Пролог.
Москва. Весна, пять лет назад.
Девушка шла по улице. Яркое весеннее солнце уже согнало снег с московского асфальта. Но погода не радовала девушку, и на то была причина – всего одна, но очень серьёзная. У её правого сапога оторвалась подошва. Не совсем, напрочь, а только наполовину, и поэтому при ходьбе сапог широко разевал пасть, жадно прося каши. И это было ужасно! Конечно, если бы сапоги были подороже и покачественнее, такого бы не произошло. А если бы и произошло, можно зайти в ближайший обувной магазин и купить замену.
Но когда учишься на пятом курсе института и живёшь в общежитии, проблемы с обувью воспринимаются более остро и трагически. Поэтому задача перед девушкой стояла очень простая – доехать до общежития, где под кроватью валяются ещё относительно целые кроссовки. По крайней мере – должны валяться. Их хватит до лета, а там - окончание института, работа, первая зарплата и новая обувь. А сапоги уже отходили своё по московскому асфальту. Но сейчас надо ещё добраться без потерь до общежития.
Девушка села на лавочку, задрала правую ногу, насколько позволили это сделать её линялые джинсы, и стала исследовать свою обувку. Результаты были малоутешительными – до метро подошва ещё протянет, а вот переход на эскалатор и обратно может не пережить. Девушка достала кошелёк и заглянула в него. Она могла бы этого и не делать – сосчитать деньги в размере одной сторублёвой купюры не так уж сложно. Вот только как это может помочь? И тут лицо девушки впервые озарилось улыбкой. Всё-таки она учится на пятом курсе технического института, и ей уже приходилось решать задачки посложнее.
Зажав сторублёвую бумажку в руке, она поднялась с лавочки и осторожно двинулась в сторону ближайшего киоска. При этом она старалась не поднимать правую ступню слишком высоко над землёй, чтобы подошва не оторвалась под собственным весом. Без потерь добравшись до киоска, девушка наклонилась к окошку:
- Скажите, у вас скотч есть?
Ста рублей хватило, ещё и сдачу дали – можно будет зайти в магазин у общаги. Не полагаясь на случайность, девушка на левой ноге доскакала до лавочки. Да, скотчем можно отремонтировать всё! В том числе и её сапоги. Она не зря провела в институтских аудиториях пять лет – инженерное мышление у неё выработали. Надев отремонтированный сапог, она поднялась с лавочки и осторожно прошла несколько шагов. Затем шагнула смелее. Потом попрыгала на месте. Сапог тест-драйв выдержал. На крайний случай у неё остался почти целый моток скотча – на дорогу до общаги должно хватить. Девушка радостно улыбнулась, засунула скотч в сумку и зашагала к метро. Жизнь определённо стала налаживаться.
Сапог благополучно пережил путешествие на эскалаторе. Людей в метро было немного – до часа пик ещё далеко. Девушка вошла в вагон и встала в уголке. Конечно, народ в Москве и не такое видывал, но всё же она немного стеснялась. Отвернувшись к окну, она сделала вид, что в таких сапогах ходит практически каждый день, и ничего необычного в этом нет. Но, похоже, так думали не все пассажиры вагона. Почувствовав пристальный взгляд, девушка обернулась. Так и есть – стоявший у соседней двери парень внимательно разглядывал её обувку. А если точнее – всю девушку целиком. Его взгляд поднимался от подошв сапог, скользил по стройным ногам, чуть задерживался на попке, обтянутой потрёпанными джинсами, дальше без задержки продвигался по тёмной куртке на размер больше, чем надо, и наконец останавливался на вьющихся каштановых волосах.
Девушка ответила ему хмурым взглядом тёмно-карих глаз и сердито отвернулась к окну. А парень-то ничего! Где-то примерно её возраста, нарядно одетый, с букетом цветов в руках. Девушка ещё раз обернулась. Опять смотрит! И вот что теперь делать?! Не придумав ничего лучше, девушка показала язык. Парень смутился и отвернулся к окну. Через пару остановок девушка вышла, а парень поехал дальше, проводив идущую по платформе девушку долгим взглядом.
Казалось бы – ничего необычного, мимолётная сценка, ничего не значащее событие, которых за день случается сотня. А вдруг это была судьбоносная встреча, которая изменила бы всю их жизнь? Но они не заговорили, не познакомились, не поженились, у них не родилась дочь… Судьба их свела на мгновенье и вновь развела. Но навсегда ли? А пока события стали развиваться по альтернативному варианту.
Глава 1
Дальний восток. Лето.
1.1.
- Ты чего приволок? – Маринка спрашивала со своей любимой интонацией, которую Сашка никогда не мог понять – то ли она сердится, то ли кокетничает. Угадать у него никогда не получалось. Не получилось и на этот раз.
- Ну это… Ты же вроде как-то говорила, что хотела попробовать секс в наручниках?
- Я говорила?! Или это ты нафантазировал себе?
Сашка смутился окончательно:
- Ну ладно, ладно. Считай, что я пошутил.
Он осторожно потянул упаковку с кожаными наручниками к себе. Но Маринка снова возмутилась:
- Ну нифига себе! Сначала принёс, потом назад забирает!
Вот и пойми её после этого!
- Так чего делать-то?
- У меня пусть будут, – Маринка решительно схватила коробку, – А то ты себе ещё чего-нибудь нафантазируешь.
Ага, вроде прокатило! Сашка осторожно положил ладонь на её колено. Но опять недооценил её непредсказуемость.
- А сколько времени? – Маринка повернула к себе будильник, стоящий на столе, – Блин, я опаздываю, опаздываю, опаздываю! И всё из-за тебя!
- А чего сразу я-то? Куда опаздываешь?
- У нас собрание правления ТСЖ, – Маринка перебирала одежду на стуле рядом с кроватью, – Ты мои штаны не видел?
Сашка удивлённо уставился на неё – она была в своих любимых спортивных штанах, в которых всегда ходила по дому. Штаны когда-то были светло-серыми, но она считала их ещё недостаточно грязными, чтобы стирать.
- А ты в чём? Тебе идти-то до соседнего дома.
- Ну ты чего? Я же не могу в таком виде из дома выходить, – Маринка показала на большое масляное пятно у себя на правом колене.
- Постирала бы давно, – Сашка не мог уловить её женской логики.
- Я пробовала – не отстирывается, – Маринка продолжала перебирать одежду, – Так, посмотри – ты мои джинсы не видишь?
- Не вижу.
- Да, толку от тебя… - Маринка заглянула под кровать, – Да вот же они! А ты говоришь – не видишь! Отвернись!
- Чего я – голой тебя не видел?
- Отвернись, я сказала, – Маринка быстро натянула джинсы и повернулась к Сашке, - Ну как?
Сашка оглядел подругу – дразнит, зараза! Надо ей какую-нибудь гадость в ответ сказать!
- Тут тоже пятно! – он показал на её правую штанину.
- Где? – она выставила вперёд свою стройную коленку, – Это незаметно. Ну всё, пойдем, а то меня там ждут.
Маринка схватила со стола ключи и подтолкнула Сашку к двери. В коридоре она остановилась перед зеркалом. С отражения на неё глядели тёмно-карие глаза. Прямой нос смотрел чуть вверх, отчего ноздри выглядели большими. Кожа лица в полумраке коридора казалась совсем белой – загар приставал плохо, а косметикой Маринка принципиально не пользовалась. На фоне худощавых щёк её рот выглядел крупноватым. «Как у лягушки» - подумала она в очереднойраз и потрогала родинку на правой щеке. Потом пару раз ладонью провела по растрёпанным тёмно-каштановым волосам. Расчёсываться было бесполезно – её волосы имели странную особенность: зимой на морозе распрямлялись, а летом на жаре сами завивались в кудри. Поэтому Маринка и не пыталась сделать причёску, а только раз в пару лет стриглась коротко, после чего приходила к выводу, что короткая стрижка ей не идёт, и снова начинала отращивать волосы. Сейчас у неё как раз был период отращивания волос. Чтобы чёлка не лезла в глаза, Маринка время от времени пыталась самостоятельно подровнять её, но получалось кривовато. В целом же выражение её мордочки было уверенным и даже нагловатым. А из-за своей подростковой фигуры она выглядела лет на 25, даже моложе.
- Ну как? – она обернулась к Сашке.
- Ты не отражаешься в зеркале? – Сашка уже привык к этому ритуалу.
- Гад ты! – Маринка шутливо замахнулась на него, – Ты должен сказать, что я красивая!
- Красивая, красивая, – согласился Сашка.
- Ну ладно, пойдём, – Маринка сунула босые ступни в растоптанные босоножки без задников и распахнула дверь.
1.2.
Маринка приехала в этот городок пять лет назад, сразу после окончания института. Для выпускницы московского ВУЗа это был нетривиальный шаг. Но у неё был определённый расчёт – свое жильё в столице в обозримом будущем ей не светило ни при каком раскладе. Правда, был единственный вариант – выйти замуж за москвича. Но пять лет жизни в институтской общаге дали ей определённый жизненный опыт. И этот опыт говорил: брак москвича и провинциалки – неравный по определению. Или тебя будут попрекать провинциальным происхождением всю оставшуюся жизнь, или это будет брак по расчёту. Ни то, ни другое Маринку категорически не устраивало.
Не устраивал и вариант с возвращением в отчий дом – в маленький южный городок, где из промышленности был только местный консервный заводик, а из развлечений – торчать кверху попой на грядках. Именно на родительском огороде и прошло Маринкино детство, и она справедливо считала, что свой план по сельхозработам уже выполнила на много-много лет вперёд. Да и столичная жизнь, хоть и в общежитии, подняла её планку запросов.
Исходя из этих соображений, Маринка не стала делать резких телодвижений, как некоторые её однокурсницы, а положилась на счастливый случай. Случай вскоре возник в лице представителя авиазавода, расположенного в райцентре на Дальнем Востоке. На что рассчитывал этот представитель, пытаясь соблазнить выпускников столичного института перспективами переезда на другой конец страны – непонятно, но в его речи Маринка услышала ключевые слова «отдельная жилплощадь». Её решение поразило всех, и в первую очередь – самого представителя авиазавода. Но у неё был свой резон – лучше быть первой девкой на деревне, чем последней в городе.
Действительность, как водится, оказалась совсем не такой, как была обещана. Отдельная жилплощадь оказалась комнатой в заводском общежитии, а перспективы самого завода – весьма туманными. Когда же туман рыночных преобразований рассеялся, то выяснилось, что акциями завода завладели какие-то неместные ушлые бизнесмены. После чего предыдущий директор был сменён на нового – более покладистого. Правда, новый директор совершенно не разбирался в авиастроении, но зато крепко понимал в сдаче недвижимости в аренду. Всё это привело к тому, что производство на заводе постепенно заглохло.
К счастью, незадолго до этого Маринка получила предложение, от которого не смогла отказаться. Каким-то образом о её таланте сочинять официальные бумаги прознали в одном из местных товариществ собственников жилья. И вскоре в её комнату в общаге постучал невысокий мужчина. В ответ на её удивлённый взгляд он представился:
- Главный инженер товарищества собственников жилья… Короче, зови меня просто – Васильич. Ты ведь Марина?
Маринка в недоумении кивнула.
- Войти-то можно?
- У меня немного неприбрано, – смутилась Маринка.
- Это не страшно, – Васильич по-хозяйски уселся на стул, предварительно переложив её лифчик на кровать, и критически огляделся, – Да, не хоромы!
- Вы можете предложить что-то другое? – рассердилась на бесцеремонного гостя Маринка.
- Могу! У нас в ТСЖ освободилась квартира, и нам нужен делопроизводитель. Предложение такое – мы меняем тебе эту комнатуху на шикарную квартиру в нашем ТСЖ, а ты переходишь к нам работать. Ну как, по рукам?
- Откуда такая несказанная щедрость? – Маринка быстро спрятала лифчик под подушку.
- Моё дело – предложить, твоё – отказаться, – Васильич сделал вид, что собирается уйти.
- Стоять! – Маринка быстро подскочила к двери и перегородила выход, – Чего делать-то надо?
- Ну вот, другой разговор! – Васильич достал из кармана визитку, – Завтра подходи, и всё узнаешь.
На следующее утро Маринка уже торчала перед закрытой дверью правления ТСЖ. Вскоре появился Васильич в сопровождении молодящейся женщины средних лет.
- Вот про неё я тебе говорил, – кивнул он на Маринку, – Сейчас тебе всё расскажут.
Женщина, оказавшаяся председателем ТСЖ, объяснила ситуацию – в той квартире, о которой говорил Васильич, живёт какой-то алкаш, задолжавший коммуналку за последние пару лет. Задача заключалась в том, чтобы выселить его, если уж не получится взыскать с него долг, а квартиру перевести в собственность ТСЖ. В качестве приза за этот подвиг предлагалась возможность стать счастливым квартиросъёмщиком уделанной однушки. Заодно, как поняла Маринка, это было испытание на способность занимать должность делопроизводителя ТСЖ.
Недолго думая, Маринка согласилась – проживание в заводской общаге стало её напрягать. Она подошла к этому делу со всей обстоятельностью – уволилась с завода, предварительно приватизировав свою комнату, и с головой погрузилась в дебри жилищного кодекса. Серьёзной проблемой оказалось отловить обитателя однушки во время недолгого перерыва между выходом из психушки и входом в запой. Но результат того стоил – алкаш переселился в заводскую общагу, получив на память о прежнем жилье исполнительный лист на долг за коммуналку. А Маринка стала счастливой владелицей однокомнатной квартиры, которую, впрочем, ещё предстояло привести в порядок. Правление ТСЖ, придя в тихий ужас от такой пронырливости, приняло её на работу в должности заместителя председателя правления. Как смутно догадывалась Маринка, проверку на проф.пригодность она выдержала. Впрочем, дальнейших поползновений на собственность ТСЖ она не проявляла, и со временем у неё установились хорошие отношения как с членами правления, так и с остальными жильцами.
1.3.
Правление ТСЖ обычно собиралось в угловой квартире на первом этаже. Окна квартиры выходили на шоссе, а построенная позже бойлерная уменьшила площадь комнаты. Впрочем, насосы бойлерной всё равно делали жизнь в этой комнате невыносимой. Поэтому после долгих бумажных баталий квартиру перевели в нежилой фонд.
Когда Маринка вошла, всё руководство ТСЖ было уже в сборе. Раиса Михайловна, бухгалтер товарищества, сидела за столом и, как всегда, что-то искала в своей сумке. Васильич, гордо именовавшийся главным инженером, а фактически выполнявший обязанности сантехника, электрика и слесаря одновременно, прислонился к подоконнику. Председатель ТСЖ Надежда, боевого вида женщина средних лет, расхаживала по комнате, явно демонстрируя свою похудевшую загорелую фигуру.
Немного запыхавшись, Маринка без стука влетела в комнату. Раиса Михайловна отложила свою сумку:
- Мариночка, только вас и дожидаемся!
- Да там ко мне заходили, – неопределённо махнула рукой Маринка.
- Сашка, что ли? – уточнил из угла Васильич.
Маринка не удостоила его ответом и повернулась к Надежде:
- Надя, отлично выглядишь! Ты, по-моему, немного похудела?
- Да, не зря старалась, – по лицу Надежды расплылась довольная улыбка. На всякий случай она повернулась к Маринке боком, чтобы та оценила, как на ней сидят новые чёрные брюки. Но она выбрала неблагодарного зрителя – Маринка равнодушно скользнула взглядом по её похудевшему заду, прошла к окну и уселась на подоконник рядом с Васильичем.
- Тут грязно, – Васильич провёл пальцем по подоконнику.
- Да ладно, – Маринка поёрзала попой, – По какому поводу собрание?
- Письмо из статистики прислали, – лицо у Надежды стало озабоченным.
- Чего пишут? – Маринка оставалась спокойной.
- Какую-то перерегистрацию от нас требуют, – обиженно сказала Раиса Михайловна, – Говорят – надо привести устав в соответствие с действующим законодательством, а то оштрафуют.
- Короче, Петровна, опять вся надежда только на тебя, – Васильич глянул на Маринку.
- Да, Марина Петровна, ты погляди, чего они там от нас хотят, – Надя протянула ей конверт. Если обращается по имени-отчеству, значит, дело серьёзное. Маринка развернула письмо и стала читать. Все присутствующие внимательно смотрели на неё и терпеливо ждали.
- Ерунда полная, – закончив читать, вынесла вердикт Маринка, – Только бумаг надо будет много печатать. Там надо будет внести изменения в устав ТСЖ, а это делается на общем собрании собственников. Потом надо будет напечатать протоколы собрания, текст нового устава, потом заверить у нотариуса и копию отнести в статистику.
- Мариночка, ну вы знаете, что там писать надо? – Раиса Михайловна глядела умоляюще. Ей было уже за 60, бухгалтерию она знала в совершенстве, но всякие изменения в законодательстве её пугали. Жизненный опыт ей подсказывал, что добром такие вещине заканчиваются, а она на старости лет хотела покоя и стабильности.
- А как мы жильцов на общее собрание загоним? – озадачилась Надежда.
- Да ладно, это же не утверждение новых тарифов, – успокоила её Маринка, – Напечатаю протоколы общего собрания – и хватит. Я думаю, многие жильцы не то, что устав не читали, а даже не догадываются о его существовании. Для них главное – чтобы горячая вода была.
- Правильно мыслишь, Петровна, – отозвался Васильич, – Не надо народ попусту волновать. Ты там напечатай всё как надо, а мы подпишем.
- Да, Марин, давай всё как обычно, – облегчённо вздохнула Надежда, – Васильич за председателя собрания подпишет, а ты – за секретаря. Чего в уставе менять, разберёшься?
- В крайнем случае, в интернете найду, – прикинула Маринка, – А текст нашего устава у меня в компьютере должен быть.
- Мариночка, что бы мы без тебя делали! – Раиса Михайловна снова открыла свою сумку.
- Зря я, что ли, её в своё время с завода сманил! – гордо сказал Васильич.
- Ну всё тогда? А то мне ещё в администрацию надо, – Надежда подтянула свои новые брюки – ещё не привыкла, что похудела, – Марин, когда напечатаешь?
- Дня через два-три, – прикинула Маринка.
- Да, тебя ещё Светка из поликлиники искала, просила к ней зайти. Тоже, говорит, по общественным делам, – вспомнил Васильич.
- Вот сейчас и зайду. Письмо пока у меня будет, – Маринка помахала конвертом из статистики.
1.4.
Светка работала в поликлинике медсестрой, но её неуёмной энергии было слишком много для этой скромной должности, и поэтому она активно участвовала в общественной жизни в качестве члена профсоюза. Наверное, если бы дело происходило во времена СССР, то она сильно продвинулась по комсомольской линии, но в капиталистической реальности ей приходилось действовать в рамках одной поликлиники. Она решительно боролась за справедливость, по крайней мере, в том виде, как себе её представляла. Её внешность полностью соответствовала стандартному образу медсестры, как его обычно изображают в некоторых немецких фильмах. Хотя, возможно, Светка сознательно подгоняла свою внешность под этот стандарт, под влиянием всё тех же немецких фильмов для взрослых. Во всяком случае, завидев её фигуристый силуэт в коридоре поликлиники, мужики начинали складываться в штабеля, прямо не отходя от регистратуры.
В результате у Светки не было отбоя от поклонников, но отношения с ними далеко не заходили. Как только очередной ухажёр, очарованный её внешностью, сталкивался с её комиссарскими ухватками, он тут же давал задний ход. Светка не совсем понимала, отчего её кавалеры регулярно сбегают, и немного комплексовала по этому поводу. Дружба с Маринкой, по мнению Светки, должна была исправить ситуацию. Тут был расчёт на контраст – встретив двух женщин, мужчина подсознательно начинает выбирать между ними. А чтобы облегчить ему муки выбора, надо этот выбор заранее сделать однозначным. И Маринка с её подростковой фигурой и полным пофигизмом в отношении своей внешности вполне позволяла это сделать. Конечно же, Светка не была столь расчётливой, и её дружба с Маринкой была совершенно искренней. А отсутствие соперничества делало эту дружбу более крепкой. Ну подумайте сами – разве может быть соперницей подруга, которая зимой и летом ходит в одних и тех же джинсах, даже если она их иногда стирает?
Когда они только познакомились, Маринку поразила Светкина лихость и напористость, так как она, по её собственному мнению, такими качествами не обладала. А Светкина внешность была для худощавой Маринки просто недостижимым идеалом. В очередной раз созерцая Светкины выпуклости и округлости, Маринка давала себе слово начать откладывать деньги на пластическую операцию. Потом дело сводилось к покупке нового бюстгальтера с плотными чашечками. И заканчивалось это тем, что обновка отправлялась на вечное хранение в шкаф – идеал всё равно недостижим, а новый бюстгальтер давит, да и поддерживать-то особо нечего. Другим комплексом, который возник у Маринки после знакомства со Светкой, было отношение к платьям. Глядя на подругу, Маринка приходила к выводу, что именно платья делают её фигуру такой женственной. Несколько раз она в попытках достичь этого эффекта покупала себе точно такие же платья, как у Светки. Но их примерка наедине с зеркалом приводила Маринку в уныние. На её стройной фигуре, которую она в эти минуты называла тощей и костлявой, платья сидели как на вешалке. Тогда она тяжело вздыхала и опять надевала свои любимые джинсы.
Но, тем не менее, была сфера, в которой Маринка чувствовала своё превосходство над Светкой. Как ни странно, это была именно общественная деятельность. Чиновники воспринимали Светку с её напористостью и бесцеремонностью как проявление стихии – мол, пошумит и пройдёт, надо только переждать. Маринка со своей стеснительностью действовала по-другому – она не шла на открытый конфликт, а тщательно соблюдала бюрократические процедуры, стараясь предусмотреть все варианты развития событий. Поэтому от общения с Маринкой у чиновников складывалось впечатление, что на них надвигается стальной бульдозер – медленно и неотвратимо. От её безобидного внешнего вида такой эффект только усиливался. Со временем в общественных делах у подруг сложилась тандемная тактика – сначала шла лёгкая кавалерия в лице Светки, а в случае неудачи в бой вступала тяжёлая артиллерия в лице Маринки.
Маринка поднялась на второй этаж поликлиники. Посетителей было много. Надо было что-то делать – не сидеть же в общей очереди. Она не любила такие ситуации, но навыки, тем не менее, отработала. Не снижая скорости, она подошла к двери кабинета, где работала Светка, и решительно взялась за ручку. Очередь у кабинета зашумела, но было уже поздно. Врач недовольно поднял голову, но Светка быстро перехватила инициативу:
- Это ко мне. Я сейчас.
Она выскочила в коридор и поволокла Маринку к окну, по дороге вводя её в курс:
- Значит, смотри, какое дело. Мы добиваемся, чтобы у нас сделали комнату отдыха для сестёр. У врачей своя есть, а мы что – второй сорт, что ли? Наше начальство, естественно, говорит, что денег нет. В администрации я тоже была – там отфутболили. А тут наш депутат Госдумы будет вести приём, вот хорошо бы к нему попасть. Ты сможешь?
- А где, когда, о чём говорить? – Маринка привыкла к неожиданным затеям подруги.
- Давай знаешь как сделаем, – Светка покосилась на очередь у кабинета, – Я к тебе вечером зайду, а то сейчас не дадут поговорить.
- Во сколько?
- Ну часиков в восемь, – Светка довольно улыбнулась и добавила, - Только я не одна приду.
- Понятно, – кивнула Маринка, – Ну и кто он?
- У него свой бизнес, – гордо сказала Светка, – Кстати, ты своего Сашку тоже позови.
«Подстраховывается. Смотрины смотринами, а осторожность не помешает» - подумала Маринка, и вслух спросила:
- Чего-нибудь купить?
- Нет, мы своё принесём. Ну всё, я побежала.
1.5.
Светка заявилась, когда ещё не было восьми. В своём лучшем платье и туфлях на шпильках, она гордо протянула Маринке коробку с тортом. Из-за Светкиной спины робко выглядывал коренастый парень с бутылкой шампанского и коробкой конфет в руках. Он был одет в тёмные брюки, белую рубашку и кожаную куртку. Если бы не немного рыхловатая фигура и наивно-доверчивое выражение лица, его можно было принять за бандита. Маринкапосторонилась, пропуская их в квартиру.
- Виктор, – представился парень.
- Проходи, проходи – тут тебя не съедят, – подтолкнула его Светка. Из комнаты вышел Сашка.
- Александр, – протянул он руку Виктору.
- Ну вы тут пока готовьте всё, а мы делами займёмся, – распорядилась Маринка и повернулась к подруге, - Ну чего, подготовила письмо депутату?
- А чего – надо письмо готовить? – растерялась Светка, – Я думала, ты ему всё на словах скажешь.
- Да откуда я знаю, чего ему говорить? – удивилась Маринка, – Кроме того, письмо в любом случае нужно – а то на что он отвечать будет? Так, давай сейчас сразу напишем, а то потом забудем.
Она подошла к своему компьютеру, свернула пасьянс и запустила текстовый редактор.
- Я вроде писала для тебя какое-то письмо, – она щёлкнула мышкой, – Да, вот: «Профсоюзная организация муниципального учреждения здравоохранения…». Оно?
- Вроде да, – Светка посмотрела на экран.
- Тогда шапку эту берём, – Маринка быстро нажимала кнопки на клавиатуре, – Давай диктуй.
Она встала коленками на стул, стоявший перед компьютером, и приготовилась набирать текст. Виктор сидел за столом и в недоумении наблюдал за происходящим. Сашка тем временем невозмутимо доставал фужеры.
- Александр, а вы с Мариной расписаны? – спросил Виктор.
- Нет, – отозвался Сашка, – По крайней мере – пока.
- А чего так?
- Это ты у неё спроси, – Сашка кивнул на Маринку, сидевшую к ним спиной, – Лично я хоть сейчас готов.
Виктор посмотрел на Маринку, набивавшую письмо. Её босые ступни торчали из слегка обтрёпанных штанин. «У неё симпатичные пятки» - почему-то подумал он.
Светка мучительно сочиняла текст письма, не замечая ничего вокруг. Маринка на секунду оторвалась от клавиатуры и бросила взгляд через плечо. Виктор пристально глядел на её попу. «Чего это он? Блин, я же сегодня попой весь подоконник в правлении обтёрла. Наверное, все джинсы в грязи. Неудобно-то как!». Маринка покрутила попой, но поняла, что от этого она чище не станет. Тогда она быстро опустилась на стул – может, так незаметнее будет.
Виктор зачарованно глядел на её движения попой, и немного расстроился, когда она плотно уселась на стул. Тогда его взгляд поднялся выше – на Маринкину спину, обтянутую выцветшей футболкой. Похоже, она без лифчика? Он стал вглядываться в её спину – вдруг он не разглядел застёжку бюстгальтера?
Маринка почувствовала его взгляд и снова покосилась за спину. «Опять смотрит! Значит, дело не в моей грязной попе. А в чём? Чёрт, у меня же футболка под мышкой порвалась! Надо было переодеть, а не в пасьянс играть». Она одёрнула футболку и нетерпеливо повернулась к Светке:
- Ну чего, всё? А то целая поэма получается!
- Ну пусть будет всё, – неуверенно отозвалась Светка.
- Кого исполнителем писать? – Маринке не терпелось закончить с письмом.
- Чего? – не поняла Светка.
- Ну кто письмо написал, – объяснила Маринка, – Фамилия там, телефон…
- Себя пиши, – облегчённо вздохнула Светка, – Ты же письмо писала.
- Тогда всё, – Маринка быстро щёлкнула клавишами, – Давайте за стол садиться.
Она выключила компьютер и придвинула свой стул к столу. Светка уселась рядом с Виктором. А Виктор продолжал внимательно смотреть на Маринку. «Ну точно без лифчика» - про себя рассуждал он, разглядывая скромные Маринкины прелести, отчётливо проступающие через футболку.
«Опять он смотрит!» Маринка поёрзала на стуле. «Сейчас-то что не так? Наверное, заметил, что у меня чёлка криво пострижена. Да, на фоне Светки я вообще какая-то вся нескладная». Она собрала свои растрёпанные волосы в пучок и попыталась уложить его на левое плечо в надежде на то, что так кривая чёлка станет незаметнее.
«Сейчас заметит, что я на её грудь пялюсь, и скандал устроит» - заволновался Виктор. – «Нет, вроде волосами занялась. А так она чем-то похожа на сестрицу Алёнушку с картины Васнецова. И шея у неё красивая!»
- Алё, гараж! – Светка пихнула Виктора локтём в бок, – А шампанское я открывать буду?
- Сейчас, сейчас! – спохватился Виктор. Он торопливо скрутил проволочку с горлышка бутылки. Хлопнула пробка, он разлил шампанское по фужерам.
- Ну, за знакомство!
Шампанское было вкусным. Маринка быстро захмелела. Она бросила быстрый взгляд на Виктора. Да, она не идеальная! Пусть потом своей Светке это скажет – ей будет приятно! Маринка погладила ладонями джинсы на коленях. Чёрт! Сашка же говорил, что у неё пятно на колене. Ну и пусть смотрят! Не стесняясь, она вытянула свои стройные ноги во всю длину.
Виктору шампанское тоже ударило в голову. Когда Маринка вытянула ноги, он зачарованно уставился на них. Естественно, никакого пятна у неё на коленке он не заметил.
Шампанское кончилось.
- Давайте тортик есть, – предложила Маринка, – Саня, иди чайник поставь.
Сашка послушно отправился на кухню. Светка сидела хмурая и недовольная. Виктор покосился на неё, поднялся и подошёл к своей куртке, висевшей на вешалке. Он достал пачку сигарет и нерешительно посмотрел на Маринку:
- Где тут у вас курить можно?
- Только не здесь! – спохватилась Маринка, – У нас обычно на лестнице курят. Пойдём, я покажу.
Она встала с кровати, но её опередила Светка.
- На улице покуришь! – сердито сказала она Виктору, – Мы уже уходим!
- Как уходите? – растерялась Маринка, – А тортик есть?
Сашка уже поставил чайник, он стоял в проёме кухонной двери и молча наблюдал за происходящим. Виктор растерянно вертел пачку сигарет в руках. Светка решительно направилась в коридор.
- В другой раз тут тортик поешь! – сердито сказала она Виктору, надевая туфли, – Только без меня! Пойдём, чего встал!
Вытащив Виктора на лестничную площадку, она обернулась к Маринке:
- Ну пока, подруга!
Дверь громко хлопнула. Маринка растерянно поглядела на Сашку:
- Чего она взбеленилась? Шампанское, что ли, на неё так подействовало?
Сашка внимательно смотрел на неё:
- А то ты не понимаешь!
- Нет, не понимаю.
- Да-да-да, вся из себя такая наивная!
Маринка встала напротив него и упёрла руки в боки:
- А ну-ка, давай колись!
Сашка обречённо вздохнул:
- Кокетничала с парнем напропалую весь вечер, а потом удивляется ещё!
- Кто кокетничал? Я кокетничала?!
- А кто? Я, что ли?
- Да ты посмотри на меня! – Маринка повернулась перед Сашкой на своих длинных стройных ногах, продемонстрировав попку, туго обтянутую джинсами, – Я и кокетничать-то не умею!
- Да ладно, заканчивай! – Сашка махнул рукой, – Даже я заметил. Светка вообще вся зелёная сидела. А когда Витька тебя курить позвал, между вами разве что только искры не сыпались.
- Чего ты ерунду-то говоришь! – продолжала спорить Маринка, но голос у неё стал довольным, – Я же не курю, как он мог меня звать курить?
На кухне засвистел закипевший чайник.
- Давай чай пить, – примирительно сказал Сашка.
- Да, давай. Нам теперь больше торта достанется. Неси чайник, – Маринка забралась на кровать и уселась по-турецки, расставив в стороны острые коленки.
- Нет, правда, действительно кокетничала? – с довольной физиономией переспросила она.
- Да по-чёрному! – отозвался Сашка, разливая чай по чашкам, – То так на него посмотрит, то эдак. То волосы поправит, то блузку одёрнет. То попкой покрутит, то ножку выставит.
- Врёшь ты всё! – ответила Маринка, удовлетворённо ловя его заинтересованный взгляд, направленный на её коленки.
- И вот нафига это делаешь – я не понимаю, – Сашка разрезал торт, – Как кошка с мышкой – поиграется, а есть не будет.
- Да ничего я не делаю, – Маринка придвинула блюдце с куском торта, – Так, осторожнее! Чашку опрокинешь.
- Я осторожно, – Сашка убрал ладонь с её коленки.
- Это хорошо, что они пораньше ушли, – рассуждала Маринка с полным ртом, – Я хоть бумаги для правления успею подготовить. А то всю ночь собиралась сидеть.
Она отодвинула пустое блюдце, встала с кровати и щёлкнула выключателем компьютера. Сашка поднялся следом, подошёл к ней и попытался обнять.
- Не мешай, – Маринка сняла его руку со своей талии, – Чашки в раковину поставь, я потом помою.
- Чего, чай больше пить не будем? – Сашка снова попытался её обнять.
- Нет, я же сказала - мне ещё бумаги всю ночь печатать, – она запустила на компьютере игрушку.
- Так чего – я пойду, что ли? – недовольно пробурчал Сашка.
- Пока-пока, – не оборачиваясь, отозвалась Маринка. На экране компьютера мелькали карты пасьянса.
- Вредная ты, Маринка, – пробурчал Сашка, надевая ботинки, – С тобой ни один мужик не уживётся.
Маринка выскочила из-за компьютера и на цыпочках подбежала к Сашке.
- Ты же уживаешься! – она обняла его, и, не давая опомниться, подтолкнула к двери, - Ну всё, пока! Мне ещё поработать надо.
1.6.
Депутатом Государственной Думы от их округа был Сергей Михайлович Черенков. Этот факт Маринка узнала из Интернета, до этого к политике она была совершенно равнодушна. Там же она прочитала его краткую биографию – полковник, служил в ракетных войсках, после увольнения из армии подался в политику. В краевом центре у Черенкова была своя приёмная, но обычно там сидят его помощники. А тут, в связи с думскими каникулами, он приехал из Москвы, чтобы лично пообщаться с избирателями.
Последнее время Маринка редко бывала в краевом центре. Несколько лет назад, когда она только переехала, она ездила туда почти каждое воскресенье, но со временем это приелось, да и дома дела появились. Ехать было недалеко – чуть больше часа на автобусе. Но если учесть, что автобусы ходят нечасто, да ещё там по городу добираться, то надо было рассчитывать, что поездка займёт целый день. Дел в ТСЖ у неё немного, но свободный день среди недели выбрать было непросто. Узнав о её планах, Сашка великодушно предложил:
- Давай я тебя с ветерком скатаю!
- На чём?! – презрительно отозвалась Маринка, – На своей трофейной?
На свои многочисленные халтурки Сашка выезжал на убитом «Датсуне», возраст которого определить было невозможно – в техпаспорте в этой графе стоял прочерк. Поэтому Сашкины друзья в шутку предполагали, что машина была взята у японцев в качестве трофея в конце войны. Сашка на это не обижался по простой причине – почти всем его друзьям приходилось участвовать в буксировке несчастного «Датсуна», когда случалась какая-то поломка. А поломки случались регулярно, поэтому Сашка старался далеко от дома не отъезжать.
Но на этот раз он гордо ответил:
- Мне через три дня новую машину должны подогнать. Я уже с ребятами договорился. Сегодня отзвонились – проходят растаможку. Так что заодно и тест-драйв устроим!
- Ты где деньги взял, Шумахер недоделанный? – с подозрением уставилась на него Маринка. Хоть они, выражаясь казённым языком, и не вели совместного хозяйства, Маринке частенько приходилось выручать Сашку деньгами.
- У меня были! – важно ответил он.
- Ясно, – понимающе кивнула Маринка, – И много занял?
- Ну… - смутился Сашка.
- Сам-то отдашь, или опять ко мне прибежишь?
- Марин, да когда я… - Сашка постучал себя кулаком по груди.
- Ладно, проехали, – Маринка закруглила скользкую тему, – Короче, давай поедем через неделю.
Она не зря планировала поездку с запасом – машину Сашке пригнали как раз накануне, и он ещё полдня потратил на её оформление. Поэтому Сашкино приобретение она увидела только утром. Беленькая «Тойота» смотрелась гораздо солиднее замученного жизнью «Датсуна». Поджидая Маринку, Сашка важно прохаживался вокруг машины, время от времени протирая тряпкой фары и стёкла. Маринка как умела изобразила восторг:
- Ух ты! Миленькая! Ну чего – погнали?
- Надо ещё на заправку заехать, – снисходительно отреагировал на её восторги Сашка.
- Так ты ещё не заправился? – игриво возмутилась Маринка.
- Когда? Я вчера в общагу в десять вернулся, – стал оправдываться Сашка.
- Ну тогда поехали! – Маринка забралась на левое сиденье – Тойота была праворульной.
На выезде из города Сашка осторожно подъехал к заправке.
- Посиди пока, я заправлюсь, – он вылез из машины и отправился к кассе. Маринка отстегнула ремень, тоже вышла и неторопливо обошла вокруг Тойоты. Да, её беушность ощущалась не только в салоне. Но по дороге идёт вроде ничего – японцы на совесть делают. Подошёл Сашка, на ходу запихивая сдачу в карман:
- Ну как пепелац?
- Нормальная машинка, – Маринка не стала его расстраивать, – Только слева сидеть непривычно – руля не хватает. Я как-то к леворульным привыкла.
- В наших краях почти все на праворульках ездят, – Сашка завинчивал крышку бензобака.
- Слушай, а пусти за руль? – попросила Маринка.
- А ты умеешь? – покосился на неё Сашка.
- Тебе права показать? – обиделась Маринка, – У меня с собой.
- Ну ладно, – неохотно согласился Сашка, – Только ты этого… Поосторожнее. А то машина новая совсем.
«Ну новая она лет пять назад была» - подумала Маринка, залезая на правое сиденье. В салоне всё было непривычно, особенно ручка переключения скоростей под левой рукой. К счастью, коробка была ручная. С автоматом Маринка никогда не ездила. Она повернула ключ зажигания – мотор послушно заурчал. Она сдвинула вперёд ручку переключения скоростей и осторожно отпустила сцепление. Машина резко скакнула вперёд и заглохла.
- Ты чего творишь!? – разнервничался Сашка.
- Третью воткнула, – виновато ответила Маринка, – Непривычно левой рукой скорости переключать. Сейчас ещё попробую.
- Баба за рулём – хуже обезьяны с гранатой! – донеслось с улицы. Маринка выглянула в открытое окно – справа их объезжал чёрный джип, из его открытого окна высовывалась ухмыляющаяся откормленная рожа.
- Нет, ну ты слышал?! – Маринка растерянно повернулась к Сашке.
- Вылезай, давай я сяду, – со вздохом отозвался Сашка и взялся за ручку дверцы.
- Пристегнись! – вдруг решительно скомандовала Маринка. Она смело двинула ручку переключения скоростей, газанула и отпустила сцепление. Тойота выскочила с заправки на шоссе. Чёрный джип с мордатым мужиком был уже метрах в двухстах.
- Пристегнулся? – не оборачиваясь, спросила Маринка и переключилась на вторую.
- Ты чего задумала-то? – Сашка возился с ремнём.
- Сейчас увидишь! – Маринка уже переключалась на третью скорость. Они стали нагонять джип. Водитель джипа заметил погоню. В боковом зеркале мелькнула его ухмыляющаяся рожа, и джип тоже стал набирать скорость.
Онивыехали за город. Шоссе было прямым, встречных машин было мало, попутных не было совсем, только впереди маячили габаритки джипа. Четвёртая скорость! А машинка-то ещё ничего, несмотря на возраст. Расстояние до джипа стало сокращаться.
- Маринка, заканчивай! – голос у Сашки был испуганный.
- Не мешай! – Маринка закусила нижнюю губу. Пятая скорость! Зад джипа всё ближе, уже отчётливо виден сизый дымок из его выхлопной трубы. Гонит масло-то, движок бы сначала в порядок привёл, а потом понтовался!
- Глянь, чего там на встречной, а то мне отсюда не видно, – попросила Маринка, не поворачивая головы. Сашка молчал. Маринка мельком оглянулась на него – лицо у Сашки было серым, он неотрывно глядел вдаль, а обе его руки крепко вцепились в подлокотники, костяшки пальцев побелели. Так, толку от него не будет. Маринка осторожно наклонилась влево и выглянула из-за джипа на встречную полосу. Спереди было пусто. Она бросила взгляд на приборы. Тахометр показывал четыре тысячи оборотов – запас ещё есть. Стрелка спидометра трепыхалась у цифры «160». Интересно – километров или миль?Маринка плавно взяла левее и пошла на обгон. Справа в окне прополз бампер джипа, задняя дверца, показалось открытое окно водительской дверцы. Мордатый хозяин джипа уже не ухмылялся. Он сидел в напряжённой позе, судорожно вцепившись в руль, его лоб блестел от пота.
Капот Тойоты вылез перед передним бампером джипа. Маринка нажала на сигнал. Владелец джипа вздрогнул и втянул голову в плечи. Маринка сняла правую руку с руля и показала в окно средний палец. Шоссе стало заворачивать вправо. Маринка сбросила газ, и, когда джип ушёл вперёд, вернулась на свою полосу. Стрелка спидометра плавно поползла влево.
- А ведь мы его почти сделали, – обрёл дар речи Сашка, – Чего ты его обгонять не стала?
- Смотри, – Маринка кивнула на дорогу, заворачивающую вправо. Джип ушёл вперёд и уже скрылся за поворотом. Вдруг из-за поворота на встречной полосе показалась фура.
- Понял? Я же не камикадзе. А японочка хорошая, ходкая, – она нежно погладила руль.
Поворот закончился, шоссе снова пошло прямо. Вдалеке на правой обочине показался стоящий джип с задранным капотом, рядом прохаживался водитель.
- Хотел его обогнать? Сейчас обгоним, – Маринка стала сбрасывать скорость.
- Маринка, ты чего опять задумала? – заволновался Сашка.
- Всё нормально, не нервничай! – Тойота медленно проезжала мимо джипа. Мордатый водитель сошёл на обочину и хмуро смотрел на них.
- Хозяин, помощь не нужна?- звонко спросила Маринка в открытое окно. Мужик сплюнул под ноги и отвернулся. Маринка посигналила, высунула в окно правую руку с оттопыренным средним пальцем и надавила на газ.
1.7.
На подъезде к городу Маринка съехала на обочину.
- Дальше ты сам веди, а то я города не знаю. Да и водить отвыкла, – сказала она Сашке, вылезая из-за руля.
- Представляю, что будет, когда привыкнешь, – проворчал Сашка, садясь на её место, – Ты адрес-то помнишь, куда ехать?
Приёмная депутата Черенкова находилась почти в центре города, в одном из старых трёхэтажных зданий. Сашка долго кружил по кварталу, пытаясь запарковаться. Наконец он нашёл свободное место, но из машины вылезать не захотел.
- Ты сама иди, я-то там тебе зачем нужен? – сказал он Маринке, – Я за машиной присмотрю, а то новую сигнализацию ещё поставить не успел. Только ты там давай не очень долго!
- Как получится, – Маринка достала с заднего сиденья папку с бумагами. Сашка запарковался довольно далеко от нужного здания, пришлось немного пройти пешком. Она сверилась по табличке у входной двери, и по старинной лестнице с чугунными перилами поднялась на третий этаж. Вся приёмная Черенкова состояла из двух смежных комнат в конце коридора. Сам коридор был забит людьми характерного сутяжного вида. То есть внешность-то у них была как у самых обычных прохожих, но выражение лица говорило о готовности немедленно начать скандалить. Это проявилось тут же, стоило Маринке попытаться пробраться поближе к двери приёмной.
- Девушка, а вы куда без очереди? – сварливым голосом окликнула её тётка средних лет. Вся очередь негодующе загудела.
- Я на приём к депутату, – попыталась ответить Маринка, но её перебили дружные возгласы из очереди, - Тут все на приём! Тут очередь, мы с самого утра записывались!
- А кто последний? – опешила Маринка.
- Вон там спрашивайте! – сварливая тётка кивнула в сторону лестничной площадки. Маринке пришлось возвращаться назад по коридору, периодически спрашивая:
- Кто последний?
Последним оказался дедок в сером пиджаке и с папкой в руках.
- Вы тоже по квартирному вопросу? – спросил он.
- Нет, по общественному, – ответила Маринка, украдкой разглядывая советский герб на его папке.
- Десять лет уже по инстанциям хожу, и нигде правды нет, – стал жаловаться на жизнь дедок, – Вот при советской власти порядку больше было. Я тогда чуть что – сразу в райком партии. А оттуда как позвонят – так тут же все проблемы решаются. А сейчас бардак натуральный. И всё почему? Да потому, что партию разогнали!
Маринка рассеянно кивнула и прикинула, сколько человек стояло и сидело в коридоре. Если каждый зайдёт хотя бы на двадцать минут, то сидеть тут было без толку – всё равно до вечера её очередь не подойдёт. В это время дверь приёмной открылась, и в коридор вышел невысокий полный мужчина.
- Ну как? – стоявшие ближе к двери обступили его.
- Никак! – мужчина тяжело отдувался и вытирал лоб платком, – Ещё один бюрократ. Я ему говорю – мне положено! А он – вот по закону выходит… Да при чём тут закон, если мне положено!
- Следующий! – позвали из приёмной. Сварливая тётка недовольно отпихнула всех от двери и решительно вошла в кабинет. Маринка глянула на часы, чтобы засечь время. Дверь приёмной снова отворилась, и в коридор вышел высокий нескладный мужчина в деловом костюме. Стоявшие у двери замолчали и почтительно расступились. Высокий мужчина зашагал по коридору, глядя поверх голов. Когда он проходил мимо Маринки, она вгляделась в его лицо - кого-то он ей напомнил. Ну точно – это же бывший директор их авиазавода! Маринка глянула на его спину, и в памяти всплыла фамилия – Руднев. Точно – его зовут Руднев Евгений Александрович. Ещё во времена работы на заводе Маринка несколько раз разговаривала с ним. А потом он куда-то делся, и на заводе появился новый директор. До Маринки доходили слухи о рейдерском захвате и прочих махинациях. Дела на заводе пошли хуже, и вскоре она оттуда уволилась – её как раз сманили в ТСЖ.
Вскоре на лестнице раздались шаги, и в коридор вышел Руднев. Он нёс в руках бутылку минеральной воды.
- Здравствуйте, Евгений Александрович! – окликнула его Маринка. Руднев остановился и уставился на Маринку. Наконец его взгляд стал менее рассеянным:
- Здравствуйте! Вы, кажется, работали у меня на заводе?
- Да, в отделе АСУ, – обрадовалась Маринка.
- А здесь вы что делаете?
- Я приехала на приём к депутату, – она помахала папкой с бумагами.
- К Сергею Михайловичу?
Маринка кивнула.
- Пойдёмте, а то вы здесь до вечера проторчите, – Руднев зашагал по коридору к двери приёмной. Маринка несмело двинулась за ним. Очередь недовольно зашумела.
- Это со мной! – не оборачиваясь, строго сказал Руднев и открыл дверь приёмной.
- Вот блатная! – послышалось из глубины коридора.
- Не обращайте внимания, – сказал Руднев Маринке, пропуская её в кабинет.
- Здрасьте, – войдя, робко поздоровалась Маринка. Сергей Михайлович сидел за столом в белой рубашке с коротким рукавом. Он никак не отреагировал на её появление, в отличие от сварливой тётки, сидевшей напротив него. Она запнулась на полуслове и удивлённо уставилась на Маринку. Черенков ровным голосом произнёс, обращаясь к тётке:
- Я понял вашу просьбу. Мы разберёмся в вашей ситуации. Оставляйте ваше письмо, в установленный срок вы получите ответ.
Руднев подтолкнул Маринку к стульям, стоявшим у окна, а сам поставил бутылку минералки на стол. Сварливая тётка наконец отвела удивлённый взгляд от Маринки и снова повернулась к Черенкову:
- Какое письмо? Я же вам всё уже объяснила!
Черенков устало вздохнул:
- Евгений Александрович, запишите в журнал.
Руднев сел за соседний стол, придвинул к себе большой журнал и обратился к тётке:
- Скажите свои координаты.
Черенков тем временем взял бутылку с минералкой и откинулся в кресле. Маринка стала осторожно разглядывать его. В жизни он выглядел более пожилым и добродушным, чем на фото в Интернете. Коренастая фигура, короткая стрижка, широкое лицо, небольшая родинка на левой щеке. Черенков отхлебнул воды и с любопытством посмотрел на Маринку. Руднев закончил записывать за тёткой:
- Я с вами свяжусь. Всего доброго!
Тётка неуверенно поднялась со стула и ещё раз обернулась на Маринку.
- До свидания! – сказал тётке Черенков, давая понять, что разговор закончен. Оглядываясь, тётка вышла в коридор и попыталась закрыть за собой дверь, но в кабинет уже пытался прорваться следующий посетитель.
- Подождите пока, я вызову, – повысил голос Руднев и повернулся к Черенкову, кивая на Маринку, - Это моя бывшая сотрудница, работала у меня на заводе.
Черенков жестом показал ей на стул перед своим столом и слегка улыбнулся.
- Я приехала по поручению профсоюзной организации работников поликлиники, – Маринка протянула письмо. Это хорошо, что она догадалась его напечатать! Черенков быстро пробежал глазами текст:
- А Ветрова – это вы?
Маринка кивнула.
- Евгений Александрович, зарегистрируй, пожалуйста, – Черенков протянул письмо Рудневу и снова повернулся к Маринке,- Вы в поликлинике работаете?
- Нет, я заместитель председателя ТСЖ, – стушевалась Маринка, – В поликлинике у меня подруга работает, это она меня попросила…
- То есть с завода вы ушли? – продолжил расспрашивать Черенков, с интересом глядя на неё.
- Да, когда руководство сменилось, – Маринка покосилась на Руднева.
- И сейчас занимаетесь общественной работой? – скорее констатировал, чем спросил, Черенков. Маринка недоумённо кивнула.
- Вас как зовут? – интонации у него стали решительными.
- Марина.
- Так вот, Марина, – торжественно объявил Черенков, – Сейчас организуется всероссийское общественное движение «Провинциальная Россия». Задачи движения – выявление проблем в регионах и поиск их решения, привлечение новых людей в общественную деятельность и в политику. В недалёкой перспективе – преобразование в политическую партию и участие в думских и президентских выборах. Я являюсь одним из сопредседателей движения, а Евгений Александрович – председателем регионального отделения. Сейчас идёт подготовка к официальной регистрации регионального отделения, и для работы в исполкоме нужны люди. Я вижу, что у вас есть опыт общественной деятельности, и поэтому я хочу пригласить вас с нами поработать. А конкретно – под началом Евгения Александровича, тем более что вы с ним давно знакомы. Марина, что вы на это скажете?
Маринка в изумлении уставилась на него. Такого поворота событий она никак не ожидала.
- Это немного неожиданно. Я должна подумать.
- Конечно же! – Черенков улыбнулся. Похоже, это был именно тот ответ, который он и ждал. Он достал из стола небольшой буклет, – Вот возьмите. Тут кратко рассказывается о нашем движении. Там в конце есть телефоны. Это номера вот этой приёмной, если надумаете – звоните, вам ответит Евгений Александрович. Я надеюсь, что вы согласитесь. Ну а заодно получите ответ на ваше обращение.
- Ну тогда я пойду? – Маринка неуверенно поднялась со стула.
- Всего доброго! – ещё раз улыбнулся Сергей Михайлович. Руднев поднялся и проводил её до двери.
- До свидания! – попрощалась с ним Маринка. Руднев кивнул ей в ответ и неожиданно подмигнул. Когда она вышла в коридор, посетители перестали шушукаться и уважительно расступились перед ней, как недавно перед Рудневым.
1.8.
- Чего так долго? – недовольно встретит её Сашка.
- Это ещё недолго! – Маринка уселась в машину и стала рассказывать о своем визите к депутату. Сашка слушал и внимательно рассматривал буклет, который ей дал Черенков.
- Ты смотри, в какую компанию ты затесалась! – вдруг перебил он её и протянул буклет. Маринка в недоумении взяла его – она ещё не успела посмотреть. На передней обложке была эмблема движения – горизонтальный овал, в котором на фоне триколора была надпись «Провинциальная Россия».
- Ты с другой стороны посмотри!
На обратной стороне были три фотографии и заголовок «Сопредседатели движения». На первой фото был изображён Сергей Михайлович Черенков. На второй – какой-то мужчина с внешностью типичного научного работника. Под ней была подпись: «Иван Владимирович Долотов». Кто это такой – Маринка понятия не имела. А вот третью фотографию можно было бы и не подписывать – о Льве Абрамовиче Осинском говорили почти в каждом телевизионном выпуске новостей.
- Ну нифига себе! – поразилась Маринка. Такого поворота событий она и подавно не ожидала, – А они меня к себе на работу зазывают!
- Куда на работу? – пришла Сашкина очередь удивляться.
- Вот сюда! – Маринка ткнула пальцем в буклет, – Ты ведь меня даже не дослушал!
Она кратко пересказала предложение Черенкова. Сашка пришёл в буйный восторг:
- Маринка, ты теперь практически в большой политике! Это тебе не правление ТСЖ! А может, тебя тоже в какие-нибудь депутаты пропихнут? А главное – в политике все деньги и вертятся! Осинский – он ведь миллиардер! Конечно же, соглашайся!
- Ты телевизор-то смотришь? – Маринка не разделяла его восторгов, – Против Осинского уголовное дело возбуждено, и не одно. Поэтому он в Швейцарию и сбежал.
- Да с такими деньжищами ему никакие уголовные дела не страшны! Поживёт в Швейцарии, отдохнёт, а ближе к выборам приедет, – Сашка завёл машину, – Ну чего – поехали, или у тебя ещё дела?
- Поехали домой, – попросила Маринка.
- Чего ты сомневаешься? – Сашка медленно рулил по узким городским улицам, – Счастье своё упустишь, глупая! Это же какие перспективы! Я бы на твоём месте согласился не думая!
- Вот поэтому-то ты на своём месте – что на всё соглашаешься не думая! – огрызнулась Маринка, – Стрёмно это всё!
Она задумчиво отвернулась в окно и всю обратную дорогу слушала Сашкины рассуждения молча. Придя домой, она поставила чайник и достала телефон:
- Светка, привет! Зайди, дело есть.
- Ну, подруга, я ещё последний раз не забыла … - завелась с пол-оборота Светка.
- Хватит дуться! – примирительно сказала Маринка, – Я сегодня твоё письмо депутату отвезла, так что есть новости. Хочу с тобой обсудить. Зайди, если свободна.
- Ладно, скоро зайду, – Светка расстроилась, что не удалось поскандалить, – Сейчас поем только, а то недавно с работы пришла.
Она заявилась через полчаса. Маринка открыла дверь и потеряла дар речи – Светка была в кедах, джинсовом комбинезоне и клетчатой рубашке мужского покроя, которую, судя по размеру, отобрала у своего отца. Несколько секунд она ждала, когда Маринка придёт в себя, но потом потеряла терпение:
- Войти-то хоть можно?
Маринка в недоумении посторонилась. Светка всегда одевалась подчёркнуто женственно. Без каблуков она ходила исключительно на огород, а брюки надевала только в лютую непогоду.
- Ты чего, на огород собралась? – спросила она Светку, закрывая за ней дверь. Та не удостоила её ответом, а сразу прошла на кухню и демонстративно уселась на пол. Это тоже было совершенно не в её стиле – обычно она вела себя как брезгливая кошка. Маринка зашла следом и встала в дверях:
- Светка, что случилось, ты можешь объяснить по-человечески?
- Маринка, ну ты совсем дура, что ли? – Светка смотрела на неё снизу вверх, – Ты помнишь, как он на тебя пялился? А теперь он уже неделю мне не звонит.
- Кто? – Маринка ничего не могла понять.
- Витька, кто же ещё? – Светка начала злиться, – Ну помнишь, с которым я к тебе приходила? Классный ведь парень, согласись?
- Ну ничего так, – осторожно согласилась Маринка, – Ты скажи, чего ты так вырядилась?
- Ну я подумала … - теперь Светка была готова вот-вот заплакать, – Ты помнишь, как он тогда на тебя смотрел? Я подумала, что если я буду выглядеть, как ты, он на меня так же смотреть будет. А он не звонит…
Маринка обалдело смотрела на неё. Конечно, приятно, что Витька так на неё реагировал, но со Светкой-то что делать? А Светка уже хлюпала носом:
- Маринка, вот как ты так делаешь, что они все на тебя пялятся? Ведь ни кожи, ни рожи… Ой, прости! Я хотела сказать – косметикой не пользуешься. И одеваешься как чучело… Ой, извини!
Маринку это стало доставать.
- У тебя его телефон есть?
Светка достала из кармана мобильник:
- Ты хочешь, чтобы я первая ему позвонила?
- Дай сюда! – Маринка отобрала у неё телефон, – Этот номер?
Светка кивнула. Маринка решительно нажала кнопку вызова.
- Виктор?
- Да? – удивлённый голос.
- Это Марина, у которой ты со Светой был в гостях. Она сейчас у меня и интересуется – почему ты ей не звонишь?
- Да как же я ей позвоню, если она мне свой номер не сказала? – стал оправдываться Виктор, – И вообще я за товаром уезжал, только сегодня вернулся…
Маринка посмотрела на Светку и покрутила пальцем у виска. Потом решительно сказала в трубку:
- Ты помнишь, где я живу? Светка сейчас у меня. Если ты через десять минут не придёшь, ты её никогда больше не увидишь. Понял?
- Да, – испуганно отозвался Виктор.
Она отбилась. Светка, сидя на полу, попыталась возмутиться:
- Ты чего наделала?
- Я тебе парня вернула, дура ты эдакая, – Маринка налила себе чай, – И вообще – это не я одеваюсь как чучело, а ты вырядилась, как пугало огородное. Ты хоть в зеркало на себя смотрела?
- Так Витька сейчас сюда придёт?! – Светка вскочила с пола, – Что мне теперь делать?!
- Снимать штаны и бегать! Тебе чаю сделать? – Маринка достала вторую чашку, – Я тебя вообще-то за другим позвала. Когда я твоё письмо отдавала, Черенков стал меня на работу зазывать.
- В Москву?!
- Пока нет. К себе в приёмную местную. Там у него работает наш бывший директор завода, Руднев. Чего думаешь – соглашаться или нет?
- Я думаю, надо согласиться, – немного подумав, сказала Светка, – Ты ведь тогда сможешь и за нас просить, да и для своего ТСЖ что-нибудь выбивать. А на каких условиях, он сказал?
- Нет, до условий дело пока не дошло, – в словах Светки был резон, – Я тогда завтра с Рудневым свяжусь.
Раздался звонок в дверь.
- Ну иди, встречай своего принца, – Маринка кивнула в сторону коридора, – Золушка, блин! Не то что туфельку – номер телефона даже не оставила!
Светка уже возилась с замком. Когда она открыла дверь, у Виктора, стоявшего на лестнице, вытянулось лицо. Он смотрел на Светку таким же ошалевшим взглядом, как и Маринка двадцать минут назад.
- Ну чего, чай будете? – прервала общее молчание Маринка. Но Светка быстро сориентировалась в новой ситуации и подхватила Виктора под руку,- Пойдём, ты меня до дома проводишь.
Уже спускаясь по лестнице, она обернулась к Маринке:
- Созвонимся!
Глава 2
Москва. Лето.
2.1.
Лампочки на серверах лениво мигали. Олег уже на глаз по их миганию мог прикинуть трафик в сети. Не то чтобы в мегабитах в секунду, а оценочно – больше-меньше. Сейчас трафик был минимальным. И это неудивительно – была середина июля, пора отпусков. Олег любил это время, хотя отпуск обычно старался брать в сентябре-октябре. Летом нагрузка на него как на системного администратора была минимальна – чего бы не поработать? Летняя жара его не пугала – от неё всегда можно спрятаться в серверной, где могучие кондиционеры круглый год поддерживают стабильные +22 и влажность 70%. Но сегодня день выдался прохладный и дождливый. Изобразив положенную дозу служебного рвения – протерев пыль в серверной и сделав звонок вежливости в бухгалтерию – Олег поднялся на четвёртый этаж. Сегодня по случаю ухода в отпуск проставлялся Алексей – ведущий программист одной из тем. Программисты в их конторе получают щедро – не то что сисадмины, и поэтому можно было рассчитывать на богатый стол. Пропускать халяву было не резон.
Алексей был примерно одного возраста с Олегом – чуть меньше тридцати, но, в отличие от него, худощавый и загорелый, хоть в отпуске в этом году ещё не был. Альпинисты – они всегда загорелые, горный загар въедается намертво. Олег всегда поражался на Алексея – в его представлении программисты должны быть домоседами, лежебоками и любителями пива. Ну примерно как он сам. Алексей же являл собой полную противоположность этого расхожего стереотипа. Домоседом он не был точно – все свободное время на тренировочной базе, а в отпуске – в горах. Лежебокой и подавно – когда была напряжённая работа, мог вообще на ночь не уходить домой. А пиву Алексей предпочитал напитки покрепче – хоть и нечасто. Но сегодня был именно тот случай. Выставленный именинником вискарь был хорош. Вскоре все приглашённые разбились на кучки по интересам. Олег оказался в одной кучке с Алексеем. Тот в предвкушении предстоящего отпуска был оживлён и словоохотлив.
- Олежка, погнали с нами, – уговаривал он. Самолёт у него был только через пять дней, и можно было немного нарушить режим, – Старик, поехали! А то так всю жизнь просидишь в серверной. Только Египет и увидишь. Или куда там тебя твоя Люська таскает?
- В Турцию, – поправил его Олег.
- Во, в Турцию! Пляжный отдых, немного шопинга, немного экзотики в виде русскоговорящих турок. Скукота!
- А правда, что там в горах мёртвые альпинисты лежат и их никто не убирает? –нанёс ответный удар Олег.
- Есть такое… - Алексей немного смутился, но быстро нашёлся, – Ты знаешь, когда припечёт – самому бы живому спуститься. А мёртвые – им уже не больно.
- Вот скажи, – Олег смотрел прямо в его тёмные подвижные глаза, - На хрена вы туда прётесь? Зачем весь этот героизм? Ведь вы сами эти трудности себе создаёте, выбираете маршрут посложнее. Зачем это всё? Вот тебе лично что – не хватает трудностей в жизни?
- Старик, я тебе вот что скажу, – Алексей наклонился прямо к лицу Олега, – Я не знаю, как другим, а мне это необходимо, чтобы нормально себя чувствовать. После того, как заглянешь в глаза смерти, бытовые трудности кажутся такой фигнёй!
- Просто ты адреналиновый наркоман, – возразил Олег, нетвёрдой рукой поставив стакан на стол.
- Так, разговор заходит в тупик, – Алексей взял пустую бутылку из-под виски, потряс её и положил обратно, – Нам необходим эксперт, который находится вне системы.
Он поднялся над столом, оглядел комнату и позвал:
- Катька! Иди сюда, нам нужно твоё авторитетное мнение!
Маленькая чернявая Катька была известной на всю их контору любительницей сплава по горным рекам. Она подошла к их столу, глянула на пустую бутылку и глубокомысленно изрекла:
- Моё авторитетное мнение заключается в том, что бухло у вас закончилось как раз вовремя!
- Ты ещё вопрос не слышала, а уже со своим мнением лезешь! – обиделся Алексей, – Вот скажи нам, женщина, какие мужики бабам больше нравятся – которые по горам лазят, или которые на пляже в Турции пивной живот греют?
- Козлы и те, и другие, – ответила незамужняя Катька, – Только те, которые по горам лазят, быстрее шею свернут.
- Во как! – поразился Алексей.
- Теперь моя очередь привлекать экспертов, – перебил его Олег, – Лариса! Подойди к нам, пожалуйста!
Лариса из бухгалтерии не была замечена в склонности к экстриму, только периодически садилась на диету, что совершенно не наносило ущерба её округлым формам.
- Олег, чего хотел? – улыбнулась она.
- Лара, разреши наш спор: какие мужики женщинам больше нравятся … - Олег обернулся к Алексею, - Как ты сказал? А, вот! Которые по горам лазают, или которые в Турции на пляже отдыхают?
- Мужики, конечно, должны рисковать… - начала Лариса. Алексей оживился.
- Но риск должен быть по делу, а не ради понтов, – продолжила Лариса. Олег со значением поднял вверх указательный палец.
- А ещё мужик должен быть красивым, – неожиданно закончила она. Алексей и Олег переглянулись.
- Один – один, – немного подумав, подвёл итог Алексей, – Пойдём кофе пить.
Кофейный автомат выплюнул очередную порцию жидкости. Но после виски было вполне употребляемо.
- Я тебе так скажу – мужиков бабы выбирают, – Алексей осторожно придерживал одноразовый стаканчик, - А наше дело – или соглашаться с их выбором, или сопротивляться.
- То есть ты хочешь сказать, что тебя ещё не выбрали? – глянул на него Олег.
- Олежка, тебе всё-таки надо было в программисты идти, а не в сисадмины – у тебя с формальной логикой всё в порядке, – Алексей отхлебнул из стаканчика, – Фу, гадость какая! Ну вот скажи мне по чесноку – ты свою Люську сам выбирал?
- А как же! – Олег тоже отпил кофе, – Да нормально, просто тебе не угодишь.
- Старик, ты пойми: женщины – это высшие существа, и их выбор верен по определению, – взгляд Алексея был неподвижен и направлен вдаль. Олег проследил за его направлением и упёрся в худощавую попку Катьки. Алексей тем временем продолжал развивать мысль, - Женщина – это первородная стихия. Я, может, и в горы хожу в надежде, что там на меня нападёт дикая женщина, даст по башке и затащит в свою пещеру…
… и будете вы жить долго и счастливо, – закончил Олег, – Женщина – это домашнее существо, она любит тепло и уют.
- Это курица – домашнее существо, – махнул рукой Алексей, – Или овца.
- Это кого ты овцой назвал? – обиделся Олег.
- А вот и не подерётесь! – к ним подскочила Катька, – Мальчики, кончайте философствовать.
2.2.
Домой Олег возвращался на метро – машину утром он предусмотрительно не брал. Вискарь слегка выветрился, но состояние у него всё равно было расслабленное и располагающее к рассуждениям. Олег рассеянно смотрел по сторонам. Людей в вагоне было немного. На очередной остановке в вагон вошла девушка и встала у противоположной от Олега двери. От нечего делать Олег стал осторожно рассматривать её. Девушка была одета в серую ветровку, тёртые голубые джинсы и кроссовки, которые когда-то были белыми, за спиной у неё был небольшой рюкзачок. Прямые русые волосы были собраны в небольшой хвостик, а на молоденьком не слишком симпатичном личике не было ни малейших следов косметики. Внимание Олега привлекли её заляпанные грязью кроссовки, глина была размазана и по её джинсам. Где она только умудрилась так вымазаться? Девушка хмурилась и нетерпеливо тыкала пальчиком в экран смартфона.
«Вот яркий образец дикой женщины, о которой так мечтает Алексей», - рассуждал про себя Олег, – «И чего он в горы за ними прётся – как выясняется, они и в Москве водятся. Только вряд ли она какого мужика к себе в пещеру утащит – силёнок не хватит. Лучше бы она оделась поприличнее и глазки хотя бы подвела – может, кто и клюнет. А то вон какая грустная». Следующая остановка была его. Олег подошёл к дверям и остановился рядом с девушкой. Похоже, парфюмом она тоже не злоупотребляет. Двери вагона открылись, и девушка выпрыгнула на платформу. Олег вышел следом и не спеша зашагал к эскалаторам. Перемазанные глиной джинсы несчастной девушки мелькали впереди. Вдруг наперерез ей из-за колонны вышел высокий парень с одинокой розой в руках. Девушка радостно бросилась к нему и буквально повисла у него на шее. Когда Олег проходил мимо, они уже вовсю целовались. «Неужели Алексей прав насчёт диких женщин?» - покачал головой Олег, вставая на эскалатор.
Когда он вошёл в квартиру, Людмила давно была дома. Она вышла из комнаты уже в домашнем шёлковом халатике. Её длинные светлые волосы красиво рассыпались по плечам. Красота светло-серых глаз была подчёркнута тщательно подведёнными бровями. Аккуратно нанесённый тональный крем делал кожу её лица гладкой и как бы светящейся изнутри. В будни Людмила пользовалась неяркой губной помадой. Тёмная шёлковая ткань халата подчёркивала красоту её шеи.
- Здравствуй, дорогая! – Олег повесил куртку на плечики и убрал в шкаф.
Людмила подошла к нему и поцеловала в губы.
- Что за запах? – удивился Олег.
- Новые духи сегодня купила, – улыбнулась жена, – Девчонки на работе посоветовали, вот решила попробовать. Тебе нравится?
- Нравится. Тебе идёт этот запах, – искренне похвалил Олег.
- Мой руки, сейчас ужинать будем, – Людмила пошла на кухню и стала расставлять тарелки, - Чего задержался?
- Алексей проставлялся, в отпуск уходит, – объяснил Олег, усаживаясь за стол.
- Это который лыжник? – Людмила накладывала овощной салат.
- Альпинист, – поправил её Олег и придвинул тарелку. Сейчас он предпочёл бы жареное мясо, но диета есть диета. Людмила её строго придерживалась, и в сочетании с посещениями тренажёрного зала это давало прекрасный результат: когда она шла по улице - мужики оборачивались. Олег наблюдал это не раз, и поэтому тоже присоединился к диете жены, хотя до Аполлона ему было далековато.
- Он там на Катьке ещё не женился? – Людмила была в курсе всех событий на его работе. Это был результат политики руководства – на корпоративы семейных сотрудников обязательно приглашали с супругами.
- Он вроде и не собирался, – Олег вспомнил их сегодняшний разговор, – А с чего ты так думаешь?
- Да на новогоднем корпоративе он всю дорогу на её тощий зад пялился, – Людмила трудолюбиво пережёвывала салат.
- Он в горы почти на месяц собирается. Будет в палатке жить с такими же чудаками и ждать, когда его похитит снежная баба. Ну в смысле – самка снежного человека. Разве может нормальная женщина за такого выйти? Даже Катька?
- А мы с тобой когда в отпуск поедем? – сменила тему Людмила.
- Где-то в сентябре, как обычно, – чтобы доесть салат, Олегу пришлось приложить усилие, – На следующей неделе зайду в бухгалтерию – уточню дату. А потом буду заказывать билеты и бронировать отель.
- Скорее бы! – мечтательно произнесла Людмила, – Ты не представляешь, как мне эта пыльная Москва уже надоела!
2.3.
Через неделю Олег наконец-то дошёл до бухгалтерии.
- На какое у меня там отпуск запланирован? – спросил он.
- Так, у тебя на 23 сентября, – полистав свои бумаги, ответила Лариса, – Только ты заранее подойди, чтобы тебе отпускные начислили.
- Кстати, к вам Катька не заходила? – Олег почему-то вспомнил вопрос жены, – А то я её уже неделю не видел.
- А ты не знаешь? – Лариса запихивала папку на полку, – Она взяла за свой счёт и с Алексеем в горы улетела.
- Чего это она?! – поразился Олег. Однако какая его Людмила проницательная!
- Ну вот так вот. Любят некоторые бабы мужиков-экстремалов. Любовь зла…
- … полюбишь и козла, – автоматически продолжил Олег и покосился на её пышный бюст. В отличие от его Людмилы, Ларисе диета на пользу не шла, – Лара, вот скажи – чего вы в таких мужиках находите?
- Лично я ничего не нахожу, – пожала плечами Лариса, – По своей дури жизнью рискуют, а ради чего? Вот если бы на войну ехал – тогда ещё понятно. С войны я бы мужика ждала, а тут…
Вечером Олег рассказал жене про Алексея и Катьку:
- Люда, ты у меня самая проницательная! Представляешь, Катька за Алексеем в горы поехала!
- Я же тебе говорила – он постоянно на её попу пялился.Это же не просто так, – Людмила делала традиционный вечерний овощной салат.
«А откуда она знает, куда Алексей постоянно пялился? Следила за ним, что ли?» - вдруг подумал Олег. Он вспомнил стройную поджарую фигуру Алексея и критически пощупал свой живот. Чёрт, каждый вечер давится этим салатом, а толку ноль! Ну прямо хоть в альпинисты записывайся! Он сделал себе кофе и включил телевизор. Показывали чёрно-белую хронику времён Великой Отечественной – приближалась годовщина Курской битвы.
- Люсь, а если бы я на войну ушёл – ты бы меня ждала? – вдруг спросил он жену.
- На какую ещё войну? – Людмила продолжала возиться с салатом, – Ты и в армии-то не служил!
- И всё же? – настаивал Олег.
- Кончай эту ерунду смотреть, – Людмила выключила телевизор.
- Включи, я смотрю! – сердито сказал Олег.
- Эту муть каждый год показывают, не насмотрелся ещё? – Людмила убрала пульт от телевизора в карман своего халата.
- У меня там дед двоюрный погиб! – осколки чашки разлетелись по кухонному полу, тёмные капли кофе отпечатались на белом потолке, – Они все умерли, понимаешь?! А ты так говоришь! За нас умерли!
- Придурок! – Людмила стала собирать с пола черепки, – Давай лучше обсудим, чего к отпуску надо купить.
«Куда там тебя твоя Люська каждый год таскает?» - вспомнил Олег слова Алексея.
- Не полечу я никуда, сама езжай! – в сердцах крикнул он.
- Как это не полетишь? – опешила Людмила, – Мы же целый год планировали…
- Я передумал! Я в Курскую область поеду – посмотрю, где дед воевал. Давно, кстати, собирался. А ты как хочешь. Можешь одна лететь в свою Турцию!
- Ладно, успокоишься – тогда и поговорим, – Людмила выкинула в мусорное ведро остатки чашки, – Иди есть.
- Сама свой салат жри! – Олег вышел из кухни. Людмила в недоумении посмотрела ему вслед.
2.4.
Период холодной войны с Людмилой продолжался уже три недели. Она наложила на отношения с Олегом санкции, которые каждые утро и вечер усугубляла демонстративной гимнастикой посередине комнаты. Олег уже начал задумываться о безоговорочной капитуляции в виде возвращения к обсуждению предстоящего совместного отпуска в Турции.
Сидя у себя в серверной, он в очередной раз обдумывал, как сделать процесс капитуляции не слишком обидным для его мужского самолюбия. В дверь заглянула Лариса:
- Олег, слышал новость?
Если она лично пришла из бухгалтерии, а не позвонила, как обычно – значит, новость серьёзная. Олег отодвинулся от монитора.
- Лёшка в горах разбился!
- Вот чёрт! Насмерть?
- Да ты что! – Лариса испуганно замахала на него руками, – Ногу сломал. Вчера в Москву привезли, сейчас в больнице лежит.
- В какой? – Олег уже доставал куртку из шкафа, – Если будут искать – я буду после обеда.
Больница была недалеко от метро. Олег осторожно заглянул в палату.
- Ещё один! – радостно воскликнул Алексей. Он лежал на койке у окна, его правая нога была на вытяжке. Рядом на стуле сидела Катька. Она показалась Олегу ещё более похудевшей и потемневшей – наверное, загорела в горах.
- Привет! – она глянула на Олега красными от слёз глазами, – Ну общайся с этим козлом, я пока в буфет схожу.
Она подтянула подвёрнутые рукава больничного халата, который был ей безнадёжно велик,и вышла из палаты. Алексей проводил её влюблённым взглядом.
- Старик, ты слышал?! – восхищённо сказал он, когда за Катькой закрылась дверь, – А знаешь, как она на меня орала, когда меня сюда привезли? Тут пол-отделения сбежалось её послушать! Некоторые даже слова записывали.
- Давай рассказывай – чего случилось? – Олег сел рядом с его кроватью.
- Да в общем ничего особенного. Сорвался немного. Упал удачно – только ногу сломал. И рацию разбил. Катька меня шесть часов на себе до базового лагеря тащила.
- Катька?! – поразился Олег. Он прикинул их весовые категории – Катька получалась раза в полтора легче Алексея.
- Ты представляешь?! – Алексей неловко приподнялся с подушки и подался к Олегу,- Старик, если бы не она – я бы там остался. Уже мести начинало, температура падала, связи нет. Перелом открытый – кровища течёт. Пока нашли – я бы замёрз. Как она меня вообще с места сдвинула?
Дверь открылась, и в палату вошла Катька.
- Ну что, козёл, наговорился? – зло глянула она на Алексея. Тот откинулся на подушку и радостно улыбался.
- Олег, извини, – Катька повернулась к Олегу, – Это сейчас он такой бодрый, а вчера его из аэропорта еле довезли. Так что ты с ним недолго.
- Всё, всё, ухожу, – Олег поднялся со стула, – Сколько ему тут ещё загорать?
- Врачи говорят – месяц, – вздохнула Катька и как-то невпопад сказала, - А мы с ним перед тем, как улететь, заявление подали. К тому времени должны выписать.
- На костылях в ЗАГС придётся идти, – засмеялся Алексей.
- Да ты вообще замолчи! – прикрикнула на него Катька.
- На свадьбу пригласите? – Олег был ошарашен.
- Считай – уже пригласили, – Катька поправила Алексею одеяло.
2.5.
Это событие почему-то произвело на Олега огромное впечатление. Он торопился домой, чтобы рассказать о нём жене. Ему казалось, что её эта история тоже потрясёт, и проблемы в их отношениях, которые появились в последнее время, моментально исчезнут.
Людмила встретила его насторожённо.
- Люся, ты была права – Алексей с Катькой женятся, – с порога начал Олег и взволнованно пересказал их историю. Но, к его удивлению, Людмила не растрогалась, а разозлилась.
- Козёл он, твой Алексей! – сердито говорила она, расхаживая по кухне, – Дурью мается, аведь наш ровесник практически. В его возрасте надо уже семью содержать, а не по горам шляться.
- Но ведь это его увлечение, – растерянно защищал друга Олег, – Люди до старости в горы ходят, пока здоровье позволяет.
- Если он семейный человек, а раз подал заявление – значит, практически семейный, он должен себя по-взрослому вести, – объясняла Людмила, – Свои идиотские увлечения в детстве должен оставить.
- Но почему же?! – удивился Олег.
- Потому! – Людмила не принимала возражений, – Мужчина должен содержать семью – это его естественная и основная обязанность. Должен стремиться сделать жизнь своей семьи лучше. О жене своей заботиться, в конце концов. Вот поженятся они, а жить где будут? У Лёшки своя квартира есть, или он к Катьке квартировать пойдёт?
- Нет, у него нет своей квартиры, он с родителями живёт, – припомнил Олег, – И Катька, кажется, тоже с родителями.
- Ну вот видишь! – возмутилась Людмила, – Тоже мне женишок! Куда же он жену молодую приведёт?
- Ну не знаю. Снимать, наверное, будут, – предположил Олег.
- Снимать! – продолжала возмущаться Людмила, – Это хорошо, что родители твои подсуетились, а то мы бы тоже сейчас снимали. Но вот ребёнка мы же не можем сейчас завести.
- Почему не можём? – возразил Олег, – Да, в однокомнатной квартире втроём будет тесновато, но ведь живут же люди. А потом постепенно что-нибудь придумаем.
- Вот ты сначала придумай, а потом о ребёнке говори! – зло сказала Людмила, – Я не собираюсь плодить нищету. У моего ребёнка должна быть своя комната. И вообще, обеспечивать семью – это обязанность мужчины. Тебе когда последний раз зарплату повышали? Почему ты себя так низко ценишь? Если в вашей фирме не могут оценить тебя по достоинству, то это не единственное место, где ты можешь работать.
- У нас больше всех только программисты получают, – стал оправдываться Олег, – Вот Алексей, например, как ведущий программист…
- Ну и какая машина у твоего Алексея? – перебила его Людмила.
- У него вроде нет машины, – пожал плечами Олег, – Я его ни разу на машине не видел. Наверное, все деньги на своё снаряжение тратит – это дорогое удовольствие.
- Ну и чего – помогло ему его снаряжение? – ехидно спросила Людмила, – Но на самом деле я знаю, в чём там дело. Это Катька во всём виновата. Он перед ней выпендривался, вот и пострадал. Вы, мужики, все только одним местом думаете!
- Вообще-то Катька ему жизнь спасла, – заметил Олег.
- И ты тоже от них дури набираешься, – пропустила мимо ушей его замечание Людмила, – Вот скажи - ты действительно попрёшься в какую-то там Курскую область?
- А что – и попрусь! – с вызовом ответил Олег.
- Ты чего – совсем одурел? – уставилась на него Людмила, – Я думала, это у тебя шутки такие.
- Такими вещами не шутят, – твёрдо ответил Олег, – Я решил поехать искать место, где дед погиб – и я поеду! А ты как хочешь. Хочешь – вместе поедем, а не хочешь – дома сиди, силой не потащу. Всё, обсуждение закончено!
- Придурок! – не выдержав, закричала на него жена, – Езжай сам, куда хочешь! И не подходи ко мне больше, пока прощения не попросишь! Я ввожу против тебя санкции! Посмотрим, насколько тебя хватит!
- Насколько надо – настолько и хватит! – в ответ закричал Олег.
2.6.
После работы Олег не торопился домой. Смотреть на кислую физиономию жены было не слишком интересно. Конечно же, за пять лет супружеской жизни это была далеко не первая ссора. И все они заканчивались примирением, причём, как правило, заключённым в постели. Но на этот раз период охлаждения отношений затянулся. С одной стороны, если бы Олег первым запросил мира, это выглядело бы как банальное желание секса. Что как бы лишний раз подтвердило расхожий штамп – всем мужикам нужно только одно. С другой стороны, в этом не было бы ничего обидного, если бы не причина ссоры. Если идти на примирение с Люськой на её условиях, то тогда придётся отказаться и от поездки на место гибели деда. Именно это обстоятельство и удерживало Олега от первого шага.
В коридорах конторы было тихо. Лампочки на серверах лениво мигали – кто-то из программистов ещё продолжал работу. Олег уселся за стол и задумчиво уставился на стойку с серверами. На улице ещё не спала дневная жара, и уходить из-под кондиционера не хотелось. У них дома кондиционера не было – в принципе собирались, но деньги откладывали на отпуск. «Домой поеду попозже, когда прохладнее будет», - решил Олег. И всё же – как теперь мириться с женой? Он не понимал, почему должен уступать. И вообще – чего такого странного в его желании? Ну да, средняя полоса России – это не пляж в Турции, но ведь можно же как-то разнообразить отдых? Вон Катька за Алексеем вообще в горы попёрлась, хоть с самого начала считала это дурацкой затеей. А почему Люська не хочет с ним поехать? Это ведь даже не горы. Олег представил жену на фоне среднерусского пейзажа – на дороге посреди поля, обязательно с ромашками. Или среди берёзок. С рюкзаком. И в белой косынке. И сам же рассмеялся – Людмила всегда трепетно относилась к своим волосам, и чтобы она повязала косынку?! Нет, это невероятно!
Но отказываться от своей затеи Олег не собирался. Почему-то он чувствовал, что должен туда поехать. Ну ладно – поедет один. А Люська в этом году слетает в Турцию без него. Ну там договорится с какой-нибудь подругой, чтобы было нескучно. В коридоре послышались шаги, и дверь в серверную приоткрылась.
- Чего домой не идёшь? – это был Владимир Петрович, завхоз. Или просто Петрович, как его все звали за глаза, да и в глаза тоже. Петровичу было под 50, он был невысокого роста, короткая стрижка, манера одеваться и выправка выдавали в нём отставного военного.
- Да вот чего-то… - неопределённо отозвался Олег.
- Со своей поругался, что ли? – Петрович тоже бывал на корпоративных вечеринках, и был в курсе семейного положения сотрудников. Олег попытался вспомнить, как выглядит жена Петровича, но не смог – Петрович на корпоративах всегда был один.
- А вы чего перерабатываете? – задал встречный вопрос Олег, – Или тоже со своей поругались?
- Ну с тобой всё понятно! – хмыкнул Петрович, – А вот со мной сложнее – без бутылки не объяснишь.
- Это приглашение? – Олег вспомнил, что в сейфе стоит бутылка с медицинским спиртом – ну там контакты протереть, или ещё для чего. Спирт был качественный – в своё время с ребятами дегустировали.
- А у тебя есть? – Петрович внимательно поглядел на него.
- Найдётся. Только закусить нечем.
- Ну это дело поправимое, – Петрович заговорщицки подмигнул, – Я сейчас вернусь.
Он вышел в коридор. Олег заглянул в сейф – да, примерно полбутылки осталось. А вот со стаканами возникла проблема. Он стал шарить в шкафу в поисках какой-нибудь посуды, но откуда в серверной посуда? В конце концов его взгляд остановился на небольших пластмассовых чехлах – остатках упаковки от какого-то оборудования. В принципе в них налить можно. Дверь открылась, и в серверную вошёл Петрович.
- Хорошо тут у тебя, прохладно. А на улице жарища! Уже седьмой час, а прохладнее не становится, – он принялся выкладывать на стол помидоры и огурцы. Потом достал половину буханки и пояснил, - Ужин холостяка. У тебя-то всё готово?
- Только вместо стаканов вот это, – Олег показал пластиковую упаковку.
- Сойдёт, – одобрил Петрович, – И не из такого пить приходилось. Разливай!
Олег осторожно налил в пластиковые ёмкости немного спирта. Петрович тем временем порезал хлеб и овощи. Он осторожно взял из рук Олег посудину со спиртом, тщательно понюхал, после чего торжественно провозгласил:
- Ну, будем!
Олег быстро закусил спирт помидором.
- Чего-то не чувствуется.
Он снова потянулся за бутылкой, но Петрович его остановил:
- Не торопись, ещё успеется. Ну, чего у тебя там с твоей?
- Понимаете, Владимир Петрович… - Олег поставил бутылку с остатками спирта назад.
- Давай на «ты», - перебил его Петрович, – Вроде уже и выпили вместе.
- Понимаешь, Петрович, – с небольшим усилием произнёс Олег – всё-таки он заметно младше, – У нас отпуск в сентябре, вроде собирались в Турцию. А я говорю – давай в этом году съездим под Курск, я хочу посмотреть, где мой двоюрный дед в войну воевал. А Люська ни в какую – только в Турцию! Говорит, не дам, пока не передумаешь.
- Чего не даст? – не понял Петрович.
- Ну это самое, – Олег сделал характерный жест.
- Ты гляди! – удивился Петрович, – Ну а ты чего?
- Ну а я на принцип пошёл! – Олег стал незаметно пьянеть, – Петрович, ты понимаешь – это же дед мой! Хоть и двоюрный. Вот скажи – зачем она так?
- Он у тебя в каких войсках служил?
- В танковых, – Олег уже захмелел, – Он погиб там – в танке сгорел. Похоронка оттуда пришла. А где точно похоронен – неизвестно. Вот я и хочу съездить – поискать место. А может, очевидцев найду? Ведь бывают же долгожители. А она – ни в какую! Вот скажи – почему так? Вот Катька… Ну знаешь Катьку – тощая такая? Вот она за Лёшкой-программистом в горы попёрлась, его со сломанной ногой шесть часов на себе тащила – он мне в больнице рассказывал…
- Я тоже слышал, – кивнул Петрович, – Ты закусывай, закусывай.
- А моя… - Олег взял со стола огурец, – Нет, Петрович, вот ты военный человек, хоть и бывший. Вот ответь мне – я что, глупость какую придумал? Почему она не хочет ехать со мной? Ведь дед – это же святое, как она не понимает? А Турция – там же турки одни! Я знаю, что я сделаю! Я один поеду! А она пусть прётся в свою Турцию!
- Когда, говоришь, у тебя отпуск? – похоже, спирт на Петровича не действовал.
- В конце сентября. Ещё есть время подготовиться. А она… Да как она понять не может – это же дед мой!
- Вот что, Олег, я, пожалуй, с тобой поеду. Вместе всё веселее будет. Не возражаешь?
- Петрович! – Олег сначала развёл руками, а потом полез обниматься, – Петрович, ты человек! Вот ты меня сразу понял! А она…
- Ну так чего – берёшь меня с собой? – настойчиво переспросил Петрович.
- Конечно! Вопрос решён! Так, за это надо выпить. Где твоя ёмкость? – Олег взял бутылку с остатками спирта. Петрович протянул свою посудину.
- За нашу поездку! – провозгласил Олег.
- Ты закусывать не забывай, – Петрович подвинул к нему газетку с порезанными помидорами.
- Петрович, вот ты скажи мне… - прожевав помидор, снова завёлся Олег, – Почему она так со мной? Вот та же Катька… А моя Люська…
- Ну слушай, – Петрович наконец тоже немного опьянел, – Вот теперь ты понял, что мужчине от женщины надо? Только чтобы она ноги перед тобой раздвигала? Нет, ну это тоже. Но главное – чтобы она за тобой шла. Куда ты – туда и она. Чтобы тыл обеспечивала. Только не каждому это дано. Вон Лёшке повезло с Катькой, а другим… И чего она в этом шалопае нашла? Вот не поверишь – смотрю на него и завидую! Олег, ты слушаешь меня? Э, да тебя совсем развезло!
Олег сидел, подперев голову руками, и тупо смотрел перед собой.
- Петрович, ты реально со мной поедешь, да? Петрович, я тебя уважаю! А бабы нам не нужны!
- Да, не умеет современная молодёжь пить, – покачал головой Петрович, – Это всё потому, что в армии не служил. Там бы научили! А съездить деда поискать – это ты здорово придумал! Это стоящее дело! Только вот сейчас чего с тобой делать? Не бросать же тебя здесь. Погоди, я сейчас такси вызову. Ты свой адрес-то вспомнишь?
Он достал телефон и стал набирать номер такси.
2.7.
Людмила готовила свой вечерний овощной салат. Несмотря на ссору с мужем, она старалась придерживаться заведённого порядка. Олег сегодня задерживался. Она глянула на часы – почти девять вечера. Странно, он не предупреждал, что придёт позже. И даже не позвонил. Впрочем, он вообще последнее время какой-то странный. Или это он так её испытывает? Хочет, чтобы она первая ему позвонила? А вот не дождётся!
Она считала, что мужа надо всё время держать в напряжении, не давать ему расслабляться. А иначе он тут же заляжет на диван перед телевизором и будет пить пиво. Потом он растолстеет, и с ним уже невозможно будет появиться в приличных местах. А зачем нужен муж, с которым нельзя показываться на людях? Она и так потратила на Олега много времени и усилий. Мужики – они же как дети, с ними няньчиться приходится. Сами они никакой инициативы в нужном направлении проявить не способны. Людмила вспомнила, как они только собирались пожениться. Тогда они учились на последнем курсе в институте. Она несколько месяцев ждала, когда же Олег будет действовать более решительно, но потом пришла к выводу, что надо самой управлять событиями. Конечно, Олег был не самый лучший вариант, были парни и поперспективнее. Но там уже она не котировалась. Поэтому пришлось быть реалисткой. Тем более, что Олегу к тому времени предки уже сделали отдельную квартиру.
В тот вечер она сама проявила инициативу. Хоть и говорят, что всем мужикам нужно только одно, не все они готовы ради этого на жертвы. Короче, тогда после бурной ночи ей пришлось намекнуть Олегу, что теперь нужно делать. И она в нём не ошиблась – дальше всё пошло как по нотам: знакомство с родителями, подача заявления, свадьба… После свадьбы семейная жизнь шла уже по её планам – Олег нашёл пристойную работу, она тоже неплохо устроилась. Уже к концу первого года совместной жизни они купили машину. Правда, «Рено» «Логан», но зато новую. В отпуск они сначала ездили в Египет, но уже на третий год поехали в Турцию. Постепенно копили деньги на новую машину классом повыше. Одним словом, у них стало всё как у людей.
И вдруг эта его странная блажь – поехать искать места, где якобы погиб его двоюрный дед. Зачем, какая от этого польза? Да, у неё дед тоже получил в войну медаль, хоть и не был на фронте. Ну и что теперь? Жить надо сегодняшним днём, а не легендами из прошлого. Это только у его экстравагантных знакомых такое экзотическое увлечение – альпинизм. Ну так Алексей программист, а все программисты, как известно, немного с приветом. А эта Катька? Одевается чёрти во что, косметикой пользоваться вообще не умеет. И чего Алексей в ней нашёл? Одним словом – программист. Короче, дети, которые так и не повзрослели. И её Олег стал набираться от них этой дури. Ну нет, она и на этот раз возьмёт контроль над ситуацией в свои руки!
Раздался звонок в дверь. Кто это может быть? Какие-нибудь соседи? Людмила пошла открывать. За дверью стоял завхоз с работы Олега, кажется, его зовут Петрович. И, похоже, он слегка выпивши.
- Хозяйка, принимай! – Петрович откуда-то сбоку вытащил Олега. О боже! Олег еле стоял на ногах. Резкий запах не оставлял сомнений – напился! Петрович подволок Олега к двери и прислонил его к остолбеневшей Людмиле.
- Держишь? Ну всё, а то меня там такси ждёт.
И он нетвёрдой походкой направился к лифту. Людмила растерялась – Олег всегда придерживался степенного образа жизни. Конечно, она видела его выпившим, но так, чтобы он на ногах не стоял – впервые. Она заволокла его в прихожую, а сама стала скорее закрывать дверь – ещё чего доброго соседи увидят, что они тогда подумают? Олег тем временем успел сползти на пол. Надо было что-то делать.
- Олег, вставай, пожалуйста! – Людмила осторожно толкнула его в плечо. Олег никак не отреагировал. Тогда она слегка похлопала его по щеке. Опять никакой реакции.
- Ах ты гад такой! – От растерянности и бессилия Людмила разозлилась и с размаху влепила ему оплеуху. Это подействовало – он зашевелился и попытался встать. Отвесив ещё пару оплеух для профилактики, Людмила закинула его руку себе на плечо, и, слегка приподняв, поволокла мужа на кухню. Там она не слишком аккуратно свалила его на диванчик, на котором он спал последние дни. Её санкции не предполагали общую постель, и поэтому она спала в комнате, а Олегу пришлось перебраться на кухню.
- Вот и лежи здесь, пока не проспишься! – Людмила уже собиралась погасить свет, но потом подумала – ведь если он будет тут валяться в одежде, то в чём же он завтра пойдёт на работу? Переваливая с боку на бок начавшего похрапывать Олега, она сняла с него рубашку. Потом, ещё немного повозившись, стащила с него брюки и повесила их на спинку стула. Раздевать мужчину её пришлось впервые. Она ещё раз оглядела Олега – он развалился на диванчике и храпел уже громче. Интересно, ему плохо или он просто спит? Людмила положила ему руку на грудь – грудь мерно вздымалась от ровного дыхания. Вроде всё в порядке, но спит крепко. А если попробовать его разбудить? Её рука опустилась ниже. Олег продолжал мерно дышать, но его тело отреагировало на женское прикосновение. Людмила проявила настойчивость, и мужской рефлекс не заставил себя ждать.
- Олег, ты спишь? – позвала она. Муж не ответил, но его тело находилось в полной боевой готовности. Людмиле стало жарко, она распахнула халат. Чёртовы санкции! Она ведь тоже от них страдает. Но он должен первый попросить у неё прощения! Интересно, а он утром что-нибудь вспомнит? Да вряд ли, судя по тому, как реагировал на её оплеухи. А что, если… Скинув халат, Людмила подскочила к выключателю, погасила свет и на ходу стянула с себя трусы…
Будильник запищал ровно в семь утра. Солнце ещё не выглянуло из-за соседних домов, и было прохладно. Людмила откинула покрывало и сладко потянулась. Давно она так крепко не спала! Интересно, а как поживает её благоверный? Она запахнула халат и отправилась на кухню. Олег ещё спал, примостившись на диванчике. Людмила поставила на плиту чайник и ласково потрепала мужа по щеке:
- Вставай, алкоголик! На работу проспишь!
Олег завозился и открыл глаза:
- А сколько времени?
- Восьмой час, – Людмила сыпала в чашки кофе.
- Слушай, а как я вчера до дома добрался?
- Тебя Петрович на такси привёз, завхоз ваш.
- А дальше? – Олег сосредоточенно тёр виски.
- Ты ничего не помнишь?
- Нет, – Олег попытался встать с диванчика, и тут обнаружил, что он совершенно голый, – А кто меня раздел? Ничего не помню! Такое ощущение, что меня всю ночь ногами топтали!
- Иди в душ, я тебе кофе сделаю, – Людмила сняла с плиты чайник. Олег прошлёпал в ванную и закрыл за собой дверь. Она посмотрела ему вслед и радостно сжала кулаки: «Вот ты у меня где, дорогой!».
Пока Олег плескался под душем, она успела одеться. Олег вернулся на кухню, когда она уже допивала свой кофе.
- Это тебе, – она придвинула ему чашку.
- Спасибо! – Олег потянулся к ней, чтобы поцеловать, но Людмила приложила свой указательный палец к его губам:
- Куда?! Санкции ещё никто не отменял!
- А что нужно сделать для отмены санкций? – игриво спросил Олег.
- Поехать со мной в Турцию, – улыбнулась ему Людмила, – И выбросить из головы свои дурацкие затеи.
- Нет! – Олег сразу стал серьёзным, – Я и напился вчера из-за этого. Я решил поехать в Курскую область, и я сделаю так, как решил. Кстати, Петрович хочет со мной поехать. А ты можешь лететь в Турцию с какой-нибудь своей подругой.
- Пей свой кофе, а я на работу опаздываю! – Людмила резко поставила пустую чашку на стол. Она подхватила свою сумочку, надела туфли и открыла дверь на лестницу.
- Алкоголик несчастный! – бросила она Олегу и хлопнула дверью. Как назло, лифт успели перехватить. Ну и свинья! Она-то, дура, подумала, что им попользовалась, а это он её… Не поедет он с ней ни в какую Турцию, видите ли! Людмила от злости сжала кулаки и, не дожидаясь лифта, побежала вниз по лестнице.
Глава 3
Дальний Восток. Осень.
3.1.
К тому, что Маринка будет работать в общественном движении «Провинциальная Россия», все отнеслись одобрительно, можно даже сказать – восторженно. Но больше всех радовался Сашка:
- Представляешь, какие у тебя будут перспективы? Да ты теперь к губернатору дверь ногой открывать будешь! Слушай, а персональная машина тебе положена? Ну не тебе, а Рудневу? Ты спроси, может, они меня водителем возьмут?
Маринке пришлось пообещать, что при случае она замолвит за него словечко. Светка тоже была в восторге от её новой деятельности. Тем более, что после депутатского запроса Черенкова её медицинское начальство зашевелилось, а на саму Светку стало реагировать очень уважительно.
Надежда, председатель их ТСЖ, тоже возлагала на Маринку большие надежды, и поэтому, когда Маринка предупредила, что теперь ей придётся минимум раз в неделю ездить в краевой центр, отреагировала на это совершенно спокойно:
- Ну надо – так надо! Ты ведь у нас всё успеваешь, а если какие проблемы будут – я тебя позову.
Надежда считала, что политическое прикрытие товариществу не помешает. И с коммунальщиками будет проще договариваться, да и жильцы будут более уважительно на правление ТСЖ смотреть. Но больше всего всех радовало то, что в числе сопредседателей движения имеется легендарный миллиардер. Все почему-то считали, что теперь Маринка деньги будет просто лопатой загребать. Поначалу она и сама так думала, но её иллюзии на этот счёт развеялись в первый же день.
Руднев как помощник депутата должен был находиться в приёмной постоянно. В обязанности же Маринки входили поездки по делам движения. Руднев сразу поставил перед ней задачу – официально зарегистрировать региональное отделение общественного движения. Необходимые для этого документы пришли из Москвы, из центрального офиса. Но Руднев почему-то считал эти юридические проблемы безумно сложными, и с радостью спихнул их на Маринку. В ответ она попыталась как-то прояснить свой статус, хотя бы в плане зарплаты. Но Руднев высказался на эту тему весьма туманно:
- Пока не зарегистрировано региональное отделение движения, мы не сможем открыть расчётный счёт. А раз нет счёта, из центрального офиса нам не смогут присылать деньги. Но потом они обещают какое-то финансирование. По крайней мере, тебя я обязательно оформлю. Тогда попробуем, чтобы задним числом тебе оплатили всё то время, которое ушло на регистрацию движения. А потом ты будешь на окладе. Хотя Осина на деньги жадный. Когда шеф у него в Швейцарии был, Осина говорил – деньги были, деньги будут, денег сейчас нет! Что ты хочешь, миллиардеры все такие жадные, поэтому они и миллиардеры. Ну ладно, сейчас пора обедать. Ты где обедаешь?
Маринка пожала плечами. Она слабо ориентировалась в этом районе города, и в каких кафе лучше питаться, ещё не разведала. Руднев тем временем долил воды в электрочайник и достал из шкафа тарелку:
- А я здесь обедаю. Удобно – ходить никуда не надо, время экономится.
Он говорил немного смущённо, и Маринка поняла – почему. Вслед за тарелкой Евгений Александрович достал из шкафа пакетик китайской лапши быстрого приготовления, который в народе обычно называют «бомж-пакет». Чтобы не смущать его ещё больше, Маринка сказала:
- Я пойду пока по магазинам пройдусь.
Она вышла на улицу и отправилась искать какое-нибудь кафе. Да, судьба обошлась с Рудневым как-то сурово – ведь всего пару лет назад он был директором завода, а сейчас обедает разведённым кипятком бомж-пакетом. И, похоже, общественное движение так называется, потому что работать в нём придётся на общественных началах. Во всяком случае, огромных денег Маринка пока не заметила. А может, она просто ещё не достигла определённого уровня?
Оказалось, что зарегистрировать региональное отделение общественного движения не сложнее, чем перерегистрировать товарищество собственников жилья. А это Маринка уже делала. Поэтому уже на следующей неделе она смело сказала Рудневу, что проблем с регистрацией не будет. Но для начала нужно три человека, чтобы стать учредителями.
- Почему именно три? – с подозрением спросил Руднев. Видимо, с его точки зрения три человека обычно собираются вместе с другой целью.
- Так написано в законодательстве – не менее трёх, – объяснила Маринка, – Но по своему опыту скажу: чем меньше – тем лучше. Там при регистрации надо лично присутствовать и показывать паспорт. Если будет много учредителей, то замучаемся их вместе собирать. А это придётся делать, если надо будет вносить изменения в устав или ещё какие-то оргмоменты возникнут.
- Тогда понятно, – кивнул Руднев, – Что ещё нужно?
- Ещё нужен юридический адрес, – прикинула Маринка, – Ну а получение кодов в статистике, встать на учёт в пенсионном фонде и прочее – это уже после того, как нам дадут свидетельство о регистрации. А потом можно будет открывать счёт в банке.
- Кто же нам даст юридический адрес? – озадачился Руднев, – Для этого ведь надо арендовать помещение?
- Нет, не обязательно, – объяснила Маринка, – Нужно только гарантийное письмо от собственника помещения.
- А ты знаешь собственника, который может сделать такое письмо?
Маринка задумалась. Она как-то нечасто общалась с собственниками помещений. Руднев заметил её замешательство. Он открыл железный сейф, стоявший в углу приёмной, порылся там, а потом снова повернулся к Маринке.
- Мне говорили, что юридический адрес может стоить двести долларов, – он протянул две зелёные бумажки, – Какие ещё расходы будут?
- Госпошлина за регистрацию – это копейки, – стала считать Маринка, – Заверение документов у нотариуса, ксерокопии, изготовление печати…
- Так, вот ещё три сотни, – Руднев протянул ей ещё три бумажки, – Тогда если не будет хватать – скажешь. Но деньги надо экономить! Подумай, как это лучше сделать, но чтобы недорого. И давай работать, а то мне уже шеф звонил – торопит. С чего начнём?
- С учредительного договора и устава. Образцы есть в тех документах, которые вам присылали из Москвы. Осталось определиться, кто будет учредителями.
- Ну я, ты … - Руднев стал загибать пальцы, – Надо тогда кого-нибудь ещё найти. Короче, подумай!
3.2.
Маринка ехала домой в приподнятом настроении. Деньги внушили ей уверенность в завтрашнем дне. Правда, непонятно, почему доллары? Ну да ладно – обменять не проблема. Вот только где найти третьего учредителя? И как быть с юридическим адресом?
Придя домой, она первым делом поставила чайник и заглянула в холодильник. Там сиротливо стоял открытый пакет молока, за которым пряталась половина пачки сливочного масла. Маринка поболтала пакет – молоко уже скисло. Она заглянула в хлебницу – хлеб тоже кончился. Чёрт, придётся тащиться в магазин! Раздался звонок в дверь. Маринка побежала открывать, радостно приговаривая:
- Еда, еда!
Она открыла - это был Сашка.
- Ты принёс еды? – поприветствовала его Маринка.
- Вообще-то я на тебя рассчитывал, – не удивился вопросу Сашка, – Ты же знаешь – у меня все деньги на машину ушли.
- Плохо! – огорчилась Маринка, – А сколько сейчас времени?
- Что-то около шести.
- Какие-нибудь банки ещё работают?
- Ты хочешь ограбить банк? – ехидно спросил Сашка.
- Уже ограбила, – Маринка показала доллары, – Подожди, я чайник выключу.
- Слушай, а откуда они у тебя? – спросил Сашка уже на улице.
- Золото партии, – таинственно ответила Маринка, – Осина подкинул на общественную работу.
- Ну нифига! – присвистнул Сашка, – Маринка, ты крутая!
- Я знаю! – Маринка на секунду остановилась и подтянула джинсы.
Ближайший банк был недалеко. Она обменяла сотенную бумажку и потащила Сашку в супермаркет. Назад она вышла, радостно размахивая мороженым. Сашка с двумя сумками шёл следом.
- Пиццу - в микроволновку! – зайдя на кухню, скомандовала Маринка и снова зажгла газ под чайником, – И открой мне сгущёнку!
- Маринка, скажи честно – тебе деньги Руднев дал? – Сашка включил микроволновку и откусил прямо от батона.
- Я же тебе говорю – дал на общественную работу, – Маринка отобрала у него батон и тоже откусила кусок, – Кстати, ты третьим будешь?
- Ты чего опять придумала, извращенка? – насторожился Сашка.
- Мне нужен третий учредитель регионального отделения, – попыталась объяснить Маринка, – Руднев – раз, я – два, а по закону нужно минимум три.
- А чего сразу я?
- Не хочешь – как хочешь, я кого-нибудь другого найду, – в её словах Сашке послышалась скрытая угроза.
- Да ладно, ладно, я согласен. Чего делать–то надо?
- Сходить к нотариусу и показать паспорт, – кратко пояснила Маринка, продолжая грызть батон, – Как там пицца?
- Ещё чуть-чуть. Маринка…
- Чего?
- Мы ведь уже давно знакомы…
- Ага, лет пять уже. Так что там с пиццей?
- Да подожди ты! Ты меня сбиваешь! – Сашка выключил микроволновку.
- Уже готова?
- Маринка, ты заткнёшься когда-нибудь? – Сашка наконец собрался с духом, – Маринка, давай поженимся!
Маринка отложила надкушенный батон и уставилась на приятеля:
- Это чего на тебя нашло?
- Я вообще-то серьёзно! – насупился Сашка.
Маринка придвинула к себе тарелку с пиццей, взяла кусок, но тут же положила назад и стала дуть на пальцы. Сашка глядел на неё, ожидая ответа.
- Я не могу есть, когда ты так на меня смотришь! – смущённо сказала Маринка.
- Я вообще-то кое-что спросил! – напористо отозвался Сашка.
- Я должна ответить?
- Да! И прямо сейчас!
Маринка растерянно посмотрела по сторонам, потом улыбнулась и пропела:
- Саня, солнце! Я тебя люблю, но замуж не пойду!
- Почему? – хмуро спросил Сашка.
- Это из песенки.
- Я понял.
Маринка положила надкушенный кусок пиццы назад на тарелку, торопливо вытерла масляные руки о джинсы и пересела к Сашке на колени:
- Ну не сердись. Я ещё не готова.
Она поцеловала Сашку в губы. Тот обнял её и попытался поцеловать в ответ. Маринка увернулась и засмеялась, но при этом сама обняла его за шею. Сашка левой рукой обхватил её за талию, а правой поймал за волнистые волосы.
- Может, перейдём на кровать? – предложила Маринка.
После секса Сашка лежал на спине, прикрыв глаза. Маринка рассеянно водила указательным пальцем по его губам.
- А чего ты о женитьбе заговорил? – вдруг спросила она. Сашка приоткрыл глаза:
- Ну надо как-то определиться. И вообще – я же люблю тебя!
- Правда любишь? – Маринка уселась на кровати и вопросительно уставилась на Сашку, – А за что любишь?
- Ну ты красивая… - Сашка покосился на её голые ноги, – И умная…
- А ещё? – потребовала Маринка
- Ты прикольная… - неуверенно продолжил Сашка и сердито закончил, - Люблю – и всё!
- Жрать хочу! Пойдём на кухню, – Маринка соскочила с кровати и босыми ступнямипрошлёпала на кухню. Сашка отправился следом.
- А ты меня любишь? – он встал в дверях.
- Ну конечно же! – Маринка уже жевала остывшую пиццу.
- Ты одеться не хочешь?
- А что, я тебя смущаю? – она закинула ногу на ногу.
- Ну немного.
- Точно – я у Надежды спрошу, – неожиданно сменила тему Маринка, и, заметив недоумённый взгляд Сашки, пояснила, - Про юридический адрес. У товарищества же есть свои помещения, значит, по этому адресу можно зарегистрировать юр.лицо. Ты пиццу будешь, а то я всю съем?
3.3.
Как и следовало ожидать, Надежда отнеслась к её идее с юридическим адресом насторожённо.
- А чем это нам грозит? – задала она свой любимый вопрос. По отношению к возглавляемому ей товариществу все события делились на две части: нейтральные и несущие угрозу статус-кво. Поэтому, с точки зрения Надежды, важно было распознать угрозу заранее.
- А чем это может грозить? – не поняла Маринка.
- Да чем угодно! Каким-нибудь штрафом, например, – богатый жизненный опыт подсказывал Надежде, что жизнь полна неожиданностей.
- Да брось ты! – Маринка была настроена более беззаботно. Её жизненный опыт говорил о том, что не стоит беспокоиться раньше времени, – Нужно только гарантийное письмо о предоставлении юридического адреса. Максимум, что может случиться – какую-нибудь бумагу пришлют. Ну мне тогда отдашь.
- А что должно быть написано в письме? – стала поддаваться на уговоры Надежда.
- Да я напечатаю, а ты подпишешь и печать поставишь, – обрадовалась Маринка. Про деньги, которые на это дело выделил Руднев, она решила не говорить – в конце концов, она ведь тоже какие-то усилия прилагала, так что имеет право претендовать на оплату.
На следующий день Маринка с Сашкой с утра пораньше уже ехали в краевой центр. На этот раз Сашка не рискнул пустить её за руль.
- Ты паспорт не забыл? – волновалась Маринка.
- Да нет же, третий раз уже спрашиваешь, – отмахнулся Сашка.
Руднев уже ждал их у нотариальной конторы. Он недоверчиво покосился на Сашку. Сашка в ответ робко поздоровался. Руднев протянул ему руку. Сашка просиял и гордо ответил на рукопожатие. Маринка не обратила на это внимания – она раскладывала на подоконнике документы, которые перед этим печатала половину ночи.
- У тебя всё готово? – подошёл к ней Руднев.
- Это – устав, а это – учредительный протокол, – Маринка ещё раз просмотрела бумаги, – Вроде всё.
- Заходим? – Руднев взялся за дверную ручку. Похоже, он тоже волновался. Но проблем не возникло. Уже через пятнадцать минут они вышли назад в коридор. Маринка аккуратно рассовывала в папки заверенные документы.
- Бумаги у тебя будут? – спросил у неё Руднев.
- Сейчас по одному экземпляру отвозим в отделение Минюста, а остальные я тогда завтра в офис привезу. Я на всякий случай три экземпляра заверила.
- Ну тогда до завтра, – попрощался с ней Руднев и протянул Сашке руку.
- Маринка, ты видела – он со мной за руку поздоровался! – похвастался Сашка, садясь в машину. Он сиял, как новая монета, – А потом за руку попрощался!
- Да, ты крутой, – согласилась Маринка, – Теперь тебе придётся руки не мыть. Интересно, в Минюсте когда обед?
- А мы прямо в министерство едем? – гордо спросил Сашка.
- Да, – рассеянно согласилась Маринка, роясь в сумке, – Неужели я его забыла? Я же печатала заявление! А, вот оно! В какое ещё министерство? Мы сейчас едем в отделение Минюста. Ты адрес знаешь?
- Откуда? – беззаботно отозвался Сашка, – Командуй, госпожа начальница!
В отделении Минюста пришлось проторчать больше часа. Нужная ей тётка была занята, и Маринке пришлось ждать на стуле в коридоре. Сашка и на этот раз остался в машине. Глядя на изредка проходящих по коридору чиновниц, Маринка стала немного стесняться своего затрапезного вида. Ну привыкла она постоянно ходить в джинсах! Но тут её внимание привлекла странная женщина – невысокого роста, в очках, волосы стянуты в хвостик. Женщина была одета в короткую курточку и длинную, до пят, юбку. Она размашисто шагала по коридору и напоминала террористку-народовольницу из позапрошлого века. Подойдя к нужной двери, она коротко постучалась и, не дожидаясь ответа, вошла внутрь. Маринка облегчённо вздохнула – получается, что представителям общественных организаций не возбраняется выглядеть крайне экстравагантно.
В кабинете, у которого она сидела, щёлкнул дверной замок, дверь приоткрылась и послышалось: «Войдите!» Хмурая молодая чиновница долго изучала документы, которые ей протянула Маринка. Наконец она протянула расписку:
- Свидетельство о регистрации будет готово в течение десяти дней. Позвоните в конце месяца.
Маринка облегчённо выбежала на улицу – пока что всё шло по плану. Сашка лихо подъехал к ней:
- Шеф, куда дальше?
- Домой! Что-то я сегодня утомилась! – Маринка залезла на пассажирское сиденье. Всё-таки она никак не могла привыкнуть к праворульной Тойоте и периодически пыталась усесться за руль, чем вызывала Сашкино недовольство.
- Нет, ты видела – он со мной за руку поздоровался! – периодически восхищался Сашка, пока они ехали по городу. Маринка косилась на него и снисходительно улыбалась – мальчик попал в большую политику! А когда они выбрались за город, она прислонилась к боковой стойке и задремала – сказалась бессонная ночь. Ей почему-то вспомнилось окончание сессии в институте.
3.4.
Государственная бюрократическая машина сработала медленно, но без сбоев. Как и сказала чиновница в отделении Минюста, свидетельство о регистрации отделения общественного движения «Провинциальная Россия» было готово в конце сентября. Маринка продемонстрировала зеленоватую бумагу с голографической пломбой Рудневу. Тот в недоумении повертел её в руках:
- А что теперь надо делать?
- Сейчас я делаю ксерокопии, пять штук, – стала считать Маринка, – Нет, лучше шесть. Потом еду в налоговую, пенсионный, социальный, медицинский. Потом в банк – открывать счёт. Там дадут карточку – надо будет заверить подписи. К тому времени нужно будет сделать нашу печать – для этого и нужна шестая ксера свидетельства. Кстати, кто будет бухгалтером? Надеюсь, не я?
- Нет, бухгалтера я уже нашёл, – успокоил её Руднев, – У нас должен быть председатель отделения, председатель исполкома отделения и главный бухгалтер. Председателем отделения буду я, а тебе придётся стать председателем исполкома. Наверное, это надо будет как-то документально оформить?
- Протоколом собрания об избрании руководящих органов, – сразу сообразила Маринка, – А главбух уже назначается вашим приказом.
- Давай не затягивай с этим, – распорядился Руднев, – Кстати, ты где все бумаги печатаешь?
- Дома у себя, – удивилась вопросу Маринка.
- Нет, это не дело! – покачал головой Руднев, – Все документы должны быть здесь. Надо купить компьютер и тут поставить, чтобы ты могла работать.
Он полез в сейф, немного там покопался и протянул Маринке доллары:
- Здесь полторы тысячи. Хватит?
- Должно хватить, – Маринка стала засовывать деньги в сумку, но потом передумала и положила их во внутренний карман куртки, – Там какие-то документы понадобятся для отчёта?
- Не надо ничего, – Руднев махнул рукой, – Это мне Черенков выдал на орг.расходы. А когда расчётный счёт откроем, тогда и будем вести бухгалтерию.
- Евгений Александрович, а почему наличные доллары? – осторожно спросила Маринка.
Руднев молча подошёл к двери, выглянул в коридор, а потом тщательно прикрыл дверь. Затем он покосился на окно, но форточку закрывать не стал.
- Ну ты же знаешь, что финансирование идёт от Осины. Шеф, конечно, находит какие-то деньги, но основные средства идут из Швейцарии. Наверное, поэтому и доллары. Меня к этому делу близко не подпускают, просто шеф дал конверт и сказал – надо организовать региональное отделение. А откуда деньги – я не интересуюсь. И тебе не советую. Это большая политика.
- Ясно, – коротко кивнула Маринка.
- Ну давай тогда заканчивать с оформлением отделения, а то шеф когда звонит – обязательно интересуется.
На обратном пути домой Маринка позвонила Сашке прямо из автобуса:
- Ты сможешь меня встретить? Дело есть.
- Купить еды? – с готовностью спросил Сашка.
- Да, и это тоже, – обрадовалась его догадливости Маринка.
Когда автобус въезжал на площадь автостанции, Сашкина белая Тойота уже стояла недалеко от шлагбаума. Сам Сашка с деловым видом прислонился к капоту и крутил на пальце ключи.
- Солидно смотришься, – подойдя, сказала Маринка.
- Ну так! – гордо отозвался Сашка, – С такой ласточкой кто угодно будет солидно смотреться. Только я еды не купил – сегодня халтурку не оплатили, только завтра обещали.
- На завтра для тебя ещё халтурка есть, – Маринка залезла в Тойоту. Сашка тоже уселся за руль, – Мне нужен компьютер и принтер. Ну то есть не мне, а Рудневу. Будет у нас в офисе стоять. Сможешь что-нибудь подобрать?
- Цена вопроса? – важно спросил Сашка.
- Полторы штуки, – в тон ему ответила Маринка.
- Баксов? – возбудился Сашка.
- Короче, завтра это надо бы сделать. А сейчас пойдём в какое-нибудь кафе, а то ты еды не купил, а дома всё равно ничего нет.
- А какой комп нужен? – Сашка уже не мог думать ни о чём другом. Даже о еде.
- Ну не знаю. Бумажки печатать, бухгалтерию вести, – Маринка пожала плечами.
Сашка уставился в пространство и стал беззвучно шевелить губами. Маринка молча смотрела на него и терпеливо ждала. Наконец Сашкин взгляд сфокусировался на окружающем мире:
- В тысячу триста легко укладываемся. А если постараться, то и в тысячу двести. А с оставшимися деньгами как быть?
- Всё что сверху – твое, – щедро ответила Маринка, – Только чтобы комп нормальный был, а то Руднев обидится. А сейчас поехали в кафе, я жрать хочу.
- Маринка, ты прелесть! – Сашка поцеловал её в щёчку.
На следующее утро Маринку разбудил звонок в дверь. Она спросонья натянула штаны и футболку и пошла открывать. За дверью стоял Сашка:
- Ты ещё спишь? Поехали за компом – машина у подъезда.
- Дай хоть чаю попить, – проворчала Маринка, – Да и умыться не помешало бы.
- Иди плескайся, я пока чайник поставлю, – Сашка прошёл на кухню. Маринка заперлась в ванной и включила воду.
Минут через пятнадцать шум воды наконец стих, и Маринка в одной футболке вышла на кухню. Она взяла с холодильника расчёску и стала расчёсывать волосы.
- Твой чай остывает, – Сашка кивнул на чашку, – Ты прямо так поедешь?
- А чего, думаешь, никто не оценит? – Маринка выставила вперёд правую ногу.
- Давай быстрее! – поторопил её Сашка. Маринка ушла в комнату и вернулась, застёгивая джинсы:
- В этой футболке ехать, или переодеть?
- Какая разница? – не понял Сашка.
- Ты глупый! Я же хочу быть красивой! – Маринка притащила из комнаты пару футболок. – А как тебе эта?
- Здесь масляное пятно на животе.
- Где? – Маринка стала вертеть футболку. - Блин, точно! Это же моя любимая футболочка! Нет, это надо постирать! Ну а эта?
- Ты её вообще выбрасывать собиралась – у неё дыра под мышкой.
- Действительно! И чего, у меня теперь вообще приличной одежды не осталось?!
- Маринка, поехали быстрее! – начал сердиться Сашка, – Заодно тебе чего-нибудь купим.
- Правда? – Маринка обняла его и поцеловала, отчего тот сразу засиял, – Где мой чай?
По дороге Сашка объяснил свой план покупки компьютера:
- Значит, смотри. Покупаем комплектуху, а потом я сам всё соберу. На этом экономим больше сотни. Только коплектуху берём в разных местах – где чего дешевле. Я вечером по интернету пробил – придётся в четыре разных места заехать. На этом ещё полтинник экономим. А потом ещё за принтером в одно место заедем – там самые дешёвые. Только сейчас в один обменник заглянем – там самый выгодный курс.
Перемещения по маршруту, запланированному Сашкой, заняли почти три часа. Маринка терпеливо ждала в машине, пока он покупал детали по своему списку. К офису они подъехали уже во второй половине дня. Сашка взял коробки с компьютерным корпусом и принтером и стал подниматься по лестнице. Маринка подхватила коробку с ЖК-монитором и многочисленные пакеты с компьютерными деталями. Когда она вошла в подъезд, Сашкины шаги раздавались уже наверху. Она поднялась следом. Сашка стоял у дверей приёмной:
- Здесь закрыто.
Маринка подёргала дверную ручку – действительно закрыто.
- Чего теперь делать? – растерянно спросил Сашка.
Маринка порылась у себя в сумке и достала ключ, который ей дал Руднев. Ей ещё не приходилось им пользоваться. Руднев вручил ей ключ со словами – «на всякий случай». Наверное, это и есть «всякий случай»? Ключ подошёл, дверь легко открылась. Сашка смотрел на неё во все глаза:
- У тебя есть ключ от приёмной депутата Государственной Думы?
- А что такого? – не поняла Маринка, – Я же здесь работаю.
Сашкина возня по сборке и установке компьютера заняла ещё два часа. Под конец Маринка уже изнывала от усталости и безделья.
- Принимай работу! – Сашка напечатал пробную страницу.
- Ну наконец-то! – выдохнула Маринка, – Выключай всё, и поехали домой.
Она погасила свет и закрыла дверь на ключ.
- Ну ты крутая! – снова не удержался от комплимента Сашка.
- Иди машину заводи, – устало отозвалась Маринка, – Я думала – это не кончится никогда.
- Зато триста баксов поимели, – Сашка был доволен, – Даже больше. Я штуку двести поменял, а у меня ещё рубли остались. Можно тебе какую-нибудь новую тряпочку купить.
- В другой раз, – зевнула Маринка, – А сейчас поехали домой.
3.5.
На следующий день Руднев привёл в приёмную худощавую женщину чуть моложе его самого:
- Татьяна будет у нас главным бухгалтером.
- Мы вчера компьютер установили, пока вас не было, – Маринка показала на новый компьютер.
- Хорошо, – кивнул Руднев, – Таня, вот тебе рабочее место готово.
- Мне удобнее будет дома работать, – отозвалась Татьяна, – Тем более, что, как я поняла, объём пока небольшой.
- Ну как угодно, – согласился Руднев и повернулся к Маринке, – Что у нас с регистрацией?
- Во всех фондах я уже на учёт встала, печать изготовила, можно начинать работать, – отчиталась Маринка и протянула Рудневу свежеизготовленную печать регионального отделения.
- Печать у меня будет, – заявил Руднев и сразу убрал её в сейф, – Теперь у нас следующая задача – набрать триста членов регионального отделения. Можно больше, но не меньше. От каждого нового члена требуется заявление о вступлении в движение и анкета. Образец мне прислали. Теперь у нас есть компьютер, и надо будет распечатать бланки заявлений и анкет. А потом бороться за численность.
- А где взять новых членов? – озадачилась Маринка.
- Надо что-то придумать! – Руднев был в своём репертуаре.
- Ну не на улице же людей агитировать? – поставленная задача казалась Маринке невыполнимой, – Тем более что нет никаких листовок или брошюрок.
Руднев понял эти слова по-своему. Он порылся у себя в столе и вытащил пару буклетов движения. Один он отдал Маринке, а второй протянул Татьяне, чем вызвал её крайнее удивление – вероятно, она считала, что её касаются только бухгалтерские вопросы.
- Давайте работать! – скомандовал он, – Нам надо набрать необходимую численность регионального отделения до нового года.
Домой Маринка ехала в изрядном смятении. Если ходить по инстанциям ей было привычно, то агитацией и пропагандой она никогда не занималась. Причиной этого была её врождённая стеснительность – он панически боялась публичных выступлений, а чтобы просто первой заговорить с незнакомым человеком, ей приходилось изрядно напрячься. Вот если бы она была такая же общительная и разбитная, как её подруга Светка… Точно! Светка же возглавляет профсоюз медработников, а значит, у неё есть список членов профсоюза. Пусть раздаст им заявления, а они их просто заполнят, ведь это ни к чему не обязывает.
С автостанции Маринка сразу рванула в поликлинику. К счастью, Светка ещё не ушла. Она была в своём обычном боевом наряде – блузке с большим вырезом, юбке до середины бедра и туфлях на каблуках.
- Как дела? – дежурно спросила Маринка.
- Маринка, ты монстр! – Светка восприняла вопрос буквально, но сейчас все её дела сводились к одному, – Витька теперь от меня ни на шаг! Как ты его, а?
- А чего в комбезе больше не ходишь? – подколола её Маринка.
- Да я у сеструхи поносить брала, – совершенно не обиделась Светка. Её младшая сестра перешла в одиннадцатый класс, – Представляешь, эта звезда малолетняя всё время дома сидит, на улицу вообще не выгонишь!
- Радовалась бы, – не поняла проблемы Маринка.
- Чему радоваться-то? – объяснила Светка, – Только Витька ко мне зайдёт – Натаха тут как тут. То ей какую-то книжку надо, то шмотки свои ищет. Короче – никакой личной жизни!
- А на его территории?
- Да у него родаки на пенсии, тоже почти всё время дома сидят. Вот чего делать-то?
- Ну в лес, что ли, сходите, – предложила выход Маринка.
- Да ты чё, подруга? – возмутилась Светка, – Мне чего – семнадцать лет, что ли? Вот если бы у меня своя хата была, как у тебя! Хотя с лесом ты ничего придумала.
- На себе проверено, – призналась Маринка, – Я к тебе чего пришла-то – у тебя в профсоюзе народу много?
- Пятьдесят девять человек! – гордо ответила Светка, – А что?
- Да Руднев меня снова озадачил – надо набрать триста членов движения, – пожаловалась ей на жизнь Маринка.
- То есть ты хочешь, чтобы я своих к тебе записала? – сообразила Светка.
- Вот именно – записала! – обрадовалась Маринка, – Там надо только заявление заполнить.
- За всех не ручаюсь, но человек сорок привлечём, – важно заявила Светка, – От них только заявление нужно, никаких членских взносов?
- Да какие взносы! А бланки заявлений я завтра занесу.
- Тогда не вопрос, – обнадёжила её Светка, – Я теперь, можно сказать, у тебя в долгу.
- Из-за Витьки, что ли? – не сразу поняла Маринка. В ответ Светка расплылась в улыбке.
На следующий день Маринка заявилась в офис пораньше и принялась распечатывать бланки заявлений. А когда пришёл Руднев, она доложила, что сорок заявлений на вступление в движение уже почти есть. Он на это никак не отреагировал и показал на женщину лет шестидесяти, которая пришла с ним:
- Знакомьтесь. Это Наталья Евгеньевна. Она начинала свою деятельность ещё в «Демократическом выборе», потом была в «Союзе Правых Сил», а теперь пришла к нам. Наталья Евгеньевна, познакомьтесь – это Марина Ветрова, наш председатель исполкома.
Маринка смутилась, а Наталья Евгеньевна, наоборот, обрадовалась:
- Это хорошо, что у вас в движении молодёжь. А вот у нас уже люди в возрасте. Конечно, когда ещё в 80-е начинали – тоже все молодые были, а сейчас уже некоторые умерли. Так что ставку, конечно же, надо делать на молодёжь. Марина, это очень хорошо, что вы интересуетесь политикой!
Маринка смутилась ещё больше. Наталья Евгеньевна положила свою сумку на свободный стул и сказала:
- Я сейчас вернусь.
Руднев дождался, когда она вышла за дверь, и зашептал:
- За ней человек пятьдесят, не меньше. Они заявления без разговоров напишут. Сколько, говоришь, у тебя заявлений будет?
- Где-то сорок, – так же шёпотом ответила Маринка.
В этот момент вернулась Наталья Евгеньевна:
- Это очень хорошо, что у вашего движения такая демократическая, либеральная идеология. А то СПС в последние годы превратилась в партию новых русских. Нам, простой провинциальной интеллигенции, трудно найти с ними общий язык. А Сергей Михайлович хорошее дело придумал, народ за ним пойдёт. И название такое удачное – «Провинциальная Россия». Ведь если вдуматься, то именно из провинции и появлялись в России великие политические и общественные деятели. Вот взять, к примеру, гражданина Минина. И Сергей Михайлович это очень тонко чувствует. Не зря ведь он в наших краях служил. Хотя вот Осинский в качестве сопредседателя меня немного смущает – всё-таки слишком одиозная личность.
- Это такой политический ход, – объяснил Руднев, – В политике нельзя полагаться только на идеалистов, надо уметь работать со всеми. А то получится, как с «Яблоком». Фактически их партия превратилась в религиозную секту. Им никто не нужен, они набирают на всех выборах свои 3-4 процента, и из-за этого не могут никуда войти. Такой подход неперспективен.
- Да, наверное, вы правы, – согласилась Наталья Евгеньевна, – Так что мне сейчас передать моим единомышленникам? Чем мы можем вам помочь?
- Сейчас нужно, чтобы ваши люди заполнили заявления о вступлении в движение, – сразу перешёл к делу Руднев, – Возьмите у Марины бланки заявлений.
- Здесь шестьдесят штук, – Маринка протянула ей пачку ещё тёплых после принтера листов, – Вам хватит?
- Для начала достаточно, – ответила Наталья Евгеньевна, – А если не хватит, я ещё к вам зайду. Так приятно видеть в политике молодые, симпатичные лица!
Когда за ней закрылась дверь, Маринка произнесла:
- Какая обаятельная женщина!
- А главное – от неё будет шестьдесят заявлений! – отозвался Руднев.
Дверь отворилась, и в приёмную вошла Татьяна:
- Женя, у меня для тебя хорошие новости. Марина, здравствуй.
- Здравствуй, Таня, – отозвался Руднев. – Что за новости?
Татьяна уселась за стол и стала рассказывать:
- Я вчера позвонила своей подруге, она работает в обществе инвалидов. У них там больше ста человек по списку. Я сказала ей, что нам нужны новые члены в общественное движение. Она ответила, что их инвалиды без проблем подпишут заявления, но нужно подкинуть им какой-нибудь гуманитарной помощи – ну там крупы, макарон. И ещё проблема – у них там есть люди с ДЦП и похожими нарушениями, они писать не умеют.
- Ну пусть тогда крестик поставят. Главное – чтобы паспортные данные были, – решил проблему Руднев, - А с гуманитаркой что-нибудь придумаем. Марин, у тебя сколько уже бланков заявлений отпечатано?
- Я все отдала. Сейчас ещё печатать буду, – Маринка переваривала новую для себя информацию о технологии политического процесса.
- Не затягивай! – распорядился Руднев, – Как только мы наберём необходимую численность, нас начнут финансировать. Тань, тогда у тебя работа и начнётся. И зарплату вам выдадим. Это, конечно, будут не огромные деньги, но хоть что-то. Так что давайте работать, не расслабляйтесь!
3.6.
Количество заявлений о вступлении в движение всё увеличивалось. Сначала они умещались в тоненькую пластиковую папочку, затем – в картонную папку с завязками, и в конце концов Маринка стала их складывать в картонную коробку из-под пяти пачек бумаги. Все сведения о новых членах движения она заводила в один общий компьютерный файл, который Руднев трепетно называл «Список». Нет, скорее даже вот так – «СПИСОК». Собственно, он был прав – после учредительных документов и печати это было самое ценное из всего имущества регионального отделения. Можно даже сказать – этот список членов и был самим региональным отделением. Уже через две недели количество строк этого списка достигло заветной цифры 300. И даже перевалило за неё.
Поздно вечером – в Москве в это время был разгар рабочего дня – Руднев позвонил Черенкову и довольным голосом доложил о достигнутых успехах. Разговор у них длился несколько минут, и по ходу этого разговора и так специфическое лицо Руднева вытягивалось всё больше. Татьяна и Маринка молча наблюдали за изменением его физиономии, стараясь догадаться, о чём идёт речь. Наконец он положил трубку и повернулся к ним совершенно ошарашенный.
- Мы самая первая региональная организация по всей стране, которая достигла заданной численности членов! – торжественно объявил он, – А во многих регионах отделения ещё даже не зарегистрированы. Даже Москва отстаёт, хотя им проще всего – иди в «Дем.выбор» или СПС и бери у них готовые списки.
- Жень, а что эта фигня означает? – довольно фамильярно спросила Татьяна. Она вообще держалась с Рудневым запанибрата. Однажды, оставшись с ней наедине, Маринка выспросила у неё причину этого. Выяснилось, что Татьяна знакома с Евгением Александровичем почти тридцать лет – её старший брат учился с ним в одном классе и Руднев часто бывал у них дома.
- Всё дело вот в чём, – стал объяснять Руднев, – Общественное движение «Провинциальная Россия» с самого начала создавалось с тем прицелом, чтобы потом преобразоваться в политическую партию. А политическая партия нужна, чтобы участвовать в выборах, в первую очередь – в Государственную Думу. А по действующему законодательству партия может выставлять кандидатов только при том условии, что она зарегистрирована не меньше, чем за год до выборов. Вот сопредседатели и гонят. А в регионах не очень шевелятся. Но теперь-то нас всем в пример ставить будут.
- А для нас это какие последствия будет иметь? – подала голос Маринка.
- Ну, в первую очередь, нам теперь кинут на счёт денег на зарплату руководящим органам, – довольным голосом сообщил Руднев, – Так что, Татьяна, готовься начислять зарплату. А, во-вторых, шеф вызывает меня в Москву. Я буду брать билет на самолёт на следующую неделю.
- Зарплата – это хорошо! – обрадовалась Татьяна. Маринка была с ней полностью солидарна.
Раздача денег произошла на следующей неделе. Маринка расписалась в ведомости, которую ей протянула Татьяна, и убрала деньги во внутренний карман куртки. Руднев тоже расписался за полагавшиеся ему деньги. Маринка уже было собралась на автобус, чтобы ехать домой, но Руднев таинственным голосом шепнул ей:
- Задержись!
Маринка послушно уселась за компьютер, благо в пасьянс она могла играть долго. Татьяна убрала свои бумаги в стол и попрощалась. Дождавшись, когда за ней закроется дверь, Руднев полез в сейф. Затем он подошёл к двери, плотно закрыл её, потом немного подумал, достал из кармана ключи и запер дверь изнутри. Маринка с удивлением следила за его действиями. Подёргав для верности дверь, Руднев вернулся на своё место и положил на стол печать регионального отделения. Маринка вопросительно поглядела на него.
- Я завтра улетаю в Москву, – понизив голос, сказал ей Руднев, – Печать я передаю тебе. Я не хочу оставлять её в сейфе, а то мало ли что.
«Что может случиться с печатью, лежащей в сейфе в приёмной депутата Гос.Думы?» - подумала про себя Маринка.
- Всякое может случиться, – как бы отвечая на её вопрос, продолжил Руднев, – Я не знаю, сколько я буду в Москве. А вдруг в это время здесь случится какая-нибудь подстава? Поэтому пусть печать будет у тебя.
- Хорошо, – коротко ответила Маринка. Она уже успела привыкнуть к его странностям.
- Ну тогда всё, – сказал Руднев, проследив, как Маринка убрала печать в свою сумку, – Самолёт у меня завтра утром. Если будут какие новости – я позвоню.
Он стал собирать бумаги со стола в свой портфель.
- Вы дверь откройте, – попросила Маринка.
- Что? – Руднев поднял голову, – Ах да!
Он достал из кармана ключи и направился к двери.
Следующие три дня Маринка отсыпалась и ничего не делала, только разок зашла в правление ТСЖ. К счастью, там не было ничего срочного. На четвёртый день Маринка решила отпраздновать завершение успешной кампании по привлечению членов в общественное движение, а заодно и обмыть зарплату.
- Светка, приходи ко мне вечером, – позвонила она подруге, – И Витьку захватывай.
Услышав последние слова, Светка насторожилась, но пообещала придти. Следующий звонок был Сашке. Его, разумеется, долго уговаривать не пришлось – он заявился уже через час.
- Сашка, подожди! – Маринка отбивалась от его объятий, – Надо продуктов купить, стол приготовить. Я на вечер Светку с Витькой зазвала. И вообще – тебя твои халтурки ждут!
- Маринка, давай по-быстрому! – не терпелось Сашке.
- Вечером! – твёрдо заявила Маринка и отпихнула его, – А сейчас пойдём по магазинам. Ты мне будешь нужен, чтобы сумки таскать.
После набега на продуктовые магазины Маринка занялась стряпнёй. Такие приступы домоводства случались с ней нечасто – обычно раза четыре в году: на день рождения, новый год и ещё на пару великих праздников. Как выяснилось, сегодняшний день тоже подходил под эту категорию. Сашка понял это, и поэтому старался ей под горячую руку не попадаться.
Сам вечер прошёл вполне мирно. Виктор выразил Маринке сдержанные благодарности за то, как она ловко разрешила недоразумение между ним и Светкой. От дальнейших излияний эмоций его охраняла Светка, не ослабляя своей бдительности ни на минуту. На этом фоне совсем незаметными остались нетерпеливые Сашкины вздохи. Наконец Светка засобиралась домой, Виктор послушно последовал за ней. Но радость Сашки оказалась преждевременной – Маринка решительно скомандовала:
- Так, грязную посуду – в раковину, а что не доели – в холодильник!
- Давай уборку на завтра оставим? – попытался перехватить её Сашка.
- Никаких «завтра»! – вырвалась из его объятий Маринка, – Жрачка стухнет! Я что – зря тут три часа готовила?! И давай поаккуратнее, а то всю посуду мне перебьёшь!
Наконец относительный порядок на кухне был наведён, и Сашка вновь начал проявлять настойчивость. Но в тот момент, когда Маринка уже была готова сдаться под его напором, зазвонил её мобильник.
- Кому не спится в ночь глухую? – разозлился Сашка.
- Наверное, Светка чего-то забыла, – Маринка потянулась за телефоном.
Сашка начал пространную речь с пожеланиями Светке спокойной ночи, но Маринка, глянув на экран мобильника, прервала его:
- А ну тихо! Это Руднев звонит!
Сашка терпеливо ждал, когда Маринка наговориться по телефону. А её реплики по ходу разговора становились всё короче и мрачнее. Наконец она ответила похоронным голосом:
- Хорошо, Евгений Александрович!
- Что, шеф звонил пожелать спокойной ночи? – Сашка снова полез целоваться, но Маринка сидела мрачная и озадаченная.
- Хуже.
- Доброго утра? – сострил Сашка, – У него там в Москве сколько сейчас?
- Похоже, скоро мне тоже придётся жить по московскому времени, – хмуро отозвалась Маринка.
- В каком смысле?
- А в таком – Руднев хочет, чтобы я срочно приехала к нему в Москву.
- Ну нифига себе! – возмутился Сашка, – Он тебе теперь покою не даёт ни днём, ни ночью.
- Ты знаешь, зачем он звонил? – стала рассказывать Маринка, – Руководство движения в лице сопредседателей назначило его председателем федерального исполкома движения.
- Мои ему поздравления! – съехидничал Сашка, – А ты-то тут при чём?
- А ты ещё не понял? Наше региональное отделение первым во всей стране зарегистрировалось и показало заданную численность членов. И теперь его, как успешного руководителя, двинули на повышение. А знаешь, чем он теперь будет заниматься? Руководить созданием региональных отделений по всей стране. А их должно быть не меньше, чем половина от числа субъектов федерации. Но юмор в том, что регистрацией нашего отделения занималась я, сам он в этом ничего не смыслит. Я просто принесла ему свидетельство о регистрации и печать. Чёрт, а с печатью-то что теперь делать? Ну теперь-то ты понял, зачем я ему в Москве нужна?
- Догадываюсь, – закивал Сашка, – Он будет руководить, а ты – работать.
- Можно и так сказать.
- А отказаться можно?
- Можно, – задумалась Маринка, – Только это будет неправильно понято. К тому же я уже согласилась.
- Маринка, ты сдурела совсем! – возмутился Сашка, – Кто же такие решения принимает, не подумав и не посоветовавшись! Сама же меня за это пилишь!
- Ну убей меня теперь! И опять же – это Москва! Сашка, я скучаю по Москве!
- А обо мне ты подумала?
- А что о тебе думать? Ты вроде уже большой мальчик, – Маринка глянула на него и предложила, - Ну хочешь – поехали со мной?
- Чего я там делать буду?
- А тут ты чего делаешь? Спецы по компам везде нужны.
- Ну не знаю… - Сашка был не готов к таким быстрым переменам, – А жить мы там где будем?
- На Казанском вокзале! Откуда я знаю! – рассердилась Маринка, – Пойди лучше чайник поставь!
- А что – на Казанском вокзале можно жить? – Сашка никогда не был в Москве. Но Маринка уже была озабочена деталями предстоящего путешествия.
- Завтра надо идти за билетами на поезд. Так на тебя брать или нет?
- До утра-то хоть подумать можно? – Сашка был в полнейшем смятении, – А почему на поезд? На самолёте же быстрее?
- Если бы бог хотел, чтобы люди летали – он дал бы им крылья, – у Маринки на этот счёт были свои соображения, – Самолёт с эшелона падает две минуты, а железнодорожный вагон горит пятнадцать минут. Тебе что больше нравится?
Сашка молчал. Конечно, Маринка прикольная, но сейчас её затеи становятся всё более невероятными. Когда он месяц назад делал ей предложение, то догадывался, что за этим последуют изменения в его образе жизни. И даже отчасти был к ним готов. Но именно отчасти – когда Маринка в своей любимой манере не сказала ни «да», ни «нет», он даже почувствовал облегчение. Их отношения остались на прежнем уровне: он живёт у себя в общежитии, она – в своей квартире. Когда захотели – встретились, когда надоело – разошлись. Удобно. И главное – никаких особых обязательств.
Но теперь события стали развиваться слишком стремительно. В том, что Маринка попрётся к Рудневу в Москву, Сашка не сомневался. А вот вернётся ли она назад? За пять лет знакомства он к ней привык и, наверное, полюбил. Сначала он относился к ней снисходительно – девушка-дурочка приехала в провинцию, жизни не знает. Да ещё совершенно не умеет одеваться, и вообще наплевательски относится к своей внешности. Он пытался, как умел, её опекать, а она снисходительно принимала его ухаживания. Ситуация резко изменилась, когда Маринка ушла с завода. Как она умудрилась разменять свою комнату в заводской общаге на квартиру в ТСЖ – Сашка так и не понял. Расспросы ничего не дали – со слов Маринки получалось, что она чуть ли не одолжение сделала, согласившись на эту квартиру.
Это сразу сделало их положение неравным: он живёт в общаге, она – в своей квартире. Но на отношении Маринки к нему это никак особо не сказалось. Конечно, у неё иногда проскакивали покровительственные нотки, но это случалось только тогда, когда Сашка занимал у неё денег – разумеется, с отдачей. Впрочем, она старалась ему лишний раз об этом не напоминать. Но сам он стал относиться к Маринке по-другому. Выяснилось, что за её пофигизмом и чудачествами скрывается матёрость и какая-то житейская мудрость, ему самому недоступная. В какой-то момент его это даже напугало. Но в результате он стал ещё больше ценить их отношения.
А сейчас он почувствовал, что уже не поспевает за ней. Это было обидно. А главное, он понимал, что другую такую не найдёт. А если и найдёт, то эта другая уже будет смотреть на него свысока. Надо было принимать решение.
- Завтра пойдём за билетами, – сказал он, – А чего ты боишься лететь на самолёте? За джипом тогда гнаться не испугалась.
- Вот такая я у тебя трусиха, – Маринка закуталась в одеяло. Резкие перемены в жизни тоже дались ей непросто. Она уже привыкла к размеренной жизни, необременительной работе в ТСЖ, своей уютной квартирке – даже иногда в ней прибиралась. А тут ехать через всю страну неизвестно куда, неизвестно зачем… Но, с другой стороны, это же Москва! Иногда ей снилось, что она снова идёт по московским улицам, а тут появился шанс вернуться. И Рудневу она уже пообещала. Он, конечно, чудаковатый, но в целом хороший дядька. Да и Сашка с ней поедет – вдвоём как-нибудь не пропадут.
3.7.
На следующее утро Маринка встала рано. Это было не в её стиле – обычно она любила поваляться до двенадцати. Но сейчас спать было некогда. Сашка сопел рядом. Маринка осторожно, чтобы его не разбудить, поднялась и пошла ставить чайник. Какие на сегодня дела? Предупредить Надежду, сообщить новость Светке, взять билеты, созвониться с Рудневым – спросить, что делать с печатью…
Надежда сидела в правлении ТСЖ и возилась с бумагами.
- Ты чего в такую рань? Случилось чего? – подняла она взгляд на Маринку.
- Случилось, – Маринка уселась на стул напротив, – Я в Москву уезжаю.
- Надолго? – Надежда снова склонилась над бумагами.
- Не знаю. Может – на месяц, а может – больше…
- С Сашкой, что ли? – Надежда продолжала перебирать бумаги.
- Да. Мне увольняться или за свой счёт брать?
- Тебе отпуск положен, ты же уже третий год у нас работаешь. Напишешь заяву – и езжайте.
- А если больше, чем на месяц? – Маринка почему-то не хотела посвящать её во все подробности.
- Вы с Сашкой в загул решили пуститься? – Надежда наконец отодвинула бумаги, – Вы с ним заявление-то подали? Или решили свадебное путешествие авансом отгулять?
- Ну типа того.
- Маринка, езжай спокойно, всё будет в порядке. Всё оформим как надо, не беспокойся. Только отпускные придётся подождать. Вы когда едете?
- Сейчас за билетами идём, – пришлось признаться Маринке.
- Вот приспичило-то! Тогда деньги потом получишь, – Надежда поднялась из-за стола, – Ну, как говорится, совет вам да любовь!
- Спасибо, – покраснела Маринка.
Когда она вернулась домой, Сашка только проснулся.
- С Надеждой я договорилась – я теперь типа в отпуске, – ввела она его в курс дела, - А теперь поедем за билетами.
Билеты удалось взять на завтра – на поезд №2 «Россия» Владивосток-Москва. Сашка волновался – дальше краевого центра он никогда в жизни не ездил. И деревня, в которой жили его родители, была по местным меркам совсем близко – по тайге триста километров. Маринка тоже волновалась, но по другому поводу. Она постоянно смотрела на часы и считала в уме – сколько сейчас в Москве, не рано ли звонить Рудневу. Наконец она решила, что приличия будут соблюдены. Руднев сонным голосом ответил не сразу:
- Ты уже в Москве?
- Ещё нет, – Маринка слегка обалдела от такой прыти шефа, – Я взяла билеты на поезд на завтра.
- А почему не на самолёт?
- На самолёт на ближайшие дни не было, – слукавила Маринка и подумала: «Сказала бы – на самолёт, спросил – почему не на ракету?». И, не давая Рудневу вставить слово, тут же перешла к делу, - Евгений Александрович, что мне делать с печатью?
- С печатью? – переспросил Руднев и после паузы сказал, - Отдай Татьяне, пусть у неё будет.
- И ещё, – быстро говорила Маринка, – Где я в Москве жить буду? Дело в том, что я приеду не одна.
По длительной паузе она поняла, что Руднева такие мелочи до сих пор не интересовали.
- Я постараюсь решить этот вопрос, – наконец ответил он, – А с кем ты приедешь?
- С Александром. Вы его знаете – вы встречались у нотариуса, когда организацию регистрировали.
- А он зачем тут нужен? – недовольно спросил Руднев.
«Ну нифига себе!» - про себя подумала Маринка. – «Вот уж дудки – я могу и свои условия поставить!»
- Дело в том, что он один из учредителей регионального отделения, и было бы лучше, чтобы он был под рукой.
- Тогда понятно, – согласился Руднев, – Когда будешь в Москве – обязательно отзвонись.
- Хорошо! – Маринка отбилась и подумала: «А куда я денусь? Буду бомжевать на Казанском вокзале?» Ну теперь у Руднева хоть будет несколько дней, чтобы придумать, где она будет жить в Москве.
Следующий звонок был Татьяне. С ней договорились пересечься за полчаса до поезда. Со Светкой Маринка решила поговорить лично, обоснованно сомневаясь, что по телефону та воспримет новость адекватно. После обеда посетителей в поликлинике было немного, и Светка сразу выскочила в коридор, как только Маринка заглянула к ним в кабинет.
- Ну как, была бурная ночь?
- Нет, было бурное утро, – хмуро отозвалась Маринка. После того, как Светка стала встречаться с Виктором, все её мысли были только об одном. Впрочем, у них-то бурной ночи не было – по кустам ныкаться погода уже не позволяла.
- А чего тогда такая недовольная? – Светка явно не представляла, что у людей могут быть какие-то другие проблемы.
- Светка, я завтра уезжаю, – сказала Маринка и поправилась, - Мы с Сашкой уезжаем.
- В город, что ли? – не поняла Светка, – А зачем? Твой Руднев вроде как в Москву укатил?
- Вот к Рудневу в Москву и уезжаем.
- Да иди ты! – поразилась Светка, – Прямо в саму Москву? А жить вы там на что будете?
Маринка озадачилась – вот это она у Руднева не спросила. Ну, наверное, её зарплата председателя исполкома регионального отделения за ней сохранится? А на Светку напал буйный восторг:
- Маринка, ну ты крутая! Я знала, что ты далеко пойдёшь! Это с виду ты такая замухрышка… Ой, извини, я не хотела. Я говорю – да с твоей хваткой… Слушай, а ты надолго?
- Не знаю. Может – на месяц, а может – до выборов, то есть почти на год.
- А может – вообще там останешься? – предположила Светка, – А Сашку зачем с собой берёшь? Там свои женихи есть. Это как в Тулу со своим самоваром ехать.
- Да иди ты… - обиделась за Сашку Маринка, – Надо ещё с квартирой что-то решить – надолго же уезжаю. Слушай, а может, ты за моей квартирой посмотришь?
- Чего? – Светка прервала свои восторги.
- Ну приглядишь за квартирой. Можешь даже пожить у меня.
- С Витькой? – сразу сообразила Светка.
- Да хотя бы и с Витькой. Только квартиру не засрите.
- Маринка!!! – Светка повисла у неё на шее.
- Тихо, задавишь! – застонала Маринка, – Ну всё, пусти, пойду вещи собирать. Тогда завтра утром за ключами зайди.
3.8.
Вагонные колёса размеренно стучали на стыках. За окном было темно, только изредка где-то вдалеке мелькали огни редких деревень. Было, наверное, часа два ночи. Обитатели купе спали, не спала только Маринка. Она долго возилась на узкой вагонной полке, устраиваясь поудобнее. Сначала ей было жарко, и она скинула одеяло, укрывшись одной простынёй. Потом она замёрзла, и снова закуталась в одеяло. Но сон не шёл. Наконец она решительно соскочила с полки, негромко шлёпнув босыми ступнями по полу купе. Стараясь не шуметь, она подкралась к верхней полке, на которой спал Сашка, и тихонько прошептала:
- Сашка, ты спишь?
Ответа не последовало. Маринка позвала чуть громче:
- Сашка!
Снова ноль эмоций. Тогда она ткнула приятеля пальцем в бок:
- Сашка!
Сашка заёрзал, наматывая на себя простыню:
- Чего случилось?
- Ты спишь?
- Теперь уже нет. Ты чего?
- Тише, не шуми. Сашка, я хочу!
- Бутылка в сумке под столиком, – пробормотал Сашка и отвернулся к стенке.
Маринка снова ткнула его пальцем под рёбра. Он недовольно приподнял голову над подушкой:
- Чего ещё?
- Сашка, я хочу! – повторила она.
- Чего хочешь? – сонно пробормотал Сашка.
- Секса!
- Прямо сейчас? – в слабом свете, падающем из окна, было едва различимо, как он уселся на полке.
- Да!
- И где? – Сашка никак не мог проснуться.
- Иди сюда! – Маринка потянула его за руку. Сашка послушно сполз с полки. Она тут же обхватила его горячими руками и ткнулась влажными губами в его губы. Сашка попытался отстраниться:
- Чего, прямо здесь?!
- Ну где-нибудь, – пробормотала Маринка, целуя его, – Только в презервативе!
- Да подожди ты! – Сашке наконец удалось её отпихнуть. Он осторожно щёлкнул замком двери и выглянул в коридор. Весь вагон спал – была глубокая ночь. Из купе проводников тоже не доносилось ни звука. Он вытащил Маринку в коридор и осторожно задвинул дверь купе. Маринка снова полезла обниматься.
- Как ты себе это представляешь? – спросил Сашка, отвечая на её поцелуи.
- Давай прямо здесь! – Маринка уже расстёгивала его джинсы.
- Ты чего, одурела совсем?! – Сашка руками придерживал спадающие штаны.
- Блин, ты какой-то неактивный! – разозлилась Маринка, – Ну пойдём тогда в туалет!
Она схватила Сашку за указательный палец и потянула по коридору вагона. Придерживая одной рукой расстёгнутые джинсы, Сашка засеменил за ней. Добравшись до конца вагона, Маринка наконец отпустила его палец. Она наклонилась ухом к замку туалетной двери и несколько секунд внимательно вслушивалась в размеренный стук колёс. Потомрешительно дёрнула ручку замка. Мельком заглянув внутрь, она толкнула Сашку в приоткрытую дверь:
- Заходи быстрее!
- Ну и как тут? – Сашка растерянно озирался по сторонам.
- Давай быстрее! – нетерпеливо крикнула Маринка, стягивая джинсы, – Но только в презервативе. Без презерватива не дам!
- Тут тесно! – ворчал Сашка, – Чего, до Москвы потерпеть нельзя было?
- Нельзя! Презерватив где?
- Вот. Да подожди ты!
- Давай быстрее! Чего ты там возишься?
- Ай, шею больно!
- Не отвлекайся!
- Маринка, ты мне шею свернёшь!
- Успокойся, не сверну! Не отвлекайся!
Наконец Маринка ослабила свою хватку и осторожно опустила босые ступни на холодный пол. Тяжело дыша, Сашка прислонился спиной к стене:
- Ты меня чуть не задушила!
- Да брось ты! Было здорово! – Маринка подняла с пола свои джинсы, – Когда вагон вот так раскачивается – это так возбуждает!
Она обхватила Сашку за шею и потянула на себя.
- А может, ещё разок? Ты как?
- Не, я пас, – устало отозвался Сашка.
- Ну как хочешь, – Маринка влезла в джинсы, щёлкнула дверным замком и осторожно выглянула в коридор.
- Вроде тихо, – она обернулась к Сашке, – Я пойду. Догоняй.
Глава 4
Москва. Осень
4.1.
Чем ближе подходило время отпуска, что отчётливее Людмила понимала, что ни в какую Турцию они в этом году не полетят. Олег не хотел с ней говорить на эту тему. Пока его не было дома, Людмила проверила журнал интернет-браузера на компьютере. Все поисковые запросы были либо про Курскую область, либо про архивы Великой Отечественной. Ей стало ясно – Олег действительно собирается ехать искать то место, где погиб его двоюрный дед. «Вот ведь втемяшится мысль – не выбьешь. Лучше бы порнухой интересовался» - сердито думала она. О поездке в Турцию одной и речи не было. Во-первых, Олег всегда сам заказывал билеты и бронировал отель, она просто не знала, как это делается. Но это полбеды – разобраться в этом было бы несложно. А во-вторых, и самое главное – деньги на отпуск были у Олега. У них была договорённость – Олег целый год со своей зарплаты откладывает на поездку, а она свои деньги тратит по своему усмотрению. Людмиле раньше нравилась такая схема – она считала себя финансово независимой от мужа. Но сейчас получилось, что без Олега в отпуск поехать она не сможет.
Короче, всё яснее маячила перспектива весь отпуск провести в Москве, пока этот обидчивый придурок будет искать вчерашний день на просторах Черноземья. А следующий отпуск только через год, то есть этот год будет потерян впустую. Людмила не знала, что делать. В конце концов, она решилась рассказать о своей беде на работе. Это был очень рискованный шаг. Обычно после отпуска все гордо рассказывали, где побывали, показывали фотки и дарили магнитики. Это стало практически элементом корпоративной этики. Не поехать в отпуск или отдых у родителей в деревне было бы воспринято как вызов общественному мнению. Или как собственноручное признание в нищете. И так они с Олегом находились чуть ли не на нижней планке приличий – хуже была только поездка в Египет, но, к счастью, для них это был уже пройденный этап. Другие её сослуживцы по отделу камеральных проверок уже осваивали Грецию и Испанию, а некоторые даже замахивались на Италию и Францию.
Терпеливо дождавшись от сослуживцев вопроса про предстоящий отпуск, Людмила стала осторожно жаловаться на жизнь. Довольно быстро женский коллектив отдела камеральных проверок пришёл к единогласному мнению, что все мужики – козлы, не исключая мужа Людмилы. Сама Людмила с этим охотно согласилась. А вот по поводу того, что ей делать, мнения разделились. Сначала раздались предложения о сексуальном бойкоте до тех пор, пока не одумается. Людмиле пришлось признаться, что санкции не принесли желаемого результата. Тогда было предложено изменить тактику – наоборот, применить коварный приём под названием «офигенный секс». Одна из коллег, на которую Людмила никогда бы не подумала, всё допытывалась:
- А вы с ним практикуете оральный секс?
- Ну не очень, – в конце концов стеснительно призналась Людмила.
- А надо очень! – решительно заявила коллега, – А то так и проторчишь весь отпуск в Москве. Да, и про жрачку не забудь. Мужчины ещё поесть вкусно любят.
«Да откуда ты всё это знаешь? Замужем-то никогда не была!» - неприязненно думала Людмила, послушно кивая головой.
Вооружённая мудрыми советами трудового коллектива, Людмила стала готовиться к решительному разговору с мужем. Затягивать с этим не стоило – ведь Олег ещё должен успеть заказать билеты на самолёт. Готовилась она основательно – купила кожаное бельё, простые и ароматические свечи, не полагаясь на собственный кулинарный талант, заказала несколько блюд с доставкой в довольно дорогом ресторане. День решающей битвы был назначен на начало сентября. Людмила взяла отгул, не сказав об этом мужу – сюрприз должен быть полным.
Войдя вечером в квартиру, Олег почувствовал необычный волнующий запах – к дыму ароматических свечей примешивался аромат мясных блюд из ресторана. Для достижения решающей победы Людмила решила отказаться не только от своих санкций, но и от диеты. Пока Олег разувался и принюхивался, она вышла к нему из кухни, одетая в новый шёлковый халатик, который едва доходил ей до середины бедра.
- Что случилось? – Олег смотрел на жену ошалело и немного испуганно.
- Я подумала, что нам надо немного освежить наши отношения, – Людмила обворожительно улыбнулась, – Я отпросилась с работы чуть пораньше и приготовила тебе ужин.
Олег несмело вошёл на кухню. Занавески на окнах были задёрнуты, и кухню освещало несколько свечей. На столе, выдвинутом на середину, стояли тарелки и открытая бутылка вина.
- Что тебе положить? – заботливо спросила Людмила, заходя за ним следом, – Что-нибудь мясное?
- А как же диета? – удивился Олег, осторожно садясь за стол.
- Ты знаешь, я подумала – а ну её, эту диету! – беззаботно ворковала Людмила, накладывая в тарелки тушёное мясо, – Ведь у нас скоро отпуск, а в отпуске можно расслабиться.
Пока она возилась с кастрюлями, Олег взял со стола вилку и ткнул ей себе в левую руку. Потом он оглядел кухню. Всё осталось по-прежнему. Тогда он ткнул вилкой посильнее.
- Давай выпьем вина! – Людмила поставила тарелки с мясом на стол и повернулась за бокалами.
- То есть ты больше не сердишься на меня? – Олег пытался рассмотреть в полумраке выражение её глаз.
- Нет, конечно же. Сколько можно сердиться? Ведь мы скоро уезжаем в отпуск, – Людмила плавно попыталась перейти к главному, – Мы ведь поедем вместе?
- Мясо вкусное! – пробормотал Олег с набитым ртом, – Ты давно не готовила мясо. Люся, у тебя замечательно получилось!
- Правда? Я старалась, – Людмила откусила маленький кусочек. А, к чёрту диету! – Давай выпьем ещё вина!
После второй тарелки тушёного мяса Олег отодвинулся от стола:
- Люська, ты прекрасно готовишь! Но надо взять себя в руки, а то мне станет плохо с непривычки.
- А хочешь десерт? – томным голосом предложила Людмила.
- Что у нас на десерт? – полюбопытствовал Олег.
- Я! – Людмила встала перед ним и небрежно дёрнула поясок халата. Тонкая шёлковая ткань послушно сползла к её ногам – не зря она целый час репетировала перед зеркалом. Она осталась в одном кожаном белье. Олег, измученный её полуторамесячными санкциями, вытаращил глаза и не мог произнести ни слова. Насладившись произведённым эффектом, Людмила взяла его за руку:
- Пойдём в комнату!
В комнате Олег уставился на кровать, застеленную красными шёлковыми простынями, и остолбенел:
- Это десерт?!
- Да! – Людмила опустилась на колени и стала расстёгивать его брюки.
- Ничего не понимаю!
- Милый, не шевелись! А то мне неудобно!
В этот вечер Олег был неутомим. Впрочем, Людмила тоже пострадала от своих же санкций, и поэтому навёрстывала упущенное. Наконец они устало откинулись на шёлковых простынях.
- Мясо у тебя здорово получилось! – ещё раз похвалил Олег, потом подумал и добавил, - И всё остальное тоже!
- Я старалась! – отозвалась Людмила, а сама подумала: «Пора переходить в решающую атаку, или ещё рано?». Наконец она собралась с духом, - Олег, я хотела поговорить с тобой об отпуске. Было бы здорово, если бы мы поехали вместе.
- Вместе? – повернул к ней голову Олег, – Ты хочешь, чтобы мы поехали вместе? Да это просто замечательно! Я так рад, что мы с тобой наконец-то это решили.
«Ура, сработало! Всё было не зря! Всё-таки бабы у нас на работе в жизни что-то понимают!» - Людмила вздохнула с облегчением.
- Люська, я так рад, что ты хочешь поехать вместе со мной! – бормотал Олег, обнимая её, - Ты не представляешь, как для меня это важно! Наконец-то ты решилась. Эта поездка очень важна для меня, и я рад, что ты будешь рядом. Я смогу показать тебе места, где воевал мой дед…
Что-о-о!!! Какие места?! Какой дед?! Людмилу от возмущения подбросило на кровати. А Олег, наевшийся мяса, напившийся вина, и утомлённый полной отменой санкций, отвернулся к стене и громко захрапел. Ах ты…!!! Людмила в растерянности смотрела на спящего мужа. Она почувствовала себя обманутой и изнасилованной. Всё-таки бабы на работе правы: все мужики – козлы! Она слезла с кровати и прямо в кожаном белье отправилась на кухню доедать мясо и допивать вино. Диета? Да к чёрту эту диету!
4.2.
На следующее утро Олег проснулся в превосходном настроении. Наконец-то эта дурацкая проблема разрешилась, и в их отношениях всё будет как прежде. Даже ещё лучше – ведь Люська согласилась поехать с ним. Стоило ли так долго скандалить и спорить, если всё решается так просто! Вот и попробуй после этого постичь женскую логику!
Супруга сладко спала, завернувшись в одеяло. Он потормошил её за плечо:
- Ты на работу не проспишь?
Людмила недовольно заворочалась:
- Отстань! У меня сегодня отгул!
Олег негромко засмеялся – перетрудилась ночью! Это она здорово придумала – «освежить отношения»! Он поправил ей одеяло и погладил по волосам. Всё-таки у него очень красивая жена! И всё равно продолжает следить за собой – диета, гимнастика… Всегда нарядно одета, удачно подбирает косметику, регулярно посещает своего парикмахера. Даже дома, наедине с ним, она старается выглядеть на все сто – обязательно в аккуратном халатике, а не в затрапезных спортивных штанах с вытянутыми коленями.
Эта её помешанность на своём внешнем виде его приятно поразила ещё пять лет назад, когда они только поженились. Он боялся, что после свадьбы всё может измениться, но он ошибся – Людмила стала следить за собой даже ещё больше. И требовала от него того же. Ему пришлось распрощаться с поношенными джинсами и футболками – только брюки и рубашки. Оказалось, что настоящая мужская одежда – это не только строгий костюм и белая рубашка. Бывает ещё огромное разнообразие брюк, которые отличаются тканью, покроем, фурнитурой. И такое же множество рубашек – гладких, в полоску, в клетку, с коротким рукавом, с длинным… Поначалу он не видел большой разницы, но Людмила своим безошибочным женским чутьём точно определяла – на встречу с начальством надо надеть однотонную рубашку с галстуком, а на каждый день – в клетку. И упаси господь явиться на работу в одной и той же рубашке два дня подряд!
Олег поначалу недоумевал:
- Да какая разница! Главное – чтобы рубашка была чистая. А первый день я её ношу или второй – никто и не заметит!
Но Людмила решительно поправляла его:
- Нет, дорогой, ты не прав. Коллеги по работе обычно очень наблюдательны, особенно женщины. Что они подумают, если ты на следующий день явишься в той же рубашке?
- Ну и что же они подумают? – переспросил Олег.
- Они подумают, что ты не ночевал дома, – объяснила Людмила, – А что означает тот факт, что женатый мужчина не ночует дома? Только то, что у него есть любовница. А если мужчина изменяет жене, то он легко изменит и фирме, на которой работает.
- Довольно странная логика, – засомневался Олег.
- Самая обычная логика обычного кадровика, – уверенно возразила Людмила, – Вот ходит такой сотрудник в затрапезном виде, не следит за собой – и привет! Первым же попадает под сокращение. А на повышение идут аккуратные и подтянутые. Вот так-то.
Исходя из этих же соображений, она стала приобщать мужа к своей овощной диете. Сначала Олег ворчал:
- Ну хочется иногда мяса – я же мужик в конце концов.
Но потом смирился, и даже отметил, что от диеты стал чувствовать себя заметно лучше.
Всё это Олег вспомнил, пока умывался, брился и делал себе кофе. Утренний ритуал был отработан до мелочей. Наконец он поставили пустую чашку, глянул на часы и взял с полочки ключи от машины. Он уже взялся за дверную ручку, но потом вернулся в комнату и поцеловал спящую жену в щёку. Вот теперь можно идти! Аккуратно, чтобы не разбудить жену, прикрыв за собой дверь, он стал спускаться по лестнице, не дожидаясь лифта.
4.3.
Людмила с трудом открыла глаза. Голова трещала от выпитого накануне вина, а в животе было ощущение, будто она наелась кирпичей. Желудок, привыкший к вечернему овощному салатику, бурно реагировал на приличную порцию тушёного мяса, которую она умяла накануне. Как же мерзко она себя чувствует! И ещё эта странная стянутость в теле! Людмила откинула одеяло, и обнаружила, что она так и спала в кожаном белье – вчера после бутылки вина снять его уже не хватило сил.
Так, а где её благоверный? Ещё не хватало, чтобы он увидел её в таком состоянии!
– Олег! – срывающимся голосом позвала она. В квартире было тихо. Вроде ушёл. Да, он её ещё будил, а она сказала, что взяла отгул. Чёрт, она же вчера брала отгул! Путаясь в одеяле, Людмила по кровати подползла к телефону и набрала номер:
- Алё? Это Людмила Данилова. Я себя плохо чувствую, хочу взять сегодня за свой счёт. Завтра тогда заявление напишу.
- Людмила, ты, что ли? – трубку взяла та самая женщина из их отдела, которая тогда инструктировала её насчёт орального секса, – Ну как там у тебя прошло? Всё пучком?
- Всё нормально, – кисло отозвалась Людмила. Башка раскалывалась.
- Ну ладно, отдыхай. Завтра расскажешь.
Людмила брякнула трубку на телефон. Так, теперь надо снять это дурацкое бельё! От туго затянутых ремней на теле остались красные полосы. И чего мужики в этом находят?! Она бросила бельё на пол и побрела в душ. Нет, сначала анальгин! Зайдя на кухню, она выдвинула ящик стола и нащупала заветную упаковку. Лучше сразу две таблетки. И запить. Она взяла со стола бокал – от него пахнуло вчерашним вином. Желудок выразил бурный протест. Тогда она взяла с плиты чайник и отхлебнула прямо из носика. Вода ещё не успела остыть – значит, Олег ушёл не очень давно.
Теперь можно и в ванную. Всё-таки прохладный душ – это здорово! Головная боль стала понемногу проходить. И стали всплывать воспоминания о вчерашнем вечере. Сначала было клёво – Олег явно по ней скучал. А потом… Потом выяснилось, что он уверен в том, что она поедет с ним. По лесам, по полям, искать вчерашний день. Конечно, это его двоюрный дед. Но затея-то в целом дурацкая!
Хотя этого следовало ожидать. Когда они только познакомились, Олег всё доставал её рассказами о своих туристических походах. Ей стоило немалых усилий приучить его к более цивилизованным формам отдыха. А то поначалу он всё порывался сходить в какой-нибудь поход с ночёвкой в палатке. С песнями у костра, рассветом над озером и прочей романтикой. Но она упёрлась намертво – только в Египет, только в Хургаду! На следующий год планы на отпуск уже исходили от неё. Олег не возражал: всё-таки отель в Египте, хоть и три звезды – это не палатка с комарами у костра.
А вот сейчас у него снова приключился рецидив. Ну хорошо, допустим, она поедет с ним. Нет, только допустим! А что она наденет? Людмила выключила душ, выбралась из ванной и взяла полотенце. В чём вообще в походы ходят? Наверное, в спортивном костюме. Ужас! Людмила терпеть не могла спортивные костюмы, даже гимнастикой она занималась в лосинах и топике. По её глубокому убеждению, в спортивных костюмах вне стадиона ходят только гопники. И ещё в кепке, и при этом лузгают семечки. Гадость-то какая!
Анальгин подействовал - головная боль прошла, и появилась какая-то лёгкость. Людмила задумалась - а что у неё есть, чтобы пойти в поход? Ну джинсы найдутся. Она достала из шкафа свои тёмные чуть расклешенные джинсы. Обувь у неё вся на каблуках. А ещё чего? Она открыла кладовку. В самом дальнем углу она обнаружила брезентовую ветровку Олега и его старый рюкзак. Ну посмотрим, что получится. Она натянула джинсы, накинула ветровку и попыталась надеть рюкзак, но лямка рюкзака запуталась в распущенных волосах. Стянув волосы в пучок и кое-как справившись с рюкзаком, она подошла к зеркалу. Ну и что получилось? Ужас! Просто ужасный ужас! Бомжиха какая-то, хоть сейчас можно отправляться собирать бутылки!
Нет, затея дурацкая – это с самого начала было ясно! А самое главное – кому это нужно? Ведь даже рассказать потом некому – все будут смотреть как на чудаков. И это ещё мягко сказано. А скорее всего, просто решат, что на отпуск в приличном месте нет денег. Потом будут косо смотреть, потом перестанут приглашать в гости, потом перестанут здороваться… Нет, не для того она лезла из кожи вон, чтобы вот так всё разрушилось из-за какой-то странной блажи. Неужели Олег этого не понимает?! Людмила откинулась на кровать и стала рассуждать.
Ведь как устроена жизнь? Каждый человек должен к чему-то стремиться. Это в школе все сидят за соседними партами, а потом, в большой жизни, уже становится ясно – кто на что способен. И когда спустя много лет бывшие одноклассники собираются на вечер встречи - наступает момент истины. Людмила так часто думала об этом, что представляла всё в мельчайших подробностях. Вот наступает первая суббота февраля, и они вновь подходят к школе. Вот идёт одна её одноклассница – в куртке с рынка, бесформенных джинсах, стоптанных сапогах. Всё ясно – с трудом отпросилась с работы, а работает она продавщицей в овощном магазине. А вот другая – с трудом застегнула на себе дешёвое пальто, неопрятные бесцветные волосы, в руках пакеты с продуктами и детским питанием. Ну понятно – мать троих детей, вечная домохозяйка, всё время у плиты, за собой следить некогда, да и роды здоровья не добавили. С трудом уговорила соседку присмотреть за детьми и забежала сюда на обратном пути из магазина. Вот подъехал Форд-Фокус, и из него вылезла ещё одна одноклассница – причёска, шубка, штанишки обтягивают поджарую попку, сапожки на каблуке. Вроде всё при ней, но с водительского сиденья высовывается её муженёк в спортивном костюме и бычкует окурок. И сразу бросается в глаза эмблема такси на заднем стекле, и становится понятно, что машина куплена в кредит, который ещё выплачивать и выплачивать.
И вот подъезжает сверкающий джип. Какой марки? Нет, «Мерседес» слишком жирно. Тогда «БМВ». Да, сверкающий джип «БМВ», дверца открывается, и из кожаного салона выходит Людмила. На ней платье и туфли. Ах да – февраль же! Тогда на плечи небрежно накинута шуба. Нет, не так – из джипа сначала выходит Олег в строгом деловом костюме, открывает дверцу и помогает ей выйти. Да, именно так всё и будет! А её бывшие одноклассницы, эти жалкие неудачницы, будут стоять и, разинув рты, завистливо смотреть на неё. В очередной раз представляя это, она не заметила, как задремала.
Но тут воображаемые события стали развиваться дальше. К ним сзади подъехал другой джип – AUDIQ7. Их БМВ перегородил дорогу, и водитель Ауди попытался их объехать, но переоценил проходимость своего джипа. Ауди сел в сугробе. Водитель жирного внедорожника ещё какое-то время подёргался, но выехать так и не смог. Водительская дверца Ауди распахнулась, и в сугроб выпрыгнула девица в кожаной курточке до пупа, драных джинсах и кедах. В кедах! Людмила прикинула – Q7 стоит минимум $100000, а эта пигалица себе приличную обувь купить не может! Но дальше произошло совсем уж невероятное – девица посмотрела под колёса своего джипа и поманила пальцем Олега! И её Олег послушно подошёл к ней! Девица показала ему сначала на сугроб, а потом на свой джип. Олег, как был – в полуботинках, костюме и галстуке – обошёл её джип и стал его толкать! А самое главное – все эти её одноклассницы, дуры-неудачницы, стоят и смотрят на это!
Людмила подскочила на кровати. Это всего лишь сон! Нет – это ужасный кошмар! Людмила пошла на кухню и поставила чайник. Надо выпить кофе, успокоиться, а то всякая чертовщина в голову лезет! Она села за стол и задумалась. Похожий сон был у неё и раньше, только сзади подъезжала AUDIA6 с правительственным номером – где вместо кода региона просто триколор. Тогда она успела проснуться прежде, чем открылась дверца Ауди. Но сейчас! Неужели Олег смог бы бросить её ради какой-то девицы в драных джинсах и кедах, хоть и на Q7? Нет, это всего лишь сон, в жизни такого не может быть!
4.4.
Чашка кофе вернула Людмилу к нормальной жизни. Теперь она могла здраво рассуждать. Итак, переубедить Олега не удалось. Мало того – теперь он считает, что она собирается ехать с ним. А бабы у неё на работе наверняка уже отмечают её победу, считая, что она уломала Олега своим хитрым трюком. То есть своей цели – уговорить Олега поехать с ней в Турцию – она так и не добилась. Но если проболтаться об этом бабам на работе, они её впредь будут считать полнейшей лохушкой – как же, не может управлять своим мужиком. А если Олег догадается, для чего был затеян весь этот спектакль – тоже добром не кончится. Как выяснилось, муженёк у неё упрямый и своенравный. Что же теперь делать?
Такой расклад поставил бы в тупик кого угодно, но только не Людмилу. Решение у неё созрело практически мгновенно. Довольная своей находчивостью, она заглянула в кастрюли. В одной из них осталось немного вчерашнего мяса. Так, благоверный перебьётся традиционным овощным салатиком. Людмила придвинула кастрюлю и взяла ложку. Ну а вечером диету будем соблюдать вместе. Покончив с мясом, она взялась за уборку. Людмила терпеть не могла, когда в её доме был беспорядок.
К тому времени, когда Олег обычно приходит с работы, Людмила не только успела вылизать всю квартиру и привести себя в порядок, но и приготовить ужин. Как только хлопнула входная дверь, она вышла в коридор, приветливо улыбаясь:
- Добрый вечер, дорогой!
У Олега отлегло от сердца – больше не сердится, примирение состоялось! Супруга тем временем помогла ему повесить куртку на плечики:
- Ужинать будешь?
- Снова мясо? – облизнулся Олег.
- Нет, надо следить за собой, – Людмила потянулась, обозначив свою безупречную фигуру, – Поэтому овощной салатик. Ты ведь составишь мне компанию?
- А десерт будет?
- Ты вчера не наелся? – Людмила ласково потрепала его по щеке, – Мой руки и проходи на кухню.
«Как же всё просто!» - подумал Олег, открывая кран в ванной. – «И чего мы дулись друг на друга больше месяца? Ведь по большому счёту и мужчине, и женщине в семейной жизни нужно одно и то же».
Он прошёл на кухню и уселся за стол. Чистота и порядок были просто идеальными.
- Люська, ты замечательная хозяйка! – его комплимент был совершенно искренним. Людмила довольно улыбнулась и поставила на стол тарелки с салатом. Немного подождав, она осторожно начала:
- Помнишь, мы вчера говорили о поездке?
Олег оторвался от поглощения салата и вопросительно поглядел на неё.
- Я сегодня перебирала свои вещи и подумала – мне ведь совершенно не в чем поехать. Там же будет нужна какая-то походная одежда, обувь специальная. А у меня всё на каблуках.
- Да, действительно, – Олег попытался вспомнить, когда его жена последний раз одевалась по-походному. Нет, вся её экипировка рассчитана только на путешествия по асфальту. Да и у него одежда для выхода на природу осталась только с холостяцких времён. Он снова попытался представить супругу в походной одежде и с рюкзаком. У него не получилось – Людмила принципиально не признавала спортивный стиль.
- Ну можно пойти купить, – неуверенно предложил он и сам же себе возразил, - Но если ты привыкла ходить на каблуках, тебе будет трудно даже в удобных кроссовках пройти несколько километров.
«Ещё скажи – в кедах! Дошло наконец-то!» - подумала Людмила и продолжила виноватым голосом:
- Вот видишь, какая я у тебя испорченная цивилизацией. Я боюсь, что стану для вас обузой и буду только мешаться. Ты ведь уже договорился с Петровичем?
- Да, – Олег задумался. Одно дело – чисто мужская компания, совсем другое – двое мужчин и одна женщина. Тут возникает простор для всякого рода двусмысленностей и недоразумений, – И что ты предлагаешь? Дать ему отбой?
- Нет, ну зачем же? Езжайте вдвоём, чисто мужской компанией. Чего я вас смущать буду?
- Наверное, ты права. Но как же я тебя одну оставлю? Или ты одна в Турцию полетишь?
- А что – слетаю на этот раз одна. Немного отдохнём друг от друга – говорят, это укрепляет отношения.
- Люська, ты у меня умница! – обрадовался Олег, – Ты извини меня, что я так долго на тебя дулся. А ты очень ловко всё разрешила! Люська, я тебя люблю!
- Я тебя тоже, глупенький! – улыбнулась она в ответ, – Ещё салатику положить?
- Я бы предпочёл перейти к десерту, – заявил Олег.
- Ты проголодался? – игриво спросила Людмила, взяла его за руку и потянула в комнату, – Ну пойдём, мой ненасытный!
4.5.
На следующее утро Людмила собиралась на работу, как на экзамен. В их отделе работало одиннадцать человек – и все женщины. Из них шестеро было замужем. Из-за такого незначительного преимущества нездоровое соперничество между лагерями замужних и незамужних опасно обострилось. Замужние всячески старались доказать преимущества семейной жизни. Незамужние – наоборот. Причём две сотрудницы замужем никогда не были, и их позиция формулировалась как «не больно-то и хотелось». А трое были разведены, и их позиция была более непримирима – «плавали – знаем». Нездоровость соперничества заключалась в том, что незамужняя часть коллектива, стремясь получить численное превосходство, живо интересовалась семейной жизнью коллег по работе.
Сегодня объектом пристального любопытства трудового коллектива предстояло стать Людмиле. Разумеется, она будет играть за команду замужних, всячески стараясь доказать противоположной стороне преимущества брака. Для начала надо было выстроить пассивную оборону – её внешний вид должен быть безупречен. С этим у неё проблем не предвиделось – её умение одеваться и пользоваться косметикой было общепризнано. У них давно ходили упорные слухи, что всех работников налоговой инспекции обяжут на службу ходить в форме, и кто-то даже приносил альбом с образцами этой формы. Но пока этого не случилось, существенная часть зарплат сотрудниц уходила на то, чтобы «выглядеть не хуже». Впрочем, если бы до единой форменной одежды всё же дошло, женщины нашли способ выделиться – причёской, макияжем, украшениями, обувью… Сотрудницы постарше, кто застал обязательную школьную форму, утверждали, что именно тогда и начнётся настоящее соперничество.
Но кроме одежды и макияжа у Людмилы было ещё одно несомненное достоинство – её безупречная фигура. Неудобства от диеты и изнурительной гимнастики с лихвой компенсировались восторженными взглядами посетителей и злобным шипением некоторых коллег за спиной. Таким образом, весь внешний вид Людмилы ясно и недвусмысленно говорил о достоинствах семейной жизни. Но главное испытание было ещё впереди.
И оно началось сразу же, как только она вошла в отдел. Её встретили десять пристальных взглядов. Людмила вспомнила, как однажды она привела сюда Олега – был какой-то вопрос по поводу компьютеров. Уже дома он назвал их отдел серпентарием. Людмила тогда удивилась, а Олег объяснил: «Это первая ассоциация, которая пришла в голову». Сейчас она подумала, что Олег прав, и приветливо улыбнулась коллегам. Теперь главное – не переигрывать, чтобы не выдать себя. А для этого не надо торопиться.
Она села за свой стол и стала разбирать бумаги, которые наложили, пока её не было. Напряжённое ожидание прямо-таки висело в воздухе. Наконец кто-то не выдержал:
- Девки, давайте чаю попьём!
Все моментально зашевелились – кто-то побежал наливать воду в чайник, другие стали сдвигать стулья, на дверь отдела повесили табличку «Технический перерыв». Людмила как ни в чём ни бывало тоже достала из стола свою чашку. Вскоре чай был налит в чашки, на стол было выложено печенье в пакете, начатая коробка шоколадных конфет и банка засахарившегося варенья. Людмила выдерживала паузу, загадочно улыбаясь. Команду к атаке отдала начальница отдела Наталья Анатольевна:
- Люська, не томи! Как прошло?
В свои пятьдесят с небольшим Наталья Анатольевна была слегка полновата, но очень подвижна – постоянно бегала по кабинетам. Налоговое законодательство она знала не слишком хорошо, но это вполне компенсировалось её громким и решительным голосом. Работа на гос.службе не позволяла ей заниматься бизнесом, поэтому вся коммерческая деятельность была оформлена на её мужа. Но Наталья Анатольевна бдительно следила за его делами, и осуществляла постоянный контроль посредством регулярных – каждые два часа – телефонных звонков. Сейчас в сферу её интересов входил цветочный бизнес.
- Нормально прошло, – Людмила самодовольно улыбнулась.
- Подробности давай! – раздались возгласы.
- Всё сработало, как надо. Мужикам – им же только одно надо!
- Два дня подряд?!
- А ты что думала? – за Людмилу ответила Наталья Анатольевна, – Все мы молодыми были. Короче, вместе в Турцию летите?
- Нет! - Людмила выдержала небольшую паузу и продолжила, - Я решила его наказать и оставить дома. Я лечу одна!
Все восхищённо зашумели.
- Ну, Люська, ты сильна! – выразила общее мнение Наталья Анатольевна, – Вот так их держать надо! А то мой тоже иногда – «я знаю, я сам!». Как говорится: мужчина – голова, а женщина – шея. Куда женщина повернёт, туда мужчина и смотрит.
Всепобеждающая сила женских чар была наглядно продемонстрирована, группировка брошенок и разведёнок была посрамлена. В отчаянии их предводительница Галина ткнула ложкой в засахарившееся варенье:
- Во, блин, даже ложку не воткнёшь! Кто вообще эту гадость приволок?
- Это я принесла, – добродушно отозвалась Наталья Анатольевна, – Дома уже давно стоит, никто не жрёт. А тут с чаем съедим.
Она осторожно зачерпнула ложкой немного варенья, демонстрируя его съедобность, и продолжила:
- Люська, ты молодец! И за собой следишь, и дом держишь, и на мужика сил хватает. Я помню, ты его как-то приводила. Ничего так. А всё почему? Потому что жена за ним следит! Женщинам вообще свойственно как-то обустраивать всё, стремиться сделать свою жизнь лучше, достаток в семье обеспечивать. Конечно, о достатке мужчина в первую очередь должен думать. Но если его жена в жопу толкать не будет, он так и будет сидеть – сам с места не сдвинется. А если человек не стремится к материальному благополучию, то он живёт как животное – съел кусок и спит дальше, пока не проголодается. Надо же как-то развиваться, двигаться куда-то. Вот женщины это знают, поэтому они говорят мужу – нужна новая машина, квартира, или дача, или детей в институт пристроить. Цель в жизни, одним словом. А если мужику такую цель не ставить, то он будет дурью маяться. Вон как мой – на рыбалку собрался! Я, говорит, удочку себе карбоновую куплю! Ну не дурак ли? Я ему говорю – иди лучше деньги зарабатывай!
- Вот поэтому-то с мужиками невозможно жить, – попыталась взять реванш Галина, – По большому счёту от мужика нужно только одно – чтобы он ребёнка сделал. А потом от него только одни неприятности начинаются.
- Ну, Галина, тут ты не права! – тут же получила она ответный удар от Натальи Анатольевны, – Вот ты на Люську посмотри! Это же загляденье одно! А почему? Потому что стимул есть. Есть ради кого выглядеть хорошо. А другая разведётся, и тут же перестаёт за собой следить, жрёт на ночь, не красится, одевается чёрте во что. А потом удивляется – чего на неё мужики внимания не обращают?
Людмила слушала этот спор и лишний раз убеждалась, что она всё делает правильно. Хоть они иногда и посмеивались над туповатостью своей начальницы, но жизненный опыт у неё имеется, и сказать она тоже умеет. Как она ловко подвела про цель в жизни! Именно благополучие – это то, к чему должны стремиться все люди. И правительство об этом же говорит – надо повышать благосостояние населения. Всё очень просто – надо стремиться жить лучше. А кто не делает этого – тот лентяй и недотёпа. И вообще – общество оценивает правильность поведения своих граждан. И критерием такой оценки являются деньги. Чем полезнее то, что делает человек – тем больше денег ему платят. А если за какую-то деятельность денег не платят – значит, это бесполезная деятельность. Вот, например, Олег куда-то там попрётся – какая от этого польза? А если бы они съездили в Турцию, то там бы они отдохнули, а потом лучше бы работали и заработали больше денег. То есть произошла бы польза.
Но Олега она в этом переубедить так и не смогла, так что зря она сейчас празднует победу. Выяснилось, что все мужики себя так ведут, и даже такой опытный человек, как Наталья Анатольевна, не всегда может с этим справиться. Так что ничего страшного. Но рассказывать все подробности коллегам по работе не стоит – не надо выносить сор из избы. Тем более что они сейчас смотрят на неё, как на победительницу, и не стоит их разочаровывать. Людмила довольно улыбнулась, и краем глаза заметила, как перекосилось от злости лицо Галины.
4.6.
Начало отпуска приближалось, но впервые они собирались провести его порознь. Людмила попросила Олега купить ей билет «туда», а «обратно» заказать с выкупом на месте. Сам Олег с энтузиазмом собирал свои вещи – похоже, этот процесс напоминал ему беззаботную холостяцкую пору. Людмила же отнеслась к сборам довольно прохладно.
Их отношения вновь наладились. Олегу уже больше не приходилось ночевать на кухне. Но вот темы разговоров изменились – они больше не обсуждали будущие покупки. Людмила как-то попыталась заговорить о приобретении нового автомобиля. Раньше Олег с энтузиазмом поддерживал эту тему, тут же лез в Интернет и начинал сравнивать цены в разных автосалонах. Но сейчас он отреагировал равнодушно – мол, эта машинка ещё бегает, и ладно. Когда он в очередной раз рылся в Интернете, Людмила осторожно подошла сзади и заглянула ему за плечо – чем там супруг интересуется? Олег изучал технические характеристики танков времён Второй Мировой. Людмила облегчённо вздохнула – чем бы дитя не тешилось… Бабы на работе тоже жаловались, что их мужья днём и ночью режутся в WorldofTanks.
Постепенно она составила для себя объяснение происходящего. У Олега случилось что-то вроде кризиса среднего возраста, и ему захотелось странного. Вот он и стал бунтовать. По рассказам баб на работе, такое с мужиками периодически случается. Как правило, при этом они начинают пялиться на молоденьких, а если ситуацию запустить – то и заводят себе любовниц. Людмила объясняла это просто - если жена перестаёт за собой следить, то вполне естественно, что муж начинает смотреть на сторону. И затрапезный вид тех баб, которые об этом рассказывали, её версию полностью подтверждал. Странно только, что их мужья ограничивались заведением любовницы, а не сбегали от постаревшей и потолстевшей супружницы куда глаза глядят. Всё-таки мужчины – более сложные создания, чтобы отношения с ними ограничивать формулировкой «эту скотину надо хорошо кормить»! Поэтому Людмила регулярно делала гимнастику, ревниво ловя при этом заинтересованные взгляды мужа.
Другой ошибкой этих жён-неудачниц были попытки разрешить семейные проблемы грубой силой – начиная с драки с любовницей и заканчивая рукоприкладством в отношении мужа. Разумеется, это уже были жесты полнейшего отчаяния. Ведь настоящая женщина хорошо знает, что слезами от мужа можно добиться чего угодно, тут главное - правильно этот приём использовать и не злоупотреблять. Но, конечно же, главным орудием настоящей женщины остаётся сексуальность. Не тупой секс, а весь спектр воздействия – и внешний вид, и одежда, и парфюм, и даже словарный запас… И, надо сказать, теперь среди коллег на работе у Людмилы появился авторитет – с ней стали советоваться по поводу выбора одежды или косметики.
Так что в целом Людмила считала, что никакой опасности её семейному благополучию не существует. Конечно, Олег взбрыкнул и отказался лететь в Турцию. А ведь могло быть и хуже – например, у него бы нарисовалась любовница. Но Людмила была настолько уверена в своих женских силах, что даже мысли такой не допускала. А интерес Олега к каким-то там танкам… Ну должны же быть у мальчиков игрушки! И хоть в какой-то момент ситуация стала щекотливой, она достойно из неё выпуталась, можно даже сказать – ещё и очков набрала.
Олег и не догадывался о тех страстях, которые бушевали вокруг него. По его мнению, ситуация была очень проста – в какой-то момент его Люська просто решила покапризничать. А потом сама же пошла на примирение, причём проявила при этом изобретательность. В результате их отношения только улучшились. Ведь она почти согласилась поехать с ним. Все годы совместной жизни он уговаривал её пойти с ним в поход на природу, а она предпочитала цивилизованный отдых – сначала в Египте, а потом в Турции. А тут она уже готова была отправиться в путешествие, не хватило каких-то мелочей – подходящей одежды и обуви. Почему-то женщины завёрнуты на шмотках. Но ничего, к следующему отпуску они подготовятся. Главное – что она разделяет его интересы. А всё почему? Потому что раньше он предлагал просто отправится в банальный туристический поход, а сейчас это имело глубокий смысл – поездка по местам, где когда-то воевал его дед. Она же понимает, насколько для него это важно!
В чём эта важность – Олег и сам чётко сформулировать не мог. Просто он смутно чувствовал, что эта поездка может изменить всю его жизнь. Ну примерно как говорит Алексей из их конторы – после этого все бытовые проблемы будут казаться полной ерундой. Нет, он не готов рисковать жизнью просто ради острых ощущений – это действительно глупо. Всё-таки Олег в глубине души считал себя трусоватым. Но поставить на карту всё ради достижения великой цели, и чтобы обратного хода не было… Последнее время Олегу стало казаться, что его жизнь становится какой-то пресной, даже бессмысленной. Годами копить на новый автомобиль, хотя и старый ещё неплохо ездит? Или лететь в Турцию, жариться там на пляже и таскаться по примитивным аттракционам, и это только для того, чтобы потом хвастаться этим на работе? Как-то это всё не то.
Наконец наступил день отъезда. Олег решил оставить дома свой «Логан» и поехать с Петровичем на его стареньком JeepWrangler. Учитывая планируемый маршрут, лебёдка на его джипе была кстати. Сам Петрович оделся в старый армейский камуфляж. Несмотря на возраст, выправка выдавала в нём кадрового военного. На его фоне одетый в старую туристическую одежду Олег со своей сыроватой фигурой выглядел как призывник, попавший в последнюю волну призыва. Людмила с умилением наблюдала за их сборами – мальчики играются в солдатиков! Вероятно, ей в этом представлении должна была отводиться роль подруги призывника, то есть она должна была плакать и время от времени бросаться Олегу на шею. Но она с трудом сдерживала смех.
Сам Олег всё волновался, как Людмила будет добираться в аэропорт. Глядя на его переживания, она предложила сначала доставить её в Шереметьево, а уж потом отправляться в путешествие. Она представила, как они на почти армейском джипе подкатят к терминалу, и засмеялась. Но Олегу было не до смеха – он всё же чувствовал за собой вину за то, что не едет с женой. Петрович тоже был не в своей тарелке и никак не мог определиться, как обращаться к Людмиле – на «ты» или на «вы». В конце концов выехали с большим запасом времени – Петрович боялся застрять в пробках. Но дорога оказалась свободной, и они были в аэропорту за пять часов до самолёта. Бдительные полицейские с подозрением косились на двух мужиков в камуфляже, сопровождающих красивую девушку с большим чемоданом. Петрович нервничал:
- С трудом машину приткнул. Вот сейчас как на эвакуаторе увезут!
Людмила предложила:
- Мальчики, вы езжайте, я дальше сама.
- А что ты до самолёта будешь делать? – виновато спросил Олег.
- В кафе посижу, – успокоила его Людмила.
- А чемодан тебе кто понесёт? – продолжал переживать за жену Олег.
- Ну что, тут разве мужчин нет? Неужели никто не захочет помочь молодой красивой женщине? Не волнуйтесь, езжайте!
- Точно? – ещё раз переспросил Олег. В ответ Людмила поцеловала его в щёку.
- Я на улице, – предупредил Петрович, заметив их нежности.
- Ну всё, пока, – Олег обнял жену и поспешил за Петровичем. Людмила в окно наблюдала, как они почти подбежали к джипу, вокруг которого уже прохаживалась пара полицейских. Проследив, как они отъехали, Людмила заказала чашечку кофе и села за столик. До самолёта оставалось больше четырёх часов. А потом ещё три часа полёта, такси, отель… А на хрена, спрашивается?
Людмила сама поразилась – как такая мысль могла прийти ей в голову? А ведь действительно – зачем она туда прётся? Торчать на пляже, купаться в море, кататься на лошадке? Ещё какой-нибудь придурок клеиться начнёт! А раньше зачем она туда ездила? Ну как же? Во-первых, потому что Италия им не по карману. А во-вторых, чтобы было о чём на работе рассказать. Блин, можно подумать, там кому-то есть дело до того, что они делали в отпуске?! Это лишь подтверждение социального статуса, галочка в виртуальной графе – Даниловы могут позволить себе слетать в Турцию, вот магнитик в подтверждение. Ну магнитики у неё ещё с того года оставались, да и фотки прошлогодние вполне подойдут – она всё равно в тот же самый отель собиралась. И чего она тогда уродоваться будет?!
Она решительно отодвинула недопитый кофе и достала телефон:
- Мам? Ты как? Ты дома сегодня? Я хочу приехать. Ничего не случилось, просто соскучилась. Хорошо, часа через три буду.
Потом встала и подошла к стойке:
- Я хочу сдать билет. Передумала лететь. Почему? Да вам-то какая разница? Утюг дома забыла выключить!
Она забрала деньги за билет и выволокла свой чемодан на улицу:
- Такси! Сколько до Люберец? Поехали!
Таксист, конечно, заломил. Да и чёрт с ним! Такси выехало на МКАД. Людмила молча смотрела на то, как они обгоняют фуры, и слёзы ползли по её щекам.
Глава 5
Черноземье. Осень.
5.1.
Джип Петровича катился по Симферопольскому шоссе. Солнце медленно склонялось на запад. Олег с интересом смотрел в окно – он никогда не бывал в этих местах.
- Так какие у нас планы? – уточнил Петрович, внимательно глядя на дорогу.
- Едем до Прохоровки, в музей Курской битвы. А там спросим, – Олег был настроен оптимистично.
- Ты данные деда помнишь? Ну там когда родился, где призывался?
- Данилов Антон Иванович, 1924 года рождения, – уверенно отрапортовал Олег, – Призван в 1942 году Сасовским военкоматом Рязанской области.
- А что он в Курской области погиб, откуда известно?
- Так похоронка же пришла, – объяснил Олег, – Погиб смертью храбрых в августе 1943 года. Похоронен в Курской области. А сама похоронка не сохранилась. Он старший был, а мой родной дед – младший, ему тогда девять лет всего было. После войны дед в Москву переехал, и это он мне рассказывал, пока ещё жив был. А что Антон Иванович служил в танке заряжающим – это он сам в последнем письме писал. И карточку прислал. Я в своё время переснять догадался. Вот, смотри!
Олег протянул чёрно-белую фотку, распечатанную уже на современном струйном принтере. С неё смотрело трое мужиков в солдатских гимнастёрках и в ушанках. У всех было по медали и гвардейскому значку. Слева был изображён мужчина средних лет. В центре – пожилой мужчина лет пятидесяти, хотя на войне стареют быстро. А справа, в ушанке набекрень – молодой парень.
- Который справа, что ли? – уточнил Петрович.
- Да, – кивнул Олег, – Только эта карточка и сохранилась.
- А это их экипаж?
- Не знаю, – Олег пожал плечами, – Сейчас уже и не спросишь.
Дальше какое-то время ехали молча.
- Что-то едем-едем, а кругом только какая-то промзона и бензоколонки, – вдруг недовольно сказал Олег, – А где же какие-нибудь города?
- Ну так это же скоростное шоссе, его специально в стороне от городов проложили, – объяснил Петрович, – А какой тебе город нужен? Чехов подойдёт?
- Ну пусть хотя бы Чехов, – согласился Олег.
- Будет тебе Чехов, – пообещал Петрович. Он свернул на старое Симферопольское шоссе. Олег открыл автомобильный атлас и стал водить по нему пальцем. Въехали в город, слева потянулись кварталы многоэтажек. Мелькнул указатель «Администрация». Петрович кивнул на площадь, мимо которой проезжали:
- Ну вот тебе центр города.
- Петрович, смотри – танк! – вдруг закричал Олег, – Останови тут где-нибудь.
Петрович свернул на площадь перед администрацией и запарковался. Олег выхватил фотоаппарат из сумки, выскочил из машины и почти бегом направился к танку, стоящему на постаменте. Петрович не спеша вылез из джипа и подошёл к Олегу, который бегал вокруг памятника и щёлкал затвором фотоаппарата.
- Это вроде Т-34?
- Не просто Т-34, а Т-34-85, – поправил Олег.
- А какая разница?
- Сначала была пушка 76 миллиметров, а после Курской битвы, когда у немцев «Тигры» появились, стали ставить 85 миллиметров. Видишь, у него башня крупнее, чем у ранних танков? – стал объяснять Олег.
- Ну не знаю. У нас в части танков не было, только одни ракеты. Да и саму ракету за всю службу я всего пару раз видел, – Петрович не разделял восторгов Олега, – А твой дед на таком воевал?
- Нет, в 43-м ещё шли с 76- миллиметровой пушкой.
Минут десять Петрович терпеливо наблюдал, как Олег разглядывает танк со всех сторон, не решаясь залезть на постамент, а потом поторопил:
- Ну чего, поехали, что ли?
- Петрович, это же настоящий танк! – восхищался Олег, залезая в машину.
- Ты чего, на Поклонной горе не был?
- Не был! – сам удивился Олег и стал оправдываться, - Ну там же, наверное, бутафория одна? А тут настоящий!
- Да тут в каждом городе такой стоит! – усмехнулся Петрович.
- Да ладно! – не поверил Олег.
- А вот сейчас в Серпухов приедем – проверим, – пообещал Петрович.
До Серпухова доехали минут за двадцать. Петрович остановил машину на перекрёстке.
- Ты тут раньше был? – спросил Олег.
- Нет, – покачал головой Петрович, – Сейчас спросим у кого-нибудь.
Он стал придирчиво рассматривать прохожих. Наконец он остановил свой выбор на мужчине средних лет:
- Скажите, а как нам проехать к памятнику танку?
- Какому памятнику? – удивился мужчина, – Тут вроде нет такого памятника.
- Ну как это нет? – стал упорствовать Петрович, – Должен быть!
- А что вы ищете? – мимо проходила женщина предпенсионного возраста.
- Танк какой-то, – кивнул на Петровича мужчина. Но женщину вопрос совершенно не удивил, - Так это не здесь, это вам надо в сторону Протвино ехать. Сейчас повернёте направо на Володарского, переедете через реку и езжайте в сторону Протвино. И не доезжая, на перекрёстке увидите.
- Спасибо! – Петрович залез в машину.
- Петрович, а откуда ты знал, что здесь есть танк? – поразился Олег.
- В каждом приличном городе есть памятник танку Т-34! – уверенно ответил Петрович, – Смотри поворот на Володарского!
Танк стоял уже за городом, на перекрёстке не доезжая до Протвино. Это был такой же Т-34-85, как и в Чехове, но постамент был пониже, можно даже сказать – танк просто стоял на небольшом холмике. Рядом лежало несколько старых букетов цветов. Чуть дальше виднелись какие-то ангары. Место было довольно безлюдным, и Олег воспользовался этим. Он подошёл к танку и постучал согнутым пальцем по лобовой броне. Звук получился глухой, как будто он стучит по монолитному куску металла.
- Ну что – глухо как в танке? – спросил подошедший Петрович.
- Да тут лобовая броня 45 миллиметров, – уважительно отозвался Олег, – Интересно, а как в нём четыре человека помещались? Он же совсем маленький.
- Ну как-то помещались, – философски ответил Петрович, – Это ты ещё в подводной лодке не был.
- Вот интересно было бы внутрь залезть, – Олег мечтательно подёргал люк механика-водителя, – Или покататься.
- Ты, похоже, в своё время в армии не наслужился, – заметил Петрович.
- Да я вообще в армии не служил, – немного стеснительно ответил Олег, – Месяц офицерских сборов после института – и всё. Один раз дали из автомата пострелять, а так всё время с компьютерами.
- Да, это тебе не компьютер, – кивнул на танк Петрович.
Олег осторожно ходил вокруг танка, не забывая щёлкать фотоаппаратом.
- Поехали, что ли? – предложил Петрович, – Хорошо бы до ночи добраться до Тулы и найти гостиницу. Не хочу по темноте ехать.
- А в Туле есть памятник Т-34?
- Да чтобы в городе-герое Туле не было танка?! – почти возмутился Петрович, – Наверняка есть!
- Ну тогда поехали, – Олег наконец-то смог отойти от памятника.
5.2.
В Тулу въехали, когда уже начало темнеть.
- Ты посмотрел, где тут гостиница? – Петрович увернулся от трамвая, – Ну ты смотри – движение прямо как в Москве!
- На проспекте Ленина, – Олег водил пальцем по карте, – Получается – почти в самом центре. Только до местного кремля далеко – из окна видно не будет.
- Тебя вроде только танки интересуют? – подколол его Петрович.
Двухместный номер на сутки стоил прилично, но Олег не стал жадничать. Он отдал деньги и взял ключ от номера. Потом ехидно глянул на Петровича и спросил девушку на ресепшн:
- Скажите, а памятник танку далеко отсюда?
Девушка совершенно не удивилась – её работа в туристическом бизнесе обязывала знать местные достопримечательности:
- А вас какой из них интересует?
- А их что, несколько? – вмешался Петрович.
- Ну я как минимум два знаю, – гордо ответила девушка, – Один – на площади перед педагогическим университетом. А второй – на Косой Горе, у металлургического завода.
- А это далеко отсюда? – Олег, похоже, был удивлён.
- Нет, не очень, – девушка махнула рукой, как бы показывая направление, – Едете дальше по проспекту Ленина в сторону Орловского шоссе, там перед перекрёстком будет Могилёвский сквер, танк стоит слева на постаменте. А до второго дальше надо проехать. Выезжаете на Орловское шоссе и ориентируйтесь по металлургическому заводу. Там справа от шоссе рядом с перекрёстком недавно торговый центр построили, вот там сразу увидите.
- То есть это как в сторону Орла ехать? – уточнил Петрович.
- Да, – кивнула девушка.
- Петрович, поехали посмотрим! – сразу загорелся Олег.
- Куда мы сейчас, на ночь глядя, попрёмся? Вон смотри – стемнело уже, не разглядишь ничего, – проворчал Петрович, – Пойдём сейчас поужинаем, а завтра с утра посмотрим – как раз по пути.
Они стали подниматься по лестнице, а девушка с ресепшн озадаченно посмотрела им вслед.
Утром Олег проснулся, когда ещё только-только рассвело. Он осторожно потрогал Петровича за плечо. Тот недовольно завозился:
- Сколько времени-то?
- Седьмой час, – Олег глянул на часы.
- Чего тебе не спиться-то?
- Петрович, поехали пораньше – на танк посмотрим, – попросил Олег.
Кряхтя, Петрович уселся на кровати:
- Только позавтракаем сначала.
Вчерашняя девушка на ресепшн ещё не сменилась:
- Уже уезжаете?
- Доброе утро, – кивнул ей Петрович и усмехнулся, - Да, поедем на танк смотреть с утра пораньше.
Взгляд у девушки стал ещё более озадаченным, чем накануне.
Танк на постаменте перед педагогическим университетом оказался таким же Т-34-85, как и те, что они видели в Чехове и Серпухове. Олег ходил вокруг и щёлкал фотоаппаратом, не обращая внимания на студентов, спешащих на занятия. Петрович ходил следом:
- Слышишь, а сколько всего Т-34 выпустили?
- Чуть больше 50 тысяч, – ответил Олег, продолжая фотографировать.
- Эдак нам долго ещё придётся все памятники объезжать! – присвистнул Петрович.
- Петрович, хватит ныть! – Олег понял иронию, – Всё равно же по пути!
- Поехали дальше – там ещё один танк должен быть.
Проспект Ленина вёл их на юг. Многоэтажки закончились, впереди показался перекрёсток.
- Куда? – спросил Петрович.
- Она говорила – ориентироваться по металлургическому комбинату, – Олег показал на заводские трубы и верхушки домен, видневшиеся вдалеке, – Направо поехали.
Переехали через железную дорогу, справа потянулась промзона.
- Вот он! – показал пальцем Олег, – Вот торговый центр, а вот танк! Но это не Т-34.
- Да, машина посолиднее будет, – Петрович подошёл к постаменту и прочитал надпись на табличке, - «Участникам героической обороны города Тулы танкистам 112 танковой дивизии и 32 танковой бригады».
- Это, скорее всего, ИС-3, – предположил Олег, – Видишь – у него лобовая броня в виде щучьего носа сделана. А про оборону Тулы я как-то читал. Осенью 41-го Ставка считала, что сил удерживать Тулу нет, и отвела отсюда войска. Город готовили к сдаче немцам. Но секретарь обкома не согласился с таким решением и стал защищать город. Из войск у него был полк ополченцев, полк НКВД и зенитчики. Вот зенитные орудия и выкатили на прямую наводку, когда немецкие танки подошли. А у немцев сил тоже уже мало оставалось – их под Мценском к тому времени прилично потрепали. Короче, когда Ставка увидела, что Тула не сдаётся, тогда уже дали сюда войска, хотя к тому времени город был почти окружён.
- Получается – нарушили приказ командования и отстояли город, – усмехнулся Петрович, – Ладно, поехали. Попробуем сегодня после обеда доехать до Прохоровки.
- Какой там дальше город по пути? – Олег полез за атласом автодорог.
- Щёкино, – отозвался Петрович, – Только останавливаться не будем, а то так никогда не доедем.
- Ладно-ладно, – покорно ответил Олег.
- Сейчас проезжаем через Щёкино, а потом вылезаем на трассу М2, и дальше с ветерком, – Петрович протянул Олегу атлас, уже открытый на нужной странице.
От окраины Тулы до Щёкино оказалось совсем близко. Орловское шоссе плавно перешло в Советскую улицу. Петрович осторожно вёл машину по центральной улице города. Олег смотрел по сторонам и комментировал вслух:
- Автоколонна какая-то… Гипермаркет… Автовокзал… Петрович, смотри! Тут тоже танк есть!
Петрович вздохнул и послушно съехал с дороги:
- У тебя уже глаз намётан. В войну в противотанковой артиллерии цены бы тебе не было!
- Петрович, да ладно тебе! Куда мы спешим – отпуск только начался, погода хорошая… - Олег доставал фотоаппарат с заднего сиденья.
- Иди, иди, я здесь посижу. Ещё по Орлу набегаемся – там наверняка танки есть!
Олег вернулся минут через пятнадцать. Петрович выбросил недокуренную сигарету и завёл мотор:
- Ну чего, насмотрелся?
- Это не Т-34, – Олег рассматривал только что сделанные фото на экранчике фотоаппарата, – Я думаю, это ИС-2.
- Эдак ты скоро знатоком станешь! Поехали дальше!
Дорога шла на юг. Солнце поднималось всё выше.
- К Плавску подъезжаем, – полувопросительно предупредил Петрович.
- Останавливаться не будем, – понял вопрос Олег.
Дорога вела их дальше. Олег стал дремать. Петрович оглянулся на него:
- Олег, давай до Орла я рулю, а дальше – ты?
- Хорошо, – приоткрыл глаза Олег, – А где едем?
- Чернь.
Олег глянул в окно:
- Петрович, останови!
Петрович съехал на обочину:
- Чего ещё разглядел?
Олег кивнул на противоположную сторону дороги:
- Только у них тут одна башня от танка. Но всё равно пойду посмотрю.
Он перешёл дорогу и вышел на небольшую площадь. Танковая башня от Т-34-85 стояла на небольшом бетонном кубе. Рядом стояло артиллерийское орудие.
- Чего за пушка? – подошёл Петрович.
- Дивизионная 76-миллиметровая пушка ЗиС-3, – Олег настраивал фотоаппарат.
- Вот мы сейчас с тобой с ветерком едем, а тогда с боями шли. Именно шли – ножками. И в каждой деревне братскую могилу оставляли, – Петрович достал сигареты и закурил, – Вот я заметил – в городе это не так чувствуется. В той же Туле или Щёкино. Там дома высокие, машины едут, люди спешат. Некогда задуматься – одним словом. А тут всё по-другому. И заметь: асфальт потрескался, трава пробивается, а вокруг – ни бумажки, ни бутылки пустой! Ладно, поехали.
Он докурил сигарету, осторожно загасил окурок, и, зажав его в руке, зашагал к машине.
Потом на их пути был сквер танкистов-первогвардейцев в Мценске – там тоже стоит Т-34-85. Следующая их остановка была в Орле – там, как выяснилось, танков даже больше, чем в Туле. Олег насчитал два Т-34, лёгкий танк Т-70 в музее-диораме, и даже уделил внимание БМП-1 на памятнике афганцам. Но вот заезжать в Курск Петрович категорически отказался. Отправились сразу в Прохоровку.
5.3.
Олег растерянно бродил по территории музея-заповедника. Такого размаха он не ожидал.
- Ну что, довольна твоя душенька? – Петрович бодро вышагивал рядом.
- Ага, – неопределённо отозвался Олег.
- Не слышу радости в голосе!
- Ну как-то тут всё… - Олег попытался подобрать слова, – Слишком помпезно, что ли.
- А ты чего хотел увидеть? Подбитые «Тигры»?
- Ну хотя бы… - Олег пару раз лениво щёлкнул фотоаппаратом.
- Да ладно тебе. Пойдём лучше про твоего деда спросим, – Петрович двинулся в сторону здания музея.
- Будете заказывать экскурсию? – оживилась кассирша.
- Нет, я хотел бы только узнать… - начал Олег.
- У нас сугубо исторический вопрос – товарищ ищет следы своего деда, – продолжил за него Петрович.
- А, ну тогда вон туда подойдите, – поскучневшая кассирша показала на нескольких женщин-экскурсоводов, стоявших у окна.
- Скажите, а можно узнать? – обратился к ним Олег. Женщины прервали разговор и вопросительно поглядели на него. Олег продолжил, - У меня дед тут воевал, заряжающим на танке. В похоронке было написано, что погиб под Курском в августе 43-го. Только похоронка не сохранилась. Я хочу найти место, где он похоронен. Ну и посмотреть, где он воевал.
Женщины удивлённо смотрели на него. Одна из них спросила:
- А вы данные деда помните?
- Данилов Антон Иванович, 1924 года рождения, – ответил Олег.
- А часть, в которой он воевал, не знаете?
- Нет. Знаю только, что на танке – он в письме писал.
- Вы уже были в храме Петра и Павла? Там на плитах высечены фамилии павших в Прохоровском сражении.
- Да, были. Своего не нашёл.
- Ну попробуем тогда поискать по «Книге памяти». Пойдёмте со мной, – женщина повела их в служебное помещение. Тёмно-красные тома «Книги памяти» занимали целую полку.
- Данилов? – переспросила она и взяла нужный том.
- Данилов, Данилов… - повторяла она, сосредоточенно листая страницы, – Данилов Захар Матвеевич, 1906 года?
- Нет, это не он, – покачал головой Олег.
- Другого Данилова тут нет, – экскурсовод показала ему страницу.
- Ну как это нет? – растерялся Олег, – В похоронке было написано – Курская область. И воевал на танке. Значит – погиб под Прохоровкой. У меня и карточка его есть.
Он полез в сумку за фотокарточкой. Экскурсовод виновато смотрела на него:
- Но ведь Курская битва – это же не только сражение под Прохоровкой. Были ещё Орловская операция, Белгород-Харьковская операция…
- В похоронке было написано – похоронен в Курской области, – вмешался Петрович.
- В «Книге памяти» по Курской области его нет, – развела руками экскурсовод, – Хотя, в принципе, в 50-е – 60-е годы часть захоронений перенесли. Была тогда кампания по укрупнению захоронений. А вы сами откуда?
- Из Москвы, – ответил Олег, – Специально приехали.
Он понуро побрёл к выходу.
- Подождите, – окликнула его экскурсовод, – Может, вы ещё что-то о нём помните?
- Призывался в Рязанской области, – остановился Олег, – Что ещё?
- Ну, может, номер его части знаете? Тогда бы посмотрели по базе данных.
- Нет, кто же тогда в письмах номер части писал?
- Вы сейчас знаете как сделайте? – посоветовала экскурсовод, - Езжайте в Белгород, и там в музее-диораме «Курская битва. Белгородское направление» уточните.
- Вон смотри, сколько танков! – кивнул на площадку с техникой Петрович, когда они вышли на улицу.
- Такие же Т-34-85, как мы по дороге видели, – лениво отозвался Олег.
- Ну которые были по дороге – они тебя радовали, а с этими что не так? – недоумевал Петрович.
- Понимаешь, которые были по дороге – это памятники. А здесь настоящие должны быть. В 43-м не было Т-34-85, были только с 76-миллиметровой пушкой…
- Тебе не угодишь! Ты думал, тут машина времени стоит: приехал, билет купил, бац – и ты в 43-м годе? И чтобы танк был именно тот самый, на котором твой дед воевал?
- Зря смеёшься, – отвернулся Олег.
- Да ладно – пошутил я, – Петрович взял его под руку, – Пойдём вон лучше каши из солдатской кухни поедим.
- Я бы сто грамм сейчас выпил, – ответил Олег, – Фронтовые.
- Вечером выпьем, – пообещал Петрович, – Да не расстраивайся ты так! Найдём мы твоего деда! Вот в Белгород приедем…
5.4.
Дело шло к вечеру. Петрович не спеша вёл джип по просёлочной дороге. Погода была замечательная – как раз шла первая волна бабьего лета. Днём было жарко, но к вечеру уже стало ощущаться дыхание осени.
- Где сегодня будем ночевать? – Петрович обернулся к Олегу. Тот посмотрел автомобильный атлас, - До Белгорода пятьдесят километров, до темноты доедем. Но там ещё гостиницу искать.
- А давай на природе заночуем? Палатку поставим, костёр разожжём? – предложил Петрович.
- А что – погода располагает, – согласился Олег, – А поужинать у нас есть чем?
- Обижаешь! НЗ всегда с собой!
- Ну давай тогда место выбирать, пока не стемнело.
Они проехали через деревню. За околицей асфальтовая дорога поворачивала правее, а левее уходила грунтовка. Петрович остановился на развилке.
- Интересно, куда эта ведёт? – он кивнул на грунтовку.
- На карте не обозначена, – Олег водил пальцем по странице атласа, – Там дальше река должна быть.
- Вот на берегу и остановимся, – Петрович осторожно съехал с асфальта на грунтовку. Дорога шла через поле. Слева среди кустов блеснула вода. Заметив колею, ведущую к реке, Петрович свернул с дороги. Колея привела их на большую поляну. Вероятно, летом тут был сенокос, поэтому сюда и заезжали. Реку не было видно за густыми кустами, росшими на заболоченном берегу.
- Подходит? – спросил Петрович, вылезая из машины.
- Вполне, – согласился Олег.
Пока ставили палатку и собирали дрова для костра, стемнело. Солнце зашло за невысокий холм, по склону которого они съезжали к реке. Ветра не было, но от реки уже тянуло сыростью. Олег присел у разгоравшегося костра:
- Петрович, ну где твой НЗ?
- Уже несу! – Петрович достал из багажника джипа тёмную сумку и подошёл к костру. Первым делом он достал белый свёрток. В свёртке оказалась бутылка водки, а белую ткань, в которую она была завёрнута, он расстелил на манер скатерти. Затем он стал извлекать из сумки банки тушёнки, завёрнутые в газеты, пару пачек галет, ложки и пару жестяных кружек. Аккуратно разложив всё это, он возвратился к машине и принёс пластиковую бутыль с водой и небольшой жестяной чайник.
- Прошу к столу!
Ловко орудуя ножом, Петрович вскрыл пару банок тушёнки и показал на бутылку:
- Будем?
- Ну раз в комплект входит… - кивнул Олег.
- Да, комплект у меня сбалансированный, – согласился Петрович. Он распечатал водку и налил по полкружки.
- Из закуски – только тушёнка с галетами, – он протянул кружку Олегу.
- Сойдёт! – Олег взял ложку и придвинул поближе банку с тушёнкой.
- Ну, будем! – Петрович поднял кружку.
Тушёнка оказалась очень вкусной. Или просто на природе все продукты вкусные? Олег усердно орудовал ложкой:
- Как на войне!
- Не дай бог! – отозвался Петрович. Он задумчиво поглядел на костёр. Солнце уже давно зашло, на западе небо ещё было светлым, но на востоке на небе уже проглядывали звёзды. Петрович негромко заговорил:
- Нет на войне никакой романтики, одно говно и кровища! Мне-то повезло, я в ракетных войсках служил, мне в окопе сидеть не пришлось. Но наслушался досыта. А первый раз ещё в училище это понял. Был у нас там один дед… Ну то есть натурально дед – лет под 70. Когда-то в училище преподавал, а к тому времени на пенсии уже давно был, но всё захаживал по привычке, учил нас уму-разуму. И это было, наверное, самое главное, что я в училище получил. Он бывший фронтовик, вспоминал иногда войну. Но неохотно. Уже сколько лет прошло, а тяжело ему вспоминать было. 41-й знаешь как называл? Великий драп! Другой кто так сказал бы, да я своими руками… А вот он знал, о чём говорил – своими ногами прошёл. Сначала до Москвы, а потом обратно. До Москвы – рядовым красноармейцем, а обратно – уже офицером. Тогда быстро звания получали, новые должности постоянно освобождались. А ещё знаешь что говорил? Пока кадровые военные командовали – на Восток пятились. А когда офицеры из мобилизованных пришли – фрицев на запад погнали. Мы ещё удивлялись на это – всё-таки будущие кадровые офицеры…
Он поднял бутылку:
- Давай кружку. Помянем. Хороший мужик был.
Олег молча протянул кружку. Конечно, после перестройки всякое писали и говорили, но от отставного военного он такого не ожидал. Они чокнулись жестяными кружками и выпили молча. Петрович погремел ложкой в полупустой банке и продолжил:
- Я потом всё мемуары читал, и вот что скажу – прав наш дед был! Я думаю, дело вот в чём: армия на дисциплине построена. А дисциплина – на подчинении старшему по званию. Это всю службу воспитывается. И в конце концов начинаешь начальства бояться больше, чем противника. А отсюда всё и пошло – взять город к празднику, не считаясь с потерями, или цепляться за неудачные позиции, лишь бы не обвинили в отступлении. А когда мобилизованные мужики с гражданки пришли, им эта война уже вот где была! Они и воевали как работали – без показухи, и людей жалели. Им потом с этими людьми ещё города разрушенные восстанавливать предстояло.
Он снова поболтал бутылку – водки оставалось мало.
- Давай допьём, не оставлять же.
На этот раз Петрович сказал тост:
- За победу! За их победу, и чтобы мы были её достойны!
Он доел тушёнку и аккуратно отложил пустую банку в сторону:
- Завтра закопаем, чтобы мусор за собой не оставлять.
Олег молча смотрел на догорающий костёр.
- Пойдём спать, – позвал Петрович.
- Я ещё посижу немного, – отозвался Олег.
- Ну как хочешь. А я пойду на боковую, а то накатался сегодня, – Петрович полез в палатку.
Олег палкой поворошил угли. Искры из костра полетели в тёмное небо. Когда он только собирался в эту поездку, он всё представлял себе совсем по-другому. Но выяснилось, что за много лет, прошедшие с окончания войны, живая память – очевидцы, какие-то руины, окопы, битая и целая техника – ушла, и остались одни символы. Нет, конечно, хорошо, что всё это не забыто, но ему хотелось чего-то другого. Настоящего, подлинного, пусть и не такого красивого. Вот, например, православный храм на Прохоровском поле – да, красиво, ничего не скажешь. И фамилии павших высечены. Но если подумать – многие из них были коммунистами, то есть в том числе и атеистами…
Олег бросил палку в догорающий костёр и тоже полез в палатку.
5.5.
Спалось плохо. Не столько из-за ночной прохлады, сколько из-за того, что он не привык спать на твёрдой земле. Спальник и туристическая пенка ситуацию не спасли. Олег проснулся, когда солнце ещё не взошло. Петрович беззаботно похрапывал в своём спальном мешке. В костре ещё оставались непогасшие угли, Олег раздул огонь и поставил кипятиться чайник. Было уже светло, низкое солнце освещало верхушки деревьев. Лёгкий утренний ветерок слегка шевелил уже начавшую желтеть листву. Тишину нарушало только щебетание птиц.
Но вдруг на окраине поляны послышался треск веток, и из кустов вылез худощавый мужичок в плаще и сапогах. В одной руке у него была палка, в другой – корзина. На вид ему было лет 60. Мужичок отряхнулся и неторопливо зашагал к костру. Олег внимательно следил за тем, как он приближается.
- Утро доброе! – подойдя, поздоровался мужичок.
- Здравствуйте, – ответил Олег немного насторожённо.
- А я вот по грибы собрался, – мужичок продемонстрировал наполовину заполненную корзину, – А вы тут, стало быть, рыбачить пытаетесь?
- Нет, мы просто путешествуем. Присаживайтесь, – Олег показал на место у костра.
- И откуда путь держите? – грибник поставил свою корзину и опустился на землю.
- Из Москвы.
- Из самой Москвы? – делано удивился грибник, – Ты смотри!
- У меня тут двоюрный дед в войну воевал, – стал объяснять Олег, – Вот решил посмотреть на места.
- В танковых войсках? – прищурившись, спросил мужичок.
- В танковых, – удивлённо подтвердил Олег.
- Это не он тут свой танк в реке утопил? – мужичок кивнул на речку, блестевшую за кустами.
- Вообще-то он погиб в 43-м, – обиженно ответил Олег, – Где-то в этих местах похоронен. Вот приехал могилу поискать.
- Да, много тут народу в войну полегло, – вздохнул мужичок, – А про танк я верно говорю. Сам-то я с 52-го, но старшие рассказывали – как раз в 43-м, когда наши наступали, они тут реку попытались форсировать. Мосты-то тогда все разрушены были. Но один танк тут утопили, и не стали больше пробовать, где-то в другом месте переправились. А про танк тут все знают. Но кто застал это дело – никого уже не осталось. Так что только одни разговоры. Я, когда пацаном был, тоже искать пытался, да куда там – тут же болото!
Олег внимательно слушал, а грибник, польщённый таким вниманием, усмехнулся и продолжил:
- Вот я и спросил – может, твоего деда танк-то? Да ты не обижайся на меня. Вот все в Прохоровку едут, только её и знают. А у нас тут тоже бои были – о-го-го! До сих пор, когда поля пашут, снаряды находят.
Олег улыбнулся в ответ из вежливости, но сам подумал – какая-то уж больно невероятная история. Такие легенды есть практически везде – про подземный ход; или про золотые кресты, что местный батюшка спрятал в войну; или про секретный подземный завод, который при ближайшем рассмотрении оказывается силосной ямой.
- Ну, как говорится, счастливого пути! – мужичок подхватил свою корзину и зашагал вверх по склону холма.
- Всего доброго! – вслед ему сказал Олег.
Чайник наконец-то закипел. Из палатки послышалось кряхтение, и на свет божий выбрался Петрович:
- Во, молодец-то какой – чайник уже вскипятил! Ты тут говорил с кем, или мне приснилось?
Олег пересказал разговор с чудаковатым грибником. Петрович хмыкнул:
- Ну такие байки в каждой деревне есть.
- А вдруг правда? – с надеждой спросил Олег.
- Ну да – тут под каждым кустом по танку спрятано! – засмеялся Петрович, но, глянув на Олега, сказал, - Ладно, давай чайку попьём, и пойдём на разведку.
Допив чай, Петрович отправился к своему джипу и вернулся с компасом в руках.
- Я как думаю? – стал он объяснять свой план. – Танк железный, а значит, магнитный компас на него среагировать должен. Ну, пойдём, попробуем.
Олег с готовностью поднялся с земли. Петрович медленно зашагал к кустам, за которыми просматривалась вода, неся компас в вытянутой руке. Олег шёл рядом и внимательно следил за стрелкой компаса. Так они дошли почти до самых кустов у воды – синий конец стрелки, не шелохнувшись, показывал на вершину холма, с которого накануне они спустились на поляну.
- Ерунда всё это! – ещё раз внимательно глянув на компас, уверенно заявил Петрович.
- А если дальше пройти? – предложил Олег.
Петрович скептически поглядел на заросли камыша.
- Не, если хочешь – дальше сам иди! – он протянул компас. Олег разулся, закатал штанины, и, стараясь не трясти компас, осторожно полез в камыши. Петрович, усмехаясь, достал из кармана сигареты. Олег медленно продвигался всё дальше. Сначала под ногами просто хлюпало, потом воды стало по щиколотку, потом – почти по колено. Стрелка компаса не меняла направление. «Дурацкая затея» - подумал Олег. Вода уже достигла его закатанных штанин. Он остановился, чтобы повернуть назад, но вдруг ему показалось, что стрелка шевельнулась. Он шагнул вперёд и провалился в небольшую яму – воды уже было по середину бедра. Но стрелка компаса заметно отклонилась от первоначального направления.
- Тут что-то есть! – крикнул Олег.
- Ага, я вижу – в яму провалился, – отозвался Петрович, – Вылезай, штаны сушить будем.
Но Олег не обратил внимания на его слова. Замерев на месте, он вытянул руку с компасом вперёд и поводил ей из стороны в сторону. Когда он отводил руку влево, стрелка заметно отклонялась. Олег попробовал сделать ещё шаг, но вытянутая вперёд нога не находила опоры. Ему пришлось, осторожно пятясь назад, выбираться на берег.
- Петрович, там определённо что-то есть, – сказал он, возвращая компас, – Вот там вот, чуть левее.
- Пойдём штаны сушить, кладоискатель, – засмеялся Петрович, – Местный тракторист какую-нибудь железяку в кусты закинул – вот компас и реагирует. А ты слышал про Курскую магнитную аномалию? Её ведь тоже нашли потому, что там компас в сторону показывает.
- Нет, Петрович, ты ни разу не романтик, – заявил Олег, стягивая намокшие джинсы. Но действительно, он размечтался – найти танк в кустах! Это всего лишь его фантазия на тему местной легенды.
- Я реалист! – гордо ответил Петрович и подбросил дров в костёр.
5.6.
До Белгорода они добрались уже ближе к обеду. Музей-диорама «Курская битва. Белгородское направление» был сделан с размахом не меньшим, чем музейный комплекс в Прохоровке. Но Олег сразу направился внутрь. Молодая женщина-экскурсовод, заметив его решительную поступь, спросила первой:
- Вы что-то ищете?
- Да, – подошёл к ней Олег, – Я ищу следы своего двоюрного деда. Он был наводчиком танка. В 43-м году на него пришла похоронка, что он погиб в августе месяце и похоронен в Курской области. Сама похоронка не сохранилась. Мы были в музее в Прохоровке, но там ничего выяснить не удалось. Они посоветовали обратиться к вам. Вот мы и приехали.
- А вы откуда? – переспросила женщина.
- Из Москвы, – ответил Олег, – У меня есть только фотография деда, больше ничего неизвестно.
Он достал из сумки карточку. Женщина-экскурсовод бережно взяла её в руки:
- Так, уже кое-что. Танкист из гвардейской части. А в Прохоровке по книге памяти смотрели?
- Да, они смотрели по Курской области – такой не значится.
- А что-то ещё про него известно? Ведь если он прислал карточку, может, сохранился конверт? А на нём должен быть штамп полевой почты.
- Нет, конверта у меня нет. Но номер полевой почты я, кажется, вспомню, – оживился Олег, – Когда я был маленький, мы ездили к родне в Рязанскую область, и мне показывали его письмо. Я ещё цифры на штампе запомнил – ноль шесть шестьсот один. Легко запоминается.
- Это уже что-то, – экскурсовод подошла к компьютеру, стоявшему в углу, - Ещё раз скажите?
Олег повторил цифры.
- По номеру полевой почты получается, что это 13 гвардейская танковая бригада. Она входила в состав 4-го гвардейского танкового корпуса, – обрадовано улыбнулась экскурсовод, – Пойдёмте посмотрим!
Она быстро зашагала в зал, Олег и Петрович поспешили следом.
- Вот смотрите, – она показала на один из стендов со схемой расположения частей, – Вот он – 4-й гвардейский танковый корпус. Он входил в состав Воронежского фронта и начал наступление 4 августа 43-го. Сначала на Томаровку, и дальше – на Грайворон, сейчас это райцентр здесь, в Белгородской области. Значит, ваш дед воевал там. А потом 4-й гвардейский корпус воевал на Украине.
- Почему же в похоронке было написано – Курская область? – спросил Олег.
- Подождите, дайте подумать, - ответила экскурсовод, – Возможно, это связано с тем, что в то время Грайворонский район был в составе Курской области.В Белгородскую область его передали уже после войны. А наступление началось здесь, у нас. Сначала были трудности – надо было переправиться через реку, а мосты были разрушены. Пришлось искать брод и делать понтонные переправы. А потом наше наступление развивалось стремительно. Наши войска 7 августа освободили Грайворон и отрезали борисовской группировке немцев пути отхода на запад и юг…
Она показывала на схему расположения частей. Олег внимательно слушал и вдруг подумал – а ведь он совсем недавно это слышал: наши перешли в наступление, мосты разрушены, надо переправляться через реку… Ну конечно же – всё это ему сегодня утром рассказывал чудаковатый грибник!
- Петрович! – прервал он её рассказ, – А как называлась деревня, у которой мы сегодня ночевали?
- Да, это именно там, – подтвердила экскурсовод, услышав название деревни.
- А правда, что там во время переправы утонул танк? – возбуждённо спросил Олег.
- Я точно не знаю, – развела руками экскурсовод, – Но вполне может быть. Там берега болотистые, и …
- Да, болотистые – я пробовал, – снова перебил её Олег, – Петрович, это его танк! Слышишь! Мужик-грибник прав – там лежит танк моего деда!
Экскурсовод растерянно глядела, ничего не понимая. На Олега же напала острая жажда деятельности.
- Петрович, поехали скорее! – продолжал кричать он.
- Куда? – Петрович тоже растерялся.
- Как куда? Вперёд назад поднимать танк! Как ты не понимаешь – компас правильно показывал! Там под водой лежит танк и этот танк – моего деда! Поехали скорее!
- Извините, мой друг немного взволнован, – Петрович попытался успокоить испуганного экскурсовода. Потом он повернулся к Олегу, - Ну вот чего ты орёшь? Даже если там действительно лежит танк, и это действительно танк твоего деда, то он там уже 70 лет лежит. И ещё один день пролежит – ничего с ним не случится. Да и вообще, откуда ты знаешь, что там танк?
Но остановить Олега было не так-то просто. Он уже представлял себе – они подъедут к реке, зацепят трос и вытащат танк на берег. А потом подойдёт его дед как на карточке – в ушанке и гимнастёрке, с гвардейским значком на груди…
Чтобы вывести его из этого состояния, Петровичу пришлось взять его за плечи и хорошенько встряхнуть. Женщина-экскурсовод испуганно наблюдала за этой процедурой.
- Может, вам чаю налить? – спросила она, обращаясь к Петровичу.
- Да, ему бы не помешало, – Петрович кивнул на сникшего Олега.
Экскурсовод провела их в подсобное помещение и включила электрочайник. Петрович усадил Олега в кресло, а сам уселся напротив.
- А что вы про танк говорили? – почувствовав уверенность, экскурсовод повернулась к Олегу. Он стал пересказывать свой утренний разговор с грибником и описывать опыт с компасом. Она задумалась:
- В принципе это возможно. Во время войны фронт ушёл на запад, и здесь было не до танков – надо было хозяйство восстанавливать. Поля пахать и то не сразу начали. Сначала даже, бывало, трактора подрывались. Разминированием занимались практически все пятидесятые годы, но боеприпасы до сих пор находят. Поэтому в глухие места старались просто не лезть – боялись.
- Этот мужичок рассказывал, что он там лазил, но вроде ничего не нашёл, – вспомнил подробности разговора Олег, – Но он сказал, что он сам с 52-го года, значит, лазил он там уже в 60-е, а за это время танк мог глубоко в трясину уйти…
- Беда с этими пацанами, что тогда, что сейчас, – пожаловалась экскурсовод, – Они же любопытные, их к оружию так и тянет. А это плохо кончается – кому палец оторвёт, кому – руку, а кого и вообще – насмерть. В нашем МЧС даже специальная группа сапёров есть, постоянно на вызовы выезжать приходится. А наши поисковики, уж насколько опытные, и всё равно… А кстати!
Она взяла свою сумку и достала телефон:
- Алло, Вадим? Это Светлана Викторовна из музея. Тут ко мне заехали люди из Москвы, ищут следы родственника, погибшего у нас тут во время войны. Они говорят, что тут в болоте с 43-го года лежит наш танк. Ты слышал что-то про это? Как? Ты сейчас у себя? Ну тогда я их к тебе пришлю.
- Вадим – это командир местного поискового отряда, – пояснила она, – Он очень заинтересовался этой историей. Говорит – слышал об этом, и даже пытался со своими ребятами искать, но точного места он не знает. А вы, получается, знаете. Вы можете сейчас к нему подъехать? Он работает в книжном магазине, и сейчас отойти не может. Поисковый отряд – это ведь всё на общественных началах. Поедете? Тогда я вам сейчас его адрес запишу.
5.7.
Книжный магазин, где работал поисковик Вадим, находился в двадцати минутах езды от музея. В торговом зале магазина было малолюдно – пара покупателей не спеша ходили между стеллажей. Вадим стоял за кассой. Он был примерно одного возраста с Олегом, но чуть худощавее. Когда Олег и Петрович вошли в магазин, он сразу оживился:
- Вы от Светланы Викторовны? Проходите сюда!
- Меня зовут Олег, – Олег протянул ему руку, – А это Владимир Петрович.
- Можно просто Петрович, – Петрович тоже пожал Вадиму руку.
- Светлана Викторовна сказала, что вы нашли место, где утонул танк, – сразу перешёл к делу Вадим. Он достал ксерокопию листа генштабовской карты-километровки и расстелил её на прилавке, – А вы можете показать на карте?
Олег стал всматриваться в изображение незнакомой местности, но Петрович опередил его:
- Вот тут ехали по дороге, вот тут свернули на луг. Вот речка, а вот холм показан. Где-то здесь получается. Олег, посмотри.
- Да, если идти к речке, то холм получался по направлению на север, – Олег вспомнил, куда показывала стрелка компаса.
- А как вы определили, что танк именно там? – недоверчиво спросил Вадим.
- Ну, во-первых, мне местный мужик об этом сказал, – начал объяснять Олег, – А во-вторых, там стрелка компаса заметно отклоняется. Значит, под водой есть массивный железный предмет.
- Ну когда я искал, мне в каждой деревне на берегу реки местные мужики клялись и божились, что танк именно у них утонул, – скептически протянул Вадим, – А что компас реагировал – так мало ли железяк по кустам раскидано.
- Вот и я ему об этом говорю, – поддакнул Петрович.
- Ну хорошо, давайте рассуждать логически, – не сдавался Олег, – Наступление наших войск в этом районе было? Было! Танки надо было через реку переправлять? Надо! То есть танк там оказаться вполне мог. Так?
- Ну так, – Вадим ещё не понимал, куда клонит Олег.
- А если во всех деревнях рассказывают про утонувший танк, значит, на это есть какие-то причины. Да, за десятилетия место могло забыться. Но сам факт в народной памяти остался. Значит, что-то же было.
- Логично, – кивнул Вадим.
- Городская легенда. Ну, то есть, деревенская, – возразил Петрович, – Наведённая память.
- А на компас что наведённое? – продолжал упорствовать Олег.
- Тебе же говорят – железяка какая-то, – скептицизм Петровича был непробиваем.
- Съездить на место да посмотреть, – предложил Вадим.
- Да чего там увидишь – всё камышом заросло! Он вон, пока там компас выгуливал, сам чуть в болоте не утонул, – Петрович кивнул на Олега.
- У меня есть хороший металлоискатель – определяет тип металла, глубину и примерную массу. В наших экспедициях – вещь незаменимая. Определяет предметы на глубину до 5 метров. А танк на все 10 увидит, – перешёл к конкретным планам Вадим.
- Лучше тогда с лодки искать. Вброд там много не находишь, – поделился опытом Олег.
- Давайте сделаем так. Я за завтра подготовлю прибор и возьму у знакомого резиновую лодку. А послезавтра тогда съездим. Вы на машине? – спросил Вадим.
- Да, – Олег ответил прежде, чем Петрович успел открыть рот.
- Тогда давайте обменяемся координатами, – Вадим достал ручку и записную книжку, – Вы тогда завтра по городу погуляйте, а я подготовлюсь. А послезавтра встречаемся. Я как раз отгул возьму.
Следующий день Олег и Петрович провели, осматривая Белгород. Олег постоянно заводил разговор о танке, пытаясь убедить Петровича. Но, скорее всего, убедить он пытался сам себя. Петрович же старался деликатно пресекать эти надежды:
- Вот завтра Вадим своим прибором померяет, тогда ясно станет.
- Хорошо, подождём до завтра, – соглашался с ним Олег, но через десять минут снова начинал свои логические построения, - Но я же правильно рассуждаю – теоретически танк там может быть…
Ближе к вечеру Петрович не выдержал:
- Слушай, ты о чём-нибудь другом можешь говорить?
- Нет, не могу, – честно признался Олег.
- Давай тогда вообще до завтра помолчим. А то только себя изводишь, – предложил Петрович.
На следующее утро Олег нетерпеливо смотрел то на часы, то на телефон:
- Чего-то Вадим не звонит. Может, он забыл?
- Мы же с ним на девять договаривались, а сейчас ещё восьми нет, – терпению Петровича можно было позавидовать.
Вадим позвонил без пятнадцати девять:
- У меня всё готово, подъезжайте.
Он жил в типовой девятиэтажке на окраине города. Когда Петрович подрулил к подъезду, Вадим их уже ждал. Олег положил сложенную надувную лодку в багажник джипа. Вадим сел на заднее сиденье, положив свой металлоискатель рядом с собой. По дороге он рассказал о своей поисковой деятельности:
- Я этим уже лет восемь занимаюсь. У нас уже постоянная группа образовалась – четыре человека. Со временем кто-то приходил, кто-то уходил, а сейчас состав постоянный. Иногда новички обращаются – возьмите на раскоп. Но я стараюсь посторонних не брать. Во-первых, нужен навык. Это же надо жить в палатке, физически тяжёлый труд. Потом моральный фактор – всякое видеть приходилось. На нервы действует, особенно с непривычки. Со временем становишься суеверным. А во-вторых, приходится иметь дело с боеприпасами. Наши-то ребята, можно сказать, уже обстреляны. А за неподготовленных новичков отвечать – нет уж, увольте. И вот так уже несколько лет ездим. Зимой планируем, изучаем архивные документы. Стараемся подгадать, чтобы у всех отпуск был одновременно, и едем. За три недели, как правило, нескольких солдат находим. Наших и немцев. Разницы не делаем, стараемся установить и тех, и других. Они тоже люди. А потом материалы передаём в музей, Светлане Викторовне.
- А жёны как к вашему увлечению относятся? – спросил Петрович и бросил быстрый взгляд на Олега. Но Олег задумчиво смотрел в окно и ничего не заметил.
- У кого как, – не удивился вопросу Вадим, – Моя, например, раньше со мной ездила. Но сейчас ребёнку второй годик – не до этого. Вот подрастёт немного – будем вместе ездить.
- Вроде подъезжаем, – торопливо сказал Олег.
- Нет, не доехали, – уверенно ответил Петрович, – Это не та деревня.
- Значит, перепутал.
- Да, ещё километров десять, – Вадим достал свою ксерокопию генштабовской карты.
- А чего GPS не используешь? – спросил его Олег.
- Карта привычнее, – объяснил Вадим, – Кроме того, на карте показано то, что раньше было – проще к военным событиям привязываться.
- Вот та деревня, – произнёс Петрович, – Сейчас через неё проедем, а там будет поворот на грунтовку.
- Да, вот он, – Вадим ткнул пальцем в карту.
На поляне у реки всё оставалось так же, как и в то утро, когда они здесь ночевали.
- Вот тут мы костёр разводили, а вон по тем кустам я с компасом лазил, – показал Олег.
- Мы здесь к воде лодку не подтащим – всё камышом заросло, – критически оглядел местность Вадим, – Давайте чуть выше по течению поднимемся и поищем место, где можно к воде подобраться. Сюда сплавимся, тут всё посмотрим, а потом вниз по течению поплывём – километрах в пяти отсюда мост есть, там лодку из воды и вытащим.
Найти удачный подход к реке оказалось непросто. Как ни старался Петрович подъехать ближе к воде, всё равно пришлось тащить лодку почти километр. Надували ножным насосом – это заняло ещё минут двадцать. Втроём они подтащили лодку к реке и осторожно спустили на воду. Вадим положил металлоискатель в лодку и вопросительно посмотрел на Олега. Олег понял вопрос:
- Петрович, ты езжай к мосту и жди нас там.
- Ты плавать-то умеешь в случае чего? – спросил его Петрович.
- Ну так, слегка, – смущённо ответил Олег. Плавать он не умел вообще.
- Да ладно, это же не Волга, – успокоил Вадим и залез в лодку. Олег нерешительно посмотрел на лодку, потом на Петровича. Видя его замешательство, Петрович слегка усмехнулся. Но Олег это заметил. Он решительно скинул кроссовки и неловко забрался в лодку.
- Жди нас у моста, – крикнул он Петровичу, – Если что – на связи.
- Понял, – уже не таясь, хмыкнул Петрович.
Вадим веслом оттолкнулся от берега, и, осторожно гребя, вывел лодку на середину речки. Речушка была небольшая – от силы метров 50 в ширину, если считать заболоченный берег. На середине течение подхватило лодку и медленно понесло. Олег судорожно схватился за какие-то резиновые петли и замер. Резиновое днище лодки выглядело крайне хлипким и казалось, что надави босой пяткой чуть сильнее – и оно тут же лопнет. К счастью, Вадим этого не заметил – он сидел спиной к Олегу и лёгкими движениями вёсел направлял лодку. До нужного места было километра два, и, учитывая скорость течения, плыть им предстояло не меньше получаса. Постепенно Олег освоился и попытался пошевелиться. Ничего страшного не случилось. Тогда он наконец выпустил из рук резиновые петли.
- А чего ты этим танком так заинтересовался? – не оборачиваясь, через плечо спросил его Вадим. К этому времени смятение у Олега прошло настолько, что он уже мог членораздельно говорить:
- У меня здесь двоюрный дед в 43-м погиб. Заряжающим в танке был. Светлана Викторовна в музее посмотрела по номеру полевой почты – он воевал в 13-м гвардейском танковом корпусе. Они именно отсюда наступление начали. И я думаю – это его танк тут лежит.
- А похоронен где?
- Где-то здесь. В похоронке было – Курская область. Но скорее всего – в этом районе, который после войны в Белгородскую область передали.
- А могилу так и не нашёл?
- Я и не искал особо, – Олег много думал об этом, и поэтому ответ у него был готов заранее, – После войны, в 50-е – 60-е, братские могилы укрупняли, то есть из небольших захоронений прах переносили в какое-то другое место.
- Было такое дело, – кивнул Вадим, – Довольно идиотское занятие.
- Так что найду я братскую могилу, где на камне его фамилия – а толку-то? – продолжал Олег, – А в этом танке, может, рычаги его руки помнят…
- Да… - вздохнул Вадим и зашуршал картой, – Вроде подплываем. Смотри внимательнее, чтобы не проскочить, а то придётся против течения грести.
Олег стал внимательно вглядываться в заросли камыша вдоль берега. Вот за прибрежными кустами показался знакомый склон холма. А на вершине стоит джип Петровича! Из кустов раздался громкий свист и голос Петровича:
- Эй, мореплаватели! Причаливайте, приплыли!
Сам он топтался на сухом месте, не рискуя лезть в камыши.
- Я решил с берега вам место обозначить. Олег, ты как? На волне не укачало?
- Всё нормально, – отозвался Олег. Волнуется за него Петрович! – Вадим, вот сюда подгреби.
Вадим несколькими движениями вёсел вывел лодку с центра реки ближе к зарослям камыша. Тут течение почти не ощущалось. Он подгрёб к пучку камышей:
- Здесь? Олег, ты держись за камыши, чтобы лодку не сносило.
Он положил вёсла на дно лодки, расчехлил свой металлоискатель и стал возиться с его настройками.
- Ну что там? – нетерпеливо спросил Олег.
- Сейчас, подожди, – Вадим вглядывался в экранчик прибора, – Вроде что-то есть. Как бы в сторону сдвинуться?
Олег лёг на резиновый борт лодки и стал, держась за камыши, подтягивать лодку в нужную сторону.
- Осторожнее, в воду не свались! – заволновался Вадим, – Так, вот здесь остановись!
Он пристыковал датчик прибора к специальной штанге и стал водить им над водой.
- Что-то большое… Вода всё же экранирует… - бормотал он, меняя настройки, – Так, а металл какой покажет? Всё, стоп!
Олег перестал перебирать камыши и повернулся к Вадиму.
- Большая масса стали на глубине три метра, – стал объяснять Вадим, – Вода, конечно, экранирует. Но если прибор такое показывает, значит, предмет действительно большой – где-то два на три метра приблизительно.
- Танк?!
- Большой предмет из стали на глубине трёх метров, – повторил Вадим.
- Может, нырнуть? – Олег стал расстёгивать ремень.
- Куда тут нырять? – остановил его Вадим, – Там ил, болото. Акваланг нужен, и на ощупь в иле копаться.
- Ну чего там у вас? – крикнул с берега Петрович.
- Танк! – закричал Олег.
- Прибор показал большой стальной предмет, – поправил его Вадим.
- Ну давайте на берег! – замахал руками Петрович.
- Мы поплыли к мосту, – крикнул в ответ Вадим, – Встречай нас там.
Он аккуратно зачехлил прибор и взял со дна лодки вёсла.
- Давай я погребу? – предложил Олег. Его переполняла жажда деятельности.
- Не надо. Сейчас на серёдку выйдем – течение само понесёт, – стараясь не поднимать брызги, Вадим орудовал вёслами.
5.8.
- Теперь надо думать, как его отсюда доставать, – стал строить планы Олег.
- Это целая операция. И денег много потребуется, – Вадим время от времени шевелил вёслами, чтобы лодку не снесло к берегу.
- А ваш поисковый отряд такие операции уже делал?
- Нет, – покачал головой Вадим, – Мы на суше работаем. А тут нужен аквалангист. Потом кран туда не подгонишь, надо буксир хороший. И делать это надо зимой. Летом туда не подберёшься.
- То есть вопрос чисто технический?
- Ну в основном финансовый, – подумав, ответил Вадим, – С аквалангом у нас один парень знаком. В качестве тягача можно использовать тяжёлый бульдозер. Всё в деньги упрётся.
- И сколько денег надо?
- Ну навскидку – 2-3 миллиона, – прикинул Вадим, – Но вытащить – это только полдела. А потом чего с ним делать?
- Как – что? – удивился Олег, – В музей передать. Или в качестве памятника установить.
- Его же реставрировать надо будет. Это тоже деньги. Но самое главное – ведь пока точно неизвестно, что там именно танк лежит.
- Я думаю – там именно танк! – уверенно сказал Олег, – Слушай, ты говорил, у тебя аквалангист на примете есть? А он мог бы посмотреть?
- Я поговорю с ним. Но это тоже денег потребует. Ну там заправка акваланга. Да и с резиновой лодки не поныряешь. И сам он денег, наверное, захочет – это же несколько дней займёт, ему придётся с работы отпрашиваться.
- Слушай, поговори с ним, – попросил Олег, – Какие-то деньги у меня есть. Когда он сможет это сделать?
Вадим задумался. Вдалеке показался мост через реку. Рядом на берегу уже стоял джип Петровича.
- Ну чего решили? – спросил Петрович, помогая вытаскивать лодку на берег.
- Нужно, чтобы водолаз посмотрел, что там лежит, – стал объяснять Олег, – Вадим говорит, что у него есть знакомый аквалангист.
- Вы сколько здесь ещё пробудете? – спросил Вадим.
- У нас через две недели отпуск заканчивается, – прикинул Олег.
- И твоя через десять дней из Турции прилетает. Надо бы встретить, – напомнил Петрович.
- Значит, через восемь дней мы уезжаем, – подвёл итог Олег.
- Хорошо, попробую с ним на выходные договориться, – ответил Вадим, – Я тогда позвоню.
Он позвонил в десять вечера, когда Олег и Петрович уже были в гостинице и собирались ложиться спать:
- Я уговорил его на воскресенье. Но он попросил денег вперёд – надо акваланг заправить и чего-то там по мелочи купить. Всего надо 30 тысяч.
- Хорошо, я утром тебе передам, – ответил Олег, – Что ещё надо?
- В субботу съездим на место и подготовим плот, с которого он будет погружаться.
Когда Петрович узнал, сколько надо денег, он озадачился:
- Слушай, а это столько стоит?
- Ну надо же выяснить, что там. А то вдруг просто железяка какая-то, – удивился такому вопросу Олег, – А деньги у меня есть.
- И тебе их не жалко? – внимательно посмотрел на него Петрович.
- Нет, – ответил Олег, и, заметив удивлённый взгляд Петровича, твёрдо сказал, - Это мои деньги, и я так решил!
В субботу они втроём на ближайшем строительном рынке купили досок и пустых канистр, снова съездили к реке и из всего этого соорудили плот. Провозиться пришлось почти целый день. Плот замаскировали в кустах у противоположного берега – как выяснилось, там можно было подъехать почти к самой воде, но для этого пришлось проехать ещё почти десять километров.
Рано утром в воскресенье заехали за аквалангистом. Пока добрались до места, пока выгрузили оборудование аквалангиста и перенесли его на плот, наступил полдень. Наконец аквалангист облачился в гидрокостюм и перешёл на плот, Вадим последовал за ним. Олег было сунулся следом, но Вадим его остановил:
- Не поместимся. На берегу подожди.
Он начал грести веслом, забирая выше по течению, чтобы компенсировать снос течением реки. Аквалангист помогал ему, отталкиваясь от дна шестом. Олег и Петрович внимательно глядели им вслед. Наконец плот достиг зарослей камышей у противоположного берега. Вадим обернулся и крикнул:
- Здесь?
Олег и Петрович, не сговариваясь, одновременно показали ему поднятые большие пальцы. Аквалангист стал шестом прощупывать дно вокруг плота. Его голос не доносился до противоположного берега, но Олег увидел, как он показал Вадиму на воду рядом с плотом и что-то сказал. Затем он начал надевать своё снаряжение, Вадим ему помогал. Наконец аквалангист осторожно сел на край плота и свесил в воду ноги. Немного поболтав ногами, он почти без брызг соскользнул в воду. О его перемещении можно было догадаться по пузырям на поверхности воды. Но вот его голова показалась над водой, и он подплыл к плоту и снял маску.
- Ни хрена не видно! – донеслись его слова.
- На ощупь попробуй! – тоже повысил голос Вадим.
Аквалангист надвинул маску и снова скрылся под водой. Пузыри воздуха от акваланга булькали на одном месте. Прошло несколько томительных минут. Наконец аквалангист показался на поверхности и подплыл к плоту. Он навалился грудью на край плота, показал Вадиму правую ладонь, и прислонил к ней пальцы левой руки, как будто отмерил несколько сантиметров.
- Точно? – возбуждённо крикнул Вадим. Аквалангист большим пальцем правой руки резко провёл себя по горлу – мол, верняк!
- Ещё раз проверь! - крикнул ему Вадим.
- Что там? – окликнул его Олег. Вадим не ответил, а только махнул рукой – мол, отстань! Аквалангист снова скрылся под водой.На этот раз пузыри воздуха сначала двигались от плота, а затем вернулись назад. Аквалангист вынырнул и протянул Вадиму какой-то небольшой тёмный предмет. Вадим внимательно разглядел его, потом поднял над головой и закричал:
- Есть!
- Чего у них там? – спросил Петрович. Олег не ответил. Вадим помог аквалангисту забраться на плот и снять баллоны. Олег и Петрович молча смотрели, как плот приближается к их берегу. Когда до земли осталось пара метров, Вадим спрыгнул в воду, и, выбравшись на берег, протянул загадочный тёмный предмет. Олег растерянно взял его – это был гаечный ключ.
- Танк?! – воскликнул Петрович. Вадим молча кивнул. Двигаясь по инерции, плот ткнулся в берег. Аквалангист устало сошёл на песок и стал стягивать гидрокостюм.
- Ну же! – прикрикнул на него Вадим.
- Танк, – наконец произнёс аквалангист, – Пушкой сюда. Калибр вот такой.
Он снова отмерил на правой ладони несколько сантиметров.
- Не видно ничего, сплошной ил. Всё на ощупь. Над илом только башня торчит. Рядом с башней какой-то железный ящик. Крышка легко открылась, внутри инструменты. Этот гаечный ключ оттуда.
- Люки на башне открыты? – спросил Вадим.
- Не знаю. Я же говорю – не видно ничего. Мне показалось, что у меня воздух кончается, – виновато ответил аквалангист.
Олег сидел на песке и растерянно смотрел на гаечный ключ.
- Ну что, доволен? – спросил его Петрович.
- Не знаю, – ответил Олег, – Честно говоря, я до последнего не верил.
- А чего тогда нас уговаривал? – упрекнул его Вадим.
Олег пожал плечами и впервые за весь день улыбнулся.
5.9.
На следующее утро Олег торопливо входил в здание музея-диорамы. Светлана Викторовна, улыбаясь, уже шла навстречу:
- Мне Вадим вечером звонил. Олег, поздравляю! Ваша мечта сбылась!
- Спасибо за поздравления! – Олег был серьёзен, – Я тут подумал – этот танк хорошо бы вписался в экспозицию вашего музея.
Светлана Викторовна в недоумении посмотрела на него. Заметив её реакцию, Олегпояснил:
- Танк надо поднять из реки, отреставрировать и поставить у вас в музее.
- У нас уже есть техника на площадке, – осторожно возразила Светлана Викторовна.
- Но ведь это же реальный танк того времени! Если говорить об исторической достоверности, то те Т-34-85, которые стоят у вас на площадке, появились только в 1944 году, и в Курской битве участвовать не могли.
Светлана Викторовна заметно обиделась на его слова, но постаралась не подавать виду:
- Олег, понимаете, подъём и реставрация танка – это довольно дорогостоящее мероприятие. У музея таких денег нет. А если бы и были, то всё равно пришлось выбирать между разными мероприятиями. Мы ведь бюджетники, и не можем распоряжаться средствами по своему усмотрению.
- То есть музею этот танк не нужен? – сердито спросил Олег.
- Олег, видите ли…
- Извините, мне надо идти! – Олег повернулся к дверям.
- Ну вот чего ты хорошего человека обидел! – уже на улице стал выговаривать ему Петрович, – Она и так делает больше, чем обязана. От неё такие вещи не зависят.
- Да?! – резко обернулся к нему Олег, – Мы нашли этот танк, мы разведали всё и преподнесли им на блюдечке – поднимайте, реставрируйте, дальше ваша работа. Нет, им и так хорошо! А самое главное – может, в этом танке мой дед воевал! Когда его призывали… Эх, чего я тебе тут объясняю!
- Олег, ты не прав! – возразил Петрович.
- Ладно, поехали! – Олег зашагал к машине.
- Сейчас-то ты куда собрался? – поспешил за ним Петрович.
- В районный военкомат. Они обязаны этим заниматься.
Петрович тяжело вздохнул и открыл машину.
Районный военкомат располагался в трёхэтажном здании из светло-жёлтого кирпича. Олег решительно толкнул железную калитку и вошёл во двор. Построенный ещё в советскую эпоху, судя по многочисленным металлическим звёздам, сейчас военкомат переживал не лучшие времена - спортивная площадка с турниками и брусьями заросла травой, бетонные ступеньки выщерблены, с козырька над входными дверями свисали какие-то провода. Олег вошёл в здание, Петрович едва поспевал за ним. Дежурная из зарешёченного окошка спросила:
- Мужчины, вы к кому?
- К военкому. Где его найти?
- Второй этаж, кабинет 19. А вы по какому вопросу?
- По личному, – через плечо бросил Олег, шагая по коридору к лестнице.
На втором этаже было тихо. Олег шёл по коридору, заглядывая в открытые двери. Женщины, сидевшие в кабинетах, заслышав шаги, удивлённо поднимали головы.
- Какой у него кабинет? – наконец нагнал его Петрович.
- Девятнадцатый, – обернулся к нему Олег и шёпотом спросил, - Интересно, а тут вообще мужчины есть?
- Военная реформа, что ты хочешь? – развёл руками Петрович.
Кабинет районного военкома нашёлся в самом конце коридора. Олег постучал, и, не дожидаясь ответа, открыл дверь. Невысокий лысоватый полковник стоял посередине кабинета и разговаривал с какой-то женщиной. Он прервался на полуслове, уставился на Олега и ехидно спросил:
- Я тут договорю, можно? Спасибо!
- Извините! – Олег закрыл дверь.
- Занят, – пояснил он Петровичу. Петрович уселся на откидное сиденье, стоявшее вдоль стены, а Олег стал расхаживать по коридору, разглядывая плакаты советских времён. Ждать пришлось минут пятнадцать. Наконец дверь распахнулась, и женщина вышла в коридор.
- Зайдите! – донеслось из недр кабинета.
- Ты иди, я здесь посижу, – отозвался Петрович.
Олег робко вошёл в кабинет военкома:
- Здравствуйте…
- Офицерские сборы? – быстро спросил полковник.
- Нет… - Олег попытался взять себя в руки. Как человек, не служивший в армии, он немного робел перед людьми в форме, – Мой дед воевал в этих местах. Я приехал разыскать его могилу, и нашёл танк времён войны. Танк лежит в болоте, на берегу реки…
- Разминированием занимаютсяспециалисты из МЧС. Это не наши функции, – прервал его полковник.
- Я хотел сказать другое, – чуть повысил голос Олег, – Я предлагаю поднять этот танк из болота, отреставрировать и установить в качестве памятника.
- Где установить? – в голосе полковника не было и тени удивления.
- Ну не знаю… - растерялся Олег, – В каком-нибудь населённом пункте.
- Установка памятников на муниципальной территории находится в компетенции муниципальных властей. Мы не можем в это вмешиваться, – моментально ответил полковник.
Олег растерянно смотрел на него и молчал.
- У вас всё? – спросил полковник и, не дожидаясь ответа, попрощался, - Всего доброго!
Олег молча вышел в коридор. Весь разговор с военкомом занял не более тридцати секунд.
- Ну как? – поднялся с лавки Петрович.
- Пойдём отсюда! – Олег зашагал по коридору к лестнице.
- Нашли военкома? – спросила их женщина из окошка дежурного.
- Да, спасибо, – ответил ей Олег.
- Теперь куда? – выслушав рассказ о визите к военкому, спросил Петрович. Видя настроение Олега, сам проявлять инициативу он не рискнул.
- Поехали искать администрацию сельского поселения, на территории которого находится танк.
- Хорошо формулируешь, – хмыкнул Петрович, заводя машину.
Выяснилось, что сельская администрация находится не в той деревне, рядом с которой они нашли танк, а в соседнем селе. Двухэтажное здание стояло на краю площади напротив свежеотремонтированной церкви. Первый этаж здания администрации был каменный, второй – деревянный. Несмотря на пластиковые окна и висящий под окном второго этажа кондиционер, было ясно, что здание построено даже не в прошлом, а в позапрошлом веке. Олег и Петрович поднялись на второй этаж по деревянной скрипучей лестнице и оказались перед дверью с табличкой «Глава администрации». Олег, вспомнив опыт общения с военкомом, нерешительно потрогал дверную ручку.
- Вы к Михаилу Ивановичу? – из соседней двери выглянула женщина средних лет.
- Мы к главе администрации, – хмуро отозвался Олег.
- Я же и говорю – к Михаилу Ивановичу, – женщина была настроена приветливо, – У него сейчас совещание, подождите немного.
- Вашему зданию, наверное, лет сто? – спросил у неё Петрович, – Наверное, войну ещё помнит?
- Да! – гордо подтвердила женщина, – В войну тут фашистская комендатура была. В той комнате, где сейчас кабинет Михаила Ивановича, как раз комендант сидел.
Олег уважительно потрогал резные перила и выглянул в окно. На переднем плане стояла пара мусорных контейнеров, чуть дальше на площади разворачивался рейсовый автобус. На краю площади стоял сортир из бетонных плит.
За дверью с надписью «Глава администрации» послышался шум, и в коридор стали выходить сотрудники. В администрации работали преимущественно женщины. Последним выглянул представительный мужчина лет шестидесяти в костюме и галстуке.
- Татьяна Владимировна, ко мне есть кто? – спросил он у женщины, разговаривавшей с Петровичем. Та кивнула на Олега.
- Проходите, – глава администрации показал на открытую дверь. Его кабинет выглядел вполне современно – солидный полированный стол, портрет президента на стене, блок кондиционера у окна.
- Фёдоров Михаил Иванович, – протянул руку глава администрации.
- Данилов Олег, – Олег ответил на рукопожатие и, чуть подумав, добавил, - Борисович. Из Москвы.
- Владимир Петрович, – тоже пожал руку главе администрации Петрович.
- Присаживайтесь! – Фёдоров показал на стулья, стоящие вдоль полированного стола, а сам уселся под портретом президента, – Я вас слушаю.
Олег рассказал ему про своего деда и про танк. Фёдоров внимательно слушал, кивая головой. Когда Олег замолчал, он сказал:
- Да, много ещё от войны осталось. Наверное, ещё сто лет пройдет, и всё будем эту военную гадость находить.
Заметив удивлённый взгляд Олега, он положил на стол свою левую руку, которую до этого то убирал в карман, то клал на колено. Половины мизинца и безымянного пальца не было.
- Это я в детстве ещё легко отделался, а дружка моего тогда убило. Маленькие были, несмышлёные, искали старые снаряды и в костёр кидали. У меня после того случая не столько рука, сколько задница болела – батя своим солдатским ремнём объяснил, что так не надо делать. Так что и у меня с войной свои счёты, хоть и не застал. Да… А от меня-то вы что хотите?
- Я предлагаю этот танк поднять, отреставрировать и установить в качестве памятника.
- Это хорошее дело, я полностью поддерживаю, – откинулся в кресле Фёдоров.
- То есть вы готовы этим заняться? – обрадовался Олег.
- Я? А я-то тут при чём? – удивился Фёдоров.
- Ну не вы лично, а администрация… - смутился Олег.
- Да и администрация… У нас таких специалистов нет, а главное – денег.
- Ну а если бы нашлись специалисты и деньги, вы бы хотели, чтобы этот танк в качестве памятника стоял в вашем селе? – попытался зайти с другого боку Олег.
- Нет! – решительно ответил Фёдоров.
- Это почему? – поразился Олег.
- Потому что если памятник будет стоять в нашем селе, то он будет числиться на балансе администрации, – стал объяснять Фёдоров, – А раз он у нас на балансе – значит, мы уже обязаны за ним следить и приводить в порядок. А у нас на это денег нет. У меня вон за уличное освещение с зимы не плачено, электрики прислали письмо – грозятся в здании администрации свет отключить. А вы говорите – танк!
- То есть ничего нельзя сделать? – обречённо спросил Олег.
- А попробуйте в областной музей обратиться, – предложил Фёдоров.
- Я уже был у них – им это неинтересно, – ответил Олег.
- Да, вот так вот выходит… - развел руками глава администрации, – Ну пусть тогда лежит до лучших времён. А вы, когда ещё будете в наших краях, заходите, не стесняйтесь. Мы рады людям, чьи предки погибли, защищая нашу землю.
- Спасибо за приглашение, – Олег на прощание пожал Фёдорову руку.
- Ну, куда теперь? – спросил Петрович, заводя машину.
- В гостиницу. Забираем вещи, и по домам, – уныло ответил Олег.
- Да не расстраивайся ты так, – попытался успокоить его Петрович, – Считай, поездка удалась. Ты хотел посмотреть, где твой дед воевал – ну вот и увидел. Можно даже сказать – его танк нашёл…
- Я знаю, что я сделаю! – перебил его Олег, – Я сам этот танк подниму и отреставрирую – ещё и ездить будет!
Петрович испуганно обернулся – столько решимости было в голосе Олега.
- А где ты деньги на это возьмёшь?
- Найду! – упрямо ответил Олег, – В конце концов, у меня есть немного – на новую машину копили. Это и будет новая машина!
- Ну хорошо. А потом ты его куда денешь?
- Под окном у себя поставлю! – со злостью сказал Олег, – Петрович, не трави душу!
- Всё, всё, молчу! – Петрович вцепился в руль и уставился на дорогу.
Глава 6
Москва. Осень-зима. Маринка и Сашка.
6.1.
Поезд качало на стыках. За окном уже проплывали огни подмосковных посёлков в пелене дождя. Маринка глянула на часы – начало шестого утра. Она толкнула Сашку:
- Подъезжаем. Пора бельё сдавать.
В вагоне было холодно. Она натянула свитер и застегнула куртку. Намного теплее не стало. Сейчас был бы кстати стакан горячего чая. За окном показался ярко освещённый вокзал.
- Уже Москва? - Сашка выволок из рундука их сумки.
- Мытищи, – прочитала вывеску Маринка.
Наконец их поезд, пробираясь сквозь толпу электричек, подполз к платформе Ярославского вокзала. Тут тоже шёл дождь. Маринка накинула капюшон и взяла Сашку под руку – ещё не хватало потерять друг друга!
- Нас встречают? – с надеждой спросил Сашка.
- Ага! Десять раз! – у Маринки на это счёт иллюзий не было, – Пойдём найдём какое-нибудь кафе.
Вся вокзальная площадь была заполнена спешащими людьми. Электрички каждые две минуты исправно выплёскивали новую порцию пассажиров, которых тут же поглощало метро.
- Слушай, случилось чего? Куда они так бегут? – Сашка растерянно озирался по сторонам.
- Будни, все едут на работу, – объяснила Маринка, – Привыкай, тут всегда так. И уши не развешивай – оттопчут.
В кафе было малолюдно. Маринка подошла к столику в углу:
- Садись здесь. Тебе чего взять?
- Попить чего-нибудь, я есть не хочу, – Сашка никак не мог придти в себя.
Горячий чай сделал своё дело – Маринка почувствовала, что согревается. Она снова глянула на часы – половина седьмого, Рудневу звонить рано. Хорошо, если он о ней вообще помнит! Вот будет засада, если он ничего не придумал с жильём! Она прикинула свои финансовые возможности – если снимать номер в гостинице, то денег хватит от силы на неделю. Но на обратный билет уже не останется. На Сашку рассчитывать не приходилось – он вообще на мели, до сих пор ещё за свою Тойоту не расплатился. Тем временем Сашка напомнил о себе:
- Я в туалет хочу!
- Там где-то за вокзалом был, мимо проходили. В переход надо спуститься, указатель увидишь.
Сашка ушёл. Маринка допила чай. Внезапно её охватила злость. Какого чёрта они вообще сюда припёрлись? Рудневу это надо – вот пусть сам и выкручивается. Сидела бы сейчас у себя дома и горя не знала. Но нет – попёрлась за приключениями через всю страну, да ещё Сашку с собой прихватила. Она снова глянула на часы – семь. Устроить Рудневу подъём? Она тоже уже не девочка – тут на вокзале куковать! В кафе вернулся Сашка.
- Ты представляешь, у них тут туалет платный! Пришлось 30 рублей отдать! – он с ходу стал возмущаться.
- Тут всё платное, – объяснила Маринка и решительно достала мобильник: - Евгений Александрович? Доброе утро! Это Марина!
- Ты где? – похоже, Руднев уже не спал.
- На Ярославском. Что нам делать дальше?
- Ты в Москве ориентируешься?
- Пять лет тут в институте училась, – немного обиделась Маринка.
- Тогда к девяти подъезжай на Охотный.
- А пораньше? – нахально спросила она и тут же смутилась, – Мы тут на вокзале в кафе с вещами сидим, это не очень удобно. Вы что-то решили с жильём для меня?
«Вот сейчас скажет - не успел, тут же берём обратные билеты, и пошёл он лесом!» - решила она про себя. Руднев, похоже, телепатически почувствовал её настрой:
- Хорошо, я постараюсь подъехать к восьми. Для тебя уже сняли квартиру. Я сам там не был, но мне сказали, что вполне приличная. Но адрес и ключ у меня на работе. Подъезжай к главному входу и позвони мне. Ну всё, забились.
У Маринки отлегло – ну хоть не на улице ночевать. Сашка заметил перемену её настроения:
- Ну чего сказал?
- Для нас сняли квартиру. Сейчас я поеду, встречусь с ним и заберу ключи.
- А как ты его найдёшь? – Сашка посмотрел в окно на забитую народом вокзальную площадь, над которой занимался хмурый московский рассвет.
- Мы забились на Охотном, – на сленге Руднева ответила Маринка.
- Чего? – не понял Сашка.
- Я сейчас поеду к нему в Госдуму на Охотный ряд, а ты здесь меня жди, – перевела Маринка, – Купишь себе тут чего-нибудь поесть. У тебя деньги-то остались, или всё на туалет потратил?
Сашка обиженно засопел. Маринка достала из кармана тысячную купюру и чмокнула его в щёку:
- Держи! Ну всё, не скучай!
- Быстрее давай! – проворчал Сашка.
Когда Маринка подошла к мрачноватому серому зданию на Охотном ряду, уже рассвело. К счастью, дождь кончился, но намного теплее не стало. Руднев вышел минут через десять после её телефонного звонка.
- Сегодня устраивайся, а завтра отзвонишься. Это за счёт движения, – он протянул ключи на колечке и бумажку с адресом, – Потом надо будет регистрацию сделать. И купи себе местную симку в телефон. Да, и ещё нужны твои фотографии четыре на шесть.
- А фотографии зачем? – не поняла Маринка.
- Для пропуска, – Руднев показал рукой на здание Государственной Думы, – Сейчас решается вопрос с офисом для движения, а пока будешь работать здесь. Ах да, забыл совсем. Сергей Михайлович просил тебе передать. Это подъёмные. Он на тебя очень рассчитывает.
Оглянувшись по сторонам, он торопливо сунул ей в руки конверт. Маринка попыталась в него заглянуть.
- Не здесь, – остановил её Руднев, – Ну всё, до завтра.
И он торопливо зашагал к дверям. Маринка засунула конверт во внутренний карман куртки, потом немного подумала и туда же положила ключи и бумажку с адресом. Она глянула на серое здание. От самых дверей российский флаг на крыше было не видно, как и советский герб на фронтоне. Она теперь будет здесь работать! Нет, они приехали в Москву не зря! Она пощупала конверт, который ей дал Руднев. Похоже на деньги, причём бумажек не одна и не две. Жизнь определённо налаживается! Ещё раз обернувшись на блестящую табличку рядом с дверями, она пошла к метро.
Когда Маринка вернулась на Ярославский вокзал, утренний пассажиропоток уже спал. Сашка терпеливо ждал за столиком в кафе. Перед ним стояли четыре блюдца из-под пирожных.
- Чего так долго? – проворчал он.
- Да ладно тебе, – улыбнулась Маринка, – Сейчас поедем, я только чаю попью.
Она взяла себе стакан чая и пирожное. Размешав сахар, она отодвинула стакан, достала из кармана конверт и осторожно заглянула в него. Руднев остался верен себе – в конверте были стодолларовые купюры. Хотя, наверное, это уже от Черенкова. Сашка внимательно наблюдал за ней:
- А это чего такое?
- Подъёмные. Руднев выдал, – она достала ключи и позвенела ими перед Сашкиным носом, – Поехали квартиру смотреть. А то мне ещё сегодня сфотографироваться надо.
- А это ещё зачем? – не понял Сашка.
- На пропуск в Госдуму, – похвасталась Маринка, – Я теперь там работать буду.
Сашка недоверчиво посмотрел на подругу. Он так и не научился отличать, когда она шутит, а когда говорит серьёзно.
6.2.
Найти квартиру по адресу, который дал Руднев, оказалось непросто. За те годы, что Маринка не была в Москве, она утратила навыки жизни в большом городе. Традиционный в таких случаях способ ориентации на местности путём опроса местного населения на этот раз дал сбой. Попадавшиеся им на пути прохожие в лучшем случае говорили на ломаном русском: «Не знаю, не местный». В худшем - что-то переспрашивали на незнакомом наречии. После того, как им навстречу попался негр, Маринка решила ориентироваться по табличкам с номерами домов. Но довольно быстро она убедилась, что номера домам в этом квартале присвоены в случайном порядке.
Сашка послушно таскал сумки, но через полчаса странствий он уселся на лавку у какого-то подъезда и решительно заявил:
- Я пока здесь посижу, а ты, когда найдёшь, позови.
- А как я потом тебя найду? – растерялась Маринка.
Дверь подъезда распахнулась, и на улицу вышла женщина с собачкой. Сашка взял инициативу на себя:
- Скажите, а где тут дом 16?
- Это и есть дом 16, – женщина кивнула на подъезд, из которого вышла.
- А квартира 45 в каком подъезде?
- В этом, – женщина с подозрением покосилась на их вещи.
- Подержите, пожалуйста, дверь, – Сашка подхватил сумки. Женщина растерянно открыла дверь пошире – в конце концов, не выносят же!
- Что бы ты без меня делала! – гордо сказал Сашка поднимавшейся следом Маринке. Нужная им квартира оказалась на третьем этаже. Маринка придирчиво обследовала новое жильё – одна комната, кухня, санузел. Мебель хоть и не новая, но вполне добротная, из техники – трубочный телевизор, холодильник советской эпохи и стиральная машина, производящая впечатление рабочей.
- Приказ об отчислении, – вслух прочитал Сашка на листке, приколотом на стене в коридоре, – Похоже, до нас здесь квартировал неудавшийся студент.
- Бросай вещи, и пойдём чего-нибудь пожрать купим, – распорядилась Маринка.
Во второй половине дня они обошли окрестности, попутно купив продуктов, посуду и прочие мелочи. Выяснилось, что если знать дорогу, то до метро идти не больше 10 минут. К вечеру они вернулись в квартиру. Сашка достал из сумки бутылку пива и уселся перед телевизором.
- Жизнь налаживается! – довольно произнёс он, потягивая пиво и переключая каналы, – Жалко только, что студент комп тут не оставил. Без интернета скучно.
Маринка не разделяла его оптимизма. Почему-то ей было холодно. Она попыталась закутаться в хозяйское одеяло, но от него исходил неприятный чужой запах. Тогда она сбросила одеяло на пол, и сходила в коридор за своей курткой. Лучше не стало.
- Иди ко мне! – позвала она Сашку. Всё-таки здорово, что он поехал с ней! Одной было бы совсем тоскливо.
- Ты хочешь секса? – Сашка уже выпил половину бутылки пива.
- Нет, просто посиди рядом, – попросила Маринка.
- Ты чего? – Сашка перебрался к ней на кровать.
- Мне холодно, – она прижалась к нему, – Нафига мы сюда припёрлись?
- А мне нравится! – он отхлебнул ещё пива и покрепче обнял ее. – Чего там у тебя?
Маринка засунула руку во внутренний карман куртки и достала конверт, который ей передал Руднев. Она вытащила доллары и пересчитала – тысяча. Сашка восхищённо наблюдал за ней:
- Говоришь – зачем припёрлись? Ну хотя бы за этим. Кстати, ты фотки на пропуск сделала?
Маринка кивнула.
- А чего тогда киснешь? Всё круто! Мы в Москве, у нас есть квартира, за которую уже заплачено. Тебе дали штуку баксов на карманные расходы. А завтра ты идёшь работать в Государственную Думу! Чего тебе ещё надо?
Маринка пожала плечами.
- Я знаю, что тебе надо! – Сашка соскочил с кровати и принёс вторую бутылку пива. Маринка чуть-чуть отхлебнула. Пиво было холодным и горьким.
- Как ты можешь пить эту гадость?!
- Ты ничего не понимаешь! – Сашка чокнулся с ней своей бутылкой. Маринка отпила ещё и поморщилась. Но постепенно тепло стало разливаться по телу. А действительно, чего она переживает? Другие об этом только мечтают, рвутся в Москву изо всех сил, готовы жить в общаге, работать на любой работе… Она отхлебнула ещё пива. Интересно, какая обстановка в Государственной Думе? Там, наверное, огромные кабинеты, хрусталь и золото… Она резко поднесла бутылку ко рту – немного пива выплеснулось на джинсы. Она размазала пивное пятно по колену – её парадные джинсы! В чём она завтра в Госдуму пойдёт?! Она допила бутылку. А, ладно! В конце концов, она не сама туда набилась – Руднев её дёрнул с другого конца страны. Так что переживут!
- Ещё пиво есть? – спросила она у Сашки.
6.3.
За окном серел хмурый осенний рассвет. Маринка отодвинула штору – к счастью, дождя не было. С дерева под окном уже наполовину облетела жёлтая листва. Тоскливо! Сашка ещё спал. Маринка подобрала с пола свои джинсы и пошла в душ. Наконец-то на электрической плите засвистел чайник. Маринка налила кипяток в чашку и бросила туда чайный пакетик. Пока чай заваривался, она осторожно понюхала свои джинсы. Пивной запах за ночь не выветрился. Что делать? Она порылась в своей сумке. Не в спортивных же штанах идти? А, сойдёт и так! Маринка решительно натянула джинсы и взяла чашку. Вкус у чая был какой-то непривычный – наверное, из-за хлорированной воды.
Двери станции метро жадно поглощали поток спешащих людей. Маринка отвыкла от ритма московской жизни, и обгоняющие попутчики постоянно её толкали. Перед турникетами образовалась очередь. И откуда тут столько народу? Такое ощущение, что со всей страны сюда съехалась! Маринка оглянулась на напиравшую сзади толпу – да нет, со всего мира! Наконец она шагнула на эскалатор. Рука привычно вцепилась в поручень – рефлексы жизни в большом городе сработали на автомате. Поток людей на встречном эскалаторе гипнотизировал и заставлял действовать рефлекторно. Она ловко соскочила со ступеней и мельком глянула на указатель – ей на правую платформу. В вагон она уже протискивалась как заправский обитатель столицы. Вошла, ухватилась за поручень и уставилась в окно. Это тоже столичный рефлекс – не обращать внимания на окружающих. По нему и отличают местных от приезжих – для местных окружающие люди лишь фон, элемент среды. «Осторожно, двери закрываются. Следующая остановка – Охотный Ряд». Так – следующая её. Маринка протиснулась к дверям.
Руднев вышел через несколько минут после её звонка.
- Фотографии на пропуск сделала?
Маринка молча кивнула. Руднев распахнул перед ней тяжёлую дверь с бронзовой ручкой. Так вот они какие на самом деле, коридоры власти! Руднев протянул стоявшему на вахте полицейскому разовый пропуск и подтолкнул Маринку:
- Нужен твой паспорт.
Озираясь по сторонам, она протянула паспорт полицейскому. Да, именно эту лестницу и хрустальные люстры часто показывают в новостях.
- Сюда, – Руднев показал на коридор, ведущий вглубь здания. Но Маринка обернулась и встала как вкопанная. Да, она не ошиблась – это его голос!
- Это Жириновский?! – прошептала она Рудневу. Тот впервые улыбнулся,- Пойдём, насмотришься ещё.
Пройдя по лабиринту коридоров, они оказались перед дверью с табличкой «Сергей Михайлович Черенков». Руднев и на этот раз распахнул перед ней дверь, пропуская вперёд. Маринка ожидала увидеть просторные апартаменты с хрусталём и позолотой, но кабинет депутата Государственной Думы оказался неожиданно скромным. Сергей Михайлович поднялся из-за стола и, улыбаясь, шёл ей навстречу:
- Как добралась? Устроилась нормально?
- Да, спасибо, – смущённо пробормотала Маринка.
- Сейчас решается вопрос с помещением для движения, а пока поработаешь здесь. Как говорится – в тесноте, да не в обиде. Постоянный пропуск тебе сделают через несколько дней. Устроиться можно за этим столом. Евгений Александрович введёт тебя в курс дела. Да, и купи себе кружку – чай пить.
Руднев понял слова шефа буквально, тут же разложил перед Маринкой списки региональных отделений движения, и, водя по ним пальцем, стал описывать ситуацию на местах. При этом он постоянно отвлекался на пространные характеристики руководителей местных отделений. Через час Маринка уже не отличала Мурманск от Магадана, но память Руднева на биографические подробности соратников по движению была неистощима. Видимо, вид у неё стал настолько ошалелый, что Черенков, добродушно улыбаясь, остановил Руднева:
- Евгений Александрович, может, хватит для начала? А то Марина совсем заскучала. Ты ей лучше покажи, где у нас столовая.
Руднев прервался на полуслове и поглядел на часы:
- Да, пора обедать. Ладно, тогда на сегодня хватит, пойдём в столовую.
Он бережно убрал свои бумаги в ящик стола и вышел в коридор. Маринка поспешила за ним.
- Шеф в Швейцарию собирается, к Осине, – зашептал ей Руднев, когда она его нагнала, – Я ему уже билет на следующую неделю взял. Осина, наверное, его торопить с регистрацией будет, так что готовься к интенсивной работе.
- А Осинскому зачем это всё нужно? – Маринка ещё не привыкла к политическому сленгу.
- Осинский хочет власти, – не сбавляя шага, продолжал шептать Руднев, – Это его шанс вернуться не только в политику, но и в страну.
Вся эта политическая жизнь, до этого существовавшая только в выпусках теленовостей, которыми Маринка не очень-то и интересовалась, вдруг оказалась рядом с ней. Да что там – она сама уже почти в центре политических событий! Прямо вот так – бац! И в чём была она уже идёт по коридорам Государственной Думы. Маринка тайком попыталась отряхнуть джинсы в том месте, куда вчера плеснула пивом. Тут все в костюмах и галстуках, а она в джинсах и кроссовках, как на огороде! Она стала осторожно озираться по сторонам. Но нет – народ в коридоре был одет вполне демократично, по крайней мере, в джинсах она была не одна. А некоторые женщины, на её взгляд, вообще были одеты весьма вызывающе.
Думская столовая оказалась обычной столовой самообслуживания. Руднев встал в очередь на раздачу, постоянно с кем-то здороваясь. Маринка тоже ухватила из стопки поднос и пристроилась за ним. Глядя на ряды тарелок с супом, она в уме стала прикидывать – во сколько ей обойдётся здесь покушать. Тут ей на глаза попался листок с меню. Ну надо же! Да за те деньги, в которые в вокзальном кафе ей обошлась булочка и стакан чая, здесь вполне можно взять обед из трёх блюд! Она нерешительно поставила к себе на поднос тарелку с супом.
- Вот это возьми. Прилично готовят, – Руднев показал на тарелку с тушёным мясом. Еда оказалась не только дешёвой, но и удивительно вкусной. Маринка не спеша смаковала мясо. Руднев её неторопливость истолковал по-своему:
- Да, сейчас хуже стали готовить. Ещё год назад готовили гораздо вкуснее. Надо в управление делами президента жалобу написать – столовая им подчиняется.
После сытного обеда Маринку стало клонить в сон. Она уселась в кабинете Черенкова и стала клевать носом. Сам Сергей Михайлович ушёл на заседание. Увидев, что настроение у неё далеко не рабочее, Руднев сказал:
- На сегодня тогда всё. Ты иди, а завтра продолжим.
Маринка спустилась к выходу. Полицейский продолжал бдительно дежурить у рамки металлодетектора.
- До свидания, – сказала ему Маринка. Полицейский приложил ладонь к фуражке. Погода на улице разгулялась. Осеннее солнце подсушило вчерашние лужи. Из-за угла гостиницы «Москва» выглядывали кремлёвские башни. Маринке захотелось подскочить на месте и заорать во всё горло, но, оглянувшись, она сдержалась. Всё-таки Москва – это… Это – Москва! Когда она уехала на Дальний Восток, ей часто снилось, что она идёт по московским улицам. Со временем эти сны стали реже, но как-то острее. И вот она здесь!
Маринка перешла через дорогу и направилась на Красную площадь. Раньше она часто думала – что её интересует в жизни? Тряпки? Нет, к нарядам она была совершенно равнодушна. Деньги? Они, конечно, лишними не бывают, но убиваться из-за них… Нет, они того не стоят. И вот сейчас она наконец-то поняла, что её по-настоящему привлекает. Власть! Но власть бывает разная, у вахтёрши в общежитии тоже есть властные полномочия. Нет, её интересует именно государственная власть, со всеми положенными атрибутами – триколором, двуглавыми орлами, полицейскими, отдающими честь. С Красной площади до неё донёсся перезвон курантов.
На обратном пути к метро она заглянула в торговый центр на Манежной площади. Ей захотелось купить какую-то обновку – ведь у неё началась новая, столичная, жизнь. Её внимание привлёк небольшой женский кожаный рюкзачок. Маринка критически оглядела свою сумку – вроде ещё ничего, только язычок от молнии отвалился. Нет, с сумкой неудобно – руку оттягивает и вообще выглядит по-деревенски. Она решительно подошла к витрине с рюкзачком и ткнула в него пальцем:
- Скажите, а в него одиннадцатый формат влезет?
Продавщица удивлённо поглядела на неё. Ладно, тогда проделаем опыт. Маринка вытащила из сумки папку и протянула продавщице:
- Если засунуть внутрь, то закроется?
Продавщица послушно затолкала папку в рюкзачок и затянула завязки.
- Подходит! – Маринка протянула ей деньги и стала перекладывать вещи из сумки. Она закинула рюкзачок за спину – удобно! Ещё раз посмотрела на своё отражение в зеркальной витрине – да, так смотрится лучше, чем с сумкой. Хотя сумка почти новая – ну, может, года два всего. Маринка вздохнула, положила пустую сумку на урну, поправила рюкзачок и зашагала к входу в метро.
Она доехала до своего нового дома уже в сумерках. В квартире было темно, но из комнаты доносился какой-то странный шорох.
- Сашка, ты здесь? – крикнула Маринка, не решаясь отойти от двери.
- Здесь, здесь. Чего орёшь? – донёсся из комнаты Сашкин голос.
Интересно, чем он там таким важным занят? Маринка скинула кроссовки и, не снимая куртки, прошла в комнату. Ну надо же! Сашка сидел за компьютером и увлечённо резался в какую-то стрелялку. Маринка в удивлении замерла в дверях.
- Сейчас, подожди, я доиграю, а то у меня на время, – сказал, не оборачиваясь, Сашка. Маринка щёлкнула выключателем. От неожиданности Сашка вздрогнул:
- Ну вот, убили.
- Ты где комп взял? – строго спросила Маринка, – Я тебе вроде денег не оставляла.
- Это Москва, детка! – Сашка наконец вылез из-за экрана, – Тут и без денег неплохо.
- Колись давай, понаехало! – Маринка упёрла руки в боки.
- Это всё моя природная наблюдательность и практичность! – гордо начал Сашка, но, поймав сердитый взгляд подруги, стал говорить по делу, - Пошёл я, значит, с утра прогуляться. Ну ладно, не совсем с утра – уже где-то одиннадцать было. Иду к метро, а там дорожка мимо помойки проходит. Смотрю – у мусорных баков системник стоит. Я его под мышку – и назад. Тут открыл – вроде всё на месте. Но без монитора-то делать нечего. Ну я и подумал – если системник выкинули, значит, и монитор пульнуть могут. Пошёл снова. Три часа по окрестным помойкам ходил. В результате нашёл монитор, только у него подставка сломана, пришлось книжки подложить. И ещё один системник, потом пришлось из двух один собирать – в первом хард дохлый был. Ну и всяких там мышек и клав целый пакет. Там ещё струйный принтер был, но у него крышка была разбита, я не стал брать. Ну собрал, включил, смотрю – а тут больше десятка беспроводных сетей ловится. И одна из них не запаролена. Представляешь! Короче, полная халява!
- И не стыдно тебе было по помойкам лазать? – улыбнулась Маринка.
- Давай денег – буду в магазине покупать, – парировал Сашка, – Кстати о магазине – как насчёт пива?
- Сам иди, я устала, – Маринка наконец-то расстегнула куртку.
- И пойду, – угрожающе ответил Сашка, – Только ты денег дай.
6.4.
Маринка быстро втянулась в напряжённый ритм столичной жизни. Руднев требовал, чтобы она обзванивала региональные отделения и торопила их с регистрацией. Сам он постоянно отлучался по поручениям Черенкова. Маринка добросовестно звонила председателям региональных отделений по списку, который ей дал Руднев. Вести из регионов были неутешительные – люди на местах никак не могли зарегистрировать свои отделения.
- Ну что, разве это так сложно?! – в один прекрасный день возмутился Руднев, – Вот мы же легко с этим справились. А они чего с этим тянут? Что за дела? Ты им объяснила, что надо делать?
Маринка усмехнулась – «мы с этим легко справились»! Вообще-то с бумагами бегала она одна. Но надо быть справедливой – набрать необходимую численность регионального отделения удалось именно благодаря усилиям Руднева. Сама Маринка принесла только два заявления – своё и Сашкино. С набором необходимого числа участников движения были проблемы и в регионах.
- Евгений Александрович! – попыталась она объяснить это Рудневу, – В регионах проблемы с привлечением новых членов. Простые люди устали от политики, не хотят писать заявления. Руководители региональных отделений требуют от меня агитационных материалов – каких-то брошюрок, где была бы описана политическая программа нашего движения.
- Ну программа-то простая, – пожал своими слегка сутулыми плечами Руднев, – Регистрируем общественное движение, преобразуем его в политическую партию и идём на выборы, в первую очередь – на думские. Чего тут описывать – и так всё ясно!
- Нет, я имела в виду идеологию движения, – уточнила Маринка.
- Какая ещё идеология? – не понял Руднев, – Ну вышли им ещё буклетов. Должны были остаться, шеф вроде много в своё время заказывал.
- У них есть эти буклеты, – продолжала терпеливо объяснять Маринка, – Но там слишком мало информации. А они хотят что-то про текущий политический момент, и вообще в целом про политическую платформу движения.
Руднев задумался. Почесав затылок, он ответил:
- Ну шеф не мастак прокламации сочинять. На словах он всё растолкует, но складно написать не сможет, да и времени у него сейчас нет. Надо будет как-нибудь выбрать время, ты тогда подготовь вопросы, и он тебе разъяснит политику партии. Вот кто смог бы тебе помочь – так это Иван Владимирович. Но у него сейчас другие заботы – его постоянно вызывают в прокуратуру. Когда-то в своём регионе он занимался приватизацией, вот сейчас следователи и ищут скелетов у него в шкафу.
Маринка никак не могла привыкнуть к манере Руднева всех называть исключительно по имени-отчеству – без фамилий и должностей. Наверное, в этом был определённый думский шик, но она ещё не запомнила имена всех обитателей Государственной Думы и окрестностей. Руднев же придавал этому принципиальное значение, как и другим мелочам – в каком порядке представлять посетителей, кто с кем поздоровался за руку или просто кивнул, и даже кто на каком лифте ездит. По его отношению выходило, что по этим деталям можно предсказать государственную политику на годы вперёд. Но были и исключения. Своего начальника Черенкова Сергея Михайловича Руднев за глаза называл «шеф», а Льва Абрамовича Осинского - «Осина», и при этом всегда понижал голос. Впрочем, Льва Абрамовича практически все называли Осиной.
На этот раз Маринка поборола свою стеснительность и спросила в лоб:
- А Иван Владимирович – это кто?
- Долотов, сопредседатель нашего движения, – удивлённо посмотрел на неё Руднев, – Он же тоже депутат, только его кабинет на четвёртом этаже. Надо будет тебя с ним познакомить – в будущем может пригодиться. А по поводу идеологии - в фойе есть книжный лоток. Посмотри там книжки, должно быть что-то подходящее.
Возвращаясь из столовой, Маринка подошла к книжному лотку. Интересной литературы, действительно, здесь продавалось много – и про политику, и про выборы. Она стала перебирать книжки, не совсем понимая, каким образом тут может оказаться описание идеологии «Провинциальной России». Её внимание привлекла книжка в мягком переплёте «Предвыборная кампания в российском регионе». По тематике вроде подходит. Маринка стала листать страницы. Ага – глава про идеологические модели для предвыборной платформы. Это стоит почитать повнимательнее:
«Политику приходится самостоятельно создавать идеологический фундамент своей политической платформы, перерабатывая для этого осколки великих идей, синтезируя новые идеологические модели. При этом политик должен руководствоваться простым и практическим мотивом – ему надо сформировать такой комплекс политических обещаний, в реализации которых была бы заинтересована та группа общественности, голоса которой он хочет заполучить. Сейчас наиболее ходовыми являются следующие общественно-значимые ценности, пригодные для предвыборной мобилизации электората:
- коммунизм;
- демократия;
- либерализм;
- патриотизм;
- национализм;
- регионализм;
- путиниана…»
Маринка растерянно захлопнула книжку. Получается, что для общественного движения надо выбирать из списка ту идеологию, за которую будут лучше голосовать. А как же собственные убеждения?
- Девушка, будете брать? – спросила её продавщица.
- Нет, спасибо, – Маринка положила книжку назад на лоток. Озадаченная, она медленно побрела по думскому коридору. Почему-то вспомнились слова Ленина про политических проституток. Здесь получается что-то похожее - политик встаёт в позу «чего изволите?», а электорат ему платит, только не деньгами, а голосами. Ну нет, на это она не подписывалась! Ладно ещё Руднев – для него это просто техническая работа. Но Черенков-то! С самого начала он произвёл на неё впечатление человека, имеющего твёрдые принципы и убеждения. Нет, надо с ним на эту тему поговорить, и немедленно! Она зашагала по коридору быстрее.
6.5.
Черенков был у себя в кабинете - пил чай с Рудневым.
- Компанию составишь? – спросил он Маринку. Она не стала отказываться, хотя только что пообедала – за чашкой чая проще вести откровенный разговор. Электрочайник ещё не успел остыть. Маринка достала из шкафа свою кружку, бросила в неё чайный пакетик и залила водой. А вот с чего начать разговор? Но Сергей Михайлович заговорил первым:
- Мне тут Евгений Александрович сказал, что ты интересуешься идеологией нашего движения?
- Да, в регионах хотят какие-нибудь материалы, – облегчённо вздохнула Маринка, – И сама бы почитала – для общего развития.
- В принципе литература есть, – Черенков показал на книжный шкаф, – Вот, например, профессор Гришин написал книжку про информационное общество. Это, конечно, не предвыборная платформа, но там много толковых мыслей.
- Я так понимаю, что идеология движения должна выбираться с учётом политической конъюнктуры? – осторожно поинтересовалась Маринка.
- Ну можно и так сказать, – кивнул Черенков. Маринка напряглась – вот оно! Черенков отхлебнул чай и продолжил, - Политики должны выражать мнение общества, иначе у них не будет поддержки электората. Но ни в коем случае не заигрывать с избирателями. Понимаешь, должна быть искренность. Нельзя агитировать за то, во что сам не веришь. Вот я, например, не стал бы агитировать за коммунистические идеалы. Да, когда-то я был в коммунистической партии, и, как и все, изучал марксизм-ленинизм. Может, из-за того, что добросовестно изучал, я в нём и разочаровался. Там есть внутренние противоречия. А главное – сама реализация эти идеи порядком скомпрометировала. И так же я не приемлю национализм во всех его проявлениях.
- А если эти идеологии позволят получить голоса избирателей? – Маринка наконец-то задала мучивший её вопрос.
- Ну есть же какие-то собственные принципы, – не заметил подвоха Черенков, – Кроме того, я довольно много ездил по стране, и когда служил, и уже когда стал депутатом. Поэтому могу судить по собственным впечатлениям – коммунистические и националистические идеи не имеют большой поддержки в обществе. Вот что объединяет наш народ?
Он внимательно посмотрел на Маринку. Она в недоумении поставила чашку и оглянулась по сторонам. Руднев равнодушно размешивал сахар в своей чашке. Получается, вопрос обращён к ней.
- Территория? – неуверенно спросила она, – Или история?
- Русский язык! – похоже, Черенкову понравилась её реакция. Он довольно улыбнулся и ещё раз повторил, - Русский язык! Общий язык подразумевает общую терминологию, а это, в свою очередь, уже вызывает общую систему ценностей – хотим мы этого или нет. Вот коммунисты в своё время хвастались: создана новая историческая общность – советский народ. А ведь этот советский народ весь поголовно говорил на русском языке. И за границей до сих пор всех выходцев из бывшего СССР упорно называют русскими – хоть украинца, хоть татарина, хоть казаха. А почему? Потому что говорят по-русски. Так что тут коммунисты, как обычно, в свои достижения записали то, к чему имеют слабое отношение.
- Но ведь в Советском Союзе изучение русского языка было обязательным во всех республиках? – перебила его Маринка.
- И тут причина перепутана со следствием, – снова улыбнулся Черенков, – Ещё в советские времена я был в доме отдыха в Эстонии. Надо сказать, что они русских тогда недолюбливали, и на русском языке говорили только в случае крайней необходимости. И вот к ним приехали практикантки из Каунаса, это Литва. А там даже в те времена по-русски говорили от силы процентов десять населения. И вот у них возникла проблема – как с эстонцами общаться? Литовский и эстонский языки очень сильно отличаются. И довольно быстро они перешли на общение на русском языке. Ведь не зря же тогда говорили: русский язык – язык межнационального общения. Да, в республиках были школы с преподаванием на местном языке, и школы с преподаванием на русском. Но родители предпочитали отдавать детей в русские школы. Потому что потом было больше возможностей – можно было устроиться по всей стране, а не только в своём ауле. Особенно это касалось технического образования. Я знаю, о чём говорю - в моей дивизии было много выходцев из союзных республик.
- Сергей Михайлович! – Маринка снова попыталась проявить инициативу, – Так в чём заключается идеология нашего движения?
Черенков глянул на часы, но затем, махнув рукой, поставил чашку на стол и поудобнее устроился в кресле.
- Человек! – он поднял вверх указательный палец, – Человек – вот наша ценность! Его права и свободы – экономические и политические. Казалось бы, в этом мы едины с либералами. Но на самом деле есть принципиальное отличие. Либералы на первое место ставят свободу, а мы – человека. Для либералов свобода – самоценность. А для нас ценность – сам человек. Если человек осознанно … Подчёркиваю – осознанно идёт на ограничение своих свобод, понимая, что это в интересах общества, коллектива и его самого в конце концов – то надо уважительно относиться к его мнению. А не говорить всякое… Вот, например, коммунистические субботники. Эту идею уже опошлили коммунисты. А теперь и либералы туда же – бесплатный труд, где это видано! У меня отец после войны жил в Воронеже. Город был разрушен, жили тяжело. Но после работы люди выходили на субботники по расчистке улиц. Добровольно! И, разумеется, бесплатно. Потому что они знали: сегодня они поработают – завтра пойдёт трамвай, завтра поработают – послезавтра заработает кинотеатр.
- Но ведь этим должно заниматься государство? – переспросила Маринка.
- Государство! – Черенков презрительно махнул рукой, – Вот она – иждивенческая позиция! Важный дяденька знает, что и как делать! А он на самом деле не знает! Да и откуда ему знать – он жизнь видит из окна своего кабинета. Он должен принимать решения, но для этого надо знать обстановку. А простые люди знают обстановку лучше. Так дайте же им возможность самим принимать решения, не надо людей считать дураками.
- А как же социалка, пенсионеры, в конце концов? Кто, кроме государства, о них позаботится? – продолжала настаивать Маринка.
- Снова патерналистское государство! – Черенков хитро усмехнулся, – Источником блага является народ, а государство это благо только делит и себя не забывает. Вот, например, работающий пенсионер. Государство берёт с него налоги, а потом платит ему пенсию – ни в чём себе не отказывай! Вы скажете – неработающие пенсионеры или инвалиды? Государство отберёт блага у их родственников, у их соседей, и чуть-чуть отдаст инвалидам. И при этом скажет – смотрите, какое я доброе! Я не говорю, что со стороны государства не должно быть никакой социальной поддержки. Но надо чётко понимать, откуда оно для этого берёт ресурсы. Конечно, не всем такая позиция нравится. Возможно, именно из-за того, что мы выступаем за уменьшение роли государства в тех сферах, где без него можно прекрасно обойтись, мы и считаемся оппозиционным движением.
- Но ведь государство в последнее время пытается спихнуть с себя свои обязательства – ну там монетизация льгот и прочее? – недоумевала Маринка.
- Вот именно! – Черенков резко повернулся к ней, – От обязанностей пытается отказаться, а прав старается захапать ещё больше. Взять, например, такую вещь, как установление минимального размера оплаты труда. Он устанавливается законодательно, а выполнять это обязаны работодатели. Улавливаешь юмор?
Он в упор смотрел на Маринку. Она поёжилась под его взглядом и помотала головой.
- Вот! – как-то даже обрадовался Черенков, – А штука-то в чём - власти обещают, а платят предприниматели. Понятно? Конечно, в этом случае власть может обещать всё, что угодно – выполнять это должны будут другие. Вот против такого положения вещей мы и выступаем. А многим чиновникам из правящей партии это не нравится. Если люди сами будут решать, что и как делать – зачем тогда нужны чиновники? Или, что ещё хуже для некоторых деятелей – им придётся лично отвечать за принятые решения.
Он допил чай и по-военному спросил:
- Ещё вопросы?
Маринка смущённо молчала, пытаясь переварить услышанное. Руднев невозмутимо продолжал хлебать чай.
- Ну тогда я побежал, – Черенков встал и снял со спинки кресла свой пиджак.
6.6.
Всю обратную дорогу Маринка размышляла над словами Черенкова. Войдя в квартиру, она разулась, кинула кроссовки в угол и прислушалась. Сашка продолжал щёлкать клавиатурой. «Даже не вышел встретить!» - рассердилась Маринка и крикнула:
- Я пришла!
- Хорошо! – отозвался Сашка из комнаты.
- Что хорошо? – Маринка встала в дверях.
- Всё хорошо! – ответил Сашка, не отрываясь от экрана.
Да, помощи от него не дождёшься. Так ещё к тому же и комп занял – в Интернете не пороешься. Маринка повесила куртку на вешалку и стала расхаживать по квартире – так ей лучше думалось. В основе партийной идеологии должна быть какая-то идея. У Черенкова, конечно, умных мыслей много, но они как-то все сами по себе. Их должно что-то объединять. Вот эту идею она и пыталась ухватить. Но в голову ничего не шло.
- Что ты мечешься из угла в угол? – Сашка наконец оторвался от монитора, – Ты создаёшь ветер. Я простужусь, заболею и умру. Ты этого хочешь?
Маринка остановилась и уставилась на приятеля:
- Чего сказал?
- Я говорю – ты создаёшь ветер, – Сашка пощёлкал пальцами у неё перед носом, – Ты меня слышишь?
- Вот, блин, в голову ничего не идёт, – Маринка не обратила внимания на его пассы, – Сашка, дай мне мысль!
- А что мне за это будет? – заинтересовался Сашка.
- Я тебе тогда ничего не сделаю!
- Вообще ничего? Ну так не интересно!
- А ты чего хотел?
- Ну чтобы ты сделала мне хорошо, – в голосе Сашки снова появился энтузиазм.
- Ну ладно, я сделаю тебе хорошо, если ты дашь мне мысль, – Маринка продолжала напряжённо думать, но собственных идей не было.
- Да хоть сто порций! Про что мысль? – Сашка уже предвкушал.
- Мне нужна основа партийной идеологии. Ну концепция агитационной брошюры.
- А, контрацепция – это без проблем!
- Не, контрацепция – это не то, – насторожилась Маринка, – Нужна концепция.
- Ты не понимаешь! Контрацепция – так веселее, – Сашкины глаза светились вдохновением, – Короче, так. Берёшь русскую национальную идею, и разбавляешь её своей партийной байдой – ну там текущая политическая ситуация и всё такое. Вот тебе и готовая партийная идеология. Как тебе контрацепция?
- Что ещё за русская национальная идея?
- Ну там Бердяев какой-нибудь, – Сашка неопределённо взмахнул руками и подставил щёку для поцелуя, – Ну давай, делай мне хорошо!
- Бердяев, говоришь? – Маринка отпихнула его и направилась к компу, – Ты в сети? Я твою игрушку закрою?
- Погоди, я не сохранился, – бросился за ней следом Сашка. Но было уже поздно.
- Как ты сказал – Бердяев? – Маринка уже щёлкала клавиатурой.
Спустя два часа Сашка предпринял робкую попытку сесть за компьютер:
- Маринка, я тебе чаю сделал.
- Умничка! – отозвалась Маринка, не отводя взгляда от экрана, – Там пока поставь. Я ещё немного комп займу.
Прошло ещё два часа. Сашка наконец-то закончил бесцельно переключать каналы телевизора и лениво спросил:
- Ну как там у тебя? Может, спать ляжем?
- Не мешай, я рожаю мысль, – Маринка даже не обернулась в его сторону.
- И как проходят роды? – Сашка не терял надежды обратить на себя внимание.
- В муках! – Маринка оторвалась от экрана, – Сделай мне чаю!
- Ты ещё тот не выпила, – Сашка кивнул на стоявшую на столе чашку.
- Он остыл. Сделай мне горячий!
Сашка покорно отправился на кухню.
- Эта электрическая плита ужасно тормознутая – полчаса чайник кипятит, – проворчал он, возвращаясь, – Ну как тебе Бердяев?
- В целом занудно, но умные мысли есть. Я там ещё кое-чего в интернете наковыряла. На небольшую брошюрку должно хватить. Получается, что главное – это русский характер. Я попробую увязать основные мысли Черенкова с русским характером.
- А как в твою контрацепцию вписывается Осинский? – с сомнением спросил Сашка, – Он ведь Абрамович?
- Ты ничего не понимаешь! – Маринка вылезла из-за компьютера, потянулась и стала расхаживать по комнате, – Дело не в национальности конкретного человека, а в том общем, что объединяет всех проживающих на этой территории, в данном случае – в России. Общая карма, одна на всех. Люди, достаточно долго прожившие в России, начинают смотреть на мир одинаково, у них появляются общие ценности…
- Выпить водки, поиграть на балалайке, покормить медведя, – подсказал Сашка.
- Кончай придуриваться! – разозлилась Маринка, – Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Русский характер подразумевает мессианство…
- Чего? – не понял Сашка, – Переведи!
- Ну, склонность делать что-то великое и бесполезное, пренебрегая бытовыми неудобствами и прочими мелочами.
- Это так у Бердяева написано?
- Нет, это я уже своими словами сформулировала! – гордо заявила Маринка.
- Оно и видно! Ты когда последний раз на кухне полы мыла, госпожа философ? Или ты, в соответствии со своей контрацепцией, пренебрегаешь бытовыми неудобствами?
- Ну вот! Я ему о великом, а он… - снова вспылила Маринка, – В конце концов, мог бы и сам помыть!
- Это не вписывается в мой русский характер, – чуть заметно усмехнулся Сашка, но попытался оставаться серьёзным, – Мужик должен деньги зарабатывать, а женщина – его всячески поддерживать и ублажать. И вообще, женщина должна быть босая, беременная и на кухне!
- Чего?! – Маринка остановилась прямо перед ним и упёрла руки в боки, – Это кто тут босой и беременный?!
- Ну, я это… - смутился Сашка, – Я в целом. Ну, ты же согласна, что мужчина главный, а женщина должна быть при нём?
- Мужчина ещё заслужить должен, чтобы женщина была при нём! – Маринка смотрела на него в упор карими глазами.
- Ну и чем это он должен заслужить? – Сашка тоже стал серьёзным, – Главная заслуга мужчины в том, что он содержит семью, приносит в дом деньги.
- Фи! – Маринка задрала нос, отчего её ноздри стали казаться ещё больше, – Денег много не бывает. С тем же успехом твой мужчина мог приносить в дом воду в решете.
- Сама ты чудо в решете! – обиделся Сашка, – Все нормальные женщины любят комфорт и новые красивые вещи. И они хотят, чтобы мужчины им это дарили. Вот за это они мужчин и любят.
Он замолчал и гордо оглядел подругу с головы до ног. Волосы у Маринки были как всегда растрёпаны; у свитера растянулись рукава, и ей приходилось время от времени их подтягивать; джинсы были ещё новые и даже сравнительно чистые, но на коленях уже заметно потёрлись; большие пальцы на ногах предательски торчали из дырявых носков. Маринка поёжилась под его взглядом, тоже опустила глаза и уставилась на свои носки.
- А я, по-твоему, ненормальная, что ли? – перешла она в оборону.
- Нет. Но носки стоило бы сменить.
- Я не виновата, что они всё время рвутся! – попыталась она оправдаться, – И вообще, речь о другом идёт. А ты всё – деньги, деньги! У мужчины должен быть характер, стержень, упёртость. Ну, как говорится, мужик сказал – мужик сделал. За таким мужиком любая женщина на край света пойдёт. И он не должен размениваться на ерунду вроде тупого зарабатывания денег. Потому что деньги имеют свойство кончаться, причём в самый неподходящий момент.
- И ты за таким на край света пойдёшь? – Сашка глядел ей прямо в глаза.
- Да! – Маринка не отвела взгляд.
- А за мной пойдёшь?
Маринка отвернулась в сторону и растерянно улыбнулась. Ну вот так всегда! Мужики могут говорить только о себе.
- Ну, если ты совершишь подвиг.
- Какой ещё подвиг? – растерялся Сашка, но тут же разозлился, - То есть нормальная жизнь тебя не устраивает? Обязательно нужны приключения и подвиги? Почему нельзя просто жить в своё удовольствие?
- Это скучно, – пожала плечами Маринка.
- И какой подвиг тебя устроит? Чтобы я заработал миллион долларов?
- А что, у тебя уже есть конкретные планы?
- Есть, – Сашка загадочно улыбнулся, – Только сейчас пока рано говорить.
- Тогда иди чай делай, а то чайник, наверное, давно закипел, – немного обиженно сказала Маринка, – А я ещё поработаю.
6.7.
Сашка проснулся от резкого толчка в бок. Он открыл глаза – рядом с кроватью стояла Маринка и сердито смотрела на него. Похоже, спать она так и не ложилась.
- Хватит спать! – требовательно сказала она, – Я родила мысль и хочу на тебе испытать.
- А сколько времени? – Сашка натянул на себя одеяло.
- Половина пятого, – Маринка бросила взгляд на экран компьютера.
- А до утра твоя мысль подождать не может? – Сашка попытался повернуться на бок.
- Не может, – Маринка стянула с него одеяло, – Иди почитай. А утром я поеду распечатаю и отдам Рудневу.
Сашка поёжился. Похоже, отобрать у Маринки одеяло не получится. Он вздохнул, накинул рубашку и уселся перед монитором.
- Ну как? – Маринка встала у него за спиной.
- Я ещё ничего не успел прочитать. Ты лучше иди чайник поставь.
- Точно. А ты читай быстрее, – Маринка отправилась на кухню. Сашка протёр заспанные глаза и начал читать:
«Политическая программа общественного движения «Провинциальная Россия»
Что было. Наше историческое и духовное наследие:
- Коллективизм. В отличие от Запада, где в тяжелой ситуации каждый, как последний герой, ставит только на себя, в России развиты неформальные домены (кластеры) на 15-20 человек с круговой поддержкой, что определяет невероятную живучесть общества.
- Самостоятельность в принятии решений. Несмотря на давление государства, внутри неформальных кластеров решения принимаются самостоятельно на основе существующих базовых (традиционных) духовных ценностей.
- Давление со стороны государства. Особенностью нашей истории является многовековое стремление государства подавить личность. Русский человек привык находить способы ограждения своей личности от подобных посягательств.
- Необходимость в сильном государстве. Огромная территория страны и постоянные внешние угрозы вызывают объективную необходимость в сильном централизованном государственном аппарате.
- Двойственность в отношениях властей и граждан. Казалось бы, два предыдущих тезиса противоречат друг другу. На самом деле это борьба и единство противоположностей в философском смысле. Постоянный поиск баланса между государственными и частными интересами в соответствии с текущим моментом. Это будет всегда.
- Неэффективность государства. Для решения своих задач государство выкачивает ресурсы из страны, концентрирует их в своих руках, какую-то их часть тратит на своё содержание, а оставшееся использует для решения задач.
- При советской власти упорный труд не давал ощутимого повышения уровня жизни, особенно в условиях бесплатного предоставления населению важнейших благ: образования, здравоохранения, жилья.
- В России не было личных богатств, передаваемых по наследству. Главной причиной потери имущества населением был не грабёж со стороны неприятеля, а действия собственного государства.
Что мы имеем сейчас. Ценности России таковы:
- духовное выше материального;
- общее выше личного;
- справедливость выше закона;
- будущее важнее настоящего и прошлого.
Что мы предлагаем:
- Главная ценность – это человек. Не абстрактные права и свободы, не мифические интересы государства, а реальный человек – здесь и сейчас.
- Уменьшить вмешательство государства во все сферы - не только в экономику, но и в общественную жизнь. Вероятно, те меры, которые предлагают правительственные аналитики, разумны и полезны, но что от них толку, если общество не готово их воспринимать.
- Как сказал китайский мудрец Лао Цзы: «Когда правительство деятельно, народ становится несчастным. Лучший правитель тот, о котором народ знает лишь, что он существует».
- Пора наконец-то воплотить в жизнь социалистический лозунг: «От каждого по способностям, каждому – по труду». Или, грубо говоря: «Кто не работает – тот не ест».
- Социальная помощь – только нуждающимся. Не надо обманывать себя и других – на всех не хватит. Нет равенству в нищете!
- Русская культура – великая. Но не надо противопоставлений. Свободный культурный, языковой обмен обогащает всех.
Чем мы отличаемся от коммунистов.
Под красивыми лозунгами коммунисты предлагают установить власть бюрократии, когда все вопросы решали в парткоме – когда сеять, что производить, на ком жениться. Пора положить этому конец. Дайте наконец-то людям жить своим умом!
Чем мы отличаемся от либералов.
Под знамёнами свободы либералы строят общество потребления, где закон заменяет справедливость, а деньги – совесть. Духовность выше прибыли, и не всё на свете меряется деньгами!»
- Ну как? – Маринка протянула ему чашку с горячим чаем.
- В целом набор банальностей, – зевнул Сашка, – Но как предвыборная агитация сойдёт. Хотя лично я лозунг «Кто не работает – тот не ест» убрал бы. Народ за это не проголосует. Как-то это жестоко.
- Зато справедливо! – рассердилась Маринка, – У нас движение называется «Провинциальная Россия», а не «За МКАДом жизни нет». Это здесь, в Москве, всем при рождении положена золотая соска, и даже пенсионерам доплачивают.
- Да ладно, ладно, – испуганно согласился Сашка, – Чего ты кипятишься? Я просто тебе говорю, как сделать лучше. Чтобы народ за вас проголосовал.
- То есть врать?
- Не врать, а агитировать, – поморщился Сашка, – Ты ничего не понимаешь в политике!
- Зато ты много понимаешь, как я погляжу! Ну всё, пойду Рудневу показывать.
- Иди, иди. А я тебе пока один фильмец скачаю, вечером посмотришь.
- Какой ещё фильмец? – насторожилась Маринка.
- Про политику. Тебе понравится. Ты хоть спала сегодня?
- В метро посплю. Ты мою флешку не видел? А, вот же она! Ну всё, пока!
Маринка сунула флешку в карман, вытащила из угла кроссовки, натянула куртку, закинула за спину рюкзачок и хлопнула дверью.
6.8.
К удивлению и даже разочарованию Маринки Руднев отреагировал на её творение довольно равнодушно. Он небрежно положил брошюрку, над изготовлением которой она корпела почти час, к себе на стол, и сказал:
- Я посмотрю. А сейчас поедешь в наш новый офис. Наконец-то подписали договор аренды. Надо посмотреть, какая там обстановка. Сейчас я тебе адрес запишу, это недалеко от Садового кольца. Ключи там на вахте возьмёшь, я позвоню.
Нужный дом Маринка нашла довольно быстро. На подъезде было несколько табличек – какие-то фонды и акционерные общества. На всякий случай она спросила у охранника, сидевшего в застеклённой комнате сразу при входе:
- «Провинциальная Россия»?
- Второй этаж, – отозвался охранник.
- Мне сказали – ключ у вас взять.
- А уже взяли. Там открыто.
Недоумевая, Маринка поднялась по лестнице. Дверь одной из комнат была распахнута, рядом на стене скотчем был приклеен листок с надписью от руки: «Провинциальная Россия». Маринка осторожно заглянула в открытую дверь. В просторном помещении рядами стояли стулья, а ближе к окну – несколько столов. Рядом с окном, поставив стулья в кружок, сидели четверо мужчин весьма представительного вида и что-то весело обсуждали. Маринка растерянно остановилась в дверях. Один мужчина заметил её, и, продолжая улыбаться, спросил:
- Девушка, вам кого?
На вид ему было слегка за пятьдесят, он был одет в дорогой костюм и строгий галстук, крупное холёное лицо обрамлено коротко стрижеными чуть седыми волосами.
- Меня прислали ключ от офиса забрать, – нерешительно ответила Маринка.
- А вы кто? – представительный мужчина перестал улыбаться, и его хорошо поставленный голос стал строгим и требовательным.
- Марина Ветрова, – как на экзамене ответила Маринка и, спохватившись, добавила, - Мне Евгений Александрович сказал, чтобы я привезла ему ключ от офиса.
- Руднев, что ли? – чуть свысока спросил мужчина. Его товарищи замолчали и с интересом рассматривали Маринку. Он продолжил, - Так вот, Марина Ветрова, передайте Рудневу, что ключ от офиса взял профессор Гришин. Это я, если вы не в курсе, – ехидно добавил он и слегка поклонился. Его товарищи засмеялись, продолжая глазеть на Маринку. Она почувствовала себя голой и покраснела.
- У вас всё? – спросил её профессор Гришин.
- Я должна забрать ключ для Евгения Александровича, – с трудом поборов смущение, выдавила Маринка.
- Девушка, но ведь ключ всего один, – театрально развёл руками Гришин.
- Ничего страшного, я могу сделать дубликат, – наконец оправилась от смущения Маринка. Она решительно шагнула к профессору Гришину. Тот неуверенно достал из кармана ключ на колечке.
- Я сейчас схожу к метро и сделаю дубликат для Руднева, – Маринка выхватила ключ из его пальцев, и, не останавливаясь, повернулась и зашагала к дверям.
- Да, это тебе не твои студентки, – услышала она у себя за спиной голос одного из мужчин.
- У меня бы такая первую же сессию не пережила! – сердито ответил ему профессор Гришин.
Вернувшись в Думу, Маринка швырнула на стол Рудневу дубликат ключа и квитанцию из металлоремонта:
- С вас двести рублей!
Руднев поднял голову от своих бумаг и флегматично спросил:
- Что там в офисе делается?
- Там был профессор Гришин! – сердито ответила Маринка.
- Очень кстати. Тебе стоило бы с ним познакомиться.
- Уже познакомилась! – тут Маринка заметила на краю его стола свою идеологическую брошюрку, – А вы уже читали то, что я вам оставляла?
- Да, – коротко ответил Руднев.
- Ну и как? – нетерпеливо спросила Маринка.
- Читаемо.
«Интересно, что это значит?» - озадачилась Маринка и протянула руку, чтобы забрать брошюрку. Но Руднев её остановил:
- Пусть у меня будет.
- Можно я пораньше сегодня уйду, а то я не выспалась, – попросила Маринка.
- Хорошо, – кивнул Руднев.
На обратном пути она решила купить себе зимнюю обувь – ходить в кроссовках было уже не по сезону. Но сапоги в солёной московской слякоти тоже долго не протянут – это Маринка уже знала по студенческим годам. Она задумчиво разглядывала обувь на полках магазина, и тут её внимание привлёк мужик в камуфляже, точнее – его ботинки. Когда к ней подошла продавщица, Маринка кивнула на мужика:
- У вас есть что-то похожее, только на меня?
Берцы оказались довольно высокими, и Маринка заправила в них джинсы. Она глянула на себя в зеркало – ничего женственного, просто какой-то пацан-новобранец! Ну и ладно, ноги дороже! За спиной послышался игривый мужской голос:
- Девушка, вам идёт!
Она обернулась – сзади стоял этот самый мужик в камуфляже:
- Девушка, а как вас зовут?
- Извините, я тороплюсь, – смутилась Маринка, засунула свои мокрые кроссовки в пакет и выскочила на улицу. Но, уже идя по тротуару, она самодовольно улыбнулась – если мужики клеятся, значит, выглядит она как надо!
На этот раз Сашка выскочил из комнаты ей навстречу, как только она приоткрыла дверь в квартиру.
- Маринка, тебя сегодня по телевизору показывали! – его просто распирало от восторга.
- И в какой программе? «В мире животных» или «Очевидное-невероятное»? – устало отозвалась Маринка. Новые ботинки хорошие, но ещё непривычные – ноги под вечер просто гудят, – Ты бы лучше мне чаю сделал!
- Чайник уже поставил! – Сашка умильно заглядывал ей в глаза. – Нет, реально показывали. Не веришь? Сколько сейчас времени?
- Почти шесть, – Маринка отпихнула его и прошла в комнату, – Как там мой чай поживает?
- Да подожди ты со своим чаем, не закипел ещё, - Сашка торопливо переключал каналы. Наконец он остановился на первом – начинались вечерние новости, – Смотри внимательно!
Маринка лениво глядела в телевизор. «Международные новости…», «Завершился визит президента Путина…», «Сегодня прошло очередное заседание нижней палаты парламента…»
- Во, во! Смотри! – Сашка стал тыкать пальцем в экран, на котором корреспондент, стоя на тротуаре перед Государственной Думой, читал очередной банальный текст: «Вице-спикер Владимир Вольфович Жириновский…»
- Да я на Охотном Ряду почти каждый день бываю… - Маринка не закончила фразу – голубая курточка у проходящей за спиной корреспондента девушки показалась ей знакомой. И белая шапочка. И рюкзачок за спиной…
- Видела? Видела? – возбуждённо кричал Сашка.
- Так это я, что ли, была? – удивилась Маринка, – Это я так со стороны выгляжу? Ужас какой!
- Маринка, я тебя поздравляю! – Сашка полез обниматься, - Всего три месяца в Москве – а тебя уже по центральному каналу показывают!
- Ты чаю мне сделал? – в ответ строго спросила она.
- Сделал, сделал, – Сашка продолжал увиваться вокруг неё, – И кино тебе скачал, как и обещал. Включать?
- Ну включай, – снизошла Маринка, осторожно держа горячую кружку, – Чего за кино-то?
- «Хвост виляет собакой», в нашем переводе – «Плутовство». Не смотрела? А зря – как раз про политику.
Сначала Маринка лениво глядела на экран, отхлёбывая горячий чай. Но потом фильм заинтересовал её, и она уже смотрела не отрываясь. Когда по экрану пошли титры, Сашка спросил:
- Ну как, не зря скачивал?
- Какой кошмар! Неужели и я буду заниматься подобным?!
- Да ладно тебе! Уже занимаешься, – успокоил её Сашка.
- Чем занимаюсь? – Маринка вскочила с кровати и в возбуждении стала расхаживать по комнате, – Обманываю избирателей? Придумываю сенсации? Вожу всех за нос?
- Да чего ты раскипятилась? Люди хотят сказку, и ты им её даешь. Ты же не станешь обвинять сказочников или фантастов в том, что они водят людей за нос? Людям нужно шоу под названием «политика», и твоё дело – чтобы шоу получалось весёлым. Вот для того, чтобы было смешно и весело, тебя сюда и позвали. Как говорится – TheShowMustGoOn.
- Должно продолжаться, говоришь? – Маринка уселась назад на кровать и задумалась, – Ну ладно, я им покажу шоу! У нас пиво осталось?
6.9.
В один из дней накануне Нового Года Руднев, наклонившись к Маринке, в своей традиционной манере негромко сказал:
- Завтра в офисе планируется торжественное мероприятие по случаю Нового Года. Ты тоже приглашена. Ожидаются сюрпризы.
На удивлённый взгляд Маринки он ничего не ответил, а только заговорщицки подмигнул. Весь остаток рабочего дня она ломала голову – какие могут быть сюрпризы и что означает это таинственное подмигивание? Впрочем, Руднев многие вещи делал с таинственным видом, даже самые обыденные.
Приехав домой, Маринка стала перебирать свои вещи – надо же завтра одеться как-то понаряднее. С блузкой она определилась сразу, а вот замену джинсам придумать никак не могла. В самый разгар её раздумий, где-то в одиннадцатом часу ночи, заявился Сашка.
- Чего так долго? – окликнула его Маринка.
- Хорошо хоть вообще доехал, – проворчал он из коридора.
Маринка выглянула из комнаты – Сашка стряхивал снег с шапки, на полу вокруг него расплывалась лужа.
- Там чего – идёт снег?
- Не то слово! – он попытался вытряхнуть снег из-за шиворота. – Метель – жуть, еле от метро дошёл.
Маринка прикинула: по такой погоде джинсы и её высокие ботинки – самое лучшее.
- А где был-то? – спросила она.
- У клиентов, – ей показалось, что Сашка как-то хитро улыбнулся. Сегодня у всех какие-то загадки!
- Что у нас на ужин? – он направился на кухню.
- Не знаю, – Маринка двинулась следом, – Ты чего-нибудь покупал?
- Понятно! – мрачно сказал Сашка, – В магазин не пойду!
Весь следующий день Маринка напряжённо ждала начала мероприятия. Но её худшие ожидания не оправдались – всё оказалось очень демократично. На столах, расставленных вдоль стен, стояли бутылки шампанского и фужеры, лежали фрукты и конфеты. Причём, как подметила Маринка, шампанское и конфеты были не из дешёвых. Народ тусовался в центре зала. Руднев стал активно со всеми здороваться, а Маринка скромно отошла в уголок. Впрочем, одного из присутствующих она моментально узнала. И профессор Гришин, увидев её, тоже скорчил недовольную гримасу.
В комнату вошёл Черенков – он задержался в Думе. Поздоровавшись с несколькими людьми, он вышел на середину и громко объявил:
- Ну что, все в сборе? Тогда давайте открывать шампанское!
К нему подошёл профессор Гришин и что-то зашептал на ухо. Черенков поднял руку:
- Внимание! Из Швейцарии нас хочет поздравить Лев Абрамович Осинский!
Гришин включил стоявший в углу большой телевизор. На экране появилось лицо Осинского – узнаваемый прищур глаз, ёжик чуть седых волос, очки с небольшими стёклами в золотой оправе. Осинский повертел головой, потом подался к камере.
- Меня слышно? – раздался из динамиков его характерный голос. Гришин что-то ответил в микрофон, который лежал перед экраном.
- Хорошо, – продолжил Осинский, – Господа! Я рад поздравить вас с наступающим Новым Годом. Я прошу прощения, что делаю это с помощью техники, а не лично. Как вы все знаете, это связано с некими не зависящими от меня обстоятельствами. Но я очень надеюсь, что в наступающем году это недоразумение будет исправлено.
Все собравшиеся стояли полукругом перед экраном и молча слушали. Видимо, перед экраном была и камера, и Лев Абрамович мог видеть присутствующих, потому что его глаза не были неподвижными, а как бы осматривали весь зал. Когда Маринка почувствовала на себе взгляд его тёмных внимательных глаз, ей почему-то стало не по себе. В них было что-то гипнотическое, казалось, он смотрит на людей как на кусочки мозаики и тут же прикидывает, в какой части общей картины, представление о которой имеет только он, эти кусочки смотрелись бы лучше всего.
- Господа! – продолжал вещать Осинский, – Предстоящий год – это год думских выборов. Перед нами стоят серьёзные задачи. Но мы не должны забывать и о главной цели – выборах президента. Мы должны, мы просто обязаны достичь успеха. Поэтому давайте наполним бокалы и выпьем за нашу победу!
Откуда-то из-за границы экрана он достал заранее наполненный бокал. В зале захлопали пробки, зазвенел хрусталь. Дождавшись, когда шум стихнет, Осинский чокнулся своим бокалом с камерой и скороговоркой сказал:
- С Новым Годом!
Затем он пригубил шампанское, наклонился к камере и спросил:
- Всё?
Гришин что-то ответил в микрофон и выключил телевизор. Все разом зашумели, обсуждая услышанное. К Маринке подошёл Руднев.
- Ты слышала, куда Осина клонит? – зашептал он ей на ухо, – На президентство замахивается. Он думает, что с его деньгами…
- Друзья! – на середину комнаты вышел незнакомый Маринке темноволосый мужчина. Он был в джинсах, пиджаке и тёмной водолазке под горло, – Я хочу присоединиться к поздравлениям предыдущего оратора. Но в моих словах будет меньше пафоса. Я хочу сказать о другом. Мне очень приятно видеть здесь вас всех. Всех вместе, несмотря на былые споры и разногласия. Конечно, президентские выборы – это достойная цель. Но мы не должны забывать о тех людях, которые в своё время проголосовали за нас. И мы с вами, мы – движение «Провинциальная Россия», должны сделать всё от нас зависящее, чтобы люди отдали за нас голоса и на предстоящих выборах. Предстоит нелёгкая предвыборная борьба, но мы должны помнить, что на этом жизнь не оканчивается, и мы обязаны отстаивать интересы наших избирателей независимо от итогов голосования. И я верю, что мы справимся с этим. Мы, наше движение – «Провинциальная Россия»!
Он поднял бокал, и все зааплодировали. Маринка шёпотом спросила Руднева:
- Кто это?
- Иван Владимирович Долотов, – прошептал в ответ Руднев, – Умеет говорить. Раньше в университете преподавал, где-то в Сибири.
У Маринки Долотов вызвал безоговорочную симпатию – и своим демократическим внешним видом, и яркой речью. Он напомнил ей годы учёбы в институте.
- Шампанское хорошее. Не стали экономить, – Руднев думал о своём. Маринка допила шампанское – действительно, очень вкусно. К ним подошёл Черенков:
- Я в некотором роде хочу сейчас исполнить обязанности Деда Мороза. Но сначала предлагаю наполнить бокалы. Евгений Александрович, организуй!
Руднев деловито взял со стола бутылку. Ничего не понимая, Маринка протянула ему свой бокал. Дождавшись, когда Руднев разольёт шампанское, Черенков продолжил:
- Марина, ты работаешь с нами уже несколько месяцев, и настала пора как-то определить твой статус. И поэтому с сегодняшнего дня ты становишься помощником депутата Государственной Думы на общественных началах!
Он вытащил из кармана удостоверение и протянул Маринке. Она развернула его – с фотографии смотрела её перепуганная физиономия. Это она фотографировалась в первый день, как приехала в Москву, всего три месяца назад. А как много событий прошло с тех пор!
- С Новым Годом! – Сергей Михайлович явно был доволен произведённым эффектом. Маринка залпом осушила свой бокал.
- Простите, – Черенков похлопал её по плечу и направился в другой конец зала.
- Поздравляю! – Руднев подлил ей ещё шампанского.
- А что значит – «на общественных началах»? – спросила Маринка, отпивая из бокала.
- Есть помощники на окладе, а есть без оклада, на общественных началах. Сейчас все оклады заняты, поэтому ты пока будешь на общественных началах. Ну, с Новым Годом!
Они снова чокнулись. Такого вкусного шампанского Маринка не пила никогда.
- Скажу тебе по секрету, – Руднев понизил голос, – Есть такие планы, что когда «Провинциальная Россия» победит на думских выборах, я по партийным спискам становлюсь депутатом. А тогда ты будешь моим помощником, но уже на окладе, как положено. Только пока никому это не говори, а то могут быть подставы.
- У вас всё в порядке? – к ним снова подошёл Черенков.
- Сергей Михайлович, у нас всё замечательно! – заплетающимся языком ответила Маринка.
- Понятно! – Черенков взял Руднева под руку, – Евгений Александрович, там у входа стоит моя служебная машина. Скажи водителю, чтобы доставил Марину домой, а то мало ли что.
6.10.
У подъезда своего дома Маринка неловко выбралась из машины.
- Сама дойдёшь? – окликнул её шофёр.
- Всё нормально! – пошатываясь, отозвалась Маринка. Она аккуратно захлопнула за собой дверцу, и тут её взгляд скользнул по крыше машины. Там торчал синий маячок спецсигнала, в народе именуемый «синим ведёрком». Сейчас он был выключен. А интересно, когда они ехали по Москве, он работал? Ведь если работал, то получается, что её везли как важного государственного деятеля. Да даже если и не работал… Маринка почувствовала, как её с головой накрыла волна самодовольства. Она поглядела на отъезжающую машину – в глаза бросился крупный флажок триколора на номере, на том месте, где обычно находится код региона.
- С Новым Годом! – крикнула она вслед удаляющейся машине и нетвёрдой походкой направилась к подъезду. С некоторыми приключениями поднявшись к себе на этаж, она достала ключи и попыталась открыть дверь. Сначала замок никак не хотел открываться, но когда дверь наконец распахнулась, выяснилось, что Сашка уже поджидает её в коридоре.
- Саня! – Маринка попыталась его поцеловать, но чуть не потеряла равновесие, – С Новым Годом! Ик! Саня, сними с меня ботинки. Ну пожалуйста!
И она уселась на пол рядом с дверью. Сашка удивлённо посмотрел на неё:
- Маринка, ты где так накидалась? И как ты до дома доехала? На такси?
Он наклонился и стал расшнуровывать ей ботинки.
- На каком ещё такси? – заворчала Маринка, вытягивая ноги, чтобы ему было удобнее возиться со шнурками, – Саня, на такси одни лохи ездят. А я теперь… А меня с ветерком…
- Давай куртку снимай, – Сашка приподнял её и стал расстёгивать куртку. Потом дотащил её до кровати и бережно положил на подушку. По дороге Маринка пыталась его обнимать и даже целоваться, но у неё плохо получалось. Наконец она откинулась на подушку и смотрела на Сашку, блаженно улыбаясь:
- А мы Новый Год отмечали!
- Да я уже вижу, – отозвался Сашка. Ему не терпелось рассказать свои новости, а не слушать её пьяное лопотание.
- Маринка, я сегодня на фирме зарплату получил! – он достал из нагрудного кармана пачку купюр, – Тут больше ста штук! И это только за месяц! Маринка, давай поженимся! Возьмём квартиру в ипотеку где-нибудь в Люберцах. Или в Мытищах. А то в самой Москве очень дорого получается. Ты согласна…
Сашка осёкся под Маринкиным взглядом. Она какое-то время молча глядела на него, снисходительно улыбаясь, потом бросила презрительный взгляд на пачку денег в его руках и свысока сказала:
- Санечка, зайчик мой! Убери ты свою мелочь! Я тебе сейчас тоже кое-чего покажу! Так, где это у меня было…
Она немного повозилась и достала из заднего кармана джинсов удостоверение.
- Чего у тебя там? – растерянно и обиженно проворчал Сашка.
- А ты почитай, почитай! – потребовала Маринка, тыча ему удостоверением почти в нос. Он осторожно взял корочки:
- Ветрова Марина Петровна… Помощник депутата Государственной Думы… Это чего – прикол такой?
- Глупенький! – Маринка потрепала его ладонью по щеке, – Самое что ни на есть настоящее! Какая ипотека?! Какие Люберцы?! Или тем более Мытищи! Служебная бесплатная квартира в Митино! Или на улице Королёва. Тебе где больше нравится?
Сашка растерянно смотрел на подругу. Нет, он, конечно, привык к неожиданностям с её стороны, но вот к таким… Заметив его ошалевший вид, Маринка рассмеялась:
- Так чего ты там ещё говорил? Поженимся? А тебе чего – так плохо? Или тебе не хватает секса по субботам, воскресных походов по магазинам и споров о том, кому сегодня чистить картошку?
Она явственно представила себе, как босая сидит на кухне и чистит картошку – очистки спиральками падают в мусорное ведро, и поморщилась. Она рывком уселась на кровати.
- А хочешь секса с пьяной женщиной? Нет? – и, не давая ему опомниться, тут же продолжила, - Я тоже не хочу! Давай лучше спать ляжем, а то я чего-то устала! А завтра пойдём на Красную площадь Новый Год встречать. Согласен?
И снова откинулась на подушку. Сашка молча переводил взгляд то на её счастливое лицо, то на удостоверение, которое продолжал держать в руках. Да, с Маринкой не соскучишься!
Глава 7
Москва. Осень-зима. Людмила и Олег.
7.1.
Людмила влипла, и серьёзно. Такси, на котором она ехала от матери из Люберец в аэропорт, попало в аварию на МКАДе. Сначала повода для волнения не было – выехала с запасом. Она стояла на обочине и равнодушно слушала, как ругался водитель такси, мешая русские и армянские слова, а водитель грузовика, в который они въехали, отвечал ему русским матом. Авария была пустяковая – у такси разбита левая фара и треснул пластмассовый бампер, у грузовика с рязанскими номерами вообще повреждений незаметно. Но таксист, опасаясь претензий хозяев, твёрдо решил дождаться полиции. Полиция не торопилась, а может, и торопилась, но застряла в пробке. Когда ожидание затянулось на час, Людмила стала нервничать. Водители, наоборот, уже наругались, и мирно беседовали в сторонке.
- Эй, уважаемый, когда поедем? – окликнула Людмила таксиста. Водилы почти хором отозвались:
- Когда всё оформим.
Оставалось только ждать – деваться с обочины МКАДа было некуда. А время шло. Людмила представляла, как Олег уже подъезжает к аэропорту. Он вчера звонил ей, уточнял время прилёта, обещал встретить. А голос виноватый такой! Говорит – уже из дома звонит. Людмила, глядя из окна материнской квартиры на люберецкие улицы, нежно ворковала в трубку:
- Милый, как жаль, что ты не поехал! Море такое ласковое! Кстати, а ты как съездил?
- Потом расскажу.
Её план был прост – заранее приехать в аэропорт, дождаться, когда сядет самолёт, на котором она якобы прилетела из Анталии, а потом незаметно смешаться с толпой пассажиров, после чего со счастливым видом броситься в объятия встречающего её Олега. И вот сейчас этот хитроумный план катастрофически рушился.
Наконец-то подъехала машина ДПСников. Они не спеша разложили свои бумажки на капоте такси. Таксист под злобным взглядом Людмилы подписал протокол и невозмутимо уселся за руль:
- Не волнуйся, красавица! С ветерком домчу! И скидку сделаю, да!
Людмила молча забралась в машину и глянула на часы – её самолёт уже должен был катиться по земле. Таксист не обманул – помчался со всей дури.
- Тише ты, опять в кого-нибудь въедешь! – рявкнула на него Людмила, продолжая судорожно искать выход. Таксист не очень-то послушался её и усердно давил на газ, но когда на обочине мелькнул указатель «Аэропорт Шереметьево 15 км», самолёт из Анталии уже час как приземлился. Запищал телефон – Олег:
- Дорогая, ты где? Все уже прошли, а тебя нет…
Что делать?! Людмила покосилась на таксиста – это всё из-за него!
- Эти придурки, – снова злобный взгляд на таксиста, - потеряли мой чемодан! Подожди…
- Э, какой потеряли?! – запротестовал таксист, – Зачем так говоришь?
- На дорогу смотри! И сбоку подъезжай, не к главному входу, – скомандовала ему Людмила. Когда машина остановилась, она быстро сунула водиле заранее подготовленные деньги.
- Красавица, скидка! – таксист протянул назад две купюры. Но Людмила уже выскочила из салона и открыла багажник. Таксист тоже вышел из машины и в изумлении смотрел, как Людмила вытащила свой чемодан и стала остервенело его пинать.
- Чего уставился? Свободен! – она потащила изрядно помятый чемодан к зданию аэропорта.
Олег одиноко стоял у стены. Заметив раскрасневшуюся супругу, которая, запыхавшись, волокла свой чемодан, он зашагал ей навстречу.
- Всё в порядке?
- Посмотри, что они сделали с моими вещами! – капризно надула губы Людмила и кивнула на чемодан.
- Ну надо с этим как-то разобраться! – Олег было повернулся к стойке. Вот ещё не хватало! Людмила быстро подхватила его под руку:
- Я им уже сказала всё, что о них думаю. Пойдём, видеть их больше не желаю! Ты на машине?
- Да, конечно, – как-то задумчиво ответил Олег и подхватил чемодан. Пока они шли до стоянки, Людмила украдкой косилась на мужа. За три недели он изменился – загорел, похудел, стал каким-то более жилистым. И взгляд у него стал более острый и решительный. Таким он нравился Людмиле больше. Она почувствовала, что соскучилась по ласкам мужа.
- Как съездила? – спросил Олег, убирая её чемодан в багажник, – Магнитики не забыла купить?
Чёрт, магнитики из Турции! И фотки!
- Они там, на дне чемодана. Дома достану, – Людмила старалась говорить беззаботно. Но на всякий случай резко сменила тему разговора, - А ты как съездил? Деда нашёл?
- Да, – ответил Олег серьёзным голосом. Он стал осторожно выезжать со стоянки, и, глядя на дорогу перед собой, продолжил: - Я нашёл танк моего деда, на котором он воевал. Танк утонул в реке во время переправы. Мы нашли место, где он лежит. Я хочу поднять его и восстановить.
Нет, эта дурь у него не только не прошла, но и усугубилась! Людмила покосилась на мужа. Они уже выехали на шоссе, и Олег внимательно смотрел вперёд. Его взгляд! Она никогда не видела у него такого взгляда – решительного и упёртого. У него всегда было добродушное и чуть застенчивое выражение лица, а тут – как будто в прицел смотрит. А может, такое впечатление из-за его обветренного и похудевшего лица? Надо сказать, за отпуск он скинул лишний жирок, эффект был гораздо сильнее, чем от её салатиков.
- Что вы там с Петровичем хоть ели-то? А то ты вроде похудел?
- Тушёнку в основном, – усмехнулся Олег.
7.2.
Как и следовало ожидать, на работе отчёт Людмилы об её мнимом отпуске в Турции прошёл на «ура». На магнитики все отреагировали равнодушно, а фотки вообще смотреть не захотели. То есть всё получилось именно так, как Людмила себе и представляла – произошло очередное подтверждение её социального статуса. В виртуальной таблице в графе напротив фамилии «Данилова» была поставлена виртуальная галочка. А деланное равнодушие только подтверждало – всё было сделано в соответствии с правилами. Людмила довольно улыбалась: она раскусила правила игры в социальный статус и смогла немного смухлевать. В качестве приза у неё остались не потраченные в Турции деньги, и теперь она предвкушала поход по магазинам.
Опасность пришла с неожиданной стороны. После чаепития Галина, предводительница отдельских брошенок и разведёнок, как бы невзначай шепнула:
- Ну ты там кого-нибудь подцепила?
Мало того, что удар был коварно нанесён ниже пояса, так ещё и момент был выбран максимально точно – если бы вопрос был задан за столом, Галину бы мгновенно заткнули: «Да как ты можешь такое подумать?!». То есть, конечно, думать можно всё что угодно, да и мужика на отдыхе подцепить – тоже понятное дело. Но при всех спрашивать такое у замужней женщины не полагается. Сейчас же любой ответ Людмилы был проигрышным. Скажет «не подцепила» - не пользуется спросом, если за три недели никто не подошёл. «Подцепила» - изменила мужу, первый шаг к разводу, то есть к пополнению лагеря Галины. После секунды напряжённых размышлений Людмила выдала:
- Да иди ты…
Вот пусть понимает, как хочет! Но Галина не смутилась – её следующий вопрос был не менее коварен:
- А твой-то как отдохнул?
Намёк более чем прозрачный – муженёк без присмотра тоже, наверное, время зря не терял? Предыдущий ответ уже не подходил, требовалось что-то более развёрнутое. Людмиле на ум пришла фраза из какого-то сериала: «Если не знаешь, что сказать – говори правду».
- Он ездил в Курскую область искать могилу своего деда, погибшего на войне, – она не без злорадства наблюдала, как вытянулось от изумления лицо Галины. И, выдержав небольшую паузу, добавила, - И нашёл.
Что он там нашёл, Людмила на самом деле не очень-то поняла. Олег всё время рассказывал про какой-то танк, который они с Петровичем где-то там нашли. В его рассказах было столько технических подробностей – каких-то миллиметров, тонн, километров, - что Людмила окончательно запуталась и слушала вполуха. При этом Олег почему-то становился мрачным и напряжённым. Но сейчас это всё было не главным.
Галина молча попыталась осмыслить эту новость, и через несколько секунд спросила уже без прежнего энтузиазма:
- И с кем он туда ездил?
Людмила с облегчением поняла, что атака отбита, и нанесла последний контрудар:
- С Петровичем, они вместе работают.
- Понятно, – закруглила разговор Галина.
- Я тебе забыла магнитик из Турции подарить. На, возьми! – Людмила щедро улыбнулась.
- Спасибо! – Галина изобразила ответную улыбку.
С работы Людмила ехала, довольная собой. Всё сложилось как нельзя лучше. Но Галине всё же удалось заронить сомнения – молодой мужик, да ещё в кампании, на протяжении трёх недель… Нет, логически рассуждала Людмила, Олег при Петровиче постеснялся бы. Да и проголодался он за три недели изрядно, набросился на неё, как только в квартиру вошли. Но самое главное – она полагалась на свою интуицию. А интуиция подсказывала – опасности нет. А все его вздохи – продолжение этого дурацкого увлечения танками. Вот раньше интересовался автомобилями – следил за выходом новых моделей, читал обзоры, сравнивал цены… Надо бы его снова к этому пристрастить, глядишь - и повеселеет. Тем более что всё равно собирались новую машину покупать, последнее года полтора усердно копили. Деньгами заведовал Олег, но, по подсчётам Людмилы, должно было набраться уже больше половины необходимой суммы. Ну ничего – можно и автокредит взять. Только надо Олега как-то подстегнуть. А что, если… В голове у Людмилы родился очередной план.
Когда она открыла дверь, Олег уже был дома. Так, можно начинать действовать. Людмила прошла в комнату и начала переодеваться. В середине процесса, когда её деловая одежда уже висела на вешалке, она, держа домашний халат в руках, обернулась к мужу:
- Дорогой, я хотела спросить у тебя одну вещь!
Олег отвернулся от экрана компьютера и бросил плотоядный взгляд на её безупречную фигуру:
- Люська, ты в этом году вроде меньше загорела? А что за вещь?
Опасность, опасность! Что они, сговорились подловить её на мелочах? Страх разоблачения придал ей решительности:
- Олег, я тут подумала… Ты ведь сейчас на работу на машине не ездишь?
Олег ездил на работу на метро уже полгода – с тех пор, как рядом с его работой построили новый офисный центр, и парковаться стало негде.
- У нас у работы сейчас перенесли остановку, и идти стало гораздо дольше, – вдохновенно врала Людмила, – Вот если бы я ездила на работу на машине… Ты ведь не станешь возражать?
Права у Людмилы были давно, и даже доверенность на неё Олег написал – на всякий случай. Но он очень трепетно относился к своей машинке, и сильно переживал, когда Людмила садилась за руль.
- Ты же собираешься покупать себе новую машину, а на старой могла бы ездить я? – она вопросительно посмотрела на мужа и как бы невзначай повела голыми плечами. Сейчас он опять начнёт вспоминать, как она чуть не протаранила мусорный бак. Да когда это было! Она тогда только права получила. Но Олег отреагировал неожиданно спокойно:
- Хорошо, дорогая. Я всё равно по будням не езжу. А если мне понадобится, ты ведь меня подвезёшь? Вот только с покупкой новой машины, боюсь, придётся повременить.
Обрадованная Людмила не обратила на последние слова внимания, она на цыпочках подбежала к мужу и обняла его, как бы случайно коснувшись голой грудью его щеки.
На следующее утро она гордо подъезжала на машине к своей конторе. Конечно, «Логан» - это, можно сказать, начальный уровень, но ведь надо же с чего-то начинать. Она запарковалась рядом с «Кашкаем» Галины – разумеется, она прекрасно знала, на каких машинах ездят коллеги по работе. Галина удивлённо смотрела, как Людмила вышла из машины:
- Люська, ты чего, у мужа машину отобрала?
- Он себе новую покупать собрался, – улыбнулась ей Людмила и покрутила на пальце ключи.
- Ну-ну, – процедила Галина и, не дожидаясь её, зашагала к дверям. Людмила подняла голову – в окнах их отдела белело несколько лиц. Она театральным жестом нажала кнопочку на пульте сигнализации и застучала каблучками по асфальту. Её дела определённо пошли в гору!
7.3.
Олег сидел у себя в серверной и таращился на экран. Последние дни техника – тьфу, тьфу! – работала нормально, до каких-то плановых работ было ещё далеко, и Олег всё свободное время проводил в Интернете. Вот и сейчас он смотрел видеоролик про то, как где-то в Псковской области поднимают из болота танк времён войны. На берегу куча народу, из воды вынырнул водолаз, подал стоящим на берегу конец троса. Те сноровисто зацепили его за крюк могучего японского бульдозера. Взревел двигатель, трос натянулся, и из воды показалась корма тридцатьчетвёрки. Следующие кадры – танк уже стоит на берегу, мужики осторожно выгружают из башни снаряды. Латунные гильзы почти не тронуты коррозией и ярко желтеют на солнце. Сапёры в камуфляже бережно укладывают их на песок в кузове своей машины. Следующие кадры – японский бульдозер резво катит по лесной дороге, буксируя за собой танк, а из люков башни высовываются счастливые мужики в гражданке. Олег смотрел этот ролик уже третий раз.
В дверь решительно постучали, и, не дожидаясь ответа, в серверную вошёл Петрович.
- Чем занят? – он глянул на экран, вздохнул и продекламировал, - «Когда бегемот глядит на луну, он напрасно тратит цветы своей селезёнки».
- Петрович, скажи честно – ты считаешь, что я занят фигнёй? – повернулся к нему Олег.
- Нет, ну зачем же так грубо? Но практического смысла это не имеет.
- Ну смотри – у людей же получилось! – Олег ткнул пальцем в экран.
- Откуда ты знаешь, чего им это стоило? – скептически хмыкнул Петрович.
- Думаешь – дорого?
- Ну не знаю, не знаю, – покачал головой Петрович.
- Какие-то деньги у меня есть, – стал рассуждать Олег, – Мы последнее время на новую машину копили…
- Ну хорошо, вот вытащил ты его – и дальше что? На берегу оставишь? – Петрович умел задавать неприятные вопросы. – Кстати, а как твоя Люська отнесётся к тому, что ты все семейные деньги грохнешь на подъём танка?
- Мы с ней договорились, что она будет на «Логане» ездить, а я себе новую куплю, – объяснил Олег, – Ну похожу пешком, но зато это ведь танк! Настоящий!
- Что-то мне кажется, что Люська твою затею не одобрит.
В это время у Олега зазвенел телефон.
- Главное, чтобы ты одобрил, – ответил Олег Петровичу, доставая мобильник, – Да, дорогая!
- Помяни чёрта – он и явится, – отвернувшись в сторону, пробормотал Петрович.
- Что случилось? – голос у Олега стал взволнованным. – А что ты делала перед этим? Совсем ничего, просто ехала? Где ты сейчас? Хорошо, я скоро буду.
- Что там у неё случилось? – поинтересовался Петрович.
- Машина заглохла. Вся электрика отрубилась. Мужики откатили к тротуару. Пойду у шефа отпрашиваться. Всё-таки не умеют женщины с техникой обращаться!
Когда он подошёл к месту, описанному Людмилой, их синий «Логан» стоял у бордюра, а сама она с расстроенным видом сидела в салоне. Противный осенний дождь, начавшийся перед обедом, никак не прекращался. Олег поднял капот и стал дёргать провода, но это ничего не дало. Аккумулятор был живой – это он сразу проверил запасной лампочкой и куском провода. Но машина не подавала никаких признаков жизни. Через полчаса, промокший и порядком перемазавшийся, Олег вызвал эвакуатор. В сервисе мастер прокопался два часа. Ремонт обошёлся в приличную сумму, да плюс ещё за эвакуатор пришлось заплатить.
- А что там было? – расплатившись, спросил Олег.
- У-у-у! – автослесарь поднял глаза к потолку, – Там почти половину электрики пришлось заменить.
Домой возвращались уже в темноте.
- Это был знак! – Людмила сидела на пассажирском сиденье, – Надо брать новую машину. Ты ведь всё лето выбирал. На чём остановился, ты ведь хотел внедорожник?
- Давай дома поговорим, – недовольно пробурчал Олег, крепче вцепившись в руль. Свет фар встречных машин расплывался в каплях дождя и слепил глаза.
- Сколько мы уже накопили? – продолжала Людмила, – На половину машины уже хватит? Можно ведь кредит взять.
- Давай это обсудим дома, – более резко ответил Олег. Людмила замолчала и недовольно отвернулась. Уже дома она попыталась продолжить разговор, но Олег заперся в ванной и долго там плескался.
Проблемы с машиной повторились через две недели.
- Твоя машина опять сломалась! – сердито заявила Людмила по телефону, – Срочно приезжай и сделай что-нибудь!
Олег приехал к ней через полчаса. Погода была солнечная, и Людмила нетерпеливо прогуливалась вокруг машины. На этот раз Олег не полез под капот, а сразу вызвал эвакуатор.
- Ты опять хочешь потащить этот кусок дерьма в автосервис? – спросила Людмила, – Давай лучше от него избавимся и купим нормальную машину.
Но Олег уже убрал телефон в карман:
- Нет, мы будем ремонтировать эту, но только не сейчас. По-моему, в сервисе берут крутовато. Сейчас оттащим её к дому, а в выходные я попытаюсь найти мастерскую подешевле.
- Надо сразу покупать новую. А если денег не хватит – то взять кредит – Людмила уже предвкушала обновку.
- Я не хотел говорить тебе раньше, – нерешительно начал Олег, - но я собираюсь те деньги, которые мы откладывали на машину, потратить на другое.
Вот это новость! Ещё не до конца поверив в услышанное, Людмила стала возмущаться:
- Как это – на другое?! Мы же на машину копили! А мне чего делать – и дальше ездить на этом автохламе, который ломается каждый день? И на что же ты хочешь потратить наши деньги? На какой-нибудь свой очередной дурацкий фотоаппарат?
Олег тяжело вздохнул. Он догадывался, что разговор на эту тему закончится чем-то подобным, но объясняться рано или поздно пришлось бы.
- Я собираюсь потратить эти деньги на подъём танка, который мы с Петровичем нашли в сентябре.
Людмила замолчала и в изумлении уставилась на мужа. Она-то решила, что эта дурь у него давно прошла. А он вон чего удумал!
- Олег, ну ты чего? – она осторожно взяла мужа под руку, – Ты ведь так мечтал о новой машине?
- Да, мечтал. Но танк важнее!
Людмила растерялась. Что теперь делать? Закатить скандал прямо здесь, на улице? Или подождать до дома? К счастью, в это время подъехал эвакуатор.
7.4.
На этот раз Олег сам отправился к Петровичу. Кабинет завхоза располагался в другом крыле их здания на первом этаже. Полутёмной коридор привёл его к кривоватой деревянной двери с табличкой «Заместитель директора по административно-хозяйственной части». Олег постучал согнутым пальцем, дверь отозвалась дребезжанием отставшей филёнки. Из-за двери послышался важный голос Петровича:
- Да, да, войдите.
Олег осторожно открыл дверь. Кабинет был небольшим – даже меньше его серверной. На креслах, стоявших вдоль левой стены, лежали коробки со средством для чистки унитазов, лампочками и другим полезным в хозяйстве добром. Со шкафов, стоявших у правой стены, свешивались мотки провода, обрезки пластиковых труб и ещё каких-то плинтусов. Зато, в отличие от серверной, в кабинете Петровича было окно. Из него открывался живописный вид на залежи старой мебели во дворе. Сам Петрович восседал за столом в центре кабинета. Увидев Олега, он радостно поднялся:
- О-о-о! Какие люди!
- Петрович, у меня к тебе важный вопрос, – сразу перешёл к делу Олег.
- Внимательно слушаю вас! – шутливо отозвался Петрович и показал на свободное кресло рядом со столом.
- Ты где свою машину ремонтируешь? – усевшись, спросил Олег.
- Ну уж не в придорожном автосервисе. У меня свой мастер есть! – гордо ответил Петрович.
- Телефончик дашь?
- Нет. Этот человек с людьми с улицы не работает.
- Это как это? – не понял Олег.
- Только по рекомендации общих знакомых, – пояснил Петрович, – А что, твоя опять машину сломала?
- Снова вся электрика отрубилась, – кивнул Олег, – Я больше в сервис не поехал – дорого берут, а хватает на две недели. Сейчас поставил у дома, вот думаю – чего делать?
- А чего думать-то? Я в субботу подскочу, верёвку привяжем, и я тебя отбуксирую.
- Хорошо хоть делает-то?
- Ты хоть раз слышал, что у меня машина сломалась? – обиделся за своего мастера Петрович, – Да и берёт он по-божески.
- Тогда договорились. До выходных.
Утром в субботу джип Петровича уже стоял во дворе Олега.
- Запомни! – ещё раз инструктировал его Петрович, привязывая парашютную стропу к буксировочной скобе «Логана». – Буксир всегда должен быть натянут! Для этого, как только увидел, что стропа провисла – подтормаживай. Но только плавненько, без рывков.
- А долго ехать?
- Ну с учётом того, что сзади ты на верёвке будешь болтаться… - кряхтя, Петрович поднялся и скептически посмотрел на узел, который только что завязывал, - Минут за сорок доберёмся. Нам главное – через МКАД переехать, а там уже недалеко. Ну всё, по коням!
Олег поднял голову – Людмила с кислым выражением лица смотрела на них из форточки кухни. Он помахал жене рукой и уселся за руль. Петрович осторожно тронул свой джип. Но как он не старался, рывок всё равно был ощутим. Олег вёл буксируемую машину второй раз в жизни, но первый раз было до соседнего двора.
7.5.
Сколько времени они ехали – Олег не засёк, но ему показалось, что целый день. Как он ни пытался держать буксир натянутым, машину постоянно дёргало, и при каждом рывке он через заднее стекло джипа видел, как Петрович хлопает ладонью по рулю и матерится. Олег уже не понимал, где они едут – всё его внимание было сконцентрировано на буксировочной стропе. Но вот наконец Петрович сбавил ход и прижался к правой обочине. Олег тоже взял правее, и когда машина остановилась, с облегчением откинулся на сиденье.
- Вылезай, приехали! – подошёл к его машине Петрович. Олег с трудом выбрался из машины – от напряжения руки и ноги у него затекли.
- Где мы? – он с удивлением оглядывался по сторонам. Дорога, по которой они приехали, упиралась в глухие железные ворота, слева и справа от которых в стороны уходил забор из бетонных плит. Под свежей серой краской на воротах проглядывала какая-то эмблема и триколор. Лязгнул засов, и в воротах отворилась калитка. Из неё вышел невысокий мужичок лет пятидесяти в грязном камуфляже и в валенках.
Он недовольно глянул на Петровича:
- А, это ты! Чего приехал?
- Жень, я тебе клиента привёз! – Петрович был настроен более приветливо.
- Да тут от этих клиентов отбоя нет! – продолжал ворчать мужичок. Он кивнул на «Логан», - Эта? Чего с ней?
- Электрика, – подал голос Олег.
- Ладно, сейчас ворота открою, – мужичок скрылся в калитке. Снова лязгнул засов, и половинки ворот распахнулись. Мужичок вышел следом и зафиксировал воротины, воткнув куски арматуры в заранее вбитые в землю трубы. Видно было, что он любит всё делать не спеша и основательно.
Затащив «Логан» во двор, Петрович вылез из джипа и стал отвязывать буксир. Мужичок закрыл ворота на засов, подошёл к Олегу и протянул руку:
- Женя!
- Олег! – протянул свою Олег. Его ладонь была заметно меньше.
- А я тут кузовщину варю, поэтому так и вырядился, – Женя кивнул на лежащую на боку легковушку, рядом с которой стоял электрический сварочный аппарат. Петрович наконец отвязал верёвку от буксировочных крюков и подошёл к ним:
- Жень, посмотришь?
- Сейчас перекурю только, – степенно отозвался Женя и полез в карман. Петрович протянул ему пачку сигарет, но Женя отказался, - У меня свои. Ты не куришь? – повернулся он к Олегу. Олег покачал головой. Женя одобрил: - Правильно. А я вот никак не брошу.
Он достал зажигалку и не спеша прикурил. Олег огляделся вокруг. Бетонный забор ограждал довольно большое пространство. Вдоль забора росли невысокие кусты и валялись кузова машин. Площадка посередине была покрыта тёмной смесью песка, щебня и машинного масла. Напротив ворот, на другом краю площадки стояло здание из серого кирпича с двумя деревянными воротами, в каждые из которых свободно въехал бы Камаз. Сейчас ворота были закрыты.
- Это бывшая ремзона воинской части, – заметив его взгляд, объяснил Женя, – Часть уже всю разбомбили, даже стены на кирпичи разобрали, а ремзону я взял в аренду. Вон Петрович мне в своё время помог. А то тут тоже ничего бы не осталось. Ну давай посмотрим, чего у тебя там.
Он аккуратно положил окурок в автомобильный прицеп с мусором и направился к «Логану». Открыв капот, он почти по пояс залез в моторный отсек и принялся там что-то ощупывать, приговаривая себе под нос. Наконец он вылез из недр автомобиля:
- Ну всё ясно. В сервисе дней десять назад были?
- Две недели назад, – уточнил Олег.
- И много отдал?
Олег назвал сумму. Женя присвистнул и задал следующий вопрос:
- Женщина водит?
Удивлённый Олег молча кивнул.
- Твоя? – посмотрел на него Женя. Олег кивнул ещё раз.
- Скажи ей, чтобы в следующий раз по лужам аккуратнее ездила, – Женя вытащил из кармана ветошь и вытер руки, – Где-то полчаса займёт. Идите вон пока в бокс, а то замёрзнете.
Петрович открыл калитку в деревянных воротах левого бокса, смело зашёл внутрь и щёлкнул выключателем. Олег зашёл следом и огляделся. Высота потолка бокса была не меньше восьми метров. На проложенных вдоль стен на бетонных опорах рельсах стоял мостовой кран. На его крюке белела надпись «20 т.». В полу бокса была сделана смотровая яма. На металлических стеллажах лежали инструменты, в углу стояли токарный и сверлильный станки. Олег в изумлении смотрел по сторонам.
- Женька тут основательно устроился, – уважительно произнёс Петрович, – Если бы не он, это всё тоже растащили и разломали. А он тут за порядком следит.
Он кивнул куда-то в угол. Олег посмотрел в том же направлении – у стены стояло ружье. Петрович подошёл и взял его в руки:
- Пневматика. А выглядит солидно.
Калитка в воротах распахнулась, и в бокс вошёл Женя:
- Ну чего, не замёрзли?
Он увидел ружье в руках Петровича:
- Тут без этого нельзя, разный народ бывает.
- А там у тебя чего? – Петрович кивнул на стену.
- Там такой же бокс. Только я им не пользуюсь, мне этого выше крыши. Станки, правда, убитые были, но я наладил. Инструменты пришлось почти все заново покупать. А кран работает, я проверял. 20 тонн, можно танки ремонтировать. Ну иди, принимай работу.
Последние слова относились к Олегу, но он при слове «танк» встал как вкопанный.
- Олег, готово всё, – повторил Женя и вышел из бокса. На улице уже были сумерки. «Логан» негромко урчал мотором и светил габаритками и ближним светом. Не дожидаясь вопросов, Женя стал объяснять:
- Там если в лужу заехать, вода заливает распределительную коробку и горит предохранитель. Вот за этот предохранитель с тебя в сервисе бабки и сняли. А потом твоя снова по луже проехалась. Сейчас я там всё закрыл и герметиком прошёлся. Но всё равно своей скажи, чтобы по лужам не гоняла.
- Сколько с меня? – Олег полез за кошельком. Женя назвал сумму в пять раз меньше, чем Олегу обошлось посещение автосервиса.
- Точно? – переспросил Олег, отдавая деньги.
- Мне лишнего не надо, – ответил Женя.
- Вы сказали, что можете танки ремонтировать? – осторожно спросил Олег.
- У тебя ещё и танк сломался? – хохотнул Женя.
- Ну это я так, – смутился Олег.
- Короче, дорогу теперь знаешь. Если что – заезжай, – попрощался Женя, открывая ворота, – Петрович, пока!
7.6.
Спустя несколько дней после Нового года, когда Олег сидел и рассуждал – переставить стойку и переложить провода или и так сойдёт, к нему в серверную заглянул Петрович:
- Ну как, твоя машиной довольна?
- Вроде довольна. Но она уже на новую рассчитывала.
- И ты ей сказал, что с новой машиной облом? – прищурившись, спросил Петрович.
- Я стараюсь эту тему лишний раз не поднимать, – деликатно ответил Олег.
- А что ты меня с праздником не поздравил? – Петрович вдруг резко сменил тему.
- С каким? – не понял Олег, – Вроде новый год уже прошёл?
- Он ещё спрашивает! - шутливо возмутился Петрович, – С днём ракетных войск стратегического назначения! Я всё-таки ракетчик, забыл?
- Извини, Петрович, я в военных праздниках не силён. С меня причитается. Или ты проставляешься?
- Да погоди ты с этим! – Петрович стал серьёзным, – Мы тут с мужиками, с кем вместе служили, уже встретились и отметили, как полагается. Но речь не об этом. На нашу встречу приехал полковник Черенков – он когда-то командовал нашей дивизией. А ныне он депутат Государственной Думы и сопредседатель движения «Провинциальная Россия». Ну я с ним поздоровался по старой памяти, и обратился с личной просьбой. Улавливаешь?
Выражение лица у Петровича было заговорщицким, а голос – довольным и даже гордым, но Олег ничего не понял.
- Нет, не улавливаю.
- Тогда слушай дальше. Просьба моя была такая – один мой друг хочет установить памятник танкистам. И не просто памятник, а танк, на котором воевал его дед. Предположительно на этом танке, но такие детали я опустил. И вот я его спросил – может ли движение «Провинциальная Россия», сопредседателем которого он является, оказать содействие моему другу в этом, без сомнения, благородном деле?
Олег моментально забыл про серверные стойки и кабеля и, не отрываясь, смотрел на Петровича:
- Ну! И что он ответил?
Петрович насладился произведённым эффектом, а затем вытащил из кармана мятую бумажку:
- Ну там на встрече, как ты понимаешь, было не до этого. А потом новый год, то да сё. А вчера я полковнику Черенкову наконец позвонил. Он продиктовал адрес офиса движения, и сказал, что завтра в тринадцать часов ты должен туда подойти. Там будет его помощница, Мария Петровна, с ней ты сможешь обсудить все детали. Вот адрес офиса и её телефон.
- А какие детали обсуждать? – взяв у него бумажку, растерянно спросил Олег. События стали развиваться слишком быстро, он не был к этому готов.
- Денег проси! – категорически сказал Петрович.
- А сколько?
- Чем больше – тем лучше, неужели не понимаешь? Чтобы свои не тратить, а Люське новую машину купить.
- А с какой стати они дадут мне денег? – засомневался Олег.
- Ну это уж от твоего красноречия зависит, – развёл руками Петрович, – Или что – я зря старался?
- Петрович, ты молодец! – Олег вскочил и стал трясти руку Петровича, – Погоди, а что это за «Провинциальная Россия» такая?
Он повернулся к компьютеру и запустил поисковик.
- Так, «Провинциальная Россия», сопредседатели…Черенков Сергей Михайлович.
- Точно, полковник Черенков, – подтвердил Петрович, глянув на экран.
- Следующий… - Олег двигал мышкой, – Осинский Лев Абрамович.
- Кто?! Тот самый?
- Судя по фото – да.
- Ну ни хрена Сергей Михайлович себе друзей завёл, – Петрович озабоченно покачал головой, – Но ты всё равно сходи. Попытка – не пытка.
Целый день Олег ходил задумчивый. Причин для этого было несколько. Во-первых, он никогда до этого не встречался с помощниками депутатов. Как и о чём с ними говорить? Он всегда был далёк от политики, на выборы обычно не ходил, а если и ходил, то ставил галочку напротив первого кандидата, даже не читая его фамилию. И тут выясняется, что за этой фамилией, которую ему даже прочесть было лень, стоит реальный человек. И с таким человеком Петрович даже здоровался за руку. А ему самому теперь предстоит встретиться с помощником депутата. И в этой же компании состоит легендарный олигарх Осинский. Насколько бы Олег ни был далёк от политики, эту фамилию так часто повторяли по телевизору, что не запомнить её он не мог.
Вторая, и главная, причина его задумчивости заключалась в другом. До этого вся его затея с танком была как бы игрой. Он придумал себе сказку – мол, его дед воевал именно на этом танке, и периодически рассказывал её окружающим. Верил ли он сам в эту сказку? И да, и нет. Антон Иванович был семейной легендой, но из материального подтверждения этой легенды была только одна его фронтовая карточка. Да и сам танк никто не видел, ну нащупал там аквалангист что-то в иле, ну достал из-под воды гаечный ключ, который теперь лежит у Олега дома на письменном столе. Просто Олег очень хотел в это верить – вот и поверил. Но теперь выясняется, что в это поверили и другие люди…
Так в сомнениях и переживаниях у него прошёл целый рабочий день. Под вечер зазвонил телефон – жена.
- Да, дорогая!
- Милый, чем занят? – настроение у Людмилы было приподнятое.
- Домой собираюсь.
- Я хочу за тобой заехать. Как насчёт похода по магазинам, а потом ужина в ресторане?
Это было в её стиле – время от времени Людмила любила гульнуть. Олег ничего не имел против, но сразу предупредил, что денег у него с собой немного.
- Не волнуйся, дорогой! У меня есть, – успокоила его жена. Наконец-то настал момент, чтобы потратить деньги, которые так и не доехали до Турции. Олег же, поглощённый своими мыслями, не стал интересоваться причиной щедрости супруги – в конце концов, она у него работает и тоже имеет свой доход, которым и вольна распоряжаться. Поход по магазинам начался с посещения отдела женского белья в торговом центре. Олег не решился последовать за женой и стыдливо отошёл в отдел электроники. Людмила подошла к нему через полчаса довольная и с парой пакетов обновок.
- Выбираешь себе подарок?
- Да у меня вроде всё есть, – нерешительно отозвался Олег. В последнее время он старался не разбрасываться деньгами – вдруг понадобятся на подъём танка. И хоть это пока была лишь его заветная мечта, он временами начинал просчитывать варианты.
- А давай купим тебе вот эту видеокамеру! – Людмила вошла в покупательский раж.
- Зачем? Я же не снимаю видео, только фотографирую.
- Будешь снимать! Надо же когда-то попробовать – вдруг ты станешь известным режиссёром, как Спилберг. Он ведь тоже начал с того, что ему подарили камеру, – на самом деле у Людмилы был тонкий расчёт. Олега надо как-то отвлечь от его танков, встряхнуть. И, кроме того, если она купит ему подарок, то он почувствует себя обязанным, и тоже купит ей подарок. Новую машинку! Она уже приглядела себе беленький джип БМВ. Правда, ценник там заоблачный. Но ничего, Олег ведь сможет взять кредит.
- Всё, решено, – она помахала рукой продавцу, – Молодой человек! А покажите нам вот это!
Когда покупка была оплачена, Людмила подхватила свои пакеты:
- А теперь в ресторан! Чур, я за рулём!
Олег послушно уселся на пассажирское сиденье и стал с любопытством рассматривать свежекупленную видеокамеру.
7.7.
Олег отпросился с работы на пару часов. Офис движения «Провинциальная Россия» был в районе Садового кольца, минутах в пятнадцати от метро. Он осторожно заглянул в комнату охраны:
- Мне назначено.
- На второй этаж поднимайтесь, там увидите открытую дверь, – отозвался охранник. Открытая дверь вела в большую комнату со стоявшими рядами столами, напоминавшую институтскую аудиторию. В комнате никого не было. Олег глянул на часы – без десяти час. Петрович сказал – подойти к часу. Ладно, подождём. Он подошёл к окну, снял куртку и положил на стол. Потом уселся и стал смотреть в окно. Зима никак не наступала – опять шёл мокрый снег. Самая промозглая погода, только простужаться. Лучше бы уж мороз ударил.
В коридоре раздались торопливые шаги, и в комнату влетела тощая девица в белой шапочке, голубой курточке по пояс и с рюкзачком за плечами. Она нетерпеливо оглядела комнату, слегка задержав взгляд на Олеге, потом достала из кармана телефон и глянула на экранчик. «Тоже, наверное, к кому-то пришла» - подумал Олег. Он ещё раз вспомнил наставления Петровича – встретиться с Марией Петровной, помощницей депутата Черенкова, и изложить ей суть вопроса. Как выглядит эта самая Мария Петровна или хотя бы сколько ей лет – Петрович, разумеется, не выяснил. Наверное, это типичная чиновница лет пятидесяти, в очках и деловом костюме. Олег скептически поглядел на свои джинсы – как раз сегодня перекладывал провода в серверной, не в брюках же это делать!
Тем временем тощая девица сняла куртку и шапку и небрежно бросила их на стол, а подтаявший снег с рюкзачка нагло стряхнула в проход между столами. От нечего делать Олег стал исподтишка её разглядывать. С виду лет 25, тёмно-каштановые чуть вьющиеся волосы, длинный нос, крупный рот, полное отсутствие косметики. Наверное, какая-то студентка. Да и наряд подходящий – растянутый свитер, потёртые джинсы, заправленные в высокие ботинки армейского образца.
Олег снова глянул на часы – десять минут второго. А ещё надо успеть на работу! Он поднялся и направился к девице:
- Скажите, а вы не Мария… - он запнулся – отчество выскочило из головы. Он достал из кармана бумажку, глянул на неё и продолжил, - Петровна?
- Нет, – равнодушно ответила девица, мельком взглянув на него тёмно-карими глазами.
- А не знаете, когда она будет?
- Понятия не имею, – она покачала головой. Олег вернулся на своё место. Девица порылась в своём рюкзачке, извлекла оттуда тонкую брошюрку и стала лениво перелистывать страницы. Ну сколько ещё можно ждать? Тем временем девица достала мобильник и стала набирать номер с бумажки. Неожиданно у Олега зазвонил телефон.
- Да!
- Олег Борисович?
- Да, это я.
Звук какой-то странный, как будто двойной.
- Мне дали ваш телефон… – начала говорить девица, одновременно оборачиваясь к Олегу.
- Так вы Мария Петровна? – Олег тоже обернулся к ней.
- Марина Петровна, – поправила девица, опуская телефон. Ну надо же! Оказывается, они разговаривают друг с другом по телефону, сидя в углах одной комнаты! Их взгляды встретились, и они одновременно засмеялись.
- Марина Петровна, извините, я неправильно записал, – смутился Олег.
- Можно просто Марина. А вы Олег Борисович? Я вас совсем по-другому представляла. Я думала, вы отставной военный.
- Можно просто Олег, – заулыбался Олег, – Я вас тоже по-другому представлял.
Он пересел к ней за стол. Маринка подвинула свой рюкзачок. Олег успел прочитать название её брошюрки: «Симптоматика психических расстройств и общение с душевнобольными. Методическое пособие для специалистов, ведущих приём населения». Ну и литературу почитывают помощники депутатов! Но с чего начать разговор?
- Сергей Михайлович попросил меня с вами встретиться, – первой начала Маринка, – Он что-то упомянул про танки.
- А он не говорил вам подробности? – Олег всё никак не мог решить, с чего начать. В Марине его смущало всё – от возраста до ботинок. За пять лет семейной жизни у него выработались определённые представления о женщинах. Тем более о социально успешных женщинах – а других в Государственной Думе и быть не может. В его стереотипе успешной женщины не было места ботинкам армейского фасона, и, наоборот, существенное место занимала косметика. А вот как раз косметики на лице Марины и не наблюдалось. Да и само её лицо никак не укладывалось в классические каноны женской красоты. Ну разве что когда она улыбается. Нет, ни разу не красавица. Наверное, просто прислали какую-то практикантку, чтобы не обижать явным отказом. Политкорректность, однако!
- Нет, он мне сказал, что все подробности своей просьбы вы изложите при встрече, – в голосе Маринки зазвенели нотки недовольства. «Ну пошлют – так пошлют, не впервой! Хуже не будет» - решил про себя Олег и начал издалека:
- Мой двоюрный дед в Великую Отечественную войну воевал на танке. Погиб в 43-м под Белгородом, в районе Курской дуги. Этим летом я ездил в те места – искал могилу деда. Но нашёл танк, который утонул в болоте во время переправы. В этом месте как раз наступала бригада, в которой служил мой дед. Может, он воевал именно на этом танке. Я хочу поднять и восстановить этот танк – в память о деде и других погибших танкистах.
Маринка растерянно смотрела на Олега. За то время, как она работала с Черенковым, она уже привыкла к тому, что на приём к депутату приходят разные люди с совершенно невероятными историями. И большинство хотят решения каких-то своих личных проблем. Но этот случай был другой – человек вроде не за себя просит. Тут Маринка вспомнила брошюрку, которую только что листала, и внимательно посмотрела в лицо Олегу. Что это – случай, который в брошюрке называют «сверхценная идея»? Он ответил ей пристальным сердитым взглядом.
- А как вы вышли на Сергея Михайловича? – осторожно спросила она.
- На Черенкова, что ли? – голос Олега становился всё более сердитым, – Мой товарищ по работе, с которым, кстати, мы и нашли танк, когда-то служил с ним. Черенков сказал ему, что попробует чем-нибудь помочь. И вот почему-то прислали вас.
Последняя фраза была уже на грани приличия. Но Маринка не обратила на это внимания. У неё начала складываться какая-то смутная логическая схема: «Провинциальная Россия» - провинция – традиции – память о войне – памятник. Из этого можно сделать неплохую пиар-акцию. Вот только насколько серьёзно настроен этот странный парень?
- У вас уже есть технический план подъёма танка? А договорённость с местными властями? Нужно ли будет согласование с Министерством обороны? Кто будет непосредственно вести работы по подъёму? Каков бюджет проекта? Где будут потом восстанавливать танк и сколько это будет стоить? – она стала напористо задавать вопросы.
Олег растерялся. Во-первых, до этого он обдумывал только технические вопросы, какие-то организационные моменты казались ему делом далёкого будущего. Да он и не особо в этом разбирался. А во-вторых, он никак не ожидал от этой странной девушки такого напора и административной хватки. Пауза затянулась.
- Ну хорошо, а от нас-то вы чего хотите? – нетерпеливо спросила Маринка.
- Если вы ничем не хотите помочь, значит, я обратился не по адресу, – сердито сказал Олег, – Извините за отнятое время.
А парень-то оказался с характером!
- Как же я могу вам помочь, если вы ничего не просите! – Маринка тоже повысила голос, – Вы можете изъясняться как-то более внятно?
- А чем вы можете помочь, кроме денег? А деньги у меня и у самого есть, – Олег был уже не столько рассержен, сколько смущён, и старался своё смущение не выдать.
- То есть вы готовы частично финансировать проект из собственных средств? – Маринка попыталась перевести его слова на понятный ей сленг.
- Да я готов вообще всё за свои деньги делать! Если надо будет – кредит возьму! – почти кричал Олег. Почему он с ней спорит? Ведь она не возражает. Но у него почему-то возникло острое желание доказать этой пигалице… Доказать что? Наверное, то, что он может это сделать – организовать подъём танка. А сам-то он в это верит? Но теперь уже поздно думать – он сказал, что сделает это. И заднего хода нет. Он глянул на Марину – её карие глаза смотрели на него серьёзно и внимательно. Он понял – она ему верит и она на его стороне. И у неё есть деловая хватка – он чувствовал это почти физически.
- Давайте сделаем так, – Марина улыбнулась и заговорила спокойнее, – Я поговорю с Сергеем Михайловичем, а вы составите примерный план работ – ну там сроки, исполнители, а главное – сумма. Созвонимся через несколько дней, и тогда ещё раз встретимся и продолжим. Хорошо?
- Хорошо, – повторил за ней Олег. Он почувствовал прилив сил. Неужели хоть кто-то поверил в реальность его затеи?
7.8.
План! План подъёма танка! Даже в своих фантазиях Олег не заходил так далеко. Он был в полнейшей растерянности. С чего начать? Ну, наверное, с поиска людей, которые непосредственно будут вытаскивать танк из болота. Но ведь нельзя же просто подъехать к реке, вытащить танк и уехать? Нужно какое-то разрешение. А что делать дальше, после того, как танк вытащат? Его надо реставрировать, в конце концов – просто где-то хранить. Он же не сможет поставить его у себя во дворе, как заглохший «Логан». Олег сел за стол в своей серверной и обхватил голову руками.
Внезапно у него случилось озарение. Что он ломает голову – ведь он же разговаривал с людьми, которые могут всё это сделать! И все они охотно шли ему навстречу и оставили свои координаты. Поднять танк – это Вадим из Белгорода и его ребята-поисковики, да и аквалангисту работа найдётся. Юридическая сторона дела? Олег вспомнил Михаила Ивановича Фёдорова, главу сельской администрации и его слова: «Приезжайте, мы будем рады!» А вот и приедем! А потом танк можно будет привезти в ремзону к Жене – у него как раз второй бокс пустой. Да и, похоже, с восстановлением танка он вполне справится. Теперь осталось только с ними со всеми договориться, согласовать по времени и определиться со стоимостью работ. А если эта непонятная «Провинциальная Россия» не даст денег? Ну и ладно, теперь, когда уже появились реальные планы, он готов делать это и за свой счёт. В конце концов, это дело принципа. Его дед жизнь отдал, а он будет жалеть какие-то там деньги?!
В серверную заглянул Петрович:
- Ну чего, съездил?
- Петрович, не мешай! Не до тебя сейчас! – номер телефона Вадима Олег нашёл в записной книжке своего телефона. Координаты главы администрации Фёдорова должны быть в Интернете. А как связаться с Женей-автослесарем?
- Помнишь, ездили к Жене машину ремонтировать? – повернулся Олег к опешившему Петровичу, – У тебя есть его телефон? Кстати, как его фамилия?
- Беляков. Телефона нет, он не любит свой номер давать. Если надо, я просто к нему еду. А чего, твоя опять машину сломала?
- Петрович, ты не понимаешь! – махнул рукой Олег, – Придётся к нему в выходные съездить.
- Нет, не понимаю, – охотно согласился Петрович, – Ты в «Провинциальную Россию» ездил? С этой Марией Петровной встречался?
- Во-первых, она не Мария, а Марина. Во-вторых, она моложе меня, ходит в джинсах, берцах и с рюкзаком. А в-третьих, и самое главное – она хочет от меня план подъёма танка с исполнителями и сметой.
- Погоди, погоди! – растерялся Петрович, – С каким ещё рюкзаком? И где ты ей план возьмёшь?
- С обычным рюкзаком, – Олег вскочил из-за стола. – Может, видел, есть женские рюкзачки, девчонки молодые ходят? Вот у неё такой. Ну, может, у них в Думе так модно? А план я уже практически составил. Доставать танк помогут Вадим-поисковик и его ребята. А потом мы его привезём к Жене и поставим в свободный бокс.
- А они все об этом знают?
- Пока нет.
- Ты уверен, что они нормально на тебя отреагируют? – Петрович внимательно посмотрел на Олега.
- А что такого? – не понял Олег, – Они все говорили – звоните, приезжайте, будем рады видеть.
- Ну-ну, – с сомнением протянул Петрович.
- Да ладно! Я им прямо сейчас позвоню, только к Жене ехать придётся, – Олег решительно взял телефон.
Вадим сразу его вспомнил, но предложение заняться подъёмом танка привело его в смятение:
- Олег, ты хочешь, чтобы я и мои ребята этим занималась?
- Вадим, я больше никого не знаю, кто мог бы это сделать. Ведь у вас есть опыт.
- И когда ты хотел этим заняться?
- Ты говорил, что лучше это делать зимой, а то летом туда не подберёшься.
- То есть, получается, в течение месяца-двух. А то у нас в начале марта уже оттепель может быть.
- Ну получается, что так, – уже когда Олег произнёс это, его бросило в жар – боже, на что он подписывается! Но отступать было уже поздно, и он это прекрасно понимал. Это выглядело, как если бы он поднялся в атаку, выскочил из окопа, потоптался немного и залез обратно. Нет, теперь только вперёд! - Вадим, я на тебя рассчитываю! Давай ориентироваться где-то на начало февраля. Тогда прикинь, что там будет нужно. Ну сколько денег понадобится. Я завтра перезвоню.
- Это будет стоить довольно дорого, – осторожно сказал Вадим.
- Я понимаю, – спокойно согласился Олег, – Ты мне сумму скажи.
- Ну хорошо, позвони мне завтра в это же время.
Как Олег и рассчитывал, телефон главы сельского поселения легко нашёлся в Интернете. Он прикинул – звонить вроде не поздно, и набрал номер. Ответила женщина.
- Будьте добры, Михаила Ивановича! – Олег постарался придать своему голосу максимум солидности.
- А кто его спрашивает? – осторожно поинтересовалась женщина. Кажется, её зовут Татьяна Владимировна.
- Татьяна Владимировна, это Олег Данилов из Москвы.
Замешательство секретарши явственно чувствовалось даже по телефону.
- Минуточку, – слышно было, как торопливо застучали её каблуки, и взволнованный шёпот: «Михаил Иванович, Москва!»
- Слушаю! – раздался в трубке голос главы администрации.
- Михаил Иванович, добрый день! Это вас беспокоит Олег Данилов из Москвы! – Олег сам поражался своей наглости, – Мы были у вас осенью и говорили о танке времён войны, который нашли в реке. Сейчас мы готовим операцию по его подъёму, и я хотел бы заручиться вашей поддержкой.
- Здравствуйте, Олег Борисович! – после небольшой паузы ответил Фёдоров. У главы администрации явно была профессиональная память на людей и события, – Чем я могу вам помочь?
- Очевидно, потребуется какое-то юридическое оформление нашей деятельности на вашей территории? – Олег понятия не имел, как это должно выглядеть.
- Хорошо, открытый лист на проведение раскопок я вам выпишу, – похоже, Фёдоров с такими вещами уже сталкивался, – Что ещё?
- Нам нужно будет на месте организовать проживание нашей группы. В палатках сейчас было бы некомфортно, – откуда у него эти хозяйственные навыки? Наверное, всплывают из подсознания. И, вспомнив жалобы главы администрации, Олег торопливо добавил, - Оплату мы гарантируем. Скорее всего – наличными.
- С жильём проблем не будет, – последние слова успокоили Фёдорова, – У нас там есть несколько домов, хозяева приезжают на лето. Они как раз просили за ними присмотреть. Только чтобы там порядок был!
- Отлично! – обрадовался Олег. Пока что всё складывалось как нельзя лучше, – Тогда ждите нас примерно в феврале.
Петрович, который до этого молча сидел в углу серверной и в изумлении наблюдал за Олегом, наконец подал голос:
- Ну ты силён!
- Петрович, обратной дороги нет! – возбуждённо провозгласил Олег, – Ты участвуешь?
- Да куда я теперь денусь?! – проворчал Петрович. – Разве я тебя брошу?
7.9.
Маринка тоже была озадачена. С виду этот Олег производил впечатление типичного представителя офисного планктона. Обычно пределом мечтаний таких людей бывает льготный автокредит. А уж ради жилплощади они готовы родственников со света сжить. С этой стороной столичной жизни она столкнулась, когда ещё училась в институте, почему и не захотела тогда оставаться в Москве. И оказалась права – в провинции отношения между людьми бесхитростнее и бескорыстнее. Кроме того, некоторые личные переживания на последнем курсе института оставили у Маринки стойкое предубеждение против московских парней.
Но затея Олега совершенно не укладывалась в эти меркантильные рамки. Он не пытался понравиться, он поставил перед собой цель и шёл к ней напролом. Это и подкупило Маринку. Но конкретные вопросы про исполнителей и расходы застали его врасплох. Да, парень явно не имеет опыта руководства проектами. И у него всё может кончиться пшиком – не со зла, а по неопытности. Но затея-то стоящая! И по духу совпадает с теми тезисами, которые она попыталась положить в основу идеологии «Провинциальной России». А Руднев про её брошюрку пренебрежительно сказал: «Читаемо». Ну конечно, идеология движения – это у профессора Гришина! А её дело – списки составлять и по телефону звонить! Она вспомнила надменное лицо профессора и его менторский тон. Да такими профессорами только избирателей распугивать! Ну ладно, тогда она будет играть в свою игру и по своим правилам.
На улице опять шёл мокрый снег. Она накинула капюшон и снова порадовалась своему выбору обуви: по такой слякоти берцы – это самое то! Руднев уже ушёл, а Черенков был у себя в кабинете – заседание уже закончилось.
- Ты чего приехала на ночь глядя? – удивился он, увидев Маринку.
- Сергей Михайлович, я сейчас встречалась с человеком, поговорить с которым вы мне поручили, – Маринка повесила мокрую куртку на шкаф.
- С каким человеком? – не понял Черенков.
- Ну с Олегом Борисовичем, – попыталась объяснить Маринка, – Насчёт подъёма танка времён войны.
- А, это про которого мне на встрече майор Сорокин рассказывал! – вспомнил Черенков, – Ну и что там с этим танком?
- Этот Олег Борисович говорит, что где-то под Белгородом они нашли в болоте танк времён войны. И якобы на этом самом танке воевал его дед. И вот он хочет этот танк поднять и сделать из него памятник.
- А что – хорошая идея! – одобрил Черенков, – От нас что требуется? Давай ему какое-нибудь письмо поддержки напишем.
- Сергей Михайлович, я вот тут подумала… - осторожно начала Маринка, – Из этого можно было бы сделать неплохую пиар-акцию нашего движения. Мне кажется, это было бы в русле нашей идеологии.
- А что из этого можно сделать, и как это связано с нашим движением?
- Ну, например, снять документальный фильм про подъём танка, – на ходу стала импровизировать Маринка, – А идеология примерно такая: победа в войне - подвиг предков – связь поколений – новости из провинции – «Провинциальная Россия». Мне кажется, это будет способствовать узнаваемости нашего движения и укрепит наш имидж в глазах провинциальных избирателей.
Она ещё хотела добавить: «И толку от этого было бы гораздо больше, чем от демагогии профессора Гришина!», но сдержалась. Глаза у Черенкова загорелись, он с азартом поднялся из-за стола.
- Слушай, а в этом что-то есть! Мы сейчас как раз планируем информационную кампанию. Через несколько месяцев преобразовательный съезд, наше движение будет преобразовано в политическую партию. Ну ты в курсе всего этого. И на политсовете будем намечать конкретные мероприятия по раскрутке «Провинциальной России». Вот такая вещь подошла бы. Только насколько вообще это реализуемо? Не получится так, что это окажется мыльным пузырём? И сколько это будет стоить?
- Я озадачила его, чтобы он подготовил подробный план с исполнителями и сметой, – Маринка обрадовалась – Черенков заинтересовался, – В ближайшее время я с ним буду связываться. Что я могу ему обещать?
- Что обещать? – Черенков почесал подбородок, – Обещай наше финансирование. Тогда с их стороны нужны будут эксклюзивные видеосъёмки. Ну и, естественно, везде упоминать о «Провинциальной России».
- А в каких размерах финансирование?
- Ну, думаю, несколько миллионов рублей должно хватить. Но не более пяти – наш бюджет ограничен, – и, заметив удивлённый взгляд Маринки, Черенков пояснил, - Для пиар-кампании это не очень большие деньги. У нас на это запланировано гораздо больше, но мы же не можем всё вбухать в один проект. Вот, например, профессор Гришин хочет за счёт движения свою очередную книжку издать. А ты тогда этим проектом занимайся. Только не затягивай – весной это уже будет неактуально. Хорошо?
Маринка радостно закивала в ответ.
Когда она пришла домой, Сашки ещё не было. Последнее время он стал приходить всё позднее, мотаясь по своим клиентам. Похоже, идея с ипотечной квартиркой за МКАДом запала ему в душу. Хотя иногда Маринке казалось, что он с ней соревнуется – кто круче. Видимо, когда она потыкала ему в нос своим удостоверением помощника депутата, у него обострилось самолюбие. Но сейчас голова у Маринки была занята совсем другим.
Насколько этот Олег серьёзно настроен? Идея-то с танком перспективная, но сложностей будет много. Не сдуется ли он при первых же трудностях? Мужики – они такие: пока всё идёт хорошо – они короли, а когда начинаются проблемы – «А что я могу сделать?» Вроде и не со зла, а других подставят. Вот и верь им после этого! Взять, например, Сашку. Пока деньги идут в руки, он полон энтузиазма, а что он запоёт, когда настанут трудные времена? Маринка задумалась – получается, она Сашке не доверяет? Вроде нет – она же живёт с ним. Но расписываться-то не хочет, хотя он уже несколько раз намекал открытым текстом. Чего она боится?
Ну вот чего она себя накручивает? Дело-то сейчас совсем в другом. Она решительно выплеснула недопитый чай в раковину и взяла телефон.
- Олег Борисович? Добрый вечер! Это Марина, мы сегодня встречались. Извините, что беспокою…
- Добрый вечер, Марина Петровна! У вас есть какие-то новости? – голос обрадованный. Такое ощущение, что он ждал её звонка.
- Я говорила с Сергеем Михайловичем. Ему ваше начинание понравилось, и наше движение готово оплатить операцию по подъёму танка. Но при одном условии – это будет как бы рекламная акция, и надо будет вести видеосъёмку работ. Потом из этих материалов планируется сделать агитационную телепередачу о нашем движении. Вас это устроит?
- Да, конечно.
Как-то подозрительно быстро согласился! А может, он просто не понимает серьёзности происходящего? Надо бы ему объяснить, что это уже не игра. А если он начнёт вилять хвостом – завтра, послезавтра, позднее? Ведь Черенков ей ясно сказал – весной это уже будет неактуально. В том, что Черенков даст деньги, она не сомневалась, а вот этот Олег Борисович… «Вот если сейчас начнёт мямлить – завязываю с ним, а Черенкову скажу, что это всё ерунда» - про себя решила Маринка и твёрдо сказала в трубку:
- Олег Борисович, деньги с нашей стороны будут только при условии, если всё будет сделано до весны. Вас устроят такие сроки?
До календарной весны, то есть до марта, оставалось полтора месяца. Но голос у Олега не утратил бодрости:
- Я сегодня говорил с руководителем группы поисковиков из Белгорода и с главой администрации поселения, на территории которого находится танк. Мы планируем начать работы по подъёму в начале февраля. Я понимаю, что лично от вас не всё зависит, и не хочу вас обидеть, но мы будем поднимать танк независимо от того, будут от вас деньги или нет.
Однако! Она хотела, чтобы он проникся серьёзностью момента, а в результате сама получила по мозгам! С ним надо держать ухо востро! А с виду и не скажешь!
- Хорошо, я постараюсь сделать всё, что в моих силах. Но чтобы я могла говорить с Сергеем Михайловичем о конкретной сумме, мне нужна более подробная информация.
- Марина Петровна, более подробный план и примерную смету я буду готов показать на следующей неделе. А конкретная дата начала работ будет зависеть от погоды. Когда вам лучше позвонить?
- Ну, допустим, в понедельник, – Маринка считала, что торопит события, но выяснилось, что Олег её обогнал, – Жду вашего звонка. Всего доброго!
- До свидания!
7.10.
Когда у Олега зазвонил телефон, Людмила сначала не обратила на это внимания – по компьютерным делам его беспокоят постоянно. Хорошо хоть, не ночью позвонили – бывало и такое. Но когда муж подозрительно радостным голосом назвал собеседника Мариной Петровной, Людмила навострила уши.
- Кто это был? – как бы невзначай спросила она, когда Олег закончил разговор.
- Это из Государственной Думы, – он был в радостном возбуждении, – Люська, у меня вроде что-то начинает получаться!
- Что получаться? – у Людмилы почему-то возникли нехорошие предчувствия.
- Мы будем понимать танк! Всё, это уже решено окончательно! Я уже звонил в Белгород, они помогут. А эта девушка – помощник депутата Черенкова, и они хотят дать мне на это денег. Представляешь, Петрович служил вместе с Черенковым, они случайно встретились, он сказал ему про танк, и понеслось.
Людмила смотрела на него как на тяжело больного человека, и не понимала, как себя с ним вести дальше. Но Олег этого не замечал – он подскочил к жене и закружил её по комнате:
- Люська, а поехали с нами? Это займёт всего два-три дня. Зато ты увидишь всё своими глазами!
- Куда поехали?
- Я же говорю – поднимать из болота танк, который мы нашли с Петровичем. Я же тебе рассказывал!
«Ох, нелёгкая это работа – из болота тащить бегемота!» К счастью, Людмила не сказала этого вслух, а то ещё неизвестно, как бы её благоверный отреагировал. Когда мужики входят в раж со своими дурацкими затеями, они становятся ужасно обидчивыми. Похоже, изменить уже ничего нельзя, можно только попытаться пережить это его новое увлечение с минимальными потерями. Так что пусть едет, куда хочет, но, разумеется, без неё. И тут её кольнула одна тревожная мысль:
- А кто такая эта Марина Петровна?
- Я же тебе говорю, – помощница депутата Черенкова.
- Симпатичная?
- Кто?
- Ну эта, помощница депутата? – Людмила старалась говорить как можно более равнодушно.
- Почему симпатичная? – переспросил Олег. Он вспомнил лицо Марины – чуть прыщавое, без косметики, но почему-то запоминающееся.
- Ну мне интересно, как выглядят помощники депутатов? – Людмила попыталась обратить свой вопрос в шутку.
- Как обычная девушка, – пожал плечами Олег, – В курточке, шапочке, джинсах, ботинках. С рюкзачком и без косметики.
«Наверное, для девушки с улицы это обычное описание, но для помощника депутата…» - про себя подумал он. Нет, Марина явно не была обычной девушкой.
- Она с вами поедет? – продолжала расспрашивать Людмила.
- Поднимать танк? Да зачем она там нужна? Нет, конечно, – удивился Олег, – А почему ты спрашиваешь?
- Дорогой, я тоже не смогу поехать с тобой. У меня ведь работа, а сейчас начало года – как раз все отчёты, – Людмила изобразила огорчение, – Но ты можешь взять с собой видеокамеру и всё снять.
- Точно! – хлопнул себя по лбу Олег, – Марина сказала, что обязательным условием будет видеосъёмка всей операции. Люська, хорошо, что ты мне напомнила! А где та видеокамера, которую ты мне подарила? Мне надо срочно научиться с ней обращаться.
Олег стал возиться с видеокамерой, а Людмила задумалась. Почему мужиков так тянет на какие-то странные приключения? Почему нельзя просто и спокойно жить в комфорте? А уж если выкладываться, то ради денег. Ведь как бы мужчины не соревновались между собой, главный критерий один – материальное благополучие их семьи. Будут деньги – будет и всё остальное: здоровье, любовь, счастье. А мужики этого никак понять не могут. Но ничего, для этого существуют женщины. Вот и Олег со временем перебесится. Главное – эта его затея будет за чужие деньги. А может, ему ещё и заплатят за его беготню? Было бы неплохо! Она снова вспомнила белую машинку из автосалона. А как бы позеленела Галина, если бы в одно прекрасное утро увидела, как Людмила приехала на такой на работу! Ну ладно, вот Олег в танчики наиграется, тогда она уже с него не слезет – к лету у неё должна быть новая машинка! Надо же двигаться дальше, как-то развиваться. Она глянула на мужа – Олег навёл на неё видеокамеру. Людмила улыбнулась в объектив и помахала ладошкой.
Глава 8
Черноземье. Зима. Подготовка.
8.1.
Зима навёрстывала упущенное – уже третью неделю столбик термометра не поднимался выше отметки -20 градусов. И если днём на солнце и бывало -15, то к утру воздух промерзал до -25. Сначала Олег ещё был полон энтузиазма и несколько раз звонил в Белгород. Но Вадим быстро остудил его пыл:
- Здесь ненамного теплее. Работать в полевых условиях при такой температуре невозможно. Остаётся только ждать погоду.
То, что его планы во многом зависят от погоды, Олег окончательно понял одним морозным утром, когда его «Логан» не завёлся. Раскрасневшаяся от мороза Людмила торопливо вбежала в квартиру и с порога капризно заявила:
- Твоя машина опять сломалась!
Олег, хоть и торопился на работу, послушно спустился во двор. Но чуда не произошло – промёрзшего за ночь аккумулятора хватило только на то, чтобы пару раз провернуть коленвал в загустевшем масле. Ещё не теряя надежду, Олег полез под капот, но пальцы моментально примёрзли к холодному металлу.
- Чудак человек, кто же в такой мороз аккумулятор на ночь в машине оставляет! – сосед по стоянке уже прогревал свой внедорожник.
- Надо будет тоже аккумулятор на ночь домой брать, – шепнул Олег Людмиле.
- Может, ты его ещё рядом с собой в кровать положишь и одеялом укроешь?! – Людмила была на взводе, – Вот если бы купили новую машину – таких идиотских проблем не было! А так сам с этой рухлядью возись, а я пошла на метро.
Она решительно зашагала прочь. Олег растерянно поглядел ей вслед.
- Психует? – сзади подошёл хозяин внедорожника.
- А что я могу сделать – дубак такой уже больше недели стоит! – стал оправдываться Олег.
- Есть ещё метод – каждые четыре часа бегаешь к машине и прогреваешь её. Вот как я. Зато утром никаких проблем!
Сосед забрался в машину и уехал, а Олег стал отвинчивать крепление аккумулятора. На работу он, разумеется, опоздал. Петрович уже поджидал его:
- Ну что, сроки операции срываются?
- Петрович, ну невозможная погода стоит. Утром у Люськи машина не завелась, так я пока аккумулятор откручивал, чуть без пальцев не остался, – Олег продемонстрировал ему ободранные и покрасневшие пальцы.
- Ничего, к лету потеплеет, – обнадёжил его Петрович, – Ты прогноз смотрел?
- Обещают потепление через неделю, – без особой уверенности ответил Олег.
- Тогда давай так сделаем. Выедем в последний день мороза. В машине не замёрзнем и доедем по хорошей погоде. А то как потеплеет – метель может начаться.
- Значит, выезжаем через шесть дней, – Олег ещё раз посмотрел в Интернете прогноз погоды, – Пойду у начальства отпрашиваться.
Маринка тоже страдала от капризов природы. Как человек, детство которого прошло на юге, она не любила холода. А тут ещё от этого Олега нет известий. Не передумал ли он? Маринка возлагала на эту затею с фильмом про подъём танка определённые надежды. По её расчётам, в случае успеха её авторитет в движении должен был возрасти. А тут полная неопределённость! Черенков сам не напоминал – у него и других дел хватало. Но Маринка помнила его слова – весной это уже не будет иметь смысла.
Нет, надо что-то делать! Она достала телефон:
- Олег? Здравствуйте, это Марина из «Провинциальной России». Я хотела уточнить – ваши планы насчёт танка не поменялись?
- Марина, ну что вы! Всё остаётся в силе, просто погода нелётная – очень холодно. Но по прогнозам потеплеет через неделю. Поэтому мы выезжаем через шесть дней.
- Это точно? – напористо спросила Маринка.
- Абсолютно! Я уже взял на работе за свой счёт. Поисковики в Белгороде предупреждены, я им только что звонил. А с вашей стороны как? - Олег не стал в явном виде спрашивать про деньги.
- Я сейчас уточню у Сергея Михайловича и вам перезвоню.
Но ей пришлось подождать, пока Черенков придёт на перерыв в заседаниях. Маринка осторожно начала:
- Сергей Михайлович, помните эту историю с подъёмом танка?
- Что-то припоминаю, – Черенков рылся в бумагах на своём столе, – И что там с этим танком?
- Я сегодня звонила этому Олегу. Он сказал, что они выезжают через шесть дней.
- Ну пожелай им от меня удачи! – Черенков наконец нашёл какую-то записку.
- Мы им денег обещали, – напомнила Маринка.
- А, ну да, – озадачился Черенков, – Тогда я накануне дам тебе наличные, чтобы ты не была привязана к банкоматам и карточкам. Тогда съездишь с ними, всё там сделаешь, оплатишь в пределах разумного. А видеоматериал передашь в рекламное агентство, мы с ними уже договор заключили на изготовление наших видеороликов.
- Как съезжу? – не поняла Маринка.
- Ну вместе с ними. Деньги будут у тебя, и ты все финансовые вопросы контролируй. А они пусть своими делами занимаются. Сколько там это займёт – день-два? Заодно и отдохнёшь немного. А деньги я тебе завтра передам, чтобы не затягивать. Хорошо?
- Хорошо, – на автомате ответила Маринка. На неё накатила волна паники – ей предстоит ехать куда-то с незнакомыми мужиками, при этом имея с собой огромные по её представлениям деньги. Но теперь отказываться было поздно – сама в это впряглась.
Она вышла в коридор и набрала номер Олега:
- Это Марина. Наша договорённость в силе. Я поеду с вами и буду по ходу дела решать все финансовые вопросы.
- Куда с нами? – поперхнулся Олег, – Туда, под Белгород?
- Ну да! – без особого энтузиазма подтвердила Маринка.
- Ну хорошо, – протянул Олег, – Тогда ближе к отъезду ещё раз созвонимся.
8.2.
- На хрена она нам там нужна? – ворчал Петрович, осторожно ведя свой джип по тёмным улицам. Они решили выехать пораньше – дорога предстояла долгая.
- Это было её условие, – оправдывался Олег, – В конце концов, они дают нам денег. Ну пусть покатается, с нас не убудет.
- Ты знаешь поговорку «Баба на корабле – к беде»? – продолжал высказываться Петрович, – Мало ли, какие там проблемы возникнут? Ещё неизвестно, где там жить будем. А вдруг она себе захочет номер в пятизвёздочном отеле?
- Не, она вроде неизбалованная, – успокоил его Олег, – А жить будем в деревенских домах. Хозяева на лето приезжают, а сейчас Фёдоров нас пустит. В одном доме мы, а в другом – Вадим со своими ребятами.
- Ну посмотрим, какая она неизбалованная! Где ты там договорился с ней встретиться?
У закрытой станции метро приплясывала одинокая фигурка – мороз ещё не отпустил.
- Марина, доброе утро! – подошёл к ней Олег.
- Я думала – я тут околею, пока вас дождусь, – дрожа, пробормотала Маринка. Она залезла на заднее сиденье джипа. Водитель повернулся к ней:
- С прибытием. Я Сорокин Владимир Петрович. Можно просто Петрович.
- Ветрова Марина Петровна, – всё ещё дрожа, представилась Маринка, – Можно просто Марина.
- Ага, почти тёзки! – обрадовался Петрович, – Ну тогда вперёд!
- Я посплю немного? – спросила Маринка.
- Да пожалуйста! Там места хватит.
Она устроилась поудобнее, и, бережно обхватив свой рюкзачок, стала клевать носом. Когда только-только начало светать, они уже вовсю ехали по области. Где-то в районе Серпухова Петрович кивнул на заднее сиденье и шепнул Олегу:
- Как она там?
- Спит, – так же шёпотом ответил Олег.
- Где-нибудь остановимся пообедать, – Петрович стал говорить чуть громче. – Мы-то с тобой как-нибудь доедем, а её надо будет покормить.
Олег удивлённо посмотрел на него.
- Ну вот скажи, чего мы с ней делать будем? – снова стал вполголоса возмущаться Петрович. Чувствовалось, что он немного смущён, – Я-то думал, нам опытную тётку пришлют, а тут почти девчонка! Нянчись теперь с ней!
- Петрович, ты её недооцениваешь, – возразил Олег.
Маринка проснулась от осторожного прикосновения к колену. Она открыла глаза – на улице уже было светло, но пасмурно, хотя последние дни светило яркое солнце. Их машина стояла на какой-то заправке.
- Где мы? Уже приехали? – она потянулась, и её рюкзачок свалился на пол.
- Нет, примерно половину дороги проехали, – Петрович сидел, обернувшись к ней, а Олега в машине не было, – Давайте сейчас пообедаем, а потом уже поедем без остановок. Надо приехать пораньше. Сегодня устроимся на ночлег, а завтра начнём.
В машину вернулся Олег. Вид у него был довольный.
- Теплеет! На заправке термометр показывает всего -10, а когда приедем – вообще будет ноль. Кафе приличное, пойдём поедим.
Вслед за мужчинами Маринка выбралась из машины. На улице дул сильный ветер, никакого потепления она не почувствовала. Закинув рюкзачок за спину и натянув капюшон, она торопливо зашагала в придорожное кафе. Обед был довольно вкусным, а главное – горячим. Маринка отодвинула пустые тарелки, и, бережно прижимая к груди рюкзачок, направилась в сторону двери с табличкой.
- Что она с ним в обнимку везде ходит? – посмотрел ей вслед Олег.
- Я сейчас вернусь, – Петрович тоже поднялся из-за стола и подошёл к барной стойке. Вскоре он вернулся, держа в руках большую шоколадку.
- Не знал, что ты так сладкое любишь, – улыбнулся Олег. Петрович убрал шоколад в карман и ничего не ответил. Маринка пришла, на ходу застёгивая куртку:
- Мы сейчас в Белгород едем?
- Нет, едем сразу в деревню, рядом с которой мы нашли танк, – объяснил Олег, – Сначала заедем к главе администрации, заберём у него ключи от дома, где будем жить. Потом встретимся с Вадимом и его ребятами, и поедем на место устраиваться на ночлег.
- То есть где мы будем ночевать – ещё точно неизвестно? – уточнила у него Маринка.
- Ну почему же? Известно, – не очень уверенно ответил Олег.
Маринка помрачнела. Происходящее стало ей нравиться ещё меньше. То есть сама затея, наверное, хорошая. А вот она-то тут зачем нужна? Она залезла на заднее сиденье джипа и уставилась в окно. Небо затянула серая мгла, поднявшийся ветер гнал небольшую позёмку.
Когда уже начало темнеть, приехали в какую-то деревню.
- Подождите, я сейчас, – Олег куда-то убежал.
Петрович вытащил из кармана пачку сигарет, покосился на Маринку, вздохнул и вышел из машины. Маринка немного посидела одна, а потом решила отправиться на поиски туалета.
- Далеко? – окликнул её Петрович.
- Так, прогуляюсь немного, – стеснительно ответила Маринка. На тёмных улицах деревни уже зажглись редкие фонари. На небольшой площади, обрамлённой сугробами, разворачивался автобус. Туалет обнаружился на краю площади. Основным его демаскирующим признаком была нахоженная тропа, упирающаяся в будку из бетонных плит. «Цивилизация!» - пробормотала Маринка, выбравшись назад на площадь. Вдалеке виднелись красные огоньки удаляющегося автобуса. Около их джипа стоял «УАЗик», напомнивший ей машину «Скорой помощи» из детства. Рядом прохаживался Олег. Завидев Маринку, он удовлетворённо сказал:
- Ну вот и поисковики подтянулись. Теперь все в сборе. Поехали!
- Куда? – не поняла Маринка, – Разве мы уже не приехали?
- Мы будем ночевать в соседней деревне. Оттуда ближе всего к танку, очень удобно.
Маринка снова полезла в джип, который сегодня успел ей порядком надоесть. Петрович уже сидел за рулём. Он повернулся к Олегу:
- Ну как, Фёдоров документы сделал?
- Всё в порядке! – Олег помахал папкой, – Разрешение на проведение работ. Дал ключи от двух домов и координаты местного бульдозериста. Так что с бульдозером проблема снята. В МЧС завтра позвоним, Вадим их хорошо знает.
- У Вадима сколько ребят? Справятся?
- Он и ещё четверо. Говорит – ребята проверенные.
Когда выехали из деревни, было уже совсем темно, и дорога с трудом угадывалась в свете фар. Местами колея была занесена снегом. Сзади колыхались огни «УАЗика» поисковиков. Наконец въехали в очередную деревню. Маринке уже было всё равно – лишь бы почувствовать под ногами твёрдую почву, а не переваливающийся на ухабах джип. А стакан горячего чая казался просто недостижимой мечтой.
Олег, напротив, был полон энтузиазма. Пока всё шло в соответствии с его планами. Если не будет каких-то накладок, то послезавтра они с танком уже будут на пути в Москву. Два дома, ключи от которых ему дал глава администрации, были на краю деревни. Тот, что поменьше, уступили поисковикам, а в большом решили устроиться сами – с тем расчётом, чтобы у Марины была своя комната. Тропинка к крыльцу была занесена снегом. Проваливаясь в сугробы по колено, Олег двинулся к дверям. Петрович полез в багажник, а Маринка встала рядом с машиной, не решаясь лезть в глубокий снег. Олег открыл дверь и позвал:
- Марина, идите сюда!
В доме было не теплее, чем на улице, но зато не было ветра. Олег щёлкнул выключателем и огляделся. Из большой общей комнаты одна дверь вела в маленькую комнату, другая – на кухню. Мебель была ещё советских времён – которую не жалко было оставлять на зиму.
- А как тут это всё отапливается? – проворчала Маринка.
- Наверное, при помощи печки, – предположил Олег, кивнув на белёную печь. В комнату, волоча два узла, ввалился Петрович.
- Ну что, уже освоились?
- Петрович, ты умеешь печь топить? – спросил у него Олег.
- А чего тут сложного – засунь туда дрова да подожги, – Петрович стал распаковывать свои узлы, извлекая из них свёрнутые спальные мешки и банки с тушёнкой.
- Я хочу чаю! – заявила Маринка. Она заглянула на кухню и вышла, держа электрочайник, – А воды где набрать?
Петрович молча протянул ей пластиковую бутыль и коробку с чайными пакетиками. Олег тем временем засовывал дрова в печку. Электрочайник закипел быстро. Маринка нашла три чашки и заварила чай:
- Вы будете? Я на вас тоже сделала.
Петрович одобрительно крякнул, достал из кармана шоколадку и протянул Маринке:
- Держи!
- Надо же на троих разделить? – Маринка зашуршала обёрткой.
- Сейчас будет тепло! – Олег с довольным видом закрыл дверцу печки. Но вместо обещанного тепла в комнату повалил дым.
- Ты чего натворил, кочегар?! – возмутился Петрович.
- Тяги нет, – сконфузился Олег, - Наверное, трубу снегом замело.
- А заслонку открыли? – поинтересовалась Маринка.
- Чего? – почти хором спросили Олег и Петрович.
- Понятно! – обречённо вздохнула Маринка, забралась на табуретку и пошарилась в маленькой дверце в верхней части печки. Огонь загорелся веселее, а дым стал уходить назад в печку.
- Потом надо не забыть закрыть, а то всё тепло упустим, – сказала она, слезая с табуретки. Олег удивлённо посмотрел на неё.
- Марина, откуда столь глубокие познания деревенской жизни? – уважительно спросил Петрович.
- Из детства, проведённого у деда, – гордо ответила Маринка, – Давайте чай пить. Шоколадку поделили?
- Это всё вам, – попытался настаивать Петрович.
- Нет уж, делите на всех, – не согласилась Маринка. Петрович, ломая плитку на дольки, многозначительно глянул на Олега.
8.3.
К утру в доме стало теплее. Попутно выяснилось, что цивилизация дошла и сюда – мобильный интернет работал. Олег отложил планшет:
- Сегодня готовимся, а завтра будем поднимать.
- Какую погоду обещают? – поинтересовался Петрович.
- Оттепель. Ноль – плюс два, облачно с прояснениями. Солнце восходит в начале девятого, так что в 8 часов можно начинать, – Олег листал свою записную книжку, как будто планировал поход по магазинам и старался ничего не забыть, - Сейчас пойду искать бульдозериста. Надо сегодня подъезд расчистить, чтобы завтра время не терять.
- Трейлер? – напомнил Петрович.
- Это не горит. Нам сейчас главное – на поверхность достать. А так в автоколонне только звонка ждут. Марина, а у нас средств хватит?
- Если всё пойдёт по смете – должно хватить, – отозвалась Маринка.
- Так, в полицию и в МЧС я с утра позвоню. Петрович, ты сходи к поисковикам, а я пойду за бульдозером. Встречаемся на месте, – Олег встал из-за стола.
- А мне можно с вами? – попросилась Маринка.
- Там холодно, замёрзнете, – с сомнением посмотрел на неё Олег.
- Я потерплю, – почему-то Маринке захотелось быть рядом с ним.
- Ну тогда идите с Петровичем, а я за бульдозером, – Олег натянул шапку и взял телогрейку, отчего сам стал похож на бульдозериста.
- Марина, одевайтесь и выходите, я пока машину прогрею, – Петрович надел свой безразмерный бушлат и тоже вышел на улицу.
Маринка зашнуровала ботинки, застегнула куртку и уже взялась за дверную ручку, но потом вернулась в свою комнатку и взяла с кровати рюкзачок с бумагами и деньгами. Деньги, а точнее – их количество, не давали ей покоя с самого начала поездки. Она старалась не выпускать рюкзачок из рук, и даже когда ходила в туалет, брала его с собой. Ночью она клала его рядом с подушкой и сквозь сон постоянно нащупывала.
Петрович неторопливо курил рядом со своим джипом и переговаривался с Вадимом, командиром поисковиков. Увидев Маринку, он бросил сигарету и открыл дверцу:
- Поехали, что ли?
- Девушку не заморозим? – покосился на Маринку Вадим.
Широкие колёса джипа уверенно катились по деревенской улице. На выезде из деревни Петрович свернул с расчищенной дороги на неширокую колею среди сугробов. Джип медленно пополз по колее, слышно было, как днище скребётся о слежавшийся снег. Они проехали через поле и остановились у кустов, спускавшихся со склона невысокого холма. Замёрзшая и занесённая снегом речушка с трудом угадывалась среди зарослей. Петрович пристально вглядывался в кусты на противоположном берегу.
- Не заблудились? – Вадим с сомнением посмотрел на занесённый снегом склон холма, – По-моему, ещё не доехали.
- Нет, всё верно. Я тут ещё летом, когда вы на лодке плавали, заметки сделал. Видишь у дороги деревце со сломанной макушкой? А на том берегу речки старое дерево с раздваивающейся вершиной? Вот если они на одной прямой, то на пересечении этой прямой с речкой он и лежит. Но подобраться только зимой можно – болото.
- Да и зимой как-то не очень.
- Сейчас Олег на бульдозере приедет – и двинемся, – уверенно сказал Петрович.
Маринка в смятении смотрела за окно джипа. Она всю свою жизнь провела в городе, и зимой на природе бывала только несколько раз – каталась на лыжах. Но здесь-то затея посерьёзнее будет, это не колесо у джипа сменить. Чёрт, ну и в авантюру она ввязалась! Ведь не выйдет же ничего! Послышался лязг гусениц приближающегося бульдозера. Из его кабины высунулся Олег:
- Ну чего, сориентировались?
- Держи направление вон на то раздвоенное дерево, – Петрович махнул рукой в сторону реки, – А я следом поеду.
Через стекло было видно, как Олег жестами что-то объясняет бульдозеристу. Мотор заревел, бульдозер свернул с дороги на снежную целину и двинулся вниз по склону, оставляя за собой широкую колею в окружении сугробов. Подождав, когда бульдозер отъедет метров на пятьдесят, Петрович осторожно повёл джип следом за ним. Выглядевшая ровной дорога после бульдозера на самом деле оказалась просто менее глубоким снегом. Своими широкими гусеницами бульдозер шёл по слежавшемуся снегу, не продавливая его, а более узкие, чем гусеницы, колёса джипа сразу же провалились, и джип полз на брюхе по снежной каше, переваливаясь с боку на бок.
- Сейчас сядем! – испугалась Маринка.
- И не по таким дорогам ездили! – успокоил её Петрович, – А на крайняк у меня лебёдка на переднем бампере есть.
Наконец бульдозер спустился к кустам у речушки и остановился. Джип встал позади него. Петрович вылез из машины и по глубокому снегу перебрался на гусеницу бульдозера, поисковик Вадим тоже перешёл на бульдозер.
- Вроде здесь, – Олег вылез из кабины и огляделся по сторонам.
- Да здесь, здесь. Не ошиблись, – подтвердил Петрович. – Пойдём на речку посмотрим.
- Твоим орлам чего-нибудь ещё нужно будет, или у вас всё своё? – Олег повернулся к Вадиму.
- Главное, чтобы площадка расчищена была. Чтобы мы могли палатку поставить и свою технику перевезти, – Вадим оглядел полянку. – Ну где-то вон от тех кустов и до этих. А в ту сторону – до реки.
- Понял задачу? – Олег заглянул в кабину к бульдозеристу.
- Ну здесь-то я вам всё почищу, – мужик рукавицей вытер нос, – А туда к реке я не полезу. Чтобы я как тот танк тоже утоп!
- Попробуй потихоньку, – попросил Олег, – Всё-таки ещё несколько дней назад было минус 25, болото должно промёрзнуть. В крайнем случае, за компанию с танком вытащим. А мы пока на разведку сходим.
Он спрыгнул с гусеницы в снег, Вадим-поисковик слез следом. Петрович вернулся к джипу:
- Марина, вы пока в машине посидите.
- А с вами можно? – Маринка взялась за ручку дверцы.
- Вы там не пройдёте, там снегу по пояс. Лучше здесь останьтесь.
- Я по улице погуляю, насиделась уже в машине.
- Ну как хотите, – усмехнулся Петрович. – Замёрзнете – назад залезайте.
Он пошёл догонять Олега с Вадимом, стараясь попадать в оставленные ими в глубоком следу следы. Бульдозерист подождал, когда они отойдут подальше, затем развернул свою машину и стал сгребать снег с полянки к кустам.
8.4.
Мороз, стоявший накануне, спал, и кусты были все в инее. Ветра почти не было, и тишину нарушал только треск двигателя бульдозера. Маринка открыла дверцу джипа и шагнула с подножки. Снегу было больше, чем по колено, но меньше, чем по пояс. Она выбралась из сугроба на расчищенное пространство, закинула за спину рюкзачок с деньгами – так спокойнее, чем оставлять в машине, и двинулась по следам мужчин в сторону реки. Но, пройдя всего несколько метров по снежной целине, она поняла, что надолго её не хватит. С непривычки она вся взмокла, снег набился в ботинки, джинсы до колен промокли. Она вернулась на расчищенное место и огляделась. Мужчин уже не было видно за кустами. Бульдозер сделал ещё одну ходку и вернулся назад. Тракторист заглушил двигатель, вылез из кабины и достал из-за пазухи пачку сигарет.
- Фу, задолбался, передохнуть надо. Будешь? – он протянул сигареты.
- Не курю, – Маринка помотала головой.
- Ну как знаешь, – тракторист бросил рукавицы на гусеницу, уселся на них и закурил, – Чего из машины вылезла? Замёрзнешь! Ты у них кто – повариха?
- Нет, что-то вроде бухгалтера, – Маринка немного обиделась на повариху.
- А, с бумажками! – тракторист не спеша затянулся, – Моя тоже на ферме с бумажками возится. Лаборантка! В белом халате ходит, вот так-то!
- А можно мне попробовать? – Маринка робко кивнула на бульдозер.
- Чего попробовать? – не понял тракторист.
- Ну на бульдозере?
- Не бабское это дело!
Маринка обиженно шмыгнула носом и закусила нижнюю губу. Тракторист удивлённо посмотрел на неё:
- Чё, обиделась, что ли? Ну ладно, иди сюда. Так и быть, проведу с тобой начальное занятие, а то посинела уже вся. Пока твои вернутся – в сосульку превратишься. Сама залезешь?
Маринка молча ухватилась за поручень и забралась на гусеницу. Тракторист подхватил свои рукавицы и распахнул дверцу кабины:
- Так, сюда садись. Машину водишь?
- Немного, – Маринка неуверенно уселась на дерматиновое сиденье и покосилась на блестящие рычаги, – А где тут руль?
- Не приделали ещё! – заржал тракторист, – Это у тебя в «Форде» руль, а здесь бортовые фрикционы. Как в танке. Зажимаешь правый фрикцион – поворачиваешь направо, зажимаешь левый – поворачиваешь налево. Нажимаешь педаль газа – едешь вперёд. Коробка скоростей ручная – восемь скоростей вперёд, четыре назад. Небось привыкла к коробке-автомату на своём «Форде»?
- Я всегда с ручными ездила, – Маринка начала сердиться, – Где тут мотор заводится?
- Вот этим флажком, – тракторист приподнял из углубления на передней панели красный флажок и повернул его. Тёплый дизель моментально завёлся.
- Так, теперь жмёшь сцепление, втыкаешь первую, ну или можно сразу вторую, газуешь и отпускаешь сцепление.
Педали у бульдозера оказались гораздо более тугие, чем у легковушки. Маринке пришлось упереться спиной в невысокое сиденье и давить пяткой на педали изо всех сил. Бульдозер лязгнул траками и медленно покатился вперёд.
- Ты гляди – с первого раза тронулась! – поразился тракторист, – У моих петеушников не у всех с первого раза получается!
Закусив нижнюю губу, Маринка судорожно вцепилась в рычаги. Поднятый отвал бульдозера заслонял обзор. Но тракторист был спокоен:
- А теперь попробуй развернуться!
- А как? – спросила Маринка, боясь повернуть голову.
- Я же говорил – рычаг на себя! Давай направо поворачивай.
Маринка правой рукой осторожно потянула рычаг, но он даже не шевельнулся.
- Ну ты чего? – тракторист пихнул её в плечо, – Поворачивай же!
- Он не двигается! – сердито крикнула Маринка.
- Кто не двигается?! – удивился тракторист. Он положил свою тяжёлую лапу на её узенькую ладошку и легко отвёл рычаг назад, больно отдавив ей пальцы. Поднятый отвал бульдозера поплыл вправо.
- Больно! – Маринка вскрикнула.
- Я же говорю – не бабское это дело! – удовлетворённо пробасил тракторист.
- Теперь я сама! – заявила Маринка.
- Ну-ну, – тракторист послушно убрал руки за спину. Маринка левой рукой потянула рычаг левого фрикциона. И на этот раз рычаг не шевельнулся. Но теперь она не растерялась – ухватив его обеими руками, она дёрнула изо всех сил. Рычаг поддался, отвал бульдозера поплыл влево. Тракторист молчал.
- Где тут следующая скорость? – не оборачиваясь, спросила Маринка.
- Развернись сначала, а то в сугроб заедем, – голос у тракториста был серьёзным.
Уперевшись ногой в пол, Маринка двумя руками потянула рычаг. Бульдозер послушно завертелся на месте. Когда он сделал пол-оборота, она отпустила рычаг и пяткой ударила по педали газа. Из выхлопной трубы вырвалось чёрное облачко, и бульдозер двинулся вперёд, разбрасывая в стороны комья снега. Когда машина подъехала к краю расчищенного пространства, Маринка снова двумя руками потянула рычаг, и, когда бульдозер развернулся, выжала сцепление.
- А как эта штука опускается? – она кивнула на отвал, – Ну которой гребут…
- Вот этой ручкой, – тракторист понял, о чём речь, – Только помаленьку опускай, а то зароется.
- Вот так хватит? – она слегка двинула ручку.
- Попробуй. Если мало будет – ещё раз пройдёшь.
- Так, руку убрал! – вдруг твёрдым голосом сказала Маринка.
- Чего такое? – смутился тракторист.
- Руку убрал! – повторила Маринка и скинула его руку со своего плеча, – Жене своей будешь так делать. Давай показывай, как скорости переключать!
8.5.
Олег пробирался через сугробы, цепляясь руками за кусты, чтобы не потерять равновесие. Вадим-поисковик шёл следом, Петрович пыхтел последним.
- Петрович, ты как там? – окликнул Олег.
- Поспеваю вроде, – тяжело отдуваясь, отозвался Петрович, – Старость – не радость. Мы там не заблудились часом?
- По своим следам идём. И на звук бульдозера, – успокоил Вадим, – Интересно, он там всё расчистил?
Кусты стали редеть. Они выбрались на окраину поляны. На другом краю чернел их джип. Почти вся поляна была расчищена от снега, местами проглядывала земля. Бульдозер трудолюбиво сгребал снег у кустов.
- Это как это он так делает?! – внезапно замер Олег.
- Да нормально гребёт! Ну дёргает слегка. Устал, наверное, – тяжело переставляя ноги, Вадим бросил взгляд на бульдозер.
- Ты сюда посмотри! – Олег дёрнул его за рукав и показал на джип. На переднем бампере сидел тракторист с сигаретой во рту и лениво наблюдал за работающим бульдозером.
- Ну нифига себе! – не сговариваясь, Олег и Вадим побежали к джипу. Петрович устало побрёл за ними. Тракторист заметил их и поднялся с бампера.
- Ты как это… Ты чего это… - Олег и Вадим с трудом переводили дух.
- Пока вы там ходили, я тут себе помощника обучил, – гордо пробасил тракторист.
- Какого, на хрен, помощника? – удивился Вадим.
- Ну из девки вашей, – смутился тракторист и добавил, - Она сама напросилась.
- Так там Марина бульдозером управляет? – поразился Олег.
- Ну уж не знаю – Марина или как её там. Не представлены, – тракторист выплюнул бычок и громко свистнул. Бульдозер остановился, Маринка выглянула из кабины.
- Сюда давай! – замахал руками тракторист. Маринка скрылась в кабине, отвал поднялся, бульдозер развернулся и двинулся к джипу.
- Толковая девка. Но своенравная, – пробасил тракторист, глядя на приближающийся бульдозер, – Кем там она у вас? Говорит – бухгалтером?
- Вообще-то она помощник депутата Государственной Думы, – покосился на него Олег, – А ты её тормозить-то научил?
- Чего? Какой ещё думы? – тракторист испуганно смотрел то на Олега, то на приближающийся бульдозер, – Тормозить? А, чёрт!
Он отпрыгнул за джип и попытался отбежать, но завяз в сугробе и упал. Бульдозер подъехал к джипу и остановился, двигатель продолжал работать. Маринка выбралась из кабины и встала в полный рост на правой гусенице.
- Чего это с ним? – она кивнула на тракториста, который пытался выбраться из сугроба.
- Он не верит, что вы помощник депутата, – серьёзно сказал Олег.
- А это что – так принципиально? – осторожно спросила Маринка. Тракторист уже поднялся на ноги и теперь вылезал из-за джипа на расчищенное место.
- Да, вы ему удостоверение покажите на всякий случай, – продолжал Олег.
Маринка в недоумении пожала плечами и спрыгнула с гусеницы бульдозера. Она стянула варежки, положила их на гусеницу, сняла с плеча рюкзачок, порылась в нём и протянула трактористу красную книжечку. Тот осторожно развернул её:
- Помощник депутата… Марина Петровна…
Маринка спрятала удостоверение назад в рюкзачок и оглядела мужиков:
- Чего такое-то?
- Да всё нормально! – ответил усмехающийся Петрович, – Поехали домой, а то стемнеет скоро.
Олег и Вадим переглянулись, и, не сговариваясь, громко засмеялись.
- А можно я до деревни поведу? – робко спросила Маринка.
- Сейчас, сейчас, – тракторист бросился к бульдозеру, – Марина Петровна, я сейчас его на дорогу выведу, а потом вы сядете.
Бульдозер по сугробам объехал джип и стал по склону холма подниматься к просёлочной дороге. Петрович забрался в свою машину и завёл мотор.
- Вот так вот, Петрович, – произнёс Олег, залезая в джип, - дама теперь вместо твоего джипа предпочитает ездить на бульдозере. Так что покупай бульдозер, а то женщины на тебя внимания обращать не будут.
- Завтра танк достанем, – в тон ему ответил Петрович и обернулся к Маринке, - Даму устроит танк?
- Да чего вы? – её лицо стало пунцовым от смущения.
- Мы просто не знали, что вы умеете водить бульдозер, – успокоил её Вадим.
- Я сама не знала, – стала оправдываться Маринка, – Но это оказалось не очень сложно.
8.6.
- Я вот здесь живу, – тракторист показал на дом из светлого кирпича.
- Тогда я здесь остановлюсь. Дальше пешком пойду, – Маринка подъехала к металлическим воротам и остановила бульдозер, – Спасибо за обучение.
- Да что вы, Марина Петровна… - смущённо забормотал тракторист.
- До завтра, – Маринка спрыгнула на землю и зашагала в сторону дома, где они остановились.
На шум бульдозера из дома вышла молодая женщина. Из-под её дублёнки выглядывал белый халат.
- Ах ты кобель! Мне сказал, что на халтуру уехал, а сам девок катает.
- Дашка, замолчи! – тракторист смущённо замахал на неё руками, – Это совсем не то, что ты думаешь…
- А что я должна думать?! – продолжала разоряться женщина, – Только я на работу ушла, он сразу какую-то пигалицу к себе в кабину посадил!
- Дашка, это не пигалица, а помощник депутата Государственной Думы! – важно ответил тракторист.
- Чего?! – жена тракториста поперхнулась от возмущения, – Так ты ещё и нажрался! А ну иди сюда! Я тебе сейчас покажу Государственную Думу!
Не желая участвовать в семейных разборках, Маринка поспешила к себе домой. Зайдя в свою комнатку, она села на кровать и поняла, что устала настолько, что не может встать. Всё тело ломило, но особенно сильно болели руки. Ботинки отсырели, джинсы ниже колен тоже были мокрыми. Хотелось в душ, но душа в деревенском доме не было, была тёплая вода в ведре. Только её ещё надо было нагреть. Но больше всего хотелось спать.
- Марина, вы ужинать будете? – окликнул её из большой комнаты Петрович.
- Да-да, Владимир Петрович, сейчас я приду. Только чуть-чуть отдохну, – она попыталась разуться, но мокрые шнурки не хотели развязываться. Наконец она стянула ботинки и кинула их посередине комнаты. Мокрые носки легли рядом. Сверху это накрыли мокрые джинсы, при этом выяснилось, что сиденье бульдозера было в масле – часть его перешла на джинсы. «Надо на печку повесить сушиться. Сейчас немного полежу и займусь» - подумала Маринка, укладывая свой рюкзачок рядом с подушкой и укрываясь одеялом. Это была её последняя мысль перед тем, как провалиться в сон.
- Ну чего, вроде пока всё нормально идёт, – Петрович раскладывал картошку из кастрюли по тарелкам, – Если накладок не будет, то завтра-послезавтра закончим, и в путь. Давай по маленькой?
- Нет, не хочу, – Олег помотал головой и придвинул тарелку, – Когда всё закончим – тогда отметим.
- Вот это правильно! – одобрил Петрович и крикнул, - Марина, идите кушать!
Ответа не последовало.
- Чего-то не слышно нашу трактористку. Поди глянь, – кивнул Петрович Олегу.
Олег поднялся из-за стола и осторожно заглянул в маленькую комнату:
- Марина?
Маринка крепко спала, правой рукой бережно обнимая свой рюкзачок, её левая рука свешивалась с кровати. Пальцы были чумазыми – не успела помыть, уснула. Олег подобрал с пола её мокрую одежду и вышел.
- Спит, – шёпотом сказал он Петровичу.
- На печку повесь, а то не высохнет до завтра. Да, намаялась девка с непривычки.
Петрович снова принялся за картошку, время от времени присаливая её, и вдруг спросил:
- А она замужем?
- Кто? Марина? – Олег опустил вилку, – А я не знаю. Но кольца вроде нет.
- Незамужняя! – уверенно сказал Петрович.
- Почему так решил? Что кольца нет?
- Да кольцо – это не главное. Многие и не носят кольца. А есть такие, что не замужем, а с кольцом – для форсу. А тут был бы муж – хрена бы он её отпустил с такими чудаками на букву «М», как мы с тобой.
- Значит, не замужем, – согласился Олег и снова взялся за вилку.
– Эх, скинуть бы мне годков пятнадцать! – с надрывом сказал Петрович.
- Петрович, да чего ты в ней нашёл? – Олег покосился на грязные джинсы, висевшие на печке.
- А то и нашёл! – рассердился Петрович, – Вот чего она, по-твоему, тут с нами таскается?
- Начальство послало – вот и таскается.
- Много ты понимаешь! Женщина – она как кошка. Ты её ничего делать не заставишь, пока она сама не захочет. Вот чего ты думаешь, я со своей не живу? Да потому что когда я служил, мотался по гостиницам да общежитиям, она дома у родителей отсиживалась. А как на пенсию вышел и квартиру под Москвой получил – сразу тут как тут! А я ей тогда мешалкой по жопе! Ну фигурально, понятное дело. Сказал – когда ты мне больше всего нужна была, ты где была? А сейчас прискакала, а я тебя звал? Вот так и живём порознь, я даже развод оформлять не стал. Дочка уже выросла, замуж вышла.
- Женщины любят комфорт, – отозвался Олег.
- Нет уж, давай так – мухи отдельно, котлеты отдельно, – завёлся Петрович, – Ты или комфорт любишь, или мужика своего – выбирай! Вот твоя Люська чего с тобой не поехала?
- Ну у неё работа, она же не может всё бросить, – ответил Олег и подумал: «Да Люська отсюда через час бы сбежала. Если бы вообще приехала».
- А вот она всё бросила и с нами тут по сугробам таскается, – Петрович махнул вилкой в сторону комнаты, где спала Маринка, – Ладно, спать давай.
- Я посижу ещё, чего-то сон не идёт.
- Что, мандраж пробирает? – усмехнулся Петрович, – Ну ты как хочешь, а я ложусь.
8.7.
Когда Маринка с трудом открыла глаза, в комнате уже было светло. Она попробовала потянуться – всё тело болело, как будто накануне по ней проехался бульдозер. Она прислушалась - в доме было тихо. Интересно, сколько времени? Вытащив руку из-под одеяла, она пошарила по полу. Странно, вроде вчера штаны перед кроватью положила. И забыла повесить сушиться – придётся в мокрых ходить. И всё же – штаны-то куда делись? Она подняла голову – перед кроватью было пусто. Ботинок тоже не было. Куда же она вчера всё положила?
Маринка села на кровати и огляделась. Так, куртка вот – висит на гвоздике, и шапка из капюшона торчит. Завернувшись в одеяло, она осторожно выглянула из своей комнатки. Ага, ботинки нашлись – сохнут на печке, и носки тут же лежат. Рядом висят чьи-то грязные джинсы. А её где? Она посмотрела по сторонам – вроде больше ничего похожего на её одежду не видно. Она снова посмотрела на грязные джинсы, сохнущие на печке. Неужели? Она прошлёпала к печке и пошарила в карманах висевших джинсов. Точно – телефон её. Как же это она вчера так вывозилась? И кто повесил её одежду сушиться?
К счастью, одежда уже успела просохнуть. Маринка оделась, поплескалась под рукомойником и подошла к столу в поисках еды. Посередине стола стояла тарелка, накрытая полотенцем. Отлично – картошка с тушёнкой, ещё тёплая. Однако мужики о ней позаботились! А сами-то они где? Маринка вытащила телефон и попыталась посмотреть время. Не может быть! Половина первого!
Входная дверь хлопнула, и в комнату вошёл Петрович.
- Доброе утро! Я там картошку на столе оставлял. Нашла?
Маринка молча кивнула, наворачивая картошку – вечером не поужинала. Прожевав, она виновато спросила:
- А чего меня не разбудили?
- Я специально будить не стал. Там самое интересное только сейчас начнётся. Я перекусить заскочил. Могу и вас захватить, если интересно. Одежда-то высохла?
- Да, – Маринка потрогала свои грязные джинсы. Постирать бы надо, а то перед мужчинами стыдно, – Спасибо, что повесили сушить, а то я заснула.
- Ну это Олегу спасибо скажите, – усмехнулся Петрович.
- Так это он? – Маринка почувствовала, что краснеет, – А чего он обедать не приехал?
- Занят, – Петрович орудовал ложкой, – Да он всё равно сейчас есть ничего бы не стал – весь на нервах. Ну чего, поедете?
- Да, – Маринка встала из-за стола, – А есть что-нибудь, чтобы бутерброды сделать?
- Колбаса оставалась, на улице висит, – Петрович кивнул на окно, – Не наелась?
- Нет, это я для Олега, – Маринка нарезала хлеб.
Она сложила бутерброды в пакет, надела куртку и пошла к двери, но потом, спохватившись, вернулась за своим рюкзачком.
Поляну у реки, которую они накануне расчищали от снега, было не узнать. Чуть в стороне стояла большая армейская палатка, рядом с ней – УАЗик-«буханка» защитного цвета.Подход к реке был расчищен, а во льду темнела большая полынья. В чёрной воде копошился водолаз, поблизости тарахтел бензиновый генератор. Рядом с полыньёй задом к реке стоял бульдозер с работающим двигателем. От него к полынье тянулся стальной трос.
В чёрной воде забулькали пузыри, и на поверхности показалась голова водолаза. Олег и Вадим одновременно подались к нему, насколько это позволяли скользкие края проруби. Водолаз снял маску и вытащил изо рта нагубник:
- Лежит на правом боку, крен примерно 45 градусов, кормой к берегу. Увяз прочно. Надо ещё брандспойтом поработать. Люки башни открыты. Внутрь не лазил. Не видно ничего, всё на ощупь. Башня вроде «гайка», то есть орудие 76 миллиметров. Буксирные крюки на корме целы, трос есть за что цеплять.
- Попробуй ещё ил вокруг корпуса размыть, чтобы тащить легче было, – распорядился Олег, – МЧСовцы сейчас подъедут, и начнём.
На пригорке показался джип Петровича. Он осторожно съехал к поляне и остановился рядом с УАЗиком. Петрович и Марина вылезли из машины и подошли к Олегу.
- Ну как? – Петрович кивнул на полынью.
- Похоже – Т-34-76. Лежит с креном на правый борт, кормой к берегу. Люки башни открыты, про боекомплект неизвестно. Скоро начнём – тогда выясним. А ты снимай пока, – Олег сунул в руки Петровичу видеокамеру.
Маринка достала пакет с бутербродами:
- Олег, поешьте. А то вы без обеда.
Олег равнодушно глянул на бутерброды:
- Потом, сейчас не хочу.
Маринка немного обиделась – ведь она хотела как лучше. На склоне показался серый УАЗик с красной полосой на борту.
- МЧС едет, – встрепенулся Олег, – Все приготовились.
Из подъехавшей машине вылезли двое мужчин в форме МЧС. Олег кратко описал им ситуацию.
- Боекомплект на месте? – спросил МЧСовец с майорскими погонами.
- Пока непонятно, – смущённо ответил Олег, – Водолаз внутрь не заглядывал.
- Попросите его уточнить! – приказным тоном сказал майор.
Олег побежал к полынье, МЧСовцы не спеша пошли за ним.
- Позови водолаза, – попросил Олег Вадима. Тот подёргал страховочную верёвку. Над водой показалась голова в маске.
- Загляни в башню. Пощупай в задней части. Если нащупаешь цилиндрические предметы – значит, снаряды на месте. Если нащупаешь пустые полки – значит, боекомплекта нет. Это очень важно, – крикнул водолазу Олег. Тот кивнул и нырнул в чёрную воду. Все молча смотрели в полынью, напряжённо ожидая. Наконец над водой снова показалась маска акваланга. Водолаз отрицательно помотал головой.
- Точно? – крикнул ему Олег.
Водолаз закивал, не снимая маски акваланга. Олег вопросительно обернулся к МЧСовцам.
- А патроны к пулемёту? – спросил майор.
- Если снарядов к пушке нет, то и пулемёт, скорее всего, не заряжен, – ответил Олег.
- Да ладно, это уже мелочи. Сколько лет-то прошло, даже если патроны и были – протухли давно, – сказал второй МЧСовец.
- Ну тогда ладно, – согласился майор.
8.8.
- Цепляем трос и начинаем, – скомандовал Олег и махнул бульдозеристу, - Сдай немного назад.
Бульдозер задом попятился к полынье.
- Стоп! - Олег скрестил руки. Надев рукавицы, он подтащил конец троса к полынье и подал его водолазу, - Цепляй!
Водолаз нырнул и почти сразу вынырнул, вытянул правую руку и показал большой палец. Вадим помог ему выбраться из проруби и повёл в палатку.
- Давай потихоньку! – скомандовал бульдозеристу Олег, – Только не дёргай!
- Да знаю! – нервно отозвался бульдозерист и осторожно газанул. Бульдозер медленно двинулся вперёд. Наконец трос натянулся, обломав лёд на краю проруби.
- Стой! – закричал Олег, – Все отошли подальше!
- Почему подальше? -спросила Маринка.
- Чтобы не пришибло, если трос лопнет, – объяснил Петрович.
Олег отбежал от бульдозера, ещё раз оглядел поляну и махнул рукой:
- Начали!
Заревел двигатель, из выхлопной трубы повалил чёрный дым, залязгали, буксуя, гусеницы. Под давлением натянутого троса открая проруби полетели ледяные крошки. Олег молча смотрел на тёмную воду, в которую уходил металлический трос, и только его сжатые кулаки выдавали крайнее напряжение. Маринка от волнения вцепилась в руку Петровича. Тот покосился на неё, усмехнулся, но ничего не сказал.
Трос, идущий от бульдозера под воду, натянулся как струна, но сам бульдозер не сдвинулся с места. Тракторист из кабины вопросительно посмотрел на Олега, стоявшего на безопасном расстоянии. Олег сделал жест руками, как будто крутит колесо. Тракторист кивнул и скрылся в кабине. Двигатель бульдозера заревел громче, дым из выхлопной трубы стал гуще. Вдруг гусеницы двинулись и заскользили по мёрзлой земле, разбрасывая комья грязи. При этом сам бульдозер болтался из стороны в сторону на тросе, как на привязи. Олег громко свистнул и показал перекрещенные руки. Рёв двигателя смолк, гусеницы перестали разбрасывать грязь в стороны. Тракторист выглянул из кабины:
- Ну чего, не идёт?
Олег молча покачал головой.
- И чего делать? – спросил тракторист. Все вопросительно смотрели на Олега – решение должен был принимать он.
Олег был в полнейшем смятении. Вроде бы до этого всё получалось удачно – удалось всех собрать, найти средства, и погода не подкачала. Он уже представлял, как танк медленно покажется над водой, и, влекомый тросом, выползет на берег. Он думал об этом так много, что даже видел это как во сне в мельчайших подробностях – катки и гусеницы в чёрном иле, шершавую броню башни, открытый командирский люк… И вот всё сорвалось. Он огляделся вокруг – все смотрели на него выжидающе: поисковики, МЧСовцы, тракторист, Петрович, Марина, даже замёрзший водолаз выглянул из палатки. Внезапно у него мелькнула странная мысль – о боже, как он здесь оказался?! Что он здесь делает – ведь он лишь системный администратор, он не танкист. Как он может командовать?
Он ещё раз огляделся. Его взгляд остановился на Марине. Она замерзла, кончик её носа покраснел. Но больше всего Олега поразили её глаза – она смотрела на него с надеждой. Его жена никогда так на него не смотрела, ей даже неинтересно, чем он тут занимается. А Марине интересно, и она помогает ему как только может – даже на бульдозере расчищала площадку! И бутерброды сегодня привезла. А сейчас замёрзла, но не уходит в машину, а стоит вместе со всеми и смотрит на него. Он не может обмануть её надежды!
Олег глубоко вздохнул и решительно скомандовал:
- Пробуем ещё раз!
Вновь заревел двигатель бульдозера, вырвался чёрный дым из выхлопной трубы, замелькали, разбрасывая грязь, гусеницы. И опять ничего не произошло. Трясина держала танк крепче, чем было сцепление гусениц бульдозера с грунтом. Но теперь Олег знал, что делать дальше. Он решительно поднял скрещенные руки:
- На сегодня хватит! Всё равно так ничего не получится, а скоро начнёт темнеть. Завтра ищем трактор помощнее и повторим.
Зябко поёживаясь, МЧСовцы заторопились к своему УАЗику. Поисковики тоже полезли в свою машину. Вадим подошёл к Олегу:
- Я здесь оставлю дежурных, чтобы оборудование не сворачивать.
- Хорошо, – кивнул Олег, – У них есть чем палатку отапливать? И еда какая, чтобы поужинать?
- Да, всё предусмотрено, – успокоил его Вадим и пошёл к палатке.
- Олег, может, всё-таки поедите? – Марина вспомнила про свои бутерброды.
- Спасибо! – Олег взял из её рук бутерброд, но благодарил её скорее за тот взгляд, который вывел его из оцепенения. Тракторист тем временем отсоединил трос и на бульдозере подъехал к ним:
- Марина Петровна, здравствуйте! У вас найдётся время к моей зайти, а то совсем взбеленилась глупая баба! – он показал на свой подбитый глаз.
- Что с вами? – удивилась Маринка.
- Ревнует чёртова баба! – вздохнул тракторист, – Вы уж зайдите, пожалуйста, вправьте ей мозги.
- Хорошо, после ужина обязательно зайду, – обнадёжила его Маринка, залезая в джип.
8.9.
До деревни ехали, ни проронив ни слова. Так же молча вошли в дом, в котором жили, и сели за стол. Петрович взялся подогревать на плитке картошку, оставшуюся с утра. Олег сидел за столом и размышлял. Где он завтра возьмёт более мощный трактор? Где вообще в этой глуши взять другой трактор? А почему вообще трактор? А если взять лебёдку? Или две лебёдки? И полиспаст для увеличения усилия. А за что это крепить? И где вообще это взять? Ведь это нужно не когда-нибудь, а к завтрашнему дню. Наконец он не выдержал:
- Петрович, какие мысли?
- Поужинать и лечь спать, – Петрович взял банку тушёнки и достал нож.
- А завтра?
- А завтра видно будет. Утро вечера мудренее. Ты уверен, что его вообще можно вытащить? – Петрович поставил перед ним тарелку.
- Петрович, ты понимаешь, что мы… - Олег запнулся. Он поднял голову и встретился взглядом с Мариной. В её тёмных глазах было столько веры в него, что он понял – он уедет отсюда только с поднятым танком. Или не уедет вообще. У него нет права дать задний ход. Он придумал эту затею, он втянул в неё людей, в том числе эту замёрзшую женщину, которая сейчас не отрываясь смотрит на него. Он теперь не может им просто так сказать – извините, братцы, не получилось… И он решительно закончил:
- Я отсюда без этого танка уехать не могу!
Марина посмотрела на обветренное лицо Олега. Со вчерашнего дня в нём что-то изменилось – то ли лицо осунулось, то ли в глазах появился какой-то стальной блеск. Ещё вчера этого не было. Марина подумала, что, наверное, когда-то вот так смотрел его дед перед тем, как пойти в свою последнюю атаку. Она вздрогнула от этого сравнения и отвела взгляд. Он сказал, что завтра у него будет более мощный трактор. Где же он его возьмёт? Она подумала – а ведь ещё не поздно дать задний ход. Ну просто свернуться и уехать. И сказать – не получилось. Или даже – этого нельзя сделать, мы честно пробовали. Денег потрачено немного, как-нибудь отчитаемся. Но просто прогулялись, и вернулись в Москву.
Она снова бросила на Олега быстрый взгляд. Он лениво ковырялся в своей тарелке. Вдруг он решительно отложил ложку.
- Придётся ехать в райцентр и искать другую технику, – он стал листать свою записную книжку, – Там же должно быть что-то посерьёзнее.
- А если не найдёшь? – Петрович скептически посмотрел на него.
- Значит, поедем в Белгород. А там не найдём – поедем в Москву. Да хоть в Японию!
- Но это же время! – Петрович покосился на Маринку, – И деньги!
- В крайнем случае у меня свои деньги есть, – Олег тоже глянул на Маринку, – Кстати, ты сегодня снимал?
- Обижаешь! – Петрович ткнул пальцем в видеокамеру, лежавшую на столе, – От начала и до конца!
- Надо будет на ноутбук перегнать. Завтра тоже много снимать придётся, – Олег снова взял ложку и стал жадно есть. Видимо, приняв окончательное решение, он успокоился. Но у Петровича сомнения остались:
- А если это всё затянется и мы тут застрянем? Чего на работе скажем?
- Не застрянем! – голос у Олега был бодрый и решительный, – Завтра, максимум послезавтра, всё сделаем и поедем.
- Ну смотри, ты командир, – сложил с себя ответственность Петрович. Олег спокойно кивнул – да, он знает, что за всё отвечает.
- Марина, это вас не поставит в затруднительное положение? – повернулся он к Маринке.
- Я с вами! – решительно ответила она. Потом смутилась и путано стала объяснять, - Ну надо же это дело довести до конца. Я ведь тоже здесь нужна.
А про себя подумала – она в нём не ошиблась! Это не её Сашка, который при первых же трудностях начинает хлопать глазами и растерянно спрашивать: «И чего теперь делать?!» Он, конечно, парень хороший, но в сложной ситуации подведёт. Причём не по злому умыслу, а просто от нерешительности и бесхребетности. Ведь уже были случаи, когда Маринке приходилось вытаскивать его из переплёта. В конце концов всё обходилось, и ни она, ни Сашка потом об этом старались не вспоминать. Но осталось какое-то чувство неуверенности. Пока всё хорошо, с Сашкой весело и прикольно, но если что-то случится… Нет, подумала Маринка, с Сашкой она бы в разведку не пошла! Раньше бы она о своём приятеле так решительно не выразилась, но сейчас обстановка располагала к крайним оценкам.
Олег совсем не такой. Сначала он произвёл на неё впечатление чудака, коренного москвича, не бывавшего дальше МКАДа и в какой-то момент переигравшего в танчики. Его вежливая речь, деликатные манеры, иногда даже нерешительность не выдавали в нём командирских качеств. Но нерешительность у него была, пока он ещё не принял решение. А потом, как выяснилось, он готов идти до конца. И не просто идти на принцип, а решать возникающие проблемы. И ведь он это делает не с корыстной целью, не за деньги, а даже наоборот – готов тратить свои, сколько потребуется. Всё это вместе – стальная уверенность Олега в том, что у них всё получится, и бескорыстность всей это затеи – вызывало у Маринки желание идти за ним безоглядно.
Олег почувствовал её пристальный взгляд:
- Что?
- Всё в порядке! – улыбнулась ему Маринка.
Глава 9
Черноземье. Зима.Танк.
9.1.
- Я обещала к трактористу сходить, – она встала из-за стола.
- Марина, поешьте, – оторвался от сковороды Петрович.
- Я быстро, – она закинула за плечи свой рюкзачок.
Дом тракториста был недалеко. Маринка подошла к его железным воротам. Так, а дальше что делать? Но тут калитка рядом с воротами распахнулась – за ней виднелся силуэт тракториста с сигаретой в руке.
- Марина Петровна, я вас дожидаюсь, – огонёк отброшенного окурка прочертил дугу в темноте. Неужели он так и не заходил в дом? Наверное, у его жены действительно крутой нрав. Он закрыл за Мариной калитку и подошёл к окну, - Дашка, ты не спишь?
Похоже, вопрос был задан из осторожности – ложиться спать было ещё слишком рано. Да и Дашка его явно поджидала – дверь дома распахнулась через несколько секунд:
- Колька, где ты шляешься, я уже волноваться начала…
Тут она заметила Маринку и замолчала на полуслове. Маринка поняла, что от тракториста, имя которого она узнала только что, проку не будет, и взяла инициативу в свои руки:
- Добрый вечер! Николай пригласил меня в гости. Вы не возражаете?
Дашка несколько секунд пыталась осмыслить случившееся, а потом растерянно сказала:
- Ну проходите, раз пригласил.
Она распахнула перед Маринкой дверь. Внутри дома обстановка мало отличалась от обычной городской квартиры, только у порога среди обуви стояли кирзовые сапоги, судя по размеру – хозяйки. Из одной двери, выходящей в коридор, выглянули дети – мальчик лет пяти и девочка лет восьми. Девочка была уменьшенной копией своей мамы.
- Дети, у нас гости, – сказала Дашка, – Идите к себе и не мешайтесь.
Маринка встала у порога и стала снимать ботинки. Дашка одобрительно посмотрела на неё и застенчиво спросила:
- Это сейчас все в Москве так одеваются?
Маринка опустила взгляд на свои грязные джинсы и покраснела:
- Я думала, мы на денёк приедем, и вещей не взяла.
- А правда, что вы помощник депутата Государственной Думы? – похоже, этот вопрос не давал Дашке покоя.
- Правда, – кивнула Маринка, потом вспомнила вчерашнее изумление тракториста, достала удостоверение и протянула Дашке. Та осторожно открыла его:
- Марина Петровна…
Она вернула Маринке удостоверение и всплеснула руками:
- Ой, что это я! Вы, наверное, голодная? Проходите, мы сейчас ужинать будем.
- А где можно руки помыть? – спросила Маринка, вешая свою куртку на вешалку.
- Вот здесь, – Дашка открыла дверь ванной. Удобства были не хуже, чем в обычной городской квартире, – А может, умыться захотите?
- Честно говоря, я бы с удовольствием приняла душ, – призналась Маринка,- Только мне переодеться не во что.
- Марина Петровна… - начала Дашка.
- Можно просто Марина, – смутилась Маринка.
- Я сейчас вам что-нибудь из своего подберу. А ваше в стиралку положу – к утру высохнет, – Дашка обернулась к мужу, который молча стоял у двери, - А ты не стой столбом – иди на стол собирай.
Никогда ещё Маринка с таким удовольствием не плескалась в душе. Хозяйка дала ей свои вещи переодеться, но рубашка оказалась немного великовата, а брюки, наоборот, коротковаты – Маринка была выше и худощавее.
- Садитесь за стол, – пригласила Дашка.
Николай достал из-под стола бутылку белой:
- По чуть-чуть?
- Я тебе покажу! – Дашка погрозила ему кулаком.
- За встречу? – обиженно спросил Николай.
- Вы как? – Дашка глянула на Маринку. Та кивнула.
Закусив после первой, Дашка немного осмелела:
- Вы меня извините за вчерашнее. Я это так, на всякий случай. И с Колькой потом профилактическую беседу провела. Я же не знала, что вы из Москвы.
- Ничего себе беседа! – Николай осторожно потрогал синяк под глазом.
- Вообще-то я в Москве всего четыре месяца, а так я с Дальнего Востока, – уточнила Маринка, старательно закусывая.
- Правда? – обрадовалась Дашка, – А я подумала – ты прямо из самой Москвы… Ничего, что я на «ты»?
- Нормально, – Маринку стали напрягать церемонии.
- Дашка! – Дашка протянула ей руку.
- Маринка! – Маринка пожала протянутую ладонь.
- Ну, тогда за знакомство! – Николай снова налил. Дашка покачала головой, но ничего не сказала.
- Марин, а вы тут правда танк поднимаете? – она поморщилась после выпитой водки.
- Да, сегодня должны были поднять, но пока не получилось, – Маринка прицелилась вилкой в солёный огурец.
- И не получится, – солидно пробасил Николай, – Моим трактором не вытащить – мощи не хватит.
- Коль, а что делать-то? – Маринка захмелела. Она вспомнила отчаянный взгляд Олега. Ведь должен же быть какой-то выход!
- Тягач другой нужен, – важно сказал Николай, – Но у нас в деревне другого нет, только мой.
- А где есть? – Маринка наконец-то поймала огурец.
- Где? – задумался Николай, – А у военных надо попросить. Тут в двадцати километрах часть есть. Когда у них тем летом учения были, я у них одну смешную машинку видел – БРЭМ называется. Бронированная ремонтно-эвакуационная машина, из танка сделана. Специально, чтобы подбитые танки эвакуировать.
- Чтобы танки эвакуировать?! – воскликнула Маринка, - Это ведь именно то, что нам надо! Только кто же нам её даст?!
- Тебе дадут! – уверенно сказал Николай, – Ты ведь депутат!
- Помощник депутата, – поправила его Маринка.
- Да какая разница! – встряла Дашка, – Ты, главное, морду кирпичом сделай! Полковник Зубов, ихний командир, баб ужасно боится. Мужиков гоняет, а баб сам боится!
- А ты откуда знаешь? – ревниво спросил Николай.
- Разведка донесла! – отмахнулась от него Дашка, – Маринка, ты когда к военным поедешь – меня с собой возьми! Мы на пару их мигом уговорим! В конце концов, вы же не дачу себе строите, а святое дело делаете!
- Мне надо это своим мужикам сказать, – Маринка вскочила из-за стола.
- Подруга, ты куда в таком виде собралась? – остановила её Дашка, – Давай-ка я из своего тебе чего-нибудь посолиднее подберу. Колька, ты тут не сиди пнём, а лучше иди её вещи из стиралки достать. И бутылку здесь оставь!
Выпроводив мужа, Дашка стала вытаскивать из шкафа свои вещи. Из-за их разной комплекции подобрать что-то приличное долго не получалось. В конце концов остановились на тёмной юбке, белой блузке и сером шерстяном пальто. К счастью, размер ноги у Маринки оказался примерно такой же, как и у Дашки, поэтому с сапогами проблем не возникло. Когда экипировка Маринки была закончена, Дашка крикнула:
- Коль, иди глянь!
Николай заглянул в комнату и остановился в дверях.
- Ну чего молчишь? – нетерпеливо спросила Дашка. Маринка неловко поправляла юбку – она привыкла ходить в штанах. Хорошо ещё, что сапоги почти без каблуков.
- Погон не хватает, – задумчиво заметил Николай, – Вид у неё в этом пальто какой-то офицерский. Только юбка коротковата.
- Ты слюни-то подбери! – строго сказала Дашка, – А то под второй глаз фингал заработаешь.
- Ну всё, я побежала, а то мои там, наверно, волнуются, – засобиралась Маринка.
- Когда рассветёт – заходи, – сказала Дашка. – Я завтра выходная, с вами съезжу, дорогу покажу.
9.2.
Картошка давно остыла. Олег в очередной раз рисовал схему расположения блоков и троса:
- Если использовать схему вроде полиспаста с несколькими роликами, то мы сможем пропорционально увеличить усилие…
Дверь открылась, и в комнату вошла стройная женщина в сапогах и строгом тёмном пальто, из-под которого выглядывали обтянутые колготками колени.
- Вам кого? – растерянно уставился на неё Олег.
- Олег, ложитесь спать, а то уже поздно. Завтра с утра за тягачом поедем, – Не до конца протрезвевшая Маринка (а это была она) по-хозяйски подошла к столу.
- Марина, это вы?! – взгляд Олега то опускался на её коленки, то поднимался к её пышным недавно вымытым волосам.
- Вроде она, – отозвался Петрович, – Марина, что с вами случилось?
- Я же говорю – завтра с утра к военным за тягачом поедем, – настойчиво повторила Маринка. Ну какие же мужики тупые – всё им надо разжёвывать!
- Марина, я ничего не понял. Вы же вроде к трактористу ходили? – недоумевал Олег.
- Ну да! – нетерпеливо сказала Маринка, – И мы с Дашкой договорились завтра поехать к полковнику Зубову за этой… Как её? Ну машиной для эвакуации танков! Слушайте, я сегодня так устала, пойду немного полежу. Всё-таки горячая вода – это здорово!
И нетвёрдой походкой пошла в свою комнатку.
- По-моему, она бухая, – проводив её взглядом, заметил Петрович.
- А тебе не показалось, что она без юбки? – спросил Олег.
- Вы чего не ложитесь? – Маринка выглянула из своей комнатки. Она уже успела снять пальто и осталась в юбке и блузке. Дашкина юбка была ей коротковата, отчего стройные ноги казались ещё длиннее, - Завтра вставать рано! Будильник у кого-нибудь есть? Ладно, я в своём мобильнике заведу.
Она снова ушла в свою комнату. Олег повернулся к Петровичу:
- Ты чего-нибудь понял?
- Кажется, она знает, где завтра взять тягач, – ответил Петрович, – Только сейчас мы от неё ничего не добьёмся.
- Я её раньше никогда без штанов… Тьфу, чёрт! … в юбке не видел! – потрясённо сказал Олег.
- Слушай, давай спать! – немного ревниво попросил Петрович.
Маринка проснулась от писка мобильного телефона. За окном едва светало. Кто может звонить в такую рань? Она нажала кнопку ответа – в динамике было тихо. Так это будильник звонил! Маринка спустила руку с кровати и пошарила по полу. Штанов на привычном месте не было. Вот чёрт, куда она их вчера положила?Она села на кровати и тут всё вспомнила. Военный тягач для эвакуации танков! Она натянула колготки, застегнула блузку, влезла в юбку и вышла в общую комнату. Олег и Петрович ещё спали.
- Мужчины, подъём! – она решительно щёлкнула выключателем.
От яркого света Олег сощурился – Марина в чёрной юбке и белой блузке ставила на плитку чайник. Ага, ещё не проснулся! Он снова закрыл глаза.
- Ну вставайте же! – настойчиво повторила Маринка.
Олег опять приоткрыл глаза – её колени торчали из-под короткой юбки. Какой интересный сон! А что, если … Олег вытянул руку из-под одеяла. Маринка ловко обогнула её и поставила кипящий чайник на стол.
- Чайник горячий. Вставайте, а я пока к Дашке схожу, – она сняла с вешалки пальто и хлопнула дверью.
- Петрович, ты её видел? – Олег вылез из-под одеяла.
- Олег, тебе разлука с женой явно на пользу не идёт, – проворчал Петрович, – Давай чай пить, и погнали. Посмотрим, чего она там придумала. Всё равно лучше ничего нет.
Когда они вышли на улицу, Маринка с Дашкой уже стояли возле джипа.
- Куда едем? – поинтересовался Петрович, залезая за руль.
- Сейчас выходим на трассу, а там я покажу, где поворачивать, – ответила Дашка.
- И что там будет? – попытался уточнить Олег.
- Я же перед вами весь вечер распиналась, – обиделась Маринка, – Мы едем в воинскую часть, чтобы у полковника Зубова попросить специальную машину для эвакуации танков.
- Ага, а он нас там ждёт – не дождётся! – скептически отозвался Петрович, – Я сам отставной майор, и порядки знаю – нас дальше КПП и не пропустят.
- Это мы ещё посмотрим! – с вызовом ответила Дашка, – На следующем перекрёстке сворачиваем.
Боковая дорога, на которую надо было сворачивать, отходила от шоссе под прямым углом. Съезд был сделан очень широким и плавным – вероятно, в расчёте на машины более солидные, чем джип. Никаких указателей на перекрёстке не было. Ни встречных, ни попутных машин не попадалось, но дорога была накатанная. Через несколько километров впереди показались железные ворота, покрашенные в триколор. Слева от ворот стояла кирпичная будка КПП. На площадке перед воротами лежало несколько бетонных блоков с таким расчётом, что машины при подъезде к воротам должны лавировать между ними. На бетонных плитах рядом с воротами были натрафаречены всякие армейские надписи: «Машину к досмотру», «Проход запрещён», «Территория МО РФ» и даже «Стой! Стреляют без предупреждения!».
Петровичу такой пейзаж был знаком до боли, но сейчас он был по другую сторону забора. Поэтому он остановил джип, ещё не доезжая до первого бетонного блока, и скомандовал:
- Приехали!
9.3.
Все вылезли из машины. Вокруг было тихо, только где-то далеко за воротами слышался шум мотора. Маринка никогда не бывала в подобных местах. Ей стало неуютно: «Вот куда прёмся? Авантюра же. Сейчас выйдет солдат с автоматом и прогонит нас». Наиболее уверенно себя чувствовала Дашка. Она резво соскочила на укатанный снег, одёрнула юбку, бодро скомандовала: «За мной!», и решительно зашагала к КПП. Маринка пошла за ней, Олег двинулся следом, шествие замыкал скептически ухмыляющийся Петрович. На крыльцо КПП вышел молоденький солдатик со штык-ножом на ремне. Дашка уверенно шагала прямо на него.
- Вы к кому? – спросил солдатик.
- Доложи дежурному по части, что прибыли депутат сельского совета Никитина и помощник депутата Государственной Думы… - Дашка повернулась к подошедшей Маринке, - Как тебя?
- Ветрова, – подсказала Маринка.
- … Ветрова, – продолжила Дашка, обращаясь к солдатику, и добавила со значением, - Из Москвы!
- Подождите здесь! – солдатик скрылся за дверью КПП. Через стекло было видно, как он звонит по телефону. Дашка терпеливо ждала. Олег в недоумении посмотрел на неё. Петрович встал чуть вдалеке и вытащил сигареты. Маринку опять стали одолевать сомнения: «Сейчас пошлют нас куда подальше!» Она оглянулась и встретилась взглядом с Олегом. Он смотрел хмуро и растерянно. Сама не зная, почему, Маринка улыбнулась ему и сказала:
- Всё в порядке!
Дверь КПП отворилась, и на крыльцо вышел капитан с красной повязкой на рукаве. Он приложил руку к шапке и представился:
- Дежурный по части капитан Деев!
- Депутат сельского совета Никитина и помощник депутата Государственной Думы Ветрова, – бодро отрапортовала ему Дашка и кивнула на мужчин, - Это с нами. Нам нужен командир части полковник Зубов!
- Полковник Зубов на разводе, – растерянно ответил капитан, – Вам придётся подождать.
- Прямо здесь? – недовольно спросила Дашка. Капитан смутился.
- Проходите, – он открыл перед ними дверь КПП. Дашка с Маринкой зашли внутрь, за ними подошли Олег и Петрович, но капитан преградил проход рукой:
- А вы там подождите!
Дашка открыла рот, чтобы возмутиться, но капитан уже повернулся к ней:
- У вас документы с собой?
Дашка достала из кармана дублёнки корочки, Маринка протянула капитану своё удостоверение. Капитан кивнул солдату:
- Запиши в журнал.
Дождавшись, когда солдат кончит писать, он вернул удостоверения, открыл дверь КПП, ведущую на территорию части, и размашисто зашагал по расчищенной дорожке. Кирпичное трёхэтажное здание штаба находилось недалеко от КПП, но было скрыто высокими елями. Следом за капитаном Дашка и Маринка прошли мимо часового, стоявшего у знамени части, и стали подниматься по лестнице. Кабинет командира части находился на третьем этаже. Перед дверью капитан скомандовал:
- Подождите здесь!
Он зашёл в кабинет. Через минуту он вышел и распахнул дверь:
- Зайдите!
Полковнику Зубову было лет пятьдесят. Он сидел во главе длинного стола под портретом президента. Дашка в очередной раз представилась. Полковник Зубов кивнул на ряд стульев у стола и отрывисто сказал:
- Слушаю!
Пока Маринка усаживалась на стул, Дашка незаметно пихнула её локтём. Маринка намёк поняла и взяла инициативу в свои руки:
- В настоящее время наша поисковая группа проводит работы по подъёму из болота танка времён Великой Отечественной войны. Работы вступили в завершающую фазу, но, к сожалению, наших технических средств оказалось недостаточно. Поэтому я, как помощник депутата Государственной Думы, прошу вас оказать содействие.
Полковник Зубов хмуро посмотрел на Маринку:
- Так у какого депутата вы помощник?
- У Черенкова Сергея Михайловича, – Маринка чувствовала себя как на экзамене. Да, умеют военные строгость навести!
- У полковника Черенкова, значит, – полковник Зубов кивнул, – А какое содействие требуется от меня?
- Мощности нашего бульдозера не хватает, чтобы вытащить танк из болота, – Маринка старалась говорить коротко, – Мне сказали, что у вас есть специальные машины для буксировки танков. Вы не могли бы выделить такую машину для подъёма танка?
- У нас много разных машин есть, – недовольно пробурчал полковник Зубов, – Кто у вас руководит работами?
Маринка растерялась. Работами руководит Олег, но его даже на территорию части не пустили. Но ведь она тоже вроде как какое-то начальство:
- Техническими вопросами занимается Олег Борисович Данилов, организационно-финансовыми – я!
- А вы… - начал Зубов.
- … Ветрова Марина Петровна, – продолжила Маринка.
Полковник Зубов обернулся к селектору, стоявшему на столике сбоку, и снял трубку:
- Дневальный! Начальника штаба ко мне!
Маринка вопросительно посмотрела на Дашку. Та из-под стола показала ей поднятый большой палец: «Во!». Дверь кабинета отворилась, и вошёл коренастый подполковник с папкой в руках.
- Иван Тимофеевич, тут вот какое дело, – повернулся к нему полковник Зубов, – Представители общественности обращаются к командованию нашей части с просьбой оказать содействие в подъёме из болота танка времён Великой Отечественной. Что ты думаешь по этому поводу?
- Хорошее дело! – отозвался подполковник.
- Когда у нас запланированы учения инженерно-ремонтной службы?
- На конец марта, – подполковник заглянул в свою папку.
- Давай сделаем так – проведём учения досрочно, заодно и дело хорошее сделаем. Значит, поднимай по тревоге экипаж БРЭМ. Боевая задача – поступить в распоряжение руководителя операции Марины Петровны Ветровой, выполнять её приказы по подъёму танка в условиях, максимально приближенных к боевым.
Подполковник вопросительно посмотрел на Зубова. Тот кивнул на Маринку:
- Марина Петровна Ветрова (на этих словах Маринка встала) – помощник депутата Государственной Думы полковника Черенкова. Здесь она руководит работами по подъёму танка.
- Понял, – кивнул подполковник.
- Марина Петровна! – Зубов повернулся к Маринке, – На время проведения операции в ваше распоряжение поступает ремонтно-эвакуационная машина с экипажем. На проведение операции я отвожу двое суток. По истечении этого времени машина и экипаж должны быть на территории части. В ваши обязанности входит обеспечение техники безопасности, питание и отдых экипажа. При необходимости связывайтесь лично со мной. Вопросы?
- Как будут решаться вопросы оплаты? – спросила Маринка.
- Оплаты? – озадачился полковник Зубов, – Не надо никакой оплаты, а то в бумагах утонем. Экипаж покормите как следует, ну там на фоне танка сфотографируйте – и всё. Больше вопросов нет?
- Нет, – Маринка попыталась приложить ладонь к голове.
- К пустой голове руку не прикладывают, – улыбнулся Зубов, – Иван Тимофеевич, распорядись там. А вам, Марина Петровна, желаю удачи!
И он протянул Маринке руку.
9.4.
Следом за начальником штаба Маринка с Дашкой вышли на улицу. Подполковник пошёл отдавать распоряжения. Маринка спросила:
- А ты откуда все военные порядки знаешь? Прямо как служила здесь.
- Почти, – засмеялась Дашка, – У меня раньше парень из этой части был. Пока Колька меня у него не отбил. Ну как ты с Зубовым разговаривала! Прямо бой-баба!
- Да брось ты! – смутилась Маринка, – Я даже не знаю, чего дальше делать.
- Ты замужем?
- Живём вместе, но не расписаны.
- С этим Олегом?
- Нет, – смутилась Маринка.
- Ну короче – знаешь, как с мужиками обращаться. Вот и командуй!
За деревьями послышался приближающийся рёв двигателя. Звук был совершенно не похож на тарахтение бульдозера. На плац перед штабом выскочила приземистая машина, отдалённо напоминающая танк без башни. Такую технику Маринка раньше никогда не видела. Земля под ногами ощутимо завибрировала. Маринка попятилась к дверям штаба. Машина остановилась напротив входа в штаб. На землю спрыгнул невысокий парень в комбинезоне:
- Марина Петровна… - он неуверенно смотрел то на Дашку, то на Маринку. Дашка молча показала пальцем на Маринку. Парень повернулся к Маринке и закончил:
- … Ветрова! Экипаж ремонтно-эвакуационной машины поступает в ваше распоряжение. Командир экипажа прапорщик Богданов!
Маринка растерялась и молча смотрела на снисходительно улыбающегося прапорщика. Дашка с силой пихнула её локтём:
- Блин, командуй давай!
Маринка вышла из оцепенения:
- Ваша машина нужна для того, чтобы вытащить из болота наш танк времён войны. Вчера его пытались вытащить бульдозером, но ничего не получилось. Поэтому вся надежда на вас. Полковник Зубов сказал, что вы лучший экипаж. Это так?
- Ну раз он так сказал… - протянул прапорщик.
- Отвечайте – вы сможете это сделать? – от растерянности Маринка стала наглой и напористой. А тут ещё этот прапорщик ухмыляется! Росту – Маринке до плеча, и моложе минимум на пять лет.
- Да, нас этому учили, – стал серьёзным прапорщик.
Маринка повернулась к Дашке:
- Ты сможешь показать им дорогу?
- А то! – фыркнула Дашка, – В своё время столько тут нагулялась, что с закрытыми глазами найду.
- Тогда ты едешь с ними прямо к реке, и там встречаемся, – распорядилась Маринка, – Вперёд!
Дашка вскарабкалась на машину и неловко залезла в люк. Прапорщик забрался следом, взревел двигатель, и машина резво помчалась вглубь территории части. Маринка отправилась на КПП. Солдатик нажал педаль вертушки, и, когда Маринка проходила мимо него, отдал ей честь. Олег и Петрович вылезли из машины и пошли ей навстречу.
- Ну что – ничего не вышло? – снисходительно спросил Петрович, – А подруга ваша где?
- Полковник Зубов дал мне ремонтно-эвакуационную машину с экипажем, – ответила Маринка, – Но надо уложиться в течение двух суток, потом они должны вернуться в часть. Машина уже поехала туда, на место. Дашка им дорогу показывает. Поэтому тоже поехали, и побыстрее.
- Вам дал машину? – растерянно спросил Олег.
- Да. Мне пришлось сказать, что я осуществляю организационно-финансовое руководство, – виновато ответила Маринка.
- А что за машина? – продолжал расспросы Олег.
- Да откуда я знаю! – начала нервничать Маринка, – Я такую первый раз видела! Поехали быстрее – сами посмотрите!
Всю дорогу они молчали, но по разным причинам. Маринка – от волнения, Олег – от растерянности, а Петрович – от недоверия. Обстановка на поляне у реки была такой же, как и накануне. На шум джипа из палатки выглянул Вадим:
- Какие новости?
- Начинайте подготовку к подъёму. Сейчас приедет машина – и начнём, – на ходу бросила ему Маринка и отправилась к проруби. Вадим в недоумении посмотрел на Олега. Тот молча развёл руками, а шедший следом Петрович покрутил пальцем у виска.
За ночь вода не замёрзла – было около нуля. Из тёмной воды торчал трос. «Там он, нас дожидается» - подумала Маринка. – «Подожди, родимый, уже недолго осталось!». Вдалеке послышался необычный свист, и на вершине холма в облаке снежной пыли показалась ремонтно-эвакуационная машина. Когда она подъехала ближе, стало видно, что из люка высовывается Дашка в танковом шлемофоне. Машина въехала на расчищенную поляну и остановилась, из неё выскочил прапорщик и строевым шагом подошёл к Маринке:
- Марина Петровна, экипаж машины совершил марш в заданный район. Замечаний по работе техники нет. Экипаж готов к выполнению следующего задания.
- Молодцы! – Маринка тоже стояла по стойке «смирно», – Пойдёмте, я покажу вам, что надо будет делать.
Она повела прапорщика к проруби. Вылезшие из машины солдаты помогли Дашке спуститься на землю. Олег смотрел на всё происходящее с открытым ртом. Уронивший недокуренную сигарету Петрович был удивлён не меньше. Первым пришёл в себя Вадим:
- Я пошёл водолаза снаряжать. Попробуем ещё немного ил размыть.
Следующим обрёл дар речи Петрович.
- Я думал, это какой-то бред. Ну перепила баба вчера, – сказал он Олегу, – Слушай, как она это сделала? И вообще – кто она такая? Я сначала думал – какая-то общественница-неудачница. А сейчас смотрю – ну просто генерал в юбке! Ты видел, как ей этот прапорщик честь отдавал?! Да когда я служил, на меня такие же прапорщики клали с прибором, а я до майора дослужился! Кто она такая, что ей прапорщики честь отдают, а полковники боевые машины с экипажем доверяют?
- Петрович, ты понимаешь, что она нас спасла?! – наконец подал голос Олег, – Да мы этой машиной танк в два счёта вытащим!
Маринка подвела к ним прапорщика.
- Технической частью операции руководит Олег Борисович, – она показала на Олега, – Вы с ним пока обсудите технические детали, а мне надо в деревню съездить ненадолго. Владимир Петрович, вы нас с Дашей отвезёте?
Петрович, который до этого стоял перед ней по стойке «смирно», совершенно серьёзно ответил: «Есть!», и бегом бросился к своему джипу.
- Дашка! – позвала Маринка, – Поехали в деревню, я переодеться хочу.
Уже на подъезде к деревне Дашка спохватилась:
- Забыла совсем!
Она стянула с головы танковый шлемофон, который ей одолжили солдаты.
- Давай я им отдам, – предложила Маринка, – Я хочу вернуться – посмотреть, как поднимать будут. А ты сможешь организовать обед для мужиков? А то они там проголодаются.
- Это сколько же там народу? – прикинула Дашка.
- Ну смотри – Олег, Петрович, поисковиков пятеро, солдат четверо. Ну меня ещё можно посчитать. Всего двенадцать, – посчитала Маринка, – Погоди, я сейчас.
Она полезла в свой рюкзачок, порылась там, достала несколько купюр и протянула Дашке:
- Ну и этого дела возьми – мужики всё-таки. Только немного – мне завтра солдат полковнику Зубову возвращать.
Дашка удивлённо смотрела то на Маринку, то на деньги:
- Так ты действительно у них главная, если деньгами распоряжаешься?
- Я же при тебе Зубову говорила, – смутилась Маринка.
- Я думала – ты это так, для солидности. А ты, оказывается, на самом деле… - Дашка смотрела на неё осторожно-уважительно.
- Ну тогда я сейчас переоденусь – и назад. Владимир Петрович, вы меня назад отвезёте?
- Так точно! – чётко ответил Петрович.
9.5.
Олег был в восторге от возможностей ремонтно-эвакуационной машины. Он с интересом разглядывал её со всех сторон.
- А какое тяговое усилие лебёдки? – спросил он у прапорщика.
- С полиспастом 140 тонн.
- Да машина на месте не устоит при таком усилии, её саму потащит – засомневался Олег.
- А отвал на что? Отвал как анкер можно использовать, – объяснил прапорщик, – Ну попробуем.
Он залез в люк машины и стал осторожно сдавать к полынье. Когда до реки оставалось метров сто, он остановил машину и плавно опустил отвал, который делал машину похожей на бульдозер. Взревел двигатель, и отвал стал вгрызаться в мёрзлую землю. Когда перед отвалом вырос гребень земли, прапорщик остановил машину.
- Теперь её с места не сдвинешь, – крикнул он Олегу. Потом наклонился к люку, - Бойцы, идите трос готовьте.
Двое солдат неспешно спрыгнули с брони, надели рукавицы и взялись за конец троса. Зажужжала лебёдка, и солдаты с видимым усилием потянули стальной трос к проруби.
- У тебя там под водой трос закреплён? – спросил прапорщик у Олега.
- Сейчас водолаз ещё раз всё проверит – и можно начинать, – ответил Олег.
- Начнём, когда командир подъедет, – возразил прапорщик.
- А кто командир? – не понял Олег.
- Как кто? – удивился прапорщик. - Марина Петровна, конечно. Мне начальник штаба приказал выполнять все её распоряжения.
- А, ну да. Конечно, – смутился Олег.
На дороге показался джип Петровича. Прапорщик терпеливо дожидался, когда он подъедет. Первой из джипа вылезла Маринка. Она уже переоделась в свою одежду – ботинки, джинсы, голубую курточку, и только на голове у неё вместо вязаной шапочки был танковый шлемофон. Прапорщик подошёл к ней и доложил:
- Марина Петровна! К операции по подъёму танка всё готово!
- Это хорошо! – не по уставу ответила Маринка.
- Начинать? – посмотрел на неё прапорщик.
- Да! – приказным тоном сказала Маринка.
В душе у Олега шевельнулась ревность – это его затея, а командуют другие. Но одновременно возникло и чувство облегчения – всё идёт как надо, и от него уже ничего не зависит. Он свою часть работы выполнил, теперь дело за другими. И, судя по уверенному виду прапорщика, они не подведут. А у него есть ещё одно дело. Олег открыл чехол видеокамеры, висевшей у него на шее.
- Интересно, а машина не секретная? Снимать-то её можно? – спросил он у Маринки.
- Наверное, можно, – предположила Маринка, – Полковник Зубов что-то говорил про коллективное фото на фоне танка. Так что даже нужно.
У неё самой возникла другая проблема. То ли от холода, то ли от волнения ей внезапно захотелось в туалет. Будь она мужиком, вопросов бы не возникло – отошла бы к ближайшему дереву, и всего делов-то. Но не может же она усесться на виду у десятка молодых мужчин! Она нетерпеливо озиралась по сторонам. До ближайших кустов было не больше ста метров. Но, во-первых, кусты были редкими и просвечивали. А во-вторых, до них надо было добираться по сугробам. А это привлекло бы внимание не меньше, чем если бы она устроилась прямо посередине поляны. Как же женщины эту проблему решали на войне? Маринка попыталась вспомнить, не читала ли она о чём-то подобном в книгах про войну. Нет, в литературе этот вопрос был старательно обойдён. Оно и понятно – в этом деле нет ничего героического, чего тогда об этом писать? Но ей-то что делать?
Уже теряя терпение, она подошла к Вадиму:
- Скажите, а где у вас тут удобства?
Вадим удивлённо глянул на неё, но тут же сообразил, в чём дело:
- За нашу палатку зайдите. Там снег притопчите слегка, а я здесь покараулю, чтобы не побеспокоили.
«Всё-таки мужики не все тупые!» - с благодарностью подумала Маринка, торопливо расстёгивая джинсы. – «Нет, не женское это дело. Нам бы в тепле и комфорте, а тут пусть мужики работают – они для этого лучше приспособлены!»
Тем временем Олег торопливо ходил с видеокамерой по поляне, старательно запечатлевая для истории процесс окончательной подготовки к подъёму танка. Вот прапорщик подошёл к полынье, в которой ещё копошится водолаз. Он с водолазом и Вадимом что-то обсуждает, время от времени показывая на свою машину. А к эвакуационной машине подошёл Петрович и угощает солдат сигаретами. Молодые солдатики с удовольствием берут у него курево, для них это мероприятие – всего лишь очередные учения, возможность отдохнуть от казарменных будней. Вот Марина идёт от палатки поисковиков, на ходу подтягивая джинсы и почему-то блаженно улыбаясь. Её каштановые волосы выбиваются из-под шлемофона. Получится неплохой кадр! Заметив нацеленный на неё объектив, Марина смутилась и показала язык.
К ним подбежал прапорщик:
- Я сейчас натяну трос. Водолаз ещё раз проверит, не соскочил ли трос с крюков. А потом начинаем.
В его голосе чувствовалось волнение. Зажужжала лебёдка, трос змеёй пополз по снегу и, натянувшись, чуть приподнялся над землёй. Прапорщик остановил лебёдку и помахал рукой. Вадим и другие поисковики помогли водолазу выбраться из воды. Петрович отошёл к своей машине, опёрся на бампер и напряжённо смотрел на трос, уходящий в тёмную воду. И только солдаты продолжали беззаботно переговариваться, кивая то на эвакуационную машину, то на полынью.
Наконец прапорщик крикнул:
- Начинаем!
На всякий случай он посигналил. Зажужжала лебёдка, натягивая трос. Эвакуационная машина как бы слегка присела, отвал глубже зарылся в землю. На поверхности воды появились пузыри, казалось, вот-вот – и из воды покажется корма тридцатьчетвёрки. Но вдруг гудение лебёдки прекратилось, и натяжение троса ослабло. Из люка показалась голова прапорщика.
- Не идёт? – срывающимся голосом крикнула ему Маринка. Поисковики молча стояли у своей палатки. Солдаты спрятались за кормой своей машины и с интересом выглядывали оттуда. Петрович прикурил от окурка очередную сигарету. Олег не переставая водил видеокамерой – это помогало ему снять нервное напряжение.
- Я хочу немного враскачку, – ответил прапорщик и скрылся в люке. Вновь загудела лебёдка. На поверхности полыньи снова пошли пузыри. И вдруг из-под воды стало появляться что-то тёмное. Маринка вцепилась в руку Олега:
- Смотри, идёт!
Над водой уже показался угловатый верх башни.
- Семьдесят шесть миллиметров, – прошептал Олег.
- Почему? – спросила Маринка. Откуда он знает – ведь пушка ещё под водой?
- У танка с орудием восемьдесят пять башня крупнее, – объяснил Олег.
Ломая лёд, танк постепенно выползал на берег. Он шёл боком, с сильным креном на правый борт, но мощная лебёдка вытаскивала его всё выше. И, наконец, танк оказался на земле, оставив за собой глубокую борозду. С него ещё продолжала стекать тёмная илистая вода. Из люка эвакуационной машины показалось улыбающееся лицо прапорщика:
- Всё, интереснее не будет!
9.6.
Первой к танку бросилась Маринка. Из-за кормы эвакуационной машины выбежали солдаты. Поисковики степенно двинулись от своей палатки. Петрович отбросил недокуренную сигарету и поднялся с бампера джипа. И только Олег не решался двинуться с места. Он так долго мечтал об этом, что теперь, когда танк наконец-то оказался на берегу, он как-то оробел. Как зачарованный, он продолжал сжимать видеокамеру. Маринка подбежала к танку и попыталась на него забраться.
- А сохранился-то как! Отмыть – и будет как новенький! – восхитился прапорщик. Он рукавицей провёл по боку башни, и стал виден номер «112», нанесённый белой краской.
- А можно внутрь залезть? – Маринка с любопытством заглянула в люк башни. Она не думала, что танк такой маленький. Как только там люди помещались?
- Перемажешься вся, – Петрович кивнул на её колени, уже вымазанные чёрным болотным илом, – Вот отмоем – тогда лазай сколько душе угодно.
- Давайте снимемся на память, – Олег наконец решился подойти ближе. Все встали вдоль борта танка, а солдаты, чтобы поместиться в кадр, присели на землю. Олег навёл на них камеру.
- Вставай сюда, я с тобой сниму, – крикнул ему Петрович. Олег протянул ему камеру и встал рядом с Маринкой.
- Поплотнее встаньте, а то в кадр не лезете, – скомандовал Петрович. Все стали толкаться, становясь плотнее.
- Ещё, ещё, – помахал рукой Петрович.
- Поместимся? – спросила Маринка, осторожно обнимая Олега за талию.
- Поместимся! – ответил Олег, и Маринка почувствовала его руку на своём плече.
- Всё, снято! – Петрович опустил камеру.
- А вам не показалось, что у него гусеницы не заклинены? – спросил прапорщик.
Олег обошёл танк со стороны реки – сначала от воды тянулась широкая борозда, но потом, когда танк уже опустился на обе гусеницы, на мёрзлой земле отчётливо виднелись отпечатки отдельных траков.
- По следам похоже, что гусеницы двигались, – предположил Олег.
- Да чего гадать-то? Ты потяни его ещё немного, а мы посмотрим, – предложил Петрович прапорщику. Тот побежал к своей машине, которая так и стояла с работающим двигателем. Лебёдка натянула трос, танк вздрогнул и медленно покатился.
- Всё, стой! – закричал Петрович, – Гусеницы двигаются. Значит, на нейтралке стоит. И ходовка не заржавела.
- А может, его получится отбуксировать в деревню? – воодушевился Олег, – А там уж как-нибудь на трейлер погрузим.
- Да без проблем! – прапорщик был настроен оптимистично, – У меня в движке тысяча лошадей, я бы его и волоком до деревни доволок. А уж если у него ходовка в порядке – то и подавно. И на трейлер грузить проще будет – просто лебёдкой затащить.
- А почему он на нейтралке оказался? – задумчиво спросил Олег.
- Да скорее всего сам мехвод поставил, перед тем, как из машины выскочить, – предположил прапорщик, – Прикинул – так ведь доставать потом проще. Я бы тоже так же сделал.
- А чего тогда не достали?
- Не до него было, – объяснил Петрович, – Наступали тогда, других дел хватало.
- Ну тогда я сейчас разворачиваюсь, перецепляю его и волоку в деревню, – прапорщик направился к своей машине.
- Ну вы же не задом его потянете? – встряла Маринка.
- Да мне всё равно – хоть задом, хоть передом, – отозвался прапорщик.
- Она права! – решительно сказал Олег, – Чего это мы наш танк задом наперёд в нашу же, российскую, деревню повезём? Всё-таки боевая машина, уважения заслуживает. Сможешь развернуть?
- Сделаем! – прапорщик повернулся к своим солдатам, - Сейчас трос отцепляйте, я развернусь, и тогда перекинете на передние крюки.
- Вы тут сворачивайтесь и тоже подтягивайтесь, – сказал Олег Вадиму, – Как я понял, там обед на всех заказан?
Маринка кивнула.
9.7.
Откуда деревенские узнали, что они уже подняли танк и буксируют его в деревню, Олег так и не понял. Зато он понял чувства бойцов Красной Армии, когда они входили в освобождённый город. Ещё на подъезде к деревне он заметил большую толпу, собравшуюся на окраине.
- Случилось что-то? – спросил он. Петрович ничего не ответил. Он сосредоточенно держал руль, смотря то вперёд, то в зеркало заднего вида. Сзади метрах в ста, завывая двигателем, шла эвакуационная машина, тянувшая за собой танк.
- Может, остановимся, узнаем – в чём дело? – с заднего сиденья предложила Маринка.
- Нельзя останавливаться! – сердито отозвался Петрович и кивнул назад, – Они же не смогут сразу затормозить – размажут нас в два счёта. А если и остановятся – то потом трогаться как будут? Ещё трос порвут, чего доброго.
Он включил дальний свет. Народ расступился, встав на обочинах. На всякий случай Петрович посигналил. Собравшиеся люди восприняли это как команду. На улице раздалось дружное «Ура!».
- Так это они нас встречают! – догадался Олег. Он растерянно глядел в окно. У одной женщины в руках он заметил маленький российский флажок, а на фасаде одного из деревенских домов висел красный флаг с серпом и молотом.
- Откуда же они узнали? – удивилась Маринка.
- Деревня! – усмехнулся Петрович.
Не в силах сдержать эмоции, Маринка опустила стекло дверцы, высунулась из окна и стала махать стоявшим вдоль дороги людям и кричать:
- Спасибо! Люди, спасибо!
По её щекам текли слёзы. Она не думала, что то, чем они тут занимались, так важно для местных жителей. Их небольшая колонна выехала на площадь посередине деревни. Чтобы дать сигнал идущей следом эвакуационной машине, Петрович включил аварийку. Он сделал круг по площади, чтобы люди немного расступились. Эвакуационная машина с танком въехали на площадь и остановились. Прапорщик выпрыгнул на землю и с удивлением оглядел собравшуюся толпу.
- Качать офицера! – крикнул кто-то. Десятки рук подхватили прапорщика. Солдаты испуганно выглянули из люков машины. Олег вышел из джипа и удивлённо глядел на происходящее. Всё внимание собравшихся было приковано к военным, на гражданских никто не обращал внимания. Маринка тоже вылезла из машины. Вдруг к ней подбежала Дашка:
- Ну как тебе встреча?
- Так это ты организовала? – удивилась Маринка.
- Да ничего я не организовывала, – замахала руками Дашка, – Я, когда в магазине закупалась, продавщице сказала. А это она уже разнесла. И люди как-то сами подтянулись. Про танк в реке вся деревня знала.
- Ты чего-нибудь приготовить-то успела? – спросила Маринка.
- Я только начала – а тут люди собрались, – виновато ответила Дашка, – Кто чего принёс, я и сказать ничего не успела. Короче – всё готово!
- Ну тогда командуй! – приказала ей Маринка, – Мы своё дело сделали – теперь твоя очередь.
- Это вы ведь всё придумали? – Дашка подошла к Олегу, – Может, вы что-нибудь людям скажете?
- Да я как-то… - совсем растерялся Олег.
- А ну пойдём! – Дашка схватила его за руку, а потом повернулась к Маринке, - И ты тоже иди сюда!
Она взяла Олега под левую руку, Маринку - под правую, и потащила к танку:
- Люди, это они всё сделали! Вот он всё придумал, а она – организовала.
Все повернулись к ним. Воспользовавшись этим, прапорщик быстро спрятался в люке своей машины. Дашка подтолкнула Олега:
- Ну давай, говори! Видишь – люди ждут!
- Ну чего говорить… - смущённо пробормотал Олег.
- Громче! – закричали откуда-то сзади, – Не слышно ничего!
- Мы приехали из Москвы, - смелее продолжил Олег, – У меня в этих местах дед погиб. Он в войну танкистом был. Мы в сентябре приезжали сюда. Я хотел посмотреть, где дед воевал. И услышал эту историю про утонувший танк. Я подумал – а вдруг именно на этом танке дед воевал? И решил поднять его и восстановить – в память о деде. И вот…
Олег махнул рукой в сторону танка.
- Скажешь чего-нибудь? – наклонился он к Маринке. Та помотала головой. Она знала за собой эту особенность – когда ей надо было выступать перед людьми, её от волнения прошибали слёзы и она не могла говорить.
Из толпы вышел, опираясь на палку, пожилой мужчина.
- Молодец! – он пожал Олегу руку, – Уважаю!
Потом он обнял Маринку:
- Не плачь, дочка, всё хорошо получилось.
На окраину площади въехал УАЗик-«буханка» поисковиков. Они вылезли из машины и удивлённо смотрели на импровизированный митинг.
- Ну раз все в сборе - давайте теперь к столу, – скомандовала Дашка и помахала поисковикам.
- Мы поехали, что ли? – решился выглянуть из машины прапорщик.
- Куда это поехали? – возмутилась Дашка, – Тут специально стол для вас накрыли, а вы – «поехали»! Марин, ну ты им скажи!
- Сейчас все обедаем! – распорядилась Маринка, – Потом отдыхаете, переночуете, а завтра я вас полковнику Зубову верну, с вами поеду. Так что давайте вместе со всеми за стол, но на спиртное не налегать, а то завтра не доедете. Дашка, командуй!
- Все за мной! – обрадовано скомандовала Дашка и первой пошла в дом. Все послушно потянулись за ней.
9.8.
Войдя в дом, Олег замер от удивления. В большой комнате в ряд стояли столы, уже уставленные разной снедью. Вдоль столов стояли деревянные лавки – вроде бы просто, но это позволяло свободно рассесться за столами дюжине человек. На кухне продолжали хлопотать две женщины.
- Проходите, чего встали! – Дашка подтолкнула Олега.
- Смотри! – Петрович наклонился к Олегу и кивнул на печку. На белёном выступе стоял портрет Сталина.
- Рассаживайтесь! – продолжала командовать Дашка, – Марина, ты куда в угол уселась? Давай в центр, нечего скромничать. Олег, а вы рядом садитесь. А военные где? Почему не все?
- Я часового поставил, – смущённо ответил прапорщик, – Всё же боевая техника. А потом сменю.
- Все расселись? – Дашка достала откуда-то из-под стола бутылки, – Мужчины, разливайте! Олег, вы что-нибудь скажете?
Олег поднялся с лавки:
- Я хочу сказать… Честно говоря, я немного удивлён, что у нас всё получилось. Нет, не так – я рад, что у нас всё получилось! И это всё благодаря вам! Я хочу поблагодарить вас всех. Спасибо вам! За вас!
Олег поднял стакан, приглашая всех к трапезе, и залпом выпил. «Ох, и развезёт же сейчас!» - подумал он. – «Ведь целый день ничего не ел. А сейчас на пустой желудок…» Он стал торопливо закусывать. На странное дело – хмель в голову совершенно не шёл. Видимо, возбуждение последних дней было настолько сильным, что препятствовало действию алкоголя.
Тем временем над столом поднялся Петрович. Хитро улыбаясь, он начал издалека:
- На правах самого старшего из присутствующих я хочу предложить тост. Не секрет, что наша операция по подъёму танка была непростой. Нам пришлось столкнуться с трудностями как технического, так и организационного свойства. Но благодаря одному из присутствующих за этим столом все проблемы были благополучно решены. Кто же этот человек?
Все стали озираться по сторонам, а потом вопросительно уставились на Петровича. Тот, выдержав театральную паузу, торжественно продолжил:
- Этот человек – Марина Петровна Ветрова! Когда я первый раз увидел её, я подумал – что может эта молодая и наивная девушка? Зачем она поехала с нами? Но когда потом я увидел, как она управляет бульдозером, я подумал – она не так проста, как кажется на первый взгляд. А уж когда она пошла к командиру части и попросила боевую машину… Я сам отставной военный, и знаю, сколько времени согласовываются такие вопросы, если вообще согласовываются. У Марины Петровны это заняло полчаса. Поэтому я со всей ответственностью заявляю: Марина Петровна, вы – выдающаяся женщина!
Маринка готова была провалиться сквозь пол. Все дружно подняли наполненные стаканы, но Петрович остановил:
- Это ещё не всё. Пользуясь случаем, я хотел бы поблагодарить человека, организовавшего весь этот пир. Даша, идите сюда!
Вся красная от смущения Дашка неохотно вышла из кухни. Петрович продолжил:
- А теперь, собственно, тост. За женщин! Мужчины пьют стоя!
Все мужчины дружно поднялись. Зазвенели стаканы. Когда все сели, Маринка наклонилась к Олегу:
- Вы тоже считаете меня выдающейся женщиной?
- Я считаю, что нам уже можно перейти на «ты», - немного подумав, ответил Олег.
- Но для этого вроде бы надо вместе выпить? – предположила Маринка.
- А мы тут чем занимаемся? – удивился Олег.
- Третий тост! – поднялся прапорщик, – За тех, кто не вернулся! За всех погибших на войне. Не чокаясь!
Все молча поднялись и несколько секунд постояли, держа перед собой наполненные стаканы. Выпили. Прапорщик несмело затянул:
На поле танки грохотали,
Солдаты шли в последний бой…
- Отставить ущербное пение! – внезапно рявкнул Петрович и запел сам:
Броня крепка, и танки наши быстры…
Все дружно подхватили:
И наши люди мужества полны…
Вместе со всеми Маринка пела:
Когда нас в бой пошлёт товарищ Сталин
И первый маршал в бой нас поведёт.
Удивительное дело – люди сегодня впервые встретились, а сейчас поют хором, и верится: прозвучи приказ – встанут как один из-за стола и пойдут в бой. Маринка глядела в лица сидевших за столом, и её осенило – вот она, идеология провинциальной России, безо всяких кавычек! И она тоже одна из жителей этой провинциальной России – одна из равных, такая же, как все. То ли выпитая водка, то ли пение хором, а может, плечо Олега рядом, а скорее – это всё вместе наполнили душу Маринки каким-то особым, до этого ей незнакомым чувством. Если бы её спросили, она не смоглаописать его словами, но одно сказала бы определённо – чтобы испытать это чувство, сюда стоило приехать! Всё это мгновенно сложилось в её сознании, и она подхватила с новой силой припев:
Когда нас в бой пошлёт товарищ Сталин…
Олег с удивлением покосился на неё – в его представлении современные политики Сталина должны недолюбливать: культ личности, массовые репрессии и всё такое. Сам он до последнего времени считал, что его вся эта политика не касается. Но сейчас понял – касается, и самым непосредственным образом. Наверное, единственным, по чьему приказу он пошёл бы в бой, был именно Сталин – остальные как-то мелковаты. И если рядом будет Марина… Странно, о Люське он почему-то не подумал – её он в этой обстановке представить просто не мог. И она наверняка не поймёт его радости. А эти люди, сидевшие рядом с ним за столом, понимают! Он взял бутылку и налил себе водки, потом покосился на пустой стакан Марины:
- Налить?
- Немного, – она показала пальцами.
- За что пьём?
- За тебя! – Маринка вскочила, чуть не опрокинув стол, – Народ! Мы забыли выпить за Олега! А ведь это он всё это затеял! Если бы не он…
Глаза у Маринки стали влажными, дыхание перехватило. Она быстро наклонилась к Олегу и поцеловала его в щёку. Все собравшиеся одобрительно зашумели и зазвенели стаканами. Маринка выпила водку и попыталась вилкой поймать огурец. Но он ловко ускользал, и Маринке пришлось взять его рукой. К ней подошла Дашка:
- Ты как?
- По-моему, я пьяная!
- По-моему – тоже! – согласилась с ней Дашка, – Пойдём, я тебя у себя уложу.
Она помогла Маринке выбраться из-за стола и повернулась к Петровичу:
- Владимир Петрович, вы тут командуйте, а мы пойдём.
Петрович кивнул, а Олег задумчиво смотрел, как Маринка пытается надеть куртку.
9.9.
Когда Маринка проснулась, Дашка уже хлопотала на кухне. Маринка осторожно заглянула к ней:
- Доброе утро!
- Выспалась? – обернулась к ней Дашка, – А я уже детей развела по садам и школам, мужа на работу выпроводила.
- А меня чего не разбудила?
- Отдыхай, сегодня ещё набегаешься.
- Мне же ещё надо солдат полковнику Зубову вернуть! – спохватилась Маринка.
- Пусть ещё немного поспят, – остановила её Дашка, – А ты чаю пока попей.
Пока Маринка одевалась и умывалась, Дашка сделала чай. Она задумчиво глядела, как Маринка после вчерашнего жадно хлебает из чашки, и в конце концов печально вздохнула.
- Чего грустишь? – не выдержала Маринка.
- Завидую я тебе. Вот ты завтра уже в Москве будешь, а я здесь останусь. И опять всё одно и то же. Летом – огород, осенью – заготовки, зимой – Новый год. И так каждый год одно и то же. Тоска! А вот у тебя настоящая жизнь!
Маринка уставилась на неё. Совсем недавно она тоже так думала, вспоминая родительский дом и огород. Ей тоже хотелось настоящей жизни – чтобы била ключом, кругом были интересные люди, не было нужды в деньгах, и вообще… И она думала, что эта настоящая жизнь возможна только в Москве. Но последние два дня эту уверенность поколебали. Она спросила:
- Ты хочешь в Москву?
- Ну… - Дашка растерялась, – У меня тут дети, муж, родители в соседнем селе. Я же не могу всё это бросить…
- Тебе сколько? – уточнила Маринка. Выяснилось, что они ровесницы. Только когда Маринка ещё училась в институте, Дашка уже родила дочку. И сейчас у Дашки свой дом, муж, дети, а у Маринки – бойфренд с непонятными перспективами, съёмная квартира и попытки сделать карьеру в политике. А ведь тоже хочется ощущения крепкого тыла и спокойной жизни! Маринка глянула на внушительную батарею банок маринованных помидор на полу - про осенние заготовки Дашка сказала не для красного словца. Ну нет, на такие подвиги она не способна! Всё-таки они с Дашкой очень разные, и каждая на своём месте. Конечно, хотелось бы свой дом, мужа, семью, но без вот этого повседневного быта. Маринка поднялась:
- Пойду солдат полковнику Зубову возвращать. А потом в доме ещё надо будет прибраться.
- Да ладно, езжай спокойно, я всё сделаю, – Дашка стала убирать со стола, – Фёдоров меня хорошо знает, позвоним ему и предупредим.
На улице у эвакуационной машины и танка крутилась деревенская детвора, но близко подходить им не давал один из солдат. Завидев Маринку, он встал по стойке «смирно». Маринка смущённо с ним поздоровалась. Когда она подошла к дому, в котором они остановились, то увидела, как другие солдатики под руководством прапорщика делают зарядку. Заметив Маринку, прапорщик шагнул ей навстречу:
- Марина Петровна, личный состав проводит утреннюю зарядку!
- Вы позавтракали? – Маринка никак не могла привыкнуть, что её считают командиром.
- Ещё нет. Сейчас зарядку закончим, и приступим. Там со вчерашнего осталось.
- Хорошо, поешьте – и поедем, – Маринка зашла в дом. К её удивлению, внутри оказалось довольно прибрано. Олег говорил по телефону, а Петрович внимательно посмотрел на неё:
- Марина, вы как?
- Нормально, – бодро ответила Маринка. Олег кончил разговор и отложил телефон:
- Всё в порядке. Трейлер и кран уже выехали, через полчаса будут здесь. Марина, ты с машиной в часть? Тогда мы там у поворота на трассе остановимся и тебя подберём, чтобы не возвращаться. А вот как с домами быть? Надо же здесь порядок навести и ключи Фёдорову завезти.
- Дашка сказала, что она это возьмёт на себя, она Фёдорова знает, – успокоила Маринка. В дверь заглянул Вадим:
- Мы больше не нужны? Тогда мы поехали?
- Я понял, – кивнул Олег, – Ты там всё скалькулировал?
- Ну я по минимуму считал, – Вадим неуверенно назвал сумму. Олег вопросительно посмотрел на Маринку. Она стала расстёгивать свой рюкзачок:
- Вадим, вы не стесняйтесь. Но только мне будет нужна расписка.
Вадим в недоумении глянул на Олега. Тот пояснил:
- Марина у нас отвечает за финансы.
- А я думал – она у вас больше по части тяжёлой техники, – пошутил Вадим. Маринка положила перед ним чистый листок бумаги и стала отсчитывать деньги.
- А я-то думаю – почему ты везде с рюкзаком ходишь! – догадался Олег.
- Не мешай, а то я собьюсь, – отмахнулась от него Маринка.
На улице посигналил автомобиль. Олег выглянул в окно:
- Приехали!
Отдав Вадиму деньги, Маринка вслед за всеми вышла на улицу. В дневном свете танк выглядел маленьким и неказистым. Трейлер встал рядом с ним. Кран остановился с другого боку и уже выдвигал стрелу.
- Олег, камеру не забыл? – окликнула его Маринка.
- Ах да! – Олег побежал в дом. Но торопиться было необязательно. Крановщик и стропальщик неторопливо обошли вокруг танка. Потом к ним присоединился водитель трейлера и стал что-то объяснять, показывая на свой грузовик. Маринка подошла к прапорщику:
- Ну что, поехали в часть?
- Давайте досмотрим, – попросил прапорщик. В отдалении уже собралась толпа деревенских. Крановщик ещё пару раз обошёл вокруг танка, и только после этого забрался в кабину крана. Осторожно ворочая стрелой, он перенёс стальные тросы. Стропальщик стал крепить их на буксировочные крюки танка. Олег с видеокамерой заходил то с одной стороны, то с другой, не обращая внимания на сугробы. Наконец стропальщик закончил возиться с тросами и поднял руку. Крановщик высунулся из своей кабины:
- Все отошли подальше!
Заработала лебёдка крана, натянулись тросы. Разговоры в толпе смолки, все напряжённо смотрели, как танк медленно оторвался от земли и завис на высоте метров двух. Крановщик снова выглянул из кабины. Стропальщик показал ему большой палец и полез на трейлер, следом за ним стал карабкаться водитель грузовика. Крановщик осторожно тронул рычаги, и танк медленно поплыл в сторону и наконец повис над трейлером. Стропальщик стал совершать загадочные пассы руками, но крановщик хорошо понимал, что от него хотят – танк очень медленно, чтобы не раскачиваться, двигался над трейлером. В какой-то момент стропальщик решительно перекрестил руки и глянул на водителя. Тот кивнул, и стропальщик замахал руками – опускай! Трейлер тяжело просел под тяжестью танка. Из толпы собравшихся зрителей послышался вздох облегчения.
9.10.
К Маринке подошёл прапорщик:
- Едем?
- Сейчас, – Маринка взглядом поискала Олега. Он стоял у трейлера и наблюдал, как водитель и стропальщик проволокой крепят танк к платформе трейлера.
- Я в часть к полковнику Зубову.
- Тогда у КПП тебя заберёт Петрович, а мы будем ждать на трассе.
Маринка сбегала в дом и забрала танковый шлем, который Дашка накануне забыла вернуть солдатам. Сама Дашка уже стояла у военной машины.
- Уже уезжаешь?
- Да, – Маринке вдруг стало очень грустно. Эти два дня были как будто из другой жизни, и вот все заканчивается. Похоже, Дашка чувствовала то же самое, потому что когда Маринка подошла к ней, она обняла её и заревела. Маринка тоже не смогла сдержаться. Прапорщик деликатно отошёл за машину, и только любопытный солдат-водитель осторожно выглядывал из люка.
- Ты это… не забывай нас, – сквозь слёзы сказала Дашка. В ответ Маринка молча кивнула, размазывая слёзы по щекам.
- Ну иди, тебя ждут, – наконец подтолкнула её Дашка. Маринка снова кивнула, натянула танковый шлем и стала карабкаться на борт эвакуационной машины. Прапорщик осторожно помогал ей. Когда уже выехали из деревни, он спросил:
- Одноклассницы?
Маринка помотала головой:
- Нет, два дня знакомы.
- Ничего себе! – поразился прапорщик, – С другой стороны, в армии сходятся быстро.
Они поехали не по дороге, а напрямую, прямо по снежной целине. До части доехали примерно за час. Водитель лихо развернулся на площадке у штаба. Прапорщик скомандовал:
- Экипаж, построились!
Солдаты выскочили из машины и встали в шеренгу. Дверь штаба хлопнула, и, на ходу застёгивая шинель, по ступенькам спустился полковник Зубов.
- Докладывайте! – шепнул Маринке прапорщик. Маринка, не сняв шлемофон, шагнула навстречу Зубову:
- Товарищ полковник! Танк поднят! Экипаж действовал слаженно и умело. Без них мы бы не справились.
- Поздравляю с успехом! – Зубов протянул ей руку, – Экипажу объявляется благодарность! Машину в парк и отдыхайте.
Маринка нерешительно потопталась.
- Как вы будете добираться? – спросил её Зубов.
- Меня должны ждать на КПП.
- Желаю вам счастливого пути! – он ещё раз пожал Маринке руку, – Я гляжу, полковнику Черенкову повезло с помощниками. Передавайте ему привет!
- А вы знакомы? – удивилась Маринка.
- Немного. Скажите – передаёт привет старший лейтенант Зубов из Плесецка. Сергей Михайлович должен вспомнить, – улыбнулся полковник Зубов. Он повернулся к прапорщику и приказал, - Проводите помощника депутата Государственной Думы до КПП!
- Есть! – козырнул прапорщик.
Уже у самых дверей КПП Маринка спохватилась и стащила с головы шлемофон:
- Забыла совсем!
- Возьмите себе на память! – улыбнулся прапорщик.
- Спасибо! – обрадовалась Маринка.
Джип Петровича уже стоял на площадке перед КПП. Сам Петрович не спеша прогуливался с сигаретой. Увидев Маринку, он бросил окурок и показал на шлемофон:
- Вас приняли в танкисты? Заслуженно!
- Это подарок, – смутилась Маринка. – А где Олег?
- На трассе остался, с танком. Встречает гаишное сопровождение. Теперь остался последний рывок до Москвы.
- А там чего?
- А там сгружаем танк, и по домам. Отдыхать.
- А где сгружаем? – продолжала расспрашивать Маринка.
- Есть одно местечко, Олег договорился, – усмехнулся Петрович.
Трейлер с танком стоял на обочине трассы недалеко от поворота к части. Перед ним уже сверкала маячками машина гаишников. Олег нервно прохаживался рядом.
- С военными всё в порядке? – спросил он Маринку, – Тогда трогаем. Спереди гаишники, вы сзади. Связь по телефону. Если что-то срочное – мигните дальним светом.
Он стал подниматься в кабину грузовика.
- А можно мне с вами? – Маринка сунулась было следом.
- Нет, езжай с Петровичем, – отрезал Олег и захлопнул дверь.
- Волнуется, – объяснил ей Петрович, – Пойдём, у меня удобнее, чем в грузовике.
Это удобство Маринка вскоре оценила. Вся обратная дорога превратилась в бесконечный марафон. Трейлер ехал не быстрее 50 километров в час. Хоть останавливались и не часто, в Московскую область въехали уже далеко за полночь.
- Может, оно и к лучшему – пробок не будет, – приговаривал Петрович, глядя на красные огоньки трейлера, маячившие впереди. Запищал его мобильник.
- Ответь, – Петрович протянул телефон Маринке. Звонил Олег:
- Скажи Петровичу, пусть выходит вперёд и показывает дорогу к Белякову.
Петрович послушно обогнал трейлер и гаишную машину и встал во главе их колонны, поминутно поглядывая в зеркало заднего вида. Вскоре они свернули с трассы и поехали какими-то узкими дорогами, и, наконец, остановились перед железными воротами, освещёнными одиноким фонарём.
- Приехали! – кряхтя, Петрович выбрался из машины.
- Ну всё, я больше не нужен? – с надеждой спросил гаишник.
- Да, спасибо, – устало отозвался Олег. Водитель грузовика даже не вышел из машины, а просто откинулся на сиденье и моментально задремал.
- Четвёртый час, – Петрович глянул сначала на часы, потом на Олега, – Ты Женьке-то звонил?
- Да, когда только выехали. Сейчас-то он спит, наверное.
- Разбудить? – предложил Петрович.
- А смысл? Всё равно нужен кран, а им можно будет позвонить не раньше восьми. Так что пока тоже можно поспать.
- А куда мы приехали? – подошла к ним Маринка.
- Это рембаза, где мы будем восстанавливать танк, – объяснил Олег, – Ждём утра, когда приедет Женя Беляков – он тут хозяин. А потом вызовем кран, чтобы сгрузить танк.
- Марина, а может вас домой отвезти? – спросил Петрович.
- А смысл? И как я буду назад возвращаться – надо же будет за трейлер рассчитываться?
- Ну как угодно. Можно тогда в машине пока поспать, – Петрович кивнул на свой джип и повернулся к Олегу, - Ты своей звонил?
- Вчера, – без особого энтузиазма ответил Олег.
- Она там не волнуется за тебя?
- А чего волноваться-то? – ещё более недовольно пробурчал Олег, – Давай поспим, а то у меня уже глаза рогаткой.
Маринка забралась на заднее сиденье джипа.
- На, укройся, – Петрович протянул ей свой бушлат. Маринка подложила под голову дарёный шлемофон и задумалась. Интересно, кому звонил Олег? Жене? Она ведь даже не знает – женат он или нет? Кольцо не носит, но это ничего не значит. Скорее всего – женат. Такие мужики на дороге не валяются. Только почему жена с ним не поехала? Вот она бы на её месте обязательно напросилась…
9.11.
Маринка проснулась от лязга железных ворот. На улице уже было светло, перед воротами стояли белые «Жигули». Невысокий мужчина в возрасте возился с воротами. Олег уже был на ногах, а Петрович ещё спал, положив голову на скрещенные на руле руки. Машина за ночь остыла, и Маринка порядком замёрзла. Она натянула шлемофон, надела бушлат Петровича и вышла на улицу.
- Так ты не только танк приволок, но ещё и танкиста захватил! – увидев её, обрадовался мужчина.
- Здрасьте, – издали кивнула ему Маринка.
- Это Марина, – представил её Олег, – Она…
Он замешкался, и Маринка сердито продолжила за него:
- … коллега по работе.
- Женя, – представился мужчина и уточнил, - Так это не твоя жена? А то уж я хотел высказать, чтобы по лужам не гоняла.
- Нет, – коротко ответил Олег.
- Ты кран вызвал? – сменил тему Женя.
- Да, уже едет.
- Ну тогда буди водилу и загоняйте эту шаланду во двор, – распорядился Женя.
- Тебе идёт шлемофон, – улыбнулся Маринке Олег, – Только бушлат великоват. А по какой работе мы коллеги?
- Ты своей жене так и не позвонил? – строго спросила его Маринка.
- Нет, – сразу стал кислым Олег, – Ей мои игрушки не очень интересны.
- А чего так?
Олег ничего не ответил и пошёл к трейлеру. Вскоре на дороге показался автокран. Крановщик был один, без стропальщика.
- У тебя стропы-то есть? – спросил его Женя. Крановщик кивнул на свёрнутые тросы за кабиной крана.
- Да ты чего, смеёшься? – возмутился Женя, – Этой проволокой мои «Жигули» страшно будет поднимать, не то что эту дуру.
Он задумался, потом подозвал Олега:
- Сколько твой танк весит?
- Думаю – тонн 25, – прикинул Олег.
- Пойдём, поможешь, – Женя протянул ему рукавицы и направился куда-то за боксы. Олег пошёл следом. Вскоре они вернулись, с трудом волоча толстый стальной трос.
- Ну вот это совсем другое дело! – бросил Женя крановщику, – Я их ещё хотел в металлолом сдать, а потом подумал – пригодятся. Вот и пригодились.
Он ещё раз прошёлся по площадке перед воротами бокса, потом направился к трейлеру.
- Значит, так, – стал он объяснять водителю, – Переставь свою шаланду вот сюда. А ты, – он кивнул крановщику, – вот здесь встанешь, чтобы у тебя вылет меньше был. И вот сюда мне его поставишь.
Водитель и крановщик расставили свою технику на указанные места. Женя залез на трейлер. Олег стал распутывать стальную проволоку, которой танк был закреплён на платформе. Петрович тоже подошёл к трейлеру, но Женя остановил его:
- Ты тут не мешайся, мы сами. Иди лучше в бокс, чайник поставь. А то вон у тебя танкист весь посинел.
Он показал на Маринку. Она обиженно хлюпнула носом и пошла за Петровичем внутрь бокса. Пока Маринка с интересом рассматривала внутренности бокса, Петрович достал из шкафчика электрочайник. После горячего чая Маринка почувствовала себя гораздо увереннее. Она выглянула на улицу. Пока они с Петровичем пили чай, всё уже было подготовлено, и крюк крана осторожно натягивал стропы. Увидев высунувшуюся из двери Маринку, Женя сердито закричал:
- Только тебя тут не хватало! Иди встань вон там, и побыстрее.
Танк качнулся и оторвался от трейлера. Под весом танка кран вздрогнул и слегка накренился.
- Стоп! – крикнул Женя и подскочил к опорам крана. Внимательно осмотрев их, он махнул рукой, - Нормально, давай дальше!
Крановщик осторожно повернул стрелу и опустил танк на указанное место. Женя неожиданно ловко забрался на танк и снял стропы с крюка крана.
- Надо будет с ними рассчитаться, – Олег кивнул на кран и трейлер. Маринка стала расстёгивать свой рюкзачок.
После того, как кран и трейлер выехали за ворота, Женя, до этого куривший в стороне, с улыбкой сказал:
- Так вот, оказывается, кто у вас главный!
- Кто главный? – не понял Олег.
- У кого деньги – тот и главный! – кивнул на Маринку Женя.Олег растерялся.
- У нас разделение труда, – пришла ему на помощь Маринка.
- Один командует, другой платит? – снова улыбнулся Женя, – Обычно наоборот бывает: жена командует, а муж платит.
- Ну ладно, нам пора ехать, – насупился Олег, а сам подумал: ведь у него в семье именно так, как сказал Женя – Люська командует, а он платит. А разве бывает по-другому?
- Ну тогда давай, – прощаясь, Женя протянул ему руку, – Когда надумаешь, чего дальше с танком делать – приезжай.
- Сначала Марину завезём, а потом тебя, – садясь за руль, определил порядок действий Петрович. Он повернулся к Маринке, - Куда ехать?
Уже вылезая из машины у своего подъезда, Маринка посмотрела на Олега:
- Когда ждать видеоматериалов?
- Дня через два-три, – прикинул Олег, – Я тогда всё один в один на съёмный диск перегоню и позвоню.
- Хорошо, созвонимся, – и Маринка зашагала к подъезду. В это самое время дверь подъезда распахнулась, и на улицу выскочил Сашка.
- Санька! – Маринка повисла у него на шее.
- Нагулялась? – Сашка поцеловал её.
- Я так скучала!
- Марин, я тороплюсь. Давай до вечера, – Сашка ещё раз поцеловал её. – Ну всё, я побежал!
- Всё-таки замужем, – Олег из машины показал Петровичу на целующихся Сашку и Маринку.
- Думаешь, я ошибся? – спросил его Петрович и резко тронулся с места.
Глава 10
Москва. Весна следующего года. Возвращение в город.
10.1.
Первое, что Маринка сделала, заявившись домой – залезла в душ. Потом она налила себе чаю и уселась перед телевизором, от которого за последние дни успела отвыкнуть. Незаметно её сморил сон. Проснулась она уже под вечер, когда на улице начало темнеть. Сашка ещё не пришёл. «Где он шляется?» - Маринка достала телефон.
- Ты где?
- Я работаю, – шёпотом ответил Сашка.
- Домой собираешься?
- Марин, я реально занят. Я тебе перезвоню.
Маринка рассердилась – она-то думала, что Сашка скучал, а он даже домой не торопится. Она подошла к окну – по дорожке вдоль дома, как обычно, куда-то спешили прохожие. Раньше она не обращала внимания на светлое ночное московское небо и постоянный гул большого города. Но по контрасту с тихой и тёмной деревенской ночью сейчас это было особенно заметно. Ведь это было всего сутки назад – тёмные деревенские улицы и силуэт танка на фоне сугробов. И как они пели хором: «Когда нас в бой пошлёт товарищ Сталин…» Она посмотрела на танковый шлемофон, который повесила на вешалке в прихожей, и у неё возникло странное чувство – как будто она вернулась в мирный город с фронта.
У Сашки в это самое время были совсем другие переживания. Он уже третий час сражался с клиентским компьютером. На слова хозяйки – полноватой тётки возраста «40 плюс» - он даже не стал обращать внимания, а сразу достал из сумки диск с тестом памяти. Интуиция его не подвела – по экрану побежали красные сообщения об ошибках. Модуль памяти на замену у него был с собой – подобные ситуации встречаются постоянно, а коробочка с памятью сумку не утянет, там и без неё всего полно. Быстренько заменил память, попутно перемазавшись в пыли – вроде операционка загрузилась. Чего у них тут наустановлено? Ага - антивирус обновлялся год назад. В ход пошла флешка со сканером вирусов. Точно – полон комп заразы! Пока сканер сражался с многочисленными троянами, явился хозяйский сынок – оболтус лет пятнадцати, и с ходу стал выносить мозг: эта игра не ставится, та виснет, а в третьей… Сашка глянул на часы – почти восемь, а проверка на вирусы едва прошла половину.
Контора, где он трудился, называлась незатейливо – «Скорая компьютерная помощь». То есть, конечно, было какое-то официальное название – ООО чего-то там. Название ничего не значило, тем более что хозяинкаждый год перерегистрировался заново – это было дешевле, чем платить налоги. Впрочем, какие там налоги – в основном работали с чёрным налом, документы выписывали только юридическим лицам, и то, если специально попросят. Финансовая схема была проста – 40 процентов от выручки мастеру, в данном случае Сашке, 60 – хозяину. Конечно, это был грабёж, но хозяин брал на себя рекламу, а самое главное – диспетчера, принимавшего заказы. Диспетчером у них была Юлька – девушка с обворожительным голосом и совершенно немодельной внешностью, не побоявшаяся разрешить давать свой телефон в рекламе. Сколько она за это получала, Сашка не знал, но слышал, что некоторые мастера подкидывают ей чаевые за особо «вкусные» заказы. Сколько мастеров работало под крышей их конторы, он тоже не знал, но догадывался, что не меньше двух десятков.
Работа мастеров заключалась в том, чтобы явиться по вызову, по возможности решить технические проблемы и в конце развести клиента на максимально возможную сумму. Это тоже требовало немалого таланта. Конечно, работа была тяжёлая, и не только технически. Немало проблем было с самими клиентами. Но всё компенсировалось совершенно фантастическими по Сашкиным представлениям доходами – за первый месяц у него получилось почти сто тысяч рублей. А вот если не делиться с хозяином, а все деньги забирать себе! Это было голубой мечтой каждого мастера. Но у хозяина была реклама и диспетчер – это обеспечивало стабильный поток заказов. А мастер-одиночка мог рассчитывать только на постоянных клиентов. И Сашка уже начал работу в этом направлении – ненавязчиво давал номер своего мобильника: кого из конторы пришлют – неизвестно, а тут явлюсь я лично. Многим клиентам это нравилось – комфортнее иметь дело с постоянным мастером. По прикидкам Сашки, примерно через год постоянные клиенты дадут поток заказов, достаточный для того, чтобы пуститься в самостоятельное плавание.
Были ещё и чисто бытовые проблемы – от сражений с домофонами до хозяйских кошек, которые норовили нагадить в оставленные у порога ботинки. Конечно, общение с хозяйскими собаками тоже радости не доставляло, но из-за кошачьего коварства Сашке уже пришлось покупать новые ботинки. Но самая невероятная история случилась несколько дней назад. Сначала ничего не предвещало неожиданностей. Второй за день вызов, квартира в спальном районе, хозяйка – смазливая девица в халатике. Технически не было ничего сложного – заклинило вентилятор на проце, и от перегрева комп через полчаса выключался. Проблемы начались, когда Сашка озвучил стоимость ремонта. Хозяйка компа, наивно хлопая глазками, заявила – а денег нет! Мол, я бедная студентка, снимаю хату на пару с подругой, вчера заплатили за квартиру, и бабки кончились. А комп нужен позарез – курсач писать надо.
- И чего теперь делать? – сурово спросил Сашка.
- Могу заплатить бартером, – загадочно ответила студентка. Не успел Сашка переспросить, что это значит, как она распахнула халатик, под которым, кроме неё самой, ничего не было. Сашка слышал о таких историях, но лично с этим столкнулся впервые. Студентка его замешательство поняла по-своему:
- У меня больше ничего нет!
Халатик упал рядом с её босыми ногами. Сашка критически оглядел её фигуру – в некотором роде она даже переплачивала. Короче, оплата по бартеру состоялась. Застегнув штаны, Сашка набрал телефон Юльки-диспетчерши:
- Запиши за мной – ложный вызов, зря прокатался.
Ещё не хватало отстегнуть хозяину проценты с этой оплаты! Студентка, небрежно запахнув халатик, нагло спросила:
- В случае чего можно звонить?
И сунула ему листок со своим телефоном.
- Конечно, – кивнул Сашка и убрал листок в карман. Выйдя на улицу, он тут же вбил номер телефона находчивой студентки в чёрный список телефона.
И вот сейчас, наблюдая, как антивирус трудолюбиво выплёвывает всё новые сообщения об обнаруженных угрозах, Сашка вспоминал этот случай. Интересно, как бы Маринка к этому отнеслась? Скорее всего – без восторга. Несмотря на нежелание официально оформлять отношения, она считала Сашку своей собственностью. А почему она об этом должна узнать? Кто она ему? Вот когда станет законной женой, тогда он будет сохранять верность! Да и вообще этот случай можно считать составной частью его работы, производственной необходимостью. А за свою работу он получает приличные деньги, так что можно смириться с небольшими издержками.
Сформулировав такое объяснение, Сашка вздохнул с облегчением. Да и проверка на вирусы как раз подошла к концу. Ненавязчиво отфутболив хозяйского сынка с его дебильными играми, он назвал хозяйке окончательную сумму. Та покислела, но без разговоров полезла в кошелёк. Уже подойдя к метро, Сашка глянул на часы – одиннадцатый час вечера. На поездки туда-сюда у него уходила почти половина рабочего времени. Если бы была машина – было проще. Но со старой развалюхой намучаешься, а на почти новую денег не хватит. Нет, он пока походит пешком и поднакопит ещё. Он не сомневался, что если продемонстрировать Маринке готовность взять ипотеку, она запоёт совсем по-другому.
10.2.
Когда Сашка зашёл домой, было уже почти двенадцать. Маринка вышла из комнаты и молча смотрела, как он раздевается. Сашка потянулся к вешалке, чтобы повесить куртку, и наткнулся на танковый шлем.
- Это ещё откуда?
- Подарок! – гордо сказала Маринка.
- Нафига он нужен? – в недоумении спросил Сашка.
Маринка недовольно фыркнула и ничего не ответила. Сашка скептически посмотрел на подругу – в Москву перебралась, в Думе работает, а одевается всё так же. И он сказал:
- Ты бы себе штаны новые купила, что ли?
- Ты даже не хочешь поинтересоваться, чем мы там занимались? – не выдержала Маринка.
- Ну и чем вы там занимались? – послушно спросил Сашка.
- Мы поднимали из болота танк времён войны. А потом привезли его сюда, под Москву. Теперь его тут будут реставрировать…
- И кто всё это придумал? – протянул Сашка.
- Есть один человек, Олегом зовут, – в голосе Маринки прозвучали особые нотки. Но Сашка их не заметил:
- Вот ведь людям заняться нечем! А тебе-то хоть за это заплатили?
Вопрос застал Маринку врасплох. Деньгами распоряжалась она, и в принципе могла выписать себе какие-то командировочные. Но Олег готов был тратить свои деньги, и часть расходов – бензин, продукты – сам и оплатил. Поэтому Маринка не считала возможным требовать для себя какую-то зарплату.
- Маринка, ты непрактичная, – стал выговаривать ей Сашка, – Тебе даже зарплату регулярно не платят. Можно сказать, я один деньги зарабатываю. А ты в Думе работаешь, а одеваешься как это самое…
- Как кто?
- Да как бомжиха! – в тон ей ответил Сашка, – Надеюсь, ты в этом шлеме по улице ходить не будешь?
Маринка обиженно засопела.
- Ладно, пойдём ужинать, – примирительно позвал Сашка. Он прошёл на кухню, полез в холодильник и достал котлеты, колбасу и начатую бутылку. Включив плиту, он положил на сковородку котлеты и налил себе полстакана водки. Маринка, до этого молча наблюдавшая за ним, подала голос:
- А мне?
- Что тебе? – не понял Сашка.
- Мне нальёшь? – настойчиво спросила Маринка, – Или я не человек?
Сашка смутился и поставил на стол второй стакан.
- Мне немного, – Маринка показала пальцами.
- Ты вроде раньше водку не пила?
- Я изменилась. А ты тут в одиночку бухал, что ли?
- Я снимал стресс. У меня работа нервная, – попытался оправдаться Сашка, и добавил, - Зато высокооплачиваемая!
- Ну, за встречу, – подняла стакан Маринка, – Всё-таки четыре дня не виделись.
Сашка поднял свой стакан. Маринка закусила колбасой и напористо спросила:
- Так чем там тебе мои штаны не понравились?
- Маринка, понимаешь… - Сашка тоже взял кусочек колбасы, – Мы же в Москве. Надо как-то соответствовать. Ты же видишь, как кругом люди живут. Мы тоже можем себе позволить.
- Я живу так, как хочу, – отрезала Маринка.
- Но так же нельзя. А что люди подумают? И, в конце концов, ты могла бы ради меня как-то…
- А я тебе такая, как есть, не нравлюсь? – Маринка вытерла руки о штаны.
- Ну знаешь ли… - поперхнулся Сашка, – Если мы поженимся, ты должна будешь считаться со мной. А я хочу, чтобы моя жена выглядела нарядно. В конце концов, могу себе позволить! Мужик должен зарабатывать деньги, а женщина - следить за домом и за собой.
Он достал из кармана пачку денег и помахал ей в воздухе.
- Это очередное предложение руки и сердца? – поинтересовалась Маринка.
- Да, и последнее, – сердито ответил Сашка. Чего он её всё уговаривает? Не хочет – как хочет! В конце концов, молодых девок кругом полно, а вот мужиков с деньгами… Он вспомнил студентку, расплатившуюся с ним натурой. Если Маринка вся такая из себя капризная, то на ней свет клином не сошёлся.
- Это ультиматум? – Маринка серьёзно смотрела на него, – И сколько у меня времени, чтобы дать окончательный ответ?
Сашка всегда боялся, когда с ней происходили такие внезапные перемены. И на этот раз ему тоже стало не по себе. Он прекрасно знал, насколько она упряма. Но сейчас он решил не отступать:
- Месяц!
- Хорошо, в течение месяца ты получишь от меня ответ.
Маринка замолчала. Рано или поздно этот разговор должен был состояться. И если раньше она просто оттягивала момент перехода в состояние законного брака, то теперь она задумалась – а хочет ли она замуж? Не вообще, а за Сашку конкретно. Он, конечно, не самый плохой вариант. Но и не самый лучший! Она вспомнила Олега. Да, он женат, и ей ничего не светит. Но он своим поступком с танком доказал, что такие мужики бывают. И, значит, имеет смысл поискать, а не довольствоваться … Она поднялась из-за стола:
- Я пойду спать. А ты за своими котлетами следи!
10.3.
Вечером Олег переписал всё видео, снятое в поездке, с ноутбука на свой компьютер. Вышел приличный объём – несколько часов. Он не удержался и включил тот кусок, где они поднимали танк. Получилось здорово – сначала он дал общий план, а потом крупным планом заснял, как корма танка показалась из воды. Марине такие кадры должны понравиться. Он промотал чуть вперёд. Вот вся их команда стоит на фоне танка, и Петрович машет ему рукой. Следующий кусок уже снимал Петрович, поэтому в кадре присутствует сам Олег. Он стоит рядом с Мариной, а Петрович бубнит за кадром: «Поплотнее, а то в кадр не лезете». Подальше отойти не догадался!
В это время хлопнула входная дверь – супруга вернулась с работы. Олег нажал на паузу и вышел в коридор встречать жену. За четыре дня он соскучился, и Людмила, похоже, тоже. Сначала они обнимались прямо в коридоре, а потом перешли на кровать. После близости Людмила отправилась в душ, а Олег пошёл на кухню. Как всегда, в доме был образцовый порядок. Людмила в халатике вышла из ванной:
- Дорогой, ты нашёл то, что я приготовила?
- Да, любимая, – Олег уже раскладывал салат по тарелкам, – Ты сегодня выглядишь потрясающе!
Людмила удовлетворённо улыбнулась:
- Как съездил?
- Всё отлично! Были, конечно, небольшие проблемы, но всё получилось, как я и задумывал!
- Замечательно! Я рада за тебя! – Людмила вздохнула с облегчением – наконец-то эта танковая эпопея закончилась.
- А хочешь, я тебе видео покажу? – не доев, Олег вскочил из-за стола. Ему не терпелось поделиться своим успехом, – Люська, ты такая молодчина, что догадалась купить видеокамеру!
Людмила пошла следом за ним к компьютеру. Это хорошо, что он вспомнил про видеокамеру. А потом ему можно будет предложить поснимать в Турции. Или её за рулём новой машины!
- Вот смотри – это вся наша команда! – Олег запустил видео дальше, – Это мы уже достали танк, видишь – сзади стоит? Это Вадим, а это прапорщик из части, а Петрович снимает.
Людмила глянула на экран – танк какой-то чёрный, как будто обгоревший. Мужики все небритые и счастливые. Побритым выглядит только молодой парень в танковом шлеме, стоящий рядом с Олегом.
- А это что за Гаврош? – она ткнула пальцем в монитор.
- Это Марина, – немного стеснительно ответил Олег, – Я тебе про неё рассказывал – она помощник депутата Государственной Думы.
Людмила всмотрелась в экран – действительно, рядом с Олегом стоит девушка, только из-за шлема и грязных джинсов сразу и не догадаешься. Причём не просто стоит, а обнимает Олега. Её Олега! Людмила попыталась разглядеть её повнимательнее, но дальше пошли кадры какой-то деревни, толпы людей… Ага, вот снова она – почему-то размазывает слёзы по грязным щекам. Потом пошло изображение комнаты какого-то деревенского дома. Стол, уставленный едой, счастливые лица мужиков. И снова эта девушка – смотрит прямо в объектив, а глаза полны прямо-таки безумного счастья. Да, её Олег умеет снимать! Вот только почему он снимает какую-то левую бабу?! А она при этом его нагло обнимает?!
- Ты же говорил, что она с вами не поедет? – Людмила вспомнила их разговор перед поездкой.
- Ну она в конце концов напросилась, – объяснил Олег, – И очень кстати – без неё у нас ничего бы не получилось.
- Что же она такого сделала? – Людмиле не понравился тон, которым Олег это сказал.
- Она договорилась с военными о машине, которой мы танк и вытащили. А перед этим на бульдозере расчищала площадку. Представляешь?
Людмила поставила видео на паузу и вгляделась в лицо этой самой помощницы депутата. Тёмные глаза, крупный рот, чуть длинноватый нос…
- Они там себе посимпатичнее помощниц найти не могут?
- Ну, наверное, внешность там не главное, – не стал спорить Олег.
- А что же главное? Наглость – второе счастье? – Людмила почувствовала, что начинает ненавидеть эту пронырливую бабу. Ещё неизвестно каким способом пролезла в Думу, и так нагло на глазах у всех обнимает её мужа!
- Люська, я хотел тебя попросить, – Олег думал о своём и на её слова не обратил внимания. – Мне завтра будет нужна машина.
- А как же я поеду на работу? – опешила Людмила.
- Я хочу съездить к Жене – автослесарю, у которого осенью машину чинил, – стал оправдываться Олег, – Заодно попрошу его машину проверить.
- Это так необходимо?
- Да, мне надо туда съездить. Я ведь танк к нему в ремзону привёз.
- Ну хорошо, – неохотно согласилась Людмила. Значит, приключения с танком ещё продолжаются!
10.4.
Когда на следующий день Маринка приехала на Охотный, Руднев встретил её в своей традиционной манере:
- Появилась?
Маринка пожала плечами – а что, не видно?
- Как съездила? Всё получилось?
- Да! – Маринка расплылась в улыбке, – Танк уже под Москвой.
- Хорошо, поздравляю. А теперь слушай, – Руднев с ходу стал давать ценные указания, - Теперь твое рабочее место будет в офисе движения.
- А Сергей Михайлович когда придёт? – у Маринки было ещё одно дело.
- Его сегодня не будет. А что ты хотела?
Маринка сняла с плеча рюкзачок – остатки денег, оставшиеся после поездки, не давали ей покоя. Стоит ли о них говорить Рудневу – может, он не в курсе? Немного подумав, она нерешительно сказала:
- Мне Сергей Михайлович давал денег на поездку. Я тут хотела за них отчитаться…
- Проехали, – отмахнулся Руднев, – Эти деньги давно списаны на пиар-кампанию. Видеоматериалы о поездке отвезёшь в рекламное агентство, адрес я сейчас найду. Они там уже ждут, чтобы рекламный ролик монтировать.
- Так чего с оставшимися деньгами делать? – не поняла Маринка.
- Себе оставь, – нетерпеливо ответил Руднев, – Тут такие дела намечаются…
Он подошёл к двери кабинета и выглянул в коридор. Потом плотно закрыл дверь и вернулся на своё место. Маринка вопросительно поглядела на него.
- Приходится соблюдать осторожность, – Руднев понизил голос, – Сейчас готовится конференция руководителей региональных отделений нашего движения. Конференцию будем проводить в Москве, с датой ещё не определились. Надо будет связаться с регионами, выяснить, когда они смогут приехать. А потом уже всё это организовывать – снять зал, забронировать гостиницы для приехавших, заказать обратные билеты. Короче – работы будет много.
- Я одна всё это не потяну! – испугалась Маринка.
- Ты не одна будешь этим заниматься, – успокоил её Руднев, – На тебе в основном документы – чтобы все списки, протоколы и что там ещё были в порядке. Теперь дальше…
Он ещё больше понизил голос, и чтобы разбирать слова, Маринке пришлось к нему наклониться.
- Послезавтра мы уезжаем в Швейцарию. Поедет много народу – Сергей Михайлович, Долотов, я, ещё люди. Ну ты поняла – куда?
Маринка кивнула. Когда на Руднева нападали приступы конспирации, он старался фамилию Осинского вслух не произносить.
- Ты же понимаешь, с чем это связано? – продолжал шептать Руднев, – Им занимается Генеральная прокуратура, формально Осина находится в федеральном розыске. Кстати, у тебя загранпаспорт есть?
- Нет, – Маринка от волнения облизала губы.
- Надо будет со временем сделать. Может понадобиться. А так бы скаталась с нами в Швейцарию, Осина за всё платит.
Маринка не знала, что и думать. Оказывается, пока они там в деревне танк поднимала, тут такие дела заварились! Руднев продолжил уже более громко:
- Тебе надо бы одеваться посолиднее.
Да что они – сговорились, что ли?! Она и так джинсы постирала, ботинки начистила… Руднев заметил её недовольную гримасу:
- Понимаешь, иногда ситуация требует. Например, в Кремль женщин в брюках принципиально не пускают. Накануне специально звонят из протокольного отдела и предупреждают. Так что надо быть готовой.
- Понятно, – взволнованно кивнула Маринка. Сначала Швейцария, а теперь вот Кремль!
- Ну тогда давай езжай в офис, а я буду готовиться к поездке. На связи!
Маринка отправилась в офис движения, по дороге прикидывая, сколько денег от поездки у неё осталось. Получилось весьма прилично, предвыборный размах затрат начал ощущаться. В офисе для решения организационных вопросов уже была отведена отдельная комната – с телефонами, факсами и прочей оргтехникой. Там уже находилась Елена Сергеевна – бойкая женщина предпенсионного возраста. Со своими умеренно либеральными политическими взглядами она вполне вписывалась в «Провинциальную Россию». Но Руднев ценил её совсем за другое – Елена Сергеевна постоянно участвовала в работе избирательных комиссий в своём районе. Как она как-то похвасталась – с 90-го года не пропустила ни одних выборов, ни местных, ни федеральных. Поэтому она в совершенстве знала не только, как должна быть организована работа избирательного участка, но и как это происходит на самом деле.
- Мариночка, проходите, посмотрите, как мы тут устроились, – обрадовалась Елена Сергеевна, увидев Маринку. Тут же вертелся волосатый парень в пиджаке и без галстука.
- Познакомься – это Паша, – представила его Елена Сергеевна, – Он у нас отвечает за технику. Программист, одним словом.
- Я системный администратор, – важно поправил её Паша.
- Тебе уже Евгений Александрович объяснил, что надо делать?
- В общих чертах, – отозвалась Маринка.
- У кого электронная почта есть – мы уже информацию выслали, – продолжала Елена Сергеевна, – К конференции надо будет подготовить раздаточный материал и бюллетени для голосования. Надо будет начать заранее, потому что придётся печатать много бумаг.
- Много напечатать не удастся, – возразил Паша, – Принтер сдохнет.
- Что тогда делать? – озадачилась Елена Сергеевна, – Надо же как-то решать эту проблему. Ну там какое-то новое оборудование купить. Мариночка, вы бы поговорили с Евгением Александровичем. Вы давно с ним работаете, и легко находите с ним общий язык. А то мы не всегда его понимаем.
Маринка озадачилась – то есть не она одна плохо разбирает шёпот Руднева? Она пообещала сделать всё от неё зависящее. Следующие несколько часов ушли на чтение писем с мест и составление списка делегатов конференции. От этого увлекательного занятия её оторвал телефонный звонок.
- Марина, добрый день! – поздоровался мужской голос.
- Добрый! – на автомате отозвалась Маринка.
- Вы меня не узнали? Это Олег!
- Ой, Олег, извините! – её сердце забилось чаще.
- Мы вроде уже перешли на «ты»? – напомнил Олег, – Я обещал вам передать видеоматериалы, но я смогу это сделать только после работы, часов в шесть. Вас это устроит?
- Да, да, конечно! – взволнованно ответила Маринка.
- Где мы сможем пересечься?
- Я здесь в офисе – сбивчиво стала объяснять Маринка, – Вы, то есть ты, помнишь, где наш офис? Где мы первый раз встретились?
- Конечно, помню. Я подъеду в шесть.
- Я буду ждать!
- Тогда до встречи!
Маринка посмотрела на часы – у неё в запасе было почти три часа, а все дела она уже поделала. Конечно, можно было бы провести это время, болтая с Еленой Сергеевной, но тут она вспомнила слова Руднева про её манеру одеваться и спросила:
- Елена Сергеевна, а где здесь ближайший магазин женской одежды?
10.5.
Подходящий магазин обнаружился на соседней улице. Маринка неуверенно вошла в стеклянные двери. Покупателей почти не было. Скучающая продавщица покосилась на её ботинки и отвернулась.
- Девушка, можно вас на минутку? – позвала её Маринка.
- Что вы хотели? – лениво отозвалась продавщица.
- Мне нужен деловой костюм. Юбка, пиджак, блузка и что там ещё необходимо?
- Недавно в Москве? – бросила через плечо продавщица, и, не оборачиваясь, направилась к полкам с одеждой.
- А как вы догадались? – Маринка пошла за ней.
- Вот это посмотрите, – продавщица показала на вешалку, – Или вот это. Только он довольно дорого стоит.
- Мне вот этот нравится, – Маринка показала на тёмно-серый костюм, – Я хочу померить.
- Девушка, это дорого стоит, – повторила продавщица, – Может, посмотрите что-нибудь попроще?
- Я хочу этот! – Маринка начала злиться, – Вам что – деньги показать?
Продавщица молча пожала плечами и не двинулась с места. Маринка сдёрнула с плеча рюкзачок и стала в нём рыться. Как назло, под руку попадалась какая-то ерунда – расчёска, записная книжка, думское удостоверение. Всё это она сердито выкладывала на прилавок. Наконец рука нащупала пачку денег, стянутую резинкой. Она достала её и помахала перед продавщицей:
- Довольна?
Но продавщица только мельком глянула на деньги, всё её внимание было приковано к думскому удостоверению.
- Ну как, померить можно? – Маринка попыталась вывести её из оцепенения.
- Ой, простите! – пискнула продавщица, – Сейчас, одну минутку!
С этого мгновения она была сама любезность. В результате Маринка купила костюм, лёгкое шерстяное пальто и шесть одинаковых блузок – чтобы каждый день надевать свежую, а стирать все вместе в конце недели. Этот трюк ей подсказала продавщица.
Время ещё было, и Маринка зашла в парикмахерскую. Потом она притащила пакеты в офис. Ещё не было шести, когда в дверь осторожно постучали, и в комнату робко заглянул Олег.
- Ой, заходи! – вскочила со стула Маринка.
- Я ненадолго, – сказал Олег и протянул ей съёмный диск, – Тут всё. А я хочу сейчас в ремзону съездить – танк проведать. Ведь уже почти два дня прошло, как приехали. Как он там?
- А можно мне с вами? – попросила Маринка и поправилась, - С тобой?
- Поехали, я на машине, – обрадовался Олег.
- Сейчас, я только свои вещи возьму, – Маринка бросилась собирать пакеты, принесённые из магазина. Когда она вышла на улицу, Олег распахнул перед ней пассажирскую дверь своей синей машины. Дождавшись, когда она погрузит все свои пакеты, он молча отъехал от тротуара. Маринка тоже стеснялась заговорить первой. Чтобы изобразить какую-то деятельность, она стала рассматривать этикетку купленного сегодня пальто. Когда доехали до ремзоны, уже смеркалось, рядом с воротами горел одинокий фонарь – совсем как тогда, когда они привезли танк. На шум из ворот вышел Женя:
- А, это ты! Рано приехал, я твой танк ещё не починил.
Олег протянул ему руку. Маринка встала рядом с машиной, стесняясь подойти ближе. Женя издалека кивнул ей и стал возиться с засовом ворот:
- Сейчас я открою, а то чего на улице разговаривать?
Олег заехал внутрь и так поставил машину, чтобы фары освещали танк. Женя закрыл ворота, подошёл и закурил:
- Олег, я вчера посмотрел по свету – что да как. Ты знаешь, машина хорошо сохранилась. А главное – всё на месте, даже инструмент в ящиках. А то, бывает, притащат из-под забора – восстанови раритет! Хотим, чтобы ездила! Там половины родных деталей нет, а вместо них стоит не пойми что. И поставлено через одно место. Последний раз мне так «Опель» 38-го года привезли. Я посмотрел и сказал – назад забирай! Как оригинальный его уже не сделать, а новодел смысла не имеет.
- То есть можно на ход поставить? - Олег похлопал ладонью по броне.
- Да. Но повозиться придётся, – Женя достал новую сигарету и прикурил от окурка, – Только я сразу хочу тебя предупредить – я бесплатно работать не смогу. Мне аренду платить надо, да и жить на что-то. А так будет получаться, что это в ущерб основной работе.
- Я понимаю, – кивнул Олег, – Скажи свои условия.
- Ну по полной форме я с тебя брать не стану, – усмехнулся Женя, и огонёк сигареты отразился в его глазах, – Я в Интернете уже посмотрел – такой танк на ходу стоит не меньше ста тысяч долларов. А работа – это, считай, половина. Я буду считать по нормо-часам по минимальному тарифу, но тоже некисло выйдет.
- Сколько примерно? – спокойно спросил Олег.
- Примерно как новый внедорожник средней руки, – Женя внимательно посмотрел на него.
- Делаем, – кивнул Олег, – Аванс нужен?
- Да погоди ты с авансом! Вот я его отмою и повнимательней посмотрю – тогда будем считать. А то прилетел на второй день! Ещё про сроки меня спроси! – Женя впервые за вечер посмотрел на Маринку. Она восприняла это как приглашение к разговору:
- А что, можно сделать так, что он ездить будет?
- Всё можно сделать! – уверенно ответил Женя, – Любую машину можно на ход поставить, вопрос только в деньгах. Это только человека нельзя починить, если сломается. И никакие деньги не помогут.
- Ну ладно, мы тогда поехали, – засобирался Олег, – Я где-то через недельку подскочу.
- А можно, я тоже приеду? – робко спросила Маринка.
- Да приезжай сколько угодно! – ответил Женя.
- А сюда можно как-то без машины добраться?
- Тут железнодорожная платформа километрах в двух, – стал объяснять Женя, – А потом пешком. Но это лучше днём, а ещё лучше – летом. А я думал – вы вместе?
- Не совсем, – уклончиво ответила Маринка.
- Ну как знаете, – Женя бросил окурок и пошёл открывать ворота.
10.6.
Когда они отъехали от ремзоны, Маринка спросила Олега:
- Ты действительно хочешь восстановить этот танк?
- Да!
- А зачем?
- Люди делают странные вещи – сочиняют музыку, рисуют картины, лепят скульптуры. Я тоже хочу сделать странную вещь. Просто хочу, и поэтому сделаю. И я верю в то, что мой дед был в этом танке. Доказать не могу, просто верю.
- Но это тебе обойдётся в приличную сумму.
- У меня эти деньги есть.
- И тебе их не жалко?
- Было бы жалко – я бы этого не делал.
Маринка помолчала, а потом спросила:
- Ты женат?
- Да.
- А как твоя жена относится к твоей затее с танком?
- Мне кажется, она с этим смирилась.
- Но ведь деньги, которые ты хочешь потратить на танк, ваши общие? Она согласна на то, чтобы ты их тратил?
Олег задумался:
- Я ей как-то намекал, что хочу потратить эти деньги на свои затеи. Но у неё на них были свои виды – она хотела новую машину. Как раз внедорожник.
- Наверное, она обидится?
- Понимаешь, если бы это были последние деньги – тогда другое дело. Или бы они были нужны на срочную медицинскую операцию. А так – на вторую машину или на очередную поездку в Турцию, – Олег немного помолчал и продолжил сердито, - Люська себе ни в чём не отказывает, а эти деньги я откладывал со своей зарплаты. Когда у неё свои заканчиваются – она бежит ко мне, а если я говорю: «Сейчас с деньгами напряжёнка», сразу начинается: «Ты мужик или кто?»
Маринка слушала его молча. Олег продолжил:
- Когда речь заходит о ребёнке, то сразу: «Не хочу плодить нищету!». А когда хочет купить новые тряпки: «Олежек, дай денежек!» Я тоже хочу себе что-то разрешить. Я решил восстановить этот танк, и я это сделаю, чего бы мне это не стоило. Да, именно так! Это дело принципа, и цена здесь не имеет значения!
- Зачем ты мне это рассказываешь? – вдруг спросила его Маринка.
- Ты спрашиваешь – я рассказываю, – не понял вопроса Олег.
- Мне кажется, это очень деликатные вещи, и их можно рассказывать только близкому человеку.
- Ты знаешь, после того, как мы вместе занимались подъёмом этого танка, я считаю тебя близким человеком. Духовно близким. Ты поверила в мою затею, и без тебя у меня ничего бы не получилось.
- Останови у метро, – попросила Маринка.
- Зачем? Я довезу тебя до дома.
- Мой дом - на Дальнем Востоке. А в Москве – съёмная квартира. Останови, я выйду.
Олег послушно остановился недалеко от метро. Маринка забрала с заднего сиденья свои пакеты и вышла из машины.
- Можно тебе звонить? – крикнул он ей вслед. Маринка оглянулась:
- Да. Я хотела бы знать, чем кончится история с танком.
- Так я позвоню? – обрадовался Олег. Маринка молча кивнула и зашагала по дорожке между домов.
Зачем он ей всё это говорил, практически изливал душу? В конце концов, у него для этого есть жена! А она ему кто? Случайная знакомая, с которой свели обстоятельства, и с которой он, скорее всего, больше не встретится. Потому и откровенничает. Но неужели он не понимает, что своей откровенностью он делает её своей… Да, любовницей! Потому что дружба мужчины и женщины этим и заканчивается. Просто у кого-то это начинается с физической близости, а потом возникает духовная. А у них начинается с духовной близости. Она снова вспомнила, как они поднимали танк.
Снег с дорожки, ведущей к её дому, уже сошёл – приближение весны уже чувствовалось. Сашки опять не было дома. Маринка наскоро перекусила и стала примерять обновки. Пиджак непривычно стягивал грудь, а юбка, наоборот, слишком открывала ноги. Интересно, а какая обувь к этому всему подойдёт? Но скоро весна, слякоть, мокрый снег. Нет, лучше её ботинок ничего не придумать! Она накинула пальто и подошла к зеркалу. В коридоре хлопнула дверь – наконец-то пришёл Сашка. Он заглянул в комнату и замер:
- А вы кто?!
- Ты чего? – обернулась к нему Маринка, – Не узнал, что ли?
- Что ты с собой сделала? – Сашка растерянно показал на её стрижку, – И это… Ты купила себе юбку?
- Ты же сам вчера говорил, что тебе мои штаны не нравятся.
- Я не думал, что ты так буквально воспримешь мои слова, – Сашка никак не мог прийти в себя.
- Да при чём тут твои слова? – Маринке понравилось, как он отреагировал на её обновки, – Просто мне сказали, что женщин в брюках в Кремль не пускают.
- Ты всё шутишь, – Сашка подошёл поближе.
- Почему шучу? У них там служба протокола специально за этим следит. Сашка! Погоди ты, помнёшь! Что такое на тебя нашло?
- Ты такая… необычная! – Сашка продолжал её обнимать.
- Подожди, дай я это сниму, – Маринка вырвалась из его объятий, – Зато теперь я знаю, какой наряд надо покупать для ролевых игр!
- Ты ещё и постриглась! – Сашка восхищённо смотрел на неё, – Тебе идёт!
- Я подумала, что с длинными волосами я выгляжу как-то неопрятно. А так лучше, да? – она повесила костюм на вешалку и повернулась к Сашке. Он уже успел снять джинсы, - Мы сегодня ужинать будем?
- Будем. Но попозже.
10.7.
Людмила наконец-то доехала до работы. Утром, с учётом пробок, на машине дорога занимала столько же времени, как и на метро. Правда, если на дороге случалась авария, то получалось дольше. Но зато не надо толкаться с хамоватыми и не всегда приятно пахнущими людьми. А главное – это взгляды коллег из окна. Одно дело, когда ты пробираешься от метро через подворотни, и совсем другое, когда паркуешься на служебной стоянке. А сейчас, когда начинается весенняя слякоть, это особенно заметно по тому, как выглядит твоя обувь – вся оттоптанная в давке или не успевшая запачкаться по дороге от стоянки до дверей. Только летом без кондиционера в машине будет жарко, особенно если застрянешь в пробке. Но Людмила очень надеялась, что летом она уже будет ездить на другой машине.
А пока она втиснула «Логан» на место у ограды, которое уже считала своим, и взяла сумочку с правого сиденья. Она уже занесла ногу над порогом, чтобы выйти, но тут её внимание привлекла бумажка, валявшаяся на полу пассажирского места. Людмила наклонилась и подняла её. Это была этикетка от одежды – «Пальто женское, шерсть, размер…» Людмила автоматически прикинула – размер ей маловат. И тут её бросило в жар: вчера на машине ездил Олег, а сегодня она находит на пассажирском месте этикетку от женского пальто! И, главное, размер не её! Она вытащила из сумочки телефон. Нет, она поговорит с ним вечером. Чтобы видеть его глаза!
Людмила выскочила из машины, даже не заметив, что встала в луже, и с силой хлопнула дверцей. Рядом из машины вылезала Галина:
- Люда, доброе утро!
Чего это с ней такое? Откуда столько любезности? И ещё эта улыбка до ушей! Мужика, что ли, себе нашла?
- Здравствуй, Галя! – ответила Людмила.
В отделе происходило что-то странное – все бабы сидели по углам притихшие, а их начальница, Наталья Анатольевна, с покрасневшими глазами бестолково рылась в своём столе. И только Галина, вошедшая следом за Людмилой, лучезарно улыбалась.
- Что случилось? – понизив голос, спросила Людмила.
Соседка по столу молча глазами показала на Наталью Анатольевну. Не успела Людмила её переспросить, как дверь распахнулась, и в отдел вошёл начальник их инспекции. Сегодня он был в форме, и выглядел очень солидно – прямо генерал!
- Доброе утро, дамы! – начал он с порога, – Я хочу вас известить о кадровых перестановках в вашем отделе. Теперь начальником отдела у вас будет Галина Аркадьевна. Прошу любить и жаловать!
Галина сияла, как звезда подиума. Было ясно, что о своём назначении она знала заранее. Бывшая начальница издала непонятный звук.
- Наталья Анатольевна! – повернулся к ней начальник, – Ну не надо так расстраиваться! Вы ещё сможете реализоваться в своём цветочном бизнесе. Да и до пенсии вам всего ничего осталось. А вам, Галина Аркадьевна, я желаю успеха!
Начальник инспекции ушёл, и в отделе воцарилась тишина. Все прекрасно знали, чего можно было ожидать от прежней начальницы. Галина проработала в отделе не один год, и её тоже хорошо изучили. Но власть, как известно, меняет людей, и довольно быстро. Когда за традиционным отдельским чаепитием одна из представительниц партии разведёнок стала бодро разглагольствовать – мол, теперь в отделе обстановка поменялась, Галина резко поставила её на место:
- А ну прекрати базар! Мне в отделе дрязги не нужны! После работы перетирайте семейные дела сколько угодно, а на работе надо работать!
Всех удивил не столько начальственный тон Галины – это-то как раз было ожидаемо, а неожиданное пресечение игры в две группировки. Людмилу такая переоценка ценностей тоже озадачила. Хоть Галина и была из другого лагеря, определённый авторитет у неё был. Но самое интересное началось вечером. Когда все стали расходиться по домам, Галина неожиданно сказала:
- Люда, задержись на минутку.
Людмила в недоумении уселась назад за стол. Коллеги, уходя, бросали на неё сочувственные взгляды. Наконец они остались вдвоём. Галина встала из-за стола и решительно направилась к двери. За дверью послышался шум и торопливые шаги. Она распахнула дверь и крикнула вслед удаляющимся шагам:
- А ну живо по домам! Рабочий день закончен!
Плотно закрыв дверь, она подошла к столу Людмилы.
- Я хочу с тобой поговорить.
- О чём, Галина Аркадьевна?
- Люська, перестань, а? Давай обойдёмся без вот этого. Я что хочу сказать. В отделе не предусмотрена должность зам.начальника. Но если я буду отлучаться, то кто-то должен будет оставаться за меня. И это будешь ты!
Людмила удивлённо посмотрела на неё.
- Чего ты удивляешься? – продолжила Галина, – Ты толковая, опыта уже набралась, опять же ответственная. А что касается этих дурацких игр в семейных и разведённых - то они закончились. Всё это ерунда. Сегодня разведённая – завтра уже замужем. И наоборот.
Она многозначительно поглядела на Людмилу. Что это – какой-то психологический приём? Или она действительно многое знает? В любом случае ясно, что Галина – это не прежняя начальница, которая всё брала своей лужёной глоткой. И на место Натальи Анатольевны её назначили неспроста.
- Ну что, сработаемся? – Галина внимательно смотрела на неё.
- Сработаемся, – Людмила кивнула.
- Тогда беги домой. А то муж, наверное, уже заждался!
Людмила взяла сумочку и поспешила к выходу. Сев в машину, она не сразу попала ключом в замок зажигания. Что это было – случайность? Что это за намёки про мужа? Она нащупала в кармане этикетку, которую утром нашла в машине. Перед тем, как выехать со стоянки, она глянула на окна своего отдела. На фоне светлого прямоугольника маячил силуэт новой начальницы.
10.8.
Когда Людмила вошла в квартиру, Олег уже был дома. Он вышел из комнаты её встретить:
- Здравствуй, дорогая!
- Добрый вечер, любимый! – Людмила сделала ударение на слове «любимый».
- Что-то случилось? – Олег уловил сарказм в её голосе.
- У меня две новости – хорошая и плохая. С какой начать? – она начала выяснять отношения, даже не переодевшись.
- Ну начни с хорошей.
- У нас в отделе новая начальница. И она уже предложила мне стать её заместителем.
- Надеюсь, новая начальница хоть чем-то отличается от старой? – Олег вспомнил, как бывал у жены на работе.
- Ничего общего, – Людмила вспомнила разговор с Галиной. И всё же – это были общие слова, или она действительно очень много о ней знает? И что это был за намёк про заждавшегося мужа? Галина догадалась, что она хочет закатить Олегу скандал? Как она это сделала?
- А какая новость тогда плохая? – Олег упорно двигался навстречу неприятностям. Людмила молча достала из кармана найденную утром этикетку.
- Что это? – не понял Олег. Сценарий скандала развивался по классическому шаблону.
- Это я у тебя спрашиваю – что это? – Людмила произнесла стандартные слова ревнивой жены, но, заметив недоумённый взгляд Олега, пояснила, - Это я нашла сегодня утром в машине на пассажирском сиденье. В своей машине! Это этикетка от женского пальто. И это не моё пальто, и даже размер не мой. Так куда ты вчера ездил?
- Я ездил к Жене-автослесарю, – спокойно ответил Олег.
- А откуда в машине эта бумажка? - Людмила потрясла этикеткой, – Случайно залетела?
- Наверное, это Марина уронила, – предположил Олег, – У неё были какие-то пакеты.
- Какая ещё Марина? – возмутилась Людмила.
- Я же тебе рассказывал про неё. И даже на видео показывал. Марина – помощник депутата Госдумы.
Тут Людмила поняла, о ком идёт речь. Тёмные глаза, большой рот, грязные джинсы и рука на талии её мужа!
- И куда же вы с ней ездили?
- Я же говорю – к Жене-автослесарю.
- Ах, теперь это так называется!
- Люська, прекрати! – Олег начал заводиться.
- Не прекращу! Зачем ты с ней ездил к автослесарю? И зачем она за тобой таскалась в Белгород? Ты же говорил, что она не собиралась?
- Зачем она ездила со мной в Белгород? – переспросил Олег, – Танк поднимать – вот зачем! Без неё ничего бы не вышло! Ты ведь со мной не поехала? Ни сейчас, ни осенью, когда мы только танк нашли. Или ты меня и к Петровичу ревнуешь?
Людмила молча смотрела на мужа. Вот в какую сторону разговор пошёл! Оказывается, всё из-за этого дурацкого танка!
- Она поверила мне и поехала как представитель общественного движения, которое дало на это денег, – продолжил Олег, – Она хороший, честный человек, хоть это и звучит странно в отношении помощника депутата. И все эти твои намёки совершенно не по делу!
- Сука она, а не хороший человек! – в сердцах бросила Людмила. Она никогда не видела эту Марину, но уже успела невзлюбить её по фотографии. В ней Людмилу раздражало всё: спортивно-подростковый стиль одежды, который она сама терпеть не могла; эта её необыкновенная пронырливость; и почему-то безумная радость в её глазах на видео, – Я не удивлюсь, если она припёрлась в Москву издалека.
- Она с Дальнего Востока, – подтвердил её догадку Олег. И ледяным голосом сказал, - У меня тоже есть новость, и она тебе не понравится.
Людмила вопросительно уставилась на него.
- Те деньги, которые я копил на новую машину, я планирую потратить на реставрацию танка. Танк сейчас у Жени, и я с ним уже договорился. Поэтому новую машину покупать не будем. По крайней мере – в ближайшее время.
- А я? – растерялась Людмила. Она всё ещё надеялась, что дурацкая затея с танком не зашла слишком далеко. Но, как выяснилось, зашла, – Я думала, что мы купим…
- Ты тоже работаешь, – перебил её Олег, – Купи на свои. Или умерь аппетит. В конце концов, на метро даже быстрее получается.
- Всё сказал? – зло спросила Людмила.
- Да!
Да он совсем помешался с этим танком! Это ведь просто старая ржавая железяка. А БМВ 6-й серии – это статус! Как бы посмотрели на неё бабы на работе, если бы в один прекрасный день она вылезла бы не из четырёхлетнего «Логана», а из новенького джипа БМВ белого цвета! Ведь главное в человеке – это его достижения. Или, по-другому, то место, которое он занимает в обществе. Короче говоря – социальный статус. В школе надо учиться хорошо, а после школы – жить хорошо. А для этого надо стараться и совершенствоваться. Сегодня поехал в Египет, завтра – в Турцию, послезавтра – в Испанию. Сегодня ездишь на «Жигулях», завтра – на Форде «Фокус», послезавтра – на Порше. А кто не совершенствуется – тот неудачник, «садись, два!». Конечно, есть чудаки, которые думают, что если исправно делать домашнее задание, то этого достаточно для достижения успеха. Но кто поумнее и понаходчивее – тот быстро сообразит, что для того, чтобы получать хорошие оценки, необязательно постоянно зубрить. Можно, например, списать. И во взрослой жизни тоже много таких обходных путей. Не зря говорят – «Трудом праведным не наживёшь палат каменных».
А эта странная помощница депутата! Наверное, загребает в своей Думе деньжищи, а одевается, как шпалоукладчица. Как она вообще туда попала? Ну уж точно не по внешним данным! А как – из-за выдающихся способностей? Да нет же, было бы хоть немного ума – одевалась нормально и не попёрлась танки из болота доставать. Короче – тут какая-то загадка. И как всякое непонятное явление, это может быть опасным.
10.9.
Олег никак не мог понять, почему Люська так взбеленилась. Ну не купят они новую машину сейчас – купят через год. Или через два. А пока и на «Логане» можно поездить. Тем более что ему всего четыре года, прошёл не очень много, и сыпаться ещё не начал. Да и ездить на внедорожнике по городу труднее, чем на маленьком юрком «Логане». И, в конце концов, на метро всё равно получается быстрее.
Но дело было не только в новой машине. Конечно, семейная жизнь – это компромисс. Но почему всегда уступать должен именно он? Да, считается, что, женившись, мужчина должен отказаться от многих холостяцких привычек. Потому что женщины любят комфорт, удобства, дорогие вещи и украшения. И женатый мужчина должен с этим смириться. Он и сам так думал до последнего времени. Он не сильно удивился, когда Люська предпочла полететь в Турцию, а не поехать с ним искать следы его деда. Он не очень-то поверил, когда Люська сослалась на занятость на работе, чтобы не ехать с ним поднимать танк. Он считал это нормальным. До тех пор, пока не познакомился с Мариной.
А сейчас он направлялся к Петровичу. Наверное, это звучало нелепо, но он стеснялся просить машину у жены. Снова начнутся упрёки: «Все наши деньги вбухаешь в эту ржавую железяку. Лучше бы купил нормальную машину! Или опять эту свою, которая из Думы, катать собрался?!» Нет уж, лучше сейчас Люську лишний раз не трогать, а договориться о поездке к Жене с кем-нибудь другим. Петрович, выслушав эту историю, понимающе кивнул головой:
- Бабы – они такие!
- Но вот Марина же не такая! – возразил Олег.
- Ну, ты сравнил! – воскликнул Петрович и тут же спохватился, - Нет, ты не подумай – я против Люськи ничего не имею! Кстати, как она там?
- Люська? – удивился Олег.
- Нет, Марина.
- Нормально. Просила держать в курсе о событиях с танком.
- То есть мы втроём едем? – не столько спросил, сколько констатировал Петрович.
- Я ей ещё не звонил, – смутился Олег, – Может, у неё какие-то дела.
- Ну, так позвони, узнай!
Звонок Олега застал Маринку врасплох. В это время она вела заседание штаба по подготовке к конференции. С повесткой дня определились – отчёт о работе исполкома, подготовка к преобразовательному съезду, подтверждение полномочий исполкома, разное. Раздаточный материал решили утвердить в рабочем порядке. Вопрос встал чисто технический – где печатать раздатку и бюллетени для голосования. Было ясно, что их офисный принтер сдохнет, не распечатав и трети необходимого количества.
- Значит, нужна техника помощнее, – предложила Маринка, – Например, ризограф.
- А кто на нём будет работать? Это же не обычный лазерный принтер, – заволновался Паша - местный системный администратор.
- Вот заодно и научишься, – предложила Маринка.
- Нет уж. Ризограф сломается, а на меня всё повесят. Я сисадмин, моё дело – компы, а под ризограф пусть ещё человека берут, – стал юлить Паша.
- Это когда мы ещё человека найдём, а печатать надо срочно! – вклинилась Елена Сергеевна.
И в это время позвонил Олег. Увидев его имя на экране телефона, Маринка подняла вверх указательный палец – мол, потише, и ответила:
- Слушаю!
- Марина, это Олег!
- Я поняла.
- Мы собираемся в воскресенье в ремзону, посмотреть на танк днём. Я хотел тебя пригласить. Тебе это интересно?
- Да. Где и когда?
Олег растерялся – Марина никогда так строго не разговаривала.
- Ну, допустим, в десять у вашего метро, откуда мы вас забирали, когда ездили танк поднимать.
- Хорошо, забились.
- Я буду с Петровичем на его джипе.
- Я поняла, – Маринка нажала на отбой и решительно заявила собравшимся в офисе, - Значит, так. Сейчас готовим макет бюллетеня и черновик раздаточного материала. А когда приедет Евгений Александрович – будем решать вопрос с размножением бумаг.
В воскресенье утром Маринку разбудил писк будильника. Она похлопала ладонью по соседней подушке – Сашка уже встал. Маринка босиком прошлёпала на кухню. Сашка допивал кофе:
- Ты куда собралась ни свет, ни заря?
- На танк смотреть. А ты куда в выходной?
- Маринка, ты не понимаешь! В воскресенье у меня самая работа. Все сидят по домам и ждут меня, чтобы дать денежек! Ну всё, я побежал!
- Совсем на своих денежках помешался, – пробурчала ему вслед Маринка. Она сделала себе чаю и пошла одеваться. Сегодня единственный день в неделе, когда она может надеть джинсы и куртку. В будни она уже ходила в костюме и пальто. Она оглядела комнату – её джинсов на поверхности не было видно. Минут пять ушло на поиски. Штаны обнаружились под кроватью. Она по-быстрому перекусила, обулась и уже открыла дверь, но вернулась и сняла с вешалки танковый шлемофон – а вдруг пригодится?
Джип стоял чуть в стороне от метро, Петрович с сигаретой прохаживался рядом. Зная, что Маринка не любит табачного дыма, он старался не курить в салоне. Завидев приближающуюся Маринку, из машины вылез Олег. Он нерешительно шагнул ей навстречу:
- Всё нормально?
- Да, – удивилась Маринка, – А что такое?
- Ты была такая строгая, когда я тебе звонил.
- А, не обращай внимания! Работа такая. Ну что, поехали?
- А ты, я гляжу, подготовилась? – Петрович кивнул на танковый шлем в её руках.
- Я подумала – а вдруг понадобится? – смутилась Маринка.
10.10.
- А чего мы сегодня будем делать? – спросила Маринка, когда они уже съехали с МКАДа.
- Посмотрим на танк при дневном свете, – ответил Олег, – А то я его даже толком не разглядел. И обсудим с Женей, как будем реставрировать.
- Ездить на танке сегодня не будем, – с серьёзным лицом обернулся к ней Петрович, – Так что шлем не пригодится.
- Владимир Петрович, я и не собиралась… - попыталась возразить Маринка, но Петрович и Олег дружно засмеялись.
В отличие от шоссе, дорога к ремзоне ещё не просохла, а под деревьями серели остатки сугробов. Ворота ремзоны были приоткрыты, и со двора доносился рёв автомобильного мотора. Звук становился то звонче, то глуше.Петрович немного подождал, а потом вылез из машины и направился к воротам. Олег и Маринка пошли за ним. Олег вошёл в ворота и вдруг остановился так резко, что Маринка, шедшая следом, уткнулась ему в спину.
- А где… - воскликнул он. Маринка выглянула из-за его плеча. Танка во дворе не было! На его месте стоял чёрный RangeRover с открытым капотом, из-под которого торчали ноги Жени в валенках. Он на секунду приподнял над двигателем голову, и только сейчас заметил гостей. Тогда он не спеша слез с крыла внедорожника и заглушил двигатель.
- Инжектор регулирую, – пояснил он, – Поэтому и не услышал, как вы подъехали.
- А где танк? – взволнованно спросил Олег.
- Да вот – махнул не глядя! – Женя кивнул на внедорожник с задранным капотом и чуть заметно подмигнул Маринке.
- Как это – махнул?! – возмутился Олег и стал надвигаться на Женю. Тот понял, что его шутку не оценили, и сказал уже более серьёзным тоном:
- Да шучу я. Я его в свободный бокс загнал.
- Как ты мог его загнать в бокс?! Его же без крана с места не сдвинешь? – Олег подскочил к Жене. Петрович и Маринка растерянно наблюдали за ними.
- Тихо, тихо! – повысил голос Женя, – Это ты всё на компьютере считаешь, а я человек старомодный – привык своей головой думать. Вон, смотри!
Он показал не еле заметные следы гусениц на оттаявшей земле. Следы вели к воротам второго бокса. Олег остановился и уставился на следы:
- Так он ездит?! Ты уже двигатель заводил?
- Ну не всё сразу, – Женя достал из-за пазухи сигареты и закурил, – Когда потеплело, я достал водяную мойку высокого давления, воды нагрел и помыл его слегка. А тут мокрый снег обещали, и я решил его под крышу загнать.
И, отвечая на недоверчивый взгляд Олега, он показал на фонарный столб, укреплённый на двух вкопанных рельсах:
- Вот одна точка опоры. Подтянул лебёдкой к воротам, зацепился вон за ту опору забора – выровнял. А в бокс уже мостовым краном затягивал, это уже совсем просто.
Аккуратно затушив окурок, он направился к воротам второго бокса.
- Я ради этого даже новые лампы в светильники вкрутил, полдня под потолком лазил, – Женя щёлкнул выключателем. Танк стоял в центре бокса. На его боках уже не было болотного ила, на башне отчетливо виднелись цифры «112». Люки башни и механика-водителя были открыты.
- Пока открыл – весь перемазался! – похвастался Жена, показывая на люк мехвода, – Надо же было и внутри как-то промыть. Как они там вчетвером помещались? Я вроде небольшой, и в одном свитере полез – и то там еле ворочался. А люк был ещё чем-то проконопачен. Наверное, готовились реку вброд форсировать.
- Да, именно на переправе и увязли, – подтвердил Олег.
- Я сейчас! – Маринка выскочила из бокса и через минуту вернулась со своим танковым шлемом, – Я хочу залезть внутрь!
- Перемажешься вся, – попытался остановить её Олег. Но Женя уже понял, что отговаривать бесполезно:
- Через башню лезь, так удобнее. А чтобы через передний люк залезть, надо вдвое сложиться. Погоди, я сейчас переноску дам.
Маринка скинула куртку, надела шлем и стала карабкаться на танк, цепляясь за поручни для десанта. Олегу ничего не оставалось, как последовать за ней.
- На, посвети, – Женя протянул ему переносную лампу. Маринка забралась на башню и нерешительно свесила ноги в люк:
- Куда там дальше лезть?
- Дай-ка сюда! – Женя отобрал у Олега переноску и просунул её в люк мехвода, - На свет лезь! Видишь, куда свечу?
Маринка скрылась в люке башни.
- Тут холодно! – донёсся из танка её голос, – И грязно! Ай!
- Ударилась? Осторожнее там! – Женя заглянул в люк.
- Теперь я поняла, зачем этот шлем нужен! – Маринка высунула запачканное лицо из люка мехвода, – Чтобы когда головой стукаешься – не больно было!
В бокс заглянул Петрович:
- Вы тут уже боевую технику осваиваете? Жень, а можно я в джипе посижу? Никогда в таких ещё не сидел.
- Только не заводи его! – Женя следом за Петровичем вышел из бокса. Олег с Маринкой остались с танком наедине.
- Он настоящий! – восхищённо сказала Маринка.
- Ты там не перемазалась?
- Немного. Тут рычаги есть. Почти как в тракторе. Загляни сюда, – позвала она Олега. Он просунул голову в люк и почти уткнулся в её грязные коленки.
- Дай сюда лампу! – скомандовала Маринка.Внутри танк когда-то был покрашен светлой краской. На полу ещё стояла грязная вода, – Смотри, тут какие-то приборы! А вот эта штука для чего?
- Это пружина, чтобы поднимать крышку люка, – объяснил Олег.
- Тут здорово! Только холодно. Дай-ка я вылезу.
Она попыталась высунуть голову в люк.
- Да, действительно приходится пополам складываться. Ай!
Она головой стукнулась о край люка. К счастью, шлем смягчил удар. Когда она наконец выбралась наружу, Олег подхватил её и поставил рядом с танком. Маринка попыталась отряхнуться, но только размазала грязь по джинсам.
- Холодно! – она торопливо натянула куртку, – А ты не хочешь залезть внутрь?
- В другой раз, – стеснительно ответил Олег, – Пойдём на улицу, там теплее.
Женя и Петрович стояли у джипа и курили. Увидев перемазанную Маринку, Женя засмеялся:
- Ты почаще сюда приезжай! Ещё несколько раз внутрь залезешь, и всю грязь там оботрёшь, мне и мыть не придётся!
- Ну что, теперь тёплую погоду надо ждать, чтобы с ним заниматься? – спросил у него Олег.
- Зачем ждать? Если мне будет холодно - я тепловую пушку в боксе включу. Тут всё по уму сделано, – Женя неторопливо затянулся, – Ты мне чертежи танка найди! С чертежами проще будет. И сам будешь нужен, одному неудобно. Какую-нибудь грязную одежду привези, чтобы переодеваться. А то тоже весь перемажешься!
Он кивнул на Маринку, которая дрожала от холода.
- Пойдём, я тебе чаю сделаю, – позвал он её и зашагал в свой рабочий бокс.
- Заводная девка! – глядя вслед Марине, негромко сказал Петрович.
- Как мы её теперь назад повезём? – озадачился Олег. – Она тебе весь салон перемажет.
- Ничего, отмою, – успокоил его Петрович.
Глава 11
Москва. Весна следующего года. Политика.
11.1.
После возвращения из Швейцарии Руднев пребывал в приподнятом настроении.
- У него там замок в горах, – рассказывал он, – Прислуга, гараж – всё как положено. Бассейна, правда, не видел.
- А жили прямо у него в доме? – поинтересовалась Маринка.
- Нет, конечно. Жили в гостинице неподалёку, там какой-то маленький городок, забыл название. А по утрам он за нами микроавтобус присылал, типа нашей маршрутки. Он нас принимал, у него там для этого зал специальный. А на обед уезжали назад в гостиницу. После обеда обычно отдыхали. Ездили в Цюрих на экскурсию. Сергей Михайлович и Долотов несколько раз одни к нему ездили, какие-то свои вопросы обсуждали. А в последний день он прощальный банкет устроил – официанты, шампанское, ну как в кино обычно показывают. Жалко, что ты не поехала. Загранпаспорт так и не сделала?
Маринка отрицательно помотала головой.
- Надо будет со временем сделать – может понадобиться, – посоветовал Руднев.
Маринка расстроилась из-за того, что не удалось съездить в Швейцарию, но старалась не показывать вида:
- А какие вопросы обсуждали?
- В основном политические. Его очень интересует расклад политических сил в стране. И он в курсе практически всех событий. Мне кажется, что он поддерживает отношения и со многими другими политиками, но вслух об этом не говорит. И ещё мне кажется, что он прощупывает почву – на кого в случае победы можно будет опереться. Такое ощущение, что он подбирает себе команду. Взгляд у него, как будто он смотрит на тебя и решает головоломку.
- Точно, точно! – непроизвольно согласилась Маринка.
- Ты тоже заметила? – обрадовался Руднев, – Поэтому я и пожалел, что ты с нами не поехала. Тебе бы он наверняка какое-то применение нашёл.
Маринка задрала нос и гордо засопела – вот как её ценят!
- Но при всём при этом с «Провинциальной Россией» он уже не расстанется, – продолжал рассуждать Руднев, – Ему сейчас создавать новое движение поздно – к выборам не успеет. Так что он сейчас ставит на нас. И этим надо пользоваться. Но надо быть очень внимательными – возможны подставы. У нас тут как дела? К конференции всё готово?
- Да. Списки делегатов составлены, приглашения разосланы, гостиницы забронированы, – отчиталась Маринка.
- А раздаточный материал для делегатов?
- Мы черновик сделали, но размножать пока не стали – хотели с вами согласовать.
- Это правильно, – одобрил Руднев, – Распечатай мне – я погляжу.
- Кстати о печати, – спохватилась Маринка, – Возникли проблемы с размножением бумаг. Паша говорит, что на офисном принтере столько не распечатать.
- Это тот Паша, который в офисе компьютерами занимается? – Руднев задумался, – Он человека профессора Гришина, а Гришин – секретарь политического совета нашего движения. Тут может быть какая-то подстава.
- А чем занимается политический совет? – поинтересовалась Маринка.
- Теоретически они должны вырабатывать идеологию, – поморщился Руднев, – А фактически они приезжают в офис потусоваться по вечерам. Это профессиональные политики второго-третьего эшелона, больше кресла депутата районного совета им не светит. Но напакостить могут крепко. Поэтому Сергей Михайлович ввёл их в политсовет – чтобы с ними не ссориться. Ну и чтобы под присмотром были и к конкурентам не перебежали. А они только деньги транжирят и ни за что не отвечают. А сейчас, когда Осина на нас основную ставку сделал, от них что угодно можно ожидать. Кто у нас на конференции будет председателем счётной комиссии?
- Елена Сергеевна – она спец по выборам.
- Ну тогда хорошо! – с облегчением вздохнул Руднев, – Нам же надо будет переизбрать руководящие органы движения. А потом на преобразовательном съезде этих людей просто заново утвердят, и всё. Поэтому сейчас выборы должны пройти без проблем. Вы проект бюллетеня подготовили?
- Да, – кивнула Маринка, – Но бюллетени размножать тоже негде. Кроме того, в принципе состав кандидатов будет утверждаться на конференции, так что правильнее было бы печатать бюллетени прямо во время конференции.
- А как это можно сделать технически? – спросил Руднев.
- Нужен мощный аппарат, например ризограф, – предложила Маринка, – Но Паша против. Он говорит, что не умеет с ним обращаться.
- Да кто такой этот Паша?! – возмутился Руднев, – Он у нас на окладе. Если чего-то не умеет – другого найдём. А по вопросу приобретения ризографа я сегодня же переговорю с Сергеем Михайловичем. Я думаю, он на это деньги даст. И это всё должно быть у нас в офисе, под нашим контролем. Там кто-то постоянно находится?
- После обеда Корнев постоянно торчит, – прикинула Маринка, – Елена Сергеевна через день приезжает. И к Корневу постоянно его приятель приходит. Ну этот, как его…
- Мне охрана уже намекала, что Корнев со своим дружком по вечерам там употребляют, – строго сказал Руднев, – И я как-то под столом бутылку из-под водки нашёл. Ты его увидишь, предупреди – чтобы ни-ни! Хотя, с другой стороны, хорошо, что он постоянно там. Я сейчас буду на Охотном занят, в офисе каждый день бывать не смогу. Поэтому пусть он там следит, и ты тоже контролируй, а то что-то профессор Гришин туда зачастил, как бы какую-нибудь подставу не устроил. Ты всё поняла?
Маринка кивнула. Вот только с Корневым бесполезно разговаривать. Ему уже под шестьдесят, у него богатый опыт работы в профсоюзе, в том числе и по части этого дела. Он, конечно, дядька добродушный, но общественную работу не мыслит без выпивки. Ну да ладно, при ней он вроде стесняется.
- Евгений Александрович, я хотела ещё спросить, – вспомнила она, – Я отдавала в рекламную фирму видеоматериалы о подъёме танка. Они сказали, что через неделю смонтируют передачу, а с эфиром уже кто-то у нас будет решать. Вы не в курсе, когда показывать будут?
- С этим делом такая история вышла, – неохотно объяснил Руднев, – Когда я уезжал, я все эти дела передал Гришину. А ты же знаешь – у него свой взгляд на идеологию движения. Короче, рекламщики передачу смонтировали и передали диск в офис, а там был кто-то из людей Гришина. Потом диск, по-видимому, попал к нему, и на этом всё закончилось. Во всяком случае, я никаких бумаг от телеканалов на этот счёт не видел.
Маринка помрачнела. Когда увозили танк, она всем на прощанье рассказывала, что про подъём танка сделают телепередачу. Получается, что она обманула людей, которые ей помогали. Чем она тогда лучше тех политиков, которые раздают несбыточные обещания налево и направо?
- А можно про это как-то узнать? Может, Сергей Михайлович в курсе? – с тайной надеждой спросила она.
- Нет, шеф сейчас другими делами занят, – покачал головой Руднев, – Но я обязательно подниму этот вопрос.
- Я людям обещала, что их покажут по телевизору, – призналась Маринка.
- Ну видишь как получается, – стал оправдываться Руднев, – В движении есть люди Черенкова, есть люди Долотова, а есть сами по себе, со своими интересами. И только Осина как бы надо всеми. И то потому, что он далеко. Собственно, «Провинциальная Россия» - это его идея. Было много мелких группировок, остатков прежних движений, а он догадался их объединить в одно целое. И за счёт своих денег сделать из всего этого политическую партию и идти с ней на выборы. У всех по отдельности шансов не было, а как единая партия, глядишь - и получится. А чтобы никого не обижать, сделали институт сопредседателей. Вот поэтому иногда и бывают разные накладки.
11.2.
Вечером Маринка рассказала о своей несостоявшейся поездке в Швейцарию Сашке. На него это почему-то произвело сильное впечатление.
- Ты глупая! – кричал он, бегая по комнате, – Тебе всё в руки идёт, а ты… Это мне сейчас приходится из кожи лезть, чтобы в Москве зацепиться, а ты не могла в своё время головой подумать и сделать загранпаспорт!
- И что было бы? – надувшись, спросила Маринка.
- Что, что! – передразнил её Сашка, – Сидела бы сейчас в Швейцарии, фуагра трескала. Осина тебе бы занятие нашёл.
- Нужна я ему там! У него сейчас все дела здесь делаются.
- Ну и здесь тоже он бы тебя двигал. А то ты вечно ходишь под Рудневым, без него чихнуть не можешь! А сама за него всю работу по регистрации регионального отделения сделала! И здесь тоже все исполкомовские дела тянешь. А может, Осина как сопредседатель движения двинул бы тебя на председатели федерального исполкома? А потом, когда ваша партия победит на выборах, ты автоматом станешь депутатом. И уже Руднев был бы у тебя в помощниках. Потом бы ты стала председателем какого-нибудь думского комитета, потом – вице-спикером, а потом…
- Стой, стой! Разогнался! Там и без меня желающих полно.
- Вот именно! – продолжал возмущаться Сашка, – Они там в Швейцарии фуагра лопали, а ты тут по ночам бумажки за них печатала! Да я бы на твоём месте…
- Ты не на моём месте! – остановила его Маринка, – Я тебе уже как-то это говорила.
Но Сашкины упрёки не прошли даром. На следующий день она осторожно спросила:
- Евгений Александрович, а у вас есть какая-нибудь связь с Осинским? Ну там его номер телефона?
- Нет, у меня нет. У шефа есть, – Руднев насторожился, – А тебе зачем?
- Ну… - неопределённо начала Маринка, – У меня есть кое-какие соображения по партийному строительству, и я хотела бы ему их изложить.
- У меня есть адрес его электронной почты, – неожиданно ответил Руднев. Он взял со стола чистый листок и стал молча что-то писать, прикрывая написанное левой ладонью.
- Вот, держи! Только никому не говори, где ты это взяла.
Маринка глянула на листок – адрес состоял из случайного набора букв и цифр. Запомнить очень тяжело, а уж догадаться, чей это адрес – тем более. Она сложила его вдвое и убрала во внутренний карман пиджака. Целый день мысль об этом листке не давала ей покоя. Вечером, приехав домой, она не выдержала, и, не переодевшись, уселась за компьютер. Она быстро набивала текст, потом правила и снова набивала. В результате получилось не больше половины страницы:
«Уважаемый Лев Абрамович!
Пишу Вам, так как не могу сдержать восхищения. Вам удалось всего за год из совершенно невнятного политизированного кружка под названием «Провинциальная Россия» сделать всероссийски известное движение, и сейчас политологи всерьез рассуждают, преодолеет ли оно 5%-й барьер на выборах. Я в «Провинциальной России» с конца прошлого года, и уже тогда заметила, что движение не имеет внятной позиции практически ни по одному вопросу, никаких PR-действий не происходило, из раздаточного материала – только трудночитаемые книжки профессора Гришина смешным тиражом в 5000 экз., а инициатива с мест пресекалась максимально эффективным способом – полностью игнорировалась. Наверное, это безумно демократично, но журналисты не знали, с кем говорить и кого снимать.
Мне кажется, сейчас стоит подумать о лидере партии. Институт сопредседателей себя изжил. Я думаю, на должность лидера нужен новый человек, который устроил бы большинство членов партии, в первую очередь из регионов. Чтобы понять, какой человек нужен, надо произвести социологические исследования состава партии. Это сделать очень легко, так как анкеты, которые заполнялись при подаче заявлений в партию, содержат довольно много сведений. В конце концов, можно просто произвести выборочный опрос типа: «Кого из известных телегероев вы бы хотели видеть во главе партии?». Подобрать нужную кандидатуру и на ближайшем съезде выбрать его лидером. Потом надо сменить руководство центрального аппарата, выгнав оттуда людей типа Гришина, а набрав тех, кто способен работать.
Собственно, я думаю, что мои советы Вам не нужны. Я всего лишь хотел выразить свое восхищение Вашей талантливой работой.
С большим уважением.
Марина Ветрова»
Маринка сохранила набранный текст и задумалась. Она достала из внутреннего кармана пиджака листок с адресом электронной почты, повертела его в руках и убрала назад. Потом выключила компьютер и стала переодеваться. Сашка, как обычно, появился в одиннадцатом часу. Но про их разговор, состоявшийся накануне, он не забыл:
- Ну что, ты выяснила отношения с Рудневым?
- У меня с ним вроде нормальные отношения. К тому же сейчас идёт подготовка к конференции, а это не самое удачное время для разборок.
- Наоборот! – обрадовался Сашка, – На тебе многое завязано, ты можешь взять его за одно место и потребовать большего. Куда он сейчас денется?
- Нет, я так не могу! – решительно возразила Маринка, – Это уже шантаж какой-то получается. У нас с ним другой формат отношений.
- Ну и зря! Это политика, а в ней кто первым партнёра за яйца возьмёт – тот и продвинется.
- Ну со мной-то такой трюк ни у кого не пройдёт! – уверенно заявила Маринка.
- Это почему ты так считаешь? – недоверчиво спросил Сашка, потом глянул на неё и засмеялся, – Дошло! Вот поэтому-то и мало женщин в политике!
Маринка не стала ему говорить ни про адрес электронной почты Осинского, ни про своё письмо. Но письмо она решила не отправлять – что-то её останавливало, но что конкретно – она сказать не могла.
11.3.
Чем ближе была дата конференции, тем чаще Руднев приезжал в офис движения, откладывая свои дела на Охотном ряду. Маринка привыкла, что он стабильно каждый день появляется в офисе, и поэтому все переговоры с людьми из регионов замкнула на него. Но однажды вечером, когда они остались вдвоём, Руднев в своей обычной манере, выглянув в коридор, закрыл дверь и, понизив голос, сообщил:
- Меня завтра не будет, поэтому ты сама тут всё контролируй.
Маринка не удивилась – мало ли какие дела у него могут быть, но на всякий случай спросила:
- Если вас будут спрашивать – что говорить?
- Говори – отъехал, и всё. Без подробностей, – нервно ответил Руднев и, помявшись, пояснил, - Меня вызывают в Генеральную прокуратуру, сегодня на Охотный звонили. Говорят – на беседу. Но фактически это допрос в связи сама знаешь с чем.
- Нет, не знаю, – его таинственность Маринку иногда раздражала.
- Я думаю, это связано с поездкой к Осине, – было заметно, что он волновался, – Поэтому ты тут внимательнее за всем смотри.
На следующий день Маринка приехала в офис пораньше. Но всё было как обычно – рутинные звонки из регионов, сверка списков и других бумаг. Руднев появился после обеда. На удивлённый взгляд Маринки он ответил:
- В общем, ничего особенного. Со мной говорил следователь, который ведёт дело Осинского. Как я понял, они там не знают, как к нему подступиться, и поэтому собирают любую информацию. Он вызвал к себе всех, кто летал к Осине в Швейцарию. То есть они все его контакты отслеживают.
- Это будет иметь какие-то последствия? – напряглась Маринка.
- Да какие последствия? – махнул рукой Руднев, – Люди просто делают свою работу. Их тоже можно понять – дело против Осины формально хоть и чисто экономическое, но все понимают политическую подоплёку. Просто достигнув определённого размера, бизнес начинает переходить в политику. И Осина всё это просчитал, он же математик по образованию. Но он не учёл упёртости нынешнего руководства. Ну ты понимаешь, о ком я?
Руднев показал указательным пальцем на потолок.
- И Сергея Михайловича тоже вызывали? – уточнила Маринка.
- Я же говорю – всех, кто к Осине летал.
- А откуда они всё это знают? – Маринке стало немного не по себе.
- Да тут нет ничего сложного. Ну, может, пограничники сообщили. А, скорее всего, у них есть какие-то агентурные данные.
- То есть за нами следят?
- Почему тебя это удивляет? – Руднев снисходительно глянул на неё, – Наверняка кто-то сообщает информацию куда надо. Я же тебе говорил – надо быть осторожнее.
- То есть если бы и я в Швейцарию летала, меня тоже вызвали? – догадалась она.
- Наверняка.
Маринка испуганно замолчала. Получается, что вся эта таинственность Руднева и его склонность к конспирации – не так просто? Внезапно ей сильно захотелось в туалет.
- Евгений Александрович, я сейчас вернусь, – заторопилась она. Тщательно закрыв за собой дверцу кабинки и сделав дела, она прислушалась – в туалете, кроме неё, никого не было. Она достала из внутреннего кармана листок с адресом электронной почты Осинского. Это хорошо, что у неё нет загранпаспорта, и она никуда не летала! А ещё лучше, что у неё хватило ума не отправить своё письмо! Наверняка это тоже как-то контролируется. Она убрала листок обратно в карман и спустила воду.
Вечером по дороге домой она не торопилась, как обычно, а, проехав пару остановок на метро, вышла и села на лавку. Она внимательно вглядывалась в лица пассажиров. Что она хотела увидеть? Подозрительного типа в плаще, шляпе и тёмных очках? Чушь какая-то! Она села в подошедший поезд. Вагон тронулся, она ухватилась за поручень, и вдруг ощутила пристальный взгляд. Она резко обернулась – парень у соседней двери быстро отвёл глаза. Ага, прокололся! Она снова отвернулась к окну, стараясь боковым зрением не упускать подозрительного парня из вида. Точно – снова на неё уставился! Поезд подошёл к станции, двери открылись, люди стали выходить и входить. Из динамиков раздалось: «Осторожно, двери закрываются…», зашипели закрывающиеся двери вагона. Маринка бросила быстрый взгляд на парня у соседней двери. Их взгляды встретились. Внезапно, повинуясь непонятному импульсу, в самый последний момент она выскочила на платформу. Двери вагона хлопнули, и поезд стал набирать ход. За стёклами соседних дверей Маринка увидела удивлённые глаза того парня. Она продолжала стоять на платформе и смотреть в окна набирающего ход поезда. В тёмном стекле хвостовой кабины машиниста мелькнуло отражение её перепуганной физиономии.
Маринка вздрогнула и очнулась. Бред какой-то! Она просто заразилась паранойей от Руднева. Да кто она такая, чтобы за ней пускать наружное наблюдение! Она села в следующий поезд, заставив себя смотреть в окно, а не вглядываться в лица попутчиков. Когда она вышла из метро, приступ мании преследования уже отпустил. Вокруг всё было как обычно – народ входил и выходил в двери метро, с крыш капала весенняя капель, над соседней пятиэтажкой висел молодой месяц.
Сашка уже был дома. Он выглянул с кухни:
- Привет! Ужинать будешь?
- Сейчас переоденусь только.
- Что с тобой? – он вгляделся в её лицо, – Ты какая-то перепуганная! Случилось чего?
- Пока нет, – ответила Маринка, вешая юбку на вешалку, – А вот если бы я попёрлась к Осине в Швейцарию, то меня бы сегодня уже вызвали на допрос.
Продолжая переодеваться, она пересказала свой разговор с Рудневым.
- Ты думаешь, что всё так серьёзно? – Сашка не разделял её тревоги.
- А ты как думал? – она прошла на кухню, уселась за стол и придвинула к себе тарелку с макаронами.
- Вообще-то это была моя тарелка, – заметил Сашка.
- Ты себе ещё положи, – Маринка шустро орудовала ложкой. Теперь, когда она почувствовала себя в безопасности, на неё напал жорчик, – Вкусные макароны!
- Ну подумаешь – вызвали на допрос! Чего так переживать-то?
- Саня, вот когда тебя будут допрашивать – тогда посмотрим, будешь ли ты переживать, – ответила Маринка, – И вообще, заниматься политикой – это тебе не лобио кушать. Тут всё по-взрослому.
- Ты знаешь, чьи это слова про лобио? – покосился на неё Сашка.
- Какого-то грузинского авторитета.
- Во-во. Маринка, ты как в Думу попала, стала чуть ли не по фене ботать.
- С волками жить – по-волчьи выть.
- Ты не боишься? – Сашка внимательно посмотрел на неё.
- Ну немного, – Маринка отодвинула пустую тарелку, – Иди ко мне.
- Ты о чём-то другом думать можешь? – проворчал Сашка, обнимая подругу.
- Нет, – игриво ответила Маринка, расстегивая ему брюки.
11.4.
Конференция общественного движения «Провинциальная Россия» проходила в доме культуры какого-то предприятия на окраине Москвы. Скорее всего, от предприятия уже осталась только сдаваемая в аренду территория, но довольно помпезный по позднесоветским меркам ДК наводил на мысли, что предприятие знавало и лучшие времена. Все эти подробности мало интересовали Маринку, она только спросила Руднева:
- А почему какое-то непафосное место выбрали?
- Потому что мероприятие чисто техническое, – пояснил Руднев, – Телевидения не будет, приглашённых политиков – тоже. Даже Долотов предупредил, что не сможет приехать – его вызывают в Генпрокуратуру. Ну Осины по понятным причинам тоже не будет. Из сопредседателей приедет только Сергей Михайлович. И профессор Гришин – как председатель Политсовета движения. Вот когда будет преобразовательный съезд – тогда выступим по полной. А сейчас для нас главное – решить технические вопросы. В первую очередь – выборы исполнительных органов. Потому что сопредседателей и политсовет перевыберут на съезде, а исполком как сейчас выберут – так и будет.
Руднев заметно волновался, и Маринка понимала – почему: в повестке дня конференции были перевыборы председателя федерального исполкома движения. До этого Руднев был назначен решением сопредседателей, а сейчас в случае избрания получал полную легитимность.
- Ты мне скажи… - он под руку отвёл Маринку к окну, – Из скольких регионов у нас будут делегации? Кворум будет? Минюст к нам потом не придерётся?
- Сейчас, минутку, – Маринка порылась в своём блокнотике, – Должны приехать 293 делегата из 59 регионов. Во всяком случае, они подтвердили участие. А там регистрация покажет.
- Кто у нас на регистрации сидит? Иди спроси, сколько человек уже зарегистрировалось?
Его волнение передалось и Маринке. Она подошла к столику регистрации участников конференции, за которым сидела Елена Сергеевна.
- Ну как?
- Ты знаешь, сегодня явка на удивление хорошая, – отозвалась Елена Сергеевна, – К десяти часам, думаю, подтянутся почти все из списка.
- То есть кворум будет?
- Мариночка, не волнуйся, – успокоила её Елена Сергеевна, – Считай, что мероприятие уже состоялось.
Ближе к десяти часам зал дома культуры уже не выглядел полупустым, хотя свободные места ещё были. К микрофону вышел Корнев.
- Товарищи, я вас приветствую на конференции общественного движения «Провинциальная Россия», - хорошо поставленным голосом начал он, – На данный момент зарегистрировано 263 делегата из 293 приглашённых. Предлагаю конференцию начать. Кто «За»? Прошу голосовать.
Маринка заглянула в маленькую комнатку за кулисами сцены. Елена Сергеевна со своими списками уже перебазировалась сюда. Тут же за ноутбуком сидел сисадмин Паша.
- Бюллетени для голосования отпечатали? – спросила у него Маринка.
- Триста штук, – Паша похлопал по пачке, лежавшей на столе.
Немного успокоившись, Маринка снова выглянула в зал. Руднев сидел в президиуме и нервно вертел в руках карандаш. На трибуне у микрофона стоял Черенков:
- … Иван Владимирович Долотов отсутствует по уважительной причине. Другой наш сопредседатель, Лев Абрамович Осинский, тоже не смог приехать по хорошо известным всем вам обстоятельствам. А сейчас с докладом выступит председатель исполнительного комитета движения Евгений Александрович Руднев. Прошу!
Руднев поднялся из-за стола президиума и направился к трибуне. Черенков, широко улыбаясь, уступил ему место. В зале раздались аплодисменты. Разложив бумаги и водрузив на нос очки, Руднев начал:
- На данный момент региональные отделения нашего движения зарегистрированы в 59 субъектах Федерации. Как вы знаете, – он поднял взгляд от бумаг и глянул в зал, - согласно действующему законодательству, для регистрации политической партии, нам необходимо иметь региональные отделения как минимум в половине субъектов Федерации. Как вы видите, это условие мы смогли выполнить…
Дальше Маринка слушала невнимательно – справки со всеми этими цифрами она печатала вчера до позднего вечера, так что все эти сведения она могла бы повторить наизусть. Но Евгений Александрович не полагался на свою память и добросовестно читал по бумажке. Со стороны это напоминало кадры кинохроники про советские партийные съезды. По возрасту Руднев те времена застал, и, похоже, с партийными традициями был знаком хорошо.Маринка осторожно выглянула из-за занавеса – сидевшие в зале делегаты конференции внимательно слушали оратора. Она ещё раз глянула на Руднева, продолжавшего читать, и позавидовала его выдержке и спокойствию. Сама она от волнения, наверное, и двух слов связать не смогла бы. Да, публичные выступления – это не её конёк!
Тем временем Руднев закончил читать справку о структуре и численности движения, и, порывшись в своих бумагах, положил перед собой несколько сложенных листов.
- А теперь я хотел бы сказать ещё несколько слов о нашем движении, – он вопросительно поглядел на Черенкова, сидевшего в президиуме. Тот одобрительно кивнул. Руднев продолжил, - Итак, что мы имеем. Ценности россиян таковы: духовное выше материального; общее выше личного; справедливость выше закона; будущее важнее настоящего и прошлого.
Маринка замерла – он же слово в слово повторяет её брошюрку, которую она печатала ещё до нового года! А Руднев продолжал читать дальше:
- Что составляет наше духовное наследие? Во-первых – коллективизм. То есть у нас в России развиты… - тут он запнулся, видимо наткнувшись на незнакомое слово, - …коллективы из десяти-пятнадцати человек, что определяет живучесть нашего общества. Во-вторых – самостоятельность в принятии решений…
Маринка засмеялась – шпарит по её брошюрке практически слово в слово! Фактически это было полное одобрение того, что она написала. Но это же не речь, а всего лишь тезисы. Их, конечно, можно и нужно использовать, но должно быть и что-то другое. А сейчас получилось, что Руднев просто читает те бумаги, которые она ему дала. Такое доверие было очень приятным. Довольно улыбаясь, она прошла в комнатку, где расположилась их команда.
- Всё в порядке? – спросила Елена Сергеевна, увидев её довольную физиономию.
- Более чем, – подтвердила Маринка, продолжая улыбаться.
«Кто за то, чтобы признать работу исполнительного комитета удовлетворительной? Прошу голосовать» - донёсся из зала голос Корнева. В комнату заглянул Руднев:
- Где у вас бюллетени? Сейчас голосование будет!
- Ничего не надо менять? – уточнила Маринка.
- Нет. Давай быстрее! – поторопил Руднев. Она протянула ему пачку отпечатанных бюллетеней.
- Попросите раздать делегатам, а оставшиеся пусть сюда принесут, – сказала ему Елена Сергеевна и повернулась к Маринке, - Надо будет написать протокол итогов голосования – сколько было всего бюллетеней, сколько выдано, сколько проголосовали, результаты голосования. Неиспользованные бюллетени погасить, а проголосовавшие сложить отдельно и сохранить на всякий случай.
За Руднева проголосовало 250 человек. Маринка напечатала протокол счётной комиссии и протянула его Елене Сергеевне, чтобы она, как председатель комиссии, его подписала. Затем она отнесла его Черенкову, сидевшему в президиуме. Сергей Михайлович удовлетворённо пробежал его глазами, поднялся и крикнул в зал прямо без микрофона:
- Перерыв закончен, мы продолжаем!
И, уже подойдя к микрофону, продолжил:
- Счётная комиссия закончила свою работу. Председателем исполнительного комитета общественного движения «Провинциальная Россия» подавляющим большинством голосов избран Руднев Евгений Александрович.
Руднев поднялся из-за стола в президиуме и слегка поклонился залу.
- Евгений Александрович, поздравляю! – добавил в микрофон Черенков. В зале зааплодировали. Сидевшие в президиуме стали пожимать Рудневу руку. Он со счастливым видом отвечал на рукопожатия и кивал в ответ. Маринка тоже подошла к нему.
- Поздравляю! – протянула она руку. Руднев пожал её, и, наклонившись, тихо сказал:
- Спасибо!
11.5.
Людмила вышла из дома рано. В последнее время она вообще старалась уходить пораньше, а возвращаться попозже. Отношения с Олегом как-то разладились. До конфликта, как прошлым летом, дело не дошло, просто всё стало каким-то формальным, даже секс по субботам. У Олега изменились интересы: если раньше во время вояжей по торговым центрам его было не вытащить из отделов фототехники и бытовой электроники, то теперь он был равнодушен даже к самим походам в гипермаркеты. Однажды Людмила попыталась раскрутить мужа на откровенность, как это рекомендуется в книгах по семейной психологии:
- Дорогой, а что бы ты хотел, чтобы я для тебя сделала?
Она была готова к любому ответу, даже к пожеланиям каких-то необычных изысков в сексе, но слова Олега оказались неожиданными:
- Я бы хотел сходить с тобой в поход на природу с ночёвкой. Чтобы вдвоём встретить рассвет за городом. Ну, конечно, не сейчас, а когда потеплеет.
- Ты хочешь секса на природе? – уточнила Людмила.
- Нет, просто встретить вдвоём рассвет.
- Ну хорошо, я подумаю об этом, – она так и не поняла, пошутил он или был серьёзен.
Вот и сегодня утром он встал рано и принялся читать на компьютере какую-то книжку. Людмила дождалась, когда он пойдёт в туалет, и посмотрела название. Отсканированная книга называлась «Вождение танка». После этого у неё пропало всякое желание откровенничать с мужем, и она засобиралась на работу.
Почему-то машин в это утро было меньше обычного, и она приехала на работу довольно рано. Служебная стоянка ещё была полупустой. Она спокойно поставила «Логан» на своё место и уже направилась к дверям, как тут на стоянку въехал белый LandRover с тонированными стёклами. Его Людмила раньше не видела. Джип сделал круг по стоянке и встал на том месте, где ставила свой «Кашкай» Галина. Людмиле стало любопытно, кто это такой наглый и что будет дальше. Ждать пришлось недолго – дверца джипа отворилась, и из него вышла сама Галина. Она заметила стоявшую столбом Людмилу и помахала ей рукой.
Людмила не стала дожидаться начальницу и поднялась в отдел. Все присутствующие бабы были уже в курсе, и бурно обсуждали обновку начальницы:
- Вот скажи, откуда у неё такие бабки?
- Ну ты свою-то зарплату с её не сравнивай!
- Чтобы такую тачку купить, всей зарплаты отдела будет мало!
- А тогда на какие шиши?
- Ясен перец – насосала!
- Это ж сколько надо…
- Тихо, идёт!
Дверь распахнулась, и в отдел вошла улыбающаяся Галина:
- Доброе утро, девочки!
- Доброе утро, Галина Аркадьевна! – все в меру своих театральных способностей постарались изобразить трудовую деятельность.
Весь день Людмила думала о белом внедорожнике с тонированными стёклами. Она тоже хочет такой! Ну или чуть попроще. Когда все уже стали собираться домой, она подошла к окну и, не отрываясь, смотрела на белый LandRover, стоявший рядом с её машиной. На фоне соседней машины её четырёхлетний «Логан» смотрелся особенно убого.
- Нравится? – сзади подошла Галина.
- Да! – обернулась Людмила. Оказывается, пока она пялилась на чужой джип, все уже разошлись, и они остались с Галиной вдвоём, – У меня тоже такой будет! Ещё немного – и я дожму мужа. Заставлю его взять кредит, и…
- Люська, ты ещё молодая, и своего опыта у тебя маловато. Вот вспомни, перед свадьбой мать наверняка говорила: «Будешь за мужем, как за каменной стеной». Было такое?
Людмила кивнула. Она тогда ещё удивилась – к чему мать это сказала, они с отцом к тому времени уже лет десять вместе не жили?
- А я тебе объясню, откуда это идёт – из средних веков. Когда мужчина охотился или землю пахал, а женщина еду готовила и с детьми сидела. Но сейчас-то времена изменились – мужики в массе своей уже не охотятся и не пашут. А понты прежние остались – я деньги в дом приношу, тебя содержу, а ты терпи все мои придури! И не доходит до них, что времена изменились. Конечно, остались ещё мужики, которые способны деньги зарабатывать, но у баб больше возможностей появилось. И сейчас женщина вполне может содержать не только себя, но и ребёнка. Улавливаешь?
- То есть мужики теперь не нужны? – удивилась Люська.
- Мужики всегда нужны, только для другого, – засмеялась Галина, – Но сейчас семья стоится не на экономической основе, а на других принципах. Ну, скажем, равноправия мужчины и женщины. То есть они живут вместе не вынужденно, а потому что им так нравится. А не нравится – не живут. А наша ханжеская мораль говорит – ну как это баба одна, да ещё и с ребёнком? Должен быть хоть какой-нибудь мужик! А первый попавшийся просто не нужен! Мужчина – просто носитель генетического материала. Сделал своё дело – и свободен!
Людмила недоверчиво посмотрела на неё.
- Чего смотришь? – спросила Галина, – Это тебе просто вбили с детства стереотип – должен быть муж. А зачем – объяснить забыли. И получается как чемодан без ручки – и тащить неудобно, и бросить жалко. Или как домашнее животное – в выходные его отмоешь, причешешь, и идёшь выгуливать. Только на поводке – чтобы за другими сучками не бегал. Ну скажи – зачем это нужно?
- Ну а как тогда… - попыталась сформулировать Людмила.
- Что – как? – у Галины на всё был готов ответ, – Ты, наверное, думала – вот муженёк будет зарабатывать, а я тратить. А чтобы он сговорчивее был, я наряжусь, накрашусь и фитнесом займусь. И до поры до времени это работало. А потом перестало. Муж захотел свои бабки тратить на свои игрушки. Так?
- Так, – неохотно согласилась Людмила, – И что я не так сделала?
- Я же тебе объясняла про равноправие. И не надо мужиков совсем глупыми считать.
- А как же тогда жить? Ну в смысле зарабатывать?
- Это уже сама. Тут одно из двух: или ты содержанка – тогда довольствуйся тем, что дают, и терпи; или ты свободная и независимая женщина – тогда сама зарабатывай, и сколько заработаешь – всё твоё.
- Только вот что-то не зарабатывается, – пожаловалась Людмила.
- А ты думала, что сидя на попе ровно, много заработаешь? Чтобы много заработать, надо много бегать. Или головой думать.
Галина внимательно поглядела на Людмилу – похоже, девочка дозревает. И она решилась:
- Есть одно дело. Но вот готова ли ты?
- И много денег получится? – спросила Людмила. Галина улыбнулась – реакция правильная.
- Если хорошо работать – на новую машину хватит. Где-то за месяц-два.
- Я согласна! – подалась вперёд Людмила. Она вспомнила беленькую машинку из салона. Хочу! Хочу!!!
- Тогда вечером встретимся с одним человеком, он всё объяснит.
Встреча была организована по всем правилам конспирации. Людмила долго ехала за белым джипом Галины, стараясь не отстать. Наконец на каком-то пустыре они подъехали к старой Audi, возле которой курили два парня сомнительного вида. Галина подошла к ним, поздоровалась и позвала Людмилу.
- Ребята, познакомьтесь – это Люся, – представила она её парням.
- Алексей, – не вынимая сигареты изо рта, представился тот, что покрепче.
- Стасик, – второй догадался бросить окурок.
- Давайте посерьёзнее, вам с ней ещё работать, – одёрнула их Галина.
- Оперуполномоченный майор Блинов, – первый парень выплюнул сигарету и рефлекторно полез в карман за удостоверением.
- Капитан Кирьянов, – назвался второй.
Людмила вздохнула с облегчением – обстановка стала проясняться. Она решила тоже запозиционировать себя:
- Инспектор федеральной налоговой службы Данилова.
Услышав это, полицейские в штатском сразу как-то подтянулись, а Галина бросила на неё уважительный взгляд и сказала:
- Алексей, введи Людмилу Алексеевну в курс дела.
Майор Блинов откашлялся и стал объяснять на казённом языке:
- Нашей задачей будет являться выявление и пресечение незаконной предпринимательской деятельности, а также нарушений авторских прав. Для этого будут выполнятся контрольные закупки, после чего будет проверяться легальность деятельности и наличие необходимой разрешительной документации.
Он глянул на Галину и продолжил:
- Короче, ты сидишь на съёмной квартире и вызываешь частника – ну типа починить что-нибудь. Когда этот лох… Пардон – объект, заявится, ты даёшь нам знать, мы приходим типа друзья, а потом предъявляем удостоверения и пошло-поехало. Всё ясно?
- Нет, не всё, – возразила Людмила, – А я-то зачем вам нужна?
- Это называется «работа под прикрытием», - подключился к разговору Стасик, – Опять же – в случае чего нужен будет свидетель.
- Ну ладно, а в чём мой интерес? – Людмила задала главный вопрос, – Или так – поиграть в сыщиков?
- Резонный вопрос! – согласился Алексей, – Мы можем использовать в качестве премиального фонда до половины суммы штрафов.
- Теперь понятно, – с похожей системой Людмила уже сталкивалась на работе.
- Короче – договорились, – подвёл итог Алексей, – Тогда на следующей неделе созвонимся.
11.6.
В это утро Маринка и Сашка завтракали вместе. Это случалось довольно редко, обычно Сашка уходил из дома, когда Маринка ещё спала. Но сегодня была практически идиллия. В принципе Маринка могла поваляться и до обеда – после конференции дел в офисе было немного. Но напряжение последних дней никак не отпускало, и она просыпалась в половине восьмого без будильника, на автомате.
Телефонный звонок раздался неожиданно. Маринка глянула на экран телефона – звонил Руднев.
- Слушаю, Евгений Александрович! – она постаралась придать голосу подобающую вежливость, но про себя подумала: «И что ему неймётся с утра пораньше?»
- Ты уже в курсе? – без предисловия начал Руднев. Его голос был взволнованным и даже напуганным.
- Нет, – Маринку уже перестали удивлять его загадки, – А что случилось?
- Долотова убили. Жду тебя через час в офисе.
- А как… - Маринка не успела договорить, как Руднев уже повесил трубку.
- Чего там он ещё придумал? – недовольно проворчал Сашка.
- Сколько времени? – Маринка глянула на часы – было почти восемь, – Включи телевизор!
И, не дожидаясь, пока Сашка вылезет из-за стола, она быстро прошла в комнату и щёлкнула выключателем. Как раз начинались новости. После того, как прошла заставка, на экране появилась крупная надпись: «Новость часа». Диктор стал читать текст: «Как нам сообщили в ГУВД города Москвы, накануне вечером на северо-западе города был убит депутат Государственной Думы Иван Владимирович Долотов. Его тело было обнаружено в 23:30 случайным прохожим. По словам сыщиков, убийство носит явно заказной характер»
- Что это значит? – Сашка стоял на пороге комнаты с чашкой в руках.
- Это значит, что снаряды рвутся всё ближе, – Маринка стала переодеваться, – Мне надо ехать!
- Куда ты сейчас поедешь?! – Сашка встал в дверном проёме, растопырив локти, – Останься дома и затихни! Сейчас может быть опасно!
- Не валяй дурака! – Маринка отпихнула его, – Конечно же, в ближайших кустах у подъезда меня поджидает снайпер! Кому я нужна, чтобы ради меня стали такой огород городить?!
- Маринка, я волнуюсь за тебя! – Сашка всё ещё держал в руках чашку.
- Я тоже! – Маринка торопливо поцеловала его и выскочила на лестницу.
В офисе движения все уже были в сборе. Елена Сергеевна бесцельно перебирала бумаги у себя на столе. Корнев ходил из угла в угол, тяжело вздыхал и время от времени наливал себе воды из графина. Похоже, накануне он крепко употреблял, но сейчас, несмотря на похмелье, счёл своим долгом быть вместе со своими политическими товарищами. И даже сисадмин Паша тихо сидел за компьютером в углу. Когда вошла Маринка, все замолчали и вопросительно поглядели на неё.
- Мариночка, вам что-нибудь известно? – жалобным голосом спросила Елена Сергеевна.
- Только то, что показывали в новостях, – ответила Маринка, – Мне позвонил Евгений Александрович и сказал, чтобы я сюда приехала.
- Кому он мог помешать? – всхлипнула Елена Сергеевна и достала из сумочки платок, – Такой милый человек, так хорошо говорил…
- Это наверняка политическое убийство, – чуть хриплым голосом сказал Корнев, – Мы же оппозиционная партия, и власть хочет оказать на нас давление. Вот и решили начать с сопредседателей. А что – это не при Советской власти, когда с диссидентами няньчились. Сейчас всё просто – бац, и готово!
Маринке стало не по себе. В это время в комнату вошёл Руднев.
- Добрый… - он осёкся, – Здравствуйте.
- Евгений Александрович, вы знаете какие-то подробности? – озвучила общий вопрос Маринка.
- Мне рано утром позвонил Сергей Михайлович, – начал Руднев, – А ему сообщили из ГУВД как депутату и сопредседателю. Сейчас он даёт показания, он собирался приехать сюда чуть позже. Тело нашёл случайный прохожий недалеко от дома, где жил Иван Владимирович. Он каждый вечер гулял с собакой по одному и тому же маршруту, так что выследить его было очень легко. Было три выстрела – два в грудь и контрольный в голову. Уже сообщили в Думу.
- А семья? – спросила Елена Сергеевна.
- У него жена и дочь в Омске, – ответил Руднев, – Они жили отдельно. Я точно не знаю, были ли они официально разведены. Я думаю, им уже сообщили.
- А в чём причина-то? – напористо спросил Корнев, – Это явно политический заказ. Власти хотят нас запугать.
- Не думаю, – поморщился Руднев, – Последнее время Ивана Владимировича постоянно вызывали в прокуратуру в связи со старыми делами. До того, как Иван Владимирович переехал в Москву и стал депутатом, он занимался вопросами приватизации у себя в Омске. Сейчас эти дела всплыли, и прокуратура начала копать. А там завязаны известные люди, в том числе и один федеральный министр. Вы поняли, кого я имею в виду?
Маринка на всякий случай кивнула, остальные слушали Руднева молча. Он продолжил:
- Из-за того, что его постоянно вызывали в прокуратуру, Иван Владимирович и не был на конференции. И, по слухам, на последнем допросе он пообещал рассказать много интересного. Так что, скорее всего, дело именно в этом. Сергей Михайлович собирался подъехать, я думаю, он знает больше меня.
Черенков приехал примерно через час. Он не сказал ничего нового, но уже сделал практические выводы:
- Судя по контрольному выстрелу в голову – убийство явно заказное. Я не думаю, чтобы это было связано с нашей деятельностью. Иван Владимирович был далёк от финансовых дел, да и никаких конфликтов у нас в движении по этому вопросу не существует. Скорее всего, это последствия 90-х годов. Такие дела могут расследоваться годами. Тем более, насколько я знаю, тут замешаны большие фигуры. Но сейчас надо подумать о другом. Похоронами будут заниматься люди из Государственной Думы. А мы должны подготовить заявление Политического совета нашего движения на смерть нашего товарища. Потому что сейчас сбегутся журналисты, и мы должны быть к этому готовы. У нас должна быть единая и взвешенная позиция по этому вопросу.
- Сергей Михайлович, Политсовет движения возглавляет Гришин, – напомнила Маринка, – Может, его дождёмся?
- Я всё утро не могу ему дозвониться, – недовольно ответил Черенков, – У него телефон отключён.
- Я почему-то не удивлён, – пробормотал Руднев.
- Время поджимает, – продолжил Черенков, - У меня на двенадцать уже назначена пресс-конференция. Поэтому постарайтесь подготовить проект заявления побыстрее. А я сейчас буду разговаривать с Львом Абрамовичем. Он мне уже звонил – беспокоится о перспективах движения. Да, и оформите наше помещение соответствующим образом. Сюда тоже могут нагрянуть журналисты.
Когда Черенков ушёл, командовать стал Руднев:
- Марина, нам нужна «рыба» проекта заявления. Поищи в интернете что-нибудь подходящее, а потом переделаем под себя. Павел, а ты найди приличную фотографию Ивана Владимировича. Когда готовили буклет движения, много фотографий насканировали, там в компьютере должны быть. Распечатай покрупнее – тогда здесь поставим. Елена Сергеевна, а вы оформите, как полагается – чёрные ленты и всё такое.
- Помянуть бы надо? – проявил инициативу оставшийся неохваченным Корнев.
- Давайте с этим потом, – поморщился Руднев.
11.7.
Утренние новости обеспокоили Сашку. Он смутно представлял себе, чем конкретно занимается Маринка. Но уже одно то, что она общается с депутатами и прочими политиками, его настораживало. Кто этих слуг народа знает, вон про них чего по телевизору показывают! И зачем она туда лезет? Конечно, определённые блага от её общественного движения получились, но ведь это по московским меркам минимум! Эти же деньги можно получить и с меньшими усилиями. А уж если она влезла в круги, где вращается сам Осинский, то могла бы уже претендовать на большее! Нет, Маринку не понять! И эти их разборки со стрельбой! Он волновался за неё.
А его дела в этот день шли очень удачно. Клиенты попадались жирные, а работа была совсем несложной. Но самый удачный заказ был уже после обеда. У какой-то женщины-дизайнера встал комп и вместе с ним – вся работа. А работа, как понял Сашка, у неё весьма денежная. Проблемка-то была пустяковая – она сдуру выключила комп, не дождавшись корректного завершения работы. Естественно, винда проглючила, вместо рабочего стола мелькал синий экран смерти, и комп снова шёл на перезагрузку. Работы было минут на десять, но женщина так боялась, что все её проекты бесследно пропадут, что просто грех было этим не воспользоваться.
Что надо говорить в таких случаях, Сашка отлично знал. Сначала он быстренько восстановил винду и убедился, что все данные на месте. А дальше началось представление с полным репертуаром – замена термопасты; обновление антивируса; проверка диска; установка новых, «улучшенных», драйверов; обновление БИОСа; и завершающий аккорд – настройка блока питания. На радостях, что все её данные остались на месте, женщина не только не торговалась, но и отказалась от сдачи. Через три часа Сашка вышел на улицу, сжимая в руках четыре пятитысячные купюры.
Если так пойдёт дальше, то к лету уже можно будет подумывать об ипотеке с приличным первым взносом – а это уже пониженная процентная ставка. К тому времени надо будет додавить Маринку и расписаться. А главное – отвадить её от этой дурацкой политики. В конце концов, он в состоянии её содержать. Пусть займётся чем-нибудь более безобидным. Наконец-то настаёт тот момент, когда он сможет её заставить себя уважать. А то всё хихи-хаха: «Саня, зайчик, убери свою мелочь»! Нет уж, дорогая, теперь он будет главным! Маринка, наверное, от этого убийства перепугается и наконец-то бросит эту свою общественно-политическую деятельность.
Теперь последний заказ на сегодня – и домой. Он позвонил Юльке-диспетчерше:
- Есть что-нибудь?
- Да, как раз неподалёку от тебя. Судя по голосу – молодая баба, – слышно было, как Юлька хихикнула, – Сейчас адрес СМС-кой сброшу.
Добираться действительно оказалось недалеко. Дверь открыла молодая женщина в шёлковом халатике и шлёпанцах. Она приветливо улыбнулась:
- А я вас уже дожидаюсь. Проходите. Как вас зовут?
- Александр. Можно просто Саня.
- А меня просто Люся, – женщина прошла в комнату, – Вот он, ваш пациент.
- И что с ним? – Сашка глянул на комп. Монитор большой, и системник навороченный, свежий.
- По-моему, был какой-то вирус. Всё пропало, но, к счастью, самое важное я успела сохранить на внешнем диске. Надо установить систему и основные программы. Вы сможете это сделать?
- Разумеется, я для этого и приехал, – самодовольно ответил Сашка. Дамочка в компах разбирается – уже хорошо, не придётся объяснять простейшие вещи, – А какие программы ставить?
- Обязательно офис. Потом фотошоп нужен. И в автокаде я ещё иногда работаю, – женщина мило улыбнулась. Сашка невольно ей залюбовался – средней длины прямые светлые волосы, правильный овал лица, небольшой прямой носик, аккуратный ротик, серые глазки, неброская косметика. Люся заметила его внимание:
- Вы будете кофе?
- Да. С удовольствием, – немного запнулся Сашка. У него мелькнула мысль – а вдруг и она предложит расплатиться натурой? Но нет, не похоже – это не студентка на съёмной квартире. Хозяйка отправилась на кухню варить кофе. Сашка внимательно проводил её взглядом – её фигура была безупречна. А интересно – она замужем? Кольца вроде нет. Он огляделся по сторонам – мужских вещей тоже вроде не заметно.
Комп оказался мощным – программы ставились быстро. Хозяйка принесла сваренный – не растворимый! – кофе. Работа шла к концу. Вдруг раздался звонок в дверь.
- Это, наверное, с работы, – улыбнулась Сашке хозяйка и пошла открывать. В коридоре послышались мужские голоса. У Сашки мелькнуло нехорошее предчувствие. В комнату вошли два мужика, хозяйка шла следом.
- Компьютер налаживаем? – по-хозяйски спросил тот, что покрепче.
- Типа того, – напрягся Сашка.
- Контрольная закупка! – мужик отработанным движением вытащил из-за пазухи удостоверение. – Майор Блинов!
У Сашки всё поплыло перед глазами. Он судорожно попытался затолкать в сумку разложенные на столе компакт-диски.
- Не трогай, пусть лежат! – схватил его за руку второй мужик, похудее. И тоже вытащил корочки, - Капитан Кирьянов!
Сашка жалобно посмотрел на хозяйку, но та, сурово глядя на него серыми глазами, достала удостоверение из кармана халатика:
- Инспектор федеральной налоговой службы Данилова. Подготовьте документы!
То, что было дальше, Сашка воспринимал как в тумане. Плотный майор складывал в стопку его компакт-диски, читая вслух надписи на обложках. Худощавый капитан внимательно листал его паспорт, а красивая инспекторша сидела в кресле и внимательно наблюдала за происходящим. Только её красота уже не была милой, а стала холодной и враждебной. И даже слабый запах её духов вызывал у Сашки тошноту.
- Прописан на Дальнем Востоке, – отложил паспорт худощавый, – Зарегистрирован в Москве до сентября. Ну хоть проживание без регистрации отпадает.
- Зато вот это, – плотный кивнул на стопку компакт-дисков, - тянет на 146-ю, часть 2. До пяти лет.
- И вдобавок незаконное предпринимательство, – отозвалась инспекторша, – Но это в те же пять лет уложится.
- Почему незаконное? – сухим языком пробормотал Сашка, – Позвоните на фирму, там подтвердят…
- Вот по этому номеру? – плотный помахал Сашкиной визиткой, – Да звонили туда, и не один раз. Всё время отвечают: «Ошиблись номером». Туфта, а не фирма.
- Ну что – вызываем машину и везём в отдел? – худощавый поглядел на плотного.
- Вечер уже, там никого нет, – ответил плотный.
- Ничего. В КПЗ переночует, – худощавый чуть заметно подмигнул плотному, но Сашке было не до этого.
- Придётся, – тяжело вздохнул плотный и достал из кармана телефон, – Если, конечно, у подозреваемого не будет никаких заявлений.
- У тебя будут заявления? – худощавый повернулся к Сашке.
- Я больше не буду, – пробормотал Сашка. Мужики громко заржали, и даже инспекторша холодно улыбнулась.
- То есть договариваться не будем? – уставился на него худощавый.
- О чём… договариваться? – не понял Сашка.
- Молодой человек, вы войдите в наше положение, – проникновенно произнёс плотный, – Нам увеличение количества преступлений на нашей территории – поперёк горла. Поэтому мы бы с удовольствием перевели дело из уголовного в административное, тем более что законодательство это позволяет. Но как на это посмотрит Людмила Алексеевна?
- Да мне вообще всё равно, – холодно отозвалась инспекторша, – Если он готов заплатить штраф – то пожалуйста!
- А сколько надо? – Сашка стал шарить по карманам.
- Согласно действующему законодательству – пятьсот тысяч рублей, – равнодушно проинформировала инспекторша.
- Но у меня столько нет! – попытался протестовать Сашка.
- У тебя есть три дня, – жёстко сказал плотный, – Или уголовное дело, а потом суд и зона. Выбирай.
- Куда принести деньги? – обречённо спросил Сашка.
- Вот мои координаты, – инспекторша протянула ему визитку, – Подъедешь, позвонишь – я выйду. И без фокусов. Свободен пока.
- Тогда я пойду? – Сашка потянулся к своему паспорту. Но плотный прижал паспорт своей ладонью:
- Нет, это получишь, когда заплатишь штраф. И вещественные доказательства тоже у нас останутся, – он кивнул на стопку компакт-дисков.
11.8.
Сашка уныло брёл к метро. То, что ещё час назад радовало и бодрило – синее небо, яркое солнце, капель с крыши – сейчас уже не имело ни малейшего значения. Все перспективы, все надежды рухнули в одно мгновенье. Сопоставимые с запрошенной ментами суммой деньги у него были, но на них у него были совсем другие планы. А самое главное – это были последние деньги. И отдавать их каким-то скользким типам и их подельнице модельной внешности отчаянно не хотелось. Но в тюрьму не хотелось ещё больше. В конце концов, что он сделал такого, чего не делают другие? Ах да – другие не попадаются!
Он снова вспомнил мерзкую рожу этого майора. Где-то он её уже видел. Он напряг память – точно! Такая же рожа была у одного негодяя из фильма «Смертельное оружие-2», его в конце замочил герой Мэла Гибсона. К сожалению, сам он – не Мэл Гибсон. Но делать-то чего? Он остановился и достал телефон. К счастью, в списке оказался нужный номер.
- Володя? Это Саня. Ну приезжий, с Дальнего Востока. Вспомнил? Мне нужен твой совет. По какому поводу? Проблемы у меня. Менты за жопу взяли. Хорошо, жду.
Володя раньше тоже работал в их конторе, но пару месяцев назад ушёл и открыл своё дело. Под этим громким названием скрывалась арендованная комнатуха в подвале пятиэтажки, куда он перетащил из дома, к неописуемой радости супруги, весь свой компьютерный хлам. Володе было под сорок, возрастом и опытом он заметно отличался от обычного контингента мастеров скорой компьютерной помощи. Но самое главное, он смог осуществить заветную мечту множества компьютерных мастеров – стать независимым. За свою долгую карьеру он бывал в разных ситуациях, о чём иногда осторожно намекал. Поэтому Сашка очень надеялся получить от него ценный совет.
Подержанный «Фольксваген» Володи, разбрызгивая лужи, остановился напротив Сашки. Дверца приоткрылась:
- Залезай!
Сашка молча забрался в машину. Володя ловко объезжал припаркованные кое-как машины, притормаживая перед лужами и шустрыми пешеходами.
- Контрольная закупка? – сразу определил он, только глянув на мрачное Сашкино лицо. Сашка кивнул. Володя притормозил перед очередным прохожим, перебежавшим дорогу:
- Поехали ко мне на работу, обсудим.
Не выезжая на закупоренные вечерними пробками магистрали, он дворами пробрался к одной из многих одинаковых пятиэтажек и приткнул машину на пятачке перед входом в подвал.
- Головой не ударься! – предупредил он Сашку, спускаясь по тёмной лестнице. Распахнув дверь своей комнаты, он щёлкнул выключателем и позвал, - Заходи!
Замигали, загораясь, люминесцентные лампы. Сашка огляделся – комнатка без окон была бы довольно просторной, если бы не многочисленные останки компов, разложенные на стоявших вдоль стены столах, под столами и просто посередине комнаты. Свободным был только один стол – у двери.
- Садись, – Володя подкатил офисный стул на колёсиках и стал рыться в шкафу.
- Володя, только ты можешь мне помочь… - начал Сашка. Володя вернулся к столу, в руках у него была бутылка, стакан и пачка печенья.
- Извини, я не буду, – сказал он, наливая водку, – Накати – полегчает. Из закуски только печенье. Подойдёт? Или сбегать?
- Сойдёт, – Сашка взял стакан. Водка была тёплой и пилась тяжело. Он поставил пустой стакан на стол, взял печенье и стал рассказывать. Володя внимательно слушал, время от времени кивая головой. Похоже, ситуация была ему хорошо знакома.
- Володя, что мне делать? – окончив рассказ, посмотрел на него Сашка. Он почувствовал себя гораздо увереннее – наверное, водка подействовала. Или, скорее, внимательный взгляд Володи.
- Ну, тут два варианта - или платить, или не платить.
- Как это не платить? Посадят!
- Это вопрос принципа, – Володя тоже взял печенье, – Если упрёшься – нервы, конечно, помотают. А если заплатишь, то будь готов к тому, что придут ещё раз.
- Почему? Я же уже заплатил!
- Вот потому и придут, что заплатил. Ещё денег захотят.
- И чего делать? – Сашку слегка развезло.
- Это тебе решать. Я тебе расклад описал.
- А ты бы как поступил?
- Я в такой ситуации упёрся рогом, – помрачнел Володя. Видимо, для него это были не самые приятные воспоминания.
- И чем кончилось?
- А ничем, – Володя усмехнулся, – Сначала приходили, потом звонили: «Мы тебя посадим, мы жену твою посадим». А я их посылал в грубой форме: «Если есть за что – сажайте! Но только по суду!» Через полгода отстали.
Дверь открылась, и в комнату заглянула худощавая рыжеволосая женщина:
- Ты домой идёшь?
- Лена, я тут немного занят. Попозже.
- Ну ладно. Надолго не задерживайся, – она закрыла за собой дверь.
- Моя, – кивнул на дверь Володя.
- Ну и как она на всё это реагирует? – Сашка обвёл взглядом захламлённую мастерскую.
- Нормально, – не понял вопрос Володя, – А как она должна на это реагировать?
- Ну не знаю! Требовать от тебя большего. Чтобы ты её обеспечивал.
- Я шёл ко всему этому, – Володя постучал по столу, за которым они сидели, - не один год. И я сделал именно то, что хотел. И Ленка это знает. Причём когда я это помещение арендовал, она помогала его обустраивать. Поэтому это и её тоже.
- Ну а там красивая жизнь, подарки, поездки? Неужели она всего этого не хочет?
- Ну почему же, хочет. Только она знает, сколько это стоит. И такую цену платить не готова.
- Какая-то она у тебя непритязательная.
- Есть такое – с тайной гордостью подтвердил Володя, – За это её и люблю. А ты ведь тоже с кем-то живёшь? Вы расписаны?
- Живу, – кивнул Сашка, – Только не расписаны. А теперь уже и не распишемся. Что я ей смогу предложить? Всё пропало!
- Давай-ка я тебя сейчас домой отвезу, – сказал Володя, заметив, что Сашка опять начинает впадать в истерику, – А завтра за тобой заеду. Всё равно ты в таком состоянии по клиентам ходить не сможешь. Посидишь тут у меня, поможешь немного. Здесь работа всегда есть.
11.9.
Когда Сашка вошёл в квартиру, Маринка ужинала. Она сидела по-турецки перед телевизором, на коленях у неё стояла миска с макаронами. По телевизору шли новости: «Вчера поздно вечером в Москве был убит депутат Государственной Думы Долотов Иван Владимирович…»
- Как у тебя дела? – не вставая, крикнула Маринка.
- На букву «Х», и не подумай, что хорошо, – отозвался Сашка, проходя в комнату, – Макароны остались?
- На кухне в кастрюле.
Сашка с тарелкой вернулся с кухни и уселся рядом с Маринкой.
- Чего говорят?
- Заказное убийство, – ответила Маринка, хотя по телевизору уже шёл совсем другой сюжет, – Два выстрела в грудь, и контрольный в голову. Похороны послезавтра. Хороший был дядька…
Сашка молча ел и думал – сказать Маринке или не стоит? С одной стороны – давно вместе, вроде уже близкие люди. С другой – чего он будет грузить её своими проблемами, ей и самой несладко. Маринка встала:
- Я ложусь спать, завтра надо пораньше приехать в офис.
Ну что же – проблема «сказать - не сказать» решилась сама собой. На следующее утро Маринка встала рано. Сашка притворился спящим и стал терпеливо дожидаться, когда она уйдёт. Оставшись в квартире один, он выдвинул нижний ящик шкафа и нащупал под ним пакет. Вытащив из пакета деньги, он разложил их прямо на полу и принялся пересчитывать. До полумиллиона не хватало тридцати пяти тысяч. Всё-таки зимой он ударно потрудился. Вот только теперь это всё придётся отдать. Зазвонил телефон – Володя:
- Ну ты как? Я сейчас заеду.
- Я буду ждать тебя на улице, – ответил Сашка.
Уже в машине он заговорил первым:
- Слушай, ты не выручишь?
- Всё-таки решил заплатить? – глянул на него Володя.
- У них мой паспорт, – объяснил Сашка и добавил, - Ты знаешь, я только сейчас понял, что я не боец. Не люблю я эти всякие тёрки, конфликты, разборки.
- А кто любит? Просто это надо пережить и двигаться дальше.
- Нет, такие занятия не для меня, – решительно заявил Сашка, – Заплачу этим козлам, заберу свой паспорт, и свалю из Москвы нахрен.
- А свою женщину бросишь? – удивился Володя.
- Она со мной не поедет. У неё тут политическая карьера, – задумчиво ответил Сашка, – А мне тут оставаться… Зачем я ей со своими проблемами нужен?
- Ну она же тебя любит, если с собой в Москву позвала?
- Я не хочу, чтобы меня любили из жалости. Мужчина должен быть добытчиком. А я не тяну.
- То есть отступаешься от неё?
- Слушай, вот только не надо? – рассердился Сашка, – Слышал – позавчера депутата грохнули? Так вот она с ним в одном общественном движении. Понимаешь – там пули вокруг свистят, а ей хоть бы хрен! Ну должен же быть у человека какой-то инстинкт самосохранения?!
- Понятно, – кивнул Володя.
- Ну так как, выручишь? – снова спросил Сашка, – Я пришлю, честное слово!
- Сколько тебе надо? – уточнил Володя, и, услышав сумму, успокоил, - Найду. Когда сможешь – отдашь.
Ближе к обеду Сашка набрал номер с визитки:
- Людмила Алексеевна? Я готов заплатить штраф. Это по поводу вчерашней контрольной закупки.
- Подъезжайте к зданию инспекции по адресу, указанному на визитке, и перезвоните. Я вас встречу, – послышался в трубке строгий голос красавицы-инспекторши.
Этого Люська никак не ожидала. В принципе такой вариант был предусмотрен, но обычно всё происходило по-другому. Клиент, оставшись без паспорта, на какое-то время ложился на дно, а потом бежал в свой паспортный стол – мол, потерял. В таком случае ребята выходили на него по адресу прописки и продолжали прессовать, пока не добивались своего. Правда, тут клиент иногородний – он без паспорта даже до дома не доберётся. Но чтобы вот так – добровольно…
Люська напряглась – а вдруг он сбегал в службу собственной безопасности, и там ему уже всучили «куклу» с резаной бумагой и послали на встречу с «оборотнями в погонах»? Но отступать было уже поздно. Следующий звонок раздался через полчаса:
- Я внизу. Что мне делать?
- Ждать. Я сейчас спущусь. Как я выгляжу, помните?
Вчерашний парень стоял перед вахтой. Сегодня он выглядел слегка поувереннее. Люська шагнула навстречу ему:
- Принесли?
- Да. А вы?
Она наполовину вытянула из сумочки его паспорт и протянула руку:
- Давайте!
- Мне нужна расписка! – вдруг твёрдо заявил парень.
Вот ведь лохи какие грамотные пошли – расписку ему подавай!
- Какая ещё расписка? – прошипела Люська.
Сашка крепко зажал в руке пачку денег:
- Расписка в получении денег. Это же не покупка сигарет у метро. Чтобы потом вопросов не было.
- Молодой человек, здесь условия ставите не вы!
- Ну тогда я сразу пойду в полицию. Пусть всё будет по закону! – хоть он уже и решил заплатить, внезапно ему стало ужасно жалко просто так отдавать деньги. Пусть вместо них хоть какая-то бумажка останется!
Люська почувствовала, что её спина стала мокрой от выступившего пота. А ведь этот придурок действительно может пойти в полицию! И там всё расскажет!
- Ну хорошо! – сквозь зубы процедила она. Теперь уже она боялась выпустить Сашку из виду. К счастью, на вахте нашёлся листок бумаги. Она устроилась на подоконнике и стала писать:
«Расписка
Я, инспектор федеральной налоговой службы Данилова Людмила Алексеевна, получила денежные средства в сумме 500.000 (пятьсот тысяч) рублей от…»
Сашка внимательно смотрел, как она водит ручкой по бумаге.
- Доволен? – Люська протянула ему листок.
- В конце допишите: «Претензий не имею», - чуть запинаясь, приказал Сашка. Люська молча взяла из его рук бумагу и дописала. Сашка внимательно прочитал написанное, сложил листок и убрал в карман. Потом протянул деньги, завёрнутые в полиэтиленовый пакет. В ответ Люська сунула ему в другую руку паспорт и заторопилась к вахте.
- Пересчитывать не будете? – удивился Сашка.
- Иди уже, бюрократ хренов! – бросила ему через плечо Люська, и, кивнув вахтёру, быстро прошмыгнула через вертушку.
Сашка сразу поехал на вокзал. Билеты были на завтрашний поезд. К счастью, денег хватило, и даже немного осталось – на пожрать в дороге. «Ну вот, покорение Москвы для меня закончилось» - подумал он, спускаясь в метро. А следом по эскалатору спускались следующие покорители столицы, приехавшие на ближайшем поезде.
11.10.
Прощание с депутатом Государственной Думы Иваном Владимировичем Долотовым проходило в центральной клинической больнице. До этого Маринка бывала на похоронах очень редко, точнее – всего один раз, когда хоронили деда. Это было в деревне, Маринка тогда была ещё маленькой, и ей только запомнились общая суета и какие-то незнакомые люди. Но тут организацией занимались профессионалы. Руднев относился к предстоящим похоронам как к важному общественному мероприятию, и это настроение передалось и Маринке. Накануне они целый день составляли списки приглашённых, отвечали на вопросы журналистов, договаривались насчёт автобусов и решали ещё кучу других важных и неотложных дел.
Домой Маринка вернулась уже поздно. Сашка сидел за компом в мрачном настроении и изрядном подпитии. Он объяснил это серьёзными неприятностями на работе и всё порывался вызвать Маринку на какой-то откровенный разговор. Но ей было не до этого – она перебирала свои вещи в поисках подходящего наряда. Как назло, все её тряпки оказались весёленькими и легкомысленными и совершенно не подходили для похорон. Поэтому она отмахнулась от Сашкиного пьяного бормотания. Какие у него там могут быть неприятности? Любимая отвёртка сломалась? Вот у Долотова действительно были серьёзные неприятности на работе. А откровенный разговор – очередная бодяга про замужество и ипотеку? Она вспомнила – как раз подходил к концу месяц с момента Сашкиного ультиматума. Ну ничего страшного – потерпит ещё денёк. К тому моменту, когда она наконец определилась с вещами, которые наденет завтра, Сашка уже вовсю храпел на кровати.
Утром она подъехала к офису движения. Там уже стояло несколько автобусов и толпился народ. Маринка нашла в толпе Руднева, подошла к нему и коротко поздоровалась. Руднев кивнул в ответ и сказал:
- Далеко не уходи, можешь понадобиться.
Вскоре стали рассаживаться по автобусам. Здание морга, где проходило прощание, было величественным и монументальным. Гроб уже стоял на специальном постаменте. Это было совсем не похоже на похороны деда на деревенском кладбище, и Маринка растерялась, не зная, что делать дальше. Но всё было продумано до мелочей. Незаметные молодые люди в строгих костюмах вежливо подсказали, куда пройти и где встать. Первым к микрофону подошёл Черенков:
- Сегодня мы прощаемся с нашим коллегой по Государственной Думе, с товарищем по общественному движению «Провинциальная Россия», с нашим другом Иваном Владимировичем Долотовым. Я думаю, что многие из собравшихся здесь были знакомы с Иваном Владимировичем лично, и поэтому я не буду рассказывать о его человеческих качествах. Отмечу только, что Иван всегда болел за судьбу нашей страны. Когда началась перестройка, он с большим энтузиазмом встретил перемены, пошёл в политику, избирался депутатом местного Совета. В 90-е он, чувствуя свою ответственность за происходящие в стране перемены, перешёл работать в исполнительную власть, занимался приватизацией. И уже тогда его честная, принципиальная позиция мешала многим нечистым на руку людишкам. Но, не смотря ни на что, Иван всегда поступал исходя из духа и буквы закона, руководствуясь при этом своим обострённым чувством справедливости. Я с ним познакомился уже здесь, в Москве, в стенах Государственной Думы, и в его лице обрёл чуткого, верного друга, с которым было легко и просто говорить о самом сокровенном. Спи спокойно, дорогой друг, мы продолжим начатое тобой дело. И я очень надеюсь, что тех негодяев, которые подняли на тебя руку, настигнет суровая кара.
Маринка не выдержала и расплакалась. Она вспомнила, как Долотов выступал перед Новым годом в офисе движения. Жалко, что она не успела познакомиться с ним ближе. К микрофону уже вышел кто-то другой, а Маринка всё никак не могла успокоиться. Вдруг она почувствовала осторожное прикосновение. Подняв глаза, она увидела, что Руднев с сочувствующим взглядом протягивает ей платок.
- Спасибо, – пробормотала она.
- Обрати внимание, – наклонившись к ней, зашептал Руднев, – Из известных политиков никого нет. Боятся оказаться не в той компании. Всё-таки мы считаемся оппозиционным движением.
Когда все желающие выступили, было объявлено прощание. Люди подходили к гробу, молча клали цветы, венки. Из толпы вышел моложавый мужчина. Маринка сразу узнала его – известного артиста, голос которого знает вся страна. Он молча положил венок и на секунду задержался, вглядевшись в лицо покойного. «А ведь не испугался придти на похороныдруга из оппозиции» - с уважением подумала Маринка.
- Смотри, смотри! – толкнул её в бок Руднев и показал на другого мужчину, подошедшего с венком к гробу. Маринка часто видела его по телевизору – в сюжетах о заседаниях правительства. Руднев возмущённо зашептал:
- Это по его делу Долотова вызывали на допросы в прокуратуру. Я уверен, что это его рук дело. И ведь не постеснялся приехать!
После процедуры прощания все стали снова рассаживаться по автобусам, чтобы ехать на кладбище. Руднев сел рядом с Маринкой:
- Да, забыл тебе сказать. Я забрал у Гришина диск с передачей про твой танк и передал его на телеканал. Они звонили и сказали, что поставили на вечер следующего воскресенья, практически в прайм-тайм. Так что смотри.
- Хорошо. Если не забуду, – рассеянно кивнула Маринка.
Она вернулась с похорон во второй половине дня. Все с кладбища поехали в ресторан на поминки, но она, сославшись на плохое самочувствие, поехала домой. У неё действительно от слёз разболелась голова. Хорошо ещё, что она захватила с собой тёмные очки – чтобы заплаканные глаза были не так заметны.
Войдя в квартиру, она чуть не споткнулась о Сашкин чемодан, стоявший посередине коридора.
- Что, не мог другого места найти? – слегка пнув чемодан, проворчала Маринка.
- А я уезжаю, – вышел из комнаты Сашка. Вид у него был совершенно убитый.
- Чего? – не поняла Маринка.
- Уезжаю я. Домой. Я ещё вчера взял билет, поезд через два часа. Я тебе ещё вчера пытался сказать, сегодня целый день звонил, а у тебя телефон недоступен. Я боялся, что тебя не дождусь.
- Конечно, я его на кладбище выключила. Погоди, погоди! – Маринка за руку притащила его в комнату, усадила на кровать, а сама уселась напротив, – Чего на тебя нашло? Ещё три дня назад всё было замечательно.
- Ты же видишь – у меня ничего не получилось, – Сашка сидел, безвольно опустив руки, – Взяли за одно место, чуть не посадили, денег теперь нет, чем заниматься – не знаю. Короче, столичная жизнь – это не для меня.
- Так, с этого места поподробнее! – потребовала Маринка. Сашке пришлось вкратце пересказать свои приключения. Маринка озадачилась:
- По-моему, это какой-то развод.
- Да какая разница! Не моё это всё, понимаешь?!
- А как же я? – растерялась Маринка, – Ты что – меня бросаешь? Я ведь ещё не ответила на твое предложение.
- Ответила, – печально сказал Сашка, – Была бы согласна – давно сказала. А раз не сказала, то…
Маринка промолчала. Да, он прав. А что она хотела? Их отношения не могли вечно находиться в подвешенном состоянии. Ну вот они и определились. Только всё это как-то некстати. Впрочем, неприятности всегда случаются некстати.
- Мне пора, – Сашка встал, – Проводишь?
- Да.
Переодеваться было уже некогда, и на вокзал Маринка поехала в том же виде, в каком была на похоронах. Погода уже была совершенно весенняя - солнышко светит, асфальт высох, почки на деревьях набухли, живи и радуйся! Но вот как-то всё навалилось одновременно. Сашка затащил чемодан в купе и вышел на перрон. Маринка не сдержалась и уткнулась ему в грудь.
- А может, со мной поедешь? – вдруг предложил Сашка. Маринка подняла на него мокрое от слёз лицо:
- Нет!
Слёзы на её глазах мгновенно высохли, и лицо приняло упрямое выражение, которое обычно не предвещало ничего хорошего. Сашка успел хорошо изучить её. Он тяжело вздохнул – нет, он не смог за ней угнаться. Что в ней такого особенного? Наверное, она просто сильнее его – вот и всё.
- Молодые люди, отправляемся! – поторопила их проводница. Поезд плавно тронулся, и Сашка вскочил в тамбур.
- Там всем привет! Звони, не пропадай! – крикнула Маринка. Сашка в ответ молча кивнул – горло перехватило. Маринка дождалась, когда красные огни последнего вагона скрылись за поворотом, и медленно пошла к метро. Внутри была какая-то пустота, как будто прежняя жизнь закончилась, а что будет дальше – неизвестно. И плакать бесполезно – это Москва, а она, как известно, слезам не верит. Ну и ладно! У неё-то покорение столицы пока продвигается успешно! Маринка убрала чёрный траурный шарфик в карман и зашагала быстрее.
Глава 12
Москва. Весна следующего года. Наезд.
12.1.
Люськино «сотрудничество» с майором Блиновым и капитаном Кирьяновым продолжалось недолго. Она только-только вошла во вкус, как после очередной операции, деля деньги, Блинов заявил:
- Всё, сворачиваем лавочку и разбегаемся.
- Лёша, ты чего? – возмутилась Люська, – Фишка прёт, а ты – «разбегаемся»!
- Люся, детка! – снисходительно глянул на неё Блинов, – До нас тоже кое-какая информация доходит. Про «оборотней в погонах» слышала? Так вот – уже появилась ориентировка на двух мужчин и одну женщину. Поэтому пора завязывать. А то жадность фраера погубит. Мяукнуть не успеешь, как закроют. Дошло?
- Ну хорошо, – неохотно ответила Люська, – Все мужики трусоваты.
- Я не трус, я осторожный, – не обиделся майор Блинов, – А номерок мой из своего телефона удали от греха.
Люська, конечно же, понимала, что со своими афёрами они под статьёй ходят. Но и те, кого они развели, тоже не ангелы. И весь расчёт был на то, что они стучать не станут. Но, похоже, кто-то всё же рискнул поискать правду. Тут она вспомнила про расписку, которую написала тому лоху, кажется, его звали Саня. Он явился прямо к ней в инспекцию, а она подписалась своей фамилией и указала должность. Горячая волна паники накрыла её, руки задрожали, а по спине потёк пот. Да нет, он был порядкомнапуган, вряд ли стал рыпаться. Наверное, порвал её расписку тут же, и бегом на вокзал – на поезд до своего Мухосранска или откуда он там был.
Чтобы как-то поднять себе настроение, она заехала в автосалон. Вот она – её мечта! Беленькая машинка стояла на видном месте. Похоже, такую модель нечасто покупают. Она глянула на табличку с ценой – «$62000 - …». Нет, ну в минимальной комплектации – это для лохов! Но с полным фаршем она не потянет. Она прикинула свои возможности – да и на минимальную комплектацию не набирается. Что делать? Попросить у Олега? Да откуда у него такие деньги! Он с трудом накопил на половину самого дешёвого внедорожника, да и те спустил на свой дурацкий танк! Пока она в задумчивости стояла перед своей мечтой, подскочил менеджер:
- Я могу чем-то помочь?
- А можно внутри посидеть? – вдруг неожиданно для себя Люська показала на BMW.
- Разумеется! – менеджер с готовностью распахнул дверцу. Опираясь на руку, которую он услужливо подставил, Люська села за руль.
- Кожаный салон, сиденье с подогревом … - заученно бубнил менеджер. Люська осторожно погладила значок BMW в центре руля. Паренёк это тут же заметил и стал подсекать добычу:
- У нас действует гибкая система скидок, льготное кредитование…
- Покажите мне кредитный договор, – решилась Люська.
- Одну минутку. Пока я его распечатаю, разрешите предложить вам чашечку кофе, – и он с готовностью протянул руку, помогая ей выйти из машины. Условия автокредита действительно оказались весьма привлекательные. Но Люська стала уточнять:
- А медицинская страховка потребуется? КАСКО в вашей страховой компании, или где мне удобно? Какой размер первого взноса?
Менеджер засуетился ещё сильнее – явно в предвкушении процента с продажи:
- Если первый взнос будет более 50%, то для вас будут особые условия. Сейчас я позову старшего менеджера. Вам понравился кофе? Ещё чашечку?
На следующий день Люська поехала на работу на метро. А после обеда, отпросившись у Галины, отправилась в автосалон. Вечером к дому она уже подъезжала на белоснежном BMWx6. Закрыв дверцу, она презрительно глянула на ставший ей ненужным «Логан» и направилась к подъезду. Олег уже был дома:
- Ты сегодня раньше обычного. А машину не брала?
Люська положила перед ним ключи от «Логана»:
- Она мне больше не нужна. Я себе новую купила.
Олег удивлённо посмотрел на неё:
- Когда ты успела? И какую же?
Люська небрежно кивнула за окно:
- Вон ту, беленькую. После работы в автосалон зашла.
Олег выглянул во двор:
- Какую? Которая рядом с нашей стоит? Это же вроде…
- Да, это BMWx6, – гордо подтвердила Люська.
- Это же бешеные деньги! – воскликнул Олег, – Или ты кредит взяла?
- Часть – сразу, часть – в кредит, – и злопамятно добавила, - Я ведь тоже работаю!
- А как мы выплачивать будем? – озадачился Олег, – У меня сейчас всё на танк уходит.
- И как успехи? – презрительно спросила Люська.
- В воскресенье попробуем завести двигатель, – не подал виду Олег, – А потом надо будет подвеску делать, ходовку, электрику. И ещё красить…
- Короче, всё, что ты зарабатываешь непосильным трудом, уходит на твою игрушку. И даже ещё не хватает, – констатировала Люська, – Ну ладно, я уж как-нибудь сама! Слушай, а может тебе другую работу найти? Где платят побольше?
- Да меня эта устраивает, – возразил Олег, – К тому же у меня всё свободное время на танк уходит, некогда поисками заниматься. А с деньгами что-нибудь придумаем.
И тут этот танк! Что он ещё может придумать, кроме своего дурацкого танка! Нет, с этим надо что-то делать!
- Ты с этим танком стал совсем ненормальным! Ну посмотри – разве кто-то из нормальных людей такой ерундой занимается? Ну в крайнем случае дачу или дом строят. То есть делают что-то полезное. А ты? Ты не думал, что все смотрят на тебя как на придурка?
- Ну почему же? Вот, например, Петрович… - Олег смутился. А ведь действительно – у него довольно необычное увлечение! Раньше он об этом как-то не задумывался – сама идея поднять и восстановить танк захватила его целиком. Но сейчас он как будто снял розовые очки и посмотрел на мир обычным взглядом. В немалой степени это было вызвано новой Люськиной машиной. Пока он возился с танком, каждые выходные отправляясь на целый день к Жене, жизнь вокруг шла своим чередом. У него снова возникло острое чувство недоумения – зачем он с этим возится? Кому всё это нужно? И что он будет с ним делать дальше?
- Ты стал как алкоголик, – продолжала Людмила, – Как алкоголик может думать только о бутылке, так и ты можешь думать только о своём танке. А Петрович потакает тебе, понимая твоё ненормальное состояние.
- А «Провинциальная Россия»? – Олег вспомнил Марину. Неужели и она считает его экстравагантным чудаком? – Они ведь дали денег?
- Да для политиков это не сумма вообще, – при упоминании денег Люська разозлилась, – Они ещё обещали тебе кино снять. С тобой в главной роли. Ну и где?! Ну и когда?! Тобой просто попользовались. Признайся честно – ты выпал из реальной жизни и живешь в мире своих странных фантазий. И чтобы вернуться к нормальному состоянию, тебе нужна помощь.
Олег задумался. Действительно, про документальный фильм ни слуху, ни духу. И от Марины уже почти месяц нет никаких известий. Позвонить ей, что ли? Нет, как-то неудобно. Тем временем Люська осталась довольна эффектом, который произвела её речь.
- Вот ключи от «Логана», я теперь на своей буду ездить, – она пододвинула к нему ключи от старой машины, – Извини, мне надо позвонить.
Она прошла на кухню, закрыла за собой дверь и достала телефон:
- Алексей, привет! Надо встретиться.
- Я же тебе говорил – сотри мой номер, – вместо приветствия ответил майор Блинов.
- Ладно, ладно, сотру, – пообещал Люська, – Давай завтра в шесть в обычном месте.
На следующий день она на своей новой машине подъехала на знакомый пустырь. Блинов был всё на той же убитой AUDI. Он удивлённо смотрел, как Люська вылезла из BMW.
- Скромнее надо быть, не светиться лишний раз, – посоветовал он, кивнув на свою машину, и сразу перешёл к делу, - Чего хотела-то?
- Просьба у меня к тебе будет. Дружеская, – Люська достала из кармана платок и стёрла капельку грязи с лобового стекла BMW, – Муженёк у меня помешался на какой-то фигне. Танк какой-то восстанавливает, все деньги в него всадил. Но я подозреваю, что там баба замешана. Ты бы со Стасиком наведался туда к ним и наехал пожёстче, чтобы он об этом и думать забыл. Сможешь?
- Ты за кого меня держишь? – хмуро поглядел на неё Блинов, – Сама со своим мужиком разобраться не можешь?
- Могла бы сама – тебя не позвала, – ответила Люська и со сладкой улыбкой добавила, - А держу я тебя за человека, с которым дела вместе делала. Разные.
- Вот так, значит? Ну и где это?
- Вот адрес, – Люська достала заранее написанную бумажку, – Они там в воскресенье будут.
- Проводишь, – сказал Блинов, убирая бумажку в карман.
- Только я там светиться не буду, вы уж сами, – ответила Люська и довольно улыбнулась.
12.2.
Олег озадаченно смотрел на экран компьютера – чертежи танка, которые ему удалось найти в Интернете, не помещались в монитор. Вероятно, это были отсканированные листы формата А1. И Жене их лучше передать не в электронном виде, а на бумаге. Вот только где распечатать такой формат?Он отодвинулся от экрана. Зачем он это всё делает? А может, Люська права – всё это блажь и ерунда? Уже месяц все выходные он проводил в боксе ремзоны, где под руководством Жени пытался привести танк в работоспособное состояние. То есть они на пару играли в танкоремонтный завод 70-летней давности. Вот только зачем? Ну с Женей всё понятно: он не только получал от него за это деньги, но и находил в этом своё технарское удовольствие, всё-таки возиться с железками – это его работа. А вот самому Олегу это зачем нужно? Он посмотрел на свои руки – они уже не отмывались от машинного масла и грязи. Его охватила тоска – боже, какой ерундой он занят!
Из этого состояния его вывел телефонный звонок.
- Олег, это Марина, если ещё помните?
- Конечно же, помню! Давно тебя не слышал! Как у тебя дела?
- Не очень. Я хотела узнать, как у вас дела с танком?
Его тоска моментально прошла – кому-то его затея с танком ещё интересна!
- Продвигаются помаленьку. Вот нашёл в сети чертежи, теперь думаю – как распечатать. В ближайшие выходные попробуем завести двигатель, – начал хвастаться Олег. И неожиданно для себя предложил, - Хочешь посмотреть?
- Конечно! – нет, ему не показалось - это искренняя радость в её голосе.
- Тогда я в воскресенье утром заеду за тобой.
В воскресенье, подъезжая к станции метро, Олег издали увидел знакомую худощавую фигуру.
- Привет! – Олег открыл перед ней пассажирскую дверцу.
- Привет! – Маринка села в машину. Олег вырулил на проезжую часть и бросил на неё быстрый взгляд. С тех пор, как они виделись последний раз, не прошло и месяца, а она изменилась – то ли ещё больше похудела, то ли просто устала.
- Ты вроде похудела? – осторожно спросил он.
- Может быть, – неопределённо ответила Маринка. Она чувствовала себя неловко – набилась в поездку с женатым мужчиной, да и когда ездила с ними последний раз, то вся перемазалась и запачкала Петровичу его джип. Но она была рада видеть Олега – во всей Москве он один из немногих близких ей людей. Помолчав, она добавила, - В последнее время у меня было много неприятных событий.
- Но сейчас-то всё в порядке? – спросил Олег.
- Сейчас да, – Маринка наконец-то решилась глянуть ему в глаза и улыбнулась. Олег встретился с ней взглядом. Опа! Он чуть не вылетел на перекрёсток на красный свет. Почему так часто забилось сердце? От чувства опасности? Или от её улыбки? Что с ним такое? Ведь он женат, а у неё тоже есть мужчина. Или это так весна действует?
- Ты слышал про убийство депутата Долотова?
- Да, что-то говорили по телевизору, – кивнул Олег, – Ты знала его?
- Он был сопредседателем нашего движения. Хоронили неделю назад, – помрачнела Маринка. Ещё и Сашка от неё уехал, но об этом говорить необязательно. Она и Олегу позвонила потому, что сидеть одной дома было невыносимо тоскливо. Вопрос про танк – это только предлог. Хотя нет, танк – это здорово! Ей снова захотелось забраться внутрь и подержаться за рычаги.
- А что там с танком?
- Женя частично разобрал его. Снял башню, а последнее время мы с ним занимались двигателем. Разобрали, перебрали и назад собрали. Сегодня хотим попробовать завести.
- А поездить можно будет?
- Нет, сегодня не удастся, – Олег вспомнил, как она водила бульдозер, и засмеялся, – До этого ещё далеко. Сегодня если двигатель заведём – уже победа.
Он подъехал к воротам ремзоны и посигналил. Спустя пару минут из калитки выглянул Женя, молча кивнул и стал открывать ворота. Олег уже давно ездил сюда как на работу, поэтому не стал разводить лишних церемоний. Он загнал свой «Логан» во двор, Женя закрыл ворота и направился в бокс, на ходу бросив:
- У меня уже почти всё готово. Догоняй.
Маринка вылезла из машины:
- А мне можно посмотреть?
- Так ты сегодня не один? – Женя остановился на полпути и повернулся к Маринке, – Давно тебя не было. А то у меня уже грязи накопилось – обтереть некому.
Он засмеялся, а Маринка смутилась.
- Ладно, заходи, – он распахнул перед ней калитку ворот бокса с танком, – Только в сторонке где-нибудь встань, под ногами не путайся.
- Я пока переоденусь, – Олег скрылся в подсобке.
Внимание Маринки привлекла лежащая на верстаке блестящая бронзовая деталь – как будто пара изогнутых трубок прикреплены к общему основанию, переходящему в цилиндр с нарезанной резьбой. Маринка взяла деталь в руки и стала разглядывать.
- Осторожнее, сломаешь! – подошёл к ней Олег.
- А что это? – Маринка показала ему загадочную деталь.
- О-о-о, это очень важная вещь! – Олег таинственно улыбнулся.
- А от чего она? – продолжала интересоваться Маринка.
- Ты лучше у Жени спроси.
- Ну скажи!
- Нет, ты у хозяина спрашивай, а то вдруг я неправильно объясню, – Олег снова таинственно улыбнулся. Маринке ничего не оставалось, как отправиться за объяснением к Жене. Он как раз закончил подтягивать гайки, крепящие топливные трубки, и стоял рядом с кормой танка, вытирая руки.
- А можно спросить? – подошла к нему Маринка, – От какой машины эта деталь?
Женя удивлённо поглядел на бронзовую штуковину в её руках, потом перевёл взгляд на Олега, который уже не скрывал улыбку, потом снова повернулся к Маринке и недоумённо ответил:
- Это горелка от примуса. Я тут вчера примус чинил.
Олег засмеялся. Маринка обиженно показала на него:
- Он надо мной смеётся! Он сказал, что это очень важная деталь.
Женя с серьёзным видом подтвердил:
- Правильно сказал. Без неё примус работать не будет.
12.3.
Калитка в воротах бокса распахнулась, и вошли два мужика - один худощавый, а другой поздоровее. Они по-хозяйски осмотрелись по сторонам и подошли к танку.
- Чего надо? – недовольно спросил Женя. Он очень не любил, когда в его хозяйство вторгались без приглашения.
- Спокойно, мы из полиции, – тот, что поздоровее, небрежно помахал удостоверением, – У нас к вам будут вопросы.
- Из какого отдела? – Женя совершенно не смутился.
- Из какого надо! – ответил плотный мужик. Он заглянул в люк мехвода, плюнул туда и повернулся к Жене, - Ты хозяин? Давай документы на мастерскую!
- Документы? – недобро усмехнулся Женя, – Сейчас принесу!
И он решительным шагом направился на улицу. Худощавый мужик уважительно потрогал пальцем пушку танка. А плотный уставился на Олега и Маринку:
- Так, а вы кто такие?! Документики!
Олег протянул ему водительские права.
- Данилов Олег Борисович, – вслух прочитал мужик и повернулся к Маринке, - А тебе особое приглашение надо?
Маринка достала из кармана думское удостоверение, развернула его и показала мужикам.
- Чего у тебя там? – уже менее уверенно произнёс плотный и протянул руку. Но Маринка уже сложила книжечку, убрала обратно в карман и торжественным голосом произнесла:
- Помощник депутата Государственной Думы Ветрова Марина Петровна!
И, не давая мужикам опомниться, напористо спросила:
- А вы кто такие? Я не разглядела ваши документы!
Плотный снова достал своё удостоверение, нерешительно развернул его и представился:
- Майор Блинов!
Маринка ловко выхватила документ из его пальцев и протянула Олегу:
- Сейчас посмотрим, что за майор! Олег, сфотографируй пока для истории. И ты, второй, тоже своё удостоверение сюда давай! Сейчас будем разбираться – кто такие!
Худощавый неуверенно полез в карман, а плотный стал угрожающе надвигаться на Маринку:
- Ты чего творишь, коза?!
В это время на улице послышался шум подъехавшей машины, ворота распахнулись и в бокс вбежали двое полицейских в форме и с автоматами:
- Всем не двигаться! Полиция!
Один из приехавших полицейских, тот, что постарше, показал стволом автомата на пришлых мужиков и спросил у шедшего за ним Жени:
- Эти, что ли?
Женя кивнул. Плотный мужик испуганно произнёс:
- Мы свои, тоже из полиции.
- Руки за голову, мордой в пол! – закричал на него полицейский и наставил автомат. Плотный мужик неохотно опустился на грязный промасленный пол. Худощавый растерянно смотрел на него, и тогда второй полицейский отработанной подсечкой сбил его с ног:
- Мордой в пол – сказали!
Маринка протянула полицейским удостоверение плотного мужика.
- Так, что у нас тут? – старший развернул удостоверение, – Майор Блинов! Из Москвы! А тут какого хера делаешь?
- Особое задание! – плотный мужик попытался сесть.
- Лежать! – пнул его ногой полицейский, – Если бы у вас было задание, моё начальство было бы в курсе. А второй тоже, что ли, из полиции?
- Капитан Кирьянов! – крикнул, не вставая, худощавый, и опасливо покосился на ноги стоявшего над ним полицейского.
- Вроде настоящее, – старший закончил разглядывать удостоверение и скомандовал, - Встали! Значит, так! Ещё раз увижу, что вы шакалите на моей территории – задержу и доложу своему начальству. А сейчас свободны!
Он кинул удостоверение плотному мужику. Пришельцы, отряхиваясь, зашагали на улицу.
- Всё в порядке? – старший пожал руку Жене, – Ты звони мне, если эти козлы снова появятся. Ну пока. Всего доброго! – он кивнул Олегу и Маринке.
- А кто это был? – спросила Маринка, когда полицейские уехали.
- Знакомые. У меня ремонтируются, – ответил Женя и достал сигареты, – Перекурю, и начнём.
- Нет, я про этих залётных мужиков, – Маринка вслед за Женей вышла на улицу.
- А, эти! – Женя щёлкнул зажигалкой, – Да какие-то из Москвы. Наверное, хотели деньжат по-лёгкому срубить. Только не учли, что сейчас уже не 90-е. Сейчас все легально работают, и такие трюки не пройдут. Тем более на чужой территории. Менты пришлых не любят.
- Ну Марина их хорошо причесала! – к ним подошёл Олег.
- А чего они тут… - смутилась Маринка, – И вообще – будет мне всякое дерьмо пузатое тыкать!
- Ладно, пойдём попробуем, – Женя погасил недокуренную сигарету. Было заметно, что он волновался, – Ворота откройте, чтобы не угореть.
Он подошёл к танку и стал ещё раз проверять шланги, подключённые к баллону.
- Садись за рычаги, – кивнул он Олегу и стал осторожно откручивать вентиль, внимательно глядя на манометр.
- А чего вы сейчас делаете? – встряла Маринка.
- Сейчас движок пробовать будем, – не отрывая взгляда от манометра, пояснил Женя, – Ты бы вышла на улицу?
- Ну мне тоже интересно, – Маринка обошла танк с другой стороны, – А тут аккумулятор стоит, он разве не нужен?
- Нет, мы воздухом заводить будем.
- А как без электричества зажигание работать будет? – не унималась Маринка.
- А я всё равно свечи туда не завинтил, – усмехнулся Женя и крикнул Олегу, - Готово!
- А как же без свечей? – растерялась Маринка.
- Это дизель, тут нет зажигания, – из танка высунулся Олег, – Ну чего – пробовать?
- Давай! – махнул рукой Женя и прикрикнул на Маринку, - Да отойди ты, холера! Не вертись под ногами!
Олег снова скрылся в люке. Зашипел воздух, в моторном отсеке что-то звякнуло и заурчало. И вдруг дизель зачихал, и из выхлопных труб на корме танка повалил белый дым. Хлопки становились всё чаще, и постепенно перешли в ровный гул.
- Погазуй, – сквозь шум двигателя крикнул Женя, – Только осторожно.
Олег чуть тронул педаль газа, но ничего не произошло – педаль на танке была более тугая, чем на легковом автомобиле. Тогда он надавил сильнее. Тон рёва двигателя стал выше, а белый дым из выхлопных труб стал более прозрачным, и уже не клубился, а вылетал двумя тугими струями. Но Маринка всего этого не видела – в тот момент, когда дизель чихнул первый раз, она стояла как раз у выхлопного патрубка, и в результате первое облако выхлопных газов вылетело прямо на неё. Кашляя и чихая, она почти на ощупь добралась до ворот бокса, и только на улице смогла отдышаться.
Женя внимательно слушал, как дизель то набирает, то сбавляет обороты, и наконец крикнул:
- Глуши!
После остановки двигателя в боксе воцарилась звенящая тишина, и стало слышно, как на улице покашливает Маринка.
- Ну всё, на сегодня хватит! – Женя с довольным видом вышел на улицу и достал сигареты. Он закурил и повернулся к Маринке, - Всё-таки попала под выхлоп? Я же тебе говорил – не вертись под ногами!
- Немного попала, – Маринка наконец откашлялась, но голова у неё стала тяжёлой и время от времени мутило. Она уселась на какой-то ящик у стены бокса.
- Тебе плохо? – подошёл к ней Олег, – Ты вся зелёная.
- Мутит немного, – пожаловалась Маринка, – Я сейчас посижу немного – и всё пройдёт.
- Давай я тебя домой отвезу? – предложил Олег.
- Езжайте, езжайте, – помахал зажжённой сигаретой Женя, – Сегодня уже ничего интересного не будет, а завтра я за ходовку возьмусь.
Маринка встала и шагнула в сторону машины, но голова закружилась, и её повело в сторону. Олег это заметил, помог ей дойти и усадил на пассажирское сиденье. Выехав со двора, он вышел, чтобы закрыть ворота.
- Езжайте, я закрою, – махнул ему Женя.
12.4.
Маринка опустила боковое стекло и попыталась высунуть лицо навстречу воздушному потоку. Её мутило и бросало то в жар, то в холод. Олег осторожно вёл машину и периодически косился на неё. Уже на трассе Маринка попросила:
- Останови.
Олег съехал на обочину. Маринка выскочила из машины, и её стошнило. Постояв немного на свежем воздухе, она с усилием залезла назад.
- Тебе плохо? – посмотрел на неё Олег. Маринка кивнула. Он растерялся, - Отвезти тебя в больницу?
- Нет, отвези меня домой, – тихо ответила Маринка, – Я хочу лечь.
Олег осторожно съехал с обочины на асфальт. Он чувствовал себя виноватым и старался ехать медленно, чтобы Маринку не укачало, но она всё равно сидела с бледным лицом и закрытыми глазами. Ничего не спрашивая, Олег сразу подъехал к её дому и помог ей выбраться из машины.
- Твой дома?
- Кто мой? – с трудом пробормотала Маринка.
Олег понял, что сейчас ничего от неё не добьётся.
- Какая квартира?
- Сорок пятая, – автоматически ответила Маринка.
Олег подвёл её к двери подъезда.
- Какой код?
Маринка молча достала из кармана ключи. Поднявшись к квартире, Олег сам открыл дверь. Маринка сразу ломанулась в туалет. Олег заглянул в комнату – никого. И кругом только женские вещи. В туалете зашумела вода.
- Я в ванну. Чайник поставь, пожалуйста, – Маринка щёлкнула шпингалетом и открыла воду. Олег прошёл в кухню. Похоже, хозяйка не увлекается кулинарией. Он заглянул в холодильник. И в чревоугодии её тоже обвинить нельзя. В квартире явно жила она одна, да и то, похоже, приходила сюда только ночевать. Олег долил воду в чайник и включил электроплиту. В ванной стих душ и щёлкнул шпингалет.
- Олег, ты здесь? – позвала Маринка, – Там в комнате где-то были мои штаны и футболка. Подай, пожалуйста.
Она торопливо прикрыла дверь. Олег прошёл в комнату и огляделся. Спортивные штаны обнаружились под столом, а футболка – на кровати. Он постучал в дверь ванной:
- Эти?
- Давай! – Маринка приоткрыла дверь и просунула в щель мокрую руку, – Я сейчас. Как там чайник?
- Уже закипит.
Маринка вылезла из ванной мокрая и порозовевшая. На её футболке прямо на груди было большое масляное пятно, штаны тоже были не слишком чистые.
- Ты как? – спросил её Олег.
- Сейчас лучше. А то совсем плохо было. Наверное, от выхлопных газов, – она достала расчёску и попыталась расчесать мокрые волосы, – Извини, у меня не прибрано. Попьёшь со мной чаю?
- Я бы и поесть не отказался, – кивнул Олег.
- Только, наверное, нет ничего, – Маринка босиком прошла на кухню и открыла холодильник, – Есть сливочное масло. И где-то был хлеб.
Она взяла две чашки, бросила в них одноразовые пакетики с чаем и залила кипятком. Чашку с эмблемой «Провинциальной России» она придвинула к себе, а чашку с надписью «Саша» поставила перед Олегом.
- А где хозяин чашки? – Олег попытался изобразить шутливый тон.
- Свалил на историческую родину, – ответила Маринка, – В Москве не прижился.
- Так ты одна живёшь?
- Ага, – Маринка нарезала хлеб и стала делать бутерброды. Закончив мазать масло и вытерев руки о штаны, спросила, - Будешь?
Олег взял бутерброд и стал наблюдать, как Маринка осторожно хлебает горячий чай. Она – полная противоположность его Люськи, подумал он. Та помешана на порядке, терпеть не может спортивные штаны и футболки, без макияжа из дома не выйдет и признаёт только здоровую пищу. А Маринку, похоже, вообще не интересует, как она выглядит, к еде она совершенно непритязательна, и на порядке в квартире не завёрнута. Но должны же у неё быть какие-то увлечения?
- Не везёт тебе в общении с танком, – сказал он, чтобы поддержать разговор, – Тот раз перемазалась вся, этот раз выхлопными газами надышалась.
- Танк! – вдруг воскликнула Маринка, – Сегодня ведь воскресенье. А сколько времени? Скорее включаем телевизор!
Она торопливо засунула в рот недоеденный бутерброд, схватила свою чашку и побежала в комнату. Олег в недоумении пошёл следом.
- Успели. Вот, смотри! – она ткнула пультом в экран. Там появилась эмблема «Провинциальной России» и пошли подозрительно знакомые кадры. Точно – это съёмки, как они поднимают танк!
- Это ты! – она пихнула Олега локтем, – А это я! Смотри, смотри!
На экране танк медленно выползал из полыньи. Олег вспомнил эти минуты, и его снова охватило то же чувство – смесь волнения и восторга. Похоже, на Маринку нахлынули те же воспоминания, потому что она поставила чашку и крепко обняла Олега:
- У нас получилось!
Олег почувствовал, как в него упёрлись Маринкины маленькие груди. Он провёл ладонью по её спине – точно, у неё под футболкой ничего нет! Маринка тоже почувствовала двусмысленность ситуации и отпрянула от него. Они молча досмотрели передачу, и Маринка неуверенно произнесла:
- Уже поздно. Тебя, наверное, жена ждёт.
- Наверное, – согласился Олег. Он не хотел уходить. Что его удерживало –нахлынувшие воспоминания, или то, что она рядом? То чувство победы для него оказалось неразрывно связано с ней. Собственно, без неё ничего бы и не получилось. Но не подумает ли она, что он хочет воспользоваться ситуацией? Нет, он не может дать повода для сомнений.
- Я пойду! – он решительно направился в коридор. Маринка стояла, прислонившись к стене, и смотрела, как он обувается.
- Тебе можно звонить? Я бы хотела посмотреть, как он поедет.
- Конечно. Я езжу туда каждые выходные. Если хочешь, я мог бы за тобой заехать.
- Я буду ждать!
- Тогда ближе к выходным созвонимся.
12.5.
Люська, сосредоточенно пыхтя, пыталась забинтовать свою поцарапанную ногу. Сначала она попробовала заклеить царапину пластырем, но он уже через минуту отвалился. Пришлось искать бинт. Какой-то неудачный день сегодня! А начиналось всё так хорошо!
С утра она дождалась, когда Олег торопливо собрался и отправился возиться со своим танком. Последнее время он каждые выходные туда ездит, как на вторую работу. Только там не ему деньги платят, а он сам. Вот дурачок-то! Но сегодня он торопился сильнее обычного – прямо как на свидание. Оставшись одна, Люська позвонила по телефону:
- Выезжаем!
Уже на трассе за её белоснежным БМВ пристроилась невзрачная Ауди майора Блинова. Дорогу до рембазы, где Олег хранил свой металлолом, она знала – муженёк как-то однажды притащил её сюда, чтобы похвастаться. Люська остановилась на съезде с трассы и сказала подошедшему Блинову:
- Дальше сами. И пожёстче там с хозяином – чтобы он с этой дурью завязывал.
Ауди осторожно двинулась по дороге к рембазе. Немного подумав, она закрыла свою машинку и торопливо зашагала следом за Ауди. Когда она подошла к воротам, мужики уже вошли внутрь. Люська стала осторожно пробираться вдоль забора. Вскоре она обнаружила очень удачную щель, через которую просматривалась вся ремзона. Алексей со Стасиком, неторопливо обойдя двор, подошли к воротам гаража, из-за которых раздавались негромкие голоса и смех. Люська узнала голос Олега. Ну ничего, сейчас вам станет не до веселья! Алексей решительно распахнул дверь. Люська прильнула к щели в заборе. Сейчас, сейчас!
Из гаража выскочил невысокий мужичок бомжеватого вида и торопливо зашагал к воротам, на ходу доставая из кармана телефон. Из гаража послышался строгий голос Алексея. А невысокий мужичок зачем-то стал открывать ворота. Через минуту на дороге послышался шум, и во двор влетела полицейская машина. Из неё выскочили двое полицейских с автоматами и бегом бросились в гараж. Люська злорадно потёрла руки – ну Лёша спектакль закатил! Из гаража раздались крики:
- Мордой в пол!
Люська стала немного беспокоиться за Олега. Но дальше началось что-то невероятное. Из гаража отряхиваясь, выскочил Алексей. Следом вылетел Стасик. Судя по его скорости, ему дали пенделя. За ними вышел полицейский с автоматом и крикнул:
- А ну валите отсюда, и чтобы я вас здесь больше не видел!
Алексей и Стасик, опасливо оглядываясь, зашагали к воротам. Полицейский с автоматом, глянув им в спины, внимательным взглядом окинул промзону. Люська испугалась – сейчас он заметит её! Она резко подалась назад, споткнулась и упала. В траве оказалась старая колючая проволока, которая больно впилась ей в ноги и чуть повыше. Она попыталась встать, но её брюки зацепились за колючку и порвались. Наконец она с трудом выбралась из кустов на площадку перед воротами. Майор Блинов пытался завести свою убитую Ауди. Увидев Люську, он жутко разозлился:
- И ты здесь? Ну ты нас подставила! Чтобы я тебя больше не видел и не слышал!
- До трассы довези? – попросила Люська, придерживая разорванные брюки. Поцарапанный зад начал болеть.
- Сама дойдёшь! – Алексей с силой захлопнул дверцу и газанул так, что щебень полетел из-под колёс.
Неловко разматывая бинт, Люська с недоумением вспоминала эти события. Что же такое там произошло? Спросить у Алексея вряд ли получится. Может, попытаться расспросить Олега? Люська глянула на часы – уже поздно, а его всё нет. Позвонить ему, что ли? Щелкнул замок, и хлопнула входная дверь. Наконец-то! Люська осторожно выглянула из комнаты. Вот это да! Таким счастливым Олега она не видела давно.
- Что случилось? – не удержалась она.
- Люська, всё здорово! – Олег крепко обнял жену. Люська коротко пискнула – он как раз задел свежие царапины.
- Что здорово?
- Всё здорово!
- Ужинать будешь? – Люська попыталась бочком проскользнуть на кухню, – А чего ты сегодня делал?
- Нет, я не голодный, – Олег прошёл в комнату, – Мы сегодня танк заводили. И он завёлся! Представляешь? А вечером по телевизору показали передачу, как мы танк вытаскиваем. Надо об этом в блоге написать!
Он уселся за компьютер, а Люська задумалась. Целый день где-то шлялся – и не голодный? И где-то ещё умудрился телевизор посмотреть!
- Ты куда-то заходил? – напрямую спросила она.
- Да, заглянул тут к товарищу, – смутился Олег, – Подожди, мне надо позвонить.
Он достал телефон и пошёл на кухню. Странно, раньше он её не стеснялся. Люська прислушалась:
- Привет! Это я! Ты как? Больше не тошнит? Ну хорошо, спокойной ночи. Да, в выходные, как и договаривались.
- Кто это был? – спросила она выходящего из кухни Олега.
- Я же говорю – товарищ, – ответил он, отведя глаза.
12.6.
Всю следующую неделю Олег с нетерпением ждал выходных. Чего он хотел больше – продолжить возиться с танком или снова увидеть Марину – он и сам не ответил бы. Скорее всего – и того, и другого. Почему-то в его сознании Марина и танк были неразрывно связаны друг с другом. А вот для Люськи в этой схеме места не нашлось. Да и сама супруга всю эту неделю вела себя довольно странно – больше не пилила его, ходила по дому в брюках, а не в халате, как обычно, и при этом старательно избегала его прикосновений. Причин этих перемен Олег так и не понял, но свою активность в отношении жены снизил.
Всю неделю он боролся с искушением позвонить Марине. Он сам себя останавливал – ну вот позвонит он ей, и что? Скажет – «Привет!»? Пригласит в ресторан? Он не совсем понимал, как себя с ней вести, особенно после того, как побывал у неё дома. Было ясно, что предложение посетить ресторан вряд ли её обрадует. Тем более если оно будет исходить от женатого мужчины. Олег вспомнил, как он пил чай из кружки с надписью «Саша», и снова почувствовал неловкость. Оставался один-единственный предлог для встречи – снова пригласить её съездить в ремзону посмотреть на танк.
В четверг Олег решил, что теперь его звонок будет воспринят не как проявление нетерпеливости, а напротив – как вежливая предусмотрительность. Он нашёл её номер в своём мобильном, на мгновенье задумался, и решительно надавил кнопку вызова.
- Марина?
- Да. Здравствуй, Олег!
Его сердце забилось чаще. Узнала его голос? Или просто определился его номер?
- Я в субботу снова собираюсь в ремзону возиться с танком. За тобой заехать?
- Сейчас, минутку, – в трубке были слышны голоса ещё нескольких людей. Потом зашуршало, и голоса стихли – наверное, закрыла микрофон ладонью. Затем снова зашуршало, и послышался её голос, - Нет, у меня не получится – сейчас много работы. И в воскресенье тоже. Только недели через две.
- Жаль, – протянул Олег. Что это – она не хочет его видеть? Или на самом деле занята?
- А вы уже попробуете, как он будет ездить? – продолжила Марина.
- Нет, до этого ещё далеко.
- То есть я ещё успею? – в её голосе послышалась радость, – Я тогда позвоню, когда освобожусь. Ну всё, пока, а то я тут занята.
Она повесила трубку. Олег задумался. Она сказала – позвонит. Это дань вежливости, или действительно позвонит? Но ведь неделю назад она позвонила сама!
В субботу с утра пораньше Олег осторожно укрыл одеялом спящую супругу, наскоро позавтракал и отправился к Жене в ремзону. Созваниваться у них было не принято: если договорились – значит договорились. Олег подъехал к знакомым воротам и посигналил. Как обычно, примерно через минуту ворота распахнулись, и Женя, придерживая створку, махнул рукой – заезжай!
- Ты сегодня один? – спросил он, когда Олег вылез из машины.
- Да, у неё какие-то дела, – смутился Олег.
- Ну, значит, никто мешаться не будет, – Женя дал понять, что их отношения его не касаются, – Я там начал с подвеской разбираться. Твои чертежи очень кстати пришлись. Иди переодевайся, и продолжим, а то там местами три руки нужны, а иногда и четырёх не хватит. А я пока телевизор посмотрю.
С довольной улыбкой Женя кивнул на прислонённый к стене бокса телевизор. Он воткнул вилку в переноску и нажал кнопку на передней панели. На экране появилось изображение в крапинках помех.
- Вот только пульта нет, – проворчал он, – А ловит на кусок провода вместо антенны – Москва близко, сигнал сильный.
Олег с удивлением наблюдал за его манипуляциями. Чёрный глянцевый телевизор совершенно не вписывался в окружающую обстановку.
- А это откуда здесь? – не выдержав, спросил он.
- Телевизор-то? – снова довольно ухмыльнулся Женя, – Мусорный контейнер на повороте видел? Утром еду, смотрю – у контейнера стоит. С виду вроде целый. Ну мне интересно стало – чего там с ним? Вот и приволок. А поломка пустяковая оказалась – там в блоке питания пара транзисторов и предохранитель сгорели. Пока тебя ждал – сделал. Теперь вот не знаю, чего с ним делать. Модель старая, где-то пятилетней давности. Не назад же к контейнеру везти? Тебе не нужен?
Олег покачал головой – он купил новый телевизор всего год назад. Он и раньше замечал у Жени эту черту – тот ремонтировал вещи не столько из желания заработать деньги, а как бы из спортивного интереса. И чем заковыристей была поломка, тем больший интерес она у него вызывала. Наверное, так спортсмен выходит утром к турнику и начинает крутить подъём переворотом – не потому, что кто-то смотрит, а чтобы самому лишний раз убедиться – я могу! Олег подумал, что и за танк Женя взялся именно из этого чувства профессиональной гордости – мол, автомобили ремонтировать умею, а танк смогу? А деньги – это так, дань материальному миру.
В боксе, где стоял танк, за неделю на первый взгляд ничего не изменилось. Но посмотрев внимательнее, Олег заметил, что танк стоитна толстых берёзовых чурбаках, не касаясь гусеницами пола. А болты, которыми привинчены опорные катки, чем-то смазаны. Олег провёл пальцем по одному из них – на масло вроде не похоже.
- Тормозная жидкость, – подсказал подошедший Женя, – Намазал, чтобы болты откисли. Короче, надо всё делать, как на заводе – полная разборка, дефектовка, потом подготовка бронекорпуса – пескоструйка, покраска, а потом сборка. Проблема в том, что на заводе дефектную деталь выкинул и новую поставил, а я складом запчастей к танкам пока не обзавёлся. Поэтому разбирать надо будет очень аккуратно, чтобы ничего не повредить. Я посмотрел – машина вроде новая, следов от снарядов нет, и выработка небольшая. Наверное, сразу с завода на фронт гнали. В болоте, говоришь, утопили?
- На переправе, – уточнил Олег, – В августе 43-го шли в наступление и переправлялись через реку вброд.
- Да, заметно, что уже в 43-м сделали. Тут даже где-то на корпусе заводской номер выбит, – Женя похлопал ладонью по броне, – В середине войны уже качественно делали. Это не 42-й, когда под открытым небом собирали.
- Тогда танка хватало на два-три боя. Поэтому, наверное, экономили на всём чём только можно, – предположил Олег.
- Не скажи! – возразил Женя, – А военпреды на что? Если заметят отступление от утверждённой технологии – начальник цеха и директор завода сразу по этапу пойдут. Время-то военное! Так что тогда на совесть делали. Не то, что сейчас – лишь бы подешевле. Могут и сыромятину поставить, где закалённая деталь должна стоять. А тогда по документации положено – будь добр! Да и сейчас на военке так же. Я же в своё время начинал на оборонном заводе – знаю, как всё устроено.
- Интересно, а у фашистов так же было? – задумался Олег.
- Пойдём, чего покажу, – позвал его Женя. Они подошли к углу, где у него стояли станки.
- Смотри, – Он ветошью стёр грязь со станины сверлильного станка. Олег присмотрелся – на литой плите чётко просматривалась свастика и дата – «1943». Женя продолжил:
- Я когда себе станки подбирал, на свалке чермета его нашёл. Наверное, после войны по репарации вывезли. Не поверишь – у него сейчас в шпинделе люфты меньше, чем у нового современного! Мне только пришлось электромотор заменить – всё-таки время. Так что в войну не халтурили, потому что чуть что – сразу в лагерь, а то и похуже.
- Танк, наверное, тоже в 43-м сделали, – прикинул Олег, – Вот и встретились…
- Ладно, давай делом займёмся, – Женя направился к танку, – Бери «Машку», будем гусеницы снимать.
- Чего брать? – переспросил Олег.
- «Машку». Ну «МарьИванну», - Женя одной рукой легко поднял десятикилограммовую кувалду, стоявшую у стены, – Запоминай, как инструменты называются. Пока с танком возимся, я из тебя настоящего ремонтника сделаю.
12.7.
Предсъездовская суета совершенно вымотала Маринку. Черенков, а следом за ним и Руднев, очень большое внимание уделяли юридической стороне мероприятия. Ведь после того, как съезд движения примет решение о преобразовании в политическую партию, её должен будет зарегистрировать Минюст. Для это всё и затевалось. Последние дни Маринка бегала как заводная – то на Охотный, то в офис движения, то в Минюст. Состав и содержание необходимых документов определяли юристы движения – какие-то друзья профессора Гришина. Но у чиновников Минюста на этот счёт часто были другие соображения. Всю черновую работу по перепечатыванию документов приходилось выполнять Маринке.
Погода в Москве испортилась – весна на время отступила, было пасмурно и холодно, временами шёл мокрый снег. Поэтому Маринка передвигалась по городу в своём обычном боевом наряде – спортивная куртка с капюшоном, джинсы, заправленные в берцы, и рюкзачок с бумагами за спиной. Женщины в Минюсте реагировали на это спокойно, их больше интересовало содержание документов, а не то, как выглядит привёзший их человек. А вот друзей профессора Гришина форма интересовала не меньше содержания. И однажды Маринка не выдержала.
Как-то она в очередной раз повезла бумаги одному из юристов куда-то в центр, на его постоянное место работы. Его юридическая контора находилась где-то в глубине исторической застройки. Маринка долго плутала среди трёхэтажных домов позапрошлого века, по пути чуть не свалившись в какой-то котлован. Наконец она нашла нужный дом и поднялась в офис юридической конторы. Комнатуха была маленькая и неудобная, но зато, если выглянуть в окно, то над низкими крышами можно было разглядеть красную кремлёвскую звезду. Вероятно, обитателя офиса это переполняло осознанием собственной значимости, потому что, когда Маринка ввалилсь в его комнатуху, попутно наследив на светлом полу, он брезгливо глянул на неё и недовольно проворчал:
- У них там что, приличные люди закончились?
Сказано было вроде как себе под нос, но Маринка прекрасно поняла, к кому эти слова относятся. Она молча развернулась и хлопнула дверью, не забыв напоследок тщательно вытереть ноги о кокетливый коврик. Когда она вернулась на Охотный, Руднев поднял голову от своих бумаг:
- Ну как, согласовала?
- Он на таком уровне переговоры не ведёт! – Маринка вытащила папку из рюкзачка и положила ему на стол.
- Не понял! – уставился на неё Руднев.
- Он не стал со мной разговаривать, – пытаясь оставаться спокойной, ответила Маринка, – Наверное, ему мой внешний вид не понравился.
- Что за дела! – возмутился Руднев, – Выйди, пожалуйста, в коридор, мне надо позвонить.
Маринка повесила куртку в шкаф и послушно вышла в коридор, придержав за собой дверь, чтобы осталась щель. Она очень редко слышала, чтобы Руднев ругался матом. Выяснилось, что он и это делает в своей обычной манере – негромко и загадочно. Но почему-то это звучало более угрожающе, чем если бы он кричал в полный голос. Маринка прогулялась до туалета и вернулась назад.
- Ещё раз к нему съездить? – как ни в чём ни бывало спросила она.
- Не надо, – спокойным голосом ответил Руднев, – Он сказал, что сам заедет.
Накануне дня съезда Маринка волновалась, как перед экзаменом. Она сама не могла понять причины – всё, что ей было поручено, она сделала. Да и её будущее от результатов съезда мало зависит – ведь она не только рядовой работник исполкома движения, но и помощник Черенкова. Уже лёжа в постели, она прокручивала в сознании события последних дней – вроде ничего не забыла. Сквозь сон она представляла, как начнётся съезд – Руднев выйдет на трибуну, чтобы отчитаться о работе исполкома, и начнёт читать по бумажке… По какой бумажке?! Она же ему ничего не подготовила! А что она могла бы подготовить – сухую справку о численности движения? Но это же не аудит, это съезд – политическое шоу. А Руднев, чего доброго, будет выступать в лучших традициях советских партийных съездов.
Сон как рукой сняло. Мысль у Маринки напряжённо заработала. А как он тогда должен выступать? Где-то она уже это видела. Она вылезла из-под одеяла, натянула футболку и пошла ставить чайник. И тут она вспомнила. Точно! Она включила компьютер – где же тот фильм, который для неё скачивал Сашка? Да, вот он – к счастью, не удалил. Она нетерпеливо проматывала фильм в поисках нужного эпизода. И вот на экране герой Дастина Хоффмана пытается уговорить президента произнести речь – он сидит за его столом и произносит: «Дорогие американцы!... Господин президент, здесь нужно с напором говорить, понимаете?» Да, именно это и нужно! Не сухие цифры, а эмоции! Шоу должно продолжаться!
Маринка запустила текстовый редактор и стала набивать текст: «Уважаемые товарищи!» Она задумалась. Как-то по-совковому получается. Ну ничего страшного! Её пальцы снова застучали по клавишам: «Да, да, по-моему, это очень хорошее слово - товарищи. И его совершенно незаконно приватизировали коммунисты. Спасибо, что вы нашли время и возможность приехать сюда. Мне приятно видеть, что наше всероссийское движение стало действительно массовым. Сегодня мы собрались здесь, чтобы принять решение о преобразовании нашего движения в партию». Подумав, она дописала в скобках: «(небольшая пауза, удовлетворённо оглядеть зал)». И дальше – «В политическую партию!». Подумав ещё немного, она добавила в скобках мелким шрифтом: «(пауза, аплодисменты)».
На Маринку снизошло вдохновение. Она быстро стучала по клавиатуре, время от времени заглядывая в свою записную книжку, чтобы уточнить детали. Когда объём текста перевалил за две страницы, она с довольным видом отодвинулась от экрана и потянулась. Страница машинописного текста размеренным голосом читается четыре минуты, значит, всего получилось минут на десять. Ну, может, от себя чего добавит, хотя вряд ли. Она ещё раз пробежала глазами написанное – вроде нормально. Распечатав текст, она со спокойной душой улеглась спать.
Съезд проходил в конференц-зале гостинцы «Космос». Место, конечно, было гораздо более представительным, чем тот заштатный ДК, где они проводили конференцию. Маринка обратила внимание на специальный автобус с надписью «TV» на борту, стоявший на улице перед входом – такие она видела только в телерепортажах о каких-то важных событиях. И точно – в фойе вокруг стоящей на штативе телекамеры суетились оператор и осветитель, журналистка с микрофоном стояла рядом с Черенковым. Руднев прохаживался неподалёку. Маринка издали помахала ему рукой, опасаясь случайно попасть в кадр. Руднев торопливо подошёл к ней.
- Смотри! – кивнул он на телекамеру и возбуждённым голосом похвастался, – У нас сейчас три камеры работают.
Маринка уже знала, что это значит. Даже в крупных телекомпаниях от силы пять выездных бригад, и на первое попавшееся мероприятие редактор бригаду не посылает. А если на съезд «Провинциальной России» прислали бригады аж три телекомпании, значит, телередактора считают это важным политическим мероприятием.
- Евгений Александрович, я вам на всякий случай набросала тезисы для выступления, – она протянула ему листки с текстом, который сочинила ночью.
- Спасибо, – Руднев убрал их в свою папку, – Значит, слушай сюда. Я записал тебя как представителя нашего регионального отделения. А то от нас только одна Татьяна приехала. Помнишь её – она у нас бухгалтером была? Иди пока регистрируйся, а я её поищу.
Маринка подошла к столику регистрации, отметилась и получила красный мандат участника съезда и пакет с логотипом движения, в котором лежала раздатка. Затем она направилась в туалет, где, усевшись в уголке, сняла ботинки и надела специально захваченные для этого туфли без каблуков. Этим она преследовала сразу две цели – не париться в помещении в уличной обуви; а главное – офисная обувь давала всем понять, что она тут свой человек, а не с улицы. Этот приём она подглядела у залётных тёток-коммивояжёров, которые частенько проникали в здание, где был офис движения. Хитрые тётки заходили в здание как обычные посетительницы, и первым делом направлялись в туалет, где снимали верхнюю одежду и переобували уличную обувь. А потом уже шастали по этажам как обычные представительницы офисного планктона, не вызывая подозрений.
Руднев с Татьяной уже поджидали её у окна.
- Маринка, ты совсем в столичную жительницу превратилась! – восхитилась Татьяна. В её же облике неуловимо проглядывало что-то провинциальное.
- Ну вы тут пока пообщайтесь, а мне надо отойти, – кивнул им Руднев.
- А Женька совсем не изменился – такой же нескладный! – Татьяна поглядела ему вслед и снова повернулась к Маринке, - Ну рассказывай, как ты тут? Замуж за москвича ещё не вышла? Я гляжу, в юбке стала ходить? А то дома я тебя только в джинсах видела. Тебе идёт.
- Да, обстановка способствует, – Маринка смущённо поправила юбку, – Тут не до замужества – видишь, какие дела творятся.
- Это ты про Долотова? Слышала, по телевизору много показывали. И чем кончилось? Нашли кого?
- Идёт следствие. Может, Евгений Александрович подробности знает?
- А вот сейчас у него спросим, – Татьяна кивнула на подошедшего Руднева.
- Чего спросите? – заулыбался Евгений Александрович. Было заметно, что он рад видеть Татьяну – наверное, потому, что она напомнила ему о малой родине.
- Мы тут Ивана Владимировича вспомнили, – объяснила Маринка.
- А, это дело тёмное. Там концы наверх уходят. Ты лучше расскажи, – он повернулся к Татьяне, - чего у нас там делается? Как завод? А то с тех пор, как меня оттуда ушли, я новостей не знаю.
- Сменили директора. На старого завели уголовное дело. Пошли федеральные заказы, завод задышал, народ, который уволился, стал назад возвращаться. А ты знаешь… - Татьяна совершенно в манере Руднева придвинулась к нему и понизила голос. Маринке, чтобы её расслышать, тоже пришлось к ней наклониться, – Предыдущий директор, который тебя выставил, был ставленник сам знаешь кого.
Она кивнула на конференц-зал, где собирались делегаты съезда.
- Не понял! – уставился на неё Руднев.
- За ним стоял Осина, – пояснила Татьяна, – Там была какая-то афёра, и большая часть акций завода отошла Осине. А сейчас, в связи с уголовным делом, это оспорили. Хоть завод ожил, а то людям работать больше негде.
- Ты гляди, как оно… - Руднев задумчиво покачал головой, – А я тогда понять не мог – кто же за этим стоит. Чуть не погубили завод!
- Жень, ты смотри! Всё, к чему Осина прикасается, разрушается. Как бы и с вашей партией чего не случилось!
- С нашей, – поправил её Руднев, – Не должно. Ну пойдём в зал, сейчас начнётся.
12.8.
Под огромной эмблемой «Провинциальной России» на сцене в президиуме было всё руководство движения: сопредседатель движения Черенков, председатель федерального исполкома Руднев, политсовет движения во главе с профессором Гришиным. Присутствовал даже Лев Абрамович Осинский – в виде изображения на специально для этой цели установленном на сцене большом телевизоре.
Съезд начался с минуты молчания в память об Иване Владимировиче Долотове. Все делегаты поднялись со своих мест – Долотова многие знали лично. Затем начались традиционные в таких случаях выступления. Первым взял слово Черенков. Маринка слушала шефа невнимательно – черновик его речи она печатала накануне. Интерес она проявила только тогда, когда начались вопросы с мест. Пожилой коренастый мужчина взял переносной микрофон и представился:
- Председатель Калининградского регионального отделения Полубояринов. Сергей Михайлович, у меня такой вопрос – какова позиция нашего движения по поводу малого бизнеса? Мы одобряем это уродливое явление последних лет, или как?
- Спасибо за вопрос, – Черенков подался к микрофону, установленному на трибуне, хотя слышно было и так хорошо, – Я не считаю малый бизнес уродливым явлением. Даже наоборот – это очень важное и необходимое явление. Почему-то считается, что это только торгово-посреднические услуги, но это не так. Это и сфера услуг, и даже производство. Сейчас, в связи с развитием технологий, часто нет необходимости в создании огромных производств. Современную высокотехнологичную продукцию вполне можно выпускать в рамках малого предприятия. А главное – это обеспечивает занятость населения, его доходы.
Представитель Калининграда снова поднялся:
- Но ведь эти бизнесмены не платят налоги, придумывают всякие серые схемы. Какая от них тогда польза?
- Вы о чьей пользе думаете – бюджета или конкретных людей? – ответил вопросом на вопрос Черенков, – У нас государство для людей, или люди для государства? Я считаю, что государство для людей. Даже если малый бизнес вообще не платит налогов в бюджет, он создаёт рабочие места, даёт людям заработать, производит товары и услуги. Уже в этом его огромная польза. А эти деньги так или иначе всё равно в бюджет попадут. Люди заплатят за квартплату, купят товары, заправят автомобиль, а с этого уже будут уплачены налоги. Так что можно на какой-то период вообще отказаться от налогов на малый бизнес. Бюджет от этого потеряет немного – вы сами сказали про серые схемы. Зато существенно упростится работа налоговых органов, а самое главное – малый бизнес получит дополнительный стимул к развитию. То есть, в конечном итоге, люди станут жить лучше. Такова позиция нашего движения. Ещё вопросы?
- Шевелёва, Санкт-Петербург, – поднялась женщина в другом углу зала, – Сейчас предпринимаются попытки обелить Сталина, и даже в очередной раз установить ему памятники. Не видите ли вы в этом угрозу оправдания и реставрации культа личности?
Голос у Черенкова стал строгим, даже жёстким:
- Давно уже пора научиться принимать историю нашей страны такой, какая она была, а не пытаться выдавать свои фантазии за реальные факты. Это касается как ненавистников Сталина, так и его восторженных поклонников. Сталин – объективный факт в истории нашей страны, хотим мы этого или нет. Что же касается реставрации культа личности, то тут и без Сталина вполне справляются. Вижу ли я угрозу возрождения культа личности? Да, вижу. Но дело тут вовсе не в Сталине – это, повторю ещё раз, историческая фигура. Ещё вопросы?
Возможно, делегаты были немного озадачены резким ответом, но больше вопросов не было. Следующим выступал председатель политсовета Гришин. Маринка как могла постаралась победить свою предвзятость и добросовестно вслушивалась в его речь. Он назвал её пафосно: «В Думе мы будем представлять интересы каждого человека и всего общества». Но как ни пыталась Маринка узнать из его уст какие-то откровения, она слышала всё новые и новые банальности: «мы должны выражать интересы каждого человека независимо от его социальной принадлежности»; «мы попытаемся уйти от выражения интересов каких-либо отдельных социальных групп»;«мы хотим добиться успеха на выборах для того, чтобы представлять в парламенте интересы каждого человека и всего общества». И так десять минут подряд – с важным видом и хорошо поставленным голосом. Под конец Маринка стала откровенно зевать, даже не пытаясь прикрыть рот рукой.
Но когда на трибуну вышел Руднев, она вся подобралась и пристально уставилась на сцену. В глубине души она надеялась, что Евгений Александрович просто прочитает то, что она сочиняла половину ночи. Это было бы для неё лучшей похвалой, хотя она и понимала, что рассказать об этом никому нельзя. Вспомнилась фраза из фильма: «Тогда тебя придётся убить». Распираемая чувством собственной важности, Маринка внимательно вслушивалась в монотонную речь Руднева. Но что такое? В исполнении Руднева её гениальный текст был щедро разбавлен банальностями в стиле демагогии профессора Гришина. Лицо у Маринки вытянулось сначала от удивления, а потом от раздражения. Она полночи сочиняла, а он всё испортил!
После его выступления был объявлен перерыв. Маринка и Татьяна вышли в фойе. К ним подошёл сияющий Руднев:
- Ну как моё выступление?
- По-моему, очень солидно и обстоятельно, – деликатно отозвалась Маринка.
- Я взял за основу твои тезисы и немного разбавил цитатами из книжек Гришина и буклетов движения. Вроде ничего получилось? – он явно ждал одобрения.
- Нормально, – коротко ответила Маринка, вспомнив его «Читаемо». А всё-таки её мнение для него важно!
- Жень, а долго эта байда будет продолжаться? – Татьяна была менее дипломатична, – А то я ещё хотела по Москве погулять.
- Сейчас проголосуем за сопредседателей и за новый состав политсовета – и всё, – успокоил её Руднев.
Вторая часть съезда действительно началась с голосования. Слово взял Черенков:
- Предлагается преобразовать общественное движение «Провинциальная Россия» в политическую партию. Кто за это предложение?
Зал взорвался овацией и покраснел от мандатов, которые участники съезда дружно подняли вверх.
- Кто против? – выполнил ритуал Черенков. Все не менее дружно опустили руки с мандатами и притихли, насторожённо оглядываясь – кто тот отщепенец, который проголосует против? Таковых не оказалось.
- Единогласно, – подвёл итог Черенков и продолжил, - В раздаточном материале, который вы получили при регистрации, был проект программы нашей партии. Надеюсь, вы успели его посмотреть. А теперь прошу голосовать – кто за то, чтобы утвердить предложенную программу нашей партии?
Голосование и на этот раз прошло единогласно. Следующими в повестке дня были выборы сопредседателей партии.
- В нашей партии два сопредседателя – Черенков Сергей Михайлович, – Черенков слегка поклонился и кивнул на телевизор, установленный на сцене, - И Осинский Лев Абрамович. Будут ли ещё предложения по кандидатам?
- Голосуем! – раздалось из зала.
- Поступило предложение проголосовать за данных кандидатов.
- Голосуем списком! – крикнул из зала тот же голос.
- Кто за то, чтобы проголосовать за сопредседателей списком? – чуть заметно улыбнулся Черенков. В зале взметнулись вверх руки с красными карточками мандатов.
- Голосуем!
Сопредседатели были также выбраны единогласно.
- И последнее – теперь нам надо выбрать политсовет партии. Евгений Александрович, зачитай список кандидатов.
Руднев стал читать фамилии с лежавшего перед ним листка. В список вошли только что избранные сопредседатели и прежний состав политсовета во главе с профессором Гришиным.
- Хорошо идём! – довольно произнесла Татьяна, застёгивая свою сумку и поглядывая в сторону выхода.
- Есть предложение – голосовать списком, – сказал в микрофон Черенков, когда Руднев закончил читать. Но тут отлаженный механизм партийной демократии неожиданно дал сбой.
- У меня есть предложение, – крикнул с места невысокий худощавый мужчина, и, не дожидаясь реакции Черенкова, продолжил, - Самовыдвижение – Михаил Иванов, Краснодарское региональное отделение.
Черенков отодвинул микрофон и наклонился к Рудневу. По залу прошла волна шума.
Не успел Черенков придвинуть микрофон, как в другом конце зала поднялась женщина:
- Я тоже самовыдвигаюсь – Ирина Шевелёва, Санкт-Петербург.
- Ага, регионы взбунтовались! – сообразила Татьяна и посмотрела на часы. Маринка всматривалась в лица сидящих в президиуме. Черенков что-то обсуждал с Рудневым. Побледневший профессор Гришин нервно вертел в руках красную карточку мандата. Замять это дело уже не удастся – слишком много народу. А если игнорировать, то Минюст не зарегистрирует партию – не соблюдена процедура.
Наконец Черенков придвинул к себе микрофон:
- Тогда будет такое предложение – мы изготавливаем новые бюллетени с учётом самовыдвиженцев и проводим тайное голосование. Кто за это предложение?
Зал зашумел, часть делегатов подняли мандаты. Маринка оглянулась – «за» проголосовала от силы половина. Черенков тоже это понял и спросил без особой надежды:
- Кто против?
- Есть предложение, – послышалось из зала, - открытое голосование по каждой кандидатуре.
Руднев поднялся из-за стола в президиуме и взял переносной микрофон:
- Если голосовать по каждой кандидатуре, то это может затянуться на несколько часов. Поэтому всё же предлагаю тайное голосование по бюллетеню. 11 кандидатов, набравшие больше всего голосов, войдут в состав политсовета.
- Голосуем за это предложение, – настойчиво произнёс Черенков. Снова поднялись руки с мандатами, – Пожалуйста, посчитайте голоса «за».
Подсчёт голосов занял пару минут, ещё столько же считали голоса «против». В конце концов было принято предложение о тайном голосовании по бюллетеню.
12.9.
- Сейчас мы напечатаем новый бюллетень. Как мне сказали, это займёт примерно час, – объявил Черенков. Он расстегнул пиджак, ослабил галстук и продолжил, - Сейчас подвезут бутерброды и воду. А пока… Лев Абрамович, вы с нами?
Заставка с логотипом «Провинциальной России» исчезла с экрана телевизора, установленного на сцене, и в его углу появилось маленькое окошко с лицом Осинского.
- Да, да, я здесь, – тут же отозвался Лев Абрамович, и его изображение, блеснув очками, увеличилось во весь экран.
- Я думаю, что у участников съезда к вам, как к сопредседателю, наверняка есть вопросы. Не могли бы вы на них ответить?
- Да, я готов, – Осинский немного поёрзал перед камерой, устраиваясь поудобнее.
Народ из зала потянулся в фойе – в надежде на халявные бутерброды, и просто размяться. А наиболее интересующиеся политикой собрались перед телевизором, с которого на них пристально глядел Осинский. Маринка тоже подошла к сцене. Интересно, тут есть камера, через которую Лев Абрамович видит собравшихся? Маринка на всякий случай встала в задних рядах, но всё равно вздрагивала, когда ей казалось, что Осинский с экрана смотрит прямо на неё.
Кто-то уже взял микрофон и задал первый вопрос:
- Лев Абрамович, какие, на ваш взгляд, первоочередные задачи стоят перед нашей партией?
- Очень правильная постановка вопроса! – оживился Осинский, – Главное, чем сейчас надо заниматься – это раскрутка партии в средствах массовой информации. Необходимо добиться узнаваемости «Провинциальной России». А для этого необходима грамотно построенная PR-кампания. Я думаю, на данный момент это должно стать главной заботой избранного политсовета. Я ответил на ваш вопрос?
- Да, большое спасибо.
- Лев Абрамович, у меня такой вопрос, – кажется, это спрашивает Михаил Иванов, самовыдвиженец в политсовет. Маринка вытянула шею, но не смогла разглядеть – державший микрофон был небольшого роста, – Как вы оцениваете расстановку политических сил в современной России? Насколько Кремль контролирует политическую ситуацию? Возможно ли существование независимой оппозиции?
- Я отвечу на ваш вопрос, – Осинский на мгновенье задумался, и его очки зловеще блеснули, – Политическое руководство страны – а вы понимаете, кого я имею в виду, - целенаправленно и систематически давит любую оппозицию. И то, что случилось с нашим товарищем Долотовым – яркое тому подтверждение. Команды поступают из Кремля, но исполнители засели на Старой площади. Оттуда и пытаются контролировать все мало-мальски значимые политические движения. Но чтобы страна могла действительно развиваться, чтобы был какой-то прогресс, необходима подлинно независимая оппозиция. В первую очередь – финансово независимая. Ведь, как говорится, кто платит – тот и заказывает музыку. А все финансовые потоки в стране плотно контролируются. Но необходимо что-то делать, и для этого мы с вами здесь и собрались.
- Как вы относитесь к участию кандидатов от «Провинциальной России» в региональных выборах? – задали ему следующий вопрос. Но Маринка не стала дальше слушать и вышла в фойе. На столах, расставленных вдоль окна, уже раскладывали бутерброды и бутылки с водой. Прихватив халявной еды, Маринка отошла в сторонку. Тут её и застал Руднев. Он тоже жевал бутерброд, запивая его минералкой.
- Нет, ну ты видела, какая подстава? – с ходу стал он жаловаться, – Сидели до последнего момента, и повылазили, когда уже поздно что-то менять!
- А кто эти люди? – Маринка на секунду отвлеклась от бутерброда.
- Иванов – карьерист, его интересует только участие в выборах, – зашептал, наклонившись к ней, Руднев, – Наверняка у него большинство членов липовые. Хочет, прикрывшись партией, идти на региональные выборы. А Шевелёва из Питера, и этим всё сказано. Лишь бы москвичам в пику сделать.
Маринка прекрасно понимала причину его волнения – он тоже был кандидатом в члены политсовета, и чем больше кандидатов, тем меньше у него шансов.
- А большинство – вообще болото, – продолжал жаловаться Руднев, – Лишь бы за счёт партии в Москву скататься. Знаешь, сколько на это денег угрохали?
- Осинский заплатил? – простодушно спросила Маринка. Руднев покосился на неё и ничего не ответил. В фойе послышались торопливые шаги. Маринка обернулась – Черенков размашисто шагал, держа пиджак в руке, за ним двое помощников несли коробки с бюллетенями.
- Всё, пойдём. Сейчас голосование будет, – поторопил её Руднев. Маринка пошла в зал и пробралась на своё место. Татьяна дремала, вытянув ноги в расстегнутых сапогах.
- Что, уже… - она открыла глаза и стала торопливо застёгивать сапоги, – Маринка, везёт тебе – в туфельках бегаешь! А я в сапогах запарилась!
Маринка не успела рассказать ей свой секрет – по рядам стали раздавать бюллетени.
- Напоминаю! – в микрофон сказал Черенков, – Из списка выбираем 11 человек, не больше. Меньше можно.
Голосование и подсчёт голосов заняли ещё минимум полчаса. Маринка пожалела, что не набрала бутербродов про запас. Наконец Черенкову, который уже снял не только пиджак, но и галстук, передали листок бумаги. Он придвинул микрофон:
- Так, мне только что передали результаты голосования… - он ещё раз глянул на листок, отодвинул микрофон и наклонился к Рудневу. Зал зашумел.
- Всё в порядке! – устало улыбнувшись, Черенков снова придвинул микрофон, – Евгений Александрович, зачитай, а то у меня сил уже нет!
Руднев стал монотонно читать протокол, путаясь в сотых процентов. Маринка напряжённо вслушивалась – Руднев прошёл в политсовет. Выяснилось, что самовыдвиженцев тоже выбрали.
- На этом разрешите объявить съезд закрытым, – шумно выдохнул Черенков и откинулся на стуле. Маринка глянула на часы – второй час ночи, метро закрылось. Татьяне хорошо – она тут же, в гостинице и живет, а ей придётся вызывать такси.
12.10.
Майское солнце уже светило почти по-летнему. Олег с нетерпением ждал этой череды выходных. Весь предыдущий месяц они с Женей разбирали танк и тщательно проверяли все детали. Танк в болоте сохранился очень хорошо – из-за того, что в болотной воде нет кислорода, который и вызывает коррозию. Но всё же несколько деталей вызвали у Жени сомнения, и он, как сумел, постарался выточить их аналоги. Теперь осталось собрать всё назад. И поэтому хорошая погода и долгие выходные были очень кстати.
Олег уже предвкушал, как его танк впервые за много-много лет двинется своим ходом. Долгая возня не прошла даром – теперь, когда почти все детали прошли через его руки, он с полным правом мог назвать танк своим. То есть, конечно же, он продолжал считать, что это танк его деда, но именно сейчас он как бы вступал в полноценное наследство. И тот факт, что ему удастся довести машину именно до ходового состояния, он расценивал как несомненное свидетельство того, что он достоин памяти своего деда.
Поэтому Олег вёл себя немного суетливо. Хоть он и понимал, что не совсем адекватен, но сделать с собой ничего не мог - ему не терпелось поделиться своей радостью с другими. Первым, разумеется, оказался Петрович. Его не пришлось долго уговаривать – он клятвенно пообещал приехать назавтра с утра. Второй была Марина. Олег немного стеснялся первым ей позвонить – а вдруг она чего подумает? Но тут повод был железный, тем более что Олег был на все сто уверен, что она обидится, если он её не позовёт на первый выезд. И он не ошибся.
- Когда?! Завтра?! – голос Марины звенел от восторга, – А мне можно будет попробовать? Как мне туда добраться?
- Я заеду за тобой завтра утром, – Олег улыбнулся её энтузиазму.
- Только не опаздывай! – её голос стал строгим, – Я буду ждать!
Оставался ещё один человек, с кем он хотел бы поделиться своей радостью. Он не был уверен, что Люська с восторгом воспримет его предложение. Но она не чужой человек - всё же пять лет вместе. Олег начал издалека:
- Дорогая, какие планы на выходные?
- Я бы сходила куда-нибудь, но ты ведь снова уедешь.
- А ты не хочешь составить мне компанию?
- Возиться с ржавыми железяками? Нет уж, уволь!
- Люська, мы сегодня хотим попробовать танк на ходу. Понимаешь, мы столько сил на это положили…
- Ага, и денег! Наших с тобой денег!
- Люська, перестань! Ты со своей бэхой тоже по полной выступила! Так какие у тебя планы?
Особых планов у Людмилы не было. Поход по магазинам отменялся – вскоре предстояла очередная выплата по автокредиту. Ну если только просто по городу покататься? Впрочем, какая разница – можно и с Олегом съездить.
- Ну хорошо. Но поедем на моей, я от «Логана» уже отвыкла.
- Всё, договорились, – обрадовался Олег. Наконец-то он смог заинтересовать жену своей затеей. Но тут он вспомнил, что уже договорился заехать за Мариной. Просить сделать это жену было бы нелепо. Что делать? Петрович! Олег достал телефон.
- Петрович, у меня к тебе просьба будет. Я договорился заехать за Мариной. А сейчас мы с Люськой решили поехать вместе на её новой машине. Сам понимаешь…
- Твоя решила посмотреть на твои игрушки?! Это как ты её уговорил? – удивился Петрович, – А с Мариной ты как договорился?
- В восемь утра у метро, где обычно. Хорошо? Там извинись за меня. Тогда у Жени встретимся.
Утром Маринка уже стояла на своём привычном месте чуть в стороне от метро и выглядывала в потоке машин синий «Логан» Олега. Вдруг сзади её окликнул знакомый голос:
- Марина, доброе утро!
Она оглянулась – Петрович!
- Владимир Петрович, здравствуйте! А я Олега жду. Вы тоже поедете на танк смотреть?
- Ну как же я могу такое дело пропустить? – усмехнулся Петрович. Марина не меняется! Наверняка снова в танк полезет. Он покосился на пакет в её руках, в котором угадывался танковый шлемофон, – Он со своей женой поедет, поэтому попросил меня тебя забрать.
Ну конечно же, Олег ведь женат! Перемена в её выражении лица не укрылась от Петровича:
- Не понимаю, как он её уговорил. По-моему, ей это совсем неинтересно. Ну ладно, поехали. Мы с ним договорились там на месте встретиться.
Маринка растерялась. Она специально оделась попроще, чтобы удобнее было в танк залезать, а тут такое дело! Она не считала себя красивой, и всегда немного комплексовала по этому поводу. А здесь намечается чуть ли не светское мероприятие!
- А ты уже кататься на танке собралась? – Петрович кивнул на её пакет со шлемофоном, – Поехали, по дороге поговорим.
Маринка забралась на переднее сиденье. Джип Петровича был для неё практическиродным – столько времени она в нём провела, когда ездили поднимать танк.
- Олег сказал, что сегодня хочет попробовать поездить на танке, вот я и подумала…
- Пристегнись, – скомандовал Петрович, – Я не знаю, успели они его собрать. Они ведь с Женей собирались весь танк перебирать – полностью разобрать и снова собрать.
- А откуда они знают, как его разбирать и собирать? – Маринка возилась с ремнём безопасности. Она чувствовала себя неловко, и из-за этого на неё напала болтливость, – Когда я в школе училась, у моей подруги был сиди-плеер, тогда ещё мода на такие была. И он у неё чего-то забарахлил. Я говорю – давай его разберём, может, там где-то контакты отошли. Разобрали, а назад собрать не смогли – забыли, куда там чего подключается. Я говорю – вот если бы ещё один такой был, чтобы посмотреть. А я тогда с одним мальчиком дружила, у него такой же плеер был. Я к нему пошла, говорю – дай послушать на денёк! Забрала у него – и к подруге. Сидим, разбираем, вдруг звонок в дверь! Ирка открывает – а это мой друг с приятелем пришёл. Они не знали, что я у Ирки, по каким-то там своим делам зашли. И вот он входит, а я сижу и его плеер разбираю! Он так обиделся на меня! Потом месяц не разговаривал.
Петрович рассмеялся:
- А плеер-то собрала?
- Нет, не успела. Он его сразу у меня отобрал.
На кустах у забора ремзоны уже стали распускаться почки, и пейзаж стал уже не такой мрачный, как зимой. На шум подъехавшей машины выглянул Женя. Увидев Маринку, он добродушно проворчал:
- Опять за приключениями приехала? Мало последний раз выхлопных газов наглоталась?
Маринка не обиделась:
- Олег сказал – вы сегодня будете пробовать, как танк ездит? Он уже приехал?
- Нет, вы сегодня первые, – Женя распахнул ворота и кивнул Петровичу, - Загоняй во двор.
Маринка первым делом заглянула в бокс, где стоял танк. Башня ещё лежала в углу, а сам корпус, стоявший на толстых берёзовых чурбаках, блестел свежей краской. Ржавые гусеницы были расстелены рядом.
- Ну и как на нём ездить? – обиженно протянула Маринка.
- Сейчас гусеницы натянем, и попробуем, – обнадёжил подошедший Женя, – Олег-то когда подъедет? А то я один не справлюсь.
- Попозже собирался, – объяснил Петрович, – Он со своей женой приедет – похвастаться хочет.
- А, ну-ну, – Женя бросил быстрый взгляд на Маринку. Она сделала вид, что рассматривает лежащие на полу гусеницы.
- Давай я помогу, – Петрович снял куртку и стал закатывать рукава.
- Отдыхай пока, – скептически глянул на него Женя.
- А чего надо делать? – повернулась к ним Маринка.
- Гусеницы на катки надеть, – объяснил Петрович.
- То есть взять за эту штуку, – Маринка ухватилась за лом, продетый в крайнее звено гусеницы, - И вот так вот тянуть?
Она попыталась потянуть за лом, но ей удалось только чуть приподнять край гусеницы.
- Слушай, убери её куда-нибудь подальше! – обратился Женя к Петровичу, – А то она тут себе чего-нибудь отдавит!
- Я помочь хотела! – обиженно сказала Маринка, вытерла грязные руки о штаны и отошла к воротам.
- Без сопливых обойдёмся! – проворчал Женя.
12.11.
За забором послышался шум подъехавшей машины.
- Ну наконец-то! – Женя пошёл открывать ворота. Во двор въехал большой белый джип. С пассажирского места вылез Олег и немного смущённо встал рядом с машиной. С водительской стороны открылась дверца, и из-за руля вылезла девушка. Маринка, остановившись у дверей бокса, стала её внимательно разглядывать. Стройная фигура, аккуратные светлые волосы до плеч, красивое лицо, неброский макияж, дорогая с виду одежда, туфельки на невысоком каблуке. Так вот какая у Олега жена!
Из бокса вышел Петрович:
- Пойдём поздороваемся.
Маринка глянула на свои грязные ладони, ещё раз вытерла их о штаны и пошла следом. Петрович поздоровался с Олегом и кивнул красивой девушке:
- Людмила, здравствуй! Как дела?
Маринка тоже по-мужски протянула руку Олегу. Он осторожно пожал её:
- Извини, я не смог за тобой заехать, – он кивнул на жену, – Люда, познакомься – это Марина, я тебе о ней рассказывал. Марина, это моя жена, Людмила.
Маринка протянула руку и ей. Людмила недоумённо посмотрела на неё и произнесла:
- Очень приятно!
К ним подошёл Женя, до этого закрывавший ворота.
- Классная тачка! – сразу обратился он к Людмиле. – Ты водишь?
Людмила гордо кивнула.
- Ну и как? Мне говорили, у таких подвеска жестковата?
Людмила удивлённо глянула на него – это же БМВ, разве в нём может быть что-то не так? Женя, не дождавшись её ответа, хлопнул по плечу Олега:
- Пойдём, поможешь гусеницы надеть, и будем пробовать.
- Вы тут пока подождите, а я пойду, – неуверенно сказал Олег, глядя то на жену, то на Маринку, и пошёл за Женей. Петрович тоже направился следом. Маринка и Людмила остались рядом с БМВ вдвоём.
- Олег говорил – ты в Госдуме работаешь? – первой начала Людмила, покосившись на Маринкины грязные джинсы.
- Да, помощник депутата, – кивнула Маринка. Она ещё раз глянула на белоснежный джип, не решаясь подойти ближе. Наверное, стоит бешеных денег! Интересно, а как к Людмиле обращаться – на «ты» или на «вы»? Она вроде начала на «ты», – А ты где работаешь?
- Инспектор федеральной налоговой службы, – по привычке представилась Людмила. Она в упор разглядывала Маринку. Да, это именно она была на видео про подъём танка. Растрёпанныё каштановые волнистые волосы, нахальные тёмно-карие глаза, большой рот, полное отсутствие косметики, какая-то потрёпанная одежда. Интересно, она только сюда так вырядилась, или постоянно так ходит? Хотя судя по видео – это её обычный наряд.
Маринка поёжилась под её пристальным взглядом. Она попыталась поправить волосы, потом подтянула джинсы, пошаркала ногой по земле. Пауза затягивалась, надо было что-то делать. Маринка засунула руки в карманы джинсов и спросила:
- Ты тоже хочешь посмотреть, как они танк выкатывать будут?
- Просто жить без этого не могу! – Людмила наконец-то отвела от неё взгляд, который становился всё более презрительным, и направилась к открытым воротам бокса. Ну и чучело! Нет, конечно, опасности тут нет никакой, говорить о соперничестве со стороны этого чуда в перьях просто смешно. Но какого Олег пускает её в свою машину?! В таком виде ей самое место в пригородной электричке. В тамбуре.
Маринка озадаченно посмотрела в спину Людмиле. Если тебе это всё неинтересно, то какого хрена сюда припёрлась? Ехала бы в фитнес-центр, в ресторан, или куда там такие гламурные кисо ещё ходят? Как вообще Олег может с ней жить? Или муж и жена – одна сатана? Она была об Олеге лучшего мнения. Ну и чёрт с ними обоими! Интересно, как там дела с танком?
Следом за Людмилой она пошла в бокс. Олег и Женя, пыхтя, за лом тянули гусеницу по каткам танка. Петрович с кувалдой наготове стоял рядом.
- Раз-два! Ещё немного! – командовал Женя. Маринка смотрела, как в такт его командам надуваются мышцы на спине Олега. Она бросила быстрый взгляд на Людмилу – та тоже не отрываясь глядела на мужа. Наконец гусеница лежала на катках, и её крайние звенья оказались рядом. Придерживая лом, на который был надет конец гусеницы, Женя стал озираться по сторонам.
- Где-то тут палец был. Держи, не опускай! – прикрикнул он на Олега, державшего другой конец лома, – Так, вот он!
Он повернулся к Маринке:
- Эй, танкист! Забыл, как тебя там! Бери вот эту железяку и иди сюда!
Маринка подняла с пола металлический стержень, на который взглядом показывал Женя, и подошла к танку.
- Мы сводим звенья, а ты соединяй их. Олег, поднимай!
Маринка попыталась засунуть стержень в отверстие в траке.
- Он не лезет! – испуганно крикнула она.
- Петрович, забивай! – скомандовал Женя. Петрович стал осторожно стучать кувалдой. Когда стержень наполовину скрылся в траке, Женя отпустил лом и перехватил у Петровича кувалду. В три удара он загнал стержень на место.
- Теперь вторая осталась, – он опустил кувалду на пол и достал сигареты.
Олег подошёл к жене:
- Видишь, чем мы тут последнее время занимаемся?
- Вижу, – мрачно кивнула Людмила, стараясь держаться подальше от стен, чтобы случайно не запачкаться.
- А как же он поедет? Он же на чурбаках стоит? – спросила Маринка у Жени. Она решила лишний раз не обращаться к Олегу.
- Краном приподнимем, и чурбаки уберём, – ответил Женя, прикуривая сигарету, – Надо будет ещё натяжение гусениц отрегулировать, но это потом. Сейчас я просто хочу ходовку проверить.
- А мне можно будет попробовать поездить? – попросила Маринка.
- Нос сначала вытри! – улыбнулся Женя. Маринка тыльной стороной ладони провела по носу и обиженно засопела.
Со второй гусеницей получилось быстрее. Потом Женя опустил крюк крана, зацепил тросы за крюки на броне танка и чуть приподнял его. С Олегом они вытащили чурбаки из-под танка и откатили их к стене.
- Теперь все вышли на улицу! – приказал Женя, – Петрович, ворота пошире открой.
Он залез на броню и через погон башни забрался на место мехвода. Загудел сигнал, зачихал, а потом заревел двигатель. Примерно минуту Женя подождал, когда дизель прогреется. Все терпеливо ждали на улице. Людмила стояла с безразличным видом, как бы показывая, что всё происходящее её не касается. Олег встал рядом с ней, время от времени нетерпеливо заглядывая в бокс. Петрович остановился у створки ворот, подперев её ногой, и достал сигарету. Маринка неуверенно глянула на Олега и подошла к Петровичу. Женя несколько раз погазовал и погудел сигналом. Танк без башни лязгнул гусеницами и медленно выполз из бокса на улицу.
Маринка радостно запищала и бросилась на шею Петровичу. Он подхватил её за талию, и Маринка повисла на нём, поджав ноги. Олег повернулся к Людмиле, тоже намереваясь её обнять, но, глянув на свои грязные руки, остановился на полпути. Сама же Людмила равнодушно глядела на выползший из гаража танк. Женя заглушил двигатель и выбрался через погон снятой башни.
- Получилось! У нас получилось! – подскочил к нему Олег.
- Погоди радоваться, надо ещё бортовые фрикционы попробовать. Как тут гусеницы натянуты, не соскочат? – Женя придирчиво попинал гусеницу ногой. Затем достал из-за пазухи сигареты и наконец-то радостно улыбнулся, - Мы тоже кое-что умеем!
Маринка слезла с Петровича и тоже подбежала к танку.
- Олег… - она оглянулась на Людмилу, стоявшую с кислой физиономией, и повернулась к Жене, - Евгений Васильевич, а можно мне внутри посидеть?
Женя прикурил сигарету и молча кивнул. Маринка стала карабкаться на броню. Олег протянул ей руку, чтобы помочь. Людмила наконец отреагировала на происходящее:
- Олег, ну всё, ты наигрался? Можно теперь домой ехать?
Олег вздрогнул и резко обернулся к ней. Маринке показалось, что он еле сдержался, чтобы не обматерить жену.
- Люська, ты езжай одна, а я здесь ещё немного побуду, – глубоко вздохнув, ответил он, – Я попозже приеду, с Петровичем. А то мне ещё переодеться надо.
- Ну как хочешь, – Людмиле уже надоело здесь торчать. Она развернулась и зашагала к своему джипу, вызывающе виляя своей красивой задницей. Сидя на броне, Маринка поглядела ей вслед и печально вздохнула. У неё никогда не будет такой упитанной попки, она никогда не научится так элегантно носить дорогую одежду, и никогда не купит себе такой джип со светлым кожаным салоном. Но зато она может посидеть в настоящем танке! Она протиснулась на место мехвода и взялась за рычаги фрикционов. В открытый люк она видела, как белый джип жены Олега выехал за ворота.
- Ну всё, вылезай! – подошедший к танку Женя постучал кулаком по лобовой броне.
- А это рычаги бортовых фрикционов? – Маринка не торопилась покидать сиденье мехвода. Женя кивнул.
- А педали для чего? Тормоз, газ, сцепление как в машине? – не унималась Маринка, – А скорости чем переключаются?
Женя усмехнулся, подошёл к люку и стал ей объяснять, что к чему.
- Как в тракторе! – обрадовалась Маринка, – А заводится как?
- Проверь, что на нейтралке стоит. Теперь подай сигнал и жми вот эту кнопку.
Маринка покачала рычаг переключения скоростей, нажала на кнопку сигнала и сама же подскочила от громкого звука, но тут же нажала на кнопку запуска двигателя. Дизель чихнул и ровно заревел на холостых оборотах. Олег и Петрович прервали свою беседу и обернулись к танку.
- Ну всё, глуши! – махнул ей Женя.
- А можно мне тронуться? Только чуть-чуть, с места? – глаза у Маринки горели от восторга.
- Ну попробуй! – ответил Женя, стараясь перекричать шум двигателя. Он отошёл в сторону, совершенно уверенный, что танк заглохнет, как только Маринка отпустит сцепление. А она, покрепче ухватившись за рычаги, как когда-то на бульдозере, пяткой ударила по педали газа и отпустила сцепление. Танк резко дёрнулся и стремительно понёсся по двору ремзоны.
- Забор снесёт… - только и успел произнести Женя. Олег и Петрович молча и испуганно глядели на ускоряющийся танк. Маринка опешила от неожиданности и только крепче ухватилась за рычаги. Но через мгновение она обрела способность соображать, и через открытый люк увидела приближающийся серый бетон забора. Упёршись ногой в нижний край люка, она обеими руками изо всех сил потянула на себя левый рычаг. Танк завертелся на левой гусенице, и, повернувшись на 180 градусов, заглох.
Олег бросился к танку:
- Ты в порядке?!
Из открытого люка Маринка молча смотрела на него вытаращенными глазами.
- Ты гляди – гусеницы-то не соскочили! – к танку неторопливо подошёл Женя, – А мне показалось – натянуты слабо!
- Жень, я думал – всё, придётся тебе забор ремонтировать! – Петрович дрожащими пальцами достал сигарету из пачки.
- Я уже прикидывал, где мне плиты брать, – Женя протянул ему зажигалку и наклонился к люку, - Ты где так ездить научилась?
Маринка никак не могла прийти в себя и только молча таращилась из глубины люка.
- Ну с бульдозером она довольно ловко управлялась! – Олег восхищённо глядел в открытый люк.
- И где вы её только нашли?! – Женя покосился на Олега и достал из пачки следующую сигарету.
Глава 13
Москва. Лето следующего года. Раскол в партии.
13.1.
В начале лета Олег уже предвкушал, как они полностью соберут танк, и он в первозданном виде сможет проехать… Где именно проехать – Олег ещё не придумал. Хотя работы оставалось много – в первую очередь восстановить электрику, которая больше всего пострадала от воды. Чтобы было удобнее работать, Женя пока не ставил башню на место. Да и саму башню требовалось привести в порядок, но до неё ещё не дошли руки.
С этими мыслями Олег в очередной выходной день ехал в ремзону. Подъехав к воротам, он привычно посигналил. Как обычно, Женя молча распахнул ворота и махнул рукой во двор – заезжай! Посередине двора стоял Форд, а рядом отирался какой-то мужичок. Ворота бокса, где стоял танк, были заперты на висячий замок. Олег поставил свой «Логан» в сторонке и в недоумении огляделся. Неужели Женя остыл к затее с танком? Что произошло?
А Женя подошёл к Форду и стал что-то объяснять мужику. Олег подошёл ближе.
- Короче, когда найдёшь – приезжай, – глянув на Олега, сказал Женя хозяину Форда.
- А долго делать? – поинтересовался мужик.
- За полдня управлюсь. Ну всё, давай, а то ко мне приехали.
Форд выехал со двора, Женя пошёл закрывать за ним ворота. Олег терпеливо ждал, что будет дальше.
- Удивлён? – подойдя, Женя достал сигарету и закурил. Олег молча кивнул. Женя продолжил, - Ко мне тут знакомый приезжал, машину пригнал посмотреть. У меня бокс был открыт, ну он танк и увидел. Он сам бывший ФСБшник, ну и давай интересоваться – что да как. Я, как мог, отшутился, но ты же знаешь – ФСБшники бывшими не бывают. Где-нибудь сболтнёт, а то и… Танк-то боевой! Я тебя раньше не спрашивал, но раз такие дела пошли… Одним словом, ты мне какую-нибудь бумагу на него дай. Ну как мне машины на ремонт надолго оставляют, то я прошу доверенность написать. А то у ментов рейд по поиску угнанных машин начнётся, они приедут – чья машина, что тут делает? Я им доверенность показываю, и нет проблем. А тут целый танк!
- А какая тебе на него бумага нужна? Не доверенность же?!
- Не знаю. Подумай. А я пока бокс запер на всякий случай.
- То есть сегодня ничего делать не будем? – окончательно погрустнел Олег.
- Бумагу привези – тогда продолжим, – Женя аккуратно потушил окурок.
На обратном пути Олег напряжённо думал – что теперь делать? До этого он не придавал большого значения документальному оформлению своей затеи. Главными были технические и финансовые вопросы. Но Женя прав – этим придётся заняться. Вот только у кого спросить совета – с какого боку зайти?
Остаток выходных он потратил на поиски ответа в интернете. Но кроме предположений далёких от этой проблемы людей и многочисленных ехидных комментариев, найти ничего не удалось. Те же люди, которые реально занимались реставрацией боевой техники, вопросы документального оформления своей деятельности деликатно обходили. Зато Олег выяснил, что вокруг раритетной техники возникает множество интриг – одни хотят на этом нажиться, другие – поиметь какую-то славу и политический капитал. В некоторых конференциях вообще высказывалась мысль, что любая боевая техника, даже времён войны, по определению принадлежит Министерству Обороны. Это привело Олега в замешательство, близкое к панике – получается, что танк у него могут отобрать в любой момент на совершенно законных основаниях!
Хорошо ещё, что «Провинциальная Россия», которая дала деньги на подъём танка, не заявила никаких претензий. А кстати! Марина как-то говорила, что в общественном движении она занимается оформлением документов и прочими юридическими вопросами. Олег достал телефон:
- Марина? Это Олег! Я хотел бы посоветоваться по одной юридической проблеме. Когда? Ах да, уже десять вечера! Ну тогда завтра. Я подъеду к тебе в офис во время обеда.
13.2.
В понедельник вместо обеда Олег отправился в офис «Провинциальной России». Похоже, в жизни общественного движения произошли перемены, потому что у дверей рабочий вешал новенькую блестящую табличку «Политическая партия «Провинциальная Россия». Проскочив мимо охранника, Олег поднялся на второй этаж. А куда тут дальше?
- Вы не скажете, как найти Ветрову Марину? – спросил он у пробегавшего по коридору волосатого малого.
- Марину Петровну? – переспросил парень. Олег кивнул. Парень показал на одну из дверей. Ого, Марину тут называют по имени-отчеству! Олег осторожно постучал и, дождавшись ответа, заглянул в комнату. За столом сидела молодая женщина в пиджаке и белой блузке. Её каштановые волосы показались Олегу знакомыми. Она подняла голову:
- Вам кого?
И тут же спохватилась:
- Олег, привет! Я совсем забыла, что мы договаривались.
Олег молчал и растерянно смотрел на Марину. Её волнистые волосы были менее растрёпаны, чем обычно, и только чуть прикрывали маленькие золотые серёжки. Белая блузка делала её лицо более взрослым и строгим. Но косметикой она по-прежнему не пользовалась.
Маринка встала из-за стола и шагнула ему навстречу. Олег удивлённо уставился на юбку, чуть прикрывавшую её колени. В юбке он видел её всего второй раз. Маринка перехватила его удивлённый взгляд и застегнула пиджак:
- Что-то не так?
- Я привык, что ты обычно ходишь в джинсах, – смущённо ответил Олег.
- Работа обязывает, – Маринка попыталась пригладить свои непослушные волосы, – Ты говорил, у тебя какая-то юридическая проблема?
Она показала ему на ряд стульев у окна, и сама села рядом. Олега это слегка привело в чувство – когда Марина сидела за столом, она выглядела очень строго и официально. Выслушав Олега, она озадачилась:
- А какие документы бывают у танка? У автомобиля – техпаспорт, у квартиры – свидетельство о собственности, а у танка?
- Понимаешь, в интернете написано, что вся боевая техника – собственность Министерства Обороны, – пожаловался ей Олег, – А чтобы передать её ещё кому-то, нужно распоряжение председателя правительства, то есть премьер-министра. А кому её передавать? Надо же мне, а я ведь частное лицо.
- То есть проблем две, – стала рассуждать Маринка, – Первое – это боевая техника и она должна принадлежать Министерству Обороны. Второе – как документально доказать, что танк принадлежит именно тебе? Так?
- Ну наверное, – неуверенно протянул Олег.
- Так, давай рассуждать логически, – Маринка закинула ногу на ногу, выставив из-под юбки стройные колени. Олег моментально на них уставился, но Маринка не обратила на это внимания и продолжила, - Ну, допустим, танк – это не боевая техника. Это решает проблему?
- Как это - не боевая? – Олег неохотно отвёл взгляд от её коленей.
- Ну очень просто – тягач, трактор, ну этот, как его? – Маринка пощёлкала пальцами, – Макет! Точно – действующий макет танка в натуральную величину. Так и будем называть его в дальнейшем во всех документах.
- А пушка? – Олег удивлённо смотрел на её горящие вдохновением глаза.
- Это не пушка. Это макет пушки, – Маринка бросила на него снисходительный взгляд и снова подняла глаза к потолку, – Так, теперь дальше. Откуда взялся макет танка? Откуда вообще берутся макеты?
Она снова поглядела на Олега. Тот пожал плечами.
- Их делают! Макеты делают! – Маринка обрадовано засмеялась, – Значит, дело было так. Олег Борисович Данилов, именуемый в дальнейшем Заказчик, и Евгений Васильевич Беляков, именуемый в дальнейшем Исполнитель, заключили… Чего ты сидишь?! Пиши давай!
Она вскочила, взяла со своего стола пачку бумаги и ручку и сунула это в руки Олегу.
- Пиши – заключили договор о нижеследующем… Успеваешь?
Маринка принялась расхаживать по кабинету, то засовывая руки в карманы пиджака, то щёлкая пальцами в такт шагам. Олег заворожено следил за её коленями, время от времени выглядывающими из-под юбки.
- Заказчик поручает, а Исполнитель принимает на себя изготовление макета танка по чертежам и из материалов, предоставленных Заказчиком, – продолжала она диктовать, – Так, а откуда взялись материалы? Они взялись из реки. Тебе глава сельсовета какую-то бумагу дал?
- Открытый лист на проведение поисковых работ, – кивнул Олег.
- Ещё какие бумаги есть?
- МЧСовцы дали какой-то акт, что взрывоопасных предметов не обнаружено, – припомнил Олег.
- Это очень важно! – обрадовалась Маринка, – А есть какая-то бумага, что мы что-то доставали из реки?
- Погоди-погоди! Мне Вадим-поисковик напоследок всучил какую-то бумагу из полиции. Он сказал, что это какая-то стандартная форма, на всякий случай. Чтобы не было вопросов, откуда чего взялось.
- Но вот, теперь всё сходится, – Маринка наконец-то перестала расхаживать взад-вперёд и остановилась перед Олегом, – Дело было так: с разрешения местных властей ты поднял из реки металлические фрагменты, МЧС подтвердило, что они безопасны, и ты перевёз их в мастерскую к Белякову, чтобы он из них сделал действующий макет танка в натуральную величину.
- А ты могла бы это всё Жене рассказать, а то он волнуется? – Олег сидел на стуле перед стоящей Маринкой и смотрел на неё снизу вверх, отчего его взгляд казался умоляющим. Маринке это показалось забавным, и она рассмеялась.
- Надо тогда подготовить текст договора, и вы оба его подпишете. Но нужны его реквизиты – как частного лица или индивидуального предпринимателя.
- Ну поехали к нему и сразу всё сделаем, – засобирался Олег.
- Прямо сейчас? – удивилась Маринка.
- А чего тянуть? Я на машине.
- Тогда я предупрежу, что отъеду. Подожди здесь, – и она вышла из комнаты.
13.3.
Оставшись один, Олег задумался. Опять Марина выручила его в сложной ситуации. И это получилось у неё легко и непринуждённо. Но как солидно она смотрится в деловом костюме! И эти маленькие золотые серёжки очень идут к её каштановым волосам и тёмным глазам. И вообще – когда она обращает внимание на свою внешность, она очень симпатичная. Он снова вспомнил её коленки. Впрочем, она всё время симпатичная, даже когда вылезла из танка вся перемазанная. Почему он раньше не замечал этого?
Распахнулась дверь, Маринка торопливо вошла в комнату.
- Ну всё, я всех предупредила, можно ехать.
Она перехватила взгляд Олега, направленный на её колени, и одёрнула юбку:
- Наверное, надо бы переодеться? А то как я в таком виде в танк полезу?
- Зачем лезть в танк? – Олег смутился и отвёл глаза, – Сегодня главное – все бумаги сделать.
- Ну тогда поехали, – Маринка засунула в свою кожаную сумку записную книжку, потом спохватилась и прихватила ещё стопку чистой бумаги. В коридоре она протянула сумку Олегу:
- Подержи, я дверь закрою.
Её сумка весила не меньше двух килограмм.
- У тебя там что – кирпичи? – удивился Олег.
- Нет, только самое необходимое, – Маринка забрала у него сумку и положила в неё свою увесистую связку ключей.
По дороге она задумчиво смотрела в окно. С утра Руднев её озадачил – нужно от имени исполкома партии подготовить программную статью для интернет-сайта. В ответ на её удивлённый взгляд он протянул листок, исписанный размашистым почерком от силы наполовину:
- Я тут по дороге набросал тезисы. Ты тогда развей мысль страницы на две-три. У тебя это должно хорошо получиться, у тебя слог лёгкий.
Маринка уже была готова отказаться, но последняя фраза Руднева всё решила. Он оценил её публицистический талант! Она снова вспомнила, как он это произнёс, наклонившись к ней, и довольно улыбнулась.
Олег мельком глянул на неё – Марина глядела на дорогу и загадочно улыбалась. Интересно, о чём она думает? Женя привычно вышел на шум машины. Увидев Маринку, он ничего не сказал, а только достал из кармана пачку сигарет.
- Жень, с документами всё в порядке, – поздоровавшись, сказал Олег, – Сейчас Марина тебе всё объяснит.
- Ты, главное, к танку её не подпускай! – проворчал Женя, прикуривая. Маринка растерянно стояла возле машины, не понимая – шутит он или нет. Она одёрнула юбку и осторожно начала:
– Мне нужны ваши паспортные данные, чтобы бумаги на танк подготовить.
Она пересказала идею с договором на изготовление макета танка.
- Сейчас документы принесу. Подожди здесь, а то в гараже перемажешься, – Женя окинул взглядом её деловой костюм - он уже понимал особенности Маринкиного поведения. Вернувшись из гаража, он протянул паспорт. Положив бумаги на капот «Логана», Маринка переписала необходимые данные.
- Я потом отпечатаю. Олег тогда привезёт, чтобы подписать, и один экземпляр у вас оставит.
- Ну хорошо, если это подойдет – то так и сделаем. Олег, я у тебя ещё одну вещь хотел спросить, – Женя как-то стеснительно глянул на Маринку и показал Олегу на ворота бокса.
- Я в машине подожду, – Маринка поняла его намёк. Женя зашёл в бокс, встал в дальнем углу рядом с танковой башней и подождал, когда подойдёт Олег. Понизив голос, он сказал:
- Это, конечно, не моё дело, и раньше я тебя не спрашивал. Но раз такое с этим договором закрутилось, скажи мне – где ты её нашёл?
Женя кивнул на ворота бокса. Олег пожал плечами:
- Она помощник депутата Госдумы Черенкова. Он сопредседатель партии «Провинциальная Россия». Танк за их деньги поднимали, а она с нами ездила вроде как от партии.
- Ну тогда понятно. А то когда вы танк привезли, я всё понять не мог, почему она за всё платит – вроде затея-то твоя. Значит, и в этих договорах она тоже понимает.
Женя достал сигаретную пачку, повертел в руках и убрал назад в карман.
- Бросать эту заразу надо, да всё никак не получается. А танк у неё водить ловко получается, – вдруг без перехода сказал он, – Вот башню на место поставим, тогда на поле попробуем выехать. Тут недалеко есть подходящее место. Только все бумаги на танк надо будет к тому времени подготовить.
- Сделаем, – кивнул Олег, – Надо ещё пушку демилитаризировать – прорезь в стволе сделать. Только где-нибудь снизу, чтобы в глаза не бросалось.
- Хорошо, в следующий раз покажешь – где. Ну иди, а то она ждёт. Ты её за руль не пускаешь? Что-то мне кажется, что она лучше тебя водит.
- Это почему это? – обиженно спросил Олег.
- Ты не обижайся, но водишь ты так себе.
- Ну уж как умею!
13.4.
Когда они выехали за ворота, Маринка не утерпела и спросила:
- А о чём вы там говорили?
- О тебе, конечно! - подколол её Олег. У него было замечательное настроение – все проблемы решились. А может, это потому, что рядом Марина?
– А как ты думаешь, Женя меня ещё когда-нибудь к танку подпустит?
- Конечно, подпустит, – Олег на секунду оторвался от дороги и бросил на Маринку быстрый взгляд. Она смотрела вперёд и сидела в профиль к нему. Чуть длинноватый нос, кончик которого забавно шевелится, когда она говорит, непослушная чёлка над тёмными бровями, скромные золотые серёжки в маленьких мочках ушей. Казалось бы – ничего выдающегося, особенно в сочетании с чуть прыщавой кожей её лица, но сердце у Олега забилось чаще. В её внешности есть какая-то магия, как и в её поведении. То она, как сорванец-подросток, лезет в танк, не боясь перемазаться. То она со строгим лицом восседает за столом в кабинете. То она с невозмутимым видом решает, казалось бы, неразрешимые юридические загадки. И каждый раз она такая разная и непредсказуемая!
- Тебе, наверное, надо было пойти в армию служить, – предположил Олег, – Там бы досыта на танках и самолётах накаталась.
- Да ты что! – не согласилась Маринка, – Там дисциплина, распорядок дня. А я люблю поспать до обеда и вообще неорганизованная. И постель не люблю заправлять. Да и вообще трусиха – крови боюсь, даже когда палец порежу – чуть сознание не теряю. И в самолёте боюсь летать. Я даже в Москву на поезде приехала.
- Да брось ты, на самолёте летать здорово! – сам Олег летал всего несколько раз – до Египта и до Турции.
- Я бы на военном полетала, – задумчиво произнесла Маринка, – На истребителе. Или на бомбардировщике. В Америку. В один конец.
- Почему в один конец? – не понял Олег.
- Ну как почему? Если наши бомбардировщики летят к ним, то их – к нам. То есть потом уже возвращаться будет некуда. Получается – в один конец.
Олег снова мельком глянул на неё – Маринка с совершенно серьёзным видом задумчиво глядела на дорогу. А ведь с неё станется! Олег вспомнил её взгляд, когда она сидела за рычагами танка. И ещё говорит – трусиха, постель заправлять не любит.
- Давай сейчас ко мне заедем, я сразу тебе бумаги напечатаю, – предложила Маринка.
- А это удобно? – Ах да, они ведь ездили к Жене ради бумаг на танк!
- Ну чтобы не откладывать, а то потом ещё какие-то дела навалятся. Или ты торопишься?
Олег не торопился. Да даже если бы и торопился – он готов был отложить все дела. Войдя домой, Маринка сразу распорядилась:
- Иди ставь чайник. Не забыл, где чего лежит?
Она прошла в комнату и включила компьютер. Олег послушно отправился на кухню. Пока чайник закипал, он заглянул в холодильник. Со времени его последнего визита там мало чего изменилось. Достав пачку масла, Олег стал делать бутерброды. Потом он выплеснул остатки чая из чашки с эмблемой «Провинциальной России» и сполоснул её под краном. С чашкой по имени «Саша» пришлось повозиться подольше – похоже, к ней не притрагивались с тех пор, как Олег пил из неё, когда был у Марины последний раз. Воспрянувший духом Олег тщательно вымыл её, и даже надпись «Саша» больше его не раздражала.
- Чай готов! – торжественно провозгласил он, входя в комнату. Маринка уже расположилась за компьютером, разложив рядом бумаги. Встав коленями на банкетку, она сосредоточенно тыкала пальцами в клавиатуру. Не оборачиваясь, она ответила:
- Я сейчас. Поставь там где-нибудь.
Олег замер с горячими чашками в руках, уставившись на её розовые пятки. Он никогда раньше не думал, что женские пятки могут выглядеть так привлекательно. Маринка спиной почувствовала его взгляд. Что не так? Испачкалась, пока была у Жени? Или юбка задралась? Всё-таки в штанах удобнее. Она приподнялась, одёрнула юбку, снова опустилась на банкетку, и только тогда обернулась. Олег смотрел на неё странным внимательным взглядом. Маринка почувствовала себя неловко.
- Поставь пока чашки. Я только распечатаю.
Наконец тёплые листы вылезли из принтера. Она протянула их Олегу:
- Ты вот здесь распишешься, а Женя – здесь. Ну давай чай пить.
Олег наконец отвёл взгляд.
- Я сделал бутерброды, сейчас принесу.
Он отправился на кухню. А чего он так смотрел? Маринка снова встала, поправила юбку и пиджак. Волосы! Что только она с ними не делала, а они всё равно торчат во все стороны. Она достала из кармана пиджака резинку и стала делать хвостик. В это время в комнату вошёл Олег с тарелкой с бутербродами. Он замер, заворожено следя за её ловкими манипуляциями. Обычно она ходила с распущенными волосами, но сейчас вид её неприкрытой шеи вызвал у Олега необычное чувство нежности. Маринка наконец справилась со своими непослушными волосами, и вопросительно посмотрела на Олега.
- У тебя опять из еды, кроме хлеба, ничего нет, – он продемонстрировал ей тарелку.
- Да как-то всё не до этого, – она осторожно взяла горячую чашку.
- Так нельзя! – строго сказал Олег, – Придётся взять над тобой шефство, а то ты похудеешь, обессилишь, и не сможешь водить танк.
- Ты будешь приносить мне еду? – Маринка подняла на него взгляд, – А как твоя жена на это отреагирует?
Олег сразу поскучнел и сердито поставил тарелку на стол. «Зачем я это ляпнула?» - расстроилась Маринка. Чтобы как-то прервать неловкое молчание, она спросила:
- Так что, Женя обещал подпустить меня к танку?
- Да, он сказал, что когда поставит башню, то можно будет съездить на какое-то поле, – радостно зачастил Олег и смущённо добавил, - И ещё он говорит, что ты хорошо водишь.
- Так и сказал? – лицо у Маринки порозовело от смущения и удовольствия, – А тот раз всё возмущался, что я ему чуть забор не снесла.
- Ну так не снесла же.
Чай закончился, как и бутерброды, а Олег всё никак не мог придумать повод, чтобы задержаться ещё. Но у Маринки были свои планы на вечер:
- Извини, мне надо будет ещё поработать.
- Но уже вечер.
- Ничего, мне вечером лучше думается.
- Ну так я пойду?
- Да, пока. Позвонишь, когда на танке поедете на поле? Я тоже хочу посмотреть.
- Да, обязательно.
- Ну всё, иди, – Маринка улыбнулась и легонько подтолкнула его к сторону коридора.
- Да, надо идти, – Олег неохотно поднялся. Маринка стояла, прислонившись к стене, и смотрела, как он обувается.
- Ну так я пойду? – переспросил Олег.
- Да, – Маринка открыла дверь на лестницу, и вдруг неожиданно мягко поцеловала Олега в щёку. И, не дав ему опомниться, вытолкнула его на площадку и закрыла дверь. «Что я делаю?!» - она прижалась спиной к двери, вслушиваясь в удаляющиеся шаги по лестнице. Она подождала минуту, глубоко вздохнула и пошла в комнату.
«Он же женат! А я с ним заигрываю. Нет, а что я такого сделала?! Просто попили вместе чаю. А что – голодным его держать? Это было бы невежливо». Маринка повесила на вешалку свой деловой костюм, надела домашнюю футболку и оглянулась. Её домашних штанов на поверхности не было видно. Тогда она решила ограничиться тем, что есть, и уселась за компьютер.
13.5.
Маринка поджала голые ноги и запустила пасьянс – нужно немного нагулять вдохновение, прежде чем из кривых строчек Руднева сделать что-то путное. Она бездумно тыкала мышкой в карты – все её мысли были сосредоточены на другом. Первая цель достигнута – они создали общественное движение и превратили его в политическую партию. Да, были определённые натяжки с численностью. И даже не все делегаты преобразовательного съезда понимали, зачем они приехали в Москву. То есть наоборот – прекрасно понимали, что за счёт партии приехали потусоваться. Но ведь не все же такие, многие искренне верят, что от из позиции зависит судьба страны. И она в это верит. И будет работать для тех, кто верит. И дело тут не в пафосе – просто шоу должно продолжаться.
Когда в её голове, одуревшей от пасьянса, не осталось уже никаких мыслей, она решила, что необходимый для написания статьи градус вдохновения достигнут. Она оторвалась от монитора и выглянула в окно. На улице уже были сумерки, из окна веяло вечерней прохладой. Поискать, что ли, штаны? Нет, тогда пропадёт вдохновение. Она снова поджала голые ноги и придвинула к себе записку Руднева. Ну и почерк! Наверняка в метро писал. Она включила настольную лампу и стала разбирать его каракули:
«- не гнаться за численностью
- не ограничиваться выборами. Региональные отделения должны быть постоянно действующими.
- нужны активисты – партийные функционеры.
- придумать свои методы и формы политической работы.
- взаимодействие с другими общественными организациями.
- участие в местных выборах.
- взаимодействие с СМИ.
- обмен опытом между региональными отделениями.»
Надо отдать Рудневу должное – при всей лаконичности он обозначил главные мысли статьи. Маринка придвинула клавиатуру и потянулась.
Когда статья была готова, часы в углу экрана показывали половину четвёртого. Маринка ещё раз пробежалась по тексту, исправила пару опечаток и отправила получившийся текст электронной почтой на ящик Руднева. Ну посмотрим, как он оценит! Впрочем, его оценку Маринка знала заранее – «Читаемо».
На следующий день она проснулась около двенадцати. Наскоро умывшись, она достала телефон:
- Евгений Александрович? Я вам вчера, то есть уже сегодня, статью по электронке отправила…
- Да, я получил, – Руднев, как всегда, был невозмутим.
- Ну и как?
- Читаемо, – она не ошиблась в его реакции, – Я дал Паше, чтобы он положил её на наш сайт. Посмотри.
Маринка включила компьютер. Да, её статья лежала на первой странице партийного сайта. Только был один нюанс – подписи под статьёй не было. Ни её, ни другой. Вот чёрт, ей опять не досталась заслуженная порция славы. Обидно! А может, предъявить претензии – мол, всю ночь писала? Нет, не стоит лезть на рожон. А вот интересно, что по этому поводу думает Сергей Михайлович? Сегодня ехать на Охотный было поздновато, и Маринка решила отложить это на завтра.
13.6.
На следующий день Маринка приехала на Охотный с утра пораньше. Черенкова ещё не было, Руднев сидел в кабинете один. Он с озабоченным видом читал какую-то газету и на Маринку сначала даже не обратил внимания. Только когда она первой поздоровалась, он рассеянно кивнул и снова уткнулся в газету.
Дверь распахнулась, и в кабинет влетел Черенков. Маринка с удивлением подняла голову – Сергей Михайлович обычно вёл себя солидно и степенно. Но на этот раз всё было по-другому – Черенков с силой хлопнул дверью и направился к своему столу, на ходу расстёгивая пиджак. Маринку он, похоже, не заметил. Руднев невозмутимо наблюдал за шефом. Черенков стянул пиджак, но не повесил его, как обычно, на спинку кресла, а швырнул на стол. Сверху он бросил галстук, и, расстегнув ворот рубашки, шумно уселся за стол.
- Ты уже слышал, чего этот учудил? – возбуждённо спросил он Руднева.
- Да, уже все газеты напечатали, – кивнул Руднев.
- Нет, ну надо додуматься! Позвал в партию Борисова с его чёрной сотней! – Черенков стукнул кулаком по столу, – Сам, лично! Не согласовав с политсоветом!
- Пытается расширить электоральную базу, – Руднев оставался спокоен, – А с политсоветом он всё равно бы это не согласовал.
- Конечно, я бы стеной встал против! Этот Борисов – отморозок конченный. Знаешь, какая у него любимая поговорка? «Не согрешишь – не покаешься». Я с ним как-то встретился, говорю ему: «Миша, побойся Бога!» А он мне отвечает: «Нам, православным, Бог не указ!». А этот позвал его к нам в партию! Да я с Борисовым на одном политическом поле срать не сяду!
- Сергей, не кипятись! Осина знает, что делает, – попытался успокоить его Руднев.
- Не произноси при мне его имени! – ещё больше разозлился Черенков, – Он что, считает, что «Провинциальная Россия» - его карманная партия?!
- Ну он деньги на неё давал, – попытался возразить Руднев.
- Женя, я тебя умоляю! Он больше обещал. «Деньги были, деньги будут, денег сейчас нет!» – очень похоже передразнил Осинского Черенков, – Да со Старой Площади больше денег получилось!
- Надо на это как-то реагировать, – предположил Руднев.
- Надо созывать политсовет, – решительно заявил Черенков, – Это так нельзя оставить. Я сейчас вернусь, и тогда определимся.
Он сгрёб в охапку пиджак и вышел из кабинета. Маринка вопросительно уставилась на Руднева. Тот понял её взгляд и стал объяснять:
- Осина зазвал к себе Михаила Борисова. Слышала про такого?
Маринка отрицательно помотала головой.
- Он широко известен в узких кругах, – продолжил Руднев, – Не то, чтобы фанатик, но человек увлечённый. Связан с историческими реконструкторами, и набрался у них разных идеек. А может, это они у него набрались. Вот Осина его и подобрал. И они на пару родили манифест. На, почитай.
Он протянул ей газету, которую внимательно изучал всё утро. Маринка стала читать:
«Манифест
- Сейчас у русского народа созрел запрос на патриотический курс и на национальных лидеров, способных вести страну этим курсом.
- Мы, патриоты России, должны создать в стране такую систему власти, для которой развитие русского народа было бы главной целью.
- Власть должна всемерно укреплять Российское государство, обеспечить численный рост и единство русского народа.
- Командные посты в новой системе власти должны занимать идейные русские патриоты. Они должны обладать не только профессиональными, но и высокими морально-психологическими качествами.
- Поиск таких людей среди талантливой молодёжи и провинциальных лидеров – одна из задач нашего движения.
- Власть в своей идеологии должна опираться на Православие, для чего необходимо создать приоритетные условия для Русской Православной церкви.
- Новая элита общества для решения стоящих перед ней задач должна обращаться к водительству Православного священства.
- Мы и западные европейцы — разные люди, мы создали разные общества и исповедуем разные ценности. Мы должны опираться на собственный исторический опыт, отстаивать свои ценности, а не пытаться слепо копировать образцы других стран.
- Наша страна исторически ориентирована не на модель общества-рынка, где руководитель является временным наёмным менеджером, а на модель общества-семьи, где руководитель является отцом народа.
- Для нас свобода – это не возможность гражданина быть независимым от своего правительства, а возможность общества сохранять независимость от правительств чужих стран. Если для достижения национальной независимости потребуется ограничить права граждан – это необходимо сделать.
- Для сохранения единства государства Российского необходимо сохранение единства русской нации. Сил, способных сохранить единство нации, всего две – Государство и Церковь.
- Необходимо обеспечить подлинное равноправие русского народа со всеми другими народами, проживающими в нашей стране, создать единые культурные и социальные нормы общежития.
- В России должен быть создан русский стиль жизни, охватывающий все сферы – технологии, культуру, нравственное воспитание, кино, одежду, кулинарию.
- России необходима индустрия товаров и услуг, формирующая русскую идентичность, русскую среду обитания. Русский стиль должен пронизывать всю атмосферу общества, утверждая национальное как предмет гордости каждого человека.
- Внедрением русского стиля в общественное сознание обязано заниматься государство.
- Для соблюдения здоровой нравственной атмосферы в обществе необходимо создавать национальные общественные организации. Они должны обладать следующими чертами: это не должны быть политические объединения; они должны быть настроены на тесное сотрудничество с государственной властью; они должны признавать духовный авторитет Русской Православной церкви.
- Изучение православной культуры как основы нашей культуры и нравственности должно быть обязательным для всех граждан России.
- Общественная мораль, и семейная мораль в особенности, должна быть под защитой Церкви».
Закончив читать, она подняла вопросительный взгляд на Руднева:
- Ну какие-то вещи очень созвучны с нашей программой, но под конец, по-моему, какой-то стёб. А может, это какая-то шутка? Ну информационный вброс?
- Да какой вброс! По всем газетам уже прошло!
- И что теперь будет?
- Вот сейчас шеф придёт, и будем решать, – мрачно ответил Руднев, – Да, пока не забыл. Ты зимой занималась подъёмом танка. У тебя координаты этих людей сохранились?
- Да, я с ними контактирую, – обтекаемо сказала Маринка, – А что?
- После того, как передача про это дело по телевидению прошла, на меня вышли люди с уральского завода, где в войну эти танки делали. Они там у себя музей организовали, и интересуются, что сейчас с танком, который вы поднимали. Ты тогда своим людям передай их координаты, пусть напрямую свяжутся.
Руднев протянул ей листок с номером телефона.
- Хорошо, я обязательно передам, – Маринка спрятала листок к себе в сумку. Она не ожидала, что это будет иметь такие последствия. То-то Олег удивится, когда об этом узнает.
13.7.
Черенков появился минут через десять. На этот раз он пожалел дверь и хлопнул ей всего лишь слегка.
- А, ты тоже здесь? – заметил он Маринку, – Ну что, уже ознакомилась?
Он кивнул на газету, лежавшую на столе. Маринка кивнула. Черенков повесил пиджак на спинку кресла и напористо спросил:
- И что скажешь?
- Ну… - Маринка стушевалась, – Там есть какие-то разумные вещи…
- Вот именно! – похоже, Черенкову удалось взять себя в руки, и его волнение выдавал только более громкий, чем обычно, голос, – В этом и заключается вся опасность – что на первый взгляд вроде всё разумно. Но дальше-то… Во-первых, это противоречит конституции. Там прямо сказано: Российская Федерация - светское государство, никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. Во-вторых, их манифест – это просто набор демагогии и популизма. Он этим подставил всю партию. Ведь он там подписался как сопредседатель «Провинциальной России». Всё это очень опасно. Такие призывы могут кончиться кровью. Большой кровью. Короче, сегодня после обеда собираем политсовет. Мы должны от этого решительно отмежеваться.
- А мне чего делать? – спросила у него Маринка.
- Езжай пока в офис и будь наготове, – за шефа ответил Руднев, – Можешь понадобиться.
В офисе партии все уже были в курсе последних событий. Новостью было только назначенное на послеобеденное время экстренное заседание политсовета партии. А пока все бурно обсуждали манифест.
- Нет, Осина всё же голова! – одобрительно рассуждал Корнев, – Конечно, с принудительным православием он погорячился. А вот про новых людей в политике он правильно пишет. И вообще, заигрались в последнее время в демократию. Это у них там, на западе, такая модель подходит. А у нас испокон веков был царь. У страны должен быть сильный лидер, а не эти… Эффективные менеджеры, прости Господи!
- Но так и до культа личности недалеко, – попыталась возразить Маринка.
- Лучше уж культ личности, чем культ наличности, – не согласился Корнев. Он потряс в воздухе тонкой брошюркой, - Вот тут на какого-то Лао Цзы ссылаются. Мол, лучший правитель тот, о котором народ знает лишь то, что он существует. Это для Китая, может быть, подходит, а у нашего народа традиции совсем другие.
Маринка с удивлением узнала свою брошюрку, которую она в своё время отдавала Рудневу. Похоже, сейчас она превратилась в программный партийный документ. Но быстро прикинув остроту момента, Маринка сочла за благо не выдавать своё авторство, и попыталась перевести разговор в другое русло:
- А может, Осина так партию пиарит? Это же сейчас по всем СМИ пройдёт. Можно сказать – будет способствовать узнаваемости нашей партии. Елена Сергеевна, а вы что думаете?
- Лев Абрамович сам по себе уже способствует узнаваемости нашей партии. Вот только хорошо ли это?
- Ну, наверное, в политике, как и в шоу-бизнесе, все средства хороши? – предположила Маринка.
- В шоу-бизнесе – может быть, а политика – это всё же серьёзно, – не согласилась Елена Сергеевна, – Это всякие певички второсортные могут с голым задом по сцене скакать, особенно если голоса нет. А от политиков жизни людей зависят.
- Представляю Осину на сцене с голым задом! – подал голос из угла Паша-сисадмин.
- Гадость какая! – тут же отреагировала Елена Сергеевна.
- Верно. Надо кого-нибудь помоложе, – согласился Корнев.
- А чего вы все на меня-то смотрите? – насторожилась Маринка.
- А у тебя из всех присутствующих самая модельная внешность, – пояснил Паша с какой-то плотоядной ухмылкой.
- Да брось ты! – не поверила Маринка.
- А фотошоп на что? – уже неприкрыто улыбался Паша, – Сделаем коллажик и выложим на нашу страницу – знаешь как посещаемость попрёт! И другие ресурсы ещё перепостят!
Маринка в изумлении огляделась. Корнев добродушно усмехался, Елена Сергеевна раскрыла рот от удивления, а Паша, не обнаружив явного сопротивления общественности, принялся развивать свою мысль:
- А что? Делаем из Марины Петровны лицо партии. Ну там подретушируем слегка. Первый постер будет таким – Марина Петровна с развевающимися волосами в боевой позе стоит на фоне главного входа в Государственную Думу.
- Что это ещё за боевая поза? – Маринка начала сердиться. Паша был моложе её лет на пять, и хотя они давно были с ним на «ты», должна же быть какая-то субординация?!
- Ну примерно как у Анжелины Джоли в фильме про расхитительницу гробниц, – на Пашу явно напал какой-то приступ вдохновения, – Только без пистолетов. Но обязательно с рюкзачком.
- Ага, с голыми коленками и в бронелифчике, – поддакнула ему Маринка.
- Точно! – обрадовался Паша, – У тебя фотка в полный рост есть?
- Вы о чём сейчас говорите? – от изумления Елена Сергеевна не успела закрыть рот.
- Да вот кто-то тут решил изменить имидж партии, – Маринка сердито кивнула в сторону Паши, – Хотя на самом деле это всего лишь приступ спермотоксикоза.
Паша порозовел и смущённо замолчал. Корнев засмеялся:
- Правильно, Марина, так его! А то засиделся тут в своих Интернетах. Ещё неизвестно, какие картинки он там разглядывает! Паш, ты бы девушку себе завёл, что ли!
- Я вам про имидж партии, а вы… - лицо у Паши было уже ярко-красным.
13.8.
Маринка молча встала и вышла из комнаты. Она так и не поняла, шутил Павел или говорил всерьёз. Неужели он действительно считает, что её внешность достойна изображения на постере? Да даже если и пошутил, всё равно приятно.
В это самое время из соседней двери в коридор выглянул Руднев. Совершенно не удивившись, он подошёл к Маринке:
- Можно тебя на минутку?
Взяв Маринку под локоть, он отвел её в дальний конец коридора и, наклонившись, зашептал:
- У нас ведь есть свидетельство Минюста о регистрации партии?
- Конечно, – удивилась Маринка, – Я его лично в Минюсте забирала и отдала Сергею Михайловичу.
- А они могут его отозвать или аннулировать?
- Ну если будут какие-то грубые нарушения с нашей стороны. Надо посмотреть закон о политических партиях. А что?
Оглянувшись на пустой коридор, Руднев зашептал ещё тише:
- Шеф поставил вопрос не только о сопредседательстве Осины, но и об исключении его из партии. И он продавит это решение, хотя Гришин осторожничает.
- И чего тогда будет? – у Маринки появились нехорошие предчувствия.
- У партии будет один председатель. Но наверняка возникнут проблемы, – похоже, Руднев разделял её опасения, – Осина так просто не сдастся, возможны какие-то подставы.
- Какие могут быть подставы? – попыталась успокоить его Маринка, – Даже если бы свидетельство о регистрации было у Осины, это ничего не решает. Политсовет избран на съезде, кворум, как я понимаю, есть. Согласно уставу партии, политсовет вправе решать вопросы об исключении из партии. То есть всё легитимно – политсовет может исключить Осину из партии, и он автоматически прекращает быть сопредседателем.
- Так-то оно так, – с сомнением покачал головой Руднев, – Но он попытается что-нибудь придумать. Потому что создавать новую партию у него уже нет времени – до выборов меньше года, и в выборах они участвовать не смогут. То есть всё это бесполезно. У него только один шанс – захватить «Провинциальную Россию».
- Но если Осину исключить, то на какие деньги будет существовать партия? – забеспокоилась Маринка.
- А ты слышала, что шеф сегодня на Охотном говорил? Осина не особенно денег и давал, больше обещал. У шефа есть и другие источники.
- А что Сергей Михайлович говорил про Старую Площадь? – решилась спросить Маринка, - Что он называет Старой Площадью?
- Там находится управление делами Президента. Это если идти от Лубянской площади, проходишь Политехнический музей и справа будет квартал серых зданий. Раньше там был ЦК КПСС, а сейчас – управление делами Президента.
- А при чём тут управление делами? – не поняла Маринка.
- Я всех подробностей не знаю, – снова понизил голос Руднев, – Но вроде бы наше финансирование частично идёт оттуда.
- Мы же считаемся оппозиционной партией, – удивилась Маринка.
- Ну, значит, проправительственные партии получают больше.
- А я думала, что наличные доллары, которые вы мне давали тогда, ещё дома, когда мы регистрировали региональное отделение – это от Осины.
- Нет, это точно не от Осины, – Руднев шептал чуть слышно, и Маринка разбирала не все слова, хоть и напряжённо вслушивалась в его речь, – Тогда Осина ещё до конца не решил, на кого делать ставку. Деньги от него пошли позже.
- А почему тогда наличные доллары? – Маринка вспомнила новенькие стодолларовые купюры, и даже номера у них были подряд.
- Не спрашивай, – прошептал Руднев и уже обычным голосом сказал, - Не уходи далеко. Мы скоро закончим, и тогда надо будет решить, как вести дела дальше.
И он направился к двери кабинета, в котором продолжал заседать политсовет партии. Маринка тоже вернулась в комнату, где царило какое-то подозрительное веселье. Паша в своём углу сосредоточенно водил мышкой. Корнев, стоя у него за спиной, внимательно смотрел на экран. И даже Елена Сергеевна смущённо улыбалась.
- Что случилось? – насторожилась Маринка.
- Мы тут без тебя обсуждали идею коллажа, – пояснил Корнев.
- Я против своего изображения! – категорически заявила Маринка, – Даже если оно будет одетым.
Паша оторвался от монитора и бросил на неё взгляд, полный сожаления. А Елена Сергеевна, продолжая улыбаться, объяснила:
- Идея с картинкой на главной странице партии в интернете довольно удачная. Но мы тут разошлись в вариантах. Я предложила нарисовать карикатуру, как Сергей Михайлович в образе Дон Кихота сражается с великанами.
- А я… - начал Корнев, но договорить не успел – в комнату вошёл Черенков. У него был вид человека, который долго нёс на плечах тяжёлый мешок, и наконец-то скинул его.
- Чем заняты? – с порога спросил он.
- Мы решили, что на нашем сайте не хватает рисунков, – опередил всех Паша, – Какой-то он суховатый получается. А если разбавить его какими-нибудь коллажами или карикатурами, то это увеличило бы посещаемость. Вот мы и обсуждаем темы для карикатур.
- Хорошее дело, – одобрил Черенков, – Вот вам тема для карикатуры – политсовет исключил Осинского из партии и, соответственно, из сопредседателей. Марина, а ты текст сообщения сочини. Только прежде чем выкладывать, мне сначала покажите. И не затягивайте.
Сказав это, Черенков вышел в коридор.
- Всё-таки исключили, – прокомментировала Елена Сергеевна.
- Да, тема с Дон Кихотом не подойдёт, надо что-то другое, – Корнев продолжал думать о своём. Паша из своего угла глянул на Маринку и уже раскрыл рот, но она его опередила:
- Мне кажется, рисунок должен быть таким: два человека выносят из комнаты телевизор, на экране которого изображён Осина. На двери комнаты наша эмблема и надпись – «Провинциальная Россия». Снизу подпись: «политсовет исключает Осинского из партии».
- А почему выносят телевизор? – удивился Корнев.
- Потому что Осинский присутствовал в партии исключительно в виде изображения на экране, – пояснила Маринка и повернулась к Паше, - Сможешь сделать такую картинку?
- Я что – художник? – заворчал Паша.
- Найди в Интернете подходящую картинку и подправь в фотошопе, – распорядилась Маринка, – А я пока текст сочинять буду.
13.9.
На следующий день Руднев заявился в офис с кипой газет. На вопросительный взгляд Маринки он ответил:
- Шефу нужен обзор реакции прессы на исключение Осинского. Павел, а ты посмотри, чего в Интернете на эту тему пишут. Это надо сделать до обеда. Отправите мне на электронку. Из регионов чего слышно?
- Было несколько звонков и электронных писем, – ответила Елена Сергеевна.
- И что говорят? – заинтересовался Руднев.
- Одни одобряют. Другие недоумевают, хотят дополнительных разъяснений.
- Это будет, – пообещал Руднев, – Сегодня после обеда шеф проводит прессуху для журналистов, там всё и скажет. А вот лично меня беспокоит отсутствие реакции самого Осины.
- Так пусть Сергей Михайлович ему позвонит и спросит, – предложила Маринка.
- Он не то, что с Осиной разговаривать не желает, он даже имени его слышать не хочет! – сказал Руднев, – Ну всё, я на Охотном. Жду почту.
Маринка занялась газетами. Почти все так или иначе отписались на эту тему, но заметки, как правило, были небольшими и повторяли тот пресс-релиз, который вчера сочинила Маринка. Различались только заголовки – тут газетчики дали себе волю.
- Нет, ну вы только послушайте! – развернув очередную газету, возмутилась Маринка. – «Оппозиционная партия исключила из своих рядов опального олигарха». Или вот – «В связи с исключением Осинского финансирование партии «Провинциальная Россия» оказалось под угрозой». Кто только такое сочиняет?!
- Марина, сочинить броский заголовок не так-то просто, – пояснила ей Елена Сергеевна, – Говорят, в «Московском Комсомольце» сочинением заголовков занимается специальный отдел.
- Это вы ещё не читали, чего об этом в Интернете пишут! – подал из своего угла голос Паша, – Особенно в комментариях.
- И что же? – заинтересовалась Елена Сергеевна.
- Ну-у-у… Там не всё печатно, – Паша смутился и порозовел, – А как же обзор писать, если Сергей Михайлович имени Осины слышать не желает?
- Это как в книжке про Гарри Поттера, – вспомнила Маринка, – Там про главного злодея, Волан-Де-Морта, так и говорили – «Тот, кого нельзя называть».
Так, сама того не желая, она породила новый партийный мем. Уже к обеду весь партийный офис именовал Осинского исключительно «тот, кого нельзя называть». В общую атмосферу фантасмагонии, царившую в офисе, это добавило сказочно-мистический оттенок.
К обеду обзор прессы был готов. Как и следовало ожидать, журналистов действительная причина исключения Осинского не интересовала вовсе, либо казалась им недостаточно сенсационной. И действительно – разве могут какие-то там идеологические разногласия на что-то повлиять?! Поэтому журналисты старались найти объяснения в соответствии со своими представлениями. Наиболее популярной была версия о давлении из Кремля в связи с многочисленными уголовными делами против Осинского – мол, достать самого Льва Абрамовича из Швейцарии не могут, так хоть тут напакостить. Самой экзотической была версия, что Осинский сам спровоцировал своё исключение, так как ему надоело давать деньги на «Провинциальную Россию».
Отзывы в Интернете были менее разнообразны и сводились к двум непримиримым точкам зрения. Первая: Осинский – преступник, и его место в тюрьме. Вторая: Осинский – последовательный и принципиальный борец с режимом, и в конце концов он должен стать президентом, после чего начнётся всеобщее процветание. Сергей Михайлович Черенков упоминался крайне редко. А если и упоминался, то исключительно как марионетка в руках кремлёвских кукловодов. Маринка от всего этого была в шоке – как от полного несоответствия всех этих версий действительности, так и от откровенной грубости многих комментариев. Тем не менее, она добросовестно отправила всё это по электронной почте Рудневу, хотя прекрасно понимала, что в основном это предназначается Черенкову.
От раздумий её отвлёк громкий вопль Паши:
- Есть!
Он неожиданности Маринка подскочила, Корнев сердито крикнул Паше в ответ:
- Ты чего орёшь?
- Осина родил ответное письмо! – не смутившись, объявил Паша, – Только сейчас в новостях стало появляться.
- Ну читай вслух тогда, – таким же сердитым голосом попросил его Корнев, – А то орёт, а по какой причине – непонятно.
Паша прокашлялся и стал с пафосом читать:
- Вот и наступил момент истины. Наконец-то полковник Черенков и его беззубые провинциалы показали своё настоящее лицо. Все эти заигрывания с так называемым простым народом и показушная оппозиция существующему режиму – это не более чем хорошая мина при плохой игре. Как и много раз в истории России, за провинцию радеют столичные интеллигенты, а записные оппозиционеры каждый свой шаг сверяют с указаниями из Кремля, постоянно бегая туда за инструкциями и деньгами. И любые решительные заявления пугают их до смерти. А что же будет, когда придёт время действовать?! История даёт ответ на этот вопрос – ничего не будет.
На этом Паша прервался и перевёл дыхание. Елена Сергеевна испуганно смотрела на него, как будто сам призрак Льва Абрамовича материализовался у них в комнате. Корнев многозначительно качал головой, и было непонятно – согласен он или не одобряет. Маринка не выдержала:
- Там так и написано? Или ты что-то от себя добавил?
- Я же читаю! – обиделся Паша, – Или ты думаешь, что я такое сочинить могу? Ну тогда слушай дальше.
Он снова кашлянул и продолжил читать:
- Поэтому я считаю своим партийным долгом заявить следующее. Я считаю своё исключение из партии «Провинциальная Россия» незаконным и отказываюсь подчиняться решению так называемого политсовета, который, насколько мне известно, был собран второпях и далеко не в полном составе. Как член партии и её сопредседатель, я считаю, что в партии назрел кризис, и разрешить его может только съезд. Поэтому считаю необходимым созвать съезд партии не позднее чем через месяц. Подпись – Лев Абрамович Осинский, Цюрих, Швейцария.
- Это всё? – спросила Маринка. Паша молча кивнул.
- Сильно! – только и сказал Корнев.
- Надо как-то реагировать, – растерянно предположила Маринка.
- Это пусть Сергей Михайлович думает, а нам лучше в эти разборки не встревать, – рассудила Елена Сергеевна, – Марина, ты лучше чайник поставь кипятиться. Что-то мне кажется, что сегодня пообедать сходить не получится.
13.10.
В комнату заглянул Руднев.
- Можно тебя на минутку? – он поманил пальцем Маринку. Она следом за ним вышла в коридор. Руднев аккуратно закрыл дверь в комнату и зашептал:
- Ну ты уже в курсе?
- Про письмо Осины? – на всякий случай уточнила Маринка, хотя прекрасно поняла, о чём речь.
- И что думаешь?
- А как он будет съезд собирать? Насколько я понимаю, это нужно только ему. Сергей Михайлович не станет этим заниматься, ему и так хорошо. А как Осина технически это организует? Он ведь не сможет в страну въехать – его тут же арестуют?
- Вот в этом-то всё и дело, – кивнул Руднев. По его реакции Маринка догадалась, что она понимает ситуацию правильно. Руднев под руку отвёл её к окну и продолжил, - Он сейчас будет искать себе сторонников здесь. И ведь найдёт. Ну ты понимаешь, о ком я?
- Самовыдвиженцы! – догадалась Маринка. Руднев снова кивнул:
- Они в политсовете, но их позвать не успели – шеф хотел всё решить срочно. Вот увидишь – Миша Иванов обязательно недовольство выскажет. А Ира Шевелёва присоединится. Иванов не опасен – он карьерист-одиночка. А за Шевелёвой стоит сильная организация, ещё со времён «Демократического выбора». Сергею в своё время стоило немалых усилий привлечь её на свою сторону. Но она всегда была себе на уме. Вот с этой стороны надо ждать подставы.
- И чего делать?
- Через час у шефа начинается пресс-конференция. Я бы хотел, чтобы ты присутствовала и была в курсе. Так что далеко не уходи. Это будет здесь, в конференц-зале.
Маринка поняла, что это приказ. Мобилизация началась. Похоже, Елена Сергеевна была права – пообедать сегодня не удастся.
Журналистов на пресс-конференцию Черенкова пришло довольно много, но телекамер не было. Маринка осторожно села в уголке – ещё не хватало попасть в объективы фотографов! Конечно, она не была столь расчётлива – просто не хотела мешать работать журналистам, ведь мероприятие было затеяно именно для них. Сергей Михайлович терпеливо дождался, когда фотографы сделают своё дело, и придвинул микрофон:
- Меня хорошо слышно? Тогда начинаем. Сначала я объясню своё видение ситуации, а затем отвечу на ваши вопросы. Все вы прекрасно знаете, по какому поводу мы здесь собрались. И я хочу сказать, что многие современные проблемы в общественной жизни страны вызваны технократическим подходом к формированию политических объединений. У меня техническое образование, и поэтому мне хорошо виден тот технологический стиль некоторых политиков, с которым они относятся к работе с людьми. Их больше интересует политическая игра, комбинация на политическом поле, а не реальные люди, которых они рассматривают как шахматные фигуры. И ради собственной политической выгоды они готовы пожертвовали людьми, как шахматист жертвует фигурами, чтобы получить качественное превосходство. Такая технократичность, бездуховность в политике не может привести ни чему хорошему. Вы поняли, кого я имею в виду.
Черенков прервался и налил себе воды. Маринка вспомнила взгляд Льва Абрамовича с экрана – да, именно так он и смотрел на собравшихся: как на деревянные шахматные фигуры на доске. И сразу молча прикидывал – какой фигурой пожертвовать в ходе игры, а какая пешка дойдёт до конца доски и превратится в ферзя. Конечно, приятно тешить себя надеждой, что именно тебя двинут в ферзи, но, скорее всего, тобой просто пожертвуют. А самое главное, ей было неприятно чувствовать себя всего лишь пешкой в чужой игре.
Сергей Михайлович кашлянул и продолжил:
- Уж если «Провинциальная Россия» провозгласила своим принципом ценность каждого человека, мы также должны заявить о принципе нравственности в политике. Мы не будем поступаться своими принципами ради достижения сиюминутной политической выгоды. Что же касается содержания всем вам известного манифеста, то скажу следующее. Я знаком с Михаилом Борисовым и хорошо знаю его демагогические приёмы. Его псевдославянская риторика – всего лишь набор звонких лозунгов, за которыми ничего не стоит. А местами они противоречат конституции и уголовному кодексу. И я не раз говорил ему об этом при личных встречах. Это очередная попытка поиска своего особого пути – отгородившись от всего мира и игнорируя опыт других стран и народов. Именно поэтому я расценил этот манифест как попытку скрестить ужа с ежом. Если вы помните этот анекдот, то там в результате получилась колючая проволока. Сила русского народа – в его открытости, а сила России – в её многонациональности и многоконфессиональности, а его лозунги объективно направлены против нашей страны…
В это время у Маринки в кармане запищал мобильник. Зажав его ладонью, чтобы не привлекать внимания, она торопливо вышла в коридор. Звонил Олег:
- Я тебя не отвлекаю? Можешь говорить?
- Теперь могу, – Маринка прикрыла за собой дверь в конференц-зал.
- Мы с Женей закончили собирать танк. Конечно, по мелочи можно ещё долго возиться, но в основном всё готово. Вчера поставили на место башню, а в выходные хотим выехать за ворота – с твоими документами Женя чувствует себя более уверенно. И вот я хотел тебя тоже пригласить. Тебе ведь это будет интересно?
Маринка молчала – это был слишком резкий переход, и ей надо было перестроиться.
- Ну так как? – нетерпеливо спросил Олег, – За тобой заезжать?
- Да, конечно, – Маринка наконец-то пришла в себя, – Просто тут у нас разные события происходят…
- Ну тогда я буду ждать тебя на обычном месте у метро, чтобы во дворы не соваться. До встречи!
- Пока! – на автомате ответила Маринка. Ведь где-то же есть нормальная жизнь, без интриг и дрязг! Это так здорово! И она снова сможет увидеть Олега.
Глава 14
Москва. Лето следующего года. Танковая атака.
14.1.
Была середина лета. Погода стояла замечательная – солнечная, но не жара, и лишь изредка громыхали ночные грозы. Люська уже успела привыкнуть к новой машине и считала её неотъемлемым атрибутом своей жизни. Но свои порции внимания окружающих она продолжала получать. В плотном потоке московских улиц мужики находили время бросить заинтересованный взгляд на красивую блондинку за рулём дорогого внедорожника. Впрочем, бабы тоже обращали внимание, только взгляд у них был другой – завистливый и злобный. И это радовало Люську даже больше, чем внимание мужиков – если бабы её ненавидят, значит, она успешнее их.
Единственное, что её огорчало – это приближение очередной даты выплаты по автокредиту. А главное – платить ещё предстояло долгих четыре года. Конечно, машинка того стоила, но денег у неё оставалось только на обеды и на минимум бензина. Хорошо ещё, что все остальные траты – квартплата, продукты и прочие мелочи – были на Олеге. Он безропотно тащил бремя семейного бюджета, но каждый раз давал понять, что дополнительных затрат уже не осилит. Люську это злило не меньше, чем необходимость ежемесячно отдавать деньги на погашение кредита. Она же и для него старалась – чтобы все видели, какая у него красивая и успешная жена. Тоже, наверное, другие мужики ему завидуют. А он даже не понимает своего счастья – таскается каждые выходные возиться со своим танком. Как будто танк для него важнее молодой и красивой жены!
Надо было что-то делать. В разные женские хитрости вроде офигенного секса Люська уже не верила – хватит, налетела один раз! Мужики вообще существа примитивные и лживые – пока ему от женщины что-то надо, он будет обещать всё что угодно, а когда он это получит – то все обещания моментально забывает и опять за своё. Поэтому она решила действовать в лоб. В конце концов, пять лет вместе живут, сколько можно деликатничать. Время для решительного разговора она выбрала в пятницу вечером. Олег был в приподнятом настроении – опять готовился все выходные возиться со своей игрушкой.
- Олег, я хотела с тобой серьёзно поговорить!
- Ну давай, говори, – в последнее время Олег общался с ней не слишком охотно.
- Я хотела тебя спросить – как у нас с деньгами?
- С деньгами – хорошо, без денег – плохо, – попытался отшутиться Олег, но заметив её сердитый взгляд, стал серьёзным, - Лично у меня – как обычно. А у тебя как?
- Мне скоро платить очередной взнос по автокредиту. Ты не мог бы…
- Нет, у меня лишних денег нет! – перебил её Олег, – Я вообще не понимаю, где ты деньги на первый взнос взяла.
- Но надо же что-то делать, – Люська постаралась не отвечать на вопрос мужа, - Мне кажется, нам надо бы увеличить наши доходы.
- А что – есть какие-то предложения?
- Есть, – Люська догадывалась, что разговор может закончиться скандалом, но надо же что-то делать, – Потребуй повышения зарплаты. Или найди другую работу.
- Говорили уже об этом, – и точно, голос у Олега стал напряжённым, – Моя работа меня устраивает, а если я начну выступать – то у нас незаменимых нет. У нас на фирме так не принято. И так по сравнению с другими местами платят прилично.
- А если бы тебе предложили другую работу? – Люське в своих рассуждениях приходилось быть осторожной, как будто она шла по минному полю.
- Пока не предлагают, – Олег не заподозрил подвоха.
- Ну а если бы? С более высокой зарплатой? – Люська продолжала настаивать.
- Надо подумать, посмотреть – какие условия, и вообще…
- Если мне что-то подвернётся – я тебе скажу, – как бы невзначай пообещала она и свернула разговор. Сам благоверный, конечно же, зад от дивана не оторвёт, чтобы попытаться заработать побольше денежек. Или так и будет возиться со своим танком. Поэтому придётся взять инициативу в свои руки.
Она достала телефон и набрала номер майора Блинова – может, он что-то подскажет. Из трубки донеслось: «Телефон абонента выключен или находится вне зоны…». Ладно, перезвоним вечером. Но и вечером ответ был такой же. И на следующий день ничего не изменилось. «Вот козёл!» - разозлилась Люська, - «Наверное, номер сменил». На следующий день во время обеденного перерыва она подошла к Галине:
- Что-то я Лёше не могу дозвониться. Он, наверное, номер сменил. Он тебе не говорил?
Галина как-то странно поглядела на неё и, понизив голос, спросила:
- А ты не слышала, что с ним случилось?
- Нет.
Галина оглянулась по сторонам, хотя в комнате они были вдвоём, и неохотно рассказала:
- Подстерегли его в подъезде, две недели назад. Настучали так, что три дня без сознания был. Сейчас в госпитале, врачи говорят – ещё минимум месяц лежать будет. Стасик со страху в тот же день за свой счёт взял и уехал куда-то. А ты ведь тоже с ними дела делала?
Люська почувствовала, как ноги у неё подкосились и горячая струйка пота потекла между лопаток.
- А кто это мог быть? – охрипшим от волнения голосом спросила она.
- Он многим насолил. А чего хотела-то?
- Да для мужа хотела новую работу подыскать, чтобы зарплата была побольше.
- Выплата по автокредиту подошла? – ухмыльнулась Галина. Люська промолчала.
- Ладно, поспрошаю у людей, – успокоила её начальница.
14.2.
У Олега в последние дни было странное настроение. В прошедшие выходные они с Женей поставили танковую башню на место, и сам танк наконец-то обрёл свой первозданный вид. Олег забрался на место заряжающего и попытался представить, что чувствовал его дед. Но ничего не получилось. В сумраке боевого отделения – Женя освещение ещё не наладил – ощущался только холод брони, и можно было смутно различить казённую часть орудия. В машине было тихо и прохладно, только через открытый люк слышно было, как Женя у верстака возится с какими-то железками. Нет, нужное настроение не шло.
Поэтому Олег с волнением ждал следующих выходных, когда Женя собирался вывести танк в поле. Нетерпения у него не было, было просто волнение – почувствует ли он то, что хотел? Возникнет ли у него то чувство единения с историей, которое он искал почти весь последний год? Или всё будет обыденно и прозаично? Кроме того, его начинал мучить вопрос – а что дальше? Вот танк поедет, вот они с Женей доделают последние мелочи, а потом? Он так и будет стоять в свободном боксе, вдалеке от людских глаз, постепенно покрываясь пылью и ржавчиной? Посоветоваться бы, да не с кем.
Когда он последний раз уезжал из ремзоны, Женя осторожно спросил:
- У тебя свободные деньги есть? Надо бы соляры купить.
- А много надо? – Олег прикинул свои оскудевшие возможности. До зарплаты было далеко, а предстояло платить за квартиру. На Люську, понятное дело, рассчитывать не приходилось.
- Ну хотя бы литров двести. Под завязку-то заправляться не будем, до Берлина не поедем. Бочки соляры было бы достаточно.
Олег достал из кошелька последние купюры:
- Хватит?
Женя пересчитал деньги:
- Ну в крайнем случае свои добавлю. Я не хочу рисковать – кто его знает, сколько он на ходу жрать будет? А то бегай потом с канистрами!
Он нежно похлопал ладонью по броне танка.
Олег вспомнил это и погрустнел. Неужели это всё было напрасно – и как танк поднимали, и как восстанавливали? Он глянул на жену. Люська сидела как на иголках и тоже косилась на него.
- Люська, вот скажи – я ведь не зря всё это делаю? – он не ждал развёрнутого философского ответа, ему хотелось просто хоть какой-то поддержки от близкого человека.
Супруга восприняла его реплику как приглашение к разговору. Ей и самой надо было ему многое сказать, но она не решалась начать первой. И вот повод подвернулся.
- Олег, тут мне на работе случайно сказали, что в одной конторе требуется системный администратор, – она скромно умолчала, сколько она доставала Галину, чтобы та свела её с нужным человеком, – Я поинтересовалась – там неплохие условия, зарплата гораздо больше, чем у тебя сейчас. Если хочешь, завтра можно подъехать и поговорить.
Насчёт зарплаты Люська не преувеличивала – стала бы она понапрасну суетиться!
- Завтра выходной. И у меня совсем другие планы, – голос у Олега стал недовольным. Да ей просто плевать на него! Тут, можно сказать, вопрос жизни и смерти, а она про какую-то новую работу!
- Там человек только завтра свободен, – попыталась уговорить мужа Люська. Вот чёрт, она из кожи лезла вон, чтобы договориться об этой встрече, а он тут выкобенивается!
- Нет, завтра не получится, – твёрдо заявил Олег.
- Ну как это не получится?! – занервничала Люська. Ведь по её подсчётам выходило, что разница между нынешней зарплатой Олега и той, про которую ей намекнула Галина, почти покрывает её ежемесячные выплаты по автокредиту. Всё так удачно складывается, а он придуряется! Наверное, не терпится на свой танк дурацкий в очередной раз полюбоваться! – Ну давай с утра съездим, а потом поедешь дальше со своим танком возиться.
- Нет, я уже договорился, – Олег был непреклонен.
- С кем ты договорился? С танком?!
- Нет, с Мариной, – Олегу не понравилась Люськина шутка.
Люська замерла от возмущения. И тут эта дрянь! Да она просто вездесущая!
- Она тоже хочет на танк посмотреть? – осторожно спросила она.
- Не только посмотреть, но и поездить на нём! – Олегу почему-то понравилось Люськино «тоже».
- И что же, она умеет ездить на танке? – продолжала расспрашивать Люська.
- Похоже, что умеет. Во всяком случае, на тракторе у неё хорошо получается.
Люську насторожила интонация, с которой он это сказал. Нет, конечно же, эта чумазая трактористка ей не соперница, но что-то тут нечисто. И она постаралась вложить в свой голос максимум ехидности:
- То есть свидание со своей трактористкой ты перенести не можешь, а насчёт работы тебе съездить поговорить некогда?
- Я сказал – завтра я занят! – сказал, как отрезал, Олег. И добавил, - Я тебя эту работу искать не просил!
14.3.
В этот выходной день Маринка поднялась рано. Почему-то её одолевало необъяснимое волнение – как будто сегодня должно случиться что-то важное. Ну как же – сегодня танк в полностью собранном виде своим ходом впервые выедет за пределы ремзоны! А если Женя не пустит её за рычаги, то хоть просто в танк залезть! На фоне этого события все партийные дрязги отступили на второй план. Вот только надо одеться подобающе – чтобы уж не бояться испачкаться! Маринка достала из шкафа свою парадную футболку. Конечно, надо бы постирать, но сейчас уже некогда. Джинсы обнаружились под кроватью – последнее время она ходила исключительно в деловом костюме. К счастью, кроссовки обитали рядом с джинсами, так что времени на их поиски тратить не пришлось. Маринка глянула на часы – до времени, на которое они с Олегом договорились, было ещё долго. Тогда она включила компьютер и пошла ставить чайник. За пасьянсом время летело незаметно. Когда она посмотрела на часы в следующий раз, до назначенной встречи у метро оставалось десять минут.
Маринка стала торопливо собираться. Шлем! Как же она будет сидеть в танке без шлема?! Хотя после того, что она последний раз учудила, Женя вряд ли подпустит её к танку. Но ведь всё же обошлось! Нет, шлем надо на всякий случай захватить. Странно, всю весну болтался на вешалке в коридоре, а сейчас там его нет. Маринка включила свет и стала снимать с вешалки все вещи. Её зимняя куртка, пальто, шарфик, который она безуспешно искала весной, когда внезапно похолодало… Танкового шлемофона не было. Нет, без него нельзя! Маринка снова внимательно оглядела коридор. Куда он мог деться?
Тут ей на глаза попался листок, наколотый на гвоздь. Это же приказ об отчислении из института прежнего обитателя этой квартиры, Сашка ещё его читал, когда они только приехали. Нет, тот приказ был отпечатанный, а этот рукописный. Маринка осторожно сняла листок с гвоздя и стала читать:
«Расписка
Я, инспектор федеральной налоговой службы Данилова Людмила Алексеевна, получила денежные средства в сумме 500.000 (пятьсот тысяч) рублей от Александра…»
Понятно – Сашка оставил, чтобы плохие воспоминания с собой из Москвы не тащить. Однако неслабо его нагрели! Нет, всё же это была какая-то подстава, как сказал бы Руднев. Стоп! Маринка крепко сжала бумажку и в растерянности опустилась на пол. Данилова! Людмила! Она вспомнила, как тогда в ремзоне Олег представил ей свою жену: «Это моя жена – Людмила». А на вопрос – где она работает, Людмила ответила: «Инспектор федеральной налоговой службы». Неужели?! Ну тогда понятно, откуда у неё шикарный внедорожник! Или это всё же невероятное совпадение?
В кармане запищал мобильник. Маринка достала его и глянула на экран – Олег.
- Алло?
- Марина, ну ты где? Я у метро уже 15 минут стою!
- Сейчас иду. Я танковый шлем найти не могу, который мне тогда военные подарили, – стала оправдываться Маринка.
- Да зачем он тебе? – засмеялся Олег, – Женя тебя всё равно к танку не подпустит!
- Слушай! – внезапно решилась Маринка, – Твою жену Людмила зовут? А отчество у неё какое?
- Алексеевна. Людмила Алексеевна. А что? – удивился Олег.
- А свой джип она когда купила? – перебила его Маринка.
- Этой весной.
- А точную дату не помнишь? – настаивала Маринка. Неужели это не совпадение? Олег назвал число. Это было через десять дней после даты, указанной на расписке. Получается, что всё совпадает – его благоверная надула Маринкиного Сашку на пол-лимона и купила себе шикарную тачку. И Сашка с расстройства уехал из Москвы домой. Маринка растерянно молчала.
- Алло? Ты слышишь меня? – заволновался Олег. Интересно, а он в курсе похождений своей супружницы?
- Да, я слышу, – Маринка не знала, что ему сказать. Её взгляд наткнулся на белый пакет, лежавший на тумбочке под вешалкой. Она потянула его, и на пол вывалился танковый шлемофон, который она безуспешно искала.
- Нашла! – радостно воскликнула она.
- Что нашла? – спросил в телефоне Олег.
- Шлем нашла! Сейчас я уже иду!
- То есть тебе помогло то, что я сказал отчество своей жены? – удивился Олег.
- Я уже иду! – повторила Маринка и прервала разговор. Она аккуратно надела расписку назад на гвоздь, подняла с пола шлемофон и выскочила из квартиры.
Машина Олега стояла на привычном месте у метро. Маринка торопливо уселась в салон:
- Извини, я шлем искала.
- Думаешь, с ним Женя тебя к танку подпустит? – улыбнулся Олег.
- Это я так, на всякий случай, – мысли у Маринки были совсем о другом. Спросить у Олега? И что спросить: «Ты в курсе, что твоя жена в свободное от работы время занимается вымогательством?» Олег затронул скользкую тему первым:
- А чего ты про Люську спрашивала?
- Да так, – нет, говорить с ним об этом не стоит. Мало ли что ей померещилось, – А ты её сегодня с собой не позвал?
- Нет, когда я уходил, она ещё спала, – Олег не стал рассказывать ей о своей хитроумной операции с подъёмом на полтора часа раньше и заездом на заправку в тьмутаракани, чтобы убить время. Но похоже, от супруги на сегодня ему удалось отделаться. В крайнем случае, у него есть отмазка: «Я не захотел тебя будить!» А чего Марина про неё спрашивает? - Я думал, ты с ней где-то пересекалась?
Олег выруливал от тротуара и смотрел в зеркало, отвернувшись от Маринки. Просто так спросил, или что-то знает? Надо срочно сменить тему разговора. Маринка порылась в заднем кармане джинсов и достала бумажку, которую ей дал Руднев.
- Ты знаешь, тут твоим танком все интересуются.
Расчёт оказался верным – Олег моментально забыл про жену:
- Все – это кто?
- В партию звонили с Урала, с завода, где эти танки в войну собирали. Просили с ними связаться, – Маринка протянула ему листок с номером телефона.
- По форме башни и по каткам, наверное, узнали, что их машина! – обрадовался Олег, бережно убирая бумажку в карман, – А что ещё сказали?
- Не знаю, не я разговаривала. Вроде они у себя на заводе музей организуют.
- Да, это для них был бы главный экспонат, – стал рассуждать Олег, – Хотя у них на заводе такого добра должно быть навалом.
- Не факт! – возразила Маринка, вспомнив обстановку на авиазаводе, где она работала после института, – Наверное, всё давным-давно в металлолом сдали.
- Вот-вот! – на Олега снова накатили сомнения, – Никому это всё не нужно.
- Что не нужно?
- Ну все эти древние танки и прочая история, – Олег пожал плечами, насколько позволял ремень безопасности.
- А тебе нужно? – повернулась к нему Маринка.
- Я не знаю. Как-то я сейчас в сомнениях, – а вот зачем он ей это всё говорит?! Разве женщина сможет это понять? Вот, например, Люська… Нет, о таких вещах надо говорить с мужиком – с глазу на глаз и за рюмкой чая.
Но Маринку эта тема, похоже, задела. Она тоже думала об этом, но исходя из своей специфики. Вот зачем она полезла в политику? Из-за денег? Нет, больших денег в политике она не увидела – во всяком случае, на её уровне. Из-за жажды власти? Нет, восторг от обладания заветным удостоверением прошёл довольно быстро. Размышляя над этим, она находила только одно объяснение – то, что она делает, нужно другим людям. Которые верят, что можно улучшить жизнь и решить проблемы – не только свои личные, но и всего общества. Но последние дрязги в партии изрядно остудили её энтузиазм.
По большому счёту, самое полезное, что она сделала за всё время пребывания в партии – это пробила деньги на подъём танка. Она вспомнила, как все тогда выкладывались – Олег, Петрович, Вадим и его поисковики, Николай-бульдозерист, полковник Зубов… Да вообще все! А как их встречали в деревне! Да после этого она за этих людей готова была идти в огонь и в воду! Именно это её и поддерживало в последнее время, когда завертелся водоворот партийных интриг – где-то есть нормальные люди и нормальные человеческие отношения!
Она снова повернулась к Олегу:
- А ты не думал, что это нужно не только тебе? Ты заметил, что все шли тебе навстречу? Почему у тебя всё и получилось. Кто-то тебе отказал? А вспомни, как нас с танком встречали в деревне? Ещё скажи, что им это всё было не нужно! Ну скажи, скажи!
Олег испуганно обернулся на Маринку. Он, конечно, привык, что она всегда разная, но такой он её ещё не видел. Она сказала именно то, что он хотел услышать. Совершенно фантастическое чувство наполнило его грудь – его понимают! Такое чувство он испытывал только один раз в жизни – в юности. Во сне. Он не верил, что это необыкновенное чувство полного доверия и понимания может повториться наяву. Но он ошибался.
- Поехали быстрее, у Жени, наверное, уже всё готово, – он надавил на газ.
14.4.
Когда они въехали в ворота ремзоны, танк уже стоял во дворе, грозно задрав пушку к небу. Женя совершенно неторжественно вытер руки ветошью и поздоровался с Олегом. Маринка со шлемом в руках робко встала поодаль.
- Рассчитываешь покататься? – вместо приветствия сказал ей Женя и улыбнулся. Маринка кивнула.
- Сейчас Петрович подъедет, и начнём.
Петрович не заставил себя ждать – не прошло и пятнадцати минут, как его джип подъехал к воротам.
- Ну всё, по машинам, – скомандовал Женя, – Олег, за рычаги сядешь?
- Ну я не умею, – смутился Олег, – Я лучше за заряжающего. Как дед.
- Давай я тебе тогда болванку дам килограмм на десять – будет вместо снаряда, – предложил ему Женя, - Петрович, а ты за кого?
- Я в обозе буду, – Петрович кивнул на свой джип, – Староват я для танкиста.
- Зато я не староват! – засмеялся Женя и глаза его сверкнули совсем по-мальчишески. Он повернулся к Марине, - А ты тогда залезай на командирское место - у тебя единственной шлем есть. Петрович, мы тогда напрямую поедем, а ты закрой ворота и по шоссе догоняй.
Кряхтя, Женя полез в люк мехвода. Олег помог Маринке забраться на танк и первым спустился в люк. В танке было темно и тепло. Он занял место заряжающего в башне справа от орудия. Вот, значит, в каких условиях тогда воевали! Олег достал из кармана фронтовую карточку деда и повесил её рядом с собой. Слева опустились Маринкины ноги в кроссовках.
- Все на месте? – не оборачиваясь, спросил Женя.
- Так точно! – отозвалась Маринка, а у Олега от волнения перехватило дыхание. Женя посигналил и нажал кнопку стартера. Гул двигателя заполнил танк. Вот для чего нужны шлемофоны и танковое переговорное устройство – без них в танке можно общаться, только крича в полный голос. Или жестами. Чуть добавив газу, Женя отпустил педаль главного фрикциона, и танк плавно выехал за ворота. Немного проехав по дороге в сторону трассы, он свернул налево в просвет между кустами и крикнул:
- Держитесь!
Подминая невысокий кустарник, танк съехал с дороги и, ускоряясь, устремился на поле, видневшееся за подлеском. Выехав на свободное место, Женя добавил газу, и танк понёсся по кочковатому полю, оставляя за собой примятую траву. Маринка вцепилась в край люка. Это с виду танк небольшой, а когда высовываешься из башни – получаешься почти на высоте второго этажа. Поэтому на ходу болтало немилосердно, зато было далеко видно. Но больше всего Маринку восхищал вид танковой пушки прямо перед ней. Вскоре она поняла, что из люка не вывалится, и испуг сменился восторгом. Она подставила лицо набегающему ветру и закричала во всё горло:
- Ура-а-а!
Похоже, сквозь рёв двигателя и лязг гусениц Женя её услышал, потому что обороты дизеля возросли и танк увеличил скорость. Но Олегу было не до этого. В тесном пространстве танковой башни, освещённом тусклой автомобильной лампочкой, он старался не удариться головой о броню, когда танк подбрасывало на кочках. И ему это почти удавалось. Наконец танк описал на поле широкую петлю и остановился. Женя заглушил двигатель и спросил:
- Все целы?
- Вроде да, – отозвался Олег.
- А чего остановились? – с командирского места крикнула Маринка. Женя усмехнулся и скомандовал:
- Экипаж, к машине!
Кряхтя, он стал выбираться через люк мехвода. Маринка осторожно спустилась с брони на землю. Последним, слегка пошатываясь и потирая лоб, из танка выбрался Олег.
- Что, укачало? – спросил его Женя.
- Лбом немного приложился, – поморщился Олег.
- Вот для этого шлемофон и нужен. А ты заметил, как идёт? Легко, как по маслу. Движок-то, считай, совсем новый, выработки практически нет. Идеально сохранился!
- Честно говоря, мне не до этого было, – признался Олег, – Сидел как в бочке и только затвор пушки перед собой видел. Как они в нём только воевали?!
- А так и воевали. Это ещё по нам не стреляли. Ну вот и Петрович наконец подтянулся, – Женя показал на джип Петровича, неспешно катящийся по дороге. За ним следовал белый внедорожник. Олег поморщился – Люська пожаловала! Опять будет с новой работой донимать.
У Жени в кармане запищал телефон. Вытащив мобильник и подслеповато прищурившись, он ткнул пальцем в кнопку ответа. Аппарат в его большой ладони выглядел совсем миниатюрным.
- Алё, кто это? Нет, не помню. А машина у тебя какая? А, теперь вспомнил – ты зимой приезжал, с подвеской что-то делали. Ты где стоишь, перед воротами? Нет, я сейчас отъехал. А тебе срочно? Ну подъезжай, я тут недалеко. Старую дорогу через поле знаешь? Вот по ней езжай, и на поле нас увидишь. Мы тут новую машину испытываем.
Он оглянулся на танк и хитро усмехнулся.
- Какая машина? Ты езжай, езжай – мимо не проедешь.
Он убрал телефон в карман и повернулся к Олегу:
- Мне отъехать надо. Вы тут пока побудьте. Или, если хотите, сами назад езжайте.
- Да я… - смущённо начал Олег, но Женя перебил его, кивнув на Маринку:
- Вон она поведёт в случае чего. А то уже извелась вся, руки небось чешутся – за рычаги подержаться?
Маринка густо покраснела и застенчиво пробормотала:
- А можно?
- Ну тут заборов поблизости нет, – Женя картинно оглянулся по сторонам, – Так что много не наворотишь. А пока до ремзоны доедешь – научишься. Ну всё, за мной приехали.
Он кивнул на машину, показавшуюся вдалеке.
14.5.
Тем временем Петрович подошёл к танку:
- Ну как?
- Во! – сияющая Маринка показала большой палец.
- Вижу, – Петрович достал сигареты, – Уже перемазалась вся.
- Где?! – обиделась Маринка. Петрович кивнул на её джинсы. Маринка уселась на тёплую броню и принялась разглядывать свои колени. Пятно от масла на правой штанине было большим. «Не отстирается» - равнодушно подумала Маринка. – «Ну и ладно, вроде не очень заметно». Олег с улыбкой наблюдал за ней.
Люська вылезла из джипа и нетерпеливо крикнула:
- Олег, ты чего меня утром не разбудил? Поехали скорее, нас же ждут!
- Иди, тебя зовут, – Маринка обернулась к Олегу.
- Подождёт, – мотнул головой Олег, – А на какой скорости Женя вёл? Тебе не показалось, что он мог бы ехать быстрее?
- Да откуда я знаю? – пожала Маринка плечами, – Иди, а то твоя нервничает. Мы с Петровичем отгоним.
- Не пойду я никуда, – проворчал Олег, – Я же говорил ей – занят я сегодня.
- Олег, мне тебя долго ждать? – Люська нетерпеливо прохаживалась около джипа, не решаясь на каблуках сойти с асфальта.
- Езжай сама, – Олег наконец оторвался от танка, – Я же тебе сказал – я сегодня никуда не поеду.
- Как это не поедешь? – Люська остановилась на краю обочины, – Я месяц договаривалась об этой встрече. Для тебя же всё делаю. На нормальной работе будешь, хоть денег заработаешь. А то постоянно с этой дрянью возишься!
Маринке показалось, что на этих словах Люська как-то по-особому глянула на неё.
- Слушай, ну будь человеком! – Маринка повернулась в её сторону, – Первый раз машину выкатили. Праздник, можно сказать, а ты…
- Да ты вообще молчи, пугало огородное! – перебила её Люська, – Грязь с носа сотри!
Маринка тыльной стороной ладони провела по носу – вроде чисто.
- Никуда я сегодня не поеду, одна езжай! – Олег начал сердиться.
- Вот так всегда! Так и будешь за копейки горбатиться! Боже, с кем я живу! – Люська сердито хлопнула дверью джипа и снова зацокала каблуками по асфальту, – Надо будет снова со знакомыми ментами поговорить, чтобы вас отсюда выгнали с вашей железякой дурацкой! Олег, я последний раз тебе говорю – иди сюда!
- Так это ты! – догадка мелькнула в голове Маринки. Она вспомнила внезапное явление этих странных московских полицейских тогда весной. Так вот, оказывается, откуда они взялись! – Ах ты сука!
- Да ты вообще молчи, механик-водитель, блин! Полюбила тракториста, трактористу ядала… Олег, иди сюда немедленно!
Маринку подбросило с тёплой брони. Ну ладно эта тварь наехала на Сашку и развела его на бабки – в конце концов он сам изрядно начудил. Но натравить знакомых ментов на собственного мужа – это уж слишком! А главное – из-за чего?! Из-за танка! На ходу натягивая шлемофон, она подбежала к открытому люку. Олег как-то рассказывал, как мехводы по тревоге запрыгивают в машины. Маринка тогда не решилась попробовать. Но сейчас она в один прыжок влетела в люк и оказалась за рычагами танка. Загудел стартёр, зачихал двигатель. Олег взволнованно застучал по броне:
- Ты чего?
- От машины! – Маринка погазовала – дизель работал нормально.
- Ты чего?! – Олег выбежал перед танком.
- От машины! – снова крикнула Маринка, потянув на себя рычаг бортового фрикциона. В проёме люка поплыл окружающий пейзаж – перепаханный гусеницами луг, кустарник на краю, Петрович, сидящий на сухой кочке. Она успела заметить, как вываливается окурок из его открывшегося рта. Наконец танк повернулся к шоссе, и джип оказался прямо перед ним. Люська молча и растерянно смотрела на боевую машину, точнее – на лицо Маринки, виднеющееся в глубине люка. Маринка выжала сцепление, воткнула вторую скорость и решительно газанула. Чёрный дым вырвался из выхлопных патрубков, танк лязгнул траками и, набирая скорость, двинулся к шоссе.
До Люськи наконец стало доходить, что происходит. Она взвизгнула, подскочила к водительской двери джипа и стала судорожно дёргать ручку. Маринка снова выжала педаль главного фрикциона. Так – перегазовка, теперь третья скорость. Танк вздрогнул и помчался быстрее. Болтать на кочках стало сильнее. Хорошо, что она шлемофон надела, а то бы башку разбила. Танк быстро приближался к стоящему на обочине джипу. Люська наконец-то забралась внутрь и теперь пыталась завести мотор.
Ну, ну, ещё чуть-чуть! Нет, кювет у шоссе слишком глубокий, танк сядет. Маринка обеими руками потянула рычаг фрикциона. Разбрасывая в стороны грязь и куски дёрна, танк развернулся и двинулся вдоль шоссе. Люська наконец завела джип и тронулась с места. Какое-то время танк немного обгонял автомобиль, но вскоре их скорость сравнялась.
«Уйдёт, сука! У танка на поле скорость максимум 30, а джип по шоссе даст все 150. Но у неё коробка автомат, а у меня ручная. Ну попробуем». Маринка закусила нижнюю губу. Снова сцепление и перегазовка. Четвёртая скорость! Джип уже уходил вперёд, но метрах в сорока показался пологий съезд с шоссе. Танк подбросило на неглубоком кювете и он выскочил на асфальт. Теперь газу! Маринка не жалела танк, как будто шла в последнюю атаку. Расстояние до джипа перестало увеличиваться. Вот так вот – ерунда эта ваша коробка-автомат! С ней только по московским пробкам ездить. На багажнике джипа она отчётливо разглядела круглый значок BMW. Ну, ещё чуть-чуть!
Шоссе пошло на подъём и повернуло влево. Надо быть осторожной – на асфальте танк может занести. Откуда она всё это знает? Сейчас она не думала об этом – её взгляд был нацелен на значок BMW. Похоже, Люська тоже занервничала – правые колёса съехали с асфальта, за джипом потянулся шлейф пыли. Дымовая завеса! Маринка чуть сбросила газ. А у Люськи дела шли всё хуже – её машина забирала правее и вот она окончательно слетела в кювет, уткнувшись капотом в невысокий кустарник. Люська приоткрыла дверцу – джип намертво застрял в грязи. Она оглянулась – сзади на неё надвигался танк, в открытом люке виднелось решительное лицо Маринки с закушенной нижней губой. «Не остановится ведь, трактористка хренова!» - поняла Люська. Она выпрыгнула из джипа. Туфли тут же утонули в грязи. Но переживать было некогда – рёв танка приближался. Бросив завязшие туфли, Люська стала карабкатьсяпо склону кювета, оставляя на колючих кустах обрывки платья.
- Ага, я её сделала! – Маринка выровняла танк. Он ужеприближался к торчащему из кювета джипу. Светлые волосы Люськи мелькали в кустах за кюветом.
-Хорошо идёт! А мне надо бы скорость сбросить.
Опять сцепление, перегазовка, пониженная передача. Наклонная лобовая броня танка ударила по двери багажника – как раз на уровне значка BMW. Как в замедленной съёмке сминалась жесть крыши, брызнуло осколками заднее стекло, мелькнула светлая кожа сидений, под гусеницами танка захрустели остатки джипа. Прикрывшись одной рукой от осколков стекла, Маринка потянула рычаг фрикциона – танк завертелся на одной гусенице. Когда он сделал пол-оборота, она убрала ногу с педали газа и откинулась на сиденье. Растрёпанные волосы Люськи маячили уже метрах в ста от танка.
Маринка сняла шлемофон и вылезла из люка. Остатки BMW были вдавлены в придорожный кювет. Внезапная вспышка ярости прошла. Она в ужасе смотрела на покорёженную крышу джипа, отлетевшую на склон кювета. А ведь если бы Люська не убежала… Маринке вдруг стало холодно, несмотря на жаркую погоду. Нет, ну зачем надо было её злить? Что она, не видела танк? Не надо злить женщину, сидящую на танке!
14.6.
На дороге завизжали тормоза. К танку подбежали Олег и Петрович.
- Где она? – запыхавшись, крикнул Олег.
- Твоя-то? – зло ответила Маринка и кивнула на кусты, среди которых белела шевелюра Люськи, – Убежала.
Петрович облегчённо вздохнул, достал сигареты и осторожно пнул ногой остатки джипа, торчащие из-под гусеницы танка:
- Пипец котёнку! Чего теперь делать-то будем? Подсудное дело получается!
- Ты-то сама как? – Олег подошёл к Маринке, сидевшей на наклонной броне.
- Нормально, – стуча зубами, ответила Маринка. Ещё спрашивает! Её всю колотило, – Иди вон, свою утешай! Если догонишь, конечно. Она тебе как раз чего-то сказать хотела!
- Как ты джип догнать-то смогла? – Олег стоял перед Маринкой. Видно было, что он хочет её обнять, но не решается. Страх в его глазах постепенно менялся на восхищение, – Ведь она по шоссе ехала, а ты – по грунту. И вообще легковуха быстрее танка.
- Я раньше тронулась. А у неё коробка-автомат, с ней машина медленнее разгоняется, – Маринка почувствовала, что её помаленьку отпускает. Страх за последствия, пришедший на смену азарта погони, постепенно проходил. Теперь ей овладело странное состояние, которое, наверное, можно было бы описать фразой «семь бед – один ответ», – Олег, а ты знаешь – легко идёт! Я не думала, что он может так летать!
- Да, со стороны классно смотрелось! – восхищённо сказал Олег. Ему передалось Маринкино настроение, – Хотя и жутковато. Интересно, Люська не обосралась, когда увидела, что ты за ней на танке гонишься?
- А сейчас подойдёт – и спросишь, – Маринке не понравилось, что Олег говорит про жену, а не про танк.
Тем временем Люська, почувствовав, что опасность миновала, стала выбираться из кустов. Она осторожно переступала босыми ногами, цепляясь руками за ветки. Олег и Маринка молча смотрели, как она медленно приближается. Петрович не спеша прохаживался вокруг танка с сигаретой в зубах, периодически покачивая головой. Наконец Люська доковыляла до кювета и нерешительно встала на краю склона.
- Моя бедная машинка! – бормотала она, глядя на остатки своего BMW, торчащие из-под танка. Потом её взгляд переместился на Маринку, и в глазах блеснула злоба, - А ты, сука позорная, за всю жизнь со мной теперь не расплатишься! Трактористка хренова, без штанов в свой Мухосранск уедешь! Но я тебя и там достану!
- Да ну? – ехидно отозвалась Маринка.
- Чё ты лыбишься? – по-блатному закричала Люська, - Да я тебя теперь по судам затаскаю. Ты хоть знаешь, сколько моя машинка стоила?
- Да знаю я, знаю, – успокоила её Маринка, – Я даже знаю, где ты деньги на неё взяла.
- Чего ты там знаешь, чучело чумазое?! – ещё громче закричала Люська, но в её голосе появился испуг.
- Ну кое-чего я знаю, – уверенно ответила Маринка, – А чего не знаю – следствие выяснит. А чтобы ему проще было, я кое-какие бумажки передам. С подписью инспектора федеральной налоговой службы Даниловой Людмилы Алексеевны. Вот пусть следователь и сравнивает суммы на этих бумажках со стоимостью твоего джипа.
- Ах ты тварь! – истерично крикнула Люська и стала спускаться по склону кювета. Маринка решительно поднялась ей навстречу.
- Э-э-э, уважаемые дамы! – из-за танка вышел Петрович, – Я надеюсь, у вас тут не дойдёт до женской борьбы в грязи?
- О чём вы говорите? – в недоумении Олег смотрел то на Люську, то на Маринку. Люська нерешительно остановилась на склоне кювета. А Маринка, театральным жестом показав в её сторону, произнесла с интонациями Глеба Жеглова из «Места встречи изменить нельзя»:
- Присутствующая здесь гражданка Данилова с группой лиц, которых ещё предстоит установить следствию, с целью обогащения организовала устойчивое преступное сообщество, именуемое в народе бандой. Занималась эта банда тем, что разводила на бабки лохов, работающих в Нерезиновой без регистрации. И ключевую роль в деятельности этой банды играла гражданка Данилова, которая, прикрываясь удостоверением инспектора налоговой службы… Мне продолжать, граждане присяжные заседатели?
- Так вот откуда ты деньги взяла! – Олег уставился на жену, – Она правду говорит?
- Она ничего не докажет! – крикнула Люська, – Нет у неё никаких бумажек. Олег, как ты не понимаешь – она же хочет нас с тобой поссорить! Это она с виду такая дура, а на самом деле она хитрая змея. Она хочет отбить тебя у меня, и прописаться в моей московской квартире. Понаехали тут всякие! Вот для этого она и выдумывает тут разную клевету! Ты посмотри, что она с моей машинкой сделала! А мои туфли! Как я теперь босая домой поеду? Слышь, дура чумазая, отдай мои туфли!
- Ага, сейчас танк назад сдам – и сразу их из лужи тебе достану! – отозвалась Маринка.
- Олег, ты слышишь, как она надо мной издевается! – Люська протянула к нему руки, – Защити меня от неё! Ведь ты же мой муж! У нас с тобой всё было хорошо, пока не появилась она! Это всё из-за неё! Отвези меня домой! Немедленно!
Олег осторожно перебрался через грязь на дне кювета и взял жену на руки.
- Я знала, что ты меня не бросишь! – Люська обхватила его шею и бросила торжествующий взгляд на Маринку.
- Держись крепче! – сердито сказал Олег, тяжело отдуваясь. Держа жену на руках, он стал осторожно выбираться на дорогу. Маринка брезгливо посмотрела на Люськины босые грязные ноги, торчащие из-под подола задравшегося платья. Олег выбрался на дорогу и поставил Люську рядом с машиной Петровича:
- Пожалуйста, отвези её домой!
- Хорошо, – отозвался Петрович, – Я только клеёнку на заднее сиденье постелю, а то она мне весь салон перемажет.
- Ты со мной не поедешь? – дошло до Люськи, – Ах ты предатель! Можешь домой не возвращаться! Я запрусь и тебя в квартиру не пущу!
- Петрович, у тебя трос есть? – спросил Олег, не обращая внимания на вопли жены, – Надо этот металлолом отсюда убрать, чтобы вопросов не было.
- Бедная моя машинка! – снова запричитала Люська, размазывая слёзы вместе с косметикой по грязным щекам, – Это всё она!
- Слышь, овца! – крикнула ей Маринка, – Ты бы на досуге в ГИБДД заявление написала, что сама перевернулась на своей любимой машинке. Случайно. Три раза. И с учёта её сними. Так к тебе потом вопросов меньше будет.
- Петрович, только ты один за меня, – попыталась подлизаться Люська, залезая в машину.
- Ты там осторожнее, салон мне не перемажь, – проворчал в ответ Петрович.
14.7.
Олег стоял на дороге и смотрел вслед уезжающей машине. Маринка подошла сзади:
- Извини, что так получилось. Я не знаю, что на меня нашло, но она вывела меня из себя. Возникло странное чувство – сейчас или никогда. Я совершенно не думала о последствиях, просто делала то, что хотела. Ты меня теперь ненавидишь?
- Почему ненавижу? – Олег повернулся к Маринке. А Люська права – у неё действительно мордочка испачкана. Странно – у Маринки испачканная щека выглядит трогательно, а у Люськи – вульгарно.
- Ну, она обещала тебя домой не пустить, – тёмно-карие Маринкины глаза смотрели виновато и растерянно, волнистые каштановые волосы были примяты шлемофоном. Сейчас она была похожа на испуганного нашкодившего подростка, и, глядя на неё,невозможно было поверить, что всего несколько минут назад она гналась на танке за Люськиным джипом.
- У Петровича переночую, не впервой, – равнодушно пожал плечами Олег.
- И что теперь делать? – убитым голосом спросила Маринка.
- Ну для начала давай следы заметём, – Олег чувствовал себя гораздо увереннее, чем она, – Сейчас бэху тросом зацепим и отволочём в ремзону, а потом придумаем, что дальше делать. Ты сможешь танк развернуть?
- Попытаюсь, но не обещаю, – Маринка неуверенно оглянулась на танк.
- Как же ты сюда доехала?
- На адреналине, наверное. Честно говоря, я плохо помню.
Она неловко натянула шлемофон, обошла танк и встала перед люком механика-водителя. Как же она сюда залезала? Она занесла правую ногу на броню. Нет, так не получится. А если головой вперёд? Нет, она не сможет повернуться внутри танка. Как же у неё тогда с первого раза получилось?
- Ты чего? – подошёл Олег.
- Я забыла, как в танк залезать, – растерянно ответила Маринка.
- Как забыла? – не поверил Олег, – Я сам видел – ты в один прыжок в люк влетела, я ещё поразился – когда ты так научилась?
- А сейчас не могу.
- Ну давай через башню – так вроде проще, – Олег помог ей забраться на танк. Как же она танк развернёт, если от переживаний даже забыла, как внутрь залазить?
Но когда Маринка уселась на сиденье механика-водителя, прикосновение к рычагам её успокоило. Так – сигнал, потом кнопка стартера. Дизель послушно загудел. Она высунулась в люк:
- Олег, помаши!
Встав перед танком, Олег оглянулся по сторонам и стал осторожно махать руками, как бы отталкивая от себя. Танк медленно попятился из кювета. На склонебронированная машина чуть задержалась, но Маринка добавила газу, и танк вылез на дорогу. Она снова выглянула из люка:
- Никого?
Олег кивнул головой. Маринка газанула и лихо развернула танк на одной гусенице кормой к остаткам бэхи, оставив на асфальте белые полосы.
- Рукавицы подай, там под сиденьем были! – Олег подошёл к люку, – Я сейчас трос зацеплю. Без команды ничего не делай. Сначала трос натянем, а только потом вытаскивать начнём. Только плавненько, не дёргай, а то трос лопнет.
Но всё прошло удачно – танк сравнительно легко выволок остатки джипа на асфальт. Олег забрался в башню на командирское место и осторожно пихнул ногой Маринку в спину – шлемофона у него не было, и команду «Вперёд!» механику-водителю он отдал проверенным на войне способом. Танк медленно пополз вперёд, волоча за собой то, что осталось от джипа. Его колёса были зажаты смятым кузовом и оставляли на асфальте чёрные полосы. Маринка вела танк на первой скорости, поэтому обратная дорога заняла гораздо больше времени, чем погоня. Наконец они добрались до ремзоны. Остатки джипа бросили у ворот, а танк Маринка при помощи команд Олега загнала в бокс. Он пошёл закрывать ворота, а она выбралась из люка и стояла у стены бокса, перебирая разложенные на верстаке детали.
Олег потянул на себя тяжёлую створку ворот и вставил болт в петли для замка. Маринка продолжала задумчиво разглядывать блестящие железячки. В полусумраке гаражного бокса она ещё больше напоминала подростка – худощавая стройная фигура; спутанные волнистые волосы; футболка, явно надетая на голое тело; танковый шлемофон, свисавший на шнурках за спиной; свободные джинсы с пятнами машинного масла; разношенные кроссовки. Почему-то её внешность вызвала у Олега чувство нежности и беззащитности. Как эта хрупкая женщина могла выпросить у командира части боевую машину, а потом командовать подъёмом танка из болота? А сегодня этот танк вести на полной скорости по полю и канавам? Какие-то давние смутные воспоминания колыхнулись в сознании Олега – как будто он видел её раньше. Очень давно, сейчас уже не вспомнить, в какой обстановке, но сохранилось это чувство нежности и желания защитить.
Маринка стояла перед верстаком и смотрела на разложенные на нём детальки. Интересно, от чего они? Наверное, Олег знает. Вот упорный парень! Он ведь по образованию и по работе компьютерщик, но ему приспичило – и он разобрался во всех этих механизмах. Провернул эту совершенно невероятную операцию по подъёму танка, а потом привёз его сюда и отремонтировал. Своими руками и за свои деньги. А главное – довёл дело до конца, несмотря на все проблемы и сложности. Не ныл, не сдался, а просто сделал то, что решил. Именно так и должен вести себя настоящий мужчина. Именно такому она бы доверилась, не раздумывая.
Почувствовав на своих плечах осторожное прикосновение, она обернулась – Олег смотрел на неё робко и с вопросом. О боже, она же ужасно выглядит – вся какая-то потная, из-под футболки проступает маленькая грудь, штаны вечно чем-то заляпаны. Что он о ней подумает? Она осторожно подняла глаза, и их взгляды встретились. Да, они думают об одном и том же! Не сговариваясь, они подались навстречу друг другу, и их губы соприкоснулись. Поцелуй был долгим и жарким. Олег ощутил, как в него упираются её маленькие твёрдые груди. А Маринка почувствовала на своей спине его крепкие руки. Что она делает?! Какая разница – она сегодня столько дров наломала, что хуже уже не будет! Её руки нащупали ремень на его джинсах и начали его расстёгивать. Олег удивлённо отстранился от неё, но она потянула его к себе. И тогда она почувствовала, что его пальцы тоже расстёгивают пуговицу на поясе её штанов.
- Погоди, – прошептала она, – Надо что-нибудь подстелить.
Она торопливо огляделась вокруг – ничего подходящего, только какой-то брезент в углу. Сойдёт! Зачем она это делает? И что будет дальше? Неважно! Главное – что сейчас! А дальше он решит сам, она ему полностью доверяет.
Они лежали рядом друг с другом на каком-то брезентовом чехле. Опьянение страстью прошло. Маринка подтянула к себе свои джинсы:
- Отвернись, я оденусь.
Олег послушно отвернулся к стене. Почему она его стесняется – размышляла Маринка, застёгивая молнию. Нет, она просто боится, что теперь это удивительное чувство единения разрушится. Начнётся проза жизни, и всё будет по-старому. Она вернётся в свою съёмную квартиру, а Олег – к своей жене. Да, они с Люськой сегодня поругались. Но как поругались – так и помирятся. А она кто ему? Но она поверила своим чувствам, и она об этом не жалеет. А какие чувства у него? Маринка боялась обмануться.
- Я, пожалуй, поеду, – она шагнула к калитке в створке ворот.
- Останься, – попросил Олег.
- Нет, завтра у меня много дел. Надо подготовиться.
- Давай я тебя отвезу, – он стал одеваться.
- Не надо, – Маринка открыла калитку в воротах и шагнула через порог, – Созвонимся.
«Её надо остановить!» - билось в голове у Олега, но он сам себя перебил: - «А что дальше? Предложить встречаться? А где? Здесь, в гараже? У неё? Я женатый мужик, мне нечего ей предложить. Я же не скажу ей – стань моей любовницей? Марина – и любовница! Это несочетаемые вещи». Он сидел на куске брезента и слушал её удаляющиеся шаги. Сказка закончилась.
14.8.
С улицы послышался шум подъехавшей машины. Олег торопливо свернул с пола брезент и попытался запихать его в угол. Он едва успел – в бокс вошёл Женя:
- Это чего вы там за металлолом притащили?
Ну конечно же – он не мог не заметить раздавленный всмятку джип у ворот и следы волочения!
- Жень, ты понимаешь… - неуверенно начал Олег.
- А где эта танкистка? Она без тебя уехала, своим ходом? – кажется, Женя стал что-то подозревать.
- Да, Марина уехала. У неё какие-то срочные дела, – как не старался Олег, интонация у него была безобразно фальшивая.
- Давай-ка выкладывай. Мне тут проблемы не нужны, – Женя достал сигареты, – Откуда вы эту битую машину приволокли? А Петрович где? Он вроде с вами был?
- Жень, ты только не волнуйся, – Олег опёрся на ещё тёплую корму танка, и этим только привлёк лишнее внимание.
- А это что такое? – в полусумраке бокса Женя уставился на ободранную краску на лобовой броне танка, – Что это за стекло битое?
- Жень, понимаешь… - Олег глубоко вздохнул и наконец решился, – Приехала моя и стала кричать… Ну, ругаться немного. Короче, Марина слегка обиделась на неё. Ну и погналась за ней. И догнала. Вот…
Он показал на царапины со следами белой краски. Но Женя ещё не понял намёка:
- Подрались, что ли? А танк где ободрали?
- Понимаешь, она на танке за ней погналась…
- То есть ты хочешь сказать, что эта лепёшка у ворот – джип твоей жены? – до Жени наконец стало доходить, – Твои бабы поругались, и одна танком раздавила джип другой?! Живы-то хоть все остались?
- Да всё в порядке. Петрович Люську домой увёз, а мы с Мариной танк сюда пригнали.
- Ага, значит, ты достался победительнице? – Женя наконец закурил. Олег покраснел – как он догадался?! Но Женю больше волновало другое, - А твоя сейчас в полиции уже заяву строчит?
- Не думаю. Помнишь, тогда по весне какие-то менты залётные припёрлись? Ну когда мы ещё первый раз дизель запускали? Так вот, их моя Люська наслала – чтобы я бросил с танком возиться. И ещё Марина сказала, что у неё есть какие-то документы, что Люська деньги на джип левым способом добыла. То есть вряд ли она права качать будет.
- Слушай, ты со своими бабами как-то разберись! А то они друг друга поубивают и вокруг всё разгромят. Я же говорил – не надо её к танку подпускать! – строго сказал Женя. И вдруг улыбнулся, – Так, говоришь, она на танке джип догнала? Умеет девка водить – ничего не скажешь!
Олег удивлённо уставился на него.
- Ну всё, езжай со своими бабами разбирайся! – Женя снова стал суровым, – Только сначала давай бэху во двор затащим. И смотри – если твоя в полицию пойдёт, сам расхлёбывать будешь!
14.9.
По дорогедомой Люська напряжённо думала, что же теперь делать. Петрович хмурился и молчал, даже ни разу не обернувшись.Ну и ладно, не до него сейчас. Хотя мог бы и посочувствовать, из вежливости. Ведь её машинку эта дура припадочная раздавила своим дурацким танком! И чего она так взбеленилась?! Неужели из-за того, что Лёша со Стасиком на них тогда наехали? Но откуда это чучело чумазое про это знает? А самое главное – чего она там говорила про какие-то документы? Люська задумалась. За то недолгое время, пока она орудовала со Лёшей и Стасиком, она наследила только один раз – дала расписку этому чудаку. Ну так он был с Дальнего Востока, и, наверное, сразу же туда и укатил. Откуда эта могла узнать про расписку?
А ведь Олег тогда сказал, что она не москвичка, а откуда-то… С Дальнего Востока! Выходит, она каким-то образом знакома с этим Саней. И вполне возможно, что сейчас она уже с её распиской идёт в полицию. Помощница депутата – ума-то хватит. А что тогда Лёша говорил про ориентировку? Получается, что их ищут. А сам Лёша в госпитале и выйдет нескоро. Значит, его уже нашли, и вовсе не полиция. А что, если и до неё доберутся?
- Приехали, – проворчал Петрович. Люська вздрогнула – она и не заметила, как они доехали. Не попрощавшись, она хлопнула дверцей джипа и, как была, босиком пошла к подъезду. А вдруг эта уже успела накатать заяву в полицию, и её уже поджидают? Зайдя в подъезд, Люська замерла и прислушалась – вроде тихо. Она подошла к лифту. В это время двери лифта отворились, и вышел сосед сверху. Он покосился на её грязные босые ноги и рваное платье, но ничего не сказал. Она поднялась на свой этаж и выглянула из лифта – никого! Дома она сразу направилась на кухню и достала из шкафчика заветную бутылку «Мартини». Отставив в сторону рюмку, она взяла стакан, налила почти до краёв и выпила залпом.
Что же теперь делать? Машины нет, денег нет, ещё кредит висит непогашенный. А ведь если её вызовут в полицию, то на работе станет сразу известно. Наверное, тогда придётся писать по собственному? Через полчаса бутылка «Мартини» опустела, но зато Люська успокоилась, и поцарапанные ноги уже не ныли так нестерпимо. И тут она услышала, что кто-то ключом открывает дверь в квартиру. Всё-таки пришли! Чёрт, а она даже не помылась и не переоделась. Так и поведут – в рваном платье и с грязными ногами!
Но это был всего лишь Олег. Люська облегчённо вздохнула, но, как выяснилось, расслабляться было ещё рано. Муж встал в дверях кухни и сурово спросил:
- Это правда?
- Олежек, она всё врёт! – сразу возразила Люська.
- То есть этих полицейских ты не знаешь?
- Каких? Лёшу со Стасиком? – вот чёрт, проболталась, – Ну да, я их знаю. А вот откуда эта дура чумазая про них знает? Ты ей рассказал?
- Она со мной была, когда они заявились. Она ещё у этого майора Блинова документы проверила.
Ну надо же – везде успела!
- Не верь ей! Знаешь, почему она так злится? Потому что мы на её дружка с Дальнего Востока наехали. Да он сам виноват…
- То есть и про какие-то документы с твоей подписью она была права?! – перебил её Олег, – Всё, я даже не хочу дальше слушать! Мы разводимся! Я пойду вещи соберу и пока поживу у Петровича. А ты думай, как квартиру делить будем.
Он развернулся и пошёл в комнату. Люська нетвёрдой походкой направилась следом.
- Что ты её слушаешь? – возмущалась она, наблюдая, как Олег запихивает в сумку вещи, – Она тебе ещё и не такое расскажет. Приехала хрен знает откуда, чучело чумазое! Ещё неизвестно, как она…
Олег поднял голову и глянул на жену. Люська была в том же платье, в котором бегала по кустам от танка. Волосы растрёпаны, косметика размазана по лицу, взгляд мутный от выпитого «Мартини», язык заплетается… И с этой женщиной он прожил пять лет!
- Иди умойся и переоденься, а то чёрт знает на кого похожа! – в сердцах сказал он.
- Олежек, о каком разводе ты можешь говорить?! – отделаться от пьяной Люськи было не так-то просто, – На мне кредит непогашенный висит, а эта дура мою машинку танком раздавила! Да ещё с минуты на минуту из полиции нагрянут. А то ещё и похуже! Слушай, а эта твоя танкистка-трактористка с бандитами не связана? Чего доброго, своих дружков подошлёт! Олег, защити меня от неё!
- Иди проспись! – отпихнул её Олег, – Когда протрезвеешь – позвонишь. Разводиться пойдём.
Он вышел из квартиры и с силой захлопнул за собой дверь.
14.10.
Ночью Маринка спала плохо. Как только она начинала дремать, ей тут же снился один и тот же сон – она сидит за рычагами танка, а танк стремительно надвигается на Люськин джип. Люська завязла в грязи и не может отбежать. Маринка изо всех сил жмёт на тормоз, но танк даже не сбавляет скорости. И каждый раз она в ужасе просыпалась. Только под утро она провалилась в глубокий сон. Разбудил её телефонный звонок.
- Ты уже на месте? – нетерпеливо поинтересовался Руднев. Маринка глянула на часы – десять. Проспала.
- Евгений Александрович, я уже подхожу, – сонным голосом ответила она.
- Ты уже в курсе? – Руднев был в своём репертуаре.
- В курсе чего? – Маринка попыталась левой рукой протереть заспанные глаза.
- Осина собирает съезд партии. Уже разослал письма по региональным отделениям.
- Как собирает? Где собирает? А кто в оргкомитете?
- Как я и предполагал – в Питере, – голос у Руднева был взволнованный, – Давай быстренько подходи, обсудим всё подробнее.
Когда Маринка приехала, офис партии напоминал растревоженный улей. Руднев сразу взял её под руку и повёл в коридор.
- В принципе каждый член партии может предложить созвать съезд для решения каких-то вопросов, – по дороге попыталась рассуждать Маринка.
- Всё гораздо сложнее, – возразил Руднев, – Осина, понятное дело, не согласен со своим исключением из партии. Но ему уже удалось перетянуть на свою сторону несколько региональных отделений, и в первую очередь – Мишу Иванова. И вот он-то воду и мутит. Сергей уже с утра злой как чёрт, говорит – Осина хочет приватизировать партию, как раньше захватывал промышленные предприятия. Ты же помнишь, что в своё время случилось с нашим заводом, а выяснилось, что это Осина руку приложил. Он сейчас и с партией то же самое сделает – попользуется и выкинет.
Маринка вспомнила слова Татьяны: «Всё, к чему прикасается Осина, разрушается». Она глянула на Руднева – он был близок к истерике. Надо было срочно что-то делать.
- А что за письма разослали по региональным отделениям? – стараясь говорить как можно спокойнее, спросила она.
- Кажется, он всем отправил один и тот же текст – решение политсовета незаконно, кворума не было, требуем созыва съезда, не признавайте незаконных решений.
- А с чего он взял, что на политсовете не было кворума? – уточнила Маринка.
- Ну это с какой стороны посмотреть… - невнятно забормотал Руднев, и Маринка догадалась – с точки зрения соблюдения процедуры придраться есть к чему.
- А Осина-то откуда это знает?
- Кто-то стучит! – решительно заявил Руднев. И менее уверенно добавил, - И мне сдаётся, что это профессор Гришин.
- Ну хорошо, а как Осина на своём съезде кворум обеспечит?
- Соберёт представителей региональных отделений и обеспечит!
- Ему придётся собрать представителей больше половины региональных отделений, – Маринка говорила подчёркнуто спокойно, – Иначе решения такого съезда не будут легитимными, и их не признает Минюст. То есть если даже они соберут десяток региональных отделений и назовут это съездом партии – это ничего не будет значить.
Руднев удивлённо посмотрел на неё. Странно, подумала Маринка, как он не понимает всех этих процедурных моментов? Она-то сама, только придя в своё время в правление ТСЖ, этого нахлебалась досыта, и с тех пор ко всем формальностям общественной жизни относилась очень аккуратно.
- То есть ты считаешь, что у Осины ничего не выйдет? – в голосе Руднева прозвучала надежда.
- А что у него может выйти? – Маринка почувствовала себя матёрой аппаратчицей, – Даже если у него будут все списки региональных отделений со всеми контактами, почему он думает, что на местах будут слушаться его, а не нас?
А ведь действительно – она тоже имеет непосредственное отношение к партийному строительству, она обзванивала все региональные отделения, сверяла все их документы… И теперь кто-то придёт и всё это заберёт себе?! Нет, это не так просто!
- Сейчас надо держать плотную связь с регионами, чтобы контролировать ситуацию, – решительно продолжила она, – Помните, каких усилий нам стоило обеспечить кворум на конференции, а потом на преобразовательном съезде? Думаете, им будет проще? А без кворума решения съезда не имеют никакой силы.
- Мне надо переговорить с шефом, – прервал её Руднев, – Ты здесь будешь? Далеко не уходи – можешь понадобиться! А я на Охотный. Ну всё, на связи!
14.11.
Борьба с расколом в партии продолжалась уже полтора месяца. К этому времени соотношение сил стало таким: в легальной части «Провинциальной России», возглавляемой Черенковым и официально признанной Минюстом, числилось 45 региональных отделений. Альтернативную часть партии возглавлял Михаил Иванов, но все прекрасно понимали, что за ним стоит Лев Абрамович. Сам Иванов перебрался в Санкт-Петербург, где для него, как альтернативного руководителя исполнительного комитета партии, в центре был снят офис. Иванов считал, что под его руководством находится 20 региональных отделений. Несколько региональных отделений тоже разделились на две части, а ещё несколько отделений просто исчезли – телефоны их офисов не отвечали, связаться с руководителями не удавалось.
Черенков действовал по-военному чётко – стоило кому-то из региональных партийцев заикнуться о своих симпатиях к Осине, как тут же следовало его исключение из партии.
- Сергей, мы так без людей останемся, – пытался останавливать его Руднев, но Черенков резко отвечал, - Панику и дезертирство надо пресекать решительно и беспощадно.
Такая тактика дала свои результаты – переходы региональных отделений на сторону Осинского прекратились. И тогда Лев Абрамович применил старое проверенное политическое оружие – подкуп. Руководителю регионального отделения звонил некто и вкрадчивым голосом называл сумму – десять тысяч долларов.
Однажды утром, когда Руднев уже приехал в офис партии, в дверь вошёл мужчина лет шестидесяти. Он был в белой рубашке и галстуке, а в руках держал кожаный портфель. Маринка знала его – это был Старичков, руководитель Московского областного отделения партии. Когда ещё только регистрировались региональные отделения, Старичков с лёгкостью набрал необходимое количество заявлений. И все учредительные документы на отделение у него были в порядке, но у Маринки всё же возникли сомнения. Она навела справки, и её сомнения подтвердились – Старичков был всего лишь держателем списков людей, которые охотно подписывались, где надо, но общественной деятельностью совершенно не интересовались. Не особенно ей интересовался и сам Старичков, его интерес был в другом – региональные отделения финансировались в зависимости от численности. И поэтому он исправно таскал папки с заявлениями, догнав численность своего регионального отделения до тысячи человек. Как-то Маринка высказала Рудневу сомнения на этот счёт, но тот только махнул рукой – главное, чтобы документы были в порядке.
И вот сейчас Старичков, небрежно кивнув Маринке, сразу направился к столу, за которым сидел Руднев:
- Евгений Александрович, я по вашу душу.
Маринка поднялась и направилась к двери, чтобы оставить их наедине, но, вопреки своему обыкновению, Руднев её остановил:
- Марина, задержись!
Старичков нерешительно оглянулся на неё:
- Евгений Александрович, я хотел с глазу на глаз…
- Говорите, у меня от Марины секретов нет, – решительно прервал его Руднев.
- Ну раз так… - Старичков взял стул и уселся перед столом Руднева, – Намедни я получил интересное предложение от представителя особы, которая в некоторых кругах именуется тем, кого нельзя называть.
Он оглянулся на Маринку. Руднев слушал его молча.
- Так вот, – продолжил Старичков, – Суть предложения, я полагаю, вам понятна, а цена вопроса мне была озвучена такая…
Он придвинул к себе калькулятор, лежавший на столе, и набрал на нём несколько цифр. Руднев продолжал смотреть на него, не произнеся ни звука.
- Я, разумеется, ответил, что мне необходимо подумать, – слащавым голосом продолжал Старичков, – Но если вы готовы сделать мне более интересное предложение…
- Вон! – наконец открыл рот Руднев.
- Простите? – в недоумении переспросил Старичков.
- Вон! – негромким решительным голосом повторил Руднев.
- Вы уверены? – растерялся Старичков.
- Вам помочь спуститься с лестницы? – Руднев стал подниматься из-за стола. Старичков с прытью, удивительной для его возраста, подхватил свой портфель и бросился к двери. Оказавшись на безопасном расстоянии, он запальчиво крикнул, - Вы ещё пожалеете!
Руднев встал, шумно отодвинув стул, и Старичков выпрыгнул в коридор, захлопнув за собой дверь.
- А чего он хотел? – спросила Маринка. Руднев молча протянул ей калькулятор. На экранчике было набрано число «10000».
- Долларов, – пояснил Руднев в ответ на её вопросительный взгляд, – На тебя тоже выходили?
Маринка испуганно помотала головой.
- А на меня выходили, – мрачно сообщил Руднев, – Только озвучивали двадцать тысяч.
- И что?
- Были посланы. Я им сказал, что Сергея не предам.
14.12.
Но, похоже, тактика покупки сторонников вскоре перестала работать – число региональных отделений, перешедших в стан сторонников Осинского, перестало расти. Хотя, возможно, это было связано с небольшим происшествием, случившимся в Санкт-Петербурге. Там местные силовые структуры посетили альтернативный офис «Провинциальной России», где и произвели обыск, якобы в рамках одного из уголовных дел, заведённых на Осинского. Но когда Руднев, довольно потирая руки, рассказывал об этом, у Маринки сложилось впечатление, что причина этих «масок-шоу» была совсем другой. На эту же мысль наводил и обнародованный в СМИ результат обыска – в офисе альтернативной партии была обнаружена сумка, в которой находилось 250 тысяч долларов наличными, но Михаил Иванов категорически заявил, что доллары ему подбросили.
Несколько дней после этого Черенков ходил довольный и улыбающийся. До думских выборов оставалось всего несколько месяцев, и его непреклонность в борьбе с перебежчиками серьёзно укрепила его внутрипартийный имидж. А скандал с расколом партии, который охотно раздували СМИ, только увеличил известность «Провинциальной России». В политических рейтингах, публикуемых в газетах, напротив строчки «Провинциальная Россия» (председатель – С.М.Черенков)» фигурировала цифра 7%. Это означало, что если такой рейтинг сохранится, кандидаты от партии гарантированно проходят в Государственную Думу. Руднев не подавал виду, но по его уверенной походке Маринка догадывалась, что он уже мысленно видит золотистую табличку «Депутат Е.А.Руднев». И тогда она тоже расправляла плечи, потому что представляла, как будет представляться – «помощник депутата Руднева!»
Видимо, эту перспективу почувствовали и политические противники Черенкова. На электронную почту региональных отделений пришло письмо Михаила Иванова, озаглавленное с претензией на философичность: «Единство противоположностей». В нём он, порассуждав на тему «Так ли принципиальны и непримиримы наши противоречия?», начинал рисовать радужные перспективы: «Признание Льва Абрамовича Осинского лидером “Провинциальной России” сделает нашу партию по-настоящему оппозиционной. Независимый источник финансирования, находящийся вне досягаемости коррумпированных силовых структур, позволит нам смело бросить вызов нынешней официальной власти. А широкая известность Льва Абрамовича обеспечит нашей партии международную поддержку. Всё это очень созвучно провозглашённому нашей партией принципу ценности каждого человека. То есть фактически мы превратимся в правозащитную организацию, которая будет неуклонно бороться против преступного режима, монополизировавшего власть».
Закончив читать вслух письмо Иванова, Руднев откинулся в кресле:
- Ну как вам его опус?
Черенков снисходительно улыбнулся:
- Это агония. Мне сегодня уже звонила парочка перебежчиков. Назад просятся, хвостом виляют. Видимо, внимательно прочли это письмо и задумались – а на того ли поставили? А с учётом тех организаций, которые на время затихли, а сейчас снова проявились, у нас снова больше пятидесяти действующих региональных отделений.
- Марина, а ты что скажешь? – повернулся к ней Руднев.Маринка попыталась сосредоточиться, но у неё плохо получилось. Последние дни она чувствовала себя неважно – её как-то мутило и подташнивало. Но сегодня было особенно гадко – утром её вырвало, и на Охотный она приехала почти что из последних сил. Она не могла понять – что с ней такое? Отравилась, что ли?
- Как-то мне нехорошо, – невпопад ответила она.
- Да, ты сегодня какая-то зелёная, – тоже заметил Черенков, – Ты, наверное, иди домой, отлежись. А может, служебную машину вызвать?
- Нет, спасибо, – Маринка представила запах бензина, и её передёрнуло. Она торопливо взяла свою сумку и направилась к дверям.
- Выздоравливай! – на прощание улыбнулся ей Сергей Михайлович, – Ты нам нужна бодрой и здоровой, у нас впереди много работы.
«Что со мной такое?» - по дороге домой рассуждала Маринка. Как-то мутит, все запахи раздражают, да ещё задержка с месячными… А не беременная ли она?! Глупость какая! Сашка уехал почти полгода назад, а с тех пор у неё никого не было. Если не считать… Нет, с Олегом было только один раз.
По пути от метро до дома она зашла в аптеку и купила тест на беременность. Нет, это какая-то глупость! Она просто чем-то отравилась. И всё из-за того, что не готовит и жрёт что попало. Придя домой, она поставила чайник кипятиться, но снова ощутила спазмы в желудке. Ну ладно! Она достала из сумки тест на беременность – не пропадать же добру! А что с ним надо делать? Изучив инструкцию, она отправилась в ванную, и, проделав необходимые манипуляции, стала ждать результата. Две полоски! Не может быть! Она снова развернула листок с инструкцией: две полоски – беременность. Это что же – получается, она залетела? И вариант только один – от Олега!
Она достала телефон и нашла его номер. Позвонить? И что сказать – у тебя будет ребёнок? И что – эта новость должна его безумно обрадовать? С того случая они не виделись и не созванивались, а ведь прошло полтора месяца. Она не хотела звонить первой – всё же она раздавила танком джип его жены! Да и партийные дела как раз навалились. Но и он не перезвонил. Она отложила телефон.
Нет, ну надо же что-то делать? Теперь само вряд ли рассосётся. А что делать – аборт? Она вспомнила, как была с Олегом – его голос, его взгляд, его прикосновения… Она снова взяла в руки телефон. А Люська? Она же его с дерьмом сожрёт, когда узнает! Телефон снова опустился на кровать.
Солнце уже зашло за соседние многоэтажки, а Маринка так и не определилась, что ей делать. В который раз она совершала манипуляции с телефоном, и вдруг, когда она ещё держала его в руках, он зазвонил. Она глянула на экран – Руднев.
- Да? – она поднесла аппарат к уху.
- Сергей Михайлович убит! – голос у Руднева был совершенно незнакомый.
- Что? – переспросила Маринка, но было поздно – Руднев повесил трубку. Бред какой-то! Она глянула на часы – семь вечера. Она включила телевизор – как раз шли новости:
- … на мосту через Яузу недалеко от своего дома. Преступник выстрелил в спину Черенкова всего один раз и быстро скрылся. Депутат Государственной Думы Черенков скончался ещё до приезда «Скорой».
На экране мелькнули кадры – на асфальте лежит человек, накрытый чем-то белым, видны только ноги в ботинках, на каблуках которых блестят маленькие металлические подковки. Сергей Михайлович всегда набивал на каблуки подковки, по старой армейской привычке. Телефон выскользнул у Маринки из ладони и шлёпнулся на пол, аккумулятор отскочил куда-то под стол.
Глава 15
Москва. Осень следующего года. Конец "Провинциальной России".
15.1.
Похороны Сергея Михайловича Маринка запомнила плохо. Отложилось только, что она всё время ревела, и периодически её тошнило. А на поминках она категорически отказалась от спиртного, чем слегка удивила Руднева. Но не объяснять же ему, что она беременна. В конце концов, его это не касается. Но оставались вещи, которые касались их обоих. После поминок Руднев в своей традиционной манере взял Маринку под локоть и отвёл в сторонку.
- Как ты понимаешь, для партии сейчас наступят тяжёлые времена, – немного помявшись, начал он, – Сергей был лидером, и я не представляю, кто сможет его заменить. Но есть и более прозаические вещи…
Он замолчал. Маринка смотрела на него, ожидая продолжения. Она догадывалась, что он хочет сказать, но хотела, чтобы он произнёс это первым. Чтобы не сложилось впечатление, что она что-то выпрашивает.
- На завтра меня вызывают к следователю, – помолчав, продолжил Руднев, – А потом я собираюсь съездить за семьёй. Я хочу перевезти их в Москву, тут есть кое-какие зацепки.
Он снова замолчал. Маринка терпеливо ждала.
- Я не могу тебе ничего предложить, – Руднев заговорил, отведя взгляд, – Я сейчас сам оказался в подвешенном положении. Но ты понимаешь, что партия больше не сможет оплачивать тебе квартиру? У тебя есть какой-то запасной аэродром?
Маринка задумалась. Аэродром у неё был только один, с которого она и взлетела год назад – это её квартира на Дальнем Востоке. На него и придётся приземляться.
На следующий день она по привычке приехала в офис партии. С утра токсикоз почти не донимал – видимо, под воздействием стресса организм как-то сообразил, что и без токсикоза тошно. В офисе царила подавленность и растерянность. Корнев с бутылкой минералки молча сидел в углу. Елена Сергеевна сосредоточенно перебирала бумажки на своём столе. Паша как обычно возил мышкой по столу и таращился в монитор. На всё это, слегка улыбаясь, смотрел со стены портрет Сергея Михайловича в траурной рамке.
- Какие новости? – традиционно спросила Маринка.
- Новости кончились, – мрачно ответил Корнев и поставил недопитую бутылку минералки на стол, – Пойду-ка я пивка возьму. Ещё чего-нибудь купить?
Все промолчали. Когда Корнев вышел за дверь, Маринка поинтересовалась:
- А Евгений Александрович когда будет?
- Он звонил. Сказал, что сегодня не придёт, у него какие-то дела, – ответила Елена Сергеевна, – Я так думаю, что он себе новую работу подыскивает. Вот и нам пора об этом подумать.
- Вы же вроде на пенсии? – уточнила Маринка.
- Ну надо же внучкам шоколадку иногда купить. Тут хоть какая-то копейка капала. А теперь всё кончилось, – Елена Сергеевна закончила раскладывать свои бумаги на две кучки. Ту, что поменьше, она убрала в пакет, а большую оставила на столе, – Я всё своё забрала, а это можно выбросить. А ещё лучше – сжечь, мало ли чего. Ну всё, я поехала. Мариночка, до свидания, с тобой было приятно работать. Паша, пока!
Она вышла, и Маринка с Пашей остались вдвоём.
- Получается, что всё кончилось? – Паша жалобно смотрел на Маринку.
- Да, всё кончилось, – её мутило. Токсикоз снова дал о себе знать. Интересно, стошнит или нет?
- Ну надо же что-то делать?
- Что конкретно?
- Кто-то должен возглавить партию. Поднять знамя, выпавшее из рук Сергея Михайловича, – в Паше явно заговорил юношеский романтизм.
- И кто это должен сделать? – Маринка тоже думала об этом. Руднев на роль председателя партии совершенно не годился. Как председатель исполкома он ещё ничего, но лидер из него никакой - по причине полнейшего отсутствия харизмы. Профессор Гришин? Тот даже если бы и мог, то всё равно не захотел – слишком хитёр и осторожен. Разве что Михаил Иванов всё же подгребёт под себя остатки партии. Но у Паши была своя кандидатура на роль партийного лидера:
- Ты! У тебя есть опыт, у тебя есть связи. Люди тебя знают и любят. За тобой пойдут.
- А деньги?
- Ну Черенкову же кто-то давал.
- Я не знаю этих людей. И несильно огорчена.
- Как ты не понимаешь?! – Паша даже встал из-за стола, – Когда они увидят, что у партии появился новый лидер, они сами на тебя выйдут.
- Ты серьёзно? – удивлённо глянула на него Маринка.
- Да! – Паша смотрел на неё уже восхищённо, – Ты, как Жанна Д’Арк, подхватишь партийное знамя и поведёшь людей к победе на выборах!
- В бронелифчике? – уточнила Маринка.
- Я серьёзно, а ты… - обиделся Паша.
Маринка ощутила новый спазм в желудке. Нет, на подвиги она сейчас не способна. Особенно в стиле Жанны Д’Арк. Во-первых, она не девственница. А во вторых…
- Ты помнишь, чем там история с Жанной Д’Арк кончилась? – спросила она Пашу.
- Конечно, помню! Французы под предводительством Жанны дали англичанам … Победили, одним словом.
- Нет, не так, – поправила его Маринка, – Жанну сожгли на костре. Потому что французские чиновники и бюрократы её слили англичанам. А ты посмотри…
Она замолчала на полуслове. Партийная жизнь приучила её быть осторожной в высказываниях. Впрочем, партия практически мертва, и чего теперь стесняться!
- А ты посмотри на профессора Гришина и прочих Старичковых! – решительно продолжила она, – Продадут при первой же возможности. Или ты хочешь, чтобы меня тоже сожгли на костре?
- Нет, не хочу, – Паша испуганно смотрел на неё. Вероятно, до него дошло - после гибели двух сопредседателей, прежде чем возглавить партию, надо долго и хорошо подумать.
- Вот и я не хочу. И вообще – я устала и меня тошнит. Извини.
И Маринка заспешила в сторону туалета.
15.2.
На следующий день обстановка в офисе была ещё более унылая. Елена Сергеевна не пришла, Корнев развалился в кресле с банкой пива в руках, и только Паша привычно возил по столу мышкой.
- Какие новости? – без особой надежды спросила Маринка. Но новости были.
- Осина родил очередное письмо, – сообщил Паша.
- Что за письмо?
- В своём стиле, как обычно, – прокомментировал Корнев, отхлебнув пива, – Убийство Черенкова – очередное преступление режима, давайте сплотимся перед угрозой диктатуры и пошло-поехало! Ну и Миша Иванов отметился – провозгласил себя лидером партии! Свято место пусто не бывает!
- А этому-то чего надо? – поразилась Маринка.
- Ну неужели не ясно! – Корнев поставил пустую банку под стол, – Пользуется моментом. Мол, Осина – почётный председатель партии, а по нечётным – я председатель исполкома и всем командую. Очень удобно, а главное – деньги, которые ему Осина давал, а ФСБшники изъяли, теперь отработал.
Дверь в комнату отворилась, и вошёл Руднев.
- Ну вы уже в курсе? – традиционно спросил он.
- Уже обсуждаем, – кивнул Корнев, доставая из сумки вторую банку пива. Руднев покосился на него, но тот истолковал этот взгляд по-своему – достал ещё одну банку и протянул Рудневу. Маринка напряглась – запахло скандалом. Но, к её изумлению, Руднев, как ни в чём ни бывало, щёлкнул крышкой, отхлебнул пива и стал рассказывать:
- Я сейчас еду из Генпрокуратуры. Они уже нашли пистолет и установили убийцу. Говорят – к вечеру возьмут, дело техники. Какой-то местный алкаш. А пистолет – переделанный газовый, его только на один выстрел и хватило. Но по всем признакам убийство заказное, только заказчик, видимо, какой-то очень жадный.
- А Иванов-то пытается партию к рукам прибрать, – напомнил Корнев.
- Ну пусть пытается, – Руднев отпил ещё пива, – Нечего уже прибирать. Я связывался с регионами – никто за ним не пойдёт. Многие просто затихли и не отвечают – видимо, поняли, что финансирование под вопросом, и плюнули на это. А у кого организации не на бумаге были – те в основном смотрят в сторону власти. Хотят стабильности и порядка. И их можно понять.
- А следователь не говорил вам, какие у него версии? – поинтересовалась Маринка.
- Они об этом обычно не говорят, – Руднев повертел банку пива в руках, – Но, как я понял, в основном склоняются к бытовой – личная неприязнь или что-то в этом роде.
- Ну ясное дело! – вторая банка пива вызвала у Корнева прилив красноречия, - Ведь если Осина прав, и убийство Сергея Михайловича – дело рук спецслужб, то бытовая версия – самая удобная. Вот увидите – выяснится, что он просто не дал кому-то закурить. А на самом деле…
- Да бросьте! – вмешался из своего угла Паша, – Во-первых, зачем это нужно спецслужбам? И тем более власти. Только лишний скандал накануне выборов? Если бы хотели не пустить на выборы, то просто нашли какие-то юридические нарушения. А во-вторых, что это за странное орудие убийства – переделанный газовый пистолет? У спецслужб не нашлось нормального оружия? А если бы была осечка? Нет, тут что-то непонятное.
Маринка внимательно слушала и не вмешивалась. Сергей Михайлович был хорошим человеком, и будет очень несправедливо, если за его смерть никто не ответит. Вот только кому это было выгодно? Паша прав – сейчас, накануне выборов, любой политический скандал, а особенно убийство председателя партии, считающейся оппозиционной, властям совершенно ни к чему. Бытовая ссора? Маловероятно – Черенков в повседневной жизни был человеком добродушным и неконфликтным. Из задумчивости её вывел громкий голос Корнева:
- Александрович, ты меня извини, но ты сейчас ерунду сказал! У Осины есть всё, чтобы быть политиком, а ты говоришь – всё разрушает!
- Ага, всё есть, кроме совести! – Руднев осторожно взял Корнева под локоть и потянул к двери, – Пойдём проветримся. И пустые банки захвати.
15.3.
Когда они вышли, Маринка снова задумалась. Паша молча сидел за компьютером – наверное, завис в соцсетях. И всё же – кому было выгодно убийство Черенкова? Кому он мог помешать? Она стала вспоминать события последних месяцев. Получалось, что по-крупному Сергей Михайлович перешёл дорогу только Осинскому, выставив его из партии и лишив шансов участвовать в выборах, и, таким образом, повлиять на политику и вернуться в страну. Но зачем Осинскому нужна была смерть Черенкова? Ведь большинство региональных отделений были на стороне Черенкова и поддержали исключение Осинского из партии. Но даже если бы Осинский нанял киллера, он что – не дал ему денег на нормальное оружие? Нет, как-то не сходится.
К тому же в своём послании Осинский в убийстве Черенкова обвиняет спецслужбы. Это, конечно же, ерунда, политический пиар – даже Паша понимает, что спецслужбы тут ни при чём. Просто любимый трюк Осинского – выставить себя непримиримым борцом с режимом. И Иванов следом за ним талдычит про преступный режим. Стоп! Ведь ещё Сергей Михайлович читал его письмо с этими словами! Совпадение? Или Иванов знал о предстоящем преступлении?! А откуда – ему спецслужбы доложили? Знать он мог только в одном случае – если он сам имеет к этому отношение. А зачем ему это надо? Ну как же – только что об этом говорил Руднев: Иванов пытается прибрать партию к рукам.
Маринка взволнованно окликнула Пашу:
- Дай чистой бумаги из принтера!
Положив перед собой листок, она стала писать:
«1. Осинского исключают из партии.
2. В партии начинается раскол.
3. Иванов стал лидером той части партии, которая поддерживает Осинского.
4. Осинский поручил Иванову захватить всю партию и дал ему денег на подкуп региональных отделений.
5. Во время обыска в офисе Иванова в Питере эти деньги изъяли.
6. Не имея возможности подкупить региональные отделения, Иванов решает устранить Черенкова в надежде, что его лидерство тогда признают и другие отделения.
7. Для этого он нанимает малобюджетного киллера с самодельным пистолетом – денег-то у него не осталось»
Маринка закончила писать. И опять получается, что всё, к чему прикасается Осинский– разрушается. Только самому Льву Абрамовичу предъявить претензии не получится. Она подняла взгляд от своего листка. С портрета в траурной рамке ей улыбнулся Сергей Михайлович Черенков. Ну нет! Она решительно обернулась к Паше:
- Ты сегодня нашу страницу обновлял?
- Нет, – Паша неохотно вылез из омута соцсетей, – А чем обновлять-то?
- Пусти меня за компьютер – сейчас я тебе напишу, чем обновлять. А сам пока в магазин сходи – купи что-нибудь поесть. Тебе денежку дать?
- У меня есть, – великодушно отозвался Паша, – Чего взять-то?
- Мороженого. И чего-нибудь солёненького. Точно, купи какой-нибудь рыбки.
- Ты уверена? – переспросил Паша, стоя в дверях, но Маринка уже уселась за компьютер и только махнула рукой.
К тому времени, когда Паша вернулся, осторожно неся мороженое, статья уже была готова. Маринка вылезла из-за компьютера:
- Текст из редактора положи на главную страницу, я там окно не закрывала. А рыбки купил?
Паша протянул ей пакет, сел за компьютер и стал внимательно читать. Маринка развернула пакет прямо на листок, на котором только что писала, и принялась чистить рыбу.
- Это откуда взялось? – Паша перевёл на неё свой растерянный и испуганный взгляд.
- Тебе какая разница? Просто положи на главную страницу – и всё! – Маринка с наслаждением откусила солёной рыбы, – Ты моё мороженое не слопал?
Паша протянул ей рожок:
- А подписать как?
- А никак. Просто положи – и всё! – Маринка отложила рыбу и взялась за мороженое.
На следующее утро её разбудил телефонный звонок. Маринка спросонья нащупала трубку и нажала кнопку ответа.
- Ты уже в курсе? – Руднев, как всегда, был легко предсказуем. Интересно, он другие слова знает?
- Нет, – Маринка уселась на кровати.
- Михаил Иванов арестован! – Руднев перевёл дух и продолжил, - Мне сейчас звонил следователь. Они вчера взяли стрелявшего, а сегодня в Питере арестован Иванов. Следователь считает, что именно он заказчик.
- А почему он так считает? – недоверчиво спросила Маринка. Неужели она всё правильно угадала?
- Он говорит – стрелявший описал заказчика. И ещё у них есть какая-то оперативная информация, он не стал подробнее рассказывать.
- Евгений Александрович, я сегодня не приеду, – перебила его Маринка.
- Да ладно! В офисе теперь всё равно делать нечего.
Маринка положила телефон и откинулась на подушку. Ну надо же! А она всё переживала, что возвела напраслину на невинного человека. Она вспомнила улыбку Сергея Михайловича и злорадно усмехнулась – и всё-таки она всё понимает правильно!
15.4.
Со дня смерти Сергея Михайловича Черенкова прошло две недели. Девять дней отмечали в офисе партии. Все понимали, что поминки справляются в том числе и по «Провинциальной России» - партия держалась на авторитете Черенкова. Также всем было ясно, что теперь на зимних выборах в Государственную Думу перспективы у партии нулевые. Поэтому опытные партийцы искали себе новые места службы. Выяснилось, что на оставшихся не у дел партийных функционеров существует спрос. Начались осторожные телефонные звонки из других партий.
Позвонили с таким предложением и Маринке. Звонок был на личный мобильный телефон, но её это совершенно не удивило – её номер был засвечен где только можно. Вежливый мужской голос осторожно поинтересовался:
- Марина Петровна, вам удобно говорить?
- Да, я вас слушаю, – мало ли по какому поводу ей могут звонить. Но повод выяснился быстро.
- Марина Петровна, я хочу вам предложить новую работу, – вкрадчиво произнёс голос, – Мы слышали о вас много хорошего как о талантливом организаторе. Нам сейчас очень нужны такие люди. Если вам интересно моё предложение, то мы могли бы встретиться.
- А о какой работе идёт речь? – насторожилась Маринка.
- Наше общественное движение сейчас готовится к парламентским выборам, – немного завуалировано объяснил голос, – Будет много организационной работы, и мне бы хотелось рассчитывать на ваш опыт и энергию. Подробности мы могли бы обсудить при встрече.
- Мне надо подумать, – ответила Маринка.
- Конечно-конечно! – голос был сама любезность, – Когда мне вам перезвонить?
- Перезвоните через несколько дней, – неопределённо сказала Маринка.
Она поехала на разведку в офис партии. Первое, что ей бросилось в глаза ещё на подходе – потемневший прямоугольник на месте их вывески рядом с дверью. Охранник на входе привычно поздоровался с ней и предупредил:
- Только там никого нет.
- Ничего, у меня есть ключ, – успокоила его Маринка и стала подниматься по лестнице.
- Вы там вещи свои заберите, – крикнул ей вслед охранник, – А то аренда помещения заканчивается в конце месяца. Вроде уже новые арендаторы нашлись.
Так, понятно – тут тоже всё закончилось. Вчера вечером ей позвонила хозяйка её квартиры. Разумеется, старушка была в курсе последних политических событий. После положенной в таких случаях порции соболезнований хозяйка квартиры перешла к делу – съём квартиры оплачивала партия, деньги внесены на срок до конца текущего месяца. Одним словом – будете продлевать, или как? Маринка ответила – не волнуйтесь, всё будет в порядке. А чтобы хозяйка не беспокоилась, Маринка предложила заплатить ей ещё за месяц вперёд. Старушка оживилась:
- Я тогда сейчас к вам подойду!
В ожидании хозяйки квартиры Маринка прикинула свои финансовые возможности. Денег у неё оставалось прилично, но новых поступлений не предвиделось. Она сразу отложила деньги за квартиру на месяц. Потом прикинула – сколько стоит билет от Москвы до дома? Эта кучка денег также была отложена отдельно. Оставшегося должно хватить на месяц столичной жизни и на расходы в дороге, а дома она что-нибудь придумает.
Хозяйка объявилась минут через пятнадцать – видимо, живёт где-то неподалёку. Она мило улыбалась, но за несколько минут успела сунуть свой острый носик на кухню, в ванную, в туалет, и даже в кладовку. Похоже, увиденное её успокоило, потому что, забрав деньги, она продолжала сладко улыбаться:
- Живите на здоровье!
«Недолго мне тут жить осталось» - печально подумала тогда Маринка. Хозяйка квартиры почему-то ей напомнила старуху-процентщицу из «Преступления и наказания».
Вспоминая это, Маринка достала ключи и открыла дверь офиса партии. В комнате стоял специфический запах давно не проветриваемого помещения. На стене висела фотография улыбающегося Сергея Михайловича с чёрной траурной лентой. На столах кое-где ещё оставалась посуда с поминок, но, к счастью, всё, что могло испортиться, не поленились выбросить. Маринка приоткрыла окно и села на стул, на котором обычно сидел Сергей Михайлович. Всё-таки хороший был дядька! Жаль, что всё так кончилось.
Забирать ей отсюда было нечего, разве что только какой-нибудь сувенир на память. Маринка огляделась по сторонам, но ничего подходящего на глаза не попалось. Её внимание привлекли картонные коробки, сложенные в углу. Она подошла и открыла верхнюю коробку. Заявления! Заявления о приёме в партию, за которыми они весной так бегали. Нужна была численность, и они её сделали. А теперь эти заявления с фамилиями, именами, домашними адресами и паспортными данными свалены здесь в кучу и никому больше не нужны.
«Уже нашлись новые арендаторы» - вспомнила Маринка слова охранника. Нет, эти бумаги не должны попасть в посторонние руки. Похоже, партийные отцы-основатели на всё это плюнули и уже обживают новые должности в других партиях. Значит, об этих бумагах должна позаботиться она. Но как это лучше сделать? Маринка достала из кармана телефон, нашла в списке контактов нужный номер и задумалась. Она не звонила Олегу почти два месяца, и он тоже не перезвонил. Значит ли это, что между ними всё кончено? И надо ли ему сказать о том, что она беременна? Беременна от него. Но он женатый человек, что он о ней подумает? Приехала пронырливая особа из провинции, раздвинула ножки, а теперь на что-то претендует? Нет, в таком положении она оказаться бы не хотела. Но обратиться за помощью больше не к кому. Не просить же бывших партийных товарищей.
Маринка решительно нажала кнопку вызова. Олег ответил на третьем гудке:
- Да?
- Олег, это Марина.
Замешательство на другом конце линии. Ну и ладно.
- Олег, мне нужна твоя помощь. Мне нужно забрать коробки из офиса и отвезти в другое место. Ты мог бы помочь?
Почему он так долго молчит?
- Хорошо. Когда это надо сделать?
- Чем быстрее – тем лучше.
- Давай завтра. Завтра суббота, я выходной. Где встречаемся?
Спросить про его жену – не возникнет ли проблем? Да ладно – раньше не возникали. Маринка сказала:
- Давай утром. В девять у моего дома. Подойдёт?
- Да.
- Тогда до завтра – она отбилась первой.
Коробок с заявлениями было шесть штук. Ну хорошо, она их отсюда увезёт, а дальше? Выкинуть на свалку? Нет, только сжечь! А где? Разжечь в каком-нибудь лесу костёр? Почему-то в памяти всплыл вид старой железной бочки – с дырками в стенках и углями на дне. Вот в такой бочке и сжечь. Только где она её видела? Вспомнила – у Жени в ремзоне. Вот туда и надо будет отвезти бумаги и там сжечь. Заодно и с Женей попрощаться. И с танком. А там – прощай, Москва! Здравствуй, Дальний Восток!
Маринка закрыла окно и, захлопнув дверь, стала спускаться по лестнице. Из своей комнатки выглянул охранник:
- Уходите?
- Я завтра с утра вернусь, – предупредила Маринка, – Мне надо будет кое-что забрать.
- Хорошо, – отозвался охранник.
Она вышла на улицу. По Садовому кольцу нескончаемым потоком мчались машины. По тротуару куда-то спешили прохожие. Только ей теперь торопиться некуда. Маринка зашла в попавшийся по дороге торговый центр и пошла между отделами. Ей на глаза попалась вывеска: «Одежда для беременных». Актуально – юбка уже с трудом застёгивается, да и в пиджаке скоро будет тесно. Продавщица лениво спросила:
- Что-нибудь подсказать?
- А что у вас есть? – Маринка ещё не могла представить себя с животом.
- Вы себе?
- Да, – а что, одежду для беременных принято дарить?
Продавщица оживилась:
- Если вы в брюках привыкли ходить, то возьмите комбинезон. У вас фигура стройная – вам пойдёт. Тем более срок у вас небольшой.
- А покажите? – попросила Маринка. Продавщица внимательно осмотрела её и достала голубой джинсовый комбинезон:
- Вроде ваш размер. Померяете?
Маринка взяла комбинезон и пошла в примерочную кабинку. За последние месяцы она привыкла к деловому костюму. Теперь придётся отвыкать. Она вышла из кабинки и подошла к зеркалу.
- Вам идёт, – отозвалась продавщица, – Сейчас немного великоват, а через пару месяцев будет как раз. А потом можно расставить. Есть ещё с эластичными вставками, но это на большой срок.
- Я этот возьму, – сказала Маринка. Комбинезон был свободным и не давил на живот, – Я прямо в нём пойду. А костюм в пакет сложите, пожалуйста.
15.5.
На следующее утро Маринка проснулась рано. Купленный накануне джинсовый комбинезон валялся на полу посередине комнаты – именно там, где она бросила его вечером. «Наконец-то можно ходить в нормальной одежде» - подумала Маринка, накидывая лямки комбинезона на плечи. – «Куда хочешь положила, и не боишься, что помнётся или испачкается». До назначенной встречи с Олегом было ещё долго. Маринка позавтракала, убралась в комнате, посидела за компьютером, и всё равно, когда она вышла, была только половина девятого. Но машина Олега уже стояла у подъезда, а сам он неторопливо прохаживался рядом. С последней их встречи он изменился – то ли похудел, то ли осунулся. Маринка поздоровалась первой. Олег резко обернулся, что-то сверкнуло в его взгляде, но тут же потухло:
- Привет! Куда едем?
- В офис, – как будто не было этих двух месяцев. Или вообще ничего не было? Нет, было – Маринка осторожно погладила живот.
- Ты опять стала носить джинсы? – Олег кивнул на её комбинезон, – Последнее время ты ходила в костюме.
- Сейчас уже некуда ходить в костюме, – пожала плечами Маринка.
- Да, я слышал про Черенкова. И что дальше?
- Закончу дела и поеду домой. Как говорится – чемодан, вокзал, Россия, – Маринка усмехнулась.
Дальше ехали молча. «Он ведь не догадывается, что я беременная» - думала Маринка. – «Ну и пусть! Я не буду ему говорить – просто уеду, и всё. Зачем ему знать? Только переживать будет. А у меня останется память о нём».
Наконец подъехали к офису. В субботу машин было мало, и Олег запарковался очень удачно – почти у самых дверей. Он заглушил двигатель, но из машины выходить не стал.
- Марина, мне надо с тобой поговорить, – он глядел прямо перед собой.
- О чём? – Маринка тоже смотрела на стену дома перед машиной.
- Марина, я люблю тебя! – сказал Олег, не поворачивая головы, – Выходи за меня замуж! Не уезжай!
Маринка молчала. Олег повернулся к ней:
- Ты согласна?
- Я беременна, – тихо сказала Маринка и добавила, - От тебя.
Олег ошарашено поглядел на неё и настойчиво спросил:
- Ты выйдешь за меня?
- Где ты был?! – закричала Маринка и стала колотить его кулаками по голове, по плечам, по груди. Хорошо ещё, что она забыла отстегнуть ремень безопасности, – Где ты был всё это время? Почему ты не позвонил? Я уже думала, что ты забыл меня!
- Я занимался разводом с Люськой, – Олег пытался увернуться от её кулаков, – Я подал на развод, чтобы быть с тобой. Ты выйдешь за меня?
- Да, да, да! – кричала Маринка, продолжая его лупить, – Какой же ты придурок! Неужели было трудно позвонить?
- А ты чего не звонила? – Олег перехватил её руки.
- Как ты себе это представляешь? Я позвоню женатому мужику и приглашу его на свидание? – Маринка наконец немного утихомирилась, – А потом Черенкова убили, и стало вообще не до этого.
- Да, жалко мужика, – вздохнул Олег, – И чего – ты бы так и уехала? И даже не позвонила бы?
- Я не знаю. Всё это как-то навалилось – сначала выяснилось, что я беременная, потом застрелили Черенкова. Ведь вся партия на нём держалась, а теперь всё развалилось. Руднев, который меня в Москву вытащил, сам теперь ищет место, где бы пристроиться. Мне звонили, предлагали работу – делать то же самое, что и в партии. Но через парумесяцев у меня уже живот виден будет – какой тогда из меня работник? Деньги кончатся, квартиру снимать не на что – раньше-то за меня партия платила. Так что вариант у меня был только один – уезжать назад, пока деньги не закончились. Там, по крайней мере, у меня своё жильё есть. А ты говоришь – почему не позвонила? Я ждала, когда ты позвонишь.
- Я с разводом занимался, – стал оправдываться Олег, – Почему-то вдруг оказалось, что мы с Люськой – совершенно разные люди. Пять лет жили – проблем не было, а год назад понеслось. Всё, надоело!
- Она красивая, – Маринка из женской солидарности попыталась защитить Люську, – Следит за собой, красится, одевается модно.
- А толку? Это она для себя делала, не для меня. Мне от неё другое надо было.
- И что же? – Маринка смотрела ему прямо в глаза.
- Что? – Олег задумался, – Ну, наверное, то, что есть у тебя. Помнишь, зимой, когда танк поднимали? Ты была рядом. А её не было. Наверное, эта затея с танком была идиотской, но ты меня поддержала. Поддержала безоговорочно, а когда надо – помогала. И если бы не ты – у меня бы ничего не вышло. А Люська с самого начала была против. Даже не против – ей было всё равно.
- То есть тебе нравится, когда я тебя безоговорочно поддерживаю? – в словах Маринки ему почудился подвох.
- Нет, не так, – попытался он сформулировать, – Чтобы ты безоговорочно поддерживала – надо заслужить. Самому выкладываться до конца и даже больше. Ты будешь поддерживать только того, кому веришь. А твоё доверие заслужить очень непросто, а главное – это приходится постоянно подтверждать. Соответствовать. Понимаешь, о чём я?
- Но ведь я некрасивая, – Маринка перескочила на свою любимую тему.
- Ты мне нравишься такой, какая есть, – Олег не поддался на провокацию, – Мне нравится, что ты ходишь в штанах и вечером кидаешь их посреди комнаты. Мне нравится, что ты не боишься испачкаться, когда что-то делаешь. Мне нравится, что ты не торчишь часами перед зеркалом, как Люська. А что касается красоты – ты красивее. И ноги у тебя длиннее, и фигура лучше. Только у тебя красота естественная, а у неё – вымученная.
- Ты хочешь ребёнка? – неожиданно спросила Маринка.
- Я не знаю, – честно признался Олег, – Но ведь сейчас от меня уже ничего не зависит. А ты сама?
- Наверное, всё же хочу, – подумав, ответила Маринка, – Потому что это твой ребёнок.
- А если бы я сегодня не приехал, ты бы уехала домой и нечего мне не сказала о ребёнке?
- Да! Но ведь ты приехал.
- Как бы ты его одна растила? – продолжал выпытывать Олег.
- Ну как-нибудь, – беззаботно ответила Маринка, – А кстати, где мы будем жить, когда поженимся? Как я понимаю, в вашей квартире сейчас Люська живёт. Ты же не приведёшь меня к ней?
Олег покраснел и замолчал. В Маринке его всегда это пугало – резкий, практически моментальный переход от детской наивности и непосредственности к матёрой житейской практичности.
- Не парься – я пошутила! – засмеялась Маринка, – В крайнем случае поживём в моей съёмной квартире. Только раньше за неё партия платила, а теперь придётся самим. Партия кончилась.
Она кивнула на стену, где темнело пятно на месте партийной вывески.
– Кстати, а чего мы сюда приехали? – Олег тоже кивнул на дверь офиса.
- Нужно забрать отсюда заявления, а то там адреса и паспортные данные, а в конце месяца аренда помещения заканчивается, и здесь уже будут другие люди. Я не хочу, чтобы это всё так просто бросили – мало ли к кому это попадёт.
- А много этих заявлений?
- Шесть картонных коробок.
- Они в машину-то влезут? – забеспокоился Олег, – И куда их потом?
- Я думала отвезти их к Жене в ремзону и там сжечь. У него там была удачная железная бочка. Можно так сделать, он не будет возражать?
- Не должен, – предположил Олег, – Он про тебя спрашивал, заодно и пообщаетесь.
- Тогда пойдём за коробками, – Маринка открыла дверцу машины.
15.6.
Когда они выехали за МКАД, машин на дороге стало меньше, и Олег обернулся к Маринке:
- Я давно хотел спросить у тебя одну вещь.
Маринка со счастливым видом устало смотрела в окно. Резкий переход от полной безнадёжности к такой же полной безмятежности утомил её.
- Ещё один сюрприз? – она глянула на Олега влюблённым взглядом.
- Ты ведь в институте в Москве училась?
- Это было очень давно.
- И ты ходила в синих джинсах и чёрной куртке?
- Наверное. Я всегда так хожу.
- И в зелёном вязаном свитере на два размера больше, чем надо? Он ещё торчал из-под куртки, – уточнил Олег.
- Да, у меня вроде был такой свитер, – стала припоминать Маринка.
- И в чёрных сапогах, в которые ты заправляла джинсы? А однажды у правого сапога оторвалась подошва, и ты примотала её скотчем.
- Откуда ты знаешь? – Маринка резко обернулась к нему.
- Ты ехала в метро, а напротив тебя стоял парень и смотрел на твои сапоги. И ты показала ему язык.
- Я тебе этого не рассказывала, – её изумлению не было предела, – Откуда ты это всё знаешь? Ведь прошло больше пяти лет. Я уже сама не помню, как я тогда одевалась.
- А я помню, – ответил Олег, – Потому что этим парнем, которому ты показала язык, был я.
- Во память-то! – продолжала восхищаться Маринка, – Да, у меня был зелёный свитер. И сапоги эти дурацкие, которые развалились в самый неподходящий момент. Поэтому с тех пор я сапоги терпеть не могу. А чего я тебе тогда язык показала?
- Наверное, потому, что я на твой замотанный скотчем сапог таращился.
- И ты меня запомнил? А чего ты тогда ко мне не подошёл?
- Ну ты мне язык показываешь, а я знакомиться начну? – вопросом ответил Олег.
- Нет, колись! – стала настаивать Маринка. – Тут что-то не то!
- Ну хорошо, – вздохнул Олег, – Я тогда ехал на свидание к Люське.
- Понятно, – протянула она.
- Что тебе понятно? – насторожился Олег.
- Ехал на свидание к ней, а в конце концов достался мне, – с довольным видом подвела итог Маринка.
15.7.
Подъехав к воротам ремзоны, Олег привычно посигналил. И так же, как обычно, через минуту лязгнул засов и из-за ворот выглянул Женя.
- А, это ты! Давно тебя не было, – он распахнул ворота, и, заметив на правом сиденье Маринку, добавил вполголоса, - Ну как, со своими бабами разобрался?
- Да! – улыбнулся Олег.
Маринка вышла из машины и внимательно огляделась. Да, она не ошиблась – в стороне на кирпичах стояла обгорелая дырявая бочка.
- Чего смотришь? Ищешь, чего бы ещё раздавить? – подошёл к ней Женя.
- Нет, – смутилась Маринка, – Мне надо ненужные бумаги сжечь. Можно это в вашей бочке сделать?
- Всё бы тебе что-то жечь и ломать! – усмехнулся Женя, и, заметив её смущение, добавил уже серьёзным тоном, - Сейчас огонь разведём, и жги себе на здоровье.
Маринка вернулась к машине. Олег уже вытаскивал коробки с заднего сиденья. Она тоже взялась за коробку.
- Положи на место! – строго сказал Олег.
- Что такое? – удивилась Маринка.
- Тебе нельзя поднимать тяжести, – Олег показал на её живот.
- Так ещё… - начала Маринка.
- Иди вон посиди! – Олег показал на лавочку у стены бокса, – А я уж как-нибудь сам.
Он поднял коробку и понёс к бочке. Маринка послушно села на лавочку. Женя сел рядом и достал сигареты.
- Ловко ты его припахала! – он показал сигаретой на Олега, – Не боишься, что его жена ревновать будет? Или теперь она тебя бояться должна?
Маринка покраснела и ничего не ответила. Ведь Женя, наверное, ещё ничего не знает – ни того, что Олег разводится, ни того, что она сама…
- Ну-ка, ну-ка! – вдруг насторожился Женя, – А ну встань-ка, красавица!
- Что случилось? – Маринка послушно поднялась с лавочки.
- Ну и какой у тебя срок? – строго спросил он.
- Два месяца! – она улыбнулась до ушей – вот в чём дело! Интересно, а как он догадался? – У вас не глаз, а рентгеновский аппарат. Нет – УЗИ!
- Нет, просто моему внуку годик, так что глаз у меня намётан, – продолжал хмуриться Женя, – А вот ты когда успела? Так Олег знает?
- Он мне сделал предложение!
В это время Олег как раз проходил мимо, направляясь за очередной коробкой. Женя окликнул его:
- Иди-ка сюда! Ты в курсе?
Он показал на Маринкин живот. Олег молча кивнул.
- И давно узнал? – продолжал допрос Женя.
- Сегодня утром – признался Олег.
- И кто счастливый отец, если не секрет?
- Он! – кивнула на Олега Маринка.
- Это когда это вы успели? Ты же уже месяца два не объявлялась. Погоди, так ты только после этого ей предложение сделал?
- Вообще-то я давно собирался, – смутился Олег.
- Ну ничего себе! – возмутился Женя, – То есть как это самое – то сразу, а как предложение делать – так два месяца ждал! Погоди! Ты же женат!
- Мы с Люськой подали на развод, – объяснил Олег.
- Так вот почему ты не приезжал! Ну ты круто со своими бабами разобрался!
- Я не его баба! – запротестовала Маринка. Почему-то такое выражение, сказанное в её адрес, было ей неприятно. Немного подумав, она добавила, - По крайней мере – пока.
- А про танк ты ей сказал? – спросил Женя.
- А что с танком не так? – заволновалась Маринка.
- Я позвонил на уральский завод по телефону, который ты мне тогда дала, – стал рассказывать Олег, – Они как узнали, что наш танк на ходу и все детали оригинальные – пришли в восторг и захотели купить его для своего музея. Танков-то много, но все в основном 85-е, а этот именно 43-го года.
- И что ты ответил?
- Он ещё думает! – за Олега ответил Женя. – Вот чудак человек! Они ему сто тысяч долларов предложили, а он чего-то сомневается.
- На нём, может, мой дед воевал, а ты мне про доллары говоришь, – хмуро сказал Олег.
- Но ты же не на металлолом его сдаёшь, а в музей, – возразила Маринка, – В конце концов, они тоже люди не посторонние – его на их заводе сделали.
- Да и деньги тебе сейчас лишними не будут – всё-таки, как выяснилось, у тебя ребёнок будет, – продолжал уговаривать Женя.
- Ладно, я подумаю, – ответил Олег и доложил Маринке, - Я все коробки перетащил, можно идти сжигать.
Они насобирали в кустах у забора сухих веток, Женя принёс банку бензина, и вскоре в бочке уже гудел огонь – можно было начинать работать с партийными документами. Маринка стала осторожно доставать бумаги из верхней коробки. Разглядывая протоколы собраний, заявления о вступлении в движение и другие документы, она вспоминала, как созванивалась с теми, кто их подписывал, при каких обстоятельствах проходил разговор, сколько времени и нервов это всё стоило… И только потом она бросала листок в горящий в бочке огонь. Листок темнел в середине, вспучивался и прорывался ярко вспыхивающим пламенем. Маринка заворожёно смотрела, как пламя съедает темнеющую от жара бумагу.
- Так мы до утра не управимся, – недовольно сказал Олег и решительно кинул в огонь толстую пачку. Пламя на мгновенье стихло, и тогда он поворошил в бочке длинным стальным прутом.
- Жалко! – вздохнула Маринка, – Столько усилий на всё это было потрачено.
- Может, тогда не будем сжигать? – предложил Олег.
- Нет, это нельзя оставлять, – и она кинула в бочку очередную стопку партийных документов.
15.8.
Когда они уже выехали за ворота ремзоны, Маринка поинтересовалась:
- Куда едем?
- Домой, – неуверенно ответил Олег.
- К кому домой? – уточнила Маринка. Олег промолчал. А действительно? Последнее время он обитал у Петровича. Но привести Марину, которая теперь стала его невестой, в квартиру к другу, у которого он сам на птичьих правах – это как-то несерьёзно. Но не ехать же к себе на квартиру, где живёт Люська?! Похоже, Маринка об этом догадалась, потому что решительно скомандовала:
- Сейчас едем ко мне!
- Прямо вот так? – нерешительно спросил Олег.
- Ну хорошо, давай сначала купим тебе зубную щётку, – предложила Маринка. Всё-таки все мужики, когда надо, какие-то нерешительные. А вот когда не надо…
- Так вы уже с Люськой официально разведены? – на всякий случай уточнила она.
- Нет, свидетельства о расторжении брака ещё нет, – кажется, Олег правильно понял, что она от него добивается.
- Так вы разводитесь или нет? – она смутилась от своего напористого тона, и извиняющимся голосом добавила, - Ведь меня теперь это тоже касается.
- Понимаешь, Люська хочет раздела квартиры. К тому же на ней до сих пор висит немеряный автокредит.
- Кстати, чем там с её джипом закончилось? Она в полицию не ходила? – Маринка наконец-то задала вопрос, который мучил её последние два месяца.
- Нет. Насколько я знаю, она просто сняла его с учёта. Но кредит-то никуда не делся, – Олег помолчал и добавил, - Ты знаешь, по-моему, она тебя боится. Она считает, что ты связана с какой-то мафией.
- Это почему она так решила? – удивилась Маринка.
- Она не говорит. Только сказала, что у тебя есть какая-то важная бумага с её подписью.
- Ага, понятно, о чём речь! – голос у Маринки стал злорадным.
- И о чём?
- А вот сейчас ко мне приедем – я тебе покажу. А Люська не хочет с тобой разводиться?
- Почему же? Хочет. Мы и заявление в ЗАГС подали, скоро уже положенный месяц на раздумья заканчивается. Так что свидетельство о расторжении брака – это вопрос ближайшей недели. Я ведь поэтому и не звонил тебе – хотел, чтобы наступила полная определённость…
- А ведь мог и опоздать, – заметила Маринка.
- Ты думаешь, я бы за тобой на Дальний Восток не приехал?!
Маринка с удивлением и даже уважением посмотрела на Олега. А ведь с него станется! Если он за танком ездил, то уж за ней-то… Маринке было приятно это услышать. Олег тем временем продолжил:
- Но Люська хочет эту квартиру. Она понимает, что даже если мы её разделим, то, чтобы в ней остаться, ей придётся выкупить мою долю. А денег у неё нет и не предвидится. Но она всё равно чего-то хочет.
Они подъехали к дому, где Маринка снимала квартиру.
- Ты пока паркуйся, а я пойду чайник ставить, – сказала она Олегу, – Номер квартиры не забыл?
Олег поднялся, когда Маринка уже переоделась и поставила чайник.
- Проходи, проходи! – позвала она, заметив, что он замешкался у двери, – Ну давай, рассказывай – что там твоя Люська с квартирой придумала?
- Ну, во-первых, моей ей осталось быть всего несколько дней, – обиделся Олег, – А с квартирой я не знаю, что она себе надумала. Как я понимаю, квартира делится пополам. Но жить вместе мы не будем. Тогда я выкупаю у неё её долю, а деньги на это у меня получатся от продажи танка. В результате у меня остаётся моя квартира, а у неё – деньги, чтобы погасить кредит. И она отправляется жить к своей матери в Люберцы.
Закипел чайник. Маринка достала чашки и потянулась за чайными пакетиками.
- Саша давно уехал, а чашка осталась, – Олег сердито развернул чашку надписью от себя.
- Партия тоже кончилась, а чашка осталась, – Маринка продемонстрировала ему свою чашку с эмблемой «Провинциальной России», – Не парься – это всего лишь чашки. А когда вы с Люськой купили квартиру?
- Мы не покупали. Это мне родители купили ещё до свадьбы.
- Свидетельство о собственности на тебя? – оживилась Маринка.
- Да, а какое это имеет значение?
- Очень большое. После развода делится только то имущество, которое нажито в браке, а квартира у тебя появилась до брака. То есть Люська не может на неё претендовать.
- А ты откуда это знаешь? – недоверчиво спросил Олег.
- Я два года была заместителем председателя товарищества собственников жилья, так что все эти тонкости изучила хорошо. Люське квартира не светит.
Олег испуганно смотрел на Маринку. Он никак не мог привыкнуть к этим неожиданным и резким переменам – минуту назад перед ним была озорная девчонка, вытирающая руки о штаны, и вдруг уже она превратилась в матёрую тётку, которая уверенно говорит о квартирных вопросах. А главное – в её голосе появляется металл, а в глазах – упрямый блеск, и становится ясно – своего она всё равно добьётся.
- Ты чего замолчал? – улыбнулась ему Маринка, – Пей чай, а то остынет.
Олег очнулся – перед ним снова была прежняя Маринка с весёлыми тёмными глазами и растрёпанными волосами. Показалось? Но нет, она продолжила серьёзным голосом:
- И с продажей танка надо повременить. Если ты продашь его до развода, то Люська может претендовать на половину денег как на имущество, нажитое в браке.
- Ты не хочешь, чтобы ей достались деньги?
- Нет, не хочу! – взгляд у Маринки стал сердитым и решительным.
- А почему?
- Погоди, – Маринка встала из-за стола, вышла в коридор и вернулась с листком бумаги, – На, читай!
- «Я, инспектор федеральной налоговой службы Данилова Людмила Алексеевна, получила…», - стал читать вслух Олег, – Так это всё правда, что ты тогда говорила?
- Да, – кивнула Маринка, – Как и то, что тех двух московских ментов тогда тоже она наслала. Теперь ты понимаешь, почему я тогда так разозлилась?
- Так! – задумчиво протянул Олег, – Людмила Алексеевна отправляется жить к мамочке в Люберцы без выходного пособия.
Они разговаривали ещё долго и обо всём: то обсуждали предстоящую свадьбу, то вспоминали подъём танка. Наконец Маринка сказала:
- По-моему, нам пора спать. Уже двенадцать часов. Пойду постелю.
Олег прошёл следом за ней в комнату.
- Здесь же только одна кровать!
- А тебе сколько надо? – не поняла Маринка.
- А я где спать буду?
- Здесь, – Маринка показала на кровать.
- А ты?
- Тоже здесь, – она ткнула пальцем во вторую подушку.
- А как…
- Слушай! – перебила его Маринка, – Мы вроде собирались пожениться, или ты уже забыл?
- Извини, я ещё не привык, – растерянно улыбнулся Олег и, помявшись, осторожно спросил, - А тебе сейчас можно? Ну это… Ну, ты поняла…
- Вроде можно - срок небольшой, – задумалась Маринка. И, стянув штаны, смело добавила, - Кстати, можно без презерватива – всё равно уже залетела.
15.9.
В конце недели Олег, придя вечером с работы, осторожно предупредил:
- Мне завтра надо будет съездить домой, в смысле – к Люське.
Как он и ожидал, Маринка сразу насторожилась. Хоть они и прожили вместе чуть меньше недели, она уже считала Олег своим мужчиной. И у неё были для этого все основания – всё-таки она была от него беременна. А Люська уже перешла в разряд бывших. Поэтому голос у Маринки стал недовольным:
- Зачем?
- Нам с ней на следующий неделе идти в ЗАГС за свидетельством, а она то трубку не берёт, то мычит что-то невнятное. Опять же, надо как-то имущественные вопросы урегулировать.
- Я поеду с тобой! – решительно заявила Маринка. Тут уже заволновался Олег:
- Зачем?
- Ну а вдруг там какие-то юридические вопросы возникнут, – быстро нашлась Маринка, – Ну там с квартирой, или ещё чего. Я тебе буду подсказывать.
Неожиданно выяснилось, что она – собственница, да к тому же ужасно ревнивая. Олега это удивило не меньше её самой:
- Ты чего – боишься нас наедине оставить? Мы же разводимся!
- Но пока же ещё не развелись! – голос у Маринки был упрямый и решительный, – Я поеду с тобой!
- Ну хорошо, – согласился Олег, – Только пообещай, что ты с ней ничего не сделаешь.
- Да за кого ты меня принимаешь?! – возмутилась Маринка, но в её голосе проскользнули довольные нотки, – Я – сама невинность!
- Да я знаю! – в тон ей ответил Олег, – Главное – чтобы у тебя в руках не было ничего тяжёлого.
В субботу Олег въехал во двор собственного дома уже ближе к полудню.
- Ты ей хоть позвонил? – Маринка по-хозяйски развалилась на пассажирском месте. Токсикоз уже перестал её донимать, а живот был ещё не очень заметен под свободным комбинезоном.
- У неё телефон недоступен.
Они вошли в подъезд и поднялись на лифте. Олег встал перед дверью своей квартиры и нерешительно достал из кармана ключи. Маринка осталась стоять у лифта, засунув руки в карманы комбинезона. Немного подумав, Олег убрал ключи и надавил на кнопку звонка. Ему пришлось звонить ещё два раза, прежде чем за дверью послышался шорох, и дверь приоткрылась.
- Ты… - прошептала Люська. Олег с удивлением смотрел на жену. Они не виделись дней двадцать, но за это время она сильно изменилась – в мятом халате, ненакрашеная, с растрёпанными волосами, она щурилась от яркого света, растеряно глядя на мужа.
- Мы войдём? – Олег попытался открыть дверь пошире. И тут Люська заметила Маринку.
- Она! – Люська отшатнулась от двери вглубь квартиры, – Что она тут делает!?
Олег решительно вошёл в свою квартиру. Маринка, не вынимая руки из карманов, следом шагнула через порог.
- Что ей тут надо? – Люська испугано прижалась спиной к стене. Олег по-хозяйски захлопнул дверь, включил в коридоре свет и обернулся к жене:
- Мы с Мариной женимся. А к тебе я приехал, чтобы договориться о разводе и другие вещи обсудить.
- Вы женитесь?! Мало того, что эта тварь мою машинку своим дурацким танком раздавила, так она у меня ещё и мужа теперь увела! А может, она пришла, чтобы меня из моей квартиры выгнать?!
Маринка сжала кулаки, но руки из карманов не вынула:
- Это не твоя квартира!
- Вот! – Люська обернулась к Олегу, – Ты слышал – она меня уже выгоняет! Зачем ты её привёл?!
- Давайте сядем и спокойно поговорим, – Олег отделил Люську от стены и легонько подтолкнул её в сторону кухни. Маринка зашла следом за ними и удивленно огляделась. Сразу бросалось в глаза, что в солидно отделанной кухне давно не убирались. Стол и раковина были уставлены грязной посудой, а на полу стояло несколько пустых бутылок. Ближе к холодильнику находились бутылки из-под «Мартини», затем шли из-под коньяка, затем водочные, причём по мере удаления от холодильника водка становилась всё дешевле.
Олег остановился в изумлении:
- Ты что – в запой ушла?!
- Да! – Люська уселась на табуретку и вызывающе закинула ногу на ногу, отчего её короткий халатик вообще перестал прикрывать что-либо, – А что мне ещё оставалось делать? Ты меня бросил, из банка звонят – требуют денег, на работе заставили написать по собственному – видите ли, я там что-то не то натворила!
- Тебе напомнить, что ты натворила? – Маринка стала доставать руки из карманов.
- Так, обе сели и успокоились! – вдруг рявкнул Олег. Маринка испугано оглянулась на него – она раньше не слышала, чтобы он повышал голос. Олег придвинул табуретку и сел так, что оказался между Маринкой и Люськой.
- Поставь чайник! – скомандовал он Маринке и повернулся к пока ещё жене, - Ты сегодня завтракала?
- Да она даже не умывалась! – проворчала Маринка, наливая воду.
- Помолчи, пожалуйста! – оборвал её Олег. Он заглянул в холодильник, потом открыл дверцы настенного шкафчика и удивлённо спросил, - У тебя что, вся еда кончилась? Кофе-то хоть остался?
Люська молча взяла со стола банку, открыла её и демонстративно перевернула кверху дном. Банка была пустая.
- Понятно, – озадачился Олег, – Марин, ты знаешь, где тут у нас магазин?
Маринка отрицательно помотала головой.
- Значит, придётся идти самому. Вы тут друг друга не поубиваете? Я в магазин и обратно, а вы обе чтобы тихо сидели!
15.10.
За Олегом захлопнулась дверь. Маринка напряжённо смотрела на Люську. Более дурацкую ситуацию она даже представить себе не могла. А Люська тем временем достала из-под стола бутылку, в которой ещё плескалось немного водки.
- Будешь? – она показала бутылку Маринке, и, не дождавшись ответа, сделала несколько глотков из горла.
- Вот скажи мне, раз уж припёрлась… - похоже, от водки Люська почувствовала себя лучше, – Вот скажи – на что ты его поймала? Чем завлекла? Ведь сама же тощая и страшная, и одеваешься, как пугало огородное!
Маринка смотрела на Люську уже испуганно, а та продолжала:
- Ты, наверное, мстишь мне за дружка своего, которого мы на бабки развели? Да, было такое, не отказываюсь! Но как ты меня нашла? А Лёшу Блинова твои люди отделали? Вот скажи – зачем ты так жестоко со мной поступаешь? Машинку мою раздавила! Мужа увела! А квартира? Ты ведь знаешь, что я не могу на неё претендовать?! Зачем ты приехала? Чтобы насладиться победой, да? Ну на, смотри – ты победила! Будешь?
Люська снова показала ей бутылку. Маринка не произнесла ни слова, и Люська допила водку.
- Вот скажи, что он в тебе нашёл? – снова спросила она, ставя пустую бутылку на пол, – Я ради него и наряжалась, и красилась, и фитнесом занималась, и за ним самим следила, чтобы прилично выглядел. Дом – полная чаша, в Турцию ездили, на новую машину копили… Чего ему ещё нужно было?!
Люська сползла с табуретки на грязный пол, закрыла лицо руками и заревела. Маринка была в шоке от услышанного. Так вот как она, оказывается, выглядит со стороны! А Люська, эта неприступная красавица, теперь ревёт у её ног! Маринка встала, выбрала на столе кружку почище, набрала воды из-под крана и опустилась на пол рядом с Люськой:
- На, выпей!
Почему она её жалеет? Ведь сволочь же, да ещё и ругается. Но жалость уже сжала Маринкино сердце, она гладила Люську по спине и совала ей кружку:
- Выпей, полегчает!
В коридоре хлопнула дверь – вернулся Олег. Он в изумлении остановился на пороге кухни – Маринка и Люська, обнявшись, сидели на полу и хором ревели.
- Вы чего… - попытался спросить Олег, но Маринка подняла на него заплаканное лицо и только молча махнула рукой – отстань, не до тебя!
- У вас тут всё нормально? – он ничего не понимал. Маринка наконец перестала реветь.
- Пойдём умоемся! – она стала поднимать Люську с пола. И уже по пути в ванную через плечо бросила Олегу, - Сделай нам чаю, или кофе, или чего-нибудь.
Пока его женщины плескались в ванной, Олег слегка прибрался на столе и сделал кофе с бутербродами. Наконец Маринка вывела Люську, усадила за стол и придвинула ей чашку.
- Вы чего – подрались? – осторожно спросил Олег. Маринка сердито глянула на него:
- Да что ты вообще понимаешь в женской психологии?!
Она заботливо наклонилась к Люське:
- Ты как, нормально?
Люська хлюпнула носом и спросила:
- Так вы что, реально женитесь? Или это прикол такой?
- Да, реально, – ответил Олег, - Ты не забыла, что мы в понедельник идём разводиться?
- А когда ты её полюбил? – не ответила на его вопрос Люська.
- Помнишь наше первое свидание? Я ещё тогда к тебе с цветами приехал?
- Ну? – ничего не поняла Люська, – Это же было больше пяти лет назад?
- Вот тогда и полюбил, – объяснил Олег, – По дороге в метро её увидел – и полюбил.
- И чего – вот так все пять лет только её и любил? – Люська внимательно глядела на него, – А я как же?
- Ты красивая, – вздохнул Олег, – Но любил только её. Наверное, это и есть любовь с первого взгляда.
- А если бы она сюда не приехала со своего Дальнего Востока?
- Ну так приехала же!
Люська оглянулась на Маринку, и вдруг заревела так, что слёзы закапали прямо ей в чашку. Маринка не выдержала и тоже заплакала.
- Ну всё, заканчивайте! – сердито сказал Олег, – А то я тоже сейчас заплачу.
- И чего – свадьбу сыграете? С фатой и всем прочим? – продолжая всхлипывать, спросила Люська.
- Фата – символ невинности, – ответила Маринка, – Мне уже не подойдёт.
- У тебя платье-то есть, чучело? Или так и пойдёшь в джинсах расписываться?
Маринка не нашлась, что ответить. Подходящего свадебного платья у неё не было, а как покупать или заказывать – с растущим животом всё равно размер не угадаешь.
- Иди сюда! – Люська потянула Маринку в комнату, – Раз уж ты у меня мужа уводишь, то и платья забирай!
Олег растерянно пошёл следом за ними. Люська распахнула шкаф и стала копаться в своих тряпках.
- Вот это померяй! – она протянула вешалку со светлым платьем. Маринка сняла свой комбинезон и стала неловко натягивать платье.
- Чего у тебя с животом? – ворчала Люська, помогай ей, – Прямо как беременная.
- А я и есть беременная, – призналась Маринка.
- Беременная!? – поразилась Люська, – От Олега?
Маринка и Олег кивнули одновременно.
- Вот сука! – без злости сказала Люська, – Везде меня обскакала. Когда вы успели? А ты кобель! Вот на разводе скажу, что ты мне изменял!
Олег пожал плечами:
- Ты, главное, прийти не забудь.
- Не забуду, – она поправила на Маринке платье, – Неплохо смотрится. И небольшой запас есть. Ну а мне, значит, всё – освобождать помещение? Как я понимаю, у вас на эту квартирку большие планы. Сейчас-то где живёте?
- Снимаем, – коротко ответил Олег, – А сколько ты ещё по автокредиту должна?
- Двадцать тысяч долларов, – в глазах у Люськи снова появилась безнадёжность.
- Я дам тебе эти деньги. Только месяца через два-три.
Люська удивлённо посмотрела сначала на Олега, а потом на Маринку. Маринка поняла, в чём дело:
- Не волнуйся, не обманет. Мужик сказал – мужик сделал.
- А откуда у тебя такие деньги? – недоверчиво спросила Люська.
- Неважно, – за Олега ответила Маринка.
- В понедельник с утра за тобой заеду, – строго сказал Олег Люське на прощание, – И смотри снова не забухай!
- Да ладно, езжай уж, женишок! – отозвалась Люська и повернулась к Маринке, – А тебя, крыса, я всё равно ненавижу!
- Взаимно, – ответила ей Маринка, прижимая к груди подаренное платье.
- А чего вы ревели-то в обнимку? – уже на улице спросил Олег.
- Ну как ты не понимаешь? – воскликнула Маринка. – Неужели тебе её не жалко?
Олег удивлённо на неё посмотрел:
- Она же сказала, что тебя ненавидит?
- Красивое платье, – Маринка осторожно погладила ткань, – У меня никогда такого не было!
- Ты оденешь его на свадьбу?
- А что? И одену! – Маринка с вызовом поглядела на него, – Или ты тоже считаешь, что мне платья не идут?
- Не знаю. Я тебя ещё в платье не видел.
- Ну вот на свадьбе и увидишь!
Дома Олег сразу пошёл на кухню:
- Есть хочу! Ты не голодная?
- Я бы чаю попила, – Маринка вышла в коридор и вернулась с Люськиной распиской.
- А, страховой полис!
- Там в ящике спички были, – Маринка кивнула на шкафчик, – Подай, пожалуйста.
Олег пошарился в ящике и протянул ей коробок. Маринка встала над раковиной, осторожно взяла расписку за уголок и чиркнула спичкой. Пламя медленно поползло по краю листка.
- Ты чего делаешь? – удивился Олег.
- Расстаюсь с прошлым, – Маринка задумчиво глядела, как огонь пожирает Люськин почерк.
- А если она взбрыкнёт? – спросил Олег, – А с распиской мы могли бы её прижать…
- Ну она же не знает, что её расписки больше нет, – Маринка бросила догорающий уголок в раковину, – Слушай, как ты только с ней пять лет прожил?
Глава 16
Москва. Осень следующего года. Развод и свадьба.
16.1.
За воскресенье Люська смогла взять себя в руки, и с утра выглядела безупречно. Развод прошёл быстро и буднично – примерно как оплата коммунальных услуг. И времени это заняло примерно столько же. Когда они вышли из ЗАГСа, Люська спросила:
- До дома подвезёшь?
- Садись, – Олег распахнул пассажирскую дверцу своего «Логана».
Когда подъехали к дому, Люська грустно посмотрела на него:
- Зайдёшь?
- Зачем? – пожал плечами Олег.
- Ну не знаю… Отметить. Всё-таки не каждый день разводимся.
- Я за рулём.
- Ну кофе попьёшь.
Остановившись перед дверью квартиры, Люська стала возиться с ключами. Олег терпеливо стоял позади.
- Мне нужна где-то неделя, чтобы перевезти вещи к матери, – говорила Люська, щёлкая замком, – Потом живите тут, сколько влезет.
Она вошла в квартиру, Олег зашёл следом. Люська осторожно закрыла за ним дверь, и вдруг бросилась ему на шею:
- Олежек, а может, последний раз, а? Так сказать – на память? Ты ведь хочешь меня?
Она продолжала его целовать, а её правая рука скользнула вниз – проверить реакцию. Реакция была положительная.
- Ну так как? – она стала осторожно расстёгивать ремень на его брюках.
- Люська, какая же ты всё-таки сука! – отпихнул её Олег.
- Что не так? – притворно удивилась Люська, – Ты ведь хочешь?
- Я пойду, – Олег повернулся к двери.
- Да ладно – пошутила я! – холодным голосом остановила его Люська и поправила платье, – Кофе хоть попей!
Олег неохотно прошёл на кухню. Люська стала готовить кофе, а он задумчиво смотрел на её безупречную фигуру. Она по-прежнему такая же красивая. Но теперь она чужая. Нет, не так – она уже давно чужая. Именно поэтому они и развелись. Люська поставила перед ним чашку, сама села напротив и тяжело вздохнула.
- Ну чего ты в этом чучеле нашёл? Ведь не сисек, ни жопы! Одна наглость несусветная!
Олег молча пил кофе. Люська продолжила:
- Она хоть готовить-то умеет? Или она не умеет не только краситься и одеваться?
Олег поставил чашку на стол:
- Чего ты хочешь?
- Я хочу понять, чего вам, козлам, от женщин надо? Ведь всё для вас делаешь, а потом приходит вот такое пугало огородное, пальчиком поманит – а вы и побежали сразу. Вот скажи – что у ней такое есть, на что ты повёлся?
- У неё есть то, чего нет у тебя – она меня любит. А не только себя, как ты.
- То есть у нас с тобой всё? Вот так вот – разбежались?
- А до тебя только сейчас дошло?
Она вздохнула и замолчала. Олег снова взял чашку.
- У твоего чучела хоть туфли-то есть? – вдруг спросила Люська. – А то к моему платью, которое я ей подарила, кроссовки не идут.
Олег удивлённо поглядел на неё.
- Да откуда у твоего понаехала туфли! – уверенным тоном продолжила Люська, – Пойдём, я ей чего-нибудь из своего подберу, а то ты с ней в ЗАГСе только опозоришься.
Олег прошёл за ней в комнату. Встав у двери, он задумчиво смотрел, как его бывшая жена перебирает свою обувь.
- Вот эти возьми! – она протянула ему светлые туфли на небольших каблучках, – Наверняка на каблуках ходить не умеет! Ты её размер знаешь? Да откуда – ты и мой-то, наверное, не запомнил! Ну если великоваты будут – газетку подложит, не целый же день ходить! Или на шерстяные носки наденет. Ну всё?
Олег смотрел на неё и не знал, что сказать.
Как только он вернулся, Маринка тут же выскочила ему навстречу:
- Ну как, развелись? А чего так долго?
Олег протянул ей свидетельство о расторжении брака. Она мельком глянула на него и показала на свёрток, который Олег держал в руках:
- А это что?
- Это тебе.
Она осторожно развернула:
- Туфельки!
Тут же закатав спортивные штаны, в которых ходила по дому, Маринка надела туфли прямо на носки.
- А откуда ты мой размер знаешь? По-моему, они идеально подойдут к тому платью, которое подарила твоя бывшая. Ты специально так подбирал?
Олег отметил про себя, с какой интонацией она произнесла «твоя бывшая», и ответил:
- Это тоже Люська подарила.
Маринка моментально скинула обновку:
- Это чего это она мне свои обноски сплавляет? До помойки дойти лень?
- Так идёт же – Олег в недоумении поднял туфли.
- Ты есть будешь? – сердито спросила Маринка.
- Да я у Люськи кофе попил, не голодный.
- Та-а-ак! А что ты там ещё с ней делал?
Олег опешил – она всё видит насквозь! По крайней мере – Люську.
- Ничего. Кофе попил, туфли забрал, и сразу к тебе приехал.
- Ничего-ничего?
- Ты мне не веришь?!
- Пусть подавится своими туфлями! – Маринка осторожно взяла из его рук туфли, – А мне правда идёт?
- Можешь что угодно говорить про Люську, но вкус у неё есть.
- Да, – вздохнула Маринка, – То есть мы реально соберём кучу гостей и будем играть в эти дурацкие свадебные игры?
- Если не хочешь – то не будем, – предложил Олег, – Но после ЗАГСа надо что-то организовать, в кафе посидеть.
- В кафе – это можно, – с облегчением вздохнула Маринка, - Главное – самой готовить не надо.
16.2.
Уже накануне свадьбы Маринка спохватилась – надо же как-то поставить всех в известность. Её родители несильно удивились – мол, давно пора. Но на всякий случай она не стала упоминать, что беременна. Следующий её звонок был на Дальний Восток:
- Светка, привет! Я тебя там не разбудила?
- Маринка, ты, что ли? – отозвалась Светка сонным голосом. Похоже, всё же разбудила – не учла разницу во времени, – Ты как там?
- Светка, я замуж выхожу!
- За кого? Сашка же давно уже здесь, – всё-таки Светка не до конца проснулась.
- Да при чём тут Сашка? Ты-то сама как?
- Мы с Витькой тоже заявление подали… Маринка, так ты теперь в Москве останешься? Вот я так и знала! Слушай, а с квартирой-то как? – вдруг озадачилась Светка.
- Да живите себе на здоровье!
- Маринка! – умилилась Светка. – Я же тебе, наверное, денег каких-то должна за то, что в твоей квартире живём?
- Светка, я на третьем месяце! – Маринка пропустила её слова мимо ушей.
- Залетела?! А он-то как – не бросит тебя?
Маринка только засмеялась в ответ.
- И чего делать будешь? – продолжала волноваться за неё Светка.
- Рожать! Слушай, а Сашка там как?
- В общаге у себя живёт. Я его больше месяца не видела. Ты хоть фотки со свадьбы потом пришли.
- Диктуй свою электронную почту…
Да, Светка, похоже, за год совсем не изменилась. А вот Сашка… Интересно, он свой номер телефона не сменил? Маринка напряжённо вслушивалась в гудки.
- Да? – знакомый голос, чуть хриплый со сна.
- Саня… - Маринка растерялась – а о чём говорить-то? – Саня, это я…
Сашка молчал.
- Саня, а я замуж выхожу.
Снова молчание.
- И я беременна.
- Поздравляю, – неохотно выдавил Сашка.
- Сашка! – Маринка почувствовала, что подступают слёзы, – Сашка, прости меня!
- За что?
- Ну за то… - Маринка задумалась – а действительно, за что?
- Маринка, ты же понимаешь – мы не подходим друг другу. И столичная жизнь не для меня. Ну ты понимаешь, о чём я…
- Ты про этих козлов, что тебя развели? – уточнила Маринка, – И про эту инспекторшу – Данилову Людмилу Алексеевну?
- Откуда ты знаешь? – удивился Сашка.
- Ты её расписку в коридоре на гвозде оставил, – объяснила Маринка. Она вдруг вспомнила слова Люськи – тогда, у неё на кухне, – Сашка, я её нашла!
- Расписку?
- Люську Данилову. Я её джип раздавила танком, отбила у неё мужа, а саму её выгнала из квартиры. Ты доволен?
Сашка молча переваривал услышанное.
- И она поняла, что я в курсе этой вашей истории. Она ревела у моих ног! Ты слышишь?! – Маринка не стала рассказывать всех подробностей.
- Так ты за её мужа выходишь? – уточнил Сашка.
- Ну да, – смутилась Маринка.
- Маринка, ты страшная женщина! – и, чуть помолчав, добавил, - Поздравляю!
- Ты-то сам как?
- Нормально, – Сашка не захотел изливать душу.
- Не женился?
- Не на ком.
- Чего так – девушек кругом нет? – игриво спросила Маринка.
- Таких, как ты – нет.
- Ну ладно, пока, что ли, – немного помолчав, она стала закругляться, – Вот рожу – тогда приеду как-нибудь.
- Буду ждать, – ответил Сашка и первым повесил трубку.
16.3.
Ещё когда они подавали заявление, у Маринка возник вопрос – какую фамилию она возьмёт после свадьбы? Олег не придал этому большого значения:
- Обычно жена берёт фамилию мужа.
- То есть я буду Данилова? – переспросила Маринка и тут же начала возмущаться, - Как Люська? А может, мне ещё и имя сменить – чтобы ты не путался?
- Ты чего завелась? – удивился Олег.
- У меня хорошая фамилия! – Маринка гордо задрала нос, – И я не буду её менять!
Другой вопрос, который её озадачил – это свидетели на свадьбе.
- Я же в Москве недавно, у меня и подруг тут нет, – пожаловалась она.
- Ну это не проблема! – засмеялся Олег, – Главное – что невеста есть, а свидетелей найдём!
В день свадьбы уже перед ЗАГСом Олег подвёл Маринку к своим друзьям – красивому жилистому парню с живыми тёмными глазами и глубоко беременной миниатюрной брюнетке.
- Вот они вызвались добровольцами, – Олег показал на пару, и Маринка догадалась, что они муж и жена, – А это Марина.
- Алексей, – представился парень, внимательно разглядывая Маринку.
- Катерина, – хмуро буркнула брюнетка.
- Старик, можно тебя на минутку, – Алексей взял Олега под руку, и, чуть прихрамывая, отвёл его в сторону. Оглянувшись на женщин, он наклонился и спросил:
- Старик, ты где этого крокодила отловил?
При этом его тёмные глаза горели таким восторгом, что Олег и не подумал обижаться:
- Это долгая история.
- Олежек, я в восторге! – шептал ему Алексей, заговорщицки оглядываясь на Маринку, – Наконец-то ты нашёл настоящую дикую женщину! Не то что Люська – та больше напоминала домашнюю собачку.
- Ты же говорил, что выбор делает женщина, – припомнил ему давний разговор Олег.
- Ну-у-у! – Алексей не утерпел и снова оглянулся на Маринку, – Значит, ты оказался достоин того, чтобы тебя выбрали!
- Ну так! – Олег снисходительно глянул на него.
Маринка чувствовала себя неловко – мало того, что она не привыкла ходить в платье, к тому же её смущали пристальные взгляды, которые на неё бросал этот весёлый парень.
- Интересно, чего они там секретничают? – осторожно спросила она у брюнетки.
- Понятное дело – тебя обсуждают, – ответила Катерина.
- Откуда ты знаешь? – смутилась ещё больше Маринка, – А может – тебя?
- Меня они год назад обсуждали, – уверенно сказала Катерина, – Теперь твоя очередь. Я Лёшку знаю – ты в его вкусе. Алексей, подойди-ка сюда!
Чуть прихрамывая, Алексей подошёл к жене.
- Твой ребёнок ведёт себя отвратительно, сделай с ним что-нибудь! – совершенно серьёзным тоном заявила ему Катерина.
- Катька, кончай прикалываться! Что я могу сделать? – видимо, разговор на эту тему у них был не первый раз.
Маринка удивлённо и чуть испуганно поглядела на Катерину. О каком ребёнке она говорит?
- Смотри! – Катерина поняла её недоумение и показала на свой туго обтянутый платьем живот, который заметно шевелился, – Дай руку!
Она схватила Маринкину ладонь и положила на свой живот. Маринка почувствовала резкие толчки, как будто ребёнок просился наружу.
- Вот вылезет – первым делом отшлёпаю! – пообещала Катерина.
- Ну всё, пойдёмте, сейчас наша очередь подойдёт, – подошёл к ним Олег.
По дороге в зал регистрации Маринка негромко спросила у него:
- Они всегда так общаются?
- Это они ещё мирно разговаривают, а вот когда Катька на него орать начинает…
- А почему орать? – Маринка оглянулась на Катерину, которая, гордо выпятив живот, шла сзади.
- Видишь, Алексей прихрамывает? Он год назад был на восхождении и сорвался со скалы. Хорошо, Катька тогда за ним увязалась. Она его шесть часов на себе тащила. А то бы он так там и остался.
Маринка снова оглянулась – Катька что-то говорила мужу. Она едва доставала ему до плеча. Как же она его на себе тащила?
После росписи Алексей подхватил Маринку и Олега под руки:
- Ну что, теперь в ресторан пить шампанское?
- Мне, наверное, нельзя? – неуверенно спросила Маринка.
- Это почему это? – удивился Алексей.
- У меня уже срок три месяца.
- Какой срок?
- Беременная она, тебе же говорят, – Маринка заметила, что взгляд у Катерины из снисходительного стал уважительным, – Так что, мальчики, вы сегодня без нас.
16.4.
В ресторане Алексей продолжил свою любимую тему:
- Олежек, теперь, когда супруга не будет таскать тебя в Турцию… Ты ведь не будешь таскать его в Турцию? – повернулся он к Маринке. Она в ответ пожала плечами. Катерина слушала мужа с кислым выражением лица, но Алексея это не смутило:
- Олежек, пойдёшь со мной в горы?
- Нога уже перестала болеть? – ехидно спросила Катерина.
- Да я как-то не любитель… - неуверенно начал Олег.
- А почему именно в горы? – поинтересовалась Маринка.
- А потому что именно там по-настоящему раскрывается человек, – стал объяснять Алексей, – Вот, допустим, Катерина…
- Да молчал бы уж, – перебила его супруга.
- Олег, ну так как? – проигнорировал жену Алексей, – Решайся! А то так и будешь всю жизнь на диване лежать!
Маринка вспомнила, как они поднимали танк и сколько усилий и нервов положил на это Олег. И как он потом этот танк восстанавливал – своими руками и за свой счёт. А этот говорит – на диване лежать!
- Он что – горный козёл, что ли? – она взяла Олега под руку, – Ему и здесь есть чем заняться.
Алексей от неожиданности разинул рот, а Катерина в восторге захлопала в ладоши:
- Ну наконец! Наконец-то нашёлся тот человек, который объяснил тебе суть твоего увлечения!
Алексей несколько раз молча открыл и закрыл рот, как рыба, вытащенная из воды, и наконец заявил, глядя на Маринку:
- Сама ты равнинная коза! Настоящий мужчина должен преодолевать трудности. А женщина должна идти с ним, быть при нём.
Олег вспомнил рассказ Петровича про то, что его жена отказалась таскаться с ним по отдалённым гарнизонам. Да, в словах Алексея есть определённый резон. Но Маринка так не считала, потому что она вспомнила совсем другое – как она искала туалет на заснеженной поляне, когда они поднимали танк. Ну там-то хоть цель была, а в горах что? Значит, мальчики будут меряться – кто залез выше, а девочки… Девочки будут мучиться в попытках сходить в туалет в высокогорных условиях. Ну как глупые мужики не понимают, что женщины устроены по-другому?!
- Было бы зачем идти! – воспоминания о поисках туалета придали ей решительности, – Если мужчина ждёт, что женщина будет безоговорочно поддерживать все его дурацкие затеи, то он ошибается!
Но Алексей не сдавался:
- А если жена не готова разделить с ним эти трудности, то она должна сидеть дома. Как курица.
Катерина с надеждой посмотрела на Маринку. И Маринка надежду оправдала:
- А мужчина как петух залезет на самую высокую гору и будет кукарекать? Он должен преодолевать существующие трудности, а не создавать новые себе и другим!
- Ну ладно, – попытался прервать их спор Олег, – Вот сейчас узнаем мнение эксперта. Катька, вот скажи, зачем ты тогда за ним в горы пошла?
Алексей попытался что-то сказать, но Олег предостерегающе поднял руку. Маринка напряжённо смотрела на Катерину – что она ответит? Интересно, а сама бы она полезла за Олегом в горы? К счастью, он не альпинист. Но ведь танк поднимать она с ним поехала. Да, но танк – это совсем другое дело!
- Потому что люблю я его, дурака! – ответила Катерина и помрачнела – видимо, вспомнила, как тащила по горам своего будущего мужа.
- Чего-то не туда у нас разговор пошёл, – Алексей выглядел смущённым – наверное, тоже нахлынули воспоминания, – Мы же здесь совсем по другому поводу собрались. Не забыли ещё?
- Нет, – облегчённо вздохнул Олег – спор не зашёл слишком далеко.
- Ну, тогда «горько»!
16.5.
Их семейная жизнь началась с того, что Олег по любому поводу стал обращаться к Маринке по фамилии: «Ветрова, пойди туда», «Ветрова, сделай то». Её такой фокус удивил, но Олег объяснил:
- Ты ведь сама сказала, что у тебя хорошая фамилия, а сейчас недовольна. Тогда надо было мою фамилию брать.
На это Маринке возразить было нечего. Они так и продолжали жить на съёмной квартире. Как-то Олег предложил:
- Может, Люську поторопить? Чтобы побыстрее освобождала помещение? Тогда не надо будет платить за эту квартиру.
Но у Маринки были свои планы:
- Давай лучше ту квартиру продадим, а потом добавим деньги, которые получатся за танк, и попытаемся сразу взять трёхкомнатную.
- Думаешь, так получится? – засомневался Олег.
- Ну хорошо, скажу прямо, – заявила Маринка, – Я не хочу жить в той квартире, где ты прожил с ней пять лет. Я была на свадьбе в её платье, в её туфлях…
-… с её мужем, – подсказал Олег.
- И я не буду жить в квартире, где всё провоняло твоей бывшей! – повысив голос, закончила Маринка.
- Ну как скажешь, – послушно согласился Олег.
После напряжённой работы в исполкоме «Провинциальной России» Маринка теперь предавалась полнейшему безделью. Проводив утром Олега на работу, она садилась за компьютер и целый день либо играла, либо читала в Интернете новости и всякую ерунду. Сначала такой режим её радовал, но уже через месяц безделья её взяла тоска. За последний год она привыкла к постоянным звонкам, поездкам и неожиданным ситуациям, а тут затишье, да ещё в сочетании с беременностью. Хорошо ещё, что токсикоз прошёл.
В один из осенних вечеров Олег пришёл домой взволнованный и озадаченный. Маринка вышла навстречу ему из кухни, где перед этим пыталась приготовить ужин. Сегодня она лишний раз убедилась, что стряпня – это не её стихия: к приходу мужа успела только почистить картошку. Хотя, возможно, это было связано с тем, что она целый день перед этим играла на компьютере. Но, в конце концов, имеет она право немного расслабиться?!
- Ужин ещё не готов, – виновато призналась она Олегу. Но, как выяснилось, его беспокоили совсем другие вещи:
- Мне сегодня звонили с Урала по поводу танка. Они спрашивают, какие у меня на него есть документы. Просят прислать сканы по электронной почте.
- Я же тогда готовила тебе договор с Женей.
- Маринка, ты не понимаешь! Это Жене твой договор подошёл, а здесь это будут смотреть юристы завода. И, скорее всего, первый отдел.
- Ну и пусть смотрят, – Маринка была уверена, что всё сочинила правильно.
- А если им что-то не подойдёт? – продолжал волноваться Олег, – Речь-то идёт о приличной сумме. Да и танк почти через полстраны везти.
- Так, давай я документами займусь, а ты пока ужин приготовь, – моментально сориентировалась Маринка, – Картошку жарить или варить? Ну ладно, сам разберёшься.
Через полчаса Олег подошёл к ней:
- Я поставил жарить картошку. У тебя чего?
- Я отсканировала все документы. Можешь отправлять, – после того, как она снова поглядела бумаги, прежняя уверенность покинула её.
Следующее утро Олег начал с проверки электронной почты, хотя было ясно, что за ночь уральцы ответ не напишут. Не было ответа и вечером. Письмо от них пришло только на третий день. Маринка нетерпеливо заглянула на экран через плечо Олега:
- Ну что, ответили?
- Подожди, я читаю.
- Чего пишут-то?
- Ветрова, отстань, я ещё не успел прочитать! – возмутился Олег.
- Смотри, там ещё какое-то вложение есть! – никак не могла угомониться Маринка, – Давай вслух читай, мне тоже интересно!
Наконец Олег перестал напряжённо вглядываться в строки на экране и повернулся к ней:
- Тебя хвалят.
- А откуда они обо мне знают? – удивилась Маринка, – Ты им что-то писал?
- Нет, просто пишут – ваш юрист очень грамотно составил все бумаги, никаких проблем не будет.
- Ну что я тебе говорила! – Маринка пихнула его кулаком в бок, – Я молодец! Ну скажи – я ведь молодец?
- Молодец, молодец, – Олег снова придвинулся к монитору, – Они прислали свой вариант договора купли-продажи, но хотят, чтобы их представитель сначала осмотрел танк.
- То есть от них кто-то приехать должен?
- Да. Они спрашивают моего согласия, и тогда их человек вылетает в Москву.
- Ну соглашайся, чего ты думаешь? – сказала Маринка.
- Ты сначала их договор посмотри, «грамотный юрист»,- Олег засмеялся и обнял засмущавшуюся Маринку, – Ну всё, я хочу есть.
Он отправился на кухню, а Маринка распечатала договор, который прислали уральцы, и принялась его изучать.
- Иди ужинать, – позвал её Олег.
- Я не голодная. Вот смотри, что они тут написали, – она отодвинула тарелку, стоявшую перед Олегом, а вместо неё положила договор.
- Можно я сначала поем? – Олег потянулся за тарелкой.
- Нет, это важно, – Маринка снова отодвинула тарелку, – У них тут не прописан процесс сдачи-приёмки. Это должно быть оформлено отдельным двусторонним актом, чтобы потом не было проблем. Потом у них не указано, за чей счёт осуществляется транспортировка. И ещё – может, надо потребовать от них какой-то аванс?
- Слушай, давай я всё-таки поем! – Олег наконец завладел тарелкой и принялся торопливо есть.
- Ну вот, я ему помочь хочу, а ему лишь бы брюхо набить!
- Я тебе благодарен, но я хочу есть, – Олег шустро орудовал вилкой, ожидая очередной Маринкиной атаки. Когда ему показалось, что жена вновь покушается на его ужин, требуя к себе внимания, его осенило, - Ветрова, ты подготовь свой вариант договора, и пошли им для согласования. Да, и чайник поставь.
- Ты думаешь? – озадачилась Маринка, оставив тарелку в покое, – А как я им объясню – кто я такая? Или ты им напишешь – вот тут моя жена договор сочинила?
- Они же написали, что у меня грамотный юрист.
- Точно! Я буду твоим юристом! – обрадовалась Маринка, – Ну сейчас я им такой договор сочиню!
- Эй, а чайник? – крикнул ей вдогонку Олег.
- Поставь сам, пожалуйста, – отозвалась Маринка, усаживаясь за компьютер, – Кстати, и мне тоже чаю сделай.
16.6.
Представитель уральского завода приехал в Москву в конце октября. Предварительно созвонившись, Олег встретился с ним в кафе недалеко от своей работы. Худощавый мужчина лет сорока с интересом слушал про эпопею с подъёмом танка. Когда Олег рассказывал в подробностях, как они с Женей разбирали, а потом снова собирали танк, уралец вдруг прервал его:
- А номер машины не помните?
- Это который на бронекорпусе выбит? Сейчас скажу, у меня был записан, – Олег стал листать записную книжку. Уралец тем временем достал свой ноутбук и, сдвинув чашки, расположился с ним прямо на столике кафе:
- Диктуйте!
Олег продиктовал набор цифр, не понимая, какую дополнительную информацию они могут дать. Но, видимо, для представителя завода они представляли большую ценность. Поколдовав за экраном, он поднял потрясённый взгляд:
- Этот танк собирала бригада моего деда!
Олег недоверчиво посмотрел на него – откуда он может это знать? Заметив его недоумение, уралец стал торопливо объяснять:
- Понимаете, когда я узнал про ваш танк, я стал искать сохранившиеся заводские документы. На том видео, которое показали по телевизору, можно рассмотреть особенности внешнего вида танка. По форме башни и другим деталям легко определить, что танк собран на нашем заводе примерно в начале лета 43-го года. Но точнее можно было бы сказать, только зная его заводской номер. К счастью, сохранились бумаги с номерами выпущенных тогда машин. Я на всякий случай вбил их в компьютер. Я ведь почему этим интересуюсь? Мой дед работал на заводе, отец всю жизнь до пенсии – тоже, и я сейчас, можно сказать, продолжаю рабочую династию. Так вот, в 43-м дед был бригадиром сборочной бригады, и когда я вводил документы, я пометил номера машин, которые собирала его бригада. И теперь, зная номер машины, я могу совершенно точно сказать, что ваш танк собран на нашем заводе 6-го июня 43-го года, и его собирала бригада моего деда.
Тут уже настала очередь Олега удивляться. Он смотрел на уральца уже совсем другим взглядом. Получается, что они чуть ли не родственники – его дед танк делал, а дед Олега на нём воевал. Конечно, если строго подходить, то это не совсем так – танк в боях не участвовал, не доехав до фронта и утонув в реке. Да и сам факт, что дед Олега, Антон Иванович, имел отношение именно к этому танку, тоже не был доказан. Но сейчас дело было уже совсем не в этом. Олегу очень понравилось, как сказал уралец – «ваш танк». А самое главное, теперь он был совершенно уверен, что отдаёт танк в надёжные руки.
Вечером он с восторгом пересказывал эту историю Маринке. Но она была настроена менее романтично:
- Вы с ним текст договора обсуждали? Про размер предоплаты говорили? Когда он на танк смотреть будет?
Олег смутился:
- Ну как-то не до договора было. Он про своего деда рассказывал, я – про своего. А смотреть на танк поедем в выходные – у него ещё какие-то дела в Москве, и я тоже работаю.
- Я поеду с вами! – решительно заявила Маринка.
- Ты уверена? – Олег покосился на её живот.
- Да! А то вы только трепаться будете, а про дела забудете совсем. Почему мужики так любят потрепаться?
К выходным погода улучшилась – потеплело и выглянуло солнце. Но Олег всё равно ворчал:
- Потеплее одевайся, ещё неизвестно, сколько мы там пробудем.
Маринка была озабочена совсем другим:
- Я распечатала черновик договора. После того, как он танк посмотрит, обсудим с ним договор, а вот как дальше быть – я не знаю. Лично я считаю, что нужна предоплата – например, половина. А лучше всё. Потом он танк забирает, акты приёмки-передачи подписываем – и в расчёте. Кстати, как он танк отсюда повезёт?
- Ну вот заодно и спросишь. Пойдём скорее, а то он ждать будет, – поторопил её Олег.
С уральцем он договорился встретиться у гостиницы, не полагаясь на его знание столицы. Поздоровавшись, Олег подвёл его к своей машине:
- Прошу!
Маринка недоверчиво смотрела на них с заднего сиденья.
- Это моя жена, Марина, – представил её Олег. Уралец, с недоумением глянув на её живот, нерешительно представился:
- Николай Васильевич.
- Значит, план такой, – Олег отъехал от гостиницы и встроился в поток, – Сейчас едем смотреть на танк. Это не очень далеко.
- А потом ещё раз обсудим договор, – с заднего сиденья подала голос Маринка.
- Хорошо, – согласился уралец, бросив на неё через плечо быстрый взгляд.
16.7.
Женя их уже ждал – Олег предупредил его заранее. Николай Васильевич выбрался из машины и скептически оглядел ремзону:
- Ну и где…
- Сейчас, не всё сразу. Сначала перекурить надо, – Женя не спеша достал сигареты, закурил и протянул пачку уральцу, - Курите?
Тот отрицательно помотал головой. Затянувшись и выпустив дым в сторону, Женя повернулся к Маринке:
- Как дела?
- Нормально, – ответила Маринка и погладила свой округлившийся живот. Она догадалась, что Женя разыгрывает спектакль, но какой именно – ещё не поняла. А он затянулся снова, покосился на уральца и снова обратился к Маринке:
- Ты тогда свой шлем в гараже забыла. Забери потом, не забудь.
И тут она догадалась – Женя стесняется представителя завода, и своей деланной неторопливостью набивает себе цену. Наконец, докурив, он направился к боксу. Олег помог ему открыть ворота. Стоявший до этого с недовольным видом Николай Васильевич, увидев танк, моментально преобразился. Его глаза заблестели, он зачарованно глядел в глубину бокса, не решаясь подойти ближе.
- Собственно, вот! – Олег нерешительно кивнул на открытые ворота.
- Да что «вот»?! – Женя явно был доволен произведённым эффектом, – Сейчас ещё заведём, прокатим!
- А мне можно… - Маринка попыталась сунуть нос в ворота.
- Брысь отсюда! – прикрикнул на неё Женя, – Олег, отгони свою машину в сторонку, а то как бы не задеть.
Кряхтя, он полез в люк механика-водителя. Загудел сигнал, заревел танковый дизель. Николай Васильевич в изумлении стоял неподвижно, и Маринке пришлось, взяв его под руку, отвести в сторонку. Женя, выглянув из люка, убедился, что всё в порядке и осторожно вывел танк из бокса. Маринка догадалась, что он заранее, дожидаясь их, прогрел двигатель. Глянув на землю перед воротами, она разглядела свежие следы траков и поняла, что и выезд танка был отрепетирован. А Женя, высунув сияющее лицо из люка, крикнул:
- Эй, заводской! Принимай машину!
Уралец наконец обрёл дар речи.
- Так он у вас ездит? – спросил он у подошедшего Олега.
- Я же вам писал – на ходу, – удивился Олег.
- Я думал – это так, для красного словца, – Николай Васильевич скинул пальто, протянул его Олегу, и наконец-то решился подойти к танку.
- Для красного словца, говоришь? – прищурился Женя, – А ну отойдите в сторонку!
Он скрылся в глубине люка, двигатель заревел громче, танк резко тронулся и понёсся к забору. Когда до бетонных плит было уже совсем близко, Женя резко потянул рычаг левого фрикциона, и танк на месте развернулся носом к боксу. Заглушив двигатель, он выбрался из люка.
- У тебя научился! – подмигнул он Маринке.
- Он же у вас совсем новый! – воскликнул Николай Васильевич.
- А он и есть новый, – подтвердил Олег, – В своё время даже до фронта не успел доехать.
- Так вы же писали, что его из реки подняли? – уралец с недоверием посмотрел на него.
- Ну так а мы тут на что? – гордо произнёс Женя, доставая сигареты, – Олег, покажи ему, как мы там внутри всё сделали.
Николай Васильевич вслед за Олегом забрался в танк, а Женя подошёл к Маринке.
- Заводские на ремонтников всегда свысока смотрят, – не спеша начал он, показав сигаретой на танк, из которого доносился голос заводчанина, – Ну конечно – у них за спиной цеха, склады, службы, оборудование… А у нас – только руки…
Он показал Маринке свои тёмные от долгой работы с металлом ладони и продолжил:
- И голова! Они-то думают, что им приборы голову заменят! А вот ничего подобного! Вот когда я на заводе работал, у нас там был станок с ЧПУ. Тогда это только появлялось, в новинку было. Ну а мне всё новое интересно, я в него влез, документацию изучил, кое-что под себя переделал. Хорошая машина! Но однажды встал – не работает. Директор говорит – вызываем бригаду с завода, где этот станок сделали. Я ему – я сам разберусь. Да куда ты полезешь, у тебя и образования нет, пусть специалисты занимаются! Ну ладно, специалисты – так специалисты. Приехали три человека с завода-изготовителя…
Женя снова показал дымящейся сигаретой на танк, из которого выглянул Николай Васильевич, и стал рассказывать дальше:
- Приборы с собой привезли – осциллограф, частотомер, всё такое. Я им попытался рассказать, а они мне – мы сами! Мол, будет тут какой-то слесарь их учить! Ну сами – так сами! Они день копаются, второй, третий… Я не подхожу! Когда неделя прошла, меня директор вызывает – слушай, надо что-то делать! План горит, а эти спецы ещё месяц осциллографом мерить будут! Я дождался, когда они на обед ушли, и быстренько все платы в шкаф управления воткнул как положено. Там платы вроде одинаковые, но по параметрам отличаются. Я с этим долго бился, но потом подобрал и пометил – где какая должна стоять. А они, пока с осциллографом возились, всё перетасовали. Ну я контакты спиртом протёр, по своим меткам расставил, включаю – работает! Они с обеда возвращаются – что такое?! Станок-то работает! Они ко мне – чего сделал? Я им говорю – ребята, не всё вам осциллографом мерить, надо иногда и головой думать! Вот так-то! Слышь, заводской! – обратился он к Николаю Васильевичу, – Ты не стесняйся – заведи, проедься!
- Да я не очень… - смутился заводчанин, – Я в основном с чертежами…
- Ну как знаешь, – снисходительно произнёс Женя и кивнул на Маринку, - Она вон тоже в основном с бумажками, а как за рычаги сядет – только держись!
Николай Васильевич смущённо улыбнулся, приняв его слова за шутку.
16.8.
Операция по вывозу танка была назначена на четверг. План был таков – краном танк грузится на трейлер, затем перевозится на железнодорожную станцию, где краном же перегружается на железнодорожную платформу. Но, как обычно, даже при реализации самого простого плана всё равно возникают непредвиденные ситуации.
Женя напряжённо смотрел, как натягивались тросы на стреле крана. Вертя пальцами сигарету, он бормотал себе под нос:
- Всё-таки тяжеловат он для такого крана. Хоть вылет стрелы и сделали минимальным, а всё же…
- А что не так? – поинтересовалась Маринка.
- Да грузоподъёмность впритык, – пояснил Женя, – И вообще – как бы кран не опрокинулся!
- А почему нельзя загнать танк на трейлер своим ходом? Я видела по телевизору, что так делают.
- Вот именно – по телевизору! – Женя дождался, когда танк опустился на трейлер, и только тогда со вздохом облегчения зажёг сигарету, – Вон смотри – ширина трейлера аккурат в ширину гусеничной колеи. Чуть в сторону – и танк набок опрокинется. А сколько он у тебя там по бумагам стоит? Вот то-то.
- Но ведь танкисты так делают? – настаивала Маринка.
- Правильно сказала – танкисты! А мы тут кто? Я на себя такой риск не возьму. А этот… – Женя снисходительно кивнул на представителя уральского завода, – …вообще побоялся даже с места тронуться. Не то, что ты!
Услышав это, Маринка гордо задрала нос. Женя это заметил, и, усмехнувшись, сказал:
- Шлем свой забери! А то последний раз опять забыла. Я там на верстаке на видном месте положил. Будешь в нём коляску катать.
К ним подошёл Олег:
- Ну всё, мы поехали на станцию. А то стемнеет скоро, тогда придётся танк на платформу в темноте грузить.
- Надо акты приёмки-передачи подписать, – Маринка стала возиться с застёжкой папки.
- Он сказал – на станции подпишет. Когда на платформу погрузим, – остановил её Олег.
- Это что такое?! – возмутилась Маринка, – Мы по-другому договаривались. Николай Васильевич, подойдите сюда!
Представитель завода, до этого наблюдавший, как водитель трейлера с крановщиком крепят проволокой танк на трейлере, подошёл к ней. Увидев в её руках акты, он неохотно процедил:
- Давайте с бумагами позже займёмся.
- Это почему же? – Маринка протянула ему бумаги, – Танк выехал с нашей территории – значит, он ваш!
- А в транспортной накладной что написано? – снисходительно глянул на неё Николай Васильевич.
- В какой ещё накладной? – стушевалась Маринка, – Хозяин, то есть Олег, рядом едет. Он же не может сам себе накладную выписать.
- Вот именно, – кивнул заводчанин, – А это означает, что танк пока ваш. Вот в накладной для железнодорожников уже мы будем указаны.
- Ну всё, поехали быстрее! – позвал их Олег.
- Идите в машину, я догоню, – пробурчала Маринка и пошла в гараж за шлемом, на ходу бормоча под нос, - Вот бюрократ! Лишь бы не брать на себя ответственность!
Она говорила тихо, но Женя её услышал:
- Да все заводские такие – не хотят лишний раз ни за что отвечать.
Маринка молча залезла на заднее сиденье и положила танковый шлем рядом с собой.
- Ну всё, едем! – скомандовал Олег. Он посигналил, и кран стал выезжать со двора ремзоны. Трейлер потянулся следом. Олег дождался, когда они выедут за ворота, и пристроился сзади.
16.9.
До железнодорожной станции было недалеко, и их колонна добралась туда за полчаса. Олег остановил свою машину рядом с каким-то пакгаузом и побежал выяснять, где стоит платформа, на которую предстояло грузить танк. Проблемы начались, когда кран и трейлер уже въехали на станционный двор. Крановщик вылез из кабины и подошёл к Олегу:
- Командир, слышишь? Ничего не выйдет!
- Почему не выйдет? – опешил Олег.
- Смотри – тут контактный провод, – крановщик показал на железнодорожный путь, на котором стояла платформа.
- И что? – Олег ещё не понял всей серьёзности ситуации.
- Как – что? Я же его стрелой моментально снесу! А он наверняка под напряжением.
- А что делать?
- Я не знаю, – крановщик убрал руки в карманы, давая понять, что лично он ничего делать не собирается.
- Так, ждите меня здесь! – сказал Олег Маринке и заводчанину, и побежал в станционную контору. К ним подошёл водитель трейлера:
- Ну чего – не срастается? Назад везём?
- А можно, он пока у вас на трейлере постоит? – спросила у него Маринка.
- Да хоть до утра – оплата-то почасовая. Только на завтра у меня уже другой заказ, так что утром придётся освободить.
Из станционной конторы Олег вернулся озабоченный и мрачный.
- В принципе другой погрузочный путь есть, – стал объяснять он, – Но сейчас нет тепловоза, чтобы перегнать платформу. Будет только завтра.
Он оглянулся на представителя завода. Николай Васильевич стоял в сторонке с независимым видом, как будто происходящее его не касалось.
- А если загнать танк на платформу своим ходом? – предложила Маринка.
- А кто за рычаги сядет?
- Кого-нибудь попросить…
- Ты сможешь это сделать? – Олег глядел ей прямо в глаза.
- Ну не знаю…
- Девушка, это же вам не детская коляска! – вмешался заводчанин, который прислушивался к их разговору. Маринка бросила на него быстрый взгляд, шумно втянула носом воздух и закусила нижнюю губу.
- Скажи им – пусть тут разгружают! – кивнула она Олегу на водителя трейлера и крановщика, куривших в сторонке. – Я пока за шлемом схожу.
Когда она вернулась от машины с танковым шлемом в руках, кран уже растопырил опоры, а водитель снимал проволоку, крепившую танк.
- Хочу вам напомнить, что танк пока ещё ваш, – снова встрял заводчанин.
- Значит так! Как только танк будет стоять на платформе – сразу подписываете акт. Понятно? – Маринка сунула ему в руки папку с бумагами и обернулась к Олегу, - Убери его куда-нибудь, а то я ему ногу отдавлю. Случайно.
- Да, вам лучше в сторонку отойти! – спохватился Олег, осторожно подхватив Николая Васильевича под локоть.
- Хозяйка, готово! – крановщик снял стропы с крюков танка и с любопытством глядел на Маринку.
- Машины отгоните, чтобы не мешались! – скомандовала она.
- Через башню полезешь? – подошёл к ней Олег.
- Нет, туда я с пузом не заберусь. Открой мне люк мехвода.
Олег залез в танк через командирский люк на башне и открыл изнутри люк механика-водителя.
- Сама залезешь?
- Нет, подсади.
У станционной конторы стал собираться народ, с любопытством наблюдая за происходящим. Когда Маринка с трудом забралась в люк, к танку подскочил заводчанин:
- Напоминаю вам, что если машина будет повреждена, то я акт подписывать не стану!
- Олег, убери этого мудака! – из глубины люка крикнула Маринка, надевая шлем.
- Слышь, любезный! – не выдержав, окликнул заводчанина крановщик, – Ты бы не мешал девушке, а?
Маринка посигналила и нажала кнопку стартёра. Чихнув пару раз, дизель ровно загудел. Народ, собравшийся у конторы, оживился и достал телефоны – снимать на память. Глядя на приборы, Маринка терпеливо ждала, когда прогреется двигатель.
- Чего ждёт-то? – не выдержал водила трейлера.
- Машину прогревает, должен понимать. Сам тоже не велосипед водишь, – объяснил ему крановщик.
Наконец, газанув пару раз, Маринка высунулась из люка:
- Олег, помаши!
Крановщик с водителем, не дожидаясь команды, бросились опускать борта железнодорожной платформы. Маринка осторожно тронула танк с места, и, проехав по станционному двору, остановилась напротив въезда на платформу. Олег встал перед танком спиной к платформе:
- Готова?
Маринка молча кивнула. Олег поднял руки и ладонями осторожно поманил её на себя. Маринка почувствовала, как пот стекает у неё из-под шлема. Утерев лоб ладонью, она включила первую скорость и плавно отпустила сцепление. Танк медленно пополз к платформе. Олег, пятясь, шёл перед танком, маня его ладонями и оглядываясь на платформу. Наконец гусеницы танка сползли с бетона и коснулись платформы. Платформа качнулась и стронулась с места, зазор между ней и краем погрузочной рампы увеличился.
- Стоп! – Олег резко перекрестил руки, – Назад сдай!
Стиснув зубы, Маринка включила заднюю скорость, и отвела танк на пару десятков метров назад.
- На платформу надо заезжать резче! – наклонился к люку Олег.
Маринка снова вытерла пот со лба и взялась за рычаги. Мокрые ладони скользили по гладкому металлу. Тогда она вытерла руки о штаны. Так – первая скорость!
- Олег, отойди!
Танк медленно подполз к краю рампы и остановился. Маринка высунулась из люка:
- Посмотри – ровно стоит?
Наклонившись, Олег стал придирчиво оглядывать правую гусеницу и пространство перед ней, затем перешёл к левой гусенице.
- Ну? – нетерпеливо крикнула Маринка. Олег поднял большой палец: «Во!», и спросил:
- Помахать?
- Отойди! – Маринка скрылась в глубине люка. Обороты двигателя возросли, танк отполз на несколько метров назад и замер. Маринка тыльной стороной ладони ещё раз вытерла лоб, потом вытерла ладони о штаны и решительно взялась за рычаги. Танк лязгнул траками и двинулся по рампе. Не сбавляя скорости, он подъехал к краю рампы и переполз на платформу. Платформа вздрогнула, но танк, не сбавляя скорости, доехал до её середины, и только тогда резко остановился. Платформа вздрогнула ещё раз. Из толпы, собравшейся у станционной конторы, послышались аплодисменты.
Олег уже карабкался на платформу, но Маринка, высунувшись из люка, крикнула:
- Он акты подписал?
- Подписал, подписал! – Николай Васильевич подбежал к платформе с танком, размахивая бумагами. Опережая Олега, он забрался на платформу и протянул Маринке прямо в люк подписанный акт, – Я должен перед вами извиниться! Я вас недооценил!
С земли раздались громкий смех крановщика и реплики водителя трейлера:
- Недооценил, да! Вот уж утёрла нос мужику!
- Папку мою отдайте, – буркнула Маринка заводчанину и позвала Олега, - Давай вытаскивай меня отсюда! Я сама не вылезу!
Когда они уже подходили к машине, у Олега зазвонил телефон.
- Да! Да, всё нормально. Погрузили, – Олег прикрыл микрофон ладонью и шепнул: «Женя. Волнуется». Убрав руку с телефона, он продолжил, - Нет, тут контактный провод, краном грузить нельзя. Загоняли своим ходом. Кто загонял? А отгадай!
Он посмотрел на Маринку и засмеялся.
- Ты ей сам скажи. Передать трубку? Ну как хочешь! – Олег убрал телефон в карман и повернулся к Маринке, - Тебе от него привет!
- И всё? По-моему, он что-то ещё про меня говорил?– недовольно спросила Маринка. Но сейчас её волновало совсем другое. Взяв мужа под руку, она тихо сказала, – Олег, он шевелится!
- Как шевелится?! – Олег резко обернулся назад, на платформу с танком.
- Глупый! – Маринка взяла его руку и прижала к своему животу, – Чувствуешь?
- Нет, – смущённо ответил Олег.
- Сейчас затих. А то шевелился.
- А на что это похоже? – испуганно спросил Олег.
- Как будто котёнок меня изнутри лапкой осторожно трогает, – Маринка попыталась объяснить свои ощущения.
- Поехали скорее домой, а то мало ли что! – заторопился Олег.
Маринка засмеялась – переживает за неё!
16.10.
Погода стояла самая что ни на есть осенняя – холодная, ветреная, дождливая. А самое противное – пасмурная. Низкие серые облака закрывали солнце уже больше двух недель. От этого всё время было темно и мрачно, и даже включённый свет только это подчёркивал. И от этого настроение у Маринки тоже было мрачным и тоскливым.
Добавляло тоскливости и настроение мужа. Вскоре после того, как танк отправился на Урал, на Олега накатила волна депрессняка. Маринка прекрасно его понимала – после того, как закончилась «Провинциальная Россия», с ней было то же самое. Из этого состояния она тогда вылезла благодаря суете с продажей танка. А сейчас её развлекал ребёнок, который шевелился с каждым днём всё активнее. Маринка вспоминала, как на их свадьбе Катерина грозилась первым делом после родов отшлёпать ребёнка. У них с Алексеем месяц назад родился мальчик. Когда Маринка и Олег заехали к ним, чтобы поздравить, то припомнили Катерине её обещание. В ответ счастливая Катька только махнула рукой.
Да, теперь им скучать было некогда. А Маринке до родов оставалось больше четырёх месяцев. А тут ещё мужа развлекай! Вот и сейчас он лежал на диване перед телевизором с бутылкой пива и бесцельно переключал каналы.
- Может, пойдём погуляем? – предложила Маринка.
- Там дождь, – лениво отозвался Олег.
- Мне надо дышать свежим воздухом, – напомнила ему Маринка.
- Сходи одна. Заодно в магазин зайди, а то пиво кончилось.
- Ага, я там с пузом буду пива набирать! Что народ обо мне подумает? Нет, если хочешь – сам иди! – Маринка уселась за компьютер и запустила пасьянс.
- Не пойду, я не настолько хочу пива, – Олег поставил пустую бутылку на пол рядом с диваном, – Ты на звонок ответишь? А то тебе уже второй раз звонят.
Маринка прислушалась – действительно, где-то в сумке звонит её мобильник. Она уже отвыкла от того, что ей может кто-то звонить, тем более в выходные. Она достала телефон – номер незнакомый.
- Марина Петровна? – осторожный мужской голос.
- Да, – обращение по имени-отчеству сразу насторожило.
- Мне ваш номер дали у Михаила Борисова. Вы его знаете?
Кто это такой? В памяти всплыли слова покойного Черенкова: «Этот Борисов – отморозок конченный». А она-то тут при чём?
- Нет, не знаю, – неприязненно ответила Маринка, – А от меня вы что хотите?
- Понимаете ли… - стушевался мужской голос, – Тут такое дело… Дело в том, что я, то есть мы… То есть наша организация занимается исторической реконструкцией. Ну и иногда контактируем с патриотами Михаила Борисова. И он как-то сказал, что вы однажды занимались подъёмом танка. Я не ошибаюсь?
Маринка слушала его со всё возрастающим интересом. Оказывается, она известная личность в определённых кругах!
- Да, это было почти год назад, – подтвердила она.
- Мы сейчас готовим реконструкцию эпизода битвы под Москвой. Я слышал, что вы перевезли танк под Москву и отреставрировали до ходового состояния. Я хочу узнать, не согласились бы его владельцы, чтобы их машина поучаствовала в нашей реконструкции, и если они согласны – то на каких условиях?
- Нет, это не получится. Танк действительно на ходу – я лично проверяла. Но сейчас его приобрёл для своего музея завод, который его выпустил в 43-м. Месяц назад танк уехал на Урал.
- Жаль… - огорчённо протянул звонивший, – Марина Петровна, извините за беспокойство!
- Да не за что! – Маринка положила телефон. Ну вот, всё кончилось – и «Провинциальная Россия», и затея с танком. Осталась только тоска и пустота. Ну и деньги за танк, конечно. Но толку-то?
- Кто звонил? – подал с дивана голос Олег.
- Военные реконструкторы. Твоим танком интересовались. Готовятся реконструировать битву за Москву, и им нужен танк.
- Опоздали. Танка больше нет, – Олег перевернулся на другой бок. Маринка растерянно глянула на него. Он что – теперь всё время так валяться будет?! А если бы в 41-м так рассуждали – танков нет, и всё теперь! Но танкисты-то оставались! Маринка схватила телефон – так, номер последнего звонка отпечатался. Она нажала на вызов.
- Это Марина Ветрова. Вы мне только что звонили насчёт танка. А танкист вам для реконструкции не нужен? Танка, конечно, нет, но он может и в пехоте… Можно, да?! Я передаю трубку!
Она сунула телефон в руку Олега, который насторожённо приподнялся на диване, а сама побежала в коридор. Куда же она его положила? Ведь месяц прошёл! Она торопливо ворошила одежду на вешалке. Есть! Сжимая в руках танковый шлем, она вернулась в комнату. Олег уже сидел на диване, и выражение лица у него было решительным и сосредоточенным. Таким он нравился Маринке значительно больше.
- Ну? – спросила она, протягивая ему шлем.
- Где в Москве можно купить военную форму времён Великой Отечественной?
- Наверное, нужна не пехотная форма, а танкиста? – предположила Маринка.
- Одевайся, поехали! – скомандовал Олег.
- Там дождь, – напомнила ему Маринка.
- Давай одевайся быстрее! Тебе надо дышать свежим воздухом!
16.11.
Начало декабря выдалось морозным. Снега было ещё немного, но он уже не таял. Реконструкция эпизода из битвы за Москву была назначена на начало декабря – те же дни, что и реконструируемые события в 41-м. Накануне Олег подготовил своё обмундирование, которое он специально купил для этого случая в магазине спецодежды. Надев чёрный комбинезон, он, немного стесняясь, вышел на середину комнаты:
- Ну как, похож я на танкиста?
Маринка скептически глянула на него:
- А на ногах чего будет? Не в кроссовках же поедешь?
Олег продемонстрировал новенькие сапоги.
- А ну надень! – скомандовала Маринка. Олег послушно натянул сапоги.
- А портянки? – она ещё раз оглядела его с ног до головы, - Как-то не похож на кадрового военного. Какое-то чмо гражданское!
Олег затянул на поясе офицерский ремень:
- А так?
- Ну так вроде получше.
- Я когда к реконструкторам ездил, поразился, насколько они уделяют внимание таким мелочам, – рассказывал Олег, переодеваясь, – Чтобы пуговицы были настоящие, знаки различия нашиты по уставу того времени…
- А зачем такая точность? – удивилась Маринка.
- Ну как ты не понимаешь? Вот в таких деталях всё и кроется. Начинаешь понимать, что люди чувствовали в то время. А для этого надо всё точно воспроизвести. Ведь одно дело, когда ты сидишь в окопе в современной куртке и термобелье, и совсем другое – когда в х/б и кальсонах.
- Короче, у тебя теперь новые игрушки, – подвела итог Маринка.
- Ну типа того, – смущённо подтвердил Олег.
Маринка усмехнулась – большие мальчики играют в войнушку! В школе в «Зарницу» не наигрались! Пару часов побегают по полю, и всё – прикоснулись к истории. Ерунда какая-то! Но всё лучше, чем с пивом на диване валяться.
На следующее утро, пока Олег умывался, она выглянула в окно. Было пасмурно, холодный резкий ветер гнал редкие снежинки. И это в городе. А за городом, наверное, ещё противнее.
- А может, не поедешь? – спросила Маринка, глядя, как Олег одевается, – Всё-таки холодно.
- Нормально! К тому же я ребятам обещал!
- Ничего не забыл?
- Всё здесь, – Олег приподнял с пола свой старый рюкзак и закинул его за спину.
- А переодеваться где будешь?
- Там, на месте. А то, боюсь, если я поеду в танковом комбинезоне и шлеме – гаишники не поймут, – засмеялся Олег. – Ну всё, до вечера!
Маринка обняла его. От Олега исходил какой-то чужой, военный запах. То ли так пахли новые сапоги, то ли кожаный ремень. Но Маринке вдруг стало не по себе. Её муж, обычно такой родной и домашний, вдруг стал совсем чужим, из другой жизни, точнее – эпохи. Маринка обняла его крепче, насколько ей позволил живот, и прижалась щекой к его груди:
- Возвращайся!
- Да куда я денусь! – удивился Олег.
- Я буду тебя ждать, – она поправила лямку рюкзака на его плече, – Это ведь недалеко?
- Не доезжая Можайска, – он ладонями приподнял её голову, – Ты чего?
- Ничего, – Маринка попыталась отвернуться, чтобы Олег не заметил её слёз. Почему она так переживает, ведь это всего лишь игра?
- Глупая, ты прямо как на фронт меня провожаешь! Это ведь только реконструкция!
- Ну считай, что это тоже часть реконструкции, – она размазала слёзы по щекам, – А оружие тебе дадут?
- Добуду в бою. По сценарию я вышел из окружения.
- Ну всё, иди, – она поцеловала его, – И запомни – я тебя жду!
Она закрыла за ним дверь. Если бы она поехала с ним, то не так волновалась. Но что бы она там делала с животом? Чтобы хоть чем-то занять себя, она стала прибираться на кухне, что было ей совершенно несвойственно. После того, как стол был вытерт, а вся посуда перемыта, она выглянула в окно – может, хоть немного потеплело? Нет – градусник показывал минус пять градусов, и небо было затянуто серыми тучами. Погода нелётная – значит, немецких самолётов не будет. Похоже, она тоже начинает входить в роль!
Время тянулось невыносимо медленно. И тут телефон зазвонил. Маринка схватила аппарат и глянула на экран – это не Олег. Она нажала кнопку ответа.
- Маринка, как дела? – звонила Катерина.
- Пока не родила, – хмуро ответила Маринка, – Нормально.
- А мы хотели вас в гости пригласить, – Катька понимала, что на беременных обижаться бессмысленно.
- Сегодня не получится, Олег уехал.
- Куда его понесло в такую погоду?
- Он связался с историческими реконструкторами, – стала объяснять Маринка, скромно умолчав о своей роли в этой истории, – Они разыгрывают какие-то эпизоды из Великой Отечественной. Одни изображают немцев, другие – наших. Шьют себе форму, изучают тактику, читают воспоминания ветеранов. Вот сегодня поехали куда-то под Можайск.
- А Олег за наших или за немцев?
- За наших. Он изображает танкиста, вышедшего из окружения.
- Мой тоже всё в горы собирается, – вздохнула Катька, – Чего мужикам дома не сидится?
Маринка задумалась. Ведь то, чем занимается Олег, это совсем не альпинизм. Альпинисты – они сами по себе, а тут… Ну за всех, за всю страну… За наших, одним словом. Она не могла это объяснить словами, но почему-то сравнение с альпинистами показалось ей обидным.
- Ну не всё же им с пивом на диване сидеть! – напористо возразила она Катьке, – Должно быть что-то настоящее, на самом деле… Ну ты понимаешь? Не понарошку! И не только для себя, как твой Лёшка. А для всех… Понимаешь?
Катька озадаченно молчала.
- Я бы и сама с ним поехала, только чего я там с пузом делать буду? – продолжала Маринка. Да, и поехала бы! Ну там медсестрой, например. Правда, она крови боится. Тогда связисткой какой-нибудь. Лишь бы быть рядом…
- Короче, вас сегодня не ждать? – подвела итог Катька.
- Ну да, – смутилась Маринка. Её в гости пригласили, а она накинулась! – Извини, я немного…
- Да всё нормально! – перебила её Катька, – У меня тоже настроение скакало. Ну всё, Олегу привет передавай.
Маринка отложила телефон и задумалась. Получается, что она разделяет увлечения Олега, в отличие от Катьки, которая увлечения своего Алексея просто признаёт. Ну оно и понятно: ведь подъём танка и историческая реконструкция битвы под Москвой – это история страны, а альпинизм – это так, хобби. Нет, Алексей с этим бы, конечно же, не согласился. Но его Катька это чувствует, поэтому так и относится. Хотя, с другой стороны, каждый имеет право на своё мнение.
Каждый, но только не её муж! Если бы Олег полез в горы, только чтобы себе там что-то доказать – она бы за ним не поехала. Пусть дурью мается без неё! И тем более, если он начнёт «зарабатывать денежки»! Она вспомнила Сашку – как они обсуждали концепцию её партийной брошюрки. Она ещё тогда говорила про мессианство – то есть что-то великое и бесполезное. Вот и Олег сейчас именно этим и занят – играет с другими такими же мальчиками в войнушку. Но зато великим!
Интересно, долго они ещё там? Наверное, голодный приедет? Она спохватилась – она же ничего ещё не приготовила! Она вскочила с дивана и, переваливаясь с ноги на ногу, пошла на кухню. И, уже взяв с полки кастрюлю, вдруг замерла – ведь сейчас она босая, беременная и на кухне! Это именно то, что ей тогда говорил Сашка! Но в то время она была готова накостылять ему за такие предложения, а сейчас сама разве что не бегом бежит. Что изменилось?
Гремя кухонной посудой, Маринка продолжала размышлять. Конечно, Олег – не Сашка. Но она-то прежняя? Или дело в ней? Если бы она не была беременна, поехала бы она с Олегом? Конечно же, да! Она представила, как сидит в холодном окопе под снегом. Нет, окоп ещё надо перед этим выкопать. Она вспомнила, как год назад поднимали танк. Тогда тоже с бытовыми удобствами было не очень. И дело не в отсутствии комфорта, а в том, что в такой обстановке от бабы толку меньше, чем от мужика. Ну хотя бы в силу различий в физиологии.
А может, это всё от того, что она беременна? В другом случае бегала бы, задрав хвост, как ни в чём ни бывало. Попыталась бы возглавить партию, как Паша-сисадмин тогда предлагал. Она снова вспомнила «Провинциальную Россию», и это были не самые приятные воспоминания. По большому счёту, вся эта большая политика – дерьмо изрядное, и второй раз в него вляпаться у неё нет никакого желания. А Паша тогда ещё её уговаривал – давай, будешь как Жанна Д’Арк! Что они, во Франции, что ли?! У нас ведь тоже свои национальные героини есть!
Нарезая овощи, она стала вспоминать – гражданин Минин и князь Пожарский… Нет, не то! Была ещё её тёзка – Маринка Мнишек, но это же не национальная героиня. А ещё кто – три богатыря? Нет, получается, что на Руси все национальные герои – исключительно мужики. Какой-то мужской шовинизм получается! А может – женская мудрость? Встала с утра пораньше, борщ сварила, мужика отправила подвиги совершать, дав на прощание живительный пендель, и сидит дома – босая, беременная и на кухне. Вот как она сейчас. А мужик где-то там подвиги совершает. Примерно как её Олег. Маринка усмехнулась и погладила живот. В конце концов, на свете есть подвиги, которые мужики при всём своём желании не способны совершить. А вот ей предстоит, и уже в ближайшем будущем. Она в очередной раз взяла телефон и попыталась позвонить Олегу, но в трубке опять раздалось привычное: «Телефон абонента выключен или находится вне зоны…». Вот и думай, что хочешь…
16.12.
За окном уже давно стемнело. Борщ, наверное, уже остыл, хоть Маринка и попыталась обернуть кастрюлю полотенцем. Она проснулась от того, что хлопнула входная дверь. Вскочив с дивана, она бросилась встречать мужа. Олег приехал прямо в танковом комбинезоне и сапогах. Он опустил на пол свой рюкзак и обнял жену. Маринка прижалась щекой к его груди и недовольно сказала:
- Я тебе звонила, а у тебя телефон недоступен.
- Я выключил, а потом забыл включить, – стал оправдываться Олег, - Мы договорились мобильники перед атакой выключать. А то ерунда получится – в самый разгар зазвонит телефон, и что тогда, сказать немцу – подожди, не стреляй, я по телефону поговорю?! Волновалась?
Маринка молча кивнула.
- Ты не представляешь, как это приятно – когда тебя ждут. Я раньше не задумывался об этом. Ну одноклассники, кто в армии служил, говорили об этом, но я как-то не придавал значения. А оказалось…
Он поцеловал жену.
- Раздевайся, я тебе обед приготовила. Как всё прошло? Не жалеешь, что поехал?
- Всё круто. Мы уже с ребятами на следующий раз договорились. Говорят – жалко, что танка нет.
Маринка налила ему большую тарелку борща, а сама села напротив и, положив подбородок на скрещенные руки, внимательно смотрела, как Олег жадно ест.
- Проголодался? А кто там вообще был? И как тебя встретили?
- Угу, – с полным ртом пробормотал Олег, и, уже отставив пустую тарелку, стал рассказывать, - Народ разный, почти со всей страны. Один, кажется, был из Польши. И ещё один немец был, настоящий – из Германии. По-русски хорошо говорит.
- За фашистов воевал? – предположила Маринка.
- Как раз нет! Наоборот, за наших. Говорит – фашистов ненавидит. У него дед где-то под Сталинградом погиб. Но большинство ребят из Москвы. Примерно такой же офисный планктон, как и я. Тоже адреналин получают.
- Как твой Лёшка в горах?
- Ну не совсем. Всё-таки тут по большей части игра – как в театре. Ну перевоплощение. Риск небольшой – за техникой безопасности строго следят. Это в горах насмерть навернуться – как нечего делать, а тут всё безобидно. Хотя…
Олег замолчал и придвинул к себе тарелку с картошкой. Маринка насторожилась:
- Что «хотя»? Договаривай!
- Ну были там серьёзные ребята, - чуть подумав, сказал Олег, – Они как-то с Борисовым связаны. Ну ты же знаешь Михаила Борисова?
- Слышала, – кивнула Маринка и снова вспомнила, как Черенков говорил про этого Борисова.
- Они не профессиональные военные, а, так сказать, добровольцы. В Приднестровье были, в Абхазии, даже что-то про Сербию упоминали. Вот они на реконструкции приезжают именно за идеологией – Русский мир и всё такое. Уже не могут без этого жить – отравлены порохом.
- И что – тебя с собой звали? – Маринка улыбнулась, хотя внутри всё сжалось от ужаса – а ведь уедет же, с него станется!
- Они кого попало не берут, там без подготовки делать нечего. А чего ты спросила?
- Так просто, – она уже смотрела на мужа с неприкрытым страхом. Но Олег не обратил на это внимания, он думал о своём:
- А всё-таки Петрович прав – нет на войне никакой романтики, одно говно и кровища.
- То есть ты туда больше не поедешь? – с надеждой спросила Маринка.
- Почему же – поеду. Ребята весной собираются на Валдай – где весной 42-го 2-я Ударная армия воевала. Меня тоже звали – как специалиста по подъёму танков. Там, говорят, ещё много чего осталось.
- А я? Мне ведь весной рожать.
- Да, действительно, - озадачился Олег, - Ну, значит, через год с ними поеду. А то как ты тут без меня?
- Это точно? – переспросила Маринка.
- Ну конечно же! – подтвердил Олег.
- Тогда поставь чайник! – скомандовала она, - Я тоже чай буду.
Эпилог. Москва. Весна, пять лет назад.
Поезд отошёл от платформы и загрохотал под сводами тоннеля. Парень с цветами подошёл к дверям и стал нетерпеливо переминаться с ноги на ногу. Проскочив перегон, поезд стал замедлять ход, в окне мелькнул светофор, какие-то служебные коридоры, потянулись колонны станции. Двери вагона ещё не успели открыться до конца, а парень уже протиснулся в щель, бережно прикрывая цветы плечом, и бегом бросился на противоположную платформу. К счастью, к ней как раз подходил поезд. Парень вскочил в открывшуюся дверь и тут же развернулся, чтобы на следующей остановке не терять времени.
Вагон тронулся, а парень нетерпеливо толкал поручень: «Быстрее, быстрее!» Зачем он это делает? Он не думал об этом, его мысли были совсем другие: «Там только один выход – не разойдёмся. В таких сапогах она не должнауйти слишком далеко. Только бы она не затерялась в толпе, когда выйдет из метро. Но ничего – уже ясно, у какой станции она обитает. А если она приехала сюда случайно, и больше здесь никогда не окажется? Ну давай же быстрее!» И он продолжал толкать поручень, помогая поезду.
Наконец-то в окне замелькали огни станции. Ну же, быстрее! Свободной от цветов рукой он раздвинул двери, не дожидаясь, когда они до конца откроются сами, и выскочил на платформу. Выход в город – в ту сторону. И он побежал по платформе, уворачиваясь от идущих не спеша пассажиров. Лестница, турникеты… Её нигде нет! Неужели опоздал?! Он выскочил в подземный переход и растерянно огляделся. Куда дальше – налево или направо? Но вот среди голов мелькнули каштановые растрёпанные волосы. Успел! Парень решительно зашагал по подземному переходу.
Но по мере того, как расстояние между ними сокращалось, таяла и его решимость. Ну вот догонит он её – и что дальше? Снова полюбуется на её нахальный розовый язычок? Девушка стала подниматься по лестнице. Парень сбавил скорость и осторожно шагал метрах в пяти позади её. Вот девушка встала у перил, приподняла правую ногу и критически оглядела свою обувку. Ну – сейчас или никогда!
- Девушка, вам помочь?
Она вскинула голову. Он же уехал дальше! Как он мог здесь оказаться? Странно. Но есть проблемы и поважнее – скотча на сапоге надолго не хватило. Она достала рулон скотча и протянула сумку странному парню:
- Подержи!
Заматывать подошву скотчем, стоя на одной ноге, было неудобно.
- Пойдём на улицу, у метро должны быть лавочки, – предложил парень. Опираясь на его руку, девушка осторожно заковыляла вверх по лестнице. Ремонтировать сапог, сидя на лавочке, оказалось гораздо удобнее. Парень внимательно смотрел, как она орудует скотчем. Когда процедура была закончена, он вернул ей сумку:
- Меня зовут Олег.
- Марина, – девушка убрала остатки скотча, – А цветы мне?
- Да, – смутился парень и протянул ей букет, – Тебя проводить?
- Ну проводи, – улыбнулась она, – Вдруг снова потребуется твоя помощь.
Она показала на свой сапог. Олег с готовностью вскочил с лавки и протянул руку, помогая ей подняться.
- А ты где живёшь?
- В общежитии, здесь недалеко.
И они зашагали по дорожке, тщательно обходя лужи – скотч не обеспечивал водонепроницаемости. Когда они уже подходили к дверям общаги, у Олега запищал мобильный телефон. Он глянул на экран и неохотно нажал кнопку:
- Да? Извини, я не приеду. У меня изменились обстоятельства. Как-нибудь в другой раз. Я позвоню.
- Кто это? – поинтересовалась Марина.
- Неважно, – Олег убрал телефон в карман.
- Кто-то сегодня не дождался цветов? – невинным голосом предположила Марина. Олег удивлённо посмотрел на неё – какие же хитрые у неё глаза!
- А кто-то дождался, – тут же нашёлся он. Они одновременно подались друг к другу, и их губы сомкнулись в поцелуе.
Её кроссовки обнаружились именно там, где она и ожидала – под кроватью в её комнате в общежитии. Она надела их вместо сапог, когда пошла провожать Олега до метро. Они бы говорили и дальше, но через час метро закрывалось.
- Ну всё, иди, – подтолкнула она его к дверям, – А то метро закроется.
- Маринка… - он наконец решился, - Маринка, выходи за меня!
- Это предложение?
- Да!
- Я должна подумать, – но её сияющие глаза говорили: «Да!», – Давай завтра созвонимся.
- Уже сегодня, – Олег глянул на часы.
- Хорошо, сегодня, – согласилась Марина, – Ну всё, иди.
Дальше события стали развиваться именно так, как и должны. Альтернативный вариант не потребовался. До регистрации общественного движения «Провинциальная Россия» и подъёма танка в Белгородской области оставалось ещё пять лет.
Комментарии к книге «Альтернатива», Дмитрий Николаевич Леонов
Всего 0 комментариев