" за услугой: сохранить данные документы.

- Вильгельм Пруст.

- Назовите дату рождения этого человека.

- Одиннадцатое марта 1874 года

- Назовите контрольное число и буквенный пароль.

- 1945 (год рождения Виктора Бурова), Ручьи (место рождения Виктора Бурова).

После этого был открыт второй лист и зачитаны правильные ответы, которые полностью совпали с теми, что назвал Виктор.

- Герр Краузе, прошу оформить протоколом проведённое мероприятие и передать мне оставшиеся документы из папки, - произнёс Виктор.

Пока секретарь подготавливала протокол и присутствующие его подписывали, Виктор просмотрел содержимое последнего конверта. Всё было на месте: там находился заверенный нотариусом в 1899 году депозитный договор Пруста с Дойче Банком.

- Герр Краузе, я могу передать Вам этот конверт с содержимым, чтобы Вы приняли его на хранение в течение этого года, оформив соответствующим образом? Туда же прошу вложить копию только что написанного протокола.

- Конечно.

Когда Виктор остался наедине с герром Краузе, тот поинтересовался:

- Что же хранится в этом конверте, и когда Вы его заберёте от нас на совсем?

- Там хранится депозитный договор, а заберу конверт сразу, как пойду в банк для получения по нему основной суммы вклада и процентов по нему. Это может произойти в любой день, начиная с завтрашнего, и кончая концом этого года.

Герр Краузе понимающе покачал головой и лично проводил Виктора до выхода из нотариальной конторы.

* * *

Когда Виктор покинул нотариуса, было уже пять часов вечера.

"Надо ковать железо пока горячо! Позвоню ка я Герхарду Зомме и попрошу организовать завтра мне встречу с руководством Дойче Банка! Если спросит, зачем, намекну на депозитный договор столетней давности. Уж очень мне хочется как можно быстрее получить полную ясность в этом вопросе!"

Зомме сразу ответил на телефонный звонок Виктора.

- Хочешь попрощаться? Улетаешь в Санкт-Петербург, ведь тебе первого августа надо идти на работу.

- И попрощаться тоже, но главное спросить совет по очень важному делу. Лучше лично.

- Я буду на работе до шести, если успеешь - приходи.

- Спасибо, приду. Я тут рядом.

Виктор и Зомме сидели за журнальным столиком в кабинете Рихарда, пили кофе. Рихард раздумывал над полученной от Виктора информацией.

- Ты хоть представляешь, о какой сумме идёт речь?

- Представляю. Около трёх миллиардов двухсот миллионов долларов.

Герхард схватился за голову.

- Да тебя тут же придушат, а тело сожгут и развеют по ветру. Если ты говоришь правду и на самом деле имеешь право на получение процентов по этому депозиту, тебе нужны свидетели твоего разговора с руководством банка и, как там говорят у Вас в России: "надёжную крышу".

- Свидетелем я могу пригласить герра Краузе - директора и главного нотариуса нотариальной фирмы "Краузе и К". Именно у него хранятся необходимые документы. Готов и Вас пригласить, если согласитесь. А вот насчёт крыши ... не знаю, не в ФСБ же мне российское идти? Там ещё быстрее от меня ни слуху, ни духу не останется. Может быть, обратиться в германскую прокуратуру или в министерство финансов с просьбой о посредничестве в разговоре с банком? Или, ещё лучше, привлечь прессу и телевидение. Вот тогда-то я могу ничего не бояться!

- Как ты ещё молод и глуп, Виктор! Когда на кону стоят такие деньги, которые могут пошатнуть финансовые устои ведущего банка страны, привести его к краху, у тебя нет, и не будет защитников. Интересы банка выше твоих прав, пусть они хоть тысячи раз подтверждены законодательством! Тут нужен особый ход, который переведёт дело сразу в договорную плоскость. Как говорят: "Нельзя даже зайца загонять в угол, он и зубы показать может" - это я имею в виду банк.

Герхард задумался. Потом сказал:

- Как тебе такое предложение. Ты едешь в Россию и там, где-нибудь прячешься на время, пока утихнут страсти. Я готов подписать тебе отпуск за свой счёт на месяц. Но завтра ты должен написать письмо в Совет директоров банка, в котором изложить своё видение решения возникшей проблемы. Оно должно быть таким, чтобы банк посчитал: ему лучше пойти на сотрудничество с тобой, чем развязать войну на поражение. Пойми, ты - одиночка, всё, чем располагаешь: одна голова, две руки и две ноги.

- Как Вам видится решение проблемы с банком?

- Самое главное: изымать из банка эти деньги ты не будешь: они могут или войти в уставный капитал банка и тогда ты станешь достаточно крупным акционером и можешь претендовать на место в совете директоров, или будешь готов перевести их в разряд депозита на тридцать - пятьдесят лет, без права изъятия. Депозит с выплатой небольших процентов ежегодно. Например, при пяти процентах годовых выплаты составят сто пятьдесят миллионов долларов. Думаю, такой суммы для безбедной жизни тебе будет достаточно.

Вот как-то так. У тебя голова светлая, подумай, посчитай свои шансы, бонусы и возможные потери и прими взвешенное решение. Письмо отдай мне. Я "приделаю ему ноги".

Виктор написал заявление об отпуске без содержания на месяц, которое герр Зомме тут же подписал. Самолёт улетал завтра в два часа дня, поэтому Виктор обещал подготовить с утра письмо в банк и не позже полдня передать его Герхарду. Связь они договорились держать одностороннюю: он будет звонить герру Зомме каждые три дня по мобильнику, тут же уничтожая СИМку и меняя место звонка. Для экстренной связи Виктор оставил Рихарду номер мобильного телефона, принадлежащего ранее Виктору Белову.

* * *

Все вещи для отлёта были давно собраны, поэтому Виктор, придя домой, сразу же занялся продумыванием текста письма в банк, посчитав, что в его основу положит предложения, высказанные гером Зомме.

Только к двум часам ночи письмо было готово и распечатано в трёх экземплярах. Один - для банка, второй - себе, третий - для нотариуса. Виктор так устал за прошедший день, что только его голова коснулась подушки - он немедленно заснул.

Утром он вызвал такси для поездки в аэропорт, позвонил герру Зомме и предупредил о своём приезде к нему в течение часа. Приехав, передал первый экземпляр письма для банка, упакованное в конверт и подписанное им, распрощался с Рихардом, и поехал в аэропорт.

Там без проблем прошёл регистрацию, потом посадку и уже через два часа приземлился в Пулково 2.

Глава шестая.

Первый звонок Виктора Зомме ничего не прояснил.

Тот сообщил, что передал письмо Председателю Совета директоров банка и пока ответа не получил.

То же самое произошло со вторым и третьим звонками. И только на десятый день у Виктора зазвонил телефон для экстренной связи. Это был Зомме.

- Совет директоров банка ждёт тебя на своём экстренном заседании, которое состоится через три дня. Многое из того, что ты предложил - принимается, но не всё. Будут переговоры. Позвони заранее и сообщи дату и рейс прилёта. За тобой в аэропорт будет выслан автомобиль. Долго говорить не могу. До свидания.

* * *

По прибытии во Франкфурт-на-Майне Виктор встретился с главой Совета директоров банка герром Германом Дабсом, которому предъявил права бенефициара закончившегося в июле 1999 года депозитного договора, заключённого банком с герром Вильгельмом Прустом сто лет назад. Они вместе с главным юристом банка рассмотрели предъявленные Виктором документы, и нашли приемлемыми его права бенефициара, которые должен рассмотреть и утвердить Совет директоров, назначенный на следующий день.

В оговоренное время Виктора провели в зал заседаний Совета директоров, где уже присутствовали семеро представителей этого уважаемого органа и предложили присесть с одной стороны круглого стола, стоящего посередине зала. Лицом к нему, полукругом, расселись члены Совета директоров. Начал экстренное совещание Председатель Совета герр Герман Дабс.

- Уважаемые члены Совета. Позвольте представить Вам герра Виктора Алексеевича Новикова, служащего филиала Дойче Банка в России, который, по его словам, является правопреемником Вильгельма Пруста, разместившего в 1899 году в Дойче Банке депозит на сумму сто пятьдесят тысяч долларов сроком на сто лет под десять процентов годовых с ежемесячной капитализацией процентов. Срок депозитного договора закончился 15 июля этого года. Я и главный юрист банка Отто Миллер проверили представленные герром Новиковым документы и подтверждаем его права на получение процентов по указанному депозиту.

Вы уже предварительно ознакомились с этими документами, получили все необходимые разъяснения и должны принять решение о признании прав бенефициара по этому депозитному договору у герра Новикова. Будут ли какие-либо вопросы к герру Новикову?

- Герр Новиков! Какие родственные отношения связывали Вас с герром Вильгельмом Прустом, первым владельцем депозитного вклада?

- Достоверно мне о них ничего не известно. Согласно семейным преданиям герр Пруст в начале двадцатого века приехал из Америки в Россию, сошёлся с моей прабабушкой и во время революции 1917 года погиб. В результате их совместного проживания в течение шести лет в 1909 году родился мой дед Белов Алексей. От его брака с Марией Зотовой в 1945 году родился мой отец Белов Вадим Алексеевич. В 1973 году родился я. В 1996 году отец умер, и я по завещанию стал его наследником. Именно отец передал мне все документы, связанные с депозитным договором и рассказал, что эти бумаги передавались из рук в руки в течение ста лет. Также назвал мне все необходимые коды для получения копии депозитного договора, хранящегося в нотариальной конторе "Краузе и К" в этом городе, наличие которого я проверил и оставил там на хранении.

Герру Герману Дабсу я предъявил подлинник этого депозитного договора, и назвал все необходимые коды и слова для того, чтобы стать его бенефициаром. Как Вам известно, сам депозитный договор был оформлен на анонимного получателя, владеющего подлинником депозитного договора или его нотариально заверенной копией и назвавшего коды и кодовые слова, оговоренные в специальном приложении к договору, и хранящемуся отдельно от него в архиве банка.

- Будут ли ещё вопросы к герру Новикову? Вопросов нет. Переходим к голосованию. Бюллетень для голосования со сформулированным вопросом находится у Вас на руках. Прошу его заполнить и опустить в урну для голосования.

- Извините, герр Дабс. Ещё один вопрос по поводу голосования. Что будет, если путём голосования герр Новиков не будет признан бенефициаром депозита?

- Будет судебный процесс и обсуждение его нюансов практически всеми средствами информации, как Германии, так и мира, что очень плохо скажется на имидже банка.

Прошу голосовать. Спасибо. Герр Миллер, вскройте урну и объявите результаты.

- Из семи бюллетеней, розданных для голосования, "За" проголосовало 6, "Воздержался" - 1. Решение принято.

- Поздравляю, герр Новиков!

Теперь перейдём ко второму вопросу: обсуждению предложений герра Новикова, изложенного в письме на моё имя. С текстом письма все члены Совета также ознакомлены. Герр Миллер, Вам слово.

- Оба предложения, изложенные герром Новиковым в его письме, разумны и реальны.

После обсуждения их с членами Совета наиболее удобным для банка признано второе: заключить с герром Новиковым новый депозитный договор на сумму три миллиарда долларов сроком на тридцать лет под пять процентов годовых с ежегодной выплатой процентов. Оставшиеся 169 миллионов 862 тысячи 190 долларов и 3 цента перевести на текущий счёт герра Новикова в нашем банке.

Дополнительно признано необходимым засекретить эти решения Совета директоров и не передавать в прессу никаких комментариев на этот счёт.

Также поддержать просьбу герра Новикова о ходатайстве банка в получении им гражданства Германии.

У меня всё.

- И так, господа, прошу проголосовать вторым бюллетенем. Спасибо. Герр Миллер, огласите результаты голосования.

- По данному вопросу голосование единогласное: все 7 бюллетеней "За".

- Герр Новиков, прошу Вас пройти в управление кредитов, вкладов и депозитов и подписать новый депозитный договор. Он уже подготовлен. Также на Ваш текущий счёт уже переведена сумма в долларах, указанная герром Мюллером в выступлении.

Господа, экстренное заседание Совета директоров банка закрыто. Благодарю Вас за понимание и напряжённую работу.

* * *

После окончания совещания Виктор быстренько подписал всё, что сказали. Депозитный договор был заранее изучен юристом из компании "Юридические услуги", постоянным клиентом которой он стал день назад. Теперь Виктор решил, что и шагу не сделает, не проконсультировавшись с прикреплённым к нему, как VIP - клиенту, юристом.

Потом договорился о встрече с Герхардом Зомме, пригласив посетить свой дом в Ханау и обещав к концу рабочего дня подогнать такси к зданию банка, которое доставит того по месту назначения.

Такой день надо было отметить! А с кем это лучше всего сделать? С единственным человеком, который помог ему в это тяжёлое время.

В Ханау Виктор заказал в лучшем ресторане города ужин с доставкой к нему в дом, причём выбрал самые вкусные и редкие на его взгляд, блюда. Их обещали доставить в шести часам вечера.

По пути домой заехал в магазин электроники, где приобрёл электронный глушитель, не позволяющий в радиусе двух метров записывать что-либо на любые носители информации, и сканер, определяющий местонахождение "электронных жучков".

Приехав домой, первым делом просканировал весь свой дом снизу доверху. Он отсутствовал в нём две недели и хотел быть уверен, что этим не воспользовались "плохие" люди. И не зря! На кухне, в гостиной, в кабинете и даже в ванной он обнаружил миниатюрные электронные устройства, поставленные неизвестными людьми. Виктор быстро изъял их из мест установки, разбил молотком и задумался.

"Не зря юрист мне советовал заключить договор с охранным агентством. Похоже, меня в покое не оставят даже сейчас, после улаживания всех дел с банком. Надо быть начеку. Узнаю телефон охранного агентства в Ханау, свяжусь с ним и заключу временный договор на личную защиту и охрану имущества сроком на неделю."

После разговора с директором фирмы "FFF" ему обещали прислать трёх человек сегодня в десять часов вечера для выполнения охранных функций.

"Да, не было печали, стал миллиардером. Теперь надо перестаивать свою жизнь. Ведь меня могут украсть и потребовать выкуп. Убить, даже не знаю, за что. Ещё сделать какую-нибудь гадость! Ведь и мать тоже может оказаться в опасности! И с работы придётся увольняться. Ладно, продумаю все эти вопросы позднее, подключив юриста. А сейчас - встреча с герром Зомме и небольшой праздник!"

* * *

Виктор рассказал Рихарду, как прошла встреча в Совете директоров банка, что решили, какие его предложения приняты, от каких отказались. В целом, Зомме всё одобрил. Они сидели за столом, пили коньяк, ели ресторанную еду, говорили о жизни и перспективах, открывающихся перед Виктором.

- Ты уже продумал, чем будешь заниматься? Тебе двадцать пять лет, скоро исполнится двадцать шесть. Конечно, с твоими деньгами можно просто прожигать жизнь, но я знаю тебя как энергичного человека, который без дела нормально жить не сможет.

- Ну, когда я мог этим заниматься? Последние две недели я был занят совершенно другими делами. Ты же знаешь. Сейчас на первом месте у меня стоит вопрос обеспечения собственной безопасности. По приезде сюда обнаружил в доме несколько жучков, один из которых - микровидеокамера, расположенная над письменным столом в кабинете. Кто всё это установил, зачем - мне пока не ясно. Вот, заключил договор с охранной фирмой: её сотрудники появятся после десяти часов вечера и будут постоянно здесь находиться. Хоть какая-то охрана на первое время. Потом буду думать, как её улучшить. Для себя решил, что буду пока потихоньку играть на фондовом рынке России: его знаю лучше всего. Освоюсь в новом качестве - миллиардера, потом и определюсь более точно.

Около десяти часов вечера Виктор отправил Герхарда домой на такси. Потом разбирался с прибывшими сотрудниками охранной фирмы. Они предложили установить специальную охранную систему по периметру участка, снабдив её видеокамерами и организовав в цокольном этаже диспетчерский пункт, где постоянно будет находиться наблюдатель. Два сотрудника будут совершать обход участка. Связь между диспетчером и патрульными, будет осуществляться по радиосвязи. Для начала этого будет достаточно. Виктор согласился и уже завтра эти работы должны быть выполнены.

"Прошло уже две недели после моего возвращения из 1899 года, а я ещё не разобрал "плюшки", что привёз оттуда. Вот завтра с утра этим и займусь. Потом мне надо хорошо продумать свои дальнейшие опыты по перемещению во времени. До следующей такой возможности осталось двадцать пять лет и следует чётко определить, что я хочу, и буду ли заниматься этим. Всё-таки не исследована ещё одна точка с высокой напряжённостью магнитного поля. Неизвестно, в будущее или опять прошлое реально произойдёт перемещение человека с этой точки. В общем, чем заняться, я найду, от безделья мучиться не буду."

* * *

Прошло две недели после того, как Виктор стал миллиардером. Практически в его жизни ничего не изменилось. Он позвонил матери в Санкт-Петербург, сообщил, что уволился из банка, купил дом в Германии и будет получать второе гражданство, чтобы остаться здесь на жительство. Пригласил её приехать к нему. Она отказалась. Как понял Виктор, появился ухажёр, с которым она надеется устроить свою жизнь. Тогда он предложил оформить на неё генеральную доверенность на квартиру, автомобиль, дачу и свой счёт в банке. Она согласилась и уже через три дня эти документы были оформлены в посольстве России в Германии и отправлены в Питер. Сообщать матери о своём выросшем финансовом состоянии Виктор не стал: ещё не время.

"Сто семьдесят миллионов долларов на моём счёте не должны лежать без движения: деньги обязаны работать. Выделю я себе десять миллионов и начну работать на российском фондовом рынке. Он мне хорошо известен и, работая на нём, в убытке не останусь. Буду играть на бирже через брокеров Дойче Банка.

Также надо через риэлторское агентство, которое помогло приобрести дом в Ханау, попытаться скупить всю землю в излучине реки и недвижимость, стоящую на ней. Это дело не одного дня, а может быть нескольких лет, но заниматься им надо. Чем меньше будет посторонних глаз вокруг, тем лучше.

Ещё надо осмыслить итоги своей невольной экспедиции в прошлое и определиться, как использовать имеющийся в моём распоряжении феномен лучшим образом. В любом случае, до следующей экспедиции имеется двадцать пять лет, так что времени на её подготовку, если она состоится, достаточно."

Виктор решил посвятить ближайший месяц отдыху. Он хотел посмотреть мир не как водитель туристского автобуса, а как богатый турист. Заодно настало время подумать над своей дальнейшей судьбой с матримониальной точки зрения. Ему уже исполнилось двадцать шесть лет, и оставаться в холостяках он не собирался.

Глава седьмая.

Время летело неумолимо.

В 2002 году Виктор женился на студентке местного университета - Герте, по удивительному совпадению будущему физику.

"Через год Герта оканчивает университет и сможет посвятить своё время изучению феномена молнии. Это со всех сторон хорошо: информация о его наличии у меня не уйдёт на сторону и, в то же время будет проведено комплексное его исследование. Может быть удастся понять природу этого явления."

Однако, едва успев защитить диплом, Герта подарила Виктору сына, которого счастливые родители нарекли Артуром. Она всё своё время отдавала сыну, и приступить к изучению феномена смогла только в 2006 году.

К этому времени земля с недвижимостью в излучине реки Кинцег была выкуплена и Герта в одном из строений организовала физическую лабораторию, оснастив её современными приборами. Работала одна, без помощников, выполняя просьбу Виктора о максимальной секретности проводимых ею исследований. К сожалению, значимых успехов она не добилась. Феномен существовал, Повышенная напряжённость в найденных ещё Виктором точках присутствовала, но почему она возникла и каким образом постоянно поддерживалась на одном и том же уровне, несмотря на колебания магнитного поля Земли, было неясно. Консультации с ведущими учёными-физиками, специализирующимися в этих областях науки, не принесли результатов. Потихоньку интерес к этим исследованиям у Герты стал угасать, и после 2010 года она перестала изучать феномен, расписавшись в собственном бессилии. К 2020 году у четы Новиковых было уже три ребёнка.

Артур рос, в своё время пошёл в школу, которую окончил в 2021 году, и продолжил своё образование во франкфуртском университете на экономическом факультете, решив идти по стопам отца.

Состояние Виктора за прошедшие двадцать лет значительно выросло и достигло семнадцати миллиардов долларов. Он стал одним из богатейших граждан Германии. Однако постоянно продолжал думать о феномене, всё больше склоняясь к мысли об участии в следующей экспедиции 2024 года. Не зная её результата, было невозможно определиться с дальнейшим использованием феномена.

* * *

Вот и наступил этот знаменательный день: тридцатое июля 2024 года. Виктор был готов ещё раз проделать путь в неизвестность. В прошлое или будущее? Этот вопрос его мучил прошедшие двадцать пять лет. В этот раз он был подготовлен для путешествия значительно лучше, чем в прошлый раз. Недаром у него было столько времени для подготовки! Целая четверть века.

Виктор стоял около колышка, отмечающего вторую точку с высокой напряжённостью магнитного поля в своём дворе в том же самом плаще-дождевике, тех же резиновых сапогах и в той же бейсболке на голове, что и двадцать пять лет назад. Он считал эту одежду хорошей приметой: раз в ней у него получилось путешествие на сто лет назад, то и в этот раз тоже всё будет хорошо. За его спиной висел объёмный пятидесятилитровый рюкзак, собирать который ему помогали жена и старший сын. Сейчас они наблюдали за ним из дома.

По рассказам Виктора они знали, что он исчезнет в том месте, где стоит, и появится в тот же миг в точке возврата, если всё пройдёт как надо. Сын решил наблюдать за его исчезновением, а жена - за возвращением.

Были приобретены две современные видеокамеры, оснащённые специальными мощными светофильтрами, способными противостоять яркости молнии. Одна камера была направлена на точку исчезновения, вторая - на точку возврата. Обе видеокамеры были синхронизированы между собой во времени специальными прецизионными автоматическими устройствами. Виктору было интересно определить, есть ли какой-либо промежуток времени между его исчезновением и возвращением.

Вот уже тучи сгустились над Ханау, пошёл мелкий дождь, кое-где начали сверкать молнии. Ветер гнал грозу в сторону их дома. Молнии всё чаще стали пронзать тучи яркими стрелами. Сын и жена включили видеокамеры. Наконец раздался сильнейший звук грома, и молния ударила прямо в центр треугольника, образованного точками повышенной напряжённости магнитного поля.

- Отец исчез! - громко прокричал Артур.

* * *

Виктор пришёл в себя посередине огромного кукурузного поля на пути, назвать дорогой который было можно только с большой натяжкой, проложенным трактором, тянущим небольшую цистерну, из которой в обе стороны от него полосами метров десять шириной разбрызгивалась какая-то жидкость. Он оказался метрах в трёхстах за трактором, который довольно быстро удалялся от него по полю.

"Это куда же я попал? Не помню, чтобы в Германии были такие огромные поля кукурузы. Конца - края не видно. А вот трактор и цистерна - не похожи на современные, такие я в прошлом веке видел. Похоже, что я опять попал в прошлое."

Он огляделся по сторонам. По обе стороны пути на расстоянии метров двадцать - двадцать пять, виднелись такие же пути, идущие параллельно друг другу и делящие кукурузное поле на множество полос.

"Идти за трактором? Так мне его не догнать. А вот в обратную сторону - можно. Там вдалеке виднеются какие-то строения. То ли сараи, то ли ангары. Пойду туда. Придётся с километр отшагать."

День был солнечный, жаркий. Виктор быстро переоделся: снял плащ и сапоги. Остался в клетчатой рубашке и джинсах, на ноги надел кроссовки. На голове - бейсболка. Плащ и сапоги спрятал в рюкзак. Определился по компасу: дорога шла строго с севера на юг. И зашагал на север, считая шаги.

Едва он успел дойти до ангара, на котором по-английски было выведено большими метровыми буквами красного цвета "Смит Томпсон - склад" и расположиться на земле в его тенёчке, как послышался нарастающий шум двигателя и через пять минут сюда подъехал тот самый трактор, который Виктор видел на поле. Трактор подъехал к открытым воротам ангара и остановился. С него слез мужчина лет пятидесяти, с прокалённым солнцем лицом, также в джинсах, клетчатой рубашке, бейсболке и кроссовках и остановился, разглядывая Виктора.

"Похоже, в цистерне закончилась жидкость для распыления по кукурузе, и фермер вернулся для её пополнения."

Виктор встал с земли и тоже не спускал глаз с мужчины.

- Что ты делаешь на моей земле? Ищешь работу? - спросил мужчина по-английски.

- Нет, хочу купить ферму, вот, хожу, смотрю.

- Ты не американец, у тебя немецкий акцент.

- Да, я из Германии.

- Тут, вокруг Шаумбурга живёт много выходцев из Германии. Иди в город там и узнаешь, кто продаёт фермы. А так ходить и искать - долгое дело. Или поезжай в Спрингфилд. Там есть информация о продаже ферм в целом по Иллинойсу. Выйди на шоссе и садись в автобус или проголосуй. Через полчаса будешь в Шаумбурге.

- Спасибо, я так и сделаю. Где шоссе?

- Иди туда,- мужчина махнул рукой за ангар,- Там идёт дорога прямо до шоссе. А как же ты сюда пришёл?

- Ногами, как ещё! - пошутил Виктор.

- Ногами, ха-ха-ха, - засмеялся мужчина, - ну ты и шутник! Может по стаканчику виски?

"Поговорить с местным жителем очень даже неплохо, узнаю толком, где нахожусь и какой сейчас год. Вообще-то ясно, что я в Америке в штате Иллинойс. Вот только не проколоться бы мне: ведь ничего не знаю о реалиях здешней жизни. Пожалуй, обойдусь без виски."

- Спасибо, но я пойду. Дело к вечеру, мне ещё добираться до города. До свидания!

Виктор развернулся, надел рюкзак и пошёл по тропинке за ангар. Там тропинка превратилась в грунтовую дорогу, которая примерно через километр вывела его на шоссе. Как раз напротив стоял указатель: направо - город Шаумбург 3 мили, налево - город Гледдал Хейтс 7.5 миль.

"Хорошо, что я с собой взял доллары. Хоть будет, чем оплатить проезд на автобусе. Вон он, уже подъезжает."

Виктор поднял руку. Автобус затормозил, и водитель открыл переднюю дверь. Войдя, Виктор протянул водителю десятидолларовую купюру и сказал: "До Шаумбурга". Тот поморщился, отсчитал Виктору целую кучу монет и поехал дальше. В автобусе было пятеро пассажиров. Один чёрный, один латинос и три белых. Виктор прошёл по проходу и уселся на сидение сзади белых. Рядом лежала какая-то местная газетка.

"Так, газетка за 30 июля 1971 года. Значит, я опять отправился в прошлое на 53 года назад и попал в штат Иллинойс в США. Интересно, почему не в Германию? Или при переносе на сто три года назад место переноса - Германия, на 53 года назад - США? Но, чтобы мне вернуться в своё время я всё равно должен оказаться в Германии в июле 1974 года. Жаль, при переносе сгорает электроника - это я обнаружил в прошлый перенос: мой мобильник не работал. Поэтому я не взял с собой планшет, а поручил сыну выписать в записную книжку самые значимые события, произошедшие в мире, начиная с 1900 по 2024 год. И даже не посмотрел, что он там написал! Ладно, приеду в Шаумбург, устроюсь в гостиницу и всё внимательно изучу. Придётся использовать паспорт, выписанный на мистера Виктора Новикова, 1944 года рождения, гражданина США. У меня имеются двенадцать паспортов на моё имя с годами рождения 1874, 1894, 1924, 1944, 1964, 1984 выписанные как гражданину Германии 6 штук, так и США - тоже 6 штук. Как чувствовал, что американский паспорт может пригодиться. Оставлю только германский и американский, оба с 1944-м годом рождения. Остальные надо уничтожить. В паспортах я уверен: делали специалисты по документам по спецзаказу. Причём паспорта проверены исходя из пользования ими человеком моего возраста, а то ведь их форма может меняться со временем."

Автобус подкатил к автовокзалу Шаумбурга и Виктор вышел на улицу.

* * *

В киоске Виктор купил карту города и нашёл на ней три отеля. Направился к ближайшему: Sonesta ES Suites Chicago - Schaumburg. Надолго оставаться в городе Виктор не планировал, но вот освоиться - было надо. Он снял на два дня одноместный номер, заплатив сто восемьдесят долларов, и поднялся на второй этаж. Номер ему понравился, особенно огромная двуспальная кровать. Разложил вещи и принял душ. Прилёг на диван.

"Пора подвести некоторые итоги. Я - в США в 1971 году. Пробуду в этом времени три года. Документы у меня имеются. Доллары в количестве сто пятьдесят тысяч довоенного выпуска - тоже. Да и немецкие марки - сто тысяч. Золотые монеты, ювелирка ... так что от голода не умру.

Маузер Парабеллум 29/70 в кобуре скрытого ношения у меня всегда с собой. К нему пачка патронов и три запасные обоймы, оснащённые экстенсивными пулями с высоким останавливающим действием. Правда, пока воевать не с кем, да лучше и не надо. Мой наряд особого внимания не привлёк. Только вызвал удивление на ресепшен: всё же я поселился в дорогой отель, а он простым людям не по карману. Теперь просмотрю внимательно записную книжку, подготовленную для меня сыном. Какие события в мире он посчитал важными.

Смотрю только события с августа 1971 по август 1974 года.

1972 год.

- 17 июня 72 года: начало уотергейтского скандала в США,

- 1 сентября: Бобби Фишер стал чемпионом мира по шахматам. Счёт 12\5 на 8\5. Спасский проиграл.

- 5 сентября: теракт на мюнхенской Олимпиаде.

- 19 ноября: досрочные парламентские выборы в ФРГ, победа Вилли Брандта.

1973 год.

-29 марта 73 года: вывод войск США из Вьетнама.

- 6 октября: война Судного дня, арабы/Израиль.

1974 год.

- 13.06 - 7.07.74 Чемпионат мира по футболу. Чемпион ФРГ, финал 2:1 с Нидерландами.

И это всё! Да уж. А может быть и хорошо. По крайней мере, могу заработать денег на спортивных лотереях."

Виктор включил телевизор и посмотрел последние новости. Ничего особенного в мире не происходило. Сменилось правительство в Югославии, КНР отвергла предложение СССР о созыве конференции пяти ядерных держав о разоружении. Потом пошли внутренние американские новости и новости штата Иллинойс.

"Чем больше я думаю, для чего необходима заброска жителей моего времени на сто и пятьдесят лет в прошлое, тем больше склоняюсь к мысли: она должна быть использована для внесения исправлений в историю мира. Ведь именно такой период между забросками: двадцать пять лет позволит подготовить те или иные изменения, подкорректировать события, заменить их другими, убрать заранее наиболее одиозные фигуры мировой политики. Но для этого надо иметь единый Центр, в котором будет анализироваться история, и разрабатываться точечные воздействия на неё.

Для создания такого Центра необходимо финансирование, привлечение специалистов, подготовка оперативных работников, способных проводить акции точечного воздействия на ход истории мира. Едва ли удастся привлечь для создания Центра государственные структуры различных стран. Тут каждая страна будет оценивать события в мире только с одной точки зрения: ему они выгодны или нет. Постоянно будут возникать противоречия между ними и, в итоге, будет принято решение о разрушении места переноса, находящегося около моего дома в Ханау. Чтобы никто не мог использовать заброску людей в прошлое в своих интересах.

Значит, Центр должен быть засекречен и отделён от государств, а его сотрудники связаны единой целью: улучшить мир. Хотя, кто определит: является ли то или иное событие благом или трагедией для мира? Например, Чернобыльская катастрофа. Это однозначно трагедия и её необходимо предотвратить. Или какое-нибудь землетрясение, в результате которого должны погибнуть люди. Предотвратить его невозможно, зато можно предупредить о нём землян. А вот можно ли предотвратить революцию семнадцатого года в России? И само это событие благо или трагедия? А первая и Вторая мировые войны? А Мао Цзе Дун в Китае, доведший страну до такого обнищания, что люди стали умирать от голода. Или Пол Пот в Камбодже, организовавший убийство миллионов своих сограждан ради построения в стране непонятно, какого строя.

Не выйдет ли опять: "Хотели, как лучше, а получилось как всегда"? Или, когда группа фанатов, в которых могут превратиться сотрудники этого Центра, будут осуществлять продвижение своих идей, не смотря на интересы других разных групп людей и стран, что непременно превратится в трагедию мирового масштаба для миллионов землян!

В общем, надо думать, думать и думать, чтобы не наломать дров. А пока не допустить распространение информации о возможности заброски людей в прошлое."

* * *

На следующий день Виктор обошёл Шаумбург пешком, посмотрел его достопримечательности и понял: делать здесь ему нечего. Да и вообще в штате Иллинойс и США.

"Я не представляю, для чего здесь оказался. Только для того, чтобы выяснить, работает ли вторая точка перемещения в прошлое на пятьдесят лет назад? Выяснил. Работает. Или я должен приобрести в собственность то кукурузное поле, где очутился после переноса? Или это место само является какой-то особой точкой, например, для переноса в прошлое других стран? Но, тогда необходимо проводить исследования этого места хотя бы эрстедметром. Но это можно сделать только осенью, когда кукуруза будет убрана, и хозяин поля будет отсутствовать. Кстати, и место моего появления в Германии во время первого переноса также стоит исследовать. Но как его отыскать?"

Виктор выпил стакан минералки: от таких мыслей у него пересохло в горле.

"Как бы там ни было, три года прожить в этом времени придётся всё равно. А раз так, то в моих силах сделать, чтобы жизнь эта была интересна и приятна во всех отношениях. Почему бы мне не отправиться в путешествие по миру? Но всё спланировать таким образом, чтобы я в конце путешествия оказался в Германии 30 июля 1974 года! И возвратился домой!"

Глава восьмая.

На следующий день Виктор упаковал свои вещи, оружие спрятал в рюкзак: он будет сдан в багаж при посадке в самолёт, и на такси отправился в находящийся в тринадцати милях от Шаумбурга международный аэропорт О`Хара. Виктор решил лететь в Нью-Йорк. Он там был трижды с 2002 по 2020 год по делам на фондовой бирже (NYSE) и хорошо ориентировался в городе.

Купил билет на самолёт и уже к трём часам вечера был в финансовой столице США. Во время рейса проштудировал объявления в газетах, где предлагались комнаты в пансионе на Манхеттене, выбрал несколько и записал телефоны владельцев. Сразу из аэропорта он отзвонился по этим телефонам и договорился с одним из хозяев о заселении, предупредив, что прибудет в течение двух - трёх часов. И уже ночевал на новом месте, проплатив проживание за месяц. Пансион располагался на Уильям стрит, рядом с площадью Луиз Невелсон.

Виктор первый раз оказался здесь в 2002 году. Он тогда налаживал отношения с известным финансовым учреждением Merrill Lynch в расчёте начать деятельность на фондовом рынке США. Но произошедший скандал с этой компанией в 2002 году, обвинённой в предоставлении заведомо ложной аналитике и выплатившей за это штраф в сто миллионов долларов и следом, в 2003 году мошенничество её трейдера Дениэла Гордона на сорок три миллиона долларов, заставило его порвать с ней все контакты.

Но в 1971 году Merrill Lynch была "на коне", разворачивая свою брокерскую сеть и привлекая к себе десятки тысяч инвесторов. Именно с этой компанией Виктор решил связать свою жизнь в ближайшие три года, чтобы заработать денег и положить их на депозит на пятьдесят лет.

Виктор направился на Lexington avenue, где располагались брокерские конторы, и выяснил, что надо сделать, чтобы стать клиентом одной из них. По сравнению с двадцать первым веком правила выглядели весьма архаично. Поговорив с брокерами, Виктор заключил с одним из них, Артуром Митчелом - молодым парнем, выпускником университета, договор на месячное обслуживание его заявок на NYSE. Артур был молод, "рыл копытом землю" в стремлении как можно быстрее "сделать себя", в то же время производил впечатление осторожного и умного брокера.

"Отложу пятьдесят тысяч долларов на возвращение в Германию - открою счёт в Ситибанке и положу на него эти деньги. Сто тысяч пущу на игру на бирже. Конечно, досконально котировки всех "голубых фишек" NYSE я не знаю: в это время жил в СССР и никакого понятия не имел о фондовом рынке. Однако прекрасно знаю, какие компании из существующих в семидесятые годы прошлого века не "загнулись", а стали мировыми лидерами. Вот на их акции и буду делать ставку."

И началась у Виктора интересная, насыщенная жизнь. В первый же месяц игры на бирже он утроил капитал. Если в первые дни Артур скептически относился к его заявкам на покупку или продажу акций, то в конце месяца сам попросил Виктора продлить с ним договор на обслуживание.

- Мистер Новиков! Я потрясён Вашей интуицией! Ни одну сделку Вы не провели в убыток себе! За этот месяц я узнал столько, сколько за пять лет в университете и за год на бирже. Прошу Вас, давайте будем и дальше работать вместе!

Виктор не помнил в двадцать первом веке такого фондового воротилу как Артур Митчел. То ли тот разорился, то ли просто стал рантье, то ли вообще ушёл из жизни.

- Хорошо, но информацией о моей игре на бирже Вы не должны ни с кем делиться!

- Конечно, я всё понимаю.

* * *

Год спустя, концу 1972 года на счёте Виктора было уже около четырёх миллионов долларов. Пора было отдохнуть от трудов тяжких, и он решил съездить на место своего появления в США в 1971 году и попытаться найти хоть какие-нибудь признаки аномальности в этом месте. Для этого надо было возвратиться на кукурузное поле под Шаумбургом и исследовать место своего появления в США.

Был конец октября, поля убраны и, может быть, не занесены снегом. Если там снег, то он место своего появления найти не сможет.

Виктор сходил в специализированный магазин электронных приборов, где приобрёл портативный измеритель напряжённости магнитного поля, выписался из пансиона, забрал свои вещи и отправился в аэропорт.

* * *

В аэропорту Чикаго Виктор взял такси, объяснив водителю, что он фотокорреспондент из одного специализированного журнала, отражающего развитие сельского хозяйства США, и должен сделать несколько снимков с "кукурузного пояса" страны. Сезон закончен, урожай собран, надо показать читателям убранные кукурузные поля.

- Поехали в Шаумбург. Там много кукурузных полей. Я буду останавливать автомобиль на нужных местах, выходить в поля, делать снимки, а Вы подождёте меня в автомобиле. Мне удобно арендовать такси на три часа для этой поездки. Сколько это будет стоить?

- Я так понимаю, что ездить нам далеко не придётся. Больше стоять и дожидаться Вас. Сто пятьдесят долларов - и я на три часа в Вашем распоряжении!

- Согласен, поехали.

В первую очередь Виктор решил съездить на место своего появления в этом времени, ради чего и затеял эту поездку. Надо было попытаться хоть как-то обследовать это место. Найти место своего появления в Германии в 1896 году он не надеялся: в тех местах проходили тяжёлые бои в ВОВ и ландшафт должен сильно измениться.

Они доехали по шоссе до хорошо известного ему столба с указателем "Шаумбург 3 мили --- Гледдал Хейтс 7,5 миль", где свернули на грунтовую дорогу, ведущую к ангару. Там автомобиль остановился. Виктор надел свои резиновые сапоги, путешествующие с ним по времени, взял с собой портативный измеритель напряжённости магнитного поля в чехле, выдав его за фотоаппарат, и пошёл по известной ему дороге по направлению на юг на убранное кукурузное поле. Точного места своего появления на нём он не помнил, поэтому шагал, считая шаги. Как он помнил, их было 1800.

"Даже если я собьюсь на десять - двадцать шагов - это не критично. Всё равно придётся исследовать участок поля диаметром не менее ста пятидесяти метров. Да и я совершенно не уверен, что смогу отыскать какие-либо аномалии магнитного поля. Этот поход - только для собственного успокоения."

Спустя полчаса он уже ходил по спирали вокруг предполагаемой точки своего появления, постепенно увеличивая её радиус. Всё исследование продолжалось около часа. Никаких аномалий обнаружено не было. Виктор повернул обратно к ангару, за которым стояло такси.

- Ну, куда теперь ехать? - спросил таксист демонстративно глядя на часы. - Согласно нашей договорённости, осталось меньше часа. Только доехать до аэропорта.

- Вот туда и едем! Я сделал всё, что хотел. Снимков много, будет, из чего выбрать!

* * *

Возвратившись в Нью-Йорк, Виктор продолжил играть на бирже и за следующие полтора года утроил свой счёт, доведя его до двенадцати миллионов семисот тридцати тысяч долларов.

Пора было "пристраивать" полученные тяжким трудом финансы. До отъезда из США осталось всего четыре месяца, и надо было своевременно добраться до Германии.

Ситибанк казался Виктору наиболее надёжным и стабильным банком. Тем более что не сдал свои позиции и к 2024 году. Поэтому он направился в этот банк, чтобы открыть там счёт. После открытия счёта Виктор закрыл свой биржевой счёт, и все деньги перевёл на счёт в Ситибанке. Теперь осталось только заключить депозитный договор с банком. Придя туда, он поинтересовался, кто занимается оказанием этой услуги вкладчикам и был направлен к служащему банка - специалисту по депозитам.

- Я являюсь владельцем текущего счёта в Вашем банке. Там лежит более двенадцати миллионов долларов, заработанных игрой на бирже. Как Вам известно: это очень рисковое дело, поэтому я решил остановиться на этом и закрыл свой биржевой счёт. Теперь хочу положить двенадцать миллионов долларов на депозит. Какие Вы можете предложить мне условия этого вклада?

- Пожалуйста, назовите номер счёта и предъявите документ, удостоверяющий личность.

Виктор выполнил законные требования клерка банка и стал ожидать, пока тот не проверит предоставленную им информацию. В это время компьютеры ещё не использовались для работы с клиентами, поэтому ожидание несколько затянулось.

- Действительно на Вашем текущем счёте лежат двенадцать миллионов семьсот тридцать тысяч долларов. Мы можем предложить Вам следующие условия размещения Ваших денежных средств на депозите: при сроке размещения до одного года - 2,5 процента годовых, до трёх лет - 2.75 процента, до пяти лет - 3,0 процента, до десяти лет - 3,5 процента. Эти вклады - безотзывные, с ежегодной капитализацией и выплатой процентов по ним в конце срока их действия. Это - наилучшие условия.

- А если я хочу заключить депозитный договор на более длительный срок?

- Какой срок Вас интересует?

- Например, пятьдесят лет!

- Вы собираетесь лично получить проценты по такому депозиту через пятьдесят лет?

- Думаете, не доживу? Если это случится, то надо сделать так, чтобы человек, которого я сделаю бенефициаром депозита, мог без проблем получить эти деньги.

- Вы первый на моей памяти клиент, который хочет открыть депозит на пятьдесят лет! Я должен проконсультироваться со своим начальником. Вам придётся немного подождать, - и клерк покинул комнату, в которой находилось ещё пять человек, оставив Виктора одного.

Через пятнадцать минут он возвратился и пригласил его проследовать за ним в кабинет начальника.

- Артур Маккензи, - управляющий департаментом вкладов, - представился начальник клерка. - Присаживайтесь, пожалуйста.

- Спасибо. Виктор Новиков,- представился он в ответ.

- Мистер Новиков, меня проинформировали о Вашем желании положить на депозит двенадцать миллионов долларов на пятьдесят лет. К моему большому сожалению, правила нашего банка ограничивают срок депозитного договора десятью годами.

- И, что же, нет никакого выхода из этого положения? Я бы не хотел искать другой банк, Ваш банк меня полностью устраивает.

- В нашем банке депозит на пятьдесят лет не возможен.

- Мистер Маккензи, а как поступаете Вы в случае, если вкладчик по какой-либо причине не появляется в банке по окончанию депозитного договора?

- Для этого в договоре имеется специальный пункт, определяющий наши действия. Например, средства с депозита переводятся на текущий счёт клиента. Он может получить их в любое удобное ему время. Хоть через пятьдесят лет.

- Это понятно. А разве невозможна пролонгация договора ещё на один срок, если в том самом пункте договора будет это записано?

- Пролонгация договора возможна, только я не уверен, что это правило распространяется и на депозит.

- Вы не могли бы дать задание своим юристам прояснить этот момент? Ведь я не прошу ничего необычного: я заключаю депозит на десять лет. Не появляюсь в указанный в договоре срок для получения процентов, и тогда мой договор пролонгируется на следующие десять лет на тех же условиях. И так происходит четыре раза до момента истечения пятидесяти лет от заключения депозита.

- Интересный вариант. Спросим у юристов.

Через два часа стороны уже оговаривали нюансы депозитного договора на десять лет с пролонгацией его четыре раза. В итоге, условия договора были согласованы, завизированы должностными лицами, и депозитный договор был подписан. В нём отдельным разделом было включено положение об определении бенефициара процентов по депозиту в случае, если мистер Новиков не сможет их лично получить. Определение бенефициара должно происходить через нотариальную контору, в которой хранится распоряжение мистера Новикова о порядке этого действия. В качестве нотариальной конторы была выбрана фирма "Салье и К", известная Виктору по 2024 году.

* * *

"Итак, сколько же я получу через пятьдесят лет? Расчёты показывают, что более сорока пяти миллионов долларов. Да, это не депозит на сто лет под десять процентов годовых с ежемесячной капитализацией! За пятьдесят лет банкиры явно поумнели! В любом случае я в выигрыше. Если бы я взял двенадцать миллионов долларов с собой, то имел бы только их, а так: в 3,75 раза больше. Конечно, инфляция за пятьдесят лет съест большую часть процентов депозита, но по покупной способности эта сумма будет превышать первоначальную. Что есть гут!"

Вернувшись в пансион, Виктор глубоко задумался: как поступить?

"В США практически больше делать нечего. Подзаработал немного долларов, убедился, что в точке появления на кукурузном поле нет никаких аномалий, которые можно обнаружить эрстедметром, да и надоело уже здесь! Возвращаться в Германию - рано: до момента переноса осталось четыре месяца. Отыскать место своего появления в лесах на севере Германии после столь долгого отсутствия - бесперспективно. Путешествовать по миру? Так ведь где только не был за свою жизнь! Можно сказать, везде побывал. В Африке не был, так и никакого желания отправиться туда, нет. В Россию съездить туристом? Вспомнить "развитый социализм"? Нет уж, не тянет!

Никогда не было у меня такого, чтобы не знал, чем заняться! Деньги есть, свободного времени - полно, а чем заняться - не знаю. Куда податься? Хоть пальцем тыкай в карту: куда попаду - туда и полечу! Тоже не получится! Ведь виза нужна! А куда без визы можно попасть? Схожу ка я в турагентства, их в городе я видел не менее пяти десятков, может быть, что и присоветуют."

Виктор обошёл несколько турагентств: большинство из них занимались местным туризмом. Следующим было одно из самых известных в США: "Синбад Мореход".

"Вот тут-то мне и помогут!"

- Девушка, Ваше агентство занимается международным туризмом?

- Конечно, это наша специализация. Вы куда-то хотите съездить?

- Да, у меня неожиданно образовалось несколько месяцев свободного времени ... Не знаю, чем их занять. Может быть, Вы что-то присоветуете?

- Несколько месяцев? Да Вам можно позавидовать! Сколько денег Вы готовы потратить на отдых?

- Ну, пусть сто тысяч долларов. Достаточно?

- Более, чем! Если бы я могла себе позволить отдохнуть столько времени, не работая и потратить на отдых такие деньги, то отправилась бы на океанском лайнере в круиз вокруг света. Прекрасные условия для жизни: каюта люкс, отменное питание. Новые знакомства. Развлечения: казино, театр, концерты, кино, бассейн, бары. Посещение практически всех стран мира и, самое главное - свобода выбора: сходить на берег или остаться на лайнере. И такое путешествие длится почти три месяца и стоит всего сто пять тысяч долларов! Отплытие из Сан-Франциско тридцатого марта и возвращение в Нью-Йорк - тридцатого июня. Лайнер новый, современный, пассажиров - две тысячи человек. Путешествия на нём пользуются популярностью: в круизе на лайнере можно побывать практически во всех странах мира. Как правило, свободных мест нет. Всё раскупается заранее.

Отличный маршрут: "круиз вокруг света" начинается в Сан-Франциско, продолжается на юг вдоль берегов Северной и Южной Америк, затем, обогнув Южную Америку, следует до Панамы. Отсюда через Атлантический океан строго на восток доходит до Дакара - столицы Сенегала. Далее огибает Африку с юга и, дойдя до Мадагаскара, следует на восток до Австралии. Затем через Новую Зеландию, Японию, Южную Корею, Индонезию проходит до Индии. Потом через Суэцкий канал лайнер оказывается в Средиземном море и, с посещением стран средиземноморья через Гибралтар опять выходит в Атлантический океан и следует вдоль берегов Западной Европы до Норвегии с заходом в Финляндию и Швецию. От Осло лайнер разворачивается опять на юг, доходит до Англии, затем через Исландию добирается до Канады, и заканчивается круиз в Нью-Йорке.

"Почему бы и нет? У меня будет месяц, чтобы добраться до Ханау в Германии. Неужели не хватит этого времени? Опаздывать нельзя. Опоздание равносильно жизни в течение ещё двадцати пяти лет в этом времени. Кстати, что мне мешает при заходе в Гамбург в Германии сойти на берег и спокойно дождаться июля? Или при заходе в Англию можно сойти на берег и на теплоходе добраться до Германии? Ну, не побываю я в Исландии и Канаде! И что? Мир перевернётся? Решено, беру этот круиз."

- Наверно, сейчас и пытаться попасть на этот лайнер бесполезно? Остался месяц до отплытия?

- Вы не очень спешите? Я могу связаться с туроператором и всё выяснить.

- Хорошо, я схожу в ресторан, пообедаю, и через час вернусь.

Спустя полтора часа Виктор снова появился в турагентстве.

- Да, свободных мест нет. Правда одна семейная пара отказалась от поездки: семейные обстоятельства, и сейчас продаётся двухместная каюта-люкс. Сто тридцать пять тысяч долларов. Можете купить и в одиночестве путешествовать в этой шикарной каюте вокруг света!

- Надо ли мне оформлять какие-нибудь визы для посещения стран, где лайнер будет останавливаться?

- Вы гражданин США?

- Да.

- Тогда заранее Вам этого делать не надо. По прибытии в каждую новую страну Вам оформляется разовая виза на время стоянки. Эта услуга входит в стоимость билета.

- Где я могу оформить билеты? Прямо здесь у Вас?

- Да. Случайно, Вам не требуется попутчица? Я ухожу в отпуск и могу составить Вам компанию!

- Спасибо, но я предпочитаю одиночество.

- Жаль. Давайте оформлять билеты на лайнер.

Уже через час Виктор имел на руках билеты на круиз вокруг света. До отхода лайнера оставалось десять дней. Виктор решил самолётом добраться до Сан-Франциско и провести там время до отплытия лайнера.

Глава девятая.

Круиз начался в десять часов утра под звуки оркестра в порту Сан-Франциско. Виктор стоял на верхней палубе лайнера и наблюдал за провожающими. Особенно много было женщин среднего возраста, окружённых детьми, и неистово махающих платочками во след отплывающему лайнеру с криками:

- Милый! Жду тебя здоровым и отдохнувшим!

- Папочка! Возвращайся скорее! Иначе каждый день мамочка меня будет наказывать, оставляя без сладкого!

"Не сомневаюсь, что мужья этих прекрасных жен и отцы этих замечательных детей не позднее, чем через час соберутся в барах лайнера, и будут отмечать начало своего путешествия, точнее: освобождение от повседневной рутины, и разглядывать симпатичных девушек, которые табунами заходили на лайнер в сопровождении сутенёров."

Вернувшись в каюту, Виктор занялся её изучением: всё же здесь ему предстоит провести около трёх месяцев.

Каюта имела четыре помещения, общей площадью 120м2. Прихожая, гостиная, спальня и ванная, не считая туалета. Обставлена гарнитуром из тика. Везде лежали ковры. На стенах: подлинники известных на Западе художников на морскую тематику. Имелся бар, наполненный спиртными напитками и различными лимонадами и соками. Сейф для хранения ценностей. Из гостиной на верхнюю палубу выходило большое окно из пуленепробиваемого стекла: двойная защита от морских волн и злоумышленников. В прихожей имелся специальный шкаф со спасательными средствами: утеплённым гидрокостюмом, двумя спасательными жилетами и автоматически раскладывающейся маленькой надувной лодки с баллоном сжатого воздуха.

Также имелся телевизор, радиоприёмник и телефон для связи с персоналом лайнера.

"Весьма миленько! Для одного пассажира, конечно, слишком шикарно, но это можно пережить: ведь деньги уже заплачены."

На столе в гостиной лежал буклет с описанием лайнера и указанием часов работы всех злачных мест. Также рядом находилось расписание круиза.

В нём были отмечены все стоянки лайнера по маршруту следования со временем пребывания в порту и намеченные увеселительные мероприятия для пассажиров. Виктор пролистал расписание, обратив внимание на дату прибытия в Гамбург: пятнадцатое июня. Также его заинтересовали обещанные концерты, конкурсы и состязания. Он обратил внимание на три бильярдных турнира: два для мужчин и один для женщин с призами победителям в виде драгоценных безделушек: печаток, колец, гарнитуров, золотых часов, инкрустированных камнями и, главное, обещанием организации букмекерской конторы для приёма ставок.

"Пожалуй, придётся в этом турнире принять участие, тряхнуть стариной, так сказать. Вообще-то эти бильярдные турниры постоянно присутствуют в моих путешествиях во времени, что наводит на определённые мысли."

Виктор разложил свои вещи по полкам шкафов, поместил деньги и ценные вещи в сейф, сменив на нём код. Он обратил внимание, что сейф, кроме ключа, имел ещё и кодовый замок с возможностью настройки кода из девяти цифр и букв.

Лайнер уже вышел в океан и Виктор, сочтя, что делать ему в каюте больше нечего, отправился в прогулку по судну. Деньги таскать с собой ему было не надо, так как его путешествие имело ранг "всё включено". Любой бар, ресторан, кафе, бассейн, концерт и тому подобное он мог посещать, получая любые услуги совершенно бесплатно.

Похоже, не он один решил познакомиться с лайнером: пассажиры первого класса собирались у стойки администратора на экскурсию, объявленную по громкой связи. Он примкнул к ним и огляделся. Группа пассажиров насчитывала более ста человек и состояла, в основном из пожилых супружеских пар, мужчин за сорок лет и женщин такого же возраста.

Экскурсия продолжалась более часа. Самое интересное, что Виктор вынес из неё, было знание о том, что на палубы, где располагались каюты пассажиров первого класса, вход был только по специальным пропускам, дающим право посещать любые помещения лайнера, кроме служебных. Эти пропуска можно было получить у администратора. Они были именными, и передавать их другим пассажирам, было запрещено. Пассажир первого класса мог пригласить на свою палубу кого угодно, предупредив об этом охранника, стоящего на входе.

Пассажиры второго и третьего классов могли ходить по лайнеру везде, кроме палуб пассажиров первого класса и служебных помещений.

Лайнер имел восемь палуб. Верхнюю, восьмую, занимали каюты пассажиров первого класса. На седьмой и шестой располагались различные увеселительные заведения высшего уровня. На пятой и четвёртой находились каюты пассажиров второго класса. На третьей палубе - увеселительные заведения более низкого уровня. На второй и первой палубе располагались каюты пассажиров третьего класса. Посещать третью, шестую и седьмую палубы могли пассажиры кают любых классов, были бы только у них средства, чтобы оплатить предлагаемые услуги. Все палубы патрулировались охранниками, следящими за порядком и обеспечивающими безопасность пассажиров.

"Неплохо продумана система безопасности пассажиров. Имеются спасательные боты, надувные плотики и шлюпки, расположенные на всех палубах, имеющих выход на открытое пространство. Пассажиры кают третьего класса располагаются в трюме лайнера и таких возможностей лишены. Однако могут прогуливаться по всем палубам, кроме восьмой. Буду надеяться, что воспользоваться средствами спасения пассажирам лайнера не придётся."

* * *

И потянулись дни за днями. Завтрак, обед, ужин, между ними бассейн, сауна, иногда бар, знакомства, разговоры ... Флирта не было: Виктор был предан жене и даже в мыслях не допускал "поход налево". Вот уже с юга обогнули Южную Америку, дошли до Бразилии, потом за кормой осталась Панама, и спустя три дня на горизонте показался Сенегал.

Прошёл первый мужской турнир бильярдистов. Виктор на нём занял второе место и получил в виде приза швейцарские золотые часы. Мог бы занять и первое место, но соперник не дал возможности провести хоть один удар. Не повезло. Заканчивался восемнадцатый день круиза. В Дакаре - стоянка пять часов, следующая в Кейптауне, Южно-Африканская республика.

На Мадагаскаре провели целый день: экскурсии, покупка сувениров, знакомство с местной кухней.

Сорок пятый день путешествия закончился отплытием от Мельбурна. Кстати, этот город Виктору очень понравился, и он даже решил, что его стоит посетить после возвращения в своё время. В Мельбурне подвели итоги женского бильярдного турнира. Оказалось, что и среди слабого пола имеются очень приличные игроки. Было решено провести турнир: трое мужчин, занявших первые места в первом мужском турнире против трёх женщин, показавших лучшие результаты в своём. Турнир должен был состояться на переходе из Индийского океана в Красное море.

В Токио простояли два дня: пока туристы на автобусах ездили по его окрестностям, на лайнере проводился профилактический осмотр и мелкий ремонт судового оборудования.

Через неделю дошли до Коломбо в Шри-Ланке, где простояли один день, затем в Мумбаи (Индия) провели два дня и дошли до Красного моря. До конца круиза осталось ровно тридцать дней. Что удивительно: за два месяца круиза лайнер ни разу не попал в более-менее сильный шторм. Конечно, волнения водной стихии были, даже достигали трёх баллов, но с ними легко справлялись установленные на лайнере гироскопические успокоители качки, так что никаких неудобств пассажиры не испытали.

Турнир между лучшими бильярдистами обоих полов закончился вничью. Мужчины доказали свой профессионализм и благородство.

На проход по Суэцкому каналу потратили сутки и, наконец, оказались в Средиземном море.

Затратив десять дней и посетив девять стран, лайнер добрался до Гибралтара и, наконец, вышел в Атлантический океан. До Гамбурга осталось плыть пять дней с учётом стоянки в Лиссабоне, Бильбао, Кале и Гааге.

Виктор давно предавался раздумьям: где лучше покинуть круиз: в Гамбурге или в Дувре (Англия). Разница в десяти днях практически не влияла на срок появления его в Ханау (Германия).

"Что я буду делать эти десять дней, сидя в Германии? Уж её-то я знаю, как свои пять пальцев! Тут же имею возможность посетить Скандинавию и Англию: туристов по железной дороге из Дувра свозят в Лондон. Я не был в Лондоне в годы, когда был молод, и мне интересно взглянуть на него в это время. Решено, покидаю лайнер перед отходом его из Дувра в Ирландию."

* * *

Прежде, чем из Осло направиться в Дувр, лайнер, согласно расписанию, должен был довезти туристов до входа в Гейрангер-фьорд. Этот фьорд длиной всего двадцать километров и недостаточно глубок для захода океанских круизных лайнеров, поэтому туристы на небольших теплоходах могут совершить экскурсии по нему. Здесь также можно увидеть железную дорогу с самым большим углом наклона, по которой "карабкается" поезд, везя туристов к знаменитым водопадам "Фата невесты" и "Семь сестер", низвергающимся откуда-то из густых лесов прямо в зеркальную гладь фьорда.

Конечно, Виктор не мог пропустить такое зрелище и, как другие туристы, остаться на борту лайнера, проводя время в баре. Всего набралось около двух сотен туристов, сошедших на берег. Небольшой прогулочный теплоход принял на борт около ста человек и отчалил от пирса, направляясь вглубь фьорда. Среди них были не только пассажиры лайнера, но и группы туристов из Германии и Палестины, как оказалось позже - члены организации "Чёрный сентябрь", организовавшей террористический акт против олимпийцев Израиля на мюнхенской олимпиаде.

Путешествие по фьорду было изумительным: голубая гладь воды узкой полосой разрезала величественные скальные образования, с которых то тут, то там низвергались водопады. Теплоход уже развернулся в обратный путь к пристани, когда боевики "Чёрного сентября", вооружённые автоматами "Узи", заняли капитанский мостик и машинное отделение, после чего согнали всех туристов в трюм и объявили их заложниками. Теплоход застопорил ход посередине фьорда, не приближаясь к скалам. Остальные теплоходы, катающие туристов, прошмыгнув в свободный проход между ним и берегом, полным ходом направились в Гудванген и Гейрангер - две деревушки в центральной части фьорда, чтобы сообщить властям о происшествии.

"Не было у бабы забот, да купила порося!" - раздумывал о своём положении Виктор, которого одного из первых террористы затолкали в трюм. Поэтому он сумел занять место на лавке, расположенной в носовой части трюма. - И чего теперь ожидать? Эти ребята просто так туристов не отпустят. Потребуют выкуп, оберут всех до нитки, да ещё и поиздеваются над ними вдосталь."

Виктор быстро достал бумажник с документами и деньгами и спрятал его в щель за внутреннюю обшивку теплохода, замаскировав её, прижав отошедший кусок обшивки. В его карманах осталось немного долларов, так что будет, что отдать бандитам в случае необходимости.

"Главное - сохранить документы. В моём бумажнике два паспорта, один американский, другой германский. Оба - на имя Виктора Новикова. Без них вовремя до Франкфурта-на-Майне добраться не удастся. Да и деньги тоже понадобятся. Сегодня восемнадцатое июня. У меня имеется ещё сорок дней, чтобы добраться до дома в Ханау и вернуться в своё время. Ничего, не впервой попадать в экстремальные ситуации. Не боись! Прорвёмся!"

Туристы с верхней палубы, подгоняемые бандитами, быстро заполняли трюм. Вскоре свободных мест на лавках не осталось. Люди садились на металлический пол. Наконец, последний человек оказался в трюме, и металлическая дверь за ним закрылась. Тут же по громкой связи прозвучало сообщение, что все пассажиры теплохода и обслуживающий персонал - заложники и их жизни не стоят и ломаного гроша. Поэтому надо вести себя разумно и тихо. Через некоторое время в трюме появились трое бандитов, потребовавших у туристов сдать все документы, деньги и ценности. Собрав требуемое, ушли, опять закрыв за собой металлическую дверь.

Туристы шумели, обсуждая происшествие. Из девяноста четырёх туристов, оказавшихся в трюме, мужчин было всего двадцать восемь человек, причём молодых - трое.

- Господа! Не волнуйтесь! Нас спасут! Норвежский спецназ один из самых эффективных в мире! - прокричала старушка на немецком языке. - Я знаю, мой сын работает в полиции деревни Готлибен, что около Брауншвайга. Он мне не раз рассказывал об этом!

"Ну вот, первые сумасшедшие уже появились. Деревенский полицейский знает о работе норвежского спецназа? Не смешите мои тапочки! Похоже, это только начало общего сумасшествия. В основном тут пожилые люди. С моего лайнера - не более половины из числа здесь находящихся. Остальные - из туристских групп, прибывших в Норвегию из Германии. Бандитов - не меньше десяти человека. Вооружены израильскими автоматами. Интересно, что они будут требовать за заложников? Но главное не это. Есть ли на теплоходе запасы воды и пищи? Работают ли туалеты? И сколько их? Думаю, уже через час люди захотят в туалет и им потребуется вода. И, самое главное, имеются ли медикаменты? Сердечные приступы не за горами. Готовы ли террористы к этому?"

Спустя полчаса дверь в трюм снова открылась, и бандиты стали по трое выводить заложников. Как потом оказалось, всех их обыскивали, с женщин снимали драгоценности, отбирали заначки денег. Тех, кто сумел спрятать большие суммы, не отдав по-хорошему в первый раз, избивали. Когда очередь дошла до Виктора, он вывернул карманы и сказал, что все имеющиеся с ним деньги уже отдал, а документы оставил на лайнере. Предъявил только пропуск на восьмую палубу, который бандиты тоже забрали. Его обыскали, ничего не нашли и разрешили возвращаться обратно в трюм. Через некоторое время все полностью "выпотрошенные" туристы опять оказались в трюме.

Теперь начались проблемы с посещением туалета, желанием напиться и плохим самочувствием. На все просьбы туристов бандиты просто не реагировали. На стук в металлическую дверь сначала не отвечали, а потом всех что-то просящих и требующих просто избивали.

* * *

К вечеру по громкой связи бандиты объявили, что в скором времени заложники получат по бутылке минеральной воды и сухому пайку, которые обещали прислать местные власти. Будет разрешено в порядке живой очереди посетить туалет.

Настала ночь. Свет в трюме никто гасить не стал и люди пытались хоть как-то поспать. Начались сердечные приступы у пожилых людей и к утру пятеро умерли. Среди них была и та пожилая женщина, что хвалила норвежский спецназ. Никаких попыток освободить заложников властями предпринято не было.

"Идут переговоры. А точнее, торговля за наши души. Интересно, сколько стоит одна человеческая жизнь? И где хвалёный норвежский спецназ? Лучше бы вызвали германский спецназ. По крайней мере, он имеет боевой опыт в освобождении заложников. Лайнер уже на пути в Дувр. Нас, конечно, никто ждать не стал. Не зря в договоре на участие в круизе были упомянуты форс-мажорные обстоятельства, среди которых был назван и захват туристов в заложники. За это туристская фирма, организовавшая круиз, ответственности не несёт. Хорошо хоть в стоимость билета входит страховка, учитывающая и этот случай. Если живым выберусь отсюда, получу целых сто тысяч долларов страховки! Какая радость! Интересно, что получат уже погибшие люди?"

* * *

На четвёртый день мучений матросов, мотористов и капитана вытащили из трюма. После чего заработали движители теплохода, и он медленно двинулся в сторону выхода из фьорда.

"Похоже, террористы договорились с властями и нас освободят. Вот только как это будет происходить? Бандиты ведь надеются остаться в живых, а, значит, освободят не всех заложников, а только часть. Остальных отпустят, если, конечно, отпустят, когда бандиты окажутся в безопасности. Мне надо приготовиться к худшему. В первую очередь освободят пожилых людей, больных и женщин. Хорошо хоть среди нас нет детей. К этой категории заложников я не отношусь. Значит, придётся ещё помучиться."

В течение дня к теплоходу приставали небольшие катера, в которые высаживали заложников - не более четырёх человек в катер. Так продолжалось до тех пор, пока в трюме не остались десять мужчин среднего возраста, среди которых оказался и Виктор. После этого теплоход набрал ход и медленно двинулся из фьорда в сторону Норвежского моря.

Ночи в это время года были короткие, поэтому, когда в три часа ночи началось движение бандитов на палубе, оставшиеся заложники сочли за благо забаррикадировать металлическую дверь, ведущую в трюм. Однако никто к ним в трюм не рвался. Раздался шум двигателя вертолёта, зависшего над палубой теплохода, который вскоре удалился в сторону берега.

- Похоже, террористы улетели, оставив нас одних на теплоходе. Открываем дверь и выходим наружу, - предложил один из заложников.

Баррикаду у двери быстро разобрали, а вот с запертой металлической дверью пришлось помучиться. Однако и эту преграду заложники сумели преодолеть. На палубе теплохода никого не было.

- Нам надо быстро покинуть теплоход. Бандиты могли заложить взрывчатку с таймером. Спускаем шлюпку и отплываем от судна!

Шлюпка была спущена на воду, в неё погружен запас воды и сухих пайков, оставленных бандитами в кают-компании. Уже через полчаса она находилась на расстоянии трёхсот - четырёхсот метров от теплохода.

- Интересно, где спасатели? Неужели им неизвестно, что террористы улетели на вертолёте, а мы остались на теплоходе? Или имеется договорённость на точное время нашего спасения? Хорошо хоть море спокойно.

В этот момент на теплоходе раздался не сильный взрыв в машинном отделении, и теплоход стал медленно кормой вперёд погружаться в воду. Через полчаса из воды виднелся только его нос, который вскоре тоже ушёл под воду. Было восемь часов утра. Практически сразу после этого раздался шум двигателей гидросамолёта, который приводнился и подрулил к шлюпке. Все заложники разместились в салоне самолёта, который взял курс на берег.

* * *

После недельного разбирательства, проведённого властями Норвегии по факту захвата заложников, всем пассажирам лайнера было предложено приобрести билеты на самолёт в любую точку мира, на деньги, выданные страховщиками. Норвегия гарантировала получение визы в эту страну. Виктор, конечно, выбрал Германию, город Франкфурт-на-Майне. Туда же он попросил доставить и свой багаж, оставшийся на лайнере. Прожил неделю в Осло и на самолёте Люфтганзы прилетел во Франкфурт, где поселился в гостинице. Кроме полученной страховки, у Виктора имелись при себе дорожные чеки на сумму шестьсот тысяч долларов и пятьдесят тысяч марок. Всё это сохранилось в бумажнике, так вовремя спрятанном им за обшивкой трюма.

"Тащить с собой эти деньги в моё время нет смысла. Лучше приобрести на них акции "голубых фишек", благо мне известны эти предприятия из будущего. Это англо-нидерландский нефтедобывающий концерн  Royal Dutch Petroleum Company (Шелл), немецкий концерн Сименс, американский СитиБанк. Уже через неделю Виктор приобрёл акции этих компаний с записью в реестре акционеров на анонимное лицо.

Приближался "час Х". Больше он никаких экспериментов с путешествиями не предпринимал, скромно проживал в гостинице, получил в аэропорту свой багаж, переправленный в Германию, и готовился к переходу в своё время.

Наконец этот день настал. Виктор стоял в месте, где располагался "пункт отправления" в будущее и с трепетом ожидал грозу. На участке с домом никого не было. Никто не мог помешать ему осуществить задуманное. На небе стали собираться тучи. Прогремел первый гром, засверкали молнии. Начался дождь. Гроза приближалась к нему. Молния ударила во двор дома и ...

* * *

- Отец исчез! - громко прокричал Артур.

- Виктор появился! - воскликнула Герта.

Эпилог.

Старик лет восьмидесяти на вид сидел в глубоком кожаном кресле перед головизором и медленно тянул Хеннесси из коньячного бокала. Его мысли были очень далеки от изображения, транслируемого на экране головизора.

"Ну, вот и дожил я до ста десяти лет. Вчера праздновали мой юбилей. Уже - глубокий старик, многое испытавший и повидавший в жизни. Два сына, дочь, пятеро внуков, двенадцать правнуков, восемь праправнуков... Есть, кому продолжить начатое мною дело в этом мире."

Он снова наполнил бокал коньяком.

"А ведь всё начиналось совершенно случайно. Приобрёл участок с домом в Ханау, что около Франкфурта-на-Майне. Узнав о странном двадцатипятилетнем периоде попадания молнии в одну и ту же точку на моём участке, решил понаблюдать за этим явлением, предварительно проведя простейшее исследование напряжённости магнитного поля. Нашёл три точки с повышенным её значением. Совершенно случайно выбрал ту, находясь рядом с которой в грозу при попадании молнии в мой участок перенёсся на сто три года в прошлое, в 1896 год в Германию. Пройдя ряд приключений, главным из которых было размещение на депозите ста пятидесяти тысяч долларов на сто лет в банке, сумел вернуться обратно в своё время."

Старик, опираясь на трость, с трудом поднялся из кресла и подошёл к окну. Перед ним находился тот самый участок, в который с удивительным постоянством каждые двадцать пять лет били молнии. Воспоминания опять вернулись к событиям того времени.

"Тогда, несмотря на сложности, сумел стать владельцем депозитного вклада и долларовым миллиардером. Это позволило заняться дальнейшим исследованием найденного феномена. Расширил выкупленный ранее участок земли, находящийся в излучине реки Кинциг, огородил его, возвёл на нём ряд построек, в которых разместились подразделения основанного мною "Института темпоральных проблем" (такое название мне понравилось больше всего, хотя и жена и старший сын предлагали другие), и начал исследования. Первым делом исследовал вторую точку с повышенным уровнем магнитной напряжённости, для чего опять отправился в путешествие по времени. Правда, в этот раз это была не случайность, а вполне взвешенное решение. Было неизвестно, куда я попаду: опять в прошлое или в будущее. Попал в прошлое, на пятьдесят три года отстоящее от момента эксперимента, то есть в 1971 год, в США. Там тоже сумел заработать денег и разместить их также на депозите в банке, но только на пятьдесят лет. Стал владельцем акций ряда предприятий. Вернулся обратно в 2024 год. И понял, что моя самодеятельность до добра не доведёт. Самый главный вопрос: что мне делать с этим феноменом - не решён. Ведь не на депозитах же деньги зарабатывать? Тем более что теперь я стал мультимиллиардером. А ведь остались не исследованными многие вопросы, связанные с перемещением по времени: можно ли перенестись в прошлое, несколько раз используя одну и ту же точку переноса без возврата назад? Например, перенёсся я на сто три года в прошлое. Спустя три года, вместо того, чтобы вернуться в своё время, опять занимаю место, с которого происходит перенос на сто три года в прошлое. Куда я попаду? Именно ещё раз на сто три года в прошлое от этой точки, или ещё куда-нибудь? Как оттуда вернуться обратно? И тому подобное. Но самое главное: для чего это надо?"

Старик вернулся в кресло.

"То, что историки для изучения прошлого могут получить отличный инструмент - это, несомненно. Но есть одно, но. Забравшись в прошлое на триста лет назад, можно вернуться обратно уже не в своё время, а на семьдесят пять лет позже - придётся после каждого перемещения обратно жить в том времени двадцать пять лет, дожидаясь очередного срабатывания феномена. Конечно, это не остановит настоящих учёных - историков. Например, можно поместить их исследования, подготовленные на носителях информации, в специальные капсулы и зарыть в определённом месте на моём участке. Тогда следующие историки могут воспользоваться трудами своих предшественников, открыв эти капсулы. Но, чем глубже в прошлое будут забираться люди, тем сложнее там выжить! Можно, конечно, вооружиться современным оружием, снаряжением и т.п., но исследователь будет в одиночестве: никто ему не сможет помочь. А болезни, несчастные случаи, потеря документов ... Это очень опасное занятие. Хотя желающие отправиться в прошлое, безусловно, найдутся.

Ещё можно попытаться целенаправленно изменить прошлое. Однако неизвестно, не сработает ли в этом случае "эффект бабочки" со всеми вытекающими последствиями?"

Старик откинулся на спинку кресла и задремал. Проспал он не более получаса: стариковский сон короток и беспокоен.

"Как мало сделано за прошедшее время! Самое главное препятствие в исследованиях - срок в двадцать пять лет между срабатываниями феномена. Да, удалось забросить в прошлое уже двенадцать человек. Четверо из них вернулись. Получены контейнеры с результатами исследований ещё пяти человек. От остальных: ни слуху, ни духу. Живы? Погибли? Когда? Как?

Новые исторические данные помогли значительно продвинуть наши знания о развития мира и цивилизации. И в то же самое время привлекли внимание к деятельности моего института, как государственных секретных служб, так и частных лиц. Пока удаётся сохранить в секрете наличие феномена и способы его использования. Но это - ненадолго. Уже ежемесячно происходят нападения на мою территорию. Охрана у меня очень подготовленная и хорошо вооружённая, но, "против лома нет приёма". В последнее время меня всё чаще посещает мысль об уничтожении феномена. Думаю, если взорвать мой участок под видом нового строительства, феномен исчезнет. А если не исчезнет?

Отдать использование феномена в руки Германии? Боюсь, это приведёт к новой мировой войне. Пригласить сюда учёных-физиков: пусть изучат механизм работы феномена и попробуют сделать его достоянием всех стран мира? Но это значит публично заявить о нём с не предсказуемыми последствиями.

Не хочу оставлять весь этот груз проблем на моих потомков. Я расшевелил этот "клубок змей" - мне и принимать решение. Как же поступить?"

Конец.

200

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg