«Девятый герцог империи»

Девятый герцог империи (fb2) - Девятый герцог империи 1964K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Андрей Буревой

Андрей Буревой Одержимый. Книга пятая

Часть первая

Окружённый деревянной стеной городок словно прыгнул навстречу мне, совершенно неожиданно вынырнув из заполонившего всю округу густого утреннего тумана. Хотя столь скорое его появление ничто не предвещало. Лишь примеченный мной на последнем перекрёстке, оставшемся милях в трёх или четырёх позади, указательный знак — прибитая к чуть покосившемуся серому столбу такая же старая, рассохшаяся и потемневшая от времени и непогоды доска, с вырезанным на ней и подведённым когда‑то давно для вящей отчётливости чёрной краской названием — «Коуридж», как бы намекал, что цель моего путешествия уже совсем близка. Только отсутствие не только обширных предместий, обычных для городов в сонно — спокойных центральных областях Империи, но даже расположившихся за крепостной стеной — поближе к тракту и усталым путникам, постоялых дворов, ввело меня в заблуждение… Отчего я едва успел осадить своего разгорячённо хрипящего коня, несущегося галопом, когда дорога резко закончилась, и не дал ему врезаться в небольшой крестьянский обоз, медленно вползающий под бдительным присмотром пятка доспешных стражников меж открытых настежь ворот.

Успешно избежав столкновения как с последней телегой, так и с успевшим вовремя отскочить в сторону вихрастым пареньком, шагающим подле неё, и заставив опуститься взвившегося было на дыбы коня, я облегчённо перевёл дух. Всё ведь могло закончиться куда как хуже… По той простой причине, что моё верховое мастерство прямо скажем — хромает. Причём на все ноги. Из седла при быстрой скачке не выпадаю — и то хорошо.

Впрочем, досадная оказия, приключившаяся со мной у ворот городка, ненадолго отвлекла моё внимание. Оглядевшись и убедившись, что никто, включая и не успевшего даже особо испугаться деревенского паренька, от моих действий не пострадал, я моментально и думать забыл о случившемся. И немедля послал своего коня вперёд, одновременно с этим заставляя его принять чуть правей и ступить с дороги на поросшую травой обочину. По которой очень быстро и без помех добрался до ближайшего стражника, бесцеремонно обогнав при этом медленно продвигающийся вперёд обоз.

— Коуриджская каторга?.. — означил я вопрос, обращаясь к служивому на мгновение отвлекшемуся от осмотра ближайшей телеги на меня, восседающего на громко хрипящем и словно бы приплясывающем от нетерпения продолжить скачку коне.

— Это вам туда, — ткнул рукой куда‑то влево молодой стражник. — Мили полторы ещё по дороге, почти до самой реки. — И добавил ещё несколько неуверенно, оглядев меня. — Сэр.

— Значит мили полторы всего… — на мгновение призадумался я, сначала повернув голову и посмотрев в указанном направлении, а потом потрепав по холке своего загнанно дышащего коня, которого явно пора бы уже сменить, и бросив оценивающий взгляд на раскрытые ворота в город.

— Ну или ещё напрямик через город можно проехать, и через восточные ворота дальше, — несколько неправильно оценил мои колебания стражник. — Так оно чуть короче будет.

Досадливо дёрнув уголком рта, я коротким кивком поблагодарил коуриджского стражника и ударом пяток послал коня в объезд преграждающей путь крестьянской телеги и дальше — по дороге, уходящей влево, вдоль стены набранной из толстенных, необхватных брёвен. Не стал в городок заезжать, дабы поискать замену заметно подуставшей животинке, несущей меня на себе уж с полуночи. Больше времени потеряю на этом, чем выиграю…

Мысль об утекающем времени, заставила меня с новой силой стиснуть зубы и пришпорить коня. Мне‑то тут хорошо на свободе, а для Энжель на каторге каждый миг тянется как нескончаемая вечность…

Я аж опять зарычал про себя, досадуя на свою непроходимую наивность, заставившую без оглядки довериться серомундирникам. Пусть даже хорошо знакомым… Думал по — людски обойдутся со златовлаской служащие Охранки, подержат её немножко в своих подземных казематах, в тишине и покое, да и всё… И даже всякую крамольную мысль ведь отгонял, что с Энжель могут поступить иначе! А они… Отправили её на каторгу! Даже не посадили в какую‑нибудь жуткую тюрьму, а отправили прямиком на каторгу!

Уже в который раз, за эти три дня, что минули с момента получения мной от ас — тарха Кована известия о месте пребывания одной особы, которая по какому‑то недомыслию мнится руководством Охранки настоящей преступницей и хитрым агентом наших заклятых аквитанских друзей, я порывисто вздохнул, неимоверным усилием воли подавляя в себе терзающее душу беспокойство об участи бедняжки Энжель. И погнал коня галопом вдоль городской стены. К восточным воротам Коуриджа… У которых очутился спустя буквально пару минут. Что произошло не в последнюю очередь из‑за того, что эта объездная дорога оказалась совершенно пуста, а соответственно придерживать коня мне не понадобилось…

Помеха в пути встретилась мне лишь чуть погодя, когда я, вывернув близ скучающих у открытых ворот стражников на плохонький тракт, поскакал дальше. Навстречу мне проследовал целый обоз из почти двух дюжин гружёных доверху повозок, запряжённых волами. Впрочем, несмотря на определённую узость этой дороги, ведущей вроде как прямиком к каторге, разминулся я с этим непонятным караваном без особых проблем — промчался просто по самой бровке и был таков.

И вот спустя пятую часть часа после обнаружения мной искомого Коуриджа, я очутился на месте… У высоченного частокола, в который упирался узкий, изрядно пыльный тракт…

Оглядевшись по сторонам со спины гарцующего коня, что вновь взвился было на дыбы, из‑за слишком резко дёрнутых назад поводьев, я утвердительно кивнул, убеждаясь, что явно попал именно туда куда надо. Конечно, нигде нет никакой указующей таблички, но здесь, за плотно, без единой, даже крохотной щёлки, поставленным частоколом, определённо не обычное селение скрывается. Слишком уж высока отстроенная кем‑то преграда… Наверно вдвое, не меньше, превосходя восьмиярдовую стену окружающую Коуридж. Да и набрана она из совсем тонких стволов деревьев, а не из приличных — в пару — тройку обхватов. Такую простеньким тараном можно враз разметать. И башен нет ни одной… Ни сторожевых по периметру, ни даже обязательной надвратной. А это уже явно указывает на то что передо мной ни разу не защитное сооружение. Прямо подходи, кто хочешь, по чистому полю к частоколу, да карабкайся вверх по обильно смолёным стволам…

«Правда по лугу этому, кошенному, зачем‑то известью или мелом отсыпана белая полоса… — приметил я на расстоянии примерно полусотни ярдов от поблёскивающей осевшей влагой тёмной стены ещё одну бросающуюся в глаза несуразность. — И это явно неспроста…»

«Ага!» — поддержал меня сидящий на левом плече бес, наверное, тоже слышавший о таком способе обозначения территорий запретных для прогулок.

«В основном, конечно, такие места — напичканные магическими ловушками, а потому требующие обозначения во избежание трагических случайностей, встречаются близ пограничных крепостей, но и тут, похоже, то же самое», — подумал я, поглядев вправо — влево, и убедившись, что теряющиеся в тумане белые полосы присутствует с обеих сторон тракта и, судя по всему, уходят вокруг каторги, заключая её таким образом в своеобразное кольцо. Которое, правда, остаётся разомкнутым в месте примыкания к дороге. Здесь, так и не слившись друг с дружкой в одно целое, два конца тщательно отсыпанной линии резко изламываются и убегают к частоколу по обочинам, как бы предупреждая о недопустимости съезда на них.

Конечно проверять верность возникших у меня догадок путём проникновения на очерченную территорию, я не стал. Просто потому что не до того. А отнюдь не из‑за страха перед возможными последствиями, как тотчас же с ехидством предположил бес, не упускающий ни единой возможности подначить меня и втравить в какую‑нибудь авантюру. Ведь очевидно же, что если здесь и в самом деле имеются какие‑то магические ловушки, то они максимум усыпляют или парализуют сошедшего с дороги и ступившего на траву человека. Чай каторга это не пограничная крепость, и в защите столь серьёзным образом — с использованием действительно смертоносных эффекторов воздействия, не нуждается. Тем более учитывая ещё в каком месте она располагается… Близ какого — никакого а городка. Проблем же потом не оберёшься, случись кому из непричастного люда влезть случайно в убийственную ловушку. А влезет в неё кто‑нибудь обязательно! Это любому человеку, хоть немного понимающему людскую натуру, понятно.

Так что, бросив на очерченный предупреждающей линией лужок последний взгляд, я просто двинул коня дальше. К воротам. Контур которых, вырезанных прямо в частоколе, был чётко видим даже с приличного расстояния.

Стучать или кричать, дозываясь охрану, мне не пришлось. Стоило только приблизиться к воротам на достаточное расстояние, как в них раскрылось небольшое окошко, забранное металлической решёткой. В котором тут же возникло чьё‑то лицо, вопросительно уставившееся на меня.

— Это Коуриджская женская каторга? — проформы ради осведомился я, не сомневаясь даже в положительном ответе. И, спрыгнув с коня, с подозрением принюхался. Какой‑то странный, тревожащий обоняние запашок, довольно далеко отстоящий от ароматов изысканных дамских духов, я начал ощущать ещё оказавшись возле восточных ворот городка, но особого внимания на этот факт не обратил, подумав мельком, что там, близ них, за стеной, какое‑то алхимическое производство расположено, и тут же забыв. А странность того, что по мере удаления от Коуриджа благоухание это неземное не ослабевает нисколько, а только лишь усиливается, как‑то ускользнула от меня. Так что только здесь, у тёмной стены, которой каторга обнесена, я начал прозревать и что‑то неладное подозревать… Потому как особливо отчетливо духом этим резким, неприятным несло из щелей в воротах, перед которыми я оказался…

— Она самая, — меж тем утвердительно ответили мне в окошко. И умолкли.

«Ишь, неразговорчивые какие попались…» — хмыкнул я про себя, и, не дождавшись закономерного вопроса о том чего мне надо, велел присматривающему за воротами каторги охраннику:

— Эйра Риатиса тогда позови. Скажи ему, что сэр Кэрридан ди Стайни по известному делу прибыл.

— Ща… Старшего кликну… — без особого энтузиазма отозвался несловоохотливый охранник. И захлопнул окошко.

Мне же оставалось только кивнуть и начать тренировать силу воли и выдержку. А попросту говоря — стоять, неотрывно пялясь на ворота, и смиренно дожидаться появления начальника каторги. К коему мне указал обращаться в своём письме ас — тарх Кован.

Правда недолго я, замерев будто вкопанный, глазел на ворота как баран. Спохватился быстро. И начал вываживать своего запалённого коня. А то ведь так можно и сгубить ни почто животинку…

За этим занятием меня и застал вышедший в калитку, обнаружившуюся в правой половинке ворот, подтянутый мужчина средних лет в чёрном форменном мундире. Не иначе как сам начальник каторги… Судя по безупречно сидящему на нём — явно пошитому на заказ! щегольскому мундиру из дорогого сукна, с серебрёными пуговицами.

— Ваши бумаги, пожалуйста, — попросил он, несколько удивлённо, как мне показалось, оглядев устало хрипящего коня и запылённого меня.

— Вот, прошу, — немедля предъявил я требуемое, достав из перемётной сумы документы, присланные ас — тархом с сопроводительным письмом.

Быстро просмотрев бумаги, мужчина хмыкнул. И, оторвавшись от них, опять уставился на меня и коня. Теперь — уже с совершенно отчетливо проявившимся на лице удивлением.

— Что‑то не так? — не выдержал я.

— Да нет, всё так, — заверил он меня, спохватываясь и возвращая бумаги. И ещё раз хмыкнув, поделился: — Просто я, как впрочем и все, несколько иначе представлял себе человека, выбившего разрешение прибрать к рукам нашу самую прелестную узницу — крошку ди Самери…

Такой неожиданный поворот разговора малость напряг меня. Да неслабо так озадачил…

— И как это понимать?.. — недоумённо нахмурившись, осведомился я.

— А, не берите в голову, — отмахнулся мой собеседник, обрывая пошедший в очень странном направлении разговор. И несколько натужно рассмеялся… Вроде как желая показать, что его слова следует воспринимать исключительно как шутку. А затем поспешил отвернуться от меня, чтоб отдать распоряжение захлопнувшему за ним калитку и теперь выглядывающему наружу в зарешеченное окошко охраннику: — Давайте приоткройте там чуть ворота, запускаем.

Само собой мгновенно ворота не отворились — пришлось чуть подождать. Совсем недолго впрочем. Уже через пару минут я прошествовал вслед за высоким здешним начальством во двор каторги. И коня за собой затащил. Несмотря на его явное нежелание лезть в место выпустившее навстречу нам целую волну удушливого смрада.

Только недалеко я ушёл… Пройдя всего‑то с пяток — другой ярдов за частокол — остановился в полном обалдении… Из состояния которого меня вывели лишь: тупой звук упавшего в пазы увесистого бруса, заблокировавшего за нами створки небольших квадратных ворот, да глухое ругательство одного из двух обретавшихся тут охранников, которому едва не придавило при этом действе пальцы.

Было просто чему удивиться… Снаружи‑то всё выглядело чинно и благородно — скошенный лужок, да обычная стена. А вот изнутри… Изнутри каторга выглядит са — авсем иначе…

Пресловутая чёрная стена частокола, начиная с высоты примерно трёх ярдов и до самого верха, — вся заплетена — запутана тонкой стальной нитью. Причём, не обычной — гладкой, а колючей! Усеянной кривыми, и с виду — острыми — преострыми, шипами в просто неимоверном количестве! Будто кто‑то взялся в металле дикий шиповник воплотить! И у него это получилось…

Глядя на это хитросплетение необычных нитей, у меня сразу возникло впечатление, что на стене разместился некий невообразимо огромный кроличий силок. В который только сунувшись — застрянешь намертво, с концами!

Но и это ещё не всё… Отступая от первой — внешней стены, ярдов эдак дюжины с полторы, шла вторая. Вполне себе обычный частокол. Только не в пример первому — шестнадцати — семнадцати ярдовому, низенький совсем… До его верха даже человек среднего роста легко достанет руками. Достанет… И схватится прямо за выступающее полотно остро заточённой пилы, с чуть расставленными зубьями размером в ладонь!

А дальше, ещё ярдах в двадцати, имелся и третий забор… Чисто символический уже. Который можно просто перешагнуть. Если у кого‑то вообще возникнет такое желание — ступить на занимающий пространство между второй и третьей оградами ковёр. Ужасающий ковёр хаотично переплетённых двух — трёх футовых игл и пик. Стеклянных… Не иначе как созданных магией… Да… А за основу этого творения абсолютно безумного мага, сдаётся мне, была взята шкурка ежа…

Мне аж нехорошо как‑то стало, когда представил себе как кто‑то пробирается через это невероятное препятствие из сверкающих острейшими гранями шипов и игл. Тут же от тысяч глубоких, до кости, порезов — ран, не спасут и самые — самые крепкие сапоги! А если потерять равновесие, что в этом стеклянном хаосе сделать проще просто, и упасть… так вообще…

— Вы бы ещё ров с крокодилами здесь обустроили! Чтоб уж — наверняка! — невольно вырвалось у меня от избытка чувств, охвативших при виде всего этого ужаса.

— Ну, ров с крокодилами у нас пока вполне успешно заменяет вторая полоса — та, что у основной стены, куда в тёмное время суток выпускаются натасканные на людей рувийские боевые псы! — обернувшись, рассмеялся мой сопровождающий.

— Да ну, это уже просто мрак какой‑то… — ошарашенно пробормотал я, не поверив поначалу каторжному начальству. А потом, после взгляда на его ухмыляющуюся физиономию, лучащуюся гордостью и довольством, всё же принял всерьёз слова о бегающих по ночам меж внешним частоколом и второй стеной рувийских боевых псах, натасканных на людей…

Видя же, что я не только не спешу поддержать его смех, но и очевидно вообще не нахожу ничего забавного во всём этом, здешний набольший быстро оборвал себя. И, хохотнув ещё пару раз, смущённо хмыкнул. После чего, одёрнув мундир, произнёс, вроде как оправдываясь:

— Зато в течении тридцати семи лет, практически с самого момента образования коуриджской каторги, не было осуществлено ни одной успешной попытки побега с неё!

— А что кто‑то ещё и пытается?! — обалдело воззрился я на него, с трудом отводя взгляд от непроходимого ковра стеклянных лезвий, игл и шипов.

— Да бывает… — уклончиво ответил на мой прямой вопрос начальник каторги, явно не желая развивать эту тему. Чем зародил во мне закономерные подозрения в том, что, несмотря на всю очевидную нереальность осуществления побега из этого места и то, что сама попытка осуществления его, учитывая все те жуткие препятствия созданные местной охраной на пути к свободе, является полным безумием, бежать отсюда каторжанки пытаются довольно таки часто… От хорошей жизни, наверное…

— Нужно немедля вытаскивать отсюда Энжель!.. Немедля!.. — вслух выдал я, до глубины души проникшись увиденным и из‑за этого чуть позабывшись. И невольно стиснул оказавшийся в левой руке повод своего коня… До скрипа сминаемой заскорузлой кожи…

Этот же тонкий, раздражающий слух скрип и заставил меня опомниться, да быстро ослабить хватку сжимающегося кулака. До того как конскому поводу был нанесён непоправимый ущерб…

«Да уж… чуть не сорвался на пустом месте…» — мысленно укорил я себя. И, несколько смущённо хмыкнув, покосился на обретающихся поблизости людей. Дабы выяснить — как они отреагировали на мою невольную вспышку?..

Но тут всё было в полном порядке. Не понадобилось даже извиняться. Невольно вырвавшийся у меня возглас, несмотря на всю его отчётливость, был начисто проигнорирован как высоким каторжным начальством в лице моего спутника, так и парой рядовых охранников у запертых ворот. Все деликатно сделали вид, что ничего не услышали. И глаза отвели… Дескать — они тут все не при делах.

— Идёмте же, сэр Кэрридан, — кашлянув, поторопил меня мой сопровождающий после совсем крохотной заминки. И приглашающе махнул рукой, увлекая за собой.

— Да, конечно, идём, — тотчас же согласился я, решительным усилием воли безжалостно задавливая беспокойство и смятение, охватившие меня при виде навевающих жуть заградительных бастионов коуриджской женской каторги. И последовал за здешним набольшим дальше. Двинулся по своеобразной аллее, больше похожей на какой‑то тоннель, стены и высокий арочный свод которой сотворены из многослойной паутины стальной колючей нити, крепящейся на часто стоящих г — образных металлических столбах — опорах, — ко вторым воротам. Что не в пример первым — главным, были не деревянными, сплошного набора, а железными, решётчатыми. Для вящего эффекта ещё и густо оплетёнными всё той же колючей нитью… хотя в дыры меж прутьев, скованных кольцами в местах соединения для пущей надёжности конструкции, и без того не пролезть ни одной беглянке размерами крупней домашней кошки.

Я уже не стал ничего говорить, глядя на всё это невероятно дорогое, если судить по количеству ушедшего на него металла, сооружение, через которое не проскользнет, не ободрав бока, пожалуй, даже мышь. Только головой покачал. Но когда мы, преодолев половину расстояния от ворот до ворот, миновали самый настоящий стиарх… Я уже просто не смог смолчать.

— У вас что тут, контрабандистов не меряно что ли водится?.. Что казне пришлось раскошелиться и поставить сюда дорогущий стиарх, кои даже не на всякой таможне имеются?! — вопросил я, едва мы очутились за серебристой аркой, полыхнувшей алыми рунами и коротко, пронзительно звякнувшей дважды в момент нашего прохождения под ней.

— Нет, есть, конечно, среди наших заключённых и контрабандистки, но они здесь совершенно ни при чём! — рассмеялся обернувшийся начальник каторги. И чуточку снисходительно пояснил: — Стиарх здесь установлен исключительно для фиксации и сличения аур следующих этим путём людей. Чтоб ни одна из наших подопечных не совершила побег, спрятавшись в одном из отъезжающих от нас обозов…

— Ясно… — удовлетворился я этим объяснением. Нисколько не приоткрывающим, впрочем, завесы тайны над тем, почему казна пошла на такие расходы по установке здесь стиарха. Зная наших чинуш — известных крохоборов и жадюг, скорей можно было бы ожидать, что они просто повесили бы на местную охрану обязанность по тщательному досмотру следующих с каторги обозов…

«Пробивное видать здесь начальство…» — хмыкнув про себя, поделился я своими мыслями по этому поводу с бесом.

«Ага, без крупной взятки тут явно дело не обошлось!» — согласился со мной он. И, живо озираясь по сторонам, лапки потёр.

— Открываем! Запускаем! — меж тем отдал распоряжение начальник каторги отирающейся у решётчатых ворот четвёрке охранников в полных кожаных бронях. И один из них, повесив на плечо стреломёт — стоящий на боевом взводе! принялся сдвигать с нашего пути колючую преграду. Ворота‑то эти, вторые, — хитрые оказались, и нараспашку не открывались. Не иначе — чтоб их нельзя было выбить, бросив на них, к примеру, коня. Они влево сдвигались, скользя небольшими колёсиками по массивным металлическим жёлобам — упорам сверху и снизу.

Миновав и эти ворота, мы очутились уже во внутреннем дворе каторги. Огромном, надо заметить, дворе… Учитывая, что разместился здесь не один десяток здоровущих зданий — и всё равно простора осталось достаточно. Все, считай, строения наособицу из‑за этого стоят. Только одна пара — из числа самых больших, в которых по практически полному отсутствию окон легко угадываются склады, рядышком расположилась. А ещё хватило места и для немалой конюшни и некоего подобия гостевого дома, прямо у входных ворот…

— У вас тут что, настоящий постоялый двор поставлен?.. — с отчётливым удивлением вопросил я, когда ко мне из‑под навеса метнулся конюх, одетый вполне обычно, отнюдь не в форменный чёрный мундир, и попытался забрать повод моего коня.

— Да нет, что вы! Здесь только конюшня, да простенькая харчевня, где можно лишь слегка перекусить и чайком побаловаться, — живо ответил мне начальник каторги. — А на постой у нас, разумеется, остановиться нельзя. — И доверительно поделился: — Люди‑то ведь ладно, но животные определённой заботы требуют… Вот и пришлось место им обустроить, где они могли бы передохнуть, пока грузятся или разгружаются обозы. Ну и заодно уже для возниц харчевню поставили…

— А, понятно, — кивнул я, снимая с крупа коня перемётную суму и вручая уставшую животину заботам конюха.

— Не стоило, в общем‑то, беспокоиться — у нас не воруют, — мельком глянув на мои действия, тонко улыбнулся здешний набольший. И, не сдержавшись, рассмеялся: — Побаиваются, видя перед собой отчётливый пример того чем это грозит!

— Да я не из‑за каких‑то опасений о своём имуществе так поступил, — заверил я его, легко забрасывая тощую суму себе на левое плечо. И похлопал ладонью по ней: — Просто здесь все бумаги, включая удостоверяющие мою личность, лежат. Вдруг что понадобится при оформлении… — А о том, что там же находятся и практически все мои деньги, я своего собеседника понятно просвещать не стал. Ибо не настолько меня тревожит их сохранность. В отличии от документов… От которых зависит освобождение Энжель…

— А, ну если так то конечно, — легко принял мои объяснения начальник каторги, покосившись на моё явно недешёвое оружие, оставшееся в отличии от сумы притороченным к седлу, и кивнув. И вдруг предложил: — Не хотите ли с дороги перекусить?..

— Что? Перекусить?.. — изумлённо воззрился я на него, не поверив поначалу своим ушам. В уме просто не укладывалось, как вообще можно такое предложить, зная, сколь серьёзная причина меня на каторгу привела?! Неужто здесь в порядке вещей — приехать кого‑то вызволять, не спеша при этом особо свою подопечную забирать?! Вроде как — нет никому дела до того, нескончаемым часом больше она в столь жутком месте будет пребывать или целым мгновением меньше…

Мне стоило изрядных усилий не дать излиться охватившему меня возмущению. И охладило мой пыл, пожалуй, только нежелание портить так вот сразу отношения со здешним начальством. Потому, я лишь резко мотнул головой, отказываясь от поступившего предложения. А затем, не позволяя прорваться в голос эмоциям, бесстрастно заметил: — Давайте лучше сначала разберёмся с делом по которому я прибыл. А там уже можно будет и перекусить.

— Так эйра Риатиса всё равно пока нет, а без него ваше дело никак не разрешить, — ошарашил меня неожиданным заявлением мой спутник.

— То есть как это — нет?.. — тупо переспросил я, уставившись во все глаза на человека почитаемого мной за начальника коуриджской каторги.

— Ах да, я же совсем забыл представиться! — едва не хлопнул себя по лбу тот. И немедля отрекомендовался, склонив на мгновение голову и прищёлкнув каблуками, ровно как какой‑то гвардеец: — Оскар Бартинелли, старший триарх Надзорного ведомства. Сегодняшний ответственный по каторге.

— Так и что же теперь?.. — промедлив чуть, спросил я, растерянно глядя на него.

— Да ничего, — легкомысленно пожал он плечами. — Эйр Риатис на службу обыкновенно к девяти часам прибывает. Так что нужно лишь немножко его подождать.

— Вот как? — пробормотал я и потянулся было к затылку, чтобы почесать его, да вовремя опомнился и отдёрнул руку. Невместно ж, наверняка, благородному сэру так по — простецки на людях поступать…

— Именно так, — подтвердил Бартинелли. Добавив благожелательно: — Потому я и предложил вам перекусить, чтоб время скоротать.

— Ясно… — наигранно бодро протянул я, усилием воли скрывая своё расстройство возникшей проволочкой. Да тут же, встрепенувшись, с надеждой спросил: — А повидаться мне пока с леди Энжель нельзя?

— Сожалею, сэр Кэрридан, но нет, — сокрушённо развёл руками ответственный по каторге. — Свидания с заключёнными возможны только с разрешения эйра Риатиса или его заместителя, и лишь в строго отведённый для этого час — с двух до трёх пополудни. Таковы правила…

— Вот демон! — негромко ругнулся я. И всё же почесал озадаченно в затылке, размышляя над тем как же мне теперь быть. А затем осведомился: — Ну а тогда хотя бы просто уведомить леди Энжель о моём прибытии и её скором освобождении возможно?

— Давайте лучше вы ей сами об этом скажете, когда будут улажены все формальности, хорошо? — после совсем крохотной заминки предложил старший триарх, отчего‑то не пожелавший пойти мне навстречу и в столь малом. И поспешно добавил, не иначе чтоб сгладить впечатление от своего отказа: — Да вы не беспокойтесь так, сэр Кэрридан. Я вас заверяю — ничего страшного с крошкой ди Самери за оставшееся время её пребывания здесь не случится.

— Ну если вы так говорите… — разочарованно вздохнул я, смиряясь с тем, что бедной златовласке придётся ещё порядка двух часов провести на каторге даже не ведая о своём скором освобождении.

— Так что, не желаете ли пока перекусить? — тотчас же повторил своё предложение Бартинелли. И со смущённым смешком произнёс: — А то, признаться, вы, сэр Кэрридан, своим появлением прямо от трапезы меня оторвали…

— Да даже и не знаю, если честно, как тут быть… — после непродолжительных размышлений простодушно сознался я. И выразительно повёл носом, намекая, что банально кусок в горло не полезет, при таких‑то несравненных ароматах, витающих в здешнем воздухе. Хотя по уму перехватить чего‑нибудь, в общем‑то, следовало бы. Потому как в последний раз ел толком я ещё в Римхоле…

— Ах вот в чём дело! — немедля понял мою проблему Бартинелли. И, заулыбавшись, потянул меня за собой: — Ничего, сэр Кэрридан, ничего… уж этот момент мы быстренько поправим… Вот только заглянем сейчас к нашему старшему алхимику — тьеру Морину, и раздобудем у него доработанный им «Поглощающий покров Воздуха»… И здешние ароматы моментально перестанут ваше обоняние раздражать…

— А отчего здесь вообще столь отвратно благоухает? — поинтересовался я уже на ходу, поспешая за своим сопровождающим и едва сдерживая порыв заткнуть нос рукавом. Ибо пахнуло вдруг в нашу сторону особенно мерзко…

— Так ведь наша каторга создана на основе дубильно — красильного производства. Вот и ароматы соответствующие… — бросил на меня удивлённый взгляд торопящийся вернуться к столу служащий Надзорного ведомства.

— Ну тогда понятно, — удовлетворённо хмыкнул я, разом разобравшись в том, отчего на коуриджской каторге не продохнуть от смрада. Выделка кожи это дело такое… крайне нужное и выгодное, но жуть какое вонючее…

— Неужели вы не знали о нашей деятельности, сэр Кэрридан? — поинтересовался как бы между прочим Бартинелли. А когда я отрицательно помотал головой, не став, впрочем, просвещать своего спутника о том, что до четвёртого дня даже слышать не слышал о коуриджской каторге, а о том, что здесь пребывает Энжель — даже в страшном сне не представлял, старший триарх с какой‑то даже обидой провозгласил: — А ведь наша каторга как‑никак почти треть потребности коронных служб в кожах и крашеном сукне закрывает!

— Ничего себе! — произвёл на меня неизгладимое впечатление названный объём. У меня даже воображение спасовало при попытке представить себе подобную гору кожи и сукна… И, помотав головой, я с любопытством спросил: — Сколько же у вас народа занято этим делом, что вы можете позволить себе выдавать такие чудовищные объёмы продукции?

— Ровно две дюжины вольнонаёмных мастеров и каторжанок — тысяча четыреста без двух, — был дан мне исчерпывающий ответ на этот вопрос.

— Да уж — немало, — хмыкнул я. И уже совсем по новому взглянул на жуткий охранный периметр каторги. Ведь если бы не эти невероятные барьеры, пробирающие до дрожи одним только своим видом, то, дабы полностью исключить побеги, здесь пришлось бы держать охраны как бы не пару сотен человек. Коих здесь явно не наблюдается… Шесть человек у внешних и внутренних ворот; пара у калитки, к которой меня тянет Бартинелли, что сделана в заборе из всё тех же колючих стальных нитей, натянутых словно струны меж редких металлических столбов — опор, в четыре ярда высотой, отделяющих территорию складов от остальной части каторги; и ещё сколько‑то — всех сразу мне не видно, слоняется по просыпанной гравием тропинке вдоль ограды, не иначе как обходя периметр; ну и плюс их обязательная смена. То есть общим счётом — порядка тридцати человек. Ну максимум — сорок, если здешними правилами предусмотрено наличие какой‑нибудь тревожной группы немедленного реагирования. И это при том, что томится здесь почти полторы тысячи каторжанок…

Нет, можно было бы, конечно, допустить, что большая часть охраны где‑то от меня прячется, но я сходу отмёл это предположение как совсем уж нелепое. Ибо я же не проверяющий какой‑нибудь из столицы, чтобы ещё до моего появления все по норам разбегались и не спешили носа казать.

Меж тем мы минули калитку, открытую без лишних слов для нас охраной, и выбрались таким образом со складской территории. И двинулись вдоль колючей ограды по набитой тропке к высокому зданию из обожжённого кирпича, над многочисленными высокими тонкими трубами которого курился лёгкий, почти мгновенно рассеивающийся дымок, и от коего несло резким специфическим запахом алхимических веществ.

Минуты три спустя мы добрались до этого строения. Дошли практически до его входа, выполненного в форме широких ворот, что в данный момент были распахнуты настежь.

— Обождите, сэр Кэрридан, — остановил меня вдруг старший триарх, в последний момент не дав ступить с тропки, по которой мы сюда пришли, на накатанную гравийную дорогу, уходящую от ворот здания куда‑то вглубь каторги. И добавил, вынуждая отступить ещё дальше назад от этого бледного подобия имперского тракта и кивая на проём ворот: — Надо их пропустить.

— Кого их? — не врубился поначалу я, наблюдая лишь дюжую женщину в чёрном форменном мундире надзирателя, вышедшую из ворот и неспешно двинувшуюся по дороге.

Но дополнительных разъяснений от Бартинелли не потребовалось, так как уже мгновением позже ситуация прояснилась. И следом за надзирательницей, на мгновение повернувшей голову в нашу сторону и коротким кивком поприветствовавшей моего сопровождающего, из ворот обители алхимиков выползла телега с поставленной на неё на попа большой трёхсотведёрной бочкой. Влекомая четвёркой каторжанок…

На них я, затаив дыханье, и уставился во все глаза, ища знакомые мне черты лица…

Но нет, среди этой четвёрки здешних узниц, со зримой натугой тащащих гружёную телегу, а оттого, похоже, не видящих вокруг ничего кроме стелящейся под ногами дороги, Энжель не оказалось. Почудилось мне… Ничего общего, кроме роста и хрупкости телосложения, крайняя справа девушка со златовлаской не имеет…

Поскрипывая плохо смазанными осями и похрустывая гравием, старая телега, вся покрытая чёрными язвами, словно оставленными пламенем, проползла мимо нас, молча стоящих на обочине. А вцепившиеся попарно в оглобли каторжанки, в затасканных платьях из простого неокрашенного сукна, пестрящих разноцветными и разномастными заплатками, и таких же платках, будто и не заметили нашего присутствия… Как шли себе, чуть склонившись вперёд и лишь себе под ноги глядя, так и проследовали мимо, не удостоив нас ни косых взглядов, ни каких‑то слов…

Хотя нет, я ошибся — слова всё же были. Нужно было только чуть напрячь слух… Та малышка, что я принял за Энжель, и которой в силу её сложения явно приходится тяжелее всего, что‑то беззвучно шепчет… Молится что ли?.. Или нет… Считает! Считает шаги!

Сглотнув внезапно возникший в горле комок, я возмущённо обратился своему сопровождающему:

— А мула какого‑нибудь или вола для этих целей нельзя было приспособить? Вместо того чтоб использовать каторжанок как ломовых лошадей?

— Да как же можно, сэр Кэрридан?! — выпучил на меня глаза старший триарх, отчего‑то внезапно шокированный моими словами. И добавил с не меньшим, нежели у меня, возмущением: — Как же можно так над животными издеваться?!

— В смысле? — опешив, с откровенным недоумёнием уставился я на него.

— Ведь концентрированный алхимический реагент применяющийся нашими мастерами при дублении кожи штука очень едкая! — ответил с осуждением смотрящий на меня Бартинелли. — Я бы сказал даже — обжигающе едкая! И если плеснёт случайно из‑под крышки бочки при транспортировке… То бедное животное с ума от боли сойдёт!

— И что? Нельзя ничего придумать? К примеру — лошадь добротной попоной прикрыть? — не успокоился я.

— Да попону реагент проест моментально! Обернуться даже не успеешь! — заверил меня Бартинелли.

— Н — да уж… — только и смог что на это ошеломлённо вымолвить я, покачав головой и посмотрев вслед бедным каторжанкам. Которых, в отличии от животных, тут, похоже, никто жалеть не собирается…

— Да не переживайте вы за них, сэр Кэрридан… Аккуратно тащить будут — так не расплещут реагент, — поспешно успокоил меня старший триарх. Вот только весь эффект убило его следующее глубокомысленное замечание, сделанное после неловкой паузы: — Ну а нет — так сами виноваты…

— Не, всё‑таки для того чтоб надзирателем быть, особый характер нужен, — не сдержав чувств, сердито бросил я.

— Ну вы прямо нас за злодеев каких‑то держите, сэр Кэрридан! — малость уязвлённо высказался на это одёрнувший мундир и заговоривший на повышенных тонах Бартинелли. — И никак не хотите принять того факта, у нас здесь как‑никак — каторга! Каторга! А отнюдь не пансионат для благородных девиц!

— Я это прекрасно осознаю, — поморщившись, возразил я. И добавил хмуро: — Но с женщинами, по — моему, можно было бы обходиться и помягче…

— Да для них и так особый режим предусмотрен, — заявил сбавивший тон старший триарх. — Не то что для мужчин. — И начал пальцы на правой руке загибать, перечисляя существующие на женской каторге послабления: — У наших же заключённых: и сокращённый на два часа рабочий день в праздничные дни, и право на свидание единожды в год имеется, и свободная переписка с родными и близкими разрешена! Да что там говорить, — вдруг махнул он рукой, — если у них даже выходные есть!

— Ну если выходные — то конечно! — не сдержавшись, фыркнул на это я.

— Зря вы так, сэр Кэрридан, — осуждающе покачал головой Оскар Бартинелли. — Зря. Да, конечно, работать у нас осужденным приходится в поте лица… но и не более того. Никто над ними тут не измывается, к какой‑то своей злодейской радости, и не притесняет. Всё согласно буквы уложения «О лицах приговорённых к каторжным работам». — И добавил ещё. — А простой, хоть и тяжкий труд, он, уж извините за прямоту, даже леди — только на пользу.

— Ладно, признаю, был не вполне прав… — медленно произнёс я немного смущённый отповедью старшего триарха. И, потерев лоб, встряхнулся. Это — дабы хоть немного себя в чувство привести. А то уже загоняться стал не на шутку, не по делу нагнетая обстановку и на всех каторжанок перенося ангельский образ Энжель… Отчего совершенно неуместным сочувствием ко всем ним проникаюсь… Видимо четвёртые сутки без сна так дают о себе знать — критичность восприятия нарушая…

— Да чего уж там, — легкомысленно отмахнулся старший триарх, похоже не раз сталкивавшийся с подобными несправедливыми упрёками со стороны родни и знакомых пребывающих тут каторжанок в изуверском обращении с осужденными. И, мотнув головой в сторону строения, к которому мы направлялись, сказал:

— Дорога уже свободна, идёмте.

И мы пошли дальше… Выбрались на дорогу, по которой только что проследовала влекомая каторжанками телега с дубильным реагентом, и проследовали по ней к логову местных алхимиков.

Внутрь его я, правда, зайти так и не смог… И остался стоять у входа, заткнув нос рукавом. Ну совершенно нечем оказалось здесь дышать!

Мой же сопровождающий, поглядев на меня и попросив его чуть подождать, преспокойно зашёл туда. И, быстро пересекши небольшую площадку, исчез из виду средь сущей фантасмагории покрытых инеем разномастных металлических бочек, парящих открытых чанов, огромных, дрожащих котлов и хаотичного сплетения труб, трубок и желобов.

Удивительная, прямо скажем, открылась моему взору картина. Захватывающая даже. Настолько захватывающая, что, разглядывая здешнее алхимическое производство, я и не заметил как вернулся мой сопровождающий. Спохватился и опомнился только когда он сунул мне в руки какую‑то побрякушку — серебряный кулон на тонкой цепочке того же металла с небольшим, ромбовидным, стеклянно поблёскивающим кристаллом мутно — зелёного цвета, навряд ли драгоценным.

— Вот, сэр Кэрридан, возьмите и задействуйте, — велел старший триарх.

Я послушался. Цепочку на шею нацепил, кулон в левой руке легонько сжал и отправил в него ментальный посыл — приказ. И о диво, с едва слышимым хлопком вокруг меня расширяющимся пузырём немедля разлетелась зелёная дымка, тут же развеявшаяся, а тревожащий обоняние мерзкий запах, мгновенно исчез! Полностью! Что позволило мне вздохнуть, наконец, полной грудью.

— А отличная штука этот ваш доработанный «Поглощающий покров Воздуха»! Сразу видно — мастер делал! — не удержался я от комплимента в адрес тутошнего мастера сотворившего такое облегчение для людей, работающих на столь благоухающем производстве.

— Да, доработанный «Поглощающий покров Воздуха» и в самом деле отличная штука, — согласился со мной старший триарх. И похвалился: — Личная разработка нашего мастера — алхимика тьера Морина!

— Передайте ему моё восхищение его работой, — сказал я, с удовольствием чистым воздухом дыша. У меня же даже настроение начало подниматься от этого…

— Да вы и сами можете это сделать, — сказал вдруг обернувшийся Бартинелли. — Вот же и он сам… — И кивком указал на тщедушного мужичка, возрастом далеко за полтинник, в обычной серой робе, не иначе как выбравшегося из своего фантасмагорического логова, дабы полюбопытствовать кому понадобилось его изделие.

— Прекрасная работа, мастер, — обратился я уже к нему, касаясь левой рукой кулона. И полюбопытствовал тут же: — А скажите, этот ваш доработанный «Поглощающий покров Воздуха» действует как‑то выборочно? Или совершенно все запахи поглощает?

— Абсолютно все, — ответил приблизившийся к нам мастер Морин. — Оставляет один лишь чистый воздух. — И соизволил пояснить, видя мой неподдельный интерес к его работе. — Дело в том, что полную фильтрацию воздушной среды много проще делать, нежели выборочную, по каким‑то параметрам.

— То есть доработанный вами эффектор магического воздействия не только с отвратными запахами борется? — задумчиво уточнил я.

— Да нет, что вы, — соизволил усмехнуться мастер. — Этот, теперь уже — маго — алхимический эффектор воздействия, разработан мной по запросу военного ведомства для очистки воздуха от боевых отравляющих веществ… А всё остальное, это, так сказать, всего лишь интересный сопутствующий эффект. — И с сожалением вздохнул. — Увы, пока не удаётся решить главную проблему моей разработки — высокую энергоёмкость поддерживающего заклинания, на котором она зиждется, поглощающего в развёрнутом состоянии не меньше магического щита пятой ступени…

— А с этим что не так? — не понял я.

— Цена, — кратко пояснил вмешавшийся в разговор Бартинелли.

— Да, цена, — печально кивнул мастер — алхимик. — Стационарные изделия такого типа приняты у меня военным ведомством без оговорок, а вот индивидуальная защита… над ней я пока бьюсь… И решения проблемы пока не вижу… Недорогие кристаллы, при условии приемлемости их размеров, не отвечают требованиям по ёмкости, а драгоценные или полудрагоценные камни в качестве накопителя обходятся слишком дорого…

— Поэтому вы не природный, а магически выращенный кристалл в кулон и вставили? — спросил я, вертя в руке безделушку.

— Да, сейчас я экспериментирую с ними. Может удастся подобрать удобоваримый баланс стоимости и ёмкости накопителя… — со вздохом ответил явно переживающий за свою работу мастер.

— И что, есть успехи? — с интересом спросил я.

— В какой‑то мере, — немного уклончиво ответил мастер Морин. — Пока мне удалось снизить затраты на создание одного эффектора лишь с шести до почти четырёх золотых…

— Да, всё равно выходит дороговато… — поделился я своим мнением, подумав: «Военное ведомство, несмотря на всю полезность такой защиты, столь дорогие вещицы закупать явно не станет. Ибо никакой казны не хватит, чтоб всю армию такими эффекторами экипировать…»

— Дороговато… — согласился со мной мастер — алхимик и повернулся что бы уходить.

— Постойте! — окликнул я его, озарённый одной идейкой. И спросил, когда мастер обернулся: — А как на счёт дыма и пыли? С ними ваша разработка борется успешно?

— С дымом и пылью вообще нет никаких проблем, — пожал плечами удивлённый моим вопросом алхимик. — С ними доработанный «Поглощающий покров Воздуха» справляется при минимальном расходе энергии.

— Отлично! — обрадовался я. И решительно полез в суму — за деньгами.

— Что вы делаете, сэр Кэрридан? — спросил удивлённый моими действиями Бартинелли.

— Хочу пару таких эффекторов у мастера Морина прикупить, — пояснил я, добравшись до своего кошеля. И, вытащив его из сумы, утвердительно спросил у своих собеседников: — Надеюсь это возможно?

Старший триарх не смог ответить на этот вопрос и в некотором замешательстве уставился на мастера — алхимика. А тот, помедлив чуть, пожал плечами и сказал: — Да почему же нет? — И спешно засобирался в своё логово, со словами: — Сейчас ещё один принесу!

«Тебе бы только деньги тратить на всякую ерунду!» — проворчал недовольный предстоящими тратами бес.

«Никакая это не ерунда, а крайне полезная штука — защищающая от всякой гадости развеянной в воздухе», — осадил я этого жмота. В памяти‑то ещё живо яркое воспоминание о том, как нас чуть не взяли тёпленькими охотники на чужих демониц, сбросив с высоты мешки с удушающей пылью. И если б не гуляющий на месте боя ветер, всё могло бы сложиться тогда куда как печальнее… Так что стоит позаботиться о том, чтоб подобная ситуация в принципе не могла повториться. И десятка золотых за это нисколько не жалко!

Бес посопел — посопел, но спорить со мной не стал. И ему видать была очевидна вся полезность такого приобретения. Продаваемого по сути совсем недорого… Ведь всего‑то в девять золотых мне обошлись два кулона — тот, что висел на моей шее, и тот, с камнем менее насыщенного оттенка, что был вынесен вскоре мастером Морином.

В общем, расстались мы с ним весьма довольные друг другом. Я радовался тому какую полезную защиту приобрёл для себя и Кейтлин, а алхимик — тому, что возместил свои затраты на какую‑то часть своих экспериментальных изделий.

— Ну что, сэр Кэрридан, теперь можно и перекусить? — потерев руки, спросил у меня Бартинелли по завершении сделки.

— Да теперь можно, — согласно кивнул я, приходя в хорошее расположение духа.

Только насчёт того, где состоится наша трапеза, я ошибся. Мы не вернулись от логова алхимиков назад, к харчевне у конюшни, как я полагал. Нет, вместо этого мы пошли по гравийной дороге вглубь каторги. Свернули на ближайшем ответвлении налево и проследовали мимо красивого, белого двухэтажного здания каторжного управления, разбитого словно посреди цветника к вытянутому, приземистому строению из обожжённого кирпича под черепичной крышей.

— А это у вас тут что?.. Ульи что ли?.. — удивлённо спросил я, глядя на занявшие пространство между этими зданиями прямоугольные металлические короба на коротеньких ножках, с круглыми дырками — летками, выстроившиеся в четыре ровнёхоньких ряда по дюжине штук в каждом.

— Да нет, какие же это ульи? — рассмеялся мой сопровождающий.

— Но тогда что же это такое? — недоумённо осведомился я. Реально же всё это жутко похоже на пасеку… За исключением того, что ульи никто из металла не делает. Ибо никакой мёд их изготовление не окупит. И уж тем более — не создают для пчёл жилищ таких больших размеров — три на три и на пять футов…

— Ну… — затруднился отчего‑то поначалу с чётким ответом Бартинелли, заюлил. — Ну… — Однако затем всё же объяснил: — Всё дело в том, сэр Кэрридан, что, как вам, надеюсь, известно, каторжными правилами запрещено применение телесных наказаний в отношении заключённых женского пола. Но, тем не менее, принудить их к соблюдению режима как‑то нужно… Ну и вот, сами видите… — закруглился он, разведя руками. А потом вздохнул, глядя на моё непонимающее лицо, и прямо сказал: — Карцер это наш, сэр Кэрридан. Карцер.

«Вот это уже реально жестоко… — ошеломлённо подумал я, созерцая металлические шкафы — короба. И покосившись на своего сопровождающего, пребывающего в полной безмятежности, решил: Всё же не зря служащих Надзорного ведомства в излишней чёрствости упрекают. Не зря… Измыслить такой карцер, где, наверняка, летом задыхаешься от невыносимой духоты, а зимой коченеешь от леденящего холода, это… это я даже не знаю кем надо быть…»

Однако я не стал говорить этого вслух, благоразумно решив не обострять. Да и нечего мне, собственно, за всех каторжанок переживать. Которых, будем надеяться, если и наказывают, то исключительно за дело. А Энжель… Энжель наверняка и не подозревает о существовании на каторге такого жуткого карцера. Ибо с чего бы ей бунтовать и здешним правилам не подчиняться? Так что я только головой покачал, и мы двинулись дальше.

Вскоре до соседствующего со зданием каторжного правления строения добрались и поднялись на его широкое и невысокое — в две ступеньки всего, крыльцо. И, миновав широченную дверь, зашли внутрь. Очутившись в огромном — чуть ли не на всё это здание, зале, заставленном в строгом порядке обычными дубовыми столами и лавками. Но хоть и простецкая внутри оказалась обстановка, из, так сказать, излишеств — только расшитые занавески на многочисленных окнах и стоящие на подоконниках в глиняных горшках цветы, я всё же удовлетворённо кивнул. Ибо роскошь не главное. Куда важней то, что чистенько везде — буквально вылизано. Видно, что следят…

Впрочем, несмотря на то, что я не побрезговал бы сесть за любой из имеющихся здесь выскобленных до белизны столов, старший триарх мне этого не предложил. Дальше повёл… В следующий, имеющий куда более скромные размеры, зал. Где стояли застеленные белоснежными скатертями небольшие — на четырёх человек, столы, вместо лавок имелись мягкие стулья, и всё такое… приличествующее не самой захудалой столичной таверне…

— Однако… — покачал я головой, остановившись на входе в этот зал и изумлённо его обозревая.

— Идёмте — идёмте, сэр Кэрридан! — мягко подхватил меня под руку и потащил дальше заулыбавшийся Бартинелли, которому, похоже, приятно польстило невольно сорвавшееся с моих уст восклицание. Доверительно сообщив при этом: — Зал‑то что… а вот стряпня нашего повара… Вот где настоящее чудо!..

За одним из столов, у стены, мы и уселись. И Бартинелли тут же велел выглянувшей из кухни дородной женщине — явно не каторжанке, в белом фартуке поверх цветастого платья, принести нам поесть. Ну и, разумеется, выпить. Вот так вот…

Женщина эта — не то кухарка, не то прислуга, оказалась довольно расторопной особой. И уже вскоре я смог оценить здешнюю кухню… С удовольствием отведав превосходно приготовленной молодой телятины, поджаренной в сладком томатном соусе, с отварным картофелем и овощами, что были поданы на серебрёном блюде, да пригубив лёгкого красного вина — весьма отменного на вкус. После чего подивился про себя тому, как славно здесь кормят надзирателей — как аристократов каких‑то.

Не съехидничать на эту тему, я понятно, не смог. И произнёс вслух, не обращаясь вроде бы ни к кому: — Интересно, а заключённых здесь так же потчуют?.. А то, сдаётся мне, многие мои знакомые из портового квартала Кельма оказались бы не прочь поменяться с кем‑нибудь из них местами…

Бартинелли на подколку не ответил. Сделал вид, что жуть как поглощён пиршеством желудка. И вообще — когда он ест, то глух и нем. Ну да я и не сомневался даже, что каторжанки здесь питаются совсем иначе. Не про их честь столь шикарно приготовленные блюда.

— Ну и как вам, сэр Кэрридан? — обратился ко мне с вопросом по завершении трапезы Бартинелли, прикладываясь к бокалу с вином.

— Спасибо, всё весьма и весьма, — похвалил я здешнюю кухню, ничуть не покривив при этом душой.

— А всё благодаря заботе нашего начальника — эйра Риатиса! — назидательно подняв указательный палец, с некоторым самодовольством сообщил Бартинелли. — Который аж из самой столицы герцогства отличного повара к нам сманил!

— Да ну, правда что ли? Прямо из столицы герцогства? — изобразил я для поддержания разговора некоторое недоверие.

— Истинная правда! — клятвенно заверил меня старший триарх. И привёл убийственный аргумент — Да вы ведь сами могли оценить, насколько отлично всё приготовлено! Ну разве мог такое чудо сотворить какой‑нибудь неумеха с деревенского трактира?

— Да действительно, — не мог не согласиться я. — Чтоб поданная к столу телятина так и таяла во рту нужно быть действительно отменным поваром… И улыбнулся. — Единственное, несколько непривычно что‑то есть, не ощущая при этом никакого запаха.

— А ну это да, это да, — рассмеялся старший триарх. И глотнув ещё вина, замолчал. О чём‑то задумался… О чём‑то отличном от прекрасной трапезы, судя по тому, что его лицо приобрело серьёзный вид. Да и взгляд у него стал какой‑то… оценивающий что ли… словно Бартинелли решает, достоин я чего‑то или нет.

— Но вообще я совсем не о том хотел с вами поговорить, сэр Кэрридан, — наконец решился он, прекратив меня разглядывать.

— А о чём же? — благожелательно осведомился я, пребывая после столь отменного завтрака в превосходном расположении духа.

— Видите ли, сэр Кэрридан… — замялся Бартинелли. — Тут такое дело… Что даже и не знаю, как вам всё это преподнести…

— Да говорите как есть, — махнул я рукой, поощряя его к продолжению, прежде чем приложиться к своему бокалу с вином.

— Сэр Кэрридан, я бы на вашем месте не настраивался на то что вы заберёте отсюда ди Самери сразу по приезду эйра Риатиса… — выдержав небольшую драматическую паузу, огорошил меня Бартинелли.

— Это ещё почему? — буквально окаменел я, моментально утрачивая вкус к отменному вину.

— Да нет, сэр Кэрридан, вы не подумайте ничего такого! — немедля вскинул ладони в успокаивающем жесте старший триарх, — С нашей стороны никаких проблем тут нет! Наше дело ведь маленькое — всего лишь неукоснительно исполнить полученное распоряжение. Что собственно мы и намерева…

— Тогда в чём же дело? — перебил я словоизлияния Оскара, желая поскорее добраться до сути проблемы.

— Да это наши судейские всё воду мутят, за компанию с магистратскими, — досадливо поморщился он.

— В смысле? — недоумённо уставился я на него, не поняв ровным счётом ничего. Судейские какие‑то… магистратские… когда я на каторгу приехал, а не к ним.

— Ну ведь сам факт передачи осужденной на поруки должен быть ещё и оформлен надлежащим образом, сэр Кэрридан… — отставив бокал с вином и сцепив кисти рук в замок, начал объяснять мне старший триарх. — А сделать это не так‑то просто, как кажется… Ведь нужно: уведомить судейских из Коуриджа, добиться назначения даты рассмотрения, решить в магистрате вопрос по выделению конвоя для доставки осужденной на место, поставить об этом в известность Первую управу… Ну и так далее…

— Ничего себе… — растерянно протянул я.

— В общем, как понимаете, — подытожил Бартинелли, — формальностей достаточно. — И добавил с неприкрытым возмущёнием: — Чем эти чинуши, собственно, и пользуются!

— Но… но каким образом все эти формальности касаются меня и леди Энжель?.. — совершенно растерявшись, тупо спросил я. — Разве она здесь не находится исключительно по негласному распоряжению Охранной управы?..

— По какому ещё негласному распоряжению? — выпучил на меня Бартинелли глаза. И, похлопав ими недоумённо, озадаченно спросил: — Как вы себе это вообще представляете, сэр Кэрридан?.. — После чего, покачав головой, немного растерянно добавил ещё: — Мы же никак не можем содержать на каторге лиц без соответствующего судебного приговора…

— Ну Кован… ну с — собака серая… — не сдержав чувств, зло выдал я. Выбил меня такой поворот событий из колеи, что уж тут и говорить, выбил… Никак не ожидал я того, что ас — тарх не удовольствуется обычной для Охранки игрой и реально отдаст Энж под суд! А он… Ну гад! Без шуток отправил златовласку на каторгу! И она здесь действительно отбывает срок…

Пообещав себе поквитаться при случае с этим тайным выкормышем тёмных, и чуть уняв таким образом нахлынувшую на меня ярость, я закидал своего собеседника теми вопросами, что напрашивались сами собой: — И на кой демон этим вашим судейским и магистратским воду мутить? Чего они хотят добиться этим? Вражда у них тут с вами что ли какая‑то?

— Да нет, никакой вражды нет, — отрицательно мотнул головой старший триарх. И криво усмехнулся: — Просто жадность их нешуточная обуяла…

— Жадность? — переспросил я.

— Ну да, — кивнул Оскар. И, чуть склонившись над столом, начал мне объяснять: — Раньше‑то всё проще было. Судейские и магистратские просто присылали сюда своих представителей и оформляли всё это дело как выездное заседание суда. Заверяли быстренько бумаги, да и делу конец — все довольны и отправляются по домам…

— А теперь почему так не делают? — нахмурившись, осведомился я у Оскара, сделавшего паузу для того чтоб пригубить вина.

— Дело в том, сэр Кэрридан… — задумчиво начал старший триарх, явно подбирая слова. И, сделав ещё крохотный глоток из бокала, всё же сделал попытку раскрыть мне без лишних заумностей явно запутанную ситуацию: — Дело в том, что наша каторга является не вполне обычной. Ведь у нас содержатся исключительно те осужденные, что прежде не имели проблем с законом… Ну или не попадались просто ранее ни разу. А к таким лицам несколько особое отношение… Подразумевающее под собой то, что любая из наших каторжанок, по истечении определённого срока и при отсутствии существенных замечаний, по ходатайству руководства каторги может быть отпущена на поруки… Если, конечно, найдётся человек готовый за неё ответ держать. — И развёл руками: — Так что, как понимаете, ваш случай у нас отнюдь не уникальный.

— Это понятно, — кивнул я, усваивая сказанное. И настойчиво спросил: — Но что здесь не так‑то? Отчего судейские против этого дела ополчились?

— Да всё так, — отмахнулся Оскар. — Просто однажды, ещё до того как я сюда прибыл служить, одну из каторжанок приехали забирать родители. Из купеческого сословия… И подождать день — два, потребных для улаживания всех формальностей, не захотели. Ну и взяли, да сунули взятку для ускорения дела… отсыпав и судейским и магистратским золотишка с лихвой… А тем это, понятно, очень понравилось…

— Да уж наверняка! — не удержался чтоб не хмыкнуть я.

— Вот с тех самых пор и начали они всячески затягивать рассмотрение дел по передаче каторжанок на поруки, дабы прибывшие за ними люди несли этим прохиндеям деньги для ускорения процесса, — наконец донёс до меня Оскар то, до чего я уже и сам дошёл — своим умом.

«А — ха — ха! — возопил чутко прислушивающийся к разговору бес. И аж запрыгал: — Теперь понятно, почему обычная каторга так серьёзно запечатана! Кто ж позволит деньгам удрать?!»

«Это ты к чему вообще брякнул?» — недоумённо спросил я у возбуждённо скачущего паршивца.

«Ай, что тебе ослу объяснять! — отмахнулся он меня. — Всё одно — бестолку! — И, закатив глазки, вдохновенно выдал: — А как умно придумано… как умно… На абсолютно законных основаниях устраиваем каторжанкам совершенно невыносимые условия существования, как бы мимоходом уведомляя при этом о существовании практики передачи осужденных на поруки, и оставляем для них возможность связаться с родными и близкими путём переписки… И вуаля, те, не выдержав потока текущих по бумаге слёз, мчатся вытаскивать своё умоляющее о спасении чадо из столь ужасного места! И денежки с собой везут! За ходатайство — каторжным властям и за быстрое оформление — судейским!»

«А ведь похоже на правду…» — мелькнула у меня крамольная мысль, заставившая с подозрением уставиться этого болтуна — Бартинелли. И спросить у него: — И сколько, как вы думаете, судейские томить меня станут?..

— Да вы не беспокойтесь, сэр Кэрридан, — вроде как успокаивающе произнёс он, открыто глядя мне в глаза, — вряд ли долго.

— А конкретней никак? — нахмурившись, поинтересовался я.

— Ну… — призадумался ненадолго старший триарх. А затем, откинувшись на спинку стула, плечами пожал и с некоторым сомнением произнёс: — Пару — тройку дней может… — Запнулся, не договорив, и после крохотной заминки, чуть увереннее сказал. — Ну или неделю… — Да тут же добавил озабоченно. — Вряд ли две… — И совсем уж убеждённо заключил: — А уж до конца отпущенного им по закону на это дело месяца точно тянуть не решатся!

На что я только головой ошалело покачал. И, потерев друг об друга большой и указательный пальцы, спросил:

— А если… дать?..

— Да зачем вам это нужно, сэр Кэрридан? Деньги зазря тратить? Я вас уверяю — ничего с вашей ди Самери не случится, если она ещё некоторое время проведёт у нас, — предпринял Оскар довольно убедительную попытку отговорить меня от этой затеи.

— Ну а всё же? — проявил я упорство, проигнорировав слова старшего триарха.

— Если пройдохам этим дать, то сегодня же всё обстряпают, — помолчав чуть, вздохнул он, отводя глаза. — Там же дела по сути всего ничего — пяток бумаг заполнить и подмахнуть.

— И сколько, по — вашему, чинуши сдерут с меня за это?.. — задумчиво поинтересовался я, а бес навострил уши.

— Ну… — вновь затруднился поначалу с ответом старший триарх. Ну или сделал вид… А потом, смерив меня оценивающим взглядом, принялся вроде как принялся вслух рассуждать: — То что вы из благородных, сэр Кэрридан, эти жадюги сразу выяснят… А значит, даже своей высшей ставкой в полтора десятка золотых, вряд ли удовольствуются… Тут они, пожалуй, все полсотни захотят…

— Полсотни золотых ролдо? — переспросил я, чувствуя как у меня сами собой поднимаются брови. У нас‑то в кельмском магистрате чинуши довольствуются серебром. А то и медью!

А малость пришибленный затребованной суммой бес немедля мне велел: «Поехали обратно, в Римхол! Там за такие деньги можно целый бордель выкупить, а не одну девицу!»

— Да, этого думаю будет достаточно, — подумав чуть, достаточно уверенно ответил старший триарх.

— Ладно… ладно, это не проблема… — пробормотал я, прикидывая свои возможности. Не ждать же мне и впрямь, когда дело само собой утрясётся? Нет, если бы не насущная необходимость как можно быстрей вернуться в Римхол, пока какие‑нибудь злодеи не измыслили ещё чего‑нибудь против Кейтлин, можно было бы устроить здесь небольшой переполох, уплатив в итоге много меньше названной суммы — всего‑то пару — тройку штрафов, максимум в пять золотых ролдо каждый, за телесные повреждения отдельным, слишком алчным прохиндеям… но увы, увы… Времени у меня на это просто нет.

И я задумчиво посмотрел на своего собеседника: — А вы можете как‑то моему делу поспособствовать? Мне‑то ещё искать придётся невесть сколько к кому там обратиться…

— Ну даже не знаю… — замялся приличия ради старший триарх. А потом, вроде как делая одолжение, вздохнул: — Ну если вы всерьёз настроены пойти у этих прощелыг на поводу… То я не в праве удерживать вас от этого крайне опрометчивого и совсем необязательного шага… Тем более что могу понять ваше желание поскорей вытащить с каторги крошку ди Самери… Ей действительно здесь не место… — И, пожевав губами, сказал: — В общем, помочь вам в этом, я, думаю, вполне способен…

«Этот тоже в деле! — немедля констатировал я. — Ибо даже не засомневался, в своей способности всё это дело провернуть! Что в принципе невозможно, если ты ни разу этого не делал. И нечего на судейских пенять — вы с ними в плотной связке работаете!» — Но рвущуюся наружу злость всё же сдержал. Пересилил себя. И, чуть успокоившись, полез в суму. Куда перед отъездом, повинуясь не иначе как какому‑то наитию, сунул банковский вексель, в придачу к звонкой монете. На цельную сотню золотых ролдо.

Его‑то я и вытащил… И протянул Бартинелли, который заметно оживился при виде прописанной в нём суммы, со словами: — Я могу надеяться?..

— Не сомневайтесь даже, сэр Кэрридан! — заверил он меня, проникновенно заглядывая мне в глаза. — Всё будет сделано в лучшем виде! Я сейчас же этим вопросом займусь и пошлю кого‑нибудь в город — выдернуть нужных людей! И буквально в течении пары часов всё организуется!

«Транжира!» — кратко и очень ёмко обличил меня после этого действа надувшийся бес. И скрестив лапки на груди, гордо отворотил рыло. Показывая таким нехитрым образом свою обиду. Обиду на то, что я не обратил никакого внимания на его увещевания о том, что никакая — даже самая распрекрасная, девушка не стоит таких трат, и что денежки можно потратить и с большим умом. А уж переплачивать вдвое вместо того чтоб поторговаться и скостить цену — это и вовсе, по его мнению, полная дурость.

«Да уймись ты, — досадливо поморщился я в ответ на этот демарш. — Деньги дело наживное, добудем ещё. — И, подавив недобрую ухмылку, добавил: — А вот они скоро будут им совсем не рады… И горько раскаются в том, что вообще решили с меня взятку слупить…»

«Ага, раскаются! Как же! — фыркнул явно не поверивший мне бес. — Разве что в том — что мало затребовали! — И, посопев, буркнул, глядя на то, как исчезает банковский вексель на сотню золотых в кармане мундира Оскара Бартинелли: — А денежки, меж тем — тю — тю! И никто их тебе уже не вернёт!»

«Это ты так думаешь», — не согласился с ним я.

«Не думаю, а уверен! — отрезал рогатый. — Ибо тут явно действует целая организация. Причём не сама по себе, а под крылышком кого‑то очень — очень влиятельного… Судя по тому, что вымогатели эти не стесняются открыто показывать что они живут на широкую ногу. Так что тут тебе даже Кован не помощник. А сам ты ничего не сделаешь… Потому что осёл!»

«Ну это мы ещё посмотрим, сделаю я что‑нибудь с этим или нет…» — с обещанием протянул я.

Меж тем я, похоже, перестал быть интересен Бартинелли. Потому как он быстренько попытался избавиться от меня под предлогом крайней необходимости заняться моим делом. Что, впрочем, получило моё полное одобрение.

Одним словом, едва я допил вино, как был незамедлительно препровождён в здание администрации каторги. Где, похоже, в связи с ранней порой, не было ещё никого из обретающихся обычно здесь служащих Надзорного ведомства. Только в просторном холле отирается пара сонных охранников, мигом подобравшихся при нашем появлении, а больше‑то и не видно никого…

В холле, однако, мы не задержались. Дальше по коридору прошли. Остановились у одной из многочисленных дверей, а затем, после того как Оскар отпер её, и внутрь зашли. И очутились в довольно просторной комнате, с паркетным полом, со строгими бежевыми гобеленами на стенах и большим окном, наполовину прикрытым тяжелыми бархатными шторами.

«Прямо гостиная в богатом доме…» — подумал я, глядя на стоящий посреди комнаты низенький лакированный столик с плетёным блюдом, на котором лежали фрукты, и на расположившиеся вокруг него четыре мягкие кожаные кресла и небольшой диванчик.

— Располагайтесь где вам удобнее, сэр Кэрридан, — радушно предложил мне старший триарх и удалился.

Пожав плечами, я последовал предложению Оскара и устроился на приглянувшемся мне диванчике, с виду очень удобном. Суму только свою, запылённую, бросил рядом на пол и уселся. Ибо в ногах правды нет. А на диванчике сидеть совсем не то же самое, что в седле…

В тепле и комфорте, да после неслабого перекуса, меня малость разморило. И я, дожидаясь запропавшего Оскара, а между делом — одухотворенно представляя как вот — вот вызволю из здешних застенков Энжель, начал носом клевать. Ну и… сам не заметил, как задремал… Резко проснувшись, только услышав чьи‑то шаги. Подкованными сапогами кто‑то громко цокал по коридору, куда‑то быстро идя… Да не куда‑то, а именно сюда! Судя по резко прервавшемуся звуку шагов и провернувшейся дверной ручке!

Спасло меня, и не дало предстать перед неожиданно объявившимися гостями в неподобающем виде — безмятежно дрыхнущим, развалившись на их диванчике, выработанное ещё в бытность кельмским стражником крайне полезное умение спать вполглаза и моментально очухиваться. Едва дверь начала открываться, как я резко провёл рукой по лицу, сгоняя сон, и подскочил на ноги. И как ни в чём ни бывало уставился на входящих в комнату людей.

Дверь распахнулась, и в моё пристанище заскочил какой‑то усатый живчик лет сорока пяти — сорока семи, в безупречно пошитом — явно на заказ! и не у последнего портного! чёрном форменном мундире с отороченными серебром воротом и обшлагами рукавов. И сразу направился ко мне, протягивая руку, и с радушной улыбкой восклицая: — Сэр Кэрридан!.. Рад, весьма рад! — А когда добрался до меня, на мгновение приостановился, и не дожидаясь когда его представит открывший рот Оскар, зашедший в комнату следом за ним, прищёлкнул каблуками начищенных до зеркального блеска высоких сапог и отрекомендовался: — Эйр Матиас Риатис! Лиарх Надзорного ведомства и здешний начальник! — После чего схватил меня за руку и энергично её потряс. А когда кисть отпустил, то тут же, не давая вымолвить ни слова, за плечо меня ухватил и за собой потянул со словами: — Идёмте, идёмте же в мой кабинет.

— Одно мгновение, — осторожно освободившись из цепкой хватки начальника каторги, сказал я и поднял с пола у диванчика брошенную туда суму с документами. После чего удовлетворённо заметил: — Вот теперь можно и идти…

— Оскар, — озабоченно обратился тем временем эйр Риатис к своему подчинённому. — Что там у нас с оформлением?..

— Я ещё полтора часа назад послал почтальона Фирса за судейскими и магистратскими, — немедля отчитался ставший немножко подобострастным старший триарх. — Практически сразу по приезду сэра Кэрридана… Так что они вот — вот должны быть здесь…

— Превосходно! — благосклонно кивнул ему начальник. И велел: — Давайте тогда сюда крошку ди Самери.

Оскар кивнул и немедля умчался выполнять распоряжение начальника. А я поспешил следом за эйром Матиасом Риатисом, двинувшимся прочь весьма быстрым шагом. И, нагнав здешнего набольшего чуть дальше по коридору, довольно невежливо, с отчётливым холодком, осведомился у него: — Почему все здесь, включая вас, называют леди Энжель крошкой? Как это вообще понимать?..

— А? Что? — обернулся ко мне начальник каторги, явно застигнутый врасплох столь неожиданным вопросом. А затем неожиданно смущённо рассмеялся. И повинился: — Простите великодушно, сэр Кэрридан. Это всё местная специфика сказывается… В плане частого употребления служащими каторги прозвищ осужденных, вместо присвоенных им номеров. Хотя, конечно, это не положено… Но вот никак, никак не можем данное дело побороть.

— И кто же это тут такой умный решил прозвать леди Энжель так донельзя фамильярно? — сощурившись, поинтересовался я.

— Уж в коем случае не надзиратели! — поспешил заверить меня эйр Риатис. — Это делают сами осужденные! — И, после кратковременного погружения в раздумья выдал: — Конкретно в случае с ди Самери — одна из наших, так сказать, старожилов постаралась — Магда — разбойница. Когда, увидев приведённую на построение ди Самери, громко заметила… — И процитировал, проявив при этом недюжинный актёрский талант, подражая голосу какой‑то грубой бабищи: — Какая прелестная крошка к нам угодила… А я грешным делом думала что таких ангелочков освобождают из‑под стражи прямо в зале суда… признав невиновными в любом злодеянии, даже будучи пойманных рядом с горой разделанных трупов, с окровавленным тесаком в руках…

— Что ж, тогда ясно, — с определённым облегчением вздохнул я, разобравшись с этим вызывающим тревогу моментом.

— Да вы не волнуйтесь, сэр Кэрридан, никакого урона чести ди Самери за время пребывания у нас не случилось, — добавил, пряча усмешку, эйр Риатис, каким‑то образом догадавшийся о главной причине моих душевных терзаний, проявляющихся в таком вот ярко выраженном беспокойстве.

— Это радует, — смущённо буркнул я, чувствуя как заливаюсь краской и не зная как и отреагировать на такой пассаж.

— И не стоило в этом даже сомневаться, — воздев указательный палец, поручительным тоном заметил лиарх. — У нас всё же приличная каторга, а не притон какой‑нибудь!

— Я уже понял, эйр Риатис, — поспешно заверил я его, желая свернуть ненароком поднятую тему, заставляющую меня сгорать от стыда.

— К тому же, — словно и не заметив прозвучавшего в моих словах намёка на капитуляцию, глубокомысленно продолжил развивать начальник каторги, явно задетый за живое тем, что у кого‑то вообще могут возникать какие‑то сомнения в исключительной благочинности и благообразности порядков царящих на вверенной ему территории, — в данном случае и в принципе не могло произойти ничего выходящего за рамки вон. Ибо все проходящие по Надзорному ведомству служащие нашей каторги были под роспись ознакомлены с приказом, завизированным Охранной управой, обеспечить личную неприкосновенность данной осужденной…

— Я понял, эйр Риатис, — повторился я и он, наконец, унялся. И, кашлянув, удовлетворённо произнёс: — Вот и хорошо. — Но долго молча идти не смог и вскоре обернулся ко мне и, подмигнув, весело заметил: — Впрочем, во всех этих предосторожностях и не было особой нужды! Учитывая что крошка ди Самери и сама может за себя превосходно постоять!

— В смысле? — подобрался я, моментально настораживаясь.

— Да вот, не так давно, пара обормотов из внешней охраны, решила зажать её после ужина в укромном уголке… — без тени смущения начал повествовать начальник каторги, взмахом руки предлагая мне, непроизвольно замедлившему шаг, поторопиться и не отставать. — Поиграть им с эдакой красоткой захотелось…

— И… где сейчас эти скоты? — перебил я его, чувствуя как у меня сами собой сжимаются кулаки и костенеет на них выступившая чешуя.

— Находятся на излечении! — хохотнул мой спутник, начиная подниматься по лестнице, до которой мы дошли. И пояснил тут же: — Одному ди Самери сломала руку и напрочь отбила хозяйство — с полгода он теперь по девкам не ходок, а другому и вовсе — перебила гортань, да так что его едва успели спасти.

— Ну это им ещё повезло… — буркнул я, чуть охолонув и вспомнив о том, как однажды Энжель на моих глазах вмиг разделалась с настоящим демоном. — Могли бы и вовсе жизни лишиться…

— Это да, — легко согласился со мной начальник каторги. После чего поделился: — Не ожидали они просто такого от хрупкой девчонки, выглядящей так обманчиво беспомощно. Думали, раз её магический дар ограничен, а связь с талиаром подавлена до такой степени, что на то чтобы полностью лишить человека жизненной энергии ей потребны многие минуты, а не считанные мгновения, то она уже ничего из себя не представляет как противник и окажется лёгкой добычей. — И пригрозил кому‑то пальцем, улыбаясь: — Ан нет… Ошибочка вышла! — А затем громко хохотнул: — Олухи!

— Н — да уж… — пробормотал я, поражённый.

— И ничему ведь их жизнь не учит! — продолжил, посмеиваясь, лиарх. — Ведь казалось бы, получили заслуженно по ушам, так отстаньте от добычи что вам не по зубам. Но нет же… — И покачал укоризненно головой, словно удивляясь безмерно людской глупости. После чего доверительно сообщил мне. — Приятели‑то этих обормотов не усвоили урок впрок и всё грозятся ди Самери поквитаться за пострадавших дружков… Обещаясь пойти на неё в следующий раз уже вчетвером! И с сетью!

— То есть у вас тут на каторге всё замечательно? Беспокоиться об участи леди нечего? А что такие безобразия творятся — это так, ерунда?! — вспылил я возмущённый этими откровениями до глубины души.

— Да какие же это безобразия? — с откровенным удивлением посмотрел на меня эйр Риатис. И, покачав головой, твёрдо сказал: — Нет, сэр Кэрридан, у нас всё под полным контролем. — Добавив при этом назидательно: — Какие‑то отношения у нас возможны только на добровольной основе! А за насилие в отношении осужденных, охранник ли, надзиратель ли, сам запросто может на каторгу угодить.

— Тогда как всё это понимать? — нахмурился я, уже не понимая ровным счётом ничего.

— Как вменённое нам всё тем же приказом Охранной управы максимально полное ознакомление ди Самери с каторжной жизнью и её тяготами, — пожав плечами, ответил начальник каторги. — То есть суровую прозу жизни показываем ей, так сказать. — После чего заверил меня. — Но реально девушке ничего не угрожало, так как она находится под неусыпным присмотром надзирателей.

— Ну и дела… — озадаченно почесав в затылке, пробормотал я. И призадумался, на тему того для чего Ковану понадобилось спускать такой приказ в отношении златовласки… явно рассчитанный на её запугивание…

Эйр Риатис больше ничего не сказал и мы молча дошли до его кабинета, расположенного на втором этаже. А после того как мой спутник отпер лакированную дверь фигурным ключом и внутрь прошли. Где лиарх сразу ловко метнул фуражку на вешалку, и, любезно предложив мне располагаться, сел за свой огромный стол чёрного дерева. Когда же я устроился напротив него на мягком стуле, потребовал у меня удостоверяющие личность документы. Очень внимательно, без спешки ознакомился с ними, пока я разглядывал с претензией обставленный кабинет, и, удовлетворённо кивнув, вернул со словами: — Что ж, всё в полном порядке. — И неожиданно подмигнул… Правда тут же соизволил пояснить своё странное поведение, видя мой откровенно озадаченный взгляд: — Поздравляю, сэр Кэрридан, очень скоро вы получите эту прелесть — крошку ди Самери под свою полную опеку!

— Под какую опеку? — тупо уставился я на него. — Я же забираю её на поруки…

— На поруки, на поруки, — подтвердил эйр Риатис. Да, откровенно заухмылявшись, уточнил: — Но при этом — под полную опеку! — И опять мне подмигнул!

— Вы… Вы с ума сошли, что ли?.. — ошеломлённо вопросил я, не в силах поверить в сказанное.

— А что же, ваш покровитель из Охранки не обрадовал вас сразу?.. — согнав с лица скабрезную ухмылку, озабоченно осведомился эйр Риатис.

— Ну Кован… — заскрипел я зубами, моментально сообразил откуда растут ноги у всей этой затеи. И продолжил уже мысленно обуявшее меня негодование изливать: «Подставил так подставил, гад! Ведь полная опека — это совсем не то же самое что и обычная! И отличается она от неё в первую очередь наличествующим правом действовать во вред подопечному лицу. Опекуну даже можно его убить! И ничего ему за это не будет! Нет, бесспорно, раньше, когда Одарённые только — только создали ритуалы обретения талиаров и фамилиаров, в подобном статусе была несомненная нужда. Для жертв неудачных попыток приобретения чужих способностей — для людей, что помимо силы или выносливости, получили ещё и звериную суть, которая иногда могла взять верх над их человечностью… Вот только те времена давно прошли! Сейчас уже почти нет таких бедолаг, которых выступающие в роли опекунов родные вынуждены заковывать цепи в периоды буйства, а то и умерщвлять, если они вырвутся на свободу и начнут убивать. Да, теперь полная опека применяется совсем для иного! И используется в основном в отношении лиц женского пола! Отчего и носит в народе совсем иное название! А именно — «бесправная любовница»! Потому что опекунами в полной опеке выступают в основном всякие богатеи, да знатные лорды, возжелавшие обзавестись девушкой для постельных утех, изначально не могущей доставить каких‑либо хлопот. Просто в силу отсутствия у неё каких‑либо прав, за реальные либо вымышленные обиды спросить… А всё из‑за того, что одно время развелось чересчур много умниц — свести близкое знакомство с мало — мальски зажиточным человеком, а потом его во всех смертных грехах обвинить, и на пару с ушлым поверенным через суд его значительной части нажитого непосильным трудом состояния лишить».

— Ах да, я же совсем позабыл, что вам нужно письмо передать! — легонько хлопнув себя раскрытой ладонью по лбу, негромко воскликнул эйр Риатис. И выдвинув один из ящиков своего стола, начал шустро рыться в нём. Быстро потребное отыскал и всучил мне письмо, скреплённое алой сургучной печатью с эмблемой Охранной управы.

Временно прекратив исходить на Кована желчью, я взял сие послание, да не мешкая сломал грозную печать. Развернул письмо и погрузился в чтение.

Приветствую вас, сэр Кэрридан! Надеюсь, вам передадут моё послание до того, как разнесёте всё там… Так вот, прошу вас воздержаться от опрометчивых поступков. Убедительно прошу не совершать глупостей, а принять всё как есть. Увы, но в наше соглашение о передаче леди Энжель ди Самери вам на поруки, вмешалась третья сила… в лице родственников покойного графа ди Сейта. И мы вынуждены были принять их условие освобождения девушки с каторги в обмен на прекращение вражды между семействами и отказ от преследования леди Энжель в дальнейшем. Здраво полагая, что «довесок» в виде кровной вражды не нужен ни вам, ни уж тем более леди Кейтлин… (Надеюсь, вы с этим согласитесь.) Тем более что за подобную сговорчивость семейством ди Сейт поставлена, в общем‑то, не самая высокая цена — вам всего лишь придётся взять ди Самери под полную опеку. Да — да, именно под полную!

Рассчитываю на ваше благоразумие в этом вопросе, сэр Кэрридан. И искренне надеюсь, на то что вы не совершите роковой ошибки, и не откажетесь из‑за своего необычайно рыцарского характера пойти навстречу всем заинтересованным сторонам, желающих миром завершить длящуюся много лет кровную вражду между семействами ди Самери и ди Сейт, унесшую так много людских жизней, и уж тем более не втянете во всё это ещё и ди Мэнс…

И ещё один момент, сэр Кэрридан, который, возможно поможет вам принять правильное решение… Несмотря на то, что леди Энжель трижды перепроверена нашими лучшими менталистами на предмет отсутствия у неё желания каким‑то образом навредить вам или леди Кейтлин, а так же нахождения в сокрытых областях её разума низкоуровневых ментальных закладок — «подарков» от наших аквитанских друзей, я всё же не могу унять своего беспокойства касательно того, что данная особа окажется вскоре близ вас и вашей невесты. Я постоянно задаюсь вопросом, почему мои коллеги так запросто выпустили из своих рук подготовленного мага боя в лице леди Энжель, даже не попытавшись её остановить… Несмотря на явную самоубийственность такого поступка ди Самери, а таким образом — бесцельную трату драгоценного времени и немалых средств на её обучение и подготовку… Что‑то здесь не так… И, боюсь, вполне вероятен такой вариант, что наш противник замыслил какое‑то немыслимое коварство… Ведь я, к моему превеликому сожалению, не воспринял ваше предложение по вытаскиванию леди Энжель из Аквитании как реальное, и необходимые операции сокрытия поведены не были… Так что не исключено, что моими заморскими коллегами был достоверно установлен тот факт, что вы находитесь на свободе и никакая казнь вас не ждёт. Что давало им возможность начать свою игру… К примеру, полагая, что удавшееся однажды её копии, тем более получится провернуть и самой ди Самери, они могли сделать ставку на ещё одну любовную аферу. (На мой взгляд это наиболее вероятно). Главное, вас в неё втянуть, а там сразу появятся варианты развития сложившейся ситуации к их вящей выгоде. Но если ди Самери окажется под вашей полной опекой, то вольное или невольное использование девушки в таком плане против вас окажется попросту невозможным… Иначе же, боюсь, попыткам втянуть вас через ди Самери в какую‑нибудь афёру не будет конца… А вам такая головная боль в доме, полагаю, совсем не нужна…

В общем, единственно верным вашим решением в данных обстоятельствах, на мой взгляд, является — принять всё как есть. И взять леди Энжель под полную опеку. Так явно будет лучше как для неё, так и для вас…

Эрих Кован.

— Но Энжель же никогда не согласится на такое условие её освобождения и ни за что не примет полную опеку! — с отчётливым отчаянием воскликнул я, порывисто поднимаясь и сминая прочтённое письмо.

— Не согласится поменять каторгу на свободу? — насмешливо хмыкнул эйр Риатис. После чего, как‑то по отечески мне улыбнувшись, проникновенно сообщил: — Сэр Кэрридан, знаете, кого у нас тут только нет среди осужденных… Есть: и карманницы, и разбойницы, и мошенницы, и убийцы, и даже три контрабандистки… — Прервавшись на миг, он выдержал интригующую паузу, а затем убедительно продолжил. — А вот дур… Тех нет ни одной! — И руками развёл, как бы выказывая таким образом искреннее сожаление по этому поводу.

— Нет! — от избытка чувств заходив по кабинету туда — сюда, несогласно замотал я головой. — Нет, так нельзя! — И, остановившись как вкопанный у стены, в дальнем углу, решительно произнёс, обращаясь к начальнику каторги: — Нужно сделать всё иначе. Раз уж опека леди Энжель необходима, давайте оформим не полную, а обычную.

— Нет, сэр Кэрридан, — не менее решительно ответил эйр Риатис, отстраняясь от стола и несогласно покачивая головой. — Боюсь, пойти на такой подлог я не могу. Ибо имею на сей счёт прямой и недвусмысленный приказ. Полученный под роспись. Нарушать который, как сами понимаете, чревато. Так что если вас что‑то не устраивает, то решайте вопрос со своим покровителем. А крошка ди Самери пока побудет у нас… — И, сложив руки, с искренним недоумением признался: — Хотя я, сознаться, не понимаю, что вас смущает в полной опеке…

С отчаянием прикинув, сколько времени займут возможные мытарства по поиску Кована, которого в столице может банально не быть, и людей принимавших решение по данному вопросу, и попытках убедить всех заинтересованных лиц всё переиграть, я чуть за голову не схватился. Это ж месяцы может занять!

Неимоверным усилием воли взяв себя в руки, я резко выдохнул, разжимая судорожно стиснутые зубы. И, малость успокоившись, решил не рубить с плеча, а для начала поговорить с Энжель. Объяснить ей сложившуюся не по моей вине ситуацию, успокоить и попросить ещё немножко подождать своего освобождения с каторги…

Пока я размышлял так, её и привели…

Короткий стук и, приоткрыв дверь, в кабинет сунула голову какая‑то женщина — надзирательница. Вопросительно посмотрела на эйра Риатиса, а тот сразу ей рукой замахал — давай, мол, сюда. И она исчезла. На миг. Затем дверь полностью открылась и надзирательница зашла к нам. Введя под локоток сложившую руки за спиной и опустившую голову хрупкую девушку, в сильно ношенном сером платье, с парой тщательно, но несколько неумело заштопанных прорех, в старых, разбитых башмачках, и в застиранном почти до белизны платке… Энжель… С настолько осунувшимся, усталым лицом, что я немедля проникся неимоверным сочувствием к ней.

— Осужденная четыреста один дробь семь по вашему распоряжению доставлена, — бодро отрапортовала словно и не замечающая угнетённого состояния девушки надзирательница. И несильно ткнула в бок молчащую, понурившуюся Энж. Отчего та, неохотно раскрыв ротик, тихо выговорила, с отчётливо пробивающимися нотками отчаяния: — Осужденная Энжель ди Самери, убийство с отягчающими. Срок — двадцать лет…

— Свободны пока, — сказал эйр Риатис надзирательнице. И та, кивнув, и бросив на Энж строгий взгляд, поправила пояс с висящим на ней короткой тонкой дубинкой, обмотанной крест — накрест серебряной нитью, — несомненно несущей какой‑то эффектор магического воздействия — скорей всего парализующий или ошеломляющий, и направилась к дверям.

А я, сглотнув вязкий комок, возникший в горле при виде измученной каторжной жизнью девушки, тихо позвал её: — Энжель…

Та застыла. А затем, медленно — медленно, словно не поверив до конца своему слуху и оттого боясь ошибиться и увидеть кого‑то иного вместо меня, голову подняла. Но когда всё же взглянула и удостоверилась, что в углу, у стены, стою я… То её изрядно потускневшие с момента нашей последней встречи голубые глаза, полыхнули такой неимоверной радостью и отчаянной надеждой… Что меня пробрало до самой глубины души. И я отчётливо осознал, что просто не смогу предложить Энжель остаться на каторге ещё на какое‑то время, пока улаживаю вопрос с её опекой. У меня даже язык не повернётся предложить ей такое…

«Нельзя, нельзя ни на мгновение более оставлять здесь Энжель! — взволнованно подумал я, когда меня отпустило сжавшееся сердце. — Нужно любой ценой вытаскивать её отсюда! Пусть даже и под полную опеку! С ней можно и потом что‑нибудь придумать. Не велика беда — решу как‑нибудь вопрос. Главное, что Энж при этом будет на свободе…»

— Кэрридан!.. — неверяще произнесла тем временем девушка, смотря на меня во все глаза и подавшись мне навстречу. Ну а я, конечно же, немедля подался к ней…

— Стой — ять, — коротко, но внушительно обронил эйр Риатис, вынудив нас замереть на полушаге. После чего, громко кашлянув, он привлёк наше внимание. А когда мы уставились на него, провозгласил: — Леди Энжель ди Самери. Сим официально уведомляю вас о том, что сэр Кэрридан ди Стайни испросил разрешения о передаче вас ему на поруки. И суд счёл возможным его ходатайство удовлетворить… — И, дав девушке мгновение на осознание сказанного им, что проявилось в порывистом вздохе и брошенном на меня преисполненном невероятной благодарности взгляде, продолжил: — Оговорив, правда, при этом, что забрать вас на поруки сэр Кэрридан может только при условии вашего перехода под его полную опеку.

— Под… под полную опеку?.. — замерев, совсем тихо и немного растерянно переспросила златовласка, очевидно знающая что это такое.

— Да, — подтвердил эйр Риатис. И преспокойно сообщил: — Что, как понимаете, невозможно без вашего на то согласия.

— Но… — робко заикнулась Энжель, растерянно переводя взгляд то на меня, то на начальника каторги и не в силах выбрать для лицезрения кого‑то из нас.

— И никаких но! — мигом построжев, оборвал её лиарх. — Либо вы отказываетесь от милостивого предложения суда и, соответственно, остаётесь у нас до окончания срока, либо принимаете полную опеку и сей же час покидаете нас с сэром Кэрриданом. Другого не дано. — И, не дав девушке ни мгновения на размышления, тут же спросил: — Так каково же ваше решение? Вы принимаете выставленное судом условие вашего освобождения с каторги?

Едва он договорил, Энжель устремила на меня отчаянный взгляд своих небесно — голубых глаз. И, прикусив нижнюю губку, быстро — быстро заморгала, явно сдерживая выступающие слёзы. А затем, бросив чуть затравленный взгляд во двор, на стоящие ровными рядами металлические короба местного карцера, опустила взгляд, и как‑то странно обмякнув, едва слышно прошептала — вымолвила: — Да…

— Вот и славно, — удовлетворённо кивнул эйр Риатис, заметно расслабляясь. После чего перевёл взгляд на меня и, залихватски подкрутив тонкий ус, торжествующе подмигнул. Как бы говоря этим — ну, что я вам говорил?!

Я не оценил эту подначку по достоинству. Наоборот, она вызвала у меня исключительно отрицательные эмоции и нестерпимое желание дать кое — кому в рыло. Только силой воли и сдержался… Ограничившись лишь злым взглядом в адрес лиарха. И быстро шагнул к златовласке, глаза которой уже были на мокром месте. Быстро бедненькую в лоб поцеловал и прошептав успокаивающе: — Успокойся, моя хорошая, успокойся… Я тебя не обижу… И никому обидеть не дам… — к себе её прижал.

Энжель, помедлив чуть, мои объятия приняла. Молча уткнулась мне носиком в грудь и обеими руками чуть повыше пояса обхватила.

Так мы и простояли минут пять, прежде чем златовласка успокоилась и перестала едва заметно подрагивать. Явно помогли ей мои успокаивающие слова вкупе с ободряющим поглаживанием по узкой спинке…

— Я в порядке, Кэр… — тихо произнесла, наконец, она, осторожно отстраняясь, но не выпуская из объятий. И, подняв голову, слабо улыбнулась мне.

— Точно? — с изрядной толикой озабоченности вопросил я, бережно стирая большим пальцем правой руки мокрые дорожки под её глазами.

— Угу, — кивнула она, и замерла, доверчиво принимая мою заботу.

В этот момент в кабинет без стука сунулся Оскар. Поглядел на меня с Энжель, на эйра Риатиса, а затем уведомил своего начальника о том, что прибыли все нужные для завершения моего дела люди.

— Давай, давай их сюда, — тотчас же распорядился замахавший рукой начальник каторги.

Они и ввалились вскоре в кабинет. Какой‑то толстячок судейский, с помощницей — девушкой с постным лицом; сильно смахивающий на Бартинелли, только выглядящий чуть постарше, младший магистратский советник, с писцом — белобрысым пареньком с вороватым взглядом; унылый тощий мужичок — магистратский же поверенный, да два немолодых свидетеля из числа уважаемых горожан. С ними так же Оскар зашёл. И ещё один подчинённый лиарха — из Одарённых, судя по переливающейся зеленым и сиреневым серебряной фибуле с инкрустацией на форменном мундире.

Вся процедура, похоже, была известна собравшимся до мелочей, а потому и рассусоливать они не стали. Помощница судейского и писарь магистратский сразу придвинули стулья к стоящему в кабинете лиарха огромному столу и, разложив принесённые с собой писчие принадлежности, устроились с разных его боков. Гербовые бумаги, в немалом количестве, из сумок достали и принялись их заполнять, перенося на них нужные сведения из моих документов и тех что были предоставлены им эйром Риатисом. А остальные преспокойно расселись кто куда — мест хватало, и, нет — нет поглядывая с интересом на меня с Энжель, стали молча ждать, когда пронзительно скрипящие перьями и строчащие с умопомрачительной скоростью писцы со своей задачей справятся.

А потом… А потом, когда основная часть работы была окончена, и началось заполнение опекунской грамоты, от Энж потребовалось ритуальную фразу произнести. С чем златовласка чуть замешкалась… Ибо сперва она, вскинув голову, бросила на меня пронзительный взгляд лучисто — голубых глаз, словно пытаясь прочесть на моём лице нечто крайне важное для себя. Да так и замерла. И лишь потом, когда я ободряюще ей улыбнулся, да погладил успокаивающе по плечу, она решилась. Собралась с духом и чуть подрагивающим от волнения звонким голоском произнесла:

— Я, леди Энжель ди Самери, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, вручаю себя под полную опеку сэра Кэрридана ди Стайни…

«Ну вот всё и вернулось к тому с чего началось! — жизнерадостно провозгласил скалящийся бес. После чего с определённым злорадством и нескрываемым торжеством заявил: — А я говорил тебе сразу, ослу, говорил! Чтоб ты не маялся дурью и эту лапочку из своих лап не выпускал! Ибо без твоей опеки эта глупышка пропадёт! С тобой же будет — как за каменной стеной! И, безусловно, окажется так тебе благодарна… так благодарна… Что из твоей постели её не выгонишь и палкой! А ты не послушал, осёл… Побоялся ответственность на себя взять!.. Устыдился соответствующую плату нежной девичьей лаской за своё благодеяние по обустройству её судьбы принять!.. И к чему всё в итоге пришло? А? — И, скрестив лапки на груди, фыркнул и припечатал: — Только голову, получается, морочил и ей и себе!»

«Вообще‑то, помнится, поначалу ты убеждал меня, что Энжель мне даром не нужна, а потом и вовсе предлагал её продать, а не оставить себе, советничек демонов», — уязвлённо огрызнулся я.

«Так это я только для подначки!» — поспешил откреститься от имевших место быть советов смутившийся рогатый.

На что я только глянул саркастично на него. На этого редкостного златолюбца, который, что бы он сейчас не говорил, точно продал бы тогда долговые обязательства Энжель. Просто не удержался бы от соблазна махнуть какие‑то никчемные бумажки на целую кучу звонких монет драгоценного жёлтого металла.

Впрочем, я не стал развивать эту тему и устраивать препирательства с нечистью. Ведь дело, по которому мы все здесь собрались, уже близилось к завершению. Писари заполнили надлежащие бумаги, свидетели и чинуши их подписали, печатей, в том числе магических, на них ещё нашлёпали, да опекунскую грамоту мне передали. И мои документы вернули. Присовокупив к ним заодно и принадлежащие Энжель. На том основные формальности и закончились. Не прошло и четверти часа…

Осталось последнее. Для чего, собственно, тут и понадобился Одарённый…

Пока я аккуратно складывал и убирал все полученные бумаги в суму, маг достал из переданной ему эйром Риатисом шкатулки чёрного дерева браслет белой стали. Браслетик даже. Изящный. В виде плетёной цепочки и узкой полированной до зеркального блеска пластинки, с искусно выгравированной на ней, и так и притягивающей взгляд, золотистой надписью. Которая гласила, что владелица сего украшения находится под полной опекой сэра Кэрридана ди Стайни, рыцаря Империи, из города Кельма.

Этот изящный браслетик, с одним раскрытым звеном, маг и попытался на левую руку Энж нацепить. Безуспешно правда. Во всяком случае поначалу. И дело оказалось вовсе не в том, что браслет был девушке мал. Просто на её руке, после того как она сдвинула чуть рукав, обнаружилось не менее занимательное украшение. И гораздо более объёмное. Широкий, массивный наруч старой бронзы, испещрённый источающими багровое свечение рунным знаками. Не иначе — магический эффектор, подавляющий способность к поглощению жизненной энергии, имеющуюся у Энжель благодаря её необычному талиару.

Но, повозившись чуть, маг всё же сумел пристроить ещё одно украшение на ручке девушки. Нацепил узкий браслет на её тонкое запястье и сомкнул единственное звено, пришедшейся точно впору вещицы, соединив его с остальными. А затем напитал энергией это, так сказать, украшение…

Коротко полыхнули жёлтым сиянием руны Укрепления, нанесенные на каждый предмет браслетика, и растворились, утонули в заблиставшем металле. Обретшем невероятную прочность в результате этого действа. Теперь сие украшение запросто не снять. И даже кузнечным зубилом не сбить. Понадобится что‑то поэффективней… Например — пилка с алмазным полотном. Да и с той придётся провозиться и не час и не два, а как бы не пару дней…

— Ну вот и всё, — придирчиво осмотрев дело рук своих и отстранившись, удовлетворённо произнёс маг. Захлопнул опустевшую шкатулку, двинул её по столу в сторону эйра Риатиса, и, кивнув ему, направился к двери.

— А сковывающие способности леди безделушки снять?.. — недоумённо нахмурился я, останавливая Одарённого, явно решившего, что его присутствие тут больше не требуется.

— Снять? — как мне показалось, вызвал у него искренне изумление мой вполне уместный и закономерный вопрос.

Да и остальных мои слова привели в некоторое замешательство. Зашевелились все, переглядываться начали. А эйр Риатис с откровенным удивлением вопросил: — Зачем?

— За надом! — не сдержавшись, сердито отрезал я. Ибо буквально взбесил меня столь дурацкий вопрос.

— Но, сэр Кэрридан, ведь это определённо принесёт вам лишь ненужные хлопоты и может помешать исполнению обязанностей опекуна! Ведь случись что, вы же не совладаете с магессой с нескованным Даром! Да ещё имеющей к тому же такого невероятного талиара! — попытался отговорить меня эйр Риатис от явно опрометчивого по его мнению замысла.

— Это уж мне решать, с чем я совладаю, а с чем — нет, — холодно оборвал я его. И утверждающе обратился к Энжель, приобняв её и погладив по плечу: — Правда ведь? — На что та, робко улыбнувшись, несмело кивнула.

— Вы не правы, сэр Кэрридан… — предпринял было ещё одну попытку достучаться до меня начальник каторги, но я его и слушать не стал. Отмахнулся просто и обратился к магу, коротко велев ему: — Снимайте.

И тот, покосившись на замолчавшего и отворотившего голову лиарха, пожал плечами и снял с Энжель все магические эффекторы подавления способностей. Сначала — драгоценное ожерелье — отсекатель Дара, с тонкой девичьей шейки, а затем — повозившись чуть подольше, и бронзовые браслеты — подавители, с её рук.

— Вот теперь всё, — удовлетворённо кивнул я.

И, помявшись чуть, все потянулись к выходу из кабинета… Все, включая эйра Риатиса. Который чуть придержав меня, достаточно громко, для того чтоб его расслышала и Энжель, шепнул:

— На случай если у вас возникнут какие‑то трудности с вашей подопечной, сэр Кэрридан… Хочу напомнить вам, что вы имеете полное право в любой момент отказаться от опеки и вернуть данную особу к нам…

Высказанное начальником каторги напутствие заставило Энжель ощутимо вздрогнуть и прижаться ко мне покрепче. Отчего я, погладив успокаивающе девушку по плечу, так глянул на него, что он стушевался и резко передумал идти с нами. И попятился назад в кабинет, наказав Бартинелли: — Оскар, проводи сам наших гостей…

Так, всей толпой ведомой Оскаром, похоже, решившем нас одним гуртом выдворить с каторги, мы вышли из здания и направились прямиком к расположенной у самых ворот конюшне. Вернее к стоящему рядом с ней малому дилижансу, на котором прикатили из города чинуши. Жаль только транспорт этот оказался рассчитан лишь на восемь человек и, соответственно, свободным в нём было лишь одно место…

Впрочем, я быстро решил эту проблему, не желая оставлять бедняжку Энжель, всё ещё никак не могущую прийти в себя, одну. Просто взял и поменял одно место в дилижансе на своего коня. Паренёк — магистратский писарь, охотно согласился на такую выгодную сделку. Да и я не счёл себя оставшимся в накладе. Конь мне всё равно уже ни к чему. Ибо верхом мы в Римхол не поедем, карету наймём. Энжель же нужно отдохнуть, восстановиться после всех тех невзгод, что она на каторге перенесла.

Из‑за необходимости забрать своё оружие — его‑то я, в отличие от седла, вместе с конём не отдавал, так вышло, что в дилижанс мне выпало усаживался самым последним. Ну и, соответственно, я не смог промолчать и не сказать на прощание улыбающемуся Оскару ободряющее:

— А на счёт собак этих ваших серых — мздоимством промышляющих, вы не переживайте. Я обязательно займусь этим вопросом в свободное время…

— Да забудьте, сэр Кэрридан, — махнул рукой даже не дрогнувший лицом Оскар. И испустил лицемерный вздох: — Кому только на них не жаловались… Всё бестолку!

«А я тебе говорил! Говорил, что их наверняка прикрывает кто‑то на самом верху!» — не преминул тут же поддеть меня завозившийся бес.

— Так я не собираюсь на них жаловаться, — снисходительно бросил я Бартинелли, уверившись в том, что он, похоже, просто не знает с кем связался. Иначе бы не действовал так откровенно нагло… И доверительно сообщил ему, делясь своими планами. — Просто при следующей встрече, попрошу у нашего милостивого императора разрешения откупить у казны Коуридж… Дабы превратить его в своё ленное владение. Городок всё же не шибко большой и важный, так что, думаю его величество легко пойдёт мне навстречу. Ну а потом я просто передам его своей невесте… Леди Кейтлин ди Мэнс, прозванной в народе Справедливой — за необычайную любовь к карательному правосудию. — Помолчав мгновение, любуясь на вытянувшуюся рожу Оскара, явно где‑то что‑то слышавшего о громких свершениях одной запредельно стервозной демоницы, я глубокомысленно заключил: — И пусть тогда ваши чинуши сами жалуются куда хотят! — После чего, оставив разинувшего рот Оскара стоять столбом, забрался быстренько в дилижанс и был таков!

«Ты что, правда собрался прибрать к рукам этот городок?» — поинтересовался не на шутку оживившийся бес. И тут же предложил: — Лучше уж тогда выклянчить у императора эту прибыльную каторгу!»

«Да на кой мне этот Коуридж? — поспешил я отделаться от рогатого, прежде чем он допечёт меня своими ценными советами. — Деревня ведь деревней! А вокруг — редкая глухомань… — И криво усмехнулся: — Просто теперь из‑за моей подначки, этих вымогателей ждёт немало бессонных ночей. По мере выяснения обстоятельств дела и знакомства с подвигами моей ненаглядной невесты… — Да с притворным сочувствием вздохнул: — Правду говорят, что во многих богатствах заключены многие печали…»

— Н — но, пошли! — прикрикнул меж тем щёлкнувший кнутом возница и, дёрнувшись, дилижанс покатил прочь. А я, откинувшись на спинку мягкого сиденья, наконец, огляделся.

Увиденное, к сожалению, в восторг меня не привело. Спутники сидели молча — словно понабрав во рты воды, да беспрестанно косились на Энжель, бросая взгляды то на неё саму, то на приметное украшение на её левом запястье.

Кто‑то с искренним сочувствием посматривал, как девушка — помощница судейского, кто‑то с отчётливым осуждением, как один из свидетелей — добропорядочных горожан, а кое‑кто даже и со снисходительным торжеством… как магистратский советник, всякий раз с явным удовольствием отмечающий взором наличие белого браслетика на левом запястье благородной леди… Что спустя какое‑то время привело к невольной попытке Энжель втянуть руку под рукав платья и спрятать под ним так притягивающую чужие взгляды вещицу. Правда это не слишком‑то помогло… Потому что теперь все косились на её рукав… Как бы намекая тем самым, на своё знание того, что сокрыто под ним…

Прищурившись и обведя взглядом местных, я покачал головой. Однако не стал бросаться осуждающими словами, как поначалу было вознамерился. Хватило ведь всем и моего пристального взгляда, чтоб смешаться и заёрзать на сиденьях.

Удовлетворённый этой картиной, я ничего так и не сказал, а просто приобнял правой рукой Энжель и бережно прижал её к себе. Дабы она не чувствовала себя одинокой и беззащитной… На что она отреагировала признательным взглядом.

Так до самого Коуриджа все молча и ехали — никто словечка не проронил. А вылиться во что‑то затянувшееся молчание банально не успело. От городка‑то близлежащего женская каторга совсем недалеко отстоит. Так что мы меньше чем за четверть часа до него и докатили.

А там, когда миновали не шибко обременяющую себя исполнением должных проверок стражу у ворот, я сам затеял разговор. Поинтересовавшись у местных на счёт приличного места — таверны там или постоялого двора, где сдаются комнаты и есть купальня притом. И меня наперебой начали просвещать… Говоря, впрочем, одно и тоже. Коуридж‑то невеликая весь. И, похоже, более — менее приличных заведений всего одно… С довольно помпезным для такой глухомани названием — «Золотой Орёл».

Из природной вежливости я поблагодарил мздоимцев и вольных или невольных соучастников их аферы. А они, перестав так напрягаться нашей компанией, заметно расслабились. Судейский даже, сдвинув находящуюся позади него заслонку, закрывавшую небольшую дыру — окошечко, обратился к вознице с требованием остановить дилижанс у «Золотого орла».

Возле него мы были уже через неполный десяток минут. Часть которых, кстати, ушла не на езду, а на то, чтобы высадить свидетелей — горожан у какого‑то кабака. Домой они, похоже, не слишком торопились, видимо сочтя своё сегодняшнее дело по заверению опекунских грамот достойным для собственных жён оправданием долгого отсутствия и возвращения в изрядном подпитии.

Таверна же «Золотой Орёл», как оказалось, располагалась в самом центре Коуриджа — на крохотной площади, прямо напротив городского магистрата. Его‑то, по обыкновению возвышающегося над всеми окрестными зданиями, с большущими часами на башне, и увенчанного высоченным тонким шпилем ни с чем не спутаешь…

Выбравшись из дилижанса, я быстро пристроил своё оружие по походному — за плечами, взял суму в левую руку, а правую — подал леди. В которую она вложила свои пальчики. Ну и соответственно, как подобает, подсобил вылезти благородной девушке. Правда в результате моей помощи белый браслетик показался всему миру из‑под натянувшегося рукава каторжного платья… Ну да это не великая беда — Энжель оказалось достаточно просто одёрнуть его, чтоб это украшение исчезло из виду. Хотя, конечно, скрывать сию вещицу указывающую на вполне определённый статус её обладательницы законом воспрещается…

Впрочем, я не заострял внимания на этом моменте. Задумался просто… медленно — медленно дверцу дилижанса закрывая и отрешённо глядя при этом на Энжель. Отчего та чуть смутилась даже. И, быстро отведя правую руку от злосчастного левого рукава, вопросительно посмотрела на меня. Да ещё губку нижнюю при этом краешком жемчужных зубок прикусила с определённым волнением, не иначе как ожидая от меня требования перестать прятать от посторонних глаз увенчавшую её левое запястье вещицу.

— Да ты заходи, заходи в таверну, — спохватившись, сказал я совершенно неправильно истолковавшей мой взгляд златовласке. И добавил ей ещё, здраво рассудив, что она не меньше меня желает окунуться в бочку с тёплой ароматной водой, дабы помыться: — Скажи там сразу, чтоб купальню приготовили, да накрывали на стол… И пусть ставят побольше, побольше всего…

Внимательно выслушав меня, Энжель кивнула. И, поблагодарив меня преисполненным признательности взглядом за явное дозволение не раскрывать всем встречным тот, отчаянно смущающий её, статус в котором она теперь пребывает, ещё раз одёрнула прикрывающий белый браслетик левый рукав платья — чтоб уж наверняка, и направилась к большому, округлой формы крыльцу таверны. А я, взмахом руки придержав возницу, двинулся к нему. С целью поинтересоваться о возможности найма дилижанса для поездки в Римхол.

Однако, даже затеяв разговор с представившимся Томом кучером, я продолжил искоса приглядывать за златовлаской. Невесть почему категорически не хотелось её из виду терять… Словно бы, если это вдруг случится, я больше не увижу Энжель никогда…

«Лучше бы я её не отпускал от себя… — подумалось ещё мне вдруг, когда девушка начала подниматься по ступеням. — Вместе бы зашли».

Впрочем я тут же отмахнулся от собственнических помыслов — а никак иначе и не назвать возникшие у меня побуждения держать всегда при себе красавицу — златовласку и ни на шаг её от себя не отпускать. И продолжил с кучером общаться, задавая ему наводящие вопросы. Взял себя в руки значится. Но, несмотря на отсутствие каких‑либо препятствий с моей стороны, войти в таверну Энжель так и не смогла… Ибо в момент, когда она поднялась на крыльцо «Золотого Орла», туда же, распахнув дверь, вышла пара дюжих, плечистых парней — вышибал. Шут его знает зачем. Может свежим воздухом подышать…

И… И один из них, тот что с виду помоложе, неожиданно преградил путь Энжель. Грубо заявив при этом:

— Куда? Стоять! Ты куда прёшься? «Золотой Орёл» приличное заведение и всяким бродяжкам вход в него заказан! — А когда растерявшаяся под таким напором девушка остановилась, и, подняв голову, удивлённо уставилась на него, он хмыкнул, должным образом оценив её красоту, и, сбавив тон, снисходительно пояснил: — Не, не спорю, ты сама, конечно, ничего так крошка… смазливенькая на мордашку… но в целом видок у тебя в этой рванине не очень. — После чего, быстро переглянувшись со вторым вышибалой и губы облизнув, добавил ещё деловито: — Могу, разве что, через задний вход тебя на кухню запустить и накормить… Да одежонку ещё тебе поприличней подобрать… — И подмигнул: — Это, правда, сама понимаешь, не совсем забесплатно конечно… А за кое — какую благодарность с твоей стороны… Ну ты сама понимаешь какую…

Мало того, он ещё и попытался ухватить за руку попятившуюся девушку, со словами: — Да куда ты, постой! Сговоримся, не обижу!

Больше, правда, он не успел произнести ни слова. Всхрюкнул только, переломившись пополам, когда я, один рывком переместившись от дилижанса на крыльцо таверны, резко пробил ему под дых. И, схватившись обеими руками за брюхо, этот урод на колени упал, а затем и вовсе попытался на бок повалиться… Только не смог, так как я успел схватить его за ворот и вздёрнуть на ноги. Не из заботы какой‑то конечно, а с целью врезать ещё и в рыло. Дважды. После чего, встряхнув этого горе — вышибалу как нашкодившего щенка, злобно прорычал, обращаясь к нему:

— Ты как смеешь, скотина, так разговаривать с благородной леди?! Да ещё тянуть к ней свои грязные лапы?!

Ответить, увы, он мне не смог, продолжая пребывать в полной прострации. И, встряхнув его ещё пару раз и не добившись от него ничего кроме безвольного мотания головой и разбрызгивания по сторонам кровавой юшки, я отбросил от себя наглого урода, закатившего глаза. И перевёл не предвещающий ничего хорошего взгляд на его приятеля… Отчего‑то и не подумавшего вступиться за дружка.

Задать пару ласковых вопросов и второму вышибале помешал лишь случай. Случай в виде высыпавших на крыльцо городских стражников во главе с десятником. Оружных и доспешных. Столовались, наверное, в «Золотом Орле», заглянув в таверну во время патруля.

И, хотя стражников было всего четверо, их появление заставило меня слегка охолонуть и поумерить свой пыл. Собратья всё же мои по оружию… Коуридж ведь коронный городок.

Стражники же, увидев творящееся на крыльце безобразие, соплей жевать не стали. Один, повинуясь взмаху руки десятника бросился к битому мной вышибале, распластавшемуся окровавленной тряпкой на ступенях крыльца, а ещё двое оттеснили меня от другого — которому ещё не досталось от меня. А сам седоусый десятник, грозно вопросил, оглядывая всех нас:

— Что здесь, Тёмный вас забери, происходит?

Надо отдать должное второму вышибале, он быстро сообразил что к чему и покрывать выходку приятеля не стал. Угрюмо буркнул, отводя взгляд от моего золочёного рыцарского пояса:

— Джереми попутал чего‑то и совсем уж неподобающим образом обратился к леди… Вот и выхватил…

— Он что совсем с головой не дружит?.. Или захотелось отведать кнута на площади за оскорбление благородной дамы? — озадаченно воззрился на вышибалу десятник. И, внезапно сощурившись, обшарил взыскующим взглядом отвечающего ему парня. Да отрывисто спросил у того: — А не дурью ли вы какой закинулись, а?

— Не — не, никакой дурью мы не закидывались! — резко помотал головой вышибала, отметая грозящие потерей работы подозрения. И вздохнул покаянно, вновь покосившись на мой пояс: — Говорю же — попутали просто…

— Хм — м… — протянул нахмурившийся десятник и, глядя на сделавшего наичестнейшее лицо парня, задумчиво потёр гладко выбритый подбородок. И, повернувшись ко мне, брезгливо стряхивающему с перчатки кровь, внимательнейшим образом обшарил взглядом уже меня. После чего, отметив наличие рыцарского пояса, кашлянул и вопросительно обратился ко мне, предлагая представиться: — Сэр?..

— Сэр Кэрридан ди Стайни, из Кельма, — не стал чиниться я.

— Аж из самого Кельма? — малость наигранно удивился десятник. И головой покачал: — Эва вас занесло…

— Так вышло, — пожал я плечами, не став вдаваться в причины своего появления в Коуридже. И не став дожидаться от стражи соответствующего вопроса, который обязательно должен был последовать, сказал: — Всё было так как говорит этот парень.

Седоусый десятник явственно заколебался, с прищуром уставившись на меня и придвинувшуюся поближе ко мне златовласку. Задумчиво ус покусал, глядя на мой не внушающий почтения затрапезный вид. Явно вызывающий у него определённые сомнения… На Энжель взгляд перевёл. И головой даже покачал осуждающе, глядя на её убогий наряд. Но, тем не менее, высказывать сомнения в том что стоящая перед ним девушка настоящая леди не стал. Хватило ему вида того как гордо она себя держит даже в таком рванье, словно бы и не замечая во что одета, чтобы понять что перед ним действительно девица благородных кровей. Только те так могут…

— Всё было так как говорит этот парень, — повторился я, желая покончить уже со всем этим. Ну и дабы помочь десятнику принять правильное решение коснулся своего левого предплечья кистью правой руки и дважды провёл по рукаву, сверху вниз, как бы стряхивая несуществующую соринку. Прямо там где под одеждой сокрыта так и не сведённая до сих пор магическая татуировка в виде увенчанного крохотной короной щита с мечами.

— Ну если так… — озадаченно хмыкнул десятник, в глазах которого мелькнуло отчётливое удивление при виде поданного мной тайного знака означающего принадлежность показавшего его к коронной страже. И, не дождавшись ни от меня ни от вышибалы больше ни слова, разгладив усы и решительно постановил: — Если так, то дело ясное. — После чего велел стоящему на ногах вышибале: — Помоги своему приятелю, Харли. — Ну а затем спросил у меня: — Жалобу на него подавать будете?..

Покосившись на отрицательно качнувшую головой Энжель и чуть подумав, я махнул рукой. — Нет. Леди его прощает. — И покосившись на так и не пришедшего в себя Джереми, добавил без малейшего сочувствия к оному: — А я — я уже выразил ему свое недовольство.

Сочтя, что более нам тут задерживаться незачем, я подобрал брошенную суму, и спокойно прошёл мимо незамедлительно освободивших мне путь стражников к двери. Открыл её. Да чуть в сторону отступил, придерживая распахнутую створку, дабы поспешившая следом за мной Энжель могла невозбранно прошмыгнуть в зал «Золотого Орла». А после уже и сам зашёл в таверну. Подумав при этом про себя, что надо бы озаботиться приличной одеждой для златовласки. Во избежание попадания в подобные ситуации…

Имевшаяся в единственно приличной коуриджской таверне прислуга оказалась вышколена куда лучше вышибал. Ну или глаз имела более намётанный… Потому как, нисколько не смутившись нарядом Энж, действительно более подходящим бродяжке нежели леди, немедля метнулась к нам. Аж втроём. Правда две девушки из прислуги почти сразу остановились и вернулись скучать к стойке бара, поняв что не дано им опередить затесавшегося в их компанию паренька худощавого телосложения, оказавшегося самым шустрым. Который, уже пару мгновений спустя согнулся возле меня в угодливом поклоне с вопросом: — Чего изволите, благородный сэр?..

Я хмыкнул, глядя на этого расторопного и явно неглупого паренька, нацепившего белый фартук поверх лёгкой одежды и щеголяющего с полотенцем на сгибе левой руки, немедля принявшегося поедать меня преданным взглядом в ожидании какого‑либо решения и при этом старательно игнорирующего присутствующую рядом Энжель. Как бы подчёркивая тем самым, что это уж точно не его дело — кого привёл с собой обладающий рыцарским поясом посетитель. Хоть даже выглядящую сущей нищенкой девушку. Лишь бы платил…

Обведя взглядом не заполненный и на четверть зал, я ещё раз хмыкнул и начал лаконично излагать свои пожелания: — Купальню. Леди. Мне. Две хорошие комнаты по соседству. И мечите на стол поесть. Пока — что есть, а там определимся… — И придержав собравшегося было метнуться исполнять мой заказ паренька, спросил у него: — Да, кстати, в вашем городке есть приличный портной?

— Да, разумеется, сэр, — кивнул парень.

— А хороший скорняк?.. — продолжил я расспросы.

— Тоже есть, — уверенно ответили мне.

— Тогда отправь кого‑нибудь за ними, — практически не задумываясь велел я. Ну а что? Не самим же нам, уставшим таким, бегать по швейным и скорняжным лавкам, в поисках нужных мастеров? Да и вообще — пора уже мне привыкать к своему благородному статусу и соответствующим ему привилегиям, пора…

Разобравшись с самым насущным, так сказать, я помог Энжель усесться за одним из свободных столов. У окна. И сам, повесив дорожную суму на спинку стула, за ним же расположился, устроившись прямо напротив девушки. Чтоб удобней было общаться за трапезой. Поговорить‑то нам нужно о многом…

Правда разговор поначалу не клеился — ну никак мне не приходило в голову с чего собственно начать… А Энжель — Энжель, аккуратно сложив ручки на расстеленной на коленях салфетке, не спешила сама расспросы затевать. И вообще, судя по голодному блеску её глаз, неотрывно следящих за серебрёным блюдом с обложенной зеленью жареной птицей, которое девушка — прислуга вынесла из кухни, и тому искреннему разочарованию, что отчётливо проступило на лице Энжель, когда выяснилось, что это яство направляются не к нам, а к дальнему столу, занятому небольшой компанией, ей больше хотелось есть, чем говорить.

— На каторге было совсем плохо с едой, да?.. — тихонько обратился я к Энжель, с жалостью глядя на то как она сглотнула в момент когда большое блюдо с запечённым целиком гусем опустилось на чужой стол.

— Да нет, в целом кормят там достаточно сытно, — быстренько отводя взгляд от такого притягательного жаркого, ответила явственно смутившаяся девушка. И, немножко вымученно улыбнувшись, добавила, видя нарисовавшееся на моём лице непонимание того, отчего же тогда она так голодна: — Просто для этого нужно достаточно хорошо работать…

— Что значит — достаточно хорошо работать?.. — сдвинув брови, недоумённо переспросил я.

— Ну, к примеру, тот кто не исполняет дневной урок — остаётся без ужина… — ответила потупившаяся Энж.

— И ты часто без него оставалась?.. — сочувственно молвил я, догадываясь, что так оно и было.

— Часто… — подтвердила девушка, устремившая взгляд на свои руки, теребящие салфетку. И тихо — тихо произнесла, вроде как оправдываясь передо мной: — Просто я совсем непривычна к такой работе…

«Ну это и не удивительно, — подумал я. — Откуда взяться умению выделывать кожу и красить ткань у юной леди?..» — И поборов возникший в горле спазм, с искренним участием спросил:

— Что, совсем тяжело тебе приходилось?..

Энж, не поднимая глаз, кивнула. А потом, помолчав, поделилась: — Самое жуткое — это когда на дубильные чаны ставят… Устаёшь вроде и не сильно, а алхимическим реагентом так надышишься, напитаешься, что потом целую ночь уснуть не можешь… потому что все кости ломит, как от стылой лихоманки… — И поёжившись, прошептала. — Хорошо хоть на эти чаны чаще чем раз в три дня не ставят…

— Да уж… — только и смог что сказать на это я. И, не сдержав охвативших меня чувств, протянул руку и ободряюще коснулся плеча Энж, да ласково погладил её. Получив в ответ благодарную улыбку и тихое: — Спасибо…

— А что же выходные? Разве после особенно тяжёлой работы каторжанкам не дают отдохнуть? — спросил я.

— Выходные? Какие ещё выходные?.. — несказанно удивилась вскинувшая на меня взгляд девушка.

— Ну, мне так старший триарх… этот, как его… Оскар Бартинелли… говорил, что полагаются они каторжанкам, дескать… вроде как… — попытался растолковать я, но смешался в итоге и растерянно уставился на недоумённо хлопающую глазами девушку.

— А, эти выходные, — кивнула златовласка, похоже наконец‑таки сообразив о чём идёт речь. И, чуть кривовато улыбнувшись, сказала: — Один, Кэр. Каторжанкам полагается всего один выходной в год… — После чего добавила ещё: — Поэтому многие там свой срок заключения не в годах, а в выходных днях исчисляют…

— А что на счёт праздничных дней? — перебил я её, начиная подозревать что просвещавший меня о каторжных порядках Бартинелли слишком уж всё приукрасил. Или вернее — просто умолчал о многих важных моментах, всё сильно меняющих в нарисованной им благостной картинке…

— Их немного, — пожала плечами вздохнувшая девушка. — Да и сокращённый двенадцатичасовой день лучше, конечно, обычного — четырнадцатичасового, но не так что бы сильно…

— Не, реально в Надзорном ведомстве порядочные люди не служат! — возмущённо произнёс я, озлившись на себя — доверчивого лопуха, и на этого брехуна Оскара. И с трудом погасив обуявшую меня злобу, буркнул: — Мало того, что обременяют слабых женщин тяжкой многочасовой работой, не давая им никакого отдыха, так ещё и не кормят толком…

— Это каторга, Кэр… — без тени улыбки заметила Энж. И, теперь сама уже успокаивающе коснувшись рукой моего плеча, сказала: — Да ничего, жить там всё же можно. Даже если оставаться без ужина… — Но прозвучали её слова не слишком‑то уверенно, и, поняв это, девушка добавила ещё: — Ведь ночь можно и перетерпеть, а для восполнения сил вполне достаточно сытных завтрака и обеда.

На что я довольно скептически хмыкнул. Ибо говоря всё это, Энжель не удосужилась убрать голодного блеска из своих глаз… Да и как ни крути, а заметно осунулась она за время проведённое на каторге. А значит — её питание было явно недостаточным.

— Нет — нет, Кэр, правда! — попыталась убедить меня златовласка. — Остаться без ужина несколько раз в неделю это ерунда! А вот… — И смущённо запнувшись, замолчала.

— А что тогда не ерунда? — насторожился я.

— Ну… — замялась поначалу Энж. А потом, потупившись и вздохнув, всё же сказала: — Просто я ведь большую часть времени в карцере провела… А там из еды только хлеб да вода…

— Ты?! В карцере?! — ахнул я. И возмутился, проникаясь острым желанием вернуться на коуриджскую каторгу и покарать жестоко того кто додумался сунуть бедняжку златовласку в этот их металлический ужас — карцер, явно имея поводом лишь желание поиздеваться над ней: — За что?!

— Ну… Много за что… — попыталась уйти от ответа явно не желающая развивать эту тему Энжель. Но потом, видя что я не отстану, с покаянным вздохом созналась, чуть при этом покраснев: — Просто я, как это там называется, — вечная залётчица…

— Ты — залётчица?! — обалдело разинул я рот, не в силах поверить в сказанное. В голове просто не укладывалось, что такая лапочка как Энжель, вела себя на каторге так, что её на вполне резонных основаниях отправляли в карцер.

— Угу… — подтвердила не смеющая на меня и глаз поднять девушка, водя указательным пальчиком по столу.

— И что же ты там такое творила? — полюбопытствовал я, чуть придя в себя после такого шока.

— Да ничего особенного, — заверила она меня. Но потом всё же начала со стеснением перечислять: — День карцера мне дали за нарушения режима… это когда я подъём во второй раз проспала и ни на завтрак, ни на работу не пошла… Три — за злостное вредительство… когда не в тот чан алхимический реагент весь день таскала… Целую неделю — за драку с другими осужденными… ну там я совсем не виновата была — тогда одна гадина из старожилов меня милым котёнком назвала и попыталась за щёчку потрепать… вот… А… а в последний раз меня вообще отправили в ящик на месяц…

— На месяц‑то за что? — совсем уж растерянно вопросил я, впечатлённый подвигами златовласки.

— Да был там один неприятный случай с охранниками… — пожала плечами замкнувшаяся девушка. И вздохнула.

— Постой, — нахмурился я, — это ты говоришь не о том ли случае когда к тебе какие‑то служивые из внешней каторжной охраны привязались?..

— Да, — кивнула Энжель, немного удивившись тому, что мне обо всём этом вообще известно.

— И за что же тогда тебя в карцер‑то? За то что совершенно правильно поступила, вырубив начавших распускать руки уродов? — вознегодовал я.

— Нет, — отрицательно помотала головой златовласка, — за то что я их вырубила, начальник каторги ни словом меня не попрекнул. Сказал — так им и надо было. А меня отправил на месяц в карцер совсем за другое — за неподчинение законным требованиям охраны…

— За какое ещё такое неподчинение? — растерянно воззрился я на неё.

— Ну, за то что не осталась стоять, не рыпаясь, как мне было сказано этими двоими, — мило шмыгнув носиком, доверительно сообщила мне Энжель.

«Ну эйр Матиас Риатис… Если встретимся ещё когда‑нибудь с тобой — точно морду тебе набью! Прямо от души!» — обозлённо подумал я. И, опять погладив бедненькую Энж по плечу, сказал, утешая её: — Ну ничего, ничего, моя хорошая, всё уже позади…

Мои слова заставили воспрять духом погрузившуюся в не слишком‑то радостные воспоминания златовласку. Тоска ушла с её чела и она, чуть улыбнувшись, благодарно коснулась пальчиками моей руки.

Так как‑то сам собой наш разговор и затух. И не разгорелся вновь уже по вине прислуги, притащившей нам целый огромный поднос всякой всячины — на любой вкус. Ибо всё внимание голодной девушки немедля сконцентрировалось на еде… Да и я, признаться, отдал должное здешней кухне. Ну а потом и вовсе не до разговоров стало. Встретивший нас паренёк подскочил, дабы уведомить о том, что уже можно посетить купальню. Куда сразу же поспешила умчаться Энжель, даже не доев утащенную с блюда на тарелочку картофельную тарталетку. Помыться, очевидно, златовласке хотелось не меньше чем поесть…

Я же никуда торопиться не стал. Сначала спокойно куриную ножку доел, вина глотнул, потом на второй этаж таверны неспешно поднялся и приготовленные нам комнаты осмотрел. В одной из них оружие бросил, да снял доспех. Сменную одежду из сумы достал. И лишь затем отправился в купальню.

Хорошенько помылся, услугами брадобрея воспользовался, в чистое переоделся… В общем, в порядок себя привёл и в зал вернулся. Где, как я и надеялся, меня уже дожидались. В «Золотого Орла» заявился заинтересовавшийся моими расспросами о найме дилижанса Том… Ну да с ним мы недолго сидели — быстро сошлись в цене и ударили по рукам. Кучер, получил на руки задаток в виде золотого ролдо, клятвенно заверил, что вернётся завтра поутру с дилижансом, и исчез. А я остался дожидаться всё ещё плескающуюся в купальне Энжель.

Спустя полчаса и пару бокалов вина, мне это дело надоело. Велев подскочившей по взмаху моей руки прислуге показать леди её комнату, когда она накупается и туда же препроводить портного и скорняка когда они явятся, я отправился к себе. Дабы немножко отдохнуть — на кровати поваляться. А то так в сон клонит, что просто сил никаких нет…

Поспать спокойно мне, понятно, не дали. Разбудили сразу же, едва я, кажется, только сомкнул глаза. Это Энжель ко мне заглянула, дабы узнать, сколько мы ещё пробудем в Коуридже, чтобы сориентировать пришедшую к ней с помощницами портниху.

С трудом оторвав голову от подушки и кое‑как открыв один глаз, я ответил златовласке, что отбываем мы завтра утром. И добавил, что понимаю, что ничего достойного леди за это время не пошить даже самой проворной мастерице, но время не терпит. Потому пусть она пока закажет себе хотя бы обыкновенное дорожное платье, ну и всё остальное, разумеется.

Энжель, показав кивком, что всё поняла, ушла. Чтоб буквально миг спустя вернуться, разбудить меня, и смущённо спросить, сколько денег она может потратить на обновки.

— А сколько надо? — окончательно просыпаясь, спросил я.

— Да я даже не знаю… — растерялась немного Энжель. И замерла в сомнениях. Тут же впрочем, оживлённо встрепенувшись, и пообещав: — Я сейчас спрошу! — умчалась прочь.

Протерев глаза, я перевернулся на спину и уставился в потолок. Принялся возвращения златовласки ждать… И пролежал так, наверное, с четверть часа, отчаянно борясь со сном. Если не больше. Так и не дождался — уснул. И был практически тотчас же разбужен…

— Тьерра Лиханна просит за свою работу целых сорок монет серебром… — чуть помявшись, сообщила растормошившая меня Энж. И выжидающе уставилась на меня.

— Тебе надо четыре золотых ролдо? — уточнил я, не сразу поняв, о чём толкует девушка. И, отчаянно зевая, полез в суму за кошелём.

— И ещё мастер Нуарих желает получить полновесный золотой за сапожки… — тут же добавила златовласка, стоило мне только высыпать на ладонь немного денег.

— Хорошо, — кивнул я, отделяя пяток золотых кругляшей от их собратьев и передавая требуемую сумму своей подопечной. А когда она, сжав денежки в кулачке, ушмыгнула из моей комнаты, отчаянно зевнул, встряхнул заметно полегчавший кошель, прежде чем бросить его в суму, и задумчиво поделился с бесом: «Да, недёшево выходит одеть благородную девушку…»

«А раздеть — ещё дороже!» — съехидничал, оскалившись, этот паршивец, намекая понятно на что. Из‑за чего у меня прямо руки зачесались чем‑нибудь его огреть.

Понятно, что несмотря на всю остроту желания шмякнуть чем‑нибудь тяжёлым поганую нечисть, оно так и осталось несбыточной мечтой. Просто в силу нематериальности беса. Потому пришлось мне удовольствоваться лишь многообещающим взглядом в его адрес, да завалиться спать дальше.

Правда уснуть сходу не удалось. Так разбередил мне душу своим чересчур остроумным замечанием зловредный бес, что аж весь сон ушёл. И, покрутившись на постели, я с нескрываемой досадой обратился к нему: «До чего же жаль, что ты обретаешься здесь не живьём… А то бы я тебе такую трёпку задал!..»

«А как бы я тогда в тебя вселился, остолоп?» — фыркнул на это бес.

«Не знаю, как тебе это вообще удалось, учитывая что я не человек, — буркнул я. — Об одержимых ангелах или демонах вроде нигде не упоминается…»

«Так они это иначе называют, — просветил меня рогатый. — Не одержимостью, а наличием ментально — энергетического симбионта. — И, разважничавшись, с откровенным хвастовством заявил: — Причём не абы какого — а крайне полезного симбионта! И доступного далеко не каждому!»

Проделанный нечистью эдакий срыв покровов на некоторое время погрузил меня в ступор. Я даже не сразу и опомнился… Выпучившись на эту наглую скотину. А когда всё же пришёл в себя, то смерил раздувшегося — не иначе от непомерной гордыни, беса долгим взглядом и с чувством выдал: «Никакой ты не редкостный симбионт, да ещё ишь ты — крайне полезный, а самый обыкновенный паразит! Откровенно зловредный!»

Ох и разобиделся на это рогатый… Не передать! Ну да оно и понятно — правду никто не любит.

Точно поругались бы мы с ним, судя по тому как он вскипел, если бы не Энжель. Опять заглянувшая ко мне.

— Кэр, они отказываются брать у меня деньги… Хотят чтобы ты сам с ними расплатился… — войдя и шмыгнув носиком сказала она. И, пояснила затем тихонечко, отчего это у мастеров возникло такое желание: — Браслетик мой заметили…

Пришлось мне подниматься и топать в комнату моей подопечной, решать возникшую проблему. Не на пустом месте возникшую, в общем‑то. Опасения портнихи и скорняка вполне понятны, ведь находящееся под полной опекой лицо не имеет права распоряжаться деньгами. И если кто‑нибудь возьмёт их у Энжель, то я вполне могу забрать потом отданные монеты. Не взирая ни на какие договорённости между златовлаской и мастерами. И получится, что работали они забесплатно.

Быстро уладив всё это дело и самолично передав плату тьерре Лиханне и тьеру Нуариху, я вернулся к себе. И завалился на постель с твёрдым намереньем ещё малость поспать. Благо, надувшийся бес определённо не собирается мне докучать…

Только — только уснул — опять побудка! Энжель тормошит со словами, что нам пора идти ужинать!

Кое‑как продрав глаза, я вздохнул. Ну не было у меня никакого желания тащиться ни на какой ужин. Лучше бы продрых до самого утра…

Однако сказать это Энжель, непроизвольно облизнувшейся при словах о предстоящей трапезе, у меня не повернулся язык. Так что пришлось встать и спуститься со своей подопечной в зал. Да поужинать всё же.

Под вечер в зале «Золотого Орла» набралось прилично посетителей и не занятыми оставались лишь два стола. В силу чего внимание нам — а в первую очередь Энж, которая была во всё той же каторжной одежде, разве что выстиранной и выглаженной, было обеспечено. Многочисленные пристальные взгляды сразу скрестились на златовласке. Отчего та поначалу чувствовала себя весьма неуютно, хотя и старалась не подавать виду. А там уж полегче ей стало. Ибо принесённая расторопной прислугой еда заставила девушку позабыть обо всём на свете… И о любопытных взглядах и о шепотках за её спиной.

Но так или иначе, а надолго мы в зале не задержались. Даже для того чтоб посмаковать после доброй трапезы вина. Энжель начало резко клонить в сон, едва она насытилась. И я, глядя на это дело, покачал головой и решительно поднялся. Отобрал у сонно хлопающей глазами златовласки нож и вилку, которой она тщетно пыталась попасть в оставшуюся недоеденной часть запечённого с яблоками молочного поросёнка, дабы утащить оную к себе на тарелочку, положил их на стол и выдвинул стул с девушкой из‑за стола. Чтоб на руки её подхватить и унести прочь.

Сначала Энжель непонимающе уставилась на меня. А потом… Потом обхватила меня ручками за шею, для вящего удобства переноски и, прикрыв глазки, уткнулась носиком мне в шею. И, похоже, в сонную дрёму провалилась…

Да, определённо задремала она. Ибо даже не встрепенулась, ни когда я поднимался по лестнице, ни когда открывал дверь в комнату, ни когда укладывал в постель.

— Ну вот, теперь отдыхай… — тихонько молвил я, отстраняясь.

И сонно чмокнув губками и что‑то неслышно прошептав, златовласка повернулась на бочок, ножки подтянула и сложив ладошки вместе, подсунула их под покоящуюся на подушке правую щёчку. Чем умилила меня до невозможности… Я даже улыбки сдержать не смог.

— Ладно, пойду я… — немного смущённо проговорил я, обнаружив что любуюсь спящей леди неприлично долго и всё никак уйти не решусь. А пора бы мне и честь знать.

«А помочь ей раздеться?..» — в этот же момент коварно вопросил поблёскивающий глазками бес.

«С этим она уж и сама как‑нибудь справится, без чьей‑либо помощи», — не повёлся я на откровенную подначку.

«То есть пусть всю ночь мучается, чем выспится нормально? — осклабившись, уточнил рогатый. И укорил меня: Не заботишься ты о своей подопечной, совсем не заботишься…»

Вообще‑то, замечание нечисти на счёт того, что в одежде толком не выспишься, было весьма здравым. Из‑за чего я чуть не повёлся на него… В последний момент, уже шагнув к постели Энжель опамятовал, и резко остановившись, обругал хитрого беса.

«Нет, не будем мы Энжель раздевать и укладывать её под покрывало! — досадуя на себя, сердито сказал я. — Как бы этого кому‑то не хотелось!»

«Ну и зря! — заметил этот паршивец. И, сложив лапки на груди, благожелательно заметил: — А ведь это мало того, что пошло бы ей только на пользу, так ещё и помогло бы выяснить тебе одну крайне важную вещь!»

«Это какую ещё?» — недоумённо нахмурился я.

«Как это какую?! — выпучил глазки бес, якобы дивясь моей недогадливости. А потом, стараясь не скалиться так уж откровенно, воздел пальчик и назидательно произнёс: — Конечно же — насколько совершенной копией крошки ди Самери являлась лисичка Элис! — Да ещё простодушно добавил, гад, лапками разведя: — Ведь как тебе без столь важного знания дальше жить?..»

«Да иди ты!» — одарив покатившегося со смеху поганца самым злобным взглядом, выругался я. И бросив последний взгляд на сладко посапывающую златовласку, такую удивительно милую и беззащитную во сне, вымелся из её комнаты. Отправился к себе. Тоже спать. Не помышляя при этом ни о каком сравнении настоящей Энжель с липовой…

* * *

Координатору.

Четырнадцатый на точке встречи до истечения контрольного срока не появился. Ликвидация объекта «Таможенник» не подтверждается.

Девятый.

* * *

К следующей побудке, произошедшей уже утром, я отнёсся куда благодушней. Выспался… Ну практически. Нет, не отказался бы, конечно, поспать ещё пару — тройку часиков, но и так пойдёт. Жить можно. И, главное, — хочется!

Придя в хорошее расположение духа, я даже расщедрился на совсем не обязательное вознаграждение лупоглазому мальчишке из прислуги, явившемуся сообщить благородному сэру о том, что завтрак уже на столе, а у крыльца «Золотого Орла» стоит дилижанс.

«Да, хоть и одно название, что город, этот Коуридж, а обслуживание в лучшей здешней таверне всё же на высоте. Как в столице прям… — хмыкнул я про себя, одаривая посланца цельным медяком. Критично заметив тут же впрочем: — Им бы ещё вышибал вышколить надлежащим образом… Тогда «Золотой Орёл» действительно приличным заведением станет».

Довольный моей щедростью мальчишка убежал, а я, не мешкая, стал одеваться. И собираться. Хотя чего мне там, собственно, собирать?.. Я ж не явившаяся в гости со всем своим гардеробом барышня. Так что мои немногочисленные вещички быстро очутились в суме, а та — на моём плече. А в руки я оружие взял. Ну и снёс сразу все свои манатки в дилижанс. Там пристроил их, да с Томом парой слов перекинулся. И отправился за Энжель. Вернее — за своей подопечной. Да, пора привыкать именовать златовласку именно так. Будить её, если она ещё сама не проснулась, да тянуть завтракать. А там, если мастера уже доставили заказанную моей подопечной одежду и обувь, сразу и в путь.

Однако будить мне леди не пришлось. Встала уже сама. И примеряла обновки, которые не поленилась самолично принести портниха — мастерица. А скорняк, похоже, поспел даже раньше её, судя по красующимся на ножках Энжель новеньким сапожкам…

Хотя, честно говоря, получив сразу после стука в дверь дозволение войти в комнату своей подопечной и войдя, на обувь девушки я обратил внимание лишь постольку поскольку. Так же как и на небольшую шляпку с узкими полями. Ибо во все глаза уставился на дорожное платье леди, то что было пошито по её заказу тьеррой Лиханной. Платье, ага! Светленький полотняный костюм, по типу охотничьего! Состоящий из коротенькой приталенной курточки на трёх пуговках, с растительным узором на боках, да облегающих стройные девичьи ножки полотняных штанишек! Их в данный момент и оценивала Энжель, крутясь перед небольшим зеркалом, что держала в руках портниха. С целью, как я понял, понять, не слишком ли бесстыже обтягивают штаны её привлекательный зад. Да, весьма и весьма привлекательный… Если не сказать больше…

Поймав себя на том, что позабыв обо всём, стою и откровенно пялюсь на задницу Энжель, а мысли мои начинают двигаться во вполне определённом направлении, я даже рассердился немного на себя. И, нахмурившись, досадливо мотнул головой. Отгоняя прочь возникшее у меня прямо‑таки необоримое желание затащить немедля златовласку, прямо в этих штанишках, в постель.

— Мне не следует этого надевать, да?.. — расстроенно произнесла Энжель, обратив внимание на мою хмурую физию и, очевидно, ошибочно сочтя это за выражение отношения к её наряду. И тут же поторопилась сказать: — Тогда я надену платье, хорошо, Кэр?

— Да ты чего, Энжель?.. — растерянно протянул я, отступая от девушки, замершей в ожидании. Явственном ожидании дозволения от меня на смену наряда…

— Ты чего, Энжель?.. — повторился я уже расстроенно. И с горечью произнёс, глядя на понурившуюся и покорно сложившую ручки златовласку: — Я же тебе не хозяин… а ты мне вовсе не рабыня… Чтоб мои прихоти исполнять…

— Извини, Кэр… — шепнула леди, явственно покраснев от моего упрёка. А затем, вскинув на меня глаза и тут же смущённо отведя взгляд, вполне решительно сказала: — Тогда я в костюме поеду. Несмотря на то что он несколько вызывающ… — И, погладив аккуратно разложенное на столе зелёненькое платьице — ещё один пошитый тьеррой Лиханной наряд, рассудительно заметила. — Платье — это для дома или приёма у друзей — там где ты в безопасности. А в дорогу или на выход в незнакомом месте лучше надеть то, что будет удобнее в случае чего…

— Тебе и только исключительно тебе решать, что надеть, Энж, — твёрдо сказал я, закругляя этот разговор. Да бросил уходя: — Нас в зале уже завтрак ждёт. Так что поторопись, пожалуйста, со сборами… — А когда, выйдя из комнаты и прикрыв за собой дверь, остановился, задумчиво протянул: — Хм — м… — И озадаченно почесал в затылке. Призадумавшись над тем, нельзя ли примерить слова Энжель на Кейтлин. В смысле — не оттого ли моя ненаглядная невеста ходит почти постоянно в костюме, что не считает себя в полной безопасности, а не из желания эпатировать окружающих, как я полагал? Ведь, к примеру, когда мы были в столице, гостили в доме её родителей, Кейтлин постоянно носила платье… Надевая костюм лишь когда собиралась выйти за порог…

Сочтя, что что‑то в этом определённо есть, я отмер, и отправился завтракать. Решив не ждать Энжель. Пока она там ещё разберётся со своими нарядами… Но не успел я спуститься в зал и устроиться за столом, как Энж очутилась рядом. Похоже, во мгновение ока собралась, услышав о еде…

Я не ошибся, моя подопечная не умчалась есть бросив всё, а действительно крайне быстро покончила со сборами. Притащенный следом за ней прислугой небольшой берестяной короб, поставленный возле нашего стола, как бы не позволял в этом сомневаться. Таким образом нас ничего больше не задерживало в «Золотом Орле». Ну или почти ничего. Кроме, собственно, только — только начатого завтрака…

Плотно же поев и расплатившись, мы покинули таверну. Забрали короб, как я понял, с платьем и прочими полагающимися благородной девушке предметами гардероба, сели в дилижанс и покатили. На рынок. На посещение которого меня подвигла высказанная златовлаской просьба. Видя с какой жалостью я смотрю, на то с какой жадностью она насыщается, Энж жутко смутилась и, отодвинувшись от стола и потупившись, спросила:

— Кэр, а нельзя ли купить мне какое‑нибудь животное?.. Чтобы побыстрей восстановиться и перестать тебя за столом стеснять…

— Ты хочешь вытянуть из животного жизненную энергию? — догадался я.

Энжель кивнула в подтверждение. И выжидательно уставилась на меня.

— Да почему же нет? — пожал я тогда плечами. И тотчас же предложил: — Давай заглянем на городской рынок, он сейчас как раз должен быть в самом разгаре, да приобретём там тебе какую‑нибудь животину.

— Спасибо, Кэр! — поблагодарила меня оживившаяся златовласка.

— Да не за что, — смутился я. И полюбопытствовал: — А что, ты не можешь поглощать жизненную энергию существа лишь частично? Ну, не убивая его, а лишь ослабляя?..

— Почему же? — удивилась моя подопечная. — Могу. — И немного смущённо созналась: — Просто сейчас я не уверена что смогу удержать свою способность к поглощению чужой жизненной энергии под контролем… Слишком истощена…

— О — о… Ну тогда ясно, — сказал я.

— Потому лучше быть в готовности за убитое животное заплатить… — вздохнув, подвела черту Энжель. И заверила тотчас же: — Но я постараюсь не вводить тебя в напрасные траты, Кэр! Правда, постараюсь!

— Да какие там траты… — благодушно отмахнулся я от так проникновенно смотрящей на меня девушки. — Забудь!

Вот с целью скорейшего восстановления Энжель и приведения её в форму после заключения на каторге мы и заехали на рынок. Который расположился на окраине Коуриджа, не так уж далеко от северных ворот, на площади вчетверо превышающей размерами центральную. И, надо заметить, приличный в этом крошечном городке оказался торг… Не чета, конечно, кельмскому, или даже римхольскому, но всё же, но всё же…

— А какое животное тебе сгодится? — спросил я у Энжель, помогая ей выбраться из дилижанса и бросая взгляд на выстроившихся рядами со всякой всячиной торговцев, представленных в основном жителями близлежащих деревень. — Зайчишки ведь какого‑нибудь будет, наверное, тебе мало?

— Да, одного зайчика действительно будет маловато, — улыбнулась златовласка, аккуратно беря меня под ручку. И поделилась своими пожеланиями, одновременно с этим увлекая вперёд: — Лучше бы какого‑нибудь бычка…

— Ого! — впечатлился я. И озабоченно спросил: — А не много ли будет?..

— Не бойся, Кэр, плохо от этого, как от обычного переедания, мне не станет! — рассмеялась кажется уловившая мои опасения девушка. И добавила ещё нечто довольно интригующее: — К тому же объём жизненных сил даже довольно крупного животного не настолько и велик как кажется… Во всяком случае для меня.

Мне очень кстати вспомнился случай, когда Энж цельного здоровущего демона опустошила, а у него жизненной энергии наверняка было как бы не побольше чем у быка, и потому более глупых вопросов задавать не стал. Начал требуемую животину высматривать. Мне ведь это легче сделать, чем невеликой ростом златовласке. Нет, она чуточку подросла конечно с момента когда я впервые увидел её, но всё же не настолько, чтоб нагнать меня. Может футов пять, да четыре, четыре с половиной дюйма и будет в ней всего… С той же Мэджери не сравнить. Не говоря уже о Кейтлин, в которой росту все шесть футов. А та, так чуть пониже меня… Я вообще до сих пор похоже ещё расту. И ладно бы только вширь — в плечах бы раздавался, так ещё и вверх пру. Наверное ноги вытягиваются, чтоб было ловчей от обозлённых драконов удирать…

Так или иначе, а вскоре выяснилось, моё превосходство в росте над Энжель не играет решающей роли в деле поиска чего‑либо на рынке. Ну, во всяком случае, в деле розыска животных — уж точно. Ибо повинующаяся какому‑то, не то наитию, не то — неведомому чутью златовласка изначально выбрала верное направление движения и после непродолжительного путешествия по рынку притянула меня прямо к месту продажи скота. К приличных размеров загону, разделённому на небольшие части, в которых стояли и лошади и коровы и даже ослы. А так же — телята — жеребята, да всякие там мулы и волы.

Отыскались среди всего этого разнообразия живности и быки. Стояли они наособицу в отдельных, огороженных крепкими жердями, клетях. Во избежание, видимо.

Один, особенно крупный бык — могучий прям такой, с широченной грудью, мощной шеей, увенчанной большой башкой с широко расставленными толстыми рогами, да непоколебимо стоящий на ногах, кажущимися довольно короткими из‑за их толщины и общей солидности покоящейся на них туши, сразу привлёк внимание моей подопечной. И, отпустив мою руку, она устремилась к клети с этим животным. А я, разговорился со стоящим рядом хозяином — каким‑то деревенским, в простой одёже, заштопанной в нескольких местах, да обычной соломенной шляпе, с небольшой прорехой в поле. Который словно бы и не в город приехал на торг, а так и остался у себя в селе…

— Сколько ж ты хочешь за этого красавца? — поинтересовался я у него, кивая на пресловутого быка, к клети которого подошла Энжель.

— Шесть золотых, благородный сэр, — коротко поклонившись, без малейшей заминки ответил он. — И ни серебряным меньше!

— Ого! — неслабо впечатлила меня названная цена, и я совсем по новому взглянул на неказистую одежду мужика. Кажется, кто‑то просто жаден чрезмерно, а не столь беден, что не может позволить себе приобрести что‑нибудь поприличней из одежды… И, хмыкнув про себя, я задал вполне закономерный вопрос: — А не сильно ли много просишь, хозяин?.. Это ж по здешним меркам наверняка стоимость половины дома в городе.

— Да вы посмотрите какой бык, сэр! Да вы лучшего во всей округе не найдёте! — с каким‑то даже возмущением провозгласил мужик, поведя рукой в сторону клети и как бы предлагая мне самому получше рассмотреть могучие бычьи стати. — А уж какие от него пойдут телята… — И, только — только начав расхваливать свой товар, осёкся.

Энжель же в этот самый момент до своей жертвы добралась… Перчатку полотняную стянула и просунула руку меж жердин к здоровущему быку, опустившему чуть голову и с подозрением уставившемуся на неё. И легонько так — по морде его — хлоп! А бык — брык! И наземь повалился! Правда тут же, подскочил обратно, ошеломлённо мотая башкой и пытаясь на подкашивающихся ногах укрепиться. Реально могучий оказался бычище…

— Не, хозяин, — рассмеялся я, глядя на выпучившего глаза мужика, — не буду я покупать у тебя этого быка. Какой‑то он у тебя неженка совсем оказывается… От легчайшего хлопка по морде с ног валится…

— Да как же так, Фавр?! Как же так?.. — запричитал бросившийся к своему сокровищу его хозяин.

А я, всё ещё посмеиваясь, предложил руку своей подопечной, с чуть порозовевшими щёчками отошедшей от клети. И мы пошли обратно, к дилижансу…

Транспорт наш на время нашего недолгого отсутствия никуда, понятно, не делся, так что вскоре мы залезли в него и покатили в Римхол. Устроились поудобнее и покатили.

Правда заметно ожившая Энжель, голубые глаза которой вернули себе былую яркость и теперь буквально сияли, почти сразу же пересела с места напротив меня на другое, расположенное рядом. И, умильно посмотрев на меня, ухватилась обеими своими ручками за мою. Да голову мне на плечо умостила. А затем и глазки довольно прикрыла…

Так что не вышло у меня поговорить серьёзно со златовлаской, как я намеревался. Думал, обсудим сейчас всё как есть, а оно вон как вышло… Энжель почти сразу задремала. И я просто не решился тревожить её. Успокоив себя тем, что времени для разговоров будет ещё предостаточно, ведь путь в Римхол займёт не один день. А там и сам уснул…

Во сне, можно сказать, весь первый день нашего путешествия и прошёл. До самого вечера продрыхли и Энжель и я. Лишь однажды во время остановки на каком‑то постоялом дворе для обеда стряхнув с себя сонную одурь и открыв глаза.

Вечером же, когда мы остановились на ночёвку, с разговором по душам тоже не сложилось. Ибо я решительно отложил его до решения проблемы, вставшей в полный рост. Дело в том, что в момент когда мы входили в зал постоялого двора, и Энжель при этом была пропущена мной чуть вперёд, я вновь поймал себя том, что самым предосудительным образом пялюсь на неё сзади. Мало того, мне ещё пришлось приложить немалые усилия, чтоб отвести взгляд от своей спутницы и перенести его с дивной девичьей фигурки на ничем не примечательную и не интересную окружающую обстановку, да подавить пробудившееся желание обладания такой прелестью. А спустя всего два шага ощутил настойчивый позыв души вернуть свой взор назад, на Энжель… Чтоб хоть ещё совсем недолго, хоть ещё совсем чуть — чуть, полюбоваться на прелестную златовласку. Вышагивающую впереди в этих возмутительно откровенно обтягивающих её ножки и зад полотняных штанишках… ведь вид же открывается просто восхитительный!..

«Да что же это такое?!» — сердито подумал ещё я, помотав головой.

«Ага! Что это такое и как с этим бороться!» — не преминул тут же съехидничать восседающий на моём левом плече бес.

«Ты ещё тут поумничай!» — буркнул я и, вильнув‑таки взглядом в сторону своей подопечной, страдальчески воздел глаза к потолку.

Тут же и без чьих‑то подначек ясно, в чём причина всего этого безобразия, творящегося со мной. Всё дело в том, что у меня давно уже не было девушки… А Энжель, как ни крути, очень и очень привлекательная особа и вообще — такая прелесть. Вот и пробивает меня на откровенное вожделение в отношении неё. Несмотря на ясное понимание того, что нехорошо это, доверившуюся мне девушку желать…

Вот и счёл я, что правильней будет погодить с разговором с Энжель на серьёзные темы. Ибо не получится у меня с ней нормальной беседы в таком состоянии, когда все мои мысли склоняются лишь к одному. Явно упущу что‑нибудь очень важное, засмотревшись на её прелести…

К счастью, войдя в зал таверны, я увидел своё спасение. Явившееся в лице светловолосой девушки — прислуги с усыпанным веснушками лицом и красивой располагающей улыбкой. И фигурка у подошедшей к нам девицы лет примерно двадцати была очень даже ничего… Нет, если выбирать между ней и Энж, то шансов у первой конечно никаких, но такой дилеммы передо мной не стояло.

Заметно повеселев, я с воодушевлением занялся размещение нашей честной компании на постой и соответствующими хлопотами. Чтоб спустя всего четверть часа, умывшись и приведя себя в порядок, вновь объявиться в зале. Понятно за компанию с Энжель. Которую, едва она сообщила мне о том, что уже чувствует себя сытой, я попытался быстренько сплавить, благодушно сказав:

— Ну иди тогда к себе. А я ещё немного посижу в зале — кубок вина выпью и тоже наверх поднимусь…

Златовласка, бросив на меня странный взгляд и прикусив чуть нижнюю губку, поднялась. Поколебалась чуть, явно желая что‑то сказать, но так и не вымолвив ни слова, развернулась и отправилась по лестнице на второй этаж. В свою комнату понятно.

А я, проводив леди нетерпеливым взглядом, дождался её исчезновения из виду и, перенёс своё внимание на приглянувшуюся прислугу. И разве что руки предвкушающе не потёр. Ну и немедля взялся приманивать к себе улыбчивую девицу…

А та такая хитрюга оказалась… Я к ней то так, то эдак подступлюсь, а она только глазки округляет, делая вид что ну ничегошеньки из моих намёков не понимает. И всё это с благожелательной и чуточку насмешливой улыбкой…

В конце — концов, совсем отчаявшись уже, я едва ли не прямым текстом изложил этой девице своё предложение, заключавшееся в том, чтоб покувыркаться этой ночью вместе в моей постели.

— Ах, простите, благородный сэр… — прямо‑таки преисполненным сожаления тоном протянула она. — Вы конечно весьма привлекательный и представительный мужчина… — И, выдержав интригующую паузу, сокрушённо вздохнула: — Но я предпочитаю девушек… — И, открыто мне улыбнувшись, быстренько свинтила.

Вот на блин я взялся выпить вина в ожидании её ответа?.. Подавился из‑за этого и насилу удержал в себе, когда оно полезло не в то горло. А когда, проглотив всё же злосчастное вино, чуть отдышался, вопросил потрясённо:

— Как, и ты тоже?..

Минут пять я ещё после этого просидел, разевая рот как выброшенная на берег рыба и хлопая глазами. Никак не мог справиться с последствиями эдакого шока…

— Ну дела… — выдохнул я, приходя наконец в себя. И пасть свою разинутую захлопнул. Да смущённо огляделся по сторонам.

А затем, борясь с вдруг возникшим у меня навязчивым желанием немедля подняться к Энжель и поинтересоваться у неё, не является ли она тоже одной из Этих девушек, одним махом опустошил недопитый кубок.

— Да не грузись ты так, паря! — с этими словами покровительственно хлопнул меня кто‑то по плечу. Кто‑то не заметивший моего рыцарского пояса, раз позволил себе такую фамильярность… Других ведь благородных кроме нас с Энжель на постоялом дворе я не заметил.

— Что?.. — обернулся я.

— Не грузись, говорю, на счёт Мариссы так, — повторился черноволосый парень, нетвёрдо стоящий на ногах. Изрядно похоже поддатый. И, вперив в меня взгляд замутнённых глаз, хохотнул: — Не ты первый, не ты последний! Она всех так отшивает! Чтоб отказом не обижать!

— Вот как?.. — протянул я не зная что и сказать.

— Точно, ик, тебе говорю! — уверенно кивнул он. И добавил ещё благожелательно, прежде чем, пошатываясь, отойти: — И ты это, не серчай на неё сильно за этот розыгрыш, на счёт того что её только девушки интересуют… Ну не спит она с гостями заезжими ни так, ни за деньги… Марисса ж дочка здешнего хозяина, а не какая‑нибудь приблудная голытьба…

— Слава Создателю! — облегчённо выдохнул я, когда парень убрался за свой стол. Прям даже радость какая‑то возникла у меня на душе, а не злость за обман, когда всё так хорошо разрешилось. Думал же уже всё, последние дни мира наступают… И скоро днём с огнём будет не сыскать красивой девушки интересующейся противоположным полом, а не своим…

Покачав головой и негромко рассмеявшись своим мыслям, я с просветлевшим лицом отправился к себе. В комнату зашёл, дверь за собой закрыл, да на кровать завалился. Умостился поудобней, руки за голову закинул, и, уставившись в потолок, вновь над провёрнутой этой Мариссой шуткой и обуявшими меня в связи с этим страхами посмеялся.

А потом, когда отсмеялся, вздохнул. Чуть расстроенно. Ибо желание близости с девушкой так никуда и не исчезло и ощущалось вполне отчётливо. Да ещё и спать совсем не хочется…

«Так и чего ты теряешься?! — жарко зашептал мне на ухо бес, с лёгким хлопком материализовавшийся на моём левом плече. — Когда в соседней комнате тебя такая прелестная крошка дожидается! Которая точно не сможет тебе в близости отказать… И вообще будет только рада, если ты ею нежно овладеешь…»

«Иди ты со своими подначками знаешь куда?» — ругнулся я, чувствуя что меня неслабо завела подброшенная рогатым идея. Так и представилась мне сразу Энжель, с сияющими глазами, сжимаемая мной в объятьях… Без одежды совсем…

«Да какие подначки? — делано возмутился это провокатор хвостатый. И давай дальше нашёптывать мне: — Ну ты чего?! Не будь остолопом — ведь полная опека, которую эта лапочка так доверчиво приняла, открывает тебе такие широчайшие возможности для злоупотребления… Что ты можешь делать с этой крошкой всё, что твоя душа пожелает… — Да захихикал тоненько: — И что самое забавное, так это то, что она при всём этом не может никому пожаловаться. Никому кроме тебя… Представляешь, как это забавно будет выглядеть? Когда златовласка поутру придёт к тебе и, утирая слёзки, будет жаловаться на тебя же? Ну а ты, глубокомысленно покивав, сам себя накажешь — строго пожуришь, и уже в своей постели эту глупышку тут же ещё разочек разложишь…»

«Не собираюсь я злоупотреблять опекой над Энжель! Тем более — для удовлетворения своей похоти!» — стиснув зубы, с негодованием прорычал я, отвергая гнусное предложение поганой нечисти.

«А на кой мы тогда её с каторги забирали?!» — сев на зад, разинул пасть бес.

«Ну уж точно не для этого! — возмутился я. И чтоб закрыть вопрос раз и навсегда, добавил ещё категорично: — Энжель моей любовницей ни при каких условиях не станет! И на этом — закрыли вопрос!»

«Это ещё почему — ни при каких условиях она твоей любовницей не станет? — заартачился недовольно задёргавший хвостом бес. И вдруг, резко подскочив и блеснув глазками, насмешливо вопросил: — Ты чего, ди Мэнс боишься что ли?»

«Да ни чуточки!» — фыркнул я возмущённо в ответ на такое толкование моего явного нежелания сделать златовласку своей реальной любовницей.

«А я думаю — боишься! — осклабился рогатый. И тотчас же, коварно осклабившись, поставил вопрос ребром: — Да ты вообще мужик или как?»

«Это ты к чему клонишь, скотина?..» — нахмурился я.

«Да к тому что, если ты мужик, то просто возьми и поставь эту стерву демоницу перед фактом, что помимо неё у тебя будет любовница. А вздумает артачиться — за шкирку её и встряхни хорошенько! Мигом присмиреет…» — немедля начала наущать меня нечисть.

«А ты — мужик или как? — ответил я на провокацию провокацией. И язвительно предложил: — Давай ты сам всё это, что только что сумничал, заявишь демонице?»

«Да чегой это я‑то? — обеспокоенно завозился этот паршивец, явно категорически не желая самолично воплощать свои идеи в жизнь. И попробовал выкрутиться, заявив: — Не мне ж с ней жить, а тебе!»

«Ну если мне, то ты помалкивай тогда, — срезал я его. И повернувшись на бок, и закрыв глаза буркнул: — А то спать только мешаешь…»

* * *

Координатору. Срочно.

Из достоверного источника получены сведения о задержании Охранной управой Четырнадцатого. Во избежание раскрытия значительной части нашей агентурной сети прошу вашего немедленного разрешения на вывод связанных с провалившимся агентом оперативников и зачистку не имеющих ценности лиц имевших с ним плотный контакт.

Так же запрашиваю новые инструкции касательно объекта «Таможенник».

Седьмой.

* * *

Утро добрым не бывает. Сию житейскую мудрость я сполна прочувствовал сегодня на себе, поднявшись всего через полчаса после того как всё же сумел уснуть. Жуть просто жуткая. Голова — как ватой набита, а глаза так и норовят закрыться. Успокаивает немного лишь то, что главное — завтрак как‑то перетерпеть, а там — в дилижансе можно будет отоспаться.

Умывание холодной водой помогло мне прийти в чувство и немного взбодрило. На какое‑то время, понятно. Которое я решил не терять бесполезно и, быстренько приведя себя в порядок, отправился поднимать свою подопечную.

Как выяснилось — утро было недобрым не только у меня. Ибо Энжель, впустившая меня в свою комнату, выглядела так, будто как и я, крутилась всю ночь в постели, не в силах заснуть…

«Вот, осёл, вот! — тотчас же с нескрываемым торжеством произнёс сидящий на моём плече бес. — Она, видишь, всю ночь тебя ждала, а ты, скотина, не пришёл!»

«Не мели чушь!» — отмахнулся я от него, во все глаза глядя на такую уморительно миленькую спросонья мордашку Энжель.

«И никакая это не чушь! — вскипел и не подумавший уняться рогатый. И категорично потребовал: — Так что бросай глумиться над этой лапочкой, злыдень, и тащи её немедля в постель! Дабы она, бедняжка, не терзалась более неопределённостью своего статуса и восстановила утраченное душевное равновесие!»

Совету беса я конечно не последовал. А, приблизившись к девушке, тотчас же опустившей глаза, взял её за плечи и тихонько спросил: — Ну ты чего, Энж?.. Почему ты ночью не спала?..

Златовласка, бросив на меня исподлобья быстрый взгляд, явственно смутилась. И, заколебавшись, протянула: — Ну — у…

— Ты что же, думала, что я решу воспользоваться твоим зависимым от меня положением? — с искренним возмущением вопросил я, поняв, что догадки беса касательно того что Энжель ожидала моего появления в её комнате этой ночью близки к истине. И, отстраняясь от златовласки, с горечью произнёс: — Неужели ты считаешь меня такой скотиной?.. что способна обидеть доверившуюся ему девушку…

— Нет, Кэрридан, что ты! Я так вовсе не считаю! — вскинув голову с жаром воскликнула Энжель. Добавив ещё убедительно, глядя на меня увлажнившимися глазами: — Ты очень хороший, Кэр… Очень… — После чего, шмыгнув носиком, потерянно произнесла: — Просто… — И взгляд отвела.

— Что просто‑то? — не понял я сути этого многозначительного изречения.

— Ну, ты же, хоть и освободил меня по сути, оружия мне, тем не менее, не дал… — ответила опустившая голову девушка.

— И из‑за этого ты вообразила себе невесть что?! — вытаращился я на неё.

— Ну… — протянула, не поднимая взгляда, златовласка. И так и не ответив ничего, потёрла половицу правым сапожком.

— Ладно, вот, держи, — решительно проговорил я, немедля срывая с пояса нож и суя его в руки своей подопечной. С досадой добавив при этом: — Ну не подумал я, не подумал, что тебе так необходим этот ритуал возвращения воинской чести! Извини! Ты ведь девушка!

— Девушка, — кивнула Энж, признавая это очевидный факт. После чего заметила: — Но и маг боя тоже… — А потом, крутя вручённый ей нож в руках и явно не зная куда его пристроить, неожиданно смущённо спросила: — Кэр, я что, совсем тебя не привлекаю?.. — И дыхание в ожидании ответа затаила. А когда я недоумённо уставился на неё, торопливо пояснила, изрядно при этом покраснев: — Ну как девушка…

Я с трудом удержался от того чтоб не закатить глаза. А бес — тот так и вовсе брякнулся с моего плеча давясь хохотом

— Если бы… — вздохнул я, помявшись чуть и решив во избежание возможных недоразумений в будущем ответить на поставленный вопрос достаточно откровенно. — Если бы ты меня не привлекала Энж… То лисе — Элис не удалась бы та подстава на остморской таможне, приведшая в итоге к тому, что мы с тобой сейчас стоим здесь…

Поначалу счастливо улыбнувшись и став из‑за этого совершенно очаровательной, к концу моей фразы Энжель немного поубавила свой восторг. И с откровенным недоумением уставившись на меня, немного растерянно вопросила: — Элис?.. Что ещё за Элис?

— Знаешь, давай обсудим это в дороге, — после кратких раздумий предложил я, поняв, что серьезного разговора с Энжель мне теперь не избежать и он, похоже, может затянуться в силу выказываемого девушкой непонимания того причём здесь какая‑то неведомая Элис: — Ибо, видимо, мне придётся поведать тебе очень многое…

— Хорошо, Кэр, как скажешь, — покладисто кивнула Энжель. И мы отправились завтракать…

Не то что бы я хотел ещё отсрочить этот разговор по душам, просто, судя по всему, он действительно может выйти довольно продолжительным. А время не терпит — нужно без промедления возвращаться в Римхол, пока всяческие злопыхатели не очухались после нанесённого им удара и не измыслили новую пакость в отношении моей невесты. Так что мне край нужно быть поскорее там… Просто край…

Впрочем, пресловутая отсрочка вышла очень небольшой. Уже буквально полчаса спустя, мы, оставив позади постоялый двор, катили дальше в дилижансе. И ничто более не мешало нам спокойно поговорить.

Пару минут я собирался ещё с мыслями, глядя в окошечко и размышляя с чего именно мне начать. А потом, махнув рукой, перевёл взгляд на расположившуюся прямо напротив меня Энжель, сразу сделавшую сосредоточенно — вопросительное личико, и начал повествовать. Прямо с того момента как одна особо опасная преступница совершила побег из‑под возглавляемого мной конвоя… Почти сразу впрочем, перейдя к его последствиям, выразившимся в том, что я, счастливо избежав реального наказания, оказался сослан в несусветную дыру — на отдельный остморский таможенный пункт. Большим начальником…

Энж, услышав о таком изощрённом коварстве высокого руководства Охранки, не смогла сдержать улыбки. Которую, впрочем, тут же погасила, стоило мне только прервать свой рассказ, и всем своим видом выразила готовность слушать меня дальше. Ну я и продолжил… Начав живописать своё, местами скучное, а местами — забавное, житие — бытие на таможне. И разливался соловьём, пока не осознал, что непроизвольно оттягиваю тот миг, когда придётся перейти к повествованию о том, что до сих пор ранит меня… Поняв это, я смешался и плавно закруглил свою болтовню ни о чём, несмотря на явно выраженный интерес к излагаемой мной истории со стороны златовласки. И, вздохнув, перешёл непосредственно к тому моменту, когда на таможне появилась рыжеволосая копия Энжель. Княжна Элис фон Мягкенбок…

— Постой, постой! — остановила меня встрепенувшаяся девушка. — Ты об этой Элис?!

— Ну да, об Элис фон Мягкенбок, — подтвердил я.

— Но как ты мог нас перепутать? Она же совсем на меня не похожа! — недоумённо свела бровки вместе Энжель.

— То есть сама Элис фон Мягкенбок тебе знакома? Пусть и в облике отличном от твоего? — утвердительно спросил я, внимательно посмотрев на златовласку.

— Да, знакома, — не стала отрицать этого леди. И, смешавшись под моим взыскующим взором, обретшем едва ли не кинжальную остроту, торопливо пояснила: — Тётя Мария занималась с ней одно время в особом порядке, после моего возвращения. Так что Элис часто бывала у нас, иногда оставаясь и на несколько дней… — Видя как я всё сильнее сощуриваясь, выслушивая её откровения, златовласка сбилась. Замолчала. Чтоб добавить затем совсем уж убитым голоском: — И мы с ней даже сдружились немного…

— Но к чему её готовят, ты не знала? — уточнил я.

— Нет, — ожесточённо помотала головой Энж. Да, не успокоившись на этом, добавила ещё проникновенно, молитвенно стиснув ручки перед грудью: — Я правда не знала Кэр! Она не говорила, а я — не спрашивала.

— Если так — то хорошо… — медленно произнёс я. И, прекращая так испытующе смотреть на переживающую девушку, немного расслабился. А затем даже улыбнулся. Ведь как‑то на душе стало тепло — тепло от осознания того, что я не ошибался в Энжель и она не была замешана в той хитрой подставе, осуществленной лисой — Элис. Златовласка не только не участвовала в этом грязном деле, но даже и не подозревала о его существовании. Втёмную её сыграли… Что говорит только об её исключительной порядочности. Иначе ведь, будь она дрянью, которая легко пошла бы на то чтобы подставить другого человека, зачем бы этой её тёте Марии скрывать от неё всю подоплеку дела?..

— А что было дальше, Кэр? — поняв, что я поверил в её полную непричастность к произошедшему, тут же жадно потребовала продолжения рассказа Энжель.

— Дальше? — задумался на мгновение я. И вздохнул: — Дальше всё покатилось под откос… Из‑за того, что я ничуть не усомнился в том, что Элис, перенесшая магическую трансформу тела и обретшая твои черты — это ты и есть… — И, чуть помолчав, добавил: — Да она мне и повода такого никогда не давала… Сыграв, наверное, лучшую роль в своей жизни…

Ну и продолжил свою исповедь о днях давно минувших, но, тем не менее, до сих пор тревожащих душу. Благо слушательница из Энжель вышла просто великолепная. Сидела тихо — тихо, затаив дыхание, и жадно вслушивалась в моё повествование. Не мешая и не прерывая.

Так мы и ехали. А я всё говорил и говорил… Не скрывая в своём рассказе практически ничего и лишь кое — где отделываясь скупыми фразами, чтоб не смущать Энжель слишком уж сильно. Пока не добрался до наших вечерних посиделок с Элис… И впервые с момента начала пересказа о сути произошедших событий был перебит девушкой.

— Она, она предлагала тебе себя, представляясь мной?! — запинаясь, с трудом выговорила Энжель.

— Ну, не совсем так… — смущённо поправил я сидящую напротив меня с горящим лицом златовласку. И негромко вздохнул, помрачнев под гнетом накативших воспоминаний: — Всё было гораздо хуже, Энж… Всё было гораздо хуже… Она играла в любовь…

— Что?! — ахнула едва ли не подскочившая с сиденья девушка. И так глазами засверкала…

Я промолчал, не став отвечать на этот негодующий возглас Энж. Тем более что он и не нуждался в ответе. Дождался когда златовласка чуть успокоится, внимательно посмотрел на неё и, получив поспешное обещание больше не перебивать меня, стал рассказывать о том, что было дальше.

И Энжель сдержала своё слово. Ну практически. Первый свой порыв сказать что‑то, возникший у неё в момент, когда я поведал о совершённом мной вскоре откровенно бесстыдном лишении Элис невинности, она сдержала. Переборов себя и ограничившись лишь расширившимися глазами и стиснутыми в волнении ручками. А вот второй, охвативший её при рассказе с заключением помолвки меж мной и Элис, уже нет. Слишком сильно задела златовласку провёрнутая этой лисицей хитрость с заменой её имени на истинное имя княжны фон Мягкенбок в даваемой мной клятве. Помолвку‑то я изначально желал с леди Энжель ди Самери заключить…

— Ну мерзавка! — ахнула потрясенная до глубины души девушка. И поймав мой укоризненный взгляд, смутилась и клятвенно заверила, что больше не вымолвит ни слова до самого конца моего рассказа.

Ну да там уже немного и оставалось. Я уложился в полчаса, чтобы досказать остальное. Поведав златовласке и о нашей тайной жизни с Элис, со встречами по ночам, и о её деятельности по перевозке запрещённых артефактов, и о том к чему это всё в итоге привело. Закончив, понятно, историю на трагической гибели Элис…

— Это ей ещё повезло! — горячо произнесла гневно блистающая глазами леди по окончании моего рассказа. Пояснив: — Если бы она мне попалась, после того что совершила, то так легко бы не отделалась! — И жутко смутилась брошенного мной на неё изумлённого взгляда.

— Ладно, что было, то прошло, — чуть помолчав, наигранно — бодро произнёс я, подводя таким образом под всем этим черту.

— Да ты, прав, — согласилась со мной ставшая необычно задумчивой златовласка. И, повздыхав немного расстроенно, с какой‑то детской обидой произнесла: — А ещё моей подругой прикидывалась… — На что я благоразумно промолчал, а девушка, выдержав небольшую паузу, продолжила, сердито сдвинув бровки: — Теперь понятно, почему она такой любопытной была… И выпытывала у меня всё — всё… Вплоть до того, какое я ношу нижнее бельё…

И, резко осёкшись, вскинула глаза на меня. Вперившего в неё потрясённый, не верящий взгляд.

Так что… Так что она сразу сообразила, что только что ляпнула. Учитывая моё близкое знакомство с одеждой Элис, включая и ту что скрыта под платьем, своими неосторожно сорвавшимися с её уст словами, Энжель практически прямо объявила мне о том, что носит это откровенное бесстыдство — крохотные трусики по аквитанской моде, не прикрывающие практически ничего. Да и не предназначенные, в общем‑то, для того чтобы что‑то скрывать… Скорее наоборот — для того чтобы выгодно подчёркивать…

«Похоже, я ошибся в выборе девушки, которую нужно хорошенько отшлёпать за то что она одевает предназначенное только и исключительно для провокации мужчин нижнее бельё… — ошарашенно подумал я. — Ибо, судя по всему, в принятии самых решительных воспитательных мер в отношении неё нуждается Энж, а вовсе не просто последовавшая её примеру Элис!»

— Кэрридан, пожалуйста, не смотри на меня так! — взмолилась меж тем златовласка, покраснев как рак. И быстренько пересела с сиденья напротив на другое — рядом со мной. Сбоку затаилась, обеими ручками ухватившись за моё предплечье, туда же носиком уткнувшись и кажется даже прекратив дышать… Засмущалась совсем. Глупышка…

«Какая же ты глупышка… Ну кто же так поступает, если хочет чтобы собеседник счёл, что он неправ в своих догадках?.. — умилился я про себя этим наивным действиям Энж, выдавшим её с головой. И, пряча невольно возникшую улыбку, уставился в окошко, чтобы девушку ещё больше не смущать.

Так мы и ехали довольно долго. Пока успокоившаяся Энжель, повозившись, не спросила тихонечко:

— А что было потом, Кэр?..

И я продолжил свой рассказ… Прервав его лишь однажды — во время дневной остановки. До самого, можно сказать, вечера трепался. В подробностях живописав Энжель свою службу в штрафном отряде, в который угодил после разоблачения по вине Элис. Даже устал немножко…

Но недостаточно сильно, к сожалению, чтоб не засмотреться опять на златовласку сзади, в момент входа в зал постоялого двора и не проникнуться вожделением в отношении неё… Да ещё и чуть не попался. Едва успел отвести взгляд от девичьих прелестей и напустить на себя самый незаинтересованный вид, когда она неожиданно решила обернуться.

А что ещё хуже, на этом постоялом дворе не обнаружилось даже мало — мальски симпатичных, на мой взыскательный вкус, девушек. Невзрачная какая‑то тут оказалась вся прислуга…

Пришлось удовольствоваться купальней и ужином, да отправляться сразу спать. Благо сегодня не то что вчера — когда сна не было ни в одном глазу.

Задремал я быстро. И приснился мне дивный сон… В котором я, пройдя через дремучий лес и продравшись через какие‑то колючие кусты, обнаружил крохотное горное озерцо, заполненное изумительно прозрачной водой. А там увидел купающуюся под маленьким водопадом Кейтлин… Практически обнажённую… Щеголяющую в одних только тоненьких шёлковых трусиках… не скрывающих почти ничего… А что самое удивительное в развернувшейся сказке — обольстительная суккуба словно и не заметила меня, нагло нарушившего её уединение и появившегося буквально в десятке шагов от неё. Ни заклинанием каким‑нибудь убойным не приголубила, ни камнем не швырнула… Даже когда я, облизнув враз пересохшие губы, зашёл в воду и побрёл к ней…

— Тук — тук — тук! — стремительно вырвал меня из власти сновидения стук в дверь, когда я уже практически коснулся рукой этой истинной суккубы. И я, распахнув глаза, едва не застонал от досады. Ведь счастье было так близко…

Торопливый стук в дверь повторился. И я, повернув голову и зло глянув на неё, решительно поднялся. С твердым намереньем вломить хорошенько этому дятлу! Это ж надо — такой потрясающий сон обломать!

— Ну?! — обратился я не предвещающим ничего хорошего голосом к испуганно отскочившему от резко распахнувшейся двери пареньку. Поварёнку, судя по всему.

— Там, там ваша спутница пришла за едой! А у нас в зале наёмники загуляли! Как бы не вышло чего, благородный сэр!.. — торопливо выпалил он.

— Понятно, — оборвал я его, моментально вникнув в суть дела. И, решительно захлопнув дверь, немедля, как есть — в штанах и рубашке навыпуск, двинул в зал.

Паренёк не ошибся насчёт того, что не выйдет ничего хорошего из хождений туда — сюда столь привлекательной девушки как моя подопечная мимо загулявшей компании. Изрядно поднабравшиеся наёмники, числом в неполную дюжину, помимо коих в зале уже не было никого, закономерно сочли, что эта полуночница ищет приключений на свою прелестную задницу. И привязались к ней… Хорошо хоть не сразу всем гуртом.

«Видимо просто сочли, что достаточно и одного мужика, чтоб затащить такую хрупкую девчонку к ним за стол…» — мысленно предположил я, стремительно спускаясь с лестницы и оценивая на ходу сложившуюся диспозицию.

А ситуация была даже забавной слегка. Десяток пьяных наёмников ржал и громко подбадривал воюющего с Энжель сотоварища. Рыжебородого детину, лет тридцати. Похоже подкараулившего вышедшую с кухни девушку и преградившего ей путь. А затем, судя по всему, попытавшегося перво — наперво забрать из её рук деревянный поднос с едой, дабы отставить в сторонку, чтоб он не мешался добраться до самой девушки. Энжель же, очевидно растерявшись в первый миг и, скорей всего, даже не поняв истинной подоплеки происходящего, категорически воспротивилась попыткам какого‑то пьяного мужика разлучить её с набранной едой… Так крепко ухватившись за поднос, что у наёмника никак не получалось отобрать его. Вот и вышла у них из этого эдакая игра — кто кого перетянет…

«Поставил бы на златовласку. Судя по решительному лицу Энж и проявляемому ею упорству — еду она ни за что не отдаст», — подумал ещё я.

«И я!» — поддержал меня оживившийся бес.

Но с пари не срослось. Я добрался до непосредственно места событий.

— Помочь? — хлопнул я рыжебородого детину по правому плечу, неожиданно возникая у него за спиной.

— А? — дёрнулся он, оборачиваясь, но так и продолжая цепляться за поднос.

— Руки убрал от подноса леди, быстро! — чуть грубовато велел я ему.

Намёк на то, что он привязался до благородной девушки, а это грозит для него серьёзными неприятностями, не дошёл до затуманенного вином сознания наёмника. Он, похоже, вообще ничего не понял из моих слов… Восприняв всё исключительно как грубое вмешательство конкурента за внимание девушки. А оттого, несмотря на то что отпустил всё же поднос, не отошёл сразу же к приятелям, извинившись предварительно перед Энжель за своё недостойное поведение, а развернулся и буром попёр на меня. Причём его не смутило даже то, что я неслабо так крупнее.

— Ты че?! Попутал что ли? Или че? — возмущённо вопрошал он, надвигаясь на меня и провоцирующе, задирая, толкая в грудь раскрытой ладонью. И решительно скомандовал, не дождавшись от меня немедленного ответа: — А ну свали в туман, пока ласты тебе набок не завернули! Мы первые заметили эту девку — нам и драть её сегодня!

И, всхрюкнув, согнулся, когда я резко под дых ему пробил. Да упал на колени, схватившись руками за живот и выпучив глаза…

Можно было бы посочувствовать человеку, переживающему не лучшие мгновения в своей жизни, но я не стал. Придурок сам нарвался. И пусть радуется тому, что я вообще сдержался, не дав прорваться своей ярости. А то не отделался бы он применением в отношении него первейшего приёма всех вышибал по качественному приведению в чувство буйных посетителей, разве что, обошедшемуся без применения увесистой дубинки, а схлопотал бы удар в грудину и потом долго бы лечил переломанные рёбра…

Положив руку на коротко стриженную макушку судорожно сипящего наёмника, стоящего на коленях передо мной, я толчком отправил его в сторону. В результате чего он, сбив лавку, завалился под соседний стол. И освободил, таким образом, дорогу Энж.

— Идём отсюда, — коротко велел я обхватившей поднос обеими руками златовласке, демонстративно не обращая внимания ни на что более кроме неё. И она, кивнув, поспешила ко мне.

Угу, так нам и дали спокойно уйти…

— Да ну на… — громогласно возмутился кто‑то из наёмников, вынуждая меня повернуться к нему лицом. Повернуться и малость оторопеть…

И было отчего оторопеть. Даже лавка как‑то облегчённо пискнула, распрямляясь, когда с неё поднялась эдакая туша и горестно застонал стол, на который опёрся ручищами сей бугай. В котором росточку было как бы не все семь футов, да ещё был он едва ли не поперёк себя ширше…

«Прямо вылитый братец слуги тёмного магистра Гордона — великана Уги… — мелькнула у меня при первом взгляде на него шальная мысль. Сменившаяся, впрочем, через пару мгновений, когда я получше разглядел своего визави, более критичной: — Хотя, конечно, сильно поменьше, поменьше его…»

Нет, реально здоровый бугай вылез из‑за стола. Таких крупных, но не тучных людей, находясь рядом с которыми сразу ощущаешь себя сущим недомерком, мне в жизни доводилось видеть всего‑то пару раз…

Впрочем, поглотить всё моё внимание явление миру этого бычищи, коему самое место в загоне на рынке рядом с тем, что похлопала по морде Энжель, не смогло. Как кто‑то верно рассчитывал… Тишком выбираясь из‑за стола и направляясь куда‑то в сторону — якобы не ко мне. Нет, я бы может и поверил, что этот нисколько не внушающий видом — скорее даже тщедушный наёмник просто отправился прочь по своим делам — отлить или ещё чего там, если бы не тускло блеснувшее лезвие узкого стилета вытащенного им из левого рукава. Похоже этот мелкий привык действовать на пару со своим дружком — бугаём, отвлекающим противника…

— Ты че, ваще страх потерял, убогий?.. Ты нафига Шульса ударил? — с угрозой вопросил надвинувшийся на меня громила в штанах и распахнутом кожаном жилете на голое тело, что был явно мал и на его широченной груди просто не сходился.

— Исчезни, — лаконично посоветовал я нависшей надо мной громадине, краем глаза продолжая отслеживать давно не стригшегося мелкого ушана с ножом в руке, заходящего ко мне справа. — Если не хочешь быть запоротым на дворе…

— Че?! — взревел явно не шибко сообразительный бугай.

— А дружок твой, — нимало не смущаясь, кивнул я на стенающего под столом бедолагу, — и вовсе может лишиться своих лап. За то что протянул их в сторону благородной девушки.

Но увы, наёмник был либо слишком пьян, либо не очень умён. А может — и то и другое вместе… Чтоб правильно понять даже такой прямой намёк. Остальная же компашка, следящая за развитием событий из‑за стола, тоже к должным выводам не пришла, как я всё же надеялся. Скорее наоборот, мои слова вызвали обратный эффект, судя по раздавшимся смешкам и замечаниям, что я мог бы придумать что и получше. Ибо леди не ходят сами на кухню за едой — на это у них служанки есть.

— Кароче, ты, босяк… — грозно произнёс меж тем бугай, скалой нависая надо мной и тыкая меня в лоб указательным пальцем, больше похожим на толстую сосиску. — С тебя десять монет! Шульсу — на поправку здоровья! И я тогда тебе ничего не ломаю!

— Не, похоже ты не понимаешь с кем связался… — якобы сокрушённо покачал я головой, неслабо разозлённый вопиющей наглостью пьяного наёмника, но ещё держа себя в руках. И с благодушной улыбкой сообщил ему: — Плетей ведь тебе всыплют, дурачку… В качестве добавки к переломанным костям.

— И отправят на рудники, — тихонечко добавила выглянувшая из‑за моей спины Энжель. — Лет на пять…

— Так я ж твоего непрошенного заступника не убью, лапуля, а только покалечу… — оживился не воспринявший наши слова всерьёз наёмник. — За что на рудники‑то? — И скабрезно ухмыльнувшись, подмигнул девушке: — А лично тебе жаловаться не на что будет. Тебе всё понравится, я обещаю…

— Всё‑таки придётся тебе что‑нибудь сломать… — с деланным огорчением вздохнул я, уже с превеликим трудом с трудом сдерживая охватившую меня злость. И пробормотал, окидывая бугая оценивающим взглядом: — Что‑нибудь совсем ненужное такому придурку… Например — башку…

— ЧЕ? — оскорблённо взревел тот. И, вскинув правую руку, замахнулся на меня. Причём замахнулся даже не кулаком — просто раскрытой ладонью. Не чтоб враз пришибить, а чтоб сбить меня с ног увесистой оплеухой… Как щенка…

— Ни чЕ! — приходя от такого пренебрежения в полную ярость, взрыкнул в ответ я. Да, не успев ещё испустить до конца этот рык, крутнулся стремительной юлой. Подхватывая во время вращения с пола короткую лавку и с невероятной силой обрушивая её на башку бугая при завершении полного оборота. В результате чего ту в щепу разнесло. Лавку в смысле. А бугай… Бугай молча рухнул на спину, едва не проломив при этом своей тушей дощатый пол.

Я, отбросив оставшийся от разбитой лавки бесполезный кусок перекладины, замер и злорадно оскалился. И едва успел перехватить летящий мне в правый бок нож. Но всё же успел. Да цапнув за запястье мелкого засранца — дружка бугая, резко вывернул ему руку, заставив взвыть от боли. И подхватив выроненный гадом стилет свободной рукой, обрушил его сверху, вбивая в плечо напавшего. Отчего тот взвыл пуще прежнего. И, упав на колени, вцепился неповрежденной левой рукой в рукоять стилета, вонзившегося в его плоть до предела.

Полюбовавшись с мгновение на завывающего мерзавца, любящего нападать со спины, я перевёл взгляд на вскочивших с негодующими возгласами наёмников. И прорычал гневно, распаляясь:

— А ну быстро попадали назад на лавки и потухли!

Трое сразу послушались меня, плюхнувшись на свои места, а ещё четверых осадил наёмник с серебрящимися сединой висками — видимо командир, коротко велев им:

— Сядьте!

— Добро… — проворчал я, видя что конфликт вроде как исчерпан и чуть остывая. И, нимало не беспокоясь о нападении сзади — если сам не почувствую, так предупредит бес, повернулся к Энжель, и негромко сказал ей, продолжающей стоять с подносом в руках: — Идём отсюда.

Златовласка, кивнул, быстро направилась к лестнице. А я потопал следом за ней, прикрывая, так сказать, её тылы…

Поднявшись на второй этаж постоялого двора, я поманил за собой стоящего там с горящими глазами мальчишку — поварёнка, несомненно наблюдавшего всё происходящее в зале. Он понадобился мне для того, чтоб награду ему вручить. В виде золотого ролдо. За сообразительность.

Ну а после этого, потрепав совершенно счастливого пацанёнка по вихрам, я зашёл следом за Энж в её комнату. Где она, остановившись и развернувшись ко мне лицом, расстроенно спросила:

— Ты сильно на меня сердишься?..

— Да нет, — отрицательно мотнул я головой и в самом деле не испытывая никаких отрицательных чувств в отношении златовласки. Что, впрочем, не помешало мне разродиться надзирательным замечанием, произнесённым довольно суровым тоном: — Хотя поступила ты и не очень благоразумно, отправившись на кухню сама. Если тебе захотелось перекусить, то нужно было послать за едой кого‑нибудь из прислуги. В крайнем случае — сказать мне.

— Прислуги нигде не было видно, а будить тебя из‑за такой ерунды я не решилась… — опустила голову девушка, явно считающая себя виноватой в произошедшем.

— Это не ерунда, — возразил я. — Мы, конечно, не по вражеской территории путешествуем, но… но очень близко к тому, учитывая какой эффект ты производишь на мужчин. Так что лучше их не провоцировать твоим появлением где‑либо в одиночестве. — И, помолчав и дав юной леди проникнуться сказанным, подытожил: — В общем, если тебе что‑то понадобится, а прислуги под рукой нет, — сразу обращайся ко мне.

Энжель кивнула. Показывая тем самым, что всё поняла. Но заглянув ей в глаза, я отчётливо понял, что поступит она тем не менее по своему. Не станет она беспокоить меня… И одно из двух — или останется сидеть голодной, или опять отправится на кухню сама…

«Ладно, — вздохнув про себя, решил я. — Сегодня она уже явно никуда не пойдёт, а там — придумаю что‑нибудь». — И, сказав: — Ну хорошо, отдыхай тогда, — отправился к себе. Ненадолго только замешкавшись в дверях, чтоб обернуться и озадаченно спросить ещё у девушки: — А почему ты не шарахнула этого рыжебородого хоть бы тем же молниевым разрядом?

— Тогда бы пришлось отпустить поднос… — чуть покраснев, ответила она.

На что я, хмыкнув, только головой покачал. Да и махнул рукой. Ну растерялась девушка, попав в необычную для неё ситуацию, с кем не бывает. За что тут на златовласку, действительно, сердиться? Тем более, когда очевидно, что проблема не в ней самой, а в её специфическом обучении в закрытом заведении, где общению с людьми уделяется пренебрежительно мало времени.

И аккуратно прикрыв за собой дверь в комнату Энж, я отправился к себе — досыпать. Подумав при этом, с каким‑то сладостным замиранием сердца: «Вдруг приснится тот же сон и мне всё же удастся добраться до Кейтлин?.. И заключить в объятия обольстительную суккубу?.. — Да тут же непроизвольно облизнулся своим мыслям.

«Только не помри там на радостях тогда!» — съехидничал бес, вынудив меня зло покоситься на этого паршивца.

Но, к моему огромному разочарованию, тот самый сон более не посетил меня. Да и никакой другой, впрочем, тоже. Без всяких сновидений, увы, продрых до самого утра… Отчего за завтраком был немного расстроен.

То что я пребываю явно не в духе, не осталось незамеченным Энжель и, видимо было отнесено ею на свой счёт, так как она тут же ещё раз попросила прощения за произошедшее этой ночью.

— Да забудь, Энж, всё в порядке, — отмахнулся я от многословных извинений девушки. Добавив, впрочем, про себя: «Но больше я тебя, конечно, без надлежащего присмотра не оставлю…»

А после завтрака мы покатили дальше. Продолжив заодно и наш разговор по душам. Правда в этот раз говорила в основном девушка, ибо пришла её очередь рассказывать о своём житие — бытие после побега из‑под конвоя.

Так день и пролетел. Ведь, несмотря на то что жизнь Энжель вела не такую насыщенную событиями как я, времени на рассказ ей понадобилось довольно много. Просто потому, что не получается у девушек отчего‑то коротко всё излагать, опуская маловажные подробности… Ну да в любом случае — мне было интересно.

Интересно было, к примеру, узнать, что это Энжель, а не Элис принадлежит идея после отмщения своему кровнику заняться скупкой, восстановлением и перепродажей артефактов Ушедших. Которую она вынашивала очень давно… Потому как ей очень нравится возиться со всякими интересными и часто совершенно удивительными и непонятными магическими безделушками. Да и необходимые для такой работы манипуляции с тонкими энергиями легко даются…

Энжель, во исполнение этой своей мечты, даже пошла ученицей к какому‑то известному в Аквитании старичку артефактору. Не бросив, правда, при этом учёбы в той школе, где преподавала её тётя… Вроде как и не желая развиваться как маг боя, но якобы сочтя здравым замечание своей родственницы, что лишними приобретённые и отточенные там специфические навыки, всё‑таки не будут. Мало ли что в жизни пригодится…

В общем, Энжель весь этот год упорно училась, практически ни на что не отвлекаясь. Пока до неё не дошло послание Охранки, просто и незатейливо извещающее о том, что её пособник — некий Кэрридан ди Стайни, ожидает казни. И что спасти его может только добровольная сдача беглой преступницы в руки имперского правосудия…

— Это было неразумно с твоей стороны — бросаться меня выручать, — не удержался я чтоб не высказаться на сей счёт. — Будь всё это взаправду, то твоё появление меня бы не спасло. Ну заменили бы мне плаху на пожизненную каторгу… Что так, что эдак — всё одно смерть. Да ещё и до обидного бессмысленная… Ибо получилось бы, что всё сделанное мной для тебя — всё совершенно зря.

— Тётя Мария тоже мне говорила, что моя добровольная сдача, скорее всего, мало чем тебе поможет, хотя конечно и очень обрадует Охранку. И что вообще — это был твой выбор — мне помогать, подразумевающий и готовность отвечать за своё деяние. Соответственно — нехорошо будет обесценивать твою жертву во имя моего спасения… — вздохнула Энжель. После чего решительно произнесла: — Но я решила, что если есть хотя бы какой‑то шанс, что моя сдача спасёт тебя от плахи, то его нельзя упускать. Ибо я просто не смогу потом жить с таким тяжким грузом на душе, зная что, возможно, всё‑таки могла что‑то сделать, но тем не менее дала тебе умереть.

— Да я тебя не виню… — вздохнул теперь уже я. — И понимаю, что такая чистая душа как ты не могла иначе поступить в таких обстоятельствах… Только видишь, как всё вышло? Меня ты не спасла, а только угодила в расставленную Охранкой ловушку…

— Это да… — грустно согласилась со мной златовласка. И добавила: — Тётя Мария предупреждала меня и о большой вероятности такого исхода дела… О том, что это послание может быть хитрой подставой, так как слишком уж оно выбивается за привычный стиль действий Охранки…

— Умная у тебя тётя, — хмыкнул я.

«Или просто хорошо осведомленная!» — не смог смолчать прислушивающийся к нашему разговору бес.

«Что даже скорее всего», — согласился с ним я.

— Да, она очень умная у меня, — кивнула довольно улыбнувшаяся девушка, явно не уловившая к чему я клоню.

На что я только головой покачал. И решил спросить о другом: — Одного не могу понять… Как тебя вообще выпустили с Аквитании?.. Ведь вряд ли тамошние власти могло обрадовать твоё решение сдаться имперской Охранке, означающее для них потерю какого — никакого, но мага боя, на подготовку которого потрачено немало времени и сил.

— Так тётя Мария, поняв, что ей меня не отговорить, помогла незаметно покинуть Аквитанию, — прояснила для меня златовласка этот животрепещущий момент.

— И тут значит, эта твоя тётя Мария поучаствовала… — не смог сдержать я отрицательных чувств и скрипнул зубами. Ну расстроило меня до невозможности явное свидетельство того, что Кован был не так уж неправ в своих подозрениях, касательно того, что добровольная сдача Энжель, является частью затеянной аквитанскими недругами ответной игры.

— Ты чего Кэр?.. — немного растерялась девушка при виде такой моей реакции на её безобидные, в общем‑то, слова.

— Энж, ну ты же не глупая, должна понимать что всё это участие со стороны твоей родственницы — оно не просто так… Все факты буквально кричат об этом, — посмотрев на неё, решил я попытаться раскрыть ей глаза на двуличную натуру её доброй тётушки. — Взять хотя бы те же занятия с Элис, проводимые ею в особом порядке… Ну не могла она, в отличии от тебя, не знать к чему готовит эту ученицу и какое задание её ждёт…

— Нет, неправда! — перебив меня, отчаянно помотала головой златовласка. Убеждённо заявив: — Тётя Мария наверняка тоже ничего не знала! Иначе сказала бы мне!

— Энж, если твоя тётя ничего не знала и даже не подозревала о предстоящем Элис задании, то она не умная, как ты утверждаешь, а полная дура! Ибо ладно ты — в силу своей неопытности и целиком погрузившись в учёбу могла не заметить, что Элис изучает тебя при общении и перенимает твои привычки, но что бы этого не увидел и не отметил преподаватель разведывательно — диверсионной школы…

— Но… — жалобно протянула Энжель, однако так и не нашлась, что мне возразить. И поникла, в отчаяние прикусив нижнюю губку. Да, похоже, погрузилась в нелёгкие раздумья…

Я же, видя такое дело, деликатно отвернулся и уставился в окошечко. Подумав: «Пусть Энж спокойно поразмыслит над сказанным мной… Не буду ей мешать».

А девушка не на шутку озадачилась вопросом явного предательства своей доброй тётушки. Ведь мало того, что до остановки на ночёвку просидела молча, уставившись в никуда, так ещё и во время ужина на постоялом дворе была до крайности задумчива, отчего невпопад отвечала на обращённые к ней вопросы. Что мои, что прислуги. Да — и покушала совсем без аппетита!

Вырвать её из власти тяжких дум смогло лишь моё невинное замечание о том, что сегодня мы разместимся на постой в одной комнате. Это известие быстренько привело мою подопечную в чувство и заставило с определённой толикой растерянности уставиться на меня чуть расширившимися глазами.

— Извини, Энжель, но это ради моей вящей уверенности в том, что ты разбудишь меня, если тебе опять захочется податься куда‑то ночью, — счёл нужным пояснить я, пока девушка не понапридумывала себе невесть что.

Златовласка медленно кивнула, принимая мои объяснения. И я облегчённо перевёл про себя дух. Ибо самому неведомо было, что бы делал, если бы леди заартачилась по поводу принятого мной решения, сочтя его крайне возмутительным для незамужней дворянки. По идее‑то лишь одному лицу противоположного пола уместно разместиться в одной комнате с благородной девушкой — её супругу либо любовнику…

Но я понадеялся на то, что Энж припомнит тот факт, что мы с ней ранее не раз делили одну комнату на двоих. Пусть и вынужденно. А, следовательно, теперь у неё нет и повода особо возмущаться уроном её девичьей чести. Какая уже разница, сколько раз мы селились вместе, если главное заключается в том, что данный факт имел место быть, и от него никак не отвертишься.

Впрочем, наверное, немаловажным было ещё то, что снятый мной для нас двоих дорогой номер лишь считался однокомнатным. А на деле был разделён тонкой дощатой перегородкой на две части. Одна, в которую попасть можно было только через вторую, предназначалась для размещения важной персоны, а другая — для путешествующей с ней охраны либо слуг.

На действительно же одну комнату на двоих я бы сам не согласился. Ибо это было бы крайне неумным решением с моей стороны, учитывая крайнюю привлекательность одной прелестной златовласки.

В общем, очутившись в этом номере и осмотрев его, Энж не сказала по его поводу ничего. Кивнула только, пожелала мне спокойной ночи и быстренько на свою половину ушла. А я, прежде чем завалиться на кровать, передвинул имевшийся в комнате столик от окна к противоположной стене, ближе к двери, и лампу на него водрузил. Критично осмотрел получившуюся конструкцию, освещающую мою постель и, удовлетворённо кивнув, отправился на боковую. Теперь, если кто и захочет тихонечко, на цыпочках, прокрасться мимо меня к двери, всё равно обязательно разбудит, заслонив на миг свет.

Правда из‑за бьющей в глаза лампы заснуть оказалось гораздо тяжелей нежели обычно. Что ни говори, а свет реально мешает погрузиться в сон. Свет и шебаршение никак не могущей улечься Энж… Ну тут ничего не поделаешь — слух у меня хороший. Хуже другое — то что вдобавок к нему фантазия у меня преотличная… Мигом рисует нарочито неторопливо раздевающуюся златовласку… невероятно прекрасную в своей невинной наготе…

Какой уж тут сон, когда рискуешь слюной захлебнуться? Спустя, наверное, только час, совсем выбившись из сил в борьбе со своими порочными желаниями задрёмывать начал…

Чтоб резко проснуться, когда моргнул свет, а на мою кровать кто‑то уселся.

— Ты чего Энж?.. — едва не подскочил я, когда, распахнув глаза, увидел рядом с собой свою подопечную, да ещё не вполне одетую, и вытаращился на неё.

— Никак не могу уснуть… — пожаловалась она, забираясь на мою постель с ножками и поджимая их, обтянутые тонкими штанишками, под себя. — С мыслями о том, что самый близкий мне человек мог предать меня…

— Да ну не расстраивайся ты так, — попытался я приободрить девушку, усевшись и на всякий случай отодвигаясь подальше. Но затем, не сдержав чувств при виде златовласки, выглядящей так потерянно, как брошенный хозяевами щенок, притянул её к себе и, прижав покрепче, погладил по узкой спинке, приговаривая: — Правда, Энж, не расстраивайся… — На что она только всхлипнула. И я, мысленно обругав себя за слабоволие, смущённо добавил: — Ведь вполне может быть, что я ошибаюсь на счёт твоей тёти…

— Нет, мне нужно знать это точно! — помотала головой отстранившаяся девушка, комкая сжимаемый её в кулачке ворот коротенькой шёлковой рубашки, похоже просто наброшенной сверху, так как она не была заправлена в штанишки.

— Да как же ты это точно узнаешь, если твоя тётя находится далеко — далеко и её никак не призовёшь к ответу? — недоумённо спросил я.

— Но ведь зато ты есть рядом, — возразила Энжель непонятно. И пояснила тихонечко, просительно заглядывая мне в глаза: — Ты же можешь здесь и сейчас дать ответ на очень важный вопрос — насколько сильно Элис была похожа на меня…

— Ты это серьёзно?.. — потрясённо прошептал я, облизывая отчего‑то враз пересохшие губы.

— Угу, — кивнула златовласка. И, прикусив нижнюю губку, распахнула рубашку…

Я ахнул просто с её наивной простоты! Но, к своему стыду, не отвёл быстро глаз от обнажённой девичьей груди, а с жадным восторгом уставился на неё. И даже, не сдержавшись, облизнулся, пялясь на столь дивное зрелище. Ведь грудь у златовласки так восхитительно красива… и размера, на удивление, для девушки хрупкого телосложения вполне отменного… но главное — при всём этом настолько необыкновенно изящна, что буквально захватывает дух!

— Да, схалтурили гады, маги, создавая твою копию в лице Элис… — совсем забывшись восхищённо протянул я. — Твоя грудь куда как красивей её…

— Нет, это лишь означает, что делали моё подобие с хорошего, но не идеального зрительного образа, — помотала головой Энжель. И радостно произнесла: — А это в свою очередь приводит нас к тому, что тётя Мария ни при чём!

— Ну как вариант… — пробормотал я. И непроизвольно сглотнул слюну.

Энжель же, словно сбросив с души невыносимый груз, выпрямилась. Сияющими глазами на меня посмотрела. Да, увидев, на что я продолжаю жадно пялиться, краской залилась. И, спохватившись, рубашечку быстро запахнула. После чего жарко взмолилась: — Только пожалуйста, Кэр, не рассказывай никому, что я сама показывала тебе свою грудь!

— Х — хорошо… — кое‑как выдавил я из себя, испытав столь сильное разочарование, лишившись такого дивного зрелища, что словами не передать.

— Спасибо, Кэр! — просияла девушка. И потянувшись ко мне, чмокнула меня в щёку! А потом в одно движение соскочила с моей постели и на свою половину удрала.

Да так шустро свинтила, что моя правая рука, дёрнувшаяся вперёд в непроизвольном желании схватить девушку и удержать её, цапнула только воздух! А самой златовласки уж и след простыл. Хотя вот только — только сидела рядом, на постели…

Спустя какое‑то время поняв, что тупо сижу с протянутой рукой и пялюсь на перегородку, отделяющую закуток Энжель от моей части комнаты, я немного разозлился. Разозлился на своё вопиющее слабоволие. И, обозвав себя скотиной похотливой, повалился на постель. Спать.

— Уснёшь тут, как же! — невольно вырвалось у меня, едва я только смежил веки. Ну а что тут ещё скажешь, если изящная грудь златовласки так и стоит перед глазами!

Распахнув их во всю ширь, я скрестил руки на груди и зло уставился в беленый потолок. И засопел негодующе. Ведь прямо зло берёт! Оттого в сколь дурацкую ситуацию я угодил. Когда вроде бы и нельзя и в то же время — страшно хочется…

«Ведь не дело это, вовсе не дело так по девицам с ума сходить, — взялся я мысленно уговаривать сам себя, дабы привести в чувство. — Пусть и по таким прехорошеньким, чистеньким дворяночкам как Энжель… Даже несмотря на то что они мне очень — очень нравятся… Я ж уже практически женатый человек! И в Римхоле меня ждёт не абы кто, а первая красавица империи!»

Но увы, менее заманчивой мысль заглянуть на половину своей подопечной, дабы пообщаться с ней ещё о чём‑нибудь, от таких увещеваний не стала. Похоть всё‑таки — страшная сила. Требует удовлетворения немедленно, а не когда‑нибудь потом. И глас разума душит моментально. Или вернее — сразу на пользу себе его обращает. Заставляя самообманом заниматься… Ведь ничем иным не объяснить возникшую у меня настойчивую необходимость отправиться к своей подопечной дабы поделиться с ней сомнениями относительно выводов девушки о полной непричастности её тётушки к подставе с Элис.

Нет, оно конечно сама мысль о том, что маги банально могли не посчитать нужным создавать идеальную копию Энжель, будучи извещенными кое — кем осведомлённым, что я не настолько близко знаком с девушкой, то есть, предпринятая златовлаской проверка не значит ровным счётом ничего, весьма здравая. Но это явно только повод подобраться поближе к этой прелести золотоволосой… Дабы, когда она расстроиться — в свои объятия её заключить и утешить бедненькую…

«Не, всё‑таки ты из этих — из любителей помучиться!» — задумчиво констатировал бес уже довольно продолжительное время наблюдающий за моими терзаниями.

«Сам ты из них, скотина облезлая!» — немного резковато выдал я в ответ, будучи неслабо так задетым этим замечанием за живое.

«Ну а чего тогда терзаешься? Да ещё на пустом месте? — не отвязался мигом, как я надеялся, бес. — Ведь тут уже ясно — как ни крути, а дело закончится общей постелью!»

«Не закончится, и не надейся», — буркнул я, упрямо мотнув головой.

«Это ты и не надейся, что эта особа от тебя отвяжется! — насмешливо заметил рогатый. И фыркнул: — Она же явно втюрилась в тебя! А значит — пиши пропало! Теперь не отвертишься! Это у таких как она — всерьёз и надолго!»

«Да ну прям — всерьёз и надолго», — не слишком‑то я поверил в поведанную сказку. Нет, молодые девчонки, конечно, страсть как влюбчивы, но вот только эти их первые чувства очень редко длятся долго. И если Энж, проникшись ко мне чувствами после освобождения с каторги, и питает ко мне что‑то такое, то это наверняка быстро пройдёт.

«Точно тебе говорю! — выдал рогатый без тени сомнения. Да жарко зашептал мне тут же на ухо: — Так что послушай, осёл, бесплатного совета — иди сейчас же к ней, и сделай эту крошку счастливой… не обращая внимания на её робкие возражения и притворное сопротивление, разложи златовласку в своё удовольствие в мягкой постельке…»

«Иди ты знаешь куда со своими бесплатными советами?» — не выдержал я такого издевательства, ведь моя фантазия живо нарисовала мне донельзя развратную картинку всего этого действа. Да добавив ещё в сердцах: — Все они какие‑то совершенно негодные у тебя!»

«Так а что ты хотел‑то бесплатно?!» — искренне удивился разведший лапками бес.

«Ну ты и…» — выругался я, поняв что меня банально разводили и едва не сплюнув с досады. И завозился, устраиваясь поудобнее. Может всё же удастся уснуть…

«Не, ну если ты готов платить, то у меня есть что тебе предложить…» — вкрадчиво молвил меж тем коварный бес.

«И что именно?» — без особого энтузиазма поинтересовался я.

«Ну, например, могу открыть тебе, что скрывает от тебя эта хитренькая притвора ди Самери… — оскалился рогатый. Выпалив затем: — Всего‑то за сотню лет контроля над твоим телом!»

Я едва с кровати не упал, услышав от него такое! А потом, запинаясь, спросил: «Ты, ты совсем офигел?! Какие ещё сто лет?!»

«А что такого? — и не подумала смущаться наглая нечисть. Пояснив затем: — Это для короткоживущих людей столетие целая жизнь, а для тебя — всего лишь непродолжительный отрезок времени».

«Всё равно сотня лет это чересчур дофига!» — возмущённо заметил я.

«Ну ладно, ладно, пусть будет девяносто девять!» — великодушно согласился скостить свои непомерные требования этот паршивец.

«Иди ты дальним — дальним лесом! — предложил в ответ я, нисколько не впечатлённый сделанной уступкой, а наоборот пришедший в ещё большее негодование. После чего заметил хмуро: — И вообще — очень сомнительно мне, что знание того, что скрывает Энжель стоит названной тобой цены. Небось, как всегда, надурить меня пытаешься…

«Насчёт лисички Элис ты тоже так полагал, — припомнил мне ехидно оскалившийся бес. — А в итоге сожалел о своей жадности гораздо больше затребованного мной месяца… Не боишься что в этот раз будет так же?..

Я не повёлся на его подначку. Хоть у меня и возникло всё же преогромное желание немедля наведаться в закуток своей подопечной, с целью проведения беспристрастного дознания касательно имеющихся у неё секретов. Остановило меня лишь понимание того, как глупо это будет выглядеть. Что я девушке скажу? Поведай мне, что ты от меня скрываешь? Раскрой свою тайну — а какую я сам не знаю? При том, что девичьих секретов у Энж, как и у всякой другой девушки, наверняка тьма…

«Никакой пользы от тебя — одно расстройство!» — рассерженно выдал я, обращаясь к бесу. Ибо у меня аж настроение упало от мысли о том, что Энжель может оказаться столь же хитрой обманщицей что и Элис… И всё желание ушло…

Чуть не половину ночи я проворочался, будучи не в силах уснуть, из‑за этого зловредного создания — беса. Всё размышлял о том, что же скрывает от меня златовласка, и, главное, чем мне это грозит. Было бы проще, не будь мой рогатый паразит — симбионт таким хитрецом и злостным игроком. Тогда хоть имелась бы некая уверенность, что дело весьма и весьма серьёзно. А так… С нечисти станется хитро меня разыграть, заявив в итоге, что Энжель скрывает какую‑нибудь неудачно расположенную родинку на своём безупречном лице.

В общем, всю голову сломал, пытаясь прийти хоть к каким‑то выводам, но так ни к чему и не пришёл. Только не выспался…

Пребывая из‑за всего этого в определённом душевном раздрае, я не вымолвил ни слова за совместным завтраком с Энжель. Сидел и молча ел, да нет — нет поглядывал на свою подопечную, пытаясь понять чего от неё ожидать. А девушка, видимо принимая бросаемые мной на неё взгляды на счёт своей вчерашней разоблачительной выходки, всё краснела, смущалась, и всё ниже голову опускала, да тоже не стремилась завязать беседу.

Только когда мы уселись в дилижанс и выкатили с постоялого двора, моя спутница решилась затеять разговор. Наконец‑то обеспокоившись целью нашего путешествия и с любопытством спросив у меня:

— А куда мы вообще едем, Кэр?.. Разве не в Кельм?..

— Нет, — отрицательно качнул я головой, — в Римхол.

— В Римхол?.. — удивилась она. Да тотчас забросала меня уточняющими вопросами: — А где это? И что мы там будем делать?

— Это небольшой удельный городок, расположенный у восточных предгорий Палорского хребта. Там мы будем жить, — довольно обстоятельно ответил я на всё это.

— А почему не в Кельме? — недоумённо похлопала глазками златовласка.

— Потому что из Кельма слишком далеко добираться до драконов, на которых мы охотимся, — простодушно выдал я.

— Ты охотишься на драконов?! — воскликнула Энжель, уставившись на меня округлившимися глазами. И, кажется, хотела пальчиком покрутить у виска… Ну, судя по тому как дёрнулась её рука.

— Ну да, — чуть смущённо усмехнулся я.

— Но это же безумие! — невольно вырвалось у Энжель.

— Да почему же? — не согласился я. И привёл в свою защиту неотразимый аргумент: — У нас ведь получается… Уже пяток этих чудовищ извели. Включая нескольких магических…

— Как?! — задала один — единственный вопрос сидящая с круглыми как блюдца глазами златовласка.

— Ну я этих гадов чешуйчатых подманиваю, а Кейтлин — их убивает, — после некоторых колебаний, раскрыл я используемый нами способ охоты.

— Кейтлин?.. — недоумённо нахмурилась Энжель, отчего‑то зацепившись именно за это из произнесённых мной слов.

— Леди Кейтлин ди Мэнс, — внёс я полную ясность в этот вопрос. Добавив ещё, со вздохом: — Моя дражайшая невеста…

— Невеста?.. — немедля вытянулось личико у моей подопечной.

— Она самая, — подтвердил я.

— Нет, не верю! — выдержав крохотную паузу, решительно помотала головой Энжель. И просияла, решив, что догадалась в чём тут дело: — Ты меня разыгрываешь, да?

— Сам бы в такое не поверил, расскажи мне кто‑нибудь всё это ещё буквально какой‑то год назад, — криво усмехнулся я.

— Но… — растерянно произнесла Энжель, и, заморгав, замолчала.

— Ты же должна помнить, в сколь сложной ситуации я тогда очутился, с этим глупым раздеванием Кейтлин… — начал объяснять я златовласке. — Очевидно было, что за свои безрассудные действия мне так или иначе придётся отвечать. Либо женившись на ди Мэнс, либо отправившись на плаху. Я выбрал первое. — Уточнив при этом. — Правда на своих условиях. Ведь Кейтлин сдуру пообещала выйти за меня, если я убью в её честь сумеречного дракона…

— И ты убил сумеречника?! — ахнула Энжель.

— Ну да, — кивнул я. И смущённо сознался, глядя на впавшую в ступор златовласку: — С ним, в общем‑то, и хлопот особых не было. Хватило одной стрелки снаряжённой Камнем Стихии, чтоб его завалить…

— Камень Стихии?! Он же, он же больше ста тысяч золотом стоит! — перехватило дыхание у благородной, но совсем не богатой девушки, наверняка никогда не державшей в руках и на порядок меньших сумм.

— Я этого тогда не знал, — покаянно произнёс я. — Он мне по случаю достался…

Девушка на некоторое время погрузилась в растерянное молчание, видимо пытаясь уложить в голове только что сказанное мной. А потом, опустив глазки долу, тихо спросила: — Но зачем тогда тебе я?.. — Продолжив после крохотной заминки. — От меня‑то в охоте на драконов толку будет ровно чуть, так как я слишком слаба в магическом плане…

— Да не переживай, у меня найдётся, чем тебя занять, — легкомысленно отмахнулся я, сделав вид что не понял истинной подоплёки вопроса и что моя подопечная несколько иное хотела узнать. Да добавил, оживившись: — Кстати, у меня и своя артефактная мастерская имеется! Нашлась среди оставленного Ушедшими в одном из их убежищ добра.

— Артефактная мастерская?! Да ещё Ушедших?! — сделала стойку Энжель.

— Ага, — кивнул я. И повторился: — Так что не переживай — дело тебе найдётся.

— А… А как Кейтлин относится ко всему этому… Ну к моему появлению в таком двусмысленном статусе, в частности… — чуть поразмышляв, осторожно спросила златовласка. — Да ещё с учётом обстоятельств, в которых мы с ней расстались…

— Не волнуйся, всё будет хорошо, — бодро заверил я её, не испытывая впрочем по этому поводу особой уверенности.

— Ты ей ничего не сказал, да?.. — каким‑то неведомым образом догадалась Энжель. С толикой растерянности спросив затем: — И что теперь?..

— Ну, будем надеяться, что фамилиаром она меня всё же не сделает, как всё время грозится, — смущённо хохотнул я.

— Она собралась сделать тебя своим фамилиаром?! — кажется не оценив шутки, ахнула Энжель. И нахмурившись, неуверенно предположила: — Пугает?.. Ведь это запрещено…

— Если бы… — вздохнул я. Неохотно продолжив: — Но боюсь всё это всерьёз. Очень уж ей хочется заполучить мой уникальный дар…

— Ты о чём? — недоумённо похлопала глазками леди.

— Ну помнишь, как я развеял Кольцо Воздуха, что повесил на тебя сэр Родерик перед отправкой из Кельма?.. — тщательно подбирая слова начал было отвечать я. А потом, махнув на конспирацию рукой, ибо проще будет вывести Энжель на чистую воду, если она замышляет предательство, посвятив её в некую тайну, неизвестную более никому кроме Кейтлин, но та, понятно, никогда и ни за что ни с кем таким секретом не поделится, рассказал всё как есть: — Ты вот жизненную энергию поглощать можешь, а я — магическую… Развеивая таким образом заклинания…

— О — о-о! — потрясенно выдохнула Энжель, глядя на меня совсем другими глазами. И добавила затем глубокомысленно, когда немного пришла в себя: — Видимо среди твоих предков затесались демоны. Только у них встречается такая способность.

— Ну возможно… — смешался я. А затем осторожно спросил у своей подопечной, так спокойно размышляющей вслух о моей не вполне человеческой сущности: — И что, этот факт нисколько тебя не смущает?..

— А что тут такого? — кажется совершенно искренне удивилась она. И пожала плечами: — В мире уже практически не осталось чистокровных людей, как бы кто этого не отрицал.

— Вот как?.. — призадумался я, покосившись на довольно скалящегося беса. Который заявил мне всё то же самое ещё с год назад и коему я тогда не поверил…

Энжель просто кивнула в подтверждение своих слов. А потом осторожно, с явным сочувствием спросила: — А защиту от принудительного превращения в фамилиара она тебе поставить не позволяет, да?

— Что?.. — растерялся я. И помотав головой, сдвинул брови и осведомился: — А что такая защита существует?..

— Ну разумеется, — недоумённо уставилась на меня Энжель. Да пожала плечами: — У меня вот стоит. — И добавила ещё: — Правда она не навсегда ставится — её нужно обновлять хотя бы раз в несколько лет…

— Вот так — так… — оживлённо заёрзал я на своём сиденье, бросив при этом многообещающий взгляд на этого прощелыгу беса, и словом не обмолвившегося об имеющейся возможности защититься от принудительной фамилиарной связи. Но не стал высказывать этому, тотчас же прикинувшемуся тряпкой, поганцу всё что думаю о нём, а вместо этого задал Энжель очень важный вопрос: — А ты такую защиту поставить можешь?

— Ну, вообще‑то, я этого никогда не делала… — смутилась девушка. Однако видя, что меня такой уклончивый ответ не удовлетворил, продолжила чуть посмелей и поуверенней: — Но в принципе ничего сложного там нет, так что думаю мне это вполне по силам. Надо лишь приобрести кое‑что для соответствующего ритуала.

Спросить у Энжель, что конкретно ей нужно и можно ли это приобрести в ближайшем городе, я не успел. Ибо только раскрыв рот, тут же захлопнул его, чуть не клацнув при этом зубами. Да едва успел поймать полетевшую на меня со своего сиденья златовласку. А всё Томас… который резко остановил неспешно катящий дилижанс! Да ещё тут же суматошно застучал ладонью по его крыше!

Сказать что меня удивила такая остановка — это ровным счётом ничего не сказать.

— Да что там такое могло приключиться‑то?.. — недоумённо вопросил я, аккуратно усаживая оказавшуюся у меня на коленях Энж, обратно на её сиденье. И, цапнув слетевший на пол стреломёт, распахнул дверцу дилижанса и выскочил из него. Да так и замер как вкопанный, увидев открывшуюся моему взору дивную картину… Неполная дюжина всадников, со взведёнными стреломётами в руках, преградила нам путь, взяв дилижанс в полукольцо!

— Какая встреча… — не смог я удержаться от саркастичной ухмылки, когда разглядел знакомые лица.

— Кэр?.. — встревожено обратилась ко мне златовласка, сунувшаяся следом за мной и неожиданно упёршаяся в мою спину.

Пришлось мне чуть подвинуться, дабы дать девушке место. Не позволяя ей, впрочем, выбраться из‑за моей спины. Так встал, чтоб она только выглянуть могла из‑за моего плеча. Выглянуть и увидеть наших старых знакомых — наёмников, с которыми мы поцапались позавчера на постоялом дворе.

— А ты что думал, что та встреча наша была первой и последней? — ухмыльнулся мне в ответ немолодой командир наёмников.

— Да, так и думал, — кивнул я в подтверждение высказанной догадки и услышал в ответ жизнерадостный смех и произнесённую кем‑то крайне ёмкую констатацию уже очевидного факта: — Значит — зря.

— Не ожидал просто, что вы полные придурки, — типа повинился я. Добавив при этом: — Ибо только идиоты решили бы обострять неприятную ситуацию с благородными и доводить её до вооружённого нападения. Ведь теперь вам в лучшем случае каторга светит.

— Наивный ты паря, ох наивный… — снисходительно посмотрел на меня командир наёмников, взмахом руки заставляя заткнуться вновь начавших посмеиваться соратников. — Неужели ты думаешь, что мы вас из‑за той потасовки решили здесь подловить?..

— А что нет? — откровенно удивил меня и заставил нахмуриться такой поворот событий.

— Да нет, конечно! — открыто ржанул он. И кивнул на Энжель, с любопытством выглядывающую из‑за моего плеча: — Всё дело в ней.

— В ней? — пришёл я в полное замешательство.

— Ну да, — подтвердил немолодой воин. И благодушно обратился к златовласке: — Не стоило тебе, крошка, сбегать из дому… Пусть даже с таким смазливым оруженосцем отца… — Этот пассаж заставил нас с Энжель недоумённо переглянуться и одновременно пожать плечами. А затем мы перевели взгляды назад на разглагольствующего человека, продолжившего раскрывать нам глаза на причины приведшие к нашей сегодняшней встрече: — Да ещё не озаботившись при этом сколь‑либо приличной охраной… Ибо рано или поздно такая глупышка попадает на глаза таким как мы, и пропадает… А там… Или возвращается домой за солидный выкуп, или обнаруживается, к примеру, где‑нибудь в Вольных Княжествах… на созданном владельцами многочисленных борделей и закрытом для непосвящённых аукционе в Брейди, где подобные симпатяшки благородного происхождения завсегда уходят за немалую цену…

— Да вы, братцы, оказывается вовсе не честные наёмники… — задумчиво констатировал я, выслушав всё до конца.

— Когда‑то мы ими были. Да надоело в конце — концов шкурой за сущие медяки рисковать, — без тени стеснения поведал старый наёмник. Присовокупив к этому: — Тогда как похищать благородных девчонок оказалось куда выгодней и веселей.

— Ага! — поддержал его берегущий повреждённую руку ушан, жадно облизнувшись при этом на златовласку и добавив ещё: — И много слаще!

— И это тоже, — легко согласился с ним его командир.

— Так что сейчас мы тебя и кучера убьём, прикопаем в лесочке, да поедем себе дальше с твоей зазнобой, — угрюмо сообщил мне бугай, потёрший пострадавший от удара лавкой лоб. — И никакой талиар тебе не поможет.

— Это точно… — криво усмехнулся я. Десяток стреломётов это сила. Если все их одновременно разрядить в какого‑нибудь человека, то его действительно никакой талиар не спасёт от верной смерти… Проблема только в том, что я не людского рода… И вдобавок ко всему у меня имеется кинетический щит пятого класса. О чём кое‑кто, очевидно, даже не догадывается, обманувшись моим очень скромным облачением…

— Осторожнее, Кэр, — шепнула мне едва слышно Энжель, каким‑то образом догадавшись о моей готовности перейти к решительным действиям. — У старшего наёмника и того, что справа от него, есть талиары, и простенькие кинетические щиты. И у всех — обереги, прикрывающие от единичного удара магией…

— Понял, — так же тихо, практически не шевеля губами, ответил ей я. И, старясь выиграть ещё немного времени, для построения рисунка боя, обратился к злодеям, простодушно у них спросив: — Но как вы собираетесь попасть в Вольные Княжества?.. За несколько недель пути вам всяко встретится какой‑нибудь разъезд егерей, что решит полюбопытствовать на счёт ваших персон и того, куда вы путь держите. И, сомневаюсь, что леди будет молчать о своём похищении…

— Не беспокойся, будет, — уверили меня. — И то что мы являемся её охраной подтвердит. Есть у нас, чем её полную покорность обеспечить…

— А там, глядишь, твоей подружке и самой понравится путешествие в Вольные Княжества в компании соскучившихся по женской ласке мужчин! — злорадно ухмыльнулся ушан. Да ещё и этого ему показалось мало, и он добавил, проникновенно поведав: — Заодно и опыта какого — никакого наберётся, который пригодится ей когда она окажется в борделе! Ты‑то её явно ничему научить не мог!

— Зря ты такие гадости леди говоришь… это тебе ох как неслабо аукнется, — сощурившись, покачал я головой, примечая первую цель для своего стреломёта.

— Ничего, чай не девочка, чтоб от таких откровенностей краснеть! — вякнул кто‑то из этой шайки похитителей людей.

— Да как вы смеете высказывать столь оскорбительные сомнения в чистоте и непорочности благородной девушки?! — возмутилась не выдержавшая Энжель, покраснев и сжав кулачки.

— О как! — с весёлым изумлением воскликнул старший из злодеев. И, переведя взгляд на меня и сокрушённо прокачав головой, сказал: — Ну ты и осёл… Такая крошка под боком и ты её — не того… — После чего с торжеством заключил: — А нам, парни, повезло! Минимум втрое больше за девчонку выручим! — И был поддержан одобрительным рёвом.

— А я бы на вашем месте не рассчитывал вообще ни на какую прибыль, — вкрадчиво заметил я, дождавшись когда возникший шум чуть стихнет.

— Это ещё почему? — осведомились у меня.

— Да потому что вы ошиблись, предположив, что моя спутница просто наивная юная леди, сбежавшая из дому со своим не шибко умным другом, — с удовольствием поведал я им. И попросил свою подопечную: — Энж покажи им своё левое запястье.

Златовласка мигом поняла, что от неё требуется. И, сдвинув сначала рукав курточки, а после того как расстегнула, то и рубашки, обнажила сокрытый под материей опекунский браслет. Что заставило злодеев разразиться отборной бранью.

— Так что, как понимаете, леди сопроводит вас лишь до первого патруля, а о том чтобы пересечь с ней границу не может быть и речи, — развёл я руками.

Расстроил, в общем, несказанно охотников на благородных девиц, уже предвкушавших вывоз в Вольные Княжества и продажу красотки — Энжель. Так расстроил, что у них аж морды мигом стали смурные — смурные… Хотя, впрочем, и нам тоже радоваться было особо нечему. Конечно, обломал я этих уродов знатно, но маловероятно, что они теперь просто развернутся и отправятся восвояси. Слишком много они нам наговорили… Чтоб оставить в живых. А значит — нужно готовиться к бою.

То что миром мы не разойдёмся, подтверждали и следующие слова главаря остановившей нас шайки, с ленцой произнесённые им одновременно с едва заметным кивком, сделанным в ответ на взгляды сотоварищей по преступному промыслу, в результате чего один из них перевёл стреломёт на Тома, а остальные нацелились на нас:

— Ну, значит — не судьба. Придётся другую дворяночку искать. Не возвращаться же с пустыми руками…

— И что мы будем с ними делать, Кэр?.. — шёпотом осведомилась чуть напрягшаяся Энжель, кажется уловившая сгущающееся в воздухе напряжение.

— Да что тут с ним делать? — как‑то недоумённо даже пожал я плечами, услышав довольно‑таки странный в данных обстоятельствах вопрос. — Убивать! — Да тут же быстро спросил у неё: — Можешь по моему сигналу сотворить «Вспышку Света»? И тут же прикрыть себя и Тома «Стеной Воздуха»?

— Я могу даже лучше сделать — ударить по ним «Расщепляющейся молнией», — тихонечко ответила мне златовласка.

— Да, так ещё лучше будет, — согласился с ней я. Да тут же, видя, как медленно сощуривается старший из злодеев, а на губы его при этом наползает злая улыбка, что наверняка означает только одно — что стальные осы вот — вот вылетят из стреломётов, чтобы зажалить нас до смерти, едва слышно выдохнул: — Давай!

Всё же я нечеловечески быстр. И даже людям усилившимся за счёт талиаров, не равняться со мной… Ибо выстрелить я успел вперёд всех, разрядив снаряжённый разрывной стрелкой стреломёт в ушана. Отчего того буквально вынесло из седла с развороченной грудью. Не защитил его лёгкий кожаный доспех, в кои были облачены все наши противники…

Уйти, правда, от возмездия я даже не надеялся, и готов был к тому, что в следующий миг в меня ударит добрый десяток вострых стрелок. Ударит, и разлетится в стороны, отражённый кинетическим щитом. Но… Но моя подопечная оказалась не сильно уж медленней меня. Ушан ещё падал, когда с окутавшихся радужным сиянием рук Энжель, скользнувшей в сторону от меня, сорвалась цепная молния. И с искристым треском ударила по злодеям. Точнее — по их лошадям…

В итоге ни одна вражеская стрелка в меня так и не угодила. Все они полетели куда угодно — только не в нас. Ну да понятно — трудно во что‑то попасть, когда ты вдруг очутился на взбесившемся животном. Тут удержаться в седле бы, куда уж точно стрелять…

Отлично сработала магесса, просто отлично. Одним ударом заклинания превратив мощный спаянный отряд противника в свалку людских и конских тел. И с «Воздушной стеной» не оплошала — поставив её быстро и чётко, как на экзамене каком‑нибудь. Если и ошиблась — то совсем чуть — чуть. Мне лишь на пару шагов пришлось сместиться, чтоб выйти из‑за прозрачно — голубой стены сгустившегося воздуха.

Правда этого мне можно было и не делать… В смысле — не высовываться из‑за магической преграды с целью незамедлительного сокращения нестройных рядов противника из стреломёта. Ибо нежная златовласка не ограничилась одними только ударами магии…

Я даже моргнуть не успел, как р — раз! и она уже там! Среди ворогов! С коротеньким ножиком в правой руке… И начинает хаотично перемещаться среди свалки орущих и бранящихся людей и ржущих и брыкающихся лошадей. Причём так быстро перемещаться, что в движении её фигурка превращается в размытый силуэт! Даже взгляда толком не сконцентрировать! И если бы не краткие мгновения, на которые девушка замирает у каждого из врагов, то заметить её было бы совершенно нереально!

Да, краткие остановки позволяли легко отследить перемещения златовласки по стану противника… Они, да фонтаны крови… Злодеи просто не успевали ничего предпринять против хрупкой девушки, обернувшейся вдруг злобной фурией и крайне ловко орудующей обычным ножом… Р — раз и она уже возле ближайшего наёмника, вскакивающего на ноги с неразряженным стреломётом, и чертит тонкую линию на его открытом горле… Р — раз и она уже возле следующего, пытающегося усидеть на взбесившейся лошади… Первый, выронив стреломёт, ещё только хватается за рассечённое горло, из которого ударяет настоящий фонтан крови, а второй уже орёт, с распоротой стремительным росчерком ножа от бедра до колена ногой. Одной ногой, а затем и другой… И падает наземь, истекая хлещущей из жутких ран кровью… Но Энжель уже не обращает на него внимания и перемещается к другому врагу. Как‑то сообразившему откуда исходит опасность и нацелившегося в неё из стреломёта… Вот только развернуться он к внезапно очутившейся позади него девушке не успевает… И оказывается наказан за нерасторопность разрезанным от уха до уха горлом… А ещё один ворог, тот, второй, у которого помимо главаря имелся талиар, получает удар в глаз… И его атака резко захлёбывается. Бугай же, единственный кто избегает ножа… Но и то, только потому что девушка касается его невооружённой рукой… В результате чего он просто падает наземь иссохшимся трупом… А вот главарю больше всех не повезло — моя подопечная, намеренно ли или нет, лишь пробивает ему горло, вонзая нож в шею… Отчего тот буквально захлёбывается кровью…

Я так и не успел больше ни в кого выстрелить, как с похитителями дев невинных было покончено. А потом над кровавым полем боя воцарилась тишина… Ещё дёргающиеся в конвульсиях злодеи, мечущиеся лошади, все повалились наземь и замерли. Это остановившаяся Энжель применила какое‑то усыпляющее заклинание объёмного действия. И, удовлетворённо кивнув, подошла ко мне.

Подошла и, опустив голову, виновато произнесла: — Извини, Кэр, я твой нож сломала… — И продемонстрировала собственно пресловутый нож, с обломившимся почти у самой рукояти лезвием, протянув его покрытой кровью до самого локтя рукой.

— Э… гхм — гхм… — надсадно закашлялся я. И, выйдя из ступора, уронил стреломёт и принялся суматошно крутить и ощупывать изрядно уделавшуюся в кровище Энжель, взволнованно вопрошая: — Ты цела?! Тебя не задели?!

— Со мной всё в порядке, Кэр… — осторожно заметила она, безропотно снеся проявленную мной в отношении неё бесцеремонность. И улыбнулась.

— Ну слава Создателю! — облегчённо выдохнул я. Дух перевёл, да тотчас же со всей возможной суровостью вопросил: — И зачем тебе понадобилось так рисковать? А если бы в тебя случайно из стреломёта попали? У тебя же даже простенького кинетического щита нет!

— Но Кэр, я нисколечко не рисковала… — мягко заверила меня Энжель. — Это в схватке на расстоянии я мало чего стою, тогда как в прямом боестолкновении — наоборот.

— Ну, учитывая, что ты сама говорила что двое из них обладали талиарами, тебе явно не стоило бросаться в схватку вот так — очертя голову, — довольно сердито заметил я, ибо переволновался за свою подопечную. — Эти вполне могли бы поранить тебя.

— Это вряд ли, — несогласно покачала головой кротко сложившая ручки златовласка. И пояснила: — Обретение талиара в младенчестве дало мне то, чем не могут похвастаться их обладатели, прошедшие через соответствующий ритуал будучи уже совершеннолетними — изменение скорости восприятия. Из‑за этого ни один такой усилившийся обычным образом человек в прямой схватке на обычном оружии ничего не может противопоставить мне… Просто потому что реагировать продолжает как обычный человек — то есть слишком медленно…

Озадаченно почесав в затылке, я вздохнул. Так как понял, что пенять Энжель мне, в общем‑то, не за что. Ну не сработаны мы как пара… Вот и начала она действовать на своё усмотрение, когда я ей заявил, что мы всех злодеев убьём… И вышло из этого то что вышло. Что уж теперь… Главное никто не пострадал. Ни мы, ни Том…

— Том! — обратился я к нашему кучеру, вспомнив о нём. — Иди сюда!

— Ага, сейчас!.. — после крошечной заминки отозвался он. И вылез из‑под дилижанса, под которым схоронился, когда буча началась.

— Разберись со своими лошадьми, — велел я ему. — Мы тут, похоже, задержимся до появления патруля…

— Ага, сейчас!.. — повторился Том. И бочком, бочком, двинулся к шумно задувающим ноздри и нервно переступающим лошадям. Опасливо косясь при этом на Энжель, стоящую рядом с дилижансом, и обходя её по широкой дуге. А она всего‑то тихо — спокойно стояла… безмятежно взирая на него и кротко сложив ручки, с которых медленным тягучими каплями стекала кровь… образовавшая уже небольшую лужицу на земле…

* * *

Седьмому. Срочно.

Все имперские контакты Четырнадцатого немедленно зачистить. Девятого, Восьмого, Двадцать второго, и их группы — срочно вывести.

Дальнейшую разработку объекта «Таможенник» полностью прекратить. Им займётся «Ниос».

Координатор.

* * *

Часть вторая

Чем ближе мы подъезжали к Римхолу тем отчего‑то тревожней мне становилось на душе. И всё меньше хотелось болтать… Приходилось буквально пересиливать себя, чтоб продолжать поддерживать с Энжель непринуждённый разговор. Хорошо златовласка как‑то уловила моё состояние и сама вскоре умолкла. Одному поганцу бесу всё было нипочём — как радостно скалился — так и продолжает скалиться. И аж сияет, скотина… ровно начищенный до блеска медяк. Ещё и едва ли лапки не потирает в предвкушении чего‑то эдакого, паразит… И то с хитрецой покосится на меня, то перепрыгнет к окошку да нетерпеливо выглянет в него — не иначе как с целью узнать далеко ли нам ещё катить до Римхола. Ну прям не терпится ему, паршивцу, судя по всему, посмотреть на то как я буду с Кейтлин объясняться на счёт взятой над Энжель опеки… полной…

Но, как ни крути, а всё когда‑то заканчивается. Подошло к концу и наше путешествие, в последний момент непредвиденно затянувшееся на целых полдня. Которые мы убили на разбирательства с разъездом егерей после боя со злодеями и сбор трофеев. Впрочем, это мы ещё быстро со всем этим разделались… Мытарств было бы куда больше, не обнаружься в потайном отделе дорожной сумки одного из этих уродов, кое‑что из безусловно запрещённых к владению предметов — пара безвкусных ожерелий, являющихся так называемыми «уздечками ментального повиновения». После такой находки егеря уже не выражали сомнений в правдивости поведанного нами рассказа о причинах имевшего место быть конфликта с другими путниками. Так что ограничилось всё нашими показаниями на бумаге…

Ну да, так или иначе, а вот мы — у Римхола. Совсем неподалёку от въезда в который, прямо у городской стены, большая стройка кипит. Лесов наставлено — тьма! Это, надо понимать, Кейтлин распорядилась возвести пристанище для трофейных виверн. Что вполне здравая придумка — не в город же их тащить? Эдак из Римхола весь люд мигом разбежится, если ему придётся вместе с плотоядными ящерами жить… А так будут вроде как виверны и за крепостной стеной, и в тоже время под рукой.

Однако, когда дилижанс остановился у ворот, я поинтересовался в первую очередь не тем, как продвигаются дела со строительством жилья для крылатых ящеров, а тем не произошло ли в моё отсутствие чего… Нового нападения на Кейтлин с целью её похищения, к примеру. Когда же меня заверили что всё в полном порядке и ничего такого не случилось, то я не смог удержаться чтоб не перевести облегчённо дух. И некое напряжение, накопившееся за время продолжительной поездки и не дающее расслабиться, отпустило меня… Что привело к тому, что я даже чутка повеселел.

— О — о, а это что? — с любопытством спросила меж тем выглядывающая в окошечко Энжель.

— Это?.. — выглянул наружу и я, и обнаружил, что дилижанс вкатил уже на центральную площадь Римхола. А там у нас давно уж возводится скульптурная композиция из белого и розового мрамора, изображающая одну могущественную и невероятно красивую магессу и поверженного ею грозного огнедышащего дракона… Нет, до завершения работы ещё конечно далеко, но основа уже создана. Осталось обработать камень — чешую там крылатому ящеру прорезать, да девушке вывести черты лица, и даже несведущий человек легко угадает в этой композиции Кейтлин и Алого. Но пока это немного затруднительно для того, кто впервые в Римхоле и не знает здешних легенд. Так что я не стал озадачивать Энжель, а просто сказал ей:

— Это моя дражайшая невеста на охоте изображена…

Златовласка же озадаченно произнесла: — Драконы что, и правда такие большие?..

— И даже больше, — уверил я её. Чуть поменьше реального Алого вышла его скульптура у мастеров — камнетёсов, да. Видимо потому, что полноразмерный дракон, грозно раззявивший пасть и распахнувший крылья почти всю площадь занял бы…

Ну да не суть. Мы ж уже подъехали к дому градоначальника! Не к парадному входу, а к чёрному, правда. Это я распорядился заехать со двора. Чтоб особого внимания не привлекать.

Вскоре дилижанс остановился. Приехали. И, собравшись с духом, я вышел. По сторонам сразу же посмотрел, но не приметил никого кроме пары слуг. Что не могло не успокоить меня. И я, облегчённо улыбнувшись, руки пару раз стороны развёл, разминаясь после долгой поездки… Да так и замер. Ибо в этот момент из пролома в стене, отделяющей владение римхольского градоначальника от соседского, своей обычной стремительно — летящей походкой вышла ди Мэнс… за которой едва поспешала пара работяг из тех, что занимались разбором определённых под снос строений.

Кейтлин была: в тёмных полотняных штанишках, обтягивающих её длиннющие и изумительно стройные ножки; в низеньких кожаных сапожках, на невеликом каблучке; лёгкой курточке нараспашку, слишком короткой для того чтоб прикрыть девушке даже зад; вязанном чёрном свитере, с высоким воротом под горло, плотно облегающем тело и оттого подчёркивающем восхитительно тонкую талию девушки и её высокую — у — у-ух! такую грудь; да ещё в шляпке полумужского фасона с заткнутым за ленту коротким иссиня — чёрным пером. Безупречно в общем, одета, как всегда. И как обычно — довольно провоцирующе…

Миг, другой, и невероятные зелёные глазищи, взирающие с обрамленными крупными чёрными локонами совершенного лица, уставились на меня…

— О, Кэрридан, ты уже вернулся!.. — издала Кейтлин чуть сдавленное восклицание, в котором мне почудились откровенно радостные нотки. И улыбнулась…

А я, я просто задохнулся от восторга, подумав про себя: «Ну до чего же, до чего же она умопомрачительно хороша! Настолько, что её даже ненадолго оставлять нельзя! А то потом приходится бороться с последствиями шока и заново привыкать к нечеловеческой красе этой несомненной суккубы!»

Пока я, позабыв абсолютно обо всём, любовался обольстительной демоницей, она стремительно приблизилась ко мне с открытой, приветливой улыбкой на лице. И… И коснувшись правой рукой моего левого бока, приложилась своими восхитительными перламутрово — алыми губами к моей щеке… Улыбнулась ещё шире, глядя на меня, в немом изумлении взирающего на неё. А затем, не отстраняясь сильно, аккуратно потерла большим пальчиком поднятой вверх руки мою щёку в месте где она загорелась от прикосновения мягких девичьих губ — стирая оставленный помадой след… Одновременно с этим дружелюбно спросив: — Всё в порядке? Помог своему другу?..

— Э — э… — даже не поняв прозвучавшего вопроса, растерянно проблеял я, до того меня поразило явленное Кейтлин расположение ко мне. Нет, конечно, после эпического боя с льдистым драконом и командой охотников на чужих демониц наши отношения с невестой значительно улучшились… Но я даже не ожидал что настолько…

Впрочем, мой ответ на этот вопрос и не потребовался. Ибо в этот момент из кареты вылезла Энжель… Увидев которую, Кейтлин аж отшатнулась от меня. И, вперив взгляд резко сузившихся глаз, в смущённо потупившуюся и сложившую ручки златовласку, отрывисто вопросила: — Стайни?.. Что всё это значит?..

— Ну… это вот, собственно, и есть мой друг… который в помощи нуждался… — как‑то скомкано объяснился я, смешавшись под обратившимся на меня взыскующим взором нечеловеческих очей демоницы и забыв всё что готовился по такому случаю сказать.

— Что?! — заблистали молнии в стремительно потемневших глазах Кейтлин. И, порывисто вздохнув, она тут же гневно вопросила: — Но что она делает здесь?!

— Ну — у… мне пришлось… взять её под опеку, — попытался я немного сгладить острые углы своего деяния.

— Полную, — зачем‑то некстати вмешалась — уточнила до того деликатно помалкивавшая Энжель.

И я непроизвольно попятился. Когда в исказившихся чертах лица моей дражайшей невесты проглянуло что‑то воистину демоническое… А сама она, взирая на меня чернющими как ночь очами, прорычала задыхаясь от ярости:

— Убью… Убью мерзавца!..

Сие страшное обещание, в котором совершенно отчётливо читалась жажда чьей‑то лютой смерти, меня аж до самой печёнки пробрало. Я даже непроизвольно сделал ещё пару шагов назад, отступая от разъярённой демоницы, руки которой до локтей объяло призрачно — алое пламя, а глазницы её словно начали его источать!

Не готов я оказался к такому повороту событий, не готов… А потому растерялся в решающий миг, когда магессу можно было ещё остановить. И эта моя неготовность едва не стала кое для кого роковой. Лишь в самый последний момент я успел схватить Энжель и зашвырнуть её в большое деревянное корыто с водой — поилку для лошадей. А то сорвавшийся с рук моей невесты огромный сгусток пламени накрыл бы и её…

Но успел, слава Создателю! Спас от испепеления на месте явно не ожидавшую столь тёплого приёма златовласку. И сам уцелел. Белый кокон «Отражающего круга Света» окутал меня, засияв, и враждебную магию поглотил. Хотя и просадив при этом неслабо запас энергии в накопителе…

А вот дилижансу не повезло. Я ж всё‑таки не стена… Которая могла бы остановить огромный сгусток огня, ярда в четыре в поперечнике. Он дальше пролетел… Пусть и изрядно ослабев. Впрочем, и оставшейся в заклинании энергии хватило, чтоб прожечь в дилижансе сквозную дыру и буквально на части его разметать… Так, что в стороны полетела обугленная щепа и горящая обивка, а перепугавшиеся лошади с диким ржанием рванули прочь, волоча за собой уцелевший кусок дилижанса, опрокинувшийся назад, и ошалело вцепившегося в поводья Тома.

Понимание того, что на этом Кейтлин явно не успокоиться, подстегнуло меня. И в следующий же миг я дёрнулся к ней. Чтоб попытаться блокировать её способность к творению заклинаний. Пока двор, с которого быстро исчезали все люди, не превратился в огненный Армагеддон…

Увы, встретили меня весьма неласково. Кейтлин явно прорабатывала на досуге способы борьбы с такими как я… Ибо не дала мне даже шанса коснуться её, и едва заметила моё движение по направлении к ней сразу ударила «Молниевым тараном». Причём настолько мощным, что моя защита оказалась пробита… И меня, неслабо тряхнув разрядом, приложило в грудину так, что на пару десятков ярдов вглубь двора унесло…

Дух прямо вышибло сразу. И я аж головой потрясённо помотал, приходя в себя после такого удара и последовавшего за ним крайне жёсткого приземления. Хорошо не вырубился совсем… Иначе не успел бы отреагировать и уйти перекатом в сторону от следующего удара разъяренной Кейтлин.

— Бух — х! — сотряслась земля и совсем рядом со мной обнаружилась округлой формы яма, глубиной мне по пояс примерно. Мощнейший «Молот Воздуха» рухнул на место, где я только что лежал…

Мигом придя в себя, я подскочил на ноги, да рванул сразу прочь затрудняющим прицеливание зигзагом. Через прореху в заборе — в соседний двор, где мы обычно с мастером Томасом упражняемся. К пустующим сейчас домам, выкупленным Кейтлин под строительство особняка, от которых по сути остались лишь остова.

Чтоб скрыться с глаз Кейтлин, и дать её ярости немного утихнуть. Вспыльчивая же она у меня очень, но отходчивая…

— Куда, мерзавец?! — донёсся до меня разъярённый возглас Кейтлин, заставивший втянуть голову и припустить пуще прежнего.

Только влетев в соседний двор, я позволил себе чуть замедлиться и оглянуться. Да тут же с новой силой рванул дальше, увидев как с рук демоницы сорвались и взмыли ввысь десятки, сотни «Капель Огня»… И хорошо что как‑то сумел, несясь как скаженный под защиту близлежащего дома, сконцентрироваться и запитать изрядно просевший по запасу энергии защитный амулет из накопителя на наруче. Иначе бы точно не добрался до укрытия… Пока по двору мчался, кокон личной защиты не прекращая ослепительно белым полыхал, отражая враждебную магию, и с чудовищной скоростью поглощал энергию на своё поддержание.

Но хуже всего то, что Кейтлин за мной погналась… Отчего даже заскочив в разобранный до уровня второго этажа дом, я не ощутил себя в безопасности. Да и о какой безопасности вообще может идти речь, когда в холл следом за мной влетел чуть ли не весь оставшийся фасад здания вместе с нависающим над крыльцом портиком, вынесенный «Воздушным молотом»? Не успей я метнуться по уцелевшей лестнице на второй этаж, меня бы точно зашибло насмерть летящими с неимоверной скоростью кусками камня и обломками колонн! Да даже если бы просто задержало — мне всё равно пришёл бы конец! Ибо мгновением спустя первый этаж здания превратился в настоящее пекло! Кейтлин подпалила его! Похоже без шуток собравшись прикончить меня…

На пустом перекрытии меж первым и вторым этажами я уж тем более не задержался — сразу спрыгнул в сад и понёсся дальше ко второму пустующему дому. Он побольше этого и в нём целых три этажа…

Промчался испуганным зайцем под опять обрушившимся с небес ливнем «Капель Огня» по небольшому саду, как тигр одним прыжком заскочил на высокий каменный забор, и резво спрыгнул с него в следующий дворик. Едва при этом не оказавшись погребённым под кучей обрушившихся на меня камней, довольно плотным снопом ударивших сзади. Это несущаяся за мной с кровожадными помыслами демоница смела преграду на своём пути «Молотом Воздуха»…

«Не отстаёт, зараза!» — мелькнула у меня испуганная мысль, и я мышью порскнул через чёрный ход в дом. И прямиком по коридору, дальше. На лестницу. И на второй этаж. С объятого магическим пламенем первого… Рывок по комнатам, чтоб запутать, сбить со следа Кейтлин — и в окно. Прыжок с перекатом в прилегающий сад — на крышу деревянной беседки. Которая тут же разлетается щепой от удара вскочившей на подоконник демоницы.

Новый рывок — к следующему забору. Через него — в следующий особнячок, от сметающей все барьеры на своём пути Кейтлин. Да взвинтить темп до предела чтоб сбросить погоню с хвоста…

Это чуть помогло. Во всяком случае гасить по мне «Каплями Огня» и «Молотами Воздуха» Кейтлин перестала. И целиком перешла на использование не требующей какой‑либо концентрации стихиальной нити. Ею начав меня полосовать… И зачем я, спрашивается, подарил ей этот джалл проклятый?..

Доставалось, к тому же, и окружающим предметам — тончайшая огненная нить резала всё вокруг. Что наиболее отчётливо проявилось в покинутом особняке, в который демоница ворвалась следом за мной. С грохотом падали колонны, куски потолка, обрушивались внутренние стены… Настоящий хаос и бедлам преследовали меня по пятам, заставляя непроизвольно прикрывать рукой лицо от летящих предметов.

Впрочем, Кейтлин тоже неслабо перепадало от такого безрассудного хлестанья по всему и всея стихиальной плетью. Жаль только это её не образумливало…

Ну да зато так мне удалось отыграть небольшую фору, когда огненная нить разрезала мраморную лестницу, по которой я взбегал, и та рухнула вниз, оборвавшись чуть позади меня. Я тут же ушёл в отрыв и исчезнув с глаз разъяренной преследовательницы, в первую же попавшуюся комнату заскочил. Да сбоку от дверного проёма затаился… Чтоб в нужный миг выскочить и не ожидавшую засады Кейтлин схватить! Крепко — крепко! И поглотить спешно созданное ею заклинание… Да угомонить её наконец!

Ага, как бы не так! Да, засада удалась, и разъяренная демоница была схвачена, но толку‑то? Когда едва я попытался поглотить энергию творимого ею заклинания, демоница отреагировала на это тем, что оскалилась и стала вливать её ещё сильнее. Чудовищно мощным и насыщенным потоком… Из‑за чего я вскоре ощутил себя беспомощней котёнка, смываемого с мола штормовой волной и уносимого в бескрайний океан…

Меня хватило всего на пару мгновений, а потом отбросило прочь от Кейтлин и впечатало в стену так, что с неё посыпалась штукатурка и чуть продавилась кирпичная кладка. Напрочь выбило дух… А демоница, тут же стелящимся шагом метнувшись ко мне, вскинула руку с жуткими когтями длины неимоверной, блеснувшими серой сталью в проникающих через лишённый рамы оконный проём солнечных лучах…

— Э — э-э… — растерянно протянул я, глядя на взмывшую руку Кейтлин, не иначе собравшуюся если не снести мне напрочь башку, так разорвать горло, и не делая даже попытки защититься, а лишь изумлённо глядя поверх головы Кейтлин, с которой в столкновении со мной слетела шляпа.

Надо заметить, как ни была зла Кейтлин, отреагировала она просто молниеносно. Глаза её, заполненные полуночным мраком, резко сузились и она крутнулась на месте. Одновременно со стремительным разворотом полоснув когтями подбирающегося сзади врага, а затем добавив ему «Молотом Воздуха». Правда удары её пришлись втуне — ведь позади неё никого не было…

— Не поможет тебе эта хитрость! — прорычала Кейтлин, резко повернувшись опять лицом ко мне и вскидывая в ударе когтистую руку. На что я лишь головой отрицательно помотал, отказываясь от хитрости, и пальцем ткнул, указывая на нечто повыше её чуть растрепавшейся чёлки.

— Что ещё?! — в ярости оскалилась она, вновь останавливая замах.

— У тебя рожки! — потрясённо выпалил я.

— Какие ещё к бесам рожки?! — рявкнула она, явно не поняв к чему я клоню.

— Ну это… небольшие такие… угольно — чёрные… с тончайшими прожилками благородного серебра… с виду — остренькие очень… — начал живописать я, не сводя с них глаз. И добавил ещё, восхищённо: — Красивые такие… И очень тебе идут… — Да резко заткнулся, подумав вдруг: «Как бы она не сочла, что это я с Энжель наставил ей рога!»

Замедлив, а затем и вовсе остановив свой замах, Кейтлин медленно протянула вверх свободную левую руку, не опуская при этом замершей у моего горла правой и провела по своей голове. И нащупав почти сразу же рожки, неверяще уставилась на меня. На что я энергично закивал. Мол — да — да, я вижу тоже что ты ощущаешь.

Растерянное молчание. Миг, другой… И… И Кейтлин стремительно вынесло прочь, как внезапным порывом ветра осенний листок… Только фьють! и нет её!

— Уф — ф-ф… — выдохнул я, бессильно сползая на пол. А потом, кое‑как собравшись с силами, поднялся. Надо убираться отсюда пока не поздно…

И вовремя. Только выбрался из угрожающе трещащего здания и чуть от него отошёл, как оно с грохотом обвалилось. Сложилось как карточный домик. И меня стеной белесой пыли обдало…

Отплевавшись от мелкого крошева штукатурки, я посмотрел — посмотрел на превратившийся в гору битого кирпича и черепицы особняк, в затылке почесал, да плечами пожал:

— Зато теперь и разбирать ничего не нужно — грузи себе этот хлам, да вывози…

«Ага!» — тут же поддержал меня бес, скалящийся и вообще выглядящий жутко довольным тем, что ему удалось полюбоваться из, так сказать, первых рядов на устроенное моей невестой светопреставление.

«Ты бы вообще помалкивал там», — буркнул я, неприязненно покосившись на поганца. Ведь всё это безобразие в немалой степени его заслуга… Он же, скотина, приложил лапки к тому, чтоб хитростью выманить из Аквитании Энжель…

Впрочем, разоряться на эту тему я не стал, хотя мне и хотелось много чего нелицеприятного этому паразиту высказать. Бесполезно просто всё это. Такого зловреда уже не перевоспитаешь… Да и времени на пустую болтовню нет. Надо Кейтлин срочно отыскать, пока она кого‑нибудь другого не прибила…

И я поспешил к дому градоначальника. Благо, теперь чтоб добраться до него не нужно предпринимать никаких замысловатых манёвров по обходу преград в виде сложенных из природного камня заборов. Разъяренная демоница, гонясь за мной, проторила целый тракт…

Пары минут, наверное, не прошло, как я очутился близ словно вымершего дома римхольского градоначальника… И узрел стоящую посреди обезлюдевшего двора и в полной растерянности озирающуюся по сторонам Энжель. Явно не понимающую куда все подевались… Она ж не настолько хорошо знакома с вспыльчивым нравом моей невесты как остальные и в отличие от них не знает, что если Кейтлин пребывает в гневе, то лучше в этот момент пребывать подальше от неё — схорониться где‑нибудь и переждать вспышку её ярости.

— Что это было Кэр?! — потрясённо вопросила стоящая у корыта с водой, из которого явно не так давно выбралась, и обтекающая златовласка, когда я приблизился к ней.

— Моя невеста. В гневе, — вздохнув, лаконично просветил я её.

— Как же ты с ней жить собираешься?! — вырвалось у неё.

— Ну, не всегда же Кейтлин такая… — смутился я. И решительно сменил тему: — Идём в дом. Тебе нужно высушиться и привести себя в порядок, а мне — серьёзно поговорить с невестой.

С осуществлением первого никаких проблем не возникло — выловив дворецкого, я сдал ему Энжель с наказом позаботиться о ней и был таков, а вот со вторым оказалось сложней. Местонахождение‑то Кейтлин я сразу отыскал, но её телохранительница — Ильма, преградив мне путь, ни в какую не желала отступать, отговариваясь тем, что госпожа наказала никого к ней не пускать. Пришлось проявлять решительность вкупе с применением толики силы и банально отодвигать в сторонку это препятствие от двери в комнату демоницы.

Коротко стукнув ещё для приличия, я вошёл к Кейтлин. И быстренько прикрыл дверь перед носом сунувшейся следом Ильмы. Да на защёлку закрыл.

— Чего тебе? — одним движением нахлобучивая на голову шляпу и оборачиваясь, недружелюбно осведомилась леди, обнаруженная мной в соседней с прихожей комнате у большого напольного зеркала в резной раме.

— Поговорить, — кратко пояснил я цель своего визита.

— Ты считаешь, что нам ещё есть о чём разговаривать?! — сузила глазки она.

— Считаю — да, — решив не давать волю чувствам, спокойно подтвердил я. И прежде чем демоница вскипела, решительно заговорил: — Кейтлин, я признаю что был неправ, не посвятив тебя сразу в то куда и зачем отправляюсь. Извини меня за это.

— И это всё, за что ты хочешь извиниться?! — едва ли не прошипела она.

— Да, — кивнул я. Добавив, впрочем тут же, прежде чем вновь разъярившаяся демоница напала на меня с целью растерзать: — Понимаю, что с опёкой над Энжель несколько двусмысленно получилось, но тут моей вины нет. Оставить её на каторге, после того как она угодила туда желая спасти меня от плахи, я просто не мог, а других вариантов её освобождения на поруки мне не предложили. — И протянул Кейтлин добытое из‑за пазухи письмо Кована. — Вот, прочти, здесь чётко сказано что это было требованием кровников ди Самери — семейства ди Сейт.

Всё же с Кейтлин много проще общаться на острые темы когда она уже выпустила пар. Вот и сейчас, не кинулась на меня, хотя когти — лезвия уже показались из её пальцев, а, помедлив чуть, бумагу взяла. И внимательно её прочла, вместо того чтоб на мелкие клочки разорвать. А потом ещё, нахмурившись, пару уточняющих вопросов задала. На счёт имевшихся у меня с Охранкой договорённостей…

Я всё честно рассказал. Умолчав лишь о том, кто измыслил подставу с моей лжеказнью. Да добавив в самом конце, разведя руками: — Так что, как понимаешь, иного выхода у меня просто не было. Если бы я не вытащил после всего Энжель, то сам себя перестал бы уважать. — И помолчав чуть, уверенно бросил ещё: — Да и ты, если бы узнала об этой истории, думаю, тоже…

Кейтлин ничего на это не сказала — промолчала. Подтверждая тем самым закономерность высказанного мной предположения. Только как‑то странно, как на какую‑то диковинку посмотрела на меня и ещё раз зачем‑то перечитала послание Кована. После чего с неожиданным подозрением спросила: — У тебя точно в роду демоны были, Стайни? А не ангелы какие‑нибудь?

— Да я ж откуда знаю? — смешавшись, кое‑как отвертелся я от столь заковыристого вопроса.

— Ну — ну… — протянула сощурившаяся демоница. А я подумал: «Кажется, не удалось мне полностью отвести от себя подозрения…»

Впрочем, к моему немалому облегчению развивать эту тему Кейтлин не стала, а вместо этого с деланым безразличием поинтересовалась: — И что ты теперь собираешься делать с ди Самери?

— Да подыщу ей какое‑нибудь занятие, — беспечно махнул я рукой. Но, видя что моя невеста не удовлетворена таким ответом, всё же поделился с ней своими соображениями касательно будущего златовласки. — Или артефактной мастерской займётся или будет нам с охотой на драконов помогать.

— Ты совсем рехнулся, Стайни? — покрутила Кейтлин пальцем у виска.

— Это почему ещё? — малость обиделся я.

— Да потому! — с негодованием отрезала демоница. Раскрыв сразу, впрочем, что она имеет в виду: — Потому что нельзя к себе чужих агентов влияния приближать! Позволяя им выведывать твои тайны!

— Да какой с Энжель агент влияния? О ней самой заботиться требуется! — стало мне даже смешно от такого предположения. Только вот Кейтлин мой смех не подержала, а сердито зыркнула на меня… Так что я быстро унялся и, посерьёзнев, заметил: — К тому же её проверили менталисты Охранки и не нашли в её разуме желания навредить тебе или мне.

— И что? — перебила меня Кейтлин. И фыркнула: — Я вон тоже свято убеждена, что тебе пойдёт исключительно на пользу стать моим фамилиаром!

— Ну это ты… — насупился я.

— Да и ди Самери вряд ли откажется, — с кривой ухмылкой заверила меня демоница. — Как только проведает о твоём даре…

— Нет, Энжель не такая, — помотал я головой.

— Ага, не такая! — саркастично хмыкнула Кейтлин. И заявила затем: — Как окажешься её фамилиаром, жаловаться ко мне не прибегай!

— Хорошо, не буду, — хмуро пообещал я. После чего пробормотал: — Ничего, когда ты получше узнаешь Энжель, сама поймёшь, как крупно заблуждаешься на счёт неё…

— Каким это образом я её получше узнаю? — сделала стойку Кейтлин. И с угрозой вопросила: — Может, она ещё и вместе с нами жить будет?

— Ну да, — смешавшись, подтвердил я наличие у меня таких планов. И поспешил успокоить гневно вскинувшуюся демоницу. — Да ты сама посуди — куда её ещё деть? Энжель же без присмотра на пару минут нельзя оставить! Обязательно в какую‑нибудь историю угодит!

— И ты с удовольствием займёшься присмотром за ней, как я понимаю? Не вылезая при этом из постели? — с неприкрытым сарказмом осведомилась моя невеста.

— Да причём здесь постель? — смутился я. — Энжель моя подопечная, а не любовница! — И добавил ещё в свою защиту, чтоб окончательно развеять все эти нелепые подозрения Кейтлин: — Да ты посмотри на неё — она же ещё сущий ребёнок!

— Что‑то год назад, на остморской таможне, этот очевидный факт нисколько тебя не смутил! — фыркнула демоница, заставив меня побагроветь.

— Там во всём эйфорик был виноват… — придя в себя, попытался хоть как‑то оправдаться я. Но прозвучали мои слова откровенно неубедительно даже для меня… И я заткнулся, чтоб ещё больше не усугублять.

— Стайни, у тебя же в Римхоле несколько десятков домов в собственности… — прозрачно намекнула затем моя невеста на то где по её мнению следует разместить мою подопечную.

— Да знаю я, — вздохнул я. И развёл руками: — Но, к сожалению, это не решение. Ибо Энжель тоже вызывает явный интерес у работорговцев… Вон, пока с каторги ехали, и то один раз на неё покушались.

Этот аргумент и решил всё. К работорговцам‑то Кейтлин питала стойкую неприязнь… если не сказать больше. А потому не стала более настаивать своём предложении по отселению Энжель куда‑нибудь подальше от нас. Поняла явно, что я замучаюсь бегать туда — сюда, пытаясь быть сразу в двух местах. Смирилась и приняла как данность то, что златовласке, для её безопасности, придётся быть рядом со мной…

— И больше ты ничего не хочешь мне сказать?.. — настиг меня вопрос Кейтлин уже при выходе из её комнаты.

— На счёт чего? — растерялся я, ибо самую животрепещущую тему мы только что обсудили и пришли к явному согласию.

— Ну на счёт всего этого… — неопределённо ответила демоница, покрутив рукой у макушки своей головы. И спросила с тщательно завуалированным интересом: — Тебя ничего не смущает?..

— Да нет, — пожал я плечами в ответ, догадавшись к чему она клонит. И простодушно добавил чтоб развеять все её опасения по этому поводу: — Ну рожки и рожки, что тут такого? Тем более что они очень тебе идут…

— Хм… — произнесла Кейтлин, явно малость озадаченная столь спокойным моим отношением к проявившимся в её облике несомненно демоническим чертам.

«Ну а чего она, собственно, ожидала? Что я немедля брошусь в Святую Инквизицию, голося на бегу о пришествии в Римхол с Нижнего мира жуткого демона? Или что немедля разорву нашу помолвку?» — подумал я уходя.

Впрочем, я размышлял об этом совсем недолго. Мысли почти сразу перескочили на другое, стоило только выйти в коридор и обратить внимание на то как шарахнулась в сторону спешащая куда‑то мимо меня с кипой белья служанка. Испугалась не на шутку она… Того что я её испачкаю! Потому как выгляжу ну сущим поросёнком, вывалявшимся в пыли!

Какое‑то время у меня ушло на то, что бы привести себя, в порядок да переодеться в чистое. Ещё немного — на разговор с Вельдом, вскоре объявившимся, и сходу восхищённо выдавшем:

— Ну ты дал, Кэр!.. Открыто заявиться к невесте с любовницей…

— Энжель мне никакая не любовница, а просто подопечная, — буркнул я, немедля отметая подобные инсинуации.

— Ну мне‑то не заливай, — заговорщически подмигнул мне Рыжий.

— Да серьёзно тебе говорю, — поморщился я. И привёл в подтверждение этому весьма веский довод: — Будь Энжель на самом деле моей любовницей, одним разрушенным кварталом дело явно бы не обошлось. Да и я не стоял бы перед тобой живой и здоровый…

— Это да, — почесав в затылке, вынужден был согласиться со мной Вельд. А потом недоумённо спросил: — Но тогда на кой ты притащил сюда эту лапулю?

Тяжко вздохнув, я бессильно махнул рукой. И не стал ничего объяснять своему приятелю. Всё равно не поймёт… Во всяком случае сходу и без бутыли доброго вина. Вместо этого спросил:

— Как тут у нас вообще дела? Что с подготовкой к очередному походу?

— Да всё путём, — заверил меня Вельд. — Хоть завтра отправляйся.

— Ну завтра не завтра, но скоро выступим. До наступления‑то зимы обязательно нужно разобраться с собственным ленным владением… — задумчиво произнёс я. После чего, тряхнув головой и хлопнув Рыжего по плечу, сказал: — Ладно, ты это, сгоняй пока в «Драконью голову» к Калвину, пусть Марту пришлёт, что в служанки просилась. И если Гэла встретишь где, пусть не несётся сразу ко мне, а приведёт с собой сестру — Вэллу.

— Не вопрос, ща всё сделаю, — пожав плечами, пообещал Рыжий.

И завертелась суета… Энжель же нужно обустроить на новом месте. А Кейтлин явно не будет этим заниматься. Да и на Мэджери надежды никакой нет. Вот и пришлось мне… Найти сразу своей подопечной и личную служанку, и подругу, с которой ей хоть поболтать можно будет.

Пришлось, правда, убить порядочно времени на жёсткий инструктаж Марты. Ей я строго — настрого наказал приглядывать за Энжель и не отличающейся в силу юного возраста особым благоразумием Вэллой, да не давать им влезть во что‑нибудь. А то с них станется отправиться по злачным местам Римхола, к примеру… Ну а что, запросто! Одна ведь маг боя, а другая явно захочет посмотреть как её новая подруга расшвыривает как котят жутких убивцев — душегубов в мрачном притоне.

Вельд, впрочем, тоже не остался без наказа присматривать за девчонками в моё отсутствие. Да не в одиночку, а то знаю я его, будет им по ушам ездить, а не смотреть по сторонам, а ещё трёх — четырёх человек с собой взять. Добро вооружённых.

За всеми этими делами и не заметил, как пришло время обеда. Во время которого мы все трое — я, Кейтлин и Энжель, собрались за одним столом…

Не сказать, что это была особенно удачная идея: я не сильно комфортно себя ощущал находясь меж двух девушек — невесты и подопечной — «бесправной любовницы» по статусу; Кейтлин тоже не испытывала особой радости при виде златовласки, явно навевающей ей не самые приятные воспоминания; да и Энжель определённо чувствовала себя немного неуютно, ибо сидела тихо — тихо — как мышка. Но что делать — нужно привыкать.

Повисшее над столом неловкое молчание первой нарушила Кейтлин, обратившись ко мне в момент накладывания салата себе на тарелочку с большого блюда:

— Похоже, нам с тобой, Стайни, придётся потесниться. Потому как единственная возможность разместить в доме твою подопечную, это перенести в мои и твои апартаменты сокровищницу либо библиотеку Ушедших.

— А может и то и другое? — чуть поразмыслив, предложил я. И развил свою мысль, увидев недоумённый взгляд Кейтлин: — Оставить во всех четырёх апартаментах по одной свободной комнате… Чтоб когда заявится ди Орлар, и у неё имелось отдельное жилище…

— Да ничего, Стайни, она с комфортом разместится и в моих апартаментах, — немедля заверила меня моя невеста.

— Если всё так сложно, то я вполне могу обойтись и без отдельной комнаты… — робко вмешалась в наш разговор до сей поры помалкивавшая Энжель.

— Это как так? — не поняла Кейтлин, переведя на неё взгляд.

— Ну, меня вполне можно поселить у Кэрридана… — чуть смущённо пояснила Энжель, потупившись. И добавила ещё, заметно тише и явственно покраснев: — Мне же не привыкать с ним одну комнату делить…

И над столом сгустилась зловещая тишина… Ровно такая же, какая воцаряется в преддверье неистовой бури, разрушающей целые города…

Хорошо я вышел из ступора раньше, чем гроза разразилась и сузившая глазки демоница перешла к тотальному уничтожению всего и всея, а в первую очередь — меня.

— Одну минутку, Кейтлин! — проникновенно попросил я, вложив в голос всю убедительность какую только смог выдать. Всю душу можно сказать в единственный возглас вложил… И это сработало! Демоница так и замерла с остекленевшими глазами! Ну и прежде чем она опомнилась, я подскочил со стула, цапнул за руку свою подопечную и стремительно выволок её в коридор. Где, плотно прикрыв за собой дверь, сердито прошипел: — Энжель, ты смерти моей хочешь?!

— Нет, — отрицательно помотала она головой, удивлённо смотря на меня.

— Тогда что ты творишь?! Выкладывая моей невесте такое?!

— Но Кэрридан, ведь честность и откровенность — это залог хороших отношений… — осторожно произнесла златовласка. После чего рассудительно заметила: — Тем более что рано или поздно твоя невеста всё равно бы обо всём узнала. Обязательно найдутся какие‑нибудь доброхоты, которые с удовольствием просветят её о том как мы путешествовали… Вот я и сочла, что лучше нам сделать это самим, чтоб потом не попасть в куда более неприятную ситуацию…

— Вообще‑то ты права, на лжи и обмане хороших отношений не построить… — почесав в затылке и поразмыслив малость, вынужден был согласиться я с доводами девушки. Ведь совершенно правильные вещи говорит эта наивная простота…

— Да и всё равно лгать у меня не получается… — повесив голову, извиняющимся тоном сообщила мне златовласка. — Потому я даже при желании вряд ли смогу помочь тебе в каком‑либо обмане…

— Ну неумение лгать это достоинство, а отнюдь не недостаток, — успокоил я её. И, изрядно поостыв после таких откровений, строго спросил ещё на всякий случай: — Но, надеюсь, ты не будешь рассказывать Кейтлин хоть о том, как я с удовольствием пялился на твою обнажённую грудь?

— Нет… — густо покраснела Энжель. Убедительно добавив: — Ведь об этом знаем только мы вдвоём, а, значит, эта тайна никогда не выплывет наружу!

— Ну, будем надеяться… — буркнул я, покосившись на широко осклабившегося беса, который, не стоит даже сомневаться, с превеликим удовольствием всем обо всём растреплет при первой же возможности. После чего, вздохнув, открыл дверь и мотнув в сторону малой гостиной головой, сказал: — Идём есть.

Успели даже усесться назад, на свои места, прежде чем Кейтлин отмерла и ошеломлённо помотав головой, уставилась на нас. Да тут же прошипела:

— Твоя минута вышла, Стайни…

— Да, я заметил, — кивнул я. И посмотрев прямо в источающие молнии нечеловеческие очи Кейтлин, решительно сказал: — Всё было не так, как ты подумала. Да, признаю, моё проживание в одной комнате с Энжель имело место быть. Но оно было вызвано исключительно необходимостью присмотра за ней и не подразумевало ничего иного.

— И я вот так запросто должна в это поверить? — с негодованием вопросила явно пребывающая на взводе демоница.

— Ну от меня же ты требуешь верить тебе на слово, — пожав плечами, заметил я.

И Кейтлин явственно смешалась. Не найдясь, очевидно, чем оспорить мое заявление. Пусть и довольно наглое.

«Да, Энж умница. Правильную мысль до меня донесла. Честность и откровенность в общении с близким человеком действительно решают…» — не мог не сделать я из этого надлежащего вывода.

Бес, правда, отнёсся ко всему этому весьма скептически, насмешливо заметив: «Главное успеть эту самую откровенную честность до демоницы донести! До того как!»

«Это да, — волей — неволей вынужден был согласиться я. — Если бы не охватившее демоницу ошеломление, я мог и не успеть с ней объясниться. Раньше прибила бы… — И тут же, чуть нахмурившись, недоумённо спросил у рогатого: — Как у меня вообще это вышло — ввести Кейтлин в настоящий ступор одной фразой?.. У неё же аж глаза остекленели…»

«Так это в чистом виде воздействие твоего Дара, — фыркнул бес. — Дара убеждения, который ты никак не хочешь развивать!»

«А я думал ты брешешь на счёт него… Ведь сильный Дар бывает лишь один. А у меня уже есть невероятно мощная способность к поглощению стихиальных энергий», — озадачился я.

«Был бы ты либо ангелом, либо демоном — то имелся бы у тебя лишь один Дар, — ответил бес. И подытожил: — А так, извиняй, два. От мамы и от папы».

«Знать бы ещё кто они, мои родители…» — вздохнул я, с намёком покосившись на рогатого.

«Да я ж откуда знаю? — развёл он лапками. — О рождении таких как ты не распространяются. — И добавил ещё, энергично потерев пятак: — Понятно только, что один из твоих родителей кто‑то из рода высших демонов Пожирателей Сути, а другой — из рода архангелов Дарующих Веру».

«Хм — м… — не на шутку призадумался я. А потом медленно спросил: — На счёт демонов — Пожирателей Сути мне, в общем‑то, всё понятно, а вот ангелов Дарующих Веру с чем едят?..»

«Съешь их, как же! — буркнул мигом посмурневший бес. Добавив ещё хмуро: — Даром своим воспользуются, так скорее сам себя съешь… — И не то пожаловался, не то поделился известными ему сведениями: — Менталистов страшней чем они свет не видывал! В последнюю войну несколько таких сходу задурили голову двум легионам демонов, идущим в бой, и отправили их бить своих хозяев!»

«Вот это да!» — впечатлился я. И тут же украдкой покосился на одну очень вредную, но крайне обольстительную суккубу. Мелькнула просто у меня сразу крамольная мысль, не воспользоваться ли хоть немножко столь замечательным ангельским даром в целях, так сказать, сближения наших позиций…

— Стайни?.. — не иначе как ощутив мой взгляд и сразу отметив его явную необычность, насторожилась Кейтлин.

— Нет, ничего, — помотал я головой, отводя взгляд и отметая откровенно глупую идею добиться расположения Кейтлин с помощью Дара Убеждения — а проще говоря путём применения разновидности ментального воздействия. Соблазн конечно велик… вот только это решение неприемлемо, если хоть чуточку здраво рассуждать. Чем я тогда буду отличаться от тех уродов, что хотели ей ошейник ментального подчинения на шею нацепить?..

«А без этого покажет она тебе кукиш у алтаря!» — не преминул с ехидством подметить поганый бес, чем вогнал в меня в смертную тоску.

Расстроился я, расстроился не на шутку. Ибо, как ни крути, а скорей всего прав паразит этот блохастый. Не пойдёт по своей воле Чёрная Роза Империи за меня… Как бы искренне я на это не надеялся…

Только к окончанию обеда я смог справиться с охватившим меня пораженческим настроением и вернуть себе бодрое расположение духа. Успокоило и привело меня в чувство весьма здравое рассуждение, что, несмотря ни на что, мои шансы обрести жену в лице леди Кейтлин ди Мэнс всё же выше чем у кого бы то ни было. Других‑то воздыхателей мужеского пола близ неё вообще не видно. Разогнаны — с… Так что рано отчаиваться, надо продолжать завоёвывать её.

«А если не удастся, то у тебя всегда остаётся возможность воспользоваться Даром убеждения…» — вкрадчиво заметил блеснувший глазками бес.

«Тьфу на тебя! — рассердился я, сбитый с лирического настроя. И буркнул ещё: — Вечно ты, скотина, всё испоганить норовишь!»

Меж тем пришла пора выбираться из‑за стола. Все поели — попили — чего рассиживаться? Тем более что дел полно. Освободить‑то пару комнат в апартаментах заложенных чуть не доверху книгами Ушедших и их же сундуками с серебром и златом, только кажется простой задачей. Особенно учитывая тот факт, что Кейтлин мало кому доверяет прикасаться к древним фолиантам, а я не настолько уверен в присланных её семьёй слугах, чтоб безбоязненно поручить им переноску части сокровищ… Так что нам пришлось контролировать всё это дело в силу оговоренных причин.

Впрочем, я не зря опасался воровства. Только Кейтлин сняла охранное заклинание с превращённых в сокровищницу апартаментов, да мы, отперев их, вошли, как бес заверещал, схватившись за сердце: «Двух сундуков не хватает! С лунным серебром! — Да чуть не вцепился мне в горло, с требованием: — Надо немедля подлых ворюг сыскать и наказать!»

И я был с ним в этом полностью согласен. Не пара ж монеток пропала. В каждом таком сундуке, по нашим подсчётам, на десять тысяч золотом хранилось лунного серебра.

— Кейтлин, — тотчас же озабоченно обратился я к ней, — срочно проверь библиотеку! Кажется к нам наведывались воры… Причём крайне жадные — уже два сундука лунного серебра упёрли.

— Это не воры, — неожиданно смутилась она. И пояснила: — Это я позаимствовала у тебя немножко лунного серебра для создания эффекторов магического воздействия…

— Хм — м… — с определённой толикой растерянности протянул я, глядя на неё и не зная что тут и сказать. А потом, пожав плечами, успокоенно обронил: — Ну ладно тогда.

Беса же, в отличие от меня, заявление моей невесты не успокоило. Одарив её злобным взглядом, он немедля перескочил на сундуки с явным намереньем учинить проверку сохранности остальных сокровищ.

— Вы… вы лунное серебро сундуками храните?! — уставилась на нас круглыми как у совы глазами Энжель, обозрев апартаменты доверху заставленные пресловутыми сундуками.

— Это Стайни, вон, хранит, — махнула в мою сторону Кейтлин. И переведя неожиданно ставший задумчивым взгляд на мою подопечную, как‑то уж чересчур мило ей улыбнулась и сообщила: — Здесь мы тебя, пожалуй, и поселим.

Это не нашло возражений у моей подопечной. Она лишь посмотрела вопросительно на меня и, дождавшись подтверждающего кивка, отправилась обустраиваться на новом месте. В смысле — решать, что из здешних сокровищ перенести ко мне, а что просто подвинуть, переставить. Проще говоря, похозяйничать взялась маленько, видя наше полное попустительство.

Кейтлин же даже вроде как обрадовалась избавлению её от хлопот. Хотя скорее, подозреваю, неприкрытую радость у неё вызвало то, что Энжель не стала просить о том, чтобы её поселили в другие апартаменты, являющиеся в данный момент хранилищем библиотеки Ушедших… К древним книгам‑то моя невеста с куда как большим душевным трепетом относится нежели чем к злату да серебру. По — моему, ей прямо‑таки дурно становится от одной только мысли о том, что придётся допустить какую‑то крайне подозрительную особу до сокровищ в металлических переплётах… Ну зато, видя отсутствие посягательств на библиотеку Ушедших с чьей либо стороны, она безропотно отнеслась к перемещению части фолиантов в её апартаменты. То есть — согласилась, значится, на размещение Мэджери в другой комнате.

Ну а как могло быть иначе? Если моя подопечная довольно быстро сообразила, что её крупно надули и тут же сделала стойку на страшно редкие и крайне ценные в плане утерянных знаний книги. И позабыв обо всём, побрела вытянув руки и спотыкаясь к сотням и сотням сложенных высокими стопками фолиантов Ушедших. Кейтлин, видя это, аж в лице переменилась. И явно насилу удержалась от того, чтоб не броситься на защиту богатства, которое она почитает уже практически за своё. Могло бы и нехорошее что‑нибудь случиться, если бы златовласка не заметила как сузились глаза моей невесты, как она подобралась, и как зашарила рукой позади себя в поисках чего‑нибудь чем можно огреть кое — кого по наглым тонким лапкам, и не остановилась в явном смущении. Да не повернулась ко мне, в поисках поддержки…

— Потом подберём тебе что‑нибудь почитать, — пообещал я златовласке. И на демоницу тут же кивнул: — Кейтлин вон и подберёт. Она лучше знает что здесь есть интересненького почитать. — Делая таким образом реверанс в обе стороны и гася едва не возникший из‑за книг конфликт.

— Спасибо, Кэр! — проникновенно поблагодарила меня вспыхнувшая от радости Энжель, а Кейтлин явственно успокоившись на счёт сохранности действительно важных и ценных книг охотно подтвердила: — Подберу, конечно. Попозже.

А вообще, очень вовремя, надо заметить, мы провернули всё это дело с распределением библиотеки и сокровищницы по всем четырём апартаментам третьего этажа. Ведь только — только управились со всем, как прикатила приснопамятная баронесса Кантор! Опять, наверное, моталась в столицу герцогства по поручению ди Мэнс… Она ж у неё примерно как Вельд у меня — все делишки обтяпывает.

Да ладно бы просто прикатила. Прикатила и прикатила, что тут такого? Так нет же — она сразу бросилась к подружке своей, будто они не виделись тыщу лет… И давай выражать ей свою безумную радость от встречи — вызывающе нагло мою невесту обнимать и с неприкрытым удовольствием её целовать! А та — и рада!

Меня аж заело опять при лицезрении всего этого откровенно возмутительного и донельзя порочного зрелища. Хотя и обещал себе больше на Мэджери не пенять… Но вот не сдержался — такое негодование меня охватило, что просто страсть. Видимо неслабо повлияло то, две эти распущенные особы даже не скрывали особо того, какое невероятное удовольствие им доставляет чувственный взаимный поцелуй…

«И ведь не стесняются, заразы, никого!» — с досадой подумал я, покосившись на Энжель. Которая, увидев как Кейтлин с Мэджери целуются, распахнула глаза широко — широко. И едва даже не разинула ротик… Да ещё чуть глазки кулачками не протёрла, явно не поверив сразу в то что видит. А затем бросила быстрый взгляд на меня, не иначе как в поисках твёрдого подтверждения тому, что ей всё это не мерещится.

Я мрачно кивнул, отвечая на невысказанный вопрос златовласки. И она перевела взгляд назад на двух этих донельзя порочных особ. И нахмурилась…

— Ну что, сэр Кэрридан, вы ещё не передумали меня спасать? От Кейтлин… — оторвавшись от чувственных губ моей невесты, с неприкрытой ехидцей вопросила Мэджери, покосившись на меня.

Ох я бы ей ответил… Ох ответил… Но не пришлось. В этот момент она увидела стоящую рядом со мной златовласку. И глаза баронессы Кантор стремительно стали похожими на блюдца, а челюсть её непроизвольно отвисла. Такая потешная физиономия у неё стала, что у меня всю злость на неё как рукой сняло.

А она ещё и опомниться никак не могла, пребывая в полнейшем смятении. И обернулась даже как‑то растерянно к своей подруге, в поисках поддержки и опровержения того, что видят её глаза. Теперь уже Кейтлин пришла пора мрачно кивать…

Впрочем, нам не довелось вдосталь полюбоваться на ошеломлённую, а оттого выглядящую такой забавной, Мэджери. Постояв ещё чуть и громко фыркнув, Кейтлин цапнула её за руку и быстро уволокла прочь.

И встретились мы все четверо вновь лишь за ужином… Где, подружка моей невесты не выглядела уже такой ошалевшей. Просветили похоже её о перипетиях событий. И теперь она просто разглядывала с преогромным любопытством мою подопечную. Уделяя при этом особое внимание приметному браслетику на её левом запястье, который златовласка перестала прятать после случившегося с нами в пути происшествия, несмотря на то что не перестала отчаянно смущаться его наличия.

Вот и сейчас засмущалась… Судя потому, что, опустив голову, сидит тихо — тихо как мышка. Явно чувствует себя не в своей тарелке… Из‑за этого злосчастного опекунского браслетика. Ну и ещё чуточку из‑за своего наряда. Ведь она всё в том же простеньком платье, пошитом на скорую руку в Коуридже. Так что наверняка ощущает себя какой‑то бедной родственницей рядом с разодетыми холёными аристократками в лице двух баронесс…

Впрочем, прежде чем я успел вмешаться, Мэджери сама поняла, что ставит Энжель в неловкое положение такими своими взглядами. И перестала слишком уж пристально рассматривать её. Начав, правда, вместо этого то и дело коситься на меня. Ну да это ерунда. Я ж не кисейная барышня — от косых взглядов не растекусь…

Однако, в конце — концов, и меня начали изрядно напрягать эти поглядывания на Энжель и сразу же — косые взгляды в мою сторону. Достала просто эта ди Орлар! И отложив нож и вилку, я чуточку возмущённо обратился к Кейтлин:

— Моя дорогая, по — моему, ваша подруга всеми этими взглядами имеет наглость выказывать какие‑то сомнения в светлом образе вашего жениха!

На что Мэджери стремительно покраснела. А Кейтлин просто не нашлась сразу что сказать и разродилась лишь через полминуты, потрясённо выдохнув:

— Ну Стайни…

Такой вот вышел у нас ужин в тесном кругу… После которого мы все разошлись по своим апартаментам — отдыхать. Хотя я с удовольствием пободрствовал бы ещё, если бы моя невеста пригласила меня к себе…

А утром всё по новой завертелось. Нет, завтрак прошёл вполне себе чинно и мирно, а вот чуть попозже… началось…

Хотя поначалу ничего не предвещало. Прямо спозаранку я занялся обустройством Энжель и решением вопроса по приведению её к соответствующему леди виду. Ведь то, что она находится под полной опекой не делает её хуже той же Мэджери. Которая с определённым шиком одевается, да и драгоценностей не гнушается. Правда, если на счёт того, что ей необходима более подобающая благородной девушки одежда златовласка не имела ничего против, то заставить её принять дорогие украшения оказалось очень непросто. Заупрямилась, отказываясь их брать. Только мои заверения, что у меня этим добром целый подвал завален и оно мне не стоило практически ничего, и смогли её сломать. Ну и Дар Убеждения тут мне очень неслабо помог, да ещё невероятная красота предназначенного в подарок златовласке комплекта украшений с голубыми каменьями, принадлежавшего ранее не иначе как какой‑то принцессе Ушедших.

— Спасибо большое, Кэр… — мягко чмокнув меня в знак признательности в щёку, тихо произнесла Энжель. И, прижав к себе резную шкатулку с пресловутым драгоценностями, потупилась с заалевшими щёчками. Ну то понятно — считается ведь немного предосудительным для девушки принимать столь дорогие подарки, выходящие далеко за рамки обычных знаков внимания, от мужчины не являющимся женихом либо родственником. Ибо это действо вроде как прямо подразумевает под собой согласие такой особы стать содержанкой…

— Да ровным счётом не за что. Это наверняка входит во взятую мной на себя обязанность заботиться о тебе, — заверил я её, успокаивая таким образом на счёт допустимости принятия такого подарка.

Ну и пошли мы с заметно повеселевшей Энжель наверх из подвала, в котором хранилась немалая часть добытого мной в последнем пристанище Ушедших. А там… А там Большой приехал! Герт Рагно собственной персоной! Да не один, а с Мелиндой и почти десятком своих сослуживцев! Половина из которых была с семьями. Да и у Большого и Мелинды золотые кольца имелись на пальцах…

— Когда успели‑то?.. — ошарашенно поинтересовался я, кивая на знаки супружеских уз на их руках, когда мы с Большим нахлопались друг другу по спинам.

— Так год уже, считай, прошёл как мы с тобой в последний раз виделись, — ответил Герт, отстраняясь от меня и прижимая к себе улыбающуюся Мелинду. Которая, видя моей неподдельный интерес, обращённый на неё, извинилась: — Прости, Стражник, но я тебя практически не помню…

— Да то не беда, — легкомысленно отмахнулся я, испытав по этому поводу немалое облегчение. — Главное, что ты выздоровела.

— Ну я не сильно и пострадала, — пожала плечами бывшая половинка Линды, заметно изменившаяся с той поры как мы расстались. У неё даже голос поменялся немного, став более взрослым и женственным. И с нежностью посмотрела на Большого: — Это вот Герт долго восстанавливался после того как затянулись его раны…

— Да и ты, я смотрю, времени даром не терял… — добродушно прогудел Герт. — Рыцарского пояса смотрю, добился… — И головой качнул. — Уважаю…

— Это ерунда, — смутился я. — Само как‑то вышло…

— А ну да, ну да, — вроде как поверил мне Большой. И обозрев собравшихся позади меня благородных леди — Кейтлин и Энжель, тоже вышедших полюбопытствовать, кого это я так помчался встречать, подмигнул: — Узнаю, узнаю старого — доброго Кэра… Всё ему одной девушки мало…

Подначил вроде как в шутку. И явно сам не ожидал, что стоящие позади меня девушки в один голос спросят: — Что это значит?..

— Да было просто время, когда Кэр сразу за Мелиндой и за её сестрой близняшкой — Белиндой ухлёстывал, — явно не сообразив, как меня подставляет, простодушно ответил Большой. И хохотнул ещё, не обратив внимания на сделанные мной страшные глаза: — Не иначе как сразу на обеих жениться задумав!

Терзаемый самыми худшими предчувствиями я тут же обернулся. И не ошибся… Кейтлин и Энжель переглянулись, и, нахмурившись, с нескрываемым подозрением уставились на меня.

— Да не ухлёстывал я за ними! — незамедлительно попытался я оправдаться перед невестой и подопечной, пока они не додумались невесть до чего. — Они сами за мной гонялись с целью пустить на опыты…

— На охоту, Стайни! Завтра же! Голодные драконы уже заждались тебя! — прорычала явно не поверившая ни единому моему слову демоница. И, резко развернувшись, умотала в дом. А Энжель, чуть поколебавшись, двинулась следом за ней.

* * *

Назавтра рано поутру мы на охоту и выдвинулись. Не стал я, от греха, оспаривать принятое Кейтлин скоропалительное решение и пытаться её переубеждать. Оно и впрямь лучше будет в данной ситуации съездить драконов погонять — дабы дать демонице согнать на ком‑нибудь злость. Да и я хоть отдохну немного. А то с такими друзьями и врагов не надо…

Нет, если бы отряд не был уже готов к выступлению, или охота намечалась бы серьёзная, то я бы конечно воспротивился такому вот внезапному срыву на неё. Но тут же никаких сложностей не предвидится — всего‑то и нужно, что добраться до обычного дракона, поселившегося в трёх днях пути от Римхола близ северо — западного тракта, да грохнуть его. Вообще не проблема для нашей сработавшейся охотничьей двойки…

Размышляя так благостно на тему предстоящих нам свершений и душой отдыхая в лесной тиши, под сенью величественной ели, я покосился на Кейтлин. Которая с самого начала обеденного привала всё крутилась вокруг своего творения — магического эффектора создающего «Призрачное марево». Громкое, конечно, название для обычной телеги с поставленной на неё стоймя ста ведёрной бочкой, в которую брошено нечто похожее на околевшего спрута… если б тот разумеется, мог, околеть… Длинные щупальца его, усеянные дырочками как какая‑то свиристель, торчали футов на пять — шесть вверх, а голова была погружена в воду. Ну и самое главное — эффектор этот был сотворён из лунного серебра…

— Так это для создания этой штуковины тебе понадобился драгоценный металл? — сочтя момент вполне подходящим для того чтоб затеять разговор, обратился я с вопросом к хмурящей лобик Кейтлин, то смотрящей на своё творение, то начинающей сосредоточенно чёркать что‑то алхимическим карандашом в откидном блокноте.

— Что? — переспросила она, отрываясь от записей. Но тотчас же сообразила по тому как оценивающе я разглядываю этот её магический эффектор не больно‑то и великих размеров — уж два сундука лунного серебра на его создание точно уйти не могло! и отрицательно качнула головой: — А, нет. Это так — простенькая поделка, уровня второго — третьего курса магической Академии. — И поделилась ещё, явно чуть позабывшись, а оттого не вспомнив что она не разговаривает со мной со вчерашнего дня. — Надоела мне просто постоянная необходимость концентрироваться в пути на поддержании «Призрачного марева».

— Ну, поделка может и простенькая, но полезная, — не согласился я со сделанной ею критичной оценкой своих трудов. Ведь всего‑то нужно, что время от времени подливать в бочку воду, чтоб туманная дымка висела над нашим отрядом и не давала разглядеть его с высоты. Ну и ещё, само собой, необходимо восполнять энергию… Но, как ни крути, штуковина всё равно полезная.

— А почти всё твоё серебро пошло на создание совсем иных эффекторов магического воздействия, — сочла нужным просветить меня по этому поводу моя невеста. Продолжив затем с загоревшимися глазами: — Эффекторов, необходимых для проведения уникального ритуала вызова Неистовой Грозы! Позволяющего обойти главную проблему неуязвимости драконов — их устойчивость к магическому воздействию!

— Это каким же образом? — озадачился я. — Ты же всё равно будешь использовать магию.

— Всё просто, Стайни, — снисходительно сообщила мне леди. — Ушедшие ведь продвинулись много дальше нас в искусстве магии… Настолько дальше, что начали уже отходить от её прямого применения. Так, в найденной тобой библиотеке имеется целый раздел, посвящённый заклинаниям и ритуалам прямого воздействия на природу… Против которой, как известно, бессильны абсолютно все — даже неуязвимые для магии существа. — И делано — равнодушным тоном обронила: — Что, можно сказать, просто находка для меня. Ведь отныне мне становится вполне по силам и самостоятельно, без чьей‑либо помощи, справиться с любым драконом…

— Как так? — оторопело уставился я на неё, с трудом усваивая такую сногсшибательную весть, от которой у меня аж в груди отчего‑то всё оборвалось.

— Да вот так — вполне смогу теперь обойтись во время охоты и без приманки, — пожав плечами, безжалостно добила она меня. Чётко давая тем самым понять, что скоро я стану ей совершенно не нужен…

— Подумаешь… — не сдержав охвативших меня чувств — среди которых доминировала какая‑то детская обида на весь свет, уязвлённо буркнул я. — Было б там чего справляться с этими драконами… Я тоже вполне сам могу прикончить любого из этих крылатых чудовищ…

— Ну — ну, — скептически хмыкнула на это демоница. Добавив с неприкрытой ехидцей: — С камнем Стихии разве что.

— И без него обойдусь, — уверил я её, больно задетый проявленным неверием в мои охотничьи таланты.

— Хотелось бы на это посмотреть… — сложив лапки и лицемерно заулыбавшись, уже в открытую начала подначивать меня эта стерва.

Хотел было в запале бросить, что не вижу никаких проблем в том, чтоб показать ей это хоть сейчас, да бес, зараза, прикрывший лапкой мордочку и сокрушённо покачавший башкой, сбил. И я охолонул мигом. Осознал, что только развиваю тем самым возникший практически на пустом месте конфликт, и ужаснулся…

— Кейтлин, — опомнившись, миролюбиво обратился я к ней. — А зачем нам всё это надо? У нас же отлично получается работать в паре… Зачем что‑то менять?

— Со своей любовницей в паре будешь охотиться, а не со мной! — неожиданно разозлившись, запальчиво произнесла она.

— Да чего ты взъелась на Энжель? — чуточку возмутился я. — Никакая она мне не любовница, а просто подопечная!

— Это ты людям расскажи! — окончательно рассвирипела демоница. — А я полным посмешищем в их глазах быть не желаю! Что несомненно произойдёт, если я спущу вопиющую наглость одного мерзавца, обзаводящегося красоткой — любовницей незадолго до свадьбы!

— Энжель моя подопечная, а не любо… — повторил я свою попытку возразить, да осёкся под прожигающим взглядом своей невесты. И хмыкнув, озадаченно в затылке почесал. Людям, а уж тем более — благородному обществу, этого не докажешь. Не поверят… Что я со златовлаской только дружу. А значит всё будет выглядеть именно так, как говорит Кейтлин. Что, понятно, ни в какие ворота…

— Дошло, наконец? — с некоторым злорадством осведомилась демоница, демонстративно не смотря на меня.

— Угу… — хмуро буркнул я, досадуя на то, что мне даже в голову не пришло взглянуть на ситуацию под таким углом. Да что там — я ж вообще старался не думать о сложившемся казусе… Наивно рассчитывая, что всё как‑нибудь само собой утрясётся…

— Ага, как же, само собой утрясётся! — язвительно фыркнула Кейтлин.

«Вот блин! — спохватившись, выругался я про себя. — Уже вслух рассуждать начал! Не иначе — от растерянности вызванной столь неожиданным разговором…»

— Кейтлин… — быстро взяв себя в руки, мягко обратился я к своей будущей супруге. И приблизившись к ней, вынудил развернуться ко мне лицом.

— Что? — недовольно вопросила она, сдвигая чернёные бровки и скрещивая руки под грудью.

Я замешкался малость, подбирая подходящие слова, а потом, озарённый одной отличной идейкой, произнёс интригующе: — Давай просто сделаем знаешь что?.. — А когда чуть нахмурившаяся, но явно заинтересовавшаяся девушка сузила глазки, не медля ни мгновения предложил ей: — Давай как‑нибудь сядем и хорошенько подумаем над тем как эту проблемку разрешить ко всеобщему удовольствию. Наверняка ведь отыщутся приличествующие случаю варианты, которые устроят всех нас…

— Знаю я, на что ты намекаешь! — совершенно неожиданно вспыхнула Кейтлин, потемневшие глаза которой стремительно заполнил полуночный мрак. И я непроизвольно попятился от отчего‑то безмерно обозлившейся моим вполне здравым предложением демоницы, надвинувшейся на меня со стиснутыми кулачками… Впрочем, моё недоумение по поводу того, что её вывело из себя тут же рассеялось, стоило ей только гневно прошипеть: — На то, что ты, в таком случае, вполне можешь взять ди Самери второй женой! Исключительно ради соблюдения приличий и спасения её от статуса бесправной любовницы, разумеется!

— Э — э… — растерялся я, медленно отступая от разъярённой демоницы выпустившей свои когтищи серой стали. И так отступал пока не упёрся спиной в толстый ствол ели, под которой давеча расположился. Тогда только опомнился и воскликнул с жаром: — Да у меня и в мыслях не было такого!

Но похоже мои слова прозвучали не слишком‑то убедительно… В силу определённых причин. В частности из‑за оброненных вчера Большим подозрительных слов о некой моей склонности к девичьим дуэтам…

Что подтвердило и поведение Кейтлин, ещё больше сузившей глазки и категорично отрезавшей: — Не верю!

— Да какая вторая жена? Тем более — тоже из благородных леди… Я что враг своему здоровью? Тут дай Создатель с одной совладать… — невольно озвучил я крутящиеся в голове мысли, ошеломлённый донельзя возникшими у Кейтлин подозрениями касательно имеющегося у меня желания обзавестись ещё одной женой вдобавок к ней.

Такой мой вроде как ответ, вкупе с не наигранной растерянностью, в отличие от прозвучавших ранее жарких заверений, куда как больше удовлетворил рассерженную демоницу. Заставив её осадить. Громко фыркнуть и когтищи свои страшнющие убрать.

— Мало ли… Ты же у нас из тех, кто не ищет лёгких путей… — съязвила ещё моя невеста, не иначе как из желания оставить последнее слово за собой, прежде чем прочь умотать.

— Во блин, попал… — потрясённо выдохнул я, опускаясь наземь совершенно без сил. А когда чуть пришёл в себя, то подумал сумрачно: «Надо срочно решать что‑то с Энжель. Вернее — с её столь провокационным статусом. Пока моя невеста меня не прибила, вконец обозлившись…»

Решив не откладывать это важное дело надолго, я тут же и уселся под елью — поразмышлять, что же мне теперь делать со златовлаской. Но увы, вот так сходу ничего не придумалось… сколько я не морщил лоб и не чесал усиленно в затылке. Четверти часа мне хватило, чтоб понять, что никак не получится с кондачка сообразить, как распутать сложившуюся ситуацию.

Ну вот не придумывается ничего путного и всё тут! В голову, как назло, лишь глупости всякие лезут… И идеи возникают только совершенно невозможные в своём воплощении… Да, совершенно невозможные. И даже — просто нереальные. Но при этом — такие заманчивые, такие заманчивые…

А всё Кейтлин виновата! Со своими абсолютно беспочвенными подозрениями! Которые привели меня в некое душевное смятение. И невольно заставили задуматься над тем, что мне никогда даже в голову не приходило. Над тем, что проблему с полной опекой над Энжель, можно решить таким вот интересным образом… Даже больше — потрясающим. Захватывающим напрочь. В силу чего иного достойного выхода из сложившейся ситуации у меня измыслить просто не получается! Все мысли крутятся вокруг оказывается существующей возможности заполучить в жёны не одну, а сразу двух редких красавиц!

«Так у вас тут в империи, оказывается, многожёнство не возбраняется? Да?» — с искренним любопытством спросил с лёгким хлопком материализовавшийся на моём левом плече бес, когда я плюнул на все эти размышления, являющиеся по очевидным причинам большей частью волнительными фантазиями на тему, и решительно поднялся.

«Не возбраняется, — охотно ответил я, невольно поведясь на интерес, проявленный нечистью к этой — животрепещущей для меня, теме. Поправившись, правда, тут же: — Но и не приветствуется при этом особо. — И начал просвещать несведущую о существующих у нас законах и обычаях нечисть: — Простому человеку, к примеру, у нас о второй жене лучше даже не помышлять. Это не про его честь такое удовольствие, так сказать. Ведь начало такому обычаю было положено лет эдак триста назад, когда ради установления хороших отношений с Марунским королевством императором было принято решение женить кронпринца Георга на тамошней наследной принцессе. А тот ни в какую не соглашался. Потому как принцесса та была старше его на добрых два десятка лет, а у него как раз в тот момент приключилась великая любовь с молоденькой фрейлиной императрицы… В общем — упёрся он. Наглухо. Но государю тогдашнему Мариусу Второму просто страсть как хотелось Марун под себя подгрести… А Церковь наша, в лице тогдашнего её иерарха, страшно желала расширить своё влияние на небольшое, но богатое королевство… Так и родился закон, разрешающий мужчине в строго оговоренных случаях иметь несколько жён. Всего‑то и надо такому мужу, что получить на то дозволение императора или Дворянского Собрания, одобрение Святой Церкви, ну и главное — согласие первой супруги… — Да руками развёл: — Так что, как понимаешь, многожёнцы у нас редкость редкостная. Не каждый, имея такое желание, пребывает при этом или в великом фаворе у государя, чтоб без проблем испросить подобное разрешение и получить его, или обладает столь значительным состоянием, что может позволить себе умаслить Дворянское Собрание и склонить его на свою сторону. А ведь ещё нужно и в больших друзьях у архиепископа быть… Ну или быть готовым выложить за церковное одобрение ещё большую кучу денежек… — И заключил: — Ну а о том сколь невероятно сложно получение согласия от первой жены на то чтоб привести в дом вторую, я уж и вовсе не говорю».

«Так и чего ты тогда теряешься‑то? — искренне вознегодовал после недолгих раздумий бес. — Ты ж и у императора в фаворе и святоши в тебе души не чают! А значит — даже раскошеливаться не придётся! — И едва не вцепился мне в шею с решительным: — Надо брать разрешение на обзаведение второй женой, пока есть возможность получить его бесплатно! Вдруг когда пригодится?!»

«Ну это очень вряд ли», — хмыкнул на это я, серьёзно усомнившись в том, что у меня когда‑либо возникнет такая надобность. Не с такой невестой как Кейтлин.

«А вдруг?!» — заартачился рогатый, который оказался явно не готов пройти мимо возможности получить что‑либо, пусть даже совсем ненужное, совершенно бесплатно.

«Да ну, глупости, — отмахнулся я от него. И прежде чем раззадоренный бес предпринял новую попытку убедить меня, с неприкрытым сарказмом спросил у него: — Неужели ты думаешь, что прямо‑таки и не слупят с нас ничего ни император, ни святоши?»

И мой паразит — симбионт заметно подувял. Перспектива выложить за что‑либо хоть один золотой, или даже серебряный кругляш, никогда его не радовала.

«А других возможностей взять вторую жену нету? Чтоб без лишних трат?» — поразмыслив и почесав рог, поинтересовался бес.

«Есть, как не быть, — кивнул я. И, криво усмехнувшись, глядя на встрепенувшегося беса, с надеждой уставившегося на меня, тут же огорчил его: — Но те — только из разряда доступных каждому. — Да добил окончательно. — Каждому, кто жаждет в жизни острых ощущений в виде сунутого под рёбра первой женой кухонного ножа…»

«Не, так не пойдёт!» — помотал башкой рогатый, скорчивший кислую физиономию.

«А оно никак не пойдёт, — вздохнул я. — Ибо глупости всё это. На счёт второй жены. Так — помечтать только… И то — желательно осторожненько, и не на глазах одной крайне вспыльчивой демоницы. Иначе быстренько накроются с концами мои матримониальные планы в отношении неё».

На том мы эту тему, можно сказать, и закрыли благополучно. Во всяком случае нечисть перестала меня донимать всякими благоглупостями. Что позволило мне сконцентрироваться на насущных проблемах, возникших в связи с окончанием привала. В пути‑то я не прохлаждался, занимаясь разве что наблюдением со стороны за Кейтлин, возящейся со своим творением и всё подстраивающим его… Нет, у меня тоже дело было. Я, по примеру моей невесты, захватил с собой алхимический карандаш, да на всякий случай даже не один, и записную книжку. И теперь, зорко посматривая по сторонам, отмечал в ней все встречающиеся на дороге проблемы. Рано или поздно всё равно ведь придётся заняться приведением её в порядок… Причём свалить это дело на кого‑то иного не удастся. Никому больше это просто не надо. Ведь только я собираюсь обживать один из уделов прилегающих к этой дороге. Остальные же ещё долго будут пустовать, даже если мы в этом году обезопасим близлежащую местность от драконов.

В общем, было мне чем заняться эти три дня, что занял наш путь к логову крылатого чудовища. Как и моей невесте, впрочем. Которая только к концу нашего короткого путешествия довела до ума этот свой магический эффектор поддерживающий «Призрачное марево» и оставила его в покое.

По уже сложившемуся обыкновению мы не бросились сходу изводить обретающееся здесь чудище, а заслали сначала к его логову нашу команду охотников — следопытов, под предводительством Гната. Сами же расположились на отдых под сенью крохотного леса.

Дальше же всё пошло немного не так как всегда. Ознакомившись с добытыми из памяти наших следопытов зрительными образами места обитания крылатого чудовища, Кейтлин удовлетворённо кивнула и заявила, что охотиться в этот раз мы будем ночью. А мои резонные возражения, что дескать, не видать же будет ни шиша, попросту отмела. Заявив, что прихватила целую дюжину порций алхимического эликсира, прозываемого в народе «Ночным глазом».

Я, правда, обошёлся без оного, так как давно уже навострился видеть даже в кромешной тьме. А вот Гнат с Крилом не отказались… Да, всё правильно, в этот раз на охоту мы отправились вчетвером. Кому‑то ж надо было тащить уложенные в длинный ящик эффекторы магического воздействия, на которые питала такие надежды Кейтлин.

Ну да проблемой увеличение нашей охотничьей команды не стало. Да и недолго мы бродили вчетвером по поросшей лесом долинке, и по невысокому склону горного хребта. Вскоре после того, как вокруг скрывающегося в небольшой расселине драконьего логова на расстоянии примерно четверти мили был описан полный круг, Гнат и Крил отправились назад с пустым ящиком. А последний длинный жезл из лунного серебра с отливающим синевой крупным кристаллом в навершии, ровно такой же какие мы расставляли всю дорогу через каждую сотню ярдов, перекочевал ко мне. Вместе с поступившим от Кейтлин наказом воткнуть его возле самого входа в драконье логово, только так, чтоб выбирающееся на волю чудовище не задело случайно его и не свалило.

— Это главный фокусирующий элемент, смотри не ошибись с местом его установки! — предупредила меня магесса.

— А если напортачу всё же, что случится? Заклинание не воплотится? — спросил я не вдохновлённый перспективой оказаться крайним в случае если что‑нибудь не срастётся с затеей моей дражайшей невесты.

— То что случится тебе не понравится, — буркнула в ответ Кейтлин, а потом махнула рукой. И отняла у меня этот испещрённый рунами жезл со словами: — Лучше вместе сходим. Так оно надёжней будет. Всё равно дракон сейчас спит…

— Да, так действительно будет лучше, — поразмыслив, согласился с ней я. Опасности‑то в этом особой нет. Если даже дракон вдруг вылезет из своего обиталища, услышав издаваемый нами шум, то ничего страшного не произойдёт. От его расселины этой, засыпанной сверху крупными обломками скалы, до леса рукой подать. Он и пасть раззявить не успеет, как мы удерём под защиту деревьев…

И я не ошибся. Нам не составило решительно никаких проблем установить фокусирующий жезл — эффектор прямо над входом в драконье логово. Хотя, в силу того, что мы не лазутчики какие‑нибудь или иные мастера тихих дел, не смогли подобраться к расщелине совсем уж не нашумев. Пусть разросшийся в прилегающей долинке лес был нисколько не дремуч, а скорее наоборот — довольно редок, пройти по нему без шороха травы и листвы, а так же треска веток, нам оказалось не по силам, несмотря на все старания… Впрочем, возможно мы просто преувеличили степень шумности своего передвижения, когда, начав красться к драконьему логову обратились во слух. Ну не может прошлогодняя листва шуршать так громко, а хворост ломаться под ногами с таким оглушительным треском… Да и несколько камешков, скатившихся во время нашего подъёма по горному склону к частично заваленной расселине, явно не тянули на полноценный камнепад, слышимый за многие мили от места его схода…

Так или иначе, а задерживаться у обиталища крылатого чудовища мы не стали. Кейтлин надёжно установила длинный жезл — эффектор, воткнув его чуть не до середины в глубокую узкую трещину меж двумя крупными скальными обломками, которые не сдвинуть даже дракону, и наша охотничья двойка стремительно оттуда ретировалась. Не забыв, разумеется, забросить вглубь логова ящера полнёхонький стихиальный накопитель. Нестабильный…

Поднявшись выше по склону, мы выбрались за пределы кольца образованного жезлами лунного серебра, и остановились практически сразу же. Прямо посреди каменистой пустоши, где нет никакого надёжного укрытия… Хотя я и предлагал Кейтлин спуститься лучше в лес. Ведь там нас хоть разозлённый дракон не заметит, если что‑то пойдёт не так…

— Мне нужно видеть что происходит, чтобы рассеять заклинание когда дело будет сделано, — так пояснила Кейтлин своё решение выбраться на простор.

— Тогда может нам пройтись ещё по склону, да хоть какую‑нибудь небольшую пещерку присмотреть, чтоб можно было шмыгнуть в неё в случае чего?.. А ну как дракон окажется слишком шустрым и выскочит из‑под удара заклинания… — заикнулся было я.

— Не от кого нам прятаться будет, Стайни, — отмахнулась от меня магесса, похоже целиком и полностью уверовавшая в исключительную действенность заклинания что она намеревалась использовать. И фыркнула ещё: — Уверяю тебя, за пределы ограждающего круга эффекторов магического воздействия не выберется никакой, даже самый быстрый и живучий дракон!

— Уверена? — всё же с некоторым сомнением переспросил я.

— Да, — отрезала она. После чего с вызовом предложила: — Хотя если хочешь, то мы можем проверить сначала эффективность псевдо грозового заклинания на тебе. Ты же у нас жуть какой шустрый и живучий… куда там какому‑то дракону…

— Не, не надо, — поспешно отказался я от эдакой проверки. — Я тебе полностью доверяю в вопросах магических творений.

— Вот и нечего тогда! — чуточку сердито выдала она. — Абсолютно никому не удастся добраться досюда от расселины живым, в силу того что невозможно увернуться от бьющей в тебя молнии!

Я не стал спорить с данным утверждением, ибо не видел в этом никакого смысла. Кейтлин ведь права — от молнии не увернёшься. А громоотводов, как на высоких башнях в городах и на магических светильниках над домами и постоялыми дворами, у драконов не водится… Так что, как только крылатое чудовище пробужденное грохотом взорвавшегося накопителя рванёт из своего логова в небеса, тут ему и крышка.

Видя что я унялся и молча уселся себе на широкий обломок скалы неподалёку от неё, наша сильномогучая магесса удовлетворённо кивнула и занялась делом. Вытащила из своей поясной сумки приличных размеров книгу в переплёте из лунного серебра и страницами из него же и раскрыла её. Да начала громко, нараспев, читать какое‑то древнее заклинание Ушедших…

И я не смог, уже в который раз, не залюбоваться творящей магию девушкой, вышедшей вперёд, на плоский камень, как бы нависающий немного над склоном. Ведь в такие моменты Кейтлин всегда выглядит невероятно величественно… Настолько, что поневоле затаиваешь дыхание глядя на неё… и на творимое ею заклинание, ужасающее своей мощью, конечно же. Тем более, что пробуждение древней магии не заставило себя ждать… Буквально с первой произнесённой строки и изначального посыла стихиальной энергии фигурку магессы подёрнуло призрачной пеленой, а затем от неё в долину ударила струя густого грязно — серого тумана… стремительно расширяющегося далее и превращающегося в клубящееся облако… Жезлы — эффекторы же немедля мягко засияли испещряющими их синими рунными знаками, а кристаллы на них замерцали, наливаясь светом…

Слова мёртвого языка размеренно слетали с прекрасных уст магессы, и всё более насыщенным становился поток источаемой ею стихиальной энергии. Одновременно с этим всё ширилось и ширилось стремительно расползающееся над горной долиной грозно — хмурое облако… И всё ярче, как путеводные маячки, начинали светиться кристаллы на жезлах — эффекторах…

Я с трудом уже мог усидеть на месте, щедро хапнув стихиальных эманаций источаемых в окружающий мир моей невестой. Было б развернувшееся зрелище воплощаемой грозы чуть менее захватывающим — точно бы вскочил. А так сумел удержать себя в руках до окончания действа, в результате которого над крохотной долинкой перед нами зависла тёмная клубящаяся грозовая туча… раздувшаяся как огромная жаба, но не смеющая выйти за пределы ограничивающего её периметра…

«Всё же надо было нам отойти чуток подальше…» — подумал я с определённой опаской косясь на эту тучищу, в гуще которой нет — нет мелькали какие‑то белёсые вспышки. Как при грозе… Разве что грома совсем не слышно…

— Да — дах! — неожиданно ударил долгожданный гром в глубине тучи, и я чуть не подпрыгнул на камне. Но усидеть всё же уже не смог и подскочил на ноги.

— Уах — х! — донёсся следом чуть приглушённый рёв дракона. И из расселины выметнулась в небо трудно различимая тень…

— Гда — дах! — тут же жахнул уже настоящий гром, а не ошибочно принятый за него взрыв нестабильного накопителя, так ударив по ушам, что я моментально оглох. И ослеп… от ярчайшей вспышки молнии, ударившей совсем неподалёку…

Ошалело поразевав рот и поморгав, я добился частичного восстановления слуха и зрения и, помотав ещё головой, поднялся с коленей на которых невесть каким образом очутился. И вновь чуть не упал, от нового раската грома и вспышки соответствующей ему молнии. Хорошо случилось это довольно далеко, не так ударило по зрению и слуху…

«Неужели от первой дракон увернулся?..» — мелькнула у меня растерянная мысль, прежде чем шарахнуло в третий раз, совсем близко, а налетевшим ветерком принесло грозовую свежесть…

Когда ко мне вернулась способность нормально различать окружающие предметы, а не только их контуры, я решил обратился с уточняющим вопросом к Кейтлин, чтоб узнать у неё причины по которым сотворённое ею псевдо грозовое заклинание продолжает действовать. И обнаружил, что ей в данный момент не до бесед со мной… Магесса покусывая губы и поглядывая на ещё больше увеличившееся облако, едва ли не наползшее на ярко полыхающие жезлы — эффекторы ограничивающего его распространение периметра, судорожно листала древнюю книгу… Явно что‑то ища…

— Гда — дах! Гда — дах! — ударили поочерёдно уже две молнии, вновь едва не ослепляя меня, а Кейтлин, бросив перебирать страницы фолианта Ушедших, быстро заговорила на мертвом языке — начала творить новое заклинание, щедро вбухивая в него стихиальную энергию.

И через пару мгновений от жезлов, сияющих подобно факелам во тьме, ввысь потянулись тонкие голубые нити… затем изогнувшиеся вверху и соединившиеся… и образовавшие крупноячеистую сеть. Которая незамедлительно, по мере нарастания голоса магессы и количества вливаемой ею стихиальной энергии начала сжиматься… Как бы стискивая и душа таким образом чересчур разросшееся грозовое облако. Но то, подавшись было поначалу, не уступало… Не желало стискиваться в небольшой шар и схлопываться. Короткими молниями стрелять начало… Причём не абы куда — а точнёхонько в эти самые голубые нити сети… заставляя их плыть и истончаться…

Несколько минут длилось это противостояние, за которым я с тревогой наблюдал. Моя невеста вкладывала в подавляющее заклинание всё больше и больше сил, но превозмочь первое оно всё никак не могло. А потом… Потом Кейтлин пошатнулась… И выронила вроде как неожиданно ставшую слишком тяжёлой книгу из рук… Прервался поток источаемой ею энергии и обволокшая чёрную тучу голубая сеть начала стремительно тускнеть и расширяться…

— Кейтлин! — встревоженно воскликнул я, не понимая толком что происходит. И расслышал потерянный шёпот повернувшейся ко мне магессы, неловко стирающей с лица пошедшую носом кровь: — Слишком маленький ограждающий периметр для сдерживания такого мощного заклинания…

— Б — бу — ах! — громко ахнула разорвавшаяся сеть и чуть потише грохнул разорвавшийся кристалл на ближайшем жезле — эффекторе. И вырвавшаяся на волю грозовая туча стремительно заволокла всё окрест…

«Надо убираться отсюда поскорей!» — хватило у меня ума сообразить.

— Гда — дах! — ударила ослепительная молния в жезл располагающийся по соседству с близлежащим. И я счёл за благо поторопиться с воплощением принятого только что решения…

Вовремя. Очень вовремя я цапнул за руку демоницу и поволок её прочь. Буквально через несколько мгновений слепяще — белая молния ударила уже в жезл — эффектор, находящийся возле нас… Отчего у меня аж волосы едва ли не дыбом встали от рассеявшегося разряда! И я как припустил, таща Кейтлин за собой, как припустил…

Увы вот только, от молний действительно не удерёшь… Когда следующая вонзилась в остроконечный обломок скалы буквально в паре шагов от нас, я понял что бегство бесполезно. Сложно сделать это почти ослепшим и оглохшим… Да и молний слишком уж много — так и бьют, так и бьют!

Гроза, вырвавшись из ограничивающего её периметра, действительно разбушевалась не на шутку. Я никогда не видывал такой ярости стихии! Гром гремит не затихая уже ни на мгновение, а частые вспышки молниевых разрядов сливаются буквально в одну! А какой хлынул ливень и подул ветер!..

«Нет, не выберемся! — в отчаяние подумал я, видя стремительное ухудшение обстановки, но продолжая упорно рваться за пределы этого грозового буйства. — Ещё миг — другой и нас испепелит молнией!»

И тут я, частично ослепший и практически полностью оглохший увидел спасение! Спасение в виде довольно глубокой трещины в камнях!

— Сюда! — рявкнул я и не размышляя даже ни мгновения, немедля Кейтлин туда столкнул. Да ввинтился следом сам. Успев за крохотный миг до того, как там, где мы только что стояли, распустилось белое — белое дерево молниевого разряда… Первое из них.

А затем над нами разверзлись небеса и началось нечто совершенно невообразимое. Не просто гроза случилась, а мать всех гроз нашего мира пришла… желая уничтожить дерзнувших вызвать её. Если бы не найденное укрытие — валяться нам на склоне обугленными трупами. Не выбрались бы мы из этой злополучной долинки живыми, тут даже не может быть никаких сомнений.

Невообразимая гроза бушевала очень долго по моим меркам — лишь под утро начала утихать, а совсем прекратилась, сменившись моросящим дождём, только когда совсем рассвело.

Но, натерпевшись, за эту ночку, мы не сразу поверили в то, что всё окончилось. Долго ещё крепко обнявшись и вжавшись друг в дружку ждали, затаив дыхание, нового раската грома и удара молнии.

Когда же всё‑таки решились выбраться из своего укрытия, я поразился тому как оно мало. Крохотная же совсем трещина оказывается. Поместиться в ней может разве что тщедушный подросток. А мы как‑то вдвоём сюда умудрились втиснуться…

Впрочем, ненадолго я над этим недоразумением размышлял. Почти сразу моё внимание привлекло другое — долина, раскинувшаяся под нами. Где не было теперь уже не только леса, но даже кустов и травы! Всё выжжено напрочь! Вместо радующей глаз зелени — теперь мрачный безжизненный пейзаж недавнего пожарища, усугубляемый уродливыми мазками чёрной копоти оставшимися на месте кустарников и редкими свечами — огрызками стволов деревьев, ещё дымящимися… Жуть просто, жуть!

Когда же я приметил странный обугленный до черноты холм, в котором с некоторым трудом опознал драконью тушку, то не выдержал. И решительно пошагал к месту, с которого всё началось. А мокрая и выглядящая какой‑то малость пришибленной Кейтлин, молча потопала за мной.

— Так и знал, что эта дрянь уцелеет… — зло произнёс я поднимая с камней целёхонькую книгу в переплёте лунного серебра. А затем сделал то, о чём всю ночь страстно мечтал — дав волю ярости и на клочки её разорвал! После расправы же устроенной над злополучным фолиантом Ушедших, ещё повернулся к одной слишком самонадеянной магессе и сощурившись посмотрел на неё. И руки сами собой потянулись к поясному ремню. Отличному — широкому, кожаному! С каким непередаваемым удовольствием я бы выдрал им кое — кого… не будем показывать пальцем на мою дражайшую невесту! А то её родители этим крайне полезным делом явно пренебрегали!

«А может и нет…» — мелькнула у меня чуточку удовлетворённая мысль, когда Кейтлин, похоже с лёгкостью прочтя прямо‑таки написанное на моей физиономии желание, непроизвольно подалась назад. Отступила на шаг. А её обратившаяся раскрытой ладонью наружу правая рука, быстренько прикрыла чей‑то замечательный зад.

Посверлив ещё взглядом девушку, явно смутившуюся своих действий, а оттого тотчас встряхнувшуюся и вызовом уставившуюся на меня, я с неохотой убрал руки от ремня и буркнул, отворачиваясь:

— Вернёмся — спалю к демонам все подобные книги Ушедших! А то ишь ты, выдумали чего, придурки ушастые, — на природу напрямую влиять!

«Нет, надо было всё же выдрать её хорошенько! Перед тем как заставить возмещать нанесённый ущерб! В двухкратном размере!» — злобно выдал бес, волком глядящий на демоницу. Он же обнаружил уже, что от жезлов — эффекторов, на которые было потрачено аж два сундука лунного серебра, после невероятной грозы не осталось ровным счётом ничего — они испарились просто…

«Согласен, выпороть одну любительницу рискованных экспериментов, чуть не угробившую нас, не помешало бы, — волей неволей был вынужден я признать правоту беса. И добавил ещё с каким‑то даже оттенком мечтательности: — Ох как не помешало бы… — Но тем и ограничился, ибо затем, встряхнувшись, критично заметил: — Вот только вряд ли это пойдёт на пользу и добавит таки ей разумения. Слишком большая уже…»

Расстроился рогатый просто неимоверно, поняв, что прекрасный зад моей невесты не сведёт близкого знакомства с моим превосходным кожаным ремнём. Обругал меня безвольной тряпкой, потакающей дури каждой встреченной мало — мальски смазливой девице и спускающей им их выходки, заслуживающие принятия самых решительных мер в виде порки, и ослом, которому одна наглая стерва вот — вот на шею сядет и ноги свесит, а вторая — водить будет, держа перед носом морковку, и с лёгким хлопком исчез, вконец разобидевшись.

Непонятно только чего он этим добиться хотел. Неужели думал, что я тогда немедля возьмусь воплощать его мудрые советы в жизнь? Если так, то он наивный совсем… Со своей невестой я уж как‑нибудь сам разберусь. Без применения ремня в первый раз… Наверняка Кейтлин не глупей меня и поняла уже сама, какую ужасную ошибку совершила, взявшись сходу воплощать непроверенное заклинание. А если не сообразила, то тут уж порка бесполезна — только могила и исправит такую экспериментаторшу…

«Да, чудом, просто чудом, живы остались…» — покачал я головой, обозрев в последний раз больше похожую теперь на поле многодневного боя долинку. И мы потопали к нашим…

А пройти нам пришлось порядком, учитывая что прямой дороги к стоянке теперь не существовало. Долинка‑то мало того, что вся обезображена ударами молний и засыпана пеплом сгоревших деревьев, так ещё и неслабо так залита водой. Не лужи образовались после рукотворной ночной грозы, а целые озерца… Жутко грязные к тому же. В таких только диким поросятам с удовольствием резвиться, а не людям лазать через них…

Замарались мы, правда, всё одно изрядно пока до стоянки добрались. Обрушившийся с разъяренных небес ливень не только долинку накрыл, но и всю прилегающую к ней местность. Так что хоть почва под ногами всё больше каменистая попадается, без того чтоб не нацеплять по уши грязи не обошлось. Что вкупе с тем что мы были мокрые и уставшие от пережитых ужасов, радости не добавляло.

— Как тут у вас? Грозой не зацепило? — поинтересовался я Джегара, когда мы до места доплелись.

— Да ничего, обошлось, — махнул тот рукой. — Хорошо, что под деревьями стоянку разбили. — И указал на расщепившуюся ель неподалёку. — Молния одна вон совсем рядом ударила.

— Никто не пострадал, значит? — уточнила у главы своих телохранителей Кейтлин.

— Да нет, — пожал тот плечами. — Разве что вымокли почти все, пока лошадей и мулов успокоили. Те ж как взбесились просто, когда гроза пришла… — Да и спросил о главном: — А с драконом‑то что?..

— Послать надо кого‑нибудь, посмотреть, что от него осталось, — невольно покосившись на меня, буркнула магесса. И поспешила к своему шатру, приводить себя в порядок и в сухое переодеваться.

— Что это с госпожой? — недоумённо сдвинув брови, поинтересовался у меня Джегар.

— Расстроена тем, что затея её с новым способом охоты закончилась полным провалом, — лаконично просветил я его.

Хотя в том момент ещё сам не подозревал насколько прав… Трофей‑то наш в виде драконьей туши так запёкся, что никакой реальной ценности более не представлял. Даже половину фургона не заняло то, за что ещё можно выручить хоть какие‑то деньги — обгоревшая до неузнаваемости, но более — менее целая чешуя с брюха, да крупные кости. А остальное превратилось в банальные угли…

В общем, один урон и убытки вышли с этой охоты…

* * *

Всего неделю нас не было в Римхоле, а уже обнаружились сразу бросающиеся в глаза изменения в его жизни. Большой, поставленный ди Мэнс по моему ходатайству главой городской стражи, весьма рьяно взялся за дело. По городу уже вполне себе чётко ходили патрульные тройки, бдительно присматривающие за порядком, а на воротах отныне досмотр вёлся как положено, с использованием уловителей стихиальных эманаций, а не абы как. Хотя добродушную псину, которая раньше не позволяла какой‑нибудь нелюди незамеченной пробраться в Римхол через главный вход, никто прогонять не стал — так и обреталась она всё там же в своей будке.

«Скоро преступникам будет житься здесь весьма неуютно…» — с оптимизмом заглянул я в будущее.

«Лучше было бы организовать Ночную Гильдию, как это сделал Краб в Кельме, и поставить во главе её своего человечка, — не смог удержаться, чтоб не подсказать восседающий на моём левом плече бес. — Всё равно всю преступность выжить не удастся, а так хоть прибыль ворюги и мошенники приносить будут».

«Ещё не хватало мне стать таким как Краб," — буркнул я нисколько не вдохновлённый идеей рогатого. И зубами скрипнул…

Впрочем, последнее не из‑за того, что меня привело в такое уж негодование предложение нечисти. Нет, всё дело в том, что в этот момент мы были уже возле дома градоначальника. А там подружка нежная моей невесты… вышла её встречать, зараза такая… И дело опять не обошлось без объятий и откровенно вызывающе длительного поцелуя девушек…

Хорошо рядом объявился Вельд и спас ситуацию, а то у меня руки уже сами потянулись к поясному ремню. Ещё бы немного и быть бы грандиозному скандалу в благородном семействе… Обязательно приключившемуся бы после порки двух этих типа леди…

— Ну как охота? — подойдя и поздоровавшись, жизнерадостно поинтересовался Рыжий

— А — а-а!.. — досадливо поморщившись, отмахнулся я. И поинтересовался в свою очередь: — А у вас тут как?

— Да всё путём, — заверил меня мой приятель и вроде как порученец. И сообщил: — Тьер Фосс давеча приехал. Притащил с собой кучу народа, как ты и просил. Два небольших отряда охотников за головами, наёмников почти полста, да телохранителей почти десяток. — Уточнив при этом самое занимательное на его взгляд. — Среди последних — целых три девицы. Ничё так на первый взгляд…

— Телохранительницы это хорошо, — одобрительно кивнул я. — Будет кого к Энжель приставить…

— Ага, — быстро согласился со мной Рыжий и вроде как даже обрадовался. — А я чем‑нибудь другим займусь, да?

— Хм, а что тебя присмотр за ней чем‑то напрягает? — малость насторожился я.

— Да не то что бы напрягает… — несколько неискренне начал оправдываться Вельд. А потом махнул рукой и честно сознался: — Просто не моё это — телохранителем быть. Даже у столь красивых девушек… — И доверительно поделился. — Да ты сам взвоешь, Кэр, если тебе придётся постоянно по полдня со своей подопечной по рынку и лавкам шататься.

— Это факт, — не мог не согласиться я. Даже одиночный поход с девушкой по лавкам выдержит далеко не каждый, что уж говорить о ежедневных таких променадах. И спохватился, глядя на явно встревожившегося и обеспокоенно завозившегося беса: — Постой, а что вы там покупали‑то?

— Да безделушки всякие магические, как я понял, — пожал плечами мой приятель.

— Ладно, потом разберусь… — решил я пока не напрягаться слишком уж по поводу каких‑то там непонятных приобретений моей подопечной. Да, хлопнув приятеля по плечу, сказал ему: — Ну раз тьер Фосс привёз людей, то от обязанности телохранителя Энжель мы тебя освободим. — И добавил ещё чуть задумчиво: — Тем более у меня для тебя не менее важное дело будет…

— Что за дело? — с нескрываемым интересом осведомился Вельд.

— Прокатиться тебе нужно будет в Коуридж, — ответил я. — За компанию с человечком моего финансового советника. На счёт которого сейчас с тьером Фоссом решим…

— И что нам там делать?

— Сначала — на каторгу тамошнюю заедете, прикупите три десятка доработанных «Поглощающих покровов Воздуха» у мастера — алхимика Морина, а затем…. а затем начнёте по этому городку с умным видом слоняться и записи делать.

— А это ещё зачем? — с лёгким обалдением на лице уставился на меня Рыжий, явно не могущий взять в толк к чему давать ему столь бессмысленное на первый взгляд поручение.

— Якобы для оценки Коуриджа, с целью его последующего откупа мной у казны и преподнесения в качестве подарка леди Кейтлин ди Мэнс, — с ухмылкой поведал я ему в ответ. — О чём вы будете охотно просвещать всех интересующихся… — И кивнул на оставшиеся от недавнего буйства моей невесты развалины по соседству. — Как и о вспыльчивом нраве их будущей хозяйки…

— И зачем тебе это надо, Кэр? — сбив шляпу на лоб, озадаченно поскрёб в затылке Вельд.

— Затем чтобы вам там в итоге дали взятку, за то что вы докажете по возвращении мне полную несостоятельность замыслов по приобретению Коуриджа. Есть там люди, что жуть как не захотят пойти под мою руку или руку моей невесты… — заговорщически подмигнул я ему. И добавил ещё, для придания вящего интереса к предстоящему поручению: — Две сотни золотом привезёте мне, а что удастся срубить сверх того, поделите меж собой.

— Я готов! Готов отправиться хоть прямо сейчас! — немедля выпалил Рыжий, едва до него дошла суть моего поручения.

— Ну прям сей же миг скакать в Коуридж не надо, — рассмеялся я, — сначала ж ещё нужно с тьером Фоссом порешать вопрос о выделении тебе помощника.

— Так идём тогда к нему! — решительно заявил мой воспылавший трудовым энтузиазмом приятель. И буквально потащил в «Драконью голову», где поселился тьер Фосс.

— Что, так деньги нужны? — не удержался я, чтоб не подтрунить над Рыжим. — Всё уже спустил по кабакам?

— Да по каким кабакам? — немного даже обиделся Вельд. И напомнил мне: — Ты ж сам сказал за нашей кельмской красоткой приударить…

— Было дело, — признал я. Да спросил не без интереса: — А что, выходит что‑то?..

— Да пока не особо… — довольно уклончиво ответил Рыжий. После чего плечами пожал, да произнёс легкомысленно: — Ну да всё равно прикольно за настоящей леди поухлёстывать.

— Понятное дело, — усмехнулся я, будучи целиком в этом с ним согласным. Оно вроде бы по сути одни и те же девушки — что благородные, что нет, а всё равно почему‑то настоящую леди залучить в постель куда как заманчивей кажется…

— Тебе‑то проще… — вздохнул с определённым расстройством мой приятель. — С рыцарским поясом‑то…

— Да не грузись ты так. Будет и у тебя почти такой же, если у нас всё выгорит. Так что можешь смело охмурять эту леди, — успокоил я его. А чуть погодя, уже когда мы поднимались на крыльцо «Драконьей головы», на всякий случай предупредил заметно повеселевшего Вельда: — Если что, я Мэджери имел в виду, а не Энжель.

— А с ди Самери у меня по любому и не выгорит ничего, — отмахнулся Рыжий.

— Пытался, что ли, подкатиться уже? — подколол я его.

— Да не то чтобы пытался… — чуть смутился мой приятель. А потом пожаловался беззастенчиво: — С ней же невозможно что‑то замутить! Не реагирует никак ни на подначки, ни на комплименты, ни на что! Такое ощущение складывается, что она, погрузившись в себя, просто не слышит тебя… — Да добавил ещё чутка сердито: — Ну её! Лучше уж к ди Орлар подкачусь. С той хоть пикировку затеять можно… Когда её телохранителей поблизости нету…

— Не ведётся, значит, Энжель на твои хитрые ухаживания? — задумчиво уточнил я, отчего‑то с явным облегчением восприняв это известие.

— Не — а, — мотнул головой Вельд. И руками сожалеюще развёл: — Вообще никак. — После чего расстроенно заметил: — Да и как, скажи, за ней ухаживать, когда она парой слов влёт отшивает?

— Это какой же парой слов? — не на шутку заинтересовался я. И криво ухмыльнулся: — Послала тебя, что ли?

— Если бы… — вздохнул Вельд. Да и просветил меня на этот счёт: — Просто остановила меня как‑то, когда я ездил ей по ушам, и серьёзно так спрашивает — ты Кэру вообще друг? Или как?..

— Да уж, — хмыкнул я, дёрнув головой. Чисто Энжель Рыжего осадила. Как и догадалась‑то о том, что несмотря на его неуёмную страсть к женскому полу, на девушек друзей он никогда не покушается…

А в таверне моего компаньона — тьера Калвина Труно оказалось весьма людно и шумно. Похоже большая часть приехавших с тьером Фоссом наёмников остановилась именно здесь — в лучшем заведении Римхола.

Поприветствовав вышедшего из‑за стойки Калвина и перемолвившись с ним парой слов, мы, не задерживаясь, поднялись на второй этаж и прошли в комнаты занятые моим финансовым советником. Никак он себе не сподобится собственный дом в городе подобрать…

Тьер Фосс, нисколько не похудевший за последнее время, хотя помотаться ему, налаживая связи в герцогстве, пришлось немало, при нашем появлении немедля выбрался из‑за установленного посреди комнаты письменного стола и поздоровавшись, начал отчитываться передо мной о своих успехах. О нанятых охотниках за головами и прочих наёмниках рассказал, о телохранителях найденных упомянул особо, да о разворачиваемой торговле похвалился. А потом испросил разрешения переговорить со мной наедине, дабы обсудить с глазу на глаз некий довольно щекотливый вопрос…

Кивнув согласно, ведь у меня тоже есть нужда кое о чём с ним с глазу на глаз перемолвиться, я попросил сначала решить вопрос с выделением в помощь Вельду какого‑нибудь сообразительного человечка из его людей. А то измается Рыжий, бедолага, если ему придётся ждать.

Ну да это проблемой для тьера Фосса не стало. В пару минут всё решилось к всеобщему удовольствию. Нашёлся у моего финансового советника подходящий для такого дела, что я задумал, человечек. Тот ещё проныра, похлеще Вельда, по его словам.

«Эти явно споются», — решил я, глядя на Вельда и назвавшегося Лентаром парня, возрастом чуть постарше моего приятеля, затеявших после посвящения в суть дела оживлённый разговор. И, выпроводив их прочь — в другом месте договорятся, как будут действовать, обратился к тьеру Фоссу: — Так о чём вы хотели поговорить со мной без лишних ушей?

Бывший кельмский, а теперь уже — римхольский толстосум, не сразу ответил. Сначала предложил мне перебраться в соседнюю комнату, где усадил в мягкое кресло у низенького стола, да угостил хорошим вином.

— Я хотел узнать, сэр Кэрридан, что вы намерены делать теперь с леди Энжель, — только несколько минут спустя перешёл он к сути дела. И внимательно посмотрел на меня.

— Да ничего я не собираюсь с ней делать, — немедля заверил я его, в отсутствии у меня каких‑либо кощунственных планов на мою подопечную. И добавил ещё уверенно: — Рано или поздно я решу вопрос с этой навязанной мне опекой и Энжель будет совершенно свободна.

— Этого я и боялся… — вздохнул тьер Фосс, которого отчего‑то нисколько не успокоило сделанное мной заявление.

— А что не так? — не понял я этого момента. И нахмурился.

— Сэр Кэрридан, я не сомневаюсь, что вам вполне по силам добиться полного освобождения от опеки дочери моих старых друзей… — вздохнул ещё раз тьер Фосс. Да с нескрываемой досадой произнёс: — Но толку‑то с этого?.. Если от полученного клейма «бесправной любовницы» это её не избавит…

— Но она же не является на самом деле моей любовницей… — робко заикнулся я.

— А это не имеет никакого значения, — безразлично пожал плечами мой собеседник. Хмуро обронивший затем: — Её репутации нанесён невосполнимый ущерб уже самим фактом пребывания под полной опекой у мужчины. И тут не суть важно, какие меж вами отношения на самом деле. Главное, что каждый теперь может ей прямо сказать, что она была вашей бесправной любовницей.

— Вот же… — вслух выругался я, чувствуя что у меня начинает голову ломить от сонма завертевшихся в ней мыслей.

— Я до последнего момента надеялся, что вы обговорили этот момент с леди Кейтлин… — в третий раз испустил тяжкий вздох тьер Фосс, похоже искренне переживающий за судьбу дочери своих почивших друзей.

— А она‑то тут чем может помочь? — уставился я на него, растерянно вертя в руке пустой бокал.

— Так репутацию леди Энжель может спасти только одно — если она, будучи вашей подопечной, помимо этого будет являться ещё и вашей же женой… — ответил тьер Фосс.

— Нет, это невозможно! Моя дражайшая невеста ни за что не позволит мне привести в дом вторую жену! И скорее убьёт сразу и меня и Энжель, чем допустит такое! — вырвалось у меня без моего участия.

— Даже при условии, что второй брак будет чисто формальным?.. — прикусил большой палец мой финансовый советник. И видя что я не на шутку призадумался, склонился над столом и проникновенно попросил. — Поговорите на эту тему со своей невестой, сэр Кэрридан, пожалуйста. Постарайтесь её убедить… Объясните ей в сколь сложную ситуацию угодила леди Энжель…

Честно говоря, это предложение не вызвало у меня радости. Ибо могу себе представить, как отреагирует демоница, стоит мне только затеять подобный разговор. Ни в какой формальный брак она явно не поверит…

— Ладно, постараюсь что‑нибудь придумать на сей счёт, — после недолгих, но очень тяжких размышлений пообещал я. После чего, покусав губу, обратился к заметно успокоившемуся после моих слов финансовому советнику: — А вы сделайте пока вот что — изымите из моих средств какую‑то толику и купите где‑нибудь подальше от Империи и Аквитании небольшое, приносящее верный доход поместье. И подберите надёжных людей, которые смогут в случае чего переправить туда леди Энжель…

— Что? — опешил тот. — Но зачем?

— Да мало ли что со мной может случиться на охоте, — с нескрываемой досадой обронил я перед тем как уйти.

Оставив тьера Фосса, и отмахнувшись от Калвина в зале, зазывавшего меня пропустить с ним по кружечке отменного пивка, я направил свои стопы прямиком в дом градоначальника. А то ведь как приехал, даже не умылся с дороги и не переоделся.

Шёл по городу и мрачно думал о том, как жёстко попал с этой полной опекой над Энжель. Непонятно как теперь и выкрутиться из всего этого… Тот же предложенный тьером Фоссом вроде бы вполне удобоваримый вариант выхода из сложившегося положения — вовсе не вариант. И дело даже не в том, чего мне будет стоить добиться у Кейтлин согласия на пусть и не значащий ничего, исключительно формальный брак с Энжель. Тут другое… Само изменение статуса златовласки может оказаться критичным… В моём её восприятии… Бесправная любовница — подопечная и законная жена, пусть и якобы формально, — это две совершенно разные вещи… Бороться со своими порочными желаниями, частенько обуревающими меня в отношении крошки Энж, мне точно станет значительно сложней… И… И как бы не вышло чего из всего этого… Совсем — совсем не формального… Так что лучше так не рисковать. Ибо не доверяю я себе в этом вопросе. Как вспомню только, сколь восхитительно красива моя подопечная — так сразу же и не доверяю…

Погружённый в тяжкие думы, я до места и добрёл. А там, поднявшись на второй этаж, неожиданно решил сперва заглянуть к своей подопечной. Посмотреть как она там… Да может поговорить о том, как она сама смотрит на сложившуюся ситуацию.

Постучав в дверь, и получив разрешение войти, я зашёл в апартаменты Энжель. И обнаружил её сидящей за столом, заваленным целой уймищей всевозможных драгоценных безделушек, источающих магические эманации.

— Кэр! — искренне обрадовалась моему появлению златовласка. И вихрем вылетев из‑за стола, бросилась ко мне. Подбежала и крепко — крепко обняв, уткнулась носиком мне в грудь. Да так и замерла.

— Да всё в порядке, Энж… — смущённо пробормотал я, растроганный проявленными девушкой чувствами, ласково поглаживая её по спинке. И чуть погодя она отстранилась. Вскинув при этом голову и уставившись на меня сияющими глазами. Отчего я окончательно засмущался… И отвёл свой взгляд. В глазах что‑то защипало…

— О, а кто это тут лазал? — не нашёл ничего лучше, как спросить я, обнаружив что сундуки с казной Ушедших кто‑то ворочал. Один вон со стопки снят и отдельно поставлен…

Не сдержав своего любопытства, я подошёл к нему и, откинув крышку, заглянул внутрь. После чего переглянулся с сунувшим туда же рыло бесом и озадаченно почесал в затылке. В сундуке, поверх лунного серебра две изящные золотые монетки лежали…

— Ну, я тут взялась восстанавливать всякие магические безделушки… Ну и вот… — покраснев, выдала Энжель, когда мы дружно уставились на неё.

«А может ну её, эту стервозную демоницу, от которой один убытки и никакого прибытку?.. — ещё раз заглянув в принадлежащий мне сундук и оценив его пусть и не большое, но всё же пополнение, и почесав рог, задумчиво произнес бес. После чего, перескочив мне на левое плечо, горячо зашептал мне на ухо, с неподдельным умилением косясь на Энжель: — Да ты сам посмотри, какая прелесть эта златовласка!.. Красивая, наивная, хозяйственная… Самое то что нужно для жены!»

«Кто ж спорит? Прелесть, конечно», — хмыкнул я про себя, любуясь на златовласку и ловя себя на том, что чем больше её узнаю, тем большей симпатией к ней проникаюсь.

— Что‑то не так, Кэр? — не выдержала спустя какое‑то время и осторожно спросила она, видя, что я просто стою, ничего не говоря, и с улыбкой рассматриваю её.

Я тотчас же встряхнулся. И не нашёл ничего лучше кроме как вроде бы шутейно подначить свою подопечную:

— Да вот думаю, Энж, какая из тебя выйдет замечательная жена. Хозяйственная…

А больше ничего сказать и не смог… Ибо Энжель, стоило мне только обронить эти слова, вскинула свои лучистые глаза и с такой непередаваемой надеждой уставилась на меня, что… что я невольно сглотнул возникший в горле вязкий ком. И не нужен сразу стал разговор по душам на тему того, каким она видит решение скользкой проблемы её статуса бесправной любовницы. Да, не нужен…

Смешавшись, я промямлил что‑то о том, что мне нужно привести себя в порядок с дороги и быстро ретировался из апартаментов своей подопечной. В смятенных чувствах отправился к себе… Думать. Крепко думать о том, как сложить образовавшуюся головоломку. Ведь и Кейтлин не хочется терять, и оставить порушенной репутацию Энжель невозможно…

«Да чего ты голову ломаешь? — снисходительно обратился ко мне бес, когда у меня уже начал ум за разум заходить в поисках удовлетворяющего все три стороны решения. — Бери крошку ди Самери второй женой, да и дело с концом!»

«Ага, точно — тут‑то мне и придёт конец! Как только я обмолвлюсь Кейтлин о таких своих планах!» — с сарказмом хмыкнул я. Да вздохнул тяжко: — И никакое оправдание типа формальности этого брака не прокатит…

«Просто надо действовать не так, — нравоучительно поднял указательный пальчик бес. Да тут же взялся меня наущать, жарко шепча на ухо: — Ты подойди к демонице, да чётко скажи ей что будешь не против взять её подружку — Мэджери, третьей женой! В случае если ди Мэнс согласится принять в дом второй — ди Самери!»

«Что‑то не вдохновляет меня на подвиги твой замысел… — проворчал я недоверчиво. — Сомневаюсь я что‑то крупно, что такая наглость прокатит… Скорей гонять меня с целью жестокого убиения будут уже три девушки…»

Однако подкинутая злокозненной нечистью мысль всё же запала мне в голову. Потому за ужином, в компании трёх леди, я не мог не вернуться к ней. И невольно начал разглядывать девушек, прикидывая смогли бы они ужиться одной семьёй или нет…

Правда с этим делом пришлось очень быстро завязать. Похоже слишком уж выразительным было моё лицо в момент их разглядывания… Так как леди моментом заподозрили что‑то. Переглянулись, и, нахмурившись, уставились на меня. А Кейтлин ещё и глазки эдак выразительно сощурила, как бы поощряя меня что‑нибудь сказать. Что‑нибудь такое, за что меня можно немедля приложить «Молотом Воздуха»…

«Не, слишком рискованно…» — немедля отказался я от возникшей заманчивой идеи как бы в шутку предложить всем трём сидящим со мной за одним столом особам выйти за меня замуж, с целью посмотреть как они на это отреагируют.

А по завершении ужина идея обзавестись сразу тремя красавицами — жёнами окончательно перестала меня привлекать. Когда Кейтлин и Мэджери, заговорщически переглянувшись, обнялись на наших глазах, страстно поцеловались и отправились прочь. За ручки бережно держась…

«Нет уж, — сердито подумал я, проводив этих наглых мерзавок взглядом. — Мне нормальная семья нужна, а не бес знает что!»

* * *

На следующий день. Дом римхольского градоначальника.

Подойдя к кабинету, в коем обреталась в данный момент хозяйка дома, Энжель вынужденно остановилась и вопросительно посмотрела на преграждающую ей путь телохранительницу. Тарию, кажется… Та, обшарив её внимательным взглядом, медленно кивнула и в сторонку отступила.

Шагнув к двери, Энжель коротко постучала в неё. И дождавшись разрешающего возгласа ди Мэнс, собралась с духом, и решительно вошла в кабинет.

— Чего тебе? — оторвав на мгновение взгляд от каких‑то бумаг и тотчас опустив его назад, не очень‑то дружелюбно осведомилась Чёрная Роза Империи, заседающая за массивным столом тёмного дерева.

— Поговорить, — односложно ответила Энжель, и замерла, подойдя к столу.

— И о чём же ты хотела поговорить? — не выдержала спустя какое‑то время ди Мэнс и отодвинув в сторону изучаемые ею документы, подняла взгляд изумрудных глаз на непрошеную гостью.

— Ну — у… — смутилась поначалу Энжель, но потом всё же храбро продолжила: — В первую очередь я хотела бы сделать то, что мне следовало сделать сразу же. Извиниться. Извиниться за то, что мы тогда на пару с Кэрриданом совершили с тобой в его доме…

— Лучше и не вспоминай об этом! — явственно скрипнула зубками Кейтлин. А потом, глубоко вздохнув, сердито обронила: — Твоё счастье, что всю вину за содеянное Стайни принял на себя и уже понёс заслуженное наказание…

— Но ведь это неправильно наказывать Кэра… — робко заикнулась златовласка. — Ведь всё случилось из‑за меня…

— То есть это ты предложила меня раздеть и засунуть в постель Стайни? — сощурилась Кейтлин.

— Нет, не я, — вынуждена была признать златовласка, что данная инициатива происходила не с её стороны.

— Тогда и говорить, собственно, не о чем. Стайни всё это измыслил — он же и получил по заслугам, — подвела итог откинувшаяся на спинку кожаного кресла ди Мэнс.

— Но он же сделал всё это не ради себя, — упрямо возразила сложившая ручки у пояса Энжель. — Потому виновата во всём случившемся именно я…

— Могу тогда и тебя дракону скормить, — не то в шутку, не то всерьёз предложила ди Мэнс.

— Нет, я просто хотела попросить тебя простить то давнее деяние Кэра, совершённое им исключительно в силу непреодолимого стечения обстоятельств, а не ради того чтоб поглумиться над тобой… — шмыгнув носиком, тихо молвила Энжель.

— А ты бы простила? — мрачно осведомилась ди Мэнс. — Если бы я со Стайни раздела тебя и выставила на всеобщее обозрение?..

— Ну — у… всё зависит от обстоятельств, наверное… — смешалась златовласка.

— А ну да, ты‑то только и мечтаешь о том, чтоб Стайни к тебе в трусики залез! — помолчав мгновение, с сарказмом заметила Кейтлин.

— Неправда! Ни о чём таком я не мечтаю! — с жаром возразила поневоле залившаяся краской златовласка.

— Это ты моей бабушке расскажи! — фыркнула на это ди Мэнс, давая понять, что лишь какая‑нибудь выжившая из ума старуха способна поверить в такие заверенья, но никак не она.

От этого у Энжель сами собой стиснулись кулачки, а взгляд зарыскал по комнате, ища какую‑нибудь вазу которой можно одну стерву по голове огреть. Но она сдержалась. И глубоко вздохнув, упрямо произнесла: — Ты ошибаешься на счёт меня.

— Да с чего бы это? — выразительно приподняла правую бровь Кейтлин. И фыркнула ещё раз: — Это ты наивного Стайни можешь облапошить своей прямотой и детской непосредственностью, но не меня! Хотя признаю, ты хорошо освоила хитрое искусство быть такой какой тебя хотят видеть…

— Но я не собираюсь облапошивать Кэра! — искренне возмутилась такой трактовкой вопроса Энжель. И убеждённо заявила: — Он хороший!

— Ага, знаю я какой он хороший, — с неприкрытым сарказмом высказалась ди Мэнс на такое заявление её собеседницы.

— Нет, похоже не знаешь! — сердито сказала Энжель. — Иначе не относилась бы к нему так!

— Я отношусь к нему ровно так, как он заслуживает, — отрезала насупившаяся Кейтлин, явно готовая с боем отстаивать своё мнение по этому вопросу.

— Нет, уж такого отношения он точно не заслуживает! — помотала головой златовласка. И добавила упрямо: — Кэрридан исключительно хороший, добрый и бескорыстный человек! Наверное — лучший из всех!

— Ну тут ты явно перебираешь… — криво усмехнулась ди Мэнс.

— Да ни чуточки! — с жаром заверила её златовласка. — Кэр, сколько я его знаю, никогда не давал повода сомневаться в его безупречной порядочности!

— Видимо просто не успел… — лицемерно вздохнула Кейтлин. Пояснив затем, недоумённо хлопнувшей глазами златовласке: — Дать повода в смысле.

— Это не так, — непреклонно заявила Энжель. Да в доказательство своих слов сказала: — Вспомни игру в кельмском клубе. Будь Кэр нехорошим человеком, освободил бы он меня из долговой кабалы? А являйся он трусом, стал бы прятать затем от идущих по следу ищеек Охранки?.. Или взять хотя бы то же конвоирование меня в столицу. Ну на что мог рассчитывать Кэр, отпуская меня? На какую благодарность? Учитывая, что я удрала бы в Аквитанию и больше бы мы никогда не встретились? — Кейтлин не нашлась, что на это сказать, и златовласка решительно покачала головой. — Нет, Кэрридан хороший!

— Так это поэтому ты так легко согласилась к нему пойти под полную опёку? — делано безразлично поинтересовалась ди Мэнс.

— Да, — подтвердила Энжель. Добавив ещё: — Потому что знаю — он моего доверия не предаст!

— А если вдруг?.. — подначила её Кейтлин, похоже не готовая смириться с геройским ореолом вокруг Стайни, которым окружила его эта ди Самери.

— Ну а если он моё доверие всё же предаст… — нахмурила бровки Энжель, обдумывая явно ранее не рассматривавшуюся ею возможность. — То я, то я… — И с просветлевшим лицом решительно закончила: — То я его тогда убью!

— А на какой раз предания доверия ты это сделаешь? На пятый или на десятый? Или может на сотый?.. — с неприкрытым ехидством осведомилась сложившая лапки Кейтлин, похоже не поверившая что её собеседница воплотит свои угрозы в жизнь.

— Что?! — громко возмутилась вспыхнувшая Энжель. — Да как ты…

— Это всё что ты имела мне сообщить? — перебила её Кейтлин. И сделала величественный жест рукой, как какой‑то монарх выпроваживающий своего подданного, заявив при этом: — Тогда я тебя больше не задерживаю.

— Хорошо, я уйду, — сердито сказала златовласка, после того как выдохнула и разжала опять сжавшиеся кулачки. — Но хочу чтоб ты знала — Кэрридан мой друг. И обижать его я никому не позволю!

— Какой же ты всё же ребёнок… — с притворным сочувствием молвила на это ди Мэнс.

— Я не ребёнок! — возмутилась Энжель.

— Правда? — удивлённо приподняла бровь Кейтлин. И обронила эдак небрежно: — А вот Стайни считает иначе…

— Неправда! — вытянулось лицо у Энжель. — Кэр не может так считать!

— Но ведь считает же, — делано равнодушно пожала плечами ди Мэнс добивая златовласку.

Энжель на мгновение прикусила губку, а потом отчаянно тряхнула головой и сердито буркнула: — Пусть даже так. Не беда. Не беда… И… И… И молодой быть лучше, чем пожилой!

— Что?! — змеёй прошипела Кейтлин, глаза которой мгновенно сузились и потемнели. И вопросила донельзя возмущённо: — Ты кого старухой назвала?!

— Никого, — немедля заверила её златовласка, отрицая нацеленность именно на Кейтлин отпущенной ею шпильки. Правда в этом позволяла усомниться следующая оброненная ею фраза: — Однако невеста завсегда должна быть ровесницей своего жениха, а ещё лучше — чуть моложе его. Но никак не значительно старше… А то совсем некрасиво выйдет.

— А ну брысь отсюда! — рявкнула на неё сверкнувшая чернющими очами Кейтлин и Энжель буквально вымело из кабинета в коридор.

— Вот и поговорили… — расстроенно пробормотала златовласка, обнаружившая себя стоящей за захлопнутой дверью. И вздохнула… Без особого раскаяния впрочем. Не она ведь первая начала, правда?

* * *

Простым стражником жить было проще. Суточную смену отбыл — и гуляй! Ни забот тебе особых, ни хлопот. Хочешь — дрыхни, хочешь — в кабаке сиди, а хочешь — на рыбалку сходи. А у рыцаря не жизнь, а одни хлопоты… Как с утра встанешь, так и начинается — то одному что‑то надо, то другому, то третьему… Ни минуты покоя! Представлять же себе, что будет, когда стану владетельным сеньором, и вовсе не хочется, так как сразу дурно становится…

«Спихнуть бы на кого‑нибудь все эти хлопоты… Да Вельд, зараза, вчера сразу и умотал», — с тоской подумал я, третий час кряду общаясь с нанятыми тьером Фоссом людьми и мечтая о роздыхе и кружечке пива.

Разобравшись, наконец, с охотниками за головами, подрядившимися заняться очисткой окрестностей Римхола от расплодившихся в последние годы шаек разбойников, да сговорившись о найме с командирами наемничьих отрядов, я даже вздохнул с облегчением. И повеселев, рванул к Калвину, в «Драконью голову». Дабы выпить, перекусить, да блаженному ничегонеделанью ненадолго предаться… В законный выходной после охоты на дракона.

Только сорваться в таверну одному не удалось. По пути меня заловила Энжель. И напросилась составить мне компанию… А то, дескать, она последнее время и не видит меня…

— Ладно, идём со мной, — обречённо махнул я рукой, не выдержав просительного взгляда своей подопечной. И тотчас был цепко схвачен под локоток — так что и не вырваться. Ну да я и не стал пытаться… А вместо этого спросил на ходу:

— Ты что пить‑то будешь, Энж, — пиво или вино?

— Я лучше фруктового сока выпью, — ответила выглядящая крайне довольной девушка.

— Да я и не сомневался как‑то даже, — хмыкнул на это я. Энжель действительно не любительница содержащих спиритус напитков, а вот от сока фруктов, особенно сладких, её не оторвать. Ну да вкусы‑то у всех разные. Я вон пиво предпочитаю, а Кейтлин и вовсе — розовое вино…

Так мы вдвоём в таверне и засели. И, надо сказать, Энжель показала себя здесь с лучшей стороны. Не требуя к себе никакого внимания и не отвлекая от смакования холодненького пивка. Сидела себе тихонечко как мышка, попивая налитый в высокий стеклянный стакан золотистый сок, и не мешала мне расслабляться. Вроде как ей довольно и того, что она находится рядом со мной…

Опрокинув две кружечки пивка, я подобрел малость и сам уже обратился с дружеским участием к своей подопечной: — Как у тебя вообще дела, Энж? Может решить что надо, до того как мы уедем на охоту?

— Спасибо, Кэр, всё хорошо. Ничего не нужно, — тотчас же заверила меня златовласка. Да, повозившись на стуле, спросила смущённо: — А когда мне можно будет поехать на охоту с тобой?..

— Не в этот раз, — обломал я её. И добавил строго, глядя на чуть приунывшую златовласку: — Да и не в следующий скорей всего тоже. — Ну и смягчив тон, произнёс: — Не раньше чем полностью восстановишься после каторги, в общем.

— Хорошо… — не стала оспаривать моё решение Энжель. И, посидев чуть молча, явно размышляя о чём‑то, спросила затем: — А можно мне тогда книг Ушедших взять почитать?

— Хочешь почитать книги Ушедших? — нахмурился я, не очень‑то обрадованный интересом Энжель, проявленным к добытой мной библиотеке. Мне и одной читательницы и экспериментаторши за глаза хватает — куда уж две…

— Ага, — кивком подтвердила златовласка, вперив в меня безмятежный взор.

«Надо было всё же спалить от греха треклятую библиотеку…» — мелькнула у меня мысль. Не решился же я этого сделать — жалко стало по ветру пускать целое состояние. А теперь вот думай как поступить… И отказать Энжель вроде бы некрасиво, и встречаться с последствиями такого чтения решительно не хочется…

— Хорошо, будет тебе книга Ушедших, — улыбнувшись, пообещал я, найдя всё же выход из затруднительного положения. У меня ж есть совершенно безопасное чтение — тот любовный роман с картинками! Пускай его Энжель читает пока не надоест! Ничего плохого из этого не выйдет! Его ж уже и я прочёл и Кейтлин, и ничего дурного не случилось. Правда невеста моя, пока читала эту книжку при мне, исфыркалась вся. Смешно ей видите ли стало, как принцесса Ушедших трактует происходящее…

— Что ты там такого забавного нашла? — недоумённо поинтересовался тогда ещё я.

— Стайни, ты правда думаешь, что демон искушения вот так вот сам внезапно объявился во дворце принцессы? И сразу давай ухлёстывать за ней? — с сарказмом спросила Кейтлин. — Когда даже самым могущественным демонам, к коим инкубы не относятся, крайне непросто обойти магический Договор. Договор, заключённый со светлой стороной, по которому ни ангелы, ни демоны, не могут самостоятельно проникнуть в Срединный мир. Их требуется туда пригласить или провести… Посредством ритуала вызова, к примеру.

— Ну так значит кто‑то во дворце и вызвал этого инкуба Маркуса, — пожал я плечами. И снова спросил, так ничего и не поняв: — Что смешного‑то в этом?

— Да то, что ни один демон искушения не свяжется по своей воле с девицей из Ушедших, — ответила уже откровенно ухмыляющаяся Кейтлин. — У которых одна любовь — до гроба. Попасть такой особе на пару тысячелетий в лапки для ветреного инкуба — участь хуже не придумаешь…

— Это что же тогда получается — принцесса эта сама демона искушения вызывала и привязала к себе? — озадачился я.

— Именно так! — рассмеялась Кейтлин. И вновь уткнувшись в книгу, головой покачала: — А заливает, заливает, как её бедненькую коварно искушали и против воли соблазняли… Ага… А потом ещё наверняка инкуб осознаёт как нехорошо поступил со столь замечательной девушкой, невинности её лишив, раскаивается, клянётся перевоспитаться и свои руку и сердце ей предлагает…

— Кэр… — отвлекла меня от воспоминаний Энжель. А когда я стерев с лица невольную ухмылку, поднял на неё взгляд и напустил на себя серьёзный вид, помялась чуть, а затем всё же спросила смущённо: — А… А ты правда считаешь меня ребёнком?.. — Да дыхание затаила в ожидании моего ответа.

«Кейтлин! Кейтлин, зараза, уже подначила её!» — сразу догадался я, с чего это у моей подопечной возник такой вопрос. И мне ничего не оставалось как искусно разыграть возмущение, заявив: — Ну что ты! Я вовсе не считаю тебя ребёнком!

— Честно? — чуточку недоверчиво переспросила Энжель.

— А зачем мне, собственно, тебя обманывать? — удивлённо вопросил я. И уверенно произнёс, для вящего убеждения повеселевшей златовласки: — Никакой ты не ребёнок, Энж. А молодая, красивая и уже полностью сформировавшаяся девушка. Не сомневайся в этом даже.

— Спасибо… — признательно прошептала она порозовев от смущения.

— Так что не слушай никого, кто говорит, что я считаю тебя ребёнком, — счёл я нужным раз и навсегда закрыть этот вопрос. — Ведь говоря о тебе так, я подразумевал лишь то, что есть в тебе немного детской наивности… — После чего чистосердечно сознался ещё: — Но она тебе даже идёт.

Потрепавшись ещё ни о чём с Энжель, я направил свои стопы к зданию местного отделения Охранной управы. Наведался к асс — тарху Рабле, с целью попросить его провести проверку в отношении привезённых тьером Фоссом телохранителей. Это ж не охотники за головами какое‑нибудь, чтоб так запросто их нанимать… А затем, посетив серомундирника, заглянул с дружеским визитом к нашему главному инквизитору — отцу — предстоятелю Мортису. Так, чисто поболтать, для поддержания сложившихся доверительных отношений…

Туда — сюда и день незаметно пролетел. А поутру мы выдвинулись на новую охоту. Да, так вот быстро, практически не отдохнув. Просто зима ведь уже не за горами… А до неё край нужно управиться с освобождением из‑под власти крылатых чудовищ присмотренного мною лена. Все это прекрасно понимали — и Кейтлин, и я, а потому никто и не заикнулся о чрезмерной спешке.

Единственное же, что спросила моя невеста, после того как мы уже порядочно отъехали от Римхола, было делано — безразличное:

— Стайни, а тебе сколько лет?..

— Ну вроде как двадцать три стукнет на праздник зимнего солнцестояния… — пожав плечами, ответил я, немного удивлённый столь неожиданным вопросом.

— Вроде как?.. — акцентировала своё внимание на этом моменте недоумённо нахмурившаяся девушка.

— Так о точной дате моего рождения ведают только мои настоящие родители. Которых я не видел никогда… — помолчав чуть, всё же счёл я нужным объясниться. Хотя и не испытывал особой радости от общения на эту тему. — Потому так… Маги‑то не могут помочь в этом вопросе. У них разброс — плюс — минус месяц. А то и два… Вот мы с моим приёмным отцом и порешили мой день рожденья сами назначить… И, значится, поставили его на праздник зимнего солнцестояния… — И в свою очередь спросил настороженно у не сумевшей удержаться от облегчённого вздоха девушки: — А в чём собственно дело?..

— Да нет, ни в чём, это я так спросила, — поспешила заверить меня Кейтлин в полном отсутствии у неё какого‑то реального интереса к моему истинному возрасту. И, чтобы избежать новых вопросов, ударом ног послала своего Пруффа вперёд, в голову каравана. Оставив меня недоумевать касательно того, что это сейчас было.

А в целом поход проходил как обычно — без помех и проблем в пути. Ехал неспешно наш караван по разорённому драконами и прочими тварями и брошенному людьми палорскому предгорью и ехал себе. Из стоящих упоминания событий было лишь появление глубокой ночью на третий день пути одной нашей приснопамятной знакомой. Проникшей необнаруженной сквозь внешний периметр сторожевой сети, что была раскинута вечером, после разбивки лагеря, нашей сильномогучей магессой, и неожиданно возникшей у одного из выставленных постов…

У пары наёмников из‑за этого едва конфуз не приключился. Когда из кустов, близ которых они расположились, вдруг высунулась здоровенная кошачья башка с мерцающими потусторонним светом глазами и с клычищами едва ли не в локоть длиной и плотоядно облизнулась розовым языком размером с добрую лопату. Один из стоящих на посту мужиков аж стреломёт уронил, видя такое, а другой — попятившись, запнулся, и на спину упал и громко заорал… переполошив весь лагерь…

«Надо бы велеть Стэну Ламбери, получше гонять своих подчинённых, — покачал я головой, глядя на это представление. — Особливо на предмет готовности к неожиданному появлению врага. А то они чрезмерно полагаются на сторожевую сеть…»

Впрочем, немедля выговаривать старшине боевого крыла наших наёмников, едва ли не первым подскочившему ко мне, находящемуся непосредственно близ места событий, я не стал. Велел успокоить всех и перенёс внимание на своего уникального талиара, приближение которого почувствовал ещё загодя, а оттого и поднялся средь ночи. Демоническая кошка ведь не слопала растерявшийся дозор, а, излучая в эмоциях веселье и довольство, направилась ко мне.

— У меня такое дурацкое впечатление возникает, что талиара мне кто‑то каким‑то образом подменил… — с долей растерянности в голосе обратился я к Кейтлин, которую, разумеется, тоже поднял на ноги возникший в лагере переполох. И глядя на демоническую кошку, явно нарастившую толщину покрывающей её костяной брони — чешуи и прямо на глазах, при выходе на свет из тёмной тени, сменившую окрас с мутно — чёрного на какой‑то невыразительный — пепельно — серый, озадаченно в затылке почесал: — Или это она линяет так…

— Сам ты линяешь! — фыркнула Кейтлин, с не меньшим интересом нежели я уставившаяся на моего талиара. На которого в движении смотреть стало как‑то исключительно некомфортно — глаза начинают моментально болеть, пытаясь разглядеть кошачью фигуру, размывающуюся в невыразительно — серую тень, не имеющую чётких очертаний…

— Какого демона?.. Это что не живое существо, а имеющий способность к воплощению призрак? В обычном состоянии представляющий собой едва заметную серую дымку? — ошарашенно вопросил потрясший головой Стэн, увидевший кажется даже меньше нашего.

Мы с Кейтлин переглянулись. А потом озабоченно хмурящаяся магесса обронила: — Интересная мысль. О не вполне живом статусе этого создания. Объясняющая почему сторожевая сеть осталась не потревоженной. Неверная, впрочем, мысль. — Да добавила ещё: — Однако в данный момент меня больше интересует, как демон её подери, эта тварь смогла скрыть окружавшую её ранее ауру страха?

Демоническая кошка же, проигнорировав наши пересуды, подошла ко мне и улеглась на травку. И преспокойно начала вылизываться.

— Хотя воспринимается она всё так же… — задумчиво заметил я, отказываясь от возникших было подозрений в случившейся подмене талиара.

— Да она это, она! — заверила меня Кейтлин. И с досадой бросила: — Почему только так изменилась?..

— Ну… — озадаченно почесал я в затылке, затруднившись с ответом. А потом у меня возникло некое подозрение относительно того в чём тут может быть дело… Кое я тут же и озвучил, уставившись на свою невесту: — А может это ты, во время ритуала что‑нибудь магически изменила в ней?

— Ничего я в ней не изменяла! — сердито отвергла мои подозрения магесса. — Совершенно обычный ритуал обретения талиара провела! Как по учебнику!

— По одному учебнику ты уже проводила недавно… — не мог не припомнить ей я.

— Это совсем другое дело! — вскипела моя невеста, которую явно чувствительно уязвила отпущенная мною в её адрес шпилька. — Это же не какое‑то невероятное саморазвивающееся заклинание высшего порядка, не использовавшееся уже сотни лет, а обычный ритуал, применяющийся магами чуть ли не ежедневно, а оттого давно изученный всеми вдоль и поперёк! — И решительно отрезала: — Не мог проведённый мной ритуал привести к столь кардинальным изменениям в облике демонической кошки! Просто не мог! Проблемы такого рода вообще не возможны!

— Точно? — с определённым сомнением переспросил я, демонстративно глядя на своего талиара.

— Точно! — уже едва ли не скрипнула зубками демоница, бросая на меня убийственный взгляд. И рявкнула ещё: — Точнее некуда! Случаи некоего изменения талиаров в результате правильно проведённого ритуала вообще исчисляются единицами! Причём все они возникали в случае ошибочной привязки заведомо слабого существа к значительно более сильному хозяину!

— Хм — м-м… — задумчиво протянул я, с новым интересом разглядывая демоническую кошку, поднявшую на меня взгляд мерцающих глаз. Да отправил ей мысль — приказ пробежаться до леса и обратно… И выругался тут же, досадуя на свою бестолковость! Надо ж было предупредить остальных о том что сейчас произойдёт! А то собравшийся поглазеть на моего удивительного талиара народ перепугался неслабо, когда вдруг только что мирно лежавшая жуткая тварь резким рывком сорвалась с места, аж землю лапами взрыв, да стремительным серым всполохом пронеслась по лагерю. Кое‑кто даже стреломёт разрядил во внезапно ожившую демоническую кошку… А моя невеста едва не приголубила её магией…

Не попал, правда, в моего талиара никто. Сорвавшиеся со своих лож стальные стрелки с калёными бронебойными наконечниками полетели в самое начало размытого следа оставленного за собой серой тени, а сама демоническая кошка в этот миг уже прыгнула на толстенную сосну у кромки леса. Погасила энергию прыжка, сломав при этом дерево! и столь же стремительно метнулась назад. С лёгкостью перескочив при этом на бегу пару фургонов.

Ещё только отзвучали щелчки спущенных пружин стреломётов, а она уже опять у моих ног была! Преодолев буквально за каких‑то несколько трудно уловимых мгновений в общей сложности порядка полутора сотен ярдов!

«Будь она раньше такой быстрой, наша первая встреча с ней окончилась бы куда как печальней… — мелькнула у меня мысль. — Во всяком случае всего парой раненых наёмников мы бы точно не отделались…»

— Ну да ладно, так будет даже лучше, — пробормотал затем я. И сказал своему талиару, делая соответствующий ментальный посыл: — Иди пока погуляй.

— Стайни, зачем ты её вызвал сюда? — негромко спросила хмурящаяся Кейтлин, когда демоническая кошка удрала в лес — гонять виденного по дороге медведя, а загомонивший народ начал расходиться. — Ты же должен понимать, что такого талиара лучше держать подальше от чужих глаз.

— Так ведь я не собираюсь тащить её с собой в город, — легкомысленно пожал я плечами. После чего всё же поделился своими планами с Кейтлин, нахмурившейся пуще прежнего: — Она будет прикрывать нас на охоте. Во избежание повторения ситуации подобной той, что приключилась после схватки с льдистым драконом.

— Но твой талиар явно ночной хищник, а охотимся мы в основном днём, — заметила Кейтлин. Добавив затем ещё крайне задумчиво: — Да и вывести её из игры не слишком‑то и сложно… учитывая что это создание не обладает устойчивостью к магическому воздействию подобной драконьей…

— Ну — ну, посмотрим что вражеский маг сможет противопоставить моему талиару, когда я нацеплю на него какой‑нибудь ошейник с крутым защитным заклинанием и двухуровневым кинетическим щитом, — скептически хмыкнул я. После чего убеждённо заявил: — В любом случае лучше одна такая демоническая кошка, чем целая толпа телохранителей, рассаженных вокруг места охоты по кустам. От неё хоть таиться не нужно… Не выдаст она ничьих тайн…

— В общем‑то ты прав… — не могла не согласиться с приведёнными мной доводами Кейтлин. — Если защитить демоническую кошку от ударов магии, и снабдить сильным кинетическим щитом, она станет воистину страшным врагом даже для крупного отряда противника…

— Вот и я о том же говорю, — удовлетворённо кивнул я.

— Проблему я здесь вижу только в том, как заставить эту кошку сражаться на нашей стороне. Талиар это тебе не фамилиар и никакого желания защищать свого хозяина он не испытывает… А ментальные приказы он может в какой‑то мере игнорировать… — задумчиво сообщила магесса.

— Ничего, я знаю как эту проблемку решить. Знаю я подходы к кошачьим… — с оптимизмом заявил я, так как чувства испытываемые демонической кошкой не являлись для меня тайной. А она на самом деле давно уж не печалилась о своей утраченной свободе. Ибо жить ей вскоре после свершённого ритуала стало много легче. Можно теперь, наконец, охотиться нормально, не распугивая своей аурой страха всю дичь на много миль окрест себя…

— Ну — ну… — хмыкнула отчего‑то не очень‑то поверившая моим заявлениям Кейтлин.

Зря она так. На следующий же день, когда мы встали на ночную стоянку близ притока Стрыи — речушки под названием Шельха, я взялся за наведение мостов со своим талиаром. А проще говоря — велел Питу достать из фургона припасённые удочки… И сачок. Да и потопал со своим помощником на рыбалку. На которую не забыл пригласить и отсыпающуюся где‑то далеко после ночной охоты демоническую кошку…

Рыбалка правда не задалась. Только пескари какие‑то клевали, которые кошке, что размером с добрую лошадь, буквально на один зуб, а крупные рыбины не велись на мух и продолжали лениво ворочать хвостами в глубоких ямах у порогов — перекатов. Пришлось нам изменить тактику ловли — Пит взялся за сачок, а я, наделав из обычных голышей нестабильных накопителей, тупым переливанием в них стихиальной энергии из наруча, принялся кидать их в заводи…

Дело сразу пошло на лад. К появлению моего талиара у нас набралось уже под сотню фунтов рыбы. Целая гора… Увидев которую, демоническая кошка застыла просто, да жадно облизнулась. Сразу стало видно любительницу рыбы и не любительницу воды… Всё как я, собственно, и полагал.

Облагодетельствовав кошку крайне редко перепадающим ей лакомством, я сразу стал её лепшим другом. Сожрав в одночасье почти всю приготовленную груду рыбы, она, улегшись у моих ног, даже мурчать от удовольствия начала…

— Так просто?.. — глядя как я глажу умиротворённую кошку, озадаченно произнесла тихо подошедшая к нам Кейтлин, не иначе как привлечённая дразнящим запахом ухи, кою мы с Питом взялись варить.

— Ну а чего ты хотела? — снисходительно покосился я на неё. — Животные — простые существа, с простыми и понятными интересами.

Хисса же — так я решил назвать своё приобретение, услышав чужой голос, чуть приоткрыла глаза, и, увидев Кейтлин, вытянула когти. Запомнила видать, мою невесту… С нехорошей стороны.

— Не стоит, — предостерегла подобравшуюся кошку Кейтлин, украдкой от Пита, крутящегося возле котелка с ухой, показав ей свои когтищи серой стали. И сквозящая в эмоциях Хиссы готовность к атаке мигом сменилась настороженностью. А затем кошка протянула правую лапу и накрыла ею последнюю оставшуюся рыбину, оставленную видимо на десерт, и подтянула её поближе к себе…

Кейтлин же, поначалу недоумённо нахмурившись, затем догадалась что к чему и фыркнув и гордо задрав носик, отвернулась. Всем своим видом как бы показывая, что ни на чью рыбу не претендует. Продолжая при этом искоса поглядывать на Хиссу…

Жутко смешно было данную сценку наблюдать… И я не смог удержаться — заржал аки конь. Насилу успокоился. После чего, одной рукой держась за живот, а другой размазывая невольно выступившие слёзы, простонал ещё:

— Пит… Пит, и ты, давай, уху прячь! А то ходят тут всякие… а потом рыба пропадает…

— Ну Стайни… — не найдясь что сказать, но явно разобидевшись, прошипела демоница. И гордо выпрямившись, развернулась и потопала прочь, сердито бросив на прощание: — Посмотрю я, как ты на охоте запоёшь! Где может и не найтись никаких Всяких!

— Да я же пошутил! — расстроенно бросил я вслед немедля умотавшей прочь девушке, не пожелавшей и слушать никаких оправданий. И, вдохнув, обратился к ржавшему не меньше меня бесу: «Ну и что теперь делать будем?.. Обиделась ведь не на шутку… А охота и правда уже на носу».

«Так и что такого? — нисколько не озаботился этой проблемой рогатый. Да решительно заявил: — Тебе давно уже нужно было поставить на место эту стервочку! — И фыркнул ещё: — Можно подумать, ты сам с драконами не справишься! Без её помощи, от которой один только вред и убытки!»

«А я точно в одиночку справлюсь?..» — засомневался чегой‑то в этом я, хотя сама идея утереть нос одной слишком уж зазнающейся магессе, показалась мне весьма привлекательной. Может тогда она перестанет считать меня лишь полезным, но отнюдь не незаменимым помощником, который способен только играть роль приманки для крылатых чудовищ…

«С обычным‑то драконом? Да без проблем! — заверил меня бес. Не преминув уточнить при этом: — Разве что мне, возможно, придётся помочь тебе поначалу с управлением Даром. Неосознанно‑то ты его уже применял, тогда как разумный контроль требует несколько иного умения".

«И что ты потребуешь за свою помощь?» — с подозрением осведомился я.

«Да практически ничего», — неожиданно выдал он.

«Это с чего бы такая несусветная щедрость?..» — с ещё большим подозрением уставился я на него.

«Да от тебя ж разве дождёшься платы… — с досадой проворчал бес. И лапкой махнул обречённо. А потом осклабился: — А я страсть как хочу посмотреть на то, как вытянется личико одной наглой транжиры — демоницы…»

«Ясно», — хмыкнул я, моментом повеселев. Понятно стало, отчего обычно не делающая ничего бесплатно нечисть на такие уступки идёт — поквитаться хочет за уведённые моей невестой и пущенные на ветер два сундука лунного серебра.

Пока сваренную Питом ушицу хлебали, и сговорились с бесом обо всём. В смысле — как мы всё с предстоящей охотой провернём, на зависть одной магессе — зазнайке.

А спустя два дня начали воплощать наш свежесостряпанный план в жизнь. Когда добрались до драконьего логова, расположенного в пещере почти у подножья тройной скалы.

Придирчиво изучив диспозицию по иллюзорной картинке, созданной моей невестой на основе вытащенных из памяти наших следопытов памятных образов, я довольно произнёс:

— Самое то что надо для охоты!

Кейтлин же едва не покрутила пальцем у виска. Но в дурости обвинять меня не стала, а ограничилась холодным замечанием:

— Не вижу здесь ничего хорошего, Стайни. Слишком изломанная местность с высокими скалами. Мне будет невероятно трудно управлять магическим смерчем.

— А он нам и не понадобится, — решительно заявил я. Добавив с толикой хвастовства: — Я и без всяких смерчей этого дракона завалю!

— Ах без всяких значит?! — неожиданно сильно разозлилась Кейтлин. Не стоило мне, наверное, это слово использовать… Ну да то случайно вышло.

— Это я образно так выражаюсь. На счёт всяких, — смутившись, попытался я сгладить острые углы.

— Ну — ну, я с удовольствием посмотрю на это представление. На то как ты сам повергнешь дракона! — едва не прорычала ничуть не успокоенная моими словами, а ещё больше распалившаяся демоница. Да припечатала затем, когда сумела взять себя в руки: — А когда разозлённый дракон начнёт кого‑то жрать — и пальцем о палец не ударю!

— И не надо, — заверил я её. И не смог удержаться — подзудил ещё немножко её, произнеся елейным голоском: — Посидишь себе в тенёчке, посмотришь как правильно охотиться надо…

— Ах так!.. — блеснув потемневшими глазами, прошипела демоница. Но тем и ограничилась. Больше не звука не издала. Губы плотно сомкнула, подбородок задрала, круто развернулась и в свой шатёр ушла.

Похоже, что мои довольно‑таки безжалостные слова неслабо уязвили её… Ровно так же как чуть ранее больно ранило меня подобное же делано — равнодушное замечание моей невесты.

«Надеюсь, прочувствовав на собственном опыте каково это — узнать вдруг о своей ненужности, она не обидится просто, а усвоит урок и заречётся делать так впредь…» — вздохнул я про себя.

Ну да мечты — мечтами, а надо готовиться к охоте. Чем я и занялся немедля, едва обольстительная суккуба скрылась с моих глаз. Прорабатывать мы начали с моим рогатым помощником грандиозный план по умерщвлению злобного крылатого чудовища… Чем и занимались практически весь вечер.

А на следующий день, рано — рано поутру, ещё по тёмному, мы — я, Кейтлин, Гнат и Крил, оставив позади спящий лагерь, отправились к драконьему логову… До которого оказалось не так‑то просто добраться. Ибо поселился крылатый ящер на довольно трудном для подъёма участке горного отрога… Мало того что изрезанного, изломанного скальными выступами, так ещё и на добрых три сотни ярдов вверх покрытого каменными осыпями. По которым жуть как сложно карабкаться… И удирать в случае чего до раскинувшегося ниже молодого ельника тоже будет непросто.

По вине данных обстоятельств я отказался от идеи взять с собой Хиссу, присоединившуюся к нашему походу по пути. Осыпающийся склон оказался практически непреодолимым препятствием для тяжёлой демонической кошки. Мы‑то ещё кое‑как поднимались по нему, а мой талиар сколько преодолевал — на столько же сразу и скатывался вниз. И обходных путей, минуя осыпающийся склон к драконьему логову нет… Не лезть же с другой стороны, а потом спускаться с отвесной скалы на верёвках практически две сотни ярдов к облюбованной ящером пещере?..

Впрочем, в самой охоте участие Хиссы не планировалось и я с чистой душой оставил её с Кейтлин. Внушив, понятно, перед тем как уйти просьбу — приказ защищать девушку в случае появления незваных гостей.

Гнат же с Крилом и вовсе не стали подниматься к драконьему логову — проводили нас до него, удостоверились, что теперь мы не заблудимся и поспешили слинять отсюда. Категорически отказавшись посидеть в ельнике, дождаться результатов охоты. Похоже это виденное ими место нашей прошлой охоты — вернее то что от него осталось, так на них повлияло…

Так что наши проводники — следопыты умотали, Кейтлин с Хиссой устроились много дальше и ниже по склону от драконьего логова — у небольшой пещеры, где можно укрыться при надобности, а собственно на охоту отправился один только я. Дали мне, так сказать, показать себя… Хотя моя невеста перед моим уходом не преминула холодно обронить, что она не намерена и в этот раз остаться без трофеев. И если я дракона упущу, то она сама возьмётся за дело…

— Я не оплошаю, — самоуверенно заверил я её, и отправился к драконьему логову. А Кейтлин, саркастично хмыкнув, принялась подтаскивать поближе к себе, зажав в «Тисках Воздуха», увесистые глыбы со склона. Явно готовясь сшибать ими в полёте улепётывающего дракона.

Пока я добирался до нужной пещеры уже совсем рассвело и солнышко пригревать начало. И я подумал ещё: «Поторопиться бы надо, пока не проснулся дракон».

«Успеем!» — легкомысленно махнул лапкой восседающий на моём левом плече бес. Ну да рогатому легко говорить, не ему же приходится скакать горным козлом по срывающимся со своих мест камням…

Но, тем не менее, мой иногда симбионт, а много чаще — просто паразит, оказался прав. Вовремя мы поспели. На небольшую, утоптанную площадку у пещеры я выбрался до того как на неё вышло проснувшееся чудовище. Хотя пришлось поднажать…

Быстро проскочив практически ровную площадку, я прижался спиной к отвесной скале справа от входа в пещеру. И облегчённо перевёл дух… Полдела‑то считай уже сделано. На месте я. И вовремя. Хотя и взмок в результате стремительного подъёма как мышь…

Осталось довести до конца разработанный мной и бесом план охоты. Подкараулить выходящее из своего логова чудовище, коснуться его и по примеру Энжель — лишить значительной части жизненной энергии. А когда дракон вырубится — быстренько отрубить ему башку. Хороший план. А главное — простой как доска. Без всяких условий в стиле — как звёзды совпадут в урочный час, так нужно сделать два оборота вокруг своей оси и если в правый глаз будет светить Полуночная звезда, то бежать нужно налево, а иначе — в другую сторону. Даже при желании не запутаешься, что нужно делать, короче.

К тому времени как проснувшийся дракон заворочался я уже и отдышался и обсох на задувающем в пещеру слабом ветерке. Силы вернулись растраченные, и настроение, упавшее малость во время сложного подъёма, опять стало предвкушающе — боевое.

— Бух — бух! — затопал лапами направившийся к выходу из своего логова дракон и я затаил дыхание. Не забыв при этом передать частичный контроль над телом бесу, чтоб тот мог задействовать в нужный момент мой уникальный Дар поглощения любой энергии.

— Бух! — прозвучало совсем рядом и затихло. Остановился почему‑то дракон, не выйдя наружу…

«Уснул он там что ли?..» — немного занервничал я, не дождавшись из пещеры ни звука и спустя несколько долгих — предолгих минут.

— Ш — ш-ширх… — зашуршала о камень костяная чешуя. И следом: — Бух- Бух! — послышались удаляющиеся шаги.

Если б это было не неразумное чудовище, а человек, я подумал бы, что он что‑то забыл в своём пристанище и решил вернуться за этим чем‑то. А так… Непонятно даже, что дракону в голову взбрело. Решил что недоспал что ли?..

Не утерпев, я осторожненько высунул голову за край скалы — в пещеру заглянул. Полюбопытствовать, что там происходит такое… И столкнулся взглядом с пристально смотрящим на меня драконом… Который, зараза, не развернулся уходя, а о стену, похоже, просто потёрся, да сделал два шага назад! А теперь ждал меня!

— Ш — шарх! Клац! — сбив кусок стены, со щелчком захлопнулась внушительных размеров пасть дракона. Чуть — чуть не достав до меня, отшатнувшегося в последний момент… И снова: — Клац!

Но последнее уже далеко позади. Ведь я не тугодум какой‑нибудь, первого намёка хватило, что охота явно не задалась и мне пора сваливать отсюда. Уже ведь не удастся воплотить рассчитанный во многом на эффект неожиданности план…

«Как же ты узнал, скотина, что я тебя у входа поджидаю, а?!» — раздосадованно вопросил я про себя, мчась вниз по осыпающемуся склону к ельнику.

— Ш — шурх!.. — зашумела, зашелестела покатившаяся следом за мной каменная лавина. Которую оседлал рванувший следом за мной дракон!

«…!» — не нашлось у меня ни одного цензурного словечка, когда я, обернувшись на мгновение назад, увидел катящегося на камнях как на снежной горке дракона. Ничего практически не делающего, но неуклонно нагоняющего меня…

Я это… того самого… испугался… и аж холодными мурашками покрылся весь… Ведь до ельника ещё ого — го, а чудовище уже дышит в спину! А ускориться я не могу! Ибо тогда просто кубарем вниз покачу и расшибусь насмерть без чьей‑либо помощи!

Тем не менее, сигая с камня на камень, я помчался вниз так, что даже горные козлы обзавидовались бы при виде такой прыти! Жаль спущенная моим преследователем каменная лавина была ещё быстрее…

«Нет, не успею!» — мелькнула у меня суматошная мысль, когда дракон клацнул пастью практически у меня за спиной. И видимо с перепугу, я резко затормозил и прыгнул на него… высвобождая свой Дар…

Последнее что мне запомнилось, так это удивлённая рожа дракона. Не сообразившего распахнуть пасть перед моим прыжком к нему. А потом — я вцепляюсь ему в нос, резкая вспышка, темнота, удар… удар, удар… И беспамятство…

— Стайни! — привёл меня в чувство хлопок ладонью по щеке. — Стайни! — повторила сие действо тормошащая меня Кейтлин и я ошалело помотав головой уставился на неё осоловелыми глазами. Подумав с содроганием: «Мутит‑то меня как… Ох как мутит… Словно в одиночку слопал десяток тортов… И пирожными их закусил…»

Кейтлин, видя что я пришёл в себя, отступилась. Перестала меня бить и тормошить. И я вновь ненадолго вырубился. С открытыми глазами. На несколько мгновений буквально. Чтоб, очнувшись, обнаружить перед собой такую размывающуюся картинку…

— Ты куда дракона дел, скотина?! — разъярённо вопрошала Кейтлин, тыча мне, пребывающему в полной прострации, в нос огрызком драконьего хвоста — чтоб не отвертелся от такого аргумента видать. — А?!

Я затруднился с ответом на этот животрепещущий вопрос… Смог лишь сыто икнуть…

Что сразу навело мою невесту на страшные подозрения. Отступившись, она как‑то задумчиво — оценивающе оглядела меня и, сдвинув бровки, пробормотала:

— Неужели сожрал?..

На что я лишь ещё раз икнул. И покраснел…

— Кейтлин, ну что ты такое говоришь?.. — смущённо выдавил я из себя, когда ко мне вернулся дар членораздельной речи. Да к здравому смыслу девушки воззвал: — Ведь это же громадный дракон! Ну подумай сама, как я мог его сожрать?..

— Не знаю, — категорично отрезала она. И обвела местность вокруг меня выразительным взглядом: — Но куда‑то же он делся?

— Так может дракон просто улетел?.. — заикнулся было я.

— Никуда он не улетел, — сердито возразила Кейтлин. Сочтя нужным пояснить затем свою уверенность в том, что крылатое чудовище не удрало куда подальше пока я пребывал в беспамятстве: — Я ни на миг глаз не сводила со скального выступа за который вы скатились. И дракон из‑за него не появлялся.

— Тогда может его засыпало камнями?.. — немедля выдвинул я новое предположение, кивая на обнаружившийся по соседству со мной каменный вал немалых размеров.

Девушка сначала недоверчиво посмотрела на меня, потом с сомнением покосилась на спущенную мной и драконом к подножью склона каменную осыпь. Целый вал же там образовался в результате нашей гонки. Большущий… Но под которым всё же вряд ли поместилась бы громадная драконья туша. Если её только не раскатало предварительно в тонкий блин. Однако моя невеста таки клюнула. Ведь я постарался быть максимально убедительным в своих словах, страшно желая увести Кейтлин от подозрений в отношении себя…

Магесса, поколебавшись пару мгновений, всё же оставила меня в покое. Направилась к этому вытянутому каменному холму и принялась аккуратно разбирать его вершину, поднимая «Тисками Воздуха» самые крупные глыбы и отшвыривая их подальше. А я, выиграв немного времени, облегчённо перевёл дух. И поспешно обратился за разъяснениями к хмурому бесу: «Что тут вообще произошло, рогатый?!»

«То что вы на диво дополняете друг друга! — неприязненно ответил тот. Любезно пояснив затем: — Что от одной — одни убытки, что от другого!»

«А дракон‑то куда делся?» — спросил я самое главное, ничего толком не поняв.

«А дракон‑то того! Тю — тю!» — разведя лапками с сарказмом выдал бес.

«Что значит — тю — тю? — возмутился я. — Ты толком ответить можешь?»

«Это значит, что нет больше дракона! Как и трофеев с него! — огрызнулся рогатый. И добавил ещё волком глянув на меня: — Прахом рассыпался!»

«А… А как же хвост, который откуда‑то притащила Кейтлин?..» — растерянно вопросил я.

«Вот хвосты теперь драконьи вам и остаётся коллекционировать! — обозлённо выдала нечисть, совсем осерчав. А потом, чуть поостыв, буркнула: — Объём в котором ты можешь поглощать энергию не бесконечен, и весь дракон целиком в него просто не поместился».

«То есть я его и впрямь получатся — сожрал?! Вместо того чтоб частично лишить жизненной силы?» — разинул я рот.

«А нечего было сопротивляться и перехватывать у меня контроль над Даром! — взвился рогатый, кажется принявший мои слова за попытку возложить на него всю ответственность за случившееся. — И всё было бы как надо!»

«Ох блин… Как я ещё не лопнул‑то… Ведь дракон такой огромный и энергии в нём наверняка была целая уймища…» — поражённо прошептал я, враз осознав почему меня так мутит как от переедания.

«Лопнуть — не лопнул бы, а перегорел бы наверняка, если бы не вырубился и я не смог взять под контроль твою энергетику», — проворчал бес. И махнул лапкой в сторону раскинувшегося рядышком ельника.

С трудом заставив безвольное тело повернуть в указанном направлении голову, я так и застыл с разинутым ртом. Там ведь уже стоит цельный лес! Как Кейтлин и не заметила, насколько ели подросли за прошедшие часы…

Не слишком‑то долго, я впрочем пялился на представшую моему взгляду впечатляющую картину. Другая мысль отвлекла — как я теперь всё это объясню Кейтлин… Когда она не найдёт под завалом дракона…

Хисса меж тем к нам подошла. Ко мне сначала сунулась, облизнула мне, не могущему даже руку поднять для защиты, шершавым влажным языком лицо, а потом заинтересовалась действиями Кейтлин и направилась к ней. Приблизилась к магессе, сбоку встав и посмотрела на неё, без устали выбирающей «Тисками Воздуха» каменные глыбы из целого вала их. Затем передвинувшись чуть вперёд, с интересом заглянула в образовавшуюся в результате действий моей невесты внушительных размеров яму. И, отступив назад, вновь посмотрела на девушку. После чего громко фыркнула, развернулась и ушла. Возле меня улеглась и смежила глаза. Ничего интересного ведь не происходит, значит можно поспать…

— Стайни, твоя кошка почему‑то заставила меня сейчас почувствовать себя полной дурой! — разозлённо произнесла Кейтлин, осознав не без помощи моего талиара, что попытка отыскать под невеликим каменным холмом огромную драконью тушу была мягко говоря наивной.

— Она не специально! — поспешно заверил я свою невесту. Чем ещё больше разозлил её.

— Где дракон, Стайни?! — рявкнула она, подступаясь ко мне.

— Ну… В общем… нет его больше… — помявшись, ответил я.

— Как это нет? — возмутилась Кейтлин. И насела с новой силой, желая дознаться до правды: — А где же он?

— Рассыпался чёрным пеплом, — с покаянным вздохом сознался я.

— Пеплом?.. — опешила моя невеста.

— Ну ты же знаешь о моём Даре поглощения энергии… — отвёл я глаза. — Это вот он так и проявил себя…

— Что?! — ахнула магесса, явно не ожидавшая такого.

— Просто я любую энергию могу поглотить, в том числе жизненную, а не исключительно стихиальную… — смущённо пояснил я ошеломлённо хлопающей глазами девушке.

— Ну Стайни… — выдохнула наконец она, придя в себя. И покачала головой… После чего задумчиво пробормотала: — Похоже тебе от предков по демонической линии досталась не только частичка их крови но и их уникальная способность… Совершенно уникальная способность… Даже более полезная чем я думала… — Прошептав это, она сугубо оценивающе уставилась на меня.

— Эй, эй, даже и не думай! — запротестовал я, прямо таки ощутив что мысли одной сильномогучей магессы сворачивают в опасном направлении. И напомнил ей на всякий случай: — Ты слово дала! Что сделаешь меня фамилиаром исключительно с моего согласия! Которого ты не получала! Ибо я всегда был против!

— А может ты передумал? Только сам не хочешь сознаваться? — задумчиво предположила девушка, не иначе как ища для себя оправдание, позволяющее преступить данное ранее слово.

— Ничего я не передумал! — в приступе отчаяния воскликнул я, борясь с непослушным, ленивым телом, но смог лишь повернуться на бок, а потом назад на спину повалился. И едва холодным потом не покрылся, ощутив свою полную беспомощность пред лицом подступающей беды… А от понимающе — доброй и одновременно с этим предвкушающей улыбочки демоницы, внимательно наблюдавшей за моими потугами мне и вовсе стало нехорошо.

— Стайни, ну ты же понимаешь, что это будет лучше для тебя… — доверительно прошептала моя невеста, ненароком скашивая глаза на находящуюся при ней дорожную суму, в которой она таскает много чего нужного, включая всё необходимое для проведения Ритуала Единения, позволяющего обзавестись фамилиаром.

— Не понимаю! — помотал я головой.

— Ну чего ты упрямишься? — чуточку сердито бросила магесса. — Всё равно ты станешь фамилиаром. Если не моим, так чьим‑нибудь другим. — И, приблизив своё лицо к моему, принялась ласково уговаривать, на ушко мне шепча — дразня: — Ведь всё изменится тогда… И поверь мне — исключительно к лучшему…

— Что именно к лучшему изменится? То что я практически утрачу свою волю? — возмущённо вопросил я не поведясь на это.

— Да не буду я ограничивать твою волю, Стайни, не буду, — клятвенно заверила меня Кейтлин, отстранившись и едва ли не сложив руки у груди. Помолчала чуть, для вящей убедительности своих слов, но видя что я не повёлся, досадливо поморщилась. Губку прикусила. Да предложила вдруг, коварно блеснув глазками: — Если согласишься на ритуал… можешь взять ди Самери второй женой… Ты ведь этого хочешь?..

— Не хочу! Совсем — совсем не хочу! — поспешно отказался я, здраво подозревая, что если отвечу утвердительно на этот вопрос, то быть мне точно фамилиаром, а Энжель при этом — не видать как своих ушей.

— Ну почему ты такой вредный, Стайни? — сердито вопросила Кейтлин, усаживаясь на камень по соседству со мной. И засопела негодующе, уставившись на ведущую к драконьему логову осыпь. Очевидно, её привело в явное расстройство то, что она не смогла ни меня уговорить, ни своё слово нарушить.

Впрочем, если она ожидала, что я брошусь её утешать и немедля предлагать себя в фамилиары, то зря. Жаль, конечно, разочаровывать обольстительную суккубу, но такой дурости она от меня не дождётся. Не такой уж я осёл, как утверждает бес, чтоб клюнуть на такую немудрёную уловку. Хотя, возможно, это всё моё состояние виновато… Ну не до сочувствия своему ближнему, когда самому так нехорошо… скорее даже — дурно…

С час я, наверное, терзался неприятным чувством пресыщения, ровно как какой‑то ребёнок, переевший сладостей в праздничный день. Только когда до нас добрались Гнат с Крилом, вызванные магессой с помощью кличчера, оклемался чуток и смог подняться на ноги.

— Держите, — вручила им Кейтлин огрызок драконьего хвоста, когда наши проводники — следопыты приблизились и начали с любопытством озираться.

— Что это? — обалдело уставились на неё Гнат и Крил.

— Трофей сэра Кэрридана, — как‑то буднично уведомила их моя невеста. Покосившись затем на меня и безжалостно уточнив: — И это всё что ему удалось добыть сегодня на охоте.

— А как же сам дракон?.. — растерянно уставились на неё мужики.

Кейтлин ничего не ответила им, просто выразительно посмотрела на меня. Как бы предлагая тем самым спрашивать у самого сегодняшнего охотника…

Я же не нашёлся с ответом. Только краской залился. И отвёл взгляд. По сторонам им зарыскал. Пока не наткнулся на темнеющий зев пещеры — обители крылатого чудовища.

— А может это и не единственный трофей! — оживлённо встрепенулся я, увидев великолепную возможность уйти от нелицеприятных вопросов относительно того что случилось на охоте, что от огромного дракона остался только махонький кусочек хвоста. И быстро начал карабкаться к логову чудовища. Вроде как сожранного только что мной…

— Нет, Стайни ты неисправим… — донёсся до меня обречённый вздох Кейтлин. И она с сарказмом бросила мне вдогонку: — Только не говори мне, что ты отправился за драконьими сокровищами!

— Именно за ними! — решительно ответил я и не подумав даже останавливаться. Ну а вдруг снова повезёт?.. Тогда ведь все сразу забудут о куда‑то девшемся драконе…

— Куда?! Стоять! — рыкнула позади леди на кого‑то. Ну или вернее не на кого‑то, учитывая что рядом с ней нет никого неведомого, а конкретно на Гната и Крила. Не иначе как вознамерившихся последовать за мной, с целью подсобить в поисках натасканного драконом в своё логово серебра и злата.

— Нет никаких драконьих сокровищ! Запомните это и зарубите себе на носу! — принялась наставлять моя невеста не решившихся пойти поперёк неё мужиков.

«Тут лучше десять раз проверить, чем один раз ошибиться…» — хмыкнул я про себя, карабкаясь по склону.

«Это ты правильно рассуждаешь! — похвалил меня бес. И порадовался ещё: — Хорошо что демоница такая недоверчивая и категорически отрицает само существование драконьих сокровищ! Нам больше достанется!»

«Ну тут ещё как повезёт, — немного охладил я его пыл. — Вполне может статься, что мы таки ничего не найдём…»

Но… Но удача сразу повернулась к нам лицом. Едва оказавшись внутри немалой пещеры, я сразу понял, что возвращаться с пустыми руками не придётся. Как минимум — железа наберём. Да немало, пожалуй — целый фургон! Если не все два… Доспехов‑то тут по углам, да оружья разнообразного ох как много валяется… Не то охотился кто‑то до нас на этого дракона, не то он сам людей сюда таскал и здесь сжирал, а невкусное железо лапами в сторонку отгребал…

Прошёлся я по пещере, оценивающе оглядывая залежи скопившегося здесь хлама, по большему счёту годного лишь в перековку и с радостью обнаружил средь него целую россыпь разноцветных искорок — коими предстают в истинном зрении всякие магические штуковины. Это ж уже куда как поинтересней добыча…

Так я и дошёл до дальней стены. И решил сходить за своим чудо мешком. А то в руках уже не помещаются собранные амулеты — медальоны, кольца и браслеты…

И соответственно перешёл на обычное зрение. Выход‑то из пещеры и так хорошо видно…

Но развернуться и уйти я не успел. Ибо в этот момент проникший в драконье логово солнечный лучик осветил эту самую дальнюю стену перед которой я стоял. И она засветилась, засияла…

Ахнув просто, я выронил из рук всё что насобирал. И с отвисшей челюстью замер, обозревая огромную стену, размером в пару тысяч квадратных ярдов… отливающую притягательно жёлтым цветом…

Кое‑как опомнившись, я опрометью метнулся к выходу из пещеры и руками неистово замахал, в голос заорал:

— Сюда! Сюда! Все сюда!

Проявленная мной экспрессия дала свой результат. Скучающая внизу склона Кейтлин не сочла мой зов глупым розыгрышем и немедля устремилась ко мне. Буквально птицей взлетела по склону, намного опередив Гната и Крила.

— Идём, я тебе такое покажу! — возбуждённо проговорил я, едва ли не пританцовывая от нетерпения. И цапнув девушку за руку стремительно потащил её за собой. В пещеру понятно…

— И что? — недоумённо вопросила она, когда мы остановились у дальней стены.

— Светляка сделай! — велел я и магесса беспрекословно повиновалась. Сотворила магического светляка. А едва ослепительно белый шарик взмыл вверх с её руки, то она просто ахнула. И едва не утратила контроль над своим творением…

«Ну да кто бы не был шокирован, увидев такую стену… Стену чистого золота…» — самодовольно подумал я, счастливо улыбаясь.

Но моя невеста недолго пребывала в ступоре. Буквально через несколько мгновений опомнилась. Нахмурилась. И создав совсем крохотный «Молот Воздуха», пульнула им в стену перед нами. А затем выскребла себе на ладонь из образовавшегося углубления горстку золотой пыли… Поглядела на неё внимательно… И… И небрежно высыпала драгоценный песок на пол! А его там было больше чем на золотой ролдо!

— Кейтлин, ты чего? — растерянно уставился я на неё, отряхнувшую руки и покачавшую головой.

— Дурак ты, Стайни… — вымолвила она, сочувственно посмотрев на меня. И вздохнула: — А оттого и золото у тебя такое же… Золото дураков!

— Что? — неверяще вытянулось у меня лицо.

— То, что слышал, — отрезала девушка. И видя, что я продолжаю стоять и глупо хлопать глазами, вздохнула ещё раз и лаконично пояснила: — Настоящее золото, в отличии от обманки, сминается при ударе, а не крошится.

— Откуда ты знаешь? — вырвалось у меня.

— У моих родителей есть небольшой золотой рудник, — пожала плечами Кейтлин. — И я там не раз бывала в детстве.

Но я так и не поверил ей до конца. Несмотря на то что она весьма складно излагает. И перевёл взгляд на помалкивающего беса.

«Что ж ты мне сразу не сказал, что это не настоящее золото, скотина? — в сердцах выдал я, враз поняв по его физиономии, не выражающей никакого одухотворения нашей находкой, что моя невеста права. И, распрощавшись с надеждами обрести невероятное богатство, добавил ещё, уже с неприкрытой досадой: — Скачу ведь тут из‑за этого на радостях как дурак…»

«А что я? — развёл лапками бес. — Я думал ты найденному медному выходу так обрадовался…»

«Медному выходу? — озадаченно посмотрел я на него. А затем перевёл взгляд на золотую стену и оценивающе оглядел её. И уточнил на всякий случай: — То есть это не какая‑нибудь бесполезная ерунда, а самая что ни на есть обычная медная руда?..»

«Ну да», — подтвердил рогатый.

«Что ж, это лучше чем ничего, — поразмыслив немного, констатировал я. Не преминув всё же добавить расстроенно: — Хотя жуть как жаль, что это оказалось не золото…»

Одно хорошо — видя как я расстроился, Кейтлин унялась и перестала меня донимать по поводу и без. А о сожранном драконе и не заикнулась даже больше, словно бы позабыв о нём и постигшей меня неудаче в охоте. За что я был весьма признателен своей невесте. И рад тому, что она всё же способна на благородные поступки…

«Хотя защитой от насильственного превращению в фамилиара мне всё же лучше озаботиться в срочном порядке. Ибо неизвестно на сколько ещё у демоницы хватит выдержки…» — критично подумал я.

Приняв такое решение, я кивнул и взялся за дело — принялся собирать в одну кучку все обнаруженные мной в пещере магические штуковины. Какое — никакое, а сокровище ведь. Хоть большая часть безделушек, по словам присутствующей тут же Кейтлин, снабжена совсем простецкими магическими эффекторами, а всё же и они денег стоят. Это после сокровищницы Ушедших находка уже не кажется такой ценной, а вот в былые времена… Да я бы упился вусмерть на радостях, обнаружив такое богатство. Тут же не на одну и даже не на две сотни золотом побрякушек! И это если прямо так как есть сдать их перекупщикам. А если отдать Энжель, чтоб та поработала с ними и восстановила, то можно будет выручить как минимум вдвое больше.

Чутка восстановил я себе душевное равновесие, возясь с магическими штуковинами. Повеселел даже немного. Оттого и в лагерь топал едва ли не насвистывая себе под нос песенку. Ведь так или иначе, а с драконом мы разобрались, какое — никакое сокровище нашли, да ещё может и рудником медным обзаведёмся. Ну на счёт последнего, правда, заикаться всё же пока рано — прежде надо Деда сюда притащить, послушать что старый рудознатец на этот счёт скажет… А ну как не выгодно окажется добывать здесь медь?..

Народ, озадаченный нами сразу по возвращении, взялся таскать железо из драконьего логова, а мы решили отдохнуть после трудов тяжких. Я устроился с Хиссой у дерева на опушке, надумав там дождаться когда возящийся возле котла Дак сготовит нам обед, а Кейтлин… Кейтлин, уселась на раскладном стульчике у своего шатра. И покосившись на меня, осторожно вытащила из своей дорожной сумы книгу… В примечательном таком переплёте из лунного серебра… характерного для фолиантов из библиотеки Ушедших, хранящих особо ценные знания из области магического искусства…

Я промолчал. А бес проворчал, будто мои мысли читая: «Пусть её… читает себе сколько влезет, раз так интересно. Лишь бы экспериментировать снова не взялась…»

* * *

Пять дней спустя наш гружёный битым железом обоз вернулся в Римхол для передышки и пополнения припасов. Обидно было конечно возвращаться с не заполненными и на пятую часть фургонами, но что делать? Не срослось в этот раз с трофеями… Ну да будет нам урок, что только вместе мы можем добиться осязаемых успехов на поприще изведения драконов.

Заезжаем мы, значит, в удельный город моей суженой, а там — просто мрак что творится! Люда по узким улочкам уже шляется едва ли не больше чем в столице! И не пробиться обозу через толпу, если прежде её не разогнать! Ну может я немного преувеличиваю… Но реально ожил, ожил в последнее время Римхол. Раньше из него все стремились уехать, а теперь — ровно наоборот. Компаньон вон мой — Калвин, даже цену за проживание в своей таверне почти вдвое поднял, а отбоя от желающих поселиться у него всё равно нет. Он уже всерьёз подумывает о том, чтоб мансардный этаж разобрать и вместо него еще два нормальных поднять…

Так или иначе, а спустя полчаса мы, миновав приснопамятную скульптурную композицию на площади, на которую мастера наводили последний лоск, добрались до дома римхольского градоначальника. До жилища моей дражайшей невесты, стало быть. А там нас уже ждут… Едва ли не на пороге встречают сразу две леди — Мэджери и Энжель.

Первая, мерзавка, сразу — шасть к ди Мэнс! И, приобняв, в губы её чмок! Да тут же ещё разок! А там и третий, уже непозволительно надолго затянувшийся!

Я с трудом удержался, чтоб не издать какое‑то горловое рычание идущее откуда‑то из глубины души. И скрипнул зубами, глядя на всё это возмутительное безобразие, что творит Мэджери при явном попустительстве моей открыто улыбающейся невесты.

Энжель, сдвинув бровки, посмотрела — посмотрела на это дело, и тоже с крылечка быстро сошла. Ко мне подошла. И не успел я опомниться, как она обвила тонкими ручками мою шею и прильнула к моим губам. Подарив мне трепетно — нежный поцелуй… Вкусив который я мигом растерял всё своё раздражение выходкой двух этих подружек нежных — моей невесты и ди Орлар.

Жаль недостаточно долго длилось это блаженство… И не смог я вдоволь насладиться девичьим поцелуем. Несмотря на то что он прилично так затянулся. Так хотелось бы продолжить его… И ещё разочек поцеловать златовласку, с видимой неохотой отстранившуюся и отпустившую мою шею.

— Стайни! — издала Кейтлин глухой гневный рык, вырвавший меня из страны сладких грёз и заставивший вспомнить наконец о существовании законной невесты.

— Что? — тупо спросил я, с трудом отрывая взгляд от магнетически сияющих глаз златовласки и переводя его на демоницу. И резко опомнившись, быстренько сдёрнул свои наглые лапы с упругой задницы Энжель, на которой они каким‑то непонятным образом очутились, да, покраснев, на всякий случай за спину их убрал.

— Ты, ты совсем оборзела, ди Самери?! — запинаясь, вопросила у оной особы моя невеста, разглядев на моём лице не меньшее нежели у неё ошеломление случившимся и моментально перенаправив свой гнев.

— Я же тебя предупреждала, что не позволю никаким стервам мучить Кэрридана… — как ни в чём ни бывало ответствовала безмятежная Энжель, словно не замечающая бури, бушующей в стремительно чернеющих очах одной демоницы.

«Ой что сейчас будет, ой что сейчас будет!» — восторженно запричитал счастливый до невозможности бес, да лапки в предвкушении потёр.

Но… Но ничего не произошло! Кейтлин неожиданно смешалась после отповеди Энжель, что‑то буркнула сердито себе под нос, цапнула за руку свою подружку и потащила её куда‑то за собой. Вот так вот…

«Да и слава Создателю, что обошлось без побоища!» — подумал я, облегчённо переводя дух. И сразу же обратил свой взгляд на нисколечко не смущённую произошедшим Энжель. Хотел выговорить ей со всей суровостью, но не смог… Сердитые слова застряли в горле, при виде доверчиво взирающей на меня златовласки. Которая, судя по всему, на самом деле пошла на этот поступок не из‑за того, что ей это просто взбрело в голову, а исключительно из желания защитить меня…

— Энж, ну разве можно так?.. — обратился я к ней, если не ласково, то изрядно смягчив суровый тон. — Ведь Кейтлин могла и пришибить тебя ненароком в гневе…

— Ничего бы она не успела мне сделать, — заверила меня моя подопечная. — Я была слишком близко. — И добавила ещё чуточку сердито, кивнув на одну из стоящих в холле у дверей больших напольных ваз: — Только бы попробовала магию применить, сразу бы получила по голове…

— Энжель, ненужно недооценивать Кейтлин, — не мог я не предостеречь златовласку от чрезмерной самоуверенности. — Если у тебя получилось подловить её один раз, это вовсе не означает что получится и во второй. И это может окончиться весьма печально… Потому как единственный пропущенный удар магии в исполнении моей пришедшей в неистовство сильномогучей невесты — и тебя больше нет…

— Хорошо, Кэр, я буду очень осторожна, — всерьёз приняла моё предостережение Энжель.

— Вот и славно, — удовлетворённо кивнул я. И обратился к своей подопечной: — Но, конечно, лучше всего будет не развивать конфликт и не доводить его до неприличествующей леди банальной драки… — А когда девушка кивнула, соглашаясь с моими словами, добавил ещё с толикой внушения: — В общем, я надеюсь на тебя. И твою благоразумность.

— Я тебя не подведу, Кэр, — чуточку торжественно пообещала Энжель.

— Хорошо, — улыбнулся я, глядя на выглядящую в этот момент такой непривычно серьёзной девушку. И она немедля заулыбалась мне в ответ. А затем спросила: — Как прошла охота? Удачно?

— Ну вроде как… по крайней мере все живы — здоровы… — смутился я. И спохватился: — Ах да, я же тебе там целую кучу магических побрякушек притащил! Может удастся что‑то из них восстановить…

— Правда? Вот здорово! — неподдельно обрадовалась Энжель, пожаловавшись при этом: — А то на здешнем рынке и приобрести‑то почти ничего невозможно. Жадные скупщики скупают всё добытое поисковиками практически на корню.

— Так можно же просто этот вопрос с тьером Фоссом решить, — подсказал ей я. — Некоторые из этих скупщиков являются его людьми. — И, почесав в затылке, немного растерянно добавил: — Или, скорее, получается моими…

По моей же подсказке, с подачи Калвина, тьер Фосс начал прибирать к рукам это дело. Чтоб не позволять чужим перекупщикам наживаться на римхольских поисковиках.

Решив поговорить потом со своим финансовым советником, я вышел во двор. С Энжель под ручку. И попросил Пита достать из фургона мою кладоискательскую торбу, ту что пошита из цельной воловьей шкуры, и в которой в данный момент находились все найденные в драконьем логове магические безделушки. После чего получил возможность полюбоваться на округлившиеся глаза златовласки, когда она увидела огромный — преогромный мешок, с лёгкостью заброшенный мной на плечо. А потом мы отправились в апартаменты моей подопечной…

Там я, опустив торбу на пол у рабочего стола златовласки, обратился к ней: — Кстати, Энж, а что там с защитой от принудительного превращения в фамилиара? Ты не занималась ещё этим вопросом?..

— А всё уже готово, Кэр! — с трудом оторвав взгляд от мешка, который ей явно не терпелось открыть, спохватилась Энжель. И в спальню умчалась.

Я же, пойдя на поводу у беса, едва не начавшего от нетерпения грызть мне ухо, как только мы очутились в апартаментах — сокровищнице, направился к одному приснопамятному сундуку. И откинул его крышку… Чтоб увидеть, что к паре золотых кругляшей, выделяющихся на фоне лунного серебра, прибавилась ещё ровно дюжина их…

— Ты такая умница, Энж, — умилённо похвалил я вернувшуюся в комнату девушку. А довольно надувшийся бес в подтверждение закивал.

— Спасибо… — зарделась она.

Затем мне было предложено снять куртку и рубашку. Что я и сделал без особых раздумий. Подумав ещё: «Будем надеяться Кейтлин в этот момент сюда не зайдёт…»

А дальше всё было быстро и просто. Хлоп! И Энжель прилепила мне на плечо, где стоит так и не сведённая магическая татуировка указывающая на принадлежность её носителя к коронной страже, какую‑то украшенную рунами и непонятными знаками блямбу из лунного серебра. Которая прилепилась было, стрельнула зелёными искрами в стороны, уколола меня, и отпала тут же. Упав на подставленную магессой ладошку.

— И это всё? — удивился я, потирая чуть покалывающее плечо.

— Ну да, — кивнула Энжель. Пояснив: — Там с заготовкой возни много, а сама установка защиты не отнимает много времени. Это же не полноценный ритуал.

— Давно надо было это сделать, — хмыкнул я, быстро одеваясь, чтоб не смущать сверх необходимого своим голым торсом Энжель, спешно отведшую глаза и зачем‑то начавшую перекладывать лежащие на столе предметы.

Вовремя мы управились. Ибо миг спустя в комнату заглянула Марта. Прижившаяся вроде как в доме в качестве личной служанки Энжель. И сообщила нам, что нас ждут к столу в малой гостиной. Обедать пришла пора, проще говоря.

Там, в малой гостиной, мы и встретились спустя какое‑то время. Я ж ещё к себе заглянул, чтоб привести себя в порядок…

Само собой разумеется встретился я за обеденным столом не только с Энжель, но и с Кейтлин и с Мэджери. Которые и глазом не повели в момент моего появления в гостиной. Я ведь чуть запоздал… Оттого прибыл не к самому началу развивающейся сцены. Где баронесса ди Орлар с явственной тревогой посматривала то на свою подругу, то на мою подопечную, а те, уставились друг на дружку ровно упрямые забияки, встретившиеся в дверях кабака. Разве что в тёмно — изумрудных глазах Кейтлин читалось желание не драки, а чьего‑то жестокого убийства с расчленением и последующим сокрытием улик, а во взгляде Энжель угадывался вызов — предложение попробовать, рискнуть.

«А может в том и заключался коварный расчёт аквитанцев, попустительствовавших сдаче Энжель и переходу её мне на поруки?.. Что две кошки в одной будке ни за что не уживутся?..» — мелькнула вдруг у меня при виде всего этого ужасная мысль.

С моим появлением накал страстей немного спал, но о полном умиротворении сторон не могло быть и речи. Судя по тем взглядам, которыми обменивались за обедом моя невеста и моя же подопечная, когда думали что я не смотрю на них.

«Как бы действительно не вышло чего…» — с тревогой подумал я и решил поговорить с Кейтлин.

Сразу по окончании обеда я и претворил свой замысел в жизнь. Отвёл ди Мэнс в сторонку, дабы переговорить наедине. Ну и намекнул ей, что не поверю в случае гибели Энжель, в то что это она сама решила покончить с собой особо жестоким способом. И в неожиданную пропажу своей подопечной тоже не поверю. Так что пусть кое‑кто даже не помышляет ни о чём таком.

— Да за кого ты меня принимаешь, Стайни? — громко возмутилась Кейтлин, от которой аж повеяло каким‑то холодом. И отрезала категорично: — Забудь. Не собираюсь я опускаться до подобного. А если надо будет — поставлю на место ди Самери даже без членовредительства.

— Ну и славно, — облегчённо вздохнул я. Но на всякий случай предупредил ещё одну чересчур самоуверенную магессу: — Энжель ведь не так проста как тебе кажется и в схватке может преподнести немало смертельных сюрпризов. Она же так быстро движется, что не всякий маг успеет сотворить заклинание, не говоря о том чтоб нацелить его… А её способность к поглощению жизненной энергии, от которой не существует эффективной защиты, это вообще убийственный аргумент.

Кейтлин гордо промолчала на это, всем своим видом показывая, что ничуть не сомневается в своих силах и способности в любой момент при надобности разделаться с какой‑то там слабосильной магессой. Однако всё же приняла к сведению мои слова. А не отмела как ничего не значащую чепуху, как я опасался. Тут наверное мой Дар убеждения сработал… Ведь я изо всех сил старался донести до своей невесты, что связываться с моей подопечной может быть весьма опасно…

Повисшее неловкое молчание разрушила очень вовремя появившаяся дочь магистратского советника Рубека. Флем, примчавшаяся с отчётом о доверенных ей городских делах, быстренько села на уши Кейтлин и увлекла её в кабинет. Исхитрившись при этом незаметно для моей невесты обернуться и состроить мне глазки… И всё это — не прекращая вдохновенно щебетать о том, чего ей удалось добиться за время отсутствия хозяйки Римхола.

«Вот проныра такая!» — не мог не восхититься я ушлостью этой девицы, не отчаивающейся несмотря ни на что и продолжающей предпринимать попытки склонить меня к чему‑нибудь эдакому в отношении неё.

Впрочем мне пришлось тут же стереть невольно возникшую на лице ухмылку. Чтоб не наводить на ненужные размышления отиравшуюся неподалёку Энжель. И без того кажется заподозрившую что‑то… судя по её задумчивому взгляду, брошенному сначала на меня, а затем обратившемуся вслед Флем…

Видя такое дело, я, чтоб избежать ненужных расспросов касательно того что связывает меня с дочерью магистратского советника Рубека, поспешил покинуть место, так сказать, преступления. Правда вчистую свалить не удалось — Энжель увязалась за мной. И это несмотря на мои уверения, что ей будет неинтересно. Я ведь банально собираюсь заняться улаживанием накопившихся дел и не планирую ничего занятного. На что она, сложив ручки и умоляюще уставившись на меня, тихонечко заметила, что ей даже так доставит удовольствие прогулка со мной… Пусть коротенькая совсем… Ну и как я мог отказаться взять её с собой после этого?.. Тем более что меня самого компания Энжель не раздражает, а наоборот — она мне весьма приятна.

По пути к городским воротам, у которых была намечена первая точка запланированного мной маршрута, моя подопечная, рассказав вкратце о своём житие — бытие, начала прозрачно намекать на то, что чувствует себя в достаточной мере восстановившейся после пребывания на каторге. Проще говоря — полна сил и энергии для новых свершений, и даже жаждет их. То есть её уже вполне можно брать с собой на охоту на драконов…

Не то что бы я был против, просто хорошо представлял себе как взбеленится Кейтлин узнав что Энжель отправляется с нами. Момент для пополнения нашей охотничьей команды выбран слишком неподходящий… Учитывая последние события. Хотя златовласка реально будет не лишней в походе. Как маг боя и как человек куда больше нашего разбирающийся в нападениях на охраняемых лиц и способах пресечения оных. Что определённо позволит поднять защиту отряда на новый уровень. Тогда в случае новых атак каких‑нибудь злодеев, они не смогут застать нас врасплох… К тому же, что весьма немаловажно, я перестану испытывать такое беспокойство, оставляя Энжель одну, без надзора и своей защиты. А ведь могут найтись желающие и её украсть… Она же такая прелесть…

— Скоро, уже очень скоро мы возьмём тебя на охоту, — с улыбкой пообещал я своей спутнице, найдя кажется блестящее решение возникшей проблемы. И огорошил Энжель: — Вот только с подходящим оружием для тебя разберёмся… И как только освоишь его — так сразу.

— Но Кэр, я уже подобрала себе хорошие клинки… И осваивать мне их не требуется… — растерянно похлопав глазками, заметила девушка. И, сдвинув тонкий плащ, вытащила откуда‑то из‑за спины хищный кинжал — трезубец. Один и второй. Да продемонстрировала их мне, ловко крутанув в руках, и незаметно — стремительным движением убрав их обратно в потайные ножны. Так быстро всё это проделав, что я и моргнуть не успел… После чего покрутила пустым ручками передо мной и весело рассмеялась, глядя на мою ошеломленную рожу.

«Такая прирежет и понять ничего не успеешь…» — мелькнула у меня заполошная мысль.

«Ага!» — поддержал меня бес.

— Хм — м-м… — смог наконец протянуть я, придя в себя после показанного фокуса. И полюбопытствовал на счёт отмеченного мимоходом факта: — А почему лезвия кинжалов выполнены из лунного серебра? Они что, ещё и несут какие‑то эффекторы магического воздействия?

— Нет, никакой магии в них нет, — отрицательно качнула головой златовласка. — А лунного серебра там ровно чуть. Оно нанесено напылением на обычные стальные клинки. Исключительно из‑за того, что посредством его я могу расширять границу возможности своей способности к поглощению жизни… — И пояснила чуть попроще, видя моё недоумение. — В случае использования такого, должным образом обработанного, оружия, мне не обязательно касаться врага рукой, чтоб вытянуть из него энергию. Пальцы мне с успехом заменят вонзившиеся в тело противника лезвия кинжалов…

— Вон оно как… — озадаченно пробормотал я.

— В действительности это очень эффективно работает, — продолжила щебетать Энжель. — По сути — мне достаточно лишь разок добраться до плоти противника таким кинжалом, чтобы он перестал представлять угрозу… Разве что возникает сопутствующее ограничение к клинкам, они не могут иметь лезвия длиной более фута. — И добавила ещё как нечто само собой разумеющееся, пожав плечиками. — Так что более подходящего оружия, нежели то что у меня уже есть, мне не подобрать при всём желании.

— А магическое? — возразил я.

— Жезл или посох? — без особого воодушевления спросила девушка. И вздохнула опечаленно: — Кэр, я слишком слабая магесса, чтоб использовать их… Что толку с меня, если, нанеся два несильных магических удара, легко блокируемых мало — мальски приличной защитой, свалюсь без сил?..

— То есть вся твоя проблема с магией в том что у тебя мал резерв? — уточнил на всякий случай я.

— Это не только моя проблема, но и большинства магов, — невесело усмехнулась Энжель. — Энергии никогда не бывает много.

— Ну тогда значит то оружие, что я имел в виду, будет тебе в самый раз, — оптимистично заявил я. И подмигнул заинтригованной девушке. Но, понятно, говорить сразу, что же я такое ей прочу в качестве оружия, не стал. Заявил, что это будет сюрприз.

Так за разговором мы и дошли до городских ворот. Да и их затем миновали. А там, свернув налево и пройдя ещё немного, и зайдя за пусть и не внушающий толщиной и мощью, но высоченный тын, очутились на так сказать конюшне. Построенной правда не для лошадей, а для пары виверн, доставшихся мне в качестве боевых трофеев. Никто из мастеров — плотников просто не знал, какое им вообще построить жилище ящерам, вот и отгрохали то что привычно. Конюшню. Огромную. Где ездовые ящеры и разместились.

— Ну что, как тут наши виверны поживают? — поприветствовав племяша Пита, спросил я у него, оглядывая здоровущую постройку — конюшню.

— Да не жалуются вроде как, — пожал плечами Кристоф, на которого свалил заботу обо всём этом необычном хозяйстве его дядька, отговорившийся тем, что ему некогда — он же постоянно в походах. — Жрут себе в три горла, да спят цельными днями…

— А ты чего, не облётываешь их что ли? — подпустив строгости в голос, подколол я парня. И ещё осуждающе покачал головой: — Эдак они у тебя совсем разленятся и при надобности вообще взлететь не смогут…

— Сэр Кэрридан! — взмолился тот, пугливо покосившись на дрыхнущих под высоким навесом виверн, скалящих во сне клыкастые пасти. — К ним лишний раз подходить не хочется! Какой уж тут облётывать…

— Ладно, сам займусь как‑нибудь, — махнул я рукой, рассмеявшись. Меня‑то, пережившего не одну схватку насмерть с действительно грозными и огромными ящерами — драконами, их мелкие сродственники нисколько не пугают…

— Как скажете, сэр Кэрридан, — с огромным облегчением выдохнул Кристоф.

— А вообще как тут у тебя дела? Нормально всё? — осведомился я, обойдя всё что здесь понастроили на мои денежки.

— Да всё в порядке, — заверил меня парень. И, скорчив свирепую рожу, пригрозил кулаком городским мальчишкам, прямо на наших глазах забравшимся по ловко заброшенной верёвке с петлёй на высоченный тын, и засевшим там с горящими глазами — видимо в ожидании предстоящей кормёжки жутких ящеров. Пацаны горохом ссыпались со своего насеста, а Кристоф проворчал недовольно: — И никак им не надоест… Всё лезут и лезут…

— Ну так интересно же, — улыбнувшись, заступился я за мальчишек.

— Да ладно бы только пацаны лезли, — с досадой отмахнулся тот. — А то ведь и взрослые… всё ходят и ходят… — Да обмолвился ещё в сердцах: — Достали уже со своими просьбами дать хоть одним глазком на виверн поглядеть… Словно цирк им тут какой…

— А ты с них плату за представление бери, — подмигнув, подсказал я ему. Пояснив затем свою идею: — Со взрослых в смысле. А из мальчишек, что посмелей и посмышлёней помощников себе набери. Всё полегче будет.

Поглазев ещё немного на выглядящих вполне довольных жизнью виверн, мы отправились в гости к Деду. Переговорить со старым рудознатцем насчёт найденного в драконьем логове медного выхода….

Сколько то у Торвина пробыли, затем к асс — тарху Рабле зашли, касательно телохранителей осведомиться, да к отцу — предстоятелю Мортису по пути заглянули, просто поздороваться, внимание, так сказать, проявить. Туда — сюда — полдня и пролетело. Вечерело уже, когда мы в дом римхольского градоначальника возвратились. Где только нас и ждали… Или вернее — конкретно меня.

А дело всё в том, что пока мы шлялись по городу, к ди Мэнс нагрянули визитёры из благородных. Некие ди Вело. Четыре брата — Жан, Жак, Мишель и Клод, и сестра — Вивьен. Молодые все — едва ли старше меня, и явно небогатые, судя по тому, что даже девушка одета просто, неброско, а из украшений на ней только тонкая серебряная цепочка, да такие же серёжки.

Кейтлин представила меня и, нехотя — Энжель, которую, впрочем, тут же выпроводила, и предложила гостям пройти в её кабинет. Куда все тотчас и проследовали. А там моя невеста немедля перешла к сути дела. Попросив ди Вело просветить меня касательно цели их визита.

Много времени это не заняло. Ибо говорить там, по сути, было и нечего. Если отбросить все велеречивости, то ди Вело прибыли в Римхол так как прослышали о некой возможности получения лена в здешних предгорьях. Очень их увлекла эта идея, в силу того, что у них не было своих земель. Так увлекла, что они бросили всё, собрали дружину и верных слуг, снарядили обоз, и отправились прямиком сюда.

— Всё равно все наши попытки отсудить родительское поместье у церковников бессмысленны… А тут может повезёт… — вздохнул в заключение старший из братьев — Жан, отвечая на высказанное мной вежливое недоумение касательно некой скоропалительности принятого ими решения — по уму если брать, так сначала нужно было заслать сюда кого‑нибудь, разузнать что да как, а потом уж, твёрдо удостоверившись что слухи не врут, срываться с насиженного места.

— Понятно, — кивнул я в знак того, что удовлетворён данным объяснением. Отчаялись уже похоже окончательно эти ди Вело, вот и бросаются в крайности…

«Чем не повод воспользоваться ситуацией к своей вящей выгоде? Вон и сестрёнка у них очень даже неплоха…» — подмигнул мне блеснувший глазками бес.

Непроизвольно покосившись на леди Вивьен, я не мог не признать её определённой миловидности. Хотя, конечно, на фоне моей несравненной невесты она теряется… Но тем не менее… В постель бы я её залучить не отказался… Ох не отказался бы… Ибо истосковался уже по женской ласке просто страсть как…

Поймав себя на недостойных благородного человека мыслях, я быстренько отвёл глаза от леди Вивьен, и ругнулся на поганую нечисть, постоянно склоняющую меня к разврату. А затем обратился к нашим гостям, как‑то недоумённо даже плечами пожав:

— Не вижу, собственно, никакой проблемы. Мы ведь не хозяева палорскому предгорью. Так что вы вполне можете занять любое приглянувшееся вам брошенное владение по древнему праву его защитников. Достаточно только выжить расплодившихся там тварей да драконов.

— Дело в том, сэр Кэрридан, что мы небогаты… — помявшись немного, сообщил мне взявшийся выступать от лица всей семьи Жан. А остальные ди Вело закивали в подтверждение его слов. Разве что Вивьен добавила ещё поспешно: — Нет, вы не подумайте, кое — какими средствами мы располагаем. Так же у нас имеется предварительная договорённость на изведение обычного дракона с мастером магического искусства Флойрихом.

— Только тогда у нас не останется ничего на развитие владений, постройку какого — никакого замка и привлечение крестьян, — хмуро дополнил заявление сестры Мишель.

— Потому мы бы лучше пошли под руку леди Кейтлин, став её верными вассалами, — озвучил наконец то с чем они собственно пришли старший из братьев.

— То есть, вы хотите получить надел от неё? — на всякий случай уточнил я, покосившись на Кейтлин, тотчас гордо задравшую подбородок.

— Да, сэр Кэрридан, всё верно, — подтвердил решительно кивнувший Жан. Добавив при этом: — Причём мы согласны даже принести своему сюзерену древнюю клятву на крови…

— Ага, — поддержал его один из средних братьев — Жак, глупо улыбающийся и всё не могущий отвести восхищённого взгляда от моей невесты.

А та выжидательно уставилась на меня. Ни слова при этом не говоря. И мне сразу стала понятна причина такого его поведения. Всё дело в том, что мы, согласно уговора, занимаемся сейчас добычей лена для меня… То есть, чтобы иметь возможность заняться проблемой ди Вело, придётся просить меня пойти на какие‑то уступки в этом плане… Что Кейтлин делать жутко не хочется… Ибо мало ли что я запрошу — вдруг вторую жену? А обзавестись владетельными вассалами свежеиспечённой баронессе меж тем тоже страсть как желается. Это же даст ей совсем другой статус…

— Ну если леди Кейтлин согласна, то почему нет? — пожал я плечами. Подумав при этом довольно: «А я под это дело затащу Энжель с нами на охоту».

Кейтлин явно заподозрила о возникновении у меня неких крамольных мыслей, судя по её чуть сузившимся глазам. Но… Но она так и не сказала ничего. Смолчала. И, поднявшись с кресла, подошла к большому шкафу, из которого вытащила большую карту Палорского хребта и его предгорий, кою затем расстелила на столе. С целью определиться с владениями её будущих вассалов понятно. Что не стало особой проблемой. Выбор‑то, как ни крути, невелик. Не станешь же определять удел ди Вело демон его знает где, у самого перевала? Куда ни добраться, ни выбраться? Так что все быстро сошлись во мнении, что бывшее баронство Фитген, расположенное на полпути от Римхола к владению Гривер, захапанному моей невестой вместе с располагающимся там же серебряным рудником, это идеальный вариант. Тем более что обитает там обычный, не магический, дракон, изведение которого проблемой не станет.

Договорившись, не откладывая всё это дело в долгий ящик, послезавтра же отправиться к баронству Фитген, мы спровадили наших пребывающих в радостном возбуждении гостей в таверну. Так как поселить в доме их просто негде. Самим приходится тесниться…

После ухода семейства ди Вело я, вспомнив о своём обещании подобрать Энжель оружие, спустился в подвал. Где достал из укромного уголка заныканный там ящичек — сундучок чёрного дерева, с укрепляющими боковины уголками из странного блескучего белого металла. Занятный такой сундучок… Заполненный доверху непроглядным белым туманом… Безбоязненно запустив руку в который, я извлёк продолговатой формы металлическую шкатулку, с выгравированным на всех её гранях замысловатым растительным узором, обычным для Ушедших. Ну и не мешкая открыл её. Пару мгновений полюбовался на три тонких, длиной буквально в четыре — пять дюймов, миниатюрных жезла из лунного серебра с крупными, огранёнными в форме четырехгранной пирамиды, рубинами в навершии, словно объятыми бледно — алым пламенем, а затем, взяв один из так называемых джаллов, закрыл и убрал подальше хранилище ценных артефактов. Как‑никак по словам моей невесты один только Камень Стихии стоит под сотню тысяч золотом… А тут их, получается, ещё целых два. По одному в каждом оставшемся джалле.

С прихваченным в хранилище миниатюрным жезлом, воплощающим по воле владельца стихиальную плеть, я отправился прямиком к своей подопечной. Наверняка изведшейся уже в ожидании обещанного ей сюрприза…

— Не может быть! Это же джалл! — воскликнула она, уставившись на артефакт Ушедших расширившимися глазами, когда я, заговорщически ей подмигнув, жестом фокусника извлёк его из‑за спины.

— Он самый, — улыбаясь подтвердил я.

А едва не подпрыгивающая от нетерпения златовласка, дождавшись когда я протяну жезл ей, схватила его и тотчас завертела его в руках. Чтоб спустя несколько мгновений радостно выдохнуть: — Целый!

— Ну а чего с ним сделается? Если он все эти годы пролежал в никем не посещаемом хранилище, — пожал я плечами. И добродушно спросил у девушки, не могущей оторвать влюблённого взгляда от джалла: — Надеюсь такое оружие тебе подойдёт?

— Ты отдаёшь его мне?.. Целёхонький джалл?.. — неверяще прошептала Энжель, вскидывая на меня глаза. А когда я кивнул в подтверждение этого, она буквально расцвела. И прижав миниатюрный жезл к груди, стремительно прильнула ко мне. Подарив просто потрясающий поцелуй… Прямо пламенный какой‑то…

«Жаль только — непродолжительный совсем…» — с изрядной толикой сожаления подумал я, когда златовласка отпрянула от меня. И непроизвольно облизнулся…

— Спасибо! Большое спасибо тебе, Кэр! — не ограничившись поцелуем, поблагодарила меня ещё и на словах сияющая как маленькое солнышко Энжель. — Такое оружие, с собственным источником стихиальной энергии, самое то что нужно для меня!

— Ну вот и учись пока обращаться с ним, — удовлетворённо кивнув, наказал ей я. Присовокупив к этому: — А как освоишь джалл, так мы и возьмём тебя с собой на охоту на драконов…

— Тогда к вашему возвращению из следующего похода я постараюсь уже освоить джалл, — тотчас подобравшись, с серьёзным выражением лица пообещала Энжель.

— Ну — ну, давай, — вроде как подбодрил я её, хмыкнув про себя. А восседающий на моём левом плече бес насмешливо оскалился. Ну да, я же не сказал златовласке, что у девочек Ушедших, которым предназначалось это оружие, обучение обращению с ним занимало долгих пять лет…

А потом был ужин… Во время которого мои — невеста и подопечная вели себя чинно и благородно. Словно позабыв под впечатлением новых событий об утреннем происшествии. Отчего я даже вздохнул облегчённо.

Но не успел я проникнуться робкой надеждой, что, раз уж история с вызывающим поцелуем Энжель на глазах Кейтлин и Мэджери вроде как благополучно ими позабыта, то следовательно больше нет и повода для трений меж златовлаской и демоницей, как меня ждало жестокое разочарование на сей счёт. Только я, поднявшись к себе после ужина, успел прилечь, как ко мне без стука ворвалась взбешённая чем‑то Кейтлин.

— Стайни! — возмущённо выдала она, останавливаясь при виде меня лежащего в постели.

— Что случилось? — вырвалось у меня. И я, проникшись самыми худшими подозрениями, подскочил с кровати. Как есть — в одних штанах.

— Я, я хотела взять немного лунного серебра… — задыхаясь от негодования проговорила моя невеста. Умолкла ненадолго и всё же справившись с собой, гневно заключила: — А эта твоя — подопечная! — мне его не даёт!

— Что? — опешил я. И перевёл взгляд на Энжель, тихонечко вошедшую ко мне следом за Кейтлин и остающуюся до последнего мига незамеченной ею.

— Не даю, — подтвердила сложившая ручки и сделавшая самый непричастный вид златовласка, заставив мою невесту, не ожидавшую что Энжель стоит рядом, чуть дёрнуться.

— Почему же? — поинтересовался я, покосившись на одобрительно закивавшего беса, с явной приязнью уставившегося на Энжель.

— Потому что оно ей не нужно, — лаконично ответила моя подопечная.

— Как это не нужно? — вспыхнула Кейтлин. — Очень даже нужно! Для создания фокусирующего эффектора! — И осеклась, поняв что только что ляпнула.

— А я думал одного урока было тебе достаточно, чтобы заречься связываться с этими эффекторами… — медленно произнёс я, глядя на явственно смутившуюся Кейтлин.

— Это совсем другой эффектор, — сказала она в своё оправдание. — Фокусирующий, а не концентрирующий. Он лишь поможет точнее нацелить «Огненный метеор», который я хочу использовать на предстоящей охоте.

— Ну если только так… — сомнением произнёс я. И посмотрел на Энжель. Которая явно разбирается в этом деле больше меня. Но та не стала оспаривать заявление Кейтлин, а лишь заметила прагматично:

— Только при создании такого эффектора можно обойтись и обычным серебром. А не переводить такие замечательные монетки Ушедших…

— Фокусирующий эффектор из обычного серебра даст в разы больший разброс! И ты это прекрасно знаешь! — рявкнула на это Кейтлин.

— Плюс — минус пара футов — ни на что не повлияет, — возразила ей Энжель. Отпустив при этом шпильку в адрес сильномогучей магессы: — Или ты будешь на блох охотиться с «Огненным метеором»?..

Та и прикусила язык, не найдясь что на это возразить. «Огненный метеор» это действительно не то заклинание, кое требует сверхточного нацеливания. Площадь‑то поражения у него о — го — го какая… И парой футов тут явно можно пренебречь.

— В любом случае — действительно, зачем попусту переводить монеты? — пользуясь тем что девушки замолкли, задумчиво спросил я. Да тут предложил выход из сложившейся ситуации: — В подвале же так и лежит не разобранная артефактная мастерская Ушедших. А ведь при ней помнится, было всё необходимое для создания любых эффекторов магического воздействия… То же золото и серебро — как песком, так и в слитках…

Спорить со мной никто не стал. Только Кейтлин, не то сочтя за обиду, что я не принял её сторону, не то не желая лазать по пыльному подвалу в поисках потребного ей для работы над фокусирующим эффектором, возмущённо запыхтела.

— Всё, все успокоились? — поинтересовался я, когда демоница перестала источать недовольство. — Повода для ссоры больше нет?

— Нет, — первой проворчала Кейтлин, неприязненно покосившаяся на Энжель.

— Нет, — подтвердила златовласка, ответившая демонице столь же ласковым взглядом. Тихонечко буркнув при этом: — Хотя она первая это начала…

— Что? — возмутилась немедля вскинувшаяся Кейтлин.

— А кто мне книги Ушедших не даёт? Хотя Кэр разрешил? — сердито выдала златовласка. Пожаловавшись ещё мне с неподдельным возмущением: — Требуя подвести соответствующее научное обоснование под свой интерес!

— Я тебе уже давала одну! — делано — возмущённо фыркнула моя невеста, чуть покраснев.

— Букварь?! — непроизвольно стискивая кулачки, рявкнула теперь уже разозлённо Энжель, не хуже чем ранее — Кейтлин.

Бес, зараза, заржав, грохнулся на пол с моего плеча, да там забарахтался копытами суча. Да и я с трудом удержался от улыбки — так потешно выглядела в данный момент Энжель. А как представишь себе её лицо в момент когда она открыла книгу что ей Кейтлин почитать дала, так вообще…

— А зачем тебе книги по магическим преобразованиям высших порядков, когда тебе не по силам даже средние? — всё же нашлась с достойным ответом смутившаяся поначалу Кейтлин.

— Для развития! — отрезала чуть успокоившаяся Энжель.

— Для какого? — не отстала от неё демоница.

— Вот тогда и узнаешь! — с неприкрытым вызовом ответила златовласка, явно не желая ничего объяснять.

— Даже и не знаю, что мне делать — плакать или смеяться… — задумчиво обронил я, обращаясь в общем‑то к бесу, а не к этим спорщицам, несмотря на то что произнёс данную фразу вслух. А когда те смутились, сказал, укоризненно глядя на них: — Я думал вы взрослые девушки. А вы… Ну чисто дети!

— Мы вовсе не дети, Кэр! А очень даже взрослые девушки! Правда — правда! — немедля попыталась уверить меня в обратном Энжель, которую моё замечание в силу некоторых обстоятельств задело куда сильнее нежели Кейтлин. И, поняв вдруг, что только усугубляет всё такими своими оправданиями, звучащими на редкость по детски, запнулась, покраснела и прикусила в отчаянии нижнюю губку.

Демоница же только фыркнула, глядя на это представление. И гордо задрала подбородок, всем своим видом показывая, что уж она‑то точно не ребёнок.

— Ну раз не дети, то давайте завязывайте со своими глупыми спорами, — чуть сердито велел я этим особам. Да и послал их в сердцах, выпроваживая прочь из своей спальни: — И идите‑ка вы…

— Что?! Да как ты смеешь?! — до глубины души возмутилась Кейтлин, не дав мне даже договорить фразу.

— Спать! Обе! — рявкнул я, не сдержавшись. И девушек буквально вымело из моей спальни.

«Да, Дар Убеждения — сильная штука…» — хмыкнул я про себя мгновение спустя, подивившись тому, какое воздействие оказали на девушек, не отличающихся кротостью и послушанием, простые слова. Оказывается, достаточно вовремя и с нужным чувством их сказать, чтоб даже редкостных упрямиц заставить осадить…

«Ещё какая сильная! — поддержал меня скалящийся бес. Да тут же жарко зашептал мне на ухо, живописуя сладкие картины использования этого моего Дара: — А какие дела можно проворачивать пользуясь дарованной тебе невероятной способностью убеждения… Просто ух какие! Запросто можно было этих девиц не прочь отослать, а, к примеру, к себе в постель! А там, а там…»

«Нет уж, — перебил я поганца, решительно закрывая за выпровоженными прочь девушками дверь, — не надо мне такого! За что меня поутру Энжель и Кейтлин казнят жестоко, когда придут в себя и опомнятся».

«Зря ты так, — с притворным огорчением сообщил мне бес. Заговорщически блеснув затем глазками и тихонечко шепнув: — Ведь мало что этих двоих… можно было бы ещё и ди Орлар за компанию пригласить… Тогда бы ты точно так оторвался… — И, выдержав интригующую паузу, вроде как давая мне возможность самому представить себе всё это дело, он с каким‑то с трагичным торжеством заключил: — Ты бы такое удовольствие получил в эту ночь, что не жалко было бы и с жизнью расстаться назавтра!»

Умеет же скотина заманить! Уж чего — чего, а этого у него не отнять! Только на миг представив себе, что сотворил бы с тремя этими леди очутись они в моей постели и совсем — совсем без одежды… Я аж зарычал от обуявшего меня вожделения! За такое ведь действительно и жизнь отдать не жалко!

А затем непроизвольно переведя затуманившийся взгляд на свою кровать, пустующую, разумеется, я такое испытал неимоверное расстройство что словами не передать. Чуть не сплюнул даже с досады. И злой как собака отправился спать. Хмуро буркнув при этом бесу, судя по продолжающимся нашёптываниям кажется не собирающемуся так просто отказываться от своей идеи склонить меня к использованию Дара Убеждения в отношении живущих со мной под одной крышей леди, дабы те, все втроём, доставили мне сегодняшней ночью массу удовольствия: — «Чушь ты несёшь, рогатый. Как раз после такой невероятной ночи помереть будет обидней всего…»

Поворочался, поворочался я, да всё же заснул. Только вот когда проснулся поутру, не ощутил никакой особой радости по поводу наступления дня. Одно только расстройство. Потому как очень уж грустно становится, стоит только вспомнить о том, сколько ещё долгих — долгих дней должно минуть до наступления следующего лета… Когда хоть что‑то изменится в моей жизни в лучшую сторону в плане отношений с девушками. А если конкретней — с одной обольстительной суккубой. От которой пока даже поцелуев не дождёшься. Не говоря уже о чём‑то более сладком…

«Вопрос только в том доживу ли я до этого счастливого момента…» — скорбно подумал я, выпроваживая поднявшего меня слугу и начиная одеваться.

Затем я поплёлся завтракать. Дошёл до малой гостиной, и, вяло поприветствовав уже собравшихся за столом девушек, уселся на своё привычное место. Между Кейтлин и Энжель. Покосился на одну, на другую, да на ещё Мэджери посмотрел, и не смог сдержать расстроенного вздоха при виде девичьей красоты. Такой невероятной и в тоже время совершенно недоступной…

— Кэр, ты всё ещё сердишься на нас за вчерашнее?.. — осторожно спросила Энжель, первой отметив то что я пребываю в несколько расстроенных чувствах.

— Да нет, конечно. Я уже и думать о том забыл, — отмахнулся я от неё.

— Тогда что с тобой такое, Стайни? — продолжила допытывать до причин моего сумрачного настроения уже Кейтлин.

— Неважно, — досадливо дёрнув уголком рта, уклонился я от ответа.

«Отстаньте, в общем, я в печали! — не преминул съехидничать на это бес. Деловито предложив затем: — Чем сидеть попусту дуться, расскажи лучше им о том, что ты вполне мог с ними всеми сделать прошедшей ночью».

«Это ещё зачем?» — опешил я.

«Да чтобы не в одиночку сидеть расстраиваться!» — осклабившись, пояснил этот паршивец

«Тьфу на тебя!» — выругался я на поганую нечисть. Подначивает ещё тут…

«Ну а что? — заартачился не унявшийся рогатый. — Пусть все знают какая ты скотина! Мог ведь сделать, а не сделал!»

«Ах ты гад блохастый!» — заставило меня вскипеть столь изощрённое издевательство.

Будь мы одни — порвал бы поганца! А так волей — неволей пришлось охолонуть, дабы обретающиеся по соседству со мной леди не заподозрили чего неладного. Не подумали, например, что я спятил, взявшись гонять кого‑то невидимого по столу…

Однако кое — какие подозрения в отношении меня у девушек всё же возникли, судя по тому как они озадаченно переглянулись, прежде чем приняться внимательно изучать мою скромную персону. Не иначе мне рожу изрядно перекосило, когда это блохастое отродье подкалывало меня.

Чтобы не усугублять ситуацию, я решил не задерживаться за столом. И, цапнув с хрустального блюда один круассан, спешно ретировался из малой гостиной. А на обращённый мне в спину вопрос Кейтлин куда я так помчался отговорился большим количеством дел.

Что, впрочем, не было ложью. Дел, требующих незамедлительного разрешения, действительно хватало. В частности, из‑за того, что Вельд услан с поручением в Коуридж и ещё не вернулся оттуда, мне придётся взять на себя значительную часть хлопот по подготовке нашего отряда к завтрашнему выступлению на охоту. Гэл‑то явно не справится в одиночку.

Приготовлениями к предстоящему отбытию из Римхола я и занимался основную часть дня. Да так замотался, что даже о своём былом расстройстве позабыл. Правду люди говорят — труд, он всегда только на пользу…

Когда все отрядные дела, требующие моего непосредственного участия, были улажены, я занялся не менее насущными проблемами. С целью разрешения которых отправился прямиком к асс — тарху Рабле. Дабы поинтересоваться у него касательно этих так вовремя объявившихся ди Вело. Узнать, что за люди они, да всё такое. Всё ж таки они уже неделю как пребывают в Римхоле, а значит серомундирники должны были уже нарыть на них что‑нибудь…

Нет, никаких подозрений в отношении ди Вело я не испытывал, наоборот, они показались мне весьма приличными людьми. Вот только это ни разу не показатель. Сложившееся у меня впечатление о них, то есть. На остморской таможне я вон тоже до последнего ничего не подозревал… Притворе Элис всецело доверял… Так что узнать мнение человека, куда лучше моего разбирающегося в людях в силу занимаемой им должности, мне точно не повредит.

Асс — тарх, хоть и был чем‑то занят, но всё же выделил мне минутку для приватного разговора. А когда узнал с чем я пришёл, облегчённо заулыбался. Да немедля заверил, что семейство ди Вело не представляет для нас никакой опасности. Уж в этом я могу быть полностью уверен. А когда я, нахмурившись, прямо спросил как столь серьёзные заявления понимать, то тьер Рабле, помявшись, сообщил мне по секрету, что из всего этого дела торчат уши семейства ди Мэнс. Судя по тому, что приказ не препятствовать ди Вело в своём стремлении пойти в вассалы к леди Кейтлин получен с самого верха. Чуть ли не от самого главы Охранной Управы… А он, как всем известно, на сестре моей дражайшей невесты женат. Нет, конечно всё это дело завуалировано под выполнение того императорского эдикта, обязавшего все коронные ведомства оказывать всяческую поддержку лицам очищающим Палорские предгорья от оккупировавших их драконов… Но… Но понимающему человеку сразу видна подоплека этого дела. Ибо помочь по существу, в случае обращения, мне или леди Кейтлин никто из коронных служащих не откажется, однако и сами они так суетиться не станут. А тут ведь была проведена целая операция по заманиванию полезных нам людей в Римхол.

Успокоившись на сей счёт я отправился прямиком в «Драконью голову». Пообедать, а заодно и поужинать, так как на улице уже смеркается, да переговорить со своим финансовым советником насчёт отправки небольшого отряда к месту нашей с Кейтлин прошлой охоты. Пусть Дед полазает там, своими глазами посмотрит есть ли смысл разрабатывать обнаруженный мной в пещере медный выход или нет. А то может стоит прибрать те владения к рукам, раз уж они так удачно избавлены от дракона.

Много времени это дело не отняло. Мы быстро всё обговорили с тьером Фоссом, да спустились в зал чтобы перекусить и выпить. Там к нам Калвин присоединился. А когда дело до выпивки дошло — ещё и Большой, у которого просто зверский нюх на доброе пиво.

Так мы допоздна и просидели. Хорошо посидели. Душевно. Разве что под конец стало малость не хватать женского общества. А ведь я не в последнюю очередь из‑за этого решил провести этот вечер в «Драконьей голове». Ведь прямо напротив таверны расположен бордель! Девочки из которого часто ищут клиентов в заведении моего компаньона. Ну надо мне, надо пар спустить! А то я так озверею скоро…

— Калвин, — чуть озадаченно обратился я к нему, за весь вечер так и не высмотрев ни одной девочки щеголяющей с приметной шёлковой лентой со значком на шее из «Игривой кошечки», — а куда все ваши обычные гостьи из заведения напротив подевались? Ты их больше сюда не пускаешь что ли?

— Дак закрыли же «Игривую кошечку», — ответил он, удивлённо покосившись на меня.

— Как закрыли? — непроизвольно вырвалось у меня.

— Да так же как и все остальные городские бордели — распоряжением владелицы Римхола, — пожал плечами Калвин, явно не понявший сути моего вопроса.

— Что?! — едва не подавился я пивом.

— А ты что, не знал что ли? — спросил в свою очередь мой компаньон. И просветил меня: — Твоя ж невеста, ещё когда постановила поставить в городе под запрет продажную любовь.

«Ну стерва! — ахнул я про себя, в очередной раз поражаясь немыслимому коварству одной хорошо знакомой мне демоницы. А затем обуянный какой‑то весёлой злостью выдал: — Ну да не выйдет у тебя ничего! Кельмские стражники так просто не сдаются! И выдержки им не занимать! Особенно зная, что рано или поздно придёт срок расплаты за всё!»

* * *

Выступление в очередной поход прошло довольно буднично. Без проводов с цветами и тому подобного. Привыкли уже все — и мы, и горожане. По сути охота на драконов как‑то незаметно превратилась для нас и окружающих в рутинную работу…

Одни только ди Вело пребывали в радостном возбуждении. И не поддавались унынию даже несмотря на зарядивший прямо с утра дождик. Нет, мокнуть‑то конечно никто не мок, так как моя невеста сразу же подняла над караваном огромный воздушный купол, начавший играть роль некоего призрачного зонта, но это единственное что могло радовать в столь ненастную погоду. Когда вокруг всё серо и уныло, гуляет холодный ветерок, а тёмные — тёмные тучи клубятся прямо над головой, прямо пробивает на какую‑то хандру.

Ди Вело, их как не бодрило предвкушение обретения собственного лена, и те на третий день сдались. Перестали доставать всех разговорами, когда никому особо болтать‑то и не хочется, и ехали дальше помалкивая. Ровно как и все предаваясь унынию. Тут правда надо сказать, что нам повезло, что с нами отправились лишь два брата ди Вело — старший и младший, а средние остались с сестрой в Римхоле. Определённо, запавший на обольстительную суккубу Жак, так просто не успокоился бы… И ненастная погода нисколько не охладила бы его пыл.

«Да и хорошо, что удалось оставить его присматривать за сестрой, — с каким‑то даже облегчением подумал я, покосившись одну умопомрачительно красивую особу, едущую рядом со мной. — А то могло бы нехорошо получиться… Если бы я начистил рыло будущему вассалу Кейтлин… Ведь что себя обманывать — наверняка бы не сдержался, если бы Жак начал обхаживать обольстительную суккубу».

Жан же и Клод никаких особых хлопот мне не доставляли. Разве что приходилось следить за своими простецкими манерами и языком. Чтоб не ляпнуть чего неподобающего, за что впору вызывать на дуэль. Хотя спустя всего несколько дней этих дурацких благородных расшаркиваний я уже проникся жутким желанием начать подначивать парней, ведущих себя так, будто они находятся на императорском приёме, под испытующими взглядами столичных аристократов. Всё ради того, чтоб произвести самое благоприятное впечатление на ди Мэнс, не иначе. Только вот ту, судя по всему, только раздражал устроенный ими цирк. Похоже за время жизни в столице она насытилась по горло всей этой благородной шелухой… И теперь больше ценит незатейливую простоту.

Так или иначе, а на шестой день путешествия мы добрались до своей цели — узкой долинки, зажатой меж двух горных отрогов. Там и деревенька небольшая была, и крохотный, но за то почти целёхонький замок… Покинутое, конечно, и разграбленное полностью жильё, тем не менее хоть какая‑то основа. Есть с чего начинать обустраиваться. И времени и средств на это чуть меньше понадобится. Имеющийся замок куда проще подправить, чем поставить новый. Да и крестьяне, которые переберутся в эти края, рады будут тому что дома им придётся ставить не с нуля…

Обнаружив эдакое, по их меркам, богатство, братья вновь впали в радостное возбуждение. И оттого почти не расстроились, когда их огорошили тем, что саму охоту на обитающее здесь крылатое чудовище, наблюдать им придётся совсем издалека. Что никто не собирается брать их с собой на смертный бой с драконом. К его логову отправятся лишь Кейтлин да я.

Впрочем, охота обещала быть несколько необычной, и предполагалось что посмотреть будет на что. Даже с приличного расстояния. Ди Мэнс решила ведь показать себя во всей красе перед будущими вассалами… Чтоб прониклись они, так сказать, её мощью и величием до глубины души.

Для того ей, собственно, и понадобился фокусирующий эффектор. Который я, осторожно подкравшись посреди ночи к драконьему логову, установил точнёхонько над выходом из пещеры. А затем, понятно, быстренько удрал, оставив серебряный жезл с мерцающим алым кристаллом воткнутым меж камней. В то время как находящаяся поодаль сильномогучая магесса начала воплощать заклинание второй ступени — магистерского уровня. Определённо — своё любимое…

Ох и впечатлил же ди Вело сотворённый демоницей «Огненный метеор»! Рухнувший с жутким воем с небес, да как шандарахнувший в горный отрог! Вызвав при этом огненный всплеск и разбрызгивание в стороны пламенных капель, так словно там взорвался вдруг пробудившийся вулкан! От одного этого можно было упасть с ног, и без ударившей в них вдруг земли!

Мне тоже понравилось устроенное моей невестой представление. Нисколечко не жалко стало даже уничтоженного в результате фокусирующего жезла, отлитого из драгоценного серебра… Впрочем, меня завсегда за душу берут творимые Кейтлин заклинания высших порядков. Во всяком случае те, которые не обращаются против нас самих…

Один бес остался недоволен. Ведь в результате этой охоты мы опять остались без трофеев… Ну практически. Кое‑что наши наёмники — работники смогли наковырять на месте падения метеора. Чуток вбитой в камни чешуи, да несколько обломков костей… Неудачной просто оказалась пещера. Была б она поглубже, то глядишь большая часть драконьей туши и уцелела бы. А то и вовсе сохранилась бы целиком под завалом. Но вот не свезло с этим.

А меня больше задело не это, а невозможность пошарить в брошенном замке в поисках запрятанных там сокровищ. Я так тоскливо вздыхал, так вздыхал, поглядывая на него… Что Кейтлин не выдержала и улучив момент, когда внимание братьев ди Вело было обращено в другую сторону, ткнула меня кулачком в бок и тихонечко прошипела:

— Не вздумай, Стайни!

— Да и не собираюсь даже, — заверил я её, вздохнув затем совсем уж горестно. Сам же понимаю, что некрасиво будет рыться в уже практически принадлежащем ди Вело замке прямо у них на глазах.

«А нечего было их с собой тащить! — буркнул расстроенный не меньше моего бес. — И без них прекрасно обошлись бы!»

С этим было не поспорить, так что я и не стал этого делать. Правда выговаривать своей невесте касательно того, что не имело особого смысла брать на охоту ди Вело, тоже не стал. Ограничился выразительным взглядом. Который, однако, своенравная демоница сделала вид, что не заметила.

А в целом поход прошёл так словно его и не было. У меня во всяком случае, когда наш отряд вернулся в Римхол, сразу возникло такое странное ощущение. Будто и не выбирались мы за городские ворота, а развернулись возле них и поехали обратно…

Только вот наши, так сказать — домочадцы, так не считали. Ну в смысле что мы отсутствовали всего ничего. Судя по тому как обрадовались нашему возвращению. Подружка нежная моей невесты — Мэджери, та так чуть не кинулась на шею Кейтлин. Опомнилась вовремя, заметив как оживилась наблюдающая за всем этим делом Энжель. Так что ди Орлар ограничилась тем, что на миг приобняв демоницу, коротко чмокнула её в щёку. Чинно и прилично. Отчего я немедля проникся чувством бесконечной признательности по отношению к своей подопечной. Хоть она смогла этих стерв унять…

Прелестная златовласка ещё и усугубила момент, выразительно покосившись на Кейтлин и Мэджери и расстроенно вздохнув, а затем подойдя ко мне и чмокнув в щёку. Как бы открыто показывая этим одной обольстительной стерве, что лучше ей от примерного поведения не отступать. Ибо тогда и Энжель не будет стесняться в выражении своей радости возникшей при виде меня. А она так рада, так рада! Что словами не передать! А вот поцелуями — можно попробовать!

«Как бы моя подопечная и впрямь не исчезла бесследно!» — встревожился я, оценив выражение лица Кейтлин в результате этой сцены. И от избытка охвативших меня чувств, покрепче к себе Энжель прижал. Непроизвольно совсем. Как бы стремясь защитить её от грядущих невзгод и показывая окружающим что никому не позволю её обижать. Чему златовласка была только рада. Тоже прильнув ко мне. А моя невеста явственно заскрипела зубками. И быстро ушла к себе, утащив заодно и Мэджери.

Но зря я переживал. Никакого развития произошедшее не получило. Видимо потому, что Кейтлин вскоре стало просто не до того. У неё же возникла уйма хлопот в связи с известными обстоятельствами. Дракона мы убили, лен ди Вело получается подарили, пора стало быть и им выполнять своё обещание. А клятва на крови — шутка непростая, её ещё соответствующим образом подготовить надо. Слугам этого точно не поручишь, как ту же подготовку к небольшому пиршеству в честь обретения хозяйкой дома своих первых владетельных вассалов.

Ну да я был только рад тому, что так всё сложилось. Туда — сюда, а там глядишь Кейтлин и поостынет. И не станет измышлять коварных планов по изведению моей подопечной.

Искупавшись с дороги и приведя себя в порядок, я прошёлся по дому и, оценив царящую в нём суету, решил всё это дело у себя переждать. Поваляться на постели, отдохнуть перед намечающимся пиршеством…

Однако спать не хотелось. И потому, поворочавшись немного на кровати, я просто завёл руки за голову и уставился на покрытый золочёной лепниной потолок. Расслабился и принялся лениво размышлять…

Ага, не тут‑то было! Не дали мне даже задуматься над чем‑нибудь важным. Ко мне заглянула Энжель, неведомо каким образом проведав о том, что я тут бездельем маюсь.

— Я не помешаю, Кэр? — смущённо спросила она, увидев меня валяющимся на кровати.

— Да нет что ты, — ответил я. И предложил радушно. — Заходи.

И моя подопечная, притащившая с собой книгу Ушедших в золочёном переплёте, немедля уселась рядом со мной на постель. Без стеснения забравшись с ногами на неё. И раскрыв древний фолиант, принялась увлечённо рассказывать мне о том, какой по её мнению нужно сделать защиту для Хиссы. Я ж в прошлый раз попросил Энжель поразмыслить на эту тему. Она ведь у нас у мастера — артефактора училась как‑никак…

Вот Энжель и принялась меня посвящать во всё, что она надумала. Жаль только по большей части впустую. Ибо вскоре у меня ум за разум зашёл в попытках разобрать что она говорит. Слишком много непонятных слов — терминов… В общем, у меня быстро пошла кругом башка. И я бросил бесплодные попытки разобраться в словесном кружеве плетомом златовлаской. Расслабился и принялся просто наслаждаться звучанием её мелодичного голоска, не вслушиваясь особо в смысл произносимого.

— Кэр, ты же совсем не слушаешь меня! — оторвав взгляд от книги, из которой она что‑то зачитывала, и обнаружив что я смотрю в потолок и чему‑то блажено улыбаюсь, чуточку возмущённо воскликнула Энжель.

— Ну что ты, очень даже слушаю. И даже с удовольствием, — заверил я её.

— И что же я только что сказала? — с подозрением спросила она.

— Э — э-э… — смешался я, не найдясь что на это ответить.

— Ах вот ты значит как? — вроде как немножко рассердилась Энжель и, захлопнув книжку отложила её в сторонку. И прищурилась… Глядя на меня.

А потом, а потом… Преобразилась просто! В такую прелесть превратилась, что просто словами не описать! Ручки как пай — девочка сложила, глазки сделала доверчивые — доверчивые, и выдала невероятно умильным тоном: — Ня?.. — И левый краешек нижней губки прикусила для вящего эффекта ещё!

Ну невозможно было удержаться, чтоб не затискать немедля такую очаровашку! Что я и попытался сделать. А Энжель, залившись весёлым смехом, принялась от меня удирать по постели!

«Наивная! От меня ещё никто не уходил!» — с азартом подумал я, погнавшись за девчонкой, изобразившей на свою голову одну живописную сценку из книжки о принцессе Ушедших и коварном демоне искушения.

Погоня продолжалась не очень долго, несмотря на всю скорость Энжель и поистине необъятные размеры моей постели, где вполне можно с комфортом разместиться и впятером. Так что вскоре эта прелесть была ловлена и немедля же затискана мной!

— Всё — всё я сдаюсь! — со смехом сообщила она, когда поняла что вырваться из моих лап у неё уже никак не получится.

Прозвучавший серебристым колокольчиком голос златовласки заставил меня опомниться. Сначала — непонимающе уставиться на неё. А затем — сдвинуться с девушки, которую я чутка придавил телом, чтоб она не удрала. И осторожно убрать руку с её бурно вздымающейся груди. Умудрившись при этом практически не покраснеть. В отличии от Энжель…

«А может и правда — ну её, эту своенравную демоницу?.. — мелькнула у меня крамольная мысль, когда я встретился взглядом с сияющими каким‑то внутренним светом лучистыми глазами златовласки и утонул в них. — Ведь Энж — ну такая прелесть…»

«Дошло наконец! А я тебе ещё когда говорил, что не нужна тебе и даром эта стервозная демоница! Даже гладиться не дающаяся! — сварливо высказался бес. Добавив сердито ещё: — И от которой одни убытки, и ровным счётом никакой прибыли!»

«Да ладно тебе разоряться, — отмахнулся я от него, не сочтя довод, приведённый рогатым напоследок, достаточно весомым. — Не в прибылях же счастье…»

«А в чём же тогда ещё?!» — аж разинул тот рот, выпучившись на меня.

Хотел я объяснить ему, что есть ещё любовь, чувства, и всё такое, да посмотрев на беса отказался от своего замысла. Всё одно не поймёт. Ибо выгода для него равнозначна счастью.

Так что не стал я препираться с нечистью, а вместо этого опять обратил всё своё внимание на усевшуюся на постели передо мной Энжель. И снова не смог удержаться от умиления, глядя на эту прелесть. А она, не иначе как поняв по моему лицу охватившие меня чувства, прямо засмущалась вся. И потупилась как напроказившая девочка, пойманная прямо на месте дерзкого преступления, заключавшегося в хищении таких вкусных шоколадных конфет из вазы, открыто стоящей на столе. Что только всё усугубило… В смысле — моё впечатление о ней. И… И Энжель тоже не смогла удержаться. Ибо, бросив на меня исподлобья лукавый взгляд, она ещё раз подначила меня, тихонечко произнеся: — Ня! — Да, залившись смехом, вновь принялась от меня удирать! Теперь уже — со всей своей стремительностью. Которая, впрочем, ей если и помогла, то совсем чуть — чуть. Я ж всё же не человек, и при надобности могу двигаться просто невероятно быстро!

Мне даже не пришлось прикладывать никаких усилия для этого. Как‑то само собой вышло ускориться до уровня показываемого Энж. Словно какой‑то охотничий инстинкт сработал при виде столь притягательной добычи пытающейся удрать…

Так что прелестная златовласка вскоре была ловлена и опять же, несмотря на притворное сопротивление, затискана. С превеликим моим удовольствием, надо понимать. Да и не без того же со стороны девушки, судя по тому, что мои действия не вызвали у неё никакого возмущения — один лишь смех.

Однако, несмотря на будоражащее кровь ощущение податливого девичьего тела в моих лапах, я не утратил окончательно разума. А потому сумел остановиться прежде чем всё вышло за рамки дружеской игры… Несмотря на то что просто неодолимым было возникшее желание начать срывать со златовласки совершенно ненужную ей одежду…

— Что‑то не так, Кэр? — чуть встревоженно спросила расположившаяся подо мной Энжель, когда я замер, борясь со своими наглыми лапами никак не желающими выпускать желанную добычу.

— Нет — нет, всё хорошо, — заверил я её, словно очнувшись от звука голоса. И победив таки свои непослушные конечности, неохотно отпустил прелестную златовласку. Что позволило мне в итоге с оттенком гордости подумать: «Всё же сила воли у меня о — го — го какая! Со страшной силой закалённая многомесячным искушением образом обольстительной суккубы!»

«А сколько злился на меня! — не преминул вякнуть влезший в мои мысли наглый бес. — А я ж всё тебе на пользу, всё тебе на пользу!»

Я проигнорировал поганца, заставившего меня на остморской таможне пострадать от неутолимой страсти к Кейтлин. Хотя было, было что ему по этому поводу сказать… Правда всё больше — матерное. Но ещё не отошёл просто от впечатлений полученных в результате забав с Энжель. И пока всё моё сознание занимали исключительно они…

«А соблазн был велик… крайне велик…» — хмыкнул я про себя я, помогая подняться и усесться рядом очаровашке — златовласке, столь привлекательно красивой что просто — ух! Ну и немало возгордившись своей невероятной выдержкой, сдуру счёл что теперь мне море по колено. Безбоязненно привлёк к себе доверчиво взирающую на меня лапочку, а когда ей пришлось в силу чуть меньшего роста запрокинуть чуть голову, немедля её в нежные розовые губки поцеловал.

Только лучше б я этого не делал! Ибо оторваться от трепетных девичьих уст оказалось просто невероятно, неимоверно сложно! Даже трудней чем ранее выпустить эту прелесть из своих лап! Тут реально пришлось всю силу воли на помощь себе призывать! И то справился лишь кое‑как… Спустя наверное полчаса…

Оторвавшись наконец от Энжель, целующейся совсем неумело, но с лихвой перекрывающей недостаток опыта какой‑то потрясающей нежностью своего поцелуя, я облизнулся тяжело дыша. А моё действие зеркально повторила Энж, не отрывая при этом взгляда от меня… И, опомнившись, отчётливо залилась краской…

«Нет, Энжель в самом деле просто прелесть! — умилённо констатировал я, растроганный до невозможности этой сценкой. Добавив ещё: — В которую нельзя не влюбиться!» — А когда сказал это самому себе, вдруг с удивлением обнаружил, что ничуть не преувеличиваю говоря так… Мне достаточно взглянуть на златовласку и… и какое‑то странное чувство симпатии, переходящей во влюблённость, уже охватывает меня…

«Неужели и впрямь влюбился?!» — ошарашенно подумал я, обращаясь к бесу. На что тот только фыркнул, и, сложив лапки, рыло отворотил. Ясно давая понять таким образом, что считает мой вопрос дурацким. Ведь никакой любви по мнению нечисти не бывает. Только похоть.

«Но как же тогда Кейтлин?.. Что тогда действительно — ну её?..» — возникла у меня следующая, донельзя растерянная мысль. И я отчаянно губу прикусил, глядя на Энжель…

Бес, зараза, когда его совет оказался на самом деле нужен, ничего не подсказал! Пришлось самому соображать… И поразмыслив малость, я со вздохом отказался от выбора лёгкого пути. Хотя все мои чувства буквально кричат о том, что Энжель именно то что мне нужно, всё‑таки нельзя идти у них на поводу. Смалодушничал я уже однажды, хватит. Прошлой ошибки не повторю. Пусть Кейтлин и стерва первостатейная, но она мой выбор. Уже хотя бы потому, что на четверть демоница… И у неё есть рожки… А значит, она куда снисходительней златовласки отнесётся к моему истинному облику… Уж в обмороки падать в отличии от неё наверняка не будет…

«Да, нечего мне, из‑за каких‑то там возникших вдруг глупых чувств, портить жизнь такой замечательной девушке как Энжель! Ей приличный человек в мужья нужен, а не не пойми что — тёмный ангел какой‑то!» — решительно подумал я, обмозговав как следует сложившуюся ситуацию. После чего стал размышлять что же теперь делать со своей подопечной…

— Ну что, теперь тебе всё ясно? — с притворной строгостью обратился я к ней, быстро сообразив, к счастью, что можно ведь превратить всё произошедшее из любовной игры в поучительный урок для девушки. Который поспособствует избавлению её от возможных иллюзий касательно складывающихся меж нами отношений.

— Что именно, Кэр? — недоумённо захлопала моя подопечная глазками, не поняв к чему я клоню.

— Что если будешь и дальше ходить в гости к мужчинам и так доверчиво забираться к ним в постель, то поцелуи это самое малое, чем ты сможешь отделаться, — пояснил я.

— Но ты же мой друг… и я знаю, что ты не обидишь меня… и полностью тебе доверяю… — сбивчиво начала оправдываться она.

— Энж — Энж… — покачал я головой. И спросил, сурово сведя брови: — Неужели тётя тебе не объясняла, что уж в чём в чём, а в таких вещах невинной девушке ни в коем случае нельзя доверять мужчине?..

— Объясняла… — покраснела златовласка. Да тут же заикнулась было: — Но ты же не какой‑то там незнакомый мне мужчина, а мой друг… настоящий…

— Вот именно поэтому меня в первую очередь и касается это предостережение, — строго произнёс я. И попытался объяснить всё недоумённо уставившейся на меня юной леди, что называется — на пальцах: — Домашним котам, вон, к примеру, хозяева тоже всецело доверяют. Но кринку со вкуснейшими сливами меж тем постоянно прячут в чулан… Потому что понимают, что рано или поздно этот усатый — полосатый не удержится… обязательно залезет в неё… ибо, несмотря на понимание им того что поступать так нехорошо, обороть Такой соблазн просто не в его силах…

— Хорошо, Кэр, я всё поняла, — кивнула эта лапочка, внимательно выслушав меня. Да добавила, бросив на меня быстрый взгляд и чуточку покраснев: — И буду теперь сторожиться обитающего в доме кота…

— Вот и правильно, — горячо одобрил я принятое ею решение, сам немного залившись краской. И чуточку торопливо вымолвил: — Ладно, беги тогда к себе. — сочтя момент подходящим для того, чтоб выпроводить златовласку из своей комнаты. Пока она снова не сказала это своё — Ня! и всё не повторилось. А то ведь разум разумом, а удержать в узде обуревающее меня чувство влечения к Энжель и в самом деле ох как трудно…

На пиру, когда мы вновь встретились, моя подопечная вела себя как ни в чём ни бывало, что несколько успокоило меня на счёт возможных последствий произошедшего в моей комнате. Кажется мне повезло и Энжель не восприняла всё это слишком уж всерьёз…

Я даже ощутимо расслабился, уяснив для себя, что прелестная златовласка, судя по её поведению, поняла всё как надо. Ну и обрадованный этим делом, позволил ей взять себя под ручку и со мной слоняться повсюду. И по дому, и по площади, где, близ помоста с фокусниками, у бочек с вином и столов с угощением, происходило основное праздничное действо. Кейтлин же, пользуясь случаем, решила совместить обретение ею владетельных вассалов с открытием памятника в свою честь. Закончили его таки мастера — камнетёсы. Вот моя невеста и устроила общегородской праздник.

А ничего так получился пир на весь мир. Весёлый… Оттого что перепились почти все горожане выставленным на площади задарма добрым вином. Даже я поднабрался чуток, хоть уже сколько раз и зарекался это делать. Чревато же сие, учитывая вокруг меня обретается сколько соблазнов…

Как и следовало ожидать — расплата за проявленную слабость не заставила себя ждать. Одна хорошо знакомая мне особа, которая была совсем упущена мной из виду в силу того, что она отиралась всё больше возле Кейтлин, в доме, где, так сказать, собрался весь цвет Римхола, в лице городских богатеев и чинуш, тогда как я кутил на площади со своими простецкими друзьями. И вот стоило мне только отлучиться ненадолго по возникшей нужде, уйти в дом, оставив свою подопечную с Вельдом, Гертом, Гэлом, Мелиндой, Вэллой и Бьянкой на площади, как меня подловила Флем. Опять каким‑то образом умудрившаяся вылететь на меня из‑за угла! И как только она так умудряется?..

— Ой, Кэр! — обрадованно воскликнула она, очутившись в моих объятьях. Ну да, я же непроизвольно ухватил её, не дав в себя врезаться.

— Ага, это я, — невольно усмехнулся я в ответ на эту реплику. Но лучше б наверное, промолчал… Ибо на меня сразу был обрушен настоящий град вопросов, от которых голова прямо сразу кругом пошла.

— Как тебе праздник? Замечательный получился, правда? Мне пришлось побегать сегодня, чтоб всё организовать! Но всё же не зря, да? Хорошо ведь вышло?

— Да, всё отлично… — заторможено выдал я.

— Ну и здорово! — не наигранно обрадовалась девушка, не спеша отстраняться и из моих объятий высвобождаться. — Здорово что тебе понравилось! — И сходу в карьер: — Выпьем?

Хотя зачем спрашивала, непонятно… Ведь не успел я хоть что‑то вякнуть в ответ, как был крепко ухвачен Флем и немедля куда‑то потащен. Куда‑то где имеется выпивка, видимо…

«Кажется, я крепко попал…» — промелькнула и погасла у меня мысль. Не соображается толком, когда к тебе так волнительно — откровенно прижимается привлекательная девушка… На другое все мысли сбиваются. На то самое…

— А я вам не помешаю?.. — застенчиво поинтересовалась Энжель, неожиданно материализовавшаяся с другой, свободной стороны от меня.

«Энж! Спасительница ты моя!» — преисполнился я признательности по отношению к ней. Так как не было у меня никакой уверенности в том, что удастся самостоятельно отбиться от решительной атаки Флем. В подпитии она так смахивает на столь желанную мной обольстительную суккубу… Что очень сложно удержаться от соблазна разложить её в своё удовольствие в каком‑нибудь укромном уголке.

— Ну что ты! Конечно ты не помешаешь! — обретя некоторую уверенность в себе, поспешил я заверить Энжель. А то ещё чего доброго развернётся и уйдёт! И останусь я совсем один перед лицом искушения!

Флем явно считала иначе, судя по выражению досады, отразившемуся на её лице, но спорить со мной всё же не стала. Не осмелилась. Как не осмелилась в дальнейшем и какие‑то решительные шаги в отношении меня предпринять. То ли посчитав недопустимым для себя вешаться мне на шею при свидетелях, то ли оценив красоту моей подопечной и сочтя прямое соперничество с ней за моё внимание делом абсолютно бесперспективным.

— Какой красивый у тебя браслет, Флем… — когда мы выпили по бокалу вина в зале, как бы невзначай заметила Энжель, глядя при этом куда‑то в потолок.

— Да, спасибо, — поблагодарила та, отчего‑то явственно смутившись и попытавшись втянуть узкий плетёный браслетик с разноцветными камешками под длинный рукав платья. Так же как когда‑то делала златовласка, желая скрыть опекунский знак от чужих глаз.

— Позволишь мне на него взглянуть? — беспечно прощебетала моя подопечная, и, даже не дожидаясь ответа, довольно бесцеремонно цапнула Флем за руку. Чтоб заинтересовавший её браслетик внимательно изучить. А затем какую‑то магию на него обратить… Проявившуюся в весело разлетевшихся вдруг с украшения в разные стороны разноцветных искрах.

— Что ты делаешь?! — ахнула Флем, вырывая свою руку.

— Ничего, — пожала плечиками Энжель. Безмятежно выдав затем: — Просто подумала, что наводка на поисковый маркер в нём была тебе совсем ни к чему.

Флем побагровела. И, бросив молниеносный взгляд на меня, сочла за лучшее немедля ретироваться. В качестве оправдания сдавленно пролепетала что‑то о необходимости уладить какой‑то вопрос и поспешила скрыться с моих глаз.

— Значит, это её украшение предназначалось для того чтоб в любой момент легко можно было найти нужного человека? Того на котором имеется магическая метка?.. — растерянно вопросил я, даже протрезвев немного.

— Ага, — подтвердила Энжель.

— Но Флем вроде не обладает способностью к магии?.. Так ведь? — нахмурился я, начиная потихоньку прозревать на счёт того что тут к чему.

— Нет, не обладает, — подтвердила златовласка. Добавив прямо проистекающее из этого: — Её превращённый в поисковый артефакт браслетик работа кого‑то другого. — И помолчав чуть, дополнила ещё свои слова: — Кого‑то очень могущественного и при этом — не очень искусного в создании предметов такого рода. Потому как не должно быть при активации поискового заклинания такого сильного фона, легко засекаемого практически любым Одарённым.

«Так — так — так… — озадаченно подумал я. И задал самому себе риторический вопрос, не требующий в общем‑то ответа, ибо тут имеется только одна подходящая кандидатура: — И кому это надо было, сажать на меня магическую метку и снабжать Флем поисковым артефактом?»

«Да, действительно, кому?» — съехидничал бес.

«Кейтлин, зараза! — выдал я, возмутившись невиданным коварством своей невесты. — Не иначе — решила меня на горяченьком подловить! Чтоб затем на законных основаниях расторгнуть нашу помолвку!»

«Наверняка таков и был её коварный план, — согласился со мной рогатый. И заскочив мне левое плечо и хитро кося глазом горячо зашептал мне на ухо: — Поквитаться бы за такую подставу надобно… Так чтоб у неё больше и мысли не возникало проворачивать подобные аферы…»

«Да, замутить тут что‑нибудь острастки ради не помешало бы», — согласился с ним я.

«И я даже знаю что!» — заговорщически подмигнул мне бес.

«Что?» — не удержался полюбопытствовал я.

«А взять, да и разложить таки в своё полное удовольствие Флем! — немедля выпалил этот паршивец. Озабоченно добавив тут же: — Надо только спровадить куда‑нибудь крошку ди Самери… А то всю малину нам обломает со своей влюблённостью и матримониальными планами…»

«Ты совсем сбрендил, рогатый? — сердить вопросил я, едва не постучав себя по башке от избытка чувств. — Ты же предлагаешь сделать ровно то, чего и добивается моя невеста!»

«То, да не то! — заговорщически блеснул он глазками. И к моему уху приник: — Тебе нужно просто воспользоваться своим Даром Убеждения… Да и уболтать залучённую в постель Флем взять у тебя денежку… — После чего, дав мне проникнуться его неслыханно коварным планом, торжествующе заключил: — И стерва Кейтлин тогда не сможет предъявить тебе ровным счётом ничего!»

«Нет, бес, применять на Флем свой Дар Убеждения, а по сути — ментальное принуждение, я не стану, — поразмыслив чуть, категорично высказался я. — И на ком бы то ни было ещё — тоже. Ибо гнусно это».

«Да чего гнусного‑то? — удивился он. — Раз такой дар тебе даден, так надо им пользоваться!»

«Надо. Но только если по делу. А не ради удовлетворения своей похоти. И уж точно не для того чтоб порочить порядочных девушек», — хмуро отрезал я.

«Ну и осёл ты значит! Потому как дар этот — твой, и он — для тебя! Для твоих личных надобностей! А что там станет с другими — это тебя вообще не касается! — вскипел рогатый, недовольный тем что его великолепный план по сведению счётов с суккубой отвергли. Остыв правда сразу и проворчав ещё для порядку: — О себе думать надо, а не о других заботиться!»

«Ладно уймись уже», — досадливо поморщился я.

«А вот и не уймусь! — неожиданно осерчал бес. И оскалившись, пригрозил: — Дождёшься только, осёл, что подловят тебя! Не эта, так другая! — Да кивнул на меня: — Вон сколько на тебе этих поисковых маркеров — как блох на бродячей собаке!»

«Что?» — вытянулось у меня лицо.

«То! — с удовольствием сообщил мне рогатый. Язвительно подначив затем: — Кажется твои магессы поняли, что внедрять маркеры тебе в ауру дело несколько ненадёжное и решили все — все твои вещички пометить! Причём некоторые даже по два раза! — И присовокупил к этому зловещее: — Так что никуда ты не спрячешься от новых их коварных замыслов! Везде тебя найдут! А там всё дело очень плохо закончиться может! Добровольным фамилиарством, к примеру! Или вообще — свадьбой!»

— Энж… — обратился я к ней, осмыслив вываленное на меня бесом. — А сколько поисковых маркеров, из имеющихся на моих вещах, твоих?..

— Всего четыре… — залившись краской, выдавила она из себя. Созналась, значится, простая душа, сразу и чистосердечно. И поспешно заверила: — Я подвесила их не для того чтобы следить за тобой, Кэр! А только чтобы легче было найти тебя при надобности!

— Хм — м… — произнёс я не зная как на это и реагировать.

— Правда — правда, Кэр! — добавила ещё для вящей убедительности Энжель, зайдя чуть вперёд и заглядывая мне в глаза. Однако искомого понимания там, похоже, не увидела, из‑за чего прямо поникла вся. Да, опустив голову, тихонечко произнесла: — Ведь что мне делать, если ты вдруг куда‑нибудь денешься… — И прикусив уголок нижней губки, носиком так трогательно шмыгнула…

— Ну — ну, успокойся, никуда я от тебя не денусь, обещаю, — немедля позабыв обо всём и расчувствовавшись, притянул я к себе Энж. И, прижав покрепче, ласково погладил бедненькую по узкой спинке…

— И сердиться за поисковые маркеры не будешь?.. — несмело спросила она. И дыхание в ожидании ответа затаила.

— Не буду, — твёрдо пообещал ей я.

— Ты самый лучший, Кэр! — благодарно произнесла Энжель. Да в щёку быстренько чмокнула. И, уткнувшись носиком мне в шею, обеими ручками обхватила меня. Крепко — крепко…

В таком положении нас Кейтлин и застукала… Чуть не прибив сходу.

— Вы, вы совсем оборзели?! — разъяренно прошипела она, шаг за шагом наступая на нас, быстренько расцепивших свои объятия.

— Это не то что ты подумала! — попытался оправдаться я, мигом задвигая ни в чём не виноватую Энжель себе за спину и медленно отступая от обозлённой демоницы.

— Правда — правда! Совсем не то! — высказалась в нашу защиту и высунувшаяся из‑за моего правого плеча Энжель, одновременно с этим заявлением быстренько вытирая мне ладошкой щёку от бледно — розовой помады. Отчего моя невеста почему‑то окончательно рассвирепела. И только каким‑то чудом удержалась от того чтоб совершить трансформу своего тела на людях. В смысле — не выпустила свои чудовищные когти серой стали, чтоб начать ими рвать нас на куски, на глазах у всего римхольского люда.

— В поход, Стайни! Завтра же! Там тебе не до дури всякой будет! — кое‑как справившись с собой, рявкнула она. И, одарив меня напоследок многообещающим взглядом сузившихся глазок, круто развернулась и ушла.

* * *

Разумеется, несмотря на принятое моей невестой скоропалительное решение, мы не выступили в поход завтрашним же утром. Как и следующим за ним. Просто потому что, благодаря устроенному Кейтлин же общегородскому празднику с народными гуляньями — сначала не смогли собрать отряд, а потом — возникла загвоздка с его снаряжением. Серьёзная такая… Когда — и желание совершить покупки есть, и деньги имеются, а на торгу — пустые ряды стоят, а почти все лавки — закрыты. Все отсыпаются, приходят в себя после затянувшегося аж до самого утра разудалого пира… По сути, загулявший Римхол начал оживать только на второй день после эдакого всенародного праздника, и его опустевшие было улицы и улочки стали заполняться снующим по своим делам людом.

Кейтлин из‑за возникших непреодолимой силы обстоятельств злилась. Злилась. Но, отчётливо понимая что никакими страшными карами не сможет ускорить наше отбытие, в буйство не приходила. Хотя, по виду, страшно хотела сорваться на ком‑нибудь… Так что повезло торгашам, что не она сама занималась закупками, а наша честная компания, в составе: бедолаги Вельда, второй день мучимого жестоким похмельем, а оттого страдальчески морщащегося на каждом шагу; Гэла, совсем не высыпающегося последнее время благодаря своей зазнобе — Бьянке, а оттого — сонно хлопающего глазами и постоянно зевающего, но при этом — счастливо улыбающегося; да меня, посчитавшего за благо убраться куда подальше с глаз демоницы, пока она не поостынет малость…

— Не дай Создатель мне тоже такой невестой обзавестись… — негромко буркнул Вельд, когда мы добрались таки до рынка. Явственно намекая таким образом на немилосердную жесткость одной особы, по вине которой мы вынуждены заниматься делами в таком состоянии.

Гэл же на меня покосился, однако ничего не сказал. Похоже счёл за благо промолчать. Хотя молчаливое одобрение слов Рыжего было просто написано у него на лице.

Я тоже поначалу не стал ничего говорить на сей счёт. Ведь не объяснишь же им, что моя невеста неспроста так разошлась… Потому как у Вельда и Гэла непременно возникнут ко мне вопросы. На которые я сам не имею ответов… Вот что я собираюсь делать со своей подопечной, к примеру? Не знаю… Правильней всего было бы сплавить её куда‑нибудь долой с глаз Кейтлин, пока та не прибила и Энж и меня заодно, да только не даёт мне что‑то поступить так. И дело даже не в подспудном нежелании расставаться с глубоко симпатичной мне златовлаской, хотя оно тоже несомненно присутствует. Просто… Просто, я ведь тогда в глаза ей посмотреть не смогу. Она ведь всецело доверилась мне, пойдя под полную опеку… А я, получается, кину её. Вроде как и на свободу вытащив, но при этом поломав по сути ей дальнейшую жизнь. Ведь для девушки статус бесправной любовницы — позорное клеймо, лишающее её любых надежд на достойное будущее…

«Нет, не могу я поступить так с Энжель! И просто обязан что‑нибудь с этим поделать и её чистое имя обелить! — подумал я преисполняясь решимости. Да тут же духом упал: — Жаль только способов решения этой проблемы крайне мало… Мне так вообще пока известен лишь один — взять за себя замуж златовласку. Хотя бы формально… Но как с этим подойти к Кейтлин?.. Даже не представляю… Убьёт ведь. Не потерпев такой возмутительной наглости, как предложение взять, пусть даже понарошку, в семью вторую жену. Да, как пить дать убьёт обоих… Тут даже не может быть никаких сомнений…»

«Ага, не сомневайся даже!» — поддержал меня широко скалящийся бес, определённо тоже уверенный в том, что уж такого Кейтлин мне точно не спустит. А если что и спустит — так это только шкуру с меня.

«Хотя некоторые живут же себе с несколькими жёнами. Взаправду причём, а не формально. И ничего… — осторожно высказал я определённую крамолу. Да, позавидовав этим счастливчикам, мысленно вздохнул: — И как только умудряются?..»

«Да вон у дружка своего и спроси!» — фыркнул на это бес.

«А и правда… — озадачился я. — Как это я сам не додумался поинтересоваться у Вельда, как он находил общий язык с двумя девушками, когда встречался сразу с Ишей и Лэри…»

Решив ковать железо пока горячо, я воспользовался подходящим моментом для того чтобы разузнать кое‑что интересующее меня. С целью чего и подколол Вельда в ответ на его подначку относительно моей невесты:

— Я бы на твоём месте всё же не зарекался. Девушки они все такие… Просто большинство из них хорошо маскируется. До свадьбы во всяком случае…

— С этим не поспоришь, — задумчиво почесав в затылке, не мог не согласиться мой приятель. Но, понятно не пожелал оставить за мной последнее слово и сказал: — Однако всё равно твоя ди Мэнс любой такой типа тихоне преогромную фору даст.

— Ничё, — подмигнув, заверил я его, — я в тебя верю! Ты справишься! И тогда просто заведёшь двух жён!

Гэл рассмеялся. Да и Вельд сдержаться не смог — губы в глупой ухмылке растянул. А я ещё легонько ткнул его в бок кулаком, да заметил: — Ты кстати так и не рассказывал — как оно было с Ишей и Лэри…

— Во! — поднял вверх оба больших пальца Вельд, прямо духом сразу воспряв. И облизнувшись как кот на сметану, мечтательно протянул: — Как в сказке прямо… — Да тут же, запнувшись о чуть выступающий из брусчатки мостовой камень, чуть не шмякнулся мордой вниз, да не расквасил себе нос. Ну и выругался соответственно. После чего, расстроенно вздохнул, окончательно разгоняя обуявшие его грёзы: — С двумя девушками страсть хорошо… Жаль только недолго…

— А почему недолго? — полюбопытствовал Гэл, заинтересовавшийся рассказом Рыжего.

— Потому что выходит так, — буркнул посмурневший Вельд, явно не желая вдаваться в неприятные для него подробности. И махнув рукой, с досадой обронил: — Лучше б я не жадничал и сразу выбрал одну из них. Глядишь тогда и не остался бы один…

— Да уж… — протянул я примерив ситуацию на себя. У меня ж аж на сердце похолодело когда представил, что и Кейтлин и Энжель вдруг дают мне в одночасье от ворот поворот и оставляют одного!

— Да, лучше одна, чтоб наверняка, — на диво прагматично подметил Гэл. Ну да перед ним никогда и не стояло проблем такого рода…

— Шаришь, малый! — ухмыльнувшись, хлопнул его по плечу Вельд.

Да и я не удержался — невольно кивнул со словами: — Это точно.

Не поспоришь ведь, действительно лучше обхаживать единственную девушку, чем связываться сразу с двумя и подвергать себя огромному риску остаться в итоге и без той и без другой. Нет, в первом случае шансы пролететь тоже имеются, но они не столь неприемлемо велики как во втором.

— Да ну вас… — обиженно засопел Гэл, почему‑то воспринявший высказанное нами одобрение его слов за подначку.

— Кэр, может по пивку?.. Для поправки здоровья, а?.. — скорчив просительно — жалобную рожу обратился меж тем ко мне Рыжий, кивая на дверь кабака, к которому мы как раз подошли.

Мучить своего приятеля я не стал — зашли мы в довольно таки людный несмотря на раннее утро кабак. Я ж всё же не Кейтлин, чтоб измываться над людьми… Хотя сам похмельем и не страдал. После той сцены‑то на балу к выпивке же и не прикасался больше. Хоть Флем и пропала с горизонта тогда, но от греха, от греха…

Пока щеголявшая с опухшими от недосыпу рожами трактирная прислуга тащила нам пиво, я уложил у себя в голове всё сказанное Вельдом. И сделал закономерный вывод, которым затем и поделился сам с собой: — «Нечего мне всякие глупости с тройственным союзом измышлять! Одна жена и баста! И никакой второй! Пока меня действительно не послали куда подальше обе…»

Принял такое решение — и прямо на душе полегчало. Я даже улыбаться начал, определившись наконец с тем что гнело меня уже порядочное время. Жаль недолго… Улыбался, в смысле. Ровно до высказанного с невероятным ехидством замечания беса: — «Только вот как бы они не поубивали друг дружку, пока ты решишь, кто из них станет той самой твоей — единственной!»

Я грязно выругался про себя. Ибо слова этого паршивца погрузили меня в определённое смятение. А всё потому, что я, несмотря на только что принятое мудрое решение ограничиться одной девушкой, оказался не способен прямо так сразу сделать выбор между Кейтлин и Энжель… И дело тут даже не в определённых чувствах, питаемых мной к каждой из девушек, и категорическом нежелании расставаться с одной из них, как ни странно. Не позволяют сделать этого довлеющие надо мной обстоятельства. От первой откажусь — слово своё честное порушу… От второй — подлецом до конца своих дней чувствовать себя буду…

«Так кого же ты всё таки выбрал? Стервочку Кейтлин или лапочку Энжель?.. Ту, что спит и видит тебя своим фамилиаром, или ту, что на словах безгранично доверяет своему благодетелю, а на деле упорно скрывает от него что‑то очень — очень важное, меняющее весь расклад?» — подколол меня ещё этот паразит, который вовсе не симбионт.

«Прибью паршивца!» — с чувством выдал я, обращая гневный взгляд на него. Но бестолку, понятно. Потешающейся нечисти от таких взглядов ни холодно ни жарко.

— Вот же зараза! — выдал я вслух. И от избытка обуревающих чувств поднял немалую кружку пива и залпом её опустошил. Полегчало… Но нисколько не приблизило к пониманию того что же мне теперь делать.

— Ты чего, Кэр? — удивлённо воззрился на меня Вельд, не донеся до рта пивную кружку, из которой только собрался сделать добрый глоток.

— А, пустое! — отмахнулся я от него, опомнившись и досадливо поморщившись. И попытался отбрехаться от, кажется, не поверивших моему заявлению парней, недоверчиво уставившихся на меня: — Подумалось тут кое‑что… Не шибко радужное… Ну да не важно.

Рыжий пожал плечами, и вспомнив о так и не донесённом до рта пиве, немедля исправил это недоразумение. А Гэл, тот и вовсе быстро потерял интерес к тому что меня так гнетёт и опять чему‑то своему заулыбался. Отстали от меня, в общем. Чему я был только рад. Ведь никакие друзья мне здесь не помощники. Самому с такими своими проблемами справляться надобно, ибо мне с ними жить. С этими девушками — проблемами, в смысле.

Невероятная запутанность всей этой ситуации с вроде как невестой и якобы бесправной любовницей в который уже раз заставила меня неслабо закручиниться. Аж жизнь стала восприниматься в каких‑то мрачно — серых красках… Что, впрочем, не помешало мне разобраться с делами насущными. К полудню мы управились с закупкой припасов, а ещё спустя несколько часов и известили всех кого нужно о завтрашнем выступлении отряда.

Часть третья

Поход мы выступили как обычно — рано поутру. И двигались в своём обычном темпе, пока вечером шестого дня не встали на стоянку близ давно заброшенной водяной мельницы. Чей серый каменный остов отчётливо проглядывал сквозь высокие заросли камыша, разросшегося по краям приличных размеров пруда. Пусть до заката вполне можно было проехать ещё пару — тройку миль, но решили остановиться на ночёвку здесь. Очень уж нам сразу приглянулось это место. И вода рядом, и, считай, готовая дозорная вышка имеется, с которой хорошо просматриваются все окрестности, и тут можно с лёгкостью разместить весь наш немалый отряд. Да ещё и лошадям имеется где попастись вволю.

Реально — хорошее место. Так посчитала и Хисса, явившаяся много позже. Она только увидела пруд — и сразу поспешила к нему, да давай туда — сюда ходить по берегу, нещадно ломая камыш, и высматривать — не водится ли какая рыбка там. А та — нет чтоб затихариться, да быстренько уйти на глубину, начала в наглую плескаться прямо перед носом у демонической кошки! Что вызвало у Хиссы закономерную реакцию — она, обрадованная, рванула ко мне. Рыбачка…

Ну что с ней сделаешь? Пришлось мне, несмотря на то что уже начало смеркаться, отправляться на рыбалку. И не одному, или там с Питом, а с призванной на подмогу Кейтлин. Нет, наглушить рыбы с помощью нестабильных стихиальных накопителей я и сам могу, да вот проблема — как затем добраться до неё?.. Пруд‑то это всё‑таки не какая‑нибудь крохотная речушка, сачком, пусть и на длинной ручке, не до всюду дотянешься. А лезть в воду нет никакого желания. Не лето чай. Хотя здесь и в самое тёплое время года купание совсем не то, что, к примеру, у нас в Кельме — южном море. Заскочишь только в манящую своей прохладой речку разок сгоряча — так мигом с визгом вылетишь обратно. Жуть как холодно, ага.

Конечно здесь вода должна быть чуток потеплей нежели в быстрой речке, но не так чтобы очень. Пруд‑то рукотворный… И образовался он благодаря тому, что кто‑то обстоятельно завалил каменюками один край глубокой ложбинки, перегородив таким образом русло бегущего откуда‑то с гор ручья. Так что водичка здесь отнюдь не парное молоко, отнюдь. На поверхности это ещё не так ощущается, а на глубине наверняка полная жуть.

В общем хорошо что удалось подбить Кейтлин на это дело. А то ведь она вполне могла проигнорировать мою просьбу о помощи в силу того, что отношения заметно ухудшились после злополучного пира наши. Я ж к ней последние дни и так и эдак подступался — а она даже гладиться не даётся. Такая вот беда…

Пробравшись вслед за торившей нам путь через камыши Хиссой на каменную насыпь — запруду, мы затеяли рыбную ловлю. Оказавшуюся настолько удачной, что словами не описать! Рыбы‑то в пруду оказалось видимо — невидимо! Только знай себе глуши, да ту что покрупней доставай из воды! Причём для этого даже магия оказалась не особо‑то и нужна. Оглушённую рыбу всё одно подносит течением к запруде, через которую перетекают излишки воды и журча стекают вниз, давая продолжение говорливому ручью. Хотя не зря я позвал Кейтлин с собой, вовсе не зря. Сам бы я, к примеру, всплывшего кверху пузом сомяру, огромного как какая‑то коряга, ни по что не вытащил бы на берег без её помощи.

Осчастливив эдакой добычей Хиссу, не преминувшую выразить свою благодарность облизыванием моего лица, в результате чего мне пришлось пару минут утираться рукавом куртки, мы вернулись в лагерь. Не с пустыми руками ушли конечно. Перед тем как оставить моего талиара трапезничать, наполнили отборной рыбой корзину, брошенную Гэлом и Даком. Они ж, чуть ранее, видя наши успехи, не удержались и решили подойти, дабы посмотреть на эдакую рыбалку вблизи. А для отвода глаз корзину прихватили. Вроде как по делу пришли, а не просто так. Да только дойти не сумели. Только на насыпь — запруду поднялись, как один был сбит с ног азартно мечущейся по ней туда — сюда Хиссой, а другой и вовсе, испуганно шарахнувшись в сторону — полетел в воду.

Такой вот у нас вышел чудный вечер. Мне понравилось. Да и Кейтлин, по — моему, тоже. Ибо она чуть оттаяла за время захватывающей рыбной ловли. Так что не зря умные люди говорят, что совместные дела сближают…

А много позже, когда уже практически все в лагере, за исключением конечно выставленных дозоров, улеглись спать, Хисса явила доказательство того что не зря я о ней так забочусь. Несмотря на то что я не отдавал ей посредством ментальной связи приказа сторожить нашу стоянку, демоническая кошка всё же взялась это делать по собственной инициативе. Иначе с чего ей будить меня предостережением о том, что к нам подбирается какая‑то тухлятина?

Я, правда, не сразу сообразил спросонья, что мой талиар подразумевает таким сообщением. Чуть погодя только дошло, что Хисса, с её чутким кошачьим обонянием, скорей всего воспринимает как тухлятину обыкновенную нежить. Похоже, мы по незнанию расположились поблизости от дневного убежища мертвяков, а те, выбравшись из него с наступлением ночи, начали бродить по округе и наткнулись на нас!

Сочтя, что в этом что‑то есть, я сразу отправился будить сильномогучую магессу. А то проспит всё самое интересное…

Жаль самую малость не успел… Пока я спешно одевался — облачался, наш самый дальний дозор, расположившийся на опушке близлежащего леска, заметил что‑то неладное. И, соответственно, сразу же всполошил лагерь, лишив меня тем самым, к большому моему огорчению, превосходной возможности невозбранно ворваться в неурочный час в шатёр своей невесты. Исключительно с целью её ласковой побудки, да. А вовсе не ради осуществления проверки на наличие хвоста, как кому‑то блохастому паршивцу мнится!

Впрочем, я быстро успокоил себя тем, что скорей всего зря расстраиваюсь. Ибо, несмотря на всю соблазнительность такой мысли, всё же крайне маловероятно, что Кейтлин спит там нагишом. Дома — ещё возможно, а в походе — очень навряд ли. Но, тем не менее, проверить это не помешало бы. Да, не помешало бы…

Ну да кого теперь винить? Сам виноват — надо было шустрей собираться. А пенять на нашу ночную сторожу нечего. Молодцы они. Бдят, а не спят в дозоре, всецело положившись на сотворённый моей невестой перед отходом ко сну охранный периметр, перекрывший все подступы к лагерю. А то бы сейчас нежить, на которую магическая сигналка не реагирует, уши‑то им пообгрызла…

Хотя это и не факт. Ведь к стоянке нашей вышли обычные тупые мертвяки. Которые только и умеют что каким‑то невообразимым образом чуять издалека живых людей, а охотничьей сноровкой не обладают. Ни подкрасться по уму не умеют, ни даже густые кусты обойти — так и ломятся через них, треща ветвями и шумя на всю округу. Так что дозорным нашим вряд ли что‑то грозило, даже если бы они спали. Проснулись бы от эдакого шума.

— Что там? — добравшись до меня, отрывисто бросила Кейтлин, сжимающая в левой руке кроткий жезл с пламенеющим камнем.

— Да мертвяки откуда‑то взялись, — просветил я девушку, явно видящую в темноте чуть похуже меня и ещё не разобравшуюся с чем мы имеем дело.

— Простые мертвяки? — чуточку разочарованно переспросила она. И после моего подтверждающего кивка, не говоря больше ни слова, сотворила огромный огненный шар. Да и подвесила его у нас над головами, на высоте примерно сотни ярдов. Светло сразу стало как днём… Даже если смотреть как я — сильно — сильно сощурившись.

— Блин! — произнёс я, поспешно прикрывая ладонью глаза. А затем, протерев их и восстановив таким немудрёным образом зрение, задумчиво заметил: — Кажется мертвечина передумала нападать…

— Да, им явно пришлось не по душе рукотворное солнышко, — согласилась со мной Кейтлин, наблюдающая ровно тоже что и я — спешно убирающихся с открытого пространства под сень ночного леса мертвяков.

— И что теперь с ними делать?.. — задал я вполне логичный вопрос, обращаясь в общем‑то в первую очередь к себе.

— Оставить всё как есть до утра, — пожала плечами магесса, явно не горящая желанием отправляться средь ночи гонять нежить по окрестным лесам. — А там видно будет.

— Тоже вариант… — пробормотал я, задумчиво чеша в затылке. Не, мне и самому не слишком‑то охота лазать по чащобам в поисках затихарившихся там мертвяков, несмотря на невеликую опасность этого предприятия, но… но оставлять всё как есть отчего‑то претит. У меня какая‑то стойкая неприязнь развилась к нежити после побоища с ней в подземельях особняка семьи ди Гетав. Как увижу эту мерзость, от которой действительно шибает какой‑то тухлятиной, так рука сама сразу непроизвольно тянется к рукояти меча…

— Стайни, это глупо провести остаток ночи гоняясь за тупыми мертвяками, — попыталась образумить меня Кейтлин, каким‑то образом уловив обуревающие меня чувства. Присовокупив ещё к этому: — На меня, во всяком случае, в этом деле уж точно можешь не рассчитывать.

И я, вздохнув, отпустил рукоять меча. Ведь как бы ни хотелось покрошить нежить, а оставлять Кейтлин одну никак нельзя. Может кто‑то очень хитрый и коварный, нарочно натравивший на нас мертвяков, только этого и ждёт чтоб добраться до одной обольстительной демоницы и похитить её… Может, конечно, я, обжегшись на молоке, и на воду теперь дую, но всё же исключать такой вероятности нельзя.

Посмотрев на неуклюжую нежить, шатающуюся по наполненному густыми тенями лесу и явно только и ждущую того когда погаснет неожиданно возникшее на небосводе солнце, я почесал в затылке. И меня осенило! Можно ведь не самому мотаться, а отправить разобраться с незваными гостями Хиссу! Ей явно не составит труда извести всю эту мертвечину наводнившую близлежащий лес.

Сказано — сделано. Пять минут не прошло, как мой талиар занялся сокращением поголовья тутошней нежити. Правда, поначалу Хисса заартачилась было, не проникшись желанием гонять мертвяков и отправив в ответ на мой ментальный посыл пренебрежительную мысль, что, дескать, эта дохлятина несъедобная, а значит и охотиться на неё нет никакого смысла. Пришлось мне пойти на хитрость, да вроде как поделиться с демонической кошкой своей тревогой на счёт того, что привело сюда мертвяков. Не иначе они прознали о том, что тут, на берегу пруда, имеется целая груда вкусной рыбки… и теперь хотят подобраться к ней…

Тут‑то и пришёл последний час нежити. Вернее даже не час, а немногим более четверти его. Этого времени Хиссе с лихвой хватило для того чтоб подчистую извести всех мертвяков. И в лесу, и там откуда они пришли — и в каком‑то брошенном селении, которое демоническая кошка описала в посланном мне образе — мысли как нехорошее место.

Затем успокоенная Хисса вернулась к нашему лагерю. На дамбу. Где её дожидались я и Кейтлин. Нам же пришлось отправиться сторожить рыбу… Ибо кошка ни в какую не соглашалась оставлять её без присмотра.

Вернувшаяся Хисса сразу направилась к пруду. Передние лапы брезгливо отряхнула и вроде как помыла — едва касаясь их подушечками водной глади. И довольная собой подошла к нам. Приблизившись же, с нескрываемым подозрением покосилась на Кейтлин и сразу же груду рыбы кругом обошла, внимательно осматривая её и не иначе как пересчитывая. После чего на мгновение озадаченно замерла. А затем ещё лапой кучу поворошила, проверяя её на предмет образовавшихся в её середине пустот. Однако ничего такого не нашла и вновь с подозрением посмотрела на Кейтлин, будучи похоже не в силах поверить, что та в её отсутствие не стащила хотя бы одну из таких замечательно — вкусных рыб.

— Да не брала я твою рыбу, не брала! — возмущённо заявила Кейтлин в ответ на такие взгляды демонической кошки, и я не сумел сдержать улыбки. Которую моя невеста закономерно увидела. Увидела, фыркнула, да гордо подбородок задрала и в лагерь стремительно пошагала.

Не скрывая уже улыбки я подмигнул Хиссе и отправился следом за Кейтлин с мыслью — раз уж возникшая проблема благополучно решена, то почему бы не поспать ещё малость?..

Похоже все думали так же как и я. Потому как стоило только сильномогучей магессе убрать с небосвода сотворённое ей солнце, как народ сразу начал разбрёдаться по шатрам. Досыпать, ясно.

А утром наш отряд, словно ни в чём ни бывало, отправился дальше по старому торговому тракту. И никто даже не пошёл посмотреть на растерзанную Хиссой нежить. То ли люд у нас страсть какой нелюбопытный собрался, то ли всем с избытком хватило того мертвяка, с оторванной головой и развороченным чудовищными когтями туловищем, что валялся у самой дороги, прямо на пути нашего каравана. Там не только непривычные к такому зрелищу Гэл с Даком позеленели, но и кое‑кто и из бывалых наёмников сбледнул с лица, на него глядючи… Можно сказать один я безучастным остался. Не то по причине своей нечеловеческой природы, не то оттого, что видывал и кое‑что похуже. Например то, что остаётся после трапезы упырей…

Однако всё оказалось зря. Как не воротили морды наёмники, а пришлось им столкнуться с мертвечиной, так сказать, лицом к лицу. Ибо, проехав немного дальше по тракту, начавшему извиваться, огибая выступающий горный отрог, наш караван встал. Заупрямились животные, не желая ступать по частям человеческих тел, коих тут, близ небольшого покинутого селения, валялось в избытке. Хисса похоже здесь славно повоевала… Пришлось подчиненным Джозефа Тирага бросать жребий, а затем — парочке самых невезучих убирать с нашего пути растерзанных мертвяков.

— А нежить‑то, похоже, недавно совсем поднятая… — обратил я внимание Кейтлин на тот довольно таки примечательный факт, что те мертвяки что поцелей выглядят не шибко внушающе. Как явно только начавшие свою трансформу в полноценную нежить.

— Да, очень похоже на то… — задумчиво молвила она в ответ, без особого пиетета разглядывая куски человеческих тел, убираемые в сторонку сопящими и сдавленно ругающимися наёмниками — работниками.

— Заглянуть может в это селение, проверить что там, да как, пока дорогу чистят? — предложил я, кивнув в сторону прилегающей к тракту деревеньки. Некогда в силу своего выгодного расположения довольно богатой, судя по хотя бы по тому что окружает её не обычный деревянный тын, а полноценная каменная стена, пусть и не высокая совсем и не толстая.

— Зачем? — пожала плечами Кейтлин. — Если, как ты говоришь, твой талиар извёл тут всю нежить подчистую?

— Место там Хисса почувствовала какое‑то нехорошее… — поделился я с девушкой впечатлениями демонической кошки. — Так что не помешало бы посмотреть что это такое. Чтоб на обратном пути не натолкнуться на новый выводок нежити…

— Вот умеешь же ты, Стайни, работать головой когда надо… Жаль только что в остальное время — что совой об пень, что пнём об сову… — как‑то странно посмотрев на меня, едва слышно изрекла в ответ на это Кейтлин.

— Что?.. — недоумённо нахмурился я, не поняв ничего и заподозрив в этом какую‑то хитрую подначку.

— Говорю — ты прав, считая, что нам следует проверить это нехорошее место, — дёрнув уголком рта, быстро вернула леди разговор в прежнее русло, и поворотила коня в сторону отсутствующих ворот покинутого селения.

Мне ничего не оставалось кроме как последовать за ней, что я и сделал. Тронул своего геройского белого коня, да заехал в покинутое селение. Отметив при этом такую деталь, что имевшимся здесь воротам не приделали ноги какие‑нибудь ушлые людишки, шастающие по Палорским горам в поисках чего бы то ни было, что можно продать на торгу, а банально вынесены внутрь мощным ударом. Причём не ударом какого‑нибудь тарана. Тут явно применяли магию, судя по тому, что деревянные воротины разбиты буквально в цепу и разнесены по значительному пространству. А кому могло понадобиться это делать — непонятно… Легко же можно было просто открыть ворота. Или вообще избрать другой путь для проникновения в деревеньку, ведь окружающая его стена из нетёсаного камня порушена во многих местах, а потому никакой преградой не является. Ну разве что для повозок, которым сложно проехать через каменные завалы…

Но это я так, мимоходом отметил, не став концентрировать на всём этом своего внимания. Ведь судя по тому, что уцелевший кус толстенного воротного бруса уже частично врос в землю, всё это дело очень давних дней. Нас никаким боком не касающихся. Явно тот маг, показавший на беззащитных воротах свою силушку, не сидит здесь долгие годы, нас дожидается.

— А здесь действительно была богатая деревенька… — не удержался я от замечания, когда мы проехали дальше и обнаружили аж три полуразвалившихся постоялых двора и вдобавок к ним — таверну.

— Так место тут было хорошее, торное, — вроде как пояснил Джегар, едущий чуть позади меня и возглавляющий процессию держащихся плотной группой телохранителей Кейтлин.

— Хватит болтать! — одёрнула нас остановившая Пруффа магесса. И бросила сквозь зубы: — Посмотрите‑ка лучше сюда…

Заинтригованные, мы подъехали поближе к чуть вырвавшейся вперёд Кейтлин. И чуть не в один голос выругались, увидев то, что чуть ранее узрела моя невеста. За покосившимся забором, на заднем дворе таверны была намалёванная здоровущая кроваво — красная пентаграмма! Да с пятью короткими столбами в основании искривлённых лучей, усеянных непонятными рунными знаками! А к тем, так сказать, опорам, цепями приточены люди! Мёртвые люди… С искажёнными от немыслимых страданий лицами, рвущиеся изо всех сил из сдерживающих их пут…

— Гля кось, а там вон ещё одна… — нарушил молчание в которое мы погрузились возглас помощника Джегара — Лютера Тибри и все повернули головы в указанном им направлении. Чтоб увидеть в другом дворе точно такую же пентаграмму с кривыми лучами и без какого‑либо ограничивающего круга. Единственное — эта совсем старая была… Кровь, да кровь, а не похожая цветом краска, которой она была начертана почернела, запеклась, и перестала быть так отчётливо видна. А короткие столбы, закопанные видимо недостаточно глубоко, сильно покосились под грузом прикованных к ним выбеленных скелетов…

— Спасибо, Лютер, — поблагодарила его Кейтлин. — Эту я как‑то из виду упустила. Видимо потому, что она, в отличие от первой, уже практически не испускает эманаций смерти…

Я к прислушался к своим ощущениям и согласно кивнул. Действительно, всё так и есть как говорит демоница. Недавняя пентаграмма куда сильней источает эманации тьмы… Хотя и старая пробирает неслабо. Даже странно, что я сразу не почувствовал ничего…

«Похоже постоянное пребывание близ невероятно мощного источника магических эманаций весь нюх мне на это дело отбивает…» — посетовал я про себя, косясь на свою не подозревающую ничего невесту.

— И на кой кому‑то понадобилось тут подобное злодейство творить?.. Да ещё и не один раз?.. — проворчал Джегар.

— Ну затеяно всё это явно неспроста… — задумчиво молвил я, не выдержав гнета взглядов, обратившихся отчего‑то на меня. — Не иначе кто‑то не желает, чтоб люд лишний раз совался сюда… С этой целью и развёл здесь мертвяков… Для чего ему и понадобился круг обращения ко Тьме… И в первый раз, и сейчас, когда, видимо, изначально сотворённой нежити по каким‑либо причинам стало недостаточно для превращения всей округи в крайне негостеприимное место.

— Браво, Стайни! Я просто поражена стройностью твоих умозаключений, легко расставивших всё на свои места! — легонько похлопала в ладоши демоница, не упустив возможности подначить меня. Да ещё и не успокоилась на этом зараза такая, а усмехнулась и тихонечко шепнула: — Больше я тебе ни за что не поверю, когда ты опять, по своему обыкновению, решишь прикинуться дурачком.

— Просто мне уже приходилось сталкиваться с чем‑то подобным, — смутившись, сказал я в своё оправдание. И пояснил: — Когда мы в подземелье одного брошенного особняка, кстати говоря, расположенного в этой же стороне, натолкнулись на целую уйму нежити под предводительством лича. Там, оказывается, Тёмные устроили что‑то вроде места обмена с людоловами… С тюрьмой для пленников и тайником с золотом…

— Так может и здесь у них такое логово имеется? — тут же весьма здраво предположил насторожившийся Джегар.

— Да кто ж его знает? Всё может быть, — пожал я плечами.

— Тогда неплохо было бы сыскать его… — осторожно заметил Лютер, косясь на свою госпожу.

— Да, неплохо бы! — поддакнул ему кто‑то из телохранителей.

— Было б это ещё так просто сделать… — со вдохом протянул я, обводя взглядом ряды обветшалых домов. Деревенька‑то хоть и небольшая, но и не в одну улицу всего. Не один день надобно чтоб всю её тщательно обыскать на предмет наличия схронов — тайников… Так как тот фокус, что я провернул с помощью беса в подземелье, здесь полноценно работать не будет…

— А я думала ты только обрадуешься такому предложению… Ты же у нас такой любитель поискать запрятанные сокровища, — не упустила возможности подтрунить надо мной суккуба, ставшая последнее время такой язвительной, что просто страсть!

— Угу, только у нас с Тёмными сильно разнятся понятия о настоящих сокровищах, — кисло улыбнулся в ответ. И прежде чем моя невеста, недоумённо сведшая точеные бровки, поинтересовалась что я под этим подразумеваю, встрепенулся, и обратился к ней: — Кейтлин, сотвори пожалуйста заклинание обнаружения живых!

Умная демоница. Жуть какая умная, этого у неё не отнять. Ей даже ничего не пришлось объяснять — слёту ухватила суть моего предложения. И не говоря ни слова, потянула из ременной петли на поясе пламенный жезл. Да и сотворила в скором времени потребное заклинание, воплотившееся сиреневой дымкой, разлетевшейся от нас расширяющимся кольцом.

Опустив разгоревшийся в результате ей действий жезл, магесса замерла, словно бы прислушиваясь к себе. А потом медленно покачала головой, заявив: — Нет, ничего… Ты ошибся, Стайни, здесь нет других живых людей кроме нас…

— Да это, в общем‑то, и к лучшему, — облегчённо вздохнул я, уже было распрощавшись с надеждами на спокойную охоту. Увы, но обнаружься здесь узники Тёмных, пришлось бы нам разворачивать отряд и возвращаться в Римхол. Не бросишь же спасённых людей на произвол судьбы…

— Так а что делать‑то будем со всем этим? — привлёк наше внимание негромко кашлянувший Лютер, кивая на свежую пентаграмму. — Нельзя же оставить всё это как есть…

— Ну, по хорошему следовало бы дёрнуть сюда отцов — инквизиторов… Чтоб они тут всё осмотрели и провели, как полагается, ритуал очищения… — начал вслух размышлять я.

— И когда они сюда доберутся? Через полторы декады? — скривилась будто отведавшая кислого яблока демоница, не питающая горячей любви вообще к Святой Церкви, а к Инквизиции — в особенности.

— Да, ждать нам их здесь не вариант… — почесав в затылке, вынужден был согласиться я. Мне как‑то тоже не особо желалось сталкиваться с отцом — предстоятелем Мортисом и его людьми в таких обстоятельствах. Опять достанут своими разбирательствами, как в прошлый раз…

— Ну так что? — поторопила меня моя невеста, явно желающая поскорей разобраться со всем и убраться из этого неприятного места.

— Обойдутся моими зарисовками, — поразмыслив ещё малость, махнул я в конце концов рукой. — В конце — концов что они не видели в таких тёмных ритуалах?..

— Может, установить ещё здесь какую‑нибудь магическую сигналку на всякий случай? — предложил Джегар. — Нам же ещё возвращаться этим путём…

Кейтлин задумалась ненадолго, а потом тряхнула головой: — Нет, не стоит. Слишком много времени уйдёт, чтоб она получилась незаметной. — После чего обронила загадочную фразу. — Обезопасим тылы иначе. — И направила Пруффа к выезду из превращённого в рассадник мертвяков селения.

— Что ты хочешь сделать? — негромко поинтересовался я, когда моя невеста, выехав на тракт, остановилась и велела каравану начать движение.

— Просто сжечь тут всё, — пожала она плечами, и создав «Тиски Воздуха» подхватила ими собранные наёмниками части растерзанных Хиссой мертвяков и перенесла их за ограду селения.

— Хм, тоже вариант… — счёл я вполне здравым такое решение. Место это ещё нужно будет очистить Светом, но это можно будет сделать и позже. Пока хватит и выжигания скверны. И прятаться мертвякам от обжигающих солнечных лучей негде будет. Хоть дома, поставленные здесь, по большей части из камня, но дерева в них тоже хватает. Выгорят так, что останутся одни только голые остова, практически не дающие тени.

Кейтлин понадобилось довольно много времени на подготовку — как бы не полчаса. Но оно и к лучшему — наш караван успел убраться на достаточное расстояние до того, как с небес хлынул огненный ливень… Моментально затопивший деревеньку пламенным морем. Нам, хоть мы и отъехали от неё заблаговременно, пришлось податься ещё дальше — ибо от гудящего за тыном пламени начал идти нестерпимый жар. А затем до нас донёсся жуткий, пробирающий до костей вой… Довольно быстро оборвавшийся, впрочем.

— Что это было?! — встревоженно вопросил Джегар.

— Кажется там скрывалась ещё какая‑то нежить. Причём, видимо поумней обычных мертвяков, раз догадалась ночью спрятаться от Хиссы… — огорошила нас магесса.

— Не, не стоило ей там прятаться… — помолчав немного, покачал я головой, глядя превратившуюся в один огромный костёр деревеньку, пламя над которой поднималось как бы не на дюжину человеческих ростов.

* * *

Больше никаких задержек в пути не случилось и уже на следующий день мы оказались у нашей цели — драконьего логова. Конечно, не прямо к нему подкатили, ибо для этого пришлось бы сделать немалый крюк, огибая высокий горный отрог, но всё же достаточно близко. По грубым прикидкам — осталось часа четыре ходу пехом. А как там на самом деле выйдет, то, понятно, потом видно будет. Горы это всё ж таки не равнина, где куда хочешь — туда и иди.

Впрочем, лично я был даже рад предстоящей прогулке. Хоть ноги размять удастся, а то страсть как надоело уже ехать верхом.

И в своём мнении, я, похоже, был не одинок. Судя по тому, что Кейтлин не погнала отряд дальше, когда наши следопыты принесли весть о том, что мы обмишурились малость, заехав совсем не с той стороны. Крылатый ящер‑то, оказывается, на противоположном склоне горного отрога обосновался…

Но тут ещё, наверное сыграло свою роль то, что до собственно Палорского хребта, где горы действительно становятся трудно преодолимыми, оставалось ещё далеко. Здесь же перебраться на другую сторону вообще не проблема. На своих двоих во всяком случае. И даже ночью. Особенно если воспользоваться эликсирами «Ночного глаза» или магическим зрением.

Да, решив не тратить время попусту, мы той же ночью, после полуночи, отправились на охоту. Чтоб рано поутру и извести огромного злобного дракона.

Прогулка вышла славная — к концу путешествия у меня аж ноги гудели. Хотя вроде с чего бы? Ведь вторую половину пути мы спускались по склону, а не тащились на подъём…

Ну да так или иначе, а мы добрались до своей цели. Отдышались, осмотрелись, да поставили небольшой полотняный шатёр на выбранном мной месте неподалёку от драконьего логова. Нет, мы не оборзели в конец, решив расположиться там на отдых. Просто нужно было скрыть кое‑что от драконьих глаз.

Плотное, с пропиткой, полотно, специальное подобранное на этот случай, не пропустило не лучика света. А было его немало… Когда Кейтлин выжигала в каменной толще приличных размеров нору. Убежище для меня, куда я могу юркнуть удирая от дракона.

Потом, правда, магессе ещё пришлось повозиться с сотворением магического эффектора, создающего несильный но стабильный ток воздуха в сторону от драконьего логова. Чтоб ящер не учуял резкого запаха жжённого камня и не насторожился.

Шатёр мы затем убрали, и, сложив, всучили Гнату и Крилу. Которые собственно и притащили его сюда. Ну и отправили прочь наших помощников. В смысле — обратно в лагерь. Ведь делать похожее укрытие для моей невесты не понадобилась. Нашлась для неё небольшая пещерка в нескольких сотнях ярдов выше и чуть правее по склону. Там же и для Хиссы места хватило.

До наступления рассвета мы ещё успели перекусить, да передохнуть с полчасика. А потом разошлись по своим местам… Кейтлин, понятно, расположилась у своей пещерки и начала создавать «Воздушный смерч», а я поднялся от выжженной норы до драконьего логова, внимательно осматривая свой путь на предмет наличия препятствий, и встал у широкого скального разлома. И стоял там, поёживаясь от всё усиливающихся порывов холодного ветра пока висящий на цепочке кличчер не уколол меня резко испущенным разрядом.

«Пора!» — понял я, и бросив последний взгляд на предрассветное небо, на котором крутился огромный тёмный вихрь, направивший свой жуткий хобот — жерло прямо на меня, глубоко вздохнул и взвёл стреломёт.

Шаг вперёд с поворотом, и выстрел! Прямо в тёмную утробу пещеры! И резко податься назад, укрываясь за краем скалы!

— Гда — дах! — донёсся до меня чудовищный грохот разорвавшегося кристалла — накопителя, совсем недавно щедро напитанного стихиальной энергией одной могущественной магессой. Чересчур щедро… Ибо шандарахнуло так, что я едва не оглох! Да чуть не упал на колени от сотрясения скалы! А уж сколько наглотался каменной крошки и пыли, ударившей из пещеры на полторы сотни ярдов вдаль…

Насилу откашлявшись и оттерев глаза, я вернул сорванную со шлема личину на место. И, пользуясь тем, что сотворённый моей невестой смерч быстро всосал в себя всю пыль, заглянул в очистившуюся пещеру. Но спешащего из неё дракона не увидел…

Помедлив чуть, я повторно взвёл стреломёт. И сделал ещё один выстрел… Ну а что ещё оставалось делать? Кейтлин долго смерч не удержит — нужно срочно вытаскивать дракона наружу.

— Гда — дах! — грохнуло не хуже прежнего и скалу неслабо затрясло. Разве что пыли в этот раз вымело куда как поменьше… Но тоже немало, немало…

Вот только обретающемуся там дракону — хоть бы хны! И в этот раз не вскочил с яростным рёвом! То ли ящер заподозрил ловушку, то ли его там вообще нет… Хотя наши следопыты видели как он вечером залетал в пещеру. Неужели ночью куда‑нибудь умотал? Или его жилище имеет ещё один, неизвестный нам, выход?..

Соваться в драконьего логово, где обозлённое чудовище может меня попросту раздавить, мне, понятно, не хотелось. Но пришлось… Иного выхода я не видел. Нужно же разобраться в чём тут проблема и куда делся дракон…

Ступая очень осторожно, и будучи готовым в любой миг развернуться и сломя голову броситься прочь, я прокрался в пещеру. В большую, очень большую пещеру… И пройдя по ней всего ничего — наткнулся на мирно спящего дракона!

— Глухой он что ли?.. — остановившись как вкопанный, растерянно пробормотал я. Да тут же помотал головой. Глухой не глухой, а сотрясение камня обязательно ощутил бы. Да и набившуюся в нос пыль точно не смог бы проигнорировать.

Обнажив на всякий случай меч, я подкрался к дракону чуть поближе. И прислушался к его дыханию. Но ничего не услышал… Уши‑то после пары близких громких разрывов словно ватой забиты! Досадливо промотав головой, я облизал пересохшие губы и сделал ещё пару шажочков к чудовищу. А затем меч медленно приподнял… И собравшись с духом, резко ткнул остриём клинка прямо в находящуюся на уровне моих глаз ноздрю! Да тут же опрометью бросился прочь! Быстро, впрочем, начав замедлять движения ног, а у выхода из пещеры и вовсе остановившись. Ведь дракон не взревел разъярённо, не подскочил и не бросился следом за мной, а как лежал — так и лежит. Даже глаз не открыл.

Окончательно осмелев я вновь подошёл к крылатому чудищу и, стянув с левой руки перчатку, безбоязненно приложил ладонь к его носу. Постоял так какое‑то время, но биения огромного драконьего сердца не ощутил…

Хмыкнув, я убрал руку. И поторопился к выходу из пещеры. Кейтлин же там волнуется, наверное, уже! А сигнала кличчером не подать — не оговорен у нас такой случай…

Ускорившись чуть, я быстро домчался до магессы. А подбежав, торопливо произнёс: — Развеивай смерч, он не понадобится!

— Что, дракона в пещере нет? — с досадой высказала возникшую у неё догадку Кейтлин.

— Да нет, там он, — помотал я головой. И добавил: — Только ловить его смерчем не надо.

— Как это не надо? — не поняла девушка.

— Да вот так, — пожал я плечами. И рассмеялся: — Он, видать, как прознал, что мы на него охотиться собрались, так сразу лёг и помер от расстройства!

— Что ты несёшь, Стайни? — сведя бровки, сердито вопросила моя невеста.

— Да сама сходи посмотри если не веришь, — предложил я ей.

Демоница мне, ясно, не поверила. Развеяла смерч и сразу же направилась к драконьему логову. Ну и я понятно потопал с ней.

— Но как же так?.. — растерянно обратилась ко мне Кейтлин, когда мы добрались да разлёгшегося на полу пещеры ящера.

— Да похоже на то, что у него разрыв сердца приключился, когда накопитель неожиданно жахнул него под носом, — высказал я самое логичное на мой взгляд предположение. И попинав сапогом возвышающуюся над нами тушу, добавил: — Вон он какой здоровущий был… старый небось совсем…

Обойдя подохшего дракона кругом, мы остановились.

— Нужно подать сигнал нашим, — решила Кейтлин чуть погодя. И задействовала свой кличчер, вызывая со стоянки наёмников. Ну и всех остальных тоже. Я же начал осматриваться в пещере на предмет поиска имеющихся в ней сокровищ. А Хисса, покрутившись возле нас, да попробовав куснуть дракона за чешуйчатую лапу и поняв что ничего интересного не ожидается, широко зевнула и свалила в рощу неподалёку. Спать. Она ж ночное создание, а день уж наступил.

Не найдя в драконьем логове ничего достойного внимания, я разочарованно отступился от своей идеи поиметь прибыль сверх трофеев с поверженного дракона. Оно конечно и так неплохо выйдет — хоть дракон и не магический — зато целый совсем, но всёгда отчего‑то хочется большего…

Мы выбрались из пещеры на совсем крохотную площадку перед ней и остановились там в ожидании своих людей. Решить же надо — таскать добычу к лагерю через отрог, или проще будет перегнать фургоны на эту его сторону, пусть и потратив на это дело лишний день.

Нагнанные магией Кейтлин тучи совсем уж рассеялись к той поре и снаружи оказалось на диво светло. Чутка мешал слабый туман, повисший над окрестностями ниже, но не так сильно чтоб я не смог разглядеть чуть поодаль, в стороне вьющуюся по склону дорогу. И какой‑то форт. Довольно сильно разбитый…

Переглянувшись с бесом, мы одновременно кивнули, подумав очевидно об одном и том же.

— Стайни, только не говори мне что ты собрался идти искать там сокровища! — фыркнула Кейтлин, заметившая как я сделал стойку.

— А почему нет? — недоумённо уставился я на неё.

— Да потому что никаких сокровищ там по определению быть не может, — просветила меня моя невеста. И махнула рукой в сторону пресловутых развалин: — Даже отсюда видно, что это чисто военное сооружение.

— Ну, похоже на то, — не нашёлся я что на это возразить, глядя на действительно похожие на какой‑то пограничную крепостицу или форт развалины. И заметил: — Однако осмотреть их всё равно не помешает…

— Возможно, — не стала спорить со мной девушка. Заявив однако сразу же: — Вот только я не разделяю твоего желания лазать, да ещё без какого‑либо ощутимого толку, по всяким руинам, что того и гляди развалятся. А разделяться нам пока не стоит… Так что дождёмся наших людей — тогда иди куда хочешь. — И преспокойно усевшись на поднятый со склона и перенесённый к нам поближе «Тисками Воздуха» здоровущий камень, начала расстёгивать поясную сумку, в которой обычно книгу — другую таскает.

«Да это ж сколько ждать придётся! Пока людишки ваши доберутся до нас часа четыре пройдёт, не меньше!» — взвыл изнывающий от нетерпения бес.

«Это точно!» — поддакнул ему я, расстроенный до чрезвычайности заявлением одной зловредной демоницы. Знает, зараза, что как ни крути, а одну я её не брошу… Вот и пользуется этим…

Ещё раз вздохнув, я осмотрелся вокруг, ища место куда тоже упасть. В ногах‑то, как говорится, правды нет…

— Кейтлин! — едва только найдя где мне примоститься, встрепенулся я, озарённый вдруг пришедшей одной идеей. Да делано простодушно обратился своей невесте, поднявшей на меня взгляд своих очей нечеловеческих прекрасных: — А может всё‑таки сходим, проверим эти развалины? Вдвоём… Вдруг да отыщем чего? — И прежде чем девушка успела отказаться, щедро предложил ей: — Я в этом случае даже готов выделить тебе долю в найденных мною сокровищах.

— Да какие сокровища, Стайни? — закатила глаза демоница, тянущая из сумки книгу в переплёте лунного серебра. И повторила свои доводы в пользу отказа от осмотра обнаруженных мною руин: — Не хранят в таких сооружениях ни злато, ни даже серебро. Там обычно лишь злые порубежники с вострым железом сидят, и всё. А сейчас вообще ничего нет — только камни.

— Вижу не веришь ты в мои кладоискательские таланты… — обиженно протянул я, продолжая затеянную игру.

— Какие ещё к демонам таланты? — фыркнула Кейтлин. — Тебе просто пару раз повезло!

— Дело не в везении, — запальчиво возразил я ей, развивая интригу. — А именно что в моей уникальной способности! Кладоискательской!

— Не бывает таких способностей, Стайни! — ожидаемо не купилась на эту уловку демоница.

— Ты в этом абсолютно уверена?.. — коварно подначил я её.

Кейтлин, оставив в покое книгу, призадумалась. Очевидно моя уверенность немного сбила её с толку. Но потом она упрямо мотнула головой и решительно заявила: — Не морочь мне голову! Не бывает таких способностей! Ни у людей, ни у демонов, ни у кого!

Я сделал вид, что слова девушки заставили меня смешаться. А потом… Потом с отчётливо слышимым упрямством и какой‑то детской обидой выдал:

— Спорим, что бывает? И именно с её помощью я клад отыщу?

— И на что же? — с явным интересом осведомилась она, похоже в результате моих нехитрых действий окончательно уверившись, что единственное что стоит за моими словами, так это ослиное упрямство и желание втянуть её в своё бессмысленное занятие.

— А… А на два твоих страстных поцелуя! — выдержав крохотную паузу на редкость хладнокровно ответствовал я.

— Что? — возмутилась было она. И гневным взглядом меня ожгла. А, потом нахмурившись и бровки вместе сведя, недоумённо вопросила: — А почему именно на два?..

Я не стал ничего на это отвечать. Напустил на себя гордый и неприступный вид и промолчал. Ну не говорить же ей, что брякнул так чисто по развившейся в последнее время от походов по рынку привычке просить как минимум вдвое больше чем хочется получить?

Кейтлин же, посверлив меня ещё некоторое время негодующим взглядом, вдруг криво заулыбалась. Чем немало насторожила. А потом сложив лапки, елейным голоском произнесла: — Хорошо Стайни. Если явишь мне доказательства существования у тебя несуществующей в принципе кладоискательской способности, то ты получишь желаемое. Но если нет… — И выдержав паузу испустила делано — расстроенный вздох: — То тогда мои поцелуи… страстные… которые ты так жаждешь получить… достанутся Мэджери… Прямо у тебя на глазах! — И блеснув глазами и быстро потупившись, коварно вопросила: — Как тебе такой заклад?

— Так, значит, да?.. — прошипел я, без всякой игры вскипев от негодования. И, вроде как чуть посомневавшись, руку ей всё же протянул, да сердито бросил: — Договорились!

— Договорились! — немедля торжественно пожала её моя откровенно улыбающаяся невеста, кажется ничуточки не сомневающуюся в своей победе. Ну так я ж старался! Старался охватившие меня сомнения максимально натуралистично изобразить!

«Эх ты, балбес, надо было на что‑нибудь поинтересней спорить… Такой шанс профукал…» — укорил меня недовольно сопящий бес.

«Не, рогатый, на что‑то серьёзней моя невеста ни за что не согласилась бы. И единственное что я бы тогда получил — так это по лицу, — мотнул я головой. И заметил назидательно: — Не шаришь ты, бес, похоже, в этом деле ни шиша. Девушек нужно подманивать потихонечку — как самую осторожную здешнюю рыбу — хариуса. Чтоб не спугнуть».

— Так что, Стайни, идём тогда? — быстренько убрав книжку назад в сумку и поднявшись с камня, обратилась ко мне моя невеста, судя по блуждающей по её прекрасным губам улыбке уже предвкушающая сладкий миг торжества надо мной.

— Конечно идём! — с напускной бравадой провозгласил я, но при этом замешкался с немедленным выдвижением к руинам. Якобы решив поправить сдвинувшийся наколенник… А на самом деле… На самом деле — понятно для чего.

Распрямившись же, я отчетливо покраснел. Ибо Кейтлин, оставшаяся стоять на месте, склонив голову на бок смотрела на меня сощурив один глаз. А потом выразительно так ткнула пальчиком вперёд, указывая моё обычное, после одного приснопамятного случая, место в нашей паре. Первое.

Не сумев удержаться от расстроенного вздоха, оттого что моя хитрость не сработала и мне таки не удастся во время предстоящей прогулки насладиться восхитительным зрелищем потрясающе длинных и стройных ножек Кейтлин и её великолепного зада, просто неприлично обтянутого штанами, я протопал мимо обольстительной демоницы и направился к развалинам.

А прогуляться нам пришлось добро. Это только казалось, что развалины находятся совсем рядышком — буквально рукой подать, а на деле топать до них пришлось как бы не целый час. Ну тут ещё повлияло то что идти нам пришлось отнюдь не по ровной дороге, и даже не по натоптанной тропке… Но тем не менее мы осилили дорогу и добрались до заманчивой цели.

— Действительно, не иначе форт какой‑то порубежный был… — констатировал я, когда мы очутились у руин.

— Я тебе так сразу и сказала, — с нотками превосходства в голосе заметила моя обольстительная спутница.

— Так я и не спорил с тобой, — миролюбиво произнёс я, пребывая в крайне хорошем расположении духа. И решив не искать нормальный вход в крепость — ворота там какие‑нибудь, направился прямиком к зияющему в стене пролому. Забрался на вал камней и остановившись там, негромко бросил замешкавшейся чего‑то Кейтлин: — А тут неслабо когда‑то повоевали…

— Да, неслабо, — согласилась со мной девушка, поднявшись следом за мной на останки крепостной стены и покрутив туда — сюда головой.

По сути от невеликого форта уцелели: лишь пара стен, да одна угловая башня. Остальное же всё превратилось в груду камней. Размётанных по округе и вынесенных даже мощным ударом магии на проходящую рядом с фортом дорогу.

— Ну и где тут сокровища искать, Стайни? — насмешливо обратилась ко мне Кейтлин, обозрев эти унылые каменные развалы, кое — где уже поросшие редкой травой.

Я озадаченно почесал в затылке. С поисками‑то здесь и впрямь определённый затык… Никакое слуховое зрение не поможет — тут пустот меж навалов камней многие тысячи. Но сдаваться сразу я не стал — не в моих это принципах. И неопределённо сказал: — Сейчас посмотрим…

Да, перебравшись через преграждающий нам путь вал, приблизился к левому краю пролома в стене и вскарабкался по её зубчатому краю, превратившемуся в неплохую лестницу, на уцелевшую башню. Кейтлин там, наверху бастиона, подождал, у уходящего вниз тёмного провала, разглядывая оплавленные зубцы башни. Так сразу и не поймёшь кто тут развлекался — маг или огнедышащий дракон…

— Ты хочешь залезть внутрь? — спросила Кейтлин, когда забралась ко мне и увидела что я стою у лишённого люка хода во внутренние помещения башни. А когда я утвердительно кивнул, тотчас же предупредила: — Там ведь вполне может обитать какая‑нибудь нежить, поджидая в темноте всяких незадачливых кладоискателей…

— Да что нам, славным победителям драконов какая‑то нежить! — с пафосом провозгласил я, задрав подбородок. — Не совладаем с ней что ли?

Кейтлин на подначку не повелась. Фыркнула только. И я рассмеялся. Но, само собой, не полез немедля внутрь башни, а принялся швырять туда камни.

— Ты чего делаешь, Стайни? — изумлённо вопросила демоница, глядя на это дело. — Мертвяков что ли выманить пытаешься? Так это бесполезно! Как не шуми, а на солнечный свет они не полезут.

— Запусти лучше туда светляка посильней, — попросил я, воспользовавшись слуховым зрением и составляя с помощью беса визуальный образ внутренних помещений.

Кейтлин, пожав плечами, и видимо не сочтя мою просьбу сколь‑либо обременительной для себя, выполнила её. Запустила в утробу башни такого яркого светляка, что если его увидит какой мертвяк, то у него сразу вытекут глаза.

— Нет там никого, — сбросив вниз ещё несколько увесистых камней констатировал чуть погодя я. Ведь абсолютно никаких изменений на прилежно создаваемом нечистью плане — макете не обнаружилось. Не сдвинулось в помещениях ничего, отреагировав на появление источника яркого света.

— Ну если ты так говоришь, Стайни… — с явственным сарказмом произнесла моя невеста, на которую похоже не произвела должного впечатления использованная мной методика обнаружения нежити.

— Ага, говорю, — подтвердил я. И смело потопал вниз по каменной лестнице, на которой вполне могут разминуться два человека. Стреломёт правда сперва с плеча снял, снарядил стрелками несущими «Молот Воздуха» и взвёл. Так исключительно на всякий случай.

Кейтлин, не дожидаясь особого приглашения, двинулась за мной. Светляка только сотворила пожирней, подвесила его чуть впереди и выше меня, и двинулась.

— Ну и где твои сокровища?.. — демонстративно оглядевшись по сторонам и уставившись на меня, спросила выразительно выгнувшая левую бровь демоница, когда мы добрались до самого низа башни и обнаружили там лишь совершенно пустое помещение, с валом камней на месте двери выходящей во внутренний дворик форта.

— Сейчас всё будет, — уверил я её, нисколько не смущённый царящей в башне пустотой. Она ж и в былые дни явно не шибко заставлена была.

Ну и дабы не испытывать терпение Кейтлин, повесил стреломёт назад на плечо и направился к завалу на месте входа в башню. И вытащил из‑под камней присмотренную сразу полосу железа — покрытую ржой погнутую дверную петлю. Да и принялся тут же ею по стене бить.

— Ты совсем ополоумел, Стайни?! — сердито вскричала Кейтлин, быстро прикрывшая уши, когда по внутренним помещениям башни разнёсся оглушительный звон,

— Не — а! — помотал я головой, опуская железяку и счастливо улыбаясь. И цапнув девушку за руку стремительно поволок её за собой со словами: — Быстрей идём!

— Ну и? — чуточку сердито вопросила девушка, когда мы, миновав пару малых залов, буквально упёрлись носами в стену.

— Здесь! — с торжеством провозгласил я, указывая пальцем на преграду перед нами, за которой на созданном бесом плане — макете имелась большая полость — как бы не целая комната. И выпустив руку своей спутницы, принялся обшаривать кладку в поисках чего‑либо открывающего ход в потайное помещение.

Кейтлин же постояла немного, посмотрела на азартно мечущегося меня, посмотрела, и вздохнула: — Может хватит придуриваться, Стайни? — И подойдя к стене, нажала на два недалеко разнесённых камня, которые с отчётливым сопротивлением подались и вдавились в кладку.

— Э — э… — растерянно проблеял я, когда что‑то там за стеной заскрежетало и часть стены чуть сдвинулась в сторону, явив нашим взглядам широкую щель и растерянно уставился на свою невесту.

— Да, я тоже прекрасно знаю расположение покоя с эффектором магической защиты в имперских оборонительных сооружениях такого типа, — ядовито молвила Кейтлин, не иначе как вознамерившаяся уличить меня в чём‑то. Что подтверждали и её следующие слова: — И облапошить меня таким образом, сославшись на какую‑то мифическую кладоискательскую способность, не удастся, так и знай!

— Да я не был никогда в пограничных фортах, чтоб подсмотреть в них расположение тайных комнат! — едва осмыслив всё сказанное ею и отмерев, с жаром заверил я девушку. Но она мне явно не поверила… Судя потому что громко фыркнула и гордо голову отворотила.

Я аж губу прикусил с досады. Ведь похоже ох как непросто будет добиться от вреднющей демоницы признания поражения в нашем споре. И, помолчав немного, буркнул: — Давай что ли глянем, что там?

— Давай, — легко согласилась Кейтлин, не сдвигаясь при этом со своего места и предлагая таким образом мне самому заняться хитрой дверью с явно заклинившим механизмом, судя по тому что она не открылась полностью.

Пришлось мне в одиночку отодвигать фальшивую стену с нашего пути… Что оказалось не так‑то и легко сделать. Я аж вспотел малость, пока сумел пересилить упрямую дверь…

Наконец что‑то лопнуло с металлическим звоном и кусок стены резко ушёл в сторону — как по маслу скользнув, отчего я, не ожидавший этого, чуть не растянулся на полу.

— Вот зараза! — лишь чудом устояв на ногах, в сердцах высказался я по этому поводу. И, шумно переведя дух, покосился на стоящую рядышком Кейтлин. Которая тут же прекратила улыбаться, да напустив на себя самый невозмутимый вид принялась сосредоточенно разглядывать потолок — вроде как жутко заинтересовала её висящая там паутина.

Впрочем недолго моя дражайшая невеста прикидывалась. Скосила глазки и увидев что путь в потайную комнату свободен, быстро прошмыгнула в неё. И остановившись посреди малой залы, будто облитой изнутри каким‑то тускло — серым металлом, у изукрашенной вязью драгоценных рун колонны чёрного гранита, разочаровано произнесла: — Нет здесь ничего.

— Угу, — согласился с ней я, глядя на пустой постамент, на котором отсутствовало самое главное, а заодно — и самое ценное, — кристалл — накопитель.

А больше в покое, обустроенном под эффектор магической защиты, и взять‑то нечего. Тот же постамент только с виду дорого выглядит. Тогда как на самом деле серебра на покрывающие его тончайшим слоем руны ушло всего ничего — буквально на пару монет. То есть возни с обдиранием драгоценного металла больше чем возможной прибыли…

— Похоже ты проиграл спор, Стайни… — помолчав немного и дав мне проникнуться отсутствием сколь‑нибудь ценных вещей в комнате, с намёком протянула Кейтлин, старательно делая вид что её это ну нисколечко не радует. И ещё подначила зараза такая, мягко погладив по плечу и сочувственно эдак молвив: — Ну ничего, не расстраивайся сильно, может в другой раз тебе повезёт… получить мои поцелуи…

«Вот же стерва! — в очередной раз восхитился я про себя. А вслух выдал удивлённо: — С чего бы это? Мы ведь только приступили к поиску сокровищ.

— Ну до чего же ты упрямый… — вздохнула демоница, сложив лапки и укоризненно покачав головой.

— Не упрямый, а настойчивый! — поправил я её. После чего, радостно встрепенувшись, назидательно заметил: — И не зря!

Сказал так и к стене устремился, вытаскивая на ходу из ножен нож. Направился к тайнику, который высветился на поддерживаемом моим симбионтом плане — макете…

— А на это что скажете, моя дорогая? — с торжеством обратился я к стервозной суккубе, когда после недолгой возни мне удалось вытащить закрывающий потайную нишу камень.

— Скажу, что такие тайники наверняка предусмотрены во всех помещениях подобного типа! И для знающего человека это вовсе не секрет! — фыркнула Кейтлин, быстро возвращая себе самый независимый вид и скрещивая руки на груди. А то личико‑то у неё вытянулось, вытянулось, когда она увидела добытый мной из крохотной ниши пирамидальной формы огранённый кристалл, тускло — тускло светящийся голубым…

— То есть признавать своё безоговорочное поражение мы не желаем? — ласково — ласково так осведомился я, подкидывая увесистый кристалл в левой руке и наступая на девушку.

— Да с чего бы это, поражение? — с трудом отводя взгляд от накопителя и пятясь, возмущённо выдала она, явно решив упрямиться до последнего. — Никакой особой кладоискательской способности ты мне не показал! — Да, упёршись спиной в стену и обнаружив, что отступать ей больше некуда, сдвинула бровки и сердито потребовала тут же: — И прекрати уже называть меня дорогой!

Сбила меня этим с толку, вынудив остановиться. А потом уже как‑то и неправильно было продолжать на неё наседать с требованием признания поражения в споре…

— Как скажете, — отступившись от своей припёртой к стене невесты, шутовски раскланялся я. Подначив правда тут же её иначе: — Как скажете, ваше длинноногое великолепие…

Кейтлин возмущённо запыхтела на это, но не нашлась что возразить. А потому куснула в ответку иначе, делано — безразлично тогда спросив: — Что, с сокровищами на этом всё?

— Да с чего бы это всё? — подмигнул я ей. И головой покачал: — Не — ет, от ответственности вы не уйдёте, ваше длинноногое великолепие… — И прежде чем она опомнилась — за руку её цап! И за собой потащил! На самый верх башни! Где на визуальном образе имелся ещё один небольшой тайничок!

А там присел у одного из камней, и отложив в сторонку прихваченный с собой кристалл — накопитель, вновь вытащил нож. Которым принялся прочищать стыки меж камней. Провозился страсть сколько времени, но всё же успеха достиг. И вытащил один из камней! Закрывающий небольшую полость!

— Но… Но как… — потерянно произнесла Кейтлин, когда я, торжествуя, запустил руку в хитрый тайник и извлёк из него кожаный мешочек.

— Всё моя уникальная способность к кладоискательству, всё моя способность к кладоискательству, — скромно потупившись, подколол я девушку. Да рассмеявшись, быстренько перехватил ножом стягивающие горловину мешочка заскорузлые завязки. Да вытряхнул из него всё. И невольно присвистнул, когда на щербатые каменные плиты со звоном высыпалась целая горка монет. Медь по большей части, но попадалось среди неё и серебро…

— Мзду похоже служивые с проезжих собирали и откладывали. А забрать почему‑то не смогли, — высказал предположение я, глядя на горку разномастных монет.

— Похоже на то… — согласилась со мной Кейтлин. И, покосившись на меня, интересом глядящего на неё, быстро глаза отвела и нижнюю губку в отчаяние прикусила.

— Такие вот дела, — довольный собой констатировал я вставая с колена.

— И всё равно я не пойму как ты смог обнаружить этот тайник! — сердито произнесла явно внутренне не готовая к проигрышу демоница. — Нет никаких кладоискательских способностей! Чушь это всё!

— Всё просто, Кейтлин, — счёл возможным просветить я её на сей счёт. — Я ведь могу видеть ушами…

— Что, прости?.. — опешила она, решив, кажется, что ослышалась.

— Ну, зрение у меня слуховое развито, во, — поправился я по подсказке нашёптывающего мне на ухо правильные слова беса. — За счёт чего могу ориентироваться в подземельях в кромешной тьме и всякие тайники — полости отыскивать.

— Но… Но это тогда вовсе никакая не кладоискательская способность! — переварив сказанное мной, с негодованием выдала Кейтлин.

— Ну, клад‑то я всё же нашёл? — утверждающе спросил я, ткнув пальцем в горку монет. А когда девушка неохотно кивнула, убеждённо произнёс: — Значит и способность эта самая что ни на есть кладоискательская!

Кейтлин не нашлась что противопоставить такому убойному аргументу. И только сердито сверкнула своими невероятными глазищами.

— Ну так что, рассчитываться по спору будем? — напористо произнёс я, решив ковать железо пока горячо.

Если бы взгляд мог испепелять — меня бы вмиг не стало. А так, слава Создателю, выжил.

— Будем! — огрызнулась отвернувшаяся Кейтлин.

И я, не веря своему счастью, не мешкая, потянулся к ней… чтоб сорвать первый обещанный страстный поцелуй своей невесты… обольстительной суккубы… В последний миг только опомнился. И похлопав себя по поясу, озабоченно пробормотал: — Вот же беда какая… во фляжке‑то у меня не вино, а ключевая вода…

— Стайни, ты что, помешался от радости?.. — спросила у меня растерянно хлопающая глазами девушка, наблюдая за тем как я, крутнувшись вокруг своей оси, по площадке башни взволнованно заметался.

— Эх, лагерь далеко… — рассуждал меж тем вслух я, бегая от одного края парапета к другому. — Или удастся быстро обернуться?..

— Какой лагерь, Стайни? — перебила меня похоже совсем уже ничего не понимающая демоница.

— Да наш! Какой же ещё! — досадливо поморщился я. И решившись таки, бросился к девушке. Да схватив, быстренько к парапету башни придвинул со словами: — Постой тут, я сейчас! За противоядием только сбегаю…

— За каким ещё противоядием?.. — воззрилась на меня пребывающая в полном обалдении девушка. И… И тут же сама догадалась! Потому как сначала ахнула, а затем глаза её стремительно потемнели, и она, задыхаясь, выговорила: — От… от моих поцелуев?! Противоядие?!

«Придётся рисковать!» — понял я, глядя на приведённую моей невольной обмолвкой в бешенство Кейтлин, у которой мало того что глазищи полностью заполнил полночный мрак, так ещё и шляпа над головой поднялась! На чёрных с серебром рожках! И… И несмотря на то что на исказившемся прекрасном лице этой несомненной суккубы было буквально написано, что всё — вот и пришла твоя смертушка Стайни! крепко ухватил обеими руками демоницу за узкую талию, и резко к себе её притянул. А затем, прежде чем та, в результате толчка рефлекторно вцепившаяся мне в плечи, опомнилась, быстро к устам её манящим приник. Сам её поцеловал со всей страстью! Чуть не застонав при этом… Сначала — от наслаждения, а потом — от боли… Демоница‑то, отчего‑то взбешённая моей выходкой — заявлением о ядовитости её поцелуев сперва попыталась вырваться из моих лап, а потом когда это у неё не получилось, когтищи свои в ход пустила — вонзив их мне в плечи.

Хорошо я выдержал буйство своей невесты и не дёрнулся даже — уже сам вырываясь из её хватки. И несмотря ни на что — не выпустил из своих лап угодившую в них суккубу и не дал разорвать ей поцелуй. И в конце — концов моё терпение дало свои плоды… Кейтлин угомонилась… И когтищи свои убрала… Хотя вцепившихся мне в плечи ручек при этом не разжала…

А потом… Потом мне и вовсе стала безразлична любая боль! Ибо поцелуи суккубы так потрясающе чувственны, так упоительно сладки, что кровь буквально вскипает в жилах! И ты забываешь буквально обо всём, наслаждаясь ими…

Когда же я разорвал затянувшийся до бесконечности поцелуй, из‑за опасений что просто не выдержу больше этого испытания и просто наброшусь сейчас на обольстительную суккубу, начну срывать с неё одежду, и тяжело дыша, уставился на неё, оказалось, что той тоже пришлось непросто. Судя по тому, как бурно вздымается её грудь и тому, как медленно затем она, словно отходя от сна, распахнула свои невероятные глазищи, прежде чем уставиться на меня.

Я залюбовался просто глядя на неё, такую волнующе — прекрасную в этот миг! А она долгое мгновение с какой‑то непонятной растерянностью разглядывала меня, находящегося так непозволительно близко, а потом глазки‑то отвела… Хотя и не отстранилась при этом и мне по наглым лапам, покоящимся на её талии, не дала.

— Ну что, второй поцелуй оставим до более удобного момента?.. — чуть придя в себя, задал я откровенно провокационный вопрос, стараясь при этом не улыбаться.

— До какого ещё момента?! — немедля вскинулась Кейтлин, не иначе сочтя что я собираюсь, воспользовавшись случаем, для закрепления успеха стребовать с неё поцелуй прилюдно. И решительно — гневно произнесла: — Не бывать этому!

Да тут же уже сама меня поцеловала немедля! Чем я и воспользовался, прижав к себе демоницу крепко — крепко и затянув чувственный поцелуй настолько насколько это было возможно. Пока у меня от удовольствия совсем не помутилось в голове…

Когда мы разорвали объятья и тяжело дыша уставились друг на друга, оказалось, что солнце одолело значительную часть своего дневного пути по небосводу. Вот так вот… Хотя это никого из нас нисколько не взволновало. Меня плющило просто от полученного удовольствия, а Кейтлин помимо этого ещё и ломало неслабо. Ведь судя по выражению лица, и бросаемым на меня исподтишка взглядам, её так и подмывало спросить у меня: — Ну что, доволен, наглая скотина?..

Но она всё же сдержалась. Ибо я немедля напустил на себя самый незаинтересованный вид. Хотя каких трудов мне стоило сдержать блаженную улыбку — просто не передать!

— Ну что, возвращаемся?.. — спросил я ради того чтоб хоть что‑то сказать.

— Да, разумеется, — ответила моя невеста, старательно отводя от меня глаза и облизывая чуть припухшие губы.

И мы, спустившись с башни разбитого форта, потопали назад. Идя рядом и косясь друг на друга и быстро отводя глаза стоило только одному из нас заметить взгляд другого. Что творилось при этом у меня на душе… Даже не объяснить… Так и подмывало меня постоянно при взгляде на Кейтлин в любви ей признаться… Из последних сил держался! Понимая какую дурость могу совершить и какую власть получит тогда надо мной суккуба. Как бы не сильней чем над фамилиаром…

— Вы где были?! Мы тут уже обыскались вас! — налетел на нас выглядящий крайне встревоженным Джегар, стоило нам только приблизиться к драконьему логову.

Покосившись на бросившую на меня быстрый взгляд Кейтлин, не иначе решившую что кое‑кто прямо сходу начнёт похваляться перед всеми своей победой в случившемся споре, я максимально беспечно махнул рукой: — Да тут мы были, поблизости. Сокровища искали. — Продемонстрировав в доказательство своих слов кристалл — накопитель, прихваченный с собой, в отличие от так и оставшейся валяться на верху башни меди.

— А нас отчего не подождали? — сердито вопросил глава телохранителей Кейтлин, поочерёдно оглядывая нас.

— Да там вообще не предвиделось никаких проблем, — успокоил я похоже изрядно переволновавшегося Джегара.

— Ага, проблем не предвиделось, но они всё же случились! — с сарказмом произнёс он.

— В смысле? — недоуменно переглянувшись с Кейтлин, уставились мы на него.

— Ну кто‑то же подрал тебе в лохмотья наплечники доспеха… — проворчал Джегар, кивая на них.

Кейтлин, покосившись на меня, отчётливо покраснела. И поспешила свинтить с места событий, отговорившись необходимостью вернуться поскорей в лагерь и привести себя в порядок после охоты. А мне пришлось отбрехиваться сначала перед Джегаром, а потом перед своим оруженосцем… Но не это самое страшное, ведь благодаря Дару Убеждения я могу заставить людей поверить в любую чушь — какая только в голову придёт — в том числе в напавшую на меня на развалинах стаю огромных летучих мышей. Которые когтями своими и подрали чутка мой доспех… набранный из полос укреплённой стали, которую не всякий меч возьмёт, ага. Так вот с отговорками для других я легко справился, а убедить себя не делать глупостей оказалось куда как сложней. Ведь до самого возвращения в лагерь меня терзало навязчивое желание признаться Кейтлин в любви… С трудом смог его перебороть. Да и то только когда сходив к лесному роднику, у которого мы разбили стоянку, сунул в его ледяные воды голову и подержал её там несколько минут. Лишь тогда меня немного отпустило… И перестало на глупости тянуть.

«Нет, нельзя поддаваться!» — решил я, возвращаясь от спасительного ручья, куда затем на всякий случай ещё пару раз макнул свою явно перегревшуюся на осеннем солнышке голову.

И исполнять свой замысел начал с игнорирования Кейтлин. Ведь когда не смотришь на неё не так безудержно её и хочется…

Единственное, уже на следующий день обольстительная суккуба начала с недоумением посматривать на меня. А на третий — уже с откровенным подозрением…

Да она наверняка что‑то заподозрила! Потому как стала стремиться нарочно попасться мне на глаза! Но я, стиснув зубы, не поддавался! И с делано — безучастным видом отводил взгляд! Игнорируя даже её потрясные ножки! От которых глаз не отвести…

— Кэрридан, ты не заболел часом? — не выдержала на пятый день нашего путешествия моя невеста, не то назло мне, не то ради вящего испытания моей воли прохаживающаяся на дневном привале передо мной туда — сюда.

— Да вроде нет, — удивлённо посмотрел я на неё, не совсем поняв к чему это она. — А что?

— Да нет, ничего, — быстро помотала головой отступившаяся и прикусившая губу девушка. И сразу же ушла, не став развивать тему.

* * *

После оказавшейся очень удачной в плане трофеев охоты мы вернулись в Римхол. Миновали быстро, без досмотра, ворота, и не спеша так — чтоб не сильно напрягать людей беготнёй на нешироких улицах, продвигались к центру города, уже предвкушая заслуженный отдых. Впереди всех ехали Гэл с Джегаром, а сразу за ними — я с Кейтлин.

Ну и вот… Когда голова нашего каравана, а точнее мы четверо выехали на один из перекрёстков, то приключился забавный казус. Ведь в это же время в сторону главной улицы по тротуару шла весьма представительная компания: Энжель, Велла, Бьянка. С ними — Вельд… Размахивающий руками и беспрестанно поправляющий сползающий с плеча стреломёт и что‑то оживленно рассказывающий весело смеющимся девушкам. А позади ещё топало пятеро мордоворотов — телохранителей, угрюмо зыркающих по сторонам и выглядящих не шибко счастливыми…

Увидев нас, девушки замерли было как вкопанные, а потом… потом попытались исчезнуть — заскочив в скорняжную лавку напротив. Да на их беду как раз в это время оттуда выходила какая‑то необъятная матрона, полностью закупорив своими телесами проход. И девчонки волей — неволей вынуждены были остановиться… Нет, Энжель явно не стремилась спрятаться, но Вэлла и Бьянка, держащие её за руки с двух сторон, решив податься в бега, с собой же её потащили!

— Вэлла!.. — полузадушенно прохрипел отмерший Гэлан.

— Что? — попыталась она изобразить непонимание происходящего с братом.

Этого хватило чтоб моего оруженосца прорвало!

— Ох и всыплет же тебе дедушка когда узнает… — зловеще протянул он, косясь при этом почему‑то на засмущавшуюся Бьянку.

— Да ты чего, Гэл? — обеспокоенно пролепетала Вэлла, так же покрасневшая под нашими взглядами.

— Вот тогда узнаешь — чего! — возмущённо выдал её совсем опомнившийся брат, на мгновение отрывая взгляд от ножек своей зазнобы Бьянки и переводя его на Вэллу. Которая, как и остальные подружки, тоже была в штанишках. Примерно такого же фасона как на Энжель!

Проявленное Гэлом беспокойство было мне в целом понятно. Наряд конечно девушки подобрали себе жуть какой провокационный. И если бы не Вельд со снаряжённым стреломётом, да пятёрка мордоворотов, следующих за ними по пятам, проблем бы они поимели на свои прелестные задницы — уйму! Проходу бы им не дали — факт! Ибо то что могут позволить себе Кейтлин или Энжель не слишком‑то подходит не имеющим такой серьёзной заступы простолюдинкам.

— Тебе что, не нравится?.. — попыталась спасти свою подругу от неминуемого наказания Бьянка, переведя всё в другую плоскость.

— Нравится, — не смог соврать Гэл, мрачно покосился на подтянувшихся к перекрёстку наёмников, сразу с удовольствием уставившихся на девичьи ножки, так откровенно демонстрируемые ими в этих тоненьких полотняных штанишках. И зрелище им тоже определённо понравилось, судя по возникшему в их рядах оживлению…

«Ну, хоть кто‑то познает мои проблемы», — с усмешкой подумал я про себя, лишь мельком только глянув на Вэллу и Бьянку и сразу уставившись на Энжель, с немалым удовольствием рассматривая её фигурку. Прямо таким глазами к её замечательно — стройным ножкам прикипел!

Кто‑то рядом со мной издал явственное рычание, заставив меня опомниться. А потом бросил разъярённо: — Едем уже!

Я на мгновение растерялся, едва не устроив на дороге затор. Все ж сразу двинулись вперёд, повинуясь гневному возгласу хозяйки. Я хотел было спешиться чтоб с Вельдом и девчонками пройтись… Но сообразил, что так не пойдёт. И глядя в сияющие глаза Энж, приглашающе мотнул ей головой. Которая, надо отдать ей должное, мгновенно поняла на что я намекаю. Подлетела и, ухватившись за мною руку, поданную ей, взлетела в седло. Раз — з только, и уже сидит бочком передо мной! Всё так же заглядывая мне в глаза.

— Вельд, Гэл, не бросайте здесь девушек — проводите их до дома, — велел я, заметив как повеселели телохранители, явно пришедшие к выводу что на сегодня их работа закончена.

— Всё хорошо Кэр? — осведомилась меж тем Энжель. Изобразив грусть, шепнув: — Вас так долго не было в этот раз…

— Да, всё отлично! — бодро ответствовал я, устраивая златовласку поудобнее перед собой. И меня всего жаром обдало, когда моя рука невольно возлегла на девичье бедро…

— Это замечательно! — после крошечной заминки, видимо ощутив где покоится моя наглая лапа и явственно покраснев, с энтузиазмом заявила Энжель. Но пенять мне и требовать убрать руку не стала… Доверившись, похоже, мне, и дозволяя немножко порадоваться… А у меня аж скулы свело от дикого ощущения девичьей близости… Так я и ехал балдея, вдыхая идущий от золотистых волос прижавшейся ко мне Энж цветочный аромат, и возложив руку на её бедро. Которое один разочек, забывшись, ласково погладил. Отчего Энж задрожала… Но по рукам мне не дала.

Увы, всё хорошее рано или поздно заканчивается. Доехали мы до дома римхольского градоначальника, до которого оставалось‑то в принципе всего ничего. И там я был вынужден убрать руку с замечательной ножки Энж и ссадить златовласку. А дальше наши дорожки и вовсе разошлись. Обменявшись несколькими фразами, мы по своим комнатам разбрелись. Я ж вдруг вспомнил о том какой грязный и, почувствовав себя настоящей свиньёй, спешно отправился приводить себя в порядок. Да и Кейтлин что‑то начала нехорошо коситься на меня…

* * *

Так случилось, что Мэджери и не было, и Кэрридан к ужину явно запаздывал, из‑за навалившихся на него сразу по приезду хлопот. В общем впервые так вышло, что за столом оказались лишь Кейтлин с Энжель. В результате чего их трапеза прошла в напряжённом молчании. Которое первой решилась нарушить хозяйка дома, когда насытившись, взяв со стола бокал вина, откинулась на спинку мягкого стула, и, демонстративно не глядя на златовласку неприязненно произнесла: — Можешь и не мечтать.

— Не мечтать о чём? — замерев на мгновение, делано непринужденно осведомилась Энжель.

— Ой, может хоть передо мной ты не будешь разыгрывать наивную глупышку! — скривилась Кейтлин. И фыркнула: — Знаю я на что ты рассчитываешь!

— И на что же? — осторожно спросила Энжель.

— На свой статус последней представительницы благородного рода! — едва не скрипнула зубками Кейтлин. — Которую, по старому обычаю, дозволено взять второй женой! — И гневно выдала: — Только не бывать этому! — Да, взяв себя в руки, сокрушённо покачала головой: — Даже не знаю на что ты и рассчитываешь… Ладно, зная Стайни, можно допустить что он получит на то дозволение императора и церкви… Но без согласия первой жены все эти разрешения не имеют никакого значения!

— Я и не рассчитывала на твоё согласие, — уязвлённо буркнула отчётливо посмурневшая Энжель. И посопев немножечко, заметила тихонечко: — Тем более что есть же ещё и другие обычаи, подходящие к данному случаю…

— Это на какие ещё? — моментально насторожилась демоница.

— Ну… Например самый древний… — неохотно ответила на мгновение смешавшаяся златовласка. А потом всё же созналась с каким‑то мстительным удовлетворением: — Который гласит, что любой муж может взять вторую жену, если первая зла, растратчива и в питие неумеренна!

Кейтлин, услышав такое, подавилась своим любимым розовым вином. В котором и спиритуса‑то всего‑то капля на бочонок!

— Тебе нехорошо? — участливо осведомилась елейным голоском Энжель, подойдя и похлопав по спинке выпучившую глаза и побагровевшую Кейтлин.

* * *

Первый день по возвращении с охоты выдался для меня жуть каким суматошным. А всё из‑за того, что я, по своей наивности, сразу как привёл себя в порядок, решил заскочить к отцу — предстоятелю Мортису — поделиться с ним своей тревогой о хозяйничающих не так уж и далеко от города Тёмных. Ну и завертелось… Развернувшееся дознание, кое устроили взбудораженные эдакими вестями инквизиторы, затронуло практически весь наш отряд. Разве что Кейтлин, с порога пославшей святош куда подальше — а именно ко мне, оно обошло стороной. А я так чуть не до полуночи изображал на картинах всё увиденное в мельчайших подробностях… Ну не я сам конечно — тут больше трудился бес, но это уже не суть важно.

Из‑за этого наутро поднялся я довольно поздно, даже к завтраку едва не опоздал. Когда пришёл — Кейтлин и Энжель уже сидели за столом. По своему обыкновению расположившись напротив друг дружки. Мне соответственно выбирать не приходилось и пришлось устроиться меж них. Ну да чего в этом такого? Всё ж в привычном порядке вещей. Разве что Мэджери, завсегда усаживающаяся напротив меня отсутствует…

В общем то, что творится что‑то неладное я начал осознавать лишь к концу совместной трапезы. Когда, отодвинув от себя пустое блюдо, взялся за бокал вина.

«Что это с ними такое?» — озадаченно подумал я, посмотрев сначала на одну леди, а потом на вторую, упорно не замечающих друг дружку и делающих вид, что с противоположной стороны стола никого нет.

«Не иначе, пока тебя не было, рассорились из‑за того кто у тебя любимой женой будет», — выдвинул предположение заухмылявшийся бес.

Скотина такая! Я ж поперхнулся из‑за него вином! И закашлялся… Сначала негромко, а потом, когда обе девушки стремительно поднялись и ломанулись постучать меня по спине, уже гораздо сильней.

— Убьёте же… — просипел я вскоре, прося пощады. А то чего‑то моя невеста и подопечная не на шутку разошлись… С похлопываниями этими…

Отстали вроде. И, обменявшись сердитыми взглядами, отошли от меня. А я, посмотрев чуть на них, предпринял малодушное бегство из‑за стола. Даже вино не допил…

По делам вроде как отправился. И, в общем‑то, именно ими и занимался до самого вечера. Ну помимо того что приходил в себя после эдакого завтрака…

На ужин я всё же пошёл. Хотя и с изрядной опаской. Отчего‑то несколько нервировало меня странное поведение девушек… Непонятно что замысливших…

Устроившись за столом, где уже обреталась Энжель, и перекинувшись с ней парой фраз в ожидании хозяйки дома, я чуть успокоился. А там и Кейтлин пришла…

Цокая каблучками, моя невеста вошла в малую гостиную, и я, невольно скосив на неё глаза, так и остолбенел. Реально остолбенел! Причём с отвисшей челюстью! Ибо Кейтлин заявилась в наряде точно такого же фасона как у магессы Ушедших на приглянувшейся мне фреске в их последнем пристанище! В откровенно вызывающем чёрном платье! С верхом корсетного типа, подчёркивающими узкую талию и высокую грудь девушки, с узким глубоким вырезом, не открывающим впрочем грудь, с высоким стоячим воротом, открытым впереди и подчёркивающим красивую шейку. И разрезом справа на подоле! Чуть не до середины бедра! Отчего при движении одна из потрясных ножек Кейтлин откровенно демонстрирует себя всему миру!

При виде такого Энжель ахнула в голос. А я… Я просто поплыл… Не в последнюю очередь из‑за того, что стремительно бегущее время словно ненадолго замедлило свой безудержный бег, будто бы давая мне возможность насладиться столь восхитительной картиной сполна… Позволяя жадно впитать в себя искушающий образ обольстительной суккубы и запомнить его до мельчайших подробностей…

Жаль только, совсем недолго я пребывал в таком состоянии… И оказался вскоре выбит из него. Так как не сумел сдержаться и буквально задохнулся от обуревающих меня чувств, когда затянутая в чёрный ажурный чулок правая ножка Кейтлин особенно сильно выдвинулась в разрез подола платья, явив при этом нескромным взглядам узкую полоску обнажённой девичьей кожи…

Кейтлин, идущая к столу и вроде как не смотрящая при этом на меня, не смогла сдержать торжествующей усмешки. А Энжель, приоткрывшая было ротик при виде заявившейся в столь эпатажном наряде демоницы, резко закрыла его. И быстро покосившись на меня, нахмурилась. После чего, подхватив со стола льняную салфетку, поднялась и со стуком отставив стул, ко мне подошла. Да нежно взяв большим и изогнутым указательным пальчиком меня за подбородок, отвернула мою голову от Кейтлин, усевшейся на своё место с видом победительницы. А когда я, немного придя в себя, непонимающе уставился в её чуточку сердитые глаза, златовласка пустила в ход салфетку. Утерев мне несуществующие слюни…

Это помогло мне окончательно прийти в чувство. И понять, что я только что спалился перед демоницей! Что все мои старания по игнорированию её красоты оказались напрасны! Больше мне никогда не удастся заставить её поверить в то, что я к ней равнодушен!

«Ну а что я мог сделать, когда мне сердце сжала мёртвой хваткой когтистая лапа жажды обладания?!» — с нотками отчаяния подумал я. И горестно воздохнул… Мысленно разумеется.

Кивком поблагодарил за заботу свою подопечную, отстранившуюся и теперь внимательно смотрящую на меня, я стиснул зубы и уселся ровно. Стараясь не коситься при этом на провокационно выглядывающую в разрез подола платья ножку обольстительной суккубы. Правда получалось у меня это откровенно плохо… Слаб я оказался перед лицом такого соблазна…

Что там на ужин у нас было — я так и не понял в результате. Что‑то ел, а что, хоть убей не помню. Единственное, служанка потом удивлялась что кто‑то слопал весь острый соус по пахирски, поданный к жаркому, перепутав его с кисло — сладкой приправой и не заметив… Может и я… На стол‑то я так ни разу и не взглянул толком…

А какие мне той ночью снились сны… Эх… Мало того — я ещё и весь следующий день витал в сладких грёзах. А всё потому, что сменив назавтра откровенный наряд на более приличный, не иначе — здраво рассудив что однократного зрелища с меня будет довольно, Кейтлин была всё так же добродушна и мила. Что отчего‑то совсем не радовало Энжель, а только делало её мрачней и мрачней… А потом она и вовсе оставила нас, отговорившись важными делами. Хотя поначалу с огромным энтузиазмом начала помогать нам разбирать артефактную мастерскую Ушедших… И до конца дня я свою подопечную более не видел.

Вечером же нас опять ожидал ужин втроём, так как Мэджери ещё не вернулась из своей поездки. Правда в этот раз Кейтлин явилась вовремя. И — слава Создателю! во вполне приличном платье. А вот Энжель отчего‑то запоздала к трапезе… Но всё же пришла, когда мы не дождавшись её, уже начали ужинать.

Причём появление моей подопечной было несколько необычным. Ведь сначала она, приоткрыв дверь в малую гостиную, засунула в образовавшуюся щель голову и покрутила ей туда — сюда, осматриваясь. Что заставило нас с Кейтлин удивлённо переглянуться. И уставиться в свою очередь на Энжель. Которая, явственно покраснев, тотчас же голову убрала и дверь захлопнула.

— И что это было?.. — недоумённо обратился я к своей невесте. Может она знает? — Что вообще сегодня с Энж такое происходит?..

— Понятия не имею, — делано — безразлично пожала в ответ плечами Кейтлин. Хотя, судя по промелькнувшей по её прекрасному лицу тени, какие‑то подозрения на этот счёт у неё имелись…

Однако дознаться до истины у меня не вышло. Банально не успел. Ибо миг спустя дверь в гостиную распахнулась и к нам вошла Энжель. В точно такого же фасона провокационно — эпатажном наряде, что был на одной крайне обольстительной суккубе вчера! Разве что доминирующим цветом был не чёрный, а белый!

Увидев мою подопечную в столь откровенном платье, Кейтлин непроизвольно сузила стремительно темнеющие глазки и совершенно отчётливое горловое рычание издала. Которое, впрочем, нисколько не смутило Энжель, с алеющими щёчками направившуюся к столу.

А я — я глаз не мог отвести от златовласки, что аккуратно вышагивала по гостиной в туфельках на высоченных каблучках — благодаря которым она едва ли не сравнялась ростом с моей невестой! Просто пожирал её взглядом! Ведь несмотря на схожесть нарядов, в то платье что было на Энж, было внесено несколько захватывающих изменений… Так разрез на подоле моей подопечной был слева, а не справа и заканчивается гораздо выше середины бедра! И значительно выше верха белых ажурных чулочек… Из‑за чего в движении обнажается куда более широкая полоска нежной девичьей кожи — как бы не в полную ладонь! А вовсе не дюйма в полтора… И… И, по моему, пару раз в разрезе явственно промелькнул краешек нижнего белья!

У меня аж перед глазами помутилось от такого бесстыдства!

«Что ж ты творишь, глупенькая! — воскликнул я в отчаянье про себя. — Ведь только присутствие Кейтлин тебя и спасло! Спасло от участи быть немедля разложенной прямо здесь — на столе. Ибо ужин у меня начался бы с десерта!»

Да, только благодаря присутствию в гостиной демоницы я сдержался… Если бы не она — точно бы занялся воспитанием Энж! Особенно когда златовласка уселась и почти сразу же выяснилось, что внесённые ею в наряд существенные доработки не до конца продуманы. Ведь едва она чуть наклонилась, потянувшись к блюду с салатом, как ничем не скрепленный с одной стороны подол, соскользнул с плотно сдвинутых девичьих ножек… Обнажив их практически полностью и тем самым позволив полюбоваться на них во всей, так сказать, неприкрытой красе…

Энж, стремительным движением вернувшая предательский подол на место, отчаянно покраснела и умоляюще уставилась на меня. Не иначе как прося немедля забыть обо всём увиденном. Но как это сделать, если, пусть я и видел‑то их всего крохотный миг, перед глазами так и стоят такие замечательные девичьи ножки… в ажурных чулочках… Не говорю уже о возмутительно — откровенных трусиках по аквитанской моде, до которых златовласка оказалась обнажена…

Я, не сдержав охвативших меня чувств, облизнулся даже, продолжая во все глаза глядеть на Энжель. И едва не потянулся к ней… Хорошо опомнился, услышав пронзительный скрип металла. Это Кейтлин, с чернющими очами и кровожадным выражением лица смотрящая на нас, желая отрезать кусочек от запечённого гуся слишком сильно придавила нож. И прорезала в результате не только птицу, но и серебряный поднос…

Такой вот у нас вышел ужин… После которого я отправился в свою комнату под конвоем в лице Кейтлин. Похоже чтоб не ошибся случайно дверью и не сунулся к удравшей к себе сразу по окончанию трапезы Энж…

«А ведь мог, мог, скотина такая!» — вынужден я был признать обоснованность проявленного Кейтлин беспокойства, идя по коридору и борясь с настойчивым желанием заглянуть к златовласке. Так, поболтать на сон грядущий… И полюбоваться на неё…

Сегодня мне лишь кое‑как удалось уснуть. Можно сказать — только ценой невероятных усилий. Которые пришлось приложить, чтоб изгнать из памяти буквально отпечатавшиеся в ней замечательные ножки Энж…

Проснувшись же, я полежал малость в постели, поразмыслил, оделся быстренько, и тихо — тихо прокравшись по коридору, в который выходят все двери апартаментов — и моих, и Кейтлин, и Энжель, и Мэджери, торопливо покинул дом. Даже о завтраке не вспомнив.

Спустя четверть часа, я уже ломился в номер Вельда в «Драконьей голове».

— Ты чего, Кэр?.. — наконец, открыв дверь, выглянул наружу мой трущий глаза и отчаянно зевающий приятель.

— Одевайся давай, дело есть, — нетерпеливо бросил я ему, опуская на пол ногу, которой стучал в придачу к кулаку. Иначе‑то этого соню не добудишься…

— А что случилось‑то? — встревожился он.

— Отряд нужно собрать. И подготовить к немедленному выступлению на охоту, — просветил я его.

— Да вы ж только вернулись… — опешил Вельд. — И собирались целую неделю отдыхать.

— Передумали мы. И решили отправиться немедля, — буркнул я в ответ. Мрачно добавив про себя: «Потому как ещё пять таких ужинов, как последние два, я просто не выдержу. И таки разложу, прямо там на столе, или обольстительную суккубу или трепетную златовласку…»

После недолгих препирательств с Вельдом, мы отправились к Гэлу. А потом, уже втроём, стали претворять мой замысел в жизнь.

Само собой сегодня же отправиться в поход не вышло. К вечеру только — только со сборами разобрались. Так что пришлось мне собраться с духом и отправляться на ужин в компании Кейтлин и Энжель…

«Ничего, выдюжу как‑нибудь!» — подбадривал я себя, идя в малую гостиную. Жаль только, непреклонной уверенности в этих словах было явно маловато…

На ужин первой, после меня, явилась златовласка. К большому моему облегчению — во вполне приличном платье. А не в бесстыдстве этом полном, как вчера.

Но повеселел я ненадолго, ведь Кейтлин‑то явно задерживалась. Что начало взывать сначала смутную, а затем вполне отчётливую тревогу. Причём не только у меня… Энж тоже извертелась вся, моей невесты дожидаючись. Даже забылась немного… И хмуря лобик, прошептала едва слышно, явно успокаивая себя: — Ну не придёт же она, в конце — концов, сегодня совсем без ничего…

— Что? — изумлённо уставился я на златовласку, решив что ослышался.

— Нет, ничего, Кэр, ничего, — поспешно заверила меня моя подопечная, залившись при этом краской.

Выдвинутое моей подопечной предположение совсем уж повергло меня в страх и трепет. Я даже начал замышлять позорное бегство из гостиной, пока туда не заявилась обольстительная суккуба в неглиже.

Не успел. Только начал подниматься со стула, успокаивая при этом Энжель, что вот сейчас прямо и вернусь, как появилась Кейтлин… Во всей своей нечеловеческой красе… Нет, не обнажённая полностью, но тем не менее заставившая меня замереть от восхищения.

Да, обольстительная суккуба оказалась жуть как хитра! Не стала всё усугублять всё ещё более откровенным развратом и зашла с другой стороны. Явилась вырядившейся как на императорский приём! В необыкновенном чёрно — зелёном платье, из материала похожего на тяжёлый бархат, оставляющим открытыми плечи и с длинным подолом, тянущимся по полу за идущей леди. Высокую причёску ещё сделала, чтоб и свою красивую шейку открыть, которую охватывало изумрудное колье, и ушки с серьгами лунного серебра с драгоценными камешками висюльками показать. Да ещё свои невероятные глазищи в поллица, источающие зелёное свечение и взирающие на мир из‑под огромных, чёрных как смоль, опахал ресниц, оттенила — подвела. Ну и на зовуще приоткрытые губки нанесла перламутрово — алую, влажно поблескивающую помаду… Что выглядело особенно восхитительно на фоне совершенной, словно наполненной каким‑то внутренним сиянием кожи…

Вот так вот… И как недосягаемая в своей красоте королева, с недоступным и гордым видом неспешно прошествовала к столу…

— Так не честно! — вырвалось у опомнившейся Энжель, не иначе посчитавшей, что Кейтлин воспользовалась какой‑то магией для придания себе столь ослепительного облика. А та всего лишь смыла с себя маскирующую краску, скрывающую её истинную красоту…

* * *

На рассвете следующего дня наш отряд покинул Римхол, отправившись на последнюю охоту из сложившейся цепочки. На самую важную, а заодно — и самую непростую. По причине того, что теперь нашей целью является не обычный дракон, а магический. Да ещё и не огнедышащий там, али льдистый, кое — какой навык схватки с которыми у нас имеется, а сумеречный…

Впрочем, слишком уж сильно по этому поводу я не переживал. Наша охотничья двойка давно уж не та что прежде. И опыта какого — никакого набрались и действуем сообща, а не так как в первый раз — по одиночке. Ну и главное — никто больше не жаждет скормить меня плотоядному ящеру… Ведь моя дражайшая невеста со вчерашнего вечера одно только довольство излучает. Едет — и всё чему‑то своему улыбается… И не то что не возмущается, но даже не хмурится, ловя меня на предосудительном любовании её потрясными ножками! Наоборот — только ещё явственней становится улыбка на чьём‑то прекрасном лице…

«Всё же девичье соперничество это что‑то с чем‑то! — довольно подумал я, с радостью воспользовавшись выдавшейся возможностью безнаказанно пялиться на обольстительную суккубу. — И польза от него явственна и несомненна. Кейтлин, вон, вчера вечером, несмотря на имевшиеся у меня опасения, и не подумала артачиться, когда была огорошена вестью о том, что поход на сумеречника переноситься на завтрашнее утро… Бровки только на мгновение свела, посмотрела на растерянно разевающую ротик Энжель, не ожидавшую такой подставы с моей стороны, — и тут же заявила, что это замечательная идея! И немедля отправилась собираться в путь! А всё ради того чтобы не оставить златовласке даже тени шанса на какой‑либо реванш и уйти с поля схватки чистой победительницей…»

«Ты правда думаешь, что ди Самери сдастся так просто?» — снисходительно обратился ко мне восседающий на левом плече бес.

«Нет, я так не думаю, — немного озабоченно отозвался я, невольно хмурясь. — Просто надеюсь что за время нашего отсутствия она чуть успокоится, трезво поразмыслит и откажется от попыток произвести на меня ещё большее впечатление нежели Кейтлин. Ну не удастся ей побить на этом поле настоящего демона искушения, коим является моя невеста…»

«Ничего, лапочка же не дура и понимает, что может остаться за порогом! Так что расстарается! Измыслит как ей произвести на тебя совершенно неизгладимое впечатление", — заверил меня широко осклабившийся бес. И подмигнул, гад! Отчего у меня сразу возникли закономерные подозрения касательно того на что он намекает…

«Нет, Энж никогда на такое не решится… — помотал я головой, отгоняя сразу так и возникший перед глазами в силу порочности моей натуры провокационный образ своей подопечной, выбравшей в этот раз действительно ошеломляющий наряд. — И не покажется передо мной в одном лишь вопиющем бесстыдстве из тончайшего белого шёлка — лифе и ажурных чулочках и крохотных трусиках по аквитанской моде…»

«Вот и посмотрим по возвращении на что она решится, а на что — нет», — съехидничал рогатый, явно желая оставить последнее слово за собой, а заодно заронить мне в душу зерно беспокойства.

«Нет, надо мне всё же что‑то с этим решать, — вынужденно констатировал я. — И самым срочным образом пресекать начавшееся соперничество моей невесты и моей же подопечной. Пока не пролились реки крови…»

Плохо только что решения, устроившего бы нас всех, у меня как не было, так и нет. Голова уже болит от тяжких дум, а ничего путного в неё не приходит…

И за одиннадцать дней, что ушли у нас на то чтоб добраться до Чёрной горы, мне так и не удалось придумать как сделать так, чтоб и Кейтлин с Энжель остались довольны и при этом — я цел. Потому, когда мы прибыли на место, даже с каким‑то облегчением прекратил крутить в голове сию дилемму, и сконцентрировался на предстоящей охоте.

А проблем хватало и там… Сумеречник ведь, зараза, жилище себе на настоящей верхотуре подыскал. Нет, добраться‑то до облюбованной им пещеры не такая уж и проблема даже без крыльев, да вот беда — места для схватки с ним там совершенно нет. И спрятаться некуда… До рощи в низине — бежать, или вернее — лететь, кувыркаясь, с полмили по крученному каменистому склону. Где ни одного приличного выступа, за которым можно схорониться…

Посидев чуть с Кейтлин, покумекав, мы решились на небольшую авантюру. Прямо средь бела дня полезли к драконьему логову… В расчете на то, что предпочитающий ночную охоту сумеречник в данный момент спокойно дрыхнет и не вылезет из своей пещеры.

До места добрались благополучно. Хотя и запыхались изрядно. Торопились просто поскорей убраться с голого склона, чувствуя себя на нём слишком уж неуютно.

Оказавшись примерно в трёх сотнях ярдов от пристанища крылатого чудовища, мы остановились. Кейтлин делом занялась — выжиганием в скальной толще убежища для себя. Благо для сильномогучей магессы вовсе не проблема изничтожить пару сотен кубических футов наикрепчайшего камня. За это, собственно, таких Одарённых как она особенно не любят коменданты всяческих неприступных для обычных атак крепостей… Опомниться ж не успеешь, как в толстенных стенах, кои не взять никакому тарану и на возведении которых ушло столько сил, дырок наделают словно в сыре…

Оставив за собой потрескивающую и светящуюся раскалённым камнем оплавленную дыру, от которой отчаянно тянуло удушливой гарью, мы осторожненько двинулись дальше. К драконьей обители теперь. Где я сразу же устремился к пещере и встав слева у стены, у самого входа в неё, высунул голову за край выступа. Удостоверился что дракона не видать, облегчённо вздохнул, и повернув голову, махнул своей напарнице рукой — приступай, мол.

Сильномогучая магесса сразу же занялась делом. Миг, другой, и с её рук, до самых локтей объятых призрачным огнём, ударил плотный поток пламени. Не хуже дыханья огнедышащего дракона! Только более плотный и сфокусированный. Ударил под углом в камень и моментально заставил его вскипеть. А чуть погодя начал плоть скалы испарять…

Дальше я смотреть не стал — перенёс своё внимание на вход в драконье логово, чтоб не дай Создатель сумеречник не застал нас врасплох. И стоял так, напряжённо вглядываясь вглубь пещеры, пока активировавшийся кличчер не кольнул меня разрядом.

Обернувшись, я увидел что Кейтлин закончила с выжиганием узкой норы — убежища для меня. Конечно пока в неё соваться не стоит — а то можно запечься моментально в собственном соку, но главное, что приготовления к охоте практически завершены. Мне осталось лишь приблизиться и положить у источающей жар дыры круглый щит из сыродутного железа, со здоровенным кристаллом вместо умбона, да откованное по моему заказу цельнометаллическое копьецо, с отливающим синевой калёным стальным наконечником.

— Теперь отходим! — шёпотом велел я Кейтлин.

Девушка кивнула и мы немедля убрались подальше от драконьего логова. Отошли к убежищу моей невесты. И принялись там ждать, когда остынут оплавленные камни. Им конечно помогают в этом деле слабенькие эффекторы магического воздействия, создающие непрерывный ток прохладного воздуха, но всё равно на это нужно приличное время. Заморозку‑то не применишь… Ибо камни начнут лопаться с таким грохотом, что проснётся не только наш сумеречник, но и все драконы обитающие по соседству.

Впрочем, нельзя сказать что это время было потрачено нами совсем уж бездарно. Отдохнули, подготовились к бою. А Кейтлин заготовила с добрую дюжину здоровущих обломков скалы, подтащив их поближе к своему убежищу «Воздушными тисками». Это на случай если придётся ломать дракону крылья.

Наконец камни остыли. И я решительно поднялся с одной из каменюк, на которой рассиживался. Осмотрел себя ещё раз с целью проверки на месте ли всё моё снаряжение, на Кейтлин бросил последний взгляд и направился к драконьему логову.

— Аккуратней там… — донеслось до меня брошенное мне в спину негромкое напутствием моей невесты.

— Да уж постараюсь, — обернувшись, улыбнулся я пободрей. И, помахав ещё рукой Хиссе, засевшей далеко внизу, в куцей роще у подножья склона, которая в данный момент высунула башку из густых кустов и пристально наблюдала за мной, отбросил все тревоги и сомненья и чуть ускорил своё движение к цели.

Пока я преодолел эти три сотни ярдов по крутому склону, Кейтлин уже практически сформировала «Смерч Воздуха». Отчего меня начало задевать неслабыми порывами ветра. Хотя и без фатальных последствий. В смысле — со склона всё же не сдёрнуло. Наверное потому что пока магессе удавалось держать своё творенье под полным контролем. У неё это дело вообще с каждым разом получается всё лучше и лучше. Вот что значит частая практика…

Добравшись до логова сумеречника, я мешкать не стал — сразу взвёл стреломёт и… и опустил его. Нахмурился и посмотрел в сторону выжженной для меня норы. Чтоб засечь точно направление и не промазать на бегу. А то сейчас как ударит как всегда столб пыли из пещеры и забьёт мне все глаза… И бежать придётся практически на ощупь…

— Во блин я осёл! — опомнившись, едва не хлопнув я себя по лбу. И активировал усовершенствованный тьером Морином «Поглощающий покров Воздуха»: — Мастер же говорил, что он и от обычной пыли превосходно защищает!

«Надо было бы ещё такой же нацепить на дракона, — съехидничал бес. — А то не различит тебя в поднятой пылище и будет недоумевать кто потревожил его сон!»

«Различит!» — отмахнулся я от рогатого, нисколечко не сомневаясь в этом. Медленно вращающийся над головой смерч, наполняющий тело необычайной легкостью, и заставляющий буквально на крыльях парить, засосёт всю пыль практически моментально, едва она вылетит из пещеры. Так что сумеречник обязательно меня заметит. Если конечно я не слишком поспешно спрячусь в своём укрытии.

«А погонится ли?» — не отстал от меня этот поганец.

«Да куда он денется?» — сердито буркнул я в ответ. Этот момент и меня больше всего беспокоил. Обычно‑то я поактивней действую, выступая в роли приманки. Не улетит ли и правда просто сумеречник, когда я мышью порскну в нору и оставлю его ни с чем?.. Это ж вся охота насмарку…

«Разозлить его надо бы…» — вкрадчиво подсказал мне косящий глазками в сторону симбионт.

«Это и без тебя понятно», — отрезал я, озабоченно нахмуриваясь. Совет‑то дельный, да как его воплотить, когда площадка перед входом в пещеру размером крайне не велика. Особо не побегаешь вокруг дракона, когда он наружу вылезет — мигом оступишься и вниз сверзишься.

«Ладно, придумаем что‑нибудь», — решил я, отстёгивая обойму со стрелками с нестабильными накопителями и прицепляя другую — с бронебойными.

Промедлив ещё миг, я резко, с разворотом, выступил из‑за края скалы и с выдохом разрядил стреломёт во тьму пещеры. И стремительно юркнул назад.

— Гда — дах!

Шандарахнуло добро! У меня аж зазвенело в ушах. А какой столб пылищи ударил… Не затронувший впрочем меня и мигом рассеявшийся.

Драконий рёв. И я, одним отточенным движеньем перезарядив стреломёт, вновь выскакиваю из‑за края скалы. Чтоб пустить стрелку прямо в морду очумело прущему на меня с раззявленной пастью чёрному дракону…

— Уах — х! — резко остановилось чудовище, издав дикий рёв. И подавилось новым воплем, когда следующая стрелка угодила ему прямо в язык!

«Так его, так!» — подбодрил меня азартно дёргающий хвостом бес, и я стрельнул ещё разок. Жаль стрелка лишь бессильно щёлкнула по чешуйчатой морде резко захлопнувшего пасть ящера и отлетела в сторону.

«Эх ты, косорукий…» — попенял мне явственно расстроившийся при виде такой неудачи бес.

«Сам ты!» — обозлился я. И во мгновение ока вновь взведя стреломёт сделал новый выстрел. Куда как более удачный… Ведь стрелка вонзилась дракону прямо в правую ноздрю! Хотя и не идеальный, ибо стальная игла, скользнув по кромке крайней чешуйки, вошла в плоть ящера под углом и проникла всего‑то на пару дюймов. Дракон сам всё усугубил, взревев и хлопнув себя массивной лапой по носу в месте болезненного укуса.

— Уар — рх! — подскочив на месте и ударившись спинными шипами о свод пещеры разорался пуще прежнего дракон, сам себе вогнавший стальную иглу в ноздрю. И разинув пасть рванул ко мне!

Хорошо я не растерялся и резко отскочил в сторону, вставая за скос скалы, а не подался назад! А то схарчил бы меня обозлённый сумеречник! Вылетевший аж на середину площадки перед пещерой и там громко захлопнувший пасть.

«Ну!» — подзадорил замешкавшегося меня рогатый. И я, отбросив ставший бесполезным стреломет, из которого драконью броню — чешую всё равно не взять, выхватил свой меч. Да метнувшись к заду растерянно крутящего башкой сумеречника, как рубанул его по хвосту!

— Уа — ар — р-рх! — взвился в небеса едва не ставший бесхвостым дракон, и перевернувшись в воздухе упал назад — уже мордой в направлении пещеры. Только меня там уже не было! Я ж сразу, едва сумеречник взлетел, метнулся вперёд и проскочив под драконьей тушей, оказался опять позади него. И не дожидаясь следующего понукания впавшего в раж беса, вновь рубанул по чьему‑то слишком длинному хвосту. Да в том же самом месте…

— Уар! — едва не подавился воплем дракон и в воздух подскочил. Чтоб, извернувшись в небе, камнем обрушиться на меня, стремительно несущегося к спасительной норе.

— Фух, успел! — облегчённо выдохнул я, едва успев скользнуть вниз по гладкой как стекло поверхности камня в своё убежище до того как скала сотряслась от падения на неё громадного дракона. И быстренько отложив меч, нацепил на левую руку щит, немедля окутавшийся призрачно — сизой дымкой активировавшейся магической защиты, а правой цапнул копьецо.

— Надо было посильней его раздраконить, а то улетит!» — попенял мне бес, явно переживающий за исход охоты не меньше моего.

— Уарх! — издал гневный вопль дракон, похоже край как раздосадованный тем что его обидчик смылся от него. И резко: — Фу — х-х…

Дохнул зараза, в моё убежище серой хмарью, заставившей мгновенно засиять выставленный мной щит! Да и личная защита у меня задействовалась… А остальное камень поглотил, начавший на глазах крошиться и песком осыпаться.

— Ничего себе… — немного испуганно произнёс я, видя как кристалл — накопитель щита, в котором только что плескался едва ли не целый океан энергии, чуть не на десятую часть сразу просел.

— Фу — х-х… — ещё раз дохнул в моё убежище сумеречник. И… И передвинувшись поближе, голову боком повернул, чтоб разглядеть получше что там творится с его обидчиком — хоть одним глазом полюбоваться на его истлевающие останки.

«Давай!» — в тот же миг возопил как резаный бес. И растерявшийся я, не могущий никак сообразить что делать — прикинуться тряпкой или повозиться, чтоб дракон не потерял ко мне интерес, едва не подскочив от столь резкого вопля, от неожиданности резко ткнул копьецом дракона в глаз!

— Уа — ар — р-рх! — в ярости заорал тот, отскакивая от норы, а бес удовлетворённо произнёс: «Ну вот, теперь он точно от тебя не отстанет!»

«Ну ты…» — ошеломлённо выругался я, глядя на этого паршивца. И едва успел закрыться щитом от ударившего в мою нору потока серой хмари.

— Фу — х-х… Фу — х-х… Фу — х-х… — надрывался дракон, пуская в моё убежище всё новые и новые порции разъедающей всё и всея дряни. А потом… А потом подскочив ближе, начал камень драть увенчанными громадными когтями лапами. Разрывая скальную площадку ровно как собака кроличью нору. И плевать ему, похоже, было на то что вокруг не мягкая земля, а твёрдый камень…

Пару мгновений спустя меня начало охватывать беспокойство. Кажется мы недостаточно глубокую обустроили мне нору… Судя по той скорости с которой до меня докапывается дракон…

Чтоб хоть как‑то помешать обозленному чудовищу, я принялся колоть его копьём в лапы. Бить изо всех сил. Но он словно и не замечал этих комариных уколов… Продолжая пускать в мою нору серую хмарь, размягчающую камень и бешено орудовать лапами, разрывая её.

«Ну бес…» — успел ещё выдохнуть я, вынужденный уже заползти в самую глубь норы, чтоб меня не зацепило гигантскими когтями. И отбросил копьё от которого остался один огрызок…

У меня аж сердце чаще забилось в предчувствии неминуемой гибели, и я забился поглубже насколько мог. Страстно мечтая при этом о спасении…

И оно пришло. Спасение пришло в виде смерча, сначала начавшего вырывать прямо из‑под лап дракона вывернутые им камни, а потом сдёрнув со скального уступа и его самого. Да и мне несладко стало… Пришлось пожертвовать ножом и вонзить его в чуть размягчившуюся под воздействием драконьего дыхания скалу. И уцепиться за него, чтоб не высосало из укрытия.

Не самые весёлые пять минут я провёл пока начал стихать разбушевавшийся ветер. А когда стихия совсем успокоилась, не смог сдержать облегчённого вздоха. И лишь тогда отпустил судорожно сжатую обеими руками рукоять ножа…

Когда же распрямился и поднялся, обомлел просто. Ибо оказывается прятался я не в глубокой норе, а в широченной воронке, с крохотным углублением по центру…

— Обалдеть… — поражённо выдохнул я, оглядываясь по сторонам. И выступил из, хм, норы, глубиной мне едва ли по колено…

Полюбоваться особо на открывшуюся взгляду картину у меня не вышло. Помешали начавшие сыпаться с небес камни… Кейтлин‑то, удостоверившись, что сумеречник никуда уже не денется развеяла смерч. И я поспешил укрыться в пещере, пока мне на башку не грохнулся один из здоровущих обломков скалы, коими сильномогучая магесса пуляла в вертящегося в воздушном вихре дракона, чтоб повредить ему крылья.

Ну да ничего, недолго пришлось прятаться от каменного града. Как раз времени хватило на то чтоб проверить логово чёрного чудовища на предмет наличия накопленных сокровищ… Жаль только не отыскалось совершенно ничего. Хоть шаром покати в пещере… То ли дракон нам попался из аккуратистов, не терпящих в жилище никакого бардака, то ли он поселился здесь совсем недавно.

Так что оставалось нам с бесом что расстроенно повздыхать, да топать к демонице…

— Стайни, ты совсем из ума выжил? — вопреки моим ожиданиям, отнюдь не ласково встретила Кейтлин, когда я добрался до неё. И гневно продолжила, сверкая глазами: — Ты что там вытворял?

Напустилась, значится, сразу на меня. Сходу. Но вовсе не это заставило меня опешить, а отчётливые нотки беспокойства, прозвучавшие в её чувственно — бархатистом голосе.

«Неужели она искренне переживает за меня?..» — изумлённо обратился я за подтверждением к своему симбионту. Больше‑то не к кому… Хотя Хисса ещё есть, но она здесь явно мне не помощница.

«Конечно, переживает, — охотно подтвердил бес. Глубокомысленно добавив затем: — Ведь где она ещё такого олуха найдёт, что согласится быть приманкой для драконов». — И осклабился, скотина.

Выругавшись на него, я чуть смущённо сказал с нетерпением ждущей моего ответа магессе:

— Так это… Дракона дразнил… Чтоб он позабыл обо всём на свете кроме своего обидчика…

Кейтлин закатила глаза. И сокрушённо покачала головой. Но ничего больше не сказала, не то сочтя что победителей не судят, не то решив что объяснять что‑то такому ослу как я просто бесполезно.

— Да ладно тебе, всё же удачно получилось, — примирительно произнёс я. Добавив затем рассудительно: — Хотя повторять такое не стоит. Нужно будет подумать, как сделать изведение драконов не столь рискованным.

На этом и остановились. И подав с помощью кличчера сигнал нашим людям, начали спускаться вниз по склону. Делать‑то нам здесь больше нечего. В драконьем логове ничего нет, а сам сверзившийся с небес сумеречник расшибся насмерть о камни и скатился бездыханной тушкой в долинку — прямо к кустам в которых обреталась Хисса.

* * *

Понятно, остатка дня нашим наёмным работникам не хватило, чтоб разделать поверженного сумеречника. По сути к вечеру до него только добрались, проторив к драконьей туше тропу, по которой можно было бы вывезти на мулах наш трофей по частям. Так что пришлось всю ночь трудиться подчинённым Джозефа Тирага. Всю ночь, да ещё и немалую часть следующего дня…

Так как спешка она только при ловле блох хороша, мы с Кейтлин решили не торопиться с отправлением в обратный путь и дать трудягам отдохнуть до завтрашнего утра. А сами отправились на прогулку… По моим владениям. Мне ж жуть как интересно что здесь да как. Прям на месте усидеть не могу, так хочется всё хорошенько обшарить… Ну и соответственно никому посидеть спокойно с книгой Ушедших не дам… Кейтлин это довольно быстро смекнула, а потому, вздохнув, практически смиренно отправилась со мной и Хиссой.

Прошлись мы втроём неслабо — практически обогнув агромадную Чёрную гору, источник моего будущего богатства, но бродили в общем‑то не зря. Замок нашли! Здоровущий… Стоящий прямо на самом краю отвесной скалы…

Пока мы поднималась к нему по извилистому серпантину, я все глаза проглядел, жадно рассматривая возвышающееся перед нами строение из серого гранита. Приземистый, мощный замок с шестиугольными башнями производил впечатление надёжного бастиона, какой нахрапом не возьмёшь. Понравился он мне, в общем.

Вот только когда мы добрались до стен замка, и пройдя под воротной аркой с отсутствующей решеткой во двор, я не смог удержаться от разочарованного вздоха. Ибо сразу стало понятно почему он никак не обозначен на карте… Потому что не отстроен и на четверть! Только внешние стены по сути, и готовы…

«Да, сокровищ тут явно нет…» — моментально погрустнел бес.

«Это да…» — не мог не согласиться с ним я, осматриваясь по сторонам.

— Похоже кое‑кто хотел обнаружить в этой глуши отличный замок в идеальном состоянии, такой что хоть сейчас заселяйся, — не удержалась от подначки приметившая мою расстроенную физиономию Кейтлин.

— Что‑то типа того, — хмыкнул я, покосившись на неё. После чего ещё раз обвёл взглядом двор, и чуть повеселев, пожал плечами и благодушно молвил: Впрочем и так сойдёт. Не придётся практически ничего перестраивать.

— Ты хочешь достроить этот замок? — приподняла левую бровь Кейтлин.

— А ты что‑то имеешь против? — зеркально отобразил я выражение её лица.

— Да нет, ничего, — немного смутившись, помотала она головой. — Твои владения, тебе решать что с ними делать.

— Вот и отлично, — удовлетворённо кивнул я. И потащил девушку за собой на крепостную стену, чтоб ещё оттуда, сверху, всё осмотреть.

Мы прошлись по стене, от одной из похожих на угловые шахматные фигуры башни до другой, и, поднявшись на её открытую площадку, на которой так и напрашивается установка какой‑нибудь мощной противодраконьей баллисты, остановились там, у зубчатого парапета. Смысла нет дальше идти — впереди всё одно и тоже. А отсюда открывается такой замечательный вид на раскинувшуюся внизу под отвесной скалой долину, что просто дух захватывает…

Я правда насмотрелся на все эти красоты быстро, и перешёл к другому краю — внутренний двор окинуть хозяйским взглядом. Да там у парапета и замер, призадумавшись. И стоял, погрузившись в свои мысли пока не подошла Кейтлин и посмотрев вниз, но не найдя там ничего интересного, не полюбопытствовала у меня: — Что ты там такого углядел?

— Да вот… гляжу… и прямо так и вижу… — кося на неё глазом медленно произнёс я.

— Что именно? — поторопила с ответом девушка примолкшего меня.

— Да как по этому двору бегают наши детишки, — не став больше мучить ожиданием немало заинтригованную демоницу, охотно просветил я её. И прежде чем она опомнилась, брякнул ещё, счастливо улыбаясь: — Все полторы дюжины!

— К — какие полторы дюжины?.. — запинаясь переспросила Кейтлин, ошеломлённо воззрившись на меня расширившимися до предела глазами и аж непроизвольно попятившись. — Ты ополоумел, Стайни?!

— Не — а, — упрямо помотал я головой, продолжая улыбаться и ласкать её влюбленным взглядом. Хотя мне было вполне понятно смятение леди, ведь благородные семейства обычно заводят трёх — четырёх детей, редко больше.

— … — издала моя пребывающая в ступоре невеста что‑то нечленораздельное.

— Кейтлин, — мягко обратился я к ней, придвигаясь и ласково беря за руки. И продолжил, заглядывая ей в глаза: — Ну ты чего?.. Ты же видела себя в зеркале? В полный рост?.. И… эм — м-м, — Не договорив, я замялся на пару мгновений, подбирая удобоваримое выражение, чтоб не получить в результате по лицу от возмущённой леди, а потом всё же осторожно продолжил, дипломатично произнеся: — И, эм — м-м… не вполне одетой…

— Что за вопросы, Стайни? — закономерно вспыхнула девушка, и не подумав признаваться ни в чём подобном. И немедля уставилась на меня сузившимися глазками, не иначе как восприняв мои слова за какой‑то намёк и невольно вспомнив, что одна наглая скотина видела её в одном только нижнем белье. А может… может быть даже и вовсе без него!..

— Просто ответь! — видя такое дело поторопился попросить я, пока моя невеста не понапридумывала себе невесть чего.

— Ну видела… — подумав чуть, всё же неохотно призналась Кейтлин. И тут же с нескрываемым подозрением вопросила: — А что?

— Ну так если видела, то сама должна понимать, что меньше детишек нам заделать никак не получится, — надзирательно ответствовал я. И руками эдак сожалеюще развёл — как бы говоря, уж извини…

Жаль долго ломать комедию не смог. Не выдержал, глядя на совершенно обалделую физиономию девушки — засмеялся.

— Ах ты! — поняв что я над ней просто подшучиваю, Кейтлин попыталась ткнуть меня в бок кулачком. Но я увернулся и отскочил, хохоча.

Чутка мы на башне в догонялки поиграли, под надзором недоумённо смотрящей на нас Хиссы, а потом успокоились. Когда я, устав бегать от рассерженно рычащей демоницы, резко становился и вскинув руки вскричал:

— Всё, всё, сдаюсь на милость победительницы! — И воспользовавшись моментом, притянул Кейтлин к себе и быстро её поцеловал. Да уставился на неё как ни в чём ни бывало.

— Ну Стайни… — едва слышно протянула спустя продолжительное время замершая как вкопанная девушка. И, посверлив меня ещё немного негодующим взглядом своих нечеловечески прекрасных очей, резко развернулась и отошла к дальнему парапету — тому что вовнутрь замка обращён.

«Вот, позволила себя поцеловать и даже когти в ход не пустила!» — порадовался я про себя своему явному успеху.

«Как бы тебе потом не пожалеть об этом…» — с ехидством заметил бес.

«С чего бы это?» — недоумённо уставился я на него.

«Да с того, что если сейчас тебе спустили столь вопиющую наглость, это вовсе не значит, что она останется безнаказанной. Не та у ди Мэнс натура. Так что, так или иначе, а тебе всё равно придётся поплатиться… Рано или поздно. И отнюдь не факт, что это окажется лучше чуть подранной сразу шкуры… Ибо чем дальше — тем дороже расплата», — охотно пояснил откровенно скалящийся паршивец.

«По — моему ты, в силу своей чрезмерной подозрительности, раздуваешь из мухи слона. А проявленная сейчас ди Мэнс покладистость может быть объяснена иначе, нежели решимостью поквитаться со мной за всё в будущем», — недоверчиво покачал я головой. Ну не может быть моя невеста такой! В Кейтлин же лишь четверть демонической крови, а значит в ней должно преобладать доброе человеческое начало.

«Нет, твоя ослиная доверчивость неискоренима… — хлопнув себя раскрытой лапкой по морде сокрушённо покачал башкой бес. — Пока, наверное, на шкуродёрне не очутишься, так и не начнёшь соображать что к чему…»

«Да ну тебя», — обидевшись, послал я подальше эту скотину, что только и умеет издеваться, да подначивать. И перенёс внимание на Кейтлин, всё ещё стоящую у дальнего от меня парапета и, склонившись, разглядывающую что‑то внизу.

Помедлив чуть, я подошёл к девушке. Встал слева от неё и заглянул за парапет. Совершенно закономерно узрев лишь пустой двор. И, пожав плечами, выпрямился и покосился на Кейтлин. Которая, сведя вместе бровки и нет — нет покусывая нижнюю губку, сосредоточенно водила перед собой указательным пальчиком — вроде как считая что‑то…

— Кейтлин, ты чего тут делаешь?.. — слегка обалдело поинтересовался я у неё.

— Да вот всё у меня никак не получается… — досадливо тряхнув головой, ответила она и не подумав отвлечься от своего непонятного занятия.

— Что именно не получается? — недоумённо спросил я, ничего не поняв.

— Сосчитать, сколько там среди моих полутора дюжин бегает детишек ди Самери… — повернув наконец голову и прекратив водить перед собой пальчиком, охотно поделилась со мной демоница. Да с надеждой уставилась на меня: — Может, ты мне в этом поможешь?..

Бес, замерший поначалу как и я столбом, миг спустя брякнулся с моего плеча содрогаясь от душащего его хохота. А я… побагровел просто, глядя в изумрудные очи Кейтлин, с нескрываемым интересом разглядывающей меня.

«Ну стерва!..» — потрясённо выдохнул я про себя, едва чуть опамятовал. А вслух смог лишь смущённо выдавить: — Кейтлин, ну что ты такое говоришь…

— А что? — вроде как удивилась она. — Учитывая проявляемую ди Самери целеустремлённость… детьми от тебя она явно обзаведётся.

— Ты определённо ошибаешься на этот счёт, — убеждённо заявил я, окончательно приходя в себя. И головой даже помотал: — Нет, Энжель настоящая леди, и ни за что не пойдёт на связь с мужчиной, не будучи при этом его женой.

— Так и я о том же, — сверкнула глазами Кейтлин, голосок которой заметно похолодел. И, выдержав краткую паузу, вкрадчиво молвила: — Или ты полагаешь, что ди Самери такая дура, и не понимает, что единственный способ для неё восстановить свой попранный статус, это выйти замуж за своего опекуна?..

— Да нет, понимает наверняка, — вынужден был признать я, припёртый всем этим к стенке.

— Вот! Что и требовалось доказать! — восторжествовала демоница. Хотя казалось бы, чему тут радоваться?..

— Так… Так может выходом из всей этой ситуации будет формальное замужество Энж?.. — приготовившись немедля отпрыгнуть подальше от своей невесты, буде она решит меня на клочки разорвать, всё же рискнул я озвучить витавшие в последнее время в моей голове мысли.

— Что? Формальное замужество? — прошипела моментально сузившая глазки демоница.

— Ну ненастоящее же! — поторопился объясниться я перед пришедшей в полное негодование Кейтлин. И для вящей убедительности шагнул к ней, не сводящей с меня антрацитово — чёрных очей, и, осторожно коснувшись её, мягко за руки взял. Утопив узкие девичьи кисти в своих лапищах. После чего, глядя ей в глаза, максимально открыто произнёс — сознался даже:

— Ведь о том чтобы взаправду привести в дом вторую жену я никогда и не заикнулся бы… Просто потому что нечестно требовать от кого‑либо чего‑то, на что не согласен сам… А я — я делить тебя с кем‑либо не желаю. Ни за что и ни за какие коврижки. Так что — сама понимаешь…

Такое моё откровенное признание заставило схлынуть обуявший Кейтлин демонический гнев. И глаза её чернющие медленно — медленно вернули себе насыщенно изумрудный цвет. А затем она громко фыркнула: — Ты бредишь, Стайни! — И, скрестив руки под грудью, гордо отвернулась.

— Ты категорически против, да?.. — вздохнул я, совершенно однозначно поняв её ответ.

— Так же, как думаю, и ди Самери! — ещё раз фыркнула демоница. Язвительно продолжив: — Которую, в чём не сомневаюсь даже, тоже категорически не устроит такое решение её вопроса! В виде не настоящего замужества!

«Да уж, попал я, так попал… Без каких‑либо шансов выкрутиться!» — с досадой подумал я, и что характерно — уже не в первый раз. Но сейчас у меня аж кулаки зачесались, так захотелось кого‑нибудь приложить… Кого‑нибудь из тех, кто устроил мне такое испытание…

— Кейтлин! — застыв, обратился я к ней, как громом поражённый вдруг промелькнувшей догадкой.

— Что? — буркнула она.

— А тебе не кажется, что нас просто просчитали… — медленно произнёс я. А когда девушка развернулась и недоумённо уставилась на меня, поторопился договорить, выпалив: — Друзья наши заклятые из Аквитании!

— Ты о чём? — насторожилась моя невеста.

— Да всё о том же! — возбуждённо проговорил я, кажется раскрыв мучавшую меня столько времени загадку, почему авитанцы так легко выпустили из своих лап перспективного мага боя. И с кривой ухмылкой произнёс: — Мучились, наверное, бедолаги, не один день… Размышляли всё — как же нам ещё Стайни облагодетельствовать?.. Он же нам столько хорошего сделал… И надумали! Надумали, гады! Прислать ему самую красивую девушку Аквитании в добавок к первой красавице Империи… Пусть порадуется чутка… Прежде чем они там поубивают друг дружку!

— Так уж и поубивают… — немного уязвлённо буркнула внимательно следящая за моим словоизвержением Кейтлин.

— А почему нет? — легкомысленно пожал я плечами. — Запросто! Ты сгоряча прибиваешь меня, Энжель тебя, а затем, оставшись одна, удирает в Аквитанию! И хитрая афёра удачно провёрнута!

— Не слишком ли много допущений? — недоверчиво вопросила моя невеста. — Вдруг я тебя не убью? Или ди Самери со мной не справится?

— Да пусть даже ситуация будет развиваться иначе — всё равно они в выигрыше! — срезал я её. — Любовный треугольник такая штука, что без какой‑нибудь трагедии никак не обойдётся. Кто‑нибудь обязательно умрет — что Авитанцам и надо!

— А вот с этим уже не поспоришь… — пробормотала Кейтлин на чело которой набежала хмурая тучка.

— Значит нам нельзя идти у них на поводу, — поразмыслив чуть, твёрдо сказал я.

— И что ты предлагаешь? — немедля вскинулась сузившая глазки девушка, явно заподозрившая, что я желаю заявить, что наилучшим решением здесь будет примириться со всем этим. И зажить на зависть всем врагам втроём!

Но я обманул ожидания своей невесты, бодро ответив, без всяких там инсинуаций, которые можно толковать двояко и трояко: — Для начала — считать всё это провокацией и не поддаваться на неё! А потом — сесть нам всем троим, и мирно обсудить сложившуюся ситуацию, да попытаться отыскать устраивающее всех решение. Глядишь и получится оставить этих хитрованов аквитанских с носом…

На том мы и остановились. И отправились назад, в лагерь.

* * *

Следующий день ознаменовался выдвижением нашего отряда обратно в Римхол. Нам предстоял долгий путь домой… Одиннадцать дней всё ж таки добирались досюда, и обратно выйдет совсем немногим меньше.

Впрочем, никто особо не расстраивался по этому поводу. Наоборот, все были довольны и веселы. Главное — дело сделано, а дороге сколько не виться, всё одно ей придёт конец. Да и погода пока ещё стоит не по осеннему хорошая… Ни слякоти, ни холодного ветра. Дорожный плащ разве что накинуть — и уже хорошо… К тому же, по мере спуска с предгорий, становится всё теплей…

«Успели мы, успели претворить в жизнь всё запланированное до наступления ненастья и холодов», — подумал я ещё благостно, одним из следующих дней покачиваясь в седле моего геройского коня, степенно вышагивающего по дороге. Да поделился радостью со своей невестой… А там, слово за слово, и разговорились мы.

И вот так неспешно катит наш загруженный трофеями обоз, я чинно еду рядом с Кейтлин, беседуя с ней на отвлечённые темы, солнышко светит… Одним словом — красота! Как вдруг меня будто порывом ледяного ветра пронзило — так что я даже непроизвольно поёжился.

— Что за… — пробормотал я. И не договорив, оборвал себя, и резко дернув за уздечку, понуждая своего коня остановиться и взвиться на дыбы. Но предупредить остальных о том, что ощутил творение какого‑то заклинания, не успел… Магическая атака уже произошла. Едва различимая зрением волна призрачного марева прокатилась от головы до хвоста каравана, и… И лошади, мулы, да большая часть праздно шагающих наёмников — работников снопами посыпались наземь. Словно уснув на ходу. Прямо вот так — ноги подкашиваются, глаза закатываются — и бряк! валятся… А вокруг тех, кто не вырубился, ярко вспыхивают белоснежные пузыри личной защиты…

Возникшее у меня желание предупредить остальных о нападении сыграло со мной злую шутку. Из‑за этого я не успел вовремя соскочить с коня и упал вместе с ним. Хорошо ещё не запутался при этом в стременах… И перекатившись, вскочил на ноги, срывая с плеча стреломёт и ставя его на боевой взвод. Да завертел по сторонам головой, ища взглядом атаковавшего нас врага…

Кейтлин, куда эффектней меня слетев с падающего Пруффа, тоже уже стояла на ногах, с окутанным призрачным пламенем жезлом в руке, и озиралась, высматривая противника.

Вот только вокруг никого… Будто на нас никто и не собирался нападать, а это мы сами ехали и в загодя расставленную на кого‑то ловушку угодили. Примерно в такую же, какую когда‑то на нас обустраивали скоропостижно скончавшиеся братья Хайнс… На это указывает и то, что не упали волы, запряжённые в два последних фургона… Словно не дойдя до имеющей ограниченную площадь поражения ловушки… А там где находимся мы, магическое воздействие и не думает прекращаться. Тут не надо даже быть обладателем моего уникального Дара к восприятию стихиальных эманаций, чтоб определить это. Достаточно взглянуть на яростно мерцающие белым светом коконы личной защиты на всех оставшихся стоять на ногах и обратить внимание на то как стремительно убывает энергия в кристаллах — накопителях амулетов…

Но я не успел дать команду на отступление к этим последним фургонам. От середины каравана донёсся какой‑то глухой хлопок, и всё прекратилось. Закончилась эта странная магическая атака так же неожиданно как и началась…

— Стайни?.. — обратилась ко мне озадаченно озирающаяся магесса, похоже пребывающая в полной готовности щедро попотчевать неведомого врага смертоносной магией и не находящая места приложения своих сил.

Я, растерянно пожав плечами, хотел было ответить, что сам пока ничего не понимаю, да замер, подавившись словами, глядя на находящийся справа от дороги лесок. По которому к нам стремительно катилась едва ли не захлёстывающая верхушки старых елей волна клубящейся тьмы…

«Никакая это не ловушка, а самая настоящая засада!» — мелькнуло у меня прозрение. Только было уже поздно что‑то предпринимать…

Да и что я, собственно, мог сделать против этого вала необычного тумана, словно сотканного из непроницаемого мрака, буквально во мгновение ока докатившегося до нас и захлестнувшего дорогу?.. Ничего… Ибо не маг. А Кейтлин… Кейтлин просто растерялась, похоже впервые столкнувшись с подобным явлением…

Свет дня резко померк, и всё вокруг погрузилось в непроглядную темноту. Настолько полную, что невозможно различить даже поднесенной к самым глазам руки! Не видно ни зги… Отчего чувствуешь себя маленьким ребёнком, оказавшимся безлунной ночью в жутко дремучем лесу… В душу так и закрадывается какая‑то необъяснимая тревога… Лишающая всякой воли к сопротивлению и оставляющая лишь гложущее чувство полной безнадёги… Становится трудно устоять и не поддаться звучащему словно бы отовсюду шелестящему шёпоту…

— Сдавайтесь — сдавайтесь… оружие бросайте — бросайте… И останетесь жи — ивы — ы… — проникновенно — вкрадчиво уговаривал кто‑то нас.

Я упрямо мотнул головой и наваждение рассеялось. Ну или по крайней мере ослабло до практически неощутимого состояния. Жаль только темноту перед глазами разогнать так же просто не вышло…

— Кейтлин! — крикнул я ей в надежде на то, что она придумает что‑нибудь с этой пакостью. Ибо немедля совершённый мной переход с обычного зрения на магическое показал полную его бесполезность! Окутавшая нас темнота оказалась совершенной! Даже ещё хуже стало видно. Тогда как обычным зрением уже возможно было кое‑что различить в этом странном чёрном тумане.

Магесса не сплоховала. Сходу уловила чего от неё хотят добиться. И предприняла попытку разогнать окруживший нас мрак с помощью запущенного в небо огромного ослепительно — белого шара. Жаль только помогло это слабо… Светляк словно в воду канул… А второй, поспешно сотворённый Кейтлин и запущенный ею уже не так высоко, не желающая сдавать позиции клубящаяся тьма практически обволокла, отчего светил он так же тускло как солнце сквозь грозовые тучи…

«Слабовато конечно, но всё же хоть что‑то», — критически подумал я, с радостью обнаружив, что могу теперь разглядеть кое‑что хотя бы на пару десятков шагов вокруг себя. А то не мог различить края вытянутой вперёд руки…

Когда же Кейтлин сотворила один за одним ещё десятка полтора таких же огромных светляков, развесив их невысоко над дорогой, стало вообще хорошо. У меня даже на миг возникло такое сюрреалистическое ощущение, что я вернулся назад в Кельм… И сейчас топаю домой из кабака папаши Плуто по одной из заполненных практически непроглядным ночным туманом улочек портового квартала, где мало того что фонари поставлены абы где и абы как, так ещё и светят хорошо если два из трёх.

— Все сюда! Подтягиваемся и образуем круг! — заорал я, заметив поблизости беспорядочно мечущихся наёмников. И похоже совсем зря раскрыл рот… Так как мой возглас оказался командой и для неведомого врага…

— Аг — гах! Аг — гах! Аг — гах! — с диким грохотом начали рваться на дороге прилетевшие откуда‑то стрелы с наконечниками из обсидиана, сея разруху и хаос.

— Аг — гах! — один из таких неприятельских подарков, похоже несущий нестабильный стихиальный накопитель, взорвался прямо под ближайшим фургоном, подкинув его вместе с волами ярдов на шесть вверх и обрушив затем на группу собравшуюся вокруг старшины наших наёмников — воинов Стэна Ламбери.

— Аг — гах! — и другой из наших фургонов, несмотря на то что он был магией укреплён, просто на части разорвало, разметав по сторонам крупными обломками, обрывками полотна и мелкой щепой. В результате чего оказалось сбито с ног ещё несколько наёмников…

— Агг — гах! — ещё одна стрела взорвалась прямо возле нас, близ начавшихся стягиваться поближе к Кейтлин телохранителей и совсем рядом со мной. И меня словно стена ударила в грудину… Отбросив далеко в сторону…

На мгновение я кажется вырубился. Так как когда вскочил, ошеломлённо мотая головой и борясь с непрекращающимся звоном в ушах, оказалось, что остальные попавшие под этот удар уже стоят на ногах, а Кейтлин так и вовсе полным ходом творит магию и над ней раскрывается золотистый купол защиты, к которому спешат все приметившие его.

Кажется, мне что‑то крикнули, судя по разевающемуся рту Джегара, смотрящего на меня и яростно машущего рукой… Вот только я не разобрал ничего, ибо слух ко мне ещё не вернулся. Из‑за этого, кстати, непрекращающийся обстрел стрелами с нестабильными стихиальными накопителями кажется таким забавным… Когда, то там, то здесь, посреди дороги беззвучно возникают высокие гейзеры из комьев земли и пыли…

«Стайни, давай быстро сюда!» — перевёл мне бес и я очнулся. Помотал головой и бросился туда куда в данный момент глядел. Метнулся не к спешно воздвигаемому магессой защитному куполу, а к хвосту каравана, где пытались сбиться вместе разрозненные группки наёмников, на которых перенесли основной огонь невидимые стрелки. Рванул туда, чтоб сплотить растерявшихся воинов и уже с ними отступить под защиту. Что было с кем затем перейти от обороны к нападению. Ибо стрелы по нам явно не бестелесные призраки мечут.

Как бежал — так чуть не споткнулся, когда близ самой дальней группы наёмников, толкущейся на пятачке света под подвешенным магессой рукотворным солнцем — шаром, из грязно — серого тумана вынырнули тёмные фигуры, числом в полдюжины, мгновением спустя представшие воинами, с ног до головы закованными в чёрную броню.

— Изменённые! — потрясенно выдохнул я, вмиг опознав показавшегося на глаза врага.

Вот только среди тех наёмников, к сожалению, не оказалось встречавшихся ранее такого противника. Ибо иначе они отступили бы сразу, а не попытались дать Изменённым отпор… Ведь силы обычных людей и исковеркавшей свою суть демоническим метаморфозом нелюди совершенно не равны! Не справились бы наёмники, даже будь их тоже полдюжины, а не четверо всего… Мало того, их находящимся в большинстве противникам ещё и помогали! Едва завязалась яростная схватка, зазвенели мечи и заблистали льдинки активирующихся при пропуске ударов кинетических щитов, как из туманно — серой стены тумана, окружающего пятно света, откуда‑то из‑за спин Изменённых вылетела гибкая серебристая змея. Усеянная короткими шипами тонкая цепь! Которая, захлестнув одного из наёмников за шею, мигом заставила его выронить оружие и схватиться за неё… А затем резко дёрнулась, повалив воина наземь, и с невообразимой скоростью утащила прочь отчаянно дергающегося воина! Просто — раз — раз — раз! И он уже исчез в тумане…

А мгновением спустя такая же участь постигла и ещё одного наёмника… Ну а оставшихся двоих Изменённые, невзирая ни на какую защиту и яростный отпор, быстро сшибли наземь. Но, что удивительно не добили! А лишив оружия и сноровисто заломав, подхватили под руки и потащили в туман!

— Куда, погань?! — яростно выдохнул я, разряжая взведённый на ходу стреломёт в двойку Изменённых, отступающих последними и прикрывающих своих сотоварищей. И цветасто выругался, когда несомый стрелкой «Молниевой таран», врезавшись в возникшие вокруг врага чёрные коконы личной защиты, бессильно рассыпался иссиня — белыми искрами.

Впрочем, успеха в какой‑то мере я достиг. Эти двое остановились, позволив мне нагнать их. Не иначе решив и меня заодно пленить и с собой прихватить, раз уж я так к ним рвусь.

Наивные… Стреломёт со стальными иглами несущими мощное заклинание, отнюдь не самое сильное моё оружие. Реальную угрозу представляю я сам… И мой чудовищный меч, удар которого, нанесённый в мою полную силу, не остановит, пожалуй, даже кинетический щит четвёртого класса, не говоря уже о третьем…

— Агах! — совсем негромко хлопнул нестабильный стихиальный накопитель в паре ярдов от меня, обсыпав всего налетевшим с леса на дорогу древесным сором и землёй. Но только и всего, что несильный удар по ушам, абсолютно не впечатляющий из‑за не восстановившегося ещё полностью слуха, куча грязи, да слабый воздушный толчок… Я даже на ногах устоял! А не упал, как кто‑то верно рассчитывал.

«Последние взрывы, в отличие от первых, абсолютно не впечатляют, и только сумятицу создают, а не вредят реально, — подумал я на бегу. — А это означает только одно — нет за спинами Изменённых достаточно сильного мага, способного наделать сколь угодно много действительно опасных игрушек».

Но тут же мне стало не до раздумий. Я добрался до врага, закованного в мощные с виду и какие‑то небрежно — угловатые полные латные доспехи. Налетел и врезался в Изменённых стремительным вихрем. Отчего они, кажется, опешили даже в первый миг. Который и стал для них роковым… Ну не ожидали, похоже, вороги, встретить здесь противника, способного потягаться с ними на равных…

— Гзан — гзан! — резко звучит странный звон и один из преградивших мне путь Изменённых, замирает словно на каменную стену налетев. И опускает голову, пытаясь посмотреть на свою грудь… Где, в действительно оказавшемся очень толстым доспехе, возникли две пересекающиеся линии — прорехи… Через которые какими‑то судорожными толчками выплёскивается дымящаяся тёмно — алая кровь…

— Дзан! — звенит меч второго Изменённого принятый мной на жёсткий блок. И: — Гзан — гзан! — его постигает та же участь, что и первого.

Хотя эта погань категорически не желает так просто подыхать. Меня, не обращая внимания на жуткие раны, пытаются атаковать… Но как‑то слабо уже, не в охотку. Растрачивая последние силы, наверняка.

Не мудрствуя лукаво, я ещё дважды мечом махнул, и снёс Изменённым головы с плеч. Чтоб уж наверняка угомонить их. И сорвался с места, бросаясь за практически истаявшими в грязно — сером тумане остальными…

Почти нагнал. Но именно что почти… Ибо внезапно стало слишком сложно бежать. А затем и идти… Словно я угодил в стремительную реку, и теперь пытаюсь преодолеть её течение…

А потом… А потом меня просто от земли оторвало и, понесло, понесло, кувырком назад! В результате чего, меня уволокло наверное ярдов на десять — пятнадцать.

Подскочив на ноги и, мотнув головой, чтоб очухаться поскорей, я предпринял новую попытку настичь ускользающего врага. Которая окончилась столь же безрезультатно… Вновь ударил неистовый встречный ветер и опять отбросил меня к последнему фургону каравана.

Больше я и пробовать не стал. Понятно же что это бессмысленная трата времени. Вражеский маг не даст мне подобраться к оставшимся Изменённым, верно оценив меня как серьёзную угрозу их дальнейшему существованию.

Нет, возможно так быстро я и не успокоился бы, продолжил бы кидаться на необоримый воздушный поток, ярясь всё больше, да увидел в этот самый момент нечто такое, что заставило меня отступить. У головы замершего обоза из грязно — серого тумана возникла ещё полудюжина Изменённых! И слаженно напала на обретающуюся там небольшую группу наёмников, бесполезно толкущихся на пятачке света… Атаковала их так же, при поддержке возникающих словно бы из ниоткуда тонких цепей — змей, вырывающих отдельных воинов из рядов защитников и немедля утаскивающих прочь…

И всё это на фоне непрекращающегося грохота… грохота разрывов… Пусть не таких уж и мощных, чтоб представлять серьёзную опасность, но тем не менее в достаточной мере справляющихся со своей задачей внесения хаоса и сумятицы. И зря надсаживается Джегар, призывая всех под защитный купол, спешно возводимый его госпожой. Не слышит главу никто телохранителей…

Хотя, возможно дело вовсе не в том, что жуткий грохот забивает любые крики. И так мало находится желающих присоединиться к телохранителям, замершим кольцом вокруг магессы, по причине определённых сомнений в надёжности её защиты… Ведь на раскрывающийся золотистый купол с небес искристыми росчерками сыплет настоящий звездопад… Под влиянием которого разворачиваемый барьер магической защиты резко дёргается и сжимается. И вновь пытается восстановить потребный объём, и опять сжимается. Никак у Кейтлин не получается его стабилизировать…

Но это ещё половина беды! Непонятно как, но Изменённые похоже могут общаться меж собой! Иначе не объяснить почему они удовольствовались захватом лишь пары из не могущих противопоставить им ничего наёмников и спешно отступили едва завидев мчащегося к ним меня!

И как в прошлый раз догнать Изменённых мне не дали — неистовый порыв ветра и меня опрокидывает на спину и кувырком уносит назад, к обозу…

— …! — грязно выругался я, ударившись головой о колесо фургона и едва не разломив его. И, подскакивая на ноги и глядя на уже практически растворившиеся в непроглядном тумане фигуры ворогов, не желающих биться честно, ещё раз нецензурно выразился. Да завертел в отчаяние головой, ища где же скрывается этот поганый маг!

Понятно что у меня не вышло ничего… В этом необычно густом тумане ничего не разберёшь даже с моим великолепным зрением, позволяющим видеть практически в кромешной тьме…

И тут меня осенило!

«Да что же это я туплю?! — задал я сам себе вопрос. И мысленно воскликнул, прикрывая глаза и переходя на слуховое зрение: — Бес, помогай!»

Конечно на открытом пространстве оно работает не так хорошо, как в домах и подземельях, но всё же лучше чем вообще ничего. Самое то для такого случая как сейчас…

Непроглядный туман рассеялся… И передо мной проступил облекшийся в серые краски окружающий мир… В котором много легче стало всё различать… Уж чёрные, чуть смазывающиеся тени — фигуры людей и животных во всяком случае точно… Даже находящиеся очень далеко…

«Две группы по шесть и восемь фигурок поодаль и бесформенные чёрные кучи рядом с ними это, похоже, Изменённые и захваченные ими люди, — решил я, медленно крутя по сторонам головой и наблюдая за всем как бы через некий сужающийся тоннель. — А мелькающие в лесу — очевидно стрелки…»

— А вот, похоже, и маг! — восторжествовал я, когда, сделав почти полный вокруг своей оси, узрел на открытом взгорке слева от дороги три чёрных контура — силуэта. Было бы там всего двое — ещё можно было бы подумать, что это наш приблизившийся боковой дозор, а так не может быть никаких сомнений в том что это враг.

— Кейтлин! — не мешкая метнулся я к своей невесте. И привлеча её внимание, ткнул пальцем в направлении взгорка. — Маг там! Ярдах в… — Да, запнулся, затруднившись с точным ответом. Это тоннельное зрение жуть как искажает перспективу, отчего очень трудно становится правильно оценить расстояние. А обычным — злыдней вообще не видать…

«В трехстах сорока семи!» — подсказал мне немедля всезнайка бес.

— В трёх с половиной сотнях ярдов от нас! — быстренько округлил я, ибо для сильномогучей магессы плюс — минус пара — тройка ярдов не играет никакой роли.

— Поняла! — отрывисто бросила Кейтлин. И нехорошо улыбнувшись, бросила возведение защитного купола, который ей так и не удалось стабилизировать, и воздела пламенный жезл…

Я не стал смотреть, что за заклинание она собирается сотворить, хотя и очень хотелось. И вместо того чтоб насладиться зрелищем повергаемого вражеского мага бросился к середине обоза, туда где объявилась полудюжина Изменённых. Может теперь мне удастся добраться до них?..

Похоже, в тот момент я уже был несколько не в себе, иначе с чего бы с такой безудержной яростью набрасываться на врага? Отчего тот даже подался назад, отступил? И это Изменённые, а не какие‑нибудь там трусливые людишки… Однако ж и они не устояли перед моей агрессивной атакой. Начали отходить. Сразу после того, как я обе колючие цепи, метнувшиеся ко мне, на подлёте перерубил!

Изменённым не повезло в том, что они не ведают страха. Так бы спасся может кто из них, когда мой чудовищный меч, усиленный демонической яростью, обрушился на них. И начал их, невзирая ни на блещущие кинетические щиты, ни на прочнейшие чёрные доспехи на мясо рубить! Против непроизвольно начавшего трансформу меня у противника не было ни тени шанса… Тем более что подлый маг в этот раз не вмешался в бой. Не до того ему было похоже… И я разошёлся так, что превратился в какую‑то мясорубку — во всяком случае кровь и части тел Изменённых так и летели в стороны. А последнему из двух остававшихся противников, до которых я добрался после того как разделался с основной частью их группы, бывших гротескно высокими и худыми, имевших сильно вытянутые конечности и вооружённых цепями вместо мечей, вырвал горло до позвоночника вылезшими из латной перчатки кривыми когтями…

Только вот очень быстро всё закончилось. Я и разойтись как следует не успел, как пришлось остановиться и непонимающе оглядеться, пялясь на лежащие вокруг изрядно порубленные вражеские тела.

— Кэрридан! — донёсся до меня отчаянный призыв моей демоницы. И я немедля бросился к ней.

— Я взяла мага в фокус, но у меня никак не получается подавить его защиту! Она у него необычайно мощная! — сообщила мне непрестанно творящая магию Кейтлин мгновение спустя, когда я добрался до неё. И с досадой бросила ещё: — Успел закрыться, гад!

— Понял! — хищно оскалился я. И бросился к взгорку, на котором расположился маг сотоварищи. К взгорку, превратившемуся благодаря одной магессе воплотившей «Наковальню Воздуха» демон знает во что…

Лавируя меж падающих с небес огромных, спрессованных до каменной плотности голубоватых сгустков воздуха, с диким грохотом ударяющих в землю и выбивающих в ней здоровущие ямы, я каким‑то чудом проскочил меж ними, так и не попав ни под один. Хотя защита всё равно выдержала бы. Наверное…

Добежал до цели. Добежал и сходу вломился под небольшой призрачно — чёрный купол, часто звенящий и содрогающийся под тяжеловесными ударами «Молотов Воздуха». Защита‑то лишь от магии, а не от незваных гостей…

Моё пришествие заметили. Двое худощавых подростков в потрёпанных чёрных хламидах, стоящие по обе стороны от расположившегося по центру мага с воздетыми руками и запрокинутой головой и чуть позади его, бросились ко мне в едином порыве. «Вспышками Тьмы» сходу ударили, потом ещё попытались вонзить в меня тонкие и кажущиеся крайне хрупкими ножи из чёрного обсидиана… От этих судя по всему — послушников тёмного мага, я просто отмахнулся мечом. Располовинив обоих. Тряпки, что с них взять…

Так что я, получается, добрался до виновника торжества, стоящего с исказившимся лицом, по которому тонкими струйками стекал пот, даже не заметив возникшей на пути преграды. И мечом Тёмного… В самый последний момент повернув клинок плашмя. А потом когда это гад рухнул как подкошенный наземь, ногами его, ногами! Прямо всласть попинал! До хруста костей и утробно — чавкающих звуков. Чтоб знал подлый маг, как на нас нападать! Ну и чтоб не мог ничего сотворить, даже если очнётся.

Разобравшись с нашей главной проблемой, я поспешил назад. Хотя тропиться в общем‑то было уже некуда. Окутавший наш караван саван мрака уже полностью рассеялся и вошедшая в раж Кейтлин занялась оставшимся противником. Обратив на последнюю группу Изменённых какое‑то новенькое заклинание из сферы Воздуха. В результате чего их сначала стянуло, схлопнуло в один ком, а потом ударом сверху размазало в лепёшку по дороге. Только брызги крови в стороны полетели… А на засевших в леске лучников, хоть они и прекратили уже стрельбу, накатил ревущий огненный вал. Наполнивший окрестности оглушительным треском сгорающих деревьев и пробивающимся сквозь него воем сгорающих заживо врагов…

Видя столь благостную картину, я очень быстро перешёл с бега на шаг, а затем и вовсе остановился. И, поразмыслив чуток, возвратился за недобитым тёмным магом. Не мудрствуя лукаво цапнул его за верх чёрной хламиды, и совершенно не беспокоясь состоянием гада, смеющего нападать на мирных путников, поволок оного за собой к дороге. Где уцелевшие наёмники уже начали суетиться своих пострадавших товарищей, приводя их в чувство… Что в общем‑то правильно, учитывая, что сражение подошло к концу.

«Как правильно и то, что возглавляемые Джегаром телохранители ди Мэнс, взявшие её в плотное кольцо, не сдвинулись с места и остаются в полной готовности к продолжению схватки», — добавил я про себя.

— Кажется всё?.. — обратилась ко мне с вопросом продолжающая выискивать взглядом врагов Кейтлин, когда я добрался до неё.

— Да похоже на то, — ответил я, выпуская из левой руки зажатую в ней тряпку. И кивнул на приволочённого злодея, в котором всё ещё теплилась искра жизни, ни в какую не желая затухать: — Вот этого можно попробовать расспросить на предмет того сколько их тут вообще было, если что. Он вроде как живой ещё…

— Тёмный маг? — сощурилась демоница, глядя на мою добычу, с выбритой наголо башки которой соскользнул капюшон, явив миру ободок из нанесённых на кожу угольно — чёрных рун.

— Он самый, — подтвердил я. Да добавил затем на всякий случай: — Там с ним ещё пара не то учеников, не то прихлебателей каких‑то отиралась… но тех точно не разговорить, если ты, конечно, не умеешь поднимать мёртвых.

Бросив на меня странный взгляд, магесса ничего на это не сказала. Помолчала чуть, затем взор опять обратила на пребывающего в беспамятстве злодея, и лишь затем медленно произнесла: — Мага, даже если удастся привести его в чувство, разговорить будет крайне непросто… Наверняка у него стоит ментальная блокада…

— Что ж тогда делать?.. — расстроенно почесал я в затылке. И с досады пнул ещё разок гадского тёмного, оказавшегося совершенно бесполезным. Только зря получается, тащил его сюда..

— Сделаем проще, — подумав мгновение, решила явно воинственно настроенная магесса. И сделала своим атрибутом Силы пару пассов, отчего от него разошлась волна стихиальной энергии. А миг спустя с пламенеющего жезла сорвалась крохотная сверкающая звёздочка и устремилась к висящим совсем невысоко над нами облакам. Да там и зависла…

— Ну и что там? — не выдержав вскоре, полюбопытствовал я у неподвижно замершей Кейтлин, воплотившей заклинание «Небесный глаз» и теперь взирающей посредством его на прилегающие окрестности.

— Да их тут целая прорва! — словно очнувшись после моих слов и перенеся на меня изумлённый взгляд, ахнула она.

— В смысле? — мгновенно насторожился я.

— Сам посмотри! — предложила мне Кейтлин, быстро разворачивая передо мной иллюзорную картинку, являющую собой вид на землю из‑под самых облаков.

— И правда их тут не меряно… — обалдело произнёс я, вытаращившись на явленное мне призрачное полотнище. На котором был явственно виден не только наш замерший посреди старого тракта обоз, но и ещё один — впереди, и куда как крупнее!

— Там их как минимум несколько сотен… — пробормотала начавшая покусывать нижнюю губку девушка. — Хотя не имеет особого значения… Учитывая, как скученно они расположились, можно накрыть их всех сразу одним «Огненным метеором»…

— Постой‑ка… — озадаченно пробормотал я, приглядываясь к призрачной картинке повнимательней. — Там ведь вроде как на телегах клетки какие‑то стоят?.. А в них люди сидят?..

— Действительно клетки… — парой мгновений спустя подтвердила Кейтлин, тоже присмотревшись к кажущимся такими игрушечно — крохотными телегам. После чего без каких‑либо раздумий решительно молвила: — Этих людей нужно немедленно освободить! Пока оставшиеся тёмные не поняли, что их засада не удалась, и не удрали, убив всех пленников. Или, что ещё хуже, не устроили здесь массовую гекатомбу с прорывом Тьмы!

— Кто пойдёт? — тут же деловито вопросил до сей поры тихо стоявший рядом со своей госпожой и не вмешивавшийся в наш разговор Джегар.

— Только я и Кэрридан, — практически без промедления ответила ему ди Мэнс. И мотнув головой, указывая на творящийся на дороге хаос наказала главе своих телохранителей: — А вы пока тоже помогите пострадавшим наёмникам. И если понадобится используйте без сожалений целительные и восстановительные зелья и эликсиры.

— Понял, — склонил голову Джегар, не ставший оспаривать решение леди, и махнул рукой своим подчинённым, призывая их за собой.

— Главное чтоб где‑нибудь поблизости ещё Изменённые не прятались… А то наведут они тут шороху во время нашего отсутствия… — зыркая по сторонам, поделился я с Кейтлин своей тревогой.

— Не наведут, — отмахнулась сильномогучая магесса. И буквально за пару минут воздвигла над нашим караваном полог непроницаемости в виде здоровущего прозрачно — золотистого купола, по которому нет — нет пробегали всполохи призрачного пламени. После чего, щедро напитав заклинание стихиальной энергией, уверенно заявила: — Вот. «Полог Огня». Пару часов продержится даже под непрерывной атакой. Так что нашим людям будет достаточно просто не высовываться за него.

— Если так, то конечно, — не мог я не признать такой довод достаточно убедительным.

Затем, не успокоившаяся на этом магесса развеяла ещё заклинание, вырубившее людей и животных. А на всё никак не желающего подыхать тёмного мага наоборот — обратила «Бесконечный сон Соотби». После чего быстренько подлечила Стэна Ламбери, пострадавшего более других из‑за рухнувшего прямо на него фургона.

И, раздав нашим людям последние указания, мы поспешили к обозу врага…

Жаль только, что отправиться пришлось на своих двоих. Животные‑то, как в прочем и люди, после пробуждения оказались вообще никакие. Первое заклинание гадского тёмного мага словно лишило их всяких сил. И хотя наши кони порывались, шатаясь, подняться, но ничего у них не выходило — тут же наземь падали. Куда уж тут скакать на их?..

«Ну да всё что не делается — всё к лучшему, — подумал я. — Как раз тогда и Хисса подоспеет к месту одновременно с нами, и Кейтлин будет какая — никая передышка для восстановления после схватки…»

— Ты как вообще, потянешь ещё один магический бой? — озабоченно поинтересовался я у девушки, решив что уточнить этот момент не помешает.

— Не сомневайся даже, — немного уязвлённо, как мне показалось, фыркнула магесса. Соизволив пояснить потом: — Благодаря твоему не столь давнему подарку проблемы восстановления магической силы передо мной более вообще не стоит. — И хищно оскалилась. — Так что раскатаю мигом и ещё одного подобного противника уровня магистра, буде нам таковой встретится! И даже двух!

— Хм — м-м… — не нашёлся я даже поначалу что на это сказать. А потом всё же осторожно спросил, недоверчиво покосившись на свою невесту: — Ты не преувеличиваешь?..

Нет, она конечно не выглядит сколь‑либо уставшей после сражения с тёмным магом, но всё же как‑то это слишком самоуверенно звучит…

— Нисколько, — отрезала кажется задетая прозвучавшим в моём голосе сомнением Кейтлин, закрывая таким образом этот вопрос.

— Хорошо, как скажешь, — не стал я спорить с сильномогучей магессой. Хотя и хотелось сказать ей, что надо как‑то потрезвей относиться к своим силам. Не раздувая их до небес… А то — ишь ты, двух магистров она запросто вынесет!

«Ладно, промолчу, — решил я про себя. — Вдруг чего‑то не понимаю? Всё же Кейтлин не дура. Понимает чем чревата переоценка собственных сил. Ладно меня если что, просто убьют, а кое — кого ведь обязательно пленить попытаются…»

Из‑за того что пришлось топать пешком у нас ушёл почти час времени на то чтоб добраться до нужного места — сначала по дороге, а потом по прилегающим к ней зарослям — кустам, что вымахали средь редких деревьев чуть ли не в человеческий рост. Не так уж и много, если разобраться, однако Хиссе, на момент выдвижения к цели находившейся от неё на порядок дальше нас, этого хватило чтоб оказаться там раньше. Мало того, демоническая кошка успела уже подкрасться поближе к тракту и стоящий на нём чужой обоз кругом обойти… А нам пришлось ещё постараться, чтоб так же тихо добраться до кустов, за которыми она залегла. Мы ж не хищники какие, и даже не охотники…

— Умница моя… — тихонечко похвалил я Хиссу, очутившись подле неё. Ведь мне даже не пришлось оказывать на неё ментальное воздействие — сама примчалась на подмогу, едва ощутив исходящую от меня в момент нападения на караван тревогу. И это несмотря на то, что она жутко не любит яркий солнечный свет. Да и вообще порученная ей работа по ночной охране лагеря уже была ею добросовестно выполнена. Так что она имела полное право и дальше спокойно спать…

— Умница, только ленивая чересчур, — не удержалась от замечания Кейтлин, глядя на снисходительно покосившуюся на неё и широко зевнувшую кошку, что после моих слов развалилась прямо у неё на пути.

— Не наговаривая на Хиссу, — заступился я за своего талиара. И, осторожно высунувшись из‑за кустов, бросил взгляд на вражеский обоз…

— Ну, что там? — не вытерпев и полминуты спросила девушка.

— Да тут и воевать‑то считай не с кем… — немного растерянно сообщил я ей.

— Как это не с кем? — не поверила мне она. И высунулась из‑за моего плеча, чтоб тоже взглянуть на дорогу… Посреди которой замер обоз в десяток грубо сделанных телег с металлическими клетками, заполненными детьми всех возрастов и подростками, да пяток больших фургонов крытых грязно — серым полотном. А меж запряжённых мулами повозок расположилось шесть групп, десятка по два человек в каждой… В основе своей мужчин. Скованных цепями меж собой и сейчас лежащих прямо на дороге и, похоже, мирно спящих.

Дрыхли вообще все пленники тёмных. А бодрствовали лишь две тройки вооружённых людей в лёгких кожаных бронях, расположившиеся в голове и хвосте обоза. С виду — наёмники какие‑то. Разве что обросшие так, словно уже пару месяцев не виделись с брадобреем…

— И впрямь воевать не с кем… — прошептала Кейтлин чуть погодя, рассмотрев всё хорошенько. — Охрана малая, похоже, только оставлена да и всё…

— Угу, — согласился я, так как чуть ранее пришёл к точно такому же выводу. И сказал, прячась обратно за кусты: — Надо бы всё же пленных взять… Да расспросить их хорошенько, на всякий случай.

— Да, не помешало бы разобраться, отчего это тёмные так обнаглели, — вроде как поддержала меня Кейтлин, хотя я несколько иное имел в виду.

— Тогда давай так — Хиссу я отправляю в хвост обоза, пусть пока займёт ту троицу, что там ошивается, а над этими, что возле нас, ты резко разверни купол непроницаемости. Чтоб не удрали. Ну а я тогда выскочу и быстренько их запинаю, если не сдадутся сразу, — изложил я моментально оформившийся у меня в голове план.

— Хорошо, — чуть подумав, вроде как согласилась с предложенным мной Кейтлин.

После чего мы стали воплощать данный план в жизнь. Хисса скрытно пробралась туда куда ей указали, а Кейтлин принялась творить магию…

И хлоп! — троица лениво переговаривающихся меж собой сторожей невольничьего каравана опомниться не успела, как оказалась заключена в призрачно — голубой шар. Который тут же начал сжиматься… Как собственно и подобает всякой приличной «Сжимающейся сфере».

— Сдавайтесь — сдавайтесь, оружие бросайте — бросайте. И останетесь живы! — вытащив меч и выйдя на дорогу, предложил я злодеям, передразнивая звучавший не так давно во тьме голос.

И сработало ведь! Сразу оружие побросали, придурки!

— Хм — м, — удивлённо почесав в затылке, повернулся я к Кейтлин.

— И все содержащие магию побрякушки с себя снимайте и швыряйте к оружию, — велела Кейтлин, останавливая сжатие воздушной сферы, начавшей яростно мерцать вокруг окутавшихся в пыльно — чёрные саваны фигур охранников.

И они послушались. Сначала, правда, без особой охоты, а затем, не иначе как подстёгнутые преисполненными животного ужаса воплями сотоварищей, которых гоняла выпрыгнувшая из придорожных зарослей Хисса, уже торопливо начали срывать с себя всякие цепочки — кольца и бросать на землю.

— Вот и правильно, — похвалила их магесса. И, чуть увеличив в размерах призрачно — голубой шар, выдернула из него «Тисками Воздуха» одного злодея. Да подвесила его перед нами, как бы за шкварик держа. После чего сурово вопросила: — Кто такие? И что здесь делаете?

— Мастера Тариоха мы! — взвизгнул человечек, так как Кейтлин не удовлетворившись одним лишь встряхиванием его, быстренько сотворила у него под ногами два огненных шара. — Мастера Тариоха!

— А сам он где? — продолжила расспросы Кейтлин.

— Он, он… — смешался пленник. И взвизгнув на дикой ноте, когда источающие жаркое пламя шары на миг коснулись подошв его сапог и моментально слизнули их, смешно задёргал ногами, да тут же своего хозяина с потрохами сдал: — Он там, дальше, на дороге! Засаду устроил на движущийся навстречу караван!

— А зачем ему это? У вас же, вроде как, и так полно пленников? — вроде как удивился я.

— Просто места для манёвра не было! — возопил он, отчаянно кося глазами вниз, на огненные шары, плавающие под поджатыми к груди ногами и явно только и ждущие подходящего момента чтобы приклеиться к чьим‑то голым пяткам. — Назад до развилки не отступить — пленники измождены и плетутся слишком медленно, а здесь в сторону не уйти — заросли непролазные с обеих сторон! Да и слишком поздно заметили идущий навстречу караван… Лишь когда он переваливал через соседний горный отрог…

— Численность и состав вашего отряда? — перебила его словоизлияния Кейтлин, придвигая свои воистину злодейские шары ещё ближе к прожжённым и оттого источающим едкую вонь сапогам пленника.

— Мастер Тариох с двумя своими учениками, шестнадцать Изменённых, да нас — две дюжины человек!

— Какой ты к демонам человек? — привело меня в негодование эдакое заявление. Заставившее кивнуть на скованных цепями и сидящих в клетках на повозках бедолаг и сказать. — Вот это вижу — люди. — А затем с нехорошим прищуром уставиться на висящего в воздухе и бултыхающего ногами урода и отрезать: — А вы — нелюдь самая что ни на есть натуральная!

— Ладно, тут всё ясно, — сказала Кейтлин развеивая пламенные шары. И зашвырнула пленника резким порывом воздуха назад к приятелям — в призрачно — голубую сферу. Да там и оставила. А я пошёл у Хиссы игрушки отнимать… Которые она изваляла и так примучила, что те, хоть и не было на их телах сколь‑нибудь серьёзных ран, едва дышали. И взяв двоих за воротники, в голову обоза потащил. А жутко довольная собой Хисса третьего в пасть взяла и за мной понесла.

Эту тройку, разоружив и лишив магических побрякушек, мы тоже определили в сотворённое магессой узилище. Которое она затем, подумав, подвесила в воздухе, ядрах в двадцати над дорогой. Так, на всякий случай…

И оставив Хиссу присматривать пока тут мы отправились назад. Со своим караваном разбираться и подтягивать его сюда. А там уж и пленников тёмного мага будем будить. А то сейчас вдвоем мы с ними точно не управимся…

Когда мы прошли с полмили по дороге, меня окончательно оставил боевой запал, возникший во время жаркой схватки. Соответственно вернулась и способность оценивать обстановку в более широком смысле, а не только на предмет выявления возможных засад и мест подходящих в качестве укрытия. Проще говоря я смог, наконец, взглянуть на всё случившееся в целом. И сразу обратил внимание на один весьма настораживающий момент… Да, весьма и весьма настораживающий…

— Что‑то у нас как ни охота на магического дракона, так обязательно в какое‑нибудь приключение угодим… — озабоченно поделился я со своей спутницей возникшей у меня мыслью.

— Ну в этот раз приключение нашло нас не во время охоты, а значительно позже её, — покосившись на меня, возразила было сперва девушка, но затем, чуть подумав, не смогла не признать определённой моей правоты: — Хотя что‑то в этом определённо есть…

— Значит, нам надо менять кое‑что в этом плане… — пробормотал я, усиленно размышляя над этим нисколько не забавным казусом.

— Да что ты тут поменяешь, Стайни? — без энтузиазма отреагировала на это заявление Кейтлин. И безрадостно вздохнула: — Самого главного‑то не изменить… Сами ведь напросились… Да так, что теперь от охоты на драконов нам никак не отвертеться…

— Я подразумеваю не такое принципиальное решение проблемы, — перебил я её.

— А любое иное — это лишь борьба с его следствием, — пожала плечами Кейтлин. И помолчав, задумчиво выдала затем: — Нет, можно, конечно, к примеру, выделить для перевозки демонической кошки отдельный фургон, и возить её с собой, чтоб постоянно была рядом, а не оставалась отсыпаться днём на месте ночной стоянки… А ещё — попробовать сделать транспортируемый купол защиты на базе стационарного крепостного… Благо необходимый для его поддержания кристалл — накопитель ты недавно нашёл в разрушенном форте… Это значительно повысит нашу обороноспособность.

— А ещё можно приспособить‑таки виверн для нашего перемещения к месту предстоящей охоты, что сильно сократит количество опасных моментов подходящих для атак на нас, — подхватил я.

— Но без нас наш отряд будет гораздо более уязвим, — немедля сдвинув бровки заметила Кейтлин. Что можно было бы счесть за упрёк. Но это только если не знать о том, как одна особа всеми силами противится введению полётов на вивернах. Из‑за чего мы собственно до сих пор и не летаем на них.

— Это да, без нас отряд несомненно окажется более уязвим для нападений, — с лёгкостью согласился я. И, не став говорить очевидных истин, вроде той, что Кейтлин мне гораздо дороже отряда наёмников, пусть там и собрались по большому счёту весьма неплохие люди, с напускным безразличием заметил: — Но и что с того? Мы ж никого насильно не заставляем идти в поход. Все люди прекрасно понимают возможную опасность этого предприятия и принимают её. За что и плату такую получают…

— С этим не поспоришь, — медленно произнесла продолжающая хмуриться девушка.

Я хотел ещё в развитие темы добавить, что ко всему прочему на следующую охоту мы обязательно возьмём и Энжель, ибо маг боя нам точно не помешает, но в последний миг благоразумно решил отложить такие заявления до будущих времён. И, помолчав чуть, со вздохом констатировал:

— Но ты права, всё это, хоть и пойдёт нам на пользу, но принципиально ничего не изменит… — Да произнёс с оттенком мечтательности: — Эх, было бы у нас оружие, способное с первого удара выносить драконов, уже попроще как‑то было бы…

— Только где ты найдёшь такое поразительное оружие? Какого, пожалуй, не было и у Ушедших? — фыркнула Кейтлин, завсегда трудно улавливающая переход от серьёзностей к шутке.

— Ну или тогда нескольких драконов переманить на свою сторону… Чтобы они горы от своих сородичей очищали, а мы бы только трофеи собирали… — улыбнувшись и подмигнув ей, продолжил мечтать я.

— Это ещё более нереально, — сбила полёт моей фантазии прагматично настроенная Кейтлин, — так как драконы практически не подвержены ментальному воздействию. А без оного они никогда не станут воспринимать тебя иначе как еду.

— Ну, Хисса вон тоже поначалу приняла нас за еду, — парировал я. — И ничего, теперь даже не пытается откусить от кого‑нибудь кусочек.

— Это совсем другое дело, — отрезала Кейтлин. — Она же стала твоим талиаром. Да ещё с ментально — активной связью.

— Хм, — произнёс я, непроизвольно потянувшись к затылку чтоб его почесать. И посмотрев на одну сильномогучую магессу, задумчиво эдак вопросил: — А что нам мешает сделать талиаром дракона?..

— Наверное то, что из этого не выйдет ничего путного? — подняла левую бровь Кейтлин, не иначе как размышлявшая уже неоднократно на эту тему. Да со вздохом поделилась затем, взявшись просвещать несведущего в магическом искусстве меня: — Для обладающего таким природным сопротивлением к ментальному воздействию существа образующейся в результате ритуала обретения талиара связи будет явно недостаточно для безусловного и стабильного его контроля. — И, видя что я не внял её мудрости, сказала проще и лаконичней: — Сожрёт тебя дракон, как ты только зазеваешься и чуть ослабишь контроль над ним.

— А что если пойти чуть дальше и провести ритуал Единения? — не отстал я от этой умницы — заумницы. — Фамилиар‑то, в отличие от талиара, ни при каких обстоятельствах не способен причинить вред своему хозяину!

— А этого нам точно никто не позволит, — отрезала девушка. И сердито фыркнула: — Ты хоть представляешь себе, на сколько усилит мага такой фамилиар как дракон? Там можно с уровня слабого мастера сразу прыгнуть до архимага! — Чуть поправившись впрочем тут же, видя как округлились у меня глаза: — Ну почти…

— Ого! — всё равно оказался я неслабо впечатлён.

— Вот тебе и ого! — беззлобно передразнила меня Кейтлин. И покачала головой, сказав, как мне показалось, с определённым сожалением: — Нет, не выйдет из этого ничего. Такое никому и никогда не разрешат. Воплотить в жизнь план мятежных архимагов, намеревавшихся таким образом пополнить свои редеющие ряды и заручиться поддержкой новых сторонников… Да Охранка и Дворянский Совет сразу на дыбы встанут!

— Что даже тебе не разрешат? — позволил я себе малость усомниться в этом, памятуя о возможностях ди Мэнс.

— Ну, мне может и разрешат, — неохотно созналась она. После чего, не дав мне вымолвить и слова, быстро сказала: — Но мне не нужен такой фамилиар!

Я сделал вид, что не понял намёка. Прозрачного такого намёка на то, кого одна стервоза спит и видит в качестве своего фамилиара. И вместо того чтоб высказать своё возмущение по этому поводу, задумчиво спросил: — А если, к примеру, сделать дракона фамилиаром очень — очень слабого мага?.. Дабы тот даже с подобным усилением, никак не мог представить собой опасность для Империи?.. — Да немедля развил свою мысль: — Чтоб вышли в итоге эдакие дракопастухи… Которые только и могут что повелевать своими крылатыми чудовищами…

— Интересная идея… — озадаченно уставившись на меня, пробормотала Кейтлин, которой похоже не приходило ранее в голову такое кощунственное использование столь ценного усиливающего ресурса. Но минуту спустя с сожалением мотнула головой: — Только ничего не выйдет. Расход энергии на ритуал Единения в случае столь значительной разницы в энергетике связываемых существ будет просто невообразимым.

— А одна сильномогучая магесса вот только давеча хвасталась, что у неё теперь энергии море разливанное… черпать — не перечерпать… — задрав голову и вроде как разглядывая облака, тихонечко заметил я.

— Ничего я не хвасталась! — закономерно вспыхнула Кейтлин. — А сказала как есть!

— Правда? — изобразил удивление я.

— Да! — огрызнулась она. И посопев чуть негодующе, буркнула: — Такой ритуал никому не потянуть в одиночку. Вообще никому.

— Что реально никак?.. — расстроенно протянул я.

— Ну, разве что насытить заранее достаточное количество кристаллов — накопителей и попробовать с их помощью произвести энергонасыщение ритуала… — помолчав чуть, неуверенно произнесла Кейтлин.

— А давай попробуем?.. — вкрадчиво предложил я. И подтрунил над явно колеблющейся девушкой: — Или может ты желаешь до скончания веков лазать по здешним горам, изводить драконов?

— Конечно не желаю! — искренне возмутилась она такой постановкой вопроса. И хмуро добавила потом: — Попробовать конечно можно. Но прежде на такой опыт придётся получить разрешение. Потому как шила в мешке не утаишь, а неприятности мы сможем поиметь крупные…

— Так испросим мы потребное разрешение, испросим, — повеселев, немедля заверил я её. — Вон к асс — тарху Рабле обратимся, он по своим каналам быстро нам это дело пробьёт.

— И маг ещё подходящий нужен… — задумчиво молвила Кейтлин, не иначе как перебирая в уме знакомых слабосильных Одарённых.

Я тоже задумался над этим вопросом. Вернее — сделал вид что задумался. Чтоб спустя какое‑то время, хлопнуть себя раскрытой ладонью по лбу и, просияв, воскликнуть: — И чего мы головы ломаем? У нас же есть Энжель!

— Что? — немедля вскинулась моя невеста. И сердито вопросила: — Почему она?

— Потому что, как и требуется — слаба, а ещё, что немаловажно, полностью лояльна, — пояснил я, покосившись на Кейтлин с определённым удивлением, по моему замыслу долженствующему выражать моё недоумение относительно того что мне приходится указывать ей на столь очевидные вещи.

Кажется сработало… Ибо моя невеста, посверлив меня немного недоверчивым взглядом, успокоилась. А потом, по здравому рассуждению согласилась со мной: — Хотя ты прав, ди Самери действительно самая подходящая кандидатура для этого опыта… — И даже заулыбалась отчего‑то. Чем пробудила во мне вполне закономерные опасения за судьбу златовласки.

«Да нет, похоже просто до неё дошло, что в результате такого ритуала крошка ди Самери лишится самой возможности для посягательств на одного уникального фамилиара… если у неё уже будет свой», — успокоил меня ехидно скалящийся бес.

За разговором мы незаметно дошагали до места жаркой стычки с тёмным магом и его приспешниками. А там сразу бросили на будущее загадывать и занялись решение проблем, так сказать, насущных. Людей‑то наших изрядно побило. Хорошо ещё что никто не погиб… Но за последнее надо благодарить явно не наше с Кейтлин умелое руководство, а то что тёмные выродки и не гасили насмерть, похоже рассчитывая пополнить за наш счёт свой невольничий караван.

Хотя совсем без жертв с нашей стороны, пусть и не людских, всё же не обошлось. Расшиблась, поломав ноги, двойка волов, попавших под один из самых мощных взрывов стихиальных накопителей. Фургон‑то без особых повреждений перенёс отрыв от земли и последующее падение с высоты, а вот бедным животинам не так повезло… И нам пришлось их добить… Увы ведь, но даже магическое исцеление не способно мгновенно поднять волов на ноги и дать им способность идти самим.

Так что в общем итоге лишились мы пары фургонов и воловьей упряжки, да почти полтора десятка наёмников — воинов, включая их старшину, на ближайшие несколько дней не бойцы.

Узнав о не таких уж и страшных потерях отряда от Джегара, сразу подскочившего к своей госпоже, мы даже вздохнули с облегчением. Легко ж, получается, отделались.

Заметно повеселев, я сразу проникся желанием сделать что‑нибудь полезное, да только нуждающихся в моей помощи не нашлось. Народ‑то не сидел на месте, нас дожидаючись. И раненые были исцеляющими эликсирами напоены, перевязаны, да по фургонам размещены, и трофеи с поля боя уже все собраны — тут постарался на славу мой рачительный Пит, содрав с Изменённых буквально всё мало — мальски ценное и подальше прибрав.

По сути обоз был готов к немедленному выдвижению, требовалась лишь команда. И она поступила. Не сразу же, конечно, а после того как одна магесса сняла купол непроницаемости.

В общем, как путь стал свободен, так караван сразу и двинулся дальше. А я, Гэл, Кейтлин и её телохранители, немного задержались. Решили напоследок подняться на один взгорок, тот где обретался тёмный маг. На предмет пошарить там в поисках ценных магических штуковин. А то одна особа из присутствующих никак не могла взять в толк, каким образом, судя по оговорке одного из пленных, всего лишь мастер магического искусства смог ей противостоять. Может у него имелся какой‑нибудь артефакт?.. Который кое‑кто в горячке боя просто не заметил… А это вполне могло случиться, учитывая, что большую часть времени я пользовался слуховым зрением, обладающим довольно‑таки куцыми, если не сказать больше, возможностями по сравнению с обычным. Да и вообще — не до поиска ценных трофеев мне тогда было…

— Да, самого главного я действительно не заметил… — поделился я со всеми непроизвольно возникшими мыслями, когда мы добрались до места и очутились близ располовиненных тел помощников тёмного мастера Тариоха.

— Неудивительно, что его магическая защита показалась мне такой необычайно мощной… С такой‑то её подпиткой… — обронила Кейтлин, хмуро разглядывая с вершины взгорка близлежащую низину, где тускло светился алым жертвенный круг — немалая такая двойная гексаграмма, густо усеянная рунами, у кривых лучей которой лежало двенадцать скрюченных, изломанных неведомой силой человеческих тел, с раскрытыми в безмолвном крике ртами…

Джегар же, с некоторой опаской смотря на творение тёмного мастера, первым озвучил определённо сразу возникший у многих из нас вопрос:

— А не вылезет ли оттуда какая‑нибудь страшная тварь?.. Желающая всех нас сожрать?..

— Нет, не вылезет. Так как это не круг призыва, — парой лаконичных фраз леди мигом развеяла возникшие у людей нехорошие подозрения и, умолкнув, потянула из петли на поясном ремне свой пламенный жезл… Чтоб буквально несколько мгновений спустя сотворить в низине перед нами огненную бурю. Моментально выжегшую всё дотла. А налетевший следом ветерок развеял пепел, оставшийся от умерщвленных тёмным магом бедолаг…

— Что, топаем отсюда? — проформы ради поинтересовался я, успев за время деятельности Кейтлин не только осмотреться, но и обшарить тела подручных мастера Тариоха на предмет наличия магических предметов, коих, к сожалению, обнаружилось совсем немного. И сунул свою изрядно замызганную кровью добычу в руки Гэлу. Что тому пришлось не слишком‑то по душе, судя по его моментально позеленевшей роже…

— Да, идём, — кивнула Кейтлин. — Здесь нам больше нечего делать.

Спорить с этим, понятно, никто не стал, и мы двинулись вслед за медленно ползущим по дороге обозом. Разбираться с другими делами, ждущими нас в паре миль отсюда. И какими делами…

Нет, привести в чувство и освободить от цепей погружённых в беспробудный сон невольников Тёмных не составило нам никакого труда. Достаточно быстро справились со всем этим. А вот успокоить затем уже не чаявших спастись людей оказалось реально изрядной проблемой… Насилу отбились от благодарной толпы. После чего отбивать пришлось уже наших пленных что так и висели в воздушной сфере над дорогой. Освобожденный нами люд откуда‑то столько камней и палок нашёл… Хорошо ещё что мастер Тариох лежал в фургоне и его не заметили, а то бы точно порвали.

Там на дороге нам пришлось остаться на ночёвку. Пока угомонили выражающих буйную радость людей, пока накормили их нормально, пока распределили по фургонам и повозкам детей, да самых измождённых из бывших невольников… уж и вечереть начало.

Так что только на следующее утро продолжил свой путь наш изрядно увеличившийся за счёт имущества Тёмных обоз. Хотя уже и не с прежней скоростью, по причине того, что наше неожиданное пополнение было довольно таки измотано своими мытарствами.

* * *

Когда уже показались ворота Римхола, выяснилось, что нас там с нетерпением поджидает целая толпа встречающих. И откуда только столько набежало?.. Ведь отправленный мной рано поутру Гэл с парой наёмников не имел задачи просвещать о нашем скором приезде весь город. Мой оруженосец должен был лишь известить отца — предстоятеля Мортиса о пленённом нами тёмном маге и нескольких его приспешниках, да передать Большому повеление хозяйки города о незамедлительном закрытии города на выезд и её же указание тьерре Флемет Рубек приготовить всё для размещения полутора сотен бывших невольников. И всего‑то. Тем не менее, помимо всех представителей ордена «Карающей длани Создателя», включая ученика главного инквизитора, у городских стен нас ожидали: Большой с двумя дюжинами стражников, Вельд с парой десятков наёмников, Флем с неподдающимся подсчету количеством помощников из младших магистратских служащих и послушниц ордена «Милосердной Эльке», Скиттер младший с гвардейцами дома ди Мэнс. Ну и сам чрезвычайно довольный собой Гэлан, конечно же.

Впрочем, вскоре выяснилось что это были ещё не все встречающие… Едва я, на пару с Кейтлин вырвавшийся на последних сотнях ярдах пути в голову отряда, успел спешиться у ворот, как из толпы вылетел стремительный бело — сине — золотистый вихрь, и бросился мне на шею! Я и опомниться не успел, не то что что‑нибудь предпринять, как был расцелован и крепко — крепко обнят!

— Кэрридан! — счастливо произнесла сияющая Энжель, чуть отстраняясь и во все глаза глядя на меня.

— Я тоже очень рад тебя видеть, Энж… — растроганно произнёс я, умилённый до чрезвычайности проявленной златовлаской радостью нашей встречи. И больше и не нашёлся чего сказать. Ибо буквально утонул в прекрасных очах своей подопечной, обретших невероятную глубину и насыщенно синий цвет…

Вспомнив спустя какое‑то время о том что мы здесь мягко говоря не одни, я аккуратно отстранил от себя девушку. И уже целиком её оглядел. Давая таким образом себе привыкнуть к изменившемуся за время нашего довольно продолжительного отсутствия облику Энжель. Реально изменившемуся. И виной тому является вовсе не избранный ею удивительно красивый наряд в виде: шёлкового платья со свободным белым подолом, с синим со строгим золотым узором корсетным верхом, с подчёркивающим грудь лифом в тон низу, с короткими оборчатыми рукавами двух цветов, да со стоячим, под горлышко, высоким воротником, тоже сине — золотым, и соединённым с остальными деталями туалета хитросплетением тонких тесёмок, отливающих благородных металлом; белоснежных перчаток с жёлтой каймой, длиной почти до рукавов; да синих сафьяновых сапожек, носы которых чуть выглядывают из‑под кромки подола. Ведь нет в нём ни грана фривольности. Даже треугольный вырез декольте совсем скромный, и нисколечко не открывает грудь, а лишь даёт полюбоваться на ожерелье из нанизанных на золотую нить неведомых синих кристаллов.

Украшений, кстати, в этот раз на Энж предостаточно. Помимо ожерелья были ещё: под прямой чёлкой — фероньерка в виде тонкой цепочки, с широко разнесёнными друг от друга крупными звёздчатыми сапфирами, соответственно — одним посреди лба, и двумя у висков; в ушах — серьги с точно такими же камнями; на лифе платья — удерживающая крохотный алый бант брошь, да на голове — тонкая диадема. Всё из золота, понятно. Ведь этот тот самый комплект, что я не так давно подарил своей подопечной…

Но суть не в этом. И не в отпущенных Энж едва ли не до самых пят волосах, словно золотым плащом накрывающих её теперь сзади. И даже не в обретших нечеловеческую яркость глазах. Больше всего смущают и притягивают взгляд торчащие на макушке очень характерные остроконечные ушки… Хотя надо признать, что без них избранный златовлаской образ принцессы Ушедших из приснопамятной книжки был бы неполон…

«А может всё‑таки попробовать убедить Кейтлин в том, что без второй жены нам ну никак не обойтись?..» — возникла у меня, восхищённого разглядывающего жутко прибавившую в привлекательности Энжель, крамольная мысль. Под влиянием которой я даже бросил на свою невесту преисполненный немой мольбы взгляд.

Но понимания у неё, к сожалению, не нашёл… Кейтлин, и без того отчего‑то злая — злая, издала сдавленное рычание. И… И обратила гневный взор на отца — предстоятеля Мортиса, да мотнула головой в сторону Энжель. Как бы требуя от главного римхольского инквизитора обратить внимание на эдакое безобразие.

Ну да, церковь же отрицательно относится к изменению людьми дарованной Создателем внешности. А уж к приданию себе нечеловеческих черт… Тут епитимьёй не отделаешься — за такое можно и на костёр угодить. А то людям только дай волю, так через годик — другой все будут бегать с рогами, хвостами, свинячьими носами, да копытами, ровно нелюдь какая…

Единственно, что спасает Энжель — это её полная бесправность. И то, что абсолютно за все её поступки отвечаю я… На меня и взыскание обращать если что. Чего, однако, отец — предстоятель делать не стал. Посмотрел на Энжель, и ни словечка не сказал. Словно не видев её торчащих ушек. Хотя не заметить их просто невозможно. А затем ещё, не иначе как в пику Кейтлин, отношения с которой у него как‑то не сложились, обвёл златовласку благословляющим кругом. И, напустив на себя самый благостный вид, уставился куда‑то в небеса. Отчего мою невесту едва не затрясло…

Зыркнув туда — сюда и не найдя на кого излить обуявший её гнев, Кейтлин, буквально испепелив меня напоследок негодующим взглядом, рванула вперёд. К призывно раскрытым городским воротам. Отец Мортис же, едва ди Мэнс убралась, ещё раз покосился на Энж и, едва заметно качнув головой, по отечески пригрозил мне пальцем. Да на том похоже и думать забыл о вопиющем попрании моей подопечной извечных устоев. И, цветя улыбкой, споро подобрал подол своей хламиды инквизиторской и поспешил к фургону, из которого уже вытаскивали тёмного мастера Тариоха.

«Да, неплохо быть в хороших отношениях с матерью нашей Церковью, в лице отдельных высокопоставленных представителей её, — многозначительно констатировал я про себя. — И совершенно зря Кейтлин этим делом пренебрегает. Понятно, что сложно, но всё же можно сдерживать в общении с инквизицией свои тёмные инстинкты, унаследованные от демонических предков… А вот Энж — умница. Завсегда ведь, заглядывая за компанию со мной к отцу Мортису, с неподдельным уважением и приязнью с ним общается. Вот и спускают ей с рук даже такие вовсе не невинные шалости, как внесение в свой облик нечеловеческих черт…»

«Верно мыслишь!» — всего одной фразой выразил всецелое согласие с моими рассуждениями бес, на мгновение материализовавшись на моём левом плече и тут же вновь исчезнув.

А я, в продолжение своих размышлений, уже совсем не весело заметил: «Крайне сомнительно только мне, что одна упёртая особа сделает должные выводы из всего случившегося сейчас действа… И о запланированном разговоре по душам меж нами троими мне пока лучше даже не заикаться. Во избежание. По крайней мере до той поры пока Кейтлин не успокоится немного. Хотя и не совсем понятно, чего тут было так злиться и возмущаться?.. Ведь ничего такого моя подопечная не сделала — просто искренне обрадовалась моему приезду…»

Кейтлин меж тем, пока я стоял столбом и усиленно размышлял, миновала ворота. Как и сразу потянувшиеся за ней телохранители во главе с Джегаром… Это заставило меня опомниться и сдвинуться, наконец, с места.

Покрутив головой по сторонам и оценив диспозицию, я первым делом всучил Гэлу в руки уздечку своего геройского белого коня, велев позаботиться о нём. Затем, избавившись от этой четвероногой обузы, перемолвился парой слов с подтянувшимися к месту событий друзьями — знакомыми, быстренько озадачил их ценными указаниями. Ну и немедля поспешил следом за умотавшей вперёд Кейтлин… Не один разумеется. С Энжель. Под ручку…

Поначалу златовласка шла молча, кажется довольствуясь одним лишь моим присутствием рядом с собой, но потом, как и следовало ожидать, не утерпела, спросила: — Кэр, тебе понравилось?.. — Имея в виду, конечно же, свой новый облик.

— Очень, — покосившись на эту красавицу, честно сознался я.

— И ушки?.. — с тщательно скрываемым волнением уточнила она.

— А они — особенно, — уверил я её. И Энжель прямо таки расцвела… Из‑за чего я счёл уместным и нужным на всякий случай предостеречь девушку от новых свершений на этой ниве: — Хотя столь серьёзные изменения облика весьма чреваты…

— Мне нужно немедля убрать столь провокационно выглядящие ушки, да?.. — расстроилась Энжель, слишком уж однозначно восприняв моё замечание.

— Ну не обязательно прямо вот сей же час. Можно и когда‑нибудь потом… К примеру — когда мы подадимся за пределы Римхола… — благодушно махнул я рукой, подумав чуть и сочтя что ничего дурного не случится, если моя подопечная будет пока пребывать в таком замечательном образе. Раз уж церковь нам во всём этом деле попустительствует, то можно чуточку и по злоупотреблять… Ведь образ принцессы Ушедших так невероятно идёт Энжель. А без нечеловечески глубоких омутов глаз и длинных остроконечных ушек он будет явно ущербным…

— Тогда я пока оставлю всё как есть, — обрадованно заявила златовласка.

С главным, таким образом, мы разобрались. А дальше я шёл и слушал оживлённый девичий щебет, не особо вникая в него. Энж же взялась просвещать меня обо всём случившемся за время моего отсутствия… Так, за разговором, мы с ней незаметно и до дома градоначальника добрались. Где мне только и удалось вырваться из цепких девичьих ручек, отговорившись необходимостью привести себя в порядок после многодневного похода. Что, в общем‑то, не было обманом. Искупаться и переодеться в чистое действительно страсть как хотелось…

Уже устроившись в лохани с тёплой ароматной водой, я вспомнил, что забыл сообщить Энжель о возникших в отношении неё планах… Ну и в результате сразу после купания занялся розыском своей подопечной. Местопребывание которой было довольно таки быстро вычислено с помощью наводящих вопросов, задаваемых мною по пути встреченным слугам.

Постучав в дверь выделенных златовласке апартаментов, я получил разрешение войти. Ну и соответственно сразу же зашёл. Ага. Да, едва прикрыв за собой дверь, так и застыл. Сразу позабыв зачем собственно припёрся…

— Энж, ты такая прелесть! — непроизвольно вырвался у меня при виде этой ушастой красавицы преисполненный неподдельного восхищения возглас.

— Спасибо, Кэр… — поблагодарила меня Энжель, чуточку при этом покраснев. И, не выдержав моего пожирающего взгляда, смущённо потупилась.

— Нет, ты правда самая настоящая прелесть! — объявил я умилившись пуще прежнего. И приблизившись к почти взаправдашней принцессе Ушедших, просительно произнёс: — Можно?.. — А когда пунцовеющая Энж вскинула на меня свои необыкновенные глаза, взглядом ей на её ушки указал.

Поколебавшись чуть, словно решая можно ли мне дозволить такую вольность в отношении себя, златовласка медленно кивнула. И я, не сдержав довольной улыбки, протянул правую руку и осторожно коснулся одного остроконечного ушка… Которое отдернулось от меня!

— Они у тебя ещё и двигаются?! — восхитился я, обращаясь к златовласке. Что та подтвердила смущённым кивком, почему‑то виновато при этом посмотрев на меня.

А я не удовольствовавшись одним лишь мимолётным прикосновением, вновь протянул руку к одному такому притягательному ушку. И прежде чем оно успело отдёрнуться, мягко его ухватил. Придержал, давая привыкнуть к моей хватке, а потом, словно повинуясь какому‑то наитию, начал медленно и нежно поглаживать его кромку подушечками пальцев… И похоже угадал! Новая плоть действительно оказалась очень чувствительной, судя по тому как на это действо отреагировала Энжель. Которая сперва порывисто вздохнула, а затем едва не замурчала от удовольствия… И прильнула ко мне. Отчего я был даже вынужден обнять её за талию свободной рукой.

Когда же я наигрался с остроконечным ушком этой красавицы и руку осторожно убрал, она вскинула на меня свои невероятные лучистые глаза. И замерла так, буквально лучась счастьем.

— Только не говори мне этого своего — ня! — буквально взмолился я, едва только приметив озорной блеск в очах златовласки и сразу сообразив, чем мне всё это грозит.

— Ня?.. — так трогательно потерянно и как‑то жалобно даже произнесла сразу поникшая златовласка, что умилила меня этим до чрезвычайности. Мне стоило просто невероятных усилий сдержаться и не затискать немедля эту прелесть. Но я всё же превозмог охватившие меня чувства! Чем оказался несказанно горд. И в качестве вознаграждения за невероятную стойкость и проявленную выдержку, позволил себе махонькое поощрение… в виде совсем — совсем непродолжительного поцелуя…

С трудом отстранившись спустя невесть сколько времени от мило краснеющей Энжель, я чётко понял, глядя на неё, что нужно немедля что‑то делать, ибо… ибо просто жутко хочется ещё! этих поцелуев её трепетно — нежных! И я тогда не нашёл ничего лучше, как преувеличенно бодро проговорить, оглядевшись и легонько хлопнув себя раскрытой ладонью по лбу:

— Я ж зачем пришёл‑то! — Да тут же насел на свою подопечную: — Энжель, помнишь, ты жаловалась на то, что твой магический резерв чересчур мал? И говорила, что через это и проистекает твоя полная несостоятельность как магессы?

— Да, помню… — кивнула златовласка, немного растерянная таким резким переходом к серьёзному разговору.

— Так вот, — продолжил я торжествующе, — мы с Кейтлин нашли способ помочь тебе с этим!

— Но как? — захлопала глазками златовласка.

— С помощью фамилиара — магического дракона! — тут же пояснил я.

— Дракона?! — переспросила кажется немного ошалевшая от такого известия Энжель.

— Да, — подтвердил я. И добавил озабоченно: — Прежде правда нужно ещё испросить разрешение на это у имперских властей, но тут, будем надеяться, особых проблем не возникнет.

— Дракона… — глядя в никуда потрясённо протянула моя подопечная, словно и не услышав моих последних слов.

— Именно, — ещё раз заверил я её в том что она всё правильно поняла. И поинтересовался: — Ну, что скажешь?

— Если… Если всё получится, то это будет просто здорово! — парой мгновений спустя просияла Энжель, похоже уверившись, наконец, что я её не разыгрываю. — Ведь тогда я стану сильной! И, и… — Прервавшись из‑за нехватки воздуха, она сделала быстрый вдох и выпалила, сверкнув очами: — И тогда вы уж точно будете брать меня с собой на охоту!

— Да на охоту мы тебя и так возьмём, — попытался я успокоить разволновавшуюся девушку. — На этот счёт можешь даже не переживать.

— Это действительно будет просто здо… — начала было повторяться пребывающая вне себя от радости златовласка, как вдруг запнулась и, оборвав фразу на полуслове, беспомощно уставилась на меня.

— Ты чего, Энж?.. — недоумённо вопросил я.

— Нет, Кэр, нет, я не могу пойти на это, — прикусив нижнюю губку, отчаянно помотала она головой. А затем ещё добавила с тщательно скрываемым, но всё же прорывающимся в голосе сожалением: — Обойдусь как‑нибудь и без дракона… Правда.

— Но почему?! — растерянно уставился я на неё, не понимая, что на мою подопечную вдруг нашло.

— Потому что это будет неправильно… — потупилась Энжель. — Ты обо мне заботишься постоянно, а я, получается, предам тебя ради собственной выгоды… То‑то ди Мэнс обрадуется…

— Но причём здесь предательство? — совсем уж ошалел я от вывертов девичьей логики.

— Так ведь твоя защита от принудительной фамилиаризации завязана на меня… — вздохнув, пояснила златовласка.

— И что? Какая связь между моей защитой и появлением у тебя фамилиара? — ещё больше запутался я.

— Ну ты же должен знать, Кэр, что даже для магических творений высших порядков характерно стремление к движению по пути наименьшего сопротивления… — начала было Энжель плести словесное кружево, но была перебита мной.

— Энж, давай попроще, — попросил я.

— Кэр, дело в том, что если я окажусь связана с драконом, мой «слепок духа», внедрённый тебе, вместо того чтоб сыграть свою роль, просто распадётся в момент сотворения над тобой кем‑либо ритуала Единения… Потому что энергетика моего тела не потянет двух фамилиаров одновременно… — простодушно пояснила Энжель. А бес обидно заржал, глядя на меня, разинувшего рот и выпучившего глаза.

— Энж, ты… ты вообще сознаёшь, что говоришь?.. — просипел я, когда ко мне вернулся дар членораздельной речи. И, судорожно сглотнув, оттянул правой рукой ворот рубахи, внезапно оказавшийся очень тесным — прямо как ошейник.

— А что, собственно, не так? — удивлённо вопросила она. И с детской непосредственностью похлопала глазками, всем своим видом демонстрируя непонимание того, чем меня так шокировало её невольное признание.

— То, что это никакая не защита получается, а самая что ни на есть хитрая подстава! И никак иначе! Раз вся разница заключается в том, что в итоге я становлюсь фамилиаром не Кейтлин, а твоим! — с негодованием выпалил я, немало заведённый такой вопиющей наглостью со стороны своей подопечной, сознающейся в совершении столь коварного поступка и не проявляющей при этом даже тени раскаяния.

По мере моего запальчивого изложения глаза Энжель стремительно расширялись, а в конце его она отчаянно помотала головой, воскликнув: — Нет — нет, Кэр, ты всё неправильно понял! — И поторопилась объясниться: — В результате меж нами возникла бы лишь псевдофамилиарная связь, не имеющая по сути ничего общего с настоящей!

— Да? — недоверчиво уставился я на неё, чуть охолонув.

— Ну конечно же! — уверила девушка. И, видя что не убедила меня сходу, попыталась воззвать к голосу моего разума: — Кэр, да ты сам подумай — ну какая бы это была защита от принудительной фамилиаризации, если бы она только подменяла хозяина связи?

— И то правда… — пробормотал я признавая убедительность приведённого ею довода и совсем остывая. Но окончательно не успокоился и на всякий случай уточнил ещё с подозрением: — А никаких вредных последствий, вроде необоримого влечения к хозяину связи и тому подобного, не возникнет?

— Нет, Кэр, нет, и ничего такого тебе тоже не грозит! — без тени сомнения ответствовала Энж. Добавив при этом ещё, не иначе как для моего вящего успокоения: — Мало того, сама эта псевдофамилиарная связь весьма недолговечна и разорвётся сама собой буквально через год — другой после её установления.

— Ну тогда ладно, — сказал я Энжель, осознав что совершенно попусту напустился на неё, заподозрив невесть в чём. И смущённо улыбнувшись, ласково погладил её по правому плечу — как бы испрашивая у неё таким образом прощения за проявленное недоверие. А златовласка, заулыбавшись в ответ, потянулась ко мне…

«Нет, всё же таких доверчивых ослов как ты днём с огнём не сыскать! — не выдержал с интересом следивший за нашим разговором бес, хлопнув себя раскрытой лапкой по мордочке. Да с ехидством подсоветовал: — Ты бы спросил, что ли, у неё, нет ли каких ограничений на использование такой защиты…»

Я зло глянул на него, едва не выругавшись вслух. Ну вот как можно этого зловреда терпеть?! На корню ведь убил, гадёныш, желание обнять эту прелесть ушастую и к сердцу её крепко прижать!

К его совету я всё же прислушался. И спросил то что он подсказывал… А вопрос этот определённо был с подвохом. Судя по тому, что он вызвал прилив смущения у Энжель и погрузил её в некоторую растерянность.

Всё это изрядно насторожило меня и вынудило повторить прозвучавший вопрос — уже понастойчивей. И златовласке некуда было деваться — пришлось сознаться, что ставить такую защиту, какую использовала она, рекомендуется меж лицами одного пола. Как бы в противовес настоящей фамилиарной связи, для которой, как известно, предпочтителен иной вариант, основанный на том что противоположности лучше притягиваются.

— Но это всего лишь необязательная рекомендация, Кэр! — закончила Энжель, взирая на меня чистыми — пречистыми глазами.

«Ну хитрюга! — умилился не давший вставить мне ни слова бес. И предложил ещё, с азартом подёргивая хвостом: — Спроси тогда, а не слышала ли она о том, что в качестве якоря такой защиты строго запрещено использовать духовно близких людей — старых друзей, близких родственников, и уж тем более — возлюбленных? Так как это грозит в дальнейшем стабилизацией возникших духовных скреп и превращением их в полноценную фамилиарную связь!»

Похолодев душой, я тупо повторил вслух всё сказанное рогатым. И хотя ответа не получил, то как вытянулось лицо Энжель и отчаянно заметался её взгляд, сказало мне всё само за себя…

Убедившись в правоте беса, я молча развернулся и покинул апартаменты своей подопечной. Пошёл к себе…

Стоило мне только выйти в коридор, как на меня какая‑то глухая тоска навалилась. Жуткая, беспросветная… Сквозь которую всё же пробивалась преисполненная искреннего недоумения мысль: — «Ну почему так? Почему все девушки, с которыми я хоть немного сближаюсь, только и желают, что сделать меня своим фамилиаром? Ведь ладно бы одна попалась, так нет же — ди Самери третья уже!»

«А если не фамилиаром, так своей тенью!» — охотно поддакнул рогатый, напоминая мне о случае с одной вампиршей, возжелавшей превратить меня в своего вечного прислужника.

«Ага…» — уныло согласился я, совсем упав духом.

«Так сам виноват! — фыркнул бес. — Не был бы таким щедрым, наивным и добродушным, так не являл бы собой неодолимый соблазн для прагматичной женской натуры. А так… Стоит им только немного тебя узнать — и они уже не могут ничего с собой поделать. У них же буквально душа восстаёт при мысли — ну как можно оставить бесхозным такого замечательного осла?!»

В общем до своих апартаментов я добрался пребывая уже в крайне смятенных чувствах. Зашёл к себе и прямо так как есть — в верхней одежде и сапогах, завалился на постель. Лёг навзничь, руки за голову заложил и бездумно уставился в украшенный золочёной лепниной потолок…

Даже не знаю, сколько я так пролежал, совершенно безучастный ко всему, — четверть часа или может быть даже половину, но всё когда‑то заканчивается. Я вынужден был вернуться в этот мир… Из‑за того, что кто‑то тихонечко постучался ко мне…

«Наверняка это Энжель…» — мелькнула у меня закономерная догадка относительно того кто это может быть. И… и я не отозвался… Просто не захотел.

Правда от появления незваной гостьи это меня не спасло. Она, так и не дождавшись разрешения, сама вошла.

— Кэр… — потерянно произнесла ди Самери, замирая в дверном проёме и глядя на меня покрасневшими глазами. Но ответа от меня опять не дождалась… И переборов всё же охватившую её нерешительность, девушка прикрыла дверь и приблизилась ко мне. Да уселась затем возле меня на постель. И осторожно тронув меня рукой, повторилась уже с неприкрытой мольбой: — Кэр… — А когда я перевёл на неё безучастный взгляд, покаянно произнесла, молитвенно складывая ручки у груди: — Прости! Прости меня! Я… Я правда не знала о таком ужасном ограничении устанавливаемой защиты… В книжке, из которой я её взяла, была обрисована только общая схема построения… — Я промолчал, и девушка торопливо продолжила, едва не захлебываясь словами, и слезами, потёкшими из её и так пребывающих на мокром месте глаз: — У меня ведь и мысли не было делать тебя своим фамилиаром, Кэр! Ведь мало того, что это было бы просто бесчестно по отношению к своему другу, так ещё и не имеет для меня никакого смысла! Это ди Мэнс будет крайне полезен твой уникальный дар к поглощению стихиальных энергий, а для меня, с моим‑то крошечным резервом, он только во вред! Ведь первое же мало — мальски приличное заклинание, развеянное и поглощённое мной, приведёт к моей мучительной смерти, вызванной выгоранием внутренней энергетики организма!

Прочувствованный рассказ Энжель заставил меня чуть ожить. Только неугомонный бес, гад, не дал проклюнуться робкому ростку надежды то что не всё в этой жизни так плохо, немедля восхитившись: — «Как складно излагает! Ведь ни словечка лжи! Умалчивает только, хитрюга такая, кое о чём! Вот зачем ей, спрашивается, стань ты её фамилиаром, вообще какие‑то там заклинания поглощать? Когда для решения проблемы достаточно просто указать пальчиком преданному ей душой и телом тёмному ангелу на непонравившегося человека!»

Раскрыл мне, что называется, глаза мой симбионт. И я, саркастично усмехнувшись, просто отвернулся от Энжель, что с неприкрытой надеждой взирала на меня. Отчего та отчётливо всхлипнула… И помедлив чуть и так и не дождавшись от меня ни словечка, она поднялась с моей постели и тихо ушла…

Едва я остался один, по моим губам ещё раз скользнула усмешка — только теперь уже горькая. Уязвило меня в самое сердце коварство златовласки, да. Так уязвило, что словно заноза какая‑то засела в груди…

— Эх — х… — протяжно протянул я, не сдержав обуревавших меня чувств. Да так и замер. Нахмурился недоумённо. И обратился к своему симбионту: — «Постой‑ка, рогатый, но откуда Энжель известно о моей тёмноангельской сущности?..»

«А и впрямь… — плюхнувшись на зад, озадаченно почесал он в затылке. Впрочем недолго бес над этим казусом размышлял — почти сразу же подскочил и бодро выдал: — Может, догадалась?»

«А может, нет?..» — сощурился я, глядя на явно пытающегося выкрутиться поганца.

«Может и нет, — легко согласился тот. И, одним прыжком переместившись ко мне, жарко зашептал на ухо: — Тогда, тогда она наверняка на твои богатства ротик разевает! Помнишь как ей приглянулись изумительно изящные монетки Ушедших?! И как восхитило её их количество?! А ведь помимо сокровищ у тебя ещё имеется немыслимое богатство в виде древней библиотеки! И артефактная мастерская!»

«Думаешь?..» — с изрядным сомнением произнёс я. Ведь как‑то не замечалось мной прежде за златовлаской особого корыстолюбия.

Бес похоже тоже не отмечал фактов проявления алчности со стороны Энжель, судя по тому что затруднился с их приведением в качестве весомого довода.

От выведения одного паразита на чистую воду спасло появление моей подопечной, которая неожиданно вернулась. Она, войдя без стука и опять усевшись рядом со мной на постели, начала мне что‑то настойчиво в руки совать, со словами: — Вот, возьми, Кэр!..

Не выдержав издаваемых ею при этом всхлипов, я повернул голову к ней. И до того удивился, увидев что мне пытаются всучить, что как‑то забыл даже о своём нежелании разговаривать с кем‑либо, и, глупо похлопав глазами, спросил: — Что это?..

Хотя ответ мне в принципе был совершенно не нужен. Ибо сразу же опознал в гибкой карминно — чёрной полоске, набранной из прилизанных каменных пластинок, что была таки впихнула Энжель в мои руки, точную копию той гадости, от которой я не так давно избавлял Кейтлин. Так что вопрос скорее в том, где златовласка взяла ошейник абсолютного подчинения…

— Надень его на меня… — попросила меж тем Энжель, по щекам которой непрерывно катились крупные слёзы. И подхватив руками длиннющие теперь золотистые волосы, в сторону их убрала, полностью открывая таким образом свою тонкую шейку и облегчая мне задачу.

— Зачем тебе это? — растерявшись, не нашёл ничего лучше, как спросить я.

— Пожалуйста, сделай это, Кэр! — взмолилась девушка. И я не смог… Не смог выдержать того потока мольбы, что исходил из заплаканных глаз Энжель. Примерился и захлестнул вокруг её шейки карминно — чёрную змейку… А та, стрельнув в стороны алыми искрами, словно прилипла к нежной девичьей коже и моментально слилась в единое кольцо, шириной дюйма в два… Осторожно коснувшись кончиками пальчиков которого, на мгновение сдавившего ей горло и перехватившего дыхание, а потом медленно ослабившего свою хватку, Энжель так благодарно на меня посмотрела… Так пронзительно — благодарно, что у меня сердце защемило… А бес, хлопнув себя уже второй раз за последний час раскрытой лапкой по мордочке и пробормотав что‑то вроде: — «Нет, бороться с такими дурами совершенно невозможно…» — просто исчез… А потом… потом я и опомниться не успел, как на моём правом запястье защёлкнулся сходного вида карминно — чёрный браслет…

— И зачем тебе это, Энж? — тихо спросил я, осознавая случившееся.

— Чтобы вернуть твоё доверие… Чтобы ты не сомневался больше во мне никогда, так же как я не сомневаюсь в тебе… — с подкупающей искренностью шепнула она. — Этот артефакт Ушедших даёт ничуть не меньшую власть чем фамилиарная связь… — И шмыгнув носиком и утирая продолжающие катиться из её глаз слёзы, добавила ещё проникновенно: — Я не Элис, Кэр… Я тебя ни за что не предам…

Такой исключительный жест доверия со стороны златовласки покорил меня полностью. И заставил поверить в абсолютную неумышленность совершённого ею деяния. Тут скорее я сам виноват, что так вышло… Не надо было вообще озадачивать златовласку постановкой этой самой защиты от принудительной фамилиаризации… Ведь она мне сама говорила, что слабо разбирается в этом вопросе. А я пропустил это мимо ушей… Обрадовался слишком. Ну а для Энжель, готовой после вызволения с каторги в лепёшку расшибиться, но мне помочь, моё горячее желание обзавестись такой защитой заставило забыть об отсутствие у неё должного опыта…

— Ня?.. — с надеждой вопросила попытавшаяся робко улыбнуться Энж, кажется уловив перемены в моём настроении.

Посчитав, что какие‑либо слова тут будут лишними, я немедля привлёк к себе златовласку и порывисто её поцеловал. В солёные от слёз губки. А затем к себе прижал… Обнял крепко — крепко и держал так в своих объятьях, ласково поглаживая по шелковистым волосам, пока бурно разрыдавшаяся девушка не затихла. А потом… Потом я отстранил златовласку от себя и велел ей, доверчиво мне улыбнувшейся, приподнять подбородок. Чтоб ухватиться тут же обеими руками за сковавший её тонкую шейку карминно — чёрный ошейник. Ухватился поудобнее за начавший жечь мне руки злыми алыми искрами артефакт Ушедших, да, собравшись и сконцентрировавшись, резко его разорвал! Энжель и ахнуть не успела, не то что побледнеть или в обморок от резкой потери части жизненных сил упасть!

«Пора уже, похоже, научиться как‑то иначе такие штуковины снимать, не ломая», — пошутил я про себя, держа в руке испорченный артефакт.

«С этим обращайся к Ушедшим», — буркнул на миг материализовавшийся бес и тут же вновь исчез.

— Кэр… — произнесла меж тем потрясённо ощупывающая свою шею девушка. И обратила взгляд своих невероятных глаз на меня: — Но как тебе это удалось?! Ведь этот артефакт завязан на жизненную энергию носителя! И его можно сорвать только с мертвого тела!

— Сама же видишь — не только с мёртвого, — возразил я. И, чтоб уйти от ненужных расспросов, всучил Энж остатки ошейника, а так же прилагающийся к нему браслет, сам соскочивший с моего запястья после разрушения ошейника, со словами: — Выбрось, а ещё лучше уничтожь быстренько эту дрянь. А то не дай Создатель Кейтлин увидит…

— Кейтлин? — недоумённо воззрилась на меня златовласка.

— Да, — кивнул я. И пояснил: — Она подчиняющие артефакты и раньше на дух не переносила, а уж после того как опробовала один на себе…

— На себе?.. — совсем растерялась моя подопечная.

— Ну да, — подтвердил я. И видя, что одной фразой тут отделаться явно не удастся, вздохнул: — Было дело на одной из наших охот… Закончившееся тоже порванным мной ошейником абсолютного подчинения…

Известие о том, что она отнюдь не первая девушка, которую я избавляю от подобного артефакта, судя по выражению лица Энжель очень расстроило её. Она даже улыбаться практически перестала. И краешек нижней губки так мило прикусила…

— Ох, Энж… — вздохнув, покачал я головой. И притянув златовласку к себе, ласково обратился к ней, аккуратно утирая большим пальцем слёзы с её щёчек: — Ну что ты, моя хорошая?.. Всё ведь хорошо… — А когда она, несмело улыбнувшись, кивнула, закрепил достигнутый результат — нежно поцеловав эту прелесть. Это помогло… Помогло окончательно успокоить её.

— Спасибо, Кэр… — тихонечко поблагодарила меня златовласка, когда я разорвал довольно таки затянувшийся поцелуй. А я, улыбнувшись, спросил: — Теперь всё в порядке? — И немедля же обратился своей подопечной, чуточку строго провозгласив: — Тогда беги умойся и в порядок себя приведи. А то не след столь красивой девушке быть такой заплаканной.

— Да, я сейчас! — покраснев, немедля подхватилась она. И умчалась…

Я только у самой двери успел, спохватившись, окликнуть её, чтоб уточнить кое‑что, определённо требующее пояснения: — Энж! А где ты этот артефакт вообще взяла?

— В подвале, — обернувшись, ответила мне девушка. И уточнила: — Там где хранится всё вывезенное из последнего пристанища Ушедших…

— Хм — м-м… — произнёс я, глядя на закрывшуюся за златовлаской дверь. И, почесав в затылке, плечами пожал, пробормотав: — Пожалуй, нужно будет как‑нибудь всё — всё в этом самом подвале пересмотреть и обстоятельно перебрать… А то как бы там, в коробах и сундуках, не обнаружилось чего покруче джаллов и подчиняющего артефакта…

Впрочем, эта идея недолго меня занимала. Я быстро вернулся мыслями к делам более насущным и вновь задумался над тем, что мне теперь делать со своей подопечной… отношения с которой у нас складываются как‑то не так, учитывая тот факт что у меня есть вполне законная невеста…

Покрутившись чуть на постели, я решил прогуляться немного по городу. Захотелось что‑то вот вдруг побродить по узким римхольским улочкам в одиночестве, да поразмыслить над всем этим крепко. Ведь хоть и говорят, что в ногах правды нет, но на ходу гораздо лучше думается…

Отправился на прогулку, разумеется, один. Чтоб никто не мешал размышлениям. Только вот далеко не ушёл… Едва только пересёк площадь, да ступил на одну из уходящих к северной стене улиц, как меня окликнул кто‑то:

— Сэр Кэрридан? Сэр Кэрридан, это вы?

— Что?.. — обернулся я к пожилому мужчине, проходившему было мимо, но остановившемуся и заулыбавшись мне как своему старому знакомому. И признался, невольно нахмурившись: — Да это я. Только вот вы мне совершенно не знакомы…

— Это и неудивительно, — заверил он меня, улыбаясь. — Ведь мы не были представлены друг другу. — И тут же заявил. — Но я надеюсь исправить это упущение. Ведь я имею к вам крайне серьёзное дело… — Да сняв правой рукой небольшую серую шляпу с коротким пером, коротко поклонился: — Лиар Ниос.

— Очень приятно… — машинально пробормотал я. И больше не смог вымолвить ни слова… Ибо в этот миг остановивший меня человек вскинул на меня свои удивительно бесцветные глаза. В которые я невольно вгляделся… И буквально провалился в эти бездонные омуты… затянувшие меня и заставившие оцепенеть. А потом… потом я и думать обо всём этом позабыл. Ибо всего меня захватила совершенно потрясающая, неимоверно восхитительная идея… Сделать своей невесте Подарок! Да именно так — с большой буквы! Преподнести ей своё сердце… Вырезав его прямо у себя из груди… Да, просто отпадная идея! Просто отпадная… как только она мне раньше в голову не пришла?! Надо только сначала подыскать подходящую случаю красивую бархатную коробочку, да картонку небольшую, на которой просто и незатейливо написать — для Кейтлин… А потом своё сердце из груди вынуть и туда положить…

«Контроль, передай мне контроль над телом!» — возопил поганец — бес, испортив всё очарование захватывающего момента. И назойливо зудел, зараза, пока я не сделал то что он просил — чтоб наконец отвязался.

«Ох блин!» — пошатнулся я, когда меня словно мешком по башке нахлобучило. И дурь всякая, невесть чего пришедшая мне в голову, резко перестала казаться такой замечательной!

Я ошеломлённо помотал головой, искренне недоумевая что за идиотизм мне только что пришёл в голову. После чего обратил внимание на застывшего подле меня соляным столбом мужчину, представившегося Лиаром Ниосом. Который миг спустя ожил. Круто повернул и дал дёру! Но то ли сослепу, то ли с перепугу направление выбрал не то. И далеко не убежал, врезался прямо в стену! Подскочил сразу на ноги, попятился быстренько назад — и опять бросился на стену, с разбегу впечатавшись в неё всем телом. И повторил свой трюк на глазах немногочисленных прохожих и вывернувшего из‑за угла патруля ещё с полдюжины раз, пока не вырубился, и не упал на тротуар с разбитой в кровь мордой…

«Ты что творишь?!» — мигом сообразив в чём тут дело, возмущённо обратился я к рогатому, немедля перехватывая у него контроль над своим телом.

«Менталиста поганого уму — разуму учу!» — ответил мне зло щерящийся бес.

— Вот так — так… — замерев, пробормотал я, сознавая что чуть не произошло. Ещё один душегуб ко мне наведался… Только работающий уже гораздо хитрей.

— Что здесь случилось, сэр Кэрридан? — с закономерным вопросом обратились ко мне подбежавшие стражники.

— Двойное покушение на самоубийство тут случилось, — пребывая в некоторой прострации после столь неожиданного нападения, выдал я.

— Как это? — вытаращились служивые на меня.

— Ну, сначала этот гад намеревался подвигнуть меня на то чтоб я покончил с собой, а потом, вон, видите, попытался сам самоубиться, — довольно путано пояснил я, кивая на распластавшего на тротуаре в форме морской звезды злодея с залитой кровью рожей. И сплюнул с досады, поняв что, похоже, какую‑то невразумительную чушь горожу, вместо того чтоб объяснить всё толком. Неспроста же стражники так переглядываются, да озадаченно репы чешут?..

— Маг — менталист это. Неожиданно попытался меня атаковать, да напоролся на имеющуюся у меня хитрую защиту. Которой его и вырубило. — Глубоко вдохнув и выдохнув, постарался я изложить обстоятельства дела просто и лаконично. Кажется удалось… судя по просветлевшим лицам римхольских защитников законности и порядка.

— Так его тогда надо в управу отволочь, на дознание, — деловито произнёс возглавлявший патрульную тройку десятник Сурфо, из ставленников Большого, прибывших с ним.

— Не, лучше сделаем иначе, — подумав чуть, отрицательно качнул я головой. И решительно скомандовал: — Давайте‑ка, братцы, хватайте этого злыдня, да тащите его за мной. Наведаемся в гости к ас — тарху Рабле… У него там такие чудные подвалы для проведения быстрого дознания…

Стражники послушались. Немедля подхватили под руки пребывающего в беспамятстве злодея и потащили его следом за мной. Ну так с чего им упрямиться? До здания‑то, облюбованного Охранной управой в качестве своего тутошнего представительства, отсюда рукой подать — на площадь только выйти, да чуть в соседнюю улицу углубиться.

«Какая же это интересно, скотина, додумалась нанять менталиста для столь изощрённого моего убийства?.. Ещё один из получивших сердечное расстройство воздыхателей Чёрной Розы Империи?..» — задался я вопросом по пути.

«Не, не угадал! — огорчил меня помотавший башкой бес. И заявил уверенно, словно бы ничуть не сомневаясь в своих словах: — Это расстарались твои аквитанские недоброжелатели, не простившие уйму провалов, случившихся по твоей вине!»

«А ты откуда знаешь?» — недоверчиво покосился я на него.

«Так во время атаки на тебя этот поганый менталист раскрылся и я, пользуясь моментом, быстренько прошерстил его разум!» — охотно поделился со мной радостно осклабившийся бес.

«А вот это здорово! — вызвала у меня неподдельную радость весть о том, что в кои‑то веки не придётся ломать голову над тем, кто подослал убийцу и чего теперь ещё ждать. И я нетерпеливо потребовал от своего симбионта, выжидательно уставившегося на меня: — Ну, рассказывай, давай, что тебе удалось узнать?!»

Только этот паршивец проигнорировал мой вопрос! Да ещё и демонстративно эдак отворотил рыло! Вроде как потеряв всякий интерес к общению со мной. Меня аж зло взяло. Но не будучи дураком я сразу понял к чему рогатый клонит и не стал на него ругаться, хотя и очень хотелось, а вместо этого сердито буркнул: — «Чего ты хочешь скотина? — И прежде чем встрепенувшийся бес ответил, хмуро предостерёг его: — Только сразу предупреждаю — о моём теле на время даже не мечтай!»

«Честно делим добытое пополам! Все знания Ниоса — тебе, а все его ценности, включая припрятанные, — мне!» — моментально выпалила кажется и не рассчитывающая ни на что такое нечисть.

«А не жирно тебе будет?» — съязвил я, возмущённый предложенным способом делёжки. На что рогатый только широко осклабился, обнажив тем самым цельную пасть мелких заострённых зубов, и решительно помотал башкой. И блеснув глазками, протянул с явной подначкой: «У этого Ниоса, было о — очень много интересного тебе… о — очень много… В частности — касающегося одной разлюбезной тебе крошки…»

«Ну скотина! — обозлённо посмотрел я на этого паразита, играющего явно нечестно. А потом вдруг опомнился. Чего это я? До добра‑то этого гада — менталиста мне в любом случае не добраться. Не поеду же я в Аквитанию, потрошить его заначки? А вот узнать подробности его операции мне не помешает. Ох как не помешает… Может тогда удастся прихватить не только сообщников этого убивца недоделанного, но и выйти на заказчиков покушения на меня… И чуть поломавшись ещё для виду, я ругнулся, соглашаясь с предложением жадобы — беса: Шут с тобой, договорились!»

Да так и застыл столбом, разинув рот, когда на меня неожиданно обрушился целый водопад знаний Лиара Ниоса. И мне вдруг стало всё кристально ясно… Во всяком случае всё, что касалось хитрой операции по ликвидации угрозы аквитанской безопасности в лице меня и Кейтлин. Да — да, я не был, оказывается, единственной целью этих выкормышей гиены. Основной — да, но не единственной. И убить меня, а при удаче — и Кейтлин, должна была Энжель… Сама об этом не ведавшая! Её ведь использовали в тёмную, надеясь провести так имперскую Охранку и ввести златовласку в моё окружение.

Да, просчитали меня эти гады, просчитали… Не сомневались даже, что я, узнав об обстоятельствах сдачи Энжель имперским властям обязательно предприму все усилия для того чтоб вытащить её… А там — клюну на неё… Ведь что сработало в первый раз, то прокатит и во второй… Особенно когда проведена такая отличная подготовка… Энжель ведь ради вящего успеха даже подправили отношение ко мне в сторону большего романтизма… По сути, эти мерзавцы влюбили её в меня! По задумке — этому бы я ничего противопоставить не смог и рано или поздно начал бы доверять златовласке. Приблизил бы её к себе. И к Кейтлин… А там и пришло бы время подвести черту… С целью установления которого и превращения Энжель в убийцу в Римхол и был отряжен Лиар Ниос. Благо о том, что моя подопечная воспротивится такому развитию событий можно было не беспокоиться. Ведь Ниосу достаточно мимолётной встречи с ней, чтоб направить её мысли в нужном направлении. Это ведь в обычном случае невозможно сходу пробиться сквозь наличествующую у всех Одарённых защиту разума, но… но только не когда это делает твой учитель, помогавший тебе ставить эту самую защиту и оставивший в ней пару лазеек для себя!

Придумано всё было достаточно хитро. И вполне возможно мне не удалось бы отделаться так легко, если бы не определённая страсть поганого менталиста к изяществу своих операций. Он, подобравшись как‑то ко мне, к превеликому своему удивлению обнаружил, что у меня отсутствует какая‑либо защита разума… И решил немного переиграть план. Сделать всё красивее. Меня — заставить покончить жизнь вызывающим самоубийством, а влюблённую Энжель заставить увериться в том, что виной всему — Кейтлин…

«Вот же мерзавцы!» — скрипнул я зубами, осознав всё.

— Сэр Кэрридан?.. — вопросительно обратился ко мне кто‑то, безжалостно отрывая от осмысления добытых из разума Ниоса сведений.

— А?.. — обернулся на звук я. И обнаружил стоящего позади десятника, остановившегося вслед за мной вместе с тащащими злодея подчинёнными. Но это я отметил так — мимоходом, ибо мой взгляд сразу сконцентрировался на подлом менталисте. Которого мне страсть как захотелось попинать хорошенько ногами…

— Сэр Кэрридан, что‑то не так? — спросил у меня неугомонный Сурфо, не дав даже всласть помечтать о лютой расправе над Ниосом.

— А, нет, ничего… — опомнившись, отмахнулся я. И потопал дальше. Хотя уже и не так быстро, в силу того, что нужда в срочном дознании преступника отпала. Я ж уже знаю абсолютно всё что было ему известно по этому делу. И единственное что ведёт меня теперь в Охранку, это то, что сдать его серомундирникам всё же надо. У них он не забалует… И на собственной шкуре узнает — каково это, ковыряться в чужой голове!

Тьер Рабле, который оказался занят опросом людей из невольничьего каравана, проводимого с целью выяснения обстоятельств повлёкших их пленение и похищение, не слишком‑то обрадовался моему триумфальному появлению. Расстроился скорей. Судя по нисколько не одухотворенному моим визитом виду.

— Похоже, упустили мы всё же одного из злопыхателей, пожаловавших в Римхол по вашу душу, да, сэр Кэридан? — огорчённо спросил он, поручив одному из своих подчинённых, присутствовавших там же, продолжить беседу с бывшим пленником тёмных и быстренько спровадив их из кабинета.

— Вроде того, — подтвердил я его догадку. И попросил оставшегося с асс — тархом серомундирника: — Принесите кандалы и отсекатель, рассчитанный на сильных Одарённых. — Пояснив свою просьбу так: — А то как бы не взбрыкнул этот гад, когда очнётся…

— В этот раз на вас покушался маг? — сразу подобравшись, деловито уточнил асс — тарх, едва заметным кивком велев своему подчинённому принять мою просьбу к исполнению.

— Ну да, — кривовато усмехнулся я. И пояснил: — Менталист вроде как. Представившийся Лиаром Ниосом…

— Как‑как? — перебил меня Рабле, отчего‑то до того взбудораженный моими словами так что аж со стула привстал.

Я повторил представление злодея. Мне ж нетрудно. И с интересом уставился на асс — тарха, который резко мотнул головой туда — сюда, словно в поисках чего‑то, и бросился к стоящему у глухой стены бюро тёмного дерева. Откуда извлёк тонкую папку и бегом вернулся к нам, на ходу лихорадочно перебирая вложенные в неё листы. И с торжествующим возгласом выхватив один из них — оказавшийся рукописным портретом, бросил более не нужную ему папку на стол. Подскочил к беспамятному злодею, которого продолжали придерживать стражники с двух сторон, и без церемоний ухватив его за подбородок, приподнял безвольно поникшую голову. В результате чего с Ниоса слетела нахлобученная было на него заботливым десятником шляпа, предусмотрительно подобранная им там, на улице, где всё произошло… Голову ему, значит, асс — тарх приподнял, да приставил к ней лист с портретом. А потом, видимо оценив очевидное сходство, обрадованно воскликнул:

— Он! Точно он!

— Что, такая известная личность? — осведомился я.

— Да ещё какая известная! — едва не задохнулся от охвативших его чувств серомуднирник. — Это же одна из самых одиозных фигур в среде наёмных убийц! Единственный среди них, имеющий действительную степень магистра в сфере Ментала! И самый, пожалуй высокооплачиваемый! У него даже есть свой девиз: — «Любой каприз за ваши деньги!» — И, чуть сбавив тон, внёс нужное уточнение: — Последние лет шесть, он, правда, несколько отошёл от чисто наёмничьих заказов и всё больше работал на аквитанскую коронную службу… — Да мотнул тут же головой: — Ну да не суть! Платили ему всё равно не меньше!

«Да понятно уже, что он не был бедняком», — хмыкнул я про себя, покосившись на прямо‑таки сияющего беса.

— Мы же уже невесть сколько времени пытаемся его поймать! А тут вы, раз, и взяли его! — продолжил меж тем разливаться в дифирамбах асс — тарх. И едва ли не с большим обожанием чем Энжель уставился на меня, так что я даже непроизвольно попятился. После чего выдохнул: — Нет, сэр Кэрридан, вы даже не представляете, что за рыбка угодила к вам в руки! Не рыбка даже, а целый кашалот! — Да тут же решительно пообещал: — Я не я буду, сэр Кэрридан, если не выбью для вас «Звезду Героя» за поимку эдакого злодея!

— Да ладно вам, бросьте, — малость засмущался я, в силу того, что конкретно моей заслуги в пленении этого Ниоса практически и нет — это ж бес постарался.

«Деньгами, деньгами бери! На кой нам этот дурацкий орден?» — тут же не преминул влезть с советом этот паршивец, не успел я подумать о нём.

«Сиди уж!» — попытался угомонить я его. И подхватив под локоток пребывающего в радостном возбуждении асс — тарха отвёл его к окну, чтоб заговорщически сказать: — Вы мне лучше помогите с запросом в столицу… Хотелось бы успеть до наступления зимы… — И поделился с Рабле возникшими планами по превращению магических драконов в фамилиаров для слабых Одарённых.

— Сделаю, сэр Кэрридан, всё сегодня же сделаю! — клятвенно заверил меня асс — тарх, поминутно оглядывающийся на Ниоса, словно бы в опасении что тот вдруг бесследно исчезнет.

Больше меня тут, собственно, ничего и не удерживало, а потому я поспешил распрощаться с Рабле, которому явно уже не терпелось заняться столь одиозным злодеем как Лиар Ниос. С поимкой же помощников аквитанского менталиста я, по здравому размышлению, решил не связываться и оставить это дело на откуп серомундирников. Пусть поработают… И хоть кого‑то сами заловят. А я посмотрю, справятся ли они. Полезно будет знать на будущее, можно ли с асс — тархом вообще вести серьёзные дела. Если они не вычислят и не поймают простых слуг, нанятых Ниосом, не доверяющим никому и предпочитающим проворачивать свои тёмные делишки в одиночку, для обеспечения его комфорта во время пребывания в Империи, то выводы будут однозначными.

Размышляя так, я, в сопровождении стражников, вышел из здания. А там, прямо у крыльца римхольского отделения Охранной управы, меня уже ждали…

«Нет, ну что за люди?.. Уже донесли!» — с небольшой толикой расстройства и изрядной порцией возмущения подумал я, останавливаясь при виде двух благородных девиц, припожаловавших при полном параде — ди Мэнс и ди Самери. Напряжение меж которыми, судя по сузившимся глазкам этих особ и их стиснутым кулачкам, к моменту моего появления было доведено до предела. Наверняка не в последнюю очередь потому, что никто не вмешивался в их молчаливое противостояние. Две группы‑то телохранителей, расположившихся чуть наособицу, старательно делали вид что происходящее между хозяйками их не касается, а прохожие соваться не рисковали и лишь со стороны на всё это дело с любопытством глазели…

— Кейтлин! Энжель! — кашлянув, негромко окликнул я девушек, настолько поглощённых боданием взглядами, что моё появление прошло незамеченным ими.

Услышав мой голос, эти особы едва не отпрыгнули в стороны от друг дружки. А потом обе быстренько постарались сделать вид что ничего такого тут меж ними не происходило. Вроде как они тут просто так стояли.

— Стайни, что ты опять натворил? — сердито вопросила опомнившаяся первой ди Мэнс. — Кого ты там бил смертным боем, заловив прямо посреди улицы, из‑за чего тебя потом задержали стражники и препроводили в отделение Охранной управы?

— Да всё совсем не так было! — в полный голос возмутился я, малость обалдев с такой интерпретации событий. Всё ведь переврали те доброжелатели, что донесли слух о данном происшествии до моих девушек!

— А как тогда? — кротко вопросила Энжель, опередив с этим вопросом мою невесту, за что была удостоена с её стороны разъяренного взгляда.

Я хотел было объяснить им немедля как всё было, да едва открыв рот сразу же передумал. Обратил внимание просто вдруг, как подозрительно много вокруг отирается досужих прохожих, уши у которых вытянулись едва ли не сильнее чем у Энжель. И предложил тогда выжидательно уставившимся на меня девушкам: — Давайте я вам лучше дома всё расскажу?

Тем ничего не оставалось как согласиться. И мы двинули к дому градоначальника. Я с Кейтлин и Энжель впереди, а охрана — чуть позади. Причём из‑за желания девушек дистанцироваться друг от дружки, я оказался в центре нашей тройки… Кейтлин, преднамеренно или нет, заняла и так полагающейся ей по всем правилам место справа от меня, а Энжель, соответственно, слева. Что тоже в принципе можно рассматривать как следование обычаю, если не принимать во внимание, что златовласка лишь числится моей любовницей, а не является ею на самом деле.

Некоторая двусмысленности сложившейся ситуации вскоре дошла и до девушек, судя по злому взгляду Кейтлин, который она попыталась бросить на Энжель через меня, и по заалевшим щёчкам златовласки. Вот только переиграть что‑то я не решился… А ну как поцапаются ещё, оказавшись рядом?.. Да и как тут поменяешь что‑то, если любое изменение обязательно обидит либо Кейтлин, либо Энжель?..

Я из‑за этого даже не стал предлагать своей невесте руку, как поначалу хотел. Потому что тогда аналогично следовало бы поступить с Энжель. А подобное поведение будет однозначно воспринято Кейтлин как вопиющая наглость с моей стороны. Ну а если златовласке руки не подать, то это однозначно заденет её, заставит почувствовать себя ненужной и лишней. А так поступить с ней, в свете последних событий, я просто не могу…

«Бедненькая, как же все любят измываться над тобой… — подумал я, с сочувствием косясь на златовласку. Да решительно продолжил: — Ничего, я о тебе позабочусь! Никому больше обидеть не дам. А навязанные тебе этим поганым менталистом чувства ко мне мы обязательно уберём! Да, уберём! — И вздохнул: — Безумно жаль конечно, что после этого больше ты не будешь относиться ко мне как прежде, но… но так будет лучше. Лучше для всех нас… Да…»

Так мы и дошагали порознь до дома градоначальника. А там — сразу прошли в малую гостиную. В которую Кейтлин, перехватив в коридоре спешащую по своим делам служанку, немедля распорядилась что‑нибудь подать. Чтоб не сидеть нам, видимо, за пустым столом…

Расселись мы, значится, заняв свои обычные места, переглянулись, и, вздохнув, я начал обстоятельный рассказ о случившемся на меня покушении. Не вдаваясь при этом, разумеется, в совершенно ненужные девушкам детали…

— Сам Лиар Ниос?.. — вырвалось у Энжель, не сумевшей сдержать своего изумления, когда я упомянул имя явившегося по мою душу убивца.

— Да, — кивнул я.

— Что, твой закадычный приятель, ди Самери? — не преминула поддеть её по этому поводу Кейтлин.

— Никакой он мне не приятель! — с негодованием отвергла высказанное предположение златовласка. И, переведя почему‑то взгляд с подначившей её ди Мэнс на меня, немедля начала сбивчиво объясняться: — Он… Он просто в той школе, где я училась, отдельный курс преподавал! А потому мне знаком! Вот и всё!

— Ну — ну, ну — ну, — саркастично хмыкнула Кейтлин, выражая таким нехитрым образом всю степень своего доверия к словам Энжель. Отчего так закономерно вспыхнула. И едва ли не воскликнула: — Я правду говорю! — и умоляюще уставилась на меня.

— Тише, Энж, тише, я тебе верю, — взялся я успокаивать её, ласково поглаживая по ручке. Ведь Кейтлин совершенно зря шпыняет мою подопечную — на самом деле златовласка с Ниосом никогда не состояли в приятельских отношениях.

— А я нет! — категорично молвила моя невеста, у которой при виде проявляемой мной по отношении к златовласке заботы непроизвольно сузились глазки.

— Кейтлин, выйдем на минутку, — поднимаясь со стула, попросил я, сочтя необходимым пояснить одной стервозной демонице кое‑что, пока она чего доброго в своём приступе недоверчивости не довела бедную златовласку до слёз.

Чёрная Роза Империи снизошла до удовлетворения моей просьбы. Одарила напоследок оставшуюся сидеть за столом Энжель испепеляющим взглядом и пригрозив ей: — Увижу чьи‑то длинные уши высунувшимися в коридор — обрежу под корень без жалости! — вышла следом за мной. И да, именно в коридор.

— Ты не справедлива к Энж, Кейтлин… — с укором начал я, прикрыв за леди дверь.

— Это я‑то не справедлива по отношению к этой бесстыжей мерзавке? — возмутилась она, скрещивая руки под грудью.

— Да, — подтвердил я. И прежде чем вспыхнувшая леди высказала всё что думает по этому поводу, мягко сказал ей: — Просто ты не знаешь всего…

— Чего — всего? — моментально насторожившись, с подозрением уточнила моя невеста.

— Например того, что на разум Энжель оказывалось воздействие ментальным образом с целью заставить её проникнуться чувствами в отношении меня… — пояснил как мог я.

— Что? — опешила Кейтлин, явно не ожидавшая такого поворота.

— Так что относись к ней, пожалуйста, не так предвзято, — помолчав и дав девушке осознать сказанное мной, попросил я. — Она ведь, получается, по сути, ни в чём не виновата…

— Но откуда ты это взял? — озадаченно спросила нахмурившаяся Кейтлин.

— Ниос раскололся, — кратко пояснил я.

— Хм… — моё заявление заставило бровки девушки сдвинуться ещё сильнее.

— Вот так вот… — вздохнул я, разведя руками, не зная что ещё больше и сказать.

— И что же теперь с ней делать?.. — с толикой растерянности пробормотала Кейтлин, определённо выбитая всем этим из колеи.

— Ну, в первую очередь, думаю, не шпынять её так за проявление нежных чувств ко мне, — тщательно подбирая слова ответил я.

— Может ей тогда и вовсе разрешить перебраться немедля в твои апартаменты? Чтоб не расстраивать бедняжку тем что ты находишься так далеко от неё? — ядовито осведомилась моя невеста, явно не вдохновлённая эдаким моим предложением.

— Ну зачем ты так?.. — огорчился я. — Ведь имевшее место быть ментальное воздействие на Энж всё необратимо меняет… — И проникновенно добавил, желая донести до Кейтлин очевидную истину: — Да теперь златовласку можно не то что селить в моей комнате, а даже спокойно брать её второй женой…

— Что?! Второй женой её взять?! — перебила меня полыхнувшая праведным негодованием Кейтлин, даже не дослушав того что я хочу ей сказать.

«Ах — ах! — заржал бес, с комфортом разместившийся на моём левом плече и с неподдельным интересом следящий за нашей с Кейтлин беседой по душам. — Ну ты реально осёл! Кто ж говорит такие вещи демоницам посреди густонаселённых городских кварталов?!»

И в чём‑то эта скотина была права… Судя происходящей с Кейтлин прямо у меня на глазах метаморфозе… В обольстительном облике моей невесты что‑то воистину демоническое начало ж проглядывать! Мало того, что её нечеловечески прекрасные глаза мигом превратились в заполненные чёрным льдом омуты, изящная шляпка приподнялась над головой, повиснув на угольно — чёрных, с тончайшими прожилками благородного серебра, острых рожках, из пальцев выдвинулись длиннющие когти цвета серой стали, а непередаваемо прекрасное лицо оказалось искажено яростью, так ещё и руки демоницы до самых предплечий объяло призрачное пламя. Холодное, багряно — чёрное пламя… от которого жутко веяло Тьмой… Да именно ею оно, похоже, и являлось…

— Кейтлин, ты всё не так поняла! — спохватившись, воскликнул я, хватая разъярённую демоницу за предплечья. И поторопился объясниться, пока она и впрямь полгорода не разнесла: — Я всего лишь хотел сказать тебе, что теперь не смогу воспринимать Энжель как прежде. И иные отношения меж ней и мной, кроме чисто дружеских, более в принципе невозможны. Я просто не смогу польститься на златовласку зная, что она принуждена симпатизировать мне… Оттого и образно выразился так — что, дескать, тебе можно смело давать своё согласие на то чтоб я взял её второй женой. Ведь всё равно это будет чистой воды формальностью…

— Уверен?.. — вперив в меня испытующий взор, уточнила Кейтлин, на которую моё эмоциональное выступление, пропитанное неподдельной искренностью, кажется произвело должное впечатление. Во всяком случае — заставило её поостыть, судя по практически полному отсутствию рычащих ноток в её голосе. И тому, что объявшее её руки тёмное пламя, от которого уже начали неметь мои, начало истончаться — истаивать…

— Более чем, — утвердительно ответил я, вложив в голос непоколебимую уверенность в сказанном.

— Тогда ладно, — буркнула отведшая глаза Кейтлин, вновь обратившаяся обычной человеческой девушкой.

Мы чуть помолчали, а потом я вздохнул: — А вообще нужно, конечно, как‑то избавить бедняжку Энжель от этого наваждения… — И неуверенно продолжил: — Менталиста там какого‑нибудь знающего пригласить, чтоб тот убрал навязанные златовласке чувства…

— И как ты себе это представляешь Стайни? — со скепсисом осведомилась совсем успокоившаяся Кейтлин. И пояснила, видя нарисовавшееся на моём лице непонимание: — Я даже не слышала никогда о магах Ментала, способных на столь тонкое воздействие на человеческий разум, как игра с его чувствами. — Да безжалостно бросила: — Нет, можно, конечно, попробовать банально изъять из памяти ди Самери все связанные с тобой моменты её жизни… но то что при этом исчезнут и имеющиеся у неё к тебе чувства, далеко не факт. А это чревато превращением твоей подопечной из влюблённой дуры, в дуру помешанную.

— Вот же блин… — вытянулось у меня лицо. И я потерянно вопросил: — И что же теперь делать?.. Нельзя ведь этого так оставлять и заставлять Энжель попусту страдать…

— А ты уверен, что Ниос не наврал тебе с три короба о ментальном воздействии на ди Самери, желая исключительно лишь ужалить тебя напоследок побольней? — помолчав немного, неожиданно спросила моя невеста, хмурясь отчего‑то.

— Что? — не врубился поначалу я. А потом, поняв о чём она толкует, кривовато усмехнулся и сказал: — Нет, я, конечно, рад бы считать, что весь такой из себя замечательный парень, в которого все благородные красотки буквально сходу влюбляются — после пары кратких встреч… — И вздохнул: — Но… Но почему‑то больше верится в то, что такие яркие чувства Энжель, проявляемые ею по отношению ко мне, ментально наведены…

— Самокритично, — признала Кейтлин, как‑то даже по новому посмотрев на меня.

— Разве что совсем немного… — смутился я. С искренним расстройством добавив про себя: «А как иначе? Если полученное от Ниоса знание, к сожалению, не позволяет усомниться в том, что так оно и было…»

— А вообще я к тому веду, — продолжила вновь нахмурившаяся девушка, — что навязать устойчивую влюблённость девушке возраста и характера ди Самери не так‑то легко. Для этого нужно не просто владеть сильным даром Ментала, а быть поистине гением своего дела… А Лиар Ниос, насколько мне известно, никогда им не был…

— То есть? — нахмурился уже и я.

— То есть легко мог выдавать желаемое за действительное, — растолковала мне сильномогучая магесса.

— Хм… — протянул я, не зная что на это и сказать. А потом убеждённо заявил: — Это ты из вредности говоришь. Из вредности и нежелания проявить участь к бедной Энж.

— Из вредности?! — вспыхнула Кейтлин. И попрожигав меня некоторое время гневным взглядом, процедила сквозь зубы: — Пойду сестре отпишу. Чтоб попросила своего мужа найти и прислать хорошего менталиста… — Да круто развернувшись, прочь пошла.

— Но ты же сама же недавно заявляла, что нет в мире менталистов способных помочь Энжель… — бросил я ей в спину недоумённое.

— Это не ей. Мне, — огрызнулась Кейтлин, и не подумав даже обернуться. — А то сдаётся мне, что на меня тоже было что‑то такое наведено… Иначе не объяснить, почему я до сих пор не прибила одну наглую скотину…

— Э — э-э… — растерянно проблеял я, разинув рот. А когда захлопнул его, смерил свирепым взглядом ухохатывающегося беса. Что, увы, не произвело никакого впечатления на этого поганца. Ржать он, во всяком случае, не перестал.

Хотел было я в сердцах обругать рогатого всяко разно, да не успел. Мысль тут одна нехорошая мелькнула вдруг у меня в голове. Заставившая замереть и обратиться к этому паразиту — симбионту с вопросом: — «Бес, слушай, а может я и правда оказываю ментальное воздействие на Кейтлин?.. Неосознанно пользуясь своим даром?..»

«Бывает такое, — прекратив ржать, охотно поддержал тему бес. — Когда очень сильно хочешь хоть Кейтлин, хоть кого ещё в чём‑то убедить».

— Вот же… — потрясённо выдохнул я, удостоверившись, к своему превеликому сожалению, что возникшие у меня страшные подозрения относительно неосознанного использования мной Дара Убеждения оказались верны. И несмотря на закономерно возникшие опасения испытать самое глубокое разочарование в жизни, всё же собрался с духом и уточнил ещё у рогатого кое‑что: — «А… А на чувства привлекающих меня девушек я не влияю так же непроизвольно?.. Заставляя их симпатизировать себе?..»

«Не, твой дар тут ни при чём, — ответил широко осклабившийся бес. — Всех этих девиц по совсем другой причине безудержно тянет к тебе после даже недолгого знакомства. — И с явной издёвкой подначил: — А в чём она заключается, причина эта, я тебе давеча на пальцах объяснял!»

«Ах ты скотина!..» — прошипел я, моментально сообразив на что этот паршивец намекает и обозлившись на него всерьёз. Ну а как тут не осерчать, когда поганая нечисть на полном серьёзе берётся утверждать, что все девушки сразу видят во мне безнадёжного осла, а потому и начинают немедля обожать?!

«А что я?» — изобразил ещё оскорблённую невинность это гадёныш.

«Ничего… Ничего, я с тобой ещё поквитаюсь… — зловещее пообещал я ему, душа охватившую меня ярость. И, видя что беса моё заявление нисколько не испугало, а только лишь заставило заухмыляться, уведомил его: — Как только разовью свой Дар Убеждения в достаточной мере — сразу заставлю тебя увериться что никакой ты не бес, а самый что ни на есть натуральный осёл!»

Рогатый, явно не ждавший что всё так повернётся, чуть с моего плеча не брякнулся, с разинутой пастью. А потом засуетился: — «Ну чегой ты, чегой… Я ж это, шутканул просто…»

«Вот и я над тобой шуткану!» — зло отрезал я, заканчивая таким образом общение с этим паразитом. И направился в гостиную. А то Энжель, наверное, нас там уже заждалась…

Златовласка несколько удивилась тому, что я вернулся один, но ничего по этому поводу не сказала. Промолчала. Молча уселся за стол и я. И некоторое время сидел так, не раскрывая рта и обдумывая, с чего бы начать. Но Энжель успела чуть раньше…

— Хорошо что ты схватил тьера Ниоса, Кэр, — неожиданно заявила она. — Он нехороший человек.

— Да? — неслабо так удивился я такому заявлению в силу обладания знаниями приснопамятного менталиста. Ведь на самом деле златовласка никогда не проявляла к нему неприязни и всегда держалась с ним ровно.

— Да, нехороший, — убеждённо произнесла Энж. И пояснила: — Он любил лазать в головы некоторым своим ученикам и всякие пакости им внушать…

— Вот как? — совсем уж растерялся я, ибо в памяти Ниоса не было ничего о имеющихся у златовласки подозрениях в отношении него. Наоборот, он был убеждён, что никто не подозревает о его работе над разумом отдельных его учеников…

— Угу, — кинула в подтверждение моя подопечная. И доверчиво поделилась: — Со мной он тоже пытался что‑то подобное провернуть… Мне даже пришлось исхитриться и подсунуть ему образ — обманку своего разума, чтоб избежать непонятного воздействия…

— Но как ты смогла это провернуть, учитывая что твоя ментальная защита на самом деле была и не защитой вовсе для Ниоса, специально оставившего в ней для себя пару прорех? — растерянно произнёс я, не в силах взять всего этого в толк.

— Просто та защита разума, в создании которой помогал тьер Ниос, на самом деле нужна была мне лишь для того чтобы замаскировать мою природную сверхвысокую устойчивость к ментальному воздействию… — потупившись и начав водить указательным пальчиком по столу, ответила Энжель.

— Но… Но почему ты никому ничего не сказала, если отметила попытку ментального воздействия на себя? — ошарашенно похлопав глазами, тупо спросил я.

— Не хотела расстраивать тётю Марию. Она так тепло о тьере Ниосе отзывалась… — тихонечко вздохнула златовласка. Чем окончательно убедила меня в том, что всё так и было, и заставила разинуть рот и задаться вопросом: — «Кто ты такая, Энжель?.. Если способна водить за нос магистра Ментала?..»

Только я не озвучил его, так как сразу же сбился мыслями на другое, куда более важное. Ведь если Ниос на самом деле не оказывал на мою подопечную никакого ментального воздействия, то… то её чувства ко мне неподдельные! А это значит, что всё опять безнадёжно запутывается! Одно дело отказаться от принужденной проникнуться к тебе чувствами девушки, а совсем другое — от влюблённой взаправду…

И я растерянно уставился на Энж, не зная что и сказать. А она в ответ так проникновенно — влюблёно посмотрела на меня… словно бы страстно желая уверить в том, что питаемые ею по отношению ко мне чувства вполне искренни, и идут от её души, а вовсе никем не наведены.

— Энжель, а не подслушивала ли ты нас?.. — невольно мелькнула у меня при виде всего этого догадка.

— У — у, — отчаянно помотала головой она, отрицая это. Да вот только ушки её при этом предательски дёрнулись, норовя прижаться к макушке, словно бы вспомнив об угрозе Кейтлин обрезать их в случае чего, выдав тем самым свою хозяйку с головой. И тогда залившаяся краской златовласка попыталась оправдаться: — Ничего я не подслушивала! Просто, просто вы так громко разговаривали, что мне здесь всё было слышно!

Ну это утверждение я оспаривать не стал, ведь такое вполне возможно. Действительно, отчего бы и не улучшиться слуху Энж после того как у неё так неслабо подросли ушки? Да и не так важно, в общем‑то, каким образом ей удалось разобрать мой разговор с Кейтлин, суть в другом — не была ли наша дальнейшая беседа с моей подопечной выстроена под влиянием этого её знания? Проще говоря — а не наплела ли мне златовласка сказок о своей невероятной ментальной устойчивости?.. Не то испугавшись за целостность своего разума, если мы таки пригласим для помощи ей менталиста, не то просто не желая избавляться от своей влюблённости, пусть даже навязанной?..

Этот занимательный вопрос я и озвучил невольно вслух. На что Энжель с жаром ответила: — Нет, Кэр, нет! Поверь, я никогда не пошла бы на такой обман! — И, потупившись, добавила едва слышно: — Ведь любовь такое хрупкое чувство… которое очень легко можно ложью сломать…

И я не смог не принять сказанное Энж на веру. Слишком уж много души златовласка вложила в эти, казалось бы довольно простые, слова…

* * *

Нами были сделаны должные выводы из нападения на наш караван, пусть оно и произошло исключительно по вине крайне неудачного стечения обстоятельств. И, дав нашему отряду пару дней роздыху, мы погнали его тренироваться в условиях приближенных к боевым. В чём нам немало подсобил отряд эйра Дастина Фуриньё, как раз кстати прибывшего в этот момент в Римхол. В его крепко спаянной команде, насчитывающей ровно шесть дюжин бойцов, даже три мага было. Причём один из них — действительный мастер магического искусства в сфере Воздуха. Да и остальные двое не сильно от него отставали…

Удачно, в общем, вышло, что этот нанятый родителями Кейтлин отряд прибыл именно сейчас. Конечно задача перед эйром Фуриньё стояла немного другая, связанная с установлением контроля над захапанным моей невестой рудником Гахлбэрри, но мы легко уговорили его погодить с этим малость — всё равно ещё нужно подобрать охочий люд для организации добычи лунного серебра, а пока подсобить в натаскивании наших наёмников на отражение внезапных атак. Пришлось, конечно, пообещать за это Дастину и его воякам вознаграждение, не без этого, но оно того стоило. Хотя бы в плане заметно увеличившегося энтузиазма будущих исполнителей роли злодеев.

И вот с неделю мы устраивали за городом потешные бои в полном облачении, на радость прочно обосновавшимся на крепостной стене зрителям, которые ради такого дела даже обзавелись зрительными трубами, да магическими приспособами создающими иллюзию приближения к месту на которое смотришь. Театра‑то в Римхоле нет… А тут практически взаправдашние схватки. Разве что без смертоубийств. Хотя без лёгких травм не обошлось, конечно. Оружие‑то настоящее, и дури у некоторых обломов немеряно…

В целом дело ладилось — люди‑то у нас всё больше бывалые, а не какие‑нибудь зелёные юнцы. Быстро всё схватывают. А если до каких тетерь что‑то сразу не доходит — так тех моментом вразумляет оклемавшийся Стэн Ламбери. Сложней всего пришлось с магессами. С Кейтлин и с Энжель, которую я, к её вящей радости, своим волевым решением ввёл в состав нашего отряда. Нет, они не норовили поубивать друг дружку в пылу схватки, просто оказались совсем не готовы к ведению такого боя. У одной слишком уж сильномогучей магессы получалось из рук вон плохо воевать с использованием слабых заклинаний, не грозящих похоронить на поле боя разом и своих и чужих, а у другой иная проблема имелась. Златовласка всё норовила залезть в самую гущу схватки, чувствуя себя там со своими трезубыми кинжалами и невероятной скоростью как в родной стихии, из‑за чего постоянно подставлялась под дружественный огонь. Ну не получалось у неё ничего поделать с собой — так её натаскали — на чисто контактный бой.

Хотя чего на других пенять — я тоже хорош. Отнюдь не с лучшей стороны показал себя во время проводимых учений. Во всяком случае пока не нашёл своего места и не перестал кидаться во время схватки в разные стороны. Просто, как выяснилось, мне чуть посдержанней нужно быть. И не спешить. Первым делом брать на себя средний круг обороны Кейтлин, не мешая слаженной работе её телохранителей и создавая островок безопасности для отскока Энжель из учиняемой ею резни на восстановление, а потом смотреть по обстоятельствам — где реально нужна моя тяжёлая ударная мощь в данный момент.

Ну да неважно — главное что удалось добиться какой‑никакой слаженности действий отряда во время нападений на него. Теперь явно полегче будет случись что. Тем более что Кейтлин создала таки, как и грозилась, на базе одного из фургонов транспортируемый защитный купол. Правда, как невзначай обмолвилась Энжель, если подсчитать затраченные ценные компоненты, обошёлся он нам как бы не на порядок дороже обычного, стационарного… Ну да это обстоятельство нисколько меня не смутило. Не жалко — на свою же безопасность тратимся.

Так или иначе, а всё когда‑то заканчивается. Подошли к концу и наши учения. Нельзя же оттягивать бесконечно отправку отряда эйра Фуриньё к руднику?.. Им же не только добраться туда надо, но ещё и обустроиться там до наступления зимы. Да и нашим людям надо дать отдохнуть перед возможным походом. Ведь судя по тому, что ответ из столицы на наш запрос задерживается, вероятность положительного решения имеется. Раз уж сразу не дали от ворот поворот…

Впрочем, отдых полагался не всем. Мне, Кейтлин, Энжель, Джегару, Лютеру и племяшу Пита, вынужденному таки, несмотря на то что он отбрыкивался от этого руками и ногами, стать погонщиком второй виверны, предстояло освоение полётов на крылатых ящерах. На которых мы решили попробовать отправиться в этот раз на охоту, чтоб оценить перспективу использования столь экзотического транспортного средства. В смысле — стоит ли оно вообще того? Или лучше добираться до места вместе с отрядом, верхом на привычном коне, а виверн использовать лишь для особых дел — вроде перевозки с рудника Гахлбэрри добытого лунного серебра?

Летать в принципе всем понравилось. Восторга у всех было — полные штаны. Единственное — после первого же полёта все сразу же озаботились одеждой потеплей. Ибо буквально окоченели за время пребывания в небе. Ну и мои: невеста с подопечной, чуть было не поцапались за место на спине виверны которой вознамерился управлять я. Ни одна почему‑то не хотела сидеть последней… И уступать никто из них не хотел. Так и спорились бы наверное целый день, если бы я, потеряв терпение, не пригрозил определить одну из них в другую группу, которую понесёт виверна Кристофа. А кого — решит судьба в лице подброшенной мной монетки.

А ещё нам пришлось осваивать прыжки с высоты… Без этого‑то никак. Вдруг случится что? И возникнет крайняя нужда соскочить с виверны на землю. Благо неудавшиеся похитители чужих демониц обеспечили нас всем потребным для реального воплощения подобной затеи. Так‑то запросто можно переломать ноги, даже если прыгать с малой высоты, а вот при использовании хитрой модификации воздушного щита, самостоятельно задействующегося при достижении носителем определённой скорости, вероятность зашибиться сводится практически к нулю. Хотя конечно такое «прыжковое средство» тоже имеет свой предел. Сигать из‑под облаков не выйдет — гарантированный максимум безопасности это всего‑то полста ярдов высоты. Чего, впрочем, вполне достаточно на мой взгляд. Злодеи приснопамятные, вон, вообще тридцатью обходились. И ничего, справлялись. А у нас, после доработки златовлаской магических эффекторов в сторону их значительного усиления, появился ещё и двадцатиярдовый запас по высоте…

Разумеется «прыжковое средство», доведённое Энжель до ума, по её выражению, нуждалось в непосредственном опробовании. Которое я решил провести на себе… Хотя Кейтлин до последнего настаивала, что честь первоиспытателя принадлежит златовласке и мы просто обязаны скинуть её с какой‑нибудь верхотуры. Хотя бы с той же церковной колокольни. Что возвышается над местностью на добрые шестьдесят ярдов.

На колокольню я, разумеется, не полез, а отправился на крепостную стену. Пусть она не так уж и высока, но для испытания вполне достаточно и её. И шансов отделаться лишь переломанными ногами, если «прыжковое средство» не сработает как надо, много больше…

Стоило мне подняться на крепостную стену и посмотреть с неё вниз, как мне тут же перестало казаться что она совсем невысокая. И желание сигать с неё — пропало напрочь. Вполне можно обойтись и прыжком с крыши какого‑нибудь дома… Только вот как отступить, учитывая, что припёрся я сюда не один, а с целой толпой на хвосте? Тут хочешь — не хочешь, а прыгать придётся…

Повздыхав и почесав в затылке, я позаимствовал у Большого фляжку с можжевеловкой, что он завсегда таскает с собой. Добрый глоток практически чистого спиритуса изрядно мне сейчас помог… Помог решиться на отчаянный прыжок с эдакой верхотуры.

Я кивком поблагодарил Герта, возвращая ему фляжку, и бросил последний взгляд на Кейтлин и Энжель, которым в данный момент ездил по ушам Вельд, нагло утверждающий:

— Да чего о нём беспокоиться? Ничего с ним не станется! Кэр ведь и раньше подобное вытворял. Вот как щас помню, как он один раз аж из окна третьего этажа высоченного дома на мостовую выпрыгнул! Без всяких там магических штуковин! И ничего с ним не стало!

— Угу, всего‑то три серьёзных перелома… — негромко пробурчал я, волей — неволей вспоминая обстоятельства того случая. И, резко выдохнув, шагнул за парапет…

Миг, другой, стремительного падения, и я опомниться не успеваю, как преодолён рубеж в середину расстояния до земли, отмеченный нами для срабатывания магического эффектора. Вот только он не активируется, зараза! Не активируется! Из‑за чего сердце у меня резко ухает в пятки…

И тут же — Ф — фух! — под моими ногами возникает яростно мерцающая призрачно — голубая полусфера воздушного щита, начинающая явственно замедлять моё падение. Так словно я угодил в вязкий кисель…

Но не успеваю я, уже было приготовившийся к жёсткому столкновению с землёй, перевести дух, как… как воздушный щит резко исчезает!

— М — мать!.. — успел только выдохнуть я, прежде чем с новой скоростью ухнуть вниз.

Хряпнулся здорово… От жёсткого удара у меня аж дух выбило напрочь. Так, что о том чтобы встать на ноги не стал даже и помышлять. На спину кое‑как перевернулся и то хорошо…

Да и не хотелось если честно, подниматься. В какое‑то особое удовольствие было просто полежать так, раскинув в стороны руки и тихо радуясь жизни…

Только вот насладиться этим уникальным моментом просветления мне не дали. Там же, наверху крепостной стены такой шум поднялся, после моего падения…

— Ах ты!.. — раздался разъярённый возглас Кейтлин. И мгновением спустя пребывающая в полной растерянности, а оттого не готовая к сопротивлению Энжель была схвачена за шкирку и безжалостно вышвырнута со стены вслед за мной.

Понятно, что я, позабыв о внезапно нахлынувшей боли, выбившей слёзы из глаз, подскочил чтоб свою подопечную ловить. Только вот этого не понадобилось… Когда она преодолела примерно половину расстояния до земли, под её ногами возникла знакомая мне призрачно — голубая полусфера воздушного щита. Превратившая падение девушки на последнем отрезке пути в практически мягкий спуск.

Мгновением спустя Энжель уже была рядом со мной. Немного опередив Кейтлин, спустившуюся со стены с помощью сотворённой ею воздушной подушки.

В течении нескольких минут я в четыре руки был тщательно обследован на предмет полученных повреждений, а потом, когда моё состояние было признано магессами не внушающим опасения, начались разбирательства по факту дела.

— Это и было, значит, твоё доведение до ума «прыжкового средства»? — насела Кейтлин на пребывающую в смятении златовласку.

— Но я всё сделала правильно! Правда! — попыталась оправдаться взволнованная Энжель. И привела в пользу: — Ты же сама видела — мой «Прыг — скок» сработал как надо!

— Я видела что тот, что у Кэрридана, как надо не сработал! — отрезала пышущая негодованием Кейтлин, отвергая таким образом столь сомнительный на её взгляд аргумент.

— Но… Но я не знаю почему так произошло! Все «Прыг — скоки» совершенно одинаковые! — прикусила нижнюю губку едва не плачущая златовласка.

Перстень с этим самым хитрым воздушным щитом, обозванный Энж «Прыг — скоком», после недолгих раздумий девушек был с меня снят. И тщательно исследован. И кажется причина чуть не случившейся трагедии нашлась… Судя по тому, что Кейтлин возмущённо поинтересовалась у моей подопечной: — А почему накопитель абсолютно пуст?

— Это у тебя надо спросить! — срезала её воспрявшая духом после осмотра магического эффектора Энжель. — Я ведь тебе вчера «Прыг — скоки» отдавала для наполнения энергией! — И высказала вслух своё видение причин произошедшего: — Видимо ты при заполнении накопителей пожадничала, не залив их под завязку, и энергии не хватает для поддержании воздушного щита под нагрузкой выше определённой.

— Что? — закономерно вспыхнула Кейтлин. — Да я все накопители дополна залила!

Начались жаркие препирательства, едва не перешедшие в рукоприкладство… А потом магессами было затеяно расследование по горячим следам. Которое дало свой результат. Несколько неожиданный прямо скажем. Виновником всего этого оказался я… Непроизвольно поглотивший развернувшийся воздушный щит под влиянием охватившего меня в падении волнения…

Ох и попал я в итоге из‑за этого… Лечили меня потом почти без применения магии — одними только целительными эликсирами исключительно мерзопакостного вкуса. Отведав это, преподнесенное мне, снадобье в первый раз, я преисполнился решимости бесстрашно спрыгнуть откуда угодно — хоть даже с колокольни, лишь бы не принимать его во второй. Но как тут отвертишься, когда эти двое не выпускают меня из своих цепких лапок и ласково — ласково так улыбаясь, убеждают выпить следующий эликсир? Да говорят ещё при этом: — Не доводи до греха, Стайни. Пей что дают. А то тебе же хуже будет…

С таким изуверским лечением оклемался я ну очень быстро. Практически за день. Но тут конечно ещё серьёзно повлиял тот факт, что я не получил никаких серьёзных травм сверзившись с крепостной стены. За что следует благодарить «прыжковое средство», которое хоть и активировался всего на мгновение, но всё же заметно замедлило моё падение, да изрядно возросшие в последнее время физические кондиции моего тела. Не совсем человеческого тела. Или точнее — совсем не человеческого, а лишь искусно притворяющегося им.

Да и некогда мне разлёживаться, к тому же. Пришёл ведь ответ из столицы на отправленный нами запрос! Верней не пришёл, а приехал. Его доставил самолично мой старый знакомец — ас — тарх Генрих Кован. Которого отправили к нам новым начальником римхольского отделения Охранной управы. А тьера Рабле, за достигнутые в последнее время, и прямо скажем — не без моей скромной помощи, успехи, ожидал перевод с повышением в столицу.

Стоило мне только узнать от Кейтлин столь сногсшибательные известия, как удержать меня в постели стало просто невозможно. Не слушая никаких возражений моих мучительниц — целительниц, я быстренько оделся подобающим случаю образом и из дому умотал. Отправился с Кованом повидаться… Я ж так давно об этом мечтал… Буквально со дня своего появления на кориджской женской каторге!

Да и ас — тарх, как вскоре выяснилось, тоже был весьма рад меня увидеть. Судя по тому радушию, с которым он меня поприветствовал, да тому с каким энтузиазмом начал немедля живописать перипетии происходивших в столице дел. Где, по его словам, малый императорский совет едва ли не двое суток кряду заседал, решая как отнестись к нашему прошению. То ли разрешить, то ли запретить, то ли вообще запереть где‑нибудь эдаких экспериментаторов от греха подальше…

Только сбить меня всем этим с толку ему не удалось. Я не забыл зачем пришёл… И продолжал смотреть оценивающе на ас — тарха, то налево голову склоняя, то направо. Прикидывая, примеряясь…

— Что с вами, сэр Кэрридан? — прервался и спросил обративший таки внимание на моё странное поведение Кован.

— Да вот никак не могу решить какой глаз вам подбить — правый, али левый… — простодушно сознался я. И спросил: — По — вашему — как красивше выйдет?

— Гхм, — подавился следующей фразой не ожидавший такого Кован. А потом осторожно осведомился: — Позвольте узнать, а за что вы хотите набить мне рожу, сэр Кэридан?..

— А что, разве не за что? — возмутился я. И с неприкрытым сарказмом вопросил: — Или то, что леди Энжель, сдавшись имперским властям, будет отдана потом под суд и отправлена затем на жуткую каторгу входило в наши договорённости?

— Нет, не входило, — вынужден был признать справедливость моего упрёка Кован. Да тут же попытался оправдаться: — Но это подразумевалось само собой! Ибо всё должно быть по закону!

— По закону?! — совсем уж вскипел я. И прорычал, надвигаясь на серомундирника: — А вы сами на той каторге посидеть не пробовали?! Чтобы понять, каково там будет хрупкой девушке?!

— Не пробовал, — сознался Кован, отодвигаясь от меня и несколько, как мне смущённо, одёргивая рукава форменного мундира. Да тут же сам перешёл в атаку, с непоколебимой уверенностью заявив: — Но тем не менее ваш упрёк не вполне справедлив, сэр Кэрридан. Ибо леди Энжель была отправлена мной не абы куда, а на самую образцовую каторгу!

— Ах — ах! Образцовую! — не выдержав, засмеялся я в голос. — Хорошая шутка! — И с жалостью посмотрев на ас — тарха, сказал ему: — Советую вам как‑нибудь побывать там, на этой вашей образцовой каторге. Чтоб убедиться, что всё там не так радужно, как это выглядит на бумаге!

— Вы неправы, сэр Кэрридан, — хладнокровно ответствовал Кован, которого похоже ничто не может пронять. И пояснил что имеет в виду: — Бумаги на самом деле никогда не врут. И коуриджская женская каторга действительно является образцовой. Хотя бы потому что количество повторно совершённых преступлений лицами, побывавшими на ней, на порядок ниже нежели среди бывших узниц других каторг.

— Вы просто не знаете какими методами такие успехи достигаются! — фыркнул на это я.

— А это и не важно, — срезал меня Кован. — Главное что своё предназначение каторга действительно выполняет. — И невозмутимо добавил, сцепив пальцы рук: — Кстати, хотел вас поблагодарить, за то что вы осадили тамошних набольших, начавших слишком наглеть в последнее время. Полученного урока им надолго хватит… — Да ещё и вроде как похвалил меня: — Изящная комбинация у вас получилась, бесспорно. Да ещё и ударила их по самому больному — по кошелю…

— Э — э… — растерянно проблеял я, сбитый с толку неожиданным заявлением Кована. И невольно озвучил сразу возникший у меня вопрос: — А вы‑то откуда знаете об уроке, преподанном мной этим собакам серым?

— Так как не знать, если в императорскую Канцелярию поступила петиция от лица жителей небезызвестного вам городка, со слёзной мольбой не передавать Коуридж вам в леннное владение и оставить его коронным, как прежде, — пояснил, разведя руками, и пряча улыбку серомундирник. И добил ошарашенного меня: — Разумеется нашей управе немедля было поручено разобраться в причинах всего этого…

— Вот же блин! — в сердцах высказался я, придя в себя.

— Надеюсь это всё, что вы имели мне предъявить?.. И возникшее меж нами недопонимание полностью исчерпано? — выдержав краткую паузу, поинтересовался ас — тарх.

— Вовсе нет! — заставил меня опомниться этот наглый вопрос и перейти в новое наступление. И я прозрачно намекнул Ковану, продолжающему упорно изображать непонимание сути моих претензий: — А за статус бесправной любовницы, полученный в результате всего этого Энжель, я вас, считаете, благодарить должен? Учитывая сколько это принесло мне проблем?

— Сэр Кэрридан, но я‑то тут при чём? — растерянно развёл руками ас — тарх. — Неужели вы думаете что я самостоятельно принимаю решения по вопросам непосредственно касающимся семейства ди Мэнс, учитывая кто возглавляет нашу управу?

— То есть это была не ваша дурная инициатива?.. — несколько смешавшись, уточнил я.

— Сэр Кэрридан, — устало вздохнул Кован, — ещё раз говорю — решение таких вопросов находится просто вне моей компетенции.

— Ладно… — пробормотал я, лихорадочно соображая. — Ладно… — И прямо спросил: — Значит решение повернуть таким образом операцию с Энжель было принято не кем‑либо, а непосредственно самым высоким вашим начальством?

Кован не ответил. Лишь прикрыл на миг глаза, в знак согласия.

— Но на кой ему это надо было?.. — озадаченно вопросил я, откровенно недоумевая относительно того, что подвигло графа ди Ноэля, главу Охраной управы, всучить мне Энжель в статусе бесправной любовницы. Он же, по идее, наоборот должен ратовать за сестру жены.

— Может с целью вашей проверки на здравомыслие?.. — неуверенно предположил Кован.

«Да не, это скорей всего семейство ди Мэнс просто решило таким образом задобрить тебя», — поделился своими соображениями и бес.

«Задобрить? — опешив, уставился я на него. — Но для чего?!»

«Ну дак известно для чего… — осклабился в ответ рогатый. И, выдержав интригующую паузу, выдал: — Чтобы ты, не дай Создатель, не передумал жениться на их расчудесной младшенькой!»

— А что, взятие вами ди Самери под опеку вылилось в большую проблему для вас? — осторожно уточнил меж тем ас — тарх, похоже пытающийся понять что это на меня нашло.

— Да вы просто не представляете в какую! — не сдержавшись, в сердцах воскликнул я. И найдя в лице Кована благодарного слушателя, начал жаловаться ему на свою беду. Когда и Кейтлин оставить категорически не хочу и не желаю, и Энжель бросить просто не могу…

Кован послушал — послушал, да и, задумчиво так глядя на меня, говорит:

— Да, если бы я знал что так оно всё выйдет, то ни за что не стал бы так стараться и добиваться передачи ди Самери вам на поруки… Сидела бы на каторге, и пусть её…

— Чего? — поперхнувшись, удивлённо вытаращился я на него.

— Дело в том, сэр Кэрридан, что раньше вы всегда показывали себя как человека не только способного совершать поступки с большой буквы, но и, что так импонировало мне, готового за них отвечать, — пояснил ас — тарх. И сокрушённо развёл руками: — А сейчас я вас просто не узнаю…

Уел меня Кован, что тут сказать. Уел. Оно ведь и правда со стороны всё выглядит как попытка увильнуть от ответственности за собственное решение… Как желание — и другу помочь, и чтоб за это ничего не было… Что по детски совершенно…

На этом наша беседа как‑то сама собой и увяла. И я, так и не начистив в итоге Ковану рожу, скомкано распрощался с ним и покинул отделение Охранной управы. Отправился готовиться к предстоящему походу за фамилиаром для Энж, а заодно — поразмыслить на досуге над сказанным ас — тархом. И до самого вечера из‑за этого сам не свой ходил. Всё думал, думал… прикидывал… и так и эдак… Пока не решил — хватит! Хватит слабоволию поддаваться и пытаться спрятать голову в песок подобно одной иноземной птице — страусу! Пора уж понять, что проблема с Энжель не рассосётся как‑нибудь сама собой, и проявить храбрость — принять всё как есть. И раз уж я взял златовласку под полную опёку, то надо за это отвечать. Как минимум — восстановив статус девушки… Какими бы серьёзными неприятностями мне это ни грозило. Да, понятно, конечно, что шансы на то что Кейтлин не порвёт меня за это на маленькие — маленькие клочки исчезающе малы, но это похоже было предопределено изначально каким‑то злым роком…

И, бросив взгляд на крутящуюся неподалёку златовласку, не решающуюся побеспокоить меня, не на шутку озабоченного чем‑то, мысленно вздохнул: «Так что, как ни крути, а быть тебе всё‑таки моей женой Энж… Пусть даже формально… Не суть, главное от клейма бесправной любовницы ты будешь избавлена».

Конечно я не стал сразу огорошивать девушек всем этим, решил погодить до более подходящего момента. К примеру — когда мы выберемся за город, в безлюдные места… Где не достанется случайно кому‑то помимо меня…

А пока я занялся делом. Сначала пришлось в спешном порядке собрать, снарядить и отправить к месту обитания ближайшего огнедышащего дракона наш отряд. На что у меня ушли почти сутки, и это притом, что крутился я как белка в колесе. Потом, по вполне понятной причине мне понадобилось в кратчайший срок развить навык управления виверной, который у меня пока отсутствовал как таковой. Чем мы занялись на пару с Кристофом, затеяв игру в салочки в небе над Римхолом. Энжель с Кейтлин эти довольно таки опасные шалости возможно и не одобрили бы, знай они о них, но им, к счастью, было не до того — они целиком ушли в приготовления к предстоящему ритуалу Единения.

За всей этой суетой как‑то незаметно подошёл день, когда пришла пора и нам выдвигаться к цели. Сверхмощный кличчер, сотворённый Кейтлин специально для этой цели, донёс до нас зов отряда достигшего оговоренного места…

И на следующий день, как только солнышко немного прогрело воздух, мы вылетели. Я, Кейтлин и Энжель — на одной виверне, а Кристоф, Джегар и Лютер — на другой.

Прокатились славно! Аж дух у всех захватывало, когда мы то взмывали ввысь, преодолевая очередной горный отрог, то стремительно падали вниз и проносились буквально над самыми вершинами деревьев, коими обильно поросли здешние ущелья и долины. Так что с одной стороны даже хорошо, что мы, из нежелания попасться на глаза кому‑то из истинных владык здешних небес, избрали такой сложный маршрут движения, вместо того чтоб величаво плыть под облаками, разглядывая с выси тонкие голубые нитки рек и ручьёв, змеящиеся шрамы горных отрогов и похожие на клочки травы рощи и леса.

Порадовало так же нас и то, что до места, до которого наш отряд добирался по земле почти шесть дней, мы долетели всего‑то за пару часов! Что просто не сопоставимо!

— Всё‑таки хорошо, что мы не прибили виверн тогда, — поделился я с Кейтлин, когда мы приземлились на опушке небольшого леса, под сенью которого расположился наш отряд.

Кейтлин со мной согласилась. Хотя и заметила, что это транспорт исключительно для тёплого времени года. Зимой на вивернах не полетаешь — ведь околеешь буквально за пару минут.

— Что верно, то верно, — поддержал свою госпожу Джегар, ставший необычно словоохотливым после полёта.

Чуть передохнув, а заодно и перекусив, наша группа летунов, потерявшая Кристофа, остававшегося присматривать за вивернами, отправилась дальше, уже на своих двоих. Неслабый такой пеший поход нас ожидал — длиной в восемь миль. Ну да ничего, вполне посильный. И для нас, шагающих практически налегке, и для команды наших наёмных работников под предводительством Джозефа Тирага, которые тащили уйму всякой всячины потребной для проведения ритуала. Да что говорить — одного алхимического мела, по моему, было как бы не полтора десятка мешков! С изрядным запасом, конечно, набрано всего, но то вполне понятно — если вдруг не хватит чего, взять его здесь неоткуда.

Пусть с двумя непродолжительными привалами, но до наступления темноты мы добрались до заранее присмотренного нашими следопытами места под лагерь. Дошагали — добрели до разрушенного практически до основания старого замка, от которого уцелела лишь одна башенка. В которой нами и было решено временно разместиться. Хорошее место‑то. И отлёты — прилёты дракона, обитающего всего‑то в миле отсюда, прекрасно видно, и размещение за каменными стенами всяко лучше того, чтоб остаться посреди дикого леса.

Пока располагались, и вечер наступил. И к нам пожаловала Хисса… прямо‑таки излучающая расстройство тем фактом, что ею не удалось обнаружить ни одного водоёма поблизости. Это ведь означает, что так любимая ею рыбалка срывается! Ну да я ж, предполагая подобное, на всякий случай захватил для кошки пары хороших рыбин. И не абы каких! Зеркальных карпов! Втихую отловленных мной из крошечного пруда, расположенного позади принадлежащего римхольскому градоначальнику дома.

Явился, в общем, мой талиар во всей свой зловещей красе. И… И, кажется, не только я и Кейтлин испытали одинаковые чувства, и закатив глаза, хлопнули себя раскрытыми ладонями по лицу и покачали головами, но и Хисса, повторившая тот же жест — но уже лапой, в силу отсутствия у неё рук, когда при виде внушающей оторопь огромной демонической кошки, Энжель с детской непосредственностью восхитилась: — Ой какая кошечка — ня! — и немедля устремилась к ней со всей возможной скоростью.

Впрочем, до Хиссы она так и не добежала, хотя я уже напрягся немного и готов был подавить своей волей любую попытку своего талиара причинить вред моей подопечной. Выражение наших лиц её остановило. И заставило смущённо спросить:

— Переигрываю, да?..

— Ещё как, — подтвердила хмыкнувшая Кейтлин.

— Ладно, не буду тогда, — немедля решила Энжель. И уже спокойно подошла к Хиссе. Постояла немного, разглядывая её, и что‑то тихо — тихо ей сказала. После чего развернулась и направилась в лес… А излучающая в эмоциях недоверчивость Хисса — за ней…

— Что она там такое ей наговорила? — озадаченно вопросила наблюдающая столь необычную картину Кейтлин.

— Я сам не понял, — пожав плечами сознался я. — Что‑то про рыбок и птичек…

Впрочем, кое — какое подозрение на счёт того что затеяла златовласка у меня возникло довольно быстро. Которое переросло в догадку сразу же после того как до меня донеслись слабые отголоски стихиальных эманаций, сопутствующих всякому применению магии, а следом из лесу раздалось довольное урчание Хиссы. Ну а последние сомнения в верности предположения у меня исчезли, когда излучающая довольство демоническая кошка вернулась к нам, слизывая на ходу с морды капельки крови и чьи‑то цветастые перья. И преспокойно везя Энжель на своей спине! И это притом, что вид тех же лошадей, таскающих на себе людей, всегда вызывал у моего талиара чувство снисходительного пренебрежения!

— Ди Самери, но как тебе это удалось?.. Кошка ведь никого к себе кроме Стайни не подпускает! — вырвалось у растерянно хлопающей глазами Кейтлин при виде всего этого.

— Оно само как‑то получилось… — прикусив нижнюю губку и виновато потупившись, пролепетала Энж. И тут же, стряхнув с себя образ раскаивающейся в совершённом проступке маленькой девочки, весело прощебетала: — Кэр, ты только не обижайся, но я рассказала Хиссе, что ты для неё рыбку приготовил!

— Ну знаешь ли!.. — опомнившись, прошипела сузившая глазки демоница, поняв что над ней подтрунивают. И круто развернувшись, умотала прочь. Не иначе — проверять всё ли донесли наши носильщики — не выбросили ли чего незаметно по пути, чтоб облегчить свою работу.

Потом все отдыхали, дожидаясь пока вернувшийся на закате в своё логово дракон благополучно заснёт. А когда наступила глубокая ночь, началась суета. Вновь закинув на плечи всё притащенное, наш небольшой отряд, старающийся теперь соблюдать при передвижении максимальную тишину, выдвинулся к расположившейся на склоне каменистого горного отрога пещере. Дабы под руководством наших следопытов сделать ухоронки близ неё… Участие‑то работников — наёмников на последнем этапе подготовки к ритуалу нами изначально не планировалось. Ведь чем больше людей — тем выше опасность обнаружения… Что нам вовсе ни к чему. Лучше уж мы повозимся чуть дольше с Кейтлин и Энжель, чем бессмысленно рисковать людьми, которые в случае чего банально не успеют добежать до прилегающего леса. Так что перетащат наши носильщики всё потребное нам поближе к месту проведения ритуала — и довольно с них…

Подобраться к драконьему логову совсем уж без шума у нас, правда, не вышло. Но тут помог разгулявшийся ветерок, благодаря которому издаваемые нами при передвижении звуки скрадывались сонмом других. Дракон, во всяком случае, не вылез посмотреть, кто это шныряет тут, спать ему не даёт.

Пока Кейтлин на пару с Энжель осматривали — размечали место проведения ритуала, мы быстро сделали три ухоронки в расселинах меж камней и тщательно их замаскировали. А то ведь драконы эти, твари дюже глазастые…

Сделав своё дело, мы быстренько смотались оттуда всей толпой. В темпе до развалин замка дотопали, где дали людям немного передохнуть. А потом — спровадили всех прочь. В лагерь отправили. Ну а чего тянуть? Всё — дальше мы тут уже сами справимся.

Я, Кейтлин и Энжель, оставшись втроём, если не считать Хиссу, приступили к позднему ужину. Или скорее уже — раннему — раннему завтраку, так как той ночи осталось тут ровно чуть. Ну а насытившись, мы поднялись на самый верх башни, и стали готовиться ко сну…

Да, небольшое, круглое помещение под обветшалой черепичной крышей, с выходящими на все четыре стороны света узкими окошками — бойницами, это конечно не апартаменты столичной гостиницы, ну да ничего. После того как Кейтлин выгнала отсюда всю пыль порывом воздуха, а затем подогрела огненным заклинанием каменный пол, стало вполне себе уютно.

Некоторые затруднения у нас возникли только с выбором мест для сна. Девушки что‑то мялись, косясь то друг на дружку, то на меня. И неизвестно сколько бы это продолжалось, если бы я не плюнул на всё это дело и не раскатал свою войлочную скатку — коврик у ближайшего окна. Хотел ведь дождаться, да подальше от девушек устроиться, чтоб их не стеснять, но раз так — пусть теперь сами думают, где им расположиться.

Впрочем, размышляли после этого они недолго, надо признать. Кейтлин немедля раскатала свой походный коврик в трёх ярдах справа от меня, а Энжель последовала её примеру, демонстративно устроившись ровно на таком же расстоянии. Только уже слева… Такие вот дела.

Стараясь не улыбаться, я смежил веки. И быстренько притворился спящим, от греха… Ага. Да и сам не заметил как моментально провалился в сон. Похоже всё‑таки вымотался чутка за эти суматошные сутки…

Продрых я, судя по ощущениям, довольно долго. А открыв глаза и проморгавшись — удостоверился в этом, увидев краешек солнца в прореху между черепицами на западной стороне крыши.

«Времени уж за полдень, похоже…» — лениво подумал я.

Подумал — и думать об этом забыл. Потому как обнаружил вдруг, что на меня мало того что кто‑то навалился сбоку, так ещё и обнимает за шею!

Недоумённо нахмурившись, я неловко повернул голову направо. Да так и замер, изумленно вытаращив глаза. Кейтлин! Кто бы мог подумать…

«Что это на неё нашло?..» — задался мыслью я, чуть отойдя от первоначального ошеломления и непроизвольно залюбовавшись умиротворённым и нечеловечески прекрасным лицом своей невесты, которое с такого крохотного расстояния можно было разглядеть в мельчайших деталях. Рассмотреть тщательно и не найти в нём ни малейшего изъяна…

Но налюбоваться вдосталь безупречным лицом обольстительной суккубы мне видно было не суждено. Она начала просыпаться… то ли оттого что почувствовала мой взгляд, то ли просто пришла её пора.

Скорее второе, всё же. Ибо пробудившись, она не открыла сразу глаза, а потянулась в сладкой нёге и попыталась подтянуть — подгрести меня как любимую подушку. А в довершение всего, что‑то сонно пробормотала и потёрлась своим милым носиком о моё лицо! И замерла… Кажется осознав, что что‑то тут не то…

Нет, у Кейтлин конечно большие глаза… Очень большие… Но до сего мига я даже не подозревал что они могут быть настолько огромными! Как сейчас, когда она, только распахнув их, обнаружила рядом с собой меня!

— Стайни! — взвилась буквально до потолка опомнившаяся наконец ди Мэнс. И, задыхаясь от негодования, вопросила: — Ты… ты как посмел перебраться ко мне пока я спала?!

— Да никуда я не перебирался… — робко возразил я, приведённый в замешательство прозвучавшим обвинением. Ну не мог же я забыть такого! И, вдруг зацепившись краем глаза кое за что, обрадованно ткнул пальцем, указывая на заметную выщерблину на полу, близ которой я давеча раскатывал свой войлочный коврик — Вон, сама глянь, я на том же месте и лежу!

— Намекаешь, что сама к тебе перебралась?! — взвилась пуще прежнего рассерженная демоница.

— Да ни на что я не намекаю, — попытался я успокоить свою негодующую невесту. И неуверенно предположил: — Может оно случайно как‑то у тебя вышло… Продрогла и переползла в поисках человеческого тепла…

— Вместе с походным ковриком?! — возмущённо срезала меня Кейтлин, облищающе ткнув пальчиком в войлочную подстилку, с которой она только что вскочила, приткнутую вплотную к моей.

— Да, не складывается картинка… — вынужден был согласиться я. И потянул левую руку к затылку, чтоб почесать в нём. Вот только не смог этого сделать, ибо за неё меня кто‑то держал…

Впрочем, мне уже и не требовалось затылок чесать для стимуляции соображения. Догадка пришла и без того. Причём к нам обоим.

— Ди Самери! Энжель! — одновременно воскликнули Кейтлин и я. И обратили наконец свои взгляды на прикидывающуюся мирно спящей златовласку. Расположившуюся на коврике слева от меня! И оккупировавшую мою левую руку.

— Значит, это ты всё устроила, ушастая?! — с негодованием изобличила её Кейтлин, когда отреагировавшая на наш возглас Энжель распахнула глаза.

— Ня?.. — изобразила безмерное удивление та, взирая то на Кейтлин то на меня чистыми — пречистыми глазами. Что заставило мою невесту вознегодовать пуще прежнего, а меня — невольно покачать головой и укоризненно произнести: — Энж — Энж… А я ещё подумывал тебя второй женой взять…

Живо встрепенувшаяся Энжель, немедля уставилась на меня с нескрываемой надеждой. И, сделав умильное личико, проникновенно так протянула: — Я буду хоро — о-ошей… Правда — правда!

Кейтлин громко фыркнула, услышав такое заявление. А я невольно улыбнулся. Всё же Энж — прелесть!

Но стервозная демоница не была бы ею, если бы не оставила последнее слово за собой.

— Нет, Стайни, нет! Пусть ребячится дальше, раз ей это так нравится! — запротестовала она. И, с непривычной теплотой посмотрев на Энжель, торжествующе заявила: — Тогда мы её просто удочерим!

— Что? — ахнула явно не ожидавшая такого поворота Энжель. И не на шутку разволновалась: — Как это удочерим, как это удочерим?!

— А вот так! Возьмём — и удочерим! — мстительно поведала ей Кейтлин. Да добавила ещё, аж закатывая глаза от предвкушения сказочного удовольствия: — И тогда можно будет пороть тебя за твои выходки на совершенно законных основаниях!

— Пороть, меня? — совершенно закономерно искренне возмутилась этим златовласка.

— Так, хватит! — вмешался я, пока дело не дошло до драки между сузившими глазки и стиснувшими кулачки девушками. И миролюбиво предложил: — Давайте обсудим всё когда разберёмся с драконом и вернёмся в Римхол.

К счастью, мне удалось унять рассержено шипящих друг на дружку девушек, напомнив им о том, зачем мы собственно сюда прибыли. И они угомонились.

Остаток дня мы скоротали там же, наверху башни, чтоб не мешать отдыхать оккупировавшей первый этаж Хиссе, ровно как люди предпочитающей устраиваться поспать под какой‑никакой крышей. Кошка она всё же, пусть и демоническая. И льющуюся с небес воду страшно не любит…

Я, не найдя себе занятия получше, занялся наблюдением за драконьим логовом через выходящее на ту сторону окно. Хотя, честно говоря, всё больше косился на присутствующих девушек, которые разумеется отправились в поход не в платьях, а в так дивно обтягивающих — подчёркивающих их потрясные ножки штанах. Кейтлин же по своему обыкновению взялась читать притащенную с собой книгу Ушедших, расположившись на сотворённом ею тут же из спрессованного воздуха призрачно — прозрачном пуфе. А Энжель, посмотрев сначала на меня, а потом на мою невесту, отошла к другому окошку, через которое в башню проникали солнечные лучи и устроилась там прямо на полу. Устроилась, и расстегнув точно такую же поясную сумку как у Кейтлин, тоже вытянула из неё книгу Ушедших. И, проигнорировав обратившую на неё внимание и негромко фыркнувшую ди Мэнс, принялась самозабвенно её читать…

«Очень интересная должно быть ей попалась книга, — подумал ещё я. — И судя по тому как разгорелись у златовласки щёчки, а дыхание её стало сбивчивым, прерывистым, это явно не всученный ей как‑то Кейтлин букварь!»

«Да уж наверняка!» — с ехидцей молвил широко осклабившийся бес.

Напрягши зрение, я попытался рассмотреть что же там Энж эдакое волнительное читает. И всё же разобрался, хоть и с некотором трудом, из‑за того что взгляд мой непроизвольно соскальзывал с непосредственно книги на восхитительные девичьи ножки, на которых она возлежала, в том что за произведение взяла с собой моя подопечная. Это оказался хорошо знакомый мне любовный роман о принцессе Ушедших и демоне искушения Маркусе!

«Всё же не стоило мне давать Энжель эту книгу… — наблюдая за чуть нервно облизнувшей губки и быстренько перелистнувшей страничку златовлаской, обеспокоенно заметил я. — Слишком уж много там достаточно откровенных моментов… могущих оказать весьма пагубное влияние на неокрепший девичий разум…»

«Об этом надо было раньше думать, а не тогда когда девчонка прочла эту книжку уже в десятый раз!» — фыркнул рогатый.

Бес был прав. Поздно… И скрепя сердце я отказался от мысли изъять у Энжель столь провокационное чтение. Оставил всё как есть…

Так до вечера, благодаря тому что девушки целиком погрузились в чтение, в башне царили тишина и покой. А там уж не до новых ссор стало — пришла пора выдвигаться к драконьему логову для начертания ритуального круга… Что мы и сделали вскоре. Поели только плотно и отправились туда.

До места добрались спокойно, без проблем. И прокрались тихонечко к самой пещере… А там Кейтлин пустила в ход магию. Вызвав отсутствовавший сегодня к сожалению ветер, дабы тот своими завываниями издаваемый нами шум заглушал. Да ещё вход в пещеру прикрыла стеной плотного тумана, долженствующего ещё больше гасить звуки, а заодно — приглушать свет.

После того как сильномогучая магесса продела всё это, мы взялись непосредственно за дело. Сначала, где своими руками, а где при помощи магии, расчистили на уступе перед пещерой здоровущий пятак. Да не просто расчистили, убрав мешающие камни и всякий сор, а ещё и выровняли его! Превратив в настоящий каток, по примеру тех что заливают по зиме в городах для увеселения люда. Только каменный, а не ледяной. Но всё равно — гладкий — гладкий, после того как Кейтлин прошлась по нему огненной волной.

Потом я с час, наверное, изнывал от безделья, слоняясь вокруг этого пятачка и наблюдая за тем как Кейтлин с Энжель, негромко шипя друг на дружку, вымеряют, вычерчивают и выжигают в камне ритуальный круг. Ну хоть передохнул… Перед тем как впрячься в настоящую работу. Таскать‑то из ухоронок приготовленные компоненты пришлось мне… Таскать мешки с алхимическим мелом, засыпая им приготовленные канавки; носить сундучки с кристаллами — накопителями, вставляя наполненные внутренним сиянием камни в предназначенные для них ямки — углубления; да мотаться укладывать отлитые из лунного серебра рунные символы на уготованные им места. И всё бегом, бегом, под поторапливающие возгласы Кейтлин…

Умаялся я из‑за этой спешки в итоге просто страсть как. Под конец у меня даже начала возникать крамольная мысль, что прибить дракона было бы проще…

Однако поторапливались мы не зря. Благодаря этому успели всё сделать за раз — за одну ночь, хотя изначально полагали, что возможно придётся потратить на подготовку к ритуалу две. Что было чревато определёнными проблемами — неизвестно же как дракон воспримет эдакие рисунки перед своим логовом. Ану как снимется с места и улетит?

Но, раз уж всё сложилось так удачно, мы решили не откладывать проведение ритуала Единения для Энжель. И, самую малость передохнув и попив воды, сделали последнее что следовало — поместили златовласку в специально выжженное углубление в центре рисунка, и накрыли его каменной пластиной. Это — чтобы не подвергать мою подопечную риску быть съеденной драконом в процессе ритуала. Чудовище‑то крылатое будет в полном здравии пребывать, не связанным и не бесчувственным… И явно возжелает слопать девушку, едва увидит её… Вот Кейтлин и решила воспользоваться известной особенностью ритуального круга, являющегося после его активирования сферой, а не плоскостью, как это уже однажды проворачивала со мной и Хиссой.

После всего этого Кейтлин ещё раз прошлась по площадке огненной волной и мы убрались оттуда. На разные расстояния правда… Сильномогучая магесса засела в расселине совсем рядом с пещерой, а меня отогнала куда подальше. Чтоб я ненароком не запорол ритуал, своим плохо контролируемым даром поглощения стихиальных энергий. Такие вот дела… Пришлось мне, ворча, подчиниться, убраться от непосредственно места событий и дальше за их развитием наблюдать издалека…

А посмотреть там было на что. Едва солнце поднялось над вершиной горного отрога, как из пещеры выбрался здоровущий дракон, с отливающей алым пламенем чешуёй. Наполовину выбрался, и остановился, с безмерным удивлением обозревая преобразившуюся за ночь площадку перед его логовом. Такую удивительно чистую и странным образом разрисованную… Минут он пять так стоял, дивясь на всё это дело, и не иначе как подозревая во всём этом какой‑то подвох. Он даже осторожно протянул лапу и поскрёб когтем ближайшую меловую черту. Но ничего разумеется не произошло. И, совсем по человечески недоумённо пожав плечами, дракон решился. Ступил в круг! Который был специально размещён нами таким образом, что чудовище не могло минуть его каким‑либо образом. Например — перескочив.

Едва алый дракон оказался в круге, ловушка моментально захлопнулась! Ритуальный круг полыхнул призрачно — голубым пламенем и над площадкой с громким хлопком материализовался купол, из переливающегося всеми цветами радуги стекла! Который, несмотря на свою кажущую хрупкость, взревевшее и рванувшееся вперёд чудище не сумело разбить, несмотря на то что врезалось в него всей своей чудовищной массой!

Пока дракон ярился, да кидался на стенки своего узилища, близ него объявилась Кейтлин, неспешно выбравшаяся из своего укрытия. И без всякого пиетета глядя на крылатого хищника, извлекла из своей сумки потрёпанную книгу. Раскрыла её, да начала медленным речитативом читать заклинание.

Мне, правда, к сожалению было не разобрать произносимых ею слов, а потому я наблюдал лишь за внешними проявлениями творящегося ритуала. За тем, как сдерживающий беснующегося дракона купол наполнился свечением и стал зеркально — голубым; за тем, как вокруг него устроили хоровод белоснежные снежинки; и за тем, как вокруг вдруг распространилась оглушающая тишина, а затем внезапно как грохнуло! когда на зеркальный купол с небес обрушился громадный фиолетовый клинок, пронзив преграду и вонзившись в землю…

А потом… Потом Кейтлин, не дожилась пока истончающийся на глазах купол окончательно исчезнет, быстренько убрала свою книжку в поясную сумку и рванула прочь. А за ней, опомнившись, и я. Удрали в лес, пока крылатое чудовище не продавило удерживающую его преграду и не взмыло в небо ревя на всю округу.

Часа два пришлось нам просидеть как мышкам в густых лиственных кустах, пока огнедышащий дракон барражировал над горным отрогом в поисках злодеев сотворивших над ним какое‑то непотребство. Но потом он всё же унялся, перестал реветь и пыхать направо и налево огнём, и куда‑то улетел. И мы вздохнули с облегчением. Да отправились тотчас же вызволять златовласку из её каменной темницы. Она ж там, верно, замучилась уже сидеть…

Однако, когда мы освободили Энжель, недовольной она не выглядела. Скорее наоборот… Так как уставилась на нас сразу же сияющими глазами и радостно выдохнула: — Кажется всё получилось! Я уже могу свою дракошу ощущать!

— Ну и отлично, — порадовался я за успех нашей затеи и за Энжель в частности. Оно ведь могло и сорваться что‑нибудь. Учитывая что Кейтлин чуть видоизменила ритуал, чтоб меж моей подопечной и её фамилиаром образовалась полноценная ментальная связь. Как между мной и Хиссой. Чтоб можно было драконом управлять.

Забрав Энж, мы спешно ретировались с места событий. Пока магический дракон не вернулся. Свою хозяйку‑то фамилиар не спалит, а вот от атаки на нас не удержится. И златовласка его вряд ли удержит, так как на стабилизацию образовавшейся меж ними ментальной связи нужно какое‑то время.

Так что мы, не раздумывая особо, просто смылись оттуда. Сначала — в башню разрушенного замка, а потом — в лагерь. Откуда поутру вылетели на вивернах в Римхол.

Пара часов захватывающего полёта — и мы дома. Ну или почти дома. Сесть‑то пришлось за крепостной стеной, там где хоромы для виверн поставлены.

Не успели слезть с виверн, да от упряжи ездовой их избавить, как Кован с каким‑то свитком нарисовался. И как только, спрашивается, успел за столь короткий срок добраться досюда из центра города?..

Поприветствовав нас как полагается, он, посмотрев на наши довольные лица, и улыбнувшись, развёл руками:

— Ну, похоже, вопрос об удачности вашего предприятия будет излишним.

— Это да, — согласился с ним я.

— Тогда позвольте вручить вам это, леди Кейтлин, — немедля протянул он моей невесте скрученный в трубочку свиток, вешанный блямбами гербовых печатей.

— Что это? — немного настороженно спросила она, принимая переданную бумагу, но не спеша её разворачивать.

— Высочайшее утверждение вас маркизой Дерро, — просветил её добродушно улыбающийся Кован. И добавил коротко кланяясь и убирая пустые руки за спину: — Мои поздравления, леди Кейтлин.

— И мои тоже… — немного ошарашенно произнёс я, переводя взгляд с серомундирника на начавшуюся излучать безмерное довольство Кейтлин.

— И мои… — слабо вякнула заметно расстроившаяся Энжель.

— Спасибо, — поблагодарила нас новоиспечённая маркиза. И обратилась с ожидаемым вопросом к ас — тарху: — Но с чего так вдруг?.. Ведь мы ещё не очистили толком Палорские горы от драконов…

— Так ведь больше это и не требуется, — простодушно развёл руками Кован. — Драконы теперь, когда вы доказали реальную возможность взятия их под контроль, — стратегический ресурс!

«Так, так… А нам что же — фигу, а не награду?!» — возмущённо возопил опомнившийся бес.

«Да похоже на то…» — без особой радости констатировал я, ведь больше никаких бумаг в руках ас — тарха не наблюдалось.

— А вам, сэр Кэрридан, по Высочайшему повелению следует явиться на предстоящий Зимний Бал, — заметив мой взгляд, и едва заметно усмехнувшись, сказал Кован.

— Это ещё зачем? — вскинулась Кейтлин, моментально оторвавшаяся от любования развёрнутым ею документом, в котором имелась даже подробная карта её владений с указанием места установки межевых столбов.

— Так для представления сэра Кэрридана свету в качестве девятого герцога Империи, — немного удивлённо поведал ей Кован, очевидно полагавший что моей невесте ведомо что запросил у императора её жених.

— Что?! — ахнула она, едва не выронив при этом свой свиток из рук. И перевела неверящий взгляд на меня.

— Ну а что? — пожал я плечами, быстренько напустив на себя самый невозмутимый вид. И, бросив взгляд на засиявшую как солнышко Энжель, не удержался, взял ошеломлённую демоницу за безвольную руку и добродушно молвил: — Может пойдёте теперь под мою руку, прекрасная маркиза?.. Я обещаю быть вам хорошим сюзереном…

— Ну Стайни… — потрясённо выдохнула она, опомнившись. И, прикусив, нижнюю губку, возмущённо вопросила: — Как тебе вообще в голову пришло затребовать у императора целое герцогство?

— А чего тут такого? — сделал я вид, что не понял сути претензий. Не говорить же, что на эту идею меня натолкнул рассказ Деда о прежнем устройстве здешних мест, услышанный на одном из привалов. Ведь раньше, незадолго до мятежа архимагов и появления драконов, тут как раз герцогство и затевалось. В которое должен был войти маркизат Дерро, а так же другая сторона Палорского хребта, ну и свободные территории за ним, какие удастся обезопасить от обитающей там нелюди. Вот я и вспомнил об этом, едва моя невеста заикнулась о маркизате Дерро…

Судя по её виду, Кейтлин много чего ещё хотела мне сказать, но ввиду большого количества присутствующих людей сдержалась. Одарила только меня весьма выразительным взглядом и промолчала.

Столь добрые вести, в особенности на счёт того, что отныне по сути завязано с опасной охотой на магических драконов, в итоге было решено нами отметить в узком кругу друзей и приближённых. Что мы и сделали превратив обычный обед в праздничный.

Вышло всё отлично. Даже учитывая тот факт, что обо мне практически не вспоминали, а поздравляли в основном с обретением титула новоиспечённую маркизу Дерро. Ну да я был нисколько не в обиде. Оно ведь действительно рановато меня поздравлять. До Зимнего‑то Бала ещё ого — го сколько, и случиться до той поры может всё что угодно.

Так добро мы посидели, что даже расходиться никому не хотелось. Но обед не ужин — засиживаться после него до утра как‑то не полагается. Так что потихоньку зазванные гости начали расходиться… Первой, не выдержав, нас оставила Энж, умчавшись куда‑то опробовать свои возросшие магические силы. А за ней потянулись и остальные.

Последним выбрался из‑за стола Вельд, которого я вызвался проводить до дверей. Таки проводил. И даже на крыльцо вместе с ним вышел, да там ещё сколько‑то простоял, болтая со своим приятелем. Балагурили, пока Рыжий не вспомнил о каких‑то неотложных делах и не распрощался со мной быстренько.

Проводив взглядом Вельда, я уже взялся было за дверную ручку, чтоб зайти в дом, да остановился, привлечённый приближающимся шумом — стуком многочисленных колёс по мостовой. Ну и задержался на крыльце, гадая что это за обоз к нам катит. Оказалось — пожаловала ди Орлар… Век бы её не видеть!

Жаль мои чувства явно не разделяла Кейтлин, моментально выскочившая встречать свою подругу. Ибо в отличии от меня, хмуро поприветствовавшего заявившуюся баронессу, встретила её с куда большим энтузиазмом — с улыбкой обняла немедля и расцеловала в обе щёчки.

Но на этом всё к сожалению не закончилось… Заметив как я, сощурившись, гляжу на них, Кейтлин передумала выпускать подругу из своих объятий. И, воровато оглядевшись по сторонам, не иначе выискивая взглядом мою подопечную, — прямо в алые губы Мэджери — чмок! страстно поцеловала. Зараза такая! И весело рассмеявшись, глядя на мою преисполнившуюся праведного негодования физию, подхватила подружку свою нежную под локоток и потащила её в дом.

— Вот же з — заразы такие… — выдохнул я, когда сумел справиться с собой и разжать непроизвольно стиснувшуюся при виде всего этого возмутительного действа челюсть.

Хозяйка дома и её гостья, не закрывшие дверь за собой, услышали меня. Потому как оглянулись и засмеялись. И убыстрив шаг дальше пошли. Начав при этом о чём‑то бурно переговариваться. Вернее, не о чём‑то, а о ком‑то. Так как своё имя я услышал совершенно отчётливо прежде чем они, ещё раз оглянувшись на меня, понизили свои голоса до шёпота.

«Жаль что у меня не такие длинные уши как у Энжель», — невольно позавидовал я в этот момент златовласке. Очень уж хотелось узнать что там говорят обо мне эти две… л — леди…

«Да разве ж дело в длине ушей? — фыркнул бес. И заверил меня: — Твои, несмотря на куда как более скромные размеры нежели у одной ушастой, обладают куда большими возможностями. — Да ещё добавил эдак заговорщически, блеснув глазками: — А если к этому приложить ещё мои несомненные таланты…»

«И что мне это будет стоить?» — с подозрением осведомился я, правильно поняв намёк.

«Да ровным счётом ничего! — немедля заверил меня рогатый. И вынуждено сознался, видя мой скептицизм по поводу обуявшей его вдруг бескорыстности: — Самому просто любопытно о чём они там болтают. — Да подначил ещё, когда задумался над тем достойно ли будет подслушать чужой разговор: — Глумятся, небось, над одним ослом…»

«Делай!» — рассердившись, рыкнул на него я. И рогатый немедля исчез…

Миг, другой, и я, закрыв глаза, словно вплыл бесплотным духом в представшую туманной пещерой утробу дома. Не сдвинувшись при этом на самом деле с места ни на шаг! Вплыл в холл, проявляющийся из грязно — серой дымки всё чётче и чётче и постепенно обретающий яркие краски, и устремился к лестнице, по которой поднимались леди. И очутился возле них как раз в тот момент, когда ди Орлар с интересом спросила:

— И как долго ты ещё собираешься подначивать вот так Стайни?

— Знаешь, подозреваю, что очень долго! — фыркнула в ответ моя невеста. Уточнив всё же затем: — Пока до него не дойдёт, что нельзя быть таким испорченным как он, и подозревать девушек во всяком разном просто потому что они с большой теплотой относятся друг к дружке! — И спросила в свою очередь у Мэджери: — А что?

— Да просто мне уже самой всё это нравиться начинает, — чуть смущённо созналась ей подружка. Пояснив, что имеет в виду: — Ну поцелуи эти наши страстные, с развратными обнимашками…

Кейтлин, остолбенев, уставилась было на неё, но, разглядев что‑то в глазах Мэджери, отмерла и возмущённо произнеся: — Ах ты… — легонько стукнула подначивающую её подругу кулачком по плечу. И они одновременно захихикали. Захихикали на пару просто как сумасшедшие!

Меж тем, несмотря то что мой разум продолжал упрямо отвергать услышанное, до меня дошло его осознание. И я едва ли не вскричал в голос: — Чего — о?! — распахивая глаза. Отчего сотворённая моим симбионтом картинка, как он выразился — визуализации присутствия, рассыпалась. Ну да это меня нисколько не взволновало. Я изумлённо уставился на рогатого, ища в нём подтверждение того что до меня донесли мои уши!

«Они, они что, специально разыгрывали меня?!» — растерянно вопросил я.

«Дык похоже на то…» — развёл лапками бес.

— Ну… Ну стерва! — ошеломлённо выдохнул я, поверив во всё наконец. И добавил — припечатал с неприкрытым возмущением: — Каких ещё свет не видывал! — Да пояснил не то для самого себя, не то для уставившегося на меня беса: — Ведь только непревзойдённая стерва могла провернуть такое немыслимое издевательство! Заставляя глупцов вроде меня, после знакомства с ней и её подружкой, с негодованием отказываться от женитьбы на Чёрной Розе Империи! Заставляя самих отказываться от своего счастья! Которое было так близко — буквально только руку протяни…

— Ох и стерва… — повторился я, в этот раз уже с оттенком восхищения. И возбуждённо потребовал от своего рогатого симбионта, заранее закрывая глаза и напрягая слух: — «Давай послушаем, о чём они там дальше трепаться будут!»

Широко осклабившийся бес кивнул и с лёгким хлопком исчез. А через несколько мгновений всё повторилось… Я опять словно отделился от тела и невидимым и невесомым призраком вплыл внутрь дома, на глазах обрастающего деталями и становящегося неотличимым от настоящего. Единственное только, в этот раз пришлось забраться куда как дальше — аж в апартаменты Кейтлин. Где две эти подружки, стервы! усевшись на низеньком мягком диванчике, в четыре руки гладили подаренного мной невесте щенка, изрядно подросшего за это время на добротных харчах.

— Значит, ты так и не определилась со своим отношением к Стайни, — как констатацию факта произнесла это Мэджери, голос которой донёсся до меня первым.

— Да как тут определишься? Как? — нарисовалось на лице Кейтлин прямо‑таки мученическое выражение. — Когда порой я испытываю к нему настоящую нежность, а порой — мне со страшной силой хочется придушить его собственными руками! — И добавила ещё, с затуманившимся взглядом: — Хотя целуется он потрясающе… и очень умело… скотина такая…

— Ну это явно не заслуга ди Самери, — осторожно заметила её подруга.

— Скорей всего, — согласилась с ней моя невеста. И с нехорошим прищуром молвила: — Но с этой мерзавкой хитрой, которую мы, дуры, ещё собирались спасать от долговой кабалы, я бы всё равно с удовольствием что‑нибудь нехорошее сделала! К примеру, устроила бы ей случайное падение с виверны, прямо на скалы! Жутко жаль, что в этот раз мы очень низко летели…

— Да, ди Самери та ещё особа, — поддакнула ей Мэджери. Да ещё масла в огонь подлила: — Не скрывает даже нисколько, что нацелилась на твоего жениха.

— Да что там не скрывает, — открыто об этом говорит, гадина! — возмущённо фыркнула Кейтлин.

— Прояснить бы тебе как‑то свои отношения со Стайни… поговорить что ли с ним… — помолчав немного, осторожно произнесла Мэджери.

— А что там прояснять? — сердито буркнула Кейтлин. — Достаточно один раз увидеть его взгляды, бросаемые на меня, а в особенности — на мои ножки, чтобы понять, что этот гад ждёт не дождётся, когда выйдет год отсрочки до нашей свадьбы! — Да добавила с неприкрытым негодованием уже: — И судя, по всему, ну нисколечки не сомневается, скотина, ни в том, что она таки состоится, ни в том, что после этого ему можно будет драть меня как кошку!

— Ну если тебе интересно моё мнение… — покосившись на преисполненную возмущёния подругу, задумчиво произнесла Мэджери, одной рукой придерживая, а другой — поглаживая щенка. — То мне кажется, что вся эта его взывающая наглость, проявляющаяся в виде возмутительных выходок и обещаний, напускная… Потому что она категорически не вяжется со сложившимся у меня образом простого и довольно‑таки наивного стражника, волей судьбы угодившего в эдакий переплёт.

— Вот как? — недоверчиво хмыкнула Кейтлин.

— Просто, когда я вижу его рядом с тобой, то не вижу в нём похотливого мерзавца, только и жаждущего что заполучить тебя в постель, — неловко пожав плечами, поделилась с ней своими ощущениями Мэджери. — По мне так Стайни больше похож на восторженного щенка, скачущего вокруг чудом добытой превосходной мозговой косточки…

— Сама ты косточка! — фыркнула Кейтлин, улыбаясь при этом однако приведённому подругой сравнению. И вздохнула: — Не знаю я… Честно не знаю, как тут и быть… Сложно всё очень. А то, что идти под венец со Стайни мне всё же придётся, вне зависимости от того хочу я этого или не хочу, всё только усугубляет…

«Так, хватит!» — решил я, раскрывая глаза. Сил уж просто нет никаких стоять на месте, после таких ошеломляющих известий!

Пребывая в немалом возбуждении я сорвался буквально с места и отправился по городу круги нарезать. Чтобы унять охватившие меня после подслушанного разговора чувства, а заодно — подумать, как теперь быть.

Прогулка моя затянулась чуть ли не до вечера. Но в конце — концов мне пришла‑таки в голову восхитительная в своей простоте идея, как одновременно и Кейтлин наказать за устроенное ею измывательство над наивным стражником, и одновременно с этим помочь ей разобраться в своих чувствах. И я немедля отправился на поиски своей подопечной… Которую отыскал в одном из дворов особняков, прилегающих к дому римхольского градоначальника и уже снесённых. Энж всё никак не могла со своими новыми возможностями наиграться…

Подойдя к ней, я не стал толочь в воду в ступе, а прямо и открыто попросил златовласку о помощи.

— А что нужно сделать? — немедля откликнулась она.

— Да ничего сложного, — заверил я её. — Всего лишь прогуляться завтра со мной к алтарю…

— К… к алтарю?.. — запинаясь переспросила она, явно не поверив своим ушам и изумлённо уставившись на меня.

— Ну да, — подтвердил я. И на всякий случай пояснил ещё, что конкретно имею в виду: — Чтобы обвенчаться.

Энжель, услышав такое, аж задохнулась от радости! И такими влюблёнными глазами уставилась на меня, что просто — ах! Но быстро опомнилась и, потупившись, осторожно спросила: — А… а как же Кейтлин?..

— Так для неё всё это представление предназначено, — не стал ничего скрывать я.

— То есть наша свадьба будет не взаправдашней? — моментально вытянулось у златовласки лицо.

— Да нет, что ты, самой что ни на есть взаправдашней! — заверил я её. И немного смущённо добавил: — Просто в каком‑то роде провокационной свадьбой… долженствующей помочь Кейтлин разобраться в себе и своих чувствах…

— Кэр, я ничего не поняла… — пожаловалась мне смешно морщащая лобик златовласка. — Как ты хочешь помочь Кейтлин разобраться в себе, женившись при этом на мне?..

— Ну мы же с ней помолвлены, Энж. А значит — Кейтлин имеет полное право вмешаться в происходящую церемонию, потребовав у меня исполнения данного ей ранее слова жениться на ней, — терпеливо пояснил я.

Сказал я так, и вздохнул, увидев закономерно возникший в бездонно синих глазах златовласки немой вопрос — мольбу: — А как же тогда я?.. Который она, к её чести, так и не озвучила… А вместо этого, опустив голову, тихо произнесла: — Хорошо, Кэр, я сделаю это для тебя…

— Ну что ты, Энж? — не выдержав, привлёк я к себе выглядящую такой потерянной девушку. И ласково приподняв ей подбородок, заставляя посмотреть мне в глаза, мягко сказал: — Ну неужели ты думаешь, что я обижу тебя?.. Как бы там оно не сложилось в церкви?.. Просто так или иначе, а сперва нужно разрубить связующий нас с Кейтлин узел…

И Энжель, крепко ухватившая меня за руку обеими своими, засияла как маленькое солнышко… Ну я не удержался и поцеловал её… Очень — очень нежно… Как и подобает эту прелесть целовать…

* * *

Это утро началось немного не так как обычно. Проснувшись и потянув было, по своему обыкновению, к себе подушку которую она обнимала обеими руками, Кейтлин замерла. Замерла и осторожно приоткрыв левый глаз, удостоверилась, что обнимает именно подушку, а не, к примеру, Стайни, как вчера. И облегчённо переведя дух, смежила веки и продолжила свой ритуал обретения доброго настроения после пробуждения. Притянув к себе подушку, она с удовольствием зарылась в неё и засопела как маленький ребёнок.

Понежившись ещё немножко в постели и сочтя себя готовой к подъёму, Кейтлин протянула руку к туалетному столику, взяла с него золочёный колокольчик. И позвонила в него, призывая к себе личных служанок, дожидающихся её пробуждения в соседней комнате.

Элана с Сэшей, проскользнули в спальню даже раньше чем мелодичный звон колокольчика затих и немедля начали помогать своей госпоже облачаться и наводить красоту. Всё как всегда. За исключением их странных взглядов, которые Кейтлин нет — нет да и ловила на себе…

Впрочем, Чёрная Роза Империи не придала этому факту особого значения и мысленно отмахнулась от него. Небось опять какое‑нибудь платье из тонкого морранского псевдошёлка при глажке испортили… Или ещё какая‑нибудь ерунда приключилась, кажущаяся служанкам великой трагедией.

Вот только когда она, одевшись, покинула свои апартаменты, странные взгляды продолжили преследовать её. Буквально все слуги косились на неё! И что особенно раздражало — Кейтлин не могла понять почему! Почему все так смотрят на неё? Да ещё, судя по ощущениям, готовы вот — вот пуститься в бега?..

Всё это погрузило Кейтлин в некоторое недоумение и заставило нарушить свой принцип невмешательства в дела слуг. И, выловив Скиттера младшего, она осторожно осведомилась у дворецкого, всё ли в порядке во вверенном ему хозяйстве. Не случилось ли каких происшествий, о которых ей следовало бы знать?.. Но тот заверил её, что в доме всё в полном порядке. И тоже бросил на неё странный взгляд!

Непонятное поведение слуг начало потихоньку раздражать леди, и исправить это досадное положение, она решила с помощью завтрака. Жизнь ведь кажется куда как проще и светлей, после того как вкусно поешь…

Но тут опять незадача приключилась — завтракать Кейтлин пришлось в одиночестве! Ладно ди Самери — век бы её не видеть! не явилась к столу, то вовсе беда. Пусть Стайни куда‑то запропастился с утра — с ним такое бывает. Однако не было и Мэджери! А посланная за ней служанка, вернувшись сообщила, что госпожа баронесса ещё час назад поднялась, быстро оделась, и куда‑то ушла. Так что версию о том, что она просто проспала, как поначалу подумалось Кейтлин, можно смело исключить…

— Да что же это такое?.. — недоумённо вопросила Кейтлин, но ответа на озвученный ею вопрос, понятно, не получила. И без особого аппетита приступила к завтраку… Который, благодаря стараниям повара, оказался всё же отменным. Что немного подняло леди настроение. А ещё больше его повысил, вернув к уровню благодушно — доброжелательного, выпитый бокал любимого розового вина, что она позволила себе, пользуясь отсутствием это заразы ди Самери.

Жаль продержалось оно недолго… Лишь до того мгновения, когда Кейтлин покинула малую гостиную, в которой проходил её завтрак. Всё дело в её телохранительницах, обнаружившихся за дверью. Вернее — в прямоугольном кусочке картона в руках Ильмы, над которым они склонили головы, разглядывая его…

Кейтлин возможно и не обратила бы на это ровным счётом никакого внимания, если бы девушки при её появлении не шарахнулись сразу в стороны, а Ильма не предприняла суетливую попытку спрятать злосчастный бумажный прямоугольник. Да ещё у обеих вид стал — как у застигнутых на месте преступления воровок!

— Что это у вас такое? — остановившись и чуть нахмурившись, осведомилась она, сразу проникшись определёнными подозрениями на счёт этой картонки, которую с таким интересом разглядывали её телохранительницы. Приходилось как‑то сталкиваться… Когда в столице кто‑то придумал на картонках — визитках короткие пасквили писать, и на званых приёмах их по залу среди присутствующих пускать… Вопрос только в том, кто додумался заняться подобной гадостью в её доме?

— Дай‑ка сюда, — так и не дождавшись от девушек ответа на свой вопрос, требовательно протянула леди руку к Ильме. А когда та, стремительно побледнев, отчаянно помотала головой, отказываясь выполнить требование своей госпожи, она окончательно уверилась в своих наихудших подозрениях на счёт этой картонки. И у неё даже стали появляться смутные догадки, насчёт того кому могла прийти в голову идея с пасквилями… Не иначе Стайни постарался!

— Сейчас же! — подпустив в голос побольше льда, и чуточку демонического гнева, мрачно потребовала Кейтлин, хорошее настроение которой истаяло без следа.

Ильма, не выдержав такого тона, побледнела ещё больше и, помявшись чуть, протянула ей дрожащей рукой эту злосчастную картонку. Кейтлин её аккуратно взяла. И посверлив ещё немного взглядом стоящих с виновато — несчастным видом телохранительниц, опустила его на бумажный прямоугольник. А Ильма с Тарией — р — раз! и быстренько удрали с её глаз! Буквально просто испарились!

Это окончательно уверило Кейтлин в том, что там написана какая‑то гадость о ней. Из‑за этого она не сразу поверила своим глазам, обнаружив что эта картонка не более чем обычное именное приглашение на свадьбу! Ильму зазывали посетить торжество бракосочетания, долженствующее состояться сегодня в девять поутру в римхольской церкви…

— Что за бред?! — невольно вытаращила глаза Кейтлин, добравшись до имени пригласителя и обнаружив там лаконичное — сэр Кэрридан ди Стайни. — Какая свадьба?! Я что, проспала остаток осени, зиму и весну, и уже наступило следующее лето?!

Оторвав взгляд от картонки, Кейтлин хотела спросить у Ильмы, что всё это значит, но той‑то уже и след простыл. Как и Тарии, впрочем. Да и вообще никого не видно!

Покрутившись, и не найдя никого, кого можно было бы допросить с пристрастием по поводу всего этого, — дом словно вымер! Кейтлин, сжав покрепче приглашение, решительно отправилась на поиски означенного там жениха. Который судя по всему решил видимо так поквитаться с ней за вчерашнюю подначку с не вполне дружеским поцелуем Мэджери, устроив этот глупый розыгрыш!

Но дальше холла ей уйти не удалось. Ибо там ей встретилась её единственная настоящая подруга, буквально влетевшая с улицы. Взволнованная вся… И сразу с необъяснимой тревогой уставилась на неё. А когда увидела картонку в её руке, совсем с лица спала и обречённо протянула:

— Ты уже знаешь, да?..

— Об устроенном Стайни демарше? — уточнила Кейтлин, помахав приглашением. И увидев подтверждающий кивок подруги, сказала делано — беспечно: — Да, знаю. — Но затем, не сдержав охвативших её чувств, чуть сердито произнесла: — Не понимаю только, что это на него нашло. Неужели полагает, что достаточно ему назначить дату свадьбы, и мне некуда будет деваться — придётся идти с ним под венец?..

— О чём ты, Кейт? — похлопала глазами недоумённо уставившаяся на неё Мэджери. И осторожно заметила: — Он же не на тебе, а на ди Самери жениться замыслил…

— Что?.. — опешила Кейтлин. И… И задала довольно‑таки глупый в данной ситуации вопрос: — Как это на ди Самери?..

— Да вот так… — развела руками её подруга. И, глядя на изменившуюся в лице Кейтлин, спохватилась, затараторив: — Как я поняла, Стайни просто вознамерился доказать тебе, что не такая скотина, какой ты, похоже, его считаешь! Что он никогда не принудил бы к браку с ним девушку не желающую этого!

— И что, незамедлительная женитьба на другой должна, по его мнению, послужить таким доказательством что ли?! — возмущённо вопросила Кейтлин, тихо обалдевая с такой задумки Стайни.

— Нет, — помотала головой Мэджери. — Всё дело в том, что он… — Не договорив, она смешалась, но потом всё же договорила — выдохнула: — Он прилюдно отказывается от своих прав на тебя, имеющихся у него в силу заключённой меж вами помолвки! — И добавила ещё: — Чтобы у тебя не оставалось абсолютно никаких сомнений в его порядочности!

— Он совсем спятил?! — невольно вырвалось у Кейтлин, которой начали путаться мысли под влиянием столь ошеломляющих известий. — Его же если не родители прибьют, так дедушка точно!

— Вот по этому он и решил жениться на ди Самери! Чтоб восстановить её попранный статус, пока у него ещё есть такая возможность! — торжествующе воскликнула Мэджери, явно испытывающая немалое облегчение из‑за того, что её подруга, кажется, воспринимает всё это довольно адекватно и пока не спешит идти кого‑либо убивать. И добавила тихонечко: — А, освобождая тебя от любых брачных обязательств по отношению к нему, просит он тебя всего лишь об одном — прийти на церемонию его венчания с ди Самери… Дабы никто не мог оспорить в будущем её замужний статус…

У пребывающей в полном замешательстве Кейтлин мелькнула было мысль с негодованием отвергнуть озвученную подругой возмутительную просьбу Стайни, да тут же и исчезла. Ведь Мэджери её мнением по этому вопросу не обеспокоилась. Будто считая это дело решённым. И сразу же, вцепившись в руку, потащила её наверх, со словами: — Идём быстрее! Тебе нужно немедля переодеться! В этом мужском наряде даже полновластную хозяйку города в церковь не пустят!

Кейтлин, которую поразительные события этого утра погрузили в какой‑то ступор, безропотно подчинилась Мэджери и позволила ей увлечь себя за собой. Увлечь, привести в её апартаменты, а там, кликнув служанок, начать её переодевать. Как какую‑то куклу…

Чёрная Роза Империи, отстранённо наблюдающая за всей этой вознёй со стороны, не мешала им. Не до того ей было… Совершенно не до того. Она всё никак не могла понять, как ей относиться к этой, напрочь выбивающей из колеи, выходке Стайни. В голове просто столпотворение мыслей по этому поводу было! Мыслей и самых различных, зачастую противоположных, эмоций!

Пребывающую в таком странном, кажущимся, наверное со стороны, совершенно безучастным, состоянии Кейтлин быстренько переодели в подобающее случаю роскошное платье, а она ни слова ни произнесла. Ни в своих апартаментах, ни потом, когда Мэджери, в которую сегодня словно бесы вселились, потащила её как на буксире в церковь. Только посреди площади Кейтлин пришла в себя, вроде как разобравшись в хаосе обуревающих её мыслей. И произнеся: — Надо поговорить с этим остолопом, не понимающим что творит, пока не поздно! — поспешила вперёд, теперь уже сама тяня за собой подругу.

Однако даже то что леди практически бежали дальше, им не помогло. Увы, но невозможно обратить время вспять… А девять на магистратских часах уже пробило… Церемония началась… И в зал церкви Кейтлин с Мэджери ворвались когда процессия невесты уже подходила к алтарю…

«Не успели… Совсем немного не успели…» — мелькнула отчаянная мысль у замершей в растерянности на пороге Кейтлин. Мелькнула и исчезла…

Да что там, у девушки все имевшиеся мысли из головы вымело, стоило ей увидеть творящееся в церкви действо. Алтарь. Святой отец Сатис, в праздничном одеянии. Стайни, приодевшийся в честь такого случая как владетельный лорд, со своим рыжим приятелем — Вельдом. А к ним отец — предстоятель Мортис, видимо согласившийся взять на себя роль одного из родителей ди Самери, подводит отвратительно потрясающе выглядящую золотоволосую невесту, нацепившую до омерзения восхитительное, воздушное, белоснежное платье…

Охватившие при виде всего этого Кейтлин противоречивые чувства, опять погрузили её в какой‑то ступор. Вынуждая стоять, и молча смотреть на творящееся безобразие. На то, как эта ди Самери, гадина, с радостной улыбочкой приближается к Стайни. А тот, идиот, в ответ ей улыбается! И даже ненадолго нежно, ободряюще, её руки касается!

Начатая благостно улыбающимся святым отцом Сатисом церемония венчания не смогла вывести девушку из сумеречного состояния, в котором она пребывала. Кейтлин словно в каком‑то дурном сне себя ощущала, и ровным счётом ничего не могла с этим поделать… Стояла и тупо смотрела. На жениха и невесту. Отчётливо ощущая, как где‑то внутри неё поселяется какая‑то пустота…

Меж тем святой отец, вопросив об именах чад Создателя, желающих соединить свои сердца таинством венчания, перешёл к, пожалуй, самому важному и повысив голос, спросил:

— Есть в этом зале кто‑либо, знающий причину по которой эти влюблённые чада не могут вступить в законный брак? — И торжественно предложил: — Пусть скажет это сейчас, или не говорит никогда!

Минута. Ровно столько будет ожидать ответ священник. И она стремительно потекла… А негромкий гул в зале, в котором, как механически отметила Кейтлин, собралось не так уж много народа — только близкие друзья и знакомые Стайни, как и было указано в приглашении, моментально затих. Так, что стало даже слышно, как потрескивают фитили на расставленных у алтаря свечах…

Четверть минуты минула. Половина. Три четверти. А Кейтлин стояла и смотрела на Стайни и ди Самери, то, отчаянно желая решиться непонятно на что, то одёргивая себя…

И… И видя охватившее Кейтлин слабоволие, одна настороженно зыркающая на неё мерзавка восторжествовала свою победу. На её до отвращения смазливом личике возникла торжествующая улыбка. И она чисто собственническим жестом ухватилась за руку этого осла Стайни, не замечающего ничего происходящего вокруг него и продолжающего глупо улыбаться! А меж тем вконец осмелевшая ди Самери, ещё и позволила себе взглянула на Кейтлин с нескрываемым превосходством! Отчего у той непроизвольно сузились глаза и она с трудом удержалась от рвущегося наружу рычания. Лишь каким‑то невообразимым усилием воли стерпела это явное глумление над ней. Но когда меж раздвинувшихся на крошечный миг губ златовласки высунулся кончик её розового язычка… Этого Кейтлин уже стерпеть не смогла! И решительно вырвав свою руку из судорожно сжатой ладони Мэджери, стремительным шагом направилась к алтарю, едва ли не рыча при этом:

— Я, я имею что против этого брака сказать!

* * *

Ох каких трудов стоило мне удержаться от проявлений буйной радости, когда Кейтлин решила возразить против моей женитьбы на Энж, — просто не передать! У меня ж словно незримая гора свалилась с плеч и я буквально задохнулся от восторга! Ведь сработало, сработало! И Чёрная Роза Империи сделала свой выбор!

«Нет, что ни говори, а это была самая долгая и жуткая минута в моей жизни!» — испытывая мучительную потребность поделиться хоть с кем‑то обуревающими меня чувствами, обратился я к непоседе — бесу, совсем позабыв что он исчез, затаился, едва мы вошли в святую обитель. — У меня ж, по — моему, даже сердце биться перестало в ожидании того, решится ли Кейтлин вмешаться в начавшуюся церемонию!»

Реально сложно оказалось не выказать своих чувств в этот поистине счастливый миг. Даже сложней чем не улыбнуться в момент, когда Кейтлин, которую мы только и поджидали, объявилась в церкви. Она ведь пришла на церемонию в восхитительно красивом белом шёлковом платье, вполне себе подвенечном, разве что без шлейфа и фаты, и при этом, кажется, даже не замечала, что воспринимается со стороны как настоящая невеста. Я и не ожидал, что небольшое воздействие Даром Убеждения на Мэджери, во время имевшего место быть разговора меж нами, должного всего лишь придать ей уверенности в том, что её помощь просто необходима подруге, сработает так чётко. Ну и не думал, что Кейтлин будет пребывать в таком смятении, что позволит одеть себя так…

«Только бы и дальше всё шло по плану! Только бы ничего не сорвалось!» — взмолился я Создателю, глядя на стремительно приближающуюся Кейтлин, глаза которой гневно сверкали. Ночь ведь не спал, всё готовя… И вовлекая в заговор всё новых участников…

Были, были у меня определённый опасения на счёт того что всё пройдёт гладко как по маслу. Хотя и предусмотрено мной было вроде бы абсолютно всё… Даже возможность впадения демоницы в буйство. С этой целью за алтарём был запрятан притащенный отцом — предстоятелем хитрый артефакт, в значительной степени подавляющий возможности Одарённых к манипулированию стихиальными энергиями в сфере его воздействия, а поддавшийся моим уговорам святой отец Сатис сделал то что не делал ещё никогда — задействовал на максимуме возможностей внедрённый в остов церковь при строительстве ангельский артефакт, дарующий присутствующим умиротворение. Ну и напоследок все приглашённые на церемонию венчания гости имели при себе серьёзные защитные амулеты в активированном состоянии…

Обошлось… Приблизившаяся к алтарю Кейтлин не предприняла попытки испепелить немедля всех стоящих близ него. Только взглядом ожгла. А на Энж так посмотрела, что та быстренько отодвинулась в сторонку от меня.

— Эта свадьба не может состояться по той простой причине, что много ранее этим человеком была заключена помолвка со мной! — буквально сходу заявила святому отцу Кейтлин, успевшая при этом и меня ожечь гневным взглядом.

— Это действительно так, сэр Кэрридан?.. — нахмурившись, обратился ко мне за разъяснениями святой отец Сатис.

— Да это так… — покаянно вздохнул я. Да добавил тут же, с самым невозмутимым выражением лица: — Так, да не совсем. — И незамедлительно пояснил, что имею в виду: — Помолвка меж нами действительно имела место быть, но я отказался от своих претензий на леди!

— А я — нет! — прорычала Кейтлин, которую моё наглое заявление похоже возмутило до предела. — И настаиваю на признании нашей помолвки действительной!

— Сэр Кэрридан?.. — вопросительно посмотрел на меня находящийся в явном замешательстве святой отец.

— Да не слушайте вы её! — возмущённо потребовал я. — Это она из вредности так говорит!

— Из вредности?! — аж задохнулась от негодования Кейтлин.

— Именно, — подтвердил я. И сердито добавил: — Потому как, несмотря на заключённую помолвку, не имеет намеренья сочетаться со мной в дальнейшем законным браком. — Да решительно потребовал от святого отца: — Прошу вас не удовлетворять претензий этой леди, дабы прекратить весь этот фарс!

— Ах фарс! — выдохнула пришедшая в совершенную ярость Кейтлин.

— И ещё какой! — подлил я масла в огонь.

— Простите, сэр Кэрридан, но вы можете как‑то подтвердить свои, как я понимаю, всего лишь подозрения, в отношении имеющего место быть обмана со стороны вашей пока ещё вполне законной невесты? — вмешался святой отец, не дав разразиться перепалке меж нами.

— Да запросто, — пожал я плечами. И предложил делано — спокойно: — Если леди действительно имеет намеренье выйти за меня замуж — пусть сделает это здесь и сейчас. Не отделываясь никакими отговорками.

— Хм — м… — сдвинув кустистые брови, пожевал губами святой отец, вроде как обдумывая моё предложение. А потом обратился к Кейтлин: — Что скажете леди? Готовы вы немедля венчаться в знак подтверждения серьёзности своих намерений с сэром Кэрриданом?

Кейтлин явственно растерялась. А я, воспользовавшись этим, всунулся с чуточку торжествующим: — Вот видите, святой отец! Это она всё из вредности затеяла!

Помогло! Ибо опять вспыхнувшая Кейтлин немедля схватила меня за руку и категорично потребовала от святого отца: — Венчайте нас! Здесь и сейчас!

Нет, всё же как хорошо что она меня сразу за руку схватила! А то бы я, после такого её заявления, точно бы не удержался на бренной земле! Банально воспарил бы от счастья на небеса!

Сложно, очень сложно поддерживать недоверчивое выражение лица и не дать губам расплыться в глупой улыбке, когда на душе такое ликование стоит… Но я справился! Ничем не выдал себя во время церемонии! Хотя когда я цеплял источающее мягкое сияние золотое колечко на безымянный пальчик правой руки Кейтлин, меня явственно потряхивало… А очень — очень целомудренный поцелуй, которым мы обменялись в конце церемонии, так и вовсе заставил дрогнуть всем телом…

А потом… Потом я просто подхватил на руки Кейтлин — теперь уже свою законную супругу! вынужденную обнять меня за шею, и не замечая больше ничего вокруг, понёс её домой…

Не пошёл даже, а буквально как на крыльях полетел! Не отрывая при этом взгляда от тёмно — изумрудных очей Кейтлин, что она не отводила от меня. И даже не запнулся ни разу, пока мощёную площадь пересёк и до дома римхольского градоначальника добрался!

— Вот мы и дома! — выдохнул я, опуская демоницу в холле.

— Действительно! — негромко фыркнула Кейтлин, не иначе как решив предпринять попытку отгородиться от всего произошедшего за маской привычной язвительности. И неожиданно спросила, отводя взгляд и неискусно делая вид что это ей вроде вовсе не интересно: — Разочарован?

— Чем? — изумился я.

— Тем что жениться пришлось на мне, а не на ди Самери, как ты замышлял! — пояснила вскинувшая на меня глаза демоница.

— Нисколечко! — заверил я её ни капельки не покривив душой. И, счастливо улыбнувшись, осторожно коснулся — погладил тыльной стороной ладони щеки девушки, кажется не до конца поверившей мне, и ласково произнёс: — Ну что ты, Кейтлин… Уж кто‑кто, а ты должна знать об особой упёртости моей натуры… Меня ж не заставить делать того чего я не хочу… И если бы я желал жениться на Энж, а не на тебе, то на ней бы и женился…

— Что?.. — стремительно вытянулось лицо Кейтлин. Похоже мои слова оказали на неё вовсе не тот эффект которого я ожидал, и позволили её сложить всё. Ибо следующим её вопросом было: — Ты… Ты всё это подстроил?! — И видя моё смятение, немедля уверилась в своей правоте, да прорычала тут же, отшвыривая куда‑то в сторону всученный ей ком‑то букетик луговых цветов: — Ну Стайни…

А больше ни слова не произнесла, начав на глазах терять человеческий облик и преображаться в настоящую демоницу…

И — хлоп! С резких хлопком исчезла, оставив после себя лишь рассеивающуюся на глазах пыльно — чёрную дымку!

— Что за?.. — выпучив глаза, растерянно произнёс я. И зачем‑то потрогал рукой место где только что стояла Кейтлин… А после бесплодной попытки нашарить в воздухе исчезнувшую демоницу, обратился к объявившемуся на моём левом плече бесу: — «Куда она делась?!»

«Так известно куда, — охотно поведал мне рогатый. И ткнул пальчиком в пол: — Туда!»

«В подвал, что ли, провалилась?» — недоумённо уточнил я.

«Да не в подвал, осёл ты эдакий! — в сердцах высказался постучавший себя по башке кулачком бес. И пояснил: — В Нижний мир!»

— Как это в Нижний мир?.. — прошептал я, и попытался сглотнуть неожиданно возникший комок в пересохшем горле.

«Ну я же рассказывал тебе о существующем меж ангелами и демонами Договоре, запрещающем им незвано являться в Срединный мир, — напомнил мне мой симбионт. И снисходительно добавил: — Вот действие этого Договора ты сейчас и имел возможность пронаблюдать».

«Да какой же это договор?! — взорвался я. — Это же магия какая‑то была!»

«Ну дак а чего ты хотел? — удивлённо развёл лапками бес. — Обычный магический договор. Действующий самостоятельно и вышвыривающий из Срединного мира всех незваных гостей. Иначе кто бы его соблюдал?»

«Но… Но причём здесь Кейтлин? — возмущённо вопросил я. — В ней же всего четверть демонической крови!»

«Уже нет, раз Договор обратился против неё, — с неприкрытым злорадством, и как мне показалось — отчётливым торжеством, поведал мне бес. И начал перечислять: — Очень сильная кровь, огромный тёмный Дар, поглощённая Искра Тьмы, да ещё вызывающий сильные эмоции ты… — После чего довольно заключил: — И вот она уже больше демон, чем человек! — Да глумливо заметил: — Вот и скажи теперь, что ты не осёл!»

— Осёл, как есть осёл… — прошептал я, осознав всё. И обхватив руками голову опустился совершенно без сил на пол…

Впрочем, недолго я предавался самобичеванию. От силы пару минут. А потом опомнился, подумав вдруг: — «А чего я тут, собственно, рассиживаюсь? Надо же Кейтлин немедля вытаскивать из Нижнего мира!» — И, немедля воспылав жаждой действия, подскочил на ноги и заметался по дому.

«Ты чего это задумал, олух?» — с подозрением осведомился бес, видя как я спешно облачаюсь в свой лучший доспех из драконьей чешуи, да набиваю свой походный мешок коробками со стрелками к стреломёту.

«А ты, правда, не догадываешься?.. — с сарказмом отозвался я. Но затем всё же ответил, не сочтя нужным что‑то скрывать: — Кейтлин собираюсь выручать!»

«Выручать?! — округлил глазки этот паршивец. — Вот так сразу?!»

«Что не так? Что, по — твоему, с её спасением спешить не следует?» — опешил я.

«Нет, конечно! — возмущённо выдал рогатый. И с негодованием вопросил: — Надо же дать ей хорошенько проникнуться жизнью в Нижнем мире! Где она будет са — авсем не такое положение нежели здесь занимать! И где очень многие владеют магией куда как получше недавней девчонки! — Да скабрезно так ухмыльнулся: — Там ей быстренько втолкуют кто она есть, и где её истинное место…»

Я аж непроизвольно зарычал, услышав такое. Понятно же со всей определённостью, что за место такое в Нижнем мире будет у молодой суккубы! Ровно то же самое, что и у остальных демонов искушения!

«Так что я предлагаю немного потерпеть и подождать, — деловито продолжил бес. Пояснив при этом мне, невольно начавшему хмуриться: — Она ж там наверняка всем быстро надоест! И они в очень скором времени попытаются спровадить её обратно! — Да ещё глазки зажмурил и лапки так предвкушающе потёр: — Нюхом чую, что нам удастся немало поиметь с исконных обитателей Нижнего мира, за то что мы заберём назад эту стерву!»

«Ах ты!» — просто задохнулся от негодования я, в который уж раз поражаясь несусветной наглости этой скотины.

«Да шучу я, шучу! — вскинул лапки в успокаивающем жесте бес. Но, понятно, на этом не угомонился и продолжил меня подначивать, с ехидцей спросив: — А ты уже решил как сам‑то попадёшь в Нижний мир, спасатель?»

Не собираясь поначалу отвечать, я всё же буркнул: — «Грохну оставшуюся у меня Искру Тьмы и через образовавшийся портал проникну в Нижний мир!»

«Ой осёл, ой осёл!.. — запричитал рогатый качая лохматой башкой. И, сложив лапки, вкрадчиво поинтересовался: — А ты знаешь, что точка выхода из такого самопроизвольно образовавшегося портала окажется невесть где?.. Вполне возможно даже, что совсем на другой стороне Нижнего мира? А вовсе не неподалёку от твоей демоницы, как ты верно надеешься? И придётся тебе тогда, искать её не одну тысячу лет… если не сгинешь сразу, конечно».

«И что ты предлагаешь? Сидеть и ждать?» — мрачно спросил я, изо всех сил борясь с накатившим на меня после отповеди беса отчаянием, от которого буквально руки начали опускаться. Ведь если всё так как он говорит, и портал закинет меня за тысячи миль от Кейтлин, моя затея выглядит попросту безнадёжной…

«Ну… — заюлил было заблестевший глазками бес. Но потом, видя как у меня сжались кулаки, крутить перестал и выложил всё как есть: — Можно ведь не уничтожать по глупому Искру Тьмы, а просто использовать её для открытия нормального стабильного портала! Тогда его и навести можно будет на конкретную точку или объект! — И кивнул на ещё не утратившее сияние золотое кольцо на моём безымянном пальце. — Например, с помощью этого. — После чего задумчиво потёр пятак: — Только вот маг потребен для проведения ритуала…»

— Маг, маг… — прошептал я, лихорадочно соображая. И, сорвавшись с места, бросился на поиски Энжель! Которую, не без помощи беса, разыскал на прилегающей к дому римхольского начальника территории. Опечаленная златовласка сидела в подвенечном платье на низкой лавочке у крохотного пруда и бросала в воду просяные зёрнышки, наблюдая затем за лениво — вальяжными золотыми карпами, едва — едва шевелящими плавниками и хватающими большегубыми ртами медленно скользящее вниз подношение.

— Кэр?.. А ты почему тут?.. — немало изумилась моему неожиданному появлению, и при этом полыхнула отчётливой радостью, златовласка.

— Потому что мне опять нужна твоя помощь Энжель… — вздохнул я. — И опять с Кейтлин…

— Она что, прогнала тебя?.. — растерянно выдала моя подопечная, обратив внимание на мой внешний вид.

— Если бы… — выдавил я из себя кривоватую усмешку. А затем, чувствуя как буквально меж пальцев утекает время, решил не ходить вокруг да около, и собрался с духом, да рубанул напрямки: — Энж, мне нужна твоя помощь в создании портала в Нижний мир!

— Что?! — широко — широко распахнулись глаза златовласки. А потом у неё само собой вырвалось: — Но зачем?!

— Чтобы вытащить оттуда Кейтлин, — со вздохом признался я.

— Кейтлин? — непонимающе переспросила девушка, судя по всему — совсем растерявшись.

— Да, — подтвердил я. И скомкано объяснился: — В её жилах текла частичка демонической крови… Вот Кейтлин и выкинуло из нашего мира… Когда она частично демонизировалась из‑за устроенного сегодня представления…

— Так она не человек?! — потрясённо выдохнула Энжель. И прикусила язычок. Однако затем на диво быстро взяла себя в руки, после столь сногсшибательных известий, и, бросив на меня очень странный взгляд, едва слышно пробормотала: — Это многое объясняет…

— Так ты поможешь мне? — не став уточнять что она имеет в виду, спросил я о самом насущном на данный момент. И с неприкрытой надеждой уставился на златовласку.

— Но, Кэр, я просто не знаю как его сотворить — этот самый портал в Нижний мир… — прикусила уголок нижней губки с расстройством глядящая на меня Энж.

— Это не проблема, — перебил я её, бросив едва только взгляд на немедля кивнувшего в подтверждение беса.

— И… И это ведь тёмный ритуал, Кэр… За сотворение которого грозит костёр… — робко заикнулась златовласка.

— Ну, тут не всё так однозначно — ведь ты моя подопечная, и за все, абсолютно все, твои действия несу ответственность я, — начал было я уверять Энж в полной безопасности для неё предприятия в которое хочу её втянуть, да остановился, почувствовав себя полной скотиной. Ведь кому я заливаю? Если святоши узнают о сотворении златовлаской тёмного ритуала, то её не спасёт ничто: ни полная опёка над ней, ни дружеские отношения с отцом — предстоятелем Мортисом… И, опустив взгляд, чтоб не видеть глаз девушки, которую едва не попытался обмануть, я тихо произнёс: — Мне просто не к кому больше обратиться, Энж…

Златовласка недолго колебалась, решая ступить ей на скользкую тёмную дорожку или нет. И полминуты не прошло, как она повторила в точности до буквы сказанное ею не далее как вчера: — Хорошо, Кэр, я сделаю это для тебя…

— Спасибо! Спасибо Энж! — немедля вскинувшись, с искренней признательностью поблагодарил я её.

— Но за это ты выполнишь одно моё желание! — поспешила заметить златовласка, очевидно посчитавшая что и без того сделала для меня уже более чем достаточно, а потому пора ей брать за свою помощь плату.

— Всё что в моих силах, и даже немного сверх того, — не колеблясь пообещал я.

И Энжель побежала переодеваться… Не настолько ведь она глупенькая, чтобы полагать, что я намерен провести тёмный ритуал в городской черте. Явно это предстоит сделать где‑то подальше от Римхола…

Пока я седлал своего коня, Энж и обернулась. Примчалась, одетая уже по походному и с немалой такой сумой в руках. В которую она, по её словам, сложила всё что может понадобиться для создания портала.

Приторочив к седлу свои вещи, да эту самую притащенную златовлаской суму, я взобрался на коня, втащив следом девушку. И послал его с места в галоп…

Вихрем пронесшись по городу и проскочив за ворота меж едва успевших отпрянуть в стороны стражников, мы устремились к гигантской конюшне. Где подвергли разграблению вверенное Кристофу хозяйство, захватив одну из виверн. Сбрую на неё по быстрому нацепили, вещички приторочили, сами устроились на чешуйчатой спине — и взмыли в небеса. Чтоб в скором времени сесть на опушке близлежащего леска, дабы быстренько выкопать хранящуюся там, у корней приметного дерева, коробку с последней Искрой Тьмы…

Ещё один перелёт, в этот раз куда более продолжительный, и вот мы уже у каменных холмов — развалин бастиона Рохар… Виверна определена на постой, а мы спешим к проходу — пролому в древних руинах…

У заметно усилившейся Энжель не заняло много времени убрать преграждающую вход огненную пелену, давно уже не обновлявшуюся Кейтлин, так что вскоре мы были внутри. А ещё через какое‑то время — оказались в самой глуби подземелья, добравшись до Последнего Пристанища Ушедших.

Долженствующего, по моему замыслу, как погасить эманации тёмного ритуала, так и скрыть вообще его проведение. Кейтлин только вытащить — а там она просто жахнет чем‑нибудь из своего арсенала, и всё будет погребено навеки под толщей камня…

Только вот златовласка, едва очутившись в подземелье Ушедших, мигом позабыла зачем мы сюда явились. Так залюбовалась удивительным, будто живым, растительным узором, покрывающим здесь абсолютно всё, что мне пришлось буквально тащить Энжель за собой. А в конце пути — хорошенько её потрясти, чтоб она опомнилась.

Пройдя в бывшую библиотеку, мы расчистили там приличный такой пятачок пространства и, отодвинув к стенам оставшиеся там пустые стеллажи, приступили к подготовке к ритуалу. Вернее — Энжель приступила, а я только подсказывал ей что делать, озвучивая указания всезнайки — беса.

Битых два часа провозились! Ведь как я, терзаемый самыми наихудшими мыслями касательно судьбы Кейтлин, которую Нижний мир явно принял очень неласково, не упрашивал Энж поторопиться, златовласка была неумолима. И создавала рисунок очень тщательно, а заодно — крайне медленно…

Я с преогромным трудом дождался, когда магесса закончит свою работу. Но наконец это было сделано… На каменном полу начертана рунная гексаграмма, заключённая в двойной круг, Искра Тьмы заняла уготованное ей место — вырез — выемку в рунном рисунке, а удовлетворённо оглядевшая дело рук своих Энжель, кивает и убирает в сумку оставшийся кусочек алхимического мелка… После чего обращается ко мне с вопросом:

— Ты не передумал, Кэр?..

— Нет, — с непоколебимой уверенностью заявил я. — Кейтлин угодила туда в Нижний мир в немалой степени по моей вине и я просто обязан её оттуда вытащить. Во что бы ни стало…

— Хорошо, становись тогда туда, — поняв всю бессмысленность затеи отговорить меня, указала мне златовласка на один из лучей гексаграммы, что был почему‑то гораздо длинней остальных. И начала спешно избавляться от ненужных ей уже вещей и вооружаться.

— Ты чего, Энж? — удивлённо уставился я на неё, остановившись на полпути к указанному мне месту.

— Так пойду с тобой, — бесхитростно поведала мне моя подопечная.

— С ума сошла?! — возмутился я. И отрицательно качнул головой: — Нет, я не позволю тебе рисковать своей жизнью в Нижнем мире! Ты и так уже слишком много сделала для меня! — И, видя нарисовавшееся на личике девушки несогласие с моими словами, пошёл на уловку, дабы убедить Энж отказаться от подобной дурости: — К тому же подумай сама — это место хоть и кажется совершенно пустым и безопасным, но исключить вероятность того что сюда кто‑нибудь нагрянет всё же нельзя. И что если эти незваные гости закроют портал? Что тогда? Мы же будем обречены на вечные скитания по Нижнему миру!

— Да ты прав… — тихо произнесла с досадой прикусившая губку Энж, прекращая свои сборы. И умоляюще посмотрела на меня! На что я нахмурился и решительно помотал головой. Давая понять, что не собираюсь поддаваться ни на какие уговоры.

И Энжель ничего не оставалось как смириться с моим решением. Факт есть факт, за порталом с этой стороны кому‑то нужно присмотреть и ничего с этим не поделаешь. Так что повздыхав и покусав губки, златовласка угомонилась. Оставила свою суму в покое и приблизилась ко мне. Чтоб пожелать удачи видимо…

— На счёт моего желания, Кэр… — тихо сказала Энж, вскинув на меня свои прекрасные в своей бездонной синеве глаза.

— Да? — вздохнул я, догадываясь о чём меня попросит девушка.

— Обещай мне, что не погибнешь там! И вернёшься! — выдохнула златовласка нечто совершено неожиданное. И часто — часто заморгав, с такой трепетной надеждой уставилась на меня…

— Обещаю, Энж, — сглотнув невольно подступивший к горлу комок, тихо прошептал я. И поражённый в самое сердце трогательной бескорыстностью девушки, притянул её к себе и со всей возможной нежностью, на какую был только способен, в губы её поцеловал. А когда отстранился ещё подмигнул ей с улыбкой и ласково погладил её по волосам меж таких замечательных ушек. И повторив: — Обещаю, Энж, — ступил на указанное мне место.

Печально вздохнув, и утерев выступившие таки из её глаз слёзки, Энжель начала ритуал. Читая заранее приготовленный мной текст заклинания по листу. И через несколько мгновений в круге передо мной заклубилась невесть откуда взявшаяся тьма… Из которой затем соткался зыбко дрожащий овал чёрного зеркала… размерами достаточного чтобы проехать сквозь него и верхом на коне…

«Ну, вперёд!» — бросив последний взгляд на взволнованно сжавшую кулачки Энжель, мысленно подбодрил я себя. И, собравшись с духом, шагнул в трепещущее чёрное зеркало пред собой…

И едва не охнул потрясённо, вышагнув где‑то в горах, на усеянном камнями крутом склоне, да ещё буквально в нескольких шагах от бездонной пропасти!

— Да уж… — выдал я, озираясь и невольно переходя на шёпот. Ведь Нижний мир оказался выглядящим так чуждо и безжизненно… из‑за тускло — тускло, словно через пелену, светящего солнца и практически полного отсутствия привычного шума — того же стрекота насекомых или клекота птиц… Даже редкая трава по моему не шелестит, колышась на ветру.

Всё это неслабо так подавляет… Заставляя чувствовать себя не в своей тарелке…

А ещё больше мою подавленность усилило замеченное мной мгновением поздней… Замок! Громадный замок из чёрного обсидиана, расположившийся совсем неподалёку на уступе скалы! Вот он реально подавляет… Своей резкой, хищной красотой и совершенно невероятными размерами… Многие тонкие шпили его кажется касаются плывущих по небу серых облаков!

— А где же Кейтлин? — встревоженно вопросил я, очнувшись и покрутив по сторонам головой, и не обнаружив нигде своей законной супруги, ведущей неравный бой с окружившими её демонами. И уставился на беса, масса которого сидящего на моём левом плече впервые начала ощущаться.

— Так это… — смешался он, озираясь. И ожесточённо потерев пятак, тоже начал вертеть башкой по сторонам, высматривая мою супругу.

— Что — это? — насел я на него, возмущённый всем этим действом до глубины души. — Почему мы не вышли рядом с Кейтлин, как ты обещал?

— Видимо потому что вокруг замка задействована зона отрицания, не позволяющая создавать прямые портала в её пределах без дозволения владыки здешних мест? — развёл лапками бес. И попытался успокоить меня: — Да здесь она, здесь! Я её прямо отсюда чую!

— Где, здесь? — засуетился я, повторно, уже куда более тщательно разглядывая окрестности в поисках схоронившейся в какой‑нибудь расселине неподалёку Кейтлин.

— Да вон там, в замке этом, — огорошил меня рогатый, ткнув пальчиком в направлении этой невообразимо величественной твердыни.

— В замке?.. — тупо уставился я на громаду из чёрного обсидиана. И придавленный осознанием собственной ничтожности в сравнении с этим могучим бастионом, растерянно проговорил: — Там же одной стражи наверное многие тысячи…

— А то! — с какой‑то непонятной гордостью ответил мне надувшийся бес. — Одной только прислуги из низших демонов и бесов — ровным счётом легион! — И важно добавил: — Это же как‑никак — замок тутошнего владетеля!

— Вот блин… — ошеломлённо протянул я, будучи даже не в силах представить себе как буду отбивать Кейтлин от целой армии демонов возглавляемой каким‑нибудь Владыкой Ужаса. И непроизвольно начал ощупывать себя, да прихваченный с собой походный мешок, подсчитывая имеющиеся в наличии обоймы со стрелками к стреломёту. Хватит ли их на всех…

И очень вовремя я начал подсчитывать боеприпас. Ибо мгновением спустя увидел целую ораву страхолюдных демонов, стремительно несущуюся прямиком к нам!

— Погоди ты, погоди! — шикнул на меня бес, стоили мне только сдёрнуть с плеча стреломёт, да загнать в ствол первую стрелку с «Лезвиями Света». — Давай сначала попробуем с ними поговорить!

— Ты бредишь, бес? — возмущённо высказался я. — Какие могут быть разговоры? Они же нас сейчас порвут!

— Не порвут, вот увидишь! — заверил меня мой симбионт. И пробормотал озабоченно, оглядывая меня: — Надо только восстановить твою маскировку под человека, чтоб ты не светил так сильно своей истинной сутью…

Не то чтобы я верил в возможность договориться о чём‑то с демонами, но… но беса всё же послушал. Не начал немедля гасить налетающую ораву. И позволил рогатому сделать то что он считал нужным с моим телом… А в итоге, как это не удивительно, когтисто — клыкастые и крылато — чешуйчатые обитатели Нижнего мира действительно не набросилась сходу на нас, а добежав, остановилась. Окружили. А когда бес бросил им что‑то на неведомом мне языке, так и вовсе угомонились и даже скалиться слишком уж злобно перестали.

— Идём! — скомандовал довольный собой бес. Лаконично пояснив мне, что это он такое ляпнул демонам, что те мигом успокоились и даже престали выражать к нам плотоядный интерес: — Я потребовал от демонов — сторожей, чтоб они отвели нас к здешнему властителю.

«А ведь из этой затеи может и путное чего выгорит!» — подумал я, воспряв духом. И даже с благодарностью посмотрел на беса. Реально помощник он неоценимый… Ведь так у меня появится какой‑никакой, а шанс спасти Кейтлин… Главное ж — это добраться до неё… А там — сигануть, к примеру, с ней в первое попавшееся окно, как я умею, и дёру, к порталу! Это куда реальней, чем брать в одиночку приступом эту несокрушимую твердыню…

Ну и потопали мы… Вернее я. Бес‑то, наглая зараза, так и остался сидеть на моём плече. Решил видать — чего зазря копыта бить? Или запасался, что его, мелюзгу, затопчут снующие вокруг нас здоровущие демоны…

Нет, всё же правильно я сделал, что не стал сразу воевать. Ибо, чувствую сгинул бы просто бесславно, ещё на подступах к этой тёмной цитадели… Ведь когда мы, выбравшись вскоре на вполне себе приличную дорогу, дотопали до этого агромаднейшего замка и проникли в него, оказалось что демонов там внутри столько, что я устал пальцы загибать. На подсчитанных сотнях…

Да что там говорить, если мы, наверное, битых два часа шли по бесчисленным величественным залам, длинным лестницам и арочным переходам, прежде чем добрались до места обитания здешнего владетеля. Понятно, что здесь всякой нечисти обитает побольше чем в ином имперском городе… От количества одних только увиденных бесов у меня даже рябить в глазах начало. А правая рука, судорожно сжавшаяся на рукояти меча, так и не разжималась до самого конца. Ибо по пути нам порой такие страхолюдные твари встречались, что я с трудом удерживался о того, чтоб не рубануть по какой‑нибудь жуткой харе…

Просто я ж не мой симбионт, вернувшийся, по сути, в родной дом, а оттого чувствующий себя среди местной нечисти как рыба в воде. Вот и потряхивает меня неслабо… В отличие от беса, которому всё трын — трава. Похоже, чувствуя себя сидящим на моём левом плече в полной безопасности, он, чем дальше, тем больше смелел. А там и вовсе начал наглеть: раздувшись от важности и превратившись в какой‑то меховой колобок, стал такой, надуваясь от важности, ровно какой‑то меховой колобок, снисходительные взгляды на встречающихся нам обитателей чёрного замка — дворца бросать, да откровенно по хозяйски оглядывать здешние хоромы. Словно прикидывая, как он тут распоряжаться будет…

— Это у всех тутошних владетелей такие хоромы, или это мы так неудачно угодили к одному из самых могущественных? — не выдержав подавляющего величия замка, поинтересовался я в конце — концов у беса.

— У всех Высших демонов такие, — охотно поведал мне рогатый, жутко надуваясь и едва не лопаясь при этом от гордости за одного из своих владык. И пояснил ещё с тщательно скрываемым торжеством: — Их ведь немного совсем… Менее полутора сотен на весь Нижний мир…

— А что так мало‑то? — не понял я. Да выдвинул закономерное предположение, тот час пришедшее на ум: — Перебили что ли друг дружку?

— И это тоже, — кивнул бес. Да, воровато оглядевшись, шепнул мне на ухо: — Но вообще‑то дело в другом. Не шибко радужно обстоят дела с обзаведением потомством у наших Высших…

— О как! — озадачился я.

Озадачился, да тут же и думать об этом казусе позабыл. Так как сопровождающие нас демоны наконец остановились, доведя меня с бесом до какого‑то совершенно огромного зала, три стены которого занимали огромные, отливающие явственной чернотой, витражи, а у четвёртой, глухой, на возвышении стоял величественный трон. Втолкнули нас туда — и мигом захлопнули за нами резные каменные двери, украшенные жуткими картинами демонических войн. Вроде как в мышеловку сунули и были таковы…

Но мне было наплевать на всё это крайне подозрительное действо. Ведь в этот миг я увидел стоящую близ чёрного трона разодетую демоницу. В которой, несмотря на разделяющее нас немалое расстояние, моментально опознал одну хорошо знакомую мне особу!

— Кейтлин! — выдохнул я. И рванул к ней! Понёсся прямо как на крыльях ветра!

— Стайни?! Ты?! — расширились чернющие как ночь глаза девушки, так стремительно развернувшейся на мой возглас, что подол её облачения взметнулся едва ли не до пояса.

— Кейтлин!.. — повторился я, непроизвольно замедляя свой бег под впечатлением от увиденного. Но теперь уже выдохнув имя своей супруги с отчётливым возмущением. Ведь взметнувшийся, при резком развороте и шаге навстречу мне, подол этого её удивительного чёрно — серебрящегося платья, рассыпался на части, оказавшись набранным из нешироких длинных полос! Отчего чьи‑то потрясающе длинные и стройные ножки, затянутые в чёрные ажурные чулочки, оказались явлены всему миру целиком и полностью! И во всей их бесстыдной наготе! Такой… такой наряд вполне подошёл бы бесстыдной суккубе, но вовсе не приличной девушке!

— А кто виноват в том, что платье с обычным закрытым подолом мне теперь надеть нельзя?! — проследив за направлением моего взгляда и поняв, что вызвало у меня такое неподдельное возмущение, полыхнула в ответ негодованием Кейтлин. И рявкнула: — Потому что хвост мешается! — И продемонстрировала опешившему мне этот самый пресловутый хвост — длинный, сильно утончающийся к концу и заканчивающийся стреловидным наконечником, — выметнув его из‑под подола и помахав из стороны в сторону.

— Э — э-э… — растерянно проблеял я, следя за нервно подёргивающейся новой часть тела моей супруги.

— Вот тебе и — э — э-э! — передразнила меня прямо таки пышущая негодованием демоница.

«Во дела…» — потрясённо подумал я. Да тут же опомнился. И, обеспокоенно заозиравшись по сторонам, решительно обратился к Кейтлин: — Ладно, потом со всем этим разберёмся. А сейчас — бежим отсюда скорей! Пока ещё есть такая возможность! Прыгаем в окно и прорываемся к порталу!

— К какому ещё порталу? — не поняла ошеломлённая моим напором Кейтлин.

— Ну а как я, по твоему, сюда попал? — сердито спросил я, хватая за руку совсем не вовремя растерявшуюся демоницу и таща её к ближайшему окну — витражу. — С помощью портала конечно же! Который создал при помощи последней Искры Тьмы.

— Никуда я с тобой, мерзавцем, не пойду! — неожиданно упёрлась Кейтлин, останавливая наше продвижение к цели. — А прибью тебя прямо здесь! Так меня обжулить…

Поняв, что мне не уволочь без объяснения меж нами супругу, едва ли не вбившую высоченные каблучки своих туфелек в пол из полированного обсидиана, я прекратил бесплодные попытки сдвинуть её с места. И повернувшись к ней лицом, произнёс покаянно: — Прости дурака… что избрал такой способ помочь тебе сделать свой выбор… Просто… просто я безумно люблю тебя…

— Что? — опешила моментально растерявшая весь свой гнев Кейтлин. А потом, сдвинув подведённые бровки, с подозрением спросила: — А почему же ты мне раньше этого не говорил и в любви не признавался?

— Наверное потому что кое‑кто даже гладиться не давался и всё время грозился сделать меня своим фамилиаром? — хмыкнул в ответ я. Но затем, вздохнув, всё же сознался: — Хотя скорей всего потому, что признаться в любви своей мечте воплощённой, куда сложней чем к примеру повергнуть магического дракона…

— Дурак ты, Стайни… — проворчала Кейтлин, отводя глаза. Но на этом не успокоилась, а проявляя свою обычную стервозность, язвительно проворчала: — Ди Самери ты, небось, тоже так красиво заливал?..

— Кейтлин, ну причём здесь Энжель? — чуточку возмутился я.

— Да при том самом! — отрезала моя законная супруга. И с неприкрытым сарказмом вопросила: — Или ты хочешь мне сказать, что она тебе даже не нравится ничуточки?

— Ну — у… нет, к Энж я тоже, конечно, питаю некоторые чувства… — попытался я дипломатично сгладить острые угла, говоря только полную правду — но в то же время не признаваясь Кейтлин что златовласка мне очень даже нравится, а уж тем паче — что я немного влюблён в неё. Да поторопился сказать в своё оправдание, видя как сузились глазки демоницы: — Наверное в этом моя двойственная натура виновата, что меня тянет к таким совершенно разным девушкам!

— Я тебе сейчас такую двойственную натуру покажу, наглая скотина! — перебила меня возмущённая донельзя демоница, не дав мне даже толком объясниться.

— Кейтлин, ну перестань! — взмолился я, поминутно оглядываясь и ожидая что на нас бросятся толпы обитающих здесь монстров. — Не до препирательств сейчас — уносить ноги надо! Пока здешний набольший не заявился!

— Какой ещё здешний набольший? — недоумённо нахмурилась уставившаяся на меня Кейтлин. И неожиданно ошарашила: — Это вообще‑то мой замок!

— Чего?! — опешил я. И разинул рот: — Как это твой?!

— Да вот так! — с нескрываемым удовольствием сообщила мне Кейтлин. — Бабушка подарила!

«Ничего себе тут суккубы… Замки эдакие внучкам дарят запросто…» — пронеслась в моей голове ошеломлённая мысль. И я прекратив дёргать демоницу за руку, уже по новому оглядел её. Оценив наконец полностью её изысканный серебристо — чёрный наряд. Приталенное платье, с открытым верхом, подчёркивающим и приоткрывающим высокую девичью грудь, и строгим в неподвижности подолом, придаёт Кейтлин, блистающей сейчас своей ничем не скрытой демонической красотой, на редкость величественный вид. Который только усиливают строгие украшения, отливающие холодом лунного серебра. Особенно эта диадема с крупными черными алмазами… благодаря которой перед глазами почему‑то так и рисуется образ принцессы в изгнании… демонической принцессы, разумеется, учитывая так и бросающиеся в глаза чёрные с серебристыми прожилками рожки, да подёргивающийся хвост…

Помотав головой, я попытался взять себя в руки. И упрямо заявил: — Да хоть и так! Но нам всё равно нужно возвращаться назад, в Срединный мир. — Не преминув припомнить ей кое‑что: — Ибо да последует жена за мужем своим…

— Забудь! — отмахнулась Кейтлин, и немедля отвернулась. Сквозь зубы произнеся: — Какая я тебе жена, с рожками, когтищами и хвостом…

— Да какая есть! Я от тебя отказываться не собираюсь! Несмотря на твоё преображение! — немедля набычился я. А потом, поняв, что девушку убеждать надо иначе, мягко коснулся рукой её плеча и ласково сказал: — Ну перестань, Кейт… Ну что ты думала, что твои нечеловеческие черты отпугнут меня?.. Так я всегда знал что ты у меня суккуба…

— Суккуба?! — совершенно неожиданно для меня вскипела Кейтлин. — Суккуба?! — повторилась она. И аж от ярости затряслась!

— Э — э… — растерянно уставился я на неё. Осторожно сказав затем: — Ну да… — И видя, что демоница озлилась ещё больше, попятился. Едва не запнувшись при этом о своего симбионта. К которому и обратился немедля за поддержкой: — Ну скажи хоть ты ей! Это же ты ещё при первой нашей встрече сразу же опознал в ней демона искушения!

— Я?! — немедля изобразил столь неподдельное изумление указавший на себя обеими лапками ушлый бес, что даже я сам поверил, что он тут совершенно ни при чём.

И я смешался, вспомнив вдруг, что этот паршивец за все время ни разу не назвал Кейтлин суккубой. Это я так предположил тогда, в зале «Серебряного звона»… а бес просто не стал этого опровергать…

«Ну г — гадёныш!..» — скрипнул я зубами, осознав всё. Да только поздно было…

— Так вот оно что!.. — произнесла будто прозревшая Кейтлин, гневно глядя на меня: — Суккубу тебе в жёны просто взять возжелалось, скотина похотливая… — И, отчётливо скрипнув зубками, громко воскликнула: — Фейт!

И — Хлоп! — с отчётливым хлопком возле нас материализовалась девушка… Вернее демоница, судя по наличию рожек и хвоста. Да и коготочки у неё ого — го какие имеются… Хотя их наличие нисколько не умаляет чувственной красоты этой особы, и только лишь её оттеняют. Да и невозможно по сути сконцентрироваться на этих явно нечеловеческих чертах явившейся к нам гостьи, из‑за того какое необоримое вожделение она вокруг себя распространяет…

— Да, моя госпожа… — бархатистым голоском промурлыкала эта особа, заинтересованно кося глазками в мою сторону. И так прочувствованно у неё это вышло… Что я едва задрожал от прилива сладострастия! А перед глазами непроизвольно возникли завлекательные картинки обладания этой обаяшкой. Настолько фривольно одетой, что лучше б она была обнажена!

— Вот, Стайни! Вот это — мой талиар! И она — суккуба! — прорычала меж тем Кейтлин, едва ли не тыча при этом пальцем в молоденькую демоницу. А затем, видя что до меня дошло, указала уже на себя: — А я — я происхожу из рода Ар — Гохар! Высших демонов Разрушения!

«Ну сэр Родерик!.. Ну жук!.. — выдохнул я про себя мгновенно осознав всё. — Додумался, хитрован такой, как обвести всех вокруг пальца, и в первую очередь — Святую Церковь, и легализовать в нашем мире потомков столь жутких демонов. Выдав их за плод своей связи с обычной суккубой!»

— Ты понял?! — продолжила меж тем изливать свой гнев моя супруга. — Высших демонов Раз — ру — ше — е-ни — я-я… — Последнее слово её словно растянулось во времени, таким тягучим стал голос Кейтлин, доносящийся до нас сквозь вдруг окутавшую демоницу насыщенно — чёрную дымку. Закрутившуюся затем вокруг неё как какой‑то призрачный тёмный вихрь. Отчего её силуэт размазался, а потом… потом вокруг неё возник какой‑то тёмный вихрь. Придавливающий к земле своей незримой мощью. Как… Как какая‑то присущая всем Высшим демонам аура! Аура подавления!

— Да мне плевать из какого рода ты происходишь, Кейтлин! — опомнившись метнулся я к ней. — Ведь люблю я — именно тебя! — И схватив её — поцеловал!

Вроде помогло… Да точно помогло, ибо когда я оторвался от чувственных губ демоницы, её зловещая аура рассеялась, а сама она уже не кипела таким уж страшным желанием прибить меня. Вот только всё испортил один поганец, неожиданно выскочивший у меня из‑под ног…

— Ваше демоническое высочество, позвольте мне первому поздравить вас с окончательным обретением вашей истиной сути! — торжествующе провозгласил рогатый. И сразу же давай сдавать меня! Придвинулся поближе к Кейтлин, и отчаянно кося глазки в мою сторону, давай заговорщически нашёптывать ей: — Я вам такое могу про это животное могу поведать, такое! Как он перед самой вашей свадьбой такие авансы ди Самери раздавал! Такие авансы! Обещая не оставить её обиженной даже в том случае если его хитрый план сработает и вы таки выйдете за него замуж!

— Ах ты скотина! — ахнул я, и предпринял попытку схватить поганца, чтоб заткнуть ему немедля пасть. Пока он не наговорил тут на пару моих казней с особой жестокостью!

Только вот чуть не успел я… До того как этого паразита трепливого отгородило от меня прямо гудящей от сокрытой в ней мощи призрачной магической стеной! Которую, кажется, коснись только — и сразу сгоришь живьём!

— Так это ты тот бес, о котором мне доложили, что явился засвидетельствовать своё почтение с весьма необычным подарком? — необычайно ласково обратилась к нему Кейтлин, демонстративно не глядя при этом меня.

— Да, ваше демоническое высочество! — раздувшись от гордости, немедля подтвердил он. И… И не знаю, что бы нарассказывал про меня Кейтлин этот мерзкий предатель, уже набравший полную грудь воздуха, если бы не неожиданно появившийся в зале новый персонаж. С едва слышимым хлопком возле нас материализовалась какая‑то бесовка, чуть поменьше моего зловреда и с чёрными подпалинами на боках! В клетчатой юбочке и с золотым ключиком на шее. Увидев которую мой паразит — симбионт просто остолбенел.

— Ты откуда здесь взялась?! — оторопело выдал бес. И вдруг увидел висящий на её шее ключ… похоже имеющий какое‑то особое значение для рогатых обитателей Нижнего мира… потому как, позабыв обо всём, он немедля бросился его отнимать, рыча: — Отдай немедля! Это моё по праву! Это же моими, моими стараниями у нас появилась новая Высшая, а вовсе не твоими! — Но прежде чем два меховых комка покатились от нас по полу, деря друг с дружки шерсть, Кейтлин поставила ещё один магический барьер — разделяющий их. В который, кинувшийся на незваную пришелицу бес и впечатался рылом! На зад упал, подскочил, и, потрясая кулачками и едва не завывая от досады, обратился к бесовке: — Как ты узнала?!

— Догадайся сам, ты же у нас такой умник! — фыркнула та в ответ, скрестив лапки на груди и гордо отворотив рыло. Отчего у меня моментально сложилось впечатление, что бесовка эта не меньшая стерва, нежели моя ненаглядная демоница.

— Кто это вообще такой, Реа? — обратилась к ней Кейтлин, явно пребывающая в определённом замешательстве.

— Это мой супруг, госпожа, — поклонилась ей бесовка. И ощерилась довольно таки злобненько: — Как мастером — наставником стал, так разважничался, так разважничался, что заявил однажды, что бесу такого высокого ранга как у него, по статусу уже суккуба положена, а не какая‑то там мелкая бесовка! И смылся, скотина, оставив меня с дюжиной бесенят на руках!

Услышав такое, я с немым изумлением уставился на беса. И это он меня называл ослом?!

— Но зачем он сюда заявился?.. Не в поисках же, насколько я понимаю, тебя?.. — недоумённо нахмурилась демоница.

— Так он же с ним явился, — ткнула в меня пальчиком бесовка.

— Стайни? — вопросительно уставилась на меня в поисках подтверждения моя супруга. На что я просто кивнул.

— Но где ты его нашёл?.. И как он давно при тебе обретается?.. — продолжила Кейтлин своё расследование по горячим следам.

— Да давненько уже… — буркнул я, бросая откровенно неприязненный взгляд на этого предателя. И, видя что такой ответ не удовлетворил демоницу, со вздохом уточнил: — Практически, со дня нашего памятного знакомства в «Серебряном звоне»…

И Кейтлин, переведя взгляд назад на беса, на мгновение замершего, а затем лихорадочно заозиравшегося по сторонам — не иначе как в поисках какого‑нибудь убежища, начала что‑то соображать: — Так некоторые твои необъяснимые, выходящие за рамки поступки, вполне возможно дело лап этого поганца?.. — И резко обратилась ко мне: — Ты же не обладаешь художественными талантами, Стайни?

Ну что я мог на это ответить? Ну не дал мне Создатель такого таланта, не дал! И я лишь виновато развёл руками…

— Так вот кто намалевал одну мерзопакостную картину! — прорычала меж тем нечто непонятное Кейтлин. И бес пустился наутёк! Вернее попытался драпануть с места драматически развивающихся событий, но был захлёстнут стремительно метнувшимся гибким хвостом Кейтлин и схвачен. А затем подтащен к когтистой руке взбешённой демоницы.

— Хозяйка… — осторожно подёргала её за подол придвинувшаяся поближе бесовка. И попросила, ощерив мелкие острые зубки, когда Кейтлин перевела на неё взгляд: — Отдай его мне!..

Прикинувшийся бессознательной тушкой бес, услышав такое, задергался, лапками замельтешил, пытаясь вырваться из хвостовой хватки. А когда ему это не удалось, обречённо повис вниз башкой, удерживаемый за нижнюю лапу и взмолился, обращаясь ко мне: — Хо… хозяин!..

— Ах вот ты как заговорил? — удивлённо приподнял я левую бровь. И великодушно разрешил кровожадно разглядывающей своего беглого супруга бесовке: — Забирай поганца. — Предупредив лишь: — Только не прибей его в процессе воспитания. Пригодится ещё животинка… — А потом, утратив интерес к рогатому паршивцу, устало обратился к своей демонице: — Идём домой, Кейтлин.

— Это и есть мой дом, Стайни! — издала она в ответ точно такое же фырканье, как недавно её бесовка. Стервоза такая…

— Так я с этим и не спорю, — миролюбиво произнёс я. И внёс важное уточнение: — Но НАШ дом всё же в Срединном мире.

— Какой ещё наш дом? — скрестив руки, возмущённо вопросила демоница. И с сарказмом добавила ещё — это уж точно из вредности: — Неужели ты думаешь, что я поверю в рассказанную тобой сказочку о безумной любви ко мне?..

— Не хочешь — не верь, — посмурнев буркнул я. И решительно заявил: — Но тебя я здесь всё равно не оставлю! Вытащу! Поскольку это по моей вине ты сюда угодила! А там — там решим, как нам дальше быть и жить.

— И как ты это сделаешь? — насмешливо осведомилась Кейтлин. Уточнив: — Если я этого не захочу?..

— Да обыкновенно, — легкомысленно пожал я плечами. — Схвачу, да утащу.

Демоница мне не поверила, судя по её преисполненному скепсиса взгляду, который она бросила на меня. И это меня неслабо так завело… Так неслабо, что я, плюнув на всё, сграбастал свою обольстительную супругу в охапку и, прежде чем она успела даже пискнуть, прямо на глазах остолбеневших и разинувших рты беса, бесовки и суккубы, бросился в витражное окно! Со звоном разлетевшееся мельчавшими осколками и низринувшееся вместе с нами сверкающим водопадом! С высоты в мили в три! А то и больше! Под окном‑то этим, злополучным, оказывается, бездонная пропасть располагалась!

Я при виде открывшейся нам картины раскинувшегося далеко — далеко внизу глубокого ущелья, ощерившегося гигантскими каменными иглами и шипами, аж зарычал. И… И распростёр свои призрачные крылья! Превращая таким образом наше стремительно ускоряющееся падение в полёт. Или вернее — в некое планирование… Продолжавшееся не так что бы шибко долго, и закончившееся не слишком‑то и мягким приземлением, но всё же не вовсе в пропасти, а совсем с другой стороны замка — на дороге ведущей к нему.

— Кто ты такой, Стайни?! — вырвалось у Кейтлин, когда мы очутились на земле и я выпустил её из своей безумно крепкой, но в тоже время очень нежной хватки.

— Из тёмных ангелов мы… — ответил я, смущённо пряча покрывшуюся перламутровой чешуёй когтистую лапу за спину и отводя глаза от Кейтлин, растерявшей за время нашего безумного полёта — падения в пропасть все свои демонические черты и опять ставшей вполне себе обычной человеческой девушкой. Правда выглядящей какой‑то пришибленной…

— Что?! — ошеломлённо разинула она ротик.

— То! — ласково проворчал я. — То. — И не удержался от соблазна — протянул вернувшую себе привычный вид руку и коснувшись подбородка Кейтлин, помог ей прикрыть раскрытый рот. А то как бы не вывихнула челюсть, бедняжка…

А та — та только очумело заморгала на это, пребывая в некоторой прострации после такого моего заявления. И безропотно последовала за мной, когда я потянул её к порталу со словами: — Идём.

Так и двинулись мы, с моей подавленно молчащей супругой. Сначала совсем неспешно, а потом заметно быстрей. Это когда я, покосившись на привлёкший в движении моё внимание вызывающий подол платья Кейтлин, совсем не скрывающий её потрясных ножек, и сглотнув вдруг наполнившую рот слюну, и поторопил её: — Идём — идём, нужно немедля избавить тебя от всего этого возмутительного разврата!

— Да, нужно переодеться, — согласилась со мной кажется немного опамятовавшая к тому времени Кейтлин, оглядев себя и явственно покраснев.

— Ага, — подтверждающе кивнул я. Хотя несколько иное имел в виду, говоря об избавлении супруги от развратной одежды…

И мы поспешили к порталу. Сначала по дороге, а потом, свернув с неё — по склону горы. Пока внезапно Кейтлин не остановилась и не спросила неожиданно у меня: — А что с ушастой будем делать? Оставим здесь, на потеху моим демонам?

— С ушастой? — не понял сначала я. А потом, озарённый догадкой, завертел по сторонам головой: — Энжель? Она что здесь?!

Златовласка, похоже услышав нас и поняв, что обнаружена, вышла из‑за нагромождения камней по соседству и смущённо улыбнувшись, осторожненько так помахала нам ручкой. Свободной. В другой‑то она крепко сжимала джалл…

— Значит, авансы ты ей раздавал… — с неопределённым выражением произнесла моя супруга, глядя несмело приближающуюся к нам златовласку.

— Да какие там авансы, Кейтлин?.. Что ты такое говоришь?.. — смутился я. Но затем, решив что пора уж прекращать юлить и пытаться уйти от ответственности, чистосердечно сознался: — Было дело. — И развернув лицом к себе демоницу, максимально открыто сказал ей: — Ну пойми, не могу я иначе! Как мне оставить Энж в таком статусе — статусе бесправной любовницы, если она его обрела исключительно по моей вине? Да ещё заботами одного мелкого рогатого паршивца… Вот и пообещал я ей, что так или иначе, а всё это дело поправлю. — Да вздохнув, безнадёжно махнул левой рукой: — А теперь‑то, когда она посвящена в тайну твоего демонического происхождения, у нас и вовсе нет выбора кроме как взять её в семью… — И криво — криво усмехнулся: — Ну или подло бросить здесь погибать, после всего что она для нас сделала…

— Ну — ну… — со всё тем же неопределённым выражением выдала Кейтлин, не делая попытки вырваться из моих рук. И перевела взгляд на подошедшую к нам златовласку.

То же сделал и я. Обратил своё внимание на свою подопечную. Правда после того, как притянул и прижал к правому боку Кейтлин. Для вящего осознания ею того, насколько она мне близка, и что ей совершенно не отчего воспринимать бедную златовласку как свою конкурентку.

— Энж, ты что здесь делаешь? — проделав все эти манипуляции с демоницей, со всей возможной суровостью вопросил я златовласку. — Ты же должна дожидаться нас с другой стороны портала!

— Так я и дожидалась! — с жаром заверила меня Энж. А потом, видя закономерно нарисовавшийся на наших лицах скепсис — ну да, она‑то ведь при этом стоит перед нами! быстренько потупилась и смущённо созналась: — Пока не подумала вдруг… вдруг вы там с боем прорываетесь к порталу, а я просто сижу здесь… И тогда закрыла вход в Убежище и отправилась сюда… — И совсем заискивающе произнесла, шмыгнув носиком: — Вдруг да пригожусь…

— Хм… — произнес я не зная что на это и сказать. В общем‑то, если по человечески, то Энж и укорить не за что… Хоть она и оставила, так сказать, боевой пост. А Кейтлин, с прищуром глядящая на златовласку, вдруг спросила у неё: — Ты ведь нарочно показала мне язык в церкви, да?

— Ну а что я, совсем дура что ли, так бездарно подставляться… — обиженно засопела не поднимающая на нас глаз златовласка.

— Хм… — произнесла теперь уже Кейтлин. И покосилась на меня…

— Ох, Энж… — вздохнул я, глядя на неё.

Услышав своё имя, совсем без злости произнесённое мной, златовласка немного осмелела. И, потихонечку придвинувшись поближе ко мне, подняла взгляд своих лучистых глаз на меня. Покосилась затем настороженно на мою законную супругу, и сделала ещё шажочек вперёд. И ещё один. И удостоверившись, что Кейтлин не рыскает взглядом по сторонам в поисках палки, которой можно её огреть, вообще едва ли не прижалась ко мне! Да, вскинув голову доверчиво так вопросила у меня: — Ня?..

— Ня, Энж, конечно же ня!.. — заверил я её умилённо. И, притянув златовласку к себе свободной левой рукой, поцеловав в чистый лобик! А Кейтлин… Кейтлин ничего на это не сказала! Фыркнула только!

Вдохновлённый всем этим до чрезвычайности, я едва ли не в охапку сграбастал своих девушек и понёсся к порталу. Прямо по воздуху помёлся, не касаясь земли! Причём без всяких крыльев! И через миг мы покинули Нижний мир… Втроём.

Те же и там же.

— Вот ты и попался, коварный демон искушения Кэрридан!.. — прошептала тихо — тихо млеющая от восторга Энж, прижавшаяся к нему всем телом. И едва не захихикала: — Нет — нет, тебе ни за что не удастся меня надуть! Уж я‑то точно знаю, кто из вас кто! — Да, с любовью погладив висящую на боку полотняную сумку, с одной такой потрясающей книгой внутри, немедля пообещала — почти торжественно поклялась: — И никуда ты теперь не от меня денешься — сразу по окончании первого медового месяца будешь безжалостно мной соблазнён! Не будь я принцессой дома Утренней Зари! — И высунув мордашку из‑под мышки Кэрридана, куда уткнулась, счастливо улыбнулась расцветающей на стенах и потолке в такт её настроению живой цветочной картине, и лукаво подмигнула ей: — Впрочем, это будет уже совсем другая история…

Оглавление

Часть первая

Часть вторая

Часть третья Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg