«Мир Мертвых: Хранитель»

Мир Мертвых: Хранитель (fb2) - Мир Мертвых: Хранитель (Мир Мертвых - 1) 1467K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Роксана Полякова

Полякова Роксана Мир Мертвых: Хранитель

Пролог

Они всегда рядом — незримые стражи, подготавливающие и сопровождающие человечество в более жестокий совершенный мир. Их задача оберегать, и пока Они с нами — мы живы и полностью защищены от настоящей реальности. Как только нас настигает смерть — Они уходят вместе с нами, сопровождая за руку туда, где жизнь продолжается.

Глаза смертного не способны увидеть истину. Мы слепы, пока однажды не перейдем грань, за которой нас ожидает Мир Мертвых. Именно тогда перестанет быть тайной то, что стремится узнать не одно поколение человечества.

У меня никогда не возникало желания обогатить свою жизнь незабываемыми приключениями, о которых часто пишут в книгах. Но почему-то судьба решила, будто так дело не пойдет. И вот, по мановению ее волшебной палочки, я лежу на холодной земле, а глаза заливает дождь. Отвратительное ощущение. Хочется смахнуть пресные капельки, но руки отказываются шевелиться. А попытка закричать превращается в еле слышный стон. Хорошо хоть дышать могу.

Совсем недавно вокруг творился хаос. Нечеловеческие вопли разрывали ушные перепонки. Кровь в жилах леденела от ужаса, проникающего в самые глубины души.

«Что со мной?! Где я?! И почему так больно и страшно?!» — эти вопросы еще не скоро получат ответы.

Сквозь водную пелену, застилающую взгляд, проступал силуэт мужчины. За его спиной раскрылись огромные крылья, бросив на мое лицо тень, которая постепенно превратилась во тьму.

Глава 1

Как только вошла в дом, меня сразу же встретил телефонный звонок. Я небрежно скинула ботинки и прошла на кухню, дабы ответить и скорее заткнуть его.

— Алло.

— Алиса! — послышался строгий голос мамы.

Догадаться было несложно кто это, ведь звонить больше некому, кроме, пожалуй, сотрудников по работе, и то исключительно по делу.

— Да, ма-а-ам… — устало протянула я и плюхнулась на кухонный уголок, который когда-то приобрела в магазине недалеко от работы, только благодаря старательным уговорам моей мамы. Все аргументы, что мне хватает вполне парочки стульев и стола, не смогли ее переубедить.

— Опять этот чертов дьявол задержал тебя на работе! — это она так нелестно отзывается о моем боссе. Как ни странно, доля истины в ее словах есть. Он отличается достаточно вспыльчивым нравом, но благо справедливым характером. Все переработанные часы неплохо оплачиваются, и причин для недовольства не наберется и одной. — Он хоть видел, который час?!

— Мам…

— И не думай его защищать!

— Мам, — я устало закатила глаза к потолку и глубоко вздохнула.

За пару минут удалось выслушать о том, какая у меня ужасная работа и личной жизни никакой нет, а время идет, и моложе от этого не становлюсь… Я нагнулась помассировать болевшие от каблуков ноги. Работая секретарем в главном офисе крупной туристической компании, приходится соблюдать дресс-код, от которого можно получить в подарок на старость лет остеохондроз или парочку кривых пальцев на ногах. Стоит ли надеяться, что начальство пересмотрит свои взгляды по отношению к неудобным высоким каблукам и заменит их на более комфортные и практичные кеды, думаю — нет.

В заключение ко всему сказанному мама подвела итог:

— Ох, не видать мне внуков…

— Мам, все в порядке, — на другой стороне телефонного провода повисла тишина. Странно, обычно эта фраза на нее действовала как спусковой крючок. — Мне всего лишь двадцать три, еще успею выйти замуж и нарожать кучу детишек, а пока я не нашла такого человека, с которым хочу провести всю свою жизнь. И работа у меня нормальная. Где я еще смогу столько зарабатывать?

— Работа не стоит твоего здоровья и будущего! Доченька, тебе не «всего лишь двадцать три», а уже двадцать три!

— Ты жестока! — обиженно прохныкала я и направилась к ванне набрать воды.

Одно из огромных преимуществ беспроводного телефона — за все время разговора можно успеть сделать массу мелких дел, а не стоять бестолково около стола на расстоянии короткого провода.

— Я просто пытаюсь открыть тебе глаза на правду, которую ты упорно стараешься не замечать, — строго и четко проговорила она, словно долго репетировала эту фразу. — Ты у нас с папой единственный ребенок и мы не хотим, чтобы твоя жизнь прошла бесследно и…

— Да-да-да! — тут мое спокойствие дало трещину. — Я очень счастлива, что у меня такие замечательные родители, не навязывающее свое мнение…

— Это было похоже на сарказм…

— И поддерживающие во всем свое дитя, — без остановки продолжила говорить я, не позволяя себя перебить. — Рада поболтать с тобой, но сейчас мне предстоит отправиться в увлекательное плавание в компании мочалки и резиновой уточки, а потом добраться до постели и хорошенько выспаться перед очередным рабочим днем.

— Я все поняла! — прервала она мой поток слов. — На сегодня я от тебя отстану, но завтра пообещай освободиться пораньше и зайти к нам в гости. Отец соскучился и хочет тебя увидеть.

— Хорошо, мам, — меня порадовала перспектива в скором времени оказаться в тишине и наедине с собой. — Обязательно навещу вас, — послышался щелчок и короткие гудки. — Если не завтра, так послезавтра.

Я кинула трубку на стиральную машинку и проверила температуру воды. Она оказалась немного горячее, чем планировалось, но вполне терпимой. Остается только добавить пену и соль для ванн, чтобы хорошенько расслабиться. Как только вода окрасилась в приятный голубоватый оттенок и запенилась, я вышла в спальную комнату и сняла с себя всю одежду, оставляя ее валяться на полу около комода. Потом закину в стиральную машинку.

* * *

Теплая ароматная вода расслабляла и снимала стресс, даруя желанный покой. Сегодня был очень напряженный рабочий день с монотонным и утомительным графиком. Когда устраивалась секретарем, я думала, что там особо много мозгов не потребуется, но это оказалось самым большим заблуждением. Босс требовал составления четкого графика его рабочего дня, если хоть какая-нибудь мелочь будет упущена, кара не заставит себя долго ждать и обрушится на мою многострадальную голову. Для поддержания престижа нашей компании, он устраивает частые совещания с влиятельными людьми и заключает с ними сделки. От меня требуется, чтобы все консилиумы укладывались в его рабочий день, вовремя приносить чай, успешно и безотлагательно выполнять поручения и не путаться под ногами, когда не следует. Помимо этого нужно разгребать документы, которых накапливается за день неимоверное количество на рабочем столе. Из-за бумажной волокиты порой ощущаю себя канцелярской крысой. Про звонки и бестолковые вопросы настырных и чем-то обиженных клиентов не стоит говорить вообще. Часто приходится возвращаться домой поздно вечером. Повезло, что живу относительно не далеко от работы, всего в парочке кварталах. Квартира находится на шестом этаже многоэтажного дома. Это немного удручает, когда после трудного рабочего дня выясняется, что лифт не работает, а каблуки у туфель высокие.

Я зарабатываю вполне достаточно, чтобы ни в чем себе не отказывать. Не каждый может похвастаться неплохим доходом, в моем же случае отсутствуют друзья и вторая половинка, так что в клубах и других увеселительных заведениях я не частый гость, ибо у меня нет заядлой подружки, которая увлечет за собой на поиски любовных приключений. Свободное время занимает интернет и саморазвитие, ведь учиться и познавать что-то новое никогда не поздно и в будущем всегда может пригодиться. Проще говоря, я предпочла деньги, а не подруг и страстных любовников. В наше время тяжело найти преданных и хороших друзей, по личному опыту знаю, ведь не раз обжигалась, пока не расстроилась в людях окончательно.

Ванную комнату наполнял любимый аромат ириса. В отличие от остальных цветов, для меня он был особенным. Я с огромным наслаждением глубоко вдохнула и задержала дыхание, прикрыв ненадолго веки — хоть что-то в этом мире может взволновать душу и заставить улыбнуться в наслаждении. От воды исходил еле заметный пар. Он нагревал воздух в маленькой комнате, поднимаясь белой дымкой вверх и стекал капельками по прохладным стенам, на которых изображен подводный мир с множеством его обитателей. Мне с самого детства хотелось разукрасить стены в ванной комнате всевозможными рисунками, но мама всегда была исключительно за монотонную кафельную плитку. Почему? Возможно, это дело вкуса…

Глаза начали слипаться от усталости, и не удивительно, ведь на часах, время приближалось к четырем нулям. Но мне захотелось еще немного понежиться в ванне, минут на десять. После чего отправиться в мягкую и такую желанную постель.

Благоухание ириса обволакивало и погружало в легкую истому, создавая впечатление, будто нахожусь под открытым небом среди огромного поля цветов. По коже пробежал легкий прохладный ветерок, покрывая тело мурашками. «Наверное, вода уже остыла» — это первое что пришло в голову, и… Провела рукой по мягкой влажной от росы траве.

Я быстро распахнула глаза и увидела не привычный голубой потолок, а черное небо, усыпанное звездами и возвышающийся огромный лунный диск.

— Что за чертовщина?!

Запах ириса стал сильнее и перестал быть ненавязчивым, а скорее терпким и густым. Я испуганно села и огляделась, не понимая, что происходит.

— Это шутка? Сон? Или я рехнулась?

Меня окружало поле, усыпанное цветами. Синие, желтые, белые, фиолетовые… Их было невероятно много, и каждый бутон поражал своей красотой и нежностью. Хотелось прикоснуться к лепесткам и растереть меж пальцев их тонкий шелк.

— Где это я?

Мой голос раздавался немного приглушенно, скорее всего, из-за шокового состояния. Естественно, на вопрос никто не ответил….

Я поднялась с мягкой травы и пошла куда-то вперед, следуя за лунным диском — единственным путеводителем среди этого цветочного однообразия. Хрупкие стебли хрустели и ломались от каждого шага. Роса стекала по ногам и падала на землю тяжелыми прохладными каплями, сверкающими в лунном свете. Происходящее казалось настолько реальным, что даже малейшее дуновение ветра заставляло содрогнуться от холода.

Вдалеке что-то сверкнуло, и я ускорила шаг, дабы поскорее добраться до этого места. Изменений в пейзаже никаких не происходило, даже намека не было на то, что где-то тут может быть дерево. Лишь поле, усыпанное ковром из цветов, тянущимся бесконечно далеко. Это выглядело, по крайней мере, странно и начинало пугать своей неестественностью.

Шлеп! Нога опустилась во что-то мокрое и холодное. Я посмотрела вниз и увидела, как наступила в небольшой ручей. Он весело журчал и блестел в лунном свете, обтекая босую стопу.

— Ну, вообще замечательно, — недовольно проворчала я. — Мало того, что полностью раздета и дует холодный ветер, так еще и в родник вляпалась.

Я подняла ногу и потрясла ей в попытке стряхнуть воду, но из-за онемевших конечностей не смогла удержать равновесие и поспешила опустить ее обратно, погружаясь по щиколотку в ручеек и разбрызгивая вокруг ледяные капельки. Под второй стопой трава стала мокрой, а почва разжиженной. Странно, я вроде бы не наступала ей в ручей.

Появилось сильное чувство опасности и тревоги, будто здесь находится кто-то еще и внимательно за всем следит. Мои глаза еще раз пробежались по цветочному полю, но так и не заметили ни единой живой души. Спрятаться негде. Деревья, горы, строения — отсутствовали, так что беспокойство скорее всего ложное. Нужно найти способ отсюда выбраться и не паниковать раньше времени. Я сделала несколько шагов вперед и почувствовала, как начала черпать ногами воду. Она однозначно прибыла, в этом нет ни единого сомнения.

— Что за..?!

Сердце заколотилось, как бешенное, а внутри все перевернулось от волнения. Там, где был ранее ручеек, сейчас появилась небольших размеров лужица, вода в которой кружилась по часовой стрелке, образуя некоторое подобие водоворота. Я сдавленно хихикнула и шлепнула ногой, желая разрушить эту неестественную круговерть. На мгновение это получилось, на поверхности появилась рябь, но потом она вновь выровнялась и принялась за старое — водить вокруг меня хоровод. Единственное логическое объяснение, которое пришло в голову — электромагнитные поля. Ученые и теоретики часто к ним приписывают всякие аномальные вещи, и это самое разумное предположение, которое смогло утешить мою измученную голову. После недолгого анализа ситуации стало понятно — лужа достаточно небольших размеров и ее можно перешагнуть. Уверенная на сто процентов, что смогу это сделать, я подпрыгнула, желая приземлиться чуточку подальше от воды и освободиться наконец-то от ее назойливой компании, но к превеликому сожалению, ноги коснулись не твердой и сухой земли, а холодной лужи со скользким дном, словно перешагнула из одной проруби в другую, более глубокую.

Где-то в глубине души зародился страх, ведь такого не бывает. Я отчетливо видела — там была суша. Беспокойство и непонимание происходящего заставили идти вперед в надежде добраться до берега, но ничего не изменилось, только лишь погружалась глубже. Сначала по колено, потом по бедра, а когда уровень достиг пояса, стало сложнее передвигаться. Пришлось остановиться и перевести дух. Все попытки дотянуться до сухой травы не принесли плодов, получалось только коснуться ее кончиками пальцев. С каждым шагом она лишь отдалялась.

Моих ушей коснулся еле слышный голос, больше похожий на шум ветра. Я замерла на месте и стала внимательно прислушиваться, надеясь, что мне не показалось.

— …нись!

Раздался опять непонятно откуда шепот, теперь уже более отчетливый, но до сих пор непонятный.

— Эй! Тут кто-то есть?! — крикнула я, быстро оглядываясь по сторонам. От резких движений вода расплескивалась и волновалась, сверкая от скудного лунного освещения. — Я тут! Помогите мне!

— Пр…сь!

— Что? Я не слышу!

Никак не получалось выяснить, откуда идет голос. Он словно существовал только в моей голове, сбивая с толку. Может, от страха утонуть начали появляться галлюцинации? Хотя… Если хорошенько подумать, все происходящее и есть одна большая галлюцинация.

— Проснись! — громкий мужской голос за спиной прервал попытки припомнить, не подсыпал ли мне кто в кофе какого-нибудь запрещенного препарата.

От страха я резко повернулась, поскользнулась об дно и погрузилась с головой под воду. Все, что удалось рассмотреть перед этим — силуэт мужчины одетого в темный плащ и с капюшоном на голове. Он словно туманная дымка стоял в паре шагов от опасной лужи, и его скрытое лицо было направлено на меня. Первая мысль, которая мелькнула — это пришла сама Смерть. И пусть она оказалась мужчиной вопреки всем предрассудкам. Именно его голос смог меня пробудить, не позволив утонуть в собственной ванне, что совсем не увязывалось с профессией данной мистической личности.

Я вынырнула из остывшей мыльной воды и начала жадно хватать ртом воздух. Как только немного пришла в себя от шока, быстро ополоснулась и сразу вылезла из ванны, кутаясь в большое махровое полотенце. Часы на стиральной машинке показывали за полночь, но после пережитого адреналин бурлил в венах и заставлял сердце бешено колотиться, напрочь прогоняя сон. Вода утекала из ванны, закручиваясь по часовой стрелке в черную дыру слива, вызывая неприятное чувство дежавю. Это сомнительное цветочное поле продолжало стоять перед глазами и пугать своей загадочностью. Я поспешила выйти и захлопнула за собой дверь, желая запереть нежелательные воспоминания вместе с ароматом ириса. Сейчас он не приносил такого удовольствия, как это было чуть больше часа назад. Может, стоит позвонить маме и все рассказать, чтобы избавиться от этого наваждения, но, боюсь, она не очень сильно обрадуется звонку среди ночи. Придется самостоятельно переварить этот кошмар и усвоить его в своей голове, как некий мелкий и незначительный эпизод в моей длинной и «насыщенной» событиями жизни. Я мельком глянула на себя, проходя мимо зеркала в коридоре, и, недовольная своим видом, двинулась дальше в спальню. Под глазами пролегли темные круги, и во всей внешности ощущался недосып. Прямые мокрые волосы пепельного цвета сосульками ниспадали на плечи. С них стекала вода и капала на пол, оставляя мокрый след. Я провела рукой по лицу, вытирая капли воды, и села напротив еще одного зеркала в своей комнате. Чувствую себя выжатым лимоном и, думаю, до начала рабочего дня в норму прийти не удастся. Радует, что сегодня днем додумалась купить банку растворимого кофе, а то предыдущий закончился еще позавчера, и его нехватка остро ощущалась за последние два дня.

В моей внешности мне казались наиболее привлекательными глаза. Радужка у них насыщенного карего цвета с тоненькими зелеными прожилками, которые можно заметить, лишь внимательно приглядываясь. На маленьком сердцеобразном личике они казались немного крупнее из-за густых ресниц, окаймляющих их по краям. Я мало похожа на своих родителей, и знакомые часто подшучивают, будто меня принес аист или нашли в огороде под капустным листом. Но мама и папа только смеются, показывая наши семейные фото и виня во всем такую загадочную штуку как гены. Устало вздохнув, я стала расчесывать волосы, стараясь не думать о недавнем загадочном сне и человеке в плаще. Мне стоит поспешить оказаться в своей постели и оставить все посторонние мысли на утро, а то еще просплю и получу нагоняй от начальства.

Расчесав спутанные пряди, я заплела косу, чтобы не пришлось утром терять время на завивку, и, выдавив немного крема, начала не спеша втирать его в синяки под глазами. Спальная комната достаточно просторная. В ней могло бы поместиться много мебели, но для меня предпочтительнее минимализм. Поэтому ограничилась только шкафом, комодом, прикроватной тумбочкой и двуспальной кроватью. Да-да, именно! Двуспальной кроватью! Чем черт не шутит, может, в доме когда-нибудь и появится мужчина, а пока она остается моим маленьким капризом. Напоследок я провела пальцем по переносице, ощущая небольшой бугорок на месте старого перелома. Он был незаметен, но почувствовать его можно. В детстве мне довелось повздорить с неким дворовым мальчишкой. Мы не поделили с ним качели, и он толкнул меня в спину. Я упала, сильно ударившись лицом о металлическую трубу, которая по всей логике должна была быть зарыта в землю для фиксации качелей, но по каким-то необъяснимым причинам покоилась на ее поверхности, словно длинный металлический змей. Наши матушки долго ругались и были врагами номер один, пока мы не переехали в дом папиной бабушки, которая скончалась приблизительно через два года после этого случая. Благодаря знакомому врачу, мой несчастный нос не был кривым и расплющенным, а прямым и ровным с закругленным кончиком, вполне себе симпатичным.

Закончив любоваться собой в зеркале, я одела пижаму, выключила свет и заползла в свою уютную кроватку под огромное теплое одеяло. Как только голова коснулась подушки, я забылась крепким сном. На этот раз без сновидений…

Глава 2

БИП! Бип! Бип!

Противный писк будильника выдернул из сна. Появилось дикое желание разбить его об стену и никуда не идти. На улице осень и явно теплой погоды ожидать не придется.

Я сладко потянулась. Было слышно, как косточки захрустели во всем теле. Нога высунулась из-под одеяла, и по ней пробежал шальной холодок, оставляя за собой мурашки.

Поборов соблазн остаться в постели я пошла на кухню и поставила кипятиться чайник и, как только под ним заплясали языки пламени, отправилась умываться. От неприятного ощущения во рту могла спасти только зубная паста и щетка. После негромкого щелчка выключателем загорелся свет. Первым делом на глаза попалась ванна, напоминая про недавний жуткий сон. Теперь он был туманным и казался больше похожим на воображение или фантазию. Большая часть деталей забылась, и единственное, что действительно запомнилось — это громкий голос и загадочный человек. Я упорно пыталась воспроизвести в памяти его лицо, но потом вспомнила, что оно было закрыто, и быстро бросила эту затею. В зеркале над умывальником появилось мое измученно отражение с опухшим лицом. Наверное, все-таки стоит взять отпуск и немного отдохнуть.

Чайник громко засвистел, вытаскивая из полусонного состояния и глубоких раздумий, вынуждая поторопиться с водными процедурами. Я выключила его и наполнила бокал горячей водой, растворяя кофе, от запаха которого потекли слюнки. После первого глотка эликсира бодрости внутри потеплело, и сонливость начала потихоньку отступать. Разум продолжал блуждать где-то там, вокруг загадочного сна, пытаясь собрать все фрагменты и соединить их в понятную картинку. Может быть посмотрю его значение в каком-нибудь соннике на обеденном перерыве, вдруг он что-нибудь да значит.

Я никогда не верила в предназначения снов, как и в любые другие сверхъестественные штуки. Конечно, они вызывают некий интерес, но не до фанатизма, присущего некоторым личностям, утверждающим, будто существуют потусторонние силы и прочая нечисть. Я называю их сказочниками и считаю, что, таким образом, они стараются привлечь внимание окружающих к своей персоне. Единственное к чему мои родители смогли привить хоть какое-то уважение — это религия, благодаря которой люди не пускаются во все тяжкие и не убивают налево и направо, потому что боятся некой небесной кары. Но как говорится — в семье не без урода. Некоторым наплевать на чужие жизни, и даже страх перед лицами порядка и тюрьмой не останавливает от преступления. Стоит ли упоминать про геенну огненную и вечные муки?

Часы показали половину восьмого утра, когда я уже была полностью собрана и достала сотовый телефон, чтобы послушать радио по дороге. Иногда там сообщали что-нибудь интересное и забавное. В наушниках играла какая-то попсовая мелодия, которая не особо ласкала слух, но для общего фона вполне сносна. Скоро должны начаться утренние новости, может, что-нибудь скажут о нашей компании.

Я заперла дверь и подошла к лифту, ткнув пальцем в кнопку вызова. Раздался шум подъемника. Он был достаточно громким, но мы — жильцы, уже привыкли и научились не обращать на него внимания. Спустя минуты две двери лифта открылись. Кабинка оказалась пуста, и это порадовало. Не люблю, когда в тесном пространстве со мной находится кто-то еще и сопит в затылок. Появилось чувство волнения, как это обычно бывает, перед входом в лифт. Спасибо голливудским ужастикам. Но после недолгого колебания я шагнула и услышала хлопок за своей спиной.

Слишком много мыслей проносится в голове: «Вдруг сюда зайдет какой-нибудь ненормальный, и мы с ним застрянем, к примеру, между третьим и четвертым этажом. Кто его знает, что он со мной сотворит… Ну, или просто свет выключат, и я не попаду вовремя на работу, из-за чего меня уволят….». Набрав побольше воздуха в легкие, я нажала кнопку первого этажа и стала наблюдать, как цифры на панели постепенно сменяются, по мере спуска. Пятый этаж, четвертый, третий… и наконец, первый. Как только двери распахнулись, я постаралась выбежать из него максимально быстро, но не так, чтобы глупо выглядеть. Каждый раз обещаю себе пользоваться исключительно лестницей, но потом вновь и вновь захожу в эту чертову кабинку словно в ожидании приключения на свою пятую точку.

Как и ожидалось на улице моросил мелкий дождь. Не нужно быть Нострадамусом, чтобы об этом догадаться, но вот захватить собой зонт мозгов не хватило. Теперь возвращаться за ним поздно. Я немного помялась с ноги на ногу под крышей подъезда, оглядывая мокрые деревья с которых капали большие капельки воды, собранные желтыми листьями из множества мелких. И, плотнее закутавшись в коричневую кожаную куртку, вышла из укрытия, торопливым шагом направляясь сторону своей работы. В наушниках наконец-то закончилась очередная бестолкова песенка, и начали передавать новости.

— «Сегодня ожидаются кратковременные дожди… — заговорил женский голос. Ну да, а то не заметно… Погода так и шепчет: „еще чуть-чуть и я смою вас тут всех, а потом заморожу к чертовой матери!“ — …Ночью с семнадцатого октября на восемнадцатое был найден изуродованный труп бездомного человека. По всему его телу находились синяки и глубокие порезы острым предметом, предположительно скальпель или лезвие, присутствуют следы физического насилия… Виновные и точное орудие убийства не известны. Полиция ведет расследование, но…».

«Какие же жестокие люди в наше время — пронеслась печальная мысль у меня в голове. — Переполнены жестокостью и лишь бы, кому-то над кем-то поизмываться…»

Больше ничего из ряда вон выходящего в новостях не было, только очередной политический бред — дележка власти между толстосумами, и какая-то супер крутая поп-звезда вложила деньги в постройку очередного развлекательного заведения. Лучше бы помогли сиротам и бездомным или открыли приют для животных, чтобы не было безобразия на улицах города, а то беспризорные собаки целая беда. Того гляди откусят руку или ногу.

Я шла не спеша, ведь было еще полчаса в запасе прежде чем окажусь на работе. Мои ботинки не громко стучали об мокрый асфальт, а сверху моросил противный мелкий дождик. Осень окрасила листья деревьев в желтые и алые цвета. Мне всегда нравилось это время года, у него была своя особенная красота. Не такая как у лета, зимы или весны.

Между домом и дорогой находился небольшой парк, через него пролегал тротуар, вдоль которого шли небольшие скамейки. Местные бабушки после обеда обычно их оккупировали и сидели там до позднего вечера, жалуясь друг другу на пенсию, свою жизнь и правительство. У них постоянно находились темы для разговора. Сплетни и новости — все можно было услышать в разных красках. Прямо некий пункт особой информации.

Пройдя парк, я подошла к одному из светофоров регулирующих перекресток. Вокруг никого не было, что показалось очень странным. Обычно в это время много людей спешит на работу. Зеленый потух прямо перед моим приходом и вместо него загорелся красный. Пришлось остановиться. Машин по близости не было не видно, и появился соблазн пренебречь правилами дорожного движения, но моя совесть не позволила этого сделать.

Вокруг удивительно тихо. Даже птицы не поют свои привычные трели, будто вся живность в этом районе вымерла. Возможно, излишняя подозрительность вызвана ночным недосыпом, но что-то уже долго не загорается зеленый.

К моему ботинку приклеился желтый лист, я нагнулась, сняла его, отбросив в сторону, и вновь выпрямилась. На другой стороне появился некий силуэт, и как ни старалась разглядеть его лучше, ничего не получалось. Чем тщательнее всматривалась, тем сильнее он расплывался. Может у меня что-то со зрением…

Я прикрыла веки и потерла пальцами уголки глаз, потом снова попыталась рассмотреть человека, стоящего напротив. Вроде бы стало лучше и можно различить некоторые элементы образа. На голове у него накинут капюшон и видно только половину лица. Не сказать, что это удивительно, на улице все-таки моросит дождь, и каждый скрывается от него по своему — кто-то под зонтом, а кто-то под капюшоном. Действительно странной — это была его кожа. Слишком бледная, можно сказать неестественно. Мое сердце начало чаще биться, он напомнил мне призрачного незнакомца из сна. На улице все так же безлюдно и нет никакой возможности спросить реален ли этот человек. Может это очередной сон?

— Ой! — боль от щипка за тыльную сторону ладони показалась достаточно реальной…

В наушниках появились помехи и сопутствующее им шипение. Я поспешила вытащить их и недовольно поморщилась от этого противного звука. Парень на другой стороне продолжал стоять на месте.

— Эм… Эй! — окликнула я его. — Извините, пожалуйста!

Он даже не пошевелился, ведь не тяжело догадаться, что обращаются именно к нему, вокруг же никого больше нет. Почему же он так упорно меня игнорирует?

— Эй! Молодой человек, вы меня слышите?! — все так же как статуя — ни единого звука и движения.

Я осмотрела дорогу замечая, что светофор до сих пор не сменил красный на зеленый. Машин на горизонте не видать. Может, стоит разок нарушить правила?

Как только об этом подумала, загорелся долгожданный зеленый свет, позволяя перейти на другую сторону. Странно все это…

— Ну что за дела… Вы меня совсем не слышите?! Я же к Вам обращаюсь! — стук моих ботинок так же возмущенно звучал, как и голос. — Ау! Человек, напротив! В капюшоне!

Кажется, наконец-то попытки привлечь внимание принесли свои плоды, он повернул голову. Пусть глаз не было видно, но почему-то казалось, будто смотрит он именно на меня. От всей этой таинственности и загадочности мурашки по спине побежали.

— Извините за беспокойство, — я уже дошла до середины дороги, осталось совсем немного. — Но мы раньше нигде не встречались, а то Вы…

— Стой! Куда ты идешь?! — громко воскликнул он и устремился навстречу.

Это был тот самый голос, который выдернул меня из ужасного сна. Я шокированная остановилась, пытаясь унять волнение и дрожь в коленках. Внезапно откуда-то справа раздался громкий гудок автомобиля и визг тормозов. Это еще больше удивило, ведь совсем недавно не было ни единой машины, и, к тому же, горел зеленый на светофоре. Так откуда она могла появиться?

Человек из сна стремительно приближался, протягивая руку и что-то крича. Я повернулась в сторону автомобиля и увидела испуганный взгляд водителя серебристой иномарки. Все происходило словно в замедленной съемке — вот размытый силуэт закрыл весь обзор, после последовал мощный толчок и удар головой о землю. Непонятно откуда появилось множество голосов, они обрушились на меня словно цунами. Люди кричали, звали на помощь. Где-то недалеко плакал ребенок, и мама пыталась утешить его. Откуда они все взялись? Никого же не было. Вот и не верь после этого во всякие сверхъестественные штуки.

Я пыталась хоть что-то разглядеть, но тень сгустилась надо мной и погрузила в кромешный мрак, а сильная боль пронзила тело. Все звуки разом затихли, даже не было слышно биения сердца. Неужели я умерла?

Глава 3

Не знаю сколько прибывала времени в пустоте — день или два, а может и целую вечность. Ни чувств, ни эмоций, ни каких-либо физических ощущений, состояние можно назвать безжизненным, остались только мысли. Я была словно сгустком воспоминаний и раздумий, парящим в абсолютной тьме, и ничем более. Из головы не выходило событие об автомобиле. Вместо приятного семейного завтрака или обеда, теперь родителей ожидает совсем не радужная новость, слезы и горе. От одной этой мысли защемило в груди, как же они теперь страдают и переживают. Они не перенесут гибели своей единственной дочери, их горе не будет знать границ. Еще пока остается надежда на то, что нахожусь в больнице без сознания и есть шанс на спасение, но действительно ли это предположение правдиво?

Если существовала бы возможность испытывать какие-либо эмоции, то наверняка одной из них была бы злость. Где обещанный коридор?! Где свет в конце тоннеля?! Где маленькие милые ангелочки с прелестными дудочками, завлекающие своей мелодией в рай, или большие и грозные черти с вилами? Лжецы все эти сказочники, а их россказни полная ересь…. Единственное, о чем действительно сейчас жалела — о том, что не оставила после себя ничего ценного, просто прожгла жизнь впустую без мужа, детей, даже кота с собакой нет. С моей зарплатой была возможность исколесить полмира, но ваша покорная Алиса никого не слушала и гнула свое, что ей ничего не нужно, и ее все устраивает… Насколько же скучным и коротким было существование. Если выживу, то обязательно пересмотрю все идеалы и отправлюсь в кругосветное путешествие или пожертвую неплохую сумму в фонд помощи бездомным. В любом случае, сделаю хоть что-нибудь стоящее…

Появилась светлая вспышка, которая прервала мысли и полностью захватила внимание. Она росла и росла, пока не поглотила меня и как только пропала, ее место заняла тяжесть тела. Этот факт обрадовал и одновременно расстроил, вместе с ним появилось чувство холода и слабости. Глаза заслезились и заболели от яркого света. Глоток кислорода оказался мучительно больным словно воздух ядовит. Немного привыкнув к свету, у меня получилось разглядеть пасмурное небо и крупные капли дождя, которые раздражающе падали на лицо. Одежда вся промокла именно из-за этого было так холодно и онемело все тело. Прокашлявшись, я задышала ровнее, но подняться никак не получалось. Все конечности затекли и не желали слушаться, даже попытки что-либо сказать превращались в невнятное мычание. Рядом раздался тихий шорох, и чуть позже на фоне серых облаков появилась тень, напоминающая очертание человека.

— Наконец-то ты появилась. Я думал, что больше тебя не увижу…

— Мммм… Ох… — я пыталась выдавить из себя хоть слово.

Это оказался тот самый незнакомец, которого встретила на дороге. Он без какого-либо предупреждения поднял меня с земли и перекинул через плечо, что-то мелодичное напевая себе под нос.

— Ммммммм-аааагх….

— Даже не думай пытаться говорить и двигаться. Ты, по сути, заново родилась, так что можешь считать себя временно младенцем, — прервал мужчина мое жалкое блеяние и похлопал по правой ягодице, наслаждаясь очередным недовольным мычанием.

Пока он шел, я безвольно моталась на его плече словно маятник то туда, то сюда. Хорошо хоть вестибулярный аппарат крепкий, и тошнота не давала о себе знать. Наверное авария оказалась слишком сильной, раз он сказал, что заново родилась, но почему тогда не чувствую боли и не нахожусь в больнице? Ну, или в машине скорой помощи? Слишком уж все это подозрительно. Краем глаза я заметила пустынные улицы. С самого утра творится какая-то чертовщина. Когда стояла на перекрестке, вокруг никого не было, а после столкновения с автомобилем отчетливо слышала множество голосов перед тем как отключиться. Сейчас вновь на улицах ни души….

— Ты скоро придешь в норму. Потерпи немножко, — загадочный человек говорил спокойно, будто он попадал в такую ситуацию не в первый раз… — Я тебе объясню все позже, сейчас мне стоит помолчать, пока не окажемся в более безопасном месте.

Я уже хотела выразить свое недовольство мычанием, но он поспешно добавил:

— Тебе тоже не помешает сохранять тишину, а то нас услышат и быть беде.

Мое лицо скривилось в злобной гримасе, хорошо хоть покривляться могу…

— Пооо…. Поммммммоыыы… — это была жалкая попытка сказать «помогите».

— А ты упрямая. Не бойся я ни какой-нибудь там насильник.

Ну, если не собирается меня насиловать, то значит он…

— И не похититель…

Он что читает мои мысли?

— Нет, читать мысли я не могу.

Я закатила глаза к…. земле, ибо висела кверху ногами. Итак, как же мы можем описать данную загадочную персону: злой телепат с наклонностями маньяка насильника. Прямо обиженное и обделенное обществом дитя Индиго, жаждущее мщения и крови. Ах, да…. Забыла добавить для полной картины — похититель и лжец….

— Я тебе не вру, — недовольно проворчал он. — Я просто чувствую твои эмоции. Совсем чуть-чуть. Сейчас, к примеру, ты злишься и сильно напугана.

Да это и ежу понятно, что я злюсь и напугана, нашел чем удивить. Хоть он и одет в длинный плащ, осознание того, что моя голова находится практически на уровне его задницы подливало еще больше воды в чашу раздражения. Хоть нес бы как-нибудь поэлегантнее, а то совсем некрасиво получается. Вдруг незнакомец резко остановился, и я ткнулась лбом ему в поясницу.

— М-м-м-м….

— Помолчи! Кажется, нас учуяли…. - шикнул он на меня, — От тебя столько шума… Ты даже сопеть тихо не умеешь.

Его плечо напряглось, а у меня по спине пробежались мурашки. Почему-то появилось ощущение, что нас заметили не правоохранительные органы, а нечто иное, от чего появляется первобытное чувство опасения. Вокруг стало неестественно тихо. Если раньше чирикали птицы, то сейчас они замолчали, остался только стук дождя по асфальту и щелкающий звук от капель, ударяющихся об поверхность кожаного плаща незнакомца. Ни с того ни с сего накатила волна страха и отчаяния, я даже позабыла про холод, который до этого доставлял массу дискомфорта. Эмоциональный упадок появился настолько внезапно, что ошеломил.

— Закрой глаза, младенец, — тихо произнес он. — И не издавай ни звука…

Желание противоречить полностью отсутствовало, здесь явно творилось что-то неладное. Человек в плаще снял меня с плеча и осторожно положил на землю. Я последовала совету и зажмурила глаза, чтобы ничего не видеть, а потом почувствовала, как он накрыл мое тело своим и прижал к земле. Вода перестала капать на лицо, и рядом звякнуло что-то крупное металлическое. Мысли об изнасиловании не возникло, интуиция подсказывала, что он пытается защитить, а не навредить.

О Боги! Жаль, не было возможности зажать руками уши! Когда все началось, то ужасные далеко не человеческие крики и не животного точно пронзили окружающее нас пространство. В жизни не доводилось подобного слышать, даже в фильмах ужасов. Наверное, самая изощренная фантазия не сможет подобного придумать…. От воплей в груди щемило сердце. Хотелось тоже кричать, чтобы перекрыть их своим голосом, но я сдерживалась, не желая привлекать внимания этих орущих тварей. Не думаю, что они погладят нас по голове, если найдут.

Глаза непроизвольно распахнулись, но не увидели ничего. Нечто большое и темное закрывало обзор. От него исходил жар, словно оно живое. Это тепло согревало и успокаивало пока снаружи творился кошмар….

Когда все стихло, во мне не осталось никаких сил, а в глазах стало мутно от слез.

— Наконец-то, все закончилось. Надеюсь, ты в порядке?

Слова человека в плаще звучали глухо и как-то далеко. Может я оглохла или это такие последствия?… Он немного отодвинулся от меня, и получилось его немного разглядеть. Все так же на голове был одет капюшон, скрывающий верхнюю половину лица. Не понимаю, как он может видеть. Кожа бледная словно ее никогда не касалось солнце. Губы изящные, чувственные, с отсутствующей в них полнотой. Подбородок слегка заостренный, будто природа наслаждалась, вытачивая его и передавая красоту на которую была способна.

Из-под края капюшона потекла красная струя.

«Кровь!» — промелькнула в голове мысль. — «У него идет кровь!»…

Красный ручей медленно стекал сначала по верхней губе, постепенно переходя на нижнюю. Далее, продолжая бежать по подбородку, ручеек превращался в рубиновые капли, которые потом падали вниз. Из-за крови еще сильнее стала заметна бледность кожи, а губы практически не уступали ей в своей яркости. С большим трудом я смогла поднять задеревеневшую руку и потянулась к его лицу, желая вытереть алую дорожку, но незнакомец резко отстранился, оставив после себя запах свежести и холода. Моя рука безвольно упала, не в силах больше держаться на весу, и я почувствовала, как снова начинает накатывать темнота. Если вблизи получалось хоть что-то разглядеть, то вдалеке оставались лишь расплывчатые очертания, но даже так удалось заметить то, что не поддается объяснению. Когда незнакомец поднялся на ноги, я увидела за его спиной два огромных крыла. Выходит, именно ими он укрыл меня, дабы скрыть весь этот ужас происходящий вокруг.

— Ты успеешь еще всего насмотреться. А пока спи. Во сне дети растут быстрее… Алиса…

Откуда он знает мое имя и что имел в виду, называя меня ребенком, я так и не поняла, постепенно погружаясь в темноту своего опустошенного сознания.

* * *

Я сладко потянулась в постели, постанывая от удовольствия. Будильник не звенел, значит на работу еще рано, можно еще покемарить. Неохота даже приоткрыть веки и посмотреть на часах время. Я осталась лежать с закрытыми глазами.

Сегодня ночью приснился странный сон, будто произошла авария, после чего я очнулась мокрая, замершая и парализованная на земле. Какой-то странный тип нес меня непонятно куда и говорил разные странные вещи. Еще помню непонятные вопли и крики, боль, отчаяние, а потом тепло и покой… Мда… Бред какой-то. Хорошо, что это всего лишь сон. Наверное, переутомление дает о себе знать. Обязательно сегодня напишу заявление на отпуск, недельный отдых должен исцелить мою бедную голову.

— Ну, как спалось?

— Отлично, — автоматически ответила я и замолчала.

Вся сладкая дрема улетучилась в мгновение ока. Мне сейчас послышалось, или кто-то разговаривал? Я начала медленно поворачиваться в сторону голоса, замечая, что нахожусь далеко не в собственной комнате и вообще не в своем доме.

Помещение было ветхим, но чистым. В центре комнаты стоял кривоватый дубовый стол ручной работы и грубой шлифовки. Стены каменные серого цвета с маленькими трещинами в углах, похожими на паутинки. Пол деревянный с выщерблинами, кое-где в плинтусе поработали мыши, оставив в нем дыры. От одной мысли, что здесь присутствуют грызуны, меня передернуло от отвращения, эти твари имеют свойство переносить жуткие инфекции.

Потолком служило множество балок, плотно прижатых друг к другу и удерживающих основную крышу. Выглядели они достаточно прочно, но, если по ним чем-нибудь стукнуть, то вниз посыплется мелкая труха. В противоположной от меня стене вмонтирован небольшой камин, огражденный металлической решеткой. Она явно служила не один год, это можно было понять по количеству черной копоти скопившейся за долгое время пользования.

Кровать, на которой я сейчас лежу, находилась справа от входа, следовательно, камин слева. В углу противоположной стены от двери стоял небольшой шкаф, на его дверце висели мои вещи: черные брюки, клетчатая рубашка и коричневая кожаная куртка. Вся одежда безвозвратно испорчена. Куртка исцарапана и разодрана в нескольких местах, брюки заляпанные с большими кусками грязи, застрявшими в подвернутых штанинах, а бедная рубашка из светло-голубой превратилась в сплошное земляное пятно.

Я быстренько ощупала себя под одеялом, хорошо хоть нижнее белье осталось невредимым, и чисто инстинктивно подтянула его ближе к подбородку. Кроме меня в комнате находился еще один человек. Он все так же одетый в свой плащ с прикрытым лицом внимательно наблюдал за любым моим движением. Я боялась проронить хоть одно слово и с обалдевшими глазами взирала на него. Незнакомец вальяжно восседал на стуле, закинув одну ногу на другую, чисто в мужской позе. Он слегка наклонил голову и оперся на кулак правой руки, локоть которой стоял на столе. На нем были брюки темно серого цвета, и ляжка левой ноги перетянута белым ремешком, за которым находилось несколько маленьких кинжалов. Сверху надета атласная черная рубашка, ее ворот расстегнут и оголяет шею с ключицей. На руках кожаные митенки так популярные у водителей мотоциклов и подростков, желающих выглядеть брутальнее. Ноги обуты в черные высокие ботинки на шнуровке с металлическими заклепками.

Пока изучала его внешний вид, прошла не одна минута молчания. Все это время на его губах играла лукавая улыбка, и он явно наслаждался излишним вниманием к его персоне. Мне надоело терпеть натянутую за уши тишину, поэтому задала самый очевидный вопрос:

— Ты кто?

Он встал со стула и потянулся, хрустя косточками и растягивая время. Наверное, создает некую интригу или просто драматизирует.

— Это самый предсказуемый вопрос, который я только мог ожидать, — расстроено проговорил он. — А теперь последуют крики и оскорбления? Обычно это стандартная реакция у девушек, когда они оказываются неизвестно где и неизвестно с кем.

— Мысли не возникло, но спасибо за идею. Воспользуюсь при первой возможности, — без улыбки ответила я, продолжая с опаской за ним следить. Видите ли, для него вопрос предсказуемый… Умный уж больно, мы не в театре находимся, чтобы быть чрезмерно остроумным. — Ваше Величество собирается отвечать или предпочитает оставить меня в неведении?

Он что-то невнятное пробормотал себе под нос. Я продолжала хранить молчание и терпеливо ждать. Спустя минуту раздумья он поднялся на ноги и отвесил низкий поклон:

— Алиса, позволь представиться, меня зовут Айрос. Я твой Хранитель.

У меня отвисла челюсть от удивления. Мало того, что не показывает своего лица, раздевает без разрешения, откуда-то знает мое имя, так еще и байки какие то рассказывает.

— Что за бред?! Кончай со мной шутки шутить! — если бы я могла сжигать взглядом, то от него осталась бы обугленная головешка. — Такого имени не существует! Если не хочешь говорить честно, то хоть сочиняй правдоподобнее!

Незнакомец громко рассмеялся. Его явно позабавила вся эта ситуация.

— Я догадывался, что ты не поверишь! — он быстрым шагом подошел ко мне, и всем своим весом плюхнулся на кровать, да так, что она затрещала. — Эх! Рухлядь! Нужно сказать Виктории, что бы она ее выкинула и купила новую.

— Кто эта — Виктория? — у кого-то здесь все-таки есть нормальное имя. Нужно узнать об этом человеке больше информации, вдруг пригодится для дачи показаний в полиции.

— Новый вопрос, значит ты поверила, что мое имя Айрос?

— Нет, — быстро ответила я и по сильнее натянула одеяло к подбородку. Его улыбка завораживала, никак не получалось отвести от нее глаз. — Ладно, подождем пока с Викторией и вернемся к твоему имени. Как тебя зовут, и кто ты такой?

Незнакомец печально вздохнул и наклонился ко мне ближе. Между нашими лицами оставалось сантиметров десять. Можно было почувствовать исходивший от него запах похожий на тот, когда только-только появляются первые признаки зимы, мороза и снега.

— Я — Айрос, — ответил он, делая на каждом слове ударение. — Твой хранитель.

Повисла неловкая пауза. Мой возмущенный мозг пытался переварить сказанное, но все старания оказались тщетны, здравый рассудок противился.

— Не-ве-рю, — тихо по слогам произнесла я.

Странный тип злобно рыкнул и соскочил с кровати. Я даже не заметила, как сильно напряглась, пока он был рядом, наверное, инстинкт самосохранения заставил отодвинуться и прижаться к холодной стене, не желая, чтобы наши тела соприкоснулись, даже через одеяло. Может этот человек и пугал, но улыбка у него действительно очаровательная.

— Отвечай честно! Кто ты есть?!

Если до этого я наблюдала его спину, то сейчас он резко развернулся. Незнакомец раскинул руки в стороны, как бы доказывая, что Айрос это именно он, и наклонился немного вперед.

— Я — Айрос! Твой хранитель! — раздраженно воскликнул он, напугав меня. — Я тебе попугай что ли? Ну, что тут не понятного?

Я раздраженно фыркнула и отвела взгляд. Может, он не врет и стоит с ним согласиться. Уж больно правдоподобно утверждает, что его имя Айрос, наверное, у него родители были немного сумасшедшими.

— Ладно! — я решила ему уступить и поверить. — Допустим…

— Не допустим, а так оно и есть!

Он снова от меня отвернулся и быстрым шагом подошел к камину, взял кочергу и начал шевелить уже догорающие угли.

— Ладно! Окей! Не бесись ты так…Ай…Айр… — я пыталась вспомнить его имя, но оно выскочило из головы.

— Айрос! Я его три раза повторил, думаю достаточно, чтобы запомнить…

Повисла очередная пауза. Где-то под полом зашуршали мыши. Я закатила глаза, стараясь не поддаваться воображению, от которого начинает тошнить.

— Айрос… — он немного дернулся от моего голоса. — Это имя на каком языке? Никогда не слышала.

— Это мертвый язык.

— То есть? Он не используется уже в нашем времени? Вроде латыни?

— Нет, — он перевернул очередной уголек. — Тебе нужно умереть, чтобы узнать об этом языке.

— Э?… — все, что на тот момент у меня получилось из себя выдавить.

Что он имел в виду под словами — нужно умереть… Неужто ли действительно умерла?

— Опять прикалываешься? — с надеждой в голосе спросила я.

— Я абсолютно серьезен.

Айрос отбросил кочергу в сторону, она громко звякнула, ударившись о пол.

— Нам предстоит долгий разговор, — он взял стул, на котором до этого сидел и поставил его у кровати напротив, после чего сел. — Верить мне или нет, это будет твое решение. Мы с тобой сейчас совсем в невыгодном положении.

— Я не понимаю. Что случилось?

Где-то в глубине души зародились чувства страха и тревоги. Дышать стало тяжело, словно на грудь положили огромный камень, который теперь на нее давит всем своим весом. Ноги будто набили ватной, я порадовалась, что сейчас сижу на кровати. Айрос напряженно молчал, поджав губы.

— Значит, тот автомобиль… Он не был сном? — после окончательного пробуждения воспоминания недавнего происшествия стали более яркими и отчетливыми. — Я погибла в той аварии?

Он сцепил пальцы в замок и прижался к ним подбородком. Уголки губ опушены, не было ни единого намека на улыбку.

— И, да и нет, — в его голосе отчетливо слышалось сомнение. — Правильнее будет сказать — ты почти мертва.

— Это…Это как так?… — его слова прозвучали ошеломляюще, у меня аж дыхание перехватило.

— Между мертвым миром и миром живых существует очень тонкая грань. Иногда происходит так, что живые попадают в мир мертвых, а мертвые в мир живых. Ты помнишь таких людей как экзорцисты? — я коротко кивнула, давая понять, что понимаю о чем он. — Они отправляют мертвых туда, где им положено быть. Это не составляет особого труда, а вот с живыми все намного сложнее.

— Выходит, у меня сейчас большие проблемы?

— Можно сказать и так, — он расцепил ладони и потер свое лицо под капюшоном. Наверное, пока я спала, он не сомкнул глаз. Кровать тут лишь одна и никакой другой больше нигде не видно. — Пока ты находишься здесь, значит мертва, но твое тело живо.

— Что ты имеешь в виду?

— Там на перекресте произошла странная вещь. Я сначала даже не сообразил, к кому ты обращалась. Вокруг было много людей…

— Вокруг не было никого кроме тебя, — перебила его я.

— Именно это и странно, — задумчиво произнес он. — Ты находилась в толпе людей. Живые не должны видеть своих хранителей. Когда до меня дошло, что творится неладное, оказалось слишком поздно, автомобиль находился уже в опасной близости, и нужно было принимать решение. Я смог смягчить удар, но не спасти тебя. — В голосе Айроса слышались печаль и обреченность. Мне даже стало его немного жалко. — Перекрестки в вашем мире изначально считались аномальными зонами. Граница там настолько тонка, что люди более чувствительные к паранормальному могут заметить и ощутить разные, не поддающиеся объяснению вещи, но увидеть хранителя! Такого вообще никогда не было. Будто душа и разум твоего тела потеряли связь, от чего граница посчитала тебя мертвой и пропустила на другую сторону, а тело продолжало следовать за душой. — Он тяжело вздохнул. — Как же все это тяжело, я сам до конца не понимаю….

Я почувствовала как губы начала кривить улыбка, а к горлу подступать истерика.

— Если ты закрыл меня собой, тогда почему было так больно?

Айрос запрокинул голову назад и устало вздохнул. Я попыталась заглянуть ему под капюшон, но он натянул его пониже, пресекая любые возможности увидеть его лицо.

— Я немного переусердствовал и выдернул твою душу из тела, а было больно потому, что ты не мертвая. Получается, именно я тебя убил и довольно насильственным способом.

Я закрыла ладонями лицо, стараясь сдержать все противоречивые чувства внутри и не выплеснуть их наружу. Хотелось биться головой о стену, топать ногами и выдернуть парочку локонов из своей шевелюры.

— Почему я должна тебе верить?

— Не знаю. Думаю, это, наверное, стоит спросить у тебя. Все сказанные слова — правда.

Я истерически рассмеялась и потерла щеки, ощущая влагу слез. Этот абсурд в конец доконал меня.

— Что смешного? — серьезным голосом спросил Айрос.

— Т…Такого бреда… я еще в жизни не слышала…

Смех продолжал сотрясать тело, мышцы живота начали болеть, но я никак не могла остановиться. Он соскочил со стула, и его сильные пальцы больно впились в мои плечи:

— Вспомни! — воскликнул он и тряхнул меня. — Вспомни кого мы встретили совсем недавно! Их голоса похожи на крики людей или животных?! Ты слышала когда-нибудь нечто подобное?! Неужели ты совсем не желаешь понимать правды?!

Я перестала хохотать как безумная, припомнив невыносимые вопли, когда он нес меня на плече. Они действительно не были… нормальными.

— Алиса, верь мне.

Я опустила голову и уставилась на свои ладони. Внутри все похолодело. Разум продолжал утверждать, что все выше сказанное ложь, а сердце кричало лишь одно — это правда. Айрос выпустил меня и вновь сел на стул, а я не в силах разобраться в себе и своих мыслях смогла сказать только одно:

— Ты не врешь?

— Нет, — ответил он. — Я клянусь тебе, что все слова — правда.

Я судорожно вздохнула и зарыдала сильнее прежнего. Он не стал мешать моему самобичеванию и терпеливо ждал, когда успокоюсь.

— Можешь накричать на меня если хочешь, — негромко произнес он, после очередного сдавленного всхлипа. — Ведь это я виноват…

— Смысл кричать? — дрожащим голосом сказала я. Щеки и глаза щипало от пролитых слез. — Если все правда, то в этом нет твоей вины. Ты просто пытался помочь… Хотелось бы разозлиться, но не могу.

Он положил подбородок на сцепленные в замок ладони и криво усмехнулся.

— Я слишком жалкий?

— Нет, это я слишком добрая.

На душе потеплело, когда вновь увидела его улыбку. Пусть он меня почти убил, но, думаю, мы еще сможем подружиться. Хочется ему верить, ведь слишком много необъяснимого произошло за последнее время, стоит вспомнить лишь тех ужасных орущих тварей. Они явно не от мира сего… Но если вдруг все происходящее все-таки окажется чьим-то злым розыгрышем, первый кто пострадает — это Айрос, а пока у меня есть еще несколько вопросов, на которые он просто обязан ответить.

— Но, если ты закрыл меня собой, тогда почему на тебе нет, ни царапины? — с подозрением спросила его я, вытирая лицо краешком от одеяла. — Ты чувствовал удар автомобиля?

— Я его замечательно почувствовал. Сильнее чем ты могла бы подумать, — и потом добавил, видя мое смятение. — Расслабься, мне не могут так навредить, ведь я не человек.

— А тогда кто же ты?

— Я же тебе говорил — твой Хранитель.

— Это типа ангел что ли?

На губах Айроса снова заиграла довольная улыбка:

— Ну, что-то типа того.

— То есть? Ты не совсем ангел?

— Я не считаю себя ангелом, предпочитаю термин Хранитель.

— Почему? Ведь все знают, что есть ангелы-хранители, которые приглядывают за людьми, — я скептически на него посмотрела. — Ты же приглядывал за мной?

— Конечно! — его улыбка стала шире. — Постоянно.

— Что? Даже когда я бывала в ванной и туалете?…

— Естественно! У меня же такая работа. Ты главное не нервничай и не пытайся натянуть одеяло как можно выше, я уже все давно видел, больше ничем не удивишь.

Я открыла рот, издавая какой-то нечленораздельный звук, испытывая изумление и негодование, дополнительно приправленные щепоткой смущения. Он видел меня во всяких компрометирующих ситуациях и так спокойно об этом говорит, у этого молодого человека явно нет такого понятия как стыд. Злая, я схватила подушку и со всей силы обрушила ее на него.

— Ах ты, грязный извращенец! — комнату пронзил мой возмущенный крик. Перья летели в разные стороны, пока я продолжала молотить его подушкой, позабыв о том, что кроме нижнего белья на мне более ничего нет. Одеяло практически упало на пол и свисало с кровати смятым комком. — Маньяк хренов!

— Ты же вроде не хотела на меня кричать?! — защищаясь, воскликнул Айрос, при этом весело хихикая.

— То совсем было другое! А это сугубо личное! — воскликнула я, раскрасневшаяся от смущения, злости и недавнего безудержного плача. Появилось огромное желание схватить что-нибудь по массивнее и хорошенько прихлопнуть его. — Хоть бы чуть-чуть соблюдал приличие!

— Ладно тебе! Пошутил я!

— Ах, ты пошутил!? Теперь ты пошутил?!

— Да-да….

Я прекратила его лупить, но продолжила смотреть с подозрением. Почуяв, что угроза отступила, Айрос соскочил со стула и отошел на пару шагов.

— Правда, пошутил?

— Ну да. Я не следил за тобой пока ты была в туалете… Но… — он заговорил тихо и как-то коварно. — Зато я слышал все, что там происходило…

— Ах ты, гад ползучий! — Завопила я, отправляя подушку в полет.

Айрос громко засмеялся, ловко уворачиваясь, и поймал ее, после чего закинул в шкаф подальше от меня. Мелкий сквозняк шевелил раскиданные перья на полу, периодически поднимая их вверх. Я пошарила глазами вокруг в поиске замены для старого оружия, но так ничего подходящего не нашла.

— Пойми же, мне приходилось за тобой следить, — он захлопнул дверцу шкафа и вернулся в центр комнаты. — Если бы прошлой ночью в ванной меня не было рядом, ты бы утонула!

Воспоминания о том кошмаре немного остудили злость, но не до конца. Еще одно лишнее подтверждение, что его слова не ложь, ибо я никому не рассказывала о том сне. Раздраженно насупившись, я сложила руки на груди и продолжила испепелять его своим взглядом.

Айрос хмыкнул и отвернулся, направляясь в сторону камина. Он поднял кочергу и вновь начал ковырять уже остывшие угли.

— Твоя одежда вся мокрая и грязная, в шкафу висит другая, можешь одеть ее. Вот только не трогай подушку, мне вполне хватило…

Желания надевать испорченные вещи полностью отсутствовало, и то, что он позаботился о новой одежде пробудило чувство благодарности. Полы нельзя назвать чистыми, чтобы ходить по ним босиком, поэтому я заглянула под кровать в надежде найти хоть какую-нибудь обувь. К счастью, там оказались мои старые ботинки, немного исцарапанные и все в грязи, но вполне подходящие для носки, и, просунув в один из них босую ногу, я испытала облегчение от того, что он оказался сухим.

Дверца шкафа открылась с жутким скрипом, и я, сморщив нос от неприятного звука, быстро глянула в сторону Айроса. Он все так же молча стоял, отвернувшись лицом к камину, и ковырял золу с углями. Скорее всего, решил предоставить немного личного пространства, что было очень мило с его стороны…

Расслабившись, я начала рассматривать принесенную одежду, ожидая чего-нибудь необычного, но ничего из ряда вон выходящего так и не обнаружила. Темно синие джинсы свободного пошива не сильно широкие так, чтобы не мешаться ногам, и не узкие, дабы лишний раз не стеснять движения. Из этого можно сделать вывод о предстоящей долгой дороге. На бирке красовалась цифра двадцать семь, наверное, ему приходилось со мной еще и по магазинам шататься, раз так точно угадал размер. Я быстренько натянула их на себя, подмечая, что они действительно удобные.

Следующая была однотонная светло-серая вязаная блузка с высоким воротом. Ткань приятно коснулась тела, плотно облегая его. Я порадовалась своей хорошей фигуре, а то комплексы съели бы меня живьем.

Хотелось лучше осмотреть себя, но нигде не видно зеркал. В сумке было маленькое карманное зеркальце, но, боюсь, оно пропало вместе с остальным содержимым…

— Эм… Я могу уже повернуться?

Голос Айроса вывел меня из задумчивого состояния. Он все так же одиноко стоял у своего камина, рисуя на золе завитки…

— Да-да…. - торопливо ответила я и, бросив взгляд на подушку, закрыла дверцу. На сегодня с него хватит.

Он повернулся и одобрительно хмыкнул.

— И… Что теперь мы будем делать? — поинтересовалась я, пытаясь пальцами расчесать волосы и хоть как-то привести себя в порядок. Задумываться о зубной щетке не стоит, дабы не травить свою душу. В прямом, кстати, смысле слова…

Айрос покрутил пальцами кочергу, о чем-то размышляя, и аккуратно ее поставил у стены.

— Нам нужно тебя вернуть, чем дольше тело остается без души, тем хуже для него.

— То есть, меня еще можно спасти?

— Ага, — он обошел камин и облокотился о стену, скрестив руки на груди.

Я подтащила стул, который стоял у кровати, к столу и села на него.

— Все что нужно — это вернуться? Так просто?

— Я бы не сказал, что это просто. Нам нужно найти переход, а потом само тело.

— Переход?

— Ну да, — он пожал плечами. — Ты знаешь какие-нибудь аномальные зоны, где происходят всякие необъяснимые вещи?

Его вопрос заставил задуматься, но после затяжного усердного размышления в голову так и не пришла ни одна идея достойная внимания.

— Нет, я не верила ни во что паранормальное, поэтому не интересовалась ничем подобным.

— Жаль, стоило бы… — расстроено произнес Айрос, словно ожидал большего, но его надежды не были оправданы.

— Ну а как на счет тебя. Ты, как бы, сам весь такой паронормальный… Грех не знать хоть одного местечка…

— Пусть я и не от мира сего, это не означает, что знаю абсолютно все, — возразил он. — Это удел смертных искать всякие загадочные места, мое же — защищать тебя. Кто же знал, что все обернется именно так…

— А стоило бы поинтересоваться…

Один ноль в мою пользу. Айрос сделал вид, будто не слышал последних слов, первый признак того, что он сдался в этом споре. Я коварно улыбнулась, радуясь своей маленькой победе.

— Придется искать, — удрученно пробубнил он, опустив голову вниз.

И тут, ко мне пришло озарение:

— Я вроде кое-что припомнила… Читала в одной статье, что есть такое место как Замок Глэмис, говорят там водится всякая чертовщина…

— А где он находится?

— В Шотландии, — Айрос громко рассмеялся. — Что? Что тут смешного?

— У тебя, где-то неделя на то, чтобы вернуться в свое тело, а ты говоришь о Шотландии?

— Ну, ты спросил у меня место с паранормальными явлениями, я и ответила!

— Шотландия в тысячах километрах отсюда, и добираться нам придется пешком, а потом, пройдя через портал, столько же обратно.

— Но у тебя есть крылья! — шутливо воскликнула я, раскинув руки и помахав ими в воздухе.

— И что? Я тебе реактивный самолет что ли? При всем своем желании не долечу туда в срок с тобой на руках.

— Эээ… У тебя… ммм… правда есть крылья? — заикаясь, спросила я.

— Ты же только что сама утверждала, что они у меня есть.

— Ты так и не ответил на мой вопрос…

— Тебе их показать?

— Н-н-нет… — ответила я, припоминая кое-что перед потерей сознания. — Кажется, я их уже видела…

— Хорошо разглядела? — ухмыльнулся он.

Создалось впечатление, что ему приносит громадное удовольствие издеваться надо мной.

— Не очень, — Честно ответила я. — Но…

— Я, правда, могу показать…

— Думаю сейчас не самое лучшее…

— Ты не хочешь посмотреть на мои крылья? — обиженным голосом перебил он меня.

— У тебя что? Комплекс по этому поводу? — я раздраженно тряхнула головой и потерла ладонью лоб, чувствуя, как голова начинает немного болеть.

Тут меня нужно спасать, а он на своих крыльях думает.

— Нет, просто мне показалось, будто ты хотела их увидеть… Странно, но ты не хочешь…

— И ты расстроился из-за того, что не смог угадать мои мысли?

— Ну, в общем-то, да… Все, закрыли эту тему, у нас других дел поважнее полно…

— Поддерживаю.

Повисла пауза. Я сидела и нервно притоптывала ногой. Паника то поднимется к самому горлу, то опустится и забьется в пятки. Этот мир безумен…. Однозначно безумен, ибо мне себя признавать сумасшедшей не хочется…

— Ты точно не хочешь их увидеть?

— Кого? — переспросила я, размышляя о последних событиях в попытке переварить всю поступившую информацию и найти в ней хоть какую-то логику.

— Ну, мои крылья….

— Айрос! — мой громкий возглас звоном прошелся по комнате.

Я уже собиралась отчитать его по полной программе как вдруг раздался стук и прервал нашу дискуссию. Мы одновременно посмотрели на дверь. Снова постучали.

Айрос отклеился от стены и подошел к шкафу, из-за него он достал что-то продолговатое завернутое в брезент.

— Кто же к нам в гости решил заглянуть?… — немного растягивая слова, произнес он, и стал медленно разворачивать брезент.

Тук. Тук. Тук. На этот раз постучали более настойчиво. Я продолжала с любопытством наблюдать за его действиями. Как только он закончил, перед моими глазами предстал самый настоящий меч. Долбанный средневековый меч! Это было последней каплей…. Я раздраженно потерла виски и судорожно вздохнула, на секунду прикрыв глаза. Как же надоели подобные неожиданности, будто мало пережила за последнее время. Не удивлюсь, если за дверью стоит какой-нибудь гоблин с пиццей в руках из компании «Привет из преисподней» со слоганом на коробке «Ощути наш жар».

Пока меня одолевали фантазии, Айрос подошел к двери и осторожно ее приоткрыл готовый к нападению.

— А, это ты, Виктория. Заходи.

В комнату вбежала маленькая девочка в бардовом пышном платье и с двумя длинными черного цвета хвостиками. Я оглядела ее, радуясь, что это все-таки не гоблин.

— Смотрю, Вы уже проснулись, — обратилась она ко мне высоким детским голосом. — Надеюсь с Вами все в порядке…

— А… Д-да… — смущенно промямлила я.

— Это хорошо.

Она приподнялась на носочках и положила на стол небольшой сверток.

— Когда он Вас принес, создалось впечатление, будто Вы на грани истления.

— На грани чего?

Я глупо хлопала глазами, не понимая о чем она говорит, но тут помог Айрос:

— Истление — это как бы вторая смерть.

Он выдвинул второй стул, галантно предлагая его Виктории. Она в свою очередь поблагодарила его реверансом и села, сложив маленькие ручки на коленях. Это та-а-а-ак мило смотрелось, я даже немного растерялась. Сам Айрос вернулся на свое место у камина.

— Помнишь тех существ, что мы встретили по пути сюда? — продолжил он говорить, после того, как оперся на стену.

Самих существ мне видеть не приходилось, но зато помнила, какие ужасные звуки они издают.

— Это те самые… Которые вопили как…как… — я не знала, с чем это сравнить, там покруче свиньи резанной будет.

— Да, они самые, — избавил он меня от мучительной попытки найти подходящую ассоциацию. — Это те, кто умерли во второй раз. Души людей погибшие уже здесь.

— Я думала тут уже нельзя умереть, ведь душа бессмертна. Разве не так?

— К сожалению, это не так, — теперь заговорила Виктория. — То, что вы встретили — это остатки души после ее смерти. Они не имеют памяти, чувств… Только голод и злобу. Весь негатив, накопленный за период жизни, никуда не пропадает. Он приходит в этот мир с теми, кто умер.

— Я не совсем поняла…. Можете подробнее объяснить?

— Она говорит, что зло никуда не исчезает. Оно остается здесь после смерти души и продолжает существовать, охотясь на других нормальных людей. Мы дали им название — Тень. Убивая душу смертного, она высвобождает темную энергию и поглощает ее, как пищу, тем самым увеличивая свою мощь.

У меня мурашки поползли по коже, неужели над нами пролетали именно эти существа…

— Но ведь ты сможешь с ними справиться? — с надеждой спросила я.

— Да, — его капюшон зашевелился от еле заметного кивка. — Но не со всеми. Из-за постепенно ослабевающей нашей связи, для меня это может стать проблемой, и тогда потребуется еще один Хранитель…

Надеюсь, нам не доведется встретиться с чем-то подобным, а то не особо горю желанием умереть во второй раз, и теперь, кроме как на Айроса, положиться больше не на кого. Может, не стоило на него кричать, подумаешь, голой разок увидел…

— А что происходит с тенью потом? Когда она наберется достаточно сил?

Виктория отбросила один из хвостиков назад и быстро заговорила:

— Это зависит от их потенциала. Когда Тень достигнет своего предела, она перевоплощается в демона и теряет всю накопленную тьму за свое существование вместе с силой. Это что-то вроде личинки.

— Выходит, демоны слабее Тени?

— Новорожденные — да, — подтвердил Айрос. — Но не последующие иерархии.

— Они продолжают расти?

— Ага. И становиться сильнее.

Преисподняя оказалась намного страшнее, чем представляла себе ранее. Я всегда думала, что существует ад и рай и больше ничего. А тут появилось это…

— Пусть это и будет банальным вопросом, но все-таки его задам: Есть ли ад и рай?

Айрос и Виктория переглянулись с довольной улыбкой.

— Конечно, есть, — довольно прищурившись, ответила девочка. — Но тебе рано об этом знать. Не в наших полномочиях раскрывать все секреты.

— Ну, хоть немного информации, чтобы иметь какое-нибудь представление.

— Извини, — виновато произнесла она и отбросила второй хвостик. — Я, правда, не могу…

— Ладно, — недовольно буркнула я и скорчила расстроенную гримасу. — Не буду тебя мучить.

В жизни бы не поверила в нечто подобное. Оказывается, даже после смерти можно погибнуть и находятся те, кто убивают. Если Тени такие опасные, то почему бы их не уничтожить на стадии зарождения, Бог наверняка может сделать что-то подобное, но почему-то не делает. Не удивлюсь, если на это у него есть свои причины. Может, существует какой-то баланс между ангелами и демонами, как, например, смерть на земле, чтобы не было перенаселения планеты, так и тут то же самое. Пожалуй, эти вопросы можно задать чуточку позже, не хочу втягиваться в эту извечную философию добра и зла.

— Если Айрос Хранитель, тогда кто же ты, Виктория?

Девочка оживилась, и показалось, будто в ее глазах пробежала искра печали.

— Я — смотритель. Моя работа — докладывать о том, что происходит со смертными душами, и предоставлять убежище на данной территории для тех, кто выше.

— Те, кто выше, ты имеешь в виду ангелов?

— Да, именно для них, — она начала нервно крутить пальцем один из хвостиков и опустила взгляд на свои туфельки. — Я умерла ребенком, поэтому осталась непорочна, и теперь у меня есть шанс получить повышение.

— То есть стать Ангелом? — уточнила я.

— Да, Хранителем. Таким как Айрос, — на ее щеках появился румянец, она явно не ровно к нему дышит. Он же, в свою очередь, не обратил никакого внимания на ее слова.

— Но ты же…

— Ребенок? — тепло улыбнулась она. — Это не проблема. Когда получу повышение, мое тело вновь станет способным расти.

— Даже так… — удивленно покачала я головой.

Может она особо и не хотела быть Хранителем, а желала стать взрослой с целью обратить внимание Айроса на себя.

— Кстати, Айрос, — она посмотрела на него своими огромными детскими глазами миндального цвета. — Почему ты не показываешь ей свое лицо?

— Не заслужила, — коротко ответил он.

— Чем же это? — злобно спросила я, кривя рот в натянутой улыбке.

— Думаю, он пошутил, — резко сказала Виктория, пытаясь просверлить его капюшон своим взглядом.

— Я не шутил.

Я шумно втянула воздух носом готовая обрушить на него свое негодование. Но Виктория меня опередила. Она громко стукнула своим маленьким кулачком по столу и строго сказала:

— Не паясничай! Ведешь себя, как мужлан какой-то! Ты хочешь, чтобы Алиса верила тебе, но при этом сам ей не доверяешь! — Айрос было открыл рот, чтобы возразить, но она не позволила ему этого сделать. — Бедной девочке предстоит пережить самый настоящий кошмар, а ты… ты….

— Ладно! — воскликнул он и всплеснул руками. — Хорошо! Не кричи ты так.

Мое тело начало сотрясаться от беззвучного смеха. Не каждый день можно увидеть, как маленький ребенок отчитывает большого дядьку, и тот сдает в позиции.

— А вдруг она испугается? — озабоченно спросил он у нее.

— Не думаю, — с сомнением в голосе ответила ему девочка. — Она вроде адекватная… Поймет.

— Ты ее видишь всего десять минут, откуда тебе знать какая она?

— Женская интуиция.

Они разговаривали между собой, словно меня тут не было. Было желание вмешаться в их беседу, и дать знать, что я здесь на месте и никуда не уходила, но предпочла промолчать и понаблюдать. Айрос нервно постукивал пальцами по рукояти меча, пока Виктория продолжала на него пристально смотреть. Ее маленькие ноздри раздувались от каждого вздоха, а лицо раскраснелось.

— Ладно, — сдался он и отставил свой меч в сторону, туда же где была кочерга. — На ее нескончаемый поток вопросов отвечать будешь ты.

— Без проблем.

— Ты только не нервничай, — Айрос повернулся ко мне и медленно стал приближаться.

— Ты так говоришь, будто у тебя там пол лица нет.

Он опустился предо мной на одно колено, явно драматизируя и пугая. Это у него получилось вполне успешно, я уже начала сомневаться в своем психическом состоянии. Вдруг у него правда нет носа или вместо двух глаз один, как у циклопа. Сердце начало стучаться как бешенное в ожидании чего-то необычного, и, когда Айрос откинул капюшон, ухватившись за его край, я ахнула от удивления и немного отстранилась.

— Я же говорил… Она испугалась, — расстроено сказал он, пряча под веками свои глаза.

Виктория ему ничего не ответила. Она тихо сидела, и создавалось впечатление, будто ее тут и вовсе нет.

У Айроса на лице все было на месте, никаких исчезнувших носов, напротив, у него был очень симпатичный нос слегка заостренный на конце, прямой, без всяких горбинок и без переломов. Кожа гладкая и немного бледновата, а само лицо идеальный овал. Волосы — кипельно черные, как крыло ворона. Их длина немного прикрывала уши, а непослушные пряди так и норовились залезть в глаза. В помещении без окон висело шесть факелов, которые отбрасывали на волосах блики, завораживающие своим танцем взгляд. На голове у него творился хаос, но это ему чертовски шло.

Брови изгибались длинной тонкой черной дугой, и любая женщина бы позавидовала, что уж таить, я — в том числе… Густые ресницы настолько же черны, как и волосы, придавали особую выразительность его взгляду. Казалось, что же может напугать в таком красивом человеке? Это его глаза. Они были не нормальные. Такого вообще не должно быть.

Правый глаз обычный темно-зеленого цвета, но левый отличается. Он был ярко-оранжевый со зрачком, как у змеи, и множество мелких сосудов окрашивали белок в красный, придавая ему еще больше жути. Создавалось впечатление, будто он видит меня насквозь и не отражает никаких эмоций, чувств и других важных качеств душевного состояния живого человека. Не сказать, что это пугает, скорее, доставляет дискомфорт. Я больше испытала шок, чем страх, но Айрос понял мою реакцию по-другому, продолжая сидеть с закрытыми глазами и опущенной головой.

Я протянула руку и приподняла его лицо за подбородок, но он не открыл глаз.

— В жизни ничего подобного не видела, — еле слышно произнесла я. — Это не страшно… Это удивительно.

Он изумленно посмотрел на меня. Не удивлюсь, если для него глаза — это самая болезненная тема. Я продолжала смотреть на змеиный зрачок, щурясь и пытаясь лучше его разглядеть.

— Как такое возможно?

— Он рожден от демона и ангела, — раздался тоненький голос девочки. — Изначально, оба его родителя были ангелами. Но когда мать носила его в своем чреве, она пала.

— Почему? — глаза Айроса остекленели, наверное вспомнил что-то нехорошее из прошлого.

— Это он тебе сам расскажет.

— Почему потом, а не сейчас? Он же сказал, что ты ответишь на мои вопросы.

— Я бы с радостью, но он мне не рассказывал этого. Я просто не знаю.

— Айрос, ты нефилим?

Где-то ранее мне встречался этот термин, вроде бы на википедии. Тогда я не придала особого значения ему и подробностей не запомнила, только саму суть. Нефилим — это ребенок, рожденный от союза человека с ангелом или демоном или же от демона и ангела. Точно вспомнить не могу.

— Нет. Он не нефилим, — отрицательно покачала головой Виктория. — Они появляются только от людей. Он другой и подобные ему единицы за все время создания.

— Разве ангелы могут иметь детей?

— Да, если им позволят, — заговорил Айрос и поднялся на ноги. — Это происходит в случае смерти одного из них. Но исключительно только между своим видом. Связь с человеком и демоном строго запрещена.

Он отошел к стене и вновь прислонился к ней спиной.

— Почему запрещена? — я все продолжала всматриваться в его глаза.

— Межвидовое нарушение. Последствия могут быть непредсказуемы, — снова заговорила Виктория. — К тому же, большая часть родов у человеческих женщин проходит с летальным исходом, а это убийство и, следственно, падение.

— Но может же быть женщина ангел и мужчина человек?

— К сожалению — нет, — покачала головой она.

— Это, типа, сперматозоиды человеческих мужчин в отличие от ангельских недостаточно шустрые? — я коварно ухмыльнулась, наблюдая, как губы Айроса тоже растягиваются в улыбке. Смотрю его позабавила моя шутка.

— Очень остроумно, но нет, — сердито буркнула Виктория, и ее щеки покраснели от смущения. — Просто тело смертной более универсально. Ангельская женщина отторгнет семя смертного мужчины.

— Ты так говоришь, будто люди — вещи…

— Я просто пыталась доступнее тебе объяснить.

Я недовольно хмыкнула и перевела свой взгляд на давно погасший камин.

— А что будет, если все-таки нефилим появится?

— Ну, если он жил мирно и никого не тронул за время своего существования, то дадут шанс стать стражем границы между мертвыми и живыми. Для них это подходит больше всего, — Виктория пожала плечами. — Если же он успел кому-нибудь навредить, то его уничтожат. Нефилимы, может, и долго живут, но не бессмертны.

— Ну, а что на счет демонов? Они же тоже могут иметь детей от людей?

— Только единицы и то очень редко. Особо сильными дети не получаются, для зачатия нужен очень грешный человек. К счастью, таких мало, и они долго не живут, но если на свет появилось подобное создание, его не задумываясь уничтожают, желательно еще в чреве матери.

— Не думаю, что вы можете отследить абсолютно всех?

Каждый родитель будет всеми способами защищать свое дитя, даже демоны не исключение. Скорее всего, кто-то из их отпрысков выживает и продолжает существовать в одном мире с людьми. От этой мысли мурашки пробежались по спине, и на затылке зашевелились волосы.

— Абсолютно верно. Никто не всесилен, — Виктория тяжело вздохнула, словно на ее плечах находился огромный груз ответственности.

— И что с ними происходит? Почему о них никто не знает?

— О-о-о! — Айрос взял свой меч и начал разглядывать его клинок. — О них все знают…

— Это как так? — Я в недоумении почесала голову.

— Их дети становятся самыми жестокими убийцами. Они стремятся к власти и богатству, совращая и убивая простых людей. — он сказал все это как-то зловеще, и в его взгляде появилась ненависть.

Кто бы мог представить, что в обычной жизни присутствуют подобные создания, и в любой момент может произойти роковая встреча, которая сотрет твое существование с лица земли. И как после этого жить не оглядываясь?

— Я боюсь возвращаться обратно…

— Почему? — удивилась Виктория. — В жизни столько много интересного, чего нет тут. Многое потеряешь, если не вернешься, и назад дороги уже не будет…

— Мне кажется, что здесь я в большей безопасности, чем там.

Я обхватила себя руками, в Смертном мире оказывается больше тайн и пугающей неизвестности, чем мне казалось ранее. В Мире Мертвых хотя бы знаешь врага в лицо, а там не угадаешь кто есть кто. Даже маленькое невинное дитя может оказаться самым настоящим исчадием ада и прикончить тебя, перерезав горло, а потом съесть твое сердце…

— Я знаю, о чем ты думаешь, — Айрос перестал разглядывать блики на серебристой поверхности металла и теперь пристально на меня смотрел.

— Откуда тебе знать? — фыркнула я и немного ослабила хватку своих пальцев, а то на руках синяки останутся.

— Я тебе уже говорил, что могу чувствовать твое эмоциональное состояние. Даже если не будешь меня видеть в том мире, я всегда буду рядом, — он упихнул меч за пояс и сложил руки на груди. — Просто прислушивайся к своей интуиции.

Я поерзала на стуле, чувствуя на себе пристальный взгляд янтарного глаза. Левая бровь Айроса дернулась, и он отвернулся от меня.

— Наша связь ослабевает, и вместе с ней становлюсь слабее я, — продолжил говорить он. — Тебе нужно обязательно вернуться обратно. Мы сотрем твою память, и ты не вспомнишь ничего на протяжении всей своей смертной жизни.

Я оторопела на несколько секунд, столько лет размышлять о существовании всего сверхъестественного и в итоге все-таки получить долгожданные ответы, но теперь не понятно как с ними жить дальше. Может и к лучшему избавиться от всех воспоминаний.

— Это будет самым верным решением, — подытожил Айрос.

Я предпочла промолчать. Вроде бы и хотелось все забыть, но, какие же ценные знания окажутся потеряны…

— Айрос, а что происходит в этом мире с такими, как ты?

— Подобным мне дают задание и от результата его выполнения определяют, куда отправить: стереть демонскую сущность и уйти в рай, или же полное уничтожение всего доброго, что в нас есть, и низвергнуть в ад.

— Третьего не дано, — задумчиво прошептала я.

— К сожалению — да.

— А какое задание у тебя?

— Угадай, тут не сложно.

Действительно глупый вопрос, можно было бы и самой догадаться.

— Охранять меня?

— Угу. Если провалюсь, то отправлюсь не совсем хорошее место.

Мне хотелось ему задать еще множество вопросов, но он не позволил этого сделать:

— Ладно! Хватит расспросов. Ты и так уже слишком много знаешь. Достаточно чтобы выбраться отсюда, — Айрос обратился к Виктории. — Ты в курсе? Где-нибудь по близости есть ближайший переход? А то у нас мало времени.

Она затеребила свой хвостик и, задумчиво подняв лицо к потолку, спросила:

— А сколько у вас осталось дней?

— Где-то шесть, — коротко ответил он.

— Ты же только недавно говорил, что семь? — воскликнула я.

— Один день ты уже тут пробыла, осталось шесть. Поэтому и говорю, что стоит поторопиться, время утекает.

Я виновато опустила свой взгляд и продолжила слушать их разговор.

— Ну, так что? Есть по близости переход?

— Последний, который мне был знаком, недавно закрылся. Может где-то около суток назад.

— Это плохо, — Айрос недовольно цокнул языком. — Еще варианты?

— Я не знаю, — печально покачала головой Виктория. — Можно спросить у Валентина. Он наверняка знает нужный вам переход.

— Виктория! — воскликнул Айрос. — Да он самый натуральный псих! Нашла к кому нас отправлять…

— Никакой он не псих, — девочка забавно надула губки. — Просто чрезмерно эксцентричный человек.

— Ага! А то, что он держал тень в клетке и ставил над ней эксперименты — это нормально?!

Я перестала изучать свои коленки и посмотрела на присутствующих. Тот, кто додумался ставить опыты над таким опасным созданием, и в правду не имеет мозгов или, по крайней мере, чувства самосохранения.

— Может еще кто-то есть? — взмолился мой хранитель. — Не заставляй меня встречаться с тем кретином.

— Что ты так на него взъелся, он же хотел как лучше и пытался найти способ вернуть Тени воспоминания. Если бы у него это получилось, то она, возможно, стала бы нормальной!

— Его опыт провалился с треском! Эта хреновина разнесла всю его лабораторию и половину поселения! — продолжал возмущаться Айрос. — Потребовался не один хранитель, чтобы ее угомонить. Ты хоть понимаешь сколько жертв там было? Она отожралась и была сильна!

— Все совершают ошибки!

— Но не такие! Последствия были ужасны!

Он глубоко вздохнул, успокаивая себя. Его правый глаз метал молнии, а левый еще и пугал своей демонической сущностью.

— Этот придурок пытался ставить свои опыты и на мне тоже!

Кто бы мог подумать, что бессмертный суровый дядька — полукровка боится какого-то безумного ученого в разы слабее него. Я еле сдержала смех и прикрыла рот ладонью, чтобы Айрос не увидел моей улыбки.

— Так ты только из-за этого не хочешь к нему идти? — ядовито проговорила Виктория. — Он всего лишь пошутил в тот раз.

— Ну и шуточки у него! — оскалился он и в сердцах ударил кулаком по стене. — Выглядело все достаточно натурально, когда он стоял с огромным шприцом надо мной, пока ты куда-то отходила.

Он потряс головой, негодованию его не было предела. Из их диалога мне стало понятно, что у него не совсем теплые отношения с Валентином, и если бы у Айроса появилась возможность, то он непременно вырезал ему сердце.

— Ну, он же не сделал ничего…

— Конечно, ты вернулась и он просто не успел.

— Ну, ты же сильный! — не сдержалась я и встряла в их разговор. — Наверняка смог бы с ним справится.

— С Валентином?! — Айрос посмотрел на меня, как на умалишенную. — Он Тень держал взаперти целый месяц! До него это никому не удавалось. Я предпочитаю держаться от него подальше…. Кто знает, что у этого психа на уме…

— Он что? Струсил? — удивленно спросила я Викторию, продолжая прикрывать рот ладонью.

— Ничего я не струсил!…

— Похоже на то, — хмыкнула Виктория и с вызовом на него посмотрела. — Определенно струсил…

— Ладно! Черт с вами! — сдался он. — Выдвигаемся, нам еще нужно добраться до этого Валентина. Если он со мной или с Алисой что-нибудь попытается сделать, я его убью.

— Не думаю, что до этого дойдет, — проговорила девочка сладким голосом. — Кстати, Алиса, я тут принесла тебе куртку. Твоя испортилась.

Она пододвинула ко мне ближе сверток, который ранее положила при входе на стол. Я развернула его, доставая теплую стеганую куртку темного цвета, больше похожего на серый. Длина ее доходила до колена, и радовало, что в наличие имелся капюшон, теперь появилась возможность спрятаться от дождя. Карманы глубокие и удобно расположены, можно погреть руки, если замерзнут.

— Ой! — мой палец пронзила острая боль, когда ощупывала их изнутри, и быстро выдернула оттуда руку.

На указательном пальце выступили красные капельки. Удивительно, даже души состоят из плоти и крови… Я присосалась к ранке, слизывая соленую с металлическим привкусом жидкость.

— Прости, я забыла предупредить, — виновато сказала Виктория. — Там лежит иголка с ниткой. Каждый раз, как Айрос использует крылья, его одежда рвется. Уж позаботься о нем…

— Без проблем, — не вынимая пальца изо рта, ответила ей я.

— Я не маленький уже, — тряхнул головой Айрос, грозно посмотрев на Викторию сверху вниз.

— Но ты ведешь себя как ребенок, — она слезла со стула и сложила руки на груди, приняв как можно более суровую позу.

Я прыснула со смеху. Видели бы они себя со стороны.

— Посмотри на Алису. Даже ее насмешили твои слова.

Айрос махнул рукой и раздраженно рыкнув, отвернулся лицом к камину.

— Не думаю, что ты меня правильно… понял, — еле выдавила я из себя. — Просто, если вас послушать и не быть, хоть как-то, с вами знакомой, становится очень забавно. Тебе, Виктория, на вид где то десять лет и…

— Двенадцать! — перебила меня она. — Но по настоящему, мой возраст в двадцать раз больше.

— Ну, пусть двенадцать, не суть…

В двадцать раз? Я замолчала и начала загибать пальцы, подсчитывая в уме ее возраст, у меня дыхание перехватило, когда сформировался ответ в голове, ей двести сорок лет. Может, стоит как-нибудь учтивее с ней разговаривать, а то разница в возрасте почтительная…

— Айросу я дам лет двадцать пять… — неуверенно продолжила я после недолгой паузы.

— Ему сто пятнадцать недавно исполнилось.

Виктория старше Айроса! У меня голова кругом пошла, неудивительно, что она относится к нему, как к ребенку.

— Я смотрю, ты вообще не комплексуешь по поводу своего возраста. — хмыкнул Айрос, все так же рассматривая свое художество, нарисованное на золе.

— Смысл? Я все равно мертва. А у тебя с этим какие-то проблемы?

— Да нет. У меня с этим все в порядке.

Он взял свой меч и прикрепил его на пояс, полностью скрывая под плащом. Я припомнила момент нашего первого знакомства, когда он закрыл меня собой от пролетающих мимо Теней, тогда еще послышался какой-то звон, скорее всего, это был именно этот меч. К счастью, тогда боя не было, мы легко отделались.

— Пошли, нам пора, — сказал он и на прощанье кивнул Виктории.

Девочка подбежала ко мне и протянула руку:

— Берегите себя…

— Хорошо.

Я пожала ее маленькую ладошку и в последний раз окинула взглядом комнату, после чего проследовала за Айросом к выходу. Скорее всего, мы больше сюда не вернемся.

Глава 4

Мы простились с Викторией и отправились к Валентину. На улице все так же стояла пасмурная погода. Оказывается, наша комната и была всем домом. Он одиноко стоял на бугре среди деревьев и постепенно исчезал из виду по мере нашего отдаления. Я внимательно осматривалась, стараясь найти хоть что-то знакомое.

— Тут все по-другому, — оглядываясь по сторонам, тихо проговорил Айрос. — Есть места, которые совпадают с миром живых, но их мало.

Мне было заметно, как он напряжен. Казалось, что его глаза видят абсолютно все, и ничего от них не ускользает, может быть так оно и есть.

Нас постепенно окружили мрачные деревья. У них отсутствовала листва. Ветки, словно когтистые лапы, тянулись к серому небу, а корни, будто змеи извивались в земле, зарываясь в нее. Трава оказалась редким явлением, в основном под ногами мох и почерневшая старая листва с сухими поломанными ветками. Стволы облепил лишайник и засохший вьюн, а где-то вдалеке пронзительно закричали вороны. Место не из приятных я словно попала в фильм ужасов. В голову начали лезть всякие мрачные мысли, и чтобы хоть как-то разрядить атмосферу решила начать беседу:

— Не удивительно, что при первой нашей встрече ты назвал меня ребенком вам с Викторией уже за сотню перевалило.

— Не из-за этого, — как-то отрешенно ответил Айрос, его внимание было полностью сосредоточено на окружающей нас трущобе.

— Тогда из-за чего?

— Ты умерла и приобрела новою оболочку, которая отличается от прежней. Это все равно, что родиться заново.

Мы шагали по узкой тропинке, Айрос шел впереди, держа меч наготове. Домик Виктории давно скрылся за стеной деревьев, оставив нас среди множества серых мокрых стволов. Раздался свист клинка, и засохшая ветка, преграждающая путь, упала на землю с тихим мягким стуком. После рассказов про Тени, мне казалось, что за нами кто-то следит, из-за этого неприятного ощущения хотелось оглянуться назад и удостовериться, что там никого нет. Желая как-то отвлечься от наваждения, я сосредоточилась на мече в руках Айроса, который был, мягко сказать, необычным. Каждый раз, когда он переворачивал его, цвет клинка менялся — то серебристый, то абсолютно черный. Не знаю что это за сплав, ведь до этого мне не доводилось сталкиваться ни с чем крупнее кухонного ножа…

— Если не секрет то, что у тебя за оружие?

— Меч.

— Ты прямо — капитан очевидность, — съязвила я. — Он волшебный, что ли какой-то?

Айрос все продолжал идти молча, срубая иногда мешающие ветки на пути, словно они были масляные. Я все ждала, когда он заговорит, и наконец-то это свершилось.

— Это мое личное оружие. Оно выковано из святой и оскверненной стали.

— То есть, тебе дали выбор, убивать хороших или плохих?

— Что-то вроде того, — он пнул ногой свежесрубленную ветошь и скептически на нее посмотрел, словно на чью-то отрезанную голову. — Этот меч служит исключительно моим желаниям и решениям. За любой проступок нести ответственность только мне.

— Это немного жестоко, но справедливо…

— Справедливо говоришь? Ну-ну… — тихо произнес он.

— А разве нет? Ты думаешь по-другому?

— Я вообще об этом не думаю.

Может из-за того, что мы сейчас в потенциальной опасности, но мне показалось, будто Айрос какой-то не такой. Может я чем-то его разозлила?

— Ты раздраженный.

— Я в порядке, — монотонным голосом сказал он и с силой срубил очередную ветку так, что она отлетела в меня и поцарапала щеку.

— Эй! Осторожнее!

— Извини.

Он оглянулся, дабы удостовериться в моей невредимости, но заметив всего лишь маленький порез продолжил движение.

— Ты злишься из-за того, что тебе приходится идти к Валентину?

Он на секунду остановился и прислушался к окружающим звукам. Я замерла позади него и с опаской огляделась по сторонам, чувство тревоги нарастало с каждым шагом. Из корней небольшого деревца выбежала маленькая мышка и умчалась по своим мышиным делам, не удостоив нас даже взглядом. Наверно животные тоже попадают сюда после смерти, если повезет, то встречу своего старого хомячка, которого съел соседский кот, когда мне было четырнадцать лет.

— Ну, извини меня, если я в этом виновата! — вновь заговорила я, когда он двинулся вперед.

Я конечно своей вины ни в чем не чувствовала, к тому же извинения прозвучали очень наигранно и похожи больше всего на: «Эй! Да как ты смеешь меня игнорировать?!».

— Ты тут не причем.

— Тогда в чем дело? Давай поговорим, если у тебя проблемы.

Я закатила глаза от того, как мои слова прозвучали. Весь этот разговор напоминал беседу с непослушным подростком или с человеком, у которого наблюдаются некоторые расстройства в психике…. Резкая остановка Айроса стала неожиданностью, и я налетела на него, будто на кусок камня, он даже не почуял толчка в спину.

— Упс… Я не специально.

— Пока ты в этом мире я теряю с тобой свою связь.

Он сделал паузу и закинул себе меч на плечи, я смогла разглядеть его лучше. Клинок был прямым и заточенным с двух сторон без всяких изгибов в контуре. В его центре находилась выемка, разделяющая лезвие пополам, но не сквозная. На основании темной половины рукояти выгравирован рисунок — два крыла, в центре которых янтарный камень, похожий на глаз.

— Это настолько страшно? — невинно поинтересовалась я.

— Это очень страшно, — Айрос поднял глаза и посмотрел куда-то далеко в небо. — хранитель нужен для того, чтобы охранять смертного. Если душа покидает тело при неестественной смерти и связь рушится — мощь хранителя значительно уменьшается. Пока у нас есть, кого охранять, мы практически непобедимые.

— Ты хочешь сказать, что сейчас значительно слабее чем раньше?

— Пока что нет, но чувствую, что постепенно ослабеваю, — он провел рукой по волосам, убирая непослушные пряди с глаз. — Я все еще твой хранитель. Но нам стоит поспешить. Идем.

Если мы столкнемся с какой-нибудь дрянью по пути то, надеюсь, что Айрос достаточно силен для победы, ибо от меня толку в бою не будет. Я всего лишь балласт, который требуется защищать и вовремя отправить домой.

— А почему мы не полетим? Если у нас так мало времени, это поможет его сэкономить.

— Так мы станем легкой мишенью для теней, — он надрубил мечом достаточно толстый ствол у деревца, а потом уперся в него ногой и с треском переломил. — Если я один и смогу от них скрыться, то с тобой моя скорость значительно упадет, и мы оба погибнем.

— Чертова злая реальность! — злобно прошипела я.

Всю дорогу наше окружение не менялось, только кое-где появлялись небольшие болота. В них постоянно что-то шевелилось, даже страшно представить, что это может быть. Спустя где-то час нашей ходьбы поднялся сильный ветер, и вдалеке стали виднеться черные облака. Погода не радовала с самого начала путешествия, а теперь и вовсе от нее бросало в дрожь. Холодный ветер так и норовит проникнуть под одежду, вынуждая меня плотнее закутаться в подаренную Викторией куртку.

— Айрос.

— Да?

— Ты говорил, что твое имя на мертвом языке.

— Ну да.

— А что оно означает? Какой у него перевод.

— Холод.

— А, понятно. Мне нравится твое имя…

Я услышала его тихий смешок и сама невольно улыбнулась. Совсем недавно он казался лживым негодяем, а сейчас стал единственным лучом надежды на спасение хоть и грубоватым иногда. Мне стало печально от мысли, что когда я вернусь в свое тело — забуду его.

— Мне дала его Виктория, — внезапно заговорил Айрос, когда я уже решила от него отстать.

Это стало неожиданностью, ведь, если он о чем-то и говорит, то исключительно при наличии вопроса. Я не стала его перебивать, решила просто послушать.

— Еще находясь в чреве своей матери, я, как бы, наблюдал за ее жизнью со стороны, но не мог ничего изменить.

Очередной порыв ветра раскидал полы его плаща, и они, будто крылья, хлопнули позади. Где-то вдалеке сверкнула молния, отбрасывая на нас кривые тени деревьев. Все выглядело, как кадр из какого-то фильма.

— После рождения меня отдали на воспитание Виктории. Сначала я называл ее матерью, но со временем пришло понимание, что не стоит выдавать желаемое за действительное. Поэтому стал по-другому к ней относиться — больше как к сестре. Может я расстроил ее этим, но она мне об этом никогда не говорила.

Я даже подумать не могла, кем приходится ему Виктория. Выходит, она стала для Айроса матерью, сестрой и подругой, а не была маленькой девочкой влюбленной в симпатичного парня, как показалось ранее. На ее долю выпала совсем не легкая задача — воспитание полудемона-полуангела, от которого зависело его будущее. Наверное, она хочет стать хранителем для того, чтобы встать на одну социальную ступень со своим приемным сыном и быть более похожей на мать, чем на младшую сестренку…

— Не думаю, что она сильно расстроилась, — плотнее укутываясь в куртку, сказала я. — Может поначалу какая-то обида и была, но уверена, она смирилась с этим.

— Я хочу верить в то, что ты говоришь.

— Ну, так верь.

Ветер все усиливался, я начала замерзать, зато Айрос себя чувствовал вполне нормально, он даже не застегнул плаща. У меня в носу защекотало, и я звонко чихнула. Небо рассекла очередная вспышка, и после прокатился рокот грома.

— Нам стоит переждать грозу, — оглядывая небо, произнес он. — Заболеть ты не можешь, но дискомфорт будешь испытывать сильный.

Я шмыгнула носом и потерла недавнюю царапину на щеке, подмечая, что она покрылась корочкой, будто прошло уже дня три с ее появления.

— Почему тебе не холодно?

— Я привык не чувствовать холод.

— Почему ты решил, что я не могу заболеть?

Он удивленно оглянулся на меня.

— Ты хоть раз видела простывшего призрака?

— Апчхи!… Если хорошо подумать, я не видела ни одного призрака, — в очередной раз чихая, проворчала я.

Вокруг не было ни единого укрытия, и единственное что нас спасало — это одежда. Айрос присел на какое-то поваленное дерево и накинул на голову капюшон. Меч он воткнул в землю рядом с собой.

— Не боишься, что его могут украсть? — поинтересовалась я.

— Нет.

— А… Ну, ладно.

Устроившись удобнее рядом с ним, я тоже надела капюшон и почувствовала, как первая огромная капля щелкнула по макушке. От моего дыхания шел густой пар, словно на улице была зима, а не осень. Местная погода не перестает удивлять своей непостоянностью и необъяснимостью.

Ливень не спешил нас накрыть, туча словно издевалась. Холод не давал покоя, а куртка постепенно намокала и переставала согревать. Я ерзала, периодически чихая, пытаясь найти позу, в которой будет теплее и удобнее.

— Постарайся не думать о холоде, — дал совет Айрос. — Отбрось привычки смертного тела.

Я крепче стиснула зубы, чтобы не сказать чего-нибудь нелестного в его адрес, ему легко говорить, он никогда не был смертным. Не так-то просто избавиться от многолетнего рефлекса. Это все равно, что попросить не моргать или не дышать. Пальцы рук уже онемели и потеряли чувствительность, темные дорожки вен стали более отчетливыми на побледневшей коже. Я потерла ладони друг о друга и подышала на них, пытаясь согреться. Источником тепла на данный момент был только Айрос, даже на расстоянии чувствовался жар, исходящий от него. Он манил и принуждал невольно сокращать дистанцию между нами, пока я не прижалась к нему совсем близко, и двигаться стало некуда. Он устало вздохнул и раскинул руки, как бы предлагая спрятаться в его объятиях и тем самым, приводя меня в смятение.

— Своим чиханием ты соберешь все тени в округе. Иди сюда.

Повторять дважды не пришлось, я забралась к нему на колени и прижалась груди, напоминая самой себе маленького ребенка, испуганного и замерзшего. Айрос крепко меня обнял.

— Ничего личного, я просто хочу тебе помочь, — равнодушным голосом сказал он.

Раздался треск рвущейся ткани, и что-то огромное и теплое укрыло нас в тот момент, когда с небес обрушился ливень. Из-за грозы на улице значительно стемнело, лишь вспышки молний мелькали, на мгновение озаряя мир вокруг, но вполне хватало этого освещения для того, чтобы разглядеть большие серые крылья, окутавшие меня словно покрывало. Капли дождя громко стучали о деревья, землю и плащ Айроса, успокаивая и баюкая своим равномерными щелчками. Мне было тепло и уютно, а самое главное — не одиноко, как бывало обычно в смертной жизни, поэтому не хотелось быстро засыпать, чтобы подольше насладиться этим новым замечательным чувством, но глаза предательски слипались. Сопротивляться сну сил больше не было, и я позволила ему завладеть собой.

* * *

Птицы взлетели, громко хлопая крыльями, и я распахнула глаза, не понимая где нахожусь. Руки продолжали крепко меня держать, даря тепло и чувство защищенности. Грудь Айроса равномерно поднималась и опускалась под моей щекой, создавая впечатление, будто он спал. Его дьявольская половина больше не пугала меня, в нем присутствовало добро, и он доказал это, когда помог согреться, зная, что холод не причинит вреда лишь дискомфорт, хоть до этого и казалось, будто его волнует исключительно только порученное задание.

Гроза давно закончилась. В воздухе ощущался запах озона и сырости. Я прищурилась и недовольно поморщилась от редких лучиков света, проникающих в укрытие и потревоживших мой покой. Глаза защипало, и слезы набежали, мешая сфокусироваться зрению, но потом оно постепенно восстановилось, позволяя разглядеть штору из перьев стального цвета. Зрелище поистине завораживающе красивое — волшебство в чистом виде…

Я потянулась, чтобы погладить их, но остановилась, внимательно заглянув под капюшон Айроса. Наши взгляды встретились. Оказывается, он не спит и внимательно за мной наблюдает. Его глаза мерцали в тени цветом изумруда и янтаря, придавая еще больше загадочности его образу. Интересно, о чем он сейчас думает?…

— Можно я потрогаю? — мой голос был хриплым и тихим, наверное, еще не отошел ото сна.

Айрос еле заметно кивнул, и, получив разрешение, я прикоснулась к его крыльям, погружая пальцы в невероятно мягкие перья. Они были гладкими и словно невесомыми. От них исходило приятное тепло, согревающее и успокаивающее. Это было настолько невероятно, что дух захватывало, а дыхание застряло где-то в горле. Я водила рукой сверху в низ, поглаживая крыло и получая огромное наслаждение от данного занятия, пока Айрос прерывисто не вздохнул.

— Ой… Прости, — быстро отдернула ладонь я и попросила прощенье. — Тебе больно?…

— Нет, — спокойным голосом ответил он. — Мне не больно.

— Точно?

— Да. Просто, ты единственная кто осмелилась притронуться к ним.

— Почему? — удивилась я. — Они многое потеряли…

Айрос невесело усмехнулся и поудобнее меня перехватил. Я ничего не знала о нем, а он знал обо мне все, слышал мои мысли, всегда оберегал на стороне живых, а теперь и на стороне мертвых. Это было как-то неправильно и хотелось узнать о нем какую-нибудь малость, которая сделает нас ближе.

— Ходит поверье, что крылья подобных мне несут проклятье, и любой, кто их коснется, потерпит истление.

— Чушь собачья! — фыркнула я и презрительно скривилась.

— Не веришь?

— Нет, — в доказательство к своим словам я вновь опустила ладонь на его перья и зарылась в них пальцами.

— Почему ты плачешь? — задал неожиданный вопрос Айрос.

— Не знаю, — я коснулась лица, ощущая мокрый след от слез. — Я даже этого и не заметила…

— Глупая, — он закрыл глаза и устало вздохнул.

Слезы текли против моей воли, и вместе с ними уходила душевная боль.

— Ну и пусть глупая, — я шмыгнула носом и утерла влагу рукавом. — Даже, если это проклятье и существует, я все равно верю, что ты меня защитишь, сколько бы раз ни коснулась твоих крыльев.

Мы просидели так не долго, вскоре предстоял долгий и тяжелый путь…

* * *

Крылья Айроса становились все меньше и меньше пока не исчезли совсем.

— Это не больно? — спросила я, заворожено наблюдая за этим процессом.

— Ни капельки, — ответил он и пошевелил плечами.

Облака на небе разошлись, и показались первые лучи солнца. Сухие ветки деревьев пропускали мало света, но все равно температура стала значительно теплее, даже пришлось расстегнуть куртку, чтобы в ней не спариться. По мере высыхания почвы и коры, начал появляться запах гниения. Скорее бы выйти из этого леса, мне тут совсем не нравится.

Айрос нагнулся и выдернул из земли меч. Я заметила на его спине большую дыру в плаще, оставленную крыльями, и осторожно нащупала иголку с ниткой, которую передала Виктория.

— Дай я зашью твою одежду, пока тепло на улице.

— Можешь не беспокоиться по этому поводу, — сказал он, внимательно оглядев свой меч и, недовольно цокнув языком, вытер его о штанину. На ткани осталось земляное пятно.

Я закатила глаза к небу и подошла к нему отряхнуть грязь:

— Виктория была права! Ты как ребенок!

Айрос посмотрел на меня обалдевшими глазами сверху вниз, словно мой поступок шокировал его до глубины души.

— Вообще-то я значительно старше тебя, — прозвучал упрек в мой адрес.

— Это ничего не меняет. Давай сюда свою куртку.

Он продолжал на меня хмуро смотреть и не шелохнулся.

— Куртку! — я протянула руку и строго на него посмотрела.

— Но она потом все равно порвется….

— «Зачем мне мыться, я все равно потом стану грязным»… — мне удалось его передразнить вполне успешно.

Он недовольно насупился, и его дьявольский глаз злобно уставился на меня.

— Я не обязан тебя слушаться…

— Как и я тебя.

Он немного помолчал и с недовольным видом начал стаскивать с себя одежду.

— Ты мне не мамочка.

— Уж Боже упаси меня от такого упрямого и неряшливого сыночка….

Забрав, наконец-то, у него плащ, я присела на поваленное дерево и стала пытаться попасть ниткой в иголку, получилось это сделать где-то с третьего раза, руки отказывались слушаться, после чего приступила к самому шитью. Дыра оказалась достаточно крупной и, видимо, появилась на этом месте не впервые. Старые швы превратились в множество торчащих в разные стороны ниток, напоминающих теперь лохмотья. Для начала следует избавиться от них, а уж потом зашивать разорванные края.

— Мда-а-а… — скептически протянула я, поддевая иглой нить и выдергивая ее.

— Что? — с озабоченным видом подошел ко мне Айрос.

— Он испорчен, — печально покачала я головой. — Тебе стоит найти новый…

— Меня этот вполне устраивает.

Я подняла на него глаза и пристально посмотрела, желая вбить в его бестолковую башку очевидную вещь.

— Он старый…

— И что? — Айрос провел рукой по волосам, еще сильнее растрепав их. — Я тоже старый, но хуже от этого не становлюсь.

— Причем тут ты?

— Этот плащ и я уже вместе много лет, другой мне не нужен. — он сдвинул брови на переносице и посмотрел на дыру. — Если не хочешь его зашивать, тогда отдай.

Мне было непонятно что происходит, совсем недавно все было в порядке, а сейчас мы на грани того, чтобы поругаться.

— Ты обиделся на меня за что-то?

— Почему ты думаешь, что я обиделся? — удивленно спросил он.

— Потому что ты колючий…

— Колючий?

— Ну да, — коротко пожала плечами я. — Или ты просто пытаешься оттолкнуть меня от себя.

Айрос наступил на сухую ветку и вдавил ее в землю. Она надломилась с громким хрустом, напоминающим перелом кости.

— Пока ты занята я осмотрюсь вокруг, — сказал он и развернулся, чтобы уйти. — Дальше пойдут болота, возможно после дождя тропу размыло и придется идти в обход.

— Мы с тобой не договорили, — упрекнула его я. — И не считаешь ли ты неразумным оставлять меня тут одну?

«Трусиха, — пронеслось в голове, но я тут же нашла себе оправдание. — Я не боюсь… Просто, если внезапно нагрянет тень, то мне с ней не справиться».

— Я буду рядом, если что — кричи, — пожал он плечами и сделал несколько шагов вперед.

— Постой! — я быстро соскочила на ноги и, сама того не желая, окликнула его с отчаянием в голосе. — А как же твоя рубашка? Ее тоже нужно зашить.

— Забудь, я потом найду новую, — отмахнулся от меня Айрос. — Я пошел. — Он сделал один шаг, после чего остановился, повернулся ко мне и погрозил пальцем, словно давал важное наставление маленькому непослушному ребенку. — И ни при каких условиях, никуда не уходи! Ты меня поняла?

Я недовольно хмыкнула и плюхнулась обратно на поваленное дерево, делая вид, будто полностью сосредоточена на шитье.

— Я не слышу!

— Да поняла я! Поняла!

Вдалеке послышался крик ворона и хлопки крыльев. Айрос внимательно посмотрел в том направлении и, не заметив ничего подозрительного, пошагал прочь.

— Сварливый… — еле слышно произнесла я, выдергивая последнюю нитку, словно отрываю кому-то голову. — Дед…

— Что-что?

— Ничего, тебе послышалось.

Он в последний раз подозрительно глянул на меня и скрылся за стволами многочисленных деревьев. Мои уши внимательно прислушивались к удаляющимся шагам. Шорох земли и хруст веток становились тише по мере его отдаления, а мое сердце напротив, билось все чаще и громче, наверное, от страха оно переползло из груди в голову, выражение «душа в пятках» звучит слишком абсурдно в моем случае.

Иголка с тихим щелкающим звуком протыкала плотную кожу и тянула за собой черную нить. Дыра с каждым стежком становилась все меньше, пока не исчезла совсем. Прошло минут пятнадцать, прежде чем я смотала остатки нитки и убрала катушку в карман. Айроса все еще не было, и это начинало волновать. Где-то в глубине души зародилось плохое предчувствие, но я, как преданный пес, сидела и ждала своего хозяина, высматривая его меж деревьев и прислушиваясь к своему окружению. В очередной раз недалеко взмыли в небо птицы, от их громкого крика мурашки поползли по спине.

За все время пребывания в Мире Мертвых мне не хотелось ни есть, ни пить, как и не возникало желания подыскать уютный кустик для того, чтобы справить свою нужду. Я сложила ладони лодочкой и подышала на них, после чего понюхала свое дыхание — никакого неприятного запаха. Может, с новым телом отпала потребность в зубной щетке и мыле? Прямо мечта любого человека, ненавидящего следить за гигиеной. Я задумчиво потерла нос в том месте где был старый перелом и не почувствовала его. Мои глаза расширились от удивления. Неужели все дефекты смертного тела тоже исчезли?

Я отложила в сторону плащ Айроса, повесив его на ветку дерева, и вскочила на ноги, задирая майку и оголяя свой живот. Вау!… Ожидания оправдались — шрам после операции на аппендицит пропал. Это просто невероятно, у меня и вправду новое тело без каких-либо уродливых шрамов.

Радужные мысли прервал внезапный вопль похожий на женский крик полный боли. От неожиданности я подпрыгнула на месте и внимательно прислушалась. По спине пробежал холодок и на затылке зашевелились волосы. Может, это всего лишь кричали птицы. Ни для кого не секрет, что вороны могут копировать звуки, которые чаще всего слышат, к примеру, сигнализацию машин или мяуканье кошки. Посмотрев в направлении откуда исходил крик, я не заметила ничего подозрительного, возможно, если пройти немного вперед удастся разглядеть хоть что-нибудь… Но Айрос говорил никуда не уходить. Что же делать?

Очередной мучительный стон нарушил лесную тишину, не оставляя никаких сомнений — женщина, издающая эти звуки явно, сильно страдала, и, слыша подобное, оставаться безучастной слишком неправильно для меня.

— Словно дура из дешевого фильма ужасов… — самокритично выразилась я перед тем, как побежать в направлении голоса.

Кривые и грязные ветки цеплялись за одежду и царапали лицо, оставляя мелкие ранки, но когда кто-то кричит с такой болью в голосе, желания себя жалеть не возникает, и прежде чем я успела добраться до женщины, раздался еще один звук — плач младенца.

Она лежала на мокрой и холодной земле вся в крови измученная и несчастная. Женщина одетая в белое разодранное легкое платье выпачканное красным, с белыми пшеничными волосами и голубыми, как озеро, глазами. Я как вкопанная встала напротив нее, шокированная зрелищем. Увидев меня, она с трудом поднялась на ноги, опираясь плечом на ближайший к ней ствол дерева. Я заметила в свободной от ребенка руке нож, с которого капала кровь, наверное, им она перерезала пуповину. Шатаясь, она сделала шаг, и по ее ногам потекла густая кровь.

— Спаси… — взмолилась женщина, неуверенными шагами приближаясь ко мне. — Спаси моего ребенка…

В ее голосе было столько мольбы и горести, что я оторопела на мгновение. Ребенок громко плакал и мог в любой момент привлечь нежеланных гостей. Нужно что-то сделать, пока не поздно. Вот только, что?

— Умоляю! — воскликнула женщина и рухнула на колени не в силах больше стоять.

Я подбежала и успела в самый последний момент поймать ее, когда она чуть не упала совсем и не придавила своим телом ребенка. Несчастная впихнула в мои руки своего младенца, завернутого в кусок ткани некогда бывшим частью подола, мне ничего не оставалось, как взять его. В этот самый момент из-за деревьев раздался вой, словно к нам приближалась банши. Внутри все похолодело от осознания того, что Тени близко.

— Беги! — воскликнула она, с ужасом оглядываясь назад. — Не думай обо мне! Спаси моего ребенка!

— Но…

— Мне и так уже конец! Посмотри на меня! — закричала женщина, больно хватаясь за мои плечи и пристально вглядываясь в глаза. — Посмотри!

Я заметила, как зрачки сузились наподобие змеиных, а янтарные прожилки уже осквернили чистоту голубизны ее глаз. По телу женщины пробегали сине языки пламени, обжигая холодом в том месте где касались меня. Ей и правда больше нечего терять, кроме этого ребенка.

— Убегай, — срывающимся голосом проговорила она. Ее рот скривился от боли и отчаяния, а из глаз текли крупные капли слез. — Если ты это не сделаешь, то погибнем все.

Послышался еще один хриплый стон уже совсем близко. Ребенок не унимался, рыдая во все горло, усугубляя и так плачевное наше положение.

— Прости… — я зажмурилась не в силах больше смотреть в ее глаза. — Прости… Я…

— Тебе не за что просить прощенье, — она погладила свое дитя по щеке, оставляя красный след. — Я благодарна тебе за то, что ты делаешь для меня… Беги.

Я вскочила на ноги и побежала лишь раз оглянувшись, после чего пожалела об этом. Что-то черное большое и жуткое, похожее на человека проткнуло рукой грудную клетку женщины и притянуло ее к себе. Мне не захотелось вникать в то, что оно с ней собиралось делать, поэтому ускорила шаг, желая скорее найти Айроса, пока тень занята и не видит меня.

Плащ все так же висел на ветке, как показатель того, что его хозяин до сих пор не появлялся. Я закутала в него ребенка и побежала в том направлении, где ранее скрылся Айрос.

— Думай, думай, думай!

Перед уходом он велел кричать, если что-то случится, но эта мысль показалась не самой лучшей на данный момент. Тень в миг нас обнаружит, как только услышит, и глупо надеяться, будто ей хватит одной жертвы и она за нами не погонится.

Адреналин наполнил вены, разгоняя сердце до бешеного галопа и заставляя ускорить бег. Я старалась вести себя как можно тише, но ребенок, похоже, не разделял моей точки зрения, разразившись громким плачем. Совсем близко ему вторил хриплый вой.

— Твою же мать, — сквозь зубы прошипела я, понимая, что сохранять тишину смысла больше не имеет. — Айрос!

Мой крик эхом прокатился по лесу, пугая птиц и привлекая еще больше внимания. Тень стала приближаться еще стремительнее и явно была не одна, а с компанией. Их голоса сливались в унисон, создавая впечатление, будто нахожусь не в лесу, а в камере пыток. Ноги уставали от быстрого бега, дыхание стало учащенным и хриплым. Когда вернусь обратно в Смертный мир, непременно займусь спортом… Если вернусь.

К своему великому ужасу я споткнулась о торчащий корень и упала. Удар о землю вышиб весь воздух, но, по счастливой случайности, мне удалось приземлиться на спину и не повредить ребенка. Нечто темное мелькнуло за деревьями, приводя в ужас своей неправильностью и неестественностью. Нужно бежать иначе эта непонятная черная хреновина поймает нас, прежде чем Айрос успеет прийти на помощь. При попытке подняться сильная боль пронзила ногу, увлекая меня обратно на землю. Я скрипнула зубами и ухватилась за сухую ветку, которая с треском сломалась. Пришлось ползти до единственного широкого дерева и спрятаться за его могучим стволом. Теперь остается лишь молиться, что мы убежали не слишком далеко и Айрос нас найдет.

Младенец замолчал, наверное, почувствовал опасность и теперь своим невинным взглядом пристально смотрел на меня. Его мать пала, но он не стал полукровкой. Этому голубоглазому младенцу повезло больше чем Айросу. С обратной стороны дерева раздалось хриплое дыхание и стон нескольких теней. Красное пятно крови, оставленное женщиной на щеке младенца, отчетливо выделялось на розоватой коже, как напоминание об обещании спасти ее дитя. Мне стало грустно от безысходности сложившейся ситуации, и на глаза навернулись слезы. Айросу стоит поторопиться.

Хриплое дыхание стало ближе, и ребенок захныкал, скривив свое маленькое личико. «Это конец» — Подумала я, когда из-за дерева выплыло ЭТО. Тень смотрела прямо на меня, но ее глаз не было видно за «живым» черным песком, постоянно перетекающим с места на место, размывающим образ и напоминающим шум. Он падал на землю, будто густая жидкость и по ногам взбирался обратно вверх, замыкая свой безумный круговорот. Тень отдаленно напоминала человека, но только формой тела больше ничем.

— Мамочка… — выдохнула я и сильнее вжалась в ствол дерева.

Рядом с Тенью появилось еще три черные фигуры. Они медленно подплывали, протягивая свои руки, и толкали друг друга, словно дрались за добычу, не желая ни с кем делиться. Их стоны и вскрики напоминали перебранку жадных оголодавших животных.

Внезапно откуда-то с неба обрушился Айрос. Он вдавил всем своим весом наиболее близкую ко мне тень в землю и проткнул ее голову мечом. На землю выплеснулась черная жижа, а истошный вопль пронзил уши. Он не стал медлить, сгреб меня вместе с ребенком свободной рукой, раскрыл свои крылья и взмыл в небо, цепляя и ломая мелкие веточки. Я увидела как недалеко от того места где мы недавно были, упало большое дерево, увлекая за собой еще пачку маленьких.

— Тебя и на секунду одной нельзя оставить?! — крикнул он, заглушая своим голосом шум от крыльев.

Слезы счастья заструились по моим щекам, рыдая, я уткнулась ему в плечо. Он держал меня крепко, но с осторожностью, дабы не задушить ребенка, зажатого между нами.

— Прости меня, — срывающимся голосом и захлебываясь в рыдании сказала я.

Рывок от сильного взмаха крыльев поднял нас еще выше в небо. Температура заметно снизилась, и ветер забирался под одежду, доставляя еще больше дискомфорта.

— Откуда ты взяла этого ребенка? — удивленно спросил он, заглядывая в сверток из его плаща, но тут же отдернул себя. — Ладно. Потом поговорим, сейчас есть проблемы поважнее. Сколько их там?

Я утерла слезы о его плечо и посмотрела ему за спину. Нас преследовали три тени с большими облезлыми черными крыльями за спиной.

— Они гонятся за нами!

— Это я и без тебя знаю! — сердито воскликнул Айрос. — Сколько их?!

— Трое! — быстро ответила я. — Один из них уже близко! Он почти дотянулся до тебя!

Рука одной из тени и правда была в опасной близости. Ей бы вполне удалось дотянуться до нас, если ее не отдернула бы назад та, что летела чуть позади. Между ними завязалась драка, и это позволило нам выиграть немного времени.

— Посмотри вниз! — оторвал меня от занятного зрелища Айрос.

— Что? — переспросила его я, не совсем расслышав последние слова.

— Вниз, говорю, посмотри! — громче повторил он и указал куда-то острием меча.

Обычно в таких ситуациях наоборот говорят не смотреть вниз. От огромной скорости и высоты у меня закружилась голова. Младенец, похоже, почувствовала мой ужас и тихонько захныкал.

— Твою же!… - воскликнула я и обхватила ногами Айроса для пущей надежности.

— Да, успокойся ты! — возмущенно прикрикнул он на меня и закатил глаза к небу. — Видишь то поле?!

— Вижу! — пискнула я не своим голосом, замечая небольшой пяточек земли не заросший деревьями.

— Тот, кто валил деревья, нас не заметил! С теми тремя справиться проблемой не будет. Мы туда приземлимся и, как только это произойдет, спрячься за деревьями. Поняла?!

— Да! — прокричала я ему в ответ. — Но как ты понял, что он нас не заметил?

— О-о-о… — протянул он и криво ухмыльнулся. — Предрожденника тяжело не заметить…

— Кого-кого?

Айрос резко затормозил на месте, и мы камнем пали вниз. Это было намного круче чем на американских горках. Я жалобно пискнула и плотнее прижала к себе ребенка, который продолжал хныкать, но уже гораздо тише. Практически у самой земли, Айрос остановил падение мощным взмахом крыльев и осторожно поставил меня на ноги. Лодыжка уже не болела так сильно, позволяя на нее наступать и достаточно быстро доковылять до деревьев, теперь остается наблюдать и надеяться на то, что победа в этом бою останется за нами.

Айрос сделал небольшой надрез на кончике пальца и оставил красную полосу на светлой стороне клинка. Напившись крови хозяина, меч засиял лунным светом, окутав его тело белым коконом. После того, как светящаяся оболочка рассеялась, серые крылья сделали последний взмах и скрылись за спиной Айроса. Он обернулся, чтобы проверить меня, и я почувствовала источающую им мощь, которая ощущалась даже на расстоянии. Она пульсировала вокруг него, приминая редкую пожелтевшую траву. Его правый глаз светился зеленым пламенем — не просто блестел, а именно горел, затмевая более блеклый янтарный.

— Сиди там тихо, — дал мне строгое указание Айрос и переключил свое внимание на врагов.

Как только тени оказались внизу, начался хаос. Они пронзительно закричали, заставляя болеть уши, и окружили его кольцом. Я не заметила как упала на колени. Из носа потекла кровь, и боль пронзила виски. С губ слетел мучительный стон, который потерялся в этом звуковом кошмаре. Ребенок плакал, но у него не было таких проблем подобных моим, ему просто не нравился посторонний шум. Скорее всего, у ангелов есть какой-то иммунитет к воплям этих тварей. Подтверждением этому было то, как держался на ногах Айрос. Он стоял уверенно без каких-либо намеков на слабость. Его меч был опущен и концом касался земли. Тени кружили как гиены по кругу, не решаясь к нему приблизиться. В глазах стало мутно и приходилось напрягаться, чтобы хоть что-то рассмотреть, я тряхнула головой и сосредоточилась на происходящем. Одна из теней взвизгнула и с нетерпением бросилась на Айроса, протягивая к его горлу серые скрюченные пальцы, с которых, будто жидкий, капал песок. Мелькнул клинок, и на том месте где была рука, остался обрубок, из которого на землю заструилась черная жижа. Там, где металл соприкасался с частью тела тени, появлялась ослепляющая белая вспышка. Она оставляла серьезные раны, будто разъедала тьму оскверненной плоти. Тень заскулила и отскочила назад. Ее напарницы решили застать Айроса врасплох и набросились вдвоем одновременно, но он словно ожидал этого и, ловко увернувшись, перехватил одну в полете за руку, а другую проткнул мечом, ударом ноги вгоняя его по самую рукоять с отвратительным хрустом. Черная кровь хлынула фонтаном, когда Айрос вынул клинок из ее груди и рубанул им по руке той, которую в это время удерживал.

Двое ранены, одна тень убита. Победа будет явно за нами. К сожалению, наблюдать дальше за боем не получилось, меня одолел сильный кашель, от которого во рту появился металлический привкус крови. Я осторожно уложила ребенка на землю, руки уже ничего не могли держать. Раненные тени завывали пуще прежнего, от чего становилось только хуже. Айрос конечно поразительно сильный, но ему стоит поторопиться, а то так и помереть не долго…

Кто-то грубо схватил меня за шею и поднял над землей, и прежде чем глаза успели сфокусироваться, я услышала хриплое дыхание. На звуки боя пришла еще одна тень и теперь мертвецки холодная рука сжимала мое горло. Ее прикосновение было отвратительно скользким и мокрым. Живой песок обжигал холодом и царапал нежную кожу. Попытка закричать превратилась в тихий хриплый выдох, легкие запылали от недостатка кислорода. Тень притянула меня к себе ближе, пробуждая ужасное воспоминание о матери ребенка, который сейчас лежал на земле и плакал. Между нами осталось сантиметров пять, и на этом расстоянии появилась возможность разглядеть ее. Под слоем черного песка виднелось лицо мужчины, точнее то, что от него осталось. Глаза впали, на их месте зияли черные дыры, а где-то далеко в глазницах блестел зрачок. Серая кожа плотно обтягивала череп, создавая впечатление, что если в нее ткнуть иголкой, то она непременно лопнет. Губы синие, тонкие и потрескавшиеся, как у странника в засушливой местности без грамма воды на протяжении долгого времени. Они приоткрылись, когда я в очередной раз попыталась закричать, и соединили наши рты в подобие поцелуя. Появилось ужасное чувство, будто меня высасывают изнутри и взамен наполняют какой-то отвратительной дрянью. Тень довольно застонала и сильнее сжала свои пальцы, полностью перекрывая даже малейший доступ кислорода. Глаза перестали что-либо видеть, и болезненный спазм сотряс тело. Руки беспомощно упали вниз, и там, где должен быть желудок, появилось странное шевеление похожее на ледяной ветер.

Где-то совсем близко и в то же время далеко раздался крик не похожий на Айроса. Я почувствовала запах влажной земли и холодную листву под щекой. Тень больше не держала меня за горло и теперь можно дышать.

— Где ребенок?! — спросил у меня чужой мужской голос.

Сил ответить не было, тело стало пустым и невесомым. К счастью младенец сам дал о себе знать — он заплакал.

— Он там! — крикнула женщина совсем рядом.

Мимо прошелестели шаги, и ребенок сразу же утих, словно получил то, чего так давно хотел.

— С ним все в порядке. Спасибо, за его спасение, — тихо прошептала женщина, и чьи-то теплые пальцы прикоснулись к моей щеке. — Прости меня. Я бы хотела тебе помочь, но не могу.

Глаза остекленели и ничего не видели, только черные пятна на сером фоне.

— Алиса!

Воскликнул Айрос и схватил меня на руки, крепко прижимая к себе. Было слышно как часто бьется его сердце. Если он тут, значит, справился уже с оставшимися врагами, и мы действительно победили.

— Нет… Нет! Как же так? — в его словах звучало отчаяние. — Алиса… Алиса! Черт возьми! Не закрывай глаза!

— Ей уже не помочь, — с сожалением произнес мужчина.

Глава 5

В ушах появился звон, который заглушил остальные голоса. Сознание покинуло голову, и когда я снова пришла в себя, мы куда-то летели. Внутри что-то ворочалось холодное и скользкое, горло сдавил спазм, вызывая мучительный кашель, во рту появилась вязкая горькая жижа, которая потекла из уголков губ.

— Из нее выходит что-то черное! — прокричал кому-то Айрос.

— Плохо! — ответил мужской голос. — Это «скверна», она отравляет ее изнутри!

Все тело начало пылать, я словно сгорала заживо. Огонь разливался по телу, постепенно собираясь в районе желудка и оседая там холодным сгустком.

— Ум-м-м… — слетел стон с губ. Пальцы сильно сжали одежду на груди, и послышался треск рвущихся ниток.

— Потерпи, мы почти прилетели. Валентин должен знать, как помочь тебе, — он говорил настолько уверенно, что его слова прозвучали как утешение.

Агония не собиралась проходить, она мучила и терзала своим присутствием. Время шло медленно, никто больше не говорил, все сконцентрировались на полете. Наконец-то я почувствовала, как мы приземлились, и после кратковременной пробежки послышался громкий стук. Последовал скрежет открываемой двери. Сухие горячие пальцы схватили меня за подбородок и повертели голову. Горечь опять полилась из горла, наполняя рот и мешая дышать.

— Хм…. - после недолгой напряженной тишины раздался молодой мужской голос. — Как интересно. Заносите ее в лабораторию.

Шаги эхом раздавались по коридору, и спустя мгновение меня уложили на твердую кушетку.

— Ты сможешь ей помочь? — спросила женщина.

— Лейла, унеси ребенка отсюда, — раздался требовательный мужской голос ее спутника.

Лепет младенца стал постепенно отдаляться, пока совсем не пропал.

— Ну, так ты поможешь? — встревожено спросил Айрос.

— Не знаю. Будем надеяться, что помогу, — сквозь стеклянный грохот сказал Валентин. — Мне нужна эта черная жидкость и ее кровь…

— Ты экспериментировать собрался или спасать ее? — возмутился Айрос.

— Я делаю то, что мне нужно.

— Если ты меня обманешь…

— Еще одна угроза, и она умрет, не дождавшись помощи. Поверь, это произойдет достаточно скоро, если я не поспешу.

Раздался звон разбиваемого стекла и грохот падающих стеллажей. Похоже, Айрос решил с Валентином не мелочиться.

— Тогда я отправлю тебя следом за ней, — прошипел он в гневе. Наверное страшное зрелище.

Повисла пауза. Жар стал невыносим, не удивлюсь, если кожа на теле плавиться и пузыриться. Дыхание участилось, и внутри опять зашевелилась склизкая гадость. Рот наполнился горечью.

— Из нее снова выходит скверна, прекращайте ссориться! Времени и так мало…

Шаги стремительно приблизились, хрустя по битому стеклу.

— Совсем плохо, — зазвучал голос Валентина откуда-то сверху. — Простыми методами ее больше не спасти.

— Значит, есть непростые методы?! — рыкнул Айрос, тоже приблизившись ко мне. — Ведь так?

Кто-то вытер горькую жидкость у моего рта, когда спазмы поутихли, и я перестала кашлять. В голове появился посторонний шум, похожий на шипение испорченного радио. Он мешал сосредоточиться на словах и происходящем вокруг.

— Мне нужна твоя кровь, — серьезно произнес Валентин. — Я, кажется, кое-что понял.

— Она поможет? — настороженно поинтересовался Айрос.

— Это запрещено! — воскликнул незнакомый мужчина.

— Она не спасет, но кое-чем поможет. Как девочку зовут? — не обращая внимания на возмущение протестующего, поинтересовался Валентин.

— Алиса, — быстро ответил Айрос. — Не медли, у нее губы уже посинели.

— Ты хоть знаешь что произойдет? — продолжал негодовать спутник Лейлы.

— Конечно, знаю, — хмыкнул Валентин.

— Айрос, ты уверен, что хочешь это сделать? У тебя будут проблемы…

— Это не проблемы, Григорий, — оборвал он восклицания незнакомого мне человека. — Проблемы начнутся тогда, когда она погибнет.

Тот, кого назвали Григорием, ничего не сказал в ответ. Скверна перекрыла дыхательные пути, и я впилась в горло ногтями, содрогаясь в безудержном кашле.

— Поверни ее на бок! — распорядился Валентин. — А то захлебнется!

— Вы безумцы! — фыркнул Григорий, и я почувствовала, как меня переворачивают.

Скверна полилась изо рта, освобождая проход воздуху.

— Айрос, дай руку, — послышался шорох и потом ученый обратился ко мне. — Алиса, потерпи, будет немного больно. Это как комарик кусает…

То, что до этого спокойно сидело внутри, начало пожирать внутренности. От боли тело выгибалось дугой, кости спины затрещали. Мой рот открылся и сделал хриплый вдох, после чего из самой глубины души вырвался громкий крик. Начались судороги, каждая клетка тела взрывалась на части, будто я распадалась заживо. Сильные руки прижали меня к кушетке. Стало только хуже.

— Держи ее! — потребовал Валентин. — Мне нужно попасть в вену.

— Алиса…Алиса… Успокойся… — сбивчиво заговорил Айрос стараясь меня утешить, но у него это получалось совсем плохо.

На мои дикие вопли вбежала в помещение Лейла.

— Что у вас тут происходит? — испуганно воскликнула она.

— Помоги удержать ее руку, она начинает превращаться! — прокряхтел Григорий, стараясь удержать меня на месте.

Лейла подбежала к нам и сжала мою руку, нисколько не уступая по силе мужчинам. Послышался звук разрезаемой ткани, после чего последовал укол с внутренней стороны правого локтя. В том месте, где игла проткнула кожу, разлилась блаженная прохлада. Каждый сосуд в теле превратился в своеобразный радиатор, остужающий организм. Перед глазами появился четкий образ Айроса. Только его одного, остальных видно не было. Боль утихла, но скверна никуда не исчезла, она притаилась внутри, ожидая возможности вновь приступить к своим темным делам. Агония отступила, освобождая место слабости.

Айрос крепко держал меня за ноги и внимательно наблюдал за моим дальнейшим поведением. Его челюсти были плотно сжаты, а в глазах читалось беспокойство.

— Кажется, она тебя видит, — прошептала Лейла.

По лицу пробежал слабый ветерок, будто кто-то помахал рукой перед моими глазами.

— Хм… — задумчиво произнес Валентин. — Только его, нас для нее не существует.

— Если я постараюсь, — заговорил Айрос. — То могу услышать, о чем она думает. Это странно…

— Не удивительно, в ней твоя кровь, — человек, которого когда-то называли безумцем, бросил что-то на столик около меня. — Что у нее сейчас в голове?

— Она пытается понять, что за грохот только что был.

— Я думал у нее там сейчас что-то вроде хаоса из страха и паники, а не этот банальный бред, — усмехнулся Григорий. — Крепкие нервы у твоей подопечной, она мне нравится…

«Зато ты мне не очень…» — подумала я.

Рот Айроса искривился в невеселой усмешке.

— Что? Что она подумала, — спросила Лейла.

— Ей не очень нравится Григорий.

— Это она просто плохо меня знает, — недовольно возразил вышеупомянутый.

— «Больно уж надо…»

На этот раз смешок Айроса был более веселый:

— Зато теперь точно знаю, что в отличие от тебя, я ей более симпатичен.

«О тебе я вообще сейчас не думала» — послала я ему свою возмущенную мысль.

Григорий проворчал что-то непонятное и захрустел ногами по битому стеклу, постепенно удаляясь от нас.

Образ моего хранителя начал мутнеть, веки стали ни с того ни сего тяжелыми и больше не получалось держать глаза открытыми. Дыхание сильно замедлилось, воздуха перестало хватать. Появился страх.

— С ней что-то не то… Она боится… И становится дальше от меня, — с беспокойством заметил Айрос. — Я перестаю ее чувствовать. Валентин, что-то не так!

Вокруг снова началось какое-то движение и суета. Я постепенно переставала что-либо чувствовать, единственным отчетливым ощущением была скверна, ползающая в моем животе.

— Кровь не поможет, а только отсрочит ее гибель, — с нажимом произнес Валентин. — Из нее слишком много выпили, ей нужно что-то еще…

— Моя кровь чистая, может, попробуем ее? — предложила Лейла.

— Лейла! — запротестовал Григорий.

— Замолчи! — воскликнула она. — Алиса спасла твоего ребенка! Как ты можешь спокойно смотреть на то, как она погибает?!

Оказывается папочкой того малыша был Григорий… Даже в таком плачевном состоянии мне не чуждо было удивление.

— Тихо-тихо… Не ругаемся, — начал успокаивать их Валентин. — Твоя кровь не поможет.

— Ты такой спокойный и уверенный, — угрожающе проговорил Айрос. — Знаешь что ей нужно?

Я начала постепенно терять нить разговора, приходилось напрягаться, чтобы понять о чем они говорят и не упустить из виду размытый образ Айроса.

— Кое-что предполагаю, — Валентин выделил голосом слово «предполагаю». — Можно вас всех на пару слов?

— Думаешь ее сейчас можно вот так оставить одну? — засомневался Айрос.

— Мы ненадолго. Времени мало, но оно есть…

— Хорошо, — немного поколебавшись, согласился он.

Его шаги и Валентина стали постепенно удаляться, за ними последовали Лейла и Григорий. Тишина окутала со всех сторон и звенела в ушах. В голову лезли самые ужасные мысли: вдруг Валентин уже знает, что мне не помочь, и просто не захотел об этом говорить при мне. Как же грустно умирать в одиночестве. Никогда не думала, что погибну вот так скоро, к тому же, во второй раз. Хотелось бы пожить дольше, но, похоже, судьба против этого. У Айроса тоже все складывается не лучезарно, он не справился со своим заданием и ему предстоит отправиться в ад. Даже не знаю что лучше истлеть и превратиться в Тень или же стать демоном.

Дверь резко распахнулась и ударилась о стену с такой силой, что посыпалась штукатурка.

— Это невозможно! — раздался возмущенный голос Лейлы. — Это может не сработать! Ты только убьешь вас обоих!

— Ее смерть для меня — билет в ад без возможности вернуться обратно! — закричал в ответ Айрос. — Если я не попытаюсь, то она погибнет!

— Но ты выживешь!

— Не нужна мне такая жизнь! Почему ты этого не поймешь?

— Ты ведешь себя как полный…

— Лейла, хватит. Это его решение, — вошел в комнату Григорий.

— Но…Но…

— Если она погибнет, ему будет нечего терять.

— Мы попросим дать ему еще один шанс!

— И кто нас послушает? Всем будет наплевать! Понимаешь! Это его решение! — он не выдержал и обрушил на нее шквал слов. — Я бы так же поступил! В особенности если на ее месте оказалась бы Анна…

Наверное, Анна — это мама младенца, та самая несчастная женщина в лесу. Тогда не удивительно почему Лейла предпочла ему больше ничего не говорить. Я старалась не поддаться слабости и не заблудиться в тумане своей головы, но от огорчения и расстройства избавиться никак не получалось. Мне почему-то казалось, что все присутствующие спасают не меня от смерти, а Айроса от ада.

— Еще не передумал? — в комнату вернулся Валентин.

— Нет, — твердым голосом ответил ему Айрос.

— Тогда советую приступить, ее почти не стало.

Рядом зашевелился воздух, и горячая ладонь сжала мою руку. Я была благодарна за этот маленький островок тепла. Холод от скверны, притаившейся внутри, постепенно расползался по всему телу, будто она поняла, что сжигать смысла нет, и решила меня заморозить.

— Пошли, Григорий! — как можно громче сказала Лейла. — Пусть, что хочет, то и делает этот идиот!

— Лейла!… - воскликнул Григорий, после чего послышались сбивчивые удаляющиеся шаги двух человек. — Это его выбор и….

Раздался негромкий щелчок, оповещающий о закрытии двери, и голоса этой странной парочки затихли.

— Я, пожалуй, отойду ненадолго, — устало вздохнул Валентин. — Мне больше помочь нечем, все зависит только от тебя.

В комнате стало тихо. Можно было подумать, что тут больше никого не осталось, но я отчетливо чувствовала, как палец Айроса гладит тыльную сторону моей ладони. Он некоторое время молчал, даже показалось сначала, что слух ушел следом за жизненной силой.

— Я знаю, о чем ты думаешь, — заговорил он. — Знаю, не потому что могу прочитать твои мысли, к сожалению, уже не могу… — он тяжело вздохнул и пошевелился, после чего его голос стал ближе. — Ты думаешь, что все стараются спасти тебя, надеясь избавить меня от ада, но это не так. Все это время я наблюдал за тем как ты жила, взрослела, переживал вместе с тобой грустные и счастливые моменты. Каждый хранитель через это проходит и привязывается к своим подопечным, поэтому ты мне так же важна, как и цель не попасть в ад.

Я почувствовала шевеление воздуха над собой, а потом наши губы слегка соприкоснулись. Подобным образом тень вытягивала жизнь, оставляя после себя скверну и отвратительное ощущение, Айрос же, был полнейшим антиподом. Он дарил приятное тепло, извлекая всю черноту, скопившуюся в животе, заполнял пустоту светом и возвращал потерянные силы. Чувство счастья, больше похожее на эйфорию, наполнило мою душу, заставляя плакать от переполняющего восторга, словно самое заветное желание внезапно исполнилось.

— Ты опять рыдаешь? — вывел меня из блаженства насмешливый голос.

Я распахнула глаза и увидела криво усмехающегося Айроса. Он стал бледнее обычного, что изрядно настораживало. Если судить по реакции Лейлы и Григория, то он только что проделал нечто из рук вон выходящее.

— Тебе показалось, — быстро ответила я, вытирая единственным уцелевшим рукавом слезы. — Что…. Что произошло?

— Тебя практически слопала Тень.

— Нет-нет, — слабость еще не полностью отступила, и подняться с кушетки мне стоило некоторых усилий. — Это я знаю, слышала… Что со мной произошло?

Вся веселость пропала с его лица, уступая место озабоченности. Айрос нахмурился и присел на кушетку рядом со мной.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну… Я чувствую тебя, — когда его брови начали подниматься вверх и грозились уже оказаться на самой макушке, я поспешила добавить. — Не в плане чувствую тактильно или что-то вроде того… Я ощущаю твое присутствие, то есть… Ты тут, точно тут и нигде больше. Даже, если закрою глаза и провернусь несколько раз вокруг своей оси, то все равно найду тебя.

Он озабоченно хмыкнул и почесал свой затылок:

— Может, какой-то побочный эффект от крови?

Что-то явно не сходится с его словами, если во всем виновата кровь, то это ощущение дало бы о себе знать гораздо раньше, а оно появилось именно сейчас…

— Появилось только сейчас? Хм…. - пробубнил задумчиво Айрос, тем самым озадачив меня, когда это успела ему озвучить, то о чем совсем недавно подумала. — Ты рассуждала вслух. — быстро добавил он и начал подниматься на ноги.

— Остальные странно реагировали перед тем как… как ты мне помог. То, что ты сделал… — я соскочила на ноги следом за ним, замечая, что его кожа побледнела еще сильнее, а под глазами появились синяки. — С тобой все в порядке?

— Все хор…

Попытался бодро ответить он, но сморщился и схватился за шею. На лице появилось гримаса боли, и он стал оседать на пол.

— Эй! — я поспешила помочь, но он оказался слишком тяжелым, и чуть сама не упала следом. — Айрос!

Мне пришлось приложить некоторые силы, чтобы оставить его хотя бы частично в вертикальном положении, а не плашмя лежащим на полу.

— Валентин! — что есть мочи закричала я.

В коридоре за дверью послышались торопливые шаги, и в комнату вбежали с встревоженными лицами двое мужчин и женщина.

— Григорий! — воскликнула Лейла и прикрыла ладонью рот, от чего ее следующие слова прозвучали глухо. — Что стоишь? Помоги же!

Высокий мужчина с длинными волнистыми волосами темно каштанового цвета, быстрым шагом подошел к Айросу и поднял его на ноги. Григорий посмотрел на меня водянистого цвета глазами, словно оценивал по своему какому-то личному критерию. Я же в свою очередь подметила поразительное сходство между ним и Лейлой. Сомнений не было, что они родные брат и сестра. У обоих нос горбинкой, пухлые губы и оливкового цвета кожа. Так же присутствовали отличия, которые делали их личностями независимыми друг от друга. Лейла утонченная и женственная, одета в серое утепленное платье с длинным рукавом и воротом с заклепками на левом боку. Ее волосы собраны заколкой сзади в огромный пушистый хвост, а на носу красовались редкие веснушки. Григорий оказался на две головы выше Лейлы и в полтора раза шире в плечах. Волосы у него распущены и волнистым каскадом спускались по спине до самых лопаток. На хмуром лице присутствовала недельная щетина, которая делала его еще суровее и мужественнее. Одет он в льняные бежевые брюки и белую рубашку, сверху которой утепленная белая накидка с капюшоном, длиной доходящую до колена.

Валентин — миловидный мужчина средних лет, с интересом наблюдающий за происходящим вокруг, в светло-карих глазах, которого чувствовалось присутствие гения, одет в бесформенную мешковатую одежду, коричневый свитер и темно серые брюки. Он задумчиво погладил свой квадратный гладко выбритый подбородок с ямочкой посередине и удрученно хмыкнул. Уголки его тонких губ были приподнятыми от природы, и казалось, что он немного улыбается, хотя это совсем не так.

— Я не знаю что делать, он задыхается! — напуганная сложившейся ситуацией торопливо сказала ему я.

Айрос висевший на плече Григория что-то пробубнил невнятное и его вырвало черной дрянью.

— Он вытянул из тебя всю скверну, — ахнул Григорий, отодвигаясь от черной лужи и увлекая за собой Айроса.

— Его нужно уложить на кровать. Пусть перетерпит, скоро все пройдет, — утешил меня Валентин и подхватил его с другой стороны.

Я отодвинулась в сторону, чтобы не мешаться и чуть не наступила в черную лужу похожую на нефть или мазут. К горлу подкатила тошнота от мысли, что подобная чертовщина находилась во мне, и если бы не Айрос, она продолжала бы отравлять организм. Совершенный им поступок оказался поистине геройским, и в корне изменил все ранние недобрые помыслы в положительное русло. Меч выскользнул из-за его пояса и, звякнув, упал на пол. Я отпихнула его в сторону ногой, чтобы никто не споткнулся или не поранился, и проследовала за мужчинами к выходу. Мы оказались в сером коридоре, увешанным множеством свечей и слишком узким для троих, поэтому Валентин оставил Айроса Григорию и двинулся вперед, чтобы открыть дверь в самую дальнюю из комнат. Окна в предложенном нам помещении отсутствовали. Оно было небольшим, кроме кровати и тумбочки, на которой стояла одинокая свеча в почерневшем от времени подсвечнике, ничего больше не было. Ощущался запах сырости с еле заметным душком плесени и влажного тряпья. Уборкой тут явно давно не занимались, и когда обессиливший Айрос упал на кровать, застеленную выцветшим бардовым покрывалом, создалось впечатление, что сейчас поднимется столп пыли, но, к счастью, этого не произошло. Стены такие же серые, как и в коридоре, испускали прохладу, значительно понижая температуру в комнате, теперь не удивительно, почему здесь такая влажность. Доски скрипели под ногами, словно выражали свое недовольство нежданным посетителям. Айрос заснул удивительно быстро, и теперь на его бледном лице появилось выражение покоя. Оставлять его одного категорически не хотелось, но Лейла, с видом отрицающим любые возражения, дернула меня за уцелевший рукав, кивнула в сторону двери и, не дожидаясь ответа, вышла.

Я недовольно поморщилась от предвкушения предстоящего серьезного разговора, и, стараясь как можно меньше шуметь, вышла следом за ней, с тихим щелчком прикрывая дверь за спиной. В коридоре ожидали две пары голубых глаз брата и сестры.

— Вы уверены, что его сейчас можно оставить одного? — поинтересовалась я, чувствуя себя неловко перед ними.

— Да, самое страшное уже позади, — утвердительно кивнул Григорий и нахмурился, внимательно разглядывая меня. — С тобой тоже все в порядке.

Это был не вопрос, а утверждение. Я и в правду чувствовала себя замечательно.

— Что он сделал?

Лейла коротко глянула на Григория и развернулась, чтобы уйти, бросив напоследок следующие слова:

— Пожалуй, проверю ребенка. Оставляю ее тебе.

Шум от ее шагов по деревянному полу эхом отражался от каменных стен, словно судья постукивал своим молоточком, вынося приговор осужденному. Появилось странное ощущение, будто мне совершенно не хочется знать ответа на этот вопрос.

— Думаю, лучше об этом узнать тебе от него, — вздохнул Григорий, с грустью наблюдая за уходящей Лейлой. — Мое имя ты уже знаешь, но я все равно представлюсь, Григорий, — я пожала протянутую им руку, подмечая, что она не такая мягкая как у Айроса, а грубая и мозолистая. — Ты, наверное, и сама уже догадалась, Лейла моя сестра.

Он на минуту замолчал, пока его сестра не скрылась из виду за одной из дверей, и, устало вздохнув, заглянул в мои глаза.

— Спасибо. За спасение сына.

— Там в лесу, ваша… — осторожно начала я, но Григорий, грустно покачав головой, прервал меня.

— Да это была Анна, моя жена.

— Я сожа…

— Не нужно, — снова перебил он. — Не нужно грустить. Частица нее живет в ребенке, с которым сейчас находится Лейла, она не покинула меня совсем.

— Почему она оказалась в том лесу? — пожала я плечами, разглядывая тени на противоположной стене, отбрасываемые огнем свечи. — Разве она не должна быть где-то в безопасном месте?

— Она была… но сбежала.

— Почему?!

— Глупая ситуация вышла, — Григорий провел ладонью по лицу, с шумом выдыхая воздух. — Во время рождения ребенка может случиться так, что мать отдает свое место в мире святых, а сама отправляется в ад.

Я с неприкрытым удивлением посмотрела на него. Как может быть такое, что женщина попадает в ад за рождение ребенка? Мне показалось это совершенно нелогичным.

— Это правда?

— Да, — он переступил с ноги на ногу и спрятал большой палец за поясом бежевых брюк. — Таков этот мир. Подобные ситуации редкость, но они существуют. Лучшее, что можно с этим поделать, это смириться с неизбежным и жить дальше с чистым сердцем.

— Красивые слова. Сам то веришь в них? — на моем лице появилась невеселая улыбка.

Я пожалела о сказанном, когда он вновь переступил с ноги на ногу, явно испытывая дискомфорт от этого разговора. Никто не вправе судить его способы пережить горе.

— Я не об этом хотел с тобой поговорить, — решил он прервать нежелательную беседу.

— Извини, я не хотела грубить.

— Я понимаю, просто у меня сейчас не самый лучший период в жизни, — он отбросил выбившуюся прядь длинных каштановых волос назад, и сразу же перешел к делу, по которому Лейла позвала меня. — Ты не заметила за собой ничего необычного?

— В смысле? — переспросила я, пытаясь понять, что именно он подразумевает под словом необычное, и начала перечислять все возможные варианты. — У меня пропал перелом… Ну старый… Ну, когда была смертной, в детстве ломала нос, вот тут, — постучала пальцем по переносице. — Но он пропал, как и шрам после операции на аппендицит. Еще…

— Нет-нет… — махнул он рукой, останавливая поток моих слов. — Я не об этом… Эти раны на смертном теле так и остались, душу они не затронули же. Меня интересует нечто другое, конкретное. Что-нибудь изменилось в тебе после столкновения с тенью?

Я поняла, к чему он клонит и поспешила дать ответ на его вопрос, может Григорий объяснить, что это за странное ощущение.

— Есть кое-что, — он задумчиво хмыкнул и кивнул головой, чтобы я продолжала. — Мы уже с ним об этом говорили. Я чувствую присутствие Айроса, и где бы он ни был для меня не проблема найти его.

— Подобное явление нормально, учитывая вашу нынешнюю связь, — он покосился на дверь за моей спиной. — Еще есть что-нибудь?

— Нет, — покачала я головой. — Больше ничего.

— Со временем что-то непременно появится, и когда это произойдет — расскажи Айросу.

Мне стало страшно. Не похоже, что он говорит о связи хранителя и подопечной, тогда о какой?

— Что он со мной сделал? — тихо спросила я, чувствуя, как вся моя смелость забилась в пятки и не желает оттуда вылезать.

— Он спас тебя, принеся свое былое существование в жертву, — серьезно сказал Григорий. — Уважай его решение, не каждый хранитель на подобное согласится, даже под страхом ада.

Я открыла рот, желая сказать что-нибудь в ответ, но слова застряли в горле. Айрос принес какую-то жертву, дабы спасти меня, и теперь предстоит узнать подробности исключительно от него, ибо добиваться информации у Григория — занятие бесполезное и бессмысленное. Мой собеседник стоял с непоколебимым видом и более того, казалось, что он потерял ко мне всякий интерес. Его глаза остекленели, а выражение лица приняло задумчивый вид. Похоже, мне действительно не услышать от него ответов на вопросы…

— Когда Айрос спит, — решила я перейти на другую тему разговора. — Он выглядит уязвимым. Ты хоть раз видел, как он спит?

— Нет. Обычно хранители не спят, — он встрепенулся от звука моего голоса и улыбнулся, от чего в уголках его глаз появились мелкие морщинки.

— Как не спят? Сейчас же он спит, я точно знаю…

— Сейчас он очень ослаб, и ему нужно набраться сил.

— Как такое возможно? — я никак не могла примириться с этой мыслью, мое смертное мышление отказывалось принимать данную информацию. — Он никогда не уставал?

— Конечно, уставал, это само собой разумеющееся, — Григорий повернулся к свече, стоявшей в высоком подсвечнике в углу коридора, и поводил над ней рукой, заставляя пламя колебаться, а наши тени извиваться в причудливом танце. — За хранителей спят их подопечные.

— Он не спал уже… — я прикинула свое приблизительное место пребывания в Мире Мертвых. У Виктории, по словам Айроса, прошел день, потом мы находились в лесу, дальше история с тенью. — Около трех дней…

— Правда? — поразился Григорий. — Я, конечно, знал, что он сильный, но не на столько… Ты, наверно, любила поспать в смертной жизни.

— Ну, — замялась я, не зная что сказать ему на это. — На самом деле… Не сказать.

Григорий перестал играться с пламенем свечи и пристально на меня посмотрел:

— Тогда как тебя угораздило оказаться тут с таким сильным хранителем?

Его вопрос оказался внезапным. Айрос не предупреждал меня держать в тайне причину моего нахождения здесь, но что-то подсказывало держать язык за зубами.

— Это очень долгая история, не думаю, что она будет интересной.

— Вы можете мне доверять. Я перед вами в неоплатном долгу, — я виновато опустила голову, давая понять, что не хочу разговаривать на эту тему. Он некоторое время молчал, но потом вновь заговорил. — Давить на тебя я не собираюсь, если не хочешь отвечать, тогда молчи, мы с Айросом потом поговорим.

— Спасибо…

— Пойду к своему сыну, проверю его. Вы пока отдохните.

Он ушел, оставив меня в одиночестве. Некоторое время я простояла в коридоре, прежде чем решилась зайти в комнату, где все так же мирно спал Айрос. Болезненная бледность пропала, и цвет его лица стал прежним. Синяки под глазами хоть и стали светлее, но совсем не исчезли.

Половицы заскрипели, когда я подошла к кровати и опустилась на колени подле нее. Ресницы Айроса задергались от шума, будто он собирался открыть глаза, но потом передумал и продолжил спать. Мне всегда казалось, что жизнь сложная, но, как выяснилось, после смерти лучше не становится. Она напоминает некий этап взросления, где с тобой находится хранитель, выполняющий роль незримой няньки, подготавливающий к самой страшной действительности, в которой ты либо выживаешь, либо исчезнешь окончательно, оставив после себя не самое лучшее наследство для Мира Мертвых. Я осторожно коснулась горячей ладони Айроса и сжала ее в своей руке, ощущая исходящий жар — последствие борьбы с заразой сидящей внутри, которую он забрал у меня. Я положила голову на край кровати и закрыла глаза, прислушиваясь к его мирному дыханию. Может, стоит попытаться заснуть? Если между нами все еще есть связь Хранителя и Подопечной, то существует вероятность помочь ему восстановить силы.

Глава 6

Проснулась я в кровати, сама не понимая, как там оказалась. Свеча на тумбочке почти догорела, и маленький огонек уже давал мало света. За спиной появилось шевеление, и на талию легла чужая рука. Ощущения подсказывали, что это был Айрос, вот только легче мне от этого не стало. Скорее всего, он просыпался и, увидев свою подопечную в столь жалкой позе около кровати, уложил рядом с собой, как говориться — в тесноте, да не в обиде.

Осторожно, чтобы его не разбудить, я перевернулась на спину и повернула голову, оказавшись с ним лицом к лицу. Мои щеки вспыхнули румянцем, и температура в комнате показалась жаркой.

— «Тише…Тише, Алиса… — успокаивала я сама себя, глазея на его немного приоткрытые губы такие близкие и манящие. — Не стоит превращаться в озабоченную маньячку, каким бы симпатичным он ни был…»

Айрос застонал во сне, прижимая меня к себе плотнее. Вспомнилось ощущение от соприкосновения наших губ. Мягкие, теплые….

— «Алиса, ты неизлечимая идиотка» — подумала я и без особого энтузиазма осторожно убрала его руку со своего живота.

Уходить не хотелось, но неловкость всей ситуации прогоняла меня прочь. Ботинки стояли около кровати, и, быстро их натянув, я решительно направилась к двери, стараясь не шуметь и не оглядываться назад. Как только дверь щелкнула за спиной, волнение перестало сдавливать грудь и дышать стало легче.

Несколько свечей погасло, от чего коридор показался более мрачным. Скудное освещение делало его более отчужденным и мрачным, а сталактиты давно затвердевшего воска свисали с высоких подсвечников, делая еще и неряшливым. Валентин, наверное, очень занятой человек, раз у него нет времени на уборку.

Слева находился ряд из дубовых дверей, открывающих проход в пять разных комнат, наша самая последняя. Еще одна находилась в конце коридора прямо напротив меня. От нее тянуло холодом и сквозняком, и вела она, скорее всего, наружу. Я двинулась в сторону лаборатории в надежде хоть кого-нибудь там найти, заглядывать в другие комнаты желания не было, да и Валентину вряд ли понравится, если гости начнут шастать по его дому.

Как только я переступила порог лаборатории, то сразу заметила, что весь бардак, оставленный Айросом убран, а просторная комната сияет чистотой и порядком. Единственное что смущало — это меч, лежащий на полу посреди комнаты. Вычистить разбитые стекляшки, поломанные полки, от которых на стенах в память остался только потертый след, но оставить меч нетронутым, казалось, по крайней мере, странным.

В комнате висело множество настенных светильников, в каждом из которых находилось по две или три свечи, так что света для работы было предостаточно. На уцелевших стеллажах стояло множество баночек и колбочек. От их содержимого бросало в дрожь. Сразу же вспомнились школьные времена и поездка на экскурсию в кунсткамеру. На тот момент мне было четырнадцать лет, и похвастаться эмоциональной устойчивостью к подобному роду экспонатам не могла. Учитель биологии взяла на себя смелость сопроводить учеников, и уже после нескольких экспонатов я в компании еще пары девочек грохнулась в обморок. Горький опыт детства научил не заострять особого внимания на том, что потом предпочтешь забыть и больше никогда не вспоминать.

Валентин сидел за старым покореженным письменным столом. Растрепанные волосы и непрерывное бормотание делали его похожим на безумца. Он постоянно перебирал бумаги, перекладывая их с места на место, словно что-то искал, но никак не мог найти.

— Добрый день, — листая свои многочисленные записи, поприветствовал он меня. — Как самочувствие?

— Здравствуйте, — вежливо ответила я, хоть на вид Валентин молод, но кто знает, сколько ему лет на самом деле. — Айрос еще пока спит.

— Да… С его то силами дрыхнуть будет долго, — он раздраженно отбросил стопку бумаг и обратил на меня свой взгляд. — Сама-то как?

Квадратные очки в тонкой серебристой оправе сверкнули в свете свечей, привлекая мое внимание. То ли у Валентина со зрением плохо или же это просто смертная привычка? Ведь у каждого есть свои причуды.

— Жаловаться не приходится, — ответила ему я и пожала плечами.

Он внимательно за мной наблюдал, будто что-то выискивая или ожидая какого-то конкретного интересующего его действия.

— М-м-м… Спасибо за то, что помогли нам.

— Я мало чем помог, большую часть работы проделал Айрос.

Я отошла в сторону трехъярусного книжного шкафа, стоящего в противоположном углу от письменного стола, за которым сидел Валентин, и в надежде избавиться от его пристального взгляда, взяла в руки первую попавшуюся книгу, делая вид, что с интересом ее изучаю. Его вечно приподнятые уголки губ заставляли чувствовать себя неловко от обманчивого ощущения, будто он насмехается надо мной или моей неграмотностью. Последнее предположение в данной ситуации не было совсем бессмысленным — каракули, написанные на пергаментных листах, отличались от всех знакомых языков из Смертного Мира. Они имели множество завитков, переплетающие символы друг с другом, будто их срисовали друиды, помешанные на деревьях с цветочками, с лозы винограда или другого вьющегося растения. Красиво, но непонятно.

— Это писание Сииля, — пояснил Валентин. — Написан три тысячи лет назад на давно забытом Силитанском языке. По сути сам Сиил и придумал его.

— А вы его знаете?

— Кого? Сииля?

— Эм…Нет Силитийский.

— СилитАнский, — поправил он меня — Конечно, да и с Сиилом виделись пару раз…

Книга чуть не выпала у меня из рук. Я поймала ее на лету и аккуратно поставила обратно на полку, задаваясь вопросом — сколько же Валентину лет?

— Время здесь летит незаметно, но я не считаю себя старым и тебе советую относиться к моему возрасту проще.

У меня вырвался нервный смешок. До этого момента Айрос казался стариком, но после сравнения его с Валентином, теперь походил больше на младенца.

— Вы что-то хотите взамен? — не выдержала я излишнего внимания к своей персоне и задала, не дающий в последнее время покоя, вопрос.

— За ваше спасение? — он снял очки и положил их на стол, потерев пальцами то место, где они касались носа. — Нет. Мне нужно чтобы ты его подняла, — Валентин указал пальцем на меч. — Он меня нервирует.

Повисла пауза. Я перевела свой взгляд на меч и обратно на Валентина, тот тоже на него посмотрел, состроив недовольную гримасу. Почему он сам его не поднимет, ведь в этом нет ничего сложного, или тут что-то принципиальное? Может Валентин обиделся на Айроса за погром и теперь не хочет ни к чему из его вещей прикасаться, но это уж слишком по-детски для мужчины, которому перевалило за три тысячи лет.

— Почему Вы сами его не поднимите?

— Алиса, — устало вздохнул Валентин, поднимаясь со стула и делая несколько шагов в моем направлении. — Не нужно на Вы…

— Хорошо, — сложив руки на груди, кивнула я и повторила вопрос. — Почему ты сам не поднимешь его?

— Понимаешь, — он максимально приблизился и на мгновение коснулся моего локтя. — У меня с этим есть некоторые сложности…

— Какая тут может быть сложность?

Валентин издал мучительный стон и надулся словно ребенок, показывая насколько он обижен и огорчен. Странно видеть древнего мужчину с подобным выражением лица.

— Это так тяжело, поднять его без вопросов?

— В данный момент — тяжело, — твердым голосом ответила ему я.

— Я не могу тебе ничего объяснить, пока не увижу своими глазами, — он на минуту задумался, глядя на меч. — Давай ты его поднимешь, а потом можешь задавать сколько угодно вопросов.

— Любые вопросы? — уточнила у него я, если он даст нужные ответы, то можно будет и поднять этот гребанный меч.

— Абсолютно, — кивнул он и довольно улыбнулся.

— Смотри, если обманешь…. Натравлю на тебя Айроса.

Валентин что-то недовольно буркнул себе под нос. Я расцепила руки подошла к мечу и присела около него на корточки, максимально оттягивая тот момент, когда подниму его. Валентин начал медленно притопывать ногой и постукивать указательным пальцем по нижней губе с нетерпеливым выражением лица. Рукоять меча оказалась теплой, словно Айрос только что держал ее в своей ладони. С виду он казался тяжелым, но вопреки всем ожиданиям я с легкостью подняла и поднесла его поближе к глазам, желая лучше рассмотреть, ведь раньше подобной возможности не подворачивалось. С одной стороны блестящий черный металл с другой серебристый. Рукоять в форме крыльев с оранжевым камнем, напоминающим янтарь, на темной половине и с зеленым, похожим на изумруд, — на светлой. Вдоль клинка с обеих сторон проходила ложбинка, разделяющая его пополам и постепенно уменьшающаяся ближе к его кончику. Я осторожно прикоснулась пальцем к лезвию, подмечая тот факт, что оно очень остро заточено.

— Хм… Алиса, — нервно проговорил Валентин, но я только отмахнулась от него не в силах оторвать взгляда от этого прекрасного предмета.

— Красивая штука? Не правда ли? — коснулся моего уха шепот Айроса.

Я так сильно увлеклась разглядыванием меча, что не почувствовала его приближения и вздрогнула от неожиданности.

— Вот черт! — мой палец соскользнул с острия, и я прислонила его к губам, чтобы остановить кровь.

— Обижаешь, — хмыкнул Айрос и забрал у меня меч. — Еще пока не черт, но близок к тому чтобы им стать… Чего ты его облизываешь? Этот клинок никогда тебя не поранит. — скептически заметил он.

Я посмотрела на палец и с удивлением заметила, что никакого пореза и правда нет.

— Какой чепухой вы заняты на этот раз?

— Кто к нам пришел?! — радостно залопотал Валентин, будто только что его увидел. — А мы думали, ты еще долго будешь спать.

— Будь у нас время, я бы еще поспал, — недовольно проворчал Айрос.

Я хмуро смотрела на Валентина. Он должен ответы, ведь моя часть сделки выполнена.

— Ты ему что-то должна? — полюбопытствовал Айрос.

— О-о-о, нет-нет, — затараторил Валентин, но его прервала поднятая вверх ладонь моего хранителя.

— Неужели он попросил у тебя что-то взамен?

— Нет, — покачала отрицательно я головой. — Просто он обещал рассказать — зачем ему потребовалось, чтобы я подняла твой меч.

Айрос вопросительно взглянул на Валентина, тот отступил на шаг назад и спрятал руки за спину.

— Экспериментировал? — спросил он у него немного грубее чем стоило бы.

— Что ты… Нет конечно, как я могу… — покачал головой Валентин.

— Алиса моя… — Айрос запнулся и покосился на меня. — Подопечная, — договорил он после недолгой паузы. — И если ты причинишь ей вред, я вправе отрезать тебе голову.

В голове зашевелились тараканы, по поводу того, что ему хотелось сказать, но не сделал этого. Моя — кто? Подруга? Знакомая? Брат? Сестра? Теща? Ладно, точно не брат и теща. Да и вообще, накручиваю тут себе какие-то глупости…. Нужно быть серьезнее, Алиса!

Тихий смешок сорвался с губ, от чего Валентин странно на меня покосился. Наверное, подумал, что я нашла нечто забавное в его отрезанной голове.

— Не злись ты так, я всего лишь хотел узнать, сможет ли она держать твой меч или нет, — раздраженно выпалил он, гневно взмахивая руками.

— Да что не так с этим мечом?! — воскликнула я и дернула Айроса за рукав. — Мне ответит кто-нибудь или нет?!

Эти постоянные загадки и недомолвки начинали порядком бесить. Почему все нельзя просто рассказать и не мучить мою бедную голову, и так перегруженную последними событиями. Обязательно нужно драматизировать… Я бы не отказалась оказаться дома с кружкой горячего кофе и посмотреть какую-нибудь бестолковую передачу, сидя на уютном диване, дабы на время забыться и вытряхнуть половину ненужный мыслей из своего измученного мозга.

— Элементарно! — махнул рукой Айрос и следом обратился к Валентину. — Ну-ка, подойди сюда и вытяни руки вперед.

Ученый быстрым шагом приблизился к нам и выставил вперед руки, будто робот которому задали определенный алгоритм действий. Айрос встал около него так, чтобы не закрывать мне обзор, и отпустил на его ладони меч. Раздался звон металла о каменный пол….

— Как так? — не поверив своим глазам, я подошла к Валентину и подняла с пола меч, вновь опуская его на его ладони, как это проделал ранее Айрос. Результат оказался тем же, он просто прошел сквозь его руки и упал.

— Я разве говорил тебе, что никто кроме меня не может до него дотронуться? — Айрос поднял свой клинок и прикрепил его к поясу.

— Ничего себе… — ахнула я, внимательно оглядев свои ладони. — Но почему я могу его касаться?

Айрос не двусмысленно глянул на Валентина, чтобы тот держал язык за зубами и ничего не сказал. Ученый раздраженно фыркнул и послушно сел за свои бумажки, делая вид, будто меня тут нет, а ведь обещал ответить на любые вопросы…

— Ты просила объяснить, что странного в моем мече и только, — сказал, как отрезал, Айрос.

— А почему так категорично сразу?! — возмущенно воскликнула я. — Опять очередная тайна? Сколько можно?!

— Столько сколько потребуется.

— Это не тебе решать! А мне!

— Пожалуй, я сниму с тебя эту ответственность и приму решение сам.

— Ты уже принимал решения сам! И что из этого вышло?! — я топнула ногой, напоминая себе маленького капризного ребенка. — Я чуть не погибла! Во второй раз, к твоему сведению!

Он отшатнулся, будто только что словил нехилую пощечину. Я прикусила губу, понимая, что сказала то, чего не стоит, но жалеть теперь уже поздно.

— Я эм… Прости. Я что-то погорячилась…

Все доброе расположение духа Айроса испарилось в мгновение ока. Его лицо стало бледнее обычного, и в нем читалось напряжение.

— За что ты извиняешься? — мертвецки холодным голосом произнес он. — За правду?

— Нет… Я…

— Запомни, — прервал он мой жалкий лепет. — Тебе еще жить в Смертном Мире.

Он вышел, больше ничего не сказав, и тихо прикрыл за собой дверь, а я так и осталась стоять, не зная как поступить дальше. Вот какой черт дернул меня за язык?

— Дурра! — хлопнула ладонью я себя по лбу.

— И не говори…. Меня бы за такое он давно пришиб, — подал голос Валентин.

— И правильно бы сделал, — злобно шикнула на него я. — Во всем виноват ты…

— Я тут причем?! — воскликнул он, когда дверь за моей спиной уже закрылась.

В доме Айроса не было, об этом четко дала понять недавно появившаяся способность. Он находился снаружи. Не задерживаясь более ни на секунду, я выбежала на улицу.

— Айрос! — он остановился и оглянулся на мой голос без капли удивления на лице. Поравнявшись с ним, я остановилась и осмотрелась вокруг.

Дом Валентина стоял на выступе скалы, который оканчивался головокружительным обрывом. Закатное солнце придавало камням розоватый оттенок, а ветер поднимал в воздух клубы пыли и песка. Айрос стоял практически у самого края обрыва недалеко от маленькой тропы, спускающейся вниз, и бросал мелкие камешки, будто хотел достать ими до облаков, но, так и не достигнув желаемой цели, они падали на вершины высоких деревьев, покрытых слоем тумана от реки, отделяющей своей блестящей полосой одну часть леса от другой. Я постояла некоторое время молча, стараясь запечатлеть в своей памяти этот потрясающий вид. Айрос запустил в воздух последний камешек в своей руке и со скучающим видом стал терпеливо ждать моих дальнейших действий.

— Айрос…

— Я предпочитаю, чтобы ты осталась в доме, а то не ровен час, как опять беда приключится, — с серьезным видом пресек он мою попытку вновь попросить прощенье. — Если бы я мог, то и ограничил тебя от общения со мной в целях безопасности.

Он недовольно поморщился и со всей силы пнул камешек, который по несчастью оказался около его ботинка, отправляя его в неестественно далекий полет.

— Прости меня, — я виновато опустила голову и стала разглядывать свои ботинки. Они сильно испачкались за время пребывания в Мире Мертвых, длинные глубокие царапины изуродовали кожу.

— За что простить? — наигранно удивленным голосом спросил он.

— Ну, за то, что сказала в лаборатории…

— Ты все правильно сказала, — он пнул еще один камень и приложил руку к глазам, будто от этого сможет лучше разглядеть, насколько далеко тот улетит.

— Нет, — энергично покачала я головой. — Ты ни в чем не виноват…

— Ты пытаешься оправдать меня в своих глазах.

— Ничего подобного…

— Вот ответь мне, — устало всплеснул руками он и немного пригнулся, чтобы заглянуть мне в глаза. — Кто убил тебя в мире смертных?!

— Ну, это… — я всячески пыталась избежать его пристального взгляда, но, будто по закону подлости, постоянно на него натыкалась. — Это…

— Кто оставил тебя без присмотра в том лесу? — безжалостно продолжал задавать вопросы Айрос. — А потом не заметил приближения еще одной тени и подпустил ее к тебе?

— Ты не виноват, — твердо ответила я, стиснув руки в кулаки.

— Не виноват… — повторил он и отвернулся. — Я не понимаю тебя.

Айрос замолчал, хмуро вглядываясь куда-то вдаль. Я продолжала внимательно за ним следить, мне не хотелось ругаться, пусть это прозвучит по-детски, но он хороший…

— Именно ты остановил автомобиль, — мне не хватило терпения, чтобы выдержать эту напряженную тишину. — Пришел на помощь, когда я только появилась в этом мире. Если бы не ты, то Григорий никогда бы не увидел своего сына, а мне была бы уготована судьба вечно бродить в обличие тени.

Он открыл рот, пытаясь что-то возразить, но я подняла руку, призывая его к молчанию.

— Ты меня согревал, давал советы, защищал. Тебе удалось исправить большую часть своих ошибок и подарить мне второй шанс, чтобы жить.

Айрос невесело усмехнулся и хлопнул себя ладонью по лбу, не понятно, что ему показалось настолько забавным в моих словах.

— Исправить ошибки… — насмешливо произнес он. — Алиса, ты наивна как ребенок…. Когда же ты поймешь, если бы не мое рвение помочь и спасти, то тебя бы здесь не было.

— Я могла бы стать инвалидом, — пожала я плечами и тоже посмотрела в сторону заката. — В Мире Смертных — это хуже смерти.

— Зато, это была бы нормальная смертная жизнь…

— Нормальная?! — в ужасе воскликнула я и прикрыла рот ладонью. — Все время зависеть от кого-то, ждать подачки от государства, без возможности полноценно жить…. Это ты называешь нормальным!? Лучше уж окончательная смерть…

— Не говори глупостей, — резко сказал он строгим голосом и серьезно на меня посмотрел. — Ты бы потом попала после смерти сюда и….

— И получила утешительный приз от небес?! — раздраженно перебила его я и топнула ногой.

— Абсолютно верно! — Айрос тоже повысил голос. — Прожив такую жизнь, ты бы по-другому смотрела на мир, не так предвзято как сейчас.

— Да иди ты ко всем чертям собачьим со своим «Верно» и «Предвзято»! — всплеснула я руками с искаженным от гнева лицом. — Я сейчас в полной мере осознаю возможность факта избежать подобного исхода событий, поэтому могу судить трезво!

— Ты все еще молода и не можешь понять абсолютно всего!

— Это ты! — я подошла к нему и тыкнула его пальцем в грудь. — Ты! Прожив сто пятнадцать лет ничего не понимаешь! И ты мне не «папочка», хотя в твоем случае больше подходит не «дедуля», чтобы принимать все решения без моего участия! — Айрос смотрел круглыми глазами то на меня, то на палец, который угрожал в скором времени проковырять у него в груди дыру. — Ты просто занимаешься самобичеванием… Айрос, — я устало вздохнула и хлопнула его по плечу ладонью. — Я, правда, не держу на тебя зла. Просто фортуна оказалась не на нашей стороне, и никого винить не имеет смысла…

— Алиса, — он отодвинул мою ладонь и покачал головой. — Когда ты вернешься, я больше не смогу быть твоим Хранителем.

Я отступила от него на несколько шагов, чувствуя, как мир начинает вокруг кружиться, а земля уплывать из-под ног.

— По-почему?

— Твое спасение… — он сделал ко мне один шаг, но потом остановился. — Твое спасение дорогого стоило, и…

— Григорий говорил, — я судорожно вдохнула. — Он что-то упоминал про жертву…

— Что именно он тебе сказал? — Айрос сузил глаза и настороженно на меня посмотрел.

— Он…

— Что он сказал? — он быстрым шагом ко мне подошел и схватил за локоть. — Говори.

— Ничего он не сказал! — воскликнула я и выдернула свою руку из его цепких пальцев, не потому что прикосновение было неприятным, скорее наоборот.

— Ты попросишь другого хранителя у Лейлы и Григория, — сказал он серьезно после недолгого молчания.

Тепло его рук и рвение уберечь от беды, стоят дорогого. Я понимаю, почему он не желает рассказывать о жертве, которую пришлось принести ради моего спасения, но попросить другого хранителя и навсегда потерять Айроса… Это то, чего я действительно никогда не сделаю. Мое дыхание перехватило странно чувство чего-то неправильного. Мы не должны быть по раздельности, он и я должны быть вместе. Его глаза расширились, словно увидели нечто странное и не поддающееся описанию словами, а руки потянулись ко мне. Медленно, слишком медленно. Ноги сами того не осознавая сделали шаг назад и земля на этот раз взаправду ушла из-под них.

— Алиса! — закричал Айрос, после чего его испуганное лицо скрылось за краем обрыва.

Дальше был только свист ветра и похожий на бесконечность полет вниз. Кричать не хотелось, страх отказывался приходить, он остался на той же стороне где и Айрос, далеко за выступом утеса в розовом свете заходящего солнца. Казалось, будто мир перевернули, и теперь не земля, а небеса притягивают к себе сверкающие капельки слез. Я снова плакала, но почему? Почему такое странное чувство полной потерянности и дезориентации так внезапно появилось, захватив все естество и заставляя чувствовать себя брошенным ребенком, огорчившимся другом и отвергнутой женщиной. В Мире Мертвых нет нужды в еде, воде и в других вещах так необходимых в смертном обличии, но у меня есть одна потребность, от которой отказаться кажется невозможным. Я хочу, чтобы именно Айрос был всегда рядом, а не кто-то другой.

Он прыгнул следом за мной, его губы шевелились, но слова тонули в свисте ветра, пока дистанция не сократилась на достаточно близкое расстояние:

— Дай руку! — прокричал он с перекошенным от ужаса лицом. — Я не успею тебя поймать, если ты мне не поможешь!

— Почему?… — прошептала я, так и не поняв кому адресован этот вопрос, мне, глупо падающей в низ, или Айросу, который пытался предотвратить последующее несчастье — плод моей глупости.

— Что?!… - он прикусил губу и нахмурился. — Что ты этим добиваешься?

— Я?…

И, правда, почему я не даю ему руку? Бестолковая… Чего может добиваться глупая женщина, летящая вниз с обрыва на верхушки деревьев, похожие на острые железные пики. Почему падение такое долгое, неужели время остановилось?…

— Алиса! — в отчаяние закричал Айрос.

«Он попадет в ад, после твоей смерти» — прозвучал упрек здравого рассудка в голове. — «Не думаешь о себе, так подумай о нем. Если Айрос тебе действительно дорог, то дай ему свою руку. Будь человеком, а не эгоистичной…»

— Я не хочу другого хранителя! — закричала я, зажмурив глаза. — Слышишь, ты?! Самовлюбленный кретин! Я хочу, чтобы моим хранителем был только ты!

Его рука сомкнулась на моем запястье, а мощный взмах крыльев дернул вверх, в самый последний момент. Ногой я задела макушку одного из деревьев, осознание возможной смерти пришло слишком поздно, вместе со своим компаньоном — страхом.

— Ты совершенно не дружишь с головой, — процедил сквозь зубы Айрос.

— Ты… — хныкала я на его плече, дорожа от ужаса.

— Я?

Мы приземлились на утес, но он все также продолжал держать меня, будто боялся, что снова начну падать.

— Ты… — я сделала судорожный глоток воздуха и задержала дыхание, чтобы убрать дрожь в голосе. — Ты козел!

Айрос тихонько хмыкнул, опустил ладонь на мою голову и нежно погладил волосы.

— О да, я тот еще козел.

— И ты мне все расскажешь!

Он тяжело вздохнул:

— Расскажу, но только если перестанешь рыдать.

* * *

У входа нас встретили Лейла с ребенком на руках и Григорий.

— Валентин все так же в лаборатории? — спросил у них Айрос.

— Да, он не выходил оттуда, — кивнула Лейла.

Он покосился на меня, после чего удалился в лабораторию. Я красная от стыда и пролитых слез, опустила взгляд, не зная что сказать и делать дальше.

— Тяжелый день? — ненавязчиво поинтересовался Григорий.

— Очень… — ответила я, утирая нос рукавом.

— Нужно найти тебе новую одежду, — заметила Лейла и передала ребенка Григорию. — Побудь пока с Каем, а я займусь Алисой.

Значит, они назвали его Кай. Интересно, кто выбрал имя? Григорий, Лейла, или его мать — Анна?

Ребенок что-то весело залопотал, оказавшись на руках отца. Кай больше не был завернут в кусок подола от платья его матери, а на щеке отсутствовал след от ее последнего прикосновения, теперь пеленкой ему служила белая льняная рубашка. Маленькие ручки цеплялись за длинные волосы Григория, заставляя того довольно улыбаться, от чего его грубые мужские черты становились мягче.

— Пошли, — дернула меня за руку Лейла и повела следом за собой, в соседнюю комнату от лаборатории. — Перед выходом на поиски Анны, мне удалось прихватить собой пару вещичек.

Спальня, в которой мы оказались, не многим отличалась от предыдущих комнат, такая же серая и холодная, вот только размерами побольше, с двумя односпальными кроватями и единственной тумбой между ними. Паутина покрывала своим белым шелком практически каждый угол, не побрезговав даже покосившимся от времени шкафом с кривыми облезлыми дверцами. Рубцы и неровности покрывали его поверхность, угрожая занозой любому кто к нему прикоснется. На стенах тоже присутствовали зазубрины и трещины, будто в этой комнате раньше жил какой-то монстр… Лейла осторожно приоткрыла дверцу шкафа, морщась от неприятного скрипа, и стала что-то там перебирать.

Из головы не выходил разговор с Айросом у обрыва. Как только мы вернулись в дом, он пошел к Валентину, хотя обещал рассказать то, что до этого пытался скрыть. Эта его ужасная привычка тянуть время, откладывая неизбежное, начинала уже порядком раздражать. Я недовольно поморщилась, испытывая дискомфорт и волнение, от неприятного осадка на душе, словно совсем скоро наступит некий переломный момент, который перевернет весь мир с ног на голову, а основой ему послужат последние события.

— Тебе не нравится? — сквозь суетливый рой мыслей пробился расстроенный голос Лейлы.

Она держала в руках красивое синее платье, которое непонятно как оказалось в ее запасном гардеробе, похожее фасоном на то, что было надето на ней сейчас. Не самый лучший выбор, если нам предстоит вновь столкнуться с тенью, юбка не позволит достаточно быстро бежать, а крыльев у меня, к сожалению, не наблюдается. Я красноречиво посмотрела на нее, давая понять, что думаю по поводу этого наряда.

— Ну да… Ты права, — печально вздохнула она и отбросила его в сторону, словно старую никчемную тряпку. — Нужно что-то более удобное… — ее глаза пробежались по остаткам моей одежды, подмечая любую мелочь. — Брюки вроде целы, а вот кофта сильно пострадала.

Доля истины в ее словах была, штаны и правда уцелели, единственный причиненный им вред, это земляные разводы, которые можно вполне оттереть щеткой, а вот рукав вязаной водолазки превратился в спутанный клубок распущенных ниток, из которого торчали мелки палочки и листочки. Множество затяжек, порезов и грязных разводов красовались на некогда светлой серой ткани, делая ее совершенно непригодной для дальнейшего использования в роли одежды.

— Ага! — радостно воскликнула Лейла, вытаскивая из недр шкафа маленький рюкзачок и вытряхивая из него содержимое на соседнюю кровать. — Здесь должно быть то, что нам нужно.

Она развернула две рубашки, одна из которых оказалась красной в крупную клетку, а другая однотонной темно-синего цвета. Я пристально на них посмотрела, понимая, что они совсем не женского размера и больше подходят Григорию, чем Лейле.

— Снова не нравится? — она забавно надула щеки.

— Не в этом дело, — я озадаченно провела пальцами по волосам, стараясь максимально пригладить спутанную шевелюру и придать ей по возможности лучший вид, а то рядом с идеальной и опрятной Лейлой чувствую себя, мягко сказать, некомфортно. — Она же мужская.

— Ну, да. Это Григория, — она невозмутимо пожала плечами. — Думаю, он не обидится… Выбирай какая тебе больше всего по душе.

Немного поколебавшись, я взяла красную, после чего стянула с себя испорченную кофту и вместо нее надела новую.

— Отличный выбор! Мне тоже она нравится больше, — одобрительно кивнула Лейла.

Как и ожидалось, размер оказался очень большим. Длина достигала практически до колена, а рукава полностью закрыли ладони.

— Размерчик явно не твой, — Лейла выдвинула ящичек в прикроватной тумбочке и достала оттуда клубок черной нитки. — Нужно ее немного ушить, чтобы не мешалась. Вот только о красоте речи быть и не может…

— Делай так, как считаешь нужным, — я подняла руки, давая ей пространство для деятельности. Она сразу же прикинула на глаз, как все должно выглядеть, и заработала иголкой.

Я молча наблюдала за тем, как паутина шевелится от любого дуновения ветерка, гадая какова вероятность того, что Лейла не промолчит так же как Григорий, если задам вопрос, который не дает все это время покоя. В ней ощущалось присутствие доброты и заботы, возможно, ее удастся убедить рассказать хоть что-то…

— Лейла, — неуверенно обратилась я к ней. — Что сделал Айрос, чтобы спасти меня, и о какой жертве говорил Григорий?

Ее рука замерла, тихие щелкающие звуки протыкаемой ткани, и шуршания нитки — стихли. На лице у Лейлы появилось выражение полной растерянности, и ей явно не хотелось отвечать.

— Если он сам тебе этого не рассказал, то какое имею право я?

Она возобновила работу, но теперь гораздо медленнее, все ее внимание поглотил наш разговор.

— Он обещал все рассказать.

— Может, тогда стоит подождать его?

Она прекратила шить и перекусила зубами нитку. Я осмотрела рубашку и аккуратные стежки, утягивающие ткань с боков. Лейла жестом попросила вновь поднять руки и помогла подвернуть длинные рукава.

— Он излишне меня оберегает и может умолчать о чем-то важном….

— Ты считаешь это неправильным?

— Естественно! — я перехватила ее ладонь, когда она закончила заворачивать второй рукав и крепко сжала ее. — он взваливает все проблемы на себя, и не желает с ними ни с кем делиться.

— Айрос… — вздохнула Лейла и присела на кровать, увлекая меня за собой. — Он одиночка. Ему всю жизнь приходилось принимать решения самостоятельно, без чьей-либо помощи, ведь из-за демонской крови с ним мало кто желал завести дружественные отношения. Твое появление в его жизни, как гром в безоблачный летний день, слишком много взаимодействия, слов, беспокойства за кого-то кроме себя…

Я задумалась над ее словами. Они оба из одного мира и видно, что знакомы достаточно давно, это дает ей некоторое преимущество в понимании характера Айроса. Внезапно внутри появилось непонятно откуда чувство ревности, от которого стало стыдно. Я тряхнула головой отгоняя эти поганые ощущения и недоумевая, почему так глупо себя веду. Не думаю, что Айрос и Лейла любовники… Почему-то хочется на это надеяться…

— Даже если так, я все равно хочу знать больше подробностей, ведь за все это время произошло многое. Вся моя жизнь ничто по сравнению с этими тремя днями.

Лейла молчала, решая для себя, стоит ли дать ответ на поставленный вопрос или же уйти от него так же, как и Григорий. Мое сердце забилось учащенно, в надежде на то, что она не поступит как ее брат и поведает тайну.

— Я слышала, как он говорил о твоем возвращении в Смертный мир, — она выпустила мои ладони и начала взволновано перебирать пальцами подол юбки. — Ты не беспокойся, я никому ничего не расскажу.

— А Григорий?

— Он тоже.

Я провела ладонью по лицу и застонала. Они услышали наш разговор на улице, не стоило нам так громко ругаться.

— Мы, правда, никому ничего не расскажем, — Лейла провела пальцами по губам, будто закрыла их на замок. — Вы спасли Кая, а это многого стоит. Если у нас есть хоть какая-то возможность помочь — мы с радостью это сделаем.

Я медленно кивнула, соглашаясь с ней, но спокойнее от этого не стало. В следующий раз нужно быть внимательнее, а то нашу тайну может узнать кто-то не совсем доброжелательный.

— Алиса, — окликнула она меня, приняв серьезное выражение лица. — Ты понимаешь, что если все узнаешь, то ничего не будет как прежде.

— Это не страшно, когда я вернусь обратно к своей смертной рутине, то обо всем забуду.

Лейла как-то грустно усмехнулась и заправила выбившиеся локоны за уши. От любого малейшего движения на волосах играли золотые огоньки, отбрасываемые свечами, а ее профиль напоминал древнегреческую богиню, своей утонченной красотой. В моем мире мужчины носили бы такую женщину на руках и бросали к ногам цветы, а модельные агентства сражались за возможность владеть редкостной красавицей. Я немного ей завидовала, ведь мой внешний вид оставляет желать лучшего, и Айрос скорее обратит свое внимание на нее нежели на меня. Ревность вновь подняла свою змеиную голову, и я поспешила подумать о чем-нибудь более позитивном. Хорошо хоть Григория писаным красавцем назвать нельзя, а вот брутальным серьезным мужиком вполне. Этот факт не давал чувствовать себя окончательным ничтожеством, когда Лейла и Айрос находились рядом.

— К сожалению, теперь ты не сможешь забыть, — скорбно проговорила она.

— Да ладно! — воскликнула я, ощущая как внутри все похолодело.

Она уверенно кивнула и нахмурилась, чувствуя некоторое сомнение, образовавшееся внутри меня. Это полностью меняет ситуацию, и не удивительно почему Айрос предпочитал утаить некоторые факты. Жить со смертными и знать то, чего не положено — очень сложно. К тому же есть малая вероятность, что я буду скучать по этому миру или значительно больше — бояться в него вернуться…. Возможно и то и другое. Осознавать постоянное присутствие Айроса, помнить все, что произошло с нами, ощущать некую связь, соединяющую нас, но при этом чувствовать его недосягаемость… Неудивительно, почему он не желает со мной сближаться и спешит отправить обратно в Смертный мир с минимальным набором воспоминаний о нем.

— Ты больше не будешь обычным человеком, — продолжала Лейла вбивать гвоздь в крышку моего воображаемого гроба. — Все переменится, и после того, как ты узнаешь то, о чем так желаешь, обратно ничего вернуть не сможешь, даже при сильном желании.

Я давно почувствовала, как объект нашей беседы приблизился к двери, но не стала останавливать Лейлу, а он не решился зайти.

— Ты действительно хочешь знать? — с нажимом спросила она.

Я вновь задумалась, действительно ли мне это нужно? Что ценнее — жизнь в смертном мире или то, что происходит здесь? Бросить все, вернуться к прежней жизни и помнить о Мертвом Мире, как о страшном кошмаре, а наше знакомство с Айросом оставить мимолетным и поверхностным, или же изменить все, абсолютно все, себя и его? Дать ему шанс больше не быть одиноким и стать для него кем-то, кто никогда не позволит погрязнуть в этом отвратительном чувстве отчуждения и не будет считать чудовищем или ошибкой природы? Я прикрыла глаза на мгновение, принимая очевидное, но между тем и важное решение:

— Я хочу знать.

Глаза Лейлы в удивлении расширились, но потом ее губы тронула мимолетная улыбка:

— Не говори после, что я тебя не предупреждала.

— Не буду, — улыбнулась я ей в ответ.

— Айрос совершил таинство, доступное лишь ангелам, — она накрыла мою ладонь своей. — Валентин вычитал о нем где-то в своих книгах или услышал от кого-то… Но суть не в этом.

— А в чем?

— Это таинство очень важное и становится основой для бракосочетания у ангелов…

— ЧТО-о-о?! — воскликнула я и вскочила с кровати.

— Ты не подумай! Вы не женаты! — потянула меня за руку Лейла, желая поскорее успокоить. — Ты еще пока можешь отказаться…

— То есть? — спросила у нее я, подавив желание пнуть дверь, чтобы та хорошенько прихлопнула Айроса, находящегося за ней.

— Совершив таинство, Айрос дал клятву верности и забрал твою боль, а взамен отдал часть своей жизненной силы, — продолжила объяснять Лейла. — Он больше никогда ни с кем не сможет завести отношений, тем более жениться, потому что, сделав это, данное обещание станет считаться нарушенным, и в наказание последует изгнание в ад.

— Он теперь привязан ко мне, — осознала я.

— Что-то вроде того.

Мне стало грустно от мысли, что он сделал нечто подобное, даже ради того, чтобы не попасть в ад. Кому нужна жизнь без возможности любить и разделить свою судьбу с кем-то кто тебе дорог. Это больше похоже на бессмысленное существование. Не хочу, чтобы он был привязан ко мне против своей воли, ведь тогда я становлюсь для него живой тюрьмой.

— Что будет, если я откажусь? Он освободится?

— Нет, — обнадеживающе сказала Лейла. — Просто, ты останешься свободной, но не он.

— Но ведь должен быть способ! — начала я, но она вновь покачала головой.

— Невозможно, без какого либо вреда… Для тебя или него. Лишь смерть одной из сторон разрушает связь.

Я вновь покосилась на дверь и глубоко вздохнула, чувствуя как ураганный вихрь из жалости, злости и благодарности уносит меня куда-то далеко…. Намного дальше волшебной страны Оз.

— Значит жертва — это его будущее?

— Можно сказать и так. Таинство дает каждой из сторон особые способности, дабы упрочнить связь, — сообщила Лейла на этот раз более утешительную новость, хоть бонус какой-то прилагается. — Дар проявится после полного согласия супругов и воплощает наиболее сильное желание его носителя, но в вашем случае могут проявиться только некоторые странности.

— Мы не супруги, — процедила сквозь зубы я и откинулась на кровать.

На сером потолке виднелись подтеки, Валентину стоило бы привести весь свой дом в более презентабельный вид, а не только за лабораторией следить…

— И что за странности у меня?

— Я не знаю, — она помолчала немного. — Ты чувствуешь что-нибудь?

Такой же вопрос задавал Григорий, поэтому придумывать ответ заново не пришлось.

— Ага. Я чувствую местонахождения Айроса.

Я вновь села на кровать и указала пальцем на дверь. Лейла многозначительно на меня посмотрела, после чего громко спросила:

— И долго ты там?

— Достаточно долго, — невесело усмехнулась я.

Айрос распахнул дверь и встал напротив нас, сложив руки на груди и приняв недовольное выражение лица:

— Я все не решался прервать вашу занимательную беседу.

— Тебя не учили, что подслушивать не хорошо? — перебила его своим ворчанием я, сцепляя руки в замок и кладя на них подбородок.

— Мне не нужно особо сильно напрягаться, при желании подслушать ваш разговор. Я, просто, предоставил вам возможность уединения.

— Очень благородно с твоей стороны, — мои глаза пристально за ним следили, а с губ слетел тихий смешок.

— Сам удивляюсь тому, какой я хороший, — осклабился в коварной улыбке он.

Мы смотрели друг другу в глаза, пристально, словно испытывали себя на прочность. Лейла то и дело переводила взгляд с меня на него.

— Может, ты присоединишься к нашей беседе? — спросила она у Айроса, при этом как-то странно улыбаясь.

— Не думаю… — от его паузы у меня все внутри перевернулось, неужели он нашел какую-то очередную отмазку, дабы не вводить меня в курс дела. — Что смогу тебе отказать.

Воздух с шумом вышел из легких, выдав всем мое напряженное состояние. Айрос однозначно издевается, этот негодяй когда-нибудь схлопочет от меня нехилую затрещину.

— Значит, ты действительно не против все рассказать?

— А ты подумала, что там, на улице, все сказанное было попыткой утешить твою горячую голову? — Айрос облокотился о стену и скрестил ноги, при этом нагло ухмыляясь. — Я все обдумал и понял, что ты действительно имеешь право знать, все-таки тебе с этим предстоит жить.

— Что же повлияло на твое решение? — наигранно удивленно поинтересовалась Лейла.

— Скажем так, — хмыкнул он. — Некоторые обстоятельства.

Я спрятала лицо в ладони и посидела так минуты две, пытаясь унять рвущийся из груди смех. «Некоторые обстоятельства»… — как же это забавно прозвучало. Сквозь маленькие щелочки меж пальцев можно было разглядеть насмешливый взгляд Айроса, направленный в мою сторону.

— На чем вы остановились? — спросил он, когда у меня получилось убрать руки от лица и принять серьезный вид.

— На том, что мы с тобой, типа, обручены, — я подняла вверх два пальца и несколько раз согнула их, как бы обводя слово «обручены» в кавычки.

— Ну, да, — он постучал носком ботинка по полу и сменил положение ног. — Забавная оказия вышла.

— Забавная? — воздух застрял в горле и отказывался из него выходить.

Что же тут может быть забавного? Он же теперь повязан со мной нерушимыми узами, на которые обрек себя сам… Если для Айроса все это простая мелочь жизни, которую не имеет желания серьезно рассмотреть, то у него вместо сердца отшлифованный кусок льда, потому что нормальный человек с подобной «оказией» не сможет мирно сосуществовать и обязательно начнется самобичевание. Как бы не появилась ненависть к моей смертной душе со временем…

— Ага, — он отклеился от стенки и прошелся по комнате, оглядывая окружающую нас серость и свисающую по углам паутину. — Тебе нет никакого смысла об этом переживать. Никакие обязанности не обременят твою жизнь, ведь я не собираюсь сближаться с тобой и объединять наши судьбы.

— Ты не… — я заикнулась и сжала кулаки, больно впиваясь ногтями в ладони.

Белая пелена злости начала застилать глаза. Мне захотелось взять что-нибудь тяжелое и опрокинуть на его голову, чтобы ему было так же больно и обидно, как и мне. Айрос перестал ходить туда-сюда и посмотрел на меня удивленными глазами.

— Что-то не так? — процедила я сквозь зубы, пытаясь упихнуть свою необузданную ярость куда-нибудь подальше.

— Ты разозлилась, — просто сказал он.

— Тебе показалось.

— Хм… — Лейла нахмурилась и внимательно на меня посмотрела. — Ты, правда, разозлилась.

— Вам это показалось! — воскликнула я, мысленно ругая себя за чрезмерную импульсивность.

Мне не понятно, почему его последние слова вызвали такой приступ злости, ведь мы знакомы всего лишь три дня и никаких сильных чувств привязанности за такой короткий промежуток времени возникнуть не может. Вполне может быть, что в моем случае на данный момент уместна поговорка — запретный плод всегда сладок…

«Эх, Алиса…» — укорила я сама себя. — «Стоило тебе вкусить прелесть общения с недоступным, таинственным и сильным мужчиной, как ты начинаешь вести себя словно дура».

— Ты рассказывала о том, что ощущаешь мое присутствие, — Айрос вернулся к стене напротив нас и вновь облокотился на нее. Он не отрывал своего взгляда от меня, внимательно наблюдая за любым изменением в лице и поведении. — На что это похоже?

— Не знаю. Будто между нами протянута нить или часть меня есть в тебе, а твоя — во мне…. Это сложно.

— Есть еще что-нибудь?

— Вроде больше ничего не замечала, — Я пожала плечами.

— Сразу сообщи, если появятся какие-либо изменения, — нахмурился он и призадумался о чем-то.

Лейла рассказывала, что дар появляется у обеих сторон, значит и у Айроса должно быть что-то. За ним тяжело заметить какие-либо странности, ведь он весь не от мира сего, да и к тому же, я его слишком плохо знаю. Единственное, что о нем наверняка известно, это то, что он красив, силен и обладает относительно поганым характером. Я закусила губу, внимательно разглядывая его торс, интересно было бы глянуть на него без рубашки, зрелище, скорее всего незабываемое.

Губы Айроса растянулись в коварной улыбке. Он прикрыл глаза ладонью и коротко рассмеялся:

— Я могу читать мысли.

— Ч-что? — переспросила я, не совсем понимая, о чем он.

— Тебе интересно, какая способность досталась мне, — он сделал несколько шагов в моем направлении. — Ну, вот… Я знаю, о чем ты думаешь.

Я почувствовала, как мое лицо стало гореть, а щеки заливаться румянцем. Рот открылся в попытке что-либо сказать, но в голову ничего умного не пришло. Выходит, он все это время знал о чем я думаю… Знал о том приступе гнева, поэтому так странно на меня и посмотрел.

— Гаденыш, — прошипела я, с трудом сдерживая свое негодование. — Ты…

— Это не моя вина! — он вытянул перед собой руки, будто защищаясь. — Если бы я мог, то не слушал их.

— Тогда почему сразу не сказал?! — закричала я и стукнула кулаками по кровати. Лейла подпрыгнула от неожиданности и немного отодвинулась в сторону. — Почему?!

— Я не хотел тебя расстраивать.

— Не хотел расстраивать?!

— Да, не хотел.

— Ты хоть понимаешь, что натворил?! — я вскочила на ноги и быстрым шагом подошла к нему, ткнув пальцем в его грудь. Айрос вжался в стенку, делая вид, будто боится, но улыбка выдавала тот факт, что он просто забавляется над этой ситуацией. — Ты распахнул дверь к моему личному пространству, при этом, даже, не постучавшись!

Дыхание участилось, а волны раздражения сотрясали тело. Как он посмел умолчать об этом и еще насмехаться надо мной?!

— Тук-тук, — он поднял свою руку и легонько постучал мне по голове.

Я издала звук, значение которого остается загадкой даже для меня. Подобная наглость с его стороны стала последней каплей. В тот момент, когда чаша терпения переполнилась, Лейла вмешалась в нашу перебранку и смогла предотвратить катастрофу:

— Ты можешь установить барьер.

Я оторвала свой испепеляющий взгляд от Айроса и посмотрела на нее:

— В смысле?

— Ну, представь, что между вами есть стена, — она пожала плечами и похлопала по кровати рядом с собой, предлагая присесть. — Анна мне рассказывала про нечто подобное, может и у вас сработает.

Я постучала легонько пальцем по груди Айроса, словно грозя тем, что в следующий раз, если произойдет нечто подобное, то он так легко не отделается, и села радом с Лейлой. Он скрести руки на груди и уже с более серьезным видом сказал:

— Неплохая идея, попробуй.

Лейла утвердительно кивнула и сжала мое плечо в знак моральной поддержки. В ответ на мой раздраженный взгляд, Айрос коротко улыбнулся. Я нахмурилась и представила между нами коридор, в центре которого находится большая дубовая дверь и с силой захлопнула ее. Его глаза расширились от удивления, а плечи передернулись.

— Зачем же так грубо? — обиженно спросил он.

— Ты это заслужил, — злобно проворчала я, довольная тем, что теперь мои мысли в безопасности от возможного нежелательного вторжения. — А я могу тоже покопаться в твоей голове?

— Нет, — качнул отрицательно он головой. — ты бы об этом сразу узнала, будь такая возможность.

— Как-то несправедливо получается, — понура ответила я, чувствуя на себе всю несправедливость вселенной. — Может быть, есть еще что-нибудь?

В комнате повисла тишина, которая изрядно затянулась. Все усердно размышляли над моим вопросом.

— Ну, если подумать, — наконец-то заговорила Лейла. — Раньше подобного никто не делал с душами смертного. Это запрещено правилами.

— Почему? — нисколько не удивившись, спросила я. Мне ведь, уже доводилось слышать нечто подобное в одном из разговоров между ней и Григорием.

— Это непредсказуемо, — она приложила указательный палец к губам и подняла лицо к потолку в задумчивом виде. — Первое табу, о котором мне рассказали в детстве…

— Но если есть запрет, то и случаи должны такие происходить.

— Я не знаю. Возможно и было, только все хранят в тайне. Если кому-то что-то известно, то не нам с Григорием.

— А кто может знать?

— Высшие, — она подняла палец вверх и указала на потолок. — Они самые старые, им многое известно. Но не пытайся искать встречи с ними. Они очень опасны и могут доставить вам множество проблем.

Если хорошенько пораскинуть мозгами, то у нас проблем и так хватает, и новых в дополнение к старым искать не хочется.

— Лейла… — задумчиво спросила я у нее, размышляя про всю эту ангельскую иерархию. — А вы с Григорием кто?

— Кто? — переспросила она, недоумевая.

— Ну, Айрос — хранитель. Только, что ты назвала каких-то Высших. А кем являетесь вы?

— А-а-а! — воскликнула она, сообразив, что именно от нее хотят услышать. — Мы — наблюдатели за хранителями. Ты не переживай, Айрос был под надзором Григория и Анны, а я теперь ее заменяю. Мы никому ничего не расскажем о вас.

— Хм… — хмыкнула я и медленно кивнула.

Лейла и Григорий вызывали во мне чувство доверия, но вот Валентин… Надеюсь он будет молчать и никому ничего не взболтнет.

— Зачем было так рисковать? — обратилась я к Айросу. — Наверняка Валентин знал и другой способ.

— На тот момент времени было мало, а меня волновало исключительно твое спасение, — ответил он.

Выходит, мы сначала делаем, а уж потом думаем. Не самый лучший способ решать проблемы. Я легла на кровать и положила руки под голову, вновь лицезря грязный потолок с подтеками.

— Айрос, я тебя совсем не ощущаю.

Все это время пока мы разговаривали, ощущение его присутствия пропало. Появилось неприятно чувство беспокойства, словно я потерявшийся в темном лесу ребенок, который упустил единственный луч света.

— Перекрыв доступ к своим мыслям, ты оборвала и свою связь со мной, — предположил он.

Мне показалось это вполне разумным, и я вновь представила ту дверь, разделяющую нас, и открыла ее. Нить, соединяющая наши души, вернулась, и зазвенела между нами успокаивающей мелодией.

— Ну и бардак в твоей голове, — усмехнулся он. Я мысленно показала ему язык и вновь прервала связь. — Ну, я не специально, ты же понимаешь это?

Конечно, я понимала, но легче от этого не становилось. Все это время, читая мои мысли, он манипулировал мной, и знал когда и что нужно сказать. Вполне возможно, все его поступки и слова, не были до конца искренними и несли цель добиться исключительно желаемого эффекта.

— Прямо палка о двух концах. — Хихикнула Лейла, прикрывая рот ладонью. Ее забавляла наша непростая ситуация, которая не казалась мне ни капельки смешной. — За вами наблюдать сплошное удовольствие.

— Ты садистка, — грустно пробормотала я, наблюдая, как мелкий паучок пробегает по мрачному потолку.

За все время пребывания в Мире Мертвых, мне не довелось увидеть ничего красочного, красивого или хотя бы простого цветочка. Даже природа здесь наполнена серостью, неужели тут повсюду так? Воистину тоска загробная…

— Ну, может подобное вам когда-нибудь пригодится.

— Может быть, — ответила я ей.

В каждом углу между потолком и стеной находилась паутина, которая колыхалась плавными волнами от любого колебания воздуха. Большую часть из них, пауки давно забросили, и теперь, наверное, свили себе домики где-нибудь в более симпатичном месте, чем эта комната. Мне тоже хотелось переместиться в другую реальность, забыть все проблемы и просто жить. Я потерла пальцами глаза и устало вздохнула… Этот мертвый мир хуже чистилища описанного в библии.

— Валентину уже три тысячи лет. Так? — мне захотелось поговорить о чем-то другом, помимо своих проблем, поэтому и спросила об ученом.

— Ну, если быть точным, то ему больше трех тысяч, — заметил Айрос.

— Замечательно, — пробормотала я, уже не чувствуя никакого удивления или его признака. — Почему он до сих пор здесь? А не в аду или раю?

— Кто его знает, — с сомнением в голосе ответила Лейла. — Возможно, во всем виновато его нездоровое влечение к опытам.

— Истину глаголешь, — усмехнулся Айрос. — Жажда знаний свела его с ума. Я слышал, как его хранитель рассказывал, что Валентин еще будучи смертным был немного того.

С такими знаниями и жизненным опытом, как у Валентина, наверняка существовала возможность спасти меня, не прибегая к таинству, но он все равно вынудил его совершить. Подлый книгогрыз… Пусть помолится за свою душу, если данное предположение окажется верным. Я приподнялась на локтях и взглянула на Айроса, обращаясь к нему с вопросом:

— Почему он боится тебя?

— Ну, если подумать, то мы все боимся, — рассмеялась Лейла. — Его меч способен убить любого.

— То есть, ангел не может уничтожить другого, себе подобного? — удивилась я.

— Не-а, — покачала головой она. — Мы создания света и оружие у нас только для уничтожения существ тьмы.

— Людей они тоже не могут убивать. Это грех, — добавил ко всему прочему Айрос. — Если все-таки такое произойдет, то «падение» обеспечено.

— Значит, при любом раскладе, мне ничего не грозит? Даже, если узнают о нашей с ним… — я кивнула в сторону Айроса. — Связи?

— Пока ты не вступила с Айросом в союз и не дала свое согласие, то ничего не грозит, — кивнула Лейла. — Ведь на тебе сейчас нет никакой ответственности, но, если все-таки вы объедините судьбы, тогда тут будут рассматривать чистоту твоей души. Будешь много грешить, тогда…

— Кара неизбежна, — перебила ее я и невесело усмехнулась.

— Можно и так сказать, — она замолчала, создавая интригующую паузу.

— А что по поводу Айроса?

— Я не знаю, — с сомнением проговорила Лейла. — Айрос сейчас в более тяжелом положении…

— Не суть, какое у меня положение, — резко возразил он. — Это мои проблемы и не вижу смысла их обсуждать.

Я встала с кровати и потянулась, хрустя косточками. Опять он заладил свою старую песню: «Не беспокойтесь»… «Я сам во всем разберусь»… «Тебе не стоит об этом думать»… Этот балбес себя когда-нибудь в могилу сведет или отправиться в ад. Нужно с ним что-то делать, а то его проблемы могут стать вскоре и моими.

— Алиса, — обратился ко мне Айрос. — Время уходит, и нужно спешить. Мы уже четвертый день тут находимся.

Он прав. Если я не вернусь обратно, то беда не заставит себя долго ждать. Осталось совсем мало времени, а мы так и не приблизились к своей цели, лишь больше проблем нашли.

— Я поговорил с Валентином, — уже более веселым голосом сообщил он. — У него кое-что есть для нас.

— Он в своей лаборатории? — поднялась с кровати и Лейла.

— Да. Думаю, не стоит заставлять его долго ждать.

Айрос подошел к двери. Она с тихим скрипом отворилась, и от ворвавшегося в комнату сквозняка заколыхались огоньки свечей, заставляя плясать наши тени. Когда он повернулся ко мне спиной, я заметила рваные дыры на его рубашке, которые невозможно уже было зашить.

— Айрос, тебе стоит переодеться, — я потянулась и схватила с соседней кровати синюю рубашку Григория, так благородно подаренной нам Лейлой… Надеюсь, он не расстроится.

Он косо взглянул на предложенную мной одежду, явно чем-то не довольный. Видать, она не пришлась ему по вкусу.

— Вообще без вариантов? — жалобно спросил он.

— Нет, — улыбаясь, отрицательно покачала я головой.

— Я, пожалуй, пойду к Валентину, — сказала Лейла и вышла из комнаты.

Айрос посмотрел ей в след, и как только дверь закрылась, коварно ухмыляясь, подошел ко мне.

— Я тут кое-что вспомнил, — сказал он и начал медленно расстегивать пуговицы на испорченной рубашке. — И теперь желаю удовлетворить твое недавнее любопытство.

Когда я поняла, о чем он вообще говорит, мои щеки вспыхнули алым румянцем от смущения. За все время жизни в нашем развратном мире мне удалось сохранить целомудрие, не сказать, будто этим особо горжусь, просто не нашлось того с кем бы хотелось завести нечто большее, чем поцелуи и объятия на скамейке в парке под светом тусклого фонаря. Чем дольше длилось мое убеждение о том, что секс должен быть исключительно по любви, тем быстрее начал развиваться комплекс некой неполноценности, ведь очень странно быть двадцатитрехлетней девственницей. Каждый раз, встречая более-менее симпатичного парня, я думала, «Да! Это именно тот!», но потом понимала — он совершенно не герой моего романа, и его интересуют только деньги, секс, отдых со своими дружками в окружении легкомысленных девиц. Со временем к противоположному полу интерес вообще потерялся, хорошо хоть к девушкам не возник, а то б стала еще одним участником в митинге сексуальных меньшинств…. Обнаженного мужчину увидеть в наше время не составляет труда не только по пояс, так и вообще полностью, его вид вряд ли бы меня смутил, но Айрос… Чтобы залиться краской хватит даже снятой им рубашки. Я пыталась держать себя в руках, наблюдая, как за черной тканью появляется голая светлая кожа. Дыхание участилось, хотелось отвернуться и убежать, но глаза и ноги не желали избавить меня от этого соблазнительного зрелища. Мне стало стыдно и противно от мысли, что я сейчас похожа на извращенку, которая готова закапать слюнями весь пол только от вида оголенной ключицы. Айрос расстегнул последнюю пуговицу и сбросил с себя потрепанную рубашку. Я резко вдохнула, его кожа напоминала мрамор, гладкая и совершенно белая, а тело гибкое и подтянутое. От каждого движения мышцы перекатывались под кожей, от чего появлялось желание их пощупать. Он подошел достаточно близко, чтобы ощутить жар от его тела, или это всего лишь моя фантазия пробужденная чрезмерным возбуждением. Рука с жатой в ней новой рубахой задрожала, а дышать стало значительно тяжелее, но он не спешил ее забирать и с видом превосходства и полной победы смотрел на меня.

— Довольна?

— Да иди ты! — воскликнула я и запулила рубашкой ему в лицо.

Он моментально среагировал и поймал ее, взбесив меня этим еще сильнее. Жар заставлял гореть лицо и уши, но руки оставались на удивление холодными, что было на данный момент очень кстати. Я выбежала из комнаты, громко хлопнув дверью, и прижала ладони к щекам, чтобы хоть немного их остудить. Эхо от громких шагов разносилось по всему коридору, и в момент, когда уже практически подошла к лаборатории, на встречу вышел Григорий с ребенком на руках.

— О! Привет! — воодушевленно воскликнул он. — Я уже собрался за вами идти… — он нагнулся ко мне и заглянул в лицо, подмечая его неестественную красноту. — С тобой все в порядке?

— Просто прекрасно, — злобно буркнула я.

— Алиса! — раздался сзади голос Айроса. Он бежал следом за мной, на ходу застегивая рубашку. — Ладно тебе, не злись.

Не желая более слушать его липовых извинений и насмешек, я быстренько протиснулась между дверным косяком и Григорием, там меня встретили удивленные взгляды Валентина и Лейлы.

Глава 7

— Вот, — ткнул куда-то вверх самодельной карты Валентин. — Но я не уверен.

— Очень далеко, — недовольно нахмурился Айрос, проводя пальцем путь от точки нашего местопребывания до конечного пункта. — Других вариантов нет?

Валентин отрицательно покачал головой, Лейла и Григорий с ребенком на руках тоже склонились над квадратным куском бумаги, пожелтевшим от времени и с изображенной на нем паутиной дорог. Все время, пока мы рассматривали возможные пути к переходу между Миром Мертвых и Миром Смертных, я не смотрела на Айроса, все еще чувствуя стыд и обиду, и старалась больше уделять внимания разложенной на столе карте. Несколько тропинок перечеркнуто крестиком, скорее всего они уже не были безопасными или вовсе исчезли. Некоторые линии дорог пересекались, образуя перекрестки, отмеченные маленьким значком похожим на домик. Многие из них обведены красным кружочком, то место, на которое указывал палец Айроса, было именно таким.

— Думаете вы успеете до закрытия перехода? — с сомнением в голосе спросил Григорий. — Путь не близкий, да и само место опасное.

— Ты прав, — Айрос почесал затылок и в задумчивости посмотрел на перечеркнутые дороги, ведущие к нужному нам красному кружочку. — Город Теней — место жутковатое, но потеря времени сейчас опаснее.

Он прав, в любой момент наша связь может разрушиться и тогда всему наступит конец. Валентин рассказал нам о последнем замеченным им портале, но он слишком нестабилен и не известно насколько долго будет еще существовать. Сейчас каждая секунда на вес золота, но излишняя спешка может тоже стать проблемой, ведь если судить по карте, то дорога предстоит тяжелая и пролегает через очередной лес.

— По пути будет несколько деревень, — заметила Лейла и облокотилась на край стола.

— Да, — согласился Григорий. — Вот только отдохнуть там не получится. Большую часть мы обойдем стороной, а остальные все заброшены.

— Город Теней опасен, — Лейла забавно сморщила нос, показывая нам свое отвращение к следующим ее словам. — Оскверненных тварей там столько, сколько в аду не сыщешь.

Я содрогнулась лишь от одной мысли, что нам предстоит столкнуться с ними. Никто в здравом уме туда не полезет, но только не мы… Нам предстоит попасть в самое пекло…. Если бы не наша безвыходная ситуация, меня б и десять таких как Айрос не затащили в подобное место. Я нервно хихикнула, пытаясь хоть как-то снять напряжение, и ругая свою судьбу за подобную несправедливость, почему бы этому порталу не соизволить появиться где-нибудь поближе, к примеру, около дома Валентина.

— Не думаю, что сейчас подходящее время для веселья, — скептически заметил Айрос. — Мы тут ищем способ тебя спасти.

— Не обращай внимания, это все нервы, — не глядя на него, пробубнила я.

Он некоторое время помолчал, его взгляд на мне ощущался отчетливо, будто был осязаем.

— Я или Григорий поможем вам, — нарушила напряженную тишину Лейла. — Один из нас остаться с ребенком и унесет его в безопасное место, а второй отправиться с вами.

— Тот, кто останется с Каем — будешь ты, — твердым голосом заявил Григорий и покосился на нее с видом, не принимающим никакие возражения, ей ничего не оставалось кроме как согласиться. — Я пойду с вами.

— Дорогу я запомнил, — Айрос выпрямился и расправил плечи. — Собирать нам нечего, так что стоит отправиться в путь прямо сейчас.

— Ах, да! — воскликнула Лейла, что-то внезапно припомнив.

Она выбежала и спустя минут десять вернулась, держа в руках свернутый плащ Айроса и довольно улыбаясь:

— Я его очистила от крови с грязью и зашила.

— Спасибо, — коротко поблагодарил он и накинул плащ на плечи, даже не оценив ее стараний.

У меня появилось странное ощущение, будто упустила нечто важное, и теперь кошки за это скребут на душе. Острое чувство ревности тоже не осталось в стороне.

— Пойду, оденусь, — буркнула я и вышла из лаборатории, не обращая более ни на кого внимания.

Моя куртка висела на спинке кровати, в комнате, в которой мы совсем недавно спали. На ней остались следы от грязных листьев, и кое-где в ткани застряли мелкие щепки от поломанных веток. Лейла идеальна во всем. Она красива, опрятна и удивительно добра, мне с ней не сравниться. Может, будет к лучшему, если у нее с Айросом появятся более близкие отношения, чем дружественные.

Сев на заправленную постель, я положила куртку на колени и начала пытаться ногтем отскрести засохший кусок грязи. В голове блуждали разные мрачные мысли. Меня не так беспокоил предстоящий путь, как его окончание. Город Теней…. Даже не зная его зловещей репутации, пугало само название. Я уже привыкла к дому Валентина, он казался неприступной крепостью и создавал чувство безопасности. Не хотелось бы его так быстро покидать, но выбора нет — нужно уходить.

Меня беспокоило решение Григория отправиться с нами, ведь у него есть сын, который и так уже остался без одного родителя, надеюсь, что отец вернется к нему невредимым. Вздохнув, я тряхнула курткой. Теперь она выглядела гораздо чище и не стыдно показаться на людях.

— Ты готова? — меня напугало внезапное появление Айроса. Он стоял, облокотившись на дверной косяк, и задумчиво за мной наблюдал. — Можем выдвигаться?

Я встала и двинулась в сторону выхода:

— Да.

Каким бы он засранцем не был, но в него хочется верить, ведь Айрос единственный, кто действительно готов пожертвовать чем угодно, дабы меня спасти. Нам довелось через многое пройти, и не доверять друг другу было бы глупо.

Мы молча шагали по коридору в направлении выхода. Снаружи стало значительно темнее. Закатные лучи практически скрылись за горизонтом, осталась лишь небольшая красная полоса вдали. Беспокойство нарастало с каждой минутой, даже обрыв не казался больше таким жутким, по сравнению с предстоящей дорогой.

— Придется снова идти пешком, — предупредил Айрос, останавливаясь напротив Лейлы и Григория. Валентин тоже стоял неподалеку, внимательно наблюдая за нами.

Григорий попрощался со своим сыном, чмокнув его в лоб, и передал сестре. Кай захныкал и зашевелил своими маленькими ручками в воздухе. Ему не хотелось, чтобы папа куда-то уходил, наверное, чувствовал, что тому угрожает опасность. Лейла прижалась лбом к плечу своего брата, и недолго так постояла, после чего раскрыла поразительно белые крылья, и, пожелав нам всем напоследок удачи, взмыла в небо, оставляя после себя несколько перьев. Григорий поймал одно из них и прижал к груди, тоскливо смотря ей в след.

— Может, лучше улетишь следом за ней? — тихо спросила я у него.

— Нет, — грустно покачал он головой. — Анна бы мне этого не простила…

У него было настолько печальное выражение лица, что я не решилась сказать что-то еще и подошла к Валентину:

— Спасибо за то, что нам помог, — я пожала ему руку, которая оказалась удивительно теплой и мягкой.

— На все есть причины, — улыбнулся он. — Удачного вам пути.

Мне показались его слова странными, но даже если и спрошу у него их смысл, он все равно ничего не ответит.

— Подержи, пока будем спускаться, — Айрос отдал свой плащ и потащил меня к обрыву, бросив Валентину на прощанье короткий кивок.

— К-куда? — испуганно спросила я, вспоминая свое недавнее падение.

— Вниз.

Он подхватил меня на руки и прыгнул со скалы, в полете раскрывая свои крылья. Я невольно ахнула. Больше от неожиданности, чем от страха.

— Трусиха! — усмехнулся Айрос.

— А ты полетай, не имея крыльев! Посмотрю тогда, какой ты смелый.

— Ты мне не доверяешь, — заметил он.

— Я на тебя злюсь, — поправила я его и смахнула с лица выбившуюся прядь волос.

Он завис в воздухе между небом и землей, смотря куда-то вдаль. Айрос наморщил лоб, усердно над чем-то раздумывая. Я не стала ему мешать и по удобнее свернула плащ, чтобы не мешался.

— Все, что я делаю, — обратился он ко мне. — Это стараюсь тебя уберечь.

— Айрос, — я устало вздохнула и погладила лоб ладонью. — Ты часто перебарщиваешь со своей заботой, я уже взрослый человек.

— Тебе лишь двадцать три, и….

— По меркам смертных я взрослая! — воскликнула я и строго на него посмотрела. — Давай ты не будешь излишне меня оберегать? Для этого есть родители.

Я посмотрела вниз на извилистую речушку, сверкающую меж кривых деревьев. Над ее поверхностью начинал скапливаться туман, расстилаясь белой пеленой и окутывая собой берег и лес. На земле уже было достаточно темно, но если взмыть выше в небо, то там царит все еще закат. Белые облака уносили за собой отпечаток лучей заходящего солнца, и, казалось, если попросить Айроса взлететь немного выше, то смогу к ним прикоснуться. Я заворожено наблюдала, как они пробегают над нашими головами, на мгновение забыв про все плохое и чувствуя некую умиротворенность.

— Прокатить?

— А можно? — обрадовалась я и покрепче прижала к себе плащ.

— Конечно, — улыбнулся он и взмахнул крыльями, поднимаясь выше, туда, где было еще пока светло.

Огромное облако поглотило нас, я вытянула руку в неудержимом желании прикоснуться к нему и узнать каково оно на ощупь. Белая дымка просачивалась сквозь пальцы, она напоминала туман и единственное, что в ней было осязаемо — это влага. Одежда мгновенно впитала в себя капельки воды и стала значительно тяжелее. Холодная ткань прилипала к телу, заставляя содрогаться от холода и покрывая кожу мурашками.

— Холодно, — дрожащими губами прошептала я.

Айрос сложил крылья, и мы стрелой вылетели из облака, опускаясь ниже, где сухо и тепло. Небо озарила яркая вспышка молнии. Она была еще достаточно далеко, и, если мы поторопимся, то гроза нас не застанет, вот только торопиться никуда не хотелось, слишком волшебным и замечательным был этот миг. Я засмеялась, восторгаясь полетом, и вскинула обе руки, потянувшись ими вверх, предварительно убедившись, что плащ не выпадет из зажатых коленей, и полностью доверилась Айросу

— Ты счастлива? — спросил он, замедляя полет.

— Да! — восторженно выдохнула я и отбросила с лица волосы, которые так и норовились залезть в рот.

Айрос всегда умел летать, и ему не дано понять насколько я счастлива. Мне захотелось разделить с ним мой восторг, поэтому приоткрыла дверь разделяющую нас. От неожиданности он резко втянул воздух носом, но потом прикрыл глаза, впитывая в себя это чувство. В моей жизни никогда не происходило ничего подобного, ради этого стоило умереть однажды.

— Спасибо тебе, — сказала я и с благодарностью на него посмотрела.

— Я рад, — улыбнулся он теплой улыбкой, которую не доводилось видеть ранее. — Действительно, рад.

Его глаза, некогда пугающие, отражали свет заходящего солнца и не казались больше странными или неправильными. Он не изгой, а такой же, как и мы все — достойный жить и самостоятельно определить свою судьбу, независимо от глупых предрассудков и суеверий. Я наблюдала за облачным царством, сквозь которое мы проносились, и понимала, что этот миг не вечен, в итоге, придется спуститься с небес на землю, дабы столкнуться с той самой реальностью, которая там поджидает. Мне не хотелось расстраивать Айроса своими мрачными мыслями, ведь он за долгие двадцать лет тоже смог полетать в свое удовольствие и не быть привязанным к смертной женщине, которую пообещал защищать, поэтому я поспешила скрыть их.

— Почему? — удивленно спросил он.

— Ты слушал меня не один год, тебе, наверное, это уже надоело, — пожала я плечами, делая вид, что ничего особенного не произошло.

— Мне никогда не надоест слушать тебя, — усмехнулся он, пристально смотря мне в глаза. — В твоей голове всегда найдется что-то любопытное.

Я затаила дыхание, не зная как воспринимать его слова — то ли шуткой, то ли серьезно. Он улыбался, но при этом оставался серьезным, а сказанное казалось двусмысленным.

— Кхм… — догнал нас Григорий. За его спиной были огромные белые крылья, крупнее, чем у Лейлы, но не менее красивые. — Я, конечно, не хотел помешать, но пора бы приземлиться.

— Отлично, — Айрос огляделся по сторонам в поиске подходящего места.

Сравнительно не далеко от нас находилась небольших размеров поляна, заметив ее, он стал быстро спускаться вниз. Я наблюдала за тем, как земля постепенно приближается, предвещая конец нашего недолгого отдыха и начало трудного пути. Одежда все еще не высохла, и холод начинал порядком раздражать. От Айроса веяло жаром, и я плотнее к нему прижалась, чтобы напоследок впитать это тепло и немного согреться. Удивительно, как только ему удается не замерзнуть, когда на нем надета всего лишь тонкая рубашка, тоже вся промокшая от полета в облаках?

Перед тем как приземлиться, он замедлил наше падение и осторожно ступил ногами на поверхность земли. Вокруг было тихо, даже птицы не издавали ни звука, и только далекие раскаты грома нарушали тишину, извещая о скором прибытии грозы.

— Думаю, пройдет стороной, — появился рядом с нами Григорий. — Она достаточно далеко.

— Нам будет на руку, если она подойдет поближе, — вглядываясь в небо, частично скрытое за ветками деревьев, произнес Айрос. — Чем громче гром, тем менее слышны наши передвижения.

Он опустил меня на землю, и я осторожно осмотрелась по сторонам, вглядываясь в каждое дерево. Создавалось впечатление, что мы здесь не одни, и кто-то за нами наблюдает, чего-то выжидая.

— Вот, держи, — протянула я ему плащ.

Он отрицательно качнул головой, после чего сказал:

— Надень ты, а то расчихаешься, потом нас никакой гром не спасет.

Айрос пошел вперед, Григорий махнул рукой заставляя поторопиться и проследовать за ним. Я быстро накинула плащ на плечи и побежала следом, чуть не споткнувшись о выступающий корень из-под земли. Мы шли, стараясь не издавать лишних звуков, все были настороже, ведь неизвестно что может нас поджидать за очередным деревом. Лес ничем не отличался от предыдущего такой же мрачный и жуткий без зелени и жизни. Больше всего проблем доставлял туман, из-за него видимость значительно сократилась, а причудливо изогнутые ветки, скрытые за его белой пеленой, напоминали чьи-то кривые пальцы или щупальца, которые вот-вот достигнут нас и утащат в пучину кошмара. Плащ Айроса согревал, но не спасал от страха, я пристально вслушивалась в любой шорох, надеясь, что это не тень, а какой-нибудь зверек пробегает мимо.

— Может, поговорим? — шепотом спросила я, уже не в силах справляться с напряжением в одиночестве.

Григорий утвердительно хмыкнул, следуя за мной и замыкая нашу цепочку.

— Почему тут нет зеркал?

— Ну, зеркало это тоже, по сути, тень, — ответил Григорий.

— Это как так?

— Понимаешь. Отражение — это твое противоположное я, — начал рассуждать он. — В Смертном мире оно меняет право и лево, но здесь, вместо твоего отражения появится тень, твоя темная сущность, другими словами — собранные тобой грехи.

— А, если человек не грешил?

— Таких не бывает, — усмехнулся Григорий.

— Я знаю…. Ну, а вдруг? — пожала я плечами. — Ведь за жизнь можно как согрешить, так и искупить грех?

— Не совсем так, — оглянулся на нас Айрос, явно тоже заинтересованный разговором. — Мелкие грехи искупить можно, но есть такие, которые одним добрым поступком не исправить, и дабы избежать несчастных случаев — нигде нет ни единого зеркала.

— Каждый, кто увидит свою Тень, сходит с ума и в итоге сам ею становится, — вновь заговорил Григорий. — Она начинает пожирать разум смертной души…

— Но, конечно, есть те, кто ее не видят, — перебил его Айрос. — Только непорочный грехом сможет увидеть свое настоящее отражение.

— То есть ангелы? — предположила я.

— Ага, — кивнул Григорий, стряхивая кусок коры со своего плеча, который упал с ветки дерева, когда по ней пробежала белка. — Смертный мир практически весь погряз в грехе, и мало кто выходит из него белым и пушистым.

— По сути никто, — я усмехнулась, соглашаясь с ним. Все за свою жизнь совершали, какой либо грех, и даже могут этого не осознавать.

— Убийства, насилие, кража, — продолжил Айрос. — Этот мир позволяет пересмотреть свои ошибки и по мере возможности исправить их, но многие не меняются. Казалось бы, чего стоит после смерти попытаться стать лучше, но из-за постоянной опасности и страха истлеть люди забывают о взаимопомощи и думают только о том, как бы спасти себя.

Истление — другими словами вторая смерть, наверное, самое ужасное, что может произойти.

— Не знаю, — вздохнула я, от чего вверх поднялось небольшое облачко пара — предвестник холодов. — Как бы я поступила на их месте.

— Не думаю, что ты смогла бы бросить кого-то в беде, — Григорий сказал это на удивление уверенно. — Ты спасла моего сына, невзирая на опасность, это о многом говорит.

Где-то вдалеке раздался истошный крик, Айрос схватился за свой меч и внимательно посмотрел в том направлении. Я подошла к нему ближе, чувствуя, что на случай, если из тумана выпрыгнет Тень, то самое безопасное место это подле него.

— Далеко, но лучше уйти немного в сторону, — тихо произнес Григорий, старательно наблюдая за нашим тылом.

Айрос послушал совета и свернул немного влево. Ноги от страха стали ватными и не слушались. Когда шагнула следом, то споткнулась о торчащий сухой корень. Раздался громкий треск, заглушив мое тихое «Ой!», и я полетела вниз на землю.

— Осторожнее, — прошипел Айрос, подхватывая меня в самый последний момент.

— С-спасибо, — заплетающимся языком пролепетала я.

Мы поспешили скорее убраться с этого места куда-нибудь подальше, и вот, уже как несколько часов, нам не встретился никто на пути. Я предпочла больше не разговаривать и сохранять тишину, а по молчанию Айроса и Григория можно было понять, что они полностью разделяют мою точку зрения. Дорога постоянно изменялась, нам приходилось обходить большим крюком болота, от которых несло тухлятиной и сыростью. Мутная вода пузырилась, поднимая ил и ряску на поверхность. Ботинки отрывались от вязкой земли с большим трудом и противным хлюпаньем, не удивлюсь, если где-то под слоем мокрой грязи притаилась отвратительная черная пиявка, готовая в любой момент присосаться к моей пятке и насытить свою утробу… Фу!… Отвратительно.

Гроза, сопровождающая нас большую часть пути, действительно обошла стороной, как предполагал Григорий, и уже давно скрылась за горизонтом. Мы продолжали идти, невзирая на усталость. Туман давно рассеялся, но теперь помехой стала темнота, черная и непроглядная. Единственное, благодаря чему мы еще не заблудились — это полная луна. Она освещала своим светом дорогу и позволяла заметить возможную опасность. Окружение начинало постепенно сменяться, деревья поредели, и появилась первая зелень. Воздух перестал быть удушливо болотным, теперь в нем можно было ощутить свежесть, что значительно облегчало дыхание.

— Ненадолго остановимся, — сказал Айрос, заметив, что ноги меня уже еле держат. — В такой темноте все равно далеко не уйдем.

Я облегченно вздохнула, радуясь возможности немного отдохнуть, взглядом подыскала наиболее выступающий из земли корень и села на него, облокотившись о ствол дерева. Глаза начали закрываться, спать хотелось очень сильно.

— Отдохни, — присел рядом Григорий. — Мы последим за тобой.

— А разве вы не устали? — разлепив один глаз, сонно спросила я.

— Нет, — ответил Айрос, постоянно сканирующий взглядом окружающее нас пространство. — Мы более выносливые.

Я закрыла глаза и полностью расслабилась, от его присутствия веяло спокойствием, и сон не заставил себя долго ждать. Мне снился полный бред, череда непонятных событий и постоянные вспышки света.

Я шла по городу. Мало назвать его странным, даже слово подходящее придумать не получается. Землю устилал холодный черный песок, который обвивал ноги, усложняя шаги. Я старалась не останавливаться, чтобы не увязнут в нем совсем, ведь тогда двигаться дальше не получится. Деревья склонились под весом черных пут, которые кнутом обвивали ветки и тянули их к земле. Если в скором времени никто не поможет, то песок пожрет бедные растения и его станет еще больше. Он словно чумной червь разрушал все вокруг себя, оставляя лишь оскверненную пустыню. Как же меня угораздило сюда попасть, где царит лишь тьма и смерть, и куда я иду? В чем моя цель?

Дома скрипели и разрушались, осыпаясь небольшими кусками. Щупальца карабкались по их стенам, превращая камень в труху, будто гигантский спрут пытался утащить под воду огромный корабль. Я начинала потихоньку уставать, ведь все больше и больше нитей песка обвивало ноги и шагать становилось с каждым разом сложнее, найти бы какое-нибудь безопасное место, чтобы немного передохнуть.

— «Алиса, — раздался из ниоткуда тихий женский голос. — Сюда!»

Я оглянулась, но никого не увидела, может мне просто показалось…

— «Поспеши…» — вновь заговорила женщина.

Я прибавила шагу, устремляясь туда, куда мне казалось правильным. Обычно, если снится сон, то рано или поздно об этом начинаешь подозревать и относиться более легкомысленно к происходящему, но сейчас почему-то казалось лучше прислушаться к этому голосу и действительно поспешить отсюда уйти, иначе может произойти нечто непоправимое. Одна из веток ближайшего дерева оторвалась от земли и, по принципу катапульты, запустила в меня пригоршней песка. Он мгновенно прилип к одежде и словно змей стал извиваться в ее складках, ища способ подобраться к голому телу.

— Нет! — от страха завизжала я, стараясь стряхнуть его с себя.

Песок обвился вокруг пальцев и пополз по запястью, после чего впился в то место, где была вена, прокалывая кожу и заливая руку кровью. Я быстро стянула с себя куртку, пока эта дрянь окончательно не заползла под кожу, вытерла об нее руки и бросила на землю. Она тут же исчезла, погребенная под слоем черного песка. Ноги сдавили крепкие путы, забравшиеся уже по колено, и не позволяли сделать ни единого шага. Они тянули вниз к земле, как это происходило с деревьями, но сдаваться не хотелось, не было желания оказаться погребенной в прожорливой тьме.

— Помогите! — взмолилась я, чувствуя, что силы начинают покидать и на их место приходит слабость. — Кто-нибудь… Помогите!

Веревки песка уже добрались до пояса и сдавили живот, от чего появилась тошнота. Капельки крови, стекающие по моему запястью, падали вниз, заставляя зверя шевелиться под ногами и еще сильнее тянуть своими щупальцами к земле, в нетерпении полакомиться вновь прибывшей добычей. Я упала на колени, поддавшись нахлынувшему бессилию, и сразу же почувствовала, как под кожу начали заползать проклятые песчинки. Они забирались в щели между ботинками и штанинами, пуговицами на рубашке, обвивали шею, мешая дышать, и царапали щеки. Я пыталась вновь закричать о помощи, но песок наполнил рот, заползая в легкие и проникая внутрь меня, оскверняя все до чего смог добраться. Слезы хлынули из глаз от нестерпимой боли и обиды. Неужели непоправимое уже произошло? Что же теперь будет? Или не будет? Ведь это все сон?

— Не смейте ее касаться! — раздался женский крик, совсем рядом.

Песок мгновенно отхлынул, словно испуганное животное и моей щеки коснулась чья-то ладонь, теплая и нежная, будто это был некто близкий и родной. Я открыла глаза и увидела размытый светящийся силуэт женщины. Она прижала меня к себе, согревая и очищая от всей тьмы, которая сейчас выходила вместе с кровью и кашлем из моего горла.

— Видишь дорогу? — указала рукой женщина, немного отстраняясь и позволяя мне увидеть, то на что она указывала. — Иди по ней, иди и не оборачивайся. Ты меня поняла?

От того места где я лежала протягиваясь белая тропа, узкая но вполне подходящая для одного человека. Песок натыкался на нее, будто на невидимый барьер, вновь и вновь, не в силах пересечь эту преграду. Я медленно кивнула и утерла краем разорванного рукава кровь, стекающую из уголка губ.

— Ты сильнее, чем думаешь, — сказала женщина, помогая мне подняться. — Иди.

Она исчезла, превратившись в белую дымку и растворяясь в воздухе. Я сделала шаг и почувствовала, как нахлынули тоска и чувство одиночества, будто меня покинуло все тепло и оставило одну в холодном поле смерти с единственным лучом, который должен помочь выбраться из ледяного царства. За спиной раздался вой, напоминающий крик тени. Я вздрогнула от неожиданности и собиралась уже обернуться, но вовремя вспомнила наставление своей спасительницы — идти без оглядки, и постаралась прибавить шагу. Раны не позволяли передвигаться быстро, лохмотья одежды пропитались кровью, в ботинках было мокро и липко, и от каждого шага раздавался хлюпающий звук. Тропа привела меня к белому кругу, окруженному морем из черного песка. Я рухнула в его центр, не зная, куда идти дальше, и свернулась калачиком. Вновь совсем рядом раздался чей-то рев, после чего земля затряслась, теперь мне уж и самой не захотелось оборачиваться. Круг постепенно уменьшался, я зажмурила глаза, не желая видеть приближающийся конец, и судорожно всхлипнула.

— Алиса! — послышался голос Айроса тихий и глухой.

— «Разбуди, — подумала я, отворяя дверь между нашими сознаниями и возобновляя связь. — Разбуди меня».

— Алиса!

Вновь загрохотало, и затряслась земля, завывания стали гораздо громче.

— Просыпайся, Алиса, — в унисон прозвучали голоса Айроса и той женщины, которая мне помогла.

* * *

— Осторожнее, — стараясь как можно тише говорить Григорий. — Шею ей сломаешь…

— Но она не просыпается! — прошипел Айрос, вновь тряхнув меня за плечи. — Ты бы видел, что сейчас в ее голове….

Я наконец-то смогла разлепить глаза и увидела лицо Айроса, перекошенное беспокойством и тревогой. Григорий с не менее озабоченным видом стоял немного позади и недовольно хмурился. На улице только начало светать, и сквозь макушки деревьев пробивались редкие лучи света, порождая жуткие тени.

— Если она начала плакать во сне, это не значит, что ей угрожает опасность, — сделал замечание Григорий. — Ей вполне мог присниться обыкновенный кошмар… О! Смотри! Кажется, она очнулась…

— Твою же мать… Алиса! — выругался Айрос, заключая меня в крепкие объятия.

Я, шокированная таким внезапным приступом нежности, застыла в страхе пошевелиться и спугнуть его. Это было очень мило. Теплые руки так приятно согревали…. Вдруг он резко отстранился, и тут я поняла, что все еще не закрыла нашу ментальную связь.

— С тобой все в порядке? — поинтересовался Григорий, отвлекая мое внимание от Айроса, который с подавленным видом корил себя за свое легкомысленное поведение. Чтобы это понять хватило всего лишь одного взгляда на его лицо… — Ты плакала и стонала во сне.

— Я плохо помню, — сонно промямлила я и потерла ладонями лицо.

— Расскажи что помнишь, — Голосом, не терпящим возражений, велел он. Айрос поддержал его кивком головы.

При всем желании поскорее забыть этот ужасный сон я постаралась припомнить любую мелочь, дабы собрать в голове его целостную картинку и передать ее им. Айрос и Григорий слушали внимательно, только изредка прерывая мой рассказ, чтобы уточнить некоторые моменты.

— Не могу предположить, что это было такое. Возможно какой-то побочный эффект, — пожал плечами Григорий. — Обычный кошмар…

— Похоже на то, — согласился Айрос и помог мне подняться на ноги. — Реальных повреждений на тебе нет, но, если подобное повторится вновь, не скрывай и сразу рассказывай, это может стать проблемой, а сейчас нужно идти дальше.

Я кивнула, отряхивая одежду от коры и мелких листочков, которые прилипли во время беспокойного сна. До этого момента нам везло, и Тени не встречались. Так ли все будет благополучно и дальше?

Когда мы уже ушли на почтительно расстояние от места нашего привала, деревья значительно поредели, и стали появляться открытые места. Совсем скоро вдалеке замаячили небольшие деревянные домики. Не прошло и двух часов как добрались до первой деревеньки.

— О-о-о… — оживился Григорий. — Деревня Вилесаны…

— Кого? — переспросила я, не совсем расслышав его слов.

— Деревня Вилесаны — место с очень красивой историей. — уточнил он, восторженно разглядывая постепенно приближающиеся покореженные домики. — Вилесана — это святая, которой удалось получить особую силу.

— Силу?

— Да, силу способную спасти тень и исцелить дьявола, — с благоговением произнес он. — Жаль мне не довелось подобного увидеть.

— Разве можно спасти тень? — удивилась я. — Еще и демона исцелить….

— Глупости все это, — хмыкнул Айрос.

— Кому глупости, а кому и нет, — раздраженно заметил Григорий и потом обратился ко мне. — Вилесана могла.

— Расскажешь мне про нее подробнее?

— Это старая и глупая история, — проворчал Айрос недовольно.

Мне было не понятно, почему он так остро реагирует на эту историю, наверное, слишком часто слышал, и она ему надоела.

— Ладно тебе, довольно красивая легенда, — возразил Григорий. — Алисе непременно понравится.

— Сопливая сказка, для…

— Рассказывай, — прервала я недовольное ворчание Айроса и обратилась вся вслух.

Легенда Вилесаны и Диллиона.

— Еще задолго до моего рождения, в Мир Мертвых попала женщина. Мученица, — начал рассказ Григорий. — Алиса, думаю, ты знаешь, как поступали с людьми, попавшими под подозрение в колдовстве?

— Да, — мне вспомнились фильмы и уроки истории, в которых рассказывалось об инквизиции и сожжении ведьм. — Их отправляли на костер.

— Большую часть, — согласился он со мной. — Но предавали пламени не всех. Это стало практиковаться намного позже, когда инквизиция уверовала, что ведьму может убить лишь огонь, и только после этого она не сможет переродиться и снова сеять чуму, боль и разруху. — он сделал паузу, задумчиво глядя на разваливающиеся домики впереди. — Изначально их мучили и пытали под предлогом очищения души перед загробным миром, что-то вроде искупления грехов перед смертью. Инквизиция определяла ведьма женщина или нет в зависимости от ее красоты, ведь раньше с гигиеной у людей были проблемы, поэтому, если девушка не имеет гнилых зубов, у нее здоровая кожа и красивые густые волосы, то значит замешено колдовство.

— То есть? — прервала я его, с целью кое-что уточнить. — Всех женщин, которых убивала инквизиция, не были ведьмами?

— Я этого не говорил, — печально улыбнулся он. — Ведьмы действительно существовали и попадали в руки инквизиторов, вот только они не были такими, какими представляли их люди. Ведьма — это термин, объединяющий женщин и мужчин, обманутых дьяволом. Сильные желания людей заставляли прибегать к помощи демонов и идти с ними на контакт. Заключался договор, в котором одна сторона исполняет, а другая отдает что-то ценное взамен как плату за исполненное желание. Ценность определяется в зависимости от жизни человека и его потенциала, если ты богат и статен, но не обладаешь желаемой красотой, то тебя лишат, к примеру, наследников. Ну, а если у тебя нет ни гроша, и ты хочешь жить богато, то могут забрать красоту. Хуже всех было тем, у кого отбирали душу, они попадали сюда Тенью после смерти и в отличие от тех, кто жертвовал годы жизни, красоту или здоровье, не имели шанса на спасение. Вилесана же оказалась любимицей небес и была одарена красивым телом и добрым сердцем. Еще до запрета Богом ангелам спускаться на землю и контактировать со смертными, ее красота очаровала одного из них. Его звали Диллион, и он был одним из Высших. Диллион покинул свой пост и стал ее Хранителем, чтобы всегда быть рядом. Господь благословил их любовь при условии о неразглашении существования ангелов и демонов другим смертным. Диллион не имел права появляться на глазах у людей, ни при каких условиях. Время шло, но с годами Вилесана становилась только краше. Смертные мужчины пытались заполучить благосклонность прекрасной девы и не подозревали что ее сердце давным-давно отдано Диллиону. Она раз за разом отвергала любовь своих поклонников, и особо ревностные из них стали следить за ней. Ночью наблюдатели слышали мужской голос в ее доме, но, ни на утро, ни в последующие дни из него никто не выходил, кроме самой Вилесаны. Спустя недолгое время выяснилось, что она беременна. Ее живот рос с каждым месяцем, не оставляя никаких в этом сомнений. На вопрос: «Кто же отец?» — Вилесана отмалчивалась и только улыбалась. Злоязычники распустили слух, что это дитя самого дьявола, а Вилесана — женщина продавшая душу и тело Сатане. Вся деревня стала поглядывать на нее с презрением и опаской, и никто даже не мог подумать, что ребенок, которого она носит под сердцем, плод искренней любви между ангелом и человеком. Особо суеверные люди вешали на двери разнообразные обереги, начиная с чеснока и заканчивая головами летучих мышей.

— Роды начались ночью во время сильной грозы, и с первым мучительным криком во всех домах зазвучали заговоры от темных сил, а мужчины, взявшись за оружие, вышли на улицу, дабы сотворить Божье Правосудие. Вилесана мучилась в агонии, даруя жизнь своей долгожданной дочери, Диллион все это время был с нею рядом, разделяя боль и облегчая страдания, и вот, когда раздался первый крик новорожденной, Вилесана пролила слезы не боли, а счастья. Частичка их любви появилась на свет маленькая и долгожданная. Диллион держал на своих руках того, кого втайне от смертных оберегал до этого дня.

— Плач ребенка принес как счастье, так и беду. Люди начали ломиться в закрытые двери, проклиная и требуя выдать им дитя дьявола. Вилесана потеряла много крови и не в состоянии скрыться от погони отдала свою дочь Диллиону, велев ему бежать и уносить ее подальше от разъяренной толпы. Он категорически отказывался. Никогда не было подобного, чтобы хранитель оставлял в беде своего подопечного, к тому же любимую и мать своего ребенка, но она была непреклонна, ведь если не спасти дитя, то все ее мучения станут напрасными, как и их любовь. Диллион понял — Вилесана ни за что не простит за смерть своей девочки с таким трудом рожденной, и, проливая слезы горя, они простились, обещая встретиться на той стороне. Когда жаждущие крови люди ворвались в дом, они нашли в нем только истекающую кровью Вилесану. Ее дочь уже находилась далеко со своим отцом на стороне мертвых, куда смертным путь был закрыт.

— Бедную женщину обвинили в колдовстве и связи с дьяволом и заключили в тюрьму. Дабы продлить муки, целители оказали первую помощь, а потом, когда ее жизни уже ничто не угрожало, служители древней инквизиции приступили к очищению души. Вилесане раздробили стопы, чтобы она больше не могла стоять на ногах и «навсегда приклонила колени перед священным ликом»…. Ногти удалили варварским способом, отрывая от пальцев куски плоти, а на животе выжгли символы святых. Ее крики разносились далеко за стены тюремной камеры. Диллион ни чем не мог помочь. Он умолял Бога о спасении, но всегда получал отрицательный ответ, ведь ее мучениям рано или поздно придет конец, и тогда они вновь воссоединятся. Он приказал ему не появляться при ней и ждать…. Ждать ее в Мире Мертвых. Но, какой мужчина сможет терпеть крики своей возлюбленной? Диллион, вопреки всем наставлениям, явился к ней и пал на колени с просьбой принять его помощь и бежать с ним, но Вилесана не согласилась. Она сказала, что Всевышний велел ей терпеть, дабы доказать людям их неправоту и заставить покаяться в своих грехах. Люди должны перестать видеть во всем прекрасном отпечаток дьявольской силы, ведь Бог при рождении каждому дал шанс быть красивым, они сами себя губят завистью, ненавистью, жадностью и презрением, уродуя душу и тело. Диллион выслушал ее, и в его сердце появилась первая искра ненависти к божеству. Он не мог понять, за что ей подобное наказание и почему людям позволено так жестоко поступать с невинными ради того, чтобы обрести некое знание. Диллион принял решение насильно высвободить Вилесану, но ангелы не позволили совершиться сему деянию. Они сковали его цепями и отнесли на небеса далеко от любимой женщины. Как хранитель он мог видеть все ее страдания, чувствовать боль, но прочные цепи не позволяли сдвинуться с места. Руки и ноги кровоточили от постоянных попыток разорвать оковы, и весь пол под Диллионом окрасился в ярко алый цвет. Так продолжалось сравнительно долго, оба страдали в агонии боли и беспомощности.

— Измученная, изуродованная Вилесана лежала посреди своей грязной тюремной камеры, не в силах поднять голову и открыть глаз. Она стала похожа больше на скелет, чем на человека, и люди, заметив, что смерть подобралась к ней достаточно близко, распяли ее на кресте под палящим солнцем. Зеваки наблюдали за тем, как острые колья пронзают руки и ноги Вилесаны, они проклинали ее, бросали тухлыми помидорами и дерьмом скота. От грязи, попавшей в раны, началось заражение крови, от чего страданий только прибавилось. Она не могла больше кричать, когда палящее солнце жарило ее нежную кожу, а вены разъедала болезнь, вся жизнь стала болью, которая забрала слезы и улыбку, но смерть не спешила к ней, Бог не позволял обрести покой. «Будь ты проклят!» — Закричал Диллион, не в силах терпеть ее страданий. — «Мы же все твои дети! За что ты так с нами?!». Цепи наконец-то поддались его силе и оборвались, разрушая все клятвы, которые когда-то связывали его с небесами. Он бросился на помощь своей возлюбленной, проливая из старых ран кровь на землю небес.

— Бог не простил ему непослушания и запретил возвращаться обратно, навсегда отправив в геенну огненную. Диллион сразу ощутил первые признаки обращения и понял, если он сейчас не поспешит, то больше никогда не сможет увидеть свою любимую. Перед Вилесаной он явился на черных крыльях и глазами как у змея, из которых текли красные слезы. Люди узрели желанного дьявола и в ужасе разбежались от позорного креста, прячась в своих домах, лишь самые смелые остались наблюдать…. Он позвал ее по имени, и она открыла глаза, наполненные горем и печалью, теперь им не быть вместе, счастье рухнуло в один миг. Иссохшими губами она повторяла только одно слово: «Зачем?..» — вопрошая неизвестно кому. Диллион чувствовал, как его время уходит, и произнес последние слова: «Прости меня и позволь умереть от твоей руки».

— Он убил ее, дабы избавить от мучений — вырвал сердце и погрузил себя еще в большую тьму. Вилесана вскоре появилась в Мире Мертвых. Ее душа была поразительно чиста и ни сколько не уступала ангелам. Она стала святой — фавориткой самого Бога.

— Почему он так ужасно с ними поступил? — прервала рассказ Григория я.

— На этот вопрос ответить тяжело, — задумчиво произнес он и почесал затылок. — Наверное, так он пытался объяснить Диллиону, что тот обязан любить всех людей, а не только Вилесану.

— Ну, просто «замечательный» способ объяснить, — съязвила я и недовольно фыркнула.

— Диллион… — вздохнул Григорий. — не умел прощать ошибок и после того, как стал хранителем, столкнулся с тем, что смертный разум не способен адекватно воспринять правила сверхъестественного мира. Он был на грани убийства других людей лишь бы спасти Вилесану, а это, как ты понимаешь, самый настоящий грех. Ему нужно было дождаться и быть рядом в трудную минуту, тогда смертные не увидели бы дьявола и его наложницу, а простую смертную девушку с чистой душой, которую они нещадно измучили.

— Она нашла свою дочку, ее назвали Мелена, — продолжил свой рассказ Григорий, когда заметил, что мне нечего ответить на его слова. — Девочка жила с приемными родителями в Мире Мертвых. Диллион предвидел возможный исход своей жизни и отдал ее на воспитание двум смертным душам. Вилесана не могла ее забрать, ведь место где она жила было закрыто для ее дочери, и, просто, приглядывала за Меленой с небес, в страхе, что рано или поздно явится ее отец, ведь даже демоны не могут побороть родственных уз. Их тянет к тем, в чьих жилах течет родная кровь. Диллион не заставил долго ждать, он появился такой же как прежде, но при этом совсем другой. Он вошел в дом и забрал девочку, нещадно уничтожив ее приемных родителей. Вилесана увидела это и примчалась туда. Вокруг Диллиона с малышкой на его руках летали Тени, потягивая к ребенку свои костлявые лапы, но Диллион не позволял ее касаться. Взмахом меча он перерубил запястье одной из тварей, и, словно, получив наглядный урок, остальные больше не смели к ней приблизиться. Вилесана окликнула его по имени, и когда ее возлюбленный обернулся, смотря на нее змеиными глазами янтарного цвета, печаль заволокла ее взгляд слезами, ведь они не виделись уже больше года. Она узнавала любимые черты лица, но при этом он стал совсем чужим. От Диллиона веяло злом, ненавистью и холодом. Дочка не плакала на его руках, она смотрела на него своими голубыми глазами некогда такими же, как у отца, будто узнавала его.

— Тени взвыли и бросились на Вилесану, Диллион даже не подумал их остановить, но Вилесана не оказалась беззащитной женщиной, Бог наградил ее особым даром печати света. Она коснулась рукой к одной из Теней и поглотила ее тьму в себя. На ладони остался только маленький светлый клубок — ядро души, которое позволяло истлевшим переродиться в Мире Смертных вновь. Эта великая и прекрасная сила оказалась не бесплатна, вся «Скверна» забранная Вилесаной отравляла ее тело, черными змеями расползалась по венам.

— Когда между возлюбленными никого больше не осталось, Вилесана еле стояла на ногах, из глаз текли не кристально чистые слезы, а черные ручьи заливали ее щеки. Она умоляла отдать ей дитя, а ему уйти и больше никогда не возвращаться. Он сказал, что все так же ее любит и не хотел причинить вреда дочери. Диллион согласился отдать ребенка и больше никогда не тревожить их, но при одном условии…. Он хотел, чтобы Вилесана поцеловала его как прежде, когда их любовь не была загублена людьми и Богом. Она согласилась, ведь любила его и поверила в ложь о том, что он ее любит как и прежде. Диллион отпустил ребенка на землю и приблизился к ней, раскрывая свои объятия и, когда, истощенная скверной, Вилесана пала ему в руки, он проткнул ее ножом из оскверненной стали. Колокола небесной башни загремели в предвестии ухода святой, так же как и при ее появлении в Мире Мертвых. Они предвещали смерть чистой души, и ангелы мгновенно слетелись на место беды. Завидев демона, они достали мечи и ринулись на него, но Вилесана велела им не подходить, а только забрать плачущую на траве дочку. Она помнила последние слова Диллиона и его просьбу умереть от руки любимой, никто не должен был помешать ей, выполнить последнюю его волю. Вилесана осторожно обняла Диллиона и сказала, что их договор все еще в силе и если она его поцелует, то он не посмеет больше навредить дочери. Возможно, он догадывался, что она задумала, но не стал разрушать этот договор. Поговаривают, будто бы не все чувства пропадают после падения в ад, и сильная любовь Диллиона не исчезла бесследно. Когда их губы слились в поцелуе, Вилесана отравила его своим светом, совершив то самое таинство, которое связывает тебя и Айроса.

— Так вот ты чего боялся тогда! — воскликнула я, восторгаясь своей догадкой. — Из-за своей наполовину демонической сущности, Айрос мог погибнуть. Я права?

— Совершенно верно, — утвердительно кивнул Григорий. — Но все обошлось, я рад этому.

— Свет поглотил их обоих, — продолжил он. — Окружающие их ангелы утверждали, будто они улыбались, исчезая в белой вспышке.

— А что с ними произошло? — мне показалось, эта прекрасная и в то же время ужасная история не совсем закончена.

— Никто не знает, — после долгого молчания заговорил Айрос, тем самым удивив меня. — Некоторые верят, что они погибли, а некоторые думают, будто им дали второй шанс, и когда-нибудь они вновь вернутся.

— Грустная история, — печально вздохнула я.

Мы зашли в небольшую деревеньку. Было заметно, что здесь давно никто не живет. Стены деревянных домиков перекошены, а некоторые вообще обвалились. Все поросло мхом и лишайником, бревна набухли от влаги и слоились, разваливаясь прогнившими кусками. В воздухе присутствовал запах плесени.

— А эта деревня именно то место, где все произошло, — обвел ладонью развалины Григорий.

— Это место деревней трудно назвать, — Айрос пнул носком ботинка кусок деревяшки. Из-под нее выбежала огромная сороконожка и поспешила скрыться в расщелине меж бревен. — Да уж. Очень живописное место для легенды.

Я не стала его осуждать за такое скептическое отношение, мне и самой так казалось. Здесь, правда, не очень, и желания задерживаться не было. Мне всегда казалось, что место, о котором слагают легенды, должно выглядеть величественно, даже в виде развалин, а тут просто заброшенная местность, каких в смертном мире пруд пруди. Люди часто уезжают в большие города с целью более высокого заработка, бросая свои жилища именно в таких маленьких деревеньках.

— А что случилось с остальными жителями? — поинтересовалась я у Григория, насчитав десять домов, точнее то, что от них осталось.

— Да кто его знает, — немного помолчав, он ответил мне. — Поговаривают, когда Диллион пришел за своей дочерью, тени пожрали всех, а те, кто успел убежать, уже не захотели возвращаться. Если бы я знал наверняка, то непременно ответил бы, но в моем распоряжении есть только слухи да рассказы.

Все окружение навевало печаль. Такая красивая история в подобном убогом месте не особо вписывалась. Мне было жаль Вилесану и Диллиона, никто не заслуживает такого кошмара. Я посмотрела на Айроса, который не проявлял никакого внимания к окружению. Наверное, именно поэтому он выразил свое нежелание со мной сближаться, чтобы не подвергать нас подобной опасности. Хотя, это может быть и другая причина….

— Именно из-за этой истории и пошел запрет на близость между ангелами и смертными, — покосился на меня Айрос, будто понял, о чем я только что подумала.

— Идем? — обратился он к Григорию. — Тут не на что смотреть.

— Думаю, да, — согласился он.

Мы покинули то место, но неприятный осадок на душе никуда не пропал. Я шла, молча, не смотря по сторонам, и все размышляла над легендой. После всех мучений они просто исчезли… Пф…. И их больше нет, только белая вспышка. Интересно, души Вилесаны и Диллиона теперь вместе? И Счастливы ли они?

Глава 7

За все время пребывания в Мире Мертвых мне доводилось видеть лишь ангелов. Ну, и парочку смертных душ….. Но ведь здесь могут повстречаться демоны, и, если подобному суждено случиться, битва обещается быть жестокой.

Мы вышли на открытое поле. На улице стало совсем светло и значительно потеплело. Я отдала плащ обратно Айросу, более не нуждаясь в нем, он тут же его надел, скептически осматривая в поиске пятен и надрывов.

— Невежа, — пробубнила я, оглядываясь назад, в надежде еще раз увидеть развалившиеся домики деревни Вилесаны, которые уже давно остались позади.

Мы вышли на открытое поле, и сразу же подул прохладный ветерок, разметая мои волосы по плечам, принося за собой терпкий запах горелой смолы, от которого перехватило дыхание. Я прикрыла нос рукой, испытывая отвращение. Откуда могла появиться подобная вонь, ведь до этого все было нормально и горелых деревьев не видать. Толчок в спину застал меня врасплох, я упала на землю, больно ударившись коленями. Раздался злобный женский смех, от которого заскрипели зубы. Появилось дикое желание влепить затрещину той сучке, которая посмела это сделать и еще насмехаться надо мной. Айрос поднял меня на ноги и быстро потащил за собой:

— Шевели ногами.

Я крутила головой в поисках женщины, но никого не увидела. Может мне показалось, но тогда с чего такая суета?

— Не смотри туда, просто беги, — шикнул Айрос, злобно оглядываясь по сторонам.

— Ч-что происходит? — спотыкаясь, спросила я, ощущая как запах смолы стал вновь сильнее.

— Демон, — коротко ответил Григорий.

— Д-демо… Ой!

Меня снова толкнули с такой силищей, что я улетела на несколько шагов вперед и еще проехалась по земле, раздирая о мелкие камни ладони. Айрос и Григорий обступили меня с двух сторон, каждый достал свой меч. У Григория он был серебристым с изогнутым клинком, гарда которого напоминала виноградную лозу, опутывающую кисть его руки.

— Лучик, милый Лучик, — раздался совсем рядом слащавый женский голос. Мои защитники закрутили головами в поиске источника нашей неприятности. — Я хочу забрать его.

Вонь жженой смолы стала совершенно невыносимой, мой взор наткнулся на два янтарных змеиных глаза. Я испуганно пискнула и отползла, прижимаясь к ногам Айроса, словно напуганный котенок. Он быстрым движением руки поднял меня на ноги и упихнул себе за спину. Григорий встал немного позади.

— Правда эффектно появилась?

Перед нами стояла невысокого роста женщина с длинными вьющимися каштановыми волосами. Они каскадом рассыпались по ее плечам, достигая пояса и отливая на свету рыжиной. Высокие скулы и кошачий разрез глаз придавали выражению лица хитрость и коварство, губы тонкие бледные растянулись в нахальной ухмылке. Узкий и прямой нос, немного широковатый снизу, но не портящий общего впечатления об ее внешности. Эдакая фурия перед нами предстала, одетая в черное шелковое платье по колено и с большим вырезом на спине, ей бы находиться на какой-нибудь вечеринке, но точно не в поле с пожухлой травой, иссушенной землей и усыпанном мелким гравием. Выглядела она где-то лет на двадцать пять плюс-минус один год, но это всего лишь на вид, а он как оказалось в Мире Мертвых обманчив.

— Нас двое, — прошипел Айрос и поднял меч готовый к сражению. — Ты одна…

— И у меня нет шансов? — хихикнула демонесса, продолжая за него предложение. — Ты такой милый, но предсказуемый.

Она прошлась полукругом, соблюдая расстояние десяти шагов от нас. Айрос поворачивался следом за ней, постоянно подпихивая меня за свою спину. Я держалась за его плащ, с ужасом наблюдая за тем, что происходит. От женщины исходила ужасающая аура, от которой бросало в дрожь, и подкашивались ноги, если раньше мне доводилось испытывать страх, но ужас пришелся в новинку. Она неестественная, не нормальная, таких не должно быть. Существование чего-то подобного — ошибка. Абсолютное зло.

— Похоже, я не нравлюсь твоей подружке, — демонесса сделала вид, что очень расстроена и надула губки. Меня передернуло от ее актерского мастерства. — Не стоило мне ее обижать.

— Что тебе нужно? — с неприкрытой угрозой в голосе спросил Григорий.

Она перевела свои змеиные глаза с Айроса на него. Они светились ненавистью и отвращением, будто перед ней стоял не ангел, а навозный жук, и вместо меча у него в руках был кусок дерьма. В воздухе повисло ощутимое напряжение.

— Я не с тобой разговариваю, отброс, — наморщив нос, сказала она.

— Меня не волнует, с кем ты разговаривала, а с кем нет. Отвечай.

— А не пошел бы ты… — прошипела дамочка, немного пригнувшись к земле и скрючивая пальцы, словно когти. — Мне противно разговаривать с тем, кто так беспечно трахнул свою женушку и обрек ее на смерть. Иди, поплачь и помолись своему Богу, а я хочу пообщаться с этим прелестным юношей полукровкой, — она сладко улыбнулась Айросу. — Может быть, когда-нибудь он станет одним из нас.

— Шлюха дьявольская… — зарычал Григорий, поднимая меч и делая один шаг к ней.

— Не ведись на этот старый трюк, тебе-то не знать какие они изобретательные на оскорбления, — остановил его Айрос. — Хочет со мной разговаривать, пусть, но будь внимательным…

— Мало того что красивый, так еще и умный, — пропела она, выпрямилась и стряхнула невидимую пылинку с плеча, выставляя свое округлое бедро вперед. — Я хочу тебя.

Я фыркнула от ее заявления, чувствуя, как место страха занимает раздражение. Ранее затекшие ноги обрели чувствительность, пришлось немного потоптаться на месте, чтобы их размять, вдруг придется быстро бежать.

— О-о-о, — протянула демонесса и обратила свой взор на меня, — Кажется, я сыграла верную ноту на твоих натянутых нервах…. Вы любовники? — спросила она, приподняв изящную дугу левой брови. Ответа она не получила, поэтому просто продолжила говорить. — Ну-у-у, это не проблема. Лучик, я тебя убиваю, а Милашку забираю собой. Идеальный конец в этой истории.

— Иди к черту, — процедила сквозь зубы я и сложила пальцы на руке совсем в непристойном жесте, которому меня научила в детстве местная шпана.

— Ой! — рассмеялась незваная гостья, запрокинув голову к небу. — Какое несчастье, я только от него.

Ее смех, словно звон ледяных колокольчиков, пронесся вокруг нас, раздражая барабанные перепонки в ушах.

— Кончай забавляться! — прервал ее веселье Айрос. — Говори, что тебе нужно?

— Что мне нужно? — она приложила палец к губам, состроив задумчивую гримасу. — Я разве уже не говорила?

— Ты издеваешься? — я почувствовала, как спина Айроса напряглась, меня и саму все это начинало злить.

— Это так заметно?

— Не прикидывайся идиоткой, все и так понимают, что ты есть на самом деле.

— Как грубо! — взвизгнула она. — Не «что», а «кто»! У меня есть душа и я живая! — демонесса похлопала себя ладонью по груди, будто ее душа была именно там.

— Твоя, так называемая, душа уже давно прогнила, — словно выплюнул эти слова Айрос. — Да, и по поводу живой… Еще немного и таковой ты больше не будешь являться. Если не можешь сказать ничего вразумительного то либо дерись, либо проваливай.

— Ты даже не спросил моего имени, — она наклонила голову немного в бок. На ее губах не было больше и тени на улыбку, а глаза перестали, что-либо выражать.

— Мне плевать, как тебя зовут…

— Церцебелла, можно просто Белла.

— Я же сказал, — с нажимом произнес Айрос. — Мне плевать на твое имя, единственное, что меня волнует — это зачем ты здесь?

Церцебелла продолжала стоять в одной позе, не шевелясь, словно статуя — один из явных показателей того, что у нее нет ничего общего с людьми. Она больше напоминала такое мифическое существо как «вампир», только кожа у нее не была мертвецки белой, а скорее смуглой. От демонессы так и несло опасностью, волосы шевелились на затылке от ее пристального взгляда.

— За лучиком пришла, — монотонно произнесла она.

Что означает этот «Лучик» и почему Церцебелла так меня называет, ведь мое имя Алиса. Может это такой местный прикол в Аду?

Меч сверкнул перед моим носом, и Айрос приземлился на меня всем своим весом, вышибая воздух из легких. Я больно ударилась головой о землю, от чего в глазах помутнело. Стоит ли говорить, что мой хранитель очень тяжелый? Думаю не стоит.

Айрос быстро вскочил на ноги, принимая на себя очередной удар, а в это время Григорий постарался оттащить меня как можно дальше от места сражения. Восстановив дыхание, я посмотрела туда, где раздавался звон скрещенных клинков, и увидела ожесточенный бой. Церцебелла двигалась быстро, держа в руках черный как смоль меч, зазубренный с одной стороны. Из рукояти выходили черные нити и впивались в ее руку, забираясь под кожу, окрашивая вены в черный цвет по самый локоть. Клинок светился краснотой, будто его окутал кровяной пар. Это оружие воистину было дьявольским, от его вида сердце замирало в благоговейном ужасе.

Белла оказалась очень сильной, изрезанная одежда Айроса пропиталась кровью, и по его плащу стекали алые капли, которые падали на землю, впитываясь в иссушенную почву. Я замерла не в силах пошевелиться от шока, неужели он слабее этой демонессы, и почему он не использует ту же силу, что и тогда во время сражения с тенью?

— Он не восстановился! — дернул меня за руку Григорий, приводя в чувство. — Уходим пока есть время, его надолго не хватит!

Я удивленно посмотрела на него и не сдвинулась с места ни на миллиметр. Моя совесть не позволит оставить Айроса одного сражаться с этой фурией… Он может погибнуть и больше никогда со мной не встретиться.

— Ну, так помоги! Не убегай со мной, а помоги ему! — воскликнула я, всплеснув руками. — Если я бесполезна, то ты хоть сделай что-нибудь!

Мне хотелось чем-нибудь помочь, а не просто убегать, ведь сейчас он слаб, но все равно пытается меня защитить, рискуя своей жизнью. Церцебелла взмахнула мечом в попытке отсечь ему голову, но он моментально среагировал и успел увернуться. На его щеке появился порез, из которого заструились дорожки крови. Григорий наблюдал за тем, как в очередной раз их клинки скрещиваются и от сильного удара пятки Айроса зарываются в сухую землю.

— И это все на что ты способен полукровка?! — с издевкой прокричала Белла. — Я ожидала от тебя большего! Ты такой же ничтожество, как и твой дружок!

Она нанесла очередной удар сверху. Раздался звон, и полетели искры. Айрос упал на одно колено и надавил двумя руками на меч, отталкивая демонический клинок от себя.

— От верной гибели спасает только его происхождение, — печально сказал Григорий, вытаскивая свое оружие. — Будь он чистокровным ангелом, тьма давно бы его отравила. Ты уже, наверное, обратила внимание на ее меч? — я утвердительно кивнула. — Черные нити это его корни, он питается ее кровью и преобразует ее во тьму — яд для ангелов.

Выходит, если Григория ранят, то он погибнет. Это объясняет его нежелание с ней сражаться.

— Неужели никто из ангелов не сможет с ней справиться?…

— Почему же? — удивился Григорий. — Есть те, кто имеет очень сильную ауру и менее подвержены этому отравлению. Зависит от природы их силы.

— А как насчет тебя? — спросила я, чувствуя как время Айроса практически на исходе.

— Я недостаточно силен для этого противника, — с удрученным видом он завязал волосы какой-то веревкой, которую нашел в кармане и сбросил свою белую накидку. — Но только будучи в одиночестве.

Он надрезал себе палец и капнул кровью на клинок. Мне довелось увидеть то, о чем упоминалось в нашем мире — ангела во славе, он был прекрасен до боли в глазах. Огромные белые крылья появились за его спиной, осыпая перьями землю и тут же исчезли. Свет окутал меч и Григория, поражая своей чистотой и мощью, заставляя трепетать. Не удивительно, что спустя много лет ангелов почитают и считают самыми красивыми созданиями на свете. Раз увидев, больше никогда не сможешь забыть их красоту, даже спустя поколения.

Истекающий кровью Айрос достиг своего предела, он стоял на одном колене, уперевшись своим мечом в землю и тяжело дышал. Церцебелла, победно ухмыляясь, занесла свой клинок над его головой. Айрос выглядел дезориентированным, и его взгляд был направлен в пустоту мимо демонессы. Я закричала, но он осмотрелся вокруг невидящими глазами и махнул мечом в непонятном направлении, Григорий чудом успел отбить проклятый меч, спасая его от верной гибели. Церцебелла злобно зашипела и отпрыгнула в сторону.

— Где же ваша честь? — зло проговорила она. — На даму и вдвоем… Правильно мне говорили! Ангелы подлые, — она улыбнулась коварной улыбкой. — Ничем не лучше нас.

Белла сунула в рот два пальца и пронзительно свистнула, так что уши заложило. Ей ответил жуткий вой.

— Вот тебе занятие пока я играюсь с вашим другом.

За ее спиной появилась первая Тень, подобную которой видеть ранее не доводилось. Она не имела вокруг себя черного облака и больше походила на человека. Волосы редкие черные, длиной до плеч. Пол женский и ростом не на много выше Беллы. Кожа темно серого цвета плотно обтягивала кости, из-за чего казалась сухой. Создавалось впечатление, будто она треснет от малейшего движения. Глаза впалые и практически незаметные в темных глазницах, а губы тонкие синие. Она была абсолютно голой, от чего зрелище делала намного ужаснее обвисшая грудь, словно из нее все выкачали и оставили мотаться кожаные мешки. Ребра рядами выступали наружу, живот прилип к позвоночнику… Завидев гостью Григорий поторопился вернуться ко мне.

— Одна из причин, почему не хотел вступать с ней в бой, — процедил сквозь зубы он, закрывая меня собой. — Она додумалась привести собой предрожденницу, эта тварь разнесет все на своем пути.

Я помню, как мне рассказывала про предрожденников Виктория. Тень, которая практически переродилась в демона и обладает поистине разрушительной силой…. Тварь открыла рот и взвыла душераздирающим воплем. Я закрыла ладонями уши и рухнула на землю, больно ударившись коленками, в висках сильно заболело, из моего горла вырвался крик. Это было ужасно, грудь сдавила ноющая боль. Хотелось упасть на землю, закрыть глаза и отдаться воле случаю… Накатила полная апатия и беспомощность.

— Сопротивляйся! — прокричал, морщась, Григорий, когда я уже накренилась в сторону земли. — Это Крик Банши, он проймет кого угодно! Даже ангела! Плотнее закрой уши!…

Хотелось биться головой об землю, чтобы навсегда стереть этот отвратительный звук из памяти, но мне удалось непосильными трудами себя сдержать и остаться в вертикальном положении. По губе потекла теплая струя, и при попадании в рот появился соленый металлический привкус. Я подняла выше воротник от куртки и прижала его к ушам, когда вопль стих, вокруг собралось еще больше теней, ничем не отличающихся от прежних, которых доводилось видеть совсем недавно.

— Уводи ее отсюда! — крикнул Айрос, пытаясь встать на ноги. Его глаза, словно слепые, блуждали вокруг.

— Им бежать некуда, Сладенький, — довольная пропела Белла. — Их догонят, разумнее защищаться.

Эта тварь еще советы надумала давать… Я злилась и качалась из стороны в сторону, пытаясь утихомирить головную боль. Тени зажали нас в плотный круг, отрезая все пути к отступлению. Григорий убил одну, которая оказалась менее терпеливая, чем ее собраться и ринулась к нам, но вместо нее появилась другая, вновь замыкая ряд. Айрос начертил полосу из крови на светлой половине клинка, но он не засветился, как это должно быть, а всего лишь замерцал слабым светом. Сомнений нет, он действительно ослаб после таинства и еще не восстановился. Белла пнула его, отбрасывая ближе ко мне.

— Уже плохо видишь? — хмыкнула она. — Столько потерял жизненной силы, бедняга. Смотрю мой яд, тоже поработал над тобой. Как же будешь теперь сражаться?

Шестеренки закрутились в голове, когда я поняла, почему он пропустил столько ударов — Айрос ослеп! Ему требуется помощь… На Григория надеяться не стоит, у него проблемы с незваными гостями. Тени напирают со всех сторон, и его меч сверкает яркими вспышками, отбивая атаки. Черные руки цеплялись за одежду, притягивая жертву ближе к себе, и в местах соприкосновения ткань разлагалась, осыпаясь гнилыми шматками на землю. Там где ступала нога тени, трава чернела и превращалась в пыль. Та, кого Григорий назвал предрожденницей, долго не решалась присоединиться к бою, и двинулась в его сторону лишь тогда, когда остальные перестали нападать и в страхе стали кружить вокруг нас. Она хрипло дышала, и изо рта у нее вывалился язык, с которого капала черная скверна. Григорий попытался нанести предрожденнице удар, но она отбила меч голой рукой и потянулась к его шее, к счастью он увернулся от ее кривых пальцев и снова принял боевую стойку, готовый к очередному нападению. Тень вновь двинулась на встречу, оставляя после себя на земле лишь тлен, и в очередной раз меч Григория соприкоснулся с твердой плотью, будто ее покрывала невероятно прочная броня. Все его удары были направлены в то место, где, по всей логике, находится сердце, но Тень будто понимала, чего он добивается и старалась не подпускать его близко к уязвимому месту.

— Ну что ж, — хмыкнула Белла, весело притоптывая ногой. — Пожалуй, мы продолжим, а то я совсем заскучала.

Она задвигалась, специально издавая как можно больше шума. Айрос, поворачивался следом за ней, держа еле мерцающий меч наготове. Он понимал, что она нарочно позволяет себя слышать, но это единственный способ хоть как-то сражаться с тем, кого не видишь.

— Алиса! — позвал он меня. — Беги отсюда. Возвращайся к Валентину, он поможет тебе.

Я сжала кулаки, но с места не сдвинулась.

— Послушай меня, — продолжил он. — Не упрямься хоть сейчас.

Белла смеялась, для нее все выглядело, как в дешевой мыльной опере: «Беги, я защищу тебя!»… «Нет! Я ни за что тебя не оставлю!»…

Может она в чем-то и права, но в фильмах главные герои всегда находят способ спастись, а вот в легендах часто погибают…. Закономерность существует там, где есть всему логическое заключение, к примеру, те же самые фильмы и легенды, поэмы и рассказы… Когда что-то заканчивается, только тогда появляется некая цепь событий и ее итог, олицетворяющий в последствие безысходность или счастливый конец, но не в реальности, ведь реальность не заканчивается никогда. Мы живы, и всегда есть шанс что-либо изменить, все зависит от вовремя принятого решения и пока человек пытается его найти, предсказать исход событий невозможно. Способ помочь Айросу непременно есть, его просто не может не быть. Нужно, в первую очередь, поверить в себя и тогда, решение само придет. Я на мгновение прикрыла глаза, чтобы не видеть того, что происходит вне моего сознания, и стала думать. Вспомнились слова Лейлы, о том, что наша связь дарует способности. Некоторые из них мы выяснили, и будет разумным как-то использовать именно их, а не искать что-то новое в пылу сражения. Я могу всегда найти Айроса, что очень полезно, если опасность будет угрожать конкретно мне, но не в данном случае, когда в опасности все. Айрос умеет читать мои мысли, что в принципе сейчас наиболее подходящее, если он знает, о чем я думаю, то, возможно, у него получится и увидеть моими глазами, ведь все увиденное обрабатывает мозг и это тоже в своем роде мысли.

В сердце затеплилась надежда, вдруг это действительно сработает. Размышлять больше времени нет, нужно действовать. Я представила дверь и как берусь за ее ручку, открывая проход. Нить, соединяющая наши жизни, натянулась и зазвенела, принося за собой новые ощущения. Появилась боль, словно все это время резали не Айроса, а меня. Возможно, мы не до конца поняли природу нашей связи, или Лейла что-то не договорила, но сейчас не время думать об этом, подобные вопросы можно отложить на потом.

Я раскрыла глаза, очищая свой разум от посторонних мыслей и сконцентрировалась на Церцебелле. Айрос вздрогнул от неожиданности и повернулся в ее сторону в тот момент, когда она замахнулась для решающего удара, и блокировал атаку. Демонесса удивленно хмыкнула и развернулась вокруг своей оси, взмахивая своим клинком, метясь в его шею. Айрос заблокировал и его. Он улыбнулся, и я поняла, что это не было совпадением, мне действительно удалось найти верный способ ему помочь.

Церцебелла отошла в сторону, на ее лице появилось удивление и нечто, напоминающее сомнение. Она уже не была так уверена в своей победе, только что ее противник, как слепой котенок, кидался из стороны в сторону, а сейчас с точностью контратакует.

— Интересно, — растягивая буквы, проговорила Церцебелла. — Посмотрим, что еще припрятано у тебя в рукаве.

Она сорвалась с места и сделала выпад вперед, намереваясь проткнуть Айроса в живот, но он блокировал ее меч. Их клинки заскрипели в тесном контакте, и на землю полетели искры. Айрос провернулся вокруг своей оси и нанес ответный диагональный удар, который должен был ей рассечь предплечье. Выглядело впечатляюще. Белла с обалдевшим взглядом отскочила в сторону, но не смогла полностью избежать его ранения. Кончиком своего клинка Айрос прочертил по ее левой ключице и груди достаточно глубокую полосу, из которой хлынула кровь и закапала на пожухлую траву. Демонесса прикрыла рану ладонью и нецензурно выругалась. Ее лицо сморщилось от боли, а глаза засветились ненавистью:

— Да что же случилось?! Ты только что был немощен, а сейчас совсем изменился!

Айрос ничего не ответил ей, только поднял меч, давая понять, что на разговоры не предрасположен. Я злобно хихикнула, радуясь этой маленькой победе, и змеиные глаза демонессы мгновенно уставились на меня. Смех застрял в горле, превращаясь в кашель, на короткое время взгляд затуманили слезы. Я поспешила их смахнуть, но сделала это слишком поздно, Белла напала на Айроса. Он не успел сориентироваться, чтобы парировать атаку, и на его груди появилась глубокая рваная рана от зазубренной стороны клинка. Густая кровь полилась на землю. Он хрипло задышал, и меч выпал из его рук. Я согнулась пополам, стискивая пальцами одежду на том же месте, что и порез у Айроса. Боль была просто невыносимой, судорога сотрясла мое тело.

— Так-так-так, — Белла с интересом наблюдала за нами. — Кто бы мог подумать. Лучик и полукровка, — Айрос попытался дотянуться до своего меча, но она наступила на кисть его руки. Раздался неприятный хруст. — Какая жалость… Хотя, нет… Демонам не дано понять, что такое жалость.

Она нагнулась и погладила по щеке Айроса, после чего двинулась в мою сторону. Григорий все еще не справился с предрожденницей и помочь нам не сможет. Я с трудом встала и медленно поковыляла, дабы успеть добраться до Айроса и его меча, до того как Церцебелла достигнет меня. Нужно с ней поговорить, может получиться потянуть время:

— Почему ты называешь меня лучиком?

— А ты не знаешь? — удивилась она.

— Нет.

— Ну, тогда и не узнаешь, — залилась Белла звонким смехом. — У меня нет желания объяснять подобные элементарные вещи, на это много времени потребуется, которого у меня слишком мало.

У меня получилось добраться до Айроса. Церцебелла наблюдала за нами с неприкрытым любопытством, наверное, только благодаря интересу: «Что же задумала эта смертная душонка?» — она позволила мне доползти до него.

— Решила обнять его на прощание? — хмыкнула она и поковыряла землю кончиком своего меча. — Как трогательно.

Меч Айроса должен быть совсем близко, я внимательно осмотрела землю и наконец-то нашла его. Он лежал немного впереди, нужно только протянуть руку…

— Ты же бессмертна, как может у тебя быть нехватка во времени, — я присела рядом с Айросом, делая вид, что беспокоюсь о его ранах.

Кровотечение до конца не остановилось, но стало значительно меньше, регенерация шла медленно, но все же намного быстрее, чем у обычного человека. Его раны постепенно рубцевались и затягивались, будто их зашивали невидимыми нитями, оставались только кровавые разводы, как напоминание о старом ранении. Церцебелла обошла нас полукругом и остановилась напротив меня так, что меч Айроса теперь лежал между нами и ней.

— Может я бы и подождала, но меня попросили поспешить, — я решила рискнуть и потянулась за мечом, цепляясь кончиками пальцев за его рукоять. Белла удивленно на меня посмотрела, но препятствовать не стала. — Ты конечно любопытная особа, но не думаю, что твои навыки превосходят этого полукровки, а он сейчас не совсем в хорошем состоянии.

Церцебелла права, но тут есть кое-то еще интересное. После таинства, появилась связь между мной и Айросом, и теперь меч перестал быть для меня таким же недосягаемым и чужим как для других. Это что-то, да значит….

— Не делай глупостей, — морщась от боли, прошептал Айрос. — Как только встану на ноги, сразу беги.

— «Думаешь, с такими ранами сможешь сражаться дальше? — мысленно спросила у него я. — У меня есть идея, и я верю, что она сработает…»

— У тебя кровь смертной, — он попытался подняться, но глубокая рана на груди причинила ему сильную боль. Он вновь упал на землю. — Осквернишь…

— «У тебя есть другие предложения?»

— Не думаю, — еле проговорил он и прикрыл глаза, собираясь с последними силами.

Он понял, что у нас нет больше никакого шанса, только положиться на волю случая. От моего решения зависят наши жизни. Руки затряслись, когда я начала вытаскивать кинжал, привязанный к его ноге.

— Вы мне уже надоели со своей болтовней, пора заканчивать этот спектакль.

Белла взмахнула своим мечом и направилась в нашу сторону. Мои руки заледенели от страха, а пальцы перестали слушаться. С трудом вытянув кинжал, я надрезала палец, и кровь частыми мелкими каплями потекла на меч. Я затаила дыхание в ожидании. Время словно застыло на месте, а звуки затихли, осталось только мое учащенное дыхание и хриплые вздохи Айроса. Спустя, казалось бы, вечность по мечу пробежал белый огонек и тут же исчез. Я наклонилась ниже и внимательно присмотрелась, в этот самый момент клинок вспыхнул ослепительно белым светом. Холодное пламя лизнуло щеки и заплясало на клинке, извиваясь и поднимаясь вверх. Внутри меня поднялись вихри энергии, переполняя своей силой, и я поспешила вложить меч в руку Айроса. Как только его пальцы сомкнулись на рукояти, раны зашипели и начали испаряться с белой дымкой. Мелкие царапины и глубокие порезы исчезли, будто их никогда и не было. Он поднялся на ноги, по его телу пробежались языки белого пламени. Я отползла в сторону и с надеждой стала наблюдать за происходящим. Церцебелла тоже в ужасе отскочила от нас, не дойдя пару шагов, и прикрыла лицо рукой, прячась от яркого света. Воздух пульсировал от мощи окутавшей нас, крылья Айроса раскрылись и тут же осыпались за его спиной светящимися перышками, которые превратились во множество белых огоньков. Я протянула руку, и один из них приземлился на мою ладонь. Он был невесомым, и от него исходило тепло, будто он не простой комочек света, а некое живое существо.

— Что происходит?! — испугано взвизгнула Церцебелла. — Что это за дрянь такая?!

Я осмотрелась вокруг и увидела как огоньки, которые касались теней, взрывались ярким светом, разъедая проклятую плоть, словно кислота. Дьявольские создания просто растворялись во вспышке, и их крики разносились эхом по поляне. Григорий стоял опущенным мечом и с широко распахнутыми глазами, пораженный этим прекрасным явлением. Он тронул приблизившийся к нему огонек и судорожно вздохнул, когда светящийся шарик втянулся в его палец и наполнил тело светом, заживляя мелкие раны.

— Долбаный Лучик! — прорычала Церцебелла. — Ты же сказала, что ничего не знаешь!

Она бросилась ко мне, размахивая своим мечом. Я выставила перед собой ладонь, защищаясь, ту самую, над которой все это время парил маленький огонек, он ярко вспыхнул, и демонессу откинуло от меня. Она с трудом поднялась с земли, по ее телу пробегали мелкие белые языки пламени, оставляя за собой уродливые ожоги на гладкой коже, которые впоследствии так же быстро заживали, как и появлялись.

— Сука… — прошипела она, морщась от боли.

— От суки слышу, — криво ухмыльнулась я, не желая оставаться перед ней в долгу за это нелестное оскорбление.

Все огоньки, ранее свободно парящие вокруг нас, ринулись обратно к Айросу, и его снова поглотил свет. Спустя мгновение, он медленно поднял веки. Его глаза изменились, некогда зелено-янтарные стали белыми с черными круглыми зрачками и светились, будто свет всей вселенной собрался именно там. У меня мурашки поползли по телу, когда его взгляд обратился на меня.

Он уверенным шагом подошел и опустился на одно колено передо мной. Клинок его меча облизывало белое пламя, весело пританцовывая от порывов ветра.

— Дай руку, — попросил он, но я так и осталась сидеть на земле словно парализованная. Он улыбнулся, от чего его жуткий взгляд потеплел, и погладил меня по щеке. — Не бойся, я — это я.

Я судорожно выдохнула и сделала, как он мне велел, протянула свою ладонь. Он вложил мне в нее нечто маленькое и сложил мои пальцы, заключив свой подарок в кулак:

— Меня попросили это передать тебе. Женщина, голос которой я никогда не слышал, — теперь я узнала его, пусть он изменился внешне, но он все тот же Айрос, которого знаю. — И просила передать, чтобы ты была осторожнее.

Он поднялся, запрокинул на плечо светящийся меч и направился в сторону Церцебеллы, которая, завидев устрашающего вида Айроса, попыталась бежать, но ноги ее подвели, и она рухнула на землю, в отчаянии уползая прочь. Угадайте… Чья теперь очередь быть жалкой?

— Подожди! — начала она его умолять. — Давай заключим сделку!

— Я не сотрудничаю с демонами, — коротко сказал он.

— Но твоя мать одна из нас, и она жива! — на секунду он заколебался и приостановился, заметив это, Церцебелла продолжила. — Я могу попросить ее с тобой увидеться.

Айрос тряхнул головой, отгоняя от себя некое наваждение, и сделал твердый шаг к ней, после чего нагнулся и схватил демонессу за волосы.

— Подожди, — красные капельки потекли из ее глаз, оставляя после себя бледно розовые дорожки на щеках. — Я все расскажу! Все что захочешь!

— И что ты мне расскажешь?

— Все! Абсолютно все! — прохныкала Белла. — Она Лучик, по крайней мере, так думают самые низшие… Она нужна им!

— Зачем?

— Они не говорили мне этого… Это все что они рассказали. Я даже не совсем понимаю, что значит Лучик!

— Тогда от тебя нет толку.

Айрос поднял свой меч, я зажмурилась, чтобы не видеть, как он ее убьет. Пусть Церцебелла и демон, мне все равно ее жалко, ведь она похожа на человека и на ангела внешне. Жаль этот мир за пределами моего понимания, ведь тогда бы я знала как поступить правильно — остановить Айроса и спасти Церцебеллу или же позволить ее убить… А так, приходиться довериться его решению, ему более известно насколько демоны ценят добрые поступки, и стоит ли ожидать нож в спину после того, как сохранишь им жизнь. Внезапно дуновение ветра принесло более терпкий запах смолы, меня схватили сзади и приставили к горлу что-то острое и горячее. Около уха раздался низкий женский голос:

— Отпусти ее Айрос. Негоже убивать свою родную сестру.

Сестру? Она сказала — сестру? Эта дьяволица его сестра?… В голове все перемешалось, и я перестала полностью ориентироваться в ситуации. Айрос прижал к горлу Церцебеллы меч, оставляя маленький надрез, и посмотрел на незваную гостью за моей спиной. Языки пламени от его клинка жарили кожу демонессы, превращая порез в ожог, она стонала от боли, стискивая зубы и закатывая к небу глаза.

— Она мне никто, — оскалился он в угрожающей ухмылке. — Отпусти Алису.

— Ты не прав. Она твоя сестра, — усмехнулась женщина и сильнее прижала лезвие к моему горлу. — Она моя дочь, так же как и ты — мой сын. Не смей обижать младшую сестренку, послушай маму.

«Вот это поворот! — пронеслось у меня в голове. — Угораздило же влипнуть в семейные разборки…».

Айрос сощурил глаза и сильнее прижал клинок к шее Церцебеллы, та мучительно взвыла и забилась ногами о землю.

— Ты лживая тварь, — прошипел он. — Я и глазом не моргну, когда буду убивать вас.

Злобный низкий смех прозвучал у моего правого уха, от которого волосы на затылке встали дыбом.

— Ты вырос смелым и отчаянным. Я предлагаю сделку.

Айрос молчал, соображая как бы лучше поступить. Он уже говорил Церцебелле, что не намерен заключать сделки с демонами, но тут все осложняет мое небезопасное положение.

— И не советую твоему другу что-либо предпринимать, — нож дернулся около моего горла. — Выйдет очень глупо, если из-за его неосторожности слетит голова этого милого создания.

Григорий недовольно выругался от того, что его заметили. Я сжала кулаки сильнее, от безысходности сей ситуации, и почувствовала как предмет, который передал мне Айрос, больно врезался в ладонь.

— Ну, ты отвечать думаешь или нет? — поторопила его мать. — А то я начинаю переживать за свою девочку и могу наделать глупостей.

Стараясь быть менее заметной, я нащупала пальцами небольших размеров кольцо, на поверхности которого был выгравирован непонятный рисунок. Оно идеально подходило по размерам на мой безымянный палец, и когда я примерила его, оно приятно соприкоснулось с кожей.

Ладонь начало покалывать и жечь, будто тысячи горячих иголочек пробежалось по ней. Я осторожно потерла ее об штанину, но неприятное ощущение не пропало. Жар постепенно стал подниматься выше по руке, достигая сначала локтя, а потом плеча. Где-то в глубине груди рядом с сердцем вспыхнуло пламя, и волна тепла распространилась по всему телу. Порез на шее зашипел, и в его месте стало невыносимо горячо, будто приложили раскаленную металлическую пластину. Я глубоко вздохнула, пытаясь погасить огонь, бушующий внутри, и ухватилась за руку сжимающую кинжал. Запахло паленой плотью, недоброжелательница отбросила меня в сторону, ее крик оглушил до звона в ушах. На четвереньках я начала отползать подальше от кричащей женщины, но тут меня подхватил Григорий и оттащил за спину Айроса. Он приложил свою ладонь к моему лбу и что-то быстро заговорил. Тяжелое дыхание клубами белого пара слетало губ, казалось, что сейчас огонь испепелит меня, оставив лишь горстку пепла. Я скребла пальцами грудь, желая добраться до источника жара и вырвать его оттуда. Григорий прижал мою руку к земле, и вновь что-то сказал Айросу. Он быстро глянул назад туда, где были мы, и тут же послышался звук разрезаемой плоти и задыхающегося человека. Тело Церцебеллы рухнуло на землю, содрогаясь в конвульсиях. Ее кожа почернела и превратилась в черный песок, который размытым пятном рассыпался по земле. Я навсегда запомню ее последнее выражение лица, в нем не было ненависти, а только печаль. Женщина, именующая себя матерью Айроса, лежала на земле и горестно рыдала.

— Ос…тано…вись… — задыхаясь, произнесла я, когда увидела, как Айрос направляется к ней. — Пос. той…

Он остановился и оглянулся в мою сторону. В его глазах полыхала ненависть и отвращение. Я потянулась к нему рукой, которую удалось высвободить из цепких пальцев Григория, мне казалось, будто смогу до него дотянуться и остановить то, что сейчас должно произойти, ведь его поступки неправильные.

— Горячо, — прошептала я губами.

— Что? — спросил Григорий и нагнулся ко мне ближе.

— Мне горячо….

— Я не слышу.

Я знала, что он не слышит, поэтому повторила второй раз для Айроса. Наша связь все еще не закрыта, и он должен был понять насколько мне сейчас плохо. Когда женщина поднялась с земли, сомнений не осталось, что она его мать. Айрос был ее точной копией. Длинные прямые черные волосы, овальное лицо, точеный подбородок… Все повторялось в точности как у него, кроме глаз. Были они зелеными или нет, остается теперь только гадать. Она утерла слезы, размазывая красные следы по щекам, и прокричала:

— Ты бессердечен!

— Наверное, это наследственное, — с ненавистью сказал Айрос. — Половина, унаследованная от тебя… — он коснулся пальцами своего левого глаза. — Словно проклятье.

— Действительно ли твоя жизнь проклятье? — спросила она после недолгого молчания, и, не дождавшись ответа, исчезла.

Ее окружили клубы черного дыма, и когда он рассеялся, никого кроме Григория, Айроса и меня не осталось.

Я стянула куртку и зарылась пальцами в сухую прохладную землю, пытаясь хоть немного остудить себя. Жар продолжал испепелять, сердце бешено колотилось в груди грозясь выпрыгнуть. В ушах звенело, виски болели.

«Это все кольцо!» — подумала я и попыталась снять его.

Получилось у меня сделать это далеко не с первого раза, пальцы не слушались, и белый металл постоянно выскальзывал. Как только получилось его снять, я отбросила кольцо в сторону, в надежде, что на этом весь кошмар закончится, но стало только хуже. Взгляд затуманился, к горлу подступил кашель. Я словно очень сильно простудилась или подхватила неприятный вирус. Послышался топот. Беспокойные голоса показались мне неразборчивыми, будто говорящие находились за толстой бетонной стеной. Айрос поднял меня с земли и коснулся лба удивительно прохладной ладонью. Я потянулась следом за ней, когда он отнял ее от моей головы, и перехватила ее, прижимая к своей разгоряченной щеке, наслаждаясь долгожданной прохладой. Опять заговорили, пришлось напрячь слух, чтобы хоть что-то разобрать.

— Нашел! — воскликнул Григорий.

Айрос отнял свою руку от моего лица, я вцепилась в нее и недовольно пискнула, чувствуя как в том месте, где она только что была, опять стало горячо. Он забормотал что-то успокаивающее, это было понятно по интонации в его голосе, и пока я размахивала руками по воздуху как маленький ребенок, на мой палец надели обратно кольцо. Жар не пропал, но стал значительно слабее, по крайней мере зрение и слух вернулись.

— Алиса. Алиса! — звал меня Айрос. Я промямлила нечто не членораздельное и вновь потянулась за его рукой. — Отлично, ты меня слышишь. Женщина, перед тем как передать кольцо попросила вернуть твой свет. Я не совсем понял, что это значит, но знаю — будет больно, — он тяжело вздохнул и прижал меня к себе. — Если бы только я мог забрать эту боль…

Он прикрыл глаза и склонился надо мной, и как в прошлый раз наши губы воссоединились. Я понимала, что это не поцелуй, а очередной способ помочь, но почему-то этот миг казался таким волшебным и особенным. Мне словно влили в горло воды, после длительной жажды.

Глаза Айроса вспыхнули ярким белым свечением и вновь стали прежними. Он отстранился, с сомнением глядя на меня. Кольцо светилось ярким светом, а по моей руке бегало холодное белое пламя, то самое которое недавно окутывало меч Айроса. Вздохнуть от облегчения мне так и не удалось, внутри живота перевернулся ледяной змей и пополз к горлу. Я отбросила от себя руки Айроса, тем самым ошеломив его, и отползла на некоторое расстояние, после чего меня вывернуло наизнанку. Скверна наполнила рот своей горечью, проливаясь густой черной жижей на землю, и как только один спазм прекращался, появлялся следующий, превращая время в вечность, а мой организм в орудие пытки. Когда наконец-то все прекратилось, я вытерла рот рукой и запрокинула лицо к небу, ловя прохладный ветерок. Айрос и Григорий все это время молчали, проявляя высшую степень вежливости и тактичности.

— И как часто мне еще придется плеваться этой гадостью? — задала скрипучим голосом я вопрос небесам. — Почему меня именно выворачивает каждый раз, а не как-нибудь по-другому?

— А как бы ты хотела? — усмехнулся не весело Григорий. — Что бы у тебя было недержание в виде скверны?

— Нет, не думаю, — улыбнулась я, представив эту картину.

Мне не пришлось оборачиваться, дабы понять, что именно Айрос подошел, а не кто-то другой, наша связь работала замечательно. Он погладил меня по голове и тихо произнес:

— Молодец.

— Я устала, — скупая слеза скатилась по моей щеке, оставляя за собой мокрый холодный след. — Устала от этих постоянных проблем. Стоит сделать шаг, как кто-то появляется и пытается нас прикончить. Тебе пришлось убить свою сестру, и теперь у нас появился еще один враг в виде твоей матери…

— Моя мать стала врагом в тот самый момент, когда пала, — возразил Айрос. — А та особа не моя сестра. Я нисколько не жалею о ее смерти.

— Думаешь, мы сможем добраться до перехода? — после недолгой паузы поинтересовалась у него я.

— Конечно. У нас осталось чуть больше двух дней. Если даже опоздаем, и наша связь хранителя и подопечной разрушится, я все равно верну тебя.

— Это возвращение… Оно ничем хорошим не закончится. Давай найдем безопасное место и останемся там?

Айрос грустно покачал головой, я знала, что он хочет сказать, поэтому просто махнула рукой, не желая слышать ответа.

— По пути к переходу есть один большой населенный город. Можем задержаться там ненадолго, — он подал мне руку и помог подняться на ноги. Я отряхнула одежду и подобрала свою куртку. — Оттуда можно вполне долететь, это сэкономит наше время.

— Надеюсь там не так уныло, как везде, где я побывала.

Глава 8

Для меня стало неожиданностью, когда мы вышли к асфальтированной дороге. Ранее создалось впечатление, что кроме лесов, гор да полей ничего больше нет. Сначала нам показался грунт, а потом уже появилась темно серая полоса асфальта. Я потопала по нему ногой, чтобы проверить его подлинность. Сомнений не было, это действительно настоящая современная дорога.

В полном недоумении я огляделась вокруг в поиске еще чего-нибудь знакомого, но, к сожалению, обнаружила только поля и редкие деревья. Впереди далеко от нас, виднелось что-то высокое — предположительно дома, но уверенности в этом не было.

— Мы достаточно близко подошли к перекрестку, — подметил Григорий, завязывая сзади веревкой хвост. Из-за сильного ветра, который недавно разбушевался, они ему стали мешать.

— Как это понимать? — стараясь как можно крепче заправить за уши свою беспокойную шевелюру, поинтересовалась я.

— Очень просто, — ответил Айрос, с его короткой стрижкой ветер мешал меньше всего. Единственное, что он мог сделать — это создать больший хаос на голове, чем обычно. Плащ после боя пришел в непригодность, и теперь он остался валяться в том самом поле, которое мы покинули часа три назад. Айрос стоял рядом со мной лишь в изодранной рубашке, поражая своей стойкостью к холоду. — Перекрестки дорог в Мире Мертвых и в Мире Живых часто совпадают, и чем ближе ты к ним подходишь, тем больше встречаешь знакомых для себя мест, вещей и строений. Здесь реальности соприкасаются плотно друг к другу и практически не имеют различий.

— Я не понимаю, — качнула я головой, находя некую не состыковку в его словах. — В мире смертных перекрестки практически на каждом шагу, но это первый, который мы встретили.

— Не все перекрестки попадают в этот мир, только те которые имеют наиболее истонченную реальность, и ни один из них не привязан к определенной местности, — Айрос посмотрел вдаль, туда, куда уходит асфальтированная дорога. — Этот перекресток в Мире Смертных может сейчас находиться где-нибудь в Швейцарии или Австралии.

— Но, если так то, как ты умудрялся следить за мной?

— Пока ты была на стороне живых, я тоже там находился, до того… — Он замолчал и покосился на Григория.

— Я знаю всю вашу историю. Можешь не скрывать. Вы с той разборкой у Валентина так кричали друг на друга, что, наверное, вас услышали все, кто был в доме, — он покрутил рукой в воздухе, давая нам понять, что его мало интересует тот случай, и мы можем продолжать беседу. — Я никому не расскажу о твоем проколе с этим заданием. Считай, что я все забыл, — Григорий постучал указательным пальцем по виску и нахмурил брови. — Каждый раз забываю как услышу. У меня проблемы с памятью.

Мы с Айросом переглянулись, я улыбнулась и пожала плечами:

— Ну, если у него отшибает периодически память, то с этим уже ничего не поделаешь.

Айрос усмехнулся и продолжил говорить:

— После того как ты оказалась в мире мертвых, я переместился вместе с тобой.

— Если ты был всегда со мной на стороне смертных, почему никогда тебя не замечала, только однажды на перекрестке?

— Обычно люди нас не видят, — он озадачено почесал затылок. — Возможно кто-то повлиял на тебя, а может и истончение реальности. Я не знаю, факторов может быть много.

— Так, значит это ты скрипел половицами в моей квартире? — я наиграно обиженно надула щеки и с укором посмотрела на него. — А я грешила на привидение…

— Если только пару раз, — хмыкнул он.

В очередной раз подул сильный ветер, разметая мои волосы в разные стороны. Я пригладила их ладонями и надела сверху капюшон, чтобы больше не беспокоиться из-за плохой прически, скоро же в город придем.

Пока мы разговаривали, Григорий вел себя тихо, у меня вообще создалось впечатление, что он не особо разговорчивый по жизни, или сказывается смерть его жены. Может когда-нибудь он станет с нами более общительный, когда вся боль и печаль, которые он скрывает в глубине своей души, угаснут и перестанут беспокоить, позволяя жить дальше и воспитывать сына без попыток найти что-то общее со своей любимой. Я понимала, что ему сейчас тяжело хоть он и говорит всем, что у него все в порядке.

— Ну что ж, — Григорий громко втянул воздух носом, наслаждаясь его влажностью и свежестью. — Время осени. Близится очередной дождь, идемте пожалуй.

Он поправил пояс, на котором закреплен его меч, и пошагал вперед, негромко топая по асфальту. Я проследила за ним взглядом, размышляя по поводу его самоотверженной помощи. Кто-то на его месте убивался бы страданием по своей жене, но Григорий ушел с нами, желая помочь, может, он таким способом ищет смерти, чтобы воссоединить со своей любимой или правда старается вернуть долг за спасение своего ребенка. Что им движет — известно только ему.

С каждым шагом мы приближались к высоким строениям, возвышавшимся далеко впереди, из-за затянувшей небо тучи значительно стемнело, и видимость снизилась. Григорий был прав, скоро будет дождь, чувствовалось скопление озона в воздухе. Я буравила взглядом его спину, размышляя по поводу возможных мотивов оказанной нам чести быть им сопровождаемыми. Григорий уже отплатил за спасение своего сына, сохранив наши тайны, которых скопилось в последнее время не мало, им движет нечто еще, о чем он никогда не расскажет:

— Григорий, — позвала я его, выбрасывая из головы беспокоящую мысль и находя новую для размышления. Он хмыкнул, давая понять, что внимательно меня слушает. — А что произошло с дочерью Вилесаны и Диллиона?

Он некоторое время помолчал, наверное, пытался хоть что-то вспомнить, легенда ведь древняя, и, возможно, никому неизвестно о судьбе рубенка.

— Тогда нефилимов считали второсортными созданиями, — наконец-то заговорил он. — Но так как Вилесана была святой, ее дочь стала сокровищем для небес, и когда она выросла, ей предоставили выбор быть хранителем или уйти в мир смертных.

— И что же Мелена выбрала?

— Ну, тут много чего говорят, — он обернулся и задумчиво на меня посмотрел. — Есть слух, что она выбрала жизнь смертной, а кто-то говорит — стала хранителем, но влюбившись в своего подопечного, сняла с себя полномочия и отправилась к нему.

— Все сводится к тому, что она оказалась в Мире Смертных, — подытожила я, делая свой вывод.

— Совершенно верно.

Получается, если вся эта легенда не очередная байка, то в нашем мире может жить потомок Вилесаны и Диллиона. Интересно было бы на него посмотреть. Скорее всего время разбавило кровь бессмертных, и теперь это простой смертный с интересными предками. Но, он или она, в любом случае, хоть как-то должны отличаться от остальных.

— А вы не отслеживали их родовую линию?

— Нет, насколько мне известно. Может кто-то из высших этим и занимался. Об этом я точно сказать не могу, — Григорий пригладил выбившиеся из хвоста пряди волос. — Интересно было бы посмотреть на их потомство.

— К сожалению, — голосом, будто из какого-то древнего философского кино, сказал Айрос. — Нам простым бессмертным этого знать — не дано.

Я весело усмехнулась над забавной версией знаменитого выражения Смертного Мира. Мне всегда казалось, что чем меньше живешь, тем больше нераскрытых тайн вокруг тебя, но, оказывается, все совсем не так. Сколько бы жизнь не длилась, тайны только прибавляются и терзают умы на протяжении не одного века, заставляя придумывать разные теории и домыслы, так можно забыть, что является реальностью, а что воображением. Быть может, это недостаток только смертного разума, ведь жизнь здесь переворачивает все мировоззрение, устоявшееся за долгие годы смертного существования.

— Тут все такие молодые? Или есть и старики?

— Есть молодые и старые, — ответил Айрос. — Зависит от прожитой жизни. Чем больше грехов, тем старше тут выглядишь.

— Естественно это правило не касается демонов, когда они рождаются, — недовольно проговорила я.

— Как бы это ни было прискорбно, но так оно и есть, — кивнул он.

— А что же по поводу ангелов? Ведь они же взрослеют, значит, и стареть должны.

— Ангелы растут до тех пор, пока не проявится их потенциал, именно тогда они обретают постоянную внешность до самой смерти.

— А что насчет демонов? — не отставала с расспросами от Айроса я, этот мир действительно удивителен.

— С ними обстоит все намного сложнее, — заговорил Григорий, похоже, он решил немного помочь Айросу, пока тот не начал раздражаться от моих постоянных «Почему?», да «Зачем?». — Демоны, которые появились от ангелов — бессмертны и занимают самые низшие ступени в их иерархии.

— А низшая ступень? — переспросила я, не совсем понимая, что он имел в виду. — Это у них считается круто?

— Да. Чем ниже, тем почетнее, — Григорий пнул камень, оказавшийся у него на пути. Он прокатился по асфальту со звонким стуком. — Ну, вот… Демоны, произошедшие от ангелов бессмертны и остаются такими же, как и в момент падения. Те же, которые появились от теней, постепенно стареют и в итоге погибают, освобождая место новым. Старение у них проходит значительно медленнее, чем у людей. Для простых смертных они могут показаться бессмертными.

— А почему так происходит?

— Дьявол жесток. Возможно, он так делает для удовлетворения своего эго. Пойми этих демонов…

— Дьявол жесток это понятно, но почему Бог позволяет ангелам пасть? Особенно невинным женщинам после родов?

Григорий замолчал. Он шел, опустив голову и пиная попадавшие по пути камушки. Мне захотелось забрать этот вопрос обратно или вообще никогда не упоминать о нем.

— Я уже тебе рассказывал, что детей в раю можно зачать только с благословения. Если зачатие происходит без него, то ребенок занимает место матери, — Айрос хмуро покосился на Григория, замечая, как изменилось его поведение после упоминания о родах. — Это что-то вроде наказания за непослушание, ведь ангелы не должны подобным образом появляться на свет. Изначально было запланировано, что чистые души людей, будут становиться святыми и в дальнейшем ангелами, но современный мир погряз в пороке, и абсолютно безгрешных нет. Демоны увеличивают свою численность с катастрофической скоростью, а небеса пытаются всеми способами поддержать баланс добра и зла. К тому же численность населения у смертных с каждым разом растет, если оставить человека без хранителя, он долго не проживет или погрязнет в грехе, не понимая, что плохо, а что хорошо.

— Если вас так мало, то зачем наказывать женщин, отправляя их в ад тем самым увеличивая численность демонов? Это не логично.

— Ангелам запрещено иметь что-то общее с людьми. Изначально они были созданы совершенно для других целей, но со временем их мировоззрение изменилось. Они стали ближе к смертным. Начали влюбляться в них. Бог закрывал на это глаза по началу, но после истории с Вилесаной и Диллионом понял, что в Мир Смертных не следует вмешиваться, дабы избежать серьезных последствий.

— Но современные люди другие, — возразила я. — Они не верят во все сверхъестественное и не боятся.

— Возможно и так, — задумчиво продолжил Айрос. — Но смертные сейчас стремятся изучить все им неизвестное. Представь, что будет, если кто-то из нас попадет им в руки? Что произойдет, если они найдут способ стать бессмертными благодаря своим опытам?

— Перенаселение, дефицит и хаос, — скороговоркой ответила я.

— Это меньшее из зол. Люди грешны, и от количества жизни их грехи преумножаются. Абсолютного бессмертия они не смогут добиться, скорее очень длинного долголетия, и те, кому оно надоест, покончат жизни самоубийством, что является одним из самых больших грехов. Собирая за всю свою длинную жизнь пороки, они больше не смогут попасть в рай, а вот в ад вполне.

— Да, это действительно плохо, — за то время пока Айрос пробыл со мной в Смертном Мире, он неплохо стал понимать людей, и с приведенными им доводами тяжело не согласиться. — Но я так и не поняла, почему женщины попадают в ад.

— Любовь должна быть чистой. Ребенок, родившийся без благословения, появляется не от чистой любви. И тут становится выбор, либо мать жертвует собой и отправляется в ад, либо дитя рождается демоном.

— Погоди-ка! — воскликнула я, наконец-то понимая, к чему он ведет весь этот разговор. — Под благословением ты имеешь в виду брак?

— Совершенно верно.

— Тогда… — я перевела взгляд на Григория, картина начала постепенно вырисовываться. — Вы с Анной не были женаты?

— Нет, — понуро ответил он. — Она забеременела до того как мы получили благословение. Шансы были пятьдесят на пятьдесят, что ребенок родится нормальным и Анна останется с нами, но судьба распорядилась иначе.

— А разве не Бог вершит судьбу? — с сомнением спросила я.

— К сожалению, нет. Он может повлиять на нее, но итоги не зависимы от его желания. Дело случая, — Отрицательно покачал головой Айрос.

— Вы только что перевернули все мои понятия о жизни и смерти, — ветер постепенно усиливался и, подгоняя в спину своими пыльными вихрями, заставлял ускориться. — Хотя нет. О смерти у меня поменялось мнение еще у Виктории дома… О-о-о! Да там и правда многоэтажные дома!

Я присмотрелась вдаль. Высокие строения, будто белое пятно во всем этом сером мире, поражали своим величием. Меня пробрало чувство ностальгии, и грудь защемила тоска. Все-таки немного скучаю по смертному миру, в нем есть что-то, чего нет здесь. Смертный мир на удивление хрупок и жизнь в нем кипит из-за ее ограниченности. Люди стараются совершенствоваться и привносить что-то новое, они движутся вперед, в отличие от жителей Мертвого Мира. Здесь нет потребностей, ты просто существуешь и ждешь, когда же тебя определят по какому-то из адресов либо ад, либо рай…. Но, может, это просто необоснованные домыслы, ведь я еще не видела ни единого селения наполненного душами смертных, и этот город полностью изменит мое восприятие здешнего мира?

Мне казалось, что город будет огорожен огромной стеной, но, к удивлению, даже маленького забора не присутствовало. Множество людей слонялось из стороны в сторону, суетясь и куда-то опаздывая. Все как в обычном Смертном Мире. Я стояла с открытым ртом, наблюдая за тем, к чему привыкла с рождения в непривычной для меня атмосфере. В основном встречались люди в возрасте, молодых было мало, и объяснение Айроса возрастной системы пришлось кстати, наблюдая за ними, можно было понять, как они прожили свою жизнь.

Мимо меня пробрел старичок. Все его лицо было испещрено морщинами, а спина сгорбленная. Может он и умер молодым, но натворил слишком много плохого и теперь отбывает старость после смерти. Следом за ним прошла женщина на вид лет сорока. Трудно предположить, что за жизнь была у нее. Может измены мужу, обман родителей, аборт или отдала в приют своего ребенка… Можно перечислять ее пороки до бесконечности, но так и не угадать. Сомневаюсь, что она убивала кого-либо, слишком молодо выглядит для убийства. За такое преступление я бы сделала ее дряхлой старухой, но кто его знает, в чем грех этой женщины.

— Ой! — кто-то наступил мне на ногу.

— Извините, пожалуйста, — раздался снизу высокий детских голосок.

Передо мной стоял маленький мальчик, лет девяти. Мне доводилось встречать детей в этом мире, но меньше удивления от этого я не испытала. Возможно после того как узнала возраст Виктории, она перестала ассоциироваться с ребенком, да и вела беседу девочка как взрослый человек.

— Н-ничего страшного, — заикаясь, пролепетала я в ответ. Мальчик посмотрел на Айроса снизу вверх, и его глаза забавно округлились, в них появилось некоторое опасение. Он поспешил оставить нас и удалился по своим делам. — Ре-ребенок? — Обратилась я к Айросу, тыкая пальцем в спину уходящего мальчика.

— Да, бывает и такое, — он кивнул головой. — Возможно, болезнь его сгубила или еще что. Умирая, дети приходят сюда такими, какие они были при жизни.

— К этому тяжело будет привыкнуть, — пробормотала себе под нос я.

— Со временем перестаешь замечать, — Григорий заложил руки за спину и хрустнул позвоночником. — Уф… — он вздохнул и вновь обратился к нам. — Я отойду на время, хочу сходить к своим знакомым, сообщить про Анну…

— Да, — коротко кивнула я, все еще пораженная местным населением. — Конечно.

— Мы остановимся на ночь у Розы, — сообщил ему Айрос, перед тем как разойтись.

— Мне, пожалуйста, отдельную комнату, — напоследок бросил Григорий. — Хочу побыть немного один.

Он махнул рукой в знак прощания, развернулся и ушел, смешиваясь с толпой. Мы с Айросом двинулись вперед по главной широкой улице.

Как и в Смертном Мире, здесь были магазины. Продавали в основном одежду и украшения. Еда практически отсутствовала, только, несколько прилавков со сладостями стояло около стен больших домов. Все это навевало воспоминания о каком-то средневековье. Продавцы горланили со всех сторон, стараясь как можно лучше разрекламировать свой товар, мимо иногда побегали люди с телегами, на которых лежали мешки с вещами.

— В смертном мире столько разных технологий, — крутя головой вправо и влево, я пыталась найти хоть какую-нибудь механическую штуковину. — Люди умирают и попадают сюда, но знания их остаются. Почему они не изобретут автомобили и прочие современные штуки?

— Тут подобные вещи не работают.

— Почему?

— Возможно другие электромагнитные поля, — пожал плечами Айрос. — Мне почем знать, не работает тут ничего, вот и не создают.

— Может оно и к лучшему.

Дома возвышались, над их крышами мерцали молнии и отражались в окнах белыми бликами. Практически везде за стеклами было темно, только в нескольких квартирах мерцали огоньки свеч. Мы прошли мимо женщины средних лет и крупного телосложения, она держала в руках букет белых хризантем и мило улыбалась, предлагая их нам купить. Видеть цветы в подобном месте как бальзам на душу, за эту неделю со мной произошло много чего нехорошего, наконец-то довелось увидеть что-то безобидное и красивое. Хорошо, что в этом мире помимо серости все-таки есть яркие цвета. Красные, оранжевые, желтые, белые и множество других цветков стояло у ног женщины. Мне стоило большого труда отвести взгляд от них.

— Ее грехом было чревоугодие, — покосился на меня Айрос.

— Что? — переспросила у него я, не совсем понимая, о чем он.

— Эта женщина, на которую ты смотрела, — он еле заметно кивнул в сторону продавщицы цветов. — Ее грех был чревоугодие. Она не могла устоять перед едой и поглощала ее килограммами.

— Эм… — я недовольно сощурила глаза, умеет же он испортить впечатление о прекрасном какой-нибудь ересью. — Я вообще-то на цветы смотрела.

— Да?

— Ага.

— Красивые?

— Ага.

Он оглянулся на лавку с цветами, которую мы уже прошли и еле слышно сказал:

— Хм… И, правда, красивые.

— Вокруг города нет ограды, — в задумчивости спросила я. — Разве жители не боятся теней и демонов?

— Перекрестки охраняются, — ответил Айрос и осмотрелся по сторонам в поиске чего-то. — Умирая и попадая сюда, люди стремятся к знакомым местам, именно перекрестки таковыми являются, поэтому они так перенаселены. Самое забавное — некоторым повезло иметь жилье в районе какого-либо перекрестка, и они вновь заселяются в свои квартиры, отчего смертные из-за истонченной границы между мирами могут замечать своих умерших родственников и бывших жильцов, и тогда появляются байки о призраках…

К нам на встречу шел мужчина сорока лет весь сгорбленный и костлявый. Не знаю, что за грех его сделал таким, может, гордыня. Если это действительно она, тогда ему еще долго ходить с вечно опущенной головой. Мужчина посмотрел в глаза Айроса и быстро свернул в сторону, что-то сбивчиво бубня себе под нос. Мне не понравилось это его поведение, он бы еще перекрестился и три раза плюнул через левое плечо…

— Отлично! — воскликнул Айрос и указал рукой на небольшой домик, не обращая ни капли внимания на того странного мужика. — Пойдем, зайдем туда ненадолго.

Как только мы приблизились на достаточное расстояние, стало понятно, что это магазин, над входом которого висела вывеска с выжженным на ней названием «У Маришки». Деревянная табличка ссохлась и потрескалась от времени, угрожая в любой момент превратиться в труху. Окна почернели от копоти зажженных свечей, поэтому, когда мы оказались внутри нас окружил полумрак. Сам магазин был выложен из кирпича, красный — фундамент, а белый — стены. Я осторожно прикрыла за собой металлическую дверь, стараясь не прилагать излишних усилий, а то на чем написано название и правда осыплется мне на голову. Слева от нас в конце небольшой комнаты стояла высокая стойка, за которой находилась женщина лет пятидесяти. Ее абсолютно седые волосы были собраны в тугой пучок. Узкие плечи, длинная шея и худощавость делали ее хрупкой и тонкой. Мне подумалось, что если трону пальцем она сломается. Из-за излишней худобы лицо женины имело резкие угловатые черты. Острый подбородок, впалые щеки и бледная кожа придавали ей некоторый болезненный вид. Зеленые глаза ярко подведены черным карандашом и густо накрашены тушью, это делало их неестественно большими, я бы даже сказала немного пугающими…. На губах красовалась сочная красная помада, и одета женщина была в малиновые брюки, пиджак и белую водолазку с высоким воротом. В ушах красовались серьги. Серебряная проволока плотно прижималась к мочке уха и была изогнута в форме листочка, от которого вниз свисали тоненькие цепочки, забавно сверкающие в тусклом освещении. Наиболее приличными мне показались белые туфли на невысоком каблуке, а в целом мнение складывалось такое — стерва. Весь ее внешний вид кричал об этом.

— Марина! — воскликнул Айрос, протягивая к ней руки.

— Айрос! — она заговорила неожиданно мелодичным голосом.

На лице женщины появилась удивительно добродушная улыбка, что немного ошеломило, и я встала как вкопанная, наблюдая за приветствием этих двоих. Марина протянула Айросу руку, он со всей своей галантностью поцеловал тыльную сторону ее ладони. У меня челюсть отвалилась при виде этой картины. Айрос — черствый самонадеянный тип, способен испытывать к кому-то симпатию и проявлять уважение?!

— Давно не виделись! — воскликнула она, похлопав его по локтю.

— Смотрю, ты похорошела, — улыбнулся он ей в ответ, от всей этой любезности мне стало как то не по себе.

— Надеюсь, так оно и есть. Тяжело отмываться от грехов, — она опустила веки, закрывая глаза пышными ресницами, и грустно покачала головой. — А кто эта молодая леди, что пришла с тобой? — Марина обратила свой оценивающий взгляд на меня, в котором ощущался некоторый скептицизм. Я захотела провалиться сквозь этот выщербленный пол, в том самом месте, на котором сейчас стояла, и еще, желательно, чтобы сверху присыпали меня землей и плотнее притоптали ее.

— Это Алиса, — весело откликнулся Айрос и быстрым шагом подошел ко мне, беря за руку и дергая в направлении Марины. — Она занимает очень важное место в моей жизни. Я тебе давным-давно о ней рассказывал.

Я не совсем поняла, что за чушь он несет. «Очень важное место в жизни»… Кажется, у меня начинает разыгрываться воображение.

— А-а-а, — постучав длинным указательным пальцем по подбородку протянула она, что-то припоминая. — Да-да. Было дело. Это твоя подопечная, — она нахмурила лоб и свела тонкие изящные брови на переносице, от чего стала выглядеть более угрожающе. Я сделала небольшой шаг в бок и частично скрылась за спиной Айроса. — Думаю, мне не стоит интересоваться, почему она здесь, а ты не избавился от своей нежелательной половины.

— Не могу с тобой не согласиться, — осклабился в широкой улыбке он и отступил в сторону, вновь открывая меня ее взгляду.

Айрос положил свою руку мне на плечо и сжал его, чтобы я не смогла опять скрыться за его спиной. Марина оценивающе разглядывала меня, теребя листочек на мочке уха и покусывая нижнюю губу. Не хочу знать, что твориться в голове этой странной женщины похожей на малинового богомола, но она на меня так смотрит, будто прикидывает сейчас откусить мою голову или подождать, пока Айрос куда-нибудь не выйдет.

— Не бойся ты так меня, я же не чудовище какое-нибудь, — примирительным тоном заговорила Марина, ее лицо разгладилось и приняло добродушное выражение. Я пристыдилась своего поведения, Айрос не стал бы приводить меня в место, в котором опасно, нужно хоть немного начать ей доверять. За последние дни мне не приходилось встречать «обыкновенных» людей, только ангелов, демонов и Викторию — наблюдателя, поэтому совсем забыла, как с ними общаться и чувствую себя немного диким зверем. — Смотрю, дорога вас сильно потрепала. Сними куртку, я подыщу тебе что-нибудь новое из одежды. — Марина развернулась и направилась к маленькой двери за стойкой, скорее всего, ведущей в подсобку. — Я сейчас вернусь.

Она удалилась, оставляя нас наедине. Айрос выпустил мое плечо и, довольно улыбаясь, посмотрел на меня:

— Трусиха.

Я недовольно фыркнула ему в ответ, возможно, это женщина не такая уж и плохая, но ее внешность действительно отталкивает…

В магазине было множество удивительного товара. У стен висела различного вида одежда, она обладала неким шармом и экстравагантностью, пестря разнообразным набором расцветки и дизайна, жаль совершенно не мой стиль. Я люблю что-нибудь попроще и более практичное, но все-таки парочка вещей вполне достойны оказаться в моем шкафу, к примеру, платье темно синего цвета с коротким рукавом и высоким воротом. Длина его была чуть ниже колена и по бокам на бедрах имелись небольшие разрезы, доходящие до бедра. С правого боку имелся желтый рисунок извивающейся лозы розы. Такой наряд неплохо было бы одеть на богатую вечеринку или на свидание в ресторан, но точно не в поход Город Теней. Я попробовала его на ощупь, ткань оказалась мягкой и гладкой. Шелк струился между пальцами прохладными волнами, захотелось ощутить его легкость и гладкость всем телом, но зачем терзать душу несбыточными мечтами. С тяжелым сердцем я отошла от платья и продолжила шествие по магазину, выглядывая что-нибудь еще.

На стойке до самого потолка возвышалась витрина, заполненная множеством украшений. Они все состояли из серебра. Ни золота и ни какого-либо другого металла не наблюдалось, что было странным. Наверное, в Мире Мертвых не чествуют золото или платину и отдают предпочтение исключительно серебру. Недаром, издревле, оно считалось особенным металлом, как в мифологии, так и в религии, но судить о его значимости лишь по магазину Марины было бы глупо, ведь это может быть простым ее предрассудком.

Меня заинтересовала витиеватость ювелирных изделий. Кольца извивались в причудливых узорах, серьги имели разнообразную форму, от длинных и тяжелых, до маленьких и легких. Я покрутила свое кольцо на пальце, совсем позабыв о нем во всей этой суете. Как только выдастся удобный момент и более освещенное помещение нужно будет изучить его. Наиболее интересным мне показался кулон в виде маленького цветочка ириса на тоненькой цепочке. Он был прост, но изящен, без всяких замысловатостей, сделанный из белого серебра. Я печально вздохнула, понимая, что подобной вещицей мне не обзавестись при всем желании.

Айрос все это время с любопытством за мной наблюдал, я пыталась не замечать его пристального взгляда и продолжала разглядывать витрины, вдруг с громким стуком распахнулась дверь. Марина вынесла свертки из многочисленных вещей, которые перекрывали ей обзор, из-за чего она споткнулась об угол стойки и чуть не упала. Айрос поспешил придержать ее и помог положить вещи на небольшой столик слева от витрины с украшениями.

— Надеюсь, что-нибудь подойдет, — она вытерла лоб тыльной стороной ладони. — Пришлось перерыть не один стеллаж, тебе ведь нужно что-то более удобное, чем вечернее платье.

— А… — мой голос охрип от долго молчания, я спешно откашлялась и ответила. — Д-да, вы правы.

— Вот, — она протянула мне аккуратно сложенную одежду и потом обратилась к Айросу. — Вы сейчас к Розе?

— Ага. Нам нужна одна ночь отдыха, завтрашний день обещается быть тяжелым.

— Передавайте ей привет, — она похлопала ладонями, словно они у нее были грязными. — Алиса, пойдем помогу примерить, заодно, если что-то не подойдет, заменю на другой размер, — она поманила меня, несколько раз махнув ладонью, и указала на еще один проход в углу справа от стойки, который тяжело заметить в полумраке помещения. — Айрос, — Марина кивнула в сторону оставшихся вещей на столе. — Там и для тебя кое-что принесла, а то совсем плачевно выглядишь.

Она быстрым шагом подошла к входу и распахнула дверь, вешая с другой ее стороны надпись «закрыто», после чего подбежала ко мне и, немного приобняв за плечи, повлекла за собой.

— Бедное дитя, — быстро запричитала Марина. — Что же с тобой произошло? Ты такая грязная… — она вытащила из-под капюшона засохший листочек и печально вздохнула. — Можешь ничего не говорить. Уверена, тебе было тяжело.

Мы вошли в небольшую комнатку с деревянными стенами, вот только, на настоящую древесину они похожи не были, поэтому пока Марина раскладывала вещи на небольшом столике, я осторожно прикоснулась к поверхности сомнительного происхождения. Мой палец оставил маленькую вмятину, которая со временем пропала. Сомнений не осталось — это были самые настоящие обои. Такая обычная повседневная вещь в необычном месте. Выходит, не только здания повторяются в точности, как и в смертном мире, но и то, что находится в них.

Помимо стола в комнате был стул, а все остальное пространство оставалось свободным. Естественно зеркало отсутствовало, хорошо хоть окна есть, и то, скорее всего из-за того, что это постройка смертных, ведь в домах Валентина и Виктории окон тоже не было…

— Ну что ж, — Марина улыбнулась, держа в правой руке черные брюки, а в левой оливкового цвета хлопковую рубашку. — Приступим, пожалуй.

Я стянула с себя куртку и положила на стол. Если ее немного подлатать и почистить, то она еще может сослужить службу, а вот грязные изорванные штаны с кофтой придется выкинуть, ибо они совсем испорчены. Марина протянула мне брюки, сделанные из плотной ткани, которые сразу же пришлись в пору, а вот рубашка оказалась маловата. Она натянулась на груди, и маленькие пуговки постоянно расстегивались, выставляя мое природное богатство всем на показ…. Цокнув языком, Марина помогла ее снять и протянула другую темно-серого цвета, но когда я уже собралась ее взять, вдруг отдернула и, нахмурившись, сказала:

— Нет. Не подходит… Давай-ка попробуем вот эту, — пробормотала она и подала другую, цвета горького шоколада.

Я облегченно вздохнула, ткань не трещала и не прилегала плотно к телу, оставляя свободу действий. Все пуговки застегнулись, и ни одна из них не выскакивала из петелек во время движения.

— Вот это гораздо лучше, — улыбнулась Марина, хлопнув в ладоши. — Теперь тебе не помешает расчесаться и принять душ. У Розы такая возможность будет.

— Спасибо Вам большое, — скромно поблагодарила ее я, все еще чувствуя неловкость из-за того, что сравнила ее с богомолом в малиновом пиджаке.

— Не благодари. Сделать доброе дело никогда не будет лишним. Особенно тут, — она покрутила меня на месте, внимательно оглядывая со всех сторон.

Я задумчиво на нее посмотрела, что же Марина сделала в смертной жизни, если так выглядит после смерти.

— Я умерла в сорок лет, — будто прочитав мои мысли, заговорила она. — Слишком рано этот мир забрал меня сюда…

— Не хочу показаться невежей, но, что с вами случилось?

Марина перестала раскручивать меня как волчка и присела на маленький деревянный стульчик с металлическими ножками.

— Мой муж — тиран. Алкоголь превратил его из прекрасного мужчины в животное, которое не щадит даже своих детей, — она отвернулась к столу и стала складывать оставшиеся вещи. — В очередной день своей попойки он слетел с катушек и начал избивать моего четырнадцатилетнего сына из-за того, что тот посмел попросить у него денег на подарок своей девушке… Как мать, я не смогла терпеть беспричинных побоев и вступилась за своего ребенка. Муж просто озверел, начал кричать, что всех нас убьет. Он втащил меня за волосы в спальню и начал насиловать свою собственную жену, периодически доставляя боль. Моя маленькая дочка и сын все слышали, это было позором… Мне приходилось повязывать платок, чтобы скрыть синяки на шее от его рук.

— Вы не пытались от него уйти?

— Пыталась, но жили в его квартире в чужом городе. Если бы мы ушли, где тогда жить? — Марина запрокинула лицо к потолку и перестала складывать одну из рубашек. — В тот день я не выдержала, вбежала в кухню, взяла кухонный нож и пырнула его, прямо промеж ребер.

Она замолчала, а я не стала нарушать тишину, возможно, ей нужно собраться с мыслями. Если человек решил излить душу, лучше его просто выслушать и не давать советов раньше времени.

— Мне — срок за убийство мужа, а детей отправили в детский дом до того, как их заберут бабушка с дедушкой, — Марина повернулась ко мне. Она не плакала, глаза красными не были, в них присутствовала лишь печаль, которая со временем нашла в глубине души некое примирение, но не покой. — Ирония в том, что мой муж изменял и спал с какими-то девками. Я бы закрыла на это глаза, забыв как страшный сон, но он заразил меня болезнью СПИД. Моя мучительная смерть пришла спустя год после совершения убийства в холодной тюремной камере, — она печально улыбнулась. — Вот такая у меня история, теперь приходится омываться от этого убийства.

От ее рассказа стало печально на душе. Прожить жизнь с тираном и потом еще мучиться после смерти, пытаясь смыть с себя его убийство. Не пожелаешь подобного даже заклятому врагу.

— А вы встречали своего мужа… здесь? — осторожно поинтересовалась я.

— Было дело, — она пригладила ладонями волосы, убирая мелкие выбившиеся из прически пряди. — Молил меня его простить, но так ничего и не смог добиться.

— А вы не думаете, что стоит это сделать? Возможно, вам обоим это поможет очистить душу.

— Возможно, — она сложила руки на коленях и пристально на меня посмотрела. — Но для него это будет слишком просто. Он не получил еще пока своего наказания, и я не хочу облегчать его учесть. Пусть сам выкручивается, а что касается меня, то я справлюсь и без этого.

— Это немного эгоистично, — покачала я головой. — Этот мир создан для того, чтобы давать второй шанс.

— Может я ошибаюсь, и движет мной эгоизм и гордыня, но как бы ты поступила на моем месте?

Я задумалась. Поставить себя на ее место не так просто, разные характеры, жизни, у каждого свое мировоззрение. В чем-то она права, ее мужу не помешало бы хорошенько пострадать за содеянное, но данное желание противоречит этому миру. Гордыня, зломыслие, месть — они никогда не позволят ей очистить свою душу, как бы Марина не старалась.

— Наверное, — решилась ответить на ее вопрос я. — Я бы постаралась понять, в первую очередь чего хочется мне — очиститься или же отомстить. Если мое желание спасти свою душу оказалось сильнее чувства мести, то, скорее всего, я бы простила его, пусть тем самым помогла и ему. Ну, а если мое желание было бы обратным — я бы наплевала на все правила и попыталась испоганить ему все попытки на спасение, тем самым обрекая себя на муки тоже. Что для Вас дороже? — теперь моя очередь задать ей непростой вопрос. — Ваше эго или ваша душа?

Марина опустила голову и посмотрела на свои ладони. Наверное, она каждый день задавала сама себе подобный вопрос, и услышать его теперь от кого-то еще — мучительно и неправильно, но правда всегда была жестока, а судьба старается вести нас самыми сложными извилистыми путями. Мой папа любил повторять поговорку: «Бесплатный сыр бывает только в мышеловке». Покупая продукты в магазине, мы отдаем взамен деньги. Чтобы заработать деньги, мы тратим время и здоровье на работу. За какое-то важное событие, отплачиваем ожиданием. Предки жертвуют своими жизнями, чтобы жили их потомки. Все что мы получаем — получаем через жертву. Она может прийти не сразу, а постепенно, катастрофического масштаба или же не заметная для нас, но жертва всегда есть, и никуда от нее не денешься. Для Марины сейчас был выбор: пожертвовать своей гордостью или же будущим. Для меня выбор очевиден, но в ней сейчас бушует чувство ненависти к человеку испортившего ей всю смертную жизнь.

— Сколько тебе лет? — поинтересовалась она.

— Двадцать три, — неуверенным голосом ответила я, эта цифра показалась такой ничтожно маленькой в отличие от прожитых лет Айроса, Григория, а тем более Валентина.

— Полный возраст с пребыванием в этом мире и смертном?

— Ну да… А что?

— Просто рассуждаешь, как будто прожила не одну сотню лет, — она улыбнулась, поднимаясь со стула, собрала со стола одежду и направилась к выходу. — Идем, Айрос, наверное, тебя уже заждался.

Я последовала за ней в полумрак магазина. Он сидел за стойкой в полностью расслабленной позе, облокотившись спиной о спинку стула и запрокинул голову к потолку. Мне сначала показалось, что он спит, но как только скрипнула дверь примерочной, его глаза распахнулись и оценивающе уставились на меня.

— Уже закончили? — устало проговорил он, будто взаправду спал.

— Ага, — кивнула головой Марина. — Алиса очень интересный собеседник хоть и мало говорит. — Она улыбнулась еле заметной улыбкой и кивнула головой в мою сторону.

— Мало говорит?! — Глаза Айроса расширились от удивления. — Я бы так не сказал. Всю дорогу сюда слышу: «А это что?», «Почему тут так?», «Где мы?» — будто нянчусь с маленьким ребенком.

— Вопросы это нормально, — я недовольно поморщилась, сравнить меня с ребенком из-за такой чепухи как вопросы это глупо. — И я не ребенок!

— Я не говорил, что ты ребенок, — усмехнулся он. — Я всего лишь сравнил тебя с ребенком.

— А это не одно и то же? — я раздраженно глянула на него.

— Для меня это два разных понятия, или я не прав?

Я внимательно оглядела Айроса, на нем были надеты черная атласная рубашка, плащ и в точности такие же темно-серые брюки, как и при первой нашей встрече. У меня появилось странное чувство дежавю, неужели у него такой однообразный вкус и он никогда ему не изменяет? Мог бы хоть что-то поменять, а то даже скучно на него смотреть, весь черный как ворон, словно пытается слиться с серостью этого мира. Не удивлюсь, если оно именно так, ведь как только мы вошли в город, прохожие на него как-то странно смотрели, словно на прокаженного.

— Умную ты девочку себе нашел, — прервала наши пререкания Марина. — И выглядишь просто прекрасно.

— Это только благодаря твоим стараниям, — довольно улыбнулся он.

— Особо стараться не пришлось, — усмехнулась она. — Ты если приходишь, то всегда берешь одно и то же.

— Пожалуй, пойдем мы, — он поднялся и сладко потянулся. — Сколько?

— Ты мне ничего не должен, — прервала его Марина.

— Но…

— Абсолютно ничего.

Она поджала губы и пристально на него посмотрела, Айрос склонил голову и хмыкнул себе под нос. Я бы тоже на его месте не стала спорить, у этой женщины очень хорошо получается показать своим видом, что никакие возражения более не принимаются.

— Берегите себя, — Марина улыбнулась добродушной улыбкой и кивнула мне головой.

— Спасибо, — я тоже склонила голову в знак прощания.

Айрос придержал дверь, пропуская меня вперед и, махнув рукой Марине, вышел следом. На улице разгулялся ветер, гроза обещалась разыграться в любой момент. Прохожие обеспокоенно поглядывали на небо и спешили разойтись по домам. Айрос накинул на голову капюшон, скрывая свои глаза, и влился в суетливую толпу, которая мгновенно облепила нас со всех сторон. Громыхнул гром, я вцепилась в рукав Айроса, чтобы не потерять его, когда напуганные внезапным громким звуком люди стали пихаться и толкаться, желая быстрее оказаться в укрытии. Я будто держала за руку палача или саму смерть.

— Как ты можешь видеть? — спросила я, пытаясь разглядеть его лицо под капюшоном.

— Мне вполне хватает смотреть себе под ноги, а дорогу я знаю наизусть.

— В самом начале нашего знакомства ты всегда так ходил.

— Алиса, не сравнивай меня с людьми, — устало вздохнул он — Мои слух, зрение и чувства, намного лучше обычной смертной души, не говоря уже о живых.

— А ну это многое объясняет.

— Поверь, чтобы до конца тебе это понять, нужно стать такой же, — он потянул меня за правую руку, убирая с пути несущейся с бешеной скоростью телеги. — Следи за дорогой лучше, ты ведь не с закрытыми глазами.

Я недовольно фыркнула, но последовала его совету, чем глубже мы входили в город, тем оживленнее становились улицы. Грузчики бегали с тележками, наполненными разными мешками, не беспокоясь о том, что кого-нибудь придавят. Успел отпрыгнуть — молодец, не успел — сам виноват. Айрос продолжал придерживать меня за локоть и уверенно протискивался сквозь толпу, я старалась от него не отставать.

Мы свернули с широкой улицы в узкий переулок, тут телег не было, ибо места не хватало даже для двух людей, мне пришлось идти немного позади. Нас окружали дома, с пожелтевшими от времени кирпичами, на фундаменте которых виднелись грязные земляные разводы. Под ногами попадался мусор: завядшие цветы, изорванная рубаха и прочие вещи быта. Я печально покачала головой, даже тут люди умудряются сорить. Похоже, от этой привычки им никогда не избавиться. Здешней природе повезло, что души не нуждаются в еде и прочих потребностях, а то помимо увядших цветов можно было бы встретить чего-нибудь и похуже…

— Айрос.

— М? — он свернул в другой переулок, более просторный и я поравнялась с ним.

— Здесь в еде не нуждаются, ведь так?

— Совершенно верно.

— Но я видела, как продавали яблоки и прочие сладости.

— Ты можешь есть, если появится желание, но толку от этого не будет, — так как мы уже на протяжении минут пяти не встретили ни единой живой души, он скинул с себя капюшон и потер пальцами глаза. Вдалеке громыхнул гром, и в окнах прилегающих домов блеснула молния. — В основном люди едят, чтобы вспомнить смертную жизнь.

— То есть ты никогда ничего не пробовал из еды? — ахнула я, не понимая своим смертным умом, как такое вообще может быть, хотя сама уже практически неделю не испытываю голода.

— Нет, никогда.

— И тебя это не расстраивает?

— Как может расстроить то, чего ты не пробовал? — удивленно глянул он на меня.

— Ну не знаю, — пожала я плечами. — Мне было бы интересно.

— Никогда не задумывался об этом. Здесь направо, — он указал пальцем на еще один узкий переулок. — Так мы срежем путь, скоро дождь начнется. Думаю, ты не захочешь испортить новую одежду.

Я снова оказалась позади и уставилась на его спину. В глаза бросилась одна интересная вещь. В том месте, где должны появляться крылья Айроса, находился квадратный кусок кожи, свободно свисающий на спине. Испытывая сильное любопытство, я приподняла его край и увидела под ним черную рубашку.

— Очень удобно для тех, у кого есть крылья, — негромко прошептала я, выпуская из рук кожаный уголок, за который держалась.

— Это точно, — кивнул Айрос, Марина действительно постаралась подобрать ему одежду.

В очередной раз свернув, мы наконец-то вышли из узких переулков на широкую площадку. Мой рот открылся от удивления, я словно попала в сказку.

Перед нами предстал огромный двухэтажный деревянный дом с бежевыми стенами и бардовыми рамами окон и крышей. По всему его периметру рассажены разнообразные цветы — розы, петунии, пахистахис и еще огромное множество неизвестных мне растений. Айрос не обратил никакого внимания на здешнюю красоту, он просто подошел к двери и негромко в нее постучал, а я радостно подбежала к ближайшей клумбе роз и вдохнула их замечательный аромат, испытывая ни с чем несравнимое наслаждение. Ему открыла высокая стройная девушка в розовом воздушном платье длиной чуть ниже колена с кудрявыми белокурыми волосами и темно карими глазами. Губы полные чувственные, словно лепестки тех самых роз, чей аромат я сейчас вдыхала, а маленький носик, немного вздернутый вверх, придавал внешности некоторое озорство. Полная грудь, узкая талия и длинные ноги, все то, что желает любая женщина и есть у нее. Я скептически осмотрела себя, осознавая, что в подметке не гожусь этой красавице, даже если бы Марина нарядила меня в самое свое лучшее платье.

— Здравствуй, Роза, — немного склонил голову и приветствовал ее Айрос. — Давно не виделись.

— Айрос! — она радостно улыбнулась. — Какими судьбами?! Я думала ты, все еще выполняешь свое поручение.

— Ты права, я все еще на задании, — он махнул рукой в моем направлении. Я поторопилась заправить под капюшон выбившиеся пряди волос. — Это Алиса — моя подопечная. Нам нужно укрытие на ночь и Григорий с нами, он тоже попросил тебя предоставить ему жилье.

Роза перестала радостно улыбаться и окинула меня взглядом, будто перед ней выполз из клумб ее цветов большой жирный слизняк. Мне сразу стало понятно, что мы с ней не подружимся. Как обманчива порой бывает внешность. Марина выглядела броско и стервозно, но у нее оказался очень добрый характер, а вот с Розой обстояло все в точности наоборот, она обладала чистейшей красотой и добрым выражением лица, но взгляд говорил о том, что она не побрезгует моей оторванной головой. Не удивлюсь, если у этой дамочки сердце выточено из того самого айсберга, который потопил Титаник…

— Григорий с тобой? — она продолжала буравить меня взглядом. — Он в курсе нее?

— Да.

Ее левая бровь дернулась, но Роза предпочла промолчать, что вполне устроило меня. Не хотелось бы начинать перебранку с тем, кто может предложить нам кров над головой.

— Подожди пару минут, — сказала она Айросу и скрылась в доме.

Я хмуро посмотрела на дверь, за которой она скрылась, и вернулась к цветам, не оторвет же она мне нос за то, что их понюхаю.

— Я ей не понравилась, — сказала я, присаживаясь на корточки около цветочка и разглядывая его со всех сторон. — А тебе она улыбалась. Твоя подружка?

— Тсссс… — он приложил палец к губам призывая меня к тишине. — Она не душа смертного и может услышать твои слова. Как только останемся одни поговорим.

Я прикусила зубами губу, уже пожалев о сказанном, если она не душа смертного, значит ангел или кто-то типа того, а подобных недоброжелателей наживать в первую неделю пребывания в Мире Мертвых не хочется. Дверь тихо приоткрылась, и Роза вышла одетая в бежевое короткое пальто, небрежно накинутое на плечи, будто она собиралась всего лишь пройтись около своего дома и выдернуть парочку сорняков. Айрос отошел в сторону, пропуская ее вперед, я поднялась на ноги и похлопала ладонями по куртке, чтобы вытрясти грязь и выглядеть не так убого. Подул ветер, и пыль с песком с моей одежды попала на чистое пальто Розы.

— Извини, — попросила прощенья я, стараясь выглядеть более искренней.

Ответом мне послужил ледяной взгляд ее карих глаз, от которого пробежал по спине холодок. Роза махнула рукой, предлагая нам следовать за ней. Мы прошли за дом, огибая клумбы с палисадниками, цветы словно тянулись следом за своей хозяйкой. Она провела рукой по нераскрывшимся бутонам, будто чувствовала, что растения желают ее прикосновения, и они в знак благодарности распустились, удивляя своей красотой. Я ахнула, не удержавшись от восторга.

— Только создания света способны на чудеса, — не поворачиваясь сказала Роза.

Я не совсем поняла, что она имела в виду, но не стала переспрашивать, ибо не желаю знать оскорбление это или нечто другое. С неба упали первые капли дождя, оставляя на земле крупные мокрые кружки. Роза прибавила шагу, петляя в мелких переулках и в итоге привела нас к одной из многоэтажных построек.

— Здесь есть водопровод, — сказала она, косо глянув на меня. — Люди доработали его немного, так что можно будет помыться. — она отворила дверь во второй подъезд слева и протянула ключ. — Номер тридцать пятый. Григорий в любом случае зайдет ко мне сам, поэтому передам ему ключ лично.

— Спасибо за помощь, — Айрос махнул ей рукой на прощанье и скрылся в подъезде.

Ладонь Розы легла мне на плечо, не позволив удалиться следом за ним:

— Я не знаю, что тут происходит, — она смерила меня ледяным взглядом. — Но постарайся не втянуть Айроса в плохую историю.

Я что-то нечленораздельное пробубнила себе под нос и вновь попыталась уйти, но она сильнее сжала пальцы.

— И еще кое-что… — на секунду на ее лице появилось сомнение, — Я вижу, как он смотрит на тебя, а ты на него. Не знаю, какие у вас отношения, но они ни к чему хорошему не приведут. Айросу нужна не человеческая смертная душа, а некто другой.

— Некто — это кто-то вроде тебя? — я раздраженно стряхнула ее руку со своего плеча, эта беседа начинала нравиться все меньше.

— Возможно, — она склонила голову набок и вытерла о подол свою ладонь.

— Это уж точно не тебе решать, — я отвернулась от нее и двинулась прочь, желая поскорее оставить этот разговор в прошлом. — А ему.

Роза не посмела меня больше останавливать, что было с ее стороны очень благоразумно. Внутри меня все кипело, волны раздражения вздымались и пенились, готовые в любой момент обрушиться на чью-нибудь несчастную голову. Уж кто кого действительно может втянуть в неприятную историю, то уж точно не я Айроса… Это она еще не знает о таинстве связывающим нас, а то б непременно оторвала мне голову пока он не видит.

Подъезд освещался многочисленными подсвечниками, и копоть от них окрасила некогда белые потолки в черный. Я медленно поднималась по ступенькам, замечая в полумраке никому не нужные и непригодные электрические провода. Лампочки, покрытые толстым слоем пыли, качались из стороны в сторону, от ветра, который проникал через разбитые окна. Сперва здание может показаться заброшенным, но это не так.

— Ты долго, — сделал замечание Айрос, возвращая меня в реальный мир из неприятных раздумий.

— Непредвиденные обстоятельства, — сказала я, поморщив нос.

— Расскажешь какие?

— Не думаю, что тебе будет это интересно.

— Ну, раз так… — он взял мою руку и вложил ключи в ладонь. — Я отойду ненадолго, дам тебе немного времени на уединение.

— Ты к Розе? — стараясь выглядеть невинно, поинтересовалась я, почему то мне не хотелось, чтобы он к ней ходил.

Он потер пальцем подбородок, смотря на меня с некоторым недопониманием.

— Нет. Я же с ней только что виделся. Мне нужно…

— Не важно, — прервала его я, делая вид, что мне глубоко все равно, куда он направляется, и поспешила открыть дверь. — Если тебе нужно, тогда иди.

— Я постараюсь вернуться быстро, — сказал он и начал спускаться вниз по лестнице. — Постарайся никуда не выходить, если что-то случиться просто позови меня.

— Хорошо, — ответила я, со скрипом распахивая дверь.

Именно в такие моменты понимаешь, как не хватает маленького карманного фонарика. Единственный кусочек света, после того как я вошла в квартиру, был конец коридора, изгибающийся вправо. Возможно, комната или кухня с открытым окном. Разуваться я не решилась в темноте, вдруг наступлю на что-нибудь острое и, вытянув руки вперед, потопала в направлении света. Прокатился громкий раскат грома, от неожиданности я налетела на какую-то полку, с которой что-то упало, и, ругаясь на чем мир стоит, продолжила свой путь.

Освещенной комнатой оказалась кухня. В углу рядом с окном стоял стол с пятью стульями ручной работы вокруг него. Ни холодильника, ни плиты, которые можно обычно увидеть в Смертном Мире, тут не было, от них остались лишь следы на полу. Правда, раковина присутствовала, но вид у нее был просто ужасен, и прикасаться к ней не хотелось, надеюсь, что в ванне нет такого слоя ржавчины. Пока более-менее светло я начала шарить по шкафчикам в поиске чего-нибудь полезного и в одном из них мне удалось найти парочку пригодных к использованию свечей.

— Ага! Замечательно! — воскликнула я, довольная своей маленькой победой.

Но как говориться, беда не приходит одна. Свечи-то я нашла, а вот поджечь их нечем. Пришлось снова пробираться сквозь тьму, чтобы выйти в подъезд и зажечь фитиль от уже горящих свечей, и вот, наконец, свет озарил этот злосчастный коридор. Около стен, обклеенных коричневыми полинявшими от времени обоями, стояло несколько тумбочек, и та, с которой мне не посчастливилось столкнуться, выдвинулась из общего строя и встала боком, а рядом с ней валялся светильник со сломанной в нем свечой. Немного печально осознавать тот факт, что желаемое было ближе, чем можно об этом подумать. Пока я разглядывала коридор, горячий воск стал капать на пальцы, пришлось отложить самобичевание по поводу своей несообразительности и поспешить поднять подсвечник.

Справа от входа была еще одна дверь, как потом выяснилось, ведущая в ванную, о которой я мечтала последнюю пару дней. Чуть дальше напротив друг друга располагались две комнаты, в каждой из которых стояли односпальные кровати аккуратно заправленных белым постельным бельем. Рядом с ними располагались прикроватные тумбочки, а также — шкаф. Окна занавешены плотными шторами, будто эти помещения были ранее задуманы для тех, кто не переносит дневного света. Комната, которая находилась слева от входа, была немного больших размеров и обои у нее имели светлый оттенок. При свете свечи нет возможности определить точно какой — то ли персиковый, то ли оранжевый. Та, что справа — обклеена светло голубыми бумажными обоями с рифленой поверхностью и ромбовидным узором. В некоторых местах, а конкретно под потолком, они немного отклеились, и под ними виднелась серая штукатурка. Скорее всего в этом виноваты повышенная влага и прохлада, которые наполняли комнаты, ведь отопления тут никакого нет. Я содрогнулась от мысли, что мне придется мыться в таком холоде, и, думаю, что теплой водой квартира не побалует.

Роза говорила правду, тут присутствовал водопровод и даже небольшая эмалированная ванна. Значит что-то, да и попало сюда из смертного мира. Ручки металлического крана крутились тяжело и сильно скрипели, ржавая вода с грохотом и большим трудом лилась из него, выталкивая воздух из труб. Рядом с ванной находился умывальник и единственное средство для личной гигиены — мыло, лежало именно на нем. Глупо было рассчитывать на шампунь и гель для душа.

Я взяла мыло и осторожно понюхала, ожидая почувствовать неприятный запах, но от него исходил цветочный аромат. Это, конечно, все очень хорошо, вот только радоваться пришлось не долго, когда выяснилось, что горячей воды действительно нет. Айрос говорил — чувствовать холод это смертная привычка и от нее можно избавиться, но действительно ли смертные души могут так же его игнорировать, как и бессмертные, ведь до этого у меня не получалось. Печально вздохнув, я начала снимать с себя одежду, вешая ее на крючок рядом с входом. Кожа моментально покрылась мурашками, соприкоснувшись с холодным воздухом. Искупаться мне нужно обязательно, пусть, здесь нет такого понятия как пот, но грязь липнет к телу с большой радостью. Ржавая вода сменилась кристально чистой, но шума от крана меньше не стало. Трубы стучали и стонали от напряжения, словно по ним пропускали камни. Мне не хватило смелости сразу залезть под душ, поэтому решила для начала помыть голову, дабы хоть немного свыкнуться с холодом, и перекинула волосы вперед, подставив их под струю. Когда моей кожи коснулась ледяная вода, я громко зашипела. Мелкие капельки, похожие на крохотные льдинки, попадали на плечи и шею, заставляя съежиться и содрогнуться.

Момент намыливания волос оказался отличной передышкой перед очередным залпом ледяного душа. Вода стекала очень грязная, но с каждым разом становилась прозрачнее, и вот когда волосы заскрипели чистотой, я завязала их в узел, что бы они держались на макушке. Теперь предстояло полное погружение. Я пустила ногу на поверхность холодной ванны и почувствовала, как ледяные ручейки текут меж пальцев, заставляя меня взвыть от нестерпимого холода.

— Ты ничего не чувствуешь, — начала я себя уговаривать дрожащим голосом. — Совсем ничего… Тебе тепло!

То ли самовнушение подействовало, то ли тело потеряло чувствительность, но мне удалось полить из душевой лейки все тело и не замерзнуть. Я поторопилась помыться, ведь неизвестно насколько еще меня хватит. Пальцы еле шевелились и постоянно роняли мыло, которое с громким гулом падало, наполняя ванну резким шумом. От меня исходил пар, словно я была маленьким угольком в зимней стуже, который пытается согреться с помощью своего внутреннего огня. Кожа оказалась на удивление гладкой и без единого волоска, как в раннем детстве. Жаль, в смертном мире придется вновь столкнуться с таким предметом личной гигиены как бритва. Мне начинало нравиться больше быть мертвой, чем живой.

В последний раз ополоснувшись, я выскочила из ванны и обхватила себя руками. Полотенца нигде не было, пришлось обсыхать как есть, пританцовывая на холодном кафельном полу. Условия в этой квартире самые жестокие какие только могут быть. Может Роза таким образом зло пошутила надо мной? Эта женщина способна на многое, не удивлюсь, если она заранее все спланировала.

Эффект от самовнушения прошел. Не в силах более терпеть холода, я схватила свою одежду и в чем мать родила побежала в одну из комнат. Сдернув с кровати одеяло, укуталась в него и поджала под себя ноги, желая поскорее согреться. Хорошо, что Айрос ушел по своим делам, и у меня есть возможность так бесстыдно разгуливать нагишом.

Я громко чихнула и потерла ладонью нос. На пальце блеснуло белое кольцо, которое за прошедшее время будто приросло и не ощущалось совсем. Подвинув ближе свечу на полке, я осторожно сняла его, ожидая неприятных ощущений, как это было в поле, но ничего страшного не произошло… Я поднесла его ближе к глазам и начала изучать. Оно было сделано из какого-то белого металла, не серебряного или серебристого, именно белого. Материал чем-то похож на мрамор, но точно им не являлся, он был слишком прочным и имел отблеск характерный для таких металлов как алюминий или железо. По всему его кругу вырезан витиеватый узор — множество завитков, сплетенных между собой и заворачивающихся в небольшие кружочки, в которых написаны мелкие символы, похожие на письмена Сииля, но эти были более грубые с угловатыми краями. Я попыталась разглядеть в них хоть что-то знакомое, но так и не нашла никакого сходства с тем, что мне было известно.

Айрос наверняка сможет понять значение написанного. Я оторвала взгляд от кольца и глянула на распахнутую дверь, его уже достаточно долго нет, мне стоит одеться, а то получится как-то неловко, когда он вернется. Мои щеки вспыхнули румянцем, лишь от одной мысли, что он может прямо сейчас сюда заявиться.

В дверь постучали, когда вся одежда уже была на мне. Застегнув последнюю пуговицу, я взяла наполовину сгоревшую свечу со стола и направилась к двери. Айрос стоял в ожидании, когда ему откроют, сложив руки на груди и постукивая пальцами в нетерпении. Посмотрев в глазок, я щелкнула замком и открыла дверь. С его плаща стекали маленькие дождевые капельки и падали на пол, оставляя после себя мокрые следы. Он тряхнул головой, вода с его волос попала на меня.

— Эта Роза… — я вытерла рукой лицо и недовольно поморщилась. — Натуральная стерва.

Брови Айроса подлетели вверх, он протянул ко мне свою руку и коснулся мокрых волос.

— Холодная, — заявил он, после недолгого ощупывания пряди в виде сосульки.

— Вот поэтому и стерва, — буркнула злобно я и направилась обратно в комнату.

Айрос проследовал за мной, казалось, что он хочет что-то сказать, но никак не может на это решиться. Я не стала его торопить, поэтому решила начать со своих вопросов. Плюхнувшись на кровать и поджав под себя ноги, я пристально посмотрела на него:

— Церцебелла называла меня «Лучиком», что это значит?

Айрос снял мокрый плащ и повесил его на край двери, чтобы тот обсох, а сам встал напротив меня, подперев стену:

— Точно ответить не могу, — он скрестил руки на груди. — Женщина, которая разговаривала со мной в тот день, она сказала что ты «Лучик света», и я должен за тобой присматривать. Так же она сказала, что тебе обо все расскажет черно-белый человек. Это все, что мне известно.

— Черно-белый человек? — я иронично хмыкнула. — Это африканец в белом пальто что ли?…

Айрос пожал плечами, показывая мне, что сам ничего не понимает из этого.

— Возможно Григорий что-то по этому поводу знает, он значительно дольше прожил, ему наверняка известно, — предположил он.

— Демоны, которых мы встретили, были в курсе событий, — между прочим, заметила я.

— Хочешь сказать, я зря убил Церцебеллу? — глаза Айроса отразили огонек от свечи, когда он оглядел меня с ног до головы.

— А ты думаешь, что не зря?

— Они самые лживые создания и могут сказать все что угодно, лишь бы спасти свою жизнь, — тихо и с расстановкой проговорил он, будто объяснял бестолковому человеку очевидную вещь и уже не в первый раз.

— Может и так, — я тряхнула головой. — Не могу назвать ее невиновной, но такова природа Церцебеллы. Может демоны не все злые, хоть что-то доброе в них должно быть, ведь твоя мать…

— Она не моя мать! — грозно воскликнул он.

Я испуганно отшатнулась от него. В лице Айроса было столько злобы и ненависти, что мне стало не по себе. Он закрыл глаза ладонью и виновато сказал:

— Извини.

— Хорошо, — тяжело вздохнула я и заправила непослушную прядь за ухо. — Лживое исчадие ада, которое возомнило себя твоей матерью… Так пойдет?

— По крайней мере, ближе к истине.

— Хорошо, — кивнула я. — Итак… Выше упомянутое существо расстроилось, когда ты убил Беллу. Она же плакала… Айрос, — мой голос стал значительно тише, словно боялся озвучить мысли вслух. — Абсолютное зло не будет рыдать, даже по убитому ребенку.

В комнате повисла тишина. Он опустил свой взгляд и уставился на ботинки. Хорошо бы покопаться в его голове и понять, от чего такая лютая ненависть к демонам, только ли причина в матери, или же есть что-то еще.

— Мою мать звали Эстель, — внезапно заговорил он. — Отца Андриан. Она — из высших ангелов, а он — простой хранитель.

Айрос замолчал, собираясь с мыслями, ведь времени с его рождения прошло много, не знаю как у ангелов и демонов, но людям присуще забывать свое детство. Запоминаются только яркие моменты, но и они постепенно блекнут в памяти и в итоге пропадают.

— Моя мать была сильна будучи высшим ангелом, намного сильнее отца. Эстель обладала уникальными способностями исцелять, и от нее потребовался ребенок, который унаследует этот дар. Она должна была забеременеть от того, кто обладает подобными силами. Если ребенок родится от воина, он не сможет быть целителем.

— То есть… — перебила его я. — Это не должен был быть твой отец?

— Нет, — грустно покачал головой Айрос. — Заводить потомство ангелы имеют право только от одного партнера, с которым связываю свою жизнь на вечность, и этим партнером не был мой отец. Он вернулся со своего задания после сопровождения души смертного в Мир Мертвых. И прежде чем его приставят к другому, он пришел к моей матери, чтобы сделать предложение, но, как ты понимаешь, его ждало разочарование. Мой отец был бойцом, а не целителем, и ему запретили встречаться с ней. Мать понимала, что бесполезно просить позволить им быть вместе и смирилась со своей участью.

— Вечность — это так долго и не все могут согласиться с чем-то, что будет их преследовать постоянно, не принося счастья, а только разочаровывая. Отец покинул пост хранителя и отправился следить за границей рая, чтобы демоны не смогли туда пробраться. В день благословения моей матери и ее мужа его ранили и отравили тьмой. В подобных ситуациях смерть приходит не сразу, а постепенно, мучительная и ужасная. Эстель узнала о том, что случилось на следующий день после свадьбы и отправилась к нему. Все ее попытки спасти своего любимого не приносили желаемого успеха, получилось только отсрочить момент смерти. Она старалась как можно больше времени провести с ним, ее муж знал об этом, но закрывал глаза, понимая всю ситуацию. Он сам был когда-то влюблен в другую женщину. В одну из ночей, мои родители зачали меня, вопреки здравому смыслу. Мать не хотела, чтобы отец ушел из ее жизни бесследно. Отец умер и никто не догадался о случившемся между ними. Эстель переспала со своим мужем на следующую ночь, чтобы скрыть факт зачатия и выдать ребенка за его. Ужасный грех, за которым никто не уследил.

Я опустила взгляд, Айрос оказался внебрачным ребенком, запретным плодом. Не удивительно, почему его недолюбливают на небесах.

— Долгое время никто не замечал ничего странного, — продолжил рассказывать он. — Все посчитали, что со смертью Андриана, Эстель смирилась со своим замужеством за другим, но все изменилось, когда она потеряла способности исцелять. Это первый признак того, что ребенок имеет гены разрушителя. За ней начали наблюдать, и в конце концов все подозрения оправдались. Перед самыми родами ее низвергли в ад за прелюбодеяние. Она не пыталась себя оправдать, умоляла только помочь ребенку, чтобы ее жизнь и Андриана не были потеряны напрасно. Бог услышал ее молитвы и сжалился. Уже обращенная в демона, она рожала меня. Я родился, слушая проклятия своей матери и чувствуя ее ненависть.

— Никто не желал видеть рядом с собой полукровку, который в любой момент может отречься от света и стать демоном. Лишь Виктория сжалилась надо мной и забрала к себе на воспитание. Она заменила мне настоящую мать, позволила верить в то, что я кем-то любим. Кроме нее никто не видел во мне половину от ангела, только от демона, и старались со мной лишний раз не связываться, даже наблюдателя не сразу нашли, вызвались только Григорий и Анна, не верившие во все глупые стереотипы и слухи. Мне дали шанс остаться на небесах и отмыться от проклятья, наследуемого от матери. Ты стала моей надеждой… Моей жизнью… Моими мыслями.

Я слезла с кровати и подошла к Айросу, крепко обняв его. Он удивленно на меня посмотрел, но не отстранился.

— Ты ни в чем не виноват, — сказала я, уткнувшись лицом ему в плечо. — Главное не то кто ты, а то, что ты делаешь, и те, кто этого не понимают всего лишь недалекие глупцы, которых мне жаль из-за их скудности ума.

Его мать и отец ценой своей ошибки дали ему жизнь, которую он не желал. Возможно, детская обида давно перегорела, но осадок остался, и эта ненависть к демонам яркий ее пример. Мне захотелось защитить его от прошлого и доказать, что он не такой каким видит себя сам — чудовищем, а прекрасное создание, которое достойно того, чтобы его любили и уважали.

— Алиса, — Айрос тяжело вздохнул, и его рука погладила мои волосы. — Эти глупцы самые разумные во всем мире, их задача обезопасить мир от зла и неважно каким способом.

От него пахло дождем. Я могла слышать, как бьется его сердце, быстрее, чем у обычного человека, и чувствовала исходящее от него тепло. Мне всегда намного спокойнее, когда он рядом. Единственный от кого исходит чувство безопасности.

— Завтра мы можем погибнуть, — тихо сказал он. — Хочу, чтобы ты знала… Когда меня сделали твоим хранителем, я возненавидел тебя, — усмехнулся он. — Но это было лишь сначала. До определенного возраста дети могут видеть своих хранителей и контактировать с ними, и ты не была исключением, постоянно тянулась ко мне. Я просто бесился от этого и старался отойти подальше, но снова и снова маленькие ручки пытались за меня ухватиться. Твои родители не понимали, что с тобой. Я же, метался по всему дому, стараясь отойти туда, где менее опасно для тебя, — я удивленно на него посмотрела, слышать подобное от кого-то кроме родителей очень странно. — Ты еще в детстве умудрялась доставлять множество проблем, но постепенно я привык. Одиночество — это когда вокруг много людей, но они тебя не видят, не чувствуют и не слышат. Ты единственная кто меня видела во всем этом мире, и давала возможность не быть одиноким. Иногда, когда родители оставляли тебя одну, мы играли. Ты громко смеялась и каждый раз на этот смех прибегала мама, в полном недоумении, что же могло развеселить ее дочь. Я наблюдал, за твоим взрослением, понимая, что придет время, и мы не сможем больше общаться, и вот на четвертом году твоей жизни мне стало понятно — ты больше не замечаешь меня. Я помню твое расстроенное лицо и глаза, ищущие кого-то, — у меня не получалось вспомнить хоть что-то из его рассказа, но некое ощущение внутри подсказывало, что все его слова — правда. — Постепенно ты превращалась в красивую взрослую девушку, которая давно позабыла о своем незримом друге детства. Всегда, когда твой взгляд был направлен в мою сторону, я желал стать увиденным, но ты каждый раз отворачивалась, так и не заметив меня. Все время я был рядом, наблюдая за твоими радостными моментами жизни и слушая, как ты плачешь ночами в подушку от неразделенной любви.

— Это странно, — глухо произнесла я, чувствуя смущение.

— Очень странно, — он печально улыбнулся. — Мне так хотелось оторвать головы твоим обидчикам! — его грудь приподнялась в глубоком вздохе. — Я мог слышать твои мысли, испытывать твои эмоции, забрать боль…

— Так вот почему, когда я находила некоторые царапины и порезы и не помнила, откуда они появились!

— Было забавно наблюдать за твоим выражением лица в подобные моменты, — Айрос весело рассмеялся и потрепал мои мокрые волосы. — В ту ночь, когда ты уснула в своей ванне, впервые за долгое время мне удалось пробиться в твой сон и не дать тебе утонуть. Честно признаться, я был рад, ты впервые за долгое время увидела меня.

— Но, ведь, я тебя даже не вспомнила.

— Это не важно, — Айрос щелкнул меня по носу и довольно улыбнулся. Я отступила от него на несколько шагов, недовольно надув губы, и прикрыла лицо ладонью. — Утром, на следующий день, когда я стоял в толпе людей на противоположной стороне, и твой взгляд был направлен именно на меня, это казалось абсурдом до самого столкновения с автомобилем. Если бы только я сразу сообразил…

— Айрос, — я прервала его. — Это может прозвучать эгоистично, но я рада, что попала под этот чертов автомобиль и оказалась здесь.

— Глупости!

— Нет, совсем не глупости. Я счастлива, что могу тебя видеть, чувствовать, сказать те правильные слова, которые не позволят тебе быть одиноким вот тут, — я указала ему на грудь, в то место где должно быть сердце.

— Ты не понимаешь, что говоришь! — воскликнул Айрос и всплеснул руками. — Этот мир пристанище для тех, кто прожил свою жизнь и осознал все свои ошибки. Попав сюда всего лишь на время, это для тебя все равно, что приключение, которое ты должна была забыть, но из-за нашей связи твоя смертная жизнь никогда не станет прежней… Как?… — он запустил руки в волосы и с силой их сжал. — Как ты можешь радоваться тому, что видишь меня?

Я сжала кулаки и прикусила нижнюю губу. Чего он добивается, говоря нечто подобное? Что он хочет от меня услышать?

— Ты…

— Я? — Айрос отошел от стены и приблизился ко мне.

— Ты…

— Что?!

Он смотрел на меня сверху вниз, нависнув, будто большая черная туча. Я закрыла глаза, набрала побольше воздуха в легкие и, не боясь быть услышанной соседями, высказала все, что на тот момент было в моей голове:

— Ты кретин! Идиот! Болван! Придурок! Зачем рассказывать о том, как я с тобой играла в детстве и стала для тебя особенной, а потом говорить такое, от чего по твоему мнению я должна тебя возненавидеть?!

— Кретин? — тихо произнес он. — Придурок?..

— Ты про идиота и болвана забыл! — воскликнула я и раздраженно на него посмотрела, он стоял с круглыми от удивления глазами. — Хочешь знать, что о тебе думаю и почему не могу возненавидеть тебя?! Так вот! Потому что я… я… тебя…

Слова «Я тебя люблю» застряли комом в моем горле, меня удивило то, что я их почти произнесла и при этом на полном серьезе.

— Думаю, тебе стоит помолчать.

— Не строй из себя умника и не пытайся говорить, что мне делать, а что нет! — я оттолкнула его от себя и раздраженно прошлась по комнате, анализируя свои чувства. — Чего ты хочешь?

— Я хочу, чтобы ты поняла….

— Я все прекрасно понимаю! — закричала на него я, начиная злиться. — Понимаю, что мы завтра можем погибнуть! То, что ты не человек, а моя жизнь теперь станет похожей на ад со всеми этими знаниями! Знаю, что мне нельзя испытывать к тебе никаких чувств, но при этом незаметно для самой себя, влюбилась… Заканчивай со своим «понимаешь», а то такое чувство будто попала не в Мир Мертвых, а в дешевую мыльную оперу!

Он закрыл ладонью глаза и громко рассмеялся.

— Чего тут смешного?! — я подошла к кровати и со всей злости пнула ее, от чего ногу прострелила сильная боль. — Твою же мать….

— Она была права, — продолжал сменяться Айрос. — Марина была права…

Он подошел ко мне быстрым шагом и схватил за плечи.

— Я действительно буду идиотом, если так просто потеряю тебя.

Айрос резко притянул меня к себе и впился жадным поцелуем в мои губы. В груди разлилась сладостная боль, ведь на этот раз он не просто прикоснулся ко мне, а сжимал в крепких объятиях, словно боясь потерять. Я вцепилась пальцами в его спину, прижимаясь еще сильнее и чувствуя неконтролируемую потребность в нем. Айрос словно дикий зверь, которого выпустили из клетки на свободу, и он наконец-то вкусил саму жизнь, не боясь быть застреленным охотником, схватил меня за волосы, оттягивая голову назад и покрывая поцелуями шею. Я судорожно вдохнула, испытывая безмерное счастье, и опустила барьер между нами, не желая более скрывать своих чувств, теперь дороги обратно нет, как и нет желания обернуться назад, чтобы найти ее. Все, что мне сейчас хочется — это Айрос.

Послышался щелчок застежки и меч упал с громким звоном на пол. Айрос поднял меня на руки, и я обхватила его ногами за талию, не переставая целовать. Все тело горело в ожидании чего-то особенного и невероятного. Моя спина коснулась кровати. Ее прохлада немного остудила пламя сжигающее кожу, но лишь не на долго. Нашарив пальцами пуговицы на рубашке Айроса, я начала в спешке их расстегивать. Из-за волнения и неопытности они путались и не слушались, к счастью, он не стал ставить меня в неловкое положение и просто содрал с себя рубашку. Я провела рукой по его гладкой сильной груди, ощущая ее жар и мощь. Незаметно моя кофта оказалась на полу, как и штаны, следом за ней. Айрос оказался на удивление ловким.

— Ммм… Айрос, — отрываясь от его губ смущенно произнесла я. — Ты же знаешь, у меня никогда не было мужчины…

Он взглянул на меня горящими глазами, в прямом смысле слова… Они светились неестественным янтарным и зеленым светом. Не зная его так хорошо, я бы испугалась, а так это только подлило больше масла в огонь, воспламеняя всю меня.

— Я знаю, и мне очень приятно это осознавать, — он нежно коснулся моей щеки. — Все происходящее в мире мертвых совершенно отличается от мира живых. К тому же я не человек.

— Не думаю, что захочу сравнивать каково это в Мире Смертных с кем-то другим, — усмехнулась я.

Айрос улыбнулся в ответ и положил голову мне на грудь. Я погладила его по волосам, ощущая их мягкость и шелковистость.

— Ты не передумаешь, если я скажу, что это свяжет нас окончательно? — тихо спросил он. — Последствия подобной связи непредсказуемы.

— Ты по поводу того таинства?

— Да.

— Нет, — твердо проговорила я в своей голове и вслух. — Ни за что не передумаю. — Он приподнялся и навис надо мной. Я коснулась своей ладонью его щеки.

— Я хочу чтобы ты стала моей, даже если это будет означать приговор от Райского Суда.

— Я не позволю тебе пасть, — покачала я головой. — Если в моих силах, защитить тебя от падения, то сделаю все возможное, чтобы этого не произошло. Даже отправлюсь за тобой в сам ад.

Мои пальцы зарылись в волосы на его затылке, и наши губы слились в очередном поцелуе. Его рука скользнула по моему бедру, оставляя за собой пламенный след. Слова больше не нужны никому из нас. Я хотела Айроса, всем своим естеством. Для меня он стал дороже, чем воздух и сама жизнь. Любое прикосновение отзывалось в теле волной наслаждения. Нижнее белье улетело следом за одеждой, полностью меня обнажая перед тем, что полностью изменит наши жизни. Казалось, что его руки были повсюду, принося немыслимое наслаждение и разжигая еще большее желание. С моих губ сорвался стон, ответом ему стало животное рычание Айроса. Его поцелуи обжигали кожу, распыляя страсть еще сильнее.

Он накрыл меня своим телом. Боли не было, как обычно рассказывали уже опытные женщины, было лишь приятное ощущение. Моя спина прогнулась от наполняющего жара, не такого, после которого из меня начинала выходить скверна, а другого — он делал меня счастливой, стирая всю печаль и даря надежду. Я впилась ногтями в спину Айроса, заставляя его стонать вместе со мной. В местах соприкосновения наших тел, появлялись белые языки пламени, и меч, который остался валяться на полу, засветился белым светом, как и кольцо. За окном прогремел гром, и следом за ним вспыхнула молния, практически незаметная из-за света наполняющего комнату. Дождь стал сильнее бить по стеклам, словно хотел пробраться в дом и остудить наш жар своей прохладой.

— Алиса, — промурлыкал Айрос, пощекотав своим теплым дыханием мое ухо.

Накатила первая волна огромного наслаждения, заставляя содрогнуться в его руках. Он крепче прижал меня к себе, проникая еще глубже, вынуждая воскликнуть от переполняющего наслаждения. Его горячий язык прошелся по моей шее от самой ключицы до мочки уха, оставляя мокрый прохладный след. Раньше в книгах и фильмах, подобное казалось отвратительным, но сейчас я была бы не против, если он оближет меня всю. Айрос усмехнулся, прочтя эту бесстыдную мысль, и мои щеки залились краской стыда.

— В этом нет ничего плохого, — прошептал он, слизывая капельки слез, о которых я даже не подозревала. — Не забывай о моей второй демонической половине, ей не чужды подобные мысли. А сейчас… — Айрос прикусил мочку моего уха. — Ты не сможешь даже думать.

Он поцеловал меня со всей страстью, не позволяя что-либо возразить ни мысленно, ни словами. Его слова не были ложью, каждый раз, когда я была уже на грани, он замедлялся и переключался на ласки, продлевая наслаждения и оттягивая время, вынуждая меня стонать в нетерпении и умолять о том, о чем не имела даже представления. Во рту все пересохло от частого дыхания, его поцелуи и язык приносили нужную влагу, заставляя желать их все больше и больше. С каждой минутой… С каждой секундой… Нарастала гигантская волна чего-то невероятного. И вот! Когда она меня настигла, внутри груди все сжалось, прервав дыхание, мысли улетучились, а внизу живота растеклось сладостное ощущение. Сердце бешено колотилось в груди, казалось, что оно сейчас не выдержит и разорвется. Кольцо и меч вспыхнули ослепительно белым светом. Айрос застонал, прижимая меня к себе плотнее и поднимая с кровати. Все закончилось, но мы так и остались сидеть, тяжело дыша и ни о чем не думая.

Глава 9

— Ты поспи, — сказал он.

Глаза слипались, усталость не позволяла пошевелить даже пальцем. Из-за того что кровать очень узкая, я практически полностью лежала на Айросе, который обнимал меня и нежно поглаживал мои волосы. Его грудь поднималась и опускалась, спокойным размеренным движением, постепенно убаюкивая.

— Не хочу, — язык отказывался шевелиться, сон стремительно настигал меня. — Не хочу терять эти волшебные минуты. Мне так хорошо.

— Тебе нужно отдохнуть.

— А ты разве спать не хочешь? — я приподняла голову и встретилась с ним взглядом. В ответ он покачал отрицательно головой. — В первый раз встречаю мужчину, который не засыпает сразу после… Ну… После любви…

Мои слова его развеселили, и на губах заиграла веселая улыбка, когда он заговорил:

— Ну, если подумать, — Айрос направил свой взгляд в потолок и сильнее прижал меня к себе. — Я не человек, даже не смертная душа… И мужчин у тебя не было.

— Ну и пусть! Мне рассказывали об этом другие женщины, я читала об этом в интернете и журналах.

— Интернет, — иронично произнес он. — Журналы…

— Ну, да. Я что-то не так сказала?

— Все нормально, — он погладил меня по щеке. — Спи, давай. Уже сегодня нам предстоит тяжелый день, тебе потребуются силы.

Я понимала, что спорить глупо, Айрос прав, но так сильно хочется продлить момент нашей близости, когда вернусь в свое смертное тело, мы уже не сможем вот так вот друг друга обнимать. Связь хранителя и подопечной практически разрушена, если бы не таинство, то мы ощутили бы этот разрыв в полной мере.

Гроза уже давно прекратилась, только редкие мелкие капли дождя стучали по стеклу. Близость тел согревала, а его присутствие действовало на меня успокаивающе. Теперь мы связаны окончательно и навечно, и никто не сможет нас разлучить. Хотелось бы посмотреть на лицо Розы, когда ей станет об этом известно…

— Кто Роза? — спросила я Айроса.

— Она нефилим, вроде как, в третьем поколении.

— То есть?

— Ну, — Айрос немного пошевелился, стараясь освободить больше места для меня. — Сама роза родилась от нефилима и ангела, ее мать от нефилима и человека, по поводу бабки не знаю. Слишком уж большой разрыв во времени получается.

— Бывает даже такое.

— В мире можно встретить много чего необычного.

Я зевнула, прикрыв рот ладонью, и сладко потянулась в его объятиях. С точки зрения логики, такое вполне реально, но услышать нечто подобное немного странно. В жилах Розы смешалось несколько кровей — ангелов, смертных и нефилимов, какой силой она обладает сказать сложно. В ее руках распускаются цветы, где гарантия того, что в них же не может угаснуть и чья-то жизнь? Она предупредила меня не связываться с Айросом, я проигнорировала ее, но не думаю, что ей по силам нанести мне вред, ведь убийство в этом мире карается достаточно жестоко.

— Айрос.

— М?

— Тебя что-нибудь связывало в прошлом с Розой? — в ожидании ответа, мой палец блуждал по его груди, вырисовывая всякие завитушки и кружочки. Смысла в этом никакого не было, мне просто нравилось к нему прикасаться.

— Ничего особенного между нами не было, — пробормотал Айрос, накрывая ладонью свои глаза. Я с подозрением на него посмотрела. — Еще до того, как я узнал о тебе, были кое-какие отношения, но как говориться — не сложилось.

Значит, у них действительно был роман или что-то наподобие него. Ревность подпрыгнула к самому горлу, от чего в голове появились самые глупые и невообразимые мысли. Я постаралась отогнать их куда-нибудь подальше, ведь Айрос здесь, а не у Розы, и принадлежит он только мне. Не удивительно, что у такого красивого и сильного мужчины есть бывшие подружки, это в порядке вещей…

— Алиса, тебе следует выспаться, — он заправил выбившуюся прядь волос мне за ухо. — Вопросы можно задать и утром.

Раздался стук в дверь. Я вздрогнула от неожиданности, позабыв, что в мире есть кто-то еще кроме нас двоих. Может мы случайно кого-то побеспокоили… От мысли, что соседи могли услышать наши голоса мне стало немного стыдно, и щеки запылали красным румянцем.

— Это Григорий, — сообщил Айрос, вставая с постели и выпуская меня из своих объятий. Я издала звук, выражающий крайнее недовольство, и потянулась следом за ним. Григорий может и подождать. — Думаю, он не просто так к нам зашел, — он улыбнулся краешками губ. — Я побеседую с ним, а ты пока отсыпайся.

Я перевернулась на живот и положила подбородок на руки, наблюдая за тем, как он одевается. Мне казалось, что это все сон, ведь он такой красивый и со мной, а не с другой женщиной. В любви мне никогда не везло, мужчины разбивали сердце, топтали душу и просто делали несчастной.

Сильное, гибкое тело, красота которого может свести с ума любую женщину. Для меня нет никого прекраснее и замечательнее Айроса. От каждого движения его мышцы перекатывались под гладкой мраморной кожей. Он, как черная пантера, двигается плавно и расслабленно, но при этом всегда готов к опасности. Может я и была для кого-то Лучиком, для меня светом стал он. Да… И задница у него ничего… Такие красивые ягодицы случалось видеть лишь…

— Алиса, — уже полностью одетый он поднял меч и пристегнул его к поясу. Распахнутая рубашка оголяла торс, приковывая мой взгляд к его обнаженной коже. Не думаю, что захочу собирать пуговицы, разбросанные по всей комнате, меня и так все устраивает. Может попросить о поцелуе? Заодно выпадет момент его еще разок пощупать… — Али-и-иса… — Позвал он меня более настойчивым голосом.

— Ну что?!

— Я конечно безмерно счастлив, но тебе стоит сейчас скрыть свои мысли, а то они подстегивают меня к некоторым ответным действиям, и бедный Григорий еще не скоро дождется, когда ему откроют дверь.

Мое дыхание на секунду приостановилось, мозг хаотично размышлял над полученной информацией. Я сняла барьер, разделяющий нас во время… занятия любовью. Слово «Секс» всегда казалось немного грубоватым и некрасивым, моя романтичная натура старается как можно реже его употреблять, поэтому предпочитаю заменить словосочетанием «заниматься любовью». Ну, сейчас не это главное, я совсем забыла о том, что наше сознание в данный момент не разделено и дала волю мыслям. Выходит, Айрос все время знал, о чем я думаю, и ни разу даже не намекнул об этом.

— Ну, сначала ты была сонная и ни о чем связанном не думала, — изображая из себя ни в чем неповинного, пожал он плечами. — А потом ты начала задавать вопросы и тут мне стало интересно….

— Ах… Тебе стало интересно, — тихо прошипела я и нащупала рукой подушку. — Получи, подлец!

Он знал о моих намерениях, и его реакция позволяла вовремя увернуться, но предпочел, чтобы она врезалась в него. Не удовлетворенная тем фактом, что Айрос просто поддался, я накрылась одеялом с головой и плотнее затворила дверь между нашими разумами. Иногда мне нужно личное пространство, в которое никто не сможет вторгнуться, и ему следует понимать это. Айрос устало вздохнул и сел на кровать, пружины тихонько скрипнули, прогибаясь под его весом. Он положил ладонь на мое плечо и медленным движением провел ею вниз по талии, бедру, ноге… Появилось сильное желание замурлыкать как кошка, настолько приятным было его прикосновение, пусть даже через одеяло.

— У меня не было ничего с Розой, — он положил подушку рядом со мной. — Может пара поцелуев, но не больше.

— И где же ты научился быть таким шикарным любовником? — Я выглянула из-под одеяла. Он смотрел на меня взглядом, от которого внизу живота появилось ощущение сильного возбуждения.

— Ты действительно хочешь это узнать? — усмехнулся он.

— Нет. Не думаю, — поспешила ответить я, пусть его любовные похождения лучше останутся тайной.

— Извини, что иногда нарушаю твое личное пространство, — он нагнулся, и его губы нежно коснулись моего лба. Айрос задержался так ненадолго, после поднялся с кровати и направился к выходу. — Еще сам до конца не привык к нашей связи. Я скоро вернусь, а ты пока что спи.

Раздался очередной стук в дверь, и он скрылся в темном проходе. Я взяла подушку и уткнулась в нее лицом, вдыхая оставленный на ней им запах. Мне хотелось, чтобы он побыл еще чуточку подольше, ведь совсем скоро нас разделит моя смертная жизнь или же мы погибнем в Городе Теней. Внутри все похолодело от мрачных мыслей, не стоит об этом задумываться, по крайней мере, сейчас, когда я так счастлива.

* * *

Сон незаметно окружил своей пеленой, и в очередной раз мне посчастливилось оказаться в непонятном месте. Высоко в небе светился огромный диск луны, который ярко озарял тропинку, окруженную деревьями и туманом. Где-то впереди пела женщина. Ее голос, словно звонкий ручеек, ласкал слух и казался таким родным и близким, будто принадлежал матери. Песня была простым напевом без слов, она манила своей красотой и обещала укрыть от холода. Мои ноги сделали шаг, потом другой, ступая по прохладной мокрой траве и увлекая туда, откуда исходит эта таинственная мелодия. Я обхватила себя руками, чтобы хоть как-то согреться, когда ветер подул в спину, подгоняя вперед. По некой иронии судьбы, в очередной раз, на мне не было одежды. Мелкая дрожь сотрясла тело, кожа и так бледная от света луны стала еще белее, а пальцы превратились в неподвижные обледенелые сосульки, прикосновения которых сравнимы со льдом. Идти давалось с огромным трудом, ноги замерзли и не чувствовали земли. Я остановилась немного отдохнуть и оглянулась. Позади ничего не было, только густой белый туман. Создавалось впечатление, что эта тропинка с деревьями, всего лишь маленький остров где-то в небесах, который в конечном итоге закончится головокружительным обрывом. Волшебный голос продолжал звать, заставляя делать еще один шаг, потом еще и еще… Постепенно мой путь продвигался вперед, а мелодия становилась громче. Туман преследовал меня, съедая все, что оставалось за спиной. Осознание, будто могу тоже оказаться в нем, вынудило прибавить шаг. Через некоторое время впереди показалось огромное дерево. Его насыщенная зелеными красками листва закрывала небо и луну. Оно было похоже на дуб, но что-то подсказывало — это есть нечто иное, и подобного встретить больше нигде нельзя. Дерево окольцовывал бурный ручеек, чистейшей воды. Он бился о камни, расплескиваясь на берег и орошая траву своей влагой. Светлячки, гонимые маленькими блестящими каплями, возмущенно вспыхивали огоньками то там, то тут, оставляя красивые блики в дополнение к лунному свету. Большие корни дерева буграми выступали из-под земли, поросшие мхом и лишайником, будто живым ковром из растений. Морщинистый могучий ствол поскрипывал от дуновения ветра, а листья шелестели, словно шептались. Все это создавало особенную музыку для волшебного голоса таинственной певуньи. Я шагнула на небольшой мостик, соединяющий два берега — мой и тот, на котором стояло могучее дерево. Ветер больше не дул в спину, что очень радовало, но брызги от ручейка неприятно касались ног, и когда мост закончился, я радостно вздохнула, смахивая ледяные капельки.

Высокий корень преградил путь. Обойти его, возможности нет, а, если полезу в воду, то бурный поток просто смоет меня. Остается только перелазить, как бы это постыдно не смотрелось… Изучив изгиб корня, я нашла наиболее низкое место и перекинула ногу, оседлав его, а потом скатилась вниз, немного ободрав ягодицы. Под ногти забилась грязь и ладони окрасились в зеленый от растительности. Пошлепав себя по заднице, я немного отряхнулась и с недовольной миной продолжила свой трудный извилистый путь. Мне было страшно, если женщина прекратит петь, то и идти станет некуда. Из последних сил, я перебралась через последнее препятствие и шлепнулась на землю, больно ударившись коленками. Из небольших ранок потекли редкие капельки крови по ногам. В детстве я всегда прикладывала к порезам и ссадинам листочки. Меня мама учила, что растения имеют целебные свойства и способствуют более быстрому заживлению. С возрастом понимаешь, что это все глупости, и скорее подцепишь какую-нибудь заразу, чем вылечишь рану, но тогда, это действительно казалось волшебством, благодаря которому уходила боль, а вместе с ней и слезы. Почему-то сейчас мне захотелось поступить так же, как и ребенок, может подобным образом, выражается моя тоска по родителям.

Я нашла самый наименее грязный недавно опавший листок и приложила его к ранке. Чудо не заставило себя долго ждать, кровь зашипела под ним и начала испаряться красной дымкой. Листочек загорелся, и спустя мгновение его пепел унесло слабенькое дуновение ветра, а на месте ранки осталась гладкая белая кожа, и только небольшие красные полосы были напоминанием о моем неудачном приземлении.

— Ничего себе… — удивленно шепнула я и поднялась на ноги, дабы продолжить идти.

Певучий голос резко оборвался, и меня окружила тишина, нарушаемая лишь всплесками воды и шумом листвы. Я в отчаянии посмотрела туда, откуда недавно слышала песню в последний раз. Передо мной предстала женщина с длинными волнистыми волосами пепельного цвета. Носик маленький и прямой, закругленный на кончике. Изящные тонкие брови и густые ресницы, окаймляющие изумрудного цвета глаза, придавали ее взгляду особую выразительность, и создавалось впечатление, будто она смотрит в самую глубину души и видит ее подлинные чувства. На чувственных алых губах играла радостная и в то же время печальная улыбка. Эта дева в разы уделывала Розу по красоте. Надето на женщине длинное по щиколотки воздушное платье белого, как полотно, цвета, она напоминала ангела спустившегося с небес. Ангела, которого описывают в библии — непорочного и прекрасного.

Она протянула руку, и я уже была готова вложить в нее свою ладонь, но остановилась на полпути, вспомнив насколько сейчас грязная. Мне стало стыдно и страшно коснуться ее, вдруг испачкаю… Женщина словно поняла, о чем сейчас думаю и одобрительно кивнула, улыбаясь еще шире, как бы давая понять, что я могу дотронуться до нее, и в этом не будет ничего страшного. Ее ладонь оказалась мягкой и теплой, это прикосновение смогло отогнать боль и холод, которые все это время терроризировали меня.

— К-кто вы? — произнесла я не громче своего дыхания.

Она покачала головой и приложила палец к губам, призывая меня к тишине. Я покорно замолчала и проследовала за ней. На ее удивительно длинных волосах плясали блики от света луны и светлячков, завораживая своей красотой. Я словно шагала следом за прекрасной феей, стараясь наступать на ее же следы, чтобы не споткнуться или не оступиться. Мелкие веточки впивались в стопы, но не причиняли боли вопреки здравому смыслу. По идее мои пятки давно уже должны были кровоточить, а боль не позволять идти дальше. Женщина взобралась на самый высокий корень, который нависал над ручейком, она словно бабочка, порхала с места на место, увлекая меня за собой. Я начала карабкаться следом, крепко держась за ее руку. Ноги скользили по мху, и от каждого шага корень шатался, опасно скрипя. Наконец-то мы остановились. Она села, свесив ноги над беспокойной водной поверхностью, а я опустилась с ней рядом. От девы исходила приятная аура, будто спустя множество лет странствий мне удалось вернуться домой и обрести долгожданный покой.

— Алиса, — она продолжала сжимать мою ладонь в своей руке. — Вот мы и встретились.

Ее голос показался смутно знакомым, мне приходилось его слышать раньше, вот только, не помню где. Все происходящее казалось реальным, но неестественным, будто некая хорошо продуманная иллюзия фокусника, которую очень тяжело уличить в обмане.

— Мне столько всего нужно тебе рассказать, но времени мало, — дева прикрыла глаза и на ее ресницах засверкали капельки слезинок. — Ты унаследовала свет самый яркий во всей истории, но еще не нашла его в себе. Скажи мне, — она обратила свой взор на меня. — Чего ты желаешь больше всего в жизни?

Чего я желаю? Жить, любить и быть любимой? Мир во всем мире? Можно перечислять до бесконечности, но так и не прийти к выводу. Что она имеет в виду?

— Твой ответ важен, не торопись, — она погладила большим пальцем тыльную сторону моей ладони, и на ее лице появилось выражение крайней озабоченности.

Я опустила голову и посмотрела на бегущий ручей под своими ногами. Он бурлил, расплескивая воду, и бежал стремительно, как время в смертной жизни. Важный ответ. Что же ответить? Богатства мне не нужны. Любовь уже есть, пусть со сложностями, но ведь есть… Долгой жизни не хочу, как и бессмертия… Вернуться в смертное тело? Да, пожалуй, это то, что действительно нужно. Я посмотрела на деву и собралась уже озвучить свои мысли, но передумала, что-то подсказывало — это не, то чего стоит желать.

— Я не знаю, — в отчаяние проговорила я. — В последнее время со мной много чего произошло плохого и хорошего и одного желания недостаточно, чтобы решить все проблемы, — подул ветер, и листья дерева зашумели громче, словно аплодировали моему ответу. — Можно попросить о возвращении в Смертный мир, но я верю, что мы сами справимся. Хотеть, чтобы смертные стали чище душой — это бессмысленно. Такого никогда не будет. Пожелать, чтобы исчезло зло? Тогда и добро пропадет, одно без другого не может существовать. Я скажу свое желание, но только тогда, когда произойдет то, что не в моих силах изменить.

— Интересное суждение, — дева немного склонила голову в бок, каскад ее волос, с тихим шелестом заструился следом за движением. — Значит, ты еще пока не знаешь? — я покачала отрицательно головой. — В тебе нет злого умысла и корысти, — она улыбнулась и откинула волосы назад. — Позови меня, когда желание созреет в твоем сердце.

— А…кто Вы? — смущенно поинтересовалась я, мне немного стыдно было спрашивать ее об этом, но как можно позвать человека, имя которого даже не знаешь.

— Ты знаешь, — дева коснулась ладонью того места где должно быть мое сердце. — Вот тут.

Я нахмурилась, перебирая в голове множество вариантов и, не придумав ничего более умного, сказала:

— Вилесана?

— Нет, — она еще шире улыбнулась и отрицательно покачала головой. — Время утекает, и тебе пора найти свой путь к свету.

Она расцепила наши руки, и холод снова настиг меня, сковывая своими ледяными невидимыми руками. Я потянулась следом за ней, но женщина просто растворилась в воздухе. Светлячки утихли, словно их и не было, туман начал наступать со всех сторон, медленно подползая к ручью. На плечо приземлился сухой листок, за ним еще один и еще… Вся крона дерева стала терять свою зелень, оставались торчать лишь сухие ветки, сквозь которые пробивался яркий свет белой луны. Корень подо мной затрещал и пошатнулся, вниз посыпалась сухая труха, уносимая бурным потоком воды. Я осторожно приподнялась, стараясь не делать резких движений, а то не ровен час как мне посчастливится искупаться в прохладной водичке. Некогда могучее дерево застонало и заскрипело. Кора посыпалась кусками, оголяя почерневший ствол дерева, будто тот начал разлагаться за такой короткий промежуток времени. Огромная ветка отломилась с громким треском и упала, разламывая иссохший корень, на котором стояла я. Он резко накренился и упал вниз, увлекая меня за собой. Я плюхнулась в ручей, сильно ударившись спиной о его поверхность. Он с радостью поглотил меня и понес вниз по течению. Холодная вода попадала в рот и нос, не позволяя вдохнуть, острые камни больно царапали кожу. Я попыталась уцепиться за торчащие мелкие корешки, но они ломались и отрывались, оставаясь в моих руках. Бурный поток превратился в невысокий водопад, который сбросил меня в глубокую реку. Пелена тумана поглотила все вокруг, превращая окружающий мир в молочно белую пустоту. Я огляделась по сторонам в попытке увидеть хоть что-нибудь, но все было тщетно, не удавалось разглядеть даже пальцев на вытянутой руке. От холодной воды тело начинало постепенно неметь, ноги и руки отказывалась держать на поверхности, и я начала постепенно тонуть. Пора бы проснуться, ведь обычно происходит именно так, когда снится, что ты вот-вот умрешь, но почему-то действительно становилось тяжело дышать, и сон не желал прекращаться.

Погружение сопровождалось маленькими пузырьками, которые, в отличие от меня, стремились вверх, на поверхность, где был желанный воздух. Легкие горели и сжимались в попытке вдохнуть, но я понимала, если это сделаю, то захлебнусь и уже точно не проснусь.

«Найти путь к свету…» — вспомнились последние слова прекрасной девы. Как я найду этот путь, если сейчас умру? Перед глазами замелькали черные точки, первый признак кислородного голодания, нужно поторопиться и придумать хоть что-нибудь. Я попыталась плыть, получилось только слабое движение руками и больше ничего. Река оказалась удивительно глубокой, пора бы оказаться на дне, но светлая гладь поверхности продолжала отдаляться, а темнота вокруг сгущаться. Ужас прокрался в самую глубину души, подобной черноты мне еще никогда не доводилось встречать. Она была неестественной, как и глубина этой реки. Ни дна, ни света, словно водяная бездна. Я не хочу умирать, не сейчас и не здесь. Мое время еще не пришло.

Все тело превратилось в кусок льда, который стремительно уносил меня вниз. В глазах помутилось, не осталось сил на то чтобы моргнуть. Похоже, это действительно конец. Как же хочется, чтобы Айрос меня разбудил и согрел.

Что-то сверкнуло надо мной и начало стремительно приближаться. Маленький предмет пульсировал — то ярко вспыхивая, то угасая и превращаясь в блестящую точку. Я потянулась к нему, и на ладонь приземлилось колечко, которое недавно дал мне Айрос, и сейчас должно было лежать на тумбочке около кровати. Я сжала его в кулак, наблюдая, как сквозь задеревеневшие пальцы просачивается свет. Сознание постепенно прояснилось, и тело вновь приобрело чувствительность. Это маленькое чудо подарило мне шанс спастись, нужно выбираться из этой чертовой воды…. Я надела кольцо на палец и начала грести руками и ногами, стараясь как можно быстрее выбраться на воздух. И вот! Наконец-то, мне удалось вынырнуть на поверхность и хрипло вдохнуть. Горло все саднило и болело, вместе с кашлем из легких выходили остатки жидкости. Теперь нужно найти берег, пока кольцо не потеряло своей волшебной силы.

Туман мгновенно облепил меня со всех сторон, своей белой липкой дымкой, единственное место, где его не было — это левая рука. Исходящий от кольца свет разгонял мглу и не подпускал близко, но этот огонек был слишком мал, найти бы способ заставить его светиться ярче…

— Путь… Да в чем же заключается этот путь?! — воскликнула я и ударила руками по поверхности воды, разбрызгивая ее в разные стороны. — Ну?! Почему мне никогда никто ничего не договаривает?! Это испытание что ли какое-то?! Или же шутка?!

Не получив ответов на свои вопросы, я злобно зарычала и поплыла туда, куда посчитала правильным, в надежде наткнуться на берег. Кольцо продолжало согревать, но от усталости не спасало, и спустя некоторое время силы покинули меня, пришлось перевернуться на спину, чтобы немного перевести дух. Может, это не река, а какое-то большое озеро? Ну, точно не море, вода ведь пресная.

Я поднесла кольцо к глазам, его свет белый и прозрачный был похож на лунный. Если присмотреться лучше, то можно заметить, что не само оно светится, а символы. Стоило бы поинтересоваться у Айроса, что они означают, может в них находится разгадка моего пути. Я помахала рукой перед своим носом. Туман вихрями заворачивался вокруг пальцев и, как только касался кольца, мгновенно растворялся. Что же теперь делать? Ждать, когда вернется Айрос и разбудит меня, или же продолжать плыть?

Когда мне надоело играться со своей рукой, я с громким шлепком опустила ее на поверхность воды, и краем глаза заметила, что шарик света от кольца стал больше чем обычно. Наверное, от монотонной обстановки начались галлюцинации… Или же мне не показалось? Я отвела руку немного в сторону и потом вернула ее обратно. Свет действительно немного померк, а потом загорелся ярче. Сердце застучало быстрее от переполнившего его чувства надежды, неужели это тот самый путь, о котором говорила женщина….

Я начала плыть туда, куда указывало кольцо, и спустя некоторое время, руки наткнулись на что-то твердое и рыхлое. «Земля!» — промелькнула у меня в голове счастливая догадка. Цепляясь за траву и мелкие корешки, я вытянула свое измученное тело на берег, и застонала, испытывая ни с чем несравнимое чувство радости и блаженства. Этот нескончаемый водяной ад закончился, и мне удалось выбраться из него. Руки и ноги тряслись от напряжения, пришлось немного полежать на земле, чтобы восстановить силы, ведь неизвестно, что будет дальше и нужно быть готовой к любым трудностям.

Титаническими усилиями, я поднялась и поводила рукой из стороны в сторону, ожидая подсказки, и кольцо не заставило себя долго ждать, оно сверкнуло, указывая, куда идти дальше. Ноги плохо слушались, постоянно цеплялись за ветки с травой, приходилось быть более внимательной, а то можно оказаться вновь на земле. Скрепя зубами я продолжала идти, стараясь шагать увереннее, и постепенно туман стал редеть, а в небе появился слабый свет луны. Это несомненно хороший знак, может, именно сейчас мой путь закончится, но вопреки всем ожиданиям я оказалась на небольшой поляне, в центре которой стояло каменное сооружение, похожее на водопад. Мне чуть не стало дурно, когда увидела воду. Ручеек появлялся из ниоткуда, его началом была пустота, и разбивался о поверхность камней, разлетаясь на мелкие капельки, которые сверкали в свете луны. На одном из булыжников высотой по колено выгравирована римская цифра один. Вся радость улетучилась, вместо нее пришло понимание, что это одно из первых мест, где мне нужно было оказаться, и сколько еще таких — не известно.

Подул легкий ветерок, погладив меня по щеке.

— Пей, — прозвучал тихий шепот.

Я резко обернулась, но никого по близости не увидела. Голос хоть и был тихим, но не заметным его не назовешь. Кто-то действительно разговаривал. Никаких звуков больше ни откуда не исходило, даже ветер не шумел, слышно лишь журчание ручейка. Я медленно подошла к нему и наполнила ладони водой, она совершенно не ощущалась, словно довелось зачерпнуть воздух, но глаза точно видели прозрачную жидкость и ее блестящую поверхность. Во рту внезапно все пересохло, что было странным, ведь совсем недавно мне пришлось нахлебаться воды вдоволь и еще слишком рано для жажды. Тогда почему так сильно хочется пить?

Не в силах больше сопротивляться, я с жадностью проглотила похожую на мираж воду, она прохладным потоком влилась в горло, но не утолила жажды, и мне захотелось еще, а потом еще. Зачерпнув ее в очередной раз, я заметила, как кольцо сверкнуло, и начало потихоньку угасать. Подсознание кричало, что если оно сейчас перестанет светиться, мне уже никогда не выбраться отсюда. Жажда раздирала горло мучительной болью, но мне удалось остановить себя. Ладони замерли на полпути ко рту, что-то здесь творится неладное. Я отбросила в сторону странную жидкость и посмотрела на водопад, все его камни оказались сухими…. Вместе с водой исчезла и жажда. Все это время я пила воздух… Пустоту… Что же это за место такое?

Не желая больше здесь задерживаться, я продолжила свой путь через пелену тумана, туда, куда вновь указало кольцо. Бессилие немного отступило, теперь получалось передвигаться быстрее, чем ранее, и по истечении несколько минут, перед моими глазами предстал новый «водопад» с высеченной на булыжнике подле него римской цифрой два. На этот раз ручей имел серый цвет и практически сливался с камнями.

— Пей, — опять ветер принес за собой голос.

Я оглянулась, уже не надеясь кого-либо увидеть, как и ожидалось, мои глаза нашли только туман за спиной. Мне стало не по себе от всех происходящей ситуации, мало того, что хожу голая, так еще за мной наблюдает кто-то невидимый, лучше обстановку событий и не придумаешь. Обреченно вздохнув, я подставила ладони под журчащий поток. На этот раз вода оказалась на удивление тяжелой. Руки дернуло вниз под ее весом и ободрало о камни, пришлось поднапрячься, чтобы поднести эту серую жижу к своим губам. На вкус она оказалась горькой, словно хлебнула желчи. Сморщившись от отвращения, я через силу проглотила ее. Руки и ноги налились тяжестью и начали тянуть вниз, апатия ко всему поглотила разум, хотелось рыдать от неизвестно откуда появившейся депрессии.

— «Отдохни… — раздался мой собственный голос в голове. — Ты устала, нужно сделать перерыв… Сколько можно еще идти? Ради чего ты это делаешь? Забудь все и отдохни…»

Колени подогнулись, пришлось ухватиться за один из камней, чтобы не упасть. Я шаталась из стороны в сторону словно маятник, пытаясь сообразить — это действительно мои мысли или же чужие.

— «Зачем сопротивляться тому, что неизбежно? — продолжало причитать мое второе „Я“. — Шансы вернуться в Смертный мир равняются нулю. Даже, если сможешь это сделать, то не увидишь больше Айроса. Ты вернешься к своей скучной никчемной жизни. Работа — дом, снова работа — дом. Никакой радости, только тоска по любимому. Тебе это нужно?»

По моим щекам поползли слезы, столько времени стараться об этом не думать, и теперь слышу о разлуке от самой себя. Действительно, как жить, зная, что Айрос всегда рядом, но одновременно с этим далеко, и мы не сможем коснуться друг друга, поговорить… Я не увижу его.

— «Правильно, — согласилось со мной альтернативное „Я“. — Дальше тебя ждут только боль и разочарование… Оставайся здесь».

Я упала на колени, заливаясь слезами и чувствуя, как сердце наполняет тяжесть печали. Кольцо предупреждающе сверкнуло и начало потихоньку меркнуть, но мне было все равно, ведь если вернусь, то не увижу Айроса, а это самое ужасное, что может произойти.

— «Да!… ДА! — продолжало причитать „Я“. — Не в твоих силах что-либо изменить, смирись со своей судьбой».

Судьбой? А, что есть эта судьба? Остаться здесь и убиваться в нескончаемом страдании или вернуться в Смертный мир и мучиться там? Это все не мои мысли… Что-то неправильное находится внутри меня и затуманивает разум. Если сейчас сдамся, то Айрос попадет в ад. Нужно бороться с этим наваждением, иначе, поддавшись отчаянию, произойдет нечто более ужасное, чем мое пребывание в смертном мире.

Я оттолкнулась от земли, стараясь игнорировать назойливую болтовню в голове, и, шатаясь, побрела вперед, оставляя серый ручей позади. Туман с радостью принял меня в свои объятия, придавая еще больше мрачности. Что же это за вода такая волшебная? Неужели, мне придется еще что-то подобное пить…

«Дальше путь будет еще сложнее».

— Заткнись! — злобно прошипела я, стараясь не споткнуться обо что-нибудь.

«Ты устала, остановись хоть на минуту».

— Я сказала — заткнись!

Голова болела как от жуткого похмелья, внутри все кипело от раздражения и злости, ведь когда твои настоящие мысли смешиваются с противоположным эго, которое не хочет спасать тебя, а наоборот желает погубить, здравый смысл начинает теряться, остается только следовать поставленной цели и ни о чем другом не думать.

Журчание воды известило меня о том, что водопад под номером три уже совсем близко. Голос продолжал блуждать в голове, уговаривая остаться и ничего не делать, но я упорно старалась его не слушать и продолжала идти вперед. Совсем скоро из-за тумана показался ручей, он сверкал желтыми бликами и цветом напоминал расплавленное золото. Вновь таинственный голос приказал мне пить.

— Слушаюсь и повинуюсь, — мучительная улыбка растянулась на моем лице.

Как только ладони наполнились золотой жижей, голос второго «Я» перестал меня беспокоить. Я вздохнула полной грудью довольная тишиной в голове и сделала глоток, чувствуя во рту металлический привкус.

Внезапно вокруг все заблестело и засверкало, обыкновенные булыжники превратились в прекрасные драгоценные камни, от красоты которых слезились глаза. Изумруды, рубины, бриллианты — маленькие и невообразимо гигантских размеров, больше чем целое состояние для Смертного Мира. Если получится хоть один унести с собой, то смогу обеспечить нехилую жизнь для себя и своих близких. Кольцо сверкнуло, пытаясь перебить своим светом окружающее меня сияние драгоценностей.

— Ага! — я остановила руку на полпути к огромному изумруду. — Кажется, я поняла в чем подвох.

Первый ручей, который мне довелось встретить, заставлял беспрестанно пить, в попытке насытить свою жажду. Второй — навел на меня лень и печаль, а третий — пробудил желание, как можно больше набрать с собой драгоценный камней.

«Чревоугодие, печаль и жадность, — отчетливо проговорила я у себя в голове. — Знаменитые семь грехов… Ну хоть что-то знакомое».

Огромной воли мне потребовалось, чтобы отвернуться от этого богатства и продолжить свой путь. Было желание оглянуться напоследок, и посмотреть стали камни прежними или нет, но испытывать лишний раз свою судьбу не хотелось. Прохлада окружающего тумана немного остудила мой разум, радовало еще то, что печаль отступила и не мучила своим депрессивным нытьем.

Ручей под цифрой четыре оказался синим. Он, как и предыдущие, появлялся из ниоткуда и каскадом стекал вниз. Не дожидаясь таинственного голоса, я подставила ладони и выпила жидкость. На вкус она отличалась от обычной воды только вязкостью, а так вполне приятная прохладная водичка. Интересно, на этот раз какой грех… Ярость? Похоть? Зависть? Или же гордость? Ну, если удалось справиться с предыдущими тремя, не подозревая об их значении, то теперь, разгадав загадку, с остальными будет намного проще. Я же такая молодец, смогла вспомнить эти пороки и сопоставить их с происходящим, кто-нибудь другой на моем месте давно бы сдался. Я самая умная, самая хорошая. Айрос бы гордился….

Стоп! Напыщенная гримаса сползла с моего лица, когда пришла догадка, что меня чуть не одолела гордыня. Сообразив, что к чему, я похлопала ладонями себя по лицу, приводя в чувство. Синий ручей, разбивался о камни, и его плеск походил на смех. Мне бы тоже хотелось над собой посмеяться, вот только смешного тут ничего не было, нужно двигаться дальше, а то, как бы не пришлось плакать.

Осталось только три греха: похоть, зависть и гнев. Похоти я не боялась, ведь только недавно мы с Айросом занимались любовью, и чувство удовлетворения еще не исчезло. Завидовать мне некому, а вот ярость вполне опасна. Человек по природе я добрый, но раздражение и злость не были для меня чужды, и если вся злоба, накопленная за долгие годы, выплеснется наружу, этот бой будет проигран.

Морально подготавливаясь к самому страшному, я подошла к черному водопаду с римской цифрой пять. Жидкость похожая на мазут имела отвратительный запах жженой серы и обволакивала пальцы, прилипая к коже и тягучими каплями, падая на землю.

— Пей, — произнес незримый наблюдатель.

Я задержала дыхание и залпом проглотила противную склизкую жижу, тошнота подступила к горлу. Наверняка кто-то другой сейчас пьет более приятный напиток и ест вкусную еду, а мне приходится глотать всякую дрянь. Почему все это происходит со мной, а не с кем-то другим? Почему именно я должна постоянно попадать в передряги подобные этой и выглядеть после них так, будто по мне пробежалось стадо бизонов?

Вот Розе повезло по жизни, она красива, сильна, потусторонняя и у нее есть возможность видеть Айроса, даже в Смертном Мире. А мне? Что же достается мне? Какие-то ручьи, которые вытворяют с моим разумом всякую дребедень! Лучше бы…

— О… Боже, — сдавленно простонала я, зажимая рот рукой и стараясь удержать содержимое желудка внутри. — Зависть… Какая же она отвратительная!

Оставаться тут больше не хотелось, этот ручей заставил меня опуститься до того, что начала завидовать коварной и хладнокровной Розе. Набрав побольше слюны во рту, я выплюнула вместе с ней остатки вязкой жидкости на землю, и, устало махнув рукой, отправилась дальше. Осталось совсем немного до конца пути. Надежда на то, что все это скоро закончится, заставила немного ускориться.

Водопад под номером шесть был ярко красного цвета и напоминал больше вино, чем воду. С этим оттенком у меня могла ассоциироваться только похоть. На вкус жидкость и правда походила на вино, в принципе оно и не удивительно, в мире смертных алкоголь всегда раскрепощал и толкал на непредсказуемые поступки, в частности на близость людей друг с другом. Под близостью я подразумеваю, ни что иное, как секс. Порой, самые необузданные желания и невероятные фантазии становились реальными после двух трех стаканов спиртного.

По всему телу пробежали волны жара и собрались теплым узлом внизу живота, одурманивая меня и приводя в приятную истому. Сразу вспомнилось обнаженное тело Айроса. Из моего горла вырвался стон полный вожделения.

— Боженька помоги! — взмолилась я, с трудом останавливая руку скользящую вниз по животу, туда, где было особо горячо.

Нужно бороться с похотью и не позволять ей завладеть собой. Дыхание стало прерывистым, ноги дрожали и подкашивались. Каждый шаг давался с гигантским усилием, а любое трение в зоне паха сотрясало тело в приятных спазмах. Я старалась думать о чем-то более важном и не обращать внимания на вожделение. Мне это почти удалось, но внезапно в тумане появился силуэт, и вскоре из белой дымки вышел… Айрос.

Его глаза светились, как в эту ночь, а руки заключили меня в объятия. Взгляд заволокло алой дымкой, пальцы скользнули по упругим мышцам, нащупывая все желанные неровности и выпуклости. Я почувствовала влагу между ног и готовность к чему-то большему, чем простые объятия. Кольцо больше не сверкало предупреждающим светом, его вообще не было на пальце. Страх остудил пыл и вернул часть здравого смысла.

— Не волнуйся, — прошептал Айрос, щекоча своим теплым дыханием мне ухо. — Я рядом. Ты и я, нас теперь никто не разлучит. Тебе не нужно возвращаться обратно. Оставайся со мной.

Его слова нисколько не успокоили, а наоборот, испугали еще сильнее. Мой Айрос такого бы никогда не сказал, и не должно его быть тут совсем. Я прикрыла веки и собралась с мыслями. Истома продолжала отвлекать, как и руки, такие родные, такие теплые, но все-таки чужие… Собрав все силы, я оттолкнула ложного Айроса, ощущая себя в этот момент отступницей и предательницей, и, когда вновь открыла глаза, поняла что лежу на земле, а похоть больше не разжигает своего пламени в моем теле. Кольцо продолжало светиться на пальце своим мягким свечением. Все происходящее оказалось видением. Тяжело вздохнув, я поднялась, отряхнув с себя кусочки земли вместе с травой, и отправилась дальше, оставляя позади коварный красный ручей. Этот грех оказался неожиданно тяжелым, к тому же не честно было приплетать туда Айроса, это как удар между ног.

Вот и подошла очередь седьмого водопада. Он был молочно белым и немного светился в лунном свете, что придавало ему еще более неестественный вид. Я боялась испить этого греха. Ярость… Получится ли перебороть ее?

— Пей, — не оставил мне выбора таинственный голос.

Собрав всю волю в кулак, я подставила ладони под поток и тут же их отдернула с криком. Вода оказалась очень горячей, она обожгла кожу на руках, но не оставила уродливых волдырей или покраснения. Как же выпить то, к чему нельзя притронуться.

— Пей, — в первый раз за всю мою дорогу голос повторился. Он не был больше тихим и воздушным, а скорее требовательным и властным.

Я до боли прикусила нижнюю губу и зачерпнула огненной воды. Слезы брызнули из глаз, и трясущиеся руки с трудом поднесли ее ко рту. Она раскаленным потоком влилась в горло, обжигая, перехватывая дыхание, и принося за собой необузданную злобу. Глаза затянуло белой пеленой, хотелось все крушить и ломать. Вопросы, мучившие до этого момента, всплыли в голове: «К чему все эти испытания?», «Зачем доставлять в самом их конце столько боли?», «Почему именно я?», «Что значит свет, о котором все говорят, и „Лучик“?» — и за отсутствием ответов, они стали тотализатором начала бури и ярости в моей душе. Всегда! Всегда возникают проблемы, появляются тайны, и никто не может дать верных ответов! Их либо нет, либо просто непозволительно знать, потому что моя душа до сих пор принадлежит Смертному миру! Мы все рано или поздно умрем, так какая к черту разница, сейчас все расскажут или же потом?! И эта ярость, которая переполняет каждую клетку тела, все скапливается и скапливается! Чаша терпения уже на грани, еще немного и все выплеснется наружу.

Я зажала голову руками и опустилась на колени, стараясь утихомирить бушующую злобу. Из горла выходило нечеловеческое рычание, будто в меня вселился демон. В висках пульсировало, а вены вздулись от перенапряжения. Мама всегда в таких случаях говорила, что, если совсем тяжело — просто покричи, и станет легче. Я решила последовать ее старому совету и, набрав побольше воздуха в легкие, выплеснула все, что скопилось, громким протяжным криком, который ободрал горло и заставил содрогнуться туман.

Когда сил больше кричать не осталось, повисла глубокая тишина, лишь слезы текли из глаз, и ладони размазывали их по всему лицу. Кольцо засветилось белым лучом, указывая новый путь, и туман расступился, стараясь держаться от этого света дальше. Далеко впереди появилось зеленое свечение, теперь это точно последний пункт остановки. Пора двигаться вперед. К финишу.

* * *

Ко мне спиной стоял мужчина, закрывая собой зеленое свечение впереди. Его прямые длинные седого цвета волосы свисали до самого пояса. Одет он был в белую мантию. Ее подол волочился по земле, собирая траву и грязь, и самое удивительное — на ней не было ни единого пятна. Ростом мужчина выше меня на голову и широк в плечах. Нас окружали стены растительного происхождения, что-то вроде тех, из которых в фильмах любят делать лабиринты, а под ногами кладка из белых кирпичей.

— Здравствуй, рад тебя видеть, — поприветствовал он низким хриплым голосом. В нем сквозила вселенская усталость. — Алиса…

Я съежилась, пытаясь прикрыть все свои постыдные места, и смущенно переступила с ноги на ногу. Незнакомец оказался джентльменом. Он стянул со своих плеч мантию и бросил ее мне, при этом, не обернувшись. Легкая белая ткать приземлилась у моих ног, я охотно ее подняла и плотнее закуталась, скрывая свою наготу.

— М-м-м… Здравствуйте. Я бы тоже с радостью сказала что рада Вас видеть, но мы с Вами не знакомы. К сожалению, — и более тихо потом добавила. — Или к счастью…

— Ха-ха-ха! — его плечи затряслись от громкого смеха. — Ты забавная и чересчур прямолинейная, прямо как твоя мать.

— Вы знаете мою маму? — удивилась я, ведь до того, как мне посчастливилось попасть в Мир Мертвых, ранее с ним связана никак не была.

Незнакомец повернулся, и у меня перехватило дыхание. Если глаза Айроса казались удивительными, то его вызвали ужас. Один черный, а другой белый. Без радужки и зрачка. Как у нормальных людей, ангелов или демонов…

— Испугалась? — спросил странный мужчина.

— Нет, — я с трудом отвела взгляд от его глаз и качнула головой. — Скорее, поразилась.

Внешне мужчина напоминал средневекового воина, которому довелось поучаствовать во множестве боях. Нос с небольшой горбинкой и заострен на конце. Квадратная нижняя челюсть с волевым подбородком и ямочкой посередине, которую практически незаметно за недельной щетиной. На лбу и в уголках глаз присутствовали морщины, и, когда он улыбался, они становились более заметные и глубокие. Тонкие бледные губы растянуты в доброжелательной улыбке, а глаза словно видят меня насквозь. Густые брови, щетина, как и волосы — полностью седые, но не делали его похожим на старика. Я бы дала ему лет сорок пять — пятьдесят.

— Очень не вежливо было с моей стороны не представиться, — он отвесил легкий поклон, приложив праву руку к сердцу. — Сирафион-всевидящий и в тоже время абсолютно слепой.

— А… Алиса… — мне захотелось шлепнуть себя по лбу ладонью от сказанной глупости. Он же знает мое имя.

Сирафион снова рассмеялся своим хриплым смехом. Смотрю, его забавляет вся эта ситуация, а вот мне что-то совсем не радостно. Я нахмуривалась, готовясь прервать его веселье, но он сам резко замолчал и серьезно на меня посмотрел.

— Ты сильная духом раз смогла пройти очищение семью водами. Дальше испытаний не будет, это конечный пункт твоего пребывания.

— Значит, все происходящее не было сном?

— Нет, — он отрицательно покачал головой, его длинные волосы заколыхались, сверкая в лунном свете. — Тебе действительно приходилось бороться за свою жизнь, — я издала нервный смешок, хоть в самом конце об этом предупредили. Лучше уж поздно, чем никогда. — Пришло время показать некоторые важные моменты бытия.

— Что вы имеете в виду? — настороженно поинтересовалась я и сделала шаг в сторону, желая уйти от пристального взгляда этих жутких глаз, но они непрестанно продолжали следить за мной.

— Вопросов у тебя много, но не все ответы можно получить словами, иногда стоит раз увидеть и понять, чем сто раз услышать, — он тяжело вздохнул, будто на его плечах лежал неподъемный груз. — Я просто наблюдатель и не имею право вмешиваться в судьбы других. Мои глаза видят то, что происходит в смертном мире, в мертвом, в раю и аду. Любого другого на моем месте давно бы постигло безумие. Видеть счастье и не участвовать в нем, наблюдать за горем и не в силах отогнать его. Поверь, это очень тяжело.

Я попыталась представить каково это, но не смогла. У меня в голове не укладывалось, как можно наблюдать миллионы жизней и судеб и при этом здраво мыслить и вести логическую беседу. Сирафион отошел в сторону, открывая моему взору то, что спрятано за его спиной. Серебряный кубок, инкрустированный изумрудами, сверкал, отражая лунный свет, лучом ниспадающий на него, и стоял на мраморном стенде, с выгравированной на нем надписью на незнакомом мне языке.

— Что там написано? — указала я на письмена.

— «Linvillion», — охотно ответил Сирафион. — Мертвый язык. Это слово можно перевести по разному: «познание», «ответ», «правда»… Даже «истина». Каждый в нем видит что-то свое, зависит от того, кто его читает.

— Печально это осознавать, но в моем случае оно не значит ничего.

Он как-то странно усмехнулся в ответ и махнул рукой в направлении кубка, я немного помялась на месте и подошла. От него исходило странное ощущение похожее на то, когда приближаешься к чему-то великому и непостижимому для человечества.

— Наполни его своим светом, а потом испей.

— Что нужно сделать? — переспросила я, не понимая чего он хочет.

— Просто… — Сирафион покрутил рукой, поторапливая меня. — Прикоснись к нему и все.

Я с сомнением взялась ладонями за пустую чашу. В ней тут же появились белые завихрения, похожие на светящийся жидкий дым. Я с любопытством наблюдала за тем, как он кружится, сначала по часовой стрелке, потом против, постепенно увеличиваясь в объеме. Изумруды на кубке засветились ярче, наполняя окружающее пространство насыщенным зеленым цветом.

— Мы непременно еще встретимся, а сейчас тебе пора, — Сирафион склонил голову и улыбнулся.

— Можно один вопрос? — прежде чем выпить странную жидкость поинтересовалась я.

— Если только один.

— Меня все называют «Лучиком». Григорий рассказывал про женщину по легенде именуемую как «Лучом света», ее имя Вилесана. Может ли быть что-то общее между нами?

— Ах! Вилесана! — он возвел руки в небеса, произнося это имя с печалью в голосе и трепетом. — Прекрасная женщина. Жаль недолго за ней наблюдал. — Сирафион вновь обратил свой взор на меня. — Без сомнения, что-то общее есть, но ее свет не наследуется просто по крови, его нужно заслужить. Пей, возможно, ты получишь желаемые ответы.

Испытывая сомнения в правильности своих действий, я поднесла кубок к губам и сделала глоток холодной безвкусной жидкости. Все мое тело поглотили языки знакомого белого пламени, а зеленый свет от драгоценных камней заполнил собой абсолютно все, ослепляя и стирая окружающие стены из растительности, кирпичную кладку под ногами и Сирафиона. Тело стало легким, будто невесомым. Течение времени потерялось, как и все прочие чувства. Состояние смутно походило на то, когда я еще не перешла в Мир Мертвых и не была уже в Смертном Мире.

Перед глазами появлялись разные картины из прошлого. Вот я окончила университет и счастливая стою с дипломом, далее школа и аттестат. Потом детство. Айрос действительно был, и мы с ним общались, но почему я его забыла бесследно, должны же сохраниться хоть какие-то воспоминания.

Время продолжало бежать назад, последнее, что я увидела это перекошенное от отвращения лицо Айроса и родильный кабинет, дальше пленку жизни остановила тьма. Какой-то период я парила в ней, но потом появился белый свет и затянул мое сознание туда. Меня держала на руках та самая женщина, с которой совсем недавно разговаривала около большого дерева, вот только ее лицо не было таким же прекрасным, а скорее измученным. Глаза заплаканы и красные, волосы свалявшиеся, губы бледные и печаль застыла на ее лице. Она пела своим прекрасным голосом, и ее слезы капали на мои щеки и лоб.

— Пора, — прервал ее прекрасное пение незнакомый мужской голос. — Ты уверена, что хочешь именно этого?

Она прикрыла глаза, пытаясь сдержать рыдания. Ее лицо побледнело, но на нем появилась решимость. Женщина погладила меня по щеке, пытаясь вложить в это прикосновение максимум любви и нежности. Я заплакала, не знаю почему, просто мне стало больно. Не физически, а душевно. Появилось чувство невосполнимой утраты.

— Ты прав, — она утерла свободной рукой слезы и поцеловала меня в лоб — Я не хочу ее терять, ведь она — самое дорогое, что у меня есть, — она вздохнула тяжело и на кого-то посмотрела с огромной печалью в глазах. — Но они скоро придут и заберут ее…

— Ильвия, — мужчина прошелся по комнате и что-то с силой ударил. — Нужно было все рассказать! Они бы помогли нам!

— Нет! — она покачала головой. — Не помогли…

Раздался сильный грохот и стук в дверь. Ильвия прижала меня к себе и плотнее закутала в какую-то тряпку.

— Они уже тут, пора! — она посмотрела на меня. — Надеюсь, наша жертва не будет напрасной. Пожалуйста, будь сильной, ведь тебе предстоит сделать то, что не получилось у нас — жить.

Трясущимися руками она накрыла своей ладонью мои глаза и судорожно вздохнула. Еще один сильный удар в дверь известил о том, что незваные гости продолжают попытки оказаться внутри. Мне стало страшно, сейчас должно произойти что-то очень неправильное.

— Я готова, — дрожащим голосом прошептала она.

— Прости, — мужской голос дрогнул. — Я люблю тебя… Прости меня, Ильвия!

Мужчина заговорил на другом незнакомом языке, быстро и сбивчиво и когда закончил, раздался неприятный хруст. На меня полилась теплая вязкая жидкость, забиваясь в рот и нос, не позволяя вдохнуть. Разум ребенка, в котором прибывало мое сознание, ничего не осознавал, судорожно глотая соленую с металлическим привкусом жижу, пытаясь сделать хоть один вдох, но я понимала, что это была кровь… Кровь его матери. Постепенно из руки женщины уходило тепло, ладонь становилась с каждым разом легче и прозрачнее, пока не пропала совсем, вспыхнув напоследок ярким светом. Рядом раздался душераздирающий крик полный страдания и горя, и мою грудь пронзила острая боль. Я попыталась закричать, но меня вновь затянула тьма, забирая собой вместе с голосом и все чувства.

Глава 10

Я проснулась вся перепуганная и под впечатлением после увиденного сна, если это вообще можно назвать сном. Горло болело, с волос капала вода, и вся постель была мокрой. В комнате царила тьма, и только от кольца на пальце левой руки исходил приглушенный свет. Айроса нигде не было видно, наверное, он еще не вернулся от Григория. Холодное мокрое одеяло неприятно облепило тело со всех сторон, я с отвращением откинула его в сторону и встала с постели. Даже при слабом освещении были заметны грязные разводы на ранее чистом белье, что лишний раз доказывает — этот сон не был моим воображением, а вполне реальным… Тревога заставила биться сердце быстрее, если все увиденное правда, то слова Айроса о черно-белом человеке внезапно приобрели смысл. Сирафион….

— Что же все это значит? — я дернулась от собственного голоса и огляделась по сторонам, будто была вором в чужом доме.

Нужно скорее придумать, как поступить с грязным бельем — просто заправить его, скрыв грязь, или же убрать куда-нибудь. Если Айрос его увидит, появятся нежелательные вопросы, на которые ответов пока нет. Я проверила барьер между нашими сознаниями и облегченно вздохнула, когда обнаружила его на месте. Так и параноиком недолго стать.

На улице все еще не расцвело так, что открывать окно и двигать тяжелые шторки не имеет смысла. Кольцо продолжало светиться, и за это я ему была благодарна, оно позволяло хоть что-то разглядеть в темноте. Мои пальцы застегнули последнюю пуговицу на рубашке, теперь пришло время найти место, куда спрятать постельное белье.

Я подняла руку с кольцом повыше, чтобы увеличить радиус обзора и пошарила кругом взглядом. Мой выбор состоял из шкафа и прикроватной тумбочки… Осталось принять решение какой тайник будет надежнее.

— Серый кот, блины пек, — я вспомнила старую детскую считалочку и начала тыкать пальцем то в шкаф, то в тумбочку. — Сковородник уронил, черту ногу пов-ре-дил.

Я быстренько стянула простыню и пододеяльник и запихнула их в шкаф, захлопнув следом дверцу. Нужно будет подменить белье с другой кровати. Будем надеяться, Айрос не заходил во вторую комнату.

Я вышла в коридор, тихонько прикрыв за собой дверь, если кто-то в квартире и есть, то лучше быть потише. Свет от кольца на мгновение загорелся ярче, а потом стал постепенно угасать, будто издеваясь надо мной.

— Ну не сейчас! — зашипела я и постучала по нему пальцем.

Естественно, это не помогло, и меня окутала непроглядная тьма. В очередной раз, вздыхая от мысли: «Почему же мне так не везет» — я, слепо шаря руками по стене, нашла дверь второй комнаты и отворила ее. После недолгого блуждания в темноте, мне удалось добраться до кровати и, нащупав край одеяла, дернула его, но оно не сдвинулось ни на миллиметр.

— Странно…

Похоже, оно за что-то зацепилось, стоит потянуть еще разок и на этот раз посильнее. Раздался грохот, и что-то тяжелое упало на пол…. Или кто-то….

— Твою же… Алиса! — раздался сонный возмущенный голос Айроса.

Кровь отлила от моего лица. Значит он уже был дома… Я опустилась и потянулась руками туда, откуда исходил голос.

— Прости! Я не специально…Ай! — он притянул меня к себе на пол, а его теплые мягкие губы легонько коснулись моего лба. — Я думала, что ты все еще у Григория…

— Я уже давно от него вернулся. Ты так сладко спала, что мне не захотелось тебя беспокоить, поэтому ушел в соседнюю комнату и уснул…

Айрос спал? Видать, дело совсем плохо. Наша связь достаточно сильно ослабла, если ему требуется сон.

— Не хмурься ты так, — он погладил меня по волосам. — Все хорошо будет.

— К… Как ты? — я поперхнулась воздухом от его слов, недоумевая, как он мог узнать в такой темноте выражение моего лица.

— Одна из особенностей моей демонской половины — я вижу в темноте, — шепнул он, пощекотав своим дыханием мое ухо. — Так что ты тут делаешь?

— Немного замерзла и решила взять второе одеяло, — сказала я первое, что пришло в голову.

— М-м-м…. Ты одета, — с подозрением в голосе сказал он и поцеловал меня в шею.

— Ну, я же замерзла. Ты не пришел ко мне, чтобы согреть, пришлось искать альтернативу.

— Говоришь согреть? — промурлыкал мне в ухо Айрос, заставив мои щеки вспыхнуть румянцем. — Сейчас согрею.

Его рука скользнула мне под рубашку и… Начала щекотать, от чего я вся сжалась и залилась смехом.

— Это тебе за то, что скинула меня с кровати!

Попытки оттолкнуть его руки не увенчались успехом, он был намного сильнее. Мышцы живота начали болеть от напряжения, я попыталась от него уползти, но он ловко меня перехватил, перевернул на спину и сел сверху, придавив к полу.

— С… Ха-ха-ха!… Стой! — взмолилась я, пытаясь вздохнуть. — Ай….Айрос!

— Умоляй! — продолжал он издеваться.

— Ха-ха-ха… О… Остановись…

— Искреннее!

— П-пожалуйста, остановись!

— Эмоциональнее!

— Ха-ха-ха… Я… Я умоляю тебя… Ха-ха-ха… ПРЕКРАТИ! — громко воскликнула я, уже плача от нескончаемого смеха.

— Ладно, — он слез с меня, позволяя вздохнуть полной грудью. — Но этого недостаточно…

— Садист…

Я пыталась унять свое сердцебиение и отдышаться. Мне стало жарко, а щеки и живот болели. Айрос не соврал, он действительно меня согрел, но это был воистину варварский способ…

— Ну, что за расстроенное лицо? — он помог мне встать на ноги.

— Я рассчитывала немного на другое.

Его сильные руки обвились вокруг моей талии, а наши лбы соприкоснулись. Я закрыла глаза, наслаждаясь мимолетной близостью. Даже просто стоять и обнимать его, было самым прекрасным ощущением на свете.

— Я не позволю кому-либо тебе навредить, — тихо произнес он. — Ты мне веришь?

— Верю, — моя рука пробежалась по его мягким волосам и немного взъерошила их.

Он подхватил меня на руки и отнес на кровать. Она прогнулась и заскрипела под нашим общим весом. Я сидела у него на коленях, уткнувшись носом в шею и вдыхая его приятный запах. Не знаю как в Мире Мертвых, но большинство людей влюбляются именно по запаху, это неотъемлемая часть нашей смертной природы и то, как пахнет Айрос, действительно сводит с ума. Кольцо засветилось, озаряя все вокруг нас. Я недовольно сморщилась и отодвинула руку подальше от своих глаз:

— Интересно… Что заставляет его светиться?

Айрос взял мою ладонь и поднес ее к своим глазам, чтобы лучше рассмотреть кольцо. Он крутил его то туда, то сюда, иногда хмурясь и что-то бубня себе под нос.

— Теплое, — проведя пальцем по нему, задумчиво произнес он. — Светятся символы, а не само кольцо.

— А что там написано?

— Не могу с точностью сказать, — он покачал головой и сощурил глаза. — Это слово странное. Я такого еще не встречал.

— Ну, хоть приблизительно?

Он быстро глянул на меня, после перевел взгляд обратно на кольцо, в очередной раз покрутив его на моем пальце.

— Оно созвучно с несколькими словами, — я затаила дыхание, создавалось странное ощущение, что мне и так известно написанное. — К примеру «Vilion». Оно переводится как «правда». «Ilvia» — прозрение, озарение или виденье…

Я дернулась от этого слова. Оно очень походило на имя той женщины, которую я видела во сне. Ильвия… Кто же она? Воспоминание о ней опечалило меня, и появилась странная тоска. Айрос не может прочитать это слово, но оно точно на мертвом языке. Может ли оно означать, то же самое о чем говорил Сирафион? Скрепя зубами, я все-таки решилась озвучить свои мысли.

— Айрос.

— А вот этого символа я вообще не знаю, — продолжал он. — Что?

— Может быть… Может быть там написано «Linvillion»?

Он перевел свой взгляд на меня. Ладонь выскользнула из его руки и шлепнулась мне на колено. Наверное, плохой идеей было спрашивать об этом…

— Откуда ты знаешь? — спросил он тревожным голосом.

— Да где-то услышала по доро….

— Этого не может быть! — Айрос схватил меня за плечи и немного встряхнул. — Смертные о нем не знают, а Григорий ни разу не упоминал. Говори, откуда узнала?

— Я… Я…

Вот теперь мне действительно стало страшно, мысли смешались в голове, а ноги стали ватными. Кажется я попала… Вот дура.

— Я видела его во сне.

— Ты… — глаза Айроса светились в полумраке, благо я знаю о его любви ко мне, а то все выглядело так, будто меня сейчас хотят убить. — Ты знаешь мертвый язык?

— Нет, — быстро ответила я, испытывая неподдельный страх. — Мне его сказал Сирафион! Слепой человек с черно-белыми глазами.

— Сирафион, — простонал Айрос и запустил руку в волосы. — Как ты умудрилась к нему попасть? Ты же…

Тут ему пришла какая-то мысль, и он, пересадив меня с коленей на кровать, выбежал из комнаты. Я ошарашено смотрела по сторонам и гнула пальцы в ожидании его возвращения. Удары сердца громкой дробью раздавались в ушах, будто мне в голову запихнули часы, отстукивающие секунды баритоном. Спустя пару минут Айрос вернулся с грязным постельным бельем в руках.

— Путь к Сирафиону лежит через Туманную реку, — тихо произнес он. — Самое опасное место. Считается, если ты не достоин и у тебя есть грязные помыслы, то непременно в ней утонешь. На тот момент, ты не была здесь, а была там.

Он отбросил грязные вещи в сторону и быстрым шагом подошел ко мне. Я соскочила на ноги, не понимая, что происходит. Он нагнулся, достал из-под кровати свой меч и пристегнул его себе на пояс, а потом схватил меня за руку и потянул за собой, при этом, проходя мимо шкафа, сдернул с его дверцы плащ.

— Куда мы? — мой голос прозвучал испуганно.

— К Григорию, ему наверняка что-то известно, — он остановился в дверях комнаты и посмотрел на меня. — Алиса, это плохо. Очень плохо. Я не уследил за тобой, чары Сирафиона сильны. — он бросил мне ботинки и дождался, когда я обуюсь перед тем, как открыть входную дверь. — Он дождался моего возвращения и, когда я уснул, забрал тебя. Это слово… Смертные о нем не знают, даже после того, как попадают сюда, оно не становится им известно.

— Он хотел помочь, — мне стало жалко Айроса, я впервые увидела его таким взволнованным и обеспокоенным.

— Сирафион не помогает, он только наблюдает.

— Айрос?

— Да?

— Ты действительно видел мое рождение?

— Да, я видел. Почему ты это спрашиваешь?

— Просто, в первый раз не поверила.

Он заглянул мне в глаза и не стал ничего больше спрашивать. Айрос не обманывает, это точно. Детство, показанное кубком, было, несомненно, правдой. Выходит, тот ребенок, тоже не был ложью.

— Пошли к Григорию, — сказал он, понимая, что дальнейшие его расспросы плодов не принесут.

— Идем.

* * *

Усталый и заспанный Григорий посмотрел сначала на меня, потом на Айроса и без лишних слов отошел в сторону, открывая нам проход.

— Вы какие-то странные, — он махнул рукой, предлагая нам войти. — Случилось что-то?

Айрос втянул меня в квартиру и выразительно посмотрел на Григория:

— Ты встречал когда-нибудь Сирафиона?

— Тот, кто за Туманной рекой?

— Да, он самый.

Григорий потер лоб, его брови сошлись на переносице, а выражение лица стало озабоченным. Немного подумав, он предложил нам пройти на кухню и обговорить все там. Обстановка этой квартиры ничем не отличалась от нашей, если только обоями и мебелью. По углам коридора стояли четыре свечи, две из которых потухли. На кухне в центре комнаты стоял круглый дубовый стол грубой обработки, и его окружали пять стульев с высокими спинками. Напротив входа у окна находилось несколько тумбочек, установленных в ряд. Время над ними изрядно поработало — дверцы перекосились и облезли, а под темной лакировкой проглядывало светлое дерево. Григорий подошел к свече, стоящей на одной из тумбочек, и зажег ее, после чего сел спиной к окну. Айрос пристроился напротив, а я — по правую сторону от него.

— Я никогда с ним не встречался, — сказал Григорий и откинулся на спинку стула. — К Сирафиону так просто не попасть, он должен пожелать тебя увидеть, а после еще ждут испытания. Одно из них Туманная Река, после нее семь вод очищения.

— Все так и было? — повернулся ко мне Айрос.

— Д-да… — заикаясь, ответила я.

Глаза Григория расширились и он пристально на меня посмотрел. Этот Сирафион как красная кнопка с надписью «не трогать». Стоит ее нажать, и все присутствующие начинают себя странно вести.

— Так! Ладно! — я начинала злиться. — Внимательно слушаю объяснения, а то ваша непонятная реакция начинает меня уже раздражать…

— Души смертных никогда с ним не встречались ранее, кроме одной — Вилесаны.

— Хочешь сказать, что Алиса как-то с ней связанна? — Айрос провел рукой по волосам, откидывая их назад, но они снова упали ему на глаза в хаотическом беспорядке.

— Вполне возможно, — кивнул Григорий и обратился ко мне. — О чем вы с ним разговаривали?

— Много о чем, я уже плохо помню некоторые моменты нашей беседы. Он говорил про какой-то мой свет и то, что я получу все ответы на свои вопросы, но он так ничего и не рассказал. Айрос… Помнишь, ты говорил мне, будто какая-то женщина тебе сказала, что мы все узнаем про луч от черно-белого человека. Может она именно Сирафиона имела в виду? Его глаза тоже разного цвета, как и у тебя… Вот только немного другие.

— По слухам, один его глаз черный, смотрящий в ад, а другой белый, наблюдающий за раем, — заметил Григорий.

— Да, так оно и есть. Но он сказал, что так же наблюдает и за мирами мертвым и смертным, и еще он говорил, что не имеет право вмешиваться в судьбы других существ.

— Он единственный, кто знает правду обо всем. Сама судьба исчезнет, если он начнет вмешиваться в ход событий жизни. Возможно, некоторые его знания и облегчили бы наше существование, но путь не всегда должен быть легким. Люди познают хорошее из плохого, если зла больше не будет, тогда добро перестанет существовать.

Григорий замолчал и немного задумался. Я опустила глаза на свое кольцо и покрутила его на пальце. Символы на нем не светились.

— Я спросила у него по поводу Вилесаны.

— Он что-нибудь ответил?

— Все называют меня каким-то «Лучиком», и я вспомнила, как ты называл Вилесану «Лучом света» и поэтому спросила, есть ли между нами что-то общее. Он ответил, что несомненно есть, но свет Вилесаны не просто достается по крови, его нужно заслужить.

— И как думаешь, что он под этим подразумевал?

— Понятия не имею.

— Может ты ее потомок? — пожал плечами Григорий.

Я рассматривала подобный вариант, но почему-то все мое существо кричало — этого не может быть. Та женщина, Ильвия, мне нужно о ней узнать. Она говорила, что ответ находится в моем сердце, но оно почему-то не спешит известить об этом мозг.

— А что значит «Луч»? — спросила я.

— Есть легенда… — начал Григорий, но я его перебила.

— Ваш мир весь из легенд что ли состоит?

Он раздраженно вздохнул, потер пальцами лоб и посмотрел на меня как на дурочку.

— Жизнь здесь длится очень долго, каждое событие со временем превращается в слухи, и чем дольше слухи бродят по миру, тем больше у них шансов стать легендами. Можешь считать мой рассказ старой сказкой для детей, если тебе так больше нравится.

— Ладно-ладно… Рассказывай уже, — махнула рукой я, не желая больше продолжать эту тему.

Григорий поерзал на стуле и положил руки на стол, сцепив их в замок, Айрос откинулся на спинку стула и нервно постукивал пальцами по столу, я же просто молчала. После недолгой тишины Григорий наконец-то заговорил:

— Есть легенда, что придет время, когда столкновение между светом и тьмой станет неизбежным и затронет даже смертных. Грани между мирами истончатся, что позволит их с легкостью пересекать, и тогда появится «Луч», который примет одну из сторон.

— То есть сторону ангелов или демонов?

— Да, — кивнул Григорий. — Сама сущность Луча будет смертна и бессмертна. — он пожал плечами в ответ на наш вопросительный взгляд. — Не могу сказать точно, думаю, что Луч будет нефилимом…

— Но это невозможно, — отрицательно покачал головой Айрос. — В наше время появление нефилимов строго запрещено.

— А не может ребенок быть от смертной души и кого-то из бессмертных, — выдвинула свое предположение я.

— Исключено, — махнул рукой Григорий.

— Но почему?

— Души смертных не могут иметь детей.

— Другими словами, — Айрос устало потянулся. — Их шанс познать материнство или отцовство есть только в Смертном мире.

Эта новость опечалила меня. Я всегда любила детей, и мечтала, что когда-нибудь смогу родить своего малыша, но когда вернусь в Смертный мир, Айроса рядом не будет, а другого мужчину не хочу. Даже представить тяжело, что в моей постели будет кто-то другой.

Все надежды на жизнь после смерти, перестали быть такими уж радостными. Костяшки побледнели от того, как сильно я сжала кулаки. Теплая ладонь накрыла мою руку и сжала ее. Айрос смотрел с понимающим взглядом, ему не нужна была никакая ментальная связь, чтобы понять причину моего расстройства.

— Тогда, почему ты думаешь, что это будет нефилим? — спросила я.

— Возможно, нужный нам нефилим будет потомок Вилесаны и Диллиона, который унаследовал силу света.

— Ты думаешь, что этот потомок Алиса? — поинтересовался Айрос.

— Я не уверен, — Григорий провел ладонями по лицу, устало вздыхая. — Но скорее всего так оно и будет.

— Я не потомок Вилесаны и Диллиона, — недовольно проворчала я. — Такого просто не может быть. Подобные совпадения возможны один на миллион и самое важное — я в них не верю.

— Ну и отрицать подобную возможность тоже глупо, не зря тебя демоны называли Лучиком, — возразил он. — К тому же сам Сирафион сказал, что связь между вами есть.

— В любом случае ее нужно вернуть обратно как можно скорее, независимо от того кто она. — с серьезным видом сказал Айрос. — Если Алиса действительно «Луч», то ей безопаснее на стороне смертных. Пребывание там может дать нам нужное время, чтобы выяснить ее древо предков и наконец-то узнать потомок она Вилесаны или нет.

— Не нам, а мне, — покосился на него Григорий. — Ты будешь охранять ее. Нельзя, чтобы она попадала под влияние ада или небес. Иначе столкновение добра и зла значительно ускорится и причиной станет — Алиса. Обе стороны захотят ее.

— А что вообще умеет Луч? — спросила я, чувствуя себя шкурой неубитого медведя, которую охотники уже начали делить. — Почему такой ажиотаж в попытке его получить.

Григорий задумчиво посмотрел на меня и почесал затылок:

— Луч может очищать и позволяет тени обрести второй шанс. Это уникальная способность и ей обладать имеет возможность только кто-то один. Если луч встанет на сторону света, тогда он сможет забрать все зло окружающее тень на себя и собрать остатки души, после отправив в Смертный мир для повторного рождения.

— А исцелить демона или спасти кого-то умирающего он сможет?

— Теоретически да, — он прикрыл глаза и помолчал, собираясь с мыслями для дальнейшего объяснения. — Зла в душе демона немереное количество, возможно, попытка спасения приведет к летальному исходу самого спасающего. Вся поглощенная тьма отравляет тело Луча и в нем начинается борьба. Сила воли решает кто победит. Если выдержишь, то сможешь жить, сдашься и смерть неминуема… По поводу спасения умирающего, ты имеешь в виду раненых в бою ангелов?

— Да.

— Это работа целителей, они заживляют раны. Все, что луч может это опять же вывести тьму, тем самым позволив ускорить заживление ранения.

— А что будет, если Луч примет сторону тьмы?

— Если такое произойдет, тогда он овладеет огромной разрушительной силой. Луч сможет одним прикосновением вытянуть из души всю жизнь и пополнить мощь демона. Так же ускорить развитие Теней, тем самым увеличив их армию в несколько раз.

— Это будет большой проблемой для небес, — покачал головой Айрос.

Я представила, что может произойти, если демоны все-таки смогут обрести подобную силу. Начнется бойня, жестокая и кровавая, а после Смертного мира не станет, его сотрут с лица земли. Не удивительно, что все стремятся перетянуть Луч на свою сторону, это огромное преимущество иметь подобного союзника.

— Вся ответственность лежит на мне?

— Если ты действительно «Луч» и наследница Вилесаны, то — да, — кивнул Григорий.

— Боюсь, в том, что именно она «Луч», сомнений нет, — заметил Айрос.

— Почему так решил?

— На ее кольце, которое я отдал, написано «Linvillion», и Сирафион показал ей что-то еще с этой надписью.

— Linvillion? — глаза Григория расширились и грозились выпасть из глазниц. Мне показалась его реакция забавной, и нервно хихикнула. — Расскажи подробнее, как ты увидела это слово.

Я постучала пальцем по нижней губе, вспоминая все подробности происходящие у меня во сне. Думаю, пока стоит опустить рассказ про Ильвию.

— Там был кубок… Из серебра, инкрустированный изумрудами. Он стоял в луче лунного света на мраморном стенде, именно на нем было выгравировано это слово. Сирафион сказал, что у него нет перевода, каждый видит что-то свое. Для кого-то оно значит «Правду», а для другого «Истину». Как это печально ни звучит, я в нем не увидела ничего, — я пожала плечами и продолжила говорить. — Этот странный дядька сказал наполнить кубок своим светом, а потом испить из него.

— Странный дядька… — хмыкнул Айрос. Я посмотрела на него и Григория, у обоих на лице была еле заметная улыбка. — Что было дальше?

— Я прикоснулась к этому кубку, и в нем появилась светлая жидкость, похожая на туман. На вкус она была… никакой. Ну, а потом… — мое сердце екнуло в груди. — Потом я проснулась.

Я же не лгу, просто не договариваю всей правды. Молчание вновь повисло в комнате. Все обдумывали услышанное, а мне приходилось стараться сохранить на лице убедительное выражение.

— Это кубок наследника «Луча света», — Григорий внимательно оглядел меня, пытаясь найти что-то, что известно только ему. — Я не видел его, но слышал о нем.

— Означает ли это, что мы вляпались по самые уши? — выдохнул Айрос, на его лице появилась печальная улыбка.

— О да, ребята. Вляпались в самое глубокое и вонючее…

— Ты точно ангел? — перебила я Григория, прежде чем он договорит свою мысль.

— Ох уж эти стереотипы, — прошипел он раздраженно.

— Разве не должны греметь поднебесные колокола, извещающие о появлении святой? — обратился к нему Айрос.

— Должны.

— Так почему же…

— Возможно, ее что-то скрывает, — предположил Григорий и спросил у меня. — Как ты думаешь, что бы это могло быть?

— Не знаю, — пожала я плечами. — Может кольцо, которое передал мне Айрос?

— Ты его снимала когда-нибудь?

— Было дело, но только до того как мне приснился этот сон.

— Пожалуй, проверять не будем.

— Старайся пока не снимать его, — согласился с ним Айрос.

Похоже, беседа пришла к своему логическому завершению. Григорий поднялся из-за стола и заглянул за штору, скрывающую окно. На стене появилась бледная полоска света. Рассвет не спеша приходил в этот город.

— Пора готовиться. Скоро нам предстоит отправиться в путь.

— Как только станет светлее — выдвигаемся, — кивнул Айрос и тоже встал.

Григорий проводил нас к выходу и, перекинувшись еще парой незначительных слов, мы ушли. Каждый из нас находился в своих мыслях, раздумывая над последними событиями и морально готовясь перед опасной дорогой. Мне не хотелось возвращаться к себе в квартиру, поэтому я попросила Айроса немного погулять.

Тонкая полоска рассвета окрашивала горизонт светлыми тонами. В нашем распоряжении остался где-то час, может чуть больше. Мрачные обшарпанные улицы, казались пустынными и одинокими, от чего на душе становилось более уныло. Жители этого города все еще спали, в окнах домов не проглядывают огоньки свеч. После ночного дождя на дорогах появилась грязь и лужи, а в воздухе пахло сыростью и мокрым асфальтом. Пронизывающий холодный ветер проникал сквозь толстую ткань куртки при каждом своем порыве, я закуталась сильнее, чтобы сохранить свое тепло подальше от его ледяных рук.

Совсем недавно моя жизнь не представляла ничего особенного. В ней не было ни ангелов, ни демонов, только простые люди и то не многие из них. Я оказалась в совершенно непростой ситуации, из обычной смертной женщины превратилась в какой-то «Луч», и теперь будущее стало туманным и непонятным, как, пожалуй, и прошлое. Ильвия, незнакомый мужчина и ребенок, кто они такие и зачем кубок показал мне их? Наверное, эти вопросы еще не скоро найдут ответы.

Мы вышли на центральную улицу, на которой находится магазин Марины. Интересно, как у нее дела после нашего разговора, ей удалось решить для себя чего-нибудь, или все так же терзается в сомнениях?

Правильно люди говорят, что внешность бывает обманчива, Марина походит на стервозную даму, но при этом у нее очень добрый характер, а вот Роза — сущий ангел, но с повадками самого натурального дьявола… Почему-то у меня создалось впечатление, что для нее в моей жизни отведена особая роль.

— Алиса, — голос Айроса вывел меня из глубоких раздумий. — Я же вижу, тебя что-то беспокоит.

Я остановилась и глубоко вдохнула, прикрыв глаза. Воздух здесь очень сильно отличался от того, что был в Мире Смертных. В нем нет ни чада, ни грязи, лишь прохлада и свежесть. Один из огромных плюсов отсутствия автомобилей и заводов.

— Ты слишком хорошо меня знаешь, — натянутая улыбка появилась на моем лице.

— Я наблюдал за тобой и слушал твои мысли на протяжении двадцати лет, но, даже зная все это, ты не перестаешь меня удивлять.

Я подняла глаза и посмотрела на постепенно светлеющее небо. Темные облака медленно проплывали над нами, оставляя за собой тени. Есть здесь все-таки что-то схожее с Миром Смертных. Из-за горизонта показался небольшой кусочек солнца, его лучи протягивались по небу, обещая озарить собой землю и подарить людям тепло. Будто прочитав мои мысли, ледяной ветер подул с удвоенной силой, я содрогнулась и судорожно выдохнула. Айрос обнял меня одной рукой, становясь преградой между ним и мной.

— Еще пока рано об этом говорить, позволь мне немного все обдумать, — в итоге призналась я.

— Я буду ждать, сколько пожелаешь.

— Спасибо.

Мы продолжали идти по главной улице, никуда не сворачивая. Вокруг уже значительно посветлело, и уже в некоторых окнах загорелись свечи. Совсем скоро нам предстоит уходить отсюда. Столько событий произошло в этом городе, если вернусь в свой Смертный мир, обязательно постараюсь найти этот перекресток.

Окружающие нас дома начали потихоньку редеть. Они становились ниже и меньше и, в конце концов, мы словно подошли к невидимой границе, за которой не было ничего кроме дороги и поля. Значит, на этом перекресток окончен.

— Это предел города, — подтвердил мои догадки Айрос. — Дальше по пути нам встретятся и другие, но мы не будем в них задерживаться.

Туман стелился по земле впереди нас, но невидимая граница не пропускала его в город. Он словно упирался в стену. Наверное, это та самая защита, о которой упоминал ранее Айрос. Я протянула руку вперед и почувствовала легкое покалывание в том месте, где граница касалась моей кожи. До этого момента подобные ощущения для меня были чужды. Сомнений не осталось — что-то изменилось. Пальцы погрузились в прохладный влажный туман, он не был таким густым как во сне, и солнце уже начало его разгонять своими лучами.

— Нам стоит вернуть ключи Розе и встретиться с Григорием.

— Да, — мой голос заглушали завывания ветра. — Еще немного и пойдем. Так странно…

— Что странно?

— Все, — я вытянула руку подальше. — Там нет ветра, а тут есть. Если бы он там был, тогда не было бы тумана.

— Ты права… — Айрос сузил глаза, всматриваясь в белую дымку. — Это действительно странно.

Мне показалось, что туман стал гуще, но это совершенно нелогично. Рука начала немного затекать и замерзать, я прижала ее к груди и повертела запястьем. Мелкие косточки неприятно щелкнули.

— Я хочу тебе кое-что подарить, — Айрос выглядел немного смущенным и неуверенным. — Не знаю, понравится тебе это или нет, но все-таки дай руку, — он вынул что-то из кармана и вложил в протянутую мной ладонь.

Это была та самая цепочка с цветком ириса, которую я видела у Марины в магазине. Она слабо блестела в свете первых восходящих лучей солнца, изящная и красивая.

— Ты так на нее смотрела, что подумал, неплохо было бы тебе ее подарить.

— Айрос! — выдохнула я, чувствуя безмерную благодарность и радость. — Я…Я не знаю что сказать.

— А ничего и не говори. Давай помогу одеть.

Я отдала ему цепочку и приподняла волосы, открывая шею. Ледяной ветер не заставил себя долго ждать и скользнул своими холодными пальцами по голой коже, но теплые руки Айроса отогнали его. Замок цепочки негромко защелкнулся, и металл соприкоснулся с моей кожей, быстро впитывая ее тепло.

— В тот раз… Ты уходил к Марине, — догадалась я.

Айрос лукаво улыбнулся и обнял меня за плечи.

— Спасибо, — В очередной раз поблагодарила я его, поглаживая пальцами рельефную поверхность металлического цветочка.

За нашими спинами раздались шаги, и мы обернулись назад. К нам приближались Григорий и, к моему великому удивлению, Роза. Лицо ее как обычно было каменным, но как только она увидела обнимающего меня Айроса, глаза злобно сверкнули.

— Ну и погодка, — удрученно проговорил Григорий. — Ничего хорошего не предвещает.

— Это уж точно, — мрачно усмехнулся Айрос.

По мне эти их реплики относились больше к Розе, чем к погоде… Он протянул ей ключи и сказал:

— Вот, спасибо, что помогла нам…

Она выбила их из его рук, и они с громким звоном упали на асфальт. Все взгляды, полные недоумения, обратились в сторону Розы, что ее совсем не смутило. Айрос перестал меня обнимать и с серьезным видом обратился к ней:

— Что не так?

— Ты связал себя со смертной! — она выплюнула эти слова, словно они были ядом, мне стало даже немного обидно.

— Это тебя никак не касается, и откуда тебе это вообще известно?

— Я вижу эту связь, — Роза тряхнула своими прекрасными локонами, и ее лицо перекосила гримаса отвращения. — Она опутывает вас.

Айрос невесело ухмыльнулся, Григорий стоял с виноватым видом, опустив свой взгляд вниз. Похоже, именно он показал Розе, где мы находимся, вот только ему оказалось невдомек, во что выльется эта встреча.

— Он сказал, что это не твое дело, — решила я тоже вступить в разговор, не все же только ему отбиваться от внимания своей бывшей подружки.

Роза посмотрела на меня убийственным взглядом, словно тот самый слизняк, который недавно выполз из клумб ее цветов, мало того, что осмелился показаться ей на глаза, так еще и заговорил. Я сложила руки на груди и выпрямилась, в данный момент мне глубоко плевать на ее мнение.

— С тобой сейчас никто не разговаривает, — процедила она сквозь зубы. — И в будущем не планирует.

— Айрос, твоя популярность среди нечисти меня поражает, — вспомнила я беседу с Церцебеллой, и то, как она упорно не желала отвечать на вопросы Григория. — Тогда тоже только с тобой желали общаться.

Григорий хмыкнул, Роза стрельнула взглядом в его сторону, но, похоже, решила особо не заострять внимания на моих словах и продолжила терзать Айроса.

— Ты же знаешь, что это запрещено, к тому же ее тело еще не мертво…

— Откуда ты это знаешь? — перебила ее я. Вот это уже действительно серьезно.

— Я догадывалась, но не знала этого наверняка, — она закатила глаза и откинула прядь волос. — Но ты молодец, оправдала все мои домыслы.

Я открыла рот, что бы возразить, но Айрос взмахом руки остановил меня, призывая к тишине. Роза продолжила свои рассуждения:

— Хочешь знать, как я смогла додуматься до этого? — ее губы растянулись в коварной улыбке. — Очень просто. После смерти связь между хранителем и подопечным разрушается, а ваша все еще существует, очень слабая и ее тяжело было рассмотреть при первой нашей встрече, — она сдержанно улыбнулась Айросу. — Все твое внимание крутится вокруг нее, и стоит к ней потянуться для того, чтобы прикоснуться, ты сразу оказываешься рядом. Не знаю, то ли это инстинкты хранителя или же нечто большее…

— И что теперь? — сухо спросил он, понимая, что мы раскрыты, и наше будущее зависит от решения Розы. — Расскажешь Высшим?

— Ты понимаешь, что будет, когда вернешь ее обратно к смертным? Она не сможет жить как обычно! Вы оба будете страдать!

— Я повторюсь, Роза. Ты расскажешь Высшим?

Ее щеки залились румянцем, а глаза опустились вниз. Стало понятно — она не собирается ничего никому рассказывать.

— Тогда этот разговор пустой, — махнул рукой он. — Пора уходить Григорий.

— Айрос! — окликнула его Роза. — Я бы смогла подарить тебе большее счастье, чем она. У вас никогда не будет детей!

Ей удалось швырнуть в мой огород самый огромный камень, который не вынести мне одной. В глазах все поплыло от набегающих слез, я попыталась их скрыть, опустив голову вниз.

— Пока она со мной, большего мне и не нужно, — голосом, не требующим дальнейших возражений, сказал Айрос. — Роза, осторожнее со словами, когда ты встретишь кого-то, кого так же полюбишь, как и я, тогда все сама поймешь.

— Ты обещал вернуться ко мне после испытания.

— Я сожалею, но….

Она стремительно подошла ко мне и схватила за руку, сильно сжав пальцы. Ее волосы развивались на ветру, а из покрасневших глаз бежали слезы. Мне знакома горечь разбитого сердца, не раз сталкивалась с этим в своей жизни. Душевная боль затуманивает разум и толкает на необдуманные поступки. Сейчас я предпочла просто стоять и смотреть ей в глаза, не пытаясь сопротивляться и успокоить ее, от этого будет только хуже, пусть сама перегорит. Кольцо засветилось, привлекая к себе внимание Розы, ее глаза расширились от удивления, и пальцы сжались еще сильнее, начиная доставлять уже нестерпимую боль. Я попыталась выдернуть свою руку из ее крепкой хватки, но ничего не вышло.

— Роза, отпусти ее, — положил ей на плечо свою ладонь Григорий.

Айрос выступил немного вперед, стараясь закрыть меня собой.

— Ты… — Роза посмотрела мне в глаза. Пальцы уже потеряли чувствительность, в этой маленькой женщине на удивление много силы.

— Роза, — Айрос сжал ее запястье.

Кольцо засветилось еще ярче, к горлу подступила тошнота и голова закружилась. Злоба и негатив переходили от Розы ко мне, и потоки терзающего ее горя заползали под кожу, опутывали пальцы, прокладывая путь к сердцу. Чувствуя нарастающую панику, я вновь попыталась освободиться и дернулась изо всех сил. Ладонь выскользнула. Внезапное освобождение заставило сделать несколько шагов назад. По всему телу пробежало покалывание миллион иголочек, и туман радостно встретил меня своей пеленой.

Бам! Пронесся звон по небесам.

— Это… — затаив дыхание проговорил Григорий. — Поднебесные колокола…

Я посмотрела на то место, где должно было быть кольцо, его не оказалось на пальце. Многочисленные колокола зашумели, прогоняя недавнюю тишину. Из домов начали выходить люди, устремляя свой взор в небеса. Роза уставилась на свою ладонь и светящийся на ней предмет. Айрос стремительным движением выхватил кольцо у нее из рук и двинулся в моем направлении. Я сделала шаг к нему на встречу, но сильные руки обхватили меня за талию, и ноги оторвались от земли. Запах жженой смолы известил о том, что это был демон.

— Ну, вот и все, — раздался знакомый женский голос у моего уха.

Огромные черные крылья негромко шумели при каждом взмахе. Я попыталась расцепить руки, удерживающие меня, но они словно железные обручи не поддавались никаким усилиям.

— Отпусти ее! — крикнул Айрос с перекошенным от сильного гнева лицом.

Его крылья раскрылись, и он завис в воздухе напротив нас. Григорий последовал за ним, а Роза осталась внизу сбитая с толку, но понимающая, что натворила что-то явно нехорошее. Люди за барьером с ужасом наблюдали за картиной.

— Айрос, радость моя! — вздохнула Эстель за моей спиной. — Я забираю твою игрушку, ты наказан.

— Ты… — прорычал он, даже колокола не смогли заглушить его грозного голоса. — Долбанная стерва!… Думаешь, сможешь уйти отсюда?!

— И не стыдно так разговаривать с родной матерью? — прошипела она ему в ответ, с силой взмахнув крыльями и поднимаясь еще выше.

— Ты ему больше не мать! — процедила сквозь зубы я. Эстель тряхнула мной, выбив весь воздух из легких.

— Тебя никто не просил лезть! — рыкнула она на меня. — Это семейное.

— Ты мне больше не семья! — поравнялись с нами Айрос и Григорий. — Отпусти ее.

— Я не настолько глупа, чтобы выпускать из своих рук «Луч»! — рассмеялась Эстель.

— Ты полная идиотка, если думаешь, что сможешь отсюда уйти, — Григорий был более сдержанным, чем Айрос, он говорил спокойно, но с заметной угрозой в голосе.

— О-о-о! — довольная собой протянула она. — Думаешь, я тут одна?

Слева и справа в тумане появилось еще несколько теней, запах жженой смолы стал гуще. У нас действительно проблемы.

— Думаешь, и мы будем одни? — хмыкнул Григорий. — Не слышишь шум многочисленных крыльев? Они уже спешат сюда, чтобы увидеть святую.

— Пока они сюда прилетят, мы уже уйдем, — слащавым голосом пропела Эстель. — Ребята, прикройте нас.

Она взмахнула крыльями и стремительно взмыла в небо, увлекая меня за собой. Айрос ринулся следом, но его сбила одна из теней в тумане. Послышались звуки битвы и крики боли.

— Айрос! — закричала я, насколько могла громко.

Он появился из белой дымки тумана, протягивая ко мне руку. Из-за меня скорость Эстель значительно снизилась, и Айрос имел все шансы нас догнать. Я потянулась к нему на встречу.

— Еще немного! Ну же! — мой крик заглушил ветер, свистящий в ушах, и шум крыльев.

Я больно закусила губу, вытягиваясь словно струна в руках Эстель. Он сделал последний рывок и наши руки соединились. Айрос попытался притянуть меня к себе, но она не собиралась сдаваться, его мать что-то крикнула, и из туманной дымки появился еще один демон. Мы встретились взглядами, на его губах появилась отвратительная улыбка. Черные как смоль волосы были зализаны назад и блестели в свете восходящего солнца, а два змеиных глаза светились торжеством. Он вцепился в Айроса и потянул его вниз. Суставы хрустнули в плечах от резкого рывка и отдались болью. Я воскликнула, но не выпустила рук. Пытаясь оттолкнуть демона ногой, Айрос потянулся к Эстель и ухватился за ее крыло. Все вчетвером мы полетели вниз на землю. Эстель освободила одну руку и впилась ногтями в тыльную сторону кисти Айроса, он оскалился и с ненавистью посмотрел на нее. Алая кровь заструилась по его белой коже. Земля стремительно приближалась, но никто даже не думал остановить падение, все были заняты борьбой. Второй демон, взобрался ему на спину и обхватил его шею рукой. На висках у Айроса вздулись вены, недостаток воздуха начинал потихоньку давать о себе знать, рука его стала постепенно ослабевать. Все попытки сбросить с себя демона не приносили ему успехов, и я не могла дотянуться, чтобы хоть как-то помочь.

Эстель злобно рыкнула и ударила Айроса ногой в живот, ладонь разжалась и выскользнула. В моих руках осталась пустота. Демонесса торжествующе рассмеялась и взмахнула крыльями, поднимая меня выше в небо, Айрос продолжил падать вместе с душившим его демоном. Они оба рухнули на землю, поднимая клубы пыли и ошметки грязи.

— Айрос! — что есть сил крикнула я и забилась в руках Эстель, пытаясь высвободиться.

Она попыталась перехватить меня, словно непослушного котенка, злобно шипя, каждый раз, как ее царапала и дергала за волосы.

— Угомонись! — крикнула она, сверкая своими янтарными глазами. — От такого падения ему ничего не будет, а вот если упадешь ты, то от твоего тела останется только бесформенный мешок с костями.

Это возымело надо мной действие. Я успокоилась и, обессилив, повисла в ее руках. Эстель права, если упаду тогда Айросу нечего будет спасать, остается только верить в то, что он придет за мной.

* * *

— Куда мы летим? — наверное, в пятый раз уже спрашиваю Эстель, но она продолжала упорно молчать.

Я давно открыла свое сознание для Айроса и старалась как можно лучше следить за нашим окружением, пытаясь заметить хоть какую-нибудь выделяющуюся от общего пейзажа особенность. Эстель будто специально выбирала самые монотонные места. Лес — поле, снова лес и снова поле. Наша скорость значительно снизилась, и я стала подозревать, что она устала. Ветер уже не свистел так громко в ушах.

— Да… Не повезло мне со свекровью, — Эстель впилась вменяя своим взглядом, от которого мурашки поползли по спине, я поспешила загладить свою неудачную шутку. — Ладно-ладно… Я пошутила. Мне повезло со свекровью.

Она промолчала, наверное, посчитала недостойным отвечать на подобные глупости. Я продолжила разглядывать мелькающие под нами деревья. Запах жженой смолы уже стал привычным и перестал беспокоить.

— Ты уже, наверное, знаешь, что он тебя ненавидит? — мне было скучно. Выводить демона из себя, конечно, не самое лучшее развлечение, но «приятным» наш перелет оставлять не хотелось. — Сама виновата. Даже если ты демон, он все равно остается твоим сыном, на его месте я бы тоже тебя возненавидела. Скажи, — я обернулась и посмотрела на ее лицо. — А отца Церцебеллы ты так же любила, как и Андриана?

— Заткнись уже, наконец! — ее лицо перекосила гримаса ярости, она тряхнула мной, пугая, что еще чуть-чуть и выпустит из рук.

— Да ладно тебе, не выпустишь, я же зачем-то вам нужна, — отмахнулась я от нее.

— Если ты сейчас же не заткнешься, то оторву тебе одну из конечностей.

— Боже… — она дернулась об упоминании, о всевышнем. — Господи, Боже мой! — Мне показалось забавным, как Эстель передергивает от этих слов. — Мне реально очень страшно… Ты не против, если я помолюсь?

— В своих мыслях сколько угодно, — процедила она сквозь зубы. — Мое терпение уже на исходе.

Я устало вздохнула. Вообще-то мне хотелось все рвать и метать. Ощущение, что Айрос где-то позади, не давало покоя. Почему он до сих пор не догнал нас? Он жив — в этом сомнений нет.

— А он похож на тебя. Глаза такие же, волосы…

— Глаза больше похожи на отца.

Я удивленно глянула на нее. На мгновение мне удалось заметить печаль на ее лице, но она быстро спрятала все чувства под маской равнодушия.

— А какой был его отец?

Очень странно было вот так просто беседовать с демоном. Если раньше Эстель показывала свое безумие, то сейчас в ней появилось нечто другое. Возможно ли, что она специально себя так ведет, чтобы Айрос не захотел отправиться следом за ней. Все-таки мать — это мать, и от родственных связей никуда не денешься. Я уже думала, что она ничего не ответит, но ошиблась. Эстель, немного подумав, заговорила:

— Он был особенным… Для кого-то может не самым сильным или красивым, но для меня он был всем.

— Особенным?

— Угу, — она кивнула, соглашаясь со мной. — Ради такого мужчины можно отправиться и в ад.

Я не знала, что ей на это сказать. Если Эстель так сильно любила Андриана, тогда почему родила Церцебеллу от другого мужчины? Словно прочитав мои мысли, она ответила на мой немой вопрос:

— Церцебелла не была моей родной дочерью, — в ее голосе появились нотки горечи. — После очередного сражения сторон, я нашла ее на поле боя в окружении пепла и огня. Если мы демоны, это не значит, что не можем скорбеть. Церцебелла плакала над останками своих родителей. Ты же видела, как мы исчезаем — остается лишь пепел.

Она снова замолчала, ловко скрывая все свои эмоции в глубине янтарных глаз. Мораль ее слов заключается в том, что место жестокости есть везде. Эта вражда настолько древняя, и, если сейчас задам вопрос, из-за чего все произошло, получу ли верный ответ? Только лишь гордыня стала причиной раздора или есть нечто более серьезное?

— Курица или яйцо… — пробубнила я, вспомнив извечную дилемму. — Яйцо или курица…

— Ты любишь Айроса? — не обращая на мои слова никакого внимания, спросила Эстель.

— А? — ее внезапный вопрос вывел меня из философских мышлений.

Она раздраженно вздохнула и что-то пробормотала на незнакомом мне языке, по интонации оно прозвучало как ругательство, хотя могу и ошибаться.

— Ты любишь Айроса? — она еще раз повторила свой вопрос, теперь громче и медленнее.

— Да, — честно и без колебаний ответила я ей.

— Тебя зовут Алиса, — это прозвучало не как вопрос, а утверждение. — Алиса…

Она хмыкнула себе под нос, но больше ничего не сказала. Плюнув на глупую затею понять, о чем она думает, я решила снова следить за своим окружением в поиске какой-либо подсказки. Для меня этот разговор стал неким откровением. Возможно ли, что часть своего рассудка павшие ангелы сохраняют? Если это так, то шанс на спасение есть всегда, вот только хотят ли они спасения? На небесах для них тоже все не так радужно, но везде есть свои порядки и предубеждения, даже в аду… Наверное….

Эстель зародила в моей душе сомнения, но что из сказанного не было ложью? Может, это все заранее спланировано, чтобы перетянуть меня на темную сторону. Не стоит принимать поспешные решения, лучше всего проследить за дальнейшим развитием событий.

— Мы прибыли, — известила Эстель и начала стремительное снижение.

Она осторожно опустилась на единственный свободный от деревьев небольшой пяточек земли и разжала свои руки. От долгого перелета ноги затекли и теперь неуверенно держали тело в вертикальном положении. Шатаясь, я ухватилась за один из ближайших стволов.

— Если я вовремя не вернусь, то Айрос отправиться в ад? — это была последняя попытка переубедить ее отпустить меня.

Она как-то странно посмотрела, но змеиные глаза хорошо скрывали все эмоции. Эстель открыла рот, чтобы что-то сказать, но ее перебил мужской голос, и она поспешно опустилась на одно колено, склонив голову.

— Отличная работа.

Из тени деревьев выступил высокий мужчина мощного телосложения. Один глаз у него был закрыт повязкой, похожей чем-то на пиратскую. Короткие огненно рыжие волосы торчали вверх. Брови такие же ярко-рыжие, как волосы, густыми гусеницами покоились над хмурым взглядом. Кожа смуглого оттенка имела грубую структуру. Не было в ней молодецкой нежности, только жесткость зрелого мужчины. Губы тонкие, бледные, практически не заметны на остальном фоне лица. Единственный глаз пристально следил за присутствующими, а широкие ноздри раздувались от каждого вздоха. Он был одет в красную рубаху и черные брюки не по сезону, но холодная погода похоже совершенно не беспокоила этого демона.

За его спиной появился еще один мужчина, тот был немного ниже ростом, но не значительно, и в отличие от рыжего здоровяка оба глаза находились на месте. Он следил за каждым моим движением словно сокол за своей добычей, в них читалось полное равнодушие к окружающему миру, а в частности к моей персоне. Его невероятно белые волосы были зализаны назад, но не имели жирного блеска как у демона, который душил Айроса. Брови тонкие и ухоженные, будто он их расчесывал каждый день раз двести каждую… Кожа светлая, но не такая молочная как у Эстель. Немного заостренный подбородок, прямой нос и тонкие чувственные губы, все было на месте и как надо.

Я с интересом разглядывала его, было в нем нечто особенное, отличимое от остальных демонов, вот только понять не могу, что именно. Когда наши взгляды встретились, он поджал губы и оценивающе меня оглядел. На вид ему было лет тридцать, но стоит ли тут заикаться о возрасте…. Возможно, белобрысому давно перевалило за тысячу.

Одет он был в темно-синий пиджак длиной чуть ниже колена, под которым находилась черная рубаха и брюки. От него прямо веяло изяществом и утонченностью. В данной ситуации мне показалось это отвратительным, хотя будь он ангелом, я может быть это и оценила бы.

— Эстель, можешь быть свободна, — махнул рукой здоровяк, словно прогонял муху.

— Благодарю, — поклонилась Эстель и взмыла обратно в небо.

— Позволь представиться. Меня зовут Асур, — он немного склонил голову. Его низкий хриплый голос неприятно резал слух. — Можешь не называть своего имени, — у меня в мыслях не было, весь его вид был противен и отталкивал. — Я знаю кто ты.

Он потянул ко мне свою огромную грубую ладонь. Я в страхе отшатнулась и непременно шлепнулась бы на свой зад, если бы второй — белобрысый, не поймал меня. Его движения были незаметны и стремительны. Вот он стоит в пяти или шести шагах и, буквально, спустя секунду уже рядом. При всем желании сбежать от него не удалось бы. Он стоял с левого бока, придерживая меня за локоть, и смотрел своим грозным взглядом сверху вниз. Я выдернула руку из его длинных тонких пальцев и недовольно нахмурилась, перебираясь к другому стволу немного подальше от этой устрашающей парочки. Желания поворачиваться к ним спиной не было, пришлось пятиться задом под пристальной слежкой трех янтарных глаз.

— Алиса, Алиса, Алиса… Девочка в стране чудес! — рассмеялся Асур, обходя меня полукругом как охотник.

— Да уж… — низким голосом проговорила я, внимательно наблюдая за одноглазым. — Смотрю, мышка Соня уже выколола тебе один глазик своей маленькой шпагой…

Белобрысый оценил мою шутку, его губы дрогнули, но он быстро взял себя в руки, напуская на себя еще более отрешенный вид. Асур оскалился в неестественной улыбке. Похоже, мне удалось задеть его за больное.

— Очень остроумно, — прорычал он, похлопав несколько раз в ладоши. — Смотрю тебе недостаточно страшно, раз чувство юмора до сих пор не пропало.

Он быстрым шагом приблизился ко мне. Ощущения были такие, будто надвигается скала. Я уперлась спиной в дерево и зажмурилась. Его горячее дыхание коснулось моего лица, благо за время общения с Эстель удалось привыкнуть к запаху жженого янтаря…. Он постоял так некоторое время, наводя на меня ужас, и вскоре отступил.

— Ты сейчас не в том положении, чтобы острить, — Асур расправил плечи и наклонил голову, сначала вправо, потом влево, хрустя суставами. — Пошли, тебя уже все заждались, — перед тем, как повернуться ко мне спиной, он обратился к белобрысому. — Следи за ней.

— Она не настолько глупа, чтобы попытаться сбежать.

Его голос показался мне знакомым, он был на удивление мягким и приятным. Не удивлюсь, если этот демон окажется мастером по искушению невинных девиц.

— Сбежит — оправдываться перед Лотерро будешь сам, — отмахнулся от него Асур. — А ты знаешь его, он не церемонится особо с теми, кто не оправдал его ожиданий.

— Не сбежит, — хмыкнул белобрысый и покосился в мою сторону. — Ты же умная девочка?

— Без сомнений, — обманчиво мило улыбнулась я. Они с таким старанием похитили меня, сомневаюсь, что причинят какой-либо вред, если только попугают. — Но при первом же удобном случае, постараюсь совершить какую-нибудь глупость.

Белобрысый прикрыл глаза и покачал головой с намеком на улыбку. Он вытянул руку предлагая проследовать за Асуром, а сам остался немного позади. От его пристального взгляда мне хотелось почесать затылок, такого внимания еще никогда не приходилось на себе испытывать. Любое движение контролировалось, осталось надеть кандалы и наручники для более убедительного образа заключенной. Асур затянул какую-то непонятную песенку своим скрипучим раздражающим голосом. У него явно было приподнятое настроение, и причиной, скорее всего, послужило мое прибытие. Он словно бульдозер прокладывал нам путь сквозь сплетения веток, которые хрустели и ломались под его напором.

Я шла, мысленно умоляя Айроса по скорее меня спасти, и совершенно не обращала внимания на то, что происходит вокруг, в итоге не заметила как Асур остановился и налетела на его спину. Ощущение было таким, будто врезалась в бетонную стенку. Он покосился на меня своим единственным глазом, как на шаловливую блоху. Мне не хотелось показывать ему свой страх, но ноги против воли сделали несколько шагов назад, пока спиной не наткнулась на белобрысого. Он как-то странно улыбнулся, но тоже ничего не сказал. Приложив как можно больше сил, я пихнула его локтем под ребра, стирая с лица ухмылку. Его глаза расширились в удивлении, и он отступил от меня на пару шагов. Видать ему не доводилось сталкиваться с подобной наглостью. Пришло время улыбаться мне.

— Завязывайте играться, мы пришли, — рыкнул Асур, проходя вперед и открывая нам проход.

Перед моими глазами расстелилась огромная каменная плита прямоугольной формы. Своим весом она продавила землю и по краям практически в нее зарылась. Мелкие корешки растений и более крупные — деревьев осмелились взобраться на ее когда-то белую поверхность, извиваясь в змеиной грации и оставляя за собой грязные следы. Углы камня сколоты и осыпались мелкой белой крошкой. Многочисленные трещины, мелкие и более глубокие избороздили ее поверхность, разрисовав витиеватым рисунком. Я осмотрелась вокруг в поиске еще чего-нибудь примечательного, но мой взгляд натыкался исключительно на однообразные мрачные деревья, плотным кольцом окружающие нас.

Асур молча ковырял носком ботинка одну из трещин в камне, о чем-то усердно раздумывая. Его густые брови сошлись на переносице, а руки были заложены за спину. Белобрысый все так же упорно за мной наблюдал, иногда казалось, что он уж больно пристально смотрит на меня, будто что-то выискивает, но как только наши взгляды встречались, все признаки каких-либо эмоций вмиг исчезали.

— Своеобразный переход в ад?

— Он самый, — ответил он на мой вопрос.

Асур даже головы не поднял, все так же что-то там разглядывал. На данный момент мое существование его нисколько не волновало.

— Постучись, может, кто и откроет, — хмыкнула я, наблюдая за ним.

— Ха-ха! — растягивая букву «А» проговорил он и направил на меня свой глаз. — Ты просто блещешь своим умом.

Он распрямился и широким шагом подошел ко мне. Моя голова находилась на уровне его груди, вот такой вот большой дядька…

— Уж извини, мой маленький Лучик, но я старался найти путь менее болезненный, а ты сбила с мысли.

— Что?… — все, что я успела сказать перед тем как он обхватил меня и прижал руки к туловищу для того, чтобы пресечь любые сопротивления.

Черная лужа разлилась под нами, и мы начали в нее стремительно погружаться. На тело подействовало сильное давление. Казалось, меня сейчас расплющит. Голова заболела острой болью.

— Нет… Нет. Нет! — мой крик эхом прокатился по верхушкам деревьев.

Я чувствовала, как по венам начала бурлить тьма. Тело впитывало ее, а сердце разгоняло по сосудам, отравляя кровь. Глаза начало щипать, и черная жидкость закапала на красную рубаху Асура, оставляя после себя грязные пятна. Последние лучи солнца лизнули мои щеки и, после, черная дыра окончательно поглотила нас.

В древние времена существовало такое орудие как «Железная дева» — саркофаг с множеством острых шипов. Они расположены так, чтобы не задеть жизненно важных органов, дабы продлить мучения жертвы максимально долго. Ну вот, ощущения были наверно такими же, только при этом меня еще кто-то тянул за ноги вниз и сдирал лоскутами кожу. Я кричала и брыкалась, рыдала и умоляла меня оставить в покое. Горло саднило от непрерывного крика, таких мук еще не приходилось испытывать. Сколько времени это длилось определить было невозможно, оно казалось вечностью. Мое сознание отключалось, но потом снова возвращалось, пока через некоторое время не покинуло окончательно, избавляя от боли и позволяя отдохнуть в пустом бессмысленном пространстве.

Я очнулась и открыла глаза… Или мне показалось что я их открыла, вокруг стояла непроглядная тьма. Может кто-то пошутил и склеил мне веки, от демонов можно ожидать чего угодно… Или же тело не выдержало этой пытки, и меня постигла окончательная смерть?

Я ощупала рукой лицо. Если могу шевелиться, значит не все еще потеряно. Глаза склеены не были, просто пространство вокруг было темным. В воздухе витал устоявшийся запах копоти и жженой смолы. Температура стояла запредельно жаркая и утяжеляла дыхание. Откуда-то подул ледяной ветер, противоречащий всей атмосфере, но не облегчил жару, как обычно бывает, а в мгновение ока остудил все тело. От постоянно меняющейся температуры становилось дурно, и я не сразу смогла заметить, что меня кто-то несет на руках.

— Айрос? — слабым голосом позвала я, прислонившись лбом к плечу несшего меня и ощутив нормальное тепло человеческого тела. — Айрос… Это ты?

Мне ничего не ответили. Каждый шаг отдавался глухим стуком, по сути, единственный звук помимо завывания ветра, достигающий моего слуха. Я открыла шире глаза в попытке хоть что-нибудь рассмотреть, но ничего не было кроме черноты.

— Почему ничего не видно?

Снова тишина. Чьи-то руки держали меня бережно, словно фарфоровую куклу и прижимали к себе. Странно, Айрос далеко, тогда кто это? Все события были в тумане, а сомнительная погода, к тому же, не позволяла сосредоточить внимание на конкретных воспоминаниях.

Я потянулась и коснулась ладонями лица того, кто меня нес. Кожа на ощупь оказалась мягкой и гладкой, из-за ветра немного прохладной. Не было намека даже на малейшую щетину. Мои руки скользнули дальше и зарылись в густые шелковистые волосы.

— А…Айрос? — уже понимая, что это не он, но и не теряя надежду, спросила я.

— К сожалению, нет. — ответил мягкий спокойный голос.

Все воспоминания мигом вернулись и повисли тяжелым грузом. Я в аду и несет меня тот белобрысый демон. Ничего прекраснее придумать нельзя.

— Вот дьявол! — вырвалось у меня, и отдернула руки от его лица.

— Он самый! — весело отозвался белобрысый.

— Отпусти меня! — воскликнула я, упираясь ему в плечи ладонями и пытаясь вырваться из рук.

— Да успокойся, если так продолжишь, то упадешь! — он весь напрягся, стараясь сдержать мое сопротивление.

— Да мне плевать! Отпусти меня немедленно! — продолжала бесноваться я.

— Земля обожжет твои ноги! Ты не сможешь идти! — крикнул он, как родитель на маленького непослушного ребенка. — Ты даже не представляешь, какая у нее температура…

— Шутишь? — с подозрением в голосе поинтересовалась я, но при этом перестала дергаться в его руках в попытке освобождения.

— Даже намека нет на шутку.

— А как же ты тогда ходишь?

— Огонь не приносит мне вреда.

— В волшебные ботинки я поверила бы больше, — мне не захотелось проверять, говорит он правду или нет. Вокруг действительно было аномально горячо, не считая ветра. Вполне может быть, что этот жар исходит от земли.

— В следующий раз совру что-то более убедительное, — он постоял еще немного и осознав, что сопротивления более не последует, двинулся дальше.

— Почему я ничего не вижу?

— Потому, что тут нет света.

— Мистер очевидность, — глаза заболели от постоянных попыток что-либо разглядеть, и я потерла их в надежде снять напряжение.

— Демоны видят даже в абсолютной тьме. Это свойство наших глаз, — в его голосе снова сквозило равнодушие и безразличие ко всему окружению.

— Я знаю.

— Айрос рассказывал?

— Ты знаешь его? — я почувствовала, как от лица отхлынула кровь, но тут же взяла себя в руки. Белобрысый может видеть в темноте, нужно быть осторожнее со своими эмоциями.

— Нет. Просто ты постоянно звала его, пока была без сознания. Асуру это надоело, он отдал тебя мне, а сам ушел вперед.

— Очень мило с его стороны.

Теперь мне стало известно, куда пропал Асур. У этого демона напрочь отсутствует терпение. Я прикрыла глаза веками и отдалась своим ощущениям. Айрос был далеко… Можно сказать в недосягаемости. Почему он не последовал за мной? Все ли с ним в порядке?

Одно радовало, что он жив. Если бы он погиб, то это непременно как-то, да сказалось на мне. Я нащупала пальцами маленький кулон в форме цветочка и сжала его. Нельзя терять надежду на спасение, он обязательно придет за мной.

— И что теперь? Меня все тут будут носить на руках?

— Нет, — ответил белобрысый и остановился. — В замке сможешь передвигаться сама.

Он оторвал ногу от земли и постучал обо что-то большое металлическое. Гул от ударов разнесся по всей округе, заглушая завывания ветра. От неожиданности я подпрыгнула и чуть не вывалилась из его рук. Выругавшись на неизвестном языке, он перехватил меня поудобнее. Сердце от страха, что сейчас упаду на раскаленную землю, подскочило к самому горлу, руки автоматически сомкнулись на шее белобрысого.

— Ты меня сейчас задушишь…

— Не велика будет потеря, — чувствуя некоторое смущение буркнула я, но все-таки ослабила свои объятия.

Мне стало немного стыдно от своего поведения, в частности перед Айросом, он же знает каждое мое действие. Обнять чужого мужчину, к тому же одного из ненавистных ему демонов, было как-то неправильно.

— Кого еще сюда принесло?!

С другой стороны металлической преграды раздался писклявый голос. Говорящий старался вложить в этот вопрос все недовольство, на которое был способен. Я обратила в его сторону свой взгляд и дала волю своему воображению. Мне представилось, что сейчас смотрю на огромные железные врата, врезанные в каменные стены и покрытые толстенным слоем ржавчины от постоянного воздействия местной аномальной природы, а за ними стоит мелкий сварливый гремлин с угрюмой гримасой на лице от того, что его побеспокоили в поздний час. По-настоящему же, вокруг не было видно ничего.

— Это я! — крикнул в ответ белобрысый. — Вэрг! Тебя должен был предупредить Асур.

— А-а-а… — протянул «гремлин», сменяя гнев на милость. — Вергилий… Сейчас открою.

— Оуруг, я же просил тебя больше меня так не называть, — недовольно проговорил Вергилий. — Мое имя теперь Вэрг.

— Ну, прости-прости.

Раздался пронзительный скрип дверных петель, и свет ослепил меня. Я прикрыла ладонью глаза и сморщилась. Вергилий или Вэрг, как он предпочитает, чтобы его называли, снова двинулся вперед. В очередной раз неприятный звук несмазанных петель наполнил воздух вокруг нас и оборвался глухим ударом. Дверь за нашими спинами закрыта, и дороги обратно нет. Немного привыкнув к освещению, я отняла ладонь от глаз и осмотрелась по сторонам. Мы находились в начале длинной тропы, ведущей к огромному неприступному замку. Вместо деревьев в землю были врыты высокие железные столбы с прилепленными на них факелами. Не удивительно, что здесь ничего не растет — почва каменная и покрыта паутиной трещин. Каждый раз как холодный ветер соприкасался с ее поверхностью, поднимался густой пар, который практически сразу исчезал. Все было мрачно и пустынно, как и ожидалось от ада, правда, нет никаких всплесков лавы, так часто изображаемые в мультфильмах и фильмах. Просто горячая земля.

Перед нами предстал огромный замок, возвышающийся впереди высокой непреодолимой стеной. Его верхушка терялась в темноте, там, куда свет добраться не смог. Крышу словно откусил кто-то большой и на ее месте оставил черноту, но все равно, пусть даже ничего не вижу, ощущение чего-то огромного и необъятного не покидало меня. Стены построены из огромных кусков черного камня. Не знаю, натуральный это материал или же копоть, накопившаяся за долгий промежуток времени, но желание пощупать, дабы удостовериться в своих предположениях, напрочь отсутствовало. Окон мало. Скорее всего они существовали только для того, чтобы была возможность из замка наблюдать за воротами. В них так же царила кромешная темнота.

— Тут можешь идти сама, — начал Вергилий опускать меня на землю. — Только не сходи с тропы, а то ноги изжаришь.

Я скептически осмотрела темную каменную кладку под собой и нерешительно ступила на нее. Подошва обуви моментально нагрелась, но не до такой степени, чтобы обжечь. Тропинка, даже больше — дорога, была достаточно широкой, на ней вполне могли поместиться три человека.

Альфред Хичкок с огромным удовольствием бы позаимствовал данный антураж для своих фильмов.

— О… — раздался справа писклявый голос. — Это она?

Я посмотрела в том направлении, где должен был стоять Оуруг, но никого там не обнаружила. Вергилий откашлялся, привлекая мое внимание, и указал пальцем вниз. Я опустила глаза и увидела маленького человечка похожего на ребенка. У него были пухлые щеки и округлый живот. В свете факелов не совсем понятно — черные у него волосы или же темно-коричневые, ледяной ветер шевелил густые мелкие кудряшки. Как это не комично звучит, одет он был в смокинг. Все строго: черные пиджак с брюками, белые рубашка и платочек, торчащий из кармана пиджака, галстук-бабочка на шее. Ноги обуты в черные, натертые до блеска туфли. Прилепить бы ему небольшие рожки да хвостик — получится вылитый чертик!

— Э-это что такое? — спросила я у Вергилия, тыкая пальцем в Оуруга.

— Ни что, а кто! — злобно пропищал он, оскалившись на меня мелкими белыми зубками. — Мама в детстве не учила вежливо разговаривать со старшими?!

— Оуруг, будь вежливее с нашей гостьей, она непривычна к здешним жителям, — осадил его пыл Вергилий, похлопав ладонью по макушке.

— Он демон? — выдохнула я и присела на корточки, желая лучше разглядеть мелкого дьяволенка.

Казалось, будто на его щеках есть даже румянец, или, возможно, это все игра пламени. Змеиные глаза смотрелись неестественно большими, а маленький курносый носик и пухлые губки придавали ему обманчивый вид невинного ребенка.

— Ну не райская балерина же! — огрызнулся он и немного отступил от меня. — Самый настоящий демон.

— Такой маленький, — еле слышно прошептала я и потянулась к нему руками, испытывая неудержимое желание его пощупать. — И милый.

От моих слов бедный дьяволенок несколько раз изменился в лице. Видать, ему никто никогда не говорил доброго слова.

— М-м-мил-милый? — заикаясь, пробормотал Вергилий.

Я впервые увидела на его лице эмоции — глаза расширились, а уголки губ задрожали в попытке сдержать улыбку. Он отвернулся от нас, и его плечи затряслись в беззвучном смехе. Оуруг переводил взгляд своих больших глаз, в которых читалось кране замешательство, то на меня, то на Вергилия.

— Что смешного? — спросила я и хмуро на него посмотрела.

— Понимаешь, — Вергилий набрал побольше воздуха в легкие и выпрямился, но улыбка никуда не пропала. — Не каждый день увидишь святую, которая называет демона милым, особенно, если это Оуруг.

— Он такой маленький… И совсем не страшный. А что с ним не так? — поинтересовалась я, предусмотрительно убирая свои руки подальше от дьяволенка.

— Со мной-то все так! — взвизгнул он и бочком обошел меня, вставая подле Вергилия. — Это ты неправильная! Я самый настоящий демон!

— И?

— Что и? — он моргнул и уставился на меня непонимающим взглядом.

— И чем же ты такой «настоящий»?

Он хлопнул себя по лбу ладонью и разочарованно покачал головой. В его взгляде, было столько озабоченности по поводу моего психического здоровья… Другими словами, он посмотрел на меня как на полную дуру.

— Ты что? — обреченно проговорил он, словно мне не удалось оправдать его великих надежд. — Идиотка?

— Ах ты маленький… — я проглотила последнее слово, которое собиралось вот-вот слететь с моих уст, и прикусила губу, злобно сощурив глаза.

Я уже было потянулась за этим засранцем, дабы хорошенько его отшлепать, но тут между нами вклинился Вергилий. Оуруг достигал ростом чуть выше его колена, как вообще эта мелкая букашка смогла открыть такие огромные ворота. Для того, чтобы отворить их хоть на миллиметр, потребуется не дюжая сила. Осознав это, я уже начала подумывать, что Вергилий защищает не его, а меня от необдуманных действий.

— Тише-тише… — начал он успокаивать нас. — Оуруг, она не сомневается в твоей демонской сущности.

— Да хватит тебе тут заливать! — злобно воскликнул он, пытаясь вылезти из-за его ноги, но Вергилий постоянно отодвигал его назад. — Все постоянно считают меня каким-то недоразвитым или чьей-то адской игрушкой. Поживи с таким проклятьем как мой рост лет так сто! Я посмотрю, как будешь…

— Тихо! — рыкнул на него большой демон и грозно посмотрел сверху вниз. — Под «настоящим» она имела в виду, что ты за демон, а не пыталась усомниться в твоей реальности.

Повисла тишина, и только завывания ветра были слышны. Оуруг насупился и вцепившись в штанину Вергилия своими маленькими ручонками. У меня создалось впечатление, что не только внешность ребенка ему досталась, но и повадки с разумом. Этот миниатюрный демон действительно выглядел мило, пока не начинал говорить. На язык он оказался очень остер. Спорить с ним не будет хорошей идеей, теперь его словарный запас за долгие годы жизни намного превышает мой. Я сложила руки на груди и стала внимательно наблюдать за ним, и спустя пару минут Оуруг изрек свои умозаключения:

— Ладно! Я прощаю тебя, но знай, — он погрозил мне своим маленьким пальчиком. — Это только благодаря Верги…

— Оуруг! — устало вздохнул Вергилий, закатив глаза к «небу». — Я уже начинаю уставать напоминать тебе.

— Ну, извини… Тяжело избавиться от старых привычек, — виновато пискнул Оуруг в свое оправдание. — Короче, — он снова переключился на меня. — Закрыли тему и забыли. Правильно Вэрг?

— Совершенно верно, а теперь мы пойдем дальше.

— Ах, да! — спохватился миниатюрный демон. — Вас же ждут… Но вы ко мне еще зайдете?

Неужели мысль о нашем скором уходе его расстроила? Оуруг опустил свои глаза и смущенно заковырял тропу носком своего ботинка. Вергилий присел и потрепал его волосы:

— Конечно. Я обязательно еще к тебе зайду, — он быстро глянул своими змеиными глазами на меня. — И Алиса тоже. Да?

— Конечно, — быстро выпалила я и криво улыбнулась.

Со стороны можно было бы подумать, будто родители прощаются со своим ребенком, отправляя его, к примеру, к бабушке на выходные, а он в свою очередь не очень желает к ней идти и обиженно дуется. Вся эта ситуация была немного странной, учитывая возраст моих оппонентов, ребенком здесь была я и никто иной.

— Это замечательно, — улыбнулся Оуруг, показывая нам свои мелкие белые зубки. — А теперь валите отсюда, а то Лотерро живо с вас тридцать три шкуры спустит!

Он махнул рукой, прогоняя нас, мы в свою очередь не стали долго задерживаться и двинулись к замку.

— Ты и Оуруг давно знакомы? — поинтересовалась я, уже отойдя на достаточное расстояние от ворот.

— Давно, — утвердительно кивнул Вергилий.

Оказавшись в аду, он выглядел еще более напряженным. Это показалось очень странным. По идее на своей территории ему можно было бы расслабиться и не опасаться побега ценного пленника, то есть меня. Хотя, похоже, не это его волновало, а другое. Он не наблюдал больше пристально за мной, а просто что-то усердно обдумывал. Может его, беспокоит предстоящая встреча с Лотерро? Сомневаюсь, будто у меня есть шанс об этом узнать подробнее.

— Расскажешь?

— О чем? — похоже, из-за своих очень важных мыслей, он забыл, о чем мы совсем недавно разговаривали, и мой вопрос его озадачил.

— О вашем знакомстве.

— Если тебе так интересно, — пожал плечами Вергилий и, дождавшись когда я кивну ему в ответ, начал свой рассказ. — Мы знакомы еще со времен рая. Он был кем-то вроде купидона.

— Купидона?!

Он приложил палец к губам, призывая меня к тишине, и кивнул в сторону ворот. Я прикрыла свой рот ладонью и виновато понурила голову.

— Потише, для него это болезненная тема, — тихо проговорил Вергилий. — Он любил свою работу. Для него сплетать судьбы людей было смыслом всей жизни.

— Так почему он теперь тут?

— Ну, — вздохнул он и пригладил выбившиеся из-за ветра пряди волос. — Любовь должна существовать между мужчиной и женщиной. Ты это знаешь. Так вот… Оуруг совершил непростительную ошибку, и благодаря нему появилась такая вещь как гомосексуализм…

— Да ладно! — удивленно ахнула я, обалдев от данного факта.

— Я сам не знаю подробностей, только общие сведения, — Вергилий поправил воротник у своего пиджака, мы уже практически подошли к замку. — Обычно на эту работу нанимают детей ангелов, что-то вроде практики. Оуруг попал сюда ребенком, и теперь у него ко всей прочей озлобленности добавился комплекс неполноценности, — он остановился перед высокими деревянными дверьми. Это было странным, ведь деревья в аду вряд ли растут. Скорее всего их сделали в Мире Мертвых, а уж потом принесли сюда. — Дети низвергнутые в ад тут не взрослеют.

Он поднял руку и постучался, послышалось тихое эхо внутри помещения. Глупо ожидать там призраков, но устоявшиеся стереотипы заставили меня содрогнуться. Хочется верить, что это всего лишь ветер…

— А… А как ты сюда попал? — я с трудом сдержалась не чихнуть, запах гари усилился и защекотал мой нос.

Вергилий снова напустил на себя безразличие и покосился на меня ничего не выражающим взглядом. За дверьми раздались громкие шаги.

— Это слишком долгая и не совсем приятная история…

— Сказал бы сразу, что не хочешь рассказывать, — обиженно насупилась я.

Этот демон действительно был другим и с ним легко разговаривать. Дверь распахнулась с неприятным скрипом, и перед нами предстала высокая худощавая женщина с длинными, по пояс, пшеничного цвета волосами. На ее лице было большое количество макияжа, и одета она в длинное черное атласное платье с глубоким вырезом, из которого выгладывала пышная грудь, левую ногу оголял высокий разрез подола. Демонесса выглядела до неприличности эффектно.

— Вас уже все заждались, — от ее бархатного голоса у меня закружилась голова, а по телу пробежала жаркая волна. Странно, я вроде бы всегда интересовалась только мальчиками. — Я Вальва, — представилась она, уставившись на меня своими янтарными глазами.

Вальва протянула ко мне руку свободную от свечи, на ее пальцах красовались длинные ногти, выкрашенные в ярко красный цвет, даже полусумрак не смог скрыть его насыщенности. Меня словно током ударило, когда она прикоснулась к щеке. В глазах помутилось, а ноги подкосились. Дыхание стало учащенным, как и сердцебиение.

— Прекращай! — грозным голосом предупредил Вергилий и схватил ее запястье.

Вся эта странная атмосфера разрушилась в мгновение ока, Вальва посмотрела на него, хмуря свои тонкие брови. Я безвольно висела на руке Вергилия. Естественно мне не понравилась вся эта ситуация.

— Можно было бы и понежнее, — она выдернула свою руку из его пальцев и отошла в сторону, освобождая нам проход. Теперь ее голос мне казался обычным, в нем не было больше того соблазнительного эффекта, а внешность потеряла глянцевый блеск. — Проходите, Лотерро на самом верху.

Как только мы вошли, леденящий душу ветер перестал тревожить нас вместе с неестественным жаром земли, все это осталось за толстой дубовой дверью. Перед нами растянулся длинный коридор, по бокам которого развешены факелы. Они встречались редко и давали мало освещения, но этого вполне хватало, чтобы не споткнуться об какую-нибудь случайную ступеньку. Вальва, более ничего не сказав, проследовала за нами. Наши шаги отражались от стен, отдаваясь глухим эхом. Я подняла глаза, но не нашла потолка, только черноту, как с наружи замка. На затылке зашевелились волосы, темнота в аду какая-то неестественная.

— Зачем демонам свет, если они могут видеть во тьме?

Сначала мне казалось, что ответит Вергилий, но заговорила Вальва:

— Она надоедает. Мы не видим цветов, когда нет света.

— А как вы все видите?

— Не знаю, как это объяснить, — озадачилась вопросом демонесса. — Как эскиз простым карандашом и в тоже время не черное и не белое… Цветов-то нет.

— Ничего не поняла, — честно сказала я, обреченно качая головой. — Даже представить не могу…

— И не сможешь, — пояснил Вергилий. — Пока своими глазами не увидишь, а пока, понимай так — мы не видим, мы знаем.

— Даже, если так, все равно сложно понять.

Коридор наконец-то закончился, и мы вышли в большую залу, увешанную множеством подсвечников. По всему ее периметру возвышались колонны, на которых были вырезаны разнообразные фигуры. Мужчины и женщины в разных сексуальных позах, какие и не снились создателю камасутры. Мученики истязаемые паразитами и животными. Младенцы поедающие друг друга… От всего это мне стало настолько плохо, что невозможно описать словами. Я поспешила отвести взгляд от этого ужасающего «искусства» и больше старалась не смотреть по сторонам, только себе под ноги. Любопытство в этом месте к здоровой психике не приведет, а вот отсутствие сна вполне может обеспечить.

— Удачи, — бросила нам Вальва и скрылась за одной из колон.

Я не стала смотреть в том направлении, предпочла просто следовать за Вергилием, а то увижу еще чего-нибудь жуткого, потом ночами спать не смогу. Мы подошли к лестнице сделанной из черного камня и до блеска отполированной. От света огня на поверхности ее высоких поручней появлялись желтые блики. Они мерцали, притягивая к себе взгляд и пробуждая желание прикоснуться к ним. Я не удержалась от соблазна и дотронулась до прохладного отполированного камня. Поднимаясь с каждой ступенью все выше и выше, мои пальцы так и не смогли нащупать хоть одну зазубрину или неровность, вся проделанная работа была идеальна, даже в аду есть мастера на все руки.

— Удивительно, — тихо произнесла я, не стараясь до кого-то донести свое мнение, а скорее просто для себя. — Из какого камня она сделана?

— Этот материал не камень, — ответил Вергилий. — Это металл, из которого состоит наше оружие, а эта лестница сделана из сплава мечей погибших в битве демонов.

Я отдернула руку от поручня, а мое лицо скривилось в гримасе отвращения. Все мысли о прекрасном вмиг улетучились. Тот, кто до этого додумался, был больным извращенцем.

Лестничная площадка второго этажа расходилась кругом вдоль стен, поддерживаемая подпорками колонн и постепенно вливалась в еще одну лестницу, аналогичную той, по которой мы недавно поднимались. Именно к ней направился Вергилий, минуя появившийся перед нами длинный коридор. На стене висело множество картин, олицетворяющих все пороки человечества. Гомосексуализм между женщинами и мужчинами, инцест, алчность, злоба, ненависть, зависть, предательство… Ничего не было упущено. Демоны действительно считают подобное искусством или же, просто, придерживаются давно устоявшихся стереотипов.

— Вальва со мной что-то сделала? — спросила я, пытаясь отвлечь себя от мрачного окружения. — Что это было?

— Всего лишь очаровала тебя, — пояснил Вергилий, даже не повернувшись в мою сторону. — Она демон соблазна и порока, другими — словами суккуб.

— Господи… Я чуть не стала жертвой суккуба женщины…

— Ммм… Алиса, — обратился он странным голосом ко мне. — Не упоминай Его имени при Лотерро, не все демоны этого любят.

Я вспомнила, как дергалась Эстель при любом упоминании Создателя, но Вергилий отнесся к нему спокойно. Скорее всего, это было просто отвращение или подсознательный страх, а не изгоняющая сила Имени Божьего, как показывают в современных фильмах. Эта вражда уже настолько долгая, что она стала смыслом всего существования ангелов и демонов. Если раньше в самом начале ее зарождения примирение было возможно, то теперь подобному совершиться не суждено. Жаль, что мой разум не способен постичь всех тонкостей обоих миров. Ад и рай — это два отдельных государства, а Смертный мир — огромная шахматная доска, на которой происходит соревнование между этими огромными державами.

Мы поднялись на третий этаж, и проследовали по широкому коридору. Он был невероятно длинным и с многочисленным количеством дверей, ничем не отличающихся друг от друга.

— Комнаты для гостей? — поинтересовалась я, пытаясь найти хоть какую-нибудь отличительную черту в них.

— Это «Мучильни».

— Что-что?

— Там души грешников заперты в полной темноте и со своими мыслями, — пояснил Вергилий.

Мы вышли из коридора в очередной огромный зал, в центре которого возвышалась винтовая лестница, сделанная из такого же черного гладкого материала. Она была увешена многочисленным количеством свечей, напоминая новогоднюю елку, и освещала практически всю залу. Я прищурилась и приложила ладонь к глазам, пытаясь рассмотреть ее окончание, оно терялось где-то наверху.

— Демоны не мучают грешников, а просто запирают и оставляют сожалеть о своих деяниях? — с моих губ слетел невеселый смешок.

— Иногда мучают, но это не так весело, как наблюдать за самобичеванием человека, — Вергилий ступил на первую ступень лестницы. Я ожидала услышать скрип или лязг металла, но ни того, ни другого не было, конструкция оказалась на удивление крепкой, и поэтому без всяких опасений стала подниматься следом. — У каждого есть страхи. У кого-то они обоснованы, а кто-то придумал их сам для себя. В тех комнатах души смертных переживают их снова и снова и даже не подозревают, что сейчас находятся в аду.

— А я всю жизнь верила в котлы и вилы…

— Я только что разрушил твой маленький мирок? — хмыкнул Вергилий.

— О, нет! Это уже сделали до тебя, — отмахнулась я от него. — Ты всего лишь потоптался по его руинам.

— Как жаль, — он сделал вид, что очень расстроен. — Я, кажется, опоздал.

— Не расстраивайся, я построю новый.

У меня закружилась голова, когда посмотрела вниз. Мы уже поднялись достаточно высоко, но это была всего лишь малая часть пути. Не хотелось бы совершенно случайно сорваться вниз. Ноги начали постепенно уставать, а каждая ступень даваться с трудом.

— И долго нам еще подниматься? — я остановилась и оперлась на поручень, дабы перевести дух и немного отдохнуть.

Когда-то огромный круглый зал превратился внизу в маленькую точку, это показалось мне захватывающим и одновременно страшным, ведь лестница была такой высокой, и ее ничего не придерживало с боков. Как только подобная конструкция до сих пор еще не рухнула, остается загадкой.

— Почти пришли, — Вергилий остановился и посмотрел на меня сверху вниз с видом полным ожидания. — Потерпи немного.

Я обреченно вздохнула и запрокинула голову вверх, оценивая оставшееся расстояние. Все оказалось не так плохо, предел этого безумного подъема стал виден. Оставшийся путь мы проделали молча и не растрачивая мои силы попусту.

Когда я наконец-то добралась до верха и ступила на ровную поверхность пола, застеленного красным ковром с мелким ворсом, чувствовала себя, как выжатый лимон, что не скажешь о моем спутнике. Вергилий выглядел бодро и ни капельки не уставшим. Он терпеливо взирал на меня, раздражающе притоптывая ногой в ожидании, когда я вдоволь отдохну.

— Вам явно не хватает лифта…

— Приму на заметку, — коротко бросил он в ответ. — Дальше идешь одна, меня не приглашали.

Лестница, по которой мы поднимались, находилась в самом центре залы. Помимо нее присутствовало четыре двери. Вергилий указал на одну из них за моей спиной. Я уже привыкла к нему, и он не казался более таким устрашающим и то, что дальше ему со мной не по пути, прозвучало, как приговор.

— Но…

Он покачал головой в категоричном отказе и снова указал на дверь. Почему-то все происходящее в аду не казалось серьезным до этого самого момента. Возможно, где-то глубоко в подсознании, я верила в свое спасение, но теперь мне предстоит зайти в логово к местному главному злодею — Лотерро, а это уже не шутки.

— Ты меня потом отсюда заберешь? — мои слова прозвучали тихо и немного по-детски.

Глаза Вергилия расширились, на лице появилось удивление, но он быстро взял себя в руки и с осторожностью осмотрелся по сторонам, откашлявшись в кулак. Где-то с минуту он стоял молча, но потом так же тихо ответил:

— Да.

— Отлично! — встрепенулась я и расправила плечи, нужно быть сильной, чтобы Айросу не было за меня стыдно. — Ни пуха — ни пера!

— К чер… — продолжил за мной Вергилий и сразу же осекся. — Очень смешно.

Смешок слетел с моих губ, укрепив боевой дух. Будем надеяться, мне и правда никто не собирается навредить.

— Алиса! — окликнул Вергилий, когда мне осталось сделать до двери около пяти шагов.

Я остановилась и с ожиданием оглянулась на него. Он как-то странно на меня смотрел, если и можно что-то прочитать в глазах демона, то я бы назвала это беспокойством. Он нервно пригладил волосы и немного подался вперед, но потом остановился.

— Хм… — я коварно ухмыльнулась. — Влюбился что ли?

— Я… Что?! — удивленно спросил он.

— Ну, мужчины обычно так себя ведут когда влюбляются. Рановато ты, мы мало знакомы.

В моей голове крутилась единственная мысль — не засмеяться. У него было такое выражение лица, будто я внезапно начала танцевать стриптиз, а не вела с ним обыкновенной беседы. Возможно, мне просто показалось, или же во всем было виновато освещение, но на его щеках появился еле заметный румянец. Вергилий опустил взгляд и начал внимательно изучать свои ботинки.

— Ладно тебе, я пошутила, — устало вздохнула я и повернулась обратно к двери, делая еще два шага в ее направлении.

— Алиса, — Вергилий снова позвал меня, но на этот раз сдерживая свои эмоции. — Не верь всему, что там происходит.

Это странно, зачем демону предупреждать меня о чем-то. Я преодолела последнее расстояние, терзаемая противоречивыми чувствами, и потянулась к большому кольцу, выполняющему роль дверной ручки. Дверь оказалась довольно-таки тяжелой, и пришлось приложить некоторые усилия для того, чтобы ее открыть. Она тихо, без скрипа отворилась, и меня в мгновение ока оглушил громкий смех многочисленной толпы, звон посуды и, как ни странно, шум музыки, которую тяжело было назвать таковой. Она больше походила на гул, а не на мелодию. Все выглядело так, будто я пришла на чей-то праздник.

В комнате царил полумрак и в противоположном ее конце стоял длинный стол, застеленный алого цвета скатертью и уставленный множеством блюд. От вида еды мне вспомнилось ощущение голода, так давно уже не испытываемое. Рот наполнился слюной, и я поспешила отвести взгляд куда-нибудь в другое место. Стены были занавешены красной полупрозрачной вуалью, и около них стояли мягкие черные диваны с разбросанными в беспорядке бардовыми подушками. По углам комнаты расставлены высокие подсвечники, напоминающие трезубец Посейдона, а под потолком огромная люстра, сплетенная из тонких прутьев оскверненного металла. В комнате находилось большое количество разношерстных демонов, но из-за царившего полумрака разглядеть что-либо достаточно сложно. Наверное, что-то притягивало тьму сюда или, скорее, кто-то…

За столом восседал мужчина с длинными прямыми волосами, цветом темного шоколада, достигающими пояса. Они сверкающим каскадом струились по его плечам и, вопреки всем возможным стереотипам, делали его вид более опасным и грозным. Этот мужчина вызвал у меня ассоциацию со змеем или змееподобным ящером. Он держал в руке бокал с красным содержимым, а ноги запрокинул на стол, перевернув несколько тарелок с едой, от количества которых глаза разбегались. Он поставил бокал и стремительно направился ко мне, радостно улыбаясь:

— Алиса! — воскликнул демон и раскинул руки, будто хотел обнять, но наткнувшись на мой пристальный взгляд, тут же их убрал подальше. — Добро пожаловать! Надеюсь, дорога не была утомительной и трудной?

— А Вас это так волнует?

— Конечно же — нет! — лениво махнул он рукой. — Просто я попробовал быть вежливым, неужели у меня это так плохо получилось?

— Просто ужасно.

Двери за спиной захлопнулись с громким стуком. Из той залы, где совсем недавно со мной разговаривал Вергилий, проникал луч света в эту комнату, теперь же сумрак окружил со всех сторон.

— Я все-таки попытаюсь еще раз. Меня зовут Лотерро, думаю, ты обо мне уже слышала, — он взял мою ладонь и поцеловал ее тыльную сторону.

Его губы были сухими и горячими, они задержались значительно дольше положенного. Я грубо выдернула свою руку из его пальцев и непроизвольно вытерла ее о штанину. Лотерро приподнял одну бровь и внимательно меня осмотрел своими змеиными глазами.

— Смотрю, у вас, милая гостья… — он сказал слово «милая» с нажимом. — Тоже с манерами не все в порядке.

— Не скажи, мама меня хорошо воспитывала, — хмыкнула в ответ я и сложила руки на груди. — Гости могут в любой момент развернуться и уйти, а мое положение больше напоминает заложницу.

Лотерро широко улыбнулся, от этого у него появились морщинки в уголках глаз, вот только доброго в них ничего не было. Не удивлюсь, если он мне прямо сейчас покажет длинный раздвоенный язык.

Мы с ним некоторое время играли в гляделки, пока он не сдался и не отвел взгляда. Хотя вполне возможно Лотерро это просто надоело.

— Я приглашаю Вас к нашей скромной трапезе, — он поклонился и обвел рукой стол, который ломился от огромного количества блюд. — Не сочтите это наглостью, а просто любезностью.

— Вынуждена буду отказаться.

— Алиса, такой долгий путь и ты не проголодалась?

— Мертвые не голодны.

— Справедливое замечание, — кивнул Лотерро, его улыбка стала еще шире, как бы у него лицо от нее не треснуло. — Но удовольствие от этого получить можно… Я настаиваю.

Он схватил меня за руку и потянул за собой. Я уперлась пятками в пол не желая идти, но он оказался намного сильнее, и все сопротивления оказались бесполезными.

— О! — кто-то воскликнул рядом со мной, пока я пыталась отцепить пальцы Лотерро со своего запястья. — Не уж то ли прибыли.

Я подняла взгляд и наткнулась на единственный глаз Асура. Он стоял, засунув большие пальцы рук в карманы и похлопывая ладонями по бедрам. Значит, его пригласили, а Вергилия — нет.

— Асур, ты поступил плохо, когда оставил такую прелестную даму в обществе такого разгильдяя как Вергилий! — упрекнул его Лотерро и погрозил пальцем. Он был значительно ниже Асура, и смотрелось это очень комично со стороны.

— Да уж… Этот «святоша» еще ни одной девки не испортил, — Асур сплюнул на пол и недовольно поморщился. — Порой кажется, что он не демон, а подсадная утка ангелов, засланная за нами следить.

— Выражайся аккуратнее, — покачал головой Лотерро, его волосы от этого забавно заколыхались. — Он любимчик Эвера.

— Только благодаря этому он еще не подвешен за ноги на этой лестнице!

— Смотрю, Вэрг как личность у вас не котируется? — натянуто улыбнулась я, мне почему-то стало за него немного обидно.

— Да какая он личность? — Асур громко заржал, перекрыв своим хриплым голосом все звуки в комнате. — Этот придурок всячески защищает недоросль у ворот, какой нормальный демон станет чем-то подобным заниматься?

— Это ты про Оуруга?

— Да-да, про него, — Асур пошевелил плечами, его суставы неприятно захрустели. — Этот шкет только на язык остер, а на деле из себя ничего не представляет.

— Он просто злится из-за того, что Оуруг его укусил, когда тот пытался бедолагу повесить на ремень как брелок… — закатил глаза к потолку Лотерро.

— Эта скотина цапнул меня со всем старанием, на которое был способен! — низким голосом прорычал Асур, оскалив зубы. — Шуток он совсем не понимает… А этот… Вэрг, мать его… Обнажил против меня свой меч, когда я собирался открутить голову мелкому.

— И правильно, нечего маленьких обижать! — фыркнула я, выказывая свое неодобрение его поступку.

Недалеко от нас стоял высокий демон, одетый в обтягивающий кожаный костюм, напоминающий чем-то латекс, и все его нескромные места были практически выставлены на показ. Его короткие белые волосы кудряшками рассыпались по всей голове и шевелились от малейшего дуновения. Эдакий мальчик-одуванчик с миловидным личиком. Он о чем-то увлеченно беседовал с другим мужчиной и в тот самый момент, как я закончила свою фразу, громко засмеялся. Асур резко повернулся в том направлении, чтобы его единственный глаз смог узреть весельчака.

— Над чем смеешься, гаденыш? — прошипел он ему и напустил на себя ужасающий вид.

Мальчик-одуванчик был значительно ниже Асура, примерно моего роста, и ему следовало бы бояться подобных личностей, но он только смерил вопросительным взглядом, угрожающего ему громилу, и так и остался стоять молча, без какого-либо выражения на лице.

— Я с тобой разговариваю, Пушок, — Асур приблизился к нему на шаг, Лотерро что-то неодобрительно хмыкнул и наконец-то выпустил мою руку, чему я была очень рада.

— Если разговариваешь, так и говори по делу и не мешай мне, — резко ответил Одуванчик и сощурил глаза, понимая, чем ему это все грозит.

Дальше все произошло быстро и мне с трудом удалось разобрать хоть какое-то действие. Асур замахнулся на блондина своим огромным кулачищем, наверное, намереваясь раздавить беднягу, но Одуванчик просто налету остановил его кулак, всего лишь подставив свою ладонь.

— Вау… — выдохнула я, в ожидании дальнейшего развития событий, но тут вмешался Лотерро.

— Господа, предлагаю прервать вашу содержательную беседу, дабы не пугать даму.

Вены на шее и запястье Асура вздулись, а на лице появилось напряженное выражение. Он навалился всем весом на свой кулак, но блондин даже не шелохнулся, единственные изменения, которые мне довелось в нем заметить, это как его губы немного дернулись, но не похоже, что от усилия. Внезапно раздался хруст ломаемой кости, и Асур громко зарычал. Вокруг нас уже собралась изрядная толпа демонов, которая улюлюкала и подначивала их подраться.

— Маон, Асур, — позвал их Лотерро, пытаясь призвать к здравому рассудку. — Вы пугаете Алису.

— Тебя зовут Алиса? — внезапно спросил Маон, удивив меня этим.

— Да…

— Мы тебя пугаем? — очередной односложный вопрос.

— Нет…

— Вот видишь, она не боится, — с улыбкой подытожил он и сильнее сжал руку Асура. Теперь у него уже полилась кровь и, похоже, виднелись сломанные косточки…

— Эй!.. Полегче! — мне вдруг стало жалко Асура. — Теперь я действительно боюсь!

Он снова глянул на меня и, еще немного так постаяв, пожал плечами, после чего отпустил громилу. Тот поднес свою искалеченную руку к глазам и начал вытаскивать из нее осколки костей, морщась от боли. Я с трудом сдерживала тошноту, наблюдая за его действиями.

— Только по просьбе дамы, — презрительно посмотрела на него Маон. — И научись отличать падших от рожденных, это тебе жизнь сохранит.

Он кивнул мне головой и удалился вглубь толпы. Асур уже извлек все мелкие косточки, и его плоть начала постепенно заживать. Рану будто нитями сшивали и стягивали ее края, спустя приблизительно десять секунд, она превратилась в небольшой порез, а потом и вовсе исчезла, не оставив и следа. Я стояла с открытым ртом, наблюдая за этой поразительной регенерацией.

— Если ему отрубить руку, она отрастет? — тихо спросила я у Лотерро, который успел оказаться снова подле меня.

— Не думаю, что он позволит тебе это проверить.

— Жаль…

Асур выпрямился и просмотрел на собравшуюся толпу мрачным взглядом. Его можно понять — так унизиться у всех на глазах, любой бы на его месте обиделся.

— Пошли к столу, скоро об этом все забудут, — утешил Лотерро, пытаясь снова ухватиться за меня, но я предусмотрительно убрала руки за спину. Он расстроено цокнул языком и уставился в ожидании.

— У меня есть еще какие-либо варианты?

— К сожалению, нет.

Я обреченно вздохнула и добровольно проследовала за ним. От стола нас разделяли три ступени. У меня возникло ощущение, будто поднимаюсь на сцену. То и дело в нашу сторону поглядывали пары змеиных глаз. Мужчины и женщины переговаривались, наблюдая за тем, как мы усаживаемся, кто-то из них даже решил составить нам компанию.

В нашу сторону уверенным шагом приближалась женщина. Одета она была в платье сеточкой, которое даже не пыталось скрыть того факта, что на ней нет никакого нижнего белья. Хоть как-то ее наготу прикрывали густые длинные волосы, свисающие до самого колена. Их большие белые кудряшки забавно подпрыгивали от каждого шага, а если присмотреться, то можно заметить — подпрыгивают не только кудряшки… Кажется, у меня появился комплекс маленькой груди. Я вспомнила, что все это видит Айрос тоже, и поспешила отвести от нее взгляд, уставившись на огромный кусок зажаренной свинины, занимающей значительное место на столе.

— Лотерро, — послышался слащавый голос нашей гостьи. — Не желаешь ли познакомить меня с этой очаровательной особой?

Видит Бог, как же мне не хотелось с ней общаться, может кто-то и мог посчитать ее красивой или сексуальной, но мне она казалась отвратительной и вульгарной. В ее адрес напрашивается только одно слово — шлюха. Свиная голова с яблоком во рту и то привлекательнее выглядит.

— Только если «Очаровательная особа» сама того желает, — улыбнулся Лотерро.

Мне показалось, что он пытался ее передразнить. У него это вполне получилось, выглядело достаточно похоже и для мужского варианта вполне сносно. Пришлось взвесить все «за» и «против», дабы понять хочется ли мне с ней знакомиться. Пунктов «против» оказалось гораздо больше.

— К сожалению, данная особа не располагает новыми знакомствами, — постаралась я максимально мягко дать понять о своем нежелании кого-либо еще видеть, и украдкой глянула на нее, стараясь уделять свое внимание исключительно лицу.

Похоже, мои слова все-таки задели ее за живое. Демонесса смотрела на меня с кривой улыбкой и злобным взглядом. Не удивлюсь, если в этой маленькой прелестной голове только что пробежал отряд тараканов с плакатами, на которых крупными буквами написано «Убей!».

— Ты хоть понимаешь, где находишься? — прошипела она, стараясь сохранить свой любезный вид.

Ну, вот и начались угрозы. Асур и Лотерро даже не думали вмешиваться в эту беседу, надеюсь, они пересмотрят свое поведение, когда она начнет меня убивать.

— Точно не там, где бы мне хотелось, — парировала я ее словесную атаку.

Мой ответ ее еще больше разозлил, она нагнулась, облокотившись о край стола напротив меня. Ее грудь словно две огромные дыни нависли над ним и качнулись из стороны в сторону. Несколько мужчин посмотрели в нашу сторону, чуть ли не капая слюнями. Уж не знаю, что их впечатлило больше — то, что спереди или же сзади.

— Я могу очаровать тебя в любой момент…

— Так значит ты суккуб! Как же я сразу не догадалась?! — воскликнула я, не дав закончить ей предложение. — К сожалению уже проделывали до тебя, и теперь меня этим не удивишь.

— Ах ты, маленькая…

Она потянулась ко мне своими длинными когтями, но ее руку перехватил Асур, не позволив более приблизиться. Он смерил ее безразличным взглядом своего единственного глаза и сжал пальцы сильнее. Да, с женщинами он точно не умеет обращаться.

— Знай свое место, — угрюмо проговорил он, видать, все еще не отошел от недавней заварушки. — Иначе вылетишь отсюда.

Суккуб хотела сказать ему что-то обидное в ответ, но Лотерро покачал головой, давая понять — это плохая затея, и ее никто не защитит от последствий. Она надула свои полные губки и обиженно удалилась от нашего стола, не сказав ничего более.

— Это мой тебе должок за Пушка, — бросил мне Асур и откинулся на спинку стула, изобразив отсутствующий вид.

— Очень мило. Меня отблагодарил демон, — еле слышно проговорила я, в надежде, что его острый слух все-таки сможет уловить мои слова. Асур не подал никакого признака будто услышал, в принципе, как и ожидалось.

— Ну, Алиса, — Лотерро накрыл мою ладонь своей. — Ты понимаешь, почему оказалась здесь?

— Вам нужна моя сила луча? — предположила очевидное я.

— Совершенно верно, — кивнул он, соглашаясь.

Внезапно у меня закружилась голова, а к горлу подступила тошнота, уши начало постепенно закладывать. Лотерро внимательно за мной наблюдал, не сводя глаз и не мигая. Я посмотрела на свою руку, но не заметила ничего странного, хотя было такое ощущение, будто сама тьма ползет по ней.

— С тобой все в порядке? — поинтересовался Лотерро, стараясь сделать свой голос более заботливым. — Выглядишь как-то неважно.

Он убрал свою ладонь, я заметила, как по моей коже в том месте скользнул одинокий язычок белого пламени и тут же исчез.

— Ты постарался? — я потерла свою руку, разогревая онемевшие пальцы.

— По-твоему я похож на злодея? — усмехнулся он и сам же в итоге ответил на свой вопрос. — Ах, да… Конечно же похож!

Он рассмеялся над своей шуткой, которая нисколько не показалась мне забавной.

«Айрос… — мысленно позвала я. — Мне нужна твоя помощь, одной справиться не получится. Где же ты?»

— Тебе не смешно? — удивленно спросил Лотерро, не заметив даже намека на улыбку на моем лице.

— Нет.

— Странно, обычно все смеются над моими шутками.

— Действительно странно.

Он обиженно глянул на меня и потянулся за бокалом на столе.

— Ты поешь, — он отхлебнул красной жидкости и довольно причмокнул. — Этот праздник в честь твоего прибытия. Не расстраивай гостей, скушай хоть кусочек.

Я внимательно осмотрела стол, изучая его содержимое и не испытывая никакого желания попробовать предложенные яства. Вся еда показалась мне какой-то странной. Вид у нее был уж слишком идеальный, но не это меня смутило. В воздухе ничем не пахло. Не было запаха от жареного мяса и картофеля с прочим гарниром, хотя он должен был наполнить всю комнату. Сразу вспомнилось недавние предупреждение Вергилия. Возможно ли, что за едой скрывается нечто другое? Тут либо у меня развивается паранойя или же реально так оно и есть.

— Не хочу.

— Ну да, я совсем забыл… — Лотерро потянулся и отрезал кусок свинины, отправляя его себе в рот. — Мертвые не голодают. Ну, хоть удовольствие ты от этого получишь.

— Не утруждай себя уговорами.

Он отрезал еще один сочный кусочек и поднес его к моему рту. Я прикрыла его ладонью, не желая, чтобы он даже коснулся моих губ.

— Не будь такой упрямой, — попытался он убрать препятствие в виде моей руки в сторону.

Это ему удалось, но я увернулась от попытки запихнуть мне в рот этот злосчастный кусок. Лотерро сильно сжал мои пальцы и слезы брызнули из глаз, настолько было больно.

— Ой! — воскликнул он, видя, как слеза стекает по моей щеке. — Прости, я не хотел…

Не знаю, действительно ли это так, но он ослабил свою хватку и перестал пытаться запихнуть мне в рот что-то из еды. Я выдернула ладонь из его пальцев, и, не рассчитав силу, ударилась об одну из тарелок. Вспыхнул белый свет, заставивший отпрыгнуть в сторону всех демонов. Асур с бешеными глазами перевернулся на стуле и спешно отполз к стене, он явно не ожидал ничего подобного. Лотерро тоже отступил, но не так далеко и его лицо скорее было расстроено, чем напугано. Я же осталась на месте, ошарашено наблюдая за тем, что открылось моему взору.

Ноги стали ватными, а тело все онемело от страха, сердце на мгновение замерло и перестало биться. На столе лежала распятая женщина… Точнее ее остатки. Живот был вспорот, а в запястья и щиколотки ног вбиты небольшие черные колышки. Часть внутренностей отсутствовала, возможно, их вынули ради забавы или же съели демоны. Вся плоть обглодана, и кое-где проступали белые кости. Она пыталась кричать, но язык и голосовые связки были удалены. Из ее глаз струились слезы вперемешку с кровью. Я могла наблюдать, как легкие надуваются и сдуваются в судорожном дыхании. Длинные черные волосы, спутались и слиплись от крови, которая стекалась в бутылки. То, что пили демоны, оказалось далеко не вином… Ноги и руки несчастной были все изрезаны, и кое-где наружу вытащены мышцы и сухожилия, некоторые из них завязанные бантиком, наверное, демоны считают это красивым или забавным. Почему эта женщина вообще жива….

— Н…Н-н… - мне хотелось кричать, но страх забрал голос. — Я. а…м…

Слезы заполнили мои глаза, а сердце вновь застучало, на этот раз в ускоренном темпе и наполнило уши гулом. Женщина дернулась и перевела на меня взгляд, затуманенный болью, сомневаюсь, что она вообще видит. Мои пальцы утонули в чем-то теплом и липком. Я медленно подняла трясущуюся руку к глазам. Багровая густая кровь, стекала по моей ладони, постепенно высыхая и застывая на поверхности кожи. Ее цвет был темным и казался грязным.

Горячие слезы обожгли щеки, и мой крик полный ужаса, горя и сожаления наполнил комнату. Подобного кошмара никогда видеть не доводилось. Люди на такое не способны, даже самый отъявленный маньяк не сможет додуматься до чего-то подобного. Я соскочила со стула, отбежала к стене и вжалась в нее рядом с Асуром, прикрыв рот чистой рукой. Меня всю трясло, и ноги еле держали.

— Нехорошо получилось, — спокойным голосом сказал Лотерро. — Теперь тебя тяжело будет уговорить стать нашим союзником.

Я смогла оторвать взгляд от своей окровавленной ладони и посмотрела на него. Он стоял спокойный и непоколебимый с недовольным видом, его пальцы нервно постукивали по ремню на черных кожаных штанах. Лотерро все это время пытался мне скормить чью-то плоть и теперь расстроился из-за того, что у него ничего не получилось. Этот тип самый настоящий псих. Асур поднялся и подошел ближе к столу, стряхивая грязь и пыль.

— Я же говорил. Твой план провалится.

В мгновение ока Лотерро приблизился к нему и со всей силы ударил. Мелкие кусочки камня посыпались на пол, когда Асур впечатался в стену недалеко от меня. Я вновь воскликнула и отошла в сторону, наблюдая за тем, как изуродованное от удара лицо демона постепенно заживает. Его кровь перемешалась вместе с пылью на полу, превратившись в густую кашицу.

— Заткнись! — заорал на меня Лотерро, впиваясь своим змеиным взглядом. — От твоих воплей у меня уши закладывает! — он вновь повернулся к Асуру, который уже пытался подняться на ноги. Сегодня явно не его день. — Тебя никто не просил умничать, — его шипение показалось громким в тишине зала, ни один демон не проронил ни слова, все только стояли и наблюдали. — Еще подобная реплика, и можешь начинать собирать себя по частям.

Нахмурившись, Лотерро вновь повернулся ко мне и стал медленно приближаться. Его, похожая на байкерскую, куртка скрипела от каждого движения, а всякие металлические замочки и пряжки громко звенели. Раньше за шумом толпы это не было заметно, зато сейчас этот звук казался самым громким и пугающим. Я начала отступать по мере его приближения и чуть не упала, когда оступилась на маленькой лесенке.

— Тебе некуда бежать, — на его лице появилась кривая улыбка, прибавляя ему еще больше змеиных черт. — Можешь блуждать в этом замке, скрываясь от меня, но ты никогда… Слышишь! — громко крикнул он и довольно хмыкнул, когда увидел, как я дернулась от его голоса. — Никогда не сбежишь отсюда. Давай без трагизма, — он остановился. Группа демонов столпилась за моей спиной, превращаясь в живую стену. — Ты примыкаешь к нам и помогаешь выиграть эту затянувшуюся войну добровольно, или мы принуждаем тебя к этому.

— Ты… — прошептала я и оглянулась назад на демонов. В толпе я увидела ту самую женщину, которая подходила к нашему столу. Она улыбалась, довольная моим непростым положением.

— Я? — Лотерро развел руки и немного подался вперед. — Что я? Что?!

— Ты сукин сын…

— О да! Моя мать была той еще сукой! — расхохотался он, запрокинув голову к потолку. — Вот только ее убили твои любимчики! Гребаные ангелы! Сраные святоши!

— Думаю, она вполне этого заслужила.

Он стремительно приблизился ко мне, схватил за плечи и сильно тряхнул. Я уперлась руками в его грудь, пытаясь отодвинуть подальше от себя. Мои ладони почувствовали исходящий жар от оголенного участка тела, не прикрытого курткой.

— Никто этого не заслужил, — проговорил он шепотом, максимально приблизив ко мне свое лицо.

Глаза Лотерро светились опасным янтарным огнем, не предвещая ничего хорошего. Я зажмурилась, не в силах больше смотреть в них. Почему Ай рос до сих пор за мной не пришел? Он же видит все происходящее и понимает — одной мне не справиться со всеми ними. В Смертном мире все намного проще, там нет магии и потусторонних существ, постоянно угрожающих жизни, только люди, вечно спешащие куда-то и ищущие что-то, а тут приходится постоянно сталкиваться с разнообразными трудностями, самая большая из которых — демоны.

— Господи… Боже мой… — запричитала я, переводя взгляд с Лотерро на окровавленное тело распятой женщины на столе.

— Заткнись! — закричал Лотерро, сильно тряхнув меня. — Я сказал тебе, заткнись! Не смей произносить его имя в моем доме!

Я всхлипнула, чувствуя его мощь и властность, но не могла уже остановиться. Произносить имена Всевышнего для меня было отдушиной в этом ужасном месте. Такое животное как Лотерро, никогда не заставит меня встать на его сторону, даже под угрозой смерти. Обычно в подобные моменты помогает мистический свет, так почему он сейчас не проявляет своей силы? Почему он не испепелит его и не разгонит всех остальных демонов?

Плечи болели в том месте, где за них держался Лотерро. Он продолжал меня трясти и кричать, чтобы заткнулась. Внезапно ноги перестали чувствовать под собой опору, и последовал сильный удар спиной о стену. Воздух вышибло из легких, и я замолчала, медленно сползая на пол, не в силах вздохнуть. В голове пульсировала сильная боль, мешающая соображать. Легкие горели пламенем, в глазах начало двоиться и постепенно темнеть. Я уплывала в пустоту и последнее, что увидела и услышала — это Лотерро. Он подошел и перевернул меня ногой на спину, заглянув в глаза:

— Мы еще с тобой поиграем.

После была лишь темнота.

Глава 11

Сильно болели голова и затылок. Я лежала на чем-то мягком, похожем на кровать. Просыпаться категорически не хотелось, ведь во сне боль не чувствуется так ясно, но подсознание упорно старалось меня пробудить. Я пыталась воспроизвести в памяти события вчерашнего вечера и почему у меня такое хреновое состояние, но никак не получалось, наверное, напилась и все позабыла, зато очень хорошо помнила странный сон. Меня сбила машина, потом я встретила чертовски сексуального мужчину и еще много забавных «людей». В итоге мы с ним, конечно, полюбили друг друга, но потом нас разлучили страшные демоны! И… О ужас! Меня утащили в ад!… Там я встретила странного мужика по имени Лотерро и он….

Открыв глаза, первое, что я увидела — это темный потолок, все надежды на страшный сон мигом испарились. Лотерро действительно существует и приложил меня о стену от всей души, ни капельки не пожалев. Вся память мигом вернулась, усиливая головную боль в троекратно. Я потерла пальцами затылок и нащупала небольшую давно засохшую ранку. Этого психованного демона стоит опасаться… Пусть он меня и не убьет, но может покалечить или просто будит мучить, радуясь тому, что делает кого-то несчастным. Самым ярким примером была женщина, распятая на столе. Никогда бы не подумала, что демоны поедают души умерших. Это так отвратительно, низко и аморально, неужели все эти истязания, были наказанием за какие-то ее проступки? Если выберусь отсюда, нужно будет спросить у Григория список самый страшных грехов, дабы их не сотворить. Не хочу встречаться с Лотерро как «клиент» в будущем…

Перед моими глазами пролетела маленькая бабочка. Стоп! откуда тут могла взяться бабочка? Я приподнялась на локтях и внимательно пригляделась. Действительно, во тьме потолка летела небольшая бабочка. Она кружила надо мной и смотрелась совсем неестественно в этом жестоком и мрачном месте. Я протянула руку, и позволила ей приземлилась на мой палец. Ее крылья были голубого цвета с черной окантовкой и достаточно крупные. Таких часто показывали по телевизору в передачах о природе, но мне никогда не приходилось видеть их воочию. Я заворожено наблюдала за ней, стараясь не шевелиться и не дышать, дабы не спугнуть это прекрасное создание. Бабочка периодически складывала и снова раскрывала свои крылья, пачкая мои пальцы пыльцой.

Мне бы тоже хотелось летать, особенно сейчас, когда опасность совсем рядом и убежать от нее нельзя.

— На твоем месте, я бы сейчас упорхнула куда-нибудь по дальше…

— Иллюзия не может улететь дальше своего создателя, — прервал мой покой тихий мужской голос.

Я вздрогнула от неожиданности, спугнув бабочку, и осмотрелась вокруг. Можно было ожидать чего угодно — темницы, запертой комнаты, но не что-то похожее на обыкновенную тюрьму, с одной стороны которой была кирпичная стена, а с другой решетка. В помещении находилась кровать, богато убранная, и письменный стол менее симпатичного вида. С другой стороны металлических прутьев, прислонившись спиной к стене, сидел человек. Он поднял вверх руку, и бабочка приземлилась ему на палец.

— Ты кто? — спросила я, осторожно поднимаясь с постели, но тут же опустилась на нее обратно, когда меня качнуло, а пол закружился под ногами. Все признаки смахивают на сотрясение, хорошо, что тут нельзя умереть от подобных болячек.

Нежданный гость немного повернулся и длинна черная накидка мягко зашуршала. Его лицо полностью закрывала ткань капюшона, спускающаяся вниз до самой груди. Если раньше я удивлялась, как Айрос может что-либо видеть, то это совсем из ряда вон выходящее… Бабочка превратилась в пыль и медленно осыпалась на пол. Незнакомец поднялся на ноги и встал напротив меня, ухватившись за металлические прутья, костяшки его пальцев побелели от того как он сильно их сжал.

— Жаль, но только иллюзия, — проигнорировав мой вопрос, так же тихо произнес он. — Ты тот самый Лучик?

— Я не получила ответа, так почему должна отвечать вам? — поморщившись от боли, сказала ему я и попыталась вновь подняться с кровати.

— Ты не обязана, — кивнул незнакомец. — Если не желаешь.

Такое быстрое согласие ввело меня в ступор. Я ожидала расспросов с большим пристрастием и приготовилась высказать свое нелестное мнение, но замолчала, ибо оно не требовалось. Возможно, это такой хитрый ход, чтобы не быть обязанным отвечать мне. Мужчина продолжил стоять, ожидая чего-то. Жаль не видно лица, так было бы проще его понять.

— Если Вы не хотите от меня услышать ответов, тогда зачем сюда пришли?

Незнакомец опустил руки, спрятав их в полах плаща, прошелся вдоль решетки и сел около стены, подобрав под себя ноги. Он мне напомнил чем-то бездомного ребенка, брошенного родителями на произвол судьбы, ну или просто сбежавшего из дома.

— Просто посмотреть, — мне пришлось сильно напрячь слух, дабы расслышать его слова.

— Посмотреть? — удивленно переспросила я, так же тихо, как и он. Его манера говорить оказалась заразительной. — На что?…

— На кого, — поправил он и пальцем указал на меня. — Я пришел посмотреть на тебя.

— Ну… — чем дальше заходит эта беседа, тем она более странной кажется. — Ты посмотрел?…

— Посмотрел, — вновь кивнул он и замолчал.

Я тоже молчала, ожидая дальнейших его действий. Эта тишина уже порядком затянулась. Незнакомец вынул из полов плаща свою руку и покрутил ей в воздухе, вырисовывая непонятные символы. Пыль на полу начала собираться в небольшие кучки и формироваться в бабочек. Они постепенно разукрашивались в разнообразные цвета и оттенки. Появлялись рисунки, завитками разрисовывающие монотонное полотно крыльев. Это смотрелось очень красиво и удивительно, и, затаив дыхание, я наблюдала за невероятными метаморфозами. Бабочки кружили надо мной и некоторые из них приземлялись то на плечо, то на руки, осыпая одежду своей пыльцой.

— Невероятно! — выдохнула я, аккуратно коснувшись кончиком пальца крыла одной из них.

— Даже из грязи можно сделать что-то прекрасное, жаль, это всего лишь иллюзия, — произнес незнакомец и поймал одно из своих созданий. — Им не больно, они не дышат и не знают страха. Следовательно… — он сжал ладони с заключенной в них бабочкой. Мое сердце екнуло, когда сквозь его пальцы посыпалась пыль. — Они не бояться умирать, знают, их хозяин вновь подарит им жизнь.

— Эм… — в его словах, мне показался какой-то скрытый смысл, вот только мой разум из-за головной боли не смог его уловить и понять. — В чем мораль?

Мужчина покачал головой, шурша тканью капюшона, и махнул рукой. Прекрасные бабочки, до этого парящие в воздухе, распались, осыпав меня с ног до головы пылью и песком.

— Это обязательно было делать? — недовольно буркнула я, пытаясь вытряхнуть грязь из волос и одежды.

— Я просто расстроился, — грустно пробубнил незнакомец и тяжело вздохнул.

— Ну, извини! — я раздраженно похлопала себя по плечу и чихнула от образовавшегося облачка пыли. — За мою несообразительность, потому что какой-то псих, со всей дури приложил меня об стену, и, кажется, мозги в голове нынче превратились в некое подобие каши…

Незнакомец на это ничего не сказал. Мне надоело сидеть на одном месте и вновь попробовала подняться на ноги, в этот раз получилось более удачно, но все равно дальше спинки кровати проковылять не удалось. Благо не страдаю морской болезнью…

— Так же поступает Бог, — спустя несколько минут заговорил мужчина. Он решил не мучить мою многострадальную голову и разъяснить все как есть. — Он создает людей и ангелов, а когда они погибают, то надеются, что их когда-нибудь вернут обратно или отправят в место лучше прежнего. Просят у него помощи и поддержки, но при этом не всегда ее получают. Смертные для него игрушки, захочет — убьет, не захочет — оставит в живых.

— Тебя послушать, так Бог — это какой-то эгоистичный злодей, играющий судьбами живых существ.

— А как считаешь ты? — он махнул рукой, призывая меня к рассуждению.

— Я считаю, если он так поступает, значит на то есть причины, — я почесала голову, пытаясь подобрать более верные слова для своих мыслей, но в итоге не смогла найти ничего умнее сказанного.

— Жалкое оправдание…

— Я не пытаюсь никого оправдать! — голос повысился против моей воли и отразился о стены тюрьмы. — Извини, не хотела кричать.

— Ничего страшного, ты слишком молода, и не умеешь сдерживать свои эмоции.

— А ты наверняка старше меня, — хмыкнула я и потянулась к прутьям решетки. Спинка кровати была не далеко, и мне удалось за них ухватиться.

— Намного старше, чем ты думаешь, — он запрокинул голову и, наверное, вгляделся в темноту потолка.

Что же он там видел, мне никогда не узнать, ведь только глаза демона способны увидеть во тьме ада. Мой собеседник не был похож на демонов, с которыми уже довелось встретиться, создавалось впечатление, ему уже давно все надоело и стало безразлично, или же просто местная обстановка давала такой мрачный эффект.

— Если ты говоришь, — держась за металлические прутья, я осторожно подошла к незнакомцу и пустилась тоже на пол не далеко от него. — Бог лицемерен, то каковы же демоны и сам дьявол? Они убивают, порождают вражду и насилие. Неужели ты думаешь, что они лучше?

Он повернул голову в мою сторону. Волосы на затылке зашевелились от его невидимого взгляда. Я пожалела о своем вопросе. В прошлый раз, когда он расстроился, то осыпал меня пылью. А если его разозлю? Превратит меня в камень?

Незнакомец протянул свою ладонь через прутья и остановил ее в нескольких сантиметрах от моей руки. Я вжалась в стену и немного отодвинулась. В последнее время слишком много вреда причинили мне демоны.

— Можно тебя коснуться? — спросил он, таким голосом, словно говорит с запуганным котенком.

— З-зачем? — его вопрос сильно удивил, обычно разрешения никто не спрашивал, просто хватали и тащили туда куда нужно, даже если этого мне не хотелось.

— Я давно никого не касался.

Стоит ли доверять демону, особенно если он так честно старается об этом говорить? От него не исходило враждебной ауры, только спокойствие и отчужденность, что очень сильно сбивало с толку. Даже не было лицемерия и попытки очаровать или обмануть. Незнакомец ни к чему не принуждал, создавалось впечатление, будто ему хочется просто поговорить и больше ничего.

— А я потом выживу после этого? — осторожно поинтересовалась я.

Ладонь демона немного дернулась, я зажмурилась в страхе, но незнакомец просто засмеялся. В его смехе не было ледяных ноток, как у Лотерро, только искренняя радость. Видно он давно так не смеялся и получал от этого самое настоящее удовольствие. Пусть это прозвучит немного странно, но мне понравился этот демон, если бы он был кем-то другим, возможно, мы смогли бы подружиться.

— Ты очень прямолинейная, — весело произнес он. — Я не причиню тебе зла, обещаю.

— Не врешь? — с подозрением в голосе спросила у него.

— Не хочу тебе врать.

Я медленно пододвинула свою руку к нему ближе, еще чувствуя некоторое опасение. Его поведение не увязывается со стандартным шаблоном образа «Демон», наверное, мне было бы спокойнее, если он все здесь крушил и ломал, а не так мило общался. Противоречие легко вводит в заблуждение, цена которого может оказаться очень дорога.

Он взял мою ладонь и потянул ее ближе к себе, вынудив меня придвинуться следом за ней. Головная боль мгновенно куда-то улетучилась, и все вокруг перестало вертеться, я вновь почувствовала себя здоровой, и это было удивительным. Незнакомец сжал мою руку в своих ладонях, они были удивительно мягкими и теплыми, приятно касались моей кожи, согревая ее.

— Т-ты действительно демон? — пораженная и сбитая с толку спросила я, не зная, какого ответа ожидать.

Он коротко кивнул, его не особо интересовали мои расспросы, но желание услышать на них ответы назойливым зудом беспокоили мой разум, и я вновь спросила:

— Кто ты?

— Демон, — быстро ответил он и снова потянул мою руку, увлекая ее себе под капюшон.

Мое сердце ускорилось, а дыхание замерло на губах. Ладонь коснулась его лица, и незнакомец коротко вздохнул. Мы сидели так некоторое время в страхе пошевелиться, все это было странным и невероятным. Я осторожно пошевелила пальцами. Несколько длинных спутанных прядей мягких волос опутали их. К сожалению, цвет нельзя определить на ощупь, зато черты лица вполне можно. Большим пальцем я провела по губам, они оказались пухлыми. Не могу сказать с точностью, кажется, он улыбался. Нос сначала показался гладким, но потом удалось нащупать небольшую горбинку. Когда незнакомец моргнул, кончики пальцев пощекотали длинные ресницы. Его щека была мокрой, возможно ли, что он плакал? Если так, то почему?

— Как тебя зовут? — нарушила я тишину окружающую нас.

— Мое имя не достойно твоих уст, — его губы зашевелились в ответе. Это было, удивительно… Ощущать, но не видеть.

— А как же тебя называть?

— Как хочешь.

— Даже не обидишься, если буду звать Тузиком или Бобиком?

— Нет. Это твое желание.

— Это не серьезно… — вздохнула я, понимая, что моя приземленная фантазия не сможет придумать ему что-то подходящее. — Скажи мне как тебя называть?

— Тогда зови меня Саин, — немного подумав, ответил он.

— Саин, — повторила я, стараясь запомнить. — Это имя… У него есть какое-то особое значение?

— Да. Для меня — особое.

— Ты не похож на Лотерро или Асура.

— Я не похож ни на кого, — он отнял мою руку от своего лица и поднялся на ноги. — Почему ты не боишься?

— Я боюсь.

— Тогда почему не показываешь своего страха?

— Потому что верю, — я тоже поднялась уже без помощи решетки. Саин исцелил мою боль, но как он это сделал, неужели демоны способны и на такое? — Верю, что меня спасут.

Он наклонил голову на бок, убрал руки за спину и начал покачиваться то вперед, то назад с носка на пятку. Обманчиво наивная поза, не думаю, будто он сам по себе таковым является.

— Завидная вера своему хранителю, — лукавым голосом проговорил он. — Сын Эстель… Так?

— Ты знаешь Айроса? — удивилась я и схватилась за металлические прутья.

— Наслышан о нем.

— Что? Ты знаешь, где он сейчас?!

Саин прикоснулся кончиком пальца к одному из прутиков и поводил по нему, некоторое время сохраняя тишину. У меня душа уползла в пятки, и появилось неприятное предчувствие. Айрос долго за мной уже не приходит, возможно ли, что с ним случилось нечто нехорошее в том сражении, и он теперь находится где-то раненый?

— Точно не знаю, но предполагаю. А ты, разве, ничего не чувствуешь? — его голос стал на пол тона тише, мне вновь приходилось напрягаться, чтобы его лучше расслышать. — Вашу связь отчетливо видно, она пылает и взывает к вам обоим. Неужели ты не знаешь?

— Я не могу… Я только могу найти его, — паника забилась внутри меня.

— Не переживай, — начал меня успокаивать Саин. — Ты пережила стресс, не удивительно, что не заметила его проблем.

— У него проблемы?! — воскликнула я и сильнее прижалась к решетке. — Что с ним?! Где он?!

— Прежде чем я тебе все расскажу, ответь мне на один вопрос…

— Все что угодно! Только скажи, что с Айросом?!

— Хорошо, — он приблизился ко мне и немного нагнулся. Его скрытое лицо оказалось напротив моего. — У тебя болит что-нибудь?

— Совсем недавно болела голова… Ты об этом?

— Нет-нет… — он отрицательно покачал головой, — Я исцелил все твои повреждения. Меня интересует другое… Глянь на свои запястья и лодыжки.

Я оторопела на мгновение, бестолково взирая на Саина. Зачем ему потребовались мои запястья и лодыжки?

Он отступил на несколько шагов и продолжил наблюдать. Мои руки и ноги внезапно дико зачесались, я быстро закатала рукава сначала куртки, а потом рубашки, морщась от нестерпимого зуда. Моему взгляду предстала не лучезарная картина — красный обруч, напоминающий след от наручников, окольцовывал запястье, помимо него так же проступали синяки, но не такие яркие, как вся эта краснота. На лодыжках оказалось то же самое, что и на руках.

— Айрос… — прохныкала я, теперь приблизительно понимая, в чем дело. Эти раны не были моими. — Что с ним?

— Я не был до конца уверен, но теперь…

— Что с ним?! — крик ободрал горло и пробежался от стенки до стенки, наполняя комнату эхом.

— Похоже он в ангельской тюрьме.

— Почему?

— Думаю на этот вопрос тебе проще ответить, чем мне, — пожал плечами Саин. — Мне известно лишь то, что небеса считают лучом другого человека, а тебя спасать никто не собирается. Этот мальчик полукровка не оправдал их надежд и теперь ждет своего наказания, а мы ожидаем его.

— Саин… — от жестких грязных рукавов, которыми утерла слезы, защипало щеки. — Ты же не такой, как остальные?

— Ну, это смотря, что ты понимаешь под «не таким».

— Ты лучше. Я это чувствую, ты можешь быть лучше, — я вновь вцепилась в прутья решетки и дернула за них со всей силы, на которую была способна. — Выпусти меня! Пожалуйста, помоги мне! Я должна его спасти.

— Каждый должен сделать что-то в этом мире, но не всегда это может получиться, — обреченно проговорил он.

— Саин! Прошу тебя, — мой голос срывался от попытки сдержать рыдания. Почему именно сейчас Саин стал походить на демона. — Я все сделаю, только позволь спасти его.

— Опасными словами разбрасываешься, — погрозил он мне длинным изящным пальцем. — Я же могу запросить очень дорогую цену в обмен на этот шанс.

— Я понимаю, — обреченно проговорила я. — Но нет никого и ничего дороже для меня чем Айрос, все что угодно за этот шанс…

Запястья обожгло и красные следы стали ярче. Видать, Айросу не понравилось мое решение, но отступать уже поздно.

— Какая завидная любовь, — грустно произнес Саин и прошагал вдоль решетки, периодически поглядывая на меня. — Абсолютно все?

— Да.

— Хм… — он продолжил ходить туда люда, сложив руки за спину. Запястья и ноги жгло с каждой секундой сильнее. Мне хотелось закричать на него, чтобы поторопился и назвал свои условия, но сдержалась. Не стоит усугублять и так плачевное состояние. — Даже если попрошу перейти на сторону демонов?

— Я… Да… — я опустила свой взгляд, осознавая свою жертву, которая может принести вред не только мне, но и кому-то еще. — Если хочешь именно этого.

— Замечательно, — промурлыкал он и наконец-то остановился. — Так и порешим.

— Значит, ты желаешь, чтобы я перешла на сторону демонов? — у меня было такое чувство, будто к шее привязали огромный камень и потом кинули вместе с ним в реку. Так же тяжело и холодно, вот только на сердце.

— Да я желаю… — он развернулся и направился в сторону небольшой лестницы, ведущей наверх. Туда где был выход. — Но не этого… Это не в моих интересах.

Я резко втянула воздух носом, в животе все перевернулось. Что же может его так интересовать, помимо моего согласия на сотрудничество с адом?

— Я его озвучу, но не сейчас. Просто знай, ты моя должница, — Саин стал подниматься по лестнице, по-видимому больше не собираясь что-либо говорить еще.

— Ты куда?! — крикнула я ему в след. — Как ты собираешься мне помочь, если просто уходишь?

Он даже не повернулся в мою сторону и скрылся в темном проходе, тихо шурша своими одеяниями.

— Саин!

Стало понятно — звать бесполезно, как и ждать его возвращения, похоже, он приходил сюда, чтобы поиздеваться надо мной. Я злобно зарычала и сжала руками голову, ища глазами что-нибудь, что можно сломать, и первая вещь, попавшая под мою горячую руку, а точнее ногу — это несчастный письменный стол. Он был уже достаточно старым, и пинок, сдобренный огромным количеством злобы и отчаяния, его окончательно перекосил, а дверца небольшого ящичка и вовсе отвалилась. Я немного переусердствовала и теперь держалась за свою ногу, подпрыгивая на другой, при этом, злобно шипя и ругаясь совсем неприличными словами. Когда боль немного отступила, я поковыляла в сторону кровати и упала на нее, уставившись в темный потолок. Нужно выбираться из этого долбаного ада. Его запах, темнота и сами демоны — все так уже осточертело, что хочется вернуться обратно в Смертный мир, где были всего лишь простые люди и моя скучная жизнь. Я накрыла глаза ладонью и укорила себя за такие мысли. Если бы не вся эта история с Лучом и Миром Мертвых, то и Айроса в моей жизни бы не было, за шанс быть счастливыми и вместе стоит бороться и найти способ как все исправить.

«Мы справимся… — подумала я, обращая свои мысли к Айросу. — Мы найдем способ выбраться из этого кошмара».

Эти слова стали утешением так же и для меня. Буря негативных эмоций поутихла и освободила немного места для здравого рассудка. Этот Саин очень подозрительный тип, он умело уходил от вопросов, да и вообще, похоже, просто морочил мне голову. За все время нашего общения, он казался человечным, но в действительности его настоящее «Я» осталось загадкой, не стоит беспечно доверять таким «людям».

Думаю, хитрить не имеет смысла для того, чтобы отсюда выбраться. Любой обман будет раскрыт, хотя можно попробовать воспользоваться силой света, тогда может что-нибудь да получится…

Я вытянула руку вперед, направив ладонь в сторону тьмы, поглощающей потолок и начала воображать, как белый луч света ее разгоняет, но, как бы, ни морщилась и, ни мучилась — ничего не получалось. Сила, которая ранее помогала, не откликнулась на мой зов. Я устало опустила руку и разочарованно застонала. И что теперь делать? Уповать на обещание Саина?

Где-то недалеко послышались тяжелые шаги. Они стремительно приближались к месту моего заточения. Я поднялась с кровати и подбежала к решетке, в надежде, что Саин решил выполнить свое обещание и теперь спешил на помощь. От волнения кровь в венах ускорила свой бег, и пульс громко застучал в висках, но к великому огорчению, через несколько минут показался далеко не Саин… Внутри меня все похолодело, а руки бессильно опустились — по каменной лестнице спускался Лотерро. Он довольный смотрел на меня и злобно ухмылялся. С того банкетного зала в нем ничего не изменилось, значит пока я была без сознания времени не так много прошло.

— Моя дорогая Алиса, — пропел змееныш, приближаясь к решетке разделяющей нас. — Я так рад тебя видеть.

— Поверь, у меня такие же сильные чувства, только совсем в противоположном значении.

— Не будь такой грубой.

— Ты был не особо нежным, когда швырнул меня о стену.

Лотерро недовольно цокнул языком и провел им по губам, словно собирался мной пообедать. Ну, в принципе он вполне может это сделать…

— Я был сильно расстроен, и ты, конечно, тоже хороша, — он покачал головой, показывая свое расстройство. — Начать произносить Его имя в моем доме… Дьявол! — я дернулась от его громкого голоса. — Как ты вообще до такого додумалась?! Все-таки женщина, она и в аду — женщина… Бестолкова и абсурдна.

— Я разочарована в тебе.

— О-о-о… — протянул он и прошелся вдоль решетки, постукивая пальцами по металлическим прутьям. — Как же мне загладить свою вину?

— Глупо будет просить у тебя свободы, — хмыкнула я, немного отступив подальше.

Мне было противно находиться рядом с ним, даже на таком расстоянии. Лотерро успел показать свою настоящую сущность и больше обмануть не сможет. Его душа настолько прогнила в аду, что и десяток лучей не сможет ее спасти. Интересно, кто его отец? Такое же он чудовище, как и его сынок или же другой?

— Ты права, действительно глупо, — согласился Лотерро и остановился напротив меня. — Я пришел узнать, — он вынул из кармана ключ, скорее всего от замка который висел на двери, они оба были сделаны из оскверненного металла. — Ты готова добровольно перейти на нашу сторону?

Нервный смех вырвался из моего горла, а из глаз потекли слезы. Неужели этот слизняк думает, что у него получится уговорить меня перейти на сторону демонов? Я с трудом смогла унять хохот, а то живот от него начинал уже болеть. Все это время Лотерро терпеливо ждал ответа.

— Знаешь, — наконец-то хоть что-то смогла я выдавить из себя. — Глупа и абсурдна здесь не только я…

Он покрутил ключ, вдетый в кольцо, на пальце, как бы указывая, что моя свобода находится в его руках и с ним шутить не стоит. Я утерла остатки слез и воинственно на него посмотрела.

— Значит, я могу расценивать твой ответ как «нет»?

— Бинго! Совершенно верно.

Улыбка на его лице стала шире, похоже, мой отказ нисколько не смутил, а даже наоборот обрадовал. Страх кувыркнулся где-то внизу живота, не предвещая ничего хорошего. Лотерро прикоснулся к замку, который практически занимал всю его ладонь и погладил большим пальцем его гладкую черную поверхность.

— Ты не задавалась вопросом, почему, когда я тебя ударил, твой свет тебе не помог? — он поднес ключ к замочной скважине, и раздался еле слышный щелчок. — Конечно же, даже и не задумалась над этим.

Лотерро снял замок и открыл дверцу моей клетки, я взирала на него в ожидании крупных неприятностей. Он вошел и приблизился ко мне на шаг.

— Я поясню, — Лотерро откинул мешающие пряди волос с лица и впихнул большие пальцы рук за пояс, загородив собой выход. — Если на тебя воздействовать темной силой, то свет пробудится и начнет защищать. А если… — он подошел на еще один шаг ближе. Дистанция между нами постепенно сократилась до опасной близости. — Если приложить обыкновенную физическую силу, то никакого вреда мне не будет.

— Ты проверял это, когда мы сидели за столом, — догадалась я, припоминая те неприятные ощущения. Лотерро не стал ничего говорить, просто гадко улыбнулся, подтверждая этот факт.

— И что теперь? — моя спина уперлась в шершавую стену, отступать больше некуда. — Будешь избивать меня, пока не взмолюсь о пощаде и не соглашусь быть завербованной адом?

— О нет, — усмехнулся он и поморщил нос. — Это слишком долго. У меня есть идея получше.

— Знаешь, — я осмотрелась в поиске какого-нибудь оружия, но ничего не смогла найти. — Почему-то мне не хочется этого знать.

— К сожалению, придется, — он преодолел оставшееся расстояние между нами и схватил меня за плечи в точности так же, как и в банкетном зале, вот только не больно. — Ты связана уже с кем-то, я вижу вашу связь.

— Ты не первый кто мне об этом говорит.

— Ты вся опутана этой связью, — Лотерро оглядел меня с ног до головы, рассматривая то, что не каждому дано видеть. — Этот кто-то очень хочет тебя защитить.

Оно и не удивительно, Айрос всегда был рядом и защищал меня, но сейчас его нет здесь.

— Этот «кто-то» хочет оторвать твою голову и запихнуть ее тебе в зад, — прошипела я, стараясь, вложись в свой голос больше злости. — Может, хоть так она встретится с мозгом.

— Острый язычок, — усмехнулся Лотерро и погладил меня по щеке. Я отвернулась от него, испытывая отвращение. — Боюсь, он уже не успеет тебе помочь, — он склонился над моим ухом и начал шептать, легонько касаясь его губами. — Измена самый ужасный грех, девочка моя. Этот грех опустит тебя, ниже самого дьявола, и, когда придет время, ты станешь одной из нас…

Мои глаза расширились в осознании того, что этот демон задумал. Его руки заползли мне под кофту и пробежались по голой коже, я дернулась, пытаясь вырваться из нежелательных объятий, но он прижал меня к стене, навалившись всем весом своего тела.

— Нет… Нет! Нет! — кричала на него я, впиваясь ногтями в оголенные части тела, чтобы причинить как можно больше боли, все движения были полностью скованы и давались с трудом.

— Да! Да! Да! — вторил мне Лотерро и провел горячим языком вдоль шеи, приближаясь к мочке уха. — Кричи, зови на помощь!

Он был намного сильнее, и осознание этого увеличивало чувство горя отравляющее душу. Раны, которые достались от Айроса, отдались резкой болью, и, кажется, в голове послышался его отчаянный крик. Глаза защипали слезы, мышцы болели и ныли от напряжения, одна рука смогла выскользнуть из захвата Лотерро, и я, со всей силы на которую была способна, ударила его по лицу. Раздался звонкий шлепок и на щеке демона появился красный след, который в мгновение ока исчез. Он злобно рыкнул и больно заломил руку мне за спину, поймав ее в момент очередного удара. Я воскликнула и выгнула спину от боли, тем самым плотнее прижимаясь к нему. Его свободная рука опустилась ниже и начала расстегивать мои штаны. Спасибо Марине, они были не на замке, а застегивались множеством небольших пуговиц.

— Бесполезно сопротивляться, прими все как есть, — проворковал довольный Лотерро. Я понимала, что он был прав, мое тело постепенно ослабевало и вскоре обмякло в его руках. — Вот так, — прошептал снова он. — Умница.

Его ладонь заползла ко мне в штаны, я сжала ноги сильнее, чтобы ему было сложнее добраться туда, куда он так желал попасть. Все его действия были отвратительны, и самое гадкое то, что тело неохотно, но отвечало на его ласки. Он был демоном и похоть одна из его сущностей. Уверенна — опыта, как ублажить женщину у него вполне хватает. Нечто твердое и горячее уперлось в мой живот, я побоялась даже думать о том, что это было, и просто зажмурила глаза. Лотерро застонал низким гортанным голосом и потерся об меня. Он дернул за рубашку, разрывая нитки и ткань, пуговицы застучали по полу. Его горячая ладонь медленно скользнула вверх и сжала мою грудь, забравшись под чашечку лифчика.

— Прости меня, — мои запястья горели огнем, а из закрытых глаз текли слезы, заливая щеки своей теплой соленой жидкостью. — Прости меня… — повторяли губы, беззвучно моля о прощении Айроса.

Мало того, что он находится сейчас в заключении, так еще и наблюдает всю эту ужасную картину. Я словно физически ощущала всю его душевную боль, она бесновалась в моем сердце, царапая его и заливая кровью. Решение пришло достаточно быстро — прервать хоть одну из его пыток, и я выстроила в своем сознании стену между нами. Ощущение его присутствия как и боль от ран вмиг пропали, оставив за собой полное одиночество, но это и к лучшему. Не хочу, чтобы он видел этот позор, пусть он останется только моим кошмаром. Лотерро что-то промурлыкал, и его скользкий язык заполз мне в рот. Я чуть не задохнулась от подаренного поцелуя, и, как только он прервался, сделала жадный глубокий вдох, насыщая свое сознание кислородом.

— Я хочу тебя, Алиса, — прорычал в ухо Лотерро, прикусывая мочку и продолжая разжигать тело своими ласками. — Посмотри на меня, — потребовал он, но я плотнее зажмурилась и отвернулась. — Я сказал, посмотри на меня!… - с угрозой воскликнул он и схватил мой подбородок, резко повернув голову обратно в его направлении. — Не хочешь видеть моего лица? Прискорбно, но от этого ты становишься еще более желанной. Еще ни одна женщина не была взята мной против ее воли, все они желали заняться со мной любовью, отдавая взамен свои жизни и души. Но ты… — он вновь поцеловал меня, но тут же отстранился, когда я укусила его за губу. — Настырная баба! — воскликнул он и сплюнул слюну на пол.

Я открыла глаза, желая видеть его искаженное от боли лицо. Хоть что-то действительно принесет удовольствие. Из уголка его рта текла алая струйка крови, которую он утер рукавом. Его янтарные глаза пожирали меня, в них блестела страсть смешанная с гневом.

— Любишь смотреть как кому-то больно? — ухмыльнулся он и потянул за волосы, отрывая мою спину от стены. — Из тебя получился бы отличный демон, — он подтащил меня к кровати и бросил на нее. — Ты хорошо впишешься в наш мир.

Лотерро склонился надо мной, и штора из длинных волос накрыла своей чернотой. Я уперлась руками ему в грудь, не подпуская к себе. Он переплел свои пальцы с моими и прижал ладони к кровати.

— Ты понимаешь — все твои попытки бесполезны, — Лотерро слизал одну из слезинок на моей щеке и довольно причмокнул. — Но продолжаешь бороться. Может тебя это успокоит, как только мы победим рай, то сможешь забрать себе своего возлюбленного, и вашим отношениям никто не будет мешать. Я ревновать не буду, обещаю…

Он немного сдвинулся в бок, и я смогла рассмотреть за его спиной открытую дверь. Если у меня получится его отвлечь, то смогу сбежать. Правда толку от этого будет мало. Остается надеяться на чудо или Саина и его обещанную помощь. Лотерро в ожидании смотрел на меня, похоже, то, что он говорил, воспринимал в серьез и теперь ждет ответа, нужно немного потянуть время и что-нибудь придумать.

— С чего я должна тебе верить? — голос дрожал от нерешительности и страха.

— Мы демоны, Алиса, — он погладил мою щеку, стирая еще одну слезинку. — Моногамные браки здесь неуместны. Ангелы пропагандируют жертвенность во благо кого-то, а мы за исполнение желаний и потребностей. Если ты любишь двоих, то в нашем мире тебе не придется между ними выбирать, вы можете быть вместе, и никто не осудит.

— И вы разве не испытываете ревности?

— Ревность, — задумчиво произнес Лотерро. — Глупое чувство, каждый волен делать что пожелает.

— А любовь? Обычно когда любишь, то ревнуешь, даже, если и доверяешь, то все равно немного, но ревнуешь.

— Я не знаю, что такое любовь, — он приподнялся и снял с себя куртку, кинув ее на пол, полностью оголив свой торс.

— Почему? — быстро заговорила я, видя его готовность к продолжению. — Почему не знаешь?

Лотерро недовольно сощурился и нахмурил брови. Свет от огня окрашивал его бледную кожу в золотистый оттенок, прибавляя ей живости. Он был достаточно спортивного телосложения, и во всех движениях присутствовала кошачья грация. Не удивительно, почему некоторые женщины теряли голову рядом с ним. Порочить невинных — это у него в крови.

— Я рожден демоном от демона, а не пал, — он водил пальцами по моему животу, то вверх, то вниз, оставляя теплый след. — Самые сильные и жестокие — это падшие, те, кто ранее были ангелами. Они знают все о чувствах и могут их имитировать, обманывая окружающих, но их дети никогда не смогут испытать чего-то подобного, потому что не видят, ни любви, ни сострадания. Даже, если в родителях и осталось крупица доброты, они никогда не смогут этого унаследовать… Хватит разговоров, — резко оборвал он себя, и пресекая остальные вопросы с моей стороны. — У нас целая вечность будет для болтовни.

Лотерро отодвинул одну из чашечек лифчика и присосался к моей обнаженной груди. Я резко втянула носом воздух. В голове уже созрел план, вот только не было уверенности в его эффективности, но выбирать не приходится, нужно действовать. Я расслабилась и погладила его голую спину, легонько царапая коготками. Лотерро довольно застонал и поднял на меня удивленный взгляд.

— Ты передумала?

— Сопротивляться бесполезно, так хоть удовольствие получу, — лукавая улыбка появилась на моих губах. — К тому же, если ты говорил правду по поводу того, что смогу беспрепятственно быть со своим любимым, тогда мой протест теряет всякий смысл.

Он соединил наши губы в долгом поцелуе, переплетая языки в тесном танце. Его тело пылало и согревало мое. Я осторожно погладила ногой бугорок, оттягивающий его ширинку, доставляя тем самым ему удовольствие. Он снова запусти свою руку ко мне в штаны, только на этот раз никто этому не препятствовал. Его пальцы достигли самой интимной части моего тела, и я застонала, делая вид, будто испытываю огромное наслаждение. Вышло вполне убедительно, и Лотерро вторил тихим рычанием. Внезапно он остановился, прерывая все ласки, и начал расстегивать ремень, решив более не терять времени и приступить к самому главному. Вот он, тот самый удобный для меня момент! Я дождалась, когда Лотерро отвлечет свое внимание и медленно, стараясь это делать менее заметно и явно, вытянула свою ногу из-под него, после чего саданула со всей силой по пряжке, которая в этот момент моталась на уровне его паха. Не думала, что такая банальная вещь как удар ниже пояса, так хорошо сработает. Эта тема в нашем мире настолько изъедена, что каждый мужчина знает — держи яйца подальше от ног разъяренной женщины, но, как ни странно, для Лотерро дальнейшее развитие событий стало полной неожиданностью. Ах, да! Ведь он никогда ранее не получал отказа, ведь все женщины склоняли свои головы и покорно раздвигали ноги… Теперь он надолго запомнит свою первую неудачу.

Его глаза расширились от боли и удивления, он согнулся пополам, держась за свое достоинство, и что-то мыча нечленораздельное. Оказывается демонским мужчинам так же больно, как и человеческим, а если судить по Лотерро, даже больнее обычного… Я бы с огромным удовольствием понаблюдала, как он катается по кровати, лелея свой репродуктивный орган, но время работало против меня, и был смысл поторопиться.

— Сука-а-а!…

Прозвучал следом полный боли крик Лотерро, когда я уже, спотыкаясь, взбиралась по лестнице. Теперь он не будет со мной так же мило беседовать, как ранее. Коленки от пережитого волнения тряслись, ноги стали ватными, а ступенек было много…

— Быстрее… — шептала я, успокаивая их и стараясь двигаться шустрее, ведь неизвестно как быстро демон придет в себя и отправится в погоню.

Передо мной оказалась небольшая деревянная дверь, испещренная мелкими порезами, будто в нее втыкали сотни мечей. Куски древесины торчали в разные стороны, словно маленькие копья. Долго ее разглядывать желания не было, и поэтому просто навалилась всем весом, не беспокоясь о том, что могу подхватить занозу. Как выяснилось, она открывалась легко, и весь этот массивный вид был обманчив. От преизбыточного усилия я ввалилась в темное пространство за ней и шмякнулась на пол с громким грохотом. Вокруг не было ни единого зажженного факела или свечи. Я замерла в нерешительности, осознавая свое безвыходное положение. Если бы знала, что тут нет освещения, то прихватила бы собой какой-нибудь факел, теперь же возвращаться за ним не самая лучшая идея.

— Хочешь поиграть в прятки?! — раздался насмешливый голос. — Я найду тебя!

Я оглянулась назад, опасаясь увидеть Лотерро за своей спиной, но там никого не оказалось, наверное, он еще не до конца пришел в себя. Страх перед разъяренным демоном оказался сильнее, чем царившая впереди чернота. Я быстро поднялась и поспешила вперед, выставив перед собой руки. Бежать мне довелось не долго… Из-за отсутствия какой-либо видимости налетела на массивную металлическую преграду, больно ударившись лбом. Раздался звон, заложивший уши, а когда он утих, обнаружила себя сидящей на полу. Удар сбил меня с толку и наградил сильной болью. То ли из глаз посыпались искры, то ли это было реальностью, но впереди показался маленький огонек, который не пропал даже после того, как несколько раз моргнула и поднялась на ноги. Он не спеша приближался, постепенно становясь более отчетливым и узнаваемым, это оказалась одна из бабочек Саина. Она порхала, посыпая все вокруг себя блестящей пыльцой и освещая маленький пяточек пространства, достаточного для того, чтобы хоть как-то передвигаться. Значит, тот загадочный демон не солгал и действительно мне поможет. Надежда затеплилась где-то внутри, и воодушевленная этим сильным чувством, я двинулась следом за огоньком.

Свет от бабочки был скуден, и не всегда получалось разглядеть препятствия под ногами. Приходилось тщательно проверять куда наступаю. Еще одно падение может отнять много времени, а его и так осталось уже очень мало. Как только мы свернули в какой-то коридор, мотылек полетел быстрее.

— Али-и-иса-а-а! — раздался сзади голос Лотерро.

Я вздрогнула и обернулась, но так ничего и не увидела. Темнота за моей спиной пожирала любой признак света и пугала своей неизвестностью, пробуждая некий первобытный страх. Бабочка вновь ускорилась, заставляя меня уже бежать. Наверное, тоже чувствовала приближение опасности. Лотерро за все это время не появился по близости, значит еще пока меня не нашел. Как долго будет продолжаться вся эта беготня, остается непонятным. Я продолжала петлять по извилистым коридорам, следуя за единственным источником света и стараясь тише дышать и ступать, пока не уперлась в дверь, обитую металлическими прутьями в бессмысленном извилистом узоре. Бабочка зависла над ней, и пыльца посыпалась еще сильнее, давая больше света. Может, Саин за ней ждет меня?

Я схватилась за круглую ручку и потянула за нее. Дверь легко и бесшумно отварилась, открывая проход в очередное темное помещение. Где-то вдалеке в одном из коридоров послышались быстрые шаги. Лотерро даже не пытался скрыть своего присутствия. Для него все это была игра в кошки — мышки.

— Н-н-нет, — пошевелила я только губами, заметив, как свет от бабочки стал меркнуть.

Осыпающаяся пыльца постепенно ее разрушала и делала меньше. Теперь она походила больше на моль, чем на мотылька, и как только от нее осталась только искра, она и сама медленно опустилась на пол, постепенно угасая и вновь оставляя меня в кромешной темноте. Шаги становились все ближе, нужно что-то делать, иначе кошка достигнет мышки. Я на ощупь вошла в комнату и прикрыла за собой дверь, внимательно прислушиваясь к любому шороху.

— Алиса, милая! Хватит заниматься глупостями! — насмешливо произнес Лотерро уже совсем рядом. — Не понимаю, как тебе вообще удалось, так далеко убежать с твоей-то недоразвитой силой!

Его шаги остановились напротив моей двери. Я закрыла ладонью рот и затаила дыхание, чтобы не выдать своего присутствия каким-нибудь случайным звуком.

— Неужели среди нас завелся предатель, который помогает тебе?! — продолжал разглагольствовать демон. — Или ты смогла вытворить какой-нибудь фокус?!

У меня уже начинала кружиться голова от недостатка кислорода, когда шаги Лотерро вновь застучали по полу, удаляясь дальше.

— Бессмысленно надеяться на твой ответ, но, Алиса!… Ты так подло со мной поступила!

Его голос постепенно становился тише, и я смогла наконец-то вздохнуть. Голова и все тело болело, но теперь появилось время подумать. Долго здесь засиживаться нельзя, это место рано или поздно обнаружат. Саина тут точно нет, он бы дал о себе знать. Может быть, за дверью вновь ждет бабочка?

Я осторожно нащупала рукой такую же круглую ручку и собралась уже открыть дверь, как меня внезапно схватили сзади, а испуганный крик оборвала чья-то ладонь. Оказывается, в этой комнате все-таки был кто-то еще.

— Тише, — прошептал мужской голос мне на ухо.

Это не мог быть Лотерро, он находился с обратной стороны от двери и совсем недавно ушел. На Саина этот голос не похож. Неужели попалась?

Я начала брыкаться и лягаться, стараясь вырваться на волю, и зарядила локтем под ребра неизвестному за моей спиной. Он охнул от боли и сжал меня покрепче.

— Угомонись, — его голос был настолько тихим, что приходилось тщательно прислушиваться, дабы разобрать слова. — Он еще не ушел.

Я замерла, пытаясь переварить кашу из обстоятельств сложившихся в голове. Если этот «некто», не собирался отдавать меня Лотерро тогда, что он задумал?

— Я уберу руку, только не кричи, — он отнял ладонь от моего рта. — Сейчас попробуем отступить так, чтобы твои шаги совпадали с моими. Ну-ка, приподнимись на носках, — я покорно выполнила его просьбу. — Теперь опустись, — мои пятки встали на что-то мягкое, как впоследствии выяснилось, его ботинки. — Не бойся, я тебя придерживаю.

Мужчина крепко обхватил меня за талию и поднял свою правую ногу вместе с моей. Было странным вот так вот передвигаться в полной темноте, не зная пути и конечной цели. Я чувствовала себя яйцом, которое тащит за собой пингвин…

— Алиса! — вновь раздался злобный крик.

А мой потенциальный спаситель оказался прав — Лотерро действительно был еще здесь. Его голос прозвучал настолько близко, что я подскочила от неожиданности, мужчина за спиной резко втянул воздух носом, когда мои пятки приземлились обратно на его ноги, но он проявил хладнокровие и не издал никакого звука, только помог удержать равновесие, и так мы еще несколько шагов проковыляли вразвалочку, пока не остановились. Раздался скрип открывающейся дверцы.

— Осторожно повернись ко мне лицом. На пол не наступай.

— А я не отдавлю тебе ноги? — очень тихо прошептала я, в основном шевеля только губами.

— Ты уже их отдавила, им теперь больше ничего не грозит… — шикнул на меня мужчина. — Поторопись.

— Алиса! Твою же мать! Я видел здесь какой-то свет и чую твой запах! — орал Лотерро надрывая свою глотку. — Я знаю, ты где-то здесь, и как только тебя найду, трахну прямо тут!

Сколько же дерьма находится в голове этого подонка?… Я поморщилась в отвращении и осторожно перенесла весь свой вес на правую ногу, частично поворачиваясь лицом к моему «Спасителю». Он меня приподнял, чтобы немного помочь. Я оперлась об его плечи и почувствовала под ладонями голую кожу. В последнее время мне везет на голых мужиков…

— Ты не подумай ничего превратного, я спал, когда ты вломилась, — он осторожно опустил меня обратно на свои ноги. — Сейчас спрячу тебя в шкафу, сиди там тихо.

Он вновь сделал шаг, поднимая ногу выше обычного, и поставил на какой-то уступ, позволяя мне переместиться максимально тихо. Приходилось крепко держаться за его плечи, дабы не потерять равновесие, он же оторвал от себя одну из моих рук и положил ее на какой-то выступ, ставший неплохой опорой. Я крепко ухватилась за него, втягивая за собой вторую ногу и поудобнее усаживаясь.

— Старайся вести себя тише, — сказал напоследок мужчина и, прежде, чем закрыть дверцу, что-то взял из шкафа. Легкое дуновение ветерка шевельнуло мои волосы, а щеки коснулась ткань.

Раздался сильный удар в дверь и удаляющиеся шаги. Я обхватила руками коленки и уткнулась в них лицом, понимая, что теперь моя судьба находится в руках неизвестного демона. Решил ли он помочь или же имеет другие планы на меня, не совпадающие с Лотерро, совсем скоро время покажет ответ, а пока остается надеяться на более радужное стечение обстоятельств. Послышалась какая-то возня, и я начала внимательно прислушиваться к происходящему.

— Что случилось?

— Почему такой шум?

Зазвучали голоса в коридоре недавно проснувшихся демонов, но их прервал очередной удар в дверь. Раздался щелчок, и шум стал громче. Мое сердце замерло. Дверь открыли, и Лотерро теперь совсем близко.

— И что же… — успел произнести мой сообщник, прежде, чем раздался сильный удар о стену совсем рядом с моим укрытием.

Мелкие камушки и пыль посыпались на пол. Я зажала голову руками и прикусила язык, подавляя желание закричать, во рту появился солоноватый привкус крови.

— Вергилий! — воскликнул Лотерро, его шаги стали приближаться. — Или ты предпочитаешь Вэрг? А в принципе, мне глубоко плевать, что ты предпочитаешь!

Так значит, мне помог Вергилий, а не кто-то другой! Это единственный из демонов, который смог добиться хоть чуточку моего доверия, и бабочка привела именно к нему. Возможно ли, что между Саином и Вергилием есть какая-то связь, или все происходящее простое совпадение?

Стук камней о пол участился, наверное Вергилий поднялся на ноги. Неприятный звук хруста костей наполнил комнату, от которого кожа покрылась мурашками и следом за ним болезненный вздох.

— Где Алиса? — угрожающе поинтересовался Лотерро, останавливаясь в паре шагов от меня. — Я чую здесь ее запах.

— Ты… Обвиняешь меня… — сказал Вергилий с усилием, и потом опять послышался хруст. — Вот так лучше… Ты обвиняешь меня в чем-то?

— Не делай вид, будто ты не в курсе.

— В курсе чего?

Разговор прервался громким шлепком и щелканьем ломаемых костей, Лотерро зарычал. Мне захотелось увидеть происходящее своими глазами, но, к сожалению, такой возможности нет.

— Ты, — спокойным голосом, но при этом совсем не дружелюбным, заговорил Вергилий. — Мелкий ублюдок, хоть и сын самого Люцифера, но не становишься от этого сильнее падшего, — вновь захрустели кости, Лотерро громко и часто задышал. Выходит, больно было на этот раз именно ему. Сей факт меня немного порадовал. — Не забывай. Твой отец прислал меня сюда следить за тобой, чтобы его бестолковый сыночек не наломал дров.

— Моему папаше всю жизнь было плевать на меня, теперь мне плевать на его решения, — с отвращением в голосе сказал Лотерро.

Меня удивило, что он сын самого Люцифера. Я думала, у дьявола нет детей, ибо он способен любить только себя и ни с кем не желает разделять трон…

— Лотерро, — устало вздохнул Вергилий. — Я не одна из твоих пешек, которая готова облизывать твои пятки. Ты потерял Луч и заявился ко мне с обвинениями о его сокрытии. Понимаешь… — Вергилий сделал многозначительную паузу. — Меня совершенно не волнует, что ты обо мне думаешь, но если будешь распускать руки, я тебе их сломаю с особым старанием, чтобы они срастались долго и болезненно.

— Эта комната, — прошипел Лотерро. — Пропахла ей, — он громко втянул воздух носом, я обхватила коленки, крепко сцепив пальцы в замок. — Я даже могу предположить, где она, — напряжение сковало тело, неужели он действительно меня нашел. — Али-и-иса…

Он замолчал и начал вслушиваться. Я почувствовала, как руки заледенели от недостатка притока крови, настолько сильно их сжимала. Вдруг одна из ладоней выскользнула из-за перенапряжения и негромко стукнулась костяшками о стенку шкафа. Сердце бешено заколотилось.

— Вот черт, — произнесла я только губами, понимая, как нелепо выдала свое присутствие.

— Я же говорил…

Слова Лотерро прервал его крик боли, и нечто тяжелое ударилось о стенку шкафа, немного его перекосив. Дверца со скрипом распахнулась, и меня схватили за руку, с силой вытаскивая.

— Я же говорил вести себя тихо! — упрекнул меня Вергилий и закинул себе на плечо, словно пушинку.

— Это была случайность!

Я ничего не видела, но чувствовала, что мы перемещаемся и довольно-таки быстро, меня периодически трясло и качало из стороны в сторону. Вокруг кричали демоны и пытались ухватиться за одежду. Иногда Вергилий останавливался, потом раздавались крики боли и треск переломанных костей с последующим громким грохотом. Я заткнула уши руками, полностью вверив себя ему, и впервые была благодарна окружающей тьме за то, что не вижу всего хаоса и ужаса происходящего вокруг.

Громко хлопнула дверь, и подул холодный ветер, проникая под одежду. Я перестала зажимать уши и услышала, как он завывает. Глаза защипало, и они заслезились от света многочисленных факелов. Это было так замечательно, снова что-то видеть.

— Мы смогли…

— Рано радуешься, мы все еще на территории ада, — обнадежил Вергилий.

Он бежал по тропе, стремительно приближаясь к высоким воротам. Меня никак не покидало чувство беспокойства, почему он помогает, ведь Вергилий был демоном, хоть и более адекватным, чем остальные, но должна быть особая причина, почему он предает своих собратьев.

— Оуруг! — закричал он уже практически около дверей. — Оуруг! Открывай!

Откуда-то появился маленький демон и встал напротив нас с виноватым видом.

— Я… — смущенно заговорил он писклявым голосом и начал заламывать пальцы. — Я не могу… Мне запретили выпускать Лучик за пределы поместья.

— Да просто перелети эти ворота и все тут… — воскликнула я, продолжая висеть на плече Вергилия.

— Не могу, эти ворота не простые, их нельзя просто перелететь…

— Да что ж вы все ничего не можете! — в отчаянии воскликнула я и всплеснула руками, взирая вверх ногами из-за спины Вергилия на Оуруга.

— Меня Лотерро накажет, если ослушаюсь, — прохныкал маленький демон, походя от этого еще больше на ребенка. — Он отдаст меня какому-нибудь извращенцу…. Я не хочу вновь этого испытать.

На его глазах заблестели капельки слез, а лицо исказилось в гримасе ужаса и отвращения. Я осознала всю тяжесть его существования в аду и еще больше возненавидела демонов за их отвратительное отношение к таким, как Оуруг.

— Да этот Лотерро не только ублюдок, так еще у него дерьмо вместо мозгов! — мне стало жаль его. — Оуруг, пошли со мной. Демон ты, ангел или кто-то еще… Никто не заслуживает подобного отношения.

— Ты так наивна, — грустно покачал головой он. — Не забывай, мой вид обманчив, и я не такой хороший, как может показаться. Завидев меня, ангелы постараются сразу убить.

— Почему?

— Падшие дети это редкость и всегда подвергаются насилию среди демонов, словно диковинная игрушка, — с печалью в голосе произнес Вергилий. — Из-за этого они очень озлобленны и особо жестоки, к тому же у многих помимо роста останавливается развитие разума. Такие демоны не понимают, что такое хорошо, а что плохо и могут устроить настоящий геноцид среди смертных душ. Ангелы стараются уничтожать их сразу и без колебаний.

— Но Оуруг нормальный! — я приподнялась, стараясь увидеть выражение его лица.

Вергилий смотрел прямо на Оуруга, поджав губы. Он отрицательно покачал головой, когда почувствовал на себе мое внимание. Означает ли это, что с маленьким демоном что-то не так?…

Внезапно раздался грохот и Лотерро с небольшой пачкой демонов вывалился из замка, немного прихрамывая на правую ногу. Мы встретились с ним взглядом, и его лицо перекосилось в злобной гримасе. Вергилий резко обернулся и опустил меня на землю. Он вышел немного вперед, готовясь к битве. Оуруг переводил взгляд то на него, то на Лотерро, решая, как поступить дальше.

— Ты собираешься драться со всеми демонами в этом замке?! — закричал Лотерро, заглушая своим голосом завывания холодного ветра.

— А ты предлагаешь что-то другое? — ответил ему Вергилий менее громко, но его и так все прекрасно услышали.

— Отдай девчонку, и мы все забудем о твоем поступке!

— Ты так банален.

— Что?! — Лотерро приложил ладонь к уху, будто не расслышал сказанного.

— Я говорю, что не отдам!

Я повернулась к Оуругу, в его глазах читался неподдельный ужас. Он держался своими маленькими ручками за края пиджака и беззвучно шевелил губами, походя теперь больше на карлика безумца, чем на дитя.

— Оуруг! — бедняга дернулся от громкого голоса Лотерро. — Хватай девчонку и тащи ее сюда! Об этом хмыре мы позаботимся! Непонятно, вообще, зачем она ему сдалась!

Оуруг перевел свой взгляд на меня, теперь более осознанный и приблизился на один шаг.

— Чего медлишь?! Пошевеливайся недотепа, нахрена я вообще тебя забрал к себе! Найду первого покупателя и продам к чертовой матери! — Лотерро плюнул на горячую поверхность земли, и его слюна мгновенно испарилась, а маленькое облачко пара унес за собой холодный ветер. — В замен попрошу суккуба с большими сиськами, пользы мало, зато приятно!

Я наморщила лоб и тряхнула головой, стараясь подавить желание еще раз врезать Лотерро. Оуруг жалобно и обреченно на меня посмотрел снизу вверх, все-таки он еще оставался ребенком, хоть и очень старым…

— Ты не должен этого терпеть, — я постаралась вложить в свои слова как можно больше тепла и протянула ему руку. — Пошли со мной.

— Оуруг, б…. - следующее слово Лотерро предпочла пропустить мимо ушей, ибо оно было не совсем культурным.

— Он убьет меня или… или… — заметался дьяволенок, не в силах принять правильное решение. — Или еще что похуже.

— Надоело мне все это! С этим мелким засранцем и предателем делайте все что хотите, а вот девчонку оставьте мне! Я с ней еще не закончил кое-какие дела…

Пятеро демонов двинулись в нашу сторону, будто из воздуха доставая оружие. Некоторые из них, видать, только что проснулись и были полуобнаженными, а кого-то я узнала с вечеринки, они все так же одеты в свои наряды и выглядели, будто с иголочки. В руке Вергилия тоже, черной дымкой, появился длинный тонкий меч. На его рукояти была выгравирована голова дракона с раскрытой широкой пастью, из которой выглядывал длинный раздвоенный язык, и янтарным камнем на месте глаза, а его гладкая черная сталь, словно само тело рептилии, отражала блики от огня многочисленных факелов, желтой и оранжевой рябью. Мне стало интересно, до того как он пал, его оружие было таким же или другим? Как только выберемся отсюда, непременно поинтересуюсь.

— Нет-нет! Господин Лотерро! Пожалуйста! — взмолился дьяволенок, заливаясь слезами и вцепившись в свои мелкие густые кудряшки, словно желая повыдергивать их. — Я буду хорошим!

Лотерро с полным равнодушием посмотрел на него и криво ухмыльнулся, ничего не сказав в ответ. Я не выдержала самобичевания Оуруга и схватила его за маленькие плечики, хорошенько встряхивая, дабы привести в чувство.

— Не унижайся перед ним, пошли со мной! — мне нужно найти правильные слова и любыми способами его переубедить, это выгодно для нас обоих. — Я не отдам тебя ему…. И ангелам тоже не отдам!

По всему двору раздался звон скрещенных мечей. Я схватила маленького демона на руки и, прижимая к себе, отступила ближе к воротам. Сражение началось и выглядело оно поистине жестоко. Битва Айроса с кучкой теней не была настолько безжалостной и кошмарной. Скорость Вергилия поражала, все его движения смазывались черным пятном, удивляя своей грацией и стремительностью. Демоны в страхе отступали, замечая в последний момент блеск глаза дракона на мече. Не каждый сможет сдерживать такое большое количество противников одновременно, но Вергилий вполне справлялся, играючи обходя каждую атаку и уворачиваясь от острых черных мечей. Лотерро не спешил вступать в бой, он просто стоял в стороне и наблюдал, иногда поглядывая в мою сторону. Ему от души досталось, и он еще не восстановился до конца. Вэрг постарался его хорошенько отделать…. Я чувствовала, как маленькое сердечко Оуруга бешено колотится в груди, беспокойной учащенной дробью. Пусть внешний вид и был обманом, мне хотелось защитить его от этого ужаса, на который обещал обречь Лотерро. Никто не заслуживает подобного отношения, будь ты хоть трижды демоном.

— Алиса…

Вергилий молниеносным движением пробил рукой грудь одного из демонов и с отвратительным чавкающим звуком выдернул из нее сердце. Оно продолжало биться в его сжатой ладони, заливая густой бордовой кровью землю под собой и заползая по запястью в рукав пиджака. Демон круглыми глазами наблюдал за ним, не желая осознавать, что смерть пришла за ним, пока не начал постепенно чернеть и в итоге осыпался пеплом, который потом унес ветер.

— Алиса! — вновь прозвучал сдавленный писклявый голос. — Ты меня задушишь…

— Ой! — кровь на руке Вергилия тоже превратилась в пепел, как и сердце, но ужасная картина не желала никуда уходить, продолжая стоять перед глазами. Я так переволновалась, что не заметила, как сильно сжала Оуруга. — Прости.

Он недовольно цокнул языком и начал пытаться выбраться из моих объятий, при этом недовольно хмурясь.

— Глупая ты баба, — недовольно проворчал он, извиваясь как змея. — Пусти меня, я дверь открою!

Я удивленно уставилась на него, но тут же сообразила и опустила на землю. Оуруг закатил глаза и засеменил своими маленькими ножками к воротам. Он уцепился за большую толстую цепь, свисающую откуда-то сверху, и потянул за нее. Огромные ворота отвратительно заскрипели и медленно раскрылись, при этом на лице дьяволенка не дрогнул ни единый мускул.

— Чего смотришь на меня?! — оскалился Оуруг, выбегая наружу и раскрывая свои маленькие крылышки. — Ноги в руки и бегом! Эй! Вэрг! Тебя это тоже касается!

В этот момент Вергилий расколошматил череп нападавшему на него демону, мозг поверженного врага разлетелся в разные стороны мелкими кусочками. Тошнота подскочила к горлу, сдавливая его спазмом, этого вполне хватило, чтобы без лишних раздумий развернуться и выбежать наружу. Как только оказалась за воротами, под ногами зашипела земля, и запахло плавленой резиной. Ноги обожгла нестерпимая боль, и я завизжала не своим голосом. Все нервные окончания кричали, умоляя прекратить эту пытку. Коленки подгибались, а в глазах потемнело. Кто-то схватил меня за шкирку не позволяя упасть, и совсем рядом с ухом раздался невнятный писклявый крик Оуруга, пытающегося переорать мои вопли.

— Приподними выше, чтобы ноги не касались! Я сейчас ее заберу! — послышался обеспокоенный голос Вергилия.

— Я не могу! Она прижарилась! — взвизгнул Оуруг, периодически подергивая меня вверх.

Сквозь туман боли я вспомнила о том, что земля в аду пылает и обжигает, но и подумать не могла настолько сильно. По сравнению с ней, кипяток из чайника покажется прохладной освежающей водичкой. Сильные руки обхватили за мою талию и рванули вверх, отрывая от земли вместе с кусками подошвы. Темнота небес окутала нас своими объятиями, не предвещая ничего хорошего. Ветер задувал в распахнутую куртку, прогоняя жар и тут же остужая тело. Боль начала отступать, но не пропала совсем. Во всей этой суматохе позабыла, что куртка и рубашка расстегнуты и попыталась их застегнуть, но так и не обнаружила ни одной пуговицы. Все они остались валяться где-то на полу, в тюремной комнате…

— Ты как? — тихонько поинтересовался Вергилий.

— Жива.

— Мы практически около перехода, придется еще потерпеть.

— Будет опять больно?

Он ничего не ответил, продолжая лететь, унося меня подальше от замка и Лотерро. Я устало прикрыла веки. Вокруг темно и толку от глаз нет, лучше сосредоточиться на других осязательных чувствах. Как только пройдем через переход, дам знать Айросу о том, что жива и невредима, он теперь себе места не находит, как бы не натворил глупостей.

— Вэрг! Вэрг! — завизжал Оуруг не далеко от нас, стараясь говорить как можно громче, а то за хлопаньем крыльев и воем ветра совсем ничего не слышно. — Отродья здесь!

— Слышу. Не шуми, а то найдут нас.

— Кто такие Отродья? — спросила я, сильнее запахивая куртку и прижимаясь к Вергилию, дабы хоть немного согреться.

— Демоны вышедшие из Тени. Потом расскажу, пока помолчи.

Помимо шума ветра, присутствовал еще один звук практически незаметный. Это были многочисленные голоса окружающие нас со всех сторон.

— Все-таки заметили, надеюсь, информация о похищенном Луче до них не дошла. — Пробормотал Вергилий напряженным голосом. — Пошли вон! Я спешу! — Крикнул он.

— Па-а-дший…. - несколько голосов слилось в унисон, они были неестественными, словно разговаривали недоразвитые. — Это падши-и-ий…

— Вон, я сказал! — Вергилий перехватил меня в одну руку, освобождая другую.

— Па-а-адший… Не пройдет!

— Эм… За нами хвост! — Вергилий выругался неприличным словом, а Оуруг испуганно пискнул. Я почувствовала, как он схватился за воротник моей куртки, прижимаясь своим маленьким тельцем. — Это господин Лотерро!

— Не называй его господином. Этот урод не лучше слизняка, — сказала я, заключая его в свои объятия.

— Дело приняло не совсем хороший оборот, придется прорываться, — рука Вергилия напряглась, прижимая меня плотнее к телу. — Оуруг, держись крепче за Алису.

— Но их слишком мно-О-о-о-ого!…

Все возражения маленького демона прервал громкий хлопок крыльев. Рывок с места был настолько резким и быстрым, что у меня перехватило дыхание. В очередной раз радуясь тьме, я уткнулась носом в плечо Вергилия и крепко обняла его за шею свободной от Оуруга рукой. Вокруг раздавались жуткие звуки и голоса невидимых тварей. Мне уже доводилось видеть Тень, практически доросшую до уровня демона, и она имела не совсем симпатичный вид, поэтому нынешние представления о том, как выглядят Отродья, у меня не самые радужные. Одежда громко трещала, когда их лапы цеплялись за нее. Холодный воздух вперемешку с горячим заползал через дыры в ткани, доставляя дискомфорт. Я потерялась в непонятном пространстве происходящих событий. Кругом были крики, звуки разрубаемой плоти, тяжелое дыхание Вергилия и шум многочисленных крыльев. Голова кружилась от постоянной смены высоты и скорости, каждый вираж и торможение было бы невыносимым в смертном теле, но это обличие оказалось намного выносливее, словно создано для таких перелетов. Бедный Оуруг вцепился в меня, как за спасительный якорь, иногда испуганно попискивая, ему то известно, что происходит вокруг нас.

— Вэрг! — оглушительно закричал дьяволенок. — ВНИЗУ!!!!

За мою левую ногу кто-то ухватился и дернул, выдирая из рук Вергилия. Я испуганно воскликнула, оказываясь в свободном полете.

— Не смей ее трогать! — заорал Оуруг, освободившись от моих объятий, и бросился на кого-то в темноте.

Потоки воздуха трепали мои волосы и одежду и, казалось, хотели замедлить полет вниз. Мне стало страшно, ведь неизвестно сколько еще остается, прежде чем окажусь на огненной земле.

Я словно оказалась в кошмарном сне… Вокруг темно и полно страшных сверхъестественных тварей, а падение дополняло эту жуткую атмосферу, словно краски картину. То, что все это реальность, доказывала тупая ноющая боль в ступнях. Ожоги давали о себе знать. Боюсь представить, что будет, если придется куда-то идти или бежать.

Постепенно температура воздуха стала подниматься, значит земля уже близко. Паника не заставила себя долго ждать и захлестнула разум. Хотелось кричать и звать на помощь, но получился всего лишь невнятный хриплый восклик, ужас от неминуемой кончины забрал голос. Как только подумала, что на спасение надеяться больше не стоит, чьи-то руки схватили меня, поднимая обратно вверх в прохладу темного неба. Голоса Отродий стали постепенно стихать.

— Вэрг! Нужно найти Оуруга… Я его потеряла, — я потянулась, чтобы обхватить Вергилия за шею, но руки запутались в длинных волосах. — О нет….

— О да, — ответил тот, кого хотелось меньше всего видеть, а в данный момент слышать. Его голос можно было бы узнать из тысячи — это был Лотерро. — Совсем не этого ты ожидала, правда?

Я махнула рукой в направлении, где предположительно должно быть его лицо. Громкий шлепок означал успех, и ладонь начало щипать. Лотерро дернулся, движение вперед прекратилось, скорее всего, мы остановились и теперь просто зависли в воздухе. Я решила воспользоваться секундным замешательством и начала пытаться вырваться из его рук.

— Угомонись сука! — зашипел он словно змея и весь напрягся в ожидании следующих атак с моей стороны. — Вот тварь! Я трахну тебя прямо тут!

Лотерро взвыл, когда я что есть сил потянула его за волосы и выдернула маленький пучок. Он перехватил меня, переворачивая в вертикальное положение, и, воспользовавшись более удобным положением, я еще раз зарядила ему по лицу, после чего попыталась разжать его руку, но так и не смогла этого сделать. Лотерро сдернул лифчик, полностью оголяя мою грудь, и потом принялся за штаны, стараясь единственной свободной рукой их снять.

— Советую тебе успокоиться, а то упадешь.

— Я лучше умру, чем буду терпеть выходки твоей поганой персоны.

Ему надоело возиться с брюками, и он просто дернул за них, заставляя нитки трещать. Попытка прорваться сквозь преграду из отродья уже изрядно повредила одежду, оставив на ней надрывы и порезы, и Лотерро не пришлось прикладывать много усилий, чтобы разорвать штаны. Следом за ними улетел и последний элемент нижнего белья, теперь на мне ничего не осталось кроме куртки и разорванной рубашки, что-то вроде небольшого утешительного приза. Холодный воздух неприятно погладил мою обнаженную кожу, покрывая ее мелкой дрожью. Я попыталась упереть коленом Лотерро в живот, дабы увеличить между нами дистанцию, но он как-то извернулся, и моя правая нога оказалась прижата к его бедру. Это все равно, что самой раздвинуть перед ним ноги. Последствия необдуманного действия примерно были такими…

— Алиса! — прозвучал где-то вдалеке потерянный голос Вергилия.

— Я тут!

— Не рассчитывай на то, что он успеет, — прошептал мне на ухо Лотерро.

Моей внутренней стороны бедра коснулось что-то твердое. Я забилась в его цепких сильных руках еще сильнее. Лотерро был прав, помощь вовремя не поспеет, нужно как-то справиться самой. Он потерся об меня своей горячей плотью, оттягивая момент, когда окажется внутри. Голоса Отродья постепенно вновь приближались, скорее всего, эти твари преследовали Вергилия, не желая его подпускать к нам. Я слышала звуки его борьбы и старалась тоже найти способ освободиться, и… О чудо! Одна рука выскользнула из-за спины.

— Отпусти меня! — завизжала я, на ощупь найдя лицо Лотерро и впиваясь в него ногтями.

Мне очень сильно хотелось заставить его разжать руки, пусть это и означало упасть вниз. Лучше рискнуть жизнью, чем отдаться демону. Лотерро выпустил мою ногу и попытался оторвать руку от своего лица. Я чувствовала, как под ногтями собралась кожа, а по пальцам потекла теплая кровь. Спина захрустела от того, как сильно демон сжимал ее, и по позвоночнику поползла боль, поднимаясь к лопаткам и растекаясь по ним. Постепенно она становилась все сильнее, и слезы хлынули из глаз. Лотерро вцепился в мое запястье, все еще пытаясь убрать руку от своего лица, он пыхтел и кряхтел, но у него так ничего и не получалось. Такой прилив силы был действительно странным, но думать об этом именно сейчас не хотелось, лучше воспользоваться ситуацией и спасти себя.

— Что… Кто?… — удивленно пробормотал Лотерро. — Нет… Что ты такое?

По моей руке пробежал белый язык пламени, осветив его испуганный взгляд. Он смотрел куда-то мимо, за спину, которая, между прочим, сильно болела. Языков пламени становилось больше, и они постепенно сбегались к ладони, рассеивая вокруг нее тьму. Кожа под пальцами задымилась, и Лотерро громко завопил от боли. Его руки разжались, давая мне долгожданную свободу. Будем надеяться, что Вергилий поймает меня прежде, чем рухну на раскаленную поверхность земли.

Пламя продолжало собираться, образуя маленький светящийся кружок на ладони. Он оторвался от нее и завис в воздухе, освещая небольшой пяточек пространства вокруг себя. Я летела спиной вниз и следила за ним, радуясь, что есть хоть какой-то источник света, и если погибну, то не в полнейшей темноте. Мимо него промелькнула чья-то тень, и спустя пару секунд руки вновь подхватили мое измученное тело.

— Фух! — облегченно вздохнул Вергилий. — Еще чуть-чуть бы и не успел.

Я так обрадовалась ему, что чуть не разрыдалась от счастья. Удивительно, как за такое короткое время смогла привязаться к этому демону.

— Как она? С ней все в поря… Ооооо Дьявол! — раздался рядом писклявый голос Оуруга. — Прости меня! Прости… Я увидел тебя… Я увидел твою…

— Заткнись Оуруг! — крикнул на него Вергилий, и тот сразу замолчал. — Алиса, что это ты наколдовала там?

— Понятия не имею, — ответила я, пытаясь как можно ниже натянуть куртку и хоть немного прикрыть свою наготу. О холоде даже думать не хотелось.

— Опять они! — взвизгнул Оуруг, прыгая ко мне на руки и прижимаясь к груди. — Алиса… Алиса… Мне страшно.

Непонятно, то ли ему и правда страшно, то ли это его демонская сущность желает женского тела, но все-таки не стала прогонять маленького демона и обняла. Вергилий выругался и резко остановился. Голоса отродий были повсюду, они произносили тягучие невнятные слова, которые перемешивались между собой, создавая шум.

— Они окружили нас, — напряженно произнес Вергилий. — Не успею достать меч.

Оно и не удивительно, его обе руки были заняты мной. Он некоторое время помолчал и потом, видимо приняв решение, резко сорвался с места. Отродья хором громко взвыли, издавая звук похожий на боевой клич. Я испуганно зажмурила глаза и вжала голову в плечи, осознавая, что сейчас мы с ними столкнемся в прямом смысле слова.

Ветер свистел в ушах, добавляя шума в голове и частично заглушая вопли отродий, но ко всей этой жуткой какофонии добавился мучительный стон Вергилия, будто он испытывал сильную боль. Я распахнула глаза, не понимая в чем дело, и увидела… Увидела, что темноты больше нет и вокруг все залило ослепительно ярким светом. Он был настолько белым, словно мы сейчас летели не по воздуху, а плыли в молоке. В нем барахталось и извивалось множество теней, схожими с человеческим силуэтом, обмотанным рваными отрепьями. Крылья за их спинами распадались, поглощаемые светом, и существа падали вниз, вопя, словно, сгорали заживо. Хотя, вполне может быть, так оно и есть. От некоторых демонов вниз падала только их подобие одежды, а сами они рассыпались песком. В воздухе присутствовал запах жареной плоти. Вергилий снова застонал, когда я посмотрела на него, то ужаснулась. По всем не прикрытым участкам тела расползались отвратительные ожоги, кожа пузырилась и морщилась. Его некогда красивое лицо покрылось шрамами, а из глаз текла кровь. Оуруг тоже попискивал и извивался в моих руках.

— Вергилий! — воскликнула я, запихивая под куртку маленькое тельце Оуруга. Как только он оказался скрыт от этого света, сразу же затих.

Вергилий прикусил нижнюю губу, сдирая небольшой кусок изжаренной кожи, и посмотрел наверх. Кровь, стекающая с его лица, капала на меня, окрашивая в красный цвет оголенную кожу и одежду. Перья на его крыльях сворачивались и обугливались, словно от огня. Он не стал ждать, когда они сгорят, и сделал сильный взмах, устремляясь вверх.

— Держись, — прохрипел он мне, продолжая пристально разглядывать что-то. — Переход…

Я проследила за его взглядом и заметила, парящую в воздухе каменную плиту, практически над нашими головами, и мы быстро к ней приближались.

— Там стена! — воскликнула я, дергая за рукав искалеченного и замученного демона. — Мы врежемся!

Он ничего мне не ответил, просто продолжал лететь, и, когда мы уже оказались достаточно близко, я испуганно воскликнула и закрыла глаза. Сильная боль оплела тело своими прочными веревками, как и в прошлый раз, когда меня протаскивал в ад Асур. Я кричала, выгибаясь и впиваясь ногтями в ладони. Казалось, что эта пытка будет длиться вечность, но тут мы выбрались наружу в Мир Мертвых и покатились по земле. Вергилий поспешил убрать свои крылья, дабы не обломать их. Оуруг выскочил из моих рук и улетел в корни огромного дерева, может это и к лучшему, теперь ему не грозит быть раздавленным телами двух взрослых людей. Нас остановил ствол старого огромного, давно засохшего дуба, Вергилий сильно ударился спиной, я же врезалась в него. Бедное дерево тряхнуло так, что труха посыпалась с веток вместе с мелкими жучками и прочей гадостью. Холодная мокрая листва облепила мое голое тело и запуталась в волосах. Особо серьезных ран на теле не наблюдалось, кроме нескольких мелких порезов, от которых со временем не останется и следа. Вергилий пошевелился за моей спиной и осторожно выполз, передвигаясь на четвереньках.

Кашель перестал сотрясать его тело, и хриплое дыхание постепенно стало тише и ровнее. Уродливые раны заживали с такой скоростью, что морская звезда могла бы позавидовать такой регенерации. Волосы на голове отрастали обратно и теперь растрепанными прядями торчали в разные стороны. Как только ожоги немного затянулись, он смог подняться на ноги и расправить плечи.

— Вот это ты наколдовала!

Я смущенно села, оттягивая изорванную куртку как можно ниже и заливаясь краской. В аду было темно, и как-то особо не задумывалась по поводу наготы, пусть даже и знала, что демонам не мешает она видеть. Все-таки устоявшиеся мнения не переубедить — если не вижу я, значит, не видят меня…. Вергилий устало вздохнул и, стянув себя пиджак, кинул его мне, после чего пошагал в ту сторону, где в корнях барахтался Оуруг.

Я скинула с себя куртку и одела предложенную им одежду поверх испорченной рубашки. Пиджак оказался велик. Его длина достигала колен, что было кстати, а рукава полностью прикрывали ладони, придется их подвернуть. После холода в аду, здешняя температура показалась мне достаточно теплой, поэтому не стала вновь надевать куртку, похожую больше на тряпку, и оставила ее валяться на земле. Вергилий вытащил за шкирку трепыхающегося Оуруга из корневых зарослей. У маленького демона красовалась на лбу здоровенная шишка, которая постепенно исчезала. Все ранения демонов пугающе быстро заживают, не то, что у меня… Когда я попыталась встать на ноги, лодыжки обожгло сильной болью, пришлось остаться сидеть на холодной земле.

— Они не заживут, пока не снимем с тебя обувь, — вернулся Вергилий с Оуругом на руках.

Я посмотрела на свою подошву и ужаснулась — вместо обычного протектора, там было отвратительное месиво из резины и плоти. Не удивительно, почему не получилось встать, странно, как вообще не грохнулась в обморок от болевого шока.

— Ух! Жесть… — пискнул Оуруг, потерев уже почти исчезнувшую шишку. — Тебе будет действительно очень больно.

Вергилий поставил его на землю и направился в мою сторону.

— Тебе придется потерпеть, иначе не сможешь ходить, — особо много мозгов не требуется понять его замысел, я испуганно огляделась в поисках укрытия и немного отползла от него подальше. — Алиса, — Вергилий укоризненно на меня посмотрел. — Предлагаешь мне таскать тебя на руках?

— А будет сильно больно? — жалостно промолвила я, сложив руки, будто в молитве.

— Тебе честно ответить?

— Будет адски больно! — подбежал Оуруг и склонился над моими ногами.

— Спасибо, обнадежил, — я закатила глаза к небу, наблюдая за плывущими на нем облаками, и тут меня вдруг осенило. — Сколько времени мы уже здесь?

— Чуть больше суток, — ответил Вергилий, присев напротив и начиная, как и Оуруг, рассматривать мои ботинки.

— Больше суток? — все надежды на спасение Айроса начали угасать, ведь он говорил, что наша связь разрушится через семь дней, а сейчас уже идет восьмой, и до перехода между мертвыми и живыми мы добраться не успели. — Весь путь… Все это зря?…

Я закрыла лицо ладонями, желая остаться наедине со своим горем. Все сроки истекли и наши планы разрушены… Мои плечи сотрясались в беззвучном плаче, и никто — ни Вергилий, ни Оуруг не тревожили меня, покорно ожидая, когда самообладание вернется обратно. В голове образовалась пустота, а сердце омывала горячая кровь, наверно желая утопить его и остановить. Ранее никогда не появлялось безвыходных ситуаций, всегда находилось решение, ведь Айрос помогал их найти. Он всегда был рядом и стремился сделать мою жизнь лучше. Нужно найти способ его спасти, ведь он еще пока жив, значит не все потеряно. Я наконец-то отняла руки от лица, но слезы продолжали течь, не желая останавливаться. Вергилий сидел напротив и внимательно смотрел на меня, крутя в своих пальцах какую-то сухую веточку. Истолковать его взгляд не получалось, но создавалось впечатление, будто он видит во мне кого-то другого. У него был такой отрешенный вид, что я не удержалась и пощелкала пальцами перед его носом. Вергилий дернулся и тряхнул головой. Его волосы еще сильнее растрепались, и он попытался их пригладить, но они снова приняли беспорядочный вид. Очень забавно было видеть его таким растерянным.

— Странный ты демон, — шмыгая носом и утирая нескончаемый поток слез, сказала я. — Мало того что помог мне, так еще и перебил половину своих собратьев. Ты объяснишь почему?

Он покусал нижнюю губу, над чем-то призадумавшись, после посмотрел мне прямо в глаза и сказал:

— Кто такой Айрос?

— Эм… — этот вопрос застал меня врасплох и спутал всю логическую цепочку в голове, ведь ожидалось, что он заговорит о другом. Сердце екнуло от упоминания родного имени. — Ну он… Он…Айрос, — пожала я плечами, при этом очень глупо выглядя. — Он мой хранитель.

— Полукровка? Сын Эстель?

— Если ты сам все знаешь, тогда зачем спрашиваешь?! — возмутилась я и отлепила от коленки присохший лист, бросив его обратно на землю.

— Я узнавал все по слухам, а тут информация из первых рук, — Вергилий надломил палочку и, потеряв к ней всякий интерес, выкинул через плечо. — Что с ним случилось?

— Я точно не знаю. Мне все рассказал Саин.

— Саин? — пискнул Оуруг, садясь на землю. — Я не знаю такого.

— Я тоже о таком не слышал, — кивнул Вергилий, разделяя свое мнение с ним.

— Это его не настоящее имя, — пояснила я.

— Да это вообще на имя не похоже, — нахмурился Оуруг, ковыряя кусок грязи на ботинке. — Это просто цифра.

— То есть?

— Это значит единица, — Вергилий отдернул Оуруга, чтобы тот оставил свои ботинки в покое, маленький демон недовольно на него посмотрел, но ничего в ответ не сказал. Они смотрелись, словно отец и сын. — Полная бессмыслица. Он не просил у тебя чего-нибудь взамен на информацию? Демоны любят предлагать сделки и просят за них иногда совсем нехилую цену…

— Нет, — может быть, мой ответ и был ложью, но ведь не полной. Саин не просил ничего взамен на информацию, а вот за спасение я стала его должницей, но не хочу, чтобы кто-то знал об этом. — Он мне просто рассказал…. Он был таким… Ну… Чем-то похож на тебя, — Вергилий вскинул левую бровь и вопросительно на меня посмотрел. — Добрый, что ли.

— Алиса! — всплеснул он руками, а Оуруг залился звонким смехом.

— Добрый демон! Ха-ха-ха! — смеялся дьяволенок, держась за живот. — Большей чуши никогда не слышал! Ну кроме того момента, когда ты назвала меня милым….

— Добрых демонов не бывает! — сказал, как отрезал Вергилий. — Они могут захотеть казаться добрыми, чтобы ввести тебя в заблуждение.

— Но он плакал!

— Ну, ты реально бестолочь! Он тебе еще не говорил, что отец десятерых детей и ему нужна твоя почка, чтобы их прокормить. — Оуруг покрутил у виска пальцем.

Я злобно на него уставилась, придумывая чего бы такого сказать.

— Но ты же действительно добрый! Ты мне помог! — возмущенно воскликнула я, обращаясь к Вергилию.

— Я исключение и откуда ты можешь знать, что я вообще задумал? — он сощурил глаза и постарался придать себе более подозрительный вид, но это на меня совершенно не подействовало.

— Не неси чушь. Скажи, ради чего ты тогда резал налево и направо своих собратьев?

— Ладно! Мы совсем не об этом говорили….

— А будем говорить об этом!

— Ты хочешь спасти Айроса или нет?! — его слова были как удар ниже пояса, и они сразу же остудили мой боевой настрой. Хандра в мгновение ока вернулась вместе со слезами. Вергилий потер глаза, выглядя при этом очень усталым. — Рассказывай, что он тебе сказал.

— Он сказал… Он сказал, Айрос в ангельской тюрьме и ждет своего наказания.

— Наказания за что?

— Он полукровка, ему дали задание — помочь прожить смертной полную жизнь и не ступить на тропу зла, но что-то пошло не так и меня сбила машина, после чего закинуло в Мир Мертвых. Мы решили, что мне нужно вернуться обратно, пока наша связь не разрушилась, и тогда все станет как прежде. По пути к Валентину… Валентин он…

— Я знаю Валентина.

— Да каждая собака знает этого сумасшедшего ученого! — хмыкнул Оуруг, скалясь своими маленькими зубками.

— По пути к Валентину, — продолжила я, стараясь припомнить любую мелочь. — На меня напала Тень и практически убила. Помог Айрос, он совершил некий обряд таинства и связал наши жизни, тем самым не позволив мне умереть во второй раз…

— У-у-у! — протянул Оуруг и грустно покачал головой. — Намесили вы ребята…

Я виновато опустила голову, понимая его правоту, но на тот момент выбор был не богат, и никто не мог предположить, чем все это обернется.

— Он давал тебе чью-нибудь кровь? — настороженно поинтересовался Вергилий.

— Да, — кивнула я.

— Долбанный кретин! — разъяренно воскликнул Вергилий и схватился за голову. — Я убью этого гада! Размажу по стенке и….

— Эй! Верг. Спокойно, — шикнул на него Оуруг.

Демон опустил руки и глубоко вздохнул, стараясь себя успокоить. Я сидела с круглыми глазами, не понимая, что произошло, и почему он так разозлился.

— Эм…

— Сколько времени тебе называл Айрос, прежде чем ваша связь разрушится? — вновь перебил меня Вергилий.

Я недовольно надула щеки, но все-таки ответила ему:

— Семь дней.

— А прошло?

— Почти восемь…Если верить твоим словам. Когда демоны нас разлучили, оставалось около суток.

— Без шансов, — он покачал головой. — Если они его поймали, то у него нет шанса спастись… Кроме одного.

Вергилий ухватился за мою ногу и сдернул ботинок. Предположить нечто подобное было невозможно, и поэтому сразу не поняла, что происходит, пока не почувствовала боль и не услышала звук разрываемой плоти. Я заорала изо всех сил. Мне хотелось умереть и больше никогда ничего не чувствовать. Из раны полилась густая черная кровь….

— Боже мой! — кричала я от боли и от ужаса. — Что это?!

— Терпи! — прикрикнул на меня Вергилий и схватился за второй ботинок. — Когда та хрень рванула, ты впитала в себя много черноты… А ботинки нужно снять.

— Я тебя ненавижу-у-у! — прохныкала я, поджимая под себя раненную ногу и морально готовясь к следующему ботинку.

— Готова? — спросил он у меня.

— Нет!

Вергилий даже и не ждал моего ответа, просто дернул за ботинок. В глазах все побелело, слезы пуще прежнего стали течь по щекам, а горло ободрал громкий крик. Черная кровь заливала землю и впитывалась в нее, будто спешила скрыться от дневного света. Голова начала кружиться, и мир превратился в одно большое расплывчатое пятно. Вергилий придержал меня, заметив, что клонюсь к земле в полном бессилии. Сознание постепенно прояснилось. Я посмотрела на свои ноги и стала наблюдать за тем, как затягивается рана, конечно, медленнее, чем у демонов, но точно быстрее, чем у морской звезды… И вот, вместо кусков мяса и костей, появилась заплатка из розоватой кожи.

— Вот и все, — утешительно произнес Вергилий, держа меня на своих руках и немного покачивая, словно баюкая.

Я пошевелила пальцами на ногах и, не ощутив более боли, прижалась к нему, отдыхая от пережитого и стараясь ни о чем не думать. Было желание просто закрыть глаза и уснуть, вот так вот, просто в его объятиях… Странные мысли лезут в мою голову, ведь у меня уже есть Айрос, которого сильно люблю, тогда, почему же так хорошо?…

— Эй, Вэрг?

— Что?

— Почему ты мне помогаешь?

Он молчал, наверное, не желал отвечать на этот вопрос. Что же он скрывает?

— Секретничаешь? — хмыкнула я и посмотрела на него снизу вверх. — Неужели, правда влюбился и не желаешь этого признавать?

У демона дернулся глаз, и щеки залились румянцем. Тогда в замке мне не показалось, он действительно покраснел. Оуруг прыснул со смеха и начал кататься по земле, держась за живот и не беспокоясь, что к наряду прилипает листва с грязью. Вергилий разжал свои объятья и отошел от нас немного в сторону уже практически пунцового цвета.

— Я что? Угадала? — ахнула я и прикрыла рот рукой, кокетливо похлопав ресницами. — Хочу тебя расстроить, но я уже…

— Ты просто похожа на очень дорогого мне человека, — не поворачиваясь, ответил он.

Его голос был настолько печальным, что у меня пропало любое желание его подкалывать дальше, даже Оуруг успокоился и внимательно на него посмотрел.

— А что с ним случилось?

— С кем?

— Ну, с тем, дорогим тебе человеком?

— Я его убил, — пожал плечами Вергилий и резко обернулся. — Даже твой голос…

Внезапно из-за густых зарослей деревьев показались Григорий и миловидного вида молодой человек с поистине ангельским лицом. На голове незнакомого ангела красовались кудрявые волосы пшеничного цвета длиной по плечи. Щеки румяные и немного пухлые. Кожа поражала своей гладкостью, создавалось впечатление, что ее еще не коснулась грубая мужская щетина.

Григорий резко сорвался с места и повалил на землю Вергилия. Он сел на демона верхом, прижимая коленками его руки к земле, и приготовился нанести удар мечом. Я выхватила в самый последний момент из рук неизвестного мне ангела Оуруга и закричала:

— СТОЙ!

Григорий отвлекся, и Вергилий смог высвободить свои руки, скинув его с себя, после чего уже в полной боевой готовности стоял, закрывая меня собой. Все его действия были размытым темным пятном. Второй ангел обреченно на него посмотрел, понимая, что противник достался не из легких и есть возможность не выбраться из битвы живым. Я потянула Вергилия за локоть, вынуждая его немного отступить и опустить свой меч, потом осторожно вышла из-за его спины, встречаясь взглядом с Григорием. Ангел внимательно меня осмотрел с ног до головы, и его лицо перекосила ярость.

— Ах, ты ублюдок! — дернулся он в сторону демона, поднимая свое оружие.

— Подожди! — вновь воскликнула я, прижимая к себе крепче Оуруга одной рукой, а другую выставила вперед, растопырив пальцы. — Григорий, они нам не враги…

— Алиса! Это демоны! — Григорий продолжал держать свой меч наготове. — Они всегда были и будут нашими врагами!

— Они спасли меня! — в отчаянии воскликнула я.

— Больше, похоже, что они тебя изнасиловали, — многозначительно произнес незнакомый ангел.

— Это был Лотерро, и он не успел ничего сделать благодаря им!

В воздухе повисла тяжелая тишина, напряжение было такое, что его можно было резать ножом, а в нашем случае — разрубить мечом. Оуруг вцепился в пиджак, надетый на меня, и оглядывал всех участников этой опасной беседы, огромными испуганными глазами. Первый пошевелился Вергилий, он встал рядом со мной, убирая свой меч, и обратился к ангелам:

— Григорий, — задумчиво произнес он. — Если не ошибаюсь, твоего отца звали Михаил?

Григорий недоверчиво покосился на него и опустил свое оружие, но не убрал.

— Откуда ты знаешь его?

— О! Значит, не ошибся, — ухмыльнулся демон и сложил руки на груди, тем самым показывая, что не желает с ним сражаться. — Мы были с ним лучшими друзьями, я видел тебя, когда ты еще ходил под стол пешком.

— Так ты… — глаза Григория расширились от удивления, а лицо побледнело. Он махнул рукой, призывая своего напарника тоже опустить оружие. — Докажи!

Вергилий запустил руку за пазуху и вытащил оттуда небольшой кулон в форме обмотанного в ткани ангела с распростертыми крыльями и поднятой рукой вверх, которой он держался за серебристую цепочку. Он был практически весь черного цвета, и только его верхняя часть оставалась белой.

— Вергилий… Отступник, — медленно произнес Григорий, пристально всматриваясь в кулон. — Убийца собственной жены и ребенка.

Моя челюсть отвисла от услышанной новости, я могла чего угодно ожидать, но чтобы он убил свою семью. Значит, тот самый дорогой человек, о котором он мне говорил, была его жена?

— Это официальная версия, — кивнул Вергилий, убирая кулон обратно под рубаху. — В общем, там все совсем по-другому, но вам этого не положено знать, если Высшие решили ничего не рассказывать.

— Если ты решил искупить свой грех спасением Алисы, то это тебе не поможет…

— Предлагаешь вернуть ее обратно? — Вергилий с вызовом на него посмотрел.

— Вэрг! — испуганно воскликнула я и так сильно сжала Оуруга, что тот пискнул от боли.

— Шучу я… — хмыкнул он и вновь попытался пригладить свои волосы. — Просто пытаюсь больше походить на злодея.

— Это была плохая шутка.

— Вы знаете, кто такая Алиса? — он обвел взглядом стоящих перед ним ангелов.

— Душа смертной? — пожал плечами незнакомец.

— А ты, Григорий? — Вергилий сощурил глаза и с нажимом произнес его имя. — Тоже считаешь ее душой смертной?

Григорий покосился на меня, потом своего напарника, о чем-то напряженно размышляя. На его лбу пролегли морщины, а брови сошлись на переносице.

— Она… — наконец-то заговорил он, после долгой паузы. — Она потомок Вилесаны и Диллиона.

— Да ладно?! — воскликнул Вергилий и удивленно посмотрел в мою сторону. — А я и не догадывался!

Не совсем было понятно, он прикалывался или действительно удивлен.

— Но ведь потомок… — осторожно начал второй ангел, но Григорий махнул рукой, призывая его к тишине.

— Арон, я видел, как она высвободила силу света…

— Тогда почему промолчал на суде? — спросил Арон, теперь хоть известно кто он такой…

— Суд уже начался?! — воскликнула я, в очередной раз сдавливая Оуруга.

— Да, как час назад. Нас послали сюда проверить слова Айроса, о том что тебя утащили демоны. Об этом настояла Роза, — я оглянулась по сторонам, желая найти хоть что-то знакомое и увидела ту самую плиту, через которую мы попали в ад. — Мы долго блуждали в поиске описываемого Айросом места, но потом услышали крики и поспешили сюда, — продолжал Григорий. — Дальше ты и сама все знаешь.

Странно, что Роза настояла на моем поиске, мы ведь с ней не совсем ладим. Ей действительно наплевать на меня, а вот Айроса она теперь желает спасти. Ангелы внезапно подняли свои мечи, а за нашими спинами раздался громкий треск. Вергилий и я обернулись и увидели, как та самая плита окрасилась в черный цвет. Из нее выскочили два уже хорошо знакомых мне демона — Эстель и Асур.

— Вот черт! — выругалась я, прячась за спину Вергилия.

Он оценивающе осмотрел сначала Григория и Арона, а потом Асура с Эстель и отступил на несколько шагов ближе к ангелам.

— Я так всегда подозревал, что ты заслан ангелами! — плюнул на землю Асур и раздавил, какую-то веточку, когда спустился с каменной плиты. — Ты оказался еще тем гавнюком.

— Асур, — закатил к небу глаза Вергилий. — Ты понимаешь, что мне хватит силы оторвать твои конечности и распихать их в самых неожиданных местах твоего тела?

— О! Поверь, я это знаю, — скривил лицо Асур, соглашаясь с ним. — Поэтому оставлю тебя Эстель, она прекрасно справится с тобой.

Эстель коротко встретилась со мной взглядом, но тут, же опустила глаза. Видать, она здесь не по своей воле. Все это время Григорий непонимающе наблюдал за всей этой сценой, и я решила коротко пояснить, в чем дело:

— Вэрг убил нескольких демонов спасая меня, а Оуруг открыл ворота замка, чтобы мы смогли сбежать. Теперь все демоны злы на них…

— Их заклеймили как предателей и дорога в ад им теперь закрыта, — подала голос Эстель.

— Заткнись шлюха! — крикнул на нее Асур. — Еще расскажи, сколько волосков на моей заднице!…

Мне стало непонятно, Эстель же павшая, так почему она терпит подобное отношение к себе? Давно бы сломала нос этому здоровенному недотепе или еще чего-нибудь, но она только смиренно склонила голову и замолчала. Григорий потер пальцами глаза, переваривая полученную информацию, не каждый день сталкиваешься с подобной ситуацией.

— С тобой действительно все в порядке? — я кивнула ему в ответ, он еще некоторое время на меня посмотрел и потом обратился к Вергилию. — Ты знаешь, где находится поднебесный суд?

— Конечно.

— Если Алиса вернулась, то есть шанс спасти Айроса. Когда я им рассказывал о тебе, меня никто не воспринял всерьез на суде и посоветовали не нести бред, — Григорий немного помолчал, испытывая секундное замешательство. — Ты понимаешь, что тебя там могут убить?

— Лучше, чем ты.

— Алиса, — вновь обратился он ко мне. — Этого… Оуруга. Не выпускай из рук, если не хочешь, чтобы от него остались лишь воспоминания. Не понимаю, зачем ты его вообще оттуда забрала, подобные ему не совсем желательные гости этого мира.

— Я обещала о нем позаботиться.

— Кто бы позаботился о тебе. — прервал меня Григорий и дал знак Арону, чтобы тот приготовился к бою. — Ну, удачи…

Вергилий обхватил меня за талию и дернул в сторону, блокируя меч Эстель. Она отлетела, и на ее место подошел Асур. Они напали без предупреждения и лишнего шума, подло, как подобает демонам. Григорий быстро вышел вперед и оттолкнул огромного демона, словно пушинку, оттесняя его подальше от нас. Арон кивнул нам головой и поспешил на помощь своему напарнику. Вергилий раскрыл огромные черные крылья и взлетел, увлекая за собой меня и Оуруга. Постепенно звон клинков и крики стихли, остался только шум ветра. Некоторое время мы молчали, каждый размышляя о чем-то своем, ведь осталось совсем немного до решения наших судеб. Со слов Григория, можно было понять, будто Вергилий хочет искупить свою вину перед небесами, спасая меня, но что-то не складывалось…

— Твоя жена, — осторожно начала я разговор. — Как ее звали?

— Ильвия, — немного помолчав, ответил он.

Мое дыхание остановилось, а сердце пропустило удар, когда было произнесено это имя, неужели это именно тот самый человек из моего сна. Я могла ожидать чего угодно, но только не этой встречи. Судьба оказалась намного изобретательнее и свела наши пути. Узнать бы зачем, а то у меня голова кругом уже идет.

— А… А ребенок? — спросила я, чувствуя как внутри начало все холодеть.

— Она не успела дать ему имени.

— Ты действительно убил их?

— Да.

Создавалось чувство, будто разговариваю с серийным маньяком, но, когда он в последний раз ответил, его голос дрогнул. Это может означать то, что они ему не были безразличны.

— Точно убил?

Он как-то странно на меня посмотрел, но потом все-таки ответил:

— Точно.

Значит Ильвия и ребенок из сна действительно погибли, тогда зачем кубку мне их показывать. Что-то тут не так — либо Вергилий умалчивает, либо он сам всего не знает.

— Почему?

Моя рука сама нащупала маленький кулон, подаренный Айросом, и крепко сжала. Без связи понятно — мы с ним становимся ближе друг к другу.

— Если повезет, то ты сегодня об этом узнаешь, — только и ответил Вергилий.

Стало понятно — дальше расспрашивать бесполезно. Я посмотрела вниз, наблюдая за тем, как быстро проносятся верхушки деревьев под нами. Вергилий летел гораздо быстрее, чем Айрос, может, это какая-то его отличительная способность, ведь двигается в сражении он тоже очень быстро.

То, о чем он рассказал, пошатнуло мои к нему чувства, пусть я и знала частично о произошедшем, но осадок на душе отказывался исчезать. Надо мной будто нависла туча и угрожала смыть дождем. Эта информация о причине его падения — начало чего-то большего, я просто уверена в этом, и то, что последует дальше, мне не понравится.

— Я чую смертных, — Вергилий весь напрягся и оглядел землю под нами.

Оуруг с каменным лицом смотрел куда-то вдаль и молчал.

— Оуруг, — позвал его Вергилий серьезным голосом. — Если ты хоть сдвинешься с места, мне придется тебя убить. Ты понимаешь это?

Маленький демон прикрыл глаза и утвердительно кивнул, кожа натянулась на его лице и побледнела, сейчас он стал походить больше на старика чем на ребенка…

— Что с ним? — спросила я, замечая произошедшую с ним метаморфозу.

— Голод, — ответил Вергилий. — Падшие дети пожирают смертные души. Один демон, такой как Оуруг, может уничтожить целое поселение, но так и не насытиться. Кровь смертной души для него как валерьянка для кота… Почему они это делают до конца не известно, возможно причиной является их неполноценность, так они стараются вобрать в себя то, чего нет у них.

Я тревожно следила за тем, как Оуруг борется со своими инстинктами. Он как бомба замедленного действия, сидел на моих руках, пока мы пролетали над какой-то мелкой деревушкой.

— Но он никогда не реагировал на меня так.

Вергилий поджал губы и сощурил глаза, будто усердно вглядывался вдаль.

— Вэрг, он на меня так не реагирует.

— Наверно это из-за твоей силы луча. Если Григорий прав и ты потомок Вилесаны, тогда это многое объясняет.

Я нахмурилась и отвернулась от него, это не правильно, его слова не правильные…

— Мы практически прилетели, — сообщил Вергилий и начал постепенно подниматься выше.

Я посмотрела наверх и увидела образованную из облаков спираль, напоминающую больше водоворот. Она кружилась практически над нашими головами и, казалось, будто засасывает нас, а не сами мы летели к ней.

Внезапно мимо моей головы что-то пролетело, пронзительно свистнув. Оуруг распахнул глаза и выглянул из-за плеча Вергилия.

— Это… — дрожащим голосом прошептал он. — Это купидоны!

Я тоже посмотрела туда, куда был направлен его взгляд. Кучка таких же карапузов, как и он, преследовала нас, натягивая тетиву и целясь прямо в голову Оуруга. За их спинами трепетали маленькие белые крылышки, на которых вряд ли они поспеют за Вергилием, но их стрелы вполне могут это сделать.

Я успела вовремя отдернуть дьяволенка, одна из стрел свистнула в том самом месте, где была его голова.

— Знали бы они кто я такой… — обиженно надул он щеки, поудобнее устраиваясь в моих руках.

— Думаю они догадываются кто ты. Почему суд охраняют купидоны, а не кто-то из взрослых?

— Ни одному из демонов не хватит мозгов на подобную глупость, как пробраться на ангельский суд, — ответил Вергилий, уворачиваясь от очередной маленькой стрелы и прибавляя скорости.

— Ни одному демону кроме нас! — фыркнул Оуруг.

Мы уже оторвались от купидонов на почтительное расстояние, но одна из стрел все-таки достигла своей цели, воткнувшись в плечо Вергилию. Демон злобно рыкнул, перепугав Оуруга, тот подумал, что разозлились на него.

— Я даже и не думал оскорблять тебя… — быстро залопотал дьяволенок, но Вергилий прервал его.

— Быстро выдерни эту хрень, рука начала неметь! Боюсь уронить вас! — я вцепилась в маленький торчащий хвостик стрелы и, набрав побольше воздуха в легкие, выдернула ее.

Вергилий дернулся, но не издал никакого звука.

— Смотрю, ты не церемонилась, — сказал он. — Наверное, стоило перед тобой извиниться за обувь.

До меня не сразу дошел смысл его слов, а когда поняла, было уже поздно что-либо отвечать. Он подумал, будто я нарочно так неаккуратно выдернула стрелу, хотя у меня и задней мысли не было сделать ему больно.

Мы нырнули в водоворот и нас окружили густые белые облака. Они напоминали вертикальный коридор, и на самом верху горел яркий свет. Он постепенно становился больше и ярче и в итоге совсем поглотил нас.

Вергилий со мной на руках появился в самом наипрекраснейшем месте, которое только можно представить. Нас окружали небольшие дома, построенные из белого гладко отшлифованного камня. С их крыш свисали извивающиеся стебли растений, усыпанные множеством маленьких цветочков. Они пестрили своим разнообразием красок, радуя глаза и придавая всей окружающей атмосфере чувство волшебства. Свет лился с небес, озаряя все вокруг, а трель птичек сливалась в чудную песню, приятно лаская слух. Вергилий опустил меня на землю, и ноги коснулись прохладной тропы, мощенной белым кирпичом. Ее ширины вполне хватало для двоих, а по бокам протекал небольшой ручеек, весело журча и орошая окружающую его зелень. Пучки сочной травы покрывали землю густым ковром вместе с дикими розами. Пышные цветочки манили и пробуждали желание вдохнуть их запах, на мгновение позабыв все тяжбы и беды. Капельки росы собрались на нежных лепестках, отбрасывая блики и притягивая взгляд.

— Вау! — выдохнула я, боясь спугнуть окружающую красоту. — Это и есть рай?

— Не совсем, но что-то похожее на него, — в голосе Вергилия слышались еле заметные нотки печали.

Это нисколько не удивило меня, ведь его оторвали от такой красоты и бросили в темную дыру, в которой даже таракан не сможет выжить.

— Нам туда, — указал он пальцем дальше по тропе.

Мы двинулись вперед, встречая еще больше красивых растений и зданий. От цветка к цветку порхали бабочки, демонстрируя всем разнообразие расцветки своих крыльев. Мне сразу вспомнился Саин, ему бы непременно тут понравилось, но, думаю, он уже здесь бывал.

Спустя пару минут пред нами возвысилось огромное здание с высокими колоннами и двустворчатыми деревянными дверьми. На них были вырезаны два образа, один из которых олицетворял ангела, а другой демона. Каждый из них держал в руках по длинному мечу. Казалось, будто они вот-вот сойдут с картинки и воссоединятся в яростном сражении.

Мы поднялись по ступенькам, я насчитала их семь штук, и Вергилий толкнул двери. Они с легкостью распахнулись и открыли перед нашим взором помещение, напоминающее чем-то церковь и одновременно с тем зал суда. В огромном зале стояло множество скамеек, на которых сидела огромная толпа ангелов, и взгляд каждого из них был направлен на нас. Оуруг задрожал, я прижала его к себе плотнее, стараясь успокоить дьяволенка. Вергилий сжал руки в кулаки и весь напрягся, глаза его старались уловить любое движение, направленное в нашу сторону.

— Это…

Еле слышно прошептала женщина не далеко от нас, но потом ее перебил мужчина по соседству, воскликнув на весь зал:

— Демоны!!!

Ангелы повскакивали со своих мест, выхватывая оружие и стремительно направляясь в нашу сторону. Я быстро впихнула Оуруга в руки Вергилия и закрыла их собой. Айрос и Григорий говорили, что ангелы не могут навредить простым смертным и не соврали. Десятки мечей остановились в нескольких миллиметрах от моего лица и других частей тела. Сердце прыгало в груди, шумом отдаваясь в ушах. Я смотрела на лица ангелов, будто на саму смерть, а они на меня, словно на невиданную диковину.

— Что здесь происходит?! — раздался громогласный повелительный голос.

Толпа расступилась, пропуская высокого мужчину в белой рясе, волочащейся следом за ним. Его длинный волнистые волосы золотистого оттенка спускались, чуть ли не до пят, блестя на лучах света, проникающих из огромных окон. Больше всего поражали его глаза, они были ярко фиалкового цвета, и в них светилась вековая мудрость.

— Ба! — протянул он, внимательно нас разглядывая. — Неслыханно и невиданно… Демона защищает ангел!

— Э… — я не совсем поняла его слова, это была какая-то метафора, или же он серьезно говорил. — Ангел?

— Ну да. Разве нет?

— Н-нет. Я смертная, — и потом добавила с сомнением. — Наверное.

— Хм…

Послышался шум торопливых шагов. Они эхом отражались о стены и высокий потолок, становясь от этого громче и грознее. К нам втиснулись двое в белой рясе, расталкивая столпившихся ангелов с поднятыми мечами, еще один мужчина и женщина. Мужчина выглядел лет на пятьдесят с некогда темными, а теперь с проседью в волосах, аккуратно собранными сзади в небольшой тугой пучок. В уголках его глаз пролегли глубокие морщины, делая взгляд далеко не доброжелательным. Он хладнокровно взирал на нас, будто изучал, и, когда ему в глаза бросился мой полуобнаженный вид, его лоб наморщился.

Женщина с миловидным лицом и двумя длинными хвостиками на голове, цветом темного шоколада, с интересом разглядывала Вергилия и Оуруга. Похоже, ей в диковину было видеть здесь демонов…

Я опустила барьер между своим сознанием и Айроса, желая поскорее его найти, и как только это сделала, из другого конца зала раздался его крик:

— Алиса! — у меня все перевернулось внутри, мы словно не виделись целую вечность. — Алиса! Ты жива!

Я повернулась в ту сторону, где он должен был быть, но наткнулась на пристальный фиалковый взгляд.

— Так это ты, о ком говорил подсудимый? — обратился ко мне их обладатель. — Алиса, мнимая себя потомком Вилесаны.

— Я не выдаю себя за потомка Вилесаны, — я недовольно сморщилась, понимая что мое появление никого не обрадовало. Ну, кроме Айроса само собой.

— А кто ты тогда?

— Мне это и самой любопытно, вот только сейчас интереснее всего кто Вы такой?

— Какое невежество! — воскликнул седой мужчина в белой рясе.

— Энарио, спокойно, — остановил его первый мой собеседник. — Она не хотела кого-либо из присутствующих обидеть. Позвольте представиться — Авель, судья семи ступеней.

— Авель? — шепнула я находящимся за моей спиной демонам. — Это случайно не сын Адама, тот самый из легенды о Каине?

Вергилий еле заметно покачал головой в знак отрицания. Наверно здесь как и у смертных имена повторяются.

— А это… — тем временем продолжал Авель. — Осужденные Вергилий и Оуруг. Зачем рисковать своими жизнями и приходить сюда?

— Мы ее друзья! — пискнул дьяволенок и дернул меня за пиджак.

— Друзья? — Авель стал накручивать на свой длинный изящный палец один из локонов, с удивлением на нас взирая.

Толпа ангелов зашумела, обсуждая услышанное и периодически на нас поглядывая. По мне, они ничем не отличались сейчас от смертных, так же сплетничали и осуждали…

— Эм… — я постаралась не кричать, но и суметь перекрыть галдеж своим голосом. — Они спасли меня от демонов, так что имеют полное право называться друзьями. Когда я была еще простой смертной, то, признаюсь честно, не особо верила в Бога… В ангелов… И демонов, — я посмотрела в фиалковые глаза Авеля, стараясь донести до него все свои чувства. — Но, когда я оказалась в мире мертвых, Айрос — он всячески помогал и спасал… Он не позволил мне окончательно погибнуть и подарил то, что я бы никогда не получила от кого-либо другого — почувствовать себя кем-то большим, чем просто человек, познать истинную любовь и поверить в свои силы. В частности, поверить в вас — ангелов. Когда демоны утащили меня в ад, я ждала когда вы придете и поможете, но…

— Зачем ты вообще понадобилась демонам? — совсем не вежливо прервал меня Энарио.

Женщина в белой рясе прикрыла на секунду глаза, понимая насколько это было бестактно и некрасиво, но не прокомментировала его невежество. Я замолчала и в растерянности осмотрелась по сторонам в поиске правильных слов. Множество глаз в ожидании смотрели на меня. В зале все замолчали, слышна была только песнь птиц.

— Она — Луч, — нарушил тишину Вергилий.

— Абсурд! — воскликнул Энарио, резко махнув рукой. — Мы давно вычислили, кто является Лучом!

— И кто же? — хмыкнул демон, насмешливо на него взирая.

— Уважаемые! — прервал нашу дискуссию Авель. — У нас здесь зал суда, а не балаган. Давайте выслушаем ее. Думаю, это поможет нам прояснить некоторые моменты.

Ангелы вновь вскинули свои мечи и направили их на демонов.

— Стойте! — окликнула я судью, когда он уже собирался от нас уйти. — А как же Вэрг и Оуруг!

— Демонам не место на небесах, — печально ответил он, видя мое расстроенное лицо. — Если только за них не поручится кто-то из ангелов. Кто-нибудь это сделает?

Он обратился ко всем присутствующим, но в ответ ему было молчание.

— Пожалуйста, — я старалась заглянуть в глаза каждому из присутствующих, но встречала лишь опущенные лица.

— Мне тоже грустно от сложившейся ситуации, — произнес Авель и отвернулся в сторону небольшого возвышения, напоминающего сцену, на котором было три стула с высокими спинками.

Меня схватил один из ангелов и попытался оттащить от Вергилия. Я уперлась ногами в пол, не желая уходить, потому что понимала — если сделаю это, то гибель моих союзников и спасителей неминуема, но силы были не равны… Вергилий и Оуруг пришли на верную смерть.

— Верг! — слезы потекли по моим щекам. — Оуруг!

Один из мечей проткнул демону ногу, и он упал на одно колено, прикрывая дьяволенка своим телом. Кровь заливала белый камень, я что-то закричала и стала вырываться из удерживающих меня рук. Следующий меч пронзил Вергилию плечо. Он оскалился от боли, но не проронил ни звука. Один из демонов подбежал к нему и занес свое оружие над его головой.

— Не-е-ет! — закричала я, и закрыла руками глаза не в силах больше смотреть. Сейчас мне было все равно, ангелы или демоны. Все равны!

— Я за них ручаюсь!

Все вокруг стихло. Мне было страшно открывать глаза, вдруг Вергилий уже мертв и от него теперь остался только черный песок.

— Авель! — низкий и хриплый голос был мне знаком, но никак не могла припомнить, где уже его слышала.

— Я тоже, — я убрала руки от лица, узнавая во втором прибывшем Григория. Он говорил как-то сдавленно.

У меня перехватило дыхание, когда увидела нежданного гостя, и присутствующие ангелы тоже взирали на него с не меньшим удивлением. Придерживая измученного и окровавленного Григория, перед нами стоял ни кто иной, как Сирафион. Его взгляд был направлен куда-то вперед, без какой-либо цели. Одет он был так же, как во сне — черные брюки и рубашка, которую мне не удалось в темноте разобрать, при свете дня она оказалась темно-зеленой.

— А где?… — начал было Авель, но Григорий прервал его, отрицательно покачав головой.

Значит, его напарник не выжил в той битве. Мне стало грустно, от того, как легко может исчезнуть тот, кого ты недавно видел. Вот так просто. Он есть и тут же его нет.

— Давайте начнем заседание, думаю, мы много чего интересного сегодня узнаем, — подвел итоги Сирафион.

Глава 12

Я с ужасом смотрела на Айроса стоявшего на коленях перед пьедесталом и закованного в цепи. На его запястьях красовались синяки и кровоподтеки. Кровь сочилась из содранных ранок и капала на пол. Он выглядел ужасно… Свалявшиеся волосы с запекшейся в них кровью, измученное выражение лица и порванная одежда.

— Тяжело было заживить эти раны, — Вергилий покрутил плечом и недовольно поморщился.

— Еще бы! — пискнул у меня на руках Оуруг. — Тебя пырнули ангельским клинком.

Я не могла отвести взгляд от Айроса, в страхе что нас вновь разлучат, и хотела его обнять, скрыть от всех этих пристальных ангельских глаз. Он глянул в моем направлении и коротко кивнул, как бы говоря, что у нас все получится, и мы больше никогда не расстанемся.

— Итак, — поднялся со своего стула Авель и громогласно произнес. — Начинаем суд, но знайте, что ложь будет раскрыта и ваша душа очернена ею! Будьте разумны и говорите только правду!

Мое сердце подпрыгнуло в груди, совсем скоро все решится.

— Айрос — сын Эстель, павшего ангела целителя и Андриана, погибшего от ранения в битве воина!

— Обвиняется! — теперь пришла очередь говорить Энарио. — Первое — он не оправдал себя на испытательном сроке, и по его вине подопечная погибла! Второе — он пытался скрыть этот факт и вернуть ее обратно не сообщив об этом никому из вышестоящих! Третье — запретная любовь и совершение обряда таинства со смертной!

— Из всего этого, — заговорила низким властным голосом женщина, оказывается, ей не чужды разговоры. — Вырисовывается приблизительно такая картина… — она покосилась на Сирафиона, он никак на это не отреагировал. — Душа подопечной подсудимого была извлечена из тела против ее воли и преждевременно, то есть не от смерти. Она попала в мертвый мир, где ей стали доступны все тайны. Подсудимый не смог сдержать своей страсти по отношению к подопечной и объединил души таинством. Это значит, что если она попадет обратно в Мир Смертных, то ее память не будет стерта, и у нее появится возможность донести информацию до людей. Если что-то подобное произойдет, то это будет равносильно катастрофе, — Она немного помолчала, но потом продолжила снова. — Связь между смертными и ангелами строго воспрещена! Все помнят печальную историю Вилесаны и Диллиона! Так пусть же свершиться правосудие!

— Спасибо, София, — поблагодарил ее Авель, она кивнула ему в ответ. — Теперь давайте выслушаем другую сторону, наша позиция всем ясна. Вопрос первый! Объясните, как же все-таки получилось что Алиса, подопечная подсудимого, попала в Мир Мертвых?

— Я… — Сирафион одобрительно кивнул, показывая мне, чтобы продолжала говорить. — Я собиралась на работу. День был обычным. Как у нас говорят: «Ничего не предвещало беды». Когда я подошла к пешеходному переходу, то увидела на другой стороне мужчину в капюшоне, больше вокруг никого не было. Он показался мне странным и каким-то знакомым, поэтому позвала его. Что тут таить, в итоге это оказался Айрос. Он никак не реагировал сначала на мои попытки привлечь к себе его внимание, и, когда загорелся зеленый на светофоре, я поспешила перейти дорогу. Тут то Айрос и понял — что-то не так. Он видел все обратное мне.

— И что же он видел? — скептически произнес Энарио, обращаясь к моему теперь экс хранителю.

— Вокруг было полно людей и, когда она шагнула на дорогу, горел не зеленый, а красный, — начал рассказывать свою версию происходящего Айрос. — В этот момент на большой скорости ехал автомобиль прямиком на нее. Я был поражен, когда понял, что она обращалась именно ко мне, и не мог не вмешаться в происходящее. При попытке спасти Алису от гибели, я сам чуть не убил ее.

— Это похоже на ментальное вмешательство, — Авель задумчиво накрутил локон золотистых волос на палец.

— Почему ты думаешь, что мы тебе поверим? — Энарио недовольно покосился на Айроса.

Этот ангел начинал меня порядком бесить. Создавалось впечатление, что его задачей было ставить нам палки в колеса и пресечь все попытки оправдаться. Дайте ему волю, и он нас всех закинет в ад, при этом радостно похлопывая в ладоши.

— Он говорит правду, — вставил свою реплику в нашу беседу Сирафион. — Может, я и не могу всего рассказать, но истину подтвердить вполне дозволительно.

— Это веский аргумент, — кивнула София. — Сирафиону лгать незачем.

Энарио недовольно фыркнул и сел на стул позади себя, поставив локоть на позолоченный подлокотник и прикрыв пальцами тонкие бледные губы.

— Тогда перейдем к следующему вопросу! — объявил Авель. — Причина, по которой было совершено таинство?

— Во всем виновата тень, — я содрогнулась, припоминая этот отвратительный поцелуй и попытку поглотить мою жизнь. — Она практически убила меня, но Валентин сказал, что единственный способ помочь…

— Этот Валентин! — воскликнул Энарио, вновь соскакивая на ноги, его лицо перекосилось от злости. — Он всегда сует нос не в свои дела! Пора бы его куда-нибудь отправить! Ведь так, Авель?

Авель отвернулся от него и закатил к небу глаза. Похоже, не только меня начинал раздражать этот председатель или советник, или как его тут называют… Судья махнул рукой, приказывая продолжить мой рассказ.

— Единственный способ помочь, это связать наши жизни, что собственно Айрос и сделал…

— Уважаемое дитя, — обратилась ко мне София. — Этот обряд не может быть совершен между простой душой смертной и ангелом, не говоря уж о полукровке. Ты знала об этом?

— Н-нет…

— Тебе должны были дать крови чистокровного ангела, чтобы это могло получиться.

— Ну, мне давали кровь Айроса.

— Но он не чистокровный, — Авель с любопытством посмотрел сначала на Айроса, потом на меня. — Вы должны были оба погибнуть, это все равно, что увидеть настоящую сущность ангела, простого смертного сразу убьет, как только свет души коснется его. Тут либо очень сильные чувства, либо что-то еще.

— Подсудимый! — громко произнес Энарио, пока Авель о чем-то упорно размышлял, буравя меня взглядом. — Вы соглашаетесь со всем вышесказанным?

— Да, — твердо ответил он, высоко подняв голову.

— Так же Вы соглашаетесь с тем, что намеревались скрыть факт смерти Вашей подопечной и пытались вернуть ее втайне от всех!

— Да.

Я заметила, как Айрос что-то перебирает пальцами и, присмотревшись лучше, увидела свое кольцо. Оно блеснуло на луче света, словно приветствуя хозяйку. Все это время пребывания в заключении, он сжимал его в своих руках, думая и переживая обо мне.

— Вот, что интересно, — Авель обратил свой взор в моем направлении. — Зачем Вы понадобились демонам?

— И почему выглядите так, будто вас там…

— Энарио! — воскликнула София краснея. — Как Вам не стыдно?!

Ангел-присяжный понял, что перегнул палку и виновато опустил глаза. Почему он так рьяно пытается осудить меня, ведь мы даже не знакомы…

— Как уже было сказано ранее, — пришла очередь говорить Вергилию. — Она Луч…

Ангелы за нашими спинами зашумели, заглушая своими голосами другие звуки. Они бросали на меня короткие взгляды, кто-то с любопытством, а кто-то с осуждением и сомнением…

— Абсурд! — воскликнул Энарио пытаясь перекричать всех присутствующих. — Все давно знают кто «Луч»! Приведите ее сюда, — Кивнул он одному из охранников Айроса.

Тот вышел за двустворчатую дверь наружу и вскоре привел, держа за локоть… Розу. Она вырвалась из его рук и недовольно оглядела аудиторию. Мы ненадолго встретились с ней взглядами, и в ее глазах не было никакой радости от нашей встречи.

— И это Луч? — с сомнением в голосе произнес Оуруг. — Что-то она мрачноватая для Луча…

— Тсссс… — шикнул на него Вергилий.

— Представляем вам наследницу Вилесаны и Диллиона, дочь Анастасии и Таррена. — заявил Энарио, довольно улыбаясь и указывая на нее рукой. — Анастасия была дочерью всем известной Мелены.

— Это правда? — спросил у нее Вергилий.

— Да, — с большой неохотой ответила Роза.

— По легенде… — тем временем продолжал разглагольствовать Энарио. — Из Мира Смертных явится давно утерянное дитя с бессмертным сердцем и обремененное наследством погасшей святой души во имя жертвенности и любви. Звать это дитя будут Луч, и следить за ним будет как ангел, так и демон. Луч станет грозным оружием на стороне тьмы или великой надеждой на стороне света, выбор останется за ним.

— Я бы пересказал все это лучше, — улыбнулся Авель. — Зарифмовал к примеру.

Невольные улыбки пробежали на лицах присутствующих, даже я не побрезговала ей, а у Айроса дрогнули уголки губ. Авель мне нравился, было в нем что-то правильное, надеюсь, он станет нашим союзником на этом суде.

— Роза! Она является утерянным ребенком Вилесаны и Диллионом, мы не сразу смогли найти ее. Она пришла к нам из мира смертных… И когда прозвенели поднебесные колокола, вокруг нее было полно ангелов и демонов! Все сходится по пророчеству!

— Как-то это немного натянуто прозвучало, — проворчал Оуруг.

— Выходит, Алиса не наследница Вилесаны, — подытожила София, делая вид, что не услышала его реплики.

— Выходит, нет, — задумчиво кивнул Григорий, его раны практически затянулись, и он мог стоять уже без помощи кого либо. — Но я видел, как она использовала силу света! И каждый раз от этого Алиса чуть ли не захлебывалась в скверне!

— Это очень странно, учитывая, что она смертная, — София склонила на бок голову. — Странно даже то, что Сирафион спустился к нам с самой вершины небес…

— О… Поверьте! — улыбнулся он и погладил недельную щетину на щеках. — У меня есть на то причины. К тому же, эту юную леди привела ко мне одна очень интересная особа и попросила поспособствовать ее благополучию.

— Думаю, больших подробностей мы от тебя не услышим? — женщина тепло улыбнулась ему, и на щеках появились небольшие ямочки.

— Вы как всегда проницательны, уважаемая София, — тоже улыбнулся ей в ответ Сирафион.

— Итак, — прервал их любезности Авель и обратился ко мне. — Алиса, вы можете как-то доказать, что обладаете силой Луча?

Его вопрос ввел меня в ступор. Обычно проявление моей силы происходило спонтанно и исключительно в экстремальных ситуациях. Я посмотрела на Сирафиона в надежде, что он сможет дать мне подсказку, но он никак не ответил на мой вопросительный взгляд. Может, ему самому неизвестно?

— Я не знаю, как…

— Но Григорий утверждает, будто ты делала уже нечто подобное, — Энарио убрал руки в длинные рукава своей рясы и в ожидании на меня уставился. — Хочешь сказать, что он лжет?

— Нет-нет… — быстро заговорила я и для пущей убедительности еще помотала отрицательно головой. — Просто, это происходило само собой…

— Позволь, мне тогда тебе подсказать. По легенде луч может исцелить демона, — Он с улыбкой посмотрел на Вергилия и Оуруга. — А у нас их тут целых два…

— Нет! — воскликнул Айрос и натянул сковывающие его цепи, мои запястья начали зудеть, а его кровоточить еще сильнее. — Это навредит ей…

— Если она этого не сделает, то не будет доказательств, следовательно, Григорий лжет и понесет за это наказание, — жестоко сказал Энарио. — Так что же решит ваш «Луч»?

— Я сделаю это! — решительно ответила ему я и посмотрела на Вергилия. — Ты… Ты поможешь мне?…

— Даже и не думай! — закричал Айрос и дернулся в нашу сторону, но цепи вернули его на прежнее место. — Алиса! Не смей!

— Вы понимаете, что она может не выжить? — обратился Григорий к присяжным. — Вы готовы взять на себя ответственность за ее смерть?

— Я готов, — заявил Энарио и замер в ожидании.

Я и Вергилий смотрели друг на друга, мне было страшно. По его взгляду нельзя понять, что происходит у него в голове. Глаза демона делали свою работу — скрывали все эмоции.

— Ты готов?

Он молчал, о чем-то размышляя, я опустила Оуруга на пол и потянулась к Вергилию, собираясь коснуться его.

— Нет… — сказал он и отступил на шаг. — Мой грех слишком тяжел. Лучше Оуруга, в нем меньше тьмы.

Я опустила взгляд на маленького демона, который вцепился в мою ногу.

— Я смогу стать взрослым? Таким как Вэрг? — спросил он у Авеля.

Ангел посмотрел на него своими пронзительными фиалковыми глазами, в которых не было ни зла, ни отвращения, только понимание и сострадание.

— Если Алиса и вправду Луч Надежды, — он склонил голову, и его длинные волосы заструились потоком, сверкая словно гладь воды. — То непременно станешь взрослым и подающим надежды ангелом.

Оуруг нахмурился, размышляя над сложившейся ситуацией, и немного погодя кивнул. Пришлось опуститься на колени, чтобы быть с ним на одном уровне. Его рука легла на мою ладонь, и была такой маленькой и хрупкой, как у самого настоящего ребенка, с крошечными пальчиками. Я легонько сжала ее и закрыла глаза. Мне было неизвестно, как нужно действовать, и становилось неловко от того, что время шло, но при этом ничего не происходило. Десятки глаз были направлены в нашу сторону и этим сильно смущали.

— Алиса, — раздался хриплый голос Сирафиона. — Даже в сердце демона есть частица света, почувствуй ее и призови.

Я нахмурилась, пытаясь хоть что-то почувствовать, но ничего не получалось.

— Вот видите! — воскликнул Энарио по истечении пяти минут. — Настоящий Луч смог бы это сделать!

— Подожди, Энарио. Не спеши с выводами. — остановила его София.

— «Открой мне свое сердце…» — воззвала я к Оуругу в своих мыслях.

Перед закрытыми глазами стояла тьма, густая и непроглядная. Она вызывала ассоциацию с его душой, и где-то там должна быть точка света. Я мысленно попыталась разогнать ее своей воображаемой рукой, но она только сгущалась, становясь чернее. Чтобы пробраться сквозь нее, придется впитать всю эту черноту в себя, но ее так много…

— Алиса, — тихонько прошептал Оуруг. — Я верю тебе. Ты справишься. Только не оставляй меня.

Я вновь ментально потянулась к нему, погружаясь полностью в темноту. Она с огромной радостью приняла меня и окутала со всех сторон. Ладонь Оуруга стала холодной, и этот холод пополз по моей руке, собираясь где-то в груди. Я не стала сопротивляться и полностью открылась, впитывая в себя все, что предлагала эта проклятая чернота.

— Боже… — раздались восклики откуда-то из толпы ангелов. — Смотрите….

Где-то в глубине этой темноты и холода блеснула маленькая искорка. Сначала я подумала, что мне это показалось, но, присмотревшись внимательнее, увидела ее более отчетливо. Она напоминала небольшой кристаллик с запечатанным в нем светом. Он был таким крохотным и хрупким, словно с годами чернь отгрызала от него по куску, делая все меньше и меньше. Я попыталась коснуться искры, но путы скверны оплели мои руки и впились под кожу, наполняя вены и отравляя кровь. К горлу подступил ком, а в животе зашевелились змеи. Я откашлялась, выплевывая горькую жижу, и стерла со щеки вязкую слезу. Скверна переполняла мое тело. Оуруг застонал и покачнулся, кто-то видимо придержал его не позволяя упасть.

— Алиса! — раздались приглушенные крики. — Остановись! — Голос был похож на Григория. — Ты убиваешь его и себя!

Чьи-то руки схватили меня за плечи, пытаясь оттянуть от демона и прервать контакт, но тут же отпустили, раздался болезненный стон Вергилия.

— Не трогайте ее! — воскликнул Сирафион. — От этого станет только хуже… Теперь остается ждать и верить!

Я вся напряглась в попытке вновь дотянуться до света, но тьма преграждала путь. Приходилось впитывать ее в себя все больше и больше, а мне становилось все хуже. К счастью мой путь сокращался и достаточно стремительно, вот уже между кристалликом и пальцами осталось несколько миллиметров, стоит сделать рывок и…

Как только я коснулась искры, все вокруг залил свет. Моя ладонь разжалась больше не в силах что-либо держать, а щека почувствовала холодную шершавую поверхность. Легкие отказывались дышать, а из носа текла черная жижа. Вокруг все шумели, но смысл слов терялся, и только единственный голос звучал четко и понятно.

— Алиса! — кричал Айрос, взывая ко мне. — Григорий! Одень это на нее… Быстрее!

Холодный металлический предмет одели на мой палец, то самое кольцо, которое держал в руках все это время Айрос, но легче от него не становилось.

— Алиса! Алиса… — раздался голос Вергилия совсем близко. Он придерживал меня, чтобы не захлебнулась в скверне, которая так и лезла. — Борись… Ты сильная, справишься. Слышишь?

— Да кто же она такая?! — сквозь туман я заметила, как к нам подошел Авель. — Вергилий, ты что-то скрываешь?

— Сейчас не время об этом рассуждать, если можешь помочь, тогда сделай что-нибудь!

— К сожалению… — грустно проговорил он. — Только она может себе помочь.

Я уперлась рукой в пол и приподнялась, высвобождаясь из рук Вергилия. Не заботясь, что пиджак немного задрался и все мои интимные места могут увидеть, поползла туда, куда тянуло словно магнитом.

Слишком много тьмы… С таким количеством самой не справиться, а помочь может только один бессмертный из всего этого гребанного мира. Моей целью был Айрос.

Из последних сил я смогла доползти до него, оставляя после себя черный след. Его руки подхватили меня и притянули ближе, заключая в желанные объятия. Никто даже и не думал нам помешать. Айрос понимал, что от него требовалось, и знал, как поступить. Наши губы воссоединились, и приятное тепло стало наполнять мое тело, прогоняя отвратительный жар. Зрение постепенно прояснилось, и увидела янтарно-зеленые глаза.

Его лицо побледнело, из края губ потекла черная жижа, он ее сплюнул и устало закатил глаза к потолку. Он молчал, борясь с тем, что забрал у меня. Неизвестно сколько досталось ему скверны, и насколько пагубно она на него повлияет. В последний раз, когда он ее из меня вытягивал, то уснул…

— Не переживай по поводу этого, — улыбнулся он и крепко обнял меня, покачивая на руках, словно младенца. — Со мной все в порядке, я же на половину демон.

— Айрос, — прошептала я ему на ухо и залилась слезами. — Айрос… Айрос…

— Тс-с-с… Все хорошо… Все хорошо…

— Ты как, Алиса?! — к нам подбежали Григорий, Сирафион и Вергилий.

— Я в порядке… Как Оуруг? — маленький демон без сознания лежал на руках Вэрга. Лицо его было каким-то опустошенным, словно безжизненным. — Он…. Он мертв?

— Нет, — развеял мои страхи Вергилий. — Он просто спит.

— Я не чувствую в этом маленьком демоне тьмы, — подошла к нему София и коснулась пальцем розовой щечки Оуруга. — Невероятно… Мы ошибались!

— А я вам говорила, что Айрос не врет! — расталкивая столпившихся ангелов, протиснулась к нам Роза.

— Но когда мы пришли на звон колоколов, там была именно ты, — София забрала Оуруга из рук Вергилия, его маленькое тельце так правильно лежало в ее руках.

— Ну, правильно, — пожала она плечами. — Алису же утащили демоны.

— Авель?… — обратилась к нему София, на ее лице появился отпечаток усталости.

— Я все понял, — кивнул он. — Не сейчас.

Я прижала руку Айроса к своей щеке, впитывая ее тепло и радуясь тому, что мы вместе.

— Мы заблуждались и чуть не поплатись за это, — обратился к нам Авель и виновато склонил голову. — Алиса, что нам сделать, чтобы ты нас простила?

— Отпустите Айроса! — не задумываясь, выпалила я. — И сделайте его одним из ангелов.

Он переглянулся с Софией, наверняка они ожидали мою первую просьбу, но вот в остальном получилось их удивить.

— Мы сожалеем, но не можем стереть его демонскую сущность, — София печально вздохнула и опустила глаза. — Это под силу только самому Богу, а вот что касается его освобождения…

— И этого мы не можем сделать! — все взгляды устремились на Энарио, он стоял с бледным лицом и поджатыми губами. — Он должен заплатить за свои ошибки.

— Он всегда был такой упрямой задницей? — спросила я у Авеля.

— Да как она посмела?!…

Громкий и звонкий смех Авеля заглушил все протесты Энарио, даже София не сдержала улыбки.

— Не гневайся на него, — немного успокоившись, ответил он мне. — Его сын был несчастным мужем Эстель.

Я прикрыла ладонью глаза, понимая, в чем вся соль. Он не отпустит Айроса, пока того не постигнет возмездие.

— Это здесь не причем! Он солгал нам! — всплеснул руками Энарио. — А обмана вполне достаточно, чтобы отправить его в ад!

— Ну, ты реально упрямая за…! — вспылила я, но Айрос меня отдернул, не позволив докончить мысль. — Айрос никого не обманывал! Он просто предпочел никому ничего не сообщать!

— В чем-то она права, — кивнула София. — На конкретно поставленный вопрос он ответил честно.

— Ты его защищаешь? — Энарио посмотрел на нее, как на умалишенную.

— Нет. Я просто стараюсь судить объективно…

— Ваша объективность совсем не вяжется со справедливостью

— А Ваша огромная обида в сердце не позволяет найти в нем крупинку сострадания!

София и Энарио с раздражением смотрели друг на друга. От ангелов исходили волны мощи, от которых волоски на затылке зашевелились. Если между ними когда-нибудь случиться сражение, хотелось бы подальше находиться от этого места. На фоне их зрительной борьбы только блеска молний не хватает.

— В данный момент, — развеял своим голосом все напряжение Авель. — Я не вижу проблемы в том, что он скрыл от нас факт попадания Алисы в Мир Мертвых, а вот что касается вашей связи… — он посмотрел сначала на меня потом на Айроса. — Это действительно серьезно. Смертная и полукровка…Хм… Смертная…Теперь я ничего не понимаю, — ангел опять начал крутить волосы на пальце, эта его дурная привычка начинала немного напрягать. — По пророчеству у нее должно быть сердце бессмертной. Ее душа действительно на удивление чиста.

— Тут что-то не так! — перебил его Энарио. — Зачем демону понадобилось спасать Луч? Авель, не верь им так слепо.

— Это действительно странно, — София наморщила лоб, стараясь хоть какое-то найти оправдание этому заявлению. — Авель, в этом Энарио прав…

По залу прошелся гул толпы. Ангелы начали обсуждать сложившуюся ситуацию, и сомнение вновь повисло над нами. Я испуганно вцепилась в Айроса, боясь, что его уведут, и мы больше никогда не увидимся.

— Здесь присутствует ложь!

— Но вы, же видели, что она его исцелила! — раздавались выкрики откуда-то из зала.

Авель нахмурился, погружаясь вглубь своих размышлений. Сирафион направил на него свой невидящий взгляд, а София и Энарио спорили, но, к сожалению, я не слышала о чем, их глосса заглушал шум. Григорий задумчиво стоял в стороне, в ожидании дальнейшей развязки событий.

— Вы посмотрите на нее! Она выглядит как распутная девка! — воскликнул Энарио, распыляя толпу. — Демоны могли ей воспользоваться! Так как она смертная, то вполне могла бы скрыть этот факт!

— Вэрг спас меня! — закричала я ему в ответ. — И демоны не успели ничего сделать!

— Тогда докажи это, — он сощурил глаза, с неприязнью вглядываясь в мое лицо.

— Авель! — громко позвал Вергилий и обратил свой взор на Энарио, у того дернулся глаз от такого пристального внимания демона.

Судья махнул рукой и кивнул, чтобы он продолжал говорить.

— Алиса… — он покосился на меня, словно в нерешительности, но потом, все-таки, продолжил. — Алиса она не душа смертной…

Сердце екнуло в груди от его слов, я знала, что он скрывает нечто важное, еще при первой встрече это поняла.

— А кто же она тогда? — спросила София.

— Она… — Вергилий вновь посмотрел в мою сторону, но теперь как-то виновато и печально. — Алиса — ангел, и если демоны воспользовались ее телом, по словам Энарио, то она сейчас бы пала и не стояла здесь с нами…

— Это невозможно! — воскликнул Энарио. — Мы бы знали об этом, будь она ангелом!

— Вы не можете об этом знать! — повысил на него голос демон, его рот искривился в ярости. — Ильвия и я об этом позаботились! Алиса наша дочь!

Повисла гробовая тишина. Все присутствующие в зале замолчали, у некоторых от удивления отвисла челюсть. В ушах звенели последние его слова вперемешку с гулом от ударов сердца.

Как?… Как такое возможно? Ведь я родилась смертной… И Айрос говорил что видел, как появилась я на свет. Тот сон… неужели, этот ребенок была я? А моя мама… Ильвия?

— Это… — шепот Софии показался очень громким в зале. — Это невозможно… Ты же убил их…

— Я все ждал, когда ты скажешь это, — прохрипел Сирафион низким голосом.

Вергилий провел ладонью по лицу и мучительно вздохнул. Я не сводила с него глаз, чувствуя, как внутри разгорается пламя, которое не предвещает ничего хорошего. Он достал что-то белое из кармана и вручил Авелю, судья взял в руки предложенный предмет и поднял перед глазами. Луч дневного света упал на белоснежное перо.

— Я снял это с ее куртки, когда мы выбрались из ада. Наверное, ее крылья раскрывались там…

— Потерянное дитя… — пробормотал Авель, разглядывая перо большими от удивления глазами.

— По официальной версии я убил свою семью, но в действительности все было не совсем так, — продолжал говорить Вергилий. — Ильвия рассказала мне о своем видении приблизительно за неделю до родов, несколько ангелов захотели изменить небесный мир и пошли по стопам дьявола. Они должны были прийти и забрать нашу дочь. Появился слух, будто она будет обладать поистине огромной силой. Кто его пустил, мне так и не удалось выяснить…. Каким образом и когда должно было произойти похищение, Ильвия не увидела, как и лица изменников. Мы были вынуждены пойти на отчаянные меры и нашли единственный способ защитить нашу дочь — это ритуал перемещения.

— Это заклинание придумал Люцифер. Еще давно, когда был ангелом… — пораженно выдохнула София. — Его нашли и сразу запретили после грехопадения!

— Да, мы знали об этом, — кивнул Вергилий, его губы искривила невеселая улыбка. — И нас не остановила даже плата за него. Для заклинания требовалась кровь ангела в нереально больших количествах и жертва. Ильвия… Она отдала свою кровь и стала этой самой жертвой, — он с силой сжал руки в кулаки. — Она что-то увидела во время родов и перед ритуалом назвала нашу дочь «Лучиком». Я не сразу понял, что это значило, только уже потом, когда не один день пробыл в аду.

— Но как вы получили записи об этом ритуале? — спросил у него Григорий.

— Я был элитным бойцом, что давало доступ в архивы, никто даже и не заподозрил о моих замыслах.

— Выходит я не ошибся, — медленно произнес Авель и посмотрел на меня. — Теперь я вижу некоторые сходства, ты очень похожа на Ильвию.

— Потерянное дитя… — повторила недавние его слова София. — Из мира смертных, но с сердцем бессмертного… И следит за ней как демон так и ангел… Айрос… — она ахнула понимая весь смысл сказанных слов. — Мы слишком все буквально восприняли…. Айрос, он следил за ней и был ангелом и демоном в одном лице… Но, Вергилий! Как ты сохранил разум?

— Ильвия позаботилась об этом, — он вытащил из-под рубашки черный амулет. — Она заключила в него часть своей силы, чтобы я мог мыслить как обычно, но его практически отравила тьма. У меня осталось совсем мало времени…

— Но… — наконец-то я могла выдавить из себя хоть слово. — Но это… Правда?

— Да. — растерянно кивнул Вергилий и опустился передо мной на колени. — Когда впервые тебя увидел, подумал что ошибся. Но ты оказалась так похожа на Ильвию… И чем дольше с тобой общался, тем яснее становилось — именно ты и есть наша дочь. Твою ангельскую сущность запечатала кровь бессмертного, она же и должна была ее пробудить. Когда я услышал о том, что Валентин ее дал тебе, то все встало на свои места. Наверное, он догадывался, кто ты такая, ведь именно он подсказал мне об этом обряде.

Так вот почему он разозлился на ученого, после того, как узнал, что тот влил в меня кровь Айроса. Оказывается, Валентин не так прост, как показалось на первый взгляд.

— Но как такое возможно… Я же родилась…Айрос видел… Мои мама и папа… Нет. Мама и папа… Боже ты мой… Нет… Как возможно? Это невозможно. Я сплю? Или я умерла?… Боже! Я и вправду умерла, что за чушь несу… — последняя фраза показалась очень забавной, и я нервно хихикнула, находясь на грани истерики.

— Ш-ш-ш…Тише… — попытался успокоить меня Айрос. — Тише.

— Айрос… он… Он мой папа?

— Алиса, успокойся… Я понимаю, ты удивлена, но постарайся быть спокойнее.

— Вергилий… Он мой отец?… — мой голос постепенно повышался. — Он… Отец?! Мой?! — последний вопрос был адресован Сирафиону.

— Да… — коротко ответил он.

Сердце пропустило удар и замерло. Весь мир встал с ног на голову и теперь вращался против часовой стрелки… В голове никак не увязывался тот факт, что вся моя жизнь оказалась ненастоящей. Я вскочила на ноги и сжала кулаки, не зная, как поступить и что делать.

— Алиса… — Вергилий тоже поднялся и протянул ко мне руки.

— Не трогай! — закричала я и отошла от него на несколько шагов. — Не трогай меня.

— Прости, — тихо произнес он, его лицо исказила мука. — Я не хотел для тебя такой судьбы, как и Ильвия.

— Алиса, — ко мне подошел Григорий. — Бессмертные чувствуют родственные связи, так они могут определить своего родственника даже, если ни разу его не видели.

— Я… я…

— Я понимаю, что ты ничего не знала, но ты разве не ощущала ничего необычного, когда была рядом с ним?

— Я… — я сжимала и разжимала кулаки, больно впиваясь ногтями в ладони. — Чувствовала…

— Что?

— Мне… Мне было хорошо… Спокойно… Я верила ему.

Григорий прикрыл на секунду глаза и обратился к Авелю:

— Они точно родственники.

— А мои смертные родители… Они настоящие?

— Они настоящие, но только в Смертном мире. — подошел к нам Авель и взял мою ладонь в свои руки. — Тебе решать, стоит винить Ильвию и Вергилия за тот поступок, что они совершили или же простить их и принять, думаю, каждый заплатил свою цену сполна. Ты жила в мире смертных и не можешь понять все тонкости этого мира, но со временем все придет. Главное не бойся. Айрос, — он обратился к моему хранителю. — Ты не справился со своим заданием и ваша связь хранителя и подопечной полностью поглощена обрядом таинства, следовательно, она разрушилась в тот самый момент, когда вы связали свою души.

— Я сожалею… — склонил мой теперь экс хранитель голову.

— Не сожалей, ты не виноват, здесь поработали сторонние силы, — Авель опустился перед ним на колени и коснулся цепей, они упали на пол. — Я не вижу смысла тебя наказывать, лишь из-за твоего происхождения, но и сопроводить в рай не могу…. Пока наш Лучик надежды не доживет смертную жизнь. Она должна набраться там мудрости и сил для того, чтобы понять нас, к тому же, на данный момент это самое безопасное место, ведь смертное тело не позволит навредить ее душе. Ты будешь следить за ней и охранять, как и раньше, будучи хранителем, но теперь немного иначе. Вы будете связанны только таинством, и больше не получится находиться с ней рядом постоянно. Чтобы восполнить силы, тебе придется спать, так что будь внимателен и защищай ее, даже ценой своей жизни. Алиса, — теперь, взгляд его фиалковых глаз застыл на мне. — Айрос не сможет спасти тебя от бед в Смертном мире из-за барьера, воздвигнутого после несчастья с Вилесаной и Диллионом, будь осторожна и не попади сюда вновь преждевременно.

— Теперь, — Сирафион расправил плечи и хрустнул спиной. — Когда все решено, мне пора удалиться, а то еще немного и потеряю грань между реальностью и видениями… Но напоследок, — он подошел к Вергилию и сжал его медальон. — Я конечно не спец в этом деле, как была Ильвия, но постараюсь помочь тебе продержаться в здравом уме еще пару десятков лет, она попросила меня об этом.

— Но, она же погибла, — удивленно проговорил Вергилий или мой отец, не знаю, как мне его воспринимать.

— Такая чистая душа, как у нее, не может пропасть бесследно. — Улыбнулся Сирафион и прикрыл свои черно-белые глаза.

Свет полился из его руки, а невидимый ветерок зашевелил седые волосы. Когда он наконец-то отошел от Вергилия, медальон стал ослепительно белого цвета.

— Я замолвлю перед Богом за тебя словечко, но ничего не обещаю, а пока, Авель, придумай что-нибудь. Не возвращаться же ему в ад, демоны его растерзают…

Авель улыбнулся, поднимаясь с коленей. Вся его ряса испачкалась в размазанной по полу скверне. Айрос подошел ко мне и обнял за плечи.

— Ну что ж, — Сирафион уже стоял у открытых ворот, иногда казалось, что он не был слепцом и прекрасно все видит. — Пришло время мне с вами попрощаться. Алиса, будет желание, заходи в гости снова.

Он развернулся, больше ничего не сказав, и пошагал по тропе прочь от здания суда.

— Уж лучше Вы к нам… — пробурчала я ему в след, вспоминая каких трудов, стоило до него добраться.

Айрос сильнее обнял меня, мы вновь вместе, и никто нас не собирается разлучать. Раньше об этом можно было только мечтать, но я не испытывала никакой радости, а чувствовала лишь опустошенность внутри.

— Алиса… — к нам подошел Вергилий с растерянным видом. — Прости меня…

— Вэрг… — начала было я, но осеклась, не зная, как теперь к нему обращаться.

— Можешь называть меня так… Думаю, слово папа я еще не скоро услышу.

— Мне нужно время…

— Время всегда лечит, — сказала София стоящая неподалеку от нас. — Айрос, береги ее.

— Непременно, — кивнул он и плотнее прижал меня к себе.

Вергилий как-то странно на него посмотрел и хотел что-то сказать, но я перебила его:

— Вот только не нужно отцовской заботы…

— Хорошо, не буду, — улыбнулся он и ушел поговорить с Авелем.

Мы стояли с Айросом в обнимку некоторое время, не решаясь что-либо сказать, да и слова нам в принципе не нужны, все и так понятно. Весь кошмар остался позади, и теперь пришло время двигаться вперед, навстречу будущему. Я разжала руку, которую до этого упорно сжимала, и увидела белое перышко. И когда это Авель успел мне его отдать… Вергилий сказал оно мое, значит ли это, что тогда, в аду, спина болела не от сильных объятий Лотерро, а от крыльев, которые мне удалось раскрыть. Это объясняет прилив невероятной силы и странное выражение лица демона.

— Надеюсь, ты сделала ему очень больно, — сказал Айрос, прочитав последнюю мою мысль.

— Я тоже надеюсь…

— Я думал, больше тебя не увижу, особенно после того, как ты оборвала нашу связь.

— Я не могла позволить тебе этого видеть. Это… Это было низко и отвратительно, — я опустила голову, но он поймал меня за подбородок и запечатлел на губах легкий поцелуй.

— Все это уже позади, но… — его лицо омрачилось, а в голосе появились нотки беспокойства. — Саин…

Я не сомневалась, что Айрос спросит об этом, ведь он единственный из присутствующих знал о заключенном договоре с демоном.

— Давай о нем поговорим в следующий раз? — удрученно спросила у него я, не надеясь, что он согласится…

Айрос нахмурился и уже собрался на меня надавить, чтобы все рассказала, но потом передумал, и его лицо разгладилось.

— Только не затягивай с этим, — устало произнес он и погладил пальцем мою щеку. — Я понимаю, что он помог тебе, и только благодаря ему мы сейчас вместе, но он демон, и значит опасен… Каким бы он…милым… не казался.

Я улыбнулась от того, как он произнес слово «милым» и тут же вспомнила об Оуруге. Что-то его нигде не видно, даже на руках Софии…

— Он в лазарете, сейчас над ним работают целители.

— А как твои запястья? — спохватилась я, вспоминая о ранах Айроса. — Может тебе тоже стоит туда сходить?

Он закатал немного изодранный рукав и показал свою руку. На бледной коже не было ни единой царапины, гладкая и ровная, словно ничего и не происходило.

— Я никогда к этому не привыкну… Интересно, а где Роза? — я покрутила головой в поиске, но так и не смогла ее нигде найти. — Может она уже ушла?

— Алиса! Алиса! — позвал меня знакомый женский голос.

К нам подбежала Лейла вся растрепанная и с раскрасневшимся лицом. Она остановилась перед нами и уперлась руками в колени, пытаясь как можно быстрее отдышаться. Видать, очень сильно спешила сюда попасть.

— Лейла! — я была рада ее видеть.

— Уф… Алиса! — она выпрямилась, запрокинув лицо к потолку и отбросила назад волосы. — Как только узнала что ты здесь, сразу же примчалась, но, смотрю, все уже закончилось. — Лейла огляделась по сторонам, задержав взгляд на Вергилии. — Демон?!

— Э-э-э…. Лейла! — я опустила ее руку, указывающую на моего отца. — Все в порядке, он не совсем демон…

— Н-но… Он разговаривает с Авелем?!

— Я тебе все объясню! — поторопилась упокоить ее я и заставить перестать так пристально смотреть на Вергилия. — Но Вэрг свой… Он… Он…Как бы… Мой отец…

— ЧТО?! — громко воскликнула она, привлекая к нам внимание нескольких близ стоящих ангелов.

— Тише-тише…. - шикнул на нее Айрос. — Ты многое пропустила. Алиса оказалась одной из нас — ангелом или потерянное дитя, то есть «Луч».

— Ничего себе! — обалдевшими глазами она посмотрела на меня и, немного поколебавшись, с радостными криками бросилась мне на шею. — Я знала! Знала, что ты не просто смертная!

— Э-э-э…Правда?

— Ну может не знала… Но догадывалась! — она наконец-то отстранилась и сжала мою руку в своих ладонях. — Алиса… Ну и вид у тебя…

— Побочный эффект от пребывания в аду, — лицо Айроса приняло жестокий вид от упоминания этого места.

Я хотела сказать ему что-то утешительное, но Лейла дернула меня за руку и куда-то потащила за собой с решительным видом.

— Лейла?… — позвала я ее и оглянулась назад мысленно объясняясь перед Айросом, что сожалею о своем уходе. Он кивнул мне головой и весело улыбнулся.

— Я просто не могу оставить тебя в таком виде! — громко топая и восклицая, шла Лейла. — Немедленно! Мыться и переодеваться!

Мы вышли за двери, оказываясь вновь под открытым небом среди прекрасной улицы. Никогда не перестану удивляться этому сказочному месту.

— Ты непременно мне все расскажешь в мельчайших подробностях… — продолжала болтать Лейла.

Она довела меня до водоворота, который соединял это место с Миром Мертвых, и просто прыгнула вниз… Не разжав руки…

— Лейла!!!

Я уперлась ногами в землю, но под ее весом все-таки отправилась следом.

— Я не умею лета-а-а-а-а….. - последнее, что успела сказать перед головокружительным полетом вниз.

Глава 13

— Ну, сказала бы сразу, что не умеешь летать, — надула щеки Лейла, после того, как я ее отчитала за такой необдуманный поступок.

— У меня в мыслях не было, что ты прыгнешь вниз вместе со мной!

Мы находились у нее и Григория дома на выделенной раем территории для наблюдателей…. Улицы здесь ничем не отличались от тех, которые находилось около здания суда, такие же белые дома, со свисающей с них зеленью и цветами у фундамента.

— А где Кай?

Кай — это сын Григория и покойной его жены Анны. За все время моего нахождения в доме ни разу не был слышен плач, даже когда я мылась вместе с Лейлой в ванне, на этот раз в теплой воде… Именно там она выудила всю информацию о недавних событиях. Лотерро наверное замучила икота от того шквала негодования, что обрушила на него Лейла, а я всегда думала, ангелы так не ругаются…. Она помогла мне очиститься от слоя грязи и въевшегося в кожу запаха ада, долго и усердно растирая тело жесткой мочалкой и мылом. Волосы Лейла аккуратно расчесала щеткой, при этом не выдернув ни единого волоска, а потом заплела их в косу, украсив маленькими цветочками и ленточками. Подобную заботу я получала только от матери… Земной матери.

— Он у бабушки, — ответила она, роясь в шкафу с одеждой.

— У бабушки?

— Ага, у нашей с Григорием матери, — Лейла вытащила какое-то платье, но тут же упихнула его обратно. Она была против того пиджака, что отдал мне Вергилий, поэтому я сидела сейчас перед ней полностью голая и, не сдержавшись, громко чихнула. — Будь здорова… Наш отец погиб, его сожрали Тени, а мама жива и теперь помогает нам всячески выходить Кая, ведь Анны больше нет, а своих детей у меня никогда не было, поэтому не знаю, как себя с ним вести.

Думаю, Вергилия расстроит новость о кончине Михаила, по его словам они были хорошими друзьями.

— А что Григорий?

— У Григория полно обязанностей, особенно в последнее время, — она вытащила длинный сарафан лилового цвета с открытыми плечами и, окинув меня взглядом, одобрительно кивнула. — Вот примерь…

Я взяла его и приложила к себе, подмечая, что размер она подобрала идеально.

— А ничего более практичного нет?

— Ты хоть раз видела ангела в джинсах? — хмыкнула она и сложила руки на груди.

Стало понятно, что все дальнейшие аргументы разобьются о ее персону, остается только смириться и надеть это платье, вдобавок, цвета, который мне никогда не нравился. Я обреченно вздохнула и натянула его на себя через голову. Оно облегало фигуру, словно сшитое по ней, неплохо было бы еще и нижнее белье получить…

— Замечательно! — воскликнула Лейла и хлопнула в ладоши. — Вот только с обувью я тебе вряд ли помогу….

— И на этом спасибо.

Она подвела меня к стене занавешенной шторкой и отдернула ее.

— А кто это?… — вопрос вылетел быстрее, чем у меня получилось сообразить, что вижу свое отражение, но Лейла уже разразилась громким смехом. — Это я?

Я подняла руку и коснулась гладкой и холодной поверхности зеркала. Платье смотрелось действительно хорошо, подчеркивало грудь и плотно облегало талию. Вплетенные в косу украшения придавали нежный и хрупкий вид и делали похожей на принцессу, вот только короны не хватает. Казалось, что уже прошла целая вечность с того момента, как в последний раз видела свое отражение, но даже так было заметно, что во внешности произошли некоторые изменения, но никак не могла сообразить, какие именно. Я прильнула к зеркалу ближе и стала тщательнее вглядываться в глаза, нос, губы и другие черты лица. Вроде бы все то же самое, но более утонченное, и от меня словно исходит какое-то свечение.

— Твоя душа чиста, — Лейла уже успокоилась и с любопытством стала за мной наблюдать. — Здесь зеркала отражают душу, и выглядит она соответственно твоим поступкам в жизни. Смотри…

Она встала рядом со мной, и я увидела, что ее отражение тоже отличается от привычного образа. Волосы имели более насыщенный цвет, а кожа словно светилась. Глаза излучали тепло и сверкали, будто драгоценные камни.

— Ты красивая, — залюбовавшись, произнесла я.

Лейла весело улыбнулась:

— Ты тоже.

Будет тяжело привыкнуть к новой себе и смириться с теми знаниями, которые мне довелось познать. Столько нового и невероятного произошло за эту неделю. Никто и никогда не сможет испытать чего-то подобного даже лет за сто.

— Айрос!… - воскликнула я, почувствовав его приближение, и выбежала из комнаты, оставив Лейлу и зеркало позади.

Он стоял посреди холла одетый в новую белую рубашку со светлыми штанами и о чем-то возбужденно разговаривая с Григорием. Я сбежала по лестнице вниз, шлепая босыми ногами по каменному полу, не заботясь о том, что он холодный, и бросилась на шею своему любимому. Он крепко обнял меня, подхватывая на руки и кружа в воздухе словно пушинку, запечатлел горячий поцелуй на губах.

— Ты прекрасна, — прошептал Айрос, ставя меня обратно на пол. Щеки залились румянцем, ведь раньше ни один мужчина не говорил мне ничего подобного.

Лейла практически сразу спустилась следом и, довольная своим старанием, благодаря которому произошло мое преображение, лучезарно улыбнулась. Григорий подмигнул ей и обратился ко мне:

— Сегодня отдохните у нас дома, можете немного погулять. Завтра нам предстоит отправиться к переходу в Городе Теней.

— А он разве еще не закрылся? — удивленно посмотрела я на Айроса.

— Должен был, но оказался куда более крупным и живучим. — ответил он мне. — Давай поговорим о нем завтра, а сегодня лучше отпразднуем счастливое окончание суда.

— О-о-о! — воскликнула Лейла. — Отличная идея!

— Эм… Лейла… — Григорий подошел к ней и что-то шепнул на ухо.

Ее глаза расширились, а щеки залились румянцем. Она откашлялась в кулак и робко произнесла:

— Тут Григорий мне сказал… Нужно сходить в гости к маме. Ей, наверное, тяжело одной справляться с Каем. — она схватила своего брата за руку и потащила его к выходу. — Можете нас не ждать, мы останемся там на ночь. Ваша комната на втором этаже, напротив моей…

Дверь захлопнулась за ними, и мы остались в полном одиночестве. Айрос лукаво улыбнулся и вновь подхватил меня на руки.

— Значит, их не будет весь день и всю ночь….

— М-м-м… Айрос. — я сразу поняла, что он задумал, и теперь чувствовала сильное смущение. — Может, сначала немного прогуляемся? Я хотела бы посмотреть…

Он не дал договорить, впившись жадным поцелуем. Его запах и тело сводили с ума. Дыхание перехватило, и тепло разлилось внизу живота, подталкивая меня к чему-то большему, чем простые объятия. Когда он прервал поцелуй, его глаза горели зеленым и оранжевым пламенем.

— Я заставил тебя передумать?

— Да черт бы с этим Раем… — судорожно выдохнула я и зарылась рукой в его шелковые волосы. — Еще успею насмотреться…

Айрос весело рассмеялся, таким счастливым его не приходилось видеть раньше, ведь теперь его ничего не отягощает, и никто не был против наших отношений. Он взбежал со мной на руках по лестнице вверх и ногой распахнул дверь нашей комнаты.

Что произошло дальше, можно легко догадаться — Айрос любил меня…. Любил так, словно хотел своими ласками стереть все плохие воспоминания, об аде и Лотерро, о последнем в особенности, и у него это вполне получилось. На этот вечер и ночь, я позабыла обо всем на свете кроме него.

Утром меня разбудили голоса в коридоре и, когда открыла глаза, увидела рядом с собой крепко спящего Айроса. Он лежал, обнимая руками подушку и пуская в нее слюни… Смешок практически сорвался с моих губ, но успела прикрыть ладонью рот, дабы не разбудить своего экс хранителя. Авель не врал, что ему теперь будет требоваться сон для восстановления, а судя по тому, как Айрос спал, он потерял прошлой ночью много сил…. Я осторожно поднялась с постели, чтобы одеться и спуститься вниз, но сильные руки обхватили меня за талию и увлекли обратно.

— Куда это ты собралась?…

— Ой! Я тебя разбудила?

— Ты хотела от меня сбежать.

— Я просто хотела увидеться с Григорием и Лейлой, они уже пришли.

Я чмокнула его в подбородок, но ему показалось этого мало и наши губы соединились в поцелуе. Он провел пальцами по моему животу, спускаясь все ниже и ниже, и тут… Раздался стук в дверь.

— Айрос! Алиса! — послышался голос Григория из-за двери. — Я, конечно, не хочу вам мешать, но все уже в сборе, ждем только вас.

— Вот облом… — простонал Айрос и положил свою голову мне на грудь.

— Жаль нельзя остановить время, — я погладила его по волосам, наслаждаясь их мягкостью.

— Давай собираться, не будем заставлять их ждать долго…

Минут через пятнадцать мы уже стояли внизу, полностью одетые и проснувшиеся. Нас встретили Лейла, Григорий, Вергилий и еще три незнакомых ангела.

— Это Сельвин, — указал Григорий на высокого лысого мужчину, крупного телосложения. Он кивнул, приветствуя нас с видом серьезного дядьки. — Это Дарья, — женщина лет тридцати с длинными темными волосами, собранными сзади в хвост, добродушно улыбнулась, и на ее щеках появились маленькие ямочки. — А это Вилон, — молодой парнишка, еле дотягивающий возрастом до двадцати, с белесыми волосами и невысокого роста, крепко пожал руку Айросу и склонил голову, приветствуя меня. — Их попросили помочь добраться до перехода, и теперь, когда все познакомились, берем ноги в руки и вперед! Навстречу новым приключениям!

— Лучше без них, — вздохнула Лейла и толкнула его в плечо. — Думаю, Айрос и Алиса со мной согласятся.

— Давайте серьезнее относиться к делу, — пробасил грубым голосом Сельвин. — Там могут встретиться демоны, не говоря уж о тенях.

Он достал из-за спины огромный меч и водрузил его себе на плечи, как коромысло, чуть не задев голову Вергилию. Демон успел увернуться благодаря своей феноменальной реакции и скорости в самый последний момент.

— Осторожнее со своей железякой, — он с недовольным видом отошел на более безопасное расстояние. — Кого-нибудь и прибить можешь…

Сельвин посмотрел на него сверху вниз, словно на какую-то букашку и криво ухмыльнулся:

— Если «кого-то» и прибьет, то потеря будет не велика.

— Сельвин, давай без конфликтов? — укоризненно глянула на него Дарья. — Если этот демон с нами, значит Авель ему доверяет.

— Авель мягкотельный, — он это сказал, словно отрезал.

— Ты детина здоровый, но вот мозгов явная не хватка. — хлопнул себя по лбу Вилон.

— А тебе сопляк, слова никто не давал! — ослабился на него Сельвин и постучал мечом по своему плечу.

— Вы ведете себя сейчас как демоны… — упрекнул их Григорий.

— Это потому что среди нас есть демон.

— Сельвин, научись быть более терпимым, — попыталась остудить его пылкий нрав Лейла.

Удивительным было то, что ангел-здоровяк покорно опустил голову и больше ничего не сказал. Такое чувство, что они познакомились не сегодня, а уже достаточно давно. Я с неприкрытым любопытством посмотрела на Лейлу, она просто пожала плечами и никак не прокомментировала эту ситуации.

Вся наша компания вышла на улицу. Солнце светило ярко и грело своим теплом. Я подставила лицо под его лучи и довольно улыбнулась. Как Вергилий смог прожить два десятка лет в кромешной тьме и не видеть ничего прекрасного, только грязь, разврат, жестокость и истрескавшуюся сухую землю? На его месте я бы давно подверглась безумию и возненавидела тех, кто в это время жил под покровом света и тепла. Птицы пели свои веселые песенки и совсем не боялись подлетать к нам, знали, что их никто не обидит, ведь тут нет садистов подобных в Смертном Мире и в аду.

Легкий свежий ветерок шевелил листья растений и покачивал свисающие со стен лозы цветов. Они обвивали колонны высоких белых зданий, равно тому, как и любовник крепко обнимает возлюбленную в страхе, что если расцепит свои руки, то потеряет ее раз и навсегда. Тяжелые пушистые бутоны источали тонкий прекрасный аромат, пробуждая желание вдыхать все глубже и продлевать тем самым наслаждение от этого пьянящего благоухания. Обуви на мне не было, поэтому я смогла явственно ощутить мягкость травы под ногами. Она пушистым ковром застилала землю и приятно щекотала пятки. Рядом пролегала узкая каменная тропа вдоль улицы и соединяла дома, за которыми простиралось огромное поле застеленное зеленью и многочисленным разнообразием цветов. Его рассекали небольшие ручейки, иногда объединяющиеся в мелкие речушки, а потом они вновь разбегались в разные стороны и покрывали поле блестящей водной сеткой. Я вглядывалась вдаль, ощущая свободу и чувство благодарности за то, что смогла увидеть и ощутить нечто настолько прекрасное и чистое, которое более нигде не найдешь.

— Мне тебя понести или сама полетишь? — шепнул на ухо Айрос. — У твоего платья спина открытая, так что не повредишь его.

— Но я не умею….

— Я научу, — он встал напротив и взял меня за плечи. — Подумай о них. Попробуй почувствовать свои крылья.

— Как?

— Знай, что они у тебя есть. Почувствуй каждую мышцу, косточку и перышко, заставь их раскрыться. Пожелай этого сильно-сильно…

Я наморщила лоб, пытаясь воспроизвести в голове то, о чем говорил Айрос, но так ничего особенного и не почувствовала за своей спиной.

— Не спеши, закрой глаза и попробуй еще раз.

— Это так сложно…

— Ничего сложного, просто ты пока не привыкла, со временем научишься.

Я закрыла глаза и вообразила, будто у меня вырастают огромные белые крылья и они раскрываются и делают мощный взмах. Сначала ничего не происходило, но потом, после еще одной попытки, по позвоночнику пробежала дрожь, и началось легкое покалывание, постепенно перерастая в несильную, но неприятную боль. За спиной появилась тяжесть, и такое странное чувство, похожее на то, когда только что просыпаешься, но твое тело сковано до сих пор сном, и ты подтягиваешься, дабы разогнать эту усталость, приятно хрустя косточками и разминая задеревеневшие мышцы. Внезапно во всем теле появилась слабость, а ноги подкосились. Айрос придержал меня и помог устоять на месте.

— У меня ничего не вышло… — расстроено пробормотала я, уткнувшись ему в плечо.

Он отстранился и, удостоверившись, что не упаду, нагнулся и поднял что-то с земли. Взгляды всех присутствующих были направлены в нашу сторону, а их лица выражали крайнее изумление, особенно лицо Вергилия.

— Не спеши с выводами, — он поднялся, держа в руках ослепительно белое перышко и, довольно улыбаясь, воткнул его мне в волосы. — Я догадывался, что ты не сможешь удержать их надолго, ведь с самого рождения считала себя смертной, и не совсем понимаешь как справиться с крыльями.

— Значит, теперь ты понесешь меня на руках?

— А тебе этого не хочется?

— Шутишь?! — воскликнула я и широко улыбнулась. — Да это просто здорово!

— Ну что? — обратился к нам Григорий. — Может, уже пойдем?

Айрос поднял меня на руки и ответил:

— Мы готовы!

Он раскрыл свои крылья и сделал ими мощный взмах, поднимая нас высоко в синее небо, а следом за нами взлетели и остальные. Солнечные лучи оставляли на перьях белые блики, делая их похожими на металлические пластины еще больше. Для неосведомленного они могут показаться жесткими и холодными, но я-то знала, что крылья Айроса невероятно мягкие и теплые.

— Айрос, — позвала я его, наблюдая за тем, как под нами пробегают реки, сменяясь полями из цветов и лесами.

— М?

— У смертных есть такая книга как библия, я ее не читала, но приблизительно знаю, о чем говориться…

— И о чем ты именно хочешь спросить?

— Я всегда думала, ангелов зовут что-то типа Михаэль, Рафаэль, Анаэль… Они вообще существуют?

— Я все ждал, когда ты об этом спросишь, — уголки его губ приподнялись в легкой улыбке. — Конечно, существуют. Они одни из первых.

— А что с ними сейчас?

Он на мгновение задумался. Ветер игрался с его шелковистыми волосами, отбрасывая со лба и соблазняя меня коснуться их, но я, скрепя зубами, сдержала это желание, чтобы не отвлекать Айроса. Уж больно было интересно услышать от него ответ.

— Это очень старые ангелы, многие погибли в сражении, а их места заняли дети. Рафаэль жив, и он один из сильнейших целителей. Небеса всеми способами стараются его защитить, ведь дар Рафаэля уникален. Михаэль встретил свою смерть от руки Люцифера, в одном из сражений. Сейчас место предводителя войска занимает Адэмиор — его сын. Метатрон целыми днями сидит за своими свитками и не высовывается из дома, небось, пылью весь зарос….

— Анаэль пал, так?… — я вспомнила, что встречала это имя в интернете, там он упоминался как падший, но кто-то писал, что он нормальный ангел.

— Анаэль не пал, — Айрос недовольно нахмурился. — Это заблуждение смертных.

— А что с ним тогда?

— Раньше он наставлял людей, давая им в руки оружие, кому-то в виде знания, а кому-то в физическом смысле слова. Из-за этого многие связывали его с белой магией, но все совсем не так. Молитва — это определенная последовательность слов, в ней скрывается анаграмма, которая и доносит до Бога прошение чего-либо. Анаэль диктовал эти молитвы особо чистым душам и только в бескорыстных целях. Человек, прочитавший ее, получал то, о чем просил, и в благих намерениях делился ей с кем-то еще, но из уст в уста она постепенно перерастала в нечто другое, бессмысленное и бесполезное. Этому способствовали так же демоны, коверкая скрытую в ней анаграмму и переделывая в заклинание, которое исполняет то, что просит читающий, но далеко не с помощи Бога. Тогда Анаэль стал давать чистым душам оружие, в основном это были мечи. Он закладывал в них частицу своей силы и даровал их владельцам небывалую мощь и благословение Бога.

— Что-то типа Экскалибура?

Меня удивил рассказ об Анаэле и теперь хочется узнать о нем гораздо больше. Если все именно так, то это многое объясняет из того, что было непонятно и покрыто тайной в Мире Смертных.

— Ага, — кивнул он в ответ. — Экскалибур в том числе…. Этим оружием может воспользоваться только исключительно чистая душа. Для обыкновенного человека оно окажется бесполезной железкой.

— И что же случилось в итоге с Анаэлем?

— Люди потеряли чистоту душ, а многие веру, и теперь Анаэлю больше не к кому приходить. Он стал наставником у молодняка. Учит их, как правильно использовать свое оружие.

— Но почему его также называют великим падшим? — я посмотрела вдаль, задаваясь этим вопросом.

Переход в Мир Мертвых практически близко, уже была видна облачная воронка, подобная той, через которую Вергилий принес меня к зданию суда. Я оглянулась через плечо Айроса и увидела его, летящего позади нас вместе с Григорием, Лейлой и другими ангелами. Он старался держаться от них в стороне и пристально смотрел вперед на туманность в виде спирали, спускающейся вниз. Вергилий словно почувствовал на себе взгляд и посмотрел мне в глаза. Внутри все перевернулось, а щеки залил румянец. Я не знала, как себя с ним вести, ведь до того, как выяснилось, что он мой отец, наговорила ему много глупостей, и теперь было стыдно за это. В смущении я поспешила спрятаться за плечом Айроса. Он покосился на меня, но никак не прокомментировал пунцовый цвет моего лица, и просто продолжил отвечать на вопрос:

— У Анаэля был брат близнец — Анифель, именно он пал, а его имя из-за схожей внешности братьев стали присваивать к Анаэлю…. Прибыли, — прервал он свой рассказ, зависая прямо над воронкой и ожидая, когда подлетят остальные. — Отсюда до Города Теней остается немного. Этот переход практически над ним.

— Айрос, — позвала я его. — Когда вернете меня обратно, мы будем видеться?

Он открыл рот, чтобы ответить, но нас перебил Григорий:

— Не думаю, что там будут демоны, но все равно не стоит терять бдительности. Старайтесь говорить меньше, Тени очень хорошо слышат…

— Да какая разница, будем говорить или нет, — остановился рядом с нами Вергилий. — В любом случае придется пробиваться через них.

— А они все еще там? — спросил у него Айрос.

— Да, — серьезно ответил демон. — И не собираются никуда уходить. Их количество только прибывает.

— Сколько приблизительно? — осторожно поинтересовалась Лейла, которая зависла по правую сторону от меня.

Вергилий пригладил волосы и на мгновение задумался, прикидывая возможное количество теней в этом городе:

— Много, думаю, тысяча точно будет…

— Сколько?! — челюсть Вилона отвисла, а глаза стали огромными от удивления.

— Тысяча, — недовольно повторил Вергилий. — Ну, может на сотню меньше, я не вел подсчета по головам.

— А не маловато ли нас туда послали?!

— Вполне достаточно, чтобы быстро прорваться к переходу и потом вернуться, — успокоил его Сельвин. — Мы просто подлетим на максимально близкое расстояние и закинем Алису в портал.

— То есть закинете? — с опаской поинтересовалась я, эта идея, почему-то не обрадовала меня.

— На нежности у нас нет времени, — сурово сказал Сельвин. — Мы долетаем до портала и зашвыриваем тебя в него, а потом быстро сделаем оттуда ноги.

— Я посмотрю, ты просто блещешь гениальностью.

— Если там будут предрожденнцы, то можем и не справиться. — Дарья посмотрела вниз под ноги.

Сельвин криво улыбнулся мне, давая понять, что на этом наш спор будет окончен.

— Там их не будет, они слишком нетерпеливы и оправляются в места, где есть скопления душ, а не сидят на месте, — Вергилий тоже посмотрел в том направлении, что и Дарья. — По крайней мере, я так думаю.

— Гадать смысла не имеется, — Григорий вытащил из-за пояса свой меч, он блеснул на лучах солнца. — Спускаемся.

Дарья вытащила свой клинок, похожий больше на шпагу, а Вилон извлек откуда-то из-за спины два небольших парных меча, скрепленных между собой цепью.

— Лейла, а почему ты… — я заметила, что ее руки были пусты.

— Я не воин, а целитель, — пояснила она мне.

— Она вообще не должна была с нами идти, но ее упрямство превыше моих аргументов. — недовольно пробубнил Григорий.

— Я не отпущу тебя одного! — Лейла поджала губы и раздраженно на него покосилась. — И целитель никогда не помешает.

Григорий отвернулся от нее и устало вздохнул, спорить с Лейлой и правда бесполезно, если она для себя что-то решила, то непременно это сделает.

— Обними меня и держись крепко, — сказал Айрос, и я крепко обхватила его за шею. Он освободил одну из своих рук и достал меч. — Я буду с Алисой рядом, но постарайтесь ее не выпускать из виду. Это на случай если со мной что-то случится.

— С тобой ничего не случится, — мое лицо недовольно сморщилось от последних его слов.

— Главное не разделяйтесь, — посоветовал нам Григорий и обратился потом к Лейле. — Держись всегда рядом с Алисой, если Айросу нанесут рану — сразу исцеляй.

Она серьезно кивнула и придвинулась к нам чуточку ближе. Сердце внутри груди бешено заколотилось, а бездна под ногами казалась огромной. Если влетаешь в этот водоворот со стороны Мертвого мира, то он кажется светлым, а когда возвращаешься обратно, тогда становится темным, словно спуск в ад. Это немного пугало и пробуждало чувство опасения.

— Ну, — Дарья перекрестилась и внимательно всех осмотрела. — Удачи нам.

Она ринулась вниз, не дожидаясь команды, а следом за ней полетели остальные. Облачные стенки водоворота постепенно становились темнее, и местами появлялись непонятные вспышки. Одна из них промелькнула совсем близко и напугала меня.

— Дело дрянь… — обеспокоенно сказал Айрос, стараясь не отставать от нашей команды. — Туда, куда мы летим, идет дождь. И там молнии.

— Планы меняются! — сообщил Григорий, стараясь перекрыть своим голосом раскат грома. — Придется приземляться, иначе крылья опалит!

Как только мы оказались в Мире Мертвых, то сразу же все промокли. Дождь лил, как из ведра, разжижая землю и уменьшая видимость. Подол сарафана стал тяжелым и облепил мои ноги, опутывая их. Нужно будет намекнуть Лейле, что ей не помешает пересмотреть свои идеалы по поводу одежды. Дарье, вот, ничего не помешало надеть штаны и рубашку. Пиджак Вергилия был бы и то удобнее.

Совсем рядом с нами виднелся небольшой городок, подобный тому, где мы останавливались до похищения демонами. Многоэтажные дома возвышались, словно темные пики и, казалось, стремились пронзить сами небеса. От них веяло холодом и одиночеством. С первого взгляда становилось понятно, что тут никто не живет. Улицы были пустынными и темными, они объединялись в одну большую площадь с нерабочим фонтаном по центру. Яркие молнии своими вспышками иногда освещали город, и это делало его только еще более жутким.

Айрос приземлился с громким хлюпаньем, и грязные брызги разлетелись в разные стороны, пачкая его белую одежду. Я встала на землю босыми ногами и недовольно поморщилась, чувствуя, как между пальцев просачивается холодная жижа. Такая же мокрая и нерадостная рядом приземлилась Лейла.

— Чудная погодка, — недовольно проворчала она и стала пытаться подвязать свою юбку, чтобы та не мешала ей ходить.

— Смени свой гардероб, — скептически заметила Дарья и двинулась вперед вместе с Вилоном и Сельвином.

Лейла показала ей язык в след и затянула огромный узел на бедре. Я сделала несколько шагов следом за Дарьей, но запуталась в подоле и чуть не упала, Айрос успел меня поймать и потом, без лишних слов, просто обрезал юбку, оставляя длину чуть ниже колена. Лейла печально на все это посмотрела, но ничего не сказала. Платье теперь безвозвратно испорчено. Замыкали нашу цепочку Григорий и Вергилий, внимательно наблюдающие за происходящим вокруг. От холодного ветра по коже побежали мурашки, и я содрогнулась, обхватывая себя руками в попытке согреется.

— Постарайся не думать о холоде, и он просто пропадет, — посоветовал Айрос и обнял меня одной рукой.

Я попыталась последовать его словам и вроде холод немного отступил, но не настолько, чтобы не ощущался совсем.

— Переход находится за фонтаном, будьте внимательны и не пропустите. — обернувшись, сказал нам Вилон.

Вода стекала по лицу, заливая глаза и мешая видеть. Я смахнула капли с ресниц и осмотрелась. Молния сверкнула, давая нам немного света, но спустя секунду все вновь погрузилось во мрак. В данный момент самым зрячим среди нас был Вергилий, его янтарные глаза могли видеть в темноте, что было огромным плюсом в данной ситуации.

— Следи за периметром, — сказал ему Григорий, и тот охотно кивнул.

Обманчивая тишина этого места вводила в заблуждение и тем самым нервировала. В одном из окон высотного здания что-то мелькнуло, хотя, может, это разыгралось мое воображение.

Мы вошли в город, и ангелы с Вергилием окружили меня, Айроса и Лейлу. Мелкие камушки больно врезались в ноги, но я молчала, не желая создавать лишнего шума. Дождь и не думал даже стихать, он заливал абсолютно все и заглушал окружающие запахи. Подул ветер, и мой нос уловил еле заметный запах жженой смолы, будем надеяться — это Вергилий, а не кто-то другой. Впереди всех шел Сельвин и вдруг резко остановился, вытаскивая из-за спины свой огромный меч. За одним из домов послышался стон, и он постепенно приближался, становясь громче. Рука Айроса, обнимающая меня за плечи, напряглась, а другая подняла его черно-белый клинок.

Никто не проронил ни слова, когда Тень появилась перед нами, все действовали быстро и максимально тихо. Сельвин оказался ближе всех и приблизился к черному силуэту, взмахивая своим огромным мечом. Тень осыпалась черным песком, так и не успев издать ни единого звука.

— Это еще слабая и маленькая. Видать, только недавно появилась, — тихо шепнула мне Лейла. Она потрогала ногой останки поверженного врага, размазывая их вместе с грязью и водой.

Перед нами появилось разветвление в виде четырех улиц, уходящих куда-то вперед. Сельвин почесал затылок и ткнул пальцем в центральную. Григорий покачал головой и указал на ту, что была немного правее. Здоровяк последовал его совету и повел всех в том направлении. Двери у домов были нараспашку и напоминали рты огромного чудовища. Дарья и Вилон с подозрением их осматривали, каждый раз дергаясь от любого шороха. Улица стала постепенно сужаться, и пришлось выстроиться в одну линию по два человека. Под ногами Сельвина что-то громко хрустнуло, и мы все резко замерли на месте. Когда сверкнула очередная молния, на земле сверкнули мелкие осколки. Я испуганно дернула Айроса за рукав, указывая на битое стекло, а потом на свои босые ноги. Он удрученно посмотрел на сложившиеся обстоятельства.

Из темной двери высунулась рука с длинными костлявыми пальцами, обтянутыми темно-серой кожей, и больно сжала мое запястье, затягивая внутрь дома. Айрос схватил меня за талию и потянул обратно. Я почувствовала себя канатом на каком-то соревновании. Мышцы болели, а суставы хрустели. Создавая впечатление, что левая рука сейчас оторвется. Промелькнуло черное размытое пятно, и спустя секунду рядом появился Вергилий, а отрубленная конечность шлепнулась на землю. Воздух пронзил истошный крик, который эхом разнесся над городом. Из дверного проема выскочила крупная черная фигура и бросилась на нас.

— Бежим! — воскликнул Григорий, разрубая светящимся мечом тень.

Айрос потянул меня за собой. Отовсюду стали появляться Тени. Они завывали и тянули к нам свои руки. Сельвин, Дарья и Вилон прорубали путь к фонтану, их клинки сверкали ярче молний и свистели, рассекая воздух. На землю лилась темная жижа, а порывы ветра подхватывали черный песок и бросали в лицо. Айрос прижал меня ближе к себе и неустанно размахивал своим мечом. Григорий и Вергилий прикрывали нас со спины. Тени бесконечным потоком вываливались из домов и выплывали из-за угла маленьких улочек. Вергилий в основном сдерживал их и выхватывал по одному из толпы, а Григорий уже добивал. У них получился довольно-таки неплохой дуэт…

Земля и стены домов окрашивались в черный цвет от песка и скверны, осколки теперь были совсем не видны и от этого становились опаснее. Я осторожно ступала, стараясь не поранить ноги. Лейла следила за ранениями сражающихся и, как только появлялось что-то более серьезное чем царапина, мгновенно исцеляла рану, прикладывая к ней руки. Я непременно бы удивилась и поинтересовалась, как это происходит, но сейчас просто радовалась, что она с нами.

— Уже близко! — сообщил нам Сельвин. Он был самым высоким из всей компании, и у него единственного была возможность разглядеть, что впереди.

Раздался звук разбиваемого стекла, и откуда-то сверху на нас упал тощий мужчина с обтянутыми костями серой кожей. Он был полностью голым, что делало картину еще более отвратительной. Его гениталии напоминали больше всего кусок ссохшейся кожи, и тряпочкой свисали вниз. Живот прилип к позвоночнику, словно в нем не было внутренностей, а кости торчали и выпирали по всему телу. Нос отсутствовал, на его месте зияли две черные дыры. Волосы редкие, словно плешь, кусками торчали в разные стороны.

— Предрожденник! — воскликнула Лейла и дернула за рубашку Григория.

Он оттолкнул от себя одну из теней и посмотрел в том направлении, куда ему указали.

— Справишься? — спросил он у Вергилия.

Демон разрубил сразу двоих и утвердительно кивнул:

— Не придется сдерживаться.

— Отлично.

Сельвин, Дарья и Вилон сомкнули круг, вокруг них собралась неплохая кучка черного песка. Мужчина, напоминающий больше чудовище, обратил на нас свои впалые глазницы и широко открыл рот, из которого раздался громкий пронзительный крик. Тени вторили ему. Я закрыла уши руками, чувствуя, как голова начинает идти кругом. Грохот от грома смешался с этой дьявольской какофонией, а молния осветила огромное количество кривых силуэтов. Айрос сделал небольшой надрез на ладони и алая кровь потекла по светлой половине клинка. Он засветился, озаряя вокруг себя пространство и на мгновение окутал световым коконом своего хозяина. Григорий метнулся в сторону предрожденника и попытался проткнуть ему грудь. Сухая кожа лопнула, оголяя белые ребра, но тварь перехватила его меч и оттолкнула в сторону.

— Хватай Алису и беги к порталу! — закричал он, делая еще одну попытку достигнуть сердца врага.

— Идем! — потянул меня Айрос за руку следом за ангелами. Его правый глаз горел зеленым огнем.

— Но как же?… — начала я противиться, но Лейла толкнула меня прочь.

— Он справиться! Осталось совсем немного…

Тени напирали со всех сторон, словно чувствовали нас на расстоянии. Айрос тряхнул головой и посмотрел на небо. Молния рассекла темные тучи и блеснула в его глазах.

— Почему вы боитесь молний?! — крикнула ему я, пытаясь перекрыть своим голосом шум.

— Они…

— Что?

— Они могут сжечь крылья! — сказал он громче. — Если это произойдет, то не сможем отсюда выбраться!

— Айрос!

Очередная тень вновь попыталась меня схватить, но ее тут же разрубил его светящийся меч. Вилон воскликнул и упал на одно колено, на его груди красовались четыре длинные полосы, и кровь полилась на землю.

— Ты как?! — спросил Айрос, отталкивая от него тень.

— Жив! — ответил он, вновь поднимаясь на ноги. — Нам бы помощь запросить, но лететь опасно!

Очередной раскат грома заглушил все вокруг. Я не заметила под слоем песка битого стекла, и наступила на него. Правую ногу пронзила сильная боль, и черную кровь проклятых тварей разбавила моя — алая. Айрос придержал меня за локоть и обратился к Вилону:

— Помоги Григорию! Ты меня понял? — ангел утвердительно кивнул. — Вергилий! — демон обернулся на зов Айроса, его рука раздавила череп одного из врагов, выплескивая на землю черную жижу.

— Что?!

— Я попробую взлететь!

— Ты рехнулся?! — закричала я на него, вытаскивая осколок из пятки. Раны стали сразу же заживать, но не так быстро, как хотелось бы. — Ведь молнии…

— У нас нет выбора, ты теперь не сможешь бежать! — отмел все мои возражения Айрос. — Вергилий! Подстрахуй если что!

— Без вопросов!

Вилон отправился к Григорию, а Вергилий и Айрос со мной на руках, раскрыли свои крылья и взлетели в темное небо. Несколько теней заметили наше исчезновение и последовали за нами.

— Вот настырные твари! — злобно крикнул Айрос.

Одна из них настигла нас, но Вергилий стремительным движением своего меча разрубил ее пополам. Когда уже показалось, что беда миновала, в нас врезалось что-то тяжелое, и мы полетели вниз, рухнув прямо вхолодную воду фонтана.

У меня было относительно легкое приземление в отличие от Айроса, ведь я упала прямо на него.

— Алиса! Айрос! Осторожнее это… — откуда-то сверху крикнул Вергилий, но его заглушил гром.

— Так-так-так… — послышался знакомый голос рядом с моим ухом. — Я уже заждался.

— Ты! — воскликнул Айрос и вскочил на ноги, запихивая меня себе за спину.

Перед нами стоял ни кто иной, как Лотерро, половина его лица была изуродована отвратительным ожогом и сморщенная кожа оттягивала правую часть рта, изгибая губы в неестественной ухмылке.

— Что? Нравиться? — обратился он ко мне, тыкая пальцем в свое покалеченное лицо. — Это ты постаралась, сучка! Ты и половину ада разнесла своей долбаной силой света или как эта хрень правильно называется!

Сверху раздался звон металла, и я задрала голову посмотреть, что там происходит. Лотерро пришел не один, а с Эстель и сейчас она сражается с Вергилием.

— Ты… — прорычал Айрос. — Это ты….

— Да! Да! И еще раз, да! — Громко прокричал демон, вскидывая руки к небу. — Я попробовал на вкус… — он облизал свой длинный палец. — Ее кожу, а мой язык был у нее во рту, так глубоко, как мог быть и мой чле….

— Вот только у тебя ничего не получилось! — крикнула я, прерывая его дальнейшие разглагольствования и останавливая взбешенного Айроса от попытки броситься на него и оторвать голову.

Кольцо запульсировало светом, предупреждая об опасности. Кучка теней окружила нас в ожидании, когда Лотерро удовлетворит свое эго и позволит им утолить жажду. Я поискала глазами портал, о котором говорил Вилон, но так его и не обнаружила, неужели ангел ошибся, и он находиться не за фонтаном.

— Откуда ты вообще узнал, что мы тут? — дрожа от ярости и напряжения, процедил сквозь зубы Айрос.

— Ах… — вздохнул Лотерро и небрежно махнул рукой. — Птичка нащебетала. А ты и есть тот самый Айрос? Очень рад познакомиться и…. свернуть тебе шею!

— Алиса, — тихо окликнул меня Айрос. — Как только появится возможность, прыгай в портал.

— Но…

— Это даже не обсуждается.

— Правильно?! — усмехнулся Лотерро и топнул ногой, расплескивая воду, набранную в фонтане дождем. — Прощайтесь друг с другом! — он сощурил глаза и после паузы добавил с подозрением. — Или готовите сюрприз?! Какой-нибудь очередной… Сюрприз?! Позвольте сказать — они мне уже осточертели! До самой последней ступени ада!

Он бросился в нашем направлении, формируя из черной дымки меч. Айрос оттолкнул меня от себя и блокировал его атаку. Я плюхнулась в воду и ушла в нее с головой.

От их скрещенных клинков чуть ли не летели искры. Они звенели, а их владельцы желали только одного — уничтожить друг друга. В момент удара Лотерро ловко извернулся, метясь ногой в солнечное сплетение, но Айрос перехватил ее и оттолкнул от себя, демон полетел вниз и скрылся под водой.

— Мелкий засранец… — прорычал Айрос и злобно оскалился.

Лотерро вскочил на ноги и весело рассмеялся.

— Ты думаешь она у тебя вся такая чистая и невинная?! — закричал он. — Ты не представляешь, как она извивалась и стонала, когда я… — он поднял свободную руку от меча перед глазами. — Вот этими руками доставлял ей удовольствие, она сочилась соком, словно сердце мученика кровью….

Глаза Айроса сверкнули яростью и лютой ненавистью. Он сделал надрез на пальце и окропил темную половину меча своей кровью. Клинок вспыхнул, и белый свет смешался с красным. По его рукам поползли бардовые нити, поднимаясь все выше и выше, по самый локоть и очерчивая вены, а из янтарного глаза потекла алая слеза. Его кожа стала бледнее обычного и напоминала холст. Я смотрела и чувствовала, что гнев вытеснил его за грань разумного, и теперь пока от Лотерро не останется черного праха, он не успокоится.

— О-о-о… — протянул Лотерро и его губы растянулись в улыбке. — Игры закончились?

Айрос бросился на него, рыча словно зверь, его скорость в разы возросла, теперь он мог бы потягаться даже с Вергилием. Лотерро блокировал его меч, но от удара отлетел назад и еле устоял на ногах. Айрос не стал ждать, пока он очухается, и нанес еще один удар сверху вниз, заставляя демона пасть на одно колено.

— Родила же Эстель на мою голову, — сказал Лотерро, улыбка пропала с его лица, а на висках вздулись вены.

Айрос замахнулся и врезал со всей силы кулаком по его лицу, демон вылетел за борта фонтана и упал в толпу теней. Я впервые увидела Айроса настолько сильным, сердце трепетало в груди, а живот скрутил страх. Он был беспощаден и жесток, как демон.

— Убью, — прорычал Айрос и двинулся в толпу теней, расколошматив рукояткой меча череп одной из них.

— Айрос! — воскликнула я и сделала в его направлении несколько шагов, но потом остановилась, когда наткнулась на взгляд, который ясно давал понять, что не стоит вмешиваться в этот бой.

Тени расступились и Лотерро с трудом поднялся с земли, держась за нос, из которого хлестала кровь.

— Чего встали! — заорал он, заметно гундося, и толкнул одну из них вперед. — Убейте его!

Твари ринулись к Айросу, цепляясь своими корявыми пальцами за плечи, шею и ноги. Он взревел и замахнулся мечом, разрубая нескольких из них, но их количество было огромным, и они постепенно закрыли его своими телами.

— Айрос! — я рванулась на помощь, но Лотерро схватил меня.

— Ну, вот и все, — усмехнулся он и взлетел в небо.

Я сжала руку в кулак и замахнулась, чтобы хорошенько врезать ему по окровавленному лицу, но он перехватил мою руку и оттолкнул ее.

— Мне хватило твоего дружка, стерва! — прошипел он и хлестнул меня ладонью по лицу.

Во рту появился привкус крови от прикушенного языка, а в глазах все закружилось. Я вцепилась ему в лицо, раздирая ногтями обожженную щеку. Демон закричал от боли, ему вторил громкий женский крик сверху. Мы зависли на секунду в воздухе, борясь друг с другом, и мимо нас пролетело тело Эстель, которое стало постепенно чернеть. Она печально мне улыбнулась напоследок и закрыла глаза, осыпаясь песчаным дождем на землю. Я отвлеклась, и Лотерро смог заломить одну из рук за спину, но тут появилась бело-красная вспышка, и черные перья вместе с большим куском крыла полетели вниз, следом за Эстель. Демон выпустил меня, и сильные пальцы сжали запястье, не давая упасть вниз.

— Держу! — крикнул Айрос весь вымазанный в черной крови.

Демон вопил от боли, а его глаза налились кровью и в бешенстве смотрели на меня. Он все-таки смог успеть уцепиться за лодыжку моей правой ноги и не упасть. Айрос зарычал и сильнее замахал крыльями, но не мог удержать наш общий вес, и мы постепенно теряли высоту, снижаясь прямо в огромную толпу теней.

— Отпусти меня! — злобно воскликнула я и начала пинать его руку свободной ногой. Даже на грани гибели этот гад умудрился заглянуть мне под юбку.

Сверкнула молния, и запахло паленой плотью. Айрос воскликнул, и крылья исчезли за его спиной, осыпаясь вокруг нас серебряными перьями. Мы начали стремительно падать.

— Хрен вам, а не Луч! — радостно заорал Лотерро, его лицо было все залито кровью, даже мелкие белые зубы окрасились в красный. Сломанный нос сдвинулся куда-то на бок, того гляди так и заживет криво.

Раздался громкий свист и меня за талию ухватил Вергилий. Он не остановил снижения, но значительно его замедлил. Вот таким вот веселым клубком из тел, мы постепенно приближались к земле.

Айрос сполз по моему телу вниз и вцепился в Лотерро, пытаясь разжать его пальцы и освободить мою ногу.

— Поторопись! — простонал Вергилий, сопротивляясь силе притяжения.

— Как только освобожу, уноси ее отсюда сразу к порталу! — Айрос поднял свой светящийся меч и стал им пилить руку Лотерро. — Это тебе за то, что сделал ей больно! — Наслаждаясь истошным криком демона, довольно произнес он. — Я убью тебя гнида…

Подобной жестокости я от него не ожидала, но если честно, мне не было жаль Лотерро. Пальцы, цепляющиеся за ногу, разжались, и Вергилий резко дернул меня вверх.

— Нет! — закричала я, протягивая руки следом за Айросом. — Айрос!… Вэрг! Верни меня! В его крылья попала молния!

— Нет, — категорично ответил он и направился в сторону фонтана. Лотерро успел отлететь от него достаточно далеко.

— Пожалуйста! Умоляю… Верни! Мы должны ему помочь!

— Я не могу!

Я посмотрела ему в глаза и увидела застывшую в них печаль.

— Папа… — он дернулся, но не сменил курса. С моей стороны это очень низко и подло, но если сработает, то мне нисколько не будет стыдно, сейчас главное помочь Айросу. — Папа… Пожалуйста, сделай что-нибудь!

— Алиса, я обещаю, что помогу ему, но сперва спасу тебя.

Он сильно взмахнул крыльями, и окружающий мир слился в одно большое серое пятно. Я поняла, что сейчас мы движемся на огромной скорости.

— Приготовься! Будет немного больно! — крикнул он, и его руки разжались, отправляя меня в свободный полет.

— Ты пообещал! — крикнула я Вергилию напоследок и сжала в руке подаренный кулон Айроса.

Звуки борьбы затихли, а тело словно сдавило, превращая в мелкую бесформенную точку. Стало тяжело дышать, а в глазах появились темные пятна, но спустя пару секунд я больно шлепнулась на холодный асфальт, ободрав левое плечо, бедро и ладони с локтями. В ушах зазвенели голоса людей, клаксоны автомобилей, и топот множества ног. Даже тут шел проклятый дождь, и сверкали молнии.

Я поднялась на ноги и осмотрелась, пытаясь определить где нахожусь. Царапины ныли и кровоточили, но постепенно заживали, от чего начинали еще и чесаться. Люди сновали то туда, то сюда, ища укрытие от грозы и закрывая уши от грохота грома. Впереди находился такой же, как и в Мире Мертвых фонтан, только полностью рабочий. Помимо него была куча вывесок магазинов и плакатов с рекламой, на иностранном языке.

Люди проходили мимо, словно не замечая раненой странной особы в изодранном лиловом платье, находящейся по центру тротуара. Я попыталась коснуться пробегающего мимо мальчика, которого тащила за собой сердитого вида мамаша, но рука прошла сквозь него, не шевельнув даже волоска на голове. Сразу стало понятно, что в тело не вернулась и мне еще предстоит это сделать. Вот только как?

— Алиса? — передо мной появился человек, полностью закутанный в белое тряпье.

Не было видно ни лица, ни, даже, ног. Дождь будто обходил его стороной, не намочив ни сантиметра странного одеяния. Он произнес мое имя тихо, но отчетливо, и протянул руку, предлагая мне за нее взяться. Я пожала плечами и вложила в нее свою ладонь. Окружающее пространство стало стремительно изменяться, а солнце приближаться к горизонту. Люди и машины исчезали где-то позади, вдалеке. Земля под ногами сменялась водой, а улицы стремительным лабиринтом проносились мимо. Уследить за переменами было практически невозможно — только что стояла на улице, а теперь нахожусь в больничной палате, и на кровати лежит мое тело, подключенное к множеству аппаратов. Неизвестный, убрал свою руку под складки одеяния, которая до этого, казалось, прилипла к моей ладони, и просто исчез, не сказав больше ни слова. Кто он такой или что, теперь останется загадкой.

Окно в палату было не занавешено шторами, и в комнату лился солнечный свет. На столике рядом с кроватью стояли свежие цветы, наверное, мама их приносила совсем недавно. Я нерешительно сделала шаг к своему телу. Глаза были закрыты, а из носа торчали тоненькие трубочки. Аппарат противно пищал от каждого удара пульса и до ужаса напрягал. Хотелось оторвать его пищалку и закинуть ее куда-нибудь подальше, чтобы больше никогда не слышать. За неделю пребывания в комме лицо осунулось, а щеки впали, волосы спутались и стали сальными… Короче, выглядела я далеко не как спящая красавица.

Дверь в палату отварилась и зашла мама. Ее темные волосы, как обычно, собранны в тугой пучок, а на лице появилось больше морщин. Стресс и переживания делали свое дело, забирая частичку ее молодости. Под глазами пролегли мешки и круги, от недосыпания и постоянных слез. Сердце защемило в груди, когда заметила, что она еще и сильно похудела. Мама подтащила из угла комнаты стул и села около кровати. Она взяла мою руку и прижала к своему лбу, послышался тихий всхлип. Самое тяжелое наблюдать, как родители страдают, а особенно — так тихо и мучительно плачут. Слезы потекли по моим щекам. Я попыталась обнять свою мать и утешить, но руки прошли сквозь нее.

— Алиса… — она судорожно вздохнула и продолжила. — Давно врачи поставили мне диагноз бесплодия. Мы с папой и не надеялись больше завести детей. Я каждую неделю ходила в церковь и молила Бога ниспослать нам чудо, и он дал нам тебя. Ты для нас самый долгожданный ребенок, и последний… Не покидай маму и папу.

Авель был прав, когда сказал, что мне нужно вернуться и еще рано покидать этот мир. Тут есть люди, которым это может доставить боль и сделать несчастными. Я вдруг поняла, а что если Вергилий тоже так же убивался, как и моя мама сейчас? Он же потерял свою жену с ребенком и был отправлен в ад на веки вечные. Остался в полном одиночестве среди врагов и в кромешной темноте. Большего кошмара и нельзя представить. Когда я назвала его отцом, это явно его удивило, а потом задело, потому что говорила это не от чистого сердца. Не стоило быть с ним такой резкой, ведь он все-таки тоже мой родитель. Нужно попытаться принять это и выделить место в своем сердце для него. Как и для Ильвии.

— Алиса, — прошептала моя смертная мама и опустила голову на кровать.

Ее глаза закрылись, но дыхание осталось судорожным и прерывистым. Теперь более уверенная, я подошла к своему телу и коснулась ладони. Рука не прошла насквозь и почувствовала тепло, исходящее от кожи. В глазах все побелело, а потом резко потемнело, руки и ноги налились тяжестью, веки с трудом открылись. Первое, что я увидела — это белый потолок с расплывающейся лампой наверху, но постепенно зрение сфокусировалось и приобрело четкость. Нос уловил запах немытого тела… Во рту стоял неприятный привкус, а проведя языком по зубам, чувствовался шершавый налет. Аппараты для поддержания жизни доставляли массу дискомфорта, но все это было мелочью по сравнению с пережитым в аду. Голова с трудом соображала, и мысли путались, но я порадовалась тому, что из памяти ничего не пропало. Все воспоминания остались на месте. Они казались больше сном, чем реальностью. Мне стало страшно, вдруг все и правда сон, но тут что-то металлическое впилось мне в ладонь, отвлекая от мрачных мыслей. Я с трудом поднесла руку к глазам, стараясь не задеть воткнутую чуть ниже локтя иглу от капельницы, и разжала ее. Вниз упала оборванная серебристая цепочка, которую подарил Айрос. С плеч словно слетел огромный груз, и слезы счастья потекли по щекам. Я прикрыла глаза и попробовала почувствовать его, как это делал раньше и у меня получилось. Он был жив, значит Вергилий сдержал свое обещание и помог. Надеюсь с ними все в порядке. Айрос, Григорий, Лейла, Сельвин, Вилон, Дарья и мой второй отец — Вергилий.

— Алиса? — совсем рядом прозвучал голос мамы. Со всеми этими переживаниями, даже не заметила, как сильно сжала ее ладонь, до сих пор находящуюся в моей руке.

Как это не смешно звучит, но первое, что я произнесла заплетающимся языком:

— Мам…. Я очень… Очень сильно хочу в туалет.

Эпилог

Прошло два дня с того момента, как я очнулась. Комма была не долгой — всего лишь восемь дней, но оставила после себя несколько неприятных подарков. Врачи долгое время ломали голову, что же со мной могло произойти, ведь никаких повреждений не было, в итоге так и не смогли найти ответа на свой вопрос. В карточке написали как последствия сильного шока… Ну, или что-то вроде того.

Айрос еще ни разу не объявился, и это начинало нервировать и вгонять в депрессию. Мама с папой часто приходили навещать меня, постоянно принося с собой плитку горького шоколада. Видите ли, я его терпеть не могу, а они считают полезным и пытаются откормить им свою драгоценную доченьку для быстрого выздоровления. К счастью, у меня получилось найти способ с этим бороться. В соседней палате лежала девочка, недавно ставшая инвалидом из-за какого-то пьяного придурка за рулем, именно ей относили медсестры мой шоколад…

Я отложила в сторону унылый роман, который принесли в подарок сотрудники по работе, дабы почитать, когда будет скучно, и почувствовала, как мочевой пузырь наполнился и теперь зовет отправиться в долгий путь. Слабость еще не совсем исчезла, но использовать утку было для меня слишком унизительно. Уж лучше как-нибудь доковыляю до туалета.

Я осторожно поднялась с постели и, шатаясь, направилась в сторону выхода. Как хорошо было в Мире Мертвых… Отсутствовала потребность ходить в туалет.

Снаружи постоянно носились санитары с медсестрами, перевозя всякие колбочки и бутылочки с анализами и непонятными таблетками. Впрочем, их содержимое меня ни капельки не волновало, сейчас больше всего беспокоило — смогу ли успеть доковылять до унитаза?

— Эй! — воскликнула я, когда в меня чуть не врезался прыщавый подросток с букетом цветов в руках. — Осторожнее!..

— П-простите… — быстро сказал он и помчался дальше.

Я раздраженно закатила глаза и продолжила идти. Наконец-то! Цель достигнута и теперь можно расслабиться. Оказывается, много счастья может принести чувство опустошенного мочевого пузыря, и единственное, что сейчас расстраивало — это обратная дорога до палаты. Голова начинала кружиться, а коленки трястись, это первый признак перенапряжения. Осторожно, держась за стенки, я пошлепала довольная назад. Все-таки в Мире Мертвые есть масса своих плюсов.

Где же Айрос? Почему его так долго нет? Эти вопросы мучают каждый день, начиная с того момента, когда открываю глаза и надеюсь его увидеть, но постоянно натыкаюсь либо на врача, либо на пустую комнату.

«Ну, подлец… — пронеслась злобная мысль у меня в голове. — Как только ты явишься, то получишь от всей любящей души…»

Нога больно подвернулась, но я успела ухватиться за одну из открытых дверей чужой палаты и не грохнуться на пол. Черные точки плясали перед глазами, и появилась отдышка. Пришлось ненадолго остановиться и сделать перерыв.

— Слабачка.

Недовольно буркнула я и, внимательно смотря себе под ноги, потянулась к стене, чтобы продолжить свое движение к палате, но на моем тяжелом пути появилась преграда в виде двух темных кожаных ботинок. Раздражение нахлынуло, как из крана, наполняя чашу до краев. Да как этот человек смеет мешать бедному измученному больному вернуться в его злосчастную палату?!

— Если вы решили помочь, то это ни к чему справлюсь сама…

Мои глаза наконец-то сфокусировались и увидели фигуру в плаще и надетым на голову капюшоном. На той части лица, которая была видна, появилась наглая ухмылка.

— И давно мы с тобой на Вы? — произнес родной голос, заставляя сердце скакать бешеным галопом в груди. Он откинул капюшон и на меня воззрели янтарный и зеленый глаза. — Тише-тише… — озабоченно и вместе с тем весело сказал Айрос. — Смотри, а то переволнуешься, и наша встреча начнется с обморока.

Я стояла с открытым ртом и никак не могла поверить в то, что он здесь. Все происходящее казалось сном. Окружающие люди проходили мимо, словно его не замечали, так что, может, действительно, это просто галлюцинация…

— Эм… Извините, — я остановила молодого человека, который расстроенный проходил мимо. Это оказался тот самый паренек, который совсем недавно чуть не сбил меня с ног. — Я хочу кое-что у вас спросить. Вы только не подумайте, что я сумасшедшая….

— М-м-м… Алиса, — видение Айроса приняло озабоченный вид и почесало затылок. — Не думаю, что это хорошая идея.

— Хотя может и ударилась головой… — не слушая навязчивую галлюцинацию, продолжила я. Парень нахмурился и начал недоверчиво меня оглядывать, наверное, почуял что-то неладное. — Вы тут видите странного человека с разноцветными глазами?

Я сказала это быстро без единой запинки и указала трясущимся пальцем прямо перед собой. Парнишка посмотрел в том направлении со скучающим видом, а потом с пониманием и сожалением на меня.

— Похоже, — осипшим голосом проговорил он. — Вы действительно головой ударились.

Он ушел, а я так и осталась стоять с растерянным видом. Люди на меня бросали подозрительные взгляды, некоторые, даже покрутили пальцем у виска. Ну и пускай думают, что хотят.

— Ну вот, — усмехнулся Айрос. — Теперь тебя все считают сумасшедшей.

От его голоса душа сначала уползла в пятки, после перебралась в живот, сделала там сальто и потом подскочила к самой голове, вызывая головокружение. В ушах стоял шум от частого сердцебиения, а на глаза навернулись слезы счастья.

— А..Айрос… — еще слышно прошептала я и стала оседать на пол.

— Алиса! — Айрос попытался не дать мне упасть, но его руки прошли насквозь, оставляя после себя легкое дуновение ветра и прохладу. — Алиса, не падай в об…

Сознание уплыло, так и не позволив насладиться долгожданной встречей, но это теперь не важно, ведь он рядом и больше никогда не покинет меня.

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg