«Черное & Белое»

Черное & Белое (fb2) - Черное & Белое 390K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Рина Кумихо

Кумихо Черное & Белое

Часть I Белое

1

Света боязливо окинула взглядом непроглядную темноту огромного поля, что соприкасалось с кромкой леса. Было страшно. Холод проникал под ткань блузки и заставлял вставать дыбом волоски на коже. Мурашки покрыли девушку от пяток до макушки. Но как бы ей не было страшно, надо было выполнять условия пари, которое она проиграла. Света сглотнула и протянула руку вперед: пальцы ощущали влажность и ветер, что не переставала шуршать листвой леса и травинками поля. И зачем только Света согласилась на это дурацкое пари: сыграть в настольный футбол со своим братом и его компанией, чтобы доказать, что девчонки ничуть не хуже парней, а даже и лучше?! И что теперь?

А теперь, она стояла в поле в два часа ночи на окраине их города и готовилась выполнить условия пари как проигравшая сторона. Условия брата и его друзей, что стояли за спиной у девушки, гогоча и не прекращая ни на минуту называть ее «маленькой трусихой», были просты и сложны одновременно: надо было зайти в лес и набрать свежей земляники. Но сделать это надо было ночью… в такое время, которого до дрожи боялась сестра Матвея Ракитина — Света Ракитина.

— Чего ждешь? Что за тобой выйдет леший и проводит под фанфары в чащу?! — парни заржали еще громче. — Мы будем ждать тебя у обочины дороги. Идешь или струсила? — подначивал младшую сводную сестру парень. Света была ему родной лишь по отцу, что привел маленькую девочку в их семью, когда Матвею было всего семь лет. Свете тогда едва исполнилось четыре. Парень видел как страдала его мать и возненавидел маленькую светловолосую девочку, что так была похожа на маленького белокурого ангела. Но для Матвея Света всегда оставалась дьяволом, который разрушил счастье его семьи. И вот выпал отличный повод расквитаться с сестрой.

— Если испугалась, то так и скажи. Ведь, мы не будем долго глумиться над тобой. Я и… Рома тоже, — брат знал о тайной любви сестры к своему другу — Роману Кравскому.

— Я не боюсь. Я сказала, что сделаю это, значит сделаю! — посмотрела искоса на Рому, Света. Тот же просто скучал в стороне, ожидая развязки этой истории.

— Тогда, в добрый путь!

— Я буду у машины уже через полчаса с полной корзинкой земляники!

— Как скажешь, — потирал руки Матвей. Света шагнула в сторону леса. Трава поля зашуршала и заколола ей ноги. Зря, она одела этот короткий сарафан, стараясь произвести впечатление на парня своей мечты. Теперь, она мерзла и была искусана мошкорой.

Уже войдя в лес, девушка обернулась, ожидая, что брат и его друзья рассмеются и позовут ее назад, прощая ей пари. Но они этого не сделали. Просто стояли и махали руками, улыбаясь.

— Что ж, я докажу всем: им и себе, что я — не трусиха! Смелее, Ракитина. Все будет хорошо! — сжала руки в кулак и резко взмахнула ими вверх, опустив быстро вниз. — Удачи!!! Девушка пошла в гущу леса, который дремал в темноте ночи. Страшно было… жуть. Света шла вперед, стараясь не потерять дорожку назад. Она была уже здесь с родителями и братом: они собирали эту чертову ягоду и знали, где укромные места. Света знала их, надо было лишь отыскать эти земляничные места в темноте. Много времени это не должно было занять. Кто-то ухнул на вершине ели. Где-то шелохнулась ветка и кто-то прошелестел в высокой траве по направлению к кустарнику. Света вздрогнула и вскрикнула:

— Ой! Неудачно повернувшись и запутавшись в коряге дерева, девушка упала на землю. Резкая боль и перед глазами пронеслись искры. «Как все неудачно!» — была мысль Светы перед тем, как она отключилась.

* * *

Капли брызнули на лицо Светы. Она открыла глаза и резко поднялась; голова тут же отозвалась снопом искр и фейерверком боли. Схватившись за голову, девушка застонала и услышала около себя холодный, спокойный и размеренный мужской голос:

— Очнулась? Не самое удачное место для отдыха, знаешь ли… хотя, кто тебя знает. Голос был леденящий и пугающий. Света попыталась сфокусироваться на незнакомце, пытаясь понять: маньяк это или спаситель? Незнакомец оказался молодым парнем, которому максимум можно было дать двадцать пять или двадцать шесть лет. Его лицо было худым… очень худым. Скулы обтягивала бледная кожа, которая, казалось, светилось бледновато-желтым светом. Нос был прямым с резкой горбинкой у переносицы. Брови прямые и ярко-черные, словно выведенные грифелем на выбеленном полотне. Темно-каштановые волосы неровными прядями спадали к плечам, обволакивая шею их обладателя. Он был одет в черный пиджак на голую грудь, рукава были закатаны по локоть. Черные облегающие джинсы были заправлены в огромные армейские берцы, затянутые тугой шнуровкой.

Его худые руки были опутаны всевозможными браслетами с шипами и заклепками, а на пальцах красовалась парочка увесистых перстней с непонятными иероглифами. Символы выглядели устрашающими. Худосочное тело: ноги, больше смахивающие лишь на подпорки; руки, что казались гибкими плетьми, тонкая шея, которая, казалось, должна была сломаться — все это создавало некую болезненность в парне, но его одеяние навевали мысли о готике и мистике. А если вспомнить, где и в какое время он находился, то все становилось на свои места.

— Кто ты? — огляделась Света, пытаясь подняться. Но боль не дала ей этого сделать. Парень не спешил к ней с помощью, а лишь нахмурился и уселся поудобнее на пне, о корни которого и запнулась девушка.

— Я? А тебе не все равно? Что ты тут забыла в такое время? — в своих руках он вертел странную трость с заостренным концом.

— Гуляла. А что, нельзя?

— И не страшно? — спокойно спросил ее парень, даже не поднимая взгляда на Свету; его больше занимала трость в его руках.

— Нет, — соврала ему Света.

— Нет… ты врешь. Ты очень боишься, твое сердце учащенно бьется и ты хочешь оказаться где угодно, но лишь бы подальше от меня. Так? — улыбнулся без улыбки незнакомец. Света ничего на это ему не ответила. Она лишь молча смотрела на него. — Но знаешь, что со мной не так опасно как может быть в иных местах. В местах, где страх становится сродни жизни.

— Ты пытаешься напугать меня? — сипло произнесла Света, отползая от странного парня назад. Ноги не слушались, а в голове нещадно шумело.

— Нет. Я не хочу пугать, лишь предупредить. Такой светлой девушке как ты не следует быть в лесу в такое темное неспокойное время.

— Не хочешь пугать, но пугаешь. Кто ты? Как тебя зовут?

— Дан.

— И все? Просто, Дан?

— Да.

— Я… меня зовут…

— Не нужно. Я знаю.

— В смысле? Ты знаешь мое имя?

— Угу, — кивнул Дан. Он царским жестом руки откинул прядь волос с лица лишь двумя пальцами, что сверкнули в лунном свете перстнями. — Знаю. Ты Светлая… Светлана. Верно? — хмыкнул он, словно уточнял. Но Дан не уточнял. Он говорил уверенно и даже и не думал о возможности провала. Он знал, а не угадывал. Мороз прошел по коже Светы. Она вздрогнула. Ее руки подогнулись, а язык прилип к небу, мешая ей говорить.

— Кто… кто ты?! Откуда ты меня знаешь?

— Я тебя не знаю. Вижу в первый раз. И знаешь, увидев тебя тут, валяющейся на пожухлой траве вперемешку с прошлогодней листвой, я думал пройти мимо, но кое-что остановило меня…

— И что же?

— Неважно. Скажем так… желание помочь ближнему своему.

— Хорошо. Но тогда, откуда ты так уверенно сказал мое имя?! Ты знаешь меня!!! Кто ты, черт возьми!

— Не поминай черта так легко. Если его зовут, то он приходит. Света испугалась не на шутку. Кажется, ее новый знакомый был из тех, кто всерьез увлекался мистикой и верил в переселение душ и загробный мир.

— Не хочешь ли ты сказать, что ты и есть он?!

— Ты так сильно ударилась головой? С чего бы мне так говорить? Нет, я не он. Но я видел его.

— Что?! — к Свете стала подкатывать тошнота. Она сопровождала ее истерику. — Ты же шутишь так, да?

— Желаешь так думать — думай, а вот одна в лес ночью больше не ходи и не ведись на развод со стороны твоего обрата. Темные у него мысли есть на твой счет.

— О чем ты? Знаешь Матвея?

— Нет, но вижу его, через тебя. Ты относишься к нему как к брату, а он видит в тебе опасность. Ты для него змея, которую надо извести.

— Замолчи! — закричала Света. Пара дремавших ворон каркнула и взметнулась в небо. Лес стал еще более пугающим.

— Я тебя всего лишь предупредил. Решать тебе.

— А что ты здесь делаешь в такое время?

— Если я скажу, то ты все равно откажешься мне верить. Думаю, что стоит промолчать. Дан встал и отряхнулся. Помогать Свете он не спешил. Уже изрядно отойдя от нее, он обернулся и заговорил:

— Уходи из леса. Сейчас же! И постарайся забыть меня.

Света удивленно провожала своего странного нового знакомого. Ей бы помолчать, но она не смогла удержаться и спросила:

— А если я не смогу этого сделать?

— Тогда, — задумался на секунду Дан. — у нас с тобой огромные неприятности. Удачи! — махнул он рукой, звеня своими многочисленными браслетами и напульсниками. Света поспешила убраться из леса. Она шла с той скоростью, с которой позволяла ей рана на голове и боль, которая отдавалась при каждом шаге. Света спешила в противоположную сторону от той стороны, куда скрылся Дан. Он ушел в самую чащу, а Света же, наоборот, жаждала выбраться из леса. Ей уже были неважны ни пари, ни Роман, ни брат… Ее мыслями завладел загадочный высокий и худосочный парень со странным именем Дан. Через десять минут Света вышла в поле, откуда виднелась дорога. На обочине стояла машина брата. Фары были включены. Девушка поспешила им навстречу. Она едва не падала, когда добралась до «нивы» брата. Парни с ужасом глядели на разодранные коленки, грязный сарафан и растрепанные волосы девушки. Первым опомнился Матвей. В его планы входило напугать сестренку, но не убивать. Он был не готов сидеть за ее убийство. Подбежав к Свете, парень подхватил ее и отнес на заднее сидение машины. Все расступились.

— Что с тобой? Что случилось? Почему ты вся грязная?! — пытался получить хотя бы один ответ от сестры Матвей.

— Ты кого-то встретила? Случилось что-то плохое? — спросил Семен — приятель Матвея и Ромы. Сам же Рома вызвался достать аптечку, чтобы обработать раны.

— Все нормально. Я просто упала и все, — отбрыкивалась от них Света. Про нового знакомого из леса она говорить не спешила. Света приподнялась на локтях, желая и вовсе встать на ноги. К тошноте она уже мало-мальски стала привыкать.

— А это еще что такое?! — послышался дикий вопль брата. Света обернулась назад, туда, куда указывал ее брат. Все ахнули. На заднем сидении авто отпечатался кровавый след от раны в голове девушки… Это была пентаграмма. Ровная, с заостренными концами. Идеальная симметрия.

Кровавый след был четким, словно кровь сама подтягивалась, пытаясь уместиться в ровные линии. «Мы должны встретиться еще раз, Дан… Чтобы за этим не произошло. Ты что-то знаешь!» — смотрела с отвращением на кровавый знак Света. Матвей уже звонил в скорую. Шутка обернулась для всех новым поворотом в их жизнях.

2

— Как она, доктор? — волновался отец за Свету. Они с женой стояли у палаты интенсивной терапии. Когда Матвей вызвал «скорую», то Света еще была в сознании, но потом начала оседать, бледнеть и закрывать глаза. Мальчишки еще сильнее перепугались и к приезду врачей сами были в полуобморочном состоянии. Света впала в кому в машине «скорой» и до сих пор не приходила в сознание. Врачи не знали, что с ней делать: состояние ее было удовлетворительным и рана была не смертельной, но девочка оставалась без сознания. Марина Алексеевна Ракитина, мать Матвея и мачеха Светы, стояла рядом с мужем и поддерживала его. Ей хотелось помочь чем-то мужу, но он не обращал на нее внимания. Узнав, что все это проделки его сына, Андрей Владимирович Ракитин и слышать не хотел о нем. Он злился на старшего сына за то, что тот подверг опасности сестру из-за детской обиды. Мужчина подозревал, что Матвей недолюбливает Свету, но открыто парень никогда этого не демонстрировал отцу и тому приходилось смотреть на подколки и мелкие издевки со стороны Матвея в сторону Светы спустя рукава. И теперь, все это вылилось в трагедию. Андрей Владимирович винил во всем себя. Он не уберег дочь, у которой, кроме него и никого, по сути, не осталось.

— Андрей, может ты поедешь домой и отдохнешь? — робко поинтересовалась у него Марина.

— Что? Ты это серьезно сейчас?! Предлагаешь мне отдыхать, когда моя дочь находится на грани жизни и смерти! Ты что несешь?! — сорвался на нее муж.

— Не кричи на мать! — поднялся со скамьи Матвей. Он сидел на больничной скамье в коридоре и думал о том, что делать.

— А ты, вообще, молчи! Я с тобой сейчас ни разговаривать, ни видеть не могу.

— Не кричи на сына, — завизжала Марина. — Мы приняли ее в наш дом, а она… она портит наши отношения!

— Что?! — Андрей не мог поверить в услышанное.

— То! Идем, сынок, отсюда, — потянула Марина сына за руку. Но Матвей не спешил. Он стоял намертво и не двигался. — Что с тобой?

— Я остаюсь. А вы можете идти, — подошел он к двери реанимации. На его плечах был белый халат, а на ногах синие бахилы.

— Ты хочешь остаться? — не могла поверить в это Марина.

— Да. А вы идите, — отмахнулся от них парень.

— И зачем тебе это, сын? — спросил его отец.

— Я должен быть здесь… с ней. Я виноват и я отвечу за это. Пока она не очнется, я буду рядом, — искренне ответил ему парень. Матвей чувствовал вину, заботу… и что-то еще, чего он не мог понять. Но вот только, когда Света стала оседать и падать ему на руки, то страх сковал тело парня, он хотел лишь одного, чтобы все это оказалось сном, а Света здоровой. Родители все же ушли. Марина уговорила мужа поехать отдохнуть на пару часов. Матвей остался в больнице. Он не отходил от палаты сестры как бы медсестры не выгоняли его. Он, с помощью отца, выбил себе разрешение остаться на ночь рядом с палатой и спать на скамейке. И теперь, его глаза смыкались, а рот неустанно зевал.

— Ты должна очнуться, Света. Иначе и не может быть! — засыпал Матвей.

* * *

Света брела по узкой тропе. Земля была высушенной и потрескавшейся. Солнце нещадно палило и не оставляло шанса для жизни. Кожа плавилась под обжигающими лучами и покрывалась красными пятнами, что стремились перерасти в огромные волдыри. Тропа была вырыта и по краям была насыпь из удушающего сухого песка. Сквозь него пытались пробиться растения, но их тут же нещадно испепеляло солнце. Они сгорали, едва появляясь на свет. Небо было окрашено в багровые тона, смешиваясь с охристыми вкраплениями. Ни единого облачка. Было пусто, но девушка упорно шла вперед. Света стремилась найти отсюда выход. Как и зачем она сюда попала, девушка не знала. Но ей было страшно.

— Ты здесь… — прошелестел голос в воздухе. Света остановилась и осмотрелась. Никого не было. Страх становился все ощутимее.

— Ты боишься и это правильно…

— Кто ты?! Где ты?! — закричала девушка. Ответа не последовало. Света ускорила свой шаг.

— Куда ты пытаешься убежать, Светлана? — насмешливый голос продолжал преследовать ее. — Ты в моих владениях, в моей власти… И никуда не сможешь деться! — Света перешла на бег, стараясь избавиться от этого голоса, что везде настигал ее. Тропа никак не оканчивалась. — Чем быстрее ты спешишь к выходу, тем быстрее ты окажешься в моих объятиях! — смех оглушил девушку. Она остановилась и зажала руками уши. По ее рукам, между пальцами, потекла кровь. Ее кровь. По щекам Светы потекли слезы. Она села на корточки, стараясь защититься от всего, что на нее навалилось.

— Боишься?

— Кто ты?

— Я тот, кто ждет тебя, Светлана.

— Зачем?

— Ты — чистая душа и светишь ярко-ярко…

— Я хочу уйти отсюда! — зажмурилась Света от ужаса. Перед ее глазами стали возникать картины, что не каждый мужчина выдержит. Из-под земли стали возникать бестелесные существа. В их глазницах отсутствовали глазные яблоки, а руки удлинялись за счет острых когтей-лезвий, которыми они яростно размахивали.

Земля начала сужаться, делая расстояние между монстрами и Светой минимальным. Пауки, змеи, скорпионы, мокрицы и иные твари сопровождали их к жертве. Света отступала назад, пока не услышала за своей спиной шипение: там бурлила жижа грязно-коричневого цвета и из нее постепенно появлялось нечто… непохожее ни на одно существо на свете. Света завизжала.

— Мне страшно! Прекрати все это!

— Хорошо. Это все может исчезнуть, только не останавливайся и иди вперед! — посоветовал ей голос.

— Правда?

— Да. Иди вперед, не останавливаясь!

— Я хочу выбраться отсюда!

— Выберешься, я обещаю. Только иди! Света побежала вперед, стараясь не думать о том, что по бокам ее стоят, протягивают свои руки и шипят чудовища — обитатели этого места. И все они, страсть как, мечтали о новой знакомой, желая ее разорвать на куски. Света бежала, что есть силы. Она не останавливалась.

— Стой! — дернуло ее резко назад. Света обернулась: ее руку крепко держал Дан. Он был сосредоточен и смотрел сквозь девушку. Его пальцы переплелись с пальцами Светы, кровь девушки окрасила его бледную кожу. Зрачки его расширились, губы были вытянуты в тонкую струну.

— Темный, ты здесь! — раздался вновь голос.

— Не трогай ее! Она — случайная жертва.

— Ничто в этом мире неслучайно и ты это знаешь как никто другой. Отпусти Светлану и дай ей закончить путь. Ты ведь хочешь выбраться отсюда, верно? — обратился он уже к Свете.

— Да. Пусти меня!

— Нет, не могу. Ты не понимаешь, — посмотрел на нее Дан. — Ты должна бороться с ним. Оставаться здесь как бы страшно это не было. Нельзя идти дальше, там лишь смерть и… ад, — нехотя пояснил ей Дан. Он был таким красивым: его стройное гибкое тело, что было облачено в черные брюки, майку и длинный плащ с развевающими полами, казалось божественным. Он больше не казался Свете болезненно худосочным. Дан был таким каким должен был быть. Его бледное лицо было искажено маской гнева и относился он к голосу. Света знала, что парень ничего ей не сделает.

— Ты шутишь?!

— Нет, к сожалению. Это не шутка. Не стремись уйти отсюда.

— Что это за место? Почему ты здесь? Почему я тут?! — не могла поверить в это Света.

— Это — переход. Ты должна бороться, чтобы не перейти рубеж. Иначе, ты не сможешь вернуться уже обратно. Не иди на голос, не поддавайся на его уговоры!

— Я не могу. Мне плохо здесь, — взмолилась Света, падая на раскаленную землю. Коленки обожгло и девушка вскрикнула, прикусив язык. Вкус собственной крови заставил ужаснуться Свету. А вот голос радовался:

— Видишь, темный, она уже практически со мной. Идем, Светлана. Ты ведь хочешь уйти из этого места?

— Да-а-а… — простонала Света. Она устала, ей было жарко, кожа горела под лучами, оставляя запах плавящийся кожи. — Отпустите меня, не мучайте!

— Света, не поддавайся. Держи мою руку, не отпускай!

— Почему я должна верить тебе?! — девушка умоляюще взглянула на непоколебимого Дана.

— Я здесь ради тебя. Только ради тебя, — погладил ее по щеке парень. — Выдержи, я прошу тебя! Продержись! Света кивнула, как бы ей не хотелось отказать ему. Всегда хочется пойти по упрощенному пути, но девушка сжала зубы и заставила себя кивнуть Дану:

— Я продержусь. Я остаюсь здесь! С тобой! — закричала она, что было силы. — Слышишь, — задрала она голову прямо к небу, к палящему солнечному диску. — Я остаюсь здесь! И не пойду никуда! Слышишь меня?! Ультразвук огласил все вокруг. Дан и Света полетели на землю. Парень обхватил ее руками, закрывая от падения и ушибов, принимая силу удара на себя. Он прижимал к себе Свету, боясь отпустить и потерять. Он гладил ее по спутавшимся мокрым от жары волосам и шептал лишь одну вещь:

— Не вздумай отказаться и уйти с ним! Света закрыла глаза, стараясь прогнать весь этот ужас как ночной кошмар, что становится еще страшнее перед рассветом.

* * *

Дан сжимал руку Светы, сидя рядом с ее койкой. Парень казался весьма странным в своем одеянии гота и белым халатом поверх. Рядом, за его спиной, маячил взволнованный Матвей. Он уже жалел, что пустил этого странного долговязого парня во всем черном к своей сестре. Дан прибежал рано утром, требуя пропустить его к той, что привезли вчера ночью с раной на голове. Парня проводили к Матвею, решив, что он друг Светы. Парень сначала не хотел пропускать Дана, но тот сказал, что лишь он сможет помочь сестре. Матвей решился.

— Я пущу тебя к ней, но лишь под моим присмотром.

— Как скажешь, но ты все равно ничего не поймешь. Хотя, я вижу как твоя вина тебя съедает. Зачем ты отправил ее туда? — спросил Дан, подходя к Свете, что лежала на койке, вытянувшись в струну. Девушку опутывали множество тонких проводков, трубочек, что крепились к ее худому телу. Света казалась мертвенно-бледной; от ее щек отлила краска, словно кровь испарилась из нее.

— Ты ее знаешь?

— Нет. Но знаю, что с ней творится.

— Кто ты? — боялся, что Дан может причинить еще большую боль Свете, чем уже было. — Как тебя зовут?

— Дан. Парень не обращал внимания не Матвея у себя позади и что-то шептал губами, наклонившись ко лбу Светы. Она шевельнулась. Это заметил Матвей.

— Она… она…

— Знаю. Но это не то что ты думаешь. Твоя сестра все еще очень далеко. Отойди и не мешай! — Дан обхватил руку Светы, зажав ее своими, не давая той упасть обратно на простынь.

— Где она? Что ты городишь?! Зря я тебя пустил. Вали отсюда, пока я охрану не позвал! — потребовал от него испуганный Матвей. — Сейчас же!

— Если я уйду, она умрет, — не отрываясь от лица Светы, прошелестел тихим спокойным голосом Дан. Он был сосредоточен и ничего его не могло потревожить. — Уверен, что хочешь увидеть ее смерть? Я могу дать тебе этот шанс…

— Ты больной! — покрутил пальцем у виска Матвей.

— Мне многие так говорили, пока я не стал скрывать свой дар.

— Дар?! Шутишь что ли?!

— Я похож на шутника? — поинтересовался у него Дан. Матвей замолчал. Света открыла широко глаза. Она не моргала. Не двигалась.

— Она очнулась! — кинулся было к ней Матвей.

— Стой, где стоишь! — крикнул ему Дан. Рука Светы все еще была в его руках. — Не подходи к ней! Дан наклонился к руке Светы и коснулся ее тыльной стороны лбом, шепча странные слова:

— Пусти меня! Пусти меня! Пусти меня!

Матвей наблюдал за всем этим и постепенно уверялся в том, что, либо он сходит с ума, либо это все происходит в реальности. И первый вариант ему казался более приемлемым и желанным.

3

Света закричала и поднялась с кровати, обрывая все трубки капельницы и проводки мониторов. Боль пронзила руку: игла порезала кожу. Кровь закапала на кафельный холодный пол.

— Света! — кинулся вперед Матвей. Он взял сестру за плечи и стал всматриваться в ее глаза, не веря в происходящее. Дан до сих пор сидел, припав лбом к руке девушки.

— Брат… — не верила в том, что все закончилась, Света. Девушка тяжело дышала и пыталась осознать, что происходит. Она смогла выбраться из того ужасного места и остаться живой. А где же Дан? Ее рука чувствовала тепло. Ее крепко держали. Это был он. Дан был рядом с ней. Здесь, с ней.

— Ты?! — не могла поверить в то, что видит Света.

— Ты поранила руку. Не можешь даже очнуться нормально, чтобы не причинить себе боль? — прикоснулся к ее ранке на руке от иглы, Дан. — Тебя и вовсе нельзя из дому выпускать. Как ты? — отстранено спросил ее Дан, поднимаясь со стула.

— Я все помню. Ведь, это же не было сном, да?! — кинулась к нему Света, хватаясь за руку Дана.

— Тебе лучше и ты очнулась. Мне больше нечего здесь делать. Дан спешно направился к двери.

— Стой! Подожди! — пыталась его остановить Света. Ее удерживал лишь Матвей, не давая той спрыгнуть босыми ногами на пол.

— Ты еще слаба, Света. Пусть, он уходит. Оставь его! Света, пожалуйста, успокойся!

— Нет. Я должна с ним поговорить…!!! Но Дана уже не было в палате. Он ушел. Света смотрела на дверь. Она уже дала себе обещание, что отыщет этого странного молодого человека, который вот уже второй раз оказывался в нужное время и в нужном месте, спасая ее. «Моя личный ангел-хранитель…» — думала Света о нем, пока Матвей звал в ее палату врачей, чтобы те проверили состояние его сестры. Она очнулась и для парня было сейчас это намного важнее, чем странный молчаливый парень, проводивший непонятные обряды рядом с сестрой. Свету отправили на всевозможные обследования: УЗИ, кровь, пункции и рентген… Они делали все, чтобы понять состояние Светы и ее внезапное пробуждение. Никто так и не смог найти ответ на это вопрос. Врачи разводили руками; на вопросы родителей, они лишь покачивали головами и пожимали плечами, говоря о том, что это чудо и надо молиться богу за здоровье дочери.

Марина была счастлива, что ее муж ожил, благодаря Свете. Матвей не покидал на долгое время палату сестры, заваливая ту вкусностями. Он даже попросил прощения у Светы за все, что делал ей с самого детства.

— Прости меня.

— За что? — не поняла тогда его Света. — Ведь, это было пари. Никто меня не заставлял, я сама пошла в этот злосчастный лес.

— Не за это! — понял о чем она, Матвей и замотал головой. Глаза Светы округлились. — Ну и за это тоже, конечно. Я про другое…

— Про что же? Света отставила поднос с больничной едой и прижала к себе одеяло. Она приготовилась слушать брата.

— Я про то, что всегда причинял тебе много неудобств. Прости меня за это. Я не любил тебя и всегда ревновал к тебе нашего отца.

— Я знала это.

— Знала?

— Да, — кивнула Света.

— И что же ты тогда общалась со мной?

— Может, я просто хотела быть рядом с братом, — улыбнулась Света. Ей так хотелось, чтобы Матвей относился к ней также как она к нему. И как бы он не издевался над ней, Света всегда верила, что однажды он поймет ее. Кажется, этот день наступил.

— Свет, я просто не знал…

— Матвей, я поняла тебя. Давай забудем об этом, а? — предложила ему сестра.

— Давай! — с радостью согласился он и обнял Свету. — Теперь, я тебя никуда не отпущу. Ты так напугала всех нас, когда потеряла сознание. Я чуть не лишился жизни, когда врач сообщил нам, что ты впала в кому. Света замерла. Слова брата о жизни, ее лишении и смерти, напомнили ей тот кошмар, из которого она едва смогла выбраться. Почему-то, как бы не хотелось думать о том, что это было всего лишь выдумкой, Света понимала, что все было в реальности и помог ей вернуться… Дан.

— Мне нужно его найти…

— Что? Ты о чем? — не расслышал ее Матвей.

— Братик, ты можешь мне одну услугу оказать?

— Говори. Если смогу, то помогу, — напрягся Матвей. Ему было до сих пор страшно за сестру и ее состояние.

— Найди того парня, который приходил ко мне.

— Кого?! Его?!

— Да! Найди Дана. Прошу тебя, Матвей! — Света цепко ухватила руками за рубашку брата, не собираясь так просто отпускать.

— Но… подумай, зачем он тебе… я думаю, что…

— Помоги мне его отыскать, прошу! Матвей не смог отказать. Он согласился, зная лишь имя парня и то, как он выглядит. Искать его ему совсем не хотелось, но обещание сестры он должен был выполнить.

— Хорошо. Как скажешь. Я найду его тебе.

— Спасибо. Света откинулась обратно на подушку. Завтра ее должны были выписывать. День переходил в ночь и Матвей, поцеловав сестру в щеку, покинул палату. Света осталась одна.

Перевернувшись на бок, девушка натянула одеяло до подбородка и закрыла глаза, стараясь расслабиться. Ей это удавалось с каждой новой ночью все сложнее и сложнее.

* * *

Дан остервенело листал страницы старого потрепанного фолианта. Он уже два дня безвылазно сидел в своей небольшой комнате, не желая ни говорить, ни видеть никого вокруг. Воспитывающая его бабка лишь охала и вздыхала, когда слышала из-за двери очередной отказ от еды.

— Надо же есть, внучек, — ругалась бабушка Лена.

— Надо найти ответы, вот это сейчас важно, ба! — слышала она в ответ.

— Да что там у тебя стряслось?! — не выдержала пожилая женщина.

Дверь отворилась. Парень был на две головы выше старушки и вдвое уже в талии. Вместе они смотрелись весьма комично, но нельзя было не отметить их схожесть во взгляде и жестах — они были родственниками.

— Ба, одной девушке грозит опасность. Но я до сих пор не понял, почему именно она. И не могу понять, как бы не искал ответ! — запустил пальцы в волосы, взъерошив. Сделав беспорядок на своей голове, парень прошел обратно в комнату и уселся перед раскрытой книгой. Бабушка спешила следом за внуком. Увидев то, что так старательно изучал ее внук, бабка ужаснулась. Она так надеялась, что наследие их семьи обойдет парня стороной и он никогда не окунется в этот водоворот опасностей.

— Где ты это взял? — холодея, взяла она в руки книгу.

— Ты знаешь, что тут? Она знакома тебе? — удивился не меньше ее Дан. Он никогда не думал, что его бабуля может быть знакома с темной силой.

— Знаю я, про что тут рассказ ведется. А ты откуда взял сей предмет? — потребовала от него бабушка. Дан замолчал. Он отыскал эту книгу еще пару лет назад в доме своей умершей тетки, младшей дочери бабки и сестры своей матери. Она лежала между старых книг, что должны были отдать в библиотеки. Он тайно принес фолиант домой и еще больше погрузился в тайны своей семьи. Мальчик с детства рос среди мистических рассказов о потустороннем мире, о выборе между светлой и темной стороной, чистых душах и охотников за ними — демонов — посланников ада. Его мать была прямым потомком линии темных магов, что делают свой выбор, принимая дар и соглашаясь на цену за него. Мать не вынесла того, что могла видеть души умерших, адские муки и страшные картины мира, которые ведомы лишь избранным. Среди них был и ее сын — Даниил, что впоследствии сменил имя на более короткое — Дан. Мать маленького Дана повесилась, оставив сына слепым в мире тьмы.

Если бы не тетка Василиса, дорога бы парню была уготована одна — в психушку. Но женщина спасла маленького испуганного мальчика, который чурался всех подряд, видя за их спинами умерших родственников-хранителей. Поначалу, маленький Даниил говорил всем подряд их будущее, прошлое, пытаясь предотвратить трагедии. Но когда на него косились и крутили пальцем у виска, то мальчик стал замыкаться в себе. Дан отрастил длинные волосы, покрасил их в черных цвет, сменил гардероб на мрачные тона и завязал дружбу с теми, кто веровал в то, что видел Дан.

Парень знал, что те, с кем он общается, мало что-то понимают в этом деле, но, по крайней мере, Дан чувствовал себя среди них своим, а не чужаком. Они часто уходили в лес, который был на окраине их города и затевали там сборища, что были похожи на шабаши. А Дан же тем временем просто питался энергией тьмы, которая царила, правила этими местами и выходила из своего укрытия лишь с наступлением сумерек. Тетка Вася видела все метаморфозы с мальчиком и направила его по нужному пути, поведав историю о вечном противостоянии добра и зла, тьмы и света.

— Есть люди на земле, у которых чистая душа. Души ищут защиты у людей, они прячутся в них от демонов, которые хотят питаться от их нескончаемого сияния. — рассказывала как сказку тетя своему племяннику, когда тот оставался у нее ночевать.

— А что, разве не у всех людей есть души?

— Не у всех… но у многих. Но и у тех, у кого есть душа, может и не быть чистым. Есть высшие души, которые не имеют пятен грехов, даже малейших прегрешений. Вот за такими и охотится тьма, посылая своих приспешников — демонов.

— А у тебя какая душа?

— Самая обычная — человеческая, — кивала в тот момент тетка и гладила волосы Дана, укладывая его себе на коленки. Он до конца ее жизни любил засыпать так, поджав под себя ноги и свернувшись калачиком.

— А у меня?

— Мы другие.

— Мы плохие? — спросил ее тогда Дан, боясь услышать положительный ответ.

— Нельзя сказать определенно. Но ты можешь выбирать, кто ты: добрый или плохой.

— Но ты же сама говорила, что наша сила от тьмы и поэтому мы можем видеть исчадие ада, смерть и неприкаянные души.

— Неважно, от кого тебе дана сила. Важно лишь, готов ли ты платить за нее цену, используя ее во благо или же выбрать простой путь — приносить тьме жертвы других и не отдавать ничего своего взамен. И что же ты выбираешь, мой дорогой племянник? — потрепала тогда его тетя Вася за щеку.

— Добро, конечно же!

— Я рада за тебя, мой дорогой. Очень рада, — была довольна тетка. Но потом ее не стало. В один миг. Раз и нет больше той, кто была опорой и поддержкой для Даниила. Вот тогда, Дан и сменил свое имя, навсегда распрощавшись с прошлым. Он не хотел оставлять себе никаких нитей, за которыми бы можно было ухватиться. «Такие, как я, в этом мире одиночки. И мы не можем… не имеем права подвергать жизнь близких нам людей опасности!» — поставил для себя стену отчуждения от всех людей Дан. С бабкой, которой он жил после смерти матери, он мало общался и теперь, смотрел на нее удивленными глазами. Бабушка, оказывается, была тоже в курсе.

— Ты знаешь, что там описано? — переспросил внук, усаживаясь обратно на стул.

— Знаю, — со вздохом призналась бабушка. — знаю, Дан. К сожалению, я знаю. Что случилось, расскажи мне все и ничего не таи от меня.

— Ба, помнишь, я уходил в ночь в лес?

— С друзьями в поход с ночевкой? — не поняла его бабушка.

— Ну да… в поход… но не с друзьями. Я был там один… в лесу.

— Зачем?

— Хотел понять, что за сны мне снились последние три месяца. Я просто не выдержал и пошел туда, где всегда находил ответы.

— И? — похолодела от ужаса старуха. Она уже начинала подозревать о сути проблемы. Пусть, она и отказалась от своей силы, когда ее дочь свела счеты с жизнью, но знания от этого не забылись. Такое никогда не забывается.

— Я пришел туда и услышал шум.

— Шум?

— Верно. Шум, что создают демоны, окружающие свою жертву. Я видел их… они спускались со всех сторон к одному лишь месту. И там, я обнаружил девушку, что лежала, распластавшись, на земле. К ней уже подбирались приспешники ада. Кровь жертвы манила их.

— И? — едва смогла произнести старушка.

— А что, я отогнал их, заставив вернуться туда, откуда они появились. Но не знал, что за нее взялись основательно и оставили метку, чтобы сам Хозяин отыскал ее и привел к переходу.

— Она перешла его?!

— Нет, я помешал ей. Едва успел. Я слышал зов ее души, она разбудила меня ночью и заставила прийти на помощь. Я не мог отказаться. Бабушка накапала себе пару капель успокоительного и залпом выпила. А Дан все говорил и говорил, не замечая этого:

— На ней метка. Они знают о чистоте ее души. Они вновь придут за ней и я не уверен, что смогу им помешать забрать ее. Парень замолчал. Он выдохся, рассказывая и теперь жадно глотал воздух, втягивая шумно носом. Бабушка пролистала фолиант и указала на мелкую подпись на последней странице:

— Прочитай! — велела она внуку. Дан наклонился над страницей и прочитал вслух:

— Если душу невозможно уберечь, то необходимо дать ей выбор: тьма или свет. Нужно, чтобы душа сама выбрала свой путь… — гласила надпись. Дан удивленно посмотрел на свою бабушку.

— Что ты этим хочешь сказать?

— А только то, что если хочешь спасти эту девушку, то будь с ней рядом. Открой ей то, что нужно знать для ее защиты и то, что знаешь ты. Помоги ей справиться с тем, что ее ожидает. Это все, чем ты можешь ей помочь.

— Получается, что я должен быть с ней всегда рядом?

— Не всегда. Пока, она не сделает свой выбор.

— И каков он будет? — не знал, что ему делать Дан.

— Этого не знаю ни я, ни ты. Дан застонал и закрылся книгой. Бабушке было жаль внука, но ничем помочь она ему не могла. Он вступил в битву, которой не было окончание. Ему предстояло выдержать это испытание и защитить чистую душу.

4

Света сидела уже второй день дома. Ее выписали из больницы, но прописали постельный режим еще в течении недели. Отец, брат и даже Марина выполняли его безукоризненно, заставляя девушку оставаться в постели и не делать лишних движений. О Дане, Матвей молчал или просто отговаривался, переводя разговор на другие темы. Голову все еще саднило. Ссадина была огромной и вокруг нее образовалась гематома. Встав с кровати, Света подошла к зеркалу. Изловчившись, девушка смогла с помощью двух зеркал рассмотреть то, что у нее красовалась сзади.

Идеальная пентаграмма была чуть ниже темечка и въелась, словно татуировка под кожей.

— Что же это? Что со мной происходит? «Ты знаешь… чувствуешь, а отвергаешь истину своей сущности…». Это голос, знакомый и такой пугающий. Света зажала ладонями уши и присела на корточки.

— Нет! Нет, это лишь мои фантазии! Всего лишь, бред!!! — пыталась уверить она себя. «И это тоже?». Руки Светы были в крови. Она стекала тягучими красными каплями с пальцем, падая на пол.

Девушка завизжала. От страха, она упала и спина почувствовала холодную стену.

В комнату ворвались отец с братом.

— Света, что с тобой?!

— Дочка! — увидел дочь на полу в полуобморочном состоянии.

— Папа! Брат! Уберите это от меня, уберите!!! — не могла успокоиться Света, видя то, чего не видят другие. По ее ногам уже ползли жуткие гады.

— Сестренка! Опомнись, что ты говоришь! Светлана! — тормошил ее Матвей, пытаясь привести в чувство. Отец осел, сползая по стенке. Он схватился за голову: он боялся, что его любимая девочка помутилась рассудком. Света зажмурилась и вновь открыла глаза. Ничего не было: ни крови, ни гадов — ничего.

— Матвей! — кинулась она в объятия родного и любимого человека. Парень с силой прижал ее к себе, убаюкивая. — Матвей, я видела такое… такое на своих руках… мои руки, они были…

— Все, успокойся. Все, все прошло. Хватит, — убаюкивал ее брат. Отец не мог поверить в увиденное. Постепенно Света успокоилась. Отец поспешил за валерьянкой, а Матвей пытался понять то, что видел.

— Свет, скажи мне, что ты видела на своих руках?

— Кровь. Кровь… ее было очень много. Я словно купала руки в ней, — призналась ему сестра. — Ты же мне поможешь?! Я боюсь сойти с ума!

— Что случилось? — брат хотел защитить сестру. Он словно помешался на этом, виня себя за случай в лесу.

— Мне снятся кошмары, я слышу голоса… и теперь, это! Я боюсь! Я очень боюсь… себя!

— Чем я могу тебе помочь? Скажи мне!

— Найди Дана, умоляю тебя! — простерла к нему руки сестра. Матвей передернулся. Он уже давно разузнал о этом малоразговорчивым и нелюдимом парне. Дан или Даниил Мелехов — двадцатитрехлетний парень, недавно закончивший театральный ВУЗ города. Нигде не работал, общался со странными подростками, которые возомнили себя знающими о потустороннем мире. Одевался как гот и не раз попадал под поле зрения правоохранительных органов за гуляние в ночное время на кладбищах. Малоприятный тип. Матвей ни каким образом не желал, чтобы этот тип еще раз возник в жизни его сестры. Он мог причинить ей боль. Но Света знала лишь одно: то, что с ней происходило — было страшной реальностью, а единственный ее знакомый, кто знал что-то об этом и мог помочь был Дан.

— Матвей, я тебя умоляю, найди его! Обещай!

— Хорошо, я приведу его к тебе. Ты только не расстраивайся, все будет хорошо, — не выпускал из своих рук Свету, Матвей, укачивая ее. Они так и сидели еще какое-то время на полу. Девушка уснула. Ее просто вырубило как перегоревшую лампочку. Матвей осторожно поднял сестру на руки и уложил на кровать, укрыв пледом. Выйдя в коридор, он наткнулся на отца. Тот ждал сына.

— Как она?

— Нормально. Спит. А ты чего?

— Что с ней? Я боюсь за Свету, она очень сильно изменилась после… — мужчина замолчал. Ему не хотелось упоминать то, в чем был замешан Матвей.

— Договаривай, раз начал. После того, как я отправил ее в лес и она получила травму. Я знаю, что это моя вина. И поверь, я сделаю все, чтобы помочь сестре. Матвей уже натягивал куртку и шнуровал свои кроссовки.

— Куда ты?

— За тем, кто сможет помочь сестре!

— И кто это?

— Поверь, тебе лучше не знать его! — исчез за массивной железной дверью парень. Ему нужно было поторопиться. Парень очень хотел успеть вернуться до того как проснется Света.

* * *

Дан задумчиво шел со стороны проспекта, приближаясь к своему дому. Он уже успел преодолеть половину своего двора как почувствовал чей-то настороженный взгляд. Во дворе было пусто, лишь выделялась детская площадка с огромным игровым домиком. Вот оттуда и исходила враждебность. «Кто же меня так ненавидит?». Дан молча посмотрел в ту сторону, постоял с минуту и вновь повернулся к своему подъезду. В его пакетах были продукты вперемешку с лекарствами для бабули.

— Эй, ты! Стой! — окликнул его кто-то. «Вот ты и проявился. Не удержался.» — промелькнуло в голове у Дана, когда он оборачивался. Перед ним стоял тот парень, что так неустанно дежурил у больничной койки Светланы. «Кажется, брат…» — пытался вспомнить Дан, глядя на лощенного красавчика.

Парень был высок. Но Дан все-таки обгонял его на пол головы. А вот в плечах брат Светы явно преуспел: накаченные руки, широкая грудь — все это выдавало в нем частого посетителя спортивного зала. Короткая стрижка, пшеничного цвета волосы и дорогая одежда с яркими аксессуарами — любитель девушек и любимец девушек.

— Ты, Дан?

— Ты сам знаешь, что да. Зачем спрашиваешь? — прищурился парень и посмотрел искоса на Матвея. Тому это явно не нравилось; Матвей поежился и принял защитную стойку, выставив грудь колесом, а на ней скрестив руки.

— Ты мне нужен.

— Я? Тебе? Парень, извини, но я не по этим делам.

— Не смешно! — схватил Дана за грудки Матвей. — Я с тобой не шучу. На кону стоит жизнь моей сестры!

— Твоя сестра?! А что же ты забыл об этом, когда отправил ее одну в лес ночью? Тоже, заботился о ее жизни?! — зашипел Дан. Ему очень хотелось показать то, что испытала Света. Все это случилось из-за него. И Дан хотел отомстить ему. Очень хотел. Матвей замер. Руки так и застыли на рубашке Дана.

— Пусти! — стряхнул их с себя парень. — Чего замолчал? Матвей сел на лавку, сколоченную из досок и поставленную у подъезда. Он опустил взгляд и смотрел перед собой, ничего не говоря.

— Я должен ей помочь. Ей очень плохо! Помоги ей, она зовет тебя. Я должен привести тебя, чтобы помочь Свете… должен.

— А если я откажусь, насильно потащишь? — сел рядом с ним Дан. Он знал, что согласится, но не хотел облегчать раскаяние парню.

— Да! Я виноват! — сорвался Матвей. Его нервы были на пределе. — Верно! Все правильно говоришь: я виновен в том, что творится со Светкой! Но что мне теперь делать? Я не могу отмотать назад время и изменить ход событий! Если бы я мог, то… А-а-а…!!! — махнул рукой Матвей и опустил голову, закрыв ее руками.

Дан молчал. Он чувствовал как мечется парень, как сильна его боль и вина, что требует раскаяния и расплаты. Его цвет ауры менялся со скоростью света: от сожаления до ненависти к себе.

— Помоги, — простонал Матвей. — пожалуйста… ради нее.

— Не ради тебя?

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?! Я сделаю! Только, согласись помочь ей. Ты же знаешь то, что происходит с сестрой! Верно?! Верно же?! — повернувшись, потребовал ответа от Дана, Матвей. Тот молчал.

— Ты еще больший подонок, чем я, — встал и пошел от дома парень. — Я может и натворил глупостей, но знаю это и признаю вину. А ты… ты тот, кто не пакостит в открытую, но и без этого людям делается больно. Дан закрыл глаза; Матвей словно прочитал его душу.

— Постой! — окликнул он парня. Тот остановился, но идти назад не спешил. — Идем ко мне, все расскажешь обстоятельно.

— Света сейчас спит, я пообещал себе, что вернусь до ее пробуждения… с тобой.

— Но ты же пообещал себе, а не ей. А это обещание нарушить проще простого. Идем, — вошел уже в подъезд Дан. У Матвея просто не оставалось выбора. Он последовал за парнем.

* * *

Дан сидел за столом и вертел свою полупустую кружку с чаем. В нем плавали редкие чаинки и образовывали неровный полукруг.

Напротив него сидел Матвей. Его взгляд постоянно бегал из стороны в сторону и поглядывал на часы.

— И часто с ней такое происходит? — спросил его наконец-то Дан. Матвей уже все рассказал о том, что творилось со Светой. От каждого слова, воспоминания об этом, Матвея передергивало и подбрасывало на месте.

— Не часто. Но если такое случается, то она долго не может придти в себя. Она кричит о том, что ее руки в крови, что она отбивается от мерзких гадов, что ползут к ней и голос…

— Голос? — напрягся сам Дан. Он догадывался о чем говорит Матвей, какой голос тревожит Светлану.

— Да, голос. Она говорит, что слышит его. Постоянно пытается доказать, даже, когда я рядом с ней. Но я ничего не слышу! — в отчаянии заламывал себе руки он.

— Я понял. Скажи, а почему ты вдруг резко изменил отношение к сестре? Матвей подошел к окну, что выходило во двор. День подходил к концу, мамочки вышли на прогулку со своими малышами, а седовласые бабушки уселись на лавочки у подъезда и принялись обсуждать последние сплетни, содержание серий сериала и жаловаться на маленькие пенсии. Жизнь не останавливалась лишь потому, что где-то, в одной семье происходило несчастье. Жизнь никого не щадит и уж тем более не ждет, она спешит вперед. И если кто-то не успевает за ней, то она безжалостно прощается с ним.

— У меня одна сестра. Кроме родителей, у меня никого нет. И когда, я едва ее не потерял… то понял, что… что не смогу сделать ей больно… даже в шутку или из-за детской обиды… Я засуну все обиды далеко-далеко, лишь бы искупить перед ней свою вину. Ты не знаешь, но я с детства обижал ее.

— Догадываюсь. Но твоя сестра сохранила свет… свет, который хотят забрать. Ты веришь в ад и рай? — напрямую спросил его Дан. Ему нужно было знать, станет ли этот парень помощником ему в нелегком деле оберега Светланы от тьмы.

— Что? Ты шутишь? Я знал, что ты ненормальный, но не настолько же…

— Я не шучу.

Матвей вгляделся в лицо Дану, надеясь увидеть там подтверждение своим словам. Но не находил их. Он говорил вполне серьезно.

— Ты не шутишь!

— К сожалению, нет. Есть два мира: наш и тот, что существует за переходом. Он делится на рай и ад, на теплоту и адскую жару, на день и ночь. Можно долго говорить о нем, но вкратце, суть выглядит так, что в некоторых из нас как в сосудах прячутся чистые невинные души от цепких лап демонов. Они могут увидеть их лишь в ночное время, когда тело носителя находится на их территории и… по запаху крови. Вот тогда они ставят метку и…

— Метка! Точно! Неужели, та пятиконечная идеально ровная звезда — это…

— Да. Ты догадлив, несмотря на твою тупость, — отхлебнул из своей чашки Дан.

— Ты! — подлетел к нему тут же Матвей.

— Дослушаешь или вмажешь мне по лицу?

— Говори, — разрешил ему он и сел обратно на табуретку.

— Спасибо. Так вот, ты умудрился отправить свою сестру прямо в логово тьмы, где находится очаг их неисчерпаемой энергии — лес. Она запнулась и разбила голову, пустив свою сладкую для демонов кровь. И они едва не забрали ее, если бы я не оказался той ночью там. Я успел и…

— Погоди, а что ты делал там ночью, если ты говоришь, что то место — это скопление темной энергии? А?! Не хочешь рассказать? Кто ты? Маг? Колдун? Или просто псих?! — эта информация не хотела помещаться в голове у Матвея.

— Для всех по-разному. Но ты верно догадался, я черпаю силу из тьмы. Я не хороший. Далеко не хороший. Я обычный.

— Кто бы ты не был, ты точно не обычный!

— Как знаешь. Ладно, об этом мы можем поспорить в другой раз. А сейчас скажи: ты поможешь мне?

— В чем? Что я должен буду делать?

— Пока не знаю, но понадобится может разная помощь… твоя сестра может стать… если мы не справимся, то она станет…

— Кем? — потерял от волнения голос Матвей и просипел так как мог.

— Тем, кто сможет убивать. Матвей лишь безмолвно открыл и закрыл свой рот. Сказать ему было нечего. А вот Дан кое-что добавил:

— Просто, ты попытайся понять меня, Матвей, что есть души у таких как мы, которые дают нам выбор. И мы выбираем, несем за этот выбор ответственность. А есть чистые души, которые как малые дети прячутся за своими «сосудами» — людьми, что сохраняют невинность, доброту, несмотря на зло и несправедливость, что царит в нашем мире. Их мало, но они есть. И за ними ведется охота. Силы тьмы переманивают их на свою сторону. Если им это удается, то изначальная чистота обращается тьмой. И все, наступает армагедон!

— Весело, — почесал затылок Матвей. Он был ошарашен и не знал, что сказать.

— Не совсем.

— И как же тьме удастся переманить Свету на сторону зла? Она самый добрый, наивный и отзывчивый человечек, которого я когда-либо знал в своей жизни… и… Е-мое! — понял он, что за описание дал своей сестре.

— Дошло? Это именно то, о чем я говорил. А переманить они ее могут лишь двумя способами: когда она будет в бессознательном состоянии как это случилось при травме — ее нужно оберегать от этого. И второй вариант, когда девушка причинит вред здоровью другому человеку по собственному желанию.

— Как это?

— Захочет. Месть ли это будет, или желание восстановить справедливость… что угодно. Тогда, нам придется очень сложно.

— И чем я могу помочь?

— Быть рядом с сестрой, помогать мне, — предложил Дан, Матвею.

— Я согласен. Я сделаю все, чтобы помочь сестре.

— Отлично, идем, — поднялся со стула Дан и направился в прихожую за своей кожаной курткой. Ее цвет Матвея нисколько не удивил — черное, как и все, что было на Дане.

— Постой, — Дан замер. — скажи, а как это долго будет продолжаться? Сколько Свете будет угрожать опасность?

— Столько, сколько потребуется времени. Пока Света не осознает свою мощь и не решит какой же путь она выберет.

— И что, она может выбрать противоположную сторону?

— Смотря, что ты для себя считаешь противоположной.

— Ха-ха-ха… Парни вышли из квартиры. Решения были приняты и оставалось лишь выдержать предстоящую битву.

5

Света вновь видела ужасные картинки своего сна. Новый кошмар мало чем отличался от предыдущих. Только теперь девушка стояла посреди пустого железобетонного короба и вокруг нее тут и там стояли дети, молодые девушки, старики, которые медленно умирали на ее глазах — их истязали ужасающие твари. Свету мутило, ее тело содрогалась от страха. В ее руках был огромный нож и этот голос, что не отпускал ее ни на минуту: «Защити их — убей тварей!».

— Я не могу… не смогу причинить им боль!

— Они же могут причинить вред другим… смотри как они страдают, пока ты решаешь… они умирают по твоей вине… — шептал дьявольский голос.

— Не надо… — простонала, выбитая из сил, Светлана.

— Я лишь хочу тебе помочь, Светлана…

— Нет… я… не…

— Свет! Света!!! Проснись же! — кто-то тормошил ее за плечи, пытаясь разбудить. Это был Матвей.

Девушка металась у себя в постели, все мокрая от холодного пота, что покрывал ее тело с головы до ног. Постель сбилась в один большой комок и теперь покоился бугром под спиной у Светы. Подушка отлетела на пол. Ей снился кошмар, она хваталась руками за матрац, впиваясь ногтями в ткань.

— Проснись! — едва ли не поднял ее на ноги брат. Но Света словно не слышала его. Ее глаза быстро ходили под закрытыми веками.

— Отойди, — оттеснил его Дан, что зашел в комнату.

— Что с ней? Скажи, что происходит?!

— Она сейчас не в себе. Отойди подальше и не пытайся звать на помощь! — приказал строго Дан.

Сам же парень резко опустил девушку на кровать, прижимая ее голову к матрацу. Руки Дана обхватили голову, прижимая уши.

— Света, слушай меня, а не его! Услышь меня, а не его! — пытался дозваться до нее он. Его руки тряслись, а под кожей отчетливо проступили вены.

— Помоги ей! — шептал разбитый морально Матвей. Он прислонился к стенке и лишь пытался не дергаться в сторону.

— Не мешай!

— Светлана, услышь меня. Не слушай его, он врет тебе! Не верь ему, не верь! — молил Дан. Света замерла. Она затихла и часто задышала. «Ты поплатишься за свою беспечность, темный… Одумайся и поступи как истинный черный маг! Не мешай мне…!!!» — услышал у себя в голове шипящий голос, который был похож на бурлившее варево на костре. «Не трогай ее! Я не дам тебе ее заполучить!» — ответил ему мысленно Дан. «Ты объявляешь мне войну, темный?!».

«А ты сам подумай! Я знаю тебя, ты для меня не страх и не ужас, а лишь тварь, что питается болью и страданиями! Я смогу противостоять тебе!». «А она?!» — было последнее, что услышал Дан. Голос был насмешлив, уверен и высокомерен. После этого наступило молчание. Света обмякла в руках парня; с трудом, она открыла глаза и уставилась на Дана. Тот улыбнулся и подмигнул ей:

— Как спалось?

— Ты?! — не могла поверить в то, что все это правда, Света.

— Я. Ведь ты звала меня, вот я и здесь. Рада?

— Скажи мне, что со мной происходит! — резко поднялась девушка и едва не столкнулось нос к носу с Даном. Между ними оставалось лишь сантиметр расстояния. Дан от такой резкой смены дислокации немного растерялся. Он не привык к тому, что девушки были рядом с ним тогда, когда он был в этому не готов. Да еще и такой напор!

— Может, ты успокоишься и переоденешься в сухое, — отвел глаза он от мокрой ночной рубашки Светы. Матвей тут же поспешил к шкафу, доставая сухую одежду.

— Верно, Свет. Вот, возьми и переоденься. Еще тебе бы не помешало принять душ и выпить горячего ромашкового чаю.

— Со мной все в порядке… пока… пока, этот голос отступил. Ты его прогоняешь, — повернулась она к Дану, не стесняясь своего тела, что обрисовывала мокрая ткань, прилипшая к нему. Дан поперхнулся, когда руки Светы обхватили его и заставили посмотреть на нее.

— Что ты от меня хочешь услышать?

— Что со мной происходит. Вот, что я хочу слышать от тебя! Дан в упор смотрел на эту маленькую, совсем еще несмышленую и юную девочку, которая попалась в лапы силам тьмы и теперь за нее ведется борьба. Что ей сказать? Правду сказать или соврать, чтобы успокоить?! Матвей, который все это время наблюдал за ними, тихо подошел и проговорил:

— Скажи ей.

— А ты уверен? — посмотрел на него парень.

— Да.

— О чем вы? Скажите мне, я имею право знать, что со мной происходит и что это за голос, который преследует меня уже больше двух недель! Не молчите! — заплакала Света, упав обратно на постель. Встав с кровати Светы, Дан смотрел перед собой. Он все еще боролся с тем, говорить ли ей. Но если она будет в неведении, то тьме будет легче склонить ее на свою сторону. Парень решился.

— За тобой охотятся силы тьмы, а голос — это дьявол, что пытается переманить твою душу к себе на службу. Что теперь скажешь? Света раскрыла рот в удивлении и замолчала. Она так хотела, чтобы ее догадки обо все этом оставались лишь догадками. Но этого не произошло.

— Я так и знала, что все это неспроста.

— О чем ты? — спросил ее брат.

— Об этом! — повернулась Света, убрав волосы в сторону, показывая метку. — Такие раны появляются неспроста. Я боялась себе в этом признаться… просто, боялась и не хотела замечать очевидного. Я надеялась, что когда ты появишься, — взяла она за руку Дана. Его тонкие пальцы переплелись с ее и сжали их. — то скажешь, что все это я придумала и есть другое, нормальное объяснение.

— Но его, к сожалению, нет. Прости, что не оправдал надежд, — честно признался ей Дан. Как бы ему тоже хотелось сказать, что все это выдумки и сказки, но он не мог. Света молча встала, взяла чистую сменную одежду у брата и прошла к двери.

— Я в душ. Если я правильно понимаю, то сейчас мне мало что грозит. Брат, напои его чаем, — попросила она Матвея. Тот улыбнулся и кивнул.

— Не беспокойся, иди. А ты, — хлопнул он по плечу Дана. — идем на кухню.

— С радостью, — согласился с ним парень.

* * *

Света сидела напротив двух молчаливых парней и упорно пыталась переиграть их в игру «гляделки». Кажется, они выигрывали.

— И долго вы будете смотреть и молчать?

— А что ты от нас хочешь? — ответил вопросом на вопрос Дан, откусив от бутерброда.

— Может, какого-то плана…

— А он у тебя есть? — шваркнул чаем парень. Матвей не спешил встревать в разговор. Он лишь пока молча наблюдал за происходящем и раздумывал о том, как он в это все ввязался и почему его еще не увезли в «дурку».

— А у тебя? Нет?!

— Нет. — Дан был спокоен. И это беспокоило, но только не его. Кого угодно, но не Дана.

— Как это?

— Так.

— Но он должен у тебя быть!

— С чего бы? Я и так вам уже помог больше, чем все другие. Что ты еще от меня хочешь? Света не верила своим ушам. Она надеялась, что этот странный парень-гот сможет вернуть ей спокойствие в ее жизнь, а он безжалостно разбивал ее надежды, даже не беспокоясь об этом. Поставив кружки в раковину, Света решила действовать самостоятельно. Раз ей не хотят помочь, то она сама себе поможет. Нужно что-то делать. И делать сейчас.

— Ты куда? — спохватился брат, увидев как Света бегом понеслась в комнату, чтобы переодеться.

— Я скоро. Я должна найти выход из этой ситуации!

— Я с тобой.

— Сиди на месте, — остановил его Дан.

— Чего? Смеешься?! Я не оставлю ее одну, я пойду с ней!

— И что ты сделаешь? Чем поможешь?

— О чем ты? — парень понял, что Дан не так просто довел Свету до этого решения: убежать из квартиры. Он что-то задумал. Дан молчаливо ждал, пока Света собирается на улицу, натягивая кеды и собирая свои светлые локоны в высокий хвост. Через плечо, девушка перекинула широкую лямку сумки из плотной ткани.

— Останови ее!

— Нет.

— Тогда, я остановлю ее.

— Нет! — схватил Дан, Матвея, за руку. Тот даже не стал сопротивляться — удивление было огромным.

— Ты же обещал, что поможешь ей?! И что теперь? Просто так стоишь и смотришь!

— А что ты предлагаешь?

— Дать ей выбор. Иначе, голос не отстанет от нее. Она теперь помечена силами тьмы. Представь, что она — единственный луч во тьме для демонов. Они найдут ее везде и всюду. Они будут приходить к ней, издеваться и мучить. Готов, что с ней будет происходить такое, как произошло сегодня, постоянно?!

— Я не могу во все это поверить! — сжал кулаки Матвей; костяшки пальцев побелели.

— Придется. Ее душа на виду и теперь ее можно спасти лишь, дав ей выбор. Матвей завыл как раненый зверь.

— Не вой! Не время пока за ней следовать, — толкнул Дан его в бок. Света уже успела уйти из квартиры. Парни быстро последовали за ней, стараясь не упускать ее из виду. И Дан, и Матвей шли по следам Светланы. Она спешила. Через полчаса стала понятно, куда держит путь Света. Она подошла к широким воротам храма. Перекрестившись и поклонившись, Света поднялась по ступеням и вошла внутрь. На голове у нее был шелковый платок с цветным принтом — подарок на восьмое марта от отца. Его она достала из сумки и покрыла им голову. Парни переглянулись.

— Ну что, идем?

— Я не пойду.

— Ты не веришь в Него или конфликтуешь с Ним? — не удержался от сарказма Матвей. Дан заскрипел зубами.

— Нет. Не из-за этого. Просто, местные бабули считают таких как я едва ли не воплощением дьявола на земле. Могут и плевать, и в драку лезть. Матвей заржал.

— Спасибо за понимание, — состроил гримасу Дан, скрещивая руки перед собой. Только через минуту, Матвей смог успокоиться. Он все еще не мог до конца избавиться от картинки в своем воображении: Дан — парень-гот с черными волосами, кожаной черной одеждой и шипастыми браслетами на запястьях входит в храм, крестясь и отвешивая поклон до земли.

— Ладно, жди тут, я разузнаю все и вернусь.

— Иди уже, придурок! — отмахнулся Дан. Он отвернулся и теперь смотрел на дорогу, наблюдая за остановкой трамвая.

— Эй, следи за своими словами! — Матвей поспешил внутрь.

6

Матвей, озираясь, вошел в святилище храма. Всюду горели свечи, рисуя замысловатые тени на образах святых.

Парень озирался в поисках своей сестры; куда она могла деться среди всех этих поворотов и небольших закутков с иконами.

— Кого-то ищешь, сынок? — справа от него стояла старушка, укутанная в платок. Она была обмотана как тряпичная кукла, а ее юбка опускалась в пол.

— Что? Ах, да. Вы не видели здесь одну девушку? У нее светлые длинные волосы и…

— Я поняла тебя. Она вон там, — указала она Матвею в дальний угол. — у отца Алексея.

— И что же она делает там? — удивился Матвей.

— А что, сынок, делают в храме? Просят совета, когда не знают как решить проблему или ищут защиту, когда помочь больше некому… Бог, он ведь всем помогает, — перекрестилась бабушка и тихо пошлепала к выходу, оставляя парня наедине со своими мыслями. Но раздумывать ему было некогда. Он поспешил к Светлане, стараясь не привлекать к себе внимание. Встав чуть поодаль от нее и батюшки, парень прислушался. Строение позволяло подобраться Матвею незамеченным, но слышать разговор он смог. «Надеюсь, Бог меня простит и не станет выдавать!».

— И ты думаешь, что такой радикальный метод сможет решить твою проблему, дитя?

— Я так больше не смогу! — разрыдалась Света.

— Но самоубийство — грех, дитя. Ты знаешь, что за это путь в рай закрыт для твоей души?

— По-моему, он для меня уже на тяжелом амбарном замке. — тяжелый вздох сестры отозвался в сердце брата. Матвей закусил губы до крови — это все его вина. Он так хотел бы помочь Свете, но не мог.

— Не надо, Светлана. Даже мысли о таком — грех, помни это. Матвей сжал кулаки. Он теперь был твердо уверен в том, что Ад и Рай — не выдумка, а реальность.

— Долго слушаешь? — положил руку ему на плечо Дан. Он оглядывался по сторонам и ловил дикие взгляды верующих. — И как? Продвинулся? Что-нибудь ценного услышал?

— Ты?! Ты же говорил, что тебя не…

— Но это не значит, что меня должно убить молнией, если я коснусь ручки двери храма божьего, — вздернул брови Дан. — Так и знал, что у тебя мало что выйдет и придется помогать. Надо было говорить, а не слушать разговоры!

— Что…?! Но Дан уже тянул его к батюшке и Свете, что стояли неподалеку от них.

— Отец Алексей, ее душа чистая и за нее ведут охоту! Вы должны помочь нам, — без обиняков и приветствий произнес Дан, подойдя к ним. Света изумленно смотрела на брата и странного парня, что оказывался ее спасителем вот уже несколько раз.

— Даниил?! — узнал его священнослужитель.

— Меня так уже давно не зовут. Зовите меня, как и все, Даном.

— Но имя Даниил дал тебе сам Господь, — возвел глаза к потолку Алексей.

— И сам же отнял у меня дорогих мне людей. Давайте сейчас не обо мне поговорим, а о ней. Она — носитель чистой души, что еще не определилась. Покажи ему след на своем затылке! — обернулся Дан к Свете. Света подчинилась: она показала пентаграмму, что никак не хотела заживать на ее голове, повернувшись и отведя волосы в стороны.

— Боже милостивый! Идемте, мне надо вам многое рассказать, — повел их наверх по ступеням отец Алексей.

— А тебе надо бы многое рассказать нам, верно?! — дернул за рукав Дана, Матвей.

— О чем ты?

— Например, откуда вы друг друга знаете! Дан ничего на это не ответил, лишь пожал плечами и поспешил за остальными. Отец Алексей привел их в свой кабинет, где был обычный рабочий стол, рабочее кресло и рабочий компьютер. Работа, есть работа, хоть и божественная… И еще, здесь был стеллаж с книгами во всю стену, что начинался от пола и заканчивался у потолка. Казалось, он заменяет одну стену. Отец Алексей прошел к нему, чтобы взять одну крайнюю, но очень важную книгу.

— Вот, здесь, — отдал он ее ребятам. — В ней вы найдете все ответы на свои вопросы.

— Может, вы расскажите нам сами… но краткую версию, отец? — захлопнул ее тут же Дан. Матвей едва успел отдернуть пальцы, чтобы не прищемить.

— Что ж… хорошо, присаживайтесь, — согласился с ним Алексей, рассадив всех.

Когда все сидели и были готовы слушать его, он начал рассказ…

* * *

— Знак пентаграммы — это знак тьмы, ее пяти грехов, за которые душа переходит грань. Она становится приспешником тьмы с неограниченной силой, — рассказывал отец Алексей то, что ему давным-давно поведала старинная книга. Она ему перешла от предыдущих настоятелей храма.

— А что за пять грехов? — подал голос Матвей. Он едва не поднялся со своего стула, чтобы получше расслышать.

— Зависть, обида, похоть, богатство и… на десерт — ненависть! — Дан знал о чем говорил. Он ненавидел ту свою часть, которая могла видеть эту сторону мира.

— Да?! — задумался брат Светы. Света молча же сидела, опустив голову. Ее потряхивало, словно бил озноб.

— Да.

— Вы готовы дослушать? — спросил их настоятель. Те кивнули. — Отлично. Так вот, Дан совершенно верно назвал все те пять грехов, за что чистая душа может стать темной. И если, человек совершит хотя бы один грех, пока его душа не определилась к какой она стороне относится, то душа автоматически будет подвластна иной стороне. — при этих словах, Алексей скривился и поглядел на Свету. Он смотрел на нее как на опасность, как на бомбу замедленного действия. Матвей видел это. Дан тоже.

— И как же сделать так, чтобы душа сама определилась в той или иной стороне?

— Матвей как мог, хотел огородить сестру от опасности.

— Нужно, чтобы душа освободилась, — спокойно ответил ему на вопрос отец Алексей. Парню нужно было в этот момент посмотреть на Дана: его лицо изменилось, руки сжались, впиваясь ногтями в кожу, а брови сошлись у переносицы — он был зол. Но Матвей был увлечен разговором и задал следующий вопрос:

— И как это сделать?

— Убить его носителя или оберегать его всю его жизнь, — подвел печальный итог для всех собравшихся настоятель.

— Что?! — подскочил парень. — Как это?! Он же шутит, да?! — подскочил он к Дану, хватая того за отворот куртки. Тот молчал. — Говори! — Света молчала. — Говори же!

— Нет. Это правда. Быть на стороне добра сложно и не все могут справиться… Слышал о всадниках апокалипсиса?!

— Что?! — ахнул Матвей.

— То! — встал Дан, стряхнув руки брата Светы с себя. — Чистые души во плоти… ранее ими были. Если хоть что-то слышал или читал о них, то знаешь на что способна чистая душа во власти тьмы. Света закрыла глаза. Она не могла больше этого выносить. Ее мутило от всего услышанного. Значит, ее не оставят в покое и будут мучить до конца, преследуя и измываясь. Матвей подошел к столу, оперевшись руками, наклонился к настоятелю:

— Значит, вы говорите, что теперь моей сестре не будет жизни? И так будет до ее смерти?! Так что ли?! — закричал он в кабинете во весь голос.

— Не совсем так, сын мой, — попытался успокоить его Алексей. Дан же наблюдал за Светой. Он беспокоился за нее и сильно беспокоился.

— И как же тогда?!

— Ее будут испытывать и пытаться ускорить переход души.

— О чем он, а? — повернулся Матвей.

— О том, что силам тьмы некогда ждать, пока твоя сестра соберется затаить на кого-нибудь обиду или будет сильно завидовать из-за чего-нибудь. Они сами попытаются натолкнуть ее к этому. И если она пройдет эти испытания от тьмы и не поддастся искушению, то пентаграмма-метка будет исчезать. Но если…

— Что если?

— Если Света поддастся хоть одному из пяти грехов, то метка восстановится и все будет зря. Все! — подошел Дан к Свете и положил руку на плечо. Девушка дернулась, будто от тока.

— Почему я? — прошептала она, заламывая себе пальцы.

— Прости, это я виноват, — упал перед ней на колени брат, обхватив ее коленки руками. Света всласть разрыдалась, отдаваясь эмоциям.

* * *

Троица вышла на улицу и огляделась: у каждого были свои планы, но они еще не успели поделить со всеми. Поэтому, заговорили они все одновременно:

— Нам надо домой! — решил за Свету, Матвей, дергая ее за руку.

— Нам надо найти обереги для нее! — задумчиво произнес Дан.

— Вы как хотите, а я иду на день рождения к Юльке. — был ответ Светы.

— Что?!

— Что?! — сошлись хоть в этом вопросе парни.

— А что? Если мне уж и суждено переметнуться на сторону зла или вовсе умереть, то насладиться последними деньками жизни можно. Я не хочу прятаться оставшиеся мне дни в углу своей комнаты и думать, что медленно схожу с ума! Я так не хочу, — замотала она головой.

— Ты не пойдешь! — встал в позу Матвей.

— Пойду!

— Нет!

— Да! — переругивались брат с сестрой. Дан молча наблюдал за их перепалкой. Света была полна решимости сделать так как она хотела, а Матвей до ужаса боялся ее туда отпустить. Прохожие, что проходили мимо, оглядывались и недоуменно округляли глаза. Но никто ничего не говорил.

— Может я могу решить ваш конфликт? — решился помирить ссорившихся, Дан.

— Ты, что, судья мировой, что ли?! — фыркнул брат Светы.

— А что ты предлагаешь? — заинтересовалась Света.

— Если ты хочешь пойти на день рождения, а твой брат боится тебя оставлять одну, что правильно, то есть один выход…

— И какой же, гений?! — Матвей все больше и больше недолюбливал этого парня.

— Идти всем вместе!

— Что?!

— Что?! — теперь едины в этом вопросе были Света и Матвей: они оба глазели на Дана.

— То. Идем все вместе. Поздравим… как так ее, Юлию и уйдем.

— Вас там явно не ждут, все же это не спиритический сеанс, а днюха у простой девушки, — покрутил пальцем у виска Матвей.

— Тебя, брат, кстати, тоже. Света смотрела на брата, пытаясь того гипнотизировать, но Матвея не так просто было остановить.

— Ладно, — проскрипел Матвей. — идем все вместе. Я согласен с Даном. Троица отправилась в сторону новых многоэтажек.

7

Света нервничала и постоянно ерзала, словно находясь на игле. Парни зыркали на друг друга и жевали салаты. День рождения был в самом разгаре. Нина — подруга Светы и знакомая Матвея — праздновала свой очередной день рождения. Ее родители накрыли стол и ушли к друзьям, предоставив свободу молодежи.

— Спасибо, что пришла, подружка! — обняла ее довольная Нина. — Я уж думала, что ты продинамишь меня!

— Как же я могла, — улыбнулась Света. Страх все еще блуждал в Свете.

— Скажи, а кто это с вами пришел? Такой весь мрачный и такой весь притягательный! — облизнулась Нина.

— Кто? Дан?! — не поверила в то, что слышала Света.

— Да-а-а-н-н-н… — растянула имя парня Нина, замечтавшись. Света улыбнулась. А вот Дан повернулся в их сторону и прищурил взгляд. Неужели, услышал?

— Так… мой знакомый. Он мне помог тогда… в лесу, когда я ударилась.

— Ах… он еще и такой мужественный, — заломила себе руки именинница. Света рассмеялась.

— Хочешь, познакомлю?

— Ага! — обрадованно кинулась ей на шею Нина. Света едва смогла оторвать ее от себя. В дверь позвонили.

— Погоди, я только дверь открою и потом мы пойдем знакомиться официально с милашкой Даном! — пообещала Нина и поспешила в коридор. Все гости притихли, ожидая, что же будет дальше. Все было интересно, кто там пришел. То были родители Нины. У них в руках был огромный плюшевый медведь и торт:

— С днем рождения, доченька! — кинулась ее обнимать мама.

— Поздравляю тебя, наша любимая малышка! — подарил ей медведя отец. Они обнимали ее, целовали и говорили слова о том как они любят ее и как она им дорога. Эти слова были наполнены такой теплотой и заботой, от них так и сквозило нежностью. Света улыбалась, глядя на все это, но внутри у нее все сжималось от зависти. Девушка завидовала белой завистью подруге. Нине невероятно повезло: у нее были и папа, и мама, что любили ее без остатка. А у нее…? Как бы Света хотела, чтобы мать Матвея хоть раз обняла ее и прижала к себе. Она понимала, что требует через чур много… Но все же! Так хотелось почувствовать тепло маминых рук. «Это так не справедливо!» — пропел ей сладким голосом тот, от которого мурашки бежали по коже у Светы. Она вцепилась руками в край стола, стягивая к себе скатерть. Бокал звякнул о салатницу. Дан напрягся, наблюдая за переменой в поведении девушки. Свету трясло мелкой дрожью.

— Смотри, — толкнул парень в бок Матвея.

— Что с ней?! Матвей увидел то, что творилось с сестрой.

— Не знаю, что с ней. Но это явно не в кайф твоей сестренке. Надо ее увести отсюда! Матвей кивнул и стал обходить стол, чтобы забрать Свету. «Ты достойна, чтобы тебя любили… Ее любят, а за что? Разве, она не подкалывала тебя или не просила дать списать на контрольных? Она забирает твою возможность родительской любви… как и Матвей забрал у тебя родительскую любовь… она вся достается ему, а он привел тебя в лес и оставил одну. Разве, это справедливо?» — нашептывал ей голос. Света держалась из последних сил. Но ей так хотелось любви родителей… любви матери… «Ты завидуешь ей!». И он был прав. Голос был прав, а Света была с ним согласна. Она завидовала Нине, видя ее с родителями, что обнимали и целовали свою любимицу-дочь. И если раньше она радовалась, завидуя белой завистью подруге. То сейчас, она чувствовала, что ее зависть чернеет и становится непроглядной. Она заволакивает и утягивает девушку вглубь. «Признайся сама себе в этом!» — нашептывает ей голос. Света задышала часто и глубоко, втягивая воздух ртом.

— Да… я зави…

— Тс-с-с! — успел Дан, обняв и прижав Свету к себе. Он закрыл ее от зрелища любящей семьи, которой никогда не было у нее самой. Матвей стоял рядом и не понимал, что происходит. — Уходим отсюда и быстро! — скомандовал ему Дан.

— Ладно. Но ты мне все потом объяснишь! Дан кивнул и Мавтей пошел за их вещами.

— Куда вы? — обиженно окликнула их Нина, когда Дан загораживал Свету от нее, что обувалась.

— Нам надо уйти. Еще раз, с днем рождения тебя… эм-м-м…?

— Нина! — помогла Дану девушка.

— Точно! Пока, — увел Дан Свету из этой квартиры. Через пару минут троица была уже на улице, где опустился вечер.

— Дыши! Глубоко! Не закрывай глаза и смотри лишь на меня! — встряхнул Дан за плечи Свету. Та широко открыла глаза и посмотрела на того, чье тепло тела дало ей шанс не уйти за тьмой, что уже было начала разгораться в ее сердце. Зависть.

— Со мной все в порядке. Спасибо, Дан. — посмотрела на него Света. Она была ему благодарна за то, что он оказался в этот момент рядом с ней. Теперь, она боялась отпустить его даже на минуту. Света уверилась в том, что Дан — это ее единственный шанс спастись.

— Я рад за тебя.

— Как ты? — коснулся ее руки брат.

— Все уже в порядке.

— Что с тобой там было? Света замотала головой. Она не хотела об этом говорить. За нее заговорил Дан:

— А это, Матвей, друг мой, было первое испытание… и не самое сложное. Все сложности только начинаются!

— Ты это всерьез?! — не хотел ему верить Матвей. Он все еще надеялся на то, что все, что сказал служитель церкви, было ерундой.

— К сожалению, это так. Вспомни пентограмму! Пять углов — пять грехов. Твоя сестра, сейчас, едва не призналась себе в первом из них… Зависть!

— Черт! Это плохо, чувак! Матвей закусил от отчаяния губы. Он понял, чему в этот момент могла завидовать его сестра — она завидовала Нине за то, что у той была любящая семья. У Светы такого не было. И он, Матвей, приложил немало усилий для этого. Парень отошел от Дана и Светы и выругался. Ему хотелось набить самому себе лицо за все те поступки, что он совершал в отношении сестры. Но как их исправить? Матвей не знал. Дан незаметно подошел к нему:

— Ты винишь себя в этом?

— С чего ты решил?! — нервно рассмеялся Матвей, повернувшись к Дану.

— Вижу. Но тебе мой совет, не думай так.

— Спасибо. Слабая попытка поддержки, но все же… Света молча смотрела на двух парней, что стали ей самыми нужными всего лишь за пару дней. Вся ее жизнь перевернулась и встала с ног на голову.

* * *

— Иди домой, я сейчас тоже подойду, — попросил Матвей, Свету. Она не хотела идти домой.

— Нет. Я останусь с вами.

— Послушай, мне надо кое-что сказать Дану и я иду следом за тобой. Честно! Дан смотрел лишь на Свету.

— Мне тоже нужно кое-что ему сказать. Всего лишь одно слово, — пообещала брату Светлана.

— Ладно, пропускаю вперед. Говори, — махнув рукой, разрешил он. Света приблизилась к Дану, который смотрел на нее сверху вниз. Взяв парня за руку и ощутив прохладность его кожи (прохлада вечера ощущалась), Света подняла глаза и прошептала лишь одно:

— Спасибо. Робко поцеловав парня в щеку, она забежала в подъезд. Матвей немного прибалдел от такого поворота и теперь не знал, что и сказать.

— Что? — увидел его гримасу Дан.

— Ничего.

— Вот и не думай!

— Ты — ненормальный!

— Ты хотел что-то спросить?

— Верно, но теперь думаю, что это подождет. Матвей уже хотел повернуться и пойти к подъезду, как Дан остановил его словами:

— Не теряй ее из виду, наблюдай. Вот мой номер телефона, если что, то сразу позвони мне.

— И ты придешь ей на помощь?! — издевательским тоном, не скрывая своей ревности к сестре и ненависти к поцелую Светы, произнес Матвей.

— Если надо будет, то и прилечу. Уж поверь, это того стоит.

— Знаю. — отмахнулся от него парень.

— Нет, не знаешь. Если душа станет темной, то хана не только тебе, но и всем вокруг. Будет очень много смертей.

Матвей дернулся, но промолчал. Кивнув, парень скрылся в подъезде своего дома.

* * *

Света наблюдала из окна своей комнаты за меняющимся пейзажем города. Выходя на оживленную дорожную магистраль, окно показывало Свете быстроту меняющегося мира. «Он такой живой, такой красивый… Я не хочу стать тем, кто уничтожит его! Не-Хо-Чу!!!» — то и дело раздавалось в ее голове. Голос появился неожиданно. Он вновь завладел ее сознанием, погружая на пару секунд в хаос. «Как бы ты не хотела этого, но ты станешь убийцей своего мира!». Света замерла. Она прислушалась, старательно повторяя про себя одно и тоже: «Я справлюсь!».

— Если ты слышишь меня сейчас, то запомни одну вещь! «И что же это?!».

— То, что я — сильная и я не одна! «Смешно!» — фыркнул голос и растворился. Света глубоко вдохнула воздух и почувствовала облегчение. Ее теперь не так просто будет достать. Она смирилась… ну может быть и не до конца, но все же… смирилась с тем, кто она была. И она не желала отдать победу, даже не поборовшись.

— Со мной будет Дан, — сжала она кулаки. Слезая с подоконника, девушка вывела одно имя на стекле: ДАН Это ночь будет спокойной. Отчего Свете так казалось, она не знала, но уверенность в этом была.

8

Утро порадовало ярким солнцем, что заглянуло своими лучами в окно комнаты Светы. Потянувшись и сбросив с себя покрывало, девушка замурлыкала детскую песенку. Ей сегодня не снились кошмары, она спала как младенец, видя только цветные добрые сны. Не прекращая петь, девушка скинула с себя фланелевую пижаму и переоделась в домашний костюм. Этот день она хотела провести дома со своей семьей. Часы показывали ровно девять утра.

— Пора завтракать, — подмигнула сама себе Света, смотрясь в зеркало и забирая волосы в высокий хвост. На кухне был лишь Матвей, он пил кофе. Тарелка с бутербродами, которые были сделаны для него заботливой мамой Мариной, оставались нетронутыми.

— Доброе утро, — поздоровалась Света. Матвей не поднял на нее глаза, не заговорил. Вообще, ничего. Он был словно заморожен. Машинально мешал ложкой в стакане, машинально делал свои глотки и машинально смотрел перед собой. — Брат, что-то не так? — помахала рукой перед лицом у него Света.

— Что? Ах, прости. Я просто задумался. Ты уже проснулась?

— Да.

— С добрым утром, — запоздало произнес Матвей. Его что-то сильно гложет и Света это отчетливо видела.

— И тебе с добрым утром.

— Кофе? — Матвей поднялся и достал кружку для сестры.

— Спасибо, я не отказалась бы. Что тебя беспокоит? — положила она свою руку на руку брата, когда тот сел обратно за стол. Матвей дернулся, словно обжегшись.

— Все нормально.

— Врешь, я вижу.

— Все хорошо, — резко встал Матвей. Его лицо стало жестким, рельефным. Он был как провод, что проводит ток. И сейчас было опасно его касаться.

Ничего больше не говоря, Матвей поспешил удалиться. Он молча заперся у себя в комнате, не забыв запереть ее на ключ. Громкая музыка ударила по стенам; брат ушел в себя. Света ощутила себя покинутой. Настроение, которое было отличным еще час назад, стало незамедлительно скатываться до отметки «ужасно». «Что с ним?». Поставив стакан в раковину, девушка пошлепала к комнате брата. С каждым шагом Света кривилась и сильнее старалась зажать свои уши. Барабанные перепонки могли едва выдержать такой сильный рок. А брат был в эпицентре всего этого. Как он может так делать?

— Эй! — постучала Света. — Там, за стеной, откройте!

— Уходи! — услышала она Матвея.

— Не уйду.

Брат не ответил. Он замолчал. Свете стало страшно. Слезы вырвались на свободу и потекли по щекам. Сползая по стене, Света запустила пальцы в волосы и опустила глаза в пол.

Теперь она уже рыдала в полную силу. Она не боялась того, что Матвей ее услышит: музыка глушила любой звук в квартире. Хорошо, что еще родители были на работе.

Очертания стали расплываться, Света заморгала, пытаясь прогнать это, но у нее ничего не выходило. Она затягивалась в пучину своих страхов, страданий. Метка на затылке завибрировала и заныла, словно ее растревожили. «Видишь, ты ему не нужна… Ты одна… Ты никогда не станешь для него родной… Не станешь для него семьей, какой он стал для тебя…» — и вновь голос был настороже. Света встрепенулась, но не подняла головы.

— Я знаю, — тихо прошептала она, подтвердив слова голоса. «Тогда, что тебе мешает признаться в этом?!». Сильные руки обняли ее и подняли с пола. Брат был рядом. Он дышал и дыхание согревало щеку Светы, прижавшуюся к нему.

— Не плачь, не нужно. Только не из-за меня. Я хочу, чтобы ты больше никогда не испытывала боли из-за меня, но я… я не могу гарантировать тебе это. Лучше будет, если ты будешь от меня подальше. Так будет лучше для тебя, так я не смогу причинить тебе боль.

— Что? — не поняла его девушка.

— Я сам себя боюсь, Света. Я боюсь, что вновь могу причинить тебе боль. Тебе лучше уйти и не говорить со мной… по крайней мере, до того как…

— До чего? — злилась на него Света. — До того как я стану либо самой добротой, либо исчадием ада?!

— Не смешно, — серьезно ответил ей брат.

— И не пыталась шутить.

Света вытерла слезы и отстранилась от Матвея. Тот ее с легкостью отпустил. Он как будто отталкивал ее от себя.

— Ты — моя семья. Ты — единственный родной для меня человек. Не бросай меня, пожалуйста, — умоляюще посмотрела на него Света. — Только не ты! Не предавай меня тогда, когда мне нужна твоя помощь, поддержка! Прошу тебя, — шмыгнула носом девушка и развернулась, чтобы уйти. Ее остановили. Матвей обнял сестру сзади и прижал к себе. Спина Света ощутила сталь мышц брата. Он шептал ей слова, которые шли от самого сердца:

— Я могу причинить тебе боль.

— Не можешь.

— Ты не понимаешь…

— Понимаю, — кивнула Света. Матвей молча сжал ее в своих объятиях. Света скрыла от него то, что голос в ее голове тихо посмеивался в этот самый момент, не веря в то, что происходило.

* * *

Дан листал свой фолиант, ища способ выдернуть эту хрупкую девчонку из лап ада. Но ничего не находилось.

— Зараза! — откинул он от себя книгу на кровать. Матрац прогнулся и книга подскочила.

— Что-то происходит. Что с тобой, внук? — бабка стояла в проходе, серьезно сверля взглядом внука.

— Ба, скажи мне, а разве нельзя сделать так, чтобы про душу забыли, а? Словно ее и не было на их радаре. Можно же так? В голосе было много надежды. Только бабка поспешила обрубить ее, чтобы не давать шанса на иллюзии внуку.

— Нет.

— И даже шанса нет?

— Нет. Прости, внучек, — села она рядом с Даном. — Мне жаль.

— Не меня надо жалеть, а ее… Парень запустил себе в волосы пальцы, встряхивая их. Мозги закипали. Бабка опустилась рядом и погладила внука по спине, успокаивая. Не помогало.

— Все прочел в книге?

— Нет, не успел. Так, пару листков пролистал. Но хоть бы какая зацепка… Но! Ничего! — Дан был на грани. У него все вываливалось из рук.

— На последней смотрел? — выдернула книгу из рук Дана, бабка.

— Нет. А что там?

— Посмотри, — открыла последнюю страницу она Дану. Он стал внимательно вчитываться в текст:

— «… и затеряна душа была в чертогах рая и ада, чтобы попасть на путь истинный… Дабы направить ее на путь, ей судьбой предназначенный, послал Господь своего помощника на землю… Он помог душе не затеряться средь земных грехов человеческих и привел свет к ее чертогам райским…» — Дан закрыл книгу и смотрел прямо перед собой. Ничего не говорил, лишь шептал губами какое-то слово.

— Ты понял суть послания?

— Немного, но не совсем. Кого послал Господь на землю за душой? Кто такой посланник? И где мне его искать?!

— Он среди людей. Кто он и где — я не знаю. Но мне кажется, что ты его сможешь отыскать.

— И он сможет помочь?

— Надежда всегда умирает последней. Надейся и верь, тогда все у тебя получится. Дан быстро натянул куртку и зашнуровал ботинки.

— Ты куда? — поспешила за ним бабка.

— Искать твоего таинственного помощника!

— Так сразу?

— А разве у нее есть время?

— У кого?

— У Светы. Парень вышел из квартиры и захлопнул с силой дверь.

* * *

Матвей открыл дверь. В дверях стоял Дан. Он был взволнован, его глаза лихорадочно бегали из стороны в сторону.

— Ты? Проходи, — пропустил его парень. Дан прошел внутрь квартиры. — Чего тебе?

— Надо поговорить.

— Пошли ко мне в комнату, родители со Светой дома. Парни на цыпочках прошли по коридору и удостоверились в том, что Света мирно спит у себя, а родители смотрят телевизоры. Молчание нагнетало. Дан прошел к окну и заговорил:

— Я кое-что нашел. Есть один… кхм, помощник, который может помочь твоей сестре.

— Да?! — подлетел сразу же к нему Матвей, ухватив за грудки. Дан не реагировал на выпады. Он был сосредоточен. — Кто он? Как его можно найти? Я заплачу любые деньги! Пусть он ей поможет! — молил о своем самом дорогом желании Матвей.

— Я не знаю, где он и кто он. Просто, знаю, что он есть. И парень повторил все слово в слово то, что прочитал в семейном фолианте. Матвей задумчиво опустился на край стола и попытался собрать все свои мысли в кучу. Но они были в полнейшем рассинхроне.

— И что мы теперь должны делать?

— А что мы должны делать кроме того, чтобы не подпустить Свету к грехам и найти за это время помощника самого Господа.

— Я в это не могу поверить!

— Придется. Парни кивнули, признавая правоту слов. Свет в комнате моргнул пару раз и выключился. В комнате стало темно и пробежал легкий холодок, который молниеносно сменялся леденящим ужасом. Ветки деревьев забили в окна.

— Что-то не так… — осмотрелся вокруг себя Дан.

— Верно. Не так. До нашего этажа ветки никак не могут достать!

— Черт! — кинулся Дан к комнате Светы. Матвей спешил за ним.

— Что?!

— Это стучали не ветки.

— И кто же?

— Слуги тьмы. Пришло их время!

Часы пробили ровно десять вечера. Сумерки встретились на линии с непроглядной тьмой.

9

Света очнулась в своей кровати. Она была не в своей комнате. Ее кровать стояла посреди огромного серого шоссе, которое заволакивало туманом. Свесив ноги и поставив их на мокрый асфальт, девушка огляделась. «Где я?» — пронеслось в голове у нее. — «Что за место?!». Она уже ждала ответа от голоса, который ужасал ее каждый раз, когда отвечал бедной испуганной девушке. Но его не было. Тишина оглушала сильнее, чем любой грохот. Сделав шаг вперед, девушка тут же отпрянула назад — ворона с громким карканьем пролетела прямо перед ее лицом, задев крыльями. Легкий порез на щеке оставил след от этой нежданной встрече.

— Ай! — коснулась пальцами щеки Света. Кончики окрасились несколькими каплями крови. Вздохнув, девушка решила идти вперед, а не ждать на одном месте. Двигаясь и каждый раз оглядываясь, Света вступила в тяжелую густую пелену тумана. Картина стремительно поменялась. Теперь Света была в ночном клубе. Всюду двигались молодые парни и девушки в такт музыке. Пахло алкоголем и дымом от тяжелых сигарет. Зажав пальцами нос, Света принялась отпихивать полупьяных парней и девушек. Она двигалась вперед. Где-то там, на мягком клубном диване сидел ее брат Матвей в обнимку с какой-то девицей. Он ласкал ее, обнимал и прикасался губами ее губ. Они хихикали и мило болтали.

— Матвей? Ты здесь? Где мы?

— Ты?! Что ты здесь забыла, сестрица? — Света отпрянула, словно от звонкой пощечины. Перед ней вновь был тот самый Матвей, которого она боялась и ненавидела.

Голос Матвея сочился ядовитой язвительностью. Его глаза искрились злостью. Он был не рад ее видеть. Страх Светы окрасился реальностью. А она только-только поверила в его искренность, в то, что он изменился и стал ей настоящим братом. Тем, кого ей так не хватало.

— Ты за что-то на меня в обиде?

— А считаешь, что нет? — вернул ей ответ вопросом, Матвей. Он не выпускал из объятий свою красотку-спутницу. Та откровенно лезла к нему в штаны, требуя немедленно продолжения рандеву. Но Матвей предпочел поиздеваться над беззащитной сестрой. — Я должен благодарить тебя за то, что ты есть в моей жизни?! Вся такая правильная и хорошая! Ты мне противна! Тьфу! — сплюнул он к ногам Светы.

Проглотив комок, застрявший в горле, Света утерла слезы. Они ее душили, пламя обиды сжигало ее изнутри.

— Но ты же говорил мне совсем другое… Ты был… был другим.

— Каким? Добрым? Хорошим? Любящим? — облизывая губы и стирая с них помаду своей девушки, спросил ее Матвей. Свете нечего было ответить. — Так каким же, сестренка?!

— Ты был мне братом.

— Только в твоих снах!

— Нет. Это — сон, а то — реальность!

— Сама себе врешь. Это все и есть правда. Я тебя ненавижу!!! Света опустила взгляд в пол. «Ты видишь это… ты знаешь, что это — правда!.. Разве, все это — ложь? Нет! И ты это знаешь! Прими это! Тебе больно? Тебе обидно? Не бойся обидится на него. Так легче, когда ты винишь кого-то, а не себя. Обида закрывает тебя от всей боли. Верно?». Голос вновь был рядом. Он говорил завораживающе, чарующе и убаюкивающе. Так захотелось поддаться. Света едва заметно кивнула головой. Голос возликовал. Его радость чувствовалась в словах: «Тогда, скажи это! Произнеси вслух! Ты обижена на брата?! Просто, скажи это вслух!».

— Я… я… я… — Света колебалась, а Матвей с девицей на своих коленях смеялись и откровенно издевались над ней. «Скажи же это!!!». Света был согласна произнести слова.

* * *

Дан провел ладонью вниз над лицом Светы. Она была спокойна, спала, мирно дыша.

Отдернув руку, парень встряхнул ею и стремительно приложил ее ко лбу девушки. Он был холоден с крупными каплями холодного пота. Но Света так и не проснулась. Ее словно все это не волновало. А вот Матвей нервно ходил за спиной у Дана и кусал ногти. Детская привычка, от которой он избавился еще в средней школе, вновь напомнила ему о себе в напряженный момент.

— Что там? Скажи уже! Что с ней?! Она не открывает глаза! — не уставал повторять он.

— Тихо! Дай мне сосредоточиться, чтобы достучаться до твоей сестры. Она далеко. Очень далеко! — шикнул на него Дан. — Видел? — указал он на вены девушки. Матвей кивнул и тут же отвел глаза от этого жуткого зрелища. Вены были темно-вишневого оттенка и зловеще проступали под кожей. Они вздыбились и угрожающе пульсировали кровью, которая уже затягивалась грехом — обидой. Ни лампа, ни люстра, ни телевизор… Все молчало в доме. Свет угас, отдавая преимущество тьме. Родители предпочли лечь спать, решив, что что-то произошло на подстанции. А вот Матвей и Дан были у кровати Светы.

— Что с ней?

— Она затягивается грехом. Я не могу до нее достучаться. Не могу докричаться до нее! Она не слышит меня.

— И что за грех на этот раз? — со страхом в голосе спросил его Матвей. Он не был готов, но ради сестры вынесет все, что придется.

— Не знаю. Но точно могу сказать, что ее пленили духи снов. Ее разум смущен реальностью и снами, которые смешанные с ее внутренними страхами. Это все, что я могу сказать.

— И что ты предлагаешь? — едва не вмазал ему Матвей. — Ты же у нас всезнающий, а не я! Помоги же ей, наконец!

— Не могу! — надрывно ответил ему Дан. Он, действительно, не мог ничем помочь Свете. Он не знал ее так хорошо. Не знал ее страхов как… Как Матвей! — Ты! — указал он на него.

— Чего?

— Ты можешь помочь ей!

— Я? Как?! Скажи тогда как! — потребовал от него парень. Он был готов на все. Вина съедала его перед сестрой.

— Скажи мне чего она больше всего боится! Матвей сник. Понурый вид. Опущенные плечи. Парень присел на край кровати и взял руку Светы в свою:

— Чего больше всего боится Света?

— Да.

— Меня.

* * *

Света видела как тянутся к ней страшные твари, извергая нечеловеческие звуки из огромных пастей. Они были с острыми шипами, ярко-желтыми глазами, которые прожигали насквозь и лапами, что могли разодрать грудную клетку за секунду. Света уже их видела. Тогда, на переходе. Он вновь были перед ее глазами. Пасть ада раскрылась для нее. «Произнеси лишь одно слово и ты освободишься, тебе станет в сотни раз легче! Разве, ты этого не хочешь?».

— Хочу, — как заколдованная произнесла девушка. — Очень хочу. «Тогда, скажи: ДА!». Света уже раскрыла рот, чтобы произнести то, что требовал от нее голос как услышала слабый, больше похожий на тихий шелест, голос брата:

— Света, родная, прости меня. Вернись к нам! Я знаю, что не смогу искупить всего того, что сделал тебе, но я могу защитить тебя. Мы справимся! Верь мне! Девушка взглянула на брата, который смеялся, кривляясь как в зеркале. Он ничего не говорил. Голос был не его. Но такой родной и теплый. Голос брата. И он был где-то в стороне. Где-то там, куда так хотелось уйти и окунуться в тепло. «Не слушай его!».

— Света, я так сильно тебя люблю. Я так нуждаюсь в тебе, сестренка! Вернись ко мне, — вновь она услышала Матвея. Все внутри сжалось и затянулось туго в узел. Гордеев узел, который не так-то просто было разрубить.

— Матвей… я… хочу верить тебе…

— Верь. Ты — моя сестра и всегда будешь самой родной и любимой.

— Я тоже тебя люблю, братик.

— Тогда, вернись. Тени завизжали, разбрызгивая ядовитую слюну. Их плющило и растаскивало по стенам клуба. Тьма отступала. Света развернулась, чтобы уйти. Голос взвыл от негодования. «Я тебя не отдам! Ты — моя!!!».

* * *

Матвей закусил губу от боли. Соленая кровь с железным привкусом не понравилась парню. Он терпел боль, что причиняли ногти сестры, вцепившись ему в руку. Ногти прорезали кожу и теперь впивались все дальше и дальше.

— Не отпускай ее! Только не отпускай! — поддерживал его Дан. — говори с ней!

— Верь. Ты — моя сестра и всегда будешь самой родной и любимой, — гладил второй рукой по спутанным колтунам волос Светы. Та подрагивала и постанывала в ответ.

— Я тоже… тоже тебя люблю, братик, — просипела она сдавленным голосом. Дан улыбнулся. Они были на верном пути. Света услышала его. Она была поглощена обидой, смешанная со страхом. И все это было связано с Матвеем. Матвей был ключом к ее вызволению.

— Тогда, вернись! — поцеловал ее в лоб Матвей. Света сжала зубы. Скрежет был сильным.

— У нее сила как у боксера-тяжеловеса, — прохрипел Матвей. Дан кивнул:

— Она не понимает этого. Просто, она пытается ухватиться за тебя. Нам нужно лишь ее вернуть в реальность и тогда мы сможем ее расспросить о том, что ее заставило погрузиться в обиду.

— Думаешь, мы не опоздали?

— Уверен. Посмотри, — мотнул головой в строну лежащей Светы.

— Куда?

— Ей на затылок. Пентаграмма. Матвей осторожно приподнял Свету и посмотрел на метку. Еще один острый угол стал мутным и расплывчатым. Он растворялся.

— Значит, мы победили в этом бою?

— Да. Но не в войне, к сожалению. Надо искать помощника. Срочно! Света открыла глаза. Белки были красными от налившейся крови. Адреналин зашкаливал, а пульс бешено бился под кожей девушки.

— Матвей! — кинулась она сразу в объятия брата. Тот с готовностью обнял ее и прижал к себе.

— Я здесь, с тобой. Не бойся.

— Ты ведь искренен со мной? Не обманываешь меня?! — билась в истерике Света.

— Не обманываю. Я очень сильно тебя люблю. Дан отвернулся. Ему стало не по себе. Он давно уже отказался от шанса полюбить и быть любимым. Таким как он сложно найти ту, которая примет его.

— В чем была твоя обида? — кашлянул и спросил Свету, Дан.

— Дан… Прости, я тебя не заметила. Ты тоже здесь. Спасибо.

— Не за что. Тебя спас в этот раз не я, а он, — Матвей все еще обнимал Свету и боялся выпустить ту из рук. — Так ты объяснишь нам причину обиды. Ведь, я угадал — твой грех был обидой? Света отстранилась от брата и кивнула.

— Он — причина? Твой брат?

— Да.

— Я? — в шоке от услышанного был Матвей.

— Да. Ты не понимаешь… просто, я… Света объясняла всю ситуацию, а парни слушали. Свет включился незаметно для них.

10

— И где нам его искать? — спросила в сотый раз Света, зная, что не получит нужного ей ответа. Матвей был все это время рядом и сверлил взглядом стену. Он был где-то далеко, в своих мыслях, но рука сестры была все в его ладони. Дан что-то лихорадочно писал в своем блокноте, мало кого замечая. Свету это уже начало раздражать. Ей никто не хотел ничего объяснять.

— Что ты там пишешь? — заглянула она через плечо Дану.

— Пытаюсь понять как тебя спасти и кто это может сделать.

— И как дела?

— Не все гладко, но есть продвижения. У меня есть одна теория, но она слегка прозрачна…

— Насколько? — испугалась своего вопроса Света. Вряд ли она хочет услышать ответ. Дан думал так же, но все же ответил:

— Настолько, что может быть смертельно для тебя и твоей души. Старый как весь мир способ — охота на приманку.

— И я, кажется, знаю, кто ею станет. Я? Дан кивнул. Матвей в ту же минуту очнулся от своего забвения.

— Нет! — уверенно отверг он этот вариант.

— Не тебе решать. — перед Светой и братом вновь предстал пофигистичный ко всему Дан. — Но если я правильно рассчитал, то помощник не появится, если только душа не окажется на грани.

— Но что-то раньше он не спешил к нам на помощь, когда ее едва не забрали! — сделал верный вывод Матвей. Света была с ним согласна.

— Верно. А знаешь, почему?

— И почему же?

— Потому, что были рядом либо я, либо ты… как в этот раз. А она должна быть со смертью лицом к лицу. Одна. И второе.

— Даже не знаю, что сделать: вмазать тебе или выслушать!

— Ну… вмазать ты мне всегда успеешь.

— Верно. Говори, — отступился от своих планов Матвей. Дан продолжил:

— Если проанализировать два случая, когда ты, Света, — та вздрогнула. — попадалась на глаза тьме, то можно увидеть одну связующую нить.

— Какую же?

— Тьма присутствует в толпе, где она сильнее всего. Тьма в нас. В людях. Тогда, на дне рождении и сейчас, в твоих кошмарах… ты была всюду в окружении людей. В них, в каждом, есть грехи, мысли и страхи — то, чем питается тьма. И лишь с нами, с людьми, она крепчает. — Матвей отошел в угол комнаты и сжал себя крепко руками, обнимая. Дан же оставался невозмутимым и спокойным. — Тебе нужно выманить ее. Самой. Когда тебе будет это нужно… Не ей, а тебе. Понимаешь меня?

— Не совсем, — пискнула от страха девушка. Руки стали потными от нервозности, а в виски били набатом. Все пульсировало и казалось, что комната начинает сужаться до размера игольного ушка.

— Надо выбрать место, где будет много людей и где будем мы с твоим братом. Мы оставим тебя, но будем рядом, следя за всеми. Мы найдем помощника, когда он покажет себя. Обещаю.

— А ты можешь пообещать, что она останется жива?! — рыкнул на него Матвей, повернувшись.

— Нет, — честно ответил ему Дан.

— Зараза! — стукнул кулаком в стену от тупиковасти ситуации, Матвей.

— Что ты делаешь?! Прекрати!

Света кинулась к брату. Она взяла его руку, заботливо подула на нее и провела рукой. Дану вновь пришлось отвести глаза, чтобы не видеть этого.

— Я не могу допустить того, о чем ты говоришь! — закрыл собой сестру, Матвей.

— Хочешь спасти — допустишь. Света поняла, что другого пути нет.

* * *

— Я не люблю клубы! — кричала сквозь музыку Дану, Света. — Именно, поэтому, я не хожу в них как… кхм, Матвей.

— Тут весело! — пожал плечами Матвей, осматриваясь вокруг. Слишком много было незнакомых людей и слишком мало шансов, чтобы выжить. Что еще может удумать тьма — никто не мог сказать и предугадать.

— Мы здесь не для веселья.

Дан повел друзей к центру танцпола. Даже здесь на них косились не меньше, чем когда они шли по улице. И было отчего коситься. Троица была очень разношерстной.

Дан… Мрачный высокий сухопарый парень, который косился на тебя и хотелось сжаться и забиться в угол. Он редко улыбался, а Света так и вовсе не видела его улыбки. Ей хотелось как-нибудь развеселить парня. Пусть, просто пощекотать. Но девушка из-за своей стеснительности не решалась на это. Матвей… Красивый, приятный спортивный парень, от взгляда которого, девушки сами начинали расстегивать свои верхние пуговицы на рубашках. И Света… Испуганная, с заплаканными глазами. Ее светлые волосы были зачесаны в высокий хвост, а руки цеплялись за брата как за спасательный круг. Он был готов им быть для нее.

— Встань здесь и просто двигайся в такт музыке. Мы будем неподалеку, — положил ей руки на плечи Дан. Свету забила дрожь.

— Если хочешь, то ты все еще можешь отказаться, — предоставил ей право выбора Матвей. Дан закипел. Он со всей злости вмазал по лицу Матвея. Тот только этого и ждал. Парень налетел на него как хищная птица. Те вцепились в друг дружку и покатились по полу, который им охотно освобождали улюлюкающие и подвыпившие посетители клуба. Охрана уже спешила к ним, дабы разнять и вывести вон из клуба.

— Нет! — рвался из цепких рук охраны Матвей. — Я должен забрать ее! Она не должна остаться тут одна! Нет!!! — Дан же спокойно поднять. Он поднял руки вверх и произнес:

— Все в порядке. Он приставал к моей девушке и я заступился за нее. Разве, я не прав. Проверьте его, кажется, он что-то нюхал. Я видел его за углом клуба. Глаза Матвея просто-таки метали искры. Охранники смерили обоих парней тяжелыми взглядами и кивнули:

— Смотри, больше не делай глупостей. А с тобой мы разберемся. Пойдем, пообщаемся! — подтолкнули они Матвея к выходу. Дан обернулся, со словами:

— Свет, я не мог позволить им увести нас обоих. А твой братец, он уж слишком… Света? — девушки рядом не было. — Света?! Света! Она пропала…

11

Желание… Такое чуждое, но не преодолимое… Светлана буквально упала на стойку бара, распростирая руки. Холод искусственного камня немного остужал ее.

Девушка не ощущала практически ничего, кроме сжигающего ее изнутри пламени. И погасить его было невозможным.

— Что вам предложить? — игрался с бокалами молодой паренек-бармен.

— Виски со льдом! Много льда! Много!!! — простонала Света. Она опрокинула разом в себя две порции горячительного и вытерла губы тыльной стороной руки.

— Еще?

— Нет. Я хочу кое-что другое… — облизнулась девушка и зарычала как кошка.

Бармен привык видеть неадекватных в клубе, но такое. Он не знал как реагировать.

— Простите?

— Я хочу…

— Простите, — резко развернул ее Дан и прижал к себе. — моя девушка немного не в себе.

Он отвел ее от барной стойки и затерялся со Светой в темноте одного из углов.

— Что с тобой? — провел он пальцем по кромки ее лица, касаясь скул и переходя на подбородок. Она была вся горячая и потная.

— Ничего. Я просто отдалась свободе. Я устала бояться и ждать подвоха из-за угла. Пока есть время, хочу отдохнуть.

— Серьезно? — вскинул брови Дан. — И ты всегда так отдыхаешь?

— Никогда не поздно попробовать.

— Света, что с тобой? — легко встряхнул ее парень, дабы она пришла в себя. Девушка застыла и посмотрела прямо ему в глаза.

— Я стала самой собой. Больше я не скрываю своих желаний.

— Да? И что же ты…?! Света заставила его замолчать, впиваясь поцелуем в губы Дана. Тот оторопел и не знал, что ему делать. Но девушка была настойчива. Она мягко прикасалась губами к его губам, пробуя их на вкус, облизывая кончиком языка. Руки парня легли ей на талию, медленно поднимаясь вверх по спине, задевая футболку и проникая под ткань. Пальцы касались разгоряченной кожи девушки. Дан ответил на поцелуй Светы. Он принял то, что скрывал не только ото всех, но и от себя. Его тянула эта девушка и ее защита была продиктована не совсем альтруистическими намерениями. Она нравилась ему. Он хотел ее. Света яростно углубляла свой поцелуй, шаря лихорадочно пальцами по голове парня, хватая волосы и вытягивая вверх. Руки Дана сползли по бедру Светы и он спустился губами вниз к шее. Спины Светы почувствовала опору в виде стенки клуба.

— Ах-х-х… — выдохнула Света, кусая губы от желания, страсти и… похоти! — Я хочу тебя! И я знаю, что ты хочешь меня! Возьми меня! Плюнь на все, забудь ты о этих грехах! — прошептала возбуждающим голосом на ухо она парню. Дан замер. Его словно ледяной водой окатили с ног до головы.

— Нет! — отстранился он от Светы.

— Что?

— Ты разве не понимаешь, что…

— Ты не хочешь меня?! Плевать! Я найду того, кто захочет! Света уже хотела уйти, когда ее остановил Дан.

— Очнись!

— Пошел ты!

Девушка, что стояла перед ним, — не была той прежней Светой, которую он знал, с которой познакомился. В ней не было и частички ее самой. Там была лишь похоть! Страсть и порок! «Третье испытание. Похоть — третий грех!» — провел рукой по лицу, снимая остатки наваждения. И он, Дан, едва не поддался этому греху, увлекая за собой Свету. — «Нужно, чтобы этот помощник появился как можно скорее!!! Скорее!». «Страшно?» — насмешливо произнес голос. — «Боишься, что она не справиться? А может, ты боишься, что она — та, кто стоит перед тобой?».

— Нет!!! — закричал в ответ Дан. — Я ее не отдам! «Ха!». Свету трясло.

— Если нам никто не поможет, то ты просто сойдешь с ума, — прижимал ее к себе Дан, оглядываясь по сторонам. Никого, даже мало-мальски, похожего на божественного помощника. — Идем! — поволок ее Дан к двери женского туалета. Внутри было лишь двое девушек, которые красились и поправляли прически.

— Эй!

— Тут женский туалет!

— Пошли обе к черту! — схамил им Дан и поволок сопротивляющуюся Свету к крану с холодной водой.

— Что? Твоей девчонки совсем плохо? — скривилась одна из них.

— Не твоего ума дело! Валите!

Он открутил кран с холодной водой и подставил голову девушки под мощную струю воды. Волосы Светы опали мокрыми сосульками вниз, закрывая той лицо. Девушка стихла и уже не пыталась вырваться.

— Ты не все равно не сможешь спасти ее, помощник! — зашипела одна из посетительниц клуба. «Демоницы!» — узнал их Дан. Девушки, которые только что были простыми пышногрудыми блондинками, превратились в фурий с кошачьими зрачками. Они были черны как уголь, а адское пламя полыхало вокруг них. Руки стали когтями, а кожа покрылась ядовитыми язвами. Прикоснись к такой и умирать будешь мучительно.

— Что вы сказали, твари? — не понял их Дан.

— Глупый… глупый помощник! Но как бы ты не старался, ты не сможешь быть рядом с ней. И как же ты слаб, чувствуя к ней что-то… Ты жалок! — сплюнули они. — Ты проиграл тогда, когда начал влюбляться в нее! — ткнула кривым ногтем в сторону обмякшей Светы. Она не подавала признаком жизни.

— И почему же? — прищурился Дан. Он уже не отрицал того, что чувства к Свете — это что большее, чем просто желание спасти светлую душу. Она проникала с каждым днем, с каждым часом и с каждой минутой все глубже в его сердце, под его кожу, становясь единым целым с парнем.

— Почему? — подала голос другая. Он оказался не менее противным, чем у ее подруги. — А ты не сможешь убить ее, помощник, когда она встанет рядом с нами и повергнет человечество в хаос! Твоя вера в нее уничтожит все и вся! Они испарились, оставляя лишь вонючие клубы дыма от адского пламени. Дан едва справлялся со свалившейся на его голову информацией. С трудом набрав на телефоне номер отца Алексея, он произнес:

— Света с трудом прошла третье испытание. И я, оказывается, — помощник Господа. Что за фигня, батюшка? — съехидничал он.

— Приезжайте. — был короткий ответ от отца Алексея.

12

Света мирно спала. Она лежала на мягкой кушетке в кабинете у отца Алексея. Дан с самим отцом Алексеем разговаривали тихо за дверью.

— Она… с ней же все хорошо будет? — взволнованно косился на дверь.

— Уверяю тебя, с ней будет все хорошо. Она сейчас закрыта от темных сил, находясь в чертогах святого дома. И я…

— Что?

— Немного подстраховался.

— Не понял? — Дан напрягся.

— Я надел на нее святой крест. Дан опустился на корточки. Ему не хватало сил стоять.

— Что значит, что я — и есть тот самый помощник Господа, который может защитить душу? Я не тот… Явно, не тот, кто ей нужен. Во мне тьма от рождения. Отец Алексей вздохнул и причмокнул губами.

— Идем, мне нужно кое-что тебе показать. Надеюсь, ты поймешь. Он шел быстро и парень едва поспевал за ним. Они поднимались на самый верх. Туда, где были колокола.

— Что мы тут делаем? — запахнул посильнее пиджак Дан. На открытом воздухе было прохладно и ветрено. — Я могу и простудиться.

— Ничего, выпьешь аспирин.

— Спасибо. Серьезно, что здесь?

— Самые скрытые тайны, которые нам удалось узнать о борьбе с тьмой. Она бы очень хотела забрать их у нас. Но…!

— Что «но»? — терял терпение парень. Света осталась там внизу одна.

— Звон церковных колоколов считается лечебных. Но так считают лишь праведные люди. Тьма ненавидит этот звон, он действует на них подобно яду, что разъедает их проклятую плоть. Когда звонят колокола, святая земля накрывается куполом защиты от сил зла. Церковь без колокола — это бронежилет из рыболовной сети.

— Смешно, если б не было так грустно. Дан наблюдал за действиями отца Алексея. Наклонившись, он вытащил один кирпич из всей кладки и достал ссохшийся пергамент, который уже был весьма потрепанным и старым.

— Читай! — приказал отец Алексей, Дану. Парень взял свиток и развернул его:

— «И прибыл помощник — посланник Господа — на землю, дабы помочь душе обрести покой и благословение божие… И знал он, что такое грех, ад и тьма… Он касался и видел их воочию… Он сам часть тьмы, с которой предстояло ему вести борьбу… И был он выбран для чистой души… И была спасена душа им, вопреки всем правилам… И был призван он к отцу своему, создателю!». Парень замолчал. Отец Алексей тоже не спешил начинать разговор.

— Думаешь, что такой как я, смогу быть ей защитником?

— Думаю, что кандидатура — лучше не придумаешь. Алексей оставил его одного, наедине со своими мыслями. Парню предстояло принять решение.

* * *

Света отрыла глаза. В голове немного шумело, глаза щипало.

— Эй, ты как? Дан сидел рядом и гладил по руке. Он был спокойным, заботливым.

С трудом приподнявшись на локтях, Света посмотрела на него и слабо улыбнулась в ответ:

— Вроде бы… Голова трещит как будто на ней играли всю ночь, перепутав с бубном. А так, порядок. Где мы? — только сейчас Света поняла, что место ей знакомо, но смутно.

— В кабинете у отца Алексея. Он скоро придет. Держи, — подал ей Дан смоченное в холодной воде полотенце. — оботрись.

— Спасибо. Придя в себя, Света поднялась с кушетки и направилась к выходу.

— Ты ничего не помнишь? — с опаской спросил ее Дан. — О прошедшей ночи?

— Помню, — прошелестело ему в ответ.

— Все?

— Да. И мне очень стыдно. Прости, что налетела на тебя. Я не знаю, что на меня нашло. Во мне будто пламя разгорелось и я… Не знаю, вообщем, что там было.

— Третий грех. Похоть.

— Я не поняла как со мной все это произошло. Музыка, голоса, алкоголь и дым от сигарет… Я на секунду потерялась и потом внутри все начало разгораться. Я хотела… хотела лишь…

— Можешь не продолжать, — успокоил ее Дан. Он видел как неловко девушке говорить обо все этом. Ее красное лицо явно свидетельствовало об этом.

— Спасибо. Идем? — открыла дверь Света.

— Я тебе еще не все рассказал.

— Мне и этого достаточно, поверь, Дан. Идем, а? — практически, умоляла его Света.

— Хорошо, уйдем. Они вместе вышли из церкви, держась рука об руку.

13

Жизнь, если это можно было назвать жизнью, вошла в свое обычное русло.

Заканчивалась вторая неделя и… тишина. Везде была тишина. Все было хорошо и даже голос не беспокоил Свету. Она проводила много времени с Матвеем. Но еще больше она проводила времени с Даном. Они с самого раннего утра встречались во дворе дома девушки и шли по улицам города. Когда-то к ним присоединялся и Матвей. Но парень всегда чувствовал себя лишним с ними. Он находил себя в компании своих друзей. Звонили они, звонил он… Матвей уходил вечером и возвращался лишь утром. Старательно, даже через чур, отдалялся от сестры. Свету это сильно задевало. И в один из таких вечеров, парень вновь засобирался на очередную сходку со своими друзьями. Света вышла из комнаты, подперев своим плечом дверной косяк.

— Ты куда?

— Неважно. Я вернусь поздно, ложись спать.

— Дан сказал, что тебе лучше не выходить сегодня из дома. Останься! Сейчас уже десять вечера. Поздно, брат.

— Свет, все хорошо. С тобой все в порядке. У всех жизнь вошла в свое русло. И моя тоже…

— Матвей, я…

— Свет, ложись спать и не жди меня. Родители работали и тоже должны были вернуться поздно. Света поежилась и замерла на месте. Ее не отпускали сомнения и за себя, и за брата. Пусть все успокоилось, но это не значит, что все закончилось.

— Я не останусь. Возьми меня с собой.

— Света, я иду в клуб. Тебе же они никогда не нравились. Зачем тебе это сейчас? — зашнуровал свои ботинки парень. Но от нетерпения, они ему не поддавались. Плюнув, он переобулся в свои зимние сапоги.

— Я с тобой! — повисла у него на руке Света.

— Ладно, собирайся. Быстро! Света кивнула и понеслась в комнату собираться. Они встретились с компанией брата у входа в клуб. Три девушки и два парня ждали Матвея у дверей заведения. «Для каждого по девице!» — недовольно приметила Света и отвернулась в сторону. Чуть поодаль, стояла компания. Там были и парни, и девушки. Их было больше. Один из парней, будто, почувствовал ее взгляд и, обернувшись, улыбнулся. Света смущенно улыбнулась и еле заметно кивнула. Ей это было в новинку. Ее дернул за руку Матвей:

— Идем? Ты чего там увидела? — стал вглядываться в ту сторону парень, куда смотрела сестра.

— Да, идем.

— Странная ты… Они вошли внутрь. Смех, танцы. Движения и запах алкоголя. Свет ламп и звуки музыки. Света едва успевала следить за всеми изменениями внутри. Матвей же, наоборот, отстранился и вовсю занялся своей спутницей на сегодняшний вечер. Кажется, ее звали Алина… а может быть и Марина.

Скучая и цедя свой коктейль, Света смотрела на танцпол и думала о том, почему она упросила брата взять ее с собой. Дан уже два дня никак не проявлял себя. Последний раз, когда она его видела, он сказал, что не чувствует рядом с ней тьму и может заняться своими делами.

— Уверен?

— Да.

— И надолго ты меня оставляешь?

— Свет, пойми правильно, ты должна будешь жить без меня… Я не твой отец, не твой парень и не твой брат. Рядом с тобой есть те, кто ближе меня.

— Но защищаешь меня ты.

— Этому есть объяснение.

— И ты не говоришь мне его! — разозлилась тогда девушка. Дан молча кивнул. Он решил не говорить девушке о том, что он спутник, ее помощник. Ей и так досталось, а тут еще и он начнет пугать. Пусть лучше думает, что он с ней по чистой случайности. И все. Света сидела на диванчике и игралась в телефоне. Внезапное сообщение заставило содрогнуться ее. Оно было от Дана. «Ты где?». «В клубе. С братом.». «Давно?» «Нет.». «Название клуба!».

Удивившись такому напору, Света все же написала название и отключила телефон. К ней продвигался тот парень с которым она перекидывалась взглядами у входа.

— Привет. Не хочешь потанцевать? — нагнулся он к ней, улыбаясь и протягивая руку. Парень был красивым, лощеным. Как дорогой новогодний подарок, упакованный в блестящую упаковку. Гладко зачесанные волосы белесого оттенка, проколотая мочка уха с дорогой серьгой в виде ровного бриллианта. Сильная шея, переходящая в прямые широкие плечи, узкая талия и сильные руки. Все это было в дорогой рубашке с закатанными рукавами, потертыми джинсами известной марки. Ремень, часы и кольца на пальцах были тоже весьма не дешевыми. Они были неброскими, но кто знал эту изнанку, понимали, что парень из очень влиятельных кругов.

— Идешь?

— Да, — подала руку ему Света. Он тянул ее и манил к себе. Света не стала сопротивляться этой тяге.

— Антон.

— Света.

— Красивое имя. Идем, потанцуем. Он вывел ее в центр и закружил в танце. Блеск, свет, музыка и люди смешались воедино. Света кружилась и отпускала все свои страхи, находясь рядом с Антоном. Он лишь дарил ей улыбки, а девушке казалось, что солнце изменило правила и вновь взошло на небосвод.

— Ты красивая, когда улыбаешься.

— Спасибо, — залилась румянцем девушка.

— За правду не благодарят. Свет, скажи, а кто тот парень, что сверлит нас взглядом?

— Брат.

— Но смотрит он на тебя никак брат, а как тот, кто ревнует и не хочет отдавать свое другому.

— Не смеши, он — мой брат и просто волнуется за меня. Парень хмыкнул и о чем-то задумался. От девушки не укрылось это, но расспрашивать не стала.

— Слушай, — наклонился Антон к Свете. Та втянула шею и опустила взгляд. Все это было для нее в новинку.

— Что?

— К твоему брату присоединился еще один «брат». У них что, что-то типа «братства»? Они тебя охраняют или что? — повернул он Свету так, чтобы она видела. Рядом с Матвеем стоял уже и Дан. Вздохнув, Света махнула рукой и вернулась к красавчику, который завораживал ее все больше и больше.

— Не обращай внимания на них.

— Как скажешь, — обнял ее за талию молодой человек, притянув к себе еще сильнее.

Парни едва не стирали себе зубы, скрежеща ими друг об друга. Света выделывала такие фортеля, которые от нее никто не ожидал в принципе.

— Она такое раньше делала? — спросил Дан у Матвея. Тот же начисто забыл о своей девушке и лишь наблюдал за сестрой.

— Нет. Раньше, она в это время видела десятый сон. Дана покорежило. Он знал, что Света практически перестала спать из-за кошмаров, которые ей снились и не давали отдохнуть.

— Может, она просто решила найти себе молодого человека, — подумал вслух Матвей. Эта идея ему не нравилась. Очень не нравилась.

— Парня? Нога парня отсчитывала такт музыке. Его это никак не успокаивало.

— Тебя так это задевает? — увидел реакцию Дана, Матвей. — Ревнуешь ее? — поддел он парня.

— Еще чего!

— Ну и хорошо. А вот этот франт меня очень напрягает. Может, пойдем и заберем мою сестру от него?!

— Кажется, ты ревнуешь, а не я.

— Я — брат. Я волнуюсь, а не ревную. Это разное, понял?

— Конечно, — закивал Дан, отмахиваясь от находчивых разгоряченных девиц, что захотели заполучить себе загадочного парня-гота. Он нравился тут многим. Свету утянули к столику, где расположились друзья Антона.

— Ребята, знакомьтесь, ее зовут Света — она самая красивая девушка в этом клубе. Все заулюлюкали и весело помахали смущенной вконец Свете. Усадив ее рядом с собой, Антон предложил выпить за знакомство, пододвигая бокал с коньяком ближе к девушке.

— Я не пью… и…

— Немного алкоголя никому не повредит, а даже наоборот, раскрепостит… Ты же хочешь оттянуться? — сверкнул он белоснежной улыбкой. Парень был из той породы людей, которые редко смотрят вниз. Туда, где обретались такие как Света. И это обстоятельство очень польстило девушке. Кивнув и опрокинув залпом в себя порцию горячительного напитка, Света окончательно повеселела и почувствовал себя свободно.

— Ты идеальна, — проникновенно прошептал ей Антон, придвинувшись вплотную к мочке ее уха. Света слышала его и музыка не была помехой.

— Антон, я…

— Тс-с-с! — приложил ей палец к губам парень. Света закрыла глаза, блаженствуя. Она расслабилась. Парню было дозволено многое. Его руки блуждали по ее животу, задрав край футболки. Шею покрывали поцелуи, не давая опомниться. Девушка едва не пропадала от аромата парфюма парня, вдыхая его и облизывая губы.

— Так нельзя.

— Так можно. Так нужно. И так надо. У тебя может быть все, Света. Ты рядом со мной. Ты — королева. Ты достойна всего самого лучшего и я тот, кто смогу тебе все это дать. Просто, согласись. Горячий поцелуй вновь обжог ее губы. Пальцы Светы поползли вверх по лицу парня, зарываясь в его волосы. Антон скрыл ее от всех тех любопытных глаз, которые могли бы ее увидеть.

— Эй! Эй, друг! — потыкали в плечо Антона. Тот нехотя остановился и отстранился от Светы. Над ним стояли Матвей и Дан.

— Чего вам? Валите!

— Ты не понял, видимо. Давай, я тебе объясню. Ты! — указал Матвей на парня. — Встаешь и отваливаешь в темноту и мы больше тебя никогда не встречаем. А ты, — повернулся он к своей сестре. Ее глаза заволокло поволокой, как будто ее накачали психотропами. — встаешь и идешь вместе со мной и Даном домой. Все, хватит! Нагулялась! Матвей уже было протянул руки к сестре, когда услышал от нее:

— Нет!

— Что, прости?

— Что слышал. Я не пойду с тобой. И с ним тоже! — кивнула она на Дана. Тот пока молчал.

— Ты хочешь остаться с этим мажором?

— Да, хочу. Ты хочешь быть со своими, а я хочу быть с ним. Все, я так решила. Уходите, — отмахнулась она от парней.

— Слышали? — оскалился Антон. — Валите!

— Я не уйду без сестры! — выпятил грудь вперед Матвей. Кулаки были уже наготове. Дан тоже приготовился к неизбежному.

— А ты упертый, — встал Антон, а за ним еще четверо парней, разминая свои руки и шеи, для драки. — Раз так, то может быть обсудим все это на свежем воздухе?

— Не слушай их, Антон. Просто, уйдем и все! — приобняла его Света. — Где твоя тачка? — облизнулась она, глядя на него снизу вверх влюбленными и голодными глазами. Парень зарычал и смачно поцеловал ее на глазах у брата. И как тот не кинулся? Дан повел носом, втягивая запах. Что-то было не так… Ее глаза… Они были чужими и такими холодными. Ледяные и безжизненные.

— Я тебя не пущу, Свет! — попытался остановить сестру, Матвей. Но его самого остановили. Это был Дан.

— Пусти ее. Пусть идет с ним.

— Вот! — удовлетворенно произнесла Света, меняющаяся на глазах парней. Она превращалась из ангела в маленького дьяволенка.

— Что? Ты думаешь, что несешь, придурок?! Матвей уже занес руку, для того, чтобы ударить вначале Дана, а потом и этого хлыща Антона. Но Дан остановил его:

— Грех.

— Что? — не понял его Матвей.

— Ее грех. Отпусти ее, я все тебе объясню. Матвей кивнул и нехотя проводил взглядом сестру, которая уходила в обнимку с лощенным парнем. Он даже один раз обернулся и подмигнул им, показывая, кто тут победитель.

— А теперь, или ты мне все сейчас объяснишь или я вначале врежу тебе, а потом и их нагоню! — оттащил в сторону Дана, Матвей. Дан знал, что происходило со Светой. Зло подкралось к ней незаметно. И даже для них: Дана и Матвея. Оно обуяло и завлекло ее своей красотой и молодостью, нежностью и сексуальностью. Всем тем, чего девушка не видела до этого. Свету поманили любовью. Тем, чего она никогда не испытывала. Он спешно рассказывал об этом брату Светы и пытался придумать план, чтобы вытащить ее оттуда.

— Но какой грех? — не понимал его Матвей. — Любовь? Но ведь это не грех!

— Ты же его видел, парень. Подумай, что завлекло к нему твою сестру?

— И что же?

— То, чего нет у меня, например. — Дан посмотрел на Матвей скептически. Тот дернулся и выпрямился по стойки смирно.

— Что?!

— Да и у тебя тоже этого нет.

— Не зли меня!

— Это деньги. Богатство! Грех — богатство, жажда денег и больших возможностей, благодаря им. Парень запустил руку в карман и достал оттуда небольшой амулет, что был отделан золотой тесьмой, пронизывающей его по всей окружности. В центре был ровный кровавый агат.

— Что это? — взял его в руки Матвей. — А говорил, что бедный.

— Это не мое. Это моей тети, оставила мне в наследство, когда… вообщем, неважно. Это амулет «Арум эт Сангуис».

— И что это?

— Кровь и золото.

— Я вижу.

— Это перевод с латинского. Если верить россказням моей тетки и других таких же фанатиков, то этот амулет стал причиной гибели Атлантиды.

— Расскажешь? — Матвея пугал и также сильно завораживал этот парень-гот.

— Считают, что этот амулет был сделан из крови первого правителя Атлантиды и слез его жены, когда ее супруг отдал свою жизнь за счастье своего народа. И в последующем, этот амулет хранился у каждого из потомков правителя. Но потом, трон заняли те, кому он не принадлежал по праву. Они хотели захватить те несметные богатства, что были собраны царской семьей на благо своего народа. Но эти люди… они хотели их для себя. Единолично.

— И что тогда?

— Тогда, кровь царя заставила всех жителей иссохнуть от злобы и зависти. Кровь испарилась в их телах, оставив лишь пустые оболочки. А слезы царицы, что оплакивала жертву своего любимого супруга, затопили славный некогда город, скрыв его в водах всемирного океана. Матвей задумался и спросил:

— А как же тогда, этот амулет оказался у тебя?

— Его забрали себе царь и царица. Забрали свой дар обратно, понимаешь? — Матвей кивнул, хоть и не особо понимал. — И он то появляется, то исчезает в твоих руках. Он нужен, чтобы оттянуть Свету от блеска богатства того парня к нам. Обратно. — Дан едва смог сдержаться, чтобы не выдать своего волнения.

— Тогда, идем?

— Идем.

— Но как мы их найдем? — удивленно окинул взглядом парковку клуба, где они стояли.

— Вот, — вытащил из второго кармана маленькую куколку, Дан. — Неужели, я — темный маг и не воспользуюсь этим. Этот кукла приведет нас куда надо как Ариадна привела Тесея — по ниточке!

— Ну ты даешь! — улыбнулся Матвей и поспешил за парнем, который как ищейка следовал по пути парочки, что уехала от клуба пару минут назад. У парней было не так уж много времени.

14

Ниточка привела их к одному из домов, что находились в элитном районе города. Парень был явно из нуворишей и ни в чем себе не отказывал в этой жизни. Света стала одной из таких прихотей и он не поленился ее исполнить для себя любимого. Дан смотрел на окна дома и не мог понять на какой этаж его тянет. Он чувствовал слабую энергетику девушки. Ее собственную, не омраченную грехом. Но она слабела с каждой минутой. Надо было спешить, иначе они рисковали ее потерять. Спутник не мог найти ту, что должен был всегда сопровождать. «Хреновый из меня помощник!» — сплюнул на асфальт Дан и вновь уставился на кулон, который горел кроваво-красным цветом. Жажда власти и денег манила его, влекла к себе, призывая забрать все это.

— Ну и что ты стоишь?! — в нетерпении был и Матвей, что стоял рядом с парнем. Он видел, что творится с кулоном и видел, что творится с Даном. Сложить все это у него никак не получалось. Оставалось лишь спрашивать и надеяться на ответы. Ответы Дан не спешил давать.

— Он же показывает нам на второй подъезд! Чего мы ждем? Почему не идем за ним?!

— Я тебе кое-что не рассказал про этот кулон.

— Да? И что же?

— Кулон, действительно, чувствует богатство и находит его. Без труда, ему это раз плюнуть. Но влечет его совершенно другой факт.

— Что? — Матвей чувствовал страх из-за того, что сейчас должен был услышать.

— Он живет и процветает благодаря не золоту и иным драгоценным металлам, а жажде наживы и власти с помощью них. Он высасывает эту жажду как воду из человека… досуха. До конца. Как однажды уже высосал из жителей Атлантиды.

— Но ты же говорил, что все это может быть просто сказкой!

— А если нет? Хочешь проверить это на своей сестре?! Она как раз сейчас в объятиях страсти к деньгам. Вперед! — сунул Дан ему кулон. Матвей смотрел на него как на заразу, что оказалась случайно в его руках. Он держал ее на вытянутых вперед руках как горячую картошку из котелка. — Дай ему лишь шанс и он тут же отыщет квартиры, присосавшись к твоей сестре. Или есть вариант, что мы сами ее отыщем.

— Но как мы ее вернем обратно, если не с его помощью?

— А мы его усмирим.

— Как? — Матвей не сдержался и хохотнул. Уж слишком все ему казалось нелепым. Однако, Дан был весьма серьезным.

— Вот так, — достал он нож из своего заднего кармана.

— Откуда у тебя это?

— Для грибов. Удобно ли знаешь ночью, бродя по лесу, грибы с ножек снимать. Парень со всего маху полоснул лезвием по своей ладони. Кровь окрасила его кожу, намереваясь вылиться через край.

— Подставь кулон и держи его в руках. Матвей был не слабаком и не трусом, но не мог справиться с дрожью в руках. Его раскрытые ладони вспотели и не хотели держать кулон. Он трясся и норовил соскользнуть вниз на асфальт.

— Он нагревается! — предупредил Дана, Матвей.

— Я знаю. Это порождение живое, как и вся тьма на земле.

— Откуда ты все это знаешь?!

— Я не на диване валялся все те дни, что меня не было.

— Ты знал, что ничего не закончилось? Знал и не предупредил нас?! — закипел Матвей.

— И чтобы вам это дало? Знание этого всего? Уехали бы? Или может быть опустились на подводной ложке на дно морское?! Что?! От тьмы не спрячешься. Либо ты вступишь с ней в борьбу и попытаешься выиграть, либо она сожрет тебя, быстрее перейдя к другой цели. Так всегда, иного варианта нет. Матвей опустил взгляд. Он устал. Он был на грани. Еще немного и его можно смело сдавать на поруки в психушку. Но он попробует держаться ради сестры, ради Светы.

— Как думаешь, это когда-нибудь закончится? — спросил он у Дана, наблюдая за тем как кулон жадно поглощает кровь темного мага. Он питался ею как голодный странник, впитывая в себя все до последней капли.

— Когда-нибудь… обязательно, закончится.

— Но будет это не сегодня, да?

— Ты и сам знаешь ответ. Все, хватит, — повязал рану платком Дан. Пару капель крови капнули на асфальт.

— И что теперь?

— А теперь, положи его на землю. На какое-то время, я — его хозяин и подчиняется он мне.

Матвей опустил потухший кулон на землю. Сейчас он напоминал ему старую никому ненужную вещь, которую выбросили из окна. Он потерял весь свой лоск и сияние. Погас как свеча.

— Найди ее, — закрыл глаза Дан, рисуя образ Светы.

Кулон дернулся. Сила, привязывающая его к Дану, заставила его подчиниться. Он всплыл в воздух и вновь засветился, указывая на дверь подъезда.

— Идем… — Дан схватился за сердце.

— Что с тобой?! — подскочил к нему перепуганный Матвей. — Тебе плохо?!

— Нормально. Но надо поспешить. Связь, которую я установил с магией кулона, чтобы им управлять, — двусторонняя — если я использую его, то и он тянет соки из меня. Вещица — зверь. Кажется, теперь я понимаю, почему тетка говорила о том, что никто из королей Атлантиды не доживал до тридцати лет. Эта тварь высасывала их за право обладать ею.

— Все веселее и веселее. Идем, — подхватил его Матвей и парни поспешили за кулоном, который просто рвался на самый последний этаж. Там и была Света.

* * *

Дверь была запертой, но за ней слышалась музыка и голоса. Там явно кто-то был. Матвей ринулся вперед, чтобы постучать и потребовать Свету. Но Дан остановил его один качание головы.

— Нет. Не так. Тише, — поднес он палец к губам и Матвей понятливо кивнул. Прошептав что-то, парень прислонился лбом к двери и Матвей услышал одно единственное слово:

— Подчинись! Дверь без скрипа открылась. Парни поспешили внутрь. Кулон был в руке у Дана. Он подрагивал время от времени и рвался вперед, чувствуя большой пир для себя.

— А ты квартиры, случаем, не грабишь? А?

— Нет, не граблю. Но спасибо за совет, приму к сведению.

— А что такое? Ты и так на стороне темной магии, ты — не добрый волшебник. Разве, я не прав? Дан задумался. Он, и вправду, не тот, кто должен оберегать чистую душу от искушений. Но кажется, больше просто некому. Он единственный кто оказался рядом с ней, когда темные силы отметили ее, отыскав. Но все это, казалось, больше походило на злую шутку, нежели на его собственный путь. «Я не тот, кто должен быть спутником для души. В этом парень прав.».

— Эй, вон они! — одернул его от мыслей Матвей, указывая на комнату, что была в квартире совмещена с кухней. Это была квартира-студия. Света с Антоном уютно устроились на диване цвета перезрелого апельсина и обнимались, не замечая ничего вокруг.

Кулон едва не сжигал кожу на руке у Дана, желая забрать жажду власти и наживы у Светы.

— Не помешали? — спросил у них со всей вежливостью Дан. Матвей же просто скрипел зубами.

— Вы?! — соскочил с дивана удивленный Антон. — Как вы попали в квартиру?

— Ну будем считать, что ты забыл ее запереть, — отмахнулся от его назойливых расспросов Дан.

— Отпусти ее! — потребовал Матвей, разминая кулаки.

— И не подумаю. Она теперь со мной, вы сами слышали, что она пошла со мной добровольно. Правда же, Светлана? — прошептал шипящим голосом Антон, повернувшись к Свете.

— Светлана?! — повторила за ним девушка. Она помнила этот шипяще-манящий голос, который называл ее не иначе, чем Светланой. Но это не мог быть он. — Ты же не…

— Я могу быть кем угодно, где угодно! И как я раньше не догадался, что ты падешь при виде того, что тебе недоступно! Не при каком случае! — рассмеялся ей в лицо Антон. Лицо его теперь исказилось, словно кто-то провел по нему ластиком, размазывая линия и стирая границы. Оно стало страшным. Света отпрянула.

— Нет! — закричала она, закрывая лицо руками.

— Отпусти ее! — кинулся к ней брат.

— Зачем? Она и так уже моя, можешь сам убедиться. Взгляни на ее метку. Она укрепилась сразу же как только она согласилась уйти со мной. А вы… Вы — жалкие смертные, что мнят себя защитниками земли человеческой. Но скоро, — раскинул он руки в стороны. В квартире стало душно, словно воздух раскалился до запредельной температуры. — все изменится. Земля станет домом для нас и тюрьмой для вас! — ткнул он пальцем в ребят. Матвей кинулся на него:

— Ах, ты сволочь!

— Стой! — едва удержал его Дан. — Ты с ним не справишься.

— Твой друг верно говорит. Идем со мной, — повернулся он к Свете. Парни чувствовали как по телу бегут ручьи пота. Жара сбивала дыхание, заставляя кашлять и вновь пытаться глотать сухой бесполезный воздух. Легкие сжимались, не пропуская его. Света вжалась в спинку дивана и задрожала.

— Идем! — терял терпение Антон, рыча от нетерпения. Света обмякла. Ее глаза закрывались. Еще минута и душа перейдет на свою темную сторону. Дан не мог этого допустить. Он выпустил кулон из рук. Алое зарево озарило комнату. Антон, казалось, был удивлен. Но вскоре его удивление сменилось яростью. Он завопил:

— Нет!!!

— Да! — кивал удовлетворенно Дан. — Именно, да! Кулон рванул к Свете, остановившись над ее головой. Он всасывал в себя ее жажду богатства, жажду власти и наживы. Такого обилия пищи сей артефакт не видел очень давно и он наслаждался своей трапезой.

— Нет! — кинулся было к нему Антон, но кулон с легкостью пригвоздил его к стене.

— Ты не можешь ему помешать высосать грех из Светы. Он сильнее тебя в том, что касается жажды власти и денег. Кулон высосет всю ее жажду, тем самым избавив и от малейшего следа в ее теле и душе. Она не согрешила, польстившись на богатство. Антон был в бешенстве.

— Мы еще увидим, кто кого, путник! — пообещал он Дану и сиганул в распахнутое окно вниз. Матвей же просто стоял, разинув рот.

— Я так думаю, что он выживет, да? — спросил он у Дана.

— К сожалению, — констатировал тот и поспешил к Свете, над которой все еще орудовал кулон. Он пил ее до конца, не желая останавливаться. — Нужно убрать его от нее! — не знал как подступиться к девушке, Дан.

— Так убери его! Свету дергало как от разрядов тока. Она закатывала глаза и порой даже теряла сознание.

— Если бы это было так легко и просто. Мой контроль над кулоном ослаб и он стал сильнее от ее греха, выпив его из нее. Так просто он от нее не отстанет.

— И что? Теперь, нам просто смотреть на то как эта штука ее прикончит?! Ты должен ее спасти, слышишь?! — затряс его Матвей. Дан лихорадочно соображал, что же ему делать. Вдруг, кулон погас, упав на пол. Света обмякла и перестала дергаться. Матвей кинулся к сестре. Испуг на его лице и ужас, сменивший его, все сказали Дану.

— Она не дышит! — произнес лишь одними губами побледневший Матвей. Сердце Светы остановилось. Дан был в панике. Кулон же бесследно испарился с пола. Все пошло прахом!

15

Матвей метался по комнате, пытался понять, что делать. Но ничего в голову не приходило. Света лежала фарфоровой куколкой на диване. Дан был рядом на коленях. Он лишь смотрел ей в глаза, которые девушка закрыла. И теперь, кажется, уже навсегда.

— Ты так и будешь сидеть, сложа руки?! Помоги ей уже!!! — упал рядом с ним обессиленный Матвей.

— Я — лишь спутник души. Я — не Бог! — душа Дан разрывалась на части. Парень терял ту, которую… полюбил?! Парень взглянул на Свету. Он никогда не думал, не позволял себе так думать. Но сейчас… когда она умерла, то все оборвалось внутри у того, кто и думать себе запрещал о счастье и любви. Ее прямой нос, выписные губы, острые плечи и хрупкие запястья… Он вспомнил ее голосок, который так просил его помочь ему. А он не смог. Вновь не смог защитить ту, которая ему была дорога.

— Ты должен ее был спасти! — пенял ему Матвей. И он был прав. — Она так верила в тебя. Верила тебе! Дан посмотрел на брата Светы.

— Я не могу ее вернуть. Я могу ее лишь найти, если она не перешла переход.

— И что? Что дальше?! — в нетерпении подпрыгивал Матвей. Время уходило. И он чувствовал, что еще немного и будет поздно.

— Она умерла, а значит, ее силы жизни покинули ее тело.

— О чем ты, говори яснее! — потребовал от него брат.

— Я могу найти Свету, но вернуть ее в мир живых, только если кто-то отдаст ей свои жизненные силы. Я готов и сам отдать их ей, только никто не сможет ее найти кроме меня — ее спутника души.

— Еще яснее. Для тупых… для меня, вообщем! — заорал Матвей.

— Тот, кто отдаст свои жизненные силы, тому придется остаться без них, а значит… значит, тот человек займет место Светы.

— Умрет, верно?

— Верно.

— Значит, скажешь вместо меня, что я ее люблю и она дороже всех мне! — спокойно кивнул головой парень и удобнее уселся на полу. Дан смотрел на него как на душевнобольного. — Что? Или надо лечь? Как это у вас там делается?

— Ты… ты готов… сделать это?

— А ты бы не сделал? Матвей задумчиво закусил губу и отвернулся, глядя в стену. Его так и не оставляла совесть с той ночи, когда на Свете оказалась метка. Его вина. Лишь его. Его злоба к сестре стала началом для ее персонального ада. И он должен был положить этому конец. Он с самого начала всеми силами пытался помочь облегчить страдания сестры, но всегда наступал тот момент, когда Матвей оказывался не у дел.

— Но я думаю, что Света не одобрит этого…

— А ты не думай! Делай как надо и пусть она откроет глаза. Я могу помочь ей.

— Но…

— Сколько у нас есть времени?

— Час после смерти. Учитывая время, которое прошло, то минут семь или шесть.

— Тогда, не думай, а делай.

— Меня убьет твоя сестра, когда очнется, — качал головой Дан, погружаясь в транс. Матвей с улыбкой на лице, закрыл глаза. Он знал, что его сестра будет жить. Света стояла посреди огромного поля с огромными синими васильками. Солнце жарко грело и освещало все вокруг. Горизонта не было видно. Марево виднелось впереди от жары. «Где же я теперь?». «Не догадываешься?!» — насмешливо произнес голос, который Света узнала бы среди тысяч голосов.

Ей уже стало безразлично. Столько боли, столько слез и страданий. Ей хотелось теперь лишь одного — чтобы все это закончилось. Тихим как шелест осенней травы, она произнесла, поворачиваясь на голос:

— Нет, не догадываюсь. А ты собираешься мне подсказать? «Ты перестала меня бояться? Мило… и даже приятно. Что ж, ты права. Я могу тебе помочь с определением твоего местоположения.».

— Тогда, скажи. «И что же я за это получу?».

— А разве ты еще не получил то, что хотел?! «Ты про твою душу? Нет! К сожалению, тот мерзкий кулон вытянул из тебя такой замечательный грех как жадность! Ух как я обиделся на него! Даже пришлось избавиться от него!».

— И кто же я такая? «Ты?» — кажется, голос тоже задумался. — «Даже не знаю. Но ты мне нужна живая, а значит… я должен помочь твоему гостю добраться до нас.».

— Ты о ком? «Ах, так… ну тогда тебе будет сюрпризом!». Марево усилилось. Жара стала невыносимой, а легкие горели огнем. Света оглядывалась, но никого не было видно. И даже голос исчез, как всегда, оставив ее без ответов на вопросов.

Матвей видел сестру, которая стояла посреди поля и нервно вглядывалась вдаль. Он не хотел видеть в ее глазах слезы. Она не должна была знать до поры до времени. Матвей сжал кулаки. Ему надо просто пройти мимо нее и дойти до конца перехода.

— Прости меня, сестричка, если можешь. Надеюсь, я попаду все же в рай, а не в ад. И я буду тебя там ждать так долго, сколько потребуется. Мы еще, обязательно, встретимся. Просто, не торопись и живи за нас двоих! Прощай, сестренка! Матвей скользнул тенью к вратам, которые открылись перед ним. Жар адского пламени дыхнул ему в лицо. Света становилась лишь миражом. Она возвращалась… И для Матвея это была сейчас самым главным. Он шагнул вперед, желая поскорее исчезнуть из этого места.

* * *

Света открыла глаза и жадно вдохнула в себя воздух. Глаза резал свет.

— Ты как? — вглядывался в нее встревоженный Дан. Но девушка искала брата. Что-то недоброе произошло, что невозможно бы отменить. Матвей лежал на полу. На его бесцветных губах расцвела улыбка, словно он нашел то, что так долго и упорно искал. Бледность кожи был неестественной, а грудная клетка не была в движении. Он не дышал! Света сползла вниз с мягких подушек дивана и прикоснулась к холодной щеке брата.

— Что с ним? Почему он не дышит, а, Дан?! Дан поднялся с пола. Ему нечего было ей сказать.

Сказать, что ее брат отдал свою жизнь ей и сам пожелал уйти в мир теней?! Или просто сказать, что ты ожила, а он умер?!

— Дан, он не дышит! Ему плохо! Помоги ему, Дан! — била по щекам брата Света. Он не могла поверить в случившееся.

— Не могу, — тихо произнес подавленный Дан. — Он сам выбрал.

— Что?

— А то! — развернулся и рыкнул на нее парень. — Он подарил тебе жизнь. Ты живешь за него и себя. Он не сможет вернуться! Он отдал тебе свои жизненные силы.

— Не может быть!

— Может. Все может.

— Как ты мог позволить ему это сделать?! — плакала от бессилия девушка, обнимая тело мертвого брата.

— А как я мог остановить его, если он хотел спасти свою сестру из лап смерти?!

— Я виновата… виновата во всем…

— Нет! — Дан заставил ее посмотреть на себя, обхватив руками лицо. Он было заплаканным. Руки дрожали, голос срывался, а глаза налились кровью. Света была на грани.

— Да! — вытерла рукавом слезы со щеки Света. Он села на край дивана и невидящим взглядом посмотрела впереди себя. — Если бы не мои проблемы, то Матвей был бы жив. Он был бы счастлив.

— Твой брат не смог бы быть счастливым, если бы тебя не было рядом.

— А как тогда быть мне?

Дан присел рядом, приобняв за плечи. Девушка покорно склонила голову к нему и просто смотрела вперед, не плача. Слезы высохли, а боль прочно укоренилась в сердце. Глубоко-глубоко, где никто ее не видит. Но она осталась и теперь сплелась с жизнью Светы. Матвея не было. Ее брат ушел, оставив ее одну. Ушел и даже не попрощался с ней. Стало так невыносимо больно и тяжело. Света впервые пожалела, что она здесь на земле.

— Оказывается, душа, она тяжелая… Дан выдохнул. Он боялся услышать что-то подобное от Светы. Во многих старых книгах рассказывалось, что те носители, чьи души были светлыми, просто не выдерживали ее ноши, ее тяжести искренности и совести. Парень сильнее прижал ее к себе, надеясь хоть немного облегчить ее боль. Света разрыдалась.

16

Дождь словно плакал вместе со Светой. Она едва передвигала ногами, выходя из ворот городского кладбища. Родители все еще были там. Она же просто не смогла остаться около могилы брата. Света чувствовала, что мать осуждает ее, отец не верит в смерть своего сына. Их взгляды были тем, что не могла выдержать девушка. Медики просто констатировали остановку его сердца. Просто так и просто. Мать едва не лишилась рассудка, узнав о смерти Матвея. Отец едва не слег в больницу с инфарктом. В доме воцарилась тьма и скорбь. Радость ушла из него. И вот теперь, дождливым летним днем девушка простилась с тем, кто был ей так дорог. Рядом с ней шел Дан. Молчаливый весь в черном, он держался рядом и просто шел, стараясь попасть в такт ее замедленным шажкам.

— Ты как? — уже в сотый раз спрашивал ее Дан. И в сотый раз получила лишь молчание в ответ и пожимание плечами. Света смотрела впереди себя и ничего не видела. Она выплакала все глаза и слезы больше не желали литься из них. Кожа посерела, а жизнь ушла из девушки. Она чувствовала себя живым трупом, который лишь по случайности остался здесь на земле. Она не могла вспомнить что она делала последние три дня, не могла вспомнить как она надела на себя это черное платье, которое закрывало ее как в коконе и как смогла приехать на прощание.

Она что-то отвечала на выражения соболезнований от друзей и родственников, но все это проходило мимо нее. Как гул. Как то, от чего нужно было избавиться. Света чувствовала на себе косые взгляды друзей брата, слышала их предположения о том, что она виновата. И они были правы.

— Матвей отдалился от нас после того, когда его сестрица треснулась головой в лесу.

— Да, точно. Он и от меня отдалился.

— Верно. Гляньте, с ней этот непонятный парень, который терся и около Матвея. Мне говорили, что их видели…

— Она виновата… Дальше Дан не позволил ей слушать, он просто увел ее оттуда. Света не возражала, просто покорно плелась за ним как сомнамбула. И сейчас они шли вдоль дороги по тротуару. Света не замечала мимо проносящихся машин. Дан лишь просто приглядывал за ней. Парень видел как она почернела и как осунулась за несколько дней. Он не удивился бы, если Света решила бы кинуться под колеса машин.

— Свет, поговори со мной, — протянул он, смотря ей в спину. — Не молчи, пожалуйста. Девушка вздрогнула. Остановилась, замерев на месте. А затем просто вновь пошла вперед. Дан едва не застонал от своей беспомощности в этой ситуации. Они так и шли. Молча. Вперед, не особо разбирая дороги. Они шли уже второй час и впереди замаячили дома. Дождь прекратился. Но Свете было все равно. Все ее платье вымокло до нитки, а волосы неопрятные паклями свисали ей на глаза. Солнце осветило небо и вышло из-за серых хмурых туч.

«Может, это хороший знак?» — посмотрел на него Дан и вновь взглянул на Свету. Она, не останавливаясь ни на миг, шла вперед. Будто желала стереть свои ноги в кровь и отомстить себе за то, что Матвея больше нет. Люди, которые начали встречаться им по пути, удивленно вскидывали головы и даже оборачивались, видя такую странную парочку. Кто-то перешептывался, а кто-то лишь смотрел. Дан бы хотел оградить ее от всего этого, обнять и защитить от невзгод. Но Света закрылась. Она не пускала к себе. Сейчас девушка была в раковине и ее было трудно пробить. Впереди был перекресток и красный свет уступил место желтому. Люди, что толпились у тротуара, уже переминались с ноги на ногу и ждали момента, когда можно было перейти на другую сторону. И вот зеленый загорелся. Все ринулись вперед. Света шла вместе со всеми, Дан едва не терял ее светлой головы в общем потоке. Они уже перешли на другую сторону, когда сзади раздался визг шин, крики и глухой стук, будто кто-то сбросил сверху мешок картошки. Дан молниеносно развернулся и не поверил своим глазам. На дороге в метрах пяти от перехода лежал мальчик. На вид ему было не больше пяти. Он лежал, раскинув неестественно руки и гладя остекленевшим взглядом. Под ним медленно, но верно растекалась лужа темноватой крови. Визг оглушил улицу. Женщина кинулась к мальчику. Он был ее сыном. Машина, что стала причиной всей этой трагедии, стояла тут же. Водитель жив. Он даже не пострадал. Мужчина, придерживая свою руку, вышел из салона и не мог поверить в то, что видит.

— Мои тормоза… они… я просто не мог… я не хотел… — мотал он головой, взирая безумным взглядом. Мать ребенка кинулась на него, желая разорвать.

— Ты! Ты убил моего сына! Убийца!

Толпа сгустилась вокруг. Карета скорой помощи едва смогла протиснуться сквозь нее. Дан искал Свету среди всей этой толпы, но не находил. Она же смотрела на все происходящее и не могла поверить в то, что видит. «Ты видишь как твоя справедливость справедливо меряет для людей?» — услышала она в своей голове голос. Света дернулась, но взгляда от мальчика не отвела. Водитель же выглядел живым и лишь царапина на его локте была свидетельством всего произошедшего. «Он жив, но виноват! А тот мальчик мертв и… разве он виновен в том, что просто задержался на секунду на дороге, когда горел зеленый свет для него?!» — не уставая, давил на нее голос. Света злобно прищурилась и посмотрела на виновника трагедии. «Он останется жить. Он получит минимальный срок и забудет об этом. И это справедливо? Справедливо, что те, кто должен был жить — уходят, а те, кто должен умереть — остаются?!»

— Нет! — пелена ненависти накрыла девушку. «Ты можешь решить все сама. У тебя есть такие силы, только нужно захотеть.». Света дернулась вперед. «Только, нужно мужество! Ты сможешь встать на защиту невиновных?!».

— Ради брата! Он не умер зря. Я отмщу! Виновный будет наказан! Дан услышал ее. Он понял, что Света вновь говорит с тем, кого даже слушать было страшно. Но в этот раз девушка не боялась и смело отвечала ему. Она изменилась. Руки е сжимались, а желваки ходили по лицу. Он была зла.

— Света! — подоспел к ней парень. — Света, слушай меня! Ты не можешь судить всех! Он — виновен и получит свое наказание, но не от тебя.

— А от кого? — усмехнулась она, поднимая свой взгляд.

— Света, не слушай его. Не поддавайся ему! Прошу тебя!

— Я много слушала тебя, но ничего. Я устала. Кто еще должен умереть, пока я буду слушать тебя?! А?! Дан отпрянул от нее, словно ощутив пощечину. Света смотрела на него ненавистным взглядом и прожигала его насквозь. Света усмехнулась и повернулась к водителю, который осел около машины и запустил в волосы пальцы. Он был в шоке. Девушка вскинула руку вперед и замерла. Мужчина замер. Его глаза округлились, а рот раскрылся. Он задыхался. Кровь заполнила его горло. Света душила его со всей яростью.

— Нет! — кинулся к ней Дан. Но девушка легко откинула его лишь одним взглядом на него. Парень врезался в стенку ларька с газетами. — Света, не надо!

— Отвали. Я устала лишь смотреть на то как виновные ходят по земле безнаказанными. Дан пытался встать, но невидимая сила прижимала его к земле. Света вновь усилила свою хватку. Глаза закатились под лоб и мужчина пытался хватать ртом воздух. Врачи, что были здесь, пытались ему помочь, но тщетно. Мужчина упал на асфальт и больше не дергался. Он был мертв. «Наконец-то!» — шипением пронеслось в голове у Дана. — «Она — моя!». На голове у Светы ярким золотистым светом светилась пентаграмма. Она была отчетливой и яркой. Все прежние старания пошли прахом. «Ненависть — самое лучшее, что может быть!» — ржал довольный голос. Дан не мог подняться, он мог лишь наблюдать за всем этим.

— Я не позволю тебе забрать ее! «Я уже забрал! Неужели, не видишь?! Посмотри на ту, которую ты так стремился защитить!». Дан взглянул на Свету.

На ней не было ни капель, платье сменилось узкими черными брюками с пиджаком, а волосы окрасились в черную смоль и были убраны в высокий конский хвост, заплетенный в косу. Глаза были налиты кровью, а руки с длинными острыми когтями.

— Света… Она услышала его… посмотрела лишь на мгновение, но это была уже не она. Кривая усмешка и она с легкостью развернулась, чтобы уйти. Последний шаг и они оступились.

— Я не справился. Не смог. Не защитил ее! Голоса уже не было. Как не было и Светы. Она поддалась пороку. Ненависть завладела ее сердцем и сделала его черным. Дан впервые заплакал. Она ушла и все было напрасным… Света встала на сторону зла.

Оглавление

Часть I Белое

  1

  2

  3

  4

  5

  6

  7

  8

  9

  10

  11

  12

  13

  14

  15

  16 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg