«Дайлети. Принц (СИ)»

Дайлети. Принц (СИ) (fb2) - Дайлети. Принц (СИ) (Дайлети - 1) 1230K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Марина Александровна Анисимова

Анисимова Марина Александровна Дайлети. Книга 1 Принц

Пролог

Черные тучи клубились так низко над землей, что Киру Кай-эли Асаи казалось — протяни руку и дотронешься до них. Но сил не было даже на то, чтобы закрыть глаза, защищая их от острых снежинок и пронзительного, холодного ветра, пригибавшего высохшую траву к земле. По всему телу разливалось странное оцепенение. Оно не было неприятным, но раздражало оттого, что Дайлети ничего не мог с ним поделать. Первый раз в жизни он чувствовал себя таким беспомощным и потерянным.

В двух метрах от Кира стоял поврежденный истребитель. Его защитный колпак был откинут, и можно было слышать, как бесстрастный компьютер продолжает выдавать характеристики планеты, на которую приземлился Дайлети. Он ступил на ее поверхность, едва дослушав до конца сообщение о пригодности атмосферы для дыхания. Но даже если бы он задержался и прослушал доклад полностью, ничего бы не изменилось. Стандартные датчики космических кораблей не улавливают содержание раниума в воздухе — людям это не нужно. Для них раниум — прекрасное обезболивающее, не имеющее побочных эффектов и не вызывающее привыкания. Лишь для Дайлети раниум — это яд, в некоторых случаях — даже смертельный. Например, если его распылить в атмосфере, соединив в сложную комбинацию с искусственным вирусом, получившим название Сайто.

Вирус Сайто поражал в первую очередь нервную систему, лишал связи с Природой и замедлял регенерацию до критического уровня. А затем приводил к параличу и остановке сердца. От первого вдоха до последнего удара сердца проходило от восьми до пятнадцати минут, в зависимости от массы тела.

Все это Кир прекрасно знал. Единые с Природой давали своим детям всестороннее образование, готовя их к жизни во враждебном, по большому счету, мире. Но иногда просто знать бывает не достаточно для того, чтобы выжить…

Взбесившийся ветер кидал комья слипшегося снега в лицо Риврану, словно пытаясь его остановить. Но Король Семи Миров лишь стер налипшие хлопья со щитка шлема и махнул рукой своим спутникам, призывая тех двигаться дальше. Их можно было бы принять за людей, если бы не тот факт, что они шли, не сгибаясь под порывами ветра и не щуря глаза, уберегая их от острых снежинок. Они были Рохосами — четвертым поколением человекоподобных роботов, телохранителями Риврана, его помощниками, секретарями и единственными, кому можно было поручить сегодняшнее дело.

Они нашли его там, где и предполагали. Сканеры шаттла дали точные координаты и истребителя, и пилота. Дайлети лежал на земле, почти полностью скрытый наметенным снегом. Его глаза были открыты, но уже ничего не видели. Рохосы погрузили бесчувственное тело в криогенную камеру и подвергли мгновенной заморозке. Нужно было сохранить в Едином с Природой хотя бы искорку жизни, чтобы в последствии оказать всю возможную помощь, пользуясь самыми современными медицинскими технологиями Семи Миров. Для Риврана было невероятно мучительно осознавать, что он почти опоздал.

Роботы направили криосаркофаг по трапу, и, когда все взошли на борт, Король связался с рубкой по комлинку.

— Истребитель уничтожить. Никто не должен знать, что здесь произошло.

Пилот коснулся сенсорной панели, активируя бортовые орудия…

Глава 1

Первый вдох заставил Кира Асаи закричать и выгнуться от боли на жесткой и холодной поверхности. Воздух тысячью ледяных игл вонзился в легкие, разрывая их изнутри, и безжалостными плетьми впился в кожу, не знавшую до сих пор его прикосновений. Мучительно яркий свет отразился от белых стен и ударил в широко распахнутые глаза.

Хотелось отвернуться, спрятаться, сжаться в комок, но тело не желало слушаться. Глухой шум в ушах постепенно распадался на отдельные фразы. Язык был знакомым, но общий смысл все равно ускользал от сознания.

Свет заслонили фигуры, показавшиеся огромными.

Когда зрение, наконец, обрело четкость, Кир увидел два лица склонившихся над ним людей. Вернее, одного человека и одного Дайлети…. которых Единый с Природой совершенно не чувствовал.

Это открытие стало последней каплей для мечущегося сознания, и его приняла благословенная тьма.

Когда Кир пришел в себя во второй раз, он не стал сразу открывать глаза, а просто лежал, пытаясь осмыслить то, что с ним произошло, и решить, как быть дальше.

Непривычная пустота вокруг угнетала и пугала Дайлети. Без Дара он чувствовал себя беспомощным: оглохшим и ослепшим. Хотелось кричать от горя и безысходности. Но еще сильнее — узнать, что с ним сделали и зачем. Вопроса «кто», Асаи себе не задавал. Лицо человека из белой комнаты отчетливо врезалось в память, и, что еще страшнее, вызвало определенные ассоциации.

Ривран — Король Семи Миров, единовластный правитель семи обитаемых планет и еще двух десятков безлюдных.

Ривран — хозяин последней Эльзэдэ — оружия, способного на расстоянии уничтожать планеты и звезды.

Ривран — властитель самого технологически развитого и закрытого государства в обитаемой Вселенной, — единственного, где Дайлети можно было встретить так же часто, как и в мире, считавшимся их родным — на Дай-Санай.

Ривран — человек, благодаря которому Конфедерация Чистых Планет еще не вцепилась в горло Содружеству Неприсоединившихся Миров.

У Риврана было все, и даже еще немного больше. Вопрос в том, что ему нужно было от Кира?

Открыв глаза, Дайлети понял, что сможет задать этот вопрос лично и прямо сейчас. Ривран неподвижно сидел в кресле у распахнутого настежь окна, не сводя внимательных серых глаз с пилота. На его густых светлых волосах тускло поблескивал обруч с тремя драгоценными камнями, по стоимости приближавшимися к небольшому крейсеру. Складки у неулыбчивого рта были единственным, что выдавало его возраст. Если верить источникам, то Королю было 48. Он правил Семью Мирами уже 20 лет.

— Рад, что ты проснулся, мальчик, — Ривран бесцеремонно пересел на край кровати, на которой лежал, укрытый тонким белоснежным одеялом, Кир. — Извини, что так тебя называю, но я не знаю твоего имени. Твой истребитель нам пришлось уничтожить. А называть тебя Дайлети было бы, в сложившейся ситуации, жестоко.

— Жестоко?! — страх и растерянность исчезли, уступив место холодной ярости. — Что Вы сделали со мной?

Кир хотел встать, но непослушное тело лишь дернулось, частично скинув одеяло. И тогда Асаи увидел свои руки: бледную, лишенную загара кожу, ладони совершенно другой формы, чем та, что он привык считать своей, тонкие и даже на вид ломкие ногти.

— Нет! — прошептал он, обреченно закрывая глаза. — Этого не может быть… Невозможно…

— Извини, мальчик, но там, на Торисе, ты умирал. Все, что нам оставалось, это дать тебе новое тело, чтобы сохранить жизнь. Но создавать Дайлети даже в Семи Мирах не умеют. И нам пришлось работать с доступным… материалом.

Кир почувствовал, как из-под закрытых век, вопреки его воле, по щекам покатились соленые капли.

Вот и все. Слабая надежда на то, что его всего лишь накачали раниумом, а он этого почему-то не ощущает, развеялась как дым, оставив после себя отчетливый привкус горечи. Другое тело… Человеческое тело… Клетка для Единого с Природой, познавшего Слияние и Изменение.

— Лучше бы Вы оставили меня умирать на Торисе…

— Мне жаль, мальчик. Правда, очень жаль, — Ривран покачал головой. — Если бы был другой выход, я никогда бы не отдал такой приказ.

Асаи заставил себя посмотреть на Короля, чтобы понять, насколько тот искренен в своих словах. Впрочем, за годы правления Ривран наверняка научился изображать на лице любые эмоции. А запах без Дара говорил лишь о том, что правитель Семи Миров пользуется качественным парфюмом.

— Зачем вы это сделали, Ваше Величество? — уже гораздо спокойнее спросил Дайлети. Не только Королей учат держать себя в руках.

Уголок рта Риврана дернулся. Видимо, в его случае это означало улыбку.

— Ты узнал меня. Значит, не придется тратить время на ненужные теперь объяснения.

— Вас трудно не узнать. Особенно с короной.

С третьей или четвертой попытки Киру удалось сесть. Услужливая кровать тут же приподняла свою верхнюю треть, поддерживая спину, что было совсем не лишним. Новое тело слушалось крайне плохо, и это порядком раздражало.

— Я знаю, кто Вы, и где я нахожусь, — роскошный интерьер не оставлял сомнений, что эта одна из комнат Дворца. И скорее всего, на Мирралине. Только там королевская резиденция располагалась на гористом острове. Вид из распахнутого окна открывался просто потрясающий. — Но не понимаю, почему. И хочу услышать объяснения, даже если Вам они кажутся излишними.

— Ты здесь потому, что на тебя пал Выбор, — Король без всяких предисловий обрушил на Кира исчерпывающее объяснение. Услышав его, тот откинулся на подушки и засмеялся. Тихо и зло. — Я подозреваю, что твое образование позволяет тебе понять смысл этих слов. Ты ведь пилот? И, судя по нашивкам на форме, офицер одной из элитных частей СНМ?

Смех стал похож на истерический.

— Вы… привезли меня сюда…. истратили кучу кредитов на дорогостоящий опыт…. считаете, что я должен стать Вашим наследником…. — Кир смеялся и никак не мог остановиться. — И при этом ничего обо мне знаете?!

Ривран его веселья не разделял.

— Не я выбираю того, кто станет Принцем Семи Миров. Природа указывает на него. На основании смутных видений я должен был отыскать одного единственно человека на необъятных просторах космоса. И успеть до того, как вирус убьет тебя. Твое досье — это последняя вещь, которая меня волновала все это время!

— Я — капитан ВКФ Содружества Неприсоединившихся Миров Кир Кай-эли Асаи, — представился Дайлети, — И я требую, чтобы Вы сообщили о моем местонахождении в СНМ!

— Извини, Кир, но это исключено. — Ривран встал и подошел к окну. Очевидно, собирался сказать нечто неприятное, раз отошел подальше от Дайлети.

— О том, что с тобой произошло, никому не должно быть известно. Никто не должен знать имени Принца и видеть его лицо до того, как он станет Королем. Это закон Семи Миров и разумная предосторожность.

— Это полный бред! — возразил пилот. — Я не собираюсь жертвовать свою жизнь Семи Мирам, только потому, что Вы решили, будто я подхожу на роль Вашего наследника!

— Не я так решил! — терпение правителя Семи Миров было на исходе. Он явно не привык к тому, чтобы с ним спорили. — Природа указала мне на тебя. И ты должен лучше других понимать, как это происходит и почему этому нельзя противиться, Дайлети!

— Благодаря Вам я больше не Дайлети, Ваше Величество! Притащите меня на Церемонию силой? Или станете пытать? — Кир откровенно нарывался. И даже не пытался скрыть этого.

Ривран отвернулся к окну и оперся руками о подоконник. Он сгорбился и потерял половину своего прежнего величия.

— Я не хотел прибегать к этому средству, — глухо произнес он, не оборачиваясь. — Но ты вынуждаешь меня. Из СНМ мне на днях прислали проекты договора о заключении союза. Если ты откажешься, я отвечу им отказом!

Дайлети дорого бы дал сейчас, чтобы увидеть глаза Риврана и попытаться понять, блефует ли тот. Вот только все, что он знал о Короле Семи Миров говорило, что тот слов на ветер никогда не бросает. И, действительно, способен притворить свою угрозу в жизнь. За свои владения ему не нужно волноваться. Всю систему можно было в один момент спрятать за энергетическим щитом, непроницаемым ни для оружия, ни для кораблей. И творить из-за щита все, что пожелаешь.

— Вам это самим не выгодно!

— Мы ничего не приобретем, но и не потеряем ни капельки. Как жили сами по себе, так и продолжим….

— Я Вам не верю! — потрясенно проговорил Кир Асаи.

— Церемония состоится через три дня, Кир, — сообщил Король, покидая комнату, и, не дождавшись от Дайлети ответа, заключил: — Молчание — знак согласия.

Оставшись один, Единый с Природой встал и, завернувшись в одеяло, подошел к окну. Яркое оранжевое солнце стояло высоко в небе, щедро делясь своим теплом с молодой листвой на деревьях и редкими цветами. Парк перед Дворцом был нерегулярным и больше напоминал ухоженный лес, чем произведение рук человеческих. И, скорее всего, таковым не являлся. Никто не умел обращаться с растениями так, как Дайлети. Только у его народа получались настолько естественные композиции, идеально вписывающиеся в ландшафт и выгодно дополнявшие архитектуру. Насколько Кир мог вспомнить, Дворец Королей на Мирралине тоже построен его соплеменниками. Как и Храм Природы, который должен быть где-то поблизости.

Киру отчаянно захотелось выйти из Дворца и найти Храм и его Смотрителя. Кто, как не другой Дайлети сможет понять, что произошло, и, возможно, чем-то помочь? Правда, существовала вероятность, что Смотритель вообще с Асаи разговаривать не станет….

Обернувшись, Кир оглядел комнату: большая кровать у одной стены, два кресла и столик у окна, пушистый ковер на полу. Все, включая стенные панели — в светлых тонах. Идеальная гостевая комната, в которой не к чему придраться.

Подойдя к стене, отделанной панелями, Дайлети наугад ткнул одну из них. Она оказалась дверью в ванную. Еще одна панель — входом в гардеробную комнату. Первым, на что Кир обратил там внимание, было отражение худого бледного мальчика, которому на вид было лет двадцать. Широкое скуластое лицо обрамляли светлые волосы, чуть вьющиеся на концах, а большие голубые глаза смотрели настороженно и немного испуганно. Только спустя пару десятков секунд Дайлети понял, что видит себя. Он подошел к зеркалу ближе и отбросил одеяло.

Если жить дальше в этом теле, то придется им серьезно заняться. Кожа и кости. Почти полное отсутствие мускулатуры. Гадкий бледный утенок, не похожий даже на тень себя прежнего. И, что куда важнее, без Дара….

Утихнувшая, было, злость вдруг вспыхнула в Кире с новой силой. Ни на секунду не задумавшись ни о последствиях, ни о более чем скромных возможностях нового тела, Кир ударил свое отражение в лицо. И взвыл от боли, корчась под градом осколков и прижимая к телу сломанную руку.

На крик в гардеробную влетели два… Рохоса. Кажется, так называли человекоподобных роботов-телохранителей королевской семьи. Ни в Содружестве, ни в Конфедерации таких делать еще не умели. Семипланетники далеко продвинулись в техническом плане. Вот что значит жизнь без Великой Чистки, Раскола и последовавшей за ними войны, длившейся почти столетие.

Человекоподобные роботы помогли Киру подняться, стряхнули с окровавленного тела те осколки, что не впились в кожу, и завернули в одеяло.

В комнате их ждала взволнованная женщина: темноволосая и очень красивая.

— В медицинский блок, срочно! — приказала незнакомка, в которой Дайлети, наконец-то, опознал Росану, Королеву Семи Миров. Она обернулась к Киру и, внимательно глядя в его посеревшее от боли лицо, спросила: — Потерпишь? Здесь недалеко.

Темные косы, уложенные вокруг головы, карие глаза, в которых плескалась тревога, идеально очерченный контур лица — ей нельзя было дать и тридцати пяти. А на самом деле она была младше мужа всего на три года.

— Я говорила Риврану, что нельзя так рано переводить тебя сюда и оставлять одного! — продолжила она, не дождавшись ответа. — Как чувствовала, что случиться беда!

Идти было и вправду недалеко — до конца коридора. Там, за резными дверями темного дерева прятался медицинский блок — стерильный и ослепительно белый. Именно такой, каким запомнился Асаи. Единого с Природой передернуло от неприятных воспоминаний.

Росана приняла это телодвижение за попытку вырваться из рук Рохосов, но Кир даже не думал об этом, понимая, что и так натворил достаточно глупостей для своего первого дня в новом теле.

— Не волнуйся, — Королева положила руку на его здоровое предплечье. — Программа, заложенная в этих роботов, позволяет им проводить операции любой сложности. Осколки и перелом — пустяк для них. Садись сюда.

Дайлети послушно опустился на кушетку, надеясь, что Росана спишет его молчаливость на болевой шок. На самом деле он просто не знал, как разговаривать с этой незнакомой женщиной, которая через три дня, на Церемонии, станет его приемной матерью. В отличие от Риврана, она и не думала скрывать свои эмоции и вела себя максимально открыто, не давая ни малейшего повода заподозрить себя в неискренности. Интересно, знает ли она, чем Король пригрозил Киру в случае неповиновения? И если да, то как к этому относится? И обладает ли реальной властью помешать Риврану?

Рохосы осмотрели Дайлети, и в руке одного из них появился инъектор с раниумом. Разумом Кир прекрасно понимал, что обезболивающее не повредит человеческому телу, но многолетняя привычка считать его ядом была сильнее.

— Не надо! — здоровой рукой он отстранил шприц. — Работайте так!

Он думал, что услышит массу возражений, но Рохосы и не подумали спорить.

— Вам лучше выйти, Ваше Величество! — один из роботов мягко отстранил Королеву и проводил ее к дверям. Второй с инструментами занялся рукой Кира. Уже через две секунды Дайлети пожалел, что отказался от раниума. Но попросить об уколе сейчас не позволила гордость.

За время его отсутствия гардеробную комнату привели в порядок. Исчезли осколки и кровь. Нового зеркала так и не появилось. Зато полки и вешалки заполнились одеждой.

Рохос, проводивший Кира до его комнаты, предложил свою помощь. На этот раз Дайлети не стал упрямиться. С правой рукой, затянутой заживляющим коконом и притянутой к телу фиксирующей повязкой, одеваться очень неудобно. Тем более что стоило поторопиться. За дверью стояла Росана. А заставлять Королеву ждать — крайне невежливо.

Одежда прогнала терзавший Кира озноб и придала ему уверенности, так необходимой для разговора с Росаной.

Когда он вышел из гардеробной, Королева Семи Миров сидела в кресле у окна, развернув над столиком двухмерную голографическую рабочую панель. Ловко манипулируя картинкой тонкими пальцами, унизанными перстнями и кольцами, она просматривала не то новости, не то оперативные сводки. Услышав шаги за спиной, она свернула панель и с улыбкой обернулась к Киру.

— Теперь ты выглядишь гораздо лучше.

— Спасибо, Ваше Величество! — Дайлети и чувствовал себя лучше. Исчезла скованность в движениях, голова больше не кружилась от каждого поворота. Сломанная рука почти не болела, а порезы от осколков были и вовсе ерундой по сравнению со всем, что с ним произошло. Хотелось верить, что ощущаемая им сейчас слабость — это следствие перелома, а не свойство нового тела уставать через час после того, как встал на ноги.

— Присядешь? — Королева любезно указала пилоту на второе кресло.

— С удовольствием.

Пора вспоминать о хороших манерах и правилах этикета. К счастью, в Академии учили не только драться.

Улыбка сползла с лица женщины, она печально покачала головой.

— Я знаю, что тебе совсем не доставляет удовольствия все происходящее. Тэор — Смотритель Храма Природы — предупреждал, что человеческое тело и отсутствие Дара станут шоком для тебя. Но в силу человеческой природы и к своему стыду, мы не осознавали в полной мере, какую боль причинит тебе наше решение. Мы очень виноваты перед тобой, Кир. Но мне хочется надеяться, что когда-нибудь ты сможешь нас понять и простить.

Дайлети не сразу нашелся, что на это ответить.

— Я бы отнесся к этому гораздо спокойней, если бы меня не добили другой неприятной новостью.

Догадаться, о чем речь, Росане не составило никакого труда.

— Кир, Выбор — это суть Семи Миров; та основа, на которой строится все государство! Ты чужой здесь, и тебе трудно это осознать…. Но мы живем с этим всю жизнь, впитываем Закон с молоком матери! Любой житель Семи Миров был бы счастлив и горд оказаться на твоем месте!

— Даже учитывая прощание со старой жизнью? — позволил себе усомниться Кирим. — Когда Вас забирали из дома, что сказали Вашим родным?

Можно было легко представить себе, какая паника началась в Управлении, когда от него не получили очередной весточки, и какую бурную деятельность повлекло за собой его исчезновение.

Росана опустила глаза, не то вспоминая, не то испытывая неловкость.

— Рано или поздно ты бы все равно узнал…. Тело, даже человеческое, не вырастить быстро.

Киру стало не по себе от этих слов. Кажется, он уже знал, что Королева скажет дальше.

— С того дня, как Ривран нашел тебя на Торисе и до момента, когда ты очнулся в новом теле, прошло полгода.

Шесть месяцев. Даже отчаянные оптимисты уже, наверняка, согласились с тем, что капитана Асаи нет в живых. И хорошо, если он умер быстро, а не в пыточной камере контрразведки конфедератов. Объявись он сейчас, попал бы на допрос уже к своим. Полгода — очень долгий срок.

Росана смотрела на него с сочувствием.

— Но если ты хочешь, мы отправим твоим родным весточку. Если ты придумаешь, что им сказать. Здесь, в Семи Мирах, мы можем разработать качественную легенду, и лишь изредка просто вырываем человека из жизни. Иногда мы считаем возможным сказать правду. Но как быть с твоими родными на Дай-Санай, я просто не представляю. Мы не сможем обеспечить им негласный присмотр и охрану!

Настроение у Кира, и без того не радужное, безнадежно испортилось.

— У меня нет родственников на Дай-Санай, — отрезал Кир. — И в Содружестве тоже.

Повисла пауза.

— Мне жаль, что твои родители погибли…. - наконец, нарушила молчание Королева. Судя по голосу и глазам, она знала, каково это — терять близких.

— Вы ошиблись, Ваше Величество, — губы Единого с Природой сжались в напряженную линию. — Мой отец жив. Но я никогда не назову его по имени. Я — изгнанник.

Произнести это вслух оказалось сложнее, чем Кир думал. Он прикрыл глаза, прогоняя болезненные воспоминания. А когда вновь нашел в себе силы посмотреть на собеседницу, в кресле напротив ее уже не было. Росана стояла в дверях, придерживая створки рукой.

— Я прикажу принести тебе поесть. Отдыхай. Завтра еще будет время поговорить.

Дайлети мог бы поспорить, что она едва сдерживает слезы.

Глава 2

Всю ночь Киру снились кошмары. Снежный буран на Торисе, ослепительная белизна медицинского блока, безжизненный голос отца, из-под белого плаща произносящий роковое «да» на Совете.

Проснувшись в очередной раз от собственного крика, Дайлети решил, что спать больше не стоит. В комнате, как всегда практически бесшумно, появился Рохос, чтобы проверить, все ли в порядке с драгоценным гостем. Кир привычно махнул ему здоровой рукой — робот, в отличие от человека, прекрасно видел в темноте. Встал, с трудом натянув штаны и накинув на плечи рубашку, и попросил проводить его к Храму.

— Следуйте за мной! — Рохос повернулся и скрылся в дверях.

Поблагодарив Создателя и мастера за то, что на мягких черных сапогах не было никаких застежек и завязок, Единый с Природой поспешил за своим не то надзирателем, не то телохранителем. Скорее, все-таки первое: на изолированном острове, где не было никаких посторонних, не от кого было охранять невольного гостя — разве что от него самого.

Дворец был темен и тих. На пути робота и его спутника изредка слабо загорались настенные лампы. Но в основном Киру приходилось довольствоваться сереньким светом еще не появившегося над скалами солнца. На дорогу он внимания практически не обращал, обдумывая, что скажет и о чем спросит Смотрителя. И очень удивился, когда обнаружил, что стоит перед куполом, созданным из переплетения ветвей.

— Я подожду Вас здесь, господин, — сообщил Рохос и отступил в тень, слившись с ней и став абсолютно невидимым.

Внутренне содрогнувшись, Кирим ступил под своды Храма Природы. Его освещали шары, парящие под потолком в хаотичном с виду порядке. На каменном алтаре спал, спрятав голову под крыло, нахохлившийся голубь.

Дайлети закрыл глаза и потянулся к Природе. И, конечно же, ничего не почувствовал. Даже здесь, в Храме, человеческое тело оставалось глухо и слепо к окружающему миру. Открыв глаза, Кир обнаружил, что голубь, наконец-то, соизволил проснуться и посмотреть на своего гостя, забавно наклонив маленькую голову. Взмахнув крыльями, он слетел с алтаря и опустился на землю уже человеком. Короткий ежик рыжих волос, брови вразлет, внимательный взгляд серых лучистых глаз, идеально очерченные губы, тронутые легкой улыбкой. Воплощенное в материальной оболочке совершенство. Гибкий, стремительный, нестареющий. Одним словом, Единый с Природой.

— Здравствуй, мальчик! Я думал, ты навестишь меня гораздо раньше.

С тем же успехом Тэор мог бы назвать его сыном, внуком, или правнуком. Скорее всего, ему было уже далеко за триста. Еще пара сотен лет, и пора будет надеть белый плащ.

— Вчера меня задержали обстоятельства, — Кир кивнул на руку в коконе.

— Вижу, — Смотритель сделал два шага вперед и коснулся пальцами сломанного предплечья. Несколько секунд, и заживляющий кокон распался за ненадобностью.

Кир вытянул руку и пошевелил пальцами.

— Раньше я бы сам мог справиться с такой ерундой, — грустно заметил он, бесцеремонно усевшись на краешек алтаря. Старший Дайлети присоединился к нему на секунду позже.

— Я не буду говорить тебе глупости вроде того, что жизнь — даже такая — лучше, чем смерть. Если бы я потерял вдруг Дар, то взял бы нож поострей и вонзил себе в сердце…. И провернул, чтоб наверняка. Вот только, насколько мне известно, ты первый Дайлети, с которым случилось нечто подобное. Те, кто был отрезан от Дара из-за раниума, не в счет. Я, честно, не знаю, что тебе посоветовать и чем помочь. Когда — то наши Создатели выбрали сотню людей и сделал из них сотню Дайлети. Но с тех пор их никто не видел. Люди много раз пытались повторить их опыт. Но ты знаешь: ничего не вышло.

— Зато у Вас и Риврана получилось дать мне это новое тело. Почему Вы помогали ему?

— Потому что живу в Семи Мирах уже триста двенадцать лет. И знаю, как важно, чтобы тот, на кого пал Выбор, прошел Церемонию, и через пять лет стал Королем.

— Я не верю в это, — Кир покачал головой. — И еще меньше хочу становиться тем, кем меня выбрали. Ну, какой из меня правитель?!

— Не нам об этом судить. За тысячелетнюю историю Семи Миров ошибок не было. Как ты думаешь, почему мы уцелели во время Великой Чистки? И нас не коснулся Раскол?

— Потому что вы отгородились от всего Барьером и поплевывали на всех со своей высокой и недоступной колокольни, прикрываясь Эльзэдэ! — вспыхнул Кир. Он вскочил с алтаря, не в силах больше выносить взгляд старых мудрых глаз Тэора. — Мне не нужна власть! Не так я хотел прожить свою жалкую жизнь изгнанника!

— Мне всегда казалось, Кир, что когда власть достается тому, кто к ней совершенно не стремиться, получается лучше всего.

Спорить дальше не имело никакого смысла. Будущий Принц Семи Миров молча вышел из Храма, на секунду задумавшись, откуда Тэор знает его имя. И списал это на Короля и Королеву.

Он поднимался по едва заметной тропинке, не думая о том, куда хочет прийти. Позади, словно тень, шел молчаливый Рохос. Деревья по сторонам постепенно сменились камнями — сначала небольшими, но вскоре огромные глыбы сжали узкую тропу с двух сторон, не позволяя увидеть ничего вокруг, и порой нависая над головой. Среди серых камней было сумрачно и зябко. Кир поежился, плотнее запахивая рубаху, и обернулся, раздумывая, не повернуть ли назад. Как раз вовремя, чтобы услышать шепот Рохоса:

— Все под контролем. Он со мной.

И через несколько секунд:

— Хорошо, я спрошу, Ваше Величество.

Оставалось только горько усмехнуться. Ни на секунду не упускают из виду!

Резко передумав возвращаться, Дайлети нырнул в очередной каменный туннель. С другой стороны его ожидал открытый всем ветрам уступ, обрывающийся прямо в море. Над горизонтом медленно поднималось солнце.

Подойдя к краю, Кир сел, свесив ноги с обрыва. За спиной, привлекая его внимание, шаркнул ногой по камням Рохос.

— Если Вы прыгнете, господин, Король и Королева очень расстроятся, — робот выглядел и говорил совершенно бесстрастно, но Единый с Природой почему-то был уверен, что, стоит ему дернуться в направлении пропасти, телохранитель кинется к нему. И, скорее всего, успеет поймать. Или прыгнет следом.

Кир глянул вниз, прикидывая высоту. Если правильно прыгнуть, не ударившись при падении о воду, то вполне можно выплыть. Но не в это время года и не в этом теле, конечно. Вода даже на вид была ледяной.

— Я не собираюсь прыгать, — успокоил он Рохоса. — По крайней мере, сегодня.

— В таком случае, — телохранитель невозмутимо кивнул, — позвольте передать Вам приглашение от Короля и Королевы разделить с ними завтрак.

Кир решил не нервировать больше ни Рохосов, ни королевскую семью, и, развернувшись, вскочил на ноги. Слишком резко. Слишком быстро. Данное ему человеческое тело имело крайне не тренированный вестибулярный аппарат. Он пошатнулся и уже успел представить свой короткий полет в холодные весенние воды, но тут сильная рука Рохоса впилась ему в плечо, удерживая на краю.

— Смотритель Тэор просил напомнить Вам о разных возможностях Дайлети и человека, господин! И рекомендовал Вам как можно скорее начать заниматься Дайкай.

— Передай ему огромное спасибо! — буркнул пилот, стряхивая руку робота.

— Мы очень рады видеть тебя!

Когда Кир вслед за Рохосом вошел в малую столовую, Ривран и Росана встали со своих мест, приветствуя его. Однако Королева этим не ограничилась и, подойдя к Дайлети, взяла его за руку и провела к предназначенному для него стулу.

— У тебя руки, как ледышки! — возмутилась она. — Тебе срочно нужно выпить чего-нибудь горячего! И поесть!

Росана, в этот раз одетая в темно алое платье с узкими рукавами и длинным шлейфом, излучала свет и тепло. Она снова была самими совершенством, не подвластным никаким горестям. Волосы, струящиеся как шелк, укрывали ее, словно плащом, до талии. Единственным искусственным украшением ей служила узкая корона-обруч с тремя драгоценными камнями, как у Риврана.

— Я вижу, ты был в Храме, — заметил Король, скользнув взглядом по его исцеленной руке. — Я и сам думал попросить тебя об этом. На Церемонии сломанная рука была бы некстати.

— Я уверен, что Ваши подданные не подумали бы, что руку мне сломали, потому что я не хотел идти на Церемонию, Ваше Величество! — Кир улыбнулся, как он надеялся, достаточно нагло, и, разумеется, поймал от Риврана очень недобрый и многообещающий взгляд из-под бровей.

— Мне казалось, что мы эту тему закрыли! — с нажимом произнес Король.

Единый с Природой не был с ним согласен, но от перепалки его отвлек запах. Этот аромат ни с чем нельзя было перепутать, даже обладая скромным человеческим обонянием. Натуральный кофе. Самый редкий и дорогой напиток в обитаемой Вселенной. Который Кир тут же испортил сливками.

— Нам очень жаль, но сегодня мы не сможем остаться с тобой на острове, — Росана поспешила заполнить образовавшуюся в разговоре паузу. — Нас ждут неотложные дела. Но ты можешь спокойно осмотреть дворец и окрестности.

— Только не делай глупостей, пожалуйста, — добавил Король. — И да, вот еще что: тебе уже пора привыкать к этому. — Он подтолкнул в направлении Дайлети маленькую коробочку, стоявшую до этого возле его прибора.

— Примерь!

Не ожидая для себя ничего хорошего, Кир откинул крышечку. На бархате лежали две серебряные капельки.

— Приложи их к вискам.

Единый с Природой, немного поколебавшись, все же выполнил указание и с удивлением обнаружил, что капли утонули в коже.

— Теперь коснись висков указательными пальцами и подумай о маске, что должна появиться на твоем лице!

Представить маску оказалось не так-то просто, но с третьей попытки ее образ возник перед глазами Дайлети, и в то же мгновение его лицо заволокла серебристая дымка.

— Твое лицо не должен видеть никто, кроме обитателей Острова, — пояснила Росана. — До тех пор, пока ты не станешь Королем. Это делается для того, чтобы ты мог в случае необходимости покидать Дворец, не опасаясь пристального внимания и восхищенных вздохов, и, разумеется, в полной безопасности. Уверена, в течение следующих пяти лет тебе не раз придется порадоваться тому, что тебя никто не знает в лицо.

— Маска не только скроет тебя от любопытных взглядов, но и в активированном виде помешает любому сканированию, — добавил Король. Он уже закончил трапезу, но вставать из-за стола не торопился. — Кстати об этом. Я все-таки навел о тебе справки.

У Риврана было на это полгода, но он не стал рисковать, выясняя личность своего невольного гостя по голографии. Не хотел привлекать ненужного внимания, но теперь он знал имя и мог запросить о Кире общедоступную информацию.

Аппетит у Кира резко пропал.

— Вот только узнать удалось всего ничего. Имя, приказы о присвоении внеочередного звания…. И ничего о назначениях, наградах, выговорах, — продолжил Ривран гнуть свою линию, не сводя внимательных серых глаз с Дайлети. — Ну да, мол, есть такой у нас. И все. После исчезновения тебя объявили без вести пропавшим.

Дайлети пожал плечами. Он был не готов обсуждать с королем свое прошлое. Хотя рано или поздно, конечно, придется.

— Может, теперь ты уберешь маску, и мы поговорим нормально? Я хочу видеть твое лицо.

Кир коснулся висков, и серебристая дымка исчезла без следа.

— Какой смысл в выяснении моего прошлого? — он встретился взглядом с Ривраном. — Вы что, можете передумать и отпустить меня восвояси, узнав что-то неприятное?

Он начинал злиться и на Короля, и на себя самого, за то, что так легко попался в ловушку его слов.

— Разумеется нет, — холодно отозвался правитель Семи Миров. — Но через два дня, на Церемонии, ты станешь нашим приемным сыном. И мы имеем право знать, кто ты такой.

— Того, кем я был, Вы убили, Ваше Величество! Теперь я просто Дайлети без Дара. В чужом мире, в чужом теле. Вынужденный прожить чужую жизнь.

— В этом ты прав! — Ривран с самым невозмутимым видом подвинул Киру еще одну коробочку. Там лежал тонкий кристалл на золотой цепочке. — Кир Кай-эли Асаи умер на Торисе. Тебе нужно привыкать к новому имени и новой личности.

«Не впервой», — подумал пилот и коснулся кристалла.

— Кирим? — удивился он, увидев свое новое имя.

— Мы же знаем, как вы, Дайлети, относитесь к своим именам — нареченным и истинным. Кирим — просто местная форма твоего имени, довольно распространённая в Семи Мирах. Мы также оставили тебе твою квалификацию и звание.

— Ну, спасибо!

Кирим Суон, капитан ВКФ Семи Миров, с грохотом отодвинул стул и бросился вон из столовой.

— Он ненавидит нас, Ривран, — Росана печально покачала головой. — И никогда не простит.

— Не нас, а только меня, — возразил Король. — И я как-нибудь это переживу. Главное, чтобы он был там, где должен быть. И делал то, для чего был рожден!

Кирим — лучше было сразу привыкать даже мысленно называть себя именно так — еще не дойдя до своей комнаты, успел пожалеть, что так глупо вспылил. Казалось, что вместе со своим прежним телом, он потерял хладнокровие и выдержку, что так тщательно развивали в нем в Академии. Он снова чувствовал себя шестнадцатилетним подростком, с жаром, достойным иного применения, доказывающим Совету Старейших, что они не правы. Чем все закончилось в прошлый раз, изгнанник не забывал ни на минуту. Жаль, что пока не удавалось вспомнить, с чего все началось.

Выбрав в более чем обширном гардеробе простую короткую куртку, Кирим поспешил выйти на свежий воздух. До вечера он бродил по острову, заглядывая в самые укромные его уголки, стараясь запомнить, что где находится и как туда проще добраться. Забивая голову направлениями и расстояниями, он мог хотя бы ненадолго отвлечься от мыслей, крутившихся в голове и грозивших утопить его в своем водовороте. То, что с ним случилось, не поддавалось разумному объяснению. Казалось, что это просто страшный сон, очень достоверный и потому еще более нереальный. Только он совершенно не желал заканчиваться.

Незадолго до заката он набрел на пещеру, служившую ангаром для двух небольших шаттлов. Один из них годился только для планетарных полетов, но второй был оснащен генератором подпространственного перехода. Не удержавшись от искушения, Дайлети коснулся сенсорной панели у люка. Разумеется, в доступе ему было отказано. Это досадное препятствие заставило Кирима лишь тихонько рассмеяться. Он не был лучшим в Академии по взлому защитных кодов, но кое-что умел, и этот талант ни капельки не зависел от Дара.

Через три с половиной минуты Единый с Природой сидел в кресле первого пилота. Бортовой компьютер попробовал было возмутиться, но парой команд Кирим его заткнул. Следующим шагом было убедить его, что ключ — кристалл находится на своем месте. Зажглись бортовые огни, и в их свете пилот увидел Рохоса, стоявшего прямо перед носом шаттла. Динамики донесли как всегда бесстрастный голос робота:

— Вам не стоит этого делать, господин! Король просил, чтобы Вы не покидали острова!

— Меня он об этом не просил! — возразил Кирим. Шаттл принял фальшивый ключ и ждал приказа к взлету.

— Орбитальная система защиты не предупреждена о Вашем присутствии на острове, — гнул свое телохранитель. — Если Вы поднимете в воздух этот шаттл, да еще и взломанный, Вас распылят на атомы.

Ситуация забавляла Кирима все больше с каждой минутой.

— А я думал, что создания с искусственным интеллектом не могут лгать, — произнес он с задумчивой улыбкой. — Я полагаю, что система охраны сначала зафиксирует корабль гравилучом, просканирует его, выясняя личность пилота, потом запросит код на взлет и уже тогда, если не получит такового, посадит шаттл в принудительном порядке. И только в случае сопротивления будет произведен выстрел — по двигателям. А вот когда и это не поможет, тогда, возможно, и будет открыт огонь на поражение! Если диспетчер службы планетарной безопасности даст добро, конечно.

— Вы очень хорошо осведомлены о системе безопасности, господин! — отозвался робот. — Но плохо знаете возможности Рохосов. Я уполномочен любым способом помешать Вам покинуть остров, даже если придется задержать Вас силой. В моей программе отсутствует пункт о неприкосновенности человека.

— Все это хорошо, — согласился Кирим, — но есть одна проблема: я — здесь, а ты — там.

— Да, — Дайлети показалось, что по бесстрастному лицу Рохоса проскользнула легкая улыбка. — Только это не моя проблема.

На плечо Единого с Природой легла холодная рука. Никому не удавалось застать его врасплох уже очень — очень давно. Где-то с трехлетнего возраста.

Он резко крутанулся в кресле. За спиной стоял второй Рохос, внешне не отличимый от того, кто остался снаружи.

— Прошу Вас покинуть корабль, господин, — голос у него был точь-в-точь такой же, как у первого. — Не вынуждайте меня применить силу.

Раньше Дайлети легко справился бы и с этим Рохосом, и с тем, что ждал возле корабля. Знания о Дайкай никуда не делись, но в качестве голой теории были совершенно бесполезны. Тело тоже должно «знать», что делать. И хотя Кириму было очень интересно, как именно телохранители-охранники вытащат его из шаттла и вернут во Дворец, он решил познакомиться с их способностями позже, в более подходящей обстановке.

— Хорошо! Я вернусь во Дворец.

— Замечательно! — Ривран и Росана вернулись на остров спустя два часа, за которые Дайлети успел и поужинать, и изучить расположение комнат во Дворце. Только в подвальные помещения предусмотрительные Рохосы его не пустили, тем самым лишь подогрев интерес к тому, что там находилось. И, конечно же, телохранители доложили Королю обо всем, что произошло за день. — Ты не перестаешь меня удивлять, Кирим!

Ривран был очень не доволен тем, что какому-то мальчишке удалось так быстро вскрыть защиту королевского шаттла. Да еще так аккуратно, что система не подала тревоги.

— Ты ведь не собирался действительно воспользоваться кораблем?

Дайлети сидел в кабинете Риврана в кресле с высокой и очень неудобной спинкой. И даже не думал отвести взгляда от гневных глаз Короля.

— Если только ненадолго, — немного подумав, ответил Кир. «Кирим Суон, — напомнил он себе и мысленно задал вопрос: — Как меня угораздило влипнуть во все это?»

Ривран устало откинулся в своем кресле, закрыв лицо руками. Справившись с эмоциями, он нашел в себе силы вернуться к разговору:

— Ты ведешь себя как мальчишка! Сколько тебе лет, Кирим?

— Уже двадцать два, если считать те полгода, что я провел в криосаркофаге.

— Я в твоем возрасте….- начал было Ривран, но Дайлети резкого его перебил:

— Нет-нет, Ваше Величество! Давайте подождем до послезавтра. Тогда Вы хотя бы номинально получите право читать мне нотации! Впрочем, даже тогда я не буду обязан их слушать!

Он резко встал, вынуждая Короля сделать то же самое, чтобы не смотреть на Дайлети снизу вверх. На несколько мгновений они замерли один напротив другого, и Кириму показалось, что Ривран готов его ударить.

В это мгновение в кабинет вошла Росана. Мужчины дружно повернули головы в ее сторону.

— Добрый вечер, Ваше Величество! — продолжать более чем напряженный диалог в присутствии Королевы Кириму почему-то совершенно не хотелось. На ее лицо легли тени усталости, но даже им не удалось лишить ее красоты и очарования.

Люди всегда восхищались совершенной красотой Дайлети, некоторые даже испытывали неловкость в их присутствии, стесняясь и своей внешности, и неловкости. Странные, они не понимали, что для того, чтобы быть отрадой для любого взора, не обязательно иметь идеальные черты лица и безупречное тело. Достаточно света в глазах — такого теплого и лучистого, что хотелось смотреть и смотреть на того, кто его в себе несет.

— Здравствуй, Кирим. Я слышала, что у тебя был интересный день, — с улыбкой сказала Росана, подходя ближе. Встав на цыпочки, она поцеловала мужа в щеку, и повернулась к Дайлети.

— Только отчасти. Остров Королей очень красив: особенно пляж и гроты. А Дворец показался мне великоватым для двоих, — губы Единого с Природой сами расползлись в ответной улыбке.

— Теперь уже троих! И, знаешь, когда целыми днями находишься в окружении людей, хочется хоть изредка иметь возможность побыть вдвоем, не Королем и Королевой, а просто мужем и женой. И не думать о том, кто и как на тебя в данный момент смотрит.

— Рохосы в этом отношении просто идеальные охранники, — согласился Кирим. — Неслышные и невидимые… до поры до времени.

— Да, в этом ты прав! Когда я была только Принцессой, я постоянно натыкалась на них в самых неожиданных местах и очень пугалась! Двадцать с лишним лет назад они выглядели далеко не так симпатично, как сейчас!

Краем глаза Дайлети продолжал поглядывать на Риврана, и потому сумел заметить, как в присутствии жены его лицо словно разгладилось и посветлело.

— Я украду у тебя мальчика! Нам надо примерить костюм для Церемонии.

Королева взяла Кирима за руку и потянула к дверям. Ему оставалось лишь подчиниться.

— Доброй ночи, Ваше Величество! — проговорил он, оборачиваясь к Королю. — У нас еще будет время поговорить, не так ли?

Ривран ничего не ответил, проводив жену и Дайлети мрачным взглядом.

Рохосы принесли церемониальную одежду в комнату Кирима и разложили все на кровати.

— Я должен буду надеть все это? — Единый с Природой недоверчиво потрогал короткую черную куртку, так плотно расшитую золотом, что она стояла колом и весила, наверное, килограмма четыре. Воротник золотистого плаща был сделан в той же технике, и представлял собой полумесяц с острыми краями, заканчивающимися накладками из серенита, излучавшего мягкий серебристый свет ночью и днем.

Заметив его взгляд, Росана пояснила:

— Наши парадные короны тоже из серенита. Но носить их постоянно не рекомендуется. Свойства металла изучены не до конца.

— А что говорят Дайлети?

— Если вред и наносится, то сразу он не ощутим. Примеришь? Если что-то не так, завтра будет время это исправить.

Королева подошла к дверям.

— Я принесу вина.

Когда она вернулась, то не смогла сдержать восхищенного вздоха.

— Черное с золотом тебе очень идет, — заметила она, оглядывая Кирима со всех сторон. — И сидит все просто идеально. Впрочем, я не ожидала от Рохосов другого…

— Есть что-то, чего они не умеют? — удивился Кирим. Сейчас он жалел, что разбил зеркало в гардеробной.

— Плакать, — совершенно серьезно ответила женщина. Она разлила вино по бокалам, и один протянула Дайлети.

— Выпьем за успешную примерку!

Кирим с сомнением посмотрел на кроваво красную жидкость. Заметив этот взгляд, Росана смутилась:

— О, прости! Я забыла, что Дайлети и алкоголь — вещи несовместимые…

— Ну, я ведь теперь вроде как человек, — Кирим задумчиво покрутил бокал. — Вы знаете, почему нас называют Едиными с Природой?

— Это как-то связано со Слиянием? — предположила Росана.

— Да, — Кирим осторожно сделал первый глоток. — С самого рождения Дайлети — часть мира, окружающего его. И эта связь — двухсторонняя. Как Природа оказывает свое влияние на нас, так и мы на Природу. Когда Дайлети плачет — идет дождь, влюблен — даже посреди зимы будут цвести цветы, умирает — вместе с ним погибает и часть Природы. И чем сильнее и старше Единый с Природой, тем эта часть больше.

Росана вспомнила высохшую и заснеженную равнину на Торисе, где Ривран нашел мальчика.

— Во время Слияния мы чувствуем, как растет, стремясь к солнцу, трава, и как в когтях филина умирает мышь. Как вращаются вокруг своих звезд планеты. Как рождаются в глубинах космоса сверхновые. А изменения, происходящие с нашим телом или настроением, отражаются в Природе. С ранних лет Дайлети учатся контролировать эту связь.

Кирим поставил пустой бокал на стол.

— Алкоголь мешает контролю. Поэтому молодым Дайлети строго настрого запрещено его употреблять. Организм взрослого воспринимает алкоголь как яд и почти мгновенно нейтрализует.

Вино согрело его изнутри, и сломало барьеры, которые Единый с Природой воздвиг вокруг себя. Движения утратили четкость, а мысли, казалось, наоборот приобрели стеклянную прозрачность.

— Но теперь мне не надо об этом беспокоиться, — горько заключил он, чувствуя, что еще чуть — чуть, и наговорит Росане много такого, о чем впоследствии пожалеет. — Впрочем, пить мне по-прежнему не стоит. Это тело так же непривычно к алкоголю, как и мое прежнее.

Видимо, Росана с ним мысленно согласилась, потому что забрала бутылку и, пожелав Кириму спокойной ночи, вышла.

Кошмары и на этот раз не оставляли его до самого утра.

Разбудил Кирима ветер, рожденный взмахами крыльев. На его грудь опустился, уколов коготками, не в меру наглый голубь.

— Что случилось, Тэор?

Голубь вновь взлетел, сделал пару кругов под потолком, словно выискивая, куда бы приземлиться, и, в конце концов, рухнул в кресло. Радужная дымка рассеялась, оставив после себя рыжего Дайлети. Тот приложил палец к губам.

— Говори тише. У Рохосов слух не хуже нашего…

— Что за тайны? — устало вздохнув Кирим. Он совершенно не выспался и был не в настроении устраивать заговоры. — Это может подождать пару минут, пока я умоюсь?

Тэор ничего не сказал, лишь нетерпеливо махнул рукой.

— Я Вас внимательно слушаю, — ледяная вода помогла Кириму проснуться, но настроение не подняла, он хмурился и кутался в длинный мягкий халат.

— Завтра перед официальной Церемонией тебя приведут ко мне в Храм для обряда усыновления, — сообщил Смотритель.

— Я знаю об этом, — истерзанный кошмарами разум отказывался понимать, чего хочет от него старший Дайлети.

— Ты не должен произносить ритуальных слов и смешивать с Ривраном и Росаной кровь! — потребовал Тэор едва слышно. — Откажись.

Кирим поднял на собеседника тяжелый взгляд.

— Вы, верно, шутите! Я бы с радостью вообще никуда не пошел! Но Вы в курсе, какие условия мне поставил Ривран?

— Тише, мальчик! Я все знаю. Если честно, это была моя идея.

— Что?! — Кирим взвился на ноги. — Как Вам такое в голову пришло?!

— Успокойся и сядь! — в глазах Тэора сверкнула сталь. — Сейчас я пришел поговорить не об этом.

Почувствовав не себе власть Голоса Дайлети, Кирим разозлился на свое человеческое тело, не способное ей противостоять. Ноги сами собой подогнулись, заставив вернуться в кресло.

— Если ты откажешься, ни Ривран, ни Росана не станут настаивать. Можешь мне поверить!

— Допустим, что Вам действительно известно что-то, чего не знаю я. И Ривран не прикажет Рохосам подержать меня, пока совершается ритуал. Остается еще один вопрос. Почему я этого делать не должен?

— Если я просто скажу, что так нужно, ты, конечно, не послушаешь меня? — задал Тэор риторический вопрос. — Хорошо. Я объясню. Пройдя через ритуал, ты по законам Природы и Дайлети откажешься от своих настоящих родителей и признаешь таковыми Риврана и Росану. Этого не должно произойти.

— Вот как? — Кирим вопросительно приподнял бровь. — С какой стати? Я — изгнанник! Мой отец от меня отказался, а мать я вообще не помню!!!

— Я знаю, кто ты такой, Кир Кай-эли Асаи! Дайлети — изгнанников можно пересчитать по пальцам. Но то, что сказал твой отец на Совете — всего лишь слова. Кровь же разрушит узы родства навсегда!

— Пусть так! — Кирим пожал плечами, стараясь казаться равнодушным. Но провести Дайлети не удалось. — И разве то, что у меня теперь новое тело, уже не разорвало окончательно все связи?

— Во-первых, я считаю, что твое старое тело к тебе вернется, со временем… А во-вторых, ты бы все отдал, чтобы вернуться на Дай-Санай хотя бы на день! Разве я не прав?

Пилот опустил голову, признавая правоту Смотрителя.

— Послушаешь меня, и однажды сможешь это сделать, — пообещал Тэор.

— Как Вы можете обещать мне возвращение домой? Даже Старейшие не могут заглянуть в будущее! Изгнание не закончится, пока я не вспомню, чем его заслужил! А это не удалось никому за всю историю существования нашего народа!

— Но твой отец — не Старейший!

— Так это он?! — возмутился Кирим. — Это его приказ?

Хотелось разбить что-то гораздо большее, чем простое зеркало. Например, чье-то лицо, скрытое под капюшоном белого плаща. Отец знал, что с ним произошло. Идея с человеческим телом, наверняка, принадлежала ему!

— Я был его учеником, — в качестве извинения произнес Смотритель. — Он послал меня в Семь Миров, надеясь, что я стану его глазами и ушами здесь, ведь местные Дайлети всегда были очень независимы. Но, попав сюда, я влюбился. В человеческую женщину и родные ей миры. Но, когда я увидел тебя в криосаркофаге, я не мог не позвать его.

— Понимаю, почему Вы просите меня не рвать узы. Но зачем он вмешался? — Кириму было тяжело говорить об отце, несмотря на прошедшие со времени последней их встречи годы. Мысли о нем причиняли почти физическую боль. Он закрыл глаза, не в силах больше смотреть на Тэора, ставшего посланником из прошлого, о котором так хотелось забыть.

— Хорошо. Я сделаю так, как Вы говорите, — все же согласился Кирим и, дождавшись облегченного выдоха со стороны Смотрителя, добавил: — При одном условии.

— Никаких условий, — отрезал Тэор. — Это в твоих интересах.

— Нет! — возразил Кирим, стараясь не смотреть на ученика своего отца. — Я ненавижу его. И с радостью сделаю что-нибудь, что испортит ему настроение.

— Ты разобьешь ему сердце, мальчик.

— Вздор! — фыркнул будущий Принц семи Миров. — Когда отец отказался от меня на Совете, его не волновало, останется ли мое сердце целым!

— А тебе не приходило в голову, Кирим, — Смотритель подошел к распахнутому окну, — что Старейшие выбирали в тот день между изгнанием и твоей смертью?

Подарив сыну своего учителя вопросительный взгляд через плечо, Тэор скрылся в дымке Изменения. Через секунду голубь ударил крыльями воздух и взлетел на подоконник, оставив потрясенного изгнанника, получившего в Семи Мирах человеческое имя Кирим Суон, наедине с непростым решением.

Глава 3

Кирим стоял перед зеркалом, полностью облаченный в церемониальную одежду. Закрыв глаза, он коснулся висков и активировал маску. Несмотря на долгие тренировки накануне, управление энергополем давалось ему с трудом. Убедившись, что все в порядке, Суон повернулся к выходу и наткнулся на двух Рохосов, застывших у него за спиной. В гибких церениевых доспехах и шлемах, прямые, безучастные и холодные, серебристые фигуры с отливающими синевой лицами были похожи на самого Дайлети, затянутого в расшитую золотом одежду, и скрывшего лицо под маской.

Роботы повели Кирима к Храму, где их уже ждали Ривран, Росана и Тэор. Рыжий Дайлети стоял в центре, у алтаря, на котором лежал приготовленный для церемонии ритуальный нож. Справа и слева от него застыли Король и Королева. Росана ободряюще улыбнулась Кириму, жестом приглашая его встать между ними. Церемония усыновления началась. Смотритель начал длинную речь на Синтре. В ней говорилось о долге и ответственности, а так же о неразрывности кровных уз. По знаку Единого с Природой Ривран протянул Тэору правую руку, тыльной стороной запястья вверх. Дайлети чиркнул острым, как бритва, ножом по его запястью. Та же процедура повторилась и с Росаной.

Тэор повернулся к Кириму и смерил его тяжелым взглядом, словно хотел напомнить о вчерашнем разговоре.

— Ну же, мальчик! — поторопил Ривран. — Протяни руку.

Кирим покачал головой.

— Нет.

Короткое слово было произнесено тихо, но довольно отчетливо. И обрушилось на всех, как гром среди ясного неба. Тэор поспешил затворить нанесенные Королю и Королеве порезы.

— Только не это, Кирим, — Ривран почти шипел, едва сдерживая гнев. — Мне казалось, мы договорились!

— Договорились? — наследник Короля коснулся своих висков и деактивировал маску. — Будем честными друг с другом. Во-первых, Вы при помощи шантажа заставили меня согласиться! Во- вторых, я не отказываюсь стать Принцем. Но Церемонию усыновления проходить не стану!

Подобный ответ взбесил Риврана еще больше. Он схватил Кирима за руку и развернул к себе.

— Это невозможно! По закону Семи Миров наследником Короля становится его сын, пускай и приемный! — он пристально смотрел в глаза Кириму, словно надеялся увидеть в них признаки того, что это все просто розыгрыш и попытка в качестве мести потрепать королевские нервы. Но Суон был предельно серьезен. — И поэтому ты либо смешаешь с нами кровь, либо…

Кирим вырвал руку из чересчур крепкой хватки Риврана и совершенно спокойно спросил:

— Либо что?

В этот напряженный момент к ним подошла Королева.

— Давайте не будем ссориться, — предложила она с обезоруживающей улыбкой. — Можно тебя на минутку, Ривран?

Взяв Короля за руку, она отвела его в дальний конец храма, где, привстав на цыпочки, что-то зашептала ему на ухо. Лицо Риврана с каждой фразой все больше разглаживалось. Тэор одобряюще подмигнул Кириму. Рыжий Дайлети, наверняка, слышал каждое произнесенное слово.

Не прошло и минуты, как правители Семи Миров вернулись к алтарю, все еще держась за руки.

— Хорошо, Кирим! — после недолгой паузы заговорил Король. — Пусть будет так, как ты хочешь. Пропустим эту часть Церемонии.

Он обернулся к Тэору, то ли ища у него поддержки своего решения, то ли подозревая, что Дайлети как-то причастен к происшедшему. Но тот лишь пожал плечами и постарался придать своему лицу наиболее невинное выражение. Кириму показалось, что оно рыжему совершенно не шло.

Смотритель почти что скороговоркой произнес положенные ритуальные слова, которые без смешения крови оставались просто словами, не имеющими перед лицом Природы никакого значения.

— Нам пора на материк, — поторопила всех Росана. — Мы не должны задерживаться.

На огромном балконе, нависающем над площадью, стояли, в ожидании королевской семьи, семь Наместников и их маленький помощник, выбранный случайный способом из всех младших школьников Семи Миров. Мальчик ни на шаг не отходил от низкого резного столика, на котором покоилась, укрытая дорогой материей, Чаша.

Пропустив Риврана, Росану и их наследника к самому краю балкона, Наместники выстроились за ними полукругом. У самой стены застыли Рохосы. Полуденное солнце отражалось от их церениевых доспехов миллионом солнечных зайчиков, осеняя всех присутствующих волшебным светом.

Кирим посмотрел вниз, и тут же отступил на шаг, пораженный не столько высотой, сколько людским морем, волновавшимся на главной площади Мирралина. Столько людей за раз ему не доводилось видеть ни на одном празднике в Содружестве. По краям площади было расположено несколько гигантских голографических проекторов, передававших происходящее на балконе во всех подробностях.

Кто-то мягко подтолкнул его в спину, возвращая к краю и резному столику. Перила были такими низкими, что едва доставали Кириму до середины бедер. Внезапно он в полной мере ощутил, что значит быть хрупким человеком, не способным на Изменение. И оглянулся на школьника, стоявшего рядом. Лицо мальчика озаряла улыбка. Его просто распирало от гордости за оказанную ему честь быть помощником в такой важной Церемонии.

К перилам подошли Король и Королева. Они взяли Кирима за руки, и толпа внизу взорвалась приветственными криками. Но стоило Риврану поднять руку, как все стихло.

— Люди Семи Миров! — заговорил он. В повисшей тишине его, пожалуй, услышали бы и без встроенного в ворот плаща микрофона. — Вот человек, на которого пал Выбор. Будьте же свидетелями того, как он станет Принцем!

Помощник Наместника убрал ткань с Чаши и поднял ее на уровень своего лица. Его руки немного дрожали: не то от волнения, не то от веса Чаши, почти до краев наполненной мутной золотистой жидкостью. Ривран перехватил руку Кирима за запястье и потянул к Чаше. Вчера вечером Росана рассказала ему, как будет проходить Церемония, и предупредила, что наложение Символа — процесс довольно болезненный. Усилием воли Дайлети заставил себя руку не отдергивать.

Один за другим к ним походили Наместники. Каждый из них опускал в Чашу руку, защищенную церениевой перчаткой, доставал свою часть Символа и выкладывал его Кириму на тыльную сторону ладони. Теперь он понимал, зачем Ривран держит его так крепко. Дайлети казалось, что на кожу льют кипящее масло. Вздрагивая всем телом каждый раз, когда золотистая проволока тонула в его коже, он радовался, что маска скрывает его перекошенное от боли лицо.

После Наместников наступила очередь Росаны выложить свою часть узора. Она достала из Чаши солнце с восемью лучами, и прежде чем положить рисунок Кириму на руку, провела прохладными пальцами левой, не защищенной перчаткой руки, по горящей от боли ладони, и улыбнулась одними уголками губ. Дайлети едва заметно кивнул ей в ответ, показывая, что готов. Очередная порция боли заставила его зашипеть сквозь стиснутые зубы.

Последние три элемента должен был выложить Ривран. Тот не стал церемониться и буквально с силой вдавил в кожу три ромба — символ камней в королевской короне.

— Боль, что ты сейчас испытываешь, не позволит тебе причинить боли своему народу, — произнес Король ритуальную фразу и поднял руку Кирима вверх так, чтобы ее смогли увидеть сначала Наместники, а потом люди, собравшиеся внизу, на площади. Крики ликования оглушили стоявших на балконе. Вверх полетели цветы и яркие ленты.

Кирим пошатнулся и чуть не упал, не сразу сообразив, что причиной этому послужила не слабость от боли, все еще терзавшей руку, а дрогнувший под ногами балкон. Быстрее всех сообразили, что происходит, конечно же, Рохосы. В одно мгновение они оттащили вверенных их охране людей вглубь балкона, внешняя сторона которого уже начала падать в пустоту. Вот только к маленькому мальчику в благополучных Семи Мирах приставить охрану никто не додумался. И тот, не удержавшись на ногах, с отчаянным криком ухнул за край, лишь в последний момент успев уцепиться за кромку руками.

Кирим дернулся в стальных объятиях Рохоса, тащившего его к дверям, и, не добившись успеха, применил другую тактику: полностью расслабив все мышцы тела, он буквально вытек из цепких рук робота и рыбкой прыгнул к краю балкона.

И едва успел схватить мальчика, ослабевшие пальцы которого были уже не в силах цепляться за гладкий камень с острой кромкой. Раздался треск, и плита балкона накренилась. Кирим почувствовал, что начинает скользить в пропасть вслед за мальчиком, оказавшимся на удивление очень тяжелым. Мимо пронесся не удержавшийся на ногах Рохос, даже не пытаясь остановить свое падение. Дайлети бросил отчаянный взгляд на двери. Но проход уже закрывала защитная панель, отрезавшая от балкона всех, кто мог бы помочь. Срывая ногти в попытке удержаться и оставляя на светлом камне кровавые полосы, Дайлети полетел вниз, так и не выпустив руки мальчика.

Там, вместо твердых камней, их встретили мягкие объятия энергосети. Приземлившись на нее спиной, Принц увидел, как сверху на них летят остатки балкона. Время для него замедлилось, позволяя заметить, как плита разлетается на более мелкие куски от чьих-то очень метких и быстрых выстрелов. Но оставшихся до падения камней долей секунды было явно не достаточно, чтобы убраться с их траектории. Все, что Кирим успел, — это перекатиться и закрыть ребенка собой. Потом их накрыло осколками.

Глава 4

Открывать глаза и видеть вокруг себя стерильно-белые стены медицинского блока становилось для Кирима своеобразной традицией. Но в этот раз он обнаружил, что лежит не на обычной кровати, а висит в раме с поддерживающим полем, используемой для тяжелораненых или ожоговых больных. По телу разливалось приятное тепло. Чья-то почти горячая ладонь сжимала его левую руку. Кирим повернул голову и увидел сидящего на стуле Тэора. Глаза рыжего Дайлети были закрыты — он был погружен в целительный транс.

— С мальчиком все в порядке? — спросил Принц, не дожидаясь, когда Смотритель Храма закончит.

— Да! — буркнул тот, не открывая глаз. — Не шевелись. Я и так уже час здесь сижу. И не хочу проторчать еще столько же возле мальчишки, который постоянно забывает о том, что он больше не Дайлети, и подставляется под град острых каменных осколков!

— Мне стоило позволить мальчику упасть? Или, наоборот, прикрыться им от камней?

Кирим не понимал, чем заслужил подобные упреки.

— Разумеется, нет! — воскликнул Тэор, соизволив открыть глаза и отпустить руку Принца. — Просто за четыре дня пребывания во Дворце ты уже дважды побывал в медцентре — это плохая тенденция. Росана сходит с ума от беспокойства, Ривран мечется по своему кабинету, жители Семи Миров забрасывают пресс-службу Короля вопросами о твоем здоровье! А тебя интересует только совершенно незнакомый тебе школьник.

— Не только он, — возразил Кирим, пытаясь сесть. — Еще я очень хотел бы знать, почему никто не настаивал на усыновлении и почему вдруг рухнул балкон, а служба безопасности это проморгала.

Тэор властным жестом остановил его попытки, вернув в положение лежа.

— Даже не думай вставать до завтрашнего утра! Как будто ты не знаешь, что человеку нужно время, чтобы его тело свыклось с Исцелением! А что касается церемонии, то я обещал, что ничего тебе не скажу. Впрочем, это не мешает тебе самому подумать над этим вопросом.

— Они согласились, потому, что закон об усыновлении — лишь дань старой традиции? — предположил Принц первое, что пришло ему в голову.

— Твоя неосведомленность соревнуется в величине с твоей неосторожностью, — отрезал рыжий Дайлети. — Законы и традиции соблюдают в Семи Мирах все: начиная от Короля и заканчивая мелким чиновником на орбитальной станции. Они — залог нашего благополучия и основа развития. Ривран ни за что не нарушит закон — даже если его собственная жизнь будет зависеть от этого.

— Значит, закон был соблюден. — Кирима посетила не очень радостная догадка. — В том числе и при создании этого тела из чьей-то ДНК. По закону, ее нельзя использовать без согласия носителя. А у кого Ривран и Росана могли взять ДНК для будущего Принца? Только у себя. Я прав?

— На 100 процентов, — подтвердил Тэор.

Значит, в действительности дела были еще хуже, чем Кирим решил в начале.

— Я, в этом новом теле, их биологический сын, и церемония усыновления действительно была просто формальностью и попыткой скрыть от меня правду. Очень мило. Вы не могли бы позвать сюда Риврана, Тэор? Мне очень нужно с ним поговорить.

— Как скажешь, — на удивление легко согласился Дайлети и распахнул двери медцентра, пропуская внутрь двоих Рохосов. Еще два робота остались с той стороны.

— Четверо? — удивился Кирим.

Тэор обернулся в дверях.

— Ты ведь не думаешь, что балкон развалился от старости? — спросил он Принца.

— Но ведь не было ни взрыва, ни выстрела! — возразил Кирим, приподнимаясь в раме. О наставлениях Дайлети было мгновенно забыто.

— Отсюда следует…? — Смотритель вопросительно изогнул тонкую бровь.

— Кто-то применил Эльзэдэ…. - эта новость была наихудшей из всех за последние четыре дня. — Но это невозможно!

— Обсуди это с Ривраном, — предложил Дайлети. — Он как раз направляется сюда.

— Своим поступком ты поставил под удар будущее всех Семи Миров! — с порога прорычал Король и добавил чуть тише: — И за считанные секунды завоевал любовь всего народа….

Он быстрым взглядом окинул своего наследника, словно желал убедиться, что с ним действительно все в порядке.

— В связи со вторым пунктом наказание будет мягким: ты собственноручно разберешь все подарки и пожелания, присланные очарованными тобой подданными!

— Подарки? — Кирим хотел спросить совершенно о другом, но Риврану удалось сбить его с мысли.

— Все время забываю, что ты не местный и не знаешь наших обычаев, — Король не сводил глаз с медицинских приборов. — У нас принято присылать болеющему человеку подарки и пожелания, сделанные своими руками. Чтобы с вещью или письмом передать тепло своего сердца.

— Их много? — осторожно поинтересовался Принц.

— Завтра увидишь!

Кирим хотел спросить, почему только завтра, но вместо этого закрыл глаза и провалился в глубокий сон без сновидений.

Ривран удовлетворенно хмыкнул и вышел в коридор. Двери за ним бесшумно закрылись.

— Иногда от тебя бывает польза, — проворчал он ожидавшему его Тэору. Рыжий Дайлети лишь загадочно улыбнулся в ответ.

Глава 5

Проснулся Кирим только ближе к полудню. И, выйдя из медцентра, сразу же наткнулся на одного из Рохосов.

— Доброе утро, Ваше Высочество! — робот прижал левую ладонь к правому плечу и слегка склонил голову. — Разрешите ознакомить Вас с расписанием на сегодняшний день.

— Давай! — безрадостно бросил Кирим, направляясь в свою комнату.

— В столовой Вас ждет к позднему завтраку Королева Росана. Все подарки и пожелания, которые Вам предстоит просмотреть, находятся там же. До вечера Вам нужно с ними разобраться. В 20.00. по местному времени состоится торжественный ужин по случаю Церемонии. Одежда для него ждет Вас в гардеробной. После ужина Вы свободны. Хотите услышать расписание на завтра?

Кирим не хотел, и потому заперся в ванной. Он вошел в купель, предусмотрительно наполненную кем-то горячей водой, и минут 15 просто лежал на воде, прислушиваясь к собственным ощущениям. Или их отсутствию. Человеческое тело — коварная ловушка для Дайлети.

За дверью раздалось деликатное покашливание.

— Вам приготовить одежду, Ваше Высочество?

Попытка примирения со своим новым телом с треском провалилась.

— Нет! — ответил Кирим гораздо более резко, чем собирался в начале. — Убирайся!

Он выбрался из воды и встал под сушилку. Провел рукой по волосам, в очередной раз удивившись их мягкости, а потом спрятал лицо в ладонях и сполз по стене. Он сидел на теплом мраморе, окутанный клубами пара, и задавал себе один единственный вопрос: «Почему все это происходит со мной?» Но ответа не находил, как ни старался.

Ровно в полдень он спустился в столовую… и застыл на лестнице — более чем просторное помещение было уставлено коробками, корзинами, вазами разнообразных форм, размеров и расцветок. В воздухи витали сотни ароматов, даже для человеческого носа превратившиеся в одуряющую смесь.

Кирим шел между рядами подарков, проклиная Риврана за мстительность и жестокость и одновременно жадно принюхиваясь. Одна из корзин привлекла его особое внимание. Откинув вышитое — тоже, наверняка, вручную — полотенце, Принц обнаружил свежий и еще теплый благодаря упаковке хлеб. Не удержавшись, Кирим отломил горбушку и, лишь прожевав первый кусок, обратил внимание на скромную открытку, лежавшую на дне корзины.

«Поправляйтесь». Одно слово. Без приветствия и подписи.

На столе обнаружился кувшин молока и мед — в красивой резной баночке из дерева, теплого на ощупь. Щедро намазав хлеб медом и налив молоко в стакан, Кирим пустился в дальнейшее странствие по столовой, то и дело останавливаясь возле одного из даров.

Там были «стеклянные» яблоки с Кимиса, бесценный шелк с Рахама, украшения из драгоценных и не очень камней, вышивки, детские рисунки и поделки и многое — многое другое. Разнообразию Кирим не удивлялся. В современном мире, наполненном изделиями машин — качественными и, чаще всего, даже красивыми, в первую очередь стали цениться плоды человеческого труда. Те же яблоки можно вырастить на автоматизированной ферме, где за всеми процессами приглядывают роботы, или в собственном маленьком саду на дюжину деревьев. Вкус может не особенно различаться, но вот цена… и, разумеется, ценность! Что Кирима поразило, так это короткие пожелания скорейшего выздоровления — все, как одно, не подписанные.

— В Семи Мирах не принято подписывать подарки. Этим ты показываешь, что ничего не ждешь взамен, а просто хочешь сделать приятное адресату, — Росана появилась совершенно незаметно, и Кирим от неожиданности чуть не выронил последнюю открытку из рук.

— Ваше Величество, — поприветствовал ее Принц, мысленно проклиная наличие у человека лишь пяти чувств.

— Росана, — поправила его Королева. — Мне было бы очень приятно, если бы ты называл меня по имени, Кирим.

— Как скажете, Росана.

Правительница Семи Миров улыбнулась и уткнулась носом б ближайший букет.

— М-м-м… Снежные ирисы… такая редкость в наших краях!

Кирим последовал ее примеру. Он много слышал про эти диковинные цветы, но никогда не видел. Тонкий запах морозного утра ударил в нос и заставил отпрянуть. Глаза заслезились, горло сжал спазм, вызвав кашель. Принц спешно поставил стакан с молоком на ближайшую поверхность, чтобы не расплескать содержимое. К счастью, приступ закончился так же внезапно, как и начался.

Отойдя от букета подальше, Кирим отважился вздохнуть полной грудью и посмотреть на Росану. Та переводила взгляд с цветов на него и обратно, потом зацепилась глазами за стакан с молоком.

И с рыданиями выбежала из столовой.

Кирим нашел ее на ближайшем балконе.

— У Вашего сына была аллергия на снежные ирисы, и он очень любил молоко, — все было совершенно понятно и без вопросов.

— Тэор все тебе рассказал? — Росана оперлась руками о перила балкона и не сводила глаз с далекого материка.

Принц покачал головой.

— Сам догадался. Это было не трудно.

Королева повернулась к нему заплаканным лицом.

— Я знаю, что ты — это не он, но все равно ищу в тебе знакомые черты, — призналась она. — Думаю, стал бы Дан таким, как ты, в твоем возрасте.

— Как погиб Ваш сын? — отважился спросить Кирим.

— Катастрофа на орбите Варратиса, 18 лет назад. — Росана вновь отвернулась, погрузившись в тяжелые для нее воспоминания. — Королю и Королеве не полагается иметь детей, пока они исполняют свой долг. Но я уже была беременна, когда стала Принцессой. Два года Дан жил с нами, во Дворце, а потом мне пришлось отдать его на воспитание своим родителям. Я навещала его так часто, как только могла.

То лето должно было стать одним из самых прекрасных в нашей жизни. Родители повезли Дана к морю, на Варратис, и мы с Ривраном тоже собирались вскоре прилететь туда. До сих пор доподлинно неизвестно, отчего взорвался двигатель лайнера. 845 человек погибли, еще 410 удалось спасти. Дана привезли на Мирралин в криокамере, совсем как тебя… Ему было четыре, и он не пережил заморозки.

— Мне очень жаль, — Кирим несмело коснулся руки Росаны, а та в ответ порывисто обняла его, спрятав лицо у него на груди, и снова расплакалась. Дайлети без Дара, заключенный в человеческом теле, гладил Королеву по спине и волосам и думал о том, что вместе с подлым ударом судьба преподнесла и щедрый подарок — материнскую любовь, которой он никогда не знал.

Пока флайер под управлением Рохоса вез Королевскую семью к материку, Ривран решил дать своему наследнику несколько указаний относительно его сегодняшней роли на ужине:

— Я должен был надеть тебе корону еще вчера, так что с этой части незавершенной Церемонии ужин и начнется. Мы с Росаной первые войдем в зал и займем свои места. Тебя чуть позже пригласит Рохос. Ты войдешь, в пяти шагах от трона приклонишь правое колено, руку с Символом прижмешь к левому плечу и наклонишь голову. Так во время официальных церемоний полагается приветствовать Короля всем мужчинам младше его по возрасту. Я надену тебе корону и разрешу встать. Дальше все увидишь сам.

— А мне разве не полагается более пространных уроков этикета… и всего остального, что полагается знать Принцу? — скептично поинтересовался Кирим.

— Наместники лучше тебя знают, как положено себя вести и о чем говорить. Так что не бойся неудобных вопросов, — отмахнулся Король сначала, но потом, видимо, передумал и пояснил: — Обучение каждого наследника строго индивидуально. В истории Семи Миров были случаи, когда у Принца на момент Церемонии не было даже высшего образования. К тебе ведь это не относится? Ты, должно быть, закончил Военную Академию на Сатаре?

— Да, — подтвердил Кирим.

— Я должен некоторое время понаблюдать за тобой, чтобы понять, чего тебе не хватает для будущего правления, — продолжил Ривран.

— Я знаю, чего! — уверенно заявил Кирим и, дождавшись, когда Король повернулся к нему с выражением подозрительного внимания на лице, закончил: — Моего желания!

Ривран зло прищурился.

— Твое желание — это последнее, что нужно для успешного управления таким государством, как Семь Миров.

Принц хотел оспорить данное утверждение, но времени на это уже не было. Флайер садился на крышу Дворца Приемов. У Кирима было такое ощущение, что его корабль свалился в штопор, а штурвал заклинило, и вынырнуть нет никакой возможности. Что все, что ему остается, это молча дожидаться финала, стараясь сохранить остатки самообладания. Словно во сне он видел себя со стороны: и в огромном зале, где Принц преклонил колено перед Королем, и позже, за столом, с непривычным давящим ощущением от короны на голове. Тосты, пожелания, разговоры…. И экстренное заседание Совета — Наместники были крайне обеспокоены случившимся во время Церемонии.

Двери за Рохосом закрылись, и Кирим наконец-то остался один в своих новых апартаментах. Король и Королева решили, что теперь, когда все Церемонии завершены, он может занять помещения, более соответствовавшие его новому положению. Главным украшением гостиной были витражные двери, выходящие на балкон, с которого открывался вид на материк. Вечнозеленый плющ плотно покрывал стены Дворца с этой стороны, придавая ему диковатый вид. Дайлети провел пальцами по нежным листикам, втянул ноздрями запах частых мелких цветов, едва видимых в темноте, слегка разбавленной фонарями, и только сейчас осознал, насколько устал. Скорее морально, нежели физически. Кирим собирался уже вернуться в комнату, когда на балкон, мазнув его перьями по лицу, спикировала большая тяжелая птица.

— Голубь мне нравился больше, — заметил Кирим.

— Филин в темноте видит лучше, — отозвался Тэор, встряхиваясь, словно на него могли налипнуть перья. — Ты дал жару сегодня! Король до сих пор в шоке!

— Рано или поздно он бы все равно узнал! — отмахнулся Кирим, уходя с балкона. — Неделей раньше, неделей позже — какая разница?! Нечего притаскивать домой первого попавшегося умирающего Дайлети!

Он устало опустился в кресло.

— Ты ведь специально ему сказал, чтобы позлить и заставить нервничать, — укорил его старший Дайлети, игнорируя кресло и присаживаясь на краешек стола. — Шутка ли — Принц Семи Миров — шпион пока еще даже не дружественно государства!

— Разведчик! — раздраженно поправил его Кирим. — И, к тому же, бывший, благодаря вашим совместным стараниям!

— Но признаться ему в посещении запретной для чужаков планеты!? И в попытке проникновения в охраняемый комплекс Эльзэдэ!? — Тэор не выдержал и засмеялся. — Когда Ривран мне об этом рассказывал, у него было такое лицо! Да, Кирим! Ты умеешь преподносить новости!

— Я молчал все их чертово экстренное совещание, хотя мне очень хотелось вставить пару замечаний в их пространные размышления о том, что происходит в таких благополучных прежде Семи Мирах! — Принц веселья рыжего не разделял. — Я знаю о том, как защищена Эльзэдэ, больше их всех вместе взятых! Потому что на своей шкуре испытал все ее прелести! И готов повторить это снова, лишь бы убедить их, что установка цела и невредима! Все куда серьезнее, чем они предполагают! В покушении использовалось оружие, сходное по действию с Эльзэдэ. Но в других мирах такого оружия не осталось! Либо кто-то изобрел его вновь, либо встретил тех, кто вручил ему пару экземпляров редчайшей древности! И мне бы очень хотелось знать, кто это!

— Мне тоже, — совершенно серьезно отозвался Тэор. — Через два месяца тебя и Риврана ждут в Содружестве. Конфедератам, наконец, пришло в голову попросить о мирных переговорах с СНМ, на которых Семь Миров выступят посредниками и гарантами соблюдения договоренностей. За это время мы постараемся вбить в твое тело хоть немного Дайкай. Потом я полечу с вами на Сатару, и пока вы будете заняты нудными формальностями и роскошными приемами, я успею побывать на Дай-Санай и поговорить со Старейшими.

— Передавай им от меня привет! — зло буркнул Кирим и скрылся в спальне. Тэор не винил его за резкость. Сам он мог жить без родной планеты сколь угодно долго… лишь только потому, что знал: он в любой момент может туда вернуться. В отличие от Дайлети — изгнанника.

Глава 6

— Тэор, хватит! — взмолился Кирим, чувствуя, что еще чуть-чуть и позвоночник с хрустом разломится на две неравные половники.

Но Дайлети не собирался его слушать. Он с предельно сосредоточенным лицом продолжал давить ладонью Принцу на грудь, заставляя того все больше прогибаться назад. Со стороны они были похожи на танцующую танго парочку или страстных любовников, решивших испробовать новую позу.

— Не ной, мальчик, — прошипел Тэор сквозь зубы. — Ты думаешь, тебе одному тяжело?

Он резко выпустил Кирима из захвата, и тот, не ожидая такого подвоха, упал на траву, все еще покрытую росой.

— Времени совсем мало! Если бы ты знал, чего мне стоило уговорить Риврана выделить время для этих занятий в твоем плотном расписании! — Тэор встряхнул руками, прогоняя напряжение. — Продолжай тренировку с Рохосами! Если продержишься меньше пяти минут, вернемся к упражнениям на растяжку!

Кирим со стоном поднялся и побрел в сторону скал. В конце концов, он сам на это согласился. И некоторое время назад проделывал такие же манипуляции с пилотами из своей эскадрильи. И так же, как Тэор, злился, если кто-то из них начинал жаловаться. Да, тяжело. Да, очень больно. Но Дайкай не покорится человеческому телу. Для этого его нужно несколько… изменить. Как бы они не старались, человек никогда не станет таким же быстрым, ловким и гибким, как Дайлети. Но может слегка приблизится к идеалу. Дайкай — это не просто боевое искусство, как некоторые полагают, а целая система физического развития, помочь в освоении которой может только Единый с Природой. Потому что только Дайлети может увидеть предел человеческих возможностей и при помощи своего Дара позволить ученику заглянуть за него, не покалечившись. И закрепить полученные изменения. Люди, овладевшие Дайкай, конечно же, не становятся Дайлети. Но и обычными людьми они перестают быть.

Путешествие по всем семи планетам системы стало для Кирима своеобразной передышкой в занятиях, но слилось при этом в один сплошной цветной калейдоскоп. Мирралин, Вильм, Ззурок, Варратис, Аккорна, Рахам и Кимис были одновременно и не похожи друг на друга, и в чем-то удивительно сходны. Было ли дело в том, что Семь Миров являлись искусственно созданной системой, функционирующий благодаря не до конца понятным технологиям, оставленным в наследство людям той же цивилизацией, что «подарила» им Эльзэдэ? Или миры производили такое впечатление из-за невысокой плотности населения и бережного отношения к Природе?

На каждой из планет проживало от трех до трех с половиной миллиардов населения, имелось только один-два действительно крупных мегаполиса, в зависимости от количества континентов, и расселение производилось исключительно по принципу «Не навреди». Для строительства человеческих поселений никогда не вырубались леса и не осушались болота. Никто не пытался отвоевать кусок суши у океана, или перенаправить русла рек. Все города и постройки были так искусно вписаны в ландшафт, что с высоты полета шаттла их было часто даже не разглядеть.

Кириму, выросшему на малонаселенной Дай-Санай, Семь Миров понравились гораздо больше, чем те миры Содружества, в которых он успел побывать. И уж тем более, они производили гораздо лучшее впечатление, чем планеты Конфедерации, на большей части которых было затруднительно дышать без фильтров из-за промышленных предприятий, не особо заботившихся об экологии. Подходящих для жизни планет было много, особенно если не очень привередничать. Ведь у людей имелись технологии терраформирования и климат — конструкторы. А еще силовые купола и скафандры, если было совсем плохо. В связи с этим, большинству правителей и корпораций не приходило в голову, что сберечь одну планету дешевле, чем колонизировать три новых. Подумаешь, люди мрут! Кто их считает-то!

В Семи Мирах людей считали. И планеты свои берегли. Вся тяжелая промышленность была выведена из зоны обитания людей на малопригодные для жизни планеты поблизости от системы. А завершал всю картину ледяной Алдан. По сути, он и полноценной планетой-то не был — просто спутник газового гиганта. Но зато установка Эльзэдэ располагалась именно там. И владение ею в теории позволяло Семи Мирам нанести удар по любой планете в обитаемой Вселенной. Правда, за всю историю своего существования семипланетники выстрелили всего два раза — по тем необитаемым мирам, где располагались такие же установки, обнаруженные в пределах Конфедерации и Содружества. Тогда они, конечно, еще так не назывались, ведь Раскол только начался, и люди решили выяснить между собой отношения, взрывая планеты противника при помощи оружия, оставленного исчезнувшей цивилизацией. Фокус был в том, что Семь Миров ответных выстрелов не боялись. Они первыми догадались, как при помощи того же Эльзэдэ закрыть свою территорию Барьером, непроницаемым ни для оружия, ни для кораблей. И перевели конфликт между сторонниками и противниками Дайлети в несколько более мирное русло. Конечно, все понимали, что дело не только и не столько в Единых с Природой. Но конфедераты решили вопрос кардинально, начав поголовное истребление «нелюдей» на своих планетах. Даже целую философию под это подвели и оформили ее в злополучный «Трактат о Чистоте». Кирим знал проклятую книгу наизусть.

Как правителям Семи Миров удалось не допустить Раскола среди своих граждан, Суон не знал. Вполне возможно, что, в связи с обретением нового статуса, он получит доступ к скрытым и засекреченным архивам и сможет прояснить для себя этот вопрос. Учитывая методы, которыми пользовался нынешний Король, Кирим ни капельки не удивился бы, узнав, что любого, заподозренного в хранении или распространении Трактата, расстреливали на месте без суда и следствия.

Тем не менее, сейчас Семь Миров просто поражали воображение чистотой на улицах городов, свежим воздухом, не отравленным смогом предприятий, реками, озерами и морями, в которых можно было безбоязненно купаться в любом месте, и высокими ценами. Последние могли показаться любому туристу просто умопомрачительными, но местные жители не жаловались: даже минимальная заработная плата позволяла оплачивать все расходы, не отказывая себе ни в чем необходимом. А помимо натуральных продуктов в магазинах на полках лежали и их искусственные — синтезированные — аналоги, которые, впрочем, особой популярностью среди местного населения не пользовались, несмотря на свою низкую стоимость.

Люди на улицах друг другу улыбались, а шестилетних детей одних отпускали на другой конец материка к бабушке с дедушкой — с контрольным браслетом, передающим на родительский наладонник информацию о местонахождении ребенка, разумеется.

Дайлети встречались на улицах нечасто. И не потому, что их было мало по сравнению с человеческим населением. Просто Единые любили жить подальше от человеческих скоплений. Им так было проще и легче. И, тем не менее, находились целые семьи, которые выбирали в качестве соседей людей. Все Единые, встречавшиеся Кириму, улыбались ему и отводили глаза. Он знал, что они в этот момент старательно закрываются, чтобы не прочитать Суона ненароком. Если по закону не положено знать, кто такой Принц, значит, так надо. И они будут стараться изо всех сил, даже совсем крохи, которых родители держали на руках и что-то ласково нашептывали им в ухо на Синтре, языке Дайлети.

— Как тебе наши планеты? — спросил Ривран наследника после двухнедельного путешествия.

— Они прекрасны! — с искреннем восхищением в голосе ответил Суон, а потом добавил уже совершенно другим тоном: — Жаль, что такого эффекта можно достичь лишь благодаря очень жесткой диктатуре!

Благодушное настроение Короля как дождем смыло.

— Жизнь Семи Миров подчинена своду законов, обязательных для исполнения всеми, начиная от продавца сосисок на улице и заканчивая Королевской Семьей. Я действую исключительно в их рамках! — сурово отозвался Ривран.

— Но монархия в Семи Мирах все же абсолютная, а не конституционная, — не унимался Суон. — Вы вправе делать все, что посчитаете нужным и принять любой закон, который посчитаете удобным. И Наместники на всех семи планетах, и Совет, в который они входят, носят исключительно вспомогательную и консультативную функцию.

— Зато я могу принять срочное решение, не дожидаясь, пока его в нескольких чтениях одобрит разношерстный парламент, состоящий из сотен самовлюбленных болванов, тянущих одеяло каждый на себя!

— Они должны учитывать интересы всех планет, входящих в Содружество!

— Я тоже должен. Только советоваться и договариваться мне приходится не с другими людьми, а со своей совестью. Вот и вся разница, мальчик!

Кирим только фыркнул в ответ и ушел в сад, где его уже давно ждал Тэор. Дайкай требовало ежедневных многочасовых тренировок.

— Ты же убьешь его! Тэор! Что ты делаешь?

Случилось то, чего Кирим и Смотритель Храма Природы боялись больше всего на свете: Королева увидела, как проходят их занятия.

Метательный нож в руке Тэора не дрогнул, а вот Принц отвлекся и немного повернул голову. Острое, как бритва, лезвие чуть не отрезало Кириму кончик носа. Наследник престола Семи Миров сморгнул, сфокусировав взгляд на все еще подрагивающей рукояти, отлип от неохватного дерева, возле которого стоял, и поспешил навстречу приемной матери.

— Все в порядке, Росана! — заверил он испуганную и оттого злую женщину. — Мне ничего не угрожает. Гораздо опаснее было бы, если бы мы с Тэором поменялись местами.

Кирим успокаивающе коснулся ее руки и улыбнулся.

— Я, в отличие от Тэора, могу запросто промахнуться и пригвоздить руку Смотрителя к дереву. Или ухо, например! Нож он, конечно же, выдернет, и все быстренько вылечит. Но меня за такое убьет!

Росана не оценила юмора.

— Мы с Ривраном согласились на этот ненормальный эксперимент только потому, что Дайкай может помочь тебе свыкнуться с твоим новом телом и потерей прежних возможностей! — воскликнула она. — Если бы мы только знали, что это за упражнения! Ты просто мастер говорить ровно столько, сколько нужно! Да, Тэор?

Она повернулась к Дайлети, пылая праведным гневом. Ей было все равно, что он старше раз в восемь, что он является Смотрителем Храма Природы на острове Королей уже на протяжении восьмидесяти лет и помогает обучать уже третьего Наследника. Королеву волновало только одно — ее сын, которого она боялась вновь потерять.

— Пока я рядом, с Киримом ничего не случится, — пообещал Единый с Природой совершенно серьезно.

— Когда рухнул балкон, тебя рядом не было!

— Верно! — не стал спорить Тэор. — Потому что кое-кто считает, что не стоит мозолить людям глаза присутствием Дайлети за правым плечом Короля. Чтобы кто-нибудь, вроде конфедератов, не подумал, что Семью Мирами правят Дайлети, нахально прикрываясь людьми. Единые с Природой не вмешиваются в политику.

— Прости, Тэор, — плечи Королевы устало опустились. — Я не должна была так говорить. Просто…

Кирим мог бы закончить это предложение за приемную мать. Через месяц они с Ривраном улетают в Содружество. И хотя покушения больше ни разу не повторялись, даже во время путешествия по всем семи планетам, и королевская чета, и Тэор опасались, что чужие миры могут стать прекрасной площадкой для новых попыток убить Кирима. Почему-то никто из них не сомневался, что именно Суон был целью покушения, и во время традиционного представления Принца подданным были приняты беспрецедентные меры по его охране. Ривран даже горько пошутил по этому поводу, что в другое время народ обиделся бы на подобное недоверие, но только не в этот раз. На всех семи планетах Принца очень тепло принимали и не сетовали на то, что людей и их будущего правителя разделяет плотный заслон из Рохосов и Королевской Гвардии, а засевшие на крышах зданий снайперы готовы стрелять по любому подозрительному человеку. Правда, не бластерными зарядами, а парализаторами — во всех населенных пунктах оружие любого другого типа было запрещено, и отслеживалось чуткими сканерами, понатыканными на каждом углу.

Многое из этого Кирим знал и до того, как стал наследником престола. Но досконально изучил всю работу системы безопасности в Семи Мирах — отчасти из-за насущной необходимости, но по большей части потому, что наконец-то получил доступ к таким вещам, даже за интерес к которым капитана Кира Асаи, разведчика ВКФ Содружества, приговорили бы к бессрочному заключению в какой-нибудь периферийной колонии. Если бы поймали, конечно.

Золотистый Символ на руке позволил Кириму легко войти в Информационную Систему в кабинете Короля и получить любую информацию обо всех аспектах жизни Семи Миров. Даже ту, которая была помечена грифом «Совершенно секретно». Узнав об этом, Ривран был вне себя от ярости. Он слишком хорошо помнил признания наследника в том, как тот пытался незаметно подобраться поближе к Эльзэдэ. Исключительно с целью проверки надежности ее охраны. Судя по тому, что верные Рохосы не сообщали Королю даже о прорыве наружного периметра, а Кирим описывал защиту установки вплоть до четвертого, попытка была на половину успешной.

— Теперь я понимаю, почему конфедераты назначили за твою голову такую высокую награду, — сказал тогда Король. — У тебя просто талант совать свой нос туда, куда совершенно не следует! Почему не прошел дальше четвертого периметра?

— Потому что мне был дан приказ ни в коем случае не обнаруживать своего присутствия, — пояснил Принц. — А незаметно проскользнуть дальше не смог бы и таракан. Поэтому я уверяю Вас, Ваше Величество: если бы кто-то добрался до Эльзэдэ, Вы бы об этом точно узнали.

И вот теперь они готовились к долгому путешествию, зная, что существует кто-то, кому Принц Семи Миров очень мешает. Этот кто-то обладает страшным оружием, которое не фиксируют сканеры. И Дайлети не чувствуют, что было особенно странно, потому что Кирим не помнил, чтобы у него возникали проблемы с обнаружением ловушек, охранявших подступы к установке Эльзэдэ.

— Все будет в порядке, Росана! — уверил Кирим Королеву, улыбаясь уголком рта. — Я сумею постоять за себя. Теперь, благодаря Тэору, точно сумею!

— Бегите, Ваше Высочество! Бегите! Они сейчас Вас схватят! — кричала Королева.

Кирим метнулся вправо, потом влево, петляя, как заяц. Погоня приближалась. До заветного пригорка оставалось каких-то пару десятков метров, когда его все-таки настигли и повалили в траву.

— Создатель милостивый! — ахнула Тумар Шамуш, Наместница Аккорны.

Росана успокаивающе коснулась ее предплечья.

— Принц — не стеклянный, Наместница! — успокоила она гостью. — Ничего с ним не сделается!

Тумар очень хотелось в это верить. Но борьба за мяч разгорелась нешуточная. Привезенные Наместницей на Королевский остров дети не испытывали перед Его Высочеством никакого священного трепета. Вернее, уже не испытывали. Сначала, во время экскурсии по Острову и Дворцу они очень стеснялись, жались поближе к взрослым сопровождающим, и откровенно робели в присутствии членов Королевской семьи. Принц, закрывавший маской лицо, и вовсе вызывал у них, поначалу, оторопь. Но Кириму быстро удалось найти с детьми общий язык.

— Чему ты удивляешься, Рив? — поддела Королева своего мужа, увидев, с каким выражением лица тот наблюдает за своим приемным сыном, втянувшим подростков в очередную забаву. — Дайлети очень любят детей, много времени и сил уделяют их воспитанию и с ранних лет учат старших нести ответственность за малышей. Ты же видел их праздники! Для Единых, большую часть времени проводящих в уединении, совместные праздничные мероприятия — отличная возможность познакомить детей, дать им возможность пообщаться со сверстниками, подружиться, получить необходимые социальные навыки! И на всех подобных сборах принято, чтобы старшие приглядывали за младшими, следили за их безопасностью и развлекали, разумеется. Нет ничего удивительного, что Кирим знает много игр и умеет увлечь ими детей!

Она улыбалась. И тогда, и теперь, когда с первым стеснением было покончено, и дети охотно носились по лужайке, отбирая друг у друга мяч. Тэор стоял в сторонке — его назначили судьей. Над поляной разносились радостные вопли и смех. Кириму удалось вырваться из цепких детских рук, и он, что было сил, рванулся к корзине, в которую нужно было опустить мяч, чтобы его команде засчитали последнее победное очко.

Один из подростков решился на отчаянный шаг — бросился Его Высочеству под ноги. Принц полетел носом в траву, выпустив мяч из рук.

— Кас! — возмутилась Наместница. Ей такой поступок подопечного по отношению к наследнику короны показался просто кощунственным.

На одинокий и потерянный мяч налетела целая толпа. У Тэора после игры будет полно работы — синяков и ссадин дети насажают друг другу предостаточно!

Росана улыбалась. Королевский остров был наполнен жизнью. Пускай только на один день в году, когда резиденция правителей распахивала свои двери для лучших выпускников школ, набравших наибольшее количество оценочных баллов. Для большинства жителей Семи Миров это была единственная возможность посмотреть, как живет королевская семья. Поэтому страсти вокруг избранных разгорались нешуточные. Многие школьники начинали свой нелегкий путь к заветной цели еще с младших классов, вгрызаясь в знания с завидным усердием и прилежанием.

Со вздохом вселенского разочарования Кирим, заметно хромая, подошел к Королеве и Наместнице. Его команда проиграла.

— Ваше Высочество, этот мальчик…. - торопливо и нервно заговорила Карима.

— Проявил догадку, смекалку и стремление к победе! — уверил ее Принц, жалея, что Наместница не может видеть его лица, и что все эмоции приходится выражать словами. — И не побоялся рискнуть!

— Но Вы….

— Просто колено ушиб! Это пустяки!

Он протянул женщине руку, предлагая вслед за детьми отправиться на пляж, где для них были накрыты столы с легкими закусками.

— Я себе этот день несколько иначе представляла, — призналась Наместница, легонько прикасаясь пальцами к ладони Его Высочества. Она занимала свой пост первый год, и когда жребий вести детей на остров пал на нее, была в первый момент просто в панике. Своих детей у Тумар еще не было, она все свое время посвящала политической карьере и откладывала появление отпрысков на потом. Но сегодня, когда она смотрела, как Принц возился с детьми, совершенно ему незнакомыми и чужими, в ее душе что-то дрогнуло. Она позволила себе ненадолго представить, как будет играть со своим сыном. Или дочерью. Да, пожалуй, все-таки дочерью. Мальчики, они… совсем не берегут свои колени.

Дети похватали со стола все самое вкусное и уже вовсю носились вдоль кромки океана, поснимав обувь. Сразу после торжественного обеда нарядные костюмы и платья были поменяны на простую, не стесняющую движений одежду. Как оказалось, девочкам тоже были не чужды небезопасные и неспокойные игры. За каких-то несколько часов они превратились из серьезных барышень, нацеленных на науку, в беззаботных существ, не думающих о чистоте и целостности своих нарядов, которые их матери, наверняка, выбирали для них с особой тщательностью. Шутка ли сказать — Королевский остров! И правители Семи Миров!

По долгу службы Тумар Шамуш уже не раз встречалась с Принцем. И он произвел на нее впечатление серьёзного, сдержанного, молчаливого молодого человека, немного отрешенного и задумчивого. Но на острове он предстал перед ней совсем с другой стороны. Она никак не ожидала, что Его Высочество станет на спор бросать с детьми дротики в мишень, бегать наперегонки и играть в мяч. Что он легко и непринужденно сумеет осадить заносчивого Остера и разговорить стеснительную Зулу. Что сможет распределить роли в импровизированном спектакле, никого не обидев. Что, проводив гостью к столу, опять спустится к детям, будем им что-то показывать на берегу и в воде, и рассказывать определенно что-то смешное, потому что мальчики и девочки, окружившие его тесным кольцом, вдруг засмеются, и их смех отразится в окружавших бухту скалах, множась и взлетая до самого неба.

— Ваше Величество, — обратилась Наместница к Королеве. — Я понимаю, что задаю не очень уместный вопрос, но, сколько Его высочеству лет?

Росана улыбнулась.

— Он недалеко от них ушел: ему всего двадцать два!

В пятнадцать — шестнадцать лет двадцать два кажутся едва ли не старостью. Но Принц заставил подростков забыть об этом. Как и о том, что они серьезные выпускники школ, перед которыми откроются двери лучших высших учебных заведений Семи Миров. На один день он вернул им кусочек беззаботного детства.

Королева вздохнула. В шестнадцать Кирима изгнали с Дай-Санай, и ему очень быстро пришлось стать взрослым. Все эти дети тоже, скорее всего, вылетят по осени из родных гнездышек, чтобы начать другую, почти взрослую жизнь. Но они всегда смогут вернуться: на выходные, каникулы, праздники, чтобы провести время с родными и близкими. Что такое межпланетный перелет сейчас? Полчаса в прыжке! Посадка и взлет и то больше времени занимают!

А Кириму вернуться некуда. И никто его не ждет. Родной отец от него отказался. Одно слово — и молоденький Дайлети оказался один на один с огромной Вселенной, без поддержки и надежды на помощь, случись вдруг что. Подобный поступок его отца шел в разрез со всеми представлениями Росаны о Единых, как о родителях. Ей, похоронившей своего ребенка, казалась дикой сама мысль о том, что от родного дитя можно отказаться по доброй воле. Ей хотелось встретиться однажды с отцом Кирима и посмотреть ему в глаза. И спросить, что заставило его так поступить? Что мог сделать шестнадцатилетний подросток, чтобы лишиться права на его защиту? Какова причина? Разве дело в преступлении, что Кирим совершил? Должно быть что-то еще, чтобы вычеркнуть сына из собственной жизни. Особенно, если ты — один из Дайлети, ценящих своих детей дороже всего, что у них было, есть, или когда-нибудь будет.

Королева отвела взгляд от горизонта и вновь посмотрела на своего наследника. Дети устали и с удовольствием сменили активные развлечения на тихую и спокойную игру. В темнеющем воздухе ярко сияла голографическая звездная карта. Принц сидел к ней спиной, а дети, посовещавшись в тесном кругу, загадывали ему систему или планету, перечисляя ее характеристики и особенности. Его Высочество пока не ошибся ни разу, поразив детей возможностями своей памяти. Но вот он встал, уступая место другому участнику. Игра пошла живее: дети не могли похвастаться тем, что побывали на многих из участвовавших в игре планетах.

Росана дала себе слово, что приложит все свои усилия, чтобы Дворец, Мирралин и Семь Миров стали для Принца новым домом.

Глава 7

— И что ты здесь делаешь? — поинтересовался Король. Он прислонился к стене и скрестил руки на груди, неодобрительно глядя на наследника.

Тот стоял, разглядывая транспортные средства, имевшиеся в гараже, расположенном в подвале дворца. Часть из них выглядели так, как и подобает технике, принадлежащей королевской семье — то есть дорого и представительно. Зато другая не привлекла бы внимания на любой улице Семи Миров. Больше всего Кириму понравился скутер — маленький, обтекаемый, способный за короткое время развивать приличную скорость и устойчивый на крутых поворотах и при резком торможении. Он напомнил Принцу ту юркую машинку, что он разбил в девять лет. Он, конечно, тогда не только скутер угробил, но и сам покалечился прилично, и полдня пришлось потратить на регенерацию. Отец помогать тогда не стал: сам виноват, сам и исправляй, как можешь. Кай даже не ругался: только вздохнул тяжело и недовольно поцокал языком. Но уже на следующий день курьер доставил к их дому и новый скутер, и флайер. А в расписании маленького, но очень неугомонного Дайлети появились новые уроки. В двенадцать Киру было позволено самостоятельно управлять шаттлом для планетарных перелетов. Уже через полгода он спокойно летал один в пределах системы Дай-Санай.

А теперь Ривран с возмущением взирал на то, как Кирим выбирает для себя подходящее транспортное средство. Хмурился неодобрительно. Нашел, из-за чего беспокоиться!

— Хочу посмотреть город, — ответил Принц неохотно.

— Маску на лицо, Рохосов в сопровождение — и вперед, — Король мотнул головой в сторону длинного туннеля, что вел под водой на материк.

— Так я никогда не пойму тот мир, в котором живу, — возразил Кирим. — И ничего не увижу из-за спин телохранителей! Какой смысл в маске, если без нее мне нельзя высунуть нос с острова?

— Если бы тебя не пытались убить прямо на Церемонии, я бы не имел ничего против, — проговорил Ривран. Сегодня он был удивительно благодушно настроен и терпелив со своим наследником. — Но мы так и не нашли тех, кто бегает по городу с Эльзэдэ наперевес!

— Да с чего Вы взяли, что убить хотели именно меня? На балконе было полно народу!

— Да потому что раньше все было тихо, а стоило появиться Принцу, и начался Хаос. Люди до сих пор в шоке, а Наместники кричат о введении чрезвычайного положения и активации Щитов!

— Из-за одного покушения?

— А что, в Содружестве такое случается сплошь и рядом? — поразился Король.

— Нет, конечно! — возмутился Кирим. Ему было обидно за Неприсоединившиеся Миры, которые он считал своей второй родиной, а Ривран — скопищем преступников всех мастей и продажных политиков. Хотя ни разу там не был. — Но инциденты случаются. А жизнь продолжается! Никто не закрывает планеты для посещения! И не запирается дома на все засовы!

Король намек понял, но на уступки идти не собирался. Мысль о том, что на улицах столицы найдут труп пилота по имени Кирим Суон, заставляла его нервно вздрагивать. А с таким наследничком это могло случиться запросто. Особенно с его тягой к напрасному риску.

— Скажи мне, мальчик, — Ривран отлепился от стены и шагнул к приемному сыну, — ты понимаешь, что ты значишь для Семи Миров?

— Честно? — Кирим, наоборот, отступил и присел на краешек флайера, ради экономии энергии покоящегося на полу. — Я даже не вполне понимаю, что я вообще здесь делаю! По каким критериям осуществляется Выбор? Не является ли он просто проекцией Ваших представлений о наследнике? Каким образом Вы можете заглянуть в будущее, которое еще даже не воплотилось? Как так вышло, что Вы увидели меня именно лежащим почти бездыханным на Торисе, а не тогда, когда я столкнулся на орбите с засадой? Ведь в таком случае Вы могли бы мне помочь, и не пришлось бы растить для меня новое тело, а мне в нем мучится! Или Семи Мирам не нужен был Принц — Дайлети? И Вы просто подождали, когда все случится?

Одним из критериев Выбора был цепкий и пытливый ум, не умеющий довольствоваться готовыми ответами — Ривран был в этом уверен.

— Не хочешь поговорить об этом в другом месте? — предложил он Кириму. Тот пожал плечами, по-видимому, смирившись с тем, что сегодня его с острова не выпустят. — Идем наверх!

Принц неохотно поднялся и пошел вслед за Королем к лифту. Одни поднялись наверх и дошли до холла второго этажа, где Ривран распахнул двери, ведущие на балкон.

— Посмотри! — он взмахнул рукой, предлагая наследнику взглянуть на материк, отделенный от берега широкой полоской океана. — Там лежит город — самый больший на Мирралине, но отнюдь не единственный. И эта планета — одна из семи, на которых в общей сложности проживает двадцать целых и три десятых миллиарда населения. Капля в море по сравнению с Содружеством и, тем более, Конфедерацией. Но где-то в десять тысяч раз больше, чем Дайлети, раскинутых по всем уголкам Вселенной!

— Я это знаю лет с восьми! — недовольно проворчал Кирим. — И что с того?

— Не перебивай, мальчик! Я только начал! Одиннадцать столетий назад, когда люди только прилетели в эту систему, они поразились ее диковинному устройству, но решили, что она подходит для жизни. И подумали, что раз планеты так тесно связаны между собой, то и правитель у них должен быть один. Но на каждой из них был свой лидер, и они никак не могли договориться о том, кто станет во главе. Тогда они обратились к старому и мудрому Дайлети, жившему на свете не одну тысячу лет, и спросили его, как им быть? Не может ли он указать им достойного? Единый с Природой отказался назначать правителя, но сказал, что попытается им помочь. Он отсутствовал три дня и три ночи, а когда вернулся, то держал в руках три вещи: Чашу с Отваром, золотистую проволоку, что пульсировала в такт его сердцу, и серебристую маску. Дайлети сказал, что Отвар поможет семерым лидерам увидеть того, кто должен стать их правителем. Что проволока станет Символом и залогом власти избранника, а маска скроет от бед его наследника. И стало так, как сказал Дайлети. Был выбран первый Король. И Семь Миров обрели мир и процветание на долгие века. А за помощь Единого Наместники пообещали, что на их планетах Дайлети всегда будут жить рядом с людьми, как равные, не зная притеснений и обид! Так и повелось!

— Красивая легенда! — фыркнул Принц. Он стоял, облокотившись о перила балкона, и морской бриз ворошил его светлые волосы, свободные от капюшона и обруча-короны. — Но теперь мы с Вами знаем, что все эти волшебные предметы — просто не до конца изученные нами технологии древней Цивилизации! И что никто, даже самые старые Дайлети не могут видеть будущее!

— Разве? А как Единые уворачиваются от выстрелов? — поинтересовался Король. — Предугадывают удары противника?

— Ривран! — Кирим тяжело вздохнул и повернулся к океану спиной. — Это же элементарно! Дайлети не чувствуют выстрел заранее! Они ощущают его в момент совершения! Просто для людей он сливается с моментом попадания, но для Единых это два разных мгновения времени! Мы…. - оговорился Принц, и тут же исправился: — Они чувствуют, как палец нажимает курок! Как пушка крейсера накапливает энергию для следующего залпа! Как… Впрочем, это не важно! И в схватке один на один — то же самое! Дайлети просто видят удар до того, как он будет нанесен! Видят, как зарождается движение в глубине тела! А старые и сильные — и вовсе улавливают сигнал, посылаемый мозгом! Это — не предвидение! Это — скорость реакции! Скорость отправки и обработки нервных импульсов! А Выбор — это, по вашим словам, нечто совсем иное! Запредельное!

— Почему же? — спросил Король. — Единые чувствуют в Слиянии едва ли не всю Вселенную вокруг! Как единый организм! Ведь события рождаются не на пустом месте! У всех них есть предпосылки….Так почему бы не воспринимать послание о наследнике, просто как принятый от Природы сигнал?

— Принятый человеком? Благодаря какому-то там Отвару неизвестного происхождения?

— Почему неизвестного? — удивился Ривран. — Впоследствии было установлено, что все эти предметы были изъяты тем самым старым Дайлети из Схрона возле Установки Эльзэдэ! Просто он тогда не открыл людям тайну оружия, а Отвар, Проволоку и Маску принес!

— Очень опрометчиво со стороны правителей тех лет было пользоваться вещами, принадлежавшими существам, о которых они ничего не знают. Мы и сейчас про них ничего не знаем! Зато Эльзэдэ оказалось оружием, обладающим поистине космической разрушительной мощью!

— До тебя маску и Символ носили еще сорок четыре Короля! И вреда от них не ощутили!

— А от Эльзэдэ? — отец однажды показывал маленькому Киру мир, который был когда-то уничтожен при помощи Установки.

— Пап! У меня голова болит! Может, не надо туда лететь?

Чтобы посмотреть на обзорный экран, Кир забрался на кресло второго пилота с ногами, повернув его спинкой вперед.

— Закройся, сынок! Как я тебя учил!

Маленький Дайлети закрыл глаза и закусил нижнюю губу от усердия.

— Молодец! — похвалил его Кай через некоторое время. — Так легче?

— Да, намного! — кивнул мальчик. — Что это было, папа?

— Было? Это все еще есть, Кир! — печально качнул головой старый мудрый Единый, живущий в вечно молодом теле. — Это результат человеческой жестокости, алчности и нетерпимости к тем, кто от них отличается!

— Откуда в космосе так много камней? — спросил Кир. — Разве астероидные пояса такие?

— На этом месте четыреста тридцать восемь лет назад была живая планета с населением в четыре миллиарда жителей!

— И что с ней случилось?

— Их враги направили на них излучение Эльзэдэ и ядро планеты взорвалось! Спастись не удалось никому….

— Все погибли? Быстро?

— Практически моментально!

— Ты это видел?

— Нет, живых свидетелей этому не осталось. Я прилетал сюда три дня спустя….

— И?

— И вынужден был закрыться, и повернуть назад, потому что в Слиянии здесь было невозможно находиться! То, что ты чувствовал на подлете сюда — лишь жалкий отголосок той какофонии смерти, что бушевала здесь тогда. Наш народ до сих пор облетает эту систему стороной. И ей подобные!

— Их много? — нахмурился мальчик.

— Около трех десятков!

Маленький Дайлети задумался, глядя себе под ноги, а когда вновь посмотрел на отца, в его глазах стояла необыкновенная решимость.

— Папа, можно мне открыться? Я хочу почувствовать, что здесь произошло!

— Зачем?

— Чтобы запомнить… Можно, папа?

— Если ты так хочешь. Только погружайся в Слияние медленно и осторожно. И контролируй эмоции. Шок может вызвать Всплеск, а эта система и без того пострадала! Давай руку, я помогу тебе!

На обратном пути на Дай-Санай Кир спросил:

— Пап, а почему некоторые люди нас ненавидят?

— Потому что боятся! — ответил Кай. Яхта была поставлена на автопилот, и отец и сын сидели на кровати. Старый Дайлети расчесывал антистатическим гребешком влажные после душа волосы Кира, плотным черным шелком спускавшиеся до плеч.

— Разве мы — страшные? — удивился мальчик.

— Страшные — нет. Опасные — вот правильное слово!

— Но в мире много опасных людей! Человек с оружием может быть очень опасен, но разве их всех до одного ненавидят?

— Верно, Кир! Не всех. И не все. С нами точно также. Но дело в том, что ненависть строится на страхе не только перед силой, но и перед неизвестностью! Люди не понимают нас до конца. Не знают, что мы такое, и поэтому тоже бояться. А третья составляющая ненависти — зависть!

— Нашей долгой жизни? И регенерации? И Дару?

— К Дару — в меньшей степени, я так думаю. Люди не представляют толком, что он нам дает, и какие возможности перед нами открывает! А вот первым двум названным тобою вещам — очень даже!

Кай завязал волосы сына в аккуратный хвостик на макушке и протянул ему гребешок. Его собственная грива спускалась ниже колен.

— Люди не задумываются, как правило, что к теоритическому бессмертию прилагается ограничение в рождаемости и тяжкая ноша наблюдать, как старятся и умирают близкие тебе люди. А регенерация оборачивается порой бесконечно долгими мучениями в руках врага. У всего есть обратная сторона, сынок!

— И у всех? Даже у Дайлети?

— Да, Кир. К сожалению это так. Когда ты закончишь с моими волосами и ляжешь в постель, я расскажу тебе сказку о Красавице и Чудовище!

— Ты меня вообще слушаешь? — возмутился Король, глядя на затуманенный воспоминаниями взгляд Принца.

— Да, конечно! Вы сказали, что Семь Миров положили конец Войне Эльзэдэ! Но это не так!

— Интересно, почему? — вопросительно вскинул бровь Ривран.

— Потому что было уничтожено две Установки, а надо было три! — логика Кирима была безупречна. С его точки зрения….

— Лишившись Щитов, мы бы не выстояли в те жестокие времена! И потеряли бы автономию!

— Ну а сейчас, в преддверии подписания мирного договора?

— Ты думаешь, многое с тех пор кардинально поменялось? — спросил своего наследника Король, глядя на него пристально, изучающе и немного иронично. — И нам дадут жить так, как мы хотим? Полагаешь, что если Эльзэдэ не станет, нас все еще будут рады видеть на этих переговорах в качестве посредников и гарантов? Не станет ли подобный наш шаг причиной того, что застарелый конфликт из холодной фазы вновь перейдет в горячую? Что опять начнется передел территорий и борьба за зоны влияния?

Кирим почти физически ощутил, как разом напомнили о себе все раны, полученные им во время так называемого «холодного периода». Лично для него он таким мне был. Впрочем, ему грех было жаловаться, потому что такую жизнь он выбрал для себя сам.

Суон был честен с собой и знал, что даже если бы не было Изгнания, он все равно покинул бы Дай-Санай, чтобы учиться в Военной Академии Сатары. Ему всегда нравилось летать, и истории про пилотов и стремительные истребители с детства будоражили его воображение. О службе в разведке он тогда, конечно, не думал. Но когда ему предложили — согласился без колебаний.

Еще на Дай-Санай ему осторожно намекали, что армия и война — это не то, что нужно Единому с Природой. Взрослые не безосновательно подозревали, что службу при штабе молоденький Дайлети не выберет. Что военный врач — тоже не его стезя. Но пилот истребителя? В армии воюющего государства?

А почему бы и нет? Это всяко лучше, чем сидеть на спрятанной ото всех планете, отрешившись от всего происходящего вокруг. Что с того, что жизнь людей всегда была тесно связана с Дайлети? Что многие Единые по-прежнему живут в человеческих мирах, как и раньше, не прячась на Дай-Санай? Что конечная цель Конфедерации очистить Вселенную от Дайлети и тех, кто считает их союзниками? Пусть люди грызутся между собой!

Кир Кай-эли Асаи считал, что политика невмешательства со стороны Старейших может привести к краху всего жизненного уклада обитаемых человеческих миров. Что Дайлети, отстраняясь, роют себе могилу. Что если они хотят, чтобы для них во Вселенной рядом с людьми по-прежнему было место, за него нужно сражаться. Бок о бок с людьми. В том числе, вступая в человеческую армию. Ничего предосудительного Кир в этом не видел. Кай, как ни странно, тоже. Отец никогда не пытался отговорить его. И учил: драться и летать, лечить и в Слиянии высчитывать численность противника, определять тип корабля по излучению и решать тактические задачи. И еще многому другому.

Кай говорил, что Вселенная — велика и прекрасна, но таит в себе множество опасностей. И что если Кир хочет шагнуть за пределы безмятежной Дай-Санай, то должен уметь этим опасностям противостоять. Иначе все чудеса мира могут пройти мимо него. У Кая и Кира было множество совместных планов и интересных идей. И масса времени впереди, чтобы их осуществить. Старый Дайлети терпеливо помогал Киру запоминать матрицы Изменений, помогал пройти через первые из них: самые трудные, болезненные и опасные. Показывал новые, удивительные грани и возможности Слияния. Дарил тепло, внимание и любовь. И ни разу не дал своему сыну предположить, что это может вдруг резко измениться. Что Кай без раздумий сказжет «Да» на Совете. И Кира вышвырнут с Дай-Санай….

Молодой Дайлети немного не так представлял себе свой отъезд из дома, но стиснул зубы, смахнул с ресниц злые слезы и пошел. Навстречу своей судьбе. Которую выбрал сам. Ту, а не эту, где он даже не может покинуть опостылевший остров без сопровождения десятка Рохосов и пары катеров охраны!

Ривран все еще терпеливо ждал ответа на свой вопрос.

— Нет, Ваше Величество! — сказал Кирим, прикинув шансы Семи Миров. — Ничего не изменилось. Вас раздавят!

— Нас, — поправил его Король.

Суон раздраженно дернул плечами.

— Вы покажете мне Эльзэдэ? — спросил он.

— Обязательно! — правитель Семи Миров улыбнулся. — Годика через два! Когда ты не будешь допускать подобных оговорок!

Глава 8

Кирим в сотый раз пересматривал материалы своего расследования, восстановленные им частично по памяти, частично благодаря разумной предусмотрительности не хранить все яйца в одной корзине. Кое-что сохранилось на удаленных серверах Глобальной Информационной Системы, к которым капитан Асаи имел доступ и которыми Кирим Суон мог воспользоваться, не привлекая к себе внимания. Он добавил к собранным ранее фактам случаи исчезновения Дайлети в Семи Мирах. Таких оказалось в разы меньше, чем Содружестве, что было, в общем-то, неудивительно в пересчете на разницу в размере подконтрольной территории, но довольно показательно, если учитывать процентное соотношение Дайлети и людей в обоих государствах.

Зарегистрированные в Семи Мирах Единые пропадали исключительно во время межпланетных перелетов. Все случаи тщательно расследовались, и Принц без труда получил доступ ко всем делам. Он с сожалением отметил, что у похищений в космосе в Семи Мирах и СНМ было очень много общего. Работала одна и та же группировка. Или две, очень тесно связанные между собой.

Кирим вспоминал события, предшествовавшие его экстренной посадке на Торисе. На орбите капитана Асаи без сомнения ждали — набросились сразу же, как только его маленький одинокий истребитель вынырнул из подпространства. Им кто-то сообщил.

И его не стали преследовать, когда поврежденный корабль метнулся в атмосферу: знали, что пилот — Дайлети, и будет обречен, как только приземлится и откинет колпак кабины.

Кто-то сказал пиратам, где и кого ждать. Про Торис Киру Асаи рассказал лично шеф Раев. Но откуда у самого куратора была информация о готовящейся сделке по продаже органов Дайлети на орбите Ториса? От кого он ее получил? И была ли сделка?

Кириму не нравились те выводы, к которым он пришел. Но и полностью отбросить эту версию он тоже не мог. Если его сдал лично Раев, то почему? И как он узнал о ходе расследования, что капитан Асаи вел в свободное от работы время? Кирим ни с кем его не обсуждал, кроме… Вьюги.

Бывшая воровка могла сдать его шефу, а Раев? У него могла быть только одна причина, по которой он захотел бы избавиться от одного из лучших своих агентов. Только если Шеф был лично заинтересован, чтобы расследование не завершилось. Чтобы та тоненькая ниточка, что Кир нащупал, не привела… лично к Раеву?

Мог ли шеф разведки СНМ иметь долю в столь грязном бизнесе? А что, если не только в этом?

Кирим вспомнил ряд приказов, отданных лично Раевым его отряду. Тогда они перехватили несколько крупных партий оружия, проданных из Содружества конфедератам. Сразу после сделок. Тех, кто отвечал за поставки со стороны Неприсоединившихся Миров, вычислить и поймать не удавалось. Попадались только Чистые, на горяченьком. И лишались крупных партий новенького, только с конвейера, вооружения. Значит, сбывавшая сторона получала денежки, и товар возвращался в СНМ. Был ли Раев в ответе и за это?

Принц обхватил голову руками. Ему не хватало данных. Все могло быть совсем не так. То, что Вьюга проболталась куратору, было ничем не подтверждено. Все остальное было чистой воды домыслами. Кириму очень нужно было вернуться в Содружество, к своему отряду. Добраться до недоступной из Семи Миров информации. Продолжить расследование там, а не сидеть здесь, изучая древние законы и традиции. Не тратить время на благотворительные ужины и заседания Совета, выслушивая доклады Наместников. Пока он прохлаждается на Мирралине, продолжают пропадать Дайлети. Мужчины. Женщины. Дети.

Риврану прислали с Сатары официальное приглашение на переговоры. Но до самой поездки оставался целый месяц. И не факт, что у Кирима будет возможность покинуть посольство и заняться «личными» делами. К тому же, он обещал Королю, что отряду о себе ничего не расскажет. Ривран вообще просил его забыть обо всем, что происходило с ним до Церемонии, словно этого вообще никогда не было, или просто Кириму приснилось. Но он не мог.

В кабинет вплыла Росана, принеся с собой букет и аромат роз. Королева уткнулась носом в бутоны, менявшие цвет каждую минуту.

— Посмотри, какую мне прелесть Ривран прислал! — похвасталась лучившаяся счастьем женщина. — А мы думали, что секрет их выращивания давно утерян!

— Очень мило, — растерянно проговорил Принц в ответ, слишком занятый своими мыслями. Он скользнул по букету взглядом и тут же отвернулся.

— Кирим! — укоризненно протянула Королева. — Нельзя столько работать! Отвлекись хоть на минутку! Ты только посмотри на цветы! Это верх человеческих стремлений подчинить себе Природу!

Принц со вздохом свернул голографический экран, на котором составлял схему поставок запрещенного груза. Все равно Росана не оставит его в покое, пока не добьется своего.

Розы были прекрасны и одновременно отталкивали своей неестественностью. Дайлети не понимал стремление людей изменить совершенное творение Природы до такой степени, что оно перестанет быть похожим само на себя. Цветы пахли розами, и выглядели как розы, если бы не одно «но». Каждую минуту их бутоны меняли цвет. Иногда на довольно неожиданный. Кирим представил себе, что почувствовал бы, находясь рядом с такими цветочками, обладая Даром, и содрогнулся.

— Тебе не нравится? — спросила Росана расстроенно.

Кирим пожал плечами.

— Ты только представь себе! Секретом выращивания Радужных роз владела одна единственная семья, в которой он передавался из поколения в поколение. И долгое время считалось, что во время Раскола он погиб вместе с последним представителем этой семьи. И вдруг Розы появляются снова, да не где-нибудь, а у нас, В Семи Мирах! Разве это не чудо?

Принц смотрел мимо нее, как будто вообще забыл о присутствии Росаны в комнате. Его взгляд был затуманен и устремлен в себя, словно он вспоминал что-то случившееся очень давно. И даже не с ним.

— Радужные розы, — проговорил он вдруг, прикоснувшись к черным в данный момент лепесткам. — Радужные розы…. Вьюга! — осенило вдруг бывшего капитана разведки СНМ Кира Кай-эли Асаи. Он схватил Росану за руку.

— Спросите, пожалуйста, у Риврана, где он достал эти цветы! — взмолился он. — Это вопрос жизни и смерти! Только… не надо ему об этом говорить. Просто вызнайте аккуратненько!

Королева смотрела на своего приемного сына округлившимися глазами. Таким возбужденным она его никогда раньше не видела.

— Я очень прошу Вас, Росана! — Принц смотрел ей в глаза с таким выражением на бледном, едва тронутом загаром лице, что Королеве не оставалось ничего иного, кроме как проговорить успокаивающе:

— Хорошо, Кирим! Хорошо. Я все узнаю для тебя!

Дайлети, лишившийся Дара, чмокнул ее в щеку и вихрем вылетел из кабинета.

Утром Ривран вызвал Принца в свой кабинет.

— Ты что творишь? — зашипел он на наследника прямо с порога. — Мы уже много раз обсуждали с тобой это! Никакой самодеятельности!

— Но я ничего и не делал! — возмутился Кирим. — Просто навел справки.

— И поставил на уши все спецслужбы!

— Мне просто нужно было найти одного человека. Я должен был сам бегать по городу, выслеживая его?

— Ты вообще не должен был влезать в это дело!

— Кто-то живьем режет Дайлети на части, Ривран! И делает огромные деньги на продаже их органов и частей тела. Я могу это остановить. Разве это не мое дело? Разве мы можем допустить, чтобы такое случалось и впредь?

— Твою бывшую оперативницу найдут, схватят и допросят! Вся информация окажется у тебя на столе! — пообещал Дайлети Король. — Если хочешь, можешь даже лично с ней после этого пообщаться! Но в город или к ней домой ты не пойдешь!

— Вьюга не станет сотрудничать с Вашими людьми. И так просто им в руки не дастся! — Кирим старался говорить как можно спокойнее, но у него плохо получалось. Чем больше времени он тратил на спор с Королем, тем выше была вероятность, что бывшая разведчица поймет, что ее взяли в оборот, и уйдет. — Будут жертвы!

— А если она прикончит тебя, то все будет в порядке, по-твоему? — разозлился Король.

— Со своей оперативницей я справлюсь. Я знаю ее и ее слабые места! — Дайлети, лишившийся Дара, слегка лукавил. Со своими прежними способностями он мог без труда справиться с любым человеком из своего отряда. А в этом теле…. Могли возникнуть определенные сложности. Кир Кай-эли Асаи очень хорошо учил своих людей.

— Это неразумно, Кирим, — сказал Король, задумчиво потирая подбородок. — В свете покушений на тебя и появления из неизвестных источников Эльзэдэ….

— Но Вы сами говорили, что маска должна меня обезопасить! Без нее и без Символа я просто никому не нужный пилот Кирим Суон! А больше я ничем не рискую! Семь Миров — самое благополучное государство в обитаемой Вселенной! С самым низким уровнем преступности! Ну что со мной может случиться в тихом тридцать втором веке на Мирралине? Да еще и в столице?

— Допустим, Кирим! Только допустим, — многозначительно уточнил Ривран. — Что я отпущу тебя на материк, когда агенты обнаружат местонахождение твоей Вьюги. Что дальше? Мы договорились, что капитан Асаи не должен выплыть из небытия! И твое новое тело….

— Вьюга станет говорить только со своим командиром. Она должна быть уверена, что имеет дело именно со мной. Я не собираюсь светиться перед ней с этой невинной мордашкой! Я сумею ее убедить в том, что я — это я, и гарантировать ее молчание. Я знаю, чем можно обеспечить его со стопроцентной надежностью!

Ривран откинулся в кресле и закрыл лицо руками. И почему он был так наивен и надеялся, что прошлое его приемного сына и наследника можно будет так же легко уничтожить, как и его истребитель на Торисе? Что оно ничем не аукнется и не явится, словно тать в ночи? Что Кирим отбросит его, как ненужный в жару зимний плащ? Почему Принц — не обычный молоденький мальчик с одной из Семи Планет, готовый шагнуть в новую жизнь легко и непринужденно, четко осознавая, что должен исполнить свое предназначение?

Зачем Семи Мирам в будущем такой Король? Умеющий вскрывать электронные замки кораблей? Знающий, как одним ударом убить человека, даже если тот поперек себя шире? Способный незаметно проникнуть на самый охраняемый объект в Семи Мирах? Что ждет в будущем семь планет с населением в двадцать миллиардов человек?

Ривран не хотел это знать. И боялся дожить до этого.

Кем будет Принцесса? Наемной убийцей? Впрочем, едва ли что-нибудь может быть хуже, чем разведчик из СНМ, за голову которого в Конфедерации Чистых Планет назначена астрономическая награда.

— Ривран? — тихо и осторожно позвал Короля наследник. — Вы в порядке?

— Нет! — резко сказал правитель Семи Миров. — Я, кажется, сошел с ума. Потому что собираюсь тебе позволить… провести часть операции.

Удивлению Кирима не было предела. На его губах даже появилась едва заметная торжествующая улыбка.

— А в обмен на это ты теперь полностью отвечаешь за всю нашу разведку, — отрезвил его Ривран.

— Но я…. — Кирим даже отступил от рабочего стола на пару шагов. Однако железная воля правителя Семи Миров догнала его и там.

— Будешь заниматься любимым делом! Только изучишь его немного с другой стороны….

— Да Вы издеваетесь надо мной! — не выдержал Принц.

— Не больше, чем ты надо мной, мальчик! Тэор чтобы был поблизости от тебя! И не приведи Создатель, что-то пойдет не так, и тебя опять принесут во дворец!

Кирим Суон уходил от Короля Семи Миров, чувствуя себя школьником, побывавшим в кабинете директора. Хотелось досадливо пнуть цветок, стоявший в огромной напольной вазе. Вместо этого он пошел в сад, где раз за разом заставлял Рохосов нападать на него, пока их не прервал сигнал с наладонника.

Принц активировал маску и принял вызов.

— Ваше Высочество! — прямой номер мог быть только у шефа местной разведки. Ривран подсуетился и уже поставил того в известность о своем молниеносном решении. — Мои люди обнаружили объект и ведут наблюдение. Нам поступил приказ не предпринимать никаких действий без Ваших указаний.

У Ламру Чимары не читалось никаких эмоций на лице. Было совершенно невозможно понять, как он относится к происходящему. «Морда — кирпичом», как говорится. Или «просит кирпича», что тоже вариант. В Академии Кира Кай-эли Асаи учили, что этот человек очень опасен. Что нельзя недооценивать ни его самого, ни его людей.

— Перешлите мне все данные и снимите наблюдение, — распорядился Кирим.

— Как прикажете, Ваше Высочество! — Суону показалось, или у Чимары дернулось веко на левом глазу?

На наладонник посыпалась информация.

— Спасибо, директор Чимара! — поблагодарил Принц и обрубил связь.

Глава 9

— Во что я превращаюсь с тобой? — проворчал Тэор. — Я — глава общины всех Дайлети в Семи Мирах, но почему-то должен бегать за какой-то белобрысой девчонкой!

— Король приказал тебе быть рядом со мной! — напомнил ему невозмутимо Принц. — Меняй уже облик, не тяни!

Рыжий Дайлети сделал вид, что не слышал, о чем его просили.

— Рядом, Кирим! А эта твоя Вьюга….

— Отправится с фермы прямиком домой! — оборвал его Принц. — Но я должен убедиться, что она поступит именно так! Я не могу отправить агентов следить за ней! Она все просечет! Вьюга и тебя запросто срисует, если будешь неосторожен! Она много знает про Единых!

— И кто в этом виноват? — укоризненно посмотрел на Принца Смотритель Храма.

— Меняй облик, Тэор, по-хорошему прошу! — Кирим навис над старшим товарищем, сжимая между большим и указательным пальцем клипсу комлинка, настроенную на прямой канал с такой же, уже закрепленной у Суона в ухе.

Тело Тэора скрылось в дымке Изменения, через секунду на спинку кресла с лапки на лапки переминалась большущая летучая мышь.

— Ты не очень-то похож на эндемика! — разочарованно протянул Принц. — Форма ушей, и окрас не тот. Ты не мог бы….

Он коснулся остренького уха мыши и не успел отдернуть палец — зверек его цапнул.

— Что ты творишь? — возмутился он, засовывая кровоточащий палец в рот.

— Не распускай руки, мальчишка! — зашипела мышь, распахивая кожистые крылья, чтобы сохранить равновесие. — Смотри, так пойдет?

Мышь меняла окрас с черного на красно-коричневый снизу вверх. Последними изменилась шерсть на ушах, вместе с их формой — они стали большими и круглыми.

— Здорово у тебя получается! — с неприкрытой завистью проговорил Кирим. Он сам, еще обладая Даром, был крепко привязан к заученным формам. Кай говорил, что с возрастом его возможности расширяться, и он научится и этому. Не срослось….

— Крепи клипсу, и не приведи Создатель, тронешь меня за ухом — без пальца останешься!

— Вьюга — Вьюженька! Зима-Зимушка! — шептал в ухо бывшей разведчице сухой металлический голос, пропущенный через ретранслятор. Затянутая в черное рука сжимала горло женщины. В другой руке нападавший держал новомодный керамо-пластиковый нож, не менее смертоносный, чем стальной, но совершенно не читаемый сканерами. И держал хорошо, профессионально — только дернись и получишь десять сантиметров обоюдоострого лезвия под подбородок. — Что же ты наделала, моя Снежная Королева?

Так ее называл только один человек. Вернее, не человек. Дайлети. Ее бывший командир — Кир Кай-эли Асаи. Которого бывшая оперативница считала мертвым.

— Ветерок? — прохрипела она. — Давай сядем…. Обсудим все…. Спокойно…

В ответ раздался издевательский смех. Из-за искажавшего его ретранслятора — совсем жуткий и потусторонний.

— Ты предала меня, Вьюга! — шипел голос ей в ухо.

— Я не знала…. - жалко попыталась оправдаться Росса Альбиноска. Сжимавшая ее горло рука пропускала в легкие ровно столько воздуха, чтобы все мысли были сконцентрированы на глотке живительного кислорода, а не на сопротивлении. Ее белоснежные пальцы впустую когтили плотную ткань черной куртки.

Вьюга слишком расслабилась, поселившись в этом сытом, благополучном и изнеженном мире. Пришла к себе домой, как… к себе домой. Открыв входную дверь, шагнула через порог и бросила сумочку на маленький столик. В тот момент, когда в квартире, среагировав на ее появление, зажегся свет, ее бывший командир спрыгнул сверху.

Дожидаясь ее, Ветерок висел под потолком, прямо над дверью, враспор расставив руки и ноги в узком коридоре муниципальной квартиры. Проклятые семипланетники: даже дешевое социальное жилье строили с высокими потолками!

Стоило Вьюге сделать шаг в квартиру, как Ветерок обрушился на нее и тут же скрутил — даже дверь не успела еще закрыться.

— Я не знала! — прохрипела Вьюга, пытаясь хоть немного отжать руку тащившего ее в комнату командира. Но добилась только того, что нож кольнул ее в шею. — Не знала, что на уме у шефа…. Он просто…. Просил сообщать…. Как продвигается твое расследование!

Ветерок бросил ее в кресло, все время оставаясь позади нее, и споро примотал ее руки к подлокотникам «умной» проволокой, распознающей отпечатки пальцев хозяина и стягивающейся от чужих прикосновений. Нож он далеко не убирал. Впрочем, если бы и убрал, это мало что изменило бы. Кому, как не Вьюге знать, что Кир никогда не промахивается мимо цели.

— Да ладно, Вьюга! — фыркнул Ветерок за ее спиной. — Ты же не думала, что у Раева чисто академический интерес? У меня в отряде не было идиотов!

— Я думала, что он просто боится утратить контроль! — яростно заговорила бывшая оперативница. — Наша группа была слишком самостоятельной! Слишком независимой! И знали мы всегда слишком много!

— А когда я не вернулся? Ты и тогда ничего не заподозрила? Почему не рассказала остальным? Чем он тебя купил?

Нож опять кольнул ее под подбородком, заставляя вжиматься в спинку кресла. На алебастровой коже выступила капля крови. Вьюга решила, что терять ей больше нечего. Она почти кричала:

— А то ты не знаешь, Кир! Я просто хотела уйти! Просто зажить нормальной жизнью! Без хозяев! Но с нашей работы не уходят…. Только не такие, как я….

— И Раев тебе предложил такую жизнь, да? Свободу и документы на новое имя?

— Да, черт возьми, Ветерок! Да! Но я не думала, что он попытается убрать тебя!

Даже когда командир исчез, никому ничего не сказав, она ничего не заподозрила. Мало ли, какое задание Кир получил. Ему не впервой исчезнуть на месяц-другой. Но он всегда возвращался!

— Я думала, мне не раз придется напоминать шефу о данном мне обещании. Но Раев вдруг сам пришел. С документами. Меня проводили честь по чести. А потом я узнала, что ты не вернулся. И сообразила, что к чему.

Она едва-едва разминулась в тот день с подосланными убийцами. Документы, полученные от Раева, она выбросила в первый же попавшийся на пути мусорный бак. У нее уже имелись другие. Она вовремя подсуетилась, воспользовавшись своими старыми связями. Ловкая воровка, она долго зарабатывала себе на жизнь и лекарства, выполняя самые разнообразные заказы. Но однажды попалась и была поставлена перед выбором: орбитальная тюрьма где-нибудь на окраине обитаемой Вселенной или работа на правительство. Она выбрала второе и попала в отряд к Киру.

— А ведь я не хотел тебя брать, Росса, — печально и совсем не зло проговорил за ее спиной Ветерок. — Но Раев ручался за тебя, а я ему верил. Я доверял ему! И тебе доверял, Вьюга! — взорвался Асаи. И Россе Альбиноске показалось, что он сейчас все же всадит ей нож в горло.

— Сколько раз мы прикрывали друг другу спину в бою, Вьюга? Сколько вечеров провели вместе в «Лихом Вираже»? А помнишь бункер, Росса?

Вьюга помнила. Два месяца в абсолютной темноте. Одна плитка пищевого концентрата на двоих в день. Долгие разговоры и сон в обнимку — потому что так теплее. И первый поцелуй. Просто так. От скуки. Из любопытства.

Первый секс с мужчиной за долгие годы. Нет — вообще первый в жизни. Нельзя же насилие над тринадцатилетней девочкой считать за ее первый сексуальный опыт?!

Ее отчим называл ее бледной немочью и очень жалел, что она не умерла в младенчестве. Росса сбежала тогда из дома. Таскалась по помойкам. Воровала. Голодала. Ее били. Иногда она попадала в приют.

А потом встретила ее — свою наставницу, Рамману. Та сделала из страшненькой красноглазой девчонки — альбиноса настоящую профессионалку. Научила скрывать свою экзотическую внешность, проникать в богатые, хорошо защищенные дома, выгодно и безопасно сбывать товар…. Надо ли говорить, что они были любовницами?

Россе казалось, что ни один мужчина не сможет заставить ее почувствовать то, что она испытывала в объятиях Рамманы. Ни одному не удавалось зажечь в холодной и неприступной женщине хотя бы искорку желания. И на своего командира Вьюга долгое время смотрела, как на произведение искусства — на изящную статуэтку, которые ей так часто приходилось воровать для коллекционеров.

Но в бункере было темно, холодно и скучно. А рядом было живое и теплое существо. Мужчина. Почему бы и нет, подумала Вьюга тогда. Все равно больше нечего было делать.

Но Киру удалось ее удивить. Чуткий и осторожный, предугадывавший малейшее ее желание, Дайлети быстро избавил Россу от скепсиса. И от страха, который она за ним прятала. Открыл ей новые грани ее самой.

Ветерок любил перебирать длинными пальцами ее белоснежные волосы и называл ее Снежной Королевой.

Когда они вернулись на Сатару, все закончилось. Как отрезало. Они оба очень хорошо понимали, что их увлечение друг другом не может — и не должно — перерасти во что-то большее, пока они в одном отряде.

А потом Вьюга предала своего командира. Продала. Послала на верную смерть.

— Где я прокололась? — спросила она, уже почти смирившись со своей участью. Только умирать вот так, не узнав всего, было очень обидно. — И почему ты прячешься? Не показываешься мне на глаза?

— А ты думаешь, Раев придумал для меня легкую смерть? — Дайлети склонился над женщиной. Она чувствовала его дыхание на своей щеке. — Он послал меня на планету, зараженную Сайто, Вьюга! Вирус не прошел для меня бесследно!

Росса поежилась.

— Ты по лекарствам меня вычислил, да? — попыталась она сменить тему. К ее удивлению, Ветерок тоже не желал обсуждать случившееся с ним. Он неопределенно хмыкнул. Вьюга не могла понять, злится ли он все еще.

— Я вообще не искал тебя, — признался он через некоторое время. — Я ведь даже не думал, что это ты меня сдала…. А потом совершенно случайно наткнулся на радужные розы!

Какой она была идиоткой! Когда они выбирались из бункера, к кораблям пришлось пробиваться с боем через автоматическую систему защиты. Ее ранили в ногу. Кира — в грудь. Она не верила, что даже легендарная способность к регенерации поможет Дайлети выкарабкаться на этот раз. Очень уж скверно все выглядело. Но она тащила. Ругалась сквозь зубы, шипела от боли, падала, но тащила. И разговаривала с командиром. О том, что не смогла доверить даже темноте бункера. А умирающий Дайлети показался ей тогда достойным слушателем. И она рассказывала: про отчима, про маму, про радужные розы, про мечту их выращивать. Про то, что знает секрет.

— Ты слышал! — возмущенно выпалила бывшая разведчица. Если бы она хоть на секунду могла себе представить, что ее командир слышал все, что она ему тогда наговорила, то никогда бы не отважилась выращивать эти несчастные цветы. Даже думая, что Ветерок мертв.

— Уши-то у меня были целы!

На мгновение Вьюге показалось, что вернулись старые добрые времена. Ретранслятор искажал голос, но передавал интонации. Знакомые. Привычные. Ветерку никогда нельзя было отказать в самоиронии. Он умел посмеяться над собой. И своими способностями. Может быть, именно поэтому ему удалось так быстро стать своим в отряде. Заслужить уважение. Доверие. Дружбу. Которую Вьюга разменяла на призрак свободы, оказавшийся на поверку разрытой могилой.

— Чего же ты ждешь? — сердито спросила женщина. — Я что, быстрой смерти не заслужила?

Дайлети рассмеялся.

— Вьюга-Вьюга! Ты же меня знаешь! Разве я когда-нибудь разбрасывался ценными ресурсами? Особенно в угоду собственным сиюминутным желаниям!

О, ну конечно! Стал бы он с ней болтать, если бы просто пришел отомстить. Свернул бы шею прямо на пороге, на прощанье прошептав в ухо, за что. А раз она еще жива, значит Киру от нее что-то нужно. И значит, был шанс, что отпустит живой…

— Чего ты хочешь? — спросила Вьюга устало.

— Сущий пустяк — справедливости! Ты свяжешься с «Вайрес», передашь им всю имеющуюся у меня информацию, расскажешь о своих догадках относительно моего исчезновения и о том, как тебя пытались убить.

— Ты, значит, не при делах останешься, а на меня все шишки посыплются? — возмутилась бывшая разведчица и дернулась, забыв про проволоку. — У тебя же все контакты остались! Свяжись с нашими сам!

— Вот уж нет, Вьюга! Меня считают покойником, и это меня полностью устраивает!

— Лучше убей меня сам, Ветерок, — попросила женщина. — Ребята — не дураки, быстро поймут, что к чему, и явятся за моей головой!

— А если я предложу тебе нечто, что обеспечит твою безопасность? — вкрадчиво поинтересовался Кир Асаи и помахал перед носом Вьюги инфокристаллом на красивой ленточке цветов государственного флага Семи Миров. Он позволил кристаллу коснуться ее пальцев. Хотя мог бы этого и не делать. Бывшая оперативница и так поняла, что видит перед собой заветную мечту: гражданство Семи Миров, оформленное на ее настоящее, при рождении данное имя. С такими документами можно не прятаться. У Россы Альбиноски будет шанс на жизнь, о которой она всегда мечтала.

— А ты и здесь неплохо устроился, я смотрю. Да, Ветерок? — спросила она. — Встал, как обычно, на четыре лапы. Не боишься, что променял шило на мыло?

— Для того, кто хочет жить, ты задаешь слишком много вопросов, Вьюга! — холодно заметил ее бывший командир. — Да или нет?

— А если нет? Убьешь меня?

— Зачем? Сдам властям — пускай разбираются с разведчицей из СНМ, нелегально проникшей на территорию Семи Миров. Но ты же понимаешь — гражданство тебе там вряд ли предложат!

— А ты не такой белый и пушистый, как раньше, — горько рассмеялась Вьюга, откидываясь в кресле. «Умная» проволока опять врезалась ей в запястья. — Я же говорила, эта работа исковеркает нас всех!

— Дело не в работе, а в том, как ее выполняешь! — возразил ей капитан Асаи. — Последний раз спрашиваю: да или нет?

— Давай свои чертовы материалы! — выдохнула женщина. — И мой наладонник! И руки мне развяжи, в конце концов!

— А ключ от квартиры, где деньги лежат, тебе не нужен? — как и все Единые, не важно, старые или молодые, Кир любил сыпать цитатами, которых никто, кроме самих же Дайлети, не узнавал. Раньше в такие моменты ее командир смотрел на нее чуть искоса, изогнув левую бровь. Сама ирония.

А сейчас Кир, по-прежнему держась у нее за спиной, отцепил проволоку от ее правой руки: помнил, гад, что она левша! И кинул ей на колени новенький — еще в пленке — наладонник. Потом — стандартный инфокристалл.

— Что, даже не отвернешься? — спросила Вьюга, пытаясь обернуться, но ей под подбородок опять ткнулся нож.

— Три раза «ха», Вьюга! Ты же не собираешься больше работать — твои каналы связи тебе ни к чему больше! А мне, глядишь, и пригодятся!

Альбиноска просмотрела материалы, хранившиеся на кристалле.

— Все твои улики против Раева — косвенные! — заявила она Ветерку. — Если не предъявишь ему обвинение лично, дело рассыплется!

— Это неприемлемо, Вьюга! Просто отправь все нашим на Сатару! Они сообразят, что делать с информацией и как прижать Раева.

— А ты не боишься, что я сама тебя сдам? — задала Вьюга провокационный вопрос. Она затылком чувствовала взгляд Ветерка, следящий за каждым ее движением.

— Раеву? — уточнил Кир, усмехнувшись. — Нет, не боюсь. Во-первых, ты его ненавидишь. Во-вторых, не станешь светиться. И в-третьих, — он гипнотически качнул перед ее носом кристаллом: — Я знаю о тебе все!

— Тогда какие у меня вообще гарантии? — Вьюга сердито смела все рабочие голограммы. — Что ты оставишь меня после всего этого в покое?

— Мое слово, Вьюга! — серьезно и веско ответил ей капитан Асаи. — Мое слово!

— И все?!

— Разве я тебя когда-нибудь обманывал? — Ветерок особо выделил голосом местоимение. На это Вьюге было нечего возразить. Командир никогда не подводил их, не подставлял под удар, не умалчивал об угрозах. Планировал операции так, чтобы никем не пришлось жертвовать в итоге. Не отсиживался за их спинами. Не раз вытаскивал их из сущего ада, рискуя своей жизнью. Терпеливо учил Дайкай, хотя знал, что свои за это по головке не погладят….

А еще он одним прикосновением мог вернуть краски ее телу. Но наедине всегда хотел видеть такой, какой Росса была на самом деле. И называл Снежной Королевой.

Вьюга со вздохом покачала головой и принялась за работу. Через десять минут все было готово. Она щелчком отправила файлы и свернула все голографические рабочие окна. Кир забрал наладонник и кристалл. Запахло паленым. На колени Россе упал инфокристалл с документами на гражданство.

— Зайдешь в миграционную службу, когда тебе будет удобно! — услышала она удаляющийся голос.

— Эй! А проволока? — возмутилась бывшая оперативница.

— Придумаешь что-нибудь! — крикнул ей на прощание Ветерок. — Я же тебя учил!

Вьюга яростно стукнула кулаком по подлокотнику и крутанулась, рискуя повредить руку. Но успела заметить лишь темный силуэт, мелькнувший в проеме двери.

Глава 10

— Я хотел бы лететь в истребителе, в составе внешнего патруля, — как можно спокойнее произнес Кирим, мысленно приготовившись к долгому и изнурительному спору с Ривраном. Они летели в подпространстве уже четвертые сутки, и Принц, будучи пилотом, с ума сходил, вынужденный проводить время в своей каюте в качестве пассажира.

— Тебе больше нечего делать? — Ривран выразительно поднял правую бровь. — Ты уже просмотрел все документы, которые я тебе дал? Выполнил задания? И даже про Дайкай не забыл? Тэор просил тебя не прекращать занятия.

— Будете, как школьника, проверять меня? — устало поинтересовался Кирим. Он, действительно, успел сделать все, что нужно, и даже еще немного больше. — Назовите любую статью, я вам ее процитирую.

— Ты пользуешься фотографической памятью профессионального шпиона.

— Ну и что? Это такой же ресурс мозга, как и все остальные. Только я умею им пользоваться, а вы — нет!

— Разве с переменой тела ты не потерял эту способность? — Король посмотрел на наследника, пытаясь поймать его взгляд.

— Я занимался не только Дайкай, — уклончиво ответил тот, и Ривран сделал вывод, что Дар Дайлети — не единственная потеря, угнетавшая Кирима.

— Вместе с троном ты получишь и звание Главнокомандующего. Рано или поздно ты должен будешь познакомиться и с высшими военными чинами, и с простыми солдатами. Почему бы не сделать это сейчас. Они все равно распознают в тебе своего, как не оттягивай это событие. Мы все еще в контролируемой нами зоне, и через два часа меняется внешний патруль. Значит, через полтора я жду тебя в доке.

Когда Ривран так легко согласился, Кирим даже не поверил своим ушам. Но переспрашивать не стал, опасаясь, что Король может передумать, и вернулся в свою каюту переодеться и подготовиться к полету. Раньше, будучи Дайлети, он пользовался звездными картами, в основном, лишь инструктируя пилотов своей эскадрильи перед заданием. Во всех остальных случаях он мог смело положиться на Дар, который более чем тысячу лет назад вывел первых колонистов к обитаемым мирам, а теперь прекрасно заменял Единым с Природой карты и навигационные приборы. У людей даже шутка была такая: Дайлети заблудился.

А теперь необъятные просторы космоса Кирима даже немного пугали. Без Дара ему казалось, что он висит в пустоте, холодной и чужой. Он не чувствовал живых звезд и планет вокруг, и сильно нервничал, почти жалея, что попросился в маленький одноместный истребитель, где останется один на один с вакуумом. И в то же время отчаянно хотел летать, вновь ощутить скорость и свободу. И хотя бы на несколько минут забыть о том, кем теперь стал.

Пилоты эскадрильи выстроились возле своих истребителей, как на параде. Их уже успели ввести в курс дела, и по лицам парней было видно, что их просто распирается от гордости. Принц — командир эскадрильи! Это мысль будоражила мозг и подстегивала тело. Хотелось лететь как можно скорее. Но адмирал Торн их энтузиазма не разделял. И прямо им сказал, что если с Принцем что-то случится, то пусть лучше активируют систему самоуничтожения кораблей, чем ему об этом докладывают. Торн считал откровенным ребячеством желание наследника лететь в патруле, а приказ Короля назначить Принца командиром эскадрильи — вовсе временным умопомрачением непогрешимого доселе правителя. Но обсуждать приказ не посмел.

И вот Принц появился в доке: в сером пилотском комбинезоне и высоких ботинках, в неизменной серебристой маске, скрывающей лицо. Волосы убраны под капюшон так тщательно, как даже новобранцы не умудряются сделать перед первым в своей жизни построением. Невысокий и худощавый, будущий правитель Семи Миров заставил адмирала гадать, исполнилось ли ему хотя бы восемнадцать.

В пяти шагах от Короля Принц опустился на одно колено, в церемониальном жесте прижал руку с Символом к плечу и склонил голову.

Ривран едва уловимым жестом велел ему встать.

— Ваше Высочество! — Торн повернулся к Принцу, повторив приветственный жест рукой и наклон головы. — Эскадрилья готова к вылету. Маршрут патрулирования заложен в навигационный компьютер.

— Спасибо, адмирал, — Принц повернулся к пилотам. — Всем занять свои места и провести предполетную проверку систем! Вылет через двадцать минут.

Не дожидаясь исполнения приказа, он легко, едва коснувшись лесенки ногами, забрался в кабину своего истребителя. Адмирал секунду подумал и поднялся следом.

— Вы уверены, что справитесь с управлением? — тихо спросил он наследника престола, наклонившись к нему поближе.

Тот развернул кресло, чтобы оказаться с Торном лицом к лицу, и так же тихо ответил:

— Собственный идиотизм никогда не был для меня поводом рисковать чужими жизнями, адмирал. И более простых способов самоубийства я знаю предостаточно.

— Простите, Ваше Высочество, — смутился Торн. — Я не должен был…

— Ну почему же, — из-под маски донеслось неопределенное хмыканье. — Я Вас очень хорошо понимаю, адмирал. Вы ведь наверняка всех своих пилотов еще в Летной Школе отбирали. Всех проверяли лично и готовы за них отвечать. А меня Вы, можно сказать, первый раз в жизни видите, и нести за меня ответственность Вам совсем не хочется. Но я скажу Вам по секрету: я налетал больше часов, чем все эти мальчишки вместе взятые!

Торн потрясенно отпрянул, и Принц, воспользовавшись этим, захлопнул колпак кабины.

— «Южное» звено — со мной. Вектор 16.55.17. «Северное», ваше направление 4.15.4. «Западное» — 25.73.36. «Восточное» — 38.92.54, - оказавшись в космосе, Кирим позабыл все свои тревоги, словно окунулся в родную для себя стихию. Здесь все было просто, понятно и знакомо. Он знал, что делать, и как себя вести. Предполагал, чего можно ожидать и был к этому готов. Поэтому первым заметил аномалию. А ведь все складывалось поначалу так хорошо! Почти два часа патруля из трех прошли совершенно спокойно. Кирим уже почти позволил себе расслабиться и просто насладиться полетом, как вдруг подпространство преподнесло ему сюрприз.

— Внимание, «Южные»! — позвал он свое звено. — Что видите прямо по курсу?

— Ничего, Лидер, — отозвался Седьмой. — Сканеры чисты.

— Взгляните на световые линии, — настаивал на своем Кирим. — Они искривлены в восьми точках.

Он переключил канал и связался с кораблем — носителем:

— Лидер — Флагману! Измените курс. Прямо по вектору 16.55.17 гравитационные мины. Повторяю: прямо по вашему курсу гравитационные мины! — и продолжил на частоте эскадрильи: — Звенья, проверить подпространство на наличие искривлений световых линий.

— Все чисто, Лидер, — первым подал голос «Северный» ведущий.

— У нас ничего! — отозвался «Восточный».

— Никаких искривлений, Лидер! — «Западные» тоже ничего не нашли.

— Лидер — Флагману! Рекомендую отклонение по вектору 4.15.4! Повторяю: отклонение по вектору 4.15.4!

— Приняли, Лидер! — Кирим узнал голос адмирала. — У нас нет оборудования, чтобы обезвредить мины. Я вызову сюда специалистов.

— Нет! — возразил Принц. — Лучше вызовите сюда ударную группу, из тех, кто поближе. Пусть заведут на мины что-нибудь дистанционно управляемое, чего не жалко. И встречают гостей. Очень интересно посмотреть, что за паук придет проверить потревоженную паутинку.

То, что маршрут засвечен и необходимо срочно пересчитать курс, было очевидно всем и даже не обсуждалось по возвращении Принца на флагман. Через сутки с ними связался командир ударного соединения:

— Мы столкнулись с мощным сопротивлением, Ваше Величество! Семь наших пилотов погибли, еще 18 ранены. Сильно поврежден крейсер «Ламария».

— Что произошло?

Ривран сидел в кресле, сцепив пальцы рук в замок и подперев ими подбородок.

— Мы в точности выполнили Ваш приказ, Ваше Величество. Навели на мины маленькую канонерку. Почти сразу же в квадрате появились вражеские корабли. Мы вынырнули из подпространства и предложили им сдаться. Но они вступили в бой. И только когда стало очевидно, что им не уйти, они согласились сложить оружие. Мы подвели десантные шлюпки. В этот момент пираты активировали систему самоуничтожения. На всех трех фрегатах и всех истребителях: даже на тех, что были уже выведены из строя.

— Это были не пираты, по крайней мере, не все из них, — вмешался в разговор Принц, который тоже присутствовал на мостике и стоял сейчас у кресла навигатора. — Смертного приговора в Семи Мирах нет, система адаптации преступников тоже довольно мягкая…

— Она работает! — с нажимом перебил его Король.

— Я и не думал утверждать обратное, — возмутился наследник. — Наоборот. Своя жизнь — это единственное, что пираты ценят дороже денег. Они не станут связываться с заведомо более сильным противником. И если удрать сразу не получилось, мигом поднимают лапки. Тот, кто активировал систему самоуничтожения, боялся не правосудия, а вопросов.

Принц облокотился на спинку кресла, в задумчивости постукивая пальцами по пластику.

— Проведите анализ всех обломков и останков, офицер, — приказал он. — Постарайтесь определить происхождение кораблей и экипажа. Все отчеты пришлите мне.

— Выполняйте! — подтвердил Ривран и устало откинулся назад, закрывая глаза. Он не привык к таким неприятным новостям: расслабился и размяк в последние благополучные годы. Слишком расслабился. Расплата за это будет жестокой.

Глава 11

Шли последние сутки полета на Сатару. Ривран просматривал программу предстоящих мероприятий, иногда искоса бросая взгляд на приемного сына. Тот был в последние дни особенно мрачен и задумчив. Он и сейчас сидел в глубоком кресле и крутил в руках бокал с вином, к которому так и не притронулся. И молчал.

— Тебя беспокоит что-то конкретное? — спросил его Король, отложив на время все дела. — Или, как обычно, все сразу?

Принц одарил его убийственным взглядом из-под светлых ресниц.

— Думаешь, что я зря потащил тебя с собой? — Ривран крутанулся в кресле, чтобы поговорить с Киримом лицом к лицу. Тот отвернулся. — Что тебе не нравится? Что придется и с Конфедератами иметь дело?

— Отчасти…. В основной своей массе они нормальные люди — такие же, как в Содружестве, или Семи Мирах. Просто им задурили головы этой философией Чистоты! Но некоторые… Я знаю такие вещи про шишек из правительства, Ривран, что просто не представляю, как буду сидеть с ними за одним столом!

— Не думаю, что на переговоры отправят ярых консерваторов, насквозь пропитанных духом Трактата о Чистоте! — покачал головой Ривран. — Их партия утратила свои лидирующие позиции в последнее время, особенно учитывая наметившееся сближение Семи Миров и Содружества. Никто не хочет остаться в меньшинстве. Они поняли, что сообща мы их быстренько прижмем, и подсуетились, запросив трехсторонних мирных переговоров.

— Не уверен, что это разумно, — проговорил Принц. — Они столько лет…. Впрочем, нет! Если они готовы идти нам на уступки, то мы должны подписать этот чертов договор. Но, Ривран, я сомневаюсь, что в самой Конфедерации что-то сильно изменится после этого.

Он поставил бокал и встал. В три шага преодолел расстояние до обзорного иллюминатора, жестом заставив внешние защитные створки раскрыться. Ривран не любил смотреть на полыхающие линии подпространства: они его даже несколько пугали. И знал, что большинство людей к ним также относится. Дайлети не видели в них ничего страшного, потому что даже посреди «нигде» и иных законов физики продолжали чувствовать живые планеты и звезды. Для Кирима же, наверное, космос был особенно пуст и холоден после того, как он утратил Дар. Но сейчас Принц смотрел на сияющее ничто и не спешил отворачиваться.

— Тем, кто всю жизнь прожил в благополучных Семи Мирах, будет трудно в такое поверить, Ривран, — Кирим говорил тихо и глухо. — Но во Вселенной существуют места, где за дешевый синтетический паек могут убить. Там не важно, человек ты или Дайлети. Те места вообще не приспособлены для жизни. Только для жалкого существования. Но люди там живут. И детей рожают, Ривран…. После задания в одном из таких миров все пилоты моей эскадрильи в первом же дружественном порту принялись накачиваться спиртным. А я просто смотрел на них и не мешал. И впервые в жизни жалел, что не могу к ним присоединиться….

На Урумае снимать скафандры не рекомендовалось. Повышенный уровень радиации и загаженная атмосфера были тому причиной. Поэтому худые, изможденные и оборванные люди, не имевшие никакой защиты, смотрелись особенно дико. Они провожали отряд Кира Асаи затравленными взглядами, в которых уже не было места страху. Некоторые взрослые даже не поднимали на них глаза. Все также брели от завода к своим жалким лачугам, которые считали домами. Чтобы поделить с семьей тот паек, что им выдали за отработанный день. А навстречу своим родителям выходили дети: худые до невозможности, с вспухшими от голода животами и торчащими из-под него ножками-палочками. Те, у кого были ножки, чтобы выйти. Некоторые выползали. И тянули к свои отцам и матерям ручки. Или то, что мутация им подарила взамен.

В комлинк Кир услышал, как всхлипнула Ночь. Не далее, как вчера, по пути на эту планету, она поделилась с товарищами мечтой лет через пять — десять уволиться из ВКФ, открыть свое частное охранное агентство и родить себе на радость парочку пухленьких малышей.

— Я сейчас достану бластер и начну шмалять в каждого представителя Консорциума, — сглотнув, предупредил Пень. Его на Сатаре ждала жена. И двое детей. Мальчик и девочка.

— Спокойно, — зашипел на всех Дайлети. — Как только верфи будут уничтожены, Консорциум Промышленников уйдет с планеты, потерявшей свою ценность. И тогда Содружество, под предлогом ликвидации гуманитарной катастрофы, займет Урумай. И наведет здесь порядок. Или эвакуирует жителей, как беженцев. Спокойно, ребята! Мы должны просто сделать свою работу. Не смотря ни на что!

Они шли к заводу, одетые в глухие скафандры производства Конфедерации. Такие на Урумае носили только представители Консорциума. Люди, бредущие в противоположном направлении, расступались, давая им дорогу. Их было много. Они мерзли, голодали, страдали от отсутствия медицины и разнообразных мутаций. Кир успокаивал своих ребят, хотя сам давно уже закрылся, не в силах выносить больше искривленные ауры и мучительный, никому кроме него неслышный стон этого мира.

Они зашли на завод беспрепятственно, предъявив сделанные Вьюгой пропуска. Дело оставалось за малым: подняться на орбитальные верфи на одном из шаттлов, увозивших с планеты служащих Консорциума. И обмануть сканеры, способные почувствовать, что в рюкзаках у «Вайрес» не безобидные инструменты, а взрывчатка, которой хватит, чтобы разнести верфи на атомы. Они специально все подгадали так, чтобы взрыв пришелся на конец смены, когда одни рабочие покинули строительные площадки, а другие еще к работе не приступили. Кир очень хотел минимизировать жертвы. Но теперь сомневался в своем решении. Население Урумая не было занято на сложном и высокоточном производстве космических кораблей для нужд армии. Местные имели дело только с топливными элементами. На орбитальной верфи служили люди Консорциума. Которые не дышали отравленной атмосферой и не подвергались воздействию радиации. Но спускались иногда на планету и знали, что там происходит. Знали, что жители планеты влачат жалкое существование не рабов даже, а мулов, которых в старину ослепляли и привязывали к водяному колесу, которое им приходилось вращать день за днем. День за днем одно и то же. Тяжелейший труд за паек и чистую воду. И никому до этого не было дела. Пусть живут, как могут, и скажут спасибо Консорциуму и Конфедерации за то, что им дали работу. Что они трудятся на благо своего государства и приносят пользу.

Сканеры были близко. Закрываться и дальше не представлялось возможным. Кир погрузился в Слияние и стиснул зубы, чтобы не застонать, когда вновь соприкоснулся с изуродованным миром. Проходя под аркой сканера, он как бы невзначай прикоснулся к ней рукой. Короткий электрический импульс прокрался в самую глубь системы и отключил одну-единственную функцию. Рюкзаки с взрывчаткой благополучно попали на территорию завода. По пути таких сканеров было шесть: самый последний при входе на взлетно-посадочную площадку.

Когда «Вайрес» заняли свои места в шаттле, Асаи откинулся на спинку кресла и позволил себе вдохнуть полной грудью. Сейчас они поднимутся на орбиту, и весь этот кошмар останется позади. И забудется. Со временем. Но оказалось, что выкинуть это из головы не так-то просто.

— По возвращении на Сатару мы будили друг друга по ночам криками: кошмары снились всем поголовно. И я отправил ребят к психологу. Письменным приказом.

— И они пошли?

— А как же!

— А ты?

— И я пошел. В первых рядах. Как и полагается хорошему командиру.

— Помогло?

— Да. По этому поводу мне кошмары больше не снились.

— А по другим?

— Не чаще, чем любому нормальному человеку. — Принц пожал плечами. — Людям с неустойчивой психикой в разведке делать нечего!

— Первые ночи на Мирралине тебе тоже снились очень плохие сны, — напомнил ему Король. — Мне Рохосы докладывали, что ты кричал во сне….

— Вам не кажется, что, в сложившейся ситуации, это довольно нормальная реакция? — желчно поинтересовался Кирим.

— Да, от Росаны я то же самое услышал, — согласился Король. — Еще она сказала, что надо дать тебе время привыкнуть к новым обстоятельствам и принять их. Уверяла меня, что ты сам прекрасно справишься со стрессом.

— Интересно, почему она была так в этом уверена? — вначале Кириму самому так не казалось.

— Потому что ты не убивался по поводу того, что с тобой случилось. А постарался приспособиться к изменившимся обстоятельствам и придумать, как жить дальше. Принял новые условия игры.

— А что мне оставалось делать? — Кирим сердито дернул плечами. — Надеюсь, Вы и конфедератов прижмете по полной, и они согласятся подписать договор на выдвинутых нами и СНМ условиях.

— Ты о запрете рабства?

— В первую очередь.

— Ты в курсе, что в ответ они требуют, чтобы Дайлети не пересекали границ подконтрольных Чистым территорий? — поинтересовался у наследника Король.

— Да пусть подавятся! Хотя обычных людей, лишенных помощи Единых, мне бесконечно жаль!

В тех мирах, где народ Кирима жил бок о бок с людьми, не знали неизлечимых болезней. Там не было калек. Почти не рождались дети с отклонениями. Но если такое все же случалось, достаточно было обратиться в Центральную клинику, где обязательно работал, по крайней мере, один представитель народа Дайлети. Достаточно было записаться на прием и через несколько минут унести из кабинета здоровое дитя. Кирим знал, что на многих планетах Единые работают в клиниках по очереди, сменяя друг друга. В других службах, как правило тоже. Спасатели…. Эксперты полиции…. Исследователи…. Разведчик среди Дайлети был только один.

А еще Содружеству не грозило перенаселение. Единые с Природой могли безошибочно определять пригодные для жизни миры и, что самое главное, выводить к ним через подпространство корабли без использования навигационных компьютеров, что при первом визите было чрезвычайно важно. Потому что навигационному компьютеру было мало знать точку А и точку В, важен был и сам маршрут, который система не могла проложить через незнакомый и неисследованный космос.

В Конфедерации на исследования космоса тратили уйму денег и времени, и часто результатом становились такие планеты, как Урумай — равноудаленные от центральных миров той и другой стороны, лежащие вдали от основных путей и малопригодные для жизни.

Содружество заняло Урумай уже через три недели после взрыва верфи. Туда отправили медиков и… Дайлети. Добровольцев набралось много. Но недостаточно, чтобы помочь всем. Кир Асаи тоже был среди них. Помнится, Раев посмотрел на командира «Вайрес» как-то странно, когда тот пришел с просьбой предоставить ему отпуск на четырнадцать дней. Но отпустил. Дайлети показалось, что шеф посмотрел на него тогда с сочувствием, потому что предполагал, что на отпуск эти две недели будут мало похожи. Но сейчас Кирим думал, что Раев просто посчитал растрату своих сил и нервов на обреченных идиотизмом, свойственным молодости и горячности.

Кир очень волновался перед первой встречей со своим народом со времени Изгнания. Нет, он и раньше пересекался с Едиными в Содружестве, но это были просто мимолетные встречи на улицах. А теперь ему предстояло с ними работать. И он не знал, примут ли его.

Дайлети видели его тусклый Знак. Чувствовали его оборванные связи с родными. Ощущали пустоту там, откуда старейшие вырвали воспоминания. Но не отстранялись. Не обходили его стороной. Работали с ним бок о бок. Держали его за руки, когда Единые все вместе пытались очистить планету от той гадости, что на нее сливали десятилетиями. Никто не ждал, что у них получится справиться с большим объемом сразу. Но не попробовать они не могли.

И коситься на Кира стали только после того, как поняли, какой силой он обладает. Когда догадались, что родители молодого изгнанника давно носят Белые Плащи. Если не оба, то, по крайней мере, кто-то один. Что, несмотря на ценность Кира для всего народа, путь ему на Дай-Санай был закрыт. Единые удивлялись. Качали головами. И… сочувствовали. Это было тяжелее всего. Вынести сочувствие.

— Знаете, я, ввиду своей специфической профессии, посетил больше чужих миров, чем своих, но для того, чтобы почувствовать разницу, этого было достаточно, — Кирим усилием воли заставил воспоминания об Урумае отступить в те глубины памяти, откуда он их извлек.

В Содружестве далеко не все планеты были так благополучны и богаты, как Семь Миров. Но к большинству из них вполне подходило определение «бедненько, но чистенько». Там, в отличие от Конфедерации, не было таких районов, в которые не залетали бы полицейские патрули — потому что боялись; или посещение которых чужаками было чревато, как минимум, ограблением, а по максимуму — непременным и жестоким убийством. И пусть люди не везде могли позволить себе дорогие привозные продукты, но повального голода на планетах Содружества не было, а бездомные дети, оборванные и голодные, не шатались стаями по космопорту, в надежде разжиться съедобным кусочком или предложить себя в уплату за возможность улететь с планеты.

Впрочем, равнять всех конфедератов под одну гребенку было нельзя. Кирим помнил Мион, Туаран, Цилокис. Там губернаторы хоть и правили железной рукой, но зато их миры могли похвастаться хорошей экологией, стабильной экономикой и низкой для Чистых плотностью населения. Велика ли беда в том, что за неправильную организацию утилизации отходов предприятия, к примеру, его руководителя в этих же отходах и топили?

С губернатором Миона Киру пришлось столкнуться лично. Он помнил, как его, Вьюгу и Оползня, окровавленных и обожженных, втолкнули в кабинет господина Ньютари. Тот бросил на Асаи один единственный взгляд и спросил:

— Ты хочешь жить, Дайлети?

— Зависит от цены, которую мне придется за это заплатить!

— Спаси мою дочь, и я отпущу тебя и твоих друзей. Слово губернатора Миона!

Девочке было восемь. И она подхватила лихорадку с Паккара. Над вакциной от нее бились многие исследовательские институты Конфедерации, но пока безрезультатно. Кир потратил на лечение меньше десяти минут. Когда он поднимался по трапу корабля, предоставленному непрошеным гостям губернатором, то услышал за своей спиной выстрелы. Дайлети и его спутников Ньютари отпустил, а от всех свидетелей их общения избавился привычным для себя и традиционным для Миона способом.

— Может быть, если дать им время и возможность увидеть, что может быть и по-другому, то все изменится? — с определенной долей скепсиса в голосе поинтересовался Ривран.

На это Принц Семи Миров ничего не ответил, он просто пожал плечами и молча ушел в свою каюту переодеваться. Корабли уже подлетали к Сатаре — на орбите нужно будет перейти в шаттл, который доставит делегацию на планету. Ту, которую Кир Кай-эли Асаи долгое время считал своим домом. На которой Кириму Суону придется делать вид, что он здесь первый раз и никого и ничего не знает. Сущий пустяк для дипломированного выпускника Академии.

Ривран смотрел на закрывшиеся за ним створки двери и задавал себе вопрос за вопросом. Справится ли мальчишка? Сумеет ли держать себя в руках? Хотя бы на время забыть о своем прошлом?

Будет ли теперь ему легче? Буквально перед отлетом они узнали, что человек, отправивший Кира Кай-эли Асаи умирать на Торисе от страшного вируса Сайто, схвачен, и ему предъявлены серьезные обвинения.

Ривран еще раз прокрутил в памяти тот знаменательный день и их с Киримом разговор.

Принц сидел в кресле Риврана, в его рабочем кабинете, и смотрел новости. Чего никогда раньше не делал. В смысле, не смотрел новости. Развалиться в королевском кресле Кирим и раньше любил: знал, что Риврана это раздражает.

А вот на новостные программы он время никогда раньше не тратил. Предпочитал просматривать беспристрастную выжимку аналитического отдела. Но сейчас раз за разом прокручивал на центральном голографическом проекторе один и тот же сюжет. Без звука.

Из здания суда выводили под усиленным конвоем и в силовых наручниках сухопарого седовласого мужчину, чье лицо показалось Риврану смутно знакомым.

— Это же шеф разведки СНМ! — выпалил правитель Семи Миров, вчитавшись в бегущую строку по низу кадра.

— Бывший шеф! — поправил его приемный сын, закладывая руки за голову и откидываясь на спинку кресла. Он улыбался, но улыбка эта Риврану не понравилась, потому что была какой-то злой и даже, немного, хищной. Может, для мимики Дайлети она и была подходящей, но на человеческом лице выглядела жутковато.

— Это ты его свалил! — дошло до Короля.

— Нет, — покачал головой Кирим. — Он сам выкопал себе яму, слишком усердно роя ее для других! Я просто его немного подтолкнул!

— Ты же обещал, что не станешь светиться! — напомнил ему Король недовольно.

— А кто сказал, что к делу причастен Кир Асаи? Командир «Вайрес» мертв — мои ребята сделали все сами! И с огромным удовольствием, я полагаю!

— Но к чему такая огласка? Это спугнет всех его подельников! Да и престиж….

— Вы обижаете меня и «Вайрес», Ваше Величество! — бывший разведчик встал одним слитным движением. — Все, кого удалось вычислить, уже давно арестованы. А публичный суд — демонстрация того, что справедливость и закон существуют для всех. Как бы высоко птичка не взлетела и как бы крепко за веточку не держалась!

Принц выключил проектор, всласть налюбовавшись на перекошенное лицо своего бывшего шефа.

— Жалеешь, небось, что не сам его допрашивал? — как бы невзначай спросил Ривран приемного сына.

— Почему? Там и получше меня специалисты есть! Жаль только, что показания, данные под давлением Голоса Дайлети, к делу не пришьешь! Сам Раев никого из своих не сдал! Но я уверен, что клубочек распутают и без его помощи! Сеть рассыплется!

Кирим замолчал, задумавшись.

— Дело ведь не во мне, — заговорил он пару минут спустя. — Подумаешь, попытался устранить ставшего опасным и более неугодного агента!

Но, как выяснилось, Раев, действительно торговал оружием на две стороны. В том числе и самыми последними секретными разработками. И использовал полученную по своим каналам инсайдерскую информацию, чтобы особенно навариться на этом.

И именно он был в ответе за похищения Дайлети. Единых с Природой разбирали на запчасти, словно испорченных роботов. Мужчин. Женщин. Детей. Напичкав раниумом, их резали по живому, продавая потом дорогущие целебные и омолаживающие эликсиры и органы тем, кто мог за них заплатить. В Конфедерацию в основном. В обход всех границ и запретов.

Ривран задумчиво барабанил пальцами по столешнице. Ради такого чудовища, как Раев, стоило отменить мораторий на смертную казнь. Король Семи Миров содрогнулся, представив себе мучения Единых, из которых на протяжении трех — четырёх недель — дольше никто не выдерживал — вырезают органы, сливают кровь, выкачивают спинно-мозговую жидкость. Отрезают им части тела, чтобы потом продать их тем, кого не удовлетворяют кибернетические протезы. Ничем не болеющие, стремительно регенерирующие, Дайлети были идеальными донорами. И прекрасными целителями. Только всегда находились те, кто говорил, что они мало делают для людей. Плохо стараются. Что можно взять от них больше.

И сделать на этом огромные деньги.

Раев имел долю в этом бизнесе. Прикрывал торговцев. А когда его собственный разведчик — Дайлети решил в свободное время заняться расследованием и очень в этом преуспел, вплотную приблизившись к высокопоставленной шишке, «крышевавшей» грязный бизнес, по-быстрому того убрал. Но, по-видимому, так его боялся, что не решился сдать подельникам на органы — отправил умирать на Торис. Чтобы наверняка.

— По-моему, Раев заслужил публичного позора. По-тихому его убрать было бы чересчур гуманно по отношению к нему, — заключил Принц. — Я думаю, что он недолго проживет после оглашения приговора. И вряд ли умрет легко.

— И что ты сейчас чувствуешь? — спросил Ривран своего наследника, когда тот уже собирался уходить.

— Да ничего особенного, — пожал плечами Кирим. — Просто удовлетворение от хорошо сделанной работы…. Задание выполнено. Кир Кай-эли Асаи может покоиться с миром!

— Да неужели? — не поверил своим ушам Король. — Больше никаких опасных вылазок в город? Расследований? Наших с Росаной потраченных нервов?

Принц остановился, развернулся, прислонился плечом к косяку двери и прищурился, глядя на Короля. Его тяжелый оценивающий взгляд совсем не подходил к его юному лицу. Обычно по таким вот глазам можно было узнать старых Дайлети, живущих в вечно молодых телах. Но Кирим не был старым Единым. У него и Дара-то теперь не было. Но Король вдруг ясно осознал, что имеет дело не с человеком, а с совсем другим существом. Чуждым, как ни крути.

— За все приходится платить, Ривран! — сказал ему бывший командир «Вайрес». — Абсолютно за все!

Глава 12

— Глазам своим не верю! — проговорил Принц Семи Миров, приглядевшись к кораблям сопровождения, присланных с Сатары. — Да это же «Вайрес»!

— Чему ты удивляешься? — спросил его Король. — Нам обещали беспрецедентные меры безопасности!

— Но «Вайрес»? Охрана посольства — немного не их профиль.

— Думаешь, они приставлены к нам с определенным умыслом?

Ривран еще раз оглядел Принца с ног до головы, проверяя, не торчит ли у того защитный комбинезон из-под парадной одежды. Подобное недоверие могло оскорбить представителей Содружества. Но положиться на них и не принять собственных мер безопасности Король не мог. Жизнь Принца превыше дипломатических тонкостей.

— Если бы они были здесь по нашу душу, то вряд ли позволили бы себя увидеть! — проговорил Кирим задумчиво, покачиваясь с пятки на носок. Одежда стесняла движения, заставляя чувствовать себя неуклюжим старинным роботом. А ведь ему предстояло пройти сейчас по посадочному полю перед выстроившимися для встречи их делегации лучшими частями ВКФ Содружества. Не менее двухсот метров. В окружении Рохосов, Королевских гвардейцев и ребят из своего бывшего отряда, которые по такому случаю будут затянуты в ненавистные им парадные мундиры. Сейчас «Вайрес» изображали из себя почетный эскорт в лице одной из лучших эскадрилий космофлота. Все бы ничего, да только по факту они являлись разведывательно-диверсионным отрядом. По иронии судьбы, действительно одним из лучших.

— Они здесь не ради нас, — пришел к выводу их бывший командир. — Вернее, не столько ради нашей охраны, сколько на охоте. А вот на кого они в этот раз охотятся, мне бы очень хотелось знать!

Король бросил на него внимательный, настороженный взгляд.

— Если ты полагаешь, что нам угрожает опасность на переговорах, то нам лучше вернуться домой!

— Сорвете встречу из-за неявной и неясной угрозы, Ваше Величество? — поддел Риврана наследник. — Это было бы очень недальновидно с Вашей стороны. Нельзя демонстрировать страх и слабость — кажется, так Вы мне говорили? Лучше позвольте мне….

— Нет! — резко прервал его Король. — Даже не думай! Всеми своими предположениями поделишься со службой безопасности! Из посольского корпуса ни ногой! Это приказ! Тебе ясно?

— Конечно, — пожал плечами Кирим и активировал маску. Шаттл приземлился. Вот-вот должен был опуститься трап.

Если бы Ривран знал приемного сына лучше, то стребовал бы с него обещание никуда не отлучаться без сопровождения и маски. Но Король слишком привык к тому, что одного его приказа достаточно. Для всех. За одним небольшим исключением.

Маленькая фигурка, затянутая в черную неприметную одежду, выскользнула из окна, прокралась по узкому карнизу и спрыгнула в сад, перекатившись при соприкосновении с землей. Травмы были сейчас совершенно ни к чему.

Самым сложным было проскользнуть мимо Рохосов, потому что у них был приказ докладывать Королю обо всех перемещениях Принца. А с обычной охраной проблем не возникло: членам делегации покидать посольство не возбранялось. Уже спецы из СНМ вежливо поинтересовались у Кирима Суона, не нуждается ли тот в сопровождении. Пилот покачал головой и получил вместо явного эскорта скрытое наблюдение. Кирим заметил агентов только потому, что знал: их не может не быть, и имел представление об их методах работы. Одну Академию заканчивали, как-никак….

Кирим, не спеша, прогуливался по центру города, старательно вертя белобрысой головой по сторонам. Ночная столица впечатляла своими огнями, шумом и многолюдностью. Сбрасывать «хвост» Кирим не стал, хотя в такой толпе это было бы совсем не трудно. Но, во-первых, он не собирался делать ничего противозаконного, а, во-вторых, не хотел, чтобы наблюдатели решили, будто он собирается. Не хватало ему еще подозрений в шпионаже! Вот был бы позор!

Делая вид, что восхищается достопримечательностями, Суон вроде как незаметно для себя свернул с людных улиц и оказался на неприметной площади. Оглядевшись вокруг, он толкнул дверь простенького бара, вывеска которого уже давно не горела.

В «Лихом вираже» ничего не изменилось: ни обстановка, ни запахи, ни завсегдатаи.

— Эй, парень, — Кириму заступил дорогу вышибала. Его Суон видел впервые, иначе бы точно запомнил: тот был поперек себя шире и определенно выше двух метров росту. — Этот бар только для пилотов!

Суон улыбнулся как можно более дружелюбно и махнул у вышибалы перед носом золотистым посольским кристаллом.

— Извини, я не местный — не знал!

Здоровяк смутился. Неприятности с семипланетниками ему были не нужны. Да и пилоты не были таким уж негостеприимным народом.

— Ладно уж, заходи, пропусти стаканчик. Если возраст позволяет! — громко, на весь бар, добавил вышибала. Все присутствующие заржали.

Кирим застенчиво улыбнулся. Что поделаешь — это тело выглядело от силы лет на двадцать. Не смотря на все старания Суона привести его в божеский вид. Он прошел к стойке и забрался на свободный стул. Бармен подмигнул ему и ткнул пальцем в нехитрое меню. Кирим выбрал темное местное пиво.

«Вайрес» сидели за своим обычным столом в дальнем углу зала. Судя по количеству пустых тарелок с закуской — давно. Но, если приглядеться к содержимому их стаканов, то можно было отметить: даже сменившись, они продолжали оставаться на чеку и в полной боевой готовности.

— А что, — громко, чтобы все в баре услышали, спросил Суон у бармена. — Этим ребятам тоже возраст выпить не позволяет? Молоко цедят!

В повисшей в зале тишине было слышно, как в стаканах с выпивкой трескается лед. Те времена, когда в «Вираже» не держали молока, давно прошли. Вместе с теми, когда находились идиоты, желавшие посмеяться над «молокососами». Со скрежетом отодвинул свой стул и встал Оползень. По своим габаритам он мало отличался от вышибалы и всегда был излишне вспыльчив и обидчив. Вне операции, разумеется.

— Слышь, ты, малец! Мы можем пить, что и где захотим! Мы давно это право заслужили, тебе понятно? — Он ткнул пальцем в золотистые крылышки, пришпиленные к его левому рукаву.

Кирим был вынужден смотреть на разведчика снизу вверх, даже сидя на барном стуле.

— Тише, приятель! Я никого не хотел обидеть! — он развел руки в стороны, демонстрируя свои ну очень миролюбивые намерения. — Я теперь вас узнал: это вас эскортом к королевской семье приставили? Красиво, небось, летаете!

Неприкрытая лесть заставила Оползня опустить занесенный, было, кулак. Он развернулся, чтобы сесть обратно к своим. Но в планы Суона это не входило.

— Конечно, это круто, когда в главных новостях показывают! — добавил он. — Лучше, чем промелькнуть на страничке некролога, как оставшиеся на передовой товарищи!

Оползень моментально повернулся, сгреб Кирима за грудки и стащил его со стула, снова занося кулак. Негласные сопровождающие, проскользнувшие вслед за пилотом из Семи Миров в бар, ощутимо напряглись. Но на выручку пока не торопились. Наверное, решили, что наглому мальчишке пара оплеух не помешает.

Суон дернулся, проскользнул у Оползня под рукой и освободился из захвата.

— Спокойно, здоровяк! — сказал он разведчику, демонстрируя свой кристалл. — Я сам из сопровождения. Тоже пилот, между прочим. Эскорт — это, типа, высокая честь, большая ответственность и все такое! Но сколько можно посольство охранять?! Разве крылышки, вроде ваших, так заслужишь?

В голосе пилота из Семи Миров было столько обиды и неприкрытой зависти, что кулак Оползня сам по себе разжался. Его и самого бесила новая миссия.

— Так ты из Семи Миров? — из-за столика грациозно поднялась Фиалка. Как Кирим и предполагал, именно она стала командиром отряда.

— Не держи зла на Крома, пилот, — сказала она. — Выпей с нами за успех переговоров!

Девушка пригласила Кирима за столик. Суон сделал шаг в направлении одного из двух свободных стульев, но сидение выдернули у него, буквально, из-под задницы.

— Это стул нашего командира! — буркнул Гром. Темноволосый и темноглазый, тот был очень и очень мрачен. Если бы Кирим не знал его хорошо, то решил бы, что мужчина пьян.

— Так я встану, когда он придет! — прикинулся дурачком Суон.

— Командир никогда не придет! — стукнул стаканом об стол Алмаз. — И именно поэтому на его место никто и никогда не сядет! Понял, пацан?

Внутренне содрогнувшись, Кирим взял свободный стул от соседнего столика и сел, смущённо уставившись в пол.

— Я же не знал, ребята. Простите! — покаянно сказал он. Суон уже догадался, почему пустует еще один стул. Судя по всему, новеньких в его бывшем отряде привечать не собирались. «Вайрес» оставался пока недоукомплектованной эскадрильей.

— Давайте выпьем за капитана Асаи!

Десять человек, как один, подняли вверх стаканы с молоком и опрокинули в себя их содержимое, не чокаясь. Кирим присоединился к ним со своим бокалом с пивом, радуясь тому, что не суеверен. Помолчали немного, а потом Фиалка, как бы невзначай, спросила:

— А, правда, что на вашего Принца дважды покушались?

— Было такое, — ответил ей Кирим. «Вот мы и добрались до самого интересного!»

— Как же так? — Алмаз, как всегда, подкреплял свои слова размашистыми жестами, которые, как по волшебству, становились скупыми, четкими и выверенными, стоило снайперу занять позицию. — Вы же там чуть ли не молитесь на свою Королевскую семью?

И на Кирима посыпались вопросы. Невинные по сути своей, но позволяющие извлечь из ответов на них массу полезной информации. Вот только из самих вопросов тоже можно было узнать много чего интересного.

Символ Королевского Дома под кожей кольнул руку Суона раз, другой, третий. Вот и конец прогулке.

— Мне пора, ребята! — сказал Суон пилотам из «Вайрес». — Увольнительная заканчивается. У нас с этим строго!

Ему дружелюбно помахали на прощание.

— Эй, пилот! — окликнул его Оползень. — А звать-то тебя как?

— Суон! — отозвался Кир Кай-эли Асаи, улыбаясь пухлыми капризными губами на бледном мальчишеском лице. Он в салюте бросил руку к виску, обрамленному светлыми, чуть вьющимися волосами. — Кирим Суон!

Оставив свой бывший отряд переглядываться, он поспешил к посольству. С возвращением тоже пришлось помучиться. Не следовало давать кому бы то ни было возможность сличить Кирима Суона и Его Высочество. Он по памяти сверился с картой не просматриваемых камерами и наблюдателями участков, активировал маску и Символ, немного помудрил с охранной системой вокруг, стирая и заменяя записи, а потом спокойно пошел в свои апартаменты. Кому придет в голову спросить у Принца, где он шлялся? Но один такой человек все же нашелся.

Ривран ждал Кирима в его спальне. Едва Принц вошел, к его лицу устремилась раскрытая ладонь Короля. Перехватив руку разъяренного правителя Семи Миров в паре сантиметров от своей щеки, Кирим тихо попросил:

— Никогда так больше не делайте!

Король вырвал руку из цепких пальцев приемного сына и выругался.

— О чем ты думал, безмозглый мальчишка?! Я же приказал тебе….

— А я, кажется, просил Вас никогда не повышать на меня голос, — холодно прервал его Принц.

— О, Создатель! — в бессильной злобе Ривран долбанул кулаком в стенную панель. — Если тебе плевать на мои нервы и на судьбу Семи Миров, то хотя бы Росану пожалей! Как я ей скажу, что тебя прирезали в подворотне, когда ты в очередной раз сбежал от охраны?!

— Мы на центральной планете Содружества, — напомнил ему Кирим, устало опускаясь в кресло. — В столице! Здесь не убивают людей в темных переулках!

— Как ты прошел мимо Рохосов? — поинтересовался Ривран, последовав его примеру. — Я же приказал им!

О да, приказ Короля был приоритетен. Принц мог в лепешку расшибиться, но его бы не пропустили. Но на его счастье, Ривран не приказал его не выпускать — ему и в голову не пришло, что Принц его не послушается. Он распорядился, чтобы Рохосы докладывали ему о перемещениях наследника.

— Ну, конечно! — осенило Короля. — Ты не приказывал им! Ты их попросил!

Кирим пожал плечами. Он действительно попросил Рохосов не говорить Риврану о том, что он вышел из посольского корпуса, если тот не задаст прямого вопроса. Все просьбы королевской семьи Рохосы исполняли неукоснительно.

— Надо исправить это мое упущение, — проговорил Ривран, вставая.

— Подождите, Ваше Величество, — попросил его Суон, как будто через силу и вопреки собственному желанию. — Послушайте, что я узнал!

Отчаявшись вправить наследнику мозги, Король вернулся в кресло и приготовился слушать.

— «Вайрес» здесь из-за Раева и его подельников. Им крайне не выгодны мирные переговоры. Есть версия, что они попытаются их сорвать. «Вайрес» должны им помешать. Мы их интересуем постольку — поскольку….

— Так и знал, что нужно было оставить тебя дома! — сказал Король, выслушав рассказ Кирима до конца. — А если твои ребята тебя вычислят?

— Как? — фыркнул Принц. — Самое страшное, что они могли про меня подумать — что я такой же «простой» пилот, как и они. И так же «щупал» их, как и они меня. А так как на данный момент считается, что мы — союзники, предпринимать по этому поводу они ничего не станут.

— Самый простой способ сорвать переговоры — прикончить одного из нас на подконтрольной СНМ территории, — немного подумав, сказал Ривран. — Надо усилить охрану. «Броник» не снимай даже на территории посольства!

Он выразительно посмотрел на черный свитер с высоким воротом, надетый на Принце, скользнул взглядом по его штанам из замши, изрядно потертым, и высоким армейским ботинкам.

— И, Создателем прошу, не высовывайся! Дай людям делать свою работу! У тебя здесь другая задача! И если мне покажется, что тебе скучно и нечем заняться, то я вообще свалю на тебя все переговоры!

— Это грязный шантаж! — возмутился Принц.

— А что делать? Ты ведь по-другому не понимаешь! — усмехнулся Король и ушел к себе.

Глава 13

Если бы Кирим сообразил заранее, что их визит придется на День Памяти, то, наверное, и вправду предпочел бы остаться на Мирралине. Но из-за долгого крио сна и разного времени на планетах, он сбился со счета, и оказался совершенно не готов к происходящему.

Делегацию Семи Миров усадили на почетные места на трибуне, установленной на крыше Бизнес-Центра — самого высокого здания столицы. Еще на первом курсе Академии Кир Кай-эли Асаи побывал здесь вместе с одногруппниками, поднявшись на скоростном капсульном лифте. Будучи тогда Дайлети и обладая Даром, он и то ощущал некоторый дискомфорт, стоя на прозрачном полу, выступающем за край крыши. Пусть тот и был огорожен высокими перилами и накрыт силовым полем.

Теперь же Кирим чувствовал себя и вовсе неуютно. Ему казалось, что здание раскачивается. А может быть, учитывая его высоту и ажурную конструкцию, и не казалось.

Сначала по крыше соседнего, гораздо более широкого и низкого здания, принадлежавшего Центральному новостному каналу, прошли парадом элитные части ВКФ СНМ. Потом, когда уже основательно стемнело, в небо поднялись истребители, облепленные сигнальными огнями. Лучшие эскадрильи флота продемонстрировали зрителям фигуры высшего пилотажа. На скорости их бортовые огни сливались в линии и сплетались в узоры, превращая полет в настоящий танец света и красок. Смотрелось это просто потрясающе. Кирим в определенный момент поймал себя на том, что, переживая за пилотов, сжимает подлокотники кресла излишне сильно, чтобы не раскачиваться и не наклоняться, вторя движениям пилотов.

А потом по родам войск и частям, в небе искрами стали зажигаться и гаснуть имена погибших и пропавших без вести. Среди них Кирим увидел и свое имя. Это не стало для Принца такой уж большой неожиданностью. Куда хуже была песня, под которую все это происходило. Суон узнал свой голос — хотя и не представлял себе, когда и как его ребята умудрились записать «Пропавшим без вести» в его исполнении. Кирим даже не помнил, кто ее автор. Просто как-то в такой же день, как сегодня, спел ее для своего отряда. Исполнять эту песню стало у них своеобразной традицией. Одной из многих.

Принц Семи Миров почувствовал, как под маской защипало глаза и запылали щеки. Если бы он мог себе это позволить, то вскочил бы сейчас с места и сбежал куда подальше. Лишь бы не видеть и не слышать этого.

Словно почувствовав неладное, Король повернул голову к Принцу и накрыл его руку, сжавшую подлокотник кресла, своей широкой ладонью. Поговорить им удалось, только вернувшись после полуночи в посольство.

— Ты не обманываешь их, — Король положил руку приемному сыну на плечо. К его удивлению, тот не стал ее скидывать. Просто стоял, глядя в окно. — Я уже говорил тебе: Кир Кай-эли Асаи умер на Торисе. Теперь ты — Кирим Суон, Принц Семи Миров. Не твоя вина, что ты не можешь сказать им правду. Лучше гордись, что ты был им хорошим другом и командиром, раз они помнят тебя… так!

— Я бы предпочел просто летать с ними, как раньше, — проговорил Принц и, не оборачиваясь, ушел в свою комнату.

Ривран провел еще пару часов, наводя справки в ГИС. И позволил себе снова выругаться, когда выяснил, кто исполнял ту песню. Король почувствовал себя идиотом. Мальчишка все равно, что на своих похоронах побывал, а он к нему с утешениями полез! Лучше бы, действительно, на Мирралине оставил, чем вот так, в разрытую могилу лицом ткнуть!

Как бы так попросить принимающую сторону убрать «Вайрес» куда подальше? Или Кириму это еще больше не понравится?

Ривран признался себе, что совершенно не знает своего приемного сына и не понимает его. Но самое главное, он потратил столько времени зря, даже не пытаясь сделать ни то, ни другое. Просто изо всех сил старался впихнуть мальчишку в свои собственные стандарты и представления о том, каким должен быть Принц Семи Миров.

Ривран дал себе слово приложить все усилия, чтобы наладить отношения с Киримом. А то стыдно признаться: чуть не влепил ему пощечину! Король Семи Миров, называется! Непогрешимый правитель! Хорошо, что Росана не видела….

С этими мыслями Ривран все же позволил себе лечь спать. Новый день должен был начаться через три часа с рабочего завтрака. Кирим опять будет хмуриться и кривить лицо под маской, стараясь не смотреть на представителей Конфедерации Чистых Планет. Хорошо, что на сегодняшнем мероприятии их не было — для них была благоразумно предусмотрена другая программа за пределами столицы. Подальше от тех, кто мог конфедератам припомнить, что большая часть погибших и пропавших без вести на их совести. Впрочем, если бы в Содружестве хотели вовсе избежать этой щекотливой ситуации, то вообще бы перенесли переговоры на другой срок. Но нет, Чистых ткнули носом в их собственное дерьмо. Но так, деликатненько. А те стерпели, продемонстрировав тем самым свою слабость. Видимо, внутреннее напряжение в Конфедерации стало так велико, что его решили хоть немного ослабить за счёт ликвидации застарелого и вяло текущего конфликта.

Цеплявшиеся одна за другую мысли заставили правителя Семи Миров без сна проворочаться в своей постели до самого рассвета. Наутро он очень жалел, что не может спрятать покрасневшие глаза за маской, как Принц.

— Вниз! Вниз! — орал на Короля здоровенный верзила из «Вайрес». Перед носом Риврана распахнулась бездна подземных коммуникаций столицы Содружества. Говорили, что в ее основе лежала сеть древних катакомб, доставшихся колонистам с Земли в наследство от сгинувшей тысячи лет назад цивилизации. Эта была та часть Сатары, которую никогда не показывали туристам.

Но вокруг творился настоящий огненный ад, и выбирать было особо не из чего.

Король Семи Миров оглянулся на двух оставшихся относительно целыми Рохосов и Принца, повисшего между ними и едва переставлявшего ноги, и решительно спрыгнул. «Вайрес» посыпались вниз последними, прикрывая отход бешеной стрельбой.

И их маленькая группа побежала по туннелю прочь от посольства, гибнувшего в огне и взрывах. А ведь все так хорошо начиналось! И продолжалось ровно неделю, пока стороны обсуждали детали договора, гарантом соблюдения которого и должны были стать Семь Миров. Кирим откровенно скучал, вслушиваясь в бесконечное переливание из пустого в порожнее. Но не делал больше попыток сбежать с переговоров или из посольства. «Вайрес» маячили где-то на периферии, то исчезая, то появляясь вновь. Они сопровождали делегацию Семи Миров во всех поездках и на всех мероприятиях: иногда как пилоты эскорта, иногда — в качестве пешего сопровождения. Безупречно аккуратные и подтянутые, в своих белоснежных парадных мундирах, они чувствовали себя неловко — им нечасто доводилось их надевать.

Рохосы привыкли к их постоянному присутствию, перестав дергаться каждый раз, когда кто-то из «Вайрес» переходил невидимую черту, ближе которой чужаки к королевской семье не допускались. Но и не позволяли оттеснить себя с привычных позиций, по-прежнему оставаясь ближним кругом охраны. Впрочем, разведчики на эту роль и не претендовали, предпочитая оставаться в тени и играть роль красивых кукол, приставленных к семипланетникам для солидности.

Так продолжалось до определенного момента, наступление которого Ривран не замечал, пока не увидел, как маячивший за спиной Принца Рохос рухнул, как подкошенный. А потом еще один. Третий накрыл собой Короля.

Все произошло, когда они возвращались в посольство накануне последнего, финального дня переговоров, когда договор должен был быть подписан в самой, что ни на есть, торжественной обстановке. Но кто-то решил, что семипланетники не доживут до следующего дня. И приложил для этого массу усилий, устроив во дворе посольства настоящий ад, и дополнив картину атакой на Сатару из космоса, чтобы основательно занять власти.

Самым жутким было то, что Ривран сразу же узнал беззвучное оружие, которое использовали нападавшие. И понял, почему его не обнаружили заранее. Эльзэдэ было невидимо для сканеров. И выстрелы из него можно было определить только по колебаниям воздуха — человеческие глаза не воспринимали энергию, испускаемую оружием древней вымершей цивилизации. Неужели за покушениями на Принца на Мирралине тоже стояли Раев и его сторонники? Но почему?

Рохосы попытались затащить королевскую семью под прикрытие здания. Но новый невидимый выстрел Эльзэдэ продемонстрировал всем, что это плохая идея. Угол дома разлетелся на куски. Всем показалось, будто он сам по себе вдруг взорвался изнутри. Если бы Принц не отскочил в сторону сам и не уронил вслед за собой Риврана, их бы присыпало обломками так, что не откопали бы до празднования Исхода.

«Вайрес» при первых же выстрелах разлетелись в стороны. Кто-то бросился на поиски стрелявших в лабиринт улочек старого города, кто-то открыл огонь по тому месту, откуда последовала первая атака, другие кинулись к Риврану и Кириму, активировав энергощиты, снятые с поясов. Блондинка с внешностью скромной книжной девы орала что-то в комлинк: видимо, запрашивала поддержку.

Загудели двигатели низко летящих кораблей. И королевская семья, и разведчики с надеждой подняли головы. Но первая же очередь из подкрыльных орудий истребителя, прошедшего на бреющем полете над территорией посольства, развеяла все надежды в пух и прах и заставила еще сильнее вжаться в разрытую выстрелами землю.

Кто-то решил сыграть по-крупному. Истребитель был производства Содружества.

— Говоришь, не режут в подворотнях, да? — проорал Ривран в ухо приемному сыну.

Рохосы вздернули их на ноги. Роботам-телохранителям удалось, наконец-то, договориться с «Вайрес» о плане отступления. Нужно было продержаться до тех пор, пока власти не разберутся с бардаком на орбите, и укрыться хоть где-нибудь от вездесущего Эльзэдэ. Решили пробиваться к космопорту и увести нападавших с людных улиц. Судя по всему, те не погнушаются разнести по кирпичику целый квартал ради убийства двух семипланетников.

Здоровяк из «Вайрес» указал куда-то вглубь двора и они побежали. Короткими перебежками, изредка огрызаясь выстрелами. Нападавшие соизволили, наконец, показаться: они щеголяли в броне космодесантников со стертыми знаками различия. Только вместо стандартного оружия бойцы сжимали жезлы Эльзэдэ. Один из них направил навершие с кристаллом в сторону Принца. Прикрывавшего Кирима Рохоса разнесло в клочья. Сам Суон полетел на землю и, пропахав носом пару метров, остался лежать.

Ривран заорал, пытаясь вырваться из удерживающих его цепких рук. Девушка-фиалка выскочила из своего укрытия, перекатилась, не переставая палить из двух бластеров разом, и сняла трех самых близких преследователей. Рохосы под прикрытием ее огня рванули к Принцу и под руки потащили прочь. Где-то через двадцать метров Король оглянулся и с невероятным облегчением увидел, что Кирим начал потихоньку переставлять ноги и не висел больше мертвым грузом между двумя телохранителями.

Глава 14

— Вниз! — орал верзила. И Ривран прыгнул. Они побежали. Кто-то из «Вайрес» парой метких выстрелов обрушил туннель за их спинами, отрезая преследователям этот путь.

— Шевелитесь! — подгоняла всех блондинка. Ее волосы растрепались, а мундир больше не был белоснежным и аккуратным. — Они найдут другой спуск! Надо оторваться от них!

— Куда двигаем, командир? — на бегу поинтересовался у нее здоровяк.

— Поддержка будет ждать нас на углу Второй Северной и Пятой Припортовой! К тому времени наши наведут наверху порядок, я надеюсь!

Под ногами хлюпала вода. Это был технический туннель, не канализационный, но дыхание не очень чистой и ощутимо пованивающей, несмотря на бактерии-очистители, воды ощущалось и здесь. Ривран надеялся, что до самой канализации дело не дойдет. С этой частью Сатары он не хотел знакомиться.

Они повернули еще два раза, прежде чем девушка — фиалка сделала всем знак остановиться. Она же первой бросилась к Принцу — проверить, как он. Дорогу ей заступили оба Рохоса, потрепанные, почти утратившие все сходство с людьми, и потому особенно страшные.

— Да ладно вам, парни! — возмутилась Фиалка. — Я просто хочу помочь!

— Давайте уже решим, доверяете вы нам или нет, Ваше Величество! — поддержал командира Оползень.

— Там, наверху, наши, между прочим, все еще прикрывают отход! — Алмаз многозначительно ткнул пальцем в низкий потолок. Он потерял свою винтовку и злился из-за этого особенно сильно. Хотя верное оружие, прошедшее с ним огонь и воду, не подвело его и на этот раз. Винтовка спасла своему хозяину жизнь: в нее, висящую за спиной, угодил выстрел из подствольных пушек истребителя, превратив в две бесполезные половинки. — И, скорее всего, умирают за вас один за другим!

— Я в порядке! — преувеличенно громко заявил Кирим. Все, наконец-то, вспомнили, с чего начался спор, и обратили на Принца внимание. Суону, несмотря на негнущиеся пальцы, уже удалось справиться с застежками парадного камзола и стянуть его с себя, демонстрируя всем черный защитный комбинезон, слегка поблескивавший чешуйками. Все-таки Ривран был прав, настаивая, чтобы Кирим носил его постоянно.

Суон провел указательным пальцем от ворота до запястья, активируя застежку, и осторожно стянул комбез с левого плеча. Все увидели, что спина Принца представляет собой сплошной багровый кровоподтек.

— Твою-мою на лево! — ругнулся Оползень. — Судя по роботу, ты еще легко отделался, парень!

Один из Рохосов провел над спиной Принца рукой, сканируя повреждения, а потом открыл полость в своем животе. Там обнаружилась аптечка. Робот вколол своему подопечному две ампулы раниума и одну — стимулятора.

— Можем двигаться дальше, — заявил телохранитель, помогая Кириму снова одеться.

— Нам туда, — показала Фиалка влево и вниз. — Эту часть туннелей я помню наизусть.

В ответ на ее слова из коридора раздался грохот обвала, а потом вырвалось облако пыли и гари.

— Не ты одна! — скептически заметил Алмаз. — Есть другие предложения?

— Есть! — Кирим оттолкнул руку Рохоса и встал сам. — Не будем соваться туда, где нас ждут! Спустимся ниже, в катакомбы! Пройдем коротким путем к космопорту!

— Ну-ну, Ваше Высочество! — хмыкнула Фиалка. — Сразу видно, что про катакомбы вы только слышали, но видеть их не видели! Ниже этого уровня я не рискну сунуться даже со всем своим отрядом!

— Вполне возможно, что эти двое — все, что от вашего отряда осталось, капитан! — безжалостно осадил ее Кирим. — И если мы резко не придумаем оригинальный ход, и этого не будет. Лично я хочу вернуться на Мирралин живым и, желательно, здоровым.

Он повернулся к Королю:

— Ваше Величество?

— Лучше сдохнуть по дороге, чем дожидаться, когда нас прикончат здесь! — заявил Ривран. Оттуда, откуда они пришли, раздавался скрежет и глухой стук: завал разбирали. Но вряд ли стоило надеяться, что это пробивалась к ним группа поддержки. У Раева, или кто бы то ни был еще, были очень серьезные союзники, раз они надеялись так капитально занять вооруженные силы Сатары, чтобы семипланетники долго не получили помощи, и у наземной группы атакующих было время достать их, куда бы те ни побежали, попутно разнося город в клочья. Напали ли и на делегацию конфедератов? И что творится сейчас на орбите?

— На нижних уровнях у нас тоже шансов мало! — не согласился Оползень. — Им же тысячи лет! И строили их черти знает кто! Без снаряжения и карт нам крышка!

— Выпускников детсада среди нас нет, лейтенант! — сказал ему на это Кирим. — Пройдем! Ниже первого уровня не полезем — на такой глубине Рохосы смогут проложить маршрут и найти безопасный путь! Ривран?

Король взглянул на приемного сына другими глазами. Так на него, наверное, смотрели бойцы его отряда, когда он еще был Ветерком. Еще Ривран понял, что его так смущало с того самого момента, как они с Киримом оказались на Сатаре: Принц изменился. Исчезли его привычные жесты и движение, даже лексикон немного сменился. Он позаботился о том, что «Вайрес» его не узнали.

— Предоставляю право решать тебе! Ситуация выходит за рамки моей компетентности!

— А в его, значит, входит? — фыркнула Фиалка, но покорно поплелась вслед за всеми, не забывая поглядывать по сторонам. Ей было приказано приглядывать за объектами и вычислить группу сообщников Раева, собиравшихся сорвать подписание мирного договора. Со второй задачей она позорно не справилась. Не хватало еще провалить и первую! Если Принцу приспичило поиграть в героя «Подземелий и драконов», то кто она такая, чтобы ему мешать? Тем более что идея выбрать неожиданный маршрут сама по себе была не плоха. Фиалка и сама бы ее озвучила, если бы не связанные с путешествием по катакомбам дополнительные риски.

Вскоре им опять пришлось бежать. Преследователи вынырнули из бокового коридора, отрезав их от намеченного пути и вынудив спуститься еще ниже. То, что случилось дальше, Фиалке не суждено было забыть до конца жизни.

Они неслись по коридору, не разбирая дороги. Стенки и потолок туннеля взрывались острым крошевом со всех сторон. Только благодаря Рохосам их маленькому отряду удавалось вовремя уклоняться и шарахаться от невидимых и беззвучных выстрелов. Но тут преследователи направили жезлы в пол.

Фиалка ждала взрыва и дыры в полу. Но надежный камень под ногами вдруг попросту растворился на десять метров впереди и позади них. И они ухнули вниз, не успев даже испугаться и крикнуть.

Потом все было, как в книжке «Алиса в стране чудес». Они падали и падали. Мимо них проплывали боковые туннели и странные наросты на стенах, шары, состоявшие из света и искр, абстрактные картины, выложенные из разноцветных кристаллов. И еще много таких вещей, для которых человеческий разум просто не находил подходящего определения.

А затем они влипли. В прямом смысле слова. В огромную паутину, мерцающую мертвенным голубым светом. Командир «Вайрес» успела покрыться холодным потом, представив себе паука, что должен был сплести сеть такого размера. Только спустя несколько жутких секунд до нее дошло, что это просто своеобразное энергетическое поле вполне себе искусственного происхождения. Она повертела головой, проверяя, все ли ее спутники в наличии. Рядом барахтался Алмаз, чуть поодаль — Оползень. Лицом друг к другу лежали Король и Принц. Последний в полете умудрился схватить Риврана за плечо и так и не выпустил до сих пор. Рохосы лежали плашмя в двух метрах от них. Они едва-едва шевелились. Видимо, поле на них плохо влияло.

Фиалка попыталась встать, но поле держало ее совершенно так же, как настоящая паутина.

— Нужно расслабиться и перестать вырываться! — услышала она голос Принца.

— Тебе-то откуда знать? — удивился Алмаз, но совету последовал. И вправду, стоило полежать минуту спокойно, и энергетические нити отпустили его, позволив подняться, балансируя на толстой нити.

Рядом, поддерживая друг друга, встали все остальные. Король и Принц многозначительно переглядывались. Они, определённо, что-то знали, но не торопились делиться сведениями с остальными.

— Откуда такая осведомленность, Ваше Высочество? — подозрительно поинтересовалась Фиалка.

— Это похоже на защиту Эльзэдэ, сохранившейся в Семи Мирах, — пояснил Принц, дождавшись утвердительного кивка от Короля.

— Ну и дела! — выдохнул Оползень, задирая голову в попытке рассмотреть дыру, через которую они упали. Но либо та была слишком высоко, либо затянулась так же, как и появилась, либо просто скрывалась в игре света и тени. — Как интересно все складывается: вы двое оттуда, где сохранилось Эльзэдэ, на нас охотятся со странными жезлами, и угодили мы в катакомбы тот самой цивилизации, что сотворила и первое, и, скорее всего, второе!

— Сам в шоке, — мрачно пошутил Принц. — Но у всего этого есть и хорошая сторона: «десантники», похоже, тоже такого эффекта от своего оружия не ожидали и отстали от нас. Нам нужно просто найти выход на поверхность.

Алмаз покрутил головой. Из центральной шахты, в которой была растянута энергетическая паутина, отходило множество коридоров на разных уровнях.

— Мне это термитник напоминает! — высказался он. — Мы можем годами здесь блуждать и так и не увидеть солнечный свет!

— Не совсем верное утверждение! — проговорил Король и вытянул вперед правую руку с Символом. Узор из золотистой проволоки слабо пульсировал. — Это — тоже часть технологии Эльзэдэ. Они реагируют друг на друга. И я полагаю, что мы можем, ориентируясь на Символы, выйти к так называемому Центральному Узлу, управляющему всей системой. Там должно быть что-то вроде компьютера, которым, в теории, можно управлять.

— А с этими что? — Фиалка кивнула на Рохосов. — Бросим их здесь?

— Зачем? Им просто нужно время на перезагрузку систем и тонкую настройку — местное излучение вклинивается в их модули управления. Они отсекут его, и мы сможем продолжить путь.

«Вайрес» только пожали плечами. Они не видели ничего странного в том, что Принц Семи Миров разбирается в инопланетной технологии. А вот Король смотрел на своего наследника как-то странно.

Рохосы поднялись через три минуты. Король и Принц покрутились на месте, пытаясь почувствовать, где пульсация Символов будет сильнее. Спустя некоторое время они довольно нерешительно указали на один из проходов.

— Мы слишком далеко. Сложно четко определить направление, — словно извиняясь, проговорил Принц.

Чтобы забраться в туннель, пришлось друг друга подсаживать. Алмаз и Оползень сцепили руки, позволив Фиалке первой подняться наверх и проверить, что там. Когда капитан высунулась из туннеля и одобрительно кивнула, за ней последовали семипланетники. Потом Рохосы подняли оставшихся разведчиков и забрались сами.

Извилистый коридор уводил их дальше и дальше вниз. Его стены слабо светились. Время от времени отряду попадались на пути ответвления, но, зайдя в них на несколько метров, Король и его наследник отрицательно качали головами. Направление им не подходило.

Они шли уже не меньше трех часов. Наверху уже наверняка царила глубокая ночь. Все устали, хотели пить и проголодались.

Идущий впереди Рохос вдруг предупреждающе поднял вверх руку. Все остановились.

— Справа от нас есть помещение. Я чувствую там пригодную для питья воду, Ваше Величество, — доложил робот Королю.

Все столпились у идеально ровной и гладкой стены. Поднести к ней руку с Символом догадался Принц. Стена растворилась точно так же, как и пол в момент их неожиданного падения, открыв проход в круглый зал. Посреди него висела огромная капля воды. Просто так. Без всяких сосудов и опор.

— Ни хрена себе! — поразился Оползень. Он сделал пару шагов вперед и ткнул каплю пальцем. Ее поверхность просто прогнулась под нажимом.

— А если бы она лопнула? — укорила его Фиалка. — С полу бы тогда лакать пришлось, а, лейтенант?

— Я бы не отказался и с полу! — Оползень по всякому пытался добраться до воды: и ртом, и снова тыкая поверхность пальцем, и даже щипнул ее пару раз. Все с любопытством следили за его действиями. Но водяная пленка не поддавалась.

Один из Рохосов подошел к капле с другой стороны, выдвинул из указательного пальца иглу и ткнул. Их крохотного отверстия забил живительный фонтанчик. Оползню показалось, что робот посмотрел на него в тот момент ну очень снисходительно: буквально, как на идиота.

Первым воду попробовал сам телохранитель. Потом он пригласил к фонтанчику королевскую семью. Для разведчиков пришлось делать новое отверстие: прежнее затянулась.

— Предлагаю здесь и заночевать, — проговорила Фиалка, устало ложась на пол. В ее жизни были и худшие ночи. По пояс в болоте, например. Или посреди минного поля. Или в подбитом и неуправляемом истребителе, который медленно уплывал с поля боя в неизвестном направлении. В тот раз ее нашел Ветерок: полумертвую, посреди пустоты. Дайлети сумел почувствовать крохотный огонек ее жизни в океане безмолвия. Сейчас она бы тоже не отказалась от помощи Кира. Он был самым младшим в отряде, но, безусловно, заслужил право называться его командиром. Фиалке очень его не хватало.

— Думаешь, нас здесь не найдут? — спросил ее Алмаз.

— Можешь покараулить, — предложила ему девушка.

— Это бессмысленно, — проговорил Принц. — Если бы «десантники» могли, то давно бы уже последовали за нами. Мы здесь одни. Все могут спокойно отдыхать. Рохосы покараулят. Все равно их сенсоры лучше, чем человеческие органы чувств.

«Но хуже, чем Дар Дайлети», — подумал Алмаз, укладываясь спиной к спине к своему командиру. В пещере было тепло, но «Вайрес» по привычке улеглись рядышком. Король и Принц устроились чуть поодаль.

— Раз уж мы здесь застряли, то давайте поближе познакомимся, — предложил разведчикам Король. — Неудобно к вам только по званиям обращаться.

— Фиона Раами, — представилась Фиалка.

— Верн Клаат, — проговорил Алмаз. Они с капитаном родились и выросли на Сатаре.

— Кром Андриар, — буркнул Оползень и сделал выразительную паузу, ожидая ответа от представителей Семи Миров.

За Кирима ответил Король:

— Не обижайтесь, но настоящее имя наследника вам знать не полагается. Для удобства можете называть просто Принцем, он не обидится, не правда ли? — он обернулся к приемному сыну. Конечно, можно было придумать любое имя, но Ривран опасался, что Кирим этого не оценит или просто-напросто запутается.

Зря он этого боялся. В бытность одним из «Вайрес» тому не раз приходилось придумывать за секунды новую легенду и старательно ее поддерживать.

— Мое имя Ривран, вы уже слышали. Фамилию назвать тоже не могу, вы уж извините.

— Вот и познакомились, — заключила Фиалка невесело.

Рохосы коршунами склонились над Принцем, настаивая на том, чтобы тот опять разделся и позволил осмотреть спину. Его Высочество вяло отнекивался, но после того, как Король прошипел ему что-то в самое ухо, подчинился. Двигался он еще более скованно и осторожно. Профессионального врача в «Вайрес» не было: раньше с его функциями прекрасно справлялся их бывший командир — Дайлети, но в ранах в виду своей профессии разбирались неплохо все. И сейчас Фиона хорошо видела, что сильный ушиб грозит Принцу тем, что назавтра он просто не сможет встать. Его телохранитель осторожно и бережно наносил на поврежденную спину Его Высочества какую-то прозрачную мазь без запаха. Принц лежал, уткнувшись лицом в сгиб руки и старался не дергаться.

Фиалка встала и подошла к нему.

— Можно потрогать? — спросила она, указывая на рукав защитного комбинезона.

— Конечно, — услышала он приглушенный ответ.

Разведчица погладила чешуйки, гладкие и теплые на ощупь, потом прикоснулась к подкладке. Материал напоминал хорошо выделанную замшу, но явно имел искусственное происхождение. Она хотела расспросить про свойства комбинезона, но наткнулась на очень недружелюбный взгляд Рохоса.

— Тяжело Вам, наверное, вот так. Все время на виду. Под прицелом. Если не бластеров, то видеокамер уж точно, — проговорила она. Теперь уже нахмурился Король. — Мне это задание сразу очень не понравилось. Мы не на своем месте оказались. Может, именно поэтому, не справились. Не предотвратили нападение. Не заметили вовремя угрозу.

«И засветились», — мысленно добавил про себя Кирим. Вряд ли «Вайрес» смогут теперь работать, как раньше. Их имидж простых летяг разрушен. И, разумеется, это произошло не случайно. Раев всегда любил решать несколько задач во время проведения одной операции. Вот и сейчас его сообщники пытались сорвать переговоры, а заодно отомстить отряду за смещение Раева. Кто-то из его людей, кого не удалось вычислить и привлечь к ответственности, стоял и за назначением «Вайрес» на эту миссию. От них хотели избавиться. Чужими руками. Вряд ли бывший отряд Кира не понимал этого, когда соглашался. Может, у них не было выбора. А может, ребята просто очень хотели довести дело до конца. Скорее всего, сказались все факторы сразу. А как итог — Фиалка сидит сейчас здесь, теребит рукав защитного комбинезона Принца, делая вид, что ее очень интересуют инопланетные технологии, а на самом деле она пришла извиняться. За то, что не справилась не со своей работой.

— Мы пока еще живы, капитан, — подбодрил ее Принц, одеваясь. — Значит, не все потеряно! Давайте отдыхать. Кто знает, сколько нам завтра придется еще бегать!

Фиалка вздохнула и поплелась к своим.

Глава 15

Утром встать сразу у Кирима не получилось. Спина болела просто зверски. Жесткий пол тоже не способствовал хорошему самочувствию. И жутко хотелось есть. Вот что значит привыкнуть к вольготному существованию во дворце! В этот раз от протянутой руки Рохоса Принц отказываться не стал. И укол раниума принял, как благословение. Но, хотя боль и исчезла, мышцы все равно оставались деревянными.

Суон с завистью смотрел, как разминаются с утра его бывшие товарищи и ученики. Начав с разогревающих мышцы упражнений, они продолжили комплексом, ориентированном на растяжку, и закончили Дайкай. Сделать тоже самое на глазах у них Кирим не мог, уходить в коридор, вызывая подозрения, не стал, и ограничился стандартной утренней разминкой, которая помогла гораздо меньше, чем Суон ожидал.

— Ты как? — спросил его Король, отозвав в сторонку.

— Если Вы спину имеете в виду, то нормально, — соврал ему Принц. — А если все остальное — то не волнуйтесь, справлюсь. Не впервой!

— Как-то все неудачно для тебя складывается, мальчик! — проговорил Ривран едва слышно.

— Прорвемся! — подбодрил его Кирим.

Все собрались в тесный кружок.

— Куда идти, Ваше Величество?

Символы настойчиво звали к противоположной стене. Не той, откуда они вошли. Но дверь в стене упорно не открывалась: не реагировала ни на Риврана, ни на Принца, ни на них обоих разом.

— А может…. — Оползень снял с предохранителя бластер, но ему на плечо легла рука с Символом. Королевский наследник умудрился подойти к Крому незамеченным.

— Не стоит, — проговорил тот тихо. — Мы можем спровоцировать охранную систему этого места. И нам всем не поздоровится.

— Вы сталкивались с чем-то подобным у себя дома? — спросил его Алмаз.

— Можно и так сказать, — отозвался Принц.

— Почему нас не выпускают? — нахмурилась Фиалка. — Что мы не так делаем?

— Давайте подойдём к решению задачи логически, — порекомендовал Кирим. — Те, кто создали это место, не были людьми, и их образ мыслей может серьезно отличаться от нашего, но определенная логика в нем должна присутствовать.

— Разумеется, ведь, например, Дайлети — не люди, а мыслят также, — согласился с ним Алмаз. — Мы друг друга прекрасно понимаем.

— Да ладно? — Кирим вложил в свой вопрос всю язвительность, на которую был только способен. — А как же Трактат о Чистоте? Раскол?

— Вы нас с конфедератами не путаете, Ваше Высочество? — уточнил Алмаз, нехорошо прищурившись.

Кирим прикусил язык. В данный момент он совершенно некстати обобщил всех людей. Как Дайлети. Единый с Природой. Которым больше не был.

— Извините, Верн, я не хотел обидеть никого из здесь присутствующих. Я знаю, что Вы проливали кровь за Дайлети и Содружество.

Произнеся это, он вдруг замер и задумался.

— Мы взяли воду. Нужно оставить что-то свое.

Оползень нехорошо ухмыльнулся.

— Можете попробовать, лейтенант, — предложил Кирим Крому. — После того, как мы выйдем.

Тот пожал плечами.

— Какая им разница?

Фиалка осуждающе покачала головой и потянула с пояса парадный офицерский кортик. Разумеется, он был заточен до бритвенной остроты. Она не терпела беспорядка с оружием.

— Много надо? Как думаете, Ваше Высочество?

Кирим пожал плечами, забыв про спину, и поморщился, но маска это скрыла.

Фиалка уколола себя в подушечку указательного пальца. Набухшая капля крови поднялась в воздух и зависла рядом с каплей воды, парившей в центре зала. Командир «Вайрес» бросила на Оползня еще один укоризненный взгляд.

— А ты хотел….

Разведчики воспользовались своими кортиками. Королевская семья — иглой Рохоса. Дверь открылась, стоило Кириму к ней подойти. Символ запульсировал сильнее, почти болезненно.

Новый коридор был широким и высоким.

— Уже близко, — утешил всех Ривран.

— А мы справимся с управлением инопланетным компьютером? — немного погодя задала Фиона давно мучавший ее вопрос. — Мы ведь даже не знаем, как выглядели создатели этого места! Может, они вообще не гуманоиды!

— Никак они не выглядели, — буркнул Алмаз. — Видели их картины на стенах центральной шахты? Даже первобытные люди и те себя изображали! А у этих сплошные пятна и мазки!

— Мусульмане на Земле тоже использовали орнамент для украшения своих дворцов и мечетей. Не изображали людей, — возразил ему Кирим.

— Можете не гадать дальше, — оборвал их Ривран. — Я предполагаю, что мы справимся с центром управления, потому что в Семи Мирах это делали, и не раз. Чтобы установить или снять защитное поле вокруг нашей системы, например!

Все повернулись к нему.

— И как это было?

— Я лично этого не делал и не видел. Описания тоже отсутствуют, сами догадайтесь, почему. Есть только голый факт. Это делали. И все тут!

— Люди? — уточнил Кирим.

Ривран посмотрел на него, как на врага народа.

— Нет, не люди!

— Тогда какие у нас шансы, Ривран? — почти простонал Кирим.

— Шансы? Это каждый ребенок знает! Когда-то давным-давно на Земле не было Дайлети. Были только люди. Но они плохо понимали мир, в котором живут, и часто страдали от этого. И тогда Создатель сотворил им помощников и заступников — Дайлети. Посредников между людьми и Природой. — Ривран вещал прописные истины с таким видом, словно излагал маленькому отряду свое гениальное открытие. — У нас общие гены с Едиными! Могут они, сумеем и мы!

— А если дело не в генах? — не унимался Принц.

— Значит, хотя бы сдохнем, посмотрев на великое творение вымершей цивилизации! — рявкнул на него Король. Понятное дело, что такой расклад его совершенно не устраивал.

Коридор изогнулся немыслимой петлей и привел их в огромный зал, в котором было так светло, что после полумрака тоннеля все зажмурились, закрывая слезящиеся глаза руками. Все, кроме Принца. У того лишь маска потемнела.

— А вот и оно! — пробормотала Фиалка, остановившись так резко, что в нее врезался Алмаз, едва не сшибив в бездонную пропасть. Пола в зале не было. Просто в центре, как давешняя капля, висели один над другим два диска из странного металла, переливающегося всеми цветами радуги, переходящими иногда в невидимый человеческому глазу спектр. В такие моменты диски из поля зрения исчезали, чтобы вновь появиться некоторое время спустя. А потом опять исчезнуть.

— Как нам туда попасть? — спросил Алмаз, придержав командира за пояс. Он оглянулся на Короля как раз вовремя, чтобы заметить, как тот оседает на пол, сжимая левой рукой правую кисть. Принц сидел рядом на корточках, зажав ладони между коленями. Было видно, что дышит он медленно и глубоко, стараясь справиться с болью. Рохосы склонились над ним и Ривраном. В их руках вновь мелькнули ампулы с раниумом и стимулятором. Но Король так и не поднялся, а пару секунд спустя и Рохосы кулями свалились рядом с ним.

Принц кое-как, держась за стену, приковылял к выходу из туннеля. Его шатало. У самого края он рухнул на колени и застонал, сжимая ладонями теперь уже виски. Его маска пошла рябью и исчезла.

«Вайрес» уставились на знакомого белобрысого парня.

— Ну, привет, Кирим Суон, — процедил Оползень сквозь зубы.

Тяжело дыша, тот оскалился в ответ. Было бы куда хуже, если бы они увидели другое лицо — еще более знакомое.

С висков Кириму на ладони выпали две серебристые капли, и он поспешно сунул их в потайной кармашек камзола. Символ с руки было не снять. Он буквально рвал кисть, причиняя боль во сто крат более сильную, чем когда его накладывали на Церемонии. Принц вытянул руку вперед, и от коридора к дискам протянулась полупрозрачная и подрагивающая тропинка.

— Я пойду, — тоном, не терпящим возражений, заявила Фиалка и ступила на дорожку. Она сделала ровно шаг, когда та исчезла.

Кром держал девушку за руку, и только поэтому она не свалилась в низ. Кирим схватил ее за другую руку, и они потянули капитана Раами наверх.

— Я попробую, — предложил Алмаз.

Его предусмотрительно держали. И не зря. Тропинка и его не приняла — оборвалась. Все посмотрели на Оползня.

— Мы тебя не удержим, — сказали ему Принц и Алмаз. В гладком коридоре было не за что зацепиться.

— Нет-нет-нет! — проговорила командир «Вайрес», когда Кирим шагнул к краю. — Ты… Вы не можете так рисковать!

— А есть другие варианты, капитан? — морщась от боли, спросил ее Принц.

Фиалка отошла в сторону. Кирим сделал шаг на мерцающую дорожку — она держала. Потом еще половинку. Пора было отпускать руку Оползня. Он выдохнул и расцепил пальцы.

У Кирима было ощущение, словно он идет по тонкому льду. Он и ступал так же осторожно. Почти скользил. Но назад не оглядывался. Сделав ровно двадцать один шаг, он коснулся ногой нижнего диска. Верхний тут же приблизился, застыв над его макушкой.

Кирим ощутил осторожное прикосновение к своему разуму. Что-то подобное он чувствовал, когда Кай в детстве знакомил его с влиянием Голоса Дайлети.

Потом чужое присутствие заволокло сознание, опутало его сотней тоненьких паутинок. А затем эти невесомые ниточки выпустили вдруг шипы, и Кирим закричал, выгибаясь. Из ушей и носа потекла кровь, а позвоночник, судя по ощущениям, превратился в раскаленный стержень. Хотелось выпрыгнуть из собственного тела, потому что оно не могло вместить того, чем Кирим стал. Дар вернулся к нему. Всего на долю мгновения, но ее хватило, чтобы, словно часть себя, прочувствовать гигантскую сеть катакомб, оплетавших всю Сатару. Принц сразу понял, как надо действовать, словно кто-то невидимый вложил ему инструкцию по эксплуатации прямо в голову. Он сосредоточился словно для обычного Изменения, но вместо своего тела мысленно преобразовал зал. На большее сил у него не хватило — он потерял сознание, но остался висеть между двумя дисками, словно пришпиленный огромной булавкой.

Глава 16

Фиона и остальные стали свидетелями того, как Принц исчез в коконе света, что образовался между двумя дисками. Через несколько секунд ослепительная энергия брызнула во все стороны, заставив «Вайрес» инстинктивно пригнуться и закрыть головы руками. Пространство вокруг них пошло волнами и зарябило. Когда они отважились распрямиться, от коридора к дискам протянулась вполне материальная дорожка, по которой Верн и Кром сразу же бросились к Принцу. Они осторожно коснулись безвольного тела, повисшего в пустоте, и едва успели среагировать и поймать его, когда то, что поддерживало Кирима, внезапно исчезло. Они подхватили Принца под руки и потащили в коридор. Как ни странно, он открыл глаза довольно быстро и, еще даже толком не очухавшись, вернул на место капельки и активировал маску.

— Пусть это будет нашим маленьким секретом, — попросил он «Вайрес». — Иначе Ривран меня убьет! И Вас, наверное, тоже….

Разведчики покивали.

Вторым очнулся Король. Потом перезагрузились Рохосы.

Ривран тут же бросился к приемному сыну.

— Все хорошо, — отмахнулся тот от незаданного еще вопроса, украдкой стирая кровь с ушей и шеи. Красные дорожки под носом скрывала маска. — Мы скоро выберемся! Я попросил для нас лифт.

— А что ж не телепорт, а, Ваше Высочество? — поинтересовался Оползень. — Должны же были эти таинственные инопланетяне телепорт изобрести! Вы никогда о кнопке «дом» не мечтали? Чтобы нажать и — бац — ты ужу там, где бы до этого не находился!

«И чувствуешь себя при этом так, словно все расстояние прошел пешком, и все время тебя били и рвали на кусочки», — подумал Кирим, вспомнив свой опыт мгновенного перемещения на Зов. Кай старался дать сыну представление обо всех аспектах жизни Дайлети.

— Давайте умерим наши фантазии, господа! — предложил прагматичный король. Он все время как-то странно посматривал на приемного сына, словно ждал, что тот вытворит нечто эдакое, или вдруг сообщит что-то крайне экстраординарное. — Вы представляете себе, где относительно города мы сейчас находимся? Где окажемся, если прямо отсюда поднимемся на поверхность?

Кирим представлял, но не знал, как объяснить остальным, откуда он получил это знание. Достаточно ли будет просто сказать, что само это место все ему показало?

— Мы немного вчера прошли, — проговорила Фиалка, что-то подсчитывая в уме. — И сегодня — тоже. Мы, определенно, все еще в столице. Но, если честно, с направления я сбилась, плутая по этим коридорам.

— Представляете, какая там наверху сейчас паника? — не к месту спросил вдруг Оползень.

И Кирим, и Ривран представляли. Они надеялись на благоразумие и хладнокровие адмирала Торна. И на то, что от флота Семи Миров еще хоть что-то осталось.

Дорожка к дискам внезапно растаяла в воздухе, и в самом зале что-то неуловимо изменилось. Принц, подойдя к самому краю коридора, вытянул руку.

— Вы это чувствуете? — спросил он остальных. — Похоже на аттракцион в парке развлечений — аэродинамическую трубу.

— Действительно! — согласилась с ним Фиалка. Оползень крепко держал ее за руку, и они провели небольшой эксперимент.

— Все готовы совершить «прыжок веры»? — поинтересовался Алмаз, оглядывая их небольшую группу. Он вдруг вспомнил, как висел на балке разрушенного взрывом здания, и пальцы в перчатке скользили по металлу. А Ветерок, его командир, тянул к нему руку и кричал: «Прыгай! Я поймаю!» Поймал. И держал. И втянул наверх. Человека крупнее себя, да еще в «бронике». А потом пошел кислотный дождь — на Руже давно воевали и в средствах не стеснялись. А на Дайлети — только легкий лётный комбинезон, в котором он выскочил из посаженного неподалеку истребителя. На крошечный пятачок более или менее прочного и устойчивого металла, между прочим, посаженного. Кир своего снайпера вытащил. Только шипел, когда капли падали на комбез, прожигая его насквозь. И они побежали к истребителю. Одноместному, черт побери. Как и в каких позах они добирались на нем домой, Верн до сих пор без смеха вспоминать не мог. Потом командиру еще и влетело за то, что полез в опасную зону вытаскивать влипнувшего в неприятности агента. Кир невозмутимо сказал тогда Раеву: «Хорошо, куратор. Если Вы окажетесь в подобной неприятной ситуации, я не стану Вас спасать. Из соображений целесообразности». Шеф усмехнулся и выпроводил их обоих вон, сделав выговор «без занесения».

— А если будет, как с тропинкой? — задумалась Фиалка.

Король выжидательно посмотрел на наследника. Ему не успели рассказать, как все тогда обернулось.

— На то он и «прыжок веры», — заметил Кирим. — Ривран?

— Не знаю, что вы тут делали, пока я валялся в отключке, мальчики и девочки, — проговорил он сварливо. — Но я уже сто раз успел пожалеть, что сунулся на Сатару на эти чертовы переговоры! Да еще и Принца с собой приволок! Давайте уже выбираться хоть как-нибудь!

Он не стал дожидаться остальных. Просто протянул Кириму руку, и они вместе шагнули в пустоту. «Вайрес» и Рохосы попрыгали за ними.

Это действительно было почти также увлекательно и приятно, как в детстве. Парить в теплом потоке воздуха, медленно поднимаясь наверх. Кирим был благодарен этому странному месту за целых два неожиданных подарка за неполные сутки. За те мгновения, что он вновь ощущал Дар, и за этот полет. Было так просто представить себя птицей с широко распахнутыми крыльями. Легкой и свободной. Не знающей границ. Ловящей ветер.

Кирим закрыл глаза и мысленно потянулся к Природе. Но ответом ему были тишина и пустота. Ничего не изменилось. Дара не было.

Потолок сначала растворился, пропуская их маленький отряд сквозь себя, а потом появился вновь. И они попадали на ставший вдруг материальным и очень жестким пол. Ривран встал, потирая колено, и обернулся к сыну. Тот поднимался медленно и как-то неуверенно, но помощь Рохосов опять отверг.

Фиалка крутила головой, пытаясь сообразить, где они оказались.

— Проложите маршрут к космодрому! — приказал Король Рохосам.

— Следуйте за нами, Ваше Величество, — пригласил вскоре один из них. — Надо пройти порядка двух километров на север.

— Что у нас со связью? — поинтересовался Ривран у капитана Раами, но та в ответ лишь поморщилась.

— Нас глушат, — объяснил ее реакцию Оползень. — А это значит, что наши враги по-прежнему где-то здесь.

Вопрос был в том, где именно, и как им удалось так точно определить, где ждать королевскую семью и их малочисленных защитников?

— Опасность! — предупредил всех Рохос и прижал Короля к стене. Его коллега сделал то же самое с Принцем. Между ними пронесся поток теплого воздуха. «Десантники», действительно, никуда не делись. Разведчики распластались на полу, а их бластеры словно по волшебству в тот же момент оказались у них в руках. Снова началась перестрелка. Ничего не изменилось за ночь. Как будто не было того времени, что они провели в инопланетных катакомбах.

— Дай мне свой запасной бластер, Кром! — на бегу потребовал Кирим у Оползня. Тот нехотя снял оружие с пояса и краем глаза наблюдал, как Кирим опытной рукой проверяет батарею, переключает режим на «поражение» и снимает предохранитель.

— Многому пришлось учиться, да, Высочество? — поинтересовался разведчик, стреляя за спину, почти не глядя. Раздался грохот. Минус один «десантник».

— Жизнь заставила! — буркнул Кирим, надеясь, что до рукопашной схватки дело не дойдет. То-то удивятся ребята из его бывшего отряда, увидев Дайкай.

Чистый коридор внезапно закончился. Они ухнули по колено в воду, успев порадоваться, что времена, когда по таким туннелям текли настоящие нечистоты, остались в далеком прошлом.

— Быстрее! — торопила всех Фиалка. Но гораздо эффективнее слов всех подгоняли взрывающие воду вокруг них выстрелы Эльзэдэ.

— Когда же они закончатся! — проворчал Оползень, пытаясь сосчитать, сколько еще преследователей осталось.

Они резко свернули и едва затормозили на краю. Огромный заполненный водой коллектор коварно заманил их в свою ловушку. Вернуться назад было нельзя — из коридора за их спинами уже доносились хлюпающие звуки. Вниз вела узенькая лесенка из скоб.

— Спускайтесь! — потребовал Рохос. — Я задержу преследователей.

Ничего лучшего никто предложить не смог.

— Какие теперь будут идеи, Ваше Высочество? — поинтересовалась Фиалка.

Их конкретно прижали, заставив забиться в небольшую нишу в правой стене. Чтобы выбраться из коллектора, нужно было преодолеть порядка пятидесяти метров прекрасно простреливаемого пространства и взобраться по такой же лесенке, какая привела их вниз. Учитывая, что засевшие в верхнем коридоре «десантники» палили на каждый шорох, задача была невыполнимой даже для «Вайрес». Преследователи спускаться тоже не спешили, понимая, что на лестнице их перестреляют, как уточек в тире. Ситуация была патовой, но складывалась все же не в пользу семипланетников и их защитников. Оружие у «десантников» было более мощное. Выстрел за выстрелом они крошили стены ниши. Беглецов спасало только то, что эта часть канализации была построена на основе древних катакомб, и материал стен плохо поддавался даже Эльзэдэ. Да и высовывались носители жезлов редко и неохотно. И Алмазу, и последнему оставшемуся целым Рохосу было достаточно крохотного кусочка тела, показавшегося из-за угла.

— Мы не можем сидеть здесь вечно, — выразил Оползень общую мысль. — Нужно как-то выбираться.

— Мы можем разделиться, — предложила Фиалка. — Одна группа останется в нише прикрывать отход, а другая полезет наверх.

Кирим и Ривран переглянулись. Они уже сообразили, как капитан «Вайрес» поделила их маленький отряд.

— Исключено, — покачал головой Принц. — Коридоры прямо напротив друг друга. Даже если вы зальете их плазмой, мы не успеем. Ривран хромает. Я — тоже не в лучшей форме.

— Если сделать наоборот, то вся затея теряет смысл! — с нажимом сказала Фиона.

— Значит, нужно придумать, как выкурить их оттуда! Прикрой, Кром! — скомандовал Кирим. Прежде, чем кто-то успел его остановить, а Оползень осмыслить приказ и не выполнить его, Принц высунулся из ниши. Всего на долю секунды, но обратно он заныривал в облаке каменного крошева и пыли.

— Ты что творишь?! — зашипела на него Фиалка, отбросив всякие тонкости вроде обращения на «Вы» и «Ваше Высочество».

— Ищу выход из сложившейся ситуации, — проговорил Кирим, потирая щеку под маской — чиркнуло осколком.

— Нашел? — мрачно поинтересовался Ривран, размышляя, не отдать ли Рохосу приказ оглушить Принца, чтобы тот полежал тихонечко и не лез на рожон. Останавливало Короля только то, что в скором времени им опять, наверное, придется быстро бежать, и лучше будет, если мальчишка будет передвигаться на своих ногах.

— Думаю, да, — отозвался Кирим, словно не замечая недовольства своего Короля. Он принялся чертить пальцем на покрытой каплями стене. — Смотрите: слева от коридора, где засели «десантники», есть контрольная панель. Резервная, наверняка. Но, должно быть, рабочая.

— Как ты ее вообще разглядел? — удивился Оползень. Ему было как-то даже неудобно, что какой-то мальчишка заметил то, что проглядели они, «Вайрес».

— Маска, — пояснил Принц. — Дает увеличение, при желании.

— А я думал, она тебе только мешает, — хмыкнул Оползень и хлопнул Кирима по плечу.

— Я тоже, — клацнув зубами, мрачно отозвался Суон. Действие раниума и стимулятора заканчивалось, и спина все чаще напоминала о себе. Человеческие тела не предназначены для подобных приключений. Теперь Кирим восхищался людьми еще больше. — Можно было бы рискнуть и пальнуть по ней, но предсказать результат я, в таком случае, не возьмусь. Вполне возможно, что уровень воды поднимется, — он кивнул на бассейн с грязной водой в центре зала. — И тогда плохо придется нам, а не им.

— А сейчас нам, по-твоему, хорошо? — буркнул Алмаз, потирая плечо. Эльзэдэ задело его самым краешком, но руку рассадило капитально. Аптечка Рохоса пользовалась оглушительным успехом. Снайпер не мог пользоваться правой рукой, с левой стрелял гораздо хуже и злился на самого себя.

— Кто полезет? — спросила Фиалка. — Кинем жребий, ребята?

— Зачем? — удивился Принц. — У нас есть Рохос. Он и с панелью управления быстрее общий язык найдет, и покрепче нас будет. Нам просто нужно будет сделать так, чтобы «десантники» и носа высунуть не могли, пока он карабкается и работает. Рохос, твоя задача тебе ясна?

Человекоподобный робот кивнул и отдал Принцу свой бластер. Чтобы быстро вкарабкаться по лесенке, ему нужны будут обе руки.

— Отлично! На счет три?

«Вайрес» кивнули, перепроверяя оружие. Как только «десантники» увидят, что беглецы зашевелились, то полезут в наглую вниз. Их приготовления прервал громкий, усиленный динамиками бронекостюма, голос:

— Эй, вы, там! Внизу! У нас есть к вам деловое предложение! Выдайте нам Принца, и все остальные смогут уйти отсюда живыми!

Так как предложение не вызвало бури энтузиазма, голос продолжил:

— Чтобы облегчить вам муки совести и выбора, можем гарантировать, что убивать Его Высочество не станем! Он зачем-то понадобился нашим нанимателям живым!

«Вайрес» и семипланетники переглянулись.

— Они нас что, за идиотов принимают? — по-настоящему обиженно фыркнула Фиалка. И сама начала считать. — Раз. Два…

Но их планам не суждено было сбыться. Стена позади них разлетелось вдруг миллионом острых осколков. Взрывной волной беглецов вынесло из ниши и сбросило в бассейн.

Кирим пришел в себя почти сразу, раскрыв глаза в мутной воде. Маска уплотнилась и растянулась, не позволив жидкости проникнуть в нос и уши. Принц сделал осторожный вдох. Создатели маски были большими искусниками, раз вложили в две маленькие капельки столько умений.

Рядом беспомощно барахтался Оползень, и Кирим пихнул его в сторону поверхности и бортика, едва увернувшись от удара ногой. Кром был всем хорош, но плавать не умел. Он вырос на засушливой планете, где вода ценилась на вес золота. Он под душ первый раз в казарме Академии попал — до этого всю жизнь пользовался звуковым очистителем. И большой воды откровенно боялся. Как он скрыл это от приемной комиссии и психологов, ребята так и не дознались. Но про его «маленькую слабость» Кром отряду признался — нельзя было иначе. Она им не особо мешала: большая часть их заданий вообще начиналась и заканчивалась в космосе. Туда, где могло понадобиться умение плавать, лейтенанта Андриара просто не брали — другая работа находилась. Они пробовали его учить, но, пока был страх, все было бесполезно. Со страхом они справиться не смогли — нужна была профессиональная помощь. А для лейтенанта это означало: отстранение от службы. Может быть, временное, а может — и демобилизация по состоянию здоровья. Кром заявил, что лучше при случае утонет, чем так.

Кир Кай-эли Асаи знал об этом.

Фиалка и Алмаз справились сами и уже вынырнули. Не было только Рохоса и Риврана — они сидели ближе всех к стене.

По беглецам никто не палил. Но все тот же голос, искаженный ретранслятором, холодно приказал:

— Вылезайте! Медленно! И без глупостей!

Кирим не торопился подчиняться. В мутной грязной воде, да еще на такой глубине его, наверняка, не видно.

— Та-а-ак, — протянул все тот же механический голос, — а где Его Высочество?

Кирима больше волновало, что стало с Королем. Сильно ли его задело при взрыве? Двумя осторожными гребками он доплыл до стены коллектора и замер, держась за скобу и вслушиваясь в звуки, доносившиеся с поверхности и усиленные маской.

— Вставайте, Ваше Величество! — приказал человек с ретранслятором.

Ривран был жив и относительно цел. Это было хорошей новостью.

— Столько трудов — и все напрасно! Что Вам стоило сдохнуть вместо Его Высочества, а? Нашим нанимателям Вы не нужны!

Сухо щелкнул предохранитель бластера. Этот хорошо знакомый Кириму звук был едва слышен, но ударил по нервам не хуже взрыва до этого.

Наверное, надо было сидеть в воде. Дождаться, когда «десантники» уберут ненужных свидетелей и уйдут. А потом выбираться на поверхность. Одному. Но Кирим не смог.

Он оттолкнулся ногами от дна и вынырнул.

— Какая приятна неожиданность!

Человек был в «бронике» производства Содружества, без шлема, но зато в наномаске. Его бластер плавно переместился ото лба Риврана на Кирима.

— Вылезай! И не делай резких движений. Я метко стреляю.

Суон тяжело вскарабкался на бортик. Двое «десантников» тут же схватили его за руки и, немилосердно их вывернув, подтащили его к своему предводителю.

— Мы заберем Его Высочество, — обратился тот к Королю. — На время. И вернем Вам его целым и невредимым, если Вы будете послушно выполнять наши указания. За неподчинение Вы будете получать какую-нибудь часть Принца в посылке. С записью того, насколько болезненно он этой части лишается.

Ривран смотрел на Кирима, мысленно прося у него прощения. Король Семи Миров не ведет переговоров с террористами. Принц не мог не знать об этом. А вот предводитель «десантников», похоже, всерьез на что-то надеялся.

— Деактивируйте маску, Ваше Высочество! — приказал он Кириму.

Принц покачал головой. Двумя синхронными пинками «десантники» поставили его на колени, еще сильнее выкрутив руки. Их лидер шагнул к Принцу и ткнул бластером ему в висок.

— Если я пойму, что надежды на сотрудничество нет, то пристрелю всех здесь присутствующих! — пригрозил он. — Ты ведь не хочешь обременить свою совесть смертью невинных людей?

Кирим кивнул. Людей он, конечно, убивал. Но продолжал надеяться, что невинных среди них не было. Если смотреть с его точки зрения….

— Мне нужны свободные руки, чтобы убрать маску, — проговорил он.

Бластер немного переместился. Теперь его дуло смотрело Суону в лоб с расстояния в двадцать сантиметров. Человек кивнул своим подчиненным. Те отпустили Принца и отошли, на всякий случай, подальше. Какого эффекта они ожидали от деактивации маски? Кирим медленно потянулся к вискам.

А дальше все произошло в мгновение ока.

Оружие плавно переместилось из руки в руку, ото лба к виску — и Принц и лидер «десантников» резко поменялись ролями.

— Не дергайтесь, — приказал Кирим, вжимая бластер в висок человека и отступая назад. Другой рукой он почти нежно придерживал свою жертву за шею. Дергаться террорист, почему-то, не спешил. — Бросайте оружие!

— Исполнять! — прохрипел предводитель.

«Десантники» колебались. Они опускали жезлы нехотя и медленно. Один из них двинул рукой в направлении Короля. Бластер в руке Принца дернулся, всего лишь на секунду оторвавшись от головы человека в наномаске, и «десантник» заорал, выронив жезл. Сгусток плазмы прожег его бронекостюм в уязвимом локтевом сочленении.

— Как видите, я тоже метко стреляю, — проговорил Кирим, глядя на направленные на него жезлы. — И успею испечь мозги любому, кто дернется. Бросайте оружие, и все останетесь живы!

Жезлы в руках десантников ткнулись навершиями в пол. А потом Символ на руке Кирима как будто полыхнул огнем в ответ на усилившееся свечение кристаллов.

— Ложись! — заорал Принц и, отпихнув от себя пленника, бросился на пол.

Восемь взрывов слились в один. И наступила темнота.

Глава 17

Кирим очнулся в медцентре на «Самараке» — флагмане флота Семи Миров. В капсуле, возле которой суетились Рохосы в белоснежных комбинезонах. Новенькие, недавно активированные. Сквозь матовое стекло палаты были видны силуэты еще нескольких охранников. В кресле дремал Ривран — безупречно одетый и без единой царапинки.

На мгновение Суону показалось, что все, что случилось на Сатаре, ему просто приснилось. Он попробовал пошевелиться, но тело отозвалось вполне реальной болью.

— Вам лучше полежать, Ваше Высочество! — проговорил один из Рохосов, мягко придерживая Кирима.

Король дернулся в кресле и открыл глаза.

— Очнулся-таки! — выдохнул он, вставая. — Я уже думал наплевать на правила и пригласить сюда постороннего Дайлети!

— Что там произошло? — спросил Кирим, не делая больше попыток встать.

— Кто-то решил, что живые террористы нам не нужны. И активировал систему самоуничтожения Эльзэдэ.

— Как дела у «Вайрес»?

— С разной степени тяжести травмами доставлены в госпиталь.

— Те, кто остался на поверхности?

— Живы. Но целых и невредимых нет.

— Наш флот?

— Потери составили порядка десяти процентов личного состава. Один из крейсеров ремонту не подлежит.

«Каждый десятый, отправившийся с нами на мирные переговоры, не вернется домой», — подумал Кирим. А сколько потерял ВКФ Содружества? А конфедераты? А сколько мирного населения пострадало на Сатаре из-за этого налета? Кто устроил такое? Какой силе настолько мешает заключение мирного договора?

— Хоть кого-то из нападавших удалось взять живым?

Ривран покачал головой:

— Такая же ерунда, как и с теми «пиратами», что караулили нас по дороге сюда.

— Эльзэдэ?

— Два жезла уцелели: один передали нам, другой эсбэшники Содружества оставили себе.

— Плохо, — сказал Кирим.

Король усмехнулся.

— Кажется, ты начинаешь думать, как Принц Семи Миров, а не как разведчик из СНМ.

— Откуда так вовремя подоспела помощь? — сменил тему Суон.

Кроль опять усмехнулся.

— Когда террористы взорвали стену в нише, из другого, параллельного коридора, Рохос сумел наладить связь — сигнал прошел.

Они немного помолчали, но Ривран все-таки не удержался от замечания:

— Тебе не стоило вылезать из воды. Помощь была близко.

— Но я об этом не знал! Я подумал, что легче умереть, чем рассказывать потом Росане, почему я позволил им Вас убить!

— Они бы успели увезти тебя! — прозвучало это резче, чем Король рассчитывал. Принц поморщился.

— Но Вы бы остались!

Ривран вздохнул.

— Горбатого могила исправит! — буркнул он себе под нос и встал. — До завтра лежи. Тэор сообщил, что будет здесь через 14 часов. Как раз успеет привести тебя в порядок перед Церемонией Подписания!

— Вы не откажитесь?

— После всего, что было? — удивился Король. — Даже если бы я не хотел этого «до» — а это не так, — то теперь сделаю из принципа. Наперекор тем, кто переговоры хотел сорвать!

Он оставил приемного сына в компании с Рохосами, медицинскими приборами и лекарствами. И еще с мыслями о четвертой силе, появившейся в обитаемой Вселенной. Не считавшейся с потерями среди своих и чужих. Не гнушавшейся любых методов. Обладающей Эльзэдэ. И этим людям нужен был Принц Семи Миров. Зачем? Почему их планы поменялись так быстро? Было ли это связано с тем, что беглецы побывали в глубине катакомб?

В память о погибших, Церемония подписания мирного договора была не такой пышной, как планировалось в начале. Может, так было и к лучшему, потому что она не затянулась надолго.

Принц сидел за столом переговоров, рядом с Ривраном, и ловил на себе заинтересованные взгляды конфедератов. Как оказалось, в творившемся на Сатаре кошмаре они участия не принимали. Здание, отведенное им для проживания, атаке террористов не подверглось. А при первых же выстрелах на орбите их корабли исчезли в подпространстве, вынырнув лишь к шапочному разбору, когда силы атаковавших столицу СНМ уже были разгромлены и их суда просто преследовали. К погоне Чистые с радостью подключились. И уже успели выразить свое неудовольствие недостаточными мерами безопасности. А так же тем, что Королевская семья Семи Миров стала причиной столь прискорбных событий, повлекших за собой множество жертв среди мирного населения.

Кирим ничему не удивлялся. Просто осторожно прикасался к руке своего приемного отца, когда видел, что тот сейчас не выдержит, и, как минимум, наговорит конфедератам «вежливых» дипломатических гадостей, а как максимум, вовсе сорвет переговоры, высказав все, что у него накипело на душе. А ведь Ривран все эти дни так старательно напоминал своему наследнику о важности роли Семи Миров, как посредников и гарантов мира, что Суону уже скулы сводило от однообразных нотаций. Посмотрел бы Король сейчас на себя со стороны: глаза горят праведным гневом, ноздри раздуваются, пальцы нервно постукивают по столу, инкрустированному вставками из редчайших пород дерева. Роль «гаранта» давалась ему нелегко.

Сейчас Кирим был рад, что его собственное лицо скрыто под маской, и что не нужно следить за его выражением, чтобы не обидеть высокие договаривающиеся стороны. Сидевшие за столом представители Конфедерации не числились в его особом списке тех, кого стоило убить при первой же возможности. И, если честно, он не чувствовал сейчас по отношению к «Чистеньким» ничего, кроме презрения. Ривран был прав, когда еще по дороге на Сатару сказал, что ярых консерваторов за столом переговоров не будет. Здесь вообще не было известных и ярких звезд с политического олимпа Чистых Планет. У Суона все это время складывалось впечатление, что на Сатару прислали тех, кого особо не жалко. И в случае провала переговоров. И в случае гибели посольства. Что, в глазах Кирима, превращало всё начинание в некий фарс. Но, кого бы Чистые не прислали, они наделили их всеми необходимыми полномочиями. И мирный договор был подписан. В том виде, в каком Ривран и предполагал изначально: помимо утверждения границ СНМ и Конфедерации по линии контролируемых на данных момент территорий, основными положениями его стали также отмена узаконенного рабства в Чистых Мирах и запрет на появление Дайлети на их территории. Уступка на уступку. Суон искренне надеялся, что договор послужит началом положительных изменений в Конфедерации. С Едиными или без, люди на «чистых» планетах тоже имели право на нормальную жизнь. А вот верил ли Кирим, что для конфедератов настанут лучшие времена — это был вопрос уже совсем другого порядка. Глядя сейчас на лица переговорщиков с их стороны, он в этом сильно сомневался. Но, по крайней мере, на границе станет гораздо спокойней. И у солдат, служащих там, будет больше шансов вернуться домой живыми и здоровыми. Отпадет ли необходимость в таких отрядах, как «Вайрес»? Кирим был уверен, что нет.

В любом случае, было хорошо, что отменили торжественный банкет по случаю подписания столь важного документа. Потому что Кирим неважно себя чувствовал, несмотря на то, что Тэор действительно успел вовремя, чтобы поставить Принца на ноги. Голова кружилась, стоило сделать хоть одно резкое движение, знобило и хотелось спать. Радовало только одно: «Вайрес» в полном составе, в новеньких парадных мундирах, опять сопровождали делегацию, как ни в чем не бывало. Правительство не пожалело на них услуг Дайлети. Разведчики проводили семипланетников до шаттлов.

Оставив товарищей чуть позади, Фиалка, Алмаз и Оползень попросили разрешения приблизиться к Принцу. Рохосы по знаку Короля их пропустили.

— Приятно было с Вами поработать, Ваше Высочество, — капитан Раами протянула Кириму руку. — Но Вашим Рохосам я не завидую: Вы одна сплошная головная боль для охранников!

Принц пожал ее узкую ладошку, а потом руки Крома и Верна.

— Если Вам Принц надоест, Ваше Величество, — с улыбкой проговорила Фиалка Королю, — присылайте его к нам! С радостью возьмем в свой отряд!

Ривран как-то подозрительно закашлялся.

— Боюсь, что судьба Принца очень тесно связана с Семью Мирами, капитан, — ответил он ей, когда смог нормально дышать. — Поэтому, увы и ах, как бы мне не хотелось порой от него избавиться, он станет Королем.

— Хорошим Королем! — кивнула Фиалка.

Принц неопределённо хмыкнул, напоминая о своем присутствии и выражая свое сомнение в истинности последнего высказывания.

— Разрешите нам на пенсии в Семи Мирах пожить, а, Ваше Высочество? — поинтересовался Оползень.

— Если только на пенсии, — многозначительно проговорил Кирим.

Эскадрилья капитана Раами сопровождала корабли Семи Миров до самых границ Содружества. Стоя на мостике королевского флагмана, Кирим Суон долго смотрел вслед удаляющимся истребителям и улыбнулся под маской, когда пилоты дружно качнули крыльями, прощаясь.

— Прости меня, мальчик, — за ужином сказал вдруг Ривран. Король и Принц устали от толпы и общества и ели в малой столовой, одни.

— За что? — удивился Кирим, отрывая взгляд от тарелки.

— Я только в катакомбах Сатары понял, чего тебя лишил Выбор, — пояснил Ривран. — Твои друзья… они… хорошие ребята.

Но он не был бы самим собой, если бы не добавил:

— Но как ты можешь скучать по такой работе, я ума не приложу!

Кирим засмеялся. Легко. Открыто. Впервые за то время, что они были знакомы.

— Такая заваруха, как эта — скорее исключение из правил, чем норма, Ривран! И не говорите мне, что не знаете, чем мне приходилось заниматься большую часть времени! Пробраться туда, где нам будут совсем не рады. Увидеть, что не положено. И услышать то, что нашим ушам не предназначалось. А потом так же тихо и незаметно убраться, пока не застукали.

Он откинулся в кресле.

— Я же говорил: охрана посольства — не наш профиль!

Вернувшись на Сатару, «Вайрес» получили награды за спасение королевской семьи Семи Миров. А потом дружно подали заявления об увольнении. Они сомневались, что в армии, которую в связи с подписанием мирного договора ждали большие изменения, их ждало что-то хорошее. Особенно, после такой подставы с охраной посольства. Но они знали, что без работы не останутся. Космический Патруль — аналог планетарной полиции — ждал их с распростертыми объятиями. Им даже пообещали, что сохранят эскадрилью. А то, что истребители будут теперь не синими, а зелеными — не беда. Главное, они смогут и дальше летать. И делать то, что считают нужным и правильным. Оставалось только одно но: комэска, скорее всего, назначат со стороны. И к нему придется долго привыкать. Как к Киру когда-то. Впрочем, нет. С Дайлети они тогда очень быстро сработались.

Они сидели в «Лихом Вираже». За своим обычным столиком. С молоком в низких стаканах, в которых обычно подавали в баре виски. Два стула пустовали.

— Не жалеете? — спросила Фиалка, оглядывая компанию, собравшуюся за столом этим вечером. Она встретилась взглядом с каждым, и все они по очереди отрицательно мотнули головой.

— Прогнило что-то в Содружестве, — высказал общую мысль Камыш, по обыкновению накручивая на палец одинокую косичку, заплетенную у правого виска. Он был специалистом по вооружению.

— А мы и не заметили! — поддержал его Пень. Самый старший в отряде, он служил с самого его основания и отвечал за техническое обеспечение операций.

— Слишком много времени пялились на конфедератов! — проворчал Оползень. — А теперь с ними мир!

Он залпом опрокинул в себя молоко.

— Надолго ли? — засомневался Грач. Безукоризненно аккуратный и ухоженный, он рвал все стереотипы о механиках, никогда не позволяя себе в обществе показаться хотя бы с пятнышком смазки даже на кончике мизинца.

— Давайте надеяться на лучшее, — проговорила Фиалка. Ей было, почему-то очень грустно, хотя повода особого не было. Со службы их отпустили честь по чести. Препон не ставили. И даже проводили с почетом. Но неприятный осадок все равно остался.

Близнецы ободряюще ей подмигнули. Синхронно, но, не сговариваясь, как это умели делать только они. Кир утверждал, что даже чувствует между ними ту незримую связь, о которой так любили порассуждать все, кому не лень. Парни загадочно улыбались, но не спешили ни подтвердить, ни опровергнуть эту теорию. Претенциозные родители назвали сыновей Ромулом и Рэмом. Кир же, по одному ему понятной логике, прозвал их Чипом и Дейлом. Их старые кодовые имена были моментально забыты.

Фиалка перевела взгляд на Ночь и Кота. Те сидели совсем рядом друг с другом, уже не скрываясь. И открыто держались за руки. Если бы «Вайрес» продолжил свое существование в качестве разведывательно-диверсионного отряда, у них бы не было будущего. В Космическом Патруле порядки были не такими строгими. А Фиалка не была Ветерком и не чувствовала в себе силы вправить ребятам мозги. В конце концов, все они были здесь взрослыми людьми, способными принимать решения и нести за них ответственность.

Фиона Раами поймала себя на мысли, что в последнее время слишком часто вспоминает своего бывшего командира. Хорошо это было или плохо, она не знала. Она допила свое молоко и стукнула стаканом по столу.

— Следующий раз пьем пиво! — заявила она и встала. Завтра их ждал первый день работы в Патруле. Жизнь продолжалась.

Глава 18

Кирим в пятый раз подряд проиграл Королю в шахматы и поморщился.

— Ты должен мне желание! — напомнил ему правитель Семи Миров, откидываясь в кресле и довольно жмурясь.

— Чего же Вы хотите? — мрачно поинтересовался Принц. Он не ждал для себя ничего хорошего и был на сто процентов прав.

— Расскажи мне про одну из успешно проведенных «Вайрес» операций! — потребовал Король.

— А больше Вы ничего не хотите?! — возмущенно поинтересовался Кирим. — Гриф «Совершенно секретно» с них еще никто не снимал!

— Да? А почему о них тогда уже в учебниках пишут?

— Вообще-то, большая часть того, что конфедераты нам приписывают — полный бред и результат их больного воображения в купе с некомпетентностью! — заявил Риврану наследник, вздернув подбородок. — А то, что мы и вправду делали, никогда не станет достоянием широкой общественности! По целому ряду причин.

— Тогда я, хотя бы, попробую угадать, что вранье, а что — нет!

— Валяйте!

— Заремский оружейный барон!

— Мимо! Мы никогда не занимались ликвидацией неугодных правительству людей. Не наш профиль и не наш уровень!

— Восстание на Химере!

— Сменить одного диктатора на другого? А смысл?

— Исчезновение Султана Гамарры!

— Бред! Вы еще помните, что я на военную разведку работал? — Кирим стянул с подноса очередную шоколадную конфету. Сначала они с Ривраном пытались играть на них, но, как выяснилось, Король шоколад терпеть не мог, а значит, чтобы мотивировать его играть в полную силу, пришлось бы заставлять его съедать по конфете в случае проигрыша. С другой стороны, Принц к сладкому был не равнодушен, и для него стало бы настоящей пыткой наблюдать, как кто-то давится тем, что он мог съесть с огромным удовольствием. Тем более что конфеты были ручной работы, и чей-то труд, пошедший совершенно не на пользу, ему было откровенно жаль. Поэтому они стали играть на желание. А чтобы не мелочиться, считать решили только пять выигрышей подряд.

— Чертежи сверхбыстрого крейсера подкласса Дельта?

— Горячо, — неохотно признался Принц.

— Да ладно? — вскинулся Король Семи Миров. — Ты шутишь! Это ведь самый странный и загадочный случай за всю историю «холодного» противостояния!

— «Холодного»? — переспросил Суон. — Расскажите об этом тем ребятам, что гибли все это время на границе, Ваше Величество!

— Не придирайся к словам! — попросил его Ривран. — Я знаю, что вы перманентно трепали друг друга на протяжении последних пятидесяти лет, но до полномасштабных конфликтов прошлого столетия этим приграничным стычкам было далеко! Разве я не прав?

— Может быть, для центральных миров и можно назвать последние годы войны «холодным» периодом, но в приграничных регионах такой термин лучше не употреблять!

Ривран развел руками. В некоторых вопросах с Киримом было бесполезно спорить.

— И все-таки! Если Дельта — ваших рук дело, то, как Вы это провернули? Чистые сами до сих пор разводят руками! Они понятия не имеют, как столь засекреченный проект попал в руки СНМ, да еще так, что узнали об этом, только когда со стапелей сошли одновременно два судна: в Конфедерации и Содружестве!

— Да все они поняли! — скривился Принц. — Только афишировать не стали, чтобы не позориться!

— И все-таки, как? — не унимался Ривран. В свое время это дело его очень заинтересовало. Как-то долгим зимним вечером они с Чимарой перебрали все варианты развития событий. По всему выходило, что Чистые до самого последнего момента не знали, что чертежи имеются не только у них. И сюрприз их ждал знатный! — Если бы вы вскрыли систему, об этом бы стало известно! И утечку среди инженеров конфедераты исключили!

Кирим загадочно улыбался. Судя по всему, он не собирался ничего рассказывать.

— А если я прикажу тебе отвечать, как твой Король?

— Вас давно посылали по известному адресу, Ваше Величество? — нахально поинтересовался Принц Семи Миров и закинул в рот еще одну конфету.

— Значит, способ был не одноразовый, раз ты даже спустя шесть лет молчишь! — догадался Ривран. — А если судьба Семи Миров будет зависеть от этого? Тоже упрешься рогом и ничего не скажешь?

— Послушайте, Ваше Величество! — Кирим уже начал уставать от этого разговора. — Я не просил Вас тащить меня на Мирралин, давать мне это тело, и делать Принцем! Вы и так поставили меня в неудобное и двусмысленное положение! Вы ведь прекрасно понимаете, что в СНМ не обрадовались моему исчезновению. И, надо полагать, в Управлении даже вздохнули с облегчением, когда узнали, что к нему причастен Раев, а не контрразведка Конфедератов! И, думая об этом, я просто счастлив, что узнать меня теперь нельзя, и ни у кого в Содружестве не встанут волосы дыбом, когда через четыре с лишним года они увидят, кто взошел на престол в Семи Мирах! Как говорится, дружба — дружбой, а табачок — врозь! Мне хватило Вьюги, которая решила, что Ветерок просто нашел себе новых хозяев, когда разочаровался в старом!

Если честно, то Ривран об этом аспекте не особенно задумывался. Хотя со своей стороны был, мягко говоря, в панике, когда узнал, на кого именно пал Выбор. И Кирим был, все-таки прав: его здорово с этим Выбором подставили. И определенные, широко информированные люди в Содружестве будут очень недовольны таким поворотом событий. Если узнают, конечно.

— Прости, — со вздохом сказал Король. — Я не рассматривал эту проблему с этической точки зрения!

— Я безмерно рад, Ривран, что Вы, наконец, перестали видеть во мне одну лишь функцию и разглядели за ней человека! — буркнул Принц и взмахнул рукой над голографической доской, убирая шахматы. Он ушел в свою каюту, и замок двери, что отделял ее от королевской, глухо щелкнул. Кирим был не настроен на дальнейшее общение со своим приемным отцом. Оказавшись в одиночестве, он со всей силы вмазал напряженными костяшками пальцев по переборке. Боль вернула его к реальности и заставила отвлечься от накатившей злости.

Он слизнул кровь с разбитых костяшек. Что толку злиться сейчас? Да еще и на Риврана? В памяти бывшего разведчика всплыло лицо капитана Акима Сата, каким Кир Кай-эли Асаи увидел своего командира первый раз: бледный, с плотно, до синевы, сжатыми губами, глаза — почти черные, раздуваются ноздри аристократического, с горбинкой, носа.

— Я Вам что, многодетная мамочка? — капитан Сат никогда не орал. Даже когда он был в бешенстве, он скорее шипел, едва проталкивая слова сквозь занемевшие губы. — Вы издеваетесь надо мною, шеф? С какого… Вы без моего ведома запихнули в мою эскадрилью юнца, у которого молоко на губах не обсохло?!

Он гневно потрясал своим наладонником, на который ему скинули приказ о назначении. И даже не сразу понял, что в кабинете Раева он не был единственным посетителем. К чести Сата надо было признать, что в личном деле, находившемся в открытом доступе, будущий Ветерок проходил как Кир Асаи, без указания его имени по отцу и, разумеется, принадлежности к народу Дайлети. Так что возмущение командира «Вайрес» можно было, отчасти, понять.

— Чей он сынок, шеф? Скажите сразу! Чтобы я знал того извращенца, который догадался избавиться от наследничка таким нетривиальным образом?

Раев кашлянул и слегка мотнул головой, призывая Акима обернуться.

— Да мне наплевать, что он здесь! Да хоть бы даже и с папашей! — высказался капитан Сат и только потом соизволил обернуться и взглянуть на своего нового пилота.

— Курсант Кир Кай-эли Асаи, сэр! — представился молоденький Дайлети — изгнанник, вытянувшись по струнке и козырнув. — Переведен в эскадрилью 17–41 особым распоряжением шефа Разведуправления, сэр!

Командир «Вайрес» смерил его тяжелым взглядом, пристегнул наладонник к поясу, выпрямился, продемонстрировав, как форма рельефно обрисовывает его мускулатуру, и ударил. Секунду назад Сат еще стоял, расслабленно опустив руки вдоль тела. А в следующую его кулак уже летел Дайлети в ухо. Единый легко ушел от удара, а так же от трех других, что за ним последовали, практически не сходя с места.

Капитан Сат растянул губы в широкой улыбке.

— Значит, не врут люди, — проговорил он совсем другим тоном, протягивая курсанту руку для вполне себе дружеского приветствия. — И результаты летных экзаменов тебе тоже не папочка купил, я правильно понимаю?

— Да, сэр! Я сдавал все экзамены на общих основаниях, сэр!

Кир не смог с первого взгляда определить, нравится ли ему его новый командир, или нет. А читать капитана ему было неловко. По крайней мере, сейчас, в кабинете шефа.

— Я проверю! — пообещал Аким. — Вот прямо сейчас и проверю, курсант!

— Как Вам будет угодно, сэр!

Капитан Сат оказался необычным человеком. Творческим, как выразился как-то Раев. Он любил нестандартные подходы к решению задач. И сами задачи предпочитал тоже нетривиальные. Кир убедился в этом сразу же, как только оказался с ним в тренировочном классе, и командир загрузил первую симуляцию. Единый с Природой выбрался из кабины учебного истребителя лишь два часа спустя. Форменная куртка прилипла к его спине, а лицо блестело от бисеринок пота, по большей части холодного. Но зато Аким, размашистыми шагами преодолев разделявшее их расстояние, одобрительно хлопнул его по плечу и, все так же широко улыбаясь, заявил:

— Я беру тебя в отряд, Дайлети! — а потом совершенно серьезно добавил, стерев улыбку со своего лица: — Если ты, конечно, готов смириться с тем, что так, — он кивнул в сторону учебных машин, — у нас бывает едва ли не каждый день. И что между заданиями на Сатаре мы проводим без года неделю. И что красивую форму ты будешь носить редко. И пропитываться твой летный комбез будет, чаще всего, отнюдь не потом!

— Я готов, сэр!

Почему же Кирим Суон оказался не готов к тому, что происходит сейчас? Почему он бился, словно раненная птица в клетке, и вспыхивал, как спичка, от малейшей искры?

— Не боишься? — спрашивал капитан Сат, последний раз проверяя экипировку молодого Дайлети перед первым его самостоятельным заданием.

— Боюсь, сэр, — признался Кир, поворачиваясь перед зеркалом, чтобы убедиться, что Знак не виден, а напыленные линзы легли, как положено. — Но я с этим справлюсь.

— Правильный подход! — похвалил его командир. — Ты уверен, что передатчик стоит спрятать именно так?

Он легонько коснулся предплечья Кира в том месте, куда они десять минут назад этот передатчик вживили. Рука опытного разведчика не дрогнула, когда пришлось лазерным скальпелем резать по живому и вкладывать в слабо кровоточащий разрез — Дайлети об этом позаботился — маленький кусочек пластика, нашпигованный электроникой. Порез над ним сразу же затянулся, и Кир пошевелил рукой, проверяя, не мешает ли посторонний предмет.

— Да, сэр. Мне ведь через сканеры проходить — так проще его экранировать. И раздеваться, наверно, придется!

— Наверно! — передразнила его Фиалка. — Как пить дать, придется! Ты только не убей генерала, пожалуйста, когда он примется тебя лапать!

Кир в ответ оскалился.

Вообще-то, они все это уже сто раз обсудили и проговорили, но надо было занять себя чем-то в самые последние минуты до часа икс.

— Запомни, нас интересуют только его доступ к чертежам, как инспектора! Остальную информацию игнорируй! — в отличие от лейтенанта Фионы Раами, командир «Вайрес» оставался максимально серьезным. Хотя обычно любил и пошутить, и поболтать о ерунде. Его кодовым именем в отряде было «Говорун». — Сыворотка?

— Я помню формулу.

— Может, лучше Голосом?

— Нет, — покачал головой Кир. — Это против правил. И я боюсь переборщить и выжечь ему мозги!

Аким чужие принципы уважал. А так же то, что некоторыми из них молодой Дайлети решил ради дела все-таки поступиться.

— Если Ло хоть что-то заподозрит, сразу же уходи. Под любым предлогом. Будет совсем плохо — просто уходи. План отхода помнишь?

— Сэр? Вы ничего не забыли, сэр?

— Да, Кир?

— Вы не многодетная мамочка, сэр!

Говорун заржал в голос и подтолкнул Дайлети к выходу.

День в день, ровно через два с половиной года после того, как Кир выудил из тогда еще генерала Ло, назначенного инспектором на верфи, его допуск к сверхсекретным чертежам сверхбыстрого крейсера подкласса «Дельта», Аким Сат своей привычной размашистой походкой вошел в «Лихой Вираж», где его ждал отряд, и с размаху налепил Киру на рукав новенькую нашивку.

— Эй, народ! — гаркнул командир эскадрильи, привлекая всеобщее внимание. — Наш Кир сегодня получил звание старшего лейтенанта! Выпивка за его счет!

Присутствовавшие в баре пилоты застучали стаканами по столам и заулюлюкали, наполнив небольшое помещение таким шумом, что чуткий Дайлети поморщился. Когда все немного поутихло, Сат сел на свое место за круглым столом и заявил:

— У меня для вас две новости, парни!

По старинной традиции женская часть эскадрильи скривилась.

— И наши прекрасные девочки, разумеется, как я мог забыть!

Фиалка и Ночь польщенно заулыбались.

— Плохая и еще хуже? — поинтересовался Грач. Он никогда не отличался особо оптимистичным настроем по отношению к жизни.

— Нет! Прекрасная и еще чудесней! — возразил Сат. Сделал необходимую паузу, нагнетая напряжение, и продолжил: — Во-первых, я больше не многодетная мамочка!

— Капитан?

— Меня переводят, мальчики и девочки….

— Куда?

Капитан окинул всех насмешливым взглядом, и пилоты его эскадрильи под ним стушевались и опустили головы. Всем было понятно, сколь глупо прозвучал вопрос. Они-то знали, что перебирать бумажки в каком-нибудь министерском кабинете Акима не отправят.

— А как же мы? — спросили хором близнецы.

— А что Вы? — сделал вид, что не понял вопроса, Аким.

— А кого нам пришлют? — Камыш скривился заранее. Их отряд был очень тесной, хорошо сработавшейся группой, в которую они не хотели принимать новеньких. Особенно, если этим новеньким будет командир эскадрильи: со своими заморочками, законами и правилами.

— А в этом и заключается вторая замечательная новость, — Говорун хитро прищурился. — Разрешите вам представить, ваш новый комэск — Кир Асаи!

Все повернули головы на тихий стук: у Дайлети из пальцев выпал стакан — пустой, к счастью, — и покатился по столу.

— Не смешно, сэр, — проговорил Единый.

— А я и не шучу!

«Вайрес» радостно завопили, вдесятером наделав больше шуму, чем все посетители «Лихого виража» до этого.

— Эй, бармен! — крикнул Говорун. — Гримнольского рому нам, бутыль!

Все завсегдатаи повернули головы в их сторону.

— За нового комэска! — провозгласил капитан Сат тост, когда заказ был исполнен, и сделал огромный глоток прямо из горлышка, без труда удерживая на весу двухлитровый сосуд.

Ром пошел по кругу. Когда дошла очередь до Кира, в бутылке оставалось еще гораздо больше, чем достаточно.

— Нет! — покачал головой Дайлети. — Это плохая идея!

— Да! Да! Да! — скандировали пилоты, хлопая ладонями по коленям и столам.

— Подержите-ка его ребята! — приказал Говорун. Близнецы бросились к Киру, фиксируя его руки, Ночь села к своему новому командиру на колени, Фиалка почти ласково потянула его за длинные волосы, сегодня, ради разнообразия, заплетенные в косу, заставляя откинуть голову назад. Единый с Природой притворно возмущался, отбивался и крутил головой, но, в конце концов, сдался: что поделаешь, традиция! Жидкий огонь винтом полился ему в горло.

Все с интересом следили за экспериментом. Сможет ли молоденький Дайлети залпом выпить почти полтора литра напитка крепостью в тридцать восемь градусов? И подействует ли на него спиртное хотя бы ненадолго? И что будет, если все-таки подействует?

Капитан Сат перевернул бутылку, демонстрируя всем, что она пуста. Потом ребята отпустили Кира. Какое-то время Единый сидел, глядя прямо перед собой, не торопясь вставать или хотя бы поворачивать голову. Бармен лично поднес ему на крохотном блюдечке закуску — традиционный Паллакский перчик. Асаи и это принял, как должное, и даже не поморщился, тщательно разжевывая огненный плод. Потом Дайлети протянули бластер. Под левую руку, разумеется. Ребята из его отряда ухмылялись и фыркали — они-то знали, что Киру без разницы, с какой руки стрелять. В конце коридора, ведущего в уборные, вынырнула из потолка мишень. В полной тишине бластер с шипением и минимальным интервалом выплюнул два сгустка плазмы. Кто-то метнулся к мишени, чтобы поднять ее с полу. А потом медленно выпрямился, демонстрируя результат всем: первым выстрелом новоиспеченный комэск прошил дыру в центре мишени, а вторым срезал крепление, удерживавшее ее на потолке.

— Да! — заорали ребята из его эскадрильи.

Оставалось совсем чуть-чуть. Встать и пройти по красной линии, что была намалевана на полу и тянулась от каждого столика к туалету. С раскинутыми в сторону руками, изображая истребитель с раскрытыми в боевое положение крыльями. Ни разу не заступив за край, разумеется.

Кир поднялся, пошатнулся и ухватился за край столика, чтобы не упасть. Пилоты неодобрительно загудели. Но Асаи собрался, на секунду прикрыл глаза, выпрямился и пошел. Его товарищи захлопали в такт его размеренным шагам и вновь радостно заголосили, когда он скрылся за дверью туалета, где его благополучно вывернуло наизнанку в ближайшую раковину.

Справиться с таким количеством алкоголя организм девятнадцатилетнего Дайлети не мог и предпочел от него просто и без изысков избавиться.

Кир выскользнул из бара через заднюю дверь, надеясь уйти незамеченным. Но вскоре почувствовал постороннее присутствие — шагов не услышал — и обернулся. Капитан Аким Сат нагнал его и положил тяжелую руку новому командиру «Вайрес» на плечо.

— Это была Ваша идея, сэр? — мрачно поинтересовался Кир, шагая вперед: голова опущена, руки засунуты в карманы летного комбинезона.

— Моя, — не стал отпираться Говорун.

— Я не…

— Справишься, куда ты денешься! — не дал ему договорить капитан. — Я же и раньше оставлял на тебя отряд — и ты не возмущался.

— Так то — временно, — не согласился Дайлети.

— И это — временно! — полушутя заметил его бывший командир. — Думаешь, тебя станут долго держать на такой работе? Попрактикуешься немного, ребят поднатаскаешь — и пойдешь дальше. Как я!

По крайней мере, в этом Аким оказался прав. Долго Дайлети на своем месте не продержался.

— Вы надолго? — сменил тему Кир, останавливаясь.

— Как получится, — пожал плечами Говорун.

— Когда улетаете?

— Да, вот прямо сейчас и улетаю. Проводишь до порта?

— А можно?

— До ворот — можно!

Они пошли бок о бок, не торопясь, но и не задерживаясь. И молчали всю дорогу. И до подземки, и в скоростном поезде, и поднимаясь на поверхность у самих ворот космопорта. Там, как обычно, народу было, как селедок в бочке. Они едва нашли для себя кусочек свободного пространства, чтобы ненадолго остановиться и попрощаться. Коротко, по-мужски, как равные.

— Береги себя, старлей, — попросил Говорун Единого. — И ребят береги!

— Есть, сэр! — Дайлети поднес руку к краешку пилотки.

Они разошлись в разные стороны, не оглядываясь. Больше Кир Акима Сата не видел. И ни слова о нем не слышал, хотя довольно скоро получил доступ ко многим засекреченным материалам. Но даже в них о Говоруне не было ни малейшего упоминания.

Кирим удивлялся умению людей верить в него даже тогда, когда он сам в себе сомневался.

Глава 19

— Если он опоздает хотя бы на пять минут, я его в межпланетный розыск подам, за преступления против Короны! — проворчал Ривран, в сотый раз посмотрев время на наладоннике.

— Вы могли за четыре месяца стать немного терпимее друг к другу? — поинтересовалась Королева, оглядываясь на шлейф своего платья: не помялся ли?

— Куда уж терпимее, Росана?! — возмутился правитель Семи Миров. — Я снял ограничение на его передвижения вне острова, и он пропадает на материке каждую свободную минутку!

— Ты тоже так делал, Рив! — напомнила ему жена. — Ты ко мне на свидания бегал!

— А Кирим? К кому он бегает?

Росана пожала плечами. Она не думала, что Принц нашел себе девушку в городе. Скорее, просто тяготился отведенной ему ролью и хотел сбежать от всего этого.

— А вчера? Мне из исследовательского центра сообщили, что Принц явился туда и потребовал отчета по жезлу Эльзэдэ!

— Что здесь такого? — удивилась Королева. — После того, что случилось на Сатаре, вполне естественно его желание во всем разобраться!

— Но он брал его в руки, Росана! — уже почти рычал Король. — Эту штуку, которая может дистанционно управляться и взрываться в руках у владельца!

— Значит, не чувствовал опасности!

— Или не подумал о ней, как всегда!

Росана повернулась к мужу и взяла его за обе руки.

— Ты не прав, Рив! Кирим всегда знает, что делает. Он здраво оценивает свои силы и возможности. Просчитывает шаги наперед. Анализирует события. Делает выводы. Не ты ли хвалил его за решение задачи по Ззурокскому кризису? Компьютер подсчитал, что предложенный Киримом выход из ситуации был более оптимален, чем найденный тогда Королем Ивером!

— Ивер был вторым избранником! — напомнил ей правитель Семи Миров. — Потому что его предшественник прожил после Коронации всего лишь три года! Решил вмешаться в надвигающийся Раскол и погиб в битве при Варакко!

Он снова посмотрел на часы. В этот момент Кирим появился на верху лестницы, затянутый в безупречный белоснежный костюм. Росана знала, что Кирим ценит в одежде удобство и функциональность, любит то, что не стесняет движений и не очень быстро пачкается. При этом он умел в светлых брюках пройти по улице в День Красок и не посадить на них ни пятнышка. И поношенный свитер, и расшитый золотыми нитями камзол смотрелись на нем одинаково естественно. Королева не знала, кого благодарить за это: свои скромные старания, воспитание, данное Кириму в детстве, или науку, полученную в Академии. Может быть, все сразу.

По крайней мере, он не стеснялся общества, как Ривран поначалу, и мероприятия, подобные сегодняшнему, напрягали его исключительно с точки зрения пустой траты времени. Необходимости в них Кирим не видел и всегда откровенно скучал, поддерживая беседу только в силу необходимости. Или, если тема была ему интересна. Что редко бывало, потому что светская болтовня не подразумевает каких бы то ни было серьезных тем для разговора. Погода. Природа. Искусство.

О политике не говорили — это считалось дурным тоном.

Ривран шагнул к Кириму и бесцеремонно оттянул ворот его камзола.

— Где? Защитный? Комбез? — раздельно спросил он Принца.

Тот отцепил от своего воротника королевские пальцы и возмущенно возразил:

— Я сдохну в нем на Балу в такую жару!

— Ты сдохнешь без него!

— А давайте тогда и Росане комбез под платье наденем! — внес Кирим рациональное предложение. — Чешуя будет чудесно оттенять кружево, не правда ли?

Росана преувеличенно громко вздохнула. Мужчины повернули к ней головы, и Королева постучала указательным пальцем по левому запястью. Ривран сжал кулаки, разжал их, глубоко вдохнул, выдохнул, посчитал мысленно до десяти и только тогда смог выговорить:

— Поехали уже.

Ни один человек в Семи Мирах не выводил Короля из себя так быстро и качественно, как приемный сын. Летний Бал грозил стать для них обоих серьезным испытанием.

Когда все, наконец, закончилось, Ривран, с одной стороны, испытал невероятное облегчение, а с другой — хотел разорвать Кирима на куски.

— У тебя совесть есть? — спросил он приемного сына по дороге домой. — Люди платят огромные деньги за билет на Бал в том числе, чтобы иметь возможность пообщаться с тобой!

— Я общался, — невозмутимо отозвался Принц. — С наследником концерна Ашимару.

— Ему восемь лет!

— Ну и что? Родители купили для него билет за полную стоимость, так что он имел такое же право на общение со мной, как и все остальные.

— Но три часа?

— Шахматная партия была очень интересной!

Росана слушала спор мужа и приемного сына, глядя на волны сквозь энергетический экран. И улыбалась уголком губ. Эти двое даже не замечали, как были похожи в такие моменты.

— Почему Тэор избавлен от необходимости торчать на всех этих благотворительных мероприятиях? — возмутился Кирим.

— Потому что Дайлети имеют особый юридический статус в Семи Мирах. Они, в общем и целом, подчиняются нашим законам, но имеют полное право на собственные традиции и обычаи. И Тэор официально — просто глава Общины и Смотритель Храма на Острове. Статуса королевского Советника он не имеет. Следовательно, и посещать все официальные мероприятия не обязан.

— Во имя Создателя, Ривран, — взмолился Принц. — Вы, правда, думаете, что я всего этого не знаю? Мне просто интересно, почему некоторым так везет, в то время как другие….

Росана коснулась пальцами его колена, привлекая к себе внимание.

— Может, хватит уже? — спросила она с улыбкой. — Не пора ли спрятать маску капризного мальчика и достать другую?

— Я ненавижу все это! — вздохнул Принц, легонько сжимая пальчики Королевы, затянутые в такую тонкую перчатку, что она казалась просто нарисованной на коже. Вполне возможно, что она не надевалась, а распылялась на руку. Кириму доводилось видеть женщин, которые носили такие платья.

— А мы с Ривраном ждем, не дождемся, когда все это, — Королева взмахнула рукой, — мы сможем передать тебе и пожить, наконец, нормальной человеческой жизнью. Ты же не станешь нас расстраивать и заставлять беспокоиться, не правда ли? Мы хотим уехать в лесную глушь и отключить все средства связи! Года на три…. Нет, лучше на пять, — размечталась она. Флайер скользил над водной поверхностью. На море был полный штиль, и можно было увидеть в воде отражение звезд.

— Смотрите! — воскликнула вдруг Королева, вскакивая со своего места. — Морские драконы! Они вернулись! Остановитесь, пожалуйста! — обратилась она к Рохосу, который вел флайер. Она коснулась панели управления и деактивировала энергетический полог.

Кирим с интересов уставился в сумрак вод. О морских драконах он только слышал, но никогда не видел их раньше. Они были естественными обитателями Мирралина до того, как его заселили люди, и считались условно разумными существами. Ученые полагали, что их интеллект лишь немногим уступает человеческому. Они точно были умнее и сообразительнее и земных человекообразных обезьян, и дельфинов. К людям, которые благоразумно не пытались вторгаться в их среду обитания и не конкурировали с драконами в пищевой нише, огромные живородящие земноводные отнеслись с любопытством, но довольно миролюбиво. И хотя челюсти взрослой особи были способны перекусить человека пополам, морские обитатели на людей не охотились, предпочитая рыбу.

Драконы были прекрасны: длинные радужные чешуйчатые тела, вытянутые морды, обрамленные острым костяным гребнем, двойные крылья — плавники, в воде прижатые к телу, а во время прыжка раскрывающиеся в четыре трепещущих полотнища, и заканчивающийся острым шипом хвост делали их просто сказочными существами. Не скрывая своего восторга, Кирим во все глаза смотрел на троицу змеев, перегнувшись через борт флайера. А Ривран и Росана смотрели на него, думая про себя, какой он, в сущности, еще мальчишка! И как тщательно прячет за отстраненным и местами колючим фасадом живую, открытую всему новому душу. Король и Королева улыбались. Морских драконов они уже не раз видели, а вот своего приемного сына таким счастливым — еще нет.

Две взрослые особи — мать и отец, остались на приличном отдалении от человеческой машинки, а вот их юный отпрыск подплыл поближе. Он был совсем молоденьким — появился на свет этой весной, и родители, судя по всему, первый раз привели его в эту часть океана. Дракон выпростал из воды верхнюю часть туловища и раскрыл переднюю пару крыльев, окатив сидящих во флайере брызгами воды. Ривран и Росана закрылись руками, смеясь. Кирим и не подумал прятаться. Он, наоборот, протянул руку навстречу клыкастой пасти, пытаясь дотянуться до трепещущих ноздрей. Змей фыркнул, принюхиваясь, и наклонился поближе. Один из Рохосов — телохранителей предостерегающе придержал Принца за плечо и покачал головой, не рекомендуя более близкий контакт. Но Кирим лишь отмахнулся от него и прикоснулся к чешуйчатому, влажно поблескивающему носу.

Клацнули зубы, смыкаясь на руке наследника престола чуть повыше кисти, и Кирим, даже не успев вскрикнуть, оказался утянутым под воду, мгновенно окрасившуюся красным.

Выпущенные Рохосами заряды парализаторов ушли в воду, несколько запоздав — дракон утащил свою добычу на глубину. Росана закричала. Ривран, зажмурившись, изо всех сил звал Тэора, воспользовавшись дарованным ему Смотрителем Храма Природы правом знать истинное имя Дайлети.

Кирим раскрыл глаза, которые тут же страшно защипало в соленой воде. Правая рука, зажатая в зубах молодого морского дракона, горела огнем. Легкие разрывались от нехватки кислорода. Уши заложило — змей утащил его на приличную глубину.

«Пусти», — взмолился Принц, в очередной раз позабыв, что Дара у него нет. Дракон мотнул головой и прибавил скорости, несясь к скалам Королевского острова. Кирим выпустил из легких последние пузырьки воздуха, пожалел, что деактивировал маску сразу же, как только сел во флайер, и инстинктивно сделал вдох. Жгучая морская вода хлынула ему в легкие, он задергался, пытаясь высвободиться, но лишь сильнее разодрал руку об острые клыки. От боли и нехватки кислорода он потерял сознание, а очнулся от удара о твердую поверхность. Морской дракон притащил его в подводный грот и разжал зубы. Суон закашлялся, выплевывая солёную воду, и с трудом сел, зажимая поврежденную руку чуть выше раны. Кровь из разодранных вен текла ручьем. Он неловко потянул пояс камзола, чтобы сделать тугую повязку, но не переставал взглядом следить за змеем, покачивающимся в нескольких метрах от берега. Тот, казалось, с любопытством поглядывал на свою добычу, склоняя голову то в одну, то в другую сторону. И не делал больше попыток наброситься.

Перетянув руку, Принц встал, немного пошатываясь, и огляделся. Грот был довольно большим, но выхода из него над поверхностью воды не наблюдалось. Кирим задумался над частотой приливов и отливов на Мирралине. Будет очень некстати, если этот грот зальет ближе к утру. Почему-то, когда находишься на твердой земле, основательно приподнятой над уровнем моря, о таких вещах не задумываешься, воспринимая их как само собой разумеющееся и совершенно не важное. Другое дело грот. И морской дракон, который агрессивно шипел каждый раз, когда Кирим делал шаг по направлению к воде.

— Мне нужно домой, малыш! — сказал ему Принц. — Меня ждут! И очень беспокоятся! Ты же не собираешься мною позавтракать? Твой народ не питается людьми. Мы друзья!

Он сомневался, что молоденький дракончик в состоянии его понять, но продолжал говорить, стараясь того успокоить если не словами, то хотя бы интонацией.

Внезапно ему в голову пришла одна интересная идея.

— Майишь ххей ка, аз хаммар, Ихха. Адж» хамм. Суай» тха!

Змей наклонил голову так низко, что Кирим мог бы, при желании, снова коснуться его носа. Но, помня свой предыдущий плачевный опыт, Кирим держал руки подальше от пасти и продолжал говорить на Синтре. Язык Дайлети рвал непривычное к нему горло и поддавался с трудом. Но дракончик внимательно слушал, а под конец и вовсе замотал головой, разбрызгивая вокруг соленые брызги.

Поверхность воды рядом с ним прорвали два гораздо более крупных тела. На одном из них, цепляясь за шейный гребень и опираясь ногой на стык крыла и тела, стоял Тэор. Нагой по пояс и босой, в облепивших тело тонких штанах, рыжий Дайлети просто пылал от ярости.

— Я хотя бы на одну ночь могу оставить тебя без присмотра, глупый мальчишка?! — заорал Смотритель на Принца, спрыгивая со змея на землю. — Ты представляешь себе, в какой момент меня застал Зов Риврана?! Чтоб тебя так каждый раз с женщины сдергивали!

Папа-змей гневно пихнул сына головой и заклокотал что-то укоризненно. Мама на треть выбралась из воды и ткнулась головой Кириму в ноги.

— Она просит прощения! — перевел ее шипение Тэор. — Ее сын не встречал раньше людей. Они не успели ему объяснить, что с такими, как ты, нельзя играть. Они приняли тебя за Дайлети и не остановили сына вовремя. Решили, что вы сами разберетесь.

— Ххаз тарр, Х» хаасти. Ум-мэй лашшти асс, — проговорил Принц на Синтре, принимая извинения и уверяя взволнованную мать, что они, и вправду, разобрались.

— Она спрашивает, что с тобой случилось, Дайлети, раз ты заперт в человеческом теле, и твоя сущность тебе не подвластна, — продолжал переводить Тэор, несколько шокированный таким поворотом событий.

— Данное мне при рождении тело погибло. Это, человеческое, я получил взамен, — пояснил Кирим, хмурясь. Он не ожидал от морских драконов способности увидеть ауру Дайлети у него, лишенного Дара. Как такое могло быть? Каким образом животные ощущали Единых, Кирим знал. Но разве сейчас в нем самом хоть что-то от Дайлети осталось? — Вы видите во мне свет Дара?

— Человеческая оболочка приглушает его, но полностью убить не может. Твой свет бьется под ней, не в силах пока вырваться на поверхность, — говорил Тэор, прислушиваясь к «речи» морских драконов. — Связи разорваны. Сосуд не принимает энергию, что плещется в нем. У людей также, только их свет совсем тусклый. Он так плотно сливается с содержащей его оболочкой, что они не в состоянии существовать друг без друга. У Дайлети не так. И у тебя не так. Поэтому ты смог принять и это тело. Оно изменится, или погибнет, не выдержав натиска изнутри. Ты правильно делаешь, что помогаешь ему. Не забывай про Дар. Помни, кто ты есть. Кем ты можешь стать, не-человек — не-Дайлети. Но помни, что на глубине опасно ярко сиять. Можно привлечь внимание хищников. Или самому стать хищником. Что ты выберешь?

Дракониха взметнулась высоко, под самый свод грота и расправила крылья. Тэора и Кирима чуть не сбило с ног порывом ветра, вызванным энергичным взмахом.

— Прощай!

— Сши-ахх!

Семья морских драконов скрылась под водой, а Принц и Смотритель еще долго не сводили глаз с того места, где они только что находились, и потрясенно молчали. Наконец, Тэор вспомнил, что Кирима цапнули за руку. Не глядя, рыжий Дайлети схватил наследника короны Семи Миров за предплечье, заставив скрипнуть от боли зубами, и быстро исцелил рану.

— Что думаешь по поводу всего этого? — спросил он Принца.

— Что очень мало знаю про себя и свой народ, — задумчиво проговорил Кирим, потирая предплечье. — Подводный туннель длинный? — поинтересовался он, чтобы сменить тему. Прежде чем обсуждать услышанное, ему хотелось хорошенько обдумать все в одиночестве.

— Да! — покачал головой Смотритель. — Но я тебе помогу!

Он прыгнул в воду, на ходу изменяясь. Дельфин мотнул головой, приглашая Принца за собой. Тот активировал маску прикосновением пальцев к вискам и нырнул. Смотритель подставил ему плавник и рванул к выходу из грота.

— Я поседею с тобой раньше времени, — проворчал Ривран, когда на следующее утро Кирим, как обычно, явился к нему в кабинет. — Почему с тобой вечно что-то происходит? Ты можешь хоть немного посидеть спокойно и не искать неприятностей на свою… кхм, голову?!

Не зная, что на это можно ответить, Принц пожал плечами. Король мотнул головой, приглашая его сесть в кресло напротив стола, но Кирим жест проигнорировал. Специально ли это было сделано, или просто так получилось, но кресло для посетителей в королевском кабинете было жутко неудобным, превращая сидение на нём в пытку. Кирим предпочел краешек королевского стола, чем заслужил укоризненный взгляд правителя.

— Окрой папку со срочными документами, — поморщившись, бросил король своему наследнику. — Там приговор Верховного суда, требующий подтверждения. Подпиши, пожалуйста, сэкономь мне несколько минут времени.

Поставить электронную подпись было делом нескольких секунд, и почему Риврану было самому на это не отвлечься, Кирим не понимал. Он открыл документ и стал его просматривать. Приговор насчитывал несколько страниц.

— Что ты возишься? — скривился Король.

— Я никогда ничего не подписываю, не читая, — отозвался Кирим, нахмурившись. То, что он видел, ему не нравилось.

— Я это читал, Кирим! — бросил Ривран, не открываясь от своих документов. — Подписывай. Это срочный документ!

— Я еще не закончил читать. И обстоятельства дела меня смущают. Мне не все понятно. Я хотел бы более тщательно все изучить!

— Мальчик! — тяжело вздохнул правитель Семи Миров. — Все давно без тебя рассмотрено и изучено! Подписывай уже, не тяни время!

— Нет! — отрезал Кирим. — Под приговором будет стоять моя подпись, а не Ваша, и я хочу быть уверен, что он справедлив, особенно учитывая его суровость! Я не буду это подписывать!

— Ну и замечательно, — разулыбался вдруг Король, закрывая все рабочие окна и поворачиваясь к наследнику. Тот едва удержался от того, чтобы швырнуть свой наладонник в стену.

— Так и знал, что это Ваша очередная дурацкая проверка! — воскликнул он недовольно. — Неужели кто-то покупается и подписывает?

— Я, в свое время, подписал. После того, как Король Дириам уверил меня, что ознакомился с документом до меня, и считает, что все в порядке, — признался Ривран.

— Проверка рассчитана на детсадовцев! — возмутился Кирим.

— Вовсе нет. Она показывает, насколько сильно ты зависишь от мнения людей, являющихся для тебя авторитетами в какой-либо области. И сейчас ты продемонстрировал либо то, что ты в своих суждениях и выводах очень независим, что хорошо, либо….

— Что Вы не являетесь для меня авторитетом, — закончил за него Кирим со вздохом.

— Что тоже хорошо! — заключил Король. — Потому что в принятии твоих решений ты не должен склоняться перед чьим бы то ни было авторитетом. Тебе следует просто прислушаться к высказанному мнению и данным тебе рекомендациям. А поступить так, как именно ты, и только ты, считаешь нужным и правильным.

— А это дело? — спросил Кирим, соскакивая со стола и подходя к окну. — Сколько ему лет? Приговор был справедлив?

— Это случилось четыреста пятьдесят лет назад. И, нет. Приговорили невиновного. Это выяснилось лишь десять лет спустя.

— Было уже поздно?

— Нет. Несправедливо обвиненный в сорока трех убийствах человек сумел выжить на Алдане, куда его сослали с минимумом снаряжения. И оказал Семи Мирам огромную услугу, обнаружив установку Эльзэдэ, которой позже воспользовались, чтобы оградить наши планеты от стремительно распространяющейся заразы Учения о Чистоте, последовавшего за ним Раскола и опустошительной войны.

— Сомнительная услуга, — заметил Принц, поежившись. Он вспомнил катакомбы Сатары. Спина заныла, как будто разряд жезла прилетел в нее только вчера. — Теперь, когда установка на Алдане — единственная во Вселенной, у нас могут быть из-за нее большущие неприятности….

— Мне тоже не нравится то, что закручивается вокруг Семи Миров и тебя, мальчик! — проговорил Король, встав у Принца за правым плечом. Из кабинета Короля открывался прекрасный вид на материк. — А то, что у наших врагов есть оружие Эльзэдэ — и вовсе приводит меня в ужас. Я искренне полагал, что подобных вещей в нашем мире не существует, и что наша Эльзэдэ — единственное опасное наследие неизвестной нам древней Цивилизации. Мы ведь пользуемся ее плодами — наши Символы, Отвар, твоя маска…. Но теперь я сомневаюсь, что нам стоило прикасаться ко всему этому. И что эти Древние и вправду исчезли без следа, как мы думали! Получили же эти «десантнички» от кого-то жезлы! И научились ими пользоваться! И кто-то убрал их всех так некстати для нас! А то, что в этом всем был замешен твой бывший шеф, заставляет меня и вовсе задуматься, хорошо ли я представляю себе устройство нашей Вселенной!

Кирим промолчал в ответ. Опасения Короля он целиком и полностью разделял.

Глава 20

Сначала Кирим шлепнулся на бок, потом чуть не пропахал носом лед. С третьей попытки ему удалось немного освоиться и вспомнить полученные в детстве навыки катания на коньках. Росана легко кружила вокруг и смеялась над своим приемным сыном и его неуклюжими попытками повторить ее шаги и развороты.

Тэор стоял на берегу, скрестив руки на груди, и смотрел на них как на расшалившихся детей: со снисходительной улыбкой. Хотя сначала на их просьбу заморозить пруд отреагировал, скривившись и покрутив пальцем у виска.

— Вам не подождать, пока он сам замерзнет? Зима на дворе! Еще неделя, и можно будет кататься!

— Но идеальная погода для катания на коньках стоит именно сейчас! — настаивала Королева, подставляя лицо и руки под падающие с неба крупные мягкие хлопья снега.

— Ну что тебе стоит, Тэор? — присоединился к ее просьбе Кирим. Рыжий Дайлети заценил усилие, которое сделал над собой Принц, чтобы попросить о том, что раньше мог сделать сам, и со вздохом опустился у воды на корточки. Он коснулся пальцами тоненького ледка, сковавшего воду у самого берега, и закрыл глаза, погружаясь в Слияние. Лед от его руки веером расползался по всему пруду, пока не достиг противоположного берега и не стал достаточно прочным, чтобы выдержать любителей зимней забавы.

Королева, как девочка, закружилась на льду. Полы ее шубки распахнулись и разлетелись в стороны. Она послала Смотрителю Храма Природы воздушный поцелуй и поманила Принца к себе на лед.

На Сатаре климат был очень мягким, температура воздуха на единственном вытянутом вдоль экватора материке никогда не опускалась ниже нуля. Последний раз Кирим видел снег, когда был на Алдане, выполняя с отрядом задание. А на коньках не стоял и вовсе со времени Изгнания: то есть, уже почти семь лет.

Он не хотел вспоминать об этом, но картинки счастливого детства сами вставали одна за другой перед глазами. Пока он рос на Дай-Санай, то не мог с уверенностью сказать, какое время года ему нравилось больше: лето или зима с ее огромными сугробами, замерзшими реками и озерами, лыжами, санками и коньками. Пограничная Ночь и ее высокие костры. Нарядные елки, так чудесно пахнущие смолой и хвоей. Запах выпечки. Огоньки свечей. Шелест подарочной упаковки. Тепло камина и рук отца, крепко прижимавших к себе сына. Поцелуй в макушку и теплая улыбка. Свет мудрых, все понимающих глаз.

Кирим тряхнул головой, прогоняя эти воспоминания, и протянул приемной матери руки, предлагая прокатиться вместе. Теперь он был уверен, что не упадет и не утянет вслед за собой и Росану. Тут ему в спину врезался увесистый снежок, заставивший обернуться, и многообещающе посмотреть на Смотрителя Храма, который делал вид, что любуется огоньками гирлянд, развешанных на деревьях. Королева тоже оглянулась. При этом они продолжили скользить в прежнем направлении, и их движение неожиданно прервал выросший на пути сугроб. Они впечатались в него и повалились друг на друга. Холодный пушистый снег попал за шиворот, набился в уши, нос и рот, и начал стремительно таять, превращаясь в воду. Проворными струйками та стекала по спине под свитером и наполнила рот прохладной сладостью: как будто кто-то старательно смешивал снег с сахарной пудрой перед тем, как вытряхнуть его с небес на землю.

Кирим сморгнул, и недавнее воспоминание сменилось более ранним.

Осенний Благотворительный Бал в Ратуше. По давней традиции — костюмированный. По задумке этого года, королевская семья тоже была в масках, и должна была появиться вместе с другими гостями, ни чем особенным при этом не выделяясь. Ривран не сразу согласился на подобное баловство, ведь меры безопасности в таком случае пришлось бы полностью пересмотреть, но Кирим сумел его уговорить, пообещав, что сам этим займется, и все будет в лучшем виде.

Они смешались с гостями, не узнанные из-за масок и ретрансляторов голоса. Любуясь на наряды гостей, Кирим в очередной раз убедился в богатстве человеческой фантазии и умении творить чудеса исключительно своими руками. Поговаривали, что многие начинали готовить костюмы на Бал уже на следующий день после окончания предыдущего, чтобы все успеть и блеснуть перед обществом. Глядя на некоторые, особенно пышные и необычные, в это было легко поверить.

Ровно в полночь все маски снимались. Девчонка, что танцевала с Киримом последние два танца, элементарно упала в обморок, когда под маской ястреба, перья к основе которой Суон методично приклеивал три ночи накануне, обнаружилась другая, энергетическая.

Потом было выступление приглашенной знаменитости. Зрители расселись по своим местам, и на сцене появилась Она. Прекрасная Дейрдре. Несравненная. Божественная.

Росана подмигнула Кириму.

Поклонники одаряли звезду множеством красочных эпитетов и восторженных взглядов. Лично Кирим полагал, что она просто вовсю пользуется тем, что дала ей Природа.

Дейрдре была Дайлети. И, как и все Единые, была очень красива и обладала хорошим голосом. Невероятной грацией. Завораживающей пластикой. На Осеннем Балу она впервые исполняла свою новую песню. Номер был великолепен. Порою даже Кирим не мог различить, где заканчиваются спецэффекты, и начинается Дар. Другие зрители тем более. Дейрдре была единственной представительницей народа Дайлети на балу. Кирим старался не особо пялиться на нее.

Но был еще один человек, который реагировал на песню как-то странно.

— Что с наместником Алари? — в полголоса спросил Кирим Королеву. — Его словно муравьи кусают!

А тот и вправду сидел в своем кресле, как на иголках.

— Открою тебе большой секрет, — Росана, кажется, знала все и обо всех. Она наклонилась к самому уху Принца и зашептала: — Автор стихов и музыки — не Дейрдре, а дочь наместника.

Если бы они не сидели в отдельной ложе, на них бы наверняка зашикали. Голос исполнительницы вплетался в музыку и завораживал. Движения певицы гипнотизировали.

— Надо обладать невероятным талантом, чтобы писать стихи и музыку для Дайлети, — заметил Кирим. — И хорошо знать Единых.

— Лилан — студентка Института Взаимодействия. Собирается стать посредником. Она очень увлечена Дайлети.

Королева как-то странно посмотрела на наследника.

— Ее отец считает, что это началось после того, как один из Единых спас ее от смерти на Алдане!

До Кирима, наконец-то, дошло, на что намекала приемная мать.

— С одной стороны, он очень благодарен этому неизвестному, но с другой — шею бы ему свернул, потому что его дочь после того происшествия… сильно изменилась, — продолжала меж тем Королева.

Песня закончилась, и зал взорвался аплодисментами. Многие даже встали, чтобы выразить певице свое восхищение. Ей несли цветы и подарки, благодарили на словах, приглашали в гости. Она расточала улыбки и одаривала взглядом своих удивительных черных глаз. Пара улыбок и воздушных поцелуев пришлась и на долю Принца Семи Миров. Но Кирим думал уже не о Дейрдре.

— Я не знаю, что сделал тогда не так, — признался он Росане, когда они летели обратно во дворец. Все очень устали. Казалось, даже Рохосы выглядят утомленными.

— Ты о Лилан Алари? — уточнила Росана, прикрывая ладошкой рот. Очень хотелось спать.

— О ней. На Алдане не произошло ничего необычного. Я просто вытащил ее из подгорной реки и довел до аванпоста. Она даже лица моего не видела! Не знаю, почему наша встреча так нее повлияла….

— Общение — это двусторонний процесс, — напомнила Королева. — Не стоит упорно винить во всем себя, Кирим. В любом случае, ты не мог оставить ее умирать в ледяной воде. А интерес к Дайлети — это всего лишь увлечение. Кто-то интересуется космическими кораблями, кто-то — разведением кошек. А другие не мыслят свою жизнь без общения с Едиными.

— Все может быть, — пожал плечами Принц.

После подобных мероприятий Кирим никогда не мог уснуть сразу: сказывалось нервное напряжение и усталость. В ту ночь он тоже долго сидел в глубоком кресле в гостиной, затемнив окна и задернув шторы. Он крутил в руках высокий стакан с горячим молоком и медом и думал. В ту ночь — в прочем, как и во все предыдущие, — его очень тревожило затишье, что наступило после Сатары. Их враги предприняли такую масштабную и дорогостоящую попытку сорвать переговоры и уничтожить двоих представителей королевской семьи, а потом просто исчезли! Как в воздухе растворились. Обрубили концы в виде простых исполнителей и затаились. До поры до времени — чтобы нанести новый удар? Каким он будет? Куда направлен? Сколько новых жертв повлечет за собой их очередная попытка?

Почему они поменяли планы? Зачем им Принц Семи Миров? Как связаны люди Раева и носители жезлов Эльзэдэ? Какие общие интересы они преследуют?

Молоко остыло, но было по-прежнему очень вкусным. Сладким и ароматным. Напоминающем о тепле, уюте и лете напитком.

Уцепившись за ассоциацию, Кирим вспомнил беседу, что состоялась между ним и Росаной, когда они возвращались с Варратиса. Поездка состоялась за две недели до Летнего Бала. Принц все время, что они провели на этой теплой, почти полностью покрытой океаном, планете, внимательно следил за своей приемной матерью. Как на ней скажется пребывание вблизи от того места, где закончилась ее счастливая жизнь? Но, если прекрасные виды и причиняли Росане боль, она это тщательно скрывала и вела себя как обычно. Разве что улыбалась немного реже.

— Знаешь, какие слухи ходят по Семи Мирам? — спросила Королева у Кирима, снимая невидимую пылинку с его плеча.

— Какие? — перелет был недолгим, но Кирим всегда чувствовал себя не в своей тарелке, когда приходилось лететь пассажиром, а не в качестве пилота. И был не против поболтать о пустяках.

— Что у певицы Дейрдре с тобой роман!

— Что? — Кирим чуть соком не подавился. — С чего бы это? Мы виделись-то всего два раза на каких-то благотворительных мероприятиях! И разговаривали в присутствии пары сотен человек!

— Ты же знаешь, какое у людей богатое воображение! Они любят ее и восхищаются тобой! Почему бы и нет? — Росана подтрунивала над Принцем и совершенно этого не скрывала. — Люди же понимают, что маска позволит тебе неузнанным появиться где угодно и с кем угодно. И теперь в каждом мужчине, появляющимся рядом с нашей звездой, видят наследника Престола. И смущенно отворачиваются, даже самые прожженные и бессовестные папарацци!

— Понятно, почему Дейрдре не спешит эти слухи развеять! Представляю, как ее достали поклонники, фотографы и корреспонденты!

— Это обратная сторона известности! — дернула изящным плечиком Королева. Все-таки она была рада, что визит на Варратис закончился.

— Хорошо, что вокруг нас все время вертятся Рохосы и гвардейцы! Хотя я бы, на месте правителей Семи Миров, не снимал маски и после Коронации. Всем жилось бы спокойней!

— Нет, Кирим, это плохая идея! То, что прячут Принца и Принцессу, еще можно понять, но Короля и Королеву народ должен знать в лицо. Должен иметь возможность видеть тех, кто отвечает за их судьбы. Знать, кому в случае чего можно предъявить претензии!

— Что-то я не припомню таких случаев в истории! — возразил Кирим. — Я невнимательно читал учебники?

Росана звонко рассмеялась.

— Оказывается, нелегко признать, что ты можешь что-то упустить или не заметить, да, Кирим? — поддела она приемного сына.

— И что я пропустил? — нахмурился наследник.

— Взгляды, которые на тебя бросала Дейрдре! И все остальные представительницы слабого пола во время приема! — во внимательности Королеве было не отказать. Пожалуй, кое в чем она была даже излишне проницательна.

— Что может быть интересного в парне, затянутом в церемониальный безликий костюм, чье лицо закрыто маской, а речь сводится к «Да, Вы правы, погода сегодня просто чудесная!» и «Нет, я нахожу Ваше начинание чрезвычайно важным!»?

— Как ты самокритичен! А как же аура таинственности? И власти?

Принц неопределенно хмыкнул.

— Дейрдре общалась со мной исключительно из вежливости и так старательно при этом закрывалась, чтобы ненароком меня не прочитать, что даже глаз на меня не смела поднять! А люди насочиняли неизвестно что!

— Ну-ну! — фыркнула Росана и отмахнулась от него. Широкий рукав ее платья едва не мазнул Кирима по лицу. «Она знает», — подумал он обреченно, и порадовался тому, что давно разучился краснеть. По крайней мере, в своем прежнем теле он точно не допускал подобного. А это….

Росана посмотрела на него искоса и подмигнула. Суон почувствовал, как его щеки снизу вверх наливаются краской смущения. Он вспомнил Жемчужную гостиную Морского павильона и щекочущее нервы чувство опасности и запретности того, что они собирались сделать. Они с Дейрдре, действительно, перебросились на публике лишь парой фраз, но, чтобы понять друг друга, разговоры не всегда нужны. Сначала она улыбнулась и наклонила голову к плечу, потом, якобы восхищаясь чем-то, прикоснулась пальчиками к своим губам, а Кирим чуть дольше положенного по этикету времени продержал ее руку в своей, когда их знакомили. Длинноногая, с высокой прической и в туфлях на шпильке, она оказалась на полголовы выше него. Но Кирима это не смутило. Потом был один единственный танец, в котором не было ничего подозрительного или предосудительного, ведь Дейрдре была одной из инициаторов и организаторов благотворительного вечера, а Принц Семи Миров — почетным гостем. Кружить ее в танце и чувствовать сквозь тонкую ткань платья тепло ее кожи, было невероятно приятно. Дайлети играла с Принцем, обворожительно ему улыбаясь, и, несмотря на почти явное его сопротивление, утащила в зону нулевой гравитации, где они парили среди таких же смелых пар. Кирим невесомость не жаловал и был рад в конце танца вновь почувствовать земное притяжение.

Несколько позже они — совершенно случайно, конечно же — встретились на террасе. Какое-то время они постояли у перил и полюбовались на плещущиеся под ногами волны и полную луну — а, как известно, полнолуние всегда было особым временем для Дайлети: когда позволялось несколько больше, чем обычно. А потом они, переглянувшись, скрылись за дверями гостиной, выходящими на террасу: сначала Дейрдре, за ней — Принц. Верные Рохосы застыли по обе стороны от створок. Роботы оказались на удивление понятливыми и спорить с Киримом, отрицательно качнувшим головой на их попытку последовать за ним внутрь, не стали.

Певица уже успела закрыть на замок те двери комнаты, что вели в коридор.

— Признайтесь, Ваше Высочество, — проговорила Дайлети, медленно приближаясь. — Вы слышали хотя бы одну мою песню?

Кирим честно попытался вспомнить. И не смог.

— Все с Вами ясно! — Дейрдре совершенно правильно истолковала затянувшееся молчание. — И Вы даже не слышали обо мне, пока меня Вам сегодня не представили?

Суон кивнул.

— Я польщена! — призналась певица. — Приятно осознавать, что я заинтересовала Вас просто, как женщина, а не как звезда, известная далеко за пределами Семи Миров!

Ее улыбка ослепляла, а голос завораживал. Она подошла совсем близко к Принцу.

— А мне, значит, суждено стать очередным Вашим трофеем? Среди множества других, что пали жертвами Вашего обаяния? — поинтересовался он. Здесь, вдали от посторонних глаз, он мог позволить себе коснуться ее руки, скользнуть пальцами вверх от запястья до обнаженного плечика — платье Дейрдре было, по последней моде, ассиметричным.

— Трофей — это то, что можно показать и чем можно похвастаться, Ваше Высочество! А Вы навсегда останетесь моей тайной за семью печатями…. Разве это не романтично?

— Пожалуй, — согласился Кирим. Он потянулся к ее волосам. Вся сложная с виду прическа держалась на одной единственной длинной шпильке. — Как Вас только пропустили на прием с таким украшением? — он покрутил в пальцах изящное изделие ювелирных мастеров с острым, как жало, кончиком.

— Думаете, я могу быть среди тех, кто хочет Вашей смерти, Ваше Высочество? — невероятной длинны ногти не мешали Единой ловко справляться со множеством шарообразных пуговиц, украшавших камзол Принца.

— Ни в коем случае, — непокорная одежда проявила гораздо больше благоразумия, чем сам Кирим: узкие рукава застряли, не желая стягиваться.

— Теперь Вы мой пленник, — заявила Дайлети, дернув камзол посильнее и основательно спутав Принцу руки. — И я могу делать с Вами все, что захочу. Будете звать на помощь?

— Пока воздержусь….

Дейрдре прижалась к нему, заводя его руки за спину, и поцеловала: в шею, там, где заканчивалась маска. Потом переключилась на мочку уха, слегка покусывая ее.

— Маска нам не помешает, — уверил ее Кирим и перехватил инициативу, поцеловав Дайлети в губы. Невесомая завеса на лице никак не ощущалась. А вот сладость чужих губ….

— Это просто замечательно, — прошептала певица, откидывая голову назад и подставляя под поцелуи шею. Она рванула камзол, освобождая руки Суона — одних поцелуев ей было уже не достаточно. — Не хотелось бы лишиться еще трети удовольствия, помимо того, что я упускаю, не имея возможности прикоснуться сейчас к Природе!

Кирим, будучи лишен Дара, ее прекрасно понимал. Секс в Слиянии был особенным, недоступным людям удовольствием. Эксклюзивным наслаждением. Танцем среди зеркал, многократно отражающих друг друга. Бесконечным эхо, множащимся в скалах. А когда к нему примешивается хотя бы капелька легкой влюбленности….

Суон отогнал от себя непрошеные будоражащие воспоминания. Сейчас у него было человеческое тело. И женщина была другой. И не имело значения, с Даром или без. Просто она была. И полная луна была. И ее свет проникал в окна Жемчужной гостиной даже сквозь занавеси.

— Девушки отсчитывают дни до Ночи Выбора, — голос Королевы вернул Кирима в реальность. — Когда ты выпьешь Отвар и…

— И сделаю глубоко несчастной одну из них!

— Почему несчастной? — удивилась Королева.

— А Вы были очень счастливы, когда узнали, что станете Принцессой? — вопросом на вопрос ответил Кирим и отставил пустой бокал. Рядом, словно из ниоткуда, тут же появился Рохос, чтобы его убрать. Принц уже не вздрагивал каждый раз, когда они возникали неслышно за его спиной. И не хватался за нож, закрепленный в специальных ножнах на предплечье. Только морщился иногда. И жаловался, что, живя во Дворце, скоро совершенно разучится себя обслуживать. Росана над ним смеялась.

— Честно? В первый момент, когда я увидела перед собой Принца, я была в шоке. Когда он сказал, что я — будущая Принцесса, мне захотелось его ударить. А когда он деактивировал маску, и я увидела, что это — Ривран, я влепила ему пощечину. Такую, что след полдня сходил!

— А до того? Как он объяснял вам свои редкие визиты?

— Сначала врал мне, что он адвокат и вынужден много путешествовать, так как у него клиенты по всем Семи Мирам, — Росана улыбнулась, вспомнив те времена. — Потом, когда я приперла его к стенке, «признался», что работает на правительство.

— И Вы поверили?

— Я очень хотела поверить! Но, на всякий случай, попросила своего отца — он служил в полиции, — проверить его. — Улыбка ненадолго сползла с лица Росаны, но быстро появилась вновь: мечтательная, счастливая. Им с Ривраном повезло — они по-настоящему любили друг друга, и сумели пронести свое чувство сквозь годы и страшные потери. — Легенда Риврана частично подтвердилась: он, действительно, работал на одну юридическую фирму. Папа на этом не остановился и, не предупредив меня, послал своих людей проследить за моим возлюбленным. Они его несколько раз теряли в самых неожиданных местах. «Жучки» на нем не работали. Отец уверил меня тогда, что, скорее всего, Ривран не врет. Представляешь, как они смеялись, когда выяснилась правда?

— Представляю! — хмыкнул Кирим. — Но, если честно, лично меня невеста, указанная свыше, несколько пугает!

— Ты знаешь, что люди заключают пари на то, кем окажутся Принц и Принцесса? Ставки, с понижением коэффициента, конечно же, принимают все пять лет….

— Боюсь, что на этот раз с Принцем всех ждет большое разочарование! — предположил Кирим, со вздохом поднимаясь из удобного глубокого кресла. Королевская яхта входила в плотные слои атмосферы. Принц подошел к иллюминатору. Любоваться на королевский Остров с высоты полета ему никогда не надоедало. Особенно ему нравилось, как, по мере спуска, среди скал и зелени постепенно вырисовывался силуэт Дворца, почти незаметного с большой высоты. Когда трап опустился, Кирим полной грудью вдохнул свежий, не прогнанный через систему рециркуляции воздух, и подставил лицо солнечным лучам, ласковым и согревающим. Аромат цветов смешивался с соленым ветром, кружа голову и пьяня. Это лето грозило стать не таким уж ужасным, как Принц предполагал.

Память играла с Киримом, босая от одного воспоминания к другому. Мысленно он вновь вернулся в один из зимних дней, в который проиграл Тэору семь из девяти схваток за вечер, и десятая — последняя — грозила не стать исключением. Краем глаза Принц заметил, что на пляже появился Ривран. Король уселся на плоском валуне и по своему обыкновению скрестил руки на груди. Смотритель Храма Природы тут же воспользовался невнимательностью своего ученика.

Проехавшись голой спиной по песку, местами схваченному ледком, Суон вскочил, досадливо хмурясь. Он злился не на рыжего Дайлети, а на себя. За то, что, несмотря на все старания, по-прежнему был недостаточно быстр и внимателен, чтобы справиться с Единым.

— Кирим! — позвал Ривран приемного сына. — Дело не в том, что ты умеешь мало. А в том, что Тэор может несоизмеримо больше!

— И что? — раздражённо спросил Принц, подхватывая с камня рубашку. Она подозрительно хрустнула. — Сложить лапки? Сдаться?

— Сменить тактику! — посоветовал Ривран, глядя как Принц с сомнением разглядывает свои босые ступни и мокрые штанины, облепившие ноги и уже местами примерзшие, и переводит взгляд на сапоги, валяющиеся на песке. Обуваться Кирим не стал, и Ривран поежился, запихивая руки в карманы. Выходя из Дворца, он не взял перчатки. — Кстати, о тактике. Преподаватели из Высшей Школы говорят, что ты щелкаешь задачки, как орешки.

— Это не трудно, — отмахнулся от похвалы Принц. — Надо просто внимательно изучить все вводные данные, вспомнить, что советуют учебники, и добавить капельку фантазии.

— А вот со стратегией у тебя имеются определенные трудности, — добавил Ривран ложку дегтя в бочку меда. — Из Университета Экономики и Финансов мне сообщают…

— Что у меня проблемы, — закончил за него Кирим. Они шагали в сторону Дворца, а Тэор уже давно свернул к Храму, махнув Королю и Принцу рукой на прощание. — Особенно с долгосрочным и стратегическим планированием. Я знаю. И стараюсь заполнить пробелы в своем образовании.

— И об этом я тоже хотел с тобой поговорить, — Ривран притормозил в аллее, засаженной земными дубами и кленами. Сейчас они стояли, растопырив в стороны голые ветви, слегка припорошенные снежком. — Если раньше я не мог загнать тебя в рабочий кабинет, то теперь, на мой взгляд, ты проводишь там излишне много времени. А те его крохи, что у тебя остаются, тратишь на тренировки с Тэором. Ты сколько часов в день спишь?

— Семь, — не моргнув глазом, ответил Кирим.

— Врешь! Максимум пять! Куда ты торопишься, мальчик? У тебя впереди еще четыре с лишним года. Этого времени вполне достаточно, чтобы мы с Росаной успели тебя подготовить, а ты — получить необходимый опыт.

— Мне в последнее время кажется, что чтобы я ни делал, я непоправимо опаздываю, Ривран, — неожиданно признался Кирим.

— И я догадываюсь, почему, — покивал Ривран. — Просто ты привык добиваться стопроцентного результата всегда и во всем. И сразу. Тебе пора научиться признавать, что это не всегда работает. И не всегда нужно, если честно.

Они зашли в холл дворца. Из столовой одуряюще пахло едой. Так сильно, что рот моментально заполнился слюной. Сглотнув ее, Кирим открыл глаза, выныривая из приятных воспоминаний в жестокую реальность.

Двое стояли возле самого энегроэкрана камеры. Один из них — с выбритыми висками и имплантированными рожками, пальцем крутил аэроподнос, заставленный разнообразной едой. Второй — совершенно лысый, но зато с длинной бородой, заплетенной на конце в тонюсенькую косичку, держал в руках бутылку с водой. Эти двое в камеру не совались, в отличие от предыдущих визитеров. Решив немного поизмываться над пленником, те не учли маленькую деталь: хотя на руках Принца и были силовые наручники, удерживавшие его у стены, ноги его оставались совершенно свободными. Одному Кирим проломил грудную клетку. Другому — свернул шею.

— Не проголодались, Ваше Высочество? — вкрадчиво поинтересовался Рогатый, остановив вращение подноса.

— Не хотите ли пить? — присоединился к нему второй.

Кирим отрицательно качнул головой и презрительно фыркнул. Он пошевелился, пытаясь принять более удобную позу, но его тюремщики позаботились о том, чтобы это было физически не возможно. После вчерашнего досадного случая на ногах тоже появились силовые браслеты.

Лысый присосался к бутылке, стараясь глотать максимально шумно и неаккуратно, чтобы вода стекала по бороде и капала на рубашку. Он одолел половину, а остальную воду нарочито медленно вылил на пол. Его товарищ чавкал в это время куском мяса средней прожарки, облизывая пальцы от соуса. Неужели они и вправду рассчитывали, что после пары дней без еды и воды Принц станет сговорчивее? За кого они его принимали? Явно не за бывшего агента разведки, закончившего Академию на Сатаре и прошедшего через школу Варранди.

Чего они вообще добиваются? Неужели действительно полагают, что Король Семи Миров предоставит их человеку доступ к Эльзэдэ, как они требуют?

После ухода Лысого и Рогатого поле силовых браслетов снова изменилось, лишив Кирима возможности встать, сесть, или лечь, зафиксировав в дурацком полу подвешенном состоянии, когда колени не достают до пола сантиметров пять. В камере было жарко — градусов тридцать — и душно. Свет постоянно мерцал, а энергополе, заменяющее одну из стен, гудело неестественно низко. Все это называлось во всех учебниках «щадящей фазой». Перейдут ли тюремщики к активной, вот в чем вопрос. Не считать же таковой баловство с генератором боли в самом начале…. Или пальцы…. Да, это было действительно очень больно. Не только непосредственно в процессе. Но и все время после.

Глава 21

Кирим совершил непростительную ошибку, решив, что у нападавших нет других технологий Эльзэдэ, кроме жезлов. Она аукнулась не сразу, отчего расплачиваться за нее пришлось особенно жестоко.

Эскорт корабля, на котором Принц направлялся на Кимис с целью выбора нового Наместника, буквально разнесли на атомы несколькими выстрелами, от которых не спасли даже самые мощные энергетические экраны. По королевской яхте стреляли только из обычных орудий, в основном по двигателям, чтобы лишить маленький кораблик скорости, маневренности и возможности уйти в подпространство.

Рохосы настаивали на том, чтобы Принц оставался в каюте и надел ИЗК, но он их не послушал. И теперь стоял, вцепившись в кресло первого пилота обоими руками, и смотрел, как один за другим гибнут истребители его эскорта. Как в короткой вспышке вырвавшегося из отсеков пламени погибают канонерки. Как сжимают свое кольцо вражеские корабли. А ведь Ривран предлагал воспользоваться даже для такого короткого перелета крейсером!

Их ждали. Несмотря на то, что маршрут не был известен заранее, а эскорт назначен в последний момент. С виду нападавшие были похожи на обыкновенных пиратов. Только те никогда не отваживались действовать так глубоко на территории Семи Миров и не просчитывали свои действия буквально по секундам, будучи прекрасно осведомлены о том, что семипланетники могут им противопоставить.

Больше всего это напоминало тщательно разработанную спецслужбами операцию по перехвату. Или захвату заложников.

Яхту тряхнуло так, что Кирим не удержался на ногах и впечатался бы носом в приборную панель, если бы один из Рохосов — телохранителей не сумел схватить его за пояс и удержать, а потом и буквально силой впихнуть в пустующее кресло на второй линии. После чего собственноручно пристегнул наследника престола и даже проверил надежность креплений, подергав их.

— Нам не уйти, Ваше Высочество, — просчитав все варианты развития событий, вынес свой вердикт Рохос-пилот. — В самом начале атаки мы успели послать сигнал с просьбой о помощи. Мы выкинем Вас из корабля в капсуле — невидимке, после чего активируем систему самоуничтожения. Враги Вас не найдут. Его Величество сможет определить Ваше местонахождение по излучению Символа.

— Нет-нет-нет! — запротестовал Кирим. Идея ему совершенно не понравилась. Он даже не отдавал себе отчета, почему именно, но был точно уверен, что так делать нельзя.

— Извините, Ваше Высочество. Но наша программа подразумевает именно такой алгоритм действий в данной ситуации! И совпадает с приказом Короля. — Робот потянулся к панели управления. — Ждите! Помощь скоро будет!

Кирим не успел отстегнуть ремни и встать: вокруг его кресла сомкнулись вынырнувшие из пола лепестки капсулы, и оно ухнуло вниз. В момент взрыва яхты спасательную капсулу отшвырнуло далеко в сторону. Какое-то время ее мотало и крутило, и Кирим закрыл глаза, радуясь, что прошел хорошую летную школу, и его не вывернуло наизнанку в первые же секунды вращения. Но когда звезды перестали хаотично мелькать вокруг, стало почему-то только хуже. Потому что стенки капсулы были абсолютно прозрачными изнутри. Было ли это побочным эффектом технологии невидимости, или просто приколом дизайнеров, но Кириму казалось, что он полулежит в кресле посреди пустоты. И что от вакуума его отделяет в лучшем случае тоненькая, как мыльный пузырь, пленка, хотя это было совершенно не так.

В маленьком и юрком одноместном истребителе у него никогда не возникало ощущения такой беззащитности. Чувствуя себя полным идиотом, он вытянул руку вперед. Его пальцы коснулись мягкой поверхности, которая тут же пошла рябью, как вода. Поборов искушение ткнуть в нее пальцем посильнее, Кирим откинулся в кресле и закрыл глаза, пытаясь вспомнить, как далеко от места нападения находится ближайший аванпост ВКФ Семи Миров, и просчитать время прибытия помощи, обещанной Рохосами. Но проблема была в том, что их корабли вышвырнуло из подпространства совершенно неожиданно и знатно протащило по обычному космосу, прежде чем пилотам удалось вернуть себе управление. Это не было похоже на действие гравитационных бомб, при активации которых корабли просто останавливаются, как будто достигли конечной точки пути. Из-за всего этого Кирим плохо представлял себе, где сейчас находится. Зато очень хорошо — что чувствуют сейчас Ривран и Росана: они, наверняка уже получили сообщение о нападении.

А потом Суон увидел ее — станцию колоссального размера, вынырнувшую из подпространства прямо у него над головой. Шок, который Принц испытал при виде огромного, мерцающего и переливающегося всеми цветами радуги эллипсоида, заслонившего собой тысячи звезд, был так силен, что он даже не сразу сообразил, что враги совершили невозможное. Они не просто запихнули объект такого размера и массы в подпространство, но и сумели оттуда определить местонахождение капсулы, которая до сих пор считалась непревзойденной по части маскировки от радаров, сканеров и визуального обнаружения. Впрочем, даже если бы он и понял сразу, что станция появилась так близко от него не случайно, то сделать все равно ничего бы не смог: капсула была неуправляема и лишена какого-либо вооружения.

Гравитационный луч в мгновение ока втянул крохотную песчинку с человеком внутри во чрево станции. Все, что Кирим сумел сделать до того, как капсула оказалась на борту — это активировать маску, а Символ он, наоборот, заставил раствориться в коже. Он не надеялся, что напавшие на королевскую яхту люди не знают, кто именно находится в капсуле.

В доке было многолюдно. Через прозрачные стенки Кирим видел хорошо знакомых ему «космодесантников» со стертыми знаками различия. Но на этот раз большая часть из них была вооружена стандартными бластерами. Жезлы Эльзэдэ Суон заметил только у двоих. Означало ли это, что террористы были ограничены в средствах и не могли позволить себе новую партию экзотического оружия?

— Откройте капсулу, Ваше Высочество! — говоривший был по старой доброй традиции в наномаске. — Давайте начнем наше знакомство с небольшого жеста доброй воли с Вашей стороны!

Легко сказать, «откройте». Во-первых, Кирим не знал, как это сделать, и вообще сомневался в возможности осуществления данной операции изнутри, а во-вторых, не желал даже в подобной малости облегчать врагу задачу. Вместо этого он отстегнул ремни безопасности и извернулся в тесном пространстве, нашаривая спрятанное в задней части спинки кресла оружие. Два бластера удобно легли ему в руки, и он сел обратно в кресло, свесив руки по бокам. Он наблюдал за мучениями техников, пытавшихся вскрыть капсулу, оказавшуюся крепким орешком. Она требовала какие-то коды и пароли и пару раз даже начинала подозрительно пищать, как будто активировав режим самоуничтожения. В такие моменты все шарахались в стороны и закрывали головы руками. Как будто это могло бы их спасти в случае взрыва! Смотрелось это очень забавно. В конце концов, человек в наномаске не выдержал и, отобрав у «десантника» жезл, пальнул из него в панель управления. Капсулу заволокло дымом, но створки раскрылись. Первого, кто сунулся между лепестков, Кирим встретил сгустком плазмы в лицо. Второго и третьего тоже. Бедняжки, получившие приказ брать Принца живьем, не сразу догадались выстрелить ему из бластера в ногу, руку или плечо. Сначала тупо палили в него из парализаторов. Но весь их заряд поглощал защитный комбинезон, который — спасибо настойчивому Риврану — Кирим носил практически постоянно.

Лепестки капсулы полностью распались, и Суон прыгнул вперед, не надеясь больше на их защиту. Еще из капсулы он успел рассмотреть док и запомнить местоположение естественных препятствий и укрытий. Он перекатился, сбивая «десантникам» прицел, из положения лежа снял еще двоих, вскочил и занырнул за ящики с непонятной маркировкой.

— Ваше Высочество, — опять заговорил человек в наномаске. — Вы вынуждаете меня отнестись к Вам более сурово, чем я собирался изначально! Бросьте оружие и выходите с поднятыми руками, и тогда я буду в достаточной мере гостеприимен с Вами!

Кирим выстрелил на звук, практически не целясь. Док озарила яркая вспышка. Судя по всему, лидер нападавших воспользовался жезлом, чтобы отразить выстрел. И ведь успел, черт побери!

— Взять его! — приказал он своим людям. Но те приказ выполнять не торопились: понимали, что сам Принц не выйдет, а каждого, кто сунется за ящики, встретит очень неласково.

Кто-то все же прыгнул на ящики. Кирим молниеносно развернулся, вскидывая бластеры. И даже успел выстрелить, но между сгустком плазмы и его целью вновь возник кристалл Эльзэдэ. А потом это повторилось еще раз, и еще. Это уже выходило за рамки представлений Суона о человеческих возможностях, ведь и он сам не был таковым благодаря тренировкам с Тэором и воздействия Дара на свой организм. Кто же тогда прятался за наномаской?

Лидер нападавших прыгнул на Кирима, крутанув жезл, и первым же ударом выбил один из бластеров у него из руки. Со вторым Суон расстался вместе с целостностью костей минимум в двух пальцах. От третьего удара он увернулся. Четвертый сломал ему правое колено. Коротко вскрикнув, Принц свалился на палубу. Удар по голове отправил его во тьму.

— А ведь я просил Вас, Ваше Высочество!

Кирим пришел в себя от прикосновений. Чьи-то ледяные руки стягивали с него защитный комбинезон. Суон попытался воспротивиться этому, но понял, что не может пошевелить ни рукой, ни ногой. По всему телу разливалось неприятное муторное оцепенение. Он открыл глаза и увидел над собой человека в наномаске.

Со сломанной ноги лидер нападавших снимал комбез медленно и бережно. А потом он положил руку на сломанное колено, а вторую — чуть ниже.

— Будет больно, — предупредил он и дернул. Кирим задохнулся от боли, но довольно быстро понял, что она была не самым страшным, что с ним могло случиться. Потому что человек начал исцеление. Суон, сам имевший подобный богатый опыт, мгновенно распознал воздействие Дара. И пришел в ужас.

Когда этот занялся сломанными пальцами, Кирим прохрипел:

— Что… ты… такое?!

— Я? — как ни в чем небывало спросило существо в наномаске. — Дайлети! Разве ты еще не понял?

— Ты не Дайлети, — ошарашенно прошептал Суон. — Единые — не такие!

Лидер нападавших хмыкнул.

— Это у Вас в Семи Мирах думают, что не такие! А конфедераты именно так про нас рассказывают в своем Трактате о Чистоте и страшных сказках, что они читают перед сном своим детям!

— Покажи лицо, тварь! — потребовал Кирим, пытаясь заставить свое тело пошевелить хотя бы пальцем, но оно по-прежнему не слушалось.

— Баш на баш, Ваше Высочество! — предложило существо. — Вы покажете мне свое лицо, а я вам — свое! И, прошу Вас, давайте обойдемся без оскорблений!

Двигаться Кирим не мог, а вот плюнуть врагу в закрытое наномаской лицо — очень даже. Лидер нападавших молча стер плевок рукавом, а потом ткнул Суона пальцем в грудь. Принц почувствовал, как сердце в груди затрепыхалось и… остановилось.

— Меня просили не убивать Вас, но я могу не сдержаться, Ваше Высочество! — проговорило существо и убрало палец. Кирим потерял сознание, а когда очнулся, то понял, что привязан к пластиковому пыточному столу в маленькой круглой комнате.

Помимо существа в наномаске, там была женщина, с очень красивыми каштановыми волосами и ужасным ожогом на пол лица в форме отпечатка ладони. На ее руке крепилась перчатка, присоединенная к генератору боли, выполненному в виде голубого кубика высотой сантиметров в пятнадцать. Судя по всему, какой-то новой модели, потому что те, которые Кирим видел раньше, были гораздо большего размера.

Еще двое налаживали голографическую связь и проверяли, попадает ли стол с привязанным к нему Принцем в кадр. Кирим догадался, что последует за этим, и надеялся, что Ривран не позволит Росане это увидеть.

— Если Вы назовете прямой номер связи с Вашим отцом, это поможет избежать ненужной огласки и паники в Семи Мирах, Ваше Высочество! А так же сэкономит мне время и нервы, разумеется! Вы же понимаете, что от моего настроения напрямую зависит ваше физическое состояние, не так ли, Ваше Высочество?

— Ты не мог бы яснее выражаться? — поинтересовался Кирим. — Ты с моим отцом хочешь поговорить, или с Королем?

Дать ему номер Кая — какая чудесная идея! На секунду Кирим позволил себе помечтать, как выродок в наномаске звонит Каю и заявляет, что его сын у него в заложниках, а Дайлети небрежно так пожимает плечами в ответ и спрашивает: «Ну и что?»

— Ах, ну да! Эти Ваши дурацкие законы, — протянул лидер нападавших. — Не прикидывайтесь дурачком, Ваше Высочество!

Он сделал знак рукой женщине, и та коснулось перчаткой руки Кирима. Боль была адской — казалось, что ему сломали разом все кости, начиная от кончиков пальцев и заканчивая плечевым суставом. Но было одно но: она была не настоящей. Кира Кай-эли Асаи заставили усвоить это еще на первом курсе в Академии. Осознать эфемерность ощущений. Позволить телу рефлекторно среагировать. Отсечь.

— Увеличь интенсивность, Гри! — приказал человек в наномаске. — Его Высочество желает продемонстрировать нам стойкость и выдержку!

Эта боль — всего лишь искусственно вызванная реакция. Ее нет. Она — просто призрак.

— Измени зону воздействия! — потребовал лидер.

Перчатка переместилась на грудь, потом на шею, на голову. В пах.

— Хватит, Гри! Его Высочество не понимает по-хорошему!

Ледяной палец ткнулся Кириму в висок.

— Я начну просто со спазмов сосудов головного мозга. А продолжу кровоизлиянием. Запомните, Ваше Высочество! Я могу сколь угодно долго, и главное — максимально близко — приводить Вас к самому краю, а потом вытаскивать. Мне это не доставит особых хлопот. Скажем прямо, мне это даже понравится. А вот Вам — нет!

Теперь Кирим уже не хотел, чтобы это существо снимало маску. И так уже было понятно, кто это. У Дайлети тоже были свои страшные сказки. Про Дайзери. Отрекшихся. Тех, кто нарушил правила. Бешеных.

До сего момента Кирим и вправду считал, что они — выдумка. Пугалка для непослушных детей. Оказалось, что сказка — ложь, да в ней намек. По виску Принца, невидимая под маской, стекла капля холодного пота, которую Бешеный, конечно же, почувствовал.

— Боитесь, Ваше Высочество? — тут же спросил Дайзери. — Это хорошо. Правильно. Естественно в Вашем положении. Назовите номер!

Кирим назвал.

Король ответил на звонок с минимальным видео, демонстрирующим только его лицо и кусок стены за ним.

— Кто вы и что вам надо? — без всяких предисловий спросил Ривран.

— Мы — борцы за свободу и демократию, Ваше Величество, — ответил Отрекшийся. — И хотим самую малость: доступ к Эльзэдэ! Коды в обмен на Его Высочество.

— Я дам за Принца любые деньги или корабли, — холодно ответил правитель Семи Миров. — Но технология Эльзэдэ его жизни не стоит. Вы требуете невозможного!

— Вот так сразу? — удивился Дайзери. — Вы даже не попытаетесь потянуть время, Ваше Величество?

— Я не хочу продлевать мучения Его Высочества! — с непроницаемым лицом проговорил Король. — Обмена не будет!

Нож в руке Отрекшегося появился как по мановению волшебной палочки. Кирим не успел проследить, откуда тот его достал. Холодное лезвие коснулось шеи Принца. Показались первые капельки крови.

— Вы хорошо подумали, Ваше Величество?

Король молчал. Нож переместился от шеи к мизинцу на левой руке Кирима.

— Я буду отрезать вашему сыну по одному пальцу каждые сутки. Когда пальцы на руках закончатся, я займусь его ногами. И не забывайте, что у человека много выступающих частей тела. Я позабочусь о том, чтобы их все Вы получили по почте, Ваше Величество! С записями того, как это происходило. Крупным планом. Со звуком.

Ривран отключил связь.

— Вам не обидно, Ваше Высочество? — спросил Дайзери.

Кирим покачал головой.

— И Вы действительно думаете, что даже Ее Величество Королева не сможет повлиять на решение Короля?

Суон промолчал. Он знал, что боль от отрезанных пальцев будет очень даже настоящей. Какую-то ее часть он сможет выдержать. Может быть, даже, всю: в Академии разведчиков готовили очень хорошо. Но это было совершенно неважно сейчас, потому что даже если он сам лично станет умолять Риврана пойти террористам на уступки, захлебываясь криком, слезами и соплями, тот холодно скажет «Извини, мальчик» и просто перестанет отвечать на звонки.

Кирим это прекрасно понимал. Надо было, чтобы эта же мысль дошла и до Дайзери. И чтобы то время, которое понадобиться Риврану, чтобы найти террористов, не было для них всех особо мучительным.

— Я думаю, Вы не правы, Ваше Высочество, — проговорил Отрекшийся. Нож медленно взрезал кожу и уперся в кость. Кирим дернулся, пальцы его правой руки заскребли по поверхности стола, оставляя кровавые полосы от сорванных ногтей. — Король и Королева — люди, а не машины. Ваши страдания тронут их сердца!

Хрясь!

Кирим закричал. Ледяной палец коснулся обрубка, останавливая кровотечение.

— Мне бы хотелось, чтобы Вы сняли маску, Ваше Высочество! Ваше искаженное болью лицо сделает Их Величества более сговорчивыми!

Кирим отвернулся.

— Поговорим завтра! — пообещал Дайзери и ушел. Кирима перетащили в камеру.

Глава 22

По появлению Дайзери можно было сверять часы. И в прошлый раз, и в этот, третий, он явился строго в определенное время. Как обычно, вежливо поинтересовался, не желает ли Принц снять маску. В таком случае, сразу после съемки ему введут раниум, и боль не будет терзать руку так сильно. Предложение было заманчивым. Но не настолько, чтобы согласиться.

— Мы ведь оба с Вами здравомыслящие люди, Ваше Высочество, — вкрадчиво говорил Отрекшийся. На этот раз Кирим висел и вовсе вниз головой. Уже довольно долго, чтобы это стало неприятным. Но особенно сильно кровь почему-то пульсировала не в висках, а в обрубках пальцев. — И понимаем, что это не сможет продолжаться долго. Вы знаете, что Символ, который прячется в вашей руке, воздействует на Ваш организм? Что мы не можем даже Вашу ДНК выделить и установить личность? Но я уже и так многое понял, наблюдая за Вами с момента Церемонии.

Кирим не удивился ни капли. Он давно сообразил, как именно их выследили в катакомбах и как обнаружили королевскую яхту в подпространстве. Вернее, не как, а кто это сделал. И хорошо, что в том коллекторе Дайзери не было, иначе бы Принц оказался на станции гораздо раньше. Предыдущий — ныне покойный — лидер нападавших был, несомненно, человеком.

— И я, знаете, о чем еще подумал, Ваше Высочество? — поинтересовался Дайзери, хватая Кирима за покалеченную кисть. — Король ведь не просто так захотел внушить мне мысль о своей незаинтересованности в переговорах! Не мог же он взять и приговорить Вас к медленной и мучительной смерти! Он же не зверь какой!

Отрекшийся сдавил пальцами обрубки, и Кирим задергался в тщетной попытке вырвать руку. Но и силовые браслеты, и сам Дайзери держали крепко.

— А что если Ваш Символ не особенно отличается от королевского, Ваше Высочество? — как ни в чем не бывало, продолжил бывший Единый. — Не хотите ли прогуляться со мной на Алдан?

Принц отчаянно замотал головой.

— Ну, зачем Вы так? — спросил его Дайзери, сдавливая кисть сильнее и сильнее. — Если Вы будете благоразумны, то я верну Вам пальцы. И мы поговорим о Вашем будущем: Король, конечно, не простит Вам предательства, но я смогу обеспечить Ваше безбедное существование до конца жизни вдали от Семи Миров. Они ведь бросили Вас, Ваше Высочество! Ваш отец бросил Вас, а Вы, почему-то, упрямитесь….

Кирим постарался отрешиться от всего хотя бы ненадолго. Символ пульсировал уже третьи сутки к ряду: «Где ты? Где ты?»

— Я думал, Король поставит на уши разведку, полицию, военных, чтобы Вас найти, — продолжал Дайзери, а в его руке опять появился нож. Третий палец… смог бы Суон относится к их потере просто как к очередной порции боли, которая пройдет со временем, если бы знал, что останется калекой навсегда? Ведь раньше люди не умели восстанавливать отрезанные конечности, а Дайлети прятались и не демонстрировали свои способности.

Это сейчас все просто: либо Отрекшийся его убьет — и на том свете пальцы Кириму уже не понадобятся, либо Ривран его найдет, и тогда Тэор вернет все, как было. А боль… боль забудется. Люди умеют забывать плохое.

«Где ты?» Тире-тире-точка, тире-точка-точка, точка. Тире, тире-точка-точка-тире.

Люди научились преодолевать безграничные просторы космоса, терраформировать планеты, использовать инопланетные технологии. Но для связи по-прежнему частенько применяли старую добрую азбуку Морзе.

Символы Риврана и Росаны рассылали сигнал по всей системе, и, раз Кирим его чувствовал, значит станция «борцов за свободу и демократию» границ Семи Миров не покидала. Ривран и Росана прыгали сейчас из точки в точку, пытаясь запеленговать Символ Принца, определить его местонахождение по интенсивности излучения. И все время спрашивали: «Где ты?» Теперь Суон мог дать им ответ: «Алдан. Скоро».

Считалось, что Символы чувствуют только его носители, да еще Рохосы, и что связь и общение с их помощью засечь невозможно. Но у Дайзери это получилось.

Отрекшийся зарычал вдруг раненым зверем, с силой полоснул ножом по пальцу — так быстро на этот раз, что Суон почти ничего в тот момент не почувствовал, и отбросил ставший ненужным кусок плоти.

— Что ты сделал? — заорал Дайзери, меняя поле силовых наручников так, чтобы лицо Принца, закрытое маской, оказалось на уровне его лица. — Что? Ты? Сейчас? Сделал? Отвечай!!!

Кирим отвернулся и зажмурился, когда сила Голоса ударила его по мозгам, грозя их испечь.

— Я…. - начал, было, он, но прикусил себе язык. В прямом смысле слова. Сильно, больно, до крови. Это отвлекло.

Голосом легко управлять слабыми, неуверенными в себе и неуравновешенными людьми. Теми, кто напуган, зол, растерян. Теми, кто не знает, как это происходит. И что нужно делать, чтобы избавиться от влияния извне. Не слушать. Не подчиняться. Это просто звуковые волны….

— Отвечай!!!

Дайзери ударил Суона по лицу. От такого маска защитить не могла.

— Кто ты такой?! — рычал Отрекшийся, нанося удар за ударом. Еще и еще. В какой-то момент он, видимо, решил, что неудобно бить пленника, когда тот так высоко подвешен вниз головой, и вовсе отключил силовое поле браслетов. Кирим полетел на пол и едва не свернул себе шею. Дайзери долго вымещал на нем свою злость, бил со всей силы, куда ни попадя. Принцу даже показалось, что тот не сумеет вовремя остановиться. Что все закончится здесь и сейчас. В этой камере.

Но Бешеный вдруг застыл с занесенной для удара ногой, весь скукожился и заскулил, как побитая собака. Потом он рухнул возле окровавленного, изломанного тела своего пленника на колени и, трясясь, начал Исцеление. Даже пальцы отрастил — все три.

— Завтра летим на Алдан! — прошипел он Принцу в ухо на прощание и ушел, а Кирима еще долго рвало потом желчью — в желудке уже давным-давно ничего не было. Пальцы, которые Отрекшийся вернул на место, хотелось теперь уже самому себе отрезать. Или хотя бы отгрызть. От вмешательства Дайзери, от его мерзких ледяных прикосновений, Кирим чувствовал себя чудовищно грязным… оскверненным.

Некоторое время спустя появились Лысый и Рогатый. Они принесли еду и воду. Издеваться в этот раз не стали — вытащили из пола прерыватель и пропихнули поднос и бутылку в образованную им дыру в энергетическом поле. И молча ушли.

Пить хотелось зверски, но часть воды Кирим потратил на то, чтобы умыться и ополоснуть руки. От одной мысли о том, что к нему прикасалась такая тварь, как Отрекшийся, его снова затошнило. Но он заставил себя прополоскать рот и медленно съесть густой наваристый суп-пюре, а потом и сладкую кашу с орехами и фруктами. Запил свою трапезу остатками воды и забился в угол камеры.

«Завтра» — шепнул он своим перед тем, как отключиться, приняв позу эмбриона на относительно чистом куске пола.

Росана буквально слетела по трапу в объятья мужа. И плевать, что в доке полно военных. Плевать, что все смотрят, как она цепляется за Риврана, заглядывая ему в глаза, и не решаясь спросить.

Король крепко, до боли, стиснул жену в объятиях и шепнул ей в самое ухо:

— Он отозвался! Завтра мы его вытащим!

Слезы потекли по щекам Королевы, хотя Росана давала себе слово, что плакать не будет. У нее получалось все эти три дня. И когда им сообщили, что на яхту Принца напали. И когда на месте боя не нашли никаких следов спасательной капсулы. И когда «борцы за свободу и демократию» позвонили первый раз. И когда пришла первая посылка….

Спецслужбы не хотели ее отдавать. Директор Чимара уверял своего Короля, что просмотр сообщения и содержимого контейнера не принесет ему никакой пользы. Но Ривран настаивал. Сначала он и сам толком не понимал, зачем хочет это посмотреть. А потом…

Он вспомнил похороны Дана и то, как до последнего стоял и смотрел на маленький гробик с телом своего четырехлетнего сына, сгорающий в огне крематория. И лицо жены в тот момент. Было похоже, что она сгорает сейчас вместе со своим ребенком, и что если кто-то войдет и откроет дверь, то тело Росаны от сквозняка развеется пеплом. Но они не уходили. Не могли уйти.

Ривран и Росана были с сыном до конца.

И разве сейчас мог правитель Семи Миров позволить себе просто выкинуть посылку?

Он заперся в своем кабинете и смотрел видеозапись, до боли стискивая кулаки. Мысль о том, что у него по-прежнему десять пальцев на руках, а у Кирима на один меньше, сводила его с ума. Он сорвал с себя корону и запустил драгоценный обруч в стену. Тот жалобно звякнул и покатился по полу. В этот момент Ривран ненавидел себя за то, кто он есть. Он ненавидел Короля Семи Миров и себя за то, что не может перестать им быть. Наверное, если бы он знал как, то уничтожил бы Эльзэдэ. Прямо сейчас. Сию секунду. И будь, что будет.

Потом были бесконечные скачки через подпространство из точки в точку, из сектора в сектор, от планеты к планете по все расширяющимся радиусам. И скупые сообщения от Росаны: «Пусто», «Тишина», «Не слышу его».

Две бессонные ночи. Еще одна посылка. Новые седые волосы. Уколы стимулятора. Осторожное прикосновение Тэора: успокоить, влить хоть капельку сил, вернуть в реальность.

Третьи сутки. И пульсирующий Символ. Точка-тире, точка-тире-точка-точка, тире-точка-точка, точка-тире, тире-точка.

То мгновение Ривран запомнил на всю жизнь. Он был рад тому, что был один, и никто не видел, как он стер со щек две катившиеся в бороду слезинки. Совсем как в тот день, когда Тэор вынес новорожденного Дана из родильного бокса и бережно передал тогда еще Принцу Семи Миров из рук в руки.

Ривран отвел жену в каюту и проследил за тем, чтобы она приняла снотворное и поспала хотя бы эту ночь. Он вообще хотел отправить ее на Мирралин — не дело Королеве находиться на корабле, который завтра, скорее всего, ввяжется в бой — но Росана наотрез отказалась улетать.

Король Семи Миров сидел с ней рядом, пока она не заснула, а потом вернулся на мостик. В этом не было особой необходимости: все было уже решено, все приказы отданы. Но он боялся уснуть и пропустить очередное сообщение от Кирима. Сможет ли он передать информацию о времени и месте высадки? Стоит ли беспокоить его банальными словами «Жди. Помощь близко»? В состоянии ли Принц вообще что-либо воспринимать сейчас? Придет ли четвертая посылка? Или планы «борцов за демократию» кардинально изменились?

— Ты бы тоже поспал, Рив!

Тэор, как обычно, подошел сзади совершенно беззвучно. Но за 25 лет знакомства с ним Ривран к этому привык, а потому даже не вздрогнул, когда прохладные пальцы коснулись его висков, снимая головную боль.

— Здесь только наши. Принца я тоже не чувствую, — проговорил Дайлети. — Как только они появятся, я дам знать!

— Ты думаешь, он справится? — задал Король вопрос, терзавший его с самого начала. — Мы ведь сразу знали, чем все закончится…. Что они попробуют… воспользоваться Принцем, чтобы пройти защиту….

Ривран коснулся кнопки на подлокотнике кресла, активируя вокруг него «кокон тишины». Можно было, конечно, просто пойти в кабинет, но правитель Семи Миров чувствовал себя слишком усталым, чтобы двигаться.

— Кирим — умный мальчик, — успокоил его Смотритель Храма. — Они будут думать, что используют его. А он заведет их тем временем в ловушку.

— Они будут опять пытать его?

— Зачем, Рив? Обколют наркотиками! И он им все расскажет…. Все, что знает, про то, как пройти к установке…. Незаметно…. Тихонечко…. Как он уже один раз делал! Мы просто перехватим их по пути. Все будет в порядке…. Спи!

— Ты….

Тэор покаянно покачал головой и привел кресло в полу лежачее положение, а потом активировал еще и «кокон темноты» вокруг королевского кресла на мостике флагмана ВКФ Семи Миров, крейсера «Самарак». Если Король не хочет спать в своей постели, пусть спит здесь. Иначе завтра будет ни на что не годен.

Глава 23

«Воздействие наркотических средств на человеческий организм и способы борьбы с ним». Автор Сандр Суреш-эли Кайрен. Кирим хорошо помнил и монографию, и содержание. Только Дара, чтобы применить эти знания, у него больше не было. Голая теория. Могла ли она помочь? В совокупности с подготовкой, полученной в Академии — вполне возможно.

— Вы были на Алдане, Ваше Высочество?

— Да.

— Знаете, где расположена Установка?

— Да.

— Можете привести нас к ней?

— Нет!

Пауза в допросе. Дайзери думает, как сформулировать вопрос иначе.

— Вы знаете безопасный путь к Эльзэдэ?

— Нет.

«Такого просто не существует, идиот!»

— Вы можете провести нас через защитные контуры?

Отрекшийся злился. Он вообще очень быстро терял контроль над своими эмоциями. С одной стороны это было очень плохо — потому что он причинял в такие моменты много боли. Но с другой — хорошо. Потому что злость мешала ему мыслить здраво.

— Нет.

«Вот облом, не правда ли?»

— Система защиты пропустит Вас? — Дайзери уже не говорил — рычал.

— Нет…. Да…. Частично….

«О, Создатель! У меня сейчас кровь закипит! Что ты делаешь, мразь? Убери свои поганые руки! И без того плохо!»

— Может не стоит больше? — вклинился женский голос. Это та, которая была с перчаткой. В первый день. Красивая, но изуродованная. Это Дайзери с ней сделал? За что, интересно?

— Он же не говорит всего, что знает! — взорвался Бешеный. — Он же должен уже давно все выложить!

— Нет, если прошел спецподготовку! — возразила женщина.

Отрекшийся повернул лицо, скрытое наномаской, опять к Кириму.

— Кто ты?

— Принц Семи Миров.

— Как твое имя?

— Кирим Суон.

— Пробей, Гри! — потребовал лидер «борцов за демократию». Тоненькие пальчики его сообщницы запорхали над голографической клавиатурой.

— Пилот. Капитан. Комэск. Без нареканий, — выдала Гри через пару минут. — Дальше никак. У них хорошая защита стоит.

— Проклятье!

«Зачем по лицу? Неужели нельзя было по столу кулаком шарахнуть?»

— Сколько контуров защиты у Эльзэдэ?

— Восемь.

— Ты знаешь, как их пройти?

— Нет!

— Что?!

«А кто и когда мог мне все показать, по-твоему, Бешеный?» Кириму было очень смешно. Очень больно и в то же время очень смешно.

— Система пропустит нас с тобой?

— Король и Дайлети. Только Король и Дайлети….

— Он отключается! — женщина кричит. — Я же говорила, что нельзя увеличивать дозу! Харун, сделай что-нибудь! Сер…

Темнота. Тишина. Покой. Свет. Яркий. Холодный. Страшный.

Что за?…

— Дышите, Ваше Высочество! — Дайзери был вновь спокоен и безукоризненно вежлив. — Вы совершенно не вовремя решили нас покинуть — мы еще не закончили. Наоборот. Все только начинается! Вы оденетесь сами или Вам помочь?

Кирим покрутил головой. На полу, возле пыточного стола, горкой лежала одежда и термокомбинезон.

— Расчетное время прибытия на орбиту Алдана — 15 минут, — сообщила Гри. Двое «десантников» в глухих шлемах переминались у двери. Каждый сжимал в руках жезл Эльзэдэ. Женщина и Дайзери уже были полностью экипированы. Кубик генератора боли превратился в четыре скрепленных между собой бруска и крепился теперь у Гри на поясе. Она уже натянула перчатки от комбеза и теперь крепила сверху ту, особенную. Видимо, она была любимой игрушкой этой странной женщины, которая почему-то была согласна терпеть общество Отрекшегося даже после того, как он изуродовал ее лицо. Это называлось запечь рану. Сделать так, чтобы шрам остался навсегда. Не поддавался ни медикаментозному лечению, ни воздействию Дара более молодого и слабого Дайлети, чем тот, кто запекал. Кириму рассказывал об этом отец. Давно. Кажется, сказка называлась «Красавица и чудовище». И заканчивалась на удивление хорошо. Учитывая первоначальные вводные.

Суон, не спеша, оделся. Сопротивляться в данный момент было совершенно бессмысленно. С Дайзери станется вышвырнуть пленника из корабля голым. Прямо в снег. Прямо с орбиты…. Хотя нет. Принц Семи Миров был нужен им живым. Все еще. Значит, под воздействием наркотиков Кирим сумел их убедить, что знает больше, чем говорит. Он плохо помнил последние два часа, но надеялся, что не наболтал лишнего.

— Даже ножа мне не дадите? — спросил он у своих спутников. — Алдан — опасная планета! Не боитесь, что меня съедят по дороге?

— Не волнуйтесь, Ваше Высочество, — в тон ему ответил Отрекшийся. — Мы о Вас позаботимся. Главное, далеко от нас не отходите!

Кирим надеялся, что на планету вообще спускаться не придется. Что флот перехватит их корабль еще на орбите. Хотя…. Эта станция…. Суон плохо представлял себе ее возможности. Если она может прятаться в подпространстве, то, значит, преподнесёт и другие неприятности Риврану. Он приготовился послать через Символ сообщение сразу же, как только поймет, что они прибыли на место.

— Вперед, Ваше Высочество! — Дайзери жезлом указывал Кириму путь. Они шли по длинному изогнутому коридору, который, судя по радиусу, находился близко к внешнему краю станции. Люди им по дороге не встречались. Двери — тоже. Свет лился отовсюду, как в катакомбах на Сатаре. Кем бы ни были эти загадочные «борцы за демократию», они имели доступ к тем технологиям Эльзэдэ, о которых в Семи Мирах, несмотря на владение установкой, не имели ни малейшего понятия. Может быть, зря ученых и близко к ней не подпустили.

— Пришли. Заходите в шлюз, Ваше Высочество.

А вот это было очень-очень плохо. Никакого корабля не предвиделось.

— Мы будем прыгать? — удивился Принц, оборачиваясь к своим тюремщикам. — Термокостюмы такого не выдержат!

— Не волнуйтесь, Ваше Высочество! — наверное, Дайзери в этот момент улыбался под маской. — И позвольте моей спутнице Вас обнять! Я бы сделал это сам, но… мне больше девочки нравятся!

— Лучше не дергайся, — прошипела женщина Кириму в ухо, обвивая руками за талию. Щелкнул карабин — для надежности Гри пристегнула пояс к поясу. Судя по всему, она знала, что сейчас будет. И боялась. Но ослушаться не смела. Сзади к ней так же близко пристроился Отрекшийся. Суон был рад, что их разделяет теплое тело обыкновенной человеческой женщины.

Принц видел наконечник жезла возле своего плеча. Кристалл засиял так ярко, что пришлось зажмуриться, потом раздался хлопок, и Кирим позволил себе разомкнуть веки. Вокруг них сияло энергетическое поле.

— Открыть шлюз! — скомандовал Дайзери.

«Мы уже на орбите?» — удивился Суон. Он не почувствовал выхода из подпространства. А потом он понял, чего Гри так боялась.

Станция не вынырнула в обычный космос. Их троих вышвырнуло прямо посреди сияющего нигде и ничто. Кирим закричал — боль, что он сейчас испытывал, была сравнима только с той, которую он ощущал в тот единственный раз, когда Кай демонстрировал ему перемещение на Зов. Тело чувствовало себя приблизительно так же. Над ухом вопила Гри.

А потом их вышвырнуло в реальность. Даже не на орбите. А уже в атмосфере. На высоте пары тысяч километров.

— Ждем! — орал Дайзери. — Ждем!

Белоснежная холодная поверхность стремительно приближалась.

— Ждем!

— Антиграв!

Крайне вовремя. До очень твердого снежного наста оставалось пара десятков метров. Когда их стопы коснулись снежного покрова, Гри отцепила карабин и резким движением оттолкнула от себя Принца.

— Приехали! С мягкой посадкой Вас, Ваше Высочество! — Дайзери направил на Суона навершие жезла. — Узнаете пейзаж?

Кирим оглянулся. Кругом была нетронутая снежная целина. На многие и многие километры вокруг.

— Нет.

Без Дара он не представлял себе, куда идти.

— А если подумать? — кристалл Эльзэдэ засветился.

— Если только над картой, — проговорил Кирим неохотно.

— Гри?

Женщина шагнула к Принцу и развернула перед ним голографическую карту с наладонника.

— А было бы славно, если бы ты ошибся с континентом, а, Харун? — поддел Отрекшегося Суон. «Точка 6. Дайзери.»- Нам на север. Порядка ста километров. Надеюсь, вы приготовились к долгому пути?

Судя по снаряжению, ограниченному двумя небольшими рюкзаками, Гри и Харун были либо очень неприхотливы в быту, либо чрезвычайно оптимистично настроены.

— Сутки в этой холодине! — простонала женщина. — Мы не могли приземлиться поближе, Харун?

— Заткнись, Гри! Не испытывай моего терпения. Мне хватает Его Высочества!

Ривран проснулся с криком, но не сразу понял, что его так напугало. А когда все-таки понял….

— Тэор, — слабо позвал он Смотрителя, потом вспомнил про «кокон тишины и темноты» и выключил их. — Тэор!

— Что? — рыжий Дайлети выступил из-за кресла.

— Символ Принца, Тэор, — обреченно проговорил Король Семи Миров. — Я больше не чувствую его!

Смотритель закрыл глаза, погружаясь в Слияние. Он пытался найти знакомый огонек жизни в системе, но либо Кирим находился где-то очень далеко, либо… об этом думать не хотелось. Тэор отказывался так думать!

— Нет, Ривран! Должно быть другое объяснение!

В этот момент из подпространства вынырнула огромная станция и «Самарак» содрогнулся от невидимого выстрела.

Если и находились желающие попробовать на вкус странную троицу, что уже много часов брела сквозь усиливающуюся метель к непонятной и невидимой пока цели, то таковые в ужасе разбегались прочь, стоило Дайзери немного приоткрыться.

— Как же холодно!

К ночи температура на поверхности Алдана опускалась до минус ста пятидесяти градусов. Термокомбинезоны справлялись пока — было всего минус восемьдесят, — но уже пришлось пару раз прибавить температуру внутреннего обогрева, что существенно увеличило расход энергии. А, следовательно, запас хода уменьшился обратно пропорционально.

— Лучше бы Вам не ошибиться с дорогой, Ваше Высочество, — проговорил Дайзери, тыкая Кирима в спину жезлом. — Вы же понимаете, что умрете первым в таком случае? И смерть я обещаю Вам страшную! Все, что я до сих пор с Вами делал, покажется Вам предварительными ласками перед коитусом!

— Слышал про Ивана Сусанина, Бешеный?

Древко жезла ударило Принца под колени, опрокидывая в снег. Коротко ткнулось в правую почку, потом в левую.

— Еще раз назовете меня так, Ваше Высочество, и я награжу Вас чем-нибудь вроде того украшения, что носит на себе Гри! — пообещал ему Дайзери, позволяя подняться. — Следите за дорогой. Я чувствую…. Назад!

Он сам дернул Принца за пояс, оттаскивая от провала, что в считанные секунды образовался у них под ногами.

— Это что, первый контур? — тряхнул он Кирима.

— Это Алдан! — злорадно ответил Суон. «Что, Отрекшийся, Природа не торопится открыться тебе? Ни о каком Слиянии и речи не идет! Ты насилуешь Ее своим вторжением, а Она тебе мстит!» У людей была поговорка: «И как тебя только земля носит!» Наверное, когда-то она пришла к ним от Единых.

— Далеко еще? — в сотый раз спросила Гри. Ветер усиливался. Снега было все больше и больше. Идти становилось тяжело.

— Спустимся к поверхности! — решил Дайзери и, подойдя к самому провалу, внимательно вгляделся в его глубины. То, что он увидел, ему не понравилось, и он повел спутников в обход. Потом долго выбирал место, где проплавить проход под наст.

— Прыгайте, Ваше Высочество! Представьте себе, что, как в детстве, катитесь с ледяной горки!

Спуск, проделанный Эльзэдэ, напоминал собой трубу в аквапарке. Только очень крутую. И заканчивалась она почему-то в пасти какой-то твари, напоминавшей в разы увеличенного и очень волосатого броненосца, морду которого Создатель увидел в своем кошмарном сне. Зубастая тварь была несколько обескуражена валившимся прямо в пасть обедом, но даже не подумала эту пасть захлопнуть.

Только благодаря тренировкам с Тэором Кириму удалось быстро среагировать и извернуться в полете так, чтобы не угодить агрессивному пушистику на зубок. Он рухнул зверю под передние лапы, перекувырнулся, уворачиваясь от щелкнувших возле уха клыков, проскочил у твари под брюхом, едва не угодил под шипастый хвост и спрятался за небольшим выступом, образованным глыбой льда. Не зря. Харун шарахнул по зверю из Эльзэдэ, еще летя по туннелю. Во все стороны полетели куски шерсти, мяса, обломки костей и ошметки внутренностей. Кирим надеялся, что Отрекшегося окатило с головой. Но нет: когда Дайзери встал перед Киримом с жезлом на изготовку, на его комбезе не было ни пятнышка.

— А Вы все же хотите жить, Ваше Высочество, — заметил он, и Кирим понял, что место для туннеля Харун выбрал с умыслом.

— А если бы моего желания оказалось недостаточно? — поинтересовался Принц, выходя из своего укрытия.

— Я бы успел вмешаться, не волнуйтесь!

Они дождались Гри и пошли дальше, уже по туннелям. Пару раз на пути возникали твари, подобные первой, но они и не думали нападать. Потом маленькому отряду встретился «подснежник». Он вывалился из пролома в стене и с перепугу дыхнул на них пламенем. Его ожидала такая же печальная участь, как и броненосца-переростка.

— Как насчет привала? — поинтересовался Принц.

— И не надейтесь, Ваше Высочество, — отозвался Дайзери со злой усмешкой. — Вам не стыдно? Даже наша единственная представительница слабого пола не жалуется на усталость!

— Она просто экономит силы. И уже давно еле идет. Просто боится в этом признаться. Ты запугал ее, Харун!

— А Вы, значит, не боитесь меня, Ваше Высочество?

— Уже нет! — отозвался Кирим. — Ты ведь здесь ничего не решаешь! Тебе велели оставить меня в живых, и ты боишься ослушаться тех, кто стоит над тобой.

Он ожидал, что Дайзери его снова ударит. Но тот по-прежнему шел позади него ровной неутомимой походкой существа, которое когда-то было Дайлети.

— Вам бы тоже стоило Их опасаться, Ваше Высочество, — порекомендовал Харун.

— Кто они? Что им надо?

— Очень смешно, Ваше Высочество! Думаете, долгая дорога располагает к откровенной беседе? Как бы не так! Шагайте!

Кирим шагал. Десять километров. Двадцать. Тридцать. А потом просто свалился и встать не смог — три дня в камере на станции не прибавили ему сил и здоровья, а если учитывать сколько раз Дайзери его почти убил….

Гри рухнула следом.

— Люди! — презрительно выплюнул Отрекшийся. — Слабые! Хрупкие! Смертные! Твари! Вши на теле Вселенной! И размножаетесь с такой же скоростью!

Он кинул своим спутникам по плитке пищевого концентрата, но и Кирим, и Гри уже спали, привалившись друг к другу, словно и не были смертельными врагами.

Глава 24

Кирим проснулся от тычка в бок. Он открыл глаза и увидел прямо перед собой экран наладонника, на котором меленько было написано несколько циферок и буковок, которые постороннему человеку ничего бы не сказали. Разве что заставили подумать, что с клавиатурой баловался ребенок. Но Суон расшифровал их слету и заставил себя дышать так же ровно и спокойно, как и раньше. Наладонник исчез. Гри встала и пнула Принца в бок.

— Вставай! Хватит разлеживаться!

Суон потянулся и с трудом сел. Все тело болело так, словно его долго били. Впрочем, почему, словно….

— Ешьте и в путь, Ваше Высочество! — рявкнул Дайзери. Он, в отличие от людей, спал лишь в полглаза, вынужденный охранять их от хищников и следить за ситуацией в целом. И потому был раздражён больше обычного.

Кирим нехотя раскрыл пищевой брикет. Ни на запах, ни на вкус концентрат ни капли не изменился с тех пор, как Суон ел его в последний раз. Такая же сверх питательная мерзость.

— Можно воды?

— Снега пожуете, Ваше Высочество! — нелюбезно ответил Кириму Отрекшийся.

— А мне ты воды взял? — поинтересовалась Гри.

— Зачем? Тебе что, вокруг воды мало?

— А если в снеге какая зараза? Или ядовитые элементы?

Дайзери не выдержал:

— Да нет там ничего плохого! — заорал он. — Я что, враг себе? Еще и с вашим несварением желудка возиться? Пошли уже! Ну! Чего расселись!

Он красноречиво махнул жезлом, кристалл на котором слабо засветился. Кирим и Гри переглянулись, но послушались. Идти оставалось недалеко.

Силовые браслеты вновь были активированы: руки вывернуты за спину болезненно и неудобно, ноги Кирим мог переставлять едва-едва. В основание черепа ткнулось навершие жезла Эльзэдэ.

— Шагайте, Ваше Высочество! И помните, кто я! Я не промахнусь в случае чего!

Туннель постепенно сужался и поднимался. Он должен был привести их в долину, где начинался путь непосредственно к установке. По расчетам Кирима, именно там их должны были ждать. Но на поверхности было пусто и тихо.

— Удивлены, Ваше Высочество? — злорадно поинтересовался Отрекшийся. — Я же предупреждал Вас, что моих союзников стоит опасаться. Для них Ваша связь через Символы — просто тьфу!

Кирим прислушался к своим ощущениям: Символ Короля по-прежнему бился ровно, в такт пульсу. Значит, его собственный Символ Ривран не слышал? Не получил последнее сообщение? Но не могли же они вот так просто….

— Флот Семи Миров сейчас очень занят, Ваше Высочество, — почти сочувственно проговорил Дайзери. — Им не до нашей скромной компании!

Суон вспомнил станцию, способную выходить из подпространства в любом месте. Или не выходить. И прятаться в нем так близко к планете — как будто гравитации вообще не существует.

— Помощи не будет, Ваше Высочество! — продолжал Дайзери. — Но мое предложение о тихой мирной жизни на славной планетке все еще остается в силе!

— Когда ты доберешься до Эльзэдэ, Отрекшийся, мирной жизни не будет ни у кого! — возразил ему Кирим и остановился. Жезл ткнулся ему в спину, но он, не обращая на него внимания, обернулся к Харуну.

— Ну что Вы! — тот усмехнулся. — Только у тех, кто будет сопротивляться новому порядку! Я же тоже живой! Меня не прельщает одинокое существование посреди бесплодной пустыни! Я хочу жить среди себе подобных! И так будет! Не останавливайтесь, Ваше Высочество! Нам уже недолго идти осталось!

Фраза про себе подобных Кириму очень не понравилась. Даже один Дайзери — это уже перебор.

— Их много?

— Кого? — Отрекшийся сделал вид, что не понял, о чем речь.

— Подобных тебе? Бешеных?

Какое-то время Харун стоял, перехватывая оружие то одной, то другой рукой, словно размышляя, как половчее ударить им зарвавшегося наглеца. Но практичность взяла верх над чувствами.

— Идите вперед, Ваше Высочество! — прорычал он. — Не искушайте судьбу!

На вопрос он, конечно же, не ответил, а через несколько минут дорогу им преградила светящаяся паутина, куполом накрывшая узкую впадину, по форме напоминавшую вытянутую каплю, развернутую узким концом к зрителям. Где-то в ее округлом конце пряталась установка. Но в свой прошлый визит на Алдан Кирим до нее дошел. И очень надеялся, что не дойдет и в этот.

— Открывайте проход, Ваше Высочество! — приказал Харун. — Гри! Держись ближе и левее!

Отрекшийся схватил Суона за правую руку чуть повыше локтя, женщина — за левую. Кирим не пошевелил и пальцем.

— Ну! — тряхнул его Дайзери, занося жезл.

Кирим попытался пожать плечами.

— Мы это еще не проходили!

— Что?! — взревел бывший Единый.

— Что слышал! Король ни разу не возил меня сюда. И ничего мне не рассказывал и не показывал!

— Ты же мне сказал, что…. - всякая вежливость была мигом отброшена.

— Я был под наркотой! Я сам не помню тот бред, что нес тогда!

Навершие жезла разгорелось голубоватым мертвенным светом, таким же холодным, как Алдан ночью.

— Эй-ей, Харун! — заговорила вдруг Гри. — А если он правду говорит? Он ведь Принц — без году неделя! Кто ему доверит главный секрет Семи Миров?

Дайзери задумался — лжи в словах Принца он, действительно, не чувствовал. Во время допроса, впрочем, тоже. Едва ли не против собственной воли он выпустил руку Кирима. Тот был уверен, что пальцы Бешеного отпечатались на коже даже сквозь комбез. Силовое поле на наручниках исчезло, и Суон с удовольствием воспользовался возможностью размять руки и плечи.

— У тебя есть пять минут, чтобы проявить догадку и фантазию! — сказал Принцу Харун, направляя жезл ему в висок. — Если вдруг окажется, что ты нам бесполезен, я уверен: мои… покровители не будут против, если я тебя прикончу!

Дайзери схватил Кирима за пояс комбинезона, и знаком велел Гри сделать то же самое. Суон выдохнул и шагнул в направлении паутины. К сожалению, он слишком хорошо знал, как она действует, чтобы надеяться, что сеть пропустит его, но отсечет нежелательных попутчиков. Застряла только Гри.

— Закрой глаза и иди, как будто ее нет! — посоветовал ей Кирим. — Первая преграда — больше от хищников.

Получилось. «Вот и отлично!» — подумал Суон, посылая с Символа сигнал. — «Всех впускать, никого не выпускать!» Будет гораздо лучше, если удрать Отрекшемуся станет максимально сложно.

— Почему нельзя было просто спуститься в долину на шаттле? — возмущалась Гри. — Или хотя бы скутеры взять?

— Да потому что защита Эльзэдэ очень живо реагирует на всяческий транспорт! — не скрывая своего презрения к человеческой тупости, пояснил Дайзери. — И сбивает все, что движется! Даже Король вынужден идти сюда пешком! Сигнал на снятие защиты можно послать только изнутри! Нас заберут, когда мы закончим! Можешь утешать себя этой мыслью, женщина!

Дальше был узкий ледяной коридор. Его стены были изрезаны тонкими, как волос, трещинами разной длины и направлений. В прошлый раз Кирим прошел здесь только благодаря Дару и природной гибкости и ловкости. Если Символ не сработает, то в первую очередь пострадает женщина, а потом он сам — браслеты на ногах все еще не позволяли ему сделать полноценный шаг. И Дайзери держал крепко — если что, запросто кинет на водяное лезвие.

Принц поднял руку с Символом на уровень груди и отдал мысленный приказ. Никакого видимого эффекта он не возымел, но, когда они шагнули в коридор, ничего не произошло. Ловушка не активировалась.

Дальше на очереди был разлом, с виду совершенно бездонный, широкий и непреодолимый. В прошлый раз Кирим изменился, чтобы его преодолеть. И едва избежал столкновения с невидимыми лучами, наподобие лазерных в человеческих охранных системах. Только эти резали любой материал, как горячий нож — масло. Вряд ли Королю и Смотрителю предлагалось между ними просачиваться в полете. Принц попросил Символ открыть путь. Через разлом легла едва заметная мерцающая тропинка — совсем, как в катакомбах на Сатаре. Слишком узкая, чтобы пройти по ней так, как их троица шла сейчас. Харун велел Гри отцепиться от Кирима и держаться позади. Но именно держаться — он явно не исключал мысль о том, что дорожка может под их ногами оборваться.

— Вот видишь, — прошипел он, когда они ступили на противоположную сторону. — Можешь же, когда захочешь!

«О, да! И не только это!»

Следующий контур располагался непосредственно за третьим: буквально через пару шагов.

— Занятно, — хмыкнул Дайзери, разглядев очередную ловушку. Это был лабиринт, только его стены находились в постоянном движении и представляли собой ледяные пластины с бритвенно острыми краями. — Прикажи им остановиться!

Кирим сделал вид, что поробовал.

— Лучше тебе справиться и с этим препятствием, — посоветовал ему Дайзери, подталкивая к внешнему краю лабиринта. — Иначе первым испробуешь свой комбез на прочность!

В движении стенок была определенная последовательность, которую Отрекшийся не мог не уловить. В теории, он мог бы пройти здесь и без Принца, но сомневался, что и дальше все будет просто, и Его Высочество не понадобится. Гри тоже должна будет справиться — куда она денется, если захочет жить. А вот пленнику придется освободить и ноги: шевелиться придется много и быстро.

Он закрепил Эльзэдэ за спиной, в сделанных специально для него ремнях и шагнул к Принцу.

— Не обольщайся, юнец! — угрожающе проговорил он, хватая Кирима за руку. — Я и без жезла могу моментально свернуть тебе шею! Гри! Возьми Его Высочество за другую руку. Будет вырываться, угости ласковым прикосновением!

Они стояли, взявшись за руки, как дети на прогулке, у самой кромки лабиринта. Лезвия со свистом рассекали воздух в нескольких сантиметрах от их лиц.

— Хотите жить — делайте, как я! — посоветовал спутникам Дайзери. — Мои приказы выполнять молниеносно и точно! Шаг!

Они синхронно вступили в лабиринт.

— Влево!

— Шаг!

— Назад!

— Два вправо!

— Замерли!

— Вправо и вперед!

На середине Кирим решил, что пора, и легонько сдавил пальцы Гри. Почувствовав ответный сигнал, он попытался выдрать руку из хватки Дайзери. Разумеется, тот не сразу разжал пальцы, но на месте не удержался. Кирим плавно переместился вперед, прямо под очередное лезвие. Чтобы не лишиться руки, Отрекшийся был вынужден его отпустить и основательно попрыгать, уходя от ледяных лезвий.

Кирим рванулся на ту сторону. Гри последовала за ним, старательно делая вид, что пытается догнать. Дважды она чудом разминулась с острой кромкой. Дайзери мчался за ними. Теперь ему не надо было рассчитывать свои движения с учетом скорости и неуклюжести людей и получалось у него на зависть быстро и хорошо. Он прыгнул Кириму на спину, когда тот едва-едва ступил на безопасный снег.

Разлом шел под уклоном, и они покатились, собирая на себя снег и пересчитывая боками выступающие из-под него льдины. А дальше Отрекшегося ждал большой сюрприз. Он полагал, что Дайкай позволит ему очень быстро разобраться с пытавшимся сбежать пленником. Но, к его удивлению, на первый же удар Принц ответил таким же приемом боевого искусства Единых и быстро сбросил с себя Отрекшегося. Они вскочили и уставились друг на друга, тяжело дыша.

— Да кто ты такой? — в очередной раз спросил мальчишку Харун. Не мог же Тэор так быстро обучить наследника Дайкай? Чтобы тот мог хоть что-то противопоставить пятисотлетнему Дайзери? Он потянулся за жезлом, но Принц решил не дожидаться, когда это произойдет, и прыгнул вперед.

Харун и Кирим перемещались так быстро, что Гри не успевала не то, что следить за ходом боя, но даже просто догнать их. Но она очень старалась, на бегу пытаясь отцепить с пояса бластер. Как назло, крепление заклинило. Она опаздывала. Непоправимо опаздывала. Чтобы там Принц о себе не думал, решившись потягаться с Дайзери, долго он не продержится.

Дерущиеся переступили невидимую черту, и сверху, с обоих склонов, на них пошла лавина, состоявшая из снега и крупных кусков льда. Они вынуждены были забыть о схватке и бросились прочь. Гри показалось, что Харун справляется со спасением собственной жизни лучше, а на Принца меньше сыплется. В итоге они преодолели опасный участок почти одновременно. Рискуя провалиться и что-нибудь себе сломать, Гри полезла на свежую осыпь, не желая терять ни Дайзери, ни Его Высочество из виду. Бластер, наконец, был у нее в руке, но сверху опять что-то посыпалось.

— Ах ты мразь! — рычал Отрекшийся, вжимая Принца лицом в снег. Другой рукой он потянулся за спину, но его пальцы нащупали пустоту — жезл он потерял. Пульт от силовых браслетов был тоже весь в снегу и работать отказывался. А проклятый мальчишка не собирался сдаваться, поднимаясь снова и снова, как бы сильно его Харун не приложил. Его Дайкай поражало воображение. Но, как бы его Тэор не обучал, Принц все же оставался человеком, и Дайзери был уверен, что справится. Жаль, что Они не передумали и все еще не позволяли его прикончить. Но ведь покалечить-то его никто не запрещал.

Кирим вскрикнул, падая на колени в снег. Отрекшийся сжимал его правую руку в двух местах. Сначала хрустнуло запястье, потом локоть. Дайзери, удовлетворенно хмыкнув, ударил Принца локтем в висок, и, когда тот упал, добавил тяжелым ботинком по ребрам.

— Может, хватит с тебя, пацан? — спросил он Его Высочество, вздергивая на ноги за капюшон. — Потешились, и пойдем дальше?

— Иди ты в…. - не вежливо ответил Принц и опять полетел в снег. Дайзери старался бить его не сильно, но зато по болевым точкам. Упрямый мальчишка раз за разом вставал, пока не уперся спиной в свеженький завал. Ударом ноги Харун рассчитывал вмять его в лед, но преграда оказалось не прочной, и Принц ухнул спиной в образованную обвалом пещерку, из потолка которой, о чудо, торчал, воткнутый древком в потолок, жезл.

Дайзери прыгнул на Кирима и легко подмял его под себя. Он дотянулся до сенсора на воротнике термокомбинезона, отключая щиток, закрывавший Принцу лицо.

— Вот теперь ты допрыгался! — угрожающе произнес Отрекшийся. Почему-то ему показалось правильным убрать и свою защиту. Пусть мальчишка полюбуется напоследок.

Сквозь маску Кирим смотрел на лицо Дайзери. Красота бывшего Единого с Природой никуда не делась. Но она извратилась вместе с его душой и Даром. Харун был страшно красив. До желания заорать и зажмуриться. До дрожи в коленях. До жути, вымораживающей кишки. А еще сквозь его физическую оболочку просвечивало нечто, сводившее с ума и убивающее одним только своим видом.

Дайзери ждал всякой реакции на свой облик. Но не того, что Принц будет просто неподвижно лежать и смотреть. Харун очень жалел, что маска не позволяет увидеть выражение лица Его Высочества в этот момент. Но зато она не помешает сделать кое-что другое.

Кирим отползал от занесенных рук Отрекшегося, прекрасно понимая, что тот сейчас сделает. Он двигался неловко, отталкиваясь от скользкой поверхности ногами и помогая себе здоровой рукой. Встать он не пытался — высота пещеры этого не позволяла. Дайзери улыбался. Он одним движением вновь оказался над Принцем, ударил его по лицу, оглушая и дезориентируя, и прижал ладони к его щекам.

Харун знал, что это очень больно. Что люди, как правило, орут и вырываются. Но только не этот: Принц лишь едва дернулся и еле слышно застонал.

— Кто ты такой? — в последний раз спросил его Дайзери, зверея от того, что его лишили последней радости насладиться криками боли поверженного противника.

Неожиданно Принц подался вперед. Глаза существа, бывшего когда-то Дайлети — Единым с Природой — округлились. Коленом он прижимал только здоровую руку пленника, про сломанную забыл, как про неопасную больше.

Да, ударить его Кирим ею не мог, а вот дотянуться самими кончиками пальцев до навершия жезла, устанавливая с оружием контакт — очень даже. Не зря же Суон так старательно изображал ужас, уползая в самую узкую часть пещеры, где из потолка торчала Эльзэдэ.

— Х» хесс тэм Кир Кай-эли Асаи, сквёрр! — на Синтре выдохнул Кирим Отрекшемуся в лицо, увидел расширившиеся в почти суеверном ужасе зрачки Харуна и активировал кристалл.

Гри не сразу догадалась, где надо копать, чтобы найти тела. Она вообще сомневалась, что найдет хоть что-нибудь кроме кровавых ошметков.

Пять лет учебы. Шесть — полевой работы. Год ушел на внедрение. Потом появился Дайзери и едва все не испортил. Еще шесть месяцев Гри потратила, чтобы добиться доверия Отрекшегося. Полгода жизни не в страхе даже — в ужасе перед ним. Изуродованное на всю жизнь лицо — как последняя проверка лояльности. И вот, пожалуйста. До Эльзэдэ — всего жалких четыре контура. На орбите флот Семи Миров ввязался в неравный бой со станцией, построенной по инопланетным технологиям. А Его Высочество схлестнулся в безнадежной схватке с Харуном. И, судя по всему, проиграл.

Когда снег и лед под ее ногами задрожали и просели, агент Королевской службы безопасности Гринеана Мун поняла, что кто-то, в конце концов, добрался до жезла, который все-таки выпал из так старательно и незаметно подпорченных ею креплений. Но, к сожалению, не затерялся в снегу.

Наверное, если бы она отважилась использовать бластер, то добралась бы до тел быстрее. Но она не могла себе позволить так рисковать, пока существовала надежда, что Его Высочестве все же уцелел. А еще Гри экономила заряд: если выжил Дайзери, бластер ей понадобится, чтобы его добить. И она опасалась, что заряд пригодится весь до капельки. Харун, как и все его соплеменники, был крайне живуч.

Но все же выстрел Эльзэдэ не оставил шанса даже стремительно регенерирующему Отрекшемуся. От него остались лишь обугленные куски. Гри знала, что Эльзэдэ может генерировать энергию разного типа. Видимо, Принцу было не до того, чтобы выбрать что-то менее мощное и безопасное для себя.

Правая кисть Его Высочества обуглилась до черноты. Грудь — тоже. Лицо все еще скрывала маска, и это внушало Гри определенную надежду: помнится, ей говорили, что эти технологии работают только в симбиозе с живым человеком, и на трупе отключаются.

Она упала возле своего Принца на колени и коснулась пальцами его шеи, нащупывая пульс. Тело было ледяным: термокомбинезон отключился.

— Нет-нет-нет! Только не это! — застонала агент и принялась стаскивать поврежденный костюм с Принца. Ожог на груди оказался еще более жутким, чем Гри подумала сначала. Но это все было не важно. Если Принца удастся согреть, он, вполне возможно, придет в себя настолько, чтобы с помощью Символа позвать на помощь. Как бы все ни были заняты там наверху с этой чертовой станцией, его услышат и обязательно прилетят, чтобы забрать.

Запихнуть безвольное тело Его Высочества в свой работающий комбез было очень непросто, учитывая, что Гри закоченела просто моментально — минус сорок — это очень много, когда на тебе всего лишь брюки и свитер. Пальцы уже не гнулись, когда она проводила ими по застежке на рукаве. Немного поразившись некоторой дерзости того, что она собиралась сделать, Гри легла рядом с Принцем и крепко к нему прижалась. Пусть хотя бы крохи ее стремительно уходящего тепла достанутся этому храброму, но глупому мальчику, решившему, что сумеет совладать с Дайзери.

Надо было его разбудить. Нельзя спать, говорила себе Гри. Закусив губу, она коснулась сквозь маску щеки Его Высочества, но тут же отдернула руку. Теперь она поняла, чем был так занят Харун, что отвлекся и позволил себя убить. Теперь у нее и Принца Семи Миров было гораздо больше общего, чем им обоим хотелось бы. На другой щеке парнишки с выдуманным именем Кирим Суон красовался такой же выжженный отпечаток ладони.

— Надеюсь, Вы отнесетесь к этому с такой же выдержкой, как и к отрезанным пальцам, Ваше Высочество, — печально проговорила Гри, кладя голову Принцу на плечо. — Как же холодно…. Простите меня…. Я… не справилась…. С заданием….

Она закрыла глаза и отключилась.

Глава 25

Кирим сделал вдох и открыл глаза: над головой был по-прежнему ледяной свод и воткнутый в него жезл Эльзэдэ. Левое плечо придавила странная тяжесть. Он повернул голову и увидел обледеневшее лицо Гри.

— Какого черта? — простонал он, с трудом высвобождая левую руку и поворачиваясь. Он убрал с лица щиток и склонился над агентом Службы Безопасности, пытаясь почувствовать щекой дыхание. Тщетно. Попробовал стянуть зубами перчатку с правой руки и чуть не заорал: ему показалось, что он сдирает с кисти кожу. То, что он увидел под перчаткой, отчасти соответствовало ощущениям. Кисть была скрюченной и черной.

Кирим перевалился через безжизненное тело агента, повторил операцию с левой рукой и дотянулся до шеи женщины. Она на ощупь была, как каменная. Пульса у Гри, разумеется, не было.

— Как давно ты отдала мне свой комбез, агент? — спросил у нее Принц, зная, что женщина не ответит. Он с трудом приподнялся и, расшатав, выдернул жезл Эльзэдэ. Потом выбрался через узкий лаз наружу.

Светило ослепительно яркое солнце, отражаясь в медленно падающих с неба кристаллах льда. Маска мгновенно потемнела, оберегая глаза Принца. Он пару раз вдохнул морозный воздух, надеясь взбодриться, и активировал щиток комбеза.

Кирим смотрел вверх, надеясь понять, идет ли на орбите сражение, или все уже закончилось. Но без Дара это было все равно, что пытаться отсюда разглядеть Мирралин. Можно ли опять использовать Символ для связи, или неведомые, но очень могущественные союзники будут перехватывать сообщения, и этим Кирим только выдаст себя? Или, учитывая состояние кисти, он вообще не функционирует? Не будет ли напрасным сидеть здесь и ждать, когда придет помощь? Вполне возможно, что уже некому вытащить Принца из этого ледяного ада. Несмотря ни на что, где-то в глубине кисти Суон по-прежнему ощущал ровное биение пульса Риврана. Руководствуясь поговоркой, что лучше сделать, и пожалеть, чем не сделать и пожалеть, Кирим все же отправил старые, как мир, три точки, три тире, три точки. В ответ Символ молчал.

Немного поколебавшись, Принц сосредоточился на Росане. Ее сердце колотилось, как бешенное. Сначала Кирим послал на ее Символ просто три коротких импульса, привлекая ее внимание. И с неописуемой радостью почувствовал ответную пульсацию. Но его улыбка угасла, когда он расшифровал дальнейшее сообщение.

«Т в коме. Р в крио. Бой продолжается. Огромные потери. Не можем справиться».

«Жди», — ответил он Королеве, опасаясь сообщать что-либо подробнее. Кирим поудобнее перехватил жезл и побрел в сторону Эльзэдэ.

На глазах Росаны станция, которая только что поливала их корабли бешеным огнем, то исчезая в подпространстве, то появляясь в неожиданном месте вновь, разлетелась на куски. Это выглядело особенно жутко, потому что Королева привыкла, что все взрывается очень громко. Но в космосе звуки не слышны. Огромный эллипсоид перестать существовать быстрее, чем женщина успела моргнуть. А до этого несколько часов вообще не поддавался никакому оружию. Флоту Семи Миров удалось уничтожить лишь корабли, которые выпустила станция из своего нутра. При этом семипланетникам казалось, что истребителям противника не будет конца. Они все выныривали и выныривали из доков.

Но сейчас все закончилось. Уцелевшие корабли «борцов за демократию» исчезали в подпространстве, не желая сражаться, когда станции-носителя не стало. Их не преследовали — у Семи Миров не осталось достаточно сил для этого. Им бы теперь домой добраться. Отремонтировать, что можно. Вылечить раненых. Похоронить погибших.

— Адмирал Торн! — обратилась она к командующему «Самараком». Тот повернулся к ней всем телом — на его шее красовался фиксирующий кокон.

— Да, Ваше Величество?

— Пошлите на планету шаттл с Рохосами! Я дам координаты!

Она поднялась из покореженного Королевского кресла на мостике флагмана. Полтора часа назад из него вытащили и переложили в криосаркофаг ее мужа. Мостик еще хранил следы взрыва и пожара. Тэора отправили в медицинский блок почти в самом начале сражения. С других кораблей сообщили о таких же происшествиях с Дайлети: Единые с Природой падали, где стояли, схватившись за голову. Из ушей, из носа и даже из глаз у них шла кровь. В себя они не приходили.

Росана поплелась в медицинский отсек. Рохос подал своей Королеве руку и поддерживал ее всю дорогу. Правительница Семи Миров не возражала — она сомневалась, что дойдет без посторонней помощи.

Криосаркофаг Риврана и койка Тэора стояли по соседству. Кругом носились врачи и Рохосы, отправленные им на помощь. Ни капсул, ни кроватей на всех раненых не хватило, многие лежали просто на полу. Хорошо, что лекарств было достаточно. Стонов и криков психика Росаны уже бы просто не выдержала. Хватало запаха крови и паленого мяса.

Королева склонилась над саркофагом и коснулась запотевшего стекла в районе лица.

— Он жив, — проговорила она едва слышно. — И дошел до конца. Он взорвал эту проклятую станцию при помощи Эльзэдэ, Рив!

— Что? — вскочил со своей койки Смотритель Храма Природы. — Что он сделал? О, Создатель! Лучше бы он…

Тэор вовремя прикусил язык, потому что Росана смотрела на него очень недобрым взглядом. С такими лицами обычно убивают.

— Что, Тэор? — холодно спросила Королева. — Лучше бы он что?

— Так не рисковал! — нашелся рыжий Дайлети. — Система могла его не пропустить! А сама установка…

— С ним все в порядке, — уже куда спокойнее проговорила женщина, ее взгляд потеплел. — Я чувствую….

Тут Тэор сообразил заглянуть в саркофаг и выругался. Так не стоило выражаться при Королеве — да и вообще в присутствии женщины, — но Росана не обиделась. Просто отошла молча в сторонку. Она разрывалась надвое между желанием остаться с мужем и держать его за руку, пока Дайлети исцеляет, и потребностью бежать в док и встретить Кирима. Но сердце шепнуло ей, что лучше не покидать медицинский отсек. И оказалось право. Через некоторое время белые двери разъехались в стороны, пропуская двух Рохосов, которые на руках втащили в медблок Принца.

Росана поняла, что сильно погорячилась, сказав Смотрителю, что с наследником все в порядке. Кирима положили на койку, освобожденную Тэором, и активировали ширмы вокруг. Рыжий Дайлети растерянно оглянулся, не зная, как ему быть. Он еще не закончил с Ривраном, но очень хотел знать, в каком состоянии Принц. Он только прикусил себе язык, когда увидел правую руку Кирима, но решил не разбрасываться по мелочам, и вплотную заняться Королем. Его наследник, по крайней мере, дышал самостоятельно и даже зашевелился, когда с него стали снимать термокостюм. В отличие от Риврана, с его тяжелейшей травмой позвоночника и эпидуральной гематомой. Краем глаза Единый посмотрел на показания приборов, подключенных к телу Кирима, успокоился окончательно и целиком и полностью погрузился в Слияние.

— Ты как? — спросил Тэор Кирима пару часов спустя.

— Смотря что ты имеешь ввиду, — отозвался Принц. Он крутил перед глазами правой кистью, наблюдая за игрой света на проволоке Символа. Когда Дайлети восстановил руку, золотистый узор всплыл на поверхность, как ни в чем не бывало.

— Что ты чувствуешь, после того, как за одну секунду уничтожил огромную станцию с кучей людей на борту? — поинтересовался Смотритель Храма Природы, стараясь заглянуть Кириму в глаза. Но тот взгляд отводил. Хорошо, что хотя бы лицо под маской не прятал. Учитывая обстоятельства.

— Там было восемьсот пятнадцать человек, — ответил будущий правитель Семи Миров. — И, если тебя именно это интересует, я прочувствовал смерть каждого из них! Насильно отделенные от тел, их души кричали! Мне кажется, я до сих пор их слышу….

— И как ты только решился использовать Эльзэдэ! — покачал головой Тэор. — А если бы система отказала тебе в доступе?

— Я подумал, что, раз Король временно недееспособен, то право на управление Эльзэдэ должно автоматически переходить к другому носителю Символа. И оказался прав.

Кирим не помнил, как шел к установке. Оставшиеся четыре контура он преодолел, плохо понимая, что происходит кругом. Все было, как в тумане. А вот свое взаимодействие с оружием он вряд ли сможет когда-нибудь забыть. И кое-что другое тоже.

— Ты ведь не только смерть этих людей почувствовал, я прав? — спросив об этом, рыжий Дайлети оглянулся вокруг и провалился на секунду в Слияние, чтобы удостовериться, что в Оранжерее нет лишних ушей или подслушивающих устройств.

— Ты о чуждом присутствии? — пожал плечами странно равнодушный мальчишка. — Оно исчезло вместе со станцией.

— Не хочешь поговорить об этом?

— Да. Но не с тобой, — отозвался Принц. Пожалуй, он впервые был так холоден и отстранен в разговоре со Смотрителем. Тэор подумал и списал это на стресс. — Я хочу, чтобы ты прямо сейчас связался с Каем. И попросил его о встрече.

Этого Дайлети никак не ожидал, но был рад наметившемуся шансу на примирение между своим учителем и его сыном.

— Это хорошая идея. Ведь я…. Этот Харун, Дайзери, был намного старше меня и в разы сильнее. Твое лицо….

— С лица воду не пить, — проговорил Кирим равнодушно, но выдал себя тем, что вскинул глаза на свое отражение в огромном смотровом иллюминаторе. Его уродовали два отпечатка ладоней: на правой и левой щеке. Уже не такие багровые, как в самом начале, но все равно жуткие, особенно на взгляд знавшего кто, как и зачем с ним это проделал.

— Неужели ты не мог….

— Не мог, Тэор, — оборвал Смотрителя Принц. — Я не знал, чем еще настолько отвлечь Дайзери, чтобы он позабыл обо всем остальном и позволил себя убить. Это не такая уж большая цена…. За все…. Та женщина, агент Гринеана Мун…. Отрекшийся и с ней сделал то же самое. Но она это пережила. И продолжила работу под прикрытием. Несмотря ни на что. И спасла мне жизнь. Может быть, и всем вам тоже. Если бы она не отдала мне свой комбинезон, все мы уже могли быть пару часов, как мертвы!

Тэор не знал, что на это ответить. Вполне возможно, что последствия могли быть гораздо более печальными. Для всей Вселенной.

— От чьего лица мне попросить Кая о встрече?

— От имени Принца Семи Миров, разумеется! — разочаровал Смотрителя Кирим. — Лично мне с ним говорить не о чем!

— Но я думал, ты попросишь….

— Я подыхать буду — его ни о чем не попрошу, Тэор! — бросил Принц и вышел, на ходу активируя маску.

Кай смотрел на человека, которого когда-то называл своим сыном. Смотрел и не видел того живого, любознательного и задорного мальчика, каким его помнил. Перед старым Дайлети, закутанным в белый плащ, стоял Принц Семи Миров. Кир подчеркнул это еще и тем, что не деактивировал дымчатую маску в присутствии своего отца, хотя и имел на это формальное право.

— Здравствуй, Кир, — проговорил Кай.

— Здравствуй, Дайлети.

Принц обращался к нему как к совершенно чужому, даже по имени не назвал.

— Мне нужны объяснения, — сказал его — нет, теперь уже чужой — сын. — Вернее, не объяснения. А подтверждение моих собственных догадок и выводов.

— Я слушаю тебя, Кир, — старый Дайлети позволил себе тяжкий вздох.

— Я не склонен преувеличивать опасность, которую представляют собой Дайзери — такие, как Харун. Человек с плазменной пушкой тоже может натворить немало бед. Но ты должен понимать, Дайлети, что люди могут подумать иначе. Мы не должны допустить распространения этой информации. И этой заразы тоже. Второго витка Великой Чистки случиться не должно!

Старый Дайлети наклонил голову в знак согласия. Тут было не о чем спорить.

— Но я хотел поговорить не об ожившей страшной сказочке. А о другом. Те существа, чье присутствие я ощутил, используя Эльзэдэ….

Именно этого Кай и боялся.

— Они — настоящие его хозяева, не так ли? — продолжил Кир, собравшись с мыслями. — Они много тысяч лет назад построили эти установки. А теперь пришли, чтобы забрать свое!

Кай молчал.

— Они создали это оружие, и многое другое. По их технологиям работают Символы Королевской семьи и маска, что я ношу. Рецепт Отвара, благодаря которому осуществляется Выбор, тоже получен от них. Как и устройство генератора подпространственного перехода когда-то. Я прав?

— Почему ты меня об этом спрашиваешь? — попробовал отвертеться старый Дайлети, но сын не дал ему такой возможности.

— Потому что именно Дайлети открыли эти секреты людям. А значит, вы взаимодействовали с этими существами раньше. И уцелели. Почему же сейчас они так агрессивно настроены? Что произошло тогда и что изменилось сейчас? Что им нужно? Отвечай, Единый!

Кай вздохнул. Те выводы, к которым пришел Кир, были очень и очень опасны. Прежде всего, для него самого. Но могло быть и хуже.

— Мы не взаимодействовали с ними, Кир, — ответил он Принцу. — Мы просто подобрали их наследие…. Исследовали, благодаря возможностям Дара. Поделились находками с людьми. Вот и все.

Дайлети ощутил, как изменилось настроение его сына: словно тучи сгустились.

— Вот и все? — переспросил Кир, едва шевельнув губами под маской, которая, конечно же, не была преградой для такого старого Единого, как Кай. — Как ожидаемо! Что ж, — Принц вздохнул и отвернулся. — Тогда нашу встречу можно считать законченной, — бросил он, даже не обернувшись, и пошел прочь.

— Кир! — крикнул ему вслед старый Дайлети. Принц нехотя оглянулся через плечо. — Ты больше ни о чем не хочешь меня попросить?

— Нет!

Сказал, как по лицу ударил.

— Тогда я хочу попросить тебя! — Кай сбросил капюшон плаща. Наверное, так делать теперь не следовало, ведь Кир жил в хрупком человеческом теле, но Дайлети решил, что его мальчик сильный и справится. И вправду, тот не отшатнулся, закрывая глаза рукой. Даже не поморщился. Он вообще смотрел на Единого, как на пустое место. Но хотя бы соизволил повернуться. — Не приближайся, пожалуйста, больше к Эльзэдэ, Кир.

— Почему?

— Потому что я тебя об этом прошу.

Принц Семи Миров позволил себе кривую усмешку на губах.

— Все наше взаимодействие, Дайлети, будет теперь происходить по принципу «Ты — мне, я — тебе». Без исчерпывающих объяснений я не пошевелю для тебя даже пальцем!

Глаза старого Единого полыхнули очень злым и холодным пламенем. Он подался вперед, концентрируя вокруг себя энергию. На Принца дыхнул стужей Алдан.

— Что? — фыркнул он, презрительно скривив губы. Его изуродованное Отрекшимся лицо выглядело в этот момент страшной карнавальной маской. — Убьешь Принца?

— Сына, ты хотел сказать, — процедил Дайлети сквозь зубы.

— Принца, Единый! — Кир без страха смотрел в лицо существу, способному развеять его на атомы одним мановением руки. — Сына ты давно уже убил. Еще семь лет назад!

Принц Семи Миров шел по зеленой траве к выходу, и та, промороженная гневом Дайлети, с хрустом ломалась у него под ногами. Он покинул оранжерею Центрального городского Парка, получив гораздо больше ответов, чем Кай собирался ему дать. Даже не задавая вопросов. Потому что был уверен, что за них Кай действительно может его убить.

Кирим проснулся от ощущения чужого присутствия в комнате. Он всегда спал, пряча одну руку под подушкой. Вот и сейчас пальцы привычно оплели рукоять ножа — пластикового, из последней коллекции мастеров-оружейников с Ззурока. Суон взметнулся в постели, выбрасывая руку вперед. Клинок замер в миллиметре от горла… Росаны. Королева тихо ахнула и отпрянула, а Принц выронил нож и со вздохом упал обратно на подушки.

— Не делайте так больше, — севшим голосом попросил Кирим приемную мать. — У меня в последнее время нервы ни к черту…. Я мог сначала ударить, а потом посмотреть, кого ко мне ночью в спальню нелегкая принесла!..

— Прости, — проговорила Росана. — Я просто…. Мне приснился кошмар. Как будто тебя нет. И я пошла…

— Проверить? — догадался Кирим. Сердце постепенно переставало колотиться, как бешенное.

— Убедиться, что ты здесь, и все хорошо… Рохосы пропустили, и я….

Даже в полумраке было видно, как дрожат тонкие пальцы Ее Величества, комкающие край халата.

— Можно я немного посижу с тобой? — спросила Королева, осторожно касаясь руки приемного сына. — Я знаю, что ты очень устал и тебе надо отдохнуть, но… я не буду тебе мешать. Просто посижу….

— Да, конечно, — несколько растерянно проговорил Кирим. Он наклонился и поднял нож.

— Зачем тебе оружие здесь, во Дворце? — нахмурившись, спросила Росана. — Он хорошо охраняется — здесь тебе ничего не угрожает!

«И, вправду, зачем?» — подумал Принц, пряча нож на его привычное место. — «От тех, кого мне действительно стоит опасаться, меня не защитит ни нож, ни бластер, ни все охранные системы королевского Дворца!» Те, кто дал террористам жезлы, кто мог заблокировать связь через Символы, кого боялся Дайзери Харун, кому так нужна была власть над установкой Эльзэдэ — были очень опасны. Но пока, почему-то, держались в тени.

Кирим помнил тот холод и ужас, которые он испытал, когда Они говорили с ним на Алдане. Не хотел, но помнил. Иногда ему казалось, что Они продолжают за ним следить, где бы он ни находился и куда бы ни спрятался. Даже здесь, на Мирралине, в Королевском Дворце.

Росана осторожно прикоснулась к его пальцам. Тем самым, которые Отрекшийся отрезал, а потом вырастил вновь. Она взяла его руку в свою и поднесла к лицу, прижалась к ладони лицом. В сумраке спальни блеснули соленые капли, катящиеся по ее лицу.

— Мы так боялись, — призналась женщина, неохотно отпуская руку Кирима. — Что потеряем тебя…. И совсем не потому, что ты — Принц…. Мы….

Она не смогла дальше говорить — спазм сжал ее горло.

— Я знаю, Росана, — тихо проговорил Кирим, приподнимаясь и обнимая свою приемную мать. — Но теперь все закончилось. Не надо больше бояться. Все будет хорошо!

Он говорил это и сам себе не верил. Не закончилось. Все только начинается. Но Росане не надо об этом знать. Чтобы не боялась и не плакала.

Королева осторожно, замирая от собственной дерзости, отстранилась, кусая губу, чтобы в голос не расплакаться, и прикоснулась к изуродованным щекам своего приемного сына. Она положила свои ладони точно на отпечатки и зажмурилась, изо всех сил желая, чтобы это исчезло, чтобы в жизни Кирима не было больше такого кошмара и ужаса. И в ее с Ривраном жизни, заодно. Чуда, конечно же, не произошло. Окончательно смутившись, она чмокнула Принца в лоб и отпустила.

— Прости, — проговорила она, складывая руки на коленях. — Пообещала, что мешать не буду, а сама….

Кирим улыбнулся ей, показывая, что не имеет ничего против. Он откинулся на подушки и заложил руки за голову, рассматривая резной потолок. Если включить свет, то он будет струиться из-за узора, разбрасывая по комнате причудливые тени. Как в густом лиственном лесу в солнечный день.

— Тебе часто снится дом? — спросила вдруг Королева.

— Да. Часто. Но я не люблю эти сны!

— Почему? Все было так плохо?

— Наоборот, — грустно улыбнулся Суон в темноте. — Мое детство было временем чудес и удивительных открытий. А Кай всегда был рядом. Держал меня за руку или наблюдал издали. Что-то рассказывал, показывал, советовал…. Утешал, когда что-то не получалось.

— Наказывал?

— И такое случалось, но…. Наказание всегда больше напоминало очередной урок, и никогда не оставляло после себя чувства обиды. Я знал, за что наказан, и как могу исправить ситуацию. Кай всегда и все мне объяснял. Почему ему надо уехать и почему я останусь пожить у соседей на несколько дней. Почему растет трава, и земля вращается вокруг солнца. Почему я могу обернуться соколом, а жуком — не стоит. Он только один раз нарушил это правило. Когда отказался от меня на Совете Старейших. Отказался, и не удосужился сказать даже «Так надо, сынок!» Просто развернулся и ушел, как будто меня больше не было на той поляне. Как будто меня вообще не существовало. И перечеркнул этим все предыдущие шестнадцать лет!

Кирим не ожидал от себя подобной откровенности, а Королева молчала. Может быть, была несколько шокирована рассказом, а может, вспоминала свое детство.

— Наверное, у него все-таки была причина так поступить, — все же заговорила Росана.

— Я ни секунды в этом не сомневался. И не могу ему простить не его поступок, а именно молчание. Мы всегда могли поговорить обо всем. А тут раз… и все. Я оказался вдруг недостоин объяснений. Или слишком юн для них. Не знаю. И не хочу знать. А вчера… Вы же знаете, мы виделись с ним вчера…

Королева кивнула.

— Так вот, вчера он сделал то же самое. Промолчал, когда мне нужно было знать, — злость, что он ощутил в тот момент, снова вернулась. Лицо отца стояло перед его глазами, и Кириму опять захотелось ударить его. Размазать эти совершенные черты. Стереть их из своей памяти. Навсегда. Но он знал, что это невозможно. — Он хочет сделать меня пешкой в своей игре, молча шагающей туда, куда ее направит игрок. Но я не согласен с такой ролью. Я ничьей пешкой не буду! Больше никогда!

— А Изгнание? Его ты часто видишь во сне? — спросила Королева.

— Не особо. И я уже привык к этим кошмарам. Знаю, что это было и прошло…. Хуже другое: когда снятся просто сны. Про верховые прогулки вдоль берега реки, на которой стоял наш дом. Про долгие зимние вечера, проведенные у камина в библиотеке. У Кая очень много книг: старинных, бумажных, напечатанных еще до Исхода. И газет — огромных неудобных листов, тонких до такой степени, что к ним страшно прикоснуться. Наверное, если бы Кай не был Дайлети, они бы не сохранились так долго. Я видел даже несколько номеров начала девятнадцатого века, представляете?

Росана восхищенно покачала головой.

— Еще мне часто снятся поездки на море. Я помню, как удивился первый раз, когда увидел море вблизи и окунулся в воду. Было так смешно купаться!

— Почему смешно? — спросила Королева с улыбкой.

— Потому что вода теплая, как в ванне! Море огромное, а вода теплая! Кай ведь не делал для меня разницы во временах года — мы купались в реке даже зимой, ныряя в проруби…. А тут…. Можно плавать часами, ни о чем не беспокоясь….

Кирим помолчал немного.

— Я не люблю эти сны, потому что в них тепло и уютно, а когда я просыпаюсь, то вспоминаю, что все это было ложью. А мой самый нелюбимый сон — про полет: крыло к крылу мы ловим с Каем восходящий поток воздуха, оставляя землю далеко внизу. Я вижу, как огромен и прекрасен наш мир, а потом…. Потом Кай клюет меня в голову — в самое темя — и я падаю. Прямо на острые камни внизу. Иногда у меня получается проснуться до падения. Но редко.

— Я не могу поверить, что ты совершил нечто настолько ужасное, что заслужил Изгнание! Да еще в шестнадцать лет! — проговорила Росана, не скрывая горечи и злости на Старейших, которых она и в глаза-то ни разу не видела. Но почему-то верила, что они бы не поладили. Хорошо, что есть Тэор, который ведет дела с Дай-Санай.

— Просто так не изгоняют, Росана. Я надеюсь, что однажды вспомню, за что получил такой приговор! Смогу искупить свою вину и вернуться. Но и боюсь того, что могу вспомнить….

— Это больно?

— Изгнание?

— Да.

— Больно…. В первый день Старейшие спрашивают родственников, лишают ли они преступника защиты рода. На второй — стирают воспоминания. Старейшие работают не с мозгом — это было бы слишком просто. Они стирают память души. Ощущение такое, будто с тебя срезают кожу пластами! На третьи сутки обрывается Связь…. И ты понимаешь, что, кричи не кричи, никто и никогда не придет к тебе на помощь. Никто не назовет тебе Истинного имени. И не позволит назвать свое….

— Твои сородичи ненавидят тебя?

— Нет…. Просто не считают своим, что гораздо хуже.

— Я слышала…. - неуверенно начала Росана. — Что иногда Изгнанники не выдерживают самой процедуры…. Или накладывают на себя руки сразу после.

— За всех не скажу — но лично я был слишком зол на Кая, чтобы думать о самоубийстве. Эта злость помогла мне продержаться первое время. А потом… я поступил в Академию, началась учеба, работа…. Отвлекся кое-как.

— Ты и сейчас так делаешь! — заметила Росана, поудобнее устраиваясь в кресле. Кирим молча протянул ей покрывало, в которое женщина с удовольствием укуталась.

— Как?

— Целиком и полностью погружаешься в дела и заботы, чтобы не было времени думать и беспокоиться….

— Наверное, Вы правы, — задумчиво отозвался Принц. — И, конечно же, Вы специально стали меня обо всем этом расспрашивать…. Хотите, чтобы я вспомнил все то хорошее, что было в моей жизни связано с Каем…. Чтобы я постарался его понять и простить. Но… я умом его понимаю. Знаю, что не мне, не прожившему еще и четверти века, оспаривать его решения! А простить все равно не могу! Потому что все те годы, что он был рядом со мной, он никогда не относился ко мне с пренебрежением и той долей превосходства, которая, как правило, свойственна взрослым по отношению к детям. Мол, мы лучше знаем…. Нет, Росана. Он всегда интересовался моим мнением и моими желаниями. Всегда очень внимательно слушал…. Никогда не отворачивался…. И не говорил: «Так надо». Я всегда знал, почему «Так надо». И искренне не понимаю, из-за чего вдруг разом лишился его доверия. Почему стал недостоин того, чтобы получить самое, что ни на есть, простое объяснение!

— Мне так жаль, Кирим, — прошептала Королева, вновь легонько коснувшись его руки. — Но, мне все же хотелось бы, чтобы однажды вы все выяснили между собой и помирились….

Принц ей ничего не ответил. И руку убирать не стал. И даже не отодвинулся, когда тонкие прохладные пальцы Росаны стали перебирать его волосы. Он позволил себе закрыть глаза и, наконец, провалиться в долгожданный сон. Без кошмаров. Вообще без сновидений. Это было хорошо.

Глава 26

После всех ужасов и переживаний последних дней и Риврану, и Росане, и Кириму хотелось мирной — спокойной и домашней — Пограничной Ночи. Чтобы просто посидеть у камина возле наряженной ели. Попить горячего вина с пряностями. Загадать желание в полночь. Полюбоваться на фейерверки с крыши дворца. Запустить собственные, чтобы яркие огни смешались в небе с белоснежными пушистыми снежинками. Покататься на коньках, оглашая окрестность радостными, не совсем подобающими правителям целой звездной системы воплями. Поваляться в снегу, любуясь на сумасшедшие яркие звезды. Поговорить. Обо всем и ни о чем.

Это была чудесная Пограничная Ночь. Почти такая, о какой они мечтали, но за одним маленьким исключением. Они не могли забыть о том, что произошло. Хотели, но не могли. Кирим не прятал лицо за маской во Дворце — пробовал, но Росана так на него посмотрела, что он тут же деактивировал дымку. И потому забыть не получалось. Ни у Короля с Королевой, ни у Принца. Поймав на себе очередной полный сочувствия взгляд, Кирим вспылил:

— Не надо меня жалеть! Я не девчонка, чтобы из-за лица переживать!

— Но, Кирим…. Дело ведь не в том, как ты выглядишь…. А в том, кто это сделал с тобой! А еще в твоей гордости, которая не позволяет тебе признаться хотя бы самому себе, что тебе это причиняет боль! И попросить о помощи! — Росана была необычайно прямолинейна и тверда в своем стремлении достучаться до приемного сына.

— Мне. Это. Не мешает, — по слогам возразил ей Кирим. — Лучше посочувствуйте будущей Принцессе. Представляете, какое ее ждет разочарование, когда я сниму маску после свадебной церемонии?

Шутка вышла никудышной, потому что доля шутки в ней стремилась к нулю. Росана хотела отчитать Кирима за такое отношение к себе и окружающим, но пламя в камине взметнулось вдруг особенно высоко, а Принц, пожалуй, впервые за эти дни смотрел прямо на нее, желая доказать, что шрамы его отнюдь не смущают, и она заметила это:

— Твои глаза, Кирим! — потрясенно выдохнула Королева.

— А что с глазами-то не так? — мрачно поинтересовался наследник. Сам он первый и последний раз приглядывался к своему отражению в зеркале еще в медблоке на «Самараке».

— Они зеленые, Кирим! — она схватила Короля за руку и потянула к себе. — Посмотри, Рив! Они же и вправду зеленые!

Суон им не поверил и кинулся к зеркалу, висящему над камином. И, разумеется, ничего не увидел, потому что было темно.

— Свет! — скомандовал он домашнему компьютеру и долго всматривался в свое отражение. Форма глаз по-прежнему принадлежала тому мальчику, в теле которого Кирим проснулся 10 месяцев назад. Но вот их цвет…. Радужка стала действительно ярко зеленой. Совсем, как раньше. До перемещения.

Суон повернулся к Королю и Королеве с немного растерянной улыбкой на губах, как будто не до конца верил в то, что с ним происходит.

— Вот видишь! — сказал ему Ривран. — Тэор был прав! Твое тело меняется!

На следующий день, на радостях от такого события, Принц удрал в город. На Зимнюю ярмарку.

Он закрыл нижнюю половину лица тонким черным шарфом, на манер древних бедуинов. Люди не обращали на него никакого внимания: многие были по случаю праздника в карнавальных костюмах, или кутались в шарфы и воротники из-за морозца, основательно пощипывавшего щеки. Отчасти Кирим Королеве про свое отношение к шрамам не врал, и ни в коем случае не стал бы прятать лицо, если бы не специфичность повреждений: Дайлети, глядя на него, могли вспомнить свои страшные сказки, а люди — напридумывать новых, не менее жутких, но уже про Единых. И Кирим закрыл отпечатки чужих ладоней на своих щеках. Можно было, конечно, использовать разные современные средства маскировки, но они не держались долго и привлекали внимание полиции: у копов наметанный взгляд и чутко настроенные на определенные химические соединения сканеры. И рассуждают они просто: раз человек прячет лицо, значит — не в ладах с законом. Кирим не хотел, чтобы к нему цеплялся каждый уличный патруль.

И поэтому он шел, глядя прямо перед собой, не нагибая голову, не прячась. И вспоминал свою первую Пограничную Ночь в мире людей. Свои первые полгода в Академии. Когда все было просто и понятно. Где друг, а где враг. Где белое и где черное. Что — добро, а что — зло. Он чувствовал себя тогда юным богом, ступившим первый раз на грешную землю, им же созданную. Вся бесконечная жизнь раскрывалась перед ним в своем многообразии. Все дороги ложились под ноги, а ветер дул в спину, помогая идти.

Сейчас все было иначе.

Теперь Кирим знал, что он просто молоденький дурачок, позволивший себе думать, будто он что-то решает в своей судьбе. Он чувствовал себя каплей в море, и волна должна была вот-вот поглотить его целиком. Он был и растерян, и напуган, и обижен. И прекрасно понимал, что сделал глупость, отказавшись от помощи Кая. Ради сохранения всеобщего благополучия стоило сделать над собой усилие. И попросить. Но он не смог перешагнуть через себя.

Суон поймал себя на мысли, что хочет от всего малодушно сбежать. И спрятаться где-нибудь на краю обитаемой Вселенной. На верфях Камарры, под градом вражеских выстрелов, грозящих разнести его истребитель на атомы, не хотел. И в болоте Рашмара, пятые сутки подряд прикрывая отряд от чутких сканеров, не хотел. И на третьи сутки симуляции допроса, проводимого лучшими специалистами Академии, ему тоже такие мысли в голову не приходили. А сейчас — поглядите-ка: Кир Кай-эли Асаи, командир отряда «Вайрес», за голову которого в Конфедерации до сих пор назначена астрономическая награда, Кирим Суон, выбранный Принцем Семи Миров, хотел сбежать и забиться в тихий уголок, где его никто и никогда не найдет. Чтобы его не трогали и избавили от необходимости что-то решать. В сотый раз что-то решать и знать, что если он ошибется, то пострадают люди.

Когда он служил в разведке, то прекрасно осознавал, что от того, насколько он и его эскадрилья хорошо справятся со своей задачей, будут зависеть сотни и даже тысячи жизней солдат, что пройдут вслед за ними. Флота, который должен избежать вражеской засады, десанта, который они должны проинформировать о имеющихся на планете средствах противовоздушной обороны, мирных граждан на приграничных планетах, которых они должны предупредить о готовящейся на их миры атаке. Раньше у капитана Асаи как-то получалось абстрагироваться от всего этого, и мыслить здраво в любой обстановке.

Почему же сейчас, во время всех этих учебных ситуаций, которые подкидывал ему Ривран, и, исполняя поручения, данные Королем, Кирим просто холодел от ужаса при мысли, что сделает что-то не так? Почему на место холодной рассудительности и логики на поверхность всплывали страхи и переживания?

Потому что Кирим теперь плохо представлял себе, кто он такой. Не верил, что находится на своем месте и делает то, что ему было предназначено. Он вообще не был уверен в том, что имеет право на существование.

Тот миг, что он провел в контакте с Эльзэдэ на Алдане, растянулся для него едва ли не в бесконечность, окунувшую его в самую тьму. Ту самую, что, как оказалось, пряталась в нем самом.

— Вот ты и пришел! — услышал он первый голос прямо у себя в голове и почувствовал, как в мозгу один за другим лопаются сосуды.

— Осторожней! — насмехался другой. — Ты забываешь, что имеешь дело с хрупким человечком! Он умрет, если ты будешь так с ним разговаривать!

Они говорили на Синтре, языке Дайлети, дарованным Единым Создателем много тысяч лет назад.

Кирим хотел прекратить это. Вырваться, спастись от невыносимой боли. То, что Дар снова вернулся, его совсем не радовало. Человеческое тело было не в силах выдержать соприкосновение с энергетической сущностью Дайлети. Казалось, что каждая его клеточка норовит оторваться и отправится в самостоятельный путь в одном только ей известном направлении.

Они не стали его больше мучить. Появились. Позволили себе проявиться в материальном плане бытия. Семь сияющих существ, что были настолько ярки, что, казалось, от взгляда на них плавится сетчатка.

— Мы ждали тебя!

— И ты пришел!

Семь ангелов с огромными крыльями за спиной. Сгустки чистой энергии, принявшие тот облик, который они извлекли из подсознания Кирима.

Сияющие. Прекрасные. Жуткие.

— Он удивлен.

— Он напуган.

— Он ничего не знает про нас!

— Он ничего не знает про себя!

Кирим изо всех сил пытался сконцентрироваться на станции. Он чувствовал ее. Чувствовал ее смертоносную мощь. И Эльзэдэ, что могла в секунду положить ей конец.

— Что ты медлишь, Кай-эли?

— Уничтожь ее!

— Убей их всех!

— Ты что, позволишь им и дальше причинять боль твоим близким?

— Это всего-навсего кучка жалких людишек, Кай-эли!

— Они не стоят твоих переживаний!

— Они даже твоего мизинца не стоят!

— Они просто вши, появившиеся на теле Вселенной!

— Их не должно было быть!

— Они — результат ошибки!

— Исправь ее, Кай-эли!

Кирим закричал, когда его тело прошила энергия Эльзэдэ, выпущенная на волю. Энергия, способная уничтожать целые миры. Энергия, которая могла намного больше. Такая податливая…. И покорная!

— Вот видите, у него получилось!

— Даже сейчас, когда его засунули в этот никчемный кусок плоти!

— Раздражающий!

— Мешающий!

— Ограничивающий!

— Ни на что не годный!

— Прочь! — закричал Кирим, зажмурившись.

Вселенная дрогнула.

— Убирайтесь!

Пространство вокруг как-то странно искривилось. Существа затрепетали в странном предвкушении, но потом Кирим почти что услышал их слитный разочарованный вздох.

— Не может.

— Пока не может.

— Позже.

— Подождем.

— Научим….

Они исчезли, а Кирим повис посреди энергетической сферы, сформированной вокруг него Установкой. Через мгновение она с тихим хлопком исчезла, и Принц Семи Миров упал на снег. Обычная физическая боль, что тот час же вернулась, показалось Суону едва ли не благословением. Он сконцентрировался на Символе и позвал Росану, прося прислать шаттл. Стоило поторопиться. Общения с Эльзэдэ термокомбинезон не выдержал, и холод Алдана стал стремительно подбираться к телу, желая выпить те немногие крохи тепла, что в нем еще остались.

Кирим заставил себя нашарить в снегу жезл и встать. Он сделал несколько заплетающихся шагов и опять свалился. «Нельзя спать, — уговаривал он себя. — Надо двигаться! Если заснешь — сдохнешь!» Но противный внутренний голос нашептывал ему, что смерть — неплохой выход из ситуации. Что хотеть жить — это, наоборот, в данной ситуации проявление банальной человеческой слабости и мягкотелости. Нельзя цепляться за свое жалкое существование, когда под угрозой находится все человечество.

Они пришли сюда за ним. Они вынудили его воспользоваться Эльзэдэ, что бы проверить. Что они хотели выяснить? Какого результата добиться? В любом случае, все, что было хорошо для них — губительно для рода людского. Они — другие. У Них даже тел нет! Они — не отсюда. Им здесь не место. Им больно здесь находиться.

Но Они пришли.

Пришли за Киримом.

И Они знают Кая. Ангелы — внешне, демоны по сути своей. Суон не хотел знать, что у них общего с его отцом. Не хотел. Но уже знал. Или, по крайней мере, думал, что знает. Эта правда, или предчувствие ее, была очень неприятной. Нежелательной. Извращающей все представления Кирима о мире, в котором он живет.

Именно от нее хотелось сбежать и спрятаться. Но было нельзя….

— Эй, — окликнул его звонкий голос. Кирим повернулся на звук и успел поймать летящий в него мячик. А потом еще один. Девушка — жонглер задорно ему улыбнулась и продолжила подбрасывать разноцветные светящиеся шарики, развлекая собравшуюся вокруг нее толпу. Кирим сам не заметил, как, занятый своими мыслями, оказался в самом эпицентре народных гуляний.

— Бросай обратно! — попросила девушка. На ней был яркий клоунский костюм, а на лице — грим: огромный красный рот и веснушки. Голову украшал рыжий кудрявый парик с большущим бантом на макушке.

Суон по очереди перебросил ей мячики. Клоунесса засмеялась и стала кидать Кириму мячики один за другим, с сумасшедшей скоростью. Он поймал их все, успев часть из них распихать по карманам и бросить в капюшон своей куртки, чтобы освободить руки для следующих. Народ зааплодировал, решив, что так и было задумано.

— А ты ловкий, — сказала ему девушка, поклонившись толпе. Люди стали расходиться. — Почти как Дайлети.

— Я — не Дайлети, — ответил ей Кирим, возвращая мячики. За теми, что прятались в капюшоне, клоунесса потянулась сама, оказавшись вдруг к Суону так близко, что он разглядел каждую крапинку и черточку в ее серо-голубых глазах.

— И глаза у тебя зеленые! Такие у людей редко встречаются! — клоунесса сложили мячики в рюкзак, до этого стоявший, прислоненный к дереву. — Угостишь усталого клоуна мороженым?

— В минус двадцать? — удивился Принц.

— А мне летом почти никогда мороженого не хочется. Только зимой и обязательно на улице, — пояснила девушка. — А еще ты лицо прячешь! Ты — точно Единый!

— Зачем бы Дайлети лицо прятать? — Кирим улыбнулся под шарфом. Почти против воли.

— Чтобы никто не догадался, кто ты! — сказала клоунесса тоном школьной учительницы, по сотому разу объясняющей классу элементарную, по ее мнению, вещь.

— А зачем?….

— Это я тебе скажу только после мороженого! — безапелляционно заявила клоунесса, беря Кирима за руку, чтобы не потерять в толпе, и целеустремленно повела к одному из уличных ларечков. Как ни странно, к нему тянулась приличная очередь. Уходили люди с довольными лицами и огромными вафельными рожками, над которыми башнями возвышались разноцветные шарики мороженого, очень напоминавшие по размеру те мячики, которыми жонглировала девушка. — Меня зовут Нэсс! А тебя?

— Кирим, — представился Принц. Девушка не выпускала его руку. Боялась, что он сбежит, не угостив ее мороженым? Когда подошла их очередь, Нэсс набрала себе умопомрачительное количество шариков, Суон даже засомневался, что они все поместятся в рожок. Но продавец с поистине нечеловеческой ловкостью и проворством соорудил из них башню.

— А ты разве не будешь? — удивилась клоунесса.

— Нет, — качнул головой Кирим. — Боюсь горло застудить на таком морозе….

— Значит, ты все-таки специально лицо прячешь! — сделала свои выводы девушка. — Не из-за холода! Ты точно Дайлети! А прячешься, чтобы девушки на тебя стаями не вешались!

Кирим расхохотался. Такая версия ему в голову не приходила. И идея тоже. Даже в первые годы жизни в человеческих мирах, где Дайлети были экзотикой. На него пялились. Но пальцами, хвала Создателю, не показывали. А девушки… некоторые, действительно, проявляли к молоденькому Единому в форме курсанта Академии излишний интерес. Но он быстро научился необидно их отваживать. И скрывать свою нечеловеческую природу, когда было нужно. Вскоре он делал это так профессионально, что мог работать и в мирах, где главной настольной книгой большинства жителей был Трактат о Чистоте.

— Нет, Нэсс, ты ошиблась, — сказал Суон своей спутнице. Вышло у него несколько печальней, чем он собирался сказать. — Во всех своих умозаключениях. Я ловкий, потому что много тренировался. Глаза у меня зеленые в отца, а лицо я прячу, чтобы девушек не пугать. Если бы не этот шарф, то ты бы, едва на меня мельком взглянув, отвела бы глаза, и ни за что не стала бы есть со мной мороженное!

— А я и так ем его одна! — вздернула носик Нэсс. — Ты ведь себе не купил!

— Согласен! — сдался Кирим.

— Пойдем! — девушка потянула его прочь от шумных улиц, в парк. Если на центральных аллеях там еще встречались люди, то на узеньких боковых не было ни души. Только снег, мороз и вездесущие белки. Привезенные с Земли первыми колонистами, те быстро смешались с эндемиками. От своих предков нынешние любители поклянчить у гуляющей публики орехи отличались размером — были в два раза крупнее, и аппетитом — ели все, без разбору. Нэсс уронила на снег один из своих шариков мороженого. Его тут же стали деловито и сноровисто облизывать сразу в несколько языков, толкаясь мордами и боками.

— Ну? — спросила девушка, вдруг резко повернувшись к Кириму. — Здесь для тебя достаточно малолюдно, чтобы убрать шарф?

— Нет, Нэсс, — попятился от нее Кирим. — Это плохая идея!

— Я же не переживаю из-за того, что ты видишь меня в этом идиотском парике и гриме! И вообще, я — цирковая!

— Привыкла к уродам? — нахмурился Принц.

— Я могу и обидеться! — заявила на это девушка.

— Извини. Но, твой грим смывается, Нэсс, а мой — нет.

— Хорошо, — смирилась та и опустила голову. — Конечно, я не в праве настаивать. Но хоть немного приоткрыть лицо ты можешь?

— Зачем? Я не хочу мороженого!

— А, может, я хочу… тебя поцеловать?

— Вот так запросто? После получаса знакомства? На морозе? Целоваться ты тоже летом не любишь? — удивился Кирим.

— О, я поняла! — воскликнула Нэсс. — Ты из монастыря, чей устав запрещает показывать лицо. И целоваться, наверное, тоже. Не буду больше оскорблять твою невинность своими домогательствами!

Кирим засмеялся. Плохого настроения как не бывало. Если честно, ему тоже хотелось поцеловать Нэсс. Еще с того самого момента, как она потянулась за своими мячиками. Он шагнул к ней и притянул к себе, одной рукой приподнимая шарф.

В поцелуях на морозе было что-то волшебное. По крайней мере, останавливаться не хотелось. Потому что, стоило им оторваться друг от друга, как все минус двадцать набрасывались на влажную кожу губ, норовя проморозить ее насквозь. Наверное, со стороны они очень дико смотрелись: клоунесса в гриме и парике и парень, прячущий лицо под шарфом, одетый во все черное. Как говорится, встретились два одиночества.

— Где ты живешь? — мороженое давно выпало у Нэсс из руки, став добычей белок, но она даже не вспомнила о нем.

— Далеко, — с сожалением сказал Кирим.

— Сможешь залезть в окно третьего этажа? Мой папа — строгих правил. Считает, что романтические приключения сбивают настрой и мешают учиться. Он все еще надеется сделать из меня великую артистку.

Они быстро шагали через парк, к реке. Такие же торопыги, как они, уже протоптали тропинку по льду на противоположный берег в обход моста. Смеркалось. Зажигались фонари и гирлянды. Кое-где опять взрывались фейерверки. Видимо, предыдущей ночи людям не хватило. Людям всегда и всего мало. Праздника. Огней. Чувств.

Иногда Кирим и Нэсс останавливались, чтобы вспомнить вкус губ друг друга. Суон подозревал, что они еще пожалеют об этих поцелуях на морозе. Но это будет потом. А сейчас ему было сладко-сладко. Может быть, из-за мороженого, а может быть, потому что Нэсс была такой живой, яркой, праздничной… немного волшебной. Вчера была Пограничная Ночь. Время сказок и загаданных желаний. Кирим загадывал другое, но мы ведь всегда получаем не то, что хотим. Или то, что когда-то страстно желали, но уже расхотели. Вот прямо только что.

«Что же я делаю?» — спрашивал себя Принц Семи Миров. Они уже пришли, и он видел громаду Цирка, возвышавшуюся над всеми остальными зданиями в этом районе. Кирим представил себе, каково это идти по канату под куполом такого Цирка. А еще задумался над тем, не шутила ли Нэсс, когда говорила про окно. Здание было построено из цветного стекла от и до, включая жилые флигели циркового народа.

— Каково это, Нэсс? — спросил он спутницу.

— Что?

— С самого рождения знать, что тебе уготовано повторить жизненный путь своих родителей? Стать цирковой? Ты на самом деле хотела этого, или у тебя не было особого выбора?

— Ты серьезно? — спросила девушка, заглядывая Суону в глаза. Ей даже пришлось встать для этого на цыпочки: она была совсем миниатюрной и невысокой, даже по сравнению с Киримом. — Действительно хочешь поговорить об этом сейчас?

— Можно потом, — усмехнулся Кирим.

Нэсс засмеялась и потащила Суона в переулок.

— Вот! Смотри и делай, как я!

В пяти метрах от цирка росло дерево. Оно растопырило свои голые обледенелые ветви во все стороны. Одна из них тянулась к самому окну, выделявшемуся темным прямоугольником на фоне ярких стен. Лезть по стеклянной стене не придется. Это будет ледяное дерево. Как мило.

Нэсс ни капли не смущали скользкие ветви: она проворно карабкалась по ним, иногда оглядываясь назад, проверить, справляется ли ее спутник, и довольно улыбалась, видя, что особых трудностей у него не возникало. Но перед длинной веткой, которая должна была привести его к заветному окошку, уже любезно распахнутом хозяйкой, он все же остановился.

— Смелее! — шептала ему Нэсс, протягивая руку. — Всего-то пять метров! И ветка толстая — не то, что канат!

В длину — пять, а вниз — все пятнадцать будет. Квартиры с низкими потолками в Семи Мирах не любили. Как впрочем, и с маленькими комнатами. Зачем экономить пространство, если его полно?

Кирим понадеялся на то, что внизу намело достаточно глубокий и мягкий сугроб, и перебежал на другую сторону. В оконном проеме его поймала Нэсс. Они повалились в комнату, на толстый пушистый ковер.

— Убрать свет! — приказала девушка и потянулась к шарфу, закрывавшему лицо Кирима. — Я не буду смотреть. Честно. Даже трогать не буду.

Он не стал сопротивляться.

Утро застало их на том же самом ковре. Они спали, тесно прижавшись друг к другу, и закутавшись в стянутое с постели покрывало. Почему-то перебраться туда мысли ни у кого не возникло. Под париком Нэсс обнаружились такие же морковно-рыжие волосы, только прямые. Веснушки тоже имелись в наличии. Кирим смутно помнил, что в какой-то момент девушка заявила, что грим ей мешает, и что она хочет в душ. Но отрываться друг от друга им совсем не хотелось, и они переместились в ванную. Помня о своем обещании, девушка не включала свет, и они ласкали друг друга под теплыми струями в абсолютной темноте, изучая тела руками и губами.

Сейчас в комнате было достаточно светло. Кирим с запозданием вспомнил про страшные отпечатки и поспешно спрятал лицо за сгибом руки.

— Ты бы еще покрывало натянул, — высмеяла его Нэсс, сладко потягиваясь. — Я еще ночью все поняла — у меня очень чуткие губы….

Кирим это заметил. А еще то, что, кожа за левым ухом девушки отличалось особой чувствительностью, как и у Дайлети. И под правой коленкой тоже. А еще ей нравилось, когда…

В комнату постучали.

— Нэсс, ты идешь с нами завтракать? И друга своего зови! — сказал голос из-за створок.

— Кто это? — с подозрением спросил Суон.

— Мой отец, — беспечно отозвалась девушка и скрылась в ванной.

— Но ты же вчера сказала…

Кирим встал вместе с Нэсс под горячие струи, подставляя им лицо.

— Я пошутила, — улыбнулась девушка, озорно ему подмигивая. — Мой отец считает, что я — взрослая умная девочка, которая сама вправе решать, как и с кем ей проводить свободное время!

— А к чему тогда было окно?

— Проверка! Мне было интересно, как далеко ты готов зайти ради меня.

— И достоин ли я представительницы старинной цирковой династии? — хмыкнул Суон понимающе.

— Вроде того!

Нэсс кинула ему чистое полотенце из шкафчика.

В простом домашнем платье и легких туфельках без каблука, без грима и макияжа, Нэсс казалась и вовсе девочкой, и Кирим с ужасом спросил себя, есть ли ей уже восемнадцать. Девушка словно прочитала его мысли.

— Не переживай! Приди ты ко мне на годик — другой пораньше, отец бы тебя повесил на том самом дереве, по которому ты сюда забрался! А не на завтрак приглашал!

Суон оделся и выпрямился.

— Ты меня извини, Нэсс, но окно третьего этажа — это одно, а завтрак с твоей семьей — совершенно другое, — смущенно проговорил он. — Может быть, я наберусь достаточно смелости в другой раз….

— А другого раза не будет, — обломала его девушка. — Мы на гастроли завтра улетаем. В Конфедерацию. Решили воспользоваться мирным договором и попытать счастья с неизбалованной публикой. Так папа говорит.

Кирим не сразу нашелся, что ответить. Эта особенная открытость, доверчивость и простота в общении, свойственная гражданам Семи Миров до сих пор сбивала его с толку. Казалось, подданные Риврана просто не умеют бояться или относиться к людям с подозрением. Принц уже не раз сталкивался с тем, что дома, даже в крупных городах, не запирают. Одинокая девушка приветливо улыбается парням, встреченным в пустынном парке. Вопрос «Закурить не найдется?» не имеет скрытого подтекста, а забытый на скамейке наладонник будет дожидаться там владельца до вечера, после чего плавно переместиться руками полиции или бдительных граждан в ближайшее Бюро Находок.

— Жаль, — задумчиво отозвался Суон, прикидывая в уме варианты. — Знаешь что, запиши-ка мой прямой номер, на всякий случай….

— Зачем?

— В Конфедерации все совсем не так, как здесь. Если у тебя или твоей семьи вдруг возникнут неприятности, постарайся связаться со мной. Я помогу.

— Значит, я не простого паренька встретила вчера? — сделала свои выводы Нэсс.

— С чего ты так решила?

— Потому что мало кто из наших бывал у Чистых до подписания мирного договора. И настолько знаком с тамошними реалиями.

— Я долго жил в Содружестве. И по долгу службы бывал по другую сторону границы. Я пилот, Нэсс.

Кирим очень хорошо помнил свои визиты на отдаленные от Ядра планеты. И не хотел представлять себе хрупкую Нэсс, бьющуюся в лапах работорговцев. Впрочем, как и зря ее пугать. Вряд ли кто-то отважится причинить вред семипланетникам. Все правители этой звездной системы славились суровыми контрмерами по отношению к тем, кто пытался провернуть нечто подобное. Даже случившееся на орбите Алдана представили как спецоперацию, направленную против террористов, желавших получить контроль над установкой. По всем новостным каналам пронеслось многозначительное: «Угроза была полностью устранена». Подробности остались за кадром. Глубоко засекреченными.

— Это они с тобой сделали? — спросила вдруг девушка, осторожно дотронувшись до щеки Суона.

— Нет, — спокойно ответил Кирим. — Это я сам. По дурости.

Его ответ запутал Нэсс окончательно.

— Тебя ждет семья, — напомнил ей Кирим. — И мне уже пора….

Нэсс застыла на пороге, что-то напряженно обдумывая, а потом все-таки отважилась спросить:

— Если я позвоню тебе, когда мы вернёмся, ты меня вспомнишь?

— Конечно, — удивился вопросу Суон. — А почему нет?

Нэсс пожала плечами и решительно распахнула двери.

— Я провожу тебя вниз, — сказала она, вместо ответа.

Наверное, надо было ее поцеловать на прощание. Но момент, когда это было еще возможно, был безвозвратно упущен. Тяжелые створки двери закрылись за спиной пилота, отрезав его от теплого, уютного и чужого мира.

Кирим побрел прочь, в радостную суету празднично украшенных улиц. Люди вовсю веселились и радовались жизни. И Суон украл для себя кусочек жизни и капельку радости. Именно украл, потому что чувствовал, что не заслужил ни эту ночь, ни Нэсс. Может быть, он вообще права на жизнь не заслужил. Но почему-то именно сейчас жить очень хотелось. Отчаянно….

Принц перешел реку и вернулся в парк, где углубился в переплетение дорожек и аллей и в самой его глубине стянул с лица порядком опостылевший шарф. Набрав полную горсть снега, он растер его по щекам, а потом позволил себе рухнуть в глубокий сугроб. Он смотрел в пронзительно голубое небо, на переплетение черных обледеневших сучьев, на пролетавших в вышине птиц и глупо улыбался. Просто потому, что живой.

— Разве людям можно так долго лежать на снегу? — услышал он голос. Повернув голову на звук, Кирим увидел девочку лет десяти-одиннадцати. Дайлети. Кудрявую, черноволосую, с пронзительно черными и большими глазищами. — Ты же замерзнешь и заболеешь!

Принц растерялся — не ожидал никого встретить в такой глуши и теперь не знал, что лучше: поспешно спрятать лицо, или не заострять на шрамах внимание и оставить все, как есть.

— Вставай! — девочка протянула ему руку.

Кирим ребенка расстраивать не стал и послушно поднялся на ноги.

— Пойдем к нашим кострам, погреешься!

— Я не замерз!

— А вот и врешь! Я же Дайлети, меня нельзя обмануть! — возразила девочка.

— Еще как можно! — заявил Суон.

— Проверим?

В детстве Кир Кай-эли Асаи тоже очень любил эту игру. Закрываться было нельзя. Можно было только себя контролировать, чтобы не дать сопернику прочитать эмоции. Про мимику, жесты и все остальное Кир узнал несколько позже.

— Давай!

Девочка сняла с пояса наладонник и вывела на экране слово, не показав его Кириму. Принц сделал то же самое. На первый раз он решил написать «правда».

— Спрашивай! — предложил он девочке. Они устроились на скамейке. Маленькая Дайлети укоризненно на него посмотрела и коснулась кнопки, активировавшей подогрев.

— Почему ты соврал мне, что не замерз?

Хороший вопрос. Потому что не хотел идти к Дайлети. Как сказать об этом ребенку?

— Я не хотел нарушать ваше уединение.

— Правда, — немного подумав, заключила девочка.

Кирим продемонстрировал ей экран своего наладонника.

— Теперь моя очередь. Почему ты гуляешь здесь одна, когда все остальные веселятся у костров?

— Потому что скучаю по маме, а она далеко.

Кириму не надо было смотреть на наладонник, чтобы убедиться, что девочка говорит правду.

— Твоя наставница знает, что ты болтаешь в парке с незнакомцами?

— Сейчас моя очередь спрашивать! — возмутилась Единая и тут же задала вопрос:

— Почему ты решил, что ты можешь нам помешать?

— Потому что я — человек!

— Врешь!

На наладоннике все еще высвечивалось «Правда».

— Не может быть! Ты не честно играешь! Я же чувствую!

— Что я вру? Правда, так чувствуешь?

Девочка стушевалась.

— Нет, не совсем. Ты… недоговариваешь! Вот!

— Так что насчет наставницы? Тебе влетит от нее за болтовню со мной?

— Нет!

— А вот и попалась! Ты — врунья! Тебе влетит! И еще как! Разве тебя не предупреждали, что разговаривать с незнакомцами опасно?

Девочка вздохнула и протянула Кириму свой наладонник, на котором было накарябано «Ложь». На тропинке появилась не к месту упомянутая наставница, и Суон поспешно натянул поглубже капюшон и наклонил голову. Хвататься за шарф было поздновато.

— Мири! Иди немедленно к остальным! — женщина-Дайлети хмурилась, пытаясь разглядеть лицо недавнего собеседника ее подопечной, но Кирим не собирался быть вежливым и ей его показывать. Все так же сидел, сгорбившись, и разглядывал наставницу из-под ресниц. Конечно же, та уже прочитала его и поняла, что ничего плохого с девочкой не случилось и случиться не могло. Но все-таки была недовольна. — Мири, ты все еще здесь?

Девочка и не думала уходить.

— Он выиграл у меня в «Угадайку», представляешь? И, почему-то, боится к нам идти, хотя я и звала….

«Ах, ты ж, мелкая предательница!» — почти с восхищением подумал Принц.

— Почему, наставница? Люди нас не боятся обычно. А он — боится! Он что, из Конфедерации?

— Не вежливо говорить о присутствующих в третьем лице, Мири, — напомнила подопечной Единая.

— Я уже ухожу, — Принц поднялся, все так же глядя себе под ноги.

В наставнице боролись два желания: чтобы странный незнакомец поскорее исчез из их жизни и чтобы он перестал быть незнакомцем. Потому что Тэор не терял зря время. Взрослые Общины знали об опасности, что угрожала Дайлети. Знали, что с арестом большой шишки из СНМ сеть торговцев органами рассыпалась, но полностью не исчезла. И, наверняка, до них дошли слухи о странных существах, появлявшихся у Алдана. С кем из них мог быть связан странный парень, прячущий лицо под капюшоном? От которого все-таки веяло неясной и неявной опасностью?

Подозрительность победила.

— Пойдем к нам! — позвала наставница. — У нас есть горячий чай, жареное мясо и свежий хлеб!

— Спасибо за приглашение! Но мне нужно идти. У меня много дел!

— Ты врешь! — воскликнула девочка возмущенно, прежде чем старшая Дайлети успела ее одернуть.

— Это называется вежливая отговорка, Мири, — пояснила Единая. — Этот человек, действительно, отчаянно не хочет нашего общества, но назвать истинную причину стесняется.

— А разве вежливо вот так читать меня, Дайлети? И использовать в качестве наглядного пособия для урока? — поддел ее Кирим.

— Если у тебя есть какие-то предубеждения против моего народа, человек, то сейчас самое подходящее время их развеять, — холодно и хищно улыбнулась наставница. — Идем к кострам!

Третий раз отказаться от гостеприимства, не назвав серьезной — а главное, правдивой — на то причины, значит оскорбить приглашающих до глубины души. И вызвать подозрения. А если учитывать, что Единая и так чувствовала странный сквознячок, исходивший от собеседника вверенной ее опеке девочки, все могло закончиться очень плохо. А Кирим еще и выпендривался, хвастаясь умением обмануть даже Дайлети! Не иначе, как, и вправду, мозги застудил!

— Не стоит, госпожа! — Принц Семи Миров резко поднял голову, позволяя капюшону упасть, и посмотрел наставнице в глаза. — Я могу испортить всем праздничное настроение!

— Мири! Иди к кострам! — сказала Единая таким тоном, что в этот раз девочка ее ослушаться не посмела.

— Где ты столкнулся с Дайзери, человек? — миниатюрная, хрупкая, с короткой мальчишеской стрижкой, она бы не произвела ни на кого угрожающего впечатления. Но Кирим подозревал, что эта женщина разменяла пятую сотню лет, причем, уже давно. И, скорее всего, могла справиться с взводом спецназа. Но, самое главное, она сейчас защищала ребенка. Не своего, но доверенного ей. А значит, была втройне опасна. Стоило бежать без оглядки сразу же, как только Кирим увидел рядом с собой девочку. А теперь нужно отвечать.

— На Алдане. Он был среди террористов.

— Почему мы об этом ничего не слышали? — под «мы» она, конечно же, подразумевала Общину.

— Старейшие в курсе.

— Ты — агент ГБ? Тебя прислали нас проверить? Уверяю тебя, в Семи Мирах нет Отрекшихся! Мы бы не допустили такого!

И без Дара было понятно, что Дайлети напугана.

— Я просто проходил мимо!

Единая уставилась на него, как на одного из Древних, скинувшего Белый Плащ.

— А ведь ты правду говоришь! — она потрясенно покачала головой.

— Конечно, — пожал плечами Кирим. — Зачем мне врать?

— Сними перчатки, я попробую это убрать!

— Нет! — Принц даже отступил на шаг. Только этого ему не хватало. В Слиянии эта женщина узнает про него слишком много такого, что Кирим предпочел бы держать при себе. — Ваши уже пробовали. Бешенный был очень стар и опытен!

— Кто пробовал? Тэор Тоэм-эли Арун? Я его старше!

Соблазн был велик. Но цена….

— Нет, Дайлети! Позволь мне просто уйти!

— Но….

— Пожалуйста! Я и так уже натерпелся!

Суону не следовало так говорить. Ведь эта Единая не была виновата в том, что один из ее соплеменников решил наплевать на все законы и правила и выбрал легкий путь! Но дело было в том, что она чувствовала себя виноватой. И Кирим этим бессовестно воспользовался. Ему не трудно было нащупать болевую точку у этой женщины, стоявшей в шаге от того, чтобы надеть Белый Плащ. Потому что у него самого была точно такая же….

— Да, конечно, иди…. Но, если передумаешь, найди меня. Я — Нимерис Нелла-илли Даккут.

Кирим склонил голову и медленно побрел прочь. Он спиной чувствовал взгляд Дайлети, которая все еще сомневалась в том, что поступила правильно, отпустив странного человека. И получаса не пройдет, как она свяжется с Тэором и потребует от того объяснений. Всю обратную дорогу до дворца Принц задавался очень интересным вопросом: много ли знает Смотритель Храма Природы на Королевском Острове? И что из того, что ему было известно, Тэор скрывает от Общины? А от Кирима? И, может быть, даже Короля? Стоило это проверить.

Глава 27

Принц пришел к Тэору в Храм. Он редко здесь бывал. Может быть, от того, что больше не ощущал свою сопричастность к Природе, а может, потому что злился, что именно из-за ее Веления он оказался на Мирралине в роли, которая его совершенно не устраивала. В любом случае, он почти никогда не приходил в Храм, и Тэор, когда вернулся на остров, был несколько удивлен, что Кирим ждет его, по своему обыкновению сидя на алтарном камне. Хотя, конечно, никаким алтарем этот камень не был. Его просто называли так, по привычке. Жертв Единые Природе не приносили, обрядов проводили минимум. Храм был просто местом сосредоточения и умиротворения. Местом, где можно было получить помощь или совет. За последним, судя по всему, Принц и пришел. Потому что долго молчал перед тем, как начать непростой для него разговор. А потом огорошил Смотрителя вопросом:

— Ты знаешь, за что меня изгнали?

— Э-э-э, — наверное, впервые в своей жизни рыжий Дайлети не знал, что сказать. Принц основательно сбил его с мысли, потому что говорить он собирался с мальчишкой совсем не об этом. А о том, что произошло в Центральном городском парке.

— Нет-нет, Тэор! — тут же поспешил объяснить свой вопрос мальчишка. — Ты не понял! Я не прошу тебя сказать мне! Я знаю, что отобранная память — часть наказания! Я просто подумал….

— Как давно, Кирим?

— Что?

— Как давно ты задаешься этим вопросом?

Принц замялся.

— Со встречи с Дайзери. Почти постоянно думаю об этом. А что если я сделал что-то… как он? Чем мы с ним отличаемся? Где грань, Тэор? Я убивал, как и он! Я… Эльзэдэ использовал, Тэор! А вдруг я такой же, как он?

— Тебе понравилось?

— Что?

— Убивать, — пояснил Смотритель свой последний вопрос.

— Нет! — покачал головой мальчишка, еще не до конца понимая, куда клонит Тэор.

— Вот, когда понравится, тогда и будешь бояться!

— И все? Это весь твой ответ?

Рыжий Дайлети присел рядом с Принцем и положил руку ему на плечо.

— Не мне тебе рассказывать, кто такие Дайлети, и что мы при желании можем сотворить. Но кое-что я тебя все-таки скажу: пока ты задаешь себе вопрос, что можно, а что нельзя, ты таким, как Харун, не станешь. Мне казалось, что Кай должен был….

— О! Вот только не надо приплетать сюда Кая! — с Кирима разом слетела задумчивость и меланхолия. — Он столько всего мне наговорил в свое время, а потом не сделал одну единственную вещь! И поэтому я хочу знать, Тэор, за что меня изгнали! Что я сделал такого, что даже родной отец от меня отказался?! Какое преступление совершил? Может быть я изначально — бракованный? И мне стоило умереть вместе с Харуном?

Тэор был в шоке от подобных рассуждений прежде разумного и хладнокровного наследника королевской семьи. Раньше он всегда был в себе уверен, точно знал, чего хочет, и как этого можно было добиться. Не позволял себе слабости и сомнений.

— Кай просил меня не приближаться к Эльзэдэ, Тэор, — признался Кирим. — Больше никогда не приближаться к чертовой Эльзэдэ! Что, если он видит во мне то, что заставляет его бояться? На Алдане….

А вот это уже было интересно. Дайлети уже пробовал расспрашивать Кирима о контакте с установкой, но мальчишка либо отмалчивался, либо уходил от темы. Или просто уходил. В прямом смысле этого слова. А теперь пришел к Тэору в Храм. Да еще с такими мыслями….

— Ты спрашивал меня про чуждое присутствие, Тэор, — проговорил Принц, вставая и поворачиваясь к Смотрителю спиной. — Я соврал тебе. Я не просто его ощущал. Они… они говорили со мной!

— О чем? — спросил Тэор, боясь шелохнуться и нарушить момент. Если честно, он вообще был в ужасе.

— О том, что я не должен мелочиться и ограничиваться одной станцией. Что я могу уничтожить что угодно…. Кого угодно…. Где угодно…. Стоит только пожелать! Они говорили, что я — особенный. Что они давно ждали…. Что теперь у них есть шанс….

Кирим замолчал и осторожно прикоснулся к нежным листочкам деревьев, образовывающих свод Храма. Вечно зеленых. Даже сейчас. Зимой. В мороз.

— Они видели во мне тьму, Тэор? Ту самую?

— Ты рассказал об этом Каю, Кир? — вместо ответа спросил его Смотритель, назвав старым именем. Прозвучало это несколько обеспокоенно.

— Нет. Он и так меня чуть не убил, когда про Эльзэдэ узнал!

Рыжий Дайлети подошел к наследнику престола Семи Миров, взял его за плечи и рывком развернул к себе лицом.

— Послушай меня, мальчик! Очень внимательно послушай! Кай никогда не причинит тебе вреда! Что бы ни сказал и ни сделал! И если тебе так показалось, это значит, что он был просто напуган и расстроен!

— Кай? Напуган? — хмыкнул Принц. — Не смеши меня, Тэор!

— Давай договоримся так: ты выбросишь сейчас из головы всю эту дурь про Дайзери, а я, тем временем, попрошу Кая о новой встрече с тобой!

— Нет! — Кирим резко вырвался. — Я не хочу, чтобы ты обсуждал с ним то, что я тебе сказал. Это приказ! Ты слышишь, Смотритель?

Тэор слышал. И понял. Кирим заставлял его выбирать между преданностью Короне и своим учителем.

— Как прикажете, Ваше Высочество! — бросил Дайлети. И совершенно не вежливо и непочтительно добавил, указывая мальчишке пальцем на дверь. — А теперь пошел вон отсюда!

Суон фыркнул, пожал плечами и ушел. Он узнал все, что хотел, и от Тэора тоже. Картинка сложилась. Почти. На душе стало мерзко-мерзко. Особенно от того, что Кай посчитал возможным посвятить в свои тайны ученика, а от родного сына отделался пустыми фразами и угрозами. Смотритель, без сомнения, знал если не все, то многое, но, подчиняясь приказу Кая, молчал.

— И с каких это пор вы с Тэором не разговариваете? — с нажимом поинтересовался Ривран. Время для беседы он выбрал неподходящее: Кирим куда-то собирался и перебирал вещи в гардеробной, выискивая что-нибудь попроще.

— С тех пор, как я перестал понимать, кому он служит! Нам, или Дай-Санай!

— Ты серьезно, мальчик? — нахмурился Король. — Смотритель занимает свой пост уже восемьдесят с лишним лет! Его преданность не подлежит сомнению!

— Раев возглавлял Разведку СНМ 15 лет. И что в итоге? Обвинение. Суд. Петля из собственных кишок на шее.

Его бывший шеф действительно не дожил до вынесения приговора. И умер страшно, как Кирим и предполагал.

— Какие у тебя доказательства?

Взять и выложить все Риврану? От и до? Можно было попробовать. Но Суон не был больше уверен, что знает окружавших его людей. Что может предсказать их поступки. А значит, рисковать нельзя.

— Пока что это голая теория, — признался он приемному отцу. Тот ожидаемо вскипел.

— Ты хоть понимаешь, какими обвинениями бросаешься, мальчишка?

Кирим отвел взгляд. Ему было действительно стыдно. Но не за подозрения в отношении Тэора, которых он, в общем-то, наверное, по большому счету не заслуживал. А за то, каким методом он вытряс у Смотрителя информацию.

— Сейчас вы оба придете в мой кабинет. И ты извинишься перед Тэором за свои слова и подозрения! И если я еще раз услышу от тебя что-то подобное….

— То что? — с вызовом поинтересовался Принц.

— На год послом к конфедератам отправлю! — полушутя пригрозил Король. — Что, во имя Создателя, тебе сделал Тэор? Опять уговаривал с Каем помириться?

— Что-то вроде того! — буркнул Кирим.

Ривран устало опустился на кушетку в гардеробной. Если Принц рассчитывал, что он уйдет и даст ему переодеться и опять сбежать куда-то, то он очень ошибается.

— Я не вижу ничего плохого в том, что Тэор пронес через годы теплое отношение и привязанность к своему учителю. И то, что он переживает за вас обоих, делает ему честь!

— Поверьте, Ривран! Эта привязанность — паталогическая. Нет у Дайлети никого ближе учителя, помогавшего с детства раскрывать Дар. День за днем, капля за каплей! Проводя через боль и страх. Показывая чудеса Вселенной! Даже с родителями нет у Единого таких тесных отношений!

— Значит, твой случай вдвойне паталогический! — вынес свой вердикт Король. — Тебя твой родной отец и учил!

— Вот именно, Ривран! Вот именно! — Кирим в ярости отбросил приготовленную одежду. — Кай нарушил правила, не отдав меня никому в обучение! У него что-то пошло не так, и он от меня избавился! А я теперь виноват в том, что не хочу иметь с ним ничего общего!

Правитель Семи Миров закатил глаза. Какой же Кирим еще в сущности мальчишка!

— Извинись перед Тэором! — мягко сказал он наследнику. — Это все, о чем я тебя прошу. Это плохо, когда Принц и Смотритель Храма волками смотрят друг на друга.

Извинится — не проблема. Только Кирим опасался, что Тэор извинения не примет.

Как в воду глядел!

— Катитесь со своими извинениями в задницу, Ваше Высочество! — не постеснялся сказать при Короле Тэор. — Кроме как по вопросам государственной важности я Вас видеть, Принц, не желаю! Это всем понятно?

Если бы не закрытое по зиме окно, он бы, наверняка, обернулся голубем и вылетел вон. А так ему пришлось протискиваться мимо недоуменно взиравшего на него Риврана и уходить через дверь.

Кирим развел руками: мол, сделал, все, что мог.

— Теперь я могу идти? — спросил он у Короля.

— Куда ты? — устало поинтересовался тот.

— На материк.

Ривран вздохнул и махнул рукой. И на наследника. И на свалившиеся на него дела. И на вздорного Смотрителя. На все. Он решил, что вот прямо сейчас позвонит Росане, потребует срочно отменить все запланированные встречи и мероприятия, и увезет жену на Ззурок. Или еще куда-нибудь, где тепло и безлюдно. Имеют они право на отпуск? Король он или кто, в конце-то концов!

Но вместо этого он сел за рабочий стол и активировал наладонник. Миллионы вопросов требовали рассмотрения. Некоторые проблемы должны были быть решены еще вчера. Он пообещал себе примерно наказать Принца за несвоевременную отлучку. А если тот еще и на свидание побежал!..

Скутер летел по пустой трассе прочь от города. Позади остались дворец, Остров и Рохосы, которые упорно настаивали, чтобы Принц воспользовался более безопасным транспортом. Длинный туннель вел под водой в город, где заканчивался простым лифтом, поднимавшем пассажиров на уровень подземной парковки. Двери лифта закрылись — ты все еще наследник правителя Семи Миров. Подъем — есть время подумать о том, куда направиться дальше. Двери открылись — и ты уже простой пилот ВКФ Семи Миров, вольный делать, что пожелает, и идти, куда хочет.

Суон слез со скутера и пихнул его в направлении обочины. Сам сел на плоский валун и уставился в придорожные кусты, припорошенные снегом. И только через несколько секунд осознал, что кусты тоже на него смотрят.

Два огромных, как плошки, глаза, продолговатое дыхательное отверстие и пасть от уха до уха. Животное прыгнуло так быстро, что Кирим только и успел, что выставить вперед левую руку, которую было меньше жалко. Но зверь не торопился в нее вцепиться, просто прижал Суона лапами к камню и принялся неторопливо обнюхивать. Мембрана носового отверстия схлопывалась и отрывалась с противным хлюпающим звуком. Из пасти капала вязкая вонючая слюна, пачкая любимую черную куртку Кирима. «Сегодня не твой день, деточка!» подумалось Принцу мимоходом.

Раздалось поскрипывание приминаемого ногами снега и деликатное покашливание. Суон повернул голову и увидел старика лет ста пятидесяти, не меньше. Тот был одет в рабочий термокомбинезон, древние армейские ботинки и — кто бы мог подумать — меховую шапку с огромными ушами, весело торчащими в стороны.

— Ты, это, сынок, не дергайся! — немного помявшись, попросил он Кирима. — Я сейчас за энергетическим поводком сбегаю, и зверюгу с тебя сниму.

Суон не смог бы при всем желании скинуть с себя такую тушу, не убив животное. И поэтому терпел и обнюхивание, и последовавшее за ним облизывание, максимально втянув голову в плечи. Шарф на лице не помог. Наоборот — пал первой жертвой. Старик отсутствовал не дольше пяти минут, но для Кирима они тянулись целую вечность. Ему показалось, что зверь, переминаясь толстыми лапами по его груди, пересчитал ему все ребра и парочку сломал.

Слезать мохнатый монстр не пожелал даже тогда, когда старик накинул на него поводок и изо всех сил потянул. Кирим уперся зверю ладонями в грудь и попытался от себя отпихнуть, но тот не сдвинулся ни на миллиметр. Зато зарычал. Низенько так, подбавив инфразвука. У Принца Семи Миров волосы встали дыбом, а внутренности скрутило узлом. Дед и вовсе присел в снег, выпустив поводок из рук.

Кирим руки убрал. Зверь захлопнул пасть и внимательно на него посмотрел. Потом нехотя слез и плюхнулся на задницу у ног так понравившегося ему человека. Когда тот сумел выпрямиться, оказалось, что массивная башка монстра находится вровень с головой Суона. Они сидели и смотрели друг на друга.

Принц вытер лицо от слюней шарфом, которым недавно его закрывал, и попытался встать. Зверь раззявил пасть.

— Ты это, поосторожней с ним! — порекомендовал старик, с кряхтением поднимаясь. — Он не то, чтобы злобный, но чужаков обычно не любит.

Кириму пришла в голову шальная идея.

— А спорим, я его до загона доведу, и он мне ничего не сделает?

Он вспомнил, наконец, что звери эти называются мшурами, и что разводят их ради шерсти. Держат огромными стаями — стадами? — в крепких загонах. Мшуры всеядны, но если с детства приучить их к растительной пище, к мясу не тянутся. У них даже зубы меняются под это дело. Но у этой особи клыки были очень даже хищные на вид.

— Ну-у, — протянул старик. — Если у тебя знакомый Дайлети есть, который новую руку или ногу тебе по блату вырастит, то, пожалуйста!

Знакомый Дайлети был. Но если Кирим придет к нему с такой просьбой, то тот ему не только откушенную руку не вырастит, но и вторую оторвет — для симметрии.

— На что спорим?

— Отведешь Пушистика до загона — щенка подарю! — решился дед и бросил Кириму поводок.

— Такого что ли? — переспросил тот, цокая языком. — Меня с ним из дома выгонят.

— Да нет! — возразил старик. — Наоборот, все по стеночке ходить будут! Слова поперек никто не скажет!

Принц представил себе это и улыбнулся. Тэор будет просто счастлив.

Пушистик, тем временем, что-то начал подозревать и попятился. Почему-то, не удосужившись встать. След оставался такой, как будто по снегу проехался каток. Кирим раскрутил поводок и набросил мшуру на мощную шею. Потом нажал кнопку, уменьшая дистанцию между ошейником и рукоятью, и смело шагнул вперед.

— Домой, Пушистик! — скомандовал он, представив на секунду, что Дар и сила Голоса Дайлети снова с ним. Зверь покаянно наклонил лобастую голову и поплелся за человеком, который оказался на поверку таким же скучным, как и все остальные. Не захотел поиграть. Испугался поговорить. Ошейник туго затянул. Очень хотелось его цапнуть. Не сильно, не до крови даже, а так, чтобы испугался. Мшур даже дернул головой, но человек крепко ухватил его за развесистое ухо. Не больно. Но крепко. Для острастки.

Загон был прямо за кустами. Один из столбов бы выворочен из земли и повален. Две секции энергополя погасли. Кирим снял поводок со зверя и за ухо ввел огромную тварюгу внутрь. Вдвоем со стариком они с трудом поставили столб на место и подождали, пока явится ремонтный робот, чтобы починить ограду.

— Вы бы поосторожнее с ними, — предупредил Суон старика, кивая на мохнатых зверюг, слоняющихся по полю и ковыряющих лапами снег. — А если бы он на женщину прыгнул, или ребенка?

— Не-е-е, — покачал головой дед, снимая шапку и вытирая выступивший на лбу пот. — Пушистик у нас больше по мужикам! Ни женщины, ни дети его не интересуют ни капли. Мои пра-правнуки на нем верхом катаются, за уши тягают, в пасть лезут! А ему хоть бы что: даже не рыкнет!

Старик пригласил Кирима в дом: маленький, но очень уютный, сложенный из огромных камней, скрепленных цветных раствором. Они прошли насквозь прихожую, кухню и комнату и вышли на террасу, где стоял большой пластиковый ящик. В отверстия таращились ярко-желтые глаза. Носовые щели нюхали морозный воздух. Щенки засуетились, налезая один на другого.

— Выбирай! — широким жестом предложил старик. — Заслужил!

Кирим полюбовался на маленькие — не выше колена — комочки шерсти трогательного белого окраса с нежно розовым отливом и с сожалением отступил.

— Мне некогда будет о нем заботиться, — покачал головой Принц. — Кормить. Играть. Учить. Зачем мучить зверя? Пусть попадет к тому, кто свободен, и сам своей жизнью распоряжаться может!

Почему-то сейчас он и сам чувствовал себя кем-то вроде мшура. Вроде и загон большой, и кормят по часам. Шерсть стригут? Ну и что, не больно ведь.

— Ты чего загрустил-то, парень? — старик ткнул его локтем в бок. Оттоптанные Пушистиком ребра заныли. — Молодой! Руки-ноги на месте. Голова вроде работает, а все туда же! Жизнью он распоряжаться не может! Ха! Вот я сто лет назад Королем был, веришь?

Кирим сел там же, где стоял. На полено, или пенек. Не понял даже. Главное было найти точку опоры.

— Что ты так на меня смотришь? Уроки истории в школе вспоминаешь? Король Берек я! Тридцать лет жизни на это положил!

Наверное, Кирим смеялся, закрыв лицо ладонями. А, может, и плакал. Без слез, но навзрыд. Старый Король Берек ему не мешал. Просто сходил на кухню и принес две кружки с чаем, в который от души добавил коньяка. Хорошего, Вильмского.

— Пей! — потребовал он у своего гостя. Тот не нашел в себе сил сопротивляться и сделал большой глоток, обжигая губы, язык и небо. Чай прокатился по пищеводу огненной волной и плеснулся в желудок. Оттуда тепло распространилось по всему телу, снимая нервное напряжение. — Вот так-то!

Старик похлопал Кирима по плечу. Тот немного повернул голову, чтобы увидеть его руку. Символа не было, а след от него остался. Как от ожога.

— А сейчас Вы мшуров пасете? — спросил Принц Семи Миров, отставляя кружку.

— Вроде того. Моя семья владеет фермой. Но все в городе живут, сюда наведываются время от времени. А мне надоела столица. И люди надоели. В тишине лучше. Одному.

— Хорошо, когда есть, куда уехать. Когда дома не натыканы на каждом клочке земли и не тянутся к небу так высоко, что этого неба совсем не видно! — проговорил Кирим с горечью в голосе. — Вы хорошо здесь живете. Просторно. Перенаселения нет.

— Не местный, значит, — догадался Берек. — Давно приехал?

— Почти год назад, — отозвался Кирим.

— Дай угадаю: семья переехала, и тебя притащили? А ты не хотел? Еще, небось, и девчонку бросить пришлось?

— Девчонку? — переспросил Принц. — Нет. С девчонкой еще до этого расстались. А в остальном Вы почти угадали!

— Так чего ты тогда расстраиваешься? — удивился бывший Король. — Считай, что жизнь с чистого листа начать можешь!

— Мне и старая моя нравилась, — вздохнул Кирим и задумался.

А какой была его старая жизнь? О чем стоит особо жалеть? Что в ней было такого? Счастливое детство, которое обернулось Изгнанием? Учеба в Академии, пятилетнюю программу которой Киру запихали в три года, нагрузив в дополнение полевой работой? Да он даже студентом себя толком почувствовать не успел, и выпускной пропустил: был в глубоком тылу врага.

А Раев, которого Кирим считал другом и наставником? Шеф, по зрелому размышлению, просто пытался слепить из молоденького Дайлети, изгнанного с Дай-Санай, кого-то для себя. Очень нужного и полезного…. А когда понял, что не выйдет — избавился, как от неудачного эксперимента.

Вьюга? У них и любви-то никакой не было. Просто физическое влечение. И закончилось все банально. Предательством.

Во всех случаях.

С отцом.

С куратором.

С женщиной.

А друзья? Стояли в шаге от него и не узнавали.

Правда, Кир этот шаг навстречу тоже так и не сделал. Побоялся. Чего? Правила нарушить? Закон? Гнева Риврана испугался? Возможной расплаты?

А теперь, когда он знает правду про Них, про тех, кто создал Эльзэдэ? Или, по крайней мере, думает, что знает? Как жить дальше, понимая, что все кругом обман?

Кирим прислонился затылком к холодному камню стены. Закрыл глаза. Позволил рукам безвольно повиснуть вдоль тела. Выдохнул. Вдохнул глубоко-глубоко морозный воздух, наполненный ароматом ели, шерсти мшуров и чая с коньяком. И снова выдохнул.

— И каково Вам жилось, Берек? — спросил он бывшего Короля. — Когда нет никаких прав, а одни только обязанности и долг? Когда жизнь расписана на годы вперед чуть ли не по минутам? Когда от тебя самого почти ничего не осталось, потому что о прошлом приказали забыть, а будущее не ты себе выбирал? Как?…

— Хватит уже! — оборвал его старик. — Не трави себе душу, мальчик! Я и так уже догадался, кто мне Пушистика домой привел! И Риврана с Росаной тоже не жалей! Что сейчас пятьдесят лет? Успеют еще пожить в свое удовольствие! И ты успеешь!

— Но тридцать лет жизни — коту под хвост! — почти простонал Принц Семи Миров.

— Не веришь, да? — грустно спросил его старик.

— В Выбор? Нет, не верю. Все время кажется, что это чья-то злая прихоть меня сюда закинула, — признался Кирим.

— Мне тоже так казалось.

— В начале?

— Нет, — хмыкнул старик. — Все время! До последней минуты. Но ничего, держался как-то. Вроде не навредил никому. Даже пользу принес.

— Вы Щиты открыли, я помню.

— В школе изучал? На уроке истории?

— Нет, здесь только прочитал. Недавно совсем. Я из Содружества. Там немного другую историю изучают….

Покрытая старческими морщинами, но все еще крепкая рука сжала его плечо: сильно, почти больно.

— Не позволяй себе сомневаться, мальчик. Должен, значит сможешь. И все тут!

Они сидели на террасе, смотрели на снежинки, плавно опускавшиеся на поле на фоне темневшего в дали хвойного леса, и пили чай.

— Из дворца сбежал, небось? — поинтересовался вдруг Берек.

— Нет, отпустили, — тихо и как-то устало отозвался Кирим.

— И он мне еще жалуется здесь! — возмутился старик. — Я вот сбегал!

Кирим хотел возразить, что он не жалуется, а просто разобраться хочет, но вместо этого спросил:

— И что?

— Король Саммир все выпороть грозился, по-родственному.

— Только грозился?

— Конечно! Мне восемнадцать было, когда я Принцем стал. Поздновато пороть уже!

Кирим усмехнулся.

— Вы хорошо друг с другом ладили?

— С Саммиром? Когда как. А с его женой, Гимали — и вовсе только здоровались, можно сказать. Не сложилось у нас с ней.

— А Принцесса?

— А откуда у меня пра-правнуков толпа, как думаешь? Притирались друг к другу долго, а потом расстаться не смогли!

Кирим вспомнил, что по дороге на террасу видел на столе в комнате голографию над траурной черной пластинкой, и не стал больше ни о чем спрашивать.

— Я, пожалуй, пойду! — проговорил он, возвращая старику пустую кружку. — Хочу погулять, пока еще время есть. А то мое расписание на завтра заставляет меня содрогаться от ужаса!

— Заглядывай, внучек, — усмехнулся старик, провожая гостя.

Кирим вернулся к валуну у дороги. Скутер, из которого Суон даже ключ-кристалл вынуть забыть, все так же висел над обочиной.

Мирралин был очень благополучной планетой.

Через неделю Кирим совершенно случайно наткнулся в ГИС на строчки некролога: Берек умер на 156 году жизни. В окружении семьи и в обнимку со щенком мшура.

Глава 28

— Что-то назревает, Ваше Высочество, — Ламру Чимара сидел, облокотившись на стол и подперев рукой голову. Первое время, когда он только начал тесно общаться с Принцем по причине перевода своего ведомства под его руководство, директор старательно пытался соблюдать формальности и этикет. И не позволял себе ни вольных поз, ни неуставных, но емких фразочек, понятных только своим. Теперь эти времена прошли. И Чимара вольготно расположился в кресле, не пытаясь скрыть ни усталости, ни скверного настроения. Но все так же, как и раньше, раздражался от того, что не видит лица собеседника. И что Его Высочество на публике на диво скуп на красноречивые жесты или телодвижения. Вроде бы сидит напротив расслабленно, спокойно устроив руки на подлокотниках кресла, и даже ноги вытянул. Но… скрестил их при этом. И поди пойми, что у Принца на уме. Что тот думает по поводу услышанного только что доклада? Как отреагирует?

Робкое пока что солнышко первого весеннего месяца ласково прикасалось к ладони королевского наследника, играя бликами на золотистой проволоке Символа. Вот Принц дернул рукой, меняя позу, и солнечный зайчик прыгнул по стене Ламру в лицо, заставив зажмуриться. Когда он снова открыл глаза — буквально через секунду — Его Высочество уже стоял у проекции, на которой красными точками были отмечены места Контакта. Эта его манера быстро и бесшумно передвигаться тоже Чимару раздражала. Но уже не удивляла.

Когда Принц появился на месте первого столкновения с представителями иной цивилизации…. Без приглашения, между прочим, — никто его звать не собирался, считали — это слишком опасно…. Его Высочество не удовлетворился докладом, и решил лично поговорить со свидетелями. Один из них, на первый и второй взгляд наиболее спокойный и адекватный, вдруг кинулся на наследника престола, с легкостью раскидав спецов-людей и обойдя Рохосов, следовавших за Принцем двумя незаметными тенями. Словно был одержим демоном, даровавшим ему невиданную скорость и силу. Ламру стоял в десяти шагах от них, и еще только вытаскивал парализатор из кобуры, а будущий правитель Семи Миров уже легко перетек из одной позы в другую, перехватил тянущиеся к его горлу руки с конвульсивно скрюченными пальцами, легким и едва заметным движением изменил траекторию движения безумца и почти нежно ткнул того прямыми пальцами за ухо, успокаивая.

Чимару сглотнул подступивший к горлу комок и многозначительно посмотрел на своих людей, обещая им всяческие кары небесные за то, что те проморгали опасность. Под не менее красноречивым взглядом переминались с ноги на ногу и разводили руками подчиненные главы Госбезопасности — Азмара Зимани. Не удивился произошедшему, пожалуй, только Король. Ривран лишь досадливо поджал губы и раздраженно передернул плечами — давно уже был в курсе талантов своего приемного сына.

Чимара был даже благодарен тому сумасшедшему, приоткрывшему завесу тайны над личностью Его Высочества. Работать с ним директору Разведуправления стало разом как-то легче и проще. Исчезло ощущение, что он суется в осиное гнездо на пару с курсантом-первогодком.

Когда нападавший пришел в себя в закрытом боксе ближайшей клиники, зафиксированный энергополем для надежности, то не смог вспомнить ничего, что с ним происходило после Контакта. Он утверждал, что увидел Его — и потерял сознание. С ним работали лучшие специалисты, в том числе и Дайлети, но так и не смогли выудить из глубин его памяти хоть что-нибудь ценное или значимое. Только описание огромной светящейся фигуры с крыльями за спиной. «Это был Ангел, — говорил мужчина. — Ангел Мщения!»

— Значит, на территории Содружества Их никто не видел? — подвел итог Принц, некоторое время посвятив изучению голограммы. Он стоял в трех шагах от проекции, чтобы иметь возможность видеть всю звездную карту. Руки он сложил за спиной и слегка наклонил голову.

— Если верить донесениям, да, — подтвердил Ламру, вставая чуть позади и справа.

— А вот на территории Конфедерации они, похоже, чувствуют себя, как дома, — безрадостно заметил наследник Престола. — И что, везде одно и тоже? Никаких попыток общения?

— Да, Ваше Высочество. Просто покажутся на глаза и исчезнут.

Какое-то время Принц молчал, по-видимому, что-то обдумывая, а потом повернулся к Чимаре и приказал:

— Сопоставьте сведения, полученные нашими агентами, с данными полиции по пропавшим людям. И, господин директор, я имею ввиду все данные, в том числе по Конфедерации.

Ламру угрюмо кивнул. Простые задания для него закончились на первом году обучения в Высшей Военной Школе.

— Вы полагаете, мы обнаружим связь?

— Я в этом уверен. Мне нужны эти сведения ради статистики….

Чимаре было безумно жаль, что встретиться с Его Высочеством, чтобы поговорить о хорошем, у него, скорее всего, никогда не будет возможности. Ввиду работы, которую они оба выполняли. Когда все гладко и сладко, достаточно просто прислать отчет.

— Цепочка событий тянется от Раева, крышевавшего кровавый бизнес в Содружестве. После него там основательно все почистили и крепко прижали и добытчиков, и поставщиков. Я полагаю, что часть жертв из народа Дайлети, а также люди, попавшие в руки работорговцев, не предназначались обычным покупателям. Сеть перепродажи в СНМ рассыпалась, а Им некогда возиться с ее восстановлением. А вот у Чистых и здесь…. Крысу, работающую у нас, мы так и не поймали….

— Ваше Высочество, — позволил себе не согласиться Директор. — Я не думаю, что в Семи Мирах мы можем говорить о массовом и повальном характере исчезновения людей и Единых. Да, бывает, что космос берет и с нас свою кровавую дань, но, в общем и целом….

— Статистика, да? — оборвал его Принц. — Хотите превратить жизни мужчин, женщин и детей в холодные и безличные цифры, и успокоить меня тем, что по последним данным количество пропавших без вести не увеличилось за год? Расскажите мне еще про успешные антипиратские рейды полиции! Да, у нас люди меньше пропадают! Потому что территория у нас несоизмеримо мала по сравнению с тем же Содружеством! И контролировать ее не в пример легче! Отсюда и статистика, господин Директор! Но расскажите о ней семьям тех, кто потерял близких!

Чимара вздохнул и отвел глаза. Он вполне допускал мысль, что работа сделала его черствым. Но не безразличным!

— Но не списывать же теперь все на Ангелов! — вспыхнул он.

— Все? — удивился Принц. — Вы меня не слушаете, Директор? Я ведь просил уточнить и сопоставить информацию из разных источников именно для того, чтобы отделить зерна от плевел.

— Да почему Вы вообще решили, что Они агрессивно настроены?

— Потому что со мной они говорили, директор! — с нажимом напомнил ему Принц. — Они вернулись за Эльзэдэ, Чимара! За своей Эльзэдэ, прошу заметить! А нам нечего им противопоставить! Они могут раздавить нас, как жуков, даже не заметив, что кто-то попался им под ноги!

— И поэтому Вы согласились с Его Величеством в том, чтобы по-прежнему не допускать к установке и Схрону ученых? И оставить им на растерзание один-единственный жезл? — поддел своего Принца Директор Разведуправления.

— Потому что если мы туда влезем, то рискуем совершить массовое самоубийство, — довольно невозмутимо пояснил свою позицию наследник престола. — Один раз люди уже решили, что они цари Природы. Закончилось все массовым Исходом с родной планеты по причине ее полной непригодности для дальнейшей жизни на ней. Но тогда мы имели дело с произведением рук человеческих. А сейчас хотим поиграть с чужими игрушками!

Принц резко развернулся на каблуках.

— Трех дней вам хватит, Директор?

Чимару поморщился и кивнул, чувствуя, как начинает ломить виски. Организм предчувствовал несколько бессонных ночей подряд и ударную дозу стимуляторов.

— Я полностью доверяю тебе, Кирим, — в очередной раз «успокоил» наследника Король. — Ударная группа в твоем полном распоряжении. Адмирал Торн тоже поддерживает меня в этом решении!

Принц рухнул на диванчик и откинулся на спинку, запрокинув лицо к потолку, словно надеясь получись сверху какие-то дополнительные рекомендации или советы. Но белоснежные изгибы потолка малого зала Дома Законов бессовестно молчали.

— Ривран, масштабные боевые операции никогда не были моей специализацией, — напомнил он приемному отцу.

— Что с того? Я тоже всего-навсего юрист по образованию. Думаешь, это кого-то волнует? Нет, все ждут, что я приму верное решение. Даже во время атаки на вражеский флот. Или гнездо пиратов, как в твоем случае.

Кирим позволил себе возмущенно фыркнуть.

— Тем более что разрабатывалась операция специалистами Военного Ведомства. И все, что от тебя требуется, это скоординировать действия Флота и Полиции уже на месте. И только в случае, если возникнут какие-то трудности или разногласия между военными и копами.

— Которые уже сами не рады, что запросили поддержку….

— В которой им, благодаря тебе, не отказали. Ты решил, что эта группировка связана с Ангелами! И тебе приспичило лично поучаствовать в операции!

— Но не так же!

Король улыбнулся, но как-то злорадно.

— Да, Кирим, рисковать своей жизнью проще, чем брать на себя ответственность за чужие! — сказал он приемному сыну, умудрившись одним предложением напомнить тому обо всех авантюрах, в которые тот влез за время своего пребывания в Семи Мирах.

— Я знаю, каково это, отвечать за других! — почти прорычал Суон, подколки не оценив. Он вскочил с дивана и принялся расхаживать по залу, откуда несколько минут со скоростью, граничащей с неприличием, были выставлены Наместники. Потому что Его Высочество желал уточнить делали полученного от Короля приказа наедине. То есть не хотел оскорблять Риврана устроенной на глазах подданных перепалкой. — И пока я делал то, что умею, мне терять людей не доводилось! Ни одного! А теперь….

— А теперь ты выйдешь отсюда, и отправишься прямиком на «Самарак». Торн уже ждет тебя, чтобы обсудить детали.

— Как прикажете, Ваше Величество! — процедил сквозь зубы Кирим, нервно сдавил виски, активируя маску, и выскочил из зала так быстро, что короткий плащ летел за ним параллельно полу, грозя оборвать застежки на плечах. Мнущиеся в коридоре Наместники сделали вид, будто ничего не произошло. И всеми силами постарались продолжить Совещание в штатном режиме.

Кирим задумчиво гладил подлокотники кресла. Оно располагалось в центральной, возвышенной части мостика, вращалось во всех направлениях и наклонялось даже под углом в девяносто градусов, давая главнокомандующему — или лицу, его заменяющему — полный обзор на экраны. В случае необходимости стеклопластик, отделявший мостик от остального корабля, превращался в основу для гигантской голограммы, проецирующий изображение с внешних камер, если небольшой тактической было недостаточно.

Адмирал Торн скромно стоял по правую руку от Принца и ждал приказа о начале атаки, а тот все медлил. И как будто чего-то ждал.

— Ваше Высочество, — перед креслом приклонил колено молоденький курьер. — Тэор Тоэм-эли Арун просил передать, что Дайлети-добровольцы готовы.

— Хорошо. Начинаем!

Столько времени прошло с того разговора, а Смотритель по-прежнему общался с Суоном только в официальном порядке, на Острове почти не показывался, и злобно вытряс из Его Высочества все необходимые по протоколу запросы и приказы, чтобы должным образом привлечь Единых с Природой к совместной операции военных и полиции. Как ни странно, добровольцев нашлось гораздо больше, чем Кирим предполагал. Но меньше, чем было необходимо, чтобы перекрыть всю зону.

Поначалу Ривран рвал и метал, наотрез отказавшись выдать Принцу жезл Эльзэдэ для тренировок Дайлети и проведения операции. Но, в конце концов, сдался под градом железных аргументов и даже сдержанно наследника похвалил: за упорство, и за грамотную подготовку к разговору, включавшую в себя даже подборку аналитических выкладок ученых, занимавшихся исследованием чужой технологии. И теперь в распоряжении Кирима было тринадцать Единых с Природой, способных, после долгих, изнурительных и поначалу совершенно бесплодных попыток, ощутить активацию Эльзэдэ. Даже потеряв Дар, Суон верно предположил, что дело не в принципиальной невозможности ощутить чужую энергию, а в непривычности диапазона, в котором оружие работало. И, как только Дайлети нащупали ту тонкую грань, которая позволяла Эльзэдэ функционировать в мире известных физических законов, дело пошло на лад.

Кирим полагал, что время, проведенное Едиными на изолированном полигоне, оборудованном на удаленной необитаемой планете, не было потрачено впустую. И, даже если операция, по какой-то непредвиденной причине провалится, останется бесценный опыт, которым Дайлети смогут поделиться с другими. Как говорится, кто предупрежден, тот вооружен.

Эскадра кораблей Семи Миров синхронно вошла в подпространство, чтобы спустя три с половиной часа вынырнуть возле крайне нестабильной планетарной туманности, срок жизни которой подходил, по астрономическим меркам, к концу. Такие районы не рекомендовались для посещения ввиду крайне сложной навигации, а потому рядом не было ни звездных трасс, ни маршрутов Космического Патруля. Неудивительно, что пираты выбрали это место в качестве своего временного пристанища. Небольшая станция пряталась в относительно спокойной гравитационной зоне, практически невидимая из той точки, где вышли корабли семипланетников. Но в штабе просчитали, что расстояние будет достаточным, чтобы флот был замечен, и пираты приняли меры по собственному спасению. То есть бросились бежать в противоположную сторону — по единственно возможной в данных условиях траектории. Где их поджидала основная ударная группа: хорошо замаскированная и невидимая до поры до времени.

Первый этап операции прошел без сучка, без задоринки, и Принц позволил себе выдохнуть. Если бы пираты решили отсидеться, то пришлось бы выколупывать их из скорлупы с гораздо большими потерями. А так при виде трех атакующих крейсеров, выпускающий одну за другой эскадрильи юрких серебристых истребителей, пираты выскочили из станции, словно осы из ошпаренного кипятком гнезда. И отправились именно туда, где их ждали с распростертыми объятиями.

— Ваше Высочество, — обратился к Принцу адмирал. — Мы ждем Вашего приказа….

Кирим внимательно следил, как на тактической голограмме красные огоньки противника сближаются с зелеными. Нужно было подпустить их поближе, чтобы они приняли бой и не вздумали увильнуть. Возле станции недостаточно места для свободного маневра крупных кораблей флота Семи Миров. И подводить к ней суда опасно — семипланетники помнили, как включился режим самоуничтожения на пиратских кораблях, поджидавших в засаде делегацию, спешащую на Сатару.

— Эскадрильи с первой по пятую — приготовится к вылету, — ровно проговорил Суон, зная, что его голос будет услышан всеми, кому приказ предназначался. — «Тивер», огонь!

Один из трех ударных крейсеров, что появились в пределах видимости станции, выстрелил. Энергия из четырех лучевых батарей слилась в один мощный поток, и один из крупных астероидов за спиной стремительно удалявшихся от станции пиратов на мгновение вспух ярко-оранжевым цветком, который тут же погас, поглощенный холодным вакуумом. Только обломки продолжили отдаляться друг от друга, делая и этот безопасный ранее сектор непригодным для полета и отрезая пиратам путь назад.

Преступники по-прежнему уносили ноги, утвердившись во мнении, что решение слинять со станции было верным. Их сканеры все-еще не видели другую часть флота семипланетников, позволяя беглецам надеяться, что навигационный маршрут через нестабильное пространство известен им одним. Но они ошибались. Тэор лично обследовал окрестности этой туманности, именно на его данных строился расчет. Дайлети не подвел.

— Эскадрильи, вперед! — скомандовал Кирим.

Адмирал Торн не мог видеть лица из-за серебристой маски, но руки, сжимавшие подлокотники кресла, выдавали нервозность Принца не хуже мимики. Король приказал не вмешиваться в его действия советами и рекомендациями. Только если тот сам попросит или ситуация приблизится к критической. Но пока все шло, как по маслу.

Пираты накинулись на истребители Семи Миров с яростью загнанных в угол крыс. Именно такой бешенной, необдуманной и самоубийственной атаки пилоты и ожидали, и достойно встретили противников. Их задача осложнялась полученными инструкциями: по возможности, выводить пиратские корабли из строя, не уничтожая их. Полицейские не смогли помочь военным в определении приоритетных целей, а потому было принято решение как можно большее число преступников взять живыми.

Сложности начались, когда пираты это поняли. И осмелели до откровенной наглости.

Торн не отводил взгляда от голограммы, но краем глаза все же продолжал наблюдать за Его Высочеством. Тот немного наклонился вперед, и по движениям головы можно было понять, какой из секторов сейчас занимал его внимание. Адмирал напрягся, видя, что одна из вражеских канонерок вот-вот прорвет цепь засады и вырвется в свободный космос. На ней стояли очень мощные щиты, не позволявшие ни задеть один из двигателей, ни повредить сенсоры. «Заметит или нет?» — спрашивал себя адмирал, все больше нервничая и почти прикусив себе язык, чтобы не влезть со своим распоряжением в ход операции.

— Звено 4–2 в стороны, — прозвучал в напряженной тишине голос Принца. — «Самарак», четвертая батарея на треть мощности. Сектор 13.12.1. Огонь!

Нахальная канонерка не сразу сообразила, почему вдруг космос вокруг очистился. А потом для нее уже было поздно. Тупоносый кораблик повис в пространстве беспомощным куском металла, отмеченным на тактической проекции желтым цветом.

Все было кончено через четырнадцать минут.

— Соберите весь металлолом в кучу гравилучами, — позволил себе отдать приказ в более вольной форме Принц. — И не приближайтесь к ним, пока мы не выковыряем начинку. Смотритель?

— Да, Ваше Высочество? — соизволил откликнуться по внешней связи Тэор.

— Были попытки послать сигнал на самоуничтожение?

— Да, Ваше Высочество, трижды.

— Они не показывались?

— Нет.

— Держитесь еще?

— Вполне, Ваше Высочество.

— Тогда вы мне нужны для транспортировки задержанных. Шестерых оставьте для экранирования станции. Как по-Вашему, сколько там осталось людей?

— Около сотни, Ваше Высочество, — доложил через секунду Единый с Природой, погрузившись в Слияние. Сканеры «Самарака» сбоили вблизи туманности, выдавая то одну цифру, то другу. Хорошо, что у Суона были те, кому излучение звезды не было помехой.

— Когда освобожденные будут на борту, найдите возможность оказать помощь нашим медикам, Смотритель.

— Как прикажете, Ваше Высочество!

Эта подчеркнутая официальность в общении начинала выводить Кирима из себя. Но он просто не представлял себе, как переломить ситуацию. Чтобы отвлечься от одной мрачной мысли, он переключился на другую, не менее неприятную. На тактической голограмме не было больше зеленых, красных и желтых огоньков. Теперь там одна за другой возникали цифры. Особенно внимательно Кирим вглядывался в строчки, посвященные потерям личного состава, привычно разделенные на безвозвратные и санитарные.

— Ваше Высочество, — за правым плечом Принца Семи Миров снова непоколебимой скалой стоял адмирал Торн. — Могу авторитетно Вам заявить, что гибель этих людей не связана с принятием Вами какого бы то ни было неверного решения. Вы все сделали правильно. Это просто…

— Превратности войны, — перебил его Суон. — Я знаю. Просто с мостика флагманского корабля они воспринимаются несколько иначе, чем за штурвалом истребителя. Там все просто — либо ты убьешь, либо тебя. И прав тот, кто на твоей стороне. А здесь…. начинаешь задумываться, а не было ли у проблемы другого решения…. При котором людям не пришлось бы стрелять друг в друга.

Принц откинулся на спинку кресла и сделал глубокий вдох и медленный выдох.

— Когда я следил за ситуацией с мостика, мне порой казалось, что я вижу не просто огоньки. У меня перед глазами целые картинки вставали — того, что там происходило. Словно я был одним из пилотов. И видел, как умирают мои товарищи….

— Потому что у Вас была возможность увидеть космический бой и с той стороны. Это очень полезно для главнокомандующего: знать, что за огоньками и цифрами стоят живые люди. И, придумывая очередную гениальную тактическую схему, помнить о том, что реализовывать ее будут солдаты, которых очень ждут дома.

— Этих не дождутся, — мрачно уточнил Принц и встал.

Что на это ответить, адмирал Торн не знал. Конечно, семьи погибших получат все компенсации и полагающиеся почести, и письмо от кого-то из королевской семьи с соболезнованиями и благодарностями, но все это не заменит им дорогого и близкого человека. Но среди нашивок на пилотском комбинезоне имелась и такая: «Кто, если не ты?» И люди помнили об этом.

Глава 29

Хорошо усвоив урок о том, как легко у Них получается программировать людей, и по отношению к задержанным пиратам, и к освобожденным со станции пленникам семипланетники соблюдали строгие меры безопасности. Разумеется, на этот раз Принца и близко не подпустили ни к тем, ни к другим. Он наблюдал за понуро бредущими людьми с закрытой галереи, не спускаясь в док.

— Установите личности всех, как можно скорее, — попросил Кирим офицера полиции, так же пристально вглядывавшегося в вереницу людей внизу. — И удостоверьтесь, что не один волк не проскользнул в овечьей шкуре.

— Их трудно перепутать, Ваше Высочество, — с вежливой улыбкой ответил ему коп. И действительно, жертвы пиратов отличались изможденным и крайне потрепанным видом. А еще они были напуганы. И это читалось в каждом взгляде и жесте.

— А как насчет этого? В грязно-желтой рубашке? — поинтересовался Кирим, привлекая внимание полицейского к щуплому мужчине, яростно трущему правой рукой левый глаз.

— А что с ним не так? — удивился офицер, но на всякий случай уже активировал комлинк, чтобы дать своим людям указание отделить подозрительного человека.

— Одежда грязная, а сам чистенький, — пояснил Кирим, успевший через маску разглядеть внешность мужчины в мельчайших подробностях. Но это был не единственный фактор, привлекший внимание Суона именно к этой личности.

В последнее время ему все лучше и лучше удавалось работать с чужим устройством, практически не напрягаясь, чтобы использовать ту или иную функцию. Способы управления маской были очень похожи на техники, которым обучал его когда-то отец. И это укрепляло Кирима в его подозрениях.

— Есть прогресс? — поинтересовался Суон у следователей пару часов спустя. За спиной Его Высочества малозаметной тенью замер Ламру Чимара. Директор Разведуправления не мог похвастаться ни яркой внешностью, ни внушительными габаритами, но почему-то даже Рохосы не заступали ему дорогу в попытке оттеснить от Принца на положенную дистанцию.

— Пустышка, Ваше Высочество, — отозвался старший по званию офицер. — Утверждает, что он мелкий клерк с Калема, в наших базах он не числится, на проверку его личности по дипломатическим каналам у конфедератов уйдут недели. Никто из других пленников его не знает. Ни с той, ни с другой стороны. Нам нечего ему предъявить!

— Думаю, я смогу это исправить, — заявил Принц и шагнул к камере. На полицейском корвете не было никого, обладавшего правом его остановить. — И я не хочу, чтобы меня слышали. Или велась запись. Это понятно?

— Но, хотя бы видеть, что происходит, мы сможем? — забеспокоился коп. — Мы же должны….

— Вы за кого волнуетесь, офицер? — благодушно поинтересовался Кирим. — Со мной будут Рохосы.

Полицейский нервно сморгнул.

— А права задержанных я знаю…. Приблизительно, — добавил он мстительно и невежливо закрыл дверь камеры прямо перед носом любопытного Чимары. Два офицера полиции и директор Разведуправления, несолидно толкаясь плечами, понеслись в соседнее помещение, чтобы хотя бы посмотреть через одностороннее стекло, что будет происходить в комнате для допросов.

Когда в камеру вошли два Рохоса и встали по углам, выразительно положив руки на спрятанное до поры до времени в кобуру оружие, лицо задержанного вытянулось. Когда в дверном проеме показался Принц Семи Миров, мужчина приоткрыл рот и еще отчаяние затер левый глаз, забавно наклоняясь, потому что его руки были зафиксированы у стола силовыми браслетами. Когда Его Высочество сел напротив и наклонил голову, откровенно мужчину разглядывая, тот икнул и отодвинулся, насколько позволяли оковы и привинченный к полу стул.

— Ну, здравствуй, Сивый Монго! — поздоровался Кирим.

— В-вы ошибаетесь, Ваше Высочество, — несколько заикаясь, поспешно возразил задержанный. И снова потер глаз. — М-мое имя Лэм Проуз, я страховой агент корпорации «Маллоунз»!

— Ты мог сделать хоть сотню пластических операций, Монго, — не обращая внимания на его лепет, продолжил Суон, закидывая ноги на стол. В глаза задержанному бросилась отделка на высоких сапогах — тонкая вышивка с вкраплением камней: настоящих драгоценных, естественного происхождения. А значит, космически дорогих. Мужчина нервно сглотнул и отвел глаза. — Но привычка — вторая натура. Когда ты нервничаешь, твой левый глаз по-прежнему дергается, и ты его отчаянно трешь….

— Нет-нет, Ваше Высочество, — отчаянно замотал головой мужчина. Он делал это так энергично, что со стороны могло показаться, что голова сейчас просто отвалится. — Я простой клерк с Калема! Я не знаю никакого Монго!

— Жаль! — проронил Принц, поднимаясь. — Ну, что же, одним объектом охраны меньше, нам легче!

— К-как это, меньше? — взвился задержанный.

— А как ты думаешь, Монго? Помнишь печальную историю ватаги Ватти Одноглазого? Он связался не с теми, с кем следует, и от него моментально избавились, стоило ему угодить в руки властей…. А ты и твои приятели до сих пор живы…. Потому что мои люди обеспечивают вашу безопасность. Но, видишь ли, вашим нанимателям нет дела до живого груза, что был на станции. Их интересуют только те, кто на них работал. И нас тоже. Сделай выводы, Монго! Где тебе лучше оказаться? В защищенной от любых воздействий камере? Или на свободе, предоставленным самому себе?

На бледном, невыразительном лице мужчины живо отразились мучительные раздумья.

— С твоим неумением держать себя в руках, Сивый, тебе не стоило лезть в суровый мир работорговли! Промышлял бы, как раньше, мародерством, глядишь, был бы целее!

— Я не имею к этому никакого отношения! — завопил мужчина, попытался вскочить и завыл, едва не оторвав себе кисти.

— Как ты скатился, Монго! — продолжал невозмутимо Кирим. — А ведь уверял всех и каждого, что слишком умен, чтобы связаться с живым товаром! Бил себя пяткой в грудь, что никогда до такого не опустишься!

— Я не занимаюсь работорговлей! Я просто завез на станцию товар! Я понятия не имею, чем они тут промышляли!

— О! — «удивился» Принц, усаживаясь обратно. — Звучит правдоподобно, Монго! Но, понимаешь в чем загвоздка?… Никто из других обитателей станции тебя не признал…. Все хором уверяют полицию, что в глаза тебя ни разу не видели!

— Правильно! — обрадовался мужчина, разом приосанившись. — Я первый раз здесь, по наводке!

— И помочь нам ничем не сможешь! — понятливо и сочувственно покивал Кирим.

— Да-да! — охотно согласился Монго, разом перестав и заикаться, и чесаться. Но уже через секунду сник.

— Ты никогда не блистал умом, Монго, но и клиническим идиотом тоже не был! — Принц наклонился к задержанному и заговорил тихо-тихо и доверительно: — Нам нет нужды тратить ресурсы на мелкого мародера, не способного поделиться информацией. Мы даже судебную систему ради тебя напрягать не станем! Просто вышвырнем с корабля в спасательной капсуле в направлении границ Конфедерации! Как думаешь, что Они с тобой сделают, после того, как ты побывал у нас в гостях?

— Вы не можете! Это не по закону! Я признаюсь! Я был на станции! Я….

Кирим терпеливо ждал, прекрасно зная, что Монго очень хотел жить и сейчас поспешно придумывал вескую для семипланетников причину эту жизнь ему сохранить.

— Я занимался транспортировкой. Только до станции. Куда уходит груз потом, я ничего не знаю!

— У тебя глаз опять дергается, Монго, — заметил Суон. — Ты так психуешь, что забыл, о чем я тебе вещал три минуты назад! Тебя никто не знает на станции в лицо. И знаешь почему?

Задержанный затрясся.

— По какой-то глупой традиции все бандиты, работающие на Них, носят десантную броню и наномаску. Даже свои не знают, что за птичка передает Их приказы! Из всех задержанных только тебя никто в глаза не видел! Ни пленники, ни пираты….Спорим, что при обыске на станции найдется такой костюмчик с твоей ДНК внутри?

— Вы не представляете, что Они такое! — зашептал вдруг Монго, затравленно оглядываясь, словно один из Них мог прятаться где-нибудь в углу. — Не знаете, на что Они способны!

— Так расскажи! Просвети нас, Монго!

— Я не могу! Они меня убьют! Я вообще пожалею, что родился на свет!

— Ну, пока-то ты жив! — напомнил ему Принц. — Пока ты здесь и полезен нам, мы сможем обеспечить твою безопасность! А потом — спрятать тебя так, чтобы не нашли ни свои, ни чужие!

— Откуда Вы меня знаете? — напряженно спросил пират. — Мы раньше встречались?

— Принцами Семи Миров не рождаются, Монго! — напомнил ему Суон, улыбаясь под маской. — Ну, так что мне сказать своим людям? Что ты — клерк с Китама? Или хозяин этой станции?

— Я расскажу…. - горячо и искренне отозвался пират. — Все, что знаю, расскажу! Только не отдавайте меня им…. Я не хотел….

Дальше Кирим возиться с Сивым не стал. Это было делом полиции: выслушивать длинное признание, докапываться до важных подробностей, выяснять детали….

Он вышел из камеры, проигнорировал попытки Чимары завязать разговор, и поспешил по коридору в сторону доков, спиной чувствуя, как за ним бесшумно скользят два Рохоса. Уже у самого шаттла к охране Принца присоединились еще два робота. Пятый ждал всех в кресле пилота. Кирим жестом приказал ему взлетать, слишком устав, чтобы что-то говорить. Сначала бой в непривычном и потому жутко изнуряющем статусе, потом необходимость проконтролировать размещение спасенных людей и пойманных пиратов, потом Монго, который вполне мог бы упереться рогом из страха перед хозяевами…. Хотелось, наконец, остаться одному и деактивировать порядком надоевшую маску. С одной стороны, она, вроде бы, и не ощущалась особо. А с другой, раздражала до невозможности. Особенно сейчас, потому что от висков распространялась несильная, но неотвязная головная боль, превращая жизнь в утомительное существование.

Боль спицей пронзила голову от виска к виску, заставив Кирима пошатнуться и ухватиться за спинку пилотского кресла. Один из Рохосов тут же подскочил к своему Принцу, раскрывая руку для поверхностного сканирования. Но не дошел одного шага, свалившись куском биопластика с металлической начинкой. Такая же печальная участь ждала и четырех других роботов.

Суон потянулся к воротнику, активируя комлинк.

— Белый код! — успел он проговорить в микрофон, прежде чем полицейский корвет содрогнулся, словно от прямого попадания, и упал в бездну.

Некоторое время спустя Кирим обнаружил себя, с криком катающимся по палубе под въедливое завывание сирены, разливавшееся по крейсеру. Заставив себя заткнуться и разжать руки, которыми он сжимал голову, Суон с трудом приподнялся на локтях и сморгнул, привыкая к пульсирующему тревожному свету. То ли он немного привык, то ли сказывалась практика, но уже через пару секунд он понял, что может хоть как-то соображать, несмотря на боль. Но вот встать на ноги никак не получалось. Впрочем, вскоре это стало неактуально. Раздался жуткий скрежет, перекрывший даже вой сирены, и на корвете и шаттле отключился генератор силы тяжести.

Медленно и осторожно отталкиваясь руками от спинок сидений, Принц подлетел в невесомости к приборной панели, надеясь хотя бы по ним понять, что происходит. Но там его ожидало жестокое разочарование. Его личный шаттл находился не в лучшем состоянии, чем корвет. Зато стало понятно, что произошло. Зависший в центре дока шаттл поравнялся с прозрачными панелями створок, закрывавших чрево дока. Долго смотреть за пределы корабля было невозможно. И больно. Глаза туту же заслезились от нестерпимо яркого света. И, если в подпространстве световые линии имели теплый, приятный глазу оттенок, хоть и мельтешили беспорядочно и немного тошнотворно, в том месте, куда угодил корвет, не было ничего кроме холодной белизны, беспощадно режущей глаза. И пустоты, высасывающей душу.

Кирим постарался дышать медленно и ровно, гася приступ паники на подходе. Это не в подпространство из шлюза выходить под прикрытием жезла Эльзэдэ…. Это было куда как хуже. Но теперь Принц мог похвастаться, что знает, откуда появляются Ангелы.

Если для перемещения в подпространстве людям требовался генератор особого поля, который одновременно и погружал судно в иное измерение, и защищал корабль и людей от воздействия иных физических законов, то об обиталище Ангелов никто раньше даже не слышал. Как и о возможности однажды там оказаться. По воле Ангелов. И совершенно без защиты. Неудивительно, что корвет трещал по швам, а люди…. Что творится с людьми, Кириму было даже страшно подумать. И где-то на краешке сознания теплилась надежда, что раз он сам держится на ногах, то и другие Дайлети более или менее в порядке. И еще возможно хоть как-то помочь остальным….

Мысль, включить генератор перехода, была здравой, но из дока не осуществимой. Связь, разумеется, не работала, и Кирим напряг терзаемый болью разум, чтобы вспомнить местонахождение рубки управления на полицейском корвете и кратчайший путь к ней. И оттолкнулся ногами от приборной панели, чтобы оказаться у трапа. Он гадал, скоро ли отрубится система жизнеобеспечения, и в каком состоянии сейчас находятся двигатели и вожделенный генератор.

Выбравшись из шаттла, Принц частично получил ответ на мучившие его вопросы: тела полицейских из числа технического персонала плавали в невесомости, и несколько драгоценных в сложившихся обстоятельствах секунд пришлось потратить, чтобы убедиться, что люди всего лишь находятся без сознания, а не мертвы. Хватаясь за скобы и выступы, Кирим перемещался из отсека в отсек, наблюдая везде одну и ту же картину: парящие тела и незакрепленные на момент аварии предметы. Нырнув в коридор, который должен был, по расчетам, привести в рубку, Суон едва не столкнулся с Тэором, спешащим в ту же сторону, но из другого места.

— Всеблагой Создатель! — проговорил Смотритель, хватая наследника престола за плечи и подтягивая его поближе, чтобы удостовериться, что он в порядке.

— Что с остальными Дайлети?

— Кто помладше — в отключке, как и люди. Постарше — не в состоянии передвигаться, — ответил Единый с Природой неохотно, потому что ждал следующего вопроса.

— Пленники?

— Когда я добрался до них, все уже были мертвы, — Смотритель отвел глаза. — Полные камеры мертвецов без видимых повреждений.

Кирим позволил себе одно из выражений, подцепленных от отца. Благо, слышать его, кроме Тэора, никто не мог. А потом еще одно, но другое, в сложной трехэтажной конструкции, потому что рубка представляла собой до крайности печальное зрелище. Складывалось впечатление, что прямо по ней вмазали из электромагнитной пушки. И спрогнозировать, сколько времени понадобится на восстановление системы, Кирим не мог и, говоря откровенно, вообще сомневался, что это случится в обозримом будущем, и ситуация не изменится к худшему.

Даже хуже него разбиравшийся в кораблях Тэор потемнел лицом.

— Сделай что-нибудь, — обратился к нему Принц, оглядывая отсек и пытаясь зацепиться взглядом за что-нибудь более обнадеживающее, чем бессознательные тела в креслах и следы необратимых повреждений. Его внимание привлекло слабое движение, и в мужчине, занимавшем кресло старшего помощника капитана, Кирим узнал Ламру Чимару. Тот силился поднять голову и отстегнуть ремни безопасности, но у него одинаково плохо получалось и то, и другое.

— Что? — страдальчески поинтересовался Тэор, направляя свой полет в сторону директора Разведуправления. — Я открыт идеям и пожеланиям!

Он помог Чимаре с ремнями. Тот тряхнул головой, водя из стороны в сторону мутным взглядом, словно пьяный, или контуженный.

— Какого?… — невнятно спросил он.

— Мы в измерении, принадлежащем Ангелам. Не знаю, как, но это Они сделали, — пояснил Кирим, поморщившись от очередной вспышки головной боли.

В этот момент корабль застонал, почти как живое существо, а сирена завыла и вовсе душераздирающе, знаменуя конец системы жизнеобеспечения.

— Нужно запустить генератор подпространственного перехода, или мы все сдохнем здесь меньше, чем за час! — Принц метнулся к консоли первого пилота. Его пальцы привычно запорхали над пультом, пытаясь вырвать систему из принудительного анабиоза. Сначала ему казалось, что все напрасно, но с пятой или шестой попытки компьютер, наконец, слабо откликнулся. Еще две минуту Кирим потратил, чтобы заставить его перезагрузиться. По крайней мере, те фрагменты системы, которые не сгорели.

— Пожалуйста, Тэор, скажи мне, что хотя бы резервные цепи управления уцелели! — обратился он к Дайлети. — Должен же ты хоть что-то чувствовать! Ведь в подпространстве….

— Заткнись, — буркнул Смотритель, занятый директором Разведуправления. — Сейчас мне хочется с воем кататься по полу, едва я прикасаюсь к Дару, Ваше Высочество! И я все еще в сознании, потому что закрылся!

Кирим решил не обращать внимания на тон, в котором Смотритель ему ответил, памятуя о собственном состоянии, далеком от комфортного. Сейчас не было времени выяснять отношения. Тихонечко матерясь под нос, Суон заставил пульт пилота ожить, наградив его парой пинков и грубо вмешавшись в процесс перезагрузки. Тут его поджидал новый сюрприз: система отказывалась работать с неавторизированным пользователем. «Отказано в доступе», — злорадно сообщил ему корабль.

Кирим схватил за руку развалившегося в кресле пилота и прикоснулся его пальцами к сенсорной панели.

«Введите код доступа», — требовал полицейский корвет, и сейчас Его Высочество был готов проклясть ковет за многоступенчатую систему защиты.

— Ну, давай, же, сделай это! — подначивал его Тэор, повиснув за правым плечом. Он отчаялся привести Чимару в более или менее нормальное состояние, решив не мучить человека понапрасну.

— Что? — не выдержал Принц. — Что ты от меня ждешь, Тэор? Ты правда думаешь, что мне доводилось раньше взламывать полицейские корабли Семи Миров, а? Лучше приведи в чувство пилота или капитана, Дайлети!

— Выбирайте сами, Ваше Высочество! Потому что того, кого мы сейчас разбудим, мы убьем! — желчно предложил ему Единый.

— А Чимара? — разом растеряв всю свою решимость, тихо спросил Принц. — Почему тогда он в сознании?

— Потому что я сплю с Дайлети! — влез в разговор Ламру, хватаясь за спинку пилотского кресла с другой от Тэора стороны.

Кирим перевел недоуменный взгляд на Тэора.

— Да не с этим! — отмахнулся Чимара, и его понесло прочь от Смотрителя и Принца. — С другим. В смысле, с другой! Жена у меня — из Единых!

Суон едва не застонал вслух. Его не волновало сейчас, кто с кем спит, и почему это в личном деле Директора не отражено. Он вернулся к консоли и своей борьбе с упрямым и агонизирующим компьютером. За следующие полторы минуты он перебрал все известные ему аварийные коды и блоки производителей космических судов, но они не подходили. При попытке этот этап обойти система и вовсе грозила выключиться. Кирим перевел взгляд с пилота на капитана и обратно. Он ненавидел выбирать из двух зол меньшее. Тут его осенило.

— Чимара! — позвал он, оборачиваясь. Директор плыл прочь в сторону выхода из рубки в позе, свидетельствовавшей, что мужчина свое тело не контролирует. — Тэор! Нам нужен Чимара! В сознании! С Даром или без, добейся от него осмысленных реакций! Раз он один из Долгоживущих, то должен это пережить!

— Как прикажете, Ваше Высочество, — огрызнулся Тэор и устремился за главой Разведуправления.

— Как меня все за…ло! — прошипел ему вслед Кирим и услышал пьяное:

— А Вы, Смотритель, оказывается, успели научить нашего Принца плохому!

— Всему плохому, что есть в Его Высочестве, он научился еще до меня, директор! — возразил Тэор и заработал от Кирима недобрый взгляд.

Мужчины подплыли к Принцу и зависли, выжидательно на него уставившись. Сейчас, вблизи, было хорошо видно, что у Смотрителя лицо бледное до синевы, белки — красные от полопавшихся сосудов, а по вискам градом катится пот. По выражению лица директора можно было сказать, каких громадных усилий тому стоило держать глаза открытыми. Как ни странно, Кирим не чувствовал себя так же паршиво, как в начале. Может, потому что привык к месту, в котором находился, а может просто отвлекся, погрузившись в работу.

— Чимара, вы должны знать коды! — обратился Суон к человеку. — Или у вас должны быть свои! Ну же, сосредоточьтесь!

Он бы вмазал Чимаре по лицу, если бы верил, что это поможет. Тот с трудом концентрировал взгляд на экране, и дышал так прерывисто и часто, словно только что пробежал марафон.

— Не ори на меня, пацан! — возмутился директор Разведуправления Семи Миров. — Я понимаю, чего ты хочешь, но спешу тебя огорчить: полиция вне моей юрисдикции и их корабли — тоже.

— Но Вы же не все время штаны в кабинете просиживали, Ламру! У Вас же есть опыт полевой работы! Подумайте, что можно сделать! Я не хочу платить за жизни остальных, принеся в жертву капитана или пилота! Особенно без гарантии, что они успеют сделать необходимое!

— А меня тебе, значит, не жалко? — с вызовом поинтересовался мужчина.

Кирим понимал, что сейчас за Директора говорит коверкающее его тело и сознание иное измерение, чуждое привычным человеку законам физики, и только поэтому не психанул, а спокойно попросил во второй раз:

— Придумайте что-нибудь, Чимара! Только Вы можете всех спасти!

— Пустите меня! — потребовал вдруг мужчина и рванулся к консоли. — Ничего-то нынешняя молодежь не умеет! — ворчал он, загружая в систему какой-то сложный код, явно служащий для ее взлома. Кирим внимательно следил за его действиями, стараясь запомнить на будущее хитрый и тонкий подход, ранее ему не известный. — Всему-то вас учить нужно! Вот!

Он широким жестом продемонстрировал консоль и экран готового к работе корабельного компьютера. Кирим коснулся панели активации генератора подпространственного перехода, аварийные лампы в рубке мигнули и… погасли окончательно. А за бортом, отлично видимое через обзорные иллюминаторы, по-прежнему плескалось белое ничто, озаряя нутро корабля нестерпимо ярким без фильтров светом.

Чимара медленно закрыл глаза и обвис.

Тэор и Кирим переглянулись и рванули в двигательный отсек, подгоняемые надеждой, вручную запустить генератор оттуда. По пути они пересекли тюремный блок корабля. И на секунду луч фонаря, прихваченного из аварийного снаряжения, выхватил смотровое окно той камеры, в которой Суон «раскалывал» Монго. Оно было забрызгано кровью так обильно, что внутрь заглянуть не представлялось возможным. И к лучшему…. Кирим уже примерно представлял себе, что там увидит.

— Не задерживайся! — дернул его за рукав Смотритель. — Оплакивать мертвых будем потом. Если сможем….

Машинное отделение встретило Принца и Единого с Природой темнотой и холодом. А еще пустотой во всех смыслах этого слова. Потому что в топливных батареях не было ни капли энергии. Словно ее высосало и поглотило голодное и пустое пространство за бортом.

— Нам нужен Жезл и скафандры, — заключил Тэор. — Мы выберемся, и нас подберут….

— Что? — не веря своим ушам, переспросил его Кирим. — Ты предлагаешь всех здесь бросить?

— Жезла не хватит на весь корвет. Надо спасти самое ценное! Тебя!

— Ну, знаешь, ли! — возмутился Принц. — Незаменимых нет! Я так не могу!

— Мне некогда спорить с тобой, мальчишка! — прорычал Смотритель и схватил Суона за руку. Но он забыл, что наследник престола Семи Миров — не совсем человек. Кирим легко вырвался и отлетел на несколько метров по коридору.

— Есть другой способ, Смотритель! — напомнил он рыжему Дайлети.

— Нет! Я не могу пойти на такой риск! Я обещал присматривать за тобой! По-хорошему или по-плохому, но я заберу тебя!

Он снова приблизился к Принцу с явным намерением вытащить того из двигательного отсека любой ценой. Даже применив силу.

— Кому? Каю? Или Риврану?

— Какая разница? Ты должен жить, и точка!

— Разница есть, Смотритель! Потому что до отца мне нет никакого дела. Но зато я давал клятву защищать народ Семи Миров! Я не могу бросить этих людей умирать здесь!

— Заткнись, Кир, и идем со мной! — Тэор протянул сыну своего учителя руку. — Ты же знаешь, что при желании я справлюсь с тобой! Но тебе это не понравится!

— Дайзери тоже так думал, Смотритель! — хмыкнул Кирим.

Тэор набрал в грудь побольше холодного, пахнущего металлом воздуха.

— Нет, Тэор! Стой! Я приказываю тебе! Как твой Принц, приказываю! Остановись! — прозвучал во мраке, едва подсвеченном двумя фонарями, голос будущего правителя Семи Миров. — И сделай то, что должно. Как Смотритель Храма Природы сделай! И подданный Короля! А не ученик Кая Асаи!

— Как Вам будет угодно, Ваше Высочество, — прошелестел в ответ Единый с Природой. И холода в его голосе было столько, что Суон почти воочию увидел, как слова слетают с губ Дайлети хлопьями инея. И те кружатся в свете скрещенных, как мечи, лучей света. — Только пинайте на себя, если что не так.

Он протиснулся в тесном коридоре мимо Кирима, рванул рычаг, открывающий тяжелую дверь, за которой пряталось сердце корвета, и, с издевательским поклоном пропустив Принца вперед, вплыл следом. Генератор слабо поблескивал ребрами и выступами, словно ждал, что кто-то придет и вновь наполнит его силой и жизнью. Дело было в том, что на борту корабля было полно других источников энергии, помимо топливных батарей. Каждый Дайлети был живым реактором. На Изменение, Слияние и другие манипуляции с Даром требовалось масса энергии. И еще умение с ней работать. Один Единый мог послужить «топливом», а другой — проводником. В каждом из Единых с Природой таилась колоссальная мощь. Та самая энергетическая составляющая. Душа.

Где-то внутри хрупкой человеческой оболочки подобная сила таилась и в Его Высочестве. Несмотря на то, что пользоваться Даром он сейчас не мог. Зато Тэор — вполне.

— Готов? — спросил на всякий случай Смотритель. А потом, не дожидаясь ответа, положил одну руку на генератор, а другой схватил Принца за запястье. И погрузился в Слияние.

Кричали оба только первые три минуты. Потом, на свое счастье, все-таки потеряли сознание.

Глава 30

— Как думаешь, почему Они вам не помешали? — спросил Ривран. Они с Принцем медленно брели по дорожке парка, раскинувшегося перед Дворцом на Королевском Острове. Правителю Семи Миров приходилось приноравливаться под шаг Кирима и поддерживать его под руку. После того, как тот при помощи Смотрителя напитал генератор энергией, и получилось активировать генератор, вернув корвет в привычное и почти родное подпространство, а оттуда и в обычный космос, прошла неделя. Которую и Его Высочество, и Тэор провели в постелях. Дайлети — под присмотром своих соплеменников, а Кирим — в палате интенсивной терапии. В глубокой коме. Он очнулся двадцать шесть часов назад, заявил, что валяться больше не может, и потребовал от Рохосов свой рабочий наладонник. Роботы ответили ему отказом и пригласили в палату Короля. Тот долго смотрел на приемного сына, застыв в проеме двери. Руки его были скрещены на груди. Губы гневно сжаты в линию, а в голубые глаза было страшно смотреть.

— Мне жаль, Ваше Величество, — заговорил Принц, — что я не оправдал оказанного мне доверия и провалил операцию. Вина за произошедшее лежит целиком и полностью на мне.

Мальчишка попытался сесть в постели, но не преуспел в этом. Ривран тяжело вздохнул.

— Ты, правда, думаешь, что я злюсь на тебя из-за этого? — поинтересовался он у наследника.

Кирим опустил глаза.

— Росана трое суток сидела у твоей постели! — прорычал Король, заходя в палату. — Тэор чуть ли не смертного одра требовал, чтобы Дайлети к тебе не приближались и дали время отлежаться! Что любое вмешательство Дара твое человеческое тело убьет! Он сказал, что шансы — пятьдесят на пятьдесят, очнешься ты или нет! У меня пол головы седых волос из-за тебя!

— Не видно, — тихо возразил Суон.

— Что? — не врубился сразу Король.

— У Вас волосы светлые очень, на них седины не видно, — пояснил мальчишка, поднимая на Риврана глаза и слабо, неуверенно улыбаясь. — И витамины есть хорошие…. Быстро это дело поправят….

— Ах ты…. - начал было правитель Семи Миров и подавился эмоциями. — Да я тебя….

— Послом к Конфедератам отправите? — подсказал ему наглый наследник.

— Выпорю! Собственноручно! — пригрозил Ривран и, схватив Принца за плечи, почти выдернул из постели. Но вместо того, чтобы воплотить свои слова в жизнь, крепко, до хруста Суона обнял. И тут же отстранился, словно боялся, что его кто-то застукает за таким проявлением чувств.

— Если Вам от этого станет легче, то, пожалуйста, — со вздохом отозвался Принц. — Сопротивляться не буду!

— Если бы я был уверен, что это поможет, давно бы так и поступил, — буркнул Король, отходя к окну. Снова распахнутому настежь. Как и почти год назад. Во Вселенной все идет по кругу. — Есть хочешь?

— Хочу. Только не в палате и лежа в постели! Так весной пахнет! А давайте на берегу океана пикник устроим?

У Кирима болела каждая клеточка тела. Казалось, что вместе атомы держатся только усилием воли, и стоит немного отвлечься, как они рассыплются, и разлетятся в стороны, как порванные бусы. Воздух при этом был так сладок, что хотелось вдыхать его еще и еще, пока не почувствуешь себя пьяным. И, хотя от малейшего движения кружилась голова, и сердце колотилось так быстро, словно собиралось выпрыгнуть из груди, оставаться и дальше в постели было невыносимо.

— Обязательно. Когда поспишь и наберешься сил!

Кирим хотел возразить, но не сумел. Веки потяжелели, и Принц Семи Миров откинулся обратно на подушки, засыпая совершенно нормальным целительным сном.

Росана тоже отдыхала, и потому пропустила момент пробуждения своего приемного сына, зато теперь вовсю суетилась у пледа, расстеленного на берегу, расставляя на нем закуски и напитки. Ривран предложить доставить Кирима на берег на флайере, но тот наотрез отказался. И теперь медленно брел по парковой дорожке, одновременно и желая гордо оттолкнуть руку поддерживавшего его Риврана, и прекрасно понимая, что в таком случае, скорее всего, не дойдет.

— Потому что мы Им были не интересны, — ответил Суон на давно заданный вопрос. — От тех, кто представлял для них угрозу, Они избавились в первые же секунды погружения корвета в Их измерение….

— В этом нет твоей вины, мальчик, — покачал головой Король, прекрасно зная, о чем наследник думал в тот момент. — Никто не мог предусмотреть подобного исхода!

— Да, в этом Вы правы, Ривран, — несколько напряженно согласился Суон. — Мы ничего о Них не знаем. А те, кто может рассказать — молчит!

— Ты опять за свое? — правитель Семи Миров остановился и повернулся к Принцу, ловя его взгляд. — Я верю Тэору, как себе. Он не враг нам!

— Не враг, — кивнул в ответ Кирим. — Но чьи интересы он соблюдает, Ваше Величество? Семи Миров? Или Единых с Природой?

— Ты бредишь, Кирим. С чего бы Тэору эти интересы разделять? Мы мирно живем друг с другом больше тысячи лет!

— Не будьте так наивны, Ривран! Правителю звездной системы это не идет! Отбросьте предрассудки и привязанности, и подумайте логически! Они появились в нашей Вселенной ради Эльзэдэ. Своей Эльзэдэ. А лучше всего разбираются и управляются с Их артефактами Дайлети. Так какова вероятность, что несколько тысяч лет назад некая третья неизвестная нам раса создала Единых с Природой?!

Король молчал. Он и сам думал об этом. Но гнал прочь подобные мысли.

— Тэор знает правду, — безжалостно продолжал его наследник. — Знает, что за твари пришли по нашу душу! И молчит. По своей ли воле, или по приказу учителя, но он не желает делиться информацией. И я догадываюсь, почему. Все дело в элементарном страхе! Он боится, что люди узнают правду, и начнется новый виток Чистки!

— Я этого не допущу! — горячо обещал Король Семи Миров.

— Каким образом? Эти светящиеся твари натравят людей на Дайлети, и посмотрят со стороны, кто кого! А мы ничего не сможем с этим поделать! — покачал головой Кирим. — Потому что не знаем, как с ними сражаться! Надавите на Тэора! Заставьте его говорить! Речь идет даже не о благополучии Семи Миров, а о выживании всего человечества в целом!

Ривран тихо и печально вздохнул, потом положил своему приемному сыну руку на плечо, и заговорил:

— Тэор мой друг, Кирим. Лучший, и, пожалуй, единственный. В моем положении очень хорошо, что я могу позволить себе хотя бы это. Я знаю его больше половины своей жизни. Неужели ты думаешь, что мы не могли поговорить откровенно все это время?

Суон смутился. Он ведь знал, насколько Ривран принципиален в вопросе исполнения своего долга, и память об отрезанных пальцах — лучший тому свидетель. Дружба не станет для него причиной отказаться от Тэора, как от возможного источника информации, щадя его чувства и привязанности.

— И что он ответил? — все же спросил Кирим.

— Что Дайлети осознают всю серьезность возникшей проблемы и бросят все силы на ее решение. И что люди в данном конкретном случае мало чем могут помочь, а значит, и смысла втягивать их в противостояние нет никакого!

Еще полгода назад Кирим честно высказал бы Королю все, что думает по поводу ответа Смотрителя в целом, и о нем самом, в частности. А сейчас промолчал, и даже взгляд отвел от проницательного правителя семи планет. Но это не помогло.

— Говори уже, — вздохнул Король.

— Мне нечего сказать!

Шесть месяцев назад Риврана бы разозлил такой ответ приемного сына. А сейчас он знал, почему мальчишка стоит, понурившись, и молчит: не хочет ранить его словами сомнения, хотя и совершенно с Королем не согласен.

— Не веришь, что Тэор хочет блага и Семи Мирам, и своему народу?

— Нет, Ривран. Не в этом дело!

Кирим медленно зашагал по дорожке, ведущей в сторону от основного пути. Она тоже вела к берегу океана, но немного окружным и — чего уж там скрывать — пологим путем, избавляя Принца от резкого спуска. И давая правителю Семи Миров и его наследнику несколько лишних минут для разговора. Принц шел сам, от предложенной Ривраном руки на этот раз отказался, и даже попытался прибавить шагу, но быстро запыхавшись, оставил эту идею. Разговаривать и идти одновременно, сохраняя прежнюю скорость, он был все еще не в состоянии.

— Я не считаю рыжего врагом. Иначе просто не смог бы ему довериться там, в Их мире, и решиться на то, что мы с ним сделали! Просто я думаю, что его понятие блага может расходиться с моим. А еще очень не люблю действовать вслепую…. Я считаю, что в независимости от собственной полезности или бесполезности в данном деле, люди имеют право знать, что происходит!

— Почему тебе так трудно положиться на свой народ, Кирим?

— Потому что он уже дважды — не мой. Сначала — Изгнание. Потом — человеческое тело. Разве этого недостаточно?

— Думаю, нет!

Ривран придержал перегородившую тропу ветку, давая Принцу пройти. На берегу, среди корней могучего дерева чорри, заботливыми руками Росаны были расстелены пледы и скатерть, на которой едва уместились все принесенные из Дворца лакомства. Королева укоризненно покачала головой и вздохнула, отмечая столь нежелательное в данных обстоятельствах опоздание супруга и приемного сына. Непростой разговор был отложен, заботы временно позабыты, а на первый план выступили бутерброды с маслом из корня клаппи и копченой рыбой, овощные канапе и горячий травяной чай, слегка приправленный коньяком — для вкуса и аромата, не более.

Соленый прохладный ветер с океана придавал всем блюдам особенный неповторимый привкус, благодаря которому оторваться от них было практически невозможно. Кирим подозревал, что, несмотря на питательный бульон и диетическую кашу, чуть ли не насильно впихнутые в Его Высочество Рохосами сразу по пробуждению, такая обильная и питательная пища не пойдет ему впрок. Но он отмахивался от тревожных звоночков, потому что плохо будет потом. А сейчас ему было хорошо: слева его грело плечо Королевы, которая не возражала, что приемный сын к ней привалился, со спины поддерживал изгиб могучего корня чорри, свежий ветер играл с волосами, не решаясь забраться под плед, а почти у самого горизонта резвились в воде морские Драконы. Убаюканный сытной едой и шумом волн, Кирим не заметил, как уснул.

Он не чувствовал и не видел, что, паря высоко-высоко в небе, за ним пристально наблюдает большая птица. Если бы Ривран и Росана пригляделись, они бы заметили, что пернатое создание не относится к эндемикам Мирралина. Но им было не до того….

Эпилог

Кирим сидел в кресле в своем рабочем кабинете, перекинув ноги через подлокотник. Высокотехнологичный предмет мебели изо всех сил старался выполнить свое предназначение и принять наиболее подходящую для этого форму. Спинка отошла назад, а подлокотники разъехались в стороны. Но Принцу было все равно неудобно. Немного поерзав, он поменял позу и положил ноги на стол. Потом свернул все рабочие экраны и прикрыл глаза, пытаясь хотя бы ненадолго отрешиться от навалившихся проблем. Болела голова. Цепочка «Раев — Дайзери — Они» не желала сплетаться до конца. Слишком много было недостающих звеньев.

Кирим потер виски пальцами, спустил ноги со стола вниз и устало ткнулся лбом в столешницу, которая была упоительно прохладной. Мысль побиться об нее головой он отмел как неконструктивную, вместе с желанием послать одного из Рохосов, дежуривших за дверью, за бутылкой чего-нибудь очень крепкого.

Они от этого никуда не денутся. И способа от Них избавиться на дне бутылки тоже не найдется. В голове крутились слова Харуна о том, что он хочет жить среди себе подобных. Скольких еще Единых Им удалось привлечь на свою сторону? В какой момент разница между Дайлети и Дайзери становится очевидной? Сразу? Или они могут какое-то время жить, как прежде, среди своих, как волки в овечьих шкурах?

И, если самому Кириму приходят в голову подобные мысли, то как отреагируют граждане Семи Миров, когда правда, что королевская семья от них скрывает, всплывет наружу? Станут ли они усматривать угрозу в любом Едином? Или столетия жизни бок о бок с ними не дадут разгореться вражде? Все-таки в Семи Мирах к Дайлети было особое отношение. Вспомнить хотя бы Варратис. И Дейрдре. Даже Рохосы, в которых была заложена программа оберегать Принца от всевозможных опасностей, в певице угрозы не увидели. Позволили им остаться наедине. Сейчас Кириму было стыдно за собственное легкомыслие и потакание своим сиюминутным желаниям. Впрочем, и тогда тоже было.

Сводящее с ума опьянение страстью схлынуло, вернув им обоим способность мыслить здраво, и теперь они прекрасно понимали, как подставили друг друга. И испытывали неловкость, как будто проснулись поутру после пьяной вечеринки в одной спальне и не могли вспомнить ни имен друг друга, ни того, как все произошло. Но дело было в том, что они помнили. И сами себе удивлялись.

— Берегите себя, Дейрдре! — посоветовал певице Принц. — От того, насколько хорошо Вам удастся сохранить нашу маленькую тайну, может зависеть Ваша жизнь!

Весь ужас был в том, что он действительно предупреждал ее, а не пытался напугать. Женщина поняла все правильно.

— Я не боюсь.

— А зря! Я ведь не разъяренного Тэора имею в виду!

— Я… понимаю. Я буду помнить Вас! — Дейрдре торопливо клюнула его припухшими от поцелуев губами в щеку, закрытую маской.

— И я Вас!

Принц ушёл из Жемчужной гостиной первым, и до встречи с Тэором успел и принять душ, и избавиться от одежды, хранящей компрометирующий их с Дейрдре запах. Но Смотритель, не отличавшийся особой деликатностью по отношению к своему Принцу, просек все мгновенно. И был, действительно, в ярости. Волосы у Кирима моментально зашевелились от статического электричества, наполнившего воздух вокруг него и Тэора. Серые глаза Дайлети сверкнули холодным огнем, но задавать вопрос, каким местом Принц думал, когда позволил себе такое, Тэор не стал. Он никогда не спрашивал об очевидных вещах.

— Ты идиот! — констатировал Смотритель Храма Природы, развернулся и ушел, забыв, что пообещал Кириму позаниматься Дайкай. Принц до сих пор так и не узнал, досталось ли потом Дейрдре за неблагоразумное поведение. Ведь, будучи главой Общины Дайлети в Семи Мирах, Тэор нес ответственность за всех Единых, что жили среди подданных Риврана. И имел право выказывать недовольство, ведь поступок певицы бросил тень на всех представителей ее народа. Но на их с Киримом счастье, никто посторонний о них двоих не узнал.

Думал ли Тэор уже тогда об опасности, что таилась среди народа Единых с Природой? Допускал ли что-то подобное? Встречался ли Смотритель за свою долгую жизнь с Дайзери? И если так, почему ни полслова не сказал наследнику престола Семи Миров? К чему были все эти тайны и интриги? Какой смысл в том, чтобы скрывать что-то сейчас?

Поток тяжелых, вязких мыслей прервал мелодичный звон наладонника. Пришел очередной доклад директора Чимары. Кирим привычным жестом развернул голографический экран и вчитался в сухие строчки отчета. С каждым прочитанным словом он хмурился все больше и больше. Его предчувствия оказались верны, и каждому Их появлению в обитаемой Вселенной сопутствовали исчезновения людей. И Дайлети. В еще больших количествах. При еще более странных обстоятельствах. Они с Чимарой возлагали большие надежды на ту операцию по захвату пиратской базы. Но ее итогом стала лишь куча трупов. Нужно было работать дальше, и все службы получили соответствующие распоряжения. Но реальных подвижек пока не было, и, возможно, пришедший вызов мог прояснить ситуацию или дать новый толчок расследованию. Поэтому Кирим не удивился, когда на пороге его кабинета появился Тэор: хмурый, взъерошенный, усталый. Суон вышел из-за стола ему на встречу, желая продемонстрировать, что сожалеет о ссоре и своем поступке, ей предшествовавшем, и готов к примирению на любых условиях.

А рыжий Дайлети шагнул вперед и без предупреждения вмазал своему Принцу в нос.

— Черт-черт-черт! — Смотритель кинулся к наследнику престола, который кулем оседал на пол. — Я думал, ты увернешься!

— Хоть бы сказал сначала что-нибудь! — гнусаво проговорил Кирим в ответ, запрокидывая голову, чтобы не закапать кровью красивый ковер на полу. — Вроде: «Ты подлец, Кирим!» или «Так не поступают с друзьями!» Или…

— Заткнись уже, манипулятор хренов! — Тэор накрыл руку Кирима, зажимавшего себе нос, своей. Через секунду от крови не осталось и следа. — Из тебя, и вправду, хороший Король получится!

— Но ведь ты бы мне ничего не рассказал, если бы я просто спросил! — возмутился Принц, поднимаясь.

— Только потому, что тебе это не надо знать!

— Не надо знать, почему вокруг меня умирают люди, а я должен на это просто смотреть и ничегошеньки не делать?!

Они стояли друг напротив друга, глядя глаза в глаза. Кирим отвернулся первым: снова ссориться со Смотрителем ему не хотелось.

— Ты пришел мне нос расквасить, или есть еще причина? — язвительно поинтересовался он у рыжего Дайлети, возвращаясь за стол.

— Ты от Чимары сообщения получил?

— Только одно, — проговорил Кирим. Его наладонник отозвался на эти слова очередных сигналом.

— Нас вызывают на материк. В местечке под названием Ахори час назад произошло что-то очень нехорошее! — Тэор хмурился и теребил пояс куртки.

Кирим прочитал второе сообщение, но ситуацию оно не проясняло. Скорее, наоборот, еще больше запутывало.

— Давай поторопимся! — предложил Принц. — Чимаре не свойственно поднимать панику по пустякам!

Деревушка Ахори располагалась довольно далеко от Королевского острова, и они воспользовались шаттлом, чтобы туда добраться. Их встречали. Казалось, что все службы, хотя бы косвенно связанные с безопасностью, собрались в небольшом населенном пункте, потеснив его обычных обитателей. Несмотря на разгар дня, на улицах не было ни души. Кроме людей в форме, разумеется. И гэбешников, выделявшихся не одеждой, но какой-то особенной манерой держаться. Люди Чимары на их фоне как-то даже терялись.

Центральная площадь была накрыта непрозрачным силовым куполом. Тэор начал морщиться и дышать через раз еще метрах в двухстах от него. Потом по его изменившемуся лицу Кирим понял, что Смотритель закрылся. Там, под энергетическим полем было спрятано нечто поистине ужасное.

Принц почувствовал запах крови с пятидесяти метров. Ветер дул как раз в их сторону.

— Не смотрите! — посоветовал Его Высочеству директор Чимара, поприветствовав Принца быстро и как-то скомкано.

— Зачем Вы тогда меня вообще сюда вызвали? — возмутился тот, и шагнул к прерывателю.

Кирим думал, что успел многое в жизни повидать. Что сможет сохранить выдержку и самообладание, что бы ни случилось. Что готов ко всему. Он ошибался.

Едва взглянув на тела и их фрагменты, лежавшие на разноцветных камнях мостовой, Кирим бросился к урне. Судя по ее содержимому, он был не первым, кто переоценил крепость своих нервов. Верный Рохос осторожно тронул его за плечо, привлекая к себе внимание, и протянул своему Принцу бутылку с водой. Суон сполоснул рот, повернувшись к трупам спиной, и вышел за пределы купола, тоже не оборачиваясь. Ждавшие его снаружи чиновники не могли видеть его бледного с прозеленью лица под маской, но, конечно же, отметили и нетвердую походку, и дрожащие руки, сжимавшие бутылку.

— А ведь я просил, Ваше Высочество! — необходимость подчиняться юнцу и выполнять все его приказы до единого Директора все еще немного нервировала, хотя он и убедился, что его ведомство от смены непосредственного руководства ничего не потеряло. Но от шпильки удержаться все равно не смог.

— Что здесь произошло? — сглотнув, спросил Кирим. Ему хотелось отойти от площади как можно дальше. Ветер все еще доносил тошнотворный запах крови и внутренностей разорванных и вывернутых наизнанку тел.

— Свидетели — те, кто в состоянии говорить, — начал докладывать шеф местной полиции, — сообщают о вспышке яркого света. Потом прямо из ниоткуда в небе появились тела. И попадали вниз. Большую часть находившихся в этот момент на площади людей отвезли в клинику в состоянии тяжелейшего шока.

— Что еще? Почему вызвали Тэора?

— А Вы не поняли, Ваше Высочество? — снова заговорил Чимара. — Часть тел принадлежит Единым! А еще здесь по соседству жила семья Дайлети. Мать, отец и пятилетний ребенок. Все в состоянии комы доставлены в больницу. Из травм врачи отметили только кровотечение!

— Нос, глаза, уши? — догадался Суон.

Чиновники покивали.

— Посмотришь, Тэор? — обернулся Кирим к Дайлети, но тот отрицательно мотнул головой.

— Не сейчас!

Смотритель боялся оставить Принца одного. Хотя и не вполне понимал, чем сможет ему помочь, если вдруг Они решат вернуться.

— Что удалось обнаружить? Какие-то следы? Отпечатки? — про ауру Кирим спрашивать не стал. Понятно, что ни один Дайлети здесь погружаться в Слияние в ближайшее время не станет.

— Все стерильно, Ваше Высочество, — доложил полицейский. — Как будто жертвы сами это с собой сделали! Взорвались изнутри — и все!

Мужчина содрогнулся.

— Понятно…

Оставаться здесь и дальше не было никакой необходимости. Потом Кирим, конечно же, заставит себя посмотреть на каждое тело. Если не в морге, то на голографии уж точно. И будет пытаться заметить то, что не увидели другие, прекрасно понимая: эксперты не могли ничего пропустить. Только не в таком деле, как это. Которое затрагивало интересы и государственной безопасности, и внешней разведки, и полиции, и Общины Единых с Природой.

Люди столетиями осваивали пригодные для жизни миры и нигде не встретили себе подобных. Морские драконы Мирралина не в счет. У них не было технологически развитой цивилизации. Они были просто разумным народом. И вот теперь появились Они. И в очередной раз продемонстрировали свой крайне недружественный настрой. И возможности, превосходящие все, что умели люди. И отношение к людям — и к Дайлети, впрочем, тоже — как к скоту. К дешёвому расходному материалу.

Принц и его свита шли по направлению к шаттлу, чтобы в закрытой от окружающего мира каюте обсудить происходящее. Понятно, что сейчас они ничего не придумают и не решат. Что дождутся Короля, который уже спешит сюда, прервав свою поездку на Аккорну. Что будет еще множество совещаний. Что будут созданы рабочие группы. Будут произведены всесторонние исследования и изыскания. Но все это будет позже. Не сейчас.

В ста метрах от шаттла им наперерез бросилась растрепанная женщина со спутанными волосами и совершенно безумными глазами.

— Ваше Высочество! — закричала та, падая перед наследником короны на колени. Кирим сделал знак, чтобы Рохосы ее не трогали, и подошел ближе. Женщина схватила его за руку и заговорила, быстро и постоянно оглядываясь, как будто боялась, что ей помешают:

— Я видела его, Ваше Высочество! Видела того, кто принес тела! Я видела!

— Кого?

— Ангела! — заявила женщина. — Это был ангел! В ареоле яркого света! Он был прекрасен! Ослепителен! И страшен! Ваше Высочество!

Женщина затряслась, сжимаясь в комок.

— Это наказание за наши грехи! Его послал к нам Создатель! Мы — прокляты! — завопила свидетельница.

Кирим выдрал свою руку из цепких пальцев женщины и кивнул полицейским.

— Этой женщине нужна помощь специалистов! Проследите, чтобы о ней позаботились!

Два офицера едва ли не силой подняли женщину с колен и повели прочь. Принц поймал на себе внимательные взгляды Чимары и начальника Департамента Госбезопасности, Азмара Зимани.

— Повредилась умом? — сделал предположение Ламру, как всегда сохранявший ледяное спокойствие. Уже второй человек называл Их Ангелами. Даже Принц не чурался уже этого наименования.

— Или интерпретировала факты согласно своим представлениям об устройстве Вселенной, — проговорил второй чиновник, делая какие-то пометки в своем наладоннике. — Вы верите в Бога, Ваше Высочество?

Кирим задумался. Обладая Даром, он постоянно ощущал мир вокруг, как единое целое, в котором все было взаимосвязано и находилось в постоянном круговороте. Будь то смена времен года на планетах или рождение и смерть их разумных и не очень обитателей. Природа была для него живым организмом, безграничным и непознаваемым в своем величии и бесконечности. Да, наверное, он верил в Бога. Или Создателя. Или Природу. Не важно, как это называть. Оно было, и все тут.

— Верю, — ответил он на вопрос Зимани. — А в то, что послал этих Ангелов — нет!

Раньше все можно было списать на террористов, получивших доступ к древнему хранилищу с оружием и неизвестными технологиями. А теперь вмешательство чуждой и враждебной людям Цивилизации было уже не скрыть. Придется посвятить людей в то, что происходит на самом деле. Раскрыть подробности произошедшего на Алдане. Рассказать про Них. К чему это приведет?

— Вот! — Тэор бросил Кириму информационный кристалл. — Кай хочет встретиться с тобой!

— Пусть запишется на прием, — буркнул Кирим, нахмурившись. Он тоже хотел обсудить сложившуюся ситуацию со Старейшими. Но не был уверен, что диалог будет конструктивным, если не раскрыть перед ними все карты. Или если старые Дайлети станут отпираться и делать вид, что они знать ничего не знают. Кай был в этом отношении предпочтительнее, но Кирим полагал, что тот ни за что больше с ним встречаться не станет. Из принципа.

Но, видимо, ситуация была настолько серьезной, что все принципы отступили на второй план.

— Засунь свою гордость себе куда-нибудь подальше и поговори с отцом, наконец, — Тэор, определенно, начал терять терпение.

— Когда? — устало спросил Кирим. Сил спорить у него больше не было.

— Прямо сейчас.

Кирим задумался.

— А почему бы ему тогда самому нас не навестить? — поинтересовался он у Смотрителя.

— Потому что кое из-за кого я оборвал связь с учителем! Чтобы не возникало больше вопросов, кому я на самом деле служу! Да, я — Дайлети! Да, Кай — мой учитель! Но я гражданин Семи Миров со всеми вытекающими отсюда последствиями! Вам это ясно, Ваше Высочество?

Рыжий Дайлети навис над рабочим столом Принца. Его щеки пылали, глаза были очень недобро прищурены.

— Да, Смотритель. Это мне ясно. А вот все остальное — нет! — спокойно ответил ему Кирим. — И если Кай и в этот раз ничего мне объяснит, это будет последняя наша с ним встреча! И все проблемы я стану решать без оглядки на интересы Дай-Санай, по своему усмотрению!

— И на свой страх и риск! — добавил Тэор мрачно. Площадь Ахори вставала у него перед глазами, как будто он видел ее всего лишь несколько минут назад. А прошло уже две недели с тех пор.

Кирим сжал в руке кристалл с координатами и решительно встал.

— Увидимся вечером! Росана просила не опаздывать к ужину.

Смотритель хмыкнул.

— Не догадываешься, почему? — спросил он.

Кирим пожал плечами.

— Сегодня ровно год, как ты здесь!

— Правда? — удивился Принц Семи Миров. — Как быстро время летит, да, Тэор?

— Да, как обычно, — проговорил Смотритель, пожимая плечами.

— Конечно, — усмехнулся Принц. — Тебе-то что! Ты почти 400 лет на свете живешь! Что тебе год!

— И ты тоже сможешь! — совершенно серьезно ответил ему рыжий Дайлети. — Твоя душа перестроит тело! Уже перестраивает! Дар вернется!

— А надо ли, Тэор?

— Что?

— Чтобы Дар вернулся! У этих тварей, Ангелов… на меня какие-то планы! Я это знаю. Может, ну его? Люди тоже неплохо живут!

— Дурак ты, Кир! — сказал на это Смотритель Храма Природы. — Молодой еще, а потому дурак! Если бы ты человеком родился, тогда — другое дело! А ты — Единый! Ты знаешь, что такое Слияние и Изменение! Думаешь, что можешь без этого прожить? Себя-то хоть не обманывай! Я же вижу, как ты на меня смотришь! На других Дайлети! Как тянешься к Природе, когда думаешь, что никто не видит! Люди считают, что мы просто оборотни, способные к исцелению, регенерации и воздействию на погоду. Но мы-то знаем, что мы — нечто гораздо большее!

— Стоп-стоп! — прервал его страстную тираду Кирим. — Давай поговорим об этом, когда я вернусь…. Если я вернусь….

Тэор застонал.

— За кого ты меня принимаешь, а, пацан? — возмутился он, заступая Принцу дорогу. — За кого ты Кая принимаешь? У тебя совесть вообще есть, так о нас думать?!

— Я про тебя очень хорошо думаю, Тэор, — признался ему Кирим. — И верю, что ты бы не отправил меня на встречу с Каем, если бы хоть на секунду допустил, что мне угрожает опасность. Но, видишь ли, ты — это одно, а Кай — совсем другое. Он уже однажды предал меня! И, не задумываясь, поступит так снова, если посчитает, что так надо и правильно. И ему плевать с высокой колокольни, что я какой-то там Принц! Как было плевать, что я — его сын.

— Нет, Кирим! — горячо возразил Смотритель. — Кай никогда не причинит тебе вреда!

— Когда мы виделись в последний раз, он просил меня не приближаться к Эльзэдэ. А когда понял, что я не собираюсь следовать его указаниям, разозлился…. Нет, не так. Кай был просто взбешен, Тэор! От каких-то активных действий его удержали только высокая вероятность политических осложнений!

— Он просто испугался за тебя! — выдохнул Смотритель. — А гнев — попытка этот страх спрятать.

— Не ты ли говорил, что Совет семь лет назад выбирал между Изгнанием и моей смертью? Может, уже тогда они увидели во мне угрозу для Единых. Но ограничились временными мерами. Что, если с появлением Ангелов их позиция изменилась? Что, если они решили от меня избавиться от греха подальше, раз я так нужен нашим создателям?

— Ты полагаешь, что наш народ способен на такое? — ошарашенно спросил Тэор.

Принц качнул головой, но как-то очень грустно и даже немного неуверенно.

— Я больше не знаю, кто мы, и кто — я, Тэор. И эта неопределенность сводит меня с ума. Если встреча с Каем может помочь остановить весь этот ужас с Дайлети, с Эльзэдэ, с Бешеными и инопланетными технологиями, а также прояснить, кто Они такие и как с ними бороться, я с ним встречусь!

— Хорошо. Какой эскорт тебе подготовить?

— Не надо сопровождения! Не хочу привлекать Их внимание, — Принц голосом выделил местоимение. — И Кай просил о личной встрече. Пусть так и будет!

— Делай, как знаешь, — со вздохом махнул рукою Смотритель и ушел, оставив Принца в одиночестве собираться и готовиться к непростой встрече. Было одиннадцать часов утра. Кирим должен вернуться раньше, чем Ривран и Росана начнут беспокоиться.

Кай почувствовал Их присутствие только тогда, когда Они ему это позволили. Его корабль завис в подпространстве — залип, как муха в янтаре. И не реагировал ни на какие команды. Связь тоже не работала.

— Ххи-имай-йа? — услышал он голос у себя в голове. Вкрадчивый. Осторожный. Тихий. Он говорил на Синтре. Ну, конечно, а как же иначе. — Спешишь? Не торопись, все равно опоздаешь!

— Не трогайте его! — мысленное общение давалось с непривычки очень тяжело. — Он бесполезен для вас!

— Безопасен, ты хочешь сказать! Мы знаем, зачем ты его создал, Кай!

Слышать, как они произносят его имя, было невыносимо больно. Как удар кинжалом в сердце. Как выстрел из кольта в висок. Как сеппуку. Как…

— У него нет Дара! Оставьте его в покое!

— Он все еще Дайлети, Кай! С Даром или без, он такой же, как ты! Он сможет. Не сейчас, конечно. Но скоро. Мы еще можем позволить себе подождать. Живи, Кай! Пока живем мы! О твоем сыне мы позаботимся!

— Не трогайте его! — заорал Кай и рванулся. Изо всех сил. Плеснул вокруг. Нанес ментальный удар, который мог бы убить любого человека или даже Дайлети. И даже не одного. Но Они только засмеялись — зашелестели у него в голове.

— Ты же знаешь, что мы не можем его тронуть. Сами. Ты позаботился об этом много-много лет назад. Но все меняется, Кай! Все меняется!

Корабль словно выпустили из рогатки — с такой скоростью он рванул вперед. Но когда маленький одноместный истребитель вынырнул в заложенной в навигационный компьютер точке, было уже поздно.

— Ты видел сегодня Кирима, Тэор? — спросила Росана, обеспокоенно поглядывая на хронометр, выполненный в виде изящного фонтана. Цифры высвечивались на завесе водяного пара, что поднимался над струей воды, выливавшейся из кувшина молоденькой девушки. Она казалось совершенно живой, просто застывшей в тот момент, когда ее, наклонившуюся над колодцем, кто-то позвал. Кто-то родной и любимый, потому что на губах девушки зарождалась улыбка. Она пряталась в самом уголке рта и в глубине ее полуприкрытых веками глаз. Красавица была так рада услышать зов, что забыла про кувшин, и вода из него вылилась обратно в родник. Выливалась секунду за секундой. А те складывались в минуты. Время шло, а Кирим опаздывал.

Росана сосредоточилась и послала импульс через Символ. Но тот молчал. Она не слышала Принца. Его не было в Системе Семи Миров!

— Где Кирим? — спросил Ривран, нахмурившись. Он уже сверился с расписанием Принца на своем наладоннике и убедился, что никаких срочных дел, способных его задержать в этот вечер, у того не было. Тэор был как-то подозрительно спокоен. — Я последний раз спрашиваю тебя, Смотритель! Ты знаешь, где мой сын?

Дайлети вздохнул.

— Знаю. Он на встрече. С Каем. На границе.

Как в омут с головой нырнул.

— Почему я об этом ничего не знаю? — правитель Семи Миров встал из-за стола. Тэор был вынужден последовать его примеру.

— Потому что Кай просил о конфиденциальной встрече, а Принц на нее согласился. И скоро вернется. До границы всего-то полчаса в прыжке!

Кого он успокаивает? Себя? Кирим ведь и вправду должен был уже вернуться! Что его задержало? Беседа оказалась настолько содержательной, что им никак не прерваться?

По давней привычке Тэор позвал учителя. И выругался, потому что в результате услышал только звон в ушах. Он же сам разорвал связь!

Ривран сел, нарочито громко скрипнув креслом по полу. Росана успокаивающе накрыла его напряженно сжатый кулак своей ладонью. Это почти подействовало. Но тут в памяти Короля, натренированной на мелочи, всплыла короткая строчка доклада от пограничного патруля. В нем говорилось о следах космического боя, обнаруженных в секторе 17.26. Судя по обломкам кораблей, там были пираты.

— Где они должны были встретиться? — спросил Ривран у Смотрителя Храма Природы таким тоном, что тот сразу понял: его Король подозревает самое худшее.

— В секторе 17.26, - произнес Дайлети и увидел, как все краски схлынули с лица правителя. Тот молча протянул ему свой наладонник с докладом.

— И ты отпустил его одного? Потому что так Кай хотел?

— Просто свяжитесь с кем-нибудь из них поскорей! — потребовала Росана, не в силах больше выносить эту неопределенность и повисшее в воздухе напряжение. — Подпространственную связь еще никто пока не отменял!

Они попробовали.

Корабль Кирима не отвечал. Тэор поймал на себе два очень недобрых взгляда, в которых уже проскальзывали оттенки паники.

— Кай!

Видеосвязь с Дайлети удалось установить с третьей попытки. Сквозь помехи у них получилось разглядеть летный шлем с затемнённым щитком на фоне пилотского кресла.

— Где Кирим, Кай? — спросил Тэор.

— Мы не встретились! — услышали они глухой, измененный динамиками шлема голос. — Меня задержали, и мы не встретились! Я прилетел слишком поздно!

— Что с Киримом? — вмешался в разговор Ривран.

— Я не знаю! — судя по всему, Каю было очень неудобно разговаривать. Но и прервать связь, отмахнувшись от Короля Семи Миров, он не мог. — На месте нашей с ним встрече был бой! Его корабль ждали!

— Ты видел его истребитель? Его обломки? — снова влез с расспросами Смотритель.

— Нет, черт возьми, Тэор, нет! Там было просто месиво из взорванных кораблей и какофония смерти!

Ривран и Росана переглянулись. Они знали, что Кирим — очень хороший и опытный пилот. Что у него на счету сотни боевых вылетов и сбитых противников. Если он столкнулся с пиратами, то у него были все шансы отбиться и уйти в подпространство. Особенно, учитывая тот факт, что истребители Семи Миров по многим параметрам превосходили корабли такого же типа, находящиеся на вооружении в СНМ или Конфедерации. И тем более, тот хлам, которым пользовались пираты.

— Где ты, Кай? — спросил Тэор своего теперь уже бывшего учителя.

— А ты как думаешь? Иду по остаточному следу того корабля, что целым ушел с поля боя! Но они, заразы, использовали каскадный прыжок! Как знали, что их Дайлети преследовать будет!

Тэор опустился в кресло и закрыл лицо руками. Учитывая все, что случилось в последнее время — а именно участившиеся случаи нападения на Единых и Ахори, можно было предположить, что именно Дайлети на окраине и караулили. Вот только кто мог сообщить пиратам о встрече? О которой вообще знали только трое?

— Перешлите нам все данные, Дайлети! — попросил Кая Король.

— Да, сейчас!

Передача прошла, хотя и со скрипом.

— Вот черт! — выругался старый Дайлети. За этим почти приличным ругательством последовала куда более экспрессивная тирада, к счастью, никем не понятая. Связь на несколько секунд пропала, а когда восстановилась, и изображение, и звук были идеальными. Корабль вышел из подпространства.

— Что случилось, Кай?

— Я их потерял! Они ушли!

Связь оборвалась.

— Тэор? — Король повернулся к рыжему Дайлети с каменным выражением лица. — Я хочу, чтобы ты подыскал себе преемника. Нынешний Смотритель Храма Природы Королевского Острова меня больше не устраивает! А Кай до выяснения всех обстоятельств объявляется персоной нон грата для Семи Миров!

— Как прикажете, Ваше Величество! — Единый склонил голову в знак согласия. — Но Вы позволите мне участвовать в поисках Принца?

— Ты возглавишь оперативную группу. Никто не должен знать, кого именно вы ищете. Для всех ты расследуешь исчезновения своих соплеменников и случай пропажи нашего пилота при сходных обстоятельствах. Его Высочество некоторое время не будет появляться в обществе в связи с необходимостью дальнейшего обучения.

Тэор еще раз коротко поклонился и вышел. Росана, поникшая, бледная и разом постаревшая, подошла к мужу и буквально упала в его объятия. Ноги ее держать отказывались.

— Почему, Рив? Почему мы должны опять проходить через этот кошмар? Почему кто-то там наверху решил, что с первого раза мы урок не усвоили? Чем мы так провинились, Ривран?

— Я не знаю, Росана. Я не знаю….

— Что это? — в первом голосе смешались удивление и брезгливость.

— А то ты не видишь! Семипланетничек! — второй был настроен более оптимистично.

— А какого… он тут делает?

— Ты у меня спрашиваешь? Мне сказали, будет Дайлети! Молоденький!

— Что-то не похож он на Единого!

— Ну, ясен пень! Ты на рожу его погляди! С такими-то отпечатками!

— И что делать будем? За борт его?

— Охренел? У нас ремонта на несколько тысяч из-за этой скотины! Про сбитые корабли я вообще молчу! А ты — за борт?! Какой-никакой, а товар! В имение его, понятное дело, никто не купит, а на рудник сгодится! Хотя бы расходы на топливо покроем! Свяжись с Посредником!

Кирим очень хотел возразить этим голосам. Сказать им, что стоит гораздо больше, чем заплатит за раба Посредник. Сделать хоть что-нибудь. Но не мог ни пошевелиться, ни рта раскрыть. Перед глазами все еще мелькали цветные пятна. В носу хлюпало, а уши заложило. В памяти застыла картинка, которая ни исчезала, как Кирим не старался.

Вспышка холодного света. Боль — Суону показалось, что у него в мозгу взорвалась сверхновая. А потом сияние чистой чужеродной энергии ослепило глаза и ударило по сознанию. Первый раз в жизни Кирим бросил штурвал, закричал и закрыл лицо руками, пытаясь отгородиться от невыносимой яркости и мощи того существа, что появилось внезапно прямо на пути его истребителя.

Затем последовало прямое попадание по кораблю, и очнулся Кирим уже на холодном полу дока, в окружении очень недовольных пиратов.

— Значит, решено! — сказал один из них. — К Посреднику и пилота, и корабль!

Конец первой книги

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg