«Погребальные костры - Книга полностью»

Погребальные костры - Книга полностью (fb2) - Погребальные костры - Книга полностью 1413K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Стас Бородин

Бородин Стас Погребальные костры - Книга полностью

Погребальные костры

Глава 1.

- Господин желает нанять чародея? - уродливый неряшливый старикашка подсел за мой столик в таверне "Белый Октопус".

На столе передо мной появилась большая медная монета, сложенная из двух половинок. Одну половину я принес с собой, а вторая выкатилась из засаленного рукава посредника.

- Желает, - я кивнул, настороженно разглядывая посетителей таверны. - Не могли бы вы говорить потише?

Старик ухмыльнулся и принялся вертеть мизинцем в левом ухе.

- Здесь все свои, господин, можете не волноваться.

Громадный детина, восседающий на колченогом табурете за соседним столиком, отсалютовал мне пивной кружкой и подмигнул.

- Это Малыш Гудан, мой племянник, - посредник кивнул на верзилу. - Лучший кулачный боец на всем Маунтдане.

Кулаки у Малыша были не детские, а ножны клинка, торчащего из-за пояса, сплошь усеяны подозрительными бурыми пятнами.

Поежившись, я перевел взгляд на улыбающегося старика.

- Когда вы сведете меня с чародеем?

Посредник задумчиво счистил добытую из уха серу ногтем большого пальца, и возвел очи к потолку.

- Всему свое время, господин. Давайте, для начала, отобедаем.

Проворная служанка поставила перед нами на стол два больших блюда с рыбой, щедро посыпанной зеленью и окруженной дольками лимона.

- Угощайтесь, - старик с нескрываемым любопытством уставился на мои руки, затянутые в узкие кожаные перчатки. - Лучшего яства вам не сыскать даже в Лакоре!

Я остановил служанку, ухватив ее за локоть.

- Простите, но я не ем рыбы. Принесите-ка мне лучше вашего знаменитого октопуса в сметанном соусе.

Служанка снисходительно улыбнулась, сделала книксен, и побежала к кухне, громко стуча каблучками.

- Вы не едите рыбы? - старик подозрительно изогнул бровь, не спуская глаз с моих перчаток.

- Не умею выбирать кости, - я виновато улыбнулся, изучая дымящийся горшочек, появившийся передо мной на столе вместо блюда с рыбиной. - Вот октопус, это другое дело!

Заправив салфетку за воротник, я подцепил вилкой белесое щупальце и с удовольствием отправил его в рот.

С кислой миной посредник взялся за рыбу, ловко вынимая кости, и слизывая жир, стекающий по пальцам.

- Я хочу нанять Маркабрю, - сказал я, делая большой глоток желтого миносского. - Именно Маркабрю, и никого другого.

Посредник поперхнулся, и громко закашлялся. Его лицо побагровело, а Малыш Гудан тут же спрыгнул со своего табурета, на ходу вынимая из-за пояса нож.

- Почему? - прохрипел старик, хватая кувшин, и наливая вина в чашу. - Почему именно Маркабрю?

Я пожал плечами.

- Мои друзья уже работали с ним, и у них сложилось самое благоприятное впечатление об этом чародее.

Громко сглотнув, посредник махнул рукой, приказывая головорезу вернуться на место.

- Но за эти деньги вы можете нанять чародея куда более высокой квалификации, или даже двоих! - старик успокоился и вновь заулыбался, принимаясь за десерт. - Я бы вам посоветовал мастера Гиллеспе. Он просто превосходный маг! Выполнит вашу любую прихоть!

Я только покачал головой.

- Боюсь, что это не возможно, уважаемый. Мне нужен именно Маркабрю.

Старик недовольно засопел, решительно разделываясь с рассыпчатым пирожным, и подозрительно косясь на мои перчатки.

- Слушайте, Гиллеспе великолепный маг, Маркабрю ему и в подметки не годится! - острые желтые зубы посредника хищно ощерились. - Берите, кого предлагают, господин!

Старик откинулся на спинку скамьи, и я тут же почувствовал, как на моей шее затягивается невидимая удавка. Посредник заулыбался, перебирая пальцами по усыпанной рыбьими костями столешнице.

- Много вас тут ходит. Все вынюхивают чего-то, - старик вновь уставился на мои перчатки.

Невидимая рука еще сильнее впилась в мое горло, а пальцы Малыша Гудана принялись ловко шарить по моим карманам.

- Тихо, господин, не дергайся, только хуже будет!

Я же не думал сопротивляться. Встретившись глазами с сидящим в дальнем углу таверны здоровяком, облаченным в помятые латы наемника, я незаметно кивнул.

- Дядюшка Эсбен! - уронив на наш стол тяжелый двуручный меч, наемник плюхнулся на скамью рядом с посредником и сгреб его в охапку. - Вот уж кого не ожидал здесь встретить!

Невидимая рука тут же выпустила мое горло, а пальцы Малыша Гудана соскользнули с завязок кошелька.

- Оставь меня в покое, болван! - зарычал посредник. - Меня зовут мастер Тонезап, а не дядюшка Эсбен!

- Мастер? Поглядите-ка на него! - наемник весело заржал, мощно дыша перегаром. - С каких это пор ты стал мастером, старый пройдоха?

Малыш Гудан громко засопел мне на ухо, вероятно прикидывая, стоит ли попытать удачи с ножиком против двуручного меча.

- Как поживает старушка Хедвиг? - наемник не унимался, бесцеремонно тиская посредника, точно старого приятеля. - Малышки Йорун и Ингве уже, поди, совсем большие стали?

- Оставь меня в покое, идиот! - взвизгнул старик. - Не знаю я никаких малышек! Я мастер Тонезап! Тебе любой скажет!

Завсегдатаи трактира наблюдали за разыгравшейся сценкой с огромным интересом, однако на помощь старику никто не спешил.

- Тогда, я - рыцарь Леогар! - наемник приосанился. - О, где же мое злато, ростовщик!

Стальная перчатка с такой силой грохнула по столу, что тяжелый двуручник подпрыгнул, а тарелки со звоном посыпались на пол.

- Вынужден с вами раскланяться, - я поспешно отпихнул Малыша Гудана в сторону, и встал со скамьи. - Очень жаль, что нам так и не удалось договориться.

Мастер Тонезап проводил меня тоскливым взглядом.

- Давай-ка выпьем за встречу, мастер Эсбен! - наемник крепко прижал старика к своей помятой кирасе, пресекая малейшие попытки к сопротивлению. - У меня осталось еще достаточно серебра, чтобы угостить вином всю честную компанию!

Завсегдатаи трактира встретили слова солдата дружным ревом.

- Ура рыцарю Леогару! Ура дядюшке Тонезапу!

Распахнув дверь, я вышел на улицу, натягивая на лицо пропитанный благовониями шейный платок.

По глазам хлестнул порыв горячего ветра, несущего взвесь мелкой красной пыли с побережья Зенора. Пыль тут же проникла под платок и противно заскрипела на зубах.

С громким скрежетом высоко над головой проползла кабинка канатной дороги, освещенная изнутри желтым светом газовых сфер. За пыльными стеклами мелькнули кружева и разноцветные перья, украшающие шляпу богатого торговца из Островного Союза, прибывшего на Маунтдан за партией жемчуга, слоновой кости, специй и чернокожих рабов-скенов.

Далеко внизу громадные клешни кранов деловито разгружали стоящие в порту корабли, а на улицах города-лабиринта постепенно зажигались разноцветные огни, превращая темную громаду горы в сверкающую драгоценность.

Осмотревшись по сторонам, я нашел столбик с указателями, освещенный крошечным зеленым фонариком.

- Переход на пятый уровень, спуск на станцию фуникулера "Медная Ступень", - прочел я вслух, и сверился с путеводителем, который приобрел накануне в порту.

С "Медной Ступени", оказывается, всего две остановки до нашего постоялого двора! Не понимаю, зачем Корн тащил меня сюда окольными путями через весь город...

Дверь в трактир бесшумно приоткрылась, и по ступенькам легко сбежал Малыш Гудан. Надвинув на глаза треугольную шляпу с петушиным пером, он вразвалочку зашагал вниз по улице, насвистывая себе под нос нехитрую мелодию из пяти нот.

Положив ладонь на рукоять кинжала, я вжался в стену, однако верзила прошел мимо, не удостоив меня даже взглядом.

С облегчением выдохнув, я торопливо нырнул под низкую арку, увитую колючим самнорским плющом.

В узком проходе между домами сушились сети, с круглыми лакированными поплавками, лежали белые от морской соли бухты каната, да связки весел с полированными до блеска рукоятями.

Быстро спустившись по узенькой каменной лестнице, вьющейся меж высоких заборов и глухих стен многоэтажных строений, я вышел на платформу фуникулера. На деревянных скамьях под одиноким желтым фонарем сидели хмурые рыбаки и усталые портовые грузчики.

Налетевший порыв горячего ветра бросил мне под ноги ворох плохо отпечатанных листовок, с расплывшейся рекламой борделей и дорогих постоялых дворов.

Обогнув пахнущие рыбой корзины, я с облегчением опустился на скамью рядом с сутулым сонным верзилой грузчиком. От здоровяка изрядно разило потом, а большие мускулистые руки, устало лежащие на коленях, были до локтей покрыты красной зенорской пылью.

- Вот я и говорю, нужно вопрос в гильдии ребром ставить! - второй грузчик, поменьше размерами, хлопнул товарища по коленке. - Или мы, или скены! Так ведь? Если каждый торговец будет приходить в порт со своими рабами, мы все скоро по миру пойдем!

- А что мы можем сделать? - верзила повел богатырскими плечами. - Краны, вон, без нашего согласия поставили. А что гильдия? Подмазали кого надо, и дело в шляпе.

- Вот чтобы на этот раз такого не случилось, нам нужно прямиком идти к Паростро! - второй грузчик злобно зашипел.

- И что? - здоровяк хмыкнул. - Паростро нам не помощник. Он только языком горазд...

Заскрипели шестеренки, затрещали канаты, и вагончик фуникулера с грохотом вкатился на станцию. Несколько солдат с зачехленным алебардами спустились на перрон, передавая из рук в руки початую бутыль с дешевым вином.

Сунув кондуктору медяк, я поднялся по ступенькам, протиснулся между высокими мокрыми корзинами, которыми облепленные чешуей рыбаки заставили проход, и устроился на самой последней скамейке у распахнутого настежь окна.

- Руки-ноги, наружу не высовывать! - закричал кондуктор, дергая за большую медную рукоятку. - Отправляемся!

В последнюю секунду на подножку вагончика запрыгнул молодой парень в кожаной жилетке на голое тело и с кривой зенорской саблей на боку.

- Куда прешь?! - закричал кондуктор, хватая лихача за руку.

- Все нормально, папаша, - парень осклабился, вынимая из кармана монетку. - Вот тебе на пиво с октопусами!

Кондуктор тут же подобрел, и по-отечески похлопал пассажира по спине.

- Знаем мы таких...

Парень плюхнулся на сиденье рядом со мной, пристроил саблю между колен, и уставился в открытое окно, за которым медленно ползли ярко освещенные ярусы города-муравейника.

Под щелканье шестеренок и треск канатов, вагончик, словно огромный неуклюжий жук, неторопливо полз в гору. Горячие порывы ветра врывались сквозь открытое окно, и теребили серебряные кисточки на моем шарфе. Огни порта сверкали у нас за спиной, а далеко наверху заманчиво вспыхивали яркие вывески увеселительных заведений.

- Первый раз на Маунтдане? - парень ухмыльнулся. - Не боись, вагончики теперь очень редко обрываются...

Я вздрогнул и поспешно отодвинулся от открытого окна.

- Редко?

- Всякое бывает, - парень понизил голос. - Но это в сезон дождей, сейчас же бояться нечего!

Верзила грузчик сплюнул на пол.

- Хорош парня пугать! - его глаза недобро блеснули. - Делать тебе больше не чего что ли?

Мой сосед загоготал и, отвернувшись к окну, засвистел знакомую мелодию из пяти нот.

Случайность? Я громко сглотнул. Горло запершило от пыли, а глаза жгло, будто бы в них сыпанули желтого зенорского перца.

Парень сидел, небрежно закинув ногу на ногу, и машинально поигрывал красной кистью, привязанной к рукоятке сабли. Лицо у него было смуглое, скуластое, а глаза узкие, как щелочки.

Я покосился на серебряные перстни, унизывающие длинные тонкие пальцы, на серебряный браслет, охватывающий правую руку повыше бицепса и на костяной оберег, виднеющийся из-под жилетки.

Словно почувствовав мой взгляд, юноша обернулся и заговорщицки подмигнул.

- Чего рожа такая кислая? Пошутить уже нельзя? - Улыбка у незнакомца была какая-то нехорошая.

Натянув на нос шейный платок, я закашлялся и отвернулся к другому окну.

- Вы только поглядите, что вытворяют, мерзавцы! - старик кондуктор громко фыркнул. - Только вчера двое сорвалось, да вдребезги, а им хоть бы хны!

Под проплывающим мимо вагончиком канатной дороги висели две худенькие фигурки, болтающие в воздухе босыми ногами.

- Это мальчишки из бедняцких кварталов, - грузчик сплюнул на пол. - Смерти себе ищут!

- Можно подумать, что ты не катался на "трясучке", когда был мальцом, - хмыкнул второй грузчик.

- Тоже мне сравнил, - верзила обиженно засопел.

Сидящий рядом со мной головорез заулыбался, и тихонько толкнул меня локтем в бок, показывая испещренные шрамами ладони.

- На "трясучке" не катаются только трусы! Это испытание для настоящих мужчин!

С замирающим сердцем я проводил взглядом бесстрашных мальчишек, висящих над сверкающей огнями пропастью. За окном завывал злой зенорский ветер, и рубашки на смельчаках трепыхали как бабочки.

- Страшнее всего, когда спускаешься вниз, - мой сосед тоже глядел на мальчишек. - Когда вагон выходит на седьмой ярус из-за скалы, и горячий ветер бьет прямо в лицо! - Смуглые пальцы впились в рукоять сабли. - Тут они все и падают...

Заскрежетали тормозные колодки, и фуникулер остановился рядом с пустынной станцией, освещенной одиноким тусклым фонарем. Отряхнув с колен песок, я встал со скамьи, протиснулся между корзин с рыбой и, кивнув кондуктору на прощанье, выпрыгнул на перрон.

Порыв горячего ветра заставил меня пошатнуться и отступить подальше от края платформы. Грузчики глядели на меня сквозь пыльные стекла, а юнец в жилетке свесил смуглую руку из открытого окна, беспечно насвистывая мелодию из пяти нот и отбивая ритм серебряными кольцами.

Я улыбнулся. Ну надо же быть таким подозрительным! Похоже, что я подцепил эту заразу от Корна!

Подняв путеводитель, я раскрыл его на загнутой станице и погрузился в изучение хитросплетения улочек и лестниц, отмеченных на карте разными цветами.

- Тебе нужна гостиница?

Сердце екнуло у меня в груди, а по спине побежали мурашки. Головорез стоял позади меня на перроне, улыбаясь и поигрывая кистью на сабле.

- За пару монет могу проводить!

Звякнул колокольчик, и вагончик медленно пополз вверх, оставив меня с назойливым незнакомцем наедине.

Ветер завывал, вздымая клубы пыли и швыряясь мусором. На кирпичных стенах станции трепетали обрывки каких-то выцветших листовок, а за спиной у бандита темнела черная бездна океана.

- Ну, так что? - улыбка на лице незнакомца стала еще шире. - За пару золотых? - Сабля со скрежетом поползла из ножен.

Рисковать я не хотел. Если это был человек мастера Тонезапа, то он не должен был узнать кто я на самом деле.

Отвязав кошелек от пояса, я бросил его бандиту.

- У меня больше ничего нет, - сказал я, стягивая с лица платок. - Оставь меня в покое!

Головорез задумчиво помял кошелек между пальцев и брезгливо поморщился.

- А ведь ты и в правду тот еще трус, - изогнутая сабля нацелилась мне прямо в лицо. - Может, хочешь прокатиться на "трясучке"? - глаза юноши лихорадочно засверкали. - А что, если проедешь до станции "Семи углов", я отпущу тебя с миром!

Кататься на "трясучке" мне не совсем хотелось, ровно как и тратить время на эти переговоры.

- Извини, - сказал я, взмахом руки стягивая вокруг грабителя нити манны, и заключая его в невидимый кокон. - Ты сам не оставил мне выбора!

Сабля со звоном заскользила по платформе, а вытянутая вперед рука вдруг подломилась и плетью упала вниз.

Натянув невидимые нити, я в мгновение ока спеленал противника по рукам и ногам. Достаточно было лишь легкого движения пальцев, чтобы бандит в одно мгновение превратился из человека в бесформенную груду мяса.

- Я отведу вас к Маркабрю! - юноша завизжал, приподнимаясь на носочках. - Только пощадите!

Я согнул указательный палец, и лицо бандита пересекла кровавая полоса. Порез был не глубокий, однако мой пленник громко взвизгнул, и затрясся от ужаса.

- Откуда ты знаешь, что я его ищу? - я слегка ослабил хватку. - Тебе Малыш Гудан сказал?

- Да, - юноша скривился. - Но он почему-то забыл упомянуть, что вы чародей...

Оборвав нити манны, я освободил пленника.

- Пойдем, - я сделал приглашающий жест, указывая на каменную лестницу, виднеющуюся в дальнем конце платформы. - Но если ты попытаешься меня обмануть...

- Я не такой дурак! - юноша зашипел, стирая кровь с подбородка.

Поминутно оглядываясь через плечо, он повел меня к ближайшей станции подвесной канатной дороги.

- Маркабрю живет на другом конце острова. Я знаю, сам относил ему заказы... - пустые ножны путались у юноши между ног, а ворот жилетки весь почернел от крови. - Если бы я знал, что вы чародей...

- Тебя как зовут? - я остановил провожатого под фонарем.

- Танзей, - юноша попятился, когда я протянул руку к его лицу.

- Постой секундочку, Танзей. Нужно остановить кровь.

Я сдернул с руки перчатку, и большим пальцем провел по щеке, запечатывая порез.

- Да у вас Черные руки! - лицо юноши разом стало похоже на посмертную маску, а глаза вытаращились, вылезая из орбит. - Боевой колдун? Боевой колдун на Маунтдане!

Мои пальцы застыли у самого горла бандита.

Сообразив, что сболтнул лишнего, Танзей затрясся пуще прежнего.

- Я никому ничего не скажу! Будьте покойны, господин колдун! Мои уста - могила! - юноша ошарашено захлопал глазами, по-видимому, испугавшись собственных слов. - Вы ведь не собираетесь...

- Отведешь меня к Маркабрю, - я махнул рукой. - И делу конец!

Вагончик канатной дороги, в который мы погрузились, оказался совсем маленьким. Он мерно раскачивался из стороны в сторону, и временами вздрагивал, когда налетал особо свирепый порыв ветра, или стальное колесо перескакивало с одного каната на другой.

С такой высоты весь город был как на ладони. Я видел дворцы, взбирающиеся гирляндами разноцветных огней до самой вершины вулкана Маунтдан, видел сияющий полумесяц порта, и даже далекий маяк на острове Клык.

- И часто тебе приходится выполнять поручения подобного рода? - я кивнул на пустые ножны, лежащие у юноши на коленях.

- Частенько, - Танзей кивнул, придирчиво разглядывая свое отражение в черном зеркале стекла. - Чародеев на всех не напасешься... - на лице юноши появилась робкая улыбка. - Вот мастер Тонезап и придумал, что с такими клиентами делать...

- Вот как, - я нахмурился.

Танзей поежился.

- Вы просто чем-то не понравились Старику. А может, он что-то заподозрил...

- Быть может, все дело в мастере Маркабрю? - я внимательно следил за реакцией бандита. - Ты случайно не знаешь, чем он занимался в последнее время?

Танзей даже ухом не повел.

- Маркабрю недавно вернулся из Мино, а вот зачем он туда ездил, это, простите, не моего ума дело.

- Понимаю, - я кивнул.

Похоже, что клубок, скрученный из ядовитых змей, начал потихоньку распутываться!

Под днищем кабинки заскрежетали тормозные захваты, и мы медленно вкатились под навес конечной станции. Дверь распахнулась, и на пороге вагончика незамедлительно появилась коренастая фигура в стальном нагруднике и с боевым молотом на плече.

- Все в порядке, Брайс, этот господин со мной, - Танзей торопливо встал со скамьи, пряча за спиной пустые ножны.

Брайс внимательно осмотрел кабину, и громко фыркнул.

- У тебя что, кошки на морде резвились? - черные глазки встречающего подозрительно прищурились. - Или опять со своей девкой поцапался?

- Меньше будешь знать, здоровее будешь, - буркнул юноша, протискиваясь мимо охранника наружу.

Крепыш весело заржал, и отсалютовал молотом.

- Говорил тебе, не связывайся с этой лакорской сучкой!

Задержав дыхание, я решительно прошел сквозь облако перегара, и с несказанным облегчением распрямил затекшую за время поездки спину.

- "Небесное кольцо", самая высокая точка Маунтдана, - Танзей встал рядом со мной и указал пальцем вперед. - Глядите, отсюда видно даже вершину горы Азава в Зеноре!

Я посмотрел в указанном направлении, но ничего не увидел, кроме бескрайнего ночного неба усеянного льдинками звезд.

- Пойдемте, господин, лучше здесь не задерживаться, - Танзей кивнул на сидящих под навесом стражников, играющих в клатчи. Стражники были порядком навеселе, и громко вопили, бросая игральные кости и сдавая карты.

- Пойдемте, здесь совсем близко.

"Небесное кольцо" оказался совсем маленьким районом. Несколько десятков домов лепились к склонам горы как грибница к стволу дерева. Домики были маленькие, с остроконечными черепичными крышами, стрельчатыми окнами-бойницами и крошечными коваными балкончиками, нависающими прямо над бездной.

- Не хотел бы я здесь жить, - сказал я, и поежился, когда очередной порыв ветра надул мою куртку точно парус.

Танзей ухмыльнулся.

- Так тут по своей воле никто и не селится...

Взобравшись по крутой кованой лесенке, мы прошли сквозь гудящую от ветра крытую галерею, и остановились у массивной деревянной двери.

- Подождите минуточку, я только доложу о вашем приходе! - не дав мне опомниться, юноша хлопнул дверью, оставив меня одного, на продуваемом всеми ветрами крыльце.

Вот и все. Я облокотился на покрытые хлопьями ржавчины перила, глядя в бездонное звездное небо. Полгода поисков убийцы принца Донато пролетели как один день. Мы искали чародея-убийцу от Гонкора до Артеры, от Авалора до Занда. Мы побывали даже в крепости пиратов-скенов Альбораз, прежде чем сумели взять остывающий след на побережье Зенора, который и привел нас, в конце концов, на Маунтдан.

Сделав глубокий вдох, я снял перчатки и засучил рукава. Черная кожа, покрытая ороговевшими чешуйками, блеснула под светом луны. Манна заструилась с кончиков пальцев, обволакивая колышущимся облаком здание, отрезая убийце пути к отступлению.

- Мастер Маркабрю готов вас принять, - бледное испуганное лицо Танзея высунулось из-за массивной двери.

- Что ж, тем лучше, - я недобро усмехнулся. - Я тоже готов!

Глава 2.

Маркабрю был мертв. Я понял это, как только увидел его грязные босые ноги, торчащие из-под куцего одеяла.

Крохотная комнатка, освещенная стоящим у изголовья кровати фонарем, была практически пуста. В дальнем углу смердело ржавое ведро с нечистотами, а с массивного кольца, вмурованного в стену у распахнутого настежь окна, свисала цепь из черной тевалийской стали.

- Так вот, где ты от нас спрятался, - я присел на корточки рядом с низенькой лежанкой, и без особых церемоний сбросил одеяло на пол.

Худое обнаженное тело мага было сплошь покрыто причудливыми татуировками и ритуальными шрамами. Пальцы на обеих руках были сломаны, а плоть вокруг правого запястья содрана до кости.

- Кто же это тебя так, Маркабрю? - я осторожно приподнял изуродованную руку, разглядывая висящую лохмотьями кожу. - Ведь ты был очень сильным магом...

При жизни Маркабрю был очень красив. Об этом вспоминали все, от Артеры и до самого Зенора. Женщины заливались краской, когда пытались его описать, а мужчины досадливо хмурились.

- Он похож на полубога, - рассказывала одна девушка, в портовом кабаке в Мино. - У него мягкие вьющиеся волосы, пронзительные зеленые глаза, и такая улыбка...

Теперь Маркабрю походил на жалкую поломанную куклу. Выпирающие наружу ребра были туго обтянуты сухой пергаментной кожей, а позвоночник, судя по положению тела, поломан в нескольких местах.

- Голос у него такой сладкий, а когда он говорит, сердце замирает... - девушка ухватила меня за руку. - Вы ведь не сделаете ему ничего плохого?

Я нажал на покрытый седеющей щетиной подбородок, и заглянул мертвецу в рот. Языка не было.

Маркабрю был мертв уже довольно давно, однако его тело почему-то даже не окоченело, и не начало разлагаться.

Я коснулся татуировки изображающей печать Мистар, и кончиками пальцев ощутил едва заметное покалывание. Тело мертвеца было все еще переполнено маной.

- Кто же это тебя так? - повторил я, и с опаской оглянулся на входную дверь. - Не эти бандиты, это уж точно!

Внезапно рука покойника вздрогнула, и изуродованный указательный палец заскреб обломанным ногтем по полу.

Я склонился над трупом, внимательно разглядывая заострившееся изможденное лицо.

- Ты пытаешься мне что-то сказать, Маркабрю?

Маг не ответил. Возможно, что мне просто показалось...

Бросив последний взгляд на мертвеца, я шагнул к выходу, и потянул за массивную бронзовую ручку. Дверь не шелохнулась, похоже, что Танзей запер ее снаружи, когда уходил. Мои пальцы заскользили по темному дереву и широким полосам железа, усеянным заклепками. Такую махину и тараном, пожалуй, не вышибешь!

Снаружи послышалась какая-то возня, крики, топот ног и скрежет металла. Подскочив к окну, я украдкой выглянул наружу и увидел забитую стражниками кабинку, в спешке отходящую от станции "Небесное кольцо". Перегруженный вагончик сильно раскачивался из стороны в сторону, медленно спускаясь в сверкающую огнями пропасть.

Горячий ветер ударил в лицо, больно стегнув по щекам острыми песчинками. Закашлявшись, и отчаянно моргая, я попятился прочь от окна.

В полной тишине грязный ноготь мертвеца вновь заскреб по полу. От этого звука у меня даже мурашки побежали по спине.

- Да что же это такое? - я опустился на колени перед кроватью и уставился на мертвую руку. Палец дернулся еще раз и замер. В наступившей тишине послышалось едва слышное шипение, будто шорох ткани, скользящей по коже...

Наклонившись еще ниже, я приподнял старую дерюгу, свисающую с лежанки до самого пола. Звук стал заметно громче. Теперь он походил не на шорох ткани, а на шипение ядовитой змеи.

Поставив фонарь на пол, я заглянул под кровать, и в дальнем углу заметил небольшую коробку, перевязанную пестрой лентой. Подцепив ее кончиками пальцев, я осторожно выудил находку из-под лежанки и, затаив дыхание, потянул за ленточки.

Круглая крышка покатилась по полу, и я застыл, глядя на лежащий на дне предмет.

Бомба была похожа на большого металлического жука. На ее черном матовом боку красовалась печать зонтракийского оружейного двора изображающая огнедышащего дракона.

Едкий алхимический запах, от которого тут же заслезились глаза, мигом наполнил комнату. Из короткой медной трубки с шипением вырвалась струйка белесого дыма, и посыпались голубые искры.

Мое дыхание участилось, а на лбу выступили крупные капли пота. Время будто бы остановилось, предоставляя мне возможность всласть полюбоваться смертоносным изделием зонтракийских оружейников. Затухающие искры рассыпались по подушке из белого пепла, точно мерцающие драгоценные камни, оставляя на белом картоне черные подпалины.

- Вот как? - прошептал я, поднимая перед собой руки.

Щит из струящейся манны мгновенно обернул меня прозрачным коконом. Искры, летящие из запальной трубки, застучали по призрачной преграде, а струйка дыма, всколыхнувшись, расплескалась по щиту, сделав его на мгновение видимым.

Черная спинка жука с громким хрустом раскрылась, и я увидел, как из-под блестящих надкрыльев показалось его стальное тело, похожее на соты, испещренное десятками круглых отверстий. Полыхнуло белое пламя, и щит вокруг меня загудел, сотрясаясь от ударов. Маленькие металлические шарики вылетели из "сот" точно стая рассерженных пчел. Тело мертвого мага затряслось и выгнулось дугой. Железные насекомые в одно мгновенье разодрали плоть в клочья.

Я смотрел на забрызганные кровью стены, испещренные круглыми отверстиями, смотрел на разбитую на мелкие кусочки лампу, и чувствовал, как ужас в очередной раз запускает свои ледяные когти мне в грудь.

Мир изменился навсегда. Время чародеев закончилось. Я понял это в ту же секунду, когда увидел мертвого мага и смертоносную зонтракийскую машину.

Дрожащей рукой я смахнул пот со лба, и уже собирался было опустить щит, когда из-под распахнутых металлических надкрыльев вновь посыпались искры.

Жук раскололся на две половины. Стены дома задрожали, и покрылись змеящимися трещинами. Что-то приглушенно ухнуло, и комнату тут же затопило желто-красными бурунами пламени, закружившими вокруг меня в жутком хороводе.

Огонь взметнулся к самому потолку, и выплеснулся из окна ревущим извивающимся протуберанцем. Сквозь бурлящую пелену беснующейся плазмы я увидел, как вспыхнули и исчезли волосы на изуродованном черепе Маркабрю, а его изрешеченная плоть загорелась, словно груда тряпья, насквозь пропитанного ламповым маслом.

Маг зашевелился на своем ложе, закрывая руками голову, и прижимая колени к груди. Зрелище это было жуткое и омерзительное!

Стиснув зубы, я попытался подняться на ноги. Воздух в коконе быстро заканчивался, в горле запершило и стало трудно дышать.

Вытирая рукавом струящийся по лицу пот, я встал на одно колено. Бушующее вокруг пламя неожиданно приобрело зеленоватый оттенок, и я увидел, как плавится металлический корпус разбитой лампы, и начинают проседать каменные стены.

Громадная горящая балка рухнула откуда-то сверху, подняв метель из алых искр, а пол неожиданно вздыбился, точно норовистый скакун, пытающийся сбросить меня со своей спины.

Огненное щупальце яростно стегануло по моему кокону, силясь разорвать его своими ядовитыми когтями на части. Я почувствовал, как нити манны, связывающие меня с невидимым щитом, натянулись и жалобно запели.

Неужели зонтракийцы и это предусмотрели? Кровь застыла у меня в жилах. Похоже, что против алхимиков зонтракийского оружейного двора даже магия была бессильна!

Бросив последний взгляд на пылающий труп чародея, я ухватился за извивающуюся цепь из тевалийской стали и одним рывком перебросил себя через оплывающий подоконник.

Высокое звездное небо мелькнуло над головой и я, вырвавшись из огненного плена, провалился в бархатистую черноту.

Разноцветная россыпь огней ночного города летела мне навстречу с ужасающей быстротой. Мимо промчался спускающийся вагон канатной дороги, промелькнули огни дворцов, веранды ресторанов, и яркие вывески борделей. Остроконечные черепичные крыши, ощетинившиеся пиками громоотводов и вращающимися на ветру флюгерами, приближались с каждой секундой.

Я не знал, спасет ли меня мой щит, или же он разобьется о землю как яичная скорлупа. Зажмурившись, я втянул голову в плечи, ощущая, как трясется и вибрирует кокон из манны. Глупо будет умереть вот так, как мальчишка, сорвавшийся с "трясучки"!

Удар был страшный! Обломки черепицы, досок и штукатурки брызнули во все стороны. Рот наполнился кровью из прокушенного языка, а внутренности, превратились в дрожащее желе.

Мир замелькал вокруг как стекляшки в калейдоскопе, на мгновение складываясь в причудливые узоры, и тут же разлетаясь вдребезги.

Скатившись с крутой крыши, я сбил закопченную печную трубу и, увлекая за собой груду обломков, ударился о крышу ярусом ниже. Перед глазами промелькнули цветочные горшки, веревки с висящим на них бельем, и сидящая на подоконнике облезлая кошка.

Кокон гудел и стонал, нити манны звонко лопались, оставляя в щите зияющие бреши. Еще несколько секунд и мне конец!

Перекувыркнувшись в очередной раз, я врезался в каменный парапет и, пробив его насквозь, полетел спиной вперед в темное ущелье между домами.

Сквозь сотни отверстий в кокон ворвался смрад гниющих отбросов, разлагающейся плоти и застоявшейся воды. Грязь вскипела, соприкоснувшись с раскаленным щитом, а я, пропахав в груде мусора широкую колею, уткнулся лицом зловонную лужу. Куски щита с шипением попадали в воду, вздымая облака пара, а сверху продолжали сыпаться обломки черепицы и куски кирпича.

Я был жив! Лицо у меня было разбито в кровь, болели плечо и колени, однако я все еще был жив! Удача и на этот раз мне не изменила!

С трудом перевернувшись на спину, я раскинул руки в стороны, с наслаждением втягивая в легкие смрадный застоявшийся воздух. Кровь как молот стучала в висках, а стены зданий, возвышающихся со всех сторон, и узенькая полоска звездного неба медленно раскачивались, будто бы я лежал не на твердой земле, а на палубе корабля.

- Что там? - послышался чей-то голос, откуда-то сверху.

- Да ничего особенного, - ответил второй голос. - Наверно опять мальчишка сорвался с "трясучки".

- А грохот был такой, будто бы рухнул целый вагон! - хмыкнул первый.

- Утром глянем, что там от него осталось! - засмеялся первый.

- Очень надо, - ответил второй.

Хлопнуло закрывающееся окно и все стихло. Зашипев от боли, я оперся на руку и встал на колени. Голова все еще кружилась, а земля предательски уходила из-под ног. Заключенный в непроницаемый кокон я должен был пользоваться маной заключенной во мне самом, и щит буквально за несколько минут вытянул из меня все силы. Было просто чудом, что я вообще мог двигаться!

Оглядевшись по сторонам, я понял, что угодил прямиком в какое-то глубокое ущелье. Сверху теснились убогие дома бедняцких кварталов, которым не нашлось места на склонах Маунтдана. Здесь в окнах свет не горел, бедняки, судя по всему, едва сводили концы с концами, и берегли каждый тохр.

Со дна расселины мне была видна лишь тонкая извилистая полоска звездного неба, да черные рваные силуэты крыш и перекинутых через провал мостов.

Где-то скрипнули ставни, и прямо мне под ноги выплеснулось содержимое ночного горшка.

Вот так угораздило! Я попятился, нашаривая стену рукой. Мох, покрывающий влажные камни, слабо светился, с громким жужжанием мимо лица пролетали какие-то крупные насекомые, а где-то в отдалении слышался хруст и приглушенный рык.

Волосы у меня на голове встали дыбом. Не хватало еще столкнуться в темноте с какой-нибудь хищной тварью!

Подняв раскрытую ладонь к верху, я попытался призвать манну, однако вместо животворного тока энергии ощутил лишь звенящую пустоту! Неужели это ущелье было одним из мест, в которых не было манны? Я вздрогнул, вглядываясь в темноту. Воистину, проклятое место!

Закрыв глаза, я медленно выдохнул, собрал оставшуюся во мне манну в пригоршню, и зажег крошечный голубой шарик. Призрачный свет заструился между пальцев, освещая черные лужи с вьющейся над ними мошкарой, и груды мусора, громоздящегося вдоль стен.

Проваливаясь в топкую жижу по щиколотки, я встал на ноги, и огляделся. Чуть поодаль высилась гора строительного мусора, еще дальше лежали прогнившие рыбацкие сети, раздавленные ловушки для крабов и покореженная кабинка канатной дороги.

Выходит, что Танзей не врал, когда говорил, что вагоны иногда обрываются! Переступив через гнилую корзину, я поскользнулся, и едва не упал. Огонек в руке описал полукруг, и я застыл, глядя на курган из человеческих черепов и костей. Черепа таращились пустыми глазницами, насмешливо скаля позеленевшие от плесени зубы.

По спине вновь пробежал холодок, все кости были раздроблены и испещрены следами клыков. Из огня да в полымя! Неужели меня угораздило попасть в логово к какому-то жуткому чудовищу, нашедшему приют на городской свалке?

Вынув из ножен кинжал, я представил себе клыки неизвестной твари, способной перекусить берцовую кость, и невесело усмехнулся. Без манны у меня не было никаких шансов одолеть чудовище. Тут даже мое пресловутое везение не поможет!

Стараясь двигаться как можно тише, я пошел вдоль стены, держа в одной руке крошечный огонек, а в другой бесполезное оружие.

Груды мусора иногда превращались в настоящие горы, и мне приходилось обходить их кругом, разыскивая едва заметные тропки, вьющиеся между полусгнивших карет, и увязших в грязи дырявых рыбачьих лодок.

Пробираясь вперед, я старался не думать о том, чьи же ноги протоптали эти дорожки, однако мое воображение само по себе рисовало чудовищ до того жутких и омерзительных, что даже кровь стыла в жилах!

Через некоторое время я решил сделать привал, расположившись на большом плоском камне, покрытом мягким мхом. Огонек у меня в кулаке неожиданно замерцал и едва не погас.

Сплюнув горькую слюну, я натянул на лицо пропитанный потом шейный платок. От резкого запаха слабо светящихся грибов, растущих повсюду на стенах, голова шла кругом. Стоило лишь слегка задеть один из них, как вся грибница выпускала облако каких-то едких спор, от которого слезились глаза, и першило в горле.

Запахнув куртку поплотнее, я поежился, а ведь с высоты этот город казался сверкающей драгоценностью! В который раз я убеждался, что за блеском фасада чаще всего прячется прогнившее насквозь нутро, о существовании которого гостям города знать не положено.

Огонек в моей руке начал потихоньку тускнеть, и я почувствовал, как по телу разливается предательская слабость, а веки сами собой слипаются. Усталость, наконец, дала о себе знать.

Я посмотрел наверх, изучая полоску неба между крышами домов. Расслабляться было рано. До рассвета еще далеко, и если я засну сейчас, то рискую остаться на этой свалке навечно.

С горы мусора позади меня внезапно посыпались мелкие камни и обломки досок. Что-то огромное, не таясь и грозно порыкивая, спускалось вниз.

Подняв огонек высоко над головой, я помчался прочь, перепрыгивая через зловонные лужи и оскальзываясь в грязи.

Тяжелый топот за спиной приближался с каждой секундой. Не сбавляя темпа, я обернулся, но увидел лишь смутные тени, мелькающие на границе света и тьмы.

Огонек в моей руке начал потихоньку тускнеть, и круг света вокруг меня стал неумолимо сужаться. Глаза ночных тварей засверкали всего в десятке шагов. Преследователи приближались, терпеливо дожидаясь момента, когда же тьма окончательно меня поглотит.

Остановившись, я выставил перед собой кинжал, и тяжело дыша прижался спиной к замшелой стене. Второй раз за день меня обуял животный ужас! Никогда бы не подумал, что могу так бояться!

Отчаянно пытаясь справиться с паникой, я выжал из себя остатки манны, заставляя огонек разгореться поярче. Ослепительные белые лучи вырвались меж трясущихся пальцев, и ночные создания с недовольным ворчанием отступили.

Это были Гонкорские Сторожевые. Громадные лохматые псы, покрытые проплешинами и коростой, с бельмами на глазах и отвратительной слизью стекающей из покрытых грязью носов.

Животные выглядели как настоящие порождения Аннувира: свирепые, уродливые, отравленные ядовитыми миазмами свалки. Прижимая уши к покрытым язвами и шрамами головам, они закружили вокруг меня, утробно рыча и щеря почерневшие от гнили клыки.

Вспомнив, как мне однажды пришлось отбиваться от своры бродячих псов на улицах Лие, я оттолкнулся лопатками от стены. Нельзя было показывать свой страх! Если эти твари почувствуют, что ты их боишься, они разом набросятся всем скопом, и разорвут тебя на части.

Выставив перед собой бесполезный кинжал, я усмехнулся. В этом они ничем не отличались от людей.

Громадный пес, на шее которого все еще болтались остатки ошейника, медленно выступил вперед. Глаза у него были покрыты бельмами, однако двигался он вполне уверенно.

Опустив могучую голову к самой земле, он шумно потянул воздух ноздрями и громко фыркнул, забрызгав меня каплями омерзительной слизи. Верхняя губа чудища задергалась, обнажая длинные клыки покрытые черными пятнами, а из глотки вырвалось низкое утробное рычанье.

Я вздрогнул. Вот оно, настоящее лицо Маунтдана! Уродливая морда кровожадного хищника притаившегося у побережья Зенора и готовое сожрать все, что попадет ему в пасть!

Выставив вперед кинжал и огонек, я невольно отступил на шаг. Сейчас он нападет!

Стая подступала одновременно со всех сторон, отрезая пути к отступлению. Краем глаза я заметил еще нескольких "Гонкорских Душегубов", размерами поменьше, несколько крупных псов с квадратными головами и кривыми короткими ногами, и с десяток мелких шавок, размерами не больше кошки.

Настоящая уличная банда! Я попытался собрать манну на конце кинжала, стараясь не выпускать из виду мохнатую тварь, подкрадывающуюся ко мне сбоку.

Интересно, кто нападет первым, вожак, или его подручный? Псы одновременно разошлись в разные стороны, терпеливо ожидая, когда же я повернусь к одному из них спиной. Я очутился в безвыходном положении. Должен признать, партия была разыграна мастерски!

- Будьте вы прокляты! - рявкнул я, чувствуя, как огонек угасает в моей руке.

Вожак вскинул голову, и насторожил уши, прислушиваясь к моим словам. Свет мигнул, и ущелье погрузилось в кромешную тьму.

Гонкорец поменьше тут же прыгнул мне на спину. Я услышал, как возле самого уха щелкнули могучие челюсти, и в тот же миг тяжелое мохнатое тело опрокинуло меня в грязь.

Острые когти полоснули по бедру, а в лицо ударило смрадное дыханье, рвущееся из широко разинутой пасти. Тварь топтала меня своими косматыми лапами, челюсти щелкали, пытаясь добраться до моей глотки, однако мне каким-то чудом удавалось увернуться.

Размахнувшись, я ударил наугад кинжалом. Острие наткнулось на что-то твердое, рукоять провернулась и выскользнула из пальцев.

Чудище взревело и вновь навалилось на меня всем весом, брызжа во все стороны слюной и липкой слизью. Оттолкнувшись ногами от земли, я попытался высвободиться. Мое лицо уткнулось в косматую шкуру, а руки намертво сомкнулись вокруг шеи чудовища.

Ослепший и безоружный, я боролся как дикий зверь! Я попытался нащупать глаза чудовища, однако мои пальцы провалились в пустые глазницы. Я попытался сам впиться зубами ему в горло, но сумел лишь выдрать клок горькой вонючей шерсти.

Во тьме были слышны только рев, визг, рычание, и хрип. Я взлетал вверх, падал в грязь, катился кубарем, изо всех сил цепляясь за невидимого противника.

Грудная клетка гонкорца вздымалась как кузнечные меха, когтистые лапы рвали в клочья мою одежду, однако я тоже не уступал, позабыв про смертельную усталость!

Внезапно острая боль пронзила мою правую ногу. Какая-то шавка подкралась сбоку, и вонзила в обнаженную плоть свои острые клыки! Дело было плохо! Отчаянно лягаясь, я попытался сбросить мелкую тварь, однако не тут-то было! Гадина только сильнее сжала челюсти, громко визжа от восторга.

Мои силы таяли с каждой секундой, с каждой каплей крови, которая падала на землю. Я почувствовал, как немеют пальцы рук, и тяжелеет голова. Последние запасы манны, поддерживавшие мою жизнь были израсходованы напрасно!

Из последних сил я прижался к рычащему чудовищу, прильнув к его широченной груди. Меня даже замутило от отвращения при мысли о том, что я собирался сделать, однако мне не оставили другого выбора!

Почти теряя сознание, я выжал последнюю каплю манны, и как ножом вспорол ей шкуру хищника. Перед глазами промелькнуло темное лицо мага Грениркаста, высасывающего манну из своих жертв, полыхнули безумные глаза Пожирателя, зловещая усмешка мастера Медрауда, и покрытая шрамами спина мастера Данте.

Манна хлынула, наполняя меня бурлящим потоком. Она была липкая и соленая как кровь. У нее был вкус безумия, но мне было на это наплевать!

Сбросив с себя обмякшую тушу пса, я оторвал от ноги визжащую шавку, и одним ударом размозжил ей голову о стену.

Руки у меня подрагивали от переполняющей их силы, а из глотки рвался низкий животный рык, будто бы я сам превратился в громадного лохматого пса. В моей ладони ослепительно вспыхнул голубой шар, заливая поле боя холодным призрачным светом. Собаки заскулили и попятились. Один только вожак остался стоять на месте, шумно втягивая воздух покрытым слизью носом.

- Подходи, чего же ты ждешь? - выкрикнул я, протягивая к чудовищу руки.

Пес зарычал и поджал хвост. Шерсть вздыбилась у него на загривке, и он, сохраняя достоинство, как и надлежало вожаку уличной банды, не спеша отступил в темноту.

С облегчением вздохнув, я прислушался к своему телу. Манна, наполнившая меня, оказалась тяжелой и вязкой. Ощущение было такое, будто бы я переел жирной пищи и перепил плохого дешевого вина. Голова все еще кружилась, зато силы наполнившей мое тело, казалось, может хватить на троих чародеев.

Так вот, что ощущают маги, высасывая манну из своих жертв! В который раз я вспомнил лицо мага Грениркаста, которого не смогли одолеть даже лучшие боевые колдуны крепости Маген.

Так вот, откуда их невероятная сила! Я перебросил светящийся шар с руки на руку, точно уличный жонглер. Шар мигнул, когда связывающие нас нити манны на мгновение оборвались.

Громадная тень упала позади меня на стену ущелья. Я стоял у ее ног, купаясь в лучах света чужой жизни. Тень подняла исполинскую руку, которая, казалось, может достать до самых небес.

Слеза Сердца жарко полыхнула в груди, омытая маной "Гонкорского Душегуба". Я стиснул кулак, и черная рука послушно сгребла в горсть висящие в небе звезды.

А ведь я смогу стать по-настоящему сильным! Нужно только протянуть руку, и взять то, что другие не ценят! Взять то, что принадлежит мне по праву!

Глава 3.

С момента нашего прибытия на Маунтдан Аш изображал богатого паарийского аристократа, щеголяя в колете из желтой тисненой кожи, расшитом золотыми витыми шнурами и с тремя большими перламутровыми пуговицами у горла. Роскошный воротник из невесомых авалорских кружев был застегнут изящной золотой булавкой с большим рубином, а на массивной золотой цепи, спускавшейся почти до самого пупка, висел внушительных размеров ключ, украшенный искрящимися зенорскими самоцветами.

Увидев это великолепие, Танзей насмешливо фыркнул.

- Вы что-то напутали, господин хороший. Что с того, что я вышел на одной станции с вашим приятелем? - бандит закинул ногу на ногу, придерживая висящую на боку саблю левой рукой. - Я-то думал, что у вас есть для меня настоящая работа...

Я наблюдал за всей этой сценой из-за тяжелой резной ширмы, разделяющей кабинет на две части. На каминной полке громко тикали часы, а под потолком лениво вращались лопасти огромного вентилятора.

Изящным движением Аш извлек из рукава надушенный платочек и осторожно промакнул стекающий по щекам пот. На его лице, покрытом толстым слоем пудры, остались темные полосы.

- Этот парень мне вовсе не приятель, - пробормотал он, указательным пальцем пододвигая Танзею большую серебряную монету. - Я его кредитор...

Танзей накрыл монету ладонью.

- И вы хотите, чтобы я его нашел? - на лице бандита появилась кривая ухмылка.

- Именно! - Аш придвинул к себе стоящее на столе зеркало, и принялся пудрить щеки. - Вы знаете как он выглядит, вы знаете остров, а я вам готов за это хорошо заплатить.

Танзей осмотрелся по сторонам, и улыбка на его лице стала еще шире.

- Вы меня, наверно, за дурака принимаете, господин хороший?

Щелкнув крышкой пудреницы, Аш откинулся в кресле, машинально вытирая пальцы о бархатную скатерть.

- Вам-то что, любезный, - мушка на бледной щеке дрогнула. - Просто помогите мне найти должника.

Бандит пожал плечами, поигрывая кистью, свисающей с рукояти сабли.

- А если его кто-то прикончил? Тогда плакали ваши денежки!

Аш придвинул к себе небольшую коробочку, инкрустированную драконьей костью, и вынул из нее маленький мешочек.

- Здесь десять сторхов золотом. Найдите мне того, кто повинен в его смерти, и они станут вашими, - его губы сжались, превратившись в тонкую бледную полоску. - Можете не сомневаться, я уж заставлю убийцу заплатить по всем векселям!

Танзей уважительно присвистнул.

- Это большие деньги! Сколько же он вам должен?

Веер нервно затрепетал в унизанной кольцами руке.

- А вот это не вашего ума дело!

Хлопнув ладонью по столу, бандит решительно поднялся на ноги.

- Мы сделаем так, - с неприятным скрежетом сабля покинула ножны. - Я заберу ваши денежки, а вы навсегда позабудете, что мы с вами встречались. Так будет лучше для нас обоих.

Аш отпрянул, закрываясь веером, словно щитом.

- Я заплачу вам еще десять золотых! - воскликнул он. - Завтра утром, как только откроются банки!

- Нееее, - Танзей покачал головой. - Я не настолько жадный. Покойнику, знаете ли, деньги ни к чему! - смуглые пальцы сомкнулись на мешочке с золотом. - Забудьте о своем приятеле. Даже не пытайтесь его искать, если вам жизнь дорога!

Аш нахмурился, и веер в его руке затрепетал как исполинская бабочка.

- Вы даже не представляете себе, о каких деньгах идет речь!

- А вы не представляете себе во что ввязались, - Танзей сочувственно закивал. - Забудьте о ваших деньгах и валите с острова, пока не поздно!

Веер закувыркался в воздухе, а Аш в мгновение ока очутился у бандита за спиной, затягивая у того на горле золотую цепь.

- Вот ты мне и поведаешь, во что я ввязался! - зашипел он, едва не касаясь губами уха юноши.

Бандит захрипел, его ноги оторвались от пола, а глаза закатились. Сабля с грохотом отлетела в угол, отброшенная ударом сапога.

- Погляди-ка на это! - Аш швырнул бандита в накрытое плащом кресло, и поднял к его вытаращенным глазам инкрустированный самоцветами ключ. - Если ты сейчас же не запоешь соловьем, я засуну вот эту штуковину тебе в задницу, и буду вертеть ее там до тех пор, пока на нее не намотаются все твои кишки!

Танзей с шумом втянул воздух сквозь стиснутые зубы и помотал головой.

- Нех... - зашипел он, судорожно сглатывая.

- Я не шучу, - Аш ухмыльнулся, поигрывая ключом. - Оборотов десять ты протянешь!

Лицо бандита побледнело. Я знал, что он струсит, напудренная физиономия Аша могла кого угодно напугать до полусмерти.

- Это все господин Тонезап, - Танзей скривился, хватаясь за горло. - Но он тоже всего лишь выполнял приказ...

- Чей приказ? - Аш хищно навис над жертвой, облокотившись на ручки кресла.

- Не знаю, - бандит вздрогнул, и торопливо добавил. - Я видел его только мельком, когда он уходил от Старика...

- Продолжай, - Аш ободряюще закивал.

- Он был в плаще и в маске, так что я его не сумел его хорошенько разглядеть, - Танзей закашлялся. - Роста он огромного. Чтобы в дверь пройти, ему пришлось сложиться чуть ли не вдвое!

- Примерно вот такой? - Аш распрямился и поднял руку над головой.

- Даже чуть выше, - бандит кивнул. - У ворот его поджидали вооруженные рабы-скены с закрытым портшезом. Я сразу заподозрил, что это какая-то важная птица.

- А что мастер Тонезап?

- Старик? - Танзей покосился в сторону лежащей на полу сабли. - Старик тут же принялся на всех орать, и показывать кто тут главный. - Юноша хмыкнул. - Он всегда так делает, после того, как ему хвост прищемят.

- Понятно, - Аш выпрямился и скрестил руки на груди. - Похоже, что я теперь должен повидаться с твоим хозяином.

Танзей испуганно замахал руками.

- Не нужно, господин! Он прикажет Малышу Гудану меня удавить, ежели узнает, что я вам что-то рассказал! - бандит прижал ладони к груди. - Доверьтесь мне, господин, я сам все разузнаю по-тихому.

Аш подбоченился.

- Сдается мне, что ты задумал какую-то пакость, малец! - мертвенно бледное лицо с подведенными тушью глазами повернулось к юноше. - Если ты меня предашь, я тебя с морского дна достану!

Бросив бандиту на колени золотой сторх, Аш погрозил ему пальцем.

- Жду твоего доклада завтра в полночь!

Танзей спрятал монету за щеку, опрометью выскочил за дверь и с грохотом скатился по лестнице.

- Мы можем ему доверять? - скаут подошел к окну и выглянул наружу.

- Ни на секунду, - я отрицательно покачал головой.

Аш кивнул, вынул из рукава платок и несколько раз им взмахнул.

- Корн все сделает, - скаут вздохнул, и тяжело опустился в кресло. - Это будет похоже на несчастный случай.

Плеснув в бокал красного артерского, я подошел к открытому окну и задернул штору. Горячий ветер с побережья Зенора гнал к острову исполинские грозовые тучи, и вскоре по подоконнику забарабанили первые дождевые капли, превращая вездесущую красную пыль в липкую грязь.

- Будет сильный шторм, - сказал я, наблюдая за покидающими порт кораблями.

- Тем лучше, - Аш потянулся, хрустнув костяшками пальцев. - Наши приятели не смогут сбежать с острова!

Вино показалось мне безвкусным, и я поставил бокал на стол, едва его пригубив. Аш вопросительно вскинул брови.

- Это же твое любимое, артерское. Мне стоило больших трудов его достать!

Я поглядел на покрытую пылью пурпурную пробку, лежащую на столе, и пожал плечами. После того, как я попробовал "животной" манны, со мной творилось что-то неладное.

- Не нравится мне все это, - Аш выглядел встревоженным. - Нужно поскорее возвращаться домой, и показать тебя мастеру Кеандру.

Входная дверь скрипнула, и на пороге кабинета появился Корн, все еще одетый в доспехи наемника. Прислонив к стене тяжелый меч, он бросил на стол окровавленный золотой.

- Вот, - на его хмурой физиономии красовалась свежая ссадина. - Сделал все, как было приказано...

Корн раздраженно оттолкнул протянутую руку Аша и принялся сам сражаться с завязками кирасы.

- Не глупи, - Аш ухватил оруженосца за стальное запястье. - Куда ты со своей рукой! Только ремни все пообрываешь.

Опустив механический протез, который все принимали за латную перчатку, Корн обиженно засопел.

- В следующий раз, поищи себе другого заплечных дел мастера, - кадык на шее воина запрыгал вверх-вниз. - Одно дело убить врага в честном бою, и совсем другое - подло зарубить из-за угла...

- А я тебя предупреждал, - Аш ловко распустил ремни и помог товарищу снять кирасу. - Ты же сам напросился! Нужно было все же взять вместо тебя Тир или Атес. От них было бы куда больше толка!

- Хватит, - я остановил Корна, готового взорваться ответной тирадой. - Вы оба отлично со всем справляетесь. Без вас я бы ни за что не нашел Маркабрю.

К вечеру дождь усилился. Море затянуло непроницаемой пеленой, а на острове Клык вместо маяка зазвучала сирена.

Я лежал в постели, прислушиваясь к тоскливому завыванию, представляя себе выброшенное на берег исполинское чудовище, зовущее на помощь своих родичей. Картина, представшая перед моими глазами, получилась такой яркой, что у меня даже в груди защемило.

- Ну, что ты там крутишься, - Аш хмыкнул, и опустил свои механические ноги-протезы на пол. - Давай, выкладывай, что тебя терзает.

Я посмотрел на темный силуэт друга, едва освещенный приглушенной сферой, и вздохнул.

- У тебя и без меня полно забот, - сказал я. - Ты уже придумал, что мы будем делать с мастером Тонезапом? Этот орешек будет покрепче, чем мальчишка.

- Да что там думать, - Аш накинул на плечи одеяло и взял с прикроватного столика кисет с табаком и трубку. - Бандиты и наемники ценят свою жизнь куда больше, чем все золото мира. Просто нужно знать, на какую мозоль наступить, и они сами с готовностью все выложат. Вот если вместо бандита нам бы попался какой-нибудь твердолобый оруженосец, вроде нашего Корна, тогда бы пришлось изрядно поломать голову!

В темноте загорелся красный огонек, на мгновение осветивший лицо Аша. Мой компаньон смыл на ночь тушь и пудру, как по волшебству превратившись из богатого паарийского аристократа в хорошо знакомого мне скаута.

- Ты меня беспокоишь куда больше, - Аш выпустил облако ароматного дыма, и кивнул в сторону спящего Корна. - Вот он, меня тоже беспокоит...

Я перевернулся на спину и закинул руки за голову, разглядывая разноцветные блики от рекламных огней, пляшущие по потолку.

- Ты знаешь, почему я решил заняться этим делом?

Аш замычал в темноте, покусывая мундштук трубки.

- Да как сказать... Меня до сих пор мучают сомнения...

Приподнявшись на локте я, попытался разглядеть лицо скаута.

- Известие о смерти принца Донато меня совершенно не расстроило. Сам знаешь, как это опасно быть принцем. Братья, родичи, наложницы... - я усмехнулся. - Однако через две недели я получил неожиданное письмо от Айса. В письме он поведал, что миносского наследника охраняли два волшебника с Авалора. Это были друзья Айса, молодые, но уже очень сильные чародеи...

В наступившей тишине мы услышали громкое бурчание в животе у Корна.

- Теперь понятно, - огонек трубки разгорелся, освещая ястребиный нос Аша. - Ты завсегда был готов на любые глупости, ради своих друзей.

- Дело даже не в этом, - я покачал головой. - Я подумал, что просто обязан встретиться с этим убийцей. Мне захотелось померяться с ним силами. Проверить, чего я стою, в настоящей схватке не на жизнь, а на смерть!

Аш хмыкнул.

- Что за глупость! Я-то думал, что ты уже давно вышел из этого возраста...

Отбросив одеяло, я встал с кровати и подошел к окну. По стеклу стучали крупные дождевые капли, тихонько поскрипывали ставни, а на крыше игорного дома напротив, как ни в чем не бывало, горели разноцветные огни.

- Вовсе нет, - я прислонился лбом к холодному стеклу. - Это уже давно не дает мне покоя...

Я посмотрел на свои черные руки, с ороговевшими кончиками пальцев, лежащие на подоконнике, и вздохнул.

- Стоит ли оно того? Стоит ли идти на все это ради силы? Насколько я силен? - я повернулся к Ашу. - Знаешь, чего я боюсь больше всего на свете?

- Госпожи Хрианон? - скаут тихонько захихикал.

- Я боюсь, что однажды, когда понадобится моя помощь, я окажусь бессильным. Окажусь бессильным перед лицом более могучего противника и ничем не смогу помочь своим друзьям, которые доверили мне свои жизни, - за окном сверкнула ветвистая молния, и зарокотал далекий раскат грома. - Вот чего я боюсь!

Аш надолго замолчал, попыхивая трубкой, и постукивая по ножке кровати своим протезом. Я тихонько присел на подоконник, терпеливо дожидаясь ответа.

Трубка разгорелась в очередной раз, и я на мгновение увидел лицо скаута. Серьезное лицо, жесткое, с черными провалами глазниц под мохнатыми бровями.

- Знаешь, в этом мире никто не силен по-настоящему. Многие хотят стать сильными, - Аш выдохнул облако дыма. - Но это дорога, которой нет конца. Мы все, хотим мы того или нет, должны шаг за шагом, день за днем идти по ней. Одни из нас ушли далеко вперед, другие плетутся где-то позади, - скаут описал трубкой круг в воздухе. - Если ты не сбавишь темпа, то будешь встречать на этом пути все более и более сильных противников. Некоторых ты с легкостью обгонишь, а за другими будешь бежать всю жизнь, с завистью поглядывая на их спины и глотая пыль, поднятую их ногами.

Я замер с открытым ртом. Слова Аша меня потрясли! Перед моими глазами появилась дорога, по которой, обгоняя друг друга, двигались тысячи воинов, в экзотических доспехах, вооруженных самым разнообразным оружием. Они неутомимо шли вперед, постоянно обгоняя друг друга, и останавливались лишь для того, чтобы помериться силами. Вспышки мечей, лязг стали, и вот, один из бойцов остается лежать на пропитанном кровью песке, а второй, наспех перевязав раны, продолжает свой путь, в поисках нового, более сильного соперника.

- Вот этого я и хотел! - воскликнул я. - Узнать, чего я стою против настоящего мастера! Один на один, когда у меня за спиной нет ни телохранителей, ни армии!

Огонек трубки качнулся.

- Мне кажется, что я слаб, - продолжил я. - Мне кажется, что я упустил что-то важное! Мне кажется, что мастера в крепости Маген что-то от меня утаили!

Аш хмыкнул.

- Нет, ты не слаб. Слабак никогда не признается в своей слабости.

Корн заворочался в своей постели.

- Вы оба мелете какую-то чушь! - голос у моего оруженосца был хриплый и сварливый. - Забыли, чему нас с детства учили? Сильнее тот, у кого палка длиннее!

- Ну вот, и гигант мысли проснулся! - Аш захохотал. - Давай, Корн, снимай штаны, будем палками меряться!

Мои друзья принялись обмениваться солеными шуточками, а я еще долго сидел на подоконнике, вспоминая Маркабрю, и представляя себе его убийцу. Далеко ли он ушел от меня по "Дороге Силы", смогу ли я с ним справиться, или это мое тело останется лежать в пыли на обочине?

Дождь продолжался всю ночь и затих лишь к утру. Небо все еще оставалось затянуто клубящимися тучами, а со стороны Зенора уже медленно надвигалась сплошная стена красной пыли.

- Лучше оставайтесь в своей комнате, господа, - сказал встревоженный портье, торопливо захлопывая ставни на окнах. - Через пару часов тут такое начнется...

- Банный день в Аннувире? - Корн нахлобучил стальной шлем на голову, и постучал бронированным кулаком по кирасе. - Не волнуйтесь, любезный, мы вернемся еще до начала бури.

- Тогда поторопитесь, господа, - портье кивнул на жуткую красную стену, заслонившую собой весь горизонт. - Через два часа я запру все двери на засовы!

Воздух заметно посвежел после ночного дождя. Можно было снять с лица платок, однако я натянул его до самых глаз. Оглядевшись по сторонам, я понял, что предосторожность оказалась излишней. Город обезлюдел. Шумные улицы, еще вчера заполненные пестрой толпой, превратились в пустынные гулкие тоннели. Витрины лавочек были забраны массивными ставнями, с земли пропали ковровые дорожки, и даже на месте рекламных вывесок виднелись лишь ржавые крючья.

Город готовился встретить непогоду. Черные флаги, предупреждающие о надвигающемся урагане, висели как тряпки.

- Душно-то как! - Корн вытер потное лицо краем плаща.

Повсюду блестели лужи, сверкали отмытые от пыли статуи, а в переполненных до краев фонтанах плавали принесенные с материка листья экзотических деревьев.

Следуя за уверенно шагающим Ашем, я поднялся по крутой каменной лестнице на станцию "Каменные столбы". Вход на перрон оказался перегорожен массивной ржавой цепью, а вагончик фуникулера стоял на запасном пути накрытый парусиной.

- Похоже, нам придется топать на своих двоих, - заметил Корн.

Мы развернули карту города, и принялись изучать схемы ярусов, лестниц и переходов.

- Боюсь, что нам самим и за сто лет не разобраться, - Аш озадаченно почесал в затылке. - Вы только поглядите, это же настоящий лабиринт!

Если верить карте, то до логова мастера Тонезапа было рукой подать, однако добраться до него теперь было не проще, чем до побережья Зенора.

- Давайте изловим кого-нибудь из местных, - Корн перебросил с плеча на плечо свой двуручник.

- Все местные по домам сидят, - фыркнул Аш. - Только тупые приезжие вроде нас, по улицам и шляются!

Я проследил за взглядом скаута и усмехнулся. Высокий иноземец в ярких экзотических одеждах и широкополой соломенной шляпе, стоял неподалеку, пытаясь заглянуть в ювелирную лавку сквозь щель в закрытых ставнях.

- Похоже, что этот парень сам потерялся, - я посмотрел вверх, на низкие клубящиеся тучи, уже поглотившие вершину Маунтдана. - Придется возвращаться, времени у нас совсем не осталось.

Мы обогнули большое здание из красного камня, и по изогнутому кованому мостику перебрались на следующий уровень.

Далеко внизу лежал опустевший порт. Все корабли еще вчера ушли в открытое море, а уродливые клешни кранов и груды сваленного на пирсах товара исчезли в надежно запертых складах.

Звякнув колокольчиком, последний вагончик подвесной дороги заполз на станцию. Массивные деревянные двери с грохотом захлопнулись, и над остроконечной крышей поднялся траурный черный флаг.

- Жуткое зрелище, - Аш поежился. - Будто бы в город Черная Смерть пришла!

Спустившись по очередной лестнице, мы вошли в гулкую крытую галерею, где в обычный день торговали цветами, привезенными изо всех уголков Зенора. Каменный пол здесь был выстлан ярким ковром из опавших лепестков, а вдоль стен, покрытых пестрыми изразцами, стояли ряды эмалированных ведер наполненных водой.

- Глядите, да это же зонтракийская роза! - Аш наклонился, и протянул мне красивый цветок на длинном стебле. - Откуда она здесь?!

Роза была цвета запекшейся крови. Огромные хищно изогнутые колючки напоминали звериные когти, а большой тяжелый бутон походил на сжатый кулак.

- Гляди-ка, - Корн потянул меня за рукав, и сбрасывая с плеча меч. - Похоже, что мы забрели прямиком в ловушку!

У входа в галерею стояли три великана в длинных плащах и соломенных шляпах, скрывающих лица.

Порыв ветра дернул меня за полы куртки. Свет на улице разом померк, превратив фигуры незнакомцев в черные силуэты, на клубящемся красном фоне.

- Ну, началось! - закричал Аш, перекрикивая вой ветра, ворвавшегося в галерею. - Ничего не скажешь, подходящее время они выбрали!

Иноземцы отбросили шляпы за спины и расчехлили короткие тяжелые копья.

- Зонтракийские маги! - я почувствовал, как кровь застыла у меня в жилах.

Аш выхватил из ножен авалорские заговоренные клинки, и хищно ощерился.

- Ведь ты же об этом мечтал, господин чародей? Вот он, твой шанс, показать из чего сделаны боевые колдуны крепости Маген!

Глава 4.

Раскаленный воздух дрожал над пыльным прямоугольником патио. На покосившемся флагштоке уныло обвисло выцветшее полотнище флага скаутской гильдии, а где-то вдали, на главном соборе Орвада часы отбивали полдень.

Атес грациозно опустилась на край колодца, и плеснула себе в лицо водой из большого деревянного ведра. Небрежным движением руки она взъерошила свои коротко остриженные волосы, на которых поблескивали мелкие капельки и, потянувшись всем телом, блаженно зажмурилась.

Я в изнеможении плюхнулся на стоящую в тени скамейку, украдкой потирая ребра, по которым только что прошелся учебный меч. День только начинался, кто знает, чем еще порадует меня наставница.

Атес, между тем, уселась на край колодца и, щурясь от бьющего в глаза солнечного света, принялась подворачивать мокрые штанины. Я украдкой уставился на скаутские брюки, плотно облепившие стройные ноги, на босые ступни девушки, на ее мускулистые обнаженные руки, и поспешно отвел взгляд. Не хватало еще, что бы моя телохранительница застала меня за этим недостойным занятием!

Атес громко хмыкнула, будто почувствовав мое смущение.

- Как же тебя легко вывести из равновесия, Маркус Гримм! - она взмахнула кулаком, и сверкающие брызги полетели во все стороны. - Может, ты предпочитаешь упражняться со своим дружком Корном?

Я покачал головой, пряча улыбку.

- Ну что ты, Атес. Как ты могла такое подумать! - я опять украдкой пощупал ноющий бок. - Корн ни за что не решится меня ударить, даже если это пойдет мне на пользу.

Девушка с гордостью задрала нос.

- Глядишь, и ты чему-нибудь да научишься. С хорошим учителем, конечно!

Спрыгнув с колодца, Атес пошлепала к стойке с оружием. На этот раз она выбрала короткие копья с широкими листовидными наконечниками.

- Вставай, перерыв окончен! - я поймал брошенное копье на лету.

Наставница зажала полированное древко подмышкой, направив зачехленное острие в сторону.

- Если тебе посчастливится столкнуться с чародеем, с которым у вас будут равные силы, на снисхождение можешь не рассчитывать! Сам знаешь, биться придется как обычному воину. Деревом и сталью!

Я выставил копье острием вперед. Ивинен многому меня научил. Я успел хорошо изучить стиль боя, который он использовал, и теперь мое тело действовало само по себе, четко повторяя отработанные движения.

Ноги Атес заскользили по влажному камню, а копье, точно жало скорпиона, прыгнуло вперед, целя мне в лицо.

Отступив на полшага вправо, я сделал быстрый укол, и поразил наставницу в локоть, позволив острию ее копья пройти всего лишь в нескольких пальцах от своего лица.

Атес отпрыгнула назад как кошка, удивленно глядя на красную отметину, оставшуюся на коже.

- Не плохо! - ее ровные белые зубы ощерились в хищной ухмылке. - А что ты на это скажешь?

Острие копья описало восьмерку и плашмя обрушилось мне на голову. Парировав удар древком, я контратаковал, целя в босые ноги воительницы, однако она ловко увернулась и, оказавшись у меня за спиной, наградила меня таким тычком пониже спины, что я перелетел через весь патио, и остановился, лишь ударившись грудью о край колодца.

- Господин, позвольте, я проучу эту задиру, - Корн вынырнул из открытой двери оружейной, и подхватил меня под локоть, помогая встать на ноги. Глаза у моего оруженосца метали молнии, а ноздри гневно раздувались.

- Остынь, парень, - Атес нахально задрала нос, небрежно оперевшись на копье. - В реальной схватке у твоего хозяина появилась бы новая дырка в заднице, - телохранительница наслаждалась каждой секундой. - Враги, знаешь ли, не станут с ним цацкаться!

Не успел я и рта открыть, как Корн сорвал со стойки тяжелый двуручный меч, и набросился на девушку точно ураган, нанося удары такой силы, что даже затупленное лезвие могло бы запросто разрубить наставницу пополам.

Атес с легкостью уклонялась от рассекающего воздух клинка, будто бы забавляясь с противником. Ее тело гнулось как тростник, под напором ветра, а копье порхало как бабочка, отражая яростные атаки.

Противники стоили друг друга! На первый взгляд, Корн нападал, полагаясь лишь на напор и силу. В беспорядочном шквале ударов, что обрушился на воительницу, было не просто разглядеть безупречную технику боя и удивительное чувство дистанции, которым славился мой оруженосец.

С легкостью уклоняясь от молниеносных контратак, он не давал противнице даже перевести дух. Удары сыпались со всех сторон, и Атес, поступившись гордостью, пришлось попятиться.

С громким треском копье разлетелось на куски, и на лице Кона появилась кривая ухмылка.

- Выбирай новое оружие, - оруженосец отступил в сторону, галантно кланяясь. - Если не струсила, конечно!

Атес презрительно фыркнула и широким шагом направилась к стойке с оружием. Я заметил, что лицо у девушки покрылось крупными каплями пота, а из прокушенной губы по подбородку стекает струйка крови.

Сняв с крюков парные авалорские клинки, она крутанула ими в воздухе.

- Игры окончены! Тебе конец, парень!

Корн насмешливо вскинул брови, и повернулся ко мне.

- Глядите, господин, как я сейчас разделаю в пух и прах эту задаваку!

Вновь зазвенела сталь, но на этот раз туго пришлось моему оруженосцу. Авалорские клинки гудели и визжали, рассекая горячий полуденный воздух. Этот звук сильно отвлекал, и я видел, что Корну было непросто сосредоточиться на поединке.

Атес нырнула под удар меча, и затупленным острием ткнула противника в солнечное сплетение. Обхватив его правой рукой за талию, она скользнула оруженосцу за спину и, не церемонясь, полоснула по бритому затылку.

- Ты труп! - девушка тяжело дышала, по ее щекам катились капли пота, но на пересохших растрескавшихся губах играла торжествующая улыбка.

- Мы еще не закончили, - Корн хмыкнул, и упрямо покачал головой. Рубашка на нем была разодрана в клочья, а на виднеющейся сквозь прорехи груди разливались багровые кровоподтеки. - Я иду. Защищайся!

Меч со свистом рассек воздух в том месте, где только что стояла моя наставница. На этот раз Корн атаковал, держа меч в одной руке. Металлические пальцы протеза намертво сомкнулись вокруг рукоятки, превратив сверкающее лезвие в его продолжение.

Атес пятилась, скользя босыми ногами по мокрым камням, авалорские клинки сумасшедшей скоростью порхали вокруг нее, точно смертоносные стальные бабочки, осыпая хозяйку как пыльцой, снопами белых искр.

Могло показаться, что на этот раз у Атес не было никаких шансов. Корн старательно выдерживал дистанцию, удерживая мечницу на безопасном для себя расстоянии. Однако я слишком хорошо знал Атес, что бы быть уверенным в исходе поединка.

Авалорский клинок с жутким визгом взмыл в воздух. Алая рукоять отскочила от лезвия двуручного меча, а сама воительница, превратившись в смазанную тень, поднырнула под смертоносный удар, и мигом очутилась у оруженосца за спиной.

Тупое лезвие уже нацелилось Корну под лопатку, когда рукоять двуручника провернулась в железном кулаке и с размаха врезалась телохранительнице точно промеж глаз.

Атес попятилась, покачнулась, и упала навзничь, так и не выпустив зажатого в руке клинка.

- Не волнуйтесь, господин, я ее легонько! - Корн тут же шлепнулся на колени, и принялся хлопать поверженную противницу по щекам. - Через пару минут очухается!

Я кивнул, стараясь сохранять спокойное выражение лица. Атес будет в ярости, когда очнется!

Устроив голову девушки у себя на коленях, Корн оторвал рукав своей рубашки и осторожно стер кровь с ее лица. Суровые черты оруженосца смягчились, а морщины на загорелом лбу разгладились.

- Оригинальный способ ухаживать за девушкой, - я похлопал товарища по плечу. - Хотя, возможно, что только Атес его и оценит!

Лицо Корна покрылось красными пятнами. Чтобы произвести впечатление на авалорскую воительницу он выиграл шесть королевских турниров подряд, и даже получил из рук правителя Лие золотые шпоры.

- Сомневаюсь, господин, - пробурчал он. - Ее сердце, похоже, сделано из камня.

Атес громко засопела, и оттолкнула руку оруженосца в сторону.

- Я требую реванш! - рявкнула она, вскакивая на ноги, и бешено вращая налитыми кровью глазами. - Ты дрался не честно!

Зонтракийцы стояли неподвижно, словно каменные изваяния. Свирепый ветер яростно терзал их экзотические одежды, а дорожные плащи за их спинами трепетали, точно перепончатые драконьи крылья.

- Я думаю, - закричал Аш, перекрикивая рев ветра. - Что нас никто не осудит, если мы предпримем тактическое отступление!

- Отступление? Да ведь их всего трое! - возмутился Корн, решительно захлопывая забрало шлема. - Прикройте меня, господин, и я порублю их в капусту!

Острие меча нацелилось на группу магов, и я почувствовал, как что-то огромное и грузное с трудом протискивается в галерею. Медные лампы, раскачивающиеся под потолком, сорвались с цепей и с грохотом покатились по каменному полу. Невидимые щупальца взметнулись вверх и ударили со страшной силой, готовые растерзать моего оруженосца в клочья.

Вскинув правую руку, я собрал манну, воздвигая перед своими товарищами невидимый щит. Изогнутые когти тут же вонзились в преграду, брызжа ядом и вырывая из нее клубящиеся клочья.

- Дело дрянь? - Аш бросил на меня быстрый взгляд.

- Похоже на то, - кивнул я, с трудом парируя новый удар. Маги были очень сильны. От каждого удара, что они наносили по щиту, у меня искры сыпались из глаз, и перехватывало дыханье.

Торопливо латая образовавшиеся в щите дыры, я уставился на чародеев сквозь клубящуюся багровую пелену. Вот так силища! Теперь понятно, кто разделался с Маркабрю! Последняя часть головоломки наконец-то встала на свое место, и я увидел всю картину полностью.

Зонтракийцы спланировали все безупречно. После убийства принца Донато в Мино тут же началась грызня между наследниками, обвиняющими друг друга в его смерти. Престарелый король Дотур Седьмой ничего не смог сделать, чтобы помирить ослепленных жаждой власти сыновей, а миносский двор незамедлительно раскололся на двенадцать враждующих фракций, каждая из которых с готовностью поддержала своего претендента на престол.

Бунты в заморских колониях вспыхнули как пожар, а алчные соседи не долго думая взялись за оружие, готовые в любой момент отхватить от некогда могучего королевства кусок пожирнее.

Кому была выгодна смерть принца Донато? Да всем без исключения! Заподозрить можно было каждого! Паара давно положила глаз на Кортас, Гонкор мечтал заполучить лежащий на пути к Авалору Лемар, а не имеющие выхода в море зонтракийцы, уже несколько лет как скупали недвижимость в порту Таск, который удобно расположился в устье реки Алоя.

Одна смерть, и можно получить все. Одна смерть, и мир вновь погрузится в хаос!

Я посмотрел на неподвижные фигуры магов и вздрогнул. Нельзя было умирать! Слишком многое стояло на кону, и зонтракийцы это прекрасно понимали. Если я смогу добыть доказательства их вины, принцы Мино объединятся и сотрут Зонтрак с лица земли!

Темная манна заклубилась, опаляя стены. Пестрые изразцы громко лопались, когда их касались невидимые щупальца, а кружащие в воздухе цветочные лепестки вспыхивали, будто бабочки, летящие на огонь свечи, превращаясь в пепел.

Неужели этот момент настал? Слеза Сердца полыхнула в моей груди как факел. Сейчас все решится! Наконец-то я узнаю, чего стою в настоящем бою!

Мой рот наполнился горечью, а на зубах заскрипел соленый зенорский песок. Развернув руки ладонями вверх, я начал наматывать на предплечья вибрирующие нити манны, готовясь нанести ответный удар.

Ревущий ветер остервенело трепал на мне куртку, забирался шершавыми ладонями под одежду, и безжалостно хлестал по щекам. Согнувшиеся под напором стихии Аш и Корн стояли рядом, выставив вперед изготовленные к бою клинки.

Дальше ждать было нельзя, в невидимом щите зияла еще добрая дюжина пробоин, сквозь которые, точно вода сквозь борт прохудившейся лодки, вовсю хлестал красный песок, вскипающий между наших сапог багровыми бурунами.

Закусив губу, я сделал шаг вперед. Мои руки тряслись, а ноги скользили по гладкой плитке, которой был вымощен пол. Аш подхватил меня под локоть, а Корн с готовностью подставил плечо.

Стены галереи задрожали, и битые изразцы с грохотом посыпались на пол. С оглушительным треском лопнули стрельчатые окна, окатив нас дождем осколков. Запахнувшись в плащи, маги попятились, отступая к выходу.

Манна завибрировала точно живая. Я чувствовал ее пульс, я чувствовал ее дыхание, я чувствовал, как она извивается в моих кулаках, пытаясь освободиться!

Эмалированные ведра, связанные цепью, с грохотом покатились по полу, едва не сбив нас с ног. Маги отступили еще на шаг и канули в багровой клубящейся пелене.

- Они бегут! - радостно завопил Корн, свободной рукой откидывая забрало. - Они струсили!

Я оттолкнул оруженосца и выпрямился, вытягивая руки вперед. Что же делать? Противник исчез, а разъяренная манна в моих ладонях была готова вырваться в любую секунду! Еще мгновение, и нас всех разнесет в клочья!

Черное копье точно молния вылетело из пыльного облака и, ударившись о щит, вспыхнуло, превратившись в горстку пепла, которую тут же разметал порыв ветра.

- Они все еще здесь! - Корн указал мечом на вход в галерею. - Догоним, и пустим им кровь!

Второе копье пролетело сквозь дыру в щите, и вонзилось оруженосцу прямо в открытое забрало. Удар был такой силы, что ноги оруженосца взлетели к потолку, а наконечник копья глубоко вонзился в каменный пол, пробив шлем насквозь. Кровь брызнула фонтаном, мой друг изогнулся дугой, дернулся несколько раз, и затих.

- Корн! - закричал Аш, опускаясь на колено, и обнимая товарища за плечи.

Авалорские клинки заскрежетали по помятой кирасе. Скаут ухватился за черное древко, и тут же с воплем отпрянул, стягивая с руки дымящуюся перчатку.

- Оно отравлено! - взвыл он, тряся обожженной ладонью.

Слеза Сердца в моей груди превратилась в ледышку, безжалостно отсекая все человеческие чувства. Мир стал холодным и блеклым. Я скользнул равнодушным взглядом по лежащему у моих ног телу, и спокойно через него перешагнул.

Невидимый щит рухнул. Пол галереи затрясся и покрылся змеящимися трещинами. Манна ревела, извиваясь в моих черных ладонях, но никак не могла освободиться. Я был куда сильнее, ведь это я был ее хозяином!

Сила! Вот она, настоящая сила! Сейчас я покажу этим выскочкам, что бывает с теми, кто осмелится бросать мне вызов!

Полыхнуло ослепительное зарево, и мир погрузился в звенящую тишину. Буря внезапно закончилась, красные тучи, затянувшие непроницаемым панцирем небо, треснули, и на морской глади заплясали золотистые солнечные зайчики.

Улица тут же заполнилась гомонящей толпой. Захлопали ставни, зазвучала музыка, а воздух наполнился одуряющим ароматом цветов. Цветов было так много, что ими, при желании, можно было бы украсить весь Маунтдан, от городских трущоб, до роскошных дворцов на самой вершине.

Я огляделся по сторонам, но не увидел свих товарищей. Море людских голов заполнило утопающую в цветах галерею. Я удивленно уставился на невредимые стрельчатые окна, забранные цветными витражами, на свежеокрашенные стены, и сверкающие изразцы, разрисованные причудливыми геометрическими узорами.

Неужели это был сон?! Слеза Сердца начала потихоньку оттаивать в моей груди. Ну, конечно же, сон! Сейчас я вернусь в гостиницу, и встречу там своих друзей! Аш будет как всегда подтрунивать над Корном, а серьезный оруженосец возьмет в руки меч и оселок, да усядется у окна, делая вид, что ничего не слышит. Я заулыбался, и облегченно вздохнул, глядя на идущую ко мне красавицу торговку, сжимающую в кулачке цветок на длинном стебле.

Девушка остановилась в нескольких шагах от меня и, склонив голову на бок, принялась изучать мое лицо.

- А я вас совсем не таким представляла, мастер Гримм, - голос у красотки был мелодичный, словно журчание ручейка.

- Простите, что разочаровал, - я засмеялся. - А откуда вы меня знаете?

Девушка наморщила свой хорошенький лобик и пожала плечами.

- Вы убили нашего отца, - пухлые губы растянулись в улыбке, обнажая белоснежные зубы. - Мы долго ждали этой встречи. Мы боялись этой встречи! Мы думали, что вы, должно быть, великий чародей, если смогли одолеть нашего батюшку...

Я вздрогнул.

- Извини, милая, на моей совести так много смертей, что я даже не знаю, о ком идет речь...

Глаза торговки потемнели от гнева.

- Конечно, что для вас значит еще одна жизнь! - я увидел, что девушка сжимает в кулачке зонтракийскую розу. Длинные острые шипы проткнули кожу, и по белым рукам побежали красные струйки.

- Да ты поранилась, милая, - пробормотал я, протягивая к красотке руку. - Позволь, я погляжу...

Торговка подняла зажатую в кулак розу и задумчиво уставилась на багровый бутон.

- Вы слабак, Маркус Гримм! Вы очень меня разочаровали! - девушка покачала головой.

Размахнувшись, торговка хлестнула розой. Ослепительная боль пронзила меня насквозь, и я упал навзничь, все еще не понимая, что же произошло.

Рев ветра вновь наполнил галерею, сметая людей и цветы, а вместо юной торговки надо мной навис темнолицый великан с трепещущими драконьими крыльями за плечами.

- Великий маг Теларис был нашим отцом! - губы исполина разомкнулись, и я увидел черные подпиленные зубы, похожие на звериные клыки. - Когда мы узнали, кто идет по следам Маркабрю, мы не поверили своим ушам! Великий Маркус Гримм! - гигант хрипло захохотал. - Мы не могли упустить такой возможности!

Громадная ручища сомкнулась на древке копья, торчащего у меня из живота, и легонько покачала его из стороны в сторону. Я взвыл от дикой боли, а зонтракиец сочувственно закивал.

- Мы подбросили тебе наживку, и ты с готовностью ее заглотил! - огромные ноздри, заросшие черными волосами, хищно раздулись. - Мы подумали, что Маунтдан будет идеальным местом для твоей могилы!

Второй маг опустился рядом со мной на колено и, взяв пальцами за подбородок, повернул мою голову из стороны в сторону.

- Так вот он каков - знаменитый убийца магов! - зонтракиец презрительно сплюнул. - Глупый, самонадеянный, тщеславный!

Третий великан больно ткнул меня в грудь древком копья.

- Я же вам говорил, кусок дерьма это, а не колдун!

Глаза у меня затуманились, а по щекам побежали слезы. Все было именно так, как говорили зонтракийцы! Я был глуп, самонадеян и тщеславен... Каждый из них далеко опередил меня на Пути Силы, а то, что я убил их отца, было всего лишь простой случайностью!

"Ты Рука Судьбы!" - голос верховного волшебника Айдиолы как наяву зазвучал у меня в голове. - "В твоей жизни нет случайностей!"

Я заскрипел зубами от злости и обиды. Выходит, что и мои друзья сегодня погибли не случайно? Выходит, что все было предопределено Судьбой? В Аннувир такую Судьбу!

Маг провернул копье, с удовольствием наблюдая, как я корчусь от невыносимой боли.

- Мы не убьем тебя, Маркус Гримм. Даже не мечтай! - острые зубы ощерились в жуткой ухмылке. - Ты будешь жить, зная, какое ты ничтожество! Ты будешь страдать каждый день, каждую секунду! Твоя гордыня вытянет из тебя все жилы, - маг захохотал. - А когда мучения станут невыносимыми, ты сам придешь в Зонтрак, и мы приколотим твою глупую голову к городским воротам!

Я вцепился в древко копья рукой. Пропитанная Каменной Смолой ладонь не почувствовала жжения яда.

- Если вы оставите меня в живых, Мино пойдет войной на Зонтрак! - зашептал я. - Мино раздавит вас как слизняка!

Маги переглянулись и захохотали.

- Пусть приходят! - их налитые кровью глаза засверкали. - У нас в Зонтраке земля бедная, ей нужны удобрения!

Великан взял копье за конец, и поднял меня в воздух. Только теперь, когда моя голова едва не ударилась о свод галереи, я понял, насколько огромны и могучи были зонтракийцы.

Я вспомнил, как мастер Кеандр бился в рукопашной схватке с магом Теларисом, я вспомнил голову мастера Данте, насаженную на черное копье, я вспомнил мага Грениркаста, в одиночку отбивающегося мечом от целой армии мертвецов, и понял, что мне никогда с ними не сравниться. Ведь все он были одержимыми! Все они были безумцами!

Зонтракиец будто бы прочел мои мысли.

- И великаны пали, и героев больше нет, - продекламировал он первые строки из "Парусов вдали" и брезгливо стряхнул меня с копья на землю. - Как без героев быть? Кто сможет дать ответ?

Маги скрылись в клубящемся красном облаке, даже не оглянувшись.

Скрежеща зубами от боли, я накрыл ладонью огненную дыру, зияющую в животе, и тонкими нитями манны принялся стягивать ее края. Черная кровь, смешанная с ядом брызнула сквозь пальцы, и я завыл, точно дикий зверь.

Сделав несколько глубоких вдохов, я закрыл глаза, и попытался встать на колени. Предательская слабость начала разливаться по всему телу, голова закружилась, и я едва не упал.

Неужели яд уже подействовал? Но ведь зонтракийцы пообещали, что я не умру! Панический страх захлестнул меня темной зловонной волной, мешая связно мыслить и принимать решения. Я не могу умереть! Не сейчас! Не здесь!

Сильная рука подхватила меня за локоть. Из клубящегося завывающего облака появилось окровавленное лицо Аша.

Скаут сгреб меня за грудки и притянул к себе. Глаза его яростно сверкали, а на рассеченных губах пузырилась кровавая пена.

- Я все слышал! - взревел он, перекрывая шум ветра. - Это все ложь! Забудь, о чем они говорили!

Я покачал головой, и без сил уткнулся лбом Ашу в грудь.

- Все правда, - попавший в глаза песок жег как огонь. - Все, до последнего слова!

- Нет, Марк, - скаут стиснул меня за ребра, пытаясь поставить на ноги. - Ты не слабак! Ты дрался одновременно с тремя магами! Такое даже не каждому волшебнику по силам!

Я ухватился за слова друга как за спасительную соломинку. А ведь правда! Зонтракийцы одолели меня всем скопом! Они решили посеять во мне сомнения, решили заставить меня страдать!

Силы стали потихоньку возвращаться, и я впился пальцами в куртку Аша.

- Ты с честью выдержал это испытание, - скаут заулыбался, увидев, что я начинаю приходить в себя. - Мастер Данте мог бы тобой гордиться!

- С честью? - у меня даже челюсти свело от злости и обиды. - А как же Корн? Что с ним, Аш?

Скаут хмыкнул, и потащил сквозь клубящееся красное облако.

- Вот он! - Аш опустил меня на пол рядом с бездыханным телом оруженосца.

Покореженное забрало висело на одной петле, а внутри шлема пузырилось какое-то жуткое бесформенное месиво. - Яд сделал свое дело!

Случилось то, чего я больше всего боялся. Друзья доверили мне свои жизни, но я не смог их защитить!

Я ожидал, что придут слезы. Я думал, что ужас и отчаянье сведут меня с ума, однако глаза мои остались сухими. Клокочущая ярость переполнила меня до верху, наполняя тело силой, не сравнимой даже с животной маной.

- Когда мы вернемся в Лие, я попрошу у мастера Кеандра разрешения заняться "запретным колдовством", - сказал я, изо всех сил сжимая безжизненные пальцы друга. - И будь что будет, ведь это моя судьба.

Глава 5.

Буря продолжалась еще два дня, и все это время мы с Ашем провели запертые в номере гостиницы, наедине с телом оруженосца.

Аш уложил Корна в постель, снял с него доспехи, отмыл от крови, и переодел в лучшую одежду, которую сумел найти в вещевом мешке покойника.

Я сидел в кресле, и молча глядел на нехитрые пожитки оруженосца разложенные на столе. Книга мастера Далзиэля "Как победить в честном бою", потрепанная брошюрка "Дворцовый этикет" мастера Дагалда, и пачка романов в мягких обложках о приключениях рыцаря Леогара.

Рядом в кожаном мешочке лежало золотое кольцо с дарственной надписью от моего покойного отца, у которого Корн когда-то тоже служил оруженосцем, а чуть дальше лежали золотые шпоры, завернутые в шелковый платок.

- Он так ни разу их и не надел, - вздохнул Аш, перехватив мой взгляд.

Развернув пачку бумаг, стянутых засаленным шнуром, скаут принялся раскладывать их на бархатной скатерти.

- Будь я проклят! - лицо моего друга помрачнело. - Я только что нашел завещание...

Корн лежал в постели у забранного ставнями окна. Если бы не полотенце, закрывающее его изуродованное лицо, можно было подумать, что он просто спит. Я вздохнул, и поспешно отвел глаза. Смотреть на мертвого товарища не было сил.

- Свой домик на улице Лудильщиков 15, я завещаю моему дорогому другу Ашу, - скаут опустил бумагу на стол, и шмыгнул заклеенным пластырем носом. - Вот же мерзавец! Когда это он успел составить завещание?!

Я протянул руку, пододвинул бумагу к себе и посмотрел на дату.

- Перед самым нашим отъездом. Заверено королевским нотариусом.

Буквы в документе были красивые и ровные, с элегантными завитушками, и золотыми хвостиками. Похоже, что Корн заплатил за эту бумагу приличные деньги какому-то мастеру-каллиграфу.

- Госпоже Атес я завещаю восемь сторхов золотом, лежащих на моем счету в Королевском банке, и свои золотые шпоры...

Невидимая рука с такой силой сдавила мое горло, что строчки на мгновение поплыли у меня перед глазами.

- Моему господину Маркусу Гримму я хочу оставить фамильный меч Финбэйн и свою руку-протез...

Ветер ревел за окном как разъяренный зверь, раз за разом ударяя в запертые ставни. Громко тикали часы, но время, казалось, навсегда остановилось для нас троих.

Усевшись у окна под световой сферой, Аш достал из мешочка оселок и принялся править клинок.

- Они были так сильны, что у нас с Корном не было даже малейшего шанса, - скаут сплюнул на камень. - Ты только зря силы потратил, пытаясь нас защитить.

Я отложил в сторону трактат мастера Далзиэля, и покачал головой, скользнув взглядом по безжизненному телу друга.

- Не зря, - горло опять сдавили невидимые пальцы. - Что бы я без вас делал?

Аш провел мизинцем по отверстиям, просверленным в клинке, и хмыкнул:

- Не спорь, я знаю, что говорю, - скаут подбросил короткий меч в воздух и ловко поймал его за лезвие. - С парой-тройкой бандитов мы с Корном разобрались бы шутя. Маги, совсем другое дело! Ты, Марк, не забывай, что это мы твои телохранители. Это мы должны были тебя защищать, а не ты нас! Интересно, что бы на твоем месте сделал мастер Никос...

Я нахмурился. Никос наверняка предпочел бы пожертвовать телохранителями, но одолеть врага. Меня от этой мысли бросило в жар. Такая победа мне была не нужна!

Глядя на постаревшее осунувшееся лицо скаута, я понял, в чем моя слабость. В груди опять предательски защемило. Мои друзья были моей слабостью. Ведь я всегда искал у них поддержки в трудную минуту. Я ожидал, что рядом всегда окажется надежное плечо, на которое я смогу опереться.

Аш понимающе закивал. Мне даже иногда казалось, что скаут может читать мысли.

- Когда меня не станет, ты останешься один, Марк. Помни об этом, - Аш улыбнулся, увидев, как вспыхнули мои щеки. - Я не говорю, что это случится завтра, но ты должен быть готов к этому. Это как потерять родителей. Сначала ты будешь напуган, внутри тебя даже появится пустота, которую не чем будет заполнить, - скаут поднял руку, прежде чем я успел возразить. - Не спорь, Марк. Ты все поймешь со временем. Оборвав все связи с прошлым, ты станешь гораздо сильнее. Тебе больше не нужно будет оглядываться назад, и искать нашего одобрения. У тебя больше не будет учителей, от которых ты будешь ждать оценки...

Слушая рев ветра за окном, скрип ставен, и монотонное тиканье часов, я внезапно понял, что мой наставник как всегда прав. Время точно песок уходило сквозь пальцы, как крепко их не сжимай. Сегодня, завтра, послезавтра. Незаметно, неудержимо.

- Я не хочу этого, - пробормотал я. - Я хочу, чтобы ты всегда был рядом. Ты, Корн, Маш, мастер Данте, мастер Никос, король Кеандр, Айдиола...

- Так и будет, - скаут кивнул, прижимая руку к груди. - Мы будем здесь. В твоем сердце. Ты станешь по-настоящему сильным, Марк, и ни один чародей, будь то маг или волшебник, не посмеет встать у тебя на пути.

Я тут же представил себя глубоким стариком, у которого с каждым годом становится все меньше друзей, и мне стало так тоскливо, что слезы вновь подступили к глазам.

- Не этого я хочу, - я встал с кресла и зашагал по комнате из угла в угол, размахивая руками - Ты не сможешь этого понять! Ты же не чародей!

Аш шмыгнул носом и поглядел на зажатый в кулаке клинок.

- Марк, тут даже ты бессилен, - только теперь я заметил, сколько седины в волосах у моего друга. - Об этом тебе наверняка охотно поведает господин Айдиола. Уж он-то не раз видел, как маленькие девочки, которых он качал на коленях, превращаются в старух, а юные оруженосцы становятся беззубыми стариками. Век простого человека короток. Нужно просто помнить об этом. Нужно жить сейчас, ценить каждую минуту, дарованную нам Орвадом...

- Спасибо, Аш, - я вздохнул. - Об этом мы с тобой еще не говорили.

Скаут шутливо поклонился.

- Но ты не думай, - я скрипнул зубами. - Что я перестану ценить жизни своих друзей, от того, что они такие короткие! Кто знает, как сложится моя собственная жизнь? Вполне возможно, что она окажется куда короче, чем ты думаешь! Теперь, я буду ценить каждый день, и каждый час, как последний!

В комнате воцарилась гнетущая тишина.

- У тебя странный ход мыслей, Маркус Гримм, - Аш ухмыльнулся, задумчиво скребя пятерней в затылке. - Я вообще-то имел ввиду совсем другое...

Когда ураган стих, я настежь распахнул окно, впуская свежий воздух в пропитанную трупным запахом комнату. Зажмурившись от яркого солнечного света, я глядел на сияющую водную гладь далеко внизу, и на обрывки багровых облаков, медленно ползущих в чистом небе.

- А ведь зонтракийцы все еще на острове, - Аш натянул поверх льняного дублета кольчугу, и принялся дергать за длинные шнурки, стягивающие кольца на боках. - Что будем делать, если они передумают, и все же решат нас прикончить?

Я машинально коснулся воспаленного рубца. Благодаря Слезе Сердца рана быстро затянулась, однако мне все равно иногда казалось, что в животе у меня зияет кровоточащая дыра.

- Мы сбежим, - сказал я. - Уберемся с острова, как только похороним Корна.

Аш ловко завязал шнуры хитроумными узлами.

- Отличный план, командир! Лучше не придумаешь!

Мы тщательно завернули тело товарища в свои плащи, а сверху стянули их ремнями.

Хозяин гостиницы с готовностью вызвал носильщиков с портшезом, и напоил вином унылого коронера.

- Мне плевать, отчего ваш дружок представился, - огромное брюхо чиновника заколыхалось, как бурдюк с вином. - Между тем, закон нужно соблюдать. Заполните-ка вот эти бумаги, и я незамедлительно выдам вам разрешение на похороны.

Аш поплевал на пальцы, и взялся за перо.

- Мы бы хотели похоронить его в хорошем тихом месте с красивым видом на море, - скаут был одет в простое дорожное платье, однако на голове у него опять красовался напудренный парик, и говорил он как-то смешно, растягивая окончания слов. - Что вы нам можете посоветовать, любезный? Деньги для нас значения не имеют.

Чиновник сделал большой глоток из кубка и причмокнул.

- Да что деньги! У нас на острове хоронить негде, вся земля занята, - толстяк заглянул в кубок. - Могу предложить вам только кремацию. Удовольствие это не дешевое, но вы, судя по всему, можете себе это позволить.

Коронер вынул из папки какой-то бланк, и положил его на стол перед Ашем.

- С вас пять сторхов!

- Чего?! - глаза у скаута округлились. - Вы что, любезный, для кремации раскочегарите Маунтдан?

- Да нет, - толстяк захохотал, оценив шутку. - В цену входят дрова, доставка на остров Клык, и услуги мастера ритуалов.

- Сколько же дров можно купить на пять сторхов? - Аш нахмурился. - Мы будем кремировать покойника в двадцати-весельной ладье?

Толстяк вновь прыснул в кулак.

- Ну, вы же наверняка хотите, чтобы от трупа один пепел остался, а не собираетесь его просто зажарить! - глиняное горлышко бутылки звякнуло о край кубка. - Те, кто победнее предпочитают похороны в море. И дешевле, и мороки меньше. Бедняки, те вообще сбрасывают мертвецов в ущелье, что в нижнем городе...

Я перехватил быстрый взгляд Аша.

- А для состоятельных горожан, вроде вас, у нас все устроено на острове Клык, - коронер вытер рот тыльной стороной ладони. - Если захотите, за дополнительную плату для вас даже включат сирену на маяке!

- Конечно, захотим! - Аш сгреб заполненные бланки в кучку, и придавил их сверху стопкой монет. - Приятно было иметь с вами дело, уважаемый!

Город после урагана выглядел как большая свалка. Ноги утопали по щиколотку в мелком красном песке, повсюду валялись сорванная с крыш черепица, битое стекло, обломки досок, и принесенные с континента листья экзотических деревьев.

Горожане, вооружившись метлами, принялись за уборку с таким рвением, что вскоре остров вновь погрузился в клубящееся красное облако.

Носильщики портшеза ловко перегрузили труп в вагончик фуникулера и выписали нам квитанцию.

- Внизу вас встретят наши люди, - крепкий седой носильщик, с достоинством принял чаевые. - Доставят прямо к похоронной барже. Цветы, венки с лентами, все за наш счет...

- А мастер ритуалов? - спросил Аш.

- Этот сам по себе, - носильщик хмыкнул. - Будет из вас деньги тянуть, ничего не давайте. Все включено в пошлину, которую вы уже оплатили.

Кондуктор потянул за медную рукоять, звякнул колокольчик, и вагончик, дребезжа стеклами, неспешно пополз вниз.

- Вот и все, прощай, Маунтдан! - пробормотал я, кутаясь в плащ. - Надеюсь, что больше никогда тебя не увижу.

Поправив перевязь с клинками, Аш кивнул на корабли, возвращающиеся в порт:

- "Ласточка" ожидает нас в открытом море. Она встретит нас завтра на рассвете, как мы и договаривались с капитаном Таггардом. Я оставлю багаж в порту, и отдам распоряжение, чтобы нас забрали прямо с острова Клык.

- Отлично, - я вздохнул, и положил руку мертвецу на грудь. Запах разложения, идущий из-под плащей, щекотал ноздри, несмотря на то, что Аш только что обильно спрыснул покойника дорогими духами.

- Потерпи еще немного, дружище, - пробормотал я. - И мы отправим тебя в последний путь.

Аш поглядел на меня и нахмурился.

Море было спокойным и гладким, как стекло. Мимо похоронной баржи проходили гребные катера, буксирующие крутобоких силлирийских торговцев, попавших в полосу штиля. Возвращались потрепанные рыбацкие посудины, заставленные корзинами с крабами и октопусами.

Рыбаки снимали с голов шляпы, завидев траурные цвета баржи, а на стоящем на рейде сторожевике даже подняли разноцветные вымпелы и загудели в медные трубы.

Остров Клык лежал на самом выходе из гавани. Голая каменная скала, белая от помета вьющихся над ней бесчисленных птиц, крики которых мы заслышали еще издалека. Едва заприметив приближающуюся к острову баржу, стаи даанов стали кружить у нас над головами, высматривая, можно ли чем поживиться.

- Морское воронье! - Аш скривился. - Жаль, что у меня нет с собой лука, обязательно подстрелил бы парочку.

Мускулистые гребцы дружно налегли на весла, вода вспенилась, и баржа чинно причалила к маленькой пристани, у самого подножья старинной башни, на вершине которой виднелись огромные сверкающие зеркала.

- Все забирать? - бригадир носильщиков кивнул на груду перетянутых разноцветными лентами венков.

- Оставьте, - я покачал головой. - Они нам ни к чему.

По вырубленным в камне ступеням мы поднялись по узенькой тропинке на самую вершину скалы. Под ногами захрустели ломкие ракушки и мелкие камешки. Припекало солнце, пахло солью и гниющими водорослями. Дааны кружили над нашими головами высоко в небе, громко хлопая огромными крыльями, и оглашая окрестности резкими криками.

- Не волнуйтесь, господин, - бригадир носильщиков проследил за моим взглядом. - Как только разгорится костер и повалит дым, эти бестии уберутся отсюда.

С громким скрипом зеркало на вершине башни начало поворачиваться, и я сумел разглядеть отражающиеся в полированной поверхности фонари и хитроумное переплетение медных трубок.

- Погодите, сейчас я кликну мастера Данмора, - бригадир понизил голос. - Старик, конечно же, видел, как мы подходим к острову, но без приглашения сам ни в жисть не выйдет.

Верхняя часть скалы оказалась ровной как стол, будто бы срезанная исполинским мечом. Черная тень от маяка падала на маленький приземистый храм, а еще дальше группа рабов скенов, старательно укладывала в штабеля бревна для погребального костра.

Мастер Данмор оказался могучим седовласым старцем. Он был облачен в длинную белую рясу мастера ритуалов, подпоясанную витым красным шнуром, и опирался он на внушительных размеров посох, похожий на покрытое резьбой весло.

- Какого бога вы почитаете, господа? - мастер перешел к делу без лишних церемоний.

- Орвада, конечно, - я с любопытством уставился на мускулистое татуированное предплечье, на мгновение появившееся из широкого рукава. - А вы, господин?

Старик поскреб заросший щетиной подбородок, и пожал могучими плечами.

- Застали вы меня врасплох! - по бледным тонким губам скользнула усмешка. - Я уже и не помню, которого, - мастер ритуалов хитро подмигнул. - Они все одинаково хороши!

Мы подошли к храму и с удивлением увидели, что в него можно попасть через добрую дюжину дверей, на каждой из которых был начертан символ, обозначающий то или иное божество.

- У нас бывают разные люди, - мастер Данмор выудил из рукава связку ключей, и принялся искать нужный, перебрасывая их на железном кольце. - Одни почитают Орвада, другие Мирку, Коэс, Ротэ или даже Мистар. Мы никому не вправе отказать, если деньги уже уплачены...

Ворота с символом молота Орвада распахнулись, и крошечное сумрачное помещение затопило солнечным светом. Я увидел стоящую в центре чашу, наполненную водой, и переносной алтарь на колесиках.

- Подождите здесь, - служитель прислонил к стене свой посох, и скрылся в помещении. - Я сейчас все приготовлю.

Носилки с покойником поставили на ступенях рядом с храмом, а мы с Ашем уселись на раскладные стулья, которые принесли услужливые рабы.

Громада Маунтдана заслоняла собой полгоризонта. Сверкали на солнце купола соборов, блестели бесчисленные окна дворцов, ресторанов, и невесомые арки стальных мостов. Неспешно ползущие вагончики подвесной дороги, с такого расстояния, казались мерцающими искорками, а выгоревший дотла район "Небесное кольцо" чернел точно гнилой зуб.

Здесь, на острове, шум города не был слышен. Я закрыл глаза, и расслабился, прислушиваясь к грохоту прибоя, крикам птиц и заунывному пению рабов, занятых приготовлением погребального костра.

- Хорошо здесь, - Аш потянулся, вытягивая протезы вперед. - Так бы и сидел здесь целую вечность!

Солнце поднялось в зенит, и скены раскрыли над нашими головами белые зонтики.

- Поскорей бы уж вернуться домой, - скаут вздохнул. - Как же я все-таки соскучился за Лие!

По сигналу мастера Данмора носилки внесли в храм и поставили перед алтарем. В воздухе запахло благовониями, и над маленькими медными курильницами поднялись тоненькие струйки белесого дыма.

Мастер ритуалов раскрыл перед собой большую старинную книгу в кожаном переплете, положил ее на пюпитр и начал службу.

Я слышал, как Аш что-то бормочет, повторяя слова за служителем, я видел, как движутся тени, когда кто-то проходил мимо открытой двери в храм, однако мой разум был уже где-то далеко-далеко. На самой границе света и тьмы, там, где ожидал меня верный оруженосец.

- Очнись, Марк, - Аш потрепал меня по плечу. - Служба закончилась, пора справлять тризну.

Снаружи нас уже дожидался длинный стол, накрытый белоснежной скатертью и сервированный на тридцать персон.

- Когда остальные гости прибудут? - мастер Данмор строго оглядел выстроившихся в рядок рабов. - У нас уже все готово, можно начинать поминки.

- Больше никого не будет, - Аш отодвинул стул во главе стола и сделал мне приглашающий жест. - Только я и господин Маркус.

Мастер ритуалов озадаченно уставился на заставленный приборами стол.

- Тогда, прикажете все убрать?

- Вот еще, - скаут возмущенно фыркнул. - Мы сами все съедим и все выпьем!

Я занял свое место, и машинально взял в руку тяжелый кубок из желтого зенорского стекла.

- За нашего друга! - Аш плеснул мне из распечатанной амфоры, стоящей на покрытой патиной подставке в виде когтистых драконьих лап.

Скены забегали, выставляя блюда с мясом, фруктами и зеленью. Передо мной появилась чашка с дымящимся янтарным супом, в котором плавали кусочки кальмара.

- Эх, жаль, что Корна с нами нет! - Аш осушил третий кубок подряд. - Вернее, жаль, что он не может с нами попировать...

Я улыбнулся, как же это было похоже на моего друга!

- Был бы Корн жив, то этой тризны никогда бы не было...

- А ведь верно, - Аш глупо ухмыльнулся, опустошая четвертый кубок. Пиршество продолжалось до самого вечера. Раскрасневшийся мастер Данмор, в обнимку со скаутом, вовсю горланил солдатские песни, потом Аш задумал бороться на руках со скенами, потом началось метание тарелок, а под конец за столом оказались не только носильщики, во главе с суровым бригадиром, но и чернокожие рабы-истопники.

- Славная тризна получилась! - Аш шмыгнул окровавленным носом, потирая разбитые костяшки на руке. Пьяный носильщик, шатаясь, поднялся с земли, и счастливо заулыбался, демонстрируя выбитые передние зубы.

- Когда скопытился мастер Трелог, мы тоже от души повеселились, - бригадир носильщиков навалился мне на плечо, дыша в лицо перегаром. - Тогда мастер Данмор славно вздул троих дворянчиков из Мино, которые отказались пить за здоровье преподобного Забаста!

- За здоровье преподобного Забаста! - взревел Аш, и в воздух взметнулись кубки, наполненные красным как кровь вином.

В голове у меня гудело от выпитого вина, а гора Маунтдан начала медленно раскачиваться: того и гляди, перевернется, да утопнет в море!

Солнечный диск скатился к самому горизонту, море окрасилось в багровые тона заката, и длинные тени от фигур пирующих побежали наперегонки по острову Клык.

- Пора! - провозгласил мастер Данмор, тяжело поднимаясь из-за стола. - Курран, выносите покойника.

Бригадир быстро построил своих носильщиков в две колонны. Шумное веселье затихло, и над островом вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь гулом прибоя и истошными воплями птиц.

Тело оруженосца торжественно вынесли из храма, и водрузили на платформу из бревен, пропитанных горючим ароматным маслом. Мы с Ашем встали у большой медной чаши, наполненной розовой водой, дожидаясь продолжения ритуала.

Мастер Данмор вышел из храма облаченный в алую шелковую мантию, в каждой руке у него было по старинному мечу с простой крестообразной гардой и темным железным лезвием, покрытым черными пятнами.

Скены развязали ремни, стягивающие плащи на покойнике, налетел порыв ветра, и они затрепетали словно крылья.

- Штиль закончился, - мастер Данмор посмотрел в небо, по которому величественно плыли облака цвета меди. - Хорошо. Ветер быстро унесет душу вашего товарища на небеса.

Корн, лежащий на пахучих липких досках, казался спящим, а почерневший платок, прикрывающий обезображенное лицо, стал похож на кожаную скаутскую маску.

- Займите свои места, господа, - мастер Данмор протянул нам с Ашем мечи.

Метелка на золотой рукоятке опустилась в чашу с водой, и окропила наши руки.

- Скрестите мечи, как только солнце исчезнет за горизонтом, - мастер ритуалов отступил назад, оставив нас наедине с покойником.

Я не смотрел на мертвого друга. Стараясь не щуриться, я следил за утопающим в море светилом, до боли в руке сжимая ребристую рукоять старинного оружия. Глаза защипало, а Слеза Сердца в груди жарко полыхнула, точно настоящий погребальный костер.

- Пора, - тихий голос Аша вывел меня из оцепенения.

Освещенные последним лучом заходящего солнца, мечи взлетели в воздух. Зазвенела сталь, и яркий сноп искр осыпал неподвижную грудь оруженосца. Огонь вспыхнул, и через секунду деревянный помост превратился в ревущий огненный шар. Жар был такой, что нам с Ашем пришлось поспешно отойти от костра подальше.

Все еще сжимая меч в руке, я повернулся к скауту и успел заметить, как высыхают слезы на его суровом неподвижном лице.

Луч света сорвался с вершины маяка, убегая вдаль, и над погрузившимся во мрак островом тоскливо завыла сирена.

Глава 6.

- Господин колдун, кортеж принца Северино попал в засаду! - задыхающийся всадник с исцарапанным лицом замахал мне беретом, привстав в стременах.

- Пропустите его, - приказал я, и стальная стена телохранителей послушно раздвинулась. - Рассказывай, Зеру, что приключилось с принцем.

Паж держался молодцом, не смотря на обломок стрелы, торчащий из бедра.

- Мы со свитой молодого господина немного отстали от армии и остановились у ручья, чтобы наполнить фляги ... - Паж сделал глубокий вдох, собираясь с силами. - Казалось, что мы в полной безопасности, когда неизвестно откуда полезли толпы проклятых неметов! Им не было числа, господин колдун! Все вооружены длинными мечами и дротиками, в боевой раскраске и с огромными собаками в шипастых ошейниках! - на глаза юноши навернулись слезы. - Они погнались за мной, спустили на меня собак...

- Неметы? - Аш прервал тираду пажа нетерпеливым взмахом руки. - Мы же оттеснили их за Анназару! Да и стрела в твоей ноге, судя по цвету древка, принадлежит бракару! Ты видел бракаров? Охотников в мохнатых шкурах?

Юноша покачал головой.

- Надеюсь, что стрела не отравлена...

Я поглядел на скаута, и развернул на колене карту.

- Покажи, где этот ручей.

Паж поморщился, свешиваясь с седла:

- Вот здесь, господин, за поворотом. Только на вашей карте того ручья нет.

Аш черкнул по бумаге ногтем.

- Все ясно как день! Они наткнулись на банду, которая направлялась в обход нашей колонны, чтобы ударить по обозу с тыла!

- Похоже на то, - капитан Жосу переложил стальной шлем из руки в руку. - Нужно срочно предупредить принца Гойо, он со своей конницей сможет перехватить неметов до того, как они доберутся до обоза.

Скаут фыркнул:

- Ты же слышал, дикари ведут с собой шазаров! Кони взбесятся от одного их запаха. Против неметов нельзя пускать конницу! - Аш ткнул пальцем в карту. - Вот если бы они вышли на эту пустошь, тогда другое дело!

- Неметы не дураки, они это уже не раз доказали, - я кивнул, соглашаясь со скаутом. - Не знаю, сколько продержится принц Северино, но времени у нас в обрез. Придется нам самим идти к нему на выручку.

Зеру побледнел, закусил губу и едва не вывалился из седла.

- Отправьте парня в обоз, пусть медики им займутся, - Аш одобрительно похлопал юношу по худенькому плечу, торчащему из разодранной куртки. - Не волнуйся, малец, спасем мы твоего господина.

Капитан Жосу хмыкнул, глядя на удаляющегося пажа.

- Лично я думаю, что Северино уже давно мертв. Сколько с ним было солдат? Три-четыре сотни?

- Триста всадников и двести копейщиков, - Аш оторвался от карты и уставился на меня. - Из них восемь рыцарей с оруженосцами, да мастер меча Инверн Лопе. Если хотите моего мнения, то у них все еще есть шанс.

- Мастер Лопе один стоит сотни неметов, - я кивнул. - Трубите сбор! Выступаем немедленно!

Завыли трубы, затрепетали на ветру флажки, и мое воинство начало перестраиваться в боевые порядки.

- Пусть всадники возьмут по пехотинцу, - я указал на своих тяжеловооруженных телохранителей. - Стрелков и копейщиков придется оставить, от них в лесу будет мало проку. Как только заметим врага, спешиваемся и атакуем в пешем строю.

- Не нравится мне это, - капитан Жосу нахмурился. - Вместо первоклассной конницы вы получите дрянную пехоту! Сами знаете, какие тяжелые доспехи у моих "Демонов".

- Тем лучше! - Аш осклабился. - Они раздавят проклятых неметов и их собак как котят!

Ломая кусты и топча пышные заросли папоротника, тяжелая кавалерия вошла в лес. Необхватные бугристые стволы, поросшие мхом и опутанные колючим самнорским плющом, вздымались со всех сторон как исполинские колонны. В кронах тихо шуршал ветер, на наши шлемы посыпалась сухая хвоя и шелуха от лесных орехов. Высоко-высоко по перекрученным черным ветвям шныряли бесчисленные белки, а из-под конских копыт вспархивали целые стаи жирных тетеревов.

- Эх, хорошая здесь, наверно, охота! - Аш кивнул на убегающих оленей. Пятнистые шкуры животных на мгновение мелькнули между деревьев, и тут же пропали из виду.

Лес наполнился лязгом металла, топотом тяжелых копыт, храпом разгоряченных скакунов и ревом медных труб. Животные бежали в панике прочь, и даже свирепые ззаны застыли в древесных кронах, прижав уши к головам, и провожая нас встревоженными взглядами круглых желтых глаз.

- Уже недалеко! - Аш привстал в стременах. - Я слышу лай собак!

Отрывистый лай доносился откуда-то с востока.

Из подлеска вынырнул скаут на маленькой мохнатой лошадке. Лицо разведчика было скрыто под черной повязкой, а кожаная маска залихватски сдвинута на затылок.

- Господин, бой идет сразу за оврагом, - скаут сдернул повязку с лица, жадно хватая ртом свежий воздух. - Миносцы пока держатся, но неметов слишком много. Бракары прикрывают подходы с севера и с востока, так что незаметно подобраться к ним не получится. Если мы решим прорываться через овраг, они враз положат нас стрелами, ежели пойдем в обход, то потеряем время.

- Молодец, Досу, - Аш не спеша вынул из чехла тугой скаутский лук и, зажав его между ногой и седлом, принялся натягивать тетиву. - Мы с парнями скрытно переберемся через овраг и ударим по бракарам. Воспользовавшись заварушкой, вы, капитан Жосу, сможете провести свою тяжелую пехоту и, раздавив бракаров, ударить в тыл неметам!

- На словах у вас все очень ладно получается, - капитан сплюнул, и захлопнул забрало шлема. - Посмотрим, как все выйдет на самом деле.

Скауты ловко поспрыгивали со своих лошадок, на ходу надвигая на лица кожаные маски.

- Пойду с вами, - я бросил поводья одному из закованных в сталь телохранителей и соскользнул с седла. - Жосу, принимайте командование.

- Ждите сигнала! - Аш снял с луки седла сигнальный рожок и моток веревки. - Только не замешкайтесь, как в прошлый раз!

Неслышно ступая по палой листве, отряд скаутов заскользил по зарослям папоротника. Вокруг меня замелькали бесформенные скаутские куртки, разрисованные бурыми пятнами и черные кожаные маски с круглыми отверстиями для глаз.

- Господин, ради всего святого, будьте осторожны, - зашептал Досу. - Овраг очень уж глубокий, а дно сплошь усеяно острыми кольями. Ежели сверзнетесь, никакое колдовство не поможет!

Мы двигались быстро, и вскоре лай шазаров и шум битвы стали заметно ближе. Цепочка скаутов вытянулась вдоль оврага, занимая позиции.

- Я возьму Досу и его ребят, - Аш тоже нацепил на лицо устрашающую кожаную маску, и я теперь мог видеть лишь его глаза, поблескивающие сквозь узкие прорези. - А ты, Марк, приглядывай за стрелками на деревьях!

- Сделаю, - я кивнул, провожая разведчиков взглядом. - Для этого я и пошел.

Скауты-диверсанты точно призраки мгновенно растворились среди кустов.

Прислонившись спиной к шершавому древесному стволу, я закрыл глаза, сделал глубокий вдох, и положил пальцы на нити манны, пронизывающей лес, подобно гигантской невидимой паутине.

Нити задергались, завибрировали, сообщая мне о малейшем движении, о каждом лесном обитателе, притаившемся в чаще, раскрывая все, что было до поры сокрыто от любопытных людских глаз.

Я увидел, как отряд скаутов осторожно спускается по склону оврага, прячась среди торчащих из земли бугристых корней. Я увидел острые колья, укрытые палой листвой, я увидел любопытную белку, выглядывающую из-за ветки, и даже отражение ресничек в ее круглых темных глазах.

Около двух десятков воинов бракаров сидело в веревочных гнездах на деревьях. Мускулистые, загорелые до черноты, они был одеты в звериные шкуры мехом наружу. Наполненные отравленными стрелами колчаны висели у них на груди, и еще по две стрелы было зажато в зубах.

Я увидел покрытые параллельными шрамами предплечья, увидел выкрашенные охрой мозолистые ладони, сжимающие туго натянутые луки, нацеленные в сторону оврага. Бракары были отличными охотниками, и я знал, что скаутам будет непросто пройти мимо незамеченными.

Торопливо зашевелив пальцами, я набросил на шеи врагов невидимые удавки. Делать нечего, на этот раз придется убивать! Такая уж работа у боевого колдуна!

Тетива чуть слышно тренькнула, и стрела по самые перья ушла в мягкую землю. Обмякшее тело воина с переломанной шеей безвольно свесилось с дерева, запутавшись в веревочном насесте ногами.

Вспышка боли, ярости, и негодования ослепила меня на мгновение. Мой позвоночник затрещал выгибаясь. В горло впились невидимые пальцы, а шейные позвонки захрустели так, будто бы мне самому только что свернули шею!

Я только что пережил чужую смерть! Это было моим проклятием. Это было проклятием каждого боевого колдуна с самого начала времен! Через нити манны, протянутые сквозь древесные кроны, я почувствовал то, что в последние мгновения своей жизни почувствовала моя жертва. С шумом выдохнув сквозь намертво стиснутые зубы, я затряс головой, прогоняя багровое марево, застилающее глаза. Содрогаясь всем телом, я поднял руки, отчаянно стараясь не оборвать призрачные нити, связывающие меня с остальными врагами. Времени было в обрез. Если я сейчас оплошаю, все скауты погибнут на дне оврага!

Слегка согнув пальцы, я натянул нити. Лучше все сразу, и будь что будет! Моя голова вновь наполнилась воплями, стонами, проклятиями, и угрозами. Призраки грозили кулаками, лязгали зубами, проклиная меня одновременно на тысяче языков! Кипящая волна ненависти и отчаянья захлестнула меня с головой, и я забарахтался в черном водовороте, хрипя и отплевываясь.

Мертвые охотники попадали с деревьев, роняя из колчанов разноцветные стрелы. Путь был свободен. Загудел рожок Аша и скауты сломя голову бросились вперед, на ходу вынимая из ножен сабли.

- Господин колдун, - один из разведчиков заботливо подставил мне плечо. - Обопритесь на меня!

Я изо всех сил вцепился в плечо скаута. Рука тут же онемела, а ногти на пальцах покрылись инеем. Разведчик тихонько застонал, колени у него подогнулись, и он упал на землю, увлекая меня за собой.

Зарывшись лицом в пахучие палые листья, я притаился как мышь, прячась за обмякшим телом скаута. Что это было? Отравленная стрела? Неужели я кого-то все же пропустил?

Горячая волна манны потекла сквозь мою ладонь, живительным потоком омывая Слезу Сердца в груди. Волосы зашевелились у меня на голове, и я поспешно откатился от скаута прочь, разрывая возникшую между нами невидимую связь. Только этого не хватало! Я едва не вытянул из него всю жизненную силу!

Вскочив на ноги, я склонился над корчащимся на земле воином. Лицо у него было бледное, ресницы покрылись инеем, а пальцы рук посинели.

- Живой? - я наклонился, хлопая скаута по щекам.

- Живой, - губы разведчика шевельнулись, и на них появилась слабая улыбка. - Оставьте меня, господин. Парням может понадобиться ваша помощь...

Спотыкаясь и оскальзываясь, я скатился на дно оврага. Сверху доносились истошные боевые кличи бракаров, лязг мечей и жуткое завывание скаутов. Слеза Сердца пульсировала в груди, разгоняя по венам волны украденной у скаута жизни. Ощущение было непривычное, но приятное. Я даже зажмурился от удовольствия, наслаждаясь разливающейся по телу силой.

Мои руки поднялись вверх, невесомые, как крылья птицы. Мне показалось, что стоит лишь посильнее оттолкнуться от земли ногой, и я взлечу, к самым верхушкам деревьев, цепляющимся за голубое небо!

Так вот, что на самом деле чувствуют колдуны! Так вот, что утаили от меня колдуны в крепости Маген! Я засмеялся, упиваясь своим открытием. Человеческая манна была чистой и покорной, она не обжигала как поток дикой энергии, который я пытался обуздать вот уже столько лет!

Мои руки опустились, и манна леса вскипела вокруг них шипящими яростными водоворотами. Я почувствовал, как в мою плоть впиваются тысячи острых зубов, я почувствовал, как разгневанные духи леса пытаются разорвать меня на части.

Это было смешно! Ведь я, заключенный в броню из чужой жизни, был неуязвим!

Завыли трубы, загнусавили волынки, и мечники в тяжелых доспехах хлынули в овраг. Во главе латников шел капитан Жосу, его сопровождали два волынщика в стальных кирасах и трубач с обнаженным мечом. Следом в овраг спустились алебардисты в толстых кожаных куртках и два десятка спешенных фирганцев с боевыми топорами наперевес.

Цепляясь руками за торчащие из земли корни, я вскарабкался по откосу и столкнулся лицом к лицу с Досу.

- Господин, бракары бежали, как только услышали трубы нашей пехоты, - кожаная маска скаута была забрызгана кровью, а сабля, лежащая у него на плече, покрыта глубокими зарубками. - Господин Аш приказал прекратить преследование, и дожидаться вас.

- Что с Северино? - я быстро зашагал по втоптанному в землю папоротнику, усеянному окровавленными трупами. - У нас есть потери?

- Принц все еще держится. Шум битвы не стихает - скаут наклонился и деловито перерезал горло раненному варвару. - Потерь нет, один только Хигин куда-то запропастился, - Досу оглянулся через плечо. - Но Хигин отличный скаут, можете не сомневаться, он скоро нас догонит.

Я хотел было рассказать о том, что произошло, но прикусил язык. Если Хигин не выживет, миносские скауты могут взбунтоваться.

- Вперед, Досу, нельзя терять ни минуты! - я повернулся к капитану Жосу, грузно топающему сзади. - Развернуть строй! Волынки, трубы! Я хочу, чтобы принц Северино узнал, что помощь уже близко!

Между деревьев замелькали блестящие стальные шлемы телохранителей, закачались расчехленные алебарды, и страшные двусторонние топоры наемников фирганцев.

Волынки стонали как грешные души в Аннувире, труба завывала как раненный олифант, а скауты взвыли так, что кровь стыла в жилах.

Оставив тяжелую пехоту позади, я с группой скаутов вырвался вперед.

- Они вон за теми деревьями! - рукава куртки Аша были по локти в крови. - Еще немного и мы наступим им на пятки!

С жутким ревом из зарослей вылетела свора шазаров. Боевые псы неметов были размером с небольшого пони, а свирепостью превосходили даже "гонкорских душегубов". Мохнатые твари, щелкая громадными челюстями, бросились в атаку без раздумий. Повалив нескольких скаутов на землю, они принялись рвать их на части зубами, помогая себе железными шпорами, пристегнутым к передним лапам.

- Вот же проклятые бестии! - Аш поспешно вскинул лук и спустил тетиву.

Стрела вонзилась разъяренному шазару прямо в глаз и вышла из затылка. Брызжа вовсе стороны кровью и слюной, пес бросился на скаута, наклонив вперед массивную голову, увенчанную изогнутыми стальными рогами.

- Берегись! - кто-то рявкнул прямо у меня за спиной, а тяжелая рука в стальной перчатке бесцеремонно оттолкнула с дороги.

Меч капитана Жосу с одного удара развалил рычащую тварь пополам. На примятой траве задымились клубки блестящих внутренностей, воздух наполнился тяжелым смрадом, однако челюсти шазара все еще щелкали, а налитые кровью глаза продолжали бешено вращаться в глазницах.

Фирганцы вступили в бой, грозно вращая над головами своими смертоносными топорами. Переступив через растерзанные трупы скаутов, они бесстрашно врубились в ревущую и завывающую свору, и в считанные мгновения превратили ее в гору окровавленного мяса.

- Нам повезло, что фирганцы с нами! - капитан Жосу поднял забрало и жадно втянул воздух в легкие. - Фу, вонища как на скотобойне!

Завыли тростниковые дудки варваров, и из тени деревьев выступили неметы. Всего их было несколько сотен: статные, косматые, голые по пояс они не носили никаких доспехов, но все как один были вооружены превосходными двуручными мечами собственного изготовления.

- Трубите! - приказал я.

Раскрасневшийся трубач, с налитыми кровью глазами, надул щеки и поднял медную трубу к небесам. В ответ из-за деревьев загудел сигнальный рожок миносцев.

- Они все еще живы, хвала небесам! - капитан Жосу поспешно захлопнул забрало.

Аш вынул из колчана стрелу и наложил ее на тетиву.

- Не знаю, как зонтракийцам удалось взбаламутить этих бандитов, - вздохнул он, внимательно разглядывая стройные ряды варваров. - Однако о таком союзнике можно было только мечтать!

Насколько я помнил, неметы были дальними родичами инсубров и треверов. За триста лет непрерывных войн им удалось покорить племена дарагов и таннаров, и захватить обширные территории, простирающиеся от Диких Степей до горного массива Мид.

Послы Мино преподнесли щедрые дары правителям неметов, дабы те пропустили нашу армию до Зонтрака, однако варвары, как всегда, оказались непредсказуемы. Мы, конечно, не ожидали, что обойдется без мелких стычек тут и там, однако известие, о том, что неметы объединились с бракарами, не предвещало ничего хорошего. Миносская армия слишком растянулась по дремучим лесам, и теперь могла стать легкой добычей для хорошо организованного противника.

От толпы варваров отделился воин огромного роста, полностью обнаженный и с головы до ног покрытый магической боевой раскраской. В руке он сжимал не обычный для немета двуручный меч, а тяжелый боевой молот на длинной рукоятке.

- Это "Дастаргар", "Сокрушитель доспехов", - прокомментировал капитан Жосу. - Он явно хочет вызвать на бой нашего чемпиона.

Варвар перебросил "Дастаргар" из руки в руку, встряхнул гривой спутанных волос и заревел. Громадные мускулы как камни перекатывались под покрытой синей краской кожей, а свисающий почти до колена член, болтался из стороны в сторону как хобот олифанта.

- Я пойду, - капитан телохранителей перехватил меч поудобнее, и решительно зашагал через просеку, на краях которой друг напротив друга застыли две армии.

Аш презрительно сплюнул:

- Нет у нас времени на подобные глупости! Это же и дураку понятно, что неметы хотят нас задержать, пока их дружки разбираются с принцем Северино!

- Если мы не ответим на вызов, они посчитают нас трусами, - Досу хмыкнул. - И перережут глотки всем пленникам...

Аш поднял лук к небесам, и натянул тетиву.

- Посмотрим, - проворчал он, принюхиваясь к ветру.

- Слишком далеко, - Досу покачал головой. - Даже сам Мирку-охотник не смог бы попасть на таком расстоянии!

- Хочешь поставить свое месячное жалование? - Аш ухмыльнулся.

- Мы всем отрядом поставим, - Досу заулыбался, оглядываясь на товарищей.

Тетива тренькнула, и стрела взвилась в небо. Неметы и в правду стояли слишком далеко, при всем желании даже я не смог бы достать до них боевым колдовством.

Вождь неметов взмахнул молотом, сплюнул себе под ноги и решительно зашагал навстречу капитану Жосу.

- Забери его Мистар! - зашипел Аш, вынимая из колчана новую стрелу. - Так же не честно!

- А ты чего ждал, что он будет стоять на одном месте? - Досу торжествующе ухмыльнулся.

Стрела ушла в землю по самое оперение далеко за спиной великана. Верзила оглянулся, осклабился, и погрозил нам молотом.

- Теперь бесполезно, - Аш с унылой миной опустил лук.

Когда между поединщиками осталось всего несколько шагов, вождь варваров неожиданно споткнулся, взмахнул руками и растянулся на земле во весь рост.

Меч капитана Жосу сверкнул как молния, и косматая голова немета, брызжа кровью, покатилась по траве.

Миносцы завыли от восторга, ударяя мечами по щитам.

- И магическая раскраска не помогла, - Аш ухмыльнулся. - Видите, даже самые могучие воины могут погибнуть самым нелепым образом!

- Сейчас они побегут! - один из скаутов в восторге взмахнул саблей. - Проклятые трусы!

- Не побегут, - Досу строго посмотрел на подчиненного. - Они теперь будут биться до смерти, чтобы присоединиться к своему вождю в загробном мире.

Неметы не побежали. Подняв мечи над головами, они затянули какую-то заунывную песнь и, чеканя шаг, медленно двинулись вперед.

- Денек сегодня будет жаркий! - Аш присвистнул и спустил тетиву.

Стрела пролетела над головой капитана Жосу и вонзилась прямо в горло полуобнаженной женщине, размахивающей боевым серпом.

- "Жены Драуда"! - скаут сплюнул на землю, и торопливо вытащил из-за ворота куртки молоточек Орвада на цепочке. - Будь на готове, Марк. Если эти суки здесь, то и "Сыновья Драуда" где-то поблизости!

Скауты последовали примеру Аша, вынимая из карманов обереги и бормоча нехитрые заклинания, отводящие порчу.

Я с любопытством уставился на женщин, бегущих через просеку к капитану Жосу. Сомнений быть не могло, это были "Жены Драуда"! Высокие, стройные, татуированные голубыми змеями, они мчались как лани: с легкостью перепрыгивая через кусты и стволы поваленных деревьев. Длинные волосы, заплетенные в косы, хлестали их по обнаженным спинам, а в мускулистых руках поблескивали боевые серпы.

Мастер Жосу попятился, завидев приближающихся женщин. Ветеран многих компаний, кавалер высших наград Мино, он струсил как зеленый новобранец!

- Спаси и сохрани! - забормотал Досу, целуя молоточек Орвада.

Взвыли волынки, заревели трубы, и армия Мино двинулась вперед, справившись с секундным замешательством. Первыми шли бесстрашные фирганцы. Залитые с ног до головы кровью шазаров, они представляли собой довольно жуткое зрелище.

Длинные кольчуги, обычно прикрывавшие крупы боевых коней, подобно плащам волочились по земле. Рогатые шлемы, со страшными личинами, устрашающе скалились, щеря стальные клыки, а огромные двусторонние топоры, облепленные собачьей шерстью и кусками плоти, возвышались над строем, на манер каких-то страшных языческих штандартов.

"Жены Драуда" первыми оказались возле останков своего вождя. Одна подобрала отрубленную голову, две другие подхватили безжизненное тело и поволокли его прочь с поля боя.

Фирганцы врезались в толпу неметов точно буйволы в стаю волков! Яростно засверкали клинки, с хрустом опустились топоры, а сзади уже напирали миносские латники, служившие в моей охране и ветераны алебардисты.

Скауты стреляли как сумасшедшие! Стрелы исчезали в толпе одна за другой, а тетивы звонко щелкали по кожаным нарукавникам.

- Глядите, справа! - запыхавшийся скаут выскочил из лесной чащи, и покатился кубарем нам под ноги.

На левом фланге неметов появилась большая банда лучников бракаров. Сотни стрел черной тучей взвились в воздух, грозя накрыть смертельным дождем скаутов и арьергард миносцев.

Я успел поднять щит из манны лишь в последнюю секунду. Стрелы забарабанили по невидимой преграде, и нам на головы посыпались хлопья пепла. Щит на этот раз получился неказистый, и очень тяжелый. Ноги заныли от навалившейся сверху тяжести, и я со стоном рухнул на колени. Манна выла и гудела в моих руках. Призрачные нити трещали и лопались, а перед глазами вновь заклубилось багровое марево.

- Ты же его не удержишь! - Аш отбросил лук и обхватил меня обеими руками. - Отпускай, Мистар тебя забери!

Щит завалился на бок и рухнул на землю, ломая деревья как тростинки.

- Разберемся с лучниками! - Рявкнул Досу вынимая из ножен саблю.

Скауты испустили душераздирающий боевой клич и ринулись к бракарам, прячась от летящих в них стрел за поваленными деревьями.

- Что с тобой, Марк?! - Аш выглядел встревоженным. - Ты же нас всех чуть не раздавил!

- Не знаю... - Я застонал. Шея и плечи онемели, а руки, казалось, превратились в обугленные головешки. - Манна меня больше не слушается! Она впилась в меня, будто бы хотела вывернуть наизнанку!

Аш поднял меня рывком на ноги.

- Если подойдут "Сыновья Драуда", нам всем, включая принца Северино, крышка!

Все еще не понимая, что произошло, я уставился на свои окровавленные ладони. Пропитанные "каменной смолой" они не превратились в угли, а всего лишь покрылись огромными кровоточащими волдырями.

- Похоже, что я больше не могу использовать сырую манну, - пробормотал я. - Она нападает на меня, она отказывается мне подчиняться!

Аш подхватил с земли свой лук и выпустил стрелу. Громадный шазар перекувыркнулся через голову, и с визгом покатился по земле сгребая в кучу опавшие листья и хвою.

Неметы намертво сцепились с миносцами. Страшный рев сотен глоток перекрыл вой шазаров, набросившихся на моих скаутов из засады. Бракары отступили к лесу, и теперь без помех расстреливали прикрывающих миносский фланг алебардистов.

Вот тебе и варвары! Похоже, что мы сами угодили в ловушку! Я сжал кулаки, волдыри лопнули, и по предплечьям потекла кровь.

Не удивлюсь, если рожок принца Северино был всего лишь приманкой!

У моих ног кто-то застонал. Я наклонился, и увидел лежащего на земле скаута, который минутой раньше выбежал из леса. Грудь у воина была пробита стрелой, а на губах пузырилась кровавая пена.

Времени на раздумья не было.

- Прости, дружище, - пробормотал я, и вытянул вперед руку. Скаут часто-часто заморгал, вцепился в мою ладонь слабеющими пальцами, и кивнул.

Горячая манна хлынула, наполняя меня первобытной силой. Манна кроткая, послушная, могучая!

Лицо скаута разом покрылось серебристой изморозью, его тело дернулось, отдавая последние капли жизни, выгнулось дугой и замерло.

Гудящие невидимые нити послушно прыгнули вперед. Они заскользили между стволами поваленных деревьев, закручивая палые листья веселыми смерчами, проскользнули между сцепившимися в смертельных объятиях скаутами и шазарами, и жадно впились в тела лучников бракаров.

Я потянул что было сил, и лес наполнился стонами и воплями. Изувеченные варвары попадали на землю, пытаясь ухватиться за что-нибудь отсеченными руками и устоять на отрубленных ногах.

Шазары захлебнулись кровью, роняя на палую листву большие мохнатые головы. Струны в моих руках дрожали и вибрировали, однако я не чувствовал ни боли, ни страха. Я засмеялся. Больше никто не пытался забраться ко мне в голову! Я мог убивать, сколько мне заблагорассудится! Я больше не был связан дурацкими запретами! Я больше не был боевым колдуном из крепости Маген...

Глава 7.

Мечи неметов достигали пяти локтей в длину, а остротой могли посоперничать даже с бритвой брадобрея. Крепкие и гибкие, они не ржавели и не тупились, переходя по наследству из поколения к поколению, от отцов к детям, а потом уже и к внукам, и правнукам.

Ковались клинки слепыми жрецами Драуда, где-то в потаенных кузницах, надежно укрытых от любопытных глаз в самой глубине дремучих непроходимых лесов. Секрет изготовления металла охранялся столь ревностно, что мастерам зонтракийского оружейного двора так и не удалось его заполучить, сколько бы золота они не сулили заезжим варварам.

Вот уже несколько столетий неметы торговали дичью, звериными шкурами, медом и воском, отдавая за повозку зонтракийской руды целые караваны товара. Цены на руду росли из года в год, однако варвары безропотно платили, не желая портить отношений со своими северными соседями.

Каждый год, в глубине лесов проходил праздник "Меча Драуда", на котором юноши, достигшие совершеннолетия, получали свое первое оружие. Через неделю после праздненства наступал большой пост, в конце которого проводили торжественную церемонию наречения безымянных клинков, и кровавые ритуальные жертвоприношения.

Меч для немета был всем. Это была единственная собственность, которой владел воин. Это был верный друг, с которым можно было поговорить, доверяя самое сокровенное, это был мудрый советчик, готовый дать ответ на любой вопрос.

Глядя на груду окровавленных клинков, лежащих у моих ног, я вздрогнул. От них исходила какая-то первобытная неукротимая сила. Ярость, жажда крови, сравнимая по свирепости лишь с волшебным копьем Ивиненом, которое я когда-то добыл в пещере дракона Этфулстага.

Закованные в сталь телохранители стояли стеной, окружив меня плотным кольцом. Усталые, задыхающиеся, в иссеченных доспехах и покореженных шлемах, они мрачно глядели на покрытое трупами поле боя.

- Это были всего лишь мальчишки, - Аш кивнул на скованных цепями пленников. - Все от пятнадцати до восемнадцати лет!

- У неметов это уже опытные воины, - Досу указал на ближайшего к нам пленника. - Глядите, какой громила, а ведь у него еще даже борода не проклюнулась!

Варвар повернул к нам свое изуродованное лицо с распоротой щекой и вытекшим левым глазом, и ухмыльнулся, будто понимал, что речь идет о нем.

- Точно, мечи новые, нет ни одного "старца", - телохранитель Эберар поворошил груду оружия древком копья. - Жаль, за "старца с именем" на рынке в Мино можно выручить его же вес в золоте...

- Что делать будем? - Аш закончил бинтовать мои ладони, и протянул горсть скаутских снадобий. - Теперь, мы вряд ли сможем хоть чем-то помочь принцу, даже если он жив.

Я поглядел на жалкие остатки своего воинства, и вздохнул. Тридцать скаутов, одиннадцать телохранителей, пятнадцать наемников фирганцев, и два десятка алебардистов все еще держались на ногах. Полсотни раненых расположилось в тени деревьев, в стороне от смердящего кровью поля боя, заваленного трупами людей и животных.

Где-то в лесу тоскливо застонал сигнальный рожок принца Северино, и лица воинов как по команде повернулись ко мне.

- Что делать будем, господин? - капитан Жосу устало облокотился на гарду меча, лезвие которого было сплошь покрыто глубокими зарубками. - Оставаться здесь опасно. Когда варвары покончат с Северино, они придут сюда, по наши души...

Я поглядел на коленопреклоненного пленника, покрытого с головы до ног магическими рисунками, и вздохнул. Магия, защищающая его обнаженное тело, была очень сильной. Прикасаться к нему маной было смертельно опасно.

- Смойте с него краску, - приказал я.

Аш пожал плечами, и пошел вдоль строя скаутов, собирая фляги с вином. Красная пенящаяся жидкость потекла по плечам варвара, смешиваясь с его собственной кровью.

- Достаточно, - я подошел к юноше, и осторожно положил ладонь ему на лоб.

Немет засмеялся, и забормотал что-то неразборчивое, шумно втягивая воздух через дыру в щеке. Разорванная плоть свисала лохмотьями, и сквозь уродливое отверстие я мог видеть покрытые кровью зубы.

- Он проклинает вас, господин! - Досу сплюнул через плечо, и сжал в кулаке свои обереги.

- Пускай, - я тоже улыбнулся, глядя в раскосые карие глаза пленника. - Я не боюсь!

Из ноздрей немета вырвалось маленькое облачко белесого пара, будто бы он внезапно оказался на морозе. Громадные мускулистые плечи напряглись, цепи затрещали, и воин со стоном рухнул навзничь.

- Не делай этого, Марк! - зашипел Аш, оглядываясь на скаутов во главе с Досу. - Не так! Они не должны были этого видеть!

- Приведите еще пленников, - я досадливо отмахнулся.

Манна затопила меня веселым бурным потоком. На этот раз это была чистая жизненная сила, не густая и вязкая, с привкусом шерсти и псины, как у животного, она была легкой, послушной, искрящейся, словно газированное авалорское вино.

- Выполняйте приказ! - рявкнул Аш, поворачиваясь к скаутам.

Воины зароптали, с опаской поглядывая на мертвого варвара, лежащего на покрытой инеем траве.

- Это запретное колдовство! - Досу побледнел. - Колдунам не позволено такого делать!

- Не смотри туда, - Аш грубо дернул скаута за рукав. - Не твоего ума дело!

Досу закусил губу и покачал головой.

- Да ведь это же настоящее богохульство! Только проклятые маги вытягивают из людей жизнь...

Скауты зашумели, соглашаясь, собираясь за спиной у своего командира.

- Прекратить! - зарычал капитан Жосу. - Я не потерплю неповиновения!

Телохранители сгрудились вокруг меня, устало поднимая мечи. Аш ткнул меня кулаком под ребра. Скаутов было втрое больше, однако телохранители были закованы в доспехи и вооружены длинными мечами, а не легкими скаутскими саблями.

- Не время для споров, - сказал я, примирительно поднимая забинтованные руки. - Жизнь вашего принца стоит куда больше, чем жизнь нескольких пленников! Или вы со мной не согласны, мастер Досу?

Командир скаутов потупился и опустил голову.

- За вами придут волшебники-дознаватели с Авалора, - лицо Досу помрачнело еще больше. - Одумайтесь, господин, они же вам все жилы повытягивают!

Аш громко фыркнул:

- А кто им расскажет? Откуда они узнают? Не от тебя ли, случайно?

Досу вспыхнул и торопливо помотал головой.

- Тогда выполняйте приказ мастера-колдуна! - Аш ухмыльнулся. - Времени у принца Северино совсем не осталось!

Мои телохранители не проронили ни слова, они просто стояли, безразлично глядя на шушукающихся скаутов, готовые выполнить любой приказ капитана Жосу. Мне даже не нужно было смотреть на гербы, украшающие их некогда нарядные, а теперь иссеченные вдоль и поперек щиты, ведь я знал их всех по именам: Эдер, Элпидо, Гозон, Иниго, Эберар, Женаро, Колдо, Лучо, Арги, Блас и Сиро. Связанные клятвой, данной королю Дотуру, они были готовы безропотно последовать за мной хоть в бездны Аннувира.

Скауты нерешительно переминались с ноги на ногу, поглядывая то на Аша, то на меня, то на своего командира. Как и скауты Лие, они подчинялись лишь своей Колдовской Гильдии, а их командир Досу, был непосредственно подчинен главному боевому колдуну Мино - Селестино.

- Мне это не нравится, - Досу покачал головой.

- Даже если жизнь принца стоит на кону? - Аш удивленно вскинул брови.

Командир скаутов вздохнул, оглядывая своих подчиненных.

- У нас двенадцать принцев, господин. Одним больше, одним меньше, у нас не убудет, - Досу хмыкнул. - Нам всем не поздоровится, господин. Если, конечно, кто-нибудь останется в живых после этой затеи...

- Этого я вам пообещать не могу, - Аш одобрительно похлопал коренастого скаута по плечу.

- Вы меня, наверно, не поняли, господин, - Досу попятился, поднимая перед собой руки и старательно избегая встречаться со мной глазами. - Нам поручили охранять боевого колдуна, а не проклятого мага!

За моей спиной загремели доспехи телохранителей. Капитан Жосу выступил вперед, и навис над скаутом, как черная стальная башня.

- Да ты просто струсил, Досу! - воин грозно зарычал. - Проваливай на все четыре стороны! Обойдемся и без вашей помощи!

Командир отряда фирганцев стоял в сторонке, безразлично пожевывая травинку. Ему, судя по всему, было наплевать, кому служить, магу или колдуну.

- Господин Мордад, приведите пленников, - приказал я. - Вон тех, что покрупнее!

Фирганец щелкнул заскорузлыми окровавленными пальцами, что-то рявкнул, и два воина бренча кольчугами, побежали к пленникам, сидящим под деревом.

- Я знал, что этим все закончится, - Аш перевел взгляд с напыжившихся миносцев, на ухмыляющегося фирганца. - Верность нужно покупать за золото!

Господин Мордад пинком ноги подбросил стоящий на земле топор, и ловко закинул его себе на плечо.

- Золото тут ни при чем, - фирганец пригладил длинные засаленные волосы, выбившиеся из-под кожаного подшлемника. - Мы, фирганцы, просто любим подраться!

Далеко в лесу вновь застонал рожок принца Северино. В ответ со всех сторон засвистели бамбуковые дудки варваров, и сигнал тут же оборвался с каким-то жалким всхлипом.

Я поглядел на Аша, потом на Досу с Жосу и решительно зашагал навстречу к наемникам, ведущим пленников.

Лес, через который мы шли, походил на огромную разоренную братскую могилу. Повсюду громоздились завалы из окровавленных трупов людей и животных.

Страшный смрад шел от изувеченных останков шазаров, над которыми с громким жужжанием вились стаи черных мух. Некоторые твари, разрубленные почти пополам, были все еще живы и следили за нами, провожая свирепыми взглядами и утробным рыком.

- Вот он, Аннувир! - капитан Жосу шел во главе нашего маленького отряда. - Царство Мистар на земле!

Из массивных древесных стволов, вздымавшихся до самых небес, торчали дротики, с привязанными к древкам кожаными петлями, и сотни стрел с разноцветным опереньем.

Под ногами хрустели обломки щитов, битое стекло, вспоротые вещевые мешки, да противно тренькали разряженные проволочные ловушки, в которых висели задушенные миносцы.

- Глядите! А они тут неплохо подготовились к встрече принца! - Аш кивнул на блестящие нити колючей проволоки, натянутой между деревьев. - Похоже, что без зонтракийцев и здесь не обошлось!

Алебардисты достали из-за поясов массивные ножницы с длинными рукоятками, и деловито принялись освобождать проход.

- Их гнали по этому проходу на север, - Аш снял с колючек лоскут нарядного плаща. - Глядите внимательно под ноги, господа, тут могли остаться еще ловушки!

Десятки изувеченных трупов громоздились у подножия гигантского необхватного дуба. Изрубленные варвары лежали вповалку, а чуть дальше, между замшелых бугристых корней скорчился утыканный дротиками рыцарь в глухом шлеме, украшенном оленьими рогами.

- Мастер Элигио, - хмыкнул капитан Жосу. - Он дорого продал свою жизнь!

Я склонился над мертвым рыцарем. Запекшаяся кровь темными дорожками запятнала полированные доспехи, сочась из каждого сустава и каждого отверстия.

Свирепая ярость вскипела у меня в груди, и заклокотала в глотке, мешая вдохнуть. Наклонившись, я разжал пальцы латной перчатки, и поднял тяжелый позолоченный шестопер, черный от свернувшейся крови и до самой рукоятки облепленный человеческими волосами.

Мастер Элигио встречал нас в Мино, когда мы вернулись с Маунтдана. Я вспомнил пухлую улыбчивую физиономию рыцаря, его задорные рыжие усики и мягкую влажную ладонь.

Решетчатое забрало шлема было свернуто набок, а под ним зияла лишь чернота, в которую я побоялся заглянуть, опасаясь встретиться с укоризненным взглядом пронзительных голубых глаз.

- Вперед! - выдохнул Аш и двинулся следом за алебардистами.

Чем ближе становился шум битвы, тем больше трупов встречалось на нашем пути. Земля и стволы деревьев были сплошь утыканы стрелами, а изувеченные тела миносцев лежали вперемешку с неметами, бракарами и боевыми псами в шипастых ошейниках.

- Глядите, это же щит мастера Лопе! - Аш поднял с земли треугольный рыцарский тарч с изображением огнедышащего дракона. Щит был до того утыкан стрелами, что рисунка на нем практически не было видно.

- Великий Орвад! - вздохнул капитан Жосу, опуская забрало.

Вокруг небольшого холма, на вершине которого торчали обугленные останки разбитого молнией дерева, высился настоящий курган из мертвецов.

- Похоже, что мастер Лопе отбивался здесь, прикрывая отступление принца, - загудел капитан Жосу из-под шлема. - Только ему одному это было под силу!

Мы обогнули гору трупов, и к нашему великому облегчению не обнаружили за ней изувеченных останков прославленного мечника.

- Возможно, что ему все же удалось отбиться! - капитан Жосу радостно отсалютовал мечом.

Впереди, между деревьев, наконец замелькали фигурки бегущих людей. Стал слышен лязг металла, а сплошной низкий гул, доносившийся до нас раньше, разделился на отдельные крики, проклятья, стоны и отчаянные боевые кличи.

С громким треском какая-то фигура в пестром рванье продралась сквозь кусты и встала перед нами как вкопанная. Воин был без шлема, но в окровавленной позолоченной кольчуге. В правой руке он сжимал обломок меча, а на левом предплечье у него болтались ремни и щепки, бывшие некогда рыцарским тарчем.

- Так вот вы где! - глаза рыцаря сверкнули. - Наконец-то!

Я шагнул вперед и подхватил изможденного воина под руку.

- Доложитесь, мастер Ходэй! - приказал капитан Жосу. - Принц все еще жив?

Рыцарь вздрогнул, дернулся, и навалился на меня всем весом. В затылке у него вибрировала стрела с красным оперением.

- Мастер Ходей! - я попытался удержать рыцаря в руках, но он уже был мертв.

С жутким ревом из зарослей выскочили неметы. Их было всего двое, но мне показалось, что их целая орава! Бешено вращая над головами двуручными мечами, они, не мешкая, бросились в атаку.

На секунду я замер, точно парализованный, глядя, как два полуобнаженных косматых гиганта несутся мне на встречу, брызжа слюной и липкой белой пеной, запутавшейся в растрепанных бородах.

Время словно замедлило свой бег, в точности как тогда, на Маунтдане, перед самым взрывом зонтракийской бомбы. Я повернулся к друзьям, глядя, как закусивший губу Аш тянет из колчана стрелу, глядя, на изготовившегося к прыжку капитана Жосу, нацелившегося зазубренным мечом на ближайшего ко мне варвара. Время стало вязким как патока, и подвешенные в воздухе неметы, с окровавленными мечами, увязли в нем, как пчелы в янтаре.

Сделав глубокий вдох, я посмотрел на магические татуировки, покрывающие тела варваров, потом перевел взгляд на шестопер, зажатый в кулаке, и сделал шаг вперед.

Шестопер врезался немету в голову с такой силой, что его череп разлетелся на куски точно переспелый арбуз. Кровь брызнула фонтаном, мигом превратив мою одежду в липкое вонючее месиво. Железные перья, продолжая движение, с хрустом вспороли грудную клетку воина, безжалостно круша ребра.

Через уродливую рваную дыру внутренности варвара вывалились наружу, а его огромное мускулистое тело разом обмякло и безвольно опрокинулось на землю.

Закрывшись шестопером, я парировал удар второго противника, и молниеносно контратаковал. Окровавленные перья разорвали магическую раскраску покрывающую кожу, и верзила покатился кубарем, точно мяч для игры в траки.

- Ну и силища у вас, господин! - стальная спина капитана Жосу заслонила меня от вылетевших из кустов стрел. - Не хотел бы я встретиться с вами на ристалище!

Я удивленно посмотрел на свою руку, сжимающую тяжелое оружие. Ощущение было такое, будто бы это был не увесистый боевой шестопер, а невесомое перышко даана.

Стрелы забарабанили по щитам телохранителей, а густой подлесок внезапно ощетинился длинными пиками. Судя по всему, неметы подготовили нам достойную встречу.

Засвистели тростниковые свирели, что-то с треском переломилось, послышался громкий щелчок, словно от удара бичом, и три телохранителя, идущие впереди, размахивая руками, взлетели в воздух. Проволочные петли омерзительно заскрипели, затягиваясь на латных сапогах, а длинные пики, точно жала скорпионов, впились в распахнувшиеся забрала шлемов.

Блас, Элпидо и Тозон. Я видел, как отважно они дрались на королевском турнире в команде малолетнего принца Родольфито. Какая нелепая и бесславная смерть...

Оттолкнув руку Аша, попытавшегося было удержать меня позади строя телохранителей, я прыгнул вперед, подныривая под колышущиеся пики. Стальные лопасти загудели, вспарывая воздух, и врезались в увитые кожаными полосками древки. Во все стороны полетели щепки и зеленые листья. Я увидел, как пикинеры валятся от удара на землю, все еще сжимая в руках бесполезные обломки, и прыгнул им прямо на головы, в самую гущу врагов, как сумасшедший, размахивая своим смертоносным оружием.

Позади меня с жутким треском телохранители и фирганцы ломились сквозь кусты, топча извивающихся на земле варваров, и расширяя пробитую в строе противника брешь.

Как молнии засверкали авалорские клинки Аша, оглашая окрестности жутким потусторонним воем.

Взмахнув шестопером, я обрушил его на большой квадратный щит, обтянутый медвежьей шкурой. Верзила варвар опрокинулся и растянулся на земле, выронив из рук массивный стальной трезубец.

Сбросив с окровавленной руки расколовшийся надвое щит, он грозно зарычал, щеря желтые звериные клыки, и вскочил на ноги, одновременно вынимая из ножен короткий меч.

Это был не немет и не бракар. Лицо у воина было круглое и бледное, а из-под косматой меховой шапки торчали длинные светлые волосы, заплетенные в косы.

Стрела с чавканьем вонзилась варвару в широко разинутый рот, и вышла из затылка, выдрав клок шерсти из меховой шапки. Варвар утробно зарычал, и принялся остервенело трясти головой. Острые звериные клыки громко щелкнули, с легкостью перекусывая древко.

- Будь я проклят! - Досу стоял рядом со мной, накладывая на тетиву новую стрелу, а вокруг среди деревьев уже мелькали пятнистые куртки скаутов. - Да это же ареманы! Похоже, что зонтракийцы ополчили против нас все дикие племена!

Вторая стрела вонзилась варвару в глаз, и воин-ареман наконец-то рухнул на землю, загребая полные пригоршни палых листьев.

- Рад, что вы решили к нам присоединиться, - я коротко кивнул скауту. - Пробиться к принцу будет непросто!

Мастер-скаут прищурился, выбирая новую цель:

- Принц Северино славный мальчик, жаль, если он найдет свою смерть в этом лесу.

Ареманы дрались как львы, демонстрируя полное презрение к смерти и отвагу, граничащую с безумием. Они бесстрашно бросались на топоры фирганцев со своими короткими мечами, и гибли один за другим, под тяжелыми двусторонними лезвиями.

Пробившись за линию пикинеров, скауты набросились на лучников бракаров, безжалостно кромсая их своими изогнутыми саблями.

Я взобрался на ствол поваленного дерева, осматривая поле боя. Повсюду валялись трупы варваров в меховых куртках и высоких косматых шапках. Кое-где виднелись ощеренные пасти мертвых шазаров, но трупов полуголых неметов почти не было.

Мертвые миносцы лежали дальше, цепью возле небольшого холмика, усеянного громадными замшелыми булыжниками и покрытого густыми зарослями папоротника.

- Да их тут полегло около сотни! - Аш выпрямился, вытирая с лица пот рукавом куртки. - Они долго бились!

Стволы деревьев возвышавшихся над холмом были сплошь утыканы разноцветными стрелами, а торчащие из земли дротики колыхались как густая трава.

- Принц Северино жив! - подбежал скаут, в сдвинутой на затылок маске. - Я только что видел его собственными глазами!

Я осмотрелся по сторонам, разыскивая капитана Жосу, но его нигде не было видно.

- Рассказывай! - Аш поторопил скаута. - Что еще ты видел?

Скаут коротко кивнул:

- Принц с телохранителями держат холм на опушке леса. Позади них высокая скала, а по сторонам засеки из поваленных деревьев. Варвары все никак не могут к ним подобраться, но и принц не может отступить, - скаут перевел дыхание. - Господин Лопе обороняет подход. С ним еще несколько рыцарей, десяток алебардистов и мечников. Принц с телохранителями отстреливаются из арбалетов с вершины холма...

- Сколько там варваров? - Аш подался вперед, искоса поглядывая на хмурого Досу, собирающего разбросанные по земле стрелы.

- Неметы, бракары, ареманы и еще невесть какие племена, - скаут облизал пересохшие губы. - Несколько тысяч, не меньше...

Аш присвистнул, и выжидательно уставился на меня, ожидая дальнейших указаний.

- Мы идем на помощь, - я не раздумывал ни секунды. - Помогите мне.

Спрыгнув с поваленного дерева, я направился к груде трупов, из-под которой торчала рука в латной перчатке.

Втроем мы быстро раскидали мертвецов, и вытащили из-под них тело мертвого рыцаря.

- Это мастер Эмундо. Славный был воин, - Досу нахмурился. - Не смотря на свой юный возраст, он уже успел прославиться. При штурме Стокенхольма, он собственноручно снял голову мятежному генералу, первым пробившись на стены замка...

Мы перевернули мертвого рыцаря на живот, и кровь тут же хлынула сквозь щели в забрале шлема.

- Раздевайте его, - я осмотрел доспехи, казавшиеся на первый взгляд невредимыми. - Мне нужны его латы.

Аш бросил на меня быстрый взгляд, закусил губу, но перечить не стал. Запустив пальцы под кольчужную бармицу, он нашарил ремни и расстегнул застежку. Шлем снялся с головы юного рыцаря с отвратительным чмоканьем. Светлые волосы, торчащие из-под подшлемника, слиплись от крови, а лицо было до неузнаваемости истыкано мизерикордией.

- Они повалили его на спину и закололи через забрало, - пробормотал Досу. - Латы оказались им не по зубам...

Аш снимал доспехи с мертвеца с ловкостью, которой мог бы позавидовать даже Корн, прослуживший много лет оруженосцем у моего отца.

- Оставьте поножи, на это нет времени, - приказал я.

Шмыгнув носом, Аш принялся надевать на меня доспехи, прямо поверх липкой от крови скаутской куртки.

- Будто бы на вас сделаны, господин, - Досу подал мне латные перчатки, лицо у него было мрачное. - Чего это вы надумали, господин?

Я только усмехнулся, отметив про себя, что скаут больше не зовет меня "господином колдуном".

- Не иначе как очередное безумство, - прошипел Аш сквозь крепко стиснутые зубы. - Да хранит нас всех Орвад!

Тщательно отерев шлем рукавом своей куртки, Аш протянул его мне. Я накинул на голову капюшон вместо подшлемника, и затянул кожаный шнурок на лбу.

- Не волнуйся, Аш, все будет в порядке! - сказал я, и надел пропахший смертью шлем.

Глава 8.

Шлем мастера Эмундо оказался великоват, и мне пришлось поправить его рукой, когда он сполз на бок, напрочь лишив меня обзора. На внутренней стороне забрала обнаружилось много глубоких царапин, оставленных мизерикордией.

Глядя на эти отметины, я и сам на мгновение ощутил весь тот ужас, который испытал воин перед смертью! Вместе с мастером Эмундо я завертел головой, пытаясь увернуться от стального клинка, протискивающегося сквозь узкую смотровую щель. Я почувствовал, как холодное лезвие вспарывает кожу на моих щеках, услышал отвратительный скрип металла о металл, услышал тяжелое дыхание и ругань варваров, навалившихся на меня сверху.

- Что-то не так? - Аш дернул за застежку, подгоняя панцирь по размеру.

- Все в порядке, - я поспешно откинул забрало, и втянул в легкие свежего воздуха. - Найдите капитана Жосу, и соберите скаутов, - сгибая и разгибая пальцы, я глядел на латную перчатку, украшенную чеканными серебряными пафлинами и эмалированными авалорскими розами. - Как только я ударю по неметам с тыла, поднимайте шум! Пусть они думают, что на них напала целая армия!

- Дерьмо твоя затея! - Аш фыркнул, но задерживать меня не стал.

Я посмотрел на друга и вздохнул, в последнее время он вообще был не в себе.

- Надеюсь, что у вас все получится, господин, - Досу поправил у себя на плече колчан, набитый разноцветными бракарскими стрелами. - Другого шанса у нас не будет!

Вместо ответа я подхватил с земли шестопер и крутанул кистью, проверяя, не выскользнет ли он из руки.

Впервые в жизни я не чувствовал тяжести доспеха, немилосердно давящей своим весом на плечи. Впервые в жизни я не знал ни страха, ни сомнений. Сила, отобранная у пленников неметов, переполняла меня доверху, точно пенистое вино - только что распечатанную амфору.

Сочленения панциря тихонько поскрипывали, пластины лязгали, наползая друг на друга, а кольчужная юбка хлопала по коленям и цеплялась за колючие кусты.

Я спустился в небольшую ложбину, заросшую папоротником, перевел дыхание, и начал взбираться на небольшой холм. Под ногами мягко пружинил ковер из палой хвои, да тихонько похрустывали сухие шишки.

Ветки со скрежетом чиркали по шлему, а покрытое царапинами забрало подпрыгивало вверх и вниз, щелкая, точно зубы насмерть перепуганного рыцаря.

Остановившись в самой гуще кустарника, я прислушался. Приглушенные шлемом, звуки доносились, словно откуда-то издалека. Сделав еще несколько шагов вперед, я осторожно раздвинул ветки и застыл, не решаясь даже пошевелиться.

Все видимое пространство передо мной было покрыто колышущимся морем людских голов. Меховые шапки ареманов, вымазанные белой глиной гребни на головах неметов, лисьи хвосты на шлемах асакаров, и бритые макушки вадагов, все это двигалось, колыхалось, вздымалось и опадало, подобно настоящим волнам.

Над людским морем, точно рвущаяся с гребней пена, развевались разноцветные бунчуки из конских хвостов и стяги из звериных шкур. Повсюду сверкали длинные мечи, раскачивались тяжелые пики, и каменные молоты.

От этого зрелища у меня перехватило дыхание! Похоже, что Досу был прав, и зонтракийцам действительно удалось ополчить на нас все союзные неметам племена!

Продравшись сквозь заросли колючего самнорского плюща, я застыл на краю леса, точно ловец жемчуга, прочищающий легкие, перед броском в кишащую акулами глубину.

Кровь бешено пульсировала в висках, дыхание с шипением рвалось сквозь стиснутые зубы, однако я не ощущал страха. Я как тот пловец, отрешенно глядел на мелькающие в глубине хищные тени, отсчитывая секунды перед погружением.

Далеко впереди, у высокой неприступной скалы, возвышающейся острым клыком над лесом, людское море разбивалось об уступы из сверкающих стальных лат. Рыцари Мино держали оборону у подножья небольшого холма, над которым вяло плескалось голубое с желтым полотнище флага принца Северино.

Сделав глубокий вдох, я захлопнул забрало шлема, перехватил поудобнее шестопер и, постепенно ускоряя шаг, зашагал навстречу варварам.

В ноздри тут же ударил тяжелый запах пота, исходящий от тысяч немытых тел, запах звериных шкур, и прогоркшего жира. Передо мной появилась широкая спина, на которой болтался кожаный чехол с торчащими наружу древками дротиков. Спина была покрыта многочисленными белесыми шрамами, и диковинными геометрическими татуировками.

Я сделал еще шаг, улыбающийся воин повернулся ко мне, и что-то закричал. Запахло перегаром, и я понял, что варвар едва держится на ногах, до того он был пьян.

Оттолкнув пьянчугу с дороги, я врезался в толпу, протискиваясь вперед и энергично работая локтями. Воины что-то недовольно кричали мне вслед, грубо толкали в спину, но пока не проявляли враждебности, приняв, по-видимому, за своего.

Чем ближе становилось место схватки, тем плотнее смыкалась вокруг меня толпа, и тем больше я видел трофейных доспехов. Многие из варваров ничем не отличались от миносских копейщиков, или алебардистов, щеголяя в окровавленных кожаных куртках, и помятых кирасах, и лишь по бородатым лицам, да по торчащим из-под шлемов космам можно было догадаться, кем они были на самом деле.

- Да тур наа джадика асамар? - полуголый громила с каменным молотом на плече ухватил меня за руку, кивая в сторону миносцев. - Наа джа ла?

- Наа джа ла? - переспросил я, бесцеремонно освобождаясь от захвата.

Верзила озадаченно нахмурился, но я уже исчез в толпе, протиснувшись между его косматыми соплеменниками, которые с энтузиазмом размахивали над головами окровавленными двуручными мечами.

Атмосфера здесь была как на воскресной ярмарке. Одни варвары пританцовывали, ритмично ударяя о землю древками копий, другие горланили развеселые песни, передавая по кругу увесистые меха с вином и гроздья колбас, от которых так разило чесноком, что у меня даже дыханье сперло.

Переступив через вывалянный в грязи и покрытый ранами труп, я остановился и приподнял забрало, осматриваясь по сторонам. Скала, у которой держали оборону миносцы, оказалась далеко слева. Чтобы до нее добраться мне нужно было пробиться сквозь толпу вадагов и вардов, над головами которых угрожающе раскачивались украшенные человеческими черепами штандарты.

- Уру наррак! - грузный плечистый вард, вооруженный шипастой палицей, ткнул меня пальцем в грудь. - Нее варр?

Как они вообще друг друга здесь понимали? Я беспомощно пожал плечами. Толстяк внимательно осмотрел меня с ног до головы, подергал за кольчужную юбку, и пару раз стукнул кулаком по кирасе.

- Наррак тарг! - в мозолистой лапе блеснуло несколько золотых монет. Похоже, что варвар хотел купить мои доспехи!

Я засмеялся, отталкивая руку в сторону. Монетки были маленькие, не больше ногтя. Зонтракийское золото!

- Мардак, - верзила сплюнул, ссыпал золото в висящий на поясе кошель и, повернувшись к своим соплеменникам, что-то закричал, указывая на меня пальцем.

Поспешно развернувшись на пятках, я нырнул в толпу крикливых асакаров, решив не дожидаться дальнейшего развития событий. Держа направление на вершину скалы, я продолжал двигаться вперед, разглядывая причудливые наряды варваров, рассматривая их экзотическое вооружение и прислушиваясь к многочисленным диалектам, отдаленно напоминающим говор неметов.

Зонтракийское золото, как всегда, оказалось самым могучим оружием, и владели они им, нужно признать, мастерски. Я вспомнил битву при Пасти Мистар, в которой зонтракийцы в союзе с кочевниками алимами едва не разбили армию Лие. Если битва неизбежна, зонтракийцы прятаться не станут, однако, если все можно сделать чужими руками, золота они на это не пожалеют.

Вскоре остроконечная скала оказалась прямо передо мной, а толпа варваров стала плотной, как фалерманская фаланга.

- Ты гонкорец, приятель? - коренастый крепыш в замызганной бригандине ухватил меня за локоть. - Мой тебе совет, не лезь туда! Эти миносцы наглотались каких-то снадобий, и дерутся теперь как демоны!

Я приподнял забрало шлема, чтобы получше видеть и слышать собеседника.

- И что, никто не может с ними справиться?

Крепыш ухмыльнулся, и показал мне клочок бумаги с какими-то цифрами.

- Наши парни только делают ставки, а заправляют всем Зарит и Денгар, вожди неметов. Эти полоумные не успокоятся, пока не положат половину своей армии!

Стена варваров внезапно разомкнулась, и я увидел двоих вардов, волокущих за ноги верзилу немета. Грудная клетка у великана была разрублена сверху донизу, а на месте правой руки болталась, цепляясь за землю, окровавленная культя.

- Говорят, что с миносцами сам мастер Инверн Лопе! - гонкорец важно приосанился. - Не говори, что не слыхал о мастере Лопе!

Я покачал головой.

- Это страшный боец! - наемник с гордостью продемонстрировал мне бумажку. - Я поставил пять золотых на то, что он продержится до полудня!

Перебросив шестопер из руки в руку, я уставился на кровавую полосу, оставшуюся на земле.

- Только не говори, что ты туда полезешь, - крепыш удивленно цокнул языком. - Я бы на твоем месте этого не делал!

Положив шестопер на плечо, я растолкал зрителей и, не обращая внимания на несущиеся со всех сторон проклятия, продрался на небольшую площадку у самого подножия скалы.

Мастер Лопе стоял, широко расставив закованные в сталь ноги, и опираясь предплечьями на эфес легендарного Юнберна.

Черное лезвие меча упиралось в перепаханную ногами и залитую кровью землю, будто бы набираясь от нее сил. Клинок тихонько гудел, и я почувствовал, как вибрируют руки рыцаря, лежащие на простой крестообразной гарде.

Доспехи мастера Лопе были изрядно помяты и сплошь усеяны глубокими зарубками, забрало рогатого шлема сорвано, а из-под кустистых седых бровей яростно сверкали безумные налитые кровью глаза.

Рыцарь был на последнем издыхании, я это сразу понял, слишком уж много он принял чудо - снадобий.

Проход между засек, который мастер Инверн заслонял спиной, был настолько узким, что стоящие позади него оруженосцы едва не касались друг друга плечами. Доспехи юных рыцарей были покрыты запекшейся кровью и грязью, а от парадных плюмажей на шлемах остались лишь жалкие лохмотья.

Налетевший порыв ветра подхватил стяг принца Северино, и с громким хлопком развернул его. Блеснуло золотое шитье: бархатные розы с атласными лепестками.

Принц Северино стоял под флагом, гордо подняв голову. Я нахмурился. Мальчику едва исполнилось шесть лет. Доспехи, в которые он был облачен казались бутафорским, а меч, зажатый в крошечной латной перчатке, игрушечным.

Скользнув взглядом по доспехам рыцарей, окружавших принца, я без труда узнал мастеров Расмо, Эвтимо, Лареланда и мастера Донкоро из Паары. Все они были достойными и прославленными воинами, однако, если погибнет мечник Лопе, принца уже ничто не спасет.

Варвары вокруг меня внезапно оживились. Неметы весело скалились, хлопая друг друга по плечам и подталкивая вперед. По кругу пошла бронзовая тарелка, которая быстро наполнилась крошечными золотыми, и увесистыми серебряными монетами, украшенными изображениями прославленных зонтракийских королей Морка Пятого и Диста Третьего.

- Будь я проклят! - у моего плеча вновь появилась физиономия знакомого гонкорца. - Похоже, что сам Зарит решил попробовать удачи. Плакали на этот раз мои денежки!

От толпы варваров отделился громадный воин, с головы до ног закованный в превосходные зонтракийские латы. Вождь неметов поднял над головой молот Дастаргар и издал леденящий кровь боевой клич.

- Мастер Лопе с ним справится, - прошептал я, глядя на усталого пожилого рыцаря. - Должен справиться!

Варвары громко заухали, поддерживая своего вождя.

- А ты не хотеть делать ставку на наш великий вождь? - худощавый мускулистый воин повернулся ко мне, небрежно перебрасывая из руки в руку настоящего "старца с именем". Говорил он с сильным акцентом, глотая окончания слов. - Гонкорец не верить, что занну Зарит великий воин?

Мой новый знакомец вклинился между мной и варваром.

- Гонкорцы сильно бедный, денег нету, - наемник засмеялся, потихоньку оттесняя меня в сторону. - Зонтракийцы платить нам сильно плохо!

Варвар смерил собеседника презрительным взглядом и небрежно сплюнул себе под ноги.

Зарит зашагал к мастеру Лопе, поигрывая на ходу молотом. Ряды черных шипов на спине, и вытянутый остромордый шлем с клыками делали немета похожим на огромную уродливую ящерицу, поднявшуюся на задние лапы.

Доспехи мастера Лопе были старомодными, без украшений и инкрустации. На бронированной груди поблескивал лишь маленький золотой значок - "Львиное Сердце", а предплечье правой руки перевязано алым шарфом, подарком госпожи Лопе.

Рыцарь стоял неподвижно, точно каменное изваяние на фронтоне храма Орвада в Пааре. Я видел, как движутся его налитые кровью глаза под кустистыми седыми бровями, и как его стальные пальцы медленно смыкаются вокруг рукоятки Юнберна.

- Он прикончит его одним ударом, - пробормотал я, вспоминая поединок на арене, в котором прославленный мечник дрался один против восьми рыцарей. Здоровенные молодчики из Островного Союза задумали атаковать его одновременно со всех сторон, но через мгновение уже глотали пыль ристалища. Я с благоговейным восторгом уставился на легендарный клинок с иссиня-черным лезвием покрытым древними письменами. А ведь тогда у мастера Лопе был всего лишь затупленный турнирный меч!

Варвар подпрыгнул, молот Дастаргар мелькнул размазанной тенью, и словно плуг пропахал глубокую борозду на том месте, где только что стоял мечник. Комья земли и обломки камня забарабанили по доспехам мастера Лопе.

Миносец стремительно развернулся на правой пятке, прочертив левой ногой в грязи полукруг. Несмотря на усталость, застать врасплох его не удалось!

Из-под забрала клыкастого шлема послышался смех. Вождь неметов двигался с поразительной ловкостью и какой-то кошачьей грацией. Казалось, что тяжеленные зонтракийские латы, совершенно не сковывают его движений, а страшный боевой молот весит не двадцать миносских фунтов, а не больше чем перышко даана.

Выдернув молот из земли, Зарит небрежно перебросил его в левую руку, и нанес новый сокрушительный удар, который, без сомнения, уложил бы на месте любого воина, менее опытного чем мастер Лопе.

Юнберн запел, столкнувшись с "Сокрушителем Доспех". Во все стороны посыпались искры, стальной клюв соскользнул с лезвия меча, и мастер Лопе стремительно контратаковал.

Мне показалось, что рассеченный мечом воздух замерцал, я даже увидел, как разорванная манна кружит, невесомыми паутинками взлетая к верхушкам деревьев, и вспыхивает, сталкиваясь с черным лезвием.

Сила Юнберна была ужасна! Ни один смертный, вооруженный обычным оружием не сможет ему противостоять!

Отскочив назад, Зарит удивленно уставился на обломок молота, зажатый в руках. Дастаргар почернел и оплавился, в воздухе резко запахло алхимической гарью.

- Каким же я был глупцом! - послышалось из-под опущенного клыкастого забрала. - Простите мою самонадеянность, мастер Лопе!

Мечник вновь облокотился на меч, бесстрастно наблюдая за противником.

- Не возражаете, если я сменю оружие? - Зарит дернул за ремни и стянул шлем с головы.

Мастер Лопе снисходительно кивнул, глядя, как неметы помогают своему вождю освободиться от доспехов.

- Это будет битва века! - восторженно зашипел гонкорец, сжимая в кулаке листок со ставками. - Только бы старик продержался до полудня!

Старик не продержался.

Зарит сбросил на землю латные перчатки, наклонился, поднимая что-то с земли, быстро повернулся и выпустил в мечника стрелу. Тетива звонко щелкнула по обнаженному предплечью, рассекая кожу. Брызнула кровь, и тяжелый инкрустированный золотом и перламутром лук запел как арфа.

"Унннн!"

Мастер Лопе даже не пошатнулся. Короткая толстая стрела с хрустом пробила панцирь, и погрузилась в плоть по самые перья.

"Унннн!"

Снова брызги крови и вторая стрела вонзается в грудь рыцаря.

Я застыл с открытым ртом, не в силах даже вдохнуть. Величайшего мечника наших времен у меня на глазах пристрелили как собаку! В это невозможно было поверить!

- Вот дерьмо! - застонал гонкорец. - Проклятые варвары!

Зарит словно с цепи сорвался, он продолжал стрелять до тех пор, пока не опустошил весь колчан. Я как зачарованный следил за летящими в разные стороны брызгами крови, и за кровавыми отпечатками на белоснежном оперении стрел.

Мастер Лопе стоял, непоколебимый как скала. Он принял слишком много чудо - снадобий, чтобы вот так просто умереть. На испещренном шрамами морщинистом лице появилась слабая улыбка. Рука в латной перчатке поднялась с гарды меча и, сжавшись в кулак, взметнулась в прощальном салюте. На холме печально застонал сигнальный рожок принца Северино.

Покачнувшись, мастер Лопе упал ничком, подминая под себя Юнберн, и ломая торчащие из груди стрелы.

Неметы дико взвыли от восторга, а по рядам миносцев прокатился сдавленный стон. Поднимая мечи, рыцари сплотились вокруг принца Северино, готовясь дать последний бой.

- Это война, а не рыцарский поединок! - Зарит встал перед миносцами, потрясая окровавленным луком. - Я позволил своим людям вдоволь потешиться, а вашим - проявить доблесть! - На лице вождя появилась хищная улыбка. - Я намеренно дал вам надежду, и тем приятнее будет ее теперь отнять!

Варвар опустился на колени и грубо содрал с мастера Лопе шлем. Запустив пальцы в спутанные волосы рыцаря, он запрокинул мертвецу голову назад и заглянул ему в глаза.

- Так вот он какой, непобедимый Инверн Лопе! - Зарит захохотал, поднимаясь с колен.

Громадная нога, облаченная в латный сапог, взлетела вверх и опустилась прямо на голову поверженного мечника. Послышался громкий хруст, и под башмаком варвара начала расплываться лужа крови.

В наступившей тишине кто-то громко вскрикнул. Я с трудом оторвал взгляд от мертвого рыцаря и посмотрел на миносцев.

Плакал принц Северино. Неподвижные рыцари сгрудились вокруг него как стальные статуи, а оруженосец вытирал принцу слезы желто-голубым флагом.

Этого я вынести уже не мог. Сделав глубокий вдох, я захлопнул забрало шлема, и зашагал к вождю неметов через залитый кровью пятачок у подножия скалы.

Все разом потеряло значение. Пропали торжествующие победу неметы, исчезли жмущиеся к скале миносцы. Сквозь узкое смотровое отверстие я видел лишь широкую спину Зарита, гордо позирующего над телом мертвого мечника.

Вдоха, который я сделал, хватило как раз на то, чтобы пройти те двадцать шагов, что разделяли меня и убицу. Стиснутые до боли зубы заскрежетали, крепко сжатые губы задрожали, и я поднял шестопер, целясь противнику в основание черепа.

Что-то гулко ударило сзади по спине. Я увидел, как мимо пролетел расколовшийся дротик. Потом еще один и еще...

Зарит развернулся ловко, точно кошка. Бросив на меня один лишь взгляд, он разом оценил обстановку. Не обращая внимания на пролетающие в опасной близи дротики, вождь оттолкнул в сторону труп мастера Лопе и вцепился в ребристую рукоять Юнберна. Послышалось громкое шипение, будто бы невидимый кузнец опустил в воду раскаленную заготовку, и варвар отпрянул, бормоча проклятия, и тряся обожженными руками.

Шестопер опустился сверху вниз, как топор палача, и глухим стуком впечатался варвару прямо в бритый затылок.

Сила удара была такова, что я сам не удержался на ногах и рухнул на землю. Шестопер увяз глубоко в грязи, а я со всего маха ткнулся забралом шлема прямо в гору кровавых ошметков, кусков плоти и липких белесых сгустков.

Несколько секунд я барахтался, безуспешно пытаясь подняться на ноги. Шлем опять сполз на бок, оставив меня совершенно слепым.

- Занну Зарит! - как гром прокатилось по полю боя. - Зарит морта!

Я весь похолодел, столько ненависти и злобы было в этом вопле!

Чья-то рука ухватилась за мой шлем, и с такой силой сдернула его с головы, что я едва не лишился ушей.

- Мортада! - с губ разъяренного немета брызнула слюна. - Мортада!

Тяжелый дротик ударил меня в лицо, но я успел в последний миг уклониться, и он с треском распорол капюшон скаутской куртки.

Не задумываясь, я без размаха ткнул варвара шестопером в грудь. Что-то громко хрустнуло, и воин покатился кубарем, сбивая с ног своих менее прытких товарищей.

- Мортада! Мортада! - неслось со всех сторон, и мне на этот раз не нужен был переводчик, чтобы понять, что кричат варвары.

Неметы набросились на меня всем скопом. Позабыв об осторожности, они ранили друг друга, размахивая своими страшными мечами, покрытыми древними письменами. Боевые кличи срывались, переходя на оглушительный визг, от которого мурашки бежали по коже и ныли зубы.

Поднявшись на ноги, я попятился к скале, у которой сгрудились миносские рыцари. Если тыл будет в безопасности, я смогу продержаться еще какое-то время.

Парировав прямой выпад меча, нацеленного мне в лицо, я размахнулся шестопером и ударил наугад. Затрещали сломанные кости, брызнула кровь, и безвольно обмякшее тело варвара взлетело в воздух. Мелькнули грязные босые ноги, вытаращенные удивленные глаза, и воин, перелетев через головы соплеменников, врезался в толкающихся позади вадагов.

Я крутанул кистью, стряхивая с железных лопастей темные капли, и ударил вновь. Шестопер со звоном отбил вниз окованный стальными полосами щит, и вгрызся в ключицу могучего воина, замахнувшегося окровавленным Дастаргаром.

Плечо варвара отделилось вместе с рукой, и щит покатился по земле. Товарищи воина остановились, и попятились, ошалело таращась на крошево раздробленных костей торчащих из разодранной плоти.

Сделав шаг вперед, я ударил наотмашь, зацепив шестопером верзилу за подбородок. Оторванная челюсть и часть гортани повисли на длинном лоскуте кожи.

- Малефик мортада! - завыли вокруг меня, и варвары все как один попятились назад, наступая друг другу на ноги и ожесточенно орудуя локтями.

Сила, которую я ощущал в своих руках, раскалила до красна латные перчатки, а на почерневшем от жара шестопере шипела и дымилась испаряющаяся кровь.

- Ну, что же вы! Подходите! - взвыл я, переступая через обезглавленный труп мастера Лопе.

Варвары отступили еще на шаг, опуская пики, и поднимая над головами дротики. Я бросил быстрый взгляд назад. Рыцари принца Северино выходили из-за засеки, и строились сзади так, что я оказался на острие клина.

- Пробьемся, господин колдун? - мастер Расмо занял место слева от меня, а мастер Эвтимо справа. - Как мы рады, что вы пришли нам на помощь!

Завыли тростниковые дудки варваров, и кольцо из пик, окружающих нас со всех сторон, начало потихоньку сжиматься. Долговязый немет, в алом плаще и стальном зонтракийском шлеме, окруженный сигнальщиками и телохранителями деловито отдавал приказы, не спуская с меня ненавидящего взгляда.

- Защищайте принца! - выдохнул я. - Не двигайтесь даже с места!

Размахнувшись шестопером, я врезался в стену пикинеров. Затрещало ломающееся дерево, брызнула горячая кровь, и воздух наполнился смертоносным гудением дротиков.

Упираясь изо всех сил ногами в скользкую землю, я ударил плечом в сомкнувшиеся вокруг меня обтянутые шкурами щиты, и наугад рубанул шестопером. Кто-то упал, что-то со скрежетом скользнуло по спине, кто-то завизжал, чья-то засаленная борода оказалась зажатой в моем кулаке, и опять брызнула кровь, и опять предсмертный крик.

Прерывистое дыхание со всех сторон. Тяжелые щиты глухо сталкиваются друг с другом. Острые жала клинков тянутся ко мне, появляясь и исчезая, а я продолжаю отбиваться, нанося удары вслепую, и уже не понимаю, достигают они цели или нет.

- Малефик! - мускулистый немет с раскроенной головой цепляется за мои колени, пытаясь повалить меня на землю, однако я одним ударом ломаю ему позвоночник, переступаю через труп, и врезаюсь в новую группу варваров, сбившихся под развевающимся на ветру бунчуком.

- Мортада! - кричит брызжущий слюной воин, размахиваясь молотом, но я с легкостью парирую страшный удар и контратакую. Цепляясь вывалившимися наружу внутренностями за острия копий, варвар описывает в воздухе высокую дугу, и исчезает из виду.

Кровь ухает в голове так, будто два воина варда попеременно лупят меня молотами по затылку. Кровь из рассеченной брови заливает глаза, на губах пузырится липкая пена, а в груди что-то мерзко клокочет, причиняя жуткую боль при каждом вдохе.

Схватившись за край щита, я тяну его на себя, выдергивая воина из строя. Резкий удар, и трофейные доспехи на груди варвара взрываются фонтаном горячих брызг. Со всех сторон бородатые лица, вытаращенные глаза и оскаленные зубы. Сверкают мечи, дымится шестопер и крики, и ругань, и проклятия.

- Малефик! Мортада! - неметы, асакары, варды, вадаги гибнут один за другим. Падают мне под ноги, дергают за кольчужную юбку, словно пытаясь утянуть меня за собой в бездны Аннувира.

"Где же Аш! Где капитан Жосу? Что с ними случилось?" - я сбиваю с ног очередного безликого варвара, и добиваю его рукояткой шестопера. - "Хорошо, что у меня не меч. Давно бы сломался..."

Мысли скачут, ни на чем нельзя сконцентрироваться дольше, чем на мгновение. Еще немного, и все!

Шестопер вспыхивает у меня в руке, варвары в ужасе визжат, валятся на колени, закрывая руками глаза, а я все иду, продолжая мостить перед собой дорогу мертвыми телами.

И вдруг, словно ушат холодной воды на голову! Мои руки наливаются тяжестью, ноги словно пускают корни, а из глаз ручьями льются слезы. Что случилось? Неужели это конец?

Я опускаю пылающий шестопер, и гляжу назад, на кровавую просеку, проделанную в армии варваров. Прошло всего несколько секунд, а мне показалось, что целая вечность!

Сгрудившиеся у засеки миносцы опустили мечи, и вытянули шеи, будто прислушиваясь к чему-то. Варвары тоже замерли, их разъяренные лица внезапно смягчились, глаза потускнели, а на губах появилась блаженные улыбки.

Я встряхнул головой, прислушиваясь. Сквозь шум крови в ушах пробились какие-то звуки. Не лязг металла и предсмертные хрипы, не боевые кличи и не проклятия...

Мои пальцы разжались, и шестопер с шипением вонзился в кровавую грязь. Я сделал глубокий вдох, и багровая пелена, застилающая глаза начала потихоньку рассеиваться. Я увидел солнечный свет, столбами низвергающийся сквозь резные древесные кроны, я увидел колеблющуюся на ветру паутину, и капли нектара на лепестках цветов.

Воины застыли, слушая чарующую музыку, льющуюся меж древесных стволов, точно из-под сводов кафедрального собора в Пааре!

Вступили арфы, перебором серебряных струн, загудели медноголосые трубы, отозвались всхлипом скрипки, и лес затопили величественные звуки органа.

Голос певца, чистый и прозрачный как кристалл горного хрусталя, то взлетал, до самых небес, зовя и увлекая за собой, то низвергал в самые смрадные бездны Аннувира, наполняя душу трепетом, а сердца скорбью. Звенящие переливы вибрировали, заставляя воинов содрогаться и сопереживать. Пальцы сами собой разжимались, оружие падало на землю, а по небритым щекам, покрытым шрамами и боевой раскраской, катились слезы.

Что это? У меня даже мурашки побежали по спине. Какая-то боевая магия? Я попытался сделать шаг, но безуспешно. Ноги словно налились свинцом, приковывая меня к месту не хуже чем цепи из тевалийской стали. Кто это? Наши или варвары?

Я вспомнил, как зонтракийский маг Теларис напустил на нас похожий морок при Пасти Мистар, и волосы встали у меня на голове дыбом от ужаса!

Верхушки деревьев заколыхались, и в воздухе закружила настоящая метель из сорванных зеленых листьев.

Я собрал всю свою волю в кулак, вновь переключаясь на шум крови в ушах. Яркие краски полудня разом поблекли, а в ноздри ударил тяжелый смрад, окутывающий поле боя подобно толстому одеялу.

Высоко-высоко что-то блеснуло. Тонкая серебристая нить манны, перечеркнувшая на мгновение темные верхушки деревьев.

С громким хрустом желто-голубой стяг миносцев переломился, а с остроконечной скалы, нависшей над лесом, брызнул целый фонтан каменных осколков.

Принц Северино покачнулся, сделал шаг, и его отсеченная голова свалилась с плеч, и покатилась с холма, подпрыгивая на ухабах.

Глава 9.

Певец замолчал, прервав песню на высокой вибрирующей ноте. Прекрасная иллюзия мгновенно рассыпалась, раскололась на тысячу осколков, оставив внутри у слушателей лишь пустоту и разочарование.

Варвары тихонько переговаривались, тыча пальцами в сторону укрытого желто-голубым стягом холма, вокруг которого поблескивало серебряное кольцо миносских шлемов.

Лица у воинов были усталые и хмурые, весь боевой задор разом куда-то улетучился, а алкогольные пары испарились. Драться больше никто не хотел.

- Малефик... - верзила немет скользнул по мне безразличным взглядом. - Эн танна Зарит мортара... Декатур нае...

Пожав плечами, воин тяжело вздохнул, и заковылял прочь, волоча за собой по грязи "старца с именем".

Я попытался стереть текущую по лицу кровь, но лишь расцарапал себе нос латной перчаткой. Пальцы ни в какую не желали разгибаться, серебряные пафлины поблекли, эмалированные розы растрескались, а металл почернел и спекся, превратившись уродливую железную коросту.

Подул свежий ветер, и кроны деревьев закачались. Листья затрепетали, поблескивая на солнце точно золотые монетки в заскорузлой ладони варда. Я стоял, закрыв глаза, и слушал шорох листьев в вышине. Думать не хотелось. Не хотелось думать о мертвом принце, о мертвом мастере Лопе, о всех тех, кто сегодня нашел свою смерть вдали от дома.

Я опять оказался беспомощен. Несмотря на свою новую силу, я так и не смог ничего изменить, не смог никого защитить...

В глубине леса загудел сигнальный рожок. Потом еще один, и еще, и еще! Земля внезапно задрожала под ногами, послышался треск, лязг металла и топот тысяч конских копыт.

Слишком поздно! Из-под деревьев на поле боя выплеснулись стальные колонны бронированных всадников. Длинные копья опущены, кольчуги и упряжь ритмично позвякивают, а на ветру развеваются сотни разноцветных флажков и плюмажей. Конница принца Гойо.

Застигнутые врасплох варвары побросали оружие, и покорно опустились на колени. Неметы, ареманы, бракары, вадаги, варды, асакары, их все еще было много, по крайней мере, несколько тысяч, однако их боевой дух был сломлен, и они принимали поражение с фатализмом присущим одним лишь северным племенам.

Конники принца Гойо окружили поле боя частоколом копий, готовые наброситься на пленников в любой момент. Из-под кольчужных масок поблескивали злые глаза, а взмыленные кони громко всхрапывали, не желая ступать по трупам.

- Эй ты! - всадник на бронированном скакуне направил на меня свое копье. - Ступай к другим, собака, или я, клянусь Орвадом, проткну тебя как цыпленка!

Я хотел что-то ответить, но даже не смог открыть рта. Переступая через мертвые тела и оскальзываясь в кровавой грязи, я послушно заковылял к толпе варваров.

- Мастер Гримм! - маленькая лошадка мастера Досу мертвецов и крови не боялась. Скаут верхом взобрался на груду трупов, с которой он как с наблюдательной вышки обозревал поле боя. - Хвала богам, вы живы!

- Вы опоздали, - я сглотнул застрявший в горле ком, и отмахнулся от ретивого конника, тычущего мне в спину острием копья. - Принц Северино мертв.

Скаут бросил быстрый взгляд в сторону холма, с которого как раз спускали тело принца, накрытое желто-голубым стягом.

- На все воля богов... - Досу вперился тяжелым взглядом в понукающего меня конника, и раздраженно зашипел. - Проваливай к Мистар, остолоп! Ты что, не видишь, это же наш Мастер Колдун!

Бормоча извинения, воин поспешно ретировался, нахлестывая своего скакуна так, будто бы на него спустили целую свору шазаров.

Я с любопытством уставился на командира скаутов:

- Вот как, Мастер Колдун?

Досу насупился.

- Да что, я не понимаю, что ли! Вы же это не для себя, не корысти ради...

- Скаут смущенно потер переносицу грязным заскорузлым пальцем. - Мы с парнями порешили, что будем стоять за вас горой...

Я вздохнул, протягивая скауту руку.

- Помоги мне снять эти штуки, сам я, похоже, не справлюсь.

Досу спрыгнул с лошадки, выхватил из ножен кинжал и принялся вспарывать обуглившиеся ремни.

- Где это вы так задержались? - Через плечо скаута я разглядывал поле боя. Лучники принца Гойо бродили между трупов, деловито добивая тяжело-раненных варваров ударами коротких мечей.

- Это все капитан Жосу! - скаут в сердцах сплюнул себе под ноги, и осторожно стащил с моей правой руки латную перчатку. - Говорит, что вы, мол, уже покойник, и что ваши приказы теперь ничего не значат. Аш вцепился, было, ему в горло, да Жосу только и знай что талдычит, про конников, да про своего принца Гойо.

Я протянул скауту вторую руку:

- Ничего удивительного, прежде чем перевестись в дворцовую гвардию, Жосу сам служил у принца.

- Выслужиться хочет, - Досу закивал. - Я слышал, что ему хорошо всыпали после убийства принца Донато...

Бронированная конница собралась на опушке леса, а у подножия холма, деловитые инженеры принялись ставить штабной шатер.

- Глядите, господин, - Досу бросил быстрый взгляд на пленников, сидящих длинными рядами на земле. - Чего это варваров лучники охраняют? Не к добру это...

Потерев обожженное предплечье, я повернулся к скауту спиной, подставляя ему ремни кирасы.

Большой отряд миносских алебардистов расположился в тени под деревьями, прикрывая штабной шатер с севера, а несколько сотен санктских лучников, в островерхих шлемах, расположились полукольцом вокруг пленных варваров.

- Обычно они сразу же начинают колючку разматывать, а сейчас, глядите, стоят телеги в сторонке, и никто к ним даже не подходит! - щелкнули замки, и панцирь раскрылся точно ракушка, на две половинки. Холодный ветер тут же забрался под насквозь пропотевшую куртку, и я невольно вздрогнул. - Исподнее бы вам поменять, не то, не ровен час, простудитесь, господин...

Досу бросил покореженные латы на землю, и полез в седельную сумку за сменным бельем.

- Оставь, - я только отмахнулся, пристально наблюдая за высоким стройным рыцарем в серебряных доспехах, который ловко соскочил с боевого дестриэ и решительным шагом вошел в палатку. - Мне кажется, что принц Гойо решил перебить всех пленных!

- Ага, похоже на то, - Досу кивнул, разворачивая запасную скаутскую куртку. - Снимайте-ка свое рванье. Я ремешки подтяну, и будет вам моя одежка впору...

Я оттолкнул руку скаута.

- Погоди, Досу, сейчас есть вещи поважнее!

Я осторожно перебрался через баррикаду из мертвых тел, и со всех ног припустил к штабной палатке.

Лавируя между бронированных конников, я оскользнулся в грязи и едва не расшиб себе голову о свисающий с седла щит. Всадники смеялись, поглядывая на меня сверху вниз, упряжь звенела, скакуны гарцевали на месте, с грохотом сталкиваясь стальными боками.

Обогнув стоящий на земле роскошный портшез, я чуть не врезался в группу рослых бородатых носильщиков, облаченных в серебристые кольчуги и перепоясанных короткими мечами. Здоровяки шутили и перемигивались, украдкой передавая по кругу мех с вином.

Чуть дальше, у подножия холма, пажи кипятили воду на маленьком костре, а у самого входа в палатку на земле валялся окровавленный желто-голубой стяг принца Северино.

- Стоять! Куда!? - незнакомый офицер охраны преградил мне дорогу. Бросив на меня быстрый оценивающий взгляд, он брезгливо поморщился. - Лазарет вон там, парень, только тебе придется чуток обождать, пока господ рыцарей оприходуют. Видок у них, должен признать, куда хуже, чем у тебя!

Я машинально одернул свою измятую скаутскую куртку и обожженной рукой пригладил волосы.

- Мне нужно поговорить с принцем. Немедленно!

Офицер усмехнулся, переглядываясь с окружившими меня кольцом стражниками.

- Да ну? Почему же не с самим королем?

Я даже скрипнул зубами от досады. Тратить время на праздную болтовню совершенно не хотелось.

- Прочь с дороги! - рявкнул я и, хлестнув кипящей внутри меня маной, опрокинул стражников на землю. Со звоном покатился стальной шлем, а переломанная пополам алебарда закувыркалась в воздухе.

Принц Гойо в полном доспехе сидел на деревянной табуретке, придвинутой к раскладному походному столику. Табуретка поскрипывала от тяжести, а закованный в сталь локоть глубоко впечатался в бархатную скатерть, заваленную свернутыми картами и стопками бумаги.

- Мастер Гримм? - на жестком, заросшем щетиной, лице принца появилась удивленная улыбка, а меч со скрежетом вернулся в ножны. - А мы-то уже успели вас оплакать!

- Совершенно напрасно, ваше высочество, - я поклонился, прислушиваясь к воплям стражников, доносящимся снаружи.

Полог палатки откинулся, и на пороге появились рыцари, с обнаженными мечами.

- Глядите, как все спешат вас поприветствовать! - принц ухмыльнулся, поднимаясь с табурета. - Я только мечтать могу о такой популярности!

Рыцари застыли у входа, нерешительно переминаясь с ноги на ногу.

- Позовите капитана Жосу и советника Аша, - приказал принц. - Вот, кто по-настоящему обрадуется вашему неожиданному воскрешению!

Когда полог опустился, и мы с принцем вновь остались одни, я осторожно опустился на край скамьи, застеленной волчьей шкурой.

- Вина? - принц Гойо кивнул на стоящий на столике запотевший кувшин. - Угощайтесь, господин колдун, это розовое авалорское, из моих личных запасов.

Наполнив серебряный кубок до краев, я опустошил его в несколько глотков, даже не заметив вкуса. Приятное тепло мгновенно растеклось по желудку, а веки стали неимоверно тяжелыми.

- Я прикажу поставить вашу палатку рядом со своей, - принц положил мне руку на плечо, его голос дрогнул. - Спасибо, что попытались отбить малыша Северино...

В ушах у меня зашумело, а висящие на стенах щиты и оружие начали медленно раскачиваться, будто бы я чудесным образом перенесся из глубины диких лесов, на палубу корабля, плывущего по ласковым волнам Внутреннего моря.

- Вы, должно быть, смеетесь, ваше высочество... - язык у меня порядком заплетался, и я облокотился на стол, поддерживая голову руками и отчаянно борясь со сном. - Почему повсюду лучники? Что вы будете делать с пленниками?

Принц раздраженно отмахнулся.

- У нас нет времени, чтобы возиться с этой ордой, - его глаза гневно сверкнули. - Они получат то, что им причитается!

Отяжелевшие веки сами собой сомкнулись, и я едва не провалился в сон. Отчаянно моргая, я вскочил на ноги, и крепко ухватил принца за руку.

- Умоляю, не делайте этого, ваше высочество, - пробормотал я. - Так вы только ополчите всех против нас. Пока у нас есть заложники, мы еще можем договориться с варварами...

- Договориться с варварами? - принц попытался высвободиться, но я вцепился в него мертвой хваткой. - Ну, уж нет! После того что они сделали, никакой речи не может быть о переговорах! - его лицо побледнело. - А вам, господин колдун, если мне не изменяет память, было поручено охранять наши фланги? Так ведь?

Пошатнувшись, я едва не упал, однако сильная рука принца Гойо удержала меня на ногах.

- Что-то я не припомню, что назначал вас своим советником! - глаза у принца полыхали как уголья.

- Мой господин, - я почувствовал, что если отвлекусь хоть на секунду, то пиши пропало. - А если это именно то, чего ожидают от вас зонтракийцы? Ведь это они убили принца Донато, не исключено, что и в смерти принца Северино повинны именно они!

Принц Гойо заколебался.

- В этом есть смысл, - его глаза недобро блеснули. - А я выставлю себя полным идиотом, сделав именно то, чего они хотели! - Усадив меня на табурет, принц зашагал по палатке. - Нет, такого удовольствия я этим собакам не доставлю!

Склонившись над столом, принц выдернул из стопки бумаги чистый лист пергамента, щелкнул крышечкой золотой чернильницы, и принялся ожесточенно грызть перо даана.

- Вместо казни, я прикажу всех ослепить! - принц довольно заурчал, смакуя пришедшую в голову идею. - Посмотрим, что варвары будут делать с эдакой бандой калек! - перо заскрипело по бумаге, а у меня противно засосало под ложечкой.

- Ваше высочество, - я попытался было подняться на ноги, однако они, словно налились свинцом, и отказались даже сдвинуться с места. - Нельзя так с северянами. Эффект будет тот же, что и от казни.

Принц задумался на мгновение, решительно перечеркнул написанное, и яростно, словно меч в брюхо противника, вонзил перо в чернильницу.

- Так что же мне делать с этой оравой? Быть может, вы подскажете, господин колдун?!

Полог палатки внезапно откинулся, и я зажмурился от яркого солнечного света. Появившийся на пороге Аш показался мне изваянием, отлитым из чистого золота, а над головой у него мерцал дрожащий сияющий ореол.

- А вы, ваше высочество, продайте их таннарам-работорговцам! - голос у моего товарища был какой-то хриплый, незнакомый. - В нашем лагере их, по меньшей мере, несколько сотен!

Следом вошел капитан Жосу и несколько советников, в напудренных париках и богатых парчовых камзолах, расшитых золотыми галунами, как парадные военные мундиры.

- Что вы на это скажете, господа? - принц просиял, увидев неожиданное решение проблемы, которое, к тому же, сулило неплохую прибыль. - Почем сейчас на рынке рабы?

Один из советников с готовностью щелкнул каблуками лакированных туфель, и принялся листать толстенную книгу в кожаном переплете.

- Чуть больше сторха за голову, - офицер чиркнул по бумаге ногтем. - Раненные уйдут по три умбра, а дети по пять.

Я увидел, как принц потянулся к чернильнице, увидел склонившееся надо мной озабоченное лицо Аша, и кислую физиономию капитана Жосу. Мои глаза закрылись на мгновение, а когда я их вновь открыл, в палатке было темно.

В голове у меня все так же гудело, а руки и ноги казались распухшими, точно набитые перьями подушки.

- Аш ты здесь? - прошептал я.

Не дождавшись ответа, я откинул колючее шерстяное одеяло, и опустил босые ноги на холодный земляной пол. Нашарив стоящие у изголовья сапоги, я набросил на плечи скаутскую куртку, и потихоньку вышел из палатки.

- Выспались, господин колдун? - стражник в стальных латах отсалютовал мне тяжелым копьем.

- Доброе утро, Арги, - я опустился на землю и принялся натягивать сапоги. - Или уже вечер?

- Вы проспали три дня, господин, - телохранитель кивнул на звезды. - Сейчас четвертая стажа.

Я осмотрелся по сторонам. Шагах в двадцати, вверх по склону холма, на месте штабной палатки стояла повозка работорговцев, ярко освещенная двумя световыми сферами. Рядом с повозкой была установлена наковальня, а на земле валялась груда ржавых оков и цепей.

- Почти всех варваров уже продали, - Арги переступил с ноги на ногу, и со вздохом оперся на копье. - Остались одни наемники. Советник Аш не знает, что с ними теперь делать. Таннары не желают их покупать, а квартирмейстер отказывается их кормить...

Внизу холодно поблескивали нити колючей проволоки, натянутые на вбитые в землю столбы. Загон для пленников оказался очень большим. Он тянулся до самой кромки леса, и заканчивался у неуклюжей сторожевой башни, на вершине которой виднелись темные силуэты стражников.

Оскальзываясь на влажной от росы траве, я спустился к самому загону, и заглянул вовнутрь, ухватившись руками за усеянную острыми колючками проволоку.

- Дайте что-нибудь поесть! - из темноты вынырнула худая сутулая фигура, и заковыляла к ограде на подкашивающихся ногах. - Хоть что-нибудь!

По лицу пленника хлестнул луч прожектора со сторожевой башни, и я вздрогнул, узнав в нем гонкорца, делавшего ставки на мастера Лопе. Его тело сплошь покрывали багровые ссадины, волосы на голове слиплись от запекшейся крови, а из одежды на нем была лишь какая-то грязная тряпка обернутая вокруг бедер.

- Господин, дайте что-нибудь поесть, - наемник жалобно заскулил, и упал передо мной на колени.

Круто развернувшись на пятках, я зашагал вдоль проволочного забора, стараясь не смотреть на темные фигуры, распластанные тут и там на сырой земле.

- Я не платить за это дерьмо даже тохр! - коренастый работорговец-таннар стоял перед Ашем, широко расставив ноги и с вызовом выпятив подбородок.

Золотые серьги оттягивали уши варвара чуть ли не до самых плеч, а массивные серебряные браслеты, унизывающие мускулистые волосатые предплечья могли защитить руки не хуже латных перчаток. - Ты еще сам платить будешь, чтобы Коржа забирать это дерьмо отсюда!

- Какое же это дерьмо? - Аш артистично вскинул брови. - Да ты только погляди на них, это же матерые закаленные в боях ветераны! Они на рынке Библа принесут тебе по сторху за штуку!

- Какого Библа? - Коржа пренебрежительно хмыкнул. - Я благодарить богов, если они доходить живой до Сарапа! Ты знать, сколько гонкорец прожорливый?

- Здесь не только гонкорцы, - Аш понизил голос, пытаясь урезонить работорговца. - У нас осталось с десяток самнорцев, два десятка артерцев, пятеро с Кортаса, и еще с полсотни с островов Внутреннего моря. Ты знаешь, многие в прошлом моряки! Крепкие, жилистые, твердые как мореный дуб!

- Мореный дуб! - захохотал Коржа, указывая пальцем на изможденного наемника, раскорячившегося над выгребной ямой. - От твоих моряков смердеть сильно могуче! Мой чувствительный нос не переносить такой запах!

Глядя на ухмыляющуюся физиономию торговца, я почувствовал, как внутри меня вскипает ярость. Ядовитые пары тут же ударили в голову, и я, теряя над собой контроль, вышел из темноты, поднимая руку.

Я хотел набросить на работорговца удавку из манны, и вздернуть его высоко-высоко над столбами, опутанными колючей проволокой. Я хотел услышать, как он будет хрипеть, умоляя о пощаде, я хотел увидеть, как надменная улыбка сползает с его самодовольного лица, а его зубы стучат в унисон с цепляющимися за плечи серьгами.

Манна набросилась на меня как дикий зверь! Мне показалось, что у меня даже кровь вскипела, когда раскаленные дымящиеся клыки впились в предплечье, пронзая плоть до самой кости, посылая сквозь тело волны такой жгучей ненависти, что я едва не лишился чувств.

Вот оно что! Оказалось, что манна люто ненавидела магов! Она всеми силами сопротивлялась любой попытке прикоснуться к ней, яростно и безжалостно атакуя.

Очень надо! Я с омерзением стряхнул вцепившуюся в меня невидимую тварь, и, шагнув к работорговцу, положил руку ему на голову.

- Ты что, охренеть!? - Коржа схватился за рукоять висящего на поясе кинжала, но тут же оцепенел, судорожно глотая воздух широко раскрытым ртом.

- Марк! - выдохнул Аш, выглядел он в этот момент каким-то потерянным. - Нельзя же так...

- Можно, - я улыбнулся, чувствуя как мое тело наполняется живой послушной маной, с которой не нужно бороться, и которую не нужно укрощать. - Все в порядке, Аш. Я договорюсь с господином Коржей!

Изо рта таннара вырвалось облачко пара, а на ресницах заблестела изморозь.

- Ты заплатишь нам за наемников, как заплатил за северян, и чтобы к рассвету духу твоего тут не было! - я сжал череп работорговца пальцами, чувствуя, как он леденеет под моей ладонью. - Ты меня понял?

- Понял, господин Малефик! - работорговец пошатнулся и едва не упал.

Я убрал руку, и таннар громко застонал, хватаясь за виски.

- А для меня, - я повернулся к оцепеневшему Ашу. - Отбери два десятка наемников покрупнее. Только не бери гонкорцев, они и в правду слишком прожорливы.

Аш не ответил на мою улыбку.

- Слушаюсь, господин Малефик! - его лицо застыло, превратившись в безжизненную маску. - Как прикажет господин Малефик!

Глава 10.

О "Дознавателях" я услышал впервые, когда мне было лет шесть. Как сейчас помню, это было в первые дни осени, когда дожди еще не начались, а листья на деревьях еще не опали, и только-только начали менять свой цвет с зеленого на желтый и багряный.

Мы с отцом и братом ехали верхом по проселочной дороге. Было раннее утро, на листьях поблескивали капли росы, а в тени все еще держалась ночная прохлада.

Обогнав своих спутников, я остановил пони возле огромного замшелого камня-указателя, и одним движением вытащил из чехла новенький охотничий арбалет, подаренный мне накануне мастером Анселем.

Инкрустированное перламутром ложе было гладким и прохладным, а от взводного механизма и стальной дуги пахло смазкой.

- Эй, паренек, не подскажешь, где здесь поворот на Зуи? - увлеченный новой игрушкой я даже не заметил, как рядом со мной остановился вооруженный всадник на рослом гнедом скакуне.

- Да вот же указатель, господин, - я кивнул на черный валун у себя за спиной, с высеченными на нем стрелками и заросшими мхом буквами. - До Зуи отсюда рукой подать. За час доберетесь.

Всадник улыбнулся, разглядывая мой арбалет.

- Изящная вещица, уже успел кого-нибудь подстрелить?

Я с любопытством уставился на бархатную куртку незнакомца, расшитую крошечными алыми цветами, на его высокие лакированные сапоги, с острыми железными носами, и простую саблю в потертых кожаных ножнах.

- Нет пока, меня сегодня первый раз взяли на охоту! - я приложил арбалет к плечу. - Видите, у меня даже стрел нет.

Незнакомец засмеялся.

- Весьма осмотрительно, - он свесился с седла и потрепал меня по голове. - Однажды ты станешь прекрасным стрелком. Я в этом уверен!

Положив арбалет на луку седла, я погладил приклад кончиками пальцев.

- А вы откуда это знаете?

Незнакомец вновь заулыбался.

- Ну, ведь я тоже охотник!

Из-за поворота показались всадники. Их было трое. Двое в длинных запыленных дорожных плащах, а третий в таком же камзоле и сапогах, как и мой новый знакомый.

Пони подо мной встревожено всхрапнул, и попятился, нервно грызя удила.

- Удачи тебе, юный охотник! - всадник махнул на прощанье рукой, и занял свое место во главе процессии.

Я проводил путников взглядом. Серые плащи, забранные под серебряные сетки длинные волосы, и тяжелые палицы, свисающие с седел. Гости издалека. У нас в Лие таких отродясь не видели.

- Постой, Маград, - всадник в дорожном плаще развернул своего скакуна и уставился на меня сверху вниз тяжелым не мигающим взглядом.

Я почувствовал, как по спине побежали мурашки, а волоски на руках встали дыбом. От незнакомца словно повеяло могильным холодом.

- Как тебя зовут, юноша? - голос у путника был тихий и ласковый, но меня не так просто было обмануть. Этот голос походил на шипение змеи, изготовившейся для броска.

- Я Маркус Гримм, из рода Гримм, сын Мария, - ответил я скороговоркой, не решаясь взглянуть в лицо незнакомца. Его правая рука, лежащая на луке седла, была покрыта причудливыми геометрическими татуировками, а на левой руке не хватало большого пальца.

- Вот оно что, - путник поклонился. - Ты, видимо, младший сын леди Эры?

- Да, это моя мама, - ответил я, цепляясь за арбалет, как за спасительную соломинку.

Всадник коротко кивнул, развернул своего скакуна и, не проронив больше ни слова, вернулся на дорогу.

- Что они от тебя хотели? - мой брат Эран выглядел встревоженным. Привстав в стременах, он не отрываясь глядел на спины удаляющихся всадников в белых плащах.

Отец положил тяжелую стрелу на ложе арбалета.

- Они приехали за мастером Ансгаром, - его лицо помрачнело. - А ведь я предупреждал старого дурака!

- Я могу вернуться в Зуи через лес! - Эран дернул за поводья, разворачивая своего скакуна на месте. - Я еще успею предупредить старика!

Отец только покачал головой.

- Не лезь не в свое дело, парень. Ансгару теперь даже сам Орвад не помощник.

Эран возмущенно засопел.

- Проклятые "Дознаватели"!

Я ударил пятками своего пони, и выехал на середину дороги. О всадниках теперь напоминало лишь медленно оседающее облачко пыли.

- А мне, этот господин в черном, показался очень любезным.

Лицо Эрана побагровело.

- "Господин в черном"?! Этот авалорский убийца из "Алой ветви"?!!

Отец поднял руку, заставляя брата замолчать.

- Ансгар сам нарушил законы чародеев, он знал, что делал. Теперь он понесет за это наказание.

Пришпорив своего вороного, отец двинулся вперед, не обращая внимания на возмущенного раскрасневшегося Эрана.

Охотились мы до самого вечера, и я совсем позабыл о странной встрече. Футляр со стрелами у меня на поясе опустел, зато на луке седла теперь покачивался жирный фазан и старый жилистый заяц с вытаращенными глазами и сточенными зубами. Всю обратную дорогу я представлял, как удивится мама, когда я брошу перед ней на землю свои первые охотничьи трофеи.

- Да этот заяц старше чем я, - смеялся Эран, на луке его седла висел целый ворох белоголовых куропаток.

- Хотел бы я посмотреть, как ты будешь бегать в его возрасте, - снисходительно ухмыльнулся отец.

Я только отмахнулся. Заяц был замечательный! Он неожиданно выскочил из кустов, молнией сиганул мне через голову, и во весь дух помчался наперегонки со стрелой.

Погладив заскорузлую от крови шерстку, я поправил ремень арбалета висящего на спине. День выдался просто замечательный!

Когда мы выехали на дорогу, ведущую к Зуи, на небе уже появились первые звезды.

- Что-то тут не ладно! - Эран беспокойно заерзал в седле. - Не пойму только что...

- Тишина, - ответил отец, снимая свой тяжелый арбалет с плеча.

Деревушка Зуи казалась заброшенной. В домах не горел свет, по улице не прогуливались люди, и даже собаки не лаяли, гоняя наперегонки с деревенской детворой.

Мы проехали мимо темного дома старейшины. Все ставни на окнах были наглухо закрыты, а из-за высокого забора не доносилось даже звука.

- Куда это Вайет запропастился, со всем своим семейством? - Эран показался мне испуганным. - Я же обещал ему фазана...

- Тихо! - приказал отец, натягивая свободной рукой поводья. - Держитесь сзади, да глядите по сторонам!

Мы гуськом спустились вниз по узенькой улочке к самой ярмарочной площади, и на всем пути не встретили ни одной живой души.

Я смотрел на напряженные спины отца и старшего брата, и мне стало как-то не по себе. Положив арбалет на луку седла, я заглянул в пустой футляр для стрел, и тихонько вздохнул. Если придется сражаться, толку от меня будет не много!

Резко запахло какой-то кислятиной. От неприятного запаха даже в горле запершило, а на глаза навернулись слезы.

- Ждите меня здесь! - приказал отец и, ударив своего скакуна пятками, въехал на деревенскую площадь.

Эран громко чихнул, и зажал рот рукой.

- Храни нас Орвад! - по его щекам тоже потекли слезы.

В сгущающемся сумраке я увидел, что очертания площади изменились. Она показалась мне больше, чем была раньше, точно черный сумрачный омут, на берегу которого пляшут дрожащие призрачные огоньки.

- Стой здесь, - зашипел Эран и, пришпорив свою лошадку, выехал на площадь.

- Но ведь отец приказал нам обоим... - начал было я, но брат меня уже не слышал.

В лицо ударил порыв горького горячего ветра, и в темноте что-то с грохотом обрушилось. Мой пони встревожено заржал, и попятился, настороженно прядая ушами.

- Вперед, Эфраэль! - дрожащей рукой я дернул за поводья. - Здесь нам нечего бояться!

Маленькие копытца звонко зацокали по булыжной мостовой. Кислый запах усилился, и Эфраэль громко фыркнул, тряся головой и нервно грызя удила.

- Здесь нам нечего бояться! - повторил я, подбадривая сам себя.

Впереди замаячили силуэты всадников. Отец и брат.

- Я же приказал вам ждать меня на улице! - послышался сердитый голос.

Щелкнуло огниво, посыпались искры, и высоко над нашими головами вспыхнула круглая световая сфера. Темнота трусливо отпрянула в черные переулки, и теплый желтый свет в одно мгновение затопил площадь.

- Будь я проклят! - выдохнул Эран.

Здания, окружающие нас со всех сторон, от самых крыш и до мостовой были сплошь покрыты длинными извилистыми полосами жирной копоти. Черепичные крыши были кое-где продавлены, повсюду чернели слепые прямоугольники окон с сорванными ставнями, а на брусчатке, точно россыпи драгоценных камней, поблескивали груды битого стекла.

Мастер Ансгар был приколочен к ярмарочному столбу большим железным гвоздем, пронзившим вздернутые над головой ладони. Кровь тоненькими струйками стекала по худым обнаженным рукам, и капала на лохмотья, оставшиеся от канареечно-желтого колета.

- Пришли бы они за мной через месяц-другой, - мастер Ансгар захрипел и закатил глаза. - Я бы им показал, почем фунт лиха! - Распухшие разбитые губы колдуна задрожали, обнажая поломанные зубы. - Уж можете мне поверить!

Отец спрыгнул с коня, положил арбалет на землю, и кончиками пальцев раздвинул спутанные волосы, свисающие колдуну на лоб.

При свете фонаря я увидел уродливый вздувшийся рубец, в центре которого чернело изображение крылатого клинка.

- Личное клеймо мастера-дознавателя Литургио, - колдун тихонько захихикал. - Мне выпала большая честь, он лично перебил мне позвоночник своей палицей!

Отец глядел на умирающего колдуна, и на его лице я мог видеть смесь жалости и осуждения.

- Какой же ты дурак, Ансгар, - вздохнул он. - Жил бы в свое удовольствие, и горя бы не знал! Зачем тебе понадобились эти проклятые книги?

Распятый колдун тихонько зашипел.

- Тебе этого не понять, дружище! - его глаза лихорадочно заблестели. - Ты же никогда не был отставным чародеем! - взгляд мастера Ансгара переместился на меня. - Не плачь, мой мальчик, мне совсем не больно...

"Дознаватели" нагнали нас через шесть дней после битвы у Горького Ключа. С вершины холма я увидел, как маленькие фигурки незнакомых всадников, которые подъехали к обозу и стали о чем-то расспрашивать одного из возниц.

Белые плащи трепетали на ветру точно птичьи крылья, поблескивали золоченые поножи, висящие у седел щиты и серебряные сетки, стягивающие длинные волосы.

Возница привстал на облучке, и указал пальцем в мою сторону. Крошечные лица всадников повернулись ко мне, и я почувствовал, как по коже побежали мурашки.

- Хотел бы я знать, кто меня предал, - зашипел я сквозь стиснутые зубы, и повернулся к нахохлившемуся Досу. - Приведи четверых пленников! Да поживее!

Аш развернул своего скакуна, и приложил руку к глазам, заслоняя их от солнца.

- Не делай глупостей, Марк, - скаут нахмурился. - Тебе ни за что не справиться с двумя волшебниками. Будет только хуже!

Окружающие нас скауты торопливо расчехлили луки.

- Мы будем драться, если господин прикажет, - пожилой воин деловито обнажил саблю, и проверил остроту клинка большим пальцем. - Можете на нас положиться!

Я окинул взглядом свое воинство, расположившееся на вершине холма. Тридцать легковооруженных скаутов и десять бронированных телохранителей. Смогут ли они противостоять двум волшебникам и их авалорским убийцам?

- Отставить, - я поморщился, глядя на поднимающиеся вверх по холму фигурки. - Досу, верни пленников в обоз, сегодня они мне навряд ли понадобятся.

Досу сплюнул себе под ноги, дернул за цепь, и потащил ругающихся наемников обратно к телегам.

- Я поеду к гостям навстречу, узнаю, с чем они к нам пожаловали, - Аш решительно натянул поводья. - Быть может, это обычное недоразумение!

Нахлестывая своего скакуна, он точно стрела полетел навстречу чародеям. Увидев приближающегося всадника, "дознаватели" выстроились в ряд, волшебники в центре, а телохранители с флангов.

- Надеюсь, он знает, что делает, - Досу прищурился, наблюдая, как сокращается расстояние между Ашем и нежданными гостями. - Они в любой момент могут превратить его в пепел!

Когда до "дознавателей" осталась всего сотня шагов, Аш осадил своего жеребца, и поднял руки высоко над головой.

Заскрежетали доспехи, зазвенела кольчуга, и бронированный бок скакуна, на котором восседал капитан Жосу, навис надо мной, точно борт крутобокого торгового корабля над утлой лодчонкой.

- Дело дрянь, - миносец ухмыльнулся, оценивая обстановку. - Однако если ваш советник сумеет отвлечь чародеев, мы можем попытаться обойти их под прикрытием обоза, и ударить в копья с левого фланга.

Я бросил быстрый взгляд на капитана. Если он и был предателем, то скрывал он это, надо признать, просто отменно.

- Слишком поздно, - я покачал головой. - Может Аш и прав. Быть может, это простое недоразумение...

Капитан Жосу фыркнул.

- Если это простое недоразумение, то я зенорский принц! - его небритый подбородок выпятился вперед. - Можете мне поверить, господин колдун, "дознаватели" просто так не приходят!

Аш пристроился к группе всадников и вместе с ними начал неторопливо подниматься вверх по склону холма.

Крупная капля пота скатилась по моей щеке, и как каменное ядро, выпущенное из требюше, с грохотом ударила по отвороту скаутской куртки. Солнечный день разом померк, превратившись из живописного полотна в выцветшую пожелтевшую гравюру.

Я почувствовал, как жарко полыхнула Слеза Сердца в груди, а в руках загудел поток манны. Ну, уж нет, я так просто вам не дамся! Я не позволю переломить себе хребет, как мастер Ансгар!

В воздухе запахло горьким миндалем, а во рту появился металлический привкус. Подходите, господа "дознаватели", нам будет, о чем потолковать!

Фигуры всадников дрожали и расплывались, словно купаясь в жарком мареве, висящем над раскаленной землей. Белые плащи громко хлопали на ветру, обнажая закованные в металл ноги всадников, и черные шипастые палицы, свисающие с седел.

Облизнув пересохшие губы, я ударил свою лошадку пятками и поехал навстречу гостям.

Всадники остановились в полусотне шагов от меня. Их рослые статные вороные застыли, будто позируя перед скульптором. Налетевший порыв ветра вздул плащи чародеев, и на долю секунды мне показалось, что в высоких инкрустированных перламутром и серебром седлах сидят не люди, а какие-то чудовищные птицы.

Белая эмалированная маска, с черными провалами на месте глаз, и круглым отверстием на месте рта, повернулась ко мне. Вокруг ротового отверстия эмаль растрескалась и пожелтела, словно от страшного жара. Огнедышащий!

Я почувствовал отвратительную слабость в коленях, и тихонько порадовался, что сижу в седле, и мои друзья не заметят, как я струсил.

- Маркус Гримм! - раздался глухой голос из-под второй маски. Чародей поднял руку, демонстрируя мне печать "дознавателя" на указательном пальце. - Ты обвиняешься в нарушении законов гильдии! Что ты можешь сказать в свое оправдание?

Я вздрогнул, заметив геометрические татуировки на пальцах правой руки, и обезображенную кривым шрамом левую руку, на которой не хватало большого пальца.

- Сразу быка за рога, мастер Литургио?! - я изобразил на лице улыбку, тщетно пытаясь проглотить застрявший в горле горький ком. - Кто дал вам право меня судить?

Чародей застыл на мгновение, а рука с печаткой медленно опустилась на рукоять черной палицы.

- Я знаю законы, - справившись с предательской дрожью, я натянул поводья, удерживая на месте заволновавшуюся лошадку. - У вас три дня, чтобы провести следствие, и два дня, чтобы задавать вопросы. Вам не прикончить меня как несчастного мастер Ансгара!

- Проклятый еретик! - зарычал волшебник, снимая палицу с луки седла.

- Постой, Литургио, - второй волшебник поднял руку. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь позвякиванием колокольчиков, да скрипом колес, доносящимся от удаляющегося обоза. Закопченная маска повернулась ко мне, и я весь сжался, ожидая, что в любую секунду из черного отверстия может выплеснуться струя огненной смерти.

Чародей ударил своего скакуна пятками и, не опуская поднятой руки, двинулся мне навстречу. Белая маска запрыгала вверх-вниз, палица тяжело застучала о высокое седло, а на позолоченных стальных поножах заплясали солнечные зайчики.

Стиснув зубы, я гордо выпрямился, не спуская глаз с приближающегося "дознавателя". Если ударить первым, возможно у меня будет шанс! Если этот идиот, хоть на мгновение окажется на одной линии со своим напарником, я его атакую!

Манна вскипела под моими пальцами, в голове заухали кузнечные молоты, а тишина, нарушаемая лишь ритмичным перестуком копыт коня приближающегося чародея, взорвалась оглушительным визгом и шипением.

Волшебник остановил своего скакуна в нескольких шагах от меня, а авалорские телохранители опустили свои тяжелые арбалеты.

Пальцы у чародея были тонкие и длинные, как у девушки. Под белой кожей отчетливо проступали синие вены. Никаких татуировок, только массивное кольцо со стилизованным изображением огнедышащего дракона.

Изящным движением руки волшебник взял свою маску за подбородок и, точно забрало шлема, поднял ее на голову.

- Ну, вот мы и встретились, Маркус Гримм! - тонкие губы, покрытые сеткой белесых шрамов, искривились в болезненной ухмылке, обнажая черные закопченные зубы. - Как видишь, Судьба вновь свела нас вместе!

Я покачнулся, словно от неожиданного удара. Голова закружилась, а манна с шипением закапала с моих пальцев, растворяясь, точно утренняя роса под лучами солнца.

- Айс? Неужели это ты? - я с удивлением глядел на лицо друга, такое знакомое, и незнакомое одновременно.

- Давненько меня так не называли! - волшебник ухмыльнулся. - Все больше "Мастер-волшебник", да "Ваше Чародейское Превосходительство"!

Я бросил быстрый взгляд на Аша. Скаут отвернулся в сторонку и прикрыл рот рукой.

- Проклятый предатель, - выдохнул я, не в силах сдержать улыбку. - А я-то грешил на Досу с Жосу!

Айс протянул мне руку, и стиснул мои пальцы с такой силой, что я чуть не вскрикнул.

- Как же я рад, что успел вовремя, - Айс улыбался до ушей, однако глаза у него оставались холодными как ледышки. - Нам с тобой о стольком нужно поговорить! - волшебник повернулся к своим спутниками. - Дознавание начинается прямо сейчас!

Глава 11.

Тракт, по которому двигалась армия, был вымощен желтым камнем, покрытым причудливой сетью зеленоватых прожилок. Гладкие плиты, отесанные искусными мастерами в незапамятные времена, оказались сплошь изрезаны глубокими колеями, оставленными бесчисленными повозками, направлявшимися к ущелью Эст-Грабра за зонтракийской рудой.

На обочинах тут и там встречались полуразрушенные замшелые мегалиты, из которых, судя по всему, каменщики частенько брали камень для починки тракта.

- Говорят, что эта дорога была проложена еще во времена крылатых людей! - Досу важно указал на массивную каменную арку, украшенную выцветшими изразцами, проплывающую у нас над головами. - А это, должно быть, останки сторожевых башен, с которых они наблюдали за проходящими мимо караванами.

Айс скептически вскинул брови:

- Интересно, чем это караваны могли заинтересовать крылатых?

Досу пожал плечами.

- Бытует мнение, что они собирали пошлину с торговцев, направляющихся в Зонтрак за рудой.

- В те времена рудой еще не торговали, - Айс покачал головой. - Зонтракийцы пришли с севера гораздо позже. Восемьсот лет назад, если быть точным. Король Тисар Третий захватил принадлежавшие варварам рудники и возвел рядом с ними крепость Зондарк, - волшебник поднял вверх указательный палец. - И только тогда вожди неметов и бракаров пришли к зонтракийцам на поклон.

Досу украдкой ухмыльнулся.

- Ваши знания, господин волшебник, просто потрясают своей глубиной!

Айс приосанился, небрежно откидывая полу плаща назад.

- Глядите, - он кивнул на исполинскую арку, сложенную из трех положенных друг на друга неотесанных камней. - Похожие сооружения мне встречались и на Инсарском тракте, и даже на Авалоре. Вот эти чудовища, несомненно, помнят крылатых людей!

На горизонтальной плите росло несколько деревьев с уродливыми перекрученными стволами, и висящими в воздухе корнями.

Досу потихоньку вытащил из-за пазухи оберег на грязной нитке, и приложил его к губам.

- Поеду-ка я вперед, господа чародеи, погляжу, чего там мои скауты делают! - пришпорив лошадку, мастер-скаут быстро обогнул колонну марширующих лучников, и тут же скрылся из виду.

Мы с Айсом съехали на обочину, пропуская отряд легкой сидийской конницы, вооруженной топорами и дротиками, торчащими из расшитых блестками заплечных мешков.

Каменный тракт внезапно закончился, и мы очутились на перекрестке трех больших дорог.

Из долины Глаош поднимались полки принца Модесто. На алых стягах, развевающихся над морем стальных шлемов, сверкали крылья золотых колесниц, мечущих серебряные молнии.

По грунтовой дороге справа двигались бронированные колонны пикинеров принца Балдомеро. Над их головами трепетали черные знамена, расшитые языками пламени.

Зрелище это было внушительное и устрашающее. Из плотного облака бурой пыли, вздымаемой тяжелыми сапогами, торчал целый лес раскачивающихся тридцатифутовых пик. Задавая ритм, мерно рокотали барабаны, свистели сержантские дудки и стенали волынки. От страшного грохота и лязга, сопровождавшего колонну, закладывало уши, а от топота тысяч ног содрогались сама земная твердь.

Моя лошадка беспокойно зафыркала, переступая с ноги на ногу, а мы с Айсом затаив дыхание глядели, как по обе стороны от нас разливается бурлящая стальная река. Река неспешно огибала крутой холм, похожий на гордый боевой корабль, и входила в общее русло, превращаясь в неудержимый грохочущий поток.

- Гляди-ка, - я указал Айсу на показавшуюся из-за строя копейщиков высокую восьмиколесную повозку. Под толстым слоем дорожной пыли угадывалась изящная золотая роспись и лазурная эмаль, покрывающая крутые борта и округлую крышу. - Это же сам мастер Селестино, глава гильдии колдунов Мино!

Повозку сопровождал отряд бронированных конников и сотня скаутов.

Пыльный занавес опустился, и вся сцена на мгновение скрылась в бурой клубящейся мгле.

- У меня такое ощущение, - Айс задумчиво поскреб пятерней в затылке. - Что я опять очутился в Антраге, в день сбора налогов. Знаешь, мы в этот день с лопатами ни на минуту не расставались! На это стоило поглядеть! Пыль стояла, до самых небес!

Я усмехнулся, представив, как король Антраги перекапывает чей-то задний двор, в поисках припрятанных денег. Если верить рассказам Айса, отец у него был фигурой весьма колоритной.

Порыв ветра разорвал пылевую завесу, и перед нами предстали новые отряды наемников.

- Гляди, а это пираты с Баста! - Айс привстал в седле разглядывая пеструю банду оборванцев, вооруженных похожими на гарпуны копьями и тяжелыми абордажными саблями.

Хмурые солдаты больше походили на ожившие глиняные статуи, чем на живых людей. Грязь бурой коркой покрывала их потные лица, остроконечные шлемы с кольчужными бармицами, и кожаные ранцы, тяжело громыхающие на сутулых спинах.

- Никогда бы не подумал, что миносцы решат всерьез взяться за Зонтрак! Раньше, дело дальше разговоров не заходило, - волшебник натянул поводья, удерживая своего скакуна на месте. - А тут они, похоже, собрали войска со всех своих заморских владений!

Я кивнул.

- Принц Гойо решил стереть Зонтрак с лица земли. Убийство юного принца Северино стало последней каплей переполнившей чашу терпения.

Айс вздохнул:

- Ты, Марк, даже не представляешь себе, какой ты счастливчик! Со своими врагами ты бьешься на поле боя, а я со своими вынужден делить трапезу, смеяться над их глупыми шутками, да еще делать вид, будто не боюсь удара в спину или яда в кубке с вином!

Оглянувшись назад, Айс бросил быстрый взгляд на мастера Литургио, который ехал чуть позади в компании авалорских телохранителей, Аша и капитана Жосу.

- Знаешь, а ведь я частенько вспоминаю старые времена, когда все казалось таким простым, а будущее представлялось прямой как копье дорогой! - Айс улыбнулся. - Как же все-таки хорошо было быть молодым и глупым!

Я только пожал плечами, вспоминать прошлое мне было некогда.

Громко хлопая крыльями, над нашими головами пролетело несколько голубей "глух". На их мощных когтистых лапах блеснули стальные кольца. Стремительные и неутомимые, птицы промелькнули как стрелы, и уже через мгновенье превратились в крошечные черные точки высоко в небе.

- Понесли депеши на Мино, - Айс приложил руку к глазам, заслоняя их от солнца.

Проводив удаляющихся птиц взглядом, я почему-то вспомнил мастера Айдиолу.

- А мне казалось, что у вас на Авалоре все по-другому, - я уставился на печатку с изображением дракона. - Я думал, что волшебники вообще неплохо ладят друг с другом.

- Авалор... - Айс пренебрежительно хмыкнул. - Да это же настоящее гадючье гнездо! Куда хуже, чем Академия в Пааре! - лицо моего друга внезапно помрачнело. - Думаешь, с чего это я подался в "дознаватели"? Да лишь для того, чтобы поскорее убраться с этого поганого острова. Чтобы не отчитываться перед Советом за каждый свой шаг, чтобы получить, наконец, хоть какое-то подобие свободы!

Натянув поводья, я удержал свою лошадку рядом с рослым скакуном волшебника.

- Ты мне об этом никогда не говорил, - я был удивлен. - И за весь последний год я не получил от тебя ни строчки!

Айс кивнул.

- Перед отправлением с острова все письма проходят строгую проверку у главного цензора, а во время обучения в "Башне Молчания", вообще запрещен контакт с внешним миром...

Я посмотрел на свои черные руки, вспоминая обучение в подземельях крепости Маген.

- У всего есть своя цена, - поморщился Айс. - Вопрос в том, готов ли ты ее заплатить.

Бросив быстрый взгляд на тяжелую палицу, свисающую с высокого седла, я поежился.

- И чем же ты заплатил за свою свободу? Оно того стоило?

Айс машинально провернул печатку на пальце, пряча изображение дракона в кулак. Лицо у него стало жестким, а взгляд колючим, как наконечник зазубренной корнвахской стрелы.

- Я "мастер-дознаватель", - сказал он. - Личную печатку не дают просто так...

Это означало, что мой друг уже не был тем Айсом, которого я помнил. По коже вновь побежали мурашки. Должен ли я его опасаться? Сможет ли он поднять свою палицу и против меня?

- Посыльный ордена нашел меня в порту Террамо, когда я изымал запрещенные книги у одного букиниста, - Айс обернулся, и бросил быстрый взгляд на Аша. - Письмо было от твоего друга, - волшебник заулыбался, увидев, как я насторожился. - Не бойся, это была настоящая головоломка, от которой расплавились бы мозги у любого, кто попытался бы ее разгадать!

У меня на мгновенье перехватило дыханье.

- Головоломки он любит, - кивнул я, и обернулся, пытаясь разыскать скаута скрывшегося в толпе телохранителей. - Интересно, а как он мог знать, где тебя искать?

Айс похлопал меня по плечу, и важно приосанился:

- Открою тебе страшную тайну, - Айс ухмыльнулся. - Ты помнишь леди Эриу, капитана авалорских лазутчиков?

- Конечно, - я закивал. - Она же мать Линед, твоей телохранительницы.

Айс помрачнел, но сделал вид, что пропустил мои слова мимо ушей.

- Так вот, они с Ашем уже давно ведут переписку, которая вгоняет в краску даже самых бывалых цензоров. Ходят слухи, что они даже планируют осенью пожениться!

Меня словно окатили холодной водой! Вот так новость! А я, как всегда, обо всем узнаю последним!

Выпрямившись в седле, Айс похлопал по седельной сумке.

- Это еще не все! В почтовом отделении нас ждало еще одно письмо. Твое имя там не упоминалось, зато следовал подробный рассказ о том, как некий боевой колдун использовал некие техники, запрещенные под страхом смерти синодом жрецов Орвада и самим гроссмейстером ордена Эллау.

Взгляд Айса стал тяжелым, как боевой молот "Дастаргар".

- Я, конечно же, понял, о ком речь, и тут же припустил за вами в погоню, опасаясь, как бы меня не опередил другой "дознаватель".

- Другой "дознаватель"? - я нервно усмехнулся, бросив взгляд на мастера Литургио.

- Да нет, не этот, - Айс досадливо отмахнулся. - Возможно, что Литургио когда-то и был лучшим из лучших, но было это очень давно. - Айс брезгливо сплюнул. - Старик навсегда потерял свой нюх. Теперь его интересуют лишь бутылка, да хорошая трубка с "хашем"!

Меня даже передернуло, когда я вспомнил насквозь пропахшую зельем и дешевым алкоголем лачугу, из которой когда-то выволок Корна с Ашем. Проклятая дрянь едва не свела моих друзей с ума.

- Литургио дружен с самим гроссмейстером Эстевро, так что его просто навязали мне в напарники, - Айс улыбнулся. - Одно хорошо, с ним не приходится постоянно спорить, как приходилось спорить с тобой!

Я тоже невольно заулыбался, вспоминая наши с Айсом бесконечные словесные дуэли.

Быстро оглядевшись по сторонам, Айс понизил голос.

- В Террамо у меня произошла пренеприятная встреча с мастером-дознавателем Ингио, который тоже возжелал наложить лапу на книги букиниста Шосэ! У нас с ним даже возникла небольшая перепалка! В прямом смысле слова, - он ухмыльнулся, демонстрируя закопченные зубы. - Мерзкий тип, очень наглый и опасный! Если бы он прознал о том письме, и попытался бы добраться до тебя первым...

Я почувствовал, как у меня на лбу выступила испарина. Драться с волшебниками мне еще не приходилось, а ополчить против себя всех чародеев Островного Союза было бы настоящим безумием!

- Так что же мне теперь делать? - я почувствовал, как холодеют ладони. - Ты ведь не сможешь меня вечно покрывать. У тебя из-за этого будут крупные неприятности!

Айс только фыркнул:

- Неприятности! Вся моя жизнь это череда неприятностей! - кольцо с печаткой совершило очередной оборот на пальце, и вновь исчезло в кулаке. - Ты умный парень, Марк, - глаза чародея заблестели. - Надеюсь, ты сам все поймешь, и мне не придется выколачивать из тебя дурь вот этим!

Длинные тонкие пальцы Айса легли на рукоять палицы, давая понять, что он не шутит.

С залихватским гиканьем мимо промчался вестовой на взмыленном коне. Куртка у всадника была насквозь мокрой от пота, а к правой руке привязан желтый шарф.

- Гонец из Треборга! Везет хорошие новости! - я кивнул на развевающийся шарф. - Поедем за ним!

Мы пришпорили своих скакунов и во весь дух помчались к холму, на вершине которого плескалось целое море шелковых флагов и разноцветных вымпелов.

Обогнув отряд отдыхающих на траве алебардистов, мы были вынуждены вновь остановиться, чтобы пропустить новую колонну миносских пикинеров выступившую из леса.

- Господа чародеи! - запыхавшийся Досу, покрытый коркой красной пыли, осадил своего скакуна. - Наши войска без боя взяли Треборг! Зонтракийцы бежали к Эст-Грабра!

- Не к добру это, - я нахмурился. - Не похоже это на зонтракийцев!

Досу счастливо осклабился, будто бы это он сам в одиночку разбил зонтракийские полчища:

- Дело в том, что у проклятых язычников начинается Великий пост, во время которого под страхом смерти запрещено проливать кровь! - скаут ухмыльнулся. - Принц Гойо точно подгадал!

Треборг оказался куда больше, чем я ожидал. Невысокие, но очень толстые стены, на которых можно было выстроить десять рядов фаланги, окружали двойным кольцом город на четырех холмах и озеро, в которое впадали подземные реки берущие свое начало под горным массивом Эст-Грабра.

Круглые приземистые башни таращились вовсе стороны черными прорезями бойниц, в глубоком рву поблескивала вода, а над стенами нависли когтистые стальные руки, готовые в любой момент растерзать любого, кто попытается взять город штурмом.

- Прекрасный образчик зонтракийского зодчества! - Айс указал пальцем на облезлые черепа, приколоченные к городским воротам ржавыми гвоздями. - Если бы зонтракийцы не сбежали, мы бы зубы обломали себе о такой орешек!

Наш отряд проехал по подъемному мосту, перекинутому через ров, и остановился у распахнутых настежь ворот, дожидаясь своей очереди, чтобы попасть в город.

- Для защиты такой громадины понадобится целая армия, - капитан Жосу внимательно разглядывал возвышающиеся над нами стены. - Зонтракийцы поступили очень мудро, решив не распылять своих сил понапрасну!

- Насколько мне известно, война отменяет любые празднества, - возразил Аш. - Мерзавцам пришлось бы драться при любом раскладе!

Капитан Жосу покачал головой.

- Пролить кровь во время великого поста? Ну, уж нет! На такое не пойдет ни один зонтракиец. У них даже самые отъявленные подонки и убийцы во время поста пользуются исключительно удавками, - капитан ухмыльнулся. - Вот только передушить наших рыцарей у них бы не получилось при всем желании!

Пристроившись за отрядом арбалетчиков, волокущим на спинах тяжеленные щиты-павезы, мы вошли под темные своды городских ворот.

В сторожевой башне пахло сыростью и мочой. Высоко над головой промелькнули острые клыки поднятой решетки, а из гулкого темного чрева сквозь бойницы просачивался свет фонарей, и слышались голоса миносцев, блуждающих по пустынным казематам.

- Глядите, - капитан Жосу указал пальцем вверх. - Отверстия для раскаленного масла и смолы!

Айс нервно захихикал.

- Надеюсь, что там, у кипящего на огне котла, не притаились зонтракийцы! Мой плащ и без того не в лучшем виде!

Я машинально поднял руки, и хотел было потянуть за нити манны, чтобы проверить, не прячется ли враг в темных каменных лабиринтах, однако острые раскаленные клыки яростно вонзились в мои предплечья, а воздух наполнился возмущенным ревом.

- Я бы на твоем месте этого не делал, - зашипел Айс, заслоняя меня от мастера Литургио. - В твоем теле все еще слишком много яда!

Мастер Литургио, между тем, мерно покачивался в седле, время от времени прикладываясь к трубке с "хашем", и выпуская к потолку аккуратные колечки белого дыма. Лицо у него было умиротворенное, а в уголках полузакрытых глаз скопилась какая-то желтая слизь.

Пальцы Айса скользнули по моей кисти, и вонзились в бицепс, чуть повыше локтя. Я почувствовал резкое жжение, будто бы к коже приложили пышущие жаром уголья. Во рту появился отвратительный железистый привкус, а воздух наполнился смрадом горящей плоти.

- Я приостановил приток манны к твоим рукам, - прошептал волшебник, все еще сжимая мой локоть. - Чтобы ты не наделал еще больших глупостей!

В горле у меня что-то заклокотало. Я хотел было вырваться, однако пышущие жаром пальцы волшебника лишили меня силы.

- Как ты мог! - я вздрогнул, прислушиваясь к звенящей пустоте, образовавшейся в груди. Ощущение это было необычное и жуткое, будто бы я в одно мгновение превратился из человека в хрупкую фарфоровую фигурку.

Мастер Литургио вскинул голову точно охотничья собака, и привстал в стременах. Отставив руку с трубкой в сторону, он принюхался, и с шумом выпустил воздух сквозь крепко стиснутые зубы. Я увидел, как затрепетали его восковые ноздри, усеянные багровыми пятнами, увидел, как скачет вверх-вниз кадык на тощей шее, и у меня вновь мороз побежал по коже!

- Слушай меня, и все будет в порядке, - глаза у моего друга сузились, превратившись в щелочки, сквозь которые, казалось, на меня глядела сама Тьма. - Если нужно будет, я выверну тебя наизнанку, и выскребу начисто тупым ножом. - Айс выпустил мою руку, и я почувствовал, что медленно-медленно куда-то проваливаюсь. - Лучше бы ты пожелал побольше ума, а не силы, мой дорогой друг!

Аш и Досу подхватили меня под руки, не позволив вывалиться из седла.

- Все будет хорошо, - зашептал Аш. - Господин волшебник быстро поставит тебя на ноги.

Я попытался вырваться. Махнул кулаком, целя скауту в лицо, однако мои руки повисли как плети.

Мы выехали на улицы города. Высоко в небе кружили королевские соколы, на крышах зданий плескались темно-зеленые зонтракийские флаги, а через городские ворота, отряд за отрядом, точно вода из сточной трубы, выплескивались все новые и новые подразделения миносской армии.

Яркий свет резанул по глазам как кинжал, проникнув сквозь плотно сжатые веки, и оставив после себя клубящийся шлейф разноцветных искр. Что-то громко затрещало и зашкворчало, запахло горелым, будто кто-то ткнул мне в лицо горящим факелом.

- Гляди, как он задергался, - послышался незнакомый голос. - Это нормально?

- Сунь ему эту штуку под нос, - ответил второй голос. - Пусть еще поспит.

Запахло камфорой, голоса сразу же стали гулкими и тягучими как патока.

- Надеюсь, что мы не опоздали, - что-то громко лязгнуло, и какая-то расплывчатая фигура нависла надо мной. - Он смотрит на меня! Похоже, что твое зелье не действует!

- Положи вот это ему на глаза, пусть смотрит.

Что-то холодное легло мне на веки, и смутная тень сразу же превратилась в странную гротескную фигуру, отдаленно напоминающую человека.

- Что это? - огромная рука протянулась к моему лицу, и чудовищный палец смахнул каплю пота, упавшую мне на щеку.

- Кристаллы зенорского кварца, - в поле зрения появилась вторая фигура, с крошечной головкой на узких плечах, и с огромными уродливыми ладонями, свисающими до самой земли. - Они помогут снять боль.

В чудовищной ручище появился страшный изогнутый нож, такой острый, что можно было порезаться, даже просто взглянув на него.

- Поставь ведра на пол, - приказал уродец. - Сейчас из него фонтаном ударит!

Я почувствовал, как холодный металл чиркнул по моим запястьям.

- Пока ничего не происходит... - послышался разочарованный голос. - Будь я проклят!

Уродец отшатнулся, будто получил хорошую оплеуху.

- Не дай этой дряни пролиться на пол, - второй уродец небрежно бросил нож на стол. - Смердеть будет, как из выгребной ямы!

Неприятное покалывание в ладонях сменилось сильным жжением, будто бы мои ладони сунули в жаровню.

- Приготовь ведра, мы не знаем, сколько из него еще вытечет.

Огромное круглое лицо с исполинским носом, похожим на таран боевого корабля, и выпученными глазищами, размером с чайные блюдца, нависло надо мной.

- Все будет хорошо, Марк, я тебе обещаю! - чудовищный рот распахнулся, обнажая два ряда зубов, похожих на покосившиеся надгробные плиты. - Ты еще не успел перешагнуть черты, из-за которой нет возврата.

Резко запахло камфорой, зрение у меня вновь затуманилось, и страшное лицо постепенно растворилось в круговерти разноцветных сполохов.

Глава 12.

Проснулся я от шума толпы за окном. Где-то снаружи лязгали доспехи, ржали лошади, и скрипели колеса телег. До меня доносились обрывки каких-то команд, скороговорка вестовых, и хлопанье крыльев взлетающих почтовых голубей.

В комнате царил полумрак, свет уличных фонарей проникал сквозь окно, рисуя четкий багровый квадрат на выцветших облезлых обоях на противоположной от кровати стене. Легкий ветерок лениво шевелил цветастые занавески, резко пахло камфорой и гнилой рыбой.

Я оттолкнулся рукой от скомканных влажных простыней, покрывающих неудобное ложе, и рывком сбросил ноги на пол. Что-то загремело, и я едва не опрокинул жестяное ведро, до краев наполненное какой-то зловонной жижей.

- Ты поосторожней там, - голос Айса раздался из темноты. - Шею себе не сверни.

Я вздрогнул, напряженно всматриваясь в темный угол, но так и не сумел никого разглядеть.

- Что ты со мной сделал? - прошептал я, поднимая руки к глазам. Я ожидал увидеть страшные раны, пропитанные кровью повязки, что угодно, но не гладкую нетронутую кожу!

- Я очень устал, Марк, - голос у Айса был слабый и хриплый. - Расскажу тебе обо всем попозже.

Осторожно поднявшись на ноги, я прислушался к своим ощущениям. Вроде, все как обычно. Даже голова не кружится. Просто какая-то непонятная слабость, как будто после пары затяжек "хашем".

- Погляди-ка там, на столе, - Айс вздохнул, и невидимое кресло, в котором он сидел, громко заскрипело. - Тебе будет интересно...

Я сделал шаг к окну, и оперся ладонями о столешницу.

- Что это? - передо мной лежала жестяная кастрюлька, накрытая деревянной крышкой.

- А ты угадай! - послышался короткий смешок.

Я осторожно приподнял крышку, и пододвинул посудину к окну. На самом донышке в лужице кровавой слизи лежало полупрозрачное существо. По форме оно очень напоминало октопуса. Такие же извивающиеся щупальца с присосками, такое же округлое слегка вытянутое тельце.

Взяв лежащую на столе вилку, я осторожно потыкал странное существо в блестящий бок. Полупрозрачные щупальца взметнулись и тут же впились в костяную рукоятку, круглое тело часто-часто задрожало, а круглый рот-присоска раскрылся и выдул большой пузырь. Пузырь лопнул, и в комнате засмердело пуще прежнего.

- Фу! - я отшатнулся, зажимая нос рукой. - Где ты взял эту дрянь?

Айс завозился в кресле, поднимаясь на ноги.

- Достал ее из тебя, - волшебник провел пальцем по моему обнаженному животу снизу вверх. - Разрезал вот здесь, и вытащил ее, предварительно парализовав настоем из Желтого Капустника.

По моей спине побежали мурашки, и я отшатнулся, будто бы Айс ткнул меня не пальцем, а острым кинжалом!

- Не понимаю, - пробормотал я. - Это какая-то шутка?

- Какая там шутка! - Айс склонился над посудиной, и из его ноздрей заструился дым. - Если бы у тебя было настоящее сердце, а не камушек, эта тварь уже давно бы заняла его место!

Глаза волшебника закрылись, а изо рта выплеснулось пламя. Полупрозрачная тварь задергалась, запищала, беспомощно разевая круглый беззубый рот. Послышался треск, шипение, и из жестянки повалил ярко-желтый дым.

Едва не задохнувшись от нестерпимого смрада, я кинулся к открытому окну.

- Она оплела Слезу Сердца своими щупальцами, но что дальше делать, она не знала! - Айс улыбался, а с его подбородка закапала горящая манна. - Я знал, что ты выживешь. Ведь ты не обычный человек, Маркус Гримм!

Тяжело дыша, и вытирая текущий по лицу пот, я опустился на подоконник.

- Но как эта тварь в меня попала? - от внезапной догадки у меня засосало под ложечкой. - Неужели зонтракийские маги...

Айс засмеялся, брызжа огненными каплями.

- Какие маги? Ты сам ее в себя впустил! Она начала расти внутри тебя в тот момент, когда ты попробовал животной манны!

Я вновь почувствовал страшную усталость и опустошенность.

- Какой же я дурак!

Сбив крошечные язычки пламени со своего камзола, Айс подошел ко мне, и положил руку на плечо. Пальцы у него были ледяные, а дыхание обжигающее. Пахло от моего друга как от алхимической лаборатории.

- Все мы учимся на ошибках, - на растрескавшихся губах волшебника появилась улыбка. - Мудрые на чужих, а дураки на своих!

Пристыженный, я отвернулся к окну.

- Но я же просто хотел силы! Я просто хотел пройти другим путем! - на глаза навернулись слезы. - Неужели для меня нет другого пути? Неужели я ошибся?

Айс покачал головой, и я почувствовал, как напряглись его пальцы.

- Не ошибается только тот, кто ничего не делает, - он вздохнул. - Я знал, что рано или поздно ты попытаешься. Я знал, что для тебя это будет слишком большим соблазном...

Внутри меня внезапно всколыхнулась обида. Он знал! И от кого я это услышал! От самого беспечного и безответственного человека на свете!

- Почему же тогда ты меня не предупредил? - процедил я. - Хотел поковыряться у меня в потрохах?

Айс вновь заулыбался:

- А ты бы мне поверил? Я же сказал, только умные учатся на чужих ошибках...

Я с силой потер виски, стараясь держать себя в руках. Мой друг был волшебником, ему меня никогда не понять! Он - почти всемогущий, делающий с маной чудеса, никогда не поймет ущербного колдуна, который обращается с маной как укротитель со львом, каждый день рискуя своей жизнью и своим рассудком.

- А ведь маги очень похожи на волшебников, - я криво усмехнулся. - Они, как и вы, не понимают цены своей силы!

- Силы? - Айс отступил назад, и внимательно осмотрел меня с головы до ног, будто бы видел впервые. - Да ты сам, похоже, ничего не понимаешь!

Обогнув стол, на котором все еще дымилась жестянка, он опустился в кресло, и закинул ногу на ногу.

- Ты думаешь, что я знаю о манне больше чем ты? - у волшебника изо рта вырвалось облачко дыма, и он закашлялся, вытирая текущую из лопнувшей губы кровь. - Ты ошибаешься! Я, в отличие от тебя, о манне ни чего не знаю! Я просто набираю ее полную глотку, поджигаю, и плюю огнем куда захочу! Я кручу ее, как мне заблагорассудится, я режу ее ножом как пирог, я намазываю ее на булку точно джем! Я ем ее, я даже испражняюсь ею! Волшебники, вроде меня, ничего не хотят о манне знать! Зачем? Им это просто не нужно!

Айс внезапно замолчал, а я остался сидеть с раскрытым ртом, не веря своим ушам.

- Маги знают о манне еще меньше, - волшебник смотрел поверх моего плеча, стараясь не встречаться со мной взглядом. - Ты своими глазами видел, что у них внутри. Они и не люди вовсе, у них совсем другие интересы, другие цели в жизни, другое отношение к жизни и смерти...

Айс покачал головой.

- Когда тебе все дается легко, без усилий, ты быстро начинаешь принимать это как должное. Это как два фехтовальщика. Один - гениальный бездельник, который все хватает на лету, а другой - упрямый неумеха, который день за днем, час за часом повторяет одно и то же, оттачивая технику и разучивая новые приемы...

- Это я неумеха? - у меня даже щеки запылали от возмущения.

- Образно выражаясь, - Айс отмахнулся. - Ты каждый день сражаешься с маной, ты научился бояться и уважать ее, тогда как я... - к потолку взлетел огненный протуберанец. - Манна меня боится! Со мной она кроткая, как овечка! Она ни за что не раскроет мне своих секретов!

Слеза Сердца жарко полыхнула в моей груди.

- А мне раскроет?

Айс насупился.

- Из нас двоих, ты силен по настоящему, и было бы настоящей глупостью обменять свои способности боевого колдуна на грубую силу деревенского дурачка! - пальцы волшебника с хрустом вонзились в подлокотники кресла. - Знал бы ты, как бы я хотел видеть каждую ниточку, связывающую все живое, каждую жилку, по которой струится жизнь, да еще и иметь возможность к ней прикоснуться!

Я едва не задохнулся от возмущения:

- О какой силе ты говоришь? О каких ниточках?! Если бы вместо меня на Маунтдане оказался ты, от зонтракийских магов остались бы одни головешки! А так, они просто вытерли об меня ноги, унизили, дав понять какое я ничтожество!

Айс снисходительно хмыкнул:

- Ну, что я говорил тебе об ошибках? Ты даже теперь со мной споришь!

Я хотел, было, огрызнуться, но только пристыжено захлопнул рот.

Айс достал из кармана банку с какой-то дурно пахнущей мазью и принялся смазывать растрескавшиеся губы.

- Ведь ты всегда считал себя умнее меня, - он поднял руку, не позволив мне даже возразить. - Я знал, что мои слова ты не воспримешь всерьез, поэтому и решил заранее подготовиться к такому повороту событий.

Я вновь уставился на печатку с огнедышащим драконом.

- Но ведь ты же сказал, что подался в "дознаватели", лишь для того, чтобы иметь возможность уехать с Авалора!

- Тут все гораздо сложнее, - Айс нахмурился, и покачал головой, давая понять, что вдаваться в подробности он не намерен. - Волшебники отнюдь не лишены тщеславия. Ты должен знать, что на Авалоре существует четкое разделение ступеней силы, и чтобы перепрыгнуть со ступени на ступень, мы зачастую готовы на самые безумные поступки...

- Даже на такие? - я кивнул на дымящуюся жестянку.

- Нет, это не для нас, - Айс поставил баночку с мазью на стол и принялся изучать обгорелые дыры на своем камзоле. - А вот если бы мои авалорские приятели узнали о Слезе Сердца в твоей груди, тогда бы я не дал и ломаного гроша за твою жизнь...

Лицо моего друга вдруг заострилось, стало каким-то жестким и не знакомым. Я невольно отступил назад и едва не опрокинул ведро со зловонной жижей.

- А ты, - мой голос предательски дрогнул. - Тебе разве не хочется ее заполучить? Разве ты не хочешь стать сильнее, чем твои друзья волшебники?

- Сильнее? - Айс нахмурился. - В последнее время я только и слышу разговоры о силе! Да только глупости все это. Пустое тщеславие! Многие из моих новых знакомых вообще никогда не покидали Авалора. Зачем, спрашивается, им нужна Сила? Чтобы покрасоваться перед друзьями в клубе? Чтобы получить дурацкую степень и шелковую ленту? - Волшебник достал из кармана брюк скомканный кусок ткани и небрежно швырнул его на стол. - Лента "Огненной саламандры". Знал бы ты, скольких друзей из-за нее я потерял!

Сложив руки на груди, Айс откинулся в кресле.

- Авалор уже давно прогнил изнутри. Зависть, интриги, убийства! Страшно даже представить, что произойдет, когда все эти гордецы в один прекрасный день покинут остров! - Айс вздохнул. - Как же мне порой не хватает мастера Айдиолы!

Я присел на краешек стола, и уставился на свою гротескную тень, перечеркнувшую прямоугольник света на выцветших обоях.

- Последнее письмо от Мастера Айдиолы я получил больше года назад. Он написал лишь о смерти мечника Тура в схватке со Снежным Чудовищем на перевале Эндимон. Он намекнул, что задача, которую он перед собой поставил, оказалась гораздо сложнее, чем он мог предположить...

- Лучше бы он остался здесь, - Айс вздохнул. - Авалор! Варево в этом котле нужно постоянно помешивать. Его ни на минуту нельзя оставлять без присмотра!

Я почему-то вспомнил лицо Маркабрю. Красивое, бесстрастное, мертвое. Жизнь волшебника больше ничего не стоила. Наша Сила больше ничего не решала.

- Времена меняются, - я пожал плечами. - Еще одно-два поколения, и нужда в чародеях пропадет...

Айс беспокойно завозился в кресле.

- Думаешь, что на Авалоре этого не понимают? Весь мир меняется, и это сводит волшебников с ума! - в руке у Айса появилась тяжелая палица. Стальной шар, усеянный острыми шипами, был похож на сжатую в кулак руку. - Весь мир сходит с ума, и мы ничего не можем с этим поделать.

Шум толпы за окном, похожий на монотонный гул прибоя, превратился в грозный рев. От этого звука даже задребезжали стекла в оконных рамах.

- Сейчас начнется церемония погребения, - Айс сдернул с вешалки свой пыльный плащ. - Пойдем, я обещал принцу Гойо, что буду его охранять, пока мы стоим в этом городе.

Я накинул на плечи скаутскую куртку, быстро натянул сапоги и, бросив последний взгляд на стоящую на столе жестянку, вышел из комнаты. Мы спустились по узенькой лестнице вниз, и очутились в сумрачном помещении, заставленном всевозможными склянками, и коробками. На вбитых в стену гвоздях висели связки пахучих трав, а под стеклянными витринами красовались всевозможные коренья, сушеные насекомые, змеи и ящерицы.

- Это аптека, - пояснил Айс, поправляя плащ так, чтобы не было видно подпалин на камзоле. - Город пуст. Жители покинули его, все до одного.

Колокольчик на входной двери мелодично звякнул, и мы очутились на улице запруженной конниками, повозками и солдатами.

Городская площадь, Треборга могла посоперничать размерами даже со знаменитой Дал-Эпона в Мино. Возвышавшиеся по периметру здания были оштукатурены и ярко раскрашены. Над островерхими черепичными крышами вращались жестяные флюгера в виде драконов, петухов и боевых кораблей. С балконов свисали гирлянды цветов, а на распахнутых окнах весело тарахтели бамбуковые погремушки.

От края до края площадь была заполнена солдатами, и лишь в самом центре был огорожен большой квадрат, окружающий две пирамиды, сложенные из просмоленных бревен.

- Та, что повыше, для принца Северино, - Айс взял меня под локоть. - Та, что поменьше, для мастера Лопе.

Солдаты расступались, завидев плащ волшебника.

- Господа чародеи, вас уже ждут! - офицер, в начищенной до зеркального блеска кирасе, указал на группу дворян, столпившихся у повозки, на которой лежало тело юного принца. - Вы еще можете проститься с августейшим покойником, церемония пока не началась.

Среди дворян я узнал высокую плечистую фигуру принца Гойо и коренастого принца Балдомеро. Принцы были одеты в камзолы из черного бархата, богато украшенные золотым шитьем и жемчугом.

В почетном карауле замерли мои телохранители Эдер, Элпидо, Гозон, Иниго, и Колдо. Все в полных доспехах, вооруженные церемониальными алебардами. Чуть дальше застыли рыцари из свиты Северино. Расмо в красных как кровь доспехах. Эвтимо, в черной броне, и рыцарь Донкоро из Паары, в серебристой кольчуге и со стальными крыльями на шлеме.

Мастер-колдун Селестино сидел возле помоста в роскошном кресле, похожем на настоящий трон. Вокруг него стояли телохранители в стальных латах и с обнаженными мечами.

- Здесь, похоже, собрался весь Миносский двор, - Айс присвистнул. - Не хватает только короля с королевой и фрейлин!

Принцы Селино, Эладио, Эстебан, и Джакинто образовали маленькую группку в дальнем конце прямоугольника. Они стояли особняком, переговариваясь в полголоса, и время от времени поглядывая на мертвого Северино. Прямо напротив нас юные принцы Модесто, Родольфито и Регуло склонились над длинным ящиком с землей, на которой лежал тяжелый двуручный меч.

- Нам пришлось вырезать его прямо с грунтом, - принц Примитиво важно разъяснял младшим братьям. - Волшебный клинок никому не дается в руки.

Айс тихонько толкнул меня локтем в бок и украдкой ухмыльнулся.

- Пора приниматься за свои обязанности! - лицо волшебника сразу же стало серьезным и суровым, будто бы Айс надел железную маску. Его спина выпрямилась, глаза вспыхнули, а губы надменно поджались. Таким Айса я еще не видел.

Растолкав принцев, словно дворовых мальчишек, он подошел к лежащему на земле мечу, и важно поставил ногу на край ящика.

- Я хочу его! - у волшебника из ноздрей вырвались струйки дыма. Принцы разом замолчали, и все взгляды устремились на моего друга.

- Конечно, господин волшебник, кто же вам может запретить, - принц Примитиво ухмыльнулся. - Ежели меч вас признает, то...

Юный Родольфито, которому недавно исполнилось пять лет, глядел на Айса открыв рот. Не обращая на принцев никакого внимания, волшебник склонился над ящиком, и протянул руку к ребристой рукоятке.

Над площадью тут же повисла гробовая тишина. Взгляды солдат и придворных были прикованы к длинным бледным пальцам, застывшим над грязным ящиком.

- Ты признаешь меня своим новым хозяином, благородный Юнберн? - голос у Айса стал каким-то жутким и незнакомым. Лицо волшебника потемнело, а пальцы зашевелились, словно набрасывая на рукоять меча невидимую паутину.

С громким шипением взметнулось облачко пара, ящик затрещал и развалился на куски.

Айс покачнулся, его рука со скоростью атакующей змеи метнулась вперед, и пальцы сомкнулись вокруг черной рукоятки. Клинок завибрировал, будто протестуя, но через мгновение затих.

Тишина взорвалась оглушительным ревом, когда волшебник торжественно взметнул укрощенный меч над головой. Солдаты застучали копьями о щиты, и затопали сапогами.

- Авалор! Авалор! Авалор! - десять тысяч глоток скандировали в унисон, глядя на сверкающий в свете факелов клинок, принадлежавший прежде бесстрашному мастеру Инверну Лопе.

- А он знает, как понравиться толпе, - принц Примитиво поморщился, облокачиваясь на спинку кресла позади мастера-колдуна Селестино. - Очередной дешевый трюк!

Гроссмейстер Селестино покачал головой.

- Это настоящее волшебство! - черные ладони поднялись с резных подлокотников и трижды хлопнули друг о друга. - Настоящее боевое волшебство!

Жосу с Ашем возникли у меня за спиной как две бесплотные тени. Без доспехов капитан показался мне болезненно худым, а Аш в узком колете напоминал медведя, на которого напялили крошечный потешный жилет.

- Чего это вы вырядились? - я ухмыльнулся, разглядывая своих телохранителей.

Жосу с трудом дышал, затянутый шелк и бархат, а Аш так и не смог застегнуть верхние пуговицы на своей куртке.

- Приказ принца Гойо, - капитан положил руку на эфес меча, с которым он так и не пожелал расстаться. - Мы будем в почетном карауле во время тризны.

- Во дворце губернатора накрывают столы, - Аш причмокнул. - Как же я соскучился по желтому миносскому и октопусам в сметанном соусе!

Принц Родольфито заулыбался, услыхав слова моего друга. Он был еще слишком мал, чтобы понимать, что происходит.

Загудели трубы, загнусавили волынки, и на площадь выступила процессия факельщиков, в алых балахонах.

- Выглядишь неплохо, - прошептал Аш, склонившись над моим плечом. - Знал бы ты, какого страха я натерпелся...

Я не знал, сердиться мне на скаута за "измену", либо благодарить его за спасение. В голове у меня все еще шумело, а ноги подкашивались.

- С тобой мы еще поговорим, - я ткнул Аша локтем в живот. - И только попробуй мне надраться во время тризны!

Факельщики прошли сквозь строй солдат, и заняли свои места вокруг возвышений, на которых лежали покойники.

Гроссмейстер Селестино встал с кресла, и сложил черные ладони на груди.

- Или амо ди те-е-рсо-о-о-о! Ми же кото ди де-е-сс-о-о-о! - зазвучало на древнем миносском.

Площадь словно накрыло покрывалом тишины, которую нарушали лишь тихонько потрескивающие факела, да мелодично гудящие бамбуковые колокольчики на распахнутых окнах. Я затаил дыхание, прислушиваясь.

Голос у мастера Селестино был сильный, высокий, и чистый, словно у оперного кастрата, исполняющего арию рыцаря Леогара.

Это было настоящее волшебство, прямо как в битве у Горького Ключа! Миносская армия замерла, словно зачарованная, а голос мастера Селестино становился все сильней и сильней, поднимаясь к самим звездам, висящим над рваными контурами черных крыш.

Принц Гойо поднял факел и, чеканя шаг, двинулся деревянным помостам. Остальные принцы тут же последовали его примеру, выстраиваясь вокруг накрытого плащом тела юного Северино.

- Ди торо ассесс-о-оо! - голос мастера колдуна рухнул из заоблачных высот, разбиваясь о землю мириадами сверкающих брызг. - Неа-а-а, неа-а-а, неа-а-а!

Пламя с ревом взметнулось к небесам, и принцы поспешно отступили назад, прикрывая лица от нестерпимого жара. Плащ, которым был накрыт Северино, вспыхнул, и в считанные мгновения превратился в пепел. Лицо юного принца покрылось черными пятнами, запахло паленым волосом и подгоревшим мясом.

Айс с факелом в одной руке, и с Юнберном в другой, поджег погребальный костер мастера Лопе.

Языки пламени затрепетали вокруг знаменитого мечника, точно распустившийся хвост диковинной птицы пафлин. Айс погрузил волшебный меч в огонь, и прикоснулся острием к груди мертвеца.

Я вздрогнул. Нити манны, пронизывающие воздух, натянулись, словно паутина, в которую угодила большая трепыхающаяся муха. Послышался мелодичный звон, и манна запела, в унисон с мастером Селестино.

Вытянув руки вверх, я пробежался пальцами по дрожащим струнам, и чуть не захлебнулся от восторга! Силы вернулись, и манна вновь стала моим другом!

- Ну, мы Корна проводили ничуть не хуже, - пробормотал Аш, переступая с ноги на ногу. - Нужно было только кастрата нанять поголосистее! Жаль, я об этом сразу не подумал!

- Ди торо ассесс-о-оо! - загудела десятитысячная толпа. Я даже почувствовал, как воздух завибрировал у меня в груди. - Неа-а-а, неа-а-а, неа-а-а!

Огненный столб поднялся выше самых высоких зданий, а клубы черного дыма заслонили яркие зонтракийские звезды.

- Как красиво! - воскликнул капитан Жосу, вытягиваясь во фрунт. - Похороны достойные великого воина!

В груди у меня защемило, а на глаза навернулись слезы.

Думм! Думм! Думм! Земля внезапно задрожала под ногами. Небо перечеркнули длинные огненные протуберанцы. Огненные искры брызнули в разные стороны, падая на город точно тысячи разноцветных светлячков.

- Фейерверк! - воскликнул Аш, задирая голову вверх. - Просто потрясающе! Нужно было тоже заказать фейерверк!

Громадный камень, размером с карету, упал с небес прямо в центр площади. С громким хрустом он покатился через толпу, оставляя за собой широкую кровавую просеку, заваленную изувеченными и расплющенными телами.

Думм! Думм! Думм! Здания вокруг нас затряслись, и из открытых окон вырвалось пламя.

Я увидел, как бросились в разные стороны перепуганные принцы, как Айс поднял над головой волшебный меч, и как огромный окровавленный камень остановился, подмяв под себя резное кресло, а вместе с ним и мастера Селестино.

Глава 13.

Город горел. Яркие языки пламени перепрыгивали с дома на дом, рвались с ревом из зарешеченных чердачных окошек, и дверных проемов. С грохотом рушились черепичные крыши, разбрасывая чудовищные снопы искр, и обнажая обуглившиеся пылающие внутренности строений.

На противоположной от нас стороне площади внезапно взорвалось высокое четырехэтажное здание. Ярко-голубой штукатуреный фасад рухнул прямо на колышущееся под ним море стальных пик и шлемов. Громадное клубящееся облако пыли точно кипящая волна захлестнула солдат, скрывая их от наших глаз.

Кроны деревьев окружающих площадь вспыхнули как хорошо просмоленные факела, стало светло как днем, и невыносимо жарко.

- Сейчас начнется паника, - капитан Жосу, сохраняя спокойствие, не спеша потянул меч из ножен. - Давайте-ка, господа, пробиваться к нашим телохранителям!

Я осмотрелся по сторонам. На севере над городом уже полыхало багровое зарево. С восточной стороны были видны бесконечные крыши, спускающиеся с холма, кусочек внешней крепостной стены, и массивная круглая башня, увенчанная острой конической крышей.

Что-то глухо загудело, земля чуть заметно вздрогнула под ногами, и из бойниц башни вырвались ослепительные лучи света. Ударил порыв горячего ветра, и циклопическое сооружение раскололось, будто бы рассеченное сверху донизу ударом чудовищного меча.

Послышался чудовищный рев. Ярко-алое нутро башни разверзлось, точно огненная драконья пасть, изрыгая пламя и клубы черного дыма.

- Спаси нас, Орвад, - пробормотал капитан Жосу, наблюдая, как огненные ручищи высовываются из пылающих развалин, и тянутся к крышам соседних зданий.

С западной стороны мне был виден широкий проспект, запруженный солдатами, и тяжелогружеными телегами. Стальная река колыхалась, вздрагивала, по ней шла рябь, когда очередное здание взрывалось, засыпая ее дымящимися обломками и заливая струями жидкого пламени.

- Они пытаются пробиться к площади! - Аш указал пальцем на большой отряд алебардистов, появившийся из прохода между домами. - Вот это будет давка!

- Глядите! - капитан Жосу указал на окровавленный камень, возвышающийся посреди площади. Солдаты карабкались на уродливый обломок, наступая на плечи и головы товарищей, пытаясь спастись от напора беснующейся толпы.

Нас подхватило, и поволокло к погребальному костру, вокруг которого все еще оставалось немного свободного пространства. Со всех сторон лязгали латы, бренчали кольчуги, скрипела кожа. Громко сталкивались щиты, слышалось тяжелое дыхание и ругань. Я увернулся от дуги арбалета, которая едва не лишила меня глаза, и уже через секунду распластался на чьей-то павезе, украшенной грубо намалеванными языками пламени.

- Гляди куда прешь! - бронированный кулак врезался пожилому лучнику в зубы. - Назад скотина, или я за себя не отвечаю!

- Да чтоб ты сдох, ублюдок! - лучник не мешкая выхватил из ножен кинжал и ударил обидчика в грудь.

Лезвие со скрежетом скользнуло по броне, и уткнулась в стальной воротник.

- Ах, вот ты как!? - латник попытался было вытащить из ножен свой тяжелый меч, но зажатый толпой не смог даже дотянуться до рукоятки.

- Получи! - удар кинжала оцарапал ему щеку, во все стороны брызнула кровь.

- Прекратить! - закричал капитан Жосу, протискиваясь сквозь толпу и хватая лучника за локоть. - Вы что, совсем с ума посходили!

- Это паника, - хмыкнул Аш, прижимая меня к себе правой рукой, а левой отпихивая напирающих со всех сторон солдат. - Держись, Марк, если мы потеряемся в этой кутерьме, худо будет!

Я вцепился в парчовый колет товарища обеими руками, и тут же получил удар железным локтем в челюсть. Зубы лязгнули, и я почувствовал привкус крови во рту.

Толпа качнулась назад, и мои ноги вновь заскользили по гладким булыжникам мостовой. Послышался отчаянный вопль, над нашими головами взлетело облако искр, а под ногами рассыпались пылающие угли.

- Не напирайте, идиоты! - Закричал кто-то. - Вы столкнете нас прямо в огонь!

Жар стал невыносимым, кричали солдаты, лязгали доспехи, ревел огонь в погребальном костре.

- Держитесь, господин! - мой телохранитель Колдо как таран вонзился в толпу, сбивая с ног всех, кто осмеливался встать у него на пути. Позади него громыхали доспехами Женаро, Тозон, Блас и Сиро. Все с обнаженными мечами и тяжелыми прямоугольными щитами.

- Убирайся к Мистар! - захрипел мечник, преграждая Колдо дорогу. - Ты что это вытворяешь, ублюдок!?

Телохранитель отшвырнул солдата ударом щита, и замахнулся мечом.

- Прочь с дороги, собака!

Со страшным визгом над нашими головами пролетел металлический шар, на зловонном дымном хвосте. Взвившись высоко над площадью, шар вспыхнул, превратившись на мгновение в маленькое солнышко. Во все стороны брызнули огненные струи, резко запахло какой-то алхимической дрянью. С громким жужжанием что-то крошечное пролетело в ладони от моей щеки, обдав ее нестерпимым жаром. Шлем на голове мечника тут же взорвался, будто бы по нему ударили невидимой палицей. Ярким фонтаном брызнула горячая кровь, а ошметки плоти угодили телохранителю прямо в лицо.

- Будь я проклят! - рявкнул Колдо, захлопывая забрало шлема, и ударом плеча прокладывая себе дорогу.

Что-то забарабанило по поднятым щитам, стальным шлемам и начищенным до блеска кирасам. Ошарашенный пикинер уставился на аккуратную дыру в своем панцире, через которую толчками выплескивалась черная кровь, дюжий мечник упал на колени, прижимая к груди разодранную в клочья руку, в латной перчатке, а бледный как полотно арбалетчик глядел на десяток аккуратных отверстий точно просверленных в его тяжеленной павезе.

Я споткнулся о мертвое тело, и поспешно отпрянул в сторону. Под ногами что-то противно захрустело.

- Что за дрянь? - капитан Жосу наклонился, и подобрал с земли какой-то предмет.

Вся мостовая оказалась сплошь усеяна блестящими стальными шариками.

- Проклятые зонтракийцы! - зашипел Аш, смахивая текущую из рассеченной брови кровь. - Они нам за это еще заплатят!

Высоко над площадью одновременно взорвалось еще три металлические сферы, обрушивая на наши головы новый шквал смертоносной шрапнели.

Щиты телохранителей сомкнулись вокруг меня сплошной стеной. Парадные доспехи, покрытые копотью и забрызганные кровью, точно стальные колонны окружили нас, заслоняя от брызжущей с небес смерти.

Широко разинув рот, я набрал в легкие горячего горького воздуха и тут же закашлялся. Запахи дыма, химикалий, крови и страха, смешались в жуткий коктейль, вдыхая который, можно было запросто сойти с ума!

Ухватившись за ногу одного из рыцарей, я согнулся пополам, чувствуя, как из горла хлещет черная горькая жидкость.

- Держись, Марк, - Аш подставил мне свое плечо. - Ты ведь еще совсем слабый!

Капитан Жосу удивленно поковырял пальцем окровавленную дыру в плече.

- Проклятые тряпки! - его лицо было расчерчено широкими извилистыми полосками копоти. - Не спасут даже от комариного укуса!

Высоко в воздухе что-то взорвалось, и по доспехам оруженосцев вновь забарабанил смертоносный град.

Я посмотрел вверх. Сквозь щель между щитами виднелось ослепительно яркое небо, раскрашенное небрежными мазками королевского пурпура. Горячие капли крови неожиданно упали мне на лицо. Рыцарь Женаро поглядел на меня сверху вниз, и ухмыльнулся.

- Прошу прощения господин, - сказал он. - Я не нарочно...

Оттолкнувшись от мостовой, я оперся на локоть Аша.

- Дайте мне всего лишь минутку, - прошептал я, засучивая рукава. - Только одну минутку!

Манна оказалась тяжелой, вязкой и зловонной. Она стлалась по земле, точно ковер из грубой колючей шерсти, покрытый рыжими подпалинами и непонятными вытертыми узорами.

Нашарив несколько нитей, я принялся скручивать их, наматывая на руки. Пальцы у меня едва сгибались, суставы на них до того распухли, что каждое движение посылало волны боли, доходящие до самых плеч.

- Ты слишком слаб, Марк! - зашипел Аш, глядя, как кривится мое лицо, а по щекам катятся слезы.

- Никогда мне этого не говори! - зашипел я, отталкивая руку скаута. - Никогда!

Ярость взметнулась во мне огненной волной. Слеза Сердца заухала, скручивая манну тугими узлами, точно рычаг пружину катапульты! Я вскочил на ноги, расталкивая телохранителей в разные стороны, и поднял руки к багровым небесам, расчерченным черными дымными столбами и белесыми следами зонтракийских огненных снарядов.

С оглушительным хлопком щит развернулся, накрывая площадь. Огненные шары беззвучно лопались над моей головой один за другим, точно чудовищные мыльные пузыри, осыпая нас градом сверкающих самоцветами песчинок.

- Как же это красиво! - Аш осторожно поднялся на ноги и, запрокинув голову, уставился на мерцающий купол, испещренный догорающими созвездиями, и яркими желтыми звездами.

Я громко выдохнул, заныли плечи и загудели колени. Щит был очень тяжелый, и время от времени норовил завалиться набок, прямо на пылающие здания.

Солдаты закопошились на земле, с опаской поглядывая на небо. Я увидел Айса с принцем Гойо, стоящих у камня раздавившего мастера Селестино. Они, хоть и выглядели потрепанными и помятыми, но, похоже, совсем не пострадали.

- Господин колдун! - телохранители медленно поднимались с колен, помогая друг другу. - Мы знали, что вы нас всех спасете!

Женаро так и остался лежать на земле. Его панцирь оказался пробит в нескольких местах, а в тяжелом щите застряло несколько блестящих шариков. Тозон и Сиро осторожно стянули шлем с головы рыцаря. Глаза у него были открыты, а на бледных губах застыла странная полуулыбка.

Я бросил быстрый взгляд вокруг, и в груди тут же тоскливо защемило. Все было напрасно! Я всего лишь ненадолго отсрочил неизбежное...

Горящие дома заключили заваленную трупами площадь в сплошное огненное кольцо, а ревущее как тысяча демонов пламя погребального костра, за нашими спинами, причудливо изогнулось, расплескиваясь по внутренней стороне невидимого щита. Клубы черного дыма уже почти полностью заслонили полыхающее огнями небо, погружая площадь в душные багровые сумерки.

- Дело дрянь, - бесстрастно констатировал Аш, небрежно стряхивая с куртки жирные хлопья сажи. - Рано или поздно мы здесь все задохнемся, вдыхая прах господина Северино и мастера Лопе!

Рыцари перевели недоуменные взгляды со скаута на меня.

- Он прав, - я качнул головой, разглядывая столпившихся вокруг меня солдат. Толчеи больше не было, зонтракийские снаряды изрядно проредили наше воинство. - Щит непроницаем. Запасы воздуха под ним тают с каждой секундой, а дыма становится все больше!

Пот градом катился по суровым лицам воинов, а их закопченные латы, отражающие багровые отблески пламени, до того накалились, что к ним невозможно было прикоснуться. Кто-то сухо закашлялся, кто-то захрипел, хватаясь за обожженное горло. Становилось все жарче и жарче.

- Скидывайте с себя железо парни, - капитан Жосу, подавая пример, дернул за ворот своей куртки так, что костяные пуговицы брызнули во все стороны. - Здесь только свои, вам некого стесняться!

Послышались смешки.

- Тот, кто рискнет потешаться над моей татуировкой, без разговоров получит в зубы! - предупредил пожилой допельсолднер, отбрасывая в сторону здоровенный двуручный меч. - Ну-ка, молодежь, подсобите-ка старику!

Кинжалы деловито заскрежетали по стальному панцирю, бесцеремонно срезая блестящие медные застежки. Затрещала рвущаяся ткань, и тяжелые доспехи с грохотом упали на землю. Солдат гордо выпрямился, сбрасывая пропитанный потом гамбезон, и с достоинством затряс огромным волосатым пузом, украшенным изображением обнаженной лакорской танцовщицы. Танцовщица тоже затрясла сиськами и обольстительно завертела бедрами. Рисунок был грубый, неказистый, сделанный, по всей видимости, полупьяным мастером в одном из грязных портов Лакора. Толпа тут же взорвалась одобрительными воплями и хохотом.

Я почувствовал, как по спине вновь побежали мурашки. Солдат все еще было много, очень много. Они окружили нас сплошной стеной, хохоча, и хлопая друг друга по плечам, по привычке наслаждаясь временным затишьем, и не придавая значения тому, что будет с ними дальше. Дело было дрянь, это было всем понятно, однако на этот раз я не собирался сдаваться. Я не могу допустить, чтобы мои соратники сгорели здесь заживо, либо задохнулись, вдыхая ядовитые миазмы.

- Аш, погляди! Что это там? - Я кивнул на ажурные секции акведука, пересекающего площадь наискосок, и исчезающего в клубящемся дымном облаке.

- Будь я проклят! - Аш заулыбался. - Да там же должна быть вода! Много воды!

Расталкивая солдат, скаут со всех ног бросился к группке принцев, совещающихся о чем-то с Айсом. Принц Гойо повернулся к отряду почетной стражи, ткнул пальцем в сторону ближайшего выхода с площади, потом повернулся к командиру скаутов, который держал перед ним на весу карту города, и резкими движениями указательного пальца принялся чертить невидимые линии, одновременно расспрашивая разведчика о чем-то.

Протиснувшись между телохранителей, Аш направился прямиком к Айсу, не обращая никакого внимания на возмущенные взгляды принцев. Айс поглядел на меня, потом на арку акведука и коротко кивнул.

Обернувшись через плечо, он что-то сказал одному из авалорцев, который не мешкая исчез в толпе.

- Если нам удастся обрушить одну из колонн, вода из озера хлынет на площадь! - Зажимая ладонью кровоточащую рану в плече, капитан Жосу опустился на одно колено рядом с моей правой рукой. - Если вам понадобится моя помощь, я здесь, господин. Почту за честь, если моя жизнь поможет спасти наших ребят!

Меня даже передернуло от отвращения, когда я сообразил, о чем говорит капитан.

- Встаньте, Жосу! - Я покачнулся, переступая с ноги на ногу. - Не говорите глупостей!

Из толпы полуголых солдат вышел мастер Литургио. Плащ у него был сплошь покрыт дырами и черными подпалинами. Походка у "дознавателя" была нетвердая, рот безвольно приоткрыт, а с подбородка свисала тягучая слюна, коричневая от смолы "хаша". Один из авалорцев вложил в вялую руку волшебника стальную палицу и, придерживая его за локоть, повел к основанию акведука.

- Чего это они надумали? - черный как скен Досу в сопровождении десятка скаутов, возник прямо передо мной. Все скауты были с головы до ног перемазаны сажей, а у некоторых до сих пор дымилась одежда.

- Сейчас увидим, - я перевел взгляд с Литургио на Айса. - Надеюсь, что господин волшебник знает, что делает.

Досу подставил мне свое плечо, чтобы я мог опереться на него локтем.

- Я тоже, - зашептал он мне на ухо. - Мы обошли всю площадь. Выхода нет. Мы заперты здесь как крысы в крысоловке!

Тяжеленный щит в моих руках качнулся, и я почувствовал, как по его внешней стороне хлестнул целый шквал огненных обломков. Земля под ногами задрожала, и несколько высоких зданий с северной стороны площади рухнули одновременно, вздымая к небесам облака белесой пыли и изрыгая клубы едкого черного дыма. На востоке чудовищным костром полыхала расколотая башня, а по приземистой крепостной стене текла настоящая огненная река.

Протянув сквозь пламя и дым несколько нитей манны, я коснулся дымящихся мертвых тел в раскаленных докрасна доспехах. Весь проспект, спускающийся от торговой площади до самого нижнего города, был выстлан трупами, лежащими вповалку среди пылающих телег с провиантом и осадными машинами.

Я потянулся еще дальше, и вздрогнул от ужаса, глядя на массивные решетки из черной тевалийской стали, запирающие выход из города. Огонь ярился в глубоких рвах, поднимаясь высоко над крепостными стенами, а еще дальше, в полумиле от города, медленно тащилось усталое войско генерала Элеутеро, только что прибывшее из Павзании и припозднившееся к началу погребальной церемонии.

- Мы в ловушке, это ты точно подметил, - кивнул я, опираясь на плечо скаута. - Зонтракийцы спланировали все безупречно!

Тем временем мастер Литургио достиг основания акведука. Завыли сигнальные дудки, и толпа на площади пришла в движение. Солдаты послушно отступили назад, смыкая ряды и поднимая с земли щиты и оружие. Я увидел, как вокруг принца Гойо засуетились вестовые, и замелькали бархатные береты с разноцветными перьями. Офицеры размахивали руками отдавая приказы, сержанты вопили, раздавая налево и направо затрещины, сигнальщики ошарашено пялились на командиров, не зная какой из приказов выполнять первым.

- Дисциплина у них - дерьмо! - Досу хмыкнул. - Вы только поглядите, господин, на этих клоунов!

Пираты с Баста, расположившиеся под арками акведука ни за что не хотели уходить со своего места, на котором считали себя в относительной безопасности Их командир, здоровенный малый в ярко-желтом камзоле усыпанном самоцветами и в нелепой обугленной шляпе, на языке жестов с энтузиазмом объяснил вестовому, куда ему следует засунуть приказ от принца Гойо.

Мастер Литургио расстегнул серебряную фибулу на плече, и обгорелый плащ как тряпка упал к его ногам. Висящая на его предплечье тяжелая палица мерно раскачивалась, точно чудовищный гротескный маятник.

Поплевав на ладони, волшебник взялся за обмотанную кожаным ремнем рукоять булавы, поглядел на каменную колонну, возвышающуюся перед ним, примерился, и ударил. Я даже вздрогнул. Таким вот ударом, должно быть, и ломали спины чародеям-отступникам!

Вершина акведука была уже полностью скрыта в дымной пелене. Из клубящегося облака на голову волшебника посыпалась пыль и мелкие камушки, а по замшелой гранитной колонне зазмеились глубокие черные трещины.

- Вот так удар! - охнул капитан Жосу. - Таким, наверно, можно даже олифанта уложить!

Я стиснул зубы, пропуская сквозь себя новую порцию манны, питающей невидимый щит. Нестерпимая боль впилась в предплечья сонмом раскаленных иголок, а вены вздулись, проступая под кожей, точно причудливая вязь трещин на гранитной колонне.

- Отходите, идиоты! - Ахнул Досу, наблюдая, как с вершины акведука падают фрагменты гранитной облицовки.

Ноги мастера Литургио на ладонь оторвались от земли, и он медленно поплыл над площадью, устало волоча за собой стальную палицу, высекающую острыми шипами искры из брусчатки.

- Будь я проклят! - капитан Жосу весь подался вперед. - Вы это тоже видите?

Над площадью мгновенно воцарилась тишина, нарушаемая лишь неистовым ревом погребального костра.

С громким хрустом колонна подломилась, и грохочущая масса каменных обломков обрушилась прямо на головы пиратов. Отчаянные вопли почти сразу смолкли, а из клубящегося дымного облака хлынула вода.

Тугая грязная струя сбила с ног нескольких солдат, которые, было, бросились на помощь к погребенным под обломками пиратам. Пенные водовороты закружились у нас между ног, смывая с мостовой хлопья пепла и унося с собой блестящие металлические шарики.

Вода была горячая, с каким-то железистым запахом, словно ее выпустили из кипящего подземного источника! Она с шипением врезалась в основания погребальных костров, вздымая облака обжигающего пара. Солдаты вокруг нас закашлялись, и все тут же исчезло в густом белесом тумане.

- Хвала Орваду, мы спасены! - выдохнул капитан Жосу.

Невидимые в тумане воины отозвались дружным ревом.

Грохочущий поток низвергался из разрушенного акведука, быстро заливая площадь. Вода уже поднялась до щиколоток, и я едва не упал, оскользнувшись на скользких булыжниках.

- Держитесь, господин, - капитан Жосу подхватил меня с левой стороны, принимая на себя часть моей ноши. - Еще немного, и мы будем в безопасности!

- Здесь проспект идет под уклон! - закивал скаут. - Мы затопим весь нижний город, и сможем выбраться из этой ловушки через западные ворота!

- Как бы нас самих не смыло! - ухмыльнулся капитан Жосу, упираясь ногами в скользкую брусчатку. - Тозон, Блас, Колдо, держите господина чародея!

Из тумана ко мне потянулись руки телохранителей, и я с благодарностью оперся на их плечи.

Внезапно все стало простым и понятным! Как же был прав Айс, когда говорил о том, что сила, это далеко не самое главное! Можно было без труда победить даже куда более сильного противника, если пользоваться не только "чародейными мускулами", но и головой!

- Что это? - послышался встревоженный голос из тумана. - Я больше не слышу шума воды!

Внутри у меня словно что-то оборвалась, а от незаслуженной эйфории остался лишь неприятный привкус во рту.

Протянув нить манны к акведуку, я увидел, что поток иссяк, и только тоненькие грязные струйки продолжают стекать по расколотым колоннам. Огненный барьер вокруг площади стремительно расширялся. Он взобрался на последние нетронутые огнем здания, ударился о кольцо внутренней крепостной стены, и нырнул под изувеченную замшелую арку. Остатки воды с шипением превратились в облачко пара, как и все наши надежды на спасение. Ловушка захлопнулась, и из нее теперь не было выхода.

Глава 14

Улыбки быстро сползли с лиц моих товарищей. Колдо и Блас нахмурились, пряча глаза, а Тозон громко фыркнул, и сплюнул себе под ноги.

- Грош цена вашим чародеям!

Я покачал головой.

- Акведук завалило обломками, откуда же им было знать? - я почувствовал, как странное онемение постепенно распространяется от кистей рук к плечам и шее. Из-под ногтей брызнула кровь, и закапала мне на лицо.

- На то они и чародеи, чтобы все знать! - в голосе телохранителя зазвучала обида.

- Все не так просто, Тозон, - я сморгнул каплю крови, упавшую на правое веко. - У чародеев есть сила, но и они не всемогущи.

Рыцарь обиженно засопел, с опаской поглядывая на волшебников, совещающихся о чем-то с принцем Гойо.

- Держитесь, господин - Досу обеспокоенно уставился на мои скрюченные пальцы, в которых я из последних сил удерживал вибрирующие нити манны. На лице скаута появилась виноватая улыбка. - Если бы мы хоть чем-то могли вам помочь...

- Ты за меня не волнуйся, Досу, - онемение уже добралось до самого подбородка, и я почувствовал, как у меня заныли зубы. - Все будет в порядке. Айс обязательно что-нибудь придумает. Он не из тех, кто так просто сдается.

Тем временем, Айс отдавал какие-то приказы авалорцам. Его помощники отчаянно жестикулировали, отступая назад, и пряча за спинами вещевые мешки. Мастер Литургио стоял чуть в сторонке, лениво покусывая мундштук дымящейся трубки, и делая вид, что происходящее его совершенно не касается.

Айс попытался ухватить одного из своих телохранителей за руку, но тот с легкостью увернулся, прижимая мешок с багажом к груди. Лицо волшебника исказилось в злобной гримасе, а зубы хищно ощерились. Взмахом руки он опрокинул телохранителя на спину, и наступил ногой ему на промежность. Присев на корточки Айс потянул за кожаные ремешки и запустил руку в мешок по самое плечо, не обращая ни малейшего внимания на стоны несчастного авалорца.

У меня даже мурашки побежали по спине. Таким Айса я еще не видел!

Достав из мешка белую керамическую маску, Айс небрежно напялил ее на голову. Кончиками пальцев он пригладил выбившиеся из-под личины волосы и маленькими осторожными шажками двинулся к полуразрушенному акведуку.

- Айс! - закричал я, даже не надеясь, что друг меня услышит, однако он остановился на мгновение, словно прислушиваясь, повернул голову ко мне, и помахал рукой.

- Жуть какая! - пробормотал Досу, нащупывая сквозь куртку свои костяные обереги.

Маска у Айса и вправду была жуткая. Белая как кость олифанта, с гибким пластинчатым воротником, волнами спускающимся на грудь, она местами была оплавлена, и сплошь испещрена россыпями бурых оспин и длинными грязными потеками. Круглое ротовое отверстие в ее нижней части зияло точно страшная колотая рана.

- Да ведь на этой личине нет отверстий для глаз, - охнул Досу торопливо целуя молоточек Орвада, свисающий с засаленной нитки. - Как же он в ней видит?

Айс махнул на прощание, и вновь зашаркал к развалинам акведука. Он шел медленно, заложив руки за спину и сильно сутулясь, будто бы тащил на спине какой-то неподъемный груз.

Мастер Литургио проводил своего напарника безразличным взглядом, выпустил струйку белого дыма и что-то сказал, повернувшись к принцу Гойо. Принц некоторое время стоял неподвижно, словно переваривая услышанное, потом неожиданно схватил за грудки одного из сигнальщиков и закричал ему что-то прямо на ухо.

Отчаянно взвыли трубы, подавая сигнал к отступлению. Толпа вокруг нас заколыхалась и подалась назад. Я услышал, как затрещали латы моих телохранителей, как под ногами захрустели, рассыпаясь, угли, оставшиеся от погребальных костров, а над головами загремели, сталкиваясь друг с другом, побитые продырявленные щиты.

Один из телохранителей-авалорцев, сопровождавший волшебников, неожиданно возник прямо перед нами, бесцеремонно вклиниваясь между моих спутников. Одет он был в черную бархатную куртку, расшитую крошечными алыми цветами, а на руках у него красовались стальные латные перчатки до локтей, сплошь покрытые пятнами алхимических ожогов.

- Его Чародейское Превосходительство мастер-волшебник Айссивед Антрагийский приказывает без промедления убрать колдовскую завесу, - лицо у авалорца было пренеприятное. Бледное, как простокваша, с неподвижными вытаращенными глазами.

- Приказывает? - капитан Жосу хмыкнул. - Господин колдун подчиняется лишь принцу Гойо! Только он может отдавать ему приказы!

- Оставь его, Жосу, - сказал я, устало опуская трясущиеся руки. - Этот приказ я выполню с удовольствием.

Встряхнув руками, я оттолкнул невидимую преграду, выпуская плененную манну на свободу. Щит сразу же стал практически невесомым и потянул меня за собой вверх. Призрачные нити, глубоко врезавшиеся в мои пальцы, оборвались с мелодичным звоном, в лицо ударило нестерпимым жаром, и невидимый щит взлетел к небесам, раздуваясь, точно парус, поймавший свежий ветер. Я проводил беглеца взглядом и со стоном расправил затекшие плечи.

Гул пожара, казавшийся прежде отдаленным рокотом прибоя, разом превратился в свирепый звериный рык. С неба посыпались хлопья пепла, пышущие жаром головешки и мерцающие потрескивающие искры.

- Господин! - капитан Жосу предупредительно подхватил меня под локоть, удерживая на ногах. Его мощная грудь, покрытая седыми волосами и потеками крови, тяжело вздымалась.

Гудящая волна жара хлестнула по нашим лицам точно бичом. Я захрипел, силясь вдохнуть раскаленного воздуха. Кто-то из скаутов сунул мне под нос флягу с водой, а кто-то принялся завязывать на шее мокрый платок.

Не обращая внимания на стелющийся по земле дым и ревущее пламя, Айс вплотную приблизился к полуразрушенной колонне акведука и вскинул руки. Весь мир тут же наполнился леденящим кровь визгом и жалобными стенаниями. Я задрожал, зажимая уши руками, однако, от этих воплей не было спасения!

Мириады невидимых связей, соединяющих все живое, рвались с громким треском, точно гнилые истлевшие нитки. Земля и небеса затряслись от ужаса, глядя как невысокий сутулый волшебник, словно чудовищный черный водоворот, жадно поглощает манну.

Айс стоял на самом краю площади, под уродливыми скелетами деревьев. Между его ног клубились облака пепла, а в воздухе повсюду мерцали алые светляки догорающих искр.

Большое здание, построенное в гонкорском стиле, оказалось как раз между волшебником и крепостной стеной. Огонь с ревом рвался сквозь высокие стрельчатые окна, и через сорванные с петель двери.

Замшелая арка полуразрушенного акведука, точно покалеченная нога чудовищного олифанта, нависла над строением, едва не касаясь черепицы и позеленевших от времени бронзовых флюгеров.

Где-то там, за массивной каменной стеной, должно было быть озеро! Я поглядел на одинокую фигурку волшебника, застывшую на краю площади, и громко сглотнул. Он показался мне таким крошечным, и хрупким, на фоне исполинских пылающих зданий, что у меня даже защемило в груди от жалости. Если бы я знал, как молиться, я бы вознес молитву ко всем богам! Я бы молил, чтобы они помогли моему другу! Чтобы они помогли ему спасти нас всех!

Отступив на шаг назад, Айс расправил плечи, будто делая глубокий вдох. Его ладони, с растопыренными пальцами, прижались к животу, а колени слегка согнулись. Воздух дрогнул, и фигура волшебника на мгновение расплылась, потеряв четкие очертания.

- Держитесь, - процедил я сквозь крепко стиснутые зубы. - Сейчас станет еще жарче!

- Да ладно, - капитан Жосу ухмыльнулся, крепко сжимая мою руку в своей потной ладони. - Вот теперь я точно знаю, что чувствует рыба в коптильне!

Блас и Тозон дружно закивали, с грохотом смыкая щиты и захлопывая забрала, будто бы собираясь встретить атаку вражеской кавалерии.

- Храни нас Орвад! - вздохнул Досу.

Полыхнула ослепительная вспышка, и голова волшебника исчезла в кипящем огненном шаре. Во все стороны брызнули струи жидкого пламени, и Айс попятился, отчаянно сбивая огонь со своей маски. Резко запахло горелой маной, и я с ужасом увидел, как под ногами чародея плавятся булыжники.

- Что-то не так? - зашипел капитан Жосу, выглядывая в щель между щитами.

Я перевел взгляд на телохранителей Айса и мастера Литургио. Авалорцы стояли спокойно, невозмутимо наблюдая, как волшебник стряхивает жидкий огонь с ладоней.

- Все в порядке, - процедил я сквозь зубы, глядя, как Айс прыгает на одной ноге, пытаясь сбить пламя с загоревшегося сапога. - Похоже, что он просто разогревается.

Справившись с огнем, Айс опустился на одно колено, и вытянулся, упираясь руками в мостовую и выгибая спину, будто охотничья собака, учуявшая дикого зверя.

Струя жидкого пламени брызнула из-под керамической маски, перелетела через кованую ограду и исчезла в открытом дверном проеме. Плечи у Айса затряслись, упирающиеся в землю руки задрожали, и я невольно вжал голову в плечи. В мире что-то изменилось. Что-то надломилось. Кто-то огромный и невидимый поспешно отступил в темноту, в панике покидая горящий город.

Жуткий рев горящей манны разодрал в клочья ночь над Треборгом. По земле зазмеились глубокие трещины, а выгоревшие каркасы домов рухнули, как карточные домики, вздымая клубящиеся облака пепла и сверкающих искр. Приземистое строение, стоящее у волшебника на пути, затряслось и накренилось. Прочные стены, сложенные из массивных черных блоков, вспучились, брызжа расплавленным камнем, а кованая железная ограда вспыхнула и поплыла по воздуху точно невесомая паутина.

Струя пламени, рвущаяся из-под маски волшебника, врезалась во внутреннюю крепостную стену, точно нож в кусок масла, оставляя в ней широкую оплывающую брешь. Запах плавящегося камня заглушил даже смрад горящей манны. По земле потекли ленивые потоки пышущей жаром магмы.

Огонь, дым, жар, треск, крики людей, это было какое-то безумие! Нас словно низвергли в саму бездну Аннувира! Я всем своим весом навалился на капитана Жосу, в который раз жалея, что не умею молиться!

Не обращая внимания на жар, идущий от бурлящей магмы, Айс припал к земле и, запрокинув голову к клубящимся небесам, как чудовищный фонтан изверг мощную струю ревущего пламени. Ярко-желтая огненная арка взлетела высоко над акведуком, освещая площадь мерцающим потусторонним светом. Со страшным грохотом посыпались расколотые каменные плиты, и сквозь зияющий пролом в крепостной стене сверкнуло зеркало озера Таон, отражающее горящий на холме замок.

- У него получилось! - прошептал я, глядя на щупленькую фигурку волшебника, распластанную на краю площади. - Он добился своего!

Толпа взорвалась торжествующим ревом и боевыми кличами.

- Авалор! Авалор! Авалор! - солдаты как сумасшедшие размахивали оружием и били в щиты.

Я почувствовал, как внутри у меня все задрожало, а дыхание перехватило. В этот момент я так гордился Айсом, так радовался его успехам и силе, которую он сумел себе подчинить, что не сразу понял, в каком жутком переплете очутился мой товарищ.

Огненная струя, выплеснувшаяся из-под маски волшебника, иссякла, однако яркие дымящиеся капли продолжали падать с пластинчатого воротника на землю, прожигая камни между его растопыренных пальцев.

Айс застыл, словно окаменевший. Его слепая маска была задрана к небесам, а из круглого ротового отверстия валил черный дым.

- Чего же мы стоим? Нужно что-то делать! - закричал я, протискиваясь между телохранителями и указывая мастеру Литургио на пластинчатый воротник, прикрывающий грудь волшебника. Сквозь гибкие пластины сочился дым и какая-то густая черная жижа.

Поток расплавленного камня уже отрезал Айсу путь к отступлению, окружив его всех сторон.

Мастер Литургио небрежно стряхнул с руки кожаную петлю, на которой висела тяжелая булава. Оружие со звоном покатилось по брусчатке и остановилось у самых моих ног. Я вздрогнул, и отступил на шаг назад.

- Готовьте плащи, - мастер-дознаватель не удостоил меня даже взглядом. - Сегодня ваш хозяин пропустит завтрак...

Авалорцы живо вывернули наизнанку свои мешки, и принялись раскатывать по земле тяжелые влажные полотнища, густо смазанные какой-то дурно пахнущей слизью.

Я переступил через мертвого пикинера, споткнулся о покореженный щит и наступил ногой на край плаща, разложенного на земле. Мой сапог затрещал, будто бы по нему проехала тяжелогруженая телега.

- Отойдите, господин колдун, - один из авалорцев мягко оттеснил меня в сторону. - Здесь очень опасно!

От лежащего на земле плаща повеяло холодом. Я посмотрел на свой сапог, и с удивлением увидел, что его носок покрыт инеем.

Ноги мастера Литургио оторвались от земли, и он медленно поднялся в воздух на пару футов. Волшебник слегка покачивался, глаза у него были полузакрыты, а из угла рта до подбородка протянулась коричневая блестящая полоска, оставленная засохшим "хашем".

Телохранитель - авалорец осторожно взял волшебника за руку, развернул его в нужном направлении и легонько подтолкнул. Мастер Литургио поплыл по воздуху, словно уродливый неуклюжий пузырь, надутый горячим дымом. Его сапоги временами едва не касались шипящей и потрескивающей магмы, а седая голова в безвольно свесилась на бок.

- Только не сейчас! - застонал авалорец, в бессильной злобе тряся стальным кулаком. - Если этот старый дурень не придет в себя, им обоим конец!

Волшебника несло прямо к распростертому на земле Айсу. Мастер Литургио медленно вращался вокруг своей оси, а его голова то откидывалась назад, то падала на грудь, громко ударяясь подбородком о стальную кирасу.

- Хозяин! - закричал телохранитель, сложив у рта руки рупором. - Проснись же, наконец, старый ты идиот!

Волшебник проплыл над Айсом, развернулся еще раз вокруг своей оси и медленно двинулся к пролому в крепостной стене.

- Айс! - закричал я. - Хватай его, будь он неладен!

Не знаю, услышал ли меня Айс, либо он просто что-то почувствовал, однако его рука змеей взвилась вверх, и вцепилась в ногу мастера Литургио.

- Хвала Орваду! - телохранитель-авалорец восторженно хлопнул в ладоши. - Разбудите же его, господин! Встряхните его хорошенько!

Пальцы Айса внезапно соскользнули с сапога, прочертив ногтями длинные полоски в скользкой грязи, и мастер Литургио, покачиваясь, поплыл прочь.

- Да чтоб его! - авалорец горестно заломил руки, на его бледном лице появилась гримаса отчаянья. - Вот же тупая скотина!

Островок, на котором лежал Айс, уменьшался с каждой секундой. Я с ужасом заметил, что у него уже начали дымиться сапоги.

- Мы можем вымостить дорогу к господину волшебнику нашими щитами! - Досу с энтузиазмом подхватил с земли треснувшую павезу и бросил ее сверху на расплавленный камень. Щит тут же вспыхнул и переломился на две части. - Или не можем... - скаут удрученно уставился на горящие обломки.

К нам подковылял изможденный принц Гойо со своими адъютантами, и тоже уставился на крошечную фигурку волшебника, скорчившуюся между извивающихся огненных потоков. Лицо у принца было сплошь покрыто запекшейся кровью и копотью, так что узнать его можно было лишь по одежде да по рукояти церемониального меча украшенной большим сапфиром.

- Вы можете для него что-нибудь сделать, господин колдун?

Я только покачал головой. Мое горло словно сдавило невидимой рукой, а брызнувшие из глаз слезы тут же испарились от страшного жара.

- Он использовал всю манну в городе, и пройдет еще много часов, прежде чем она вернется...

Мы молча глядели друг на друга, не зная, что сказать и что предпринять.

- Доверьте это мне! Я его живо достану! - Аш уселся прямо в грязь, и принялся стягивать с ног сапоги. - А вы не теряйте времени, ваша милость, пора и вам выбираться из этой ловушки!

Принц Гойо коротко кивнул, развернулся на каблуках и зашагал прочь, на ходу отдавая приказы. Загудели трубы, закричали сержанты, началась такая кутерьма, что о волшебнике сразу же все позабыли.

- Ты что это надумал? - капитан Жосу ухватил Аша за плечо. - Живой скаут принесет нам куда больше пользы, чем мертвый волшебник!

Аш ухмыльнулся, и принялся подворачивать штанины, обнажая металлические протезы, заменяющие ему ноги.

- Да там такой жар, что ты себе живо яйца поджаришь! - хмыкнул Досу. - Никакие железные ноги не спасут!

Палец Аша провалился в какое-то отверстие в коленном суставе, что-то тихонько щелкнуло, и маленькие шестеренки на задней стороне икры быстро-быстро завертелись.

- Мастер-протезист Геммел сделал мне ноги из лучшей тевалийской стали, - на лице Аша появилась озорная улыбка. - Им не страшно даже пламя самого Аннувира!

- Ну и что? - Досу насмешливо хмыкнул. - Останутся от тебя только рожки да ножки!

Что-то громко клацнуло, и Аш засмеялся, поднимаясь на ноги.

- Да чтоб меня! - капитан Жосу отпрянул. - Это еще что за цирк?

Протезы Аша раздвинулись, поднимая его высоко над толпой. Гибкие трубки из черного металла матово поблескивали, а скаут только ухмылялся, раскинув в разные стороны руки для баланса.

- Поторопись, - один из авалорцев обеспокоенно указал на Айса. - Долго он не продержится!

Подмигнув мне на прощанье, Аш зашагал прочь, с легкостью переступая через дымящиеся озерца расплавленного камня.

Я вздохнул с облегчением, с завистью поглядывая на скаута, ловко прыгающего с камня на камень. Судя по всему, Аш много тайно тренировался, чтобы однажды произвести на всех впечатление! И это, нужно признать, ему вполне удалось!

- Ставлю месячное жалование, что он не дойдет! - стоящий рядом с нами усатый арбалетчик радостно хлопнул своего товарища по спине.

- Не, навернется на обратном пути! - закивал второй арбалетчик. - Ставлю двухмесячное жалование, плюс пиво!

- Ставлю годовое жалование, плюс башмак в зубы, что сейчас намылю кое-кому шею, - Досу грозно насупился. - Если вы живо отсюда не исчезнете!

Арбалетчики подхватили павезы и, бормоча что-то под нос, засеменили к своему отряду, собирающемуся под разрушенным акведуком. Я облокотился на руку рыцаря Колдо, и огляделся по сторонам.

Горящая башня в нижнем городе пылала пуще прежнего, точно пробудившийся вулкан на острове Дексос. Огромное облако дыма поднималось высоко в небо, заслоняя луну и звезды.

С северной стороны площади полыхал весь горизонт. Пожары охватили деловые районы, районы торговцев и усадьбы богачей на вершинах холмов.

Еще дальше, на восток, все было затянуто непроницаемой пеленой дыма, подсвеченной изнутри пламенем пожарищ.

- Как глупо, - пробормотал я, опираясь рукой на покрытый заусеницами и зарубками край щита, свисающий у Колдо с бронированного плеча.

- Простите, господин? - рыцарь встревожено выглянул из-под забрала шлема.

- Зонтракийцы постоянно опережают нас на несколько шагов, - я на мгновение прикрыл глаза, пытаясь справиться со слабостью в коленях. - Боюсь, что этой войны нам не выиграть...

Тем временем, Аш перепрыгнул через поток расплавленного камня и теперь стоял над неподвижным волшебником, широко расставив ноги, и прикидывая, как бы сподручнее его поднять.

- Вот же недотепа, - авалорец в стальных перчатках озадаченно почесал в затылке. - Как же он его поднимет на таких-то ходулях?

Аш попробовал и так, и эдак, но так и не смог дотянуться до Айса. Недолго думая он запустил палец в отверстие на колене, и протезы начали медленно складываться.

Опустившись рядом с волшебником на колени, он перевернул его на спину, просунул одну руку под колени, а вторую под голову. Во все стороны брызнули яркие искры, и магма всколыхнулась, захлестывая островок, на котором стоял скаут.

- Поторопись, парень, - хмыкнул Досу. - Иначе мастеру Геммелу придется ковать тебе яйца из тевалийской стали!

Бледный авалорец повернулся к мастеру-скауту и презрительно сплюнул.

- Заткнулся бы ты, старик, у вашего дружка и так стальные яйца!

Протезы медленно-медленно раздвигались. Аш раскачивался из стороны в сторону, стараясь удержать равновесие.

- Молите Орвада, чтобы эта штука выдержала двоих! - капитан Жосу прижал растопыренную пятерню к блестящей от пота груди. - Если она сломается, от них останется лишь горстка пепла!

Я прикоснулся ладонью к Слезе Сердца, мерно пульсирующей в груди. Услышит ли меня Орвад? Я почему-то в этом сильно сомневался...

- Спаси нас и сохрани, щитом своим заслони, молотом огненным напасть сокруши, - забормотал Досу, сжимая в руке серебряный молоточек.

Аш покачнулся, но все же сумел удержаться на ногах. Черные трубки из тевалийской стали выгнулись дугой, а подвернутые скаутские брюки задымились.

Я глядел на друзей, и в тысячный раз проклинал себя за то, что ничем не могу им помочь. Похоже, что у нас это начало превращаться в традицию. Мои друзья отчаянно борются за жизнь, а я стою в сторонке и безучастно за этим наблюдаю...

- Давай! - авалорец замахал руками, подбадривая скаута. - Шаг левой, шаг правой! Да не смотри на нас, смотри под ноги!

Лицо Аша перекосилось от напряжения, когда он с трудом выдернул из расплавленного камня свой протез и сделал первый шаг.

Мы все с замиранием сердца глядели, как скаут на гнущихся ходулях переходит через огненную реку. По его красному лицу катились крупные капли пота, которые тут же испарялись от страшного жара. Жилы у него шее вздулись как канаты, а пересохший рот широко раскрылся, с хрипом втягивая горячий воздух.

Айс, висящий у скаута на руках, был похож на уснувшего ребенка. Его лицо, скрытое белой маской, уткнулось Ашу в грудь. Пластинчатый воротник задрался, и я увидел под ним что-то черное, совсем не похожее на человеческую плоть.

- Он похож на сломанную куклу, - вздохнул Досу. - Быть может, нам не стоило рисковать жизнью Аша? Быть может, волшебник уже давно мертв?

Авалорец покачал головой.

- Волшебники не умирают просто так! Мы знаем, что нужно делать!

Нога Аша поднялась над магмой и опустилась на брусчатку площади. Громко сопя и хрипя, скаут переступил через груду обломков, и бережно протянул свою драгоценную ношу авалорцам.

- Быстрее, Алгар, мы и так потеряли слишком много времени! - закричал авалорец, опуская волшебника на разложенный на земле плащ.

В воздухе замелькали шелковые шнуры, сочащиеся зловонной слизью, и в считанные мгновенья Айс был закутан в тугой блестящий кокон.

- Все в порядке, Бонавер, - второй авалорец деловито сбросил на землю заиндевевшие перчатки, и принялся энергично растирать ладони какой-то густой мазью. - Мастер Айссивед уснул, - его взгляд переместился с покрытого инеем кокона на пролом в крепостной стене. - Теперь нам нужно найти мастера Литургио.

- Да что может статься со старым ублюдком? - Бонавер вытер пот с лица и улыбнулся. - Его, похоже, хранят сами боги!

Аш в изнеможении рухнул на землю. Заскрипели колесики, и протезы начали медленно складываться.

- Снега Павзании, вот о чем я сейчас мечтаю, - Аш ухмыльнулся, его пересохшие губы лопнули, и по подбородку побежали струйки крови. - Бухнуться бы сейчас голым задом в сугроб, и не слезать с него, покуда он не растает!

- Ну, это не проблема, - капитан Жосу сделал серьезное лицо. - Генерал Элеутеро мой дальний родственник. Будем живы, я замолвлю за тебя словечко. В северных гарнизонах всегда найдется местечко для такого молодца!

- Ну уж нет, - Аш сделал круглые глаза. - Тогда уж лучше сразу в Аннувир!

Я опустился рядом с другом на колени, и молча сжал его сухую горячую ладонь.

Глава 15.

Широкие каменные ступени, спускающиеся с набережной прямо в воду, были завалены грудами битого кирпича, доспехов и оружия. Кругом громоздились внушительные кипы щитов, горы копий, мечей, луков и арбалетов. Под ногами хрустели рассыпанные стрелы, а шлемы, самых разнообразных форм и размеров, валялись повсюду, точно зенорские арбузы на бахче.

Я переступил через богатый панцирь, щедро украшенный золотой чеканкой и витыми пурпурными шнурами. За этот доспех кто-то наверняка отдал целое состояние!

Аш опустился на колени на нижней ступени лестницы и, без лишних церемоний, точно собака, принялся жадно лакать воду. Его примеру последовала большая часть скаутов, и даже мои телохранители. Капитан Жосу с достоинством черпал воду горстью, поглядывая на соратников с осуждением.

- Вот, господин, освежитесь! - Досу протянул мне стальной шлем, до краев наполненный мутной жижей. - Не бойтесь, это просто пепел, а так, тут вода хорошая!

Вода оказалась теплой с горьковатым привкусом. Я сделал лишь несколько больших глотков, а остаток опрокинул себе на голову.

Позади нас из дымящегося пролома в крепостной стене степенно выступили последние отряды миносцев, и тихонько переговариваясь, начали стаскивать с себя кольчуги. Новоприбывшие сохраняли полный порядок, складывая снаряжение аккуратными рядами, а длинные тяжелые копья и топоры выстраивая в пирамиды.

- Да ведь это же Мордад, со своими фирганцами! - я помахал рукой, приветствуя командира наемников.

Могучий фирганец, даже раздевшись до гола, не пожелал расстаться с массивным двусторонним топором. Окинув строгим взглядом аккуратные ряды кольчуг и лежащих поверх них шлемов с бармицами и забралами в виде птичьих клювов, он удовлетворенно кивнул, и зашагал к нам, вниз по ступеням.

- Не нравится мне здесь, господин колдун, - ветеран поморщился, кивая на черные силуэты каменных изваяний, возвышающихся над набережной. - Столько богов, и все в одном месте! Кабы не вышло чего!

Я пожал протянутую мозолистую руку, покрытую до плеча устрашающими татуировками, изображающими переплетенных морских гадов. Ручищи у наемника были точно ветви векового дуба - огромные, покрытые уродливыми шрамами и бугрящиеся тугими узлами мускулов. Рядом с великаном фирганцем даже капитан Жосу показался бы заморышем.

- В Треборге почитают всех богов, какие только есть, - хмыкнул Досу, стягивая с ног сапоги с обугленными подметками. - Дабы ненароком не навлечь на себя чью-нибудь немилость.

- Немилость? - Мордад захохотал, указывая топором на огни пожарищ отражающихся в озере, и на пылающий замок высоко на холме. - А это тогда что такое? Как вы это назовете?

Я обернулся, и встретился взглядом с шестируким каменным истуканом, сидящим на горе каменных черепов. Нужно было быть настоящим безумцем, чтобы собрать всех богов в одном месте! Ведь всем было прекрасно известно, что боги уживаются друг с другом куда хуже, чем простые смертные!

- Вот этот, подозрительно похож на Мидраа, - наемник брезгливо сплюнул себе под ноги, и сделал пальцами знак, отгоняющий нечисть. - Ему поклоняются людоеды с Соленых островов, живущие на полпути к Потерянному Архипелагу!

- У этого божества много имен, - сказал я, и поспешно отвел взгляд. - И я бы не советовал произносить их вслух.

На маслянистой поверхности озера, освещенной огнем пожарищ, покачивались тысячи голов. Светлые, темные, бритые, длинноволосые. Их было очень много, но уже не так много, как сегодня утором. Жалкие остатки непобедимого миносского войска, выступившего с помпой в поход на Зонтрак.

Стелющийся по водной глади дым всколыхнулся, закрутился кольцами, и я на мгновение увидел одинокую призрачную фигуру, парящую в футе над водой. Сидящие рядом со мной угрюмые авалорцы тоже вскинули головы, и слегка оживились.

- Пойду, поищу какую-нибудь лодку, - Бонавер встал, одергивая замызганную бархатную куртку. - Если господина Литургио отнесет на другую сторону озера, он может угодить прямо в огонь.

- Гроссмейстер Эстевро с нас тогда три шкуры спустит, - закивал Алгар.

- А что нам теперь делать с Айсом? - я кивнул на кокон, лежащий у самой кромки воды, и тут же спохватился. - Я имел в виду мастера Айссиведа...

Авалорец старательно подтянул шнуры, стягивающие ткань, и подергал за позолоченные пряжки на заиндевевших ремнях.

- Волноваться нечего. Господин волшебник теперь проспит несколько дней, - Алгар поднялся на ноги и посмотрел на меня сверху вниз. - Он будет крепко спать. Нам остается только ждать...

Авалорцы точно тени заскользили вдоль набережной, небрежно сталкивая в воду попадающееся на их пути оружие и доспехи.

- Странная парочка, - Аш опустился на ступеньку рядом со мной, и со стоном вытянул ноги вперед. Штанины на просторных скаутских брюках обуглились, а стальные протезы были сплошь облеплены застывшими каменными брызгами.

- Они ведь из "Алой Ветви Эллау"? - я понизил голос, словно опасаясь, что авалорцы могут меня услышать.

- Если судить по нарядам, - Аш прищурился, изучая удаляющиеся фигуры. Губы у него поджались, а между бровей появилась глубокая складка. - Какие-то они нескладные. Слишком уж неуклюжие, для настоящих душегубов.

Я перевел взгляд с авалорцев на кокон, в который был завернут мой друг.

- Может они целители, а не убийцы, - предположил я.

- Ага, - Аш насмешливо фыркнул. - Тогда я - лакорская танцовщица!

С неба посыпались крупные хлопья пепла, и за считанные минуты вся набережная оказалась укрыта сплошным белым покрывалом.

- Глядите, точно снег! - Аш поднял ладони вверх, подставляя их под падающие "снежинки". Лицо у моего друга стало каким-то задумчивым и отстраненным. - Все же есть в этом какая-то особая красота, - он сделал широкий жест рукой. - Во всем этом. Где ты еще такое увидишь?

- Как где? В Аннувире, конечно! - капитан Жосу раздраженно стряхнул пепел с ресниц. - Ты, парень, должно быть, совсем умом тронулся...

Аш только отмахнулся в ответ.

- А ведь верно! Все эти краски, звуки, запахи! Красное на черном, желтый, малиновый, фиолетовый... Стены огня со всех сторон, озеро переполненное грешниками... Вам это ничего не напоминает?

Мордад повернулся к нам спиной, и со вздохом облегчения опустил натруженные ноги в воду.

- Ты, верно, имеешь ввиду пятый лист из "Сорока видов на гору Хельд"? - наемник хмыкнул. - Мастер Донамато был безумцем, и это всем известно...

У меня мурашки побежали по спине, когда я вспомнил картину, о которой шла речь. Триста лет назад художник Донамато закончил цикл из сорока картин, на которых были запечатлены виды Аннувира. Он утверждал, что лично побывал в царстве Мистар, и все, что изображено на его полотнах, реально существует в подземном мире.

- Безумец или нет, а рисовать он умел! - Аш вздохнул. - У меня до сих пор стоят перед глазами лица несчастных, варящихся в кипящем озере!

Широки плечи фирганца задергались, похоже, что он смеялся.

- Что-то жарковато здесь становится! - капитан Жосу вскочил, и принялся приплясывать на одном месте, вздымая вокруг себя облака белого пепла.

И в правду, каменные плиты у нас под ногами до того накались, что на них невозможно было сидеть. Я тоже отдернул босую ногу от раскаленного камня, и спустился на ступеньку ниже.

- Давай-ка, спустим твоего дружка в воду, пока не поздно, - предложил Аш, хватаясь за край кокона. Послышался громкий треск, и он отдернул руку, отчаянно тряся покрытыми инеем пальцами. - Вот же проклятье!

Я наклонился, взялся за заиндевевший ремень, и уперевшись в ступеньку ногами, столкнул кокон в воду. Послышалось тихое потрескивание, и вокруг моих ладоней образовалась тоненькая корочка льда.

- Спасибо мастеру Данте за подарок! - я сжал пальцы, и лед громко захрустел в кулаке. Защищенные мазью из "каменной смолы" мои ладони стали прочнее стали и были совершенно не восприимчивы ни к жару, ни к холоду.

Бормоча проклятья, Аш плюхнулся вводу. В руках он держал круглый кожаный щит, алебарду с обугленным древком, а из-за широкого скаутского пояса выглядывали изящные рукоятки авалорских клинков.

- Никогда не знаешь, что может пригодиться, - пробормотал он виновато, перехватив мой вопросительный взгляд.

Колдо, Блас и Тозон, сидящие по пояс в воде, тоже не пожелали расставаться с мечами. Они, правда, сняли тяжелые доспехи, оставив на себе лишь легкие гамбезоны да стальные перчатки до локтей.

- Давайте его сюда, господин, - Блас протянул бронированную руку, и потянул к себе сверток со спящим волшебником. - Мы будем поддерживать его по очереди.

Я с благодарностью кивнул, глядя, как по воде заплясали кусочки льда, откалывающиеся от черного кокона.

Мы спускались по ступеням все глубже и глубже, пока вода не поднялась до подбородка.

- Надеюсь, что до утра город выгорит дотла, - по закопченному лицу скаута скользнула улыбка. - У меня уже желудок сводит от голода!

С громким треском обрушилась крыша у горящего на холме замка, и в ночное небо взлетел огромный сноп мерцающих искр. Дымные полотнища затрепетали, окрашенные багрянцем, всколыхнулись, и поползли в разные стороны сквозь зияющие проломы.

Отступив на шаг назад, я закачался, цепляясь за последнюю ступеньку кончиками пальцев ног. Нестерпимо захотелось оттолкнуться от невидимого дна, раскинуть руки в разные стороны, и отдаться на волю теплых убаюкивающих волн. Мне захотелось, чтобы над головой было лишь ночное небо, усеянное серебристыми льдинками звезд, и больше ничего. Тишина и пустота.

Я откинул голову назад и на мгновение прикрыл воспаленные от дыма глаза. Острая боль, пульсирующая в затылке, постепенно растворилась, сменившись легким надоедливым покалыванием. Вода заполнила уши, а волосы заструились вокруг лица точно скользкие морские змеи.

Где-то вдалеке что-то размеренно ухало, словно стук гигантского молота о наковальню. Звук моего дыхания и чуть слышный плеск воды убаюкивали, однако я изо всех сил старался не уснуть.

Высоко в небе, в разрыве меж облаками, на мгновение появился диск луны, похожий на головку заплесневевшего миносского сыра. Она, как круглый бесстрастный глаз, взглянула на меня и, потеряв интерес, вновь скрылась за непроницаемой дымной завесой. До рассвета оставалось еще несколько часов.

- Аш, - я осторожно коснулся плеча скаута. - А ты и в правду ничего на свете не боишься?

Аш воткнул острие алебарды в щель между каменными ступенями, а сверху повесил кожаный щит так, чтобы за него было удобно держаться рукой.

- Смерти я не боюсь, - лицо моего друга, нависшее надо мной, стало серьезным. - Чего же еще мне бояться? Видишь ли, жизнь это драгоценная штука, но она имеет цену лишь для нас самих. Никто другой за нее не даст и жалкого тохра...

Я скользнул взглядом по кожаному щиту, болтающемуся на древке алебарды. Он был сплошь усеян зарубками, и покрыт уродливыми шрамами. Не один раз он спасал жизнь своему хозяину.

- Помнишь, когда-то ты спросил, ради чего я сражаюсь? - Аш придвинулся ко мне поближе, и я увидел огонь пожарищ, отражающийся в его глазах. - Помнишь, что я ответил тебе какой-то выспренной чепухой? Я соврал тогда. Я сказал то, что ты хотел услышать. То, во что ты хотел поверить...

Аш стукнул кулаком по щиту, и тот неохотно повернулся вокруг своей оси.

- Ты знаешь, сражаюсь я не ради славы или денег. Сражаюсь я ради таких вот моментов. Ради краткого затишья перед новой битвой. Ради момента, когда все чувства обостряются до предела. Момента, когда страх, отчаянье, боль потерь, немыслимое напряжение всех сил, снимают с меня точно ножом огрубевшую кожу, обнажая на короткое время саму суть...

Скаут уставился на ободранные костяшки пальцев, будто бы пытаясь разглядеть что-то сокровенное, выглядывающее из них наружу.

- Лишь в этот миг, когда чувства обостряются до предела, я могу почувствовать что-то мимолетное, ускользающее, словно тень, словно призрачный летучий аромат... - Аш вздохнул. - Когда я смотрю на усталые лица товарищей, поднимающих мечи для последней атаки, я начинаю по-настоящему ценить жизнь. Я чувствую как учащенно бьется сердце, как сбивается дыхание и пересыхает во рту. Я существую лишь здесь и сейчас, без прошлого и без будущего. Только я, настоящий, не выдуманный...

Я глядел на Аша, и видел, что он и вправду настоящий, не выдуманный. А я? Настоящий ли я? Ради чего я сражаюсь? Зачем мне все это? Не пустое ли это тщеславие? Не обманываю ли я сам себя?

Я знал, что если обрушу град вопросов на товарища, то разобью в дребезги этот хрупкий миг. Момент правды, ради которого он сражался. Закусив губу, я собрал всю свою волю в кулак и промолчал.

Под утро пошел дождь. Редкие капли, тяжело забарабанившие по воде, через несколько минут сменились настоящим ливнем, накрывшим Треборг плотным мерцающим саваном. В низких грозовых тучах заурчали отдаленные раскаты грома, сопровождаемые голубоватыми вспышками. Шипящий пар заклубился над обугленными развалинами, скрывая выгоревшие скелеты зданий под белесой пеленой, а в черных от гари водостоках забурлила дождевая вода.

- После битвы частенько идет дождь, - Аш откинул с лица мокрые волосы. - Говорят, что это сами небеса оплакивают павших...

Я уставился на товарища, ожидая увидеть на его лице усмешку, однако он оставался серьезным, выжимая воду из своей косицы.

Вновь загремел гром, на этот раз уже гораздо ближе.

- Слышите!? - из-под завесы дождя высунулась бледная ухмыляющаяся физиономия Досу. - Это же знамение!

- Что это? - я нахмурился, прислушиваясь к колокольному звону, едва слышному сквозь шум дождя.

- Это доносится из храма, там, на острове, - Досу махнул рукой, подняв фонтан брызг. - Видите, сам Орвад вступился за нас!

- Давно пора, - Аш криво ухмыльнулся. - А то я уже начал беспокоиться...

Я посмотрел в направлении, которое указал скаут, но ничего не увидел, кроме тугих струй, пенящих воды озера. Размеренные удары колокола неслись, словно из-под земли, из какого-то тайного капища, нарочно скрытого от людских глаз.

- Храм Орвда? - Слеза Сердца жарко полыхнула у меня в груди, и я ухватил скаута за полу куртки, прежде чем тот сумел вновь ускользнуть. - Но почему он на острове, а не здесь, вместе со всеми?

Досу недоуменно вскинул брови.

- Даже такие еретики как зонтракийцы не посмеют насмехаться над отцом богов!

Аш покачал головой, стараясь сохранять серьезное выражение лица.

- Хороша семейка, ничего не скажешь!

Досу испепелил Аша яростным взглядом.

- Вот, из-за таких как ты, боги и остаются глухи к нашим молитвам!

Я выпустил куртку скаута из пальцев, и он тут же растворился среди дождевых струй.

- Зачем ты так с ним? - я поморщился, зная, что Аш ни за что не упустит случая позубоскалить. - Сам ведь знаешь, как Досу к этому относится.

- Знаю, не удержался, - Аш вздохнул. - Просто очень уж потешно наблюдать, как старик каждый раз хватается за свои обереги.

- Досу не трус, - я покачал головой. - Просто он из тех людей, которым нужно во что-то верить в этой жизни. Во что-то вечное, незыблемое. Возможно, что он и прав. Быть может, это нам с тобой нужно посетить остров...

Аш вытаращился на меня, точно на диковинную птицу пафлин, только что отложившую золотое яйцо.

- С чего бы это вдруг? Неужели ты думаешь, что боги на самом деле приложили руку к нашему спасению?

Я только покачал головой.

Миносцы начали потихоньку выбираться из озера и строиться на набережной, подбирая валяющиеся на ступенях доспехи и оружие. Раздетые догола они были неотличимы друг от друга. Никаких знаков различия, никаких униформ и гербов. Только бледная мокрая плоть, да темные тени вместо глаз.

- Седьмой лист из альбома мастера Донамато, - Аш хмыкнул, очерчивая пальцами в воздухе прямоугольник, словно заключая происходящее в рамку. - "Сошествие душ в утробу горы Хельд"!

Миносская армия, вернее то, что от нее осталось, и вправду выглядела весьма жалко. Принц Гойо, в нелепых шерстяных рейтузах, плотно обтягивающих длинные худые ноги, отдавал приказы полуголым адъютантам, снующим среди полуголых офицеров. Юный Родольфито уныло сидел на плечах у принца Сангио, а измученные трясущиеся Джакинто и Регуло вдвоем завернулись в обгорелый солдатский плащ. Лица у принцев были до того изможденные, что даже надменный Примитиво казался лишь тенью былого себя.

Выстроившиеся колонной наемники фирганцы уже успели облачиться в кольчуги. С их спин на ремнях свисали тяжелые кавалерийские щиты, на плечах лежали топоры на длинных рукоятках, а над головами развевались закопченные флажки, привязанные к остриям обугленных копий.

- Фирганцы стоят каждого потраченного на них торха. Не то, что остальные наемники, - заметил я, усевшись на верхней ступени лестницы, и выжимая воду из своих брюк. - Помнишь, как они выручили нас при битве у Пасти Мистар?

- С одними фирганцами войны не выиграешь, - Аш не спеша развязал ремешки на кожаной седельной сумке, которую ему подал один из скаутов.

- Сухая одежда, господин колдун, - помощник Досу старший скаут Сиф протянул мне туго перетянутый шнуром кожаный мешок. - Командир просил позаботиться о вас, пока он будет разведывать обстановку и искать лошадей.

- Лошадей? - я взял увесистый мешок и потянул за ремешки. - Не думаю, что в этом городе кроме нас осталось хоть что-то живое.

Дождь почти совсем прекратился, и скауты принялись натягивать на луки сухие тетивы. Они сгибали лук, пропустив его между ног, и наступив на середину коленом. Мозолистые пальцы, перепачканные воском, бережно разглаживали подмокшее оперение на стрелах, раскладывая их веерами на круглых кожаных щитах.

Неподалеку, в тени каменного истукана со звериной головой, я увидел своих телохранителей. Блас, Колдо и Тозон сидели на корточках вокруг завернутого в плащ волшебника и о чем-то разговаривали с авалорцами.

Мастер Бонавер согнулся в три погибели под тяжестью нагруженных на его спину тюков, из которых торчали рукояти завернутого в рогожу Юнберна, и палицы мастера Литургио. Мастер Алгар не спеша достал из длинного кожаного футляра блестящую металлическую иглу, и принялся осторожно прокалывать отверстия в заледеневшем плаще.

Тревожный звон колокола, казалось, стал еще громче. Мутная пелена над озером наконец рассеялась, и я сумел разглядеть темный силуэт одинокой скалы, возвышающейся над водой, и позолоченный купол, поблескивающий в лучах рассвета. Храм оказался совсем маленьким, с крохотной колокольней стоящей на самой вершине скалы.

- Попасть туда можно по мосту, - Мастер Алгар подошел к нам с Ашем, вытирая иглу чистой тряпицей. - Мы с Бонавером там уже побывали, когда искали старика Литургио.

Я перевел взгляд с черного силуэта колокольни на авалорца.

- Ваши поиски, как я вижу, не увенчались успехом...

Алгар нахмурился, машинально полируя иглу.

- Нет, волшебник как в воду канул, - он тоскливо уставился на мутные воды озера. - Ежели он не сгорел, то уж наверняка утоп! Мастер Эстевро как пить дать понизит нас до младших прислужников.

Я сочувственно закивал.

- Что с господином Айссиведом? С ним все будет в порядке?

- Он очень сильный волшебник, - лицо авалорца смягчилось, когда он поглядел на увитый шнурами кокон. - Вот только практики ему не хватает. Знаете, господин колдун, он завсегда тратит слишком много манны там, где хватило бы даже ее десятой части...

- Десятой части? - повторил я, невольно возвращаясь взглядом к зияющей бреши в крепостной стене. - Действительно...

Трудно было даже представить, какой силой обладал Айс! Я почувствовал легкий укол зависти, однако, вспомнив о дымящейся маске, и черной слизи, капающей из-под гибкого воротника, устыдился, и поспешил перевести разговор на другую тему.

- Вы, верно, знакомы и с леди Эриу? - краем глаза я заметил, как напряглась спина Аша, натягивающего через голову тесную скаутскую куртку.

- Нет, что вы, господин, - Алгар усмехнулся. - Мы, конечно, много раз ее встречали на Авалоре, однако личного знакомства не были удостоены. - Авалорец понизил голос. - "Дознаватели" обитают в Башне Тишины, отдельно ото всех. Для прочих жителей острова мы как бы и не существуем...

- "Дознаватели" - каста отверженных, - не глядя на авалорца, Аш затянул ремни на рукавах. - С ними не станут общаться ни волшебники, ни их прислуга.

Кожаный мешок выскользнул у меня из рук и упал на каменную ступень.

- И Айс добровольно пошел на это? - я не мог поверить своим ушам. - Но почему?

- Кто его знает, - Алгар пожал плечами. - Нам запрещено задавать подобные вопросы...

Я уставился на свои черные ладони, чувствуя, как что-то с треском лопается у меня внутри. Ответ был очевиден.

- Это из-за Линед? Из-за ее смерти? - я повернулся к Ашу, однако скаут поспешно отвел глаза, избегая встречаться со мной взглядом.

Лицо отважной телохранительницы появилось передо мной как живое. Я вспомнил штурм Лие, фаланги копейщиков, перегородившие улицы, огнедышащие машины мастера Леонардо, и сверкающие когти механических рук, мелькающие над черепичными крышами.

- Леди Эриу развеяла ее прах над падающими башнями Авалора, - Аш говорил медленно, словно взвешивая каждое слово. - Когда волшебник очнется, он сам тебе все расскажет, если посчитает нужным...

Колокол на острове замолчал. Глубокие черные тени, окружавшие нас, стали совсем прозрачными, и спустя мгновение воды озера окрасились в алый цвет.

Солнце поднялось над звонницей храма Орвада, знаменуя начало нового дня.

Глава 16.

Вблизи храм оказался не таким уж и маленьким, как показалось мне поначалу. Квадратное приземистое здание в позднем паарийском стиле, было украшено растрескавшимися декоративными колоннами, покрыто облупившейся краской и выцветшими на солнце геометрическими узорами. С южной и восточной стороны стены были сплошь увиты пожухшим самнорским плющом, цепляющимся длинными изогнутыми колючками за желтый пористый камень кладки. С северной стороны зиял черный прямоугольник распахнутой настежь двери, над притолокой которой виднелся барельеф, изображающий молот Орвада и крылатую колесницу.

Осторожно взобравшись по высеченным в скале ступеням, я подошел к открытой двери и заглянул в сумрачное нутро храма. Тишина. Только ветер посвистывает, да тихонько шуршат листья старого платана, выглядывающего из-за усыпанной мусором крыши.

Под ногами захрустели сухие шишки и осколки терракоты, покрытой хлопьями разноцветной краски. В нос ударил запах тлена и запустения.

Переступив порог, я не спеша двинулся через длинный узкий проход, ведущий от входа к алтарю. С обеих сторон виднелись ряды пыльных скамеек с высокими спинками и откидными столиками, на которых все еще лежали раскрытые пожелтевшие молитвенники.

Сквозь прохудившуюся крышу капала вода. Капли звонко падали в рассохшееся деревянное ведро, вокруг которого по каменному полу расползлась внушительная лужа.

Я осторожно коснулся пальцами полированного подлокотника скамьи, раздумывая, стоит ли идти дальше. Дальняя часть храма все еще была погружена во мрак, и выглядела довольно жутко.

Темные ниши, в которых обычно стояли образы Орвада, были похожи на черные норы, на какие-то мистические порталы, ведущие в другие миры. У меня даже мурашки побежали по коже, когда я представил себе, какие чудовища могут таиться там, во мраке.

За разбитым окном неожиданно мелькнула быстрая тень, и спустя мгновение желтоголовый даан, громко хлопая крыльями, опустился на заброшенный алтарь. Птица подпрыгнула на месте, подозрительно поглядела на меня красным глазом и, потеряв всякий интерес, принялась стучать о камень большой ракушкой, зажатой в крепком изогнутом клюве.

Я едва не засмеялся. Глупая птица, похоже, совсем не боялась призраков из потустороннего мира! Тряхнув головой, я двинулся дальше, осторожно наступая на раскрытые панцири моллюсков, и на пучки сухих водорослей, устилающих пол сплошным ковром.

Покончив с моллюском, даан деловито прошелся по алтарю, подобрал заостренную палочку и, зажав ее в клюве, принялся почесывать себе спину. Его красные круглые глаза затянулись полупрозрачной пленкой, птица жмурилась от удовольствия!

Переступив через груду битой черепицы, я подошел к алтарю. Солнечный свет, проникавший сквозь узкие стрельчатые окна, ярко освещал большой прямоугольный камень, покрытый истершимися древними письменами. Я взмахнул рукой, отгоняя птицу прочь, и рукавом куртки стряхнул на пол груду разноцветных ракушек, колючих крабьих панцирей и пятнистых клешней.

- Прошу прощения, господин, - я усмехнулся, глядя на взъерошенного даана, возмущенно разевающего желтую пасть. - Я здесь ненадолго.

Птица вспорхнула на покосившуюся кафедру, покрытую сверху донизу засохшим пометом, и повернулась ко мне спиной, словно показывая, что ей все равно.

Под ногами вновь захрустели обломки терракоты. Я наклонился, и подобрал с пола глиняный палец. Чуть дальше лежала нога в охотничьем сапоге, а на границе света и тьмы виднелась голова, покрытая облупившейся краской. Глаза разбитой статуи смотрели на меня с немым укором, и по моей спине вновь побежали мурашки.

- О, боги, - пробормотал я. - Кто же посмел это сделать?

Все статуи, изображавшие воплощения Орвада были разбиты. Орвад - охотник лежал на спине. Груда обломков и тряпья, среди которой поблескивало тяжелое бронзовое копье с листовидным наконечником.

Орваду - воину кто-то разбил голову и обрубил руки. Орваду - строителю размозжили грудную клетку, проткнув ее насквозь спинкой от разбитой скамьи.

- Орвад - отец! - вздохнул я. - Цел, хвала богам!

В центральной нише виднелась темная фигура, сжимающая в правой руке тяжелый молот. Вполне возможно, что эта статуя оказалась не из хрупкой терракоты, а из крепкого камня, и проклятым осквернителям так и не удалось над ней надругаться.

Опустившись перед древним алтарем на колени, я положил голову на холодный камень, а руки в углубления, оставленные сотнями поколений молящихся.

- Орвад - отец, - пробормотал я. - Я не знаю, что я здесь делаю...

Камень, на котором покоилась моя голова, оказался удивительно гладким, и приятным на ощупь. Я почувствовал, что алтарь будто дышит, распространяя вокруг себя мощную эманацию силы. Я словно прижался к живому существу, спящему, но готовому в любую секунду пробудиться.

- Я знал, что ты придешь, - кто-то зашептал мне прямо на ухо. - Ты должен был придти...

Волосы встали дыбом у меня на голове, и я изо всех сил вцепился пальцами в алтарь, стараясь справиться с захлестнувшим меня ужасом. Ноги предательски затряслись, и если бы я уже не стоял на коленях, то наверняка бы упал.

- Прости, Отец, - я крепко зажмурился, вжимаясь лбом в пульсирующий камень. - Я никогда не верил в твое существование!

- Потому что ты глупец, Маркус Гримм! - шепот стал громче, словно божество склонилось надо мной, и зашептало мне прямо на ухо. - Неужели ты думал, что в этой жизни что-то зависит от твоей воли?

Меня обдало ледяным дыханием.

- Неужели ты думал, что в этом мире есть хоть кто-то, действующий по своей воле, супротив воли богов?

- Да, Отец, - зашептал я. - Я был самым глупым человеком на свете...

Горечь осознания своей незначительности захлестнула меня парализующей ледяной волной. Как же я был глуп, тщеславен и самонадеян! Почему я не замечал очевидного?! "Рука судьбы"! Ведь это было и дураку понятно. Все это везение, все эти случайности! Я всегда был просто орудием. Простой палкой, рычагом, который боги в нужный момент подсовывали под стоящий на откосе камень, чтобы потянув за него, устроить обвал, вызвать лавину!

- Быть может, ты хочешь поговорить о своих прегрешениях? О всех смертях, которым ты стал причиной? - голос бога был бесстрастен, но я задрожал от ужаса, услыхав сокрытую в нем угрозу.

- Но ведь если я был простым орудием, - пробормотал я торопливо. - Какой с меня спрос? Ведь я всего лишь выполнял волю богов. Я делал лишь то, что мне предначертано!

- Все так говорят, пытаясь оправдать свои преступления, - Орвад зашипел мне прямо в ухо. - Прояви мужество, Маркус Гримм. Признай, что это твоих рук дело. Признай свою вину!

Я почувствовал, как из глаз потекли слезы. Выходит, у меня и в правду был выбор. Не смотря на то, что я был орудием богов, я все же мог самостоятельно принимать решения. Я и в правду был преступником. Я и в правду был убийцей!

- Теперь я все понял, - выдохнул я. - Теперь мне уже все равно...

Ледяное дыхание божества коснулось моего затылка.

- Я рад за тебя, Маркус Гримм! Ты оказался храбрее, чем я думал, - Орвад меня похвалил, но я не обрадовался, так как знал, что за этим последует. - Ты сам себе выберешь наказание, господин колдун, а я прослежу, чтобы оно было выполнено.

- Смерть, - произнес я, и почувствовал, как расслабились мои плечи. Я принял решение, и страха больше не было. - Только смерть.

Раскинув руки в стороны, я распластался на алтаре как на жертвенном камне.

- Хорошо, - голос божества стал тише. - Это мы можем сделать.

Оглушительно захлопали крылья даана, а от его хриплого истошного крика у меня даже кровь заледенела в жилах. Сжав пальцы в кулаки, я сделал глубокий вдох, и едва не задохнулся от сладковатого запаха хаша.

Слеза Сердца заухала в груди переполняя меня маной, волоски на руках вздыбились, и я, все еще не понимая что происходит, скатился с алтаря на пол.

Молот Орвада врезался в каменную плиту с такой силой, что алтарь треснул, и переломился надвое. Мастер Литургио висел в футе надо мной, источая резкий запах дурманного зелья. В правой руке у него был зажат молот, а с подбородка на грудь капала темная тягучая слюна.

- Нужно было прибить тебя еще тогда, во время нашей первой встречи. - волшебник поморщился, и повернулся ко мне лицом. - Тогда я мог прихлопнуть тебя одни мизинцем, точно надоедливую муху.

Я вскочил на ноги и отпрянул от расколотого алтаря. Под ногами захрустела битая терракота и осколки ракушек.

Волшебник покачал головой, и поднял молот вверх.

- Не знаю, как тебе удалось избавиться от морока, - слюна упала на куртку, оставив на ней черную отметину. - Возможно, что это я уже не тот, что раньше. Возможно, что ты даже будешь последним, кого я отправлю в Долину Теней...

Без предупреждения молот взлетел, описал дугу и врезался в то место, на котором я только что стоял. Отпрыгнув в сторону, я споткнулся, и покатился кубарем, ломая истлевшие скамейки.

- Зачем ты это делаешь? - застонал я, выдергивая из ноги острую щепку. - Зачем? Ведь я не сделал ничего дурного!

Волшебник вскинул брови, удивленно глядя на молот, зажатый в руке.

- Ничего дурного? - темная слюна брызнула в разные стороны. - Да если бы не ты, сидел бы я сейчас в своем кабинете, спокойно покуривая свою трубку, - лицо мастера Литургио помрачнело. - Если бы не ты, не было бы войны между Мино и Зонтраком. Если бы не ты, все было бы куда проще...

- Но ведь ты же сам сказал, что я всего лишь исполнял волю богов, - пробормотал я, пятясь к темной нише.

- Каких богов? - волшебник злобно закудахтал. - Вот этих что ли? - он указал молотом на лежащие на полу обломки. - Здесь только один бог, и это я!

Волшебник стремительно пронесся по воздуху, и молот с треском врезался в стену рядом с моей головой, обдав меня фонтаном острых каменных осколков.

- А ведь это твой отец донес на того колдуна, - мастер Литургио отряхнул каменную пыль со своей куртки, и медленно поплыл к разрушенному алтарю. - Да, благородный Марий оказался таким же трусом и предателем, как и его сын...

Я почувствовал, как что-то острое вонзилось мне в грудь. Что-то бесплотное, отравленное, смертоносное. Страх вернулся, а вместе с ним и сомнения, и отчаянье.

- Ты лжешь! - зарычал я, пытаясь сопротивляться наползающему мороку. - Отец и мастер Ансгар были старыми друзьями!

- Тем слаще предательство, - закивал волшебник. - Да, предать того, кто считает тебя другом... Нет ничего более восхитительного и более омерзительного...

Моя нога зацепилась за что-то тяжелое, и я быстро опустился на колени. Бронзовое копье Орвада - охотника лежало поблескивая среди груды терракотовых обломков.

- Все почитали твоего отца как святого, но я-то знал, каков на самом деле этот мерзавец, - ноги волшебника коснулись алтаря. - Да, я знаю много отвратительных секретов!

Холодный гладкий металл заскользил в моей ладони. Шагнув вперед, я сделал быстрый выпад и ударил волшебника в затылок. Голова чародея дернулась вперед, бронзовое острие пробило череп и с хрустом вышло из лица.

- Оставь эти секреты при себе! - зашипел я, обеими руками проворачивая бронзовую рукоять.

Волшебник захрипел и задергался. Молот с грохотом ударился об алтарь, кувыркнулся в воздухе, и упал на пол у моих ног.

- Глупо, Маркус Гримм, - захрипел мастер Литургио. - Да, глупо и подло...

Копье задрожало у меня в руках, и я поспешно отступил назад, выдергивая наконечник из окровавленного затылка волшебника, ожидая нового подвоха.

- Подло? - я пятился, не спуская глаз с сутулой спины чародея. - А размозжить мне голову на алтаре, это, по-твоему, благородно?

Мастер Литургио обернулся. Острие копья пробило ему переносицу и вышло точно промеж глаз. На месте носа вздулся и лопнул кровавый пузырь, в горле у волшебника что-то заклокотало.

- Странно, - пробормотал он. - В этот раз я совсем не почувствовал угрозы...

Обмякшее тело грузно рухнуло на пол, подняв целое облако белесой пыли. Даан громко захлопал крыльями, но так и не покинул своего насеста, точно зритель, наблюдающий за разыгрывающимся перед ним представлением.

- Спасибо тебе, - я встретился с птицей взглядом. - Спасибо тому, кто тебя послал!

Желтый клюв широко раскрылся, перья встопорщились, и на пол шлепнулась кучка жидкого помета.

- Вот как? - я отбросил в сторону окровавленное копье, и оно с громким звоном покатилось по каменному полу.

Волшебник лежал среди обломков терракотовых изваяний, разбросав руки в стороны. Глаза Орвада - охотника следили за мертвецом с какой-то немой насмешкой.

Стараясь не поворачиваться к птице спиной, я подошел к неподвижному телу, выдернул кинжал, висящий у чародея на поясе, и осторожно потыкал в заросшую седой щетиной щеку. Волшебники не умирали так просто, в этом я уже успел убедился.

Острие кинжала проткнуло кожу, однако мастер Литургио никак не отреагировал. Его глаза закатились, обнажив желтоватые белки, а покрытый серым налетом язык вывалился изо рта. Похоже, что копье божества убивало волшебников, точно простых смертных!

Присев на корточки я осторожно откинул полу потертого камзола, и положил руку на забрызганную кровью рубашку. Волшебник не дышал, и сердце его не билось. Мастер Литургио был мертв.

Отложив кинжал в сторону, я запустил руку в оттопыренный карман камзола. В правом кармане оказалась маленькая книга в кожаном переплете с изящными медными застежками. В левом кармане обнаружился тяжелый кошелек из кожи ската. Я потянул за ремешки и высыпал содержимое на ладонь. Десять золотых сторхов, пять серебряных умбров. Целое состояние! Зачем волшебник возил с собой столько золота? Быть может, это плата за что-то? По спине вновь побежали мурашки.

Еще один кошелек я нашел в кармане жилета. На ладонь высыпались прозрачные стеклянные бусинки. Странно, хотя я и не ожидал найти в карманах у волшебника обычные вещи. Сушенный морской конек, лапка лягушки, горсть кузнечиков. Я брезгливо вытер ладони о жилетку чародея.

Что это? Из внутреннего кармана камзола появился сверток. Тяжелый, величиной с кулак, тщательно запечатанный в промасленную бумагу. Затаив дыхание, я развернул верхний слой упаковки. Внутри оказался небольшой кожаный шар, прошитый по центру вощеной ниткой, и с медным колечком, прикрепленным к цепочке, исчезающей в круглом отверстии под тисненой эмблемой зонтракийского оружейного двора.

Я осторожно положил шар на пол и уставился на мертвого волшебника. Неужели он был одним из зонтракийских шпионов? Тогда и Айс может оказаться... Я возмущенно тряхнул головой. Нет, это просто невозможно! Ведь он рисковал собственной жизнью, чтобы спасти нас всех! Сомнения запустили в меня свои холодные скользкие щупальца. Спасти нас всех, или себя самого?

Закусив губу я обшарил все карманы покойника, надеясь найти еще что-нибудь компрометирующее, однако обнаружил лишь баночку с пахучей липкой смолой, да коробочку с щипчиками и зажигалкой.

- А где же твоя трубка? - я качнулся взад-вперед на каблуках. - Ведь ты с ней никогда не расставался!

Я повернул покойника на бок, и провел рукой по спине. Ничего, только пальцы стали липкими от крови. Вздохнув, я поднялся на ноги, и тут заметил что-то блестящее, торчащее у волшебника из-за голенища сапога.

- Ну конечно! - я вновь опустился на колени, и потянул за почерневший от долгого употребления мундштук.

Трубка оказалась не из дешевых, сплошь покрытая инкрустацией и позолотой. Я повернул ее к свету и прочел дарственную надпись, окруженную изящной вязью и крошечными самоцветами.

- "Дорогому другу от гроссмейстера Эстевро", - солнечный свет на мгновение померк у меня перед глазами, и я встряхнул головой, чтобы придти в себя. Вот так не повезло! Если мастер Эстевро узнает, что я причастен к смерти чародея, против меня поднимутся все волшебники Авалора!

Тихонько звякнув, трубка выпала из моей руки, и закатилась под алтарь.

Машинально сунув в карман книжечку в кожаном переплете и зонтракийскую машину смерти, я медленно побрел к выходу. Громко, словно прощаясь, закричал даан.

- Прощай, господин, - пробормотал я. - Надеюсь, ты знаешь, что на этот раз у меня не было другого выбора...

Аш сидел верхом на каменных перилах, отковыривая от ножных протезов кусочки застывшего камня. Сиф и еще два скаута поднялись с земли, торопливо пряча игральные кости.

- А где все остальные? - я окинул взглядом свою поредевшую свиту. - Где капитан с рыцарями?

- Нашу "компанию" расформировали, - Аш вытер клинок о рукав и сунул его в ножны. - Жосу назначили командиром каких-то копейщиков, рыцарей тоже забрали, они теперь с принцами будут нянчиться... - скаут вопросительно вскинул брови, разглядывая мои разорванные брюки. - Что-то случилось?

- Ничего такого, чем стоило бы гордиться, - я поспешно отвел взгляд. - Где Досу?

- Старик отправился в верхний город, поглядеть, можно ли выбраться отсюда через северные ворота.

Я с благодарностью принял ломоть черствого хлеба, который Сиф жестом волшебника вытащил из своей бездонной сумки.

- Северные ворота почти в миле от нас, - я поглядел на черную змею крепостной стены, спускающуюся с холмов, и огибающую озеро. - Не лучше ли вернуться тем путем, которым мы сюда попали?

Сиф покачал головой, протягивая мне флягу с водой.

- Если вам дорог рассудок, господин, то туда лучше не соваться!

Аш согласно закивал.

- Принц Гойо решил, что армия будет окончательно деморализована, если увидит, что там, на улицах, - скаут помрачнел. - Наш боевой дух и так, ниже некуда...

- Ты тоже там побывал? - я повернулся к Сифу.

- Да, господин, - скаут кивнул. - И очень об этом жалею.

Мы не спеша перекусили, собрали свои нехитрые пожитки и медленно пошли вдоль набережной, разглядывая каменных истуканов застывших на гранитных постаментах.

Теперь, при свете дня, они уже не казались мне такими жуткими. Многие изваяния оказались в весьма плачевном состоянии. У многих не хватало рук или ног, краска, покрывавшая их тела, давно облупилась, а драгоценности, украшавшие их короны, были давно украдены.

- Не удивительно, что боги обрушили свой гнев на Треборг, - пробормотал Сиф. - Вы только поглядите, как они над ними надругались!

- Мерзкий городишко, - заключил Аш. - Жаль, что его не спалили еще до нашего прибытия.

На набережной напротив пролома в крепостной стене все еще суетились солдаты. Несколько десятков рослых пикинеров стояло по плечи в воде, орудуя длинными пиками, и тщательно обшаривая дно озера.

- Ищут принца Эладио, - пояснил Сиф. - Сгинул куда-то, во время ночного стояния.

- Заснул и захлебнулся, - Аш хмыкнул. - Хлипкий был мальчонка.

Я уставился на мутные воды озера, спасшие нас от огня. Не удивительно, что они потребовали жертвы.

Вдали, в храме Орвада на острове, вновь загудел колокол. Меня разом бросило в жар. Я знал, что колокол звонит для меня. Неужели мастер Литургио остался жив? Или это был его сообщник? Я скрипнул зубами. Предатель, написавший на меня донос! Значит, это просто вопрос времени, покуда на Авалоре не узнают о смерти мастера - дознавателя.

Я скользнул взглядом по своим товарищам. Кто бы это мог быть? Капитан Жосу? Командир скаутов Досу? Один из рыцарей-телохранителей? В глазах у меня вновь потемнело, а в горле запершило.

- Нужно поскорее отсюда убираться! - пробормотал я и, не дожидаясь своих спутников, побежал вверх по ступеням.

Аш не отставал он меня ни на шаг.

- Не нужно было тебя одного на остров отпускать, - зашипел он. - Поддался на твои уговоры... - Скаут машинально поправил авалорские клинки, торчащие из-за пояса.

- Я и сам могу принимать решения, - бросил, я не оборачиваясь. - Для этого мне не нужно спрашивать твоего совета.

- Этого-то я и боюсь, - Аш хмыкнул. - У тебя слишком горячая голова, Марк. Ты быстро вспыхиваешь, и быстро перегораешь! Слишком часто от тебя остаются одни лишь угли!

Скаут с легкостью обогнал меня, и зашагал впереди, насвистывая себе что-то под нос. Я глядел на его широкую спину, обтянутую тесной пятнистой курткой, и радовался, что Аш не видит сейчас моего лица.

Мы прошли мимо покореженных стволов деревьев, оставшихся на месте небольшого парка, прошли под покосившейся каменной аркой, и вышли на широкую улицу, ведущую в верхний город.

Насколько хватало глаз, улица была запружена колоннами унылых миносских солдат, бредущих между обугленными развалинами. Колонна копейщиков, от которых осталась едва ли треть, напомнила мне раздавленную многоножку, беспомощно барахтающуюся в придорожной пыли. Потемневшие от жара древка копий торчат в разные стороны, ноги устало шаркают по заваленной мусором мостовой, а в черных провалах, на месте глаз, время от времени вспыхивают подернутые пеплом уголья.

Мы прибавили шаг и вскоре поравнялись с головой колонны.

- Жосу! - Аш помахал рукой, приветствуя капитана, возглавляющего копейщиков. - Поздравляю с повышением! Рад видеть, что ты вновь в строю!

Жосу кисло улыбнулся, поглядывая через плечо на свое унылое воинство.

- Спасибо, дружище, - капитан вздохнул. - Ты, случайно, не знаешь, где можно достать пятьсот лошадей? А то мои парни совсем разучились ходить пешком.

Только теперь я заметил, что на ногах у копейщиков были кавалерийские сапоги со шпорами. Легкая миносская конница, неустрашимая, и быстрая как ветер, за одну ночь превратилась в банду шаркающих оборванцев.

Попрощавшись с Жосу, мы двинулись дальше, лавируя между развалинами рухнувших зданий, и перепрыгивая через канавы, заполненные черной водой. В воздухе стоял сильный запах гари, которому примешивался сладковатый запах горелой плоти. Под ногами хрустели рассыпающиеся головешки, в пустых окнах зданий завывал ветер, а из сторожевой башни над северными воротами все еще сочились струйки дыма.

- Такого погребального костра я еще не видал, - Аш остановился, вытирая текущий по щекам пот.

- Никто не видел, - ответил я. - Никто, кроме мастера Донамато.

Глава 17.

Если смотреть с холма, на котором мы стояли, миносская армия напоминала неповоротливую серую змею, лениво ползущую между уродливыми лоскутами выгоревших полей. Двадцать тысяч, считая войска генерала Элеутеро, только что прибывшие из Павзании.

Я внимательно разглядывал проплывающие мимо нас знамена, и не находил знакомых гербов. Красные львы, Перепоясанный желтой лентой носорог, Плюмаж из синих перьев, Зеленые щиты, Насаженная на пику голова скена, Белый волк в рыцарском шлеме, все эти эмблемы были мне не знакомы.

Слишком много мносцев сгорело заживо в проклятом Треборге. Слишком велико было унижение, чтобы принцы отказались от похода на Зонтрак.

- А принцев становится все меньше и меньше, - заметил Аш, словно прочитав мои мысли. - Жду не дождусь, когда же кто-нибудь засадит рогатину в костлявую задницу мастера Примитиво!

- Тише, господин, - Досу испуганно вытаращил глаза, настороженно оглядываясь по сторонам. - Ваши слова могут истолковать как государственную измену!

Скауты, плотной группой сидящие вокруг нас на своих низкорослых лошадках, принялись многозначительно переглядываться, потрясая своими копьями.

- Тихо там! - рявкнул старший скаут Сиф. - Тоже мне, зубоскалы!

Под холмом медленно проплыл флаг с изображением вздыбившегося коня с ястребиной головой. Идущие под ним воины были облачены в стальные остроконечные шлемы с забралами в виде птичьих клювов, и тусклые запыленные кирасы.

- Павзанская гвардия, - Досу хмыкнул. - Я слыхал, что в прошлом году они потеряли больше половины свих людей в битве с Редонами и Байокасами у переправы через Зиффорк, - скаут указал пальцем на офицера, едущего во главе колонны. - Старый Эмбодио набирал рекрутов из семей погибших ветеранов. Говорят, что многих пришлось даже насильно отнимать от титьки!

Скауты вновь зафыркали, надменно поглядывая на усталое воинство, медленно ползущее мимо нашего холма.

- Молочными зубами такой орешек как Зонтрак не разгрызешь, - Аш вздохнул. - Для этого нужны клещи, из черной тевалийской стали!

Я только кивнул в ответ. Война, в которую мы ввязались, с самого начала пошла по чужим правилам. Зонтракийцы наглядно доказали, кто здесь держит меч, а кто щит.

Дернув за поводья, я пришпорил свою лошадку, и двинулся вниз по склону холма к небольшому парусиновому навесу, подле которого стояла маленькая повозка с раскладным кожаным верхом.

Авалорцы уже успели развернуть на земле свои плащи, обильно смазанные дурно пахнущей слизью. На углах они установили маленькие жаровни на треногах, в медных чашах весело кипела вода, на керамических тарелочках мелодично позвякивали блестящие инструменты, а по обнаженным до пояса телам целителей катились капли пота.

Тихонько усевшись на корточки, я стал внимательно наблюдать, как Бонавер своим кривым сточенным ножом разрезает кожаные ремни, стягивающие кокон с волшебником. Стоящий подле него Алгар, держал наготове миску наполненную горячей водой, в которой плавали какие-то студенистые сгустки, похожие на бесформенных раздавленных медуз.

Сверток затрещал, и точно переспелый стручок треснул по всей длине. Сквозь прореху я увидел голову и плечи Айса. Руки у волшебника оказались сложены вдоль тела, а подбородок керамической маски плотно прижат к груди. Одежда на нем будто бы расплавилась, разделяясь на какие-то волокна, и отслаиваясь, словно луковая шелуха. Кожаная куртка истончилась и стала полупрозрачной, а плотные шерстяные брюки сморщились, и расползлись на коленях.

- Давай скребок, - коротко приказал Бонавер.

Алгар опустил миску на жаровню, и вынул из чаши с кипящей водой инструмент, похожий на серп, с костяными ручками на обоих концах. Обильно смазав скребок какой-то мазью, он бережно передал его напарнику.

- Готовь припарки, - Бонавер не оборачиваясь взял инструмент.

- Готовы уже, - Алгар подхватил миску с "медузами" и застыл, готовый выполнять новые команды.

- Только не перегрей, - пробурчал Бонавер. - Господин нам за это потом головы поснимает!

Тихонько покряхтывая, авалорец принялся соскребать с тела волшебника полуразложившиеся лохмотья. Зрелище это было неприятное и жутковатое. Мне даже поначалу показалось, что с моего друга заживо снимают кожу.

Бонавер распрямился, тряхнул скребком, и на землю с влажным хлюпаньем упали какие-то бесформенные ошметки. Очистив лезвие большим и указательным пальцами, он вытер пятерню о брюки, и вновь склонился над волшебником, бурча что-то себе под нос.

Кожа, показавшаяся из-под останков одежды, оказалась розовой и сморщенной, точно у новорожденного младенца. Авалорец уверенными движениями скребка снимал один за другим слои ткани, небрежно стряхивая на землю костяные пуговицы и золотые запонки. Работал он спокойно и сосредоточенно, время от времени разгибаясь, чтобы очистить скребок или размять затекшую спину.

- Маску пока нельзя трогать - Бонавер повернулся ко мне, и улыбнулся одними только губами. - Если мы, конечно, не хотим оставить мастера Айсиведа без лица. - Авалорец вздохнул. - Если мы все сделали правильно, она отделится сама собой через день-другой.

- Конечно, правильно, - Алгар нахмурился. - А то как же!

Авалорцы переглянулись.

- Ваше чародейское благородие! - перепуганный мальчишка-вестовой даже не пытался вырваться из медвежьей хватки Досу. Он висел, едва касаясь земли ногами и, отчаянно хлопая глазами, глядел на распластанное на земле тело "новорожденного" волшебника.

- Отпусти его, Досу, - я поморщился. - Ты не вовремя, Ферран. Что-то случилось?

Вестовой одернул нарядную курточку, расшитую золотыми галунами, пытаясь вернуть себе остатки достоинства, однако Аш вновь бесцеремонно ухватил его за шиворот.

- Если тебя опять прислал этот недоумок Примитиво, одной трепкой ты у меня не отделаешься!

- Меня послал принц Гойо! - взвизгнул мальчишка. - Он требует вашего немедленного присутствия на военном совете!

Я перевел взгляд с посыльного на Аша.

- Наконец-то! - я почувствовал неприятный привкус во рту. - Видать и в правду стряслось что-то серьезное!

Оставив лошадей со скаутами, мы с Ашем принялись карабкаться по узенькой тропинке, взбирающейся на вершину холма, изо всех сил стараясь не потерять из виду юркого вестового, скачущего перед нами точно настоящий горный козел.

- Ты, случайно, не знаешь, что там стряслось, Ферран? - спросил я посыльного, с трудом переводя дух.

Мальчишка отрицательно мотнул головой.

- Принц Гойо созвал малый совет, а это только вы, да генерал Элеутеро. Больше мне ничего не удалось разнюхать.

Я вздохнул с облегчением. Встречаться со всем миносским двором мне совершенно не хотелось.

На вершине холма нас встретил суровый стражник, стоящий в карауле возле штабной палатки. Отсалютовав мне стальным кулаком, он предупредительно откинул тяжелый полог и сделал приглашающий жест.

- А ты, приятель, подождешь снаружи, - алебарда опустилась, преграждая Ашу дорогу. - Мне приказано пропустить только господина чародея.

Скаут отступил на шаг, и небрежно оправил рукоятки авалорских клинков заткнутых за пояс.

- Да что я там не видел, - буркнул он, провожая меня взглядом. - Подышу лучше свежим воздухом.

Принц Гойо сидел в походном кресле, закинув ногу на ногу, и покуривал трубку. Дым в палатке висел коромыслом, и я даже закашлялся, когда в ноздри ударил непривычный пряный аромат.

- Хотите попробовать, господин колдун? - принц вытянул руку, протягивая мне трубку. - Желтый митрийский мох, собранный на стенах гробницы Тел-Маррен. Отлично успокаивает нервы.

- Спасибо, ваше высочество, - я коротко поклонился. - Я спокоен.

Генерал Элеутеро выхватил трубку у принца из руки и шумно затянулся.

- А я вот, с вашего позволения, не откажусь!

Миносец прикрыл глаза, и выпустил мне в лицо новое облако ароматного дыма. Я вновь закашлялся.

- Присаживайтесь, Маркус, - принц кивнул на кресло, заваленное запечатанными свитками, и пустыми кожаными футлярами. - Подождем, пока мастер Элеутеро придет в себя.

Я примостился на краю кресла, разглядывая верзилу миносца, увлеченно попыхивающего трубкой. Красные от недосыпания глаза уставились на меня сквозь клубящуюся пелену.

- Так вы и есть тот самый колдун из Лие, который сумел распутать весь этот зонтракийский клубок?

- Боюсь, что да, господин, - кивнул я. - Вы, кажется, разочарованы?

Генерал скривился, и потер кулаком слезящиеся глаза.

- Мне почему-то казалось, что вы гораздо старше.

Принц Гойо насмешливо фыркнул.

- А сколько тебе было лет, когда ты впервые разбил Байокасов при Преви?

Из ноздрей генерала вылетели струйки белесого дыма.

- Мне просто повезло, - сказал он. - Сражаться с дикарями куда проще, чем распутывать придворные интриги...

Я улыбнулся. Генерал мне почему-то сразу понравился.

- Мне тоже повезло, мастер Элеутеро. Убийца Маркабрю оставил много следов в Зеноре, которые и привели меня к нему на Маунтдан.

Генерал прищурился.

- А вы не находите это странным, чтобы такой опытный чародей как Маркабрю и так дал маху?

Я заерзал на краешке кресла. Не рассказывать же генералу о моем везении. Похоже, что только благодаря ему мне и удалось раскрыть зонтракийский заговор, да еще и остаться при этом в живых.

- Все это не важно, - принц Гойо кивнул на лежащую на столе карту. - Дело сделано. Все тайное рано или поздно становится явным, и зонтракийцы теперь сполна заплатят за свое вероломство!

Кресло жалобно затрещало под генеральской задницей.

- Мой господин, я бы не стал делать столь поспешных заявлений...

Лицо принца потемнело от гнева, однако он никак не отреагировал на замечание генерала, сделав вид, что пропустил его мимо ушей.

- Пропало два отряда скаутов, которых мы послали в разведку к Эст-Грабра. Мы подозреваем, что и на этот раз не обошлось без зонтракийской магии, - генерал тяжело навалился локтями на стол. - Пропали мои лучшие скауты, которые не раз и не два привозили мне мешки набитые головами магов Редонов и Байокасов.

В палатке воцарилась напряженная тишина.

- Нас заманивают в очередную ловушку? - спросил я, глядя на тоненькую струйку дыма, поднимающуюся над трубкой в руке генерала.

- Вполне возможно, - кивнул он. - И я не собираюсь бросаться в нее очертя голову.

Принц Гойо привстал в кресле, тщась испепелить генерала гневным взглядом.

- Великий пост скоро закончится, и если мы не захватим к этому времени Эст-Грабра, нам придется биться со всей зонтракийской армией!

- Пока что мы не видели ни одного зонтракийца, - мастер Элеутеро хмыкнул. - И что? Наша армия уже успела сократиться наполовину! - он осуждающе покачал головой. - Не забывайте, милорд, что эти шельмы хитры как лисы, и за последние триста лет ни одна армия так и не сумела миновать Эст-Грабра.

Вынув из стоящей на столе коробочки блестящую каменную фигурку, изображающую всадника, генерал аккуратно установил ее на карте.

- Наша армия остановится здесь, у развилки дорог. Мы перекроем все подходы к Эст-Грабра со стороны Треборга и из долины Марасул, - из коробочки появилась фигурка, изображающая волка. - Вы со своими скаутами обследуете ущелье. Разыщите проклятых магов, и принесите нам их головы!

Я вздрогнул, и перевел взгляд на фигурку, изображающую вздыбившегося медведя, которую генерал установил у входа в ущелье.

- Вы справитесь, мастер-колдун? - Элеутеро уставился на меня своими слезящимися воспаленными глазами.

- Справлюсь, - я громко сглотнул, и протянул руку к трубке с дымящимся митрийским мхом.

- Замечательно, - генерал улыбнулся одними губами. - Мне бы очень не хотелось сложить голову в этой проклятой дыре!

Выпустив струйку дыма через нос, я почувствовал распространившееся по телу приятное онемение. Мысли перестали играть друг с другом в чехарду, и вновь выстроились в аккуратную цепочку.

- Мне нужно золото, много золота, - сказал я, осторожно опрокидывая трубкой фигурку медведя.

- Золото? - принц Гойо ухмыльнулся. - Вы его получите, когда выполните задание.

Я покачал головой.

- Нет, я возьму его с собой, на случай, если придется столкнуться с новыми наемниками...

Генерал одобрительно хмыкнул.

- Разумно, золото рушит вражеские стены не хуже тарана!

- Вот как? - принц поджал губы. - Извините, мастер-колдун, я вас не правильно понял.

Откинув крышку стоящего в углу сундука, принц вынул увесистые кожаные мешочки и положил их передо мной на стол.

- А как вы распорядились с наградой, которую я вам прислал за победу над вождем неметов? Сумма не показалась вам слишком скромной?

- Наградой? - я пожал плечами. - Боюсь, что я вас не понимаю...

Принц Гойо нахмурился и вновь вернулся к сундуку с армейской казной.

- Я передал вам десять сторхов золотом, через мастера Литургио. Мой брат Примитиво считал, что за голову вождя Зарита достаточно и пяти сторхов, однако я с ним не согласился...

Обида всколыхнулась внутри меня, точно темная зловонная трясина, в которую уронили тяжелый камень. Так вот почему мастер Литургио решил меня прикончить! Всему виной был кошелек с золотом, и хаш, который он мог на него купить!

- Не нужно, - я оттолкнул рукой столбик золотых. Монеты покатились по карте, миновали ущелье Эст-Грабра, и рассыпались, накрывая собой крепость Зондарк в глубине зонтракийских земель. - Десяти сторхов было вполне достаточно.

Вполне достаточно, чтобы погиб волшебник. Я положил руку на мешочки с золотом. Возможно, что хоть эти деньги помогут предотвратить кровопролитие.

Генерал Элеутеро небрежно смахнул монеты с карты на пол.

- Все, что вам может понадобиться в походе, вы можете взять в моем обозе, - он улыбнулся, и заговорщицки подмигнул принцу. - И все совершенно бесплатно!

- На кой хрен вам столько стрел?! - щупленький мастер-интендант схватился за голову. - Вы что, собрались самолично объявить войну Зенорской империи?

- Это, друг мой, военная тайна! - Досу криво ухмыльнулся. - И потом, вам же сказано, что мы можем получить все, что только захотим.

- Да это же просто грабеж какой-то! - интендант вытаращился на длинный лист пергамента, исписанный убористым почерком мастера-скаута. - Одних стрел пятьдесят дюжин! Луки составные, из рога аталатля - две дюжины! Тетивы, пропитанные кровью муриды - пять дюжин! Сапоги мягкие, с подошвой из жута - две дюжины! Щиты стальные, покрытые мехом горного саара - две дюжины! И это только начало списка!

- Хорош шуметь, и приступай поскорей к работе, - Досу добродушно отмахнулся, глядя на коротышку-интенданта чуть ли не с умилением.

- Я все понимаю, - застонал тот. - Но зачем вам понадобился переносной алтарь с серебряным молотом, чашей для омовений и канделябром на двадцать свечей?

- Ну, а ежели кто из моих парней смерть примет? - Досу скромно сложил ладони на груди. - Я хочу отправить его на небеса со всеми причитающимися почестями.

- Да вы просто разбойники с большой дороги! - интендант замахал свитком, подзывая к себе помощников. - Дайте этим мерзавцам все, что на этой бумажке, да проследите, чтобы они не стянули чего-нибудь, что не указано в списке!

- Там все указано, - Аш захихикал мне на ухо. - Даже шампунь для лошадей!

Весело гикая, скауты принялись сгружать с телеги вязанки стрел.

- Лук из рога аталатля? - я поймал мастера-скаута за рукав. - Такие стоят не меньше пяти золотых за штуку, если я не ошибаюсь?

- Ошибаетесь, господин, - Досу нежно прижал к груди свое сокровище. - Оружейники в Мино попросят все восемь сторхов!

Аш взял лук в руку, подбросил его на ладони, и с благоговением провел кончиками пальцев по спиральному рисунку, образованному перемежающимися черными и белыми полосками сухожилий, покрытых прозрачным лаком.

- Великолепно, - пробормотал он. - Впервые держу его в руках!

Я удивленно уставился на скаута.

- Просто идеальный инструмент! - Аш вытянул руку, и лук закачался на выставленном вперед указательном пальце. - Какой баланс, какая скрытая мощь!

Ухватив дуги обеими руками, он забросил лук себе за шею, и попытался было его согнуть. Лицо у скаута побагровело, жилы вздулись, а костяшки на пальцах рук побелели от напряжения.

- Брось, это же не корнвахская игрушка, - хмыкнул Досу. - Такой лук можно натянуть лишь спешившись!

Мастер скаут вынул из квадратной лакированной коробочки ярко-красную тетиву, вероятно, ту самую, пропитанную кровью муриды и, зажав ее в зубах, опустился на колени.

Наступив коленями на рукоять, он взялся обеими руками за дуги и, натужно пыхтя, потянул их вверх. Старший скаут Сиф быстро наклонился и ловко закрепил тетиву в пазах, помогая взопревшему командиру.

- Хотите попробовать, господин чародей? - счастливо скалясь, Досу протянул мне свое оружие.

Прохладная костяная рукоять легла в ладонь как влитая. Лук оказался на удивление легким, но от этого не казался хрупким. Туго натянутая тетива щелкнула по рукаву куртки. Я пропустил ее между пальцев, и удивленно вскинул брови.

- Холодная!

- Это кровь муриды, - Досу важно закивал. - Она придает ей прочность стали!

Расставив ноги пошире я поднял руку, зацепил тетиву двумя пальцами и изо всех сил потянул. От напряжения моя правая рука задрожала и задралась к небу.

Столпившиеся вокруг нас скауты заулыбались.

- Вы не правильно держите руку, господин, - один из младших следопытов указал на мой локоть. - И плечи у вас не работают!

Аш зажал свой лук между ножных протезов, тихонько крякнул, и без посторонней помощи накинул тетиву.

- Вот так! - оружие тихонько застонало, когда его могучие руки натянули тетиву до предела. - На одном вдохе!

Скауты согласно закивали.

- Чтобы стать хорошим лучником, нужно тренироваться с рассвета до заката, - важно заявил Досу. - Нужно сорвать не одну тысячу мозолей, - он гордо продемонстрировал мне ороговевшие подушечки пальцев. - Чтобы стать хорошим лучником...

- Нужно потратить слишком много времени, - оборвал скаута Аш. - Которое можно было бы с пользой употребить на что-нибудь другое, более стоящее.

Мастер-скаут чуть не задохнулся от возмущения.

- Если ты хочешь чего-то добиться в этой жизни, нужно идти одной дорогой, и не отвлекаться по всяким пустякам! - Досу насупился. - Ты же должен, в конце концов, понять, насколько ограничены твои возможности. Ты должен решить, на что готов положить свою жизнь!

Аш насмешливо выпятил губы, собираясь ответить скауту какой-то колкостью, но в последний момент передумал.

- Знаешь, Досу, а ты иногда напоминаешь мне одного моего приятеля, - лицо у скаута стало неожиданно серьезным. - Такого же твердолобого старика, у которого на каждый случай припасен готовый ответ...

Досу ухмыльнулся и покачал головой.

- А ты напоминаешь мне моего младшего, который так до сих пор и не решил кем же ему стать: плотником, переписчиком или странствующим менестрелем! - скаут указал пальцем на своего помощника Сифа. - Зато о старшем я могу не волноваться, хоть у него-то с головой все в порядке!

Сиф заулыбался, и я внезапно увидел, каким был Досу в молодости. Без уродливых шрамов и глубоких морщин, покрывающих сплошной сеткой загорелое до черноты лицо.

- И ты ни о чем не жалеешь? - спросил я. - Если бы тебе выпал шанс что-то изменить, неужели ты не выбрал бы себе другую судьбу?

Старый скаут пожал плечами.

- Вы, господин, наверно думаете, что у меня не было выбора? Вы наверно думаете, что я никогда не испытывал сомнений? - Досу покачал головой. - Нет, всякое бывало. Бывало, что и мне хотелось сбросить скаутскую куртку и бежать, куда глаза глядят. Приходилось и друзей хоронить, и командиров проклинать, - лицо у скаута словно окаменело. - Но с годами я понял одно, я понял, что создан для этого. Вы, господин, это лук, а я всего лишь простая стрела. Куда вы меня направите, туда я и полечу.

Скауты молча закивали, соглашаясь с командиром. Со всех сторон на меня глядели десятки глаз, словно ожидая моего ответа.

- И даже если я пошлю вас на смерть? - в горле у меня пересохло, и я громко сглотнул. - Даже если вы будете знать, что выбора я вам не оставил?

- Господин, - Досу устало улыбнулся. - Одна стрела стоит не дорого. Их продают дюжинами! Однако если ее выпустит хороший стрелок, - он поднял высоко над головой павзанский лук из рога аталатля. - Она проткнет насквозь даже рыцаря, закованного в латы стоимостью в тысячу сторхов!

Скауты одобрительно загудели, подбрасывая в воздух вязанки стрел.

- А я вот, никогда не хотел быть стрелой, - пробурчал Аш, осторожно снимая тетиву со своего лука.

- Я знаю, - сказал я. - И ты никогда ей не будешь.

Гора припасов вокруг нашего лагеря неумолимо росла. Носильщики из обоза сновали взад и вперед, перетаскивая с места на место кипы одеял, связки сапог, щиты и зачехленные кавалерийские копья. Стоящий поодаль Досу о чем-то спорил с мастером-интендантом, тыча тому под нос свой список.

- А у нашего старика хватка не хуже чем у самого господина Маша, - Аш положил голову на седло, лениво наблюдая за суетящимися скаутами. - Он даже лошадей нам новых достал!

Сидя на свернутом в рулон одеяле, я осторожно переворачивал странички исписанные мелким почерком мастера Литургио. Книжечка, которую я нашел в кармане волшебника, оказалась зашифрованной, и прочесть в ней удалось лишь даты, стоящие перед каждой новой записью.

- Что это у тебя там? - Аш лениво повернулся на бок. - Надеюсь не сборник моих ранних стихов?

Я улыбнулся, протягивая другу книжку.

- Это дневник мастера Литургио.

Аш удивленно вскинул брови.

- Я даже не стану спрашивать, как он у тебя оказался.

- Я даже не стану отвечать, - я подбросил в костер веточку. - Сможешь его расшифровать?

Скаут нахмурился, и придвинулся поближе к огню, внимательно разглядывая надписи на внутренней стороне обложки.

- Сомневаюсь, - он прикрыл один глаз рукой. - Буквы перед глазами так и расплываются. Не иначе как чародейские штучки!

Скауты, сидящие с другой стороны костра, развернули полоски ткани, пропитанные краской, и принялись чернить стрелы, покрывая их бурыми пятнами и разводами. Старший скаут Сиф аккуратно подрезал оперенье зажатой в кулаке стрелы, тихонько напевая что-то себе под нос.

Где-то во тьме слышалось приглушенное ржание лошадей, а внизу, под холмом, ритмично пульсировало багровое зарево лагерных костров.

- Славно, правда? - Аш сунул в зубы соломинку и опустил голову на седло.

Я развернул свое одеяло и тоже растянулся возле костра.

Пахло травой, и сырой землей. Перечеркнув звездный небосвод, черной резной тенью над головой пролетел филин.

- Славно, - согласился я и, отложив книжку в сторону, вздохнул. - И у нас, надеюсь, впереди еще без счету таких ночей.

Глава 18.

Мне всегда нравилось покидать лагерь перед самым рассветом. Когда все еще спят, когда в прогоревших за ночь кострах уютно мерцают уголья, а от полевых кухонь начинают расползаться дразнящие обоняние ароматы.

Мимо нас прошаркал сонный солдат, направляющийся к выгребной яме, несколько человек с утра пораньше заняли очередь к палатке лекаря, да чумазые мальчишки-водоносы спотыкаясь тащили жестяные ведра к офицерским палаткам. Лагерь просыпался медленно, неохотно, жадно цепляясь за последние минуты покоя.

Скаутские лошадки двигались практически бесшумно. Они не бряцали сбруей, не топали копытами и не оглашали окрестности задорным фырканьем. Мы плыли меж солдатских палаток точно призраки в царстве теней. Лица у скаутов были скрыты под полосками черной ткани, а древка копий и новые куртки раскрашены бесформенными пятнами.

- Стой! - группа из двадцати стражников вооруженных арбалетами и тяжелыми фальшионами преградила нам путь у засеки. - Кто такие? Куда направляетесь?

Внимательно изучив пропуск и печать, офицер опустил луч, бьющий из потайного фонаря, на землю.

- В наружном патруле конники ваалы, - стражник вернул мне пропуск, аккуратно свернув пергамент вчетверо. - Будьте с ними осторожны, нам не нужны неприятности.

Я вспомнил отчаянных всадников, вооруженных боевыми серпами, бесстрашно бившихся с алимами при Пасти Мистар, и по коже у меня побежали мурашки.

Небо начало потихоньку сереть, однако над нами по-прежнему сияли яркие звезды. Досу задрал голову к небесам и прочертил пальцем линию между созвездий.

- Звезды говорят, что будет много крови, - пробормотал он. - Надеюсь, что не нашей...

Аш тихонько фыркнул.

- Не нужно было тащить с собой алтарь. Это же все равно, что дразнить богов!

Досу возмущенно зашипел.

- Много ты понимаешь в таких делах! В этих проклятых землях не найти и пяди не оскверненной земли, годной для погребения! Еще сам спасибо мне скажешь!

Стянув с лица платок, Аш дважды сплюнул на землю.

- Да чтоб у тебя язык отсох!

Конники ваалы вылетели из темного оврага, словно стая бесплотных лесных духов. Их полуобнаженные тела были сплошь покрыты боевой раскраской, а длинные волосы, заплетенные в косы и смазанные белой глиной, топорщились над головами точно рога диких животных. Я скользнул взглядом по нагрудникам из игл дикобразов, по блестящим полумесяцам боевых серпов, и сразу же понял кто главный в отряде.

- Мы идем к ущелью, элкаа. Пропустите нас, это приказ ндабаа, - сказал я, избегая встречаться взглядом с вождем дикарей.

- Я узнал тебя, Унега-Аховали, - воин говорил чисто, без свистящего акцента, характерного для его народа. - В позапрошлом году многие воины корнвахи нашли себе невест в становищах ваалов, так что теперь мы твои кровные братья.

Я перевел взгляд с грозного боевого серпа, свисающего с луки седла, на покрытое белой краской лицо варвара и улыбнулся.

- Я слышал, что ваалы не признают Унега-Аховали!

Лицо у воина было неподвижное, с резкими грубыми чертами, точно высеченное из базальтовой глыбы.

- Это правда, - вождь с достоинством кивнул. - Но теперь, хотим мы того или нет, ты всегда будешь частью нашей семьи.

Ваал взмахнул рукой, и всадники беззвучно растворились среди теней покрывающих склон холма.

- Что это было? - Досу встревожено осмотрелся по сторонам, сжимая побелевшими пальцами рукоять сабли.

- Ваалы дальние родичи бродяг сертов, а теперь, как оказалось, они породнились еще и с корнвахами, - пояснил Аш. - Так что наш командир теперь один из них.

- Корнвахи? - Досу презрительно сплюнул. - Не те ли это те дикари, что недавно явились из-за горного массива Нефул?

- Это я их привел, - я повернулся к мастеру-скауту, однако не сумел увидеть выражения его лица, скрытого полоской черной ткани.

- Простите, господин, - пробормотал Досу. - Я никого не хотел обидеть.

Спустившись по каменистому склону холма, мы вновь вернулись на тракт, ведущий сквозь непроходимый вековой лес к ущелью Эст-Грабра.

Копыта лошадей звонко зацокали по истершимся за века каменным плитам, а лес вокруг нас стал совершенно непроходимым.

Высокие необхватные деревья, покрытые пористым желтым мхом, могучими колоннами подпирали небосвод. Ярко-зеленое море папоротников, поблескивающее каплями росы, временами выплескивалось на дорогу, над нашими головами с треском проносились сверкающие изумрудами стрекозы, да вились крошечные алые бабочки, похожие на яркие капли крови.

Солнце уже давно поднялось высоко над горизонтом, однако здесь, в тени вековых деревьев, все еще царил таинственный полумрак. Косые солнечные лучи, пробивающиеся сквозь густые кроны, время от времени выхватывали из сумрака удивительные картины, полюбоваться которыми, впрочем, у нас не было времени.

Понукая лошадей, мы проехали под высокой аркой, сложенной из белого камня, сверкающего на солнце точно глыба льда. Сквозь прорехи в ковре изо мха и колючего плюща, свисающего неряшливыми космами до самой земли, были видны высокие окна, покрытые поблекшей глазурью стены и резные капители колонн.

Ближе к полудню мы миновали развалины старинной башни, торчащей над вершинами деревьев точно мачта парусника над волнующимся морем.

- Маду-Маннон, башня крылатых! - торжественно объявил Досу, запрокидывая голову так, что аж затрещали шейные позвонки. - Рассказывают, что она стоит тут уже десять тысяч лет, разрушенная во время Великой войны титанами Окулана!

- Оку-Валлана, - поправил скаута Аш. - Эта башня не раз упоминается в героической поэме мастера Эамона "Глина и перья".

Я поплотнее запахнул в плащ, в пол-уха прислушиваясь к разговору своих спутников. Солнечные зайчики яркими пятнами скакали по нитям манны, протянутым от моих пальцев, сквозь сумрачную чащобу.

Склонив голову на бок, я прислушивался к шагам пугливых оленей, настороженно следящим за нами из-за деревьев, к шороху когтей, скользящих по древесной коре, и к ударам крошечных крыльев, пытаясь обнаружить скрытую от глаз угрозу. Лес был переполнен жизнью, жизнью были полны даже заброшенные развалины, и только присутствия человека мне никак не удавалось обнаружить.

- Пошли вперед еще двух скаутов, - приказал я Досу - И пусть не зевают. Враг может быть скрыт при помощи магии.

Досу нахмурился и кивнул старшему скауту Сифу.

- Возьми с собой Амета, пусть использует свой нюх!

Два скаута тут же пришпорили коней и быстро поехали вперед.

- У Амета нюх как у собаки, - пояснил Досу, свешиваясь с седла, и разглядывая какие-то следы на дороге. - От него ни один маг не скроется!

Легко спрыгнув с лошади, он опустился на колени и принялся что-то разглядывать.

- Разведчики прошли здесь несколько часов назад, - пояснил мастер-скаут, глядя на меня снизу вверх. - Только следы они оставили какие-то странные. Будто бы некоторые кони шли налегке!

Махнув рукой, Досу подозвал молодого воина, перепоясанного двумя саблями, и указал себе под ноги. Скаут поспешно стянул с лица повязку, коснулся пальцами следов и энергично закивал.

Подняв ладони вверх, он сложил пальцы кольцом, и поднес их к глазам, будто бы наблюдая сквозь подзорную трубу.

- Бениго глухонемой, - пояснил Досу. - Однако следы читает даже лучше чем я.

Бениго заулыбался, и сделал вид, что натягивает лук.

- Да, и стреляет он куда лучше, - недовольно пробурчал Досу. - Мальчишка говорит, что разведчики спешились, разделившись на два отряда. Те, что остались верхом, скорей всего играли роль приманки, тогда как пешие воины следили за дорогой из леса.

Глухонемой скаут хлопнул кулаком по ладони и растопырил пальцы веером.

- Павзанские разведчики оставили на дороге столько следов, что только слепой мог их не заметить, - перевел Досу с языка жестов.

Я обмотал поводья вокруг луки седла и тоже спрыгнул на землю. Пробивающаяся между гладких камней трава была лишь слегка примята, да растущий на обочине желтый цветок потерял несколько лепестков.

- Выходит, что я тоже слепой, - сказал я, и похлопал Бениго по плечу. - Надеюсь, что у наших врагов нет таких следопытов как вы.

Досу важно напыжился.

- Я бы на это не рассчитывал, господин. Зонтракийцы, конечно, нам не чета, а вот варды с асакарами могут доставить еще немало неприятностей.

Дорога вскоре пошла под уклон, а над верхушками деревьев наконец-то замаячили острые вершины горного массива Грабра.

- Скауты почему-то до сих пор не вернулись, - Досу привстал в стременах, настороженно осматриваясь по сторонам. - Боюсь, не случилось ли чего...

Лошадь Аша внезапно споткнулась и, грызя удила, встревожено заржала. В воздухе резко запахло расплавленной смолой и какой-то алхимической дрянью.

- Глядите-ка, - Досу присвистнул. - Разве так встречают гостей?

Старинный тракт, по которому мы ехали много дней, внезапно превратился в разбитую грунтовую дорогу. Земля у нас под ногами была перепахана каким-то гигантским плугом, оставившим на ней широкие глубокие борозды и выворотившим из древней кладки неподъемные каменные плиты. На брошенной у обочины телеге высилась груда ржавых лопат и прохудившихся ведер из пропитанной смолой парусины.

- Знаменитое зонтракийское гостеприимство, - констатировал Аш. - На другое я и не рассчитывал.

Тракт, ведущий к ущелью Эст-Грабра, оказался полностью разрушен.

- Не понимаю, - я уставился на глубокие колеи, оставленные колесами подвод. - Просто не вижу в этом никакого смысла!

Досу презрительно хмыкнул.

- А чего вы еще ждали от зонтракийцев?

Скаутские лошадки, привычные к бездорожью, шли так же резво, как и раньше, однако запах, идущий от земли, продолжал их беспокоить. Я успокаивающе похлопал своего скакуна по холке и принюхался.

- Запашок идет из вон той дыры, - хмыкнул Аш, закрывая нос рукавом куртки. - Древние строители знали свое дело, так что нашим друзьям пришлось употребить алхимическое зелье!

Большая закопченная воронка, глубиной в человеческий рост, преградила нам путь. От идущего из нее смрада у меня заслезились глаза, а во рту появился неприятный металлический привкус. Поспешно натянув на лица повязки, мы объехали яму кругом, следуя по широкой тропе, проложенной тяжелогружеными подводами в зарослях папоротника.

- В книге дектского стратега Манникса Третьего описан один случай, - Аш брезгливо отмахнулся от большой зеленой стрекозы, с жужжанием пролетевшей над его головой. - Там говорилось о генерале айров Руади, который разобрал дорогу, ведущую в долину Сен, чтобы из добытых плит возвести укрепления на перевале Даммург.

- Ну и как? - фыркнул Досу. - Эти укрепления не рухнули ему самому на голову?

- Руади без труда разбил армию, в десять раз превосходящую его собственную, - Аш пожал плечами. - Он вообще был очень хитроумным полководцем, если, конечно, верить древним историками...

Мастер-скаут в сердцах сплюнул.

- Если хитроумные зонтракийцы и вправду перегородили ущелье, то нам ни за что не поспеть в долину Зондарк к окончанию Великого поста! Боюсь, что они еще вдоволь напьются нашей крови!

Я уставился на далекие горные вершины, стенами вздымающиеся над лесом.

- Но ведь зонтракийцы не могут сражаться во время Великого поста, - возразил я. - Наверняка и на этот раз нас будет поджидать какая-нибудь банда наемников, из союзных им племен...

Скаут отрицательно помотал головой.

- Нет, на священную землю Эст-Грабра наемников не пустят. Боюсь, что на этот раз нам придется биться с самими "Молчаливыми". Эти ублюдки как раз завсегда готовы подраться, и никакие запреты и суеверия их не остановят!

- "Молчаливые"? - я натянул поводья, пропуская мастера-скаута вперед. - Это еще кто?

Досу поежился, настороженно оглядываясь по сторонам, словно ожидая, что орда "Молчаливых" вот-вот набросится на нас из-за кустов.

- Это личная гвардия зонтракийского короля. Говорят, что их набирают из горных кланов Треаса. Вы, господин, наверняка слыхали истории о великанах Треаса...

Я почувствовал, как по коже побежали мурашки.

- Да, - в горле у меня внезапно пересохло. - Говорят, что маг Теларис был сыном вождя одного из горных кланов...

Через несколько часов солнце достигло зенита, и на лесной тропе стало невыносимо душно и жарко. Наши тени стали совсем короткими, и начали путаться в ногах неутомимых скаутских лошадок.

Стянув с лица влажную повязку, я с жадностью глотнул раскаленного воздуха, а вместе с ним и горькой черной пыли. Пропитанная потом скаутская куртка прилипла к спине, а седло подо мной стало скользким и скрипучим. Вытерев лицо рукавом куртки, я с тоской вспомнил продуваемые всеми ветрами корнвахские степи.

- Сил моих нет волочиться с вами, - передо мной появилась унылая физиономия Аша. - Позволь, я поеду вперед, погляжу, где там запропастились наши разведчики.

- Езжай. Только возьми кого-нибудь с собой, - я повернулся к Досу. - Пускай Бениго едет. Так ты хоть болтать по дороге не будешь.

Досу ухмыльнулся.

- Мудрое решение, господин!

Аш скривился, оттягивая пальцем ворот пропитанной потом куртки.

- Помнится, в бытность твоей нянькой, мне даже и в голову не приходило следить за твоим каждым шагом. Так-то ты благодаришь меня теперь за доброту?

Я только отмахнулся.

- Гляди лучше в оба! Если что, в бой не вступай, пошли Бениго назад, за подмогой.

Хлопнув глухонемого скаута по плечу, Досу на пальцах объяснил, что от него требуется. Бениго коротко кивнул, ловко расчехлил копье и, пришпорив своего скакуна помчался следом за Ашем, который к тому времени уже успел скрыться за поворотом.

- Молодежь! - Досу улыбнулся, провожая скаутов взглядом. - Мне бы их энергию! Вот помнится, в одном из первых походов...

- Постой, - я поднял руку, обрывая скаута на полуслове. - Ты это тоже видишь?

- Что, господин? - Досу прищурился, вглядываясь в облако оседающей пыли. - Ничего я не вижу...

Я привстал в стременах, разглядывая две фигуры, сидящие в тени на стволе поваленного дерева.

- Собери скаутов, и жди моей команды, - приказал я, не решаясь даже на мгновение отвести взгляда от призрачных фигур. - Не нравится мне это.

Нити манны заструились с моих пальцев, однако они прошли сквозь незнакомцев, не встретив даже малейшего сопротивления. Можно было подумать, что все это игра света и тени, обычный обман зрения, если бы не жуткая эманация силы, хлещущая меня своими незримыми щупальцами.

- Мы заждались вас, господин чародей! - голос у незнакомца был зычный, как у человека, привыкшего отдавать приказы на поле боя, или на раскачивающейся палубе корабля, идущего сквозь шторм.

Спрыгнув с лошади, я медленно зашагал по залитой солнечным светом дороге, на ходу стягивая с рук перчатки. Противно засосало под ложечкой. Похоже, что сегодня мне понадобится вся сила, которая у меня есть, и вся храбрость, которая у меня осталась.

Воздух вокруг меня стал густым, точно расплавленная патока. Птицы неподвижно застыли в небесах, а кровь в ушах раскатисто громыхала, будто бы далекие раскаты грома.

Сглотнув наполнившую рот горечь, я собрал манну в леденеющих ладонях, чувствуя, как она застывает, превращаясь в невидимые смертоносные лезвия. По щеке скатилась капля пота, и застыла на подбородке, превратившись в крошечную льдинку.

Еще шаг. Моя нога коснулась колеблющейся линии между светом и тенью. Точно граница, разделяющая два мира. Яркие солнечные пятна всколыхнулись, побежали по земле, проказливыми зверушками взбираясь на колени незнакомца расположившегося на стволе поваленного дерева.

- Присаживайтесь, господин колдун, - в голосе чародея я не услыхал враждебности. - Прекрасный день, не правда ли?

Сидящий на бревне мужчина показался мне глубоким стариком. Его широко открытые глаза были сплошь покрыты бельмами, а лоб и щеки глубокими морщинами. Обращаясь ко мне, он наклонил голову на бок, словно прислушиваясь. Узловатые пальцы рук, с крупными ороговевшими ногтями машинально поглаживали потемневший от времени посох, украшенный незатейливой резьбой, и нитками разноцветных бус.

- Где мои скауты? - спросил я. - Что вы с ними сделали?

Старик хмыкнул, обнажая в улыбке крепкие белые зубы. Улыбка у него была сердечная, неподдельная.

- Нужно же было как-то привлечь ваше внимание, господин колдун, - маг поморщился. - Или вы предпочли бы более формальное приглашение?

Ощущение свирепой мощи, исходящее от старика куда-то улетучилось. Оно истончилось, растаяло, словно снег под солнечными лучами, превращаясь в колышущийся белесый туман, цепляющийся невесомой кисеей за заросли папоротника.

- Кто вы? - я осторожно опустился на корточки, держа ледяные клинки наготове.

Старик одернул кожаную юбку, едва прикрывающую костлявые колени, и обернулся.

- Эйнион, поди-ка сюда, - из тени тут же выступил худенький загорелый до черноты мальчик. - Это мой внук, Эйнион. Он заботится обо мне, и следит, чтобы я не свернул себе шею, свалившись в какую-нибудь придорожную канаву.

- Эйнион, те ва, - мальчик улыбнулся, и протянул мне свою грязную узкую ладошку.

Я уставился на ледяные клинки, торчащие из моих предплечий, и покачал головой. Достаточно было одного неосторожного движения, чтобы мальчишка лишился пальцев. Эйнион громко фыркнул, и уселся рядом с дедом, энергично стуча по бревну голыми пятками.

- Меня зовут Иовер Треас, - старик улыбнулся, успокаивающе похлопывая внука по коленке. - И я отец великанов.

Засмеявшись, я хлестнул клинком по покрытой инеем траве, срезая несколько тростинок.

- Вы - отец великанов? Хорошая шутка!

Внезапно мне стало трудно дышать. Что-то тяжелое словно сдавило грудную клетку, сгибая меня пополам и прижимая к земле. Волна удушающего жара столкнулась с ледяным дыханием манны, превращаясь в шипящее облако пара.

Старик продолжал улыбаться, будто наблюдая за мной исподтишка.

- Выходит, что маг Теларис был вашим сыном?

Я почувствовал, как капли пота на моих щеках превращаются в ледышки. Мне почему-то захотелось вскочить, и со всех ног броситься наутек, только бы не видеть этой снисходительной улыбки и покрытых бельмами глаз.

- Это скорей почетный титул, - старик кивнул. - Но я им пользуюсь только тогда, когда хочу произвести впечатление на молодых заносчивых чародеев.

Прикусив язык, я пристыжено засопел.

- Вы наш враг, мастер Иовер, и если принцы узнают об этом разговоре, у меня будут крупные неприятности.

- Враг? - маг удивленно вскинул брови. - Ну что вы, господин колдун! По ту сторону гор у вас нет врагов, - он кивнул на вершины массива Грабра, возвышающегося над лесом. - Я бы на вашем месте искал врагов совсем в другом месте.

- Я вас совсем не понимаю, мастер Иовер, - сказал я. - Если вы хотите меня запутать, то у вас это неплохо получается...

Старик задумчиво покатал рукоять посоха между ладоней.

- Нам известно, что принцы используют вас, Маркус Гримм, - произнес он тихонько. - И мне больно смотреть, как вас постепенно затягивает в этот клубок лжи и предательства.

Слеза Сердца так полыхнула у меня в груди так, что я едва не лишился чувств, окунувшись в багровую круговерть ярости, страха и боли.

- Откуда вы знаете мое имя? - прошептал я, потрясенно наблюдая, как медленно тают мои ледяные клинки. - Что вы сделали?

- Я всего лишь оросил зерно сомнения, прорастающее в вашей душе, - старик наклонился вперед. - Зерно лопнуло, и пустило первые корни...

Эйнион начал напевать что-то себе под нос, и я почувствовал, как силы покидают меня, точно вода, вытекающая из пробитой фляги.

- Но почему? - пробормотал я. - Зачем это вам?

Старик склонился надомной, касаясь пальцами моей груди.

- Это не ваша война, Маркус Гримм. Уходите, пока мы не стали врагами, - мне показалось, что слепые глаза старика глядят мне прямо в душу. - Там, за ущельем Эст-Грабра вас ждут лишь скорбь и разочарование.

- Но я должен! - захрипел я, чувствуя, как крючковатый палец вонзается в мою плоть с легкостью ножа режущего масло. - Я должен отомстить за принцев и за своих друзей. Я делаю то, что должен делать!

- Должен? - маг покачал головой. - Вы никому ничего не должнны, - слепые глаза уставились на меня, будто бы выворачивая наизнанку. - Месть! Какое отвратительное гнусное слово! - смрадное дыхание ударило мне в лицо. - Неужели вы готовы пожертвовать живыми, чтобы отмстить за мертвых?

Пальцы мага сомкнулись вокруг Слезы Сердца, и я закричал от боли. Меня бросило в жар, и я с ужасом почувствовал, как рвется связь с реальностью. Мир всколыхнулся, и раскололся, рассыпавшись мириадами зеркальных осколков.

Тяжело вздохнув, старик с сожалением опустил меня на землю. Высоко в небе мерно раскачивались древесные кроны. Я лежал, не двигаясь, отрешенно наблюдая за игрой солнечных лучей, пробивающихся сквозь золотистые листья, и за белыми облаками, неспешно плывущими к горному массиву Грабра.

- Если бы я вас убил, за мной бы пришел Огнедышащий, - старик вздохнул. - Он, как и вы, был бы ослеплен жаждой мести, и глух к моим словам. Договориться с вашим другом оказалось бы куда сложнее. - Маг вздохнул, разглядывая свои руки. - Тем ни менее, я горжусь тем, что сумел выдержать это испытание...

- Вы хотели забрать то, что вам не принадлежит, - сказал я, глядя на зеленую стрекозу, опустившуюся на расцарапанную коленку Эйниона.

- Признаю, искушение было слишком велико, - кивнул старик. - Но я должен был испытать себя.

- Все хотят заполучить Слезу Сердца, - прошептал я. - Но никто так и не решился стать ее хозяином.

Страх, который мне внушал старик, почему-то исчез. Я словно заглянул на мгновение в его душу и увидел в ней свое собственное отражение. Гротескное, искаженное, однако вполне узнаваемое. Мы с зонтракийским магом во многом были схожи.

Ухватив меня за руку, старик помог мне подняться на ноги. Вот так Отец великанов! Ростом он был пониже меня, и даже юный Эйнион оказался выше на целую голову.

- Когда все это закончится, приходи в Зонтрак как друг, - маг улыбнулся. - Я знаю, что наша встреча не была случайностью.

Расправив разодранную на груди куртку, я оглянулся, разыскивая взглядом своих спутников. Угрюмые скауты молча сидели на своих низкорослых лошадках, изготовив оружие к бою, а озадаченный Досу вертел головой из стороны в сторону, пытаясь отыскать меня среди колышущихся теней.

- Почему вы думаете, что я сбегу? Что смогу предать своих людей? - спросил я. - А если я прикажу вас схватить? Что вы тогда будете делать?

- А вы попробуйте! - юный Эйнион улыбнулся, положил руку старику на голову и на мгновение зажмурился.

Дохнуло холодом, и брови мастера Иовера покрылись потрескивающим инеем. Я почувствовал мощный ток манны, перетекающий от деда к внуку.

- А-а-о-а-а-о! - мальчишка запел.

Голос у него был звонкий и чистый, точно звон хрустальных бокалов. Голова у меня закружилась, а тело налилось непреодолимой тяжестью. Глухо ударилась о землю упавшая с неба птица.

Я тут же вспомнил недавнюю битву с неметами, и боевые чары, на мгновение обездвижившие обе армии. Так вот, оказывается, кто убил принца Северино! В груди у меня тоскливо заныло. Как это было глупо с моей стороны допускать, пусть даже на мгновение, что мы с зонтракийцами сможем стать друзьями!

Вражеские чародеи посеяли во мне зерна сомнений, вывернули меня наизнанку, в который раз доказав свое вероломство! Я только скрипнул зубами, не в силах шевельнуть даже пальцем

- Прощайте, - мастер Иовер махнул рукой. - Надеюсь, что мы еще свидимся.

Эйнион подхватил старика под локоть и, не прекращая петь, зашагал по дороге. Я смотрел на удаляющуюся сутулую спину мага, на весело приплясывающего мальчишку, и чувствовал, как корни сомнений разрастаются во мне с каждой секундой.

Пожертвовать живыми, чтобы отомстить за мертвых? Обман? Ложь? Были ли принцы на это способны? Зачем? Какой в этом смысл? Кто такой Иовер Треас - друг или враг? Рядом не было никого, кто смог бы дать ответы на все мои вопросы.

Краем глаза я увидел, как из подлеска появилась гибкая фигура в пятнистой скаутской форме. Ловко перепрыгнув через канаву, скаут выбрался на дорогу, скинул с плеча лук и натянул алую тетиву.

Стрела ударила Эйниона в затылок с такой силой, что мальчишка даже перекувыркнулся через голову. Его тонкие смуглые руки лишь раз взметнулись точно крылья подбитой птицы, и он застыл, уткнувшись лицом в перепаханную землю.

Мастер Иовер остановился, опираясь на посох и вытянул руку вперед, словно пытаясь дотянуться до мертвого внука. Его седая голова поникла, а колени подогнулись, точно от навалившейся сверху непомерной тяжести.

- Стойте! - я попытался остановить скаутов, однако они меня будто бы и не слышали.

Опустив копья и натягивая луки, они бросились вперед, готовые отомстить за смерть малолетнего принца Северино.

- Месть, - повторил я, сжимая кулаки. - Какое отвратительное гнусное слово!

Глава 19.

Земля загудела и затряслась у меня под ногами. Слева и справа замелькали покрытые черными попонами конские спины, руки, сжимающие копья, и колчаны наполненные стрелами. По разбитой грунтовой дороге закружили пыльные смерчи, мелькнули подвязанные шнурами конские хвосты, и напряженные спины скаутов.

Все произошло очень быстро. Практически мгновенно. Только что скауты были тут, и вот, они уже исчезли в клубящемся багровом мареве.

Я схватил бегущего Бениго за рукав куртки, и притянул его к себе. Сзади появился Досу, верхом на своем вороном. Рот у мастера-скаута был открыт, а губы беззвучно двигались.

Бениго выхватил из висящего на плече колчана новую стрелу, и попытался вырваться из моей хватки.

- Где Аш? - закричал я, крепче сжимая пальцы. - Что с ним?

Резкий порыв ветра, точно боевой молот, врезался мне в спину, и воздух наполнился кусками летящих мертвых тел.

Разорванная пополам лошадь пролетела над нами и врезалась в ошарашенного Досу, выбив его из седла на землю. Окровавленная голова с разинутым в боевом кличе ртом и длинной развевающейся косой, вылетела из облака пыли, и запрыгала по дороге, точно мяч для игры в траки.

- Досу! - я развернул Бениго лицом к себе, чтобы он смог читать по губам. - Помоги ему! Я пойду, погляжу, что произошло там, на дороге!

Сделав несколько шагов вперед, я отшатнулся, едва не столкнувшись с окровавленной шатающейся лошадью ковыляющей мне навстречу. Морда у животного была рассечена до кости, правый глаз вытек, а левый глядел на меня с каким-то жутким немым укором. Отступив в сторону, я увидел глубокий кровоточащий рубец, пересекающий ее спину от холки до крупа. Седло, в котором сидел всадник, было разрублено надвое ударом сверху вниз, а из ременного стремени все еще торчала нога в новеньком сапоге с подошвой из жута.

Скользнув рукой по липкому от крови седлу, я выдернул из кожаного колчана тяжелый дротик и, зажав его в кулаке, двинулся вперед.

Шаг, еще шаг, и воздух вновь стал сгущаться, превращаясь в густой кисель. Я почувствовал, как где-то впереди, скрытое облаком пыли, движется что-то огромное. Я услышал тяжелые шаги исполинских ног, я услышал скрежет чудовищных зубов и омерзительный смрад, идущий из разверстой пасти.

- Есть кто живой? - выдохнул я, настороженно осматриваясь по сторонам. - Отзовитесь!

Мой сапог заскользил в разбросанных по дороге внутренностях, а обломки копий, и рассыпанные стрелы захрустели под каблуками.

- Не нужно было этого делать, мастер Гримм, - низкий рокочущий голос донесся откуда-то сверху.

Споткнувшись об изувеченное тело скаута, я упал на колени, и выставил перед собой дротик. Тусклое трехгранное лезвие нацелилось на расплывчатую тень, колышущуюся передо мной в багровом полумраке.

- Я пытался их остановить, мастер Иовер! - закричал я. - Поверьте, я не хотел этого!

- Слишком поздно, - рокочущий бас превратился в хриплое шипение.

Резкий порыв ветра ударил мне в грудь, больно хлестнув песком по глазам и щекам.

- Жаль, что вы не послушали меня, мастер Гримм, - я увидел старика стоящего на коленях над распростертым в пыли телом мальчишки. Выглядел маг каким-то жалким и изможденным. - Теперь, уже ничего не изменишь.

- Вы сами в этом виноваты, - я поднялся на ноги, бесстрастно разглядывая обезображенные тела, бывшие всего лишь мгновение назад моими скаутами. Странное онемение медленно поползло от груди к голове и к кончикам пальцев. - Вы знаете, как мои люди хотели отомстить за своего принца...

Маг поднялся с колен, отряхивая белесый пепел, оставшийся от юного Эйниона. Его лицо задралось к небесам, а на морщинистых щеках заблестели влажные дорожки.

- Насилие порождает насилие, и из этого порочного круга так просто не выбраться, - зонтракиец хлопнул раскрытой ладонью по груди. - Я был не прав, господин чародей. Вы преподали мне хороший урок!

Перехватив свой посох поудобнее, маг повернулся в направлении Треборга.

- Мастер Иовер! - я преградил чародею дорогу. - Но ведь вы сами сказали, что это бессмысленно жертвовать живыми ради мертвых! Вы ведь сами сказали, что месть это отвратительное слово!

Посох точно копье вонзился между нами, пропахав борозду в почерневшей от крови земле.

- Да, это так. Но ты, как и все остальные, остался глух к моим словам, - мастер Иовер нахмурился, задирая трясущийся подбородок к небесам. - А теперь, прочь с дороги, мастер Гримм, и не смейте вставать у меня на пути!

Оружие в моем кулаке стало неимоверно тяжелым от переполняющей его манны. Трехгранное острие покрылось потрескивающим инеем, а деревянное древко казалась живым, пульсируя в ладони, в такт биению Слезы Сердца. На мгновение мне даже почудилось, что у меня в руке не простой дротик, а ненасытный Ивинен, алчущий крови.

Отец великанов! Я недобро усмехнулся, радуясь, что старик не может видеть выражения моего лица. Всего лишь один лишь удар, и чародею конец!

Я посмотрел на перепачканные пеплом пальцы, сжимающие посох, на покрытый седой щетиной подбородок, на тощие костлявые колени, виднеющиеся из-под подола кожаной юбки. Однажды ты сумел застать меня врасплох, но чего стоишь ты сам, без своего мальчишки?

Старик переступил с ноги на ногу.

- Если вы надумали проткнуть меня той штукой, что у вас в руке, - мастер Иовер тихонько хмыкнул. - Не медлите, и покончим с этим!

Маг не выглядел испуганным, вместо этого он показался мне каким-то потерянным и разочарованным.

- В ваших словах был смысл, - вздохнул я, словно извиняясь. - Но что мне делать теперь, когда вы сами себе не верите?

Мне почему-то захотелось, чтобы старик вновь попытался меня убедить. Чтобы нашел оправдание, нужные слова, в которые я смог бы поверить. Однако мастер Иовер лишь устало качнул головой, будто бы с покорностью принимая неизбежное.

- Постой, Марк! - исцарапанные в кровь пальцы сомкнулись на моем предплечье. - Постой, не спеши!

Аш подобрался ко мне сзади, как всегда, совершенно бесшумно. В свободной руке он держал тугой павзанский лук, на левом бедре болтался колчан набитый стрелами, а на правом висела тяжелая дорожная сумка.

Лицо у скаута оказалось сплошь покрыто длинными царапинами, будто бы он только что выбрался из зарослей самнорского плюща.

- Постой, Марк, - Аш забросил лук за спину, и торопливо запустил руку в дорожную сумку. - Я не успел отдать тебе это.

В недоумении я уставился на толстую пачку писем, перетянутых шелковым шнуром.

- Это письма из Лие. Только вчера доставили, с вечерней почтой.

Я бросил быстрый взгляд на мастера Иовера, однако стопка конвертов точно магнит тянула к себе. Удивительно, как такая мелочь, может сбить человека с толку, если использовать ее в нужный момент! Аш, как опытный хирург, одним движением скальпеля выпускающий гной из воспаленной раны, высвободил собравшуюся во мне горечь. Мне больше не хотелось никого убивать.

- Прощай, Маркус Гримм, - зонтракиец коротко кивнул, отступил на обочину, и не спеша зашагал прочь, вздымая облачка пыли своим посохом. Голова старика точно маятник раскачивалась из стороны в сторону, однако острый подбородок все так же целеустремленно глядел вперед.

С глухим стуком дротик упал на землю, вонзившись в нее почти до половины. Манна с шипением засочилась из вибрирующего древка, превращаясь в облачко пара.

- Почему ты не отдал мне их вчера? - я перевел взгляд на друга. - Ты же знаешь, что я больше года ждал вестей из дома!

- Шутишь? - скаут устало опустил руки. - Я хотел, чтобы ты сегодня встал со свежей головой, и не думал ни о чем другом, кроме задания.

- Тогда положи их обратно в сумку, - сказал я. - Почитаю, когда будет время, в более располагающей обстановке.

Мастер Иовер прошел мимо лежащего на земле Досу, и коленопреклоненного Бениго, поприветствовав их взмахом посоха.

- Со стариком покончено, - мне даже стало жаль зонтракийского чародея, ковыляющего навстречу верной смерти. - Спасибо, что остановил меня...

Аш громко засопел, выдергивая из щеки изогнутую колючку. Мне почему-то показалось, что он чем-то напуган.

- Знаешь, а ведь я встречал его раньше, - сказал скаут, машинально выбирая мусор из волос. - Это было на Авалоре, во дворце магистра Эстевро. Только тогда при нем была свита из десятка рыцарей, а вместо обносков - одежды из парчи и шелка...

- Зонтракийский маг на Авалоре? - я невольно усмехнулся, представив себе эту нелепую картину. - Ты что-то путаешь, Аш. Такое не привидится даже в страшном сне!

Аш невозмутимо оправил рукоятки мечей, торчащих из-под дорожной сумки.

- Маг? Да нет, дружище, это ты что-то путаешь. Сам знаешь, какая у меня память, - скаут постучал пальцем по расцарапанному лбу и поморщился. - Погляди, может в твоем кошельке найдется зонтракийское серебро?

- Что ты несешь? Какое серебро? - меня внезапно бросило в жар, и я торопливо ухватился за завязки кошелька.

Несколько золотых, величиной с ноготь большого пальца, тяжелые серебряные с гонкорскими единорогами, толстые миносские медяки, и несколько полустертых зонтракийских монеток, которыми лагерные торговцы отсчитывали сдачу.

Я осторожно перевернул монету на ладони, и почувствовал, как рот медленно наполняется жгучей горечью. На оборотной стороне серебряного кружочка красовался профиль пожилого мужчины в короне, надменно вздернувшего острый подбородок.

- Будь я проклят! - я поспешно натянул нити манны, пытаясь разыскать беглеца, однако дорога оказалась пуста на многие мили в обоих направлениях. Маг исчез! Будто бы в Аннувир провалился!

Аш устало опустился на землю, со стоном потирая колени в местах крепления протезов. Выглядел он усталым и сильно постаревшим.

Я присел рядом с Ашем на корточки, удрученно разглядывая вьючную лошадь, лежащую на боку. Сквозь лопнувшие ремни, стягивающие кожаную сумку, на дорогу просыпались серебряные подсвечники и пучок длинных тонких свечей, перевязанных бечевкой.

Мне захотелось закрыть глаза, уткнуться лбом в колени, и застыть так на несколько суток. Мне захотелось бежать прочь, от разбросанных по земле мертвых тел, от безжизненных глаз, которые еще несколько минут назад глядели на меня с гордостью и надеждой. Боевой колдун! Как же я был глуп и самонадеян! Оказалось, что зонтракиец искусно манипулировал мною, словно тряпичной куклой-марионеткой, ловко дергая за невидимые нити жалости, сомнений и тщеславия. Мне стало невыносимо стыдно. Каким, должно быть, жалким и недалеким я показался мастеру-чародею!

- Не будем терять времени, - сказал я, заставляя себя подняться с земли. - Вставай, дружище, у нас с тобой еще полно работы!

Вместе с Ашем и Бениго мы собрали мертвецов и положили их рядком в тени вековых деревьев. Досу вынул из разорванной сумки покореженный переносной алтарь, вернул на место выпавшие подсвечники, и теперь, сидя на траве, распрямлял погнутые ароматные свечи.

- Как твоя нога? - я остановился рядом с мастером-скаутом. - Идти-то сможешь?

- Смогу, - Досу поморщился, поглядывая на распухшую посиневшую лодыжку, торчащую из закатанной штанины. - Меня больше волнует, что сталось с Сифом и Аметом...

На мгновение мне показалось, что на глаза старого скаута навернулись слезы.

- Кто знает, - я покачал головой. - Возможно, что они вырвались так далеко вперед, что я просто не чувствую их присутствия.

Мастер-скаут закивал.

- С ними все будет в порядке, - Аш достал из походной сумки молитвенник, крошечную жаровню и коробочку с кусочками каменного угля. - Твой младший - тверд как кремень, об него любой маг себе зубы обломает!

Досу смущенно хмыкнул, пряча в бороде гордую улыбку.

- Ритуал займет всего лишь несколько минут, - Аш разложил на обочине небольшой костер из сухого мха и обломков стрел. - Надеюсь, что Бениго к тому времени уже вернется с лошадьми.

Жаровня на длинной цепочке закачалась над огнем. Над углями заплясали крошечные язычки пламени, и скаут тут же накрыл их металлической крышкой.

- Окажите нам честь, - закряхтев, Досу приподнялся на локте. - Мои парни будут вам за это благодарны...

- Наши парни, - поправил я мастера-скаута, и принял из рук Аша серебряные щипчики и раскрытый молитвенник.

Мы подошли к лежащим на земле телам, Аш снял крышечку с жаровни, и поднял руку высоко над головой.

Откашлявшись, я поднес молитвенник к глазам, однако строки почему-то стали расплываться, точно шифр в дневнике дознавателя Литургио. Солнечный зайчик пробежал по пожелтевшим страницам, и ловко перепрыгнул на грудь мертвого воина. В древесных кронах зашумел ветер, а высоко в небе появились черные тени стервятников, почуявших добычу.

- Нужно спешить, - прошептал Аш. - Иначе мы ни за что не поспеем.

Я коротко кивнул, и вновь уставился на страницу, которую выбрал Аш.

- На исходе дня, когда поля уже вспаханы, нивы засеяны, а амбары полны зерна, мы вымоем руки свои водой проточной, и соберемся в круг, чтобы на сон грядущий вспомнить тех, кто не шел вместе с нами за плугом, а держал в руке копье, кто не сеял жизнь, а пожинал смерть, кто ушел, не успев попрощаться, кто ушел, не испив последней чаши... Непогребенный, неотпетый, лежит он в чужой земле, и лишь вороны кружат над головой его, да дикие звери вокруг рыщут...

- Молитва наша птицей быстрой моря перелетит, и путеводной звездой укажет путь душе потерянной из мест чужих в небесные чертоги отца-создателя.

- Один, за слова. Два, за молчание. Три, за огни на горе Хельд.

Я взял щипчиками из жаровни один уголек, трижды взмахнул им в воздухе и положил его мертвецу на лоб. Зашипела горящая плоть, и в воздух поднялась тоненькая струйка дыма, уносящая с собой душу воина.

- Прощай, Андер, - я стиснул зубы, глядя на изуродованное тело скаута. Невидимый клинок разрубил его пополам, так что нам с Бениго пришлось облазить все кусты в поисках нижней части тела. Я вздохнул. Молодец Бениго, он сделал все, чтобы придать телам товарищей надлежащий вид.

- Прощай, Деси, - сказал я, прикладывая уголек ко лбу следующего скаута. Окровавленная голова внезапно повернулась на бок, и могла бы отделиться от тела, если бы Аш не придержал ее носком сапога. Струйка дыма поднялась к небесам, и я облегченно вздохнул.

- Прощай, Изар!

Мы обошли всех скаутов, когда на дороге появился Бениго, ведущий в поводу двух лошадей, свою и Аша, которых они предусмотрительно оставили в полумиле от поля боя.

- Хвала богам, наши кони целы! - Аш погладил своего скакуна по морде, и принялся приторачивать к седлу тяжелую дорожную сумку. - Теперь, если повезет, на обратном пути мы сумеем изловить и наших сбежавших лошадей! - скаут понизил голос. - Нужно было золото при себе держать, так было бы надежнее...

- Почему ты решил, что мы поедем назад? - я принял поводья из руки Бениго. - Мы все еще не выполнили задание. Нам поручено проверить, что творится у входа в Эст-Грабра.

Аш посмотрел на меня как на сумасшедшего.

- Извините, господин чародей, но мне кажется, что вы умом тронулись! - в голосе скаута зазвучала неприкрытая злость.

- Успокойся, Аш, - я изо всех сил старался не сорваться и выглядеть хладнокровным. - Что может сделать один зонтракийский маг? Мы даже не уверены, куда он направился.

- Да плевал я на этого мага, - лицо Аша потемнело от гнева. - Он волен делать все, что ему заблагорассудится, а вот тебе, я не позволю бросать свою жизнь на ветер!

- Что случилось, Аш? - я подошел к скауту поближе. - Это совсем на тебя не похоже. Ты ведешь себя как сварливая баба!

Аш возмущенно засопел, пытаясь взять себя в руки.

- Там, на дороге, - скаут зашептал, косясь на сидящего неподалеку Досу. - Мы нашли Сифа и Амета. Мы нашли всех пропавших скаутов.

Губы моего друга превратились в тонкую белую линию, а на скулах заиграли желваки.

- Быть может, нам нужно продолжить обряд? - я нерешительно приподнял молитвенник, который все еще держал в руке.

- Нам там делать нечего, - Аш качнул головой. - Зонтракийцы об этом позаботились.

Кровь заухала у меня в ушах с такой силой, что мне пришлось ухватиться свободной рукой за седло.

- Я не хотел, чтобы ты погиб здесь, на дороге, - Аш отвернулся, и принялся поправлять подпругу. - Потому и остановил тебя, прежде чем ты успел наделать глупостей.

Перед моими глазами вновь появилось изможденное лицо мастера Иовера. Я увидел острый кадык на тощей шее, увидел заросшие седой щетиной щеки, и покрытые пылью босые ноги. Я чувствовал силу, исходящую от чародея, однако, как ни странно, он даже в подметки не годился зонтракийским магам, с которыми мне доводилось сталкиваться раньше.

- Вот это, - Аш коснулся пальцами моей разорванной куртки. - Это его рук дело?

Слеза Сердца тревожно загудела в груди, точно колокол, на каменистом островке в Треборге. Я с трудом перевел дух. Почему же она раньше меня не предупредила!?

Как всегда Аш был прав, обычный маг на такое не был способен. Обычный маг не выдержал бы подобного испытания!

Мне почему-то вспомнился мальчишка серт, устами которого говорили духи степей. Я даже успел подзабыть, что он рассказывал о волшебном камне... Волшебник Айдиола Глеф, он тоже держал камень в руках, и он тоже упоминал испытание...

Я покосился на Аша, сосредоточенно пересчитывающего подобранные с земли стрелы.

- Если мастер Иовер и в самом деле король Зонтрака, зачем ему понадобилось со мной встречаться? Зачем было рисковать своей жизнью, и жизнью внука? - я коснулся пальцами разорванной куртки на груди. - Почему он не...

Аш пожал плечами.

- Возможно, что король вовсе не такое уж и чудовище, каким его нам обрисовали. Это война, Марк, и вполне естественно, что он готов пойти на любые жертвы, и ухищрения, чтобы спасти свои владения от врагов.

- Еще он сказал, что по ту сторону гор у меня нет врагов, - я изо всех сил сжал в руке потертый молитвенник. - Он сказал, чтобы я искал врагов в другом месте...

- Насколько мне известно, на Авалоре он встречался с мастером-казначеем Мейне, который на следующий день отказал миносцам в крупном кредите, - Аш многозначительно постучал пальцем по лбу. - В кредите, который миносцы могли бы использовать для похода на Зонтрак. Видишь, кусочки головоломки постепенно складываются, и все обретает смысл.

Я кивнул.

- Он пощадил меня еще и потому, что побоялся мести Айса, - еще один фрагмент встал на свое место. - Это как в игре в клатчи, когда нужно всего лишь сделать обманный маневр, чтобы вывести из игры опасные фигуры!

Аш прищурился, наблюдая за Досу, расставляющим разноцветные свечи в серебряные подсвечники.

- Счет идет на дни, и любая задержка играет зонтракийцам на руку. Если им удастся задержать нас в ущелье Эст-Грабра до конца Великого поста, они сумеют организовать защиту крепости Зондарк. Если ты со своим другом волшебником выйдешь из игры, зонтракийцы без труда переломят миносцам хребет.

- Мастер Иовер сказал, что нас используют, - припомнил я. - Что ты думаешь на этот счет? Что движет принцами, жажда мести, или же они преследуют какие-то другие, тайные цели?

Аш ухмыльнулся, вытирая кровоточащие пальцы о брюки.

- А нам-то какая разница? Пока мы полезны, нам будут бросать кости и трепать по холке. Что будет потом, известно одним лишь богам.

Прислонившись лбом к седлу, я задумался. Зерна сомнений, посеянные в моей душе зонтракийским чародеем, пускали корни все глубже и глубже.

Способен ли принц Гойо на предательство? Способен ли он пожертвовать нами, как разменной фигурой, чтобы выиграть партию? Я с силой потер виски пальцами. Принц Примитиво сметет нас с доски, стоит лишь старшему брату на мгновение замешкаться, в этом я не сомневался. Заступится ли за нас король, если придется выбирать между дружбой с Лие и собственными сыновьями?

Стиснув зубы, я сделал глубокий вдох. Помощи ждать было неоткуда. На этот раз я должен буду во всем разобраться сам.

- Мы возвращаемся, - решил я. - И принцу Гойо придется ответить на несколько неприятных вопросов, хочет он того, или нет.

Глава 20

- Тянешь карту или бросаешь кости? - отец закончил расставлять костяные фигурки на лакированной доске, и повернулся ко мне. - Испытай свою удачу!

- Бросаю кости, - я опустил костяшки в серебряный стаканчик, накрыл его ладонью и хорошенько встряхнул. - Два солнца и луна...

Отец усмехнулся.

- Если удача повернулась к тебе спиной, используй расчет, - кости покатились по столу. - Два солнышка! У меня "Полдень"!

Отец вытянул руку и передвинул две фигурки. "Всадника" и "стрелка".

- Если ничего не можешь придумать, испытай удачу, - отец перевернул карту. - "Насмешник"!

Поколебавшись секунду, отец вернул "стрелка" на прежнее место.

- В игре в клатчи удача так же важна, как и расчет. Прежде чем сделать ход, подумай, а вдруг тебе выпадет "Насмешник" или "Душегуб", - отец бросил на стол карту, с изображением шута, затягивающего на собственной шее петлю.

- Выходит, - я потянул карту из колоды. - Что я постоянно должен думать о возможности отступления? Но ведь так поступают только трусы!

"Самнорский плющ!" Я накрыл своей картой "Насмешника" и выдвинул вперед пятерых "застрельщиков".

- Пути к отступлению не продумывают только самоуверенные идиоты, - отец потряс стаканчик с костяшками. - Но клатчи учат тебя совсем другому. Две "луны". Твой ход, сынок.

Я быстро вытащил из колоды карту. "Зайчишка"! Мой "всадник" перепрыгнул через тройную линию отцовских войск и приземлился справа от "короля", угрожая ему копьем.

- Вот как? - отец вскинул бровь. - Беру карту!

Блеснула лакированная рубашка и на стол упал "Смерч".

- Вот же не повезло! - я вздохнул, и покорно переставил "всадника" на два поля назад, где он тут же оказался под ударом "застрельщика".

- Видишь, иногда удача важнее расчета. Иногда она может спасти даже в самой безвыходной ситуации, - отец аккуратно снял "всадника" с доски, а на его место передвинул "застрельщика". - Клатчи учат нас думать не только на несколько шагов вперед, но и на несколько шагов назад, - отец взял стаканчик с костяшками. - Тот, кто полагается только на стратегию, пренебрегая удачей, никогда не станет хорошим игроком. Тот, кто рассчитывает только на удачу, пренебрегая стратегией, тоже непременно потерпит поражение.

Пять "солнц" и "луна". "Осадная башня" врезалась в строй моих солдат, сшибая на своем пути пять фигур.

- Проклятье! - я тихонько застонал. - Но это же невозможно! Нельзя все предвидеть! Как можно играть, когда один бросок костей, или одна карта, могут испортить все твои планы?

Отец невозмутимо опустил выбывшие из игры фигуры в деревянную коробку.

- Все как в реальной жизни, - он улыбнулся. - Одна шальная стрела может решить исход битвы. Один порыв ветра, одно прогнившее бревно в опоре моста может предопределить исход всей войны.

На стол легла новая карта. "Самоубийца"! Отец со вздохом потянулся к фигуре, которая сделала последний ход. "Осадная башня", нацелившаяся на правый фланг моей армии, с тихим стуком отправилась в коробку.

- Когда боги вступают в игру, смертным остается только маневрировать, пытаясь свести потери к минимуму.

Я тряхнул стаканчик, и бросил кости. "Равноденствие"! Весь левый фланг моей армии пришел в движение, и в коробку одна за другой полетели "застрельщики" отца, и даже один "меченосец", прикрывавший "катапульту", нацелившуюся на мой центр.

- Что ты на это скажешь? - я кивнул на полупустую доску. - Что важнее, удача или расчет?

- Я ждал этого, - отец осторожно положил руку на остатки колоды.

- Ждал моего вопроса, или поражения? - я усмехнулся, правый фланг отцовской армии был разбит, и чтобы защитить короля ему придется спешно перебрасывать войска с левого фланга, где за спинами моих "застрельщиков" притаились смертоносные "триремы".

- Удачу тоже можно предсказать, - отец вытянул из колоды карту, и помахал ею у меня перед носом. - "Колесо времени"!

Проклятье! Это означало, что я должен взять последнюю карту из отбоя! Закусив губу, я поднял со стола "Самоубийцу". Все фигуры, которых я коснулся во время последнего хода, полетели в коробку, оставив моего короля беззащитным, перед копьями двух вражеских "всадников".

- Ничего ты не предсказал, - обиженно пробурчал я. - Ты просто запоминал карты!

"Всадник" опрокинул моего "короля" копьем, сбив с его короны установленную на ней серебряную монетку.

Принц Гойо бросил кости и передвинул фигурку "дракона". Он редко касался карт, предпочитая больше полагаться на расчет, нежели на удачу.

- "Колесо времени", - я аккуратно положил карту на стол.

Бросив быстрый взгляд на ряды моих фигур, принц Гойо покорно вытащил карту из отбоя.

- Знаю, не нужно было трогать "дракона", после того, как ты выбросил "Самоубийцу", - скрипнув зубами, принц снял с доски "дракона", нацелившегося разверстой пастью на моего "короля".

- Искушение было слишком велико, - я кивнул. - На вашем месте я поступил бы точно так же.

- Неужели? - принц вскинул бровь. - Я-то думал, что мне специально подбросили столь лакомый кусочек!

- Но вы все равно решили рискнуть, - я поднял к уху серебряный стаканчик с костяшками.

- Если бы не выпало "Колесо времени", вам, мастер Гримм, пришлось бы туго!

Доска, на которой происходило сражение, занимала почти весь стол, установленный в центре штабной палатки. Фигурки воинов были большие, богато украшенные разноцветной эмалью, золотом и драгоценными каменьями. В короне моего короля сверкали настоящие бриллианты, а на посохе, который он сжимал в руке, красовалась крупная золотистая жемчужина из Южных морей.

- Хотите сыграть со мной? - принц Примитиво облокотился на стол, изучая расположение фигур. - Только без карт и костей, так, как играют торговцы с Артеры.

- Без карт и костей? - я пожал плечами. - Удача повернулась к вам спиной, мой принц?

- Дело не в этом, - принц Примитиво подтащил к столу тяжелое кресло, украшенное резьбой и обитое красным бархатом. - Просто я терпеть не могу, когда неопределенность вмешивается в мои планы.

- Мой брат не верит в удачу, - принц Гойо поднялся с раскладного походного стула и сделал приглашающий жест рукой.

- Боюсь, что мне придется отказаться, - я покачал головой. - Без карт и костей игра станет скучной...

- Ну что вы! - принц Примитиво установил на короне своего короля большую золотую монету. - Так даже интереснее! Игра станет более динамичной, более агрессивной!

- Он попытается навязать вам свою волю с самого первого хода, - принц Гойо наполнил свой кубок желтым миносским вином. - Мой братишка с детства любил, чтобы игра шла по его правилам.

- Вы хорошо фехтуете? - принц Примитиво склонился над доской, разглядывая стоящие перед ним фигуры.

- Не очень, - неохотно признался я. - Больше предпочитаю копье.

- Ивинен? - принц ухмыльнулся. - Неужели все это правда, что рассказывают о вашем оружии?

- Что именно? - я насторожился.

- Я слышал, что волшебное копье постепенно подчиняет себе своего хозяина, выпивая его душу и превращая в ослепленного жаждой убийства безумца? - принц понизил голос. - Именно поэтому вы и не взяли его с собой?

В который раз я вспомнил о волшебном копье, запертом в подвале оружейной в Лие. Все было бы проще, будь оно со мной.

- Ивинен это живое существо. Существо древнее и могучее, - я улыбнулся. - Существо с собственными чувствами и собственной волей. Иногда он действует импульсивно, и мне стоит больших трудов его обуздать.

- Значит, вы признаете, что так и не смогли подчинить его себе? - принц ухмыльнулся. - Быть может, вам нужно было передать его более сильному чародею, который сумел бы с ним совладать, и использовать его мощь нам во благо?

- Как и любое другое волшебное оружие, Ивинен сам выбирает хозяина, - я перевел взгляд на принца Гойо. - Иногда он самостоятельно решает, кому жить, а кому умереть, особенно, если чувствует скрытую угрозу.

Принц Примитиво поморщился, и усмехнулся.

- Как копье может что-то решить? Оно, вероятно, шепчет вам на ушко?

- Нет, - я качнул головой. - Просто моя рука сама собой наносит удар и, прежде чем я успеваю сообразить, что произошло, голова моего собеседника оказывается на полу.

Улыбка застыла на лице принца, превратившись в гротескный оскал.

- Удобно, очень удобно свалить все на копье, - хмыкнул он, с шумом отодвигая кресло от стола. - Хорошо, что я не стал играть с вами в клатчи, мастер Гримм!

Принц Гойо поставил кубок с вином прямо на карту Зонтрака.

- Господин колдун, если бы у вас было с собой волшебное копье, вы бы сумели справиться с Отцом великанов?

Перед моими глазами тут же возникло изможденное лицо мастера Иовера.

- Не знаю, - я облокотился о стол. - Мне тогда почему-то показалось, что я могу раздавить его с легкостью, точно немощную козявку. Похоже, что мастер Иовер обвел меня вокруг пальца.

Принц Примитиво возмущенно засопел.

- Обвел вокруг пальца? Да ведь он у вас на глазах прикончил отряд наших лучших скаутов! И после этого вы утверждаете, что он не представляет для нас опасности?

Фигурки воинов, стоящих на доске, одна за другой поднялись в воздух. Колода карт с громким треском взлетела со стола и закружила вокруг принца, поблескивая в свете газовых сфер лакированными "рубашками".

Я шевельнул пальцами, и два "мечника" подлетели к принцу, угрожая ему своими крошечными мечами.

- Вам бы в балагане выступать, мастер Гримм! - лицо принца побледнело. - К чему все это представление?

Я улыбнулся, и фигуры послушно опустились на доску, занимая свои прежние места.

- То, что сделал мастер Иовер, смог бы повторить любой неофит из крепости Маген. То, что показал вам я, намного труднее, - шевельнув пальцами, я поднял руки к свету. - Когда встречаются два чародея, они издалека чувствуют силу соперника. Как рыцари, разглядывающие доспехи противника, мы изучаем друг друга, выискивая сильные и слабые стороны. Более слабый обычно отступает, если же силы равны, все решает обычный поединок.

- Почему же тогда вы его сразу не прикончили? - принц Примитиво подозрительно прищурился. - Ах, да, вы же не знали, что перед вами король Зонтрака!

- У меня пока не вошло в привычку убивать королей, - я повернулся к принцу Гойо. - Так же как и немощных стариков.

Принц Примитиво фыркнул.

- И те, и другие умирают с одинаковой легкостью, можете мне поверить, - вытащив из рукава надушенный платок, он тщательно промокнул виски. - Если бы не ваша чрезмерная щепетильность, господин колдун, мы бы были еще на пару шагов ближе к победе...

Принц Гойо кашлянул, многозначительно взглянув на брата.

- Как здоровье вашего друга волшебника? - он неожиданно решил сменить тему. - Я слышал, что дело идет на поправку.

- Да, у мастера Айссиведа очень опытные помощники. Говорят, что со дня на день можно будет снять маску.

Хрустнув пальцами, принц Примитиво взялся за перо.

- К сожалению, ждать мы больше не можем. Великий пост вот-вот закончится, и вся зонтракийская армия выступит нам навстречу, - перо заскребло по пергаменту. - Мы назначаем вас, господин колдун, командиром штурмового отряда. Завтра на рассвете вы выступаете к Эст-Грабра.

Я почувствовал, что принцы напряженно ожидают моей реакции. Я услышал, осторожные шаги за тонкой шелковой стенкой палатки, и резкий запах смазки, идущей от взведенных арбалетов.

- Что в шкатулке? - я кивнул на маленькую деревянную коробочку, обшитую стальными полосками. Принц Гойо отдернул руку от крышки, будто бы коснулся раскаленного железа.

- Пальцы пророка Белиада, - принц Примитиво мстительно улыбнулся. - Стоит ее всего лишь приоткрыть, как из боевого колдуна вы превратитесь в обыкновенного мальчишку!

- Вы мне больше не доверяете? - я перевел взгляд со шкатулки на принца Гойо.

- Будем честны, мы вам никогда полностью не доверяли, - принц Примитиво встал с кресла. В одой руке он держал пергамент, а другую положил на позолоченный эфес сабли. - Мы всегда подозревали, что ваш хозяин, король Кеандр, преследует в этом деле какие-то свои цели.

От возмущения я едва не задохнулся.

- Мы предложили вам помощь лишь после того, как вы получили отказ от кроля Гонкора Карнетира, короля Паары Бармора Льва и самого гроссмейстера Эстевро. Никто не захотел давать вам своих чародеев, - я бросил быстрый взгляд на коробочку с мощами. - И теперь, я, кажется, понимаю, почему.

- Признайте, вы ведь всегда враждовали с Зонтраком, - принц Примитиво ухмыльнулся. - Я знал, что вы из кожи вон будете лезть, лишь бы найти связь, между своими врагами и смертью несчастного Донато...

Меня словно ударили под дых!

- Не хотите ли вы сказать, что это мы все сфабриковали лишь для того, чтобы стравить Мино с Зонтраком? - мои пальцы сами собой сжались, впиваясь в бархатную скатерть, покрывающую стол.

С глухим стуком крышка шкатулки откинулась, послышался жуткий торжествующий рев, и мир наполнился звенящей пустотой. Схватившись за горло, я захрипел, безуспешно пытаясь удержать в ладонях последние капли испаряющейся манны.

- Так вы согласны с нашим предложением? - принц Примитиво аккуратно положил передо мной лист пергамента и придвинул чернильницу. - Или прикажете принести оковы из тевалийской стали?

Скрипнув зубами, я взял перо. Можно было попытаться вонзить его принцу в глаз, однако вместо этого я поставил свою подпись. Оковы из тевалийской стали не смог бы разбить ни один чародей.

Почему-то сразу вспомнилась крошечная комнатушка на Маунтдане, и истерзанные руки Маркабрю, скрючившегося под окном на узенькой лежанке. Быть может...

- Я знал, что вы человек благоразумный, - принц Примитиво бесцеремонно прервал мои размышления. Он посыпал подпись песком, и принялся вертеть брусок из красного сургуча над пламенем свечи. - Мы даем вам Мордада, с его фирганцами, а присматривать за вами будет господин Ингио с Авалора.

По спине у меня вновь побежали мурашки.

- Дознаватель с Авалора?

Темная фигура, скрывавшаяся до поры до времени за портьерой, бесшумно выступила из внутренних покоев.

- Мой господин, могу я попросить, наконец, закрыть эту проклятущую коробку? - мастер Ингио повернулся к свету. - У меня от нее зубы ломит!

- Вы мастер Ингио? - удивился я. - Должен признать, что представлял вас совсем иначе!

- В этом можете винить нашего общего друга, - дознаватель хмыкнул. - Умоляю вас об одном, не делайте ошибки, оценивая человека по его внешности.

Улыбчивый толстяк небрежно одернул кружевные манжеты, торчащие из рукавов кричаще яркой канареечной куртки в стиле "буфы и разрезы".

- Не удивлюсь, если вам пришлось порядком наслушаться разных гадостей, касательно моей скромной персоны, - мастер Ингио возвел очи к потолку. - Я к этому, увы, уже привык!

Толстяк картинно шаркнул ногой обутой в сапог из змеиной кожи, будто бы невзначай демонстрируя золотые пряжки, сплошь усыпанные сверкающими самоцветами. На массивном круглом животе блеснула витая цепь, с болтающейся на ней драгоценной камеей, величиной с детскую ладошку.

- Ваша внешность любого собьет с толку, - принц Гойо осторожно закрыл шкатулку с мощами пророка Белиада.

Воздух тут же наполнился гудением манны, поднимающейся упругими волнами от земли. Мы с мастером Ингио облегченно вздохнули, с улыбкой поглядывая друг на друга.

Манна заклубилась вокруг унизанных перстнями пухлых пальцев, и заструилась из заросших черными волосами ноздрей. Грудная клетка дознавателя вздымалась, точно кузнечные меха, втягивая манну в таком количестве, что я даже невольно ахнул.

- Вижу, что мастер Ингио произвел на вас впечатление, - принц Примитиво сложил пергамент вчетверо, и протянул его старшему брату.

Толстяк снисходительно кивнул.

- А какое впечатление произвел на меня мастер Гримм! Эти черные руки, эти татуировки Дожелата, этот взгляд! Если бы вы знали, о чем я говорю, мой принц, вам бы пришлось срочно посылать за сухими кальсонами, - приветливое лицо мастера-дознавателя превратилось в личину страшного языческого божка, а вытаращенные поросячьи глазки вспыхнули точно уголья.

Невидимая рука метнулась ко мне, через всю комнату. Ледяные когти заскользили по прикрывающему меня щиту, оставляя на нем глубокие дымящиеся царапины. Выдохнув сквозь зубы, я ударил волшебника щитом в лицо, и потянул за пульсирующие нити манны, насквозь пронизывающие палатку.

Тихонько звякнула камея, и по щеке чародея скатилась крупная капля пота. Я почувствовал, как манна становится мягкой и податливой, точно расплавленный воск. Раскладной стул подо мной затрещал, и в помещении резко запахло горькой полынью и раскаленным железом.

Фигура мастера-дознавателя словно увеличилась в размерах. Его голова коснулась потолка, а громадные ручищи погрузились по локти в землю.

В ушах у меня зазвенело, стало трудно дышать. Незримые путы, которыми я спеленал чародея, лопнули точно гнилые нитки. Горящие лохмотья закружились в воздухе, танцуя и трепеща между гудящими волшебными щитами.

- Предлагаю на этом закончить, - мастер Ингио улыбнулся, осторожно прикладывая к лицу надушенный кружевной платок.

- Согласен, - кивнул я, украдкой вытирая о брюки капли крови, выступившие из-под ногтей.

- Я что-то упустил? - принц Примитиво удивленно вскинул брови. Наша с Ингио дуэль заняла всего лишь доли секунды. - Быть может, господин чародей, потрудится объяснить?

- Виноват, - толстяк сделал шутливый книксен. - Я сам только что едва не стал жертвой собственного безрассудства...

Принц Примитиво бросил на меня подозрительный взгляд.

- Боюсь, как бы мне потом не пришлось пожалеть, о проявленном великодушии.

Подхватив меня под руку, мастер Ингио выволок меня на свежий воздух. В ноздри тут же ударил тяжелый запах военного лагеря, перекопанной земли и свежей хвои.

Высоко в небе висела круглая луна, похожая на головку заплесневевшего миносского сыра, тихонько поскрипывали доспехи стражников, да вокруг матовых световых сфер кружила неугомонная мошкара.

- Два шута! - мастер Ингио брезгливо сплюнул себе под ноги. - Один притворяется благородным рыцарем, а второй пустоголовым интриганом!

- Если и притворяются, - я выдернул свою руку из потной ладошки мастера дознавателя. - То весьма искусно.

- Вы еще не научились разбираться в людях, молодой человек, - мастер Ингио вкрадчиво улыбнулся. - Но это простительно, если сделать скидку на ваш юный возраст...

- Принц Гойо достойный человек, - я стиснул зубы. - И я вам не позволю поливать его грязью!

Мастер Ингио удивленно присвистнул.

- Тогда, справедливости ради, вы должны были вступиться и за господина Примитиво.

- Должен? - я поморщился, и ответил голосом мастера Иовера. - Я никому ничего не должен!

Толстяк тихонько закудахтал, выражая одобрение. Воспользовавшись секундной паузой, я попытался было ускользнуть, однако мастер-дознаватель оказался настороже.

- Ходят слухи, - толстые как сосиски пальцы впились мне в плечо. - Что колдуны из крепости Маген что-то замышляют. Ходят слухи, что мастер Никос разослал своих агентов по всему Островному союзу, собирая сторонников, мечтающих увидеть падение Авалора.

- Падение Авалора? - я едва сдержал смех. - Большей глупости вы и придумать не могли!

- У нас есть доказательства, - мастер Ингио нацелил мне в лицо свой толстый палец. - У нас есть показания нескольких колдунов, и зашифрованные письма, которые нам посчастливилось перехватить.

Волшебник прищурился, внимательно изучая выражение моего лица.

- Похоже, что вы действительно ничего не знаете, - в его голосе послышалось разочарование. - Или же вы это так мастерски скрываете, что даже я не могу вас раскусить...

- Я говорю правду, - манна загудела и затрещала в моих руках. - Проваливайте-ка, господин чародей, подобру-поздорову!

Мастер Ингио хотел было что-то ответить, но тут тревожно загудели сигнальные трубы и в считанные мгновения спящий лагерь превратился в растревоженный муравейник.

Со всех сторон завыли рожки, созывая солдат на построение, загремели барабаны, загнусавили волынки, а на высоком шесте, возвышающемся в центре лагеря, словно маленькое солнышко, вспыхнула гигантская световая сфера, заливая окрестности холодным белым светом.

- Нас атакуют, господа чародеи! - из штабной палатки вышел принц Гойо. Следом за ним бежали встревоженные оруженосцы и рыцари из его личной охраны. - Оставайтесь на холме, защищайте принцев!

Вооруженные грумы подвели оседланных коней, с подвешенными к седлам щитами и копьями. Принц Гойо легко вскочил в седло и выдернул из чехла увитое алыми лентами копье.

- Ваше высочество! - застонал один из оруженосцев, поднимая над головой стальной нагрудник. - Ваши доспехи!

- Нет времени! - принц Гойо небрежно отмахнулся, сдвигая на затылок бархатный берет, украшенный желтыми и изумрудными перьями. - Промедление смерти подобно!

Между солдатских палаток замелькали какие-то тени, послышались встревоженные крики, низкий утробный рык и нечеловеческий животный визг.

- Туда! - скомандовал принц и, зажав копье подмышкой, помчался вниз с холма, как сумасшедший колотя своего дестриэ пятками.

Громадная черная тень перепрыгнула через костер, и приземлилась прямо на спину бегущего арбалетчика. Блеснули белые клыки, и голова солдата покатилась по земле. Черная треугольная морда повернулась к нам, и громко фыркнула, брызжа кровавой слюной.

Завидев приближающегося всадника, тварь вскинула голову и громко завыла, словно бросая ему вызов. Черные когти впились в растерзанный труп, мускулистые лапы напряглись, и чудище стрелой взлетело в воздух.

Копье принца Гойо с громким хрустом вонзилось в широко разинутую алую пасть, и вышло из мохнатой встопорщенной холки. Задние лапы шазара задергались, вспарывая широкую грудь дестриэ, однако могучий скакун не замедлился даже на мгновение. Острые желтые зубы перекусили шею пса как соломинку, а тяжелые подкованные сталью копыта втоптали его в землю, превратив в бесформенное месиво из грязи и шерсти.

С оглушительным гиканьем рыцари бросились следом за принцем, и появившиеся из-за палаток шазары были растоптаны в считанные мгновения.

- Шазары! - мастер Ингио ухмыльнулся, торопливо заправляя кружевные манжеты рубашки в рукава куртки. - Где шазары, там и неметы, где неметы, там и отродья Драуда!

В дальнем конце лагеря, у самого леса, рявкнул мощный взрыв, и над древесными кронами взметнулся крутящийся огненный столб.

- Они нападают со всех сторон! - воскликнул я, отступая к штабной палатке. - Нам нужно разделиться!

- Разумно, - мастер Ингио сделал глубокий вдох, и меня едва не опрокинуло потоком манны, который он втянул в легкие. Ноги толстяка по щиколотку ушли в землю, а на унизывающих пальцы перстнях заплясали голубые искорки.

- Берегись! - закричал я.

Вырванное с корнем дерево, точно огромный воздушный корабль, пролетело над нашими головами, и с жутким треском врезалось в землю, сшибая на своем пути палатки, бегущих солдат и всадников. В воздухе закружились зеленые листья и хлопья белого пепла.

- Будь я проклят! - зарычал мастер Ингио, поднимая с земли оброненную кем-то алебарду. - А это еще что такое?

Исполинская человекоподобная фигура переступила через окружающий лагерь частокол и двинулась прямиком к нашему холму, прокладывая себе путь сквозь ряды солдатских палаток.

Я увидел, как отряд копейщиков попытался было остановить чудовище, однако оно даже не заметило нацеленных на него копий. Подхватив с земли груженую телегу, великан метнул ее словно ядро. Во все стороны полетели детали осадных машин, а громадные колеса запрыгали как живые, сшибая людей с ног.

Подобрав с земли окованный железом двадцатифутовый таран, великан взмахнул им, точно гигантской палицей, прорубая кровавую брешь в строю копейщиков. Люди вопили от ужаса, выли прыгающие между палаток обезумевшие шазары, а через брешь в дальнем конце лагеря волна за волной выплескивались ряды атакующих варваров.

Глава 21.

- Видишь, треугольные флажки над палатками наемников? - я ухватил за руку пробегавшего мимо мальчишку-посыльного. - Беги туда, скажи мастеру Мордаду, что я жду его фирганцев у подножия штабного холма.

- Слушаюсь, господин колдун! - мальчишка вскинул руку к фуражке. Лицо у него было бледное и испуганное, однако руки не тряслись, а зубы не стучали, словно кастаньеты. - Какие еще будут приказы?

Я закусил губу, глядя на поле боя.

- Не попадись одному из шазаров, другого посыльного у меня нет!

Мальчишка коротко кивнул, выдернул из ножен миниатюрный прямой меч и помчался вниз с холма, ловко лавируя между палаток.

- Не добежит, - фыркнул мастер Ингио. - Гляди сколько тварей повсюду!

Справа от нас разъяренные шазары копались в окровавленных лохмотьях оставшихся от полевой столовой. Еще несколько зверей дралось над останками выпотрошенного дестриэ, а еще дальше, вниз по склону, целая стая мохнатых чудовищ атаковала отряд арбалетчиков, прячущихся за сомкнутыми павезами.

- Добежит, слишком уж он незавидная добыча, - возразил я, всем сердцем надеясь, что я прав.

Громадная окровавленная морда, со свисающими из пасти потрохами, поднялась от растерзанной жертвы, и проводила бегущего посыльного ленивым взглядом.

- Видишь, - я торжествующе взмахнул рукой. - Я был прав!

Мальчишка перепрыгнул через тлеющий костер и скрылся из виду.

Световая сфера, висящая высоко над лагерем и освещающая поле боя, точно маленькое солнце, мигнула и потухла. Перед моими глазами заплясали яркие пятна, и расплывающиеся концентрические круги. Лагерь утонул во тьме будто продырявленная лодка в морской пучине.

- Проклятье! - зарычал мастер Ингио.

В руке у толстяка вспыхнул крохотный голубой шарик. Я увидел его напряженное лицо, вытянутые трубочкой губы, и ощутил тугой поток манны, закручивающийся вокруг меня точно ледяной пенистый водоворот.

Яркие лучи просочились меж унизанных кольцами пальцев, и засверкали в глазах подбирающихся к холму шазаров.

- Вот вам! - мастер Ингио размахнулся и метнул светящийся шар вверх. Я увидел, как задрожала тонкая нить, связывающая его с чародеем. Поток манны, словно фонтан бил из тела волшебника, заставляя голубую сферу подниматься все выше и выше, одновременно увеличиваясь в размерах.

Длинные черные тени побежали прочь от нашей палатки, и призрачный голубой свет выхватил из темноты сверкающие доспехи фирганцев, взбирающихся на холм сомкнутым строем.

- Придется вам биться самому, господин колдун, - по лицу мастера Ингио покатились крупные капли пота. - Если я хоть на секунду отвлекусь, нить разорвется, и тогда всему конец!

Высоко в небе голубой шарик превратился в огромный шар, окруженный ярящимися призрачными протуберанцами. Свет, исходящий от него был каким-то жутким, потусторонним, неверным. Лица людей сразу же приобрели отвратительный мертвенный оттенок, а пламя костров стало ядовито зеленым.

- Командир! - громадный фирганец протянул мне закованную в сталь ручищу. - Я рад, что вы будете командовать в этом бою! - Верзила окинул взглядом своих соплеменников. - Мы все давно готовы обрести бессмертие, под синим светом звезды Солт!

Фирганцы заревели так, что испуганные шазары поскуливая бросились наутек. Капитан Мордад зловеще расхохотался.

Я окинул взглядом полированные шлемы отороченные мехом, исцарапанные кирасы и покрытые зарубками щиты. Фирганцы все до одного были закаленными в боях ветеранами, прошедшими с десяток компаний и без счету мелких стычек. С таки воинами я бы с легкостью разбил неметов и асакаров, но выстоят ли они против этого...

Мой взгляд вернулся к великану, окруженного лесом колышущихся пик. Как одолеть это чудовище? Быть может, оно и вовсе бессмертно? Вся спина и плечи гиганта были усеяны стрелами. Несколько арбалетных стрел торчало даже из шеи и щек, однако это, судя по всему, ничуть его не беспокоило.

Пикинеры громко крича пошли в атаку. Пики наклонились, впиваясь великану в грудь. Дерево затрещало, древка изогнулись дугой, и великан, потеряв равновесие, опрокинулся на спину.

- Вы это видели? - Мордад в сердцах хватил кулаком по щиту, висящему на спине оруженосца. - Теперь вся слава достанется этим миносским сосункам!

Громадная нечеловеческая рука поднялась над толпой, и копейщики полетели в разные стороны, точно куклы, которые разбрасывает сердитый ребенок.

- Боюсь, что славы на всех хватит с избытком, - пробормотал я. - Стена щитов!

- Стена щитов! - заревел Мордад, внимательно наблюдая, как фирганцы споро разворачиваются в боевое построение. - Телемар, Дугрир, Фермор и Табарт в первый ряд!

Четверо лучших бойцов, вооруженных тяжелыми боевыми молотами вышли вперед. Доспехи на этих молодцах были покрыты кольцами черной тевалийской стали.

- Не волнуйтесь, господин, мы завалим этого задиру-переростка, - Табарт пропустил меж закованных в сталь пальцев седую бороду, заплетенную в косицу. - Сделаем из его черепа походный котел!

Тем временем великан вновь поднялся на ноги. Вся земля вокруг него была усеяна изувеченными телами и залита кровью.

Нашарив оброненный таран, он поднял его над головой, и грозно зарычав, обрушил на фалангу пикинеров.

- Переломаем ему сперва ноги, а потом добьем на земле, - Мордад хладнокровно отдавал приказания. - Видите, плоть у него вязкая, копьем его не одолеть. Проверим, насколько прочны его мослы.

На штабном холме надрывно загудел сигнальный горн. Я обернулся, и увидел генерала Эмбодио, окруженного офицерами и посыльными. Чуть дальше, за его спиной, виднелась деревянная платформа, на которой столпились миносские принцы в шелковых одеждах и разноцветных шляпах украшенных кружевами и перьями.

- Они думают, что находятся в безопасности! - фыркнул мастер Ингио. Во все стороны полетели голубоватые искры, и шар у нас над головами вспыхнул еще ярче. - Какие глупцы!

Великан тоже услышал рев трубы и замер на секунду, вскинув подбородок. Я увидел, как из его раздувающихся ноздрей вырвалось облачко пара, могучие плечи напряглись, и чудовищная дубина взлетела в воздух, разбрасывая во все стороны всадников и пехотинцев.

Переступив через груду трупов, гигант уверенно зашагал к штабному холму.

- Отец Великанов, - пробормотал я. - Он же ничего не видит! Он просто идет на звук трубы!

Мордад усмехнулся.

- Ты тоже догадался?

Топча палатки и сдвинутые стеной телеги, великан врезался в восточную оконечность лагеря. Пехотинцы безуспешно пытались его остановить, кромсая исполинские ноги мечами, тыча его в грудь копьями, и осыпая градом стрел. Новая волна пикинеров хлынула с холма, и ощетинилась частоколом тридцатифутовых пик.

- Глядите, это еще что за напасть? - палец Мордада нацелился на секцию восточной стены, которая вдруг пошла волнами, точно ковер под ударами исполинской выбивалки.

С громким треском частокол рухнул, и в проломе появились странные полуобнаженные фигуры, раскрашенные флуоресцирующей краской.

- Сыновья Драуда, - зашипел мастер Ингио. - Советую всем приготовиться!

Я осмотрелся по сторонам в поисках подходящего оружия.

- Возьмите мой меч, господин, - один из фирганцев перехватил мой взгляд. - Он острый, как язычок моей жены!

Покачав головой, я указал на устрашающий боевой топор, лежащий у воина на плече.

- Это мне больше подойдет.

В глазах фирганца блеснула насмешка.

- "Траккара" оружие не для благородных господ, - наемник ощерил кривые желтые зубы. - Я съем свою бороду, если вы сумеете его хотя бы приподнять!

С тяжелым стуком "траккара" упал на землю, подняв облачко пыли.

- Идиот, - зашипел Мордад, отвешивая наемнику увесистую оплеуху. - Жри теперь свою бороду!

Я наклонился, и кончиками пальцев коснулся черной рукоятки, покрытой вязью непонятных символов. Манна заструилась, пропитывая и обволакивая оружие, и на гладком полированном лезвии тут же распустились сверкающие узоры изморози.

- Хороший топор, - сказал я, с легкостью поднимая оружие с земли. Его рукоять оказалась настолько толстой, что мне едва удалось ее обхватить пальцами.

- Накинь только петельку на кисть, - Мордад заботливо помог затянуть ремешок. - Так он у тебя из руки не вылетит во время драки. И гляди, когда замахиваешься, чтобы своих ненароком не зашибить!

Топор, пропитанный маной, гудел в моем кулаке, как рой растревоженных пчел.

- Как тебе борода? - засмеялись фирганцы, поглядывая на покрасневшего от смущения товарища. - Может посолить надо, или поперчить?

- Дурень ты, Бадрид, кто же спорит с мастером-колдуном!

Бадрид обиженно засопел.

- Так я же вас повеселить хотел, недоумки! Разве я похож на идиота?

- Еще как похож!

Наемник ухмыльнулся, сунул в рот кончик заплетенной в косичку бороды и демонстративно принялся жевать.

Я сам не сдержал улыбки, наблюдая за скалящимися фирганцами. Неужели наемники ничего не боялись? Не боялись даже страшного великана, казавшегося мне настоящим исчадием Аннувира, сбежавшего с горы Хельд!

- Мой дед рассказывал о стодневной битве у Дирк-Хьельд, - Мордад понизил голос, пристально наблюдая за исполином, сражающимся с королевскими пикинерами. - У короля Дагобода было два десятка великанов, да только к тридцатому дню они пали все до одного под ударами фирганских "траккара" и "нумедар".

Я покосился на воинов, вооруженных боевыми молотами-нумедар. Телемар, Дугрир, Фермор и Табарт не принимали участия в общем веселье. Они стояли в первом ряду, настороженно наблюдая за приближающимся гигантом.

- Я вот больше люблю "траккара", - Мордад перебросил боевой двусторонний топор из руки в руку. - Люблю, чтобы горячая кровь хлестала во все стороны, люблю хруст костей и доспехов, люблю отлетающие конечности, и подпрыгивающие на земле головы, - Капитан в предвкушении закусил губу. - Омовение кровью, и все такое...

- Деста локулор, - кивнул я. - "Кровавая молитва".

- А ты уверен, что в тебе нет фирганской крови? - Мордад расплылся в широкой ухмылке. - Редкая женщина, знаешь ли, устоит перед обаянием мускулистого северянина с бородой до пояса!

На штабном холме вновь загудели трубы, и вниз по склону двинулся отряд пехотинцев в толстых кожаных куртках и керамических масках. На их спинах подпрыгивали круглые бочонки в ременных петлях, от которых змеились гофрированные шланги, присоединенные к ручным насосам и длинным медным трубкам.

- Огнеметатели! - мастер Ингио сплюнул сквозь зубы. - В такой толчее они больше своих спалят, чем навредят великану!

- Конечно, это же копейщики принцев, а не войска Эмбодио, ему на них наплевать! - Мордад ткнул пальцем на треугольные зеленые флажки. - Это Биз со своими "Единорогами", а с правого фланга Отеро с "Дикобразами".

Пикинеры продолжали удерживать великана на подступах к холму, заполняя зияющие прорехи в фаланге все новыми и новыми отрядами. Двигались они слаженно не обращая ни малейшего внимания на горы трупов под ногами.

Дружно ударив кресалами по металлическим пластинам, огнеметатели зажгли запальники, прикрепленные под медными трубками. На землю посыпались снопы зеленых искр, а в воздухе резко запахло какой-то алхимической дрянью.

- Если огонь пойдет вверх по холму, отступаем осторожно, на три счета, - заревел Мордад. - Держитесь от "светляков" подальше!

Великан внезапно замер, вскинул подбородок к небу, машинально счищая ладонью с окровавленного тарана налипшие клочья плоти. Широкие ноздри раздулись, принюхиваясь, а из разверстой пасти донесся гневный рык.

Сделав несколько быстрых шагов назад, Отец Великанов поднял свою дубинку, крутанулся на одной ноге, и метнул ее с ловкостью опытного игрока в "кехли".

Трижды повернувшись в воздухе, таран пролетел над головами копейщиков, скашивая раскачивающиеся пики, точно сорную траву.

- Будь я проклят! - Мордад взмахнул топором, едва не лишив меня уха.

Таран врезался в отряд огнеметателей, сшибая их точно кегли. Из лопнувших бочонков брызнула горючая жидкость, зашипели зеленые искры и в одно мгновение склон холма у нас под ногами превратился в ревущее море изумрудного пламени.

Зажатые между огнем и чудовищем пикинеры тут же запаниковали, их ряды смешались, а пики, до сих пор сдерживавшие напор врага, попадали на землю. Радостно зарычав, великан врезался в их строй как голодный волк в отару овец.

Такой страшной резни, как на этом холме, мне видать еще не доводилось! Рот наполнился горечью, ноздри запахом горелого мяса, а глаза слезами. Стиснув изо всех сил челюсти, я постарался справиться с волной накатившей дурноты.

Стоящий рядом со мной Мордад тоже побледнел. Я сморгнул горячую слезу. Нет, показалось, это неверный голубой свет освещавший поле боя сыграл со мной злую шутку...

Фирганец улыбался, а его стальные пальцы так впились в рукоять топора, что оставили на ней глубокие отметины.

- Ублюдки Драуда на подходе! - рявкнул молотобоец Дугрир указывая пальцем на правый фланг. - Они обходят холм с нашей стороны!

- Хотят пройти между нами и огнем, - зарычал Мордад. - Какие будут приказы, командир?

Я по привычке обернулся, надеясь увидеть ухмыляющегося Аша, но за моей спиной никого не было, только склон холма, а на его вершине генерал Эмбодио с телохранителями, да платформа с принцами.

- Растяните строй до самого огня, - выдавил я. - Мы не можем пропустить врага на холм.

- У нас мало людей, - покачал головой Мордад. - Если мы сдвинемся к центру холма, нас могут обойти сзади. Видишь, сквозь частокол лезут еще какие-то голодранцы!

Я ожесточенно заскреб в затылке, стараясь представить, что бы на моем месте предпринял отец, или мастер Кеандр.

- Мы спускаемся, - решил я. - Огонь будет прикрывать наш левый фланг. Встретим варваров лицом к лицу!

Внизу под холмом великан добивал остатки отряда копейщиков, топча их ногами и пинками отправляя в зеленое пламя.

- Поставь молотобойцев на левый фланг, пусть на сколько смогут задержат Отца Великанов, пока мы разбираемся с Сыновьями Драуда, - раскрашенные светящиеся фигуры уже достигли конюшен и палаток, прямо напротив холма. - Потом ударим все вместе и прикончим чудище.

- Траккара? - Мордад оскалился, поднимая вверх топор.

- Траккара! - я скрипнул зубами. - Устроим настоящее "Деста локулор"!

Мы двинулись вниз с холма, постепенно ускоряя шаг. Позади меня лязгала и громыхала стена щитов, а справа тяжело шагал громадный Мордад в стальном нагруднике и кольчужной рубахе спускавшейся ниже колен. Начищенный до зеркального блеска топор отражал зеленые сполохи пламени. Зеленые искорки сверкали и в темных глазницах, под косматыми седыми бровями.

- Я постараюсь не отстать, господин колдун. - Наемник улыбнулся, и неожиданно завыл, как дикое животное.

- Ву-у-у-у-у! - прокатилось по холму, и фирганцы с шага перешли на бег.

Бледные полуобнаженные фигуры, мелькнули впереди, среди туго натянутых тентов и рядов телег с продовольствием.

Несколько шазаров прижав уши к головам, метнулись прочь. Из окровавленных пастей послышался жалобный визг, странно диссонирующий с треугольными свирепыми мордами. Животные спешили убраться поскорее с дороги, перепуганные чем-то до полусмерти.

Сыновья Драуда! Кровь застыла у меня в жилах, когда первый из варваров выпрыгнул из колышущихся фиолетовых теней. Немет был высокого роста, мускулистый, с длинными руками и босыми ногами. На его широкой груди красовался нарисованный белой краской глаз, с вертикальным зрачком, а с подбородка свисала раскачивающаяся борода из пены и блевотины.

В ноздри ударил резкий аромат корня Черного Хаша. Запах оказался таким сильным, что у меня даже голова закружилась, словно от легкого опьянения.

Варвар перешел с бега на быстрый шаг, направляясь прямо ко мне, и поднимая над головой свое странное оружие.

Я переступил с ноги на ногу, задержал дыхание, и тоже двинулся вперед, не отводя взгляда от нарисованного на груди варвара глаза.

Руки немета, оплетенные сетью вздувшихся вен, взлетели вверх, а из разинутого рта потекла густая коричневая слюна.

- Развали его одним ударом, сынок, - рявкнул Мордад опуская забрало. - Хашинисты не чувствуют боли!

Я знал, что щепотка молотого корня может поднять даже смертельно раненного воина с земли, и дать ему сил драться еще пару часов. Похоже, что Сыновья Драуда были накачаны зельем под завязку! Бесстрашные, безумные, незнающие боли и усталости, они двигались как механические куклы, до тех пор, пока не закончится завод. Сколько у них было времени? Несколько часов? Несколько минут? Ведь всем было известно, что когда действие наркотика закончится, все их внутренние органы начнут отказывать один за другим, и они умрут в страшных мучениях.

Немет утробно заурчал. Не удивительно, что он так рвался в бой, рассчитывая умереть прежде, чем зелье перестанет работать!

Варвар завертел над головой длинной полосой металла, отдаленно напоминающей по форме меч. Прямоугольный кусок стали, в палец толщиной, был заточен с одной стороны, и приварен к прочной рукояти. Оружие примитивное и жуткое на вид. Отбить такой удар простым мечом вряд ли у кого получится!

Отпрыгнув, я наткнулся спиной на стену щитов, напиравших сзади фирганцев. Страшный тесак просвистел в ладони от моего плеча и глубоко вонзился в щит стоящего позади меня воина. Прямоугольное лезвие с легкостью разрубила стальную окантовку, и точно топор-колун, расколола дубовую доску до самого низа.

Фирганцы ответили дружным рыком, и принялись колоть варвара мечами. Не обращая внимания на кровоточащие раны, немет повернулся ко мне и вновь замахнулся своим тесаком.

Мой траккара с хрустом вонзился варвару в левую ключицу, вспарывая плоть и рассекая кость. Рука немета повисла как плеть, меч тяжело стукнул о землю, а мне в лицо брызнула горячая кровь.

- Талеа де, малефик! - дыхание моего противника было приторно сладким, а зубы потемнели, от чудовищной дозы Черного Хаша.

Горячие пальцы как тиски сомкнулись вокруг моего горла, выдавив из меня какой-то жалкий всхлип. Навалившись на рукоять топора, я принялся толкать его вниз, разрезая плоть и ломая ребра.

- Не таэ мортада! - закаркал варвар, вонзая пальцы в мою гортань. - Шоку дестур!

Перед глазами заплясали черные пятна, а в горле что-то противно хрустнуло, отдавшись яростной болью в затылке и в грудной клетке.

Скрипнув зубами, я прижал подбородок к груди, изо всех сил надавив на руку варвара сверху, однако он даже на мгновение не ослабил хватки. Фирганцы окружили нас со всех сторон и принялись остервенело рубить немета мечами, тщетно пытаясь оттащить его прочь.

- Шоку дестур! - варвар вытянул черные губы, пытаясь дотянуться до моего лица.- Драуд ту ас мортада!

Борясь с головокружением и нахлынувшей слабостью, я трижды обернул варвара тонкой нитью манны и натянул ее указательным пальцем. Послышалось неприятное хлюпанье, будто бы прачка вынимает из таза мокрую тряпку, и хватка на моем горле тут же ослабла. Фонтаном ударила кровь, и тело варвара медленно развалилось на три части.

В тот же миг зловонная волна боли, ярости и отчаянья ослепила меня, парализовав на мгновение. Все, что немет чувствовал и видел в последний миг, обрушилось на меня, проникая в мозг через опутывающую нас нить манны. Я увидел страшную личину, то ли человека, то ли демона, сжимающего в своих черных ладонях фирганский траккара. Ужас перед этим существом переполнила меня доверху, точно кипящая ядовитая желчь, однако я изо всех сил сжимал его ледяную глотку, стараясь не глядеть на внутренности, вываливающиеся из моего собственного брюха.

- Будь благословен! Шоку дестур! - вспыхнуло в моем мозгу. - Драуд умер за тебя!

С шумом втянув воздух в пылающие легкие, я отшатнулся от окровавленных потрясенных фирганцев, переступил через бесформенную груду мяса и встал рядом с капитаном Мордадом.

С опущенных к земле топоров капала кровь, а земля перед могучим фирганцем была сплошь усеяна частями человеческих тел.

- Держи дистанцию, сынок, - капитан смотрел вперед. - Не подпускай их к себе слишком близко.

- Понятно, - прокаркал я, ощупывая пальцами разрывающееся от боли горло.

На левом фланге Телемар, Дугрир, Фермор и Табарт подняли свои нумедар и двинулись к застывшему в зеленом пламени Отцу Великанов. Чудовище словно принюхивалось к чему-то, высоко задрав подбородок, и с шумом втягивая воздух в ноздри.

Сыновья Драуда больше не нападали по одному. Вместо этого они выстроились в длинную цепь, заходящую далеко за наш правый фланг, намереваясь взять нас в клещи. Я окинул взглядом неровный строй, ощетинившийся уродливыми тесаками, поглядел на великана, поднимающего с земли огромный валун, и слезы сами собой побежали по моим щекам. Сколько это может продолжаться? Сколько еще людей должно погибнуть? Ради чего? Неужели ради обычной мести?

Отец Великанов размахнулся и швырнул замшелую глыбу точно мяч для игры в траки. Перелетев через столпившихся на склоне холма телохранителей, он с ужасным треском врезался в платформу, на которой стояли принцы. Во все стороны полетели человеческие тела, обломки досок и куски грязи.

Я стоял, открыв рот, не в силах поверить своим глазам. Как ему это удалось? Ведь он же ничего не видит!

Голубой шар у нас над головами взорвался фейерверком ослепительных искр. Поле боя мгновенно погрузилось в густую непроницаемую темноту, разрезаемую призрачными лентами падающих звезд.

- Они опять открыли шкатулку с мощами Белиада, - захрипел я.

Траккара неожиданно стал чудовищно тяжелым, и выскользнул из моей руки на землю.

Мир наполнился гудящей пустотой. Я чувствовал, как обрывки манны клубятся вокруг стонущего мастера Ингио. Я чувствовал боль, в его обожженных до костей ладонях. Я чувствовал, как что-то страшное и непонятное глядит на меня из темноты, готовясь нанести последний удар.

- Нас предали, Мордад, - прошептал я, удивляясь воцарившейся вокруг тишине.

- Не в первый и не в последний раз, - хмыкнул фирганец. - Отходим потихоньку к вершине холма.

Лязгнуло железо, столкнулись тяжелые щиты, а внизу, у подножья холма фосфоресцирующие глаза Драуда пришли в движение.

Глава 22.

В детстве я совсем не боялся темноты. Мы с соседскими мальчишками и моим братом Эраном частенько играли в прятки, прячась от старого дворецкого Мелвина в темной оружейной, или в мрачных холодных подвалах под особняком, в которых покоились останки семи поколений рода Гримм.

Другие дети боялись сами спускаться в подземелья, и лишь я один мог спокойно нырнуть в чернильную темноту без свечи или факела, находя путь по гулким затхлым коридорам едва касаясь холодных стен кончиками пальцев.

Когда я стал постарше, и поступил на королевскую службу, мне доверили один из десяти ключей к дворцовым архивам. Копаясь в грудах пергамента и перекладывая стопки пыльных книг, я проводил долгие часы в самых глубоких подземельях, прячущихся в недрах "Иглы". Маленькая газовая лампа, стоящая на краю стола, круг света, и шорох бумаги. Никогда раньше я не чувствовал себя так комфортно наедине с тишиной и обволакивающей со всех сторон тьмой.

Все в корне изменилось после того, как я вместе с "кротами", угодил в подземную ловушку при осаде Лие. Бессчетное количество раз я просыпался в холодном поту, хватал прикроватную лампу, и прижимал ее к лицу, пытаясь вытравить холодным голубым светом остатки тьмы, черными щупальцами кошмаров тянувшиеся из мира сновидений. Я тщетно пытался забыть бесконечные затопленные тоннели, увязшие в грязи изувеченные тела саперов, и клокочущую в груди ледяную жижу.

Справиться со страхом оказалось гораздо труднее, чем я представлял. Я думал, что достаточно простого волевого усилия, стиснутых зубов и сжатых кулаков, чтобы прогнать прочь скользкую гадину, однако она цеплялась за меня изо всех сил, не желая выпускать из своих объятий.

Стиснув зубы, и сжав кулаки, я глядел на светящиеся глаза Драуда, похожие на важных ленивых медуз медленно колышущихся над землей. Я сделал глубокий вдох, и задержал дыхание, пытаясь прогнать подбирающуюся панику. Задача оказалась не из легких. Руки у меня предательски тряслись, а ноги стали ватными и непослушными.

Услыхав мое сопение, Мордад обернулся.

- В страхе нет ничего постыдного, сынок, - сказал он ровным спокойным голосом. - Каждый из нас чего-нибудь да боится.

Я шумно выдохнул.

- И даже ты?

- Конечно, - капитан наемников хмыкнул. - Я много чего боюсь. Если бы ты только знал, ты бы посчитал меня настоящим трусом.

- Не верю, Мордад, - я покачал головой. - Куда проще назвать тебя лжецом.

Стоящие вокруг нас фирганцы захихикали.

- Он боится, что когда вернется из похода, его встретит жена с парочкой новых спиногрызов в люльке!

- Он боится, что Зефу надоест ворчание Снерри, и он вернет ее в отчий дом!

- Он боится...

- Хватит! - рявкнул Мордад. - Больше всего на свете я боюсь ваших мамаш! Ваших мамаш и их рева, который мне придется терпеть, когда кое-кто из вас не вернется со мной из этой компании...

Из темноты на левом фланге донесся жуткий звериный вой. По моей спине вновь побежали мурашки. Отец Великанов! Темнота стала ему подспорьем, слепой маг передавит нас во мраке без труда, точно беспомощных котят!

- Какие будут приказы, господин колдун? - Мордад лязгнул доспехами, забрасывая топор на плечо.

- Мощи Белиада лишили меня сил, - пробормотал я, словно оправдываясь. - Пользы от меня в бою будет немного.

Противно засосало под ложечкой. Выход все же был, но для меня это было куда страшнее смерти.

- Не волнуйтесь, господин колдун, - один из солдат покровительственно положил мне руку на плечо. - Мы вокруг вас такую гору трупов навалим, будете в полной безопасности, точно за каменной стеной!

Меня затошнило от одной мысли о том, что предстояло сделать, но я уже решился, и отступать было поздно.

- Мордад, мне нужен один из варваров живьем, - я украдкой сглотнул. - Мне нужна его манна.

Тьма вновь взорвалась кошмарным ревом, и сыновья Драуда, повинуясь команде мага, бросились на нас сломя головы.

Это была самая странная и страшная атака, которую я видел в своей жизни! Мне доводилось видеть атаку тяжелой конницы алимов. Тысячи закованных в сталь всадников, несущихся вперед точно ураган. Я видел атаку копейщиков Лие. Сплошная стена пик, сотрясающая землю поступь фаланги и боевой клич, от которого сворачивается кровь. Я видел боевых медведей и шазаров, корнвахов, сертов, инсубров, треверов, моров и даже неуязвимых черных рыцарей с побережья Зенора. Я видел грозных наемников со всех концов света, и слышал десятки жутких боевых кличей. До сегодняшнего дня мне казалось, что я видел все...

В полной тишине светящиеся глаза Драуда плыли над землей. Они открывались и закрывались, подмигивали, таращились, пронзая меня насквозь жуткими взглядами. Содрогнувшись всем телом, я уставился на подлетающий к Мордаду глаз, с ужасным горизонтальным зрачком.

- Эти твари либо видят в темноте, либо идут на наш запах, - зашептал один из фирганцев.

Сыновья Драуда врезались в стену щитов как штормовой вал, налетающий на волнорез. Я едва не оглох от жуткого грохота и лязга металла.

- Великан на левом фланге! - закричали из темноты.

- Шазары справа!

- Шлюхины дети по цетру! - рыкнул Мордад. - Вот это веселье!

Варвары яростно вгрызлись в стену щитов, кромсая ее своими неуклюжими тесаками. Светящиеся пятна намалеванных глаз сверкали повсюду, с небес брызгала кровь, скрежетали бьющие из-за щитов мечи, трещали ломающиеся кости. Я пригнулся за щитом Бастура, телохранителя Мордада. Второй телохранитель, худощавый верзила по имени Адаман, прикрывал меня с левой стороны.

- Держи! - Мордад подпрыгнул, и прямо мне под ноги рухнуло окровавленное тело. - Поторопись, а то скоро издохнет!

Под навесом из щитов я склонился над изуродованным телом немета. Мордад обтесал варвара точно полено с обеих сторон, обрубив ему руки, и разрубив до кости левое бедро. В ноздри ударил резкий запах свежей крови и Черного Хаша.

- Не дергайся! - Адаман придавил хашиниста ногой к земле. - Делайте свое дело, господин колдун, ему недолго осталось!

Кровь хлестала из перерубленных артерий точно вода из дырявого меха с вином, однако немет все еще оставался в полном сознании.

- Данрек эст Драуд! Нелах аст морт! - прорычал он, плюясь кровью.

Опустившись на одно колено, я коснулся жирной светящейся краски, покрывающую грудь варвара. Мои пальцы слабо засветились в темноте.

- Прости меня, - пробормотал я, содрогаясь от отвращения. - Мне не оставили выбора...

Волосы на голове немета ломко затрещали, покрываясь инеем. Светящийся глаз на груди вспыхнул еще ярче, заливая все вокруг призрачным голубым светом.

- Эст Драуд... - губы варвара шевельнулись в последний раз, и его лицо застыло искривившись в хищной насмешливой гримасе.

Густая смердящая манна лениво поползла по моей руке. Она была похожа на жирного ледяного червя, на сонную многоножку, одурманенную ядовитыми испарениями Цветов Мистар.

Я почувствовал, как по щекам покатились струйки пота, а желудок свернулся в тугой болезненный узел, наполнив рот жгучей желчью. Борясь с подступающей тошнотой, я позволил жуткому существу взобраться мне на плечи, проникнуть в легкие, проникнуть в кровь. Сквозь сцепленные зубы я вдохнул отравленной манны, с ужасом ощутив растекающийся по телу яд.

Безумие ударило меня как молот по наковальне, обдав фонтаном колючих и раскаленных добела искр.

Все тело задрожало, мускулы на руках и ногах задергались сами собой, вызывая болезненные судороги, от которых крошились зубы и кровь брызгала из глаз точно слезы.

Оттолкнув мертвого варвара в сторону, я поднялся с колен. Отравленная манна сочилась из всех пор кожи, точно жирные белые черви, копошащиеся на полуразложившемся трупе.

Сначала мне показалось, что моя душа медленно отделяется от оскверненного смердящего тела. Потом, мне показалось, что весь мир начинает разваливаться на куски. Вокруг только гниль, грязь и безумные вопли отчаянья.

Мои ноги ушли по щиколотку в землю, а руки скрутило так, что я слышал треск рвущихся сухожилий и расползающейся на костях плоти.

- Помогите ему! - рявкнул кто-то у меня над ухом. - Держите же его, Мистар вас забери!

Жесткие мозолистые пальцы бесцеремонно впились в мой подбородок, о зубы звякнула какая-то склянка, и горло тут же обожгло жидким огнем. Пламя побежало по моим венам, смешиваясь с отравленной маной, разжижая и превращая ее в гудящие канаты чистой энергии, приколоченные ко мне россыпями серебряных гвоздиков, точно к лакированной кукле-марионетке.

- Спасибо, - пробормотал я, сжимая руку мастера Ингио. - Вы спасли мне жизнь.

- Я спас жизнь нам всем, - Ингио злобно оскалился, прижимая к груди смердящие изуродованные пальцы. - Иди, покажи этим шлюхиным детям, из чего сделаны боевые колдуны крепости Маген!

Рывком поднявшись с земли я шагнул вперед. Широкая спина Мордада на мгновение заслонила звездное небо и хоровод из светящихся глаз. В дальнем конце лагеря вспучился новый огненный столб, освещая колышущееся море голов под холмом, серебристые цепочки шлемов, колышущиеся копья, и чудовищную фигуру великана, методично отрывающего руки визжащему фирганцу.

Ярость затопила меня, выжигая остатки яда из зловонной манны хашиниста. Вытянув руки вперед, я перепрыгнул через скорчившегося за щитом Мордада, и вонзил скрюченные пальцы в лицо одного из Сыновей Драуда.

Плоть расползлась под моей рукой как мокрая бумага. Брызнула горячая кровь, и безумец, сделав шаг назад, молча опрокинулся навзничь.

Огненный столб со страшным ревом хлестнул по закопченным небесам, распался на отдельные извивающиеся языки и растворился, погрузив поле боя в непроницаемую тьму.

- Малефик! - гулко ухнуло во мраке.

- Малефик! - диким визгом отозвался безумный хор Сыновей Драуда.

Я засмеялся, поднимаясь с колен.

- Ингио, возвращайся на холм, - закричал я. - Попробуй закрыть шкатулку с мощами! Мордад, отступай следом за волшебником, погляди, можно ли спасти кого-нибудь из принцев!

Сделав глубокий вдох, я вскинул руки, протянув открытые ладони к Сыновьям Драуда. Светящиеся глаза закружились в безумном хороводе, приближаясь с каждой секундой.

- Отходи, Мордад, я сам здесь справлюсь, - крикнул я, и хлопнул в ладоши.

Мерцающие медузы закачались, будто бы их ударила невидимая волна. Ледяной водоворот закружил их, переворачивая, отбрасывая, увлекая назад вместе с призрачным отливом.

Прямо передо мной заколыхались бесчисленные зеленоватые огоньки. Они как пламя алхимических свечей раскачивались из стороны в сторону, будто бы обладая собственной волей и разумом. Позади меня, на холме, двойной ряд голубых огоней качнулся, и медленно поплыл прочь, перепрыгивая через янтарные уголья и фиолетовые искры, усеивающие землю сплошным ковром.

Таким мир я еще не видел! Зеленая вспышка взметнулась над горизонтом, и Сыновья Драуда затрепетали. Крошечные огоньки сбились вместе, превращаясь в сплошную стену холодного призрачного огня.

- Куда же вы? - пробормотал я, почти с сожалением. - Почему бежите?

Ревущий столб желтого пламени ударил мощно, как молот, разбрасывая зеленые искры в разные стороны. Огненный смерч причудливо изогнулся, постепенно принимая человеческие очертания. Руки, ноги, задранная к небесам голова.

- Я вижу тебя, Отец Великанов! - закричал я, задыхаясь от восторга, и сломя голову бросился вперед.

Великан заревел, и Сыновья Драуда, подчиняясь приказу, напали на меня всем скопом, на мгновение позабыв об отступающих фирганцах.

Грязные пальцы схватили меня за одежду, чья-то пятерня впилась в волосы, кто-то вцепился в горло, кто-то бросился под ноги. Мир качнулся и перевернулся вверх тормашками, утопив меня в дрожащем изумрудном сиянии.

Уши заложило от страшного нечеловеческого визга, лязга железа, хрипов, стонов, и бессмысленного бормотания. Что-то твердое впилось мне в плечо, черная цепь со звоном обернулась вокруг грудной клетки, прижимая локти к бокам, и выдавливая из меня остатки воздуха.

Похоже, что они решили взять меня живьем! Я вновь засмеялся, перекатываясь на спину.

- Малефик! - громадный светящийся глаз заколыхался у моего лица. - Мы не хотим тебе зла. Отступи, позволь нам завершить жатву!

Я закашлялся, стиснул зубы и подался вперед, натягивая цепи. Темная субстанция, настоянная на хаше и на безумии, всколыхнулась, превращаясь в зловонный ядовитый пар, нестерпимо жгущий меня изнутри.

- Слишком поздно, - выдохнул я.

Зеленый огонек, горящий у варвара внутри, мигнул и тут же погас, точно задутая свеча. Он рухнул на землю и уткнулся головой мне в колени. Огни, окружавшие нас со всех, сторон затрепетали, один за другим превращаясь в тоненькие струйки белесого дыма.

Оттолкнувшись рукой от земли, я поднялся на ноги. Цепь, опутывавшая мою грудь, рассыпалась словно стеклянная. Ветер подхватил оставшиеся от одежды лохмотья, которые тут же затрепетали, точно крылья птицы

Над холмом повисла полная тишина. Тишина тяжелая, звенящая, точно после оглушительного взрыва. Я потряс головой, прислушиваясь к легкому посвистыванию ветра.

Нет, я не оглох. Где-то наверху все еще бряцали доспехи, жалобно скулили раненные, да хрипло рявкали шазары. Зеленые огоньки погасли, все до единого. Голубое свечение от фаланги фирганцев висело теперь высоко в небе точно мерцающие полотнища Северного Сияния, а еще несколькими сотнями футов ниже медленно двигалась человекоподобная колонна желтого пламени.

- Отец Великанов! - закричал я, размазывая по лицу кровавую грязь. - Я здесь, иди же ко мне!

Великан застыл на мгновенье, словно прислушиваясь, тряхнул головой и вновь двинулся вверх по склону холма.

Спотыкаясь, падая, обдирая колени и локти в кровь, я бросился вдогонку за чудовищем, не спуская глаз с широченной пылающей спины, и огненных волос, развевающихся на ветру.

Земля захрустела у меня под ногами точно битое стекло, в лицо ударило холодом, будто бы я случайно открыл дверцы ледника. Волосы на голове затрещали, превращаясь в сосульки, а изо рта вырвалось облачко раскаленного пара.

Неужели кто-то тянет из меня манну? Я остановился как вкопанный, прислушиваясь к собственным ощущениям.

Легкое покалывание в пальцах, на которое я поначалу даже не обратил внимания, сменилось жгучей болью. Ощущение было такое, будто бы каждая косточка оказалась зажатой в медленно затягивающиеся тиски.

Я попытался сжать кулаки, однако пальцы меня больше не слушались. Покрытые заледеневшей кровью, они беспомощно топорщились в разные стороны. Чужие, уродливые, мертвые. Скривившись от боли, я сунул большой палец себе в рот и впился в него зубами. С таким же успехом я бы мог попытаться прокусить латную перчатку.

Зубы соскользнули по ледяной плоти, и вонзились в язык. Рот быстро наполнился невыносимо горячей соленой кровью.

- Мастер Иовер! - взвыл я, с трудом отдирая примерзшую к земле ногу. - Постойте! Послушайте меня!

Огненный столб, уже достигший середины холма, остановился, нависая над трепещущей лентой голубого света. Еще шаг, и он растопчет моих фирганцев в лепешку! Я устало уронил руки. Все было напрасно. Я проиграл и эту битву.

Горячий порыв ветра внезапно ударил в лицо, едва не опрокинув меня на спину. Великан, стоявший мгновение назад на склоне холма, очутился прямо передо мной. Чудовищные руки оперлись о землю, а исполинские огненные глаза очутились на одном уровне с моими.

- Мастер Иовер, - зашептал я, чувствуя, как тяжело ухает в груди Слеза Сердца. - Неужели вы не понимаете, что все это не имеет смысла? Один человек ничего не может изменить!

Светящееся желтым пламенем глаза оказались размером с большую световую сферу. Я видел свое отражение в клубящемся огненном водовороте. Я видел, как по горящим морщинистым щекам прыгают раскаленные искры величиной с кулак.

И тут, до меня дошло. Каким же я был глупцом! Мастер Иовер больше не был человеком. Разговаривать с ним теперь было так же бессмысленно, как попытаться говорить с ураганом, или попытаться заговорить дождь. Передо мной стояло само воплощение смерти, гнева, и разрушения. Неуправляемая сила природы, с которой нельзя спорить, которой можно лишь покориться.

Огненные пальцы сомкнулись вокруг меня, и с легкостью подняли высоко в воздух. Звездное небо с чудовищной скоростью бросилось мне навстречу. Я откинул голову назад, пытаясь сделать вдох, но тут небеса вновь перевернулись, и я стремительно помчался вниз. Мелькнули голубые полотнища света на холме, разрушенный палисад в северном конце лагеря, и людское месиво, освещенное огнем пожара.

От страшного удара затрещала каждая косточка в моем теле. Плоть натянулась, расползаясь в кулаке великана как расплавленный воск. В воздух взлетели комья земли, обломки копий и фрагменты человеческих тел.

Чудовищные пальцы разжались, оставив меня лежать в глубокой земляной воронке. Я глядел, как с краев моей могилы осыпаются комья земли, как пылающее лицо великана взмывает все выше и выше, постепенно превращаясь в россыпь звезд на ночном небе.

Так вот она какая - смерть... Я даже не попытался пошевельнуться. Боли совсем не было, и я невольно удивился. Смерть была совсем не страшной. Нелепой, неожиданной, пыльной и душной, колючей как старое шерстяное одеяло.

Сморгнув выступившие слезы, я обнаружил, что больше не могу открыть глаз. Сил совсем не осталось. Остатки манны медленно сочились из переломанных рук и ног, превращая яму, в которой я лежал, в холодную ледяную могилу.

Очнулся я от жужжания пчел. Целой тучей они роились над небольшой поляной сплошь покрытой ковром кроваво-красных цветов.

Неверный золотистый свет сочился сквозь ветви вековых деревьев возвышавшихся вокруг меня подобно необхватным резным колоннам в храме Орвада в Пааре.

Моргнув несколько раз, я сделал глубокий вдох. Грудь не болела, пальцы послушно сжались в кулак, загребая целую пригоршню сухих листьев.

Выходит, что я все еще жив! Я прислушался к жужжанию пчел. А может, это просто сон? Или все, что со мной произошло за последние дни, было сном? Быть может, я все еще сижу в своей клетушке в Лие, уставившись невидящим взглядом в стену, а все это, всего лишь плод моего больного воображения?

С громким жужжанием над головой пролетела большая стрекоза. Огромные фасеточные глаза, переливающиеся крылья. Такая настоящая, такая изящная!

Оттолкнувшись кулаками от земли, я сел. Жужжание пчел стало громче, а в ноздри ударил приторный аромат цветов, похожий на запах изысканных духов, смешанных с дурманящим разум хашем.

Что это? Я задрал голову вверх, чтобы разглядеть темную фигуру, висящую в развилке дерева в тридцати футах над землей. Босые грязные ноги, черные обломанные ногти, разорванная штанина.

Я поднялся, опираясь рукой о шершавый ствол векового дерева. Незнакомец громко застонал, шевельнулся, сбрасывая мне на голову сухие листья.

- Тебе нужна помощь? - закричал я. - Как, во имя Орвада, ты там очутился?

Человек ничего не ответил. Мне на лицо упало несколько капель крови, и я испуганно отпрыгнул прочь, размазывая их по лицу ладонью.

- Да ты ранен!

Человек что-то сказал, однако его слова потонули в шорохе колышущихся древесных крон. По земле побежали солнечные зайчики, ветер подхватил сухие листья и алые лепестки цветов закружив их веселом хороводе.

- Погоди, я сейчас к тебе заберусь, - сказал я, внимательно осматривая покрытый бугристыми наростами ствол дерева. - Ты только не двигайся!

Ветер вновь зашумел, будто бы нарочно заглушая слова незнакомца. Золотистый луч скользнул по бурой коре, и на мгновение я увидел мускулистые руки, опутанные сеткой голубоватых вен, ржавые лохмотья кольчуги, и черное копье, пригвоздившее человека к дереву.

- Будь я проклят! - выдохнул я, поспешно сбрасывая рубашку через голову. - Погоди, дружище, я сейчас! Сейчас я тебя вызволю!

Темное лицо повернулось ко мне, ветер качнул засаленные сосульки волос, и я увидел улыбку, скользнувшую по губам незнакомца.

- Оставь его, - маленькая темноволосая девушка, несущая на сгибе руки большущую корзину, вышла из-за дерева, и остановилась передо мной, вытирая со лба пот. - Он сам туда забрался. Можешь мне поверить, ему там совсем не плохо.

- Не плохо? - переспросил я, и протянул к девушке перепачканную ладонь. - Да он там истекает кровью! Если его не перевязать, парню каюк!

Девушка улыбнулась, и покачала головой. Улыбка у нее была хорошая, открытая, а зубы белые и ровные.

- Он висит там уже десять тысяч лет, а кровь все капает и капает, - маленькая ладошка указала на покрытую багровыми цветами поляну. - И с каждым годом цветов все больше и больше...

Я нахмурился, потер переносицу указательным пальцем, пытаясь привести мысли в порядок.

- Десять тысяч лет? - повторил я. - Ты меня принимаешь за дурачка?

Девушка продолжала улыбаться. На верхней губе у нее блестели капельки пота, а белая льняная рубашка расшитая красной нитью по вороту, плотно облепила высокую полную грудь.

Я поспешно отвел взгляд, чувствуя, как заливаюсь краской.

- Я все про тебя знаю, Маркус Гримм, - девушка поморщилась, перекладывая тяжелую корзину из руки в руку. - Очень странно, что мы не встретились с тобой раньше.

- Не понимаю, - я огляделся по сторонам. - Кто ты? Что это за место? Откуда ты меня знаешь? И что этот человек делает на дереве?

- Как всегда тысяча вопросов! - ослепительно блеснула белозубая улыбка. - Садись под дерево, Маркус Гримм, и пусть кровь Отца падает тебе на плечи.

Вздрогнув, я отступил на шаг. Спина у меня разом покрылась потом, а Слеза Сердца загудела в груди точно морской прибой.

- Ты хочешь сказать, что этот человек на дереве - сам Орвад?

Скромно потупившись, девушка опустилась на ковер из палых листьев, и осторожно расправила юбку.

- Ты сам сказал, - по ее губам вновь скользнула улыбка.

Уронив руки, я отступил от дерева еще не несколько шагов.

- Этого не может быть! - пробормотал я. - Почему я? Что я сделал, чтобы удостоиться...

Неожиданная мысль обожгла как смердящая кислота, выплеснувшаяся из разбитой реторты.

- Все это бред, - я закрыл глаза рукой. - Конечно же, бред! Я умираю в кровавой грязи, все кости у меня переломаны, а голова расколота.

Все неожиданно встало на свои места, приобретая пугающую четкость.

- Жаль, что в последний миг мне не пригрезилось что-то более приятное, - я вздохнул и с сожалением поглядел на девушку, точно на призрака, на мираж, на плод моего собственного воображения. - Лие, отец, мать, Эран, друзья, Хрианон...

Вздохнув, я кивнул, будто бы соглашаясь с неизбежным. В любом случае, лучше провести свои последние часы созерцая это милое существо, чем умирать, корчась в грязи от нестерпимой боли.

Девушка словно прочла мои мысли, и шутливо погрозила пальцем.

- Если уж так, то это скорее я тебя выдумала, чем ты меня, - маленькая ладошка сдернула платок, прикрывавший корзинку. - Угощайся, юноша. Продолжим нашу беседу в более спокойной обстановке.

- Почему бы и нет, - я улыбнулся и пожал плечами. - Все равно, мне больше некуда спешить...

Протянув руку, я взял из корзинки большое спелое яблоко. На блестящей восковой кожице бриллиантами поблескивали капельки росы.

- Если это и в самом деле Орвад, - я опустился на землю, и вытянул ноги, опираясь локтем на горку пахучих листьев. - Почему он не говорит со мной сам? Почему послал тебя? Неужели ты тоже какая-то богиня?

Глаза девушки прищурились.

- Богиня? Нет, что ты, - девушка задумчиво намотала локон на указательный палец. - Я скорей... - она смешно наморщила лобик и закатила глаза, словно пытаясь что-то вспомнить. - Как бы это сказать, чтобы тебе было понятно, и чтобы ты тут же не засыпал меня градом новых вопросов...

- Попробуй, я пойму, - улыбнулся я, подбадривая собеседницу. - Друзья считают меня очень сообразительным.

- Вот как? - девушка хмыкнула. - Ну что ж. Ты можешь звать меня Удачей. Можешь звать Судьбой. - Ее лицо на мгновение стало серьезным. - В конце концов, кто-то даже прозвал тебя Рукой - Судьбы...

Ко мне протянулась маленькая розовая ладошка с тоненькими пальчиками.

- Вот этой рукой. Правой.

Я улыбнулся, и осторожно сжал ее в своей ладони. Пальцы у девушки оказались на удивление сильными, горячими, настоящими.

- Рад вам служить, моя госпожа, - я шутливо склонил голову. - Не знаю, что бы я без вас делал!

- Кормил бы, наверно, червей, - маленькие пальчики так стиснули мою ладонь, что я чуть не взвыл от боли. - Боевые колдуны мрут как мухи, если за ними постоянно не приглядывать!

Яблоко, которое я сжимал в левой руке, стало каким-то влажным, упругим, точно живая плоть. Я почувствовал, как оно вздрогнуло, сжалось, и размеренно запульсировало, посылая сквозь пальцы волны жара.

- Что это за шутки! - вскрикнул я, глядя на зажатое в кулаке человеческое сердце.

- Сердце одного из твоих друзей, - девушка нахмурилась, пододвигая ко мне корзинку. - У меня здесь еще много.

Я почувствовал, как к горлу подбирается тошнота. Сон постепенно превращался в кошмар, и я больше не имел над ним власти.

- Так что ты теперь будешь с ними делать? - девушка кивнула на пульсирующие окровавленные сердца, сложенные в корзинке. - Они принадлежат тебе. Ты волен делать все, что посчитаешь нужным. Можешь растоптать их, выбросить, или даже поджарить себе на ужин...

Сердце выпало из моей руки, и покатилось по палым листьям, оставляя за собой рваную кровавую дорожку.

- Это безумие! - произнес я, зажмуриваясь. - Сейчас я проснусь, и все это закончится!

Когда я открыл глаза, девушка все так же сидела рядом со мной на земле, а ветер шуршал в древесных кронах.

- Что я должен делать? - спросил я. - Чего вы от меня хотите?

Опасливо покосившись на темную фигуру, наполовину скрытую под трепещущими на ветру листьями, я громко сглотнул.

- Не важно, чего хотим мы, - девушка печально улыбнулась. - Времена, когда нас интересовали дела смертных давно прошли. - Ее взгляд скользнул по покрытой цветами поляне. - Никто не знает, сколько тысяч лет Отец еще проведет на Древе Знаний. Никого больше не интересует, что станется с миром смертных...

- И даже тебя? - я закусил губу. - Зачем тогда притащила меня сюда? Зачем помогаешь?

Девушка придвинулась ко мне, и я ощутил на своей щеке тепло ее дыхания.

- Можешь считать это моей маленькой прихотью. Способом борьбы со скукой, - в глубине ее глаз что-то мелькнуло. То ли насмешка, то ли злость, я так и не успел разобрать. - Кроме того, в вашем мире и без нас достаточно сил, пытающих влиять на ход событий, и чтобы все не разлетелось на куски, эти силы нужно уравновешивать. Легкий толчок здесь, пинок там. Как показывает мой опыт, этого вполне достаточно, чтобы удержать ваш мир на краю пропасти.

- Но зачем? - я подался вперед. - Какое вам дело до нас? И почему именно я? Почему это мне выпало стать твоей рукой? Неужели нет никого более достойного? Кого-нибудь, кто не станет задавать тысячи вопросов, а будет лишь беспрекословно выполнять все твои приказы?

Ладонь девушки накрыла мои пальцы.

- Дело в том, что я не хочу тебе приказывать. Ты волен поступать так, как сочтешь нужным, - ее дыхание пахло яблоками. - Ты не солдат, ты не слуга, и можешь задавать все вопросы на свете. Спрашивай, что хочешь, однако, хочу тебя сразу предупредить, ответы на многие вопросы тебе все же придется отыскать самому.

Поднявшись с земли, я подобрал лежащее в груде листьев сердце, и вернул его в корзинку.

- Что для тебя дороже, друзья или честь? Данное слово или свобода? - девушка откинулась назад, опираясь локтями о землю. - Кто ты сегодня, и кем станешь завтра?

- Я это я, - пробормотал я. - И мне казалось, что это я должен задавать вопросы...

Девушка засмеялась. Выглядела она в этот момент совсем юной и беззаботной.

- Вот видишь, как же я могу променять такого помощника, на послушного раба? Ведь это же будет скука смертная! - она хитро прищурилась. - С тобой никогда нельзя ничего предугадать заранее, Маркус Гримм!

Не знаю, было ли это комплиментом, потому как лицо моей собеседницы вновь стало серьезным, почти жестким.

- Думай, сомневайся, задавай вопросы, и мы с тобой еще не раз встретимся, - девушка коснулась указательным пальцем моего лба, и я закричал от нестерпимой боли.

На мгновение все потемнело, меня тряхнуло, и вжало в землю с такой силой, что затрещал позвоночник.

Хватая широко открытым ртом воздух, я замолотил локтями, ломая вокруг себя лед. Примерзшие к земле волосы дернули голову назад, пытаясь удержать меня в темной осыпающейся могиле.

Стиснув зубы, я выдернул впившийся в бок обломок копья и, хватая руками пригоршни мерзлой земли, попытался выбраться на поверхность. Негнущиеся пальцы скользили, ломая замерзшие корни, и выворачивая пучки сухой травы. Под ногами громко хрустели куски льда, а изо рта с шипением вырывались клубы белесого пара.

Упираясь коленями о край ямы, я замер, и осмотрелся по сторонам. Судя по всему, прошло совсем немного времени. Минуты, а может и секунды. Отец Великанов все еще стоял неподалеку, прислушиваясь к шуму битвы на холме. Его огненная фигура заслоняла собой полнеба, а на громадной голове появились изогнутые рога, в точности как у легендарного миносского быка!

Услыхав мой крик, великан слегка повернулся, подергивая огромным ухом.

- Я все еще жив! - зашипел я сквозь зубы, и распрямился в полный рост. - Иди же сюда, мерзкое чудище!

Отец Великанов не заставил себя ждать. Исторгнув жуткий рев, от которого затряслась земля, и затрепетали голубые огни на холме, он зашагал ко мне, небрежно расшвыривая попадающиеся на пути поломанные телеги и окровавленные трупы.

Чудовищная голова с пылающими незрячими глазами зависла высоко в небе, нацелившись на меня страшными рогами. Пламя, переполнявшее великана, из желтого превратилось в красное, а из широких раздувающихся ноздрей вырвались тугие струи дыма.

Я отпрыгнул назад, чтобы ненароком опять не угодить в яму, и спиной наткнулся на перевернутый портшез. Рога великана ударили со скоростью и точностью выпрыгивающего из воды нарвала. Портшез разлетелся на куски, а один из рогов прошел прямо у меня подмышкой, и глубоко вонзился в землю.

Опять удача? Я стиснул зубы, и изо всех сил вцепился в рога чудовища. На этот раз я удачу из рук выпускать не собирался.

Удивленно фыркнув, Отец Великанов, дернул головой, намереваясь подбросить меня высоко в воздух, однако у него ничего не вышло. Мои ноги словно вросли в мерзлую землю, пуская многометровые корни из манны. Кровавые озерца, поблескивающие тут и там, покрылись коркой льда, а на моей рваной одежде засверкали кристаллы инея.

Ухватив чудище за рога, я навалился на них всем весом, пригибая его к земле. Спина Отца Великанов изогнулась, точно крутой могильный холм. Огненная холка, маячившая перед моими глазами, напряглась, и он вновь исторг жуткий протяжный рев.

Я тоже кричал, оглохший, ослепший, потерявший чувство времени и пространства. Изо всех сил вцепившись в пылающие рога, я пытался повернуть их, свернуть чудовищу шею, опрокинуть его на землю.

Отец Великанов ударил кулаком. Земля загудела как медный колокол. Я почувствовал ногами неприятную вибрацию, манна всколыхнулась, и рука чудовища тут же намертво примерзла к земле в нескольких футах слева. Огромные плечи напряглись, затрещала плоть, однако ледяные оковы выдержали. Они оказались куда прочнее черной тевалийской стали!

Трясясь от нечеловеческого напряжения, задыхаясь, захлебываясь идущей горлом кровью, я продолжал давить, медленно сворачивая голову чудовища набок.

Дыхание вырывалось из черных ноздрей, обволакивая меня удушающим смрадом. Горький дым вился вокруг моих рук, а крупные капли огненного пота на покрытой вздувшимися жилами шее великана, испарялись с громким шипением.

Битва, как мне показалось, длилась уже целую вечность, прежде чем я услыхал громкий треск ломающихся шейных позвонков. Мои мышцы пылали, перед глазами кружили хороводы черных и красных пятен, а промерзшая насквозь одежда рассыпалась на бесформенные ледяные куски.

Плечи великана разом обмякли, яростное свечение плоти поблекло, и он тяжело рухнул на землю у самых моих ног.

Я тупо глядел на слепые вытаращенные глаза, на хищную ощеренную пасть, на вывалившийся из дымящегося рта язык, и все еще никак не мог поверить, что все закончилось. Не мог поверить, что я одолел Отца Великанов.

Глава 23.

Стоя над телом поверженного врага, я не чувствовал радости. Я чувствовал только невероятную усталость и печаль.

Почему-то мне казалось, что я сделал что-то нехорошее, что-то темное. Мне почему-то казалось, что победив это загадочное существо, я совершил преступление, украв у мира частичку волшебства, частичку древней магии, которой уже никогда и никому не вернуть.

Тяжело вздохнув, я поднес гудящие руки к лицу. Они обрисовались темными силуэтами, на фоне светящейся фигуры Отца Великанов. Уродливые, растопыренные пальцы, похожие на лапы хищной птицы, они становились все чернее и чернее, по мере того, как призрачное свечение становилось все более тусклым.

Вскоре труп мастера Иовера почти перестал светиться, словно груда багровых угольев, подернутых серым пеплом. Света хватало лишь на то, чтобы увидеть вместо моих рук два черных пятна, похожих на застывшие сгустки темноты.

- Господин! Отзовитесь! Вы живы? - послышался голос из темноты.

Два дрожащих голубых пятна спускалось ко мне с холма. Фирганцы. Они шли осторожно, опираясь на древка боевых топоров.

- Мастер Гримм, вы живы?

- Сюда, - пробормотал я, сглатывая застрявший в горле горький ком. - Я здесь.

Порыв теплого ветра подхватил лохмотья, оставшиеся от моей одежды, а с неба заморосил мелкий дождик. Сквозь разрыв в клубящихся тучах блеснул диск луны, покрытый сеткой зеленых разводов.

- Хвала богам, вы живы! - произнес незнакомый голос. - Пойдемте, господин. Здесь внизу все еще небезопасно...

- Неужели? - я только хмыкнул, разговаривать ни с кем не хотелось.

Фирганец смущенно засопел в темноте. Полупрозрачный голубой саван, в который была заключена его фигура, всколыхнулся, и брызнул во все стороны фонтаном белых искр.

Второй воин стоял молча, опираясь на обух двустороннего топора и вглядывался в темноту, пытаясь, вероятно, разглядеть останки Отца Великанов.

- Простите, господин, - разговорчивый фирганец шмыгнул носом. - Мастер Мордад очень о вас беспокоится, если вас не затруднит...

С оглушительным хлопком высоко в небе разлетелся фейерверк зеленых искр. Светящаяся сфера, пронизанная багровыми прожилками, вспучилась, раздуваясь и раскачиваясь словно неуклюжая рыба-пузырь которую мальчишки тянут из воды.

- Ингио! - выдохнул я. - Ему все же удалось захлопнуть шкатулку с мощами!

Зажмурившись, я прикрыл руками голову, ожидая яростной атаки манны, закипевшей вдруг вокруг моих сапог.

Манна хлынула мощным потоком, словно вода из треснувшей плотины. Я покачнулся, и едва устоял на ногах, погружаясь в нее с головой. Голубые саваны вокруг фирганцев расползлись, точно невесомая паутина, а свечение вокруг останков Отца Великанов окончательно померкло.

Я уставился на широкую спину, покрытую жесткой, словно у дикого кабана, шерстью.

- Клянусь сосками Мистар, такой твари нам встречать еще не приходилось! - пожилой фирганец пнул голову великана ногой. - Глядите, сколько стрел из него торчит!

Большинство стрел оказалось обломано. Из коричневой плоти наружу торчали только расщепленные разноцветные древки. В тех местах, куда Отец Великанов не смог дотянуться, виднелись белые, черные, и красные перья.

Я посмотрел на треугольные стальные наконечники, торчащие на палец из широкой спины. Тяжелые арбалетные болты проткнули великана насквозь, застряв в толстой, словно у бехемота коже.

- Вы убили его голыми руками, господин? - второй фирганец бросил скептический взгляд на стоящий на земле боевой топор. - Рассказывают, что Белтор-кривой в битве у Дирк-Хьелд прокатился у одной из тварей на спине. Говорят, что чтобы убить великана ему пришлось нанести не менее сорока ударов своим нумедар...

Фирганцы переглянулись.

- Великаны короля Дагобода были карликами, по сравнению с этим чудовищем!

Я услышал уважение в голосах воинов, однако никак не мог разделить их радости. В этот момент я ощущал только стыд, смешанный с гадливостью.

Спрятав свои изуродованные руки за спиной, я опустился на одно колено.

- Видят боги, я не хотел этого, мастер Иовер.

Из громадного уха поросшего седой щетиной, точно ручеек, вытекала струйка крови.

Когда световая сфера мастера Ингио достаточно разгорелась, я, наконец, смог во всех подробностях рассмотреть поле боя.

Прямо внизу под холмом лежали трупы Сыновей Драуда. Они лежали рядами, словно пшеница, прибитая градом. Конечности перепутаны, тела громоздятся друг на друга, однако нигде никаких внешних повреждений. Никакой крови. На мгновение мне даже показалось, что все они просто спят. Спят, погрузившись в тяжелый непробудный сон.

Выше, по склону холма, на границе с черным выгоревшим пятном, усеянным прогоревшими скелетами Метателей Огня, громоздились трупы фирганцев. Здесь крови оказалось предостаточно.

Разодранные в клочья кольчуги, раздавленные шлемы, расколотые щиты. Мертвецы лежали полукругом возле того места, где отбивался Отец Великанов.

Я перевел взгляд на мертвого гиганта, на его чудовищные окровавленные пальцы, и громко сплюнул. Жалость мигом куда-то улетучилась. Волшебное ты существо или нет, мне было на это наплевать. Этому чудищу не было места в мире людей!

Переступив через обломки портшеза, я медленно заковылял к вершине холма, где на ветру вяло плескались разодранные в клочья флаги принцев Мино.

- Позвольте вам помочь, господин, - один из фирганцев подхватил меня под локоть. Я хотел было оттолкнуть его прочь, но сил не осталось даже на это.

- Мы отбили атаку по всему правому флангу, - от солдата сильно разило застарелым потом и кровью. - Перебили с парнями уйму волосатых тварей! Глядите, господин, какие у них зубищи! Куда тому медведю!

Воин качнул иссеченным щитом, демонстрируя обломанные клыки, до половины вонзившиеся в дубовую доску.

С трудом переставляя ноги, я навалился фирганцу на плечо. Звенья кольчуги заскрежетали по обнаженному предплечью. Сделав вид, что споткнулся, я торопливо прижал руку к животу, пряча ее под лохмотьями оставшимися от скаутской куртки.

Дело было дрянь. Я попытался шевельнуть пальцами, и зашипел от нестерпимой боли. Прижатая к животу рука была холодна как лед, а все предплечье, до самого локтя, покрыто какой-то твердой растрескавшейся коркой.

Мордад встретил меня одобрительным ревом. Фирганцы застучали по щитам древками копий и топорами. Кто-то тут же затянул песню на грубом каркающем языке северян, и спустя мгновение, уже добрая сотня глоток брызжа слюной и утирая слезы, горланила балладу о Киффре Смелом - победителе Фенрира.

- Что с принцами? - я уставился на массивную голову шазара, насаженную на копье на манер штандарта. - Почему вы здесь, а не у помоста?

Улыбка разом сползла с лица капитана наемников.

- Там нам делать нечего, - сказал он. - Там остались только трупы.

Мордад подхватил меня под руку, и мы вместе зашагали к обломкам, оставшимся от обзорной площадки.

- Мастер Гримм! - капитан дворцовой стражи Жосу сидел на треснувшем сундуке, из которого торчало грязное кружевное исподнее. Голова у рыцаря была обнажена, а из каждой щели на доспехах сочилась кровь. - Мы все молились за вас! Хвала Орваду, он услыхал нашу молитву!

- Спасибо, - у меня перехватило горло, когда я вспомнил висящую на дереве фигуру. - Спасибо, Жосу...

Принцы лежали на голой земле аккуратными рядами. Поломанные изувеченные тела в кровавом рванье.

- Балдомеро, Селино, Эстебан, Сангио, Джакинто, Модесто, Регуло, - растрескавшиеся губы капитана сжались, превратившись в черную извилистую линию. - Все здесь.

Чуть в стороне, в окружении рыцарей, сидел малолетний Родольфито. Лицо у него было черным от грязи, а от красных воспаленных глаз, вниз по щекам спускались белые дорожки.

Тихонько шмыгнув носом, мальчишка повернулся ко мне и попытался улыбнуться. Я нахмурился, и коротко кивнул в ответ. Передние зубы у мальчишки были выбиты, а от левого уха остались только кровавые лохмотья.

- Где Примитиво? - спросил я резко. - Что сталось с принцем Гойо?

Жосу тихонько закряхтел, поднимаясь с сундука.

- Где Примитиво никто не знает, - хмыкнул он. - А вот принц Гойо только что был здесь. Израненный, но живой. Он как раз собирает кавалерию, для контратаки на левом фланге.

Мордад подхватил капитана левой рукой, и поволок нас обоих к северному склону холма.

- Все будет хорошо, - я подмигнул малышу Родольфито, когда мы проходили мимо. - Я тебе это обещаю.

В северном конце лагеря палисад оказался полностью уничтожен. Все пространство между неглубоким рвом и лесом было затоплено морем голов в черных волчьих шапках, остроконечных шерстяных колпаках и грубых шлемах-горшках из красной меди.

Здесь были неметы, медоматры, бракары, ареманы, и еще боги знают какие народности, населяющие здешние края. Позабыв о вековой вражде, они собрали внушительную армию, и теперь, совместно били миносцев, неуклонно оттесняя их все глубже и глубже к центру лагеря.

- Если им удастся расколоть павзанцев на две части, нам конец, - усмехнулся Жосу. - Мы подохнем здесь все, так и не добравшись до проклятого Зонтрака!

- Видит око, да зуб неймет! - Мордад закивал. - Увязли мы в этих лесах, как муха в меду! Что и говорить, по части стратегии у зонтракийцев нет равных.

Жосу возмущенно сплюнул.

- Хотел бы я знать, где они достали денег, чтобы подкупить варваров! Ведь всем известно, что Зонтрак королевство бедное, и что кроме железной руды да камней у них за душой ничего нет.

Я вспомнил, как Аш рассказывал о визите мастера Иовера на Авалор. Неужели это волшебники ссудили ему денег на войну? Если мои подозрения окажутся небезосновательными, то...

- Глядите, а вон и Гойо со своей конницей! - Мордад оживился. - Поглядим, что у них из этого выйдет!

Позади прогнувшегося дугой строя копейщиков собралось несколько сот конников. Выстроившись клином, они терпеливо ожидали приказа, готовые в любой момент броситься в бой.

- Им придется атаковать сквозь ряды копейщиков, - заметил я. - А это существенно ослабит их удар.

Мордад согласно заворчал.

- Вот если бы мои лошадки не поджарились в Треборге, я бы мигом разодрал дикарей в клочья!

Фирганцы были слишком тяжело вооружены, чтобы в пешем строю быстро перемещаться по полю боя, а вот фирганская кавалерия не однократно демонстрировала свою стремительную и несокрушимую мощь. Я видел это своими глазами в битве с алимами при Пасти Мистар.

- Принц Гойо знает, что делает, - Жосу покачал головой. - С ним все наши лучшие рыцари. Вся моя стража, и все, кто остался в живых из свиты принцев. Три сотни героев, против целой армии дикарей...

- Помогите им боги, - хмыкнул Мордад. - Ибо мы помочь им не в силах!

Протяжно завыла труба, и к отряду всадников не спеша приблизились два кавалериста, на огромных закованных в сверкающую сталь дестриэ. Первый всадник был облачен в полный доспех и шлем с развевающимся на ветру плюмажем. В руке он сжимал копье увитое алыми лентами.

Второй всадник, тоненький как тростинка, мог бы показаться женщиной, если бы не огромный двуручный меч, который он держал в одной руке поднятым высоко над головой.

- Кто это, будь я проклят? - Мордад нахмурился. - Зрение у меня уже никудышнее...

- Это Айссивед Антрагийский! - воскликнул я. - Айссивед Огнедышащий - Победитель Драконов!

Заняв свое место на острие клина, Айс взмахнул мечом, указывая вперед. Завыли трубы, и конница двинулась вперед, протискиваясь сквозь строй копейщиков.

Павзанская гвардия генерала Элеутеро держалась из последних сил. Строй копейщиков прогнулся дугой уже в нескольких местах, а резервов, которые смогли бы укрепить линию обороны почти не осталось. Я увидел как арбалетчики, стоящие на холме, побросали на землю свои павезы, достали из ножен фальшионы и быстро побежали вниз, вливаясь в строй пикинеров.

Толпа варваров закачалась, словно приливная волна. По ее поверхности побежала рябь из сверкающей стали.

- Что-то происходит, - заметил Мордад. - И мне это не нравится!

Над армией варваров поднялись тридцатифутовые шесты, на верхушках которых раскачивались какие-то темные фигуры.

- Жены Драуда! - капитан Жосу заскрежетал зубами. - Они прыгают прямо через наш строй, и атакуют с тыла, орудуя своими страшными серпами. Я видел такое однажды, в битве за Эхурин-лог.

- Фирганцы! - завопил Мордад. - Бросай щиты и топоры! За мной! Бегом!

Капитан наемников быстро скинул на землю шлем, отшвырнул щит и топор, выхватил из ножен прямой короткий клинок, и сломя голову бросился вниз по склону холма.

Наемники незамедлительно последовали за командиром, на ходу сбрасывая тяжелое снаряжение.

- Не успеют, - Жосу гремя доспехами опустился на землю. Его, как и меня, ноги уже не держали.

Тем временем миносская тяжелая конница прошла сквозь строй пикинеров и врезалась в толпу варваров. Я увидел, как меч в руке Айса запорхал словно бабочка, описывая вокруг него сверкающие восьмерки. Юнберн тут же окрасился красным, а к волшебнику со всех сторон потянулись копья и рогатины.

- Тут бы и мастер Лопе не помог, - вздохнул Жосу, вспоминая легендарного мечника. - Это все равно, что вычерпывать море ложкой!

Длинная струя алого пламени вырвалась из-под маски волшебника, и обрушилась сверху на варваров. Я увидел, как на темно-коричневом фоне раскачивающихся голов появилась красная горящая отметина длинной в сотню футов.

Пылали меховые шапки, горели волосы, и плоть. Жар был такой, что даже медные шлемы оплывали, будто бы были сделаны из воска.

Юнберн взлетел к небесам, разбрызгивая смерть и жидкое пламя. Дестриэ Айса встал на дыбы, круша передними копытами головы дикарей, а миносские рыцари вонзились в ряды врагов точно голодные волки в отару испуганных овец.

Павзанцы завыли, навалившись на пики, и в считанные мгновения выровняли строй. Высоко в небе, на шестах горели Жены Драуда, и от их неистового визга кровь стыла в жилах.

Айс ударил мечом, перерубая один из шестов, и исторг новую струю яркого желтого пламени. Неожиданный порыв ветра донес до меня запах алхимического зелья, перемешанный с запахами горящей плоти и шерсти.

Варвары покачнулись и побежали. Черная масса голов отхлынула назад, а бронированные всадники, словно сверкающая пена, венчающая гребни волн, раскачивались на поверхности, размахивая мечами, разя копьями, круша боевыми топорами и молотами.

- Победа! - капитан Жосу устало уронил голову на грудь. - Даже не верится, что я видел это своими глазами!

Мою грудь распирало от восторга, а на глаза навернулись слезы. В этот миг я так гордился своим другом, неожиданно превратившимся из веселого простака в настоящего героя, что был готов пуститься в пляс, если бы ноги меня еще слушались.

Всадники преследовали беглецов до самой кромки леса, в считанные мгновенья устлав землю пестрым ковром из мертвых тел. У самых деревьев Айс круто осадил своего дестриэ и выдохнул новую струю огня, поджигая древесные кроны.

Пламя взлетело до самых небес, а над разоренным лагерем миносцев уже победно ревели трубы, гнусавили волынки, да торжествующе грохотали барабаны.

За несколько часов до рассвета хлынул ливень, но даже он не смог потушить горящего леса, стоящего непреодолимой стеной между лагерем миносцев и бежавшими варварами.

- Сегодня они атаковать не посмеют, - Айс с удовольствием подставил покрытое копотью лицо под дождь, льющий сквозь прорехи в навесе. - Ты видел, как я им задал? Сам мастер Кеандр мог бы мной гордиться!

Я с гордостью посмотрел на друга, сидящего на покрытой грязью табуретке. Под ногами у волшебника пенилась лужа, дождь барабанил по палатке, а крошечная переносная световая сфера мигала, отсвечивая то красным, то синим, то зеленым.

- Видел бы ты чудище, с которым расправился мастер Гримм, - Ингио осторожно подул на обожженные руки, покрытые толстым слоем какой-то зловонной мази. - Не стал бы так хорохориться!

Айс даже глазом не моргнул.

- Аш, чего встал как истукан? Плесни вина героям! - волшебник кивнул на стоящий на столе кубок.

- И про себя не забудь, - я похлопал скаута по плечу.

Аш снял со вбитого в перекладину гвоздя тощий мех с вином, и прошаркал к столу. Нога у него была перетянута тугой повязкой, голова покрыта коркой запекшейся крови, а правый глаз распух и совершенно заплыл.

Как мне рассказали потом, мой товарищ прикрывал Айса щитом во время конной атаки на варваров. Мне показали этот щит, испещренный сотней зарубок, сплошь утыканный обломками стрел и дротиков.

- За героев? - Аш криво ухмыльнулся. - За героев мы уже пять раз пили!

- За принцев, - хмыкнул лежащий на койке Жосу. - За наших товарищей.

- За принцев я пить не стану, - Аш скривился. - Только не за эту тварь - Примитиво!

- А мне все равно. Я могу и за Примитиво! - Айс опрокинул кубок, и его кадык быстро задвигался.

- Единственный из принцев, кто не пострадал сегодня ночью, - заметил Жосу, понизив голос. - Вас, кстати, пригласили на утренний военный совет, вы, надеюсь, не забыли?

- Какой в нем смысл? - Мордад выплеснул остатки вина на земляной пол. - От армии практически ничего не осталось. Нам нужно отступать, это и идиоту понятно.

- Наш идиот особенно идиотский, - Айс ухмыльнулся. - Он считает, что мы с Марком сможем без труда выкурить зонтракийцев из Эст-Грабра. К тому же, он ожидает со дня на день подкрепление из двух банд наемников, и войск из Приаса, которые застряли где-то на полпути от Треборга.

- Ему все мало? - зашипел Аш. - Он не успокоится, пока не останется один на один с зонтракийцами!

- По-моему, именно это он и задумал, - Айс подозрительно покосился на плоский мех из-под вина, сиротливо лежащий на столе. - Вернется домой с победой, да еще и как единственный наследник трона Мино! Как говорится, двух зайцев одним хреном...

- Не говори так, - зашипел Жосу. - Или я должен буду арестовать тебя за государственную измену!

- Да ну? - Айс шмыгнул носом. - Ты что, забыл, что я не служу вам, а всего лишь оказываю дружескую услугу?

Я накрыл пальцы Айса своей рукой.

- Хватит, дружище, ты выпил слишком много вина.

Волшебник поджал губы и закивал.

- Вот так всегда! Вечно ты втягиваешь меня в неприятности!

Я только ухмыльнулся в ответ. Айс был в своем репертуаре.

Дождь неустанно барабанил по брезентовой крыше. Откуда-то издалека доносились приглушенные раскаты грома. Мерно мигала стоящая на столе лампа. В палатке пахло вином, кровью и лекарствами. До утреннего военного совета все еще оставалось несколько часов.

Тихонько похрапывали спящие Мордад и Жосу, Алгар и Бонавер, не обращая внимания на ругань и жалобы, старательно бинтовали мастера-дознавателя Ингио. Аш неподвижно сидел в брезентовом кресле. Его лицо было скрыто в тени, а в руках виднелись обнаженный авалорский клинок и точильный камень.

- Покажи-ка мне свои руки, - Айс тихонько взял меня за предплечье и присвистнул. - Похоже, что началось омертвение тканей. Я читал об этом, в книгах, что хранятся в Башне Молчания.

- Запретная магия? - я улыбнулся, смущенно пряча ладонь подмышкой.

- Хуже, - зубы волшебника блеснули в полумраке. - Это значит, что чародей потихоньку начинает терять человеческий облик. Превращаться в... Мистар его знает, во что...

- Как Пожиратель? - с готовностью предложил я.

- Нет, тут другое, - Айс постучал меня костяшками пальцев по лбу. - Ведь ты же не ощущаешь эйфории? У тебя не появилось отвращения к обычной пище?

- Вроде нет, - я покачал головой. - На самом деле, это очень больно.

- Хвала богам, - Айс потрепал меня по щеке. - Нужно тебе, дружище, на Авалор. Я там знаю нескольких чародеев, которые согласятся нам помочь.

- Ну, уж нет, спасибо! - я даже вздрогнул, припомнив звон колокола на островке в Треборге. - Обойдусь как-нибудь сам!

Айс нахмурился и осуждающе покачал головой.

- Ну, позволь тогда хоть моим парням поглядеть, - он кивнул на Бонавера с Алгаром, которые как раз закончили перевязку мастера Ингио. - Они на самом деле отличные целители. Много раз вытягивали меня с того света.

Я сомнением покосился на авалорцев.

- Да не бойся ты, - Айс выглядел совершенно серьезным. - Они трепаться не станут. Врачебная тайна, знаешь ли, и все дела...

Бонавер подошел к нам, вытирая руки ароматной тряпицей.

- Как ваше лицо, господин? - спросил он, внимательно осматривая Айса. - Глаза больше не слезятся?

- Чешется, жуть, - волшебник ухмыльнулся. - Из носа постоянно течет, а так все нормально.

Я поднял руки и положил их на стол, прямо в круг света, возле переносной лампы.

- Отец Всемогущий! - Бонавер вздрогнул и попятился назад.

- Это не заразно, дружище, - Айс ухмыльнулся. Его, судя по всему, все это весьма забавляло.

- Алгар, поди-ка сюда! - зашипел целитель. - Да тащи все, что у нас есть!

Алгар отреагировал более спокойно.

- Зеан Тортоис? Летас уф поллох? - спросил он, торопливо разворачивая инструменты.

Бонавер опустился рядом со мной на колени, достал из кармана куртки магнифер на серебряной цепочке, и принялся изучать блестящие сколы.

- Очень похоже, - пробормотал он. - Вот только процесс почему-то сам собой остановился, не достигнув даже локтей, - он поднял ко мне свое бледное лицо. - Вам очень повезло, господин!

- Не уверен, - буркнул я, позволив лекарю развернуть руки ладонями кверху.

- Я хотел сказать, что вам повезло, что ороговение само собой прекратилось, - торопливо пояснил лекарь. - Пальцы, конечно, потеряли подвижность, кисть больше не сгибается, но вот здесь, - он провел ободком магнифера по коже возле локтевого сустава. - Здесь началось растрескивание. Процесс прекратился прежде, чем плоть успела ороговеть.

- Запретная магия? - Алгар склонился надо мной с другой стороны. В его руке блеснул жутко острый на вид скальпель.

- Да хоть тысячу раз - магия! - на лице Бонавера появилась мечтательная улыбка. - Я даже мечтать не мог, что хоть когда-нибудь увижу своими глазами что-то подобное!

- Я рад за тебя, Бонавер, - буркнул я. - Лучше скажи, возможно ли счистить эту дрянь с моих рук.

Лекари переглянулись.

- Можно растворить кислотой, - Алгар пожал плечами. - Только это очень опасно, и кислоты в здешних краях не достать...

- Алгар! - второй лекарь покачал головой. - Это самое глупое, что ты только мог придумать!

Авалорец озадаченно почесал в затылке.

- Но ведь это же Зеан Тортоис. Ткани будут твердеть день ото дня, пока не станут тверже камня! Если не заняться ими сейчас, потом ничто не поможет.

- Алгар! - Бонавер загадочно ухмыльнулся, кивнув на стопку книг, перетянутых широким ремнем. - Подай-ка мне "Аспериум" Да Мажу.

Глаза лекарей засветились в темноте как маленькие световые сферы.

- Да Мажу! - Алгар чуть не подпрыгнул от радости. - Величайший хирург древности!

Передо мной на столе появилась книга, в переплете из темной кожи, с покрытыми патиной медными уголками.

- Это, конечно, не оригинал, но портрет тут весьма недурственный, - заверил меня Алгар, осторожно раскрывая книгу.

На первой странице оказалось изображение сурового мужчины средних лет, в распахнутой на груди рубахе. Волосы у лекаря были коротко острижены, тоненькая косичка спускалась с затылка на плечо, а в левом ухе красовался большой самоцвет.

- Ваш лекарь больше похож на пирата или наемника, - сказал я, бросив быстрый взгляд на картинку. - Какой хирург позирует в латных перчатках?

На руках у Да Мажу были надеты стальные рукавицы до локтей, покрытые искусной гравировкой и медальонами из эмали.

- Это не перчатки, - Бонавер загадочно улыбнулся, постукивая ребром магнифера по моей руке. - Это Зеан Тортоис!

В палатке на долгую минуту воцарилась полная тишина, и я даже не сумел заметить, как Аш оказался у меня за спиной.

- Да Мажу был могучим чародеем, - сказал он. - В "Алларике" рассказывается, как он голыми руками удавил хозяина "Дубовой доски", а в "Тиннеасе в тени", он расправился с болотным змеем из Рухри.

- Да, - закивал Бонавер. - И еще он был великим лекарем. В этой книге он описал, как сам себе сделал операцию, после того, как был поражен Зеан Тортоис!

- Никто не верил, что все это было на самом деле, - подхватил Алгар. - Все считали это выдумкой, шуткой, которую добавил в книгу один из древних переписчиков...

Я уставился на надменное лицо древнего лекаря-чародея. В его латных пальцах были небрежно зажаты скальпель и цветок на длинной тонкой ножке.

- И он мог оперировать с такими руками? - я перевел взгляд на собственные скрюченные пальцы. Покрывающая их субстанция матово поблескивала, отражая свет лампы.

- Конечно! - Бонавер осторожно перевернул несколько ломких пожелтевших страниц, демонстрируя мне выцветшие рисунки. - С помощью специальной хирургической нити он сделал надпилы по суставам. Здесь, здесь и здесь. Со стороны ладони пришлось поработать напильником, чтобы пальцы могли свободно сжиматься. Здесь, здесь, он прошелся по ладони, по кисти. Потом хорошенько отшлифовать...

- Главное не задеть плоть, что под ороговевшими тканями, - закивал Алгар. - Нужно постоянно делать замеры...

- Ювелирная работа! - восторженно заключил Бонавер, с благоговением поглаживая книгу.

- И вы справитесь? - Айс ухмыльнулся, с умилением глядя на своих подручных.

- Если нет, - Бонавер приложил ладонь к груди. - Можете содрать с нас шкуру живьем!

Глава 24.

- Не волнуйтесь, господин. Алгар знает что делает! - Бонавер постучал по моему предплечью металлической палочкой и прислушался к звуку. - Однажды ему пришлось прямо на поле боя ампутировать ногу некоему рыцарю. Ножища у этого господина, должен вам доложить, была, что хороший свиной окорок! Так он ее за сорок секунд отпилил!

Приглушенное "хррр-хррр" хирургической нитки, постепенно сменилось пронзительным "зиии-зиии". Будто бы нить перескочила с податливой древесины на твердый камень.

- Твердеет на глазах, - на лбу у Алгара появились крошечные капельки пота. - Нам крупно повезло, что мы вовремя взялись за работу!

Мастер Ингио повыше поднял светящуюся ровным белым светом сферу. Светящийся шар висел у него над кончиками пальцев правой руки, а в левой руке был зажат внушительный ломоть хлеба с солониной и почерневшим листом салата.

- Опустите пониже, - Бонавер прищурился, сдувая костяную крошку с моей ладони. - Еще немного осталось...

Лекари работали как заведенные. Алгар завладел моей правой рукой, а Бонавер левой.

- Алгар лучший хирург, чем я, - пояснил Бонавер. - Так что пусть занимается правой рукой. Там требуется более тонкая работа.

Айс осторожно промокнул мне лоб платком, и поднес к губам кубок с вином.

- Ну, как?

- Чешется, - я ухмыльнулся. - Если бы мои ладони не были пропитаны Каменной Смолой, твой дружок Бонавер уже давно отпилил бы мне пару пальцев!

Нить в руке у лекаря пронзительно взвизгнула, наткнувшись на твердую как сталь плоть.

- Прошу прощения, - Бонавер вновь постучал по моей руке металлической палочкой. - Звук какой-то неправильный. Я опять неверно оценил толщину...

Алгар возмущенно хмыкнул. Нить в его руке двигалась с такой скоростью, что стала невидимой. Мельчайшие опилки сыпались на грязный земляной пол тоненькой серебристой струйкой.

- У тебя была возможность попрактиковаться, - хирург нахмурился. - Но "грязную работу" ты всегда предпочитал оставлять мне.

Бонавер отмахнулся:

- Зато у меня настойки и мази получаются лучше, для этого дела особый нюх требуется!

Я выглянул из-за плеча Алгара, чтобы поглядеть, далеко ли он продвинулся.

- Я сделаю по принципу латной перчатки, - лекарь с готовностью посторонился, ни на секунду не прекращая пилить. - На пальцах будут сгибаться два первых сустава, а здесь, на ладони, я сделаю два надпила. Так и вот так. Для подвижности.

Струна остановилась, закончив надпил вокруг мизинца. Лекарь быстро наклонился, сдувая невесомую пыль, и неуловимым движением перебросил нить на большой палец.

- Здесь я сделаю глубокий надпил с внутренней стороны, - рукавом рубашки Алгар вытер пот со лба, и глубоко вздохнул. - Хватка у вас будет, что надо!

Я улыбнулся и коротко кивнул, глядя на руки лекаря, опутанные вздувшимися от напряжения венами и до локтей покрытые белесой пылью. Глаза у Алгара налились кровью, а губы пересохли и потрескались.

- Спасибо, мастер Лекарь.

Алгар пробурчал в ответ что-то не членораздельное.

С громким хлопком откинулся тяжелый полог, впустив палатку ночную свежесть и тусклый свет раннего утра. В сером прямоугольнике появилось лицо мальчишки-посыльного.

- Господа-чародеи! - мальчишка торопливо прошмыгнул под рукой стражника. - Их высочества просили передать, что малый военный совет переносится. Вы, и ваши офицеры приглашены на погребальную церемонию, которая состоится ровно в полдень.

- А что там с завтраком? - Аш поймал готового улизнуть посыльного за шкирку. - Господа чародеи на пустой желудок разводить костры не станут, так и передай их высочествам!

Мальчишка серьезно кивнул.

- Посмотрю, что можно сделать. Можете на меня положиться.

Вооружившись напильником, Алгар принялся расширять надпилы на ладони.

- У нас со вчерашнего дня ни крошки во рту! - пожаловался он. - Проклятые Шазары растащили все запасы...

Тихонько хмыкнув, мастер Ингио протянул ему свой ломоть хлеба.

- Можешь немного откусить, но только с другой стороны!

Откинув голову на спинку стула, я уставился на дыру в крыше палатки. По небу плыли низкие черные тучи, грозящие разродиться скорым дождем. День, судя по всему, обещал быть невеселым.

- Аш, почитай мне письма из Лие, - попросил я. - Похоже, что парни еще не скоро закончат.

Скаут поднял с земли свой вещевой мешок, распустил завязки и молча протянул мне дневник мастера Литургио. Обложка была надорвана в нескольких местах и сплошь покрыта грязными пятнами.

- Я нашел только это, - Аш помрачнел. - Проклятый великан растоптал нашу палатку, а собаки растащили все что осталось. Я пытался собрать хоть обрывки, да те совсем размокли под дождем...

Скрипнув зубами, я на мгновение прикрыл глаза, пытаясь успокоиться. Я попытался сделать вид, что ничего не произошло, однако обмануть Аша мне не удалось.

- Прости, Марк, я знаю, как много они для тебя значили.

- Ерунда, - я тихонько выдохнул через нос. - У тебя наверняка были дела поважнее, чем следить за моими письмами.

- Мне, правда, очень жаль, - Аш уныло опустил руку с дневником.

- Вот так раз! Знакомая книжица! - Айс спрыгнул со своего табурета и подскочил ко мне. - Можно поинтересоваться, как она к вам попала?

- Литургио передал на сохранение, - буркнул Аш, пряча дневник обратно в мешок. - Боялся, что потеряет.

Айс захохотал, скаля зубы и хлопая ладонями себя по бедрам.

- Да ты себе даже не представляешь, как он боялся ее потерять! - волшебник требовательно протянул руку. - Давно хотел почитать, что там старый хрен накарябал!

- Дневник зашифрован, - сказал я, кивнув Ашу. - Мы так и не смогли прочесть даже строчки.

- Конечно, не смогли, - Айс бережно взял книжечку, словно это было величайшее в мире сокровище, и незамедлительно вернулся на свой табурет. - Только сам гроссмейстер Эстевро, да его дружок Литургио знали секрет.

Я бросил опасливый взгляд на авалоских лекарей, однако, они даже ухом не повели. Их, судя по всему, совершенно не интересовало, откуда у меня дневник мастера-дознавателя.

- Не волнуйся, - Айс принялся копаться в своих бездонных карманах. - Литургио никогда не пользовался особой популярностью.

Бонавер возмущенно хмыкнул.

- Он даже не скрывал, что написал на нас с Алгаром донос!

- Ему захотелось, чтобы в поездках его сопровождали самые лучшие лекари, - пояснил Айс, вынимая из внутреннего кармана куртки круглую позеленевшую от времени коробочку. - Приятный человек, правда?

Мордад, прислушивавшийся к разговору со своей походной койки, шумно сплюнул.

- Говно все эти ваши волшебники! А Авалор - одна большая выгребная яма! Ничуть не смутившись, Айс закивал.

- Истина глаголет устами младенцев и убогих.

Щелкнув замочком, он извлек из коробочки монокль, и торжественно водрузил его на нос. Стекло блестело и переливалось, точно глаз стрекозы, отражая свет тысячами крошечных фасеток.

- Я вот не понял, - пробурчал Мордад. - Мене только что сделали комплимент, или оскорбили?

Лекари тихонько захихикали, а волшебник, как ни в чем ни бывало принялся листать дневник.

Мастер Ингио тут же расплылся в широченной улыбке.

- Так вы, оказывается, еще и мастер-вор, господин волшебник? Буду теперь в оба глаза следить за своим кошельком!

Блеснув моноклем, Айс сгорбился над раскрытой на коленях книжечкой.

- Сразу видно, уважаемый, что вы давненько не бывали на Авалоре. Без смекалки или могущественных покровителей вам на плаву не удержаться. Как верно заметил наш суровый фирганец, Авалор давно превратился в настоящую выгребную яму...

Запыхавшийся Алгар отложил в сторону напильник, и осторожно сдул пыль с моей руки.

- Попробуйте-ка сжать пальцы в кулак, господин.

Я поднял руку со стола и пошевелил пальцами. Ощущение было такое, будто бы на мне и в правду была латная перчатка. Кисть пока не двигалась, место надпила было лишь обозначено несколькими бороздками и царапинами, зато пальцы уже свободно сгибались и разгибались, слегка клацая и похрустывая.

- Замечательно, - лекарь закивал. - Немного подправим, и все будет в порядке!

Пальцы левой руки сгибались куда хуже. Мне даже не удалось полностью сжать кулак, однако Бонавер казался вполне довольным.

- Большая часть работы сделана. Мы вовремя успели! - целитель постучал пальцем по обложке "Аспериума". - Если потом захотите сделать чеканку как у мастера Да Мажу, я дам вам адрес одного оружейника в Пааре. Он все сделает как надо, и рот будет держать на замке!

Кулаки у меня были тяжелые как гири, поэтому я поспешил положить их обратно на стол.

Айс громко откашлялся, привлекая к себе внимание.

- Третьего дня, месяца Алев, мой полоумный компаньон сцепился с господином Ингио из-за пачки старых книг. Я уж обрадовался, что недоумки поубивают друг друга, однако они всего лишь помахали друг у друга перед носом своими причиндалами, и разошлись, брызжа желчью и распушив хвосты.

Мастер Ингио восторженно вздохнул, а глаза его радостно заблестели.

- Какой стиль! Да у вашего товарища, оказывается, настоящий литературный талант!

- Товарища? Ха! Слушайте дальше. - Айс перевернул страничку. - Это гнусное ничтожество каждый божий день доводит меня до белого каления! Каждый вечер, ложась спать, я представляю, как под покровом ночи пробираюсь в его комнату, достаю нож, и вскрываю ему горло от уха до уха!

Волшебник поправил монокль и ухмыльнулся.

- Каков товарищ! А вот еще, - он радостно подмигнул притихшему Ингио. - Я бы даже заплатил этому толстяку Ингио, чтобы он избавил меня от лишних проблем, но старый любитель мальчиков уже давно не тот, что раньше. Нужно будет не забыть рассказать старику Эстевро, об этом отвратительном инциденте. Уверен, что для нашего толстячка завсегда найдется теплое местечко где-нибудь в Зенорских пустынях или пограничных степях.

Улыбка медленно сползла с лица мастера Ингио, сменившись кислой гримасой.

- А мне он показался вполне приятным человеком, - Ингио нахмурился. - Я, конечно, слышал разные истории о старике Литургио, но никогда не принимал их на веру.

- Конечно, - Айс закивал. - Герой Треблада, Завойи и Патора. Когда мне сообщили о том, что знаменитый чародей будет моим напарником, я и предположить не мог, что в реальности он окажется таким ничтожеством!

- Хаш его сгубил, - хмыкнул Бонавер. - Говорят, что сначала он принимал его как обезболивающее.

- Это началось после Завойи, - закивал Алгар. - У него до самого конца была в боку незаживающая дыра величиной с кулак. От такого любой спятит.

Бонавер достал из свертка маленькую баночку с черной смолой, и принялся смазывать надпилы тоненькой деревянной палочкой.

- Настоятельно рекомендую мыть руки каждый день горячей водой с щелоком и, не реже чем раз в неделю, принимать дезинфицирующие ванны с настоем "тигроцвета" и "мухобоя".

- Можно просто окунать в кипяток, - пробурчал Алгар. - От трав могут остаться некрасивые разводы, к тому же они попортят чеканку и эмаль, если вы решите последовать примеру мастера Да Мажу.

Глядя на свои уродливые кулачищи, лежащие на столе, я сразу же вспомнил Корна. Вспомнил, как он каждое утро любовно смазывал свои протезы из карманной масленки, а потом подолгу полировал их мягкой тряпицей.

- Не завидую я тебе, - Айс на секунду оторвался от дневника и хитро ухмыльнулся. - Ты теперь даже в уборную сам сходить не сможешь, не говоря уж о маленьких радостях, которые может доставить мягкая горячая ладошка!

Мордад восторженно закудахтал, поперхнувшись остатками вина.

- Ничего, с таким слугой, - он многозначительно кивнул на Аша. - Он не пропадет!

Авалорский клинок со звоном вылетел из ножен.

- Я не слуга, - Аш процедил сквозь зубы. - И ты это прекрасно знаешь. Наемник.

- Хватит! - я сжал кулак и грохнул им по столу. Звук был такой, будто бы таран врезался в городские ворота. - Не хватало нам еще из-за ерунды перессориться!

Как ни в чем не бывало, Айс вернулся к чтению, хихикающий Мордад принялся деловито натягивать сапоги, а авалорский клинок зловеще запел на точильном камне.

- Лично я предпочитаю находиться подальше от острых языков и острых предметов, - фыркнул мастер Ингио. Отбросив полог палатки, он быстрым шагом вышел наружу.

- А я предпочитаю находиться поближе к полевой кухне, - вздохнул Мордад, застегивая на плаще позолоченную фибулу. - Нужно поглядеть, что там мои ребятишки поделывают. Жосу, идешь со мной?

Жосу сгреб в охапку свой меч, плащ и помятый шлем.

- Встретимся у погребальных костров, - капитан махнул на прощанье рукой. - Похоже, что это у нас превращается в традицию...

Я осмотрел палатку. Две продавленные койки, накрытые грязными одеялами. Стол, заваленный хирургическими инструментами, седла в углу, да груда разрозненных помятых доспехов, сваленных в беспорядке у самой дальней стены. Весь наш нехитрый скарб мог бы запросто уместиться в носовой платок.

- Я взял у скаутов чистую одежду, - голос у Аша стал каким-то бесцветным, незнакомым. - Положу здесь, на стул.

- С такими ручищами рукава придется обкорнать, - заметил Алгар. - Нужно вам, господин колдун, привыкать к новой жизни с новыми руками.

Пропустив слова лекаря мимо ушей, я ухватил Аша за рукав, прежде чем он успел выскользнуть из палатки.

- Что случилось? - спросил я, глядя на осунувшееся лицо скаута. В последнее время он редко улыбался, и лишь сейчас я заметил, какие глубокие морщины пролегли у него на лбу и вокруг рта.

- Случилось? - Аш задумчиво посмотрел на мои пальцы, вцепившиеся в полу скаутской куртки. - Да ничего особенного.

Поднявшись со стула, я потащил Аша к выходу из палатки.

- Давай, дружище, прогуляемся. Похоже, что свежий воздух пойдет нам обоим на пользу.

Раскинувшийся перед нами лагерь походил на исполинскую гниющую рану, кишащую червями. В ноздри ударил тяжелый смрад, идущий от ямы с мертвыми шазарами, сваленными вперемешку с трупами Сыновей Драуда.

Сотни солдат, вооруженных кирками и лопатами копали новые ямы, возле которых рядками лежали трупы миносцев и наемников. На вершине холма стояли огромные дымящиеся котлы, к которым солдаты стаскивали туши мертвых лошадей с перекушенными глотками и разодранными спинами. Армейские повара их тут же свежевали, бросая в котлы требуху и длинные ломти мяса.

От запаха крови меня замутило, и я облокотился на руку Аша.

- Рассказывай, что стряслось, - я сглотнул горький ком, подступивший к горлу, но тут же выпрямился, делая вид, что ничего не произошло.

- Я ухожу, Марк, - Аш невидящим взглядом смотрел куда-то вдаль, туда, где над деревьями угадывались призрачные вершины гор. - Я только что принял окончательное решение.

Мои ноги налились свинцом, и я тяжело опустился на влажную примятую траву.

- Все правильно, - сказал я, не глядя на скаута. - Давно пора.

Аш тихонько присел рядом на корточки. Авалорские клинки задрали полы потрепанной куртки, а длинные инкрустированные костью и перламутром рукоятки оказались на уровне моих глаз.

- Не злись, Марк, - Аш вздохнул. - Просто пришло время нам расстаться. Пришло время, когда ученик превзошел учителя, и ему нужно двигаться дальше. Пришло время, кода я превратился в обузу. В мальчика на побегушках...

- Не говори так! - я покачал головой. - Ты же знаешь, что это неправда.

Аш сорвал травинку и сунул ее в уголок рта.

- Вот и твои новые друзья уже смеются надо мной, - скаут невесело улыбнулся. - Как я их понимаю! На их месте я бы и сам, пожалуй, не удержался.

- Не принимай близко к сердцу... - Начал, было, я, но скаут оборвал меня взмахом руки.

- Похоже, что со стороны я выгляжу как взаправдашняя сварливая жена, - Аш ухмыльнулся. - Оденься потеплее, Марк, не забудь щит, Марк, да не забудь проверить, застегнут ли гульфик! Для этого тебе не нужен мастер-скаут. Нет, не нужен.

- Я понимаю, - я с готовностью закивал. - Все понимаю! Знаешь, если раньше сама мысль о нашем возможном расставании приводила меня в ужас, то теперь, я даже рад, что ты, наконец, решился!

Аш удивленно вскинул брови, озадаченно почесывая макушку.

- Все потому, - продолжил я. - Потому, что у каждого из нас должна быть своя история. Своя песня. Такой герой как ты, достоин лучшего, чем возить за мной мешок с грязным бельем. Тебе самому нужны оруженосцы...

- Да дело ведь не в этом, - Аш схватился за голову. - Ты все не правильно понял! Плевать мне на славу! Плевать на песни и истории!

- Не спорь, - я нацелил палец ему в лицо. - Рядом со мной ты тлеешь, а должен гореть! - я почувствовал, что не могу остановиться, а если остановлюсь, то опозорюсь, разревевшись как девчонка. - Если бы ты не решился уйти, я бы тебя вскоре сам прогнал!

Аш помрачнел.

- Ты боишься, что из-за тебя я погибну, - сказал он. - Я знаю, ты до сих пор винишь себя в смерти Корна. Каждая новая смерть для тебя как вызов. Как проклятье! - Аш рывком встал. - Потому ты и боишься заводить новых друзей. Боишься, что рано или поздно тебе придется разжигать новый погребальный костер.

Я долго сидел, уставившись в пустоту, прежде чем решился взглянуть на друга.

- Ты отправишься на Авалор?

- На Авалор, - Аш кивнул. - Заберу, наконец, леди Эриу из этого гадючника.

- А потом?

- Потом, ты о нас еще не раз услышишь, - Аш оправил рукоятки клинков, откинул длинную косу за плечи и глубоко вздохнул. - Прощай, Маркус Гримм. Для меня было честью быть твоим учителем, твоим слугой и твоим другом.

Я поднялся на ноги, и пожал протянутую руку. Хватка у скаута была такая, что мои окаменевшие пальцы жалобно затрещали.

- Учителем и слугой ты больше никогда не будешь, - пробормотал я чуть слышно. - Но другом останешься навсегда.

Аш улыбнулся и вприпрыжку побежал вниз по холму к загону с лошадьми. Я не отрываясь глядел на быстро удаляющуюся фигуру скаута, и сам того не заметил, как на моих губах появилась улыбка.

- Чего лыбишься? - покряхтывая, Айс опустился рядом со мной на траву. Проследил за моим взглядом и пожал плечами. - Странный ты человек, Марк. Ни в жисть мне тебя не понять.

- Достаточно того, что ты здесь, со мной,- я кивнул на дневник мастера Литургио, в который вместо закладки, Айс вложил свой монокль. - Что там интересного? Вычитал еще какие-нибудь гадости?

- Это да, - Айс задумчиво потер лоб, покрытый коричневыми разводами. - Не знаю, даже, с чего начать.

Осмотревшись по сторонам, и убедившись, что поблизости нет никого, кто мог бы нас подслушать, он сделал приглашающий жест, указывая на примятую траву.

- Садись, я тебе прочту всего лишь несколько любопытных фрагментов.

Визу, под холмом, Аш вывел из загона оседланную скаутскую лошадку, ловко вскочил в седло и, не оглядываясь, поехал к пролому в палисаде.

- С удовольствием послушаю, - пробормотал я, глядя, как крошечная фигурка всадника пересекает просеку, и навсегда исчезает среди деревьев.

Айс раскрыл книжечку и аккуратно нацепил монокль на нос.

- Хочу тебя предостеречь, - волшебник говорил вполголоса, настороженно поглядывая по сторонам. - Что бы ты тут не услышал, не принимай необдуманных решений. Ради всех богов, держи себя в руках.

Слова Айса меня насторожили. Даже не припомню, когда мой товарищ еще был так серьезен.

- Восьмого дня месяца Зум, получили донесение из Зонтрака от мастера Кобальда. Похоже, что зонтракийцам и в правду удалось найти в одной из шахт глыбу серебра весом в тысячу фунтов.

Пятого дня месяца Эсу, новое донесение от мастера Кобальда. Зонтракийцы начали разработку месторождения. На настоящее время, кроме упомянутого самородка, добыто около десяти тысяч фунтов серебра. Находку зонтракийцы держат в строжайшем секрете, небезосновательно опасаясь соседей. Посмотрим, насколько долго они сумеют сохранить все в тайне.

Шестнадцатый день месяца Лакт. Убийство принца Донато в Мино. Миносцы обвиняют в убийстве зонтракийцев. Ох, и не нравится мне все это!

Седьмой день месяца Тан. Объявлено, что найден убийца принца Донато и подтверждена причастность Зонтрака к убийству.

Восьмой день месяца Тан. Мино объявляет войну Зонтраку, как раз в канун Великого Поста.

Четырнадцатый день месяца Тан. Получен приказ от старика Эстевро, будь он неладен, отправляться в Зонтрак на помощь к мастеру Кобальду.

- Какую помощь? - потрясенно прошептал я.

- Нужно было об этом спросить у старика Литургио, пока была такая возможность, - Айс снял с носа монокль, и с силой потер пальцем переносицу. - Лично мне никакого приказа не поступало.

- И ты ничего не знал о серебре? - на меня навалилась такая тяжесть, что я едва ворочал языком.

- Думаю, что никто кроме принцев не знал, и до сих пор не знает, - Айс закрыл книжечку и бережно спрятал ее в карман. - Иначе на Зонтрак навалился бы весь Островной Союз, а не только Мино.

Я не смог вымолвить даже слова, настолько чудовищной оказалась правда! Страшная ложь, хитроумные планы миносского двора, и я в самом центре всей этой проклятой паутины!

Глава 25.

Погребальный костер горел жарко, взрываясь, время от времени фонтанами ярких искр и распространяя вокруг себя такое зловоние, что даже суровые жрецы Орвада попятились, прикрывая лица белоснежными плащами.

Нестройный хор в шестой раз затянул на древнем миносском:

- Или амо ди те-е-рсо-о-о-о! Ми же кото ди де-е-сс-о-о-о!

Охрипшие священнослужители закашлялись, растирая сажу по мертвенно бледным лицам.

Толпа солдат, окружающая костры, отозвалась унылым:

- Неа-а-а, неа-а-а, неа-а-а!

Головы шазаров и Сыновей Драуда, насаженные на воткнутые в землю копья, бесстрастно глядели на погребальную церемонию со всех сторон. Псы грозно щерили длинные желтые клыки, а слепые глаза варваров поблескивали как черные обсидиановые озера.

Чудовищная голова Отца Великанов, отмытая от грязи и крови, лежала почетным трофеем у самых ног принца Гойо. Один из оруженосцев даже вонзил увитое алыми лентами копье великану в затылок, будто в сценке сошедшей с древних гобеленов.

Я, между тем, во все глаза глядел на клубы черного дыма, ожидая увидеть призрачные фигуры принцев, торжественно поднимающихся к мрачным темным небесам, в окружении закованных в сверкающие латы зельдов. Я глядел на пламя, рвущееся из-под круглых щитов, и на тоненькие струйки расплавленного золота, с шипением стекающие на землю.

Орвад так и не прислал зельдов, однако жрецы дружно заголосили, торжественно вздымая руки. Быть может, они все же что-то увидели. Увидели что-то - скрытое от взоров простых смертных.

- Души принцев уже на пути в Тинн! - торжественно провозгласил напыщенный Наймон, старший войсковой жрец. - Начинайте тризну!

Завыли трубы, зарыдали волынки, а от грохота барабанов заложило уши. Бесконечная стена щитов, окружавшая нас со всех сторон, дрогнула, и пошла рябью. Усталые воины уныло зашагали к бочонкам с вином и к полевым кухням, от которых по всему полю разносился запах вареной конины.

Моросил мелкий нудный дождик, отчего лица всех присутствующих покрылись блестящими слезинками. Поплотнее запахивая на груди плащ, я повернулся к Айсу, и бросил быстрый взгляд на принца Примитиво.

- А ведь он не притворяется! - сказал я.

По лицу принца ручьями катились слезы, которых не мог скрыть даже дождь.

- Устроил представление, - фыркнул Айс. - Видал я таких!

Налетел порыв ледяного ветра, и столб дыма, словно чудовищная пуповина, связывающий землю с низкими черными тучами, закачался, на мгновение скрывая от наших глаз толпу жрецов Орвада. Наймон громко закашлялся, и замахал руками.

- Проклятая погода!

Айс ухмыльнулся.

- А ведь принцы пахнут точь-в-точь как жареная свинина! Я ожидал, что от них будет какой-то особенный запах!

- Заткнись, идиот, - зло зашипел мастер Ингио. - Хочешь, чтобы нас за компанию тоже на костер отправили?

- Огонь, это моя стихия, - Айс пренебрежительно отмахнулся. - Я боюсь только двух вещей на свете - кастрации и импотенции!

- Будут тебе и кастрация и импотенция, - пробурчал Ингио, оглядываясь по сторонам. - Если ты не научишься держать язык за зубами!

Оскальзываясь на мокрой траве, к нам подбежал штабной офицер.

- Пожалуйте в штабную палатку, господа чародеи. Малый совет начнется с минуты на минуту.

- Пойдем, - я окинул взглядом волшебников. - Посмотрим, чем принцы нас порадуют.

Пригнув голову, я вошел в сумрак штабной палатки. Холодная вода, стекающая по откинутому пологу, как некстати попала мне за шиворот, заставив вздрогнуть и застучать зубами.

- Присаживайтесь, господа, - офицер указал на ряд кресел, установленных полукругом перед раскладным столом, заваленным ворохом карт и пачками книг. - Их высочества скоро прибудут.

Я осторожно присел на краешек кресла у самого выхода, пропустив волшебников мимо себя.

- Ты чувствуешь запах арбалетной смазки? - Айс склонился над самым моим ухом.

- А так же запах немытых тел, - Ингио брезгливо поморщился, прикладывая к носу надушенный платочек.

- Похоже, что малый совет может превратиться в большую бойню, - закивал Айс, закидывая ногу на ногу. - У меня завсегда волосы дыбом встают, когда кто-то целится из арбалета мне в затылок.

Я приложил палец к губам, и кивнул на закачавшийся полог, ведущий во внутренние покои.

- Господа чародеи! - принц Гойо решительным шагом пересек комнату, и по очереди пожал всем нам руки. - Нет слов, которыми я могу выразить свою благодарность! Ваше мужество на поле боя воистину беспримерно! - по суровому лицу принца скользнула восторженная улыбка. - Мастер Гримм! Ваша битва с Великаном навсегда войдет в легенды! Мастер Ингио! Я потрясен до глубины души! Вы, как сам Орвад, осветили поле боя, прогнав прочь тьму и таящихся в ней порождений мрака! Мастер Айссивед! Я горжусь, что участвовал в той атаке вместе с вами! Горжусь, что видел своими глазами ваше мастерство и мужество!

Усевшись за стол, принц хлопнул ладонями по картам.

- Вы будете щедро вознаграждены, по окончанию компании. Это я вам лично обещаю!

Я хотел было поинтересоваться на счет спрятанных за нашими спинами арбалетчиков, но тут полог откинулся, и в комнату нетвердой походкой вошел принц Гойо, несущий подмышкой ларец с мощами пророка Белиада.

- Элеутеро запаздывает, - принц рухнул в кресло рядом с братом, водрузив ларец прямо перед собой. - Отдает последние распоряжения.

- Можно? - полог палатки затрепетал на ветру, брызжа мне в лицо мелкой водяной пылью.

- Входи Досу, - кивнул принц Гойо. - Не возражаете, если к нам присоединится мастер-скаут?

Я вскочил с кресла, и подхватил скаута под руку.

- Рад тебя видеть, дружище! - я крепко сжал руку скаута, усаживая его на свое место. - Как твоя нога?

Скрипнув зубами, Досу присел. Нога у него была затянута в лубок, а руки были заскорузлыми от крови.

- Спасибо, господин, - он коротко кивнул. - Уже лучше.

В голосе скаута мне почудился холод. Руки у него дрожали, и он почему-то все время отворачивался, избегая встречаться со мной взглядом.

- Мастер-скаут, не смотря на свои раны, все же добрался до Эст-Грабра, - пояснил принц Примитиво.

Значит, он все видел! У меня защемило в груди. Не стоило старику туда соваться!

- Это было совсем близко, - Досу откашлялся. - И у меня был приказ.

Я осторожно сжал плечо старика, однако тот никак не отреагировал.

- Вход в ущелье действительно перегорожен стеной, - начал он. - Высотой футов в двадцать. Ворот нет, зато за первой стеной виднеется вторая, повыше, а за второй еще и квадратная башня, на вершине которой угадываются какие-то зачехленные машины.

Коротким нервным движением скаут стряхнул мою руку со своего плеча.

- Горстка лучников может удерживать это ущелье до скончания времен, - скаут хмыкнул. - Не удивлюсь, если зонтракийцы приготовили для нас там еще пару-тройку приятных сюрпризов.

- Спасибо, мастер-скаут, - принц Гойо мягко улыбнулся. - Идите, отдыхайте. Вы будете вознаграждены за свою отвагу.

Оттолкнув мою руку, скаут поднялся на ноги и захромал к выходу.

- Вы слышали? - принц Примитиво фыркнул. - До скончания времен!

Принц Гойо взъерошил коротко остриженные волосы.

- Зонтракийцы оказались хорошо подготовленными, - лицо у него было усталое, а глаза воспаленные. - Мы поплатились за собственную самоуверенность.

- Конечно, - Айс ухмыльнулся. - Что маленький Зонтрак может против могучего Мино!

Принц Примитиво с вызовом уставился на волшебника.

- Вы, должно быть, находите это забавным, мастер Айссивед? Вам кажется, что мы все здесь забавляемся? Приятно проводим время? - слюна изо рта принца брызнула на разложенные на столе карты. - Ну да, как же я мог позабыть! Для вас, героев, война это забава! А вот для нас, простых смертных, это тяжелая работа! Это страх, это отчаянье, это смерть!

По щекам принца вновь потекли слезы.

- Мы сотрем Зонтрак с лица земли! Сровняем с землей их города, вырежем всех под корень, растопчем, уничтожим всякое упоминание, о том, что этот мерзкий народишко вообще когда-либо существовал!

- Какая игра! - восхитился Айс вполголоса, повернувшись ко мне. - Какой праведный гнев! Какие слезы! Вам бы в театре играть, господин принц. Вам бы рукоплескали толпы поклонниц.

Пимитиво от удивления открыл рот. Его лицо побледнело, и он чуть было не задохнулся от ярости.

- Да как вы смеете! Да я...

- Зонтракийское серебро вас совсем ослепило? - Айс улыбался, но я видел, что руки у него трясутся. Еще мгновение, и он превратит принца в кучку пепла!

- Какое серебро? - Примитиво удивленно уставился на волшебника. - Вы, должно быть, совсем ополоумели, господа чародеи?

- Какое-такое? - Айс с деланным удивлением вскинул брови. - Неужели вы так просто позабыли о самородке весом в тысячу фунтов? Хотя конечно, такой крохотный камушек может с легкостью затеряться в Миносских сокровищницах!

Лицо принца Примитиво покрылось мертвенной бледностью, когда он повернулся к брату.

- Он ведь не врет, правда? Я чувствую, что он не врет!- голос принца дрогнул. - Каким же я был идиотом, братец!

Примитиво тихонько всхлипнул и обеими руками вцепился в край стола. Его глаза расширились, а подбородок задрожал.

- Он сказал правду, - небрежным движением окровавленной руки принц Гойо откинул крышку ларца с мощами пророка Белиада. - Похоже, что я в очередной раз недооценил господ чародеев.

Открыв рты, мы глядели на трясущегося Примитиво, цепляющегося за бархатную скатерть. Глаза у него вылезли из орбит, а широко открытый рот с хрипом втягивал воздух.

- Я должен был это сделать, - принц Гойо бросил на стол окровавленный кинжал. Клинок покатился по картам, оставляя на них красные полосы. - Если бы не проклятая белая роза на моем гербе, все могло бы быть по-другому...

Мастер Ингио хмыкнул, складывая унизанные перстнями руки на своем объемистом животе.

- В том, что вы бастард, ваше высочество, есть определенные преимущества. Если бы вы не были бастардом, вас бы никогда не назначили командующим компанией.

Голова принца Примитиво с громким стуком ударилась о стол, а бледные руки соскользнули со столешницы и свесились до самого пола.

- Я не собираюсь перед вами оправдываться, господа чародеи, - принц Гойо, задумчиво провел рукой по волосам мертвого брата. Не знаю, была ли в этом жесте какая-то приязнь, или же принц просто вытирал окровавленные пальцы.

- Все, что я делаю, делается на благо Мино, в этом нет никакой личной корысти, уж можете мне поверить.

- Я вам верю, - сказал я, перебив Айса, готового разразиться новой гневной тирадой. - Никто в этом не усомнился даже на секунду.

- Мой отец стар, - Гойо говорил, не отводя взгляда от лежащего на столе кинжала. - Ему недолго осталось сидеть на троне. Быть может год, быть может меньше. Когда он умрет, начнется страшный хаос. Гражданская война, в которой каждая из фракций будет до самой смерти биться, чтобы усадить на трон своего принца...

- Донато был обречен с самого начала, - заключил я, пристально глядя на принца.

- Как и все мы, - кивнул Гойо. - И виной всему проклятая белая роза на моем гербе!

- Значит, вы решили таким образом предотвратить гражданскую войну? Начав войну подальше от дома? - Айс ухмыльнулся. - И заодно набить свои сокровищницы Зонтракийским серебром?

- Наши сокровищницы давно пусты, - Гойо натянуто улыбнулся. - Наши огромные армии и расходы принцев их совершенно опустошили. Мы даже попытались сделать еще один займ на Авалоре, но на этот раз чародеи нам отказали.

- Нужно было распустить армии, да урезать расходы! - Айс фыркнул. - Мой отец - король Антраги. У него вся армия состоит из десятка копейщиков!

- А налоги вы собираете куриными яйцами и брюквой? - принц Гойо усмехнулся. - Наше королевство слишком велико, и его расходы давно превысили доходы. Война нам нужна была как воздух. Неважно с кем. С Паарой, Гонкором, Авалором или даже Лие.

- Но вы выбрали Зонтрак, - мастер Ингио понимающе закивал. - И заодно решили избавиться от оставшихся претендентов на престол.

Глаза принца Гойо гневно сверкнули.

- Я единственный, кто может спасти Мино, и вы это прекрасно понимаете. Не думайте, что я какое-то чудовище, я всего лишь...

- А говорил, что не станет оправдываться, - Айс ухмыльнулся. - Оправдывается тот, кто чувствует вину!

Лицо принца побагровело.

- Да, будьте вы прокляты, я чувствую вину! Однако чтобы спасти Мино от гибели, я готов взвалить все это на свои плечи, и нести, пока не сломаются ноги!

В палатке воцарилась тишина, нарушаемая лишь покашливанием арбалетчиков спрятавшихся за тонкой перегородкой у нас за спинами.

- Я еще должен решить, как быть с вами, господа чародеи, - принц Гойо вздохнул, поглаживая кончиками пальцев открытый ларец с мощами пророка Белиада. - Вы люди разумные, надеюсь, что мы придем к взаимовыгодному соглашению?

- Это как? - Айс облокотился о стол и подался вперед, глядя принцу прямо в глаза. - Поясните.

- Завтра утром, вы отправитесь в Эст-Грабра и спалите окопавшихся там зонтракийцев своим пламенем, господин Айссивед, - Гойо вздохнул. - Ваши друзья, между тем, побудут моими гостями. Не стану даже упоминать о том, что их жизнь теперь всецело в ваших руках и на вашей совести.

- Вот как? - Айс с любопытством заглянул в ларец. - Значит, такой у вас план? А если я откажусь?

Принц Гойо пожал плечами.

- Тогда я попрошу мастера Гримма или господина Ингио. Как вы думаете, они справятся с задачей? - принц щелкнул пальцами, и арбалетчики вышли из засады. Шесть человек, все в кольчугах, и в стальных нагрудниках. В крохотной комнатке сразу же стало тесно и душно.

Я покачал головой, глядя на стальной болт направленный мне в лицо.

- С вами, ваше высочество, не поспоришь.

Прниц поморщился.

- Дорогой Маркус, не думайте, что все это доставляет мне хоть малейшее удовольствие. Я не испытываю по отношению к вам и вашим друзьям ничего, кроме глубочайшего уважения, - его губы поджались. - Когда все это закончится, я надеюсь, что вы меня поймете, и мы, как и прежде, останемся добрыми друзьями!

- Друзья не целятся друг в друга из арбалетов, - заметил Айс, и небрежно выдохнул маленькое облачко яркого пламени.

Лицо принца разом стало белее плаща жреца Орвада.

- Во имя богов! - его глаза расширились от ужаса. - Но ведь мощи пророка...

Ингио тихонько засмеялся.

- Я их уничтожил, ваше высочество, - толстяк перебросил из руки в руку потрескивающий голубой шар, скрученный из чистой манны. - Ненавижу, когда кто-нибудь посягает на мою свободу.

Шевельнув пальцами, я натянул невидимые нити, затягивая их вокруг солдат. С громким звоном на пол посыпались разрезанные на части арбалеты и звенья кольчуг. Бешено вращая глазами, арбалетчики замерли, наблюдая, как расползаются их кольчуги, а на располосованных вдоль и поперек гамбезонах проступают пятна крови.

Айс небрежно опрокинул ларец, высыпав на стол пригоршню золы.

- Вопрос в том, - ухмыльнулся он. - Что МЫ будем с вами делать!

Принц устало откинулся в кресле. В этот момент он показался мне глубоким стариком.

- Вы ничего мне не сделаете, - сказал он совершенно спокойным голосом. - Если вы меня убьете, начнется такая война, которой мир еще не видел! Соседи будут драться друг с другом, раздирая Мино на части. Зонтрак соберется с силами, наберет наемников и ударит с Севера. Степные варвары не преминут воспользоваться всеобщей сварой и нападут на западные границы Союза, северные народы двинутся на юг, а Зенор захватит все мореходные пути, превратив острова в часть своей империи. Мир зашатается и рухнет, если вы вытащите из его основания хоть один камень.

- Мне кажется, что вы слегка переоцениваете роль Мино, - усмехнулся мастер Ингио. - Авалор, является краеугольным камнем, на котором все держится.

Рука принца Гойо вновь опустилась на затылок мертвеца, машинально поглаживая, и пропуская волосы меж окровавленных пальцев.

- Авалор не станет вмешиваться, - Гойо устало качнул головой. - Нет, волшебники станут ждать, когда же все закончится. Будут стравливать королей друг с другом, ссужать им деньги, помогать оружием и чародеями. Когда все это закончится, останется только Авалор, со своими падающими башнями и со своим волшебством.

В палатке вновь воцарилась тишина. Я осторожно распустил нити манны, и арбалетчики со стонами повалились на пол.

- Что будет, известно лишь богам, - я поднялся с кресла и шагнул к столу. - Мы уходим, ваше высочество, и не пытайтесь нас остановить.

Подавшись вперед, принц стиснул кулаки.

- Я дам вам десять процентов от всего Зонтракийского серебра! Только помогите мне захватить Эст-Грабра!

- Десять процентов на троих? - мастер Ингио возмущенно фыркнул. - Да ведь это же по три процента на человека! Вы, должно быть, издеваетесь?

- Это огромная сумма! - принц покачал головой, с жадностью наблюдая за волшебником. - Вы станете самыми богатыми людьми во всем Островном Союзе!

- Если бы вы предложили по десять процентов каждому... - Ингио зашевелил губами, будто что-то подсчитывая. - Возможно, что я и...

- Договорились! - Гойо вскочил, протягивая руку. - Десять процентов каждому!

Улыбка на лице мастера Ингио стала еще шире.

- Как же вы легко согласились, ваше величество! - сказал он. - Если бы вы и в правду собирались нам заплатить, то торговались бы за каждый процент! Знаете, что я скажу? Грош цена вашим обещаниям.

Лицо принца покрылось багровыми пятнами, и я понял, что Ингио был прав. Гойо не собирался с нами расплачиваться, ему просто нужен был Эст-Грабра. Нужен любой ценой.

- Без нашей поддержки вам не одолеть Зонтрак, - я отстранил Айса, и склонился над столом. - Вы, конечно, можете попробовать попросить помощи у Авалора, но я очень сомневаюсь, что они согласятся прислать вам волшебника. Особенно теперь, после смерти мастера Литургио.

Принц Гойо помрачнел.

- Погубив здесь свою армию, вы погубите и Мино, - я смахнул со стола ворох карт. - Возвращайтесь домой, ваше высочество, престол будет вашим. Больше никто не стоит у вас на пути.

Взгляд принца лихорадочно метался, перескакивая с одной лежащей на полу карты на другую, с депеши на депешу, с одного окровавленного арбалетчика на другого, пока, наконец, не остановился на трупе принца Примитиво.

- Конечно, вы опять правы, мастер Гримм, - пробормотал он едва слышно.

Я придвинулся к принцу еще ближе, как бы ненароком задев лежащий на столе кинжал.

- Единственное, что меня теперь беспокоит, так это судьба юного Родольфито.

Гойо встретил мой взгляд, не дрогнув.

- Можете не переживать, господин колдун, он такой же бастард, как и я.

Полог в палатку откинулся, и на пороге появилась массивная фигура генерала Элеутеро.

Окинув комнату быстрым взглядом, он уставился на лежащих на полу арбалетчиков, на свисающего со стола Примитиво, и положил руку на эфес меча.

- Неужели я пропустил самое интересное?

- Ничего ты не пропустил, - Гойо поднялся из-за стола, пряча окровавленные руки за спину. - Собери своих сигнальщиков, и пригласи ко мне преподобного Наймона.

Мы стояли на холме спиной к спине, готовые к любой неожиданности.

Мастер Ингио, что-то насвистывал себе под нос, небрежно перебрасывая из руки в руку огненно-красной шар из манны. С его пальцев, унизанных золотыми кольцами, на влажную траву сыпались веселые шипящие искры.

Руки Айса лежали на гарде обнаженного Юнберна, упирающегося своим острием в раскисшую землю. Из-под керамической маски, скрывающей лицо волшебника, сочились тоненькие завитки дыма, пахнущего раскаленным камнем и серой.

Я вдохнул полной грудью свежего холодного воздуха и осмотрелся по сторонам.

Погребальные костры еще не до конца прогорели, а возле тлеющих углей уже суетились жрецы Орвада, собирая останки принцев в погребальные урны маленькими позолоченными лопатками.

Из-за черных обгорелых стволов деревьев начал сочиться густой белесый туман. Длинные клубящиеся щупальца заструились по земле, цепляясь за останки поваленного палисада и черные ямы, заваленные трупами варваров и шазаров.

Тихонько позвякивая кольчугами, вверх по склону холма взбежал отряд фирганцев. Не говоря ни слова, они окружили нас сплошной стеной щитов. Шлемы застегнуты, забрала опущены, а траккара и нумедар взяты наизготовку.

- Вот так дела! - хмыкнул мастер Ингио.

Через минуту появились скауты на своих низкорослых лошадках. Не дожидаясь приказа, Досу привычно разместил конников на левом фланге, а пеших лучников расположил на правом.

- Клянусь богами, у вас много друзей, Маркус Гримм, - голос у мастера Ингио был удивленный. - Нет, вы только на это посмотрите!

Маленький отряд верховых сертов с обнаженными серпами и в полной боевой раскраске обогнул наш холм, и пристроился к скаутам на левом фланге.

- Скорей бы уже, - загудел Айс из-под маски. - Я уже ног от холода не чую!

На штабном холме внезапно заголосила сигнальная труба, и вокруг его подножья тут же закипел водоворот из конных рыцарей. Тускло поблескивали шлемы, лязгали доспехи, а растрепанные плюмажи болтались из стороны в сторону мокрыми метелками.

- Да уж, невеселое зрелище, - сказал я, разглядывая строящихся в колонны рыцарей. - Надеюсь, что хоть на этот раз все закончится мирно.

- Они не посмеют, - фыркнул Ингио. - Глядите, и даже Наймон, старый пройдоха, тут как тут!

Айс отстегнул широкий гибкий воротник, и поднял маску на затылок, вытирая рукавом взопревшее лицо.

- Да ведь они даже не собираются драться! - пробурчал он разочарованно. - Будь я проклят, если понимаю, чего они там еще затеяли!

Сопровождаемый свитой из двух десятков священнослужителей, Наймон спустился со штабного холма и направился к маленькому тенту, натянутому подле полуразрушенного палисада.

- Вот так гусь! - Айс тихонько захихикал, указывая на священника пальцем. - Глядите, какой важный!

Наймон шел вразвалочку, бережно придерживая руками полы своего белоснежного одеяния. Несмотря на изрядный вес, он довольно ловко перепрыгивал через лужи и канавы, разбрызгивая грязь босыми ногами. Ноги у него были толстые и красные, а задница такого размера, что и щитом не прикроешь.

- Вот бы этого гуся да в котел! - Ингио плотоядно ухмыльнулся. - Жаркое вышло бы на славу!

По строю фирганцев, прислушивавшихся к нашей беседе, прокатился смешок.

Тем временем, на штабном холме опять загудели трубы и зарокотали барабаны. Армия вновь пришла в движение, обтекая полевые кухни и выстраиваясь в прямоугольники. Между нашим холмом и тентом главного священнослужителя расположились остатки павзанской гвардии и копейщики принца Гойо. Они стояли к нам спиной, огибая холм и примыкая к самому палисаду. С левой стороны выстроились мечники генерала Элеутеро и несколько сотен наемников - алебардистов в кольчугах и начищенных до блеска морионах.

- Похоже, что Гойо все же решил держать нас на безопасном от себя расстоянии, - пробурчал Айс, осматривая ряды шлемов и копий, отделивших нас от штабной палатки.

Я поежился от холода, и поплотней запахнул плащ. Ветер, непрестанно дующий с востока, принес с собой тяжелые грозовые тучи, которые громоздились над нашими головами, подобно мрачным отрогам горы Хельд. С минуты на минуту грянет ливень, и весь лагерь в считанные мгновения превратится в непролазное болото. Тихонько вздохнув, я позавидовал Ашу, который успел уехать еще до начала грозы.

Полог штабной палатки качнулся, и на ее пороге появился пожилой герольд в белых чулках и парчовой куртке. Следом за ним шел мальчишка - паж, согнувшийся под тяжестью щита с незнакомым мне гербом.

- Рыцарь Леогар убивающий великана, - язвительно прокомментировал Айс. - Намалевано как курица лапой!

Я присмотрелся к гербу. На голове у рыцаря сверкала золотая корона.

- На колени! - заревел герольд. Глотка у старика, надо признать, была что надо!

Море шлемов заколыхалось, со всех сторон послышался лязг доспехов и оружия.

- Встань, дурень! - Мордад от всей души отвесил пинка одному из своих фирганцев, который по команде герольда бухнулся в грязь. - Хоть ты не позорь моих седин!

Принц Гойо вышел из палатки и остановился рядом с герольдом. Из одежды на принце была только грубая холщовая рубаха до колен, да серебряный молоточек Орвада, болтающийся на белой нитке.

Порыв ледяного ветра внезапно подхватил обтрепанные полы рубахи, и задрал ее принцу прямо на голову, обнажив волосатые мускулистые ноги и съежившиеся от холода гениталии.

Фирганцы радостно захихикали.

- Молчать, мерзавцы! - зашипел Мордад. - Или я за себя не ручаюсь!

Тем не менее, принц Гойо ничуть не смутился. Стянув рубаху через голову, он брезгливо отбросил ее в сторону, и гордо выпятил стянутую бинтами грудь.

- Если кто скажет хоть слово, лично сведет знакомство с моим правым башмаком, - предупредил фирганцев Мордад. - Я никому не позволю опозорить меня на коронации!

Коронация! У меня по спине побежали мурашки. Так вот, оказывается, что задумал Гойо! В который раз он обвел всех вокруг пальца!

В полной тишине принц поднял с земли тяжелый кузнечный молот. В былые времена ему пришлось бы пронести его через весь Мино. От Малых Речных ворот на юге, до врат Орвада на севере. Путь это был не близкий, и символизировал он дорогу к богу, смирение, и готовность взвалить на свои плечи тяжесть правителя.

Сегодня принцу Гойо предстояло пройти всего лишь несколько сот футов. Всего лишь несколько сотен шагов отделяли его от короны Мино.

- Это безумие, - пробормотал мастер Ингио. - Ведь старый король все еще жив!

- Ты в этом уверен? - хмыкнул Айс. - Зная нашего друга, я бы за это не поручился...

Проходя мимо нашего холма, Гойо сбавил шаг и чуть заметно кивнул. Его коротко остриженные волосы блестели от капель дождя, а на бинтах, стягивающих грудь, проступило кровавое пятно.

- Гойо! - закричал герольд. - Гойо!

Армия отозвалась грохотом железа. Стальные кулаки застучали по кирасам, топоры загремели по краям щитов, копья ударили в грязь, вздымая тучи брызг.

- Гойо! Гойо! Гойо! - от дружного рева даже земля задрожала у нас под ногами.

Тем временем принц достиг тента, под которым прятался Наймон и опустился перед ним на колени. Прямо в холодную грязь.

Священнослужитель поднял вверх руки, и шум разом прекратился. Тишина стояла такая, что я мог слышать стук дождевых капель по шлему Мордада, хриплое дыхание Айса, и жалобное бурчание в желудке мастера Ингио.

Служки вывели из тента белого козленка и поставили его перед коленопреклоненным принцем.

- Орвад ждет твоей жертвы, - произнес Наймон, вытягивая вперед ладони.

Гойо поднялся с земли, взмахнул молотом, и обрушил его на голову козленка. Удар был такой силы, что голова несчастного животного ушла глубоко в грязь, а тоненькие ножки с позолоченными копытцами взлетели высоко в воздух.

- Милостью Орвада, Отца нашего, я вручаю тебе ключи от мира сего, - священник протянул принцу связку ключей на золотом кольце. - Милостью Орвада, король Мино Гойо - Победитель великанов!

Глава 26.

Мордад сбросил куртку на землю, и небрежным ударом локтя разбил корочку льда, за ночь затянувшего бочку с водой. Зачерпнув полный ковш, он пробормотал короткую молитву, сплюнул на землю, и опрокинул его себе на голову.

- Хорошо! - фирганец громко крякнул, хлопая ладонями по мокрым бокам. - Вот, такая погодка мне по душе!

До рассвета оставался еще как минимум час, так что задний двор гостиницы все еще был пуст. Высоко в небе сверкали серебряные гвоздики звезд, а желтый полумесяц, покрытый зелеными пятнами, походил на головку старого миносского сыра, над которой основательно потрудились мыши.

- Какие у вас планы, господин колдун? - Мордад опустился рядом со мной на скамью. Доски жалобно заскрипели под тяжестью его тела. - Быть может, пойдете с нами в Фейр-Ан-Голанд?

Огромная как лопата ладонь раскрылась передо мной. В тусклом лунном свете блеснула квадратная серебряная монета, с профилем бородатого мужчины в рогатом шлеме.

- На этой монете могло бы быть и ваше лицо, господин колдун, - фирганец говорил очень тихо, словно опасаясь, что его могут подслушать. - Только скажите, и я тут же отправлю гонцов к Хромому Лейру, Тейсу-Живодеру и Байоведу-Тысяча-Щитов...

- Это ваши друзья? - спросил я тихонько, не спуская глаз с монеты.

- Друзья? - Мордад ухмыльнулся. - Нет, у этих ублюдков нет друзей, однако, каждый из них кое-что мне задолжал.

- Значит, они тоже наемники? - я поежился, холод, казалось, добирался до самых костей.

- Да, они капитаны, как и я. У каждого отряд от пяти сотен, до тысячи ветеранов, - монета исчезла, и вместо нее появился маленький ножичек, с серпообразным лезвием. - Примите мою верность, и через несколько месяцев будете сидеть на престоле Фейр-Ан-Голанд!

Я только покачал головой.

- Не обессудь, дружище, верность твою я приму с радостью, но вот престол мне и даром не нужен.

Мордад громко засопел, и скамейка вновь застонала под его внушительным весом.

- Думаете, от хорошей жизни подались мы в наемники? - голос верзилы чуть заметно дрогнул.

- Все знают, что кунурр продает своих наемников по всему Островному Союзу, - пробормотал я.

- Более того, мы даже деремся друг с другом за право быть проданными. Чтобы попасть в один из отрядов нужно пройти множество трудных испытаний, - Мордад криво ухмыльнулся. - Всем хорошо известно, что единственное богатство Фейр-Ан-Голанд это бойцы.

- Возможно, именно поэтому на вас ни когда и никто не нападал, - я запрокинул голову к небесам, наблюдая за черной тенью, пересекающей месяц. - Ради мира можно многое стерпеть...

- Стерпеть? - Мордад фыркнул. - Да мы только этим и занимаемся! Вот если бы вы...

Я сжал руку капитана.

- В последнее время я получил множество разных предложений, - сказал я. - Пойми, Мордад, я не могу принять их все, какими бы заманчивыми они не казались.

Фирганец притих, разглядывая блестящий ножичек, зажатый в кулаке.

- Досу умолял меня остаться со скаутами, Жосу предложил вступить в королевскую гвардию, вождь сертов пригласил уехать с ним в степи, и даже принц Гойо под конец прислал своего гонца.

- Чего хотел этот ублюдок? - кулаки великана сердито сжались.

- Предлагал мне место генерала или верховного боевого колдуна, на мой выбор.

Мордад громко засопел.

- Почему же вы отказались? Генерал Мино фигура куда более важная, чем король Фейр-Ан-Голанда!

- Для меня все предложения важны, - улыбнулся я. - В каждом из них есть что-то, что меня влечет. Каждое из них открывает передо мной новую дорогу...

Наемник понимающе кивнул.

- Но вы идете своей дорогой, и не хотите никуда с нее сворачивать?

- Ты все правильно понял, - сказал я, переводя взгляд с пустого гостиничного двора на усыпанное звездами небо. - Я не могу принять чью-либо сторону, ведь я, как мне кажется, обречен вариться в этом котле целую вечность.

Верзила кашлянул в кулак, скрывая улыбку.

- И вы, мой господин, та самая щепотка соли, что придает вкус всему этому вареву!

Постепенно небо начало сереть, и звезды стали пропадать одна за другой. Задул холодный ветер и по двору закружили маленькие смерчи, играющие палыми листьями.

Я подошел к бочке с водой, и поглядел на плавающие в ней льдинки. Из черного колышущегося зеркала на меня уставилось чужое незнакомое лицо. Мурашки побежали у меня по спине. Сколько же прошло времени, с того момента, когда я гляделся в настоящее зеркало?

Незнакомец ухмыльнулся, поднял тяжелую неуклюжую ручищу, и провел ей по голове, ероша грязные засаленные волосы. Во взгляде незнакомца было что-то пугающее, что-то такое, от чего кровь стыла в жилах, а сердце предательски замирало.

Кто это? Кем я стал? Куда я иду?

Я вцепился в края бочки, приблизив лицо к незнакомцу.

- Кто ты? - прошептал я, вглядываясь в хищные, жесткие черты. - Ты друг мне или враг?

За спиной громко хлопнула дверь, и фирганцы один за другим стали выходить во двор на утреннее построение.

Оттолкнувшись от бочки, я выпрямился, и раскрытой ладонью шлепнул по колышущемуся отражению. Льдинки заплясали вверх-вниз, а холодные капли брызнули мне на обнаженную грудь.

Сделав глубокий вдох, я погрузил обе руки в воду по локти. Мыть дважды в день с щелоком! Я ухмыльнулся. Видать, придется нанять слугу, для всяких мелких дел, с которыми мне самому не справиться.

Зажмурившись, я вспомнил, как вчера вечером пребольно ущипнул себя за задницу, пытаясь самостоятельно стянуть штаны. Интересно, решился бы кто из господ рыцарей повторить этот трюк, надев латные перчатки?

С громким треском вода затянулась толстой коркой льда. Бочка жалобно затрещала и закачалась. Балансируя на одной ноге, я все же сумел сохранить равновесие.

Что за напасть? Я попытался шевельнуть пальцами, но без особого успеха. Они оказались намертво замурованными в потрескивающей ледяной глыбе. Слабый ток манны, идущий из бочки, дохнул в лицо зимней свежестью.

Ощущение было необычное, но приятное. Я почувствовал, как манна колеблется с каждым моим вздохом, накатывая мягкими волнами, легкими и шипящими, как пузырьки в желтом игристом вине.

Стиснув зубы, я выдохнул. Но не через рот или нос, а через руки. Лед треснул, и вода в бочке закипела, обдав меня горячим паром.

- Как это мило с твоей стороны, подогреть мне воды для умывания! - ухмыляющийся Айс с любопытством глядел мне через плечо. - Надеюсь, она не слишком горячая?

Я отпрянул от бочки, удивленно таращась на свои руки.

- Запретная магия? - Айс хохотнул, и окунулся в бочку. - Отличная водичка! В самый раз!

Фирганцы, одетые лишь в застиранное исподнее, построились в две колонны, и теперь терпеливо стояли на пронизывающем насквозь ледяном ветру, дожидаясь командира. Я взглянул на татуировки, покрывающие тела воинов и невольно вздрогнул.

Разинутые клыкастые пасти, когтистые лапы, покрытые чешуей хвосты, змеились по спинам наемников, обхватывали их животы, карабкались по рукам и ногам. Драконы! Так много драконов!

- Вы не передумали, мастер Гримм? - раздался грозный рев Мордада. Командир наемников стоял на крыльце, внимательно наблюдая за мной. - Мои абал-фиаст ждут ваших приказов!

- Возможно, что однажды мне и понадобится их помощь, - сказал я, с трудом переводя дыхание. - И тогда, я призову ваших драконов.

- Да будет так, - Мордад аккуратно рассек свою ладонь крохотным изогнутым ножичком, и слизнул кровь языком.

Оседлав лошадей и собрав свои нехитрые пожитки, мы выступили в путь. Айс и мастер Ингио ехали в авангарде на рослых норовистых армейских скакунах. Алгар и Бонавер, непрестанно понукающие сонных мулов, держались чуть позади от волшебников. Я же, на своей крепкой скаутской лошадке, ехал в самом хвосте колонны, глотая пыль поднятую ногами фирганцев.

Нити манны, протянувшиеся от кончиков моих пальцев подрагивали и чуть слышно вибрировали. В миле от нас я заметил крестьянина, несущего вязанку хвороста. По лесу осторожно пробирался охотник, со стрелой наложенной на тетиву, а на берегу маленькой речушки, женщины с корзинами полными белья, осторожно скалывали образовавшийся за ночь лед.

Погони не было, но я не хотел рисковать. Принц Гойо был очень умен. Он мог выслать своих скаутов за нами через день, и приказать им держаться от нас подальше.

- Вина, господин? - один из фирганцев отстал от товарищей, протягивая мне булькающий мех. - Не волнуйтесь, честно купленное, если что!

- Спасибо, Файнрир, - мне даже не нужно было свешиваться из седла, чтобы принять мех из рук рослого воина. - Очень кстати! Нужно смыть пыль, забравшуюся в горло!

Фирганец радостно осклабился.

- Вы не стесняйтесь, говорите, если что нужно. Файнрир завсегда готов помочь.

Я сделал большой глоток, погонял кислое вино из-за щеки за щеку, и громко сглотнул.

- Тебя Мордад послал, за мной приглядывать? Так ведь? - спросил я. - Забудь об этом, парень. Мне не нужна нянька!

Верзила радостно ощерился, демонстрируя золотые зубы.

- Ну что вы, господин! Разве ж этот болван до такого сам додумается! Я вот подумал, что несподручно вам с такими вот ручищами. Вон глядите, пуговица на камзоле болтается, а фибула на плаще так ваще вся погнутая, будто бы ее свиньи жевали, не дожевали...

Мои пальцы в десятый раз соскользнули с болтающейся на шнурке пробки, и я со вздохом вернул мех с вином хозяину.

- Верно заметил, - кивнул я. - Как приедем в город, нужно будет заказать застежку попрочнее.

Файнрир радостно фыркнул. Лицом он походил на деревенского дурачка, со всеми этими стеклянными шариками, вплетенными в бороду, золотыми зубами, и массивной серьгой, лежащей на плече. Накануне я видел, как он о чем-то долго спорил с Мордадом, стуча кулаком по щиту и гневно закатывая глаза. Мордад, напротив, говорил спокойно, время от времени важно тыча пальцем в небеса.

Файнрир был хорошим парнем, одним из телохранителей Мордада, одним из молотобойцев. Сегодня утром, на построении я хорошо разглядел покрывающее его тело шрамы и татуировки. Только у него одного были драконы с красными глазами.

Фирганец осторожно закрутил пробку, поправил висящий на спине круглый щит и, не обронив больше даже слова, побежал догонять своих товарищей.

- Вот только этого мне и не хватало, - пробормотал я тихонько, с опаской поглядывая на нескладного верзилу. - Только от одной няньки избавился, так мне уже норовят навязать новую.

Поломанная фибула расстегнулась, и я едва успел подхватить плащ прежде, чем он свалился на землю.

Проклятье! Мои новые руки доставляли слишком много хлопот. Я нахмурился, пытаясь пристроить плащ на луке седла. Оказалось, что самые простые вещи, которые я раньше делал не задумываясь, теперь требовали необычайной ловкости и выдумки.

Попытка высморкаться завершилась окровавленным носом и испачканной курткой, счет раздавленным чашкам шел уже на десятки, а о том, чтобы поковырять мизинцем в ухе или почесать комариный укус, можно было навсегда позабыть. Я со злостью подоткнул плащ под ногу. Интересно, как это Корн управлялся со своими протезами?

Вскоре после полудня наш отряд добрался до маленькой деревушки, которая была обозначена на карте лишь крохотным крестиком. Десяток домов, конюшня, да загоны для домашних животных.

Один из фирганцев попытался было прихватить сидящего на заборе петуха, но тут же получил хорошего пинка от хмурого Мордада.

- Ты что, хочешь, чтобы из-за одной курицы все местные на нас ополчились? - капитан треснул провинившегося солдата кулаком по висящему на спине щиту. - Или ты забыл, что нам еще триста миль по здешним лесам топать?

С армией короля Гойо мы расстались двумя днями раннее. Миносская армия двинулась прямиком через леса к побережью, вдоль которого проходил старинный тракт. По этому тракту за пару дней можно было добраться до Эстанпы или Белтура - крупных торговых городов-государств, а там уже без проблем нанять корабли, которые переправят войска в Мино.

Мы с волшебниками решили пойти другим путем, а Мордад, со своими фирганцами, вызвался составить нам компанию.

- Не доверяю я человеку, который без объяснений прерывает контракт, - Мордад скривился, поглядывая на короля, облаченного в парадные доспехи и длинный алый плащ, волнами струящийся по широкой спине дестриэ. - Будто бы мы какие-то бандюки-оборванцы!

- Ты сам знал, на что идешь, когда встал вместе с нами на том холме, - Айс ухмыльнулся. - Он ведь и сертов прогнал, и даже ребят Досу раскидал по разным отрядам.

Я хорошо знал, что Гойо ни за что не простит нам предательства, поэтому при первой же возможности и поспешил отделиться от миносской армии, дабы направиться своей дорогой.

- Заночуем здесь? - спросил Айс, поглядывая на вросшие в землю неказистые дома.

- В этой дыре? - мастер Ингио поежился. - По сравнению с ней, наша последняя ночевка покажется люксом в "Жемчужине короны"!

- Не брюзжи, дружище, - Айс с удовольствием потянулся всем телом. - Здешние края порядком напоминают мне родную Антрагу. Такой же свежий воздух, и такие же приветливые люди!

Из-за ограды высунулись мрачные физиономии крестьян, вооруженных копьями и охотничьими луками.

- Видите, - Айс с умилением кивнул на вооруженного мечом старосту, хромающего к нам на встречу. - С какой радостью они нас встречают!

Староста остановился шагах в двадцати от чародеев и принужденно улыбнулся.

- Деревенька у нас маленькая да бедная, господа хорошие. С нас и взять-то нечего, сами едва с голода не пухнем, - глаза старика забегали. - Зато дальше по дороге есть еще село. Большое, богатое! Ежели задерживаться не станете, аккурат к темноте туды и поспеете!

- Ну, что я говорил! - Айс восхитился. - Премилые люди! Готовы своих соседей продать за понюшку табака.

Старик радостно заулыбался, торопливо отвязывая от пояса кошелек.

- А вот вам за беспокойство, господа хорошие, - он сунул кошель в руку одного из фирганцев. - Выпьете за наше здоровье в Буйе, и тамошнему старосте привет всенепременно передавайте!

- Передадим, не ссы! - буркнул фирганец, поигрывая своим нумедар. - А девки у вас есть? Тока чтоб хорошенькие!

- Ну что вы, господин, - старик попятился. - У нас токмо старухи и остались, а вот в Буйе...

- Ага, понял, - фирганец смачно сплюнул старосте под ноги. - В Буйе и пиво хмельнее, и девки жопастее!

- Поехали! - крикнул я, перехватив вопросительный взгляд Мордада. - До темноты еще далеко, может и в правду, остановимся в этом Буйе.

Солдаты забросили щиты на спины, поправили тюки с поклажей и бодро зашагали по тропинке, спускавшейся от околицы к мостику через мелкий илистый ручей.

- Спалить бы твою деревеньку напоследок, - Айс свесился с седла, склоняясь над старостой. - Все беды из-за таких вот как ты - ублюдков!

- Простите, господин, - старик опасливо отступил еще на шаг. - А вот как бы вы поступили на моем месте?

- Да чтоб тебя! - мастер Ингио ощерился, вынимая руки из подмышек.

- Оставь его, дружище, - Айс потянул волшебника за рукав. - Я пошутил. Они того не стоят.

После встречи с деревенским старостой настроение у меня совершенно испортилось. Постоянное ощущение тревоги, преследовавшее меня в последние дни, стало во сто крат сильнее.

Мне почему-то все время казалось, что за нами попятам крадутся какие-то черные тени. За каждым деревом мне чудился наемный убийца с арбалетом, а каждая коряга представлялась зонтракийским магом или авалорским мастером-дознавателем.

- Это у тебя от переутомления, - Айс потрогал мой лоб. - Нужно сделать привал, хотя бы на пару дней.

- Вот выберемся из этих лесов, тогда и отдохнем, - покачал головой я.

Бонавер протянул мне очередную склянку с горькой настойкой.

- Тогда делайте глоток каждый час, - его глаза прищурились. - Это, по крайней мере, удержит вас в седле.

Когда мы достигли Буйе, солнце уже скрылось за верхушками деревьев, а в моей бутылочке оставался всего лишь один глоток.

- Стройся! - внезапно заголосил Мордад. - Стена щитов, быстро!

Я придержал свою лошадку, удивленно таращась слезящимися и воспаленными глазами по сторонам.

Жители Буйе поджидали нас, выстроившись в фалангу, растянувшуюся от деревянного палисада, до самой кромки леса. Человек двести в длину, и три-четыре ряда в глубину.

- Не волнуйтесь, господа чародеи, - Мордад ухмыльнулся. - Постойте в сторонке. Моим парням разминка не помешает!

- Ты же им даже кур запрещал воровать! - возмутился Айс. - Где же справедливость?

- Так ведь они сами напросились, - Мордад пожал плечами. - В следующий раз трижды подумают, прежде чем с нами связываться.

Стена щитов возникла как по волшебству. Колонна фирганцев мгновенно растянулась, принимая боевое построение. Пятьдесят человек в длину, два ряда в глубину. Всего лишь горсточка солдат, против колышущегося моря рогатин и копий.

- Эста! - закричал Мордад. - Туарр! Десма!

С оглушительным грохотом фирганцы сдвинули щиты. Селянам, должно быть, показалось, что это гром ударил среди ясного дня!

- Эста! Туарр! Десма! - повторил хор голосов и вновь сдвинул щиты.

- Эста! Туарр! Дестур! - закричал Мордад, поднимая траккара высоко над головой.

Фирганцы завизжали как тысяча демонов, рвущихся на волю из Аннувира. Высокий пронзительный визг постепенно превратился в низкий утробный рык.

- Дестур! Дестур! Дестур! - рык прокатился по деревне и вновь сорвался в высоком истеричном крещендо.

Селяне колебались всего лишь мгновение. Рогатины полетели в пыль, а копья и щиты с грохотом покатились по земле. Такого стремительного бегства мне видеть еще не приходилось. Фаланга разрушилась как карточный домик. В одно мгновение, словно плотина, которую прорвал стремительный поток.

- Что это было? - Аш засмеялся. - Я никогда не слышал, чтобы вы использовали боевой клич подобный этому!

- Боевой клич? - Мордад ухмыльнулся. - Это не боевой клич, господин волшебник. Это игра, в которую играют наши мальчишки, когда учатся стоять в стене щитов, да пытаются напугать друг друга грозными воплями.

Опустевшая деревня огласилась хохотом фирганцев и визгом свиней, которых тащили из загонов. В воздухе как хлопья снега закружили куриные перья, а выкатываемые из погребов бочки гремели как раскаты грома.

- Сладостная музыка разоряемого поселения, - Мордад зажмурился, прислушиваясь. - Не хватает только мелодичной нотки женских воплей, да драматичного треска пожарищ.

Мы с чародеями комфортно расположились в плетеных креслах на балконе большого дома, принадлежавшего, судя по всему, местному старосте.

- Что-то у меня не складывается, - поцеживая из кружки вино, Айс проводил ленивым взглядом воина, который все же завладел вожделенным каплуном, за которого лишь совсем недавно получил выволочку от командира.

- Мы милосердны, но не мягкотелы, - капитан наемников цыкнул зубом, отодвигая от себя блюдо заваленное объедками. - Мы оставили селянам самое ценное - их никчемные жизни. Если мы оставим им еще и деревню, наш урок пропадет втуне. Запомните же и вы наш урок, господа чародеи. Милосердие не должно быть чересчур милосердным.

- Забавная концепция, - ухмыльнулся мастер Ингио. - Это все равно, что отхлестать кого-то розгами, а потом погладить по головке!

- Вот в чем ваша ошибка! - Мордад назидательно поднял палец. - В последовательности! Сначала нужно погладить по головке, и лишь потом стегать розгами.

- Не завидую я вашим детишкам, - Ингио хмыкнул, подливая себе в кружку вина.

- У меня одни дочки, - наемник нахмурился. - Веревки из отца вьют!

С высоты второго этажа я мог видеть несколько групп селян, наблюдающих за нами из-под покрова леса. Пугливые, точно зайцы, они выглядывали из кустов, готовые в любой момент броситься наутек.

- Хромой Лейр, Тейс-Живодер или даже Байовед-Тысяча-Щитов устроили бы здесь кровавую баню, - Мордад сделал глоток, глядя на меня поверх кружки. - Понимаете, к чему я клоню?

Айс хлопнул меня по спине и шутливо поклонился.

- Тост за Мордада, справедливого и милосердного!

Через восемь дней мы вышли из леса, и зашагали по разбитому извилистому тракту, ведущему вдоль унылой бескрайней трясины. Нудно моросил дождь, над головами вились жужжащие тучи крылатых кровопийц, а под ногами беспрестанно хлюпала липкая грязь, сплошь покрывающая древние раскрошившиеся плиты.

- Отсюда до побережья рукой подать, - важно объявил щупленький старичок-проводник, которого мы подобрали в Буйе. - Миль через пяток выйдем к Западной заставе, а оттуда полдня ходу до Санжу.

Мордад перевернул карту на бок, пытаясь сообразить, где мы находимся в данный момент.

- Эй, человече, да ведь на моей карте нет никакого болота и никакой Западной заставы! - выражение лица капитана не предвещало ничего хорошего. - Ежели заблудимся, так и знай, враз поотрываю тебе руки-ноги!

Старичок даже ухом не повел.

- Выброси ты к Мистар свою бумагу, - зевнул он, небрежно почесывая искусанную комарами лысую макушку. - Она-то тебя как раз в самую топь и заведет!

Мне наш проводник сразу не понравился, кто знает, почему он не сбежал из деревни вместе со своими сородичами, кто знает, какую гадость он замышлял.

- Я за ним приглядываю, господин, - Файнрир ухмыльнулся, заметив, как я озадаченно почесываю переносицу. - Если что, суну его головой в болото и делу конец.

Через час тракт сделал крутой поворот, взбираясь на каменистую осыпь, увенчанную обломками приземистых колонн.

- Стой! - закричал проводник, забегая вперед. - Здесь дорожка сворачивает. Мы же пойдем напрямик, через болото.

- Через болото? - Файнрир потянул из-за пояса свой нож. - Может ты чего напутал, мил человек?

- Отседа напрямик всего пять миль до Западной заставы, - старик важно указал на сплошную стену осоки. - Коли потопаете по старой дороге, это будет миль шестьдесят, как минимум. Все ноги до крови сотрете!

Мордад громко засопел.

- Что делать будем, господа чародеи?

Я предостерегающе поднял руку. Со спины моей лошадки мне были видны лишь раскачивающиеся на ветру метелки Болотных Свечек, да Красного Остролиста. Если через топь и вела какая-нибудь тропа, то известно о ней было лишь нашему проводнику.

Протянув нити манны, я принялся ощупывать болото. Вот она, тропа! Мощный каменный гребень, по которому вполне может проехать повозка. Не соврал старик.

Я потянул за нити, прислушиваясь. Только ветер свищет между покореженных деревьев, торчащих из трясины, шуршит осока, да постукивают друг о друга метелки Болотных Свечек.

Потянувшись еще дальше, я увидел голые верхушки массивных камней, торчащие из влажного бурого мха. Камни походили на выбеленные временем черепа великанов, покрытые желтоватыми извилистыми полосками.

Опустившись пониже, я заметил груду обглоданных костей и грязное покрывало из разноцветных перьев. Какой бы охотник не облюбовал себе эти каменные пустоши, на аппетит он явно не жаловался.

Потянув за нить, я придвинулся еще ближе, рассматривая остатки пиршества. Кости были белые и ломкие, возможно, что они пролежали здесь уже не один год.

Внезапно я почуял какое-то движение. Не птица, не стрекоза, что-то длинное и желтое скользнуло по камню, вихляя из стороны в сторону.

Блеснули черные пуговки глаз, огромная зубастая пасть раскрылась и отрыгнула груду костей, перемешанную с полупереваренными обрывками шерсти. Ползучая гадина зашипела, поднимая треугольную голову и тут я понял, что за желтые полосы расчертили все вокруг.

От отвращения меня даже передернуло. Так вот, куда хотел завести нас добросердечный селянин!

Оборвав нить, я резко распрямился в седле.

- Идем в обход, по тракту, - объявил я, пристально вглядываясь в проводника.

- Ваше благородие, - старик ухмыльнулся, пряча глаза. - Миль через десять тракт все равно закончится, и вам по-любому придется шлепать через болото. Здесь же идти всего-то миль пять, так что через пару часов вы уже будете греться на Западной заставе, поминая меня добрым словом.

- Идем в обход, - повторил я ледяным тоном.

Проводник пожал плечами, сплюнул себе под ноги и неожиданно сиганул прямо в заросли Остролиста. Мимо меня просвистел увесистый камень и, точно зайца в прыжке, сшиб старика на землю.

- Я же сказал, что приглядываю за ним, - ухмыльнулся Файнрир, вытирая грязную руку о свой дорожный плащ. - К вечеру прочухается, если его, конечно, за это время кто-нибудь не схарчит.

- Туда ему и дорога, - одобрил Айс. - А ведь я ему еще из своей фляги хлебнуть позволил ...

- Выбрось, - Ингио поморщился. - Как бы он тебе туда отравы не сыпанул.

До самой темноты мы топали по жидкой грязи, но болоту все не было конца и края. Зато облака жужжащего гнуса стали настолько густыми, что даже моя лошадка прижала уши к голове, раздраженно хлеща хвостом по мохнатым бокам.

- Здесь только рожки да ножки останутся! - мастер Ингио удрученно вздохнул, опуская капюшон плаща на глаза. - Опустошат нас по капле, как мех кислого вина!

Сплюнув попавшего в рот комара, я поднял руки, наполняя легкие холодной искристой маной. Странно, но манна мне больше не казалась живой и своенравной. Это было больше похоже на глоток студеной ключевой воды, от которой ломит зубы, на опьяняющий порыв свежего горного воздуха. Неужели это то, что чувствуют все волшебники?

Я прикрыл глаза. Возможно, что они даже не знают, что манна живая. Возможно, им даже невдомек, что за мучения испытывают колдуны, каждый день, пытаясь укротить ее и подчинить ее своей воле.

Невидимый щит раскрылся над нами бесшумно, словно зонт из прозрачного рыбьего пузыря. Ледяной воздух на мгновение обжег лицо, и весь гнус, оставшийся под куполом, замертво осыпался на землю.

На удивление, щит оказался легким, точно пушинка. Огромный, и крепкий как сталь, подпитываемый бесконечным потоком манны, он мог висеть на кончиках моих пальцев бесконечно долго.

- Как тебе это удалось? - глаза мастера Ингио расширились от удивления.

- Запретная магия, - сказал Айс, и сделал страшное лицо. - Только я тебя умоляю, не сдирай кожу с моего друга. Погоди хотя бы до утра.

Через полчаса лагерь погрузился в глубокий сон. Я сидел, привалившись спиной к замшелому камню, и глядел на звезды, мерцающие в вышине. Ветер гнул к земле стену камыша и осоки, и немилосердно трепал метелки Болотных Свечек. Не переставая моросил мелкий дождик, и лишь под моим щитом было тихо и сухо.

Тихонько переступали с ноги на ногу усталые лошади, их, казалось, не мог потревожить даже богатырский храп лежащих вповалку фирганцев. Я прислушался. Скаутская лошадка всхрапнула и тихонько заржала, словно пытаясь привлечь к себе мое внимание. Приподнявшись на локте, я принялся вглядываться в кромешную тьму за пределами щита.

- Ты что-то почуяла? - прошептал я, поднимаясь на колени. - Темнота - хоть глаз выколи!

На самой границе с болотом, густая трава бесшумно разделилась, и из нее выскользнули какие-то бледные тени. Они стали медленно раскачиваться, вытягиваясь на глазах. С каждой минутой их становилось все больше и больше, блестящие черные бусинки, плотоядно глядящие на спящих людей.

- Спокойно, - успокоил я свою лошадку, мысленно потрепав ее по холке. - Сюда они не заберутся.

Так мы и пролежали до рассвета, глядя друг на друга. Змеи с одной стороны невидимого барьера, а я с другой.

- Пора просыпаться, соня! - Айс сунул мне под нос флягу с вином и потряс за плечо. - Не волнуйся, это не та, из которой пил наш проводник.

Сделав маленький глоток, я приободрился. Хорошее миносское вино, а не кислятина, которую обычно пили солдаты.

- Из запасов мастера Файнрира, - прошептал Айс. - Он, похоже, всерьез решил стать твоим денщиком.

Мастер Файнрир сидел чуть поодаль, пришивая к моей запасной куртке оторвавшуюся пуговицу.

- А ты видел его драконов? - Спросил я. - У них же красные глаза!

- Наш друг, должно быть, один из эрхаа - секретного братства воинов, - Айс хмыкнул. - Говорят, что в бою им нет равных.

- Так значит он взаправдашний берсерк? - я поежился. - Вот только этого мне и не хватало!

Несколько фирганцев стояли рядочком у края щита, с любопытством наблюдая, как струйки мочи скатываются по невидимой стене.

- Что-то стало душновато, - пожаловался мастер Ингио.

Щелкнув пальцами, я отпустил щит. С чуть слышным шипением он взлетел к небесам, трепеща и раскачиваясь как воздушный змей.

Холодный воздух, пахнущий дождем и гнилью, ударил в лицо, точно мокрая тряпка.

- Отвратительно, - мастер Ингио брезгливо вытер жирные руки засаленным платочком. - Жду не дождусь, когда же мы, наконец, доберемся до цивилизации!

К цивилизации мы выбрались в аккурат к полуденной молитве. Звон колоколов мы услыхали издалека. Густой, раскатистый, он катился над сочащимися туманом топями, словно обещая нам скорое окончание трудного путешествия.

Приунывшие было фирганцы зашагали бодрее, разбрызгивая грязь стальными поножами, точно плугами.

- Санжу! - торжественно провозгласил Мордад, указывая пальцем на сверкающую в отдалении точку. - Один из богатейших портов на берегу Внутреннего моря.

Глава 27.

Пристроив Юнберн поперек луки седла, Айс внимательно наблюдал за приближающимися со стороны города всадниками. Их было не менее сотни, все в доспехах, с треугольными щитами и длинными копьями.

- Не волнуйтесь, господа, все будет в порядке, - Мордад приветственно помахал всадникам рукой. - Это чистая формальность.

Флаг наемников, скрещенные нумедар на красном фоне, громко захлопал у нас над головами.

- Если им что-то не понравится, они растопчут нас как тараканов, - проворчал мастер Ингио. - Будь моя воля, я бы их и на полет стрелы к себе не подпустил!

Мордад вышел навстречу конникам в сопровождении Адамана и Бастура. Траккара болтаются в петлях у пояса, а щиты закреплены за плечами.

- Так положено, - Файнрир пожал плечами. - Сейчас они проверят наши патент и рекомендации. Потом проведут досмотр, пересчитают, и назначат пошлину.

- Опасно пускать в город банду вооруженных наемников, - я попытался ободрить мастера Ингио. - Кто знает, что у них на уме.

- Резня и грабеж, что же еще! - Айс ухмыльнулся, глядя на всадника в латах, который внимательно изучал полученные от Мордада бумаги. - Ведь патент подделать проще простого. Припрятать большую часть отряда в лесу, а ночью открыть ворота да захватить город.

- Думаете, что до вас это никому в голову не приходило? - Файнрир закивал. - Что и говорить, Санжу лакомый кусочек!

Конный офицер вернул бумаги Мордаду, и что-то резко произнес, указывая на большую крытую парусиной телегу.

- Наше оружие они запрут в оружейной, а нас самих разместят в казармах, под присмотром городской стражи, - Файнрир сбросил сплеча свой траккара, и отстегнул оружейный пояс. - Увольнительная в город стоит недешево, потому наши парни обычно даже нос из казарм не высовывают.

- А если кто в самоволку сбежит? - Ингио заговорщицки подмигнул Айсу. - Ну, в кабак там, или к девкам?

- Повесят, коли поймают, - фирганец небрежно сплюнул. - В Санжу с этим строго.

Под присмотром конного воина фирганцы принялись грузить в телегу свое снаряжение. Щиты, копья, мечи, топоры, молоты, луки и даже кинжалы, длина которых превышала две ладони.

- Отвали, кому сказал! - завопил Дугрир, отталкивая солдата, потянувшего у него из-за пояса здоровенный тесак. - Гляди, он всего-то в две ладошки длиной!

Ладони у молотобойца Дугрира были как две лопаты.

- Отдай, - рявкнул Мордад. - Что ты ведешь себя как ребенок!

Выпятив нижнюю челюсть, и грозно вращая глазами, фирганец все же расстался с любимым кинжалом.

- Кто будет воду мутить, дело будет иметь со мной, - предупредил Мордад, демонстративно бросая в телегу короткий меч и метательный топорик. - А ежели кто попытается пронести какую-нибудь железку тайком, то живо схлопочет две сотни розог, и десять нарядов вне очереди!

Фирганцы помрачнели, и начали вытаскивать из-под плащей и из скаток припрятанные кистени и стилеты.

- Сечь буду лично! - пообещал Мордад, с удовлетворением наблюдая, как еще несколько воинов осторожно потянулись к тайникам. - После того, как вдобавок лишу еще и жалования на полгода...

В числе последних Фермор и Табар мученическими стонами извлекли из под плащей тяжелые клевцы, с рукояток которых на длинных цепях свисали усеянные шипами металлические шары.

- Это же и не оружие вовсе, - виновато пробурчал Табар. - Так, детские игрушки!

- Будешь это потом объяснять, когда тебя на виселицу потащут, - хмыкнул Мордад.

Айс наблюдал за всей этой сценкой с кривой усмешкой.

- Они и мой Юнберн конфискуют? - хмыкнул он. - Интересно было бы на это поглядеть!

Командир всадников натянул поводья, остановившись рядом с нами.

- Капитан Нуалан, - представился он, слегка поклонившись в седле. - К вашим услугам, господа чародеи.

Доспехи у капитана были добротные, а в отполированную до блеска кирасу можно было смотреться как в зеркало.

- Айссивед Антрагийский, - Айс приложил свободную руку к груди. - А так же мои друзья мастер Гримм, мастер Ингио, и мастер Юнберн.

Капитан удивленно завертел головой.

- Прошу прощения, но я вижу только троих... - его взгляд соскользнул с лица волшебника на меч, который тот торжественно воздел острием к небесам. - Ах, да! Простите, как же я сразу не сообразил!

Снисходительно улыбнувшись, капитан постучал стальным пальцем по забралу шлема.

- Что привело вас в наши края, господа? Долго ли вы планируете пробыть в славном городе Санжу?

- Мы мастера-дознаватели, - Айс кивнул на спешившихся Алгара с Бонавером, копающихся в седельных сумках. - И хотели бы, чтобы наше пребывание в городе как можно дольше оставалось в тайне.

Внимательно изучив позолоченные жетоны, украшенные голубой эмалью и пурпурными шнурами, капитан задумчиво кивнул. Судя по всему, прибытие в Санжу дознавателей его совершенно не обрадовало.

- Если вам понадобится моя помощь, вы всегда можете найти меня в казармах у Малого рынка, прямо напротив почтовой станции, - вернув жетоны Алгару с Бонавером, Нуалан машинально вытер пальцы латной перчатки о конскую попону, будто бы коснулся чего-то грязного. - Всего вам хорошего, господа!

Пришпорив скакуна, капитан помчался в сторону города с такой прытью, будто бы его преследовала свора шазаров.

- Спешит доложить о нашем прибытии, - ухмыльнулся мастер Ингио. - Каков служака!

Фирганцы, лишившиеся оружия, нерешительно переминались с ноги на ногу. Руки, привыкшие лежать на рукояти меча или топора, по привычке цеплялись за широкие пояса, а спины, привыкшие к успокаивающей тяжести щита, казались голыми и беззащитными.

- Жалкое зрелище, - кивнул Мордад, словно читая мои мысли. - Но делать нечего, таковы местные порядки.

Я облокотился на луку седла так, чтобы голова капитана наемников оказалась на одном уровне с моей.

- Какие у тебя планы, Мордад? Будешь искать нового нанимателя или вернешься в Фейр-Ан-Голанд?

- Пока не знаю, - Мордад поморщился. - Это решится завтра на сходе, общим голосованием.

- Могу предположить, что ваши головорезы проголосуют за то, чтобы предать мечу и огню славный город Санжу, вместе с любезным капитаном Нуаланом! - Айс приосанился. - Если вам понадобится помощь, вы знаете, где ее искать.

Мордад осклабился.

- Хорошая идея, но, к сожалению, невыполнимая. Даже если у нас будет поддержка трех чародеев, - фирганец вздохнул. - Вы же знаете. Лавка господина Арджуна, Ночной книжный рынок, и все такое...

Я насторожился.

- Что за Ночной книжный рынок? - от этих трех слов словно повеяло тайной. Книжный рынок. Да еще и ночной! Мне тут же представились развалы из старинных запыленных фолиантов, освещенных мигающим светом полупрогоревших сфер.

- Вот это мы как раз и хотим узнать, - Айс приложил указательный палец к губам. - Поговаривают, что в Санжу приторговывают запрещенными книгами, а это прямиком попадает под юрисдикцию дознавателей.

- Многие дознаватели пытались проникнуть на Ночной книжный рынок, но никому это так и не удалось, - мастер Ингио промокнул лоб грязным платком. - Господина Арджуна не так-то просто обвести вокруг пальца.

Айс высокомерно хмыкнул.

- Если мастер Веласкес не сумел, если старику Колдо поджарили пятки, это еще ничего не значит. Лично я готов рискнуть!

Я посмотрел на крепостную стену, белеющую среди береговых утесов, на сверкающие купола храмов, и на полумесяц порта, забитого торговыми кораблями. Возможно, что и на этот раз Судьба привела меня сюда не просто так.

- Я тоже, готов рискнуть, - пробормотал я. - И да поможет нам Орвад!

Городские ворота оказались гостеприимно распахнуты настежь, пропуская спешащих по делам селян, многочисленные телеги торговцев и толкающих вонючие тачки рыбаков. На толпу обезоруженных фирганцев никто не обратил ни малейшего внимания. Судя по всему, отряды наемников, в здешних краях, были делом обычным.

Кортеж из сотни всадников проводил нас до самых ворот, где его сменил отряд из рослых стражников в кольчужных рубахах и нарядных бирюзовых сюрко, украшенных геральдическими львами и драконами.

- Помнится мне, что лет пять тому назад, на гербе был только лев, - усмехнулся Файнрир. - Поговаривают, что в прошлом году, на берег возле гавани штормом выбросило останки какого-то морского чудища. Так местные, на радостях, тут же намалевали еще и дракона. Для пущей важности, надо полагать!

- Они считают, что дракон охраняет морские подступы к городу, - пояснил мастер Ингио. - Если мне не изменяет память, в древние времена на гербе Санжу красовалось золотое древо, с морским змеем, висящим на ветвях. Лев появился гораздо позже, когда к власти пришла династия Лейон.

Я с любопытством уставился на висящий над воротами флаг.

- Удивительно, но я никогда даже не слыхал ни о Санжу, ни о пресловутом книжном рынке.

- В Пааре тебе о Санжу любой букинист расскажет, - Айс пожал плечами. - Любой капитан, плавающий в здешних краях.

- Любой браконьер, без патента, промышляющий ловлей морских тварей, - добавил Файнрир. - Санжу хоть и небольшой, но независимый город. Он, как и Эстанпа с Белтур, никогда не кланялся ни Мино, ни Пааре с Гонкором.

Стены, окружавшие город, оказались куда ниже, чем бастионы Паары, или укрепления Мино, зато рвы вокруг города были глубоки, а стража хорошо вооружена и дисциплинированна.

Отряд фирганцев, словно стадо овец, тут же погнали в узкий каменный коридор, ведущий куда-то в недра сторожевой башни. Суровые стражники не выказывали враждебности, однако оружие постоянно держали наготове.

- Тут наши пути расходятся, господа чародеи, - Мордад от души хлопнул Файнрира по спине. - Даю тебе, братишка, увольнительную на три года, с полным сохранением жалования. Береги господина чародея, как если бы ты берег самого наследного принца Фейр-Ан-Голанд!

Я неловко поерзал в седле, глядя на кривую усмешку на лице верзилы-фирганца.

- Ты мне не говорил, что Файнрир твой брат.

Мордад криво ухмыльнулся, накручивая на палец заплетенную в косицу бороду.

- Я предпочитаю лишний раз об этом не вспоминать, - фирганец энергично тряхнул мою руку.

Мои спутники озадаченно переглянулись, искоса поглядывая на капитана наемников, возвышающегося над толпой стражников точно грозная осадная башня над полем боя.

- Прощай, Мордад, - кивнул я. - Будет на то воля богов, еще свидимся.

Махнув на прощанье, фирганец нырнул под низкую каменную арку и исчез.

- Надо же, я даже чуть не прослезился, - ухмыльнулся Айс. - Какое трогательное расставание!

Выехав из сумрачной башни на улицы города, я невольно зажмурился от яркого солнечного света, бьющего прямо в глаза. Со стороны моря дул прохладный свежий ветер, несущий запахи морской соли и водорослей, а высоко в небе плескались хвостатые бирюзовые флаги Санжу, украшенные красными львами и золотыми драконами.

- Посторонись! - рявкнул рыбак, толкающий пустую тачку, облепленную серебристой рыбьей чешуей.

- Кому свежего хлеба! - закричал уличный торговец.

- Девки! Лакорские девки! - зазывал наряженный в шелк и бархат сутенер.

Шмыгнув носом, я проглотил подступивший к горлу ком. Все это было таким будничным и таким мирным, что одна только мысль о том, что где-то неподалеку шла война, казалась настоящим преступлением.

Пришпорив мохнатую скаутскую лошадку, я направил ее прямиком в кипящий людской водоворот.

- Скажи мне, откуда в этой дыре возьмутся лакорские девки? - Айс настиг меня через мгновенье, пристраиваясь рядом. - Руку даю на отсечение, это наверняка какие-то местные замарашки, покрытые толстым слоем грязи и копоти!

- Ага, а пятки у них такие шершавые, что всю спину в кровь исцарапают, - поддакнул мастер Ингио.

Толпа подхватила нас, и понесла вдоль по центральной улице. Мимо медленно проплывали фасады нарядных трехэтажных особняков, расписанных фресками и украшенных разноцветной мозаикой. Мелькали проулки, мощенные блестящей на солнце плиткой, появлялись и исчезали позеленевшие от времени бронзовые изваяния, мраморные фонтаны, и тенистые скверы.

В ушах звенело от воплей уличных торговцев, а в открытых витринах лавок нестерпимо сверкало серебро и полированная сталь.

Увидев отражение своего лица в одной из витрин, я с удивлением обнаружил на нем улыбку. Айс с Ингио тоже выглядели счастливыми, и даже суровый Файнрир вертел головой по сторонам тихонько насвистывая что-то себе под нос.

- Ничего не напоминает? - Айс послал воздушный поцелуй хорошенькой девушке, сидящей на маленьком балкончике с раскрытой книгой в руках.

- Напоминает, - улыбнулся я, наблюдая, как девушка складывает из пальцев замысловатую фигуру и с гордостью демонстрирует ее моему другу. - Ты всегда славился умением заводить новых друзей!

- Дура провинциальная, - Айс возмущенно фыркнул, и щеки его зарделись. - Хотел бы я знать, где она этому научилась!

Я даже зажмурился от удовольствия. Как же это было здорово, ехать вот так с друзьями по улицам незнакомого города, и ни о чем не думать и ничего не бояться!

В душном сумраке лесов, среди грязи, крови и боли я практически забыл, что все это существует. Я почти забыл, что можно радоваться простым вещам. Можно радоваться мимолетным девичьим улыбкам, запаху сдобы, доносящемуся из пекарни, крикам чаек и мелодичному перестуку бамбуковых колокольчиков.

- Вы на него только поглядите, - Айс прыснул в кулак. - Да он же сейчас растает!

И в правду, от солнца, от непривычных звуков и запахов у меня голова шла кругом. Глупо улыбаясь, я сделал вид, что снимаю шляпу, и шутливо поклонился.

- О, я хорошо помню эту шляпу из Амруса, - Айс сделал большие глаза. - Второй такой, поди, во всем Санжу не сыскать!

Мы медленно проехали мимо витрины магазина готового платья. Манекены, стоящие за стеклом, оказались наряжены в старомодные камзолы и уродливые треугольные шляпы с перьями.

- Здесь за модой явно не поспевают, - горестно вздохнул мастер Ингио. - Тщу себя надеждой, что мне все же удастся пополнить запас носовых платков.

- Не волнуйся, - Айс радостно улыбнулся очередной красотке, скучающей среди цветочных горшков на крохотном балкончике. - Я уже отправил Алгара с Бонавером обналичить векселя в местном банке. Сегодня на ужин у нас будут куропатки и Желтое миносское!

В животе у мастера Ингио громко забурчало.

- Да нас в таком виде ни в одно приличное заведение не пустят, - мастер-дознаватель брезгливо одернул покрытые бурыми пятнами манжеты. - Для начала, я бы не отказался от хорошей горячей ванны, да стаканчика-другого чего покрепче. Представляете, у меня изо рта до сих пор кониной несет!

Глянув на свое отражение в очередной витрине, я сообразил, что выглядим мы не самым лучшим образом, и разит от нас, должно быть, на целую милю! Сам-то я уже давно никакого запаха не ощущал, однако, некоторые из горожан при нашем приближении демонстративно зажимали носы, и торопливо переходили на другую сторону улицы.

Поплотнее запахнувшись в потрепанный плащ, я стыдливо спрятал под ним свои обезображенные руки и заскорузлые рукава выцветшей скаутской куртки. Несмотря на все мои старания, сбитые сапоги и грязные до колен брюки все равно предательски торчали наружу, выдавая меня с головой.

Поймав очередной косой взгляд, я внезапно понял, как глубока пропасть между мной, и этими аккуратными сытыми людьми, внимательно глядящими под ноги, чтобы ненароком не запачкать лакированных туфель и отутюженных юбок валяющимся на земле конским дерьмом.

Улица круто свернула направо, и мы выехали на огромную торговую площадь, сплошь заставленную стройными рядами фургонов. По узким улочкам, образовавшимся между повозок, бесцельно слонялись люди в меховых одеждах, бегали полуголые чумазые дети и тощие длинноногие собаки.

- Странный рынок, - хмыкнул Айс. - Я почему-то не вижу никаких товаров!

- Ничего удивительного, - мастер Ингио понизил голос до шепота. - Это же беженцы.

Я сразу узнал высокие шапки неметов, мохнатые жилеты асакаров, и кожаные сапоги треверов. Несколько вооруженных стражников в бирюзовых сюрко и с расчехленными алебардами наперевес, следили за порядком, перегородив въезд на площадь.

- Пойдемте-ка отсюда, подобру-поздорову, - Айс поспешно набросил на Юнберн полу плаща. - Как бы ни приключилось чего...

Стараясь не привлекать лишнего внимания, мы свернули в узкий проулок, и некоторое время ехали в полной тишине.

Под копытами наших скакунов хрустела штукатурка, отслаивающаяся пластами с сырых облезлых стен. С тихим шорохом осыпались задетые плащами хлопья высохшей краски и ржавчины.

Ругнувшись, Айс пригнулся, проезжая под застиранным бельем, свисающим с туго натянутой веревки.

- Берегись! - зашипел он. - Тут ловушки на каждом шагу!

Из распахнувшегося над нашими головами окна высунулась волосатая рука, и вытряхнула содержимое ночного горшка прямо на улицу. Резко запахло мочой и дерьмом.

- Что-то разонравился мне этот городишко, - пробормотал я, вытирая налипшую на лицо паутину. - Он как испорченное яблоко - блестящее снаружи и гнилое внутри...

Послышался приглушенный смешок.

- Добро пожаловать в цивилизацию, господин колдун! - Айс шутливо отсалютовал и пришпорил своего скакуна.

Проплутав по лабиринту переулков больше часа, мы, наконец, увидели в щели между крыш, сверкающие купола на храме Орвада. Вновь загудели колокола, и затхлый воздух задрожал меж грязных облупленных стен.

Выбравшись из переулка на улицу, мы не спеша поехали вдоль высокого каменного забора окружающего собор. Колокола гудели мощно, раскатисто, будто бы кто-то бил тяжелым тараном в огромные медные ворота. С каменной ограды нам на головы посыпался сухой птичий помет, а лошади беспокойно заплясали на месте, опасливо переступая копытами по вибрирующей мостовой.

- Глядите! - закричал Айс, указывая пальцем вперед.

Чуть поодаль, из распахнувшихся резных ворот потянулась бесконечная процессия священнослужителей, одетых в белое и голубое. Над склоненными бритыми головами раскачивались усыпанные цветами макеты торговых и военных кораблей ярких раскрасок. Миниатюрные весла ритмично взлетают вверх-вниз, приводимые в движение какими-то скрытыми механизмами, а на вздувшихся парусах сверкают красный лев и золотой дракон.

- Господа чародеи! - Алгар появился неожиданно, словно вырос из-под земли. Лицо у него раскраснелось, а глаза осоловели. - Сегодня на воду спускают новый корабль! Мы поспели в аккурат к праздничному столу!

- Поглядите на них, уже наугощались, - фыркнул мастер Ингио.

- Там, господа мои, на всех хватит, - Бонавер тоже едва стоял на ногах, однако руку держал на рукоятке кинжала. - Мы успели снять два последних номера в "Левиафане", приказали приготовить ванны и послали за лучшим в городе портным.

- Молодцы, - Айс похвалил помощников. - Какие еще новости?

Бонавер сунул руку в висящий на поясе кошель и вытащил из него блестящую монету.

- Векселя нам обналичили вот этим, - сказал он, протягивая монету Айсу. - Полновесный зонтракийский умбр. Серебра в нем куда больше, чем в миносских недомерках.

- Недавно отчеканенный, - пробормотал Айс, поглаживая монету большим пальцем. - И много их у тебя?

- Полный кошелек, - Бонавер похлопал по поясу. - Мы поглядели вокруг, походили по лавкам, и кабакам. Везде одно и то же. Все расплачиваются зонтракийским серебром, а вот миносские умбры никто брать не желает.

- Не завидую я королю Гойо, - мастер Ингио ухмыльнулся, бросив на монету беглый взгляд, и передавая ее мне. - Тяжелые он выбрал времена, чтобы нацепить корону.

Глаза мастера Иовера глядели на меня с немым укором. Упрямо вздернутый подбородок, тощая шея, и тяжелая корона на волнистых волосах. Сжав монету в кулаке, я сделал глубокий вдох, пытаясь успокоить гремящую в груди Слезу Сердца.

- Все неправильно, - пробормотал я, чувствуя, как серебро сминается в ладони. - Все должно было быть совсем по-другому!

С громким шипением раскаленный камень шлепнулся в воду. Файнрир щелкнул клещами, и поднял с жаровни еще один камень.

- Поддать жару, господин?

Я стянул с лица влажное полотенце и кивнул.

- И прекрати называть меня господином, Файнрир. Ты же воин, равный среди равных, один из эрхаа!

Клещи стукнули о край деревянной лохани, и к потолку поднялось облачко белого пара.

- Мордад считает, что вы зельд, посланный Отцом-Орвадом к нам на землю, - фирганец склонился у жаровни, вороша угли маленькой кочергой. - Он думает, что вы пришли, чтобы стать нашим новым кунурром, и вернуть Фейр-Ан-Голанд былую славу...

- Не важно, что думает Мордад, - перебил его я. - Важно, что думаешь ты сам!

- Что я думаю? - фирганец присел на край деревянной скамьи, поигрывая кочергой. Драконы на его блестящей обнаженной спине зашевелились, скручиваясь в тугие кольца. - Не знаю, зельд вы или нет, но я думаю, что вы по-настоящему великий воин. О вас, господин, рассказывают много историй. Невероятных историй. Я, как и все, поначалу думал, что все это выдумки, сказки...

Очередной камень с шипеньем нырнул в лохань, обдав меня горячим паром.

- Поймите меня правильно, господин, на своем веку я много повидал, - огромный кулак с хрустом сжался. - Я бился в стене щитов вместе с Хромым Лейром, держал мост через Дауг-Фирд с Тейсом-Живодером, ходил в Горящие Земли с Мордадом-Неприкаянным. Я видел много героев, кое-кто называл героем и меня, но то, что я увидел своими глазами в ночной битве на Проклятой Земле...

В крошечной комнатке воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием раскаленных углей в жаровне.

- Что ты видел? - спросил я тихонько, погружаясь в горячую воду по самые уши.

- Что я видел? - Файнрир вскинул голову, и на его губах появилась кривая усмешка. - Той ночью я командовал правым крылом, стоящим против шазаров. Твари налетели на нас как ураган! Сильные, рослые, свирепые. У меня на глазах один из псов откусил голову Мике-Одноглазому, а другой выпустил кишки Снурру-Забияке! Славная была драка, настоящая деста локулор! Мы махали своим траккара как заведенные, и тут появились Сыновья Драуда!

Фирганец хмыкнул и быстрым движением подбросил мне еще пару раскаленных камешков. Вода стала такой горячей, что я совсем не по-геройски завопил, и выпрыгнул на край лохани. Файнрир же, увлеченный рассказом, глядел ничего не видящим взглядом куда-то в пространство перед собой и ничего даже не заметил.

- Тьма была, хоть глаз выколи. Отовсюду слышится рев шазаров, вопли эрхаа, и тут - эти страшные светящиеся глаза, беззвучно плывущие над землей! Клянусь Орвадом, я бы обделался, если бы было чем! - в воду полетели новые камни, и комнату заволокло плотным покрывалом из клубящегося пара.

- Что-то тяжелое навалилось мне на щит, и принялось дергать его туда-сюда. Я чуть руки не лишился, пока пытался вырваться из его хватки! Снурр-Забияка стоял совсем рядом, придерживая лезущие из брюха кишки, когда сверкнул здоровенный тесак, и располовинил бедолагу от плеча и до самой промежности! - фирганец машинально потянулся к жаровне, и с удивлением обнаружил, что камней больше не осталось, а я сижу, поджав ноги на краю лохани. Сделав круглые глаза, он попробовал воду указательным пальцем.

- Проклятие! Да я же вас чуть заживо не сварил!

Я только отмахнулся.

- Рассказывай, что дальше было.

Верзила виновато спрятал клещи за спину и потупился.

- Потом, я вдруг почувствовал, как накатила волна непередаваемого ужаса. Все вокруг закричали, оставшиеся в живых шазары заскулили, а летающие глаза отшвырнуло прочь, точно порывом ветра! Раздался страшный рев, грохот, и тишина. Звенящая такая тишина, нехорошая! Мы сбились в кучу, подняли щиты, но ничего не происходило.

Файнрир с трудом перевел дух. В парной стало по-настоящему душно.

- Потом что-то загудело, загремело, сама земля затряслась точно в припадке, и мы увидали великана! Он светился и полыхал, точно громадная груда угольев! Он шел, не спеша так, вразвалочку. Ручищи его волочились по земле, переворачивая на своем пути груды трупов и разбитые телеги, а на голове его пылали огроменные рога!

Вспомнив во всех деталях ночную схватку с Отцом великанов, я почувствовал легкую дурноту.

- Потом вы схватили великана за рога и свернули ему шею, - Файнрир украдкой бросил взгляд на мои руки, лежащие на краю лохани. - Огонь побежал у вас по плечам, и на мгновение я увидел, как над вашей головой появляется светящееся дерево! Оно вспыхнуло на мгновение, точно объятое пламенем, и пропало...

Со стуком распахнулась входная дверь, мне в спину ударило потоком холодного воздуха.

- Портной уже здесь, - Бонавер положил сухие простыни и полотенца на лавку. - Мастер Айссивед попросил вас поторопиться, после обеда он планирует навестить книжную лавку господина Арджуна.

Осторожно опустившись в лохань, я потянулся за куском мыла. Вода все еще была обжигающе горячей, а мыло предательски скользким.

- Позвольте, я вам помогу! - Файнрир ловко подхватил полураздавленный брусок, выскользнувший из моих непослушных пальцев.

- Скажи, Файнрир, - я облокотился о край лохани, застеленный мокрой простыней. Нужно было срочно перевести разговор на другую тему, чтобы не касаться более пылающего древа у меня над головой. - А ты случайно не знаешь, чем отличаются лакорские девки, от... Скажем, зенорских?

Фирганец на мгновение застыл с открытым ртом, а потом криво ухмыльнулся.

- А вы и в правду не знаете? - улыбка медленно сползла с его лица. - У вас, видать, и в самом деле не было времени на все эти глупости. Глядя на вас, очень просто забыть о вашем возрасте...

- Айс мой ровесник, - нахмурился я. - Тем не менее, знает он о подобных вещах куда больше.

Верзила энергично закивал, роняя на пол хлопья пены.

- Нуууу, у лакорских девок кожа более светлая. Оливкового цвета, тогда как у зенорских - она темная, почти эбеновая. У лакорских красавиц фигурки точеные, изящные. Они очень гибкие, худенькие и похожи на грациозных ланей, тогда как зенорки больше походят на диких кобылиц, с крутыми бедрами, мощными ногами и полной грудью! Считается, что лакорские куртизанки славятся непревзойденным мастерством, а зенорские - невероятной выносливостью и любвеобильностью.

- Хорошо знать, - пробормотал я. - Если бы я спросил у Айса, он бы меня на смех поднял, а потом еще бы вспоминал об этом целую неделю...

Файнрир поднялся со скамьи и с шумом развернул белоснежную простынь.

- Волшебники, они все такие, - хмыкнул верзила. - Надменные и высокомерные. Они считают, что простые смертные, это грязь у них под ногами!

- А колдуны чем лучше? - я с удовольствием завернулся в холодную пахучую ткань.

- Колдуны и маги такие же люди, как и все, - Файнрир закивал. - Это все знают. Волшебники, небось, даже на вас глядят свысока?

- Некоторые из них, - вздохнул я, направляясь к двери.

- Постойте, господин, - Файнрир торопливо ухватил меня за руку. Лицо у него было сосредоточенное и решительное. - Еще кое-что...

Я кивнул, и прислонился плечом к дверному косяку.

- Говори.

Фирганец скривился, будто бы только что раскусил горький дектский орех.

- Для Мордада я выполнял всякие деликатные поручения, - сказал он в полголоса. - Понимаете, о чем я?

- Догадываюсь, - кивнул я. - Поэтому он и не хотел вспоминать о вашем родстве?

- Нет, тут дело совсем в другом, - Файнрир покачал головой. - Не важно. Мордад, он командир эрхаа Ночных Братьев, и он не может запятнать своих рук кровью соплеменников...

- А ты, значит, можешь? - я почувствовал во рту какой-то неприятный привкус.

- Могу, - наемник коротко кивнул, складывая пальцы на груди в странную фигуру. - Я знаю, что вы один из тех, кто не прикажет солдату делать то, что не сможет сделать сам. Даже если вы и не зельд, есть вещи, которых вам делать нельзя. Нельзя, если хотите сохранить свою душу!

Я усмехнулся, выпростав из-под простыни руку, покрытую до локтя черным камнем.

- Моя душа давно покрыта панцирем куда более твердым, чем этот. Можешь мне поверить, ей уже ничто не грозит.

- Вы ошибаетесь, господин, - глаза фирганца сверкнули из-под мохнатых бровей. - Я посвященный. Я знаю. На ваших руках Стейн-Малл, и он раздавит вас, если вы не будете осторожны!

Тихонько приоткрыв дверь, фирганец выглянул в коридор, чтобы убедиться, что нас никто не подслушивает.

- Сердечная боль, страдания и слезы, все это питает Стейн-Малл, - Файнрир зашептал, склонившись над моим ухом. - Если вам понадобится убить любимого человека, лучшего друга, или брата, только кивните, и Файнрир-Обреченный для вас это сделает.

Глава 28.

Угорь в пикантном соусе оказался весьма неплох. Ничуть не хуже, чем подавали в лучших ресторанах Паары. Подобрав остатки ароматной приправы куском хлеба, я тщательно вытер жирные пальцы о накрахмаленную салфетку.

Сидящий напротив меня мастер Ингио уверенно орудовал ножом и вилкой, с ловкостью хирурга препарируя уже третью куропатку. Точным движениям его пухлых рук мог бы позавидовать даже сам ДаМажу!

Айс, лениво развалившийся в кресле, задумчиво поигрывал пустым бокалом.

- Плесни-ка мне еще вина, - он щелкнул пальцами, подзывая Бонавера. - На этот раз я желаю подогретого Эстага со специями.

Я встревожился, наблюдая, как кроваво-красная жидкость наполняет высокий бокал до краев.

- Мы же собирались навестить господина Арджуна, - напомнил я волшебнику. - Ты ведь сам говорил, что с этим субъектом надо ухо держать востро!

Зажмурившись от удовольствия, Айс загадочно заулыбался.

- Все это часть нашего плана, дружище! Неужели ты хоть на секунду уверился, что старого лиса так просто можно обвести вокруг пальца?

О край тарелки звякнули нож с вилкой.

- Гошподин Ардшун шильный шародей, - прошамкал мастер Ингио с набитым ртом. - На воштоке таких нашывают "Видяшшими-Шаму-Шуть"!

Я удивленно уставился на друзей.

- Тогда как же мы проникнем на Ночной рынок? Если этот Арджун нас тут же разоблачит?

- Это тоже часть нашего плана, - Айс заговорщицки подмигнул Ингио. - Пусть Арджун думает, что мы такие же тупицы, как Веласкес и Колдо!

Мастер Ингио торжественно водрузил на свою тарелку четвертую куропатку и занес над ней нож.

- Могу поспорить, что он захочет лично преподать хороший урок парочке зазнавшихся дознавателей, сующих свои носы, куда не следует.

- И тем более, никто нас не осудит, если мы, защищаясь, применим силу! - Айс поставил пустой бокал на стол, и многозначительно поглядел на Бонавера.

- А у нас хватит сил, чтобы защитить себя? - спросил я подозрительно. С каждой секундой план дознавателей нравился мне все меньше и меньше. - Быть может, мы себя переоцениваем?

- Хватит, - мастер Ингио сделал быстрый надрез, вскрывая нафаршированное кашей брюшко птицы. - Колдо докладывал, что в Санжу кроме господина Арджуна больше нет сильных чародеев. Его сыновья всего лишь ученики, а внуки только-только начали постигать азы магии.

- Внуки? - переспросил я. - И как давно мастер Колдо представил вам свой отчет?

- Пару лет тому, - Айс раздраженно отмахнулся. - Неужели ты думаешь, что за два года они смогли превратиться в сильных чародеев? Брось, дружище, даже на Авалоре, под присмотром лучших наставников, это занимает долгие годы.

- Мне почему-то кажется, что вы все сошли с ума, - пробурчал я, складывая руки на груди. - Вот так опрометчиво совать голову в самое осиное гнездо!

- Гнездо, в котором всего лишь одна оса! - Айс назидательно воздел указательный палец. - Старая, жирная, обрюзгшая оса!

Обед мы закончили в полной тишине. Мастер Ингио зарезал еще одну куропатку, а Айс благополучно опустошил графин с желтым миносским и графин с перченым Эстага.

Дверь в комнату тихонько приоткрылась, и на пороге появился Файнрир. Облаченный в модный камзол, вместо кольчуги, выглядел он весьма непривычно.

- Карета подана, господа, - пробурчал фирганец, пожирая глазами остатки трапезы, разложенной на столе. В животе у него громко забурчало, а кадык на длинной жилистой шее, запрыгал вверх-вниз.

Я помог Айсу подняться из кресла, и передал его на попечение Бонавера.

- Ты останешься здесь, - сказал я, указывая своему ординарцу на груду недоеденной снеди. - Наведи здесь порядок к нашему возвращению, и даже носа из номера не высовывай.

- Можете на меня положиться, - на лице Файнрира засияла счастливая улыбка. - А что делать с кувшином Эстага? К вашему возвращению оно уже наверняка остынет...

- Делай, что хочешь, - Айс махнул рукой. - Все равно кроме меня его никто не пьет.

Карета, поджидавшая нас у входа в гостиницу, оказалась весьма непрезентабельной, и пахло от нее не самым лучшим образом.

- Развозили, поди, вчера гуляк по домам, - мастер Ингио брезгливо поставил ногу на облеванную подножку. - Осторожно, друзья, здесь скользко.

Хихикающего Айса нам удалось запихнуть в карету с большим трудом. Волшебник смешно растопыривал ноги в белых чулках и лакированных туфлях, цеплялся за поручни руками в лайковых перчатках, а под конец от души приложился напудренным лбом о дверь, едва не вышибив стекло.

- Давайте поедем к морю, - предложил я Ингио. - Похоже, что нашему приятелю не помешает подышать свежим воздухом!

Айс шлепнулся на продавленное сиденье и громко зашипел, наткнувшись на выпирающую наружу пружину.

- Все под контролем, Марк, - голос у него был совершенно трезвый. - Разве может настоящий волшебник захмелеть от пары кружек виноградного сока?

Карету немилосердно раскачивало из стороны в сторону, окованные железом колеса оглушительно лязгали по брусчатке, превращая наше путешествие в настоящий кошмар. В тесном помещении было очень душно, резко пахло перегаром, потом и дешевым табаком. Мастер Ингио попытался было опустить окно, однако стекло в раме перекосилось и не желало двигаться с места.

- Проклятье! - волшебник шлепнулся на скрипучее сиденье, вытирая со лба пот белым платочком.

Лучик света, проникающий сквозь застиранные занавески, скакал туда-сюда, освещая правую часть лица Айса. Лицо волшебника застыло точно маска. Глаза прищурены, зубы оскалены, на лбу блестят бисеринки пота.

- Говорят, что у мастера Арджуна в коллекции имеются такие книги, за которые сам гроссмейстер Эстевро душу продаст! - прошептал он. - Если бы мы добыли хотя бы одну из них ...

- Я на твоем месте раньше времени губу бы не раскатывал, - мастер Ингио достал из плоской лакированной коробочки тоненькую зубочистку и принялся со смаком ковырять в зубах. - Возможно, что все это просто слухи, которые чародей сам же и распускает.

- А на кой ему это? - Айс раздраженно откинулся на спинку сиденья. - Это же просто глупо! Зачем привлекать к себе лишнее внимание?

- Рекламный ход, надо полагать, - мастер Ингио осклабился, поигрывая прилипшей к нижней губе зубочисткой.

Айс шмыгнул носом, и шутливо погрозил компаньону пальцем.

- Эх, вот если бы у меня был экземпляр "Сторсвардборк", или "Хен-Хед-Доньол", я бы не стал вот так сидеть в затхлой книжной лавке! - Он наклонился вперед, и мы едва не столкнулись лбами, когда карета подпрыгнула на очередной выбоине. - Уж я бы нашел им применение!

Сиденье жалобно застонало под весом мастера Ингио.

- Хвала богам, что эти манускрипты так не попали вам в руки, мой юный друг. Мир вряд ли когда оправился бы от подобного потрясения!

Айс ухмыльнулся, и хлопнул меня по коленке.

- А вот что бы ты сделал, если бы в твоих руках оказалась книга, со всеми секретами прошлого и будущего? Книга, дающая власть над живыми и мертвыми? Неужели ты бы ею не воспользовался?

В ответ я лишь качнул головой, и выглянул наружу из-за занавески. Спорить с Айсом мне совсем не хотелось.

Погода опять начала портиться. Небо потихоньку затянуло темными тучами, и город погрузился в унылые серые сумерки.

С улицы до нас доносились лишь неумолчный стук копыт по мостовой, да ругань прохожих, неохотно уступающих дорогу карете.

Вытерев со лба пот рукавом камзола, я невольно задержал дыхание. Кровь тяжело ухала в ушах, а от запаха специй, идущего от Айса, меня едва не стошнило. Скорей бы уже добраться до этой проклятой лавки!

- Приехали! - громко закричал кучер и щелкнул плетью.

Карета дернулась, и со скрипом остановилась. От внезапной тишины у меня даже зазвенело в ушах. Волшебники как по команде прильнули к окнам. Лица у них были, как и у меня, потные и бледные.

- Ну что, пошли? - сказал Айс незнакомым севшим голосом. - И да помогут нам боги!

Дверь со скрипом отворилась, и кучер небрежным ударом ноги откинул подножку.

- Только вы по-быстрому, господа хорошие. Район тут не самый лучший, я долго ждать не стану.

Спрыгнув с подножки кареты на мостовую, я настороженно огляделся. Улица, на которой мы остановились, оказалась довольно узкой - две кареты не разъедутся. Дома с обеих сторон старинные, двух-трех этажные. Окна заколочены потемневшими от времени досками, а дверные проемы заложены кирпичом.

- Вы уверены, что привезли нас в нужное место? - хмыкнул мастер Ингио, осторожно переступая через подозрительное бурое пятно, небрежно присыпанное песком.

- Оно самое, - кучер захлопнул дверь кареты и поднял подножку. - У мастера Арджуна только одна лавка. Да вон, сами-то поглядите.

Над массивной дверью, обитой стальными полосами и блестящими заклепками, раскачивалась жестяная вывеска в виде раскрытой книги с вычурной литерой "А" на первой странице. Чуть в стороне, рядом со стоящим на земле портшезом, скучали два дюжих носильщика с бандитскими физиономиями и ножами на поясах.

Айс ухватился за висящий на двери медный молоточек и ударил три раза. Ударил тихонько, будто бы боялся, что его могут услышать.

- Стучите сильнее, - хмыкнул кучер. - Видите, какая дверь толстенная!

Волшебник занес молоточек вновь, однако стучать во второй раз не пришлось. Лязгнули засовы, громко щелкнул проворачиваемый ключ, и дверь торжественно распахнулась.

- Добро пожаловать, господа! - на пороге лавки появилась смуглая девушка в кожаной приталенной куртке и клетчатой юбке до пят. - Проходите, не стесняйтесь, чувствуйте себя как дома!

Айс выпустил молоточек из руки и расплылся в широченной плотоядной ухмылке.

- А где у вас тут романы господина Першаля, дорогая? И, желательно, чтобы с хорошими иллюстрациями!

- Только этого нам и не хватало, - пробормотал мастер Ингио, отсчитывая извозчику горсть медяков.

Внутри лавка оказалась именно такой, какой я ее себе и представлял. Огромное, похожее на пещеру, помещение, сплошь заставленное уходящими в бесконечность стеллажами.

Сильно пахло кожей, краской, чернилами и бумажным клеем. Точно такой же запах стоял и в мастерской мастера Айдилоы в Университете! Я вспомнил маленькую клетушку, позади читального зала, и на моем лице появилась глупая мечтательная улыбка. Как же, оказывается, мне всего этого не хватало! Я медленно двинулся вдоль книжных полок, внимательно разглядывая золоченое тиснение на блестящих корешках, и с наслаждением вдыхая чудесный книжный запах.

- Вам чем-нибудь помочь? - девушка-продавщица настигла меня в три шага, и с любопытством заглянула через плечо. Длинные черные волосы мимолетно коснулись моей щеки, а в ноздри ударил пряный аромат экзотических духов. - Без хорошего проводника вы рискуете потеряться здесь навсегда!

- Я бы не отказался, - произнес я, возвращая на место маленький томик в гладком желтом переплете.

Улыбка у девушки оказалась хорошая, радушная. Когда она улыбалась, на ее смуглых щеках появлялись маленькие ямочки, а в уголках слегка раскосых глаз - едва заметные морщинки. Неужели она из Лакора? Меня тут же бросило в жар, и я почувствовал, что заливаюсь краской.

- Вот здесь, у нас полное собрание романов о рыцаре Леогаре, - девушка не обратила ни малейшего внимания на мое смущение. - Тут книги из Паары и Гонкора, имеется даже несколько редких экземпляров из сочинений мастера Саваньи! Готова поспорить, вы даже не слыхали, что мастер Саваньи написал две книги о подвигах знаменитого рыцаря!

- Не слыхал, - согласился я, отчаянно стараясь скрыть смущение. Неужели она тоже мастерица в любовных утехах? Мои уши зарделись пуще прежнего. - Но я очень люблю цикл о зенорских пиратах и о драконах Санкта, - пробормотал я.

- Это романы мастера Бенио Конраго, - маленький смуглый пальчик коснулся нескольких толстых томов, в добротных кожаных переплетах. - Мои братья тоже зачитываются приключениями. Особенно Арендра, но он больше любит о волшебниках и магах.

Девушка посмотрела на меня в упор, словно чего-то ожидая.

- А о боевых колдунах у вас есть что-нибудь? - пробормотал я, вытирая со лба пот рукавом камзола. Длинный пышный манжет по паарийской моде полностью скрывал мои пальцы, а позолоченные пуговки в два ряда, позвякивали как маленькие колокольчики.

Повернувшись к другому стеллажу, девушка пробежалась пальцами по корешкам книг и ловко выудила толстенный том, в потертой тряпичной обложке.

- "Первые шаги" мастера Барда ад-Дина. Отличная книга. Малыш Арендра зачитал ее чуть ли не до дыр!

Книга оказалась довольно тяжелой, и я едва ее не уронил, запутавшись непослушными пальцами в манжетах.

- А у вас есть что-нибудь из Анеша Амаша? - спросил я, без особой надежды. - Это такой поэт. Был одно время очень популярен в Пааре...

- Пойдемте, - девушка удивленно вскинула бровь. - Поэзия у нас с другой стороны.

Мы прошли сквозь лабиринт книжных полок, и оказались рядом с изящным пюпитром из красного дерева, на котором лежал открытый атлас. Книга показалась мне очень странной, но я уже видел такую однажды, в библиотеке волшебника Айдиолы.

- Утрукская книга, - прошептал я. - Полная луна!

Атлас, в отличие от обычных прямоугольных книг, был круглой формы. Пожелтевшие от времени страницы оказались сплошь испещрены карандашными пометками. Тут же лежала стальная линейка и простой блокнот в деревянной обложке.

- Да, - в голосе девушки мне почудилось уважение. - Дедушка Арджун в свободное время занимается его расшифровкой.

Только теперь до меня дошло, что я разговариваю с внучкой знаменитого мага Арджуна!

- У вас, должно быть, много редких книг, - сказал я, поспешно пряча руки за спину.

- Да, это наша специальность, - девушка опять улыбнулась, указывая на верхнюю полку. - Вон там ваш любимый Анеш Амаш. Здесь все, что нам удалось собрать.

На полке оказалось довольно много книг. Разных размеров и форм, в обложках из дешевого картона и дорогой тисненой кожи. Кто бы мог подумать, что все это написал мой друг!

- У меня была вот такая, - сказал я, снимая с полки маленькую книжечку с серебряной застежкой. - Она идеально умещалась в кармане, но я ее, к сожалению, где-то потерял...

Из-за стеллажа позади девушки высунулась ухмыляющаяся физиономия Айса. Я даже вздрогнул от неожиданности! Скорчив серьезную мину, он одобрительно закивал, помахал мне рукой и вновь исчез.

- И как вам это понравилось? - девушка усмехнулась, наблюдая за выражением моего лица. - Это ведь паарийское королевское издание! Сборник слезливых стишков, выпущенный специально для придворных дам. Вы бы лучше вот что почитали, - она протянула мне тоненькую книжечку в картонном переплете. - "Дневники психопата".

- Это тоже написал мастер Амаш? - удивился я, пробежав взглядом первый абзац. - Не знал, что он писал прозу!

- Это довольно редкий экземпляр, - девушка пристально глядела мне прямо в глаза, не выпуская книги из рук. - Все остальные уничтожили, после его бегства из дворца. Здесь вы найдете такое, от чего у вас волосы на голове дыбом встанут!

Тяжелая бархатная штора позади пюпитра колыхнулась, выпуская из потайной двери двух мужчин.

- Спасибо, мастер Махави, - пожилой мужчина в дорогом бархатном костюме держал подмышкой книгу, упакованную в плотную коричневую бумагу и перевязанную крест-накрест белым шнуром. - Я уж совсем было отчаялся найти это издание! Оно будет последним, которого не хватало в моей коллекции!

- Всегда рад вам услужить, мастер Баромеро, - второй мужчина, высокий, коротко стриженный, осанкой и телосложением больше походил на воина, нежели на простого книготорговца. - Если у меня появится еще что-нибудь из вашего списка, вы узнаете об этом первым.

- Госпожа Каришма, до скорой встречи! - махнув на прощанье моей собеседнице, старик бодро зашагал к выходу из лавки, насвистывая что-то себе под нос.

Господин Махави проводил покупателя долгим взглядом, задумчиво подбрасывая на ладони тяжелый кожаный кошелек. Повернувшись к нам, он отвесил легкий небрежный поклон и улыбнулся.

- Похоже, что тебе нужна моя помощь, Кари! - говорил мастер Махави с легким шипящим акцентом, глотая окончания слов.

- Ну, уж нет, Махи, я и сама прекрасно справлюсь! - девушка возмущенно фыркнула, и резко повернулась ко мне. - Видите ли, господин, мой брат только что продал мастеру Баромеро очень дорогую книгу, и теперь вовсю задирает нос!

Звякнув, тяжелый кошелек опустился на пюпитр рядом с утрукским атласом. Краем глаза я успел заметить, что ногти у мастера Махави были голубоватого оттенка, а на указательном пальце поблескивал массивный перстень, похожий на те, что носили дознаватели.

- Да ладно тебе, Кари, - мужчина важно подбоченился. - Ты же знаешь, каких трудов мне стоило отыскать эту проклятую книгу!

Кари поморщилась.

- Конечно, ты же нам об этом уже все уши прожужжал!

Улыбка на лице мастера Махави стала еще шире.

- Я гонялся за ней по всему Зенору, от одного букиниста к другому, пока, наконец, не настиг на Маунтдане, в лавке старика Эсбена!

Тяжелый том мастера Барда ад-Дина выскользнул у меня из подмышки, и с громким стуком упал на пол.

- Не знал, что мастер Эсбен торгует книгами, - пробормотал я, изо всех сил стараясь сохранить самообладание. Ухмыляющаяся физиономия маунтданского посредника как живая появилась перед моими глазами. Неужели очередное совпадение? Как бы мне хотелось в это верить!

- Старик Эсбен торгует всем, что можно продать, это всем известно, - хмыкнула Кари. - Поговаривают, что он даже скупает награбленное у зенорских пиратов. А вам, господин, видать тоже приходилось бывать на Маунтдане?

Я украдкой сглотнул.

- К моему великому сожалению.

Присев на корточки, мастер Махави поднял книгу, смахнул пыль рукавом с обложки и с поклоном протянул ее мне.

- Поездка оказалась на редкость удачной, - книготорговец непринужденно улыбнулся. - Я привез целый ящик редчайших книг. Не желаете ли взглянуть, господин?

Кивнув на тяжелую бархатную штору, мастер Махави распрямился, возвышаясь надо мной, точно грозная осадная башня над осыпавшейся крепостной стеной.

- Должен предупредить, что вход в хранилище обойдется вам в целый умбр, даже если вы ничего не купите.

Из-за ближайшего к нам стеллажа появился скучающий Айс, с каким-то объемистым альбомом подмышкой. Следом за ним ковылял мастер Ингио, непрестанно промакивающий лоб потемневшим от пота платочком.

- Ну и где тут редкие книги? - вздохнул он. - Я уже совсем отчаялся...

- Вход в хранилище стоит умбр, - я указал товарищам на бархатную штору. - Редкие книги хранятся там.

- Целый умбр? Только для того, чтобы поглядеть на старые книжки? - Айс удивленно вытаращил глаза. - Они что, совсем спятили?

- Не горячись, - мастер Ингио положил руку Айсу на плечо. - Многие люди только ради этого в Санжу и приезжают. Кто знает, быть может, я найду там что-нибудь и для своей коллекции.

Мастер Махави понимающе закивал, небрежно поигрывая перстнем на указательном пальце. Я увидел, как напряглись мои товарищи, заметив этот перстень, а улыбка на лице книготорговца стала еще шире.

- От нас еще никто не уходил без покупки, - Махави хлопнул в ладоши, световые сферы мигнули, и из углов лавки к нам поползли черные клубящиеся тени. - Вы, господа, рискуете остаться без гроша в кармане!

Иллюзия длилась всего мгновение, однако я заметил, что на лбу у мастера Ингио вновь заблестели крупные капли пота, а в воздухе чуть слышно запахло гарью.

- Вот ваши три умбра, - мастер Ингио протянул книготорговцу три серебряные монеты. - Хватит бахвалиться, показывайте лучше свою сокровищницу!

Мастер Махави откинул штору, и сделал приглашающий жест.

- За этой дверью, господа, хранится больше драгоценностей, чем в сокровищнице дракона Этфулстага!

- Ага, лакорцы известные на весь мир хвастуны, - хмыкнул Айс и, не оглядываясь, нырнул в темный коридор.

Несколько минут мы шли на ощупь, практически в полной темноте. Дорога вела все ниже и ниже, а стены коридора с каждым шагом становились все уже. С равными интервалами на стенах вспыхивали загадочные фосфоресцирующие символы, которые начинали гаснуть, едва мы проходили мимо. Некоторое время до меня доносились лишь громкое сопение Айса, да стук башмаков мастера Ингио. Мастер Махави двигался у меня за спиной совершенно бесшумно, точно бесплотный призрак.

- Глядите под ноги, - предупредил он. - На выходе будут ступеньки.

Послышался глухой удар, и Айс громко зашипел от боли.

- Могли бы и фонарь повесить! Ох уж мне эти лакорские штучки!

Тяжелая дверь бесшумно повернулась на хорошо смазанных петлях, и мы очутились в огромном лишенном окон помещении, находившемся, судя по всему, глубоко под землей.

Высокий сводчатый потолок, поддерживаемый массивными колоннами, терялся в полумраке у нас над головами, а шум шагов отзывался гулким раскатистым эхом.

Книг здесь было не так много, как в лавке, к тому же они не стояли на полках, а лежали на освещенных крохотными световыми сферами пюпитрах. Каждая книга, как маленькая мерцающая звездочка на черном бархате неба.

- Можете осмотреться, господа, - улыбнулся мастер Махави. - Спешить вам теперь некуда.

Осторожно ступая по плотному пружинистому ковру, я приблизился к ближайшему пюпитру, и склонился над раскрытой книгой.

Крошечный огонек световой сферы ярко освещал покрытые непонятными чертежами страницы, делая тьму за пределами столешницы еще более непроницаемой.

- Я привез ее с Маунтдана, - неизменная белоснежная улыбка мастера Махави уже начала порядком действовать мне на нервы. - Старик Эсбен рассказывал, что принадлежала она одному нищему чародею, который заложил ее, чтобы свести концы с концами.

- Книга рукописная, - я склонился ниже, разбирая витиеватый почерк автора. - Скорей всего, это единственный экземпляр.

- Да, - кивнул книготорговец. - Рукописи воистину бесценны.

Собрав в горсть широкий манжет, торчащий из застегнутого на десяток пуговиц рукава, я осторожно перевернул страницу. Это было очень неудобно, зато мои пальцы были надежно укрыты от любопытного взора мастера Махави.

- Если вы увлекаетесь алхимией, то эта книга вам точно придется по вкусу, - лакорец поспешил мне на помощь. Осторожно переворачивая страницу за страницей, он демонстрировал мне рисунки, схемы и диаграммы. - Судя по всему, чародей провел много лет, работая над своей рукописью. Видите, время от времени он возвращался назад, делал исправления, и даже подшивал новые страницы.

Очередная вклейка была из ломкой желтоватой бумаги, с любопытной фактурой, напоминающей спрессованную траву. Страницу сплошь покрывали какие-то неразборчивые каракули, а в самом низу красовался рисунок, изображающий куклу-марионетку. Маленького рыцаря, обрубающего мечом собственные нити.

- Книга называется "Механика жизни", - мастер Махави ловко раскрыл титульную страницу. - За авторством некоего Маркабрю.

Я попытался было вдохнуть, но обнаружил, что воздух вдруг стал вязким и обжигающим точно кипящая смола. В ушах зашумело, будто бы завертелись тяжелые каменные жернова, перемалывающие ломкие кости.

Мир вокруг задрожал, а колонны, поддерживающие невидимый глазу свод книгохранилища стали гнуться и извиваться, словно исполинские каменные змеи.

- Что случилось, господин? - мастер Махави подхватил меня под руку. - Вам плохо?

Я ничего не ответил. Световые сферы внезапно померкли и превратились в крошечных мерцающих светляков, а чернильная тьма наполнилась жуткими колышущимися тенями. Стиснув зубы, я попытался было выпрямиться, оттолкнуть книготорговца, однако невидимая тяжелая рука неумолимо давила мне на спину, сгибая в три погибели.

Необратимость. Ужас. Отчаянье. Внезапное осознание того, что все давно предрешено, и что я не в силах ничего изменить, как бы я не старался.

Сгибаясь все ниже и ниже, я увидел, как мир сворачивается, превращаясь в темный гулкий тоннель, уходящий куда-то в бесконечность. Однажды я уже видел подобный тоннель. Но когда?

Я неожиданно вспомнил, как однажды фехтовал с отцом на внутреннем дворике королевских казарм в Лие.

Был жаркий солнечный день, капли пота на моем предплечье блестели как крохотные льдинки, а тренировочная рапира в моей скользкой ладони была невероятно тяжелой и неуклюжей.

Сталь звенела, скрежетала, отдаваясь в руке тошнотворной вибрацией. Я в отчаянье парировал удар за ударом, медленно пятясь и поминутно оскальзываясь на гладких полированных плитах. Мокрая рубашка прилипла к спине, едкий пот заливал глаза, а легкие разрывались, с хрипом втягивая горячий сухой воздух.

Отец атаковал раз за разом, не обращая никакого внимания на мое перекошенное лицо и на подгибающиеся ноги. Мне показалось, что он совсем меня не видит, что он совсем позабыл обо мне, погрузившись в свои собственные мысли. Только острие клинка, за которым нет никого, только звон стали, и яркий слепящий свет.

Оскользнувшись, я упал на колено, держа перед собой рапиру обеими руками в некоей пародии на защитную стойку. Отец сделал быстрый шаг влево отшвырнул мой клинок с пути стремительным батманом и атаковал.

Я вспомнил, как мир на мгновение померк, съеживаясь до размеров острия рапиры. Мои руки стали тяжелыми точно каменные глыбы, и как бы я не пытался уйти с линии атаки, все мои попытки были тщетны. Все было заранее предрешено, я был обречен.

Я вспомнил охватившее меня в тот миг отчаянье. Вспомнил соленый привкус крови на губах, и острие клинка, внезапно остановившееся у самого моего горла.

Оттолкнувшись от пюпитра с рукописью, я поднял голову. Ну нет, ничто не предрешено! На этот раз я освобожусь, обрежу свои нити, как тот рыцарь на картинке!

- Коллекция у вас конечно изрядная, - голос мастера Ингио звучал как сквозь толстый слой ваты. - Но я так и не нашел ничего такого, чего нельзя достать у наших букинистов. Где ла-Пикар? Где Саррош и Мужуа? Я-то думал, что у мастера Арджуна лучшая лавка во всем Островном Союзе!

Книготорговец все еще держал меня под локоть, внимательно изучая мое лицо. Рука у него была крепкая, как стальной брус, а пальцы твердые и горячие.

- Ла-Пикар и Мужуа запрещенные авторы, - мастер Махави улыбнулся, переводя взгляд с меня на моих спутников. - За Сарроша меня любой заезжий дознаватель быстро отправит на костер, и будет при этом совершенно прав...

- Книга это всего лишь книга, - Айс поежился, оглядываясь по сторонам. - Это просто пачка бумаги, исписанная закорючками.

Мастер Махави насмешливо вскинул брови.

- Вот вы и попробуйте это втолковать мастеру-дознавателю, прежде чем он переломит вам хребет своей палицей, - похоже, что книготорговца изрядно забавляла эта игра в кошки - мышки. - Мы не держим в своей лавке запрещенной литературы, господа. Нам неприятности с Авалором не нужны!

Запустив руку в карман куртки, мастер Махави театральным жестом извлек из него серебряное кольцо, сплошь покрытое вязью таинственных символов.

- Вы, вероятно, слыхали о Ночном книжном рынке, - лакорец заговорщицки понизил голос. - Он проходит в Санжу каждые две недели. За то, что продают там, мы с мастером Арджуном не несем никакой ответственности.

- Что это? - Айс потянулся к кольцу.

- Это пропуск на Ночной Рынок, - мастер Махави отвел руку в сторону, аккуратно держа кольцо между пальцев - И стоит он пятьдесят умбров.

- За серебряное колечко? - Айс возмущенно хмыкнул. - Ну уж нет, один раз вы нас уже надули!

- Вот деньги, - мастер Ингио снял с пояса кошелек. - Я торговаться не стану.

Туман, застилающий мои глаза, начал потихоньку рассеиваться. Прочистив горло, я постучал пальцем по пюпитру, привлекая к себе внимание.

- Я хочу эту книгу.

Лакорец застыл, словно взвешивая кошелек в руке. Улыбка медленно сползла с его лица, а глаза прищурились.

- Вместе с "Дневниками" Амаша и "Шагами" ад-Дина, это обойдется вам в сотню умбров.

Презрительно фыркнув, Айс извлек из нагрудного кармана жилета большую золотую монету, и с размаху припечатал ее к пюпитру.

- Добавьте еще альбом "Птицы горы Хельд" и сделка состоится.

- Договорились! - мастер Махави протянул мне свою смуглую мускулистую руку. Лицо у него вдруг стало хищным, как у сокола, заприметившего прячущегося в траве мышонка. Манна вокруг нас всколыхнулась, и я почувствовал чудовищную силу, свивающуюся передо мной в тугие кольца.

Не спеша одернув кружевные манжеты, я улыбнулся, заглядывая мастеру Махави в глаза, и от души стиснул его длинные пальцы. Послышался громкий хруст, и лицо книготорговца мгновенно побледнело.

- Договорились, - сказал я.

Глава 29.

Неделя пролетела как один долгий суматошный день, наполненный ослепительным солнечным светом, ветром и пьянящими запахами моря. День, наполненный маленькими радостями и открытиями, бесконечными походами по городу и окрестным холмам, прогулками по портовым районам и рынкам, поездками на заросшие вековым лесом острова и, конечно же - рыбалкой.

Легкую бамбуковую удочку я купил в первый же день нашего пребывания в Санжу, и уже на следующее утро сидел на развалинах прибрежной сторожевой башни, наблюдая за красным перышком поплавка, подпрыгивающего на изумрудных волнах Внутреннего моря.

- Гляди, парень, какой красавец! - загорелый до черноты старик с гордостью продемонстрировал мне трепыхающуюся на леске рыбешку. Сверкающие соленые брызги летят во все стороны, а полупрозрачные алые плавники хлопают, как крылья диковинной птицы. - Ты, малец, подними поплавок чуток повыше, - старик закряхтел, опуская добычу в плетеный садок. - Живчики, они у самого дна ходят!

Я последовал совету старого рыбака и уже через несколько минут выдернул из воды своего первого "живчика". Крупного, пузатого, с блестящей, как латы чешуей и алыми крыльями-плавниками.

- Молодчина! - одобрил старик, помогая мне снять с крючка рыбешку и наживить нового червяка. - Были бы у тебя руки здоровые, я бы из тебя отличного рыбака сделал!

Усмехнувшись, я поглядел на свои черные блестящие пальцы, бережно сжимающие удочку.

- Что бы я без вас делал, господин Шима...

Мастер Ингио с Айсом возвращались в гостиницу запоздно. Лежа в постели, я слушал их пьяные смешки, звон монет, рассыпающихся по столу и приглушенное шушуканье.

- В "Королевской сельди" судачат, что король Гойо осадил Эстанпу и Белтур, - мастер Ингио со стоном вытянул натруженные за день ноги.

- Эти новости уже и не новости, друг мой, - Айс вывернул из карманов на стол последнюю пригоршню серебра. - Белтур пал, и Гойо устроил там жуткую резню! Говорят, что перепуганные богачи из Эстанпы тут же распахнули перед ним свои ворота...

- Проклятые трусы! - мастер Ингио сплюнул.

- Да тише ты, старый дурень, - зашипел Айс. - Марка разбудишь! Видишь, как за день набегался! Дрыхнет без задних ног!

- Опять, наверно, целый день рыбачил, со своим приятелем Шимой, - волшебник перешел на шепот.

- Нет, сегодня у нашего героя было свидание, - Айс захихикал. - С той самой красоткой, из книжной лавки!

- С госпожой Каришмой? - в голосе мастера Ингио послышалась тревога. - Так ведь она же внучка самого Арджуна!

- Не волнуйся, дружище, - зашипел Айс. - У нас все под контролем. За ними постоянно следит Файнрир, и если девчонка чего надумает...

- Он что, перережет ей глотку? - хмыкнул мастер Ингио.

- Да нет же, дурень! - Айс как всегда с легкостью выходил из себя. - Ну что за чепуху ты мелешь!

Я заворочался, и волшебники тут же притихли. Айс как всегда преувеличивал, никакое это было не свидание. Мы встретились с Каришмой совершенно случайно, на рыбном рынке, куда я забрел, помогая нести мастеру Шиме садок с уловом.

Девушка с удивлением уставилась на мой парадный камзол, порядком запятнанный и облепленный рыбьей чешуей.

- Похоже, что вы оставили в нашей лавке последние деньги, - госпожа Каришма улыбнулась, перекладывая из руки в руку тяжелую корзину с яблоками. - Знаете, я просто сгораю от стыда!

- Ну что вы, - смутился я. - Дело вовсе не в деньгах. Мне просто нравится рыбачить.

- Нравится? - девушка брезгливо поморщилась. - Она же скользкая и вонючая! Кому такое может понравиться?

Смущенный, я так и не нашел, что ответить.

- А можно я приглашу вас завтра на пикник? - глаза госпожи Каришмы внезапно засияли как звезды. - Мы можем обсудить поэзию вашего любимого Анеша Амаша, и вы раскроете передо мной секреты привлекательности рыбной ловли!

На рассвете я встретил госпожу Каришму у западных городских ворот. Выглядела девушка так, будто бы собиралась на праздник, пахло от нее какими-то экзотическими духами, а в смуглой руке была зажата вчерашняя плетеная корзинка, накрытая белым кружевным платком. На проверку корзинка оказалась тяжеленной, точно ранец пехотинца. Она больно била меня по ногам, всю дорогу, пока мы карабкались по крутым ступенькам, ведущим на обзорную площадку, расположившуюся на краю скалы высоко над городом.

Вытерев вспотевшее лицо рукавом камзола, я подошел к шатким деревянным перилам, отделяющим крошечную террасу от пропасти. Отсюда открывался захватывающий дух вид на порт, острова и лежащий далеко внизу город. Госпожа Каришма облокотилась на выбеленные солнцем и непогодой перила, и зажмурилась от удовольствия, подставляя лицо свежему ветерку.

- Как вам все это? - она слегка запыхалась и раскраснелась, а тонкая шелковая блузка прилипла к спине.

- Прекрасно, - улыбнулся я, с облегчением опуская проклятущую корзинку на замшелую каменную скамью.

Госпожа Каришма повернулась ко мне так стремительно, что волосы вокруг ее лица взметнулись черным облаком.

- Вы имеете в виду меня или вид на город?

Глаза у девушки были прищурены, а на губах застыла улыбка.

- Не знаю, - пробормотал я, заливаясь краской. - Вы меня застали врасплох.

Внезапно налетевший порыв ветра плотно прижал клетчатую юбку к ее длинным стройным ногам, и я поспешно отвел взгляд в сторону.

- Мне почему-то кажется, что вас воспитывали в монастыре, - госпожа Каришма нахмурилась. - Или даже в казарме...

Чтобы скрыть смущение, я принялся возиться с завязками на корзинке, однако мои руки никак не желали слушаться, и раз за разом соскальзывали с тугого узла.

- Позвольте мне, - тонкие невесомые пальцы легли мне на предплечье. - В этих ужасных кружевах вы беспомощны как ребенок.

Постелив на холодный камень цветастую скатерть, девушка принялась доставать припасы.

- Да тут на целую роту солдат хватит! - удивился я.

- Что поделать, я люблю покушать на свежем воздухе, - госпожа Каришма торжественно водрузила между тарелок со снедью изрядную бутыль с какой-то густой рубиновой жидкостью. - Да и выпить в хорошей компании!

Ветер трепал ее темные волосы, в вышине кружили крикливые дааны, а со стороны моря доносился приглушенный шум прибоя.

Еда оказалась невероятно вкусной, хоть и перченой. Вино наоборот, сладким и очень хмельным. Мы долго болтали о всяких пустяках, о поэзии Анеша Амаша, о книгах и, конечно, о рыбной ловле.

На какой-то короткий миг я совершенно позабыл обо всех своих проблемах, о войне, о принцах, о чародеях. На какой-то миг я почувствовал себя совершенно счастливым!

- У одного моего знакомого библиотекаря в Пааре тоже была утрукская книга, - припомнил я, когда беседа в который раз незаметно перескочила на книги. - Так вот, он считал, что его экземпляр - это последнее, что осталось от всего народа утрук.

- Дедушка то же самое говорит о своем атласе, - госпожа Каришма заметно оживилась. - Я уверена, что он непременно захочет заполучить эту книгу. Ведь она может ему очень пригодиться в работе!

- К сожалению, это невозможно, - сказал я, стряхивая с колен хлебные крошки. - Мой друг отправился в дальнее путешествие, и никому неизвестно когда он вернется. Если вообще вернется...

- Путешествия, - девушка вздохнула. - Как бы я хотела отправиться в путешествие! Хоть куда, лишь бы ненадолго сбежать из Санжу. Мой брат, тот проводит много времени в деловых поездках, по всему Внутреннему морю, разыскивая редкие книги. Мой отец большую часть года живет в Пааре, а дед частенько вспоминает о своем паломничестве в Кирахаллассу, на самый край мира!

- Я думал, что Кирахалласса это просто легенда, - сказал я. - Место, куда не может попасть ни один смертный.

- Какая разница, - госпожа Каришма внезапно помрачнела. - Для меня Эту и Санкт также недостижимы, как и Кирахалласса. Иногда мне кажется, что я состарюсь и умру прямо здесь, среди стопок старых книг и горы пыльных карт!

Тонкие смуглые пальчики сжались в кулачки, комкая цветастую скатерть.

- Марк, - девушка впервые назвала меня по имени, и я почувствовал, как по спине побежали мурашки. - Чего ты ищешь? Зачем ты приехал к нам в Санжу?

Я огляделся по сторонам. Посмотрел на город, лежащий далеко внизу, на белые паруса кораблей, выходящих из гавани, на развалины сторожевой башни, и перевел взгляд на девушку.

- Не знаю, Кари. Наверно, меня просто занесло попутным ветром.

Госпожа Каришма проследила за моим взглядом, и покачала головой.

- Не думаю, что это была случайность, - сказала она. - Быть может, это сама Судьба свела нас вместе.

Мне показалось, что что-то оборвалось у меня внутри.

- Нет, Кари, я не верю в судьбу. Уже не верю.

На следующий день мы с Мордадом встретились в таверне "Морской змей", что располагалась в пяти минутах ходьбы от городских казарм.

Фирганец был одет в чистую белую рубаху, борода аккуратно расчесана, а длинные волосы заплетены в косу, перевитую пестрой лентой.

- Без кольчуги я чувствую себя голым! - капитан усмехнулся в кружку с пивом. - Неприятное, должен признать, ощущение, когда ветер вот так запросто шарит у тебя за пазухой.

- Неужели в Фейр-Ан-Голанде вы тоже ходите при полном параде? - поинтересовался я, осторожно отрывая щупальце у сушеного кальмара.

- Конечно, - Мордад настороженно огляделся. - С нашим кунурром нужно держать ухо востро, к тому же мои абал-фиаст просто любят подраться. Особливо с заезжими купцами из Эсберга и Твинну.

Мордад опустил пальцы в миску с сушеными креветками.

- Если мы задержимся здесь еще на пару недель, от нас останутся лишь кожа да кости! - креветки громко захрустели. - У меня от местной еды уже половина отряда слегла.

Обветренное смуглое лицо фирганца заострилось, а усы печально обвисли.

- Очень дорого в Санжу, - капитан прикрыл рот рукой, словно опасаясь, что кто-то может прочесть его слова по губам. - Местные бюрократы заставили меня обновить патент и сделать разовый взнос в гильдию наемников. Еще немного, и мне придется тащить наши траккара в ломбард.

- Вот держи, - я снял кошелек с пояса. - Потом принесу еще. Ты не волнуйся, мои чародеи каждый вечер срывают куш в "Королевской сельди".

- Зонтракийское серебро? - Мордад заглянул в кошелек. - Да с такими темпами Зонтрак скоро весь Островной союз по миру пустит!

Я пожал плечами.

- Мастер Ингио говорит, что такое уже было. Триста лет тому назад, когда Гонкорцы нашли серебро на Декте. Гонкорцы давно мечтали разорить семь торговых домов Санкта и Суз, да только у них ничего из этого не вышло. Торговцы изъяли из оборота все гонкорское серебро, переплавили его, и отчеканили из него свои монеты.

- Мерзавцы! - Мордад ухмыльнулся. - Этим торговцам палец в рот не клади.

Сидящий за соседним столиком торговец с Родара вспорол ножом брюхо жареного поросенка и теперь с интересом наблюдал, как из зияющей раны на тарелку вываливаются грибы и сладкий картофель.

- Я вам все верну, будьте уверены, - Мордад сунул кошелек за пазуху. - Верну с процентами. Дайте нам только выбраться из этой дыры.

Когда опустел пятый кувшин с пивом, я понял, что с меня хватит. Губы у меня были солеными от сушеных кальмаров, а мочевой пузырь раздулся как воздушный шар.

- Как там мой Файнрир? - спросил Мордад, выводя струйкой мочи замысловатые вензеля по беленой стене здания. - Не сильно вам докучает?

Я осмотрелся по сторонам, но ничего подозрительного не заметил, только нищий в рубище, сидящий в конце проулка, да тощий кот, свисающий с подоконника.

- Не удивлюсь, если вон тот оборванец и есть Фанрир, - я понизил голос. - Айс говорит, что он постоянно таскается за мной по городу, но, будь я проклят, если хоть раз его заметил!

Мордад покосился в сторону нищего и кивнул.

- Файнрир может.

Мы вышли из проулка и зашагали к городским казармам. День был теплый и солнечный, стены домов вокруг меня слегка раскачивались, а лица прохожих казались веселыми и приветливыми.

- Знаешь, Мордад, - вздохнул я, щурясь от яркого солнечного света. - Я благодарен Судьбе, что она свела нас с тобой. И я вдвойне ей благодарен за то, что ты остался жив, не смотря на наше знакомство.

- Вы пьяны, господин, - фирганец раскатисто засмеялся, поддерживая меня под локоть. - Это я должен был вас провожать, а не вы меня.

- Чехупа, дружище, - пробормотал я заплетающимся языком. - Если что, Файнрир выскочит как демон из коробочки, сграбастает мя за шкирку и отнесет обратно в госсиннису.

Ворота в казарму показались мне куда более внушительными, чем городские ворота. Толстенные, сколоченные из темного мореного дуба, окованные сверху до низу полосами железа и испещренные острыми шипами.

Рядом с воротами ютилась маленькая сторожка, у которой обычно дежурила дюжина стражников с алебардами. Сегодня сторожка оказалась пуста, и даже цепь, на которой держали огромного лохматого пса, сиротливо валялась в пыли под стеной.

- Никого нет дома, - ухмыльнулся Мордад и ударил кулаком в маленькое зарешеченное окошко. - Наконец-то они поняли, что сторожить нас нет смысла.

Условившись встретиться еще раз перед нашим отъездом из Санжу, я распрощался с фирганцем, и зашагал в обратном направлении, тщетно пытаясь высмотреть в толпе неуловимого Файнрира.

Лица горожан мелькали в застекленных витринах, сменяясь одно за другим. Цокали копыта, громыхали повозки, кричали уличные торговцы. В Санжу было столько народа, втиснутого в узкие кривые улочки, что у меня голова пошла кругом.

Громадный зенорец, с черным как ночь лицом и белоснежной сверкающей улыбкой, потянул меня к своей палатке.

- Поглядите, господин на лучшее в мире золото! Ваша подружка будет с вами особенно ласкова сегодня ночью, если вы подарите ей вот эту брошь!

- Простите, - пробормотал я. - Но мне ваши булавки не по карману.

Торговец смерил меня долгим оценивающим взглядом, скривился и сплюнул.

- Тогда проваливай к Мистар, оборванец! Не загораживай прилавок!

Зажмурившись, я нырнул прямо в толпу, намереваясь как можно быстрее добраться до гостиницы и рухнуть в постель. Голова у меня все еще кружилась, а проклятый кальмар отрыгивался, наполняя рот соленой горечью.

- Господин, - незнакомец в зеленом камзоле ухватил меня за руку у самого входа в "Левиафан". - Наконец-то вы вернулись.

- Проваливай! - зарычал я, пытаясь освободиться. - Я ничего покупать не собираюсь!

- Господин, - мужчина придвинулся ко мне вплотную. - С вами кое-кто хочет поговорить.

Пальцы незнакомца больно впились в мой бицепс, и он повлек меня к стоящей на обочине карете, с занавешенными окнами.

- Вы меня, должно быть, с кем-то спутали! - мне внезапно стало смешно, и раздражение мигом улетучилось. - Я в этом городе совсем недавно, и никого здесь не знаю.

- Маркус Гримм? - мужчина вопросительно вскинул мохнатую бровь, перечеркнутую глубоким уродливым шрамом. - Тогда я не ошибся.

Застекленная дверь экипажа бесшумно распахнулась, и я увидел развалившегося на заднем сиденье толстяка, по сравнению с которым даже мастер Ингио мог бы показаться жалким заморышем. В полумраке блеснули золотые кольца и драгоценные камни.

- Мастер Арджун очень занятой человек, - незнакомец зашипел мне на ухо. - Он и так потратил на вас слишком много времени.

Подтолкнув меня сзади, мужчина захлопнул дверь. Шторки колыхнулись, и в карете воцарилась полная тишина, шум, доносящийся с переполненной людьми улицы, сюда не проникал.

- Здравствуйте, - пробормотал я, устраиваясь среди скользких шелковых подушек. - Чем обязан визитом?

Маг молча смотрел на меня, задумчиво пожевывая нижнюю губу. Колени у него были сплошь покрыты крошками и ломкой шелухой от жареных анкских орешков. В переделах досягаемости виднелось блюдо с недоеденным виноградом и спелыми яблоками.

Мастер Арджун оказался грузным и неповоротливым, от него нестерпимо разило потом и сладковатыми духами. Украдкой сглотнув, я неуклюже попытался скрыть отвращение.

- У кого вы видели утрукскую книгу? - голос у мага оказался на удивление приятным. Глубоким и бархатистым, как у опытного рассказчика-менестреля.

- Вот так сразу - быка за рога? - я усмехнулся. Возможно, если бы я был трезв, то не повел бы себя подобным образом. Возможно, что я был бы более осмотрителен, и не стал бы напрашиваться на неприятности.

Толстяк шумно засопел, и посмотрел на меня исподлобья. С громким треском орех лопнул в унизанных кольцами пальцах.

- Обычно, я не общаюсь с вами подобными, - толстые щеки, покрытые красными прожилками, дрогнули и закачались. - Мы люди из разных миров, мастер Гримм. Миров, которые очень редко соприкасаются.

- Расскажите это мастерам Веласкесу и Колдо, - фыркнул я. - Они до сих пор не могут забыть о вашей встрече.

Мастер Арджун оттолкнулся от подушек и подался вперед. В карете сразу же стало очень тесно и невыносимо душно. Будто бы маг одним движением вытеснил из нее весь воздух.

- Они не первые дознаватели, переступившие порог моей лавки, - потное лицо мастера Арджуна было от меня на расстоянии вытянутой руки. При желании я мог бы запросто отвесить ему пощечину, или выдернуть седую волосину из пористого крючковатого носа. - И никто из них не интересовался книгами.

Я почувствовал, как волосы затрещали у меня на голове, покрываясь изморозью. Мне показалось, что от одного только ледяного взгляда чародея, температура в карете понизилась на несколько десятков градусов.

- Ну почему же, я вот интересуюсь, - сказал я. - Как и мой друг, которому принадлежала та утрукская книга. Его имя вам вряд ли о многом скажет...

- Мастер Райдун? - чародей нахмурился, наклоняясь ко мне еще ближе.

- Библиотекарь Райдун, - кивнул я.

Вот так неожиданность! Неужели мастер Арджун был знаком с Айдиолой Глеф? Это показалось мне просто невероятным. Маг и волшебник, какие у них могли быть общие интересы?

- Книги, - буркнул толстяк, словно читая мои мысли. - Мы со стариком давно дружили, и частенько обменивались книгами. Вы, молодой человек, правильно догадались, утрукский атлас был его подарком.

Откинувшись на спинку сиденья, мастер Арджун вздохнул, и аккуратно сложил руки на необхватном животе. Заледеневшие капельки пота, поблескивали на его щеках, соперничая с самоцветами в золотых кольцах.

- Тогда вы, должно быть, знаете, кем был библиотекарь Райдун на самом деле, - я осторожно выпрямился, поправляя длинные манжеты, скрывающие пальцы. - Вы должны знать и его настоящее имя.

- Айдиола Глеф, - толстяк улыбнулся. - Когда мы с ним познакомились, во мне весу было куда меньше чем в вас сейчас, мастер Гримм. В те времена ла-Пикар и Мужуа еще пешком под стол ходили, а Саррош только-только окончил второй том "Занимательной магии"...

Внезапно мастер Арджун вновь помрачнел.

- В последнем письме, которое я получил от старика, упоминалось и ваше имя, мастер Гримм. Я вспомнил его только вчера, когда выслушал рассказ внучки и получил вот это, - зашуршала разворачиваемая бумага. - Посмотрите, молодой человек, это вас должно заинтересовать.

У меня на коленях оказался прямоугольный лист бумаги, пахнущий свежей типографской краской. Такие листовки обычно вывешиваются у казарм городской стражи. Сверху портреты преступников, снизу приметы, список преступлений и объявление о награде за поимку.

- По обвинению в убийстве принца Примитиво, королевство Мино разыскивает следующих преступников, - прочел я вслух. - Мастера Айссиведа Антрагийского, мастера Ингио, и их подручного Маркуса Гримм.

Руки у меня задрожали, и я перевел взгляд на толстяка, задумчиво поигрывающего кольцом на правом мизинце.

- Это какая-то шутка? - выдавил я.

- Награда за ваши головы объявлена нешуточная, - мастер Арджун ткнул пальцем в нижнюю строчку. - Пятьсот умбров за голову, живыми или мертвыми.

- Пятьсот умбров за голову, - прочел я. Портреты на листовке были забавные, но все приметы, описанные ниже, в точности совпадали. - Каков ублюдок! Да как он посмел!

- У входа в гавань Санжу стоит миносский военный корабль, - мастер Арджун щелкнул пальцем по листовке. - Падение Эстанпы и Белтур привело всех в ужас, и Сиан Лайон готов теперь на все, чтобы только сохранить мир с Мино.

- На что он готов? - спросил я, чувствуя, как мурашки побежали по спине.

- Он согласился сдать фирганских наемников, - рыхлое лицо мага будто бы окаменело. - Если мои источники не ошибаются, то прямо сейчас, пока мы с вами тут беседуем, толпа неметов, асакаров и треверов направляется к городским казармам.

Я вскочил с сиденья и изо всех сил толкнул запертую дверцу, впуская в карету уличный шум и солнечный свет.

- Бегите из Санжу, Маркус Гримм, - крикнул мне вслед мастер Арджун. - Бегите, пока не поздно!

Глава 30.

Первое, что я увидел, пробившись на площадь Гарпунщиков, была голова Мордада, насаженная на пику. Бледная, окровавленная, с растрепавшейся косицей и слипшейся в черные сосульки бородой, она плыла над беснующейся толпой, как какой-то жуткий штандарт. Волосы трепещут на ветру, глаза вытаращены, а рот открыт в беззвучном крике.

Кровь загудела у меня в ушах, заглушая вопли зевак. Я почувствовал опьяняющую ярость, вскипающую где-то глубоко внутри огненными пузырьками. Мир вокруг меня закачался, будто бы я сделал хорошую затяжку из трубки набитой черным хашем.

- Пойдемте отсюда, господин, - нищий в драном плаще подхватил меня под руку. - Здесь становится по-настоящему опасно!

Опьяненный кровью немет, в высокой косматой шапке и меховой безрукавке, неожиданно налетел на стоящего перед нами портового грузчика.

- Дис амет, хорке! - рявкнул варвар, и лбом ударил горожанина в лицо. Брызнула кровь, и грузчик покачнулся, отступая назад. Приятели горожанина потянули из-за поясов ножи.

- Ах ты, гнида! - грузчик зажал разбитый нос рукой. Его широкие плечи напряглись, будто бы ожидая нового удара.

Сверкнул клинок, и варвар повалился на землю с перерезанной глоткой.

- Туда тебе и дорога, - прогундосил грузчик.

- Бей, сучих детей! - закричал стоящий рядом торговец рыбой, привычным движением выхватывая из-под засаленного передника длинный нож со сточенным лезвием.

Запахло насилием. Едкий, пьянящий запах, предвещающий мордобой и кровопускание. Неметы заворчали, принюхиваясь. Они знали о насилии куда больше, чем городские драчуны и бандиты.

В ту же секунду, без предупреждения, на толпу зевак обрушился косматый варвар, размахивающий чудовищным дастаргар на длинной стальной рукояти. Тяжелый молот врезался торговцу рыбой прямо в челюсть. Послышался хруст, и во все стороны брызнули выбитые зубы, вперемешку с кусками окровавленной плоти.

Молот описал в воздухе восьмерку и столкнулся с напомаженной головой местного парикмахера. Череп горожанина раскололся как ледяная глыба, разлетевшись фонтаном осколков. Я успел заметить прилипшее к боевому молоту оторванное ухо, прежде чем перепуганная до смерти толпа повлекла нас прочь.

- Отцепись от меня! - рявкнул Файнрир, и я увидел в его руке короткий меч. - Пшел прочь!

Хрипящий варвар повалился на землю, срывая с моего телохранителя потрепанный плащ. Блеснула кольчуга и обух висящего в петле подмышкой боевого топора.

- Нен азахт, хорке! - завыл немет, хватая Файнрира за ноги.

Фирганец ударом ноги впечатал варвара в мостовую, и потащил меня за собой.

Голова у меня все еще кружилась, а ноздри заполнил какой-то едкий алхимический запах. Мне почему-то казалось, что я плыву над землей, а Файнрир держит меня за веревочку, точно мальчишка, собирающийся запустить надутый дымом бычий пузырь. Если он выпустит мою руку, хоть на секунду, я взлечу высоко в небо, подхваченный порывом ветра.

- Проклятье! - Файнрир сграбастал меня точно груду тряпья, и забросил себе на плечо. - С дороги, ублюдки! Прочь с дороги!

Выход с площади оказался закупорен непреодолимым барьером из копошащихся человеческих тел. Перепуганные горожане с остервенением штурмовали живую баррикаду, безжалостно топча упавших, взбираясь по плечам и головам, в отчаянии цепляясь за карнизы и бельевые веревки. Уже через минуту засверкали ножи, послышались крики боли, стоны и проклятья. Остро запахло кровью и страхом.

- Опусти меня на землю, - зашипел я Файнриру на ухо. - Дальше нам не пройти!

Фирганец что-то буркнул, поставил меня на ноги, и потянул траккара из петли подмышкой.

Варвары наступали молча. Ухмыляющиеся лица, ощеренные зубы, облезлые звериные маски глядели на нас со всех сторон. Среди них не было женщин и детей. Это были настоящие воины, а не беженцы, которых мы видели на площади среди повозок.

Осмотревшись по сторонам, я заметил даже нескольких воинов с устрашающими "старцами с именами". Шесть футов острой как бритва стали, сплошь покрытой древними письменами и запекшейся кровью.

- У Мордада не было даже шанса, - пробормотал я, подбирая кружевные манжеты.

Файнрир перебросил траккара из руки в руку, готовясь подороже продать свою жизнь.

- Господин, вы лучше туда поглядите! - фирганец кивнул в сторону скрипучей телеги, медленно ползущей по площади. - Я знал, что наши Абал-Фиаст без боя не сдались!

Неуклюжая шестиколесная повозка, влекомая парой мохнатых быков, оказалась доверху нагружена искалеченными телами. На месте возницы сидели Жены Драуда в грязных заскорузлых повязках, полностью скрывающих татуированные лица.

- Стой здесь, Файнрир, - приказал я, и решительно зашагал к варварам навстречу, на ходу отрывая с рукавов камзола позолоченные пуговицы. - Я знаю, что делать!

Миновало всего несколько ударов сердца, и теперь от толпы меня отделяли лишь считанные футы. Варвары были так близко, что я мог без труда пересчитать заклепки, на помятой кирасе рыжебородого асакара, или бородавки на носу громадного тревера, размахивающего тяжелым дастаргар.

- Стойте! - рявкнул я, вскидывая руку.

Воздух затрещал, точно рвущаяся ткань. Пыль заклубилась над мостовой, вскипая над землей бурым маревом. Манна холодно замерцала, превращаясь в громадный невидимый щит, мгновенно перегородивший запруженную людьми площадь.

Передние ряды атакующих ударились о невидимую стену со всего размаха. Тяжелый дастаргар тревера со звоном отскочил от щита, и со страшной силой врезался визжащему асакару в голову. Послышался резкий скрежет клинков, отскакивающих от невидимой преграды, глухие удары человеческих тел, и крики боли.

Я стоял в нескольких шагах от распластанных в воздухе врагов, бесстрастно глядя на их перекошенные от ярости лица, и на разинутые рты. Кровь гулко ухала у меня в ушах, а с кончиков пальцев рук на землю падали капли тягучей манны.

Прошло всего лишь мгновение, и задние ряды атакующих еще не успели сообразить, отчего произошла неожиданная заминка. Они продолжали напирать с удвоенной силой, безжалостно вдавливая впередистоящих в невидимый глазу щит.

В этот миг мне почему-то представилось, что я маленькая золотая рыбка, глядящая с немым вызовом на прильнувших к аквариуму мальчишек. Злых, невоспитанных мальчишек, задумавших что-то нехорошее.

Откуда-то из задних рядов вылетел стальной дротик, с привязанной к рукоятке волосяной петлей. Он звонко ударил в колдовской щит, кувыркнулся в воздухе и со всего маха вонзился одному из варваров прямо под ключицу. Верзила охнул, закатил глаза и обмяк, уткнувшись лбом в стенку "аквариума".

- Мордад, - пошептал я, глядя, как насаженная на пику голова фирганца разворачивается в мою сторону. Невидящие глаза фирганца уставились на меня с высоты, а разинутый рот скривился в осуждающей ухмылке.

- Бастур, Адаман, Бадрид! - отрубленные головы закружили передо мной, выстраиваясь в ряд, как на параде. - Телемар, Фермор, Табар!

По спине побежали мурашки. Лица мертвецов были спокойными, а Бадрид и Табар даже улыбались!

- Зельды взяли их души в Тин! - Файнрир выпятил грудь, небрежно поигрывая траккара. - Я лишь об одном жалею...

- Успеешь еще, - я оборвал телохранителя на полуслове. - Гляди, кто к нам пожаловал!

Толпа варваров заколыхалась, и отхлынула, освобождая место перед щитом..

Пики с головами фирганцев медленно приближались. Голова Мордада подпрыгивала вверх-вниз, длинная косица хлестала по бледному лицу, а нижняя челюсть безвольно болталась из стороны в сторону.

- Суки Драуда! - зашипел Файнрир. - Нужно бежать отсюда, пока не поздно!

Я оглянулся через плечо. Площадь позади нас опустела. Последний из горожан уже давно скрылся из виду, и лишь пара взъерошенных субъектов, подозрительной наружности, ползала среди изувеченных трупов, выворачивая карманы, и срезая с поясов кошельки.

- Вы не обязаны их защищать, господин! - фирганец скрипнул зубами. - Будь моя воля, я бы и сам пустил их под топор!

Варвары перед щитом молча расступились, пропуская несущих пики женщин. Свирепые воины почтительно прикрывали глаза руками, стараясь не глядеть на обнаженные тела жриц.

- Нет, Файнрир, - сказал я, сбрасывая на землю камзол вместе с рубашкой. - Сегодня мы сражаемся за самих себя!

Фирганец одобрительно заворчал.

- Вот это мне по душе! - на его лице появилась беззаботная улыбка. - Чтобы попасть в Тин нужен всего лишь шаг.

- Успеешь еще, - хмыкнул я, поднимая руки высоко над головой. - Сделать последний шаг никогда не поздно.

Варвары притихли, внимательно разглядывая мои татуировки.

- Малефик, - послышался полувздох - полустон. - Малефик эсу дешт!

Невысокая смуглая жрица остановилась прямо напротив нас. В одной руке она сжимала сверкающий серп на костяной рукоятке, а в другой держала пику. Держала с такой легкостью, будто бы это была тоненькая тростинка.

- Поглядите-ка на нее, - Файнрир прищурился. - Я бы мог в нее даже влюбиться!

Лицо жрицы оказалось юным и миловидным, а глаза ясными и лучистыми. Я поежился, заметив рассеченное пополам левое ухо. Старый багровый шрам, начинался возле челюсти, извилистой дорожкой спускался по крепкой жилистой шее, левой стороне плоской груди и выпирающим ребрам.

Мускулистое плечо и правая сторона лица женщины были забрызганы кровью, капающей сверху. Кровь размыла полосы, нарисованные шелушащееся белой краской, оставив на коже уродливые бесформенные разводы.

- Малефик? - голос у жрицы оказался низкий, почти мужской. - Где же этот пресловутый малефик? Я вижу здесь лишь испуганного мальчишку ...

Пика медленно наклонилась, и голова Мордада без малейшего сопротивления прошла сквозь щит.

Слеза Сердца загремела в груди как кузнечный молот, высекая снопы жгучих искр, ослепляя меня и оглушая. Я почувствовал, как от окровавленного древка пики распространяются пульсирующие волны ужаса. Ужаса первобытного, иррационального. Ужаса, пришедшего с самой зари времен, когда наши предки еще ходили в звериных шкурах, и делали кровавые подношения темным богам.

- Пади на колени, малефик, - жрица кротко улыбнулась, делая маленький шаг вперед. - Прими же, о недостойный, милость Драуда!

Щит застонал, прогибаясь. Жрица наклонилась, будто бы борясь с сильным ветром. Ее мускулистые ноги напряглись, отталкиваясь от земли, жилы на шее вздулись как канаты, а изо рта вырвалось маленькое облачко пара.

Пытаясь справиться с сотрясающей тело дрожью, я изо всех сил сжал кулаки. Я должен был выстоять, я должен был раздавить свой страх как поганую гадину, я должен был встретить древнюю магию лицом к лицу!

Рука, сжимающая серп, разорвала барьер. Следом за ней на нашу сторону протиснулась голова, и покрытое кровью правое плечо. Жрица зажала пику подмышкой, небрежным движением сбросила голову Мордада на землю и нанесла резкий удар черным острием.

Боли я не почувствовал. Только сильный толчок в грудь, выбивший из легких остатки воздуха, да неприятный чмокающий звук. Пика затрещала, выгибаясь дугой, и я увидел, как мои ноги отрываются от земли. Лицо жрицы оказалось совсем близко. Горящие глаза, разорванное ухо и жуткая звериная ухмылка.

Файнрир взревел и опустил топор жрице на голову. С отвратительным хрустом траккара расколол женщине лоб, раскрошил зубы, и остановился, вонзившись в левую ключицу. Воительница задрожала всем телом, и спустя мгновение обмякла, увязнув по пояс в колдовском щите.

Вытерев тыльной стороной ладони забрызганные кровью глаза, фирганец отступил назад, опуская траккара.

- Будь я проклят! - зашипел он, едва не опрокинувшись наземь.

Жрица, как ни в чем не бывало, вновь стояла перед нами. Мускулистые плечи опущены, раскрашенная белой краской грудь часто вздымается, а изо рта вылетают облачка белесого пара.

- Берегись! - Рявкнул я, хватаясь за торчащее из груди древко пики. - Она все еще опасна!

Фирганец только отмахнулся, опускаясь на корточки, и внимательно изучая труп крупного рыжебородого мужчины, застрявшего в щите.

- Этот парень давно помер, - Файнрир резко дернул за засаленные курчавые волосы, приподнимая изуродованную голову. - Холодный как камень!

Жены Драуда засвистели в костяные свистки, и толпа варваров пришла в движение, разделяясь на три большие группы. Мечники отделились от копейщиков и легковооруженных воинов, выстраиваясь клином.

Отступив на шаг назад, я с усилием выдернул торчащее из груди острие. Глубокая рана тут же затянулась вязкой маной, смешанной с пузырящейся кровью.

- Выглядит неважно, - Файнрир нахмурился. - Похоже, что пробито легкое. Дышать-то можете?

- Терпимо, - хмыкнул я, сплевывая кровавые ошметки.

Файнрир коротко кивнул и отвернулся. Я увидел, как зашевелились его бледные губы, то ли шепча проклятия, то ли читая молитвы. Расставив ноги пошире, и изо всех сил стиснув траккара, он приготовился встретить любого, кто попытается прорваться сквозь щит на нашу сторону.

Телега, груженная мертвецами, с грохотом опрокинулась. Жены Драуда, в окровавленных повязках на лицах, перевернули ее с такой легкостью, будто бы это была игрушечная коляска.

Мертвые тела посыпались на мостовую, образуя небольшой курган. Размозженные черепа, вспоротые животы, вывернутые конечности с торчащими наружу обломками костей.

- Малефик! - жрица прижалась лицом к колдовскому щиту. Невидимая преграда тут же запотела от ее горячего дыхания. - Ты готов принять милость Драуда?

Приблизившись, я прислонился к щиту лбом, глядя жрице прямо в глаза. Ее зрачки мгновенно расширились, превращаясь в черные бездонные провалы.

- Вижу, что не готов, - она вздрогнула, словно от сильного удара, и поспешно отступила. Ее полные губы брезгливо поджались. - Не готов и не достоин!

Груда трупов на земле закопошилась, точно бледные черви в жестянке рыболова.

Поломанные руки заскребли по мостовой, а пробитые головы с вытаращенными глазами заворочались из стороны в сторону. Это зрелище было просто омерзительно! Я видел такое однажды, но не думал, что придется увидать снова...

Времени на размышления не оставалось. Сделав глубокий вдох, я нырнул сквозь невидимый барьер, точно ловец жемчуга, ныряющий в кишащую акулами бездну.

Жрица удивленно вскрикнула, когда мои руки обвились вокруг ее стана. Изо всех сил прижав горячее тело к своей груди, я отступил назад, увлекая ее сквозь волшебный щит.

- Малефик! - жрица зашипела мне на ухо, сжимая в объятиях, словно страстная любовница. - А ты не такой уж и трус, каким сразу показался!

Несмотря на небольшой рост, сила у нее была просто не человеческая! Горячие пальцы впились мне в горло точно стальные прутья, обнаженные ноги тисками сжали поясницу, а оскаленные зубы громко лязгнули в дюйме от лица, едва не лишив меня носа.

Поймав покрытую белой краской косицу, я намотал ее на левую руку, и изо всех сил потянул назад. Тело жрицы напряглось, выгибаясь дугой. Каждый мускул его затрещал, вздуваясь от напряжения тугими узлами под смуглой татуированной кожей. Острые ногти заскребли по моему горлу, оставляя на нем глубокие кровоточащие борозды.

- Мааалефииик! - завыла жрица, обдав меня смрадным дыханием. - Будь тыыыы проооклят!

Ее затылок коснулся твердых как камень ягодиц, громко хрустнул позвоночник, и жрица обмякла.

Задыхаясь, я рухнул наземь, все еще крепко сжимая в объятиях безжизненное тело. Плоть женщины мгновенно стала скользкой и холодной, точно замшелый речной камень.

- Господин! - Файнрир ухватил меня за плечо и потянул к себе. - Она опять сбежала!

Отстранившись, я увидел, что сжимаю в объятиях труп варвара с разбитым черепом. Мутные вытаращенные глаза пялятся в небо, а из безвольно разинутого рта смердит как из выгребной ямы.

- Еще один мертвец! - я поспешно отпихнул тело от себя и попытался подняться на ноги. - Куда же она подевалась?

Фирганец безразлично ткнул большим пальцем куда-то себе за плечо.

- Сбежала и все, - выглядел Файнрир каким-то потерянным. - Еще не поздно дать деру, господин. Пока они не прочухались...

Но бежать уже было поздно. Толпа ревущих мертвецов обрушилась на невидимый щит, и в считанные мгновения разодрала его в клочья. Файнрир стремительно развернулся, сшибая ударом траккара сразу двоих атакующих. Ударом ноги он отшвырнул третьего, обухом топора размозжил затылок четвертому, и через миг исчез, скрытый от меня валом из голых раскрашенных спин.

- Малефик! - Жены Драуда приближались не спеша, шагая в ногу, и небрежно поигрывая запятнанными кровью серпами.

Не поднимаясь с колен, я поднял руки, и протянул через площадь нити манны, зацепив их за колонны здания биржи, на противоположной стороне. Манна тихонько загудела, подчиняясь моей воле.

- Видят боги, я этого не хотел! Вы сами не оставили мне выбора!

Мои указательные пальцы дрогнули, и Жены Драуда попадали на землю, теряя конечности и роняя серпы. Убивать было так легко, даже слишком легко!

Набрав полные легкие воздуха, я зажмурился, приготовившись встретить чудовищный вал боли и ненависти. Приготовился встретить чужую смерть как свою собственную!

Секунда проходила за секундой, но ничего не происходило. Никакой боли, никаких воплей и проклятий. Я удивленно уставился на собственные руки. Что случилось? Неужели все это мне просто привиделось?

Колонны на здании биржи неожиданно подломились, и все нелепое помпезное сооружение затряслось, словно припадочное. Вниз посыпались декоративные башенки, куски черепицы и капителей. По каменной стене зазмеились трещины, а с площади уже неслись вопли разбегающихся в панике варваров.

Гранитный фасад рухнул на головы неметов, вздымая клубы каменной пыли. Мраморная голова, отколовшаяся от уродливой статуи, разнесла в дребезги витрину алхимической лавки и с жутким грохотом исчезла в хороводе фиолетовых искр. От запаха какой-то кислятины тут же запершило в горле, а на глаза навернулись слезы.

- Ложись! - Файнрир, в драной кольчуге и с окровавленным траккара в кулаке, навалился на меня сверху. - Сейчас кааак рванет!

От страшного грохота заложило уши, а зубы заныли и застучали в такт трясущейся мостовой.

Крыша алхимической лавки раскололась надвое, разверзшись пастью разъяренного дракона. Огненный столб взметнулся до самых небес, точно меч, пронзая висящие над городом облака.

- Зонтракийское пламя! - выдохнул я, заслоняя лицо от нестерпимого жара.

Спустя мгновение послышался приглушенный раскатистый рык, из подвальных окошек вырвались ослепительные крутящиеся протуберанцы, и лавка взорвалась, выворачиваясь наизнанку, словно чудовищный огненный цветок!

Мостовая вспучилась, расползаясь прямо у нас под ногами. Тугой порыв ветра швырнул каменные обломки и брызжущие искрами дымящиеся головни. Я попытался было закрыться щитом из манны, однако нити одна за другой лопались, превращаясь в облачка летучего пепла.

- Я сейчас! - Файнрир подхватил с земли обугленный щит и кольчужным рукавом сбил с него язычки пламени. - Попробуем по старинке!

С небес посыпались камни и обломки мебели. Я увидел, как одному варвару размозжило голову мраморной рукой, оторванной от статуи, а другого, пронзило насквозь позолоченным канделябром.

Со страшным грохотом в землю врезался старомодный дубовый шкаф. От удара резные дверцы слетели с петель, и во все стороны брызнуло смертоносное столовое серебро.

- Как при осаде Битбри, - закричал Файнрир мне на ухо. - Тамошние горожане так же пуляли в нас, чем только ни попадя!

С веселым звоном по брусчатке поскакал покореженный ночной горшок, а следом за ним пролился настоящий дождь из медных монет.

- Вот так потеха! - фирганец оттолкнулся от земли, и поднялся на ноги. - Давненько я так не веселился!

Здания с северной стороны площади почти полностью исчезли, открывая вид на гавань и порт, далеко внизу. Зияющие рваными дырами крыши складов виднелись сквозь клубы черного едкого дыма, а сквозь выбитые окна уцелевших строений высовывались зеленоватые языки алхимического пламени.

Все обозримое пространство вокруг нас оказалось завалено трупами и мусором. Кое-где все еще копошились раненные. Некоторые из них поднимали трясущиеся руки, пытаясь привлечь к себе внимание, однако помощи ждать было неоткуда.

В десятке шагов от нас несколько окровавленных варваров в дымящихся одеяниях тщетно пытались приподнять толстенную обугленную балку, придавившую к земле их товарища. Бедолага тихонько скулил, ошарашено глядя на перебитые в коленях ноги.

- Сейчас я им подсоблю! - Файнрир перехватил топор поудобней, и решительным шагом направился к оборванцам.

Увидав приближающегося фирганца, варвары попятились, оглядываясь по сторонам, в поисках брошенного оружия. Файнрир подцепил сапогом покореженный погнутый меч, и резким толчком швырнул его к ногам противников.

- Ну, кто хочет испытать удачу?

Неметы не пожелали принять вызов. Бросив последний взгляд на раненного товарища, они осыпали фирганца градом ругательств и бросились наутек.

- Вот так всегда, - Файнрир сплюнул. - Как рубить головы безоружным, так отбоя нет...

Топор резко опустился, и надрывный хрип раненного тут же оборвался.

Опираясь на обломок копья, я с трудом поднялся на ноги. Голова все еще кружилась, ноги подкашивались, по горлу будто бы прошлись напильником, однако обычной дурноты, сопровождающей использование такого количества манны, не было.

- Поглядите, господин, а наша подружка все еще жива, - фыркнул Файнрир указывая куда-то окровавленным траккара.

Жрица, перемазанная с головы до ног сажей, неуклюже ковыляла между развалин. Все ее тело было сплошь покрыто глубокими кровоточащими порезами, а на месте правой руки торчала уродливая грязная культя.

- Крепкая сучка! - фирганец шмыгнул носом. - Вы только поглядите, сколько стекляшек из нее торчит. Хватит чтобы выложить мозаику для кафедрального собора!

Женщина проковыляла мимо, не удостоив нас даже взглядом. Лицо у нее было какое-то отстраненное, бездумное. Будто бы она была и не человеком вовсе, а бездушной куклой-марионеткой, которой кто-то управляет, дергая за невидимые нити.

- Сейчас я ее успокою, - фирганец осклабился. - В Аннувире, поди, вертел для нее давно стынет!

Ухватив фирганца за рукав кольчуги, я удержал его на месте.

- Нужно найти голову Мордада, - пробормотал я. - Мы с тобой перед ним в долгу. Он заслуживает подобающего погребения...

Файнрир поглядел на меня как на безумца. Сунув траккара подмышку, он кивнул на грязные босые ноги, торчащие из груды обломков.

- Все они заслуживают подобающего погребения. Но никто его не получит.

Сжав древко копья ледяными пальцами, я стиснул зубы. Фирганец был прав. Каждый, погибший на этой войне, был ли он моим другом, или безымянным врагом, заслуживал почестей и своего персонального погребального костра.

Глядя по сторонам, я почему-то не заметил роя зельдов, уносящих души павших воинов в Тин. Не заметил вообще никаких божеств. Похоже, что Драуду как и Орваду, было наплевать на своих почитателей...

Бормоча обрывки молитв, я зажмурился, ожидая хоть какого-нибудь послания, хоть какого-нибудь откровения, однако боги молчали. Лишь треск огня, свист ветра, да отдаленный звон струн, будто бы невидимый менестрель играет на лютне.

- Ты это слышишь? - я повернулся к Файнриру. - Какая-то музыка!

- Должно быть ветряная флейта, - фирганец пожал плечами. - Их теперь модно вывешивать на окнах и балконах.

Перебор серебряных струн становился все громче, мелодия становилась все сложнее, сплетаясь в звенящие кружева настольно прекрасные и совершенные, что у меня даже мурашки побежали по коже.

- Нет, дружище, - прошептал я. - Это не ветер, это какая-то магия!

Не успело последнее слово слететь с моих губ, как воздух между нами и развалинами задрожал, и пошел рябью, словно незримый бархатный занавес.

- Маркус Гримм, - от этих двух слов повеяло холодом, точно из подземного ледника. - Вы не перестаете нас удивлять!

Три исполинские фигуры, в плащах до земли и широкополых войлочных шляпах, появились, словно из ниоткуда. Иней медленно таял на крепких дорожных башмаках и наконечниках тяжелых посохов-копий.

Зонтракийские маги глядели на нас сверху вниз, как на каких-то диковинных букашек. Букашек любопытных, но довольно опасных. Букашек, которых на всякий случай все же стоит раздавить сапогом.

Бехенон, Дамхат и Туатар - сыновья мага Телариса, внуки Отца Великанов. Я знал, что рано или поздно они к нам пожалуют, так что их эффектное появление не произвело на меня особого впечатления.

- Наконец-то! - сказал я, отбрасывая в сторону древко копья. Перед зонтракийцами нельзя было выказывать слабости. - Что-то вы не слишком спешили.

- Мы всегда были поблизости, - из-под полей шляпы послышался смешок. - Наблюдали со стороны.

Манна между мной и магами задрожала, будто бы сминаемая невидимыми пальцами. Зонтракийцы подбирались осторожно, проверяя, как я отреагирую, проверяя, сколько сил у меня осталось.

Я почувствовал горячее дыхание Бехенона. Точно смола, кипящая в котле на медленном огне. Такая чудовищная сила, темная, первобытная, как у самого Отца Великанов!

Дамхат хрустнул пальцами, разминая ладонь. Это он убил Корна, я это чувствовал. Копье в руке мага было напоено смертью. Оно сочилось ядом и жаждой крови. Оно не было живым, как мой Ивинен, просто оно было продолжением руки зонтракийца, частью его души, пропитанной злобой и ненавистью.

У Туатара под потертым плащом притаилась лютня. Это ее я слышал. Какое поразительное мастерство! Какая совершенная иллюзия, сотканная из реальности и магии. Трудно было даже представить, на что еще способны эти ловкие пальцы, скользящие по серебряным струнам!

- Удивительно, - Дамхат опустил копье острием вниз. - Но он стал гораздо сильнее с нашей последней встречи.

Острие копья прочертило в грязи замысловатую загогулину, похожую на литеру из какого-то незнакомого мне алфавита.

- Я больше не вижу в нем слабости, - кивнул Туатар. - Очень интересно!

Ледяной кулак обрушился на меня без предупреждения. Удар был такой силы, что мой щит прогнулся и затрещал, будто бы он был сделан из простого дерева, а не соткан из чистой манны. Вновь зазвенели убаюкивающие струны, и я, чтобы не поддаться наваждению, воткнул два пальца в зияющую на груди рану. Яркая вспышка боли привела меня в чувства не хуже ведра ледяной воды.

- Достаточно сильный, - мастер Бехенон запустил руку в широкий рукав и достал из него лист пергамента, сложенный вчетверо. Лицо у мага было мрачное и жесткое, а кривая ухмылка не предвещала ничего хорошего.

- Что это там? - я сделал вид, что мне совершенно безразлично, что у чародея в руке. - Завещание?

Маг осклабился, обнажая черные подпиленные зубы.

- Приказ о вашем помиловании, - зонтракиец ударил древком копья о мостовую. - Он ваш, если вы присягнете на верность его величеству королю Гойо.

- Это просто бумажка, - щит передо мной задрожал от новых чудовищных ударов. - Король Гойо не может меня судить.

- Еще как может, - маг понизил голос. - И вы это знаете...

Вздымая снопы искр, на горящем здании обрушилась крыша. Столб черного дыма заслонил красный солнечный диск, превращая день в багровые сумерки.

- Гойо использует вас, - сказал я. - И вы это знаете.

- Знаем, - маг узмыльнулся. - Гойо мерзкий предатель, которому даже кучку дерьма нельзя доверить на сохранение!

Маги согласно закивали.

- Тогда почему же вы ему служите? - я удивленно уставился на смятый бумажный прямоугольник, покатившийся по мостовой.

- Ну нет, это он нам служит, - Дамхат заскреб копьем по булыжникам, рисуя новую замысловатую фигуру. - Ведь это он, а никто другой, помог нам избавиться от старого короля. Ведь это он, по нашему велению, истребил наших беспокойных соседей.

Лицо у Дамхата было злое и надменное. Я и сам не доверил бы ему даже кучку дерьма.

- Расскажите поподробнее, - попросил я. - Ведь вам все равно нечего терять.

Магические атаки внезапно прекратились, сменившись убаюкивающим звоном струн. Вероятно, зонтракийцы решили попробовать другую тактику.

- Вы оказали нам неоценимую услугу, мастер Гримм, - Бехенон отвесил шутливый поклон. - И я с удовольствием удовлетворю ваше любопытство.

Неожиданно загудел колокол на храме Орвада, и тут же, словно отвечая на его зов, зазвенели многочисленные колокольчики пожарных бригад. На площади появились повозки, груженные баками с водой и длинными раздвижными лестницами.

- Времени у нас мало, - маг поморщился, откидывая полу плаща, и демонстрируя мне кольчугу в комплекте со стальными поножами. - Времени всегда не хватает.

Туатар и Дамхат недовольно заворчали. Я увидел, как напряглись их смуглые лица, вздулись жилы на их шеях, а по щекам покатились крупные капли пота. Удары колоколов стали какими-то тягучими и фальшивыми, а мчащие по площади пожарные повозки остановились, словно завязнув в густой патоке.

Бехенон удовлетворенно кивнул, увидав мое удивление. Его плечи слегка расслабились, а лицо смягчилось.

- Мы знали, что от миносцев нужно ожидать удара в спину. Сами знаете, предательство и интриги у них в крови, - зонтракиец кивнул на военный корабль, перегородивший вход в гавань. - Они любому наступят на горло, стоит только проявить хоть малейшую слабость.

- Чья бы корова мычала! - фыркнул Файнрир.

Маг не обратил на слова моего телохранителя ни малейшего внимания.

- Принц Гойо пообещал нам прикончить Отца Великанов, если мы поможем ему разобраться с братьями-принцами, - маг ухмыльнулся. - Наследник Донато оказался довольно легкой добычей, и нам без особого труда удалось найти подходящего козла отпущения...

- Мастера Маркабрю? - спросил я, стараясь глядеть зонтракийцу в глаза.

- Да, - маг ловко перебросил тяжелое копье из руки в руку. - Но кто же мог предположить, что по следам убийцы отправится сам Маркус Гримм!

- Мы не устояли перед таким соблазном, и мы сглупили, оставив вас в живых, - Дамхат поморщился. - Это была большая ошибка.

- Или большая удача, - закивал Бехенон. - Мино тут же объявило войну Зонтраку, и мы одним махом разрубили узлы, на распутывание которых могли уйти долгие годы!

Я вспомнил печальное лицо мастера Иовера, улыбчивого мальчишку с волшебным голосом и меня едва не стошнило. Похоже, что и я сам был ручной зверушкой зонтракийцев, послушно танцующей под их дудку.

- Если бы нам было известно, что принц Гойо знает о нашем серебре, то мы бы разыграли карты совсем по-другому, - острые зубы мага ощерились в хищной ухмылке. - Вы ведь играете в клатчи, мастер Гримм?

Манна вновь вскипела между мной и чародеями, превращаясь в лес невидимых копий и клинков. В воздухе вновь запахло насилием.

- И какую же партию теперь вы намерены разыграть? - я покачнулся от неожиданного напора темной манны. - Какое место занимаю я на вашей доске?

Маги вновь переглянулись.

- Вы стоите в самом первом ряду, мастер Гримм. Вы Трезубец и Скипетр, если вам так угодно.

Я усмехнулся, пытаясь скрыть нервную дрожь, предшествующую схватке. Страха практически не было, только страшное напряжение, от которого мышцы сводит узлами, да голова идет кругом.

- Но ведь это разменная фигура, которую выбрасывают в самом начале партии, - сказал я. - Не велика же моя цена!

Великан снисходительно ухмыльнулся.

- Вы, должно быть сильный игрок, господин колдун. Если Трезубец и Скипетр использовать правильно, он к концу партии может превратиться в Черного Рыцаря, - маг указал взглядом на мои окаменевшие руки. - Если вы не пойдете с нами, Стейн-Малл раздавит вас как букашку! Решайтесь, мастер Гримм, с нами вы станете тем, кем всегда хотели быть!

- Я не стану предателем, - сказал я, сжимая кулаки. Все должно было разрешиться сейчас. Месть, страх, боль - с обеих сторон. Фигуры на доске расставлены. Круг должен был замкнуться.

- Предательства не существует, мастер Гримм, - я увидел на лице зонтракийца сожаление. - Это все иллюзия, все это условности. На бесконечном пути, по которому мы идем, нет врат. Только тысяча дорог, из которых мы можем выбрать любую. Найди свои врата, и ты будешь идти один, между землей и небесами.

- Так говорят зельды, - зашептал мне на ухо Файнрир, сжимая трясущейся рукой мое плечо. - Не слушайте его господин! Он говорит как зельд-искуситель!

- Зельды, - Бехенон сплюнул. - Обычные люди, что нашли свой путь меж мирами. Что в них такого, если мы сами станем подобны богам, способным выбирать любую дорогу!

- Дорогу между мирами? - я почувствовал, что у меня запершило в горле. - Вы ведь это хотели сказать?

Зонтракиец нахмурился и зябко поежился, пряча руки в широких рукавах.

- В известных мирах нам не рады. Нас там не ждут, - по лицу мага скользнула кривая ухмылка. - Тин и Аннувир, как их называют ваши священнослужители, - два пути известные всем. Две дороги, открытые любому смертному.

Зазвенели серебряные струны, и Туатар достал из-под плаща лютню.

- Тысячи дорог, - произнес он нараспев. - Тысячи миров. Прекрасных и ужасных, ждут нас и зовут. Одно сердце - две реки. Зависть и жадность. Лишь чистый сердцем, свободный от соблазнов и искушений сможет пройти меж ними в волшебный мир Муигрен!

Муигрен! Слеза Сердца застучала в моей груди как молот. Слово было до боли знакомым, но я никак не мог вспомнить, где же я его слышал.

- Так вот, зачем я вам нужен, - пробормотал я.

- Нам путь в Муигрен закрыт, - Бехенон кивнул на своих братьев. - Сердец чернее чем эти, должно быть, не сыскать на всем свете! Однако, с вашей помощью все возможно. Мы станем богами, мастер Гримм, и вы будете равным среди равных!

- Искуситель! - зарычал Файнрир выступая вперед с занесенным над головой траккара. - Это все ложь! Не верьте ему, господин!

- Не верю, - сказал я. - Если вы так могущественны, то почему сами не расправились с Отцом Великанов? К чему все эти хитросплетения и интриги? К чему все эти смерти?

- Мы - с Отцом Великанов? - Бехенон нахмурился, задумчиво пожевывая нижнюю губу. - Нет, мы со стариком черпали силы из одного источника. Он раздавил бы нас с братьями как тараканов.

Маг поежился, будто вспоминая что-то неприятное.

- Старик жил по своим законам. Законам, придуманным тысячи лет назад. Отец Великанов, Теларис, Ниори, и Мортаг - они все остались в дремучем прошлом. Для них магия была списком табу, которые нельзя нарушать. Они противились любым изысканиям, если техника не была подробно описана в их зачитанных заплесневелых книгах.

Туатар ударил по струнам, извлекая печальную тоскливую ноту.

- Другие миры для них всегда были табу, - на лице мага внезапно появилась улыбка. - Тин и Аннувир мы с радостью оставим старцам, мастер Гримм. Нас с вами ждут миры далекие и неизведанные, полные тайн и загадок!

Я поднял руки и посмотрел на свои окаменевшие ладони, потом на разрушенный город, на груды трупов и мусора. Где-то здесь, среди развалин лежала голова Мордада. Обесчещенная, непогребенная.

- Мня это не интересует, - сказал я. - Мне вполне достаточно и этого мира, каким бы грязным и несовершенным он вам не казался. Мне вполне достаточно загадок, что поджидают за нас каждым поворотом, и мне вполне достаточно друзей, которые стоят рядом со мной.

Маги переглянулись, и лица их помрачнели.

- Я же говорил, что ничего не выйдет, - Дамхат раздраженно взмахнул копьем. - Ублюдок начисто лишен тщеславия!

- К сожалению, - вздохнул Туатар, разминая пальцы над струнами лютни. - Кто знает, когда на нашем пути появится новая дверь...

Лютня зазвенела как тысяча инструментов. Я услышал барабаны, трубы, скрипки и виолончели! Казалось невозможным, что простой человек может извлекать эти звуки всего лишь из десяти струн.

Пальцы мастера Туатара двигались с ужасающей скоростью. Через мгновение брызнула кровь, струны застонали, и тоненький красный ручеек побежал по лакированной древесине.

Мастер Туатар не был простым чародеем. Магия, которую я наблюдал, была древней как мир. Древней, как первые звуки ветра, зазвучавшие над безжизненной землей на заре времен.

- Ваше мастерство пугает, - пробормотал я, прижимая ладонь к ране на груди. Я ожидал нового приступа морока, однако на этот раз, магия была обращена не против меня.

Вынув из под плаща продолговатый сверток, Бехенон потянул за завязки. Блеснул черный полированный камень. Обсидиановый кинжал на костяной рукоятке, украшенной разноцветными бусами и перьями. Вещь не из нашего времени, не из нашего мира.

- Если планируете атаковать, - Файнрир зашипел мне на ухо. - Нападайте сейчас. Потом будет поздно!

- Не могу, - я только покачал головой. - Наш щит непроницаем с обеих сторон. Если я ослаблю хватку, они навалятся на нас всем скопом.

Зажав каменный кинжал в кулаке, Бехенон произнес нараспев несколько слов, на непонятном мне певучем языке. Его лицо сморщилось, губы плотно сжались, а брови сошлись у переносицы.

С видимым усилием маг вонзил клинок в воздух и, навалившись всем весом, потянул рукоять вниз. Послышался неприятный хруст, и бульканье, будто бы кто-то свежевал подвешенную на крюке свинью.

- Что он делает? - Файнрир дышал мне прямо на ухо. Лицо у него было мертвенно бледное, а татуировки на щеках едва заметно светились.

- Сейчас узнаем, - я попытался улыбнуться. - Не волнуйся, наш щит все выдержит.

В воздухе над Бехеноном появилась черная линия. Линия - висящая прямо в воздухе.

- Ты думал, что мы и на этот раз отпустим тебя, мастер Гримм? - Дамхат наблюдал за работой братьев, держа копье наготове. - Ну, нет! Ты знаешь слишком много, и ты стал слишком опасным!

- Простите нас, мастер Гримм, - лицо Бехенона исказилось от нечеловеческого напряжения. - Но мы должны, наконец, поставить точку в этой истории.

Каменный кинжал с громким треском разорвал невидимую ткань. Черная полоса вывернулась наизнанку, расширяясь и трепеща, словно дыра на боку палатки, сквозь которую дует сильный ветер.

Маг вскрикнул и попятился, закрывая лицо руками. Дамхат тут же протянул брату склянку с какой-то жидкостью, которую тот тут же приложил к губам.

Сквозь рваную трепещущую дыру посыпались какие-то хлопья, похожие на черный снег, и чародеи поспешно отступили, прикрывая лица плащами.

- Прощайте мастер Гримм, - в голосе Бехенона послышалось сожаление. - Быть может, мы еще встретимся. В каком-нибудь другом мире.

Сильный порыв ветра ударил в темную дыру изнутри, и она с треском разошлась, открывая перед нами устрашающую картину вечной ночи, раскаленных пылающих скал и вязкого кипящего моря.

- Аннувир! Гора Хельд! - застонал Файнрир. - Они прорубили врата прямо в мир смерти, прямо к Желтым источникам!

Я увидел громадную гору, расчерченную сверху донизу алыми трещинами. Крупные незнакомые звезды, висящие в вышине, и темные силуэты, кружащиеся по бескрайней равнине в безумном танце.

Дохнуло холодом, ударило влажным удушающим жаром, и мой щит задрожал и лопнул, сморщиваясь, точно гнилое яблоко.

Маги отступали прочь, прикрывая лица плащами. Я даже увидел слабое сияние, заколыхавшееся вокруг их тел. Они ставили щиты из темной манны. Они кого-то боялись. Боялись того, кто мог придти с другой стороны.

Новый порыв зловонного ветра закружил по мостовой хлопья черного снега. Хлопья с шипением падали на землю, превращаясь в дымящиеся горки пепла, оставляющего на булыжниках уродливые оспины.

- Кто бы ни пришел с той стороны, Файнрир встретит их здесь сталью! - фирганец поднял с земли побитый щит, и пару раз крутанул траккара, разминая кисть. - Если легенды не врут, то твари из загробного мира также как и мы сделаны из плоти и крови!

Мелькнула темная бесформенная тень, и я услышал влажное хлопанье кожистых крыльев. Громадная тварь спускалась с небес прямо нам на головы. Крылья растопырены, перепонки вздулись от встречного ветра, а из разинутой клыкастой пасти рвется леденящий кровь визг.

- Иди же ко мне, отродье Мистар! - Файнрир запел погребальную песню, прикрываясь щитом.

Чудовище сделало круг над нами, сложило крылья и стрелой ринулось вниз. Изогнутые когти впились в щит, пронзая его насквозь, а огромные крылья с громким хлопком развернулись, намереваясь обернуться вокруг фирганца погребальным саваном.

Послышался жуткий хохот, мелькнул сверкающий траккара, и отсеченное крыло звонко шлепнулось на землю, обдав меня волной удушающего смрада.

Фирганец навалился на щит, опрокидывая тварь на землю. Наступив коленом на второе крыло, суматошно бьющееся о мостовую, он ударил обухом топора по шипящей разинутой пасти, превращая морду чудовища в кровавое месиво.

- Вот тебе! - ребро щита с размаху опустилось, ломая выпирающую грудную клетку. - А вот еще!

Траккара со свистом рассек воздух, и голова монстра покатилась по мостовой, брызжа чем-то черным из разрубленной шеи.

Фирганец распрямился, торжественно салютуя мне окровавленным топором. В этот момент он показался мне настоящим героем из старинных саг: могучим, бесстрашным и бессмертным.

- Не так уж и страшны эти твари! - Файнрир ухмыльнулся и поставил ногу на грудь поверженного чудовища. - Дайте мне сотню-другую Абал-Фиаст, и я возьму штурмом гору Хельд!

Маги продолжали пятиться, закрываясь плащами. Музыка, которую извлекал из своей лютни мастер Туатар, не смолкала ни на секунду, а копье мастера Дамхата превратилось в гудящий сгусток тьмы.

- Бежим, Файнрир! - приказал я, хватая фирганца за рукав кольчуги. - Боюсь, что это еще не все!

Фирганец коротко кивнул, забросил щит на спину, и на прощанье плюнул на мертвую тварь. Мы бросились бежать со всех ног, но было уже поздно. Горячий влажный ветер ударил нам в спины, едва не опрокинув на землю. Послышался протяжный горестный стон, и мостовая затряслась у нас под ногами.

- Лучше не оглядывайтесь! - захрипел Файнрир, прибавляя скорости. - Вам не стоит этого видеть!

Нога фирганца внезапно провалилась в какие-то обломки, и он покатился кубарем, громко хлопая щитом о булыжники.

Спиной я почувствовал какое-то движение. Что-то громадное протиснулось сквозь портал и как смерч закружилось на одном месте, разбрасывая в стороны мусор и обломки.

- Я должен это видеть! - выдохнул я, чувствуя, как волоски на шее встают дыбом. - Я не побегу от опасности! Я встречу ее лицом к лицу!

Подобрав валяющееся на земле копье, я развернулся, поднимая вверх зазубренное острие.

- Отец Орвад! - вырвалось у меня против моей воли. - Спаси и сохрани!

Тварь, возвышающаяся над порталом, была размером с лакорского олифанта. Длинное черное тело, заостренная голова без шеи, разверстая зубастая пасть - оно напомнило мне акулу, стоящую на четырех парах суставчатых крабьих ног.

Громадное заостренное рыло повернулось в мою сторону, и я увидел два влажно поблескивающих глаза, а позади них ритмично открывающиеся и закрывающиеся жабры, брызжущие слизью и исторгающие клубы пара.

Исполинские ноги, покрытые бугристым хитином, сделали несколько быстрых шагов вперед, кроша булыжники с такой легкостью, будто бы это были хрупкие морские раковины.

Чудище застонало, задрожало и громко фыркнуло, прочищая глотку. Во все стороны полетела густая черная слизь. Длинный хвост свернулся тугими кольцами, а передние конечности полностью распрямились, поднимая исполина почти вертикально над землей.

Я увидел бледное брюхо, покрытое окаменевшими ракушками, увидел крошечные шевелящиеся лапки-отростки, и снующих между ними паразитов, похожих на гладких красных крабов.

С громким чмоканьем распахнулось кожистое пульсирующее отверстие, и из него тут же изверглась тугая струя желтоватой зловонной жидкости.

- Метит территорию, - хмыкнул Файнрир, поднимаясь на ноги. Бровь у него была рассечена, и кровь стекала по лицу ручьями, капая с кончиков встопорщенных усов. - Я ошибался, господин. Чтобы покорить гору Хельд не хватит всех армий на свете!

Серебристый перезвон лютни оборвался, и портал за спиной у чудовища захлопнулся, подняв настоящий ураган из черных хлопьев и пепла.

Маги продолжали отступать, прячась за плащами и мерцающими щитами. Еще чуть-чуть, и они столкнутся с застывшими во времени и пространстве пожарными бригадами, спешащими потушить застывший пожар.

Чудовище исторгло торжествующий рев, и грузно рухнуло вниз, хлопнув брюхом о мостовую. Суставчатые лапы странно вывернулись, жуткая пасть распахнулась, а жабры влажно захлопали, будто принюхиваясь.

- Как собака, - выдавил я, и попытался улыбнуться. - Огромная собака!

- Проклятье! - Файнрир насупился. - Никогда не любил собак, да и они меня тоже...

Исполинское рыло как плуг врезалось в груду обломков, с легкостью переворачивая огромные камни. Окровавленное тело варвара мелькнуло и исчезло в разинутой пасти. Тварь уперлась передними конечностями в землю, задрала морду к небесам, и заглотила добычу целиком, не пережевывая.

Глядя на белесое подрагивающее брюхо, на сжимающееся в спазмах горло чудовища, я почувствовал дурноту.

Как это создание могло существовать в нашем мире? Почему оно, не задумываясь, набросилось на человеческую плоть? Быть может, для него это было привычное лакомство? Быть может, это не первый его визит в наш мир? Или же оно пристрастилась к человечине еще в Аннувире? От этих мыслей меня даже бросило в жар.

Зонтракийцы были настоящими безумцами. Выпустить такую тварь на свободу! Это было просто немыслимо! Мастер Иовер никогда бы такого не позволил!

Ярость всколыхнулась горячей волной. Перехватив копье поудобнее, я зашагал к чудищу.

- Господин! - Файнрир скрипнул зубами. - Подождите меня!

Черные глаза повернулись в нашу сторону, дымящаяся паром пасть распахнулась, и чудище раскатисто отрыгнуло. Я увидел клочья гниющей плоти, застрявшие между острых как бритвы треугольных зубов, увидел глубокие шрамы, покрывающие губы монстра, увидел обломок копья, торчащий между жабр, и колени у меня внезапно задрожали.

Эту тварь пытались убить бесчисленное количество раз, однако все, что осталось от смельчаков, это лишь фрагменты плоти, застрявшие у чудища в зубах! Смогу ли я сделать то, с чем не справились безымянные храбрецы? Хватит ли у меня сил? Хватит ли решимости?

Суставчатые ноги монстра двигались с поразительной быстротой. Развернувшись на одном месте, чудище присело на задних конечностях, оттолкнулось и прыгнуло, одним махом перелетев через гору обломков. Длинный хвост развернулся в воздухе, помогая твари сохранять баланс, а на наши головы точно град посыпались шипящие паразиты, клацающие крошечными клешнями.

- Какая мерзость! - зашипел Файнрир, закрываясь щитом.

Послышался утробный рык, и гора мусора осела. Чудище принялось за раскопки, с легкостью отбрасывая прочь огромные камни. Обнаружив несколько трупов, оно испустило торжествующий рев, и со смаком взялось за угощение.

- Похоже, что наш друг большой любитель мертвечины, - прошептал Файнрир. - Живая добыча его не слишком интересует.

- Не шевелись! - зашипел я, останавливая фирганца, поднимающего над головой траккара. - Посмотри-ка лучше туда!

Сестра Драуда стояла босыми ногами в груде тлеющих углей, исподлобья глядя на поглощающее мертвецов чудище. Культя, оставшаяся на месте правой руки, задергалась, как перебитое крыло. Жрица недоуменно посмотрела на уродливый обрубок, словно видела его в первый раз. На грязном, покрытом глубокими порезами лице появилась улыбка. Левая рука нырнула за спину, извлекая из заплечных ножен тускло поблескивающий боевой серп.

- Острый словно серп луны, он рассекает звездный свет, - прошептал Файнрир. - Ни смертным, ни богам спасенья нет...

Маленькая женщина стояла напротив громадного монстра, широко расставив ноги и слегка ссутулившись. В этой крохотной фигурке было столько неукротимой силы и ненависти, что мне стало не по себе.

- Он разорвет ее на части, - хмыкнул Файнрир. - Храбрая, но глупая!

- Ей уже все равно, - кивнул я.

Чудовище хлестнуло по земле хвостом, прочерчивая между собой и жрицей полосу. Страшная пасть широко разинулась, буквально выворачиваясь наружу, а трепещущие жабры захлопнулись, выпустив напоследок облачка пара.

Жрица вскрикнула, взмахнула серпом и прыгнула на чудовище. Блеснуло острое лезвие, и на черной шкуре раскрылась длинная рана. Женщина поднырнула под передние ноги монстра, увернулась от захлопнувшейся пасти, вонзила серп в распахнувшиеся жабры, и в один миг вскарабкалась противнику на спину.

- Вот это баба! - воскликнул Файнрир, в азарте потрясая траккара.

Извивающийся хвост ударил воительницу словно бичом, сбрасывая на землю. Она попыталась было удержаться за рукоять серпа, однако та с хрустом обломилась, и девушка с размаху шлепнулась на мостовую.

Тварь протяжно застонала, поднимаясь на задние лапы. Нижняя челюсть с хрустом вывернулась, нацеливаясь частоколом треугольных зубов на барахтающуюся в пыли жрицу.

Глядя на эту чудовищную гротескную картину, я совсем позабыл о копье, зажатом в руках. Темное древко затрещало в моих пальцах, а зазубренный наконечник запрыгал вверх-вниз.

- Давай, Файнрир! - рявкнул я. - Мы должны ей помочь!

Копье взвилось в воздух, описало короткую дугу и пронзило голову монстра насквозь, прямо между крохотных глазок и жабр. Вращающийся траккара разбил коленный сустав и впился в бледное пульсирующее брюхо.

Чудовище хрюкнуло и задрожало. Я перехватил безумный взгляд жрицы и крепко сжал кулаки. Все было напрасно. Страшные челюсти сомкнулись, с хрустом перекусывая женщину пополам.

Не обращая внимания на собственные раны, чудовище принялось жадно поглощать куски дымящегося мяса. Оно громко чавкало и фыркало, брызжа кровью из пульсирующих жабр. Я увидел, как глубокий порез на уродливой морде стал сам собой затягиваться, а древко торчащего наружу копья задымилось и через мгновенье превратилось в пепел.

- Проклятая тварь! - выдохнул я, собирая пригоршни сырой манны. Мои кулаки тут же покрылись инеем, а ноздри слиплись от обжигающего холода.

Окровавленное рыло рывком повернулось в нашу сторону. Трепещущие жабры захлопали как сумасшедшие, с шумом втягивая воздух. Мне даже на мгновенье показалось, что уродливая пасть искривилась в презрительной усмешке.

- Беги, Файнрир, - зарычал я. - Ты будешь мне только мешать!

Уговаривать фирганца не пришлось, забросив щит за спину, он принялся карабкаться на гору мусора, увенчанную разбитыми мраморными капителями.

Чудище ударило хвостом, швырнув мне в лицо пригоршней кровавой грязи. Длинное черное тело напружинилось, хитиновые суставы громко заскрежетали, а исполинская пасть разверзлась, точно врата в Аннувир.

Как биться с этой тварью? Вряд ли кто из ныне живых мог бы дать ответ. Мне почему-то вспомнилась легенда о молодом Айдиоле Глеф и ужасной болотной твари. Интересно, что чувствовал он тогда? Было ли у него хоть мгновение на размышление? Испугался ли он так, как испугался я? Успел ли прочесть хотя бы одну молитву?

Тварь шумно фыркнула, оттолкнулась от земли и взвилась в воздух. Я почувствовал, как манна тает в моих кулаках, превращаясь в бесполезное желе.

Грозный рев послышался где-то далеко за моей спиной. Земля дрогнула и закачалась от удара тяжеленной туши. Грязь и каменная крошка забарабанили по плечам, а топот исполинских ног стал быстро удаляться. Тварь так и не захотела со мной драться.

Внезапная усталость, разочарование и облегчение навалились на меня неподъемным грузом. С трудом передвигая ноги, я принялся карабкаться по осыпи, на которую минутой раньше взобрался Файнрир.

- Сюда, господин! - фирганец вынырнул из облака пыли, и подхватил меня под руку. - Вы должны видеть это своими глазами!

С чудищем бились зонтракийские маги. Дамхат пронзил ее своим чудовищным копьем и, навалившись плечом, повалил на бок. Бехенон стоял как скала между судорожно извивающихся хитиновых конечностей, и яростно кромсал пульсирующее белесое брюхо обсидиановым ножом. Туатар сидел на обломке колонны чуть в стороне, задумчиво перебирая струны лютни. Я увидел, как с изогнутого инкрустированного перламутром и костью грифа стекают пульсирующие волны черной манны, подпитывающие силы сражающихся братьев.

Бехенон вонзил кинжал от плеча, его рука по самый локоть погрузилась в плоть чудища, вспарывая ее точно гнилую тряпку. Раздувшееся брюхо монстра лопнуло, и на мостовую вывалилась груда зловонной требухи. Маг потрошил монстра, точно обычную рыбину-переростка!

- Вот так потеха! - ухмыльнулся Файнрир. - Таких врагов как эти, еще поискать! Вам можно только позавидовать, мой господин!

Я устало повел плечами, пытаясь стряхнуть навалившуюся сонливость. Глаза сами собой закрывались, будто бы на каждое веко навесили по мешку камней.

Тем временем, Дамхат выдернул копье, и завертел им над головой, стряхивая кровь. Черная жидкость брызнула широким веером, угодив Туатару прямо в лицо. Музыкант вздрогнул и вскинул руку вверх, пропуская несколько нот.

Воздух задрожал от протяжного горестного стона. Жабры чудища громко хлопнули, голова дернулась, а огромная пасть мгновенно распахнулась, впиваясь в чародея.

Треугольные зубы с отвратительным чмоканьем погрузились в плоть Дамхата. Кровь вспенилась на обнаженных деснах, заливая алым водопадом пульсирующие жабры.

Монстр с неожиданной резвостью вскочил на ноги и резким толчком опрокинул Бехенона навзничь. Под окровавленной пастью вздулся огромный кожаный пузырь, и стены вокруг площади задрожали от страшного рева.

Порождение Аннувира наступило ногами на собственные внутренности, выдергивая их из распоротого брюха. Какие-то пузыри покрытые сеткой зеленоватых вен, пористые шары, полупрозрачные трубки и кожистые мешки, сочащиеся слизью и сукровицей. Отшвырнув мага ударом хвоста, чудище извернулось, и с завидным аппетитом принялось пожирать собственные потроха.

Пальцы Туатара ударили по струнам с такой силой, что кровь брызнула в разные стороны. Бехенон ударил кулаком в чудовищное рыло, сшибая тварь наземь с такой легкостью, будто это была обычная собака, а не исполинская акула на крабьих ногах.

Удары посыпались градом, и чудище завизжало, прижимаясь к земле. Левая рука мага впилась в зубастую челюсть, а в правой появилось дымящееся копье Дамхата.

Земля вновь затряслась от жуткого рева. На этот раз кричал человек. Мне показалось, что Бехенон вырос чуть ли не до небес! Бесстрашный, сильный, неукротимый, он был куда больше Отца Великанов! Сила, которую он черпал из звенящей лютни, могла расколоть небеса и землю!

Вой чудища и крик мага слились в пронзительном крещендо и, вдруг, тишина. Голова Бехенона отделилась от плеч, и взлетела высоко в воздух. Будто мяч, брошенный рукой опытного игрока в траки, она перелетела через всю площадь, и раскололась, ударившись о стену горящего здания.

Ударил порыв горячего ветра, загудели колокола на храме Орвада, и заголосили колокольчики пожарных бригад. Время вновь вернулось в прежнее русло, разрывая кокон, в котором происходила ужасная битва.

Завыли быки, почуявшие незнакомый запах чудовища, закричали люди, увидавшие исполинскую фигуру, возвышающуюся над дымящимися развалинами.

Туатар вскочил на ноги, закрываясь лютней. Сочащийся ядом шип, появившийся на конце чудовищного хвоста, со свистом рассек воздух, разрывая серебряные струны и человеческую плоть.

Громадные челюсти ритмично задвигались, перемалывая останки последнего мага, а тупые черные глазки бесстрастно уставились на нас с Файнриром.

- Да чтоб я сдох! - зарычал фирганец, потрясая кулаками. - Что же это такое!

- Пику! - приказал я, указывая на лежащий в грязи обломок, с насаженной на один конец головой. - Давай ее сюда!

- Бессмысленно, - Файнрир в сердцах швырнул оземь свой короткий меч. - Нам с вами ее ни за что не одолеть...

Отпихнув фирганца в сторону, я схватил обломок пики за расщепленный конец. Манна застонала, скручиваясь вокруг моего предплечья. Манна чистая, незапятнанная. В одном Бехенон был прав, мы с магами пили из разных источников!

- Ооооооооо! - завыла голова на конце моего копья.

Мертвые глаза распахнулись, а кривые желтые зубы обнажились в жуткой гримасе. Дружище Табар! Я без труда узнал раздвоенную бороду, украшенную разноцветными бусинами и морскими раковинами. Послужи нам в последний раз!

Подняв пику наперевес, я бросился вниз по склону. Чудище, увидев меня, заурчало и разинуло пасть, набитую останками чародеев. Передние конечности напряглись, и оно поднялось, вытягиваясь, выше самых высоких зданий. Гибкий хвост хлестнул по земле, клешни защелкали, но было слишком поздно. Меня уже было не остановить!

Манна текла по моим рукам, напитывая визжащую на конце пики голову невообразимой силой и ослепляющей яростью, способной расколоть саму гору Хельд.

Голова Табара на мгновенье заслонила собой горизонт, сверкающие глаза засияли, затмевая свет солнца, а растрепанные косы захлопали на ветру точно хвост догорающей кометы.

Обломок пики в моей руке превратился в ослепительный столб света, брызжущий снопами искр. Запахло раскаленным железом.

Удар опрокинул тварь на спину. Шипящая кровь запузырилась на раскаленном древке, обдавая меня волнами тяжелого смрада. Зубастая пасть разинулась, харкая хлопьями желтой слизи, а крохотные блестящие глазки затянулись полупрозрачной пленкой. Я наступил ногой на вяло подрагивающий хвост, припечатывая к мостовой смертоносное жало.

Тварь медленно издыхала. Ее кожа из черной стала пепельно-серой, конечности поджались, прячась под туловищем, а судорожно втягивающие воздух жабры пересохли и покрылись белесым налетом.

Отступив на шаг, я с усилием выдернул копье. Обычное, закопченное, усеянное следами моих пальцев, отпечатавшихся на твердой древесине. Голова Табара, испепеленная жаром, исчезла вместе со стальным наконечником.

Я сделал это. Порождение Аннувира лежало у моих ног безжизненной грудой плоти. Как в такой ситуации поступали настоящие герои? Может торжественно поднять копье над головой? Поставить ногу твари на голову? Я с сомнением поглядел на сочащийся слизью полузакрытый глаз и на зеленоватую пену, вытекающую из разинутой пасти. Ну нет, только не это!

Файнрир лучше меня знал, что делать в таких случаях. Он куда больше подходил на роль героя. Фирганец небрежно смахнул текущую по лицу кровь, и носком сапога подцепил вывернутую клешню.

- Господин, - голос Файнрира вывел меня из оцепенения. - К нам тут новые гости пожаловали!

На площадь выкатила карета с занавешенными окнами. Окованные сталью колеса захрустели по битому стеклу, а на головах скакунов затрепетали разноцветные плюмажи из птичьих перьев. На облучке я увидел фигуру мастера Арендра в кожаной кирасе и стальном шлеме. Рядом с ним сидела госпожа Каришма с арбалетом на коленях и шестопером, свисающим с запястья.

- Марк! - девушка замахала мне рукой, и привстала было с кожаного сиденья, однако мастер Арендра, глаза которого были прикованы к мертвой твари, лежащей на земле, потянул ее обратно.

- Не глупи, Кари! - блеснула вынимаемая из ножен сабля. - Это же Сиарк-Горс! Он может быть еще жив!

С задка кареты соскочили Алгар и Бонавер. Оба авалорца были облачены в передники полевых медиков. Из многочисленных кармашков торчат рукоятки хирургических инструментов, пробки разноцветных пузырьков, а на лацканах курток поблескивают кривые иглы, заправленные шелковыми нитками.

- Я займусь Марком, - Бонавер хлопнул коллегу по плечу. - А ты, заштопай северянина.

Кони злобно зафыркали, переступая ногами. Дверь со стуком распахнулась, и на землю выпрыгнул Айс в керамической маске и с обнаженным Юнберном наперевес. Следом за ним из кареты выбрались мастера Ингио и Арджуна. Чародеи шумно дышали, лица у них были красные и потные.

Мастер Ингио бережно прижимал к груди маленькую лакированную шкатулку, разрисованную синими октопусами, а в смуглых кулаках лакорского мага поблескивали клинки причудливой формы.

- Опять я пропустил все самое интересное! - Айс поднял маску на затылок и осмотрелся. - А ведь мы так мчали, словно за нами гнались все демоны Аннувира!

- К слову о демонах... - мастер Ингио покрепче сжал свою шкатулку. - Кто-нибудь скажет мне, что это за тварь там на земле валяется?

- Сиарк-Горс, - мастер Арждун поглядел на меня так, будто бы это я сам был чудовищем. - Майр-Хакарл, Ригол-Эскро - чистильщик из Аннувира. Тварь безмозглая, но практически бессмертная.

Айс поднял Юнберн острием вверх.

- Ну, это мы сейчас проверим!

Чародей покачал головой, пряча кинжалы в складках одежды.

- Эта уже мертва, - он перевел взгляд на меня. - Не знаю, как вам это удалось, мастер Гримм, но я бы хотел, чтобы вы поскорее убрались из нашего города. Подобные гости нам не к чему.

Мои друзья нахмурились, а пальцы мастера Ингио забарабанили по крышке шкатулки.

- Дедушка! - госпожа Каришма соскользнула с облучка, оставив арбалет на сиденье. - Ты не можешь их вот так прогонять!

- Я не их имел в виду, - маг кивнул на мертвую тварь, которую уже начали пожирать ютившиеся на ней паразиты. - Где одна, там и две, а где две, там и Форадамаддур может пожаловать, а это, должен я вам сказать, куда опаснее, чем обычный пожиратель падали!

- А я вот даже знать не хочу, что это за Форадамадурь такая, - Айс сплюнул на землю и растер ногой. - Мне и самому не терпится поскорее покинуть ваш гостеприимный городок!

Чародеи замерли, испепеляя друг друга взглядами. Крики пожарных стали громче. Площадь быстро заполнилась новыми бригадами. По земле зазмеились шланги из пропитанной смолой парусины, заскрипели медные поршни насосов, и раздвижных лестниц.

- Ну, чего встали! - мастер Арджун прикрикнул на толпу зевак, начавшую собираться вокруг мертвой твари. - Вам что, больше делать нечего?

Пожарные заспешили к своим бакам, тихонько переговариваясь и поминутно оглядываясь через плечо.

Мастер Ингио бросил быстрый взгляд на мага.

- Вы же прекрасно знаете, что нанять корабль нам будет очень непросто. Особенно теперь, когда вход в гавань закрывает миносская лохань.

Арджуна демонстративно повернулся к Айсу спиной, и спрятал ладони в широкие рукава.

- Мастер Шима вывезет вас на своей лодке, - Каришма взяла меня за руку, и притянула к себе. - Он уже ждет вас на пристани, что возле разрушенной башни...

Наконец-то все встало на свои места. Как же прав был Файнрир, не оставлявший меня ни на секунду без присмотра!

- Вы и со старым рыбаком знакомы? - я вздохнул. - Похоже, что в Санжу и шага ступить нельзя без вашего ведома!

- Господин Шима мой дядя, - Каришма смутилась. - Не думайте, мастер Гримм, что у меня был выбор. В Санжу господин Арджуна отдает приказы, а все остальные их послушно выполняют...

Я осторожно сбросил руку девушки со своего предплечья:

- Выходит, что вы могли остановить все это безумие, если бы захотели?

Лакорский маг удрученно покачал головой.

- К сожалению, не на этот раз. Городской совет сделал свой выбор. Санжу вскоре станет протекторатом Мино, прибудет новый наместник, и произойдет смена власти. Боюсь, что и наши дни в этом городе сочтены.

- Я не хочу остаться в городе, в котором хозяйничают Сиарк-Горс! - госпожа Каришма не отрываясь глядела мне в глаза, но я старался не встречаться с ее взглядом.

- Сиарк-Горс! - фыркнул мастер Арджун. - Думаешь, что миносцы намного лучше? Точно такие же пожиратели падали!

С небес посыпались черные хлопья. На этот раз обычный пепел, а не жгучий снег Аннувира.

Мастер Арджуна проводил нас до кареты, а мастер Арендра собственноручно захлопнул дверь. На мгновение передо мной мелькнуло лицо госпожи Каришмы, и мне показалось, что в ее глазах блестят слезы.

- Как же я рад, что с тобой все в порядке! - Айс, расположившийся на сиденье напротив, боднул меня лбом. - Если бы с тобой что-то случилось, братишка, я бы спалил этот городок дотла!

Рука мастера Ингио скользнула по полированной крышке шкатулки.

- Хвала богам! - дознаватель ухмыльнулся. - Городок спасен!

Файнрир, сидящий рядом со мной, тихонько хмыкнул. Он все это время опасливо поглядывал на шкатулку мастера Ингио, не спуская руки с рукояти кинжала.

- Что там у вас, Ингио? - губы телохранителя поджались. - Мне страшно действует на нервы, как вы за нее постоянно хватаетесь.

Дознаватель многозначительно потряс коробочку, с видимым удовольствием прислушиваясь. Звук был такой, будто бы кто-то тряс игральные кости в стаканчике.

- Пальцы пророка Белиада. Королевский подарок!

Выходит, что старый пройдоха не уничтожил реликвию, а стянул ее прямо из под носа у миносцев. Я вымученно улыбнулся.

- Хорошо, что вам не пришлось открывать шкатулку. Второй раз я бы такого не вынес.

За окнами медленно проплывали городские кварталы Санжу. Такие мирные и безмятежные. Я знал, что это всего лишь иллюзия. Ловушка, которую в который раз поставили на моем пути.

- Сиарк-Горс тварь опасная, - мастер Ингио любовно погладил крышку шкатулки. - Лучше быть готовым к любым неприятностям.

Айс что-то говорил, радостно хлопая меня по коленям, Ингио увлеченно рассказывал о всевозможных мифических тварях, а я устало привалился головой к стенке кареты и молча глядел сквозь щель между задернутых занавесок. Глядел на раскачивающиеся небеса, на скачущую вверх-вниз линию горизонта и гадал, когда же все это, наконец, закончится. И закончится ли когда.

Эпилог.

Меч, монета и книга.

За время моего отсутствия на Маунтдане ровным счетом ничего не изменилось. Все тот же полумесяц порта забитый кораблями со всего света, все те вороватые таможенники, все те же надменные купцы, внимательно осматривающие чернокожих рабов и охотничьих собак, привезенных с побережья Зенора.

Кранов, вроде, стало побольше. Я уставился на огромную сверкающую клешню, поднимающуюся над крутобоким торговым кораблем, стоящим у пирса. Выходит, что гильдия грузчиков все же проиграла свою войну...

Клешня подцепила полсотни тяжеленных мешков и одним махом перенесла груз на причал, где на него точно армия муравьев набросилась толпа темнокожих скенов в замызганных набедренных повязках.

- Господин желает приобрести на вечер прекрасную лакорку? - высокий худощавый сутенер возник, словно из ниоткуда. Лихо подкрутив напомаженные усы, он ловким движением ладони изобразил в воздухе соблазнительную фигуру. - Может господин предпочитает мальчиков? Зенорских принцев, черных как эбен, или же северян, с кожей, что белее снега с вершин горы Азава! Дайте мне знать, господин, и любая ваша фантазия мигом исполнится!

Отбиваться было бесполезно. Я слишком хорошо знал подобных типчиков.

- Вы, любезный, лучше скажите, кто сегодня будет драться в "Бестиарии", - я заговорщицки понизил голос. - Быть может, вы даже подскажете мне, на кого сделать ставку?

Верзила моментально перевоплотился из вальяжного сутенера в энергичного букмекера.

- Если будете ставить на собак, - деляга опасливо огляделся по сторонам. - Смело ставьте на моего Короха, он сегодня вечером порвет любую тварь, что посмеет выставить зу-Маграх. Ежели вы предпочитаете петушиные бои, то самый сильный боец у зу-Конхора, только он сегодня его выставлять не станет. Побережет для большого финала на день Семи Пророков...

- Меня больше интересуют настоящие бойцы, - сказал я, делая вид, что заскучал, и собираюсь уходить.

- Постойте, господин, - букмекер поднял руку, но коснуться меня не посмел. - В "Бестиарии" люди больше не дерутся. Если хотите поглядеть на гладиаторов, то вам нужно приобрести билет у Малыша Гудана, что в "Белом Октопусе". Они со стариком Тонезапом как раз открыли новую арену.

Услыхав знакомые имена, я насторожился.

- А если мне понадобится нанять чародея? Тонезап все еще при делах?

Букмекер скривился и неохотно кивнул.

- Конечно, что с ним станется. Но вам, господин, я бы не советовал туда ходить. Малыш Гудан выиграл уже почти пятьдесят боев. Ходят слухи, что игра у них идет не честная...

Я сунул букмекеру в ладонь серебряную монету.

- Поставь на Короха в первом бою.

Верзила заулыбался, вынимая из кармана книжечку и карандаш.

- Ставка один к шести!

Скомкав бумажку в кулаке, я не спеша направился к ближайшей станции фуникулера. В "Бестиарий" идти я не собирался, а вот в "Белый Октопус" нужно было непременно заглянуть. Повидаться со старыми приятелями.

С треском и скрежетом кабинка заползла на станцию, и закачалась, выпуская пассажиров.

- Гляди куда прешь, малец!- плечистый грузчик вооруженный деревянным молотком, отшвырнул меня с дороги.

- А парень то причем? - второй грузчик ухватил товарища за руку. - Ну разобьешь ты голову Паростро, что с того изменится? Тебя бросят в яму, а гильдия этого даже не заметит! Неужели ты думаешь, что взятки только один Паростро и берет!

Сунув вагоновожатому медяк, я ухватился за полированные медные поручни, и быстро взбежал по гулким ступенькам. Вагон оказался практически пуст, так что я мог выбирать любое место.

Смахнув со скамейки красную зенорскую пыль, я уселся у открытого окна. В лицо ударил порыв горячего ветра, а по полу вагончика закружили крошечные песчаные смерчи.

- Руки-ноги-головы из вагона не высовывать! - закричал проводник и потянул за блестящую рукоять, закрывая двери. - На пол прошу не блевать, под скамейками имеются ведерки...

Вагончик вздрогнул, и медленно пополз вверх. Застонали туго натянутые канаты, захрустел песок в скрытых от глаз механизмах, и я почувствовал, как по позвоночнику побежали мурашки.

В ярком солнечном свете Маунтдан казался громадной сверкающей башней. Мириады окон нестерпимо блистали, и я невольно зажмурился, прикрывая глаза рукой от скачущих по салону солнечных зайчиков.

Горячие порывы ветра подхватили мою косицу и золотую бахрому на шейном платке.

- А где же ваш багаж, господин? - угрюмый грузчик, сидящий в дальнем углу, прищурился, глядя на меня красными воспаленными глазами. - Я бы за два медяка дотащил все до гостиницы...

Я только покачал головой.

- Что, совсем с работой туго? - внизу в порту от механических клешней в глазах рябило.

- Проклятая гильдия, - грузчик скрипнул зубами. - Продалась с потрохами...

На выходе из вагона я ухватил работягу за локоть и сунул ему в ладонь серебряную монету.

- Мне подачек не надо, - грузчик обиженно вздернул подбородок. - Мы на Маунтдане народ гордый!

Я сжал руку мужчины с такой силой, что у того глаза полезли на лоб.

- Подумай лучше, чем семью кормить будешь, - сказал я. - Своей гордостью?

Спрыгнув с подножки, я решительно зашагал к знакомой железной лестнице, ведущей со станции на следующий уровень.

Цветочный рынок как всегда поражал обилием красок и запахов. Красные розы с Эста, желтые и синие ирисы с Донкара, фиолетовые гладиолусы с Паанолы, но больше всего здесь было зенорских тюльпанов. Бутоны тугие, яркие, отороченные черной каймой, перевязанные шелковыми нитками и усеянные блестящими капельками воды. От одуряющего аромата у меня голова пошла кругом.

Протиснувшись сквозь толпу покупателей, я пошел вглубь галереи, следуя узенькой тропинке, вьющейся меж переполненных букетами жестяных ведер и прилавков.

Солнечный свет, льющийся сквозь разноцветные стекла, раскрашивал приветливые лица продавщиц во все цвета радуги. Красное лицо, фиолетовое, зеленое, голубое. Мне показалось, что реальность затрещала по швам, и я с каждым шагом проваливаюсь все глубже и глубже в какой-то другой мир. Мир незнакомый, наполненный экзотическими ароматами и белозубыми улыбками.

Это здесь. Остановившись посреди галереи, я уставился на огромный чан с полупрозрачными кувшинками, плавающими в неподвижной воде. Из черного зазеркалья на меня глядело незнакомое угрюмое лицо. Губы сжаты в тонкую линию, щеки ввалились, а меж бровей залегла глубокая вертикальная морщина.

- Вы не могли бы передвинуть этот чан, - я обратился к юной торговке, занятой составлением букета. - Я заплачу за беспокойство.

Девушка кивнула, обеими руками ухватила тяжелый чан за медную ручку и потащила его к стене. Послышался неприятный скрежет, кувшинки запрыгали вверх-вниз, а незнакомое лицо, уставившееся на меня из зазеркалья, исказилось, гротескно кривляясь и ухмыляясь.

Носком башмака я разбросал горку пожухших лепестков, и опустился на колени. Мои пальцы осторожно коснулись яркой эмалированной плитки, расписанной зенорскими тюльпанами. Это здесь. Должно быть здесь.

Геометрический узор, покрывающий пол галереи был нарушен лишь в одном месте. Яркое пятно, среди тусклых, вытертых ногами прямоугольников. Место, где копье мага Дамхата пронзило моего оруженосца Корна.

Тюльпаны. Я погладил плитку кончиками пальцев, полной грудью вдохнув одуряющий запах цветов. Интересно, какой запах здесь будет в следующий раз?

- Рада видеть, что вы выбрали новый путь, мастер Гримм, - девушка торговка все еще сидела на корточках, облокотившись о чан с кувшинками. - Путь, между добром и злом, между черным и белым...

Слеза Сердца заухала у меня в груди, предупреждая об опасности.

- Опять вы, - я рефлекторно сжал кулаки. - Чего вам от меня надо?

Девушка тихонько засмеялась.

- Нет, мастер Гримм, вы опять неправильно задаете вопрос, - маленькая ладошка зачерпнула из чана холодной воды. - Попробуйте-ка еще разок.

Я уставился на свои иссиня-черные пальцы, собираясь с духом.

- Вас Орвад ко мне послал?

- Нет, Орваду больше нет дела до вашего мира, - девушка нахмурилась. - Однако границы меж мирами совсем истончились, и появилось слишком много желающих поглядеть, что же таится там, за поворотом...

- И вы боитесь, что люди придут в ваш мир, и нарушат ваш покой? - я огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что нас никто не подслушивает. - Вы думаете, что я смогу вам чем-то помочь?

- Вы нам уже помогли, - мокрая ладонь опустилась на рукав моей куртки. - И за это я вам благодарна.

В лицо мне дохнуло нестерпимым жаром, а окаменевшая плоть под одеждой затрещала, покрываясь изморозью.

- Если бы вы пошли другим путем, мастер Гримм, Стейн-Малл поглотил бы вас без остатка, - я почувствовал на руке приятную прохладу. Мне даже показалось, что я чувствую прикосновение тонких пальцев, скользящих по моему предплечью. - Я остановила его, но будьте осторожны, мастер Гримм. Если вы хотя бы оступитесь, или на мгновение сойдете с пути, помочь вам не смогу даже я.

Воздух всколыхнулся, и торговка часто-часто заморгала. Она недоуменно посмотрела на свою руку, лежащую на моем предплечье, на мокрое пятно на моей куртке и вдруг засмеялась.

- Не стоило беспокоиться, господин. Я бы и сама справилась!

Я молча вынул из кармана монету, и вложил ее в протянутую ладонь.

- Третья монета за день? - девушка загадочно улыбнулась. - Будьте осторожны господин. За вами наблюдают.

Я проследил за взглядом торговки и рывком поднялся с пола. В толпе мелькнуло длинное смуглое лицо, сплошь покрытое причудливыми татуировками. Встретившись со мной взглядом, незнакомец торопливо отвернулся, прячась за прилавком, заставленным донкорскими ирисами.

- Вон там на стене, - девушка поправила выбившуюся из прически прядь. - Пожалуйста, будьте осторожны, господин колдун.

Со стены на меня глядел Маркус Гримм. Такой - каким он был всего лишь несколько месяцев тому назад. Очень похоже на работу миносского художника Жарди. Мне всегда нравились его акварели.

Чуть в стороне от моего изображения красовались портреты Айса и мастера Ингио. Отменная печать, яркие краски, хоть в рамку вставляй! Цена за наши головы в последнее время утроилась, видать, дела у короля Гойо, наконец, пошли в гору.

Не оглядываясь, я двинулся к выходу из галереи. Впереди под аркой мелькнули какие-то темные силуэты в трепещущих на ветру плащах. Миносцы, зонтракийцы? Кто знает...

Прежде чем вновь нырнуть в сумрачный колодец прохода, ведущего к станции фуникулера, я на мгновение остановился на крохотном балкончике, всем телом впитывая солнечное тепло.

- Стоять! - незнакомец в ржавой кольчуге и запыленном дорожном плаще решительно преградил мне путь. Оружия пока не было видно, но я знал, что таковое имеется. - Ты, должно быть, Маркус Гримм? Тот самый пресловутый боевой колдун?

Лицо мужчины, суровое и обветренное, с вертикальным шрамом, пересекающим подбородок и нижнюю губу, скривилось в недоброй ухмылке.

- Увы, вы обознались, любезный, - сказал я и попытался обойти верзилу стороной.

- Как же, обознался! - одетая в кольчужную перчатку ручища поднялась, демонстрируя листовку с объявлением о награде. - Морда точь-в-точь как на картинке!

- Надо бы и другие приметы сверить, - второй мужчина бесшумно выступил из-под арки, нацеливая взведенный арбалет мне в спину. - Покажи-ка нам свои ручки, колдун! И без глупостей. У нас с собой мощи святого Афдана!

Я с удивлением уставился на засушенные коричневые пальцы с черными ногтями, болтающиеся у наемников на шеях.

- Ага, вот оно что. Должен вас, в таком случае, огорчить, господа, - я вздохнул. - Это вовсе не святые мощи. Это пальчики какой-то несчастной зенорской обезьянки.

Охотники за головами встревожено переглянулись, но я не дал им времени на размышления.

- Можно полюбопытствовать, сколько же вы отдали за эти "святыни"?

Верзила в кольчуге насупился, подозрительно поглядывая на своего напарника.

- Карбри заложил нашу ферму...

- Да что ты ему все рассказываешь! Валить его надо! - Тренькнула тетива, и арбалетная стрела разлетелась в щепки, ударив меня в спину. Карбри тихонько охнул, швырнул оружие на землю и нырнул в подворотню.

Я удивленно уставился на верзилу.

- И многих чародеев вам уже удалось изловить?

Охотник за головами побледнел.

- Что вы! Вы у нас первый, господин! Я хотел сказать, что вы первый, кого мы попытались поймать. Уж больно деньги хорошие были обещаны! Как тут было устоять...

Я понимающе закивал.

- И что, много здесь таких ловцов удачи?

- Да полным-полно! - детина оживился. - Ведь все же знают, что вы на Маунтдан должны со дня на день приехать!

- Все знают? - я нахмурился, настороженно оглядываясь по сторонам.

- Конечно! Это господин Тонезап, нас всех заранее предупредил!

Я облегченно вздохнул. Хоть на этот раз это было не предательство и не козни короля Гойо.

- Дай-ка угадаю, мощи пророка Афдана вам тоже Тонезап продал?

Верзила громко сглотнул.

- А кто же еще? Желающих много было, да вот только всем оберегов не досталось...

Колеса фуникулера тихонько поскрипывали, поднимая меня все выше и выше, к самым небесам. Кабинка мерно раскачивалась, проплывая между многоярусных дворцов, окруженных тенистыми садами, бассейнами и фонтанами.

Я с любопытством поглядывал на богачей, расположившихся в шезлонгах на открытых террасах, на их ухоженных детишек, играющих с декоративными собачками, и на золотые жердочки с нахохлившимися охотничьими птицами. Собаки звонко тявкали, дети восторженно визжали, а колпачки на головах соколов поблескивали россыпями драгоценных каменьев.

Жизнь на вершине Маунтдана была совсем другой, нежели в грязных и душных портовых районах.

Тормозные захваты вскоре заскребли по дну кабинки, вагончик дернулся и со скрежетом остановился. Я надавил на запыленное стекло и выглянул через окно наружу. Каменный перрон оказался пуст, только ветер треплет выцветшие листовки, прилепленные к покосившемуся деревянному щиту с названием станции. "Небесное кольцо" показалось мне совершенно заброшенным.

Толкнув дверцу, я остановился на пороге, не решаясь сделать шаг. Первый шаг или последний? Слеза Сердца вервь заухала в груди. Здесь все началось, и здесь все должно было завершиться. Колесо судьбы повернулось, сделав полный оборот, возвращая меня к самому началу. Если бы у меня была возможность переиграть все заново? Я сделал глубокий вдох, собираясь с силами. Что бы я сделал? Как бы поступил на этот раз?

Обломки камня и черные головешки захрустели под башмаками, когда я осторожно подошел к самому краю скалы. Здесь, под самыми облаками, провел свои последние часы несчастный Маркабрю. О чем он тогда думал? Как ему удалось сохранить в умирающем теле последнюю искру жизни, как ему удалось предупредить меня об опасности?

Я увидел иссеченную металлическими шариками стену, нависающую над бездной, увидел закопченный прямоугольник двери и покореженные кованые перила, оставшиеся от балкона. Никто не искал пропавшего чародея, никому не было до него дела.

Переступив через груду мусора, я подошел к краю. Далеко внизу чернела извилистая полоса ущелья, отороченная бесчисленными черепичными крышами. Еще дальше виднелись сверкающие ниточки канатов, спускающихся в порт, а у самого дальнего причала красовалась громада "Карателя".

Длинная черная тень, отбрасываемая похожим на исполинского дракона облаком, медленно-медленно ползла по острову, один за другим пожирая городские кварталы. Я прищурился, далеко на западе над горизонтом что-то сверкнуло. Так и есть! Оказывается, пройдоха Танзей не врал! С "Небесного кольца" и в правду можно было разглядеть вершину горы Азава.

Порыв горячего ветра дернул меня за косицу, и я поспешно натянул на лицо шейный платок. Нужно было возвращаться. Слухи о моем возвращении наверняка уже облетели весь город, и теперь в "Белом Октопусе" меня ждала теплая встреча.

Стоило мне лишь приоткрыть входную дверь, как в таверне "Белый Октопус" воцарилась мертвая тишина. Два десятка посетителей, сидящих за столиками и у стойки бара, дружно повернулись на звон колокольчика, чтобы поглядеть, кого же там принесла нелегкая.

- Каков наглец! Заявился, точно к себе домой! - за угловым столиком мастера Тонезапа вальяжно расположился Малыш Гудан, со своими подручными. - Должен отдать должное, парень, яйца у тебя как у олифанта!

Остальные посетители бара глядели на меня с нескрываемым любопытством, точно на какую-то заморскую диковинку, о которой много слыхали, но увидали в первый раз.

Не обращая ни на кого внимания, я уселся у входа, и щелкнул пальцами, подзывая служанку. Айс опустился на скамью рядом со мной и украдкой наступил мне на ногу.

- Ох, и не нравятся мне все эти рожи! - прошептал он. - Магией здесь так и смердит!

Мастер Ингио поморщился.

- Тех, что сидят у стойки, я хорошо знаю. Собаки Эстевро. Очень сильные чародеи.

Откинув полу плаща, волшебник достал лакированную шкатулку и торжественно водрузил ее на стол.

- Вот смеху-то будет! - осклабился Файнрир, пряча под столом боевой траккара.

Малыш Гудан окинул помещение торжествующим взглядом, и хлопнул в ладоши.

- Мой дядя всегда говорит, что прежде чем приступать к делу, гостя нужно как следует угостить!

К нашему столику тут же подбежала служанка, несущая на расписном подносе чашки с ароматным жасминовым чаем.

- Только поторопитесь, господа, - Малыш Гудан плотоядно ухмыльнулся. - А то у меня уже в брюхе бурчит!

Айс подозрительно посмотрел на поднимающийся над чашками пар и скривился.

- Отрава, поди!

Мастер Ингио аккуратно придвинул чай к себе.

- Спешить нам некуда. Мы и так проделали длинный путь. Дайте же старику, наконец, немного отдышаться.

Подцепив табурет ногой, Малыш Гудан уселся прямо напротив нас. Волосатые кулачищи упираются в толстенные ляжки, квадратная челюсть вызывающе выставлена вперед, а за голенищем сапога поблескивает позолоченная рукоять ножа.

Я сделал маленький глоток, и поглядел на верзилу поверх чашки.

- Что же мастер Тонезап не почтил нас своим присутствием?

- Дядя просил извиниться от его имени, - Малыш Гудан ухмыльнулся. - У него имеются дела и поважнее.

Мастер Ингио громко закряхтел, массируя рукой поясницу.

- А почему бы вам тогда не представить нам своих друзей, - он кивнул в сторону бара. - Похоже, что тут у нас собралась занятная компания!

Сидящий у стойки волшебник вежливо приподнял шляпу, приветствуя мастера Ингио. Второй чародей приветливо кивнул, похлопывая по ладони чубуком дымящейся трубки, тогда как третий звучно отрыгнул, и демонстративно отвернулся.

- Похоже, что с мастерами Журе, Кловином и Гудмуром вы уже знакомы, - верзила ухмыльнулся, поворачиваясь к волшебникам. - Позвольте, тогда, представить вам достопочтенного мастера Гиллеспе, ученика самого Адарина. Великого мастера мистерий, магистра ядов и повелителя огня.

Айс презрительно фыркнул, разглядывая высокого нескладного господина, поднявшегося из-за ближайшего столика. Лицо у чародея было сплошь покрыто извилистыми шрамами и следами ожогов, между которыми топорщились клочки седых волос.

- Мастер Кельд! - Малыш Гудан указал на коренастого крепыша с ежиком седых волос на голове. - Мастер Скручиваний! Известен так же...

- Знаем, - Айс поморщился. - Был дознавателем при гроссмейстере Оливо. Сам Эстевро разжаловал его за чрезмерную жестокость.

Мастер Кельд ухмыльнулся, демонстрируя два ряда железных зубов:

- Польщен! Приятно знать, что молодежь все еще помнит старика.

Палец Малыша Гудана перешел на улыбчивого толстяка, поглощающего сочащийся жиром мясной пирог.

- Мастер Маргард - повелитель ураганов! Расколол ударом молнии твердыню Сорма, испепелив одни махом двенадцать чародеев Тернового Круга!

- Тринадшать! - прошамкал мастер Маргард. - На следуушший день в развалинах нашли еще и Тефшеллина...

- Расскажите мне лучше о Маркабрю, - оборвал я толстяка. - Или он больше не нуждается в представлении?

В зале воцарилась напряженная тишина. Мастер Журе снял шляпу и потер виски кончиками пальцев.

- Мы все повинны в том, что произошло, - чародей вздохнул. - Поймите, мастер Гримм, мы должны были кого-то выбрать. Или он, или мы. С зонтракийскими магами не шутят...

- И вы решили пожертвовать Маркабрю? - я даже привстал со скамьи, чтобы получше разглядеть лицо собеседника.

- И что с того? - мастер Маргард со смаком облизал жирные пальцы. - Маркабрю всегда был ничтожеством. Странное никчемное существо, от которого пользы не больше чем от коровьей лепешки!

Чародеи закивали соглашаясь. Малыш Гудан поднял руку, требуя тишины.

- Ну почему? На этот раз он оказался очень даже полезен. Видите, господа чародеи, даже коровья лепешка может пригодиться, если использовать ее с умом.

Я поднялся из-за стола, сжимая кулаки. Манна заколыхалась, и таверна вмиг засмердела страхом, злобой и ненавистью. Вокруг чародеев закружили тягучие водовороты силы, готовые в любой миг разорвать меня в клочья. Медлить становилось опасно, и мастер Ингио с мстительной улыбкой откинул крышку шкатулки.

Послышался горестный стон, вырвавшийся одновременно из двух десятков глоток. Манна уходила сквозь пальцы как раскаленный песок. Удержать ее хоть на секунду было невозможно. На мгновение я почувствовал тот же необъяснимый иррациональный ужас, что и другие чародеи в таверне. Это было куда страшнее, чем древняя магия Жен Драуда, и если бы я уже не был знаком с этим ощущением, я бы тоже завыл в унисон с чародеями Малыша Гудана.

- Что тут происходит, Мистар вас забери! - верзила соскочил с табурета и уставился на согнувшегося пополам мастера Гиллеспе. Волшебника рвало зеленой слизью перемешанной с кусочками салата.

Армия чародеев выглядела теперь весьма непрезентабельно. Маги и волшебники в один миг превратились в немощных стариков, с болезненными лицами, слезящимися глазами и бурчащими желудками. Они теперь походили на самых обыкновенных пьянчуг, собравшиеся вечерком перекинуться партией-другой в траки.

Толстый как сосиска палец бандита нацелился мне в лицо.

- Так это твоих рук дело?

Файнрир молча поднялся из-за стола, играючи перебрасывая тяжеленный траккара из руки в руку. При желании он мог в считанные мгновения превратить таверну в скотобойню.

- Ну, у кого-нибудь из вас имеется хотя бы ножик? - фирганец хищно ощерился. - Потому как у меня в руке топор, если вы еще не заметили!

Боевой траккара со свистом рассек воздух, описав вокруг фирганца восьмерку.

Малыш Гудан попятился. Ножики у него и его дружков имелись, но они почему-то решили об этом не вспоминать.

- Мы здесь цивилизованные люди, - пробормотал он. - Давайте же разберемся во всем без лишних эмоций!

Мастер Ингио заговорщицки подмигнул Файнриру.

- Это кто тут цивилизованный? Этот дикий фирганец? Да он и слова такого, похоже, не знает!

Файнрир утробно зарычал, поигрывая траккара. Выглядел мой телохранитель и в правду устрашающе.

- Ведь вам нужен мой дядя, правда? - Малыш Гудан умоляюще сложил ладони на груди. - Ведь это он, а не мы отдал Маркабрю на растерзание зонтракийцам!

Айс сплюнул, и захрустел костяшками, разминая пальцы.

- Вы все увязли в этом дерьме по самые уши.

Взгляды Малыша Гудана и всех остальных скрестились на мне. Напряжение, наконец, достигло своего апогея. Быть может, чародеи и были напрочь лишены всех магических способностей, однако трусами они никогда не были. Если я случайно приму неверное решение, все наверняка закончится кровавой баней.

- Мне нужен лишь мастер Тонезап, - я поднял руку. - До всех остальных мне дела нет.

Малыш Гудан счастливо заулыбался. Я с легкостью мог читать его мысли. Грязные, смердящие точно мусорная куча.

- Пойдемте со мной, господин, я вас провожу, - верзила согнулся чуть ли не до самой земли в подобострастном поклоне. - Дядина лавка совсем близко.

Хлопнув Файнрира по плечу, я кивнул на пожирающих меня взглядами чародеев.

- Не волнуйтесь, хозяин, все будет в порядке! - фирганец перевел взгляд на жирного Маргада, сжимающего в трясущихся кулаках вилку и столовый нож. - Если на то будет воля богов!

Малыш Гудан вел меня по каким-то сумрачным аллеям, гулким ржавым лесенкам, и шатающимся подвесным мостам. Дорогу я не смог бы запомнить даже если бы от этого зависела моя жизнь. Оставалось только не выпускать из глаз полумесяц порта, мелькающий далеко внизу, да надеяться, что меня в очередной раз не застанут врасплох.

- Эти святые мощи, что у вашего друга в шкатулке... - Малыш Гудан подобострастно заулыбался. - Ужасной силы святыня! Одним махом превратила стаю волков в стадо овец! Просто уму непостижимо!

Я только отмахнулся, болтать с головорезом мне совсем не хотелось.

- Я вот, что думаю, - верзила внезапно остановился, оглядываясь по сторонам. - Все это, конечно, очень хорошо. Бац, и чародеи трясутся от страха! - Тяжелая квадратная челюсть точно осадное орудие повернулась в мою сторону. - Но ведь и вы сами, господин колдун, вместе со всеми превратились в самого обычного человека!

Бандит ловко выудил из-за голенища сапога свой нож, и подбросил его на ладони.

- Что скажете, господин чародей? Где теперь ваши друзья?

Я отступил на шаг. Проулок, в котором мы очутились, был совершенно безлюдным. Высокие каменные стены уходили в обе стороны, упираясь в фасады зданий с заложенными кирпичом оконными проемами. Брусчатка под ногами казалась очень скользкой, а еще дальше на мостовой виднелся люк, забранный массивной железной решеткой.

- Ты часто приводишь сюда гостей? - спросил я, глядя на довольную физиономию бандита.

- Время от времени, - Малыш Гудан усмехнулся. - Тут нам никто не помешает выяснить отношения. Знаете, господин колдун, а ведь я на самом деле совсем не...

Мой кулак врезался верзиле в живот, сложив его пополам. Бандит отлетел назад, и ударился спиной о стену.

- Я тоже, совсем не... - сказал я. - Но если придется, сделаю это без особых сожалений.

Моя рука сомкнулась на волосатом предплечье, и кинжал со звоном покатился по брусчатке. Отпихнув клинок ногой, я отпустил бандита, позволив ему сползти по стене и хорошенько разглядеть багровые отметины, оставленные моими пальцами.

- Вы мне руку чуть не сломали! - Малыш Гудан скривился, баюкая посиневшую конечность.

- Прости, дружище, - я сочувственно улыбнулся. - Жаль, что разговора у нас так и не получилось.

Мастер Тонезап встретил нас на пороге лавки. Вид у него был точно как у побитой собаки, не хватало только хвоста зажатого между задних лап.

- Я сразу смекнул, что все пошло вкривь и вкось, - его левый глаз нервно задергался. - Точно в тот момент, когда вся манна на Маунтдане разом протухла...

- Мощи святого Афдана, - подсказал я.

Тонезап виновато заулыбался.

- А ведь не плохая была идея, верно? Кто же знал, что вы и в правду к нам пожалуете... - старик сделал приглашающий жест рукой. - Входите, господин колдун, чего уж там.

Сделав глубокий вдох, я переступил порог. Глаза тут же защипало от дыма ароматических свечей.

- Вы уж извините, но это просто вынужденная мера, - Тонезап махнул рукой в сторону бесчисленных чучел, стоящих на деревянных подставках, и пялящихся на нас стеклянными глазами. - Без благовоний тут вообще будет не продохнуть.

Мы прошли по узкому коридору меж высоких шкафов и зеркальных витрин до отказа забитых диковинками со всех концов Островного союза.

На стеклянных полках, освещенных крохотными световыми сферами, поблескивали ветки кораллов, разноцветные жемчужины и ракушки самых причудливых форм и расцветок. Длинные лотки были доверху наполнены засушенными крабами, морскими коньками и прочими диковинными тварями, пользовавшиеся неизменным спросом у алхимиков и аптекарей.

С медных крюков повсюду свисали гирлянды из разноцветных змей, в открытых ларцах поблескивали горсти самоцветов, и ювелирных изделий.

- Страшно подумать, что все эти сокровища в один прекрасный день перейдут к моему увальню, - Тонезап бросил взгляд на племянника - Ведь он совершенно не смыслит в торговле...

- Да ты, дядя, еще тысячу лет проживешь, - Малыш Гудан подобострастно заулыбался.

- Очень в этом сомневаюсь, - взгляд старика переместился на меня. - Что скажете молодой господин?

Посреди комнаты на прочном дубовом столе стоял открытый сундук, доверху наполненный золотом.

- Этого хватит, чтобы купить мою жизнь?

Я взял одну монетку, и поднес ее к свету. Яркие искорки побежали по корне короля Дотура седьмого.

- Миносское золото? - монетка покатилась по столу. - Сколько же вам тогда заплатили за жизнь Маркабрю?

Старик ловко подхватил монетку и бросил ее обратно в сундук.

- Сущие пустяки, по сравнению с этим!

Мои кулаки сжались сами собой.

- Вы думаете, что ваша жизнь стоит дороже?

Губы мастера Тонезапа дрогнули.

- Конечно же нет, господин. Для вас нет. Для меня же она стоит всего, - он кивнул на сундук. - Всего, и даже больше.

Внезапно поток манны закружил по лавке, точно порыв свежего ветра. По моей спине побежали мурашки, и мы с Тонезапом переглянулись, прислушиваясь, каждый к своим ощущениям.

- Что-то произошло... - Чародей нахмурился. - Что скажете, быть может все еще обойдется?

- Сомневаюсь, - хмыкнул я.

Возвращение манны было незапланированным и не предвещало ничего хорошего. Все мои чувства внезапно обострились до предела, и тут я услыхал музыку. Будто бы кто-то задумчиво перебирает струны арфы, извлекая из нее чистые звенящие звуки, сплетающиеся в воздушную чарующую мелодию.

- Вы это тоже слышите? - спросил я.

- Конечно, - мастер Тонезап кивнул. - Как же не слышать!

Слеза Сердца застучала как метроном. Мне показалось, что кто-то зовет меня. Зовет, словно из глубин промерзшего до дна океана. Зовет, сквозь пространство и время.

- Что это? - пробормотал я, массируя виски кончиками пальцев. - Мне кажется, что кто-то зовет меня!

Мастер Тонезап хмыкнул, и щелкнул пальцами.

- Малыш, принеси-ка сюда дорожный сундук. Тот самый, окованый тевалийской сталью.

Малыш Гудан с готовностью бросился выполнять приказ. Послышался грохот переворачиваемых коробок, и скрип отодвигаемой мебели.

- Мы припрятали его подальше, - пояснил старик. - Чтобы поменьше действовал мне на нервы.

Вернулся Малыш через несколько минут, лицо у него было красное, а вздувшиеся на шее жилы, казалось, готовы были лопнуть от напруги.

- Он очень тяжелый, хоть с виду и не скажешь, - мастер Тонезап кивнул на стол. - Поставь-ка его вон туда.

Ножки стола затрещали от удвоившегося веса.

- Музыка стала громче, - пробормотал я, надавливая пальцами на виски. - Вы знаете, что там внутри?

- Никто не знает, - старик покачал головой. - Сундук надежно запечатан каким-то могучим чародеем. Стоит себе в углу, да изводит меня с утра до ночи своими стенаниями...

Ударил порыв горячего ветра, и манна, точно роса под лучами солнца, мгновенно испарилась. Голова у меня пошла кругом, и я ухватился за край стола, жадно хватая воздух широко открытым ртом.

Тонезап жалобно взвыл, упал на колени и принялся раздирать себе щеки скрюченными пальцами.

- Проклятье! - захрипел он, зажимая рукой брызжущую из носа кровь. - Второй раз мне этого не вынести!

В таверне "Белый Октопус" опять что-то случилось. Кто-то вновь открыл шкатулку с пальцами пророка Белиада! Мне захотелось немедленно все бросить, и бежать обратно. Бежать через весь город сломя голову!

Послышался громкий щелчок, и замки из черной тевалийской стали откинулись. Музыка стихла, однако от этого сундук показался мне еще более жутким. Словно какая-то бездушная потусторонняя тварь, напружившаяся перед прыжком.

- Магии больше нет, господин, - пробормотал Тонезап, утирая рукавом капающую с подбородка кровь. - Рискнете теперь заглянуть вовнутрь?

Полосы из тевалийской стали покрылись блестящими разводами из белого инея, а из-под крышки закурились тоненькие струйки пара.

- Я бы на вашем месте этого не делал! - Малыш Гудан осторожно отступил на шаг от стола. - А вдруг в нем хранится что-то опасное!

Заскрипели невидимые шестеренки, тихонько звякнули натянувшиеся цепочки, и тяжелая крышка медленно поднялась. Теперь отступать было некуда. Я подошел к сундуку и уставился на черный прямоугольник, похожий на прорубь, наполненную ледяной водой. По коже побежали мурашки.

- Смелее, господин колдун! - Тонезап ощерился, глубокие царапины на щеках делали его похожим на престарелого тигра. - Ведь вы же сами этого хотели!

Собравшись с духом, я одернул кружевной манжет и опустил ладонь в сундук. Пусто. Только ледяные водовороты закружили между пальцев. Слеза Сердца ударила один раз, и замерла в груди, будто бы замороженная потусторонним холодом.

- Пусто, - выдохнул я, и наклонился еще ниже, погружая руку по самое плечо.

Мне показалось, что у этой штуки просто нет дна. Стоит мне на мгновенье отвлечься, потерять бдительность, как меня самого тут же затянет в какую-то бездонную пропасть меж мирами.

Ухватившись второй рукой за окантованный черной сталью край, я подался вперед, туда, где в бархатистой черноте поблескивали сребристые льдинки звезд. В лицо дохнуло холодом, а кончики пальцев коснулись чего-то горячего, живого, наполненного невероятной силой.

- Что это? Меч? - глаза Малыша Гудана полезли на лоб. - Как, во имя богов, он смог здесь уместиться?

Я поднял оружие высоко над головой, с удивлением изучая посеребренную гарду, напоминающую переплетные лапы дракона, покрытое замысловатой гравировкой рикассо, и блестящий обломок в ладонь шириной, оставшийся от клинка.

- Это Глайсад, меч Хранителя Эймора, - сказал я, глядя хозяину лавки прямо в глаза. - Хотел бы я знать, как он к вам попал, мастер Тонезап?

Глаза старого мошенника забегали по сторонам.

- Зенорские пираты выловили его в море. Он дрейфовал вдоль побережья на плоту, заваленном полуразложившимися трупами, - старик кивнул на сундук. - Они подумали, что, быть может, кто-то из моих чародеев сумеет его открыть...

- Трупами? - я с трудом сохранил самообладание. - Какими трупами, мастер Тонезап? Расскажите-ка мне поподробнее!

- Мужчины, женщины, дети. Возможно, что жертвы кораблекрушения, - старик пожал плечами. - Если при них и было еще что-то ценное, то пираты наверняка поделили это между собой.

Я взмахнул обломком меча, и Малыш Гудан поспешно отдернул вытянутую руку. Блестящий на сломе клинок казался все еще очень острым.

- Что еще?! - рявкнул я. - Что еще они рассказывали о своей находке?!

Тонезап и Малыш Гудан переглянулись, выглядели они удивленными и напуганными.

- Да ничего особенного, господин, - старик на мгновенье задумался. - Вот только... Капитан Дикилиди упоминал, что плот тот был связан из каких-то странных бревен, покрытых то ли кожей, то ли чешуей, и стянут какими-то странными лианами.

Малыш Гудан фыркнул.

- У твоего Дикилиди мозг величиной с лесной орех. Его байкам уже давно никто не верит. Вот в прошлый раз он клялся, что на острове Молл повстречал русалку, а до этого рассказывал про морского змея, заглотившего левиафана!

- Заткнись, Малыш, - зашипел Тонезап. - Еще он вспоминал, что, мол, трупы каким-то образом срослись вокруг сундука, и матросам пришлось вырубать его абордажными топорами...

Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Если старик хотел меня напугать, у него это вполне получилось.

Положив обломок меча на стол, я вновь подошел к сундуку. Быть может, там есть еще что-нибудь? Что-нибудь, что прольет свет на эту загадку. Стиснув зубы, я собрался с духом, и вновь запустил руку в ледяную тьму.

На этот раз моя рука погрузилась едва ли по локоть, прежде чем пальцы наткнулись на деревянное дно, обитое потертым бархатом. Резко запахло морской солью и гнилыми водорослями.

- Что там у вас? - Тонезап настороженно уставился на прямоугольный предмет, завернутый в промасленную бумагу. - Какая-то книга?

Я положил сверток на край стола и осторожно развернул бумагу. Книга оказалась совсем тоненькой, с мизинец толщиной. Обложка из красной гладкой кожи, прошитой по краю витой нитью, потрепанные уголки украшены тиснением и едва заметным геометрическим орнаментом.

Мастер Тонезап внезапно оживился, а глаза его жадно заблестели.

- Вы знаете, что это такое, мастер Гримм? - старик обошел вокруг стола и склонился над книгой, настороженно поводя окровавленным носом. - Вы когда-нибудь видели что-то подобное?

Я осторожно коснулся обложки кончиками пальцев.

- Вот это тиснение. Это монограмма мастера Эймора. Такую же книгу я видел и у мастера Айдиолы, только его книга была в обложке из голубой кожи.

Глаз у старика вновь задергался.

- Это "Ду-Пратидхвани", - желтые зубы обнажились в кривой ухмылке. - "Двойное эхо". Эти книги намертво связаны, господин колдун, и эту связь ничто не может разорвать! Все, что вы напишете на этих страницах, немедленно отобразится на страницах его двойника!

Трясущимися руками Тонезап снял с полки чернильницу и осторожно поставил передо мной на стол.

- Хотите испытать, господин? Для этого даже не нужна магия!

Бормоча что-то себе под нос, старик открыл книжечку, и осторожно вложил перо мне в руку. Я уставился на пустую страницу. Неужели этим "Двойным эхом" никогда не пользовались? Неужели мастер Айдиола тоже потерял свой экземпляр?

- Не бойтесь, даже если вы поставите кляксу, она через несколько дней бесследно исчезнет. Пользоваться Ду-Пратидхвани можно бесконечно!

Я не боялся поставить кляксу. Я боялся, что мне ответят. Ответят с другого конца. Ответят из какого-нибудь другого мира.

Малыш Гудан подобострастно заулыбался.

- Хотите, я напишу? Я грамоте обучен, и потчерх у меня красивый!

Мастер Тонезап возмущенно зашипел.

- Я тебе сейчас дам, потчерх! Держи-ка свои грабли при себе!

Моя рука зависла над чистым листом. Белое гусиное перо с черной блестящей капелькой на конце. Мне почему-то показалось, что в моей руке не перо, а стальной клинок. Клинок, который я должен вонзить в обнаженное горло врага.

- Я, Маркус Гримм, - произнес я вслух, старательно выводя корявые буквы непослушными пальцами. - Я нашел книгу мастера Эймора. Кто-нибудь есть на той стороне?

В лавке воцарилась полная тишина, нарушаемая лишь скрипом пера по ворсистой бумаге. Даже Малыш Гудан затаил дыхание, следя за движением моей руки.

- Рад слышать тебя, мой мальчик, - прочел я вслух, следя за ровными изящными буквами, появляющимися одна за другой на чистом листе. - Это твой друг, Айдиола Глеф.

Перо выпало из моей руки, оставив на бумаге уродливую кляксу. Все это было по-настоящему! Глайсад, Ду-Пратидхвани мастера Эймора, Айдиола Глеф! Судьба вновь сплела настолько причудливые кружева, что мне стало не по себе. Страшно было даже подумать, что бы могло произойти, если бы я вдруг не решил вернуться на Маунтдан чтобы поквитаться с вероломным Тонезапом! Чтобы могло произойти, если бы в мои руки не попала книга мастера Маркабрю...

Цепочка случайностей постепенно сплеталась в цепь, из которой нельзя было выбросить даже одного звена. По спине вновь побежали мурашки, а Слеза Сердца забилась в каком-то сбивчивом ритме, от которого голова пошла кругом.

Все закончилось, или же все только начиналось? Я осторожно поднял перо со стола и окунул его в чернильницу.

- Поторопитесь, господин! - пробормотал Тонезап. - Пользование Ду-Пратидхвани ограничено всего лишь несколькими минутами в день. Чем больше расстояние между книгами, тем меньше у вас времени!

- Где вы, мастер? - руки у меня тряслись, а перо прыгало вверх-вниз, выводя уродливые каракули.

- В цитадели Аламар, что в отрогах хребта Дон-Сонгалаг. Крепость скоро падет и нам придется отступать в замок. Мастер Эймор все же сумел... - последние буквы оказались совсем бледными, будто бы чернила, которыми они были выведены, выцветали прямо у нас на глазах.

- Вы знаете, где это? - я перевел взгляд на мастера Тонезапа. - Где этот Дон-Сонгалаг?

- Нет, - старик покачал головой. - Впервые слышу.

Малыш Гудан с энтузиазмом хлопнул по столу.

- Может Дикилиди знает? Этот черномазый побывал чуть ли не на самом краю света, если, конечно, верить его байкам!

Лицо мастера Тонезапа словно окаменело.

- Погоди, - его тонкие бескровные губы поджались, а левый глаз нервно задергался. - Быть может, мастеру Гримму вовсе и не нужна наша помощь.

В темноте меж стеллажами задвигались какие-то темные фигуры. Они двигались совершенно бесшумно, однако я все равно их учуял. Резкий запах застарелого пота, запекшейся крови, и смазки на замках взведенных арбалетов.

Мастер Тонезап был готов к любому развитию событий, и в случае, если ситуация станет совсем уж безвыходной, готов на любые безрассудства.

- Я пришел сюда с одной целью, и вы хорошо знаете с какой, - сказал я, аккуратно возвращая перо на подставку из кроваво-красной яшмы.

- Знаю, - Тонезап отступил от стола на шаг. - Поэтому и приготовил выкуп. Здесь много золота, мастер Гримм. Хватит, чтобы купить весь Маунтдан с потрохами. Хватит, чтобы подмазать кого надо в Мино и выкупить вашу собственную жизнь, и жизни ваших друзей. Что скажете, мастер-колдун? Я могу подсобить вам даже в этом. Скажите только слово, и все будет сделано в самый короткий срок.

Фигуры в темноте задвигались, поднимая арбалеты. Медлить в сложившейся ситуации становилось опасно.

- Будь по-вашему, - кивнул я. - Потому как в вас куда больше здравого смысла, нежели в вашем племяннике. С моей стороны было бы большой ошибкой оставить Маунтдан без вас.

Мастер Тонезап с облегчением вздохнул, и опустился в кресло.

- Выходит, что жизнью своей я обязан лишь глупости моего племянника? - по тонким губам старика скользнула улыбка. - Никогда бы не подумал, что от нее будет хоть какой-то прок.

Физиономия Малыша Гудана засияла как миносский золотой.

- И вы больше не станете нам мстить? - было видно, что старый пройдоха все никак не может поверить собственной удаче. - А что, если вы вдруг передумаете?

Я поднял со стола обломок Глайсада и опустил его в дорожный сундук.

- Все, что казалось мне важным вчера, сегодня кажется лишенным смысла, - я посмотрел на старика в упор. - Все это просто мелочи, часть чего-то большего. Чего-то, настолько большого, что вблизи и не разглядеть, сколько не запрокидывай голову.

Старик деликатно кашлянул, прикрывая рот рукой, и темные фигуры за моей спиной бесшумно отступили.

- В этом я с вами согласен, господин колдун, - Тонезап нахмурился. - Беда лишь в том, что лишь немногим дано это понять. Годы, они, к сожалению, ума не прибавляют. С годами становишься лишь более упрямым, нетерпимым и самоуверенным. С годами становится труднее радоваться жизни...

Погрузив сундук мастера Эймора на скрипучую ручную тележку, Малыш Гудан вновь повел меня через лабиринт улочек и переулков. На этот раз идти было куда легче. Дорога пошла под уклон, и нам больше не приходилось карабкаться вверх по бесконечным лесенкам, нависающим прямо над бездной.

Не смотря на дующий со стороны моря свежий ветерок, рубаха на спине моего проводника мгновенно взмокла от пота.

- Вы, господин, зря думаете, что я такой уж тупица, - верзила оглянулся через плечо. - Тонезап стареет, а это, как вы сами понимаете, не идет делам на пользу. Так что зря вы его пожалели, господин! От его смерти было бы куда больше пользы, чем вреда.

- Да ну? - хмыкнул я. - Гляди-ка лучше себе под ноги! Так недолго и шею свернуть.

- Нет, я серьезно! - Малыш крякнул, налегая на рукоятки тележки. - Мы бы с вами могли вполне поладить! Вот вы, к примеру, могли бы заняться нашими чародеями, а я бы навел порядок в порту! Эта проклятая гильдия грузчиков у нас уже давно - что кость в горле! Будьте уверенны, я бы сними цацкаться не стал, мигом поставил бы всех на место!

Из-под увитой пожухшим плющом арки медленно выполз красный вагончик, до отказа набитый людьми в блестящих медных касках. Из огромной цистерны, которую он тащил на буксире, выплескивалась ржавая вода, а из подвешенных к бокам ящиков сыпался красный песок.

- Эй, Малыш! - один из пассажиров высунулся по пояс в открытое окно. - Ты чего тут делаешь? Запрыгивай к нам скорей! Мы едем тушить пожар в "Белом Октопусе"!

Малыш Гудан попятился, отступая подальше от красного вагончика.

- Ну, уж нет, - он ухмыльнулся. - Вы пожарники, вот вы и тушите! Мне за это деньги не платят.

Я помахал рукой пожарному, привлекая к себе внимание.

- Вам известно, что там произошло? Вы знаете хоть что-нибудь?

Молодчик поморщился.

- Да чародеи, говорят, чего-то там повздорили! Как по мне, так пусть хоть спалят друг дружку, нам же всем спокойнее будет!

Ответ пожарного явно не понравился Малышу Гудану.

- Хорош болтать, Танграс! Если таверна выгорит дотла, дядя с тебя лично шкуру спустит. Так и знай, на этот раз я за тебя вступаться не стану!

Пожарный ругнулся, захлопнул окно, и кабинка поползла прочь.

- Хоть бы не застряли на полпути, - Малыш Гудан озадаченно почесал в затылке. - Все лавки вокруг таверны принадлежат нам с дядей...

Мы спустились в конец улицы, перешли через каменный мостик и вышли на станцию "Король Байовед". Сверху, медленно кружа, нам на головы сыпались хлопья пепла. Вагончик фуникулера, битком набитый матросами, стоял у перрона с широко распахнутыми дверцами.

- Освободи-ка для нас три места, - рявкнул Малыш Гудан, обращаясь к бородатому коренастому кондуктору. - Да поживее!

- Сию секунду, господин! - в руке кондуктора появился металлический жезл. - Ну-ка голодранцы, живо наружу! Ты, ты и ты!

Матросы ответили отборной бранью, не желая подниматься со скамеек.

- Отвали! Я уже заплатил за проезд, - широкоплечий лакорец с золотой серьгой в ухе, продемонстрировал татуированный кулак, величиной с пивную кружку. - Или рискнешь облобызать?

Кондуктор брезгливо поморщился.

- Не дури, парень, это же Малыш Гудан.

Споры в вагоне мгновенно прекратились. Матросы поспешно выскочили на перрон и даже помогли нам погрузить тележку.

- Я их тут вот так держу, - ухмыльнулся Малыш Гудан, сжимая кулак перед моим носом.

Помахав на прощание матросам, оставшимся на перроне, он раскатисто захохотал.

- Вы еще увидите, как они у меня в порту забегают. Всех тушить пожар отправлю!

"Каратель" стоял у самого дальнего пирса, возвышаясь над зданием таможни горой из меди и дерева. Гигантский акростоль, выполненный в виде вздыбившегося дракона с ощеренной пастью и устрашающими зубами, парил высоко над головами любопытных мальчишек, собравшихся поглядеть на заморский боевой корабль.

- Вот так чудище! - ахнул Малыш Гудан, подтаскивая к сходням тележку с сундуком.

Отряд морских пехотинцев, в стальных кирасах и начищенных до зеркального блеска шлемах, отсалютовал мне с верхней палубы.

- Марк! Хвала бохам, ты ф порятке! - Айс сбежал по сходням и обнял меня за плечи. Лицо у него было покрыто ожогами, брови исчезли совсем, а растрескавшиеся губы блестели, покрытые толстым слоем какой-то жирной мази. - Тут у нас такое пыло!

Я стиснул бока друга что есть мочи, и не выпускал до тех пор, пока он сам не замолил о пощаде. Как же я был рад видеть, что он все еще жив, и вполне себе здоров!

- А где мастер Ингио с Файнриром? Что с ними? Они не пострадали?

Айс широко улыбнулся, оскалив закопченные зубы.

- Ингио ф трюме отлешиваетса, дыма нхлотоалса бетолага! А Айнрира Алгар с Понавером штопаут, ему как рас тосталось польше фсего!

Глядя на кровоточащие губы приятеля, я больше не решился его ни о чем расспрашивать.

Малыш Гудан опасливо покосился на Айса.

- Ну, так я пойду? Мне еще там пожар тушить...

- До встречи, Малыш, - кивнул я. - И передай, пожалуйста, мастеру Тонезапу мое почтение.

- Всенепременно передам, - верзила отвесил глубокий поклон, и припустил к станции фуникулера с такой прытью, будто бы за ним гналась вся гильдия грузчиков.

Капитан Гормант и старший помощник Бевид дожидались моего возвращения на борту "Карателя". Старые морские волки так и не пожелали сойти на берег, сославшись на ряд неблагоприятных примет и знамений.

Файнрир полулежал на походной койке под навесом на шкафуте. У его ног валялась груда тряпок, бывших некогда одеждой и черная от крови кольчуга. Мрачный Алгар что-то толок в каменной чаше, а взопревший Бонавер придирчиво осматривал аккуратные стежки, стягивающие края ран.

- Жить будет, - авалорец удовлетворенно хмыкнул. - Если на то будет воля богов...

Лекари расступились, пропуская меня к раненному.

- Сто пятьдесят стежков! - доложил Алгар. - Кольчуга в клочья, а он все еще жив. Мне бы такое здоровье!

Грудь и плечи фирганца напоминали лоскутное одеяло, собранное из тысячи кусочков.

- Ерунда, - Файнрир устало отмахнулся. - Когда дело доходит до драки, от меня железо отскакивает. Я же заговоренный.

В татуировках, покрывающих тело фирганца, не было никакой магии, но я решил об этом не упоминать.

- Аха, - кивнул Айс. - То-то маштер Келд утивился!

- Настоящий мастер Скручиваний, - подтвердил Алгар. - Будь наш приятель чуть помягче, из него вышел бы неплохой фарш.

Файнрир закашлялся, и из носа у него хлынула кровь.

- Лежи, Мистар тебя забери! - зарычал Алгар, укладывая фирганца обратно в постель. - Если швы разойдутся, то ты развалишься на части!

Айс захохотал, хлопая себя по коленям. Во все стороны полетели капли крови и сгустки жирной мази.

- Ты не потумай, Марк. Мы телали фсе как ты шказал. Мы на неприятности не напрашифались. Перфым Шуре напал, - Айс изобразил удар кулаком. - Айнрир улошил ехо топором на меште. Потом шверху нафалился толштяк Маргард и трушок его Худмур. Гиллешпе и еще тесяток холофорезов спили штарика Ингио ш нох и шахлопнули шкатулку. Тут такое нашалось! - волшебник застонал и закрыл лицо ладонями. - Прошти, польно шмеятса!

Файнрир возмущенно засопел, и попытался было увернуться от Бонавера, пихающего ему в ноздри ватные шарики, но тут подскочил Алгар и, не особо церемонясь, крепко ухватил фирганца за уши, решительно пресекая всякие попытки к сопротивлению.

Айс осторожно потрогал треснувшую губу и довольно осклабился:

- А шапах там пыл тошно как у моего штарика на коптильне. Кохта шаротеи хорошенько потрумянились.

Я запрокинул голову, глядя на извивающийся, словно черное щупальце, столб дыма. Со всех концов острова к месту пожара двигались красные точки пожарных вагончиков. Судя по всему, пожарная служба на Маунтдане работала весьма эффективно.

- Давайте-ка убираться отсюда, - Бонавер кивнул на десяток сторожевых трирем, направляющихся к выходу из порта. - Пока еще не поздно!

Капитан Гормант усмехнулся, поглядывая на матросов, снимающих чехлы с бортовых скорпионов.

- Как только закончат погрузку свежей рыбы и фруктов, господин. Вы только скажите, и мы от этого сброда лишь щепки оставим!

Я покачал головой.

- Сначала мы зайдем на остров Клык. Бевид, ты все сделал, что я просил?

Помощник капитана важно подкрутил усы.

- В точности, как вы приказали. Не волнуйтесь, все будет готово к нашему прибытию.

Облокотившись на фальшборт, я наблюдал, как на корабль вносят корзины с фруктами и свежей рыбой. Из одной корзины торчали связки желтых бананов, из другой оранжевые плавники и хвосты, а из третьей выглядывали извивающиеся щупальца, усеянные бледными присосками.

У здания таможни показался ухмыляющийся чиновник с деревянным жезлом зажатым подмышкой и серебряным кубком в руке. Две амфоры желтого миносского заметно улучшили его настроение, мигом превратив сварливого таможенника в приятного и остроумного собеседника. Перехватив мой взгляд, маунтданец радушно помахал рукой с оттопыренным большим пальцем.

- Поднять трап! - от рева Бевида затряслась палуба. - Отдать швартовы!

Матросы отвязали канаты, оттолкнулись от пирса баграми, а два гребных катера тут же взяли "Каратель" на буксир, выводя его на глубину.

- Весла на воду! - гаркнул Бевид.

Борт корабля, точно дикобраз, разом ощетинились сотней весел. На юте загремел барабан, отбивая ритм.

"Бом! Бом! Бом!". Остров передо мной закачался и начал разворачиваться, на мгновение скрывшись за акростолем.

- Держи курс на маяк! - Бевид энергично захлопал в ладоши. - Готовь шлюпки.

Остров Клык увеличивался в размерах с каждым ударом весел. Через несколько минут он уже загородил собой выход из гавани, и пентера остановилась в тени маяка в нескольких сотнях футов от берега.

- Отдать якоря! Шлюпки на воду!

По раскачивающейся веревочной лестнице мы с Айсом и Бевидом спустились в первую шлюпку. Мастер Ингио остался отдыхать в своей каюте, а Файнрир под присмотром Алгара с Бонавером, под навесом на шкафуте.

- Нишего, обойтемся и беш них, - Айс отхаркнул за борт черную тягучую слизь. - Как в штарые топрые фремена!

Я плеснул себе в лицо холодной морской воды, и кивнул. Вот именно! Как в старые добрые времена!

Шлюпка подошла к берегу, и два матроса ловко перепрыгнули на пристань. Прикрутив канаты к покрытым зеленой патиной бронзовым кольцам, они тщательно закрепили веревочные перила и сходни.

- Что-то вы к нам зачастили, мастер Гримм! - на этот раз мастер-обрядов Данмор лично встретил нас на берегу. Белоснежная ряса метет усыпанную птичьим пометом землю, на витом красном поясе позвякивают колокольчики, а растрепанные седые волосы трепещут на ветру. - Что-то я не вижу нашего друга Аша. Надеюсь, что это не для него вы заказали тризну...

- С Ашем все в порядке, - я невольно улыбнулся, пожимая крепкую загорелую руку старика. - Он сейчас, на Авалоре, готовится к свадьбе.

Мастер Данмор вздохнул.

- В этом мире горе и счастье идут рука об руку.

Следуя за мастером Данмором, мы двинулись вверх по каменным ступеням, вырубленным прямо в скале. Под ногами захрустели ломкие ракушки и сухие водоросли. Над головой с пронзительными криками кружили желтоголовые даны, а внизу между камней тихонько шуршал прибой.

- У меня пошемута мурашки по коже от этого мешта! - Айс насупился, разглядывая сверкающую громаду Маунтдана, возвышающуюся перед нами во всей своей красе. - Нет, ты тока похляди на это! До ших пор дымит! Слафно ше я там потрудился!

Над западным склоном горы и вправду поднимался черный столб дыма. Похоже, что пожарникам так и не удалось справиться с огнем вовремя, и пожар успел перекинуться на близлежащие здания.

- Куда бы мы с тобой не пошли, запах пожарищ будет преследовать нас повсюду, - кивнул я. - И ничего с этим не поделаешь!

- Аха, это от меня так фоняет, - Айс насупился. - И нишего ш этим не потелаешь!

- Ты же знаешь, - я покачал головой. - Что я совсем не это имел в виду.

- Неушели? - Айс ухмыльнулся и хлопнул меня по спине.

На плоской как стол вершине скалы ютились маленький храм и высокий старинный маяк, сложенные из массивных каменных блоков. В тени маяка стояло несколько длинных столов, накрытых белыми скатертями и заставленных всевозможными яствами. Чуть поодаль на закопченном скальном выступе, нависающем прямо над морем, высилась аккуратная пирамида из пропитанных горючими маслами бревен.

- Все, как вы и хотели, мастер Гримм, - мастер Данмор торжественно простер руки. - Тризна достойная королей.

Я заметил, что даже рабы скены оказались нарядно одеты. Они стояли у погребального костра стройной шеренгой, красуясь в новых набедренных повязках, сделанных, судя по всему, все из тех же скатертей, что покрывали столы.

- Пройдемте в храм, господа, - мастер Данмор сделал приглашающий жест. - Прочтем вместе молитву.

Внутри храма было тихо и прохладно. Я опустился коленями на бархатную подушку и закрыл глаза. Аромат благовоний, едва слышный звон клепсидры и бормотание мастера-церемоний действовали так убаюкивающе, что мне стоило больших трудов удержаться на границе яви и сна.

- Прохлятая потушка! - послышался возмущенный шепот Айса. - Какой-то оштрый камушех фоткнулша мне прямо ф коленху! Ешли эта молитфа шкоро не законшитса я шибанушь мордой прямо оп алтарь!

Открыв глаза, я уставился на озабоченную физиономию приятеля, балансирующего на одной ноге. Хвала богам, Айс совершенно не изменился за все эти годы!

Улыбнувшись, я попытался было повернуться к алтарю, однако шея моя словно одеревенела. Неимоверная тяжесть навалилась на плечи, прижимая к полу. У меня не осталось сил даже пошевелить пальцем. Неужели опять предательство? Слеза Сердца как сумасшедшая застучала в груди, разгоняя вязкую холодную манну. И почему Ингио до сих пор не закрыл свою проклятую шкатулку? И что это за странный запах?

- Вишу, што и тебе, трушище, дошталась тфердая потушешка, - Айс ухмыльнулся, и хлопнул меня по плечу.

Внезапный морок неожиданно отступил, и я с облегчением вздохнул, потирая кончиками пальцев онемевшее лицо. Это была обыкновенная усталость. Усталость, накопившаяся за долгие месяцы, оказалась опаснее любой магии!

- Нам всем нужно хорошенько отдохнуть, - прошептал я.

- Фот и шлафненько! - Айс показал мне оттопыренный большой палец. - Фот это я отопряю!

Мастер Данмор захлопнул молитвенник, набрал в ладони воды из большого медного таза, и плеснул себе в лицо.

- Можно начинать тризну, господа чародеи. До заката осталось совсем недолго.

Поднявшись с подушечек, мы с Айсом со стонами принялись растирать занемевшие конечности. Не хватало еще грохнуться у всех на виду!

У входа в храм нас поджидали ряды нарядных морских пехотинцев и полуголых гребцов с "Карателя". Капитан Гормант и старший помощник Бевид ради торжественного случая надели расшитые позументами парадные мундиры и усыпанное самоцветами церемониальное оружие.

- Занимайте свои места, господа, - мастер-церемоний торжественно поднял руку, указывая на столы, заставленные угощениями. - Вкусите же плоть и кровь Орвада - отца нашего.

В лучах заходящего солнца громада Маунтдана походила на груду пышущих жаром угольев, оставшихся от прогоревшего костра.

Непрестанно звенели сталкивающиеся кубки, отовсюду слышался веселый смех и обрывки незнакомых песен. Молчаливые скены без остановки таскали бесконечные подносы с рыбой и мясом, ящики с хлебом, горшки с горячим супом, крабами и кальмарами. Закорма мастера Данмора казались бездонными.

- Закончилось миносское! - бригадир носильщиков Курран, выполняющий обязанности распорядителя тризны, вытер со лба пот. - Прикажете распечатать Артерское?

- Придется подождать до окончания церемонии, - мастер Данмор покачал головой. - Посмотрите, что осталось в моей личной кладовой.

Тень от горы медленно затопила гавань, и остров Клык постепенно погрузился во тьму. На столах между пирующими вспыхнули разноцветные световые сферы, отбрасывающие во все стороны перекрещивающиеся качающиеся тени.

Я глядел на багровый венец, венчающий вершину Маунтдана, и не мог отвести глаз. Зрелище это было жутковатое и завораживающее. Казалось, что это не Маунтдан вовсе, а испещренная багровыми трещинами гора Хельд, которую я увидал мельком сквозь прореху между мирами.

- А пошар они фсеже потушили, - пригорюнился Айс, заглядывая в опустевший кубок. - Еще фина, пестельники!

Обычно вино улучшало Айсу настроение, однако сегодня, оно почему-то произвело обратный эффект.

- Эй, Ингио! Шадись рятом шо мной! Тепе опязательно надо фыпить!

Я обернулся, и увидел мастера Ингио, ковыляющего по дорожке от пристани. Капитан Гормант поддерживал его под локоть, а один из матросов тащил на спине тяжеленное раскладное кресло.

- Вы бы почувствовали себя гораздо лучше, если бы наконец закрыли шкатулку с мощам, - прошептал я, когда взопревший чародей плюхнулся в кресло между мной и Айсом, и принялся вытирать лицо надушенным платочком.

- Дело в том, - Ингио с жадностью пригубил кубок с вином. - Что шкатулка давно закрыта. Просто мы с мастером Айссиведом решили оставить на острове один из пальцев досточтимого Белиада.

Айс заквохтал как полузадушенная курица.

- Шкоро шародеи бутут этот оштров тесятой торогой обходить!

Я почувствовал, как по телу разливается приятное тепло. Выходит, что мы и вправду не зря вернулись на Маунтдан!

Солнце опустилось за горизонт, сияющая вершина горы скрылась из глаз, и на черном склоне замерцали тысячи разноцветных огней, затмевающих свет первых звезд.

Мастер Данмор, со своими мечами терпеливо дожидался меня у самого края скалы, задумчиво поглядывая на сложенный из промасленных бревен помост.

- Где же ваш покойник, мастер Гримм? Солнце уже зашло, дорога в Тин уже открыта.

Стук бокалов и пьяные вопли гребцов моментально утихли. Над островом воцарилась пронзительная тишина. Было слышно лишь легкое посвистывание ветра, да отдаленный приглушенный расстоянием гул, доносящийся с Маунтдана.

- Вот, - я сбросил с плеча ремень дорожной сумки и потянул за шнурки.

Первой на помост легла книга мастера Маркабрю. Потертая кожаная обложка, ворох загибающихся закладок, и маленькая птичка, нарисованная в правом нижнем углу.

Тихонько подошел Бевид, и протянул мне прямоугольный предмет, завернутый в солдатский плащ. Я расстегнул медную фибулу, и ухватился за рукоять Глайсада. Меч тихонько загудел, будто бы прощаясь, завибрировал, и затих.

- Вот, - я осторожно положил его на доски рядом с книгой мастера Маркабрю. - И вот.

Последней из кармана появилась монета, подаренная мне Мордадом. Маленький серебряный кружочек, с профилем бородатого мужчины в короне, и буковками, похожими на отпечатки птичьих лапок по краю. Монета легла рядом с обломком меча.

- Меч, монета и книга? - мастер Данмор удивленно поднял брови.

Мечи со звоном скрестились, осыпав просмоленные бревна снопом ярких искр. Пламя вспыхнуло мгновенно, превратив помост в ослепительный огненный шар.

Мастер Данмор попятился, отступая от нестерпимого жара, и я остался у костра один, глядя, как монетка Мордада превращается в дрожащую серебряную каплю, глядя, как пламя листает страницы книги мастера Маркабрю, и как по рукояти Глайсада скользят призрачные огненные руки.

- Прощайте, друзья, - сказал я. - Быть может, еще свидимся.

Оглавление

Глава 1.

Глава 2.

Глава 3.

Глава 4.

Глава 5.

Глава 6.

Глава 7.

Глава 8.

Глава 9.

Глава 10.

Глава 11.

Глава 12.

Глава 13.

Глава 14

Глава 15.

Глава 16.

Глава 17.

Глава 18.

Глава 19.

Глава 20

Глава 21.

Глава 22.

Глава 23.

Глава 24.

Глава 25.

Глава 26.

Глава 27.

Глава 28.

Глава 29.

Глава 30. Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg