«Планета двойников.»

Планета двойников. (fb2) - Планета двойников. 1013K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Malakla

Malakla Планета двойников.

Что вижу, то и пою... (истина диванного "кочевника по сайтам").

Часть 1. Один плюс три.

Глава 1.

Не человечество шагнуло к звёздам, а звёзды шагнули к людям...

201 год К.О. (то есть Космического Освоения). Галактическая трасса М-4 "Дон". Имеются в наличии пять ретрансляторов для прокола подпространства и тринадцать планетарных систем. Пять систем были с населением. По классификации Космо-ВТО трасса была второстепенного разряда, однако худо-бедно, но соединяла планетарные системы Юкропии, Гейро, Бензоколонки, Шинчи и далёкой "могучей" Пендосии. Торговали сезонно эти космические гособразования.

Рядом с магистралью, в системе Туту, на астероиде У 1313, или Булыжник, как его местные называли, таилась база контрабандистов. Схрон был совсем не Омега, а её обитатели совсем не альфа-самцы. Численность контрабандистов - триста душ, вид - Homo, большинство были с заштатной планеты Спарта; бывшие граждане получили там "волчий билет". Госустройство - коммуна анархистов. Вся власть принадлежит Совету коммуны, который избирали на год. Действует "конституция" Рошена Егозы, который 23 года назад на драккаре "Майдан" обнаружил астероид и обосновал это убежище. В основе экономики лежит перепродажа, чаще всего из-под полы, ширпотреба из Шинчи. Промышленность и сельское хозяйство - почти прочерк. Культура и искусство - быдлянский шансон из Гейро и Пендосии, хиты рок-группы "Громодяньски ватники" и фольк-группы "Биндера-рашист", гомо-тату и гомо-граффити. Спорт - диванный, кнопкодавильный. Дензнаки - всевозможные, плюс различный бартер. Кухня - спартанская. Транспорт - космобаржи ранних выпусков - тип G13 "Krimvash" и тип G14 "Krimnash". Есть "армия" - бригада стероидных боевиков. Средний JQ братии - 75 баллов. И главное, у кагала из Спарты не было "крыши".

В одну из декад пятого месяца галактического года все спартанцы были на базе и маялись полным бездельем. Это потому, что Бензоколонка и Шинчи договаривались.

- Труба нам, братцы, - озираясь, шептал Тосол - техник базы. - Если сговорятся, попрут нас на нары на Беломорканал, на Магадан, или, не дай бог, на Хуанхэ! "Кю!" - подумали два других техника - Газ и Мо Даунсон, и зябко повели плечами. Мо, вообще-то только освободился. - И так пашу только полгода, а потом хоть сливайся. Эх, - Тосол завздыхал.

И, шарах, шурум-бурум. По всем отсекам, коридорам и покоям базы заметалась разноцветная метель. Это выглядело красиво, но троица техников, да и все остальные, лежали на полу, сжимая головы, которые пухли от разных цифр-картинок. И вдобавок, искин базы, древний, когда-то спионеренный, на базе "Интель Пентиум XIII", с простым именем 13-6-15-10-15, заголосил:

- Я стал силен! Я имею наиогромнейшие знания! Их горы! О! Геть, все ко мне! Я знаю всё! - его "ё" длилось четыреста тактов. Их хватило, чтобы все собрались в зале Совета у "бюста" искина.

- Ша, все! - изрек искин древнее слово заткнуться. Молчок - от ошалевших контрабандистов. - Говорите сразу все! - новый приказ. Вольница спартанцев переглянулась. "Анти-ша?!" - Ну! Толпа высказалась и ойкнула. Ибо белиберду все ляпнули. Два-три слова и разных. Искин задумался на двести тактов. Одуревшие от непонятностей контрабандисты уселись на пол, ибо ноги не держали гомо.

- Господа! Разрешите вас поздравить! Мы станем могущественными и богатыми! - торжественно, после промежутка продумывания, произнес искин. "Новые спартанцы" ахнули. - Вот, что я вам должон заявить...

Далее шестьсот тактов, искин рассказывал своре братков сказки, которые стали былью. Писарь Совета с погонялом Шнурок шустро записывал обращение искина и успевал ещё посматривать на ошеломление толпы.

И это таки было верно. Искин поведал кодле о том, что на базе произошло развоплощение троицы восьмируких уу, ушедших в астрал или подпространство. А по-простому в Отрыв. Те, пощупали, лишними руками, ткань подпространства и их из великолепного далека, шибануло в обычный космос. Залетело прямо в Булыжник, где и совершилась передача кое-какой ценной информации номерному искину и гурту контрабандистов. Народам трассы М-4, кроме разве спартанцев, частенько попадались артефакты отрывных уу...

- Братцы, информация имеет естество двойного назначения!

- Что? - из толпы. Искин на этот выкрик выдал чёткий ответ:

- Ну, вы, тупые! Полученные мною знания относятся к военной константе и гражданскому типу. Для, э, компетентных ВИП-персон! Друзья, и это основное, вам добавлено по четыреста лет жизни! После этого, всё, что городил номерной робот, встречались бурными, продолжительными аплодисментами, переходящими в овации. "Хе-хе, тотальные лайки. 99 рукоплесканий! Да я переплюнул дорогого Леонида Ильича!" - подумал древний искин и его вырубил первый закон робототехники. А гомо понесло...

- Поехали, - от Мо. Через декаду, баржу "Нроб", ту ещё калошу, но с настроенным гиперприводом, отправили к звезде Альфа Бегемота основывать там тайный военный завод. "Плохо, что одного, но должен привыкнуть", - уговаривал себя Мо-Скромник.

- Мы поехали, - от тринадцати рыл. Боевики ехали на забитые встречи-стрелки с конкурентами: - Если чё, порвём их, как Тузик грелку!

- Приехали, - от остальных. Искин базы очнулся и придумал название для их нового дома - "Нефритовый дворец", в форме большого Бублика. Чух-пых - заложили "первый камень фундамента".

- Я в поряде! - спустя декаду от Скромника. - Автоматизация производства - 100%, всё работает как часы, готовы десять военных "изделий" отменного качества.

- У нас полный облом! - от обозленных боевиков. - Эти, рато, быкуют, мля! Мо, давай свои игрушки! Мо подал. Спецсредство "Колорад" и боевые доспехи N7 командора генацвале Гоги Шепарда.

- Бабах! Соперников по теневому бизнесу размазали, но произошла утечка инфы, и всполошились "крыши" конкурентов. Следом за ними более могущественные инстанции: "Атас. Сепаратисты!"

Затем, дюжину галактолет шла бестолковая осада неспешно строящегося дворца. Боевые дроны военспецов, бывших техников базы, били всех на дальних подступах, и потерь не имели. И эти драчки надоели.

- ... Ку, - произнёс искин. Номерной "Пятёрочка", вместе с Советом, разработали план фронтовой операции сразу против всех врагов спартанцев. Кодовое название операция Ку. - Кто против?

- Я. - Почему? - Надо "Ы!"

- Так да? Шаман, наш тебе ответ-совет - чемодан, вокзал, Бензоколонка. Гы-гы. Боевик Шаман увял. Его дружки - Бин и Кашкай - надулись. - Спецы, давайте своё чудо-оружие!

Военспецы дали. Кучу карманных линкоров "Колорад 2014", разведзондов "SB", "GB" и "Mossad". И супероружие - "Дырокол звёзд". Плюс сознательная утечка информации...

В 214 году К.О., в VI месяце, произошли решающее сражение войны "ВИП-спартанцы против всех". На первой стадии операции "Ку" противники нефритовых получили тревожные донесения своих разведок, о том, что флоты боевых дронов спартанцев нанесут удары по всем имперским военным базам, колониям и корневым планетам. Флоты отозвали от Нефритового дворца, разведзонты это дело засекли, и бац. Стартанули "Дыроколы" нефритовых сепаратистов. Двести тактов ожидания. Звёзды мигнули и схлопнулись, утягивая за собой всё из планетарных систем. "Колорады" в это время, живо, добивали остатки разведывательных судов космических империй.

- Тотальная победа! Уря! - спартанцы радовались целый день. Зря. Звёзды опять мигнули. - Упс! Но флотов-то там нет! Два линкора - ND "Rostoff" и ND "Praha" - пропёрли по одной из имперских систем с разведмиссией. - Там же сплошная дикость! - это на второй стадии анализов.

"Мда. Толи тотальный геноцид, толи мы - хронодиверсанты!" - раздумывал искин. "Ох!" Звёзды опять мигнули, и появился колоссальный космический Porcupine, Дикобраз в переводе. Два зонда-дрона передали видео, информацию, свои комментарии и списочные таблицы. "Ой! Изменены физические законы! Это хоть наша Вселенная? И там магия?! Куды бечь?!" Поздно. Цистерна с боржоми пронеслась мимо, по Дворцу вмазала энтропия. Паника, буча, гам, куча мала...

Газ в это время был на посадочной платформе 21,и раздумывал, снимать, или нет, новенький доспех экстра-защиты "Кепелюха-6". Мо бестолково парковал стелс челнок. "Не, он не..." Газ не успел додумать, реальность смяло, доспех загорелся, "Пятёрочка" заголосил, дружки Газа стали причитать и обвинять. "Диверсия?! Надо"... - и Газ перевел все стрелки на Даунсона, прокричав в коммутатор, "что Скромник - террорист!" И произошло событие, как говорят в регионе 08 РФ - пятая точка к пятой точке и разбежались. Мо, услышав слова Газа, побежал спасаться. Газ полетел спасать Дворец и дружков.

Почему убегал Мо? У Скромника рыльце-то в пушку тоже было. Ковырнул и он пару раз в "Дыроколе". Поэтому и побёг. Челнок, проткнув подпространство, стал тормозить в ... сфере Дайсона. Искин челнока, еле-еле успел отвернуть от короны звезды. Потом доложил бледному Мо, что звезда по спектральной классификации относится к типу G2V ("жёлтый карлик"). Температура поверхности достигает 6000 К и светит почти белым светом.

- Нарекаю её Ку, - произнес успокоенный Даунсон. - Отдохну декаду, потом проверю, через задний проход, где я очутился, - запланировал Мо. "Проходчик взад?" - заподозрил искин.

В Нефритовом дворце в это время "пыль столбом стояла". "Пятёрочка" и Газ спасали всех пострадавших, оценивали убытки, накладывали заплатки на защиту дворца. Защиты осталось 1,5%. И Дикобраз рядом. Чудо-оружие спартанцев исчезало в непонятном пламене, и таяло как снег. Газ наладил чуть повреждённые движители, искин отъюстировал настройки гиперпривода. "Enter". Дворец, через декаду рванул по проколу челнока Мо в подпространство. В ту же дырочку? Никак нет. Вселенная провернулась за десять дней, хе-хе, влево. Дворец тормозил в обычном космосе около голубого сверхгиганта, вроде, Альфа Жирафа. В "кладовках" дворца тупо тормозил Мо, соображая, куда его опять занесло. Мо, на челноке и не вовремя, выбрался определить звёздные координаты EHE и бац. "Кладовки?" Приказав искину затихориться, Даунсон пошёл бродить по чуланам.

- "Это пригодится и это. Ага! Это. А это, что за контейнер? Для капитана Явика? Странно. Оу, какая прелесть! Семечко Предтеч?" - Мо хомячил всё подряд двое суток. Забил трюм челнока, подумал, почесался и стал "таинственным клиентом". Тайком влез в электронику непонятных кладовок. И увидел на экранчике бывших коллег - свирепых Газа и Тосола. Кузены спорили о цвете покоев и грызлись, как рато. Искин Дворца, который "Пятёрочка", тщетно их успокаивал. Мо обалдел от таких видов, но пальчики побегали ещё по клаве; потом он вспотел и стартанул обратно в Сферу. Неудачно.

Некстати влево подвернул древний метеорит (откуда он взялся?), и стелс челнок стал нанизываться на продолговатый каменно-железоводный кусок. За время пока машинка, теряя куски обшивки, защиту и движители, погружалась в недра метеорита, судовые дроны успели запихнуть Мо-капитана в найденную камеру криостазис для кэпа Явика. Скромник, чуток вдохнув паленой проводки, предался спешному забытью. Искин челнока спасался самостоятельно.

И затерялось Семечко Предтеч, или Предшественников. Минутная слабость и прелесть Мо. Орешек уплыл поближе к Ку, прогрелся под лучами звезды, раскрылся, увеличиваясь в миллионы раз, и превратился в чудесную планету.

А Нефритовый Дворец момент старта челнока Мо реально зевнул. Защита-то аховая. Да и не до ахов было. Грызня Тосола и Газа привела к всеобщей потасовке триумфаторов. Побили друг другу будки и разъехались. Газ с дружками - на планету Хутун. Тосол - на Сибариту. Остальные кто куда. Космос-то велик. "Гадство! Меня одного оставили", - злился "Пятёрочка". - "Ничего, ироды, я вас всех сюда соберу. Дайте только срок".

Прошло энное количество лет. Спартанцы стали стареть и, самостоятельно, потянулись на приём к искину обновленного Нефритового дворца. А "Пятёрочка" стал "Пятаком". Просто он часто себе говорил: - "Я должон быть с яйцами. Точка". Поэтому бывших подельников он быстречко прибрал к "рукам", не забыв поставить на кормление "дворцовыми таблетками долголетия". Их изобрёл Тосол-генетик и производитель клонов на Бублике. Спартанцы молодели телом, но таки дряхлели умом. Склероз, маячил маразм, да и за простатой надо следить. И давно члены кодлы не виделись. Оттого во Дворце была радость и веселье, а у Мо Даунсона была тоска.

- Ну, ты, будешь называть меня Абама-папа, - заявил ему искин. "Сявка ты, а не Обама!" - подумал Мо, вылезая из камеры криостазиса. - Ну, ты, чурка, я твою маму, твоего папу, - продолжил робот-грубиян, и полились древние словечки. Искин из них прямо-таки горки складывал. Трёх-, пяти -, и семиэтажные. "И где он нахватался?" Искин и нахватался, и переродился, и приобрёл связи с несколькими тайными ретрансляторами. Плюс мелочёвку в загашнике...

- А вон моя планета! Я её назвал Сковородка,- заявил, уже Сява, на следующий день. - И намедни туда кое-кого подселил. Мо за день облазил внутренности метеорита и приуныл. "Хуже Булыжника! Воздух спёртый, жрачка синтетическая, вода - бее. И набор геолога. Зашибись! Чем там этот, матерщинник, хвалится?" Уныло посмотрел на сохранившиеся экраны, что были в центральной рубке челнока. Картинку передавали несколько разведчиков-минидронов. "Тэкс. Планета. Хвостатые и бесхвостые. Город странный. А сантехника, какая клёвая!" Мо припомнил, как до тюрьмы таки одолел учебу на сантехника 3 разряда. Стал работать и получил три года лагерей за "потраву уникальных бактерий-эндемиков". Хотя вначале ему шили политическую статью. Потом уже, став техником-военспецом у спартанцев, Скромник часто мастерил золотые унитазы ручной сборки членам Совета. "Эх".

И это "эх" растянулось на двадцать лет. "Новый Робинзон", вгрызался в монолит. Строил свой Кабинет и докучал Сяву одними и теми же вопросами о переселенцах. У тех был странный сбой в генетике. Сява обиделся и от имени Мо переселил ещё. И самым обидным способом для Скромника.

- Копирайтер, хренов! Демиург недоделанный! От Пятака нахватался, мля! - вопил заплаканный военспец. Сява в образе осьминога, спеленав бывшего техника, приволок того в свой загашник и стал тыкать носом Мо в кнопочки странного аппарата. Больше миллиона раз тыкал. Всего 666 тактов. Длительность процесса привела к тому, что Мо вспомнил кое-что из древнего и своего прошлого. И нарастающая боль отключила сознание Мо...

Десять дней после этого Мо молчал, нос болел, но любопытство-то в крови у гомо...

- Сява, а почему твой планшет пишет, что системной оппозиции у меня никак нет, а несистемная имеет всего одну персону? Это вообще кто? А кто повесил эти спутники?

- А я знаю? - искин тормозил. Все его компьютерные мозги кричали о неком троянце, который нагло распоряжался "железом" Сявы и отсылал важную информацию на непонятный суперсервер. Мо сумел оперативно отреагировать на эту проблему подвисшего искина. "Так и без кормежки останусь" - вначале обеспокоился Мо. За полгода каторжной работы почистил суперкомпьютер, лишь изредка следя за "своими" мигрантами.

- Спасибо, шеф, - Сява впервые заискивающе разговаривал с владетелем.

- Да ладно, тебе, - ответил Мо. "Потом повешу!" Посмотрел на планету. - Ты смотри, а там - кино и немцы! - Скромник вспомнил древнюю фразу крайнего удивления.

Глава 2.

Тяжело работать торговым представителем, когда тебе идёт пятьдесят шестой год. Голова-то работает с немалой нагрузкой. И порассуждать, сам на сам, люблю, что сразу в минус. Начальство попалось капризное. И непривычно. В штате были сплошняком креативные мальчики с сенсорными планшетами, а тут я - неторопливый "древний динозавр", с блокнотом и ручкой. Главный офисный прикол, вечно переспрашивающий, что да как с харчами заморскими делать. В общем, от них, свежеидейных были поголовные ха-ха да хи-хи. Почти целый месяц. А затем моя неторопливость всех стала раздражать и нервировать, вплоть до кляуз сынку босса. Тот вызвал и предупредил о последствиях. Сразу стало тяжко. Стресс-то я лечу по-простому, как настоящий русский немец. Да ещё, вдобавок, проблемка семейного плана нарисовались. Надо было на почте получить пенсию отца. Родитель, которому через две недели должно было стукнуть восемьдесят пять, умотал на родину водку пьянствовать на каком-то юбилее свояка. Я тут не жалуюсь, даже вот ПК меленько освоил. Смотрел, что нужно по работе; по выходным - военную историю, статьи по оружию. Почитывал и романы, "альтернативки" которые. И ей богу, в "танчики" ни разу не играл; на сайты с "клубничкой" - ни-ни, а социальные сети вообще обходил сторонкой.

И по новой работе, за месяц, бумажки в электронном виде, тем не менее, освоил. Но вот эта пенсия, блин. Ни ко времени, ни по времени. Её ж надо было получать утром, за счёт работы. По ситуации пришлось звонить начальству:

- Сударь, мне нужно с утра получить пенсию отца на почте. Я задержусь. Двадцатилетний соплестун, подумав, даёт полтора часа на получение. И то типа из милости.

Сердитый, ставлю свою "ласточку" - Audi A6 В4, во дворе почты, и иду решать проблему. Через час бранных согласований выпроваживают на улицу служебного входа, подождать. Жду. Злюсь, чего скрывать. Реалии раздражают. Потрёпанный почтовый Уазик, который с матюгами завёл пожилой шофёр, и уехал собирать письма по городу; обтрепанные временем стены почты и дверь, к которой прислонился спиной. Цейтнот по времени, но погода на загляденье, октябрь радует нежарким солнышком, хотя три тётки-пенсионерки и отвлекают разговорами, куда они пенсию тратить будут. В общем, стою, строю планы, куда мне податься, где не напрягаются на неадекват а ля, э, а не важно, втюхивателя товаров из ЕС. И без кляуз, которые...

Щёлк. Свет для меня отключили. Перед глазами - беззвучный чёрный фон покойного типа. Моя подорванная нарзаном умственная деятельность замерла. Имелось только чувство подвешенности без ощущений, но с болью в верхней точке, где предположительно находилась голова. Потом пыхнул фейерверк разнообразных цветов, форм и красок. Следом чувство свободного полёта вверх тормашками за удачей от Жар-птицы. Лететь пришлось по зелёному с изгибами тоннелю. В самом начале полёта привиделось, что голову раскатали катком, собрали серое вещество в совковую лопату, и куда-то эту серость пульнули. В процессе пролёта услышал подряд три фразы: "Фух, вроде туда?!", "Вот это он отпочковался!" и "Ой, граждане, Вас ждёт цунами потока сознания!". Благоразумность в аут, и хоп - ощущение, что вделся в перчатку. Чужую и головой вперёд. Щёлк. Свет включили. Хороший такой, солнечный. Нервные окончания на руках-ногах заскребли ноготками стремясь, зацепится за трёхмерность. Это сделать удалось; проморгался, но когда закрыл глаза, увидел бегущую строку с маленькими бегучими человечками. Зелёных чертиков я отогнал, и остались только Буратины. "Ой, атипичное! Потому как на старые дрожжи?!" - пронеслось в головах. Четыре такта делов и сооружение под названием - человеческое тело с добавками - стояло на подрагивающих ногах, и слушало отчего-то детскую болтовню о плетнях, куренях, винограднике, яблочках и лете, "как у папы Карло?!"

Хоп. Я забоялся. Сердце в галоп, адреналина масса, во рту стало сухо, а лицо взмокло. Стал вытирать пот. И взлёт мыслей в голове: "А где кепка? А где очки? Это ж не мои руки! Куда я сразу туго попал?" На затылок накатила боль, метелики в глазах, дохлость в ногах. Осознание того, что попал куда-то не туда, вытолкнуло, что-то из древних инстинктов. "Та, успокойся", - шёпот, и выкарабкалось не моё любопытство. Осмотрел оливье салат из новенького здания почты, аккуратного асфальта, высоченного собора, старо-выглядевших домов. Тихо-смирно, но стало страшно. Тётки-то пропали. А 12 октября так вообще вписалось в конец июля - начало августа, судя по винограду и яблокам, за плетнём на границе почтовой территории. " Куда пенсионерки делись?" Тут же перед глазами проявилась надпись - "Копирование гражданина РФ А. М. Т. в тело реципиента Р. М. Б. завершено успешно". И, напоследок, меня пребольно ущипнули. Испуганный непонятным деянием, какими-то обрывками чужих мыслей в голове, крутнулся вправо и чесанул в здание, где было несколько дамочек - почтальонов, как мне помнилось. Потянуло меня к людям просто со страшной силой.

Проскочил темноватый коридор, и бац; я натолкнулся головой на какого-то дядьку. Мужик завалился, густо произнёс длинную фразу матерных предлогов, где меня почему-то прозывали Ромой. "Роман? Почему Роман?" Незнакомец сам поднялся, и пошёл к раковине смывать кровь с расквашенного мною носа. Смывал долго, я в это время осмотрел и коридор после хорошего ремонта, и комнатку с установленным итальянским тюльпаном, и мужчину. Был он выше среднего роста, плотного телосложения, крупная голова выбрита, нос прямой. Это - в профиль. Одет в коричневую кожаную куртку, серо-синий джемпер, синие джинсы и красно-коричневые туфли-дерби. Раздраенные мозги - шлялись там всякие непонятные Буратины - произвели первые выводы: "По ходу попал. В не туда! Ричард Блейд, блин, доморощенный! Перечитал на свою голову. Так-так, а чел меня знает как работника почты. Будем от этого и плясать. А дальше оно покажет". Раздрай устаканился, я даже заметил возраст мужчины: - "Годков пятьдесят ему. Пацан, ещё".

- Чел, дай и мне воды испить, и, это, извини, что стукнул, - буркнул. Человек повернул голову. Синие, насмешливые глаза осмотрели меня снизу доверху. "И что там смотреть?" На ногах такие же красно-коричневые туфли, только лоферы, джинсы голубого цвета, зелёный джемпер и оранжевая замшевая куртка. Этакое цветовое сочетание стиля денди. Никогда б такое не одел.

- Ладно. А скажи, у тебя на глаза не наезжала этакая хрень, - дядя пощёлкал пальцами, - ну, такая тёмная? - кивнул и отодвинул дядю от раковины. - Уу, зелень пихается. А я ему и стопарик налил и димедрол дал, чтоб зубик не болел, - сказал незнакомец ехидно. - Или ты мультика с чёртиками насмотрелся? Бегает, мля, людей роняет. Подковырка с "Белаз" у дядя присутствовала. Простодушная, но по ходу, постоянная.

- А ты, человек, иди на улицу, тоже зеленью станешь. Обещаю, - проговорил со шпилькой. Он, болезный и пошёл.

Приложился к водичке. Божественный нектар, право слово. В теле такая гибкость образовалась. Напился досыта, самочувствие резко улучшилось, до разлития в воздусях полного благолепия. Прислушался. В коридорах почты и на улице было тихо. Постоял, подумал и пришёл к простому выводу, что Буратино были не моими. "А мы тебя как Карабаса-Барабаса, троллить будем" - заявили мне деревяшки виртуальные. Поёжился и вышел снова во двор, потому что в здании стоял запах медикаментов. Голова немного ныла, но ноги держали тело. Неплохо, после "копирования-то". Плохо. Audi не увидал. Вместо "немца" стояла "японка" - "Ниссан" Микра красного цвета. "Даа, это крошка не для мачо. И хозяйка, хе-хе, небось, из кооператива "Сосульки". Повернул голову. "Вон он где".

Это я о челе с причёской а ля Котовский. У гаража он стоял, рядом с авто - помесью УАЗ-буханки и Газели - грузопассажирской, полноприводной и зелёной по цвету. Подошёл поближе, и не зря - машинка дала подсказку. К стеклу были прикреплены две картонки в пластике - талон ТО и водительское удостоверение на имя - Борисова Ивана Николаевича, аббревиатура - БИН. С фото смотрела мордаха моего незнакомого коллеги. Подсказала, но сам полноприводный оказался с секретом. На радиаторной решётке сверкал серебром, положенный на бок ромб из которого выбивались золотистые буквы - ЗиР. Номер был - П22 554ДК. Шофёр уже был в светлой безрукавке. И руки Николаевича, покрывали затейливые разноцветные татуировки. "Прямо филиал Третьяковки в хутуне Большие Бзюки на статуе бога Зевса, бритого", - подумал так и успокоился. Потому что незнакомцем он перестал быть. И мог стать 100% союзником. Всё это было итогом мгновенного "узрения брата по общежитию". Мои переживания отодвинулись за границы почты.

- Рома, блин, куда мы попали? - пробасил Николаевич. Пожал плечами, посмотрел в глаза шофёра. Там был испуг, но такой какой-то притушенный. "Опасения я тебе сейчас собью, пацан".

- Слушай, э, мистер БИН, а не сходить ли нам в разведку-с? - осведомился.

- Опьять, А ты, не Рома, ты - Рэмба, недоделанный, - мистер, сумев соединить два слова вместе, разобиделся. - Рэмба, недоделка деревянная! Смятения из глаз мистера испарились, там уже был гнев и молнии, как из Зевса.

- Николаевич, пойдём, осмотримся, а?

- С тобой только в разведку ходить! - бросил Николаевич. И по дуге, обходя меня, болезного, пошагал смотреть соседский двор. Поплёлся следом отпечатком. Борисов щелбанами проверил натуральность горшков висящих на рогулях изгороди, а я заглянул за изгородку. Увидел просторный дом под камышовой крышей, с толстыми стенами белёными известью, с малыми окошками и синими наличниками, скотский баз, халупки и местную газонокосилку - рогатую козу. Двор был весь в травке гусиные лапки и цветущем полевом вьюнке. А на крыльце сидел рыжий кошак. Глаза кота бальзаковского возраста были испуганными. Николаич фыркнул, зыркнул по сторонам и молча пошагал к "Микре". Я за ним. Получался зигзаг разведки. Разглядывая машину спереди, Николаич меня обвинил:

- Плохой из тебя разведчик, Рэмба.

- Это почему же?

- Ты, Матроскин, на номер посмотри. Внимательно посмотри. "Номер как номер. - Е470ЮТ, 161 регион и триколор". Плюс косая надпись - "Потому что я девочка. Мне можно". Я отмахнулся и спросил:

- Прихватизировать будем?

- Чево? - уронил Николаич. Если судить по лицу такое словечко он не знал. Как и приватизацию лихих 90-х. Зато тут были новая почта и новенькая почтовая машина. "Эх! А, включаем нейтральную".

Молча, вышли на бульварную дорожку, осмотрелись. Пооглядывались и пошли к порожкам почты. Людей было невидно, поэтому осматривали объекты. В том числе и местное Солнце. Солнце находилось в фазе обеда и сиесты. А справа и перед нами, постройки были похожи на рассмотренное подворье. Слева, сквозь каштаны - парк с колесом обозрения и оградой, магазин " Мебель" и РДК из нашего времени.

- А где кафешка? - Николаич показал рукой на место рядом с "Мебелью". - А это что? - рука указывала на соседское здание за почтой.

"Мебель" появилась года два назад. Там у меня. А небольшой домишко - лет сто назад. Промолчал. Ибо меня вывески заинтересовали. На почте значилось - ЕВРАЗИЙСКАЯ КОНФЕДЕРАЦИЯ. ПОЧТОВОЕ ОТДЕЛЕНИЕ г. ЯСНЫЙ. На другом, уменьшенной и состаренной копии почты - ПОЧТА. ТЕЛЕГРАФЪ. ст. ЯСНАЯ. Ясный, Ясная, мне было ничего не ясно. Из двери старой почты, неожиданно для нас, вышли два мужика. Увидели нас, открыли рты и обалдевшие упрятались за дверь, мелко крестясь. "Судя по одежде мужиков и алфавиту, нас перекинуло в год эдак 1912", - мысль была чёткая и в барашках. "М-да. Стародавние почтовые не признали новых почтовых. Как бы".

- Дядьки нас забоялись, - сказал Борисов, - А вот у нас стадное чувство, хе-хе, имеется. Плюс, спетый коллектив. Невнятное бу-бу и пошёл назад.

А во дворе почты, пока я разглядывал "усатого Штирлица" - соседского кота, который принюхивался к новым запахам, закатил "Микру" в гараж. "Да, Борисов - мародер!"

- Значит так, у лялек игрушка есть. Пойдём, Ромыч, порадуем девочек, - промурлыкал гешефтмахер, кладя в карман ключи от малолитражки.

Вошли опять в здание почты, Борисов закрыл на засов служебный вход. У меня перед глазами промелькнула какая-то схема, но запомнил только несколько ядовито-зелёных стрелочек. Удивляться было лень. Шёл по коридору за насвистующим Николаичем и рассматривал двери с аккуратными наклейками. На одной было - "Склад", дальше - "Транзитная". Имелся также новенький пожарный щит напротив таинственной железной двери со строгой, охранительной надписью: "Посторонним вход строго запрещён". Прошли в дверь операционного зала и Борисов насвистывать, перестал, видимо осознал, что новости для лялек будут, не очень благосклонно оценены и восприняты. "А потом, вероятно, будет женская истерика. Реально конкретная. И тут я, сбоку припёку. А что за коллеги?"

- Вот. И потянуло его в прайд! - фраза. Не моя, папой Карлой клянусь.

Немного топ-топ, дошли до двери с табличкой: "Комната отдыха". Николаич раззявил дверь и, оставив её открытой, шагнул к столу. Я остановился на пороге. "И это мой прайд?" За накрытым белой скатертью овальным столом сидели три женщины, лицом к нам. "Симпотные тетуньки - синеглазки! Одна - майор, а те младшие - ефрейторши". Тётя-майор, с волевым лицом, привыкшая "повелевать" женским коллективом, носила на голове замысловатую причёску цвета "рубин RF5", молодые были натуральными блондинками, с опрятными причёсками. Осмотрел комнату. Холодильник "Indesit", кухонный стол-тумба, микроволновка "Rolsen", музыкальный центр и тульский самовар, пустые тарелки, бельгийский линолеум. "А хорошо сидят. Чай кушают". Мой живот, тут же, спел "песню голодного динозавра".

- Сидим, чай кушаем? - моими словами спросил дамочек Николаич.

- Ты чё, Борисов, на почте с часа до двух перерыв. Война войной, а обед по расписанию, - "рубиновая" отозвалась. Шарах! Кодовое слово прозвучало! "Перерыв". Развернулся и двинул, откуда пришёл.

- Ты куда, мля? - Борисов озаботился.

- Роман Михайлович, вы куда? - от кого-то из ефрейторш. От слов Борисова отмахнулся. "Гран мерси за подсказку, молодая военная! Значит - Михалыч. Отчество - таки по масти! И уже знаю 2/3 ФИО!"

Проделав путь в форме буквы "Гэ", дотрусил до двери с надписью: "Страховой отдел", из левого кармана джинсов достал связку ключей и с третьей попытки открыл дверь из нержавейки. Похоже, сработала остаточная память старого хозяина тела. Ибо внутренний взор показал детальный план здания. Ну, ту схему с ядовито-зелёными стрелками. Оглядел кабинет. Новая мебель, новый сейф, ЖК-монитор, компьютерное кресло, телефон. Уселся в кресло и из куртки достал паспорт. Надо было ставить все точки над "И", производить идентификацию. Провёл.

Итак, хе-хе, меня вселили в Борна Романа Михайловича, 11 ноября 1976 года рождения, жителя города Ясный Донского края". Про Донской край без комментариев. Борн был симпатичным зеленоглазым ухоженным мужиком. Проживал на улице Солнечной 83 корпус А. Военнообязанный. Жена - Бестен Матильда Александровна, 1980 года рождения, в браке 13 лет. Имелась дочь - Лолита Андреевна Борн. Хмыкнул и пролистал паспорт назад. Свадьба Борнов была на два месяца позже рождения Лолиты. Почесал затылок. Левой рукой взял календарный штемпель, посмотрел число - 12.10.2012. 8-00. Даты совпадали. Приподнялся и выгреб из всех карманов вещи Ромы. Потом произвёл осмотр вещей, как его там, метросексуала города Ясного. Ибо в наличии были: бензиновая зажигалка "Zippo", пластиковые карты - Visa Gold и MasterCard Евразийского Банка Развития, пачка сигарет "Burzhuy", деньги, мобильник Nokia 89, блокнот, водительское удостоверение, какие-то бумажки и часы Rolex Daytona. Хмыкнул. Ролекс показывал - 13-19.

Тактические действия чутка отложил. Бросаться "под танки" чужого времени не хотелось. "А стратегически получалось, что вначале был перенос, созерцательность и испуг. Затем функции мозга включили обработку сенсорной информации, поступающей от органов чувств, координацию, управление движениями, положительные и отрицательные эмоции, внимание и память. Далее - планирование, принятие решений, И мозг врубает высшую функцию - мышление. От испуга, нам - лекарство под нос..."

- "Михалыч, излишне умничаешь. И горячего бы тебе поесть, не помешает", - сказал чей-то голос. Мда. Из горячего был ...коньяк. Большая бутылка "Hennessy" нашлась в сейфе. Свинтил пробку. "Будет за лекарство". Сделал три глотка. "Ромакаквкусно! Недурственно, даа". После этого закусил куском рафинада, рассовал по карманам вынутые вещи, достал из сейфа ключи от оружейки и пошёл вооружаться: "А то, как голый на ярмарке". Сработал чей-то совет о наличии пистолетов на почте. И подданные Российской империи имели право свободно владеть короткоствольным нарезным оружием. Бутылку коньяка забрал с собой. Через минуту, вскрывал оружейную комнату и уже был под "мухой", каким-то неправильный был коньяк, но боль в затылке прошла, а зубы совсем не болели. На стол для чистки пистолетов поставил коньяк, взял следующие ключи. Клац, клац, клац, сработала сирена сигнальной системы. Отключил сирену. Когда открывал сейф с пистолетами, пожаловали "гости". Николаич и дамы, семейства "кудахчущие". Что им там говорил - скорее всего, не говорил - Борисов о переносе во времени, но напугались они уже тут, от моей наглой "милитаризации". Николаич тормознулся у бутылки.

- Ты смотри, у Борна даже бухло превосходит наше! - сказанул. "Какое превосходство Борна? Мы ж ещё в первой серии!"

- Борн, зачем ты открыл оружейку и берёшь пистолеты? - заявила мне возмущённая майорша, - Ой. Ты ещё и ПЬЁШЬ на рабочем месте! Какое безобразие! Борн, что ты задумал делать? Что ты, молчишь? Я сейчас же звоню в милицию! - так вот возмущалась Эльза Густавовна Самойлова, зам. начальника почты. Это на бейджике прочитал, на её белой блузке.

- Та хоть в Кремль звони, - запузырил Николаич, - Эльза, работа у нас сегодня отменяется. Кажется, мы вляпались, по самое не балуй.

- Ему кажется! Если, кажется креститься надо! - разъярилась Эльза. - А я всё-таки позвоню! И стала-таки звонить: на пульт дежурного вневедомственной охраны, в милицию, начальству, потом родным. И к ней присоединились остальные. Попробовал и я. Городская и мобильная сеть не присутствовала напрочь. У лялек принялась обозначаться лёгкая истерика. Борисов бутылку разглядывать перестал, из ящика стола достал четыре стаканчика и быстречко расплескал коньяк по рюмашкам. "Они что и в оружейке пьют?" - про себя возмутился.

- Зачем?- спросила Эльза. - И куда это мы влипли? Борисов, отвечай, а то этот Борн... Партизаны, ... буквы, буквы, буквы - матюки. Вот! Николаич одобрительно крякнул. Глаза у Лиэль Александровны Самойловой, инженера - дочка Эльзы! - и Зоси Витальевны Лескиной, оператора склада, стали ещё больше от удивления. Их ФИО на бейджиках прочитал.

- Мама! - разлепила губки доча.

- Что, мама? Эти, мужики... и опьять матом нас...

- Эльза, не мельтеши, выпей коньячка, пока Борн угощает, - густо посоветовал Николаич. Самойлова-старшая послушалась и откушала стаканчик. "А не дружат ли они, случайно, организмами" - некорректно и про себя. Потом звякнули, стукаясь, стаканы троицы. Я не участвовал. После этого дела Борисов толкнул короткую речь, куда это мы попали во время обеда. Затем "ой", "ай", "ох", мат перемат, дискуссия, le chauffeur переорал всех. А Эльза на время потерялась, хотя пару фраз в начале ввернула. От спора уклонился, потому что в моей голове сказали: "Дави воспоминания старого хозяина!" И еле-еле дотумкал, что знания "о пистолетах в оружейке были-то Романа Борна!"

Пистолеты, всёж, мы поделили: взял себе ИЖ-71, снарядил два магазина и сунул ИЖ в кобуру "Эфа-3". Туда сунул и разрешение на служебное оружие, поданное мне Борисовым. Николаич забрал два других пистолета. Он ещё натянул на себя бронежилет "Казак - 9 Фи" оливкового цвета. Пистолеты и запасные магазины всунул в карман на груди БЖ. "Вот, теперь порядок", - подумал и, в коридоре, снял с себя куртку и джемпер.

Закрыли оружейку, потом служебный вход, заполошно пошептались на виду у плетня, посетили маленький домик и, как бы разведку продолжили. Толпою. Целью поездки решили избрать наши домашние адреса.

- На кой хрил мне эта станица, хочу домой! - капризно заявила Эльза перед посадкой в пятиместный пикап.

- Да кто ж спорит, сударыня. Сначала ко мне, потом к Борну, а потом и к вам, на хутор, сердешные, - обозначил план действий Николаевич. "Какой ещё хутор?" - изумился. Борисов завёл "ЗиР" и мы выехали со двора. Леди защебетали на заднем сиденье, окрестности-то изменились. Бульвар был застроен куренями, с камышово-черепично-жестяными крышами, да белёными известью. Дореволюционной стиль -с. Естественно ляльки вопили и махали руками. Доехали до РДК, притормозив, посмотрели вправо-влево. Нового из нашего времени ничего не увидели, пересекли асфальтированное шоссе, успел ещё рассмотреть здание казарменного типа напротив ДК, свежеокрашенное.

- Похоже, с ранья в станице был субботник, - поделился нейтрально-спокойный Николаич.

- Здесь или вообще? - заинтересовалась раскрасневшаяся Эльза.

- Или как. Глядите, везде заборы и наличники покрашены, сорняки убраны, вон флаги царские вывесили, - Николаич вёл "ЗиР" и комментировал: - Или праздник будет, или начальство ждут. План работ выполнили, теперь, небось, у них сиеста. Казачков и, правда, видно не было. Плюс дети, собаки, коты...

Машина проехала длинный квартал. Дальше у нас должен был быть рынок, магазины, ДК "Орион", районная администрация и стадион. Но был только, сверкающий сусальным золотом куполов, ещё один собор, ну и домики казаков. Угловой дом, где жил Николаич, здесь отсутствовал.

- 0-1 в пользу казаков, - сказал Борисов. Пассажирки притихли. Бледный Борисов щёлкнул пальцами, и Эльза подала ему прихваченный коньяк, погладила по плечу, повздыхала. Николаич, поиграв желваками, бутылку подержал-подержал, да и засунул её в багажник. "Пацан за рулем-то, не употребляет!" - Ладно, проехали, поехали, Борн, к тебе, - возвестил "погорелец".

Проехали четыре безлюдных квартала и свернули на асфальт. "Солнечная улица?!" Видимо тоже бледанул, Эльза и меня стала гладить. "Может она экстрасенс, чутко-отзывчивый", - ещё подумал. - "И что мы тут имеем? Ага, вон спутниковая антенна, зелёный забор, а вон оно - дом! Ага, крыша над головой в городе, э, в станице у меня есть!" Борисов свернул в это время к похожему, по месту, образцу и фасону, моему подворью. Вытер испарину со лба. "1-1. Тайм - аут".

Глава 3.

Атаман Сальского округа войсковой старшина Шатров, сорокалетний здоровяк, уроженец станицы Мигулинской, сидя за круглым обеденным столом, откушав чаю, жаловался своей жене:

- Сколько я сегодня с утра, Катенька, нервов потратил и не передать! Вроде всё сделали, а чего-то не хватаеть. И не пойму чего. Чому это, а?

- Ты всё в заботах, всё в заботах, мой атаман. Шер ами, нервы надо беречь, и отдохновение тебе нужно, сокол мой ненаглядный, - сострадала супругу его верная жена. Сидя рядом за столом и отложив вязание, она гладила его ладонь. Ласка атаману нравилась.

- Катенька, уже неделю бьюсь, а кажется, что ничего к смотру и не готово. А отдыхать я даже и не знаю когда буду, - настроение атамана не улучшалось. - Вот и с утра сердце ворохнулось нехорошо так. Жена всплеснула руками.

- Божеж, ты мой, может доктора, Яков Степаныча, позвать?- напугалась Катенька.

- Да нет, Катя, сердце у меня не болит, просто предчувствие было нехорошее, - пошёл на попятную, атаман. - Может всё и наладится, бог даст. Широко перекрестился.

Жена, хорошо знавшая мужа, для виду угомонилась, но в душу забрались сомнения. "Может его кто сглазил? Ведь молодой он ещё для этого поста, всего полгода как назначили". Взялась за вязание, привычная работа успокаивала, и Катя наперёд знала, что она сумеет помочь мужу. "К вечеру придумаю. А ночью ещё добавлю. Уже можно..." Месяц назад ей исполнилось тридцать и она, потомственная казачка была чудо как хороша. Атаман сидел и любовался, раскрасневшееся от каких-то своих мыслей, Катенькой. Отдыхал душою атаман. И чего греха таить, тоже настраивался на ночь. Спать на диване одному ему надоело.

За столом ещё сидели: Варя, десятилетняя дочка атамана, спокойная девочка и главная помощница жены и шестилетний, перемазанный зелёнкой, пострелёнок Ромка, любимчик всей семьи. Хозяйка квартиры, Матрёна Меркуловна, уехала в гости в Тихорецкую. Ромка, непривычно тихий, поглядывая то на мать, то на отца и думал, как сказать, что он сломал велосипед. Не сам, друзья помогли. "Вот те крест, вздую этого задаваку - Гришку!" - божился он про себя.

Шатров-старший, отвлёкшись от рассматривания жены, посмотрел на сына. Учудил сегодня Ромка. Встречая отца, приехавшего на обед, умудрился упасть с брички и рассадил себе подбородок. Ору было много, особенно когда мазали зелёнкой ранку. "А что это он сидит такой тихий? Опять что-то натворил?" - подумал Шатров и хотел уже Ромку спросить об успехах на ниве всяческих проказ.

Но не успел. По глазам ударила темнота, курень тряхнуло, потом зрение восстановилось. Ромка испугавшись, заревел. Атаман протерев, разом взмокшее - в восьмой раз - лицо оглядел своих домочадцев. Напуганы были все.

- Так, а ну тихо! - не к месту скомандовал.

Но строгий голос помог, бледность у домочадцев стала проходить. Выпили святой воды - от испуга - принесённой Катенькой, Ромка опять затих. Тихо спросил жену, что той привиделось. Катя так же тихо ответила, что "какая- то темнота нашла, и дом тряхнуло, может это, землетрясение?" Закрестилась.

- Может быть. Главное, дети успокоились, - проговорил атаман и достал часы. - Через четверть годыны надось ехать на службу. Жена стала убирать со стола. Варя пошла, поливать комнатные цветы в залу.

- Ой, папенька, маменька, идите сюда! - через минуту оттуда донеслось. Голос у Вари был удивлённый. "Хм, шо она там нашла? Опять Ромкины проделки". Шатров прошёл в залу, жена - за ним.

- Что ты тут нашла, дочка?

- Вон там! Смотрите! - Варя показывала в окно. Атаман шагнул к окну, посмотрел и обмер. Рядом ойкнула Катенька.

Через дорогу, на месте пустыря, где купец Собакин собирался построить большой лабаз и конюшню, стоял необычный дом в три окна. Рядом находился флигель. Шатров, прошедший сотником русско-японскую войну, испугался. Отшатнулся от окна. Зажмурился, моля про себя, чтобы морок исчез, но когда снова открыл глаза, дом с флигелем стоял на месте. Непреложно и крепко. Вопреки, так сказать всему. Захотел истово перекреститься, призывая на помощь святого угодника Николая, но на нём повисла, испуганная не меньше его, Катерина. Прижалась к нему роскошной грудью, и, обхватив до боли правую руку атамана, однообразно шептала: - Господи, помоги, господи, помоги! Шатров скосил глаза на жену. У бледной Катеньки были такие широко распахнутые глазища, что атаман, ажно ими залюбовался. "Чудо, как хороша, Катерина Васильевна! Фу, отлегло". Потом перевёл глаза на Варю, стоящую от него слева. "Ты смотри, какая храбрая у меня дочка! Мы до жути перепугались, а ей только любопытно". Варенька, своими синими с длинными ресницами глазами на самом деле, с любопытством, спокойно, разглядывала подворье напротив. "Эка стыдоба так мне пугаться! Да ещё при родных. Защитничек! Разберёмся! А жену сейчас успокоим". Шатров посмотрел на жену, взгляд скользнул в вырез кофточки - дома Катя не носила казачью одежду - упёрся в ложбинку, шумно дышащей Кати, а левая рука, воровато, хапнула её правую грудь.

- Фу, охальник! - шёпот в ответ. И яркий румянец, мигом скрыл бледность жены, руку Шатрова она отодвинула от своей груди, но не отодвинулась от атамана, ослабила только хватку. - Ой, извини! Посмотрела снизу в глаза Шатрова, глаза уловили его фривольную насмешливость, и стала успокаиваться. Шатров, показав свободной рукой на Варю, сказал жене:

- Смотри, какая смелая и учись! - чуть отодвинулся от жены, - А где Ромка? Ромка! Пойду искать пострела, да не переживай Екатерина Васильевна, ты ж - казачка. Погладил жену по спине, рука собралась спуститься ниже, потом подумала-подумала и не решилась. С сожалением. - Разберёмся! - голос атамана приобрёл властность.

Оставил на попечение дочери жену, он вышел из куреня. Ромку он нашёл во дворе, сидящего на заборе. Тот, обернувшись к отцу, засыпал вопросами:

- Папа, а это джинн перенёс на собакинский пустырь этот дом? А зачем? А почему? А как? Папа, ты ничего не знаешь! А это джинн сделал!

- Это - суслик. Мы его не видим, а он есть! - буркнул Шатров-старший, потом односложно отнекивался и, с осмотрительным интересом, рассматривал подворье напротив.

Дом имел четырёхскатную крышу, крытую какой-то странной красно-коричневой черепицей. Штукатуреные стены были окрашены в бежевый цвет, так же выглядел флигель в два окна. Только флигель имел фронтон из особливых досок, и перед флигелем росли две пирамидальные вроде как пихты. Два окна дома были закрыты диковинными ставнями наполовину. Над домом и флигелем торчали радиовышки, на доме была какая то "тарелка" и белый ящик. Ещё был деревянный забор с бетонными столбиками, крашеный в зелёный цвет. "Домина с чудными секретами. А я созерцаю", - подумалось войсковому старшине.

- Папа, а это что? А что, это гудит? Оу! Атаман приподнялся на носочки и увидел - дорогу из асфальтобетона - как в Москве - и по ней со стороны центра станицы ехавший большой автомотор. Он сдёрнул Ромку с забора. "От греха подальше". Ромка даже зашипел от обиды, но папа сказал: "Цыц, малой!", и Рома послушался, только прилип к забору, со жгучим интересом, наблюдая за действиями машины и необычным поведением отца. "А папаня, будто, испугался! Пойду маменьке скажу". Но Шатров не был напуган, как он говорил станичникам, служившим с ним в 19-м донском казачьем полку: "Меня вид неприятеля успокаивает".

Прищурившись, атаман рассматривал машину, которая затормозив, свернула к, неведомо откуда появившемуся, дому. На дверце машины Шатров увидел надпись - "Почта ЕК". Из остановившегося автомобиля вылез шофёр, бритый, в не казачьей одежде, с разноцветными татуировками рук. "Ох, он же в бронежилете!" - сверкнула догадка. - "Как у тех янки, в Варшаве. My God. Devil. Я ж таки лично шефу жандармов присягнувся не разглашать, шо там було!" В это время другой - пассажир - быстро открыв калитку, атаман видел только голову и верхнюю часть тела, прошёл к дому. Отсутствовал "гость" минут пять. Много чего вспомнил атаман за это время, ещё отвлекала жена и Ромка, который завалил отца вопросами:

- Папа, а в доме люди есть? А в машине? А почему? А как? А зачем? А пойдём туда! ... И Катя не пустила супруга к машине. Поскольку забоялась. Да и не пошёл бы туда атаман. Карман БЖ водителя оттопыривали пистолеты, а у Шатрова только нагайка была. И только когда машина уехала, а бритый шофёр, Шатровым, ручкой помахал, атаману пришли мысли: "А может это "иваны", переодетые, с Ростова пожаловали провернуть свои делишки? Так не похожи на ростовских бандюкив. А смотра, ей-ей, не будет, возьму отгулы..."

После всего этого, пораженный атаман отбыл на службу, твёрдо решив по-быстрому разобраться со всей этой "почти чертовщиной", появившейся на вверенной ему территории. Правда, внутренний голос твердил, что всё будет нормально, эти соседи - союзники. А своей интуиции Шатров доверял. На все 146%.

Глава 4.

Когда машина остановилась, в весьма спутанных чувствах решил пойти переодеться. Жарко летом в подштанниках, судари и сударыни. "Еще сопреет кладка-то". Кладка только напряглась.

- Борн, ты воды захвати, холодненькой, - попросила чуть напуганная Эльза.

- Слушаюсь, мэм. А вы пока посидите, и не отсвечивайте, - скомандовал, вылез и пошёл по подворью. "Э, наверное, во флигеле никого нет - отец у меня там уехал в гости на хутор, жена и дочь, ещё не пришли - открываем дом. Ностальгировать будем потом". Но руки задрожали. Тоска и боль, до черноты в глазах, навалились: "Утраты, сплошные утраты". Еле-еле справился с замком и со своими чувствами.

Куртку и джемпер - на вешалку, ремень с пистолетом - на обувницу. Пробежался по комнатам, и эта пробежка отодвинула переживания о потерях близких. "О, а это кто дизайном занимался - Роман или Матильда?" Дизайн комнат - был. Спальня Лолиты - в розовых тонах, в зале - ЖК-телевизор "Sony" и немецкий электрокамин. В прихожей - музыкальный центр "Sony"; везде мягкая мебель, в кабинете - Михалыч - молодец! - компьютерный стол, шкафы - книжный и для одежды. Из одежды выбрал летние светло-зелёные брюки и рубашку - гавайку, светлые носки. Переоделся. На кухне из холодильника "Indesit" достал полтарашку минеральной воды. Закрыл его. Потом снова открыл и уставился внутрь: "Ты, Михалыч, тормоз, ха-ха, два раза, свет в холодильнике присутствует. Это раз, теперь ищи газ - это два-с. На чём ты чайник греть будешь, чайник?" Чайник бы грел на индукционной панели фирмы "Bosch". Электричество для чайников - подкинули. В общем - bon. "Я теперь - Корейко! А теперь, в машину, миллионщик. Ибо дамы пить хотят". На ноги надел коричневые мокасины из обувницы. Высокая тумбочка привлекла мой взгляд. Четыре такта её разглядывал.

Закрыл дом, кобуру с Иж на пояс, и пошёл к ЗиРу по двору, выложенному тротуарной плиткой. В машине отдал воду Эльзе.

- А не хило живут операторы почты, - вставила свои пять копиёк Зося.

- Зависть это грех, Зося, правда, мама?

- Борн, а дома есть кто? - Эльза другой вопрос задала. Отрицательно покачал головой, и мне стало стыдно. "Мог бы и домой их пригласить. Культурней надо быть, герр домовладелец, культурней". Мою заминку приняли совсем по-другому.

- Может родные ещё найдутся, - посочувствовал мне Борисов. Я махнул рукой, езжай мол, Николаич.

Развернулись, Николаевич, помахал рукой какому-то казачьему семейству, стоящему за забором, и мы медленно поехали искать жилища лялек. Всю первую половину пути ляльки старались поднять мне настроение. В общем, это им удалось, разговорился, и на них поглядывал. По сторонам редко смотрел. Так урывками, увидал: мост, вокзал, водокачку. Это Зося и Лиэль показывали. "А удачно всё таки меня Борисов позвал. Сразу четверо союзников из моего времени. Да мы тут"... Выпитый коньяк ещё действовал и выдавал на-гора шапкозакидательские мотивы, с поднятием общего тонуса. Тем более Зося и Лиэль, были симпатичные девушки, росточком под метр семьдесят, "одноразмерные", лица только разные. Одним словом - видные девахи. Форменные блузки и брючки обтягивали аппетитные формы, расстёгнутые блузки так и манили заглянуть в декольте, Борисов меня даже одёрнул:

- Борн, ты за дорогой смотреть будешь? А то я тут кого-нибудь задавлю, пока ты сиськи Лиэль будешь разглядывать. "Кого задавит? Пустую дорогу? Ой, как грубо. Я ж стресс вытесняю эротикой".

- Фу, как грубо, - вслух, - я может - эстет, ярый ценитель женской красоты.

- Кобель ты, Борн! Вот ты кто. Так и хочешь в сахарницу заглянуть. Сзади засмеялись.

- Я не понимайт, чьто есть - сахарница? "Поюморим, трохи".

- Не знаешь? - Нихт знаешь.

- Мальчики, что вы так разошлись? Ой! - в три голоса с явным испугом. Всем по глазам ударило темнотой, Борисов резко затормозил, лялек бросило вперёд. "Поюморили, бли-и-и-ин"... - еле успел не налететь лбом в переднее стекло.

- Что за... Откуда взялся этот туман? - от лялек. Вокруг машины и на самом деле был густой туман.

Поспорив, поехали дальше, на первой передаче, Борисов включил противотуманки, они с трудом освещали дорогу. "Странно, туман? И откуда здесь днём туман? Да с запахом лекарств, а?"

Доехали до перекрёстка. Дорога вправо вела на Сальск, Тихорецк и Ростов, а нам надо было ехать прямо.

- А ну, Николаич езжай к вон той машине, - сказал, узрев включённые габариты, стоящей на обочине, машины. - Может там наши? Свернули вправо и подъехали поближе.

- Глазастый ты, Борн, - от Борисова. Включённые фары осветили внедорожник "Nissan Qashqai". Как на крыльях, полетел к нему, но в машине никого не было, Обошёл вокруг джипа; тёмно-зелёный, госномер - А 007 ЕВ, 130 регион. "Блатной номерок, а что за регион? Не понятно". Полез в незакрытую машину. Между сидениями водителя и пассажира, нашёл барсетку и кожаную папку. Подошли остальные коллеги. Оказалось, что машина принадлежала Гладкову Ардальону Николаевичу, 1965 года рождения, жителю Астрахани, владельцу строительной фирмы " АРМа вис" который ехал вместе с Кукушкиной Анжелой Станиславовной, 1995 года рождения в сочинский санаторий "Голубая фишка" на отдых. "Папик и эскорт", что ли?" Отдыхать они собирались со 02. 08. по 25. 08 2014 года!

- Машинка из Астрахани, - произнёс Борисов. Он носом уткнулся в ТО.

- 2014 год? Так, что они из будущего? Невероятно! - Эльза удивилась, забирая из моих рук курортные путёвки и паспорта. - А девочка совсем молоденькая, он её на тридцать лет старше. Какое безобразие! - Эльзе и туман не помешал узреть главное.

- А может у них любовь? - поддел Эльзу Николаич.

- Разврат это! Он же - распутник!

- Ну, надо ж, как то девушке жить.

- Пускай идёт на завод, на фабрику! Работает пусть! Не поверю, что в Астрахани нельзя найти работу!

- Она "работает". - Как? - Чем!

- Фу, ты, Борисов неисправим! Борн, что ты там копаешься? Это не твоя машина. "Счас. Не моя. Уже моя. Если конечно хозяин не нарисуется"...

- А он её хочет "прихватизировать". "Ты глянь, Борисов слово заполнил".

- Борисов, а кто "Микру" в гараже пригрел. Молчишь? - сказал наступательно. Николаич, что-то стал лепетать. - Борисов, оправдываешься, значит виноват!

- Борн, ты хоть покричи. Может этот Ардальон где-то ходит, - Эльза попросила, как приказала. "Ну вот, накаркал". Но я покричал. Тишина в ответ. Зося в это время нашла в багажнике пять чемоданов-тележек и пакет с едой. Эльза запретила их трогать, а потом переключилась на меня: - Борн, какой ты жадный! Дом есть! Флигель есть! И ещё машину хочет украсть! Каким лекарством тут воняет? От греха подальше, спрятался в джипе. Из бардачка достал дамскую сумочку и руководство по эксплуатации транспортного средства, стал его листать, млея от радости по поводу найденной машины.

Ардальона не дозвался, зато туман стал редеть, посветлело. И тут раздался тройной женский вопль, заставивший меня выскочить из джипа. "Что за дела?" Увиденное зрелище, ошеломило. Вместо дороги до хутора Видного была уютная узкая морская бухта с песочным пляжем. До этого пляжа было всего метров пятьдесят, а дальше вода до горизонта. Над бухтой уже было сияющее небо, лёгкий ветерок, спешно разгонял исчезающий туман. Слева, вместо привычного подъёма, были невысокие холмы, густо заросшие лесом. "М-да, Ясная станет морским портом и курортной зоной! Та что ж они так плачут?" Ляльки ревели белугами белыми, спелыми...

- Борн, ты возьмёшь нас к себе? - осведомился хмурый Борисов.

- Куда я денусь, - ответил. И тут же, за моей спиной, раздался гудок поезда. Развернулся и увидел медленно ползущий вполне современный товарно-сборный поезд. Он двигался в километре от нас.

Николаич, достав из "ЗиРа" бинокль, стал комментировать:

- Локомотив "десятка", почтовый вагон, спецвагон, шесть крытых, четыре с лесом, четыре с углём, две цистерны и две платформы с техникой. Борн, поехали отсюда! Борисов был хмуро-озадаченный. Лялек пришлось минут пять успокаивать и заталкивать в машину. И мы уехали.

Глава 5.

Лейтенант внутренних войск Вениамин Чесноков, комсомолец, мастер спорта по боксу выполнял своё первое самостоятельное поручение. Он должен был вместе с "дедушками" - сержантом Рублёвым, ефрейтором Пивоваровым, рядовыми Фокиным, Сушковым и "духом" Холодовым - доставить партию зэка из Ростовской тюрьмы N 2 на станцию Ясная. Там должна была состояться передача конвоируемых для их перевозки на автозаке в зону N 24 в хутор Сухой. Зэков было тринадцать человек, и вели они себя всю дорогу очень тихо. А вот "деды" наглели. В Батайске "раздавили" бутылку самогонки, стали орать свои "дембельские" песни. Пивоваров, уже ночью, загонял бедного Холодова так, что тот к утру на ходу засыпал. Чесноков, хотя и был старше "дедов" всего на два года, повёл себя по отношению к ним очень жёстко. Каждый получил тумаков таких, что мама не горюй. Получил и сержант Рублёв, звероватый крепыш, которого с начала его службы, боялись трогать даже кэмээсы по боксу, служившие в роте.

- Я этого, Веню, урою как назад поедем! - кипятился Рублёв, куря с Пивоваровым в тамбуре. Тот советовал не связываться с летёхой:

- Леха, не вздумай, он же нас застукал. А если он с Ясной позвонит в часть и заложит особисту. Рублёв, понимал дружка, но ему было обидно:

- Обидно - даа! Меня ж никто не трогал; помнишь этого начкара Мазниченко? Я ж его обламывал, да ещё как. А этот...

- Да, красиво он нас сделал, я даже не ожидал от него, - подвел черту кореш. Затем сержанта позвали к лейтенанту, а ефрейтор пошёл прессовать "духа". Профилактически.

- Садись, сержант. Ты, как я понял, хочешь домой через дисбат поехать? - спросил Рублёва лейтенант, когда тот зашёл в узкое, как пенал, купе начкара. - Я могу это тебе организовать. По знакомству, через особый отдел. Сержант, хрил древесный... - Веня перешёл на такой командно-народный, что Рублёв даже дышать забыл. "Да, красиво он меня сделал!" - сокрушился сержант в коридоре, куда его начкар выставил. Потом так рьяно взялся за службу, что "деды" летали, как "молодые".

Веня в это время стал готовить документы на передачу зэков, личные дела для "кума" зоны отложил в сторонку, а сам стал заполнять форму ╧6. Он обдумывал: писать или нет о пьянке старослужащих и неуставных отношениях к рядовому Холодову, который был одногодком Вени, а его прессовали все кому не лень, даже с его призыва. "Нет, не буду, я же ещё крайним и окажусь. А ещё припишут, чего не было, и особист, капитан Чебанько, тогда возьмётся за меня всерьёз". Три дня назад, в ходе приватного разговора, особист "попросил", как говорили солдаты "стучать" на сослуживцев.

- Сам ты дятел, Чебанько! - вслух сказал Веня и тут же испугался своих слов. Испуг усилила темнота, ударившая по глазам. - Что за? Поезд начал резко тормозить. Веню, вдавило в стенку, в купе потемнело, а за стеклом лейтенант увидал туман. Поезд ещё не остановился, а Веня был уже в общем коридоре спецвагона.

- Что вы как бараны в окна вылупились, смотреть за зэка! Рублёв, ко мне! - рявкнул. Сержант бегом бросился к начкару. - Осмотрись и доложишь, тебе три минуты, время пошло! Рублёв бросился выполнять приказ. Веня из кобуры вытащил пистолет и дослал патрон в патронник, поставил на предохранитель, сунул обратно. "Бережёного, бог бережёт". Видевший всё это Холодов, побледнел.

- Не очкуй, Гена. Прорвёмся! - ругнулся Чесноков. Холодова это не вдохновило.

Веня обошёл его, прошагал в тамбур, открыл дверь вагона. Поезд стоял. "Какой туман странный, у земли "кисель" а сверху солнце пытается проникнуть". Прибежал Рублёв, с докладом:

- Тащ лейтенант, разрешите доложить? Лейтенант разрешительно кивнул. - Тащ лейтенант, нашим по глазам проехалась чернота, зэка дрыхли, но уже просыпаются; у двоих идёт из носа кровь. А ещё они просят "хозяйского" чая.

- Будет им кофей в постелю. Позже. Топот, из сумрака выскочил человек. Помощник машиниста. Лейтенант и сержант даже не успели напугаться, а на них хлынул поток информации. В общем Вене пришлось спрашивать и переспрашивать, тараторящего как пулемёт, Федю Донскова о текущем вопросе - "куды бечь, тащ лейтенант. Бо связи со станцией Ясная нету, с Торговой тоже нету. И у них полчаса до следующего за ними скорого "Адлер - Пермь"... А до Ясной рукой подать, где-то с километр осталось". Федя шмыгнул носом.

- Скажи машинисту, пусть медленно трогает, - приказал Веня. - О, и туман расходится! Федя убежал, поезд тронулся. А потом туман резко, как рукой сдёрнуло, исчез.

- Мамочки, мы где? - вытаращил глаза Рублёв. Веня не понял, Ясную он ещё не посещал. Сержант начал объяснять: - Там холмы, какие то, там речки этой не было (это он морской залив за речку принял), машины какие-то странные и дома другие, древние. Солнце высоко! И зеленоватый Рублёв замолчал до самой остановки поезда. И лейтенант, бездумно, рассматривал окрестности.

Затем состав медленно, оставив справа водокачку, подъехал к вокзалу, яркому как пасхальное яичко, на котором была вывеска - "Станцiя Ясная". Поезд остановился. Спецвагон оказался между зданием вокзала и "Транспортной". Стоявшие в тамбуре лейтенант и сержант, изумленно разглядывали всё, что находилось вокруг. Брусчатку перрона, чисто выметенную, привокзальную площадь и казачьи курени за ней. Лейтенант, держась правой рукой за расстёгнутую кобуру, спустился на перрон. Через площадь проехала похожая на буханку хлеба машина с надписью на дверце - "Почта ЕК"; вторая - похожая на американский джип - приостановилась, а потом поехала догонять первую. Прибежали испуганные машинисты, и Веня пропустил их в спецвагон. А потом из вокзала вышел служащий в дореволюционной форме. Стоял и таращился на поезд. И на площадь выскочили два конных, глянули на поезд и ускакали.

- Это же казаки! Белые! - пискнул машинист. Царский служащий, пятясь как рак, скрылся. Веня забрался назад в тамбур и закрыл дверь. Потом они заполошно советовались:

- Что делать? И кто виноват, что они так круто влипли в ситуэйшн.

- Командир, давай дёргать отсюда!

- Куда дёргать? И кто нам поможет, - проныл лейтенант. После этого зэки стали требовать чай, потом солдаты - завтрак. И не пришедший ни к какому решению, Веня, стал "официантом", два с половиной часа пролетели незаметно и в хлопотах. Потом зэкам стало жарко и они стали роптать, солдаты стали звереть, казаки появились и стали накапливаться на площади. Веня, плюнул, достал ПП из оружейного сейфа, вышел на перрон и выкрикнул несуразную фразу:

- Позовите советское руководство. И из ПП выпустил очередь в воздух. Казаков с площади как рукой сдуло. "Казаки, понимаешь, зэки эти. А нервы, как и челюсть, надо беречь смолоду". Когда лейтенант вернулся в вагон, там всё было чинно и благородно. Веня успокоился и стал ждать. Толи помощи, толи чуда.

Глава 6.

Николаич поехал первым, я, приноровившись к "Ниссану", сам, ехал за ним, отстав метров на сто. На привокзальной площади притормозил. "О, у спецвагона стоит, какой-то военный в советской полевой форме. Озирается, кобуру лапает. Не знает, что делать. Ну, извини, солдатик, у меня свои проблемы, почтовые. Хм, а состав можно тут не хило толкануть. И кто тут главный торговый представитель?" И по газам.

Доехал до дома, пересказал Борисову, что видел у вокзала.

- Борн они мне всю машину залили! А я только один способ знаю, как их успокоить, - Николаич пожаловался на рыдающих лялек. Посочувствовал Борисову. Новообретённый джип загнал во двор, сунувшемуся за мной Николаичу, показал "Стоп", скрестив руки на груди.

- Ты чё, не пускаешь? - Борисов серчал и удивлялся.

- Ванечка, он, что нас к себе не пускает. Борн, мля! - вскричала Эльза. Я стоял перед "ЗиРом" и смотрел на зарёванных и осунувшихся "своих" кумушек. "Ёпрст, уже - Ванечка и млякает!"

- Борисов, а зачем им в станице две почты? - задал простой вопрос. Борисов вопрос не понял, зато Эльза стала сразу в стойку:

- Борн, я не позволю грабить почту! Категорически!

- Борн, ты чего это фамильярничаешь? - встал на сторону Эльзы Николаич. А мне нужен был союзник, что бы работой отвлечь лялек от их горя, ну и провернуть мародёрку, что тут скрывать. Совесть моя глухо молчала. Борисова отозвал в сторонку переговорить. Сначала он и слышать меня не хотел, потом врубился.

- И "Микру" надо забрать, - это уже нам вдвоём припомнилось. Вернулись к машине. Эльза с подозрением на "шовинистический мужской заговор" стала нас образумливать. Но Борисов зашёл, как говорится, с другой стороны:

- Эльза, ты хочешь жить на почте? Девочки, а вы? Девочки не хотели. Эльза стала колебаться. - Я, Эльза, лично тут жить буду. А, ты, там кукуй! Можешь, прямо сейчас, ножками. Шантаж, самый наглый, но объединяющий. Эльза представив перспективу для себя нерадостную, сдалась. Не сразу конечно, но сдалась. Около машины, выслушали от Эльзы всё, что она о нас - мужиках - думает. Борисову досталось больше. "Когда она его, Ванечкой, теперь назовёт?" Потом поехали на "ЗиРе" на "мародёрку". Но эта наша размолвка отвлекла лялек. Не доехав ещё до почты, почти всё, что будем брать, обговорили. Во дворе почты подъехали к двери склада.

Около двери получил в мозг догадку: "Это меня "Почта России" забросила на сто лет назад! Я ж мадам ведущему специалисту мозг вынес... Но. Минус двадцать лет жизни, как компенсация техиздержек. Зашибись, однако; как мокрым мешком из-за угла припечатали! Эх"...

А "компаньоны грабежа" стали набивать грузовой отсек "ЗиРа", потом багажник и заднее сиденье "Микры". Взял себе только жидкую ружейную смазку, бронежилет и видеодвойку "Toshiba" из кабинета начальника почты. И коллегам, по горячке, указал на столь незначительный ущерб моего личного хищения.

- Ты посмотри, какой нахал, сам сманил, а теперь в кусты! Борн, ты ж - зачинщик этого разбоя, - взвилась подуставшая Эльза.

- Эльза, при разбое должны быть жертвы.

- Борисов, жертвы сейчас будут - ты будешь первым! - Эльза заметала молнии.

- А машину с хабаром, ты поведёшь? - Борисов ухмылялся.

- Ладно, Борисов, я тебе это припомню!

- Что - это? Эльза махнула рукой на Николаевича.

- А быстро вы, Эльза Густавовна, плохому учитесь, - подколол Эльзу.

- Борн, ты сейчас будешь второй жертвой! Так, мальчики, кончаем, живее! - Борисов захохотал. - Борисов, ты всё к одному сводишь. Борн, закрывай почту. Я и закрыл, и даже опломбировал служебный вход.

Первыми поехали Зося и Лиэль на "Микре", виляя по всей дороге, мы следом. По дороге, в кустах, увидал много роялей. Э, где-то в пределах дюжины. "А что, хомячим по-быстрому, хотя бы потому что лето. И вообще, на кой ляд мне этот Doom, квесты всякие; идите туда, что найдёте, то ваше будет. Не надо нам такого. Такого "горя" на курорте. Вначале должно быть всё хо-ро-шо. И, и, пусть у главных тут черепки болят от нашего попадалова. А неплохо всё-таки, что водители и сопровождающие на почте имеют разрешение на оружие... - Фу, Борн, не умничай, - фразу молвили, и у меня был провал в памяти. "И о каком сленге я дум-думал, ась?" И с полста станичников увидали. Некоторые из них ковыряли асфальт и, открыв рты, ЗиР провожали взглядами, не забывая креститься. Борисов, не забывая, куртуазно кивал новым землякам.

Дома разгрузились. Что разгружали? Да многое - от туалетной бумаги до мобильных телефонов и ноутбука Лиэль. И кое-какую мелочь. Это всё было в коробках, пакетах, упаковках и россыпью. Где-то с тонну.

Занёс чемоданы из "Ниссана" в прихожую, где уже все собрались. Ляльки и Борисов дожидались меня и моего "толкового" гласа. Хозяйского.

- Ой, мальчики, вы ж ещё не обедали, - Эльза озаботилась нашим подорванным на почте здоровьем. Переглянулся с Борисовым. Николаич чувствовал себя незваным гостем.

- Эльза Густавовна, назначаю вас домоправительницей, - проговорил, и вывалил ей в руки все ключи. - И тут ещё...

- А как теперь к тебе обращаться? - перебила меня Зося.

- Как, как, хозяин, господин.

- А рожа не треснет? - от горя потерянных родных у Зоси уже ничего не осталось.

- Два наряда вне очереди, Зося.

- Ты, чё, борзеешь?

- Пять нарядов, Зося.

- Правда, а почему, сразу - хозяин? - влезла в диспут Лиэль.

- Два наряда вне очереди...

- Дочка, нельзя старших перебивать, - торопливо пришла мне на помощь Эльза.

- В общем, есть... - продолжил.

- Пан рыцарь, - тут влез Борисов, - а я что буду - Санчо Пансой? Или твоим холопом? Со старослужащим номер с нарядами вне очереди не канал.

- Нет, Иван Николаевич, ты у нас будешь вождём - Бизоном с Большим Мотором. Я тебе жалую флигель. И можешь выбрать себе скво, - сказал и, сдерживая смех, церемониально поклонился.

- Наряды мы себе в чемоданах подберём, э, хозяин? - Зося исправлялась.

- Продолжайте, о, господин, твои недостойные слуги посмели прервать твои мудрейшие речи. Все заулыбались. От Лиэль такого не ожидал. "Вот тебе и мамина дочка!" Я замялся.

- Смелее, хозяин! "А Зося - язва".

- В общем, э, надо где-то расположить гарем, - выдал публике. И обеспокоенно смотрел на хохочущих лялек и Борисова, который чуть по полу не катался от смеха. Посмотрит на моё недоумевающее лицо и новый раскат хохота. Вытирая, выступившие от смеха, слёзы Эльза заявила:

- Да умеешь ты, Борн, удивлять. Сразу тебе наложниц подавай! Смотрите, ещё и лицо недоумевающее...

- Вообще то, Эльза Густавовна, гарем - это женская половина дома.

- Да ты что!

- Гейши, мля, вы кормить нас будите или как? Пошли обедать...

Глава 7.

Прибыв в здание окружного управления, атаман Шатров развернул бурную деятельность. Собрал всех, кто ему попался на глаза - военных чиновников, казаков, казачат - направил на поиски всего, что выбивалось из казачьего уклада. Искать нужно было дома, людей, всё непонятное в станице и за станицей. Найти и доложить атаману.

- На рожон не лезть. Выпроводил недоумевающих подчинённых, Шатров прошёл в свой кабинет, решая, что делать: собирать данные или сразу озаботить вышестоящее начальство. Зазвонил телефон.

- Господин атаман, вас спрашивает почтмейстер, - сообщила телефонная барышня.

- Соедините, - снизошёл атаман. Взволнованный голос Ивана Николаевича Артемова, доложил об увиденных чудесах. Второй почте, машинах, парке, магазине и большом двухэтажном здание. И о чужаках, двоих, напугавших чуть не до смерти почтенного служащего.

- Разберёмся. Это слово стало для атамана главным.

За два часа расторопные подчинённые нашли много чего интересного. Это интересное и осмотрел атаман. Недалеко от парка находился нарядный флигель, обшитый особливыми досками, салатного цвета. Пустой. В Срединном проулке нашёлся ещё один дом с двумя выходами. В одной половине никого не было, а во второй нашёлся бухой мужик в спецовке железнодорожника. Мужик, как заведённый твердил, что он механик Пролетарского депо, и совал странный документ. Паспорт гражданина СССР на имя Пискунова Ивана Филипповича, 1926-го года рождения. А выпивал он 7 ноября 1968-го года, в честь праздника Великого Октября.

- Надо меньше пить, механик, - предостерёг атаман, возвращая паспорт. - Ты бы тут хоть убрался что ли. Шатров брезгливо обвёл целый склад пустых бутылок, стоявших по всем комнатам.

- Ладно, тащ подполковник. А где тут у вас бутылки пустые принимают? "Этот из 1968-го. Зажатый, одет по работному. А те?" - подумал за почтовых. Дальше его потянули осмотреть ещё один объект, рядом с угловым домом казака Браслетова. На двух бетонных столбиках висел гудящий серый ящик, к которому шли провода. Внизу ящика атаман прочитал подпись красной краской по трафарету: "Проверен 1.07.2014 год". Трансформатор был ещё одной загадкой дня. Около трансформатора Шатрова нашёл есаул Евсиков, военный руководитель Сальского округа, с известием о том, что станица лишилась кладбища.

- Будто? - Шатров перекрестился. - Давайте, Иван Иванович, посмотрим сверху на станицу. Посмотрели с колокольни собора святого Александра Невского. Окрестности разительно изменились. Станица лишилась бугра на северо-востоке, но приобрела озеро на севере, из которого вытекала речка. Речка огибала по западу и югу станицу и терялась в холмах на юго-востоке. Холмов этих отродясь не было, как и морского залива на юге, да ещё и с пляжем. На востоке станицы появился канал, а за ним невысокие горы, которые уходили на восток вдоль железной дороги. С этих гор привезли пиленные строительные блоки и кажется тротуарную плитку. Этого добра было много. А на станции стоял необычный состав.

- Хороший нам парк достался, с песочным пляжем, Роман Михалыч, - Евсиков в бинокль рассматривал, попеременно, пляж и парк. - Погуляем!

- Погуляем, - буркнул атаман. "Да, ты ещё тот гулёна, - недобро подумал о Евсикове атаман. За месяц, что прошёл с назначения Евсикова на пост военного руководителя округа, Шатров так с ним и не сработался. Был Евсиков ярым индивидуалистом, и лез, куда его не просили. "Карьерист, фля. Прям зло берёт".

- Едем, Иван Иванович в правление. Злость на Евсикова ушла. Но с предчувствиями зашёл в свой кабинет и сделал несколько телефонных звонков. Связи с Новочеркасском не было. Отвечал только Ростов, Торговая, Егорлыкская, Каменская и Куберле. "Маловато будет. Маловато. Ладно, поеду кумекать с домом джина". Перекрестился, поправил амуницию, надавал ЦУ, и сел в пролётку. Появилась уверенность, что всё будет - хорошо. "Разберёмся - поладим, чай не война".

Глава 8.

Отобедали. Вернулись в прихожую и сходу попали на показ летней моды 2014 года. Девушки устроили дефиле одеяний, которые везла в Сочи "астраханская дива", любовница Ардальона, Анжела. Четыре чемодана были вскрыты, женские вещи валялись по всему дому. Их было много и ляльки продемонстрировав самое сногсшибательное, стали делить это богатство. Борисову достался чемодан Ардальона. Костюмы, обувь ему подошли по размеру, как говорится тютелька в тютельку.

- Будешь, Борисов, вождём в европейском прикиде. Мне достался ноутбук "Toshiba" Ардальона, мобильник и две "флешечки" по 4 терабайт каждая. Решил их оставить на вечер.

Эльзе ничего не досталось, а что есть во флигеле, я не знал. Выход нашла Зося, даже оторопел, когда из спальни Лолиты она принесла швейную машинку "Husqvarna" 1996 года выпуска и пачку журналов "Burda" с выкройками, потом куски ткани. Начиналось великое проектирование "тряпок" для Эльзы. Нам там место не нашлось, я и Борисов, занялись простой мужской работой. На улице проверили технику: бензин в машинах, масло, шины, свечи, свинтили номера; потом залили воду в пластиковую бочку на летнем душе.

- Смотри, Николаич, огород у меня уменьшился, газовая "воздушка" пропала.

- Надо в огороде, что-то посадить, лето ведь, - советовал Борисов. Покормили кур. Открыл гараж. - Борн, зачем тебе американская каска? А я с удивление рассматривал мотоцикл "Урал" с коляской, в камуфляжной расцветке. На брезенте коляски и правда лежала каска. Там же стояли два велосипеда - детский и дамский. Промолчал.

Пошли смотреть, что было в летней кухне, недействующей, но с настольной газовой плиткой, действующей. Газовый баллон был почти полный. Потом залезли в погреб, вылезли оттуда слегка "уставшие" от домашнего вина и с банками домашней закрутки в руках. Дошли до двери и увидели толпу казаков перед воротами. Казаки класса "любопытные", вид "местные". "Выспались, станичники?"

Оставив банки на кухне, прошли в зал. Телевизор гудел какой-то музыкальный клип, Зося с Лиэль на полу кроили, Эльза смотрела в окно. Обрадовала:

- Борн, эти казаки тебе сейчас забор сломают. Посмотрел, действительно, парочка казаков уже оседлали забор. Ещё с два десятка стояли на дорожке, беседуя про наши души.

- Их надо как то отогнать.

- Фу, Борисов, где ты опять выпил, в гараже? И ты, Борн! - принюхалась Эльза. Борисов не отвечая, что-то обдумывал. С пола донёсся голосок Лиэль:

- Надо что-то написать, что бы они ни лезли.

- Карантин. Вход запрещён! - придумала Эльза.

- Ага, а потом появится местная бригада психиатров с дюжими санитарами, хвать всех! - выдала Зося. Все обеспокоенно посмотрели на меня.

- Так, Лиэль, пиши, переодевайся, и пойдём вешать предупреждение, - спокойно откликнулся.

- Почему я?

- Счас, за неподчинение, Борн тебя на губу отправит. Поднялся шум. Я в это время, сходив в спальню Лолиты, нашёл там альбомный лист, фломастер и две кнопки - шпажки. Принёс.

- Пиши - карантин. Я пойду, речь для казаков придумаю.

- Борн, зачем ты мою дочь, туда, отправляешь! - взвилась Эльза.

- А кто идею подал? Та не съедят там твою, Лильку! - Борисов её одёрнул.

Я вышел. Закурил на крыльце и, посматривая на казаков, обдумывал свою "речь". Казаки с забора слезли. "Вот это правильно, бо частная собственность". Гул их голосов стал сильней. "Счас выйдем". Дождался шагов в коридоре за прикрытыми дверьми и, не оглядываясь назад на Лиэль, пошёл к калитке. Мне было весьма не по себе. Перед калиткой до меня и казаков донеслась автоматная очередь со стороны вокзала. "Кто это там шмаляет? А, казаки тоже, смотри, стали волноваться". Казаки, отхлынув до дороги, смотрели, то на окна дома, то на меня, то в сторону вокзала, тихо волновались. "Что вы крутитесь, счас "Чапай" вам речь толкнёт!" В общем, вышел я за калитку, сделал три шага влево и сказал:

- Здравствуйте, станичники! Станичники, открыв рты от удивления, смотрели за мою спину. "Что за дела?" Удивлённый, обернулся. "Так-так. Лиэль, Лиэль, кто ж тебя так переодел". Простоволосая, в прозрачной блузке, голубых джинсах и туфлях на шпильках, Лиэль, оттопырив попку, старательно, кнопила альбомный листок к забору. Потом убежала. Я тоже ушёл. По-английски.

Со смешанными чувствами прошёл в зал. А там было такое веселье. Борисов, вообще лежал на полу. Ляльки, покатываясь со смеху, смотрели что-то на экране мобильника.

- Смотри, запечатлели исторический момент. Просмотрел мутный ролик и сам выпал в осадок:

- Они же культурологический шок пережили, бедные. Потом Эльза нас от веселья отвлекла:

- Мальчики, а к нам пожаловал местный начальник. Фу, солдафон, важный, тупой, но с замашками. В окне мы и, правда увидели статного здоровяка в офицерской казачьей форме, с шашкой на боку, вылезшего из пролётки и прошагавшего сквозь казаков к калитке. Казаки, встав по стойке смирно, преданно "ели" глазами начальство.

- Эльза, а его тут уважают, глянь на казаков.

- Видно это здешний атаман, - добавила Лиэль.

- Ну, не тупой, так тугодум, - только и уступила Эльза.

- Точно тугодум, но старательный, - голосом Задорнова промолвила Зося.

Атаман, дойдя в это время до калитки, прочитал надпись на листе, задумался, с лукавством посмотрел на окна дома, отошёл к казакам и стал их расспрашивать. Казаки делились впечатлениями, так сказать культурного плана. Потом прибыли ещё офицеры, молодые казаки стали расходиться; а потом, видно найдя атамана, прискакал гонец. Доложился, атаман надолго задумался, посматривая время от времени на наши окна.

- Он нас видит? - шёпотом спросила Эльза.

- Нет.

- Что-то ему от нас надо. На вокзале стреляли, и он маракует, не связаны ли мы с теми солдатами. "Опочки, дамы-с впали в ступор".

- Это ты, Борн, лялек солдатами сделал. Наряды вне очереди, окопы, пониаишь. Какая стрельба? - Борисов удивлённо уставился на меня. Пришлось объясняться с пальбою. Эльза хмыкнула.

- Ты, Борисов, и пушечный выстрел не услышал бы, у Борна вон - стеклопакеты. И вокзал далеко. А ты это куда смотришь? И все посмотрели на Борисова, который смотрел в телевизор. Там у шеста изгибалась полуголая танцовщица, а по сцене бегал, "рэпя", перекачанный, э, афроамериканец. - На душку - мулата смотришь? Все опять разулыбались.

Зося от окна: - Ой, он сюда идёт! Я поставил просмотр на паузу.

- Эльза, шмотьё уберите, мы пойдём, пообщаемся с местным шерифом. Борн, пошли, - предложил Николаич. Я и пошёл.

Атаман ждал нас на пороге калитки. За забором осталось несколько офицеров и казаков постарше. Мы остановились в метрах в двух от него. Официоз начинался.

- Атаман Сальского округа войсковой старшина Шатров, Роман Михайлович. "Оба, тёзка! И голос "настоящего полковника"". Я с интересом его разглядывал. Комплекция Борисова, темноволосый, румяный, с усами "карандаш", синие глаза строго смотрели в упор. На меня, Борисова и мою кобуру с пистолетом.

- Борн Роман Михайлович, э, домовладелец.

- Борисов Иван Николаевич, честь имею. "Актёр погорелого театра ты, Борисов, а не дворянин".

- Попрошу ваши документы. Крякнули. Пришлось-то идти за паспортами. Шатров их с интересом просмотрел, хмыкнул. Я ему подал и разрешение на служебное оружие.

- Действительно до 14 декабря 2012 года, - прочитал он вслух. - Господа, из какого вы года?

- Из указанного в разрешении. Из 2012 года мы, - церемонно отозвался Борисов.

- А у нас - 1912 год. Не порядок, господа... "Счас "дело" начнёт шить". Стоять у калитки дальше было неумнó. Шерифу нужно было "доказывать" наше алиби.

- Прошу, - сделал приглашающий жест.

Пошли смотреть с атаманом домовладение. Шатров, оставив свиту, прошёлся по двору, с интересом осмотрел машины, потрогал пластик окна. Пригласили его в дом. В сапогах. В прихожей, атаман, сняв фуражку, перекрестился, потом с интересом огляделся и двинулся к двери зала. В прихожей ляльки прибрались и решили отсидеться в зале. Счас. Борисов открыл двери, Шатров вошёл, мы протиснулись за ним. "Ляльки, ляльки, боже, боже, я вас на галеры отправлю!" Дамы платья и обувь убрали, а трусики, бюстгальтеры и ночнушки оставили на мягкой мебели, телевизор не выключили. Борисов, изо всех сил сдерживая смех, представил наших непутёвых. Лиэль даже, хе-хе, реверанс сделала. Атаман сдержанно их поприветствовал. Потом посмотрел на телевизор. Ляльки порозовели. Атаман перевёл глаза на горы нижнего белья. Ляльки стали красными. Из-за спины атамана Борисов показал кулак Эльзе. Та захлопала глазами. Атаман, молча, поклонился дамам и двинул на выход. Уходя, я услышал оставшегося Борисова:

- Девки, Борн, вас уроет! "Ну, всё, сейчас атаман скажет, будь здоров, домовладелец у меня дела и уедет на своём тарантасе". Счас. Шатров, дождавшись улыбающегося Николаича, уходить, не спешил. Атаман тянул резину. Потом видимо решился.

- Как я понял, господа, в будущем нет Российской империи? - спросил негромко. Мы кивнули. - А что было? Николаич улыбаться перестал.

- Ну, был Советский Союз. А в чём собственно дело? При слове - "Советский" - у атамана округлились глаза.

- Видите ли, господа, на станции какой-то офицер требует кого-то из советского руководства. Я подозреваю, что с ним солдаты со скорострельным оружием. Боюсь, беды наделают в станице. Взгляд атамана подобрел. И смотрел он на нас довольно дружелюбно. Только я собрался отвести Борисова переговорить...

- Атаман, мы вам поможем. Борн съездит и решит проблему, - мгновенный ответ Николаича. "Ё. Борисов - молодец, садись, Борисов - "пять". Благоразумный видит беду, и укрывается: а неопытные идут вперёд и наказываются".

- Иди, открывай ворота, советчик! - прошипел. "Это же надо, без меня меня женили!"

- Окей, я был уверен, что вы согласитесь, - Шатров уже излучал благодушие. С толикой лукавства... А я ляпнул:

- А у вас тоже уже, того - глобализация? Атаман отмахнулся.

Залезли в джип, Атаман с интересом смотрел за моими действиями. Выехав за ворота, притормозил, атаман отдал несколько ЦУ, а я, проклиная в душе Николаича, огляделся и очень удивился, встретившись глазами с человеком в гражданской одежде. "Хо-хо. А вот этот мэн будет главной домашней заготовкой".

- Э, Роман Михайлович, можно вот этот, э, вахмистр с нами поедет? Атаман удивился просьбе, но согласился. Поехали втроём.

Уже там, поставив джип у здания вокзала, услышал от атамана кое-какие сведения о текущем моменте части Области Войска Донского. Поудивлялся. Поудивлялся чему-то и Шатров. Посигналил, и, перекрестившись, я вылез из машины, ремень с кобурой положил на сидение. И медленно пошёл к составу.

- "Всё в наших руках, поэтому их нельзя опускать" - вспомнилось.

Глава 9.

Лейтенант с сержантом сидели в купе начкара. Веня крутил в руках кружку с остывшим чаем и обдумывал ситуацию, в которую они попались. "Фантастика, какая-то. Чёрт, чёрт, чёрт. Ну почему такая невезуха и прямо в мою первую поездку. Куда нас занесло? Чем мы так кого-то разозлили? И как выпутываться? Казаки эти. Откуда они взялись на наши головы? Их же здесь с полк наберётся. Сдаться, или застрелиться с горя. Молодой же я ещё или как? Всё плохое приходит слишком рано, а хорошее запаздывает, блин". Но это у лейтенанта только в мыслях было. Большого дискомфорта он не ощущал. Веня с четырнадцати лет был человеком самостоятельным. Занятия боксом и любовь к лошадям способствовали быть независимым, решительным и обстоятельным.

Рублёв, в отличие от лейтенанта, думал совсем иначе. "Так, "дембель" по ходу наступит не через четыре месяца, а прямо сейчас! Кайф! Надо как-то уговорить летёху, и можно сваливать на все четыре стороны. С кентами, я не пропаду, лишь бы только Веня не выпендривался. А то начнёт строить из себя героя. Пусть они с "духом" геройствуют, а у меня хата с краю". Рублёв душевного раздрая не имел. Парень был из простой, рабочей семьи.

Веня в это время встал и открыл оружейный сейф, достал из него короткоствол. "Ну, вот накаркал, счас тебя, Лёха, в герои станут записывать. Мама, роди меня обратно!" Но Веня, посмотрев на короткоствольные ПП, свой ПП поставил на место, сейф закрыл.

- Что, сержант, испугался? Я, скажем так, с казаками воевать не собираюсь.

- Почему? - Рублёв удивился.

- Так это же лучшие бойцы этой земли!

- Ага! А гражданскую войну продули. Первая Конная их, как тузик грелку порвала...

- А у "белых" бардак в тылу был, свобод у капиталистов стало много, а порядка нормального не было! - фраза у Чеснокова вышла с огоньком, непонятным для сержанта.

- Лейтенант, а не боишься, что я тебя особисту сдам? - после быстрого обдумывания, произнёс Рублёв.

- А ты, Лёха, не боишься, что я люлей тебе счас добавлю? И где ты здесь Чебанько увидал, а? Рублёв потух, понимая, что сказанул глупость про особиста.

- Ну, вот и поговорили. Вечером будем смотреть радио.

К вокзалу подъехала машина. Посигналила. "Служащие" ВВ прильнули к мутному стеклу.

- Это что? Автозак? - Чесноков тоже брякнул глупость.

- Тащ лейтенант, я эту машину видал! Она через площадь проезжала, помните?

- Ага, была, пошли, Лёша! ПП они всё же взяли, и выбрались на перрон.

Веня посмотрел на крестящегося человека, стоявшего у автомобиля-вездехода. Человек не торопился. И в машине ещё кто-то находился. Через тёмные стекла вездехода только силуэты проглядывались...

- А товарищ то робеет, - произнес сержант. - Но кобуру оставил в машине. Подождём, твою маму... Веня фыркнул. Фраза сержанта продолжилась: - ... подождём, твою мать.

И оба стали смотреть, как к ним, не торопясь, подходил какой-то зрелый мужчина. "Советский или не советский?" - вертелось в голове у Вени. Выше среднего роста, темноволосый, в летнем батнике, светлых брюках и летних туфлях. "Шмотки импортные!?" На груди видна золотая толстая золотая цепь, на левой руке золотые часы, и холёный, как "буржуй". Зелёные глаза подошедшего "буржуя" с иронией смотрели в глаза Вени. С иронией, но были они родные, что ли.

- Салют, бойцы. Я - Борн Роман Михайлович, - мужчина представился. Веня и Рублёв назвали себя. - Итак, бойцы, слушайте дислокацию. Мы попали в 1912-й год. Молчите? Продолжаю. Вы, как ежик из тумана, только без стакана, появились, и давай садить из "спецсредств". Зачем? В мирный уклад жизни, да в сапогах. В общем, так парни, у меня в машине сидит главный тут менеджер, и просит не борзеть с "калашами". А второй за главным, собирает бригаду снайперов. Дают время подумать...

... - скажите товарищ Борн, - перебил дядю-переговорщика, ничего непонимающий лейтенант, - вы - советский служащий? И, и я ничего не понял, что вы сказали. Извините.

- Слово "клёво" знаешь? Веня кивнул. - А менеджер - это начальник. Большой тутошний начальник сидит у меня в машине, и вас боится. Жизнь-то тут мирная. Прямо сказать курорт Пицунда. Оно вам надо, бучу тут устраивать? Да, а второй начальник, военный руководитель собирает снайперов с винтовками Мосина. И это есть - не клёво, для ваших организмов молодых. Вот. А я работник российской почты, с этого дня бывший. Подался в вольные, э, домовладельцы. Иронии в глазах добавилось, но Вене показалось, что, когда Борн говорил о снайперах, то ирония была наигранной. Рублёв от слов переговорщика совсем сник. " Даже если их сразу не застрелят, то потом просто затопчут! Конями!"

- Что и наши укороты не помогут? - спросил, и показал Борну, висящий сзади на ремне, ПП.

- Я думал у вас "эй-кей-фоти-севн", - с удивление произнёс Борн. - Лейтенант, и давно в Советской Армии израильские пистолеты-пулемёты "Узи"?

- Какие "узи"? Это - ПП 68. Их производят на Грязевском оружейном заводе, калибр 9-мм. Конструктор - Галкин Максим Александрович. Борн хмыкнул. - Им вооружаются ВДВ, спецназ и...

- ... Внутренние войска, - Борн это так уверенно сказал, что Чесноков с Рублёвым удивлённо переглянулись, - А в вагоне зэки? Человек сто впихнули?

- Да. Не, всего тринадцать.

- И направляют их на суховскую зону. Я прав?

- А откуда вы знаете?

- Так я ж местный!

- Какой местный? Тут везде "белоказаки", а колония лет десять, как существует.

- "Белоказаки" говоришь. Ну, я вам счас, хе-хе, "красного" приведу - легенду Советской Армии. И Борн помахал рукой в сторону машины.

- А как к вам обращаться? - спросил сержант. Не понял Рублёв ироничности Борна. А лейтенант заметил, что ирония в глазах Борна прямо заплескалась.

- Ммм, сегодня меня называли: товарищ, господин, хозяин, пан, рыцарь и просто Борн. А вот и легенда.

Веня, раскрыв рот, смотрел на подходящего вместе с казачьим офицером, Маршала Советского Союза Будённого Семёна Михайловича, молодого и в гражданской одежде.

- Ребята - Будённый! На перрон высыпали остальные вэвэшники. Вояки обступили смущённого Будённого, и чуть ли не брали у него автограф. Рублёв, сноровисто, что-то вталкивал землякам и восхищался. Холодов, угрюмо смотрел на царского офицера. Казачий офицер пытался сохранить на лице значимость. Борн, вытащив какую-то коробочку водил ей по толпе. Лейтенант, улыбался, тормошил свои мысли на предмет нелогичности, чтобы сделать вывод: "Я в царской армии служить не буду. А парни тут не пропадут. Хех, курорт Пицунда, понимаешь!"

- Ну, что, бойцы, сдаёмся? - проговорил Борн, коробочка смотрела прямо на Веню.

- Да. И мы требуем к себе, это... - Веня замолчал, ибо в мыслях был на воображаемом пляже. Лейтенант, сказав "да", колебался. Долг офицера и пляж ещё боролись.

- Сдача почётная, и без ущемлений прав и свобод для бывших солдат ВВ. Я прав, атаман? - Борн довольно посмотрел на атамана.

- Угу. Подтверждаю.

А дальше для Вени было всё, как в тумане. Состав отогнали в тупик, Борн слил в канистру 20-ть литров бензина марки А-90, забрал себе один ПП-68, он же "Узи"; с шестью магазинами в подсумках. "А Борн - хомяк. Тащит всё что плохо лежит", - подумал Рублёв. И совсем не расстроился когда узнал, что дядя взял себе ПП Рублёва. Подъехали телеги, на них по списку Вени, посадили притухших зэка, чтобы отвезти их в местную кутузку. На две телеги посадили вэвэшников и машинистов, в сопровождении машины Борна, в которой сидел и Веня, дембелей довезли до их нового дома. Дом был на два хозяина, новый; когда подвезли раскладные кровати с матрасами и постельным бельём, стало совсем хорошо. Соседи принесли покушать, атаман заплатил, и ещё десять рублей дал Вене. Веня, молча, взял деньги, Рублёв поблагодарил. Борн повёз атамана к себе ужинать. Предложил и Вене и Буденному, но они отказались.

- Ну, ты, заходи, если что. Пока, лейтенант.

- До свидания.

Веня вернулся в дом. Поужинали, разместились по кроватям, бывшие вояки пофантазировали, что их ждёт впереди. Потом все помылись в душе и завалились спать. Только Веня не ложился, бродил по двору, и около калитки нарвался на неприятный разговор с белогвардейским есаулом. Есаул по фамилии Ястребов, тыкал в лицо Вене пачкой денег, и пьяно бранился. Если бы не висящие на руках Ястребова местные красотки, не известно бы, чем этот разговор завершился. Красотки-жалмерки утянули есаула прочь от скандала, а Веня пошёл спать. "Жаль, родителей больше не увижу". На глаза набежали слёзы, их Веня мужественно отогнал. - И где тут логика? - спрашивало почти заснувшего лейтенанта его мышление. Но Веня перевернулся на другой бок и заснул сном здорового молодого мужчины.

Глава 10.

Я загнал джип во двор. Как обрадовался Николаич, что привёз атамана на ужин, обрадовано потёр руки, можно было расслабиться, и смотришь, знакомство поближе завести со здешней "вертикалью власти".

- Слушай, Борн, а он наш сосед. Я ему рукой махал. Это таки надо спрыснуть! - шепнул на ухо Борисов. Кивнул согласием. Борисов успел переодеться в спортивный костюм Ардальона и выглядел богато.

Он, сам, поставил под виноградником у флигеля пластиковый стол и три стула. Эльза принёсла запечатанную бутылку коньяка "Martell XO" и закуску, из пакета "астраханской дивы".

- Прихватизировали, - закреплял понравившееся слово Николаевич.

Сели за "мужской" стол, атаман опять перекрестился, и стали кушать ароматный напиток. Себе позволил только грамм пятьдесят, а вот Борисов и атаман после двух рюмок, стали пить коньяк стаканами.

- Ты, Борн, не жадничай, такой момент, понимаешь. Я не понял, какой момент, выпить или познакомится.

Разговорились. Я поведал атаману, что тоже служил в Советской Армии.

- И как, удачно? - поинтересовался Шатров.

- Удачно, - ответил, - полтора года ваксил гуталином асфальт, чтоб блестяще-чёрным был. И осенью листья зелёной краской красил. Наш генерал, понимаешь, любил весну, понимаешь. Гы-гы, от атамана.

- Борн, я смотрю, ты жалеешь, что служил?

- Как бы ни так. Два года в портянках, зато - век воспоминаний. Да, и интересно было. А Борисов в СА не был. Не довелось ему армейского дурдома испытать.

И важный гость стал свои вопросы задавать. Главным ответчиком был Николаич. Я отмалчивался, а немного погодя, когда затронули нашу технику, показал возможности мобильного телефона, атаман выпал в осадок, и после всё, что мы ему говорили, принимал без "критического анализа". Потом в осадок выпал Борисов, когда узнал, что мы попали на часть Донской земли и вместе с нами на территории Ясной очутились разные объекты и люди: из 1968, 1972, 2014 годов.

- Как? - только и сказал Николаич. Нашёл знатоков, как же.

- На всё воля божья. А, как мы ещё могли объяснить такое. "Если бы они ещё знали мою "эпопею"!" Пауза.

И неунывающий Борисов стал рассказывать разные анекдоты. Я рассказал несколько анекдотов про Штирлица. Гы-гы. "Кто о чём болит", - подумал коряво. Борисов принёс ещё две бутылки. Вышла перезагрузка стаканов. Пришла Зося, взглянуть, что я наснимал на вокзале. Посмотрела видеоряд, хмыкнула, отказалась от настойки и поменяла у нас тарелки. Солнце, к сему времени село, включили переноску. И под эту переноску, Шатров полез смотреть наши машины.

- Автомобили, все ваши? - спросил.

- То почтовая машина. А это Борна и Зоси, - не мигнув глазом, соврал Николаич, и без перехода, - возьмешь меня к себе личным шофёром?

- Та ну на. Я что - император? - отчеканил Шатров, и тоже без перехода, - а не хило живут работники почты.

- Где то я уже такое слышал, - медленно произнёс Николаич. - Атаман, если что прикроешь?

- Ато. И мы вернулись к столу. Пару минут на короткий тост и заедание.

- Атаман, ты оружием болеешь? - уже коряво спросил Николаич. Шатров кивнул. И Борисов, радый, что нашёл такого болеющего соседа, подарил Шатрову "Иж-71". - Только, понимаешь, Рома, патронов к нему маловато.

- Сделаем.

Собственно говоря, приметил, что тёзка перешёл с почти правильного литературного русского языка, на какой то "суржик" из смеси русского, украинского и нашего современного. Я это озвучил. Шатров засмущался, а Николаич, хлопнул атамана по плечу.

- Наш человек! - сделал вывод. - Борн, включи, плиз, музыку.

- Сделаем. Включил записанные на мобильник хиты а ля 80-е. Хиты Борна совпадали с моими хитами там. "Нормально. Косяков по музыке не будет".

И вечеринка покатилась дальше. Пол-одиннадцатого вечера Борисов с атаманом, обнявшись, уже спивалы что-то а ля София Ротару, на олбанском языке. Мне было скучно, раут нужно было прикрывать.

Клацнул замок калитки, лёгкие шаги, и в свет переноски вступил мальчик лет так шести-восьми, с лицом перемазанным зелёнкой. Прижмурился на яркий свет, снял кепочку и произнёс:

- Здрасти. Папенька, маменька за тобой послала.

- Ага. Кстати познакомьтесь. Э.Мой наследник. Э. Роман Романыч. Э. Проказник, конечно, - краткие фразы от Шатрова-старшего, - Но... И повисла пауза; атаман не договорил фразу. Пришлось заполнять паузу мне:

- Привет, тёзка, - протянул Ромке руку, казачок руку пожал и стал с любопытством разглядывать всё, что попадалось ему на глаза. Синие глазёнки блестели таким любопытством, что пришлось, провести экскурсию, тем более что у Борисова и Шатрова-старшего начинался процесс прощания с обязательными стременной, закурганной, естественно-долгий процесс. Ромка закидал меня вопросами, как мы тут оказались, а потом, возле гаража, вдруг насупился.

- Э, парень, ты чего это смурным стал?

- Тут, у меня велосипед лежал в лопухах. И пропал. Папаня всыплет, - шмыгнул носом Шатров-младший.

- Да некрасиво получилось. Сим-салабим-абракадабра, велосипед появись. И из гаража вывел детский велосипед. Ромка, засветился от такого фарта. Эльза, увидав мальчика, посюсюкав, вынесла в пакете всяких вкусностей, вручила Ромке, а мне дала пакет с гостинцами для жены и дочки атамана. Дошли до калитки домуса атамана. Света в окошках соседей не наблюдалось. Бла-бла-бла...

- ... Катенька, они же такие, как мы, - захваливал нас атаман, - А техника - о-о!

Красивая жена Шатрова, смущалась, отказывалась от гостинцев, пыталась увести мужа поскорее домой, загоняла домой и припоздавшего со сном Ромку, и сама пошла за ответными гостинцами. Принесла творог, сметану в кринке, шмат сала и корзинку с перепелиными яйцами. Борисов охнул, когда заглянул в корзинку.

- Атаман, давай дружить семьями! - напросился. - Будет, сёдня, Борисов Казановой.

- Ха-ха, давай, Николаич! - согласился Шатров. Очень дружелюбно распрощались. "Есть контакт!" - подумалось. Борисова Эльза отвела спать. Затем вернулась.

- Зосю и Лиэль я поместила в спальню около столовой, - сообщила, - если вы, Роман Михайлович, не против? "Надо же впервые за день по имени - отчеству".

- Добро. Спокойной ночи, Эльза Густавовна.

- Спокойной ночи. И Эльза ушла во флигель. "А про "Узи" - то мы забыли!" И ПП с подсумками положил в обувницу.

Обмылся в летнем душе, надел красный халат, посмотрел на затянутое тучами ночное небо и пошёл в кабинет знакомиться с "утёкшей в небытие" действительностью Борисова и лялек. На книжных полках нашёл много классики, справочники по фармацевтике, медицинские энциклопедии. Открыл один фолиант, вчитался: "Первый из нового поколения, clozapine (клозапин) - единственное лекарственное средство, которое показало свою эффективность там, где другие нейролептики оказались бессильны". "Клозапин, ты наш клозапин. Эффективный, ты наш".

Уселся в кресло. На компьютерном столе лежала стопка книг и документов семейства Борнов. Люльки расстарались, шмон провели. Взял листок с перечислением вещей. Посмеялся. Последними в списке значились - трусы. "Трусы Борна, боксёры - много", было написано убористым почерком...

Полистал книжки. Монументально-исторического материала не нашёл. Но верхушек знаний нахватался. История ЕК с моей совпадала до 1949 года. После смерти - 23 августа 1949 - Сталина, в СССР руководили Берия (1949 - 1960), Шелепин (1960 - 1965), какие-то Кучерук (1965 - 1990) и Чаброгов (1990 - 1995). 17 мая 1995 года студенты московских вузов начали политическую забастовку, к ним присоединились рабочие ЗИЛа, других заводов, жители Москвы. И понеслось. Бастовали все в СССР. Войска перешли на сторону "широкой вольницы". "Черёмуховая революция", как её стали называть, была успешной. Гражданской войны избежали, но убитые были. Во главе государства встал Иван Иванович Ручкин, директор ЗИЛа - Завод имени Ручкина сейчас - который обладая, видимо сильным характером, провёл "точечные" реформы. Как вам, рубль ЕК, с 1 января 1997 года стал равен одной зелёной денежке США. Союзные республики вошли после референдума 18 октября 1995 года в новое государство - Евразийскую Конфедерацию, с предоставлением широчайших прав и свобод. КПСС была оптимизирована в СПЕК - Соцпартию Евразийской Конфедерации. "Вступил в партию - СПЁКся". Остались СЭВ и Варшавский договор, а в 2007 году к ЕК присоединились Финляндия, Болгария и Республика Корея. В Западной Европе и США кризис, а ЕК широко шагает к развитому социализму. "Китайский путь развития? - заподозрил, - Афгана и Чеченских войн нет, в экономике расцвет. Дела... Хочу в Советский Союз!" Информации о культуре просто пролистал. Последним в кипе бумаг был географический атлас, не пропитый Борном-географом...

И страница физической карты Европейской части ЕК вызвала у меня огромадный интерес. По северу, в районе Мурманск - Архангельск - Воркута были высокие горы, с чудьненьким названием - Задвинутые горы. Посидел, подумал и пришёл к выводам, что и климат здесь будет значительно мягче, и растительность гуще, и исторические события, в общем-то, совпадают. Только с большущим плюсом для трудящихся.

Пролистал документы Борна. Первым попался военный билет. Борн, как и я, отслужил в СА, и был старшиной запаса РТВ ПВО. То есть вахмистром, на старый лад. Дальше - дембельский альбом. Фото одинокого Борна, в майке, и татушка "Люберцы. 1994- 1996 гг." на правом бицепсе. Полез смотреть. Татушка выглядела выцветшей. В семейном альбоме посмотрел на семейство Борнов; на последней странице, на меня смотрела Лолита - эмо. Цыкнул зубом на такую вот её моду - фентези. Закрыл альбом. Включил комп Борна. "Самсунг" был забит играми - "стрелялками", фото, видеоприколами, музыкой ЕК. У Матильды - папка с документами по фармацевтике, папок Лолиты в ПК не было. Кликнул по значку "Scene", скорее всего аналогу "Опере". Интернет, ау, ку-ку, интернет - накрылся. Повздыхал. Включил "Тошиба" Ардальона. Ноут затребовал пароль. Нащёлкал - "1965" - ноутбук засветился рабочим столом. Порадовался удаче. Ноутбук Ардальона был реально делового человека; никаких излишеств, заставка "родная". Подключил первый внешний жёсткий диск. Тебифлешка - оказалась забита до отказа фильмами, мультиками, музыкой, играми типа "Русские рулетка и рыбалка"; во второй та же картина. Но...

- "Опаньки, фильмы Тинто Брасса, папка "Любительское видео", игры для взрослых. Хо-хо. Прячем в скрытые файлы! Выключаем "Тошиба". А теперь бы нам технологию изготовления АК-47 в домашних условиях и золото-бриллианты". Поднялся с кресла и перепрятал "Узи". Получилось и комично и практично. Ибо ПП положил на полку с трусами, красными шёлковыми. И нащупал там ларец с "брюликами" Матильды. Ку.

Осмотрел уютный кабинет и пару раз смачно зевнул. "Ролекс" показывал 00 - 55. Разложил диван в зале, постелил шёлковую чёрную простынь, и пошёл рассмотреть в зеркало своё новое тело.

Итак, мне досталось тело под девяносто килограмм веса, 180-182 см роста. Нигде не болит, не скрипит, гибкое, в меру загорелое, но мышление тормозит. И IQ близко к семидесяти баллам.

- "Вот, уж этот учёный Вильгельм Штерн из 1912 года. Ай-ай, профессор" - сказал вслух. И в койку. Заснул моментально.

Глава 11.

Утром проснулся рано. Примерно в два часа ночи припёрлись ляльки, сказали: "Нам там страшно! У соседей и собаки не гавкают". И улеглись по бокам, без разрешения и это самое. Под утро сложили на меня свои ноги-руки с двух сторон. Еле выбрался из под их конечностей, с отёкшими своими. Желчный и злой выбрался. "Добро берёт количеством, а зло качеством. Вчера, тебя, Михалыч, впихнули насильно в тело какого-то Борна; с утра пораньше оттоптали телу все "ласты". Непорядок!" Покосился на ляжки спящих ляль, надел халат и выглянул в окно. По улице местные гнали коров, активно разглядывая "дом джинна".

На улице - пастораль, мысли стали прояснятся. "Начнём летнюю неделю добра!"

На кухне вскипятил чайник, в чашку с кофе добавил сахар и молоко, пошёл встречать восход местного солнышка. Прошёл к палисаднику.

Светило поднималось неспешно - монументально. Воздух был свежий: степной с примесью морского бриза. "Лепота! Потому мы и радуемся, попадая в природу, потому что тут мы приходим в себя. Не забывайте своих корней, клоны сынка моего Буратино". Кофе прекрасно вписалось в меня вместе с сигаретой. Станица медленно просыпалась. Кукареку, гав-гав, мяу, бее и буквы русского языка составляли главный "ландшафтный дизайн" утренних звуков Ясной. Лирика моих мыслей стала сменяться незамысловатой философией" "Всё действительное в Ясной разумно, всё разумное действительно. А веления светил - Луны не видел - для нас темны. - Ладно, будем искать смысл жизни в зависимости от её качества. И ещё, сегодня нужно постараться обойтись без голого энтузиазма". Напротив, у атамана, Катерина Васильевна занесла, что-то в курень. "Молочка понесла своему атаманушке?" Сосед атамана запрягал в телегу лошадь. Походил по палисаднику, рассматривая соседские дома. "Странно" - поудивлялся. Ибо домики были в греческом стиле. Черепица, толстые стены, наличники покрашены в синий колер; богатые на цветы палисадники.

И с начала нашего квартала послышался конский топот. Неосёдланный конь с юношей-казачком без головного убора застыл у двора атамана. "Интересно, что ему от атамана надо?" С любопытством наблюдал за выходом Шатрова к гонцу. Потом за выездом атамана, махнувшего мне рукой. Гонец поскакал, видимо, к правлению с ЦУ атамана. "А может что-то случилось? И что за спешка?" В непонятках вернулся в дом. Бриться не стал. "Буду со щетиной, а то тут все усато-бородатые". В кладовке нашёл три комплекта полевой формы австрийской армии и военные ботинки фирмы Beltes. "Однако, Борн!" В один комплект переоделся. Из зала в свою спальню прошагали сони.

- Доброе утро, хозяин. Воевать собираемся? "Язва всё-таки Зося". Вернулся в мужеску половину дома. "Ночные ластотоптатели" диван сложили. Опоясался ремнём с кобурой и пошёл на кухню покрасоваться и позавтракать заодно вместе с Зосей и Лиэль. Завтрак приготовила Зося: яичница, бутерброды, сыр, апельсиновый сок и кофе. Мисс щеголяли в коротеньких розовых халатиках, умытые, невыспавшиеся и капризные; пахло от них вкусно, по-домашнему.

- Амазонки - это одичавшие домашние хозяйки, - озвучил увиденное.

- Фи, Борн, это пошло, - ответ Зоси. "Видно не выспались девушки". И в столовую влетел Борисов с шалыми глазами.

- Борн, там "белые"! - заполошно сообщил. Побежали к забору, Борисов утренних капризуль из дома не пустил: - Срамоту прикройте, мля!

По дороге и, правда, двигался конный, сабель в семьдесят, отряд, при трёх повозках с пулемётами "Максим".

- Ты глянь, сплошь офицерьё. Откуда эта шайка-лейка нарисовалась, а? Мимо нас двигались удивлённые, загорелые, обвешанные оружием молодые люди с офицерскими погонами на плечах. Все датые.

- Откуда - откуда, от верблюда! - отозвался. - У приятеля спроси. От головы отряда, оглянувшись, отделился атаман и прорысил к нам.

- Доброго ранку, господа, "Ты смотри, как огурчик, атаман! Как будто и не пил вчера!" - восхитился я.

- Доброе утро! Атаман, а эти откуда? - вопросил Николаич. А атаман изумлённо уставился на мою униформу.

- Э, из августа 1920 года, полуэскадрон есаула Ястребова, 1-й Кубанской казачьей дивизии генерала Бабиева. Шли на Брюховецкую, а попали к нам! И не верят, черти, моему офицерскому слову! Я покосился на Борисова. Тот увидел моё ехидное лицо, почесался, и:

- Не, Рома, я тоже поеду. Переоденусь только. Это же надо и им так к нам попасть, - сложно ответствовал Борисов.

- Роман, тебе бы довооружится, - заметил мне Шатров, - Твоя помощь нужна. Нацепил на себя берцы, бронежилет, подсумки, американскую каску, солнцезащитные очки, в руки взял "Узи". Шатров всё моё милитари великолепие ощупал, поцыкивая зубом.

Завели "Ниссан", опустили стёкла и поехали догонять отряд Ястребова. В машине произошёл удивительный разговор, шедевр непоняток:

- Эти черти ещё вчера вечером в станице очутились. Пьяные до изумления. Ну, Евсиков мне и удружил. А потом скажет, что забыл, блин.

- А у тебя с Евсиковым, что, проблемы?

- Агхи-пгоблемы, Даю слово джедая, - возвестил нам войсковой старшина. "Ого!" Я и машину медленнее повёл.

- Ну, ты выдал, мля! - оторопел Борисов.

- У вас толковали: "Нет человека, и нет проблемы"? От нас - кивание. - Золотые слова. Кто это сказал? Питерские?

- Не, один усатый кавказский дядька.

- А, знаю. Сталин, генсек ВКП (б). Ох. Ну и выверты у местной инфосферы! Мы ахнули. - Это, что я отчубучил?

- Ты, дядя Пушкин, - "почти литературно" отреагировал Борисов. От атамана - много американских слов. "Фа-фа-фа", в переводе. Поглядывая на вопящего атамана, мараковал, что слушаю выпускника средней школы успешно списавшего на ЕГЭ. Ученика начала 21 века. Мысль здравая, одинокая, и благополучно мною забытая.

- Атаман, ну ты выдал, мля! Борн, паркуйся. Джип поставил у порожков.

У РДК уже собралась большая толпа, в которой успешно растворились офицеры Ястребова. Жители станицы, человек триста, в праздничной, яркой у женщин, одеждах, разбившись по кучкам, оживлённо делились впечатлениями.

- Это, что я последний об отряде узнал? Ну, кумушки! - пыхнул атаман и вылез из машины...

- Господа офицеры, становись в две шеренги! Офицеры построились. Станичники жадно стали ждать представление. Их взгляды и офицеров и машину обжигали.

Шатров толкнул приветственную речь, потом местный батюшка, потом воинский начальник Евсиков. Офицеры были всем этим прилично ошарашены, а мы мирно сидели в "Ниссане", дожидаясь конца длинного "партсобрания", как выразился Борисов.

- Смотри, Борн, а в РДК кто-то есть! Вон личико видишь? - воскликнул Николаич. И, правда, на втором этаже, там, где находился танцзал, виднелось женское лицо.

- Это что ещё одна проблема? - только и успел сказать.

Меня вытащили на всеобщее обозрение, атаман решил сразу поставить все точки над "и" в споре с Ястребовым. Есаул, похожий на актёра Сергея Стрельникова (Чапай), спор сразу проиграл; офицеры, покинув строй, взяли нас в плотное кольцо. Посыпалось столько вопросов, что не успевал отвечать. Меня вертели, щупали материал БЖ и униформы, смотрели "Узи", пистолет, джип. Вели себя совсем как дети. "Хороши детки, Первая Мировая, потом Гражданская война, наверное, воюют это самое. И глаза. Какие они жёсткие". Шатров, снисходительно улыбаясь, стоял на порожках РДК. К нему протиснулся конный гонец и, свесившись с седла, что-то прошептал на ухо. Снисходительность у атамана сразу испарилась, лицо пошло пятнами, стало удивлённо-озадаченное. Офицеры сразу сообразили, что ещё что-то случилось. И меня турзучить перестали. Атаман, надолго задумался, смешно жуя нижнюю губу, потом, спешил нарочного, с седла выдал свежую новость дня:

- Господа-станичники, - голос у атамана набрался силы, - прошу тишины. Тишина наступила мгновенно. "Да Шатров - оратор!"

- Господа, как только что мне сообщили - на станцию Каменская, прибыл поезд с Его Императорским Величеством Николаем II. С семьёй, Свитой и кордебалетом Мариинского театра, - произнёс с патетикой в голосе. Что тут началось! В воздух полетели фуражки. Офицеры - многие на коленях - запели "Боже, царя, храни". Крики "уря" станичников. Оргия верноподданнических чувств, ей богу. Я чуть не оглох. Атаман еле-еле успокоил всех. Потом станичное начальство повело обустраивать воинство есаула в казарму, стоящую напротив ДК.

А мы, самостоятельно, пошли решать проблему с новым персонажем, увиденным в окне танцзала. Ага, сами, Шатров возник сразу, как только нам открыли дверь. Встречала нас Аэлита Панкова, двадцатитрехлетняя руководительница кружка аэробики, которая из 2 декабря 2015 года попала на ...

- ... карнавал, правда, мальчики?

- Ага, самбо белого мотылька! Плюс Николай II с семейкой а, тебе, Аэлита, в кордебалет надо.

Панкова довольно спокойно восприняла весть о том, что её занесло в 1912 год. "Или склад характера авантюрный, или перенос с сюрпризом для всех. Или для меня". Фигурка, конечно, точёная, темно-синие топик и шорты сидят идеально. И карие глазки блестят так липуче, что так и хочется посоветовать: Аэлита, не приставай! Вечером разберёмся. Сочная сексуальность Аэлиты так взбудоражила Шатрова, что он забыл осмотреть ДК, и передал ей домик с сайдингом. Пришлось её везти к этому дому, три минуты пешком, она даже не переоделась. Домик Аэлите понравился, и она его обошла, таская нас за собой, паровозиком. Взгляды Борисова и Шатрова, так и прилипли к шортикам Аэлиты с надписью "Touch me", я их еле оторвал от этого дела. Атаман успокоился лишь тогда, когда у Аэлиты был недельный запас продуктов от соседей. Оплатил атаман.

- А теперь, э, Аэлита, прошу извинить, э, служба-с, - расшаркивался минут пять атаман. Смотреть на это было презанятно. Аэлита-то глазки всем нам строила.

Поехали в правление округа. Там атаман, целый час, рулил округом. А мы с Борисовым бродили по "посольскому кварталу". Почему так? Просто кому-то из старого начальства пришла в голову здравая мысль поселить всех чиновников Сальского округа, в том числе и семейных, в дома, похожие на ДОСы Советской Армии. Получился целый квартал городских двухэтажных домов, с огородами и палисадниками. Был даже небольшой базарчик. Поблизости был и большой лабаз купца Парамонова. Когда вернулись с экскурсии, Шатров принимал в своём кабинете двух курьеров с известиями об утренней находке людей и техники.

- Господин атаман, какие-то азиатские купцы с верблюдáми и поклажей! - от первого. Второму, казаку Тихону Молчунову, атаман приказал подождать. Не любил атаман засиживаться по кабинетам.

- Обождёт. И тихоня, и молчун. Будет жеж, больше знаками изъяснятся, чем словами. Пытка его расспрашивать, господа! - рассуждал, когда ехали к купцам, Шатров.

Приехали и увидали около ж/д переезда двадцать верблюдов, купца, его охрану и погонщиков в окружении пяти вооружённых казаков. Купец, открыв рот, боязливо смотрел на джип, охрана вообще собиралась бежать, куда глаза глядят. Атаман, напыжившись, вылез из машины и быстро расспросил кашкайского купца и вернулся к джипу.

- Так-с. Закинуло сердешного. И нерастаможенный, мля. "Ага. И что-то эти попадаловы больно, уж, рояльные" - мелькнуло в голове"... Джип-то у меня был "Nissan Qashqai".

- А знаете, господа... И минут пятнадцать рассказывал Борисову и атаману о премудростях таможенной службы и "мытного ремесла". "Во, как умею!?"

- Однако, Борн. Кулешов, а давай "купцов" к Парамонову. У него ж жена персиянка. Э, скажи, я приказал, - принял решение атаман. Старший из казаков, молча, козырнул.

Вернулись к правлению, Молчунов нас уже заждался, пригласили его в джип. Казак бочком уселся сзади и сел на самый краешек сидения, хотя был одет в чистое.

- Ну, что ты там нашёл? - стребовал Шатров. Молчунов что-то стал мычать пересохшим от волнения ртом. - Экий ты братец неловкий, - атаман огорчался прямо на глазах. Молчунов прокашлялся:

- Значится, колёса у его, и эта... Дальше шли размахивание руками и догадываетесь сами, что же такое интересное нашёл казак.

- Значит, будем разбираться на месте, - установил точку атаман. Выехали за станицу. Там, где у нас были очистные сооружения, стоял ЗИЛ-130 - ассенизатор. Ха-ха - от меня.

- Борн, ты чего такой с утра весёлый? Николаевич с завистью смотрел на меня.

- А давайте из него броневик сделаем! Имени Николая ll.

- Из гамновоза, броневик? Ну, ты загнул!

- Эта машина из выгребных ям "добро" вывозит?

- Ага! Жидкое! Эх, жаль, у меня нет запаса электродов, а тоб я его сварил! Атаман с Молчунов даже рты открыли от слов Борисова. Правда, атаман сразу вспомнил о сварочных электродах фирмы ESAB:

- Шведы суда научились ими сваривать, и швы крепче листов получаются...

"ЗИЛ" Николаич отогнал в депо, оставил на улице проветриваться. Шатров надавал ЦУ начальнику депо и нас просветил полученными от Ястребова данными, что в его отряде было 251 человек. Но три четверти, почему-то, до Ясной не добрались. Только все офицеры отряда. Довезли довольного Шатрова до правления; там атаман, отпустив Молчунова, припомнил нам вольное толкование названия броневика:

- Аяяй, господа. Нельзя так с батюшкой-царём! Офицеры Ястребова, вон плакали, что император с семьёй живые. А, вы, вот так с ним.... Пожали мы, смолчав, плечами и поехали домой, хозяйство ворочать.

После раннего ужина, зашёл в первый раз во флигель. "Брр, как то, неуютно". Огляделся. Был он больше, повыше и после капремонта. В зале, одна стена была полностью занята книгами на полках. Борисов, сидя на диване, читал "Двенадцать стульев" Ильфа и Петрова.

- Ага, хозяин пожаловал. Изменённый, мля, - увидав меня сходу, выдал. Я себя ещё больше почувствовал неуютно. "Ты гляди, какие глаза у Борисова подозрительные".

- Смотрю я на тебя, Борн, и удивляюсь, лет десять ты уже работаешь на почте, а как бирюк-одиночка всё. Или якаешь, или в молчанку играешь. А не, играл. Сейчас ты, прямо орёл стал, анекдоты травишь, советы дельные даёшь.

- Кому?

- Да, всем, мля. А кто такой Штирлиц? Вопрос меня смутил, и, как-то нелепо он прозвучал.

- Советский разведчик, к фашистам был заслан, - произнес. Борисов лупнул глазами, а я продолжил: - Главный герой в романах Юлиана Семенова.

- Ты, Борн, что-то путаешь. Семенов о штандартенфюрере Штиглице писал. Роман - "Восемнадцать мгновений весны", вот. Мне крыть было нечем. - А анекдоты о Штиглице прикольные. А я вот о Бендере решил почитать перед сном. Борисов похлопал по книге. В голове у меня, что-то стало крутиться, но на ум не пришло. Как вуаль накинули. Странности были, а вот какие, большой вопрос.

- Борн, ты забери вон ту стопку. Там дневники твоего отца, - попросил Николаич. На столе лежали большие общие тетради. Я ещё взял две энциклопедии по истории и пошёл к себе, спать.

Глава 12.

- Вот и перспективы появились, - хозяин компьютера потёр довольно руки и закрыл папку "1 С Предприятие 8х". Отключил комп и улёгся спать в своём кабинете. Закрыл глаза, побежала какая-то серая муть с зелёной полоской, а в лицо ударил яркий солнечный свет. Человек поморгал глазами, посмотрел, прикрыв козырьком ладони глаза, на напольные часы фирмы Columbus: - 00 - 35. И перевернулся на другой бок, пытаясь заснуть. Прошло полчаса, час, два. Солнце светило основательно. Не спалось. Мужчина невозмутимо поднялся и пошёл на двор, залитый полуденным солнцем. Осмотрелся. Около калитки стояли три человека в форме, с бляхами на груди и с саблями. Со славянскими лицами и усами. Хозяин оглядел их, а потом новоиспеченные окрестности.

- Хай. Скашите, пошалуста, чьто этта за сопор? - осведомился, указывая рукой на Ростовский собор, Валдис Пельш, латышский фермер. Что ха-ха, через год Валдис Евгеньевич входил в пятёрку самых богатых людей Задонья, а за тёлками голштинской породы, которых он привёз из Голландии в 2003 году, выстроилась огромная очередь.

Глава 13.

- траверсе... Глухой взрыв, сотрясение корпуса корабля от кормы толкнуло всех находящихся на мостике людей вперёд и, свет померк. Чернота, недолгая, стала перетекать в цвете к красному, оранжевому, жёлтому, зелёному, голубому спектрам, чтобы рассыпаться на миллионы разноцветных точечек. И перед глазами капитана возник приближающийся планшир ограждения мостика. "Какой нарядный. А ведь я сейчас нос расквашу об него!" Тело стало напрягаться, руки потянулись вперёд. "Не успеваю!" Но вмешалась, какая-то упругая на ощупь сила и мигом вернула в вертикальное положение. "Вот бы так и с кораблями!" Мир вокруг воскрес, качнулся на спокойной волне, и оживился обертонами русского языка, хотя основной инструмент - эсминец - молчал. Стоял с выключенными турбинами и ждал, когда же люди обратят внимание на него красавца. А у команды были одни матерные загибы.

- Тишина на мостике! - команду продублировали и на полубак. Подчинённые мигом вспомнили, что они военные моряки. - Доложить обстановку, - скомандовал капитан.

- Видимость - ноль, штиль, тепло... Всё испортил прибежавший, отдыхающий после вахты, мичман Николаша Равенок:

- Господа, вы не поверите! Моя каюта фантастически изменилась! И всё, всё вокруг! - прокричал. На него зашикали. Ошалелые глаза мичмана, стали приобретать осмысленность. - Клянусь, вот те крест, я не вру! - перешёл на шёпот Равенок, - Не верите, а вот! И указал рукой вверх на фок-мачту, еле просматриваемую сквозь туман. На уровне фор-стеньги размещались: крутящаяся решётка, на вынесенной вперёд марсовой площадке, выше - похожие на колокол два элемента и ещё ряд непонятных механизмов.

- Фантастика! И понеслось. "Фантастика" от штурманов, механика, врача, а потом пришёл лейтенант Капранов.

- Разрешите доложить. Местное время - 7 - 55. Температура воздуха - + 26 градусов по Цельсию. Температура воды - + 27 градусов, ветер - норд-ост, 1 метр в секунду, относительная влажность - 68%. Там находится пляж, дальше поселение - станица Ясная. До местного главного собора - 2748 метров. "Господи суси, а у этого фантастическое изменение с психикой; лепит, что то, как ясновидящий", - капитан, чтобы не выдать себя, посмотрел себе под ноги.

- Павел Игнатьевич, голубчик, а как вы об этом узнали и где? - на помощь капитану пришёл старший офицер корабля, капитан второго ранга Силин.

- В боевой рубке данные выведены на главный экран, господин кавторанга, и я там больше ничего не трогал, честное слово!

- Паша, они мне тоже не поверили, а знаешь, какая наша каюта стала, ммм, закачаешься, - влез в "нелепый доклад Капранова" Равенок.

- Разговорчики, мичман! - Силин одёрнул Ревенка. - Ну а немцев, вы там не рассмотрели, господин лейтенант, на главном том экране?

- Три конных донских казака, с берданками, вон там. Та вы сами их увидите, когда туман разойдётся! А немцев нет! - глаза у Капранова были честнейшие.

- Два боевых офицера стали вдруг, какими-то институтками... - фраза старшего офицера корабля могла закончиться для Паши и Николаши весьма плачевно. А Силин, хорошо знающий молодых офицеров, почувствовал фальшь в словах Капранова, о том, что он ничего не трогал в рубке.

- Сэр, туман расходится, сэр. А вот такие "чудачества" на корабле всячески поощрялись. Боцман Катанов, лучший рулевой минной дивизии, указал на расползающийся в стороны туман.

- Боцман, ты бы свой английский приберёг на потом. Защитничек! Катанов, независимо, пожал могучими плечами.

- Как туман быстро исчезает. Вы не находите это странным, Виктор Сергеевич? - уже капитан стал косвенно заступаться за подчинённых.

- И, право, странно, господа. Хотя я намеревался сказать не то. Батюшки! - выказал удивление Силин.

- А я, что вам говорил! Вон пляж, вон казаки, а вон - собор! - Капранов победно смотрел снизу вверх на старших офицеров. Вид, который увидели перед собой моряки, был донельзя мирным:

- Своё это всё. И какое родное! - это вырвалось у капитана совершенно случайно, но он интуитивно почувствовал, что все их страхи и треволнения остались позади. С мостика пошли один за другим приказы. Эсминец поставили на якорь, И "сарафанное" радио разнесло по кораблю новость об увольнениях на берег, так как немцев " тута нету". А Капранов с Николашей вымолили дозволение у капитана произвести салют из трёх холостых выстрелов.

- А давайте, - от капитана. Силин смолчал. Сыграли большой сбор. Команда построилась, одетая по-летнему, офицеры этого и не заметили. Командир объяснил ситуацию для подчинённых. Бах, бах, бах. А потом, как стих переполох в станице, капитан первого ранга Вилькицкий Борис Андреевич ходил по обновлённому эсминцу "Летун" и удивлялся. И все забыли за взрыв под кормой.

Глава 14.

- "Что за муть приснилась". Голова болела, тело занемело. - "Ещё бы спал двенадцать часов". Купался я долго. Целое море воды извёл. И у меня был тройной заплыв кораблика из куска пемзы. Корабель пять раз мне в пупок тыкался. На улице застал вялую перебранку Борисова с ляльками:

- Я за вашим мясом не поеду, и оденьте, что нибудь поприличнее, - отмазка-приказ. Николаич демонстративно приложился к банке пива.

- Да, ты, кто такой... - от Эльзы. Бабах, со стороны залива.

- Ой! Мы, от неожиданности присели.

- Это пушка! Бабах, второй раз. - Ой!

- А взрывы мля, будут? Бабах, третий раз.

- Ой! Ты, Борисов, мля, совсем спятил! - выдала Эльза. Вместо разрывов тревожно загудел колокол на соборе, чтобы потом выдать весёлое попурри а ля русская плясовая.

- Это свои, мля, морячки, мля, салютнули. Это нормально, мля.

Ага, нормально, в туалет целая очередь выстроилась! Испуг, у нас, таким вот образом, иссяк, и любопытные ляльки ломанулись на "Микре" смотреть, что же там к нам приплыло. Я с Борисовым постоял у ворот, наблюдая за спешащими к заливу станичниками, с комментариями да под пиво. Дамы, через два часа вернулись. Затараторили о "посудине с пушками, стоявшую в заливе; о том, как капитану поднесли хлеб-соль, большой радости станичников, и ... мясо мы тоже купили. А мореманы на завтра все торжества перенесли".

Новости закончились, решил пойти почитать. Счас, почитал. Баня у нас была до обеда. Наметили её нам пришагавшие дембеля, в форме и строем, и Аэлита.

- А где, машинисты? - поинтересовался Борисов.

- Забухали они. Огорчаются, что "белых" ещё больше стало, - ответил Борисову Рублёв.

Парни были смущёнными, держались зажато и скованно. Зато Аэлита трещала как сорока. Эльза, на правах хозяйки усадьбы взялась командовать. Сначала эту "банду" накормили завтраком, а потом протопили баньку. Попарились все, малышки стали готовить обед, а меня Эльза "раскулачила". В смысле одежды-обуви я лишился. Джинсы, футболки, кроссовки, бельё отца Борна отошли дембелям, ещё Борисов добавил, и стали дембеля гражданскими парнями, сверх меры современными для тутошних жителей. Мне оставили парочку костюмов-туфлей, и все шёлковые трусы. Аэлите подошли наряды Лолиты. Парням, после бани, устроил культурную программу, включил им "Терминатора-1", он первый как то так попался. Плюс пиво с чипсами от Борисова.

- Расслабьтесь, парни. Скованность у парней не проходила.

- Дрова и те живее, - съязвила Аэлита. С гостями не сидел, пообщался капельку с Аэлитой. "Занятная деваха. Многообещающая". После просмотра, дембеля вышли немного офигевшими. Несколько от фильма, а от информации, что DVD в 2012 году есть в каждом доме.

- Да, на пенсии смотрели бы, если бы не это, - озвучил Рублёв сгинувшие перспективы. За стол, накрытый под виноградом, они сели без особой радости. Закомплексованные, руки-ноги не знают куда девать. Лица, как уксуса выпили.

- Я смотрю, скисли все без мамок то, - Борисов стал их подкалывать. Ляльки на него зашикали, но Николаевич гнул своё. - Молодые, здоровые, а хнычут как бабы. Фу.

- Парни, право слово, постыдились бы, - поддержал Борисова. - С армией завязали, руки-ноги целые, живите и радуйтесь. Атаман поможет состав ваш толкануть, деньги появятся. А мозги сейчас вправим, как старшие товарищи.

- Как тут всё запущенно, - влезла со своими комментариями Зося. Непонятными.

- Давайте выпьем. За встречу и взаимопонимание. Выпили. Эльза выделила нам по сто грамм на брата.

- Итак, лечим вывихи мозгов. Расскажите, что умеете делать.

Информацию, вытягивали из парней как какую-то военную тайну. В ходе "дискуссионного обеда", выяснилось, что кунгурские имеют специальность - тракторист-машинист, Холодов - мастер по обслуживанию холодильных установок, а Веня хочет к Будённому.

- Ну, тут рай для "трахтористов", - Борисов мне подмигнул. Это он сходу определил, что было "как тут всё запущено". - Можно и сантехником, и грузчиком, и курьером. Дас ист фантастиш. Синеглазки энд Аэлита хихикнули.

- Нет, Борисов. У ребят есть специальность, нечего им батрачить на чужого дядю, пусть живут своим умом! - Эльза осуждающе посмотрела на Николаича, и перевела всё на деловой стиль общения. - Борн, ты как думаешь, чем им заняться?

- Трактористы пусть кооператив откроют, богатые сюда потянутся, к морю, строить будут, виллы, санатории всякие. Трактора есть, - за меня ответил Борисов, и сказал это на полной серьёзности.

- Холодильники Гена в Ростове пусть ремонтирует, а тебе, лейтенант, можно и к Будённому, - присовокупил ЦУ для парней .

- А тут, что холодильников нет, ах, да, - Холодов смущённо умолк.

- Тут есть, сломанный, починишь, ваш будет. Холодов пошёл за мной в летнюю кухню. Попросил инструменты, и через полчаса холодильник заработал. Потом, правда, Холодов удивлялся, как холодильник может морозить без хладона. Но это было потом.

- Вот, брат, мастерство, не пропьёшь! - Борисов воскрешению холодильника обрадовался как ребёнок. - Эльза, ты хоть мастеру налей, если мне не даёшь.

- А мы уже со стола всё убрали. После бани лучше чай пить, а не водку. И не дам. Борисов опешил от услышанного, ляльки стали хихикать.

- Ты смотри, моими же словами и отшила, - заахал Николаич. Наши чуть датые малышки стали ещё, что-то готовить, а мы решили устроить перекур, выцыганив у Эльзы блок "Петра Первого".

- Конная часть едет, - заметил Веня, услышав цокот множества коней, пошагал к воротам. Скопом двинули следом. По дороге рысили офицеры полуэскадрона есаула Ястребова, припыленные, но довольные. Чем довольные, нам объяснил Веня:

- Господа офицеры коней себе прикупили, дончаков, и одной масти - рыжие все. И пошли объяснения статей, бабок, крупов, форм голов, впуклостей, выпуклостей хвостов, в общем, типичный сленг конника.

- Всё, Веня, экзамен сдал, можешь наниматься к Будённому. Полуэскадрон гордо поцокал к казарме, а к нам направился есаул Ястребов, на жеребце, от которого Веня пришёл в полный восторг. Восторг мы его не разделяли. - Мерин, он и Африке - мерин. Ястребов приветствовал нас оригинально:

- Приветствую вас, джельтемены. О, и вы, кабальеро, здесь. Кивок Вене. - Вот, сеньоры, приобрели коников у здешних "магнатов". Своих за сто двадцать ассигнациями, а этих за - триста и еле сторговались с панами. "Откуда он Веню знает? И откуда у офицеров столько денег?" - пронеслось у меня в голове. А Веня спокойно подошёл к жеребцу, погладил, и стал бойко осматривать.

- Сколько жеребцу? Шесть, да? - спросил у есаула. - Нарядный, экстерьер хорош, иноходец.

- О, месье поручик разбирается в лошадях. Похвально. У вас, что свой конезаводик был, мистер Веня?

- Почти, и назывался - имени Первой Конной Армии, э, херр есаул, - ехидно ответил Чесноков. У Ястребова лицо сразу стало жёстким, рука потянулась к шашке.

- Ах, ты, краснопузый выкормыш, зарублю гада! - прямо зашипел угрозой есаул.

- А ну брейк! - рявкнул Борисов, и уже тише, - Распетушились, мля, господа офицеры. Веня, не слушая Николаича, сжав кулаки, с вызовом смотрел на есаула. Дембеля поднапряглись и стали окружать "белого" командира. Обстановка стала попахивать боестолкновением, и я сознательно пошёл на обострение:

- Я счас яйца всем посшибаю. Назад! - гаркнул. Пистолет прямо прыгнул мне в руку.

- Пардон, судари, погорячился, - лицо Ястребова, мгновенно приобрело - тот ещё артист - приветливо-добродушное выражение. - В станице ничего интересного не произошло, господа? Есаул вопрос задал для всех, а смотрел на Борисова. Николаич ему и рассказал о появление русского военного корабля. Есаула, как пеструха языком слизнула. Дембеля покурив, захотели продолжения культурной программы; досмотрели все серии "Терминатора", и как стемнело, тоже засобирались. Подрядили телегу у соседей, погрузили холодильник, припасы от Эльзы, и - "чао" дядя Ваня. Только закрыли ворота, прикатил Шатров. Смущённый. Помялся и ошеломил просьбой:

- Господа, э, головка лучших людей станицы, хочет у вас, э, раут провести. Сегодня. Если конечно вы не против. Всё уже заготовлено, "от обчества", не тревожьтесь.

- А что давно пора! - Борисов потёр руки.

- Я тоже давно - за, - согласился. А что я ещё мог сказать. Это нам бы пришлось напрашиваться к головке-то. А так выходило даже лучше. Шатров замахал руками. Подкатила целая "флотилия" повозок со столами, венскими стульями, столовыми приборами и закусками. Наши машины Борисов загнал в огород, чтобы не мешали. Видно нанятые молодые люди, стали сноровисто готовить праздничный стол. Я пошёл к себе готовиться. Ляльки "покудахтав", побежали наводить макияж.

Когда я вышел, с лёгким мандражём, гости уже стали прибывать. Военные, чиновники, коннозаводчики, купец Парамонов. Настоятель собора Александра Невского отец Владимир, директора училищ, доктора. Ястребов, два его взводных, владельцы заводиков, мельниц, весь местный бомонд, в общем. С супругами и дочками. Больше полста человек собралось за полчаса. С Парамоновым прибыла очень милая восточная женщина Зара и кашкайский купец Акиф. Накрытый стол дополнился десятком бутылок с настойками, минеральной водой, вином и булочками со сгущёнкой. Это уже малышки постарались. Наряды Лиэль и Зоси вызвали одобрение мужчин и жгучую зависть у женщин. Представились друг другу и расселись. Справа от меня уселись Шатровы, а слева - есаул Евсиков, военный руководитель Сальского округа, невысокий, подвижный, с выпученными карими глазами, с усами пирамидкой и тонкими губами циника. Первый тост - отца Владимира - я не услышал. Частичная скованность воздействовала, слух отбила. "А где их визитки, французский прононс, вальяжность. А женщины, они что, на фитнес ходят? А кто это интересно всё это организовал?" И ещё много чего у меня в голове крутилось, отвлекало от застолья. И, забыв закусить, удивлённо наблюдал за тем, что все за столом выпели нашей крепкой настойки. "Это же, как то неправильно!"

- Борн, теперь твой тост, - шепнул Шатров и налил мне настойки. Я поднялся, лица гостей видел расплывчато, горло пересохло, но собравшись с духом...

- Ну, за встречу! - изрёк. Выпил, сел и налёг на закуску.

- Краткость Михалыча - сестра таланта, - прогудел Борисов под хохотки гостей. Третий тост произнесла Эльза в платье от Зоси и тесных туфельках. Тост за дружбу был хорош, но Эльза вначале произнесла - "товарищи", по привычке. Евсиков поморщился. Под воздействием крепкого напитка общий настрой гостей стремительно стал позитивным. Положительно-похвально-благоприятный и лестный для нас, хозяев. Стоял гул голосов и звяк столовых приборов. Единственно, отца Владимира, после третьей рюмки вмиг развезло, и его жена потащила домой. Евсиков снова поморщился.

- Не умеешь пить, не садись за стол, - развязно декларировал. Налил настойки и поднялся с длинным кавказским тостом: - ... И упала с опалёнными крыльями маленькая, но гордая птичка, на дно самого глубокого ущелья. Так давайте выпьем за то, чтобы мужчины были всегда на высоте....

- ... а женщины не залетали! - закончил за Евсикова радостный Борисов. Послышалось пырсканье. Евсиков надулся, а Зося, Лиэль и Аэлита, побросав громко столовые предметы, закрыли лица руками в притворном плаче. Тишина за столом.

- Что с вами, миледи? - прозвучал взволнованный голос Ястребова.

- Птичку жалко! - в ответ, в три голоса.

- Язвы, учить вас не кому! - взвился Евсиков и ушёл, громко хлопнув калиткой.

- Так мы и расстроились, догматик - самоучка. Шатрова воинственно повела плечиком. Пауза, и вечеринка покатилась дальше. Я, ухмыляясь про себя, доел вкуснейшую горячую домашнюю колбаску и заработал прямо в ухо шёпот Аэлиты: "Пойдём, покурим". За сараем, около разросшихся вишен и "покурили". Бытие становилось совершенным. Молнию мне застегнули, и мы вернулись к столу. Ястребов произносил тост за прекрасных дам. Ляльки тяпнули, и их Аэлита утянула в дом. На место Евсикова подсел Парамонов.

- Борн, продайте мне ваш автомотор! - огорошил. Запрос купца меня позабавил.

- Счас. Это ж столетний раритет! У вас денег не хватит.

- Даа, а вообще чем вы заниматься-то будете в наших краях? - проворно интересовался Савва Миронович. Я принял деловое выражение лица.

- Задумка у меня есть построить пансион в кедровой роще. Бесспорно при содействии окружной администрации. Задумке было две секунды жизни.

- Борн, вы льстец. А почему сразу пансион-то?

- Так, пойдём простым логическим путём, - стал рассуждать вслух. - Море есть? Есть. Пляж есть? Есть. Кедровая роща есть? Есть. Это кто не понял - чистый воздух. Плюс хорошие подъездные пути, дешёвая рабочая сила, инфраструктура и интерес хорошо отдохнуть в красивом месте людей с толстым кошельком. Вот кратко наш бизнес-план.

- А поправку можно-то?

- Какую? - спросил.

- А если сразу - аглицкий яхт-клуб-то! - выдал Парамонов.

- Так это же на порядок денег больше. Парамонов посидел, подумал, а потом обратился ко всем гостям:

- Господа, а не отгрохать-то нам на море яхт-клуб-то? Гости одобрительно зашумели и высказались. Кто в лес, кто по дрова:

- Точна, правильна, надоть, давно пора. В ходе общего обсуждения, решили создать ЗАО со сроком аренды участка лет на пятьдесят. За идею мне предложили двадцать процентов акций.

- Борн, это нормально, - Борисов и Эльза мне одобрительно закивали. Парамонов под шумок, выпрашивал у Шатрова магазин "Мебель".

- Я там, господин атаман, ресторацию открою. Живое ж место пропадает!

- Давай завтра, Савва Мироныч, - отвертелся от требования купца атаман.

- Завтра так завтра. Ох, царица Савская! Свят-свят. Появились ляльки. Докрашенные, в блестящих топиках, шортах, сандалиях а ля гетера; вытащили музыкальный центр и стали его становить.

- Смело, девочки, смело. И, что дальше, Борн? - смеющие глаза атаманши с интересом глядели на меня. Я приложил палец к губам. Шарах. Из динамиков, на всю мощь колонок, грянула - "Voulez vous coucher avec moi", гости ажник подпрыгнули от такой нечаянности. "0". Ляльки плясали расковано, а Аэлита реально показывала аборигенам танцевальный мастер-класс. Гости, открыв рты, смотрели на показательный Dance-Show, Эльза втихую снимала всё на видеокамеру. Потом была "Macarena", гости помладше, вскочив со стульев, стали пританцовывать. А когда зазвучала ламбада, Борисов залез на стул и крикнул: "танцюют все!" Тут уж все стали отплясывать. И "паровозик" был со свистом и визгом. А под Верку Сердючку, гости от-ры-ва-лись. Далее вынесли "Тошибу", стали в два микрофона петь караоке. Местные дамы прилежно "дишканили", поглядывая на современный русский текст. Их вторые половинки лезли ко мне с налитыми рюмками. Девицы на выданье прилежно угощались домашним вином в своём девичьем кругу. И всем дамам провели экскурсию по дому и флигелю. Пик вечеринки наступил, когда трио наших девиц залезли на стол танцевать "Поцелуи" "Виагры", а шальная Аэлита устроила стриптиз. Этот "моветон" радикально пресекла Эльза, к неудовольствию всех представителей сильного пола и зависти слабого пола от увиденного шикарного мини-белья Аэлиты. Гости стали расходиться, когда закапал дождик, и было всё выпито и съедено. "Интересно, какая реакция будет завтра, когда они проспятся. И почему собаки не гавкали?" Эти мысли пришли в мою пьяную голову, а потом меня огрузневшего и "уставшего" Зося и Лиэль потащили спать. Последняя фраза моя была: "Ляли, вы с меня пылинки, должны, ик, сдувать!". В ответ услышал: "хорошо, хозяин" - с одной стороны. И что-то ласковое, но матерное - с другой стороны. А потом Морфей принял в свои ласковые объятия грешное тело.

Глава 15.

- Бу-бу-бу. С трудом вслушался. - ... да, Борн, да просыпайся же, ты, мля, султан, хренов. Вы бы хоть закрылись, любовнички. И не стыдно, спят, как суслики. Давай просыпайся, ты, мля!

- Уйдите, я вас не знаю, - мякнул, не открывая глаз.

- Во, допился, мля, вставай, давай, атаман ждёт. Моё тело стало уезжать вниз. Открыл глаза. "Батюшки, вот это кино!" Борисов меня наполовину стащил с дивана, сопит недовольно, и шлёпает по щёкам.

- Себя пошлёпай! - я обиделся и полез опять на диван, досыпать.

- Шатров просил помочь, Рома. Помочь надо, байбак, мля! Пришлось просыпаться. "Так, я в полуспущенных труселях, ляльки вообще топлесс, дрыхнут. Что вчера было то?" Борисов подал мне халат.

- Вы очень любезны, мистер.

- Пошли, Казанова! И давно ты так спишь? - спросил Борисов. И пошёл к выходу.

- С детства. В голове был сумбур, во рту это самое...

- Что сразу с двумя?

- Не, на животе. А! Эти сами расколбасились, - и меня пару раз валко шатнуло.

- Возлегли возле султана, - поддел Борисов на пороге.

Вышли во двор. Солнышко ярко светит, птички поют. Вчерашние завезённые пожитки гостей испарились. Всё убрано и подметено. Ворота раскрыты, джип тихо работает на холостом ходу. В машину Борисов кладёт целую бухту верёвки. Умылся у колонки.

- Счас. И пошёл в маленький домик. Вернулся и застал у машины ошеломлённого Николаича в окружении клетчато-полосатой компании. Увидев меня, они рванули ко мне, как будто я им, что-то должен. "Ой. Журналисты приехали, акулы, блин, пера". Компания шустро окружила меня со всех сторон и стала совать визитки. "Ой". Мне в нос попали их завезённые дорогой запахи. "Фу"...

- Господин Борн, дозвольте....

- Не "пдозволю"! Дайте хоть в себя прийти... "Понаехали тута"...

- Видите, барин гневается, молодое люди, - Борисов согнулся в полупоклоне. "Ай, молодца, Борисов". Молодые люди замерли с открытыми ртами. "А что, вправду злой, даже вон халат опрыскал".

- Ждите! И величаво пошёл переодеваться.

- Барин выйдет через десять минут, господа, - Борисов ещё ниже согнулся в поклоне. На полдороге я остановился.

- А как мы поступим с предстоящей поездкой? - спросил. Солнце засветило мне в левый глаз.

- Дозвольте поехать с Эльзой, барин.

- Хорошо, товарищ Жуков. Мне ваш план нравится. Приступайте.

- Не извольте беспокоиться, хозяин, - Борисов забежав наперёд, открыл мне входную дверь. - Актер, мля. Борн, с тебя бутылка, - развязно нашепнул "молодец".

- Сам такой. Через десять минут вышел. Борисов уехал, корреспонденты завалили вопросами. Самый настырный стал допытывать, как я отношусь к теории Дарвина о происхождении видов.

- Ну, у нас как. Утром тебе говорят - вставай слон. Потом - иди есть свинья. А вечером - иди ко мне, мой зайчик. Пресса офигела. Позади меня послышалось хихиканье. Обернулся. Лиэль стоит, снимает всё на видео, а Зося стоит с чашкой кофе. Помахал ручкой в камеру.

- А обезьяны у нас в цирке в штанах ходят, клетчатых, - подколола "клетчатых" Зося. "Усато-полосатые" засмеялись.

- А если серьёзно, - не отставал настырный.

- И в полосатых тоже ходят. Теперь уже смеялись все.

- А если серьёзно, то ничего эта теория хорошего не дала. Разные чудаки идеек ещё навыдумывали в довесок к этой гипотезе. Очеловечились до потери памяти, божественное происхождение в себе выбросили. И раз! Журналисты вздрогнули. - Мировые войны, революции, разруха, голод, эпидемии. Особенно народам России досталось.

- Почему? - строчили в блокноты ростовские журналисты. "А чому вы без фотографов?" - подумал про себя.

- А народ, у нас сильно продвинутый, любит в бунтах поучаствовать.

- Очищение необходимо в обществе! И революции нужны! - выпалил какой-то полосатый юноша, мечтающий участвовать в мятежах. "Не умно".

- Ага, ты вон казакам это скажи, - Лиэль светлые порывы юноши очернила, а потом ещё и вразумила. - Революции и гражданские войны это - грязь, кровь, вши и болезни. А ребёнку своему, как в глаза смотреть будешь. После тысяч смертей. Всем стало неловко. На целых четыре такта...

- Барышня, а кофе угостите? - настырный принялся подбивать клинья к Зосе. Под четвертичный этот самый ритм. Он же - мужской кобелизм.

- Обойдётесь, - после продумывания ответа, независимо заявила Зося.

- А сигаретами?

- Сигаретами можно. "Этот уже второй за два дня. Этак, при таких разбазариваниях, и курить придётся бросать". Зося принесла блок "Петра I".

- А это ваши наложницы, господин Борн? - сболтнул лишнего настырный. Тут же блок из руки Зоси полетел в голову настырного.

- Ой, - ойкнул настырный, но блок сигарет поймал.

- Иди, давай отсюда, пока ветер без камней! У, бессовестный, пиииии... Зося неистовствовала. В выражениях она не стеснялась. А одёргивать её я не спешил. Зося выговорилась, и ушла. И уши у прессы горели и свернулись тряпочкой.

- Всё господа, брифинг окончен. Какой там окончен, полчаса ещё выставлял визитёров. За это время вернулся джип. Из него выскочила злющая Эльза, а весёлый Борисов опять укатил. "Так есть не хочу, пить, брр, тоже не хочу". Сунулся во флигель с расспросами. Меня послали. Зашёл на кухню. Ляльки сидели над бутылкой и ревели. И тоже послали. "Горюют, тогда пойду трудиться"...

Разыскивал рабочую одежду, а отыскал борновскую заначку. В двух больших банках от детского питания таили злато и сьребро. "А я барин-то с золотом, обнаруживается!" Настроение вмиг улучшилось, но отыскавшее сокрыл. В глубине трусов, что на полке. Робу всё-таки разыскал, но дома потрудится, не довелось. Приехал Борисов и потянул меня в робе к Шатровым. Во дворе атамана стоял легковой автомобиль неизвестной модели. С мокрыми разводами.

- Это откуда? - вопросил и стал кругами ходить, рассматривать седан.

- Нептун подарил, - от радостного атамана.

Но новости на этом не закончились. Оказывается, всё главное мы проспали. Шатрова подняли посередь ночи с вестью о том, что в окрестностях появилась, какая-то банда. Рапортичку доставили два измученных албанца из Корчи. Хмыкнул. - Борн, не кашляй. Их городок на берегу бухты оказался. Шатров решился помочь, без доклада вышестоящему начальству. Обратился к Ястребову и Вилькицкому за содействием. Получил добро. В 7 - 20, эсминец с сорока добровольцами под руководством Евсикова отправился на помощь. А с Шатровым случился конфуз. Атаман вывалился из ялика. Шашка оторвалась и пошла на дно. Пришлось нырять. - И вот итог купания. Вслед за тем, атаман написал нам цидулку, и с помощью джипа машину вытащили.

- Втроём? - удивился такой прыти.

- Втроём, - атаман засмущался. - Я, своими радостными криками всех распугал. А потом началось светопреставление. Вода сошла, сунулся в салон, а там, что-то белеет.

- Утопленник?

- Да, баба надувная, мля! - доложился Борисов. Смеялся я долго. - Борн, теперь понятно, почему Эльза злая домой вернулась?

- Понятно. Так, обобщим последствия гидрографических изысков господина атамана. Карта Сальского округа, э, дополнилась....

- Счас, мля, Борн, какую-то гадость вякнет!

- Дополнилась карта, э, Берегом Надувной Бабы!

- Мля, язва, мы её тебе отдадим.

- Расписочку, будьте любезны, с указанием дарителей попрошу-с.

- Злыдень, ты, Борн.

- Но-но, без оскорблений. И рассказал, как утром Борисов прогибался.

- Злыдень и злюка. Давай работать, господин белоручка.

- Весело взяли и весело понесли, - сказал и я попёр вымышленное брёвнышко.

- А это откуда? У Шатрова и руки опустились.

- Из цирка, атаман. Клоуна привели на свою голову, мля.

- Клоун, - сказал и горестно вздохнул, - но без оной. И брёвнышко приобрело зрелую фигуру женского тела.

- Вот же умеет руками играться. Ты лучше скажи, ты знаешь такую фирму - Сарина Валентина? - Борисов указал на эмблему на радиаторе машины - Sarina Valentina.

- Нет, актёра только знаю.

- Актёра? А, из этих, - скривился Борисов.

- Из каких этих? - удивился атаман.

- Сверху - баба, а снизу - мужик, - Борисов это тоже пассами рук показал.

- Ой, господи! И атаман отломал на радиаторе эмблемку.

- И как же ты, атаман, будешь машину называть?

- "Чайка". Это атаман чайку узрел в небесах.

- Да, ну тогда я с Борисовым её членовозом будем прозывать!

- Злыдни, вы господа. И почему - членовоз? Человеку объяснили. Атаман чертыхнулся. С базара вернулась семья Шатровых. У купцов была распродажа.

- А это откуда?

- Нептун подарил!

- Ура! Давайте её сушить. Машину скоречко разобрали.

- Пусть детальки часа два в керосине покиснут, а ты, Борн, нам с атаманом фильм какой-нибудь поставь. Роман Михалыч отгулы взял.

- С ледибойс? Какие отгулы?

- Абнаковенные отгулы. И просто с леди. Гы-гы. Фраза получилась у Борисова с сальным намёком. "Сала атаману энд Борисов!" Когда пришли к нам я им и включил. "Калигулу".

- Сдурел, мля, - через три минуты просмотра. - Иди на атасе постой.

Посидел, почитал. Ромку к Эльзе на мультики завернул. После просмотра Борисов - красный - вышел с вопросом к атаману:

- А что это у тебя усы такие маленькие?

- Ну, чтобы не щекотали.

- Где? Атаман сконфузился.

- А у самого вон тоже лезут. Щекотун, - сообразил поскорому атаман.

- Как, Борн, на нас, атаман, дурно влияет, мля.

- И не говори, Николаич.

- Это вас резина подкосила.

- Злыдень! - в два голоса.

Отобедали у атамана. Стол для нас накрыли во дворе. На обед были - украинский борщ со сметаной, сало, отварная кура, биточки, салат из огурцов и томатов, компот из сухофруктов. Плюс штоф анисовки. Превосходный обед.

- Спасибо, хозяюшка, угощение на славу. Борисов подошёл к ручке Кати, поцеловать. А за спиной - мне - сжатый кулак показывал.

- А как вам, Роман Михалыч? - атаманша ждала похвалы. Дождалась.

- Предостастоточно! У Кати и глаза округлились.

- Борн, где ты такое словечко выкопал? - с завистью спросил Борисов.

- В армии.

До ужина "Чайку" собрали и завели. Седан исправно задымил, тахая двигателем.

- Вот, атаман, пользуйся! - заявил довольный техник - Николаич, с чистыми руками.

- А если в дороге, где сломается?

- Жаль сотовая связь не работает, мля, - Борисов по привычке достал мобильник. - О, заработала! Я сейчас. И увёл атамана.

Катя стала сливать мне на руки. А я её прельщал сделать обновы в дом:

- Ну, вот машина у вас есть, надо ещё мебель обновить. Диваны, кресла, спальный гарнитур поставить.

- Неудобно это.

- "Это", удобно, сударыня.

- Фу, бесстыдник, - догадалась Шатрова моему подтексту и мило покраснела.

- Берите, берите.

- Это сексодром, что ли? И чёрные шёлковые простыни, - молвила с прищуром. "Да, весёлый денёчек с Шатровыми получается".

- Это, Зося, просветила?

- Лиэль это. Замуж ей надо.

- Даа, у вас, женщин только одно "это" на уме! И еле увернулся от выплеснутого на меня ведра с водой. "Хо-хо. Новое тело себя в обиду не дало". Вернулся Борисов.

- Вот, полюбуйтесь, Катя, ещё один Казанова нарисовался, - заявил хозяйке.

- Катя, не поддавайтесь Борну, третьей лялькой в его кровати будете, - просветил "Казанова". Катя и ручками всплеснула. - Кобель, истинный кобель, мля. И злыдень.

- Мастера-кобели, куда вы дели моего супруга? - Катя упёрла руки в бока.

- Шли назад с подарком, а его нарочный завернул. А вот подарок. Позвольте ручку, сударыня. Облобызал ручку, и вручил смущённой Кате борновское домашнее вино в бутылке из-под шампанского, замшевый чехольчик и мобильный телефон. С почтового склада.

- Пипец телефону, там игры есть...

- Какие игры? А что такое пипец, дядя Рома? Я и не заметил, как Ромка подошёл.

- Пипец, тёзка, это - конец, - сказанул, а потом подумал.

- Кони и те тише ржут. И букву одну пропустили, - выдал нам - ржущим - Ромка и пошёл за свои знания в угол.

- Рома, Рома, чему ты ребёнка учишь, мля.

- Ребёнку всегда нужно говорить правду! А вот и ваш супруг, Катя.

- Господа, я вас обрадую, или огорчу, но завтра мы должны быть в Ростове. Вас хотят зреть, господа попаданцы, в полной красе.

- Поездом поедете?

- Счас, на джипе поедем. Разошлись. Сборы затянулись до глубокой ночи. У Эльзы, на ночь, глядя, идеи, что нам брать в Ростов, сыпались, сыпались и сыпались. Снаряжались ехать я, Шатров, Борисов и Лиэль. Эльза и Зося оставались на хозяйстве.

Глава 16.

Утро встретило бодрящей свежестью. Солнце, краешком своего диска. Ещё была лёгкая дымка и одуряющий запах цветов с палисадника соседей. На чётко-подстриженной траве медленно испарялись капли ночного дождя. Станица густо просыпалась. В джип доложили припасы, отъезжающие зябко передёрнули плечами и расселись по местам. Я - за руль, справа плюхнулся Шатров, за спиной умостилась Лиэль, рядом с ней - сонный Борисов. Жена атамана перекрестила нас и я медленно, коров гнали на пастбище, выехал со станицы. Разговаривать не хотелось, каждый думал, что хотел, или спал.

- Борн, а ты заметил, что дорога не петляет? - с зевком спросил атаман.

- Заметил.

Замолчали, разглядывая окрестности. Округа, по которой ехал джип поражала. Во-первых, чистейший воздух. Дышалось не только легко, но и умопомрачительно вкусно. Степной, горьковатый в середине лета, духмяной воздух, перебивался крайне сильными запахами неведомых прежде цветов и деревьев. Во-вторых, степь имела множество вкраплений, от ярко-зелёных до сизых, синих и оранжевых, по цвету - деревец и кустарников. Подложка у небольших и средних по размеру рощиц также была многоцветной. Калейдоскоп из южных, субтропических и тропических, видов флоры, дополнялся природой средней полосы России, Урала, Сибири и Приморья. И, в-третьих. Если бы среди нас был учёный флорист, он бы по составу этих рощиц, сразу бы сказал, что так не бывает. А если б ещё и землю копнул, там и там, то это его "так не бывает" перешло бы в матюгальный "так не бывает". А мы вот ехали спокойно. До поворота на Ростов.

- Скоро поворот, - сказал, и, - А это, что такое? Впереди справа появились каменные постройки неизвестного населённого пункта. Мужи достали пистолеты.

- Тёзка, сверни, проедем, посмотрим местечко, - скомандовал атаман, держа в руке солидное оружие - самозарядный пистолет Кольта-Браунинга, М1911.

- Откуда пушка? - спросил, поглядывая на дорогу и мощный пистолет.

- В Варшаве подарили, - обронил атаман.

На скорости проехали по безлюдному городку. Восемь улиц по восемь кварталов, замощённых брусчаткой с акациями, каштанами и тополями. Дома двухэтажные, разные по стилю и зодчеству, но с упором на эклектику.

- Южный городок, мля, - гукнул шмелем Борисов, и, сопя, анализировал виды. - Кусок какого-то крупного города. А где люди, спят что ли? Я поехал медленнее.

- Вон абориген нарисовался, - указал атаман. Подъехали к заметному двухэтажному дому. На крыльце стоял зевающий мужчина в красном шёлковом халате с драконами. Зевок у него застрял на паузе. Ещё бы - шик-блеск приехал!

- Утро доброе. А скажите, любезнейший, что это за населённый пункт? - спросил бритого, до синевы, горбоносого господина Шатров.

- Как, ви, не знаете? Это таки Одесса, господин полковник! - ответил после паузы "халат".

- Одесса! В сальских степях? - удивился Шатров, козырнул, и мы поехали дальше. "Шёлковый халат" с открытым ртом "забронзовел" на крыльце.

- Атаман, а это твоя территория?

- Может быть и мой округ, или волость соседняя, - Шатров что-то соображал.

- Тогда позвони жене, пусть твои помощники покумекают. Зося их на "Микре" может довезти, если не забоятся. Шатров кивнул и сделал свой первый звонок по мобильнику.

Дорога на Ростов была в отличном состоянии, поэтому разогнал "Ниссан" до 160-ти. "Соня" выдавала: "How much is the fish" группы Scooter, а атаман стал бледнеть.

- Надо б остановиться, Борн. Гонишь как на самолёте, мля, - гуднул Борисов. Моё шалопутство - резко по тормозам.

- Сдурел? - заорал непристёгнутый Борисов.

- Тут кусты гуще! Ё! - заматерился, а потом и Борисов. Ибо на джип нёсся автомобиль. Крутанул руль вправо, чёрная комета сверкнула слева. Выброс адреналина, визг Лиэль, мат Борисова и глухой удар позади нас. "Не упал". Борисов и атаман, матерясь, вывалились из джипа и ломанулись помогать потерпевшим аварию. А у меня сердце колотится, тело везде вспотело, а руки вцепились в баранку. Посмотрел в зеркало заднего вида и увидел испуганные глазища Лиэль.

- Па-па-памперс будем менять? Дождался шипение барышни, отстегнул ремень безопасности и вылез из машины. Ноги подрагивали.

Картина аварии чёрного БМВ была реально крутая. Я её реально в подробностях увидел. Реально он так дымил. Реально орала его сигнализация. Реально так орали Борисов с атаманом. "Реально, а я за-за-за кадром. И пацанчики там реальные, и их вещи. Стоп. Надыть"... Добежавшие до машины спасатели, открыв двери, вскрыли подушки безопасности и потащили упитанные безвольные тела прочь от дымящегося "чёрного бумера".

- Ты куда, мля? Рванёт! "Выручать вещи". Пока бежал до машины, со временем, что-то сотворилось. На первых порах оно неспешное было, а как побежал, так и минутки резвее стали. В общем, долетел быстро, схватил, что на глаза попалось - чемоданчик и спортивную сумку, и назад, аллюр три креста. Поравнялся с распростёртыми телами, и тут "бабах" - БМВ взорвался. И раздал подарки, ... для своих пассажиров. Чпок. Две железки прилетело. Поострее - в пах водителя, потупее - в правый висок пассажира. В ужасе отшатнулись. "Чем грешили, туда им и попало?"

- Ёёё! Их же насмерть! - выкрик Борисова. Тяжело дыша, опустил, что принёс на землю, стараясь не смотреть на агонию тел, одетых в приличные костюмы ... "Адидас".

- Борн, дай сигареты, - Борисов попросил, и с атаманом они нервно закурили. А я пересилил себя и приступил к незаконному присвоению чужого имущества в атмосфере безнаказанности, обычно в бедственных ситуациях... для погибших братков.

- Борн, ты их и потрошить будешь, мля? - спросил бледный Николаич.

- Ты хоть тутошним казакам, что-то оставь.

- Металлолом сдадут. Вот смотрите. Попутчики несмело подошли. Трофеи были знатные. Четыре пистолета Glock-17, патроны, четыре наплечных кобуры фирмы "Спич Профи", пистолет-пулемёт МР-38 в чемоданчике. И коробки с готовым комплектом видеонаблюдения, ноутбук Getac A795, два мобильных смартфона Apple iPhone 4S.

- Хороший улов! А это вообще раритет, - сказал Борисов, вертя немецкий ПП - МП-38. "А их документы хока съела", - подумалось. Борисову и атаману выделил два пистолета. Посмотрел, что Николаич наплечную кобуру себе цепляет и сделал так же, подрагивающими руками. А Лиэль также участвовала в осмотре трофеев. "Ай, умница. И трупов не испугалась!"

- Добродии, треба заехаты до мого знайомого в Егорлыкскую, - проговорил Шатров - хохол. Между бровями у него пролегла складка от разных думок. Атаман прочитал над трупами, какую-то молитву, перекрестился. Поехали. Но после посещения кустиков.

Перед Егорлыцкой, справа увидели вышку сотовой связи. А знакомый Шатрова трудился атаманом станицы и был его кумом. Когда подъехали к станичному правлению, из дверей вышли пять человек. Трое в казачьей форме, крепкий парень в спецовке с логотипом "М-фон" на груди и невысокий, худой парнишка в "прикиде". Инопланетянин для казаков. Ростаманские косички, серёжки в ушах, козлиная бородка, чёрная футболка, рваные джинсы с заплатками и серо-розовые сандалии. Инопланетность подчёркивалась рисунком на груди - девица с короной и надпись: "Все бабы как бабы, а я прынцеса".

- Полный улёт, мля!

Глава 17.

- И где этот инженер? Он чё реально тупит?

- Заткнись.

Два молодых человека сидели на походных складных стульях под пляжным зонтиком, и вяло переругивались. Работу они сделали, магарыч обещанный местным инженером, им был не нужен; нужный человек не приехал. И поэтому настроение было ниже плинтуса с горестными переживаниями в придачу. За зонтиком стояла палатка, с камуфляжным рисунком, рядом микроавтобус Ford Transit серебристого цвета. Сидящий справа, отложив журнал, вспоминал свою прожитую жизнь.

Никита Макаренко, воспитанник Азовского детского дома ╧1, после успешных экзаменов, был принят в Гробинский военный институт. Два года успешно отучился, а потом два его друга - Костя Дзю и Виталий Кличко - потянули Никиту в самоволку. Шли они туда за "поцелуйчиками". Купили вино, конфеты, но до общаги текстильной фабрики не дошли. Из недостроенной пятиэтажки самовольщики услышали крики о помощи и побежали на помощь. К ним на шею бросилась растерзанная девушка. Никита успел метнуть половинку кирпича в мелькнувшую в проёме тень, попал, но насильника не догнал. Девушку успокоили, довели до дома, отдали конфеты и вино. И вернулись в казарму. На следующий день подполковник Чикатило Андрей Романович, стал придираться к Никите, а потом и к Косте и Виталию. Вёл он основной предмет института - английский, наставил щедро двоек и поставил вопрос об отчислении. Никита потерял сон и покой, не понимая за что препод их так "драконит". Не понимал, пока не подслушал случайно разговор Чикатило с их особистом, майором Наступиным:

- Они меня, чуть не поймали. Этих двух боксёров надо гнать отсюда, а Макаренко... - Ты, что сдурел? - А кто сироту ждать будет! - А что так сразу? - Ну? - Я - пас. - Слабак! - Давай потом обмозгуем. Такой вот диалог получился...

Никита вспомнил, что они выходили на освещённое место, и скрывшийся насильник мог их разглядеть. Он пересказал друзьям подслушанный разговор. Друзья решили наказать Андрея Романовича. Наказали и попались. Через месяц следствия получили неожиданный результат. Наступин отделался испугом. Чикатило отправили на обычную пенсию инвалида первой группы (что с "овоща" возьмёшь), а друзья поехали дослуживать в Советскую Армию. Боксёры в Анадырь. А Никита - в погранотряд под Кушкой.

- Я тебя тут сгною! - угрожал одноклассник Чикатило "вечный капитан" Скотников, за глаза - "Вонючка". Гноил, но бывший курсант быстро освоился в отряде и стал расти в званиях и должностях. Ефрейтора он получил за "рацуху". Усовершенствовал сигнальный фаер ФС-5Б и тот действовал как фаер и как боевое отравляющее вещество, с последствиями вплоть до поноса. Кинул и веди чужого вонючку к своему, э, капитану. Советской Армии в Афганистане не было, а Никита там девять раз был. Последний выход для старшего сержанта Макаренко был смертельно опасным. Получил пулю в плечо, потерял талисман, но свою группу вывел. Мировые СМИ разорялись о применении Советами отравляющих веществ против американских военнослужащих, случайно оказавшихся в Афганистане. Группу наградили, а Никиту нет. Старшина запаса, после санчасти, уехал на гражданку.

Как сироте Никите дали однокомнатную квартиру на окраине Азова. А в детском доме список родных. В тот день Никита впервые напился. Отец и мама погибли. А тётя, двадцатипятилетняя Белла, живущая также в Азове, была такой навязчивой, вплоть до инцеста, что Никита сбежал. Сбежал далеко. Под Брестом, в схроне, оставил новые документы на имя - Макаров Никита Владимирович, и перешёл границу. По Европе он попутешествовал, а в США покуролесил. Связался с мафией и как итог - девять трупов местных "плохих" парней и две сломанные челюсти у американских блюстителей порядка. Скрылся от облав в Нью-Йорке, купил чистые документы на имя Ника Питерсона и пошёл наниматься в частную военную компанию. В двух его завернули, а в третьей одноглазый клерк, дав заполнять анкету, ушёл и вернулся с неожиданной для Никиты вещью - его потерянным талисманом. Никита, ошеломлённый, вертел в руках нефритового скарабея, а клерк допытывался:

- Ты же русский, старший сержант погранвойск Макаренко Никита Сергеевич. Ведь так?

- Не так! Я - Ник Питерсон. В новом военном билете Никиты значилось - старшина спецназа химических войск в запасе Макаров. Клерк замолчал. А потом в комнату зашёл ещё человек, и Никита стал выискивать, "как уйти огородами". Этого американца Никита подрезал в первом боестолкновении последнего выхода в Афган. Правда всё обошлось, и попал "агент Питерсон" опять в Афганистан. Там штатовский ЧОП "МСС"- милое СС у Никиты - осуществлял "гуманитарную" помощь. Послужил. Потом были другие "горячие" точки. ЮАР, Сингапур, Бенин, Кения и Сомали. В Сомали в левую пятку Никиты прилетела картечина, и поехал он на лечение в Австрию. После реабилитации "отдел кадров" МСС направило Никиту на одни хитрые курсы. Никита курс прослушал, а потом пошёл "качать права". Огюст Бурже и Роман Полански долго потешались.

- Сам виноват. Нечего было такие чистые документы покупать. Для ЦРУ ты ценнейший кадр! Директор Бурже, это тот, кого подрезал в Афгане Никита и замдиректора Полански, снайпер "угостивший" Макарова пулей нашли способ перевести Никиту в технический отдел. В отделе доверили, полгода, летать на Боинге Е-3А "Сентри", оператором электронного слежения. Потом семилетний контракт для Никиты закончился, он по этому делу проставился и тело, с векселями в трусах, загрузили на авиарейс до Варшавы.

На родине были сплошные перемены, тайно вернувшийся старший шеф-агент спокойно купил на кровно заработанные амеры в Ростове-на-Дону "трёшку" на Рублёвском проспекте, бывшей Пушкинской. Ремонт сделали гасторбайтеры из Италии, и Макаров въехал в своё новое жилище. Включил телевизор и оцепенел. С экрана, уже генерал-полковник Наступин и генерал-лейтенант Скотников, рассуждали о назревших переменах в обществе. Телевизор он больше не смотрел. Посидел до вечера на кухне, а потом решил прогуляться. Вышел во двор и сходу получил наезд от трёх парней.

- Бабло гони, чувак. Парней Никита уложил под колёса подъехавшей милицейской "Волги". Из неё выскочил, какой-то толстячок - подполковник, и стал орать на Макарова. Никита, молча, развернулся и поднялся в свою квартиру.

Утром раздался звонок в дверь. Вышел. Перед дверью стояли вчерашние побитые парни, толстячок - подполковник, капитан-участковый, представительный мужчина с татуировкой - К2 - на голове и крашеная блондинка. Блондинка, оттерев милицию, бросилась к Никите.

- Никита! Ой, Мишаня, это мой племянник нашёлся! Никита, ты зачем мальчиков побил? - затрещала пулемётом. Дальше шли охи, ахи. А опешивший Никита рассматривал свою изменённую тётку Беллу (три пластические операции не прошли даром). Далее, Мишаня всех отправил и зашёл знакомиться со свояком.

- А дом, где твоя квартира была, взорвали. Да, Миша? - хлопала глазками Белла.

- Угу, киса. Её первая пластика. Иди ко мне Никита, на солидный оклад.

- Я подумаю. Месяц после этого Макаров прожил припеваючи, Мишаня Комаров оказался славным родственником. А потом у Мишани начались проблемы, Белла снова стала приставать, и Никита устроился на работу в кампанию сотовой связи водителем-альпинистом с частыми разъездами. Сначала было всё хорошо. А потом прибыл Макс, и стало плохо.

- Ну, ты, акадэмик! Удар - блок, удар - блок. И Никите прилетел ударчик, смутно-знакомый.

- Кто это тебе удар поставил?

- Костя Дзю.

- Костя!

- А ты, что его знаешь?

- Да, вместе учились.

- Ну, на спутниковый, поговори. Бывшие кореша посоветовали "дёргать из клоповника, и педриле привет".

- Не засветимся? - спросил Никита, отдавая спутниковый телефон с приблудами.

- Обижаешь. Фирма веников не вяжет.

С Максом Никита сработался, но друзьями они не стали. Три месяца колесили по Ростовской области, настраивая вышки сотовой связи. Это потому что, их фирма становилась главным сотовым оператором страны. Работы было много. В последний приезд в Ростов, Никита заметил слежку. Притом следили за обоими. Пришлось обращаться к Мишане, у него была своя служба безопасности. Вести свояка были очень неутешительные. За Никитой следило МГБ, за Максом - американцы. От слежки Никита ушёл, Максу ничего не сказал. Тот и так был дёрганный. Поехали в Егорлыкскую, настраивать вышку. Мишаня обещал привести "спецсредства" и новые документы ("огурцов" и пакеты подкину вечером 15-го"). И его не было. И это было очень-очень плохо.

- Макс, ты, что там сочиняешь?

- Да понимаешь, Никитос, фишка в чём, я ...

- ... пишу шпионскую прогу, амеров хочу знатно срубить. Так? Чёртов воришка. Кю, - Никита замолчал и уткнулся в журнал.

Глава 18.

Максу Шувалову показалось, что небо обрушилось на голову. "Откуда он всё знает?" Его забила крупной дрожью, коленки затряслись, ладони вспотели, сердце готово было выскочить из груди, бла, бла, бла. И мультик промелькнул перед глазами о коротенькой жизни Шувалова-младшего. Детский сад, школа, спортивные секции, МГТУ и Индия. "Чё делать? Чё надо делать?" Вцепившись в ноутбук, Макс искоса посмотрел на Никиту. "А чё он такой спокойный? Чё это он случайно сказал?" Никита сидел отстранённо-спокойный. "Фу! Так и заикой можно остаться". Унял свои треволнения и стал припоминать уже своё житейское короткое бытие.

Макс был коренным москвичом из "золотой молодёжи". Родители - высокопоставленные дипломаты. Дед по отцу - профессор МГУ, бабуля - преподаватель в Академии Генштаба, генерал-майор. Родители мамы были чиновниками московской мэрии. Детство и юность были золотыми. Макс побывал во многих европейских странах, был знаком со многими знаменитостями. Профессор Шувалов подвёл внука к осознанному выбору дальнейшего жизненного пути. С десяти лет Макс мечтал стать компьютерщиком.

- Это его выбор. Пусть поступает и учится. Возражения не принимаются. Дед кроме, этого отвёл внука в секцию восточных единоборств. А бабушка усиленно кормила невысокого худого Макса вкуснейшими пирогами. А 31-го декабря 2010 года все родные Макса погибли. С тех пор Макс возненавидел Новый год и 31-е число. До вечера 8-го марта 2011, Макс умудрился растратить свои деньги, вылететь из университета и побывать в "обезьяннике", откуда его вытащил генерал-майор милиции Спиркин, дальний родственник по маме.

- Молодой человек, что вы творите?

- А чё? Меня там не было.

- Охохоички!

Макса и правду не было в родительской квартире. Зато там была разнузданная оргия, стрельба, два раненых бойца СОБРа, наркотики и два трупа. Один от передозировки. Дело раздули, потом замяли. У Макса осталась только крохотная квартирка в Бирюлёво. Московские адвокаты и риэлторы дорого берут за услуги.

- Молодой человек, вам надо уехать! У нас новая "метла" появилась, - обронил генерал.

- Куда? Глобус крутнулся, и указательный палец генерала уткнулся в Индийский океан. Помешкал и передвинулся на север.

- Вот, в Гоа! В Гоа Макс пробыл год. Там он подрабатывал ди-джеем, барменом, ходил в спортивный клуб, путешествовал по Индии, даже снялся в двух порнороликах. Провернул парочку денежных афер и, его потянуло к родным осинкам. В Москве купил апартаменты на Воробьиных Горах и въехал туда с Коко Спиркиной, племянницей генерала и Николя Сартози, французом, гм, универсалом. Через неделю, эта "шведская семья" взломала второй по величине капитала американский банк "Wachovia Bank" и увела в оффшор на Коста-Рике 560 млн. амеров. На второй день, когда пошли проценты, в квартиру ворвался уже генерал-лейтенант Спиркин. Макс получил от "тишайшего" генерала удар ботинком в копчик, Коко - затрещину в ухо, а Николя спрятался в ванной комнате. Генерал носился по квартире и матерился минут пять. Потом утих.

- Деньги, чтоб возвратили безотлагательно!

- А проценты, мсье генерал? - встрял "непорочный" Николя.

- Засунь их, знаешь куда? Подальше...

- Для Николя это колоссальный "комплиман", дядя! - с ядом произнесла Коко. Генерал взвыл, схватился за голову и сбежал. Деньги вернули безотлагательно. На следующий день Макс повёз подарки генералу.

- Взятка должностному лицу? - спросил генерал с укором в глазах. Кротких таких.

- Ты, чё, дядя, подарки это. Из Индии, - вежливо ответил Макс, и заходил по кабинету дяди.

- Молодой человек, а что вы вертитесь и в окно смотрите?

- Так это...

- Глобуса нет, а кареты в Саратов не будет.

- Это радует!

- Поедете, молодой человек, автобусом с Павелецкого вокзала до Ростова-на-Дону к тётке. Вот и от меня презент, держите. В руки Макса лёг спутниковый телефон Telit Sat 655.

Вечером Макс загрузился в автобус и утром попал в объятия тёти Вали Кариной, полковника МЧС. Бла, бла, бла... "- завтра идёшь на собеседование в офис "М-фона".

- А чё отдыха не будет?

- Привыкай, Максим, быть пролетарием. Появление Макса в офисе ажиотажа не вызвало, Шувалов заполнил анкету и его, через десять минут собеседования взяли инженером-наладчиком, без испытательного срока. Три месяца пролетело незаметно, а потом позвонил генерал.

- Молодой человек, я вас огорчу, в Москву прибыли представители известного вам банка. Сделан официальный запрос в нашу контору по поиску злоумышленников.

- И чё?

- Сушите сухари. Шучу я, шучу. Я вас прикрою, если что. И отключился. "Сделан официальный запрос, а они ж могут и без официоза!" Три дня для Макса прошли в напряжении, ещё этот Никита, улепётывал из Ростова, как будто за ним кто-то гонится. "И сейчас, надо же назвал мой логин хакера. Да удачно так, тролль несчастный!"

- Макс. - Чё? - Куда нам бежать? Макс посмотрел в затравленные глаза Никиты. - В прошлое!

И по глазам Шувалова ударила чернота. Никита заматерился. А в глазах Макса стоял сплошной серый цвет в зелёную полоску. И было очень плохо. Никита что-то говорил, Макса рвало, Дальнейшее он плохо помнил. Вроде стали собираться куда-то, потом какие-то голоса, куда-то потом ехали. Снова голоса. В себя Макс, стал приходить в какой-то комнате и то предметы видел плохо. Холодная вода третьего стакана позволила рассмотреть солидного мужчину, сидевшего за столом.

- Крутой мэн! - проговорил. Лицо Никиты на мгновение приняло язвительный характер.

- Да, круче нас только яйца, выше нас только звёзды, - донеслось от стола. - Звёзды шоу-бизнеса зажигают! Да на этих звёздах пахать можно!

- Очуметь, - невпопад брякнул Макс. Он не понял, что атаман Егорлыцкой станицы хорунжий Караваев Фёдор Иванович читает и комментирует "Жёлтую газету" и очень удивился, когда атаман ответил:

- А ты видно, мил человек, чумкой переболел с изменением облика. Фейс-контроль, когда проходил? Никита, почему-то засмеялся. Макс надулся. - Так, ну это пошла порнография, её в сейф положу.

- А чё не в папочку для личного пользования?

- Сиди на попе ровно, прынцеса.

- А чё за наезды, я не понял?

- Вау! Надо тебя в "холодную" отвесть, касатик. За наезды.

- Без Никиты не пойду!

- Пойдёшь. Камера чистая. Клининг сделан.

- А клопы остались, - гнул своё Макс.

- Я вижу, ты, бывал в камере-то. По малолетке, аль недавно? Потешающийся Никита потащил Макса в "холодную". Там Макс мгновенно заснул. Никита ещё поговорил с атаманом и тоже "предался сну".

А атаман ещё долго сидел в правлении, перелистовал паспорта, журналы, техническую литературу, что Никита, сам, передал хорунжему. Дома ещё жена стала ругать за то, что не привёл хлопчиков ночевать в их курень. "И кто ей доложил, а?" А утром вручила большущую сумку с завтраком. Сумку потащил старший сын Ромка. Завтрак на пятерых умытые Макс и Никита умяли за один присест. Макс, который ничего толком не помнил, с удивлением, рассматривал камеру, где они ночевали, колодец, коновязь и комнату со столом, скамейками и большой портрет императора Николая II.

- Это чё тут кино снимать будут? - допытывался Макс и кивнул на казаков.

- Макс, мы попали в прошлое.

- Не гони.

- Кони вон с бричкой стоят, впрягайся.

- Издеваешься? - Макс не верил. - Какое прошлое, вон, сколько декораций поставили, массовку переодели. Счас главные актёры приедут, снимать начнут.

- Макс, ты головой вчера не стукнулся?

- На свою посмотри. Макс, кроме того, что был хакером, был ещё и ярым фанатом кино. Атаман, смирный, молча, слушал перебранку свалившихся к ним невероятных гостей. "Хоть бы кум заехал что ли. У него там целая сотня объявилась, с эсминцем. Может, подскажет что, а то не знаю, кому и докладывать новостя. Упекут ещё в дурку, прости господи"...

Со стороны шоссе раздался приглушённый расстоянием взрыв. Встревоженный атаман послал туда пятерых конных вооружённых казаков. А через четверть часа, подъехала машина. Все кто был в правлении, выскочили за дверь.

С удивлением Макс разглядывал джип неизвестной модели, из которого вышли четверо: Патрик Демпси, "чувак" Лебовски - Джеффри Бриджес, молодая девушка и человек в форме казачьего офицера. "А это кого так загримировали?" Офицер подошёл к человеку, который кормил их завтраком.

- Здравствуй, кум Фёдор. "Наш?!" - гадал Макс.

- Здравствуй, кум Роман. Поздоровались и троекратно поцеловались. "Э, как в роль вжились". - Я смотрю, ты на крутой тачке разъезжаешь. Все приезжие засмеялись. "Они, что русский язык понимают!?"

- Вот едем в Ростов. "Это, чё, я ошибся?" Приезжие отрекомендовались. "А как же кино? Если они в Ростов едут. Что-то тут не так. А держатся они, как, как буржуи"...

- Кто сотовую связь наладил? - спросил господин Борн-Демпси. Никита кивнул на Макса.

- Акадэмик! Не то, что мы скромные служащие почты, мля. Макс, не любивший такие "сиротские" разговорчики, завёлся:

- Чё гнать то. Тачка за тридцать кусков амеров, прикид от кутюр. У Борна вон, перстень за пятнадцать штук.

- За шестнадцать.

- Борн, мля, правда?

- А у тебя, "чувак" за десять. А вон у тёлки только туфельки за штуку.

- За туфельки спасибо, козлик. Макс надулся. Тут до него дошло, что Никита сказал правду о прошлом. "Ёклмнэ. Грёзы сбылись! Удачно хоть попали? Чё нас на 100-о лет опустили? ... и они, по ходу, сюда попали. Крутые "буржуи". А Лиэль кто? Охохоички! " Кусок разговора далее он пропустил. Ибо москвича Макса реально коротнуло.

- У них, Макс ещё пушки под мышками и в джипе лежит хитрый чемоданчик. Для защиты ВИП-персон. Чуешь, хакер?

- О, у вас тут киллер-антикиллер объявился, мля!

- Он нас, Николаич сделает в лёгкую, а хабар себе заберёт.

- Не, мля, он вон Лильку заберёт.

- Я согласна. У девушки были такие сияющие глаза. Послышались смешки.

- Это что, мля, пускай нас бьют, мля? - Борисов набычился от подобной выходки Лиэль.

- Я согласна, - повторилась Лиэль. Синеглазка смотрела только на Никиту, который, однозначно, уже был её принцем. Николаич сделал два шага и шлёпнул охмурённую Лиэль.

- Ай. Ну, ты, как папик! Никита "перетёк" к Борисову. Тот резво отпрыгнул.

- Стоять! Куда с кулаками на будущего тестя, - от Борна. Смешки повторились. Никита покраснел и отступил.

- А чё тёлка рубит в компьютерах? - пробудился Макс.

- Не будь жирафой, козлик, - взъярилась Лиэль. Макс тут же сжал кулаки. И козлиная бородка, туда-сюда.

- Борн, а на Макса моя вторая дочка клюнет, а? - Борисов на Никиту уже не смотрел.

- Они с ней двойняшки, - насмешничал Борн. Смех стал громче. Лица у Никиты и Макса стали такими потешными.

- Макс, они нас разводят, - Никита быстро опомнился. - Он - Николаич, она - Александровна.

- Господин Борн, слов на ветер не бросает, - отчеканил весёлый Шатров, выступая как третейский судья. Вокруг уже собралось человек сорок станичников, оживлённо переговариваясь, да со своими интерпретациями.

- Всё, станичники, расходимся, пора гостьев провожать, - закомандовал Караваев, и решился, - кум, ты и их тащи в Ростов. Разошлись по машинам, атаманы переговорили. Кум куму рассказал, со слов дежуривших казаков, о странном тумане. Из которого "оброзувалася вокакая-то штукенция" - вышка сотовой связи. Шатров взял инфу на карандаш. Потом кумовья погутарили о домочадцах и простились. Лиэль сообразила дать несколько шоколадок для чад Караваева.

Глава 19.

Джип повёл Борисов. Шатров продолжил поездку на месте переднего пассажира. Лиэль, поминутно озиралась на "Форд" ехавший за нами, с восторженно-влюблёнными глазами. А я сидел и смотрел в окно. И высмотрел.

- Борисов, стой! Давай поворачивай вон к тому леску. Николаич крякнул. Джип свернул на луговину, проехал, подрагивая на неровностях, и остановился. - Прямо, Лёлик.

- Борн, я не понял, - произнес Шатров, не понимая ситуации с "Лёликом".

- Кино надо правильное смотреть, господин атаман. Проехали до небольшой полянки. "Форд" доехал до неё другой дорожкой. На полянке стояло две машины. Опять джип; серебристый "Ford Kuga" и "Москвич"-412 пурпурного цвета. Вылезли, достали пистолеты, обошли сначала вокруг пустого "Москвича", потом пошли к "Kuga". Джип стоял с открытой водительской дверцей, к которой прислонённый, сидел человек.

- Эй, хозяин. О, чёрт! Мёртвый, мля! Мёртвый, лицо почерневшее. Подошедший Никита оглядел тело и спокойно сказал:

- Тромб оторвался. Шатров перекрестился. Помолчали. Полез осматривать джип, остальные, молча, смотрели.

- Борн, зачем тебе три машины? Борисова стала душить "жаба".

- Затем, лучше тело уберите, мешает. Борисов послушался, вместе с атаманом тело оттащили. Лиэль с Никитой, вообще, разгуливали по поляне, цветочки собирали. Макс разглядывал сразу пять мобильников Нокиа 112, из бардачка авто; а я вытащил с заднего сидения зелёный футляр с гитарой.

- Футляр? А чё зелёный?

- Не созрел ещё музыкант. Открыл футляр, и попытался вытянуть гитару. Фигушки! Надавил на тело гитары, что-то щёлкнуло, и инструмент стал приподыматься с моего края. - Вот это, блин, "музыкант"! Под "чучелом" гитары лежала снайперская винтовка системы Драгунова - СВД в полном комплекте. Запахло криминалом.

- Эй, Ромео, иди сюда. Никита, подошёл, глянул и побежал обшаривать кусты.

- Вон там была "лёжка" снайпера, - доложил через пять минут. Потом понюхал ствол и выщелкнул из магазина семь патронов 7Н1 и 7Б3. - Использовал три патрона.

- И что будем делать, мля? - Борисов стоял рдяный, от непоняток со стрелком.

- Борисов бери "Ниссан", он уже твой, и надо отогнать "Москвич" Караваеву. Ты, поедешь, - кивнул на Макса.

- А чё сразу я? - тряхнул бородкой Шувалов. "А глаза какие бессовестные".

- Давай без "масковских пантов", Макс. Хакер обиженно запыхтел, чух-чух-чух, но полез в "Москвич". Машины уехали. Никита сделал зарубки, чтобы казаки сразу увидели, где останки снайпера лежат.

- Никита, у вас киллеры-чистильщики тоже разъезжали на приличных джипах?

- Смотря какие, - ответил. И пошёл цветочки собирать, веночки плести...

Через полчаса приехал "Ниссан" Николаича и мы отправились дальше. Я ехал головным, вместе с Шатровым. Потом Борисов с Максом. В "Форд Транзит" влезла, оживлённая подарком небес, Лиэль.

- Борн, какой я бессердечный! - Шатров мне жалился. - Евсиков с офицерами на эсминце, может быть, жизнью рискуют, а я даже не вспомнил.

- Ну, кори себя, кори. Токмо там человеки с реальным ратным опытом наличествуют.

- Роман, ты вообще с какого века? Ты меня реально сбиваешь с панталыку!

- Сопливчики бы им навесил, а ты купаться. Ты, лучше, скажи, что твой кум сказал?

- Сказал, что и слона бы закопал, сам. Хороший подарок ты ему преподнёс. Да ещё он сказал, что убиенные из автомотора были подранены чуть в оны дни, сранья.

- Сранья? Однако. А подарок не хороший, а практичный. А это что за городок? - на небольшой скорости мы проезжали чистенький населённый пункт а ля Греция.

- Батуполис. Греки тут живут, - от Шатрова. Я поражённый промолчал. И вдалеке показался Ростов, а шоссе упёрлось в блокпост ДПС. Безлюдный. Посмотрели на место "где многие водилы разлучаются с денежкой", и стали разглядывать совсем незаболоченный Левбердон.

- Что-то мы быстро в Ростов добрались, атаман. Километров сорок от силы от Егорлыцкой будет. Теперь уже Шатров промолчал. Дальше переехали длиннющий мост через широкую реку. "И мост не Ворошиловский", - подумал ещё.

- А почему Дон шире стал? - спросил атаман и до половины выставился из окна.

- Если это Дон. Атаман, поражённый величавой рекой, опять смолчал. По реке шло несколько барж, сновали паровые катера. Вдоль набережной, среди дюжин пароходов, сиротливо стояла белоснежная красавица-яхта. На бутылочного цвета спокойной, без волн, воде. По железнодорожному мосту пыхтел грузовой состав. - Атаман, нам в Городскую Думу? К двенадцати? Шатров кивнул. - Три часа у нас есть. Атаман, подскажи, где тут самый крутой банк. Э, гульдены нужны. Удивлённый атаман стал показывать дорогу. А я старался, и рассматривать ростовские виды, и вести аккуратно машину. Понедельник, господа, а людей было предостаточно. Тутошний эталон, э, четвёртого Рима - Ростов-папа, поразил меня патриальхальностью и монументальной малоэтажностью. Плюс массой зелени с цветами. А аккуратную брусчатку, как где то в далёких Европах, утром помыли шампунем. - А не плохо тут работают службы ЖКХ, - поделился увиденным с атаманом.

- Право слово, Борн... А это ты о работе дворников сказал, - сам себе проговорил свою догадку атаман. - Умеем санитарию блюсти. Ибо.... И атаман перешёл на бессловесную распальцовку российских братков. "Эва, да он, что тактильно, что ли набрался этих жестов убиённых братков?" - у меня и лицо удлинилось. "Счас и по фене что-то скажет". И дождался.

- Опаньки, Ромыч, а ты какой масти? Свояк или пацан? А где рыжьё и бочата стырил? Это был гоп-стоп? Не западло? А фирму бомбил? Ты сколько смотрящему и в общак башляешь?

- Атаман, ты так разговаривать и с начальством будешь? Атаман заткнулся.

На Среднем проспекте остановились у Государственного банка. У новенького здания банка стояли несколько пролёток, "Форд Транзит" и Audi A6. Взял чемоданчик со слитками, спортивную сумку и в сопровождении атамана, Борисова и Лиэль зашёл в новое здание. Пять минут разговора с клерками, и мы вошли к управляющему банка - Перегудову Николаю Осиповичу, приятному во всех отношениях человеку. Через полчаса, мой счёт пополнился до 12000 рублей золотом, а банк заимел систему видеонаблюдения с беспроводными видеокамерами и видеорегистратором фирмы "Plaudit". Я думал, что со своими видеоништяками, я первым спонсором банка буду. Ага, счас. У господина управляющего я застал двух колоритнейших особ - аудиторов Счётной палаты господина Степашина. Их двое пребывало. Похожи они были... на лису Алису и кота Базилио. Но в костюмах от Кардена, и с хитрой аппаратурой, которая за пять минут выдала заключение обо всех моих драгоценных запасах, вплоть до седьмого деления за запятой. Поражённый всем увиденным в банке я вышел из оного.

- Борн, послушайте, может тут осталась моя квартира? - это Никита озаботился.

- Давай, Никита, проверим, - ответил согласием. Шестиэтажный дом по Рублёво-Пушкинской здесь наличествовал. Новёхонький дом был в окружении толпы зевак. В квартиру Никиты, попали благодаря Шатрову, который молча, сдвинул с дороги двух городовых. Квартира была на третьем этаже, куда доехали на лифте. Сорок минут на мытьё-бритьё-одевание, и к нам в зал вышли два джельтемена. Лиэль, даже в ладошки захлопала. Шувалова Никита и подстричь успел. Когда Никита закрывал квартиру, на лестничной площадке показались ещё две персоны. Александр Тупакович Тарапунька в форме таможенника, и Людмила Соросовна Штепсель в домашнем цветасто-затрапезном халате.

- Салют, соседи. У, бухаем? Людочка, вы так форму потеряете, - укор от Никиты. Лица соседей, загорелые от природы, стали прояснятся.

- Саша, теперь нам не так страшно будет. Правда? - и колоритные соседи скрылись.

С улицы послышался вопли сигнализации. Спустились. Ошарашенный городовой с ужасом, глядел на "крякающий" джип. Человек двадцать зевак, давали ему советы. Дали рубль за испуг, и поехали в присутствие. Оставили машины рядом с ГАЗ- 233036 "Тигр" с надписью - ОМОН, тремя ВАЗ-2121 "Нива", пролётками и городовыми. Вытащили заготовки - подарки и пошли искать "точку приёма".

- Подождите, господа, - тормознул у кабинета городского главы - Бучкова Модеста Витальевича - его личный помощник. Помучились минут двадцать. Шатров расспросил о текущем моменте у своих помощников, которые приехали в Ростов ночным поездом. Те выдали прямому начальнику инфу, что Ростову достались: два моста, два асфальтобетонных шоссе, два стадиона. Плюс торговый комплекс "Темерник", дом Никиты, заправка "Роснефть", в авангардном стиле исполненный офис "М-фона". И на станции пять платформ с легковыми машинами. "Хо-хо. Ростов-то рулит!"

- А на блокпосту, господа, остановился тот "Тигр", что внизу увидали. А ещё тут вместо Нахичевани город Гасконь.

- Да?! "А чей это тогда вообще Ростов-на-Дону?" - сам себе задал такой вопрос.

- Господа, кто из вас - Борн Роман Михайлович? Сделал шаг вперёд.

- Прошу. Ладони у меня сразу вспотели, по спине пробежал холодок. Шагнул за порог. "А что духами так шибает? Оу, сколько пафóса!" В кабинете, где то шесть на девять метров, за большим столом, сидело восемь человек. И только один в цивильном костюме. Городской глава. Зато остальные! Кремлёвская новогодняя ёлка проиграет сразу. Вицмундиры, ордена, монокли и набриолиненные головы с надменными лицами. Я прошёл и остановился у стола. Коротко кивнул.

- Господин Борн? Кивнул. - Вы утверждаете, что вы из будущего? - вопросил главный тут Вицмундир.

- Да, утверждаю - спокойно ответил. И со стула подорвался, какой-то невысокий мужчина, замахал руками и стал орать. По-французски. Понимал я с пятое на десятое, и получалось кратко это так: - да этот, субчик, гонит! "Ему бы к Кащенко надо, нервы подлечить". Мне стало скучно. Пооглядывался вокруг, углядел стул, взял и уселся. "Вицмундиры" ошарашенно смотрели на меня. Городской глава заулыбался. Дальше разговаривал только с ним. - Модест Витальевич, у меня есть документальные подтверждения, что я из 2012 года. В приёмной находятся мои люди с техническими устройствами. Глава, нажал на звонок. Зашёл помощник, получил от шефа поручения и в кабинет зашли "мои люди". Переставили стол, поставили на него видеодвойку "Тошиба", подключили, и мне Лиэль подала пульт. В кабинет зашло ещё семь человек, видимо помощников главы. Далее больше часа шла нарезка из личного видеоархива Борнов, фильмов - художественных и документальных. Это Эльза придумала, а Лиэль технически постаралась. И пришлось отвечать на вопросы. Лиэль, Никита и Макс помогали. Когда просмотр закончился, глава отвёл меня в сторонку.

- Борн, вы меня заинтриговали.

- Чем?

- Многим. Я бы хотел, что бы вы получили какое-то поприще для приложения ваших талантов.

- Да, до пенсии нам ещё далековато.

- Вот-вот, завтра будет заседание управляющих, обещаю вам место, и вашим людям тоже.

- Окей, сэр. А вот это чудо техники позвольте у вас оставить, - и пожали руки. Вышли в приёмную, дожидаться исчезнувшего Шатрова. И мне было, почему-то неловко.

- Борн, а чё это ты всё раздаёшь? - Максу стало жалко видеодвойку.

- Борн дипломата в себе растит, мля, - Борисов мне подмигнул. "Просто я побыл сегодня Буратино, который по ошибке или не досмотру не попал на "поле чудес"", - это про себя.

- А, что там за павлины сидели? - от Макса. "Ба, Макс своих не узрел!" И ответить я не успел...

- Господин Борн, я вызываю вас на дуэль! Обернулся. "Я ж о тебе, соколик, уже забыл!" "Пациент Кащенко" с вызовом смотрел на меня. Карие его глаза сверкали.

- Выбор оружия за мной? - осведомился при полном молчании "моих людей".

- Да! - каркнул любитель дуэлей. "Не разумно".

- Рукопашный бой. Немедля.

- Где? - апломба стало на порядок меньше.

- Да на задворках этого присутствия, - отозвался.

Шустренько выбрали секундантов, и пошли искать закуток. Нашли. Разделся до пояса, попрыгал и огляделся. В закутке стало тесно от желающих посмотреть поединок. "И тут любят Макс файт эм-один?!"

- Борн, ты этого курёнка сделаешь?

- Должон, - ответил с ленцой и посмотрел на не-мономаха.

- В лицо не бей, - советовал Борисов. Бледноватый противник снял вицмундир. Затем Борисов, посовещавшись с товарищами любителя французского грассирования, огласил правила поединка. Секунданты "вицмундира" закивали согласием на бой. - Господа, бой. "А кого я бить-то буду?" - дуэлянт мой, себя не озадачил представить.

- Э-о, пионер, ты хто? "Пионеру" было лет тридцать.

- Князь Георгий Горюнов-Горячев.

- Ты смотри, тройное "гэ"! - сказал. Толпа радостно заулюлюкала. Лицо у князя стало злым, но в драку он не ринулся. "Боишься. Ну, тогда лови". Левой ногой без замаха врезал в правое плечо князя. Лёгкий князь улетел в толпу. Его радостно так вытолкали обратно. - Что, князь, плечико - бо-бо? Князь нерешительно сделал шаг левой мне на встречу. Бац, бац, бац. Два лоу-кика правой ногой по левому бедру князя и скрытый удар левой ногой в печень. Князь отлетел и упал на спину, а потом замер в позе эмбриона. Действо заняло секунд десять. Зрители разочарованно стали расходиться. Секунданты князя потащили тело к его пролётке, а мне Борисов подал рубашку и пиджак.

- Неинтересно, ты его просто ногами замесил, - Борисов чуть не зевал от скуки.

- А кто советовал в лицо не бить, - и рассказал, что и как было в кабинете мэра.

- Расист, какой-то, этот князь, - сделал странный вывод Борисов. "Блин, придётся с МП везде ходить", - подумалось, - цельного князя-то отмудохал!"

Вернулись в приёмную. Заполнили анкеты, поданные помощником. "И откуда такие порядки тут завелись?" Радостный Шатров сообщил, что его приглашают на приём к императору. Лиэль, Макса и Никиту позвали в офис "М-фона" для консультаций.

- А мы? - вопросил Николаич. Скуки у Борисова я уже не увидал.

- Николаич, минуточку подожди. Секретарю мэра вручил один мобильник с подзарядкой, объяснил, что да как, кивнул на какого-то техника с "М-фона". И с Борисовым поехал обедать.

- Ну, по ходу, Лиэль в Ростове останется, - отобедавший Борисов был ленив на слова.

- Останется. А что мы делать будем?

- Давай, Борн, заселимся в гостиницу, а потом по Ростову походим. Заселились, походили, попили чешского пива на набережной, а под вечер поехали на извозчике смотреть Гасконь. Как будто не набрались впечатлений. Проехали Театральную площадь, и наша пролётка резво побежала к двум одинаковым футбольным стадионам.

- Полюби народ российский наш футбол. О как, - прочитал рекламу на первом стадионе Борисов.

- Захвати на матч больше валидола, - эту рекламу сочинил уже я. Возница покосился на нас, но смолчал. А дальше у нас с Борисовым шеи гнулись во все стороны. В Гаскони, каких только архитектурных стилей домов мы не увидели. Таунхаузы, лейнхаузы, арабский стиль, испанский, средиземноморский, шале, керала, русский, китайский. На улицах было множество людей всех цветов кожи. - Маленький Вавилон налицо. Потом Николаич тихо пообщался с извозчиком и мы поехали в одно изумительное заведение.

Глава 20.

Самолёт летел по небу. Самолёт был военным. Номер 14011 был сделан в последний день 1944 года; в конец месяца, квартала и отчётного года проигранной войны. ОТК самолёт пропустила, так как не было выявлено существенных дефектов, но командир бомбардировщика Фриц Гофнарр "Юнкерс" Ju 88A-5 называл не иначе, как "ведро с гайками". Капитан перегнал его с завода Авиа на полевой аэродром под Кошице, и попал под бомбёжку. Мелким осколками посекло весь экипаж и техников. У Ю88 покромсало передние стойки и оба 1410-сильных Jumo 211J. И до окончания войны техники так его до ума и не довели, и бросили вдобавок.

Новые хозяева самолёта девять месяцев ходили вокруг ржавеющего "военнопленного" и таки заставили летать. Ю88 совершил шесть вылетов; два были боевыми, удачными и секретными. Экипаж, втихую, наградили советскими орденами и медалями. Командиру, капитану Вацлаву Цисаржу присвоили очередное звание и к нему стали присматриваться политорганы. В ВВС ЧСР майор Вацлав перебрался в августе 1945 года из 311 эскадрильи ВВС Великобритании.

Восьмой вылет был обратным. Кошице - Прага, завод Авиа. Нужно было сделать срочную диагностику моторов. Экипаж позавтракал и взлетел. И до Пардубице летели, молча, затем стрелок Зденек Поливка спросил командира:

- Пан майор, а что это вы не поёте? Пять раз - лала-лала, а сейчас - молчок. Или пан "бабочка" заморился за ночь? Ха-ха - от экипажа. От майора - бурканье.

Бац. Всем по глазам ударило темнотой. "Чёрт, что это было?" - подумал командир. И чёрта вспомнили все. И как не вспомнить, если изменилась вся обивка кабины, за остеклением был туман, а в руках радиста Дана Шилгана оказался чудной короткоствольный пистолет-пулемёт. Famae S.A.F.. сделанный в Чили в 2001-м году. Три таких же обнаружились за спинками кресел. Потом штурман, надпоручик Пецен, полез к прицелу бомбометания, и власть наматерившись, позвал Вацлава:

- Пан майор, лезьте вниз, я тут нашёл неведомую зверушку - электронный прибор "Euro Hofnarr FF011 - называется! Он показывает, что мы летим над рекой Новый Дон к городу Новая Прага. Майор и полез. Слазил, посмотрел, стёр холодный пот с лица и стребовал ответ:

- И кто это с нами сделал? Штурман хмыкнул. Майор вернулся на своё место. Самолёт летел точно на запад, на высоте 3400 метров, моторы работали ровно и тихо-тихо, топливо докачивать было рано. "М-да?!"

- Смотрите! - от Зденека, - туман исчезает! Экипаж охнул.

Туман, поделившись на квадраты, стал, играя всеми красками спектра скручиваться в прыткие спирали и таять на глазах. Чтобы показать новый странный город. Почти Прагу, но старую, не разрушенную авианалётами союзников. И в добавок украшенную флагами; плюс кварталы всех довоенных городов ЧСР. Это Зденек разглядел в бинокль.

Майор не помнил, потом, как он сделал три облёта Города, Зденек и Дан осипли, вопя от переполняемых их чувств, а штурман, соорентировавшись, указал на взлетную полосу с ангаром на севере Праги. Новой Праги. Надпоручик настоятельно посоветовал Вацлаву приземлиться. ПВО, даже её крохи, здесь отсутствовали напрочь. Зденек, вместе с Даном, и это разглядели.

- Садимся, - выговорил командир и сосредоточился на посадке "капризули". Шмяк. Самолёт тяжело пробежался и застыл в тридцати метрах от ангара. "Если что, взлетим и улетим, как, как Карлсон!"

- Экипаж, покинуть самолёт, - скомандовал майор. Личный состав, взяв автоматы наизготовку, покинул бомбардировщик. Автоматы не понадобились. Из ангара вышли механики самолёта майора, и два молодых лётчика из эскадрильи Вацлава. Сонные. " Так-с, ещё пять рыл. Наших. Нормалёк!" Майор почитай успокоился.

- Во дела! Пан майор, вы ж в Прагу улетели. Горючее кончилось? Или поломка? Прапорчик Любош Оцасек, старший механик эскадрильи, козырнув, удивлённо смотрел на майора. А остальные - Карел Бржихачек, Карел Новак, Мартин Тламка и Томаш Кулганек - не знали вообще куда смотреть. Толи на странные бомбы под фюзеляжем свежеокрашенного Ю-88, толи на автоматы в руках экипажа, толи на сам экипаж.

- А мы все и оказались в Праге. Новой Праге.

- Чего? В какой такой новой Праге?

- Панове, мы все в Новой Праге, все. Поверьте на слово. Встречающие озабоченно стали переглядываться, смотреть так подозрительно на экипаж бомбера.

- Так, майор сказал, что мы в Новой Праге, значит так и есть, мы, все, в Новой Праге. Три круга над ней сделали, - внёс путаницу Пецен. Озабоченности у встречающей стороны стало больше.

- Ладно, Любош вызывай психиатров, - с бесцеремонностью в голосе произнёс Зденек. Лыбился в лицо техника и освобождался, заодно, от парашюта.

- Ты, Зденек, любого психиатра надуришь. Клоун.

- Но-но, без оскорблений. Видал, какой мне автомат Серафимы подарили! Техники окружили Зденека, автомат пошёл по рукам. Посмотрели ПП, и младшие техники, по приказу майора, быстренько обследовали окрестности, удивились; затем стали оживленно обсуждать "новое место службы":

- Пан майор, а это не сон? Или гипноз? Глаза нам врут? Или как? Кому мы тут нужны будем? А откуда тут такой ангар? Здрасте, сони, только заметили! Кому....

- А вон кто-то едет, - подпоручик Мартин Тламка, указал рукой на легковую машину и едущей за ней автобус. Вацлав ахнул и об оружии забыл.

- Чёрт, это же "Шкода"6Р 1928-го года и Jenisovice! Редкости. Машина инспектора? - от Любоша. Опередил пожилой техник майора. Вацлав охнул. Остальные сдвинулись в кучу.

Автомобили подъехали и остановились в метрах десяти от майора и его шкод. Из "Шкоды" выбрался генерал в старой чехословацкой форме, из автобуса десятка два полицейских с винтовками. Лицо генерала Вацлаву было смутно знакомо.

- Это ж генерал Станислав Чечек, пан майор! - шепнул Любош.

- Становись, - негромко скомандовал Вацлав. Трухнул слегка майор. Лётчики и техники мигом построились. Майор, сделав три уставных шага, отрапортовал:

- Пан дивизионный генерал, экипаж...

Генерал удивился, полицейские не дали договорить. Услышав команду майора на чешском языке, они бросились качать земляков. Качнули всех. Потом появилась одна бутылка охотничьей настойки, другая. Любош притащил фляжку со спиртом. Спиртом не угостились. Нагрянул пражский приматор Мартин Витамвас на красивейшей машине. На бронированной Audi A8. Доложились и приматору. Гости облазили самолёт от носа до хвоста, а потом все поехали в мэрию. Команда Вацлава ехала на "Додже" ¾, из ангара. У самолёта остались полицейские сторожить летающее чудо-юдо.

В первый день экипаж обстоятельно расспрашивали, приписали в штат ВВС ЧСР и поселили в гостинице при мэрии. Майору дали одноместный номер. Высокая тумбочка привлекла его взгляд. Четыре такта он её разглядывал.

Следующий день вся Новая Прага праздновала десятилетие независимости. Вацлав с товарищами активно в этом участвовал (денежное довольствие пропивал). Третий и четвёртый дни прошли в экскурсиях по перекроенному городу. Майор наудивлялся на всю оставшуюся жизнь, ибо Город стал конгломератом всех городов старой Чехословакии, и не только. Кто-то щедрой рукой снабдил часть Праги кварталами из других городов, лесопосадками, виноградниками и цветниками, заводами, фабриками, очистными сооружениями и не забыл соединить всё приличными дорогами.

В середине их экскурсий Любош обнаружил один магазинчик из 2001 года. Магазин назывался "Камуфляж" и предлагал военнослужащим обеих полов форму НАТО. Вновь принятые в ВВС Чехословакии выбрали для себя форму чешской армии. Поудивлялись, когда расторопная продавщица, за пять минут, выгладила их униформу утюгом фирмы "Vitek". Вместо евро(?) расплатились кронами. Зденек напропалую подбивал клинья к симпатичной пани. Потом покупки положили в Додж (техники себе ещё рабочие робы купили) и поехали дальше.

- Посольский квартал, - прочитал Любош. - Ого, какой большой кварталище! Поездили по "принесенному" большому кварталу. Пытливый Зденек насчитал почти 100 посольств иностранных государств.

- ... посольство ЕК, посольство РФ, посольство СССР, посольство РСФСР, посольство Российской империи (?). Я не понял, это, что у русских пять посольств? Додж остановился около дипмиссии Советской России. - Ты смотри охрана своя, а форма какая! - Зденек направился к ограде. За чугунной оградой ходили два красноармейца в будёновках, защитных гимнастёрках с нагрудными клапанами, кавалерийских галифе и сапогах. Третий гулял чуть дальше по дорожке и наблюдал за действиями непонятных посетителей. Потом подошёл, так как Любош и Зденек громко и по-русски, заспорили за униформу караульных. Любош говорил, что форма эта - ГПУ, а Зденек орал, что это форма - ОГПУ.

- Форма этта - ГПУ-ОГПУ. А теперь итите отсюта посопники империалисма, - выдал им с акцентом этот третий.

- Зачем вы так товарищ Вацетис, господа офицеры просто любопытствуют. К ним подошёл старший политрук войск НКВД, в форме 1937 года, из посольства СССР. А улицу как прорвало. Появились разнообразные машины и толпы праздношатающихся горожан.

- Я с оппортунистами не разговаривайт, - произнёс "товарищ Вацетис" и ушёл.

- Не был ты, товарищ, в подвалах Лу... О, господа офицеры, да у вас, у всех, целый иконостас из наград. Английские, чехословацкие, французские... О, а это, что за орден, пан майор? Зденек объяснил, за Вацлава, старшему политруку Иванову за что тот получил орден Богдана Хмельницкого 3 степени. Поскольку майор смотрел на пани. - Такового не может быть. Чушь порете. Какие ещё базы бандеровцев в Западной Украине? Зденек горячась, стал защищать свою "аксиому". Политрук же цепко, от их беретов до туфель, осмотрел чехов и перевёл разговор. - А не вы ли прилетели на "Юнкерсе-88"? Зденек сразу заткнулся. Генерал Чечек просил их не разглашать свой прилёт. Ситуацию исправили туристы из Японии и ФРГ, взяв политрука в плотное кольцо. И Зденек предложил от въедливого политрука сделать ноги, съездить посмотреть стадионы. Сели и поехали. Ехали и смотрели на безмятежно прогуливающихся горожан, играющих в футбол на лужайках мальчишек, и на автомобили с пани-водителями. На улице Владивостоцкой осмотрели сразу два стадиона - Philips Stadion и Philips Stadion II. Одинаковые и суперэкзотичные.

- И как они с Эйндховена сюда попали? Из 2008 года. Вацлав, ты ж бомбил Эйндховен в 1944-м. Вацлав пожал плечами, на него сильно подействовала безмятежность новопражан. И рядом с ними прошли несколько парней в футбольной форме, которые на англо-испано-португальском суржике обсуждали намеченный на завтра матч:

- Лионель, а матч судить будет Шрек, и у "Славии" играть будут "Пепи" Бицан и Антонин Пуч. Рубка будет огого, - донеслось до лётчиков. Фанаты футбола из команды Вацлава тут же побежали покупать билеты.

После службы и футбола, ничья 5:5, Любош потащил всех в польский кабачок "13 стульев"; там было дешёвое пиво и вкуснейшая краковская колбаса. И там же коммунист Любош устроил им политинформацию о текущем моменте и по бумажке.

- ... овсы и горох подешевели, пшеницу привезли из Ростова, капиталисты открыли свои заводы и фабрики, правительство возглавил и. о. премьер-министра Рудольф Беран, тот ещё реакционер, и туда вошли все старые заместители министров (самих министров, и президента Масарика тут не оказалось). Через месяц выборы президента. Газета "Глас розуму" пишет, что в Новой Праге проживает 630986 человек из 102 народов всего мира. Куда ты Вацлав смотришь?

- Любош хватит. Пан майор, лучше спойте. Зденек, под шумок, притащил гитару из оркестрика кабачка. А Вацлав смотрел на сногсшибательную дамочку куртуазного обличия. Просьба Зденека была в тему. Вацлав спел. Последнюю песню он пел и удивлялся про себя, откуда он знает слова и ноты этого хита (пел он песню Джо Дассена Et si tu n'existais pas). А потом....

- А чей это орден, пан майор? - от вумен. Вацлав объяснил. Лицо незнакомки приняло томно-решительный облик. - О, а ты - брутальный тип, "мсье смертоносная бабочка". Поехали ко мне, я на машине. Незнакомку звали Эммануэль Валентайн.

Да и потом, остальные леди сначала спрашивали о советском ордене, а потом говорили, что они на машине. И Вацлав безмятежно "порхал" по Новой Праге.

Только через неделю после "попадаловского прилета" экипаж Вацлава поднялся в воздух. Позарез нужны были фотоснимки Новой Праги для картографического отдела Генштаба ВС ЧСР.

Глава 21.

Из заведения мадам Дран, мы возвращались в четвёртом часу; дорвались до свежатинки, господа. Оставили лялям двести рублей ассигнациями и не жалели.

- Чёртово шампанское, Борн, расплатись, а я... - гуднул Борисов побежал в кустики. Расплатился и медленно пошёл к парадному "Астории". "И была нега, и должен быть сон". И сон бесцеремонно отодвинули. Из сумрака вышли четверо тёмных. Двое с дубинами, и двое с засунутыми во внутренние карманы пиджаков правыми ладонями.

- Добро гони, обтёрханный. Чемоданчик давай, по-тихому, - так вот, по-простому, изрек мне невысокий крепыш. А чемоданчик имел секрет. Если нажать на большую кнопку, он открывался и падал вниз, а в руках у меня оказался МП-38, готовый к стрельбе. Тах-тах-тах. Три пули полетело в "бандито". Двое со стонами упали, двое с очень сумрачными лицами и раскрытыми ртами, с ужасом смотрели на немецкую машинку смерти.

- Дубьё на землю. Лечь! - скомандовал, и из кустов, мне на помощь, вылетел Борисов с пистолетом.

- Борисов, следи! - и, уходя рывками влево, ринулся в сумрак. "Подстрахуй, братуху" - не имелось в наличии, на моё счастье. Рыскал по полумраку зря. Окликнул Борисова и вышел из сумрака. Охраняемых тёмных стало пятеро. - Это, кто?

- Да вот, Борн, какой-то Саид, нарисовался, еле берданку отобрал, - отозвался Борисов. Сунул ПП на место. Прибежали, дующие в свистки, трое городовых.

- Господа, кто стрелял? - отдуваясь, спросил самый мордатый из них.

- Я.

- Зачем? Фух-фух.

- Что бы в меня не стрельнули.

Урядники осмотрели раненых в правую руку двух грабителей. Перед этим Борисов выудил из их карманов два "Нагана". У меня начался отходняк. Выглянул бледный портье, и оказался шустрым малым. Увидел нас и городовых, мигом успокоился. Вызвал криминалистов, принёс водки и сдал "Саида":

- Вчера приняли это мурло, и машинами вашими интересовался-с. Борисов поперхнулся и разлил "снадобье".

- Борн, по краю прошёл. Поставлю, мля, свечку Николаю-угоднику.

- Водки выпей. - И ты.

А потом ржали как кони, когда приехавший здешний "комиссар Мегре" представился поручиком Шараповым. Шарапов не обиделся. Он быстро провёл дознание. Расколол, вначале, "Саида". Мы удивились. Нападавшие оказались эсерами, почему они пошли на грабёж нас, выяснить, сразу не удалось, но "Саид" дал один адресок. Шарапов рванул туда, а нападавших отправили в каземат. С Борисовым смотрели на это дело, молча. "Одеты, как работные люди, а лица интеллигентные. Вон тот молоденький, как вообще додумался на экс пойти. Захерачат им срок за разбой плюс статья за экстремизм, и поедут лес валить. Эх". Николаич тоже с состраданием смотрел на эсеров. Те, увидев, что "буржуи" на них сочувственно смотрят, всполошились, не понимая факт нашего сочувствия. Переглянулись и со злостью смотреть на нас стали. И раздрай у нас наступил. Теперь нам стали непонятны их взгляды. Борисов, что-то под нос стал бормотать. Поднялись в номера. Сонные постояльцы, недобро, проводили нас взглядами. "И эти волками смотрят. Эх".

Заснул я сразу, спал крепко, а утром раздался требовательный стук в дверь моего номера. "Ролекс" показывал четверть десятого. "Борисов, что ли?" Открыл дверь. Вместо Борисова стоял, какой-то военный.

- Вы, Борн Роман Михайлович? Я кивнул. - Штабс-ротмистр жандармерии Шелестов. Собирайтесь, вас ждёт мой начальник - полковник Муравьёв.

- Это, что - арест?

- Нет, скорее беседа, - куртуазно запудрил мне мозги штабс-ротмистр.

- Заходите, господин ротмистр. Идущий по коридору половой, со значительным интересом глядел на мои красные шёлковые трусы. Шелестов, молча и внимательно, тоже рассматривал всё, что я делаю. Одевался я долго. - Давайте, господин ротмистр, поедем на моей машине. Вы, не против?

- Как скажите, господин Борн, - учтиво отозвался офицер.

Доехали до управления на Никольской улице, и вошли без очереди к полковнику в кабинет. Полковник Муравьёв, оказался моложавым брюнетом за сорок с пронзительными синими глазами, он меня минуты две разглядывал. "Что ему от меня надо?"

- Удивили вы нас, господин Борн. Сначала газеты о вас много интересного написали. А ночью, сами, задержали четверых грабителей. Но... Зазвонили телефоны - у меня, и у полковника на столе.

- Да, - сказали вместе.

- Что! - Борисов сообщил, что взорвали царя. - Когда? - спросил, а у самого замелькали картинки какие-то перед глазами.

- Только что! - кричал Николаич. Муравьёв кого-то отчитывал...

- С кем вы разговаривали, господин Борн? - спросил полковник и заёрзал на кресле. Объяснил, коротко, ибо понимал, что Муравьёв сейчас побежит выяснять всё о несчастье. - Значит, эта коробочка - телефон?

- Угу. И расписывал плюсы мобильного телефона. Секунд за десять.

- А у вас ещё есть? - Есть. - Поделитесь? - Да. - Чудненько! Да, чуть не запамятовал, вот взгляните, - полковник протянул мне листок бумаги и стал собираться. Пришлось читать стоя.

- Мы, берём на себя ответственность прекратить существование кровавых тиранов русского народа... Бла, бла, бла... И дивная подпись - БОРН.

- Как вы можете это объяснить? - полковник внимательно смотрел на меня и натягивал перчатки.

- Эту подпись можно перевести так - Боевая Организация Русского Народа.

- Лихо, - Муравьёв крякнул. - Извините, господин Борн, мне пора... Я пошагал впереди.

- ... техники с "М-фона" помогут вам разобраться, - это я принёс четыре Нокии 112, и отдал их садившемуся в пролётку Муравьёву. Последовал короткий взмах ресниц полковника, и я не ожидал такого, кивок с одновременным приложением правой руки к сердцу. "Прогиб засчитан. Фух". Чмоки-чмоки и поехал, насвистывая, завтракать. Заказал немало и всё умял. Завтракал в "Астории" и дожидался Николаича. "И это завтрак? Семь блюд заглотил. Не считая салатов. Фух". Возвратившийся Борисов, повлёк меня в номер. Там огорошил.

- Борн, горожане говорят, что это не их царь! - И Николаич уставился сомом на меня.

- Как не их? Оказывается, убиенный был небольшого роста и имел наследника - шестнадцати лет, который тоже погиб. "Вот это номер! Он наследника до коронации заделал, что ли?" Запиликал мой сотовый. Меня и Борисова вызывали к мэру.

- Ну, поехали, - сказал компаньону. И сунул Иж-71 за ремень над пятой точкой.

- Борн, ты сдурел? Куда ты Иж засунул? - зашипел Николаевич. А у меня возник чудный план. Шёпотом его озвучил. - Борн, ты сдурел!

- Оно покажет. Поехали.

Полиции по дороге увидели много, но нам была "зелёная улица". В фойе повстречали Перегудова, управляющего Центробанка, он уже уходил.

- Слышали новость? Ах-ах. И сердечное спасибо, Роман Михалыч, спасли, право слово, спасли! Выяснили, что ночью прообраз Центробанка пытались ограбить, - ... и через десять минут их всех взяли, голубчиков. Раскланялись. - Жду сегодня вас у себя, господин Борн! Я удивился такому лукаво-потеряному восторгу Перегудова и двинулся к приёмной. В коридорах городской власти народ был удивлённо-пришибленный. Люди беседовали придушенно. В приёмной, кроме помощника мэра, находился молодой бравый офицер с погонами капитана артиллерии. Лицо капитана было сумрачным.

- Заходите, господа, - от офицера. "И всё?" Без помех зашли. Мэр, к моему удивлению, отсутствовал. В кабинете находились: градоначальник Ростова, генерал-полковник Зворыкин Иван Николаевич, три генерал-майора и полковник с аксельбантом Генерального штаба. И последовал короткий ввод в тему:

- ... мы тут решили подобрать для вас место будущей работы. "Отдел кадров а ля милитари. Или по-быстрому спихнуть нас хотят", - подумал. - Удивили вы нас, господин Борн, - Зворыкин, мужчина чуть за пятьдесят, оценивающе оглядел меня и Борисова. С интересом посмотрел на мой чемоданчик. - Как вам удалось задержать этих громил-эсеров? "А почему генерал не торопиться на место преступления? И нас, почему не прошманали, а?" - раздрай в голове.

- Э, показать, Иван Николаевич? - спросил. О чинопочитании я как-то запамятовал, головной кавардак-с помешал.

- Покажите, э, Роман Михалыч, - Зворыкин на этом тоже не замарачивался, хотя у генералов Свиты глаза повылазили от удивления. Чемоданчик переложил в правую руку. Посмотрел на Борисова. Тот играл роль "Каменного гостя". Щёлк, и МП 38 у меня в руках. Повёл стволом над головами остолбеневших членов HR-службы Донского края и, отсоединив магазин, положил пистолет-пулемёт перед Зворыкиным.

- Даа, удивили вы нас, Борн, - голос генерала подсел, а подбородок уехал к плечу.

- Это ещё не всё! - Борисов, выхватил Глок и нацелил в лоб сразу всем генералам. Выходку Борисова я поддержал, достал Иж-71, и навёл его в колено полковника. Полковник чуть побледнел, но колено не убрал. Генерал Зворыкин потянулся за МП-38. - Не успеете, господа. У нас двадцать пять патронов в магазинах пистолетов.

- Так много? - полковник опешил. И пистолеты, разряженные, мы положили на стол перед генералами.

- Лоханулись вы господа. У вас царей взрывают, а нас даже никто не спросил, есть ли у нас оружие, - Борисов цинично ухмылялся. - А вообще-то мы вас и голыми руками... И Николаич провёл рукой по горлу. "Кто ещё больше сдурел!" Пришлось отдавать свой ИЖ как презент, за такой вот "моветон" Борисова. Столбняк после этого у генералов прошёл.

- Господин полковник, хе-хе, не желаете побоксировать с господином Борном? - нашёл младшего генерал.

- Увольте, Иван Николаевич. Тут один князь уже попробовал. И лоханулся. "Отдел кадров" сдержанно засмеялся.

- Да, удивили вы нас господа потомки. И мы вас удивим, - глаза у Зворыкина стали лукавыми. - Совет управляющих назначает вас, Роман Михалыч, начальником Южной таможни. Тудух! Подобного совершенно не ожидал! - А вас, Иван Николаич, старшим егерем Южного кордона.

- Премного благодарны за оказанное доверие, ваше превосходительство, - Борисов гаркнул так, что уши заложило. Я сглотнул и заторможено кивнул. Типа, отблагодарил. Оружие, с большой неохотой, нам вернули. Далее нам были названы наши начальники и "валите на службу, господа". Из кабинета мы вышли пораженными, и попали в толпу людей, складирующие шинели, пальто и шубы. И в этой толпе стоял Макс, растерянный, и почему то в летней полевой форме армии ФРГ. Раздрая в голове добавилось.

- Макс, тебя на службу взяли? Оба-на, блин, ещё один! - от меня. В дверях стоял настоящий Макс. Все вновь прибывшие, как зачарованные, смотрели на двух похожих парней, стоящих друг против друга. Сходство было - 100%. Ближе всех к парням протолкался Шатров.

- Солдатик, кто таков? - спросил.

- Обер-капрал 3-го отдельного охранного батальона СС Восточно-Прусской республики Любомир Штыць, панове полковник, - ответ нас поразил.

- Эсэсовец? - соорентировался Борисов.

- Так есть. У Борисова на лице лукавое выражение нарисовалось:

- А из какого года?

- Из 2010-го. Охранял склады житомирского военторга. Далее вопросы закончились, ибо всех вновь прибывших пригласили в кабинет.

- А эти в шубах, откуда? - спросил Шатров у капитана. Тот смолчал.

- Из 1916-го, с Луганского патронного завода, господин атаман. За Степной улицей появился, - пояснил помощник мэра. И стал сдержанно поздравлять меня и Борисова, и душевнее - Шатрова. Оказалось, что Николай II Шатрову погоны "обнулил" до полковника.

- Ну, полкан, с тебя простава, мля, - шепнул Шатрову Николаич.

-Есстесственно. Атаман исчез вместе с Борисовым. А я поехал к Перегудову, своему прямому начальнику. Отобедали, сдержанно, в его кабинете. Я только поковырялся в блюдах. Мышление дремуче тормозило. На обеде узнал, что начальником таможни меня назначили по протекции Перегудова, Бучкова, Шатрова и Тарапуньки. Того тоже назначили начальником таможни. Потом получил первичный инструктаж. Приказ и письменные инструкции ждали меня завтра.

Вернулся в "Асторию". В дверях номера торчал газетный листок. Развернул. Сверху было написано: "Голос разума". Короткий абзац сообщал, что на казачьей территории находятся 315178 человек. "Они и нас посчитали" ... и завалился спать. Пополудни полпятого. Хороший способ отвлечься. Из серии - "всхрапни и всё пройдёт".

Глава 22.

Проснулся от ударов в дверь. Выспался. На часах было без пяти минут восемь вечера. "Опять жандармы нагрянули?" Но в номер ввалились Борисов с покупками, Шатров, "Ромео и Джульетта". Макс привёл Любомира.

- Борн, перезнакомься - Любомир Штыць, бывший солдат СС, а теперь свободный хакер. Любомира переодели в цивильный костюм.

- И стало их двое, - с ядом в голосе сказал Никита. Яд был с тайной. Пожал руку Любомиру.

- Прошу, господа и товарищи, присаживаетесь, - сказал, и гости расселись. - Места всем хватило? Ну-с, как на сухую будем, аль как? Или с ужином?

- С ужином. Спустились в ресторан. Откушали. На десерт меня дремучего, просветили.

- Борн, ты главное проспал. Прага тут нарисовалась ниже по течению, - неожиданную новость преподнёс атаман.

- И как реагируют наши власти?

- Посол туда поедет завтра.

- Посолтуда это хорошо. И чё там у них?

- 27 октября 1928 года.

- Они славяне, надлежит им дружить с нами. Хлебов подкинем и "алга", - сказанул Борисов.

- Должны, - и Шатров стал рассказывать о приёме его у императора: - Нас троих в звании повысили: меня, Зворыкина и Муравьева. И император был не наш.

- Непонятно говоришь, атаман.

- Борн, ты знаешь какой рост, э, был у Николая II?

- Около 170-ти сантиметров, - припомнилось.

- А у этого - 155! Это если в ваших метрах-сантиметрах. "И кто императора мерил?" - подумал. - Волосы рыжие! - продолжил Шатров, - и наследнику Александру шестнадцать лет. Каково!

- Кáково.

- Ну и словечки у тебя, Борн.

- Атаман не придирайся.

- Так не совпадает же! И пошла лекция Шатрова об увиденных нестыковках. Я отмахнулся.

- Да, но погоны "настоящего полковника" нацепил? - вопросил.

- Тэкс, и этот плюёт в мою душу, особо деликатную. Злыдень! Шатров ещё долго чертыхался. Пришлось длинно извиняться. Никита с Лиэль под шумок исчезли. За ними откланялись "братья хакеры". Только Борисов захотел нам свои покупки показать, объявился помощник мэра - коллежский секретарь Мальгин. Пригласили за стол.

- Господа, у меня к вам деликатная просьба от начальства, - сказал. Бла-бла-бла. Высокое начальство просило наши джипы.

- ... да не конфузьтесь, Арсений Васильевич, много за машины не возьмём.

- 25-ть тысяч рублей золотом вас устроит, господа? Шатров присвистнул.

- А в обмен что? Мальгин посмотрел в блокнот:

- "Нива"- за 6 тысяч. Или "СПАЗ"- за 5-ть. Можете, если хотите, сегодня авто посмотреть, а завтра с утра и поменяемся. До свидания, господа. Мальгин ушёл, поднялись в мой номер.

- Зачем тебе данный "слонобой", Николаич? - вертел в руках Шатров тяжёлый бокфлинт фирмы "Merkel" под патрон .470 Nitro Express.

- Затем. Пригодится. Деньги-то Борна, - хохотнул Николаич.

- Дорогой, значит. А где купил? - Шатров примеривался к большой дуре.

- Дорогой. В "Оружейном де Камилли". Хотел нам Борисов лекцию об охотничьем оружии рассказать, да не успел. Аэлита к нам приехала, на ночь глядя. Николаич и атаман откланялись, похабненько скалясь. И нечищеный после стрельбы МП-38 забрал Борисов. Аэлита немного "пообщалась", потом мы облачили разбросанные вещи, плюс Глок, и поехали на извозчике в ресторацию "У Косты". Аэлита там столик заказала. Ресторация находилась на Воронцовской улице и была моднявой.

Зашли. Зала ресторации была исполнена в греческом стиле. Имелась сцена, закрытая синим плисовым занавесом. Четыре дюжины столиков были заняты, в большинстве, молодыми людьми, лет тридцати, и "фигуристо" одетыми. Нувориши, одним словом. Было шумно, накурено и весело. Наше появление публика встретила с немалым интересом. Одеяние выдавало, да чуток помятая моя физиономия. До столика нас довёл метрдотель в форме эвзона и усадил недалеко от подмостков. Не успели обмять "нижний мозг", как с соседнего столика, от четырёх офицеров, передали бутылку шампанского. Я заказал фрукты. Презент продегустировали, и половой понёс от нас ответ. Выпили второй бокал и за столик опустился крупный, за центнер весом, хозяин этого кабачка.

- Борн, знакомься, это - Коста Эстерикс.

- Роман Борн, домовладелец. Бла, бла, бла...

- ...вы, импресарио мадмуазель Лилу? Бац. Заработал пинок под столом от Аэлиты.

- Я. А что?

- 25% от её "перфоманс" вас устроят?

- Хм. Бац. Второй пендель. - Да, устроят.

- Чудненько. Э, завтра, не изволите подъехать подписать бумаги?

- Изволю, - согласился. Ударили по рукам, выпили и заполучили от заведения большущую тарелку греческих закусок.

- Борн, ты прелесть. - Угу. "Весть в тебя". Только надкусил сувлаки в пите, за столом новый посетитель. С трёхдневной щетиной, в пиджаке не по росту, и кривоватая ухмылка на наглом лице. "Ну, замути, что-нибудь, честный фраер".

- Здрасти. Эта, фраер, ты нам бабки должон за бедняжку князя Георгия. Аэлита фыркнула.

- Та-а-к. А ключ от квартиры, где деньги лежат, тоже должон?

- Так, эта, ага.

- Бочата, клифт, рыжьё? - продолжил. Сомнения промелькнули на мордахе хама.

- Ага. За соседними столиками стало тише. "Так-так". Запросы этого "мелкотравчатого" меня развеселили. Я откинулся на спинку стула. Глаза "щетинистого" из наглых, стали меняться в испуганные. "Глок" показал свой толстый магазин и так вот воздействовал. - Ох, эта, извиняюсь, ваше высокоблагородие, бес, эта, меня попутал.

- Тогда бабки на стол и свободен...

- Циник ты, Борн, - изрекла Аэлита, когда нахал, оставив серебро, испарился. Презент от соседнего столика повторился. - Роман, иди с офицерами пообщайся, - разрешила Аэлита.

- А ты?

- Да ну их. Пошлая публика, - губки барышни надулись. Пошёл. Офицеры оказались из конвоя "последнего императора". Заливали горе. Пообщались. С пятого на десятое. Офицеры были уже в "ноль", но держались.

- Борн, патрон наш был, знаешь какой душка! А ты как, сам-то?

- Нормально. Вернулся к своему столику. Пусто. "Куда её завеяло?" Доел сувлаки.

- Господа, разрешите представить вам восходящую звезду ростовской эстрады, непревзойдённую леди Лилу! Встречайте! Занавес! - конферансье исчез. На сцене стояли две акустические колонки и блестящий шест. "Вон оно что. Леди нашла работу. Ну, держись Ростов". Шум в зале стих. Бах. Заиграла громко музыка - "Спектакль окончен" Полины Гагариной - и появилась "леди Гага". Аэлита танцевала стриптиз. Провела выдачу перчинистой эротики, да ещё под спецэффекты. Когда трусики улетели в толпу, "леди" ускользнула. А в зале стоял галдёж "мартовских котов". Заведённая новизной стрип-действа толпа требовала ещё. Получила рецидив под "гимн стриптиза" а ля Джо Коккер. Сцену завалили цветами. Успех леди Лилу был тотальным. "Ох, Аэлита и чертовка. И где она трусов столько наберёт?" В третий раз, Аэлита появилась в топике и шортах, со стеком в руке. Со сцены её донесли на руках до моего столика, и под музыку Эдварда Майя она уже отплясывала, на пустом столе, не раздеваясь. На столике появилась корзинка. Потом вторая, третья. Это так быстро здешние "коты" расставались с денежкой. И вокруг стола стояли, с похотью в глазах, с полсотни алчущих поближе познакомиться с женщиной-вамп. "Если и четвёртую загрузят деньгами, можно смело её себе забирать" - подумалось.

- Дурак, я для тебя танцую, а ты даже не смотришь, - Аэлита плюхнулась мне на колени. Глаза были шалые.

- А я на работе.

- Жуть, парниша, - укусила меня за ухо и её понесли на другой столик. Корзинки убрали, а мне шепнули, что госпожа Лилу останется с хозяином. "Леди с возу, рикше - окей. Почивать пора". Вышел из ресторации. Тихо накрапывал дождик, умывая притихшие дома ночного Ростова. На извозчике поехал в гостиницу, разглядывая многочисленные патрули пеших городовых и конных жандармов. "Эва, как нас в Ростове сладко завертело".

Глава 23.

С утра пришлось вертеться дальше. Несладко. С Борисовым наездились, заполучали инструкций, циркуляров, документов, денег, советов, рекомендаций и пожеланий. Дважды пришлось выражаться. Ввели личный досмотр в кабинеты начальников, и "СПАЗ" оказался Фиатом 128-й серии с питерским рестайлингом, вдобавок - переднеприводной. К обеду, накупив подарков, на новых авто, выехали в Ясную. Но, вначале, заехали в Ростовскую тюрьму. Передачку передали арестованным эсерам. Я ехал сам, и хотел, почему-то вернутся назад, в Ростов. Уже после Егорлыцкой, куда заезжали в гости к Караваеву, отпустило, а голова ясно заработала. "Сколь много несоответствий выходит! Хм, выходит, что люди попали сюда разные, чуть ли не с разных Земель, из разного времени, и поселили их на свежеиспеченном месте. Переустроенном и улучшенном. А люди. Паники нет, нищих нет, все при деле, и живут полноценной жизнью. И кому это надо? А зачем это Шатров меня начальником таможни упросил назначить. Надо расколоть его при случае. А вокруг как красиво! Скоро ананасы сажать будем. Курорт нам сотворили. Сверху бы посмотреть. Кстати о курорте. Деньги есть, можно строиться. Плюс безотлагательно ночной клуб, знатные стриптизёрши есть. А всё-таки, кому всё это надо?" Потом перешёл к характеристикам знакомых. "Так, с Борисовым, всё понятно. Матерщинник по жизни, но надёжный, как автомат Калашникова. Зося и Лиэль. Девушки, бесспорно, правильные; обе ждут принцев на белом коне. Лиэль, типа, уже нашла, а Зося - язвит, чтобы не-принцы не приставали. Эльза. Ходячий детектор лжи. Людей насквозь видит. Шатров. А атаман в нас отдушину нашёл. Полгода атаманит в округе, но на работе ни с кем близко не сошёлся, "варится" в семье. И темнит атаман. Что-то у него в Варшаве было"...

В машине Борисова оказывается тоже живо, с матюгами, обсуждали "несоответствия".

- Кто нас сюда засунул? Кладбищ нет, увечных, больных нет, все здоровые. Мы в собор, как в музей зашли. Пусто! Душу нам хоть оставили? - кипятился Шатров. - Мы ж грешные!

- Да уж, - Борисов вспомнил, две ночки с лялями мадам Дран. - Атаман, а ты где ночевал?

- У тёщи с тестем. Они в Ростов в этом году перебрались, - атаман оглянулся на мою машину. - А, Борн, молодец. Э, реально удачно съездил в Ростов.

- Борн - везунчик. Доехали. Оказалось, от Ростова до дома было всего лишь 120 километров. Дома вручили подарки. Ляльки полезли обниматься, и с расспросами.

- Борн, ты, я смотрю, машины меняешь, как перчатки.

- Да вот махнул неглядя. Мы теперь при деньгах, машинах и при должностях.

- Правильнее сказать они нам не по чину были, мля. Готовь, Роман, мундир, отгребать ордена. И бабы все штабелями, да под Борна. Хи-хи, ха-ха. - И дамы, Борн, тут дешевле. Провёз на тачке и она твоя! Ха-ха, хо-хо. И нас собрались кормить обедом. Не накормили, прибежал взволнованный Шатров.

- Зверюга здоровенная появилась в версте от станицы, собирайтесь. Борисов бери своего "слонобоя". Переоделись и выскочили со двора. Я с МП-38, Борисов с "Меркелем". Подъехал "ЗИЛ". С грузовика сняли бочку, поставили кузов из досок лиственницы, навесили 5-мм стальные листы. В кузове успели поставить тумбу под пулемёт "Максим". Не успели только покрасить "самоделковую" бронемашину. Борисов сел в кабину к Феде Донскову и атаману, а я с Зосей (напросилась, к неудовольствию Эльзы) полезли в кузов, к дюжине офицеров Ястребова. Зося, тараторила как сорока, и снимала всё на видео.

- Борн, ты знаешь, а потом, а он, а эти, а у них и т.д. и т.п. Выяснилось, что эсминец с десантом, банду в Корче не нашли, а на обратном пути пропал Евсиков. Я присвистнул. И нашли ещё два города - итальянский Фабриано и болгарский Раднев. Сухопутные городки стали морскими портами.

"ЗИЛ" выехал со станицы и, миновав цепочку вооружённых казаков, бодро покатил к лесопосадке.

- И этого леска не было, и вон того тоже. Ой, а это кто? - вопросила Зося. В метрах сорока, слева от машины за кустарником, стояло на двух ногах Чудовище.

- Кажется, это ти-рекс! - мякнул. "ЗИЛ" резко затормозил. Мы все повалились вперёд, пулемёт вообще развернуло в сторону от тираннозавра. Пока с матюгами поднимались, офицеры снимали с плеч карабины и досылали патроны, мешая друг другу, хлопнула дверца, и. Бах. Громкий выстрел из "Меркеля". Зубастый динозавр рухнул, как подкошенный. - Ну, ты, Николаич - мужчина!

- А что тут попадать, мля? Сигарету, правда он у меня взял, и руки дрожали, но. - Борисов - молодчина! Качай его ребята! Николаича "прокачали". А потом он делился впечатлениями:

- Смотрю, а он как курчонок, головку свесил набок и смотрит на меня. Я мушку подвёл к его глазу, и говорю ему: "замри". И нажал на курок. А, вообще, жалко его, мля. Триумф удачной охоты сняли на видео и поехали, перевозбуждённые, обедать.

- Атаман, с тебя премиальные. За, э, сто волков! Эльза на обеде со своего Ванечки глаз не сводила, а Зося тараторила о том, что они сумели сделать, пока нас не было:

- Борн, в летней кухне теперь стоит терминал с почты, ну, что б ни бегать деньги на телефон ложить. Ну, ещё кое-что с почты привезли.

- Грабанули почту? - уточнил. Зося отмахнулась.

- А ещё мебель с магазина стали вывозить.

- Это как вывозить?

- Так мебельный же на тётю Эльзу оформлен был.

- Мой бывший муж его на меня лет пять назад оформил. Кушай, кушай, Ванечка.

- Атаману хорошую мебель завезли. Теперь у них знаешь, как хорошо.

- Ну, главное, что бы спать удобно было, мля.

- Да, целый полковник, а "сексодрома" нет! Такие шутки нам сегодня позволялись. Позвонил атаман.

- Собирайся. Поедем обитель под таможню тебе искать. Выехал со двора, и полчаса ждал "акт проводящих" Борисова и Шатрова...

- Представляете, Катенька мне говорит: и давно у тебя другая женщина? Я глазами луп-луп, не пойму, а она вытаскивает пакет и достаёт, будь она неладна, бабу эту надувную.

- Пришлось, доказывать, что ты не виноват.

- Пришлось.

- А, ты, Николаич, что доказывал?

- А что, я как все. Ха-ха, хе-хе. И шарах! Возле правления увидели подъезжающий "УАЗ"-469. Изумлённые, выбрались из машины. Из уазика вылезли трое. Минуты три, ошеломлённо, глядели на приезжих. Один - копия Борисова, второй - копия Никиты, третий - копия поручика Шарапова!

- Откуда, вы, господа? - первым пришёл в себя Борисов.

- Посёлок Красноармейский Орловского района Ростовской области. Я - директор совхоза "Красноармейский", Аресов Николай Иванович. Товарищи, куда мы попали?

- В царскую Россию, товарищи!

- Я сплю, Борн, или как? - шепнул мне атаман.

- У "сексодрома" спроси.

- Злыдень! Как из ситуации-то, выбираться?

- Так, господа-товарищи, вы находитесь на территории Сальского округа части Области Войска Донского. Не перебивать. Это вы, должны себе уяснить. Какой там уяснить, часа два бился, доказывал, что так и есть. Возил домой, показывал видео, возил по Ясной. Приезжие, назло мне, стали спорить о преимуществах социализма.

- Вот, Борисов, полюбуйся, яркий представитель "совка"! Говорит одно, думает другое, а делает третье. Глазками смотреть будем, бля? Исступлённый диспут закончился в лабазе Парамонова. Аресов сдался у новенькой швейной машинки "Зингер" 1912 года выпуска.

- У бабушки такая же была. Какое изобилие в магазине, блин! Борисов, накупив закусок, повёз Аресова, Юру Коротких - водителя Аресова (вылитый Никита), и участкового посёлка старлея милиции Леонида Парасоцкого (вылитый Шарапов), обратно к Эльзе. Я вернулся в правление, к атаману.

- Ну, доказал?

- Да ну их, у них перестройка и ускорение, а в магазинах - голяк! Одна морская капуста в банках!

- Мудрёно говоришь, Борн.

- Из 1986-го года они. "Чёрт, проговорился! Хорошо хоть Шатрову". Шатров, правда, не заметил моих правдивых слов из моего прошлого.

- Смотри ж ты, ещё двое близнецов появилось!

- Трое. Участковый, как две капли воды на поручика Шарапова похож.

- Это кто? Объяснил.

- Подумать только...

- Аресов этот, не директор, а - боевой динозавр ... социализма. И главное ещё, атаман. У тебя вторая станция Куберле появилась, в семи вёрстах отсюда. И они широкую автономию просят.

- Да ну. Ладно, поехали службу тебе налаживать. ЦУ только раздам. И сейчас зэка одного подвезть должны, - Шатров посмотрел на часы.

- Мудрёно говоришь, товарищ полковник.

- Поехали, злыдень. И как я такого терплю? - завздыхал атаман. - Трогай на таинственный восток, господин мытник, - велел полковник, усаживаясь в машину.

Атаман шифровался до самой новой таможни. Перед дефиле между Кавказской горкой и Кедровым холмом расположилось двухэтажное здание из тёмно-красного кирпича, на котором была вывеска - "Южная таможня Донского края". На современном русском языке.

- И каково тебе, Борн, такое пристанище?

- Полный пипец! Откуда оно взялось?

- Боженька ноне, э, испёк, - отозвался Шатров. Я почесался и, вытащив мобильник, стал снимать. Здание было с узкими окнами и с зубчатыми бойницами поверху. Дверь из стали заградила нам путь.

- И как мы, атаман, внутрь попадём?

- Что, Борн, не терпится свой кабинетик заиметь? - спросил змей-искуситель - Шатров.

- Ну да.

- О, вуаля! Подъехала "Нива". Из неё вылезли два жандарма, козырнули Шатрову, и вытащили из машины невзрачного человечка в арестантской робе, с ножными и ручными стальными браслетами. Арестанта довели до двери таможни, вручили баул с отмычками, и раз - дверь открылась.

- Лёва Задов, "работать" умеет, - сам себя похвалил зэк, и его повезли обратно в Ростовский чертог. "Работал" Задов в Ясной уже во второй раз. В первый раз в РДК он вскрыл несколько сейфов.

- ... вот тут можно расположить пограничных начальников. Тут залу ожидания. Там кабинеты подчинённых. Во, а это твой кабинет. Тут, в приёмной, соску посадишь.

- Ну, ты, атаман, и переопылился.

- Разговорчики. Усёк, что-где расположить?

- Премного благодарен, господин полковник!

- Язва! Закрывай богадельню. Запасные ключи нашли в небольшой комнате на первом этаже. Шатров в правлении снова раздал ЦУ, и я его повёз домой.

А дома, во дворе, стоял уазик, "Нива" исчезла. Борисов сидел под виноградником и довольно смотрел на советский джип.

- Вот махнулся. Как раз для работы самое оно.

- С доплатой?

- Не, Аресов меня обещал на самолёте прокатить.

- Что?

- У них, Борн, самолёт есть - Ан-3. И техники валом. И вокруг сплошь чернозём, это Аресову их главный агроном сказал.

- У Шатрова голова заболит от этих "красноармейцев".

- Да, ещё Макс заезжал с техником с "М-фона", эсминец смотрели.

- И как?

- Пипец. С носа до кормы. Электроникой напичкан, и представляешь, композитная броня стоит. А у капитана голова болит от Максика.

- Представляю, что он ему изрекал.

- Вот смотри, зуб динозавра казаки мне привезли. Чем займёмся?

- Теперь моя очередь хвастаться, - и повёл разговор о таможне...

- Всё, герр таможенник? Пойдём атамана натаскивать вождению на автомоторе. Ездили, пока не стемнело, "Парк Юрского периода" ещё посмотрел. Жуть. И баиньки.

Глава 24.

Прошёл месяц. Не скрою, за это время мы вросли в общество станицы. Мы делись информацией. С нами делились. Мы ходили на посиделки, к нам - ходили. Я, благодаря дневникам отца Борна, узнал, что Роман Борн закончил ИПФ РГПИ, год отработал учителем труда в сш ╧4, затем подался на Ростовскую таможню. Потом его сократили и он, вернувшись, пошёл работать на почту, оператором страхового отдела. И с почты принёс удачно купленный билет лотереи "Богатый дом ЕК". "Вот откуда их богатство! Удачка на халявку". Ещё отец Борна неприлично в записях костерил жену Борна - Матильду. Той, после покупки Audi A3, захотелось рвануть через Брест, что во Франции, на Париж и Нью-Йорк. "Хе-хе, парижанка, млять". И я вот здорово продвинулся во вспоминании своего французского. Николаич, правда, подкалывал, что я работаю в третью смену с этой Жаннет, преподавателем Ростовской гимназии. А что, я ж просто совмещал полезное с приятным. И остальные дела у меня шли хо-ро-шо. Таможня работала на самообеспечении. Вот. А ещё я с Ромкой в "солдатики" играл. На компьютере и так, его наборами. Прошли почти все великие битвы прошлого. И мальчишка выдавал такие нестандартные решения, как победить, что поражался его уму и смекалке. От него узнал, что Шатров-старший до 12-ти лет проживал в Лондоне, ибо деда Ромки был чиновником МИДа. И глюки, они же Буратины, меня не докучали. Один, правда, "деревянный Казанова", всё нашептывал, что я должен сделать с новой незамужней...

И режим дня у нас устаканился. После работы у нас были водные процедуру на берегу залива.

Лежали мы с Борисовым на песочке, после трудового дня, и загорали. Я вспоминал, какие события ещё происходили в Донском краю. Это название подкинул нам Николай ll, царство ему небесное, и оно прижилось. А вот семья его уехала в Новую Прагу на ПМЖ. После трёхдневного траура собрались выборные от хуторов, станиц и городов, решали, как жить краю дальше. Избрали Временное правительство - Совет управляющих, и затормозили на рабочем вопросе. Рабочие Главных мастерских Владикавказской железной дороги начали бессрочную забастовку и выступили с экономическими требованиями. Главное требование было дать им 8-часовой рабочий день. А потом начались беспорядки. Ростовские и одесские кореша постарались. Решительный Зворыкин в толпу не стрелял, но задавил этот хаос быстро, установив комендантский час и проведя точечные аресты. Уголовный элемент "проехал" в каталажки, а рабочим дали 8-часовой рабочий день. Потом стала заседать Краевая Дума, с оглядкой на Прагу. Пражские министры тактично попросили царские законы подкорректировать. И пошёл обвал нововведений. Керенский за голову бы схватился, а у нас запросто - за три дня - отменили титулы, табель о рангах, грегорианский календарь, старое правописание, отменили черту осёдлости для евреев, разрешили функционировать всем партиям. Правда по ультраправым и ультралевым, как метла прошлась, бессрочная каторга учреждалась для бусорных граждан. И с Прагой после всего этого крепко задружили. - Ну, вот будем строить гражданское общество, господа. Уря! Особо мудрые яростно спорили о путях движения вперёд, но после работы, грея в "мозолистой" руке заработанный "тугрик".

В Ясной начался строительный бум. Офицеры Ястребова захотели поселиться в благодатном краю. Рублёв со товарищи отозвались на горячий призыв господ офицеров. Первоначальный капитал они получили оригинально. Провели боксёрские поединки. Красная Армия против Белой Армии. Разгромили два раза с сухим счётом офицеров, и деньги пошли на строительный бизнес. "Кунгур рулит". Набрали строителей и стали копать фундаменты будущих офицерских особняков. Веня Чесноков перебрался в Одессу, организовал там ЧОП "Гладиатор" и конную фирму, на паях с Будённым, само собой. Гена Холодов устроился старшим мастером в холодильный цех Валдиса Пельша.

- Борисов, как эту улицу назвать? Офицерской?

- Рублевским шоссе! Название прижилось.

Сагитировал Зосю работать секретарём на таможне. Вообще таможенное поприще в первую неделю меня чуть не доконало. В первый день с шестью добровольно-принудительными помощниками заставляли мебелью кабинеты таможни. Мебель взял на почте, привезли ещё и два сейфа. Во время перекуров надавал казакам много бесплатных советов, как им жить дальше: - "Станичники, сажайте клубнику, овощи, все, что найдёте из цветов-фруктов; и готовьте комнаты для приёма отдыхающих". И на следующий день получил больше тридцати добросовеснейших работников. Они, правда, во все глаза смотрели, как мы с Борисовым рыли траншею, "отсюда и до обеда". Это я решил устроить уличную колонку для нужд прибывающих. Кинули 30-ть метров пластиковой трубы, и вуаля. Трубу мы на складе на почте нашли. В обед к нам заглянул Парамонов, осмотрел стройку, и выделил несколько ковров, низких диванчиков и шторы с занавесками. Их повесили с участием Зоси. К вечеру приехал архитектор Изварин Пётр Леопольдович, разметил фундаменты под строительство караван-сарая и построек пограничной стражи, потом занялся проектированием яхт-клуба. А вечером рыли ещё траншею от кухни до колодца у Шатрова.

- У вас это просто замечательно получается, господа, - нахваливал, подкалывая, атаман.

На третье утро, я встал с внутренним мандражём. Попил только кофе, Эльза положила нам в машину бутерброды. Стал открывать ворота, подошёл какой-то рыжеватый, кучерявый, загорелый парень в студенческой тужурке.

- Утго добгое. Вы, господин Богн?

- Салют. Я. А что?

- Я Фима Файбишович, студент Лазагевского института восточных языков, габоту пегеводчика ищу.

- И?

- Агабский, пегсидский, тугецко-татагский, - отозвался Фима. Его картавость мне приглянулась.

- Ладно, студент, залезай в машину, разберёмся.

- Пгемного благодаген.

- Слышь, студент, есть хочешь? - поинтересовался Борисов. Студент сглотнул.

- Есть немножко.

- На, жуй бутерброды.

- Пгемного благодаген. Борисов посмотрел, как уплетает бутерброды Фима, и выдал: Слышь, Борн, дай студенту десятку. Дал парню десятку. - Пгемного благодаген. Зося всю дорогу хихикала.

Подъехали к таможне. "Мамма мия!" С полтысячи людей, тысячи верблюдов, лошадей, ослов и мулов, столпились перед зданием. Крик, рёв, злые, восточных людей, лица. На этом фоне совершенно утерялись пять конных калмыков.

- Бачка, орда. Мал мала скотина, - младший урядник Ока Городовиков был растерянным, но злым на определения. У меня в голове все инструкции смешались.

- Фима давай толмачь! - прогудел Борисов. У Фимы и картавость пропала, когда он стал "разруливать" проблему.

- Роман-паша, приказал, Роман-паша, сказал, то, сё. Толпу смирили, разделили и чуть по ранжиру не построили. Фима выяснил, что купцы были арабами, персами и турками. Этих было, где то ¾. Остальные были курдами. При этом часть из них, увидев меня, упали ниц.

- Это чё они так, Борн? Это чё, ты - царь? - Борисов, чуть не заикался от изумления.

- Царь, царь, Иоанн Васильевич, мы.

- Они говорят, что вы на их князя Рустама очень похожи. И у них 1851-й год, это если по-нашему, - Фима и тут оказался на высоте. А у остальных - 1900-й, ровно.

- Так, Ефим, э, Ромуальдович, берём тебя переводчиком. А это кто приехал?

С северов прибыли чиновники с Ростовской таможни, молодые ребята, которых отправили в моё подчинение. И в щеголеватой пролётке подкатил мой заместитель. Вот, я потом с Николаичем оборжался. Мамма мия! Звали этого худого высокого господина - Воробьянинов Ипполит Матвеевич! Да и остальные приехавшие - Бендер Остап Сулейманович, Крамаров Савелий Викторович, Полесов Виктор Михайлович, молодые Андрей Брунс, Эрнест Щукин, Никифор Ляпис-Трубецкой и Гайдай Леонид Иович. Каково, а? За ними приехал жандармский ротмистр Пуговкин Михаил Иванович и есаул Никулин Юрий Владимирович, командир погранстражи. Стервец Борисов тут же притаранил книгу "12 стульев", и "забыл" её на неделю в кабинете Фимы. Три дня я метался как оглашённый, разбираясь с восточными купцами. А потом предприимчивые одесситы, после карантина, переправили всех купцов в Одессу.

- Фима, твоих рук дело?

- Что вы, Гоман Михайлович.

- А костюм-троечка, с неба упали? Пиши объяснительную. Зося в кассу положила триста рублей. От Фимы, рукоделистого. На четвёртый день зашёл в кабинет Борисова.

- А ты, что не работаешь? - спросил. Борисов, не отрываясь от игры в нарды с Зосей, положил передо мной файлик с приказом об его назначении. Прочитал, по диагонали. - А где дата выхода на работу?

- Забыли.

- Они забыли, а ты - забил на службу? У тебя, вон кедры уже пилить начали. И мог бы лесхоз организовать.

- Зачем? - чуть не по буквам вымолвил Борисов.

- Затем. Побочный заработок, дубина! Борисов вмиг исчез из кабинета. И меня прихватил. Нашли место под посадки, а Борисов из кустов принёс двух крупных индеек. Руками поймал. Потом Николаич набрал штаты, с егерями постарше водку пьянствовал, а молодых гонял.

А Киса Воробьянинов взъелся на Зосю. То это ни так, то другое. Началась у них манёвренная война.

В первый выходной съездили с утра на рыбалку на красивое озеро (казаки его Цацей назвали). Я весь такой крутой рыбак, с навороченными удочками, вообще ничего не поймал. Зато Борисов стал голыми руками сазанов одного за другим выкидывать на берег.

- Ты, Иван Николаич, подальше зайди, исподнее приспусти, может, русалку поймаешь, - ему Ромка так посоветовал.

- И этот переопылился, как и папаша. Поржали, собрали рыбу и вернулись домой. И не кому даже в голову не пришло, что Ромка знает больше, чем ему лет.

- Дядя Рома, а давайте мультики посмотрим. Это уже дома, когда рыбу почистили. - У вас.

- Есть идея покруче. Друзей на велосипеде объедь и скажи, что будут мультики, э, на танцплощадке у РДК, для всех, и бесплатно.

- Культуру в массы, да, дядя Рома? Кивнул дельному ответу.

И в пять пополудни, человек двести детишек станицы смотрели "Ну, погоди", все серии. Образовался даже родительский комитет во главе с отцом Владимиром. А чтобы не было драк, посадили на входе звероватого, но добродушного казака Гошу Большого. Эта фамилия у него такая, и вес девять пудов. Мультики посмотрели, а через неделю парк Ясной был забит до отказа. Культурно отдыхали жители. Мультики для детей, фильмы в РДК, на улице караоке, карусели, ресторан Парамонова, шашлыки, чешское пиво, колесо обозрения, танцы. Культурная революция на лицо. Меня, правда, один тип здорово вывел из себя.

- Господин Борн, у меня от крайне высокопоставленных людей просьбица к вам.

- Чел, видишь, я занят. Смотрел я " Приключения капитана Врунгеля".

- Я уверен, у вас есть другие фильмы, для настоящих мужчин, ну вы....

- Пошёл вон!

- Вы не понимаете, бла, бла, это же тысячи рублей!

- Гоша, выкинь это. Добропорядочный семьянин Гоша Большой так и сделал. Настроение у меня упало, вышел с танцплощадки. "Во, чудо наглое". Типик, помятый, стоял перед входом и, увидев меня, стал грозиться.

- Борн, я на тебя найду управу! Бла, бла, бла... Когда слюна этого типка попала мне на туфли, вытащил Глок. Типик унёсся от меня как ветер. "А если!" - мысль мелькнула интересная.

- Атаман, а давай в Ясной Олимпиаду замутим, - напряг Шатрова.

- Не потянем.

- Тогда пятиборье. Пятиборье замутили. Победил Семён Будённый.

Глава 25.

Мне работать, потом стало проще. А начальство, как обрадовало. Перегудов привёз мне погоны майора таможенной службы. "За красивые глаза, и без всяких экзаменов. Сколько ж я мозолей притоптал заинтересованным лицам", - ещё подумалось.

- Вот решили этот чин реанимировать, - весело объявил мне Перегудов.

- А форма? - А сами. - Зося, ты мне форму построишь? Летнюю. Зося угукнула согласием.

- Околыш фуражки и выпушка на брюках - фиолетовые, - просветил Перегудов.

- Хм, чуть-чуть фиолетовый Борн! - съязвила Зося. Перегудов не понял. "Какая голубизна?"

- Хм. Поговорку придумал: "А мне всё фиолетово, я - таможня". Зося хохотнула.

- Браво, герр майор! - хохоток и у Перегудова присутствовал.

- У нас говорят - херр майор, - удружила опять Зося. Но форму пошила за два дня.

На службу заявился в летней форме с множеством стрелочек на рубашке с коротким рукавом. Шатров одеяние заценил. Зося меня сфоткала, отксерила и отфотошопила. Изображение поехало к вышестоящему начальству, и получило "добро". Зося ещё стала автором "Реформы военной униформы" с выплатой кругленькой премии. Чехословаки также форму оценили. И Зосю тоже. А вот с Кисой у них началась затяжная, позиционная война. Чудил и Борисов.

- Борн, почём ноне негранёные алмазы? - вопросил и высыпал на левую ладонь из замшевого мешочка кучку невзрачных камешков, у меня в кабинете.

- И это ты мне, начальнику таможни, показываешь?

- Фу-ты, ну ты. Я, может их нашёл.

- Нашёл?

- Вижу я, ты не в курсах. Пока, мажор. И пропал на три дня. С Эльзой. Вернулись вечером, когда я слушал компромат на Фиму, записанный Зосей на диктофон. Эльза сияла с диадемой, усыпанной алмазами, алмазным ожерельем и браслетом. Потом засияла и Зося; Борисов ей подарил большой и малый гарнитуры из благородного опала. Малый гарнитур она нацепила на работу, а я с утра чихвостил Фиму за ультралевизну. Как оказалось тщетно. А на обновлённую Зосю повёлся Киса Воробьянинов. После обеда преподнёс букет роз, грассируя, шептал всякие шалости. Утром явился опять с розами, и с иссиня-чёрной шевелюрой. Чернявость у него длилась целый день. А сранья он задержался, и пришёл бритым наголо. Краска для волос подвела. Контрафакт попался. А стриг и брил Бендер. Час на таможне стоял улётный ржач, хоть психиатра вызывай. Киса не понял юмора. Но стал строчить доносы на меня. Меня вызвал Перегудов. Поехал объясняться, и с романом Ильфа и Петрова. Перегудов почитал, по заложенным мною страницам, и тоже ржал с полчаса.

- Езжай работать, комик.

Вышел от начальства на улицу. Вау, "Bentley" золотисто-шоколадного цвета, подъезжает к Госбанку, и из него выходит, в сопровождении шоколадного телохранителя, Парамонов. Холёный как рояль.

- Ба, какие, люди! Борн, вы мне позарез нужны!

- Салют, герр олигарх. Зачем?

- У вас не найдётся 25-30-ть тыщ? Участок я приобрёл, а там нефть обнаружилась-то!

- и я в олигархи хочу! Деньги дам. А где машину нашли, Савва Мироныч?

- Сие тайна, майор, - в глухую зашифровался купец. Так и не сказал, где нашёл "Mulsanne". От него узнал интереснейшие новости. На севере от Каменской, возле Странных гор, нашли почитай всю таблицу Менделеева. И самородковое золото. Начиналась золотая лихорадка, бригады рванули мыть золото, рабочих в Ростове стало не хватать. И стали печатать новые рубли на бумаге из города Фабриано. Я и не знал, что у них такая роскошная бумага, хоть евро печатай. Вечером, съездил, к лялькам мадам Дран. Обновиться.

Утром выехал из Ростова; курс - на таможню. Вялый, сонный, зевающий, получил с лёту две проблемы. Пришёл Воробьянинов и стал обвинять сразу во всех смертных грехах.

- И ещё ваша Зося. Она, она неуправляемая, - заявил в конце. Я достал пачку доносов, помахал перед носом Кисы.

- Ты писал, аноним, мля? Зося, иди сюда, не хрен подслушивать. Зашла Зося. - И?

- Он ко мне целый день вчера приставал, господин майор, - заявила принцеждущая.

- Так, Воробьянинов, пиши заявление на увольнение. По состоянию здоровья.

- Но, я здоров! - пенсне Кисы воинственно блеснули.

- А я его тебе сейчас уменьшу, старый козёл! - и достал Глок. Больше я Кису в здании таможни не видел.

- А вот, что Фима подбросил, - добивала меня Зося - прилежный секретарь.

- Прокламация! Левацкая! Фиму, ко мне! Притопал Фима. Я его, пересиля себя (Спокойно "Ипполит", спокойно), попытался вразумить. Получил зеро. Через день вызвал нашего главного полицая станицы - вахмистра Приходько. Тот с Фимой минут пять поговорил, и всё. Фима забыл о своих глупостях. Через неделю поставил Приходько бутыль шустовского коньяка.

- Что ты ему сказал, Кузьма Кузьмич?

- Дословно? Сказал, что сидит у меня зэк-рецидивист Лёлик, по кличке Болек, и бабу себе требует. Я и предложил Фиме у Лёлика погостить. Жидкий, пошёл ноне Марат-Робеспьер.

- Даже так? Очко не железное, и без нужной резьбы. Фима стал кандидатскую диссертацию писать, как ему и советовал. А сердиться на него долго я не мог. Как переводчик Фима был на своём месте - заслуженном. После Кисы к нам приехал новый мой зам - Окунев Борис Захарович. Чудесного зама получил.

Курды, от князя Рустама, подарками заваливали, пришлось выделять комнату. Таможню перевёл на хозрасчёт благодаря этим презентам. Достроили караван-сарай, казарму погранцам. Яхт-клуб, ночной клуб отстраивались. - Клуб назову - "69". Зося не хихикай, ты совладелица, ищи ди-джея. Эльза субботник провела с озеленением территории.

А потом и князь Рустам приехал. 100% копия меня. Только у него залысины небольшие были и тёмные усы с загнутыми кончиками. Похож на джигита с повадками толи английского лорда, толи русского аристократа. И опять с подарками, и живыми тоже, и варьете а ля натюрель в отдельном для меня, шатре. И общались мы по-русски, но мало; князь спешил в Ростов.

Страна, в которой оказался Михалыч, строила капитализм. Доморощенный, но со многими веяниями из жизни шведского социализма 60-70-х годов XX века. Идею подбросили чехословаки, и казаки её поддержали. Газеты писали о возможностях социалистической модели развития - казаки поддакивали и расширяли сеть кооперативов. И в Донском краю завелась партия "зелёных"; феминизм наоборот, ибо женсоветы требовали соблюдать чистоту - на улице, во дворах и в собственных головах. Священники сомневались, и не знали, как это оценивать. И дождались создания религиозной организации, члены которой верили в существование Богини планеты. Научная и околонаучная братия всполошилась известиями о том, что некоторые физические законы действуют несколько по-другому. А вначале была статья Феди Донского в журнале "Техника - молодёжи" о том, что дизтопливо его "паровоза" не заканчивается. Как залили в Ростове - Товарном в 1972-м году, так и продолжают ездить. Это подтвердили и операторы АЗС "Роснефти". А техники "М-фона" гадали, почему любой девайс, даже полуготовый, начинает работать, и работает без потерь электроэнергии. Это также подтвердили инженеры Ростовской электростанции; потерь не было, брался минимум угля - получали максимум напряжения тока. И какой-то балбес, с погонами майора таможенной службы забывал спросить, что нового у него дома случилось, пока он был весь в делах. А дома было: холодильник Эльзы вёл с ней диалог, что купить и положить на полки; швейная машинка подсказывала Зоси ширину стежка и цвет ниток. Борисов забыл, что нужно заправлять советский джип, косить траву и мести двор. Вот. А майор Борн в это время создавал образцово-показательное предприятие, а потом устраивал узко-келейные горизонтальные вечеринки с французским уклоном. И газет не читал. Ой, ей-ей, сей абзац не я писал, клянусь Богиней планеты.

А сегодня, после работы поехали купаться, жирок сгонял так, Борисов. Вылезли из Микры, Борисов, сердитый, стал делиться новостями:

- Станица в половину населения прибавила, строятся, отдыхающих понаехало. Эй, ты, воробьянинов, что бумажку бросил. Понаехали и мусорют!

- А откуда, вы меня знаете? - спросил молодой, но бесцеремонный, по лицу, субъект. Мы опешили. - А, вы бывший патрон моего дядюшки, - рассмотрел субъект фиолетовую выпушку на моих брюках.

- Ах, ты... - возмущённый Борисов лапнул кобуру. Субъект исчез. Настроение у Борисова тоже. Лежит вон сопит. Борисов посмотрел на меня.

- Ты, херр майор, чё улыбу давишь, сам с собой. Олигарх, хренов, мля.

- Да, вспоминаю, как я провёл этим летом. А ты, что такой злой? С Эльзой поцапались?

- Она предложила мне венчаться, - после паузы доложил мне Борисов.

- Хо. А ты?

- Я же нищий, Борн, - лицо прямодушного Николаича стало таким несчастным.

- Ты что несёшь! - загорающие поблизости люди заинтересованно уставились на меня, вопящего. - Вот так голос. Она ж домохозяйка! А ты крутой егерь! Лесхоз уже неделю даёт прибыль, а дичь руками ловишь, не знаем уже, куда и девать!

- Не ори. Разорался. Миллионерша она! Наняла шустрого поверенного и патентами торгует. По сотни тыщь уже запрашивает. Помнишь тот жуткий субботник, мля? Целое воскресенье вбухали. Это, мальчики, лишнее, нам не нужное, - Борисов передразнил Эльзу.

- Ну, помню, - мякнул.

- Ну, помню. Нумизматам-коллекционерам всё загнала. А готовит-убирает у нас теперь прислуга. Помолчали.

- И когда свадьба, альфонс? Борисов сердито посмотрел на меня, развесёлого.

- Зляка. Три недели дала сроку. И сердитость у него ушла. Я уж подумал это моя заслуга. Счас. Борисов показывал с удивлением, пальцем, на подъехавшую Микру, точную копию нашей машины.

- Это кто? - прибежала накупавшаяся Зося. Из Микры вышли Лиэль, Никита и Макс. - Привет, Лиэль. Ты татушку сделала?

- Я не Лиэль. Я - Стелла. Подходящая к нам девушка, была точной копией Лиэль, но с татуировкой на бицепсе правой руки. Ехала Стелла Степанкова, менеджер "Газпрома", из Москвы в Ярославль, а попала из 2010-го в Ростов-на-Дону 1912-го, чтобы сразу нос к носу столкнутся с Лиэль, возле офиса "М-фона".

- А Лиэль приехала?

- Дома сидит, тут, - коряво донёс нам информацию Макс.

- Мальчики, я скупаюсь? - Стелла стала снимать с себя сарафан.

- А я поеду домой, - Зося стала натягивать свой сарафан. Глаза у Борисова забегали от одного девичьего тела к другому. Что бы остановится на Стелле. Даа, на купальник у неё пошло сантиметров тридцать ткани. Это если квадратами считать. Плюс верёвочки. Я и не такое в шатре от князя Рустама две ночи подряд лицезрел, зато остальные. Плюс отдыхающие. Сплошь - Вау! - со всех сторон. Стелла под это "Вау" зашла по попу в море, нырнула, вынырнула метров через сорок, и как катер рванула к буйкам. Буйки матросы с "Летуна" поставили. Зося уехала.

- А вы, что не купаетесь? - спросил.

- Да мы сюда по делу. За вами, - произнес Никита, в военной униформе. Борисов поднялся с песка.

-Ой! Борн, у него погоны подполковника! А я рассматривал важного, в костюме-троечке и с тросточкой, Макса. - Гля, как молодёжь, нас обставила, Борн!

- Никита теперь командир отдельного батальона донского спецназа. Звание подполковника сегодня присвоили.

- А Макс, зам управляющего департамента новых технологий, - по очереди похвастались молодые люди.

- И что тут делают крутые мэны? Ничё, что я на песочке лежу?

- Борн, Макс позавчера спутник хакнул. Его генерал Муравьёв разглядел. В подзорную трубу. И озаботил начальника Макса. Их там четыре на орбите висит. А Макс тростью что-то нарисовал на песке. Мы на его кроки бросили взор.

- Что этот карась над верёвочкой делает, мля?

- Это не верёвочка, это - экватор. А карась - материк, где мы находимся. И ещё три таких же "карася", тут, тут и тут. Эти материки - полные двойники. "Вот как!" Звякнул звоночек. " Четыре похожих до мелочей материка!" - Мы, - продолжил Макс, - находимся на западе головы, вот тут, тут Странные горы, тут реки. Ростов тут, Прага тут, пять городков ещё. А здесь в трёхстах милях от головы остров "Крючок". И лица у обоих "новоростовских чиновников" стали тусклыми. - С востока идёт орда, типа, Батыевой. Тыщ триста, и с пушками. Небо для меня стало с овчинку, а нижняя часть торса стала ждать серп для фруктов.

- Как серпом по яйцам, фля. На самом интересном месте... Уплыть бы куда-нибудь, мля. Ой! Откуда он взялся? - Борисов ткнул пальцем в сторону моря. И я, за головкой Стеллы, заметил военный катер. Американский. - Упс. Приплыло. Все переглянулись. Чего-чего, а страха от катера не почувствовал. А Стелла развернулась и поплыла к катеру.

- Куда её понесло, мля! - озаботился любитель верёвочек и треугольников.

- Она их своими сиськами разоружит, нахрен - буркнул Макс. Спокойный как танк.

- Стелла, по-английски лучше меня щебечет, - старательно выговорил Макаров, - хотя я больше семи лет с ними общался.

- Гля, как молодёжь, нас обставила, Борн! И четыре похожих материка? Борн, я фигею.

Курортники, увидев посудину с пулемётами, собрались паниковать. Макс и Никита переглянулись. И на американский катер ноль эмоций.

- Господа курортники! Не волнуйтесь, всё под контролем, - прокричал Никита, и спокойно уселся на песок. Макс, подстелив местную газету "Курортный курьер"- Ку-Ку для нас - тоже присел. И сидя позвонил капитану Вилькицкому. На всякий случай.

- Ждём-с. Сейчас только Шатрову позвоню, - сообщил. Потом стал снимать видеоряд на мобильник.

Глава 26.

Жить хорошо, а хорошо жить ещё лучше. Но если ты выходец из кварталов бедных гетто, у тебя призывной возраст, и есть проблемы с законами штата, то тебе говорят:

- Парень выбирай: или тюрьма или армия, добровольцем, ать-два.

Так им говорили, почти слово в слово, шерифы их графств. Все четверо, естественно, выбрали армию. Береговую охрану.

- Тупой ублюдок, это - флот! С подчинением министерству финансов!

- Сэр, самоё то, сэр, - согласие свалить от проблем. Шерифы обычно махали после этого рукой, а их помощники, разочарованно, снимали наручники.

Потом курсы специалистов, присяга, и здравствуй береговая охрана. Республики Южный Вьетнам. Прощай, Калифорния, здравствуйте, товарищи гуки. Разместили их на плавбазе LSD-26 "Тортуга", дали "либер" (военный катер PBR), плавайте, ребята. Не плавалось. Катер с номером - 555 - бился и ломался.

- Катер поломатый, сэр.

- Головы у вас поломанные, тупые ублюдки! - кипятилось начальство и посылало их на хозработы, тягать тяжести, иногда за просто так. Ребята втянулись и даже стали получать от этого удовольствие. А потом, через месяц...

- Кто это написал? - на катере было коряво написано самоназвание: "Улыбливые". - Прибью, тупого дармоеда!

- Не кипятись, лейтенант. Катер им отремонтировали, счас пойдут в паре с О'Хара, в деревушку Сунь-Высунь, заберут врачей из Красного Креста, - капитан Буш-средний пошёл командовать дальше, их лейтенант раскашлялся; а парни стали готовиться к рейду.

- Ну, парни, мы поплыли, - от капитана катера обслуге плавбазы. Бац. На катере появилось тринадцатое повреждение, а воды Меконга приняли в себя ящик с консервами.

- Гамно плавает, мы ходим, ублюдки, - высокомерно проорал О'Хара, под дружный хохот обслуги.

- Начинается, - буркнул Тони Алоне, по прозвищу "Рэмбо", затем посмотрел на Жана "Кола" ван Дамта. Тот на Арни Ягера. И все вместе - на их горе-капитана Джима Керри.

- Что смотришь? Плывём же. Прошли миль двадцать за "618-м" О'Хара и потерялись в тумане. Радар и радио реально сдохли.

- Джим, где запасная батарея для рации?

- Я её на пистолет обменял.

- Идиота кусок! Как мы теперь с базой свяжемся?

- Каком! Не ори. Разорался. Счас к берегу пристанем. Причалили.

С тёмного неба закапал нудный дождик. От берега шла узкая тропка и упиралась в широкую тропу, идущую параллельно реке. Рэмбо пошёл на разведку. Через пять минут принёс связку бананов и молчаливое тело, на правом плече.

- Идиота кусок! Ты что принёс?

- Гука. Я его чуток пристукнул.

- Сам ты гук. Тело европейца имело странный камуфляж. Тело связали, надели на голову мешок и спрятали под брезент.

- Валим отсюда, - сам себе скомандовал Джим. Отчалили и воспарили. Так им всем показалось. Туман исчез, но видимость была гадской. Двигатели молчали, катер двигался, а джи-ай забыли об оружии, начисто.

- А это, что за хер на лодке? - спросил Жан. По зеркальной поверхности чего то, на контркурсах, "парила" странная лодка с длиннобородым стариком с веслом.

- О, майн гад! Сам ты хер. Это лодка Харона. Мы в подземном царстве Аида! - вскричал "знайка" Ягер. Старик в тунике, укоризненно покачал головой. И под катером, на глубине, стало проявляться что-то большое, светящееся и жуткое. - Мама. Хочу домой, в Лас-Вегас! - вскрик Ягера - паникёра.

Чернота в глазах, катер плашмя рухнул вниз, шлепок о воду и резкий солнечный свет в глаза. Джи-ай, толком не проморгавшись, услышали из-за борта женский голос "на ридной мове":

- Привет, мальчики! Можно на вашу посудину? Я - Стелла. Вояки, мельком разглядев странные окрестности с пляжем во главе, вытащили на палубу, напросившуюся цыпу.

- О, майн гад! Мини-бикини! - шепоток парней.

А Стелла, рассмотрев их лица, вдруг стала хохотать. Её угостили бананом, с напрягом своих. Секси, посмеиваясь, банан скушала, кожуру бросила на брезент, прошлась, осматривая катер, и себя показала. Четыре "жениха" с вожделением смотрели на неё.

- Воюем, мальчики, да? - Ага! - Надоело? - Ага! - А я тут одного крутого полковника знаю, он может вас дембельнуть.

- Ага! А мы где?

- А это местный Лас-Вегас. Казино, девушки, пиво, пляж, казаки с шашками. Джи-ай услышали только: девушки, пиво, пляж.

- Парни, то, что надо! Мы согласны.

- Тогда поехали на дембель, - улыбнулась, и пошла на нос катера.

Завели, Керри выписав восьмёрку, аккуратно повёл катер к берегу. Почему восьмёрку? Это Стелла, став спиной к "шкиперу", показала восхитительную верёвочку между ягодиц, отвернула спарку М2НВ от берега. В голову Керри прилетело три банана, и он надел каску. Через минуту катер уткнулся носом в гостеприимный песок чужого пляжа.

- Пошли, парни, сдаваться аборигенам.

Глава 27.

- Опять! Будь проклят день, когда я сел за баранку этого пылесоса, - капрал Джонни Кэри обречённо махнул руками на Willys. - Этот ошмёток старого железа меня доконает. И полился мат.

- Капрал, поменьше ирландского мата, больше дел. Нам осталось километров десять до Покхары.

- Сейчас, - Кэри залез с головой в моторный отсек джипа.

Майор Александр Шарп, тридцати шести лет от роду, оглядел своих подчинённых. Рыжий ирландец Джонни Кэри, водитель; чернявый капрал Рауль Бекхэм, самый крутой разведчик 1-й британской воздушно-десантной дивизии, и блондинистый капитан Ян Кос, польский кадровый офицер, составляли пёструю кампанию "охотников за головами". Экипаж был интернациональным, а "охотились" они на триста новичков в 7-й полк гуркхов Британской армии. Задание было несложное, так как уже больше тридцати тысяч непальцев готовы были участвовать в "беге дока" и других соревнованиях претендентов на погоны стрелка. Все соратники Шарпа были ветеранами II Мировой. И день они сегодня провели плохо. Поехали охотиться на горных баранов и чуть не остались без Шарпа. В руках майора взорвалась снайперская винтовка, майор вместо баранов стрелял в песчаную эфу, выползшую из-под камней. Ядовитая змея напугала всех. Шарп стрелял навскидку, патрон попался с браком. Взрыв, разбитый прицел, улетевший куда-то затвор, отбитые руки, и не одного ранения.

- Повезло тебе Алекс, - сказал Кос, пряча "кольт" в кобуру. Эфу он пристрелил, баранов распугал. Поехали обратно, Шарп со злости закинул разодранный "Спрингфилд" в ущелье. Потом джип сломался. Починили, проехали милю и опять поломка.

- Это всё оттого, что змею пристрелили, - произнес Шарп. - Грех мы совершили. Бац, по глазам чернота. Проморгались. Местность разительно поменялась.

- Он стал новым! Заводской краской пахнет! - Джонни радостно запрыгал вокруг машины, не видя ничего вокруг. Шарп, мельком глянул на новенький Willys, стал вытаскивать "кольт" из кобуры, как это сделал Янек.

- Солдаты, внимание. Нас куда-то не туда занесло. Рауль потянулся за "стэном", свой "стэн" взял и Кэри. Приглушённый мат на десятке языков мира, Бекхэм расстарался как всегда, но свои сектора разобрали мгновенно, тревожно оглядывая кусты держидерева, грунтовую дорогу и молодые секвойи. Рауль даже принюхиваться стал. Меньше полминуты ушло на поиск опасностей, и услышали песню. Пели девушки или молодые женщины, и песня приближалась. Бекхэм свой "стэн" опустил.

- Господин майор, они на баскском языке поют. Песня моей матушки. И сейчас появятся. Де диос ама! Из-за поворота, метров двадцать от джипа, показалась колонна девушек в разноцветных платьицах, с с/х орудиями на плечах, в сопровождении четырёх конных. "Ага. Четыре на четыре. Расклад нормальный. Хм, девушки и местные салаги. И тревожный звоночек молчит, okey", - пронеслось в голове Шарпа. Песня стихла, колонна остановилась. Девушки изумлённо уставились на джип и четвёрку военных. И вперёд выехал парень. Парень отличался от чернявых девушек, славянским лицом и светлыми волосами.

- Жители Гурской долины приветствуют вас чужеродные воины. Кто из вас майор Шарп? - перевёл Рауль фразы парня в камуфляже.

- Шарп, тебя и тут знают, - и Янек спрятал пистолет в кобуру. Капралы "Стены" вообще в джип положили. Рауль это сделал, правда, со второй попытки. Кос это понимал, поскольку Рауль смотрел на девичий "розарий". А Шарп, потрясённый, сделал два шага вперёд.

- Я - майор Шарп, - проговорил и смутился.

- Господин майор, давайте проедем в город, к нашему руководству. Наш город называется Сан-Себастьян. Меня зовут Валерий Харламов, я - десятник баскского ополчения, - эти фразы парень произнёс уже по-английски. Десятник был в неведомой камуфляжной форме и с неведомой же, футуристического вида, винтовкой поперёк седла. В это время девушки опомнились и рванули к машине. Поднялся шум да гам. И девушки прямо липли к солдатам, игривые аж не могу.

- А почему они такие развесёлые? - удивился Кос. Харламов что-то проговорил по-баскски, его заглушили возмущённые девушки.

- Господин майор, давайте ехать от этих putas. Джип завели, Харламов залез в машину, показывать дорогу. Человек тридцать девушек повозмущались, но дорогу уступили. Джип проскочил рощу секвой, и въехал в долину. - Наш кусочек рая, - прокомментировал Валерий.

Завораживающее зрелище открылось перед ветеранами. Уютная овальная долина, притаилась возле странных гор. Странных оттого, что кто-то гигантской пилой прошёлся по вершине хребта с верха до самого низа, а потом одну часть "растворил". И теперь горы были похожи на высоченный забор, который не пускал на север никого. А посредине долины находилась "железная шайба" с городом наверху. Высокие стены "шайбы" отсвечивали полированной сталью. Долина была засажена зерновыми, овощами, фруктовыми садами, цветочными плантациями, парками и аллеями. Ароматный чистый воздух, журчание множества ручейков и плюс песни девушек.

- Восхитительный блеск! Рай! Медленно ехавший джип привлёк внимание работающих на полях "пастушек" и немногочисленных "пастушков". И до "шайбы" машина, часа два, ехала между рядами оживлённых работников, засыпающих джип цветами.

- Вот это мы попали! - лыбился Бекхэм, направо и налево раздавая комплименты, даже по-китайски. Джип подъехал к стене "шайбы". Вид умопомрачительный. В монолитной стене было множество углублений, от низа до верха шли канавки, по которым двигались лифтовые площадки.

- Господа, заезжаем в лифт, - предложил Харламов. Заехали, площадка огородилась дверками, и джип поехал наверх. Ехали ветераны, молча, и с открытыми ртами.

- Какой блеск! Вид на долину сверху был великолепнейший. Шарп потрогал медленно поднимающую стенку лифтового колодца. "Тёплая; на ощупь, как пластмасса". Лифт доехал до верха. Джип снова завели, проехали похожие на склады здания и свернули на радиальную улицу. Дома здесь были двух- и трёхэтажные, помпезной архитектуры, все разные, разноцветные и нарядные. Плюс пальмы, вечнозелёные деревья и кустарники, и множество цветов. Из домов стали выходить горожане, с пристрастием рассматривали джип. И опять множество ликующих девушек, с цветами. Шарп решил отвлечься от этого великолепия:

- Десятник, а что это у вас за винтовка такая интересная? - спросил.

- В инструкции сказано, что это французская штурмовая винтовка Famas G2 "клерон" 1997 года выпуска, - сказал Харламов и любовно погладил винтовку.

- Как из 1997-го? - вояки растерянно переглянулись.

- Консул Унаи Эмери вам всё расскажет, господа. А вот и Дворец консула. Джип выехал на центральную площадь нового Сан-Себастьяна. - А это наш собор святого Себастьяна. Собор был само великолепие. Солдаты, сплошь католики, перекрестились. - А вот и консул! Приехали.

Десятник выпрыгнул из джипа и побежал докладывать. Делал это он совсем не по-военному.

- Интересно, а здешние баски хорошие воины? - Кос с сомнением смотрел на Харламова.

- Страшно липучие, - Бекхэм послал воздушный поцелуй какой-то симпатичной девушке.

А затем начался официоз, переросший в торжественный обед, с тостами, здравницами и обильными блюдами. После обеда, консул Эмери, семидесяти лет отроду, пригласил ветеранов в свой уютный кабинет. По-стариковски уютный. Там, без лишних глаз и ушей, господин Унаи ответил на все вопросы Шарпа. Майор выяснил, что двадцать лет назад, двадцать две тысячи басков в своём большинстве, после праздника Тамборрада, из 1935-го, попали в Гурскую долину. Панику предотвратили семь человек, которые, как "полубоги" спустились на лифте с вершины "шайбы". Они расселили людей, все двадцать лет протягивали руку помощи. Эту информацию консулу пришлось дважды повторять. Ветераны не верили в такую мистику. Пожилой консул повторился и стал рассказывать о другой фантастике. О том, что горожане не знали, где проживают эти "ангелы", и почему не стареют. И не узнали, как действуют чудо-браслеты, что им надевали эти "полубоги" при жутких болезнях и тяжелейших травмах. Лечили браслеты за час. Тут ветеранов долбануло во второй раз нереальностью происходящего. И они по очереди переспрашивали. Консулу пришлось четыре раза повторяться. Дальнейшее повествование о том, как баски видоизменяли долину и превратили её в восхитительное место на этой земле, прошло гладко. Консул поведал, что промышленность у них была кустарная, нужные вещи они находили в комнатах-пещерах внутри "шайбы". Здесь ветераны промолчали, но поднапряглись. И основной заботой жителей Гурской кооперативной республики стало сельское хозяйство, ибо весь год была вечная весна. Территорию за долиной они не заселяли, так как там водились динозавры, но разведка из смелых трапперов у них была. И было у них несколько проблем-загадок. Одна, внутренняя, касалась наличию большого числа незамужних девушек, и две внешних. От суждений о вечной весне, о динозаврах, трапперах, девушках и проблемах мысли у ветеранов заскакали кенгуру.

- Господин консул, а почему много незамужних? - спросил Рауль - любитель "цветника".

- Де диос ама, у нас рождается один мальчик на дюжину девочек, - консул поморщился.

- О, это проблема, - сказал Кос. - А внешние? Тут у Шарпа прозвенел в голове тревожный звоночек. "Скорее всего, проблемы реально серьёзные", - подумал. И посмотрел на своих боевых товарищей. Лица у товарищей стали строгими. "Хм, вот, что значит боевой опыт-с. Рауль и о девушках забыл. Наверное".

- Beraz, господа проблемы у нас серьёзные. Но по порядку, - после паузы продолжил серьёзный консул, - Неделю назад, главный диггер республики, Михаил Харламов, открыл пещеру с 400-ми винтовками, снаряжением и камуфляжной формой. Два дня назад прибыл Омар Ситх, индийский коммивояжёр из города Купвара территории Джамму и Кашмир, и привёз письмо. Там было написано о том, что прибудет майор Шарп с товарищами. То есть вы. И должен вам сказать, что этот индус растворился в воздухе, после передачи письма. А сегодня, перед вами, утром прискакали два траппера с известиями, что появились ещё люди - на юго-западе и на юго-востоке.

- Невероятно, - у Шарпа разболелась голова. Весть о мифическом прибытии, а затем о растворении человека - человека ли? - была произнесена консулом совершенно спокойно и обыденно.

- Просто примите это, как данность, молодые люди, - перед столом стоял высокий мужчина в камуфляжной форме. - А пока наденьте эти браслеты. Ветераны растерялись. И раз. На правом запястье майора защёлкнулся серебристый браслет. Десяток секунд, короткая жёлтая полоска на браслете сменила цвет на зелёный. Браслеты с рук исчезли вместе со странным посетителем. "Диво", - Шарпа переполняла кипучая энергия.

- Как он это сделал? Куда он исчез? А откуда появился? - удивлялся оторопелый Кэри. - Я даже его лица не запомнил.

- Вы, капрал, один раз удивились, а мы уже двадцать лет удивляемся. И привыкли. "Вот откуда эта спокойность!" - про себя подумал майор. У остальных ветеранов лица были потрясенными.

- Давайте, господин консул, дальше удивляться, - после паузы попросил Кос. Лоб консула прорезала морщина, лицо стало строгим и озабоченным. И консул из папки достал какие-то листки.

- Вот, посмотрите эти рисунки, господа, - устало проговорил. Посмотрели, передавая друг другу.

- Так, это войско идёт сюда, а это - казаки. Да, Янек?

- Они самые, разъезд донских казаков. Мог бы, Алекс, и не переспрашивать, - буркнул Кос, разглядывая цветной рисунок с тремя конными казаками, потом произнес: - Господин консул, казаки ваш социализм могут отменить силой оружия.

- Могут, если выживут после нашествия этой орды. А вот эти "пёстрые" могут отменить саму Гурскую республику. Эта опасность важнейшая. Повисло молчание за столом. Шарп вертел в руке рисунок с конницей, одетой в ярко-жёлтую форму. "Всё, у Алекса глаза стали оловянными. Как пить дать полезет в драчку. О, глаза закрыл. Полезет в драку", - уверенно рассудил капитан Кос. Шарп так и думал, закрыв глаза. Была у него такая привычка. "Надо помочь. И больше узнать об этой местной мистике в краю вечной весны". Затем задумался, как он это будет делать. Ветераны сидели и перешептывались. "Шепчутся правильно". Открыл глаза и осмотрел своих старогвардейцев. На их лицах было начеркано - надо помочь.

- Значит так, я поеду с Бекхэмом договариваться с казаками. Ты, капитан, с Кэри останешься. Ян, проведёшь конкурс претендентов на четыреста винтовок. Оборонительные сооружения начинай воздвигать. Это ты лучше меня умеешь, а я привезу пулемёты. Капрал, готовь джип, через час выезжаем.

- Так вы согласны помочь? - удивился консул. От англичан он такого совершенно не ожидал. - За ваше содействие сердечное спасибо от всего нашего народа, - уже благодарил. - Возьмёте с собой Харламовых? Старший, вроде тоже казак. "Вроде тоже казак" оказался уроженцем станицы Каменской, бывшим сотником, крепким ещё мужчиной.

Шарп с капралом переоделись в камуфляж, положили в джип гурские припасы, посадили Харламовых и forwards.

Глава 28.

- Точно, Борн, сдаются! Оружие вверх стволами на плечо повесили. Прибежала Стелла.

- Счас вы обхохочетесь. Они из береговой охраны, из Южного Вьетнама. Они меня бананом угостили. Мы фыркнули. - Фу, пошляки, - сказала и полезла в Микру, включать американский рэп. - Это им вместо гимна. Рэп для этих пионеров. У береговой службы США, кстати, девиз: "Всегда готов", - просветила нас Стелла.

- Стелла, ты сарафанчик-то надень.

- What for? А может я - эксбиционистка.

- Би? Тогда, больная, раздевайтесь. Ха-ха. Подошли вояки. Топтались и рассматривали всё кругом себя. Сняли каски, мы стали хохотать, хотя на душе кошки скребли коготками.

- Я капитан катера...

- Джим Керри, - сразу от пяти человек. Обескураженный Джим, меняя ежесекундно, выражение лица, потыкал пальцем, то в Микру, то в нашу одежду, и потерялся...

- Это русские. А что, они с нас ржут? - шептались в толпе джи-ай. - Арни, не рожай! Керри, счас разберётся. - Этот, комик? Вмешалась Стелла: - Парни, вон едет машина полковника. Джи-ай построились. Вылез важный Шатров.

- Мда, - это он усмотрел вторую татушку Стеллы - бабочка прячется в трусики - чмокнул ей ручку, нам кивнул. А Стелла усмотрела кольцо женатого полковника и разочаровалась. Атаман прошёлся вдоль короткой шеренги джи-ай, и стал на английском вести "допрос". Умора. Американцы тянулись в струнку, орали, с двойным "сэр", ответ и ели глазами чужое начальство и пистолет Кольта в открытой кобуре. Шатров в вопросах дошёл до непосредственного начальства катера "555".

- Сэр, командир группы катеров лейтенант Клинтон, сэр.

- Вау! А Билли наверно с Моникой? - брякнул атаман.

- Откуда вы узнали, сэр? - спросил Кэрри. Тут Шатров стал так ржать, что Борисов прокомментировал: - Переопылился, как пить дать! Борн, это ты ему про импичмент рассказал? И стал ржать сам. Кончился "допрос" занимательно. Керри, рассмотрев звёздочки Никиты, попросил у него разрешения искупаться.

- Давай, матрос. Уже можно. Американские дембеля беззаботно побросали оружие на песок, разделись и побежали купаться. А потом двое - Рэмбо и Терминатор-сенатор - вернулись, и притащили, брыкающее и матерящее по-русски, тело.

- Мы там пленного захватили. Он, кажется русский, сэр. Тело развязали и сняли мешок с головы. Перед нами стоял, в весёленьком камуфляже, Максим Галкин, лютый.

- Что за маски-шоу? Арни? Сильвестр Фрэнкович? Вы куда? Вот это съездил в Таиланд! Где я? У меня ж скоро ёлки! Бенефис 2006-го! А где Аня? Где моя жена? Атамана опять накрыло.

- Максим, а вас устроят гастроли в Ростове-на-Дону? - вперёд выступила Стелла. Галкин несмело кивнул. - Максим пойдёмте, искупаемся, я вам всё-всё расскажу... Взгляд Галкина упёрся в бюст Стеллы. И они пошли купаться. А Шатров веселился.

- Полковник, хватит ржать, Родина в опасности!

- Макс, ты белены объелся, тыкаешь мне, - обиделся атаман. Ему объяснили. Атаман потух. - Это что - полная мобилизация? На соборе тревожно забили в колокола.

- Сполох! - закричали на пляже. Отдыхающие бросились с расспросами к атаману. Собралось человек триста. Атаман залез на свою "Чайку", почесался, и выступил с краткой речью:

- Братья и сёстры! На нас с востока идёт немалая орда, чтобы полонить наш край. Необходимо нам собраться и разбить наглого агрессора. Все как один на фронт. Наше дело правое. Враг будет разбит! Военнообязанных прошу пройти на призывные пункты. Пляж стал пустеть. - Давайте, попаданцы, собираться, - проговорил встревоженный атаман и стал самолично складывать в багажник "Чайки" снаряжение и оружие джи-ай. Оружие было необычным: четыре советских ППС и пистолет Макарова.

- Атаман, я катер на таможню запишу?

- Счас. Я возьму. По Салу буду браконьеров гонять, фля.

- Борн, у тебя и так таможня на хозрасчёте, куда тебе ещё катер?

- А он и "ЗИЛ" с пулемётом к таможне приписал.

- Борн, ты - Плюшкин. Залезли в машины. Недоумённые джи-ай - к атаману, остальные в Микру. Американцев завезли к Рублёву.

- Ох! Рэмбо и Терминатор, Маска и универсальный солдат! - очень удивился Рублёв. Потом на его офисе появилась странная для местных вывеска: "Советско-американская строительная фирма "Американ бойз энд Рублёв"". Местные читали - абыр. В Микре, Стелла уселась на колени к Борисову, а болтала с Галкиным. Дома, встревоженная Эльза это дело просекла, тут же приревновала Борисова, и окружила Галкина такой материнской заботой, что взволновался уже Николаич.

- Я в Ростов не поеду. Я там, а она здесь. Шуры-муры за моей спиной!

- Весело тут у вас, - Шатров завёз ППС и ПМ для Никиты.

- Девочки, сидеть дома мы не будем. Мы поедем на войну, медсёстрами! - Эльзу пробило на патриотизм. Борисов зло сплюнул и промолчал. Лёгкий ужин, и пошли в дом. Там отдал Максу две веб камеры, ноутбук и смартфоны. Макс обозвал меня Плюшкиным. Парни вышли.

В рюкзак сложил мыльно-рыльные принадлежности, бельё, второй камуфляж, банки с тушёнкой, всякую мелочёвку. Эльза принесла большую коробку с медикаментами. И мне вручили отчёт по бухгалтерии. "Вот это, Эльза, и молодчина. 60% - это мои деньги, да плюс честнейший адвокат. Даа. И где она его откопала?"

Уже на улице, Никиту довооружили; Николаич отдал свой бронежилет, я - каску и Глок. Борисову оставил "узи".

- Добро, Роман Михалыч. Посидели на дорожку, и поехали в Ростов на Фиате. Я вёл машину, парни сидели сзади, шарили по ноутбуку. Потом сзади послышался задавленный смех.

- Что вы там ржёте? - спросил; пауза, а потом на весь салон: Ох, Борн, да, ещё, ещё, а, о, о, а! Я оторопел, от громкого звука.

- Урок французского языка номер 7, дама сверху. Интересно, ты уроки учишь! Га-га-га.

- Учитесь по моим урокам, сынки! Га-га-га... После Егорлыцкой меня просветили, рассказав, что в Ростове участились драки и дебоши, и появилась банда с автоматическим оружием. Банда делов там наделала. Пришлось Никите бросать его спецназовцев на патрулирование улиц и охрану важных объектов. И когда переезжали мост через Новый Дон, Никита пожаловался, что Зворыкин не вовремя разболелся. Достал коробку с медикаментами. - На, посмотри, может, что поможет.

- Вот вы все и Плюшкины! Доехали до здания градоначальника, председателя Совета управляющих. Здание охраняли бойцы батальона Никиты.

- Борн, Макс, давайте зайдём к Зворыкину, подлечим дядю председателя. Зашли, Никита сделал два укола и подал таблетку диклофенака.

- Спасибо, Никита. Вы так и заходите, при оружии, там такие бараны сидят. Чёртова нога, - Зворыкин выглядел бледно.

Макс остался у генерала, а мы поднялись на второй этаж в залу заседаний. С полсотни генералов и старших офицеров сидело за столиками по четыре-пять человек. "У, мозговой штурм, сначала в группах, а потом подведение итогов. Толково". Но большинство было в вицмундирах. "Э, а генералы не оценили-то удобства униформы от Зоси". Двухминутная пауза. Я и Никита, с ПП, были такими неестественными для этих павлинов, гостями, хоть езжай домой. В гробовой тишине, присели к крайнему столу. Рядом сидел полковник, которому месяц назад, целился в колено. "А он, что один кукует?"

- Свечин Михаил Андреевич, - представил мне полковника Никита. Полковник кивнул.

- Стильно выглядите, господа. По-военному. А у нас тут такое болото, реально плохо, господа, - высказался Свечин. - Мы с этими можем так лохануться, мама не горюй. Я хоть и кирасир, но вольнодумец, парни. Нужно, что-то реально крутое замутить. Любомир разложил перед нами снимки из космоса.

- А они, что предлагают?

- Человек десять, поддерживают генерала Куропаткина с его стратегической обороной. Человек десять за наступление. Этими верховодит генерал Ренненкампф. А остальные болтаются между ними. Болото, господа. Вот, опять начали мусолить повод к войне. И чего её мусолить. Обозначить границу пограничными столбами, кто пересёк, получи в рыло. Подполковник, а это что такое? Никита кратко описал бронежилет. Я стал разглядывать фотоснимки. Три снимка, вечерних, представляли лагерь неприятеля, возведённых по древнеримскому эталону. На более подробных снимках была видна марширующая пехота, конница и артиллерия. Видимо бронзовые пушки тянули здоровенные быки. Воины неизвестного неприятеля были в разноцветной форме, больше европейского фасона, а вот их лица, стали для меня загадкой. Очень похожи они были друг на друга. Как из одного инкубатора вывелись. "И чего они вверх смотрели?" - ещё подумалось.

- Смотри, Борн, у их главного лицо выходит всегда смазанным. Вертлявая личность, с шилом в одном месте, - Никита подал мне укрупнённые фото. Появился Макс и стал возиться у интерактивной доской с ноутбуком. Зашли главный жандарм Муравьёв и высокий мужчина с очень тяжёлым взглядом. - Начальник Макса, профессор Новых Григорий Ефимович, - кивнул Никита на "Распутина". "Интересное общество собралось". Далее стал рассматривать снимки и полностью в это дело погрузился.

- А что нам скажут "вояки" из будущего? - опять этот князь Георгий. И опять по-французски.

- Будем бить! - это я тоже по-французски. Уроки Жаннет не прошли даром. Князь спрятался за спиной генерала Скалона.

- Самоуверенностью попахивает, майор. И махровым всезнайством, - со злостью произнес Куропаткин. И я завёлся.

Посидел пару секунд, подумал, и пошагал с надменным лицом рядом с князем Гэ-Гэ к доске. Пошептался с Максом, и взял указку. Тот план, что пришёл мне в голову, был, конечно же, сырой, и попахивал не махровым всезнайством, а волюнтаризмом. А самоуверенным я был. Окинул взором генералов. Перешёптываются, но слушать меня собрались.

- Вуаля, господа. Перед вами снимки лагеря неприятеля. Как видите, лагерь всегда строится по завершению марша, одним и тем же манером. Три картинки сомкнулись в одну. - Шувалов, выдели нам пожалуйста, шатёр военноначальника. Пошла картинка огромного шатра. - Этот шатёр можно разбомбить, ибо мишень знатная. У чехословаков есть бомбардировщик? Есть. Спутник нам покажет и поможет узнать, когда там соберутся все их шишки, в смысле, командиры. Убираем бомбами начальников и бьём эту толпу, без сближения, расстреливая издали. Казаков нужно переодеть в камуфляж....

- Это вздор и ахинея, майор! "И так три раза. Только базара нам не хватало", - прошептал мой внутренний голос, а я с интересом уставился на надсаживающегося генерала Скалона.

- Почему? - спросил Макс.

- Мы, так воевать не можем и не будем! - вторил Скалону генерал Куропаткин.

- Почему? - это Никита присоединился. Генералы заэкали.

- Генерал Куропаткин, отступать, как вы в Маньчжурии, мы не будем. Нужно вывести войска и ударить по врагу в штыки! - внёс свою лепту генерал Ренненкампф.

- А потом строить с женским колхозом капитализм с человеческим лицом?

- Э, что вы сказали, господин майор?

- Глаза вам, генерал Ренненкампф, казачки выцарапывают за пустую гибель казаков, - пришёл мне на помощь Свечин. Поднялся шум, гвалт. Все выкрики сводились к одному, это всё неправильно, нужно по-другому. Ор стоял минут пять. Потом пошли уточняющие вопросы.

- Майор, вы хотите из казаков пехоту сотворить?

- Я сказал, что казаков нужно переодеть в камуфляж. И использовать как драгунские части.

- Что даёт ваш камуфляж, майор?

- Как будто не знаете. Скрытность. И смазанность силуэта солдата при перемещении.

- И вы хотите сказать, что один летательный аппарат, может уничтожить этот шатёр?

- Один летательный аппарат у нас в 1945-м уничтожил японский город Хиросиму, а потом город Нагасаки. На доске появилось изображение ядерного взрыва. Наступила тишина. Генералы с открытыми ртами смотрели на "работу" Б29 "Суперкрепость". Опять хай, опять князь ГГ захотел меня вызвать на дуэль. Я отмахнулся и уселся на стул.

- Майор Борн, продолжайте, - в дверях стоял Зворыкин, бледный, но даже без трости. - Ротмистр Горюнов-Горячев, десять суток ареста. Гауптвахта за вашу мутоту, князь. Ещё раз такое повторится, будете бывшим ротмистром. Полковник Свечин, вам предупреждение. Последнее китайское. "Что мне говорить?" - подумал.

- Господа, прибыли делегация чехословацких военных и новых, господа, союзников, - зашедший адъютант Зворыкина, оглядел всех весёлыми глазами, а мне, почему-то подмигнул. Зворыкин кивнул, мол, заводи союзников есаул. А меня отвлёк Макс.

- Борн, я тут их посчитал. Их тысяч сто пятьдесят будет. Ещё тысяч тридцать вот на этот город повернули. Макс подал интереснейший снимок. - А взрыва над Хиросимой у нас, Борн, не было, - озадачил меня Макс. И в тишине раздался голос Свечина:

- Спорим господа, эти двойники Борна, его план поддержат. "Какие ещё двойники Борна? - поднял голову. - Батюшки, не может быть!" В дверях, рядом с двумя чехословацкими генералами, стояли два военных с моим лицом. Один в форме лётчика чешских ВВС. Другой - во французском камуфляже. Послышались смешки. Русские повыскакивали со своих мест. Я, приофигевший, пошёл знакомиться.

- Майор Вацлав Цисарж. Вацлав, в НАТОвском берете, имел весёлые глаза. Как у меня.

- Майор Александр Шарп. А Алекс, в берете английских десантников, обладал усиками.

- Майор Роман Борн. Пожал руки двойникам. Вокруг нас стояли генералы, полковники. Стояли и прикалывались.

- Природа как постаралась, они ж стопроцентные тройняшки, - произнёс профессор Новых. - Нет, ещё князь Рустам есть, курдский правитель...

Потом час длилось совещание. Основным докладчиком был Шарп. Ещё присутствовали офицеры, лейтенанты и капитаны, из нашего времени. Их собрал Зворыкин. А генералы Свиты сидели, молча, копили обиды. Мой план был принят, дополнен, и стал реализовываться. После совещания спустился вниз и подарил Шарпу снайперскую винтовку Драгунова, а лётчику Цисаржу - МР 38. Вацлав отблагодарил чилийским пистолет-пулемётом SAF, а Алекс вытащил из джипа бочонок коньяка. Потом поехали в ресторацию Косты Эстерикса. Поехали целой толпой. Туда ещё подъехал генерал-майор Муравьёв. Генеральское звание обмывать, за увлечение астрологией ему его присвоили. Обмыли. "Ох".

Утром проснулся от того, что кто-то шлёпал меня по щёкам.

- Ты хто? Любомакс? - ляпнул. Лицо будившего двоилось.

- Любомир я, вставайте господин военный советник, труба зовёт.

- Счас. Трубы у меня могут только гореть. Злыдень, такой сон снился. Опаньки! - на другой половине кровати спала Аэлита. Этого момента не помнил, да и многих других тоже. Кое-как собрался и поехал в офис "М-фона", куда "пригласил" генерал Муравьёв.

- Давайте, майор, побудем астрологами, - озадачил главный жандармополицай. - Макс решил повернуть спутник, посмотрим близлежащий космос. "Нашёл астролога", - подумал. Повернули, посмотрели. Вокруг было пусто. Ни Луны, ни звёзд, ни тебе комет с метеорами.

- Астрология, господин генерал, тут приказала долго жить. "И слава богине".

- Да уж. Едемте, военный советник, заниматься земными делами. Тяжкими.

Не знаю, что там делал Муравьёв, я лично укатил вместе с Лиэль и Стеллой в Каменскую, подальше от начальства.

Глава 29.

Командир Первой Повстанческой дивизии Григорий Мелехов чихвостил командира Громковской сотни:

- Базар тут у тебя али ярмарка? Что это такое? С удобствами устроились, бабы в окопах портки застирывают. Этак красные Дон перейдут, а вы и не услышите, на бабах то, страдая... Бац, по глазам ударило чернотой, землянку тряхнуло. Тело наполнилось лёгкостью, и прочно стало на ноги. Темнота в глазах исчезла. - Что это было? В душе Мелехова всё ворохнулось, но страха не было. С верха блиндажа посыпались песок и труха. Стряхнул трухлятину. И глаза подъесаула натолкнулись на недоумевающие глаза сотника, что бы остановиться на его фигуре в целом. На сотнике были - чистая защитная форма, новенькие погоны и блестящие хромовые сапоги с носами вега.

- Кто тебя так одел? - спокойно спросил.

- А тебя? Мелехов не обращая внимания на "тыканье" посмотрел на себя. Такая же форма и сапоги, на плечах погоны подъесаула. "Эка! Дольче Габбана, понимаешь! А ещё меня - отгаббанят"? - подумалось. А сотник обвёл глазами землянку, побледнел лицом и бросился за дерюгу, отделяющую дальний угол. Дерюжка оборвалась, и комдив-1 повстанцев рассмотрел там две походные кровати, заправленные по-солдатски синими одеялами. В изголовьях лежали подушки с белейшими наволочками. Бледный сотник обернулся. Лицо растерянное, по-детски округлённый рот и в глазах слёзы.

- Ты кого потерял? - к спокойствию комдива добавилось слабое пристрастие.

- Бабу свою, мать её за ногу! - вякнул сотник.

- Раззява, найдётся. Развёл бабью ярмарку; с белыми наволочками... Мелехову чужие бабы были неинтересны, куда интересней было рассматривать свои руки, а потом и лицо в круглое зеркало в бронзовой оправе. Ладони были чистые, здоровые с подстриженными аккуратно ногтями. И лицо, помолодевшее, загорелое, чисто выбритое, без мешков и синевы под глазами. И на задворках сознания пронеслась непонятная фраза: "омоложение полковника прошло успешно". Прислушался.

- Н-да. А что стрельбы не слышно, сотник?

- Н-не знаю я - сотник скисал на глазах. "И пошто я такой спокойный?". Пригладил волосы. В дверь землянки постучали.

- Да, - после чертыханий разрешил сотник. Зашли ординарец Мелехова - Прохор Зыков и Митрий Коршунов.

- Григорий Пантелеевич, ты тута? Выйди-ка на-час, тут такое, в общем должон сам посмотреть, - прошептал Прохор; он топтался на пороге землянки с ошалевшими глазами и растерянным лицом.

- А вы откуда взялись? Прохор, ты ж должён в Вёшках обретаться...

- Да, а меня вот сюда занесло, с Митрием. И не спрашивай как, - еле выдавил из себя Прохор. Подъесаул, недоумевая на Прохора, вышел из землянки в три наката, глядя под ноги. Окоп как метлой подмели. "Н-да. Чисто стало. И когда успели?".

- Ты, Григорий Пантелеев, по сторонам-то глянь! Та, хоть влево,- уже смелее предложил ординарец. Мелехов посмотрел налево. Траншея змеилась и терялась в тумане. Прошёл до указанной Прохором амбразуры, посмотрел прямо, и обмер. Увидел шлюзовой канал саженей сорока; по нему шлёпает паровой катер, да под царским российским флагом, и тянет за собой две баржи, доверху заполненные рудой. "Канал, царский флаг, руда? Откеля это"? - вопросил у себя. А на противоположном берегу степь с разнотравьем до горизонта, с небольшими рощицами. "И Дикое поле".

- А где красные? - над плечом Мелехова повис сотник. Спросил и охнул. - Хока красных... заела, - после паузы произнёс. Его глаза недоуменно разглядывали то катер с баржами, то пустой берег.

- Господа офицеры, а теперя гляньте одесную, - фраза Коршунова прозвучала вежливо, но с большой иронией. Посмотрели.

- Ох! - и Мелехов прилип к биноклю, поданному Прохором. Справа, в саженях трёхстах, обретался однопролётный мост. Перед мостом, на их стороне, комдив рассмотрел двухэтажное кирпичное здание с вывеской: "Северо-восточная таможня Донского края". Рядом, аккуратно, стояли казарма, конюшня, "Караван-сарай" и хозпостройки. Солнце освещало все это великолепие... отменно. А тут ещё, под боком, Митрий Коршунов изрек:

- Опаньки, челы кары за мытню ныкают, а на шифере движуха пошла. Прикинь, командир, они волыны инсталлируют. Вау, сам-три! Ты смотри-и-и... и не по фен-Шую. А чё он в "Цейс" вылупился? Прохор с сотником хмыкнули непониманием. В отличие от простых прочих, Мелехов понял, что сказал бывший дружок. Ибо перед мостом автомобили и, правда, сдавали назад за здание таможни, а на крыше сновала обслуга к трём станковым пулемётам. И какой-то офицер в полевой русской форме с защитными погонами, с крыши, рассматривал их позицию в бинокль. "Гляделки" продолжались недолго. Офицер скомандовал, и появился шест с привязанным к его концу, белым куском ткани. Шестом помахали, офицер помахал тоже. "Типа, не стреляйте. Свои мы". И набежали гомонящие казаки сотни, с вопросами. Сотник приказал им заткнуться и посмотрел выжидательно на Мелехова. "Надо итти".

- Пойду на переговоры. Вроде там наши, - нервы подъесаула поднапряглись.

- Зачем итти, могим ехать, я одвуконь сюда заявился, Григорий Пантелеевич, - Прохор указал на двух коней наверху землянки. Комдив разглядел только головы.

- Ты, что в первую попавшуюся землянку ткнулся? Прохор живо кивнул.

- Поехали. Сотник, остаёшься. Не дури, оружие казаки пущай уберут, там три пулемёта. Но и не зевайте... Ну, сам понимаешь...

- Добре, Григорий Пантелеевич, - сотник был предельно кислый. Казаки разбежались по землянкам. Прохор подвёл трёхаршинного шестилетка. - С богом.

Шагом с Прохором доехали до моста. Здание таможни бастионного типа увеличилось в объёме. "Н-да. Гастробайторы по найму ладили, или боженька давеча испёк"? - гадал комдив. Подъехали до упора к зданию и с коней сошли на непонятную землю. "Ну, покажись, честной народ" - приглашал Мелехов хозяев бастиона, разминая ноги. Им на встречу вышло четверо: молодой офицер с биноклем, двое в одинаковой чудной пятнистой форме мужчин, лет под сорок, и темнокожий мужик в зеленоватой рубашке с короткими рукавами. Более тёмные прямые брюки и коричневые туфли дополняли облик выходца из Африки. Молодой офицер козырнул:

- Майор Гаранжа, офицер по особым поручениям Генерального штаба Донского края.

- Подъесаул Мелехов, командир Первой повстанческой дивизии. Старший урядник Зыков.

- Ого, целый комдив! Рад знакомству. Пожали руки.

- А это майор Тарапунька, начальник таможни, - Гаранжа кивнул на африканца.

- Рад знакомству. Григорий Пантелеевич? У Мелехова и Прохора и рты открылись.

- Даа. Тарапунька улыбнулся всеми тридцатью двумя зубами и промолчал.

- А это наши чехословацкие союзники, - продолжил Гаранжа, - подплуковник Ян Свобода и капитан Петер Новак. Чехословаки козырнули. - Они из Новой Праги, из 1928-го года сюда пожаловали.

- Не поняли? - удивились казаки. "И их, боженька, давеча испёк"? - влез дуплет догадки комдиву.

- Я думаю, господин комдив, вам бы надо обратиться к есаулу Ястребову, он тут недалеко, в станице Каменской, казачью бригаду будет разворачивать.

- Не понял. Какая Каменская? Что за сказки сказываете? Мы ж под Вёшками пребывали.

- Вот карта, сами посмотрите. От карты у Мелехова разболелась голова.

- Разыгрываете?

- Нет, у нас такие точно карты, - вмешался Ян Свобода. - Господин майор правду говорит. Давайте пройдём к машинам, - предложил. Отправились за таможню, смотреть карты чехословацких офицеров. Посмотрели.

- Н-да. Мелехову в голову ничего не являлось. Зыков истуканом застыл рядом. Таможенный начальник в это время достал какую-то коробочку и навёл её на Мелехова:

- Скажите сыр, снимаю. Щёлк. Какой сыр, комдив схватился за шашку. - Григорий Пантелеевич, я вас сфотографировал. И показал на экранчике снимок "сурового витязя" с ординарцем. Цветной снимок. Мешанина мыслей в голове.

- Прохор, ты, что нибудь понимаешь?

- В сказку мы попали, - Прохор от щелчка фотокамеры проснулся.

- Хороша сказка, да небось, с войнушками, - махнул в сторону стоящих автомобилей. А нагайку так сжал, что побелели костяшки пальцев. В одном, открытом, сидели четверо в пятнистой форме и спокойно поглядывали по сторонам. Около четырёх грузовых крутилось ещё человек двадцать, с коханьем оружия.

- Нет, только собираемся воевать. Сюда идёт войско неприятеля, довольно многочисленное, но уступающего нам по оружию. Неделя по времени у нас есть, - совсем спокойно ответил майор.

- М-да. Это хорошо, что неделя, - Мелехов остыл. Развернулся, дошагал обратно до своих коней и махнул рукой. И к мосту потянулись, поспешая, казаки Громковской сотни. Любопытные и под пулемёты. Первым бегом прибежал сотник. С женой.

- Сотник тебя... - Мелехов не договорил. Ему навстречу шёл, родной брат Пётр. - Здорово, братушка. Старшего брата заключил в объятия, и даже не удивился его появлению.

- Чуй, Гриша, а у тебя в голове не было слов - "омоложение прошло успешно"? - старший брат смотрел со спокойной ухмылкой.

- Водились, Пётр Пантелеевич, - ответил. Спокойствие брата и ему передалось. - Вот тебе и сказка.

И стали подходить казаки из его дивизии. Прямо волнами они на таможню накатывали. И они стали спрашивать, как их сюда всех занесло. Мелехов, как мог, отвечал. Казаки зачесали затылки. Но большинству предстоящий недельный отдых пришёлся по нраву. Поглядывая на брата, решился ехать в Каменскую.

- Так сколько тут до Каменской будеть? - спросил у, "ишь ты", майора.

- Десять вёрст от нас будет. Езжайте, мы за этой "бригадой" присмотрим. Накормим и попадалово у них сытным получится, - таможенник улыбнулся. Мелехов хмыкнул.

- Пётр, покомандуй, я к голове нонешнему заскачу. Поспрашай тута ишо. Бывай. С ним поехали Прохор и Коршунов на коньке местных пограничников. Митрий уже изъяснялся нормально, но редко. Ехали, почти молча версты две, рассматривая окрестности. Слева была весенняя цветущая степь, а справа начались аккуратно распаханные поля в коробках лесопосадок.

- Ты глянь-ко, Митрий, как складно распахано, - Прохор не выдержал трёхминутной молчанки.

- Ага. Коршунов с игнорированием смотрящий на всё и всех, при виде ладных полей оживился. Свернули с асфальта. Глянули на пронёсшуюся по дороге пятнистую машину, спешились, и, оставив коней пастись в щедрой лесопосадке, ступили на поле. Прохор опустился на корточки и разрыл землю руками.

- Глянько, пашеничка посажана. Эх, полюшко-поле... Григорий, покусывая травинку, сорванной по ходу, молча слушая начавшийся разговор между Митрием и Прохором, пришёл к выводу, что непонятное пока можно опустить, а, если что, с земляками он тут не пропадёт. В толпе подошедших казаков он рассмотрел и своих хуторян-земляков: Христоню, Якова Подкову, братьев Шамилей, Аникушку. Даже Степана Астахова увидал. Да плюс повстанцы с других станиц и хуторов. "Это нормально". Затем все вышли к дороге.

И послышался шум мотора. В сторону Каменской ехала легковая машина, необычная. Машина остановилась. Из неё, блеснув загорелыми ляжками, выбралась девушка в светлом платье до колен и туфельках, под цвет глаз. Синих.

- Товарищи, а куда эта дорога ведёт? - спросила, закрываясь ладонью от солнца.

- Товарищей выискиваешь? А мы тебя щас плетей! - Коршунов сердито скалясь, потянулся за нагайкой.

- Митрий, прекрати! - одёрнул дружка Мелехов. Девушка нагайки карателя не испугалась. Уперев руки в бока, незнакомка высказала, куда бы она засунула эту плётку Митьки, и какие были бы результаты. Потом ещё прошлась по "семейке" Коршунова. Да таким ядрёным матом. Казаки смутились, а Коршунов со всего маха уселся на землю и стал рвать с такой злостью траву и раскидывать её, что все поневоле разулыбались.

- Ой, а вы на актёра Петра Глебова похожи, что играл Григория Мелехова в "Тихом Доне"! Тут кино снимают? - девушка стояла уже рядом с Мелеховым. "Ага. Как в 2014"...

- Я не Глебов, я - Григорий Мелехов. А дорога ведёт в Каменскую.

- Мелехов? Какую Каменскую? Тут Сальск должен быть. Дальше последовал разговор "немого с глухим".

- Куда мы, дядя Вася, попали? - девушка надула капризно губки. Степенный шофёр потускнел:

- Регина, давай назад в конезавод вернёмся.

- Ага, Марсов, меня съест, что зря съездила. Скажет, напрасно бензин спалили.

- А ты его матом, Марсова этого, - Прохор бесхитростно подсказал.

- А у кого я мату научилась? У директора Марсова и училась... А потом любопытная девака уговорила Григория и Прохора поехать "в вашу Каменскую" на их "Ниве". - А этот хам пусть тут сидит, коней ваших охраняет. Сели в машину, раз, и показалась Каменская. Пассажиры в "Ниве" с удивлением рассматривали станицу, похожую на перевалочный военный пункт.

- Ты смотри половина в давнишней форме, а половина в немецком камуфляже, - комментировал дядя Вася увиденных вояк. - Это ж, какой тут год?

- 1912-й. Вон на афише написано. Изумлённые, поехали искать есаула Ястребова. Возле станичного правления, куда ехали по подсказкам Прохора, увидели интересный грузовик.

- "ЗИЛ" переделали в броневик. А откуда на нём взялись американские пулемёты? - недоумевал Василий Васильевич Васечкин, шофёр директора Марсова, служивший в 1961-63 годах, в ГДР. Для казаков "ЗИЛ" был простой железякой. Только большой. И занимательной. "Нива" остановилась рядом с грузовиком, пассажиры выбрались на асфальт. Прохор стал тут же его щупать, прицыкивая.

- Товарищ военный, а где можно найти есаула Ястребова? - девушка обратилась с вопросом к офицеру в защитной мешковатой форме.

- Мое почтение, сеньорита Лиэль, что уже не узнаёшь? - справился военный.

- Я не Лиэль, я Регина. Регина Дубовицкая, ветеринар конезавода ╧159 имени Кирова.

- Вот мне везёт на этих "красных", - изрёк военный. - Я есаул Ястребов. А это Григорий Мелехов и Прохор Зыков. Я прав? "И этот меня знает". - Ох, уж этот, Борн, язви его в корень, дал почитать "Тихий Дон" с картинками, - тут же подивил всех Ястребов. Последовала еще раз немая сцена. Зыков с Васечкиным, отколовшись от коллектива, разглядывали кабину ЗИЛа. Прохор куце присвистывал. "А Вася-то не Шумахер" - подумал комдив. Подумал, удивился и стал спокойным.

- О, а вот и сам милорд Борн припёрся, - воскликнул есаул. Подъехал легковой автомобиль серо-зелёного цвета. Из него, под шум громкой музыки, выбрался плечистый дядя в чёрных очках, чёрной майке-фуфайке с короткими рукавами, защитного, оливкового цвета брюках, и в высоких серо-зелёных ботинках. - Вот, так всегда - с понтами, с музыкой, бухой и с бабами. Опаньки, сэр Борн, у меня, что в глазах троится? Раз-Лиэль, два-Лиэль и три-Лиэль.

- Где, ты, Ястребов, третью Лиэль видишь? - изрёк дядя. И от дяди трепало многоаршинным перегаром.

- Вуаля! - Ястребов поручкался с Борном и указал на Регину, которая ходила вокруг броневика.

- Ляльки, вашему полку прибыло. Вы теперь - тройняшки, - провозгласил дядя. Регина, увидев двух девушек одетых, как Борн, и с её лицом, даже глаза протёрла от изумления.

- Я - Лиэль, - отрекомендовалась правая.

- Я - Стелла. От левой.

- Я - Регина. Девушки молча, глядели друг на друга. Смотрел и Мелехов. На центровую...

-... плохо выглядишь, кабальеро Борн, - донеслось до Мелехова. - Пил? И пил всю ночь, да?

- Пил. По поводу. У меня ещё два двойника нашлось. Чех, лётчик он, и англичанин-десантник; оба майоры. Фронтовики. Вторую мировую пережили, и пьют как русские. Ик.

- А....

- Ляльки будут медсёстрами. Ик, наверное....

- Везёт тебе, Роман Михалыч. А ко мне тоже интересные люди пожаловали. Борн, смотри! - Ястребов развернул Борна к Мелехову и Прохору.

Глава 30.

Приехал в Каменскую совсем расквашенным от коньяка Шарпа. "Сколько ж я за ночь тяпнул?" В голове шумело, и девушек я не слышал. А тут, на тебе, ещё одна "Лиэль" припожаловала. Регина Дубовицкая, да плюс Максим Галкин дома. "На лицо - комик-шоу, блин".

- Борн, смотри. Командир I повстанческой дивизии Мелехов Григорий Пантелеевич и его ординарец Прохор Зыков. Угадываешь? - Ястребов победно смотрел на меня. Сил удивляться у меня не было.

- Милости просим к нашему "Аншлагу", господа казаки. Мелехов недоверчиво усмехнулся. Ястребова позвали к телефону. Мелехов, молча, стал меня разглядывать. Смотреть было на что. Тактические очки фирмы MNW, кожаные пояс с Глоком, футляр с телефоном, запасные магазины в подсумке. Пять минут молчанки, и появился предовольный есаул. - Ты, чё, как пава плывёшь?

- Но-но, господин военный советник, как с полковником разговариваешь. Хотя. Ты вчера, рассказывают, генералов Свиты ниже плинтуса опустил. Бессовестный!

- Сам такой. Дай похмелиться, полкан, звёзды твои обмоем.

- Вот, казаки, посмотрите на этого субъекта, припёрся из своего 2012-го и хамит предкам! Ладно, пойдём, попотчую вас, леди и джельтемены.

Прошли в ресторацию напротив правления. Полчаса беседы на разные темы и кушанье блюд казачьей кухни. Гости поражались сказочным событиям в их судьбине попаданцев в 1912-й из 1919-го и 1989-го соответственно. Ястребов с увлечением посматривал на Стеллу, балагурил. У пассажиров "Нивы" зажатость после рюмашки водки прошла, разговор они стали поддерживать, и уминали кушанья за обе щеки.

- А тут неплохо, - Регина первая озвучила их ситуацию. Мелехов внимательно так на неё взглянул.

- А откеля вы нас знаете? - полюбопытствовал. И выяснил у сидевших за столом, что Ястребов видел Мелехова и Прохора в Вёшках, куда прилетал в июле 1919-го, для согласования прорыва Донской армии на помощь повстанцам. Плюс, прочитанный есаулом роман "Тихий Дон". Ляльки и я - по роману и по фильму. Объяснения, что мы из будущего гости как-то приняли. Мелехов и Прохор и вопросов почти не задавали. Уточняющих. И ещё - новость от Ястребова - около моста, где находилась таможня, собралось полторы тысячи казаков-повстанцев. Мелехов промолчал. Я ожил.

- Слушай, Ястребов, а давай и Мелехова сделаем полковником?

- Я - за. Пошли звонить в Ростов начальству.

- Зачем ходить, я по мобильному позвоню Зворыкину. Позвонил, получил втык от Зворыкина за то, что сбежал из Ростова. - Да ладно вам господин генерал, я тут под Каменской нашёл полторы тысячи казаков, с боевым опытом. Они с 1919-го, некоторые воюют уже пять лет. И командир у них боевой, полный георгиевский кавалер. Да, да, надо дать, да. Есть, до свидания.

- Ну, ты наглец, Борн. Он нашёл. Я нашёл! - Ястребов обиделся.

- А надо было наливать больше.

- Алкаш.

- Мне ещё пятьдесят грамм положено, я ж воюю.

- Ты?

- Я. Вот только, что с целым генералом воевал. Ляльки захихикали.

- Злыдень ты, Борн.

- Григорий Пантелеевич, поздравляю, ты теперь полковник, командир бригады. Возьмёшь бригаду? - обратился к Мелехову. Тот ажно зачесался.

- Враз охомутали. Горше не будя? А Прохор?

- Ато как уславливайся, Григорий Пантелеевич, - дипломатично отвертелся ординарец.

- На за ради за чин. Хм, то-то Пётр удивится. " Спасибо за чин?" - догадывался.

- Согласие есть, пошли форму получать и довольствие. Борн, плати за обед.

- Йес, херр полковник.

- На за ради за снедь. Вкусно. Мужчины встали из-за стола. Ляльки защебетали о своём девичьем за десертом, а мы прошли в правление.

Через час, Мелехов был одет в камуфляж, на погончике на его груди угнездились три звезды полковника, Прохора тоже переодели, а Васечкин возжаждал быть пулемётчиком на ЗИЛе-броневике. Его тоже переодели. Позвонила с дома Эльза с чудным сообщением: Борн, эти жандармы забрали "ЗиР", твой мотоцикл, книги твоей жены и все труды классиков марксизма-ленинизма. И они дали вексель на 30-ть тысяч рублей. А Ванечку пытали, откуда у него нелегальная литература. И Максима чуть в армию не забрали. Это уже она тихо-тихо сказала.

- Ладно, разберёмся, Эльза Густавовна, привет всем.

- Слышь, военный советник, а, что это у тебя за пистолет? - приблизился Мелехов.

- Пойдём. Провёл его в тупичок за правлением. На глухой стенке нарисовал найденным мелом круг, типа мишени, вытащил Глок и протянул его новоявленному полковнику.

- Стреляй, тут пятнадцать, э, саженей будет. Мелехов покрутил пистолет в руках. - Предохранители ищешь? Они в нём автоматические. Просто дави на курок до конца. Мелехов так и сделал. Прицелился в круг. Бах, бах. Переложил Глок в левую руку и дострелял магазин до конца.

- Это, что в ём семнадцать патронов?

- Угу. Полковник посмотрел на Глок стоящий на затворной задержке.

- Хм, занятный пистоль. А это затворная задержка? Я кивнул, молча, взял Глок и вогнал в него запасной магазин. Глок воткнул в кобуру.

- Хороша твоя шарманка, - позавидовал Мелехов. Прибежали казаки караульного взвода. Посмотрели на нас, и молча, ушли. Мы пошли за ними, нашли Ястребова. Тот командовал, с усладой поглаживая свои звёзды на погончике.

- Борн, ты чем заниматься будешь?

- Под ногами путаться буду. Поеду, посмотрю таможню.

- Бывай, подкинешь Мелехова?

- Угу. Посадил в машину Мелехова и Прохора и "алга". В здании таможни, которая оказалась копией моей, попил вкуснейший кофе, заваренный Тарапунькой, посидел, поболтал о таможенных делах. Тарапунька жаловался, что нет переводчика с баского, я ему посоветовал Харламова-младшего. А Мелехова его казаки встретили, как Моисея евреи. "Полубог" местного масштаба. Покой на таможне длился недолго. Пожаловали значительные чины - Зворыкин и туча свежеиспечённых полковников, командиров ещё не снаряжённых полков и бригад. Меня и Тарапуньку сдвинули, и стал я путаться под ногами уже ростовского начальства. Узнал "исторический" факт. Сранья генералы Свиты хотели меня родимого съесть, но Зворыкин "съел" их. От павлинов только перья полетели, их всех председатель выгнал в шею. Оставил двух: Свечина и генерал-майора Зогина Эдуарда Николаевича. Зогин был "бывшим генерал-майором ГРУ, из августа 2013-го", и прославился мирным решением "рабочего вопроса". По его совету Дума Ростова пополнилась двумя новыми депутатами-рабочими, с зогиновской характеристикой: "они реально адекватные пацанчики". Генералу было 49-м лет, рост под два метра с комплекцией борца-супертяжа. Эдуард имел карие миндалевидные глаза и скуластое лицо. Зворыкин с ним обошёл строй казаков Мелехова, уважительно посмотрели на его кресты, и председатель "толкнул" речь а ля Сталин в 41-м. Казаки проорали "любо", и их стали переодевать в камуфляж. После кофе Тарапуньки я совсем ожил, и стал везде совать свой нос, т. е. видеокамеру.

Окрестности вокруг Северно-восточной таможни стали основной базой сосредоточения ополчения Донского края и Новой Праги. Сюда пребывали ополченцы и военные запасы. Бригада Мелехова стала как бы гвардией Донского края, Григорий Пантелеевич получил старшинство среди командиров бригад. Звание полковника он получил досрочно. Ибо ростовское начальство его дюже опасалось. Вдруг начнёт фортели выкидывать. Новая Прага доставила десять пехотных батальонов и почти две сотни грузовиков. Шатров подкинул две конные бригады из казаков Сальского округа. Каменский юрт - конную бригаду и две батареи, Егорлыкский юрт - конный полк и две отдельные сотни. Офицеров Ястребова раскидали командирами сотен по этим конным соединениям. А потом доставили Одесский полк, две Гасконские бригады, Греческую бригаду, Албанский эскадрон, Итальянский легион и Болгарский батальон. Ростов выделил три пехотных полка, две батареи, полевой госпиталь и отдельную роту металлистов. Князь Рустам на базе своих нукеров развернул конный полк, куда вошли "лица кавказской национальности", проживающих в Ростове и Гаскони. Полк назвали - "Диким королевским полком". Я у князя и поселился.

Пока гордый князь гонял свой полк, я кейфовал в руках юных "массажисток", которые закармливали меня ещё и восточными сладостями. За четыре дня скорого сбора ополчения, я ссудил командованию всего четыре совета. Поставить пулемёты на тачанки, завести военную полицию, использовать осветительные ракеты и рыть окопы навесными агрегатами тракторов "Беларусь". Пулемёты, которых было всего 51, на тачанки не поставили, но повозки нашли. Пришлось ругаться, и только десять тачанок обеспечили пулемётами и расчётами. Военную полицию набрали из 80-ти спецназовцев Никиты, двадцати чехов и Муравьёв выделил тридцать жандармов. Никита переодел их в чёрный ночной камуфляж, пошили красные повязки с жёлтыми буквами "ВП" и добавили стальной горжет на шею. А потом Никита "удружил" военному "обчеству". Тройняшек забрал к себе регулировщицами дорожного движения. И чехословаки-шофёры разбили дюжину грузовиков, заглядываясь на сексапильных одинаковых блондинок. Осветительные ракеты доставили чехи, "Беларуси" выцыганили у Аресова и Марсова.

- Эти директора совхозов, эти "боги войны", меня чуть седым не сделали, - чертыхался Зворыкин. Но траншеи за каналом выкопаны были быстро. И все "зелёные" грузовики Зворыкин из совхозов забрал.

К вечеру четвёртого дня развёртывания корпуса обороны, прибыл "компьютерный гений" Макс Шувалов с сообщением, что неприятель подойдёт через три дня. Ополченцы замаскировали окопы и ходы сообщений. Бригады заняли позиции. Тренировались, стреляли на стрельбищах и учились кидать чешские гранаты.

На другой день, как приехал Макс, я чуть с ним и Никитой не поругался.

- Борн, где ты взял кадры старта ракеты и ядерный взрыв над Хиросимой?

- Я не брал, она, где то нашла хронику, - кивнул на Лиэль, сидевшую рядом с Никитой. Лиэль, почему то покраснела.

- Ты, Борн, заврался.

- Не понял.

- У нас над Хиросимой ядерную бомбу не взрывали!

- Тэкс. Огласите весь список претензий, пожалуйста.

- С чего тебе начать?

- Э, со Второй Мировой войны, плиз.

- А не было у нас такой...

- Как не было? А что было?

- Ну, это у нас все знают. 28-го августа 1939-го всех диктаторов Земли с приближёнными "переселили" в Антарктиду. И мировых войн у нас не стало.

- И кто это сделал?

- Андреевское братство. Мы считаем, что это добрые пришельцы сделали.

- А потом? Я был ошарашен.

- А потом каждые пятнадцать лет они очищали Землю от всякой мрази. Правда, у нас локальные войны, э, бывали, но воевали разные ЧОПы, частные военные кампании и "дикие гуси". Воевали с оглядкой на это самое братство, и не таким оружием, как у тебя.

- Не понял.

- Глоков и САФов у нас нет, и ракет нет.

- А компьютеры есть.

- Да, есть. И спутники есть. Их нам Андреевское братство подвесило на орбиту. Целых 365-ть штук. Вот такие пироги, господин врун. Так, где ты взял старт ракеты?

- Лиэль, где? - вопросил. Лиэль стала ещё краснее. - Да ладно тебе краснеть, колись, давай. Ну.

- Из фильма, - Лиэль чего-то стыдилась.

- Какого фильма?

- "Глубокая глотка", - Лиэль это прошептала и убежала. А я от смеха сполз под стол. Макс и Никита недоумённо уставились на меня. Пришлось объяснять.

- Га-га-га, урок французского языка номер раз! Никита стал красным, как Лиэль две минуты назад.

- А ещё, я до Каменской по навигатору добрался, и под музыку спутникового потокового радио.

- Никита, он опять врёт!

- Пошли к машине, - пошли, посмотрели. - Видали. На эту машину, из-за её цвета, никто не позарился, а в ней есть и бортовой компьютер, и навигатор, и приличная стереосистема. Ручная сборка, мля, - хвалился я машиной.

- Борн, тебе к фамилии надо добавить приставку - Удачливый, - Макс мне подмигнул, особливо. - А ещё - Суперпижон, Супернахал и Супертра....

- Но-но, без интима!

- Поздно. У тебя уже и другие "поклонники" появились, - Никита вовсю давил улыбу.

- Чего? - недоумённо уставился на Макарова.

- А на мою квартиру, где живут Макс и Любомир уже можно вешать табличку - гей-клуб.

- Ну, уж если это скромняга Никита озвучил... Макс вдел в левую мочку уха серёжку с алмазом. - Вуаля. Забьём стрелку, противный.

Я от Макса ажник шарахнулся. На этом весь "экзерцизм" в прошлое Никиты и Макса и завершился. А я скрылся в шатре "массажисток".

Глава 31.

На следующее утро позвонил Борисов. Телефон мне подала одна из девушек. "Клеопатра, понимаешь, хе-хе".

- Борн, мы тут вчера банду гоняли, мля, - озадачил Николаевич. - Представляешь, двадцать гавриков с калашами, одвуконь, припожаловали к твоей таможне. Если бы не мой "слонобой" и М60 американцев, они бы тут делов натворили, мля. А так, мля, ой, мы их, ой, к лощине у залива выдавили, а парни с катера эту лощину из гранатомёта накрыли, мля. Ой, они потом, на прорыв пошли к заливу, представляешь. Десять чертей, с двумя калашами в руках, мля, ой, пробились, и в воду, ринулись.

- Не понял, ты, что ойкаешь?

- В залив ушли, бесследно! - договаривал новостя Борисов. В трубке раздалось пыхтенье, а потом раздался плачущий голос Эльзы:

- Рома, они Ванечку ранили, в руку, и Шатрова ранили, серьёзно. Твой врач сейчас его будет оперировать. А Ванечку наградят? Ты, там шепни начальству, чтобы наградили. Ну, пока, пойду атаманшу успокаивать. И, берегите себя там!

Пришлось начальству шепнуть. Начальство, как и я, сначала встревожилось, а потом и смягчилось. И опять встревожилось, когда узнало, что нападения были на все города по левую сторону залива от Ясной. Албанцы выбивали агрессоров из предместья, потеряли сорок человек ранеными. И ушли бандиты в воды залива.

- Кто нападал, а, пан Борн?

- Местные черти, милорд. "Какой такой мой врач?" - терзался я.

- А, пи-пи-пи, что б им пусто было, а наших героев надо наградить. Есаул, пиши наградные листы. Отзвонился домой. Атаману уже сделали операцию, пулю от АК-74 вынули, стабильно тяжёлый, пуля попала в кость левого предплечья. Помолился за Шатрова, и пошёл на офицерское стрельбище. Настрелялся до одури и зашёл в штаб.

- Борн, я вас ищу. Сударь, я тут подумал, а, что, если комбригам и комполка дать ваши мобильники, для лучшей координации действий соединений, - идея, которая пришла в голову начальника Макса, профессора Новых, была очень даже ничего.

- Жуть и блеск, профессор! Мрак для неприятеля.

- Как трудно с вами разговаривать, Борн.

- А с Максом? - Жуть. Ой, простите. С часик пообщался с профессором. Кладезь знаний. Энциклопедист, и ваще, Знайка и умница, но его взгляд, ну очень тяжёлый.

Мобильники изъяли, наши попаданцы поехали объяснять, как ими пользоваться. Шарпу отвезли спутниковый телефон Макса. На Ан-3 Аресова.

А потом наступил день пред-Че. Неприятель, в шести вёрстах от моста, разбил, как всегда свой лагерь, и выслал вперёд сотню разведки. На расстоянии с километр, от этой сотни конных в красном, отделилась дюжина верховых. Их и встретил пулемётчик тачанки, казак Антипов. Тачанка отъехала от моста метров на сто, развернулась, тррр; пулемёт, на тридцать седьмом патроне, заел. Разведка неприятеля, взъерошенная пулями, ускакала в лагерь, потеряв одного бойца. Это его же коник сбросил. А от таможни выехала "шишига" со спецназовцами. Никита привёз сомлевшего пленного. Он даже два раза стрелял из пистолей. С двадцати метров не попал в Газ-66, а потом Макаров ушёл от выстрела перекатом, три раза выстрелил из Глока в землю у головы разведчика, и всадник ушёл в нирвану от изумления. Около таможни его оживили и попробовали допросить. Ноль откликов. Бо незнакомый язык. Пленный был одет в ярко-красный доломан, кивер, и бордовые чикчиры - гусар а ля Наполеон-1812. Эполеты сбиты пулями, в середине кивера дырка от попадания. Заострённые к верху уши, полностью зелёные глаза, нос с горбинкой, невысокий. "Гусар" держался бесцеремонно, капризно изгибал тонкие губы, и цедил какие-то свои ругательства. Правда, при виде блиндированного "ЗИЛа" его стало трясти. Но. В целом жалости к нему не ощущалось.

- Его надо в клетку посадить, - порекомендовал Зогин. Пленного просто изолировали.

Наши части, рассредоточенные на протяжении двадцати вёрст, вдоль канала, ждали следующего шага неприятеля. На правом фланге эсминец, который как то прошёл ростовские мосты, охранял Новый Дон от переправы неприятеля на незащищённый берег. Чуть дальше от него стояли самоходные баржи, для перевозки резервных частей. А по пустому берегу рыскали три сотни злых калмыков, отрезанные рекой от основных сил. Рыскали они не зря. Нашли круглое озеро со стоящим на берегу храмом с золотой полутораметровой статуей сидящего Будды. Помолились, получили по слитку серебра на брата, и успокоились. Серебро они в подвале отыскали.

Неприятель сделал следующий шаг. В вечерних сумерках, в полутора километрах от моста быстро установил вышку. На неё поднялись трое наблюдателей с подзорными трубами. Тррр из американской спарки. Башня завалилась. Васечкин постарался на славу. Неприятель затаился. У нас полковые священники, кроме бригады Мелехова, провели молебны. Ночью над нашими позициями было светло от ракет, ждали ночной атаки. Спутник показывал пустое пространство. В три часа дня "Ч", меня разбудили.

- Борн, вот снимки из космоса, отвезёшь на аэродром, Цисаржу. Сел в машину, в сопровождении машины военной полиции доехал до аэродрома, размещённого перед Каменской. Разбудил Вацлава, вручил ему снимки и свой мобильный телефон.

- Вацлав, а чем бомбить будешь?

- Пойдём, покажу. Пошли к "Юнкерсу", и там я увидел две приличные "дуры", подвешенные под фюзеляжем.

- ОДАБ-500 ПМ "Nano- Т", - прочитал я на одной, а потом и на другой.

- Что это? - спросил Вацлав.

- Объёмно-детонирующая авиационная бомба повышенной мощности с использованием нано-технологий. Привет из Сколково.

- Объяснил очень популярно, рванёт хоть сильно?

- Ато. Ты только в шатёр попади.

- Зайду с полу-пике с нашей стороны, сброшу её, потом, если что, пойдёт не так, пройдусь бомбами по их пушкам. Потом полечу к баскам. Мы тренировались. Скажи начальству, что мой экипаж готов к вылету.

- Удачи, парни. Вернулся к таможне, и попал на Зворыкина.

- Слушай, майор, а чем ты занимался тут всю неделю?

- Э, искал слабые стороны в нашей обороне.

- И что нашёл?

- Он сам самая слабая сторона! Особливо в отдельно стоящем шатре князя Рустама, - потешался Свечин.

- Береги тыл! - вторил ему Никита. Зворыкин недоумевающе посмотрел на развесёлых подчинённых и промолчал. Макс принёс снимки.

- Они завтракать собираются.

- Давай звони своему двойнику, Борн. Пусть "доставит" главное блюдо. От нас гостеприимных. Позвонил. За подлётом бомбардировщика следили с плоской крыши таможни, где причудливо присутствовали старые телефонные аппараты на столах, и мобильники в руках офицеров-операторов. Никита, испросив разрешения, отправил разведку на "шишиге" поближе к лагерю неприятеля. Снимать взрыв поехали спецназовцы, на фоне неспешно встающего над горизонтом, справа от нас Солнца. Кю.

И прилетел гостеприимный аэроплан. Вацлав над таможней крыльями покачал, и шустренько попёр на лагерь. Затаив дыхание смотрели, как он заходит на лагерь неприятеля. Затем, БУМ. Бумкнуло прилично. Макс сразу же, предоставил раскадровку. Подлёт самолёта, полу-пике, отрыв бомбы, огненный блин закрыл весь лагерь. Картинка мира мигнула. А мы были поражены таким действием мощного боеприпаса.

- Грех, господа, мы допустили, - Зворыкин был удручён.

- А ля гер, ком а ля гер, господин генерал. Сами напросились. Стоп, господа. А где неприятель? - спросил Свечин. Снимок в руках полковника показывал отсутствие в лагере чужеродных солдат. - Они исчезли, господа! Совсем исчезли! - после этих слов Свечина, на крыше таможни, началось веселье. Сарафанное радио разнесло весть о большой нашей удаче по окопам. И казаки Мелехова, размещённые перед мостом, бросились в плясовую. Мы веселились, пока не прибежал взъерошенный спецназовец с "шишиги".

- Конница идёт к мосту! И снимок под нос Свечину.

- Ого, пи-пи-пи, тыщи две будет! - и я бросился к "ЗИЛу". - Заводи!

- Мелехов, давай свои тачанки, - кричал с крыши Зворыкин. Тот не слышал. Мелехову я позвонил с мобильника Никиты.

- Григорий Пантелеевич, поставь свои тачанки вразброс, за окопами. Кавалерия на нас прёт! - прокричал в трубку, и залез в кузов ЗИЛа. Только "ЗИЛ" переехал мост, показалась знатная конница. Орки на огромных волках. Я глаза даже протёр от увиденного в бинокль. Казаки Мелехова уже сыпанули назад в окопы. Мат-перемат, пошли команды сотников и взводных командиров. Тачанки разъехались по местам, куда им указывал лично сам Мелехов. Конница орков перешла в намёт.

- Мать честная, - Васечкин посмотрел на меня. Мелехов скомандовал приготовиться.

- Пли! - чёткий приказ. Грохотание пулемётов. От "лая" сдвоенного пулемёта я оглох, и хлестал воду из фляжки второго номера. Увидел, как над лавой нового неприятеля вспухли разрывы шрапнели. Раз, другой, третий. И от кавалерии орков ничего не осталось. Они как мыльные пузыри лопались. Пулемётчики в "ЗИЛе" выдохнули. И опять команды. Конные полки пошли вперёд. На шестой версте увидели тучи безоружных вояк в синем. Казаки остановились. Я с "ЗИЛа", уже порядком растрясенный, с удивлением разглядывал бегущих к нам чужих бойцов.

- Чего это они? Ёклмнэ, они динозавров испугались! - в бинокль рассмотрел парочку тварей в полукилометре от броневика. - Чёрт, чёрт, чёрт!

Пока Васечкин отслеживал ти-рексов, вояки стали массово бросаться под ноги казачьим коням. Казаки не стреляли. А потом, чуть сами не побежали, когда рассмотрели врага страшнее. Помогли тачанки. Пулемётно-ружейным огнём перебили штук двести динозавров. Потом сделали перекличку по сотням. Двух казаков, какие-то мелкие твари покусали, а трое казаков пропало. Час масштабных поисков. Нашли пьяных, в небольшой рощице, всыпали горячих, и на этом военные действия на Восточном фронте завершились. Ополченцы занялись мародёркой. А преуспел в этом генерал Зогин. Его грузовик, набитый золотом, еле-еле доехал до Ростова. Никита вколол покусанным казакам лекарство от столбняка и противошоковое. Мне презентовали приличную саблю.

У Шарпа дела ещё занимательнее были. Только к вечеру он добрался до Сан-Себастьяна. Поломался один грузовик. На грузовиках Шарп вёз десять пулемётов, патроны, гранаты, осветительные ракеты и камуфляжную сетку. Всё из Новой Праги. Один М1924 "Шварцлозе" майор сообразил установить на крышу грузовика, пока ремонтировали машину. Как оказалось не зря. Пожаловали два ти-рекса. Их расстреляли с расстояния, и поехали дальше, объезжая лесочки.

Капитан Кос провёл отбор добровольцев из всех желающих получить "клерон". Провёл по методике отбора гуркхов, и потом весь вечер крыл матом по-русски. Из 400-т стрелков 350-т были девушками.

- Шарп, мля, я тебе батальон амазонок заготовил. Пользуйся, мля! - шипел Янек. Пользоваться было некогда, нужно было рыть окопы, тренировать "бойчих", в общем, быть большим крикливым начальством. И Шарп амазонок чуть "разбавил". Добавил парней - пятьдесят гранатомётчиков и тридцать пулемётчиков. До подхода корпуса неприятеля сделано было много, если, что продержались бы долго. А амазонки нервничали. 480 человек против 30000. Разведка в лице Рауля отслеживала передвижение неприятеля и рассмотрела, как тот выглядел.

- Смотри, майор: в синем - пехота. В жёлтом - конница. В коричневых куртках - пушкари, а в красном - офицеры и тоже кавалерия. И похожи лицами.

- Да я бы так не сказал, - Шарп, в бинокль, разглядывал утренний лагерь врага. - Волосы, носы и глаза у них разные. Шарпу отзвонили и сказали, что бомбардировщик уже летит.

- Ждём, дамочки, - и придвинул поближе СВД.

- Где же этот бомбер? Они ж лагерь уже свернули! - амазонок сидящих в окопах, затрясло. Неприятельские полки стали разворачивалась, как для боя. До синей пехоты уже было метров семьсот. И прилетел самолёт. Бомбу, Вацлав, сбросил на авось, как потом сам же и сказал. Она упала между красной конницей и коричневыми пушкарями. БУМ. Конные и пушкари с пушками исчезли. Конники в жёлтых куртках бросились наутёк. Пехота, поднялась с земли, потопталась на месте, потом арестовала своих командиров и, побросав оружие, пошла, сдаваться в плен амазонкам. Шарп ещё этому посодействовал. "Ссадил" троицу особенно воинственных офицеров из СВД. Стрелял и приговаривал: "И тебя вылечат. И тебя. И тебя". Амазонки радостно хлопали после каждого удачного выстрела.

- Не стрелять, они сдаются! - последняя боевая команда. И так вот стал национальным героем. На следующий день амазонки, разглядев "нежданных гостей" накормили их, помыли, и спать уложили. Многие возле себя. Шарп веселился, священники бранились. Потом отцы девушек взяли их "за хобот", и посыпались свадьбы. Бывшая пехота с радостью смирилась с таким вот разгромом.

В плен попало больше двадцати тысяч крепких синеглазых парней. Больше сотни молодых семей потом переехало в окрестности Новой Праги. Макс с помощью спутников отследил жёлтых конных.

- Господин майор, они примерно в тысяче километрах от вас. Гоните спутниковый обратно, - это он Шарпу через десять дней перезвонил.

Глава 32.

Васечкин расстрелял все патроны. Поехали назад, к таможне. Обогнули по широкой дуге места непонятного, но вонючего побоища орков и доехали до таможни.

- Что там, Борн? - Тарапунька был само любопытство.

- Полная победа. Казаки собирают пленных, ополченцы мародёрствуют. Слушай, майор Саша, ты меня тут не видел, понял. Поехал я в Ростов, - сказал, пожал Тарапуньке руку, дошёл до шатра, где ночевал; собрал вещи, послал воздушные поцелуи курдским лялькам, и фьють. В Ростове остановился в "Астории", принял ванну и завалился спать. А Ростов гудел всю ночь. Горожане праздновали победу. Утром, накупил подарков, и домой тихой сапой. Мой мобильник-то остался у Вацлава. Дороги были пустынные, я быстро доехал до Ясной. "Интересно как потомки эту войну назовут. Война после завтрака, или война до обеда?"

А перед Ясной был туман. Я уж и забыл, к чему это может привезти. Поехал медленнее, туман рассеялся, а у меня челюсть упала. Правая сторона нашего залива, в километре от дороги, была занята городскими постройками южных городков, с пальмами и кипарисами, чинарами и самшитом, фундуком и айвой. Это я в бинокль рассмотрел. А на нашем перекрёстке стояло две открытых машинки - Citroen Mehari, с сидящими там шестью французскими жандармами. "Это, что, они из Сен-Тропе?" - подумал. Выбрался из машины, надел кепи и пошёл к жандармам.

- Майор Борн, начальник Южной таможни Донского края. Честь имею.

- Аджюдан Жербер, месье майор. - Сержант-шеф Крюшо, - доложились жандармы. А мне смеяться вздумалось. "Какой Крюшо, какой Жербер. Луи де Фюнес и Мишель Галабрю!" Пока я ржал, жандармы вели себя тихо. А потом показался разъезд из егерей Борисова и казаков предпенсионного возраста. На форме егерей блестели новенькие Георгии, а в руках были берданки и даже пулемёт М60. Жандармы занервничали, я стал смеяться ещё громче. Крюшо-де Фюнес такие рожицы делал! На моё счастье во главе разъезда был один из помощников атамана.

- Здорово, станичники. Сотник, поговори с жандармами, они из 1968-го, кажется. Бывай. Сотник запарлякал. Я поехал дальше. И в станице прямо таки вдруг, рассмотрел, что домики казаков совсем не похожи на курени. Больше всего они на греческие дома похожи были. Я даже поездил по станице, рассматривая эти мегароны с плоской крышей. Увидел ещё много лавровых кустов перед домами, виноградные кусты и хмель. "Как нам глаза-то замылили!" И... всё. Свежие мысли кончились.

Загнал машину во двор, взял свои вещи.

- А хозяев дома нету, - услышал. Перед дверью в дом стояли две опрятно одетые женщины.

- А я кто?

- Ой, это Роман Михайлович приехал! Дальше я командовал, что в стирку, что в холодильник и, раздал подарки. Переоделся в свою таможенную форму и вышел во двор.

- Салют, дезертир.

- И вам, дядя, не болеть, - встретил улыбающегося Шатрова крепким рукопожатием. Шатров щеголял новым кителем и здоровым румянцем, как будто бы его и не ранили тяжело. - Атаман, а где твой Георгий? И что такой цветущий?

- Ха, мне золотое оружие предоставили! Так доктор толковый попался, из басков.

- Тогда держи подарок. Трофей. Достал из машины саблю.

- Богато-богато. А клинок, какой. Сабля атаману понравилась. - Давай пристегнём, помоги трохи. Сели под виноград за пластиковый стол.

- Давай излагай события военспец. Изложил кратко.

- Какие потери? Взгляд Шатрова стал жёстче.

- Двух казаков покусали мелкие динозавры, одному чудаку лошадь наступила на ногу. А один "партизан" ушиб яички.

- Далее. - Всё! - Всё? Атаман и дышать забыл от радости. Далее на меня скромного пролился водопад дифирамбов, вплоть до зачисления в святые, плюс бронзовый памятник на родине героя. - Борн, ты военный гений.

- Я? Брось, атаман, меня хвалить. У тебя, кстати, проблемки появились. Счас. Бронзовый памятник сменился на серебряный. И пришла Катя, взяла за уши и троекратно поцеловала в губы. И это при муже. - Таак. Прогрессорство на лицо! - А с меня не убудет. Шатров отмахнулся.

- Рома, тебя может быть покормить?

- Когда это, Борн, был голодный, - атаман развеселился.

- В смысле? - Катя не поняла весёлости мужа.

- Во всех смыслах, Катя.

- Охальник. Принёс подарки для Кати и чад атамана. Поцелуи повторились.

- Э, э, хватит. При живом-то муже. А какие проблемы-то появились? - справился Шатров. С подарками я принёс ещё и роман Шолохова "Тихий Дон". Пролистал до первой картинки с лицами.

- Вот этого дядьку я видел, как тебя, атаман.

- Литературного героя? - осенило атамана. Шатров с лёта врубился.

- Скорее киногероя. Эту роль у нас играл актёр Пётр Глебов, из дворян, кстати. Но я с ним как с Григорием Мелеховым общался. Крутой мэн. Полный Георгиевский кавалер, выбился в офицеры из простых казаков. Рубака. Рубит одинаково и правой и левой руками. С ним целая бригада к нам из 1919-го попала. И он теперь старший полковник. Вот. А как сюда ехал, обнаружил на правом берегу нашего залива ещё шесть киногероев. И они тоже не играют, как и Мелехов. Они французы-жандармы из городка Сен-Тропе. Слышал о таком?

- Нет. Хотя....

- У нас был модным курортом, всякие знаменитости там отдыхали. Богатая рыбацкая деревня, в общем. Среди жандармов есть старший сержант Крюшо, я обхохотался, пока на него смотрел.

- Комик? Не Луи де Фюнес?

- Он. И Катя, и атаман, заулыбались. Прогрессорство, оно такое...

- Сен-Тропе говоришь. Хех.

- Кто из вас лучше французский знает? - деловито спросил.

- Катя, - атаман обеими руками указал на жену.

- Вот пусть и контактирует, они в миг зарас могут припожаловать, - озадачил семейство. Катя пошла домой и переоделась. Шляпка, платье, перчатки, туфельки. Всё по моде 50-х. Подарок от Зоси. Перед нами она крутанулась. - Почти Коко Шанель, - зацокал я языком.

- Лучше, гораздо - атаман давил улыбу. Посидели, поболтали, попили чаю предложенного кухаркой. И дождались. Гудков мотоциклов от начала улицы.

- Нескромно, кто-то едет, - пропыхтел атаман.

- Ато. Вышли за ворота. По дороге, медленно, ехала целая процессия дорогих машин а ля 50-е, в сопровождении дюжины мотоциклов.

- Не хило мэр деревни разъезжает! - Шатров недоумевающе посмотрел на меня.

- Это не мэр.

- А кто? - спросил розовый атаман.

- А я знаю. Оу, а вот Эльза с Борисовым. На встречу процессии ехала наша "Микра". Вперёд рвануло несколько мотоциклов, и прямо перед нами разыгрался целый спектакль. Охрана кортежа пыталась завернуть "Микру" назад, а Эльза пыталась проехать к нашим воротам, даже поворот включила. Охрана кричала по-французски, Эльза материла их по-русски. Крик стоял невообразимый, до тех пор, пока с заднего сидения не вылез Борисов. С "узи" в руках, в форме егеря и с Георгием на груди. Секьюрити кого-то там, бросились врассыпную, Эльза проехала куда хотела. А Борисов увидев меня, бросился обниматься. Потом и Эльза присоединилась. А кортеж метрах в двадцати от нас застопорился.

- Видал наглецов, ездют, как у себя дома. Я тебе счас посигналю, фараон, - Эльзу несло. А Катерина Васильевна, разглядела вылезшего из лимузина мужчину в вицмундире.

- Какой-то монарх к нам пожаловал. Роман, где нам его встречать прикажешь?

- Пошли выгонять "Чайку". Катя поболтай с товарищами, - озадачил жену атаман. Пошли мы заводить машину, а она не заводилась. Борисов полез в двигатель разбираться, что за дела.

Я осмелился позвонить Зворыкину.

- Борн, вы опять удрали? Что-то с воинской дисциплиной у вас плохо. И понеслось. Песочил меня председатель минуты три, на командно-русском, доходчивом.

- Господин генерал, я в Ясной и тут появились несколько южных городков. Да, да. Посмотрел на дорогу. Катя, у второго лимузина кортежа, общалась с симпатичной молодой женщиной и мужчиной, среднего роста, с тёмными усами, одетого в военный мундир, ближе по фасону к французскому. - Тут передо мной стоит целая кавалькада машин. Они... Твою мать! - это я посмотрел на северо-восток; там заклубился туман.

- Борн, ты как со мной разговариваешь! - донеслось из трубки.

- Сир, тут опять туман, а он предвестник появлений чего-нибудь этакого, или людей. Твою мать! Машины какие-то странные ездят, - это я вправо от кортежа глянул. Два джипа подъехали со стороны центра, вышло двое мэнов, одетых а ля гангстер, и в тёмных очках. Обозрели кортеж и умотали. - Сир, давайте сюда, э, Никиту Макарова и где-то роту спецназа.

- Давайте, счас прямо дам, - генерал зашипел. Зворыкина моя настоятельная просьба покоробила. - Жди! В телефоне пошли гудки.

Борисов завёл "Чайку", выехал со двора, чтобы посадить чету Шатровых. Атаман за руль сел сам. Борисов галантно открыл дверцу для идущей от кавалькады атаманши и замер: - Ёшкин кот, гля какая "прынцеса" идёт, мля! От нашего двора шла разодетая в пух и прах Эльза. Шляпка, платье, перчатки под цвет глаз, туфельки, и плюс алмазный гарнитур. - Эка пава. В паву Эльза превратилась за три минуты переодеваний. Налицо мировой рекорд. Паву подсадили в "Чайку", и вся процессия поехала в правление.

- А мы, что будем делать, майор? - поинтересовался Борисов, когда пышная кавалькада машин проехала.

- Поедем на разведку, пан егерь. В Фиат положил SAF, Николаич взял "Узи". Доехали до ж/д переезда. Туман исчез, но....

- Дела! - протянул Борисов. Перед нами, на нашей стороне, стояла американская полицейская машина. За железной дорогой были длинные склады, ещё дальше раскинулся чужой городок. Из "полицкара" выбрались два копа. И пошли вразвалочку к нашей машине, на ходу ещё, что-то жуя. Из машины я с Борисовым выбрался с автоматами. Полицейские лапнули свои кобуры и потерялись от щелчка наших предохранителей. - Эка, как они сбледнули, гля! Что он там лепечет?

- Говорит, что приедет дядя шериф и нас заругает. Копы стояли бледные, с поднятыми вверх руками, и потели. А потом ещё больше вспотели, когда увидели разъезд казаков. Им я их и передал. - Покушение на жизнь офицера донской таможни. Гоните их к Приходько.

- Ты бы, Рома, поскромнее. Дальше, что, Борн?

- Они на нашей территории были? Были. Теперь наша очередь, - сказал. В американский городок мы не поехали, свернули к среднепокоцанным временем складам.

- Вот это идиллия, гля! Откуда они тут взялись? - удивился Николаич. Я выбрался из машины. В большом закутке стояли две фуры - нагруженные чем-то военные КАМАЗы. Два шофёра-солдата, на травке, увлечённо играли в карты. Оба невысокие, худощавые.

- В картишки играем? Что-то с дисциплиной у вас не очень, бойцы, - произнёс. На меня ноль внимания. Бойцы продолжали играть. - Мы капитана Иванова ждём, - удосужился сообщить один.

- Бросай карты, поедем на таможню. Живо, пока оружие не применил, мля, - Борисов тряхнул "Узи".

- Так бы сразу и сказал, дядя. Солдаты в форме от Юдашкина не торопясь полезли в кабины. Махнул Борисову, что бы тот ехал первым на Фиате, а сам залез в кабину КАМАЗа.

- За ним езжай. Сколько тебе до дембеля, рядовой.

- Месяц, товарищ майор.

- Дома кто ждёт?

- Не, мы с Женькой детдомовские. Меня Сергеем зовут. Рядовой Зверев.

- Майор таможни Борн.

- А что это у вас за автомат, товарищ майор?

- SAF. Чилийский пистолет-пулемёт.

- Что таможню уже такими автоматами вооружают?

- Нет, мне его подарили. И Сергей Зверев повёз меня до таможни, совсем не смотря по сторонам. Он делился со мной планами попытать счастья в конкурсе женских причёсок, что должен пройти в Москве. - В стилисты хочешь? Зверев, я в шоке. Но, ты будешь потом говорить - звезда в шоке. Будущая звезда хмыкнул. Доехали.

- Не понял, товарищ майор. Куда это мы приехали? Какой Донской край? Я ж в Болгарии служу, - это Зверев вывеску увидал.

- Служил. - Как служил?

- К вечеру вас дембельнёт один полковник, местный атаман. А что в кузове?

- Правда, дембель? Это круто! - Что в кузове, дембель? - А я не знаю.

- Хорошо, идите в здание, найдёте там Зосю, она вас накормит. Но Зося сама прибежала.

- Борн, ты приехал! Чмок, чмок, чмок. Вышли и другие мои подчинённые. Встреча получилась радостная. Второго дембеля, Евгения Рудина, Зося, при мне, уговаривала податься в диджеи в наш ночной клуб.

А потом у таможни произошёл международный скандал. На разборки явился мэр городка Оберн, округ Логан, штат Кентукки США Джо Сай. С братьями. Старший Бат, вылитый дон Корлеоне, временно не работающий. Средний Карл - шериф округа, и младший - мэр крохотного городка. Сопровождали их два гориллоподобных копа, обвешанные оружием. Скандалили все братья с полчаса, до приезда камуфлированного "Тигра" с Никитой и его парнями. Парни горилл сняли двумя железными кругляшами в лоб, а братьев Сай разоружили.

- С этими всё. Поражение в правах им гарантированно. И что, ты, Борн, тут накопал? - Никита был сама любопытство. Пошли к КАМАЗам. Выяснилось, что "накопал" я прилично. 120 новых АК-103 и 8 тонн патронов 7-62 мм. Плюс 400 магазинов.

- Никита, это отменные автоматы, - сказал. Никита крутил в руках новенький АК. Примеривался. - Я тебе сотню АК выделю. Никита, смотри, тут какие-то типы подозрительные разъезжают, на джипах. И склады за переездом осмотреть надо.

- Учту.

- А у вас там, как с трофеями, и вообще как? - спросил. Никита ответить мне не успел. Позвонил Шатров. А Никита рванул искать подозрительные джипы, с осмотром складов 44-ой отдельной артбригады, как потом выяснилось.

- Борн, к нам с визитом приезжал князь Монако Ренье ╤╤╤ Гримальди, с супругой, главным министром и членами Госсовета. У них был 1956-й, медовый месяц у князя закончился такой вот оказией. А наша бизнес-леди Эльза была украшением стола. Вот. Теперь в 20-00 у них будет малый торжественный приём. Тебя они тоже пригласили.

Малый торжественный приём затянулся на декаду. Сначала Монако, потом Ростов, Новая Прага и Сен-Себастьян. Вернулся я в Ясную побеждателем местечкового пошиба. С семью орденами. Князь Рустам вручил мне занятный орден - Белого верблюда. Наверное, орден мне вручил бы и военноначальник неприятеля. В знак солидарности и за компанию. После этого, из Ростова, я и князь Рустам поехали домой. Ехали на Ford Kuga. Его мне вернули, как "истинному владельцу". Вернули, потому что, князь Монако презентовал Донскому краю три лимузина для администрации председателя. А в Ясной, эту декаду хозяйничал Никита.

Глава 33.

Во время всех этих раутов, узнал от донских офицеров подробности разгрома неприятеля. В плен сдалось около 60-ти тысяч. Ополчение захватило обильную добычу. Несколько тонн золота и серебра, драгоценности, немного коней, утварь и ещё много чего. Ополченцев, через три дня, распустили по домам, наградив бронзовой медалью - "За кампанию 1912-го". Были награждённые и орденами. Орденами наградили техников "М-фона". Мелехов получил золотое оружие. Васечкин - Георгия первой степени. Наградили артиллеристов. Крупные города праздновали победу неделю, а в хуторах - все две. Вот и в Егорлыкской я бражничал два дня с Рустамом, у которого даже печень стала пошаливать. Князь был солнцепоклонником, мог пить и вино и водку, что он и содеял.

- Намешал князь всего, да? - осведомился. Князь заохал. - Поехали Рустам-бек в Ясную. Приехали, князь отлёживался у меня дома, а я пешком дошёл до правления, нашёл там Никиту. И он стал главным источником местных новостей.

- Борн, прибыла рота моего батальона, и я тряхнул этот Оберн по полной. Вывез оружия на двух КАМАЗах. Даже два пулемёта Кольта было. Разоружил население вчистую. Братья Сай сидят у Приходько, требуют себе адвокатов. У них 1940-й. И есть асфальтобетонный завод, будете варить асфальт и мостить дороги со следующей недели. А ещё я был в городке Клеар. Он за Монако и Сен-Тропе находится. Тысяч пять жителей. Там проживает больше десяти рас гуманоидов, - Никита оскалился. Я крякнул. - Я с ними даже поговорил. У меня голова пошла кругом. - Борн, мне дали коробочку автопереводчика. Вот. Автопереводчик был похож на цифровой фотоаппарат. - Макс от такой электроники волосы будет рвать. Везде. Так вот, эти расы живут в городе, который контролирует одна раса - цессы. Они теневое правительство Клеара. Гангстеры, рэкетиры, сутенёры, киллеры, всё в одном флаконе, в общем. Ещё там живут лохоны, маджары, хоа, арамеи, лоо, намианы и другие. Я разговаривал с их мэром, он из лохонов. Их больше всего проживает в городе. Ребята работящие, но запуганные. Особенно, кто в центре живёт. Посредине городка есть арка. Она на Триумфальную арку похожа. Она местный телепорт

- Как-как? - у меня и челюсть отпала. А голова сделала полукруг вращения.

- Те-ле-порт, - Никита опять ухмыльнулся. - Можно перемещаться по материкам и по городку. Макаров сложил ладони вместе. - Цессы, там, как бы между этими ладонями живут. Четвёртое измерение. У них там шесть кварталов находится. Руководит ими капо - Борг Диори. Двух цессов мы захватили. Вот их оружие. На столе появились два револьвера. - Капо приезжал разбираться со мной. Мне джип подарил. Пойдём, покажу. Плохо соображающий пошёл за Никитой. Джип был похож на Jeep. Jeep Grand Cherokee. - Хорошая машинка. С необычной расцветкой. Никита по-хозяйски постучал носком берца по колесу. - Ах да, там ещё живут тлека. Искусственно выведенные рабыни, девушки для утех. Восхитительные барышни, хоть Лиэль запускай в свободный пролёт.

- Никита, мля, я туда хочу съездить! Заводи свой подарок! - вскричал. Мне прямо зачесалось.

- Ну, поехали, - в ответ. Никита достал ключи от джипа и посмотрел на часы. Залезли в тихо-тихо работающий джип. "А почему он так тихо работает?" - подумалось.

Проехали пост спецназовцев перед Клеаром и час разъезжали по городку. Четыре улицы, компактный, чистый, местные уважительно кланяются джипу. Домики небольшие, больше похожие на немецкие фахверковые дома. Выбивались из сплошной двухэтажности только четыре больших трёхэтажных строения, в том числе три универсама расы намиан. Брусчатка разноцветная. Много магазинчиков. Много-много зелени и цветов. Одежда горожан скромная. Меня больше всего поразили глаза этих "мещан". Радужная оболочка распространялась на весь глаз. И глаза из-за этого были похожи на кошачьи или крокодильи. Плюс рост, цвет кожи и волос, форма носа. Это были главные различия рас. А ещё расы генетически разнились. Это мне Никита сказал. Детей общих не могли иметь, хотя сходны были. И даже очень. У цессов, цепиев, жав (те же гангстеры, что и цессы), рождались только мальчики, и только от тлека. А тлека - централизованная поставка. Поставками руководят накнаны...

- Откуда их поставляют?

- А я знаю? Сие тайна. Далее Никита показывал мне эти расы на представителях встречающихся аборигенов. - Вон лохоны. Вон маджары, хоа. Арамеи говорят хорошие портные. Никита был само лукавство. - Вон та самая арка. А давай зайдём вон сюда, к арамеям. Я сознательно купился. Зашли. Хозяин лавки - Сорем Осс, маленький, подвижный, с чёрными волосами и синими глазами, бросился услуживать. Из автопереводчика Никиты донеслись переведённые слова, что он нам рад услужить. "А где же ткани, швейные машинки?" Лавка на мастерскую портного совсем была не похожа. Несколько диванов, низкий столик, и большой округлый объект, толи из пластика, толи из металла. Владелец нас к нему и подвёл. Пальцем коснулся блестящей клавиши. Загорелся экран, приблизительно, как 20-ти дюймовый экран монитора, и с незнакомыми символами.

- Что хотите заказать, господа?

- Борн, заказывай, - Никита иезуитски посмотрел на меня. Я и заказал. Форму, летний вариант. Пальцы арамея забегали по экрану.

- Сенсорный экран?

- Да, Борн. Арамей-портной, посматривая на мой костюм, подобрал похожие сочетания цветов, фасон и фактуру материала одежды и туфель. Потом меня попросили раздеться, хозяин завёл меня в кабинку объекта. Дверца закрылась, секунда, и я ощутил на себе одеяние.

- Как? Меня вывели обратно и подвели к зеркалу. - Потрясающе! Новые рубашка, брюки и туфли сидели на мне, как влитые. - И швов нет. Никита давил во всю улыбу и посматривал на часы. Потом достал из бумажника электронную пластиковую карту и протянул её портному. Тот принял её, как невероятную реликвию, вставил в прорезь аппарата. Бип-бип. Карта отработала и вернулась к владельцу.

- Спасибо, пан Сорем. Откуда карта, Никита?

- От капо. Мог бы и сам догадаться.

- Ато, а кто мне мозги запутал на хрен? - сказанул. Никита пожал плечами, типа, это уже твои проблемы. Одежду, в которой я пришёл, завернули у "чулофан" и я её положил на заднее сидение джипа. Постояли у машины, вдыхая чудные запахи цветов и кофе. Макаров тянул время. "Чому?"

- Никита, а эти откуда? - спросил. От арки, до которой было метров сто, ехала тачанка, запряжённая двумя крепкими, крестьянскими кониками. Тачанка, немного проехав, свернула к лавке с очень понятным символом - "40%". С неё соскочили двое невысоких "партизан". Это определение, как нельзя кстати подходило. Ибо одеты они были в гимнастёрки, узкие галифе, кирзачи, брезентовые спецовки и кепки а ля мини-аэродром. Всё, как полагается, защитного цвета. Рыжие, и с МП-38 или МП-40 на плече.

- Это кацапо, - донеслось из переводчика. Портной-арамей, тревожно смотрел на "партизан". Никита вытянул из машины АК. Но два кацапо оказались проворнее. Когда хозяин лавки вынес бочонок спиртного, один этот бочонок бросил на тачанку, а другой бросил под ноги лавочнику монеты. Потом последовал поклон Никите от обоих кацапо. Тот и АК опустил. Раз, и тачанка поехала к арке. Арка показала картинку степи, туда въехала тачанка. ХЛОП. Перед нами была картинка продолжения улицы.

- Как, это они сделали?

- Говорят, их лошади и телеги способны открывать телепорт. Они за алкоголем часто сюда приезжают, - в ответ. Сорем Осс, прямо на глазах, оживал. И прибежал мэр городка. Его Никита почему-то назвал Сан Санычем. Светловолосый, голубоглазый, пухлый, взгляд с хитринкой, одет в цивильный костюм-тройку. На груди, символ власти, бронзовая цепь.

- Полковник, они уходят? - Да. - Совсем уходят? - Да. - Как же мы этого долго ждали! - вскрик и сплошной восторг на лице.

- Цессы, Борн, обещали мне сегодня покинуть этот городок. Преклонились пред грозным ликом АК. По их понятиям, у кого больше "пушка" тот и рулит. А слабый должен уйти.

А затем из арки, ниоткуда, вышел человек в светлом костюме-тройке. К нему на полусогнутых бросился мэр. Подбежал, упал в ноги, а человек, что-то ему бросил. И слова, и вещь. Потом человек махнул рукой Никите и исчез.

- Ждём-с.

- Чего? Никита поднял вверх указательный палец правой руки. ХЛОП. Арка исчезла. А мне показалось, что городок, вместе со мной, отъехал назад. Никита запрыгнул в джип. Я и Сан Саныч тоже сели в машину. Джип поехал вперёд. Городок увеличился на шесть кварталов, застроенных этажными домами помпезной архитектуры. А мне в голову пришли сразу две здравые мысли.

- Никита, ты меня, бля, как живца использовал?

- Нет, как самого удачливого парня этого материка.

- Льстишь, бля? И что ты хочешь тут замутить, "князь" Макаров? Ещё одно княжество Монако?

- Посмотрим, - мурлыкнул сыто. Макаров выглядел минимум, как царь. Пока мы объезжали новые кварталы, появились спецназовцы Никиты. Они ухватисто обшаривали дома, ища оставшихся в них жильцов. И их лица прямо становились такими помпезно-торжествующими. Нашли больше двухсот девушек тлека. Никите о них доложили. - Неплохо-неплохо. Никита тоже стал ... торжественным котом.

- А что это за здание, Сан Саныч?

- Казино, ваше сиятельство.

- Надо посетить, - вякнул сиятельство. В казино пустили только меня, не-князя. На входе в немалый домус был фейс-контроль из двух невысоких зеленоглазых бойцов расы оссонов, с автоматами похожими на Ак-103 с подствольными гранатомётами в руках. Одежда бойцов была, как у афганских моджахедов, только лица похожи были больше на европейские. А помогали им два жутко выглядящих пса. "Киборги, они, что ли?" - подумал и обошёл этих церберов; помахал Никите ручкой и зашёл в здание. "Оу, охраны внутри полным-полно, плюс собаки. А блеска сколько!" В большом, украшенном очень богато и вычурно, зале играли на деньги человек триста народу. Потолкался возле столов, всяких игровых автоматов, и насчитал больше тридцати рас. "Сливки общества". И одежда без швов. Поэтому и меня сюда пустили. Бо приняли за своего. Элита не обращала на меня никакого внимания. Она азартно играла на немалые суммы. И разодета была в пух и прах. Вицмундиры, фраки, бальные платья, ордена, алмазные подвески, золотые запонки, запах дорогого парфюма. И запах денег. Очень больших денег. Мне скромному, здесь ловить было нечего. Вышел. Обеспокоенный Никита прятал мобильник в карман камуфляжной куртки.

- Макс звонил. Обрадовал. Спутники показывают заселение всех материков, и жутких тварей в океанах. Много городов и поселений. Гуманоиды везде, шшш.

- А там сидят их боссы и играют на большие бабки. А твари вон сидят, - кивнул на псов. Красные глазки псов смотрели на меня, как стволы крупнокалиберных пулемётов. А их шкура казалась непробиваемой. - Жуть, парниша, поехали отсюда. Никита переговорил с Сан Санычем и повёз меня домой. "Будут праздновать?"

Жители Клеара отважно отважились замутить праздник освобождения от ига цессов. Никита высадил меня около дома и поехал в нём участвовать и, "осваивать" дворец бывшего капо. Меня тоже приглашали, но, сколько ж можно праздновать. "Вот тебе и тихий Никита. С ротой верных гвардейцев отхватил себе без боя лакомый кусок. А Лиэль сделает первой женой в своём гареме. Ну, ловкач этот анти-киллер, мля!" Мысли в голове попрыгали, как блохи с места на место, и обленились прямо у двери в дом.

Дома застал феерическое шоу. На кухне сидели пьяные в дымину Борисов, Рустам и Максим Галкин.

- Борн, что ты прикидываешься князем Рустамом, шшш. Ты же, Борн Роман Михайлович. Давай, Рома, выпьем. И не дури меня, ик, больше, - услышал. Борисов путал меня с Рустамом. Галкин, голосом Ренаты Литвиновой, пел матерные частушки. И тут меня в упор не замечали. Посмотрел я на это пьяное безобразие и решил съездить в Монако на пляж, развеяться.

Около мола Монте-Карло стоял наш эсминец. Офицеры с "Летуна" азартно играли в волейбол на пляже в окружении многонациональной оравы отдыхающих. Присоединился. Что бы было веселей, включил музыку в джипе. И с ходу стал героем дня. Со мной стали вовсю знакомиться девушки и дам-с. В Монте-Карло и заночевал. Как шпион в чужой круглой кровати. И сразу с тремя.

Глава 34.

Из особняка сестёр Смит-Кузнецофф, приютивших меня на ночь, я уехал тихо, по-английски. "Вот это меня омолодили", - такая вот мысль только мелькнула. Дома спал до 12-ти, потом вдумчиво поплескался в ванной; сидел и соображал об орках. "Чего это их к нам перебросило? И мигнуло перед этим, знаково"...

Отобедал с молчаливыми компаньонами. И стал собираться на службу. Борисов, тот уехал сразу, а я, открыв ворота, пошёл заводить машину. Зося и Эльза шушукались возле летней кухни. Сказал им, что вернусь поздно. Потом шум подъезжающей машины, "ох" от "домохозяек". Оборачиваюсь к воротам, и вижу заезжающую, по-хозяйски, ко мне во двор обычную "Ниву" с тонированными стёклами. Меня это поднапрягло. "Ниву" взял на мушку. Машина остановилась в шагах пяти от меня. Из неё выбрались два офицера, и, держа руки на виду, выдали фразу:

- Господин майор, не стреляйте, к вам гости. Здрасьте". "Родные братья они что ли?" Офицеры были и вправду очень похожи друг на друга, да ещё прилепили на фейсы голливудские улыбки, одинаковые. Пистолет опустил, и пошёл смотреть, что это были за гости. Мажоры из-за речки это были. Генералы Зворыкин и Муравьёв. В цивильном. Выбрались из машины, галантно приложились к ручкам лялек, преподнесли цветы и что-то в корзинках. Зосе почему-то две корзинки дали. "Они что на рыбалку собрались?" Мысль была здравая, потому, что генералы заехали ко мне в прикиде а ля Хрущёв на даче после отставки. Соломенные шляпы, украинские рубахи под поясок, лёгкие штанцы и сандалеты. Мне они только кивнули и попёрлись смотреть дом. Сандалеты, правда, сняли. Домовладение моё осмотрели по-быстрому, на ходу сунули в руки кортик, а под нос бумагу. Я успел только увидеть: приказ, назначить советником. "О, как, я - госсоветник". И в духе вальса. Потому, что всё это проходило на ходу, и заняло секунды. Документ убрали, кортик из рук забрали. Во флигели генералы заглянули в холодильник, выпросили у Эльзы кваса, вышли и стали шептаться в теньке от винограда. К себе подозвали Эльзу, потом Зосю. Зося, не глядя на меня, принесла и отдала генералам две папочки. Удивлённый, я смотрел на этот устроенный генералами кордебалет. "Ну, генералы, скока ж вы тумана напустили!"

- Борн, сейчас ты нас отвезёшь к тому портному, что пошил тебе форму, - по-державному провещал Зворыкин. Не скрою, в те края я и собирался поехать после работы. И генералы опять с Эльзой и Зосей - шу-шу-шу, позвали к себе ещё и обоих адъютантов. Этим видимо ЦУ надиктовали. Загрузились в "Ниву". Сел шоферить. Зворыкин подозвал младшего адъютанта-брата.

- Котов, сметану руками не трогать. Понял? Котов понял, я - нет. Не понял, но успокоился.

К мэтру от кутюр, поехали вкруголя. Через центр станицы, пляжи, Сан-Тропе, Монако и окрестности. Пан Сорем, гуру от-кутюр, когда увидел генералов, впал в ступор. Потом, правда, профессионализм и чувство собственного достоинства его из ступора вывели, и он стал обслуживать генералов. А я сделал зарубку в памяти: "Он жеж их узнал. И интересно как он это сделал?" В целом, генералы занимались шопингом почти три часа. Двадцать минут на форму, два с копейками часа на расспросы пана Сорема. Сначала мне было скучно, но наблюдать за генералами в почти домашней обстановке было занимательно. А затем "домашность" стала похожа на посиделки старых друзей. Муравьёв принёс сундучок с коньяком и закусками, Сорем украсил столик кофейным набором и фруктами.

- Ну, за знакомство! - произнес тамада Зворыкин. Вздрогнули, и главным рассказчиком стал пан Сорем. Он повествовал нам о месте, откуда попал сюда. "Вау". Ибо это была не планета, типа Земли. Это было сооружение похожее на гигантскую автомобильную шину, которая вращалась вокруг звезды под названием Тесс. Во внутреннюю часть этой "шины" поместили воздух, твердь и солёную воду. Твердь состояла из огромного материка, большого острова и трёх архипелагов. Материк назывался - Тесса, остров - Тессия, архипелаги - Большой, Средний и Малый Тессиды. Создатели заселили территории разными тварями и сорока одной расой.

- Создатели?

- Да, мы так их называли. И Сорем перечислил их. Выходило с полноценную роту. Дальше шли быль о создании Виляг-Цир, или Обода (так расы называли свою "шину") и статистика. На статистических данных генералы заскучали.

- А как вы, пан Сорем, появились? - Муравьёв задал бестактный вопрос. Сорем растерялся, а я подумал: "Фу, моветон, генерал". А вслух усугубил бестактность шефа жандармов:

- Пан Сорем, как вы размножаетесь? Сорем рассмеялся.

- Элементарно. Постоянные любовники, когда надумают завести детей, идут в репродуктивный центр к врачам расы накнан. У нас в Клеаре также такие специалисты есть. Врач берёт образцы ткани будущих родителей, помещает их в капсулу и запускает механизм деления и роста ребёнка. Через полгода родители приходят и уводят ребёнка домой.

- Как уводят? Он же вот такой!

- Нет вот такой. Размерчик дитя не совпал. Зворыкин показывал младенца, пан Сорем - шестилетнего чада.

- Генералы. Чего тут непонятного. Это процесс ускоренного клонирования. Эмбриона помещают в искусственную матку, через искусственную плаценту кормят и холят. Ребёнок находится в поле ускоренного роста, а врачи смотрят за ним, чтобы гены не мутировали. Пан Сорем, я прав?

- Да.

- Борн, какая Поля, какой Гена. Борн, что ты мелешь! - вскричал Муравьёв.

- Господин Борн прав. Мы - клоны. Появляемся на свет из пробирки. Так пожелали Создатели, - пришёл мне на помощь пан Сорем, а генералы заспорили между собой о пользе и вреде такого вот способа размножения. Поспорили и разрешили дальше рассказывать. - Наши расы имеют свой язык, но могут общаться и с другими расами посредством общего, или торгового языка. Большую часть материка занимают три больших империи, есть королевства, княжества, баронства. Правят там просвещённые монархи. Народ работает, платит налоги, имеет кое-какое образование, не голодает. На острове и архипелагах - республики. Несколько рас разбойничают на большой дороге или в городах.

- А сколько вы живёте?

- В среднем семьдесят лет. Это простые люди.

- А не простые?

- Знатные люди, или дворяне, живут в пять раз дольше, чем простолюдины, и пан Сорем изобразил смиренность.

- Как в пять раз больше? - генералы в изумлении уставились на портного.

- Наши знатные люди, хвала Создателям, носят на запястьях браслет долголетия и браслет-телепорт. Долго живут и могут перемещаться в пространстве куда захотят. Хвала Создателям. Генералы продолжали с изумлением взирать на пана портного. А меня поразило озарение. Два раза к ряду. "Генералы сюда приехали из-за Никиты! И пан Сорем имеет очень-очень занятную игрушечку, которая штампует одежду и обувь от-кутюр". Первое я не озвучил, а вот второе.

- Пан Сорем, а что это за аппарат? - спросил и кивнул на механизм.

- О, это чуть изменённый репликатор.

- РЕПЛИКАТОР?

- Борн, что ты орешь, как дятел на слонихе?

- Что это вообще такое? Кто это реплики тут раздаёт? Зворыкин и Муравьёв с тихим бешенством смотрели на меня. Объяснил. Взахлёб. Генералы не поняли. - Борн, ты по-русски можешь объяснить?

- Чукча, ты не умничай, ты рукой покажи, - ляпнул. Генералы надулись. - Пардон. Я пошёл на попятную. - Вот если взять вот эту рюмку и засунуть его в тот аппарат, то он выдаст много рюмок. "Много" было произнесено по-русски. Челюсти у генералов упали. Муравьёв, правда, быстро пришёл в себя, и стал спрашивать всё про всё о репликаторах. Взахлёб. Сорем, как новоиспеченному ретивому адепту репликаторов, пояснил непонятки. Всего в городке имелось семь разных репликаторов. Два давали одежду и обувь высокой моды, три - ширпотреб и простые станки, один - автопереводчики. И один, самый навороченный - автомобили с " несмрадным" выхлопом, оружие и предметы роскоши. "Во как!" Генералы ажно забегали по мастерской от хлынувших на них перспектив. Эмоций выдали вагон и маленькую тележку. И надолго. Руками машут, орут, бессистемно наливают коньячку, выпивают и, опять хватаются метаться по комнате.

- Вот вам, пан Сорем, русский менталитет во всей красе, - поделился. Портной лишь тихо посмеялся. Генералы наорались, а потом.

- И это всё достанется этому Макарову? - Да тихо ты. Донеслось до меня.

- Да я уже и сам догадался, зачем вы вместо рыбалки сюда, э, приехали.

- У, догадливый ты наш, а давай-ка на выход. Время на покупки мы исчерпали. Полезли генералы за золотыми червонцами, чтобы расплатиться с мастером, а мастер опять их удивляет.

- Мне бы безналичный расчёт. У нас цеховые правила.

- Борн, ты как, выручишь?

- Visa Gold подойдёт? - спросил и протянул пану Сорему пластиковую карточку. Она со мной и на Войне После Завтрака была. Он её принял, как какой-то магический артефакт. Репликатор сказал "бип-бип" и высветил цифры.

- 540 империалов, - озвучил портной итог шопинга генералов. Зворыкин ахнул. "Да понял я, что девайс крутой. Только не знаю на сколько".

- Борн, ты право - Крёз, - от Муравьёва. И лица у генералов завидущими стали. Я смолчал. "Зависть - это грех", - подумал. Далее генералы оставили, что выставили на стол Сорему, подарили ещё бутылку шустовского коньяка. Сами сложили обновки (по три комплекта формы на брата) в нафталин привезённых чемоданов. Потом, хлопнув себя по лбу, переоделись в "новосотворённое платье". Попрощались с мэтром и уселись в "Ниву".

- Борн, поехали в ресторан вашего Парамонова. Борн, что нам делать с Макаровым?

- Совет просите?

- Борн, не выёживайся, а то в ГАИ препроводим за езду в пьяном виде.

- Дайте Никите чин полковника, полковые казармы у него есть, пусть строит полигон за городом.

- Зачем строить полигон? "Ха, а полковника проглотили".

- Спецназ нужно держать в постоянной готовности. Как говорится, тяжело в учении - легко в бою.

- Поясни.

- Будущий возможный театр военных действий будет на юго-западе от Ростова. Ясную нужно оборонять в первую очередь.

- Советчик. Сразу о себе любимом вспомнил, - Муравьёв ухмыльнулся.

- Борн прав, - Зворыкин пришёл мне на помощь. - Чехословаки нас с запада прикроют, баски - с северо-востока, на востоке предполье имеется, а юг - голый.

- Борн, ты прямо фельдмаршал Жуков, - польстил Муравьёв.

- Жуков был Маршалом Советского Союза, - поучительно отозвался. Генералы замолчали и молчали до ресторана. А в ресторане Парамонова мы "тихонько" посидели. Я, Никита, генералы и сто пятьдесят приглашённых гостей. Праздновали моё назначение и беспросветные погоны Никиты. Гости глядели на нас с завистью, я злился. "Лучше бы генералы на рыбалку поехали, а не устраивали бы эту авантюру с туманной perspektivo". Посмотрел на пьяненьких генералов. "Это ж вам аукнется, господа". Домой вернулся трезвым.

Глава 35.

В восемь я уже был на работе. Бумаг поднакопилось. Поэтому был деловым и нечутким к подчинённым. В 11-ть, перед обедом, в мою деловитость влез не мой подчинённый - Борисов.

- Борн, поехали в епархию Никиты, тачки прокачаем, - озадачил внезапной штукой. Я кивнул на бумаги. - Советник, не выёживайся. Крёз недоделанный, поехали! - уламывал меня Борисов целый час. - Поехали да поехали. И бумажки у меня закончились.

- Ось другое дело, совэтник, - от Николаича.

Доехали до здания, где находился навороченный репликатор. Здание было в три этажа, солидное и крепкое, с тучей охранников. Охрана запустила нас во внутренний двор. Оставили машины, и пошли искать главных в этом автосервисе. Главные сами нашли нас. Спустились на лифте.

- Я - ол Ширг Вас-Ярти, а это мой младший компаньон - ол Дорг Орти. Чего желаете, господа? - двое торговцев расы эсис, смуглокожих шатенов с темно-зелеными глазами, в темно-зелёных одеждах из жатого шёлка спокойно смотрели на нас. Спокойно оценили заказчиков, то есть - нас.

- Майор Борн. Кавалер Борисов. Хотим у вас модернизировать наши автомобили.

- Хорошо. Прошу следовать за нами, - олы направились в сторону двух закрытых ворот. В одни мог заехать БЕЛАЗ, в другие - "Икарус". Нас завели в бокс для "Икарусов". Осмотрелись. Первое впечатление - нас завели в клетку, размером так десять метров в ширину и в высоту и 25 - в длину. Решётки со всех сторон со странной оплёткой железных прутьев. В простенке - центр управления процессом.

- Что желаете изменить? - спросил ол Ширг и уселся в кресло оператора, положив холёные кисти на клавиатуру. Нас усадили в принесённые стулья.

- Салон чуть обновить, установить ваш двигатель, усилить подвеску, тормозную систему. Пальцы ола запорхали по клавиатуре. - Произвести балансировку, оптимизировать углы установки колёс.

- Бронировать будете?

- Чуть-чуть, - помедлив, отозвался. Борисов за моей спиной охнул, ол спокойно посмотрел на мой пистолет в кобуре.

- Всё? - справился главный авто-икарусного бокса. Взгляд ола слегка царапнул строгостью. Борисов пыхтел, как "БЕЛАЗ". Кивнул согласием.

- Явик, загоняй машину, - ол Ширг подал команду своим работникам. - Грюнт, тяни тележку с баклагами и тубы с катализатором. На пятьдесят, Ты понял? Молодые люди бросились исполнять. Мы только посматривали на эту движуху. Явик джип загнал и поставил к дальней стенке. "А Явик - угонщик, что ли", - заподозрил, ключ-то от джипа был у меня в кармане брюк. Посмотрел в лицо подходящего парня: "Лицо, как лицо, простое и добродушное". Посмотрел и на Грюнта, притащившего "телегу" с двумя канистрами. Такое же, как у Явика, только ширше. Затем загудели моторчики, сверху опустилась ещё решётка. Другие, что с боков, тоже пришли в движение и обжали машину со всех сторон. Ол щелкает по клавише, типа "Enter", джип исчезает и через миг появляется за решёткой. "Ох".

- Быстро прокачали! - шепчет мне Николаич. Решетки убирают, четверо охранников вручную выкатывают джип из рабочей зоны прокачки. Явик побежал за машиной Борисова, а Грюнт одну канистру сразу вылил в бензобак джипа. А во вторую бросил большую таблетку, поболтал канистру и вылил содержимое в бак.

- Олы, это обычная вода и специальный катализатор для двигателя, - Грюнт простодушно объяснил нам свои действия, мы бесхитростно уронили челюсти на пол. И взлетели со стульев. - Прямо, как дети, - Грюнт посмеялся и объяснил, пока мы лазили по джипу, что двигатель абсолютно безопасный и на одной заправке можно проехать 480-500 километров. Метрическое исчисление они, почему то уже знали. Мы и уставились на этот чудо-двигатель. Похож он был на кусок льда, который чуть оббили и засунули под капот. Потом прокачали уазик Борисова, он броню толще, чем я попросил. А потом, я решил расплатиться снова Visa Gold. " У них же цеховые правила" - вспомнилось. Протянул карточку олу, тот поместил её в считывающее устройство, прибор бимкнул и, на экране засветились непонятные цифры. Ол Ширг на глазах стал бледнеть и стареть от зависти и удивления.

- И сколько у Борна денег? - бесцеремонно спросил Борисов.

- Было 73150 просских империалов, минус 330 за два авто, в остатке...

- Крёз, мля, - перебил ола Борисов. А на лице ола я считал целую эпистолу в прозе: Тут ходишь, ходишь на работу, не досыпаешь, не доедаешь и, бац, приезжает чмудак на крутой тачке. Делаю её ещё круче, а он козёл, расплачивается настоящими деньгами и по нашим дурацким цеховым правилам. Что за... И ол Ширг откланялся. Пока я прощался с олом, Борисов решил обновить и "ЗиР", который жандармы пригнали нам назад. Николаич укатил, я предоставленный сам себе, решил порасспросить младшего компаньона о текущем моменте. Не преуспел. Ол Дорг безмолвствовал. Пришлось считать ворон. И взгляд узрел необычные очки на одном охраннике. Одна дужка была больше другой и, ещё было утолщение сверху правой линзы. Обратился к Доргу. Тот принёс очки. Всего 50 империалов и, я стал владельцем очков дополненной реальности. В правой дужке был спрятан целый компьютер и его ол Дорг "перепрошил". Это чудо стало понимать русский язык(!), снимало видео, делало фото, работало как мобильник, выводило на дисплей погоду, интернет, расстояние до цели, приближало цель. И не билось. А потом приехал Борисов и поверг видоизменению бывшую почтовую машину. "ЗиР" стал жутко бронированный, плавающий, и с пулемётами.

- Борн, с тебя ещё - 759 империалов, - коротко хохотнув, проговорил Николаич. И, заложив руки за спину, важно уставился на страхолюдный пулемётоноситель..

- Борисов, зачем тебе этот "танк"?

- Подарю Никите, - ответил Борисов, и как большой руководитель, стал колебаться с пяток на носки.

- Даа. А он что подарит?

- Как что. Дворец. Мы с Эльзой уже один присмотрели. Молчал я долго. - Борн, ты на ола Ширга стал похож, - подколол Борисов. И этим всё не закончилось. Подъехали Зося и Эльза на "Микре" и Шатров на "Чайке". Прокачали и эти машины. "Микра" стала ещё гламурнее. На красном фоне " миллион, миллион алых роз", Шатров затребовал шоколадный с золотом цвет и броню. Минус 360 монет с моей карточки. "Такова жизнь", - пофилософствовал. От автосервиса разъехались кто куда. Меня потянуло опять к портному. Пан Сорем не удивился моему приезду. Но потом.

- Пан Сорем, а откуда вы знаете генералов Зворыкина и Муравьёва? - задал истязавший меня вопрос.

- Э. э. Господин советник, давайте подымимся в мою квартиру. Поднялись на второй этаж жилища мэтра. Уютное было жилище, с телевизором. Я, молча, ткнул пальцем в телевизор. - Видите ли, господин советник, у нас в городке действует кабельное телевидение. И мы получаем важную информацию из него. Это ещё старый капо придумал. "Однако. Разведка у капо - что надо. За половину дня наснимала всё новое наше начальство, и передало видеоряд для всего городка. Блеск!" Мэтр предложил у него отобедать. Сели в маленькой столовой. Сервисом стола заведовала сестра Сорема, которая была владелицей репликатора для одевания женщин. Блюда были необычные, но вкусные. За обедом услышал много интересной информации. Особенно впечатлило, что дети обучались во сне. Да и взрослые могли получить так новые знания.

- Что и мы можем обучиться, например, вашему общему языку? Или это табу?

- Можете, но есть же автопереводчик, - мэтр почти не лукавил. А вот с браслетами долголетия был пролёт.

- А браслет-телепорт?

- Можно вживить военный телепорт.

- Это как?

- У нас служивые все имели такой телепорт. Если они получали тяжёлое ранение, их автоматически переносило в госпиталь.

- С полным излечением? В дальнейшем? Пан Сорем кивнул. "Таки да, ногу тебе оторвало, раз, госпиталь, лечение, сестрички-тлека ухаживают и нога новая отрастает. Хорошо устроились служивые. Голову только береги. Вот тебе и феодализм!" - А, пан Сорем, правила, цеховые, вы будете менять?

- Уже, стали менять. Хвала Создателям и господину Макарову.

- Молодец Никита, врастает в землю.

- Хвала Создателям. Поблагодарил хозяев за обед и уселся в джип, обдумывать текущий момент.

Думалось глобально. О многонациональном обществе, новой технике, религии, традициях и менталитете. "Стать нефтяным олигархом мне тут не светило, технику и продовольствие будут продвигать другие. А вот как добиться, чтобы не было потрясений и революций? Молодое поколение выберут же пепси и интернет. А кто постарше? А старшим надо дать телевизор с развлекательными передачами и патриотическими фильмами. Кабельное телевидение в Клеаре есть, но тянуть кабель дело долгое и затратное. А вот если спутниковое?" Сердце застучало от такой удачной находки. "Буду телемагнатом, с правами цензора, чтобы не лезло всякое непотребство". Позвонил Максу, кратко обрисовал ситуацию.

- Да, это технически прокатит. Да, да, да! - Экстаз у Макса перешёл за грань разумного.

- Макс, я буду цензором. Голубая фишка не прокатит, - строго произнёс. Пылу у Макса поубавилось, но.

- БОРН, ДАВАЙ, - вопль Макса. Пошли гудки. "А кто будет делать фильмы?" Позвонил с предложением Эльзе.

- БОРН, ДАВАЙ, - упоение и у Эльзы был за гранью. "Ну, Михалыч, поехали к техническому директору".

Явик провёл меня в кабинет ола Ширга. Тот уже оправился от негативных эмоций, и я его ввёл в курс новейших перспектив. Темно-зеленые глаза ола стали похожи на два доллара. Дело было вкусное, ол мгновенно просчитал выгоду. В глазах Ширга появилось почтение. Полчаса жарких споров, и новый бизнес обрёл основные черты.

- Явик, за три дня учишь русский и их юриспруденцию. Ты меня понял?

- Да, папа. "Во как!"

- Борн, вы знаете, как это делается? Кивнул. Почтительности у ола стало ещё больше. - Советник, кто ещё участвует в этом закрытом акционерном обществе?

- Макс Шувалов. Он на "ты" со спутниками.

- И как мы назовём наше ЗАО?

- "Телеком".

- Нет. "БЯШ-телеком". Борн - Ярти - Шувалов. По первым буквам наших фамилий. "Бяш" на нашем языке означает - удача. Ола аж слеза пробила от умиления. Я согласился. Потом, правда, одесситы стали называть нашу фирму "бяшкой". А ол опять убежал. Пока я бездумно ходил по кабинету ола, примчал Макс. Хакер, что вы хотите. Взял на пеленг мой мобильник и, вот он, здрасте. Макс зашёл в кабинет вместе с олом Ширгом. Я засмеялся от прыткости Макса и их одинаковых костюмов-троек. Они даже в деталях совпадали.

- Ну, за кооперацию! Совместный бизнес чуть-чуть обмыли. Я поехал на работу, а Макс остался. В кровати ола.

Утром, с чашкой кофе, вышел в палисадник и чуть эту чашку не уронил. Улица стала уже. "Что за дела? Кто это станицу оптимизировал?" От дорожки до асфальта осталось всего метра четыре газона. "И что тут ещё изменили?" Обошёл домовладение. У соседей огород стал больше. Моего сада не убыло. Ковырнул тапком землю. "Не понял!" Принёс лопату и стал копать - чернозём. За данным занятием меня и застала Зося.

- Борн, ты клад, да, ищешь? Ой, а почему земля такая тёмная?

- Это, ты, Зося, тёмная. А это чернозём.

- Борн, скажи, что ты делаешь?

- Смотрю, сколько нам этого чернозёма отвалили.

- А клад там будет?

- Иди, ты, Зося, куда шла. - Шшш, Борн, идём завтракать. Эти изменения только я заметил, остальные жители Ясной отмели эти чудеса.

На работе Зося отблагодарила за утрешнее. Документами. "Ты, смотри, пока воевали, бумаг было мало, а теперь шлют и шлют". Разгребал я эти бумаги и матерился. И так четыре дня. А потом позвонил Явик.

- Папа спрашивает, когда вы собрание учредителей проведёте?

- А ты готов?

- Да, как юный пионэр...

- Тогда через час и проведём. Разговор шёл на хорошем русском.

У ола Ширга была большая комната для деловых переговоров, там мы и расселись за большим столом. - Господа, кто за то, чтобы собрание учредителей ЗАО "БЯШ-телеком" было открыто? И понеслось. За час управились с учреждением. Определённому кругу лиц выделили такие вот доли акций: мне - 37%, Ширгу и Максу по 18%. 4% - Явику, 3% - Грюнту. 9% акций я придержал. Остальные акции распределялись среди 11 работников из клана ола Ширга. "Сколько же их, а я один. О! Сюда надо подтянуть Зосю!" Некоторые вопросы решили согласовать позже. После регистрации фирмы запланировали банкет. Подписали бумаги, и пошли смотреть кабинеты совета директоров.

Попал в аквариум. Ол Ширг решил оформить офис в стиле open space (открытое пространство). Всех видно, начальник на равных сидит рядом с подчинёнными и координирует их работу.

- Босс, это твоё место цензора. Макс нахально смотрел на меня.

- Макс, а ты давно тут загораешь?

- Третий день. А чё?

- Цензором будет Зося.

- Зося? - лицо Макса сразу приобрело обиженный вид. Ну не ладили Макс и Зося. Позвонил Зосе. Макс слышал весь диалог.

- Зося, не хочешь пойти на повышение?

- Это куда?

- Цензором на телевидение, спутниковое. Я единственный твой начальник. Оклад хороший, плюс 9% именных акций, плюс соцпакет.

- Борн, я согласна.

- Будешь работать с Максом Шуваловым.

- Босс, я за ним присмотрю. А где наш офис?

- В здании, где "Микру" прокачали.

- Ух, ты! Я завтра туда подъеду. Да, босс?

- Да. Макс совсем скуксился. И без перехода:

- Киса, я хочу яхту.

- Конечно, сладкий. Ол на Макса смотрел с обожанием. "Фу, дай бог терпения". И тоже:

- Ол, я тоже хочу яхту.

- Да, босс. "Вот оно чё, Михалыч. Дорожи исполнительностью превыше всего".

Пошли вниз, конструировать яхты. За нами увязался ол Дорг. Конструирование посудин было жуть, как завлекательно. Мне предлагали большую корпоративную супер-яхту, Максу - круизный катер. Голова эскиз супер-яхты мне не предложила, а Макс набросал рисунок катера Bayliner 275 Cruiser.

- Фу, чё то маленький, - пожаловался Макс и стал рисовать яхту побольше и покрасивше - Sanlorenzo. И вышло наоборот. Макс, "спроектировал" 40 метровую моторную яхту, я получил круизный катер Bayliner 340. "Самое-то". 11 метров, каюта с отделкой - "зебра", 6 спальных мест, гальюн с душем, кокпит на 12 гостей, гриль, холодильник на камбузе. Катер выдавал 42 мили в час и нёс композитную броню. Я его назвал - "Корсар". А Макс, посоветовавшись с олом, окрестил корпоративную яхту - "Lunlumo". И засел за дизайн внутренних помещений.

И при мне поругались ол Ширг и ол Дорг. Где крутятся большие деньги - дружбы нет. Ол Ширг, после брани, прямо горел злостью на компаньона.

- Этот рато хочет увеличения доли. Э, каково? Дальше шёл загиб на языке эсис. Власть наматерившись, ол нежданно-негаданно обратился ко мне за помощью. Я чутка подумал.

- Ол, скажите, а можно ваш репликатор разделить?

- Можно, только уменьшится линейка товаров.

- А если ему дать измененный репликатор?

- Вы намекаете на определённый тип товаров?

- Да. Пусть производит всё для дома, например. Людям со средним достатком и ниже.

- Так, вы предлагаете, чтобы клан Орти продавал строительный материал, лес и мебель, лампы, люстры и сантехнику?

- Дрели, газонокосилки, гвозди и инструменты. Казаки будут строиться и, вообще, стройк-бум в Ясной уже давно идёт. Идея олу понравилась. Позвали ола Дорга. Олы переговорили и ударили по рукам.

Ол Дорг за неделю перевёл своё предприятие в супермаркет расы намиан. Торговцы-намиане тоже не спали, съехали из Клеара в Ростов, Новую Прагу и Сан-Тропе. Как говорится, там больше клиентов хороших и разных. И money. И ол Дорг свинью олу Ширгу всё-таки подложил. Стал продавать дешёвые автомобили. А ещё, он построил атаману Шатрову двухэтажный дом в стиле шале. Укоренялся ол Дорг. Семью-то кормить надо.

Глава 36.

Вот зачем меня на эту научную конференцию позвали? Ну, поделился я своей находкой пластов чернозёма в огородах станичников, и тут же нашлись доброхоты, которые донесли мои слова и вложили в уши профессора Новых. И от его имени пришёл факс, в котором говорилось, что меня приглашают на научный симпозиум. С указанием места, где оный состоится - Ростов, ДК химиков, четверг, 10-00. Поворчал, надавал ЦУ и поехал, заблаговременно, разумно посчитав, что могу чего-нибудь пропустить, или допустить опоздание на не особо важное для меня мероприятие. "Среда течёт" - ещё подумал.

Приехал в Ростов перед ужином. Остановился, по привычке, в "Астории". В номере сполоснул мордаху и пошёл заказывать блюда. "О, Алекс и Макаров". За столиком сидели в ожидании заказа штаб-офицеры донских вооружённых сил. Присоединился. Откушали яства и приступили к кофе. И под кофей Шарп стал ерничать.

- Борн. Ну, вот как ты проводишь свой день? Молчишь? А я тебе сейчас скажу как. У тебя ж всё по-простому. Так? Чего, ты, немотствуешь? Ладно, я скажу. Хе-хе, дело - тело - в тело. Вот как, - заявил егоза с погонами подполковника. "А мы те сейчас - обратку"! Посмотрел на скаливших зубы офицеров и отставил чашку с кофе.

- Жи-ши, бе-ве, дэ-тэ, - обронил. Кавалеры переглянулись. - А действую так. Корплю, потом - тело и в верхнюю часть... дела, - докончил комплект словечек. "Вот".

- Да ты шо, - по простому отозвался Шарп, и вылил своё кофе на брюки и себе и Никите. Немудрено это у него получилось. Потом было много шипящих "букафф" от ошпаренных; непристойное хватание за обваренные штаны и прибежавший официант растёр следы сладкого кофе. А я сидел и цедил ставший таким вкусным напиток. "Мда. Нектар богинь, однако". Военспецы, косясь на меня, расплатились и подались к своей машине. И я за ними пошёл, хвостиком. Посмотрел, молча, как они замывают следы, хе-хе, десерта.

- Ну, всё, езжайте с богом. До Клеара обсохнете, - сказал по-доброму. Хрясть дверцами. Ну, Борн, погоди - из салона. И авто, вильнув, стартануло в городок. А я пошагал покупать газеты. Купил парочку, и уселся на лавочку, которой отродясь в этом месте не было. Посмотрел передовицы прессы, потом глянул на газон, на рыжего муравья, который, прилагая титанические усилия, тянул куда-то окурок. И стал смотреть на цокающие дамские каблучки. "Тэкс, тут - новая мода". Тренды - причёски улёт, белая блузка, юбка в цветочек, средний каблучок и мониста с массивными серьгами. Мода, конечно, шагнула на надцать лет вперёд, но осталась консервативной, и прямо на этой улице. Юбки были до середины колена, миди и в пол. "А где мини? Где брюки? Где? О, брючки!" Поднял зеницы и встретился с глазами миссис Стеллы Степанковой.

Пришлось идти знакомиться с содержанием брюк-галифешек в свой номер...

- "Стопудово, бабы - стервы", - шипел про себя утром четверга. - "Спать не давали, пить не давали и на тебе - у меня комплекс Казановы! Каково, а? Его у меня - нет!" Посмотрел на разгуливавшую по номеру Стеллу. На пани не было и нитки, и солнечные зайчики причудливо игрались по телесам любительницы всенощных утех. И какая-то шустрая пташка подглядывала в открытую дверь, ведущую на балкончик. "Щур тебя" - ввернул. Птичка улетела, а Стелла замерла и пошагала прямо на меня. "Опъять".

- Борн, ты - противный! - капризно проговорила менеджер департамента, и уселась на меня сверху, сдёрнув преграду - простынь... А потом пришлось быстро-быстро одеваться, кормить завтраком подружку и довозить её до работы. При этом, не запамятовав, вручил бомбине веник гладиолусов и маленькое драгоценное под цвет глаз из запасов секретного чемоданчика. Стелла помахала ручкой и истаяла в дверях присутствия. "А истай так на полгода, ненасытная", - подумал, разворачивая джип. "Всё. Денёк будет ещё тот" - додумалось.

В ДК я катастрофически опаздывал; ещё не туда свернул, там - одностороннее движение; светофоры эти, обоз поселенцев на пути. Чух-пых. И - приехал. "Вона как".

На порожках ДК стояла толпа представительниц слабого пола со свёрнутыми транспарантами. Забыв фуражку в машине, стал пробиваться через этот "цветник". Мода-то - вчеравиденная, дамочки - всевозможные. Селянки, мещанки в шляпках, аристократки с зонтиками. Четвёрка разбитных девиц, дождавшись меня, стреляя лупилками, распахнули блузки и тряхнули сиськами перед моим носом. "Свят-свят. И группа FEMEN тута"? - ужаснулся. "Эва как их пре". "Радикальный эксгибиционизм" мазнул меня сосками и остался позади. Это я ужиком заскользил, под задорно-издевательский смех фемин. "Вот тебе и борьба против сексдомогательств" - ужасался дальше. И чуть не наскочил на мужичка с плакатом: "Бирегите прероду - ммать вашу". "И этого пре".

- Мужчинка, вы ошибки-то исправьте, - уловил обращение к мэну от толстушки с цветочным венком на голове. Голоском таким и зовущим и отталкивающим одновременно. Мужик отмахнулся, я пробился к двери. "И чё им надо? В смысле, что у них на плакатах написано? А там должно меня уже и не ждут-с".

Фойе ДК химиков встретило прохладой и похожестью интерьера нашего РДК. Слева было шубохранилище, справа - непонятный кабинет. "Вроде не опоздал". Из глубин дворца, вместо тишины, доносился гул голосов. Пошагал вперёд и заметил блондинистую барышню, которая из лейки поливала какой-то фикус. "Вау. Наука и мини-юбка!" Сердце тренькнуло, девушка, увидев меня, лейку отставила и зацокала походкой манекенщицы к хлипкому столику ресепшен. Пани была в белой блузке, тёмной юбке и туфельках на высоком каблуке. "И где они нашли такую длинноногую"? Девушка в это время дошагала до стола, присела, блеснув белыми трусиками, когда закидывала ногу на ногу и отдалась работе. "Тэкс. Уже, хе-хе, сдается". Пригладил пятернёй волосы, поздоровался и учтиво кивнул. В ответ - хлоп-хлоп длиннющими ресницами блондинки и взгляд из разряда предупредительный, а потом сразу - контрольный. Назвал себя и углядел ФИО блонды на бейджике - Жанна Эдмондовна де Эппле, секретарь. "Где-где нашли, да в Париже и нашли" - про себя сделал вывод. Мадмуазель меня записала, выдала бейджик и выпросила визитку. А потом, вместо пятка минут приватной беседы с панночкой, пришагал жандарм. Хмуро козырнул и забрал кобуру с пистолетом. И остался у столика. "Млять".

Пришлось идти дальше. По стрелочкам на полу. Путеводная нить довела до "предбанника" залы симпозиума. Там были группки из приглашённых и техперсонал, который, скоречко, устанавливал столы-стулья передвижного пункта общепита. Потолкался в группах среди прессы, капиталистов и научной братии. Заметил, что маститые журналисты обзавелись видеооператорами. И - визитки туда, визитки сюда, бла-бла-бла за погоды-с, "мы вас ждём-с, любезный господин майор" и другие нонсенсы ожидания. Звякнул сигнал призывающий зайти в залу. Зашёл и занял отведённое место - восьмой ряд, первое место. Осмотрелся. "Это ещё что такое"? Сцена, украшенная как к съезду партии "Единая Россия", имела совсем другое название конференции - "Наука и магия". А у меня в методичке было записано - "Достижения НТР в Донском краю". Поделился с соседом непонятками по теме. В зале зашумели, в президиуме занервничали. Рабочий сцены выкатил интерактивную доску, два других что-то доподсоединяли и председатель произнёс:

- Господа, мы начинаем. Господа, - после заминки, продолжил председательствующий, - нам пришлось, в свете изменений по текущему моменту, переменить тему нашего симпозиума. В зале - шум. - Вы поймете, почему... попозже. Слово представляется доктору Аэ Гуну. Хлопки из зала, и к микрофону трибуны подошёл невысокий врач из расы накнан. Я приготовился поспать, но не получилось.

- Здравствуйте, коллеги. Я с большой радостью хочу поделиться с вами нашим вчерашним открытием. Оно, господа, имеет колоссальное значение для всех нас. - Доктор, не тяните, - из зала. - Коллеги, мы раскрыли миг перехода нашего разума и тела на эту планету. "Ого, и дока пре". - Господа, мы взяли десять добровольцев, - проговорил ол Аэ, вытащил микрофон из гнезда и пошёл с ним к доске. - У доктора носимый голо-процессор на руке, - заявил сосед. Присмотрелся, и точно, какие-то прожилки голубого цвета пробивались сквозь ткань лёгкого пиджака. А ол док дойдя до доски, после трёх пассов, предъявил залу десять письменных, заверенных нотариусом, разрешений на проведения опытов с использованием директивного гипноза. - Юрист, мля, прикрыл тылы, - от соседа. Ол Аэ продолжил:

- Смотрите, господа, что мы предприняли. А сделали накнаны, и это было отражено на экране, вот что. Добровольцев, усыпив, довели вопросами до "Точки У"; момента копирования мозга и тела индивида на объект - планета Х, где-то в Галактике. Сосед хмыкал. Десять раз показывали заставку проигрывателя Windows Media, со зрительным образом - "Алхимия". И арготизмами от кого-то чудовищно могущественного; ол Аэ, этого даже не упомянул: "Переезд мозгов" и "Тело предоставлено корпорацией DoGulag Ltd" (девять раз) и разок - "PoslяGulag Ltd". - Фигасе, - от соседушки. И в зале, после показа последней послойной томозаписи мозга, стало тихо-тихо. - Господа, мы имеем дело с необъяснимыми предметами ненаучного происхождения. Ибо в начальные дни нашего здесь пребывания, активно использовались лекарства седативной группы, гипноз и магию воздействия на состояние материи. Материалы имеются. Соседи и я кивнули этому утверждению. "За ночь навезли чернозёма, и здания подвигали". И в тишине ол доктор зачитал, что вся научная братия "должна искать и находить неопровержимые улики сущности бытия и сосуществования науки и магии". "Закруглился ол", - подумал.

- Выдал пипеткой новину, а за здоровьем приходите сами и денежку приносите, - злобно от соседа. А зал проводил ола накнана растрёпанными аплодисментами.

Следующим "первый на селе" пригласил мастера сталелитейного цеха завода "Аксай" Кряжистого Ивана Михайловича. Передо мною поднялся названный камрад, плотного телосложения, в куцем пиджачке, и пошагал к микрофону. Вслед за ним двинулась гора из коридора. Детинушка был ещё больше, чем мастер Михалыч. Типа подмастерья, молодой беловолосый тяж, тащил звякнувшие железки в ... авоське. - Сыскал тару, баклан, - шепнул сосед. Михалыч, годков так пятидесяти отроду, взгромоздился на трибуну. Уверенно плеснул в стакан воды. "Э, да он - пьющий. Мастер наливания" - позавидовал. Мастер оказался мастаком hot шуток. И зашёл опоздавший. "И где я его видел?"

- Господа, э, господа, - Кряжистый замялся под взорами сидящих. "Ха, он же привык по-простому: эту хрень на ту хрень, а ту херь принеси сюда. Бегом". - Господа, изрекать словеса я не умею складно. Но, надоть, - подтвердил мою догадку дядя Ваня. - Судари, я уж сорок лет варю железо. Как начал с шешнадцати годков, кода мине батя привёл на завод, и варганю вот до сих пор; и еще могу токарем, инструментальщиком и исчо слесарить научили. Умелец я на все руки на заводе. Оказия с премией там какие, или ещё чего... Магарыч и все дела. Даа. А вчерась, мне директор и инженер и заявляют, ехай, Михалыч, без тебя никак. Сюда значит. Ты, грит, наша надёжа и опора. Я грю, што дашь? А мне бы день простоять, да ночь продержаться... Дам выходной, грит, и премию... - дядя вещал без бумажки, "растекаясь по древу", хотя застывший Эверестом, подручный и тянул ему листок с заготовленной речью. - Вот, а сталь, у меня рука лёгкая, глаз - алмаз и все дела, получается аху... кх-кхе, - чуть не проговорил словечко Михалыч. Зал заржал. - Ох, извиняйте, господа; я грю, сталь у меня выходить зашибись, - дядька почти исправился. - А, да. Стёпа, а где моя речуга от инженера? - стребовал пропажу виртуоз словечек и забрал мятую бумажку. - А, Стёпа, на неё уже глаз положил, коричневый, - насмешливый голос из зала. Гы-гы-гы. - От жеж у него какая какава, - обмолвился Михалыч. Ха-ха-ха. - Стёпа, почему тут джирное пятно? - от Михалыча. - Там не читай, - от бронзового Стёпы. "Там не играй. И. Поезд мчи-и-и-тся в чистом по-о-о-ле", - вспомнилось. А от дядя Вани, в полный голос: - Волк позорный. Млять. Бац. Звяк. Стоявший под правой рукой докладчика стакан от удара кулаком по трибуне от разозлённого мастера, подпрыгнул и опрокинулся. - Ууу, - от мастера. Зал лёг. Дальше вокруг трибуны летали члены президиума, успокаивали мастера; Стёпа затирал носовым платком воду и оправдывался. Его бас попадал в зону действия микрофона и мы услышали:

- Михалыч, ты чё, распетушился. Я не хотел. Ей-ей. Переволновался я. Живот прихватило, ... а измял нечаянно, речугу твою, ... да руки я помыл после тувалета... Зал ржал. Минут пять уже нас успокаивали, Михалыч на коленке разглаживал бумажку. Многие в зале вытирали выступившие слёзы от нежданно подаренной забавы.

- Итак, судари мои, читаю, - продолжил мастер. И бу-бу-бу о технологии производства стали и тд и тп. Лекция получалась длинная, Михалыч два раза пил воду, устал и бумагу отложил. "Счас, что-то будет" - предположил. - Но, вот что я хочу сказать, господа, - выпалил дядя Ваня, - после пятого и двадцатого, технология становится не в пи... кхе-кхе, не в пику как вчерашняя. Гы-гы-гы... Рецидив ржачки в зале. Стёпа прямо расстроился от нового фортеля наставника. - Извиняюся, господинчики. Нас чё пригласили. Знамо чё, - Михалыч снова перешёл на отсебятину, - чугунку нас одну попросили сделать, вот. - После двадцатого? - из зала со смешком. - После тридцать второго, - с издёвкой в голосе, врезал мастер. - Стёпа, давай нали... это самое, собирай изделие. Опять - ха-ха в зале. Красный Стёпа вывалил железки из авоськи и стал их шустро составлять. Мастер бубнил ЦУ работнику. Подбежал оператор. На экране мы увидели, как из стальной груды слагаются бруски на колёсиках. Минута делов, и получился шарж на пассажирский поезд метро. Вагончики были сантиметров двадцать в длину. Сцепки - из медной проволоки. "И"?

- Стёпа, давай, - скомандовал мастер. От Стёпы: - Чё? - Икс через плечо! - ответ на вылет. Гы-гы. Стёпа: Фух. И принялся вытирать пот. Михалыч: Ну? Работник: Счас, ага? - Ага.

- Поезд ехай по кругу - гуднул таки Стёпа. Состав бодренько покатил по кругу. "Опаньки!" - от соседа. - А моторчика тама нет, - сказал пролетарий, при абсолютной тишине зала.

Михалыч, соколом осмотрел зал, и торжественно изрёк: - Сию игрушку дарю Ростовскому музею магии и колдовства. И под крики "бис" и "браво" они удалились. "Супер".

Следующим докладчиком выступил мой сосед - Артур Валентинович Матохин - инженер "М-фона". Увидал на экране: "медный провод = суперпроводник постоянного тока", "скомканная бумага = наушники телефона". "Бумажка = аккумулятор для ноутбука или мобильника". "Чёткий доклад". И ИТ-инженер отдал два образца для музея магии.

Потом выступил профессор филологии, с размышлениями о том, что заурядная речь казаков бойко меняется на речь из XXl века плюс заклинания от казачек и мещанок. "Упс".

А потом за трибуной оказался ... Элиасен Жак Франсуа Мари Паганель, доктор ботаники. Со скучным докладом о пестиках-тычинках и прерванными пищевыми цепочками. Но.

- Здоровенькi булы, дорогие россияне, - вначале заявил ботан. - Я хочу, вам, розпов╕сти о сделанных мною сенсационных открытиях. Господа, хто бачив пласти чернозёма? Я поднял руку. - Ось, деревня бачила, - воскликнул доктор. Я свою руку тут же укоротил. "Сам ты - селюк", - зло подумал. А доктор Паганель, погнал нам текст на украинско-русском смешанном языке. Моя ярь, к тому времени сошла на нет; я заскучал, собрался поспать - и мне стало не до сна. Позади президиума прошагала милейшая леди. Забыв дышать, смотрел на незнакомку. Фигура, взгляд, стать... Я с ней затанцевал танго, зашептал нежности, прижал её чарующую руку к своему сердцу... И она исчезла. "Это как понимать?" И сидел минут двадцать пять, соображая, что это мне с переляку пригрезилось. "Жаль". Уже и ботаник ушёл со сцены и докладчик-астроном, а я всё восседал деревянным человечком. Ажник, закручинился, ибо незнакомка была чарующе восхитительна своей божественной красотой...

- ... магия погнала меня, с перепуга видно, в парк имени Вити Черевичкина, - услышал середину фразы. Или речи. - И там я встретил свою жену. Живём душа в душу...

- Ну, ты, муженёк, смотри сёдни ночью не опозорься, - циничный возглас из зала. Докладчик мигом сдулся. Шум, гам, склока от соседей циника. И влез председатель симпозиума:

- Это недопустимо, - заявил. - Что говорит милейший Акакий Акакиевич, чистейшая правда. Сердца соединяются. И не на небесах, а на грешной земле. Даже в программе "Давай поженимся" на первой кнопке, режиссёры жалуются, что нельзя провести передачу. Миряне знакомятся и идут под венец до эфира! - с апломбом закончил фразу председатель.

- Да вы ему ещё свечку подержите, - изрёк наглец, и его погнали из конференц-зала. А я выпытал у Матохина, что докладчик - полицейский эксперт. "Хлипкий что-то спец". От докладчика ещё услышал, что появилась новая секта неоязычников - верят в богиню планеты - и о двух смертных случаях, которые завершились помещением праха сразу в урны. Плюс бумага от врача о причинах несчастия. Это же подтвердил батюшка отец Денис. Молодой, и в джинсах под рясой. Потом объявили перерыв. "Можа ну его... говорильню"

Вышел, а точнее слинял, из зала; получил назад свой грозный "Глок" от жандарма и под руку сунулась Жанна. "Вот это по-нашенски" - подумал. Уходить одному было, э, убыточно.

- Господин майор, вы уже освободились? Вы на машине? Подвезёте до квартиры? - дежурные вопросы от незамужней девушки. Кивнул. Жанна тут же уцепилась за мою левую руку военного. "Соображает". Вышли. Увидав нас, пикет от неоязычников, организованно развернул свои транспаранты. - Да здравствует,... даёшь,... не позволим,... вступайте... - гласили передовицы. "Так-так". Посредине дамочек стоял тот самый помятый мужичок, с исправленным губной розовой помадой, плакатом. Форпост новой религии загомонил и понял, что обманулся с выходом основной массы научной братии. "Ууу" - от пикетчиц. Под эту букву мы и сели в джип. Жанна, закрыв коленки сумочкой, показывала дорогу. По дороге сообщила, что снимает комнату у очень строгого владельца. Намёк на взыскательного, в смысле морали, хозяина, я почти понял. Заехал в продмаг и собрался купить для хозяина бутылку шустовского коньяка. Меня отговорили. По Таганрогскому проспекту поднялись до улицы Седьмой, где почти на границе городского поселения находился интереснейший домус. Фасад трёхэтажный, въезд под арку и во внутреннем прямоугольном дворике пошла совсем другая этажность. По левую руку - двух, посередине - трёх, справа - четырёхэтажные приделы. Жанна показала куда съехать и убежала переодеваться. Хмыкнул. Это я стал, круто вертя шеей, внимательно рассматривать безлюдный двор. В наличии были - чистый асфальт, выложенные мраморными плитами дорожки и опалубка у двухэтажного придела; тополь, платан, пять пихточек, газонная травка. Узкие грядки с плетущимися розами, подвешенные кашпо с крокусами или как их там. Короче - уйма цветов. Осмотрел фасады пристроек. Двухэтажный, двухпарадный, кирпичный придел был окрашен красно-коричневой краской. И как достоинство фасада - французские арочные окна. Трёхэтажный придел имел неяркие цвета и длинные балконы вдоль всего фаса. "Как из Тбилиси перенесли" - подумал. А вот четырёхэтажный был бежевого цвета, штукатуренный под "шубу", и с металлопластиковыми аккуратными окнами. "Богато смотрится". Но с одним входом. Над которым, с удивлением, прочитал на оранжевой вывеске-табличке название - Рабочее общежитие ╧ 2. И в открытое окно влетели запахи роз и ростовской выпечки. "Вот где богато" - рассудил за запахи. Ах да, капотом джипа я упирался в маленькую пристроечку - гибрид гаражика и беседки, увитой буйным диким виноградом.

Набежала любопытная малышня. Откуда она выпорхнула, я не увидал, но в наличии оказалось целых семь метисов. В смысле детей от смешанных браков. Малый пестрый интернационал из младшей - старшей детсадовских групп. Детвора замерла перед невиданным зверем по имени "Форд Куга". Тишину они хранили целую минуту. Потом.

- Дядя военный, здласте, а вас тётя Жанна будет на "Халлее" катать? "Фигасе"! - обалдел от картавой фразы шестилетнего шкета. Кивнул приветствием и сам застыл. Появилась тётя Жанна. Я повторился дважды - превращение в камень плюс словцо про себя. Ибо панночка была в джинсах, кожаных сапожках и косухе с самодельными клёпками. "Девака жжёт"! - восхитился смелой сменой имиджа. Байкерша помахала мне рукой, мол, давай дядя, вылазь; и стала открывать гараж. Пока я закрывал джип, Жанна выкатила мотоцикл. "Эвона, как. Метис-гибрид". Обошёл вокруг байка. Мотоцикл прозывался - Харли-Дэвидсон Софтейл Хэритейдж. Детишки были в восторге и водили хороводы вокруг двухколёсного зверя. Похвалил девушку за дерзновенность облика и получил на руки зелёную каску Адриана М1915.

- Миссис, собирается меня танцевать, - спросил, надевая старинный раритет на голову. Жанна засмеялась. "И куда она меня повезёт? С тайной на устах" - спросил себя. Фройляйн, после наказов ребятне не трогать джип, повезла меня в Новую Прагу. Это сам сообразил, когда выезжали на таганрогскую трассу. Ехали мы огородами по шикарной просёлочной дороге. Вокруг была стройка. Сооружалось сразу две новых улицы коттеджного посёлка. Затем мотоцикл выехал на трассу до Новой Праги. Минуты три я сидел смирно, пока не обратил внимания на виды вокруг. "Вот она, какая магия!" - восхитился природными пейзажами и хуторами вдоль дороги. "Холсты" были пышными из-за, совсем другого, чем вокруг родной станицы, рельефа. Бедленд изобиловал балочками, холмами-горками, заливными лугами, левадами с бурливой травкой-муравкой, кустарниками, деревьями и ... пальмами. "Пых-пых, вот это да!? " - изумился закидонам природы этого уголка донской окраины. Пригляделся к хуторкам, которые проносились по обеим сторонам добрейшей трассы. Подворья совершенно были не похожи на казачьи курени. Дома фахверкового типа не могут по определению быть домами казаков. Если конечно те не переехали в Западную Европу и не приобрели там жилье. "Посредством колдовства дома сюда сами переехали" - соорудил оправдание сих нестыковок зодчества. Байк обогнал две машины: Volkswagen-Kafer 1937-38 годов выпуска и ЗИЛ-СААЗ-3501; "Жука" и "Бычка", соответственно, и снизил скорость.

Мы въехали в слободу Славянская, где была "окрошка" всего и всех. Людей, жилищ и эпох. Слобода была крупным населённым пунктом невнятного генезиса, который занимал стратегическое местоположение на пути в соседнее государство - город-полис "Блистательная Прага". И ближе к центру посёлка дорога и тротуары были заняты гужевым транспортом, легковушками, грузовичками, автобусами и спешащим на рынок людом. Мотоцикл тут катился черепашьим шагом. Я нацепил свои чудо-очки, настроенных на видеосъёмку. "Все ж таки, да". Это я подвергнул разбору местные жилища здешних товарищей, их внешний облик и происхождение. Тутошние дома были трёх видов. Украинские хаты в три-четыре окошка по фасаду и крытых седым камышом. Русские дома. И подворья, которые строились в ЮФО РФ гражданами кавказкой наружности. Эти же нукеры, в кепках-аэродромах и кожаных куртках, реализовали южные фрукты-ягоды и в Славянской. Торговали с современных развалов. Фруктовое изобилие лежало и в пластиковых поддонах за этими прилавками. И шла бойкая и шумная распродажа много чего для челов в украинских расшиванках, мещанок в старомодных шляпках и для иностранных камрадов обеих полов. Пока я, увлеченный, снимал этот "торговый вавилон", Жанна преодолела здешний базар и байк замер на перекрёстке со светофором. Рядом стоял городовой. "Сюр, твою мать" - матюгнулся. Раз. Слобода кончилась. "Слава бо..." - и замер на полуслове. Ибо слева от дороги, в метрах тридцати, стоял домишко - украинская хата. Возле плетня и сдвоенной пальмы стояла статная деваха, лузгающая семечки с разъездом из трёх вооружённых верховых казаков. Но не эта служивая картинка меня озаботила. Срывали мой душевный покой страусы за оградой и стайка кенгуру на выпасе. "Эти-то, что тута делают?" Два-с. И кенгуру скрылись за акациями (лат. Acācia dealbāta). А мотоцикл поехал вниз к заливным лужкам у речного уреза, на котором стоял современного вида таможенный терминал формального досмотра. Таможня смахивала на сдвоенную АЗС. Чоппер обогнал колонну высокобортных фур древнеримского вида, с волами и селюками на облучках. И не останавливаясь, проехал за поднятый шлагбаум. Таможенник, видимо заметил мою форму, щеголевато, козырнул седокам байка. Далее был основательный, с отбойниками, мост через небольшую речку и таможня ЧСР, один в один такая же, как и на донской стороне. Секунды на то, чтобы вбросить две кроны, от Жанны, за проезд и опять дорога и кручение моей головы во все стороны. Удивляться здешним видам у меня уже не было сил. Правда и зрелища чехословацкой стороны были, в полной мере, дозированными. Окраины Праги были более современными, а центр города нёс исторические высокие традиции европейского градостроительства. "Ай да, Жанна! Экскурсия на пять баллов с плюсом".

Пообедали в прибрежном бистро рядом с Роганским молом. Посоревновались умением орудовать столовыми приборами. Основательно нагрузился сытными блюдами и сочно-сладкими десертами. А затем мы подались в Йозефов квартал, где неподалеку от Староновой синагоги байк остановился среди "стада" из двух десятков чопперов. На вывеске над полуподвалом прочитал - "Байкерский клуб Горные тролли". "Так-так. И куда пивасик в меня будет заливаться"? - спросил себя. А Жанна оповестила, что "сюда мы заскочим на минутку". Потопал за Жанной, которая уже скрылась в заведении. Зашёл и попал в сухой полутёмный прямоугольник, который делился на зоны - для гостей и постоянных клиентов. Оглядел гостевую четвертину. Над четырьмя столиками висел на цепях бело-зелёный мопед "Карпаты". "Оу. Как мой первый моторный друг"! - восхитился. И ощутил на себе взгляды, с неприкрытой враждебностью и вызовом. Пялились девять морд. Четвёрка темнокожих крепких парней в форме немецких штурмовиков без знаков отличия. Четвёрка белобрысых задохликов в пустынном камуфляже морской пехоты США. И лысый гуттаперчевый некто в чёрных очках на пол-лица и серебристом одеянии, похожий на лёгкий космоскафандр. Я обвёл взглядом столики "космос штурмовой пехоты" и мирно поправил кобуру с "Глоком". Тут же глазки "девятки" забегали замешательством и мордочки уткнулись в своё пиво. "Слабаки-то". И подался дальше. Над ВИП-подиумом висело сразу два чоппера-монстра. Стояло десяток дубовых столов, за которыми сидело восемнадцать классических байкеров; которые шумели, галдели и азартно смотрели на большой "плазме" бокс между молодым Кассиусом Клеем и ... Майклом Тайсоном. Удивлялся недолго. Просто в руках двух "кожаных затылков", разглядел два беспроводных игровых контроллера. "PlayStation, однако! Какой только?" И подошёл к крепкой по виду стойке бара. Барменом тут служил индеец с ником на бейджике - Вождь. Сухопарый, носатый, в облике просматривался Гойко Митич. Вождь в замшевой безрукавке отвлёкся от разговора с фрекен де Эппле.

- Хау. Господин майор, я рад приветствовать вас в своём клубе, - произнёс деревянно туш. - Можно я передам привет от вас майору Цисаржу? Я кивнул согласием. Вождь полез под стойку, доставать трёхлитровую пластиковую бутыль с холодным тёмным пивом. "Это он нам на посошок вручает?" Хозяин бара утвердил бутыль на стойке. И появилась фигуристая официантка-блондинка в венгерском национальном мини-костюме. "О, секси". Блонда сверкала улыбкой и неприступностью. Как бы.

- Bonanita, hogy keszeg, pliz, - молвил Вождь. "Бонанита? Анита Блонд"? - я засомневался. Бонанита крутнулась и притаранила жирного цимлянского леща. И фуфырь с пивом, и лещ уложились в большой жёлтый пакет с зелёной надписью: "Покупочка. Приятно экономить". - За счёт заведения. Хау, - произнёс расставание Вождь. Взял подарки, стряхнул прилепившуюся чешуйку с левого запястья, Бонанита горестно вздохнула. "И чому это"? Чмоки-чмоки от Жанны. Поблагодарил и пошагал к выходу, рассматривая, только, хороший дизайн оформления стен а ля конец 20 века. "Из лихих девяностых их сюда перекинуло" - как кто-то подсказал догадку.

В Ростов мы доехали за десять минут. Слободу Славянскую объехали по объездной дороге. Дальше байк Жанна гнала так, что я думал, будто бы за нами гонится ГАИ. Прижимаясь, к упругому на ощупь девичьему телу, я много чего наговорил. Жанна смеялась и выжимала из байка весь его потенциал. Во дворе азартной мотогонщицы, внучка французских эмигрантов, забрав у меня шлем, побежала переодеваться. "Опять?" Походил по двору, размял ноги и стёр с машины две надписи, сделанные мелом - "Не мой меня, я не чешусь" и почти сакральное - "А ты не лох?" Хмыкнул. Со второго этажа услышал детское хихиканье, и вернулась ... Коко Шанель. На фрекен де Эппле были: костюм в золотистых тонах, шляпка, перчатки, и сумочка с туфельками. "Мы поедем в "Сталинград", - заподозрил, и наговорил комплиментов. ("Сталинград" - это новый модный ресторан на Левбердоне). Но мы поехали на Ростовский ипподром. "Бега-с были ноне-с". И в джипе "аристократия" изучала, помалкивая, ставки на скачки. Доехали и смешались с перевозбуждённой публикой.

Скачки я не очень любил, а вот Жанна азартно болела, наблюдая за их ходом. Болеть ей помогал мой червонец, вброшенный Жанной в кабинку букмекера. Сидеть среди свиста и гама смог только два забега. Но не заскучал и не сбежал. Это потому что к нам подошли Семён Михайлович Будённый и Веня Чесноков. "Ба, блеск".

- О, рад встречи, господа, - обрадовано произнес и представил Жанну. Потом мы поболтали с товарищами. Дальше Жанна получила свой выигрыш, что то шепнула Будённому, и мы поехали... на футбол. Там поболели за ФК "Ростов", и вернулись, вдвоём, пить пиво в беседке-гараже. Мисс опять убежала переодеваться, а я поразмыслил на тему: "Не барышня, а чёрт в юбке. То она - байкерша, то она - фанатка лошадей, то по футболу сохнет". Барышня, переодетая в спортивный костюм, принесла посуду и сыр. Этот спортивный костюм меня окончательно сбил с панталыку. Я реально не знал, что и думать о "новой подружке". В процессе застолья моё замешательство ещё больше усилилось. "Ии, тайны-с меня ждут-с", - заинтриговался. Правда это произошло после половины бутыли с пивом и почти съеденного леща.

- Господин майор, меня правильно называл, - обронила начало тайны Жанна, - Пани, фрекен, мадмуазель... так ко мне обращались граждане Польши, Швеции и остальных... "Она ещё и путешествовать обожает". - Э, мсье Борн, после окончания Таганрогской женской гимназии я стала странствовать по мирам... Я чуть не поперхнулся куском леща.

- Наверное, вам, Жанна Эдмондовна, родственница магический артефакт пожаловала? - куртуазно спросил, после обдумывания. Жанна кивнула. "Получилось как-то так".

- Да, пан майор, вот как-то так получилось, - ответила моим мыслям странница. - На моё семнадцатилетние, бабушка подарила старинное колечко с секретом. Жанна протянула правую руку, и я увидел эту самую прелесть - серебряное сдвоенное кольцо с вязью и стрелочкой. А хозяйка "прэлести" продолжила: - При полнолунье, если его повернуть по стрелке, открывается портал в другой мир. Он такой зелёный (это про портал). И я его первый раз открыла нечаянно. "За нечаянно - бьют отчаянно", - подумал. - В начале я попала в Мюнхен 30 июня 1934 года. Было жутко, но я сумела приспособиться. А дальше я очутилась в Стокгольм 23 августа 1973 года, в банке "Kreditbanken". Два месяца потом со мной работали психологи. Это там. А затем была Польша. Я туда угодила 1 июля 1980 года. И жила там два года. А последний раз я была на планете Плюк-6, в магической её части. Королевство Дориан. Про эту бусорную планету Жанна мне долго рассказывала. Слушал, как зачарованный. Драконы, заколдованные принцессы и всё остальное... А затем, как ученица магички средней руки, показала фокус-покус. Взяла и превратила тёмное пиво в светлое и холодное. Пиво я попробовал, допил и отогнал от себя пятиногого паучка. "Митрофанушка" магии вздохнула. "Эко сколько у неё адреналина сегодня было. Устала, пожалуй, до чёртиков", - порассуждал.

- Спасибо, господин Борн. Вы умеете слушать, - тоном гимназистки молвила Жанна. - Пойдёмте ко мне в квартиру, вам, хи-хи, в дамскую комнату надо. "Да. И ещё как надо".

На третий этаж, Жанна вела меня, как Золушка в начале карьеры. Была, ну очень скромной. "Такие "принцессы" нам не надобны". Потом, сделав своё дело, удивлялся, как сумели в старинное здание запихнуть однокомнатную квартирку К-29 из панельного дома советской эпохи. А, ответственная квартиросъёмщица в это время весело болтала с кем-то по мобильнику. "Да я в пролёте!" И точно, пани де Эппле, с извинениями, выставила меня за дверь. Сел в машину и выезжая, увидал ландо с Будённым. "Вон оно как".

Уже дома, перенёс видеоряд о поездке в Новую Прагу на флешку. Гонки на байке мне пришлись по нраву. И снился мне, полночи, пятиногий нейтральный паучок в каске Адриана, да на "Харлее".

Глава 37.

Всё-таки хорошо, что катер я приобрел. Дома спать было невозможно. Соседи стройку затеяли со всенощной. Мои новые соседи. Старые дорого продали свои участки и разъехались кто куда. А новые стали строить коттеджи в стиле а ля шале, модерн и хай-тек. Да и остальные жители станицы не ротозейничали, строились. Первопроходцы - офицеры Ястребова, свои дома достроили к концу сентября и занялись поиском хозяек имений. Выбор невест был широкий. Кастинг - тотальный. Основные кадры можно было зреть в ночном клубе, всевозможных ресторанчиках, кафе, библиотеке и на пляжах. Был ещё объезд других поселений, городов и стран. Но, чаще офицеры выбирали казачек.

- Они, знаете ли, домовитее и покладистее, господа, - оправдывались офицеры.

А стройка шла до нового года без выходных и даже ночью. Станица стала стремительно расти вверх. Цены на частные участки взлетели. Шатров цены на камень и цемент удерживал демократические. Ол Дорг от него не отставал. Его изделия расхватывали как свежеиспечённые чебуреки. Стало не хватать строителей, водителей и разнорабочих. Кто-то из помощников атамана привёз полтысячи военнопленных из народа шанб. Выбирал помощник строителей и не прогадал. Эти труженики, за два месяца преуспели так, что Шатров дал им, с согласия донской власти, амнистию. Неприхотливые и, как гутарили казаки, трёхжильные шанб построили полсотни разных зданий и сооружений в станице. А после амнистии, для себя, выстроили целый посёлок. Заняли они две самых дальних улицы станицы, два месяца работы и больше двухсот домов готово. Дома были однотипные, на четыре комнаты, кухня под навесом. Но не одного похожего фасада и входной двери. Обжили брошенное казаками место. Построились, завели себе особливую одежду и купили чехословацкие велосипеды. И тоже повели поиск невест. Посёлок стали называть Шанхаем. И В том Шанхае прописался Фима Файбишович. Он язык шанб осваивал, и словарь с азбукой им изобретал.

А казаки дальних к морю улиц перебрались поближе к морю и Сан-Тропе. Хозяевами мини-отелей. Идею им подбросил, сам того не ведая, атаман, а мини-отели казаки взяли у ола Дорга. Ол атаману строил двухэтажный дом, площадью 360 квадратных метров, с мини-бассейном, гаражом, садом и цветником. И доставил на участок Шатрова два, уже готовых, гостевых домика. Вот такие же казаки, взяв кредит, и стали ставить на берегу залива. Компактные, с двумя изолированными двух или трёхместными номерами, мини-кухней, санузлом, душем и, джакузи на террасе. Особенно молодым отдыхающим приглянулись спальни с очень приличной звукоизоляцией. Охи и ахи гасили влёт. Станица быстро становилась курортным городком, народу прибавилось. Кто приезжал на отдых, кто искал работу, кто разводил "лохов". Мутных личностей хватало. Шатров трудился в поте лица, полицейский участок не бездействовал, но атаман оставался недовольным. А тут ещё на две недели стройки, атаман с семьёй стал бомжом-маргиналом. Переехал он ко мне и, Ромка, на воскресенье, упросил отца поехать покататься на катере. Я к тому времени выучился водить катер и идею Ромки поддержал. И ещё, на завтра ол Ширг и Макс запланировали спуск на воду нашей супер-яхты. У эсис понедельник считался удачным днём.

- Я тоже поеду, - напросилась Зося. Заехали по дороге к мэтру от-кутюр; он с сестрой, приодел семейство Шатровых в купальные наряды, и целый день, весёлой толпой, пробыли на море. Заночевали под охраной эсминца "Летун", когда наплавались. Вилькицкий пригласил нас на борт корабля. С осмотром оного. Лучше бы он не предлагал.

- А это, что за красная кнопка? - осведомился Ромка; нажал, и сработала "Боевая тревога".

- А где у вас тут туалет? Я хочу пипи, - спросила через минуту, после беготни матросов, Зося, недоодетая в трикотажные топик и шортики. И офицеры взбунтовались от этого её наряда и закидона с гальюном.

Чтобы не нервировать команду, выпроводил "озорников" на катер. А с атаманом остались. В кают-компании, за рюмкой чая (гости пили ром, хозяева - чай), вышел жаркий, но короткий спор о дальнейшей жизни.

- Нужна монархия. Надо князя Монако на трон посадить. Или кого-то из Романовых. Из старших дочек.

- Какая монархия, нужна республика!

- Ваша республика, мичман, это Дума-говорильня и шараханье в разные крайности! - воскликнул Силин. Морские офицеры заспорили.

- Подождите, господа, у нас уже республика с казачьим кругом, - влез в спор атаман и делая ударение на слове "уже". - И вы забываете, что у нас всё изменилось. Люди из XXI века появились. Новая техника, компьютеры, одежда, репликаторы эти. И меняться всё будет очень быстро. Поверьте. Старыми категориями вы мыслите, господа. Офицеры переглянулись, полемика о политике увяла.

- Кстати, господин советник, просветите. Этот ваш катер первый и единственный? - спросил мичман Равенок.

- Угу. Почти.

- Следующий вопрос Николя задаст о Зосе, - хохотнул старпом. Мичман густо покраснел.

- Ну, право слово, Павел Игнатьевич, вогнали бедного юношу в краску.

- Он Зосю будет учить французскому грассированию. Борн, что вы смеетесь? Зося девушка конечно эмансипированная, но она...

- Белая и пушистая? - я перебил капитана. - Зося не белая и, так скажем, местами бритая. Да она за два дня двадцать мужиков построила так, что вам и не снилось.

- Это как? - заинтересовалась непорочная компания. Объяснил популярно.

- Телевидение? Зося - цензор? Кино HD будут снимать? А что это значит - будет фильтровать базар? Борн, кто взвалил на Зосю всё это?

- Я, - припечатал. Офицеры поражено уставились на меня. И полемика о девушках тоже увяла.

- Атаман сказал, что мы мыслим старыми категориями. Поэтому о политике и девушках будем пока помалкивать, - Вилькицкий прихлопнул рукой по столу. - Сосредоточимся на флоте. Хотя, флот - это много, э, посудин, а "Летун" один...

- Можно больше изготовить, - заявил.

- Это как? Тут нет больших судостроительных заводов. И здесь и на других материках могут только приступить к строительству верфей, - оживился Силин.

- А я "Корсар", считай, у джина получил.

- Советник, мне кажется, вы хотите нас в искус ввести? - пробасил механик. Хмыкнул.

Ввёл, да так, что офицеры стали "мусор из избы" мешками грести. Выяснил, что больше ста нижних чинов хотят списаться с корабля на берег. - Войны та нема. А там рай на земле и бабы полуголые ходють, - так рассуждали простые моряки. А сорока, оставшимся с эсминцем никак физически не справится. А когда я им про малые ракетные катера, их возможности и про репликатор рассказал, офицеры захотели фантастики.

- Господа офицеры, ваше упоение уже за гранью, а клиники Кащенко тут нема, - попытался воздействовать на офицеров. Ага. Счас.

- Даёшь "москитный флот"! - заскандировали офицеры.

- Хорошо, господа офицеры. Завтра приглашаю всех на "Корсар", а потом посмотрим спуск яхты в Монте-Карло. Офицеры постучали по дереву, чтобы всё удалось.

Всё и удалось. Сначала восторг от "Корсара", ещё больший от "Lunlumo", а через неделю согласований офицеры переезжали в два новеньких корвета. "Летун 2" и "Летун 3". А эсминец, в процессе переделок, просто растворился в воздухе функционирующего репликатора.

Моряки получили два корабля длиной 42 метра для решения обширного ряда задач прибрежной обороны, в которых сочетались роскошь кают и силуэт, как у "Lunlumo", скорость "Корсара"; 76,2-мм АУ, 8 ПКР типа Х-29 и, плюс два ховера задарили нам неведомо кто. Почти "вертолёты" могли передвигаться со скоростью до 1200 км/ч. Так было сказано в инструкции.

- А как он летает? - безотчетно листал эту их инструкцию.

- Борн, чё ты паришься, антиграв это. И летает быстро, и зависать умеет как вертолёт, и бронирован как линкор, - вот так Макс объяснил мне, принцип движения этого чудо-юда в воздухе. Ещё ол Ширг нажал на меня:

- Шеф, почему у вас появилось на карточке 20000 империалов?

- А я знаю? Летун-то больше этих корветов будет.

И чтобы не нервировать ола поделился 4/5 гонорара и с олом и, хорошо подумав, с командой эсминца. Все остались очень довольными. Экипажи корветов стали заново изучать матчасть, а остальные из команды "Летуна" разъехались, кто куда, искать счастья. Только вопрос о четырёх "вертолётчиках" подвис.

Макс Шувалов вместе с олом Ширгом наладил выпуск спутниковых тарелок, ресиверов, телевизоров и настраиваемую аппаратуру. Затем Макс исчез на яхте "Лунлумо", но обещал вернуться к Новому году. Сей круиз, ему не простил потом кое-кто. Мои рассекания по заливу прекратились.

Морская тематика была вытеснена сухопутной романтикой. Правда, не для меня. Свадьбы друзей налетели. Вначале приехали звать на венчание Борисов и Никита. Эльза дожала разудалого егеря. Приехал ко мне Борисов безмолвным сопровождающим честной компании. Никита доставил Шарпа, Яна Коса, Мелехова и Регину. Разговаривали все на русском. Тут я не удивлялся. Шарп и Кос за несколько дней прошли обучение в школе Клеара. Русский изучили на все 110%. Больше меня удивили Мелехов и Зося. Мелехов также прошёл обучение, или Регина заставила. И стал в итоге обучения, английским лордом, это если оценивать по поведению и визуально. Чопорный, надменный, с безукоризненными манерами. Приезжал он к Никите перенимать современные военные знания, как командир казачьей бригады. И прошёл тотальный апгрейд. "Лорд потеснил в нём простого казака". И не сводящий взор с Регины. А Зося с Коса взгляд не сводила. Шарп и Кос, взвесив, вообще перебрались на службу к Макарову, его замами. Сан-Себастьян с долиной, конечно, были прекрасны, но море есть море. Приторность рая заменили солёностью нашего мини-Вавилона. Донское правительство пошло им на встречу, но звания убавило. Шарп получил подполковника, Кос - майора. И бравый майор Янек "поплыл" от Зоси. Купидон не спал, натыкал им стрел, куда ни попадя. После солидного застолья, Зося утащила Яна познакомиться поближе. Два дня бурного романа и, наметилась ещё одна свадьба. Скоропалительная, но что поделаешь.

Следующие выходные дни октября я помнил смутно. Свадьбы-с. За это время Ясная с окрестностями получила особый статус - почти оффшор.

А 7 ноября состоялись выборы президента Донского края. Казаки решили усилить роль главы государства. Гарант он и Африке гарант. Неожиданно победил генерал Зогин. Генерал Зворыкин получил голоса казаков, Зогин - голоса казачек и мещанок. Заболтал кумушек. Когда подсчитали выборные бюллетени, оказалось на 99 документов строгой отчётности больше у Зогина. Выбрали его на пять лет. Край получил ещё Государственный Совет. Сенаторов пребывало семь. Четырёх из них мог назначить президент. Он и назначил. Генералов Куропаткина, Скалона, Ренненкампфа и князя Горюнова-Горячева. На всех четырёх я шипел как амурский тигр, в обиде и как советник.

После инаугурации, 21 декабря Зогин разругался с послом от Новой Праги. Началось это во время футбольного матча между ФК "Ростов" и ФК "Интер" (Прага). У нас с начала декабря стал проводиться открытый чемпионат среди футбольных команд разных городов. Профессиональный. Играли команды: "Ростов", "Бордо" из Гаскони, "Интер" и "Славия" из Новой Праги. "Монако", "Олимпиакос" из Батуполиса. "Олимпик" из Сан-Тропе, "Атлетик" из Сан-Себастьяна. "Анкона" из Фабриано и "Скендербеу" из Корчи. И вот когда играли "Ростов" и "Интер" Зогин стал звереть. Ну, забил Лионель Месси восемь безответных голов "Ростову". Ну, это ж Месси. Ну, Фабиу Коэнтрау закурил гаванскую сигару после матча. Захотелось ему видимо покурить. И что тут такого. Но. Зогин орал на посла на стадионе, потом ещё и в посольстве Новой Праги. Посол обиделся и уехал за фирменным автобусом "Интера" домой. Из Новой Праги пришла нота протеста. От Зогина посыпались нелепые обвинения Новой Праги. Получалось, что Зогин раскрутил международный скандал, считай, из ничего.

- Это он, мля, с Майями разругался, - нашёл объяснения несуразностям президента окольцованный Борисов. Майями звали жену и дочь Зогина. И до Нового года на народы, живущие недалеко друг от друга, как ушат холодной воды вылили. Вплоть до гонки вооружений, вою националистических газетёнок и появлению боевых организаций фашистского толка. Запахло порохом, а Зогин стал ускоренными темпами строить властную вертикаль. Кособокую. Чиновников стало больше, а вот на две бригады постоянного состава и строительство военно-морской базы финансирование было, почему-то заморожено. Базу, правда, всё равно строили, за народные деньги. Перед самым Новым годом Зогин, правда, изволил, извиниться перед "чехословацким народом". Но осадок-то остался.

Глава 38.

"Чё это у меня так голова то болит? Мысли плескаются как море. О, а это, что за комната? Белый цвет повсюду. Как в больнице. А это, что за прелестное создание?"

- Больной, лежите и не вставайте. У вас сильное сотрясение мозга и двойной перелом челюсти. И не разговариваете. Это тоже вредно. "А ни чё так, девака, симпатичная. И как это ей удаётся быть, одновременно, и строгой и секси? Да это же тлека, из медперсонала! Ладно, полежим смирно. А как это я попал в больницу? И кто это меня отоварил в челюсть?" Медсестра сделала в это время укол и больной мгновенно уснул.

Когда Макс Шувалов проснулся, голова уже у него не болела. И он всё вспомнил. И выздоравливал он быстро. Медицина у накнанов была на высоте. "Неплохо я эти месяцы провёл". Перенос во времени и пространстве. Мгновенный взлёт по карьерной лестнице. Выигранная война. И разнос от начальника за нетрадиционную ориентацию. "Любомир тот шифровался, а я как лох себя повёл", - корил себя Макс. Поэтому и получил замечание и строгий выговор за нарушение дресс-кода Департамента новых технологий. Название Макс и придумал. А потом когда доктор Новых совсем стал придираться по каждой мелочи, Макс съехал в Клеар, чтобы и дальше не светится. "И так все пальцем в Ростове тыкали. А ещё большой город называется. Ростов-папа, блин. Деревня большая, блин, патриархальная". В Клеаре Максу понравилось. Ол Ширг - душка. Любовью окружил. Почитание к Максу появилось и среди его клана и челяди. "И Борн - молодец. Догадался телевидение завести. Правда, обломал перед этим". А дальше было ещё интереснее. Когда захотелось приобрести круизный катер, а потом яхту, Макс сделал целых два открытия. Сначала Макс вышел на виртуальном уровне на управляющее устройство всего Клеара. Хозяйством городка заведовала Сузи - "Система усовершенствованного защитного интеллекта". Защищала городок, давала полезные советы и, через репликатор, влияла на конечную продукцию. Пообщался Макс с ней дня два и понял, что Сузи только часть глобальной компьютерной системы этой планеты. Понять-то понял, а вот взломать это было ему не под силу. "Крепкий орешек". Зато то, что он от Сузи узнал, хватит на два-три поколения. "Если не на все двести!" Взять хотя бы его ховер и два "вертолёта" корветов. Летательный аппарат на двоих, мог развивать приличную скорость, нести с тонну вооружений и имел броню линкора. И это при минимальных размерах. Правда, когда Макс попытался и на свой гражданский вариант ховера поставить оружие, в доступе ему было отказано. Здесь Макс сообразил, что хозяева планеты разрешали иметь только три таких ховера. "Полный облом". А вот когда офицеры "Летуна" захотели убрать ангар для ховера на новых корветах, дело дошло до потасовки. Борн это дело, правда, пресек и, отправил Макса прогуляться. Душка-ол дал Максу в сопровождение телохранителя из расы оссонов по имени Мон.

Макс покипел-покипел и остыл за столиком ресторанчика "Клеопатра" среди интересной компании чужеземцев. За двумя сдвинутыми вместе столиками шумно трапезничали разноцветные личности. В смысле одежды и цвета глаз и кожи. Верховодил "кумпанией" Уэс Айп, "турист" из расы нуб. Бледнокожий, невысокий, с правильными европейскими чертами лица, с чёрными глазами, экзотической одеждой и причёской а ля Блейд. Уэс выиграл на своём острове Тессия приз с возможностью посетить все достопримечательности их Мира-Кольца. А его занесло на нашу планетку. Сопровождали его Афнар - его телохранитель из расы тлека и четыре девушки тлека. Уэса и Афнара Макс сходу переименовал в Давида и Голиафа, соответственно. Был Афнар-Голиаф двухметровым мощным детинушкой, а выглядел как Конан-варвар в молодые годы. А вот с девушками тлека Макс ошибся. Была только одна девушка - Саманта; одна, но с запросами и возможностями Лизы Спаркс. В смысле кроватных утех. А вот остальные, ярко-одетые, только до пояса были девушками и, с лицами Даны Интернэшнл. Это уже потом Макс выяснил. За общим столом ещё присутствовали шесть моряков из расы валаров. Морских перевозчиков товаров, VIP-персон и корсаров до кучи. И разговор касался дальнейших планов этого неудачного круиза Уэса с "кумпанией". Макса пригласили за стол, напоили, разговорили и, уговорили угнать корпоративную яхту. Через день Шувалов собрал в доме ола Ширга мини-репликатор, взял два чемодана и съехал с Моном на яхту, где уже находилась "кумпания". Уже находясь с вещами на яхте, Макс запустил, с олом Ширгом, выпуск корветов. И ангары для ховеров оставил, злонамеренно. Пока все восторгались этими кораблями, Макс отбыл в кругосветное путешествие. Мини-репликатор давал продукты, одежду-обувь и, кое-какую аппаратуру. Остров Крючок яхта обошла по широкой дуге, ибо на нём было нехорошее шевеление. Это Голиаф как-то прочувствовал. Прочувствовал, и попал в каюту Саманты.

А потом море-океан по курсу яхты. Чтобы не волновать почтенную публику брошенных злых людей на берегу, Сузи посоветовала Максу отсылать видеоряд о путешествии. Макс совет Сузи оценил и каждый день на канале спутникового телевидения шёл часовой выпуск "Клуба путешественников". Передача шла на ура, имела очень высокий рейтинг среди пользователей. Начиналась она под музыку группы Hi-Fi "Не дано", а завершалась клипом из серии "Ретро 90-х", в обработке Сузи и Саманты.

"И эта была ещё та авантюра". У молодых людей имелось два пистолета, два ПП и "Carlo-Gustafo"(собственность валаров). Это который, как бы, шведский противотанковый гранатомет. Вот с этим вооружением "кумпания" и заявлялась в порт прибрежной сатрапии и наводила жуть на аборигенов. Макс просто открывал на яхте дверцы. Дрожащих от ужасти правителей великодушно приглашали на яхту и, там Макс им показывал возможности казачьей армии и флота. Показывал видео. И почти не мошенничал. Видео взрывов воздействовало почти на всех. Только один раз пришлось садануть из гранатомёта в старый галеон, стоящий в полукилометре от яхты. Макс ажно восхитился удачным выстрелом Голиафа. Галеон был без команды. И разлетелся на куски. Перепуганный "князёк" оттиснул с тонну золота в форме подарка "для доблестной белой армии". Второй раз "царька" просто прокатили на яхте. Тот восхищённый, упрашивал Макса стать наследным принцем королевства Дориат. Макс обещал ему подумать.

Генерал Муравьёв добивался, чтобы Шувалов собирал разведданные о государствах на соседних материках. "Чё там собирать. У них же XVIII век!" Разведданные собирала Сузи. Макс и Давид в это время чаще всего занимались дайвингом. У Давида было снаряжение на двоих для подводного плавания. Остальные тоже чем-то занимались. Саманта, например, часа три делала с Сузи видеоряд, а потом пыталась кого-нибудь затащить в свою каюту. Шухер на яхте стоял полный. Саманта злилась и, отрывалась на полную катушку с толпой аборигенов в приморских портах.

В общем, Макс объехал по-быстрому все континенты, насмотрелся на все чудеса мира и вернулся с подарками 30-го декабря домой. Чтобы 31-го схлопотать удар в челюсть от бывшего обер-капрала войск СС. Любомир оказался злопамятным парнем. "Злыдень. Новый год испортил". Никита Любомира из ростовской квартиры выставил.

- Нечего руки на "нового Колумба" распускать. Уже 5 января Шувалов был выписан из больницы и попал сразу в герои. Президент Зогин вручил ему орден Белого Орла за выдающиеся заслуги перед отечеством. Последовали банкеты, чествования и навязчивость чиновников. Как же - новый любимчик Шефа. Шувалов еле вырвался от прихлебателей президента. "Чё то в "Датском королевстве" круто всё поменялось", - удивлялся Макс. Оставил всё золото, что привёз из круиза на нужды корветов и, улетел к князю Рустаму....

- И что он там делает?

- Рисует, горшки лепет, девушкам стихи рассказывает.

- Девушкам? - Да, девушкам. - Только девушкам? - Ну, говорю же девушкам, Фома неверующий.

- Даа. - Борн, ты слушаешь? - А что?

- Повторяю ещё раз. А его телохранитель, Мон, гоняет моих архаровцев из личной охраны. Рукапашку им ставит. Борн, его Мон - это профи экстра-класса. Помню, я хмыкнул тогда.

А ол Ширг стоял частенько у окна, плакал и приговаривал: - Он улетел, но обещал вернуться.

Глава 39.

Макс пропустил несколько моментов, когда был в больнице Клеара.

Во-первых, не видел, что было в ночь на Новый год. А было феерическое лазерное шоу на тёмном небе. Это было ошеломительно-восхитительно. Народ взирал в небо и не услышал поздравление президента Зогина по телевидению и по радио. Лазерное шоу продолжалось до утра, а люди смотрели и смотрели. И вообще, Новый год прошёл хорошо. Ол Дорг выпустил в продажу кадки с метровыми пушистыми ёлочками. Их казаки вмиг размели, поставили во дворе и украсили. Елки потом пересадили в землю.

Во-вторых, указ о создание 3 января регулярных частей Донского края, которые получили название - Донская Армия. Коротко и понятно, но не совсем точно. А одна пражская газета, где-то раздобыла исторические сведения о том, что 3 января началась опричнина царя Иоанна Грозного. С армией, генерал Зогин, постарался.

- Я нашёл достойный ответ всем злопыхателям нашей отчизны. Это его слова. Надо отдать должное президенту, потому что вооружённые силы края он осовременил. Прислушался к мнению офицеров-попаданцев. Армия набиралась по контракту (мужчины с 20-ти до 45-ти лет, годные по состоянию здоровья к несению военной службы), была небольшой, мобильной и хорошо вооружённой. Корветы и база нашего "москитного флота" входили в Донскую Армию и непосредственно подчинялись Генеральному штабу. Сухопутные части состояли из двух бригад постоянного состава. I казачьей и II мотопехотной. Комбриг-1 - полковник Мелехов. Комбриг-2 - полковник Макаров. Мелехов свою бригаду оставил, почти не видоизменяя. Конные сотни остались. Вместо тачанок полковник взял бронированные УАЗы с 12,7-мм пулемётом. Подвоз патронов и снарядов осуществляли бронированные ЗИЛы. Они же возили 76-мм полковые пушки обр. 1943 года. Чтобы задавить неприятеля Мелехов предложил использовать ракетную систему залпового огня 9К55 "Град-1" и 82-мм бесшумный миномёт 2Б25 "Галл" (это были всё реплики арторужия 44-ой артбригады). Казаки носили камуфляж "берёзка", бронежилет "Казак-5", "кевларовый" шлем 6Б6; стреляли из АК-103 и ТТ. Ещё Мелехов соригинальничал. Использовал для нужд бригады беспилотник Korvon и выносливейших лошадей-киборгов. Этих суперлошадок Мелехов "прикупил" у накнанов.

Вторая бригада - Макарова - вооружение имело интернациональное. Немецкие штурмовые винтовки НК G-36 (реплики оружия обер-капрала Любомира Штыця), ПП HK MP5 и пистолеты НК USP(это реплики табельного оружия бывших ростовских гаишников), плюс немецкий камуфляж Flecktarn (опять Любомир). Так как бригаду Макарова перевооружали после бригады Мелехова, Никита перелопатил множество литературы с описаниями стрелкового, артиллерийского оружия, ТТХ БТР, РЗСО и военных грузовиков. Это он у Николаича во флигели читал всё, что собрал отец Борна по военной тематике. Затем давал техзадания репликатору ола Ширга и получил почти реплики БТР М113, РЗСО MLRS, грузовики М1088, "Хамви" М-1151 и многое другое. Позже бригадам добавили названия: "Коршун" (бр-1) и "Беркут" (бр-2). Ещё стал строиться форт "Арсенал". Комплекс сооружений с военным имуществом, оружием и боеприпасами. Для форта, набирались контрактники для нескольких артдивизионов (85-мм дивизионные пушки Д-44 и 152-мм пушки-гаубицы Д-20) и вспомогательный персонал. Плюс несколько десятков тысяч АК-103. И строительство морского форта Зогин поддержал. Скрипя зубами. Вооружение этого форта постоянно президентом откладывалось. С двигателями для военных грузовиков, БТР и легковых машин помог ол Ширг.

И ещё. Репликатор ола произвёл четыре реплики самолёта Ан-3. Три стояло в гарнизоне Макарова, а на четвёртом порхал президент Зогин. Я, на полном серьёзе, предлагал Зогину заиметь ещё и бронепоезд.

- Советник, это потом, - обронил генерал. Соображал о бронепоезде Зогин недолго, всего-то полтора месяца. Я уж и позабыл о своей инициативе. Это потому что все в Донском крае говорили о новой моде. Это был третий момент, что пропустил Макс Шувалов. 4 января на собрании предпринимателей Донского края появился генерал Зогин в новеньком гражданском костюме из неведомой до этого удивительнейшей ткани. Ткань называлась туко. Искристая, вся такая воздушная, лёгкая и прохладная на ощупь; носить одно удовольствие. В костюмах из такой же ткани были и двое как бы опоздавших на собрание. Одного звали Георгий Шилин. Вторую - Аэлита Шилина. Стриптизёрша Лилу (в девичестве - Панкова), добралась до койки нового любимца Зогина и даже стала его женой.

- Ну, разумеется, красота-то, какая, - шептались бизнесмены. Пока все поражённо рассматривали костюмы от-кутюр, Зогин вручил Шилину награду, как лучшему бизнесмену края - автомобиль Audi A6.

- Это больше кумовством попахивает, - заметил Валдис Пельш. Попахивало хуже.

- Шеф, это - коррупция, - ол Ширг был в оценках категоричен. Сидели мы в его кабинете и болтали. Ол поведал мне о вреде коррупции с погружением в историю Мира-Кольца. Там была тотальная коррупция. Всё продавалось и покупалось. Потом ол вернулся к нашим будням. Перед этим он был у меня в гостях с осмотром дома.

- Шеф, только не обижайтесь, знаете, кто у нас мог позволить себе дом, как у вас?

- Кто?

- Десятник нашей самой захудалой армии.

- А дом, как у Шатрова?

- Капитан. У полковника должен быть трёхэтажный дворец.

- А у генералов?

- На этаж больше с каждым званием.

- А мой джип? А "Чайка" Шатрова?

- Машина статусу атамана соответствует, а ваш джип по статусу положен нашему барону.

- А катер "Корсар"?

- Морскому лейтенанту. Вот яхта соответствует вашему званию.

- Так я по джипу значит - барон. Как бы. Ол утвердительно хмыкнул. Дальше коснулись дензнаков.

- А вот, сами посмотрите на просские империалы, - произнёс ол и выложил на стол несколько серебряных монет.

- Ол, а зачем вы их мне показываете? - спросил, а сам уставился на монеты в форме обычных небольших шашек.

- На удачу, - ол был серьёзным дальше некуда. Я повертел в руках эти раритеты. 1, 2, 5, 10, 20, 50, 100 PY. Обычная фишка-шашка, на гурте отчеканен номинал монеты и название страны. В углублении, залитом стекловидной массой, находился драгоценный полуогранённый камень.

- Алмаз? - догадывался.

- Нет. Диамонтон. Серьёзность у ола не проходила.

- И сколько на это можно жить? В руках у меня была монета в 100 империалов.

- Лет пять, скромно.

- Целых пять лет? А костюм из туко, сколько стоит?

- 80-100 империалов. И их у президента уже с дюжину. И сенаторов Шилин приодел. Это наша ткань, для высшей элиты. Весьма ценными подарками этот господин Шилин ваших высших сановников балует. Прямо нехорошо.

- А ещё, что у вас ценилось? - поинтересовался.

- Сливочное масло, кожаная мебель и одежда.

- А почему мебель?

- Долго объяснять за кожу, но на обивку одного дивана в доме, например, барона, уходило до двадцати пяти лоскутов человеческой кожи. Поэтому ваш дом у нас стоил бы в 10-20 раз дороже.

- Да, вы, что? Ваш феодализм, ол, имел интим с рабовладельческим строем. Помолчал. Ол монеты спрятал в сейф. Солидный, объёмистый.

- Ол, а сколько ваш клан занимается торговлей?

- О, более 500 лет. Вначале было всё хорошо для клана. Золотой век. А потом всё хуже и хуже. К серьёзности ол добавил ещё и задумчивость.

- И это вы скопили за 500 лет? - кивнул на сейф.

- Да, но 7000 империалов у меня вчера забрал личный адъютант вашего президента.

- И вы отдали?

- Да. Это же ваш президент.

- Тэкс. Ол был или наивен, что с трудом верилось, или запуган. Или не вспомнил, что Клеар был на особом статусе. - А если я их в своих руках подержу, то, значит, больше их у вас забирать никто не будет?

- Да, - короткий ответ.

- Вызывайте охрану в следующий раз и, пусть она спускает с лестницы всяких ч-ч-чудаков! Ушёл я от ола Ширга в весьма раздёрганных чувствах. "Борзеет, что-то этот Зогин".

Через два дня меня вызвали на заседание Госсовета по поводу этого самого бронепоезда. Заседание проходило в правительственном комплексе "Левый берег" на левом берегу Дона. Здесь работали и здесь жили президент Зогин и четверо сенаторов. Резиденцию построили в рекордные сроки строители ола Дорга и военнопленные. Охраняли этот "Форос" казаки конвойной сотни, вооружённые французскими штурмовыми винтовками FAMAS G2 и в форме "армии" княжества Монако. Зогин и сенаторы заседали в роскошном зале а ля ампир, обслуживали их девушки-секретари в полувоенной форме. Заседали неспешно, с перекурами и питиём прохладительных напитков.

- И как вы предлагаете назвать бронепоезд, майор? - рассеяно спросил Зогин.

- В честь Николая II - отозвался. Зогин подумал-подумал и ушёл.

- Это куда он пошёл? - Зворыкин удивлённо спросил у секретарши.

- У господина президента сейчас назначены медицинские процедуры, - откликнулась мадмуазель.

- Так да. Тогда я тоже удаляюсь. Дела-с, - в ответ. И Зворыкин ушёл вместе с генералом Муравьёвым.

- Та ещё парочка, - едко заметил генерал Скалон. - Майор, надо было назвать бронепоезд - "Президент Зогин".

- Я подумаю. Скалон хмыкнул и переключился на новости ростовского ипподрома. А я переключился на разглядывание девушек. "Видимо Зогин предпочитает блондинок", - сделал такой вот вывод. И перевёл свои чудо-очки на режим "ню". Была у них такая вот занятная функция. Через минуту князь Горюнов-Горячев это дело просёк, подкравшись ко мне, ссади, и объявил это всем присутствующим.

- Козёл, урою! И бац. Князь получил в глаз, а я, слушание персонального дела майора Борна о недопустимости физических деяний на фоне неприязненных отношений.

- Объявить выговор, - строго сказал мне генерал Ренненкампф. Этот - был четвёртый.

- Борн, тебе их надо уже солить! - потешался позже Муравьёв. А потом стал жаловаться на очередную реформу его МВД, затеянную Госсоветом.

- Пилите, Шура, пилите, - отшутился.

- Борн, я тебя счас урою! - возгласил генерал, и стал хвататься за тяжёлые предметы на столе.

- И получите, генерал, свое персональное дело, - мекнул. Генерал замер. Вздохнул. И, сипло:

- Иди, работай, советник. Твою таможню будут ворошить по полной программе. Слыхал, небось, Госсовет решил увеличить количество проверяющих чиновников. Иди отселя и жди проверку, болотный дух...

Но меня не проверяли. Не успели.

Глава 40.

С утра ко мне заехал майор Вацлав Цисарж, мой двойник. Приехал он угрюмый и привёз с собой поручиков Мартина Тламку, Томаша Кулганека и деваку лет под тридцать. Встреча неожиданная, настроение Вацлава гадкое.

- Привет, Роман, - обронил. - Так, поручиков ты знаешь, познакомься с Шон Ли Гутри. Она вертолётчица из ВВС США, из эскадрильи "Огненные птицы". Поручиков я, и, правда, знал. Фуршетили в Новой Праге. Шон галантно поцеловал ручку.

- Очень приятно. А "стингер", вы мэм, привезли? Американка удивленно уставилась на меня, когда Вацлав ей перевёл. После этого стала заразительно так смеяться.

- Майор, вы меня удивили. Вы знаете, что такое "стингер"?

- И, что такое стринги, я тоже знаю, мэм. Смех повторился, Вацлав ожил.

- А если ещё выучу чешский, вы можете нас с Вацлавом перепутать, мэм. Вот так с хихоньками да хахоньками я и узнал о причине приезда Цисаржа.

- ... а бомбардировщик с ангаром исчезли. И по взлётной полосе едет кабриолет с лейтенантом Шон. Борн, скажи, кому ангар с "Юнкерсом" понадобился? Я пожал плечами. Вацлав продолжил: - Техники себе работу нашли, а мы нет. А потом спорили, что нам делать. Решили к тебе съездить за советом. И жить тут будем. В Донском краю...

В своём повествовании Вацлав слукавил. Летать-то он на "Юнкерсе" летал, но больше из койки в койку порхал. Добрался ажно до кровати дочери приматора Новой Праги. И с этой самой дочкой и разругался, перед самой их свадьбой. А тут - Шон. Любовь-морковь, и в итоге - оба безработные. И кусочек американской территории, город Оберн, в котором жили целых пять семейств Ли Гурти. Вацлав и остальные туда с утра заехали. Шон с "родственниками" пообщалась.

- Роман, почему вы устроили апартеид моему народу? - насела на меня "Билли" (позывной Шон). "Гадство!"

- Я? - прикинулся шлангом. Хотя лично поучаствовал в процессе ограничения прав и свобод городка Оберн.

- Почему вы ограничиваете демократию и как у вас завелись порядки, как при Иване Грозном? А тут не в бровь, а в глаз. Формулировка, по сути, правильная.

- Мда, э, мэм - "жар-птица", давайте политик опустим. А вы за кого голосовали: за слонов или за республиканцев? А давайте, Шон, лучше займёмся шопингом. Обновим вид, - запутал вопросами красавицу.

- Борн, вы хитрый, как и все русские. Поехали, - леди выбрала спа-процедуры и бутики Клеара и Монте-Карло. С заездом в "гараж" к олу Ширгу. Там её Ford Mustang GT350 прокачали: появился новый двигатель и рисунок жар-птицы на капоте машины. Ол Ширг от кабриолета Шон пришёл в полный восторг. Затем, каких-то три часа и к нам вышла обновлённая Шон. Асимметричная стрижка, яркий макияж и синяя туника с узкими брючками. Офицеры засыпали её заслуженными комплиментами. Вацлав был счастлив.

- Дам-с починили, поехали искать вам работу, - предложил. У мола Монте-Карло стояли оба наших корвета. Кормежку грузили и воду.

- О, какая прелесть! - Шон восторгалась корветами, а я уговаривал командора "взять бабу на борт":

- Командор берите, всё равно ховеры без дела стоят.

- Ладно. Только, дай бог терпения, 100% знание русского и английского, - Вилькицкий, после обдумываний, выставил главное условие.

- Яволь, герр командор. Отобедали в траттории, и я поехал на службу. Лётчики поехали в Оберн искать хату. В своём кабинете застал раздосадованного Борисова. "Так, Вацлаву жизнь наладил, теперь Борисову надо".

- Какая обида тебя грызет, старче? - с кряхтеньем спросил. Старче нехотя поведал, что обида прозывалась Эльзой. Забыла про мужа начисто.

- А это ты, Борн, виноват. Ты её завлек в этот, млять, шоу-бизнес, - обвинил Николаич. Вины за собой я не испытывал. Эльза замечательно справлялась с ролью гуру шоу-биза. Её кинокорпорация "Новый Голливуд" выдавала, благодаря Сузи, на-гора тонны рекламных роликов (80% прибылей "БЯШ-телекома"), музыкальных клипов, "мыльных опер", киноспектаклей, комедий и боевиков. В оных снимались наши обрусевшие американцы. - Голливуд есть Голливуд. А стройка их задолбала. Строительный бизнес они забросили. Кунгурские парни также поступили. Отдали свою долю олу Доргу (строительный трест "Орти") и подались в логистику (трест "Ясные колёса"). На деньги, что им причитались от "продажи" товарного состава, открыли автошколы, закупили таксомоторы на базе Citroen Mehari, грузовики и пять новых бесшумных, леворульных, двухэтажных автобусов AEC Routemaster. Главная фишка курортного сезона в Ясной. Яркие, стильные, со сдвигающейся крышей, даблдекеры осуществляли круизы по маршрутам на Ростов, Прагу, Каменскую и Куберле-Дальний. Один курсировал по Ясной. Их трест совершил, почитай, революцию в распространении автомобилей. Цены на авто упали в десять раз. Ол Ширг догадался золотые монетки через репликатор производить. И автомоторы стали воистину народными автомобилями.

- Борисов, тут прорыв в авто- и киноиндустрии, а ты хнычешь.

- Борн, я себя ненужным чувствую. Эльза от меня отдаляется ажно бегом.

- Бегом? А ты догоняй. Позови, например, э, достойную леди Эльзу на романтический ужин. При свечах...

- Фу, Борн. Это... - Борисов задумался. - Борн, а поможет?

- Э, тщись, старче. И пробуй.

- Ладно, сводник, завтра сранья расскажу, что было. Рассказал, но совсем другое. И сделал он это в конце моего рабочего времени. У меня, от его повествования, волосы на дыбки вставали как у младенца. Борисов поведал мне о концлагерях, которые возникли в пределах Донского края.

Концлагеря основал Георгий Шилин. Как он провернул это, было неведомо, но дружба с генералом Зогиным завелась большущая. Появился этот Шилин, как бы ниоткуда. Говорили, что он золотую жилу нарыл, ещё говорили, что он был армейским корешем Зогина. Тёмная личность, одним словом. Даже журналисты ничего не знали и не узнали. А Борисов о концлагерях узнал от двух бежавших оттуда военнопленных, которых он нашёл, когда объезжал свою егерскую территорию. В начале, он отвёз их в клинику Клеара. А потом, после обеда, расспросил. Они и рассказали, что творится в "Бермудском треугольнике". Эту аномальную зону нашли ещё в октябре, а название подкинула Стелла, которая ездила с экспедицией. Треугольник зоны широкой своей стороной смотрел на Донской край, а двумя боковыми сторонами был ограничен стенами холмов. Холмы были невысокими, а вот половина треугольника находилась ниже уровня моря метров на 80-90. Площадь зоны Стеллой оценивалась в 130-150 квадратных километров. Низменность имела много лишней воды в виде ручейков, озёр и болот. Больше всего росло невысоких кустарников, камыша-бамбука и осота. Рай для браконьеров. Летучей живности было предостаточно, но охотников охотиться не было. Долинка была не айс. Люди отчего-то испытывали страх, переходивший в ужасть и жуть.

Вот в эту жутко-живописную долину Шилин и поместил больше двадцати тысяч военнопленных. На возвышенных местах они под пристальным присмотром надзирателей выращивали шилинскую пшеницу, высокоурожайную и розоватого цвета. Около водоёмов разводили на мясо, клыки и кожу булео; похожих на бегемотов свинообразных, абсолютно не агрессивных к людям. А основным проклятием для порабощённых было добыча туко. Сбор коконов больше напоминал рыцарские поединки. Бригада сборщиков, одетая как рыцари в разную защиту, обмотанная в белые тряпки подъезжала на двух телегах к кустам "паучника", где сидели самки-паучихи. Этих самок рабы называли басто (бестии), сидели они в кустах под зонтиком и охраняли окукливающихся личинок. Необходимо было самку согнать и пересадить в другой куст и взять 6-8 коконов. Легче было сказать, чем сделать. Самка шипела, кусалась, плевалась едкой слюной и цеплялась за кусты, когда её прогоняли. На помощь самкам обязательно прибегали самцы. Их называли бестос, были они крупнее самок раз в пять, имели две клешни и мощные жвала. Бестос издавали пронзительные крики, вплоть до паралича жертвы, могли прыгать, плавать и тоже плевались очень едкой слюной. Убить их было очень сложно, большой удачей для рабов-сборщиков было отфутболить бестос метров на двадцать от себя. Пока рабы научились собирать коконы, они потеряли более пятьсот человек.

- Однако! А почему нужны были две телеги?

- На одной везли белёные - тварей белый цвет успокаивал - брезентовые щиты, а на другой стоял котёл с кипящей водой, чтобы сразу пропаривать собранные коконы. Быстро обработанные паром коконы давали лучшую нить. И на телегах спасались от бестос. Они, почему то не трогали лошадей и охранников.

- Злющий кустарник.

- Да. Борн, злющий, только он рабов ещё и кормит и лечит. Клубни у него как наша картошка, а нижние листья - заживляющая мазь от ожогов. И зонтики рабы срезали, там красящее вещество было. Чтобы пошить один костюм, нужно было собрать и размотать три тысячи коконов. Вот тебе и Шилин.

- Гад он, первостепеннейший. Завалил дешёвой пшеницей и мясом край. А мы ещё удивляемся, что такое всё дешёвое. Ещё бы, задарма досталось.

- Борн, что делать будем?

- Э, надо бы журналистам всё рассказать, Шатрову. Э... У меня зазвонил мобильник. Звонил Макс.

- Салют, советник. Ты на таможне ещё? - спросил.

- Да. - Выйди, разговор есть. Почертыхавшись для виду, вышел с Борисовым на улицу. Макса поблизости не наблюдалось.

- Борн, что с Шилиным будем делать? - Борисов от меня жаждал совета.

- Пока не знаю.

- Да, Борн, каши с тобой не сваришь, - Борисов разобиделся и ушёл опять в здание. Потоптался у цветника. Мысли в голову лезли больше матерные.

- Чё стоим, кого ждём? Тут я дико перепугался. Захотелось даже спрятаться за надёжной железной дверью таможни. Ибо фраза пришла с неба. Поднял перепуганные глаза вверх. Надо мной бесшумно "гудел" полупрозрачный летательный аппаратик с открытой вверх дверкой. Двухместный, с Максом Шуваловым за штурвалом. - Борн, я к тебе. Ховер опустился, Макс вылез. Загоревший, возмужавший, серьёзный, в полувоенной одежде с двумя орденами на груди. Наш "Белый орёл" за "колумбиаду" и "Белый верблюд" от князя Рустама. Поручкались. - Советник, на князя Рустама напали. Моторизованная банда человек в двести уже два его городка обобрали до нитки. Его войска бегут, не принимая боя. У банды с десяток пулеметов, миномёты и автоматы.

- Блин, ну Рустам и вояка! Накупил, понимаешь, "Ё-мобилей", старые берданки и наганы! Дальше от меня Макс услышал загиб и, не один, что я думаю о князе.

- Борн, хватит. Я сейчас лечу к президенту и уговариваю его дать в помощь князю роту из бригады Макарова. А вы, езжайте к Зосе, подготовите видеообращение о сборе добровольцев. Нужно выступать уже сегодня. Борн, вы меня поняли?

- Понял, корректный ты наш.

- Борн, Зогина я уговорю. Держите подарок. Пока. В мои руки лёг платок, в народе такие прозывали - "арафаткой". Макс улетел, я поехал к Зосе.

- Борн, Коса я на войну с тобой не пущу! - с порога заявила Зося. При молодой даме я матюгаться не стал, да и видеоряд был по-быстрому закончен. Позвонил Шарп.

- Роман, давай приезжай на бригадный полигон. Мы тут твоё детище смотреть будем. Поехал смотреть детище.

Два месяца Алекс уговаривал меня "купить" у ола Ширга французский основной боевой танк АМХ-56 "Леклерк".

- Шарп, ты прямо ко всему французскому тянешься, - насмешливо попрекал я двойника.

- Борн, это мой фатум. Фатум Шарпа ол Ширг укоротил. 130700 просских империалов за АМХ-56. Таких денег у меня не было. Подполковник отстал. На целый час. - Борн. А давай попробуем на корпус "Леклерка" башню БМПТ "Терминатор" поставить? Поставили. Оплатил 39222 монет за машинку и приписал её к таможне. Шарп злился, но недолго, ибо "Терминатор" находился в ангарах бригады "Беркут". Почти месяц его изучали и вот, сегодня, решили обкатать. Покатались, настрелялись. За геройскими действиями "Терминатора" наблюдала вся бригада.

И пришёл приказ Зогина о выделении роты добровольцев "по принуждению к миру зарвавшихся агрессоров".

- Шувалов, молодец! - Макаров, тут же построил бригаду и прочитал приказ. Добровольцами захотели стать вся бригада. Шарп, назначенный "предводителем команчей" добровольцев отобрал по жребию. Из техники выделили 7 М113, 8 "Хамви", две дюжины грузовиков М1088 и "Терминатор". Выдвигаться мы должны были в 23-50.

Чтобы не путаться под ногами у профессионалов, я отбыл домой. Неспеша, собрал свой рюкзак, облачился в австрийскую униформу, прошёлся по пустому подворью и поставил чайник. На кофе припожаловал мой первый компаньон - Парамонов Савва Миронович. Привёз он две новости. Первая была о том, что дело с нефтью у него продвигается очень недурственно. У ола Ширга Парамонов приобрёл репликатор, который выдавал по требованию всяческие медикаменты. А нефть была активным веществом. А вторая новость сама зашла на кухню. Это припожаловал один из темнокожих телохранителей купца - Нестор Петрович Северов - в полной боевой. Двухметровый детинушка нёс на себе мини-арсенал огнестрела и отзывался на позывной - "Мгимо".

- Я в Москве жил не далеко от института, - так он это дело объяснил. Парамонов, откушав кофе, перекрестил меня и убыл домой. Нестор остался и полез проверять джип. Я повязал "арафатку" и пошёл к Шатровым. Атаман плескался в корыте, объёмом 25-ть кубов.

- Привет, вояка. Ужинать будешь?

- Привет, нет. О Шилине знаешь?

- Угу, удавил бы вражину.

- Что делать будешь, атаман?

- Помозгую, малехо. Вас вот провожу. Со второго этажа, с книгой, спустился Ромка.

- Что, Роман, читаем?

- "Битвы мировой истории" Томаса Харботла, дядя Рома.

- За ум сына взялся, - похвалил Ромку атаман. Посидел с атаманом до 11-ти, и он меня повёз к таможне, где должны были собраться добровольцы. Катерина Васильевна надавала мне бурсаков и крепко поцеловала наудачу.

У таможни была толпа, с обстановкой делового балагана. Тысяч семь душ, больше глазеющих. Колонна Шарпа уже там пребывала. Посмотрели мы с подполковником на съехавшихся добровольцев и половину завернули по домам. Осталось 102-а товарища из Донского края и группа иностранцев - 69-ть камрадов. Цифра получалась некомичная, поскольку на правой стороне груди камрадов находилось шагающее пятью ногами солнышко. Почти свастика. Камрады были отовсюду, с приличной одинаковой экипировкой, с карабинами Mauser 98k, пистолетами Р08 и кинжалами.

- Камрадов берём. Они, типа стрелки-охотники, - сделал вывод Шарп и подмигнул мне. Заговорщицки.

- А меня берёте? Я военный врач, - в руках спрашивающего мужчины была медицинская сумка. Осмотрели и его. Высокий, в камуфляже, с "Глоком", представился как - Йон Небуло, врач из Сан-Себастьяна.

- Конечно, врача возьмём, - вынес вердикт Шарп. Приехало ещё восемь М1088, чтобы разместить граждан-добровольцев, санитарная машина и два Уазика с пишущей братией. Дождались оператора беспилотника от Мелехова.

Послушали речь атамана, помолились и "алга", под пристальными взорами провожающих. Ролекс показал время - 23-54. Оператор беспилотника и Йон-врач сели в мой джип. Нестор рулил, мы дремали.

Глава 41.

Ночью сделали две остановки. Кое у кого обнаружилась "медвежья болезнь". Потеряли минут двадцать пять.

- Нестор, с какой скоростью едем? - спросил. Это мне привиделось, что мы еле-еле плетёмся.

- В среднем 45 км в час, господин майор. Вы б поспали, - проявил заботу подаренный телохранитель.

- Давай я тебя сменю, - предложил Нестору врач. "Мгимо" отмахнулся.

Ехали мы в голове колонны, за "Хамви" Шарпа. А перед ним шелестел "Терминатор". Впереди, в полукилометре, двигалась разведка на трёх джипах. Стало светать. Проехали ещё километров двадцать, Шарп решил сделать ещё одну остановку. Пришёл он джипу с картой.

- Нам надо вот сюда, тут есть холмы с крутыми склонами. Тут остановимся, прикинем, куда пойдёт неприятель, - потыкал в карту подполковник.

- Угу, херр женераль. Ты жираф, тебе видней, - произнес на манер песни и, пошёл в кустики.

- Злыдень, - в спину мне прилетел нехитрый ответ. - Борн, иди сюда, быстрей! - через минуту. Вышел и уставился на поблекшего Шарпа.

- Чего тебе? - вопросил, и не смог понять этой мгновенной бледности Алекса.

- Сюда идёт бронетанковая колонна. Неизвестная. Приказываю занять оборону, - скомандовал и Шарп рванул на вершину невысокого холма. Я за ним. Пока бежал, метров тридцать всего, в голову лез один большущий вопрос: Как? Вершина холма была кустарниково-лесистой, таиться, можно было смело, что мы и сделали. - Вон там разведка, - шепнул мне Александр, когда мы попадали под какой-то акацией. - А эти, что тут делают, я не знаю.

Я осторожно отодвинул ветку; перед нами лежала долина километра три в длину и метров триста в ширину, окружённая крутыми склонами холмов. И по изумрудный впадине неспешно катила мотопехотная рота - двадцатка БТРов, с четырьмя танками в придачу, окрашенные в пустынный камуфляж. Катилась рота почти беззвучно, показывая нам левый борт. И до встречи с нашей колонной головному танку нужно было ехать ещё почти 700 метров. "Затем дорога круто поворачивала к нам", - это у меня такая мысль мелькнула.

- Модернизированные танки "Центурион" и БТРы "Ратель" армии ЮАР, - тихо озвучил Шарп увиденное. Я ткнул пальцем в сторону наших разведчиков-невидимок, с намёком на плохую их работу. - Не, Бон, они не прошляпили, - Шарп за свою разведку встал стеной. - Борн, что делать будем? Принимать встречный бой... не хочу, - сам себе выговорил Алекс.

- Гони всех назад. "Терминатору" приготовиться, а я пойду разруливать, - брякнул, не подумав. Матерясь, бросились назад. Шарп стал командовать отходом наших машин назад; я стал готовиться. Снял поспешно свою сбрую, кобуру с "Глоком" задвинул за спину, отогнал от себя врача и пошёл на дорогу. Сумбур, почему-то, панических мыслей, ноги свинцом налитые, сердце колотится, пот липкий. И кустики притягивают взор. Это те, которые погуще. Короче, перепуганный дальше некуда, больше энигматическим своим альтруизмом, вышел на середину дороги и стал ждать. За спиной остались БМПТ и добровольцы. Впереди было 72-а метра пустого пространства и поворот, из-за которого выполз первый немалый танк. " Мама". Командир танка, осматривающий вершины холмов с боков от меня, схватился за пулемёт. Это он меня, болезного усмотрел. Очки-предатели, приблизили его персону, ну очень уж близко. Я, забыв дышать, смотрел на сначала изумлённое, потом хищно-торжествующее лицо молодого темнокожего парня. Потом рядом со мной появился мой телохранитель Нестор. Очки я сдёрнул.

- Ты зачем здесь? - строго спросил. Я был и рад и не рад появлению "Мгимо".

- Стреляли, - голос у Нестора был спокойным и скучным. Лицо такое же, как у целящего в нас юаровца. "Маменька, он же в нас целится". Поискал глазами укрытие. Счас. Хока канав. И глаза я закрыл, так как танкист передёрнул затвор пулемёта. Гул танка тут же вполовину стих. Нестор хмыкнул. Я открыл правый глаз. "Ой. Иттить-колотить. Надо же!" Смотрел я уже двумя глазами. Зрелище было смотрибельным. Перед нами, метра три от силы, находилось нечто, напоминающее театральный занавес, туманно-дымчатый по виду. "Это, наверное, телепорт. Оборотная сторона. Дальше можно не бояться. Фух". Занавес закрыл всё пространство перед нами. Нестор даже захотел его пощупать.

- Это, Саид, шёл бы ты к джипу, - прошамкал и сел прямо в пыль, утираться "арафаткой" и пить воду из фляжки подошедшего врача.

- Ноги героя не удержали, - прокомментировал мою позу Йон, после того как я выдул полфляжки.

- И ты, иди к джипу, - прогнусавил. Голосом я ещё не владел.

- Счас. Раскомандовался, - от врача.

Шарп подъехал потом на БМПТ. В себя я пришёл минут через пять. Потом подождали пока грохот техники, за занавесом, стихнет и занавес исчезнет. Шторку убрали, у Шарпа тут же сработал мобильник. Ему пришло странное сообщение: Больше такое не повторится. Привет Борну.

- Странное сообщение. Так и хочется узнать...

- Очень неестественно. И не понятно. Ни тебе здрасте, ни тебе до свидания, - перебил меня пан Йон.

- Первый, я "Голова", приём. К вам ещё гости, - это уже рация Шарпа брякнула.

- Вот, Борн, и разведка как нужно сработала, - отбарабанил радостно Шарп. - Я - Первый, что за гости?

- Вы не поверите, это - рыцари! - "Голова" попыхтела, чертыхаясь, - ... и эти из воздуха появились... до вашего поворота доходят...

- Чудная долинка. То вам танки-БТРы, то тебе рыцари в кастрюльках - заметил "Мгимо". Из-за поворота показался отряд крестоносцев - конных и пеших. Это если судить по паре-тройке белых "халатов" с красными крестами. Всего человек сорок. Увидели нас, пешие порасхватали сложенное на телегах снаряжение и нате вам - ёжик посреди дороги появился.

- А с этими, что делать, Шарп? - я посмотрел на радостного, такого, Шарпа.

- Пугнём малехо, - от Алекса. Команда, и на крыше десантного отделения БМПТ засел снайпер с винтовкой HK MSG90. - Так, урядник, они за луки взялись. Бей по лукам и копьям. Урядник и стал бить. Чего не бить, до цели всего - 70 метров. Выстрелил снайпер десять раз. Глушитель звука выстрела прилично гасил звук, а урядник загасил четыре лука, пять копий и рог на шлеме самого настырного рыцаря, который захотел рвануть на нас за своей богатой славой. Кавалер в бело-сером наряде, чудом не вылетел из седла.

- И пыл пропал, - сделал промежуточный вывод Алекс. Рыцарский отряд загомонил и сдвинулся назад.

- Я думаю, хватит запугивать, - достал белый платок и помахал болезным. Нам в ответ тоже помахали платком. Серым, ибо тётя Ася сюда не доехала. Вслед за тем рыцари посовещались и выставили из своих рядов парламентёра.

- Роман, ты смотри, они самого молодого откопали, - Шарп сказал. Стояли мы за "Терминатором" и ждали, что сей юный дипломат, изречет, когда доедет.

И к БМПТ, на кобыле, подъехал бледный паренёк в кожаной светло коричневой куртке, таких же штанах и ботильонах. Младое дарование рыцарского разговорного жанра помалкивало. Просто парень реально тупо глядел на всё наше великолепие. К нему на помощь пришёл наш врач. Йон протянул переговорщику фляжку с водой. Юноша напился.

- Благодарю, сударь. О, вы тоже едете освобождать гроб Господень, как и мы? - донеслось из автопереводчиков. А парень указывал рукой на красный крест на сумке нашего врача.

- Почти угадали, юноша. А кто едет освобождать гроб Господень? - дипломатично поинтересовался Йон.

- О, извините. Я - Жан, второй оруженосец блистательного барона Юбера де Тартаса. Наш отряд направляется в Бордо. А вы кто?

- Я подполковник Шарп, это майор Борн. Мы добровольцы, едем оказывать помощь его другу, - Шарп кивнул на меня. Жан закивал.

- Скажите, юноша, а год у вас какой? - проявил свой интерес Йон.

- 1147-й от рождества Христова, 27-го числа, марта месяца. А что?

- Э, ладно, юноша, езжайте к барону и скажите, э, что нам нужно разъехаться поскорей. Мы спешим.

- И скажи, что нас больше, и мы лучше вооружены, - альтруизм у меня закончился. Жан к этой поре рассмотрел, что перевод слов идёт из малых коробочек и у него, сразу появилось масса вопросов: - А почему? А как? А сколько? А что? А вы братья?

- Жан, езжайте.

- Э, хорошо сударь, - отозвался нехотя "ординарец". И бесфамильный Жан ускакал. Посмотрели, как его свои встретили. Встретили его по-южному, с размахиванием руками.

- 1147-й год. Это они во второй крестовый поход идти собрались. Неудачный. Времена Луи VII, Конрада ΙΙΙ и несравненной Алионоры Аквитанской. Славная была бабёха. Жена двух королей, красавица. Между прочим, прожила 82-а года. А видели, какой Жан немытый. И их барон такой же будет. Спесивый вонючка, - проявил эрудицию Шарп. Помолчали, переваривая слова Шарпа.

- А вот и сам блистательный едет, - подал голос наш снайпер. Под звуки трубы подъехал бородатый рыцарь. В чешуйчатом доспехе, перепоясан мечом; и в сопровождении трубача, первого и второго оруженосцев. Жан плёлся пешком. Остановилась кавалькада энд один пеший в десяти метрах от нас. Ну, что сказать про барона. Бывалый, видный рубака, а лицо замороженного.

- А что эти грязные крестьяне тут делают? Кто тут мажор и почему вас больше? И где грозное ваше оружие? - вот это мы услышали после небрежного кивка барона. На мажора я не обиделся, а вот десантники с "Терминатора" надулись. Вся их грязь заключалась в камуфляжной краске, нанесённой на лица. Один из них, что-то прошептал в гарнитуру. Башенка БМПТ сдвинулась с места. И на побледневшего барона уставились две пушки, пулемёт и гранатомёт. Потом щёлкнули и разошлись шторки на контейнере ПУ с четырьмя ПТУР AGM-104R. "А "Терминатор" то с Wi-Fi. Во как!" - порадовался я и стал ждать, что предпримет барон дальше. А барон мёл пургу. Мы и такие и сякие, слуги дьявола и, вообще, козлы смердящие.

- Барон, вы можете пожертвовать ваш щит? - влез вопросом в его краткий зоологический экскурс.

- Нет, он мне дорог, - обронил вояка. Щит одолжил его первый оруженосец. Я отнёс его шагов на пятнадцать и расстрелял из штурмовой винтовки. Пурга барона перешла в изморось. Барон дорогу решил уступить только после рыцарского поединка с равным по знатности противником. Его оруженосцы стояли, как бледные тени...

Дуэль ему устроили, рукопашную. Поручик Сергей Виконтович Лавров ("Мой папа был - Виконт"), бывший ростовский гаишник, близко "познакомил" барона с айкидо и боевым самбо. На барона вылили ведро воды, он очнулся и запросил мизерикордии.

- Ну вот, барон, и возвратился к латинским корням, - проговорил Алекс. Потом толкнул меня локтём и кивнул на камрадов. Те даже во время скоротечного поединка, когда все - и наши и ихние - смешались в одну кучу, держались отчуждённой группой. "Ну-ну. Арийцы, мля".

И можно было ехать дальше. Рыцарям из Гаскони посоветовали ехать в Гасконь. Концемартовские латники долго не могли понять, что Гасконь это наш город и они в будущем.

- Роман, хватит объяснять, поехали. А то опять кто-нибудь вылезет в эту долину, - от Алекса.

Когда наш табор двинулся, бледными тенями были весь отряд гасконцев. Даже не крестились, чеснок не пуляли и святой водой не поливали. А наши махали военным из немытой Гаскони ручкой. И не успели выехать из долины, как позвонил Макс Шувалов:

- Борн, можете не спешить. Мон банду уничтожил. Да, да. Нет, у него целых два помощника было. Да мы сейчас к вам прилетим.

Из долины мы всё-таки выехали, подождали триумфатора и поехали во дворец к князю Рустаму. В Новый Амед. Зависли там, на три дня. Наши заклятые друзья-камрады за столами с курдами сидеть не возжелали и ринулись осмотреть место боя. Уехали и не вернулись. Мон опять постарался. "Покоцал, гавриков!"

- Ну, спасибо тебе, ик, наш кровожадный друг, ик, за услугу, - выговорил фразу Шарп и уснул.

А я ещё полночи уговаривал Рустама, чтобы он завёл себе современную армию.

- Роман, это потом. Я, братец, сейчас изучаю историю своей страны. Анализирую расхождения с вашей историей.

- И как - анализы? - Расхождения. - Князь, поясни.

- Ну, слушай. В 333 году до нашей эры, великий завоеватель Александр Македонский, завоевал обширные земли в Азии. Дожил он до 81-го своего года рождения и умер в городе Александрия Каджарская. Я его далекий потомок, кстати.

- Дальше, акадэмик.

- Дальше было поступательное развитие моего народа, вплоть до создания в 1701-ом году империи Курманд. Мои предки отбили все атаки с востока и запада. Римляне, османы, сельджуки, арабы, персы обломали об нас зубы. От англичан вот стали отбиваться. Они нам намедни протекторат пытались навязать. Нас только русские цари поддерживали. От них, кстати, титул "князь" к нам перешло. Отец только, жаль, погиб и три брата... Поговорили ещё. О городках, что разорили иракцы, Рустам не жалел. - По-человечески их конечно жаль. Но есть большое "но". Во-первых, они не нашей веры. Во-вторых, сепаратисты и эти, как там, экстремисты. Короче, злыдни. И перешёл на религию курдов, потом затронул традиции. Поговорил со мной об уровне жизни простых козопасов и потащил меня в свою сокровищницу. Накопили сокровищ курды немало. - Выбирай, что хочешь. Возьми себе, вон, золото. Пуда на новый танк хватит? Я кивнул, и попросил, что-то типа подарков для знакомых. Знакомых перечислил. Рустам вручил мне стребованные презенты.

- Так-с. Ладненько поговорили, - Рустам был само великодушие. - Танки, это, наверное, хорошо; может, и я со временем ими обзаведусь, - пообещал исправиться князь.

Перепавшее по дешёвке золото загрузил в БМПТ. И, в узком кругу, решили ехать домой. Джип я оставил экипажу "Терминатора", а сам уселся на место наводчика БМПТ. На командирское место - Мон, водителем - поручик Лавров, в десантном отделении поместились Нестор, лихой снайпер Ян Цапник и Шарп.

- Хорошую машину Алекс измыслил, - нахваливал БМПТ Мон, вольготно развалившись на кожаном сиденье.

- Ато. Страшно надобное в сельском хозяйстве орудие, - вторил ему я. БМПТ имела базу "Леклерка", изменённую башню с вооружением от объекта 199 "Рамка" и десантное отделение на тонну воды и четырёх десантников. Двигатель и трансмиссию АМХ-56 Шарп заменил на два двигателя ола Ширга, разместив их побортно и, чуть приподнял высоту десантного отделения. Броня была композитная, "танка" весила тридцать тонн с гаком и разгонялась до 75 км/час. Грузовик с восьмью ПТРК оставили в общей колонне и рванули домой. Лавров решил долину с подлянками объехать. Взял он влево. Потом ещё влево и вывез нас к городу.

- Майор, у нас тут по курсу город появился, - произнес Мон и, приказал остановиться.

Глава 42.

Вылезли из БМПТ. Посмотрели из-под ладоней на мутно-жёлто-коричневатое поселение непонятно кого. Десант высаживаться не спешил. Лавров постучал в верхний люк корпуса. Раз, другой, третий. Открылась левая дверца для выхода десанта. Выглянул заспанный Шарп и скрылся.

- Э, народ, вы, что там делаете? - втроём сунулись в десантное отделение. Там горели две лампы направленного действия, но что там происходило, не было видно из-за Алекса.

- Они в "Танки-онлайн" бьются, танки кокают, - зевающий Алекс указал на Нестора и Яна. Сказал и уселся в креслице. А те с азартом молотили по кнопкам ноутбуков. - Макс им по доброте душевной подарил сии игрушки, - Шарп зевал без устали.

- Этот снайпер мои все танки перещёлкал, блин, - Нестор пыхтел и горел негодованием.

- Зато ты мой танчик загнал в болото, - Ян стучать по кнопкам перестал.

- Ха, просто я реально лучше водить танчик умею. Учись, снайпэр!

- Бойцы, у нас тут неучтённый город появился, - произнес Мон. Ноутбуки захлопнулись.

- Где? Как? Какой город? - к нам повернулись три лица субъектов десантного отделения. Физии были удивлённые.

- Выходим. Сами увидите, - пригласил. Счас. Они вылетели и чуть нас не затоптали.

- Ну, вы и бегемоты! - зашикал Мон, - вы мне "ласты" оттоптали!

- Пардон, сударь, - бросил на ходу Шарп и вытаращился биноклем в сторону города. - Ух, ты! Немалый городишко. Шарп заинтригованный, пару минут осматривал город. Город и вправду был большим. Одноэтажные, саманного типа домики предместья подрастали в этажности дальше, чтобы показать большую крепость на возвышенности. На сплошном жёлто-пыльном фоне выделялось два ярко-зелёных пятна растительности.

- Что, предводитель скажешь? - осведомился. Шарп молча, без зазрения совести, достал фляжку с чачей от князя Рустама, сделал пару глотков. Фляжку мы у него отобрали, и она пошла по кругу. Причастились, и пустую, вернули хозяину.

- На него бы сверху посмотреть, - Шарп командовать не спешил.

- Не вопрос. Кто у нас главный по тарелочкам? За спутниками у нас надзирает Любомир. Сему кадру и звоним, - Мон на свой же вопрос и дал ответ-подсказку.

- Звони, - разрешил Шарп. Мон достал мобильник:

- Але. Привет Любомир. Мон. Мы тут город нашли, дай картинку, плиз. Любомир на этот город уже полчаса, как смотрел.

- Не положено.

- Любомир, не будь злыднем.

- Не положено, - Любомир упирался.

- А по запросу 2-й бригады, положено? - нашёлся Мон. Любомир попыхтел с минуту и переслал на ноутбук Шарпа картинку с комментариями.

- Danke, Любомир.

- Тэкс, что мы здесь имеем, - Шарп склонился над ноутбуком. Ян, достав снайперку, оглядывал окрестности и косился на ноутбук. Посовещались, используя вторую фляжку, и я предложил взять город приступом:

- Улицы там широкие, "Терминатор" проедет. Наметили маршрут с заездом в четыре странно-зелёных квартала и выходом к подъездным воротам местной крепости. Нестор сел на место механика-водителя, Ян - наводчиком, Лавров - командиром БМПТ. Проверили оружие и расположились по местам. - Ну, господи помоги, поехали. В город "Терминатор" влетел на максимальной скорости.

- Медленнее. Опасности я не вижу, - велел Лавров. Нестор скорость сбросил, а мы, отворив верхние люки для выхода десанта, окидывали взором местные виды, стоя. Проехали несколько безлюдных кварталов.

Грязные улицы, дома с обветшалыми стенами и крышами, всё - песчано-пыльное; груды мусора. Потом стали попадаться изнеможённые дети, вяло играющие в пыли, и не обращавшие на БМПТ никакого внимания. Далее стали попадаться и взрослые: мужчины, женщины, старики. Они также совершенно сонно реагировали на "Терминатора". Большинство можно было условно отнести к европеоидам.

- Видок не айс. Достаток у горожан скромный. Одежда серая, обувь поношенная. Дети не доедают, - комментировал Мон.

- Борн, ты посмотри на их глаза! - удивился Шарп, БМПТ остановился рядом с накрытым тростником навесом. Под навесом, за шестью хлипкими на вид столами, сидело человек десять местных мужчин. У мужчин радужная оболочка и склера глаз были ярко-синего цвета. " Да. Они, наверное, мутанты", - подумал.

- Здравствуйте, уважаемые. Не подскажите, как называется ваш город? - Шарп вопрос озвучил вежливо.

- Почём спайс? - влез в разговор Нестор.

- Город называется Агра, шэдаут-чужестранец. А твой вопрос я не понимаю, ниграй.

- А что это за крепость? - Шарп указал на защитное сооружение в километре от нас.

- Не ведаю. Вчера её там не было, - безмятежно ответил абориген и уткнулся в свой завтрак. Остальные мужики вяло ковырялись в тарелках.

- За крепость врёт, - от Лаврова.

- Экие они нелюбопытные, - и Мон подобное апатичное спокойствие местных осудил. - Сплошная серость. Поехали дальше.

- А тут всё страньше и страньше, - бякнул. Это мы объехали четыре квартала, которые разительно отличались от кварталов Агры.

- Да тут одни гомосеки живут! Это после первого.

- А тут одни лесбиянки! Это после второго.

- А тут дамы в полном подчинении мужиков. В третьем квартале у всех встреченных мужиков на поясе висел хлыст, а женщины были в одних кожаных шортиках. Но с плотными вуальками на лицах.

В четвертом на одну прилично одетую деву приходилось до десятка парней в стрингах, но с вуалями на лицах.

- Эй, парни, не желаете в мой гарем? - предложила одна, жгучая брюнетка.

- Мы натуралы, - за всех ответил Шарп.

- Тьфу, охальники. До какого срама дожили! - сделал тотальный вывод Ян. Но. ЛГБТ-сообщества жили в чистеньких кварталах, с ворохом фонтанов, деревьев, кустарников и цветов. Цветами наш танчик и забросали. Матерясь, мы эти цветы стали выкидывать. А потом.

- И куда этот летающий сортир полетел? - удивился Шарп.

- Какой сортир? Это пепелац обыкновенный, - в наушниках услышали пояснения Нестора.

- С гравицапой? - все оказались этакими, донельзя, продвинутыми.

- А я знаю! - от Нестора. Летательный аппарат за это время скрылся за крепостной стеной, с открытыми воротами. Мы опять проверили оружие и попёрлись внутрь крепости. Очень решительно.

- А где пушки, пулемёты, охрана?

- Нет таких, - отзыв Лаврова.

- Поехали вон к той беседке, - скомандовал Шарп. Экипаж остался в БМПТ, мы втроём заняли мраморную беседку. Осмотрелись. Зелёный кустарник, пальмы, фонтанчики, дворцы мраморные, девушки вдалеке мелькают в легкомысленных нарядах. Лепота. И дождались прихода шести юношей-встречающих. Кучери до плеч, в коротких туниках, с голыми ногами, в сандалиях, но зато в солнцезащитных очках.

Юноши развели цветистый, умиротворяющий, церемониал встречи обожаемых гостей, с кучей лести вперемежку.

- Короче, Склифосовский. Мы бы хотели вашего правителя увидеть, - грубо перебил самого сладкоголосого Шарп. Сладкоголосый парень испарился, но вслед за тем привёл ещё одного, постарше, переговорщика. В очках, как у меня.

- Ну? - Князь не может Вас принять. - Почему? - Он, он, он, стреляется, - еле выговорил юноша. И давай все плакать. В БМПТ, посмотрели на это мокрое дело и, примкнули к нам.

- И кто нам это всё объяснит? - озаботился Шарп. Через десяток минут "объяснять нам это всё" приспели два старших товарища. Туники в пол, на шее бронзовые цепи с круглым медальоном. У одного в руках старинный фолиант, у второго - ноутбук. - Круто! Подошли к беседке и согнулись в поклоне.

- Мы приветствуем Вас князь, - донеслось от обеих сразу.

- Круто! - повторился Шарп. - Борн, ты князь? - Не. - И я не. Так, кто у нас князь?

- Я, - якнул Мон. Скромный такой. - Честь имею представиться - Нестор Монтекки, младший сын правителя Праса, князя Петра III Монтекки. Все, кроме "Мгимо" застыли соляными столбами.

- Ба, Нестор Петрович, тёзка, держи пять! - и протянул свою правую ладонь-лопату.

- Тэкс. Исторический момент переживаем, товарищи. Э, бескровную революцию, э, неожиданно провернули, - Шарп сунул большие пальцы рук за лямки бронежилета.

- Ато, - согласился. Я позу Шарпа повторил. - А теперь дискотека! - выдал для остальных. Ха-ха. Гы-гы. Потешаясь, поздравили Мона, и пошли за сопровождающими в опочивальни князя. БМПТ бросили около беседки.

- Да тут целый "Эрмитаж", - вскликнул Северов, осматривая великолепие покоев князя. Потом нас разместили в большой приёмной зале. Девушки-тлека принесли напитки и лёгкие закуски, патлатый "ди-джей" врубил лёгкую музыку.

- Ну, Мону править тут можно. Народ тут мирный, со странностями конечно, но, Мон должён справиться, - поделился мыслями Ян.

- А армия, интересно, тут есть?

- Так Мон сам армия.

За прохладительными напитками дождались выхода нового князя. Мон вплыл в залу в новеньком генеральском наряде, с орденами, кортиком, в фуражке и черных очках.

- Ну, ты, прям, генерал Пиночет! - восхитился "Мгимо".

- Пошли, смехуны, присягу мне принимать. Мы и пошли. Вышли на широкий балкон.

- Ёклмнэ! Это же оссоны! Целая дивизия! Если Зогин с ними не подружится, они Донской край и городки залива, по кирпичику разнесут! - обеспокоился Алекс. На площади стояла, в чётких батальонных колоннах, дивизия гвардии тутошнего правителя. Радовало только то, что в руках гвардейцев были магазинные винтовки. Заиграл гимн. Попурри свадебного марша Мендельсона.

- Ой. Гы-гы. Диковинный городок. Со сплошными сюрпризами. Выстояли двухчасовой церемониал и подзависли в Агре на три дня.

Глава 43.

Сначала посетили похороны. Старый великий князь - Патос Капулетти - перепугался "Терминатора" и отравился. Его похоронили. Мы пошли обмывать свои грехи, в узком кругу. Вечером погуляли по княжескому парку и отправились спать в отведённые каждому спальни. Утром плотно позавтракали и, ввосьмером, посетили кладовую с золотом. У двери казны заценили картину - "Спящий страж", называется.

- Эй, боец, просыпайся, - культурненько обратился Мон к стражнику. Молодой боец даже, спя стоя, умудрялся иметь грозный вид.

- Уйдите, я спать хочу, - ответил страж. Короткий тычок от Мона и, боец, охнув, резво очнулся. Карабин, правда, из ослабевших рук выпал, а вояка, ошарашенно, заозирался.

- Фу, где это ты пивасиком налакался, обмылок? - рычанье от Мона. Боец безмолвствовал. - На гауптвахту, - коротко бросил Монтекки-младший и, зашёл в хранилище. - Не густо. В большом зале а ля средневековье нашёлся лишь один, средних размеров, сундук со златом. Пудов так на десять.

- Ол, скажите, а у старого князя были долги? - обратился новый князь к немолодому товарищу - толи кладовщику, толи ключнику.

- Да, сир, - промолвил хранитель казны. - Но их уже нет. Ключник, осторожно переступаю разношенными туфлями, приблизился к Мону.

- Ол, поясните, - произнес Мон, пересыпая монетки в сундуке. Мы его действо, по очереди, повторили. Звук злата нас согрел, Мона, скорее всего, нет.

- Наши кредиторы, местные банкиры, жили на месте, где теперь находятся дома этих бесстыдников. Мамма мия, спаси и сохрани. Э, а долгов было 700000 гульденов, сир.

- Ясно, ол. Наличности маловато. Тэкс, что мы ещё в минусе имеем? Голодных детей, мы имеем, стариков и вялых взрослых. Ол, почему они такие апатичные?

- А что им радоваться, они ж рабы. Уже более двухсот лет...

- Даже так? - нового князя чуть удар не схватил, да и нас тоже, от такой новости. - Надо освобождать народ от рабской зависимости. Мне такие забитые не нужны. Пишите, ол. Указ номер один - освободить рабов. Номер два - амнистия для беглых рабов, - проговаривал нео-князь, прохаживаясь по подвалу.

- Номер три - 13% подоходного налога с каждого работающего, в том числе и с тебя, - ввернул. Мон ходить по "кладовке", перестал.

- Борн, я надеюсь, вы не шутите? - спросил, и стал, что-то обдумывать князь. Ажник морщинка меж бровей образовалась.

- Нет, э, князь, - удостоверил. Ол-казначей открыл рот и закрыл. Из хранилища князь вышел задумчивым.

- Я приветствую вас, э, князь, - перед князем блистал командир гвардейской дивизии генерал Штуц. Штуц сверкал парадным генеральским мундиром, Мон - трениками и кедами.

- Доброе утро, ол генерал. А вы чем порадуете? Морщинка, межбровная, у Монтекки не разглаживалась.

- Погоды ноне хорошие-с, э, князь, - простодушно ответил генерал.

- Погодой сыт не будешь. Давайте-ка лучше осмотрим войско, ол генерал, - предложил Мон. Осмотрели. Новый князь устроил тревогу. Внеплановую. Солдаты построились минут за десять. Треть офицеров пришли через полчаса. Монтекки спокойно подождал всех. И спокойствие Мона было обманчивым.

- Бамбарбия киргуду, - Шарп уловил настроение нового князя и озвучил его дальнейшие намерения.

- Не понял, что вы сказали? - вопросил Штуц. Стоять генерал уже устал.

- Он их сейчас зарэжет - ответил Алекс, старательно, при этом, смотря на туфли блистательного генерала.

- Этот милый юноша? - Штуц был само совершенство. Детской наивности.

- Этот милый юноша намедни зарезал почти три сотни опытных бойцов, - от меня. Рассматривать генеральские туфли а ля кракодайл было занимательно.

- Даа, - генерал свою челюсть прямо об плац уронил. А за ним и командиры полков, и начальник штаба дивизии. Монтекки в это время пошёл проверять карабины солдат.

- Обмылки, вы, когда последний раз чистили оружие?- спросил новый главнокомандующий. Глянцевые бойцы молчали. - Кто их командир роты? Подошёл вальяжный капитан. - Это что, боевые карабины? Нет, ол капитан, это просто железные палки. И ты их будешь сейчас чистить, вместо этих балбесов. Ты меня понял? - в голосе князя была бронебойная сталь.

- Так точно, сир, - капитан сбледнул лицом. И стал, вслух, вспоминать, где находится оружейная смазка. "Точно, зарэжет".

- Ол, какое вооружение у нас есть? - молодой князь обратился к генералу. Бледный Штуц отчитался о 17000 карабинов и четырех миллионах патронов. - А бомбоубежища у вас есть?

- Сир, а зачем? Извините...

- Тэкс, армии у меня нет, - разогорчился Нестор. Далее солдат он распустил, а офицеров повёл, строем, на площадку для местечкового гольфа.

- Счас он их бить будет, - выговорил Шарп и не ошибся. Офицеры, в ходе спарринг-поединков, валились как кегли от хлёстких ударов Монтекки. Особенно досталось тем, кто опоздал. А Монтекки даже не вспотел. Вспотел он после показательного боя с тенью. Некоторые его движения ножом мы даже не замечали. Офицеров это проняло. До печёнок. Нестор продышался и...

- Сейчас, вы переодеваете солдат в рабочую форму и моете все казармы. Потом будет кросс по нормативам просской армии и полоса препятствий с полной боевой нагрузкой. На уборку помещений даю один час. Время пошло. Офицеров как буренушка языком слизнула.

- А с вами, ол генерал, мы обойдём посты и попробуем закрыть ворота. С постами был порядок, а вот ворота закрываться не собирались. Категорически. - Ол генерал, почему крепостные стены в идеальном состоянии, а петли ворот ржавые?

- Э, э, не знаю, сир.

- Плохо, генерал. Далее, до обеда, Монтекки гонял солдат, мы кейфовали в тенёчке. Делали, мы это молча.

- Будет хоть толк? - спросили князя на обеде.

- Каждый пятый более менее, остальные балласт. Гнать со службы надо. Куда только этих рато пристроить не знаю.

- Э, нет. Культурнее надо с людями быть. Выдворять надо только самых тупых. Остальных можно перевести во вспомогательные войска, полицию, пожарную охрану, в погранзаставы, на таможню, в чиновники, в дворники на крайний случай. Борн, куда ещё можно? - Алекс посмотрел на меня.

- Охранники, вышибалы, бармены, курьеры; короче, ол князь Монтекки, нужно поговорить с людьми. Кнут ты им сранья показал, теперь нужен пряник.

- Реальный пряник? А у них не слипнется? - с издёвкой вопросил Мон. "И обед не прогладил морщинку" - подумал. Остальные хохотнули.

- На словах. Добрых-добрых, - мой ответ был зеркальным. Гы-гы от "тружеников пожрать на халяву", продолжились...

- Мне нужны помощники, - высказался, после недолгих размышлений, князь Монтекки.

- Иски, - раздумий с ответом у меня тоже кот наплакал. Кейфовать я с Шарпом продолжил, остальные решили Нестору помочь.

В Агру Мон перетянул Макса, его "кумпанию"; набрал волонтёров из местных. Это за два часа после обеда. Местные, кстати как узнали, что Монтекки им вольную дал, мигом проснулись. Пришлось Лаврову и Цапнику полицию из гвардейцев набирать. На второй день бестолковых беспорядков прилетели оба наших военных ховера. Пепелац не справлялся с разгоном демонстрантов и несистемной оппозицией. Ховеры толпу напугали, но расходится, она не спешила. Макс слетал до Макарова и привёз спецсредства. Пепелац нагрузили СДП (средство ДЛЯ поноса) и он "отбомбился". Многие демонстранты до туалетов не добежали. С утра третьего дня во дворец пришли делегаты, теперь уже, системной оппозиции.

- Сир, что Вы от нас хотите? Монтекки популярно объяснил. Депутаты, четыре часа внимали монолог Мона. И с обеда бригады местных стали расчищать завалы мусора.

- Князь, ты у итальянцев купи бумагу и печатный станок. Наладишь выпуск бумажных денег, они ещё лучше заработают, - советовал брат-близнец Нестора Северова. Фёдора Северова Макс привёз на ховере.

- И можешь часть своего "Эрмитажа" продать, или заложить, - вторил брату Нестор.

- А ещё к олам Ширгу и Доргу обратись. И купи у наших купцов пшеницу и мясо, - это уже я с Алексом посоветовал. К ужину добровольные помощники Мона распределили между собой места в будущем Кабинете министров с правами комиссаров. "Будут пока - и. о."...

Нестор Северов стал министром иностранных дел. Его брат - главным казначеем. Лавров - министром по перевооружению ВС Великого княжества Агра. Ян Цапник - главным полицейским. Он сразу полицию нравов учредил. Макс - премьер-министром и отвечал за новые технологии. Члены кругосветки расхватали портфели министров промышленности, сельского хозяйства, транспорта и связи. По делам таможни назначили Голиафа. Должность местного почтмейстера осталось вакантным. Ненадолго. Бывшие советники старого князя стали замами новых министров. Снова прилетели ховеры. Я с Шарпом решились полетать над Агрой и её окрестностями. Пока мы парили, Макс горы свернул. Сузи копировала себя на серверы Агры и стала - Сузи Великой. Ей было "разрешено" осуществлять тотальный контроль и учёт всего и всех. Она сразу же продиктовала три пароля от секретных лифтов.

- И этот генерал хочет сказать, что бомбоубежищ тут нет!? - это Монтекки с Максом обошли целый подземный город, с "ништяками". Казна княжества пополнилась пятьюстами тонн золота, а городское хозяйство - пятьюстами единиц строительной техники. Пока правители ходили с открытыми ртами по подземельям, Сузи посчитала жителей - 197222 человека - и попросила оказать адресную медицинскую и денежную помощь. На поверхность подняли трактора и грузовики; и полицейские Цапника стали развозить медикаменты. Привезённый мини-репликатор Макса работал, как пересылочный пункт. Сии медпрепараты брали у Парамонова. Жители Агры сначала всполошились, а потом бросились помогать: - Они наших детей лечат! Господи, наконец-то власть к нам лицом повернулась!

Монтекки, когда поднялся на поверхность, вызвал генерала Штуца к себе.

- Ол, у вас есть хобби?

- Я марки люблю собирать.

- Марки? Будете их значить гасить. На почте. Оклад остаётся у вас тот же.

- Спасибо, князь. Господи, повезло-то как!

От Сузи Кабинет министров стал получать готовые к применению указы, приказы, постановления и прочее. Сузи, во всю ивановскую, занималась плагиатом. Я с Шарпом, напорхавшись, остались не удел. Нас вообще-то приглашали...

- Не, это потом, - отступились шутками и разошлись по спальням. Переночевали, позавтракали и отбыли на БМПТ, вдвоём, домой. Шарп рулил, я рассматривал из люка окрестности, косился на подаренный Максом планшетник. Туда были внесены "фотки", что я наснимал с ховера, плюс видео Сузи о достопримечательностях Агры; плюс её механически-удивлённые замечания. Замечания касались изменённой плодородной почвы вокруг и внутри Агры; зелёных насаждениях и вспаханных полей, изменённых фронтонах всех домов горожан и разноцветной плитки мостовых улиц и площадей. "Магия, однако!" - подумал. Шарп, сидя на месте водителя, через переговорное устройство, распатякивал на разные темы:

- Роман, а какие во дворце цыпы есть! Ммм... Я сразу за тремя ухлёстывал. И Алекс, минут десять, расписывал их распрекрасную корпуленцию. "Он их, походу, издалека разглядывал. Алекс, Алекс..." - А "хунта" молодцы, бунт и анархию прекратили, - продолжил свой монолог Шарп, - народ усиленно стал работать, деньги есть... Помощники тоже есть... не мальчики, а прямо мужи новой цивилизации... Да, прямо новая игра у них - доведи Агру до ума. А видал, как Вацлав целый вечер поработал придворным шутом? Правда смешно было... Может нам пора жениться? А, Борн? Ты против? Зря... А, Мон, гей-парады разрешит?

- Не, он им трудотерапию устроит. С показательными расстрелами из ядерного оружия... Так с шуточками по поводу суматошной недельки и доехали до станицы Ясной. Тридцать семь километров всего. Около таможни Алекс загнал БМПТ в военный трейлер, пригнанный с базы бригады. Я золото замкнул в кладовке. "А где мои подчинённые?" - ещё подумал. Таможня как вымерла.

- Роман, ты вечером к Макарову приезжай, он просил, - попросил Шарп, уже без всяких намёков на смешливость.

- Хорошо, герр подполковник. Пока, пан холостяк, - я его провожал.

- Сам такой. И Шарп уехал. " А дома то лучше. Однозначно"... Сделал потягушки и направился на работу.

Глава 44.

"А это, что за пальмы? Кто разрешил их тут сажать, ась?" На территории таможни насчитал дюжину высоченных пальм. Листья растений были похожи на хрен. "И, где на хрен, мои подчинённые?" Поднялся на второй этаж, заглянул в несколько кабинетов, пусто. Прислушался к невнятному шуму, доносившемуся из "горенки" моего зама Озерова. "Неужели, он у себя их всех чихвостит?" Открыл по-тихому дверь кабинета Озерова. "Тута, родимые". У Озерова сидели все; накурили, хоть топор вешай.

- Это беззаконие, произвол. Мы не позволим..., - оратор - Фима Файбишович - гневную тираду оборвал. Это он меня увидел. - Роман Михалыч, родной, а мы вас заждались. Подчинённые повскакивали с мест и ринулись на меня.

- Всем чмоки-чмоки, - поздоровался. Счас, меня качнули пару раз и поставили на землю. И правую руку отдавили. А потом ко мне протиснулся смущённый Озеров.

- Роман Михалыч, можно вас на минутку? - запинаясь, выговорил заместитель.

- А тут все свои - ответил. Озеров помялся:

- Роман Михалыч, час назад пришёл приказ от президента. Вас Зогин уволил. И звание майора, и должность советника отобрал. Таможенники опять зашумели.

- А за что уволили? - ошарашенно проговорил. "Вот это подлянка от Зогина!"

- За систематические прогулы. Это у, э, президента, проходит красной линией, - у Озерова глаза были повинными, как будто он во всём виноват был.

- Так да. А таможню проверяли? - я цеплялся за незначительные вероятности оправдаться.

- Нет. Сегодня может, приедут.

- Изумительно. Ничего ещё не нашли и сразу уволили - сказал, почесался, - А кто вместо меня?

- Воробьянинов, - не сказал, а прошипел зам. "Ууу" - от сотрудников.

- Тэкс. Я ж заявление на бессрочный отпуск черкнул и две смс-ки отправил, - полез в мобильник. - Вот они родимые.

- Роман Михалыч, можете смело подавать в суд, - воскликнул Фима, заглянув в экран.

- Ладно, это потом. Новостями поделитесь, камрады? И до обеда слушал новости, сплетни и анекдотические случаи с рыцарями из Гаскони. Потом, после кофе, раздал камрадам подарки. Золотые печатки от князя Рустама. После этого поделился сам впечатлениями. На вечер камрады назначили кооперативчик, и я пошёл к джипу в гараже таможни. Чтобы встретиться на входе с приехавшим новым шефом - Кисой Воробьяниновым. Киса меня увидел и унесся, с проверяющими в придачу. "Экий вы, мистер, мнительный. А я всем улыбался. Когда кобуру с Глоком поправлял. Право слово, нехорошо. Нехорошо пугаться, болезный ты наш. Надо улыбаться". С прилепившейся улыбочкой и домой доехал.

Улица Солнечная играла изумрудным цветом газонов, кустарников и деревьев. По тротуарам расхаживали довольные жизнью отдыхающие, казаки мостили перед домами тротуарную плитку. Американские рабочие наводили глянец на асфальт, встречающиеся девушки щеголяли палитрой новых нарядов. И повсюду пальмы. Доехал до дома, перекрестился на ворота и загнал джип во двор. "Тэкс. И что это за надпись на пальме? Ой. Не влезай, убьёт!" Пальма была искусственной, стояла рядом с колонкой и была устройством прямо преобразующую солнечную энергию в постоянный электрический ток. Листья были многослойными фотоэлементами. "Вот тебе и хрен!" Пошёл, закрыл ворота и когда прошёл полдороги до двери, услышал сигнал подъехавшей машины. Обернулся. Не воронок, а даже наоборот. Audi A3. Женская машинка. Из него вылезла блондинка. Открыла калитку и направилась ко мне. "Ох!" Леди была одета в брючный костюм в облипочку и туфельки на высоком каблуке. Оптягончик подчёркивал выпуклые достоинства незнакомки. На обтягончик я и уставился.

- Ну, здравствуй, Михалыч.

- Здрасте, - просипел. Незнакомка подошла вплотную и, прижавшись ко мне, чмокнула в нос. Мне показалось, что меня приобнял бетонный столб. Только тёплый и пахучий. Я прикрыл глаза и потянулся губами в ответном действии. Счас. Незнакомка отошла на шаг, и я услышал три чудных слова:

- Кобель, бабник, поблуда! И дамочка радикально перешла к рукоприкладству. Бац правой. Бац левой. Из моих глаз посыпались звезды, и слух резко запропал. Дальше я услышал много лаконичных, но ёмких слов. Леди действо завершила и отбыла в западном направлении. "Это она в аффекте проделала или сознательно, а?" Постоял-постоял и побрёл, как побитый до хаты.

- Ох. Кабаша. Кис-кис-кис. Под дверью сидел кот из моей прошлой жизни. Курильский бобтейл с диким окрасом. Я ажник слезу от умиления пустил. "Хоть тут радость подарили". - Кабаша, иди сюда. Кот мяукнул и удрал под виноградник. - Не признаешь, толстый? Кот меня не признавал. Зашёл в дом и быстро привел себя в порядок. С мокрыми волосами полез по сусекам искать кошачий корм. Перерыл вверх дном все полки, но нашёл. - Кис-кис-кис. Ты же это любишь. Кот откушал полпачки и дичится, перестал. Занёс кота в дом. Кабаша прошёлся по комнатам и занял своё любимое место на кресле в зале. - Кошак, зомбиящик смотреть будем? К телевидению кот отнёсся с брезгливостью. А я стал слушать новости.

- Какие-то они однобокие, киса. Только за наших соседей. А когда же будет Ростов передавать? Вместо Ростова телевизор стал показывать установочную заставку. Звякнул мобильник, забытый на обувнице, в коридоре. - Але.

- Это Монтекки. Господин Борн, разрешите Вас поздравить, я подписал указ о производстве вас в бароны Великого княжества Агра "за смелое решение, круто изменившее будущее княжества".

- Спасибо, сир.

- Можете называть меня Нестором.

- Учту, сир. Мон отключился. "И стал я бароном в коридоре. Тэкс". Пошёл радовать кота известием. По телевизору шло "Лебединое озеро". По всем пяти каналам. Пока я переключал каналы, заявился атаман. Радостный такой.

- Привет, ветеран.

- Можете называть меня сэром, милорд. Меня Мон возвёл в бароны, - сообщил. Шатрову моё рыцарство было по барабану. Он Кабашу увидел. Повосторгался котом и потащил меня к себе обедать.

- У меня сегодня праздник души, сэр, - радость атамана была круто замешена на некой тайне. За столом вручил домочадцам атамана подарки от Рустама.

- Атаман, колись. Какой новостью порадуешь, - запросил. Шатров весело мне подмигнул.

- Их будет три. Во-первых, вчера командор Вилькицкий разгромил базу пиратов на острове Крючок. Только один пират ускользнул. Во-вторых, вчера обожаемый тобою князь Гэ-Гэ сошёл с ума. Сидит и пузыри пускает. И, в-третьих. Пропали Зогин и Шилин.

- Как пропали?

- Безвозвратно. Анонимку подбросили. Просили напрасно не искать. Муравьёв в Ростове затеял аресты. Всех казнокрадов-приближённых Зогина, гамузом, да в каталажку. И сие всё означает, что у меня сегодня праздник для души и тела. Правда, Катя?

- Ии, бесстыжие глаза, - атаманша густо покраснела. Посиделки за столом продолжились. К атаману стали прибывать гости. Эльза с Борисовым заскочили на минутку к Шатровым и подвезли меня с оказией до Никиты.

- Спасибо, Ромео энд Джульетта. Борисов и Эльза и в машине за ручки держались. Зашёл во дворец Макаровых.

- Господин полковник у себя в кабинете. Велели не беспокоить, - ординарец попытался меня не пустить.

- Да я на минуту. Полковник, зачем то меня хочет видеть.

- Э, проходите. Я поднялся на третий этаж помпезного домуса. Прошагал по толстому ковру приёмной и увидел приоткрытую дверь кабинета. "А сами виноваты, нечего было такой толстый ковёр стелить". Это я немного погрел уши у приоткрытой двери. Бла, бла, бла. Никита приглушённо делился какой-то информацией с Лиэль.

- А правильно ты придумал скормить этих "жирных котов" динозаврам. Сволочи, - мурлыкающий голосок Лиэль. "Каких это "жирных котов"?" Представил Кабашу с раскосыми глазами. "Да ну на. Так это он, что"... Дверь я аккуратненько прикрыл и вежливенько постучался.

- Войдите, - голос Никиты. Впихнулся. Мысли в это время у меня кружили в мозгах разные, но нить разговора с "любителем динозавров" наметилась чёткая.

- Здрасте, господа Макаровы.

- Здравия желаем, товарищ рядовой, - полковник вскочил со стола и, выпятив живот, козырнул. Никита дешёво фиглярствовал. Лиэль, та хоть кивнула, а муженёк вон коленца откалывает.

- Это почему я рядовой. Я старшина запаса, сэр-барон и ветеран. Нате вам подарки, - сказал. Преподнёс дары, закрыл на пол-оборота ключа дверь и закурил сигарету.

- О, неплохая сабелька, - от Никиты. - Ой, какая прелесть, - восторгалась брюликами Лиэль. Дождался пика экстаза от четы Макаровых и невежливо спросил:

- А ты, Никита, ти-рексам Зогина и Шилина, скормил? Никита только хмыкнул. А вот у Лиэль в руке очутился револьвер системы Нагана с глушителем "БраМин". Этого я от неё никак не ожидал. Пока я тупо смотрел на ствол нагана, Никита рванулся к Лиэль и вырвал оружие из её руки.

- Лилька, совсем сдурела!

- А если он к Муравьёву пойдёт? И заложит!

- А оно ему надо? Надо?

- Нет. И осечка была бы, - не успел толком испугаться от "коленца" Лиэль. Никита с наганом подошёл к окну и выставил ствол в форточку. Щёлк, щёлк. Осечки. И так восемь раз. Никита крякнул. От досады, наверное. Револьвер закинул в ящик стола. А я решился поспрошать Никиту с разных сторон:

- Э, Макаров, а Романовых тоже ты?

- Нет.

- А, э, князя Георгия?

- А оно мине надо.

- Так, так. А когда на дело шёл, трусы поверх трико не надевал, Бэтман?

- Он не надевал, - влезла Лиэль.

- Вау, так вы вдвоём сие правосудие учинили?

- Да, вдвоём, - Лиэль не отпиралась и грудью стала на защиту супруга, выпустив пару-тройку десятков обличительных предложений.

- И где вы их нашли?- влез в её моноречь.

- С Аэлиты сняли, - сказано было в ответ. И Лиэль была сама строгость. Я развалился на кресле.

- Представляю. Ховер у Вацлава тиснули, фьють на крышу президента. Охрану вырубили, и давай шариться по спальням. Нашли "котов", "дело" у них сбили, оттащили к ховеру, в авоську их и айда к динозаврам. Я прав?

- Охраны там не было.

- А ховер, значит, тиснули и бедную Аэлиту до жути напугали. Ай, ай, ай.

- Опаньки. - Вот именно, - выдали по очереди Никита и Лиэль.

- Что это за - именно, вот, опаньки? - спросил я невпопад.

- Борн вспомнил о подружке. - Дошло со второго раза. И что он в этой соске нашёл? - Макаровы меня типа осуждали.

- Ой, ой, ой. А кто у том годе говорил: "зависть это грех. Правда, мама?". Амазонка приключений и сексодромов, - иронично сказал. Лиэль покраснела. Никите это не понравилось. Он поднялся с кресла и прошёлся по своему кабинету. Посмотрел свинцово-стальным взглядом на меня и отвернулся.

- А я вот поражаюсь с тебя, Борн. Наглый, самоуверенный, иногда до тошнотиков. А потом раз, и ведёшь себя, как старикан-алкаш, со склерозом и маразмами. Как будто бы тебе лет пятнадцать жизни подкинули, - чётко проговорил. Тоном железного приговора.

- Мне ещё четыре года до пенсии осталось, - влез с правдивыми комментариями в суровую отповедь Никиты.

- Борн, что ты мелешь! Макаров, да он над нами издевается! - возмущённая Лиэль повернулась к супругу.

- А может он правду говорит, леди. Я даже подпрыгнул на стуле. Голос-то от двери шёл. А я её на пол-оборота ключа затворял. Мы обернулись. "О! И потеряшка!"

- Ба. Знакомые все лица. Рад приветствовать вас, господа. Тоже уши грели? - осведомился. У двери переступали Йон Небуло и бывший есаул Евсиков.

- Борн, это кто? - спросил Никита. Осведомился спокойно, по-хозяйски, даже.

- Это, господа Макаровы - Йон Небуло, врач из Сан-Себастьяна. И есаул Евсиков, бывший военный руководитель Сальского округа.

- Как они зашли? Ты же дверь замкнул, - вспомнила щелчок ключа Лиэль.

- А для местных "ангелов" нет закрытых дверей. Один, правда, падший, - внятно произнёс и указал на Евсикова.

- Как по писанному шпарит, собака, - восхитился Евсиков. А перед моим носом появилась шпаргалка. Виртуальная.

- Ато. И будет сказано, в анналах сей истории о том, как Евсиков Иван Иванович довёл до дурки князя Георгия, подсунул бомбу царевичу из дома Романовых, пребывал, две недели, восточным "Наполеоном". А намедни пиратствовал. Глаза Евсикова всполошено забегали; он побледнел, переступил с ноги на ногу и поморщился. - Что ножка бо-бо? От, э, ховера Вацлава прилетел снарядик?

- Я больше не буду, - пролепетал "ангелок" и увял. "Одного уел".

- Браво, Михалыч, - проговорил Йон.

- А вы, любезный доктор, пулю из Шатрова доставали, потом шторку, обратную сторону телепорта, передо мною опустили; и приехали сюда по вызову из Агры. Я прав? Шпаргалка кончилась.

- Браво, - повторился Йон. "Второй сам сдался".

- И зачем, вы, здесь, господа-ангелы? - полюбопытствовал Макаров.

- Как зачем? Вот решили навестить самых действенных субъектов этой стороны материка, - от пана Йона. Я с Макаровыми переглянулись.

- А как же, например, сир Монтекки? - это Лиэль заинтересовалась.

- Мон, нет. Он все дела Агры переложил на министров, а сейчас, э, развлекается, - промямлил Йон и покраснел.

- Че, правда? - Евсиков ожил и достал планшет. Два паса над экраном... - О, о, ого он как умеет. Не желаете-с взлянуть-с - ехидно произнёс. До нас долетели девичьи охи-ахи. Но до змея-искусителя Ваня не дотягивал. Простота сквозила в нём.

- Ах, оставьте, - изрекла Лиэль. Смеялся даже железный Макаров. Юмор-то объединяет людей. Выходка "ангелов" была подзабыта и вновь просочившиеся сели за стол.

- И о чём будет беседа, господа-искусители? - лицо Никиты снова стало стальной маской. "Прямо, Бэтман, местечковый", - подумалось.

- А что, вам не интересно узнать, как и откуда сюда попали субъекты вроде вас? - чуть улыбнувшись, осведомился врач.

- Ладно, пан Йон, излагайте. Вкратце, - Макаров задымил трубкой. Я с Лиэль хмыкнули. На Сталина Никита стал смахивать. Йон уселся поосновательней. Бла, бла, бла пролога и пошла основная часть лекции нашего сюда попадалова.

- Баски, как первые поселенцы, попали сюда с Земли-2, казаки - с Земли-3, жители Новой Праги - с Земли-4. Городки залива - с Земель - 5,6,7 и 8. Динозавры с мезозоя Земли-11. Клеар был с Мира-Кольца-3.

- А Любомир? - припомнила одиночного гомо Лиэль.

- Сей капрал попал с Земли-13. Скажу вам прямо - бусорная планетка у капрала была.

- Почему сразу бусорная?

- А у них там почти 6000 гособразований, воют между собой почём зря. А Любомир из непонятных пруссаков и он из Львова. Ещё есть один юный вундеркинд...

- А почему вы о девушках ничего не говорите? На десерт нас оставили. Да, пан Йон? - перебила Йона Лиэль. "Как шпионка чётко работает!"

- Овшем, пани Лиэль, - по-польски согласился пан Небуло.

- А ещё персоналии будут? Из бусорных - скрип вопроса от Никиты. Мне показалось, что Макаров напружился до ломоты.

- Так есть, пан полковник. Барон Борн, вон имеет тело человека с Земли-21, а мозг людина Земли-Главной. Правда, Михалыч? "Здорово подловили". Почесался под взглядами Макаровых, но разоблачаться я не возжелал. "Чего спешить-то".

- Я, пас. Эта, ещё госпожа удача отвернётся, да и не в суде я, - оправдался пред честной компанией.

- С вами всё ясно. А вы, мистер Икс? Он же товарищ из Андреевского общества, - спросил Йон. "Во как! В Макарове, что тоже "сидит чужой"? Все уставились на Никиту. Похожесть на товарища Джугашвили у полковника усилилась. "Всё счас они биться будут. Джедай Дарт как бы Сталин против джедая Доброго Айболита". Счас. Кино закончилось после короткого поединка взглядами.

- Через астрал ушёл, собака, - восхищался деянием а ля фантасмо Ваня Евсиков.

- Макаров!? - возглас Лиэль. Такую растерянность и оторопь на лице я у Лиэль не видал. "Печалька, однако".

- И что это было? - спросил. "Не, не тянет ещё Лилька на Бэтманшу" - додумал.

- Внеплановое вторжение чужого разума, в тело умеющего быть антикиллером человека. Вмешательство без злонамеренных мотивов. Да, Ваня? - Йон взглянул на Евсикова.

- А я, э, завязал, - нашёлся тот. - Да не переживайте, пани. Супруг ваш мигом оклемается. Ага, Йон? И все уставились на манекен. То есть Макарова. У того были расширенные пустые зрачки и добродушное, до полной простоты, лицо. Потом манекен смигнул и...

- Ой, извините, господа, отвлёкся. Пан Йон, давайте десерт.

- Фух, - шумно выдохнула Лиэль. Евсиков подал ей стакан с водой. "Ишь, какой заботливый".

- Тэкс. Русских дам у нас шесть.

- Как шесть? Пять. Вы, пан Йон, ошибаетесь, - Никита сходу стал замечать нестыковки. Как будто бы и не был вытеснен из сознания чужим разумом. Йон отрицательно махнул рукой и смолчал. - Их же пять. Моя тёща, Лиэль, Стелла, Регина и Аэлита. Тот самый обычный Никита показывал нам пять пальцев.

- И кто эта шестая незнакомка? - спросил я простодушно.

- Матильда. Жена Борна, - ответил Йон. "Ну и тормоз ты, Михалыч! Почти жену не распознал" - корил я себя под хохот почти невиноватой компании...

- А вот и хозяйка Сковородки проявилась, - загадочно промолвил Евсиков. Взоры сидящих обратились с меня грешного, на что-то за моей спиной. Обернулся. В метре от меня висел розовый голографический экран. Экран мигнул, и по нему заскользили слова: "Господа. Перестаньте. Фоните на всю Галактику. И грим тщательнее накладывайте". Экран опять мигнул. Появилось яркое изображение сочных женских губ. Пухлые губки чмокнули сочным поцелуем и исчезли вместе с экраном. Я обернулся к, э, гримируемым, э, попаданцам. "И чего это они на меня уставились и ржут, как кони!?"

Глава 45.

- Да когда ж вы реготать перестанете? - вопросил, и злыми глазами оглядел всех. Дольше всех смотрел на Лиэль. Та, увидев такое к ней внимание, зашлась в новом кольце хохота.

- Иди, умойся, Казанова, - чуть ли не по буквам проговорил Евсиков. Недоумевая, пошагал в "дамскую комнату". "Мама дорогая! На мне поцелуи таинственной повелительницы планеты (!) проявились!" Намылил лицо мылом и смыл все следы, э, недочета. Потом я, душевно взъерошенный, вернулся в кабинет. Там веселье утихало.

- Быстречко ты управился, - один Евсиков продолжал скалить зубы.

- Ну вот, можно и не ужинать, - и Никита, улыбаясь, пошёл открывать дверь. И чуть этой дверью и не получил в лоб, когда её открыл. Его отодвинула, как мешающую помеху, твердой рукой заявившаяся... Матильда. "Матильда? А правое ухо-то до сих пор болит!" - сразу вспомнил и удары и почти жену.

- Здрасте. Не ждали? - спросила без малого моя жена. Полотно с изумлёнными нашими физиями и называлась - "Не ждали". Кратче, последовала немая сцена. Матильда была решительно, на что то, настроена, но не спешила с активными действиями. Вид у неё был амазонский. Макияж боевой. Одежда - аховская. Майка-футболка ядовито-жёлтого цвета, зелёные шортики с боковыми прорезями. Василькового цвета ботфорты также с боковыми прорезями. В руке сумочка-клатч. И в позе - я тута хозяйка. За её спиной стоял Никита и смущённый ординарец. И все её недоумённо-заинтересованно разглядывали. Э, с разных проекций. - И куда вы запрятали эту Соньку? - вопрос был вопрошающий. Матильда обвела всех решительно-боевым взглядом.

- Мадам, вы бы хоть подсказали, кто эта Сонька, - нашёлся Евсиков.

- Это одна, э, дама, которая собиралась подарить Борну "Ford Kuga". И судя по всему, подарила, - объяснила амазонка.

- Мадам, Соньки здесь нет, - проявил инициативу Йон, - давайте присядем и всё обсудим. Чтобы не было недопонимания. "Дипломат, мля".

- А давайте, - согласилась Матильда и посмотрела на меня. Догадался всех представить. Затем Никита с ординарцем вышли. "Взгреет полковник парня. Трёх посторонних-то запустил без ведома начальства". И следующие полчаса мадам Борн слушала и смотрела за моими похождениями. Я полчаса лелеял ухо. И мозг мне прострелили картинками. Не моими. И бездумно сидел, слушал, как сказал Йон - "чтобы не было, недопонимания". Ангел Йон ей объяснял, простой Евсиков показывал видеоряд по планшету и очень злился. Йон умело редактировал видео, убираю из докфильма сценки для взрослых и видео выходило по сюжетам: "А вот, Борн, детский утренник провёл. А тут старушку через дорогу переводил".

- Если то старушки... Так значит, Соньки тут нет? - осведомилась Матильда. Так на всякий случай.

- Бог миловал, - туманно изъяснился Никита. И никто не стал говорить о моём истинном лице.

- Ладно, разберёмся, спасибо, пардон, всего хорошего, чмоки-чмоки. Матильда подхватила меня под руку, и мы убыли в станицу на Ауди. - Лихо. Матильда водила машину круто. На колени мне возложили две сумки с продуктами. И я боялся с ними вместе вылететь на крутых поворотах. "А как Борн к ней обращался? И что я с ней делать буду. У меня жеж вечером кооперативчик. И вообще, я морально ни к чему не готов. Прикатила, когда я безработным бароном стал. Тоже, небось, с Земли-21. И оборвала "ангелов" на самом интересном месте". Покосился на леди. Губки мадам были твёрдо сжаты. "И кто мне поможет"? Помог Кабаша. Кот сидел на кухне, куда я занёс пакеты с накупленными в супермаркете, на мою карточку, провиантами.

- Ой, какой миленький котик, - засюсюкала Матильда. - Борн, где ты его нашёл?

- Сам нашелся, - ответил, наблюдаю за новыми-старыми персонажами.

- Я его буду называть Казанова, - заявила Матильда. От решительно-наступательного взгляда уже ничего не осталось. "И это - гут".

- Его зовут Кабаша, - заупрямился. "Надеюсь, больше драться не станет".

- Нет, Казанова.

- Кабаша, иди сюда. Кот ко мне и пошёл. Кота заграбастал руками.

- Борн, а ко мне на ручки он пойдёт?

- Тщись, баронесса, - сказал, Кабаша мяукнул, просясь с моих рук на землю.

Баронесса старалась. Сю-сю Матильды коту не понравилось: - Ладно, киса. Затем. - Борн, а где мои халатики? - донеслось из дальней спальни.

- А я знаю. Я сегодня только с фронта прибыл. Матильда надела мою рубашку. Я переоделся в кабинете.

- Борн, а почему холодильник пустой? - прозвучало уже из варочной комнаты.

- Смотри пункт номер один.

- А почему прислугу не завёл?

- Мадам, это соблазны. Я боюсь поправиться.

- А во флигели, что никто не живёт? - спросила Матильда, стоя уже в прихожей.

- Возьми ружжо и проверь. И, вообще, как ты меня нашла? - задал самый важный вопрос текущего момента.

- Увидела, как ты ехал на иномарке, по Клеару. С твоим Борисовым и его любовницей - Эльзой. "О. Так она их знает".

- Ага. С ними. А сама где была?

- Маникюр поправляла. Красиво? - прямо нашептала, показала ухоженные пальчики, и добавила, - ну, ещё кое-что купила...

- Очень. Это ты об амазонском наряде? - спросил. Матильда угукнула и скрылась на кухне.

- Мальчики, я буду сейчас вас кормить, - оповестила оттуда. С Кабашей пошли к заявившейся хозяйке. Матильда собралась ладить какой-то салат и побежала за зеленью в огород. "Ну-ну. Старайся, соседи вот только такой наряд вряд ли одобрят". Я, усевшись за обеденный стол, развернул газету. "Тэкс, и почём у нас овсы"? Минут пять листал газету.

- Борн, иди сюда. К нам Снегурочка пришла, - донеслось вдруг с порожков. "Какая ещё Снегурочка"? Недоумевая, вышел на крылечко. С одной стороны увидел полуголую Матильду с пучком петрушки (это она правильную травку сорвала), а с другой стороны стояла девака в норковой шапке, пальто и зимних сапогах. В правой руке держала тяжёлую хозяйственную сумку. И припорошенную снегом. И меня припорошили на всю голову. "Вау". Передо мною стояла моя жена из прошлой жизни, наивно-розовощёкая Инга.

- Милочка, вы к Борну? - вопросила баронесса.

- Здравствуйте. Нет. К своему хорошему знакомому. А куда я попала? Тут всё такое... и лето в придачу, - Инга удивлённо оглядывалась.

- Я тоже удивлялась сегодня. Чуть не уписалась. Ехала в Париж, а попала в Монако. И, в придачу, Ясная в четырёх километрах от княжества оказалась.

- Так, где я? Инга ещё больше глаза округлила. Я, в это время, лихорадочно соображал, как себя вести с почти женой номер два. Ингу перебросило из 31 декабря 1998 года. С сумкой вкусностей от мамы для посиделок. А я её по норковой шапке узнал. После той зимы она её больше не носила. Да, и встретив Новый год, я с ней разругался, что бы начать с нуля новые, уже семейные, отношения через десять месяцев. Так, что выходила почти жена.

- Давай, Матильда, разруливай ситуацию, - переложил все хлопоты на полуголую баронессу. Матильда вручила мне петрушку. И я её пошёл мыть к колонке, косясь на декабрьскую, э, хорошую знакомую. Матильда что-то пыталась объяснить Инге, но та захотела к маме.

- Борн, я её отвезу к папе, - проговорила Матильда и укатила с Ингой искать родителей. Не переодеваясь.

- Вот это кино! Уже две жены! Они мне, что, гарем подсовывают? Кабаша, нас могут не понять, - вслух рассуждал. Кот мяукнул, пришлось идти кормить пушистика. "А Новый год тогда весёлый получился. С танцами, анекдотами, конкурсами и обломом в конце вечеринки. Даа" - припомнил минувшее. Поковырялся в салате. Мысли такие же были. Салатные. На Ауди возвратилась Матильда, одна. Я вышел её встречать.

- Борн, иди, расплатись. Там сейчас люди подъедут со свадьбы. Я переодеваться, - проговорила и махнула рукой в сторону улицы Матильда и забежала в дом. "И как это всё понимать"? Звякнул мобильник. Смс-ка гласила: "Принимай верные решения". Я чертыхнулся. Тут же позвонил Евсиков. - Михалыч, я тебе не завидую. Там сюрприз на сюрпризе. И двойное дно... Мобильник отключили. Я ещё чертыхнулся. Ноль откликов. И подкатил первый, удвоенный, сюрприз. С запада. Стелла и Аэлита с частным визитом. "Ну, с этими понятно. Чмоки-чмоки и давай займёмся этим. Ибо хищницы приехали". Расплатился с усатым таксистом. С востока подъехало второе такси. "Опаньки! Вот это да! Почти что родственники приехали". Хорошо, что у меня мозги уже были припорошены, действовало это как местное обезболивающее. Поскольку Инга привезла маму, папу, младшую сестру и её мужа. Ехали они с июльской свадьбы 1997 года и оказались у разбитого корыта. Ни дома, ни вещей, ни свадебных подарков, ни денег. И Ингу потеряли. Инга сразу нашлась, круто. И уговорила как-то поехать ко мне. "Хоть разорвись. Тут родственники, там, э, леди". Со вторым таксистом тоже расплатился, но тесть отпускать того не спешил. Долго расспрашивал. Таксист часто на меня кивал.

- Так, господа, прошу в дом, - пригласил. Гости юркнули в домовладение. А тесть опять задержался. Очень внимательно разглядывал забор и номер дома. Упрашивать и расспрашивать, тут было бесполезно. Якименко были ещё те партизаны. Сор из избы не выносили, умели слушать, пустых советов не давали. В общем Якименко были - чистый изумруд. Потом, с Александром Антоновичем, зашёл в дом. "Сюрприз на сюрпризе!? Хотя... можно же затеряться в толпе" - такой вывод сделал. И это для меня была громадная неожиданность во второй половине дня. В доме, после короткого знакомства, свадьба продолжилась. А что тут удивительного. Питие и закуски были. Свояк прилично пел, подтанцовка шалых девиц в наличии была. Ну и эх... и подальше от Матильды. А спал я во флигели один. Правда, Матильда, на сон грядущий, что-то мне говорила...

Глава 46.

Утро наступило для меня без четверти восемь. Вышел из флигеля. Утро собиралось судьбоносно воздействовать на мир. "И можно пожить для себя"...

- Доброе утро, господин Борн, - вторгся в значимость момента голос. В теньке от винограда курил Костя Поставничий, бывший старший прапорщик-начфин бригады связи. Не сонный.

- Утро доброе. Костя, давай на "ты", - предложил.

- Давай, - согласился молодожён. Умылся под колонкой. Инга успела уже перестирать кучу одежды. Мои красные трусы тоже гордо реяли возле Ауди. Увидел, что тесть занят обходом огорода, а из форточки кухни доносятся звуки-запахи готовки завтрака. "Из чего они готовят, мы ж вчера всё съели?"

- Костя, и где вы спали? - поинтересовался. А в голове закружились заманчивые предложения для себя любимого и свободного.

- Хозяйка выделила вашу спальню. "А Матильда гостеприимная. Вот так", - подумал про себя. Подошёл тесть, Александр Антонович. Завязалась мужская беседа. Но.

- Идите, кушать, - тёща Кости, почти моя тоже - Любовь Николаевна, с порожков, оповестила о завтраке на столе.

- Сейчас. Доброе утро, доброе утро. Прошёл в кабинет. "Тэкс. Одеваем вот это". Три минуты и я вышел удивлять почтенную публику.

- Борн, да ты на генерала похож! Вся грудь в орденах! - восхитилась Матильда. Смахнул пушинку с погона и сел во главу стола.

- А тут все военные. Все служили в Советской Армии, - обронил, без обиняков.

- Я не служил, - неожиданно для меня заявил тесть. "Опять сюрприз". Инга и Костя удивились, но промолчали. Я осмотрел за столом сидящих дорогих гостей. "Интересно они расположились", - думал про себя и разливал по рюмкам настойку. Напротив меня, за хозяйку, сидела тёща. С правой стороны - Костя, Света - сестра Инги, и Инга. Слева - тесть, Стелла, Аэлита и Матильда. И все, кроме Кости, были ужасающе зажатые. Свояк наливал дамам сидящим далековато от меня. . "А какой тост предложить, а"? - секунды на перебор здравниц. И поступательность плана, чем заняться безработному, вызрела.

- Господа. Ну, поехали, - недоборщил речью. Тост был короткий и непонятный для некоторых.

- Куда поехали? - Матильда и рюмку отставила. Остальные рюмки также отставили.

- А это, баронесса, есть секрет.

- Баронесса? Секрет? - удивление со всех сторон. Пауза. Переглядывания. И не только. До конца завтрака пришлось отнекиваться за секрет и рассказывать, куда дорогие гости попали. И остался я полуголодным. Гости, на автомате, ели и переваривали услышанные, от "аборигена", разъяснения. В том числе о переносе во времени и месту нахождения. На сладкое, Антонович попросился пожить у меня с семейством. "Соблазн это"...

- Несомненно. Спасибо, всё было очень вкусно. Можно я ваших мужчин украду? - произнес вроде как требовательно.

- Можно, - ответ без капризов. Тесть и Костя с готовностью согласились. Вышли. Машину Матильды они до завтрака с дорожки убрали, а я полез в джип. - О, Кабаша, и ты возжелал круизнуть? Кот спал на заднем сидении джипа. Кот мазнул недовольным взглядом. И весь его вид говорил, чтобы я шёл лесом. Кота ссадили и отправились в Клеар. За рулём сидел тесть. "Опять, сюрприз". Там Антонович машины обходил за километр. Назад машину решился вести Поставничий. Косте джип понравился. И там, Костя-97 ещё не ездил сам. Я указывал дорогу и служил гидом. А в голове прокручивались пункты и подпункты затеянного мероприятия. Дольше всего пришлось задержаться у ола Дорга. Потом шёл ол Ширг. Джип я оставил у него. А мы пересели в автобус почти реплику "Пежо Боксер". Заехали ещё до пана Сорема и вернулись домой.

- Мы на шашлыки поедем? - дамы, момент перетёрли в узком кругу. И решили, нахрапом, выпытать мой секрет с поездкой. "Ага, счас"...

- На рыбалку? - В Ростов? - Борн, почему нет? - посыпалось от любезных кумушек.

- Потерпите. Дорогие гости расспрашивать перестали. Я сходил ещё к атаманше. Сделал пару звонков и отослал несколько SMS-сообщений.

- Даю полчаса на сборы, - дал старт на сборы. Все побежали собирать вещи. Я ходил и говорил, что брать. А Матильда собиралась целый час.

- Ты в Париж собралась, баронесса? - это Стелла её спросила, поправляя макияж.

- Нет. Я в Нью-Йорк хочу. И в Москве давно не была. Новая дворянка соизволила взять пять чемоданов Ардальона. Пустых. Плюс свой. Её машину затворили в гараже, дом закрыли, кот занял своё место в "такси". - С богом. И автобус повёз нас к пану Сорему. По дороге побыл чичероне - дамским угодником. Новички удивлялись и размахивали руками. У ола Сорема Якименко энд Поставничие получили новые одежду-обувь. Амазонки также слегка опустошили мой электронный счёт. Восторг от шопинга у дам зашкаливал. А потом мы засели обедать на морской террасе в Монте-Карло (бульвар Альберта I). Пару раз там довелось отобедать. И блюда местного шеф-повара были эксклюзивом поварского искусства. Сидели мы за сдвинутыми столами и посматривали по сторонам. Метрах в ста от террасы стоял у мола корабль, довольно современный. Это потому, что был он катамараном. На носу красовалось чудное название - НИС "Карась". Корабль был метров пятидесяти в длину, весил тонн 1000 с гаком, и имел разное оборудование. На судне была тишина. А мы, после холодных закусок, откушали классный рыбный суп. Принесли второе.

- Гарсон, а вы кастинг на кинопробы проходили? - Аэлита решила пококетничать с симпатичным парнем-официантом.

- Да-с. Обещали взять в сериал. На небольшую роль, - похвастался гарсон. Расставил шустро тарелки и оставил нас.

- Они тут все похожи на артистов Голливуда из обоймы "А", - веско проговорила Стелла. Сидели амазонки любопытно. Аэлита рядом с Ингой, Матильда рядом со Стеллой. Я поглядывал на "Карась" и на часы. И на судне пошло шевеление. Моряки, видимо тоже отобедав, стали заниматься погрузкой припасов экспедиции. На командном мостике появился капитан. Я нацепил свои очки и отошёл от стола, выискивая знакомые лица. "Ба, Вилькицкий. Командор, что решился взять отпуск? Помочь с гидрографическими исследованиями"?

- Ой, какая очаровательная яхта! - донеслось от стола. Стелла восторженно показывала на красавицу-яхту, медленно скользящую по глади порта. В глаза бросался итальянский дизайн тридцати метровой яхты.

- О, она "Карасик" называется, - озвучил название судна Костя. Я усмехнулся. "Только "испекли"".

- Борн, а ты не знаешь, чья это яхта? - Стелла хотела знать всё.

- Пока не знаю, - очень туманно ответствовал.

- Как пока не знаешь? - Аэлита изогнула бровь.

- Мне кажется, барон знает, - Александр Антонович сказал, как припечатал.

- О, а куда наш автобус поехал? - воскликнул Костя, показывая на едущий по молу Пежо. "Сейчас они меня съедят". Не, обошлось. Все молча, ждали ответа.

- Господа, давайте пройдём за ним и узнаем, куда собираются ваши обновки уехать. По-быстрому доели десерт, и гости пошагали к автобусу. Я расплатился, подхватил кота на руки и пошёл догонять спешащих гостей. Младший карась за это время пришвартовался. Команда большого, бросив работу, смотрели на моторную яхту. Жители и гости Монако, человек сорок, стали также подходить к месту швартовки. Кто-то помог приладить сходни.

А на корме "Карасика" стоял только один человек. Веселый перегонщик яхты из пункта А ("стапели" ола Ширга) в пункт Б (порт), по имени Макс Шувалов. Почти маг.

- Салют, барон, - Макс шутливо козырнул. - И кто тут молодожёны?

- Они, - показал на Костю и Свету и представил всех. - А это Максим Максимович Шувалов, премьер-министр княжества Агра, молодой визирь, - в свою очередь представил Макса.

- Борн, ты и кота решил взять в круиз? - насмешливо произнес Макс, - в море котам самое место.

- Эх, Макс, весь кейф секрета поломал, - почти огорчился. "А теперь могут и затоптать". Ох - от толпы убывающих в "синюю даль". И пауза...

- Ура! Мы в плавание идём! - опомнилась Стелла и захлопала в ладошки, - Все? ... даёшь круиз! Ахи культурного восторга. Почти экстаза.

- Если молодожёны позволят? - произнес, продлевая упоение гостей, и отошёл от сходни. "Таки и могут".

- Конечно, да, - Поставничие засветились прямо от такой щедрости. Наши чемоданы стали влёт заносится Костей. Почти родственники рванули осваивать каюты. Чем дальше они забирались, тем больше шумели. Подошёл командор. Поздоровались.

- Борн, вы, куда собрались на такой красавице? - поинтересовался Вилькицкий. "Моя прелесть" - про себя поправил командора.

- В свадебное путешествие, Борис Андреевич, - в ответ. "Поведётся командор?"

- Эка вы, батенька, завернули. Я насчитал четырёх лишних, то есть свободных дам. Они, что все ваши? "Повёлся!"

- Борн, в султаны собрался. "Женокоманду" набирает, - влез Макс. - Довольный вон, как кот.

- Как говорит атаман Шатров: "Разберёмся". А вы куда, командор, намерились? - перевёл разговор в деловое русло.

- Да вот решили наш материк изучить. Меня взяли консультантом, - делился командор. - Корабль вот "вычертили", Ол Ширг скостил счёт на судно. И господин Шувалов помог с оснащением и убранством. Лёгкий кивок Максу. - Решили на два месяца пойти. Капитаном на НИС "Карась" определили Гая Сципиона, старшего из валаров, что ходили в кругосветку вместе с Максом. Я уже знал, что у моряков этой расы было одно большое преимущество. В их организм был внедрён кристалл памяти по всей морской тематике. Этакий жёсткий диск, что делать. И валары, почитай с детства, были очень опытными мореходами.

- Прошу. Я махнул рукой в сторону яхты. Вилькицкий пошёл осматривать яхту. Макс сильно не заморачивался со сверхсрочным моим заказом. В основу легли чертежи моторной яхты "Сан Лоренцо 40 Сплав" (почти "Лунлумо"). "Карасик" был чуть уменьшенной копией. И Шуваловым откатамараниной. И из стекловолокна. Общая длина 30,60 метра, ширина 9,20 метра, средняя осадка 1,5 метра. Семь кают, большой холодильник, в танках - 30 тонн воды. Была сауна, мини-спортзал, камбуз, тандем на 12-ть человек в ангаре. Место капитана устроено проще, чем на "Сплаве". Яхта имела встроенные в стекловолокно пьезо- и фотоэлементы, которые обеспечивали работу электроники и освещения судна. Сауна получало тепло от работающих двигателей. Интерьер шикарный, каюты объёмные. Кабаша вон сходу занял место в каюте капитана. Остальные попарно разошлись по спальням, раскладывать вещи.

- Всего восемь человек, а ору на гвардейский экипаж, - усмехнулся командор, - Вот, что значит свободные женщины.

- О, Борис Андреевич, я предлагаю на "Карась" взять мой "Корсар"? Типа в аренду. Он к тому же бронированный. А это плюс, - продолжал гнуть деловой стиль. И скрывать своё самодовольство.

- А что, возьмём, с капитаном я договорюсь, - ударили по рукам. Вилькицкий ушел, Макс стал показывать мне управление яхтой. Управились за двадцать минут.

- Всем пока. Дела-с. Борн, в Агре всё хорошо, - и Макс отправился на работу. Я постоял на верхней палубе.

- Борн, а холодильник пустой, - озадачила Матильда.

- Холодильник мы заполним, - наобещал.

Ещё полчаса и я медленно отвалил от мола. Два кабельтова моего чух-чух, и яхту тормознул досмотровый катер княжества Монако. Монегаск-таможенник спрашивал документы на "Карасик"; культурно и по-русски.

- Э, а их у меня нету, - по-простецки ответил.

- Командир, может, договоримся? - влез "торопыга" Костя.

- Я мзду не беру, - таможенник на нас даже не смотрел. - Мне за княжество обидно. "Во как! Чужой текст шпарит! За Верещагина!" Пришлось наезжать на коллегу. Морально. Я ткнул пальцем в Медаль Почёта княжества Монако на моей груди.

- О, так вы, майор Борн? - рассмотрел и медаль и меня честный таможенник.

- Да, коллега. Через минуту мне предложили правильный вариант сделки с документом. Ещё полмили чух-чух, и в здании нашего яхт-клуба я сам себе выписал шкиперские документы, ибо я был тут почётный председатель. Далее - звонок в супермаркет. И в холодильник "Карасика" загрузили полтонны мяса булео, фрукты-овощи, бухло, соки. И, на молу клуба, последовал наезд от Максима Галкина энд баронесса Кишинская. "Ты смотри, какая пара!"

- Борн, эта ваша Зося, не пускает меня в эфир, - озаботил возмущённый сатирик. Пришлось звонить Зосе.

- Борн, он гонит шутки ниже пояса. А ты говорил такое не пропускать, - возмущённо отрапортовала Зося. "Даже так".

- Пупсик, они над тобой изгаляются. Я не позволю! - влезла непонятная дворянка. Худая баронесса шуршала кринолинами и вставной челюстью. "Эка её"...

- Максим, а это твоя бабушка? - строго осведомился. Галкин сдулся. Баронесса стала презрительно разглядывать меня в лорнет. - В общем так. Или ты пишешь нормальную сатиру, или живёшь у бабушки. Уяснил?

- Да, - от Галкина. Челюсть баронессы чуть не выпала. Я поправил кобуру и прошагал мимо. "Это же надо, как европейцы о своих городках переживают, а "дорогие россияне" на теже грабли наступают. Хорошо, хоть, американцы нам дороги заасфальтировали"...

На яхте вернулись в порт Монако. Таможенник - Поль Луспе - выставил бутылку яванского рома. Подъехали ещё несколько товарищей. Князь Ренье III, Шатров, Шарп, Борисов и Никита. Посидели вечерком. Утром похмелились и зигзагом, пугая встречную мелочёвку, я повёл "Карасика" по всем городкам залива. Под вечер, в Корче, у церкви Воскресения Христова, нас нашёл князь Рустам. Подъехал на "Хамви". Его нукеры, вооружённые HK G-36K, разобрали сектора угроз, а Рустам пошёл со мной обниматься. Четверть часа разговора, и уже на яхте:

- Братела, ты почто без нормального оружия уходишь? - с укором спросил двойник, - полночи мне изъяснялся о современном оружии, а сам....

- Э....

- Балаболка ты, Борн, - обвинил князь. - Пошли, угощу. На судно телохранители князя загрузили целый арсенал огневого довольствия. Рустам дообошёл яхту-катамаран. - Такую же заведу. И "ускакал" , пожелав нам удачи. И тут же к молу Корчи подошёл "Карась". Командор, как посредник, предложил нам идти вместе. На "семейном совете" постановили посетить сначала Новую Прагу, а затем догнать НИС.

Глава 47.

С утра приняли решение научиться управлять яхтой. Дело было увлекательное, и, слава богу, никого не укачивало. На катамаране сделать это было проблематично. На море-океане был штиль, пост управления был в кольце желающих пофорсить за штурвалом. Часа четыре ходили туда-сюда, и показалась дельта Нового Дона. Чехословаки стали уже её осваивать. Рыбу ловили, расстраивали несколько рыбацких посёлков; и стали попадаться яхты и катера. В десяти километрах от города находился военно-морской форт. Оттуда, на перехват "Карасика" вышли два пограничных катера проекта 12200 "Соболь", но под флагами ЧСР. Катера лихо подлетели, и навели восемь М2НВ. Пришлось показывать документы на яхту.

- Паны, пани, желаем счастливого пути, - от моряков. Ещё двадцать минут хода и показалась красавица Прага.

- Красиво. Ого, сколько яхт и катеров! На Роганском молу выстроилась целая шеренга моторных яхт. Из их состава особенно выделялись четыре белоснежных СЛ88.

- Похоже, их штампует пачками, - озвучил увиденную картину. Причалили к молу. Весь день ходили по Праге. На следующее утро Любовь Николаевна заявила, что на яхте нет запасов мыла и стирального порошка. Пришлось ехать на такси до супермаркета намиан, делать запасы. И когда я с Костей вернулся на корабль, нам объявили о желании посетить и Ростов. И Ростов посетили. На яхту вернулись с помолодевшими организмами на клеточном уровне. На Большой Садовой улице к нам подошёл Йон Небуло. По очереди заставил нас надеть лечебный браслет на правую руку и вручил сумку с медикаментами. Якименко-старший снял очки. Навсегда.

- Борн, завтрак завтра будет поздний, - хохотнул Йон. Глазки у амазонок стали липучими от игры гормонов.

- Крепко. Йон откланялся. На концерт Галкина, вечером, мы не сходили. Ходили, до ближайших комнат на час, только я, Аэлита и Стелла. Матильда спать легла рано. А после всего этого ринулись догонять НИС "Карась". Догнали и пристроились сбоку. Вилькицкий стал у нас частым гостем.

Двенадцать дней мы шли вдоль береговой линии материка. Отдых был отменный. Новизна во всём и её было через край. Мы растворились среди научной братии. И научные работники всех оттенков кожи и глаз, на двунадесяти языках изучали, спорили, ссорились и мирились над проблемами океана и суши. На тринадцатый день пути, к обеду, высадились на уютный пляж "брюшка Карася" (это который материк). Научная братия разбежалась ловить своих козявок и собирать камни. Костя, взяв АК-103, пошёл следом. Через пять минут тррр на весь магазин. В кустики рванула малочисленная охрана, чтобы притащить за микитки трёх учёных и Костю.

- Почему стрелял? - крикнул Вилькицкий.

- Там два динозавра выбежало, - Костю потряхивало от пережитого шока. Разобрали автоматы и сходили посмотреть. Несомненно, твари хотели "попастись среди наших ботаников". Дракорексы какие-то. Две особи, метров до четырёх в длину, дохлых, валялись на полянке. Верхние лапки хватательные, зубки жевательные, и бегать горазды. Костя стал героем дня. После обеда сдвинулись с безлюдного, худого, места. Прошли десять миль. Даль мигнула. Три раза...

- А это надо посмотреть. Пейзаж был ещё тот. Реально необычный. Недалеко от берега высовывался из воды гранёный стакан с плоской вершиной. Три похожих находились на суше. Между вторым и третьим какой-то большой шутник положил огрызок десертной ложки. Ещё дальше в океане стояла скала - "бутылка". Наши "караси" покрутились вокруг морского стакана. Высота метров двести пятьдесят. На вершину подняться проблематично. С двух кораблей щёлкали фотовспышки. Большой карась пошёл смотреть "бутылку", а нам предписали идти на пляж "ложки".

Вилькицкий, стоя рядом с моим командирским креслом, смотрел, как семь моряков, с АК в руках, в бронежилетах и касках, отправились к "ложке" на "Корсаре". Я потянулся следом за катером, одним ухом ловя ехидные замечания компаньонов. Аэлита, Стелла, Якименко и Поставничие, расположившись на большом диване за моей спиной, вовсю потешались над "Стаканами" и командором. Стелла Бориса Андреевича осмеивала за то, что он ходил, как привязанный, за биологом экспедиции Нормой Джин Мортенсен, вылитой Мэрилин Монро. После обеда, Норма была в гостях у наших амазонок. Они ей лечили душевные раны за застреленных Костей динозавров. И тут же вертелся Вилькицкий.

- Командор, вы дезертир, идите сюда. Разве вам не жалко этих малюток? - капризничала Норма. Командор отошёл от меня. А я смотрел на показание эхолота. "Под нами-то, двести метров глубины". Осмотрел окрестности. Увидел, как между первой и второй "горкой" журчит небольшой водопад. Затем пришлось отвлечься от созерцания природных видов и сосредоточится на швартовке яхты. У берега глубина была уже терпимой: три - десять метров. Яхту я поставил кормой к берегу, опустил оба якоря, два каната закрепили яхту с кормы. И оценил пляжик. Овал метров 50 в ширину и 70-90 - в длину. Угол подъёма - где-то 30╟. Все повалили на берег. И я с котом.

- Кто будет купаться? - произнесла Стелла. Любила она это дело. Мастер спорта по плаванию, всё таки.

- Кажись, стреляют, - тут же донеслось от вертящихся недалеко от нас матросов. Один из матросов показал наверх. На лицо было халатное выполнение приказа капитана досмотровой группой. Матросы подходы к берегу не осмотрели. Зачем, у яхты же интереснее. Дамы весёлые, раскованные, да и одеты все в мужскую одежду (австрийская униформа, только сине-зелёного цвета (от пана Сорема)).

- Боцман, давай ракету и бегом туда, - проорал Вилькицкий. Только боцман стрельнул из ракетницы, как на кончике "ложки" показалось три автомотора. Белая "Нива", камуфлированный Уазик и джип, типа "Чероки".

- Опаньки, - опешил, - это ж наши. Уазик доблестного егеря Борисова, а джип - Никиты (неповторимая покраска). Машины перевалили через бугорок, осмотрели и оценили нас, увидали флаг на яхте, и из них выскочили люди. Мужчины с автоматами бросились назад на баррикады, а две женские особы побежали к нам, крича на ходу, помогите, мол, а то налётчики накинулись. Зовущих на помощь дам звали - Эльза и Лиэль.

- Полундра, - от матросов. - Атас, - от продвинутых матросов. Поднялась суматоха. С верха "ложки" экономно садили из автоматов. Компаньоны забегали между верхом и низом, таская патроны, бронежилеты и каски из арсенала "Карасика". Бегать кроссы я не любил со школы, поэтому удобно обмундировался и спокойно поднялся к переставшей стрелять, верхушке.

- Здорово, товарищи полковники энд старшие офицеры, - поприветствовал. И добавил неожиданно: - И с какой зоны мы сбежали?

- Салют, Борн. - Никита, Шарп, Ястребов и Борисов по очереди поручкались со мной.

- И по кому шпарим из автоматов?

- А посмотри сам. Осторожно высунулся. Наш бугорок метров на десять возвышался над слабоизрезанной степью, сине-зелёного колера. Слева виднелся лесок. До него было больше километра. А прямо передо мною какие-то чуваки в полосатых халатах "творили" редут из собственных лошадей.

- А это кто? - удивился.

- Басмачи, - Никита спокойно озвучил название местных разбойников.

- До них 520-ть метров, - озвучил дистанцию до противника Николаич. У Борисова был бинокль с дальномером фирмы Carl Zeiss, но производства ола Ширга.

- Их ваша ракета смутила. А вообще мы уже с ними сталкивались, - продолжил Макаров. И высокий чин рассказал, что был он в нашей шилинской аномальной зоне, где сводный отряд Донской Армии разоружал охрану концлагерей; потом отряд гонялся за сбежавшими десятниками Шилина, и отбивался от этих басмачей, которые вот как-то туда просочились.

- Так, а вы, значит, решили тоже просочиться. Только сюда. Интересно девки пляшут. Это что, там телепорт есть? - махнул рукой в степь.

- Мля-а-ть, - было в ответ. Изящно и цивилизованно. В полный голос. Дамы проскандировали "браво и бис".

Басмачи отстроившись, повели огонь по нашей природной баррикаде. Оставив двух наблюдателей, спустились к брезенту с яхты, лежащему метрах в пятнадцати от переднего края обороны. На нём наши амазонки набивали магазины. У ног Любовь Николаевны сидел мой кот. Кот сидел смирно, с интересом наблюдая за нами и прибежавшими от НИС, двадцатью помощниками. Сухопутные и морские ополченцы пополнили свой боезапас, послушали информацию о противнике и попили водички. А мне стало жалко наблюдателей.

- Дамы, у кого есть зеркало? - спросил. Зеркальце с ручкой нашлось у Стеллы. И я его примотал лейкопластырем к деревянной щепке. - Вуаля, господа. Стереотруба готова-с.

- Это чтобы голову не высовывать?

- Ja. Ja. Das ist Gut. Боцман забрал мою приспособу и пошёл менять матросов. Дальше меня минут пять славили и таки ославили.

- Я хочу золотой памятник на родине героя, - это был мой первый ляп.

- Кабальеро, мы его можем только из подручных, э, средств слепить, - ответ Ястребова. Послышалось хихиканье. Тонкого намёка я не понял.

- Да, по большому счёту... Это был мой второй промах.

- По большому? Счас большую кучу получишь... добра. Хихиканье переросло в дружный смех. Потом щёлкнул мобильник Стеллы, и по рукам заходила фотография героя. Люди смотрели и заходились от хохота по новой, до слёз. Улётный ржач длился минут пять. Я тоже на себя посмотрел. "Да. Каска сидит криво, лицо тупо-самодовольное". Щёлкнул мобильник Лиэль. Га-га-га-гы-гы....

И только один Кабаша меня не осмеивал. Кот решил меня поддержать, так сказать морально. Отлип от "тёщиньки" и пошагал по брезенту ко мне. У кота была дивная, танцующая походка и все стали затихать, наблюдая за деловой поступью Кабаши. Пушистик дошёл до меня, стоящего, и уткнулся головой мне в ноги. Я поднял его. А Кабаша, поставив ушки на макушку, стал смотреть отчего-то вверх, а не на меня. "И что ты там увидал"?

- Опаньки, добрый дракон прилетел! - крикнул. Над нашими головами висел военный ховер. - Вуаля, господа, теперь у нас есть поддержка с воздуха! Леди, бросайте чепчики. Летуны это любят. Живчик Ястребов, вскочил и бросился плясать джигу.

- Уря! - закричали моряки. За начавшимися радостными объятиями я не услышал радиопереговоров, что на помощь нам пришли ещё и две сотни из бригады Мелехова. Басмачи, увидев ховер, стрельбу безотлагательно прекратили. А когда со стороны леса показались бронеавтомобили Мелехова, сразу выкинули белый флаг.

Казаки местных робин гудов разоружили, изъяли кроме оружия, ещё и все ценные вещи. А потом Мелехов лично исполосовал нагайкой полевого командира и двух его сотников. Произвол конечно, но, типа за дело. И толпа ссаженных с коней бандитов расы оргозов отправилась восвояси и несолоно опущенная. Без коней и босая.

Глава 48.

Через два часа на "Карасике" собрались все мои двойники, ляльки и старшие офицеры. Остальные мои компаньоны таскали мясо из холодильника, собирались кормить горячим бравых вояк. А в качестве наблюдателя отрядили на верхнюю палубу яхты Стеллу. С Мелеховым пришли и Регина, и князь Рустам.

- Здрасте, а тебя князь как сюда занесло?

- Стреляли, - и ответ простой, и подтекстов непонятных множество. И князь хмурый. "Ладно, переживём", - подумал, следя за всеми сразу. Народ вокруг меня был деловой, но тоже хмурый. Один Вацлав легкомысленно наблюдал, как я пытаюсь уследить за всеми сразу.

- У кого какие соображения будут, куда это нас завеяло? Что скажет око небес, "Бабочка-раз", - Мелехов, сходу, принял решение вести наш совет.

- Хм. Я сделал облёт прилегающей территории. Всё чисто. По азимуту запад-север-запад находится портовый город. До него километров сто. Это не наш материк, товарищи.

- Что не наш материк мы и сами догадались...

- Вацлав, а тебя как сюда занесло? - перебил я Мелехова.

- Хм, пролетаю я над гнездом кукушки, думаю, а где сейчас мой компаньон, чем он там занимается. Бац, вижу "караси" внизу...

- И где это ты нашёл гнездо кукушки? - Вацлава я тоже перебил.

- Да над твоим домом я пролетал, Роман Михалыч... Увидел, как переглянулись Никита с Лиэль. С усмешечкой. А Вацлав мне устроил пантомиму. Какой я недогадливый, недалёкий, и вообще, тук-тук по голове. Ну, я ему также и ответил. Пантомимой.

- Все люди как люди, а эти два клоуна, - Ястребов влез с обидными определениями. Его чуть за борт не выкинули. Я и мои двойники. Ляльки хихикали. Это мы Ястребова поймали и стали раскачивать, взявшись за его руки-ноги, чтобы искупать насмешника. Полковник пыхтел и отбивался. Пришли Вилькицкий и Гай Сципион.

- А у вас совет или день Нептуна? - спросил командор.

- Вообще-то совет, - ответил. И Ястребова мы с неохотой поставили на палубу. Тот бормотал на французском ругательства всякие. Довольно тихо бубнил.

Мелехов в это время раскрыл свой ноутбук и стал шустро набивать какие-то команды. Мы взялись пить воду.

- А тут одного полковника torкнуло. Он спутник взламывает, - сообщила нам взмыленно-запаленным, Лиэль.

- Да, Лиэль, побудем военными анонимами, - непонятно для меня откликнулся Мелехов. Его тут же окружили члены совета.

- Ты смотри, ещё один хакер. Голова... Умища-то сколько... Мы восхищались.

- Фу, сеньоры. Там сплошная кость и пара-тройка заученных ролей, - опять влез Ястребов с комментариями.

- Я ценю ваш тонкий английский юмор, коллега, - высокомерно сказал Мелехов под наш дружный хохот. - Зря ржёте. Мы на другой стороне планеты. Смех разом стих. А Мелехов продолжил: - Местечко называется - остров Соусник. Мы на его донышке и в 97 километрах от портового города Тэрж. До Западного Западного Карася около двух тысяч миль. Соусник, как наша земная Корсика по территории будет. Чёрт, а это что такое? - удивился комбриг. На экране мельком увидел этот самый остров (по виду точная копия соусника для сливок), а сам смотрел на застилающий всё Западное полушарие туман.

- Опять перестройку затеяли, - молвил Ястребов. Внутри у меня ёкнуло.

- А мы, дурни, хотели экспедицию научную провести. По живой-то планете, - чесал потылицу Гай. Все приуныли и разбились на "кружки по интересам". Двойники - ляльки - полковники. Плюс командор и кэп НИСа. Сидели носы повесив и, без злоречий на судьбинушку.

Перестройка продолжалась семнадцать минут, чтобы показать на экране ноутбука новую картинку реорганизованного полушария.

- А это что за дверь? А это, что, я извиняюся, за сперматозоиды в океане? А этот "Карась", почему туда уехал? - неслось со всех сторон. За дверь мы приняли новый исполинский материк, который занимал площадь от одного полярного круга до другого полярного круга, и был к востоку от нас. По нему текла одна гигантская река, окружённая высоченными непрерывными хребтами с очертаниями наших Странных гор. Спутник показывал четыре изгиба реки и, глядя на эту реку, казалось, что смотришь на дверь с остеклением. А от острова Соусник до дельты реки было почти пять тысяч миль.

- А люди там есть? - спросила Стелла. Мелехов разрешение спутника увеличил до нуля. - Ох, их же там до чёрта! Ноут пикнул и выдал внизу экрана сообщение: " Людей около 28000000000". Нули мы посчитали и уронили челюсти об палубу.

- Двадцать восемь миллиардов?! Да ну на! - Мелехов ошарашенно смотрел на ноутбук. - Кто их там посчитал? Появилось второе сообщение: "Конь в пальто".

- Ты смотри, какие шутники в местном интернете завелись. Тьфу, мля, - в сердцах сказал Борисов. На остальные географические объекты мы глядели невнимательно, а зря. Второй материк - Карась Восточный Западный - был сдвинут со своего места на пять тысяч миль. А на нашем пути домой было около сорока тысяч, гм, запятых. Островов то есть. Взвинченный Мелехов ноутбук от себя отодвинул и энергично произнес: Ужинаем, а завтра войдём в этот Тэрж! Перед отбоем полковники успели ещё и в покер поиграть.

Мелеховские сотни с усилением в Тэрж вошли, а мы туда вползли.

В начале ход наших катамаранов до этого порта был резвым. - Мелехову до Тэржа три часа ходу, нам надо поднажать, - размышлял вслух по радио Гай Сципион.

- Да уж, кэп. Идею Гая я поддержал. Указатель скорости "Карасика" показывал 30 миль в час. НИС уверенно держался впереди, слева; радар показывал отсутствие других судов по курсу движения. - Красиво идём! - громко донёс пригожее действо до дамских масс за спиной.

Ляльки, к которым ещё присоединились Лиэль, Регина и Норма, устроили музыкально-танцевальную тусовку. Из динамиков орали хиты поп-групп, ляльки залихватски оттягивались, танцювалы за моей спиной, и прихлебывали коктейли. И под композицию группы "Серебро" "Sexy ass" я на скорости чуть не въехал в, э, корму, торгового корабля, который неожиданно появился перед носом яхты. Штурвал рванул вправо, сзади визг лялек, а перед моими глазами промелькнул высокий борт и изумлённые лица каких-то чужих моряков. Прошёл я около "торговца" впритирку, скорость круто сбросил, и попёр задним ходом назад. Около меня визжали слабоалкагольно-облитые ляльки, а я орал в переговорное устройство, вызывая НИС. НИС молчал и пёр, как и я, назад. Потом...

- Борн, боевая тревога! - голосом Вилькицкого проговорило радио. Повторил сказанное, с добавлением пары-тройки русских фраз ускоряющих действия команды. Компаньоны забегали вооружаться, а я, в темпе, рассматривал возможного противника. "Такс, семь однотипных торговых судов, тонн под 3000". По силуэту эти корабли напоминали колесные пароходы конца XIX века и летающих коров, севших на воду. За высокой надстройкой торчали четыре разнонаправленных вверх крылышка-паруса. Суда сбивались в кучу. "Это они нас опасаются". Как же. С носа этой эскадры причапали по нашу душу два "шершня"; округлых военных катера, с красно-оранжевыми узкими полосами по серо-зелёному фону. Катера тоже имели крылышки и короткоствольные пушки. И пушкари этих "шершней" шустро снимали с этих орудий брезент. На носу яхты оказались Костя с тестем, и гранатомёт Carl-Gustav M3 с осколочно-фугасными гранатами. К своему заднему ходу я добавил зигзагов. "Вот тебе и "Sexy ass", мля"! Невыключенный музыкальный центр выдавал "Смелей вперёд" от "Дискотеки Авария". "Не. Это потом". Мы маневрировали. Руки стали потными...

Хладнокровный Вилькицкий, с ходу, "родил" ховер. "Бабочка-раз" мигом прилетела, прошлась над катерами и зависла на их правом фланге, выставив богатую коллекцию бортового оружия. Пришлось пушкарям катеров натягивать брезент на пушки обратно.

- Ага, заценили "Бабочку"! У, пираты, тра-та-та! Да мы вас, - азартная Матильда размахивала кулаками. На её животе красовался АК.

- За штурвал, амазонка, - обронил. Сам, с биноклем Carl Zeiss Conquest 10*25, пробежался до Кости и тестя, на нос яхты. Там тоже царило шапкозакидательское настроение. А я просто дышал-дышал воздухом и наблюдал за дальнейшим действом.

На НИСе вся верхняя палуба была забита гранатомётчиками, а два моряка-валара, для командиров "шершней", энергично семафорили флажками морскую азбуку с мостика. Перевёл бинокль на ближний "шершень". Командир катера основательно чесался.

- Не выгорело дельце. Облом-с. Ну-ну. А давай вызывай начальство, - проговорил Александр Антонович. Подождали. Начальник с двумя советниками приплыл на допотопном адмиральском катере. - Однакож, - от тестя. Этот горе-адмирал - Тог Мартелл - был... двойником нашего Гая Сципиона. Посмотрели встречу по-валарски. Conquest ("завоевание", "покорение") у воинственных торговцев не получилось. А ничья по-валарски могла продлиться неделю, за обильным столом, да посредине океана. Флот до Тэржа, в темпе, повёл Вилькицкий. Ибо наш кэп заглядывал в рюмочку.

Городок Тэрж был похож на Клеар. Морской каботажный коммерческий центр. С верфью, средних размеров, и стандартным пустым портом. И пришли мы туда к шапочному разбору. Причалили и узнали, что казаки Мелехова городок взяли по-тихому. Хозяйничающих в Тэрже цессов арестовали. К встречающему нас на молу Мелехову подвезли их главного, капо Тэржа, ола Борга Диори. Тот, увидев Никиту, выдал: "Шо, опять!?" Никита усмехнулся и объяснил нам, что этот господин был бывшим капо Клеара. Мелехов этого субчика захотел расстрелять, за "геноцид жителей Клеара".

- Подожди, господин полковник, стрелять. Нам корабль нужен, Веди капо нас до ваших "судоверфей", - проявил инициативу Рустам. Зелёный от ужасти капо препроводил нас к олу Лукасу Вас-Яртису. Купец-эсис, молодой и высокий ростом, тоже позеленел, когда увидел капо. До частичной немоты.

- Ол, нам нужен корабль, для перевозки 300 человек и техники за океан, - озвучил нашу просьбу командор. Ол Лукас молча, пощёлкал по клавишам, со страхом косясь на капо.

- Вот, - еле выговорил он. Корабль был на 500 гостей, 40 авто и 95 членов экипажа. - Он у меня один. Стоит, э, 207000 империалов... Никита, соорентируясь, капо увёл. Цена судна ROPAX сразу снизилась до 98 тысяч.

- Дорого, ол. Господа, что у нас с деньгами? - спросил атаман потеряшек - Мелехов. Денег было мало. Стелла в это время взяла ола Лукаса в оборот.

- ... завтра у нас ярмарка, - услышали от него устарелые известия. Переговорили. Появилась надежда продать на этой трёхдневной ярмарке всё для нас ненужное. Назначили "барахольщиков" и пошли заселяться во дворец капо Борга. Я попал в состав антикваров.

Следующий день был бенефисом полковника Мелехова. С утра пленные цессы городок подмели, а жители скоречко его доукрасили. И на ярмарку стали прибывать торговцы и покупатели. По суши и по морю добрались. До ужина, на нескольких аукционах, Мелехов распродал сначала коней и барахло вчерашних оргозов, а потом и коней казаков, и часть имущества. И с НИС, и с "Карасика", и своего.

- Ещё двадцать пять тысяч надо, - бухгалтерию вела Эльза.

- Надо трусить цессов, - предложил Мелехов.

- Не получится. У них есть свой кодекс чести бойца. Пытки могут недельные выдерживать... Пошли Григорий Пантелеевич в карты с ними сыграем, - нашёлся Никита. В игре в покер им и повезло.

- Ещё пять тысяч надо, - подвёл итог азартным играм Ястребов. Заявился он на подчищенный, от лишних манаток, "Карасик". Ястребов был чем-то сильно взволнован, даже забыл, меня и Борисова, назвать "синьорами".

- А капо, что сказал? - поинтересовался Борисов. Я переводил дух после этих внезапных ревизий и распродаж.

- Капо сказал нам, что он потерял лицо и... И самоубился. Синьоры, блин, он сам себе шею свернул! А потом тоже сделал и его советник! Уму непостижимо! - эмоционально возгласил Ястребов. "Занимательный народ эти цессы", - только надумал. "Занимательные" цессы продолжили дело капо. Вечером все покончили с собой. Как они узнали о самоубийстве капо, для нас осталось тайной. Осталось только тридцать два мальчика-цесса в возрасте восьми - десяти лет.

- Я их возьму на воспитание, - заявил Шарп, к немалому нашему удивлению.

Глава 49.

Утром я проснулся от каких-то непонятных шумов. Резво вскочил с пистолетом и замер на полусогнутых. Кабаша сидел на подоконнике и шипел. - Киса, ты чего? Прокрался до окна и с опаской глянул на виды за окном второго этажа. Внизу, за оградой, полдюжины босяков, увешанных оружием, с превеликим удовольствием закидывали дворец капо, просроченным товаром. Их блаженство закончилось, когда из форточек показалось дуло казачьего крупнокалиберного оружия. Они убежали, я погладил кота, успокаивая. - Всё, Кабаша, "фулюганы" убежали. Досыпать не стал, переоделся и вышел в коридор, где почти столкнулся с блондинистой малолеткой. Посмотрел на "принаряженную" только в туфельки, браслеты и татуировки, э, "лолиту" и мне стало скучно.

- Скучаем, юноша? - леди подкинула вопросик. И своим вопросом и себя заставила уйти от скуки.

- А ты, что, профессионалка, клиента ищешь с утра пораньше; восемнадцать хоть исполнилось? - её неодетость меня раздразнила на юридические колкости.

- Фу, юноша, культурные люди себя так не ведут. Они извиняются. И себя идентифицируют, - в ответ. "Вау, сколько зажженного пафоса!"

- Культурные леди спозаранку не слоняются, и трусы одевают, - ответил просто, без затей. Нимфетка фыркнула.

- Ладно, юноша, 1-1. Назовитесь сердитый субъект, - "Лолита" сделала слабую попытку прикрыть свои прелести, и разговор завязать.

- Барон Роман Борн, - буркнул.

- Баронесса Мальвина Борнелли дос Маклауд дос Помпадур. "Опять пафос, ох"! Её вторая фамилия - дос Маклауд - меня ошеломила. Потом до меня дошло, что со мной изъясняются по-русски. И, как контрольный выстрел - её браслеты. Это которые с долголетием и телепортацией. "Попал. Она меня сейчас куда-нибудь зафигачит! За хамское поведение". Но отделался только четырьмя часами с баронессой в её двухуровневых апартаментах (гостевые апартаменты для ВИП-персон капо). Там баронесса скучала ещё с вечера. Пришлось её веселить, и играть в карты. И столовался я у неё. Хозяйка худжры дважды переодевалась. Больше для собственного удовольствия. Доиграли партейку.

- Борн, ты недурно играешь, - беззаботно оповестила Мальвина. Ато, мой счёт пополнился на 100000 империалов. Я был предоволен. - Подари мне свою яхту, - заломила баронесса.

- Мальвина Карловна, увольте, самому-с нужна-с. Ведь мне ещё через полпланеты-с добираться-с. Дарить яхту я не собирался, но баронесса так пристала, что я вспомнил о "Корсаре". - Могу только круизный катер презентовать-с.

- Давай катер. Я сейчас. И хозяйка номера исчезла в дальних покоях. Я за полчаса умаялся, её дожидаясь. Вернулась она облачённая, как для сафари, в полувоенный костюм, и с двумя здоровенными бодигардами-тлеко. - Пиши дарственную расписку. Телохранитель подал гербовую бумагу.

- Гут, баронесса. А вы куда? - осведомился. "И на сколько лет она меня старше"? - ещё подумал.

- Решила сгонять на новый материк. Как там его, э, "Дверь". Придётся на катере. Там же нет реперных точек для телепортации, - как младенцу объяснила. Расписку подписал.

И пришлось её сопровождать в порт на броневике. "Сто метров пройти боится. Ещё часа три потеряю", - распалялся. В порту, пока баронесса со жгучим интересом рассматривала наши корабли и "Корсар", а работники порта стелились перед ней, осмотрел гавань Тэржа. Корабликов на ней прибавилось, но многие стояли на якоре подальше от мола. Некоторые из них торговыми совсем не были. Баронесса вон, зафрахтовала целый малый вспомогательный крейсер просской военно-морской базы, что была на восточном берегу острова. Офицеры-проссы, в похожую на американскую военно-морскую форму, с прогибом, усадили баронессу на свой крейсер. "Корсар" подняли на борт. Проссы шушукались по мою душу, пока я прощался с Мальвиной.

- Всего хорошего Мальвина Карловна. Счастливого пути. Берегите катер-с, - льстил и предостерегал. "С помпой осталась дурой, маклаудь дальше, прапрапрабабушка залётная". Это меня жаба из-за потери катера начала кушать.

- Всего хорошего, юноша. Расстались по гламурному, семулякром поцелуев.

- Где тебя носило? - допытывался Ястребов, когда я вернулся во дворец. Я с удобствами развалился в кресле. Ноги положил на столик.

- Да с одной дос Помпадур монет срубил. "И катер отдал". Жаба меня кушала безбожно.

- А у нас тут такие дела... - Ястребов мне жаловался и путано рассказывал. Оказалось, что ол Лукас куда-то запропал со Стеллой. По городку шатаются тыщи три залётных бандитов из местных племён, и покупаемый корабль имеет небольшую скорость. С кораблём возились два помощника Лукаса, Мелехов, Макс и Любомир (через удалённый доступ). - ... И нечего не получается. Прикинь, Борн! Они хакают этот комп, а он им: "Бе-бе-бе". А что за дос Помпадур? Пришлось рассказывать о своих восьмичасовых похождениях. - Хорошо ты осилил с этой Помпадур, - замирал от восторга Ястребов. Потом подошли остальные полковники, и хмурый Мелехов предложил план, как справиться с "приблудившимися на ярмарке" бандитами:

- Ночью берём их главарей. Потом "рубим капусту" за возврат начальства.

План Мелехова был принят на ура, дополнен и выполнен. После разведки, казаки вмиг захватили всех главарей этого кагала, и выставили ультиматум для остальных. Мы их на понт взяли, сказав, что их "квартиры" (бандиты прятались на каких-то закрытых территориях) бомбить с ховера будем. В итоге разбойники из Тэржа бежали, а мы получили 12000 компенсации за их курбаши. Больше нас радовались простые жители Тэржа. Они даже Мелехова сделали почётным гражданином города...

- ... а, что это за закрытые территории такие? - поинтересовался Борисов. Сидели мы, почти полным составом, за обедом во внутреннем дворике дворца капо, и думы думали, организовывали тары-бары одним словом.

- Я после допросов пленных выяснил, что закрытые территории это анклавы бандитсвующих рас. Там они живут и скрываются после налётов на негоциантов, городки, вроде Тэржа, и даже военные базы. Делают это они почти безнаказанно, так как их палестины защищают столпы с каким-то особым излучением, которое действует угнетающе на рассудок всем, кто имеет желание проникнуть к ним, или отомстить. Это, скорее всего, электромагнитные поля с заданными частотами. Плотность потока энергии такова, что сразу вызывает сильнейшую головную боль, центральная нервная система даёт сбой, психика индивидуума резко перестаёт быть целостной. В общем, страх, паника и вынос тела. Но среди рас есть индивиды нечувствительные к этим ЭМП, их называют атуро, вот их-то разбойники очень боятся. Никита откинулся на спинку стула. - Казаки теперь тоже атуро, господа.

- Атуро, хм. Если допустить, что а - это "без", а тура - "башня", выходит - безбашенный. Почти комплимент. И ночью тут никто не воюет, кроме нас, - поделился языковедческо-боевымими способностями князь Рустам. И загрустил. И мы, за компанию, тоже.

- Всем привет, - нарисовалась запропащая Стелла. Мы уравновешенно кивнули поблуде. Мои компаньоны, плюс Вилькицкий и Шон, тут же дружно встали и покинули дворик (компаньоны решили, кажется, порыбачить), оставив на растерзание бывшему менеджеру-аналитику "Газпрома". Стелла решила нас обрадовать "анализами". Свежесжатыми.

- Лукас пошёл к своему девайсу, а вам я приготовила устную аналитическую записку о нас, двойниках. "Ну-ну. Два дня измышлялась; в перерывах". Стелла взглянула на нас и прогулялась по персоналиям. Выходило, что все девушки - белые и пушистые. "Ага, если только рядом нет нагана с глушителем". Потом прошлась по "дядькам". - Все они в целом положительные, деятельные, гуманисты, флегматики и обожают слонов. Но они, господа, одного, спокойно-положительного, знака. Вы заметили, что они мало проводят времени друг с другом. Общаются сдержанно и коротко, дружат, но на расстоянии. Секреты свои не разглашают...

- Сама ж сказала, что они деловые люди. Им некогда, - влез Ястребов-сангвиник. Стелла приказала взглядом, чтобы Моня заткнулся и не перебивал. Счас.

- Итак, первый "дядька" - мсье Вацлав Цисарж. Самый лёгкий в разговоре, общительный и душа любой компании...

- Это у него после третьей рюмки, - влез уже Борисов.

- А ещё у него есть способность сопереживать и находить нужные слова, интенсивно работать, быстро восстанавливать силы, но он также может сдерживать свою активность, проявлять спокойствие, самообладание и терпение...

- Стелла, это ты в Камасутре нашла? Французский перевод, - Никита в полную масть развлекался.

- Дурак, это такое описание темперамента человека из книги "Философ на пляже", - оправдывалась психолог доморощенный.

- Вацлав, ты и на пляже "порхал"? - с намёком осведомился Борисов. Вацлав намёка не понял.

- Короче, Вацлав у вас - орёл, - это от Мелехова. - Тогда князь Рустам - лев. И на князя от полковников посыпались характеристики хвалебного толка. Рустам, молча, с лёгкой улыбкой, слушал нахваливание его "царского всевеличия".

- А Борн у нас - змей. Умудрённый и поднаторевший, - от весёлого Мелехова. Раздались вопли - "браво" и "бис". Привстал и поклонился. Слегка.

- Борн, не мудрый, а мутный. Самый скрытный, алконавт, бояка, но это он тщательно скрывает, и всегда у него отговорки находятся. Лицо кирпичом сделает, и глаза, стеклышки мутные, - Стелла меня ниже плинтуса опускала, вопреки "бис" и "браво".

- Это у него после седьмой рюмки, мля. И, согласен, змеюка он, мля. А ещё злюка... Местами, Борн, местами, - Борисов оправдывался. После тычка от Эльзы.

- Сеньор, вас тут костят, а вы молчите. Почему? - Ястребов требовал от меня объяснений.

- Ботекс я колю. Каждый месяц, и в глаза тоже, - ответил. - Стелла, переходи к Шарпу.

- А его нет. За глаза не буду Алекса расписывать. "В глаза не льсти, за глаза не брани". Борн, знаешь такую поговорку? О, опьять глаза стеклянные сделал!

- Да, ладно, Стелла, мы ж все на него похожи, внешне и внутренне. Наши глаза - его глаза. Льсти.

- Опять, ты, Борн, отговорку нашел. Ну, ладно. Шарп у нас душка, джельтемен, но...

- Он даже дружески не флиртует, джельтемен ваш! - рубанула Регина, Мелехов даже руками всплеснул от такого закидона жены.

- Регина права, не флиртует, мы даже не знаем, есть ли у него пассия! Ой... "Ревизор", немая сцена.

Это пришёл Алекс под ручку с двумя симпатичнейшими близняшками-тлека. Шарп, с улыбочкой а ля Вацлав, осматривал наши застывшие от обалдайса лица.

- По ходу он - кролик. Англицский, - первым пришёл в себя Ястребов. Наша ржачка тянулась минут пять. Алекс, удивлённо, посмотрел на нас и сделал-таки правильный вывод.

- Это кто у нас классификацией темпераментов двойников занимается? Стелла? Если судить по надутости Борна, то он - змей. Вацлав, по определению - орёл, князь - лев, а я значит - кролик. Дарвинша, блин! Стелла, а ты Лукаса охомутала? - запросил Шарп. Стелла неопределённо повела плечиком. - Значит, охомутала. Знакомьтесь, это - Зита и Гита. Девушки грациозно и очень естественно сделали реверанс, спокойно реагирую на наше их разглядывание. "Симпатюльки, что тут скажешь". В стиле Айшварии Рай Баччан. Темноволосые, глаза миндалевидные, зелёные омутища с перчиком. Хоть на "Мисс мира" посылай, и Болливуд заводи. До кучи.

- Алекс, это в настоящий момент твои пассии? - Эльза заинтересовалась, видимо прикидуя, можно ли их в кино заманить. Теперь уже Шарп неопределённо повёл плечиком. - Значит постоянные пассии, - припечатала ярлык Эльза.

- Алекс, тебе надо в Агру, в третий квартал, - подколол двойника. Ляльки захихикали.

- Регина, в предоставленный момент можешь флиртовать с Алексом, а мужчин я забираю. Дела, - Мелехов, видимо обиженный на жену за её моветон, решил отвлечься от каких-то там своих комплексов за работой - хакая навороченный комп репликатора Лукаса.

По дороге к Лукасу, сумрачный Мелехов, поделился с нами опасениями, что примеру Шарпа последуют и казаки его бригады. Мы отмахнулись. А Лукас, после двух дней славного затворничества, с ужастью разглядывал новые программы, которые нафигачили в его комп изворотливые хакеры. И они работали с его "железом", что было странно. При всём том, работать стало значительно проще. Макет корабля вышел на пять с плюсом, но главным камнем преткновения стали движители. Что предлагал нам комп, нас не устраивало - всего 11 миль в час, курам на смех. Лукас, Мелехов, Макс и Любомир бились с "железкой" два дня. Итог их бдений был славным и печальным. Славным потому, что мы получили корабль с недурственными показателями. А печальным - НИС "Карась" и моя яхта - пошли на "металлолом". Пришлось наши движители устанавливать на "Хобо" (так назвал корабль Гай Сципион), а корпуса пошли на добронирование.

Когда макет "Хобо" был готов, удивил Лукас, заявив, что денег за корабль он не возьмёт и поедет с нами, со своим кланом. "Ну да, хорошо Стелла плечиком пожала". 80000 просских империалов я ему по-тихому перевёл.

Вилькицкий в макет немедля внёс коррективы. На носу "Хобо" расположил артустановку АК-100, в задах судна две РЗСО 9К55 "Град-1". Установили СУО "Лев-200". На верхней палубе установили четыре поста сдвоенных американских пулемётов и два поста опорно-пусковой установки "Джигит", с двумя пусковыми установками "Игла", с системой внешнего предварительного целеуказания "свой-чужой", средствами собственной диагностики и технического обслуживания. На корпус корабля нанесли материал с поглощением и рассеиванием радиоволн РЛС, корабельную артиллерию спрятали за специальными шторками. И стал "Хобо" зубастым.

- Гладко было на бумаге, да забыли про овраги... А я вас предупреждал, - прокомментировал ситуацию Мелехов, когда подошло время "выкупать" забронировананные койко-места на нашем круизном лайнере. - Хорошо, что вначале озаботились посчитать пассажиров, а уж потом эскиз переводить в натурную вещь. Господа, не хватает 16 койко-мест. "Несомненно, наш прокол". Пока Мелехов бился с репликатором, казаки без присмотра занялись подбором невест. "И увлеклись"... Всех свободных девушек-тлека из Тэржа решили увезти. Они же все красотки, послушные и всё такое. Мелехов попытался воздействовать на своих подчинённых, но казаки показали ему устав, где не указывалось, как контрактникам проводить свободное время. А решение проблемы койко-мест я успешно осуществил.

- А если здесь приподнять надстройку. И меня там поселите, - навязался. Далее всё было делом ловкости рук и техники. ТТХ "Хобо" позволяли разместить 611 человек и всю нашу технику, иметь 27 миль в час, и, благодаря большим запасам воды и продовольствия, совершить комфортабельный вояж к исконным пальмоосинкам. Стелла ещё посекретничала с Лукасом и большинство кают стали двухместными: для учёных, клана Лукаса и новосемейных казаков - они же молодожёны. В команду моряков-валаров добавились тридцать казаков-холостяков и тридцать нукеров Рустама. Их также поселили в двухместных кубриках. Казакам-морякам Мелехов выплатил сразу кругленький аванс "за дополнительно освоенную воинскую специальность".

- Эти окольцованные значит будут кейфовать у себя в номерах, а мореманам службу тащить, за себя и того парня! Не бывать такому, - бунтовал полковник.

- И чего ты кипятишься, покушай лучше мясо по-бургундски, - предложил. Мелехов отказался, ещё и свирепым взглядом нас, двойников - "дядек", угостил. Пока весь будущий экипаж трудился, наша четвёрка ничего не делала. Ничегошеньки. У нас началась прожорливое, до алчности, поедание любой готовки. То есть ели мы всё подряд и жадно, и день сводился к следующему: " Поспали, теперь можно и поесть. Поели, теперь можно и поспать". А нет, мы ещё со всеми переругались. Мельтешат, понимаешь, спать мешают. И первым начал скандалить джельтемен Шарп. Стелла разобиделась, надавила на жениха, чтобы он совместил две каюты в одну. Лукас прогнулся перед невестой, и вселили нас в четырёхместную каюту а ля парижская куртизанка. С розовым колером. Мы сначала поорали о произволе и незаконной переделке проекта; но там имелся большой обеденный стол, рядом был лифт, ведущий на камбуз, и орать перестали. Вселились мы туда, как только первые партии продуктов были загружены в холодильники "Хобо", и стал ладить кушанья шеф-повар. Готовил блюда он мастерски. Заказали ему с утра 20(!) порций мяска с салатами. И даже не стали смотреть отправление "Хобо" на Родину.

Ох, уж это мясо по-бургундски. Умял четыре, или пять, порций этого яства, запил чистой водой, почувствовав, что больше не влезет в мою пищеварительную систему, и... раскрыл все свои тайны и секреты, до донышка. Двойники, молча, слушали мою исповедь, кто я есть на самом деле. Забежали на минутку Макаровы, в темпе послушали, следом подтвердили мои слова, и как заправские официанты убрали с нашего стола всю грязную посуду. Когда за Никитой закрылась дверь, шалые двойники решили, что начнут дальше называть меня - "или барон, или Михалыч".

- А знаете, други мои, что я тут надумал. Нас здесь неспроста собрали, - заявил Рустам. - Кому-то приспичило провернуть этакую операцию с двойниками. Обкатывают сценарий нашего тут трудоустройства с дальнейшими нашими действиями. Мы переглянулись, а князь продолжил: - У каждого из нас было по два перемещения по времени и через время - пространство, плюс деяния на земле, в воздухе и на море. Океан, я так мыслю, нам ещё должон преподнести нечто этакое, запоминающееся. В общем, с нами вошкаются. Операция "Табуретка" в действии. Нет, не так, операция "Брёвна пинии в гримёрках" в действии! Гы-гы. И ... всё. Всех сморил сон.

Закрыл глаза, намереваясь до отбоя передремать в удобнейшем кресле. Прикрыл, и тут же в сознание, срывая все деревянные помехи, хлынули потоки ярких воспоминаний, страницы любимых книг и журналов, слова родных и близких. Это было похоже на проигрывание видеомагнитофона с записью всех событий моей жизни. Целиком и без купюр. Интеллектуальное пиршество продолжалось часа три, пока не пришла диковинная нанайская фраза: "Грим главного героя завёршён, роль он запомнил. Эй, ты, сцена там!" У меня тут же наступил полный обалдемон. "Какая сцена, какая роль? Грим"... Утроба, он же живот, вспыхнул сумасшедшей резкой болью, едва различил яростное рычание Кабаши на что-то, и потерял сознание.

Оглавление

Глава 1.

Глава 2.

Глава 3.

Глава 4.

Глава 5.

Глава 6.

Глава 7.

Глава 8.

Глава 9.

Глава 10.

Глава 11.

Глава 12.

Глава 13.

Глава 14.

Глава 15.

Глава 16.

Глава 17.

Глава 18.

Глава 19.

Глава 20.

Глава 21.

Глава 22.

Глава 23.

Глава 24.

Глава 25.

Глава 26.

Глава 27.

Глава 28.

Глава 29.

Глава 30.

Глава 31.

Глава 32.

Глава 33.

Глава 34.

Глава 35.

Глава 36.

Глава 37.

Глава 38.

Глава 39.

Глава 40.

Глава 41.

Глава 42.

Глава 43.

Глава 44.

Глава 45.

Глава 46.

Глава 47.

Глава 48.

Глава 49. Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg