«Территория»

Территория (fb2) - Территория 540K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Дмитрий Александрович Видинеев

Аннотация:

Небольшой, окруженный лесом, городок Тихая падь. В лесу на поляне стоит местная достопримечательность - Каменное дерево. Заправляющий в Тихой пади олигарх Черномор со своими подручными взрывает Каменное дерево. На поляне появляется похожий на гигантский цветок портал, который затягивает в себя Черномора и его двух помощников. Смертоносные порталы с огромной скоростью начинают распространяться по лесу, поглощая жизненные силы деревьев. Черномор и его помощники выходят из портала и направляются в город. Они больше не люди, а морбесты - чудовища, способные заражать людей и животных, передавая им частицу своей сущности. На окраине города морбесты заражают собак в питомнике. В окруженной порталами Тихой пади начинается паника. Все больше и больше людей становятся морбестами. Противостоять чудовищам решаются несколько человек: Анна - странная женщина, которая общается с погибшим сыном через найденный на помойке приемник. Эльдар - бывший приятель Черномора. Семен - главный враг Черномора. Агата - владелица местного кафе. Элла - прикованная к инвалидному креслу дочь Черномора, которая проводит много времени в созданной ее фантазией Стране чудес. Эти люди объединяются и выясняют, что у морбестов есть слабое место: твари не могут существовать без порталов. А порталы не могут выйти за пределы леса. На площади возле Дома культуры морбесты создают кокон из плоти мертвых людей. Из кокона должен появиться Сеятель - огромное существо, способное перемещаться на большие расстояния. В течение короткого времени Сеятель может добраться до других городов, чтобы распылить споры, из которых появятся новые порталы.

Часть первая. Морбесты

Глава 1

До фермы Эльдар доехал к десяти утра, когда июньское солнце уже палило вовсю. Воздух дрожал от жары, а на капоте черной "Ауди" можно было пожарить яичницу.

Он вышел из машины, чувствуя, как футболка липнет к вспотевшей спине. Проклятый зной. Сощурив глаза, Эльдар недовольно посмотрел на безоблачное небо и подумал, что к полудню жара сравнится с адским пеклом. Ну, ничего, к тому времени он уже будет дома, в своей двухкомнатной квартире в центре Тихой пади, где новенький кондиционер, два вентилятора и опреснитель воздуха создадут островок Рая в этом море летнего зноя.

Эльдару в марте исполнилось тридцать, но выглядел он значительно моложе. "У тебя лицо мальчишки", - такие слова ему доводилось слышать не раз. Эльдару это нравилось - лицо мальчишки, как маска, скрывающая сущность хищника, ягуара. Черные, вечно всклокоченные волосы, по всей видимости, записавшие расческу в разряд злейших врагов, темные глаза, из глубин которых будто смотрели безумные чертенята - все это делало его внешность довольно примечательной. По поводу глаз одна молодая особа ему сказала так: "Когда в них смотрю, то не знаю что от тебя ожидать в следующую секунду - то ли ударишь, то ли приласкаешь?" Тогда он ее приласкал, а ударил лишь спустя неделю.

Он взял с пассажирского сиденья небольшую спортивную сумку, захлопнул дверцу "Ауди" и направился к дому. Туфли тут же покрылись слоем пыли. Эльдар подумал, что чертовому фермеру следовало бы проложить дорожку к крыльцу. Некоторые люди просто наплевательски относятся к собственному комфорту.

Справа, от дома находился свинарник, возле которого стояли синий трактор и дюжина железных бочек. За свинарником начиналось картофельное поле. А вдалеке, в дрожащем мареве виднелись деревенские дома и водонапорная башня, похожая на причудливый гриб.

Эльдар поднялся на крыльцо и постучал. Дверь открыл невысокий жилистый мужчина в выцветшей зеленой рубахе на выпуск и просторных штанах. Его кожа была коричневой от загара, в коротких каштановых волосах пробивалась седина, а в бледно-голубых глазах ощущалась усталость.

- Эльдар? - с волнением в голосе проговорил он. - Я знал, что ты приедешь. Когда Черномор не захотел со мной говорить по телефону, я понял: жди гостя.

Эльдар изобразил на лице сочувствие и печально улыбнулся:

- Мне жаль, Иван Сергеевич, но ты сам во всем виноват.

- Входи, - фермер открыл дверь шире, пропуская гостя в дом.

Внутри было не намного прохладней, чем снаружи. Пахло земляникой и выпечкой. Из кухни, вытирая руки полотенцем, вышла хозяйка - полная румяная женщина с волосами пшеничного цвета.

- О, у нас гости? - радушно улыбнулась она.

- Это ко мне, по делу, - ответил Иван Сергеевич.

Эльдар заметил, как быстро веселые искорки в глазах женщины погасли, сменились тревогой. Растерянно она спросила:

- Хотите квасу?

- Не откажусь, спасибо, - кивнул Эльдар.

Он и фермер проследовали в гостиную и уселись за стол, над которым нависал старомодный желтый абажур.

- Пусть она уйдет, - тихо сказал Эльдар.

Иван Сергеевич вздрогнул, будто на него повеяло холодом.

- Что?

- Скажи жене, чтобы вышла из дома.

- А, да-да, хорошо, - кивнул фермер.

Хозяйка принесла кружку с квасом и поставила ее на стол рядом с гостем.

- Слушай, Зин, - Иван Сергеевич коснулся локтя жены, - у нас тут разговор будет серьезный. Нам бы наедине...

Женщина посмотрела на Эльдара, потом на мужа, уже открыла было рот, чтобы что-то сказать, но передумала. С поникшими плечами она покинула гостиную, взяла в коридоре ведро и вышла из дома.

Эльдар выпил полкружки кваса, вытер губы ладонью и окинул взглядом комнату. Ему показалось, что если убрать из обстановки хотя бы одну деталь - к примеру вон те огромные часы в углу, или тот шифоньер, - то нарушится какой-то баланс. Все здесь как будто было на своем месте, хоть сейчас приглашай съемочную группу и снимай фильм о деревенской жизни, причем никто не упрекнет декораторов в фальши.

Он посмотрел на хозяина дома.

- Итак, Иван Сергеевич, мне нужен твой палец, - проговорил он.

- Палец, - обреченно повторил фермер. - Черт возьми! Мне нужно поговорить с Черномором, - он с надеждой посмотрел на Эльдара. - Я объясню ему. Давай прямо сейчас поедем к нему...

- Мы никуда не поедем! - резко перебил его Эльдар. - Он не хочет с тобой говорить. Время, знаешь ли, вышло.

- Да у меня уже на следующей неделе будут деньги. К чему такие крайности? - у Ивана Сергеевича на лбу выступили крупные капли пота.

- Крайности?! - Эльдар хлопнул ладонью по столу. - Мать твою, фермер, я помню, как ты явился к Черномору и попросил в долг до пятнадцатого числа. До пятнадцатого! - он поднял палец вверх. - Он дал тебе эти десять штук без лишних разговоров, причем с копеечным процентом. Вот честное слово, не понимаю таких людей как ты. Божился, что отдашь деньги в срок, и на тебе - кинул!

- Обстоятельства, - поморщился Иван Сергеевич.

- Что?! Обстоятельства?! - выкрикнул Эльдар. Он чувствовал, как в нем пробуждается ягуар. Нужно взять себя в руки. Сейчас не время и не место. Он сделал большой глоток кваса и уже спокойно сказал: - Ты ведь знал что будет, если не отдашь деньги в срок, верно?

- Знал, - мрачно подтвердил фермер.

- Мог бы трактор продать, или еще что. О чем ты вообще думал? Надеялся, что Черномор даст отсрочку? Войдет в положение? Да не такой он человек. Черномор не терпит, когда не держат обещания. И знаешь, я с ним согласен. Нет ничего хуже, чем подорванное доверие. Это сродни предательству.

- Какой палец заберешь? - Иван Сергеевич посмотрел в глаза Эльдара и тут же отвел взгляд, будто обжегся.

- Это тебе решать.

- Тогда... тогда - мизинец, - неуверенно заявил фермер. - Да, мизинец на левой руке.

Эльдар допил квас.

- Послушай, Иван Сергеевич... не думай, что все это доставляет мне удовольствие. Я бы предпочел забрать деньги, а не твой палец.

И это была правда. Конечно фермер, судя по всему, не слишком умный человек, раз решил испытать судьбу и не вернул вовремя долг, но он трудяга, простой и бесхитростный, а таких людей Эльдар уважал. Да и роль палача ему была не по душе. Впрочем, тут уж ничего не поделаешь. "Король сказал - рыцарь выполнил!" Простая формула, отражающая всю суть работы на Черномора. Выбор, конечно, есть всегда, но последние два года Эльдар находился не в том положении, чтобы вписывать в формулу какие-то поправки.

- Делай, что должен, - устало сказал фермер. - Делай и убирайся.

Эльдар расстегнул свою сумку, вынул и положил на стол нож в чехле, шприц, бинт, бутылочку с перекисью водорода, ампулу с обезболивающим и небольшую разделочную доску. Он с иронией называл эти вещи "Набор гуманного палача". Ампула, перекись, бинт - Эльдар считал, что наказанный должник не должен быть обозлен до предела. Обозленный человек может наделать глупостей. А так фермер хоть и лишится пальца, но и почувствует толику благодарности из-за того, что с ним не обошлись как с последним ничтожеством, медицинскую помощь оказали. Психология.

- Не понимаю, - пробормотал Эльдар, - почему все выбирают мизинец? Как по мне, так средний палец самый бесполезный.

Он отколол ампулу и набрал в шприц обезболивающее.

Иван Сергеевич смотрел на его приготовления с ужасом, а потом собрался, взял себя в руки и ужас сменился суровостью.

- Ничего, - с вызовом произнес он, - палец не рука. Переживу.

- Правильно мыслишь, Иван Сергеевич. На жизнь нужно смотреть с оптимизмом, - Эльдар обошел стол и вколол обезболивающее в основание мизинца фермера. - Вот так. Отлично, - он положил шприц на стол и взял нож. - Сам себе отрежешь или я?

- Отрезай ты, я не смогу.

Иван Сергеевич положил ладонь на разделочную доску, и Эльдар ощутил, как в сознании зашевелился ягуар.

- Ты готов?

Фермер тяжело с шумом задышал сквозь стиснутые зубы.

- Нет, погоди!

- Готов?!

Иван Сергеевич зажмурился и выкрикнул:

- Давай!

Эльдар резко опустил лезвие ножа.

Через десять минут он вышел из дома, а в сумке, в пластиковом пакетике лежал отрезанный палец. Дело сделано. Он знал, что фермер будет молчать. И его жена промолчит. Страх лучший стимул немоты, для возмущенных правдоискателей. Перед уходом Эльдар сказал Ивану Сергеевичу, что приедет через неделю, если тот не отдаст долг. Приедет и отрежет уже два пальца. Впрочем, он не сомневался: фермер найдет деньги.

Эльдар сел в машину и включил радио. Какая-то исполнительница в стиле рэгги весело пела о том, как она любит лето, море и жару. Эльдар поморщился и, покрутив настройку, остановился на волне, где передавали последние новости. Он уважал рэгги, да и против моря ничего не имел, но лето и жару ненавидел. А тут еще эта песня, от слов которой как будто бы стало еще жарче. Эльдар и не понимал людей, которые целыми днями валяются на пляже, подвергая свои тела добровольной пытке солнцем. Ему вдруг жутко захотелось принять холодный душ и съесть пару рожков мороженого.

Он завел двигатель и поехал прочь от дома фермера, поднимая колесами облака пыли. Уже сворачивая на шоссе, Эльдар посмотрел в зеркало заднего вида и заметил фигурку женщины. Жена Ивана Сергеевича стояла возле забора, приставив козырьком ладонь ко лбу. Глядела на удаляющийся автомобиль. Скоро она войдет в дом и испытает шок. Эта мысль вызвала в сознании Эльдара легкий укол совести, который он тут же постарался смягчить оправданием, что фермер сам виноват. И в конце концов, у каждого своя работа.

"Король приказал - рыцарь выполнил!"

До города добрался за сорок минут. Проехал мимо поста ГИБДД, свернул на улицу Лесной бульвар, где вдоль дороги выстроились однообразные кирпичные пятиэтажки. Тихая падь был небольшим городом - час пешком от северной окраины до южной. Маленькое королевство Черномора, как про себя называл его Эльдар. Он проехал мимо кинотеатра "Звездочка" и остановился возле единственного в городе супермаркета. Нужно было купить пару бутылок минералки и, конечно, мороженое.

Эльдар вышел из машины, и тут его внимание привлекла кошка. Рыжая, облезлая - она лежала на бетонном бордюре, в тени ветвистого тополя.

Он подошел к ней, присел на корточки и погладил. Кошка замурлыкала, потерлась мордочкой о его ладонь.

- Привет, подруга, - произнес Эльдар. - Голодная, наверное?

Он поднялся и быстрым шагом направился в супермаркет. Вышел через пять минут с минералкой, мороженым и колечком дорогой копченой колбасы.

Кошка набросилась на колбасу с жадностью, с урчанием, а Эльдар с довольным видом смотрел на ее трапезу. Он любил кошек так же сильно, как ненавидел собак.

Зазвонил телефон.

Эльдар вынул из кармана сотовый, поднес к уху и, не отрывая взгляда от кошки, произнес:

- Слушаю, Черномор.

- Уже вернулся?

- Да, все сделано.

- Отлично. У меня к тебе будет еще одно задание, - Черномор говорил ровно, неторопливо. - Разыщи мне Воя. Привези этого урода ко мне. Скажи, я хочу с ним всего лишь поговорить.

- Привезу, - ответил Эльдар.

Единственно, кого он опасался в Тихой пади, так это Воя, Семена Войнова. Вой - человек резкий, если что, мог и в морду дать, к тому же, у него была собака.

Глава 2

Вой испытывал благоговение, когда находился на этой поляне посреди заповедника. Здесь могучим исполином стояло самое странное дерево на свете - окаменевший дуб, чьи навечно застывшие ветви сплетались в причудливой вязи, а кряжистый ствол порос лишайником. Глядя на Дерево, Вой частенько отправлялся мыслями в прошлое, в те давние времена, когда люди молились языческим богам, уважали духов лесов, рек и полей. Он представлял себе обряды, которые проводили седобородые волхвы на этой поляне, представлял девушек с венками на головах, приносящих дары к каменному дубу. Здесь Вой чувствовал себя другим человеком. Он забывал о проблемах, забывал о городской суетности. Здесь ему было легко.

А еще Вой ощущал в Дереве тайну. Тайну древнюю, от которой будоражило разум. Он мечтал ее разгадать, но и боялся, как боялись его отец, дед и прадед. Предки верили: каменный дуб - это оберег. И если, не дай Бог, с ним что-то случится, то придет беда, зло, у которого есть имя: морбесты. Кто такие морбесты Вой понятия не имел - эти знания канули в бездне времени. Остались лишь слово, страх и вера.

К Дереву не раз приезжали исследователи. Под присмотром Воя, они замеряли электромагнитный и радиационный фон, брали почву и образцы камня на анализ. Все сходились во мнении, что само каменное дерево, это, безусловно, феномен, но никаких физических аномалий на поляне нет. А почему дерево окаменело? Произошло замещение древесины кварцем с примесью оксида железа. Как это произошло - загадка. В природе такое встречается только с древесиной, которой миллионы лет, а тут целое дерево, с ветвями - явный феномен.

Вой считал, что это просто отлично, что на поляне нет аномалий. В противном случае от исследователей покоя не было бы. Хуже дело обстояло с сектантами. Вот их-то ему и леснику Серову приходилось гонять не раз. Они как тараканы, по одиночке или группами пробирались в заповедник на поляну и чуть ли не шабаши порой устраивали. И все норовили отколоть от Дерева кусочек, на амулеты. Правда, в последнее время сектантов стало меньше.

Вой открыл крышку фляги и выпил воды, которую набрал в роднике, в северной части заповедника. Отличная вода, не то, что городская водопроводная. Он сидел на бревне на краю поляны, а над ним нависали ветви клена. Рядом лежал беспородный лопоухий пес по кличке Морок. Пес был молодой, с серой шерстью и размером со взрослого ретривера. Высунув язык, Морок наблюдал, как возле его лапы ползет жук. Вой посмотрел на часы. 11.30.

Он сидел здесь больше часа, а казалось, прошло минут пятнадцать. Возле дерева всегда так, подумал Вой. Время летит незаметно. А так бы и сидел до самого вечера, слушая, как шумит в листве ветер. Но пора возвращаться в город. Дела. Со своим другом Игнатом он пять лет назад открыл кузницу в южной части Тихой пади. Ковали заглушки на столбы, элементы орнамента, балясины, подсвечники, оправы для зеркал, ну и, конечно же, холодное оружие - все это уходило влет, и по хорошей цене. Сейчас, летом, работать начинали в пять вечера, а заканчивали в полночь. Успевали. Справлялись. И все бы хорошо, если бы не Черномор: пять лет приглядывался, а теперь захотел процент с прибыли. Игнат, скрипя зубами, согласился - испугался, у него семья, - но Вою такой расклад пришелся не по душе. Вчера, когда двое парней Черномора явились с угрозами, он им вломил как следует, долго теперь будут раны зализывать. Вой понимал, что перешел черту и Черномор все это так не оставит. Но тут уж ничего не поделаешь - воевать, так воевать. Вызов брошен. В конце концов, и у него в Тихой пади есть друзья, которым Черномор поперек горла. Авось поддержат, не испугаются.

- Ну что, пойдем домой? - обратился он к Мороку.

Пес тут же вскочил и завилял хвостом.

Вой поднялся с бревна. Он был похож на былинного богатыря, каких рисуют в детских книжках: крепкий, широкоплечий, с короткой бородой. От переносицы по щекам разбегалась россыпь веснушек, голову венчала черная бандана, из-под которой торчали прямые русые волосы. На плече была татуировка - славянский символ рода, а на жилистой шее поверх серой футболки висел оберег в виде серебряной пластинки с рунами. Порой друзья над Воем посмеивались, называли язычником, но для него это было - нет, не вера, - а увлечение всей жизни. И это увлечение к его тридцати пяти годам стало только сильнее.

Вой насторожился, когда увидел во дворе своего дома Эльдара. Тот сидел на скамейке с бутылкой минералки в руке, и, казалось, дремал, откинувшись на спинку. Но нет, не дремал - он повел носом, будто принюхиваясь, открыл глаза и уставился на Воя. Какое-то время они смотрели друг на друга, и в их взглядах дружелюбия было меньше, чем в раскаленной лаве. А потом уголки губ Эльдара дернулись и поползли вверх. Морок зарычал - ему этот человек очень не нравился, пес чуял в нем опасность.

Эльдар поднялся. Он был доволен собой, ведь ему даже не пришлось разыскивать Воя. Внутренний голос, голос ягуара, сказал идти сюда, к дому этого язычника, и ждать. Так просто. После телефонного разговора с Черномором Эльдар поехал домой, принял душ, начистил до блеска туфли и отправился сюда.

- Привет, - произнес он, даже не думая протянуть руку для рукопожатия.

- Какого лешего ты тут делаешь? - Будь глаза Воя пистолетами, мозги Эльдара уже разлетелись бы по округе. Он терпеть не мог этого парня с детским лицом, глазами маньяка и прической похожей на воронье гнездо.

- Нужно поговорить.

Неподалеку на детской площадке гомонила детвора, чуть дальше, там, где начинался забор территории школы, суетились дорожные рабочие в оранжевых спецовках. Пахло горячим асфальтом.

- Ну, давай поговорим, - согласился Вой, но в его голосе сквозил вызов.

Эльдар посмотрел на Морока - на миг в его глазах вспыхнул гнев, - а затем перевел взгляд на хозяина собаки.

- Знаешь, ты зря меня считаешь своим врагом.

- Я тебя считаю долбанным психом, и поверь, не я один.

Эльдар примирительно поднял руку:

- Послушай, я ведь не ругаться пришел. Если хочешь знать, мне не по душе, что Черномор позарился на твою прибыль. Ты в городе человек уважаемый и, думаю, ему не следовало с тобой сориться.

- Да мне плевать, что ты думаешь, - Вой прищурил глаза. - И вообще, не ходи кругами, говори, зачем пришел?

Эльдар открыл крышку на бутылке и сделал глоток.

- Хочешь? - предложил он.

- Нет, не хочу, - с легким раздражением ответил Вой. - Говори уже. Тебя Черномор прислал?

- Ага, - Эльдар улыбнулся. - Он хочет с тобой поговорить.

- Знаю я его разговоры!

- Может, он с тобой желает помириться? - развел руками Эльдар.

Вой невесело усмехнулся:

- Это после того, как я набил рожи его быкам?

- Знаешь, а почему бы и нет? - Эльдар посмотрел на свои туфли и нахмурился, заметив на правой пятнышко грязи. - Ты продемонстрировал силу, а Черномор силу уважает.

- Неужели?

- Так и есть. Он пригласил тебя к себе в особняк, а это хороший знак. Я говорил с ним вчера по поводу твоей кузницы и Черномор согласился, что в чем-то был не прав. Для него ведь это мелочь, в смысле доля прибыли с кузницы. А лишние конфликты и шумиха ему ни к чему, - Эльдар присел, стер пальцами пятно с туфли и поднялся. - В общем, решай сам. Если что, я на машине, отвезу. А хочешь, позвони ему, может, он согласится встретиться на нейтральной территории, в кафе каком-нибудь. Но как мне видится, он всего лишь желает сделать жест доброй воли, так к чему все усложнять?

Вой не знал, что и думать. Эльдар говорил складно и, похоже, не лгал. С одной стороны, ехать в особняк опасно, а с другой... может, Черномор и, правда, желает примирения? Тех, кого собираются наказать, обычно не приглашают так обыденно в гости. Странно это все, конечно. А может, и правда, позвонить и договориться о встрече в каком-нибудь кафе? Нет, это попахивает трусостью, а он уже дал ясно понять, что не боится Черномора. Рискнуть стоит. Ему, Вою, конфликт с местным царьком как кость в горле, так что положение нужно исправлять. Надо принять приглашение, поговорить, возможно, извиниться за набитые морды Черноморовских ребят. Да, рискнуть стоит, хотя бы ради друзей - Игната, и ребят, которые работали в кузнице. А если что - есть крепкие кулаки и неплохие боевые навыки.

- Хорошо, я поеду, - согласился он. Подождешь минут пятнадцать? Я собаку домой отведу.

- Нет проблем, - пожал плечами Эльдар, а потом посмотрел на Морока, скорчил рожу и шутливо зарычал, показав ровные зубы.

Морок зарычал в ответ и хотел броситься на Эльдара, но Вой удержал пса за поводок.

Дома Вой насыпал Мороку собачьего корма в миску, умылся и позвонил Игнату.

- Слушай, - сказал он, когда друг взял трубку, - Я пока не уверен, но ситуация с Черномором может измениться. Я сейчас еду к нему. Он хочет со мной поговорить.

Несколько секунд Игнат молчал, обдумывая услышанное.

- Мне кажется, это неразумно, - наконец произнес он. - Это, как сунуться в логово зверя.

- А я думаю, неразумно не принять его приглашение, - парировал Вой. - Если не приехать, он вконец обозлится.

- Черт! Может... может, мне с тобой?

Вой понимал, что Игнату эти слова дались нелегко.

- Нет, братишка, я один поеду. Твоя жена меня убьет, если... - он замолчал, потому что краем зрения заметил какое-то движение справа. Повернул голову и...

От того, что Вой увидел, его челюсть поползла вниз, глаза округлились. На стене, между репродукцией картины "Три богатыря" и коллекцией ножей, висела большая фотография каменного дерева - застекленная, в деревянной рамке. Так вот дерево - шевелилось. На фотографии! Шевелилось! Ветви раскачивались, по стволу ползла паутина трещин, а внизу по земле стелилась черная дымка. Вот отвалился сук, за ним еще один и еще, от ствола откололся кусок...

На кухне Морок гремел миской, в телефонной трубке Игнат спрашивал "Эй, куда ты пропал?", но Вой этого не слышал. Его внимание приковала фотография.

Ветви падали и исчезали в черной хмари. Ствол трескался, от него отваливались куски, будто их высекал невидимый лесоруб. Вой почувствовал, как внутри холодной волной начал подниматься страх. "Этого не может быть!" - пронеслось в сознании.

Дерево полностью лишилось ветвей, ствол раскололся на множество частей, словно фарфоровая ваза, по которой ударили молотком. Вой зажмурился. Он слышал, как в висках стучит кровь: тук-тук, тук-тук, тук-тук...

- Семен, что там у тебя? Да отвечай же! - голос в трубке вывел его из оцепенения.

Он открыл глаза.

Фотография. Каменное дерево. Целое! Целое и невредимое! Вой тряхнул головой. Что это было? Галлюцинация?

- Семен, мать твою...

- Да, Игнат? - в горле пересохло, и голос прозвучал хрипло, а потом он сообразил, что держит трубку на уровне груди. Поднес к уху и повторил: - Да, Игнат?

- Куда пропал? У тебя там все в порядке?

Вой не отрывал взгляда от фотографии, с тревогой ожидая, что снимок снова оживет.

- Да... да, все в порядке. Слушай, мне пора. Я потом позвоню, - он повесил трубку.

Из кухни, виляя хвостом, прибежал Морок. Вой потрепал ему шерсть на голове и проговорил:

- Кажется, у твоего хозяина только что крыша поехала, - он покосился на фотографию. Галлюцинация? Но какого лешего? С ним в жизни ничего подобного не случалось. Как же все это странно! Вроде, не переутомлялся? Может, от жары? Или это первый симптом какой-то психической болезни? Черт! От этих мыслей Вою стало еще больше не по себе.

Морок лизнул его в нос, будто говоря: "Не отчаивайся, хозяин!"

Ладно, решил Вой. Будет еще время обо всем этом поразмыслить.

Глава 3

Тьма. Абсолютная. Безграничная.

Элла смотрела на "Черный квадрат" Малевича, но видела тьму, которая затягивала как трясина, затягивала, затягивала... и это было ужасно. Но другого пути попасть в Страну Чудес не существовало. Нужно только прорваться через эту трясину, выдержать, не отступить.

Она сидела без движения в инвалидной коляске. Черные прямые волосы точно оправа обрамляли ее узкое бледное лицо. Зрачки были расширенные и застывшие. Она не моргала. Если закрыть глаза хотя бы на миг, то ничего не получится, путь в Страну Чудес перекроется. А если так, то придется все начинать сначала. Нет, она выдержит, не моргнет, за долгие месяцы научилась. Главное, чтобы никто не отвлек.

Элле было семнадцать. Полтора года назад ее сбила машина. Девушка тысячи раз прокручивала в голове события того весеннего вечера и думала, как много может изменить одна секунда - все перечеркнуть, исковеркать, расколоть жизнь на "до" и "после". Всего одна ничтожная секунда - ничто по меркам вселенной - и ее велосипед разминулся бы с тем "Фольксвагеном". Да, она сама выскочила на проезжую часть, но неужели кто-то там, на верху, не мог хотя бы бросить взгляд на нее, сжалиться и дать лишнее мгновение, чтобы избежать столкновения. Такая мелочь! Та страшная секунда отпечаталась в ее сознании как фотоснимок, на котором были ужас водителя и красный отблеск заходящего солнца на капоте. А потом - визг тормозов, удар и непонимание, что произошло. Ей не было больно, пока - нет. Кто-то закричал. Она видела испуганные лица на фоне предзакатного неба. Кто эти люди и почему в их лицах страх?

- Все хорошо, - сказала она, или подумала, что сказала.

Пахло сиренью и жженой резиной. Небо становилось алым, по нему будто ползла раскаленная лава. Откуда на небе лава? Откуда?! Случилось что-то страшное!

И с этим пониманием пришел Ад.

Он был пронизан воем сирен и болью, болью, болью, невыносимой болью...

Отец не жалел денег на лучших хирургов, но операции не принесли результатов. Перелом позвоночника. Инвалидное кресло. Ненависть к запаху жженой резины. И страшный фотоснимок в сознании, на котором всегда будет ужас в глазах водителя и отблеск солнца на капоте.

Через полгода после аварии к ней в спальню как-то зашел отец. Она лежала на кровати лицом к стене. За окном лил дождь - монотонный, по-осеннему печальный. Отец стоял возле ее кровати и молчал. Элла чувствовала его взгляд, слышала дыхание, но не желала поворачиваться. Она смотрела, как по стене движутся тени - отголоски Страны Чудес, которую ей еще предстояло открыть. А потом Элла учуяла запах алкоголя. Странно, равнодушно подумала она. Отец не любил выпивать. Видимо что-то случилось.

Она услышала, как отец пошел к двери, сделал три шага и остановился.

- Я отомстил за тебя, - услышала Элла тихий голос отца. - Мы с Эльдаром живьем закопали того парня, что сбил тебя.

Не сразу до Эллы дошел смысл этих слов, а когда поняла, отца уже не было в комнате. Она даже не шелохнулась, продолжая смотреть на тени, но видела их уже через призму слез. Внутри что-то оборвалось. Она понимала, что сама виновата в той аварии, но, тем не менее, желала, чтобы водитель был наказан. И вот он наказан - люто, бесчеловечно. Отец закопал его в землю заживо. Зачем он рассказал? Зачем? Это неправильно рассказывать дочерям такое. Он ведь колебался, но все же решился и возможно, теперь уже жалеет. В Элле боролись торжество и жалость к человеку, что сбил ее, и жалость проигрывала битву. Девушка слушала, как шумит дождь и думала о цене, которую приходится иной раз платить за справедливость. А в ее случае - извращенное чувство справедливости.

А на следующий день она открыла путь в Страну Чудес.

Вышло это случайно. Сиделка Мария везла Эллу из гостиной в комнату, и внимание Эллы вдруг привлекла картина, которая висела в коридоре. "Черный квадрат". Отец плохо разбирался в искусстве, но руководствуясь принципом "Если знающие люди говорят, что это шедевр, то пускай этот шедевр будет и у меня", развесил по стенам множество копий знаменитых картин.

Раньше Эллу не интересовал "Черный квадрат", она считала, что только психически больной человек мог написать подобный "шедевр". Но в этот раз захотелось рассмотреть картину. Позже Элла решит, что желание было зовом Страны Чудес. Девушка попросила Марию остановиться. Она смотрела на "Черный квадрат" не больше минуты, а потом случилась удивительная вещь: Элла увидела очертания города - островерхие башни, каменные стены, у подножия которых росли корявые, окутанные темой хмарью деревья.

Видение длилось несколько мгновений, но их оказалось достаточно, чтобы Элла поверила и твердо сказала себе: там что-то есть! Она была ошеломлена. Ей открылась тень тайны, которую предстояло отгадать. Жизнь снова обретала странный, но все же смысл.

Элла попросила отца повесить картину в ее комнате. Он так и сделал.

Вечерами девушка смотрела на "Черный квадрат" в надежде снова увидеть город. И однажды ей это удалось. Она даже почувствовала запах другого мира - запах прелой листвы. На следующий день видение повторилось, а потом еще и еще. Нужно было только сосредоточиться и смотреть, смотреть, не моргая и отстранившись от всего. Это походило на медитацию.

Но пришел день, когда Элла решила: одного вида города недостаточно. Ей хотелось попасть туда, переступить черту, за которой тайна откроется полностью.

И она переступила черту, но лишь спустя две недели. Чтобы сосредоточиться Элла придумала что-то вроде заклинания, мантры. Слова пришли ей в голову сами собой, будто только и ждали своего часа:

"Там седые туманы и темные леса. Там вечная луна освещает землю призрачным светом. Ветер колышет океаны трав, а воздух пропитал запахами осени. Там в глухих чащобах живут чудесные звери, и в их глазах мерцает древний дикий огонь. Там замки, чьи башни касаются звезд, а по улицам городов бродят тени".

Она повторяла эти слова вновь и вновь, представляя себе то, о чем говорила. И вот тьма окутала разум - липкая, холодная. Путь в Иное не был легким. Хотелось отступить, но Элла терпела и повторяла заклинание, словно от этого зависела ее жизнь...

Это был мрачный мир, но Элла видела в нем особую красоту. Каждый камень, каждое дерево было пропитано темным волшебством. Из окутанного седым туманом леса, вышли чудесные звери, чтобы приветствовать ее, и в их глазах мерцал древний огонь. Она шла по лунной дороге через море трав, и ветер развивал ее волосы. Она шла и наслаждалась каждым шагом. Вдыхала прелые ароматы и смеялась, смеялась, смеялась... Огромные черные птицы кружили в небе, пронзая криком простор. Элле чудилось в этом крике слова: "Мы ждали тебя! Мы всегда тебя ждали!" Она была счастлива, ее душа ликовала. Элла слышала музыку звезд и ощущала дыхание этого мира.

С тех пор прошли месяцы. Время от времени Элла приходила в Страну Чудес, но не так часто, как хотелось бы. Не всегда получалось настроиться и прорваться сквозь липкую тьму.

Но сегодня ей удалось, и она увидела то, что ее напугало...

Элла стояла возле городских ворот, а вокруг метались тени. Она ощущала их страх. Сквозь рваные клочья туч иногда показывалась красная, будто залитая кровью, луна. Вдалеке, со стороны леса приближались черные силуэты. Они двигались мелено. Элла почувствовала тревогу. Что-то в этих фигурах было не так. Они казались чужими для Страны Чудес.

Тени зашептали:

- Бойся их, Элла, бойся их, - голоса теней походили на шелест листьев. - Это морбесты. Они уничтожат все, все... все...

- Морбесты? - чувствуя, как накатывает волна страха, спросила девушка.

- Да, Элла, они уничтожат все, все... все...

Черные фигуры были уже близко. Тени в панике метались. Тучи неслись по небу, как волны мрачного океана. Элла почувствовала запах жженой резины, земля уходила из-под ног. Все закружилось...

Она очнулась в своей инвалидной коляске. Ее руки дрожали. Бледное лицо блестело от пота. Сквозь занавески пробивалось солнце - в косых лучах сонно кружились пылинки. Элла долго сидела, слушая собственное сердцебиение и пытаясь привести мысли в порядок. А потом в дверь постучали.

- Эллочка, - голос Марии, - в саду накрывают стол к обеду, я зайду за тобой через пять минут, хорошо?

- Хорошо, Мария, - ответила Элла. Затем посмотрела на "Черный квадрат" и задумчиво прошептала: - Морбесты.

Глава 4

Эльдар дождался, когда охранник откроет ворота, и заехал на небольшую парковку, на которой стояло два джипа.

- Приехали, - буркнул он. - Добро пожаловать в терем-теремок. Ты бывал здесь раньше?

- Случалось, - ответил Вой, открывая дверцу машины.

Он вышел и посмотрел на особняк. Терем-теремок, как выразился Эльдар, выглядел внушительно: здание было двухэтажным, с аркообразными окнами и крышей покрытой серой черепицей. Широкая мраморная лестница, вдоль которой высились колонны, вела к массивным дверям. Над лестницей нависал полукруглый балкон, украшенный с обеих сторон скульптурами купидонов. Справа от здания находился яблоневый сад, между деревьями виднелась беседка. Слева - аккуратные хозяйственные постройки и оранжерея, сверкающая стеклами на солнце. Над разбросанными тут и там палисадниками порхали бабочки, жужжали пчелы. Вой знал, что за домом находится еще и пасека, Черномор увлекался пчеловодством.

- Пойдем, - сказал Эльдар. - Сейчас время обеда, хозяин в саду.

***

Стол был накрыт в беседке. Элла, Мария и Черномор уже пообедали и теперь пили чай. На застеленном белой скатертью столе стояли большой медный самовар, пиалы с вареньем и печенье в фарфоровом блюде. Здесь же в беседке на табуретках сидело двое крепких белобрысых парней с угрюмыми лицами и фингалами под глазами. Между парнями на тумбе стоял патефон с огромным раструбом.

- Гости к нам пожаловали? - добродушно сказал Черномор, когда Эльдар и Вой зашли в беседку. - Мария, будь добра, налей гостям чаю, - он привстал из-за стола и указал на свободные стулья. - Присаживайтесь. Жаль вы к обеду не успели. У нас был отличный мясной рулет с чесночным соусом.

- Ничего, я уже пообедал, - проговорил Вой и уселся за стол. От него не осталось незамеченным, с каким презрением на него смотрят парни с фингалами.

А Эльдар обратил внимание на Эллу. Девушка с отрешенным видом глядела на свою чашку и будто не замечала, что за столом стало на два человека больше. Ему нравилась эта девчонка, и он, как и ее отец, почувствовал себя обязанным отомстить тому типу, что приковал ее к инвалидному креслу. Эльдар часто возил девушку на стрельбище, учил стрелять из пистолета, чуть реже - в кино. Он испытывал к ней братские чувства, и порой ему казалось, что в ней скрывается такой же зверь, как и у него, только не столь свирепый.

- Жаркий сегодня денек, - заметил Черномор, а затем обратился к Вою: - Ты угощайся, Семен. Попробуй варенье из алычи, я сам готовил, - он подхватил пальцами блюдце с чаем, поднес к губам и с хлюпаньем сделал глоток.

- Спасибо, - сказал Вой, принимая у Марии чашку с горячим чаем. Он подумал, что начало этой посиделки обнадеживающее. Может, Черномор и, правда, желает примирения? Вой искоса посмотрел на хозяина, пытаясь понять, что у того на уме, но увидел лишь благодушие. Маска? Возможно. Нужно быть начеку, не стоит расслабляться.

Черномор относился к тому типу людей, глядя на которых веришь: это неплохой человек. Добродушное чуть полноватое лицо, открытый взгляд, в уголках карих глаз - лучистые морщинки, густые темные с проседью волосы зачесаны назад. Казалось, Черномору чужда жестокость, и если бы он был актером, с такой внешностью, ему доверяли бы только роли добрячков. Но те, кто хорошо его знал, понимали, насколько обманчива бывает внешность. Большинство людей в Тихой пади относились к Черномору хорошо. Еще бы, на его деньги построена местная церковь, отремонтирован Дом культуры, содержится собачий питомник в пригороде. Не человек - золото, меценат, благодетель. Да еще и книги пишет - недавно издали его двухтомник про развитие бизнеса в России. Правда, по странному стечению обстоятельств, за год до выхода книги в соседнем городе безвести пропал известный писатель публицист, и злые языки поговаривали, что сидит, мол, теперь этот бедолага в подвале Черномора и кропает нетленки для удовлетворения писательских амбиций хозяина. Слухи - постоянные спутники значимых людей. Если Черномор и обращал на них внимание, то вида не подавал, главное, большинство его уважало. То большинство, что с радостью закрывало глаза на оборотную сторону благотворительности: криминал. То большинство, что не желало ставить на одну чашу весов церквушку, а на другую грязные деньги, на которые она была построена. Большинство - вассалы маленького королевства.

Вой глотнул чая и решил сделать шаг к примирению:

- Хочу извиниться за вчерашнее. Не хотел я их так сильно, - он кивнул на парней, а те в ответ попытались испепелить его взглядами.

- Забудь, - махнул рукой Черномор. - Сами виноваты. Зажрались они тут у меня, хорошая встряска им только на пользу. Я ведь их не драться с тобой посылал, а поговорить. Велел быть вежливыми, но настойчивыми. Видимо, на первое они решили наплевать. Ну, ничего, - он подлил из чашки в блюдце чаю, - я их сам наказал. Теперь они у меня понижены в должности до охранников патефона.

Эльдар рассмеялся, а Вой снова взглянул на парней и изобразил на лице сочувствие.

Элла встрепенулась, будто очнулась от сна, с легкой растерянностью посмотрела на гостей, потом залпом допила чай и обратилась к Марии:

- Отвези меня домой. Что-то я устала.

- С тобой все в порядке? - нахмурился Черномор. - Ты не заболела?

Элла выдавила улыбку.

- Все хорошо. Просто не выспалась.

"Ее что-то тревожит, - с уверенностью подумал Эльдар. - Нужно потом с ней поговорить".

Мария вывезла девушку из-за стола и спустила коляску по специальному скату на мощеную плиткой дорожку. Дальше Элла поехала сама, толкая обруч на колесе, а Мария пошла рядом.

- Ну что ж, теперь можно и о делах поговорить, - произнес Черномор. Он сунул в рот ложку варенья, прожевал и продолжил: - Я рад, Семен, что ты приехал. Правда - рад. Теперь сложности быть не должно.

- Так что мы решим? - спросил Вой, отодвинув чашку.

- Что мы решим, - медленно повторил Черномор. Он уже собирался взять блюдце, но увидел, что в чай попала муха. Она барахталась в блюдце и пыталась взлететь.

Черномор застыл. Он смотрел на муху с таким напряжением, будто в его блюдце плавала миниатюрная вражеская подводная лодка. Лицо покраснело, на лбу вздулись вены, дыхание участилось.

- Ах, ты, падла! - с хрипом выдавил он. - Ах ты, тварь поганая!

Все с тревогой смотрели на хозяина.

Черномор медленно перевел взгляд с мухи на Воя.

- Ты спрашиваешь, что мы решим? Да кем ты себя возомнил, хорек паскудный?! - с его губ сорвались капельки слюны, в глазах горел гнев.

Вой оценил ситуацию. Никакого примирения не было и в помине.

- Успокойтесь! - резко сказал он.

- Что? Успокоиться? - Черномор пожирал его глазами. - Ты что же думал, я все оставлю как есть? Попьем чайку и пожмем друг другу руки?

Эльдар сидел хмурый. Ему очень не нравилось происходящее. Хозяин оказался полон сюрпризов.

А вот белобрысые парни были довольны. На их губах играли зловещие улыбки.

- Да что ж вы за человек-то такой?! - Вой хлопнул по столу ладонью и поднялся. - А я уж поверил... Будет мне урок!

- Урок? Да, тебе будет урок! Ты даже не представляешь, какой! - Черномор вскочил с места, опрокинув стул.

- Плевать я на тебя хотел! Думаешь, я тебя боюсь? - Вой с вызовом смотрел на хозяина. - Если желаешь войны, будет тебе война!

Черномор усмехнулся.

- Вот дебил. Герой выискался. Воевать со мной собрался? Ну-ну. Но только я вот что тебе скажу: никакой войны не будет! А знаешь почему? Потому что ты тихо, мирно отдашь мне свое вонючее предприятие, а потом свалишь из города навсегда.

- Да неужели? - Вой чувствовал себя полным кретином из-за того что послушал эту сволочь Эльдара и приехал сюда.

- Ты так сделаешь, - стальным голосом заверил Черномор. - В ином случае, пострадают твои друзья. Их же у тебя много в городе? Дело ведь не в кузнице, для меня это мелочь, а в том, что ты взбесил меня. Это мой город и я не желаю тебя в нем видеть. Совсем не желаю! Я бы мог тебя просто напросто грохнуть, но у меня на этот счет есть свои принципы.

- Если что-то случится с моими друзьями, - сквозь стиснутые зубы процедил Вой, - я тебе глотку перегрызу!

- Говоришь, как придурошный герой из боевика, - ухмыльнулся Черномор. - Мог бы сказать что-то не столь шаблонное.

- Я тебя предупредил!

Черномор развел руками.

- Ох, и дурак же ты, парень! Я что, по-твоему, просто стою тут перед тобой и языком треплю? Ты свалишь из города униженный. Сначала я взорву то каменное дерево, которое для тебя дороже всего на свете, а затем...

Вой взревел как зверь, схватился за край стола и резко перевернул его. Эльдар упал вместе со стулом, рядом грохнулся самовар, блеснув на солнце медным боком, затренькали чашки, блюдца, ложки. Вскочили белобрысые парни, опрокинув патефон. Вой ринулся на Черномора, размахнулся, ударил. Но тот с неожиданной ловкостью увернулся - кулак пролетел в сантиметре от его носа.

- Мать твою! - воскликнул Эльдар. Варенье заляпало ему лицо.

Один из парней споткнулся об патефон. Рука другого нырнула в карман пиджака.

- Прибью, тварь! - глаза Воя пылали яростью. Его кулак опять прошел мимо цели. И откуда в Черноморе такая прыть?

В следующее мгновенье Воя тряхнуло так, что в глазах потемнело, тело пронзила боль. Белобрысый парень вдавил ему в шею контакты электрошокера. Вой захрипел, чувствуя, как скручивает мышцы. Внутри все стянуло в тугой клубок. В голове будто взорвался вулкан.

- Психовать вздумал?! - выкрикнул Черномор. - Не вышло мне врезать, а? Думал, я беспомощный старичок?

Вой этих слов уже не слышал. Он рухнул на дощатый пол беседки.

Эльдар поднялся, стер пальцами варенье с лица и брезгливо тряхнул рукой.

- Вот же ж, хрень какая! Ненавижу малиновое... попил чайку называется...

Черномор склонился над поверженным Воем.

- Наивный дурачок, - почти добродушно проговорил он. - Мириться со мной приехал. Э-эх, глупый ты человечишка. А вот за беспорядок заплатишь. За все заплатишь, - Черномор погрозил пальцем, будто отчитывая нерадивого мальчишку.

Один белобрысый парень поднял и поставил на тумбу патефон, а другой, с сосредоточенным видом начал прикреплять к аппарату отлетевший раструб.

- Не уследили все-таки, гаденыши! - воскликнул Черномор и всплеснул руками. - Ничего вам доверить нельзя. Это же антиквариат! Знаете, сколько я заплатил за него? Если пластинки крутить не будет, вычту из вашего жалованья, обалдуи!

Эльдар, уже носовым платком вытирая лицо, спросил:

- Что с Воем будем делать?

- С Воем? - Черномор пригладил свои растрепавшиеся волосы. - Свяжем ему руки, погрузим в "джип". А потом мы все вместе поедем в заповедник. Хочу посмотреть, какое у этого дурачка будет лицо, когда мы разнесем то дерево.

- А может, не стоит трогать древо? - нахмурился Эльдар. Он чувствовал, как в сознании недовольно ворочался ягуар. Зверю не нравилась идея Черномора. - Это все же достопримечательность. Она сотни, если не тысячи лет уже стоит...

Черномор раздраженно махнул рукой.

- Ничего ты не понимаешь! Нет ничего занимательней, чем уничтожить легенду. Или ты веришь в бредни, что каменное дерево оберег? А если даже так, тебе не любопытно узнать что будет, если его уничтожить?

- Совсем не любопытно, - признался Эльдар.

Черномор покачал головой.

- Скучный ты человек. Нет в тебе авантюризма, - он повернулся к белобрысым парням, которые все еще пытались приделать раструб к патефону. - А как вам моя идея?

Парни дружно закивали.

- Хорошая идея!.. Просто отличая!

Черномор ухмыльнулся.

- Вот видишь, Эльдар, они тоже любят авантюры.

- Ну, конечно. Кто бы сомневался.

- Не будь таким нудным, парень, - Черномор состроил кислую гримасу. - Не порть мне настроение. Я хочу провести этот день весело, увидеть большой бабах, так что давай, прекращай ныть.

Эльдар кисло посмотрел на бесчувственного Воя и вздохнул. Потом встрепенулся.

- Да, кстати... - он полез в карман, вынул пластиковый пакетик с пальцем фермера.

Брови Черномора поползли вверх.

- Ты что, все это время его в кармане таскал? Фу-у! Выкинь его к чертям собачьим! Выкинь эту мерзость! Только не в моем саду.

- Ты же сам сказал, что тебе нужен палец?

- Ну, не буквально же!

Эльдар хмыкнул.

- Но пальцы тех двух барыг ты же взял?

- Да, взял. Посмотрел на них и выкинул. Я что, по-твоему, маньяк какой, чтобы части человеческих тел собирать? - возмутился Черномор. А потом смягчился: - Ну ладно, хватит об этом, - он повернулся к белобрысым парням. - Все, берите Воя и тащите в машину.

Черномор сделал глубокий вдох и с улыбкой выдохнул, представив себе, как Каменное дерево разлетится на куски. Уже скоро. Большой бабах. Да, он наплел Эльдару чушь про дух авантюризма, но дело было не в этом, и даже не в желании наказать Воя, а в навязчивой мысли, которая засела в сознании неделю назад. Она взялась будто бы ниоткуда. Или была частью сна, из-за которого он проснулся в холодном поту. Эта мысль не давала покоя, зрела как чирей, превращаясь в зудящую уверенность: если дерево не уничтожить, случится что-то очень, очень не хорошее. Внутренний голос был настойчив: "Сделай это! Сделай, сделай!" Черномор привык прислушиваться к внутреннему голосу, в ином случае он не добился бы в жизни ничего. Ему начало казаться, что дерево всегда вызывало в нем отвращение, и даже страх. Конечно же, этот дуб никакой не оберег! Напротив, он как источник скверны. А Вой просто глупец, не видит очевидного: дерево - зло! Хотя нет, размышлял Черномор. Вой и его предки знали про дуб все! Точно, знали. Они как какие-то языческие жрецы оберегали его. В тот момент, когда Черномор пришел к этому умозаключению, он и решил уничтожить дерево на глазах Воя. Пусть видит, как рушится алтарь темного божества. Пусть видит! А потом убирается из города как побитый пес. Таким, как он, в королевстве нет места.

Глава 5

"Какой же я идиот!" - злился на себя Вой.

Ему хотелось кричать от бессилия. Это надо же самому, по доброй воле, сунуться в ловушку? Что теперь делать? Он судорожно пытался найти выход из положения. Хоть какой-то вариант. Нет, Черномор не остановится, осуществит задуманное. Оставалось только смотреть, как белобрысые ублюдки закладывают у основания каменного дерева взрывчатку. И откуда Черномор ее достал? Хотя, для таких как он, ничего невозможного нет. Все ведь продумал, скотина. Заранее подготовился.

Вой сидел на земле, на окраине поляны, почти в том самом месте, где еще утром наслаждался лесным спокойствием. Руки и ноги были обмотаны скотчем. Ноги связали после того, как пришли на поляну и Вой вдарил мысом кроссовки в пах белобрысому парню, а потом попытался убежать.

Рядом стоял Черномор в штанах цвета хаки и белой рубахе с коротким рукавом. Эльдар с недовольным видом сидел на бревне и вытирал платком с туфли грязь, которую можно было разглядеть только под лупой. Как только выехали из особняка, Эльдар заявил, что хорошо бы заехать к нему домой, чтобы он смог переобуться. Жалко ведь туфли. Но Черномор был против: "Времени не будем терять", - сказал, как отрезал.

Джип оставили на лесной дороге, в полукилометре от поляны, так что оставшийся путь Кириллу и Эдику - белобрысым парням - пришлось тащить ящик со взрывчаткой. По дороге Вой пытался вырваться, ему даже удалось двинуть плечом Эльдара и пихнуть Кирилла и Эдика так, что те уронили ящик. Но Черномор опять проявил чудеса ловкости: подскочил сзади, сделал удушающий захват, а тут уж и остальные опомнились, завалили, скрутили и надавали тумаков.

Сейчас, сидя связанным на краю поляны, Вой с отчаянием думал, что еще в машине нужно было устроить потасовку. Вдарить головой по затылку Кириллу, который сидел за рулем. Кто знает, может, тот крутанул бы руль, съехал бы в кювет, врезался в дерево. А теперь, когда шанс упущен...

- Вы скоро там? - крикнул Черномор. Он стоял, скрестив руки на груди.

- Уже скоро, - весело откликнулся Кирилл.

Эдик, который помогал ему укладывать взрывчатку, был не столь радостным - давала знать боль в паху.

- Смотрите, ничего там не перепутайте.

- Все будет как надо.

Вой напрягся, пытаясь разорвать путы и наперед зная: ничего не получится. Его лицо стало пунцовым.

Черномор усмехнулся, заметив его старания.

- Ни как, да? Ты бы лучше расслабился. Наслаждайся природой. Смотри, какой тут воздух, - он прикрыл глаза, раскинул руки и сделал глубокий вдох. - Красота! Просто чудо какое-то. Всегда мечтал жить в лесу, в избушке. Знаешь, Семен, я, наверное, так и сделаю. Брошу все к чертовой матери, и уеду в глухую тайгу жить. Эй, Эльдар, не хочешь поехать в тайгу?

- Нет, спасибо, мне и здесь хорошо, - угрюмо ответил Эльдар.

Он закончил чистить туфли и теперь, приставив козырьком ладонь ко лбу, смотрел на небо поверх деревьев. - Кажется, дождь будет. Вон тучи ползут.

- Дождь, это хорошо, - сказал Черномор. - После дождя грибы растут.

Отчаяние Воя достигло предела.

- На кой черт тебе дерево-то взрывать?! - заорал он.

- Знаешь, Сема, - голос Черномора звучал спокойно, - я человек в чем-то творческий. Привык смотреть на жизнь... как бы лучше выразиться?.. С прищуром художника, выискивающего на картине лишние мазки, - он улыбнулся, явно довольный найденным сравнением. - Ты понимаешь, о чем я?

- Нет, черт возьми, нихрена не понимаю!

- Это потому, Сема, что ты привык общаться с людьми недалекими.

Вой тяжело задышал.

- Может, хватит нести весь этот бред! Ну, хочешь меня наказать - накажи! Но дерево-то тут причем?!

Уголки губ Черномора опустились, а потом снова поползли вверх. Некоторое время он с умилением смотрел на Воя, а потом изобразил ногами что-то вроде чечетки и нараспев проговорил:

- Де-рево, де-ре-во. Что за чудо-де-ре-во. Мы его сажа-ли, мы его расти-ли, - отплясывая он повернулся на месте. - Выросло оно большое и краси-во-е. Де-рево, де-ре-во...

Черномор хлопнул в ладоши и остановился.

- Да ты псих! - выдавил Вой. - Тебе место в психушке!

- Был я там, - продолжая улыбаться, ответил Черномор. - По молодости. Э-эх, моя молодость! - он тряхнул головой. - Как вспоминаю, так содрогаюсь.

Эльдар невесело усмехнулся, а Вой постарался взять себя в руки и успокоиться. Нужно во что бы то ни стало убедить Черномора не взрывать дерево. Но как?

- Послушай меня, - торопливо заговорил он. - Ну, зачем тебе это? Сам посуди, люди в Тихой пади и деревнях вокруг относятся к дереву как к святыне. А когда они узнают, что именно ты его уничтожил? Зачем тебе портить репутацию?

- Резонно, - буркнул Эльдар.

- Ты-то помолчи, - осек его Черномор и обратился к Вою: - А с чего ты взял, что люди узнают? Я никому не скажу, Эльдар не скажет, олухи белобрысые - тоже. Ты расскажешь? Вряд ли, ведь за это твои друзья поплатятся.

Вой поморщился, словно раскусил жгучий перец, и натужно проговорил:

- Но зачем? Это же все бессмысленно, - его гнев начал уступать место страху. Перед глазами встала фотография, на которой каменное дерево разрушалось, а обломки ветвей и ствола падали в стелющуюся по земле мглу. Это же было предупреждение! Никакой не симптом начинающейся болезни, а мистическое предупреждение. Знак. Каменное дерево, которое простояло многие века, пережило тысячи ураганов и студеных зим, будет разрушено. Оберег будет уничтожен. Морбесты! Слово ворвалось в сознание Воя, причинив боль. Он застонал.

Черномор склонился над ним и шепотом, будто доверяя тайну, произнес:

- Это не бессмысленно, Сема. Не бессмысленно. Я еще в жизни ни делал ничего более важного. Ты ведь все понимаешь, верно? Все понимаешь, - Вой видел, как блестят его глаза. - Но я знаю, почему ты так дрожишь над этим деревом. Знаю правду.

- Что ты несешь?! - прошипел Вой. - Ты хоть сам понимаешь, мать твою, что ты несешь?!

Черномор выпрямился и приставил палец к губам.

- Тс-с-с... Помолчи, Сема. Помолчи. Скоро все закончится, - он повернулся и посмотрел на приближающиеся тучи. Иссиня-черные, подсвеченные в авангарде солнцем, они с мрачной неумолимостью пожирали синеву неба. - Будет гроза, - тихо проговорил Черномор.

Подтверждая его слова, раздался далекий рокот грома, будто утробно заурчал огромный зверь. Начал подниматься ветер.

Вой с надеждой посмотрел на каменное дерево, прошелся взглядом по его ветвям. Этот дуб для него всегда олицетворял вечность, то, что было и будет всегда. Как звезды. Как время. Может, он выстоит? Может, дуб бережет какое-то волшебство, и нет на земле силы, способной разрушить его? Вой понимал, что цепляется за соломинку, но больше ведь ничего не оставалось, как надеяться на чудо.

- Все готово! - с довольным видом выкрикнул Кирилл, и похлопал ладонью по каменному стволу. Эдик раскручивал небольшую катушку с запальным шнуром.

- Наконец-то, - проворчал Черномор.

Эльдар вздохнул. Ягуар внутри тревожился. Что-то давило на сознание, и это было не ощущение грозового фронта, не приближение бури, а нечто иное. Подобное он испытывал два года назад, когда убил ту светловолосую девушку в Москве. Девушку, которая разозлила ягуара. Свидетелей убийства не было и по всему выходило, что Эльдара никто не заподозрит, но ягуар тревожился, он чувствовал: нужно бежать из Москвы! Эльдар помнил ту тяжесть, давящую на сознание, будто могильная плита. Тогда ему казалось, что некое вселенское око шарит своим взором по поверхности планеты Земля, выискивая его и ягуара. Тяжелое было ощущение, почти как сейчас. Но почему? Чем вызвана тяжесть на душе? Что в этот раз тревожит ягуара?

- Может, все-таки оставить дерево в покое? - спросил Эльдар.

Он знал, каков будет ответ, но не мог ни сделать попытку.

- Все будет, как я решил, - с недовольством посмотрел на него Черномор. - А если и дальше станешь сомневаться в моих решениях, уволю к чертовой матери. Понял?

- Понял, - хмуро проговорил Эльдар.

- Вот то-то.

Подошли Кирилл с Эдиком.

- Ну что, остается только фитиль поджечь, - улыбнулся Кирилл. - Мы сделали так, чтобы взрывчатка рванула одновременно во всех местах.

- Ничего не напутали? - строго спросил Черномор.

- Все четко, - всплеснул руками Кирилл. - Все по инструкции, как знающие люди рассказали.

Над лесом прокатился рокот грома. Ветер усилился. Тень от плывущих по небу туч двигалась по поляне, накрывая каменное дерево мрачным саваном.

- Тогда не будем медлить, - Черномор вытер ладонью испарину со лба. - Только отойдем подальше. Кирилл, Эльдар, оттащите Воя.

Через минуту Черномор, Эльдар, Вой и Кирилл были в достаточной безопасности, метрах в пятидесяти от каменного дуба и под прикрытием древесных стволов. А Эдик стоял возле запального шнура, ожидая команды.

- Поджигай! - крикнул Черномор, и когда уже Эдик чиркнул зажигалкой, замахал руками: - Нет, постой! Погоди пока!

Он быстрым шагом направился к каменному дереву.

- Будь ты проклят, урод! - бросил ему вслед Вой.

- Лучше не зли его, - буркнул Эльдар. - Мало ли что.

- Пошел ты, гнида!

Черномор подошел к дубу и помочился, прикрыв от удовольствия глаза. А когда вернулся, снова скомандовал:

- Поджигай!

Эдик запалил шнур, секунду смотрел, как он горит, после чего со всех ног бросился к остальным.

Из груди Воя вырвался стон. А Черномор задрожал от возбуждения. Скорчив гримасу, он с пылом произнес:

- Эх, щас рванет!

Задрожал и Эльдар, но по другой причине: тревога нарастала с каждым ударом сердца. Ягуар внутри издал рев...

- Убью вас, твари! - сквозь стиснутые зубы выдавил Вой.

Раздался взрыв, еще один и еще - алые вспышки, пронзенные каменным крошевом. Грохот поглотил тишину леса, устремляясь волной в разные стороны, взметнув слой земли и сорвав с растущих вокруг поляны деревьев листву. Заклубилась серая пыльная мгла, сквозь которую проступал силуэт оседающего, будто уходящего в недра дуба. Эхо взрыва словно застыло на одной гудящей ноте, в которую вплетался скрежет ломаемого камня. Дерево рухнуло, врезалось в землю осколками ветвей и, подняв еще одно облако каменной пыли.

Эхо растворилось в лесной дали, и теперь только ветер шумел листвой. Под его порывами пыльная мгла над поляной начала быстро рассеиваться.

Все долго молчали, глядя на каменные обломки, которые походили на разрушенный скелет древнего чудища. Вой не мог поверить своим глазам: вот только что дуб стоял, как вечный незыблемый монолит, и вот его нет! Останки, хаос. Это зрелище казалось нереальным, миражом, который скоро рассеется. В голове гудело после взрыва, в отличие от остальных, у Воя не было возможности закрыть уши. "Дерева больше нет! - сквозь колокольный звон ворвалось в сознание. - Я не смог его уберечь. Не смог!"

- Вот это да! - захлопал в ладоши Черномор. - Как рвануло, а? Вы видели, видели? Это было что-то! Какой получился бабах! Самый лучший бабах в мире!

Он пошел к поляне, а за ним двинулись Кирилл и Эдик. Кроны деревьев озарила вспышка молнии, и через несколько секунд пророкотал гром.

Вой поднялся на ноги, в два прыжка добрался до клена и прислонился к нему плечом.

- Разрежь скотч, - мрачно обратился он к Эльдару, который ссутулившись, задумчиво смотрел на землю перед собой. - Хотя бы на ногах.

Эльдар посмотрел на Воя и нахмурился.

- Не стоило мне сегодня эти туфли надевать, - тихо проговорил он, после чего поджал губы и тоже направился к поляне.

А через несколько секунд произошла странная вещь: у Черномора, Эльдара, Кирилла и Эдика одновременно затрещали сотовые. У кого в кармане, у кого в чехле на поясе, они начали издавать резкий звук, похожий на приглушенные автоматные выстрелы.

- Что за черт? - Черномор настороженно взглянул на парней, и первым вынул из кармана рубашки телефон. Его примеру последовали остальные.

У всех на экране сотовых было одно и то же: серая рябь, на которой мелькали белые и черные точки. Треск то становился сильнее, то почти стихал, будто внутри телефонов шла отчаянная перестрелка с паузами на перезарядку оружия.

- Странно, - уставившись в экран, произнес Черномор.

- Это, должно быть, из-за грозы, - предположил Кирилл.

- Возможно.

Тучи вспыхнули грозовыми всполохами.

Эльдар полностью отключил свой сотовый и сунул обратно в карман. Потом оглянулся и посмотрел на Воя, который скачками приближался к поляне. Ягуар внутри все еще тревожился. Что-то было не так. Он чувствовал в воздухе напряжение. Телефоны трещали из-за грозы? Чушь! Дело не в грозе. Ягуар чуял опасность.

"Оно приближается!"

Эльдар содрогнулся от этой неожиданной мысли. Но что "оно"? Словно отвечая на его вопрос, ягуар заставил его резко повернуться и уставиться в центр поляны.

"Оно уже близко! Уже здесь!.."

Волосы на затылке Эльдара зашевелились, от лица отхлынула кровь...

"Уже здесь!"

В следующую секунду из земли, заваленной обломками каменного дерева, взметнулось что-то фиолетовое, полупрозрачное, похожее на лепесток гигантского цветка.

Эльдар попятился. Вой споткнулся и упал. Черномор, Кирилл и Эдик застыли как вкопанные, ошарашено глядя, как из-под земли один за другим вытягиваются, будто сотканные из жидкого стекла, испускающие бледные фиолетовый свет, лепестки. Раздался звук похожий на стон, воздух задрожал.

- Что это?! - выдохнул Черномор.

Он с такой силой стиснул в руке мобильник, что тот хрустнул.

Лепестки медленно извивались, с меланхоличной грацией поднимаясь все выше и выше. Они образовывали конструкцию, напоминающую бутон громадного тюльпана. Сквозь лепестки просвечивалась черная сердцевина - она шевелилась, пульсировала. Тяжелый вздох повторился, и лепестки завибрировали, на их поверхности как на фотопленке проявились темно-синие нити, похожие на вены. Бутон стал вышиной с деревья, что росли вокруг поляны.

Эльдар чувствовал, как по спине текут струйки пота. Ноги, словно сами по себе, делали шажок за шажком, отступая. Взгляд был прикован к черной сердцевине в бутоне. Вспышка молнии отразилась в глазах Эльдара, заставив его вздрогнуть.

- Нужно убираться отсюда, - услышал он хриплый голос Воя.

Бутон поднимался и оседал, вздымался и оседал - казалось, что он дышит. Воздух наполнился сладковатым запахом, какой бывает от подгнивших фруктов.

Вой поднялся на колени и с трудом отвел взгляд от бутона. "Эта штука невероятно красива, - подумал он. - Но опасна!" Лепестки ему напомнили фосфоресцирующих глубоководных существ, плывущих во мраке океана, которых он видел в документальных фильмах. Те существа всегда вызывали в нем страх.

- Боже мой! - в глазах Черномора горело восхищение. - Это... это чудо! - он выронил телефон и начал медленно приближаться к бутону. - Боже мой, Боже мой... - его голос дрожал.

- Не приближайся, - еле слышно произнес Эльдар, даже не понимая, что его никто не услышал.

Кирилл и Эдик так и стояли в оцепенении. Ветер теребил их светлые волосы и гонял возле ног каменную пыль. По небу ползли тяжелые тучи, шумел лес, но они ничего этого не замечали, заворожено глядя на испускающий фиолетовый неоновый свет бутон.

Раздался очередной вздох и по лепесткам, снизу вверх прошла рябь, а потом они начали медленно опускаться, раскрываясь. Черномор отступил, освобождая им место.

- Боже мой, - ему казалось, что он уже видел этот цветок в своих детских снах. Частичка грез, которая стала реальностью. Вот что держало в заточении проклятое каменное дерево, вот что он освободил. Чудо. И теперь это прекрасное вселенское чудо расцветает на его глазах.

Лепестки плавно опустились на землю, открыв сердцевину - сгусток мглы, в которой извивались толстые лоснящиеся жгуты.

- Развяжи меня! - крикнул Вой.

Эльдар медленно, не моргая, перевел на него взгляд:

- Здесь... здесь плохо пахнет, - отстраненным голосом прошептал он.

Вой дернулся, попытался встать, но не удержался и упал на бок.

- Черт бы тебя побрал! - резко выпалил он. - Возьми себя в руки и перережь скотч! Достань паскудный нож и перережь...

Грохот грома заглушил его голос.

А затем произошло то, что заставило Воя на время позабыть все слова на свете...

Из сгустка мглы вырвалось множество черных жгутов. Как бичи, со свистом рассекая воздух, они заметались над поляной.

Черномор вскрикнул, когда несколько жгутов с ошеломляющей скоростью обвились вокруг его тела, подняли вверх и втянули в темную сердцевину. Лепестки всколыхнулись над землей, подняв волну пыли. Раздался чудовищный рев, будто мощный поток ветра мчался по огромной трубе.

Эдик и Кирилл бросились прочь, но не успели пробежать и нескольких метров, как жгуты оплели их и потащили к цветку. На мгновение Вой увидел полные ужаса глаза Кирилла, а потом обоих парней затянуло в сгусток мглы.

Черный бич летел прямо на Эльдара, но ягуар отреагировал, заставил отпрыгнуть - жгут врезался и вспорол землю

Вой вскочил, сделал несколько прыжков - бич просвистел над головой, - упал и покатился.

Цветок ревел будто зверь, лепестки колыхались. Небо озарила вспышка молнии.

Эльдар побежал. Справа мелькнула тень. Он бросился влево и пригнулся. Жгут захлестнул молодое деревце и вырвал его с корнем.

- Сука! - заорал Вой, заметив убегающего Эльдара. В следующий миг он увидел два беснующихся черных хлыста. Не найдя жертвы, они подхватили бревно, на котором лежала кожаная сумка Кирилла, и бросили его через всю поляну с такой легкостью, будто оно было из пенопласта. Сумка же отлетела в сторону Воя, упав в кустарник совсем рядом. Он точно знал: в ней лежит перочинный ножик, которым Кирилл нарезал шнур для взрывчатки.

Эльдар споткнулся, но удержался на ногах. Жгут ударил в плечо, прожужжал как пчела возле уха. Ягуар бросил тело вперед, заставил сделать кувырок. Вовремя. Жгут, яростно вращаясь как штопор, пролетел в сантиметре от Эльдара и врезался в дерево, выбив чешуйки коры.

Вой вскочил на ноги, сделал несколько прыжков и спрятался за толстым стволом клена. Над головой зашумело, раздался треск. Вой посмотрел вверх, увидел жгуты, извивающиеся среди ветвей, будто черные змеи. Он сделал три глубоких вздоха, чувствуя себя на краю пропасти, и запрыгал к кустам ежевики, в которых лежала сумка. Перед ним упала обломанная ветка. Перепрыгнул. Паника нарастала. Краем зрения заметил несколько жгутов справа - они кружились в воздухе, скручиваясь в единый толстый лоснящийся бич. Небо прорезала молния, и цветок отозвался на вспышку протяжным ревом.

Эльдар бежал, опасаясь оглядываться. Он затылком чувствовал, как за ним, огибая деревья, движутся жгуты. Вокруг шумел лес, позади ревело фиолетовое, похожее на цветок нечто. Эльдар перепрыгнул через кустарник, пробежал десяток шагов и, почувствовав, как неведение разрывает его изнутри, оглянулся. Он судорожно всматривался в лесной сумрак. Жгутов не видно, за ним никто не гнался. Эльдар почувствовал дрожь в ногах и опустился на колени. Он тяжело дышал, лицо блестело от пота, а в глазах плескался страх.

Толстый скрученный бич обрушился на землю в том месте, где секунду назад находился Вой. В воздух подлетели куски дерна, обломки веток и листва. Паника готова была прорваться, вспыхнуть в сознании, еще немного и конец! Вой взревел, бросая вызов самому себе, сделал большой прыжок, упал на колени и схватил ручку черной сумки зубами. Шипы на ветках ежевики вонзились в лицо. От громового раската задрожала земля. Вой увидел, как с треском падает опутанное жгутами дерево. Сжимая челюстями ручку сумки, он запрыгал вправо, прочь от цветка. Над головой промелькнула тень. Вой споткнулся и покатился, на мгновение, увидев черные извивающиеся хлысты. "Мне конец!" - ворвалось в сознание. А потом он покатился вниз, в овраг. Ударился головой о трухлявое бревно, но сумки не выпустил. Упираясь в землю ногами, Вой пополз. К расцарапанному лицу прилипли листья, футболка порвалась. Он заметил, как сверху над оврагом пролетел толстый жгут, а через секунду раздался треск ломаемых ветвей.

"Нужно бежать к джипу", - подумал Эльдар, а потом вспомнил, что ключи были у Кирилла. Проклятье! Черномор мертв, Кирилл мертв, Эдик мертв, Вой... он не мог выжить, у него не было шансов. Ни единого. Надо было развязать его раньше. Они с Воем, мягко говоря, недолюбливали друг друга, но такой смерти язычник не заслужил. Эльдар застонал и тряхнул головой, ощутив редкое для него чувство вины. Долбанный Черномор! Все из-за его глупости. Взбрело ему, видите ли, поразвлечься, взорвать каменное дерево. А Вой был прав, он ведь предупреждал. Дуб действительно оказался оберегом. Но от чего он оберегал?

- Что вообще это было? - прошептал Эльдар. Перед глазами встал образ фиолетового цветка. Да, это нечто было красиво. На какое-то время оно зачаровало не только его, но и ягуара.

Он слышал, как ревет цветок - словно далекий гудок тепловоза. Этот звук сливался с шумом ветра и вибрировал в нервах Эльдара.

Вой, упираясь ногами, полз вдоль оврага, с ужасом ожидая, что в его ненадежное убежище вот-вот ворвутся жгуты. Он слышал, как они со свистом рассекали воздух совсем рядом. Вой с хрипом дышал, по подбородку текла слюна. Он так сжимал в зубах ручку сумки, что почти перекусил ее. Наверху метнулась тень. Вой застыл, чувствуя, как сердце грохочет, словно паровой молот. Пополз дальше и уперся спиной в корягу. "Нужно перерезать путы прямо сейчас", - решил он.

Разжал челюсти, и сумка упала на ноги. Он сбросил ее на землю, а потом немного отполз, развернулся, нащупал пальцами замок на сумке. Полыхнула молния, заставив нервы стянуться в тугой клубок. Ветер швырнул в овраг ворох листьев, ветки и сор. Вой зажмурился, пальцы уже судорожно шарили внутри сумки. Связка ключей, маленькая книжечка, изолента. Ага, нож! Вой вынул его из сумки. Открыть лезвие даже в таком положении не составило труда.

Сверху раздался треск. Вой вскинул голову и от увиденного у него перехватило дыхание...

По нависающим над оврагом ветвям ползали черные толстые черви. Они извивались среди трепещущей на ветру листвы и маслянисто блестели. Некоторые вытягивались, делая волнообразные движения, будто пробуя воздух на ощупь.

Вой не решался пошевелиться. Цветок перестал реветь и теперь снова издавал тяжелые вздохи. Загрохотал гром, черви в ветвях задергались, листва зашуршала, будто плеснули воду на раскаленную сковороду. Вой повернул в ладонях нож и начал резать скотч. Запястья напряглись, взгляд был прикован к черным хлыстам наверху. Все, руки свободны. Стараясь не делать резких движений, он перерезал путы на ногах. "Проклятый Эльдар, - подумал Вой. - Этот урод даже не попытался помочь, а ведь делов-то - полоснуть ножом по скотчу!"

Капелька пота попала в глаз, и Вой зажмурился, увидев сквозь веки грозовую вспышку. Нужно убираться отсюда, решил он. Открыл глаза. Жгуты продолжали ползать среди ветвей, но один свесился вниз, как лиана. Его острый конец извивался. Он был совсем рядом. С ветки начал сползать еще один жгут.

Вой чувствовал, как внутри разливается холод. Тень паники опять коснулась сознания. Он стиснул зубы, тело напряглось. Грянул гром. Жгуты дернулись. Вой как черт из табакерки выскочил из оврага и побежал. За спиной раздался треск, шелест, цветок взревел. Вой перескочил через поваленное дерево и тут же услышал грохот позади. "Только бы не споткнуться!" - мелькнуло в голове. Он поднырнул под ветвью, полыхнула молния, на мгновение залив лес серебром. Прорвался через молодую поросль, выскочил на узкую тропу, за долю секунды сориентировался и помчался по тропе сквозь ветреный сумрак. Он чувствовал, что спасся. Невероятно, но спасся! Из груди Воя вырвался крик - нервное напряжение нашло выход.

Глава 6

Хлам. Хлам. Опять хлам. О, вот неплохая вещичка, электробритва. Конечно же, сломанная, но зато пластмассовый черный корпус почти не поцарапан. Красивая штука.

Анна с удовлетворением хмыкнула, сунула находку в пластиковый пакет и продолжила рыться в мусорном контейнере. Вокруг летало полчище мух и ей приходилось то и дело отмахиваться от этих назойливых тварей. Мухи так и норовили сесть на лицо, а когда им это удавалось, их мерзкие лапки неприятно щекотали кожу. К жуткой вони Анна давно привыкла, а вот мухи по-прежнему раздражали.

Она выудила из контейнера плафон от светильника, стряхнула с него картофельные очистки и покрутила в руках, рассматривая. Он был когда-то ярко-желтым, решила Анна. Теперь же пластмассовый плафон выцвел и стал оттенка пожухлой травы. В разряд хороших вещичек его трудно отнести, но с другой стороны...

Поколебавшись, Анна сунула его в пакет.

Она посмотрела на темное, затянутое тучами небо. Порыв ветра едва не сорвал с головы зеленую вязаную шапочку, Анне пришлось придержать ее рукой. Под ногами зашуршали пакеты, почти забитые хорошими вещичками. "Вряд ли удастся еще что-нибудь найти", - подумала она. Анна не выглядела как представительница людей, обычно лазающих по помойкам: чистые каштановые волосы локонами выбивающиеся из-под шапочки, тонкий нос, ухоженное лицо, едва тронутое морщинками, а глаза такие зеленые, будто в них находились изумрудные залежи.

Анна отбросила в угол контейнера две пластиковые бутылки и прогнала наглую муху, севшую на кончик носа. "Проклятые насекомые, даже ветер для них не помеха. Может, все-таки хватит на сегодня?" - подумала она. Уже набралось два пакета вещичек, среди которых штук пять, несомненно, хороших, таких, как электробритва. Да, на сегодня хватит, хотя... А вдруг в контейнере под толщей мусора лежит что-то ну очень хорошее? Такие сомнения мучили Анну всегда, и чаще всего она продолжала поиски. Вот и сейчас, сказав себе: "Еще пять минут", вздохнула и принялась снова копаться в контейнере.

Хлам. Хлам. Опять хлам. Она перебирала мусор осторожно, ведь часто попадались стекляшки, о которые немудрено порезаться. Хлам. Хлам. Кружка с отколотой ручкой и крохотной трещинкой. Взять? Нет, пожалуй, не стоит. Хлам. Тряпье какое-то. Ничего хорошего. А это еще что?..

Ей хватило одного взгляда, чтобы понять: обнаружена хорошая вещичка! Сердце зачастило. Анна вынула из груды мусора небольшой радиоприемник с обломанной антенной. Черный, красивый. Отличная находка. Вот что значат, совсем не лишние, пять минут поиска! Вот что значит усердие!

А теперь точно на сегодня достаточно. Вон какая-то тетка с собачкой сюда идет. Анна не любила, когда кто-то видел, как она роется в помойке. Все эти косые взгляды, отвращение на лицах. Ведь никому же невдомек, что она, сорокалетняя женщина, бывшая учительница, никакая не бомжиха, не опустившийся человек. А то, что копается в мусоре? Так не с голодухи же? Дело в вещичках, которые отслужили свой срок, но до сих пор радующих глаз. Вещичках, которым не место на городской свалке, совсем - не место!

Она взяла пакеты и направилась домой. Небо озарили грозовые всполохи, а к контейнеру, с ближайших деревьев тут же слетелись вороны, провожая женщину карканьем.

Анна зашла в подъезд, поднялась по лестнице и...

"Проклятье!" - мысленно выругалась она.

На площадке возле окна стояла и курила соседка - дородная тетка в красном махровом халате и крашеными хной волосами, собранными в пышный пучок. Она меланхолично подносила сигарету к ярко-накрашенным тонким губам, делая неглубокие затяжки, и выпускала дым через ноздри. На подоконнике стояла банка из-под кофе, полностью забитая окурками.

Анна ускорила шаг, поднимаясь по лестнице. Она очень надеялась, что в этот раз Анфиса промолчит, не выдаст какую-нибудь колкость. Но надеждам не суждено было оправдаться: соседка нацепила на себя маску брезгливости, выпустила из уголка рта сизую струю дыма и проговорила:

- Не все еще помойки облазила?

"Не отвечай ей!" - чувствуя, как зарождается гнев, приказала себе Анна. Она миновала площадку, заметив, как соседка демонстративно отшатнулась от нее, будто от чумной.

- Позорище! - не унималась Анфиса. - Не стыдно в отбросах копаться? Посмотри, как от тебя воняет... дышать невозможно! Тухлятина какая-то!

Анна знала, что никакого неприятного запаха нет. Анфиса лгала, но как же мерзко было слышать ее слова! "Просто, иди вперед, - сказала себе она. - Не давай гневу вырваться наружу". Анна уже поднялась на следующую площадку, как услышала то, что заставило ее застыть на месте:

- Помойная крыса!

Несколько секунд Анна стояла, чувствуя, как разум затуманивает гнев. Совсем как тогда, когда она ударила своего ученика и в итоге поставила крест на педагогической карьере. Гнев. С тех пор она так его боялась! Но вот он, выполз точно ядовитая змея из-под камня, вызванный словами этой сучки Анфисы. "Помойная крыса!" - слова, которые хуже пощечины. Соседка всегда говорила гадости, но не переходила определенной черты.

Анна выронила пакеты. На висках пульсировали вены. Она повернулась к соседке и резко проговорила:

- Что... Ты... Сказала?!

- То, что слышала! - ничуть не смутившись, ответила Анфиса. Над ее головой витало облачко дыма. Она сделала затяжку и стряхнула пепел на пол.

Анна начала спускаться по лестнице. "Возьми себя в руки", - сделал попытку вмешаться внутренний голос, но гнев безжалостно подавил его.

На лице Анфисы появилось недоумение с примесью страха.

- Эй, что это ты? - она попятилась и уперлась задом в подоконник.

Анна быстро прошла последние ступени, и словно разъяренная кошка бросилась на Анфису, вцепившись ей в волосы. Облачко дыма закружилось, как миниатюрный смерч. Сигарета красным метеором очертила в воздухе дугу и упала на пол, выбив сноп искр. Блеснула молния, осветив стены подъезда призрачным светом.

- Помойная крыса?! - закричала Анна, рванув волосы соседки. Потом еще раз, и еще...

Анфиса взвизгнула и попыталась высвободиться. Анна разжала пальцы и сделала замах для пощечины, но... ее ладонь застыла, словно наткнулась на невидимую преграду. "Что я делаю?!" - с ужасом подумала Анна. Анфиса тут же воспользовалась ситуацией, метнулась в сторону и побежала вверх по лестнице, оставив на площадке тапок. Ее прическа походила на гнездо, которое свила безумная птица. Она плечом распахнула дверь своей квартиры, метнула на Анну яростный взгляд и выкрикнула:

- Бешеная сука! Теперь ты точно угодишь в психушку! Обещаю! - она плюнула себе под ноги, нырнула в квартиру и громко хлопнула дверью, оставив после себя гуляющее по подъезду эхо и запах сигаретного дыма.

Анна посмотрела на свою ладонь с осуждением, как на причину всех бед. Гнев прошел, растворился в нахлынувшей волне сожаления. Она снова не сдержалась. Поддалась этому подлому порыву. Ну почему всегда находится тот, кто старается вызвать в ней гнев? Такие, как Анфиса?

На улице пискляво залаяла собачонка, прогрохотал гром, заставив окна задрожать. Анна встрепенулась. Она тяжело вздохнула, подняла тапок Анфисы и положила его на подоконник. Затем, с поникшими плечами и печалью в глазах, пошла наверх, к своим пакетам с хорошими вещичками.

Анна поднялась на третий этаж, открыла дверь и вошла. В коридоре висело множество полок, на которых лежали хорошие вещички: сломанные фотоаппараты, отработавшие свой срок часы, будильники, настольные лампы, телефоны, вазочки наполненные шариками от подшипников, пустые флаконы, шахматные фигурки и многое другое, что Анна нашла на свалке. Предметы были чистые и лежали не кое-как, а аккуратно расставлены, разложены на небольшом расстоянии друг от друга.

Положив пакеты возле стены, Анна сняла кеды и направилась в ванну мыть руки. Пятью минутами позже, она, переодевшись в серые домашние брюки и просторную клетчатую рубашку, расстелила на полу гостиной газеты, уселась в кресло и начала выкладывать из пакетов сегодняшние находки. Да, урожай сегодня неплохой, подумала она. Испорченное Анфисой настроение немного улучшилось.

В гостиной, как и в коридоре, находилось полно хороших вещичек - на полках, в шкафу, на тумбочке, подоконнике, рядом с цветочными горшками. Лишь на одной стене не было полок - стене памяти. Анна полностью оклеила ее конфетными фантиками, обертками от шоколадок и вкладышами от жвачек. Среди этой пестрой красоты висели фотографии Артемки, мальчика, который умер пять лет назад, едва ему исполнилось восемь. Его убила пневмония. А с ним погибла и Анна. Та Анна, что смотрела на жизнь с оптимизмом, веселая, здравомыслящая. Она погибла и воскресла уже иной. Это уже была другая женщина. Анна-тень. Депрессивный человек, часами, со слезами на глазах, перебирающая вещи сына. День за днем, месяц за месяцем. Роман, ее муж, хотел чтобы прежняя Анна вернулась, а Анна-тень злилась на него: почему он не страдает, как она? Почему? Анна-тень кричала на него, винила в том, что он потащил Артемку на рыбалку, где малыш простудился. Она понимала, как это подло обвинять мужа, но совладать с собой уже не могла...

- Я не хочу тебя видеть! Артемка был бы жив, если бы не ты! Жив! Жив! И теперь ты запрещаешь мне страдать? Хочешь, чтобы я стала прежней? Да будь ты проклят!

- Думаешь, мне не больно? Я каждую минуту думаю о нем! Я закрываю глаза и вижу его лицо. Но пойми же, жизнь продолжается. Семь месяцев уже прошло, пора взять себя в руки и подумать о будущем...

- Будущем? Без него? Ты бездушный сукин сын! Я не желаю тебя видеть!

- Прекрати истерику!

- Пошел во-о-о-он!

Тем же вечером, когда она уснула, Роман собрал вещи Артема и вынес из дома. Анна-тень была в бешенстве:

- Куда ты их дел?! Куда?!

- Выкинул. Я не могу больше смотреть, как ты перебираешь его вещи. Ты ведь сходишь с ума. Нужно избавиться от прошлого...

Анна-тень перерыла все помойки в округе, даже ездила на городскую свалку, но вещи сына не отыскала. Зато нашла на свалке ножку стула. Ей она ударила мужа по голове, когда вернулась домой.

Они развелись через два месяца, а еще через месяц Анна-тень дала пощечину своему ученику и лишилась работы.

С тех пор прошли годы. Она научилась подавлять гнев, но порой он все же прорывался, как гной из перезревшего чирея. Анна больше не винила мужа в смерти Артемки и жалела, что Романа нет рядом. Но у него теперь была новая семья, он стал прошлым, еще одним воспоминанием. Анна нашла новую работу в интернете, писала рекламные статьи для торговых компаний. Она так искусно и с душой описывала качества товара, хороших вещичек, что работодатели чуть ли не молились на нее.

У нее теперь была спокойная безбедная жизнь с примесью тихой тоски и одиночества, без планов на будущее и желания что-то менять. Она перестала быть тенью, но и прежней Анной не стала, та женщина навсегда затерялась среди призраков прошлого. Прошлого, которое Анна каждый день ходила искать. Она понимала, что вещи Артемки давно превратились в прах. Конечно, понимала. Но... может, произойдет чудо? Оно ведь иногда случается. Боже, как ей хотелось снова подержать в руках игрушки сына, прикоснуться хотя бы на миг к тому, что он так любил, ощутить прошлое кожей, почувствовать запах. Она искала его, искала каждый день... но находила лишь вещи, которым не место на городской свалке.

Анна выложила на газеты находки. Справа - хорошие, слева - не очень. Теперь их предстояло рассмотреть внимательнее и большинство, как обычно, отправится обратно в мусорный контейнер. Жаль, конечно, но квартира не резиновая, полки уже вешать некуда. Но Анна уже точно знала: приемник и бритва останутся. Она их почистит и найдет им достойное место.

Сверкнула молния и через секунду, под аккомпанемент грозового раската, по металлическому карнизу забарабанили капли дождя.

Анна взяла приемник, покрутила в руках и выдвинула панельку сзади. В нише находились две пальчиковых батарейки. Она закрыла панель, нажала на кнопку включения. Тишина. Хотя Анна не удивилась, если бы приемник заработал. Она уже приносила со свалки приборы, которые работали.

За окном, среди серой пелены дождя, гудел ветер. После очередной вспышки гром ударил так, что стены содрогнулись, а на улице завыла сигнализация припаркованных во дворе машин. Лампочка в торшере мигнула, потом еще раз и еще...

- Этого еще не хватало, - проворчала Анна. Она поставила приемник на подлокотник кресла, поднялась и подошла к торшеру.

Лампочка мигала и мигала, за окном выла сигнализация. Порыв ветра ударил в окно, заставив форточку с треском распахнуться. Занавески вздулись, как паруса. Анна охнула, а лампочка с глухим звуком "пок" лопнула, погрузив комнату в трепещущий сумрак.

- Ах ты ж... - Анна подбежала и закрыла форточку на шпингалет, но ливень успел швырнуть в лицо прохладные капли.

Она поправила занавески и услышала за спиной треск, будто ломалось множество льдинок. Анна вздрогнула, повернулась и от того что увидела, ее брови поползли вверх от изумления...

Приемник не только издавал треск, но к тому же от него исходило бледное зеленое свечение. Призрачный свет вздрагивал, будто пытаясь вырваться за границы давящего на него сумрака.

Анна часто заморгала и прикоснулась пальцами к виску, почувствовав биение пульса под кожей. Она смотрела на приемник и думала, что такого не бывает. Это все не реально. Здравый смысл говорил, что приемники, найденные на свалке, не могут светиться как призраки из голливудских фильмов. А может, это фосфор? Да, объяснение должно быть.

Сигнализация на улице стихла, и теперь исходящий от приемника треск слышался более четко. Он походил на приглушенные автоматные выстрелы.

Анна чувствовала, как от волнения внутри все дрожит. Она сделала шаг от окна, еще один. В сознании проскользнула безумная мысль: "Я нашла то, что искала!" Но здравый смысл подавил ее: "Это фосфор!" Она услышала, что сквозь треск пытаются пробиться еще какие-то звуки. Что-то невнятное, но похожее на... голос? Конечно, голос. Это ведь приемник. В нем имеются батарейки. Он ловит радиостанции...

- ...беги из... - тонкий голосок пробился сквозь треск. - ...они идут...

Анна остановилась, чувствуя, как кожа покрывается мурашками. Это не радиостанция! Это...

Вспыхнула молния и тут же загрохотал гром.

-... мамочка, беги из города! Они идут, мамочка!..

Ноги подкосились, и Анна упала на колени.

- Пожалуйста, мамочка, беги из города! Они уже близко! Беги...

Она задрожала, из груди вырвался стон, глаза наполнились слезами. "Это он! Прошлое вернулось! Вернулось!" Анна хотела что-то сказать, но слова превратились в тихое рыдание.

- Морбесты уже близко, мамочка! Беги из города...

Детский встревоженный голос заглушил треск. Анна замотала головой.

- Нет, не уходи! - сквозь всхлипы проговорила она. В ее глазах отражался призрачный зеленый свет. Она подползла, схватила приемник и прижала к груди. - Не уходи, прошу тебя. Вернись, Артем! Вернись!

Глава 7

Лес шумел, как штормовой океан. В сумрачном небе бесновались молнии, громовые раскаты сотрясали землю, будто в день страшного суда. Деревья стонали под порывами шквального ветра - их кроны гнулись, склоняясь под натиском стихии. Ливень яростно хлестал по листве, вспененные потоки прокладывали себе путь среди вздыбленных корней, коряг и стволов.

А на поляне в центре заповедника дышал чудовищный цветок. Его темная сердцевина с гулом вздымалась и опускалась, вздымалась и опускалась. Излучающие фиолетовый свет лепестки волнообразно шевелились. От сердцевины тянулось множество черных жгутов - они извивались в потоках воды, среди обломков каменного дерева, и исчезали в темноте леса.

Лепестки задрожали, всколыхнулись, сгусток мглы начал пульсировать, будто внутри заколотилось громадное сердце. Раздался протяжный глухой рев, перекрыв своей мощью шум ветра. Вспыхнула молния. По лепесткам прокатились мерцающие фиолетовые волны. Во мгле сердцевины показался силуэт человека - он будто выплывал из толщи илистой воды. Вот из мглистой хмари проявилось бледное лицо с открытым, будто в безмолвном крике, ртом, и черными провалами глаз. Выплыла и опустилась на лепесток босая нога.

Черномор вышел из сердцевины под струи дождя, сделал глубокий вдох и с хрипом выдохнул. Волосы маслянистыми патлами липли к черепу, на шее - рана размером с кулак. В ней шевелились и слегка пульсировали черные лоснящиеся нити. Такие же нити, как клубок червей, ворочались в глубине пустых глазниц. От рубахи остались грязные лохмотья, штаны были разорваны в нескольких местах. Черномор поморщился и провел серым, будто рыбье брюхо, языком по губам. А потом его начало трясти, словно через тело пропустили электрический разряд, из глаз вырвались нити - они яростно извивались, будто пытаясь увернуться от струй дождя. Это продолжалось около минуты, после чего дрожь унялась, нити исчезли в глазницах. Черномор сорвал с себя лохмотья рубашки и прохрипел:

- Мерзкая, мерзкая погода. Очень мерзкая!

Он тряхнул головой и пошел по лепестку, который слегка пружинил под его босыми ногами.

В сердцевине показался еще один силуэт. Из сгустка мглы выплыла рука со скрюченными пальцами, а за ней и тело Кирилла. Его глаза были целы, вот только они походили на две черные капли смолы. Правая рука представляла из себя оторванную по локоть культю, в ране шевелились и маслянисто блестели нити. Появление Кирилла ознаменовалось вспышкой молнии и громовым раскатом. На краю поляны, не выдержав натиска ветра, с треском упало дерево. Кирилл судорожно задышал, а потом с утробным ревом выблевал себе под ноги сгусток темной слизи, которую тут же размазал по лепестку ливень.

Черномор поднял с земли обломок каменного дерева и поднес к лицу. Прошипел:

- Вот и славно.

Эдик выполз из сердцевины на четвереньках. У него были такие же черные блестящие глаза, как у Кирилла, а спина выглядела одной сплошной раной. Из нее будто выдрали куски плоти. Среди месива лоснящихся нитей проглядывали кости позвонков и ребер. Эдик медленно поднялся на ноги и тут же упал, сбитый порывом ветра. Снова поднялся. Задрожал. Нити вырвались из ран на спине, как иглы, и через мгновенье снова втянулись.

Кирилл подошел к Черномору, а за ним и Эдик. Какое-то время они стояли возле цветка, не обращая внимания на ливень, затем направились в сторону Тихой пади. Они уверенно шли через темный лес, вдоль извивающихся жгутов, а над ними шумели деревья, метались сорванные ветром листья. Молнии резали небо на части, грохотал гром, будто там, в вышине, сталкивались и раскалывались исполинские камни.

Три тени вышли на лесную дорогу, по которой бежали пенистые потоки. Здесь стоял Джип похожий на огромного жука. Крыша была смята тяжелой обломанной ветвью, на капоте блестели осколки лобового стекла, колеса наполовину погрузились в клокочущую под напором дождя лужу. Тени прошли мимо машины, быстро двигаясь по грязевому месиву.

Элла уже больше часа смотрела на "Черный квадрат", но не могла сосредоточиться, мешала гроза. А попасть в Страну Чудес было необходимо как можно скорее. Элла чувствовала: мрачному миру запределья требовалась помощь. Те странные существа, что она видела, морбесты, они могут навредить Стране Чудес. Проклятая гроза! Когда очень нужно, всегда что-то мешает сосредоточиться. Что же делать? Элла нервничала. Она в очередной раз попыталась расслабиться, закрыла глаза, сделала несколько глубоких вздоха, медленно в уме досчитала до десяти...

Удар грома заставил ее встрепенуться. "Спокойно, спокойно", - сказала она себе и снова досчитала до десяти. Потом открыла глаза, уставившись на картину, и начала шептать заклинание:

- Там седые туманы и темные леса. Там вечная луна освещает землю призрачным светом. Ветер колышет океаны трав, а воздух пропитан запахами осени. Там в глухих чащобах живут чудесные звери...

Она повторила заклинание семь раз и очередной громовой раскат даже не заметила. Ее зрачки то сужались, то расширялись. Сознание погружалось в черную вязкую пучину. Теперь нельзя отступать, нужно прорываться, во что бы то ни стало. Страх накатывал липкими волнами, ощущение бездны давило на разум. Элла всегда боялась затеряться и остаться здесь навсегда. Она двигалась по невидимой тропе, которую нащупывала внутренним взором, шестым чувством. Тропа была такая зыбкая, ненадежная. Сколько раз Элла поддавалась панике и возвращалась, опасаясь, что тропа ускользнет, растворится во мраке. А потом корила себя за трусость, ведь приходилось начинать путь сначала. После неудачи редко получалось настроиться, сосредоточиться.

Сейчас помогала злость. Она подавляла страх, и Элла двигалась и двигалась вперед с упорством рвущегося в бой солдата. Вот мрак стал не таким плотным и липким, он превращался в серый туман. Элла почувствовала свои ноги - для нее это было всегда особо волнующе. Голые ступни касались прохладного камня, такое естественное и в то же время чудесное ощущение.

Туман стал белесым, его невесомые пряди медленно клубились вокруг. Элле казалось, что она идет среди облаков по небесному мосту. С каждым шагом туман становился все прозрачней. Наконец, он распался на седые клочья, и Элла обнаружила, что шагает по широкому каменистому плато, залитому лунным светом. "Все как прежде, - подумала она. - Ничего страшного в Стране Чудес не произошло". Элла сделала глубокий вдох. Пахло прелой листвой и... чем-то сладким, будто подгнившими фруктами.

Элла часто попадала на это плато. С него открывался прекрасный вид: леса под лунным светом, будто залитые расплавленным серебром, огромный город, Запределье до самого горизонта. Но сейчас было страшно подходить к краю плато. Все из-за запаха. Он чуждый. Совсем-совсем чуждый, как те силуэты, которые она видела в прошлый раз. Морбесты. Элла чувствовала себя как в детстве, когда услышала ночью под кроватью шорох и вообразила себе чудовище, затаившееся внизу во мраке. Тогда она так и не решилась заглянуть под кровать - накрылась с головой одеялом и дрожала, пока ужас не достиг предела и не заставил опорожнить мочевой пузырь.

Она остановилась в нескольких шагах от края, с трудом сдерживая дрожь. Неожиданно захотелось сбежать, вернуться в чертово инвалидное кресло, в свою комнату. Ведь это было так легко, всего лишь отстраниться разумом от Страны Чудес и ты уже там, в мире тоски, в проклятой опостылевшей реальности, в которой мечта сделать хотя бы шаг, так и останется мечтой. Нет ничего проще, чем сбежать, но сможет ли она потом вернуться? Элла посмотрела на луну, будто прося у нее поддержки.

- Пусть все будет хорошо, - прошептала она, а потом сжала кулаки, решительно направилась к краю плато и...

Той Страны Чудес, что она знала, больше не было. Страшные ожидания оправдались. Повсюду, насколько хватало обзора, землю покрывали огромные, похожие на угрей тела. Они медленно извивались, отражая лунный свет, сплетались друг с другом. Элла слышала приглушенное расстоянием влажное чавканье. Лес превратился в бурелом, лишь редкие деревья еще стояли, как обгорелые спички на полной змей болотной жиже. Но среди черных лоснящихся тел Элла увидела и еще кое-что... множество громадных морских звезд, от которых исходило бледное фиолетовое сияние.

"Нет, не звезды, - подумала она. - Раскрытые бутоны, чудовищные цветы".

Элла дрожала. Что за сила могла превратить Страну Чудес в ад? Хотелось кричать от отчаяния. Она перевела взгляд на луну и теперь смотрела на нее с осуждением и болью, будто та была виновата в происходящем, за ее равнодушный призрачный свет. Сейчас Элла чувствовала себя так же, как в тот день, когда узнала, что больше никогда не сможет ходить. Все рушилось. Неведомая сила снова меняла жизнь. Глаза наполнились слезами. Элла подошла к самому краю плато. Один шаг и страдания останутся позади. Ее обнаружат в настоящей реальности в инвалидном кресле мертвой. Всего один шаг. Зачем она только вернулась сюда? Ну, зачем? Лучше бы не знала ничего, надеялась бы, что Страна Чудес такая же, как прежде.

Она увидела раскрывающийся среди бурелома фиолетовый бутон - из его черной сердцевины выползали щупальца.

Элла почувствовала злость.

- Мразь! - прошипела она.

А потом отступила от края, пылающий гневом взгляд заметался по земле и наткнулся на камень размером с кулак. Элла подбежала, схватила его и швырнула в пропасть.

- Вонючая мразь! Хочешь, чтобы я сдохла?! Ты этого хочешь?! - она сжала кулаки до боли в костяшках. - Не дождешься! Это моя Страна чудес! Моя!

Снизу поднялась волна теплого, пахнущего гнилью воздуха. Волосы Эллы взметнулись. Раздался звук, словно тяжело вздохнула сама земля. Змеевидные отростки встрепенулись, задергались, а потом, извиваясь, потянулись вверх.

Элла увидела, как от горизонта по небу плывет что-то огромное, заставившее ее подумать о скате. Оно двигалось неторопливо, величественно, отбрасывая на землю тень, которая с мрачной неумолимостью пожирала лунный свет. Тяжелый вздох повторился. Щупальца внизу вытянулись во всю длину и теперь раскачивались из стороны в сторону, как водоросли в тихой реке.

Затаив дыхание Элла смотрела на плывущее по небу, подсвеченное лунным светом нечто. Злость сменилась благоговейным страхом. Мир внизу накрывала тень, в которой бледно сияли фиолетовые бутоны.

- Пожалуйста, уходи, - теперь уже жалобно прошептала Элла. - Оставь Страну Чудес. Она моя, моя. У меня больше ничего нет. Совсем ничего...

Ответом ей стал тяжелый вздох и волна теплого воздуха. Элла попятилась, обреченно опустив голову. "Как же все несправедливо", - подумала она. Тяжесть потери давила на сознание. Элла чувствовала себя марионеткой, над которой издевался безумный кукловод, всесильный извращенец, проверяющий предел ее прочности. Когда-то он украл секунду, а теперь лишил целого мира. Элла посмотрела на небо. Похожее на ската исполинское существо медленно приближалось, поглощая искры звезд. Скоро оно скроет луну, и Страна Чудес погрузится во мрак.

Ноги начали неметь, терять чувствительность. Элла поняла, что больше никогда не сможет сделать и шага. Полтора года назад это понимание едва не свело с ума, а сейчас вызвало лишь тоску. Жизнь теперь станет прежней, пустой без волшебства, бессмысленной без Запределья. Инвалидное кресло ждет. Инвалидное кресло и гроза за окном. Элла закрыла глаза и сквозь веки увидела, как гаснет лунный свет. Навсегда. Еле слышно она зашептала:

-Там седые туманы и темные леса. Там вечная луна освещает землю призрачным светом... - глаза щипало от слез. В сознании всплыли образы чудесных зверей, которые жили в глухих чащобах. Образы всплыли и погасли, а Элла продолжала шептать заклинание, но уже не могла представить то, о чем говорила. Это были теперь просто слова. Волшебство исчезло.

Она сидела в инвалидном кресле и слушала шорох дождя. Глаза по-прежнему были закрыты, из-под сомкнутых век катились слезы. Гроза уходила - раскат грома донесся издалека, словно отголосок прошлого.

Глава 8

Эльдар вернулся домой мокрый, грязный, но довольный, что вообще выжил. В лесу во время бури его едва не придавило падающим деревом, если бы не реакция ягуара, лежать бы ему сейчас на раскисшей дороге со сломанным позвоночником. Можно сказать, в рубашке родился. Да и когда вышел из леса на трассу, опять-таки повезло: остановился старичок на древнем как мир "Запорожце".

"Проклятые туфли!" - думал Эльдар разуваясь. С одежды текла вода, образуя на паркете грязную лужу. Прежде чем идти под горячий душ, он зашел на кухню, развел в стакане с водкой чайную ложку красного перца и залпом выпил.

Через полчаса, приняв душ, переодевшись в чистые джинсы и съев два бутерброда с ветчиной, Эльдар сидел на кухне за чашкой чая и думал, что делать дальше. Черномора больше нет, от него не осталось даже праха. Зато в лесу есть фиолетовое нечто, которое убило четырех человек. Сообщить в полицию? Это было бы разумно. Он представил себе лица служителей закона, когда те увидят чудовищный бутон. Хотя нет, вряд ли теперь возможно подойти к нему близко, там ведь по лесу расползлись черные жгуты - схватят и утащат в сердцевину любого смельчака.

- Фух... - его передернуло. Ягуар внутри нервничал, чувствовал, что опасность не миновала. Да, цветок в лесу, на большом расстоянии от города, но кто знает, на что он способен?

Дождь за окном стал тише. Настенные часы показывали 18:45. Эльдар допил чай и подумал, какими словами будет рассказывать в отделении полиции о том, что произошло: Черномор взорвал каменное дерево, а потом появился громадный фиолетовый цветок и утащил неизвестно куда и Черномора и Кирилла и Эдика и, по всей видимости, и Воя. Бред! Хотя если полицейские не поверят, то могут поехать в заповедник и увидеть доказательство. Но вернутся ли они? А пока будут выяснять, не посадят ли его в "обезьянник"? Им только дай повод. У Эльдара случались конфликты с местными стражами порядка, и выручало лишь заступничество Черномора. А теперь, как пить дать, запрут в клетку. Нет, это недопустимо, пока ягуар чувствует опасность!

Полиция подождет, решил Эльдар. Но Элле нужно все рассказать. Девчонка должна знать о гибели отца. Нелегкий шаг, но он должен его совершить, не то перестанет сам себя уважать. "Расплата за то, что я бросил Воя", - подумал Эльдар и тяжело вздохнул. Ягуар внутри не противился такому решению, значит, так тому и быть: он сегодня же все расскажет Элле. Эльдар вдруг поймал себя на мысли, что она единственный человек на свете, к которому испытывал теплые чувства. Ему нравился вызов в ее глазах, внутренняя борьба. А главное, она была полной противоположностью той девушки, что однажды убил ягуар...

Это случилось осенним вечером в пригородной электричке. Эльдар был единственным пассажиром в вагоне. Он сидел в полусонном состоянии и смотрел на мельтешение огней в темноте за окном. Когда до Москвы оставалось ехать не больше получаса, в вагон зашла девушка. Эльдар подумал, что она похожа на привидение. У нее было худое изможденное лицо с запавшими глазами, грязные белокурые волосы, а во взгляде ужасающая пустота. Девушка устроилась на сиденье в начале вагона, уставившись в пол перед собой. Ее трясло, лицо то и дело морщилось. Она вынула из кармана куртки смятую пачку сигарет и закурила, причем зажигалку смогла зажечь только с пятого раза.

Эльдар чувствовал, как начинает злиться ягуар, зверь чуял запах смерти, исходящий от девушки. Она относилась к тому типу людей, которые опустившись на дно, не пытались подняться, готовых на все ради минут сладостного забвения. Обычно ягуар относился к таким людям более спокойно, но в тот вечер зверь разозлился, пустота в глазах девушки привела его в бешенство.

Она сидела и курила, поднося сигарету к потрескавшимся губам. Дым кружил вокруг головы и казался частью спутанных белокурых волос.

Ягуар заставил Эльдара вынуть из внутреннего кармана кожаного пиджака складной нож, подняться и пойти к девушке. Она все так же смотрела в пол, мерцающий красным огоньком окурок выпал из пальцев и покатился под сиденье. Эльдар подошел и молча вонзил лезвие ей в сердце. Он потом вспоминал, как легко оно вошло в плоть, не зацепив ребра. Все произошло так обыденно. Девушка не издала ни звука, лишь посмотрела на Эльдара, а он увидел в ее глазах свое отражение, ягуара с белыми блестящими клыками. Она завалилась на сиденье, будто усталый путник решивший вздремнуть под мерный стук колес электрички.

Злость в звере стихала. Эльдар погладил девушку по голове, думая, что совершил правильный поступок, возможно, самый правильный в своей жизни. Она не должна была рождаться, и он исправил эту ошибку. Теперь ей не придется самой убивать себя день за днем. Она свободна. Ему вдруг очень захотелось узнать ее имя, но ягуар запретил лезть к ней в карман в поисках документов. Нужно было уходить.

Эльдар проследовал в другой вагон и на первой же станции вышел. Он никогда не жалел о содеянном. А когда познакомился с Эллой, увидел в ней полную противоположность той опустившейся девушки. В дочке Черномора была сила, которая заставила ягуара почувствовать уважение. После того, как Элла попала в аварию, в ее глазах тоже начала появляться пустота, но Эльдар видел, как девушка с ней боролась. И победила. Теперь ее ожидает новое страдание и новая борьба. Что ж, такова жизнь. Но она должна знать о гибели отца. Если он ей не скажет, это будет сродни трусости.

"Нужно идти", - подумал Эльдар и, быстро допив чай, вышел в коридор. Мысленно воздав хвалу человеку придумавшего удобную обувь, надел кроссовки, кожаный пиджак и уже собирался покинуть квартиру, но его остановил ягуар. Зверь сказал, что неплохо бы прихватить пистолет, ведь тревога не желала отступать.

Черномор, Кирилл и Эдик остановились на опушке. Их лица кривились, будто от невыносимой муки, тела сотрясала дрожь. Эдик упал на колени и захрипел, загребая скрюченными пальцами грязь. Рядом извивались жгуты - один поднялся над землей, заметался, а потом его разорвало, как дуло неисправного ружья. На месте разрыва, яростно пульсируя, начала набухать фиолетовая почка. Она вздувалась, росла, на ее поверхности прорезались тонкие красные линии похожие на сосуды. Бутон достиг размера баскетбольного мяча, а через несколько секунд уже стал не меньше колеса грузовика. Снизу бутона выползли и вошли в землю бледные корни.

Листья на растущих радом кустах ежевики начали темнеть, сворачиваться, ветви поникли. По стволам деревьев потянулись трещины, кора крошилась, облетала, устилая землю трухой. Бутон тянулся все выше и выше, как пиявка, вытягивая жизненные силы из всего вокруг. Деревья трещали, лишаясь соков, листва опадала серыми струпьями. Бутон стал огромным, а затем лепестки с гулом раскрылись, будто челюсти чудовища. Из сердцевины выскочили жгуты и быстро поползли вдоль опушки.

Черномор, Кирилл и Эдик перестали трястись. Получив от цветка силы, они продрались сквозь молодую поросль, и вышли на трассу, где в нескольких сотнях метрах в сторону города виднелся пост ГИБДД, с припаркованным рядом автомобилем.

Молодой сержант Ахманов затушил в пепельнице сигарету, не отрывая взгляда от страниц книги "Участь Салема" Стивена Кинга. Сейчас он читал до того захватывающую главу, что не замечал ворчания лейтенанта Куценко, который, сидя за столом, менял батарейки в рации.

- Охренеть! - прошептал Ахманов, быстро перевернув страницу.

Куценко недовольно покосился на сослуживца, вздохнул и пробормотал:

- Хорошо хоть дождь прошел. Ненавижу слякоть. По мне, так лучше бы всегда была жара, как в пустыне. А в Лондоне, говорят, постоянно дожди идут. Я бы не смог там жить. Не-а, такой климат не для меня, - он отложил рацию и постучал пальцами по столу, задумчиво глядя на ползающую по стене муху. - А ты, Ахманов, хотел бы жить в Лондоне? - сержант не ответил, целиком погрузившись в чтение. Куценко покачал головой: - Вот дал мне Бог напарничка... Скучно с тобой. Вообще, день сегодня скучный, - будто в подтверждение своих слов, он широко зевнул, показав ровные зубы цвета слабого кофе.

Дверь в помещение с грохотом распахнулась, в проем вошел человек, у которого из всей одежды были только грязные штаны. А его лицо...

Куценко почувствовал, как на затылке зашевелились волосы. Ахманов выронил книгу и захлопал глазами. Ему казалось, что чудовище из романа Стивена Кинга, каким-то образом, стало реальным. В пустых глазницах вошедшего человека ворочались черные черви.

- Привет, ребята, - прохрипел Черномор. - Как служба? Не скучаете?

Вошли Эдик и Кирилл.

Ахманов открыл, было, рот, чтобы что-то сказать, но слова застряли в горле. Черномор в мгновение оказался возле сержанта, схватил за горло. Ахманов дернулся, пытаясь вырваться, локоть задел пепельницу и та упала на пол, окурки разлетелись в разные стороны.

Куценко метнулся к автомату, который лежал на тумбочке у противоположной стены, но не успел сделать и шага - из обрубка руки Кирилла вырвались черные нити. Они обвились вокруг головы лейтенанта, как тонкие арканы. Куценко закружился на месте, закричал, но тут же подавился нитями, которые лезли в глотку. Он упал на пол, пытаясь отодрать от лица эту гадость и чувствуя, как по пищеводу будто течет расплавленный металл, заполняя легкие и желудок.

Тем временем нити выскочили из глазниц Черномора и блестящими иглами вонзились в лицо Ахманова. Они ползли под кожей, вспарывая плоть. Сержант заорал, схватился руками за нити, но те опутали пальцы и стянули так, что хрустнули фаланги. Черномор приоткрыл рот и зашипел, будто змея, из носа потекла серая слизь.

Эдик стоял возле выхода и смотрел черными, как деготь, глазами на мучение полицейских. Его дыхание было тяжелым, крылья носа вздувались. Внезапно он разразился диким хохотом, похожим на карканье ворона.

Нити, одна за другой, втянулись в культю Кирилла. Куценко лежал на полу и дергался в припадке, изо рта текла пена, глаза темнели, словно заполняясь болотной мутью.

Ахманов стоял, обессилено опустив руки, рот был открыт в безмолвном крике, под кожей словно ползали черви, из ран на лице текли струйки крови. Черномор толкнул сержанта в грудь и тот безвольной куклой упал в кресло и задрожал.

- Замечательно, - проговорил Черномор. Он развернулся и пошел к выходу.

Они сели в полицейский автомобиль - ключи оказались в замке зажигания - и поехали к Тихой пади. За рулем сидел Черномор. Минут через десять, в пригороде, он остановил машину, молча дождался пока выйдет Эдик, и поехал дальше. Эдик быстрым шагом направился к собачьему питомнику, который находился возле гаражей, в сотне метрах от дороги. С другой стороны шоссе, на опушке, вверх тянулись фиолетовые лепестки очередного бутона, убивая все живое вокруг. По небу ползли тучи, над землей клубилась туманная дымка, а издалека доносился тихий рокот уходящей грозы.

Вой вышел из заповедника километрах в десяти севернее Тихой пади. Долго по шоссе идти не пришлось, подобрал рейсовый автобус. Зайдя в салон, Вой заметил, как на него посмотрели немногочисленные пассажиры... Хотя, что тут странного, подумал он. Футболка порвана, джинсы грязные, лицо и руки в ссадинах.

- Случилось что? - участливо спросил водитель - щуплый мужичок в сером пиджаке и клетчатой кепке, из-под которой выбивались прямые седые волосы.

- В яму свалился, - хмуро ответил Вой и добавил: - Спасибо, что остановился.

- Пустяки, - водитель усмехнулся и закрыл двери. Автобус тронулся.

Вой устало опустился на сиденье. В салоне находилось всего три пассажира: рыжеволосая женщина с сыном лет семи, и старушка, у которой на коленях лежала небольшая корзинка, прикрытая белой тряпицей. Вой посмотрел в окно на лес. Никогда он не казался ему столь недружелюбным. От воспоминаний о черных щупальцах по спине пробежал холодок.

- Тебя будто волки трепали, - добродушно заметила старушка.

Вой повернулся к ней и подумал, что нападение волков - мелочь, в сравнении с тем, что довелось пережить.

- Просто денек был трудный, - он постарался выдавить улыбку.

Старушка откинула тряпицу с корзинки, вынула бутыль с жидкостью винного цвета и протянула Вою.

- Попей, сынок. Это морсик клюквенный.

- Спасибо, бабуль, - Вой с благодарностью принял угощение, вынул пробку из бутылки и сделал несколько больших глотков. Морс оказался кислым, прохладным, как раз то, что нужно. Будь воля, он выпил бы его весь, но постеснялся. Закрыв, Вой вернул бутыль старушке. - Очень вкусный.

- Это дочка мне клюковку из Архангельска присылает, - с улыбкой поведала старушка. Она сунула бутыль в корзинку и прикрыла тряпицей. - Раньше и в наших краях клюква водилась, на торфяниках, а потом исчезла...

Автобус проехал указатель "Тихая падь".

"Скоро буду дома, - подумал Вой. - Морок, небось, извелся". Пес привык, что его выгуливают в одно и то же время, а "одно и то же время" закончилось два часа назад. В голову лезли мысли о фиолетовом нечто, Черноморе с Эльдаром, и о том, что делать дальше, но Вой пока гнал эти мысли прочь. Мозгам требовался отдых, не то можно умом тронуться. Он коснулся пальцами ссадин на лице и поморщился.

Водитель автобуса Литвинов Сергей Павлович смотрел на исчезающее под колесами омытое дождем шоссе и думал, что неплохо бы сегодня после работы сходить в гараж, забрать из погреба баночку маринованных огурцов и пару бутылок вишневой наливки. А потом, конечно же, к соседке! Если она окажется в настроении, может и на ночь оставит. Хорошая баба, размышлял Литвинов. Жаль только нерешительная. Сколько раз предлагал ей жить вместе, так нет, все отговорки находит. А ведь не молоды уже, оба вдовцы, одиноки...

Литвинов увидел как справа, среди деревьев мелькнуло что-то яркое, фиолетовое. Промелькнуло и исчезло. Ну и Бог с ним. Может, показалось. Далее дорога делала поворот. Он медленно вывернул руль и...

Перед его глазами словно вспыхнула молния - черный блестящий жгут врезался в лобовое стекло, которое взорвалось тысячью осколков. Литвинов зажмурился, чувствуя, как обожгло болью лицо. Нажал на тормоз. Тело бросило вперед, грудь ударилась о руль.

Старушка и рыжеволосая женщина закричали. Вой, который до этого сидел с закрытыми глазами, швырнуло в спинку переднего сиденья. Потом его занесло в сторону, и он упал на пол.

Автобус врезался в опрокинутую, лежащую поперек дороги "Газель" и, издавая жуткий скрежет, протащил ее несколько метров.

- Мама-а-а! - орал мальчишка. Его мать визжала, ударившись и разбив в кровь лицо о затылок сына. Старушка хрипела, вытаращив расширившиеся от ужаса глаза - она лежала возле сиденья с неестественно вывернутой рукой.

Литвинов застонал и поднял голову от руля. Тут же почувствовал, как в шею вцепилось что-то холодное, жгучее, липкое...

Вой поднялся на ноги - в голове будто бил колокол - и увидел водителя, вокруг шеи которого обвилось черное щупальце. Секунда - и водителя выдрало из сиденья в лобовое окно, ударило в покореженный корпус "Газели" и швырнуло в сторону.

- Только не это! - выдавил Вой.

Стекло на заднем окне с хлопком разлетелось и в салон, корчась, как брошенный на сушу угорь, ворвался жгут. Женщина и ее сын продолжали кричать.

- Уходим! - заорал Вой, мельком заметив в окне возле деревьев огромные фиолетовые лепестки.

Жгут захлестнул сиденье в конце салона и выдрал из пола, затем бросил его и хлестко ударил по потолку, оставив вмятину в металле. Снаружи раздался рев. Со скрежетом перевернулась "Газель".

Вой схватил мальчишку, пробежал вперед, услышав, как завыла от боли старушка. Слева в окне мелькнул хлыст. Вой взревев, ударил ногой в полураскрытые после аварии двери - один створ с грохотом слетел с шарниров, освободив проход. "Только бы успеть!" - сквозь нарастающую панику проскочило в сознании. Вой вытолкнул мальчика наружу, повернулся и столкнулся с рыжеволосой - тяжело дыша, она отстранила его, проскользнула в проем, схватила сына и побежала.

В салон ворвался еще один жгут - как копье он пробил в дыру в стекле и закружился среди сидений. Старушка пыталась подняться, не прекращая выть от боли. В тот миг, когда к ней устремился Вой, черный хлыст обвился вокруг ее плеч и потащил. Она закричала, а потом старушка врезалась в стекло, разбив его. Вой слышал, как хрустнули ее кости и застонал от отчаяния.

Нужно было убираться. Он выскочил из автобуса и побежал, заметив, что не только "Газель" потерпела аварию. На шоссе и обочине находились помятая "Волга", красные "Жигули", лежащие на боку, и мотоцикл с коляской. Позади раздался скрежет металла. Вой увидел, как рыжеволосая, держа сына, мчится по шоссе, а потом заметил слева движение - из-за дорожной насыпи, на фоне гнилых деревьев, взметнулись фиолетовые лепестки. "Еще один!" - подумал он, и закричал:

- Беги направо! Направо! - Вой бросился в противоположную от бутона сторону, перепрыгнул насыпь и побежал вдоль дороги.

То ли женщина услышала его слова, то ли сама заметила опасность, но она побежала вправо, поднялась на насыпь, споткнулась и покатилась с пригорка. Вой подхватил перепуганного мальчика. Тяжело дыша, он выкрикнул:

- Я его понесу, а вы не отставайте!

Рыжеволосая быстро закивала.

И тут над насыпью, как вставшие в стойку кобры, взметнулись жгуты. Женщина вскрикнула.

- Бежим! - Вой, прижимая к себе мальчика, помчался в лес, через заросли высокой мокрой крапивы. Продрался через мелкую поросль, слыша, как женщина бежит следом. "Да что же это творится?! - подумал он. - Сколько же расплодилось этих адских цветов?" Они пробежали метров двести, и Вой решился оглянуться. Женщина едва его не сшибла.

Преследования не было.

- Кажется, спаслись, - прохрипел Вой и опустил мальчика на землю. Тот, всхлипывая, бросился к матери, у которой все же нашлись еще силы обнять сына. Она с шумом дышала, кровь на лице смешалась с грязью, руки тряслись.

- Спа... спасибо, вам, - выдавила она. - Сам Бог вас послал.

Вой хотел что-то ответить, но передумал и лишь пожал плечами. А потом поморщился, вспомнив, как щупальца выдернули несчастных старушку и водителя из автобуса. "Кошмар, который начал Черномор, продолжается".

- Что это было? - с дрожью в голосе спросила женщина. Она стояла на коленях, и мальчик тихо плакал, уткнувшись лицом ей в плечо.

- Я не знаю, - ответил Вой. - Но сегодня мне уже пришлось спасаться от этих жгутов.

- Так вот почему вы... - она не договорила.

Вой кивнул.

Со стороны шоссе донесся грохот и железный скрежет.

- Нам нужно идти, - проговорил он. - Тихая падь совсем рядом. Я понесу мальчика.

Женщина пригладила волосы сына.

- Его зовут Дениска. Меня - Рита.

- А меня - Семен, - Вой подумал, что женщина держится хорошо, учитывая обстоятельства. Но стресс, конечно же, придет, когда снизится адреналин в крови.

Она с трудом и неохотой оторвала руки сына от своей шеи и тихо сказала:

- Тебя дядя Семен понесет, хорошо?

Денис захлопал мокрыми глазами и кивнул. Его выпяченная нижняя губа дрожала. Вой взял мальчика на руки, подождал, пока поднялась Рита, и они двинулись через лес к городу.

Через некоторое время Вою отчаянно захотелось рассказать, что сегодня случилось в заповеднике. Поделиться хотя бы с посторонним человеком страшным знанием.

- Все эти фиолетовые бутоны и щупальца появились после того, как один идиот со своей компанией взорвал каменное дерево, - он произнес эти слова с нескрываемой злостью.

- Каменное дерево? - Рита на секунду остановилась и пошла дальше. - Я всегда верила, что каменное дерево - оберег. Но кому вообще пришло в голову...

- Черномору! - сказал Вой, будто выплюнул сгусток желчи. - Знаете такого?

- Кто ж в Тихой пади не знает Черномора? - Рита выглядела озадаченной. - Вроде бы хороший человек. Это ведь на его деньги построили церковь, и содержится собачий питомник. Я всегда была о нем хорошего мнения.

Вой невесело усмехнулся.

- О, да, он был еще тот артист!

- Был?

- Черномор сдох, я сам это видел, - ровным голосом ответил Вой.

Некоторое время шли молча, а потом Рита спросила, ни к кому конкретно, в общем-то, не обращаясь:

- Что теперь будет?

Вой тяжело вздохнул.

- Я не знаю.

Скоро они вышли к гаражам, а через пять минут уже следовали по Улице Мира. Ураган оставил в городе свой разрушительный след: вдоль дороги лежал поваленный тополь, чудом не задевший припаркованный рядом автомобиль. Возле парикмахерской в луже валялся синий рекламный щит. Везде были разбросаны обломанные ветви.

- Спасибо вам за все, Семен, - сказала Рита, когда они дошли до больницы. - Вам тоже не мешало бы в больницу...

- Позже, - с трудом улыбнулся Вой. - У меня собака целый день одна дома. А вы в "скорой" все расскажите. Вряд ли вам поверят, но полицию вызовут. А потом...

- Что потом? - с пылом спросила Рита.

Вой нахмурился.

- Я не знаю, но на вашем месте, я не выходил бы в ближайшее время из дома, - он потрепал мальчика по голове: - Пока, Дениска, ты храбрый пацан.

Мальчик хлюпнул носом и прижался к ногам матери.

"Надеюсь, с ними все будет хорошо", - мысленно пожелал Вой, а потом повернулся и зашагал в сторону своего дома.

Глава 9

Эдик вышел из бытовки сторожа и направился к собачьим вольерам. Он улыбался, но улыбка была странная, словно нарисованная темно-синей краской на серой стянувшейся коже лица. Он слышал, как позади в бытовке хрипит бьющийся в конвульсиях пожилой сторож. Но через несколько секунд хрипы заглушил яростный лай собак. Эдик остановился, с хрустом в шейных позвонках покрутил головой, на его спине между ребер в сгустках темной слизи извивались блестящие нити.

Собаки, словно обезумев, носились по вольерам, надсадно лая, некоторые скулили, забившись в угол и дрожа всем телом.

Эдик открыл рот, из горла вырвалось утробное урчание, по нижней губе и подбородку потекла пузырящаяся жижа. Он прошел еще немного, зайдя в лужу, в которой отражались плывущие по небу тучи, и резко согнулся, будто получив удар в живот. Нити в спине издали чавкающий звук, извиваясь в слизистой массе, а потом начали вытягиваться. Эдик отрыгнул в лужу сгусток темной желчи. В глубине его черных глаз горели бледные огоньки. В следующее мгновение он задрожал, захрипел. Нити, как стрелы, метнулись в разные стороны. Пролетев сквозь сетки вольеров, они вонзались в тела собак, проникали под кожу. Собаки визжали, катались по земле и старались зубами вырвать нити.

Молодая крупная дворняга из крайнего вольера металась, обезумев от ужаса. Она бросалась на сетку, отпрыгивала, снова бросалась. Черная нить настигла ее в прыжке - обвилась вокруг шеи, швырнула на землю и вонзилась в ухо. Дворняга засучила лапами, из пасти потекла пена, глаза начали затягиваться темной пеленой.

Бультерьер, у которого не было одной лапы, вцепился челюстями в нить и, яростно рыча, замотал головой. Пасть и язык жгло, но он не ослаблял хватки. Сквозь сетку влетела еще одна нить. Бультерьер бросился в сторону, сбив миску с водой. А потом его швырнуло вверх, спину пронзила боль, брюхо стянуло. Он упал и, вспарывая когтями землю и вытаращив глаза, пополз. Из оскаленной пасти текла густая слюна. Через секунду пес коротко, по-щенячьи, взвизгнул, затрясся. Челюсти разжались, вывалился распухший окровавленный язык.

В соседнем вольере резко прервался отчаянный визг болонки, когда нить вонзилась ей в глаз. Собаки в дальних клетках надрывались от лая. Эдик, согнувшись, стоял в луже и медленно крутил головой, на напряженной шее пульсировали жилы. Он зашипел, раскрыв до предела рот, и в жижу на спине, как по команде, втянулись нити.

Эдик разогнулся, сплюнул густую слюну и направился к следующим вольерам. А из бытовки, шатаясь, вышел старик сторож. Одежда была в крови, щека разодрана. Как пьяный он проковылял несколько шагов, рухнул на колени и, задрав лицо вверх, издал звук похожий на рев и вой одновременно. Из блестящих черных глаз вдоль переносицы текла серая слизь. Кисти рук бешено тряслись, будто существуя отдельно от тела.

Тем временем Эдик снова согнулся, и нити метнулись к новым жертвам.

Повизгивающая от страха такса быстро рыла передними лапами землю, в попытке сделать подкоп, но нить обвилась вокруг ее длинного тела, вырвала из уже довольно глубокой ямы, и вонзилась в живот. Такса трепыхалась, дергая лапами, а потом ослабла, обмякла, жалобно скуля.

Старая слепая овчарка с белесыми глазами носилась по вольеру, чувствуя опасность, но, не понимая, откуда ее ждать. Нить вонзилась в бок, зазмеилась под шкурой среди ребер. С яростью овчарка вцепилась в нить, взметнула голову и выдрала из тела источник боли. Отскочила в конец вольера, рыча и скаля пасть. Она слышала, как визжат собаки вокруг, как скулят щенки в соседней клетке. А потом... сердце не выдержало. Она умерла мгновенно. Нить, которая неслась к ее голове, отпрянула, будто почувствовав, что от мертвой собаки больше нет толка.

Сторож поднялся, покрутил головой, осматриваясь, и пошел открывать вольеры. Эдик продвигался по питомнику, методично заражая собак. Иногда он морщился, словно испытывая боль, и шипел, как змея. Вокруг, рассекая воздух, свистели черные нити, в спине пузырилась слизь. Возле последних вольеров он тяжело задышал, жадно хватая ртом воздух. Ноги подкосились, и Эдик рухнул на бок. Пальцы судорожно сжимались и разжимались, загребая грязь. Нити безвольно опустились на землю и начали выцветать, превращаясь в бледные, сонно шевелящиеся волокна. Внезапно Эдик поднял голову и издал вопль, полный мучительной боли, огоньки в глазах погасли, как свет уходящей в ночь электрички. Тело дернулось несколько раз и обмякло.

Старик прошел мимо мертвого Эдика, широко улыбнулся и заразил последних собак в питомнике. А из первых вольеров уже выходили трясущиеся псы с черными, как частички ночи, глазами.

Черномор высадил Кирилла возле полицейского участка и поехал дальше. Его лицо походило на каменную маску с черными дырами глазниц. Он вел автомобиль не спеша, вцепившись напряженными бледными пальцами в руль. На лобовом стекле мелькали тени от ветвей тополей, растущих вдоль проспекта. Мимо промчалась "скорая" и уголки губ Черномора подскочили вверх.

- Прекрасно, - прохрипел он, и свернул на улицу "Школьная". Проехал глубокую лужу - справа несколько человек живо обсуждали происшествие: упавшее на автобусную остановку дерево.

Через десять минут он выехал на узкую дорогу в пригороде, вдоль которой стояли фонари, будто позаимствованные у улиц Лондона середины девятнадцатого века. Это была идея Черномора установить на ведущей к особняку дороге фонари такого декора, чем он и гордился, считая себя человеком, не лишенным художественного вкуса. Но сейчас чудовищу за рулем полицейского автомобиля было плевать и на фонари, и на художественный вкус. Черномору казалось все его прошлое существование бессмысленным. Теперь же, он по-настоящему жил. Жил ради великой цели: очистить территорию для Красоты. Той Красоты, к которой он прикоснулся, и которая стала частью его самого. Ей тесно, всегда тесно, ей нужно пространство. Внутри чудовища все ликовало, несмотря на боль, пульсирующую в каждой клетке тела. "Боль - ничто", - думал он. Всего лишь мерзкое человеческое чувство. Скоро оно исчезнет, Красота позаботится об этом. Несомненно. Он подарит ей свое Королевство, со всеми подданными, а потом... целый мир.

- Прекрасно, - проговорил Черномор, и подумал, как будет счастлива Элла, когда тоже прикоснется к Красоте. О, да, он, как любящий отец сделает ее причастной к вселенскому чуду. Это ведь и есть истинное проявление добра, верно? Она станет свободной, свободной, свободной...

Голову пронзила жуткая боль. Черномор захрипел, нажав на тормоз, и начал трястись. Машина вильнула и остановилась, едва не врезавшись в фонарный столб.

"Свободной... - проносилось в сознании. - Свободной... Я дам ей территорию... Красота позаботится обо мне... позаботится!.."

Боль отхлынула, дрожь прошла.

Некоторое время Черномор сидел без движения, а потом вывел автомобиль на середину дороги и поехал дальше. Показались ворота особняка. Рядом с охранной будкой, выполненной в виде небольшого бревенчатого домика, стоял молодой охранник. Увидев полицейскую машину, он нахмурился, сделал глубокую затяжку и щелчком отправил сигарету в придорожные кусты.

Глава 10

Элла сидела возле окна, задумчиво смотрела на деревья за оградой. Позади, в центре комнаты валялись кусочки черного и белого картона - все, что осталось от репродукции картины Малевича. Элла старательно и безжалостно порезала ее ножницами, а тонкую металлическую рамку согнула и засунула в ящик тумбочки. "Мосты сожжены". Странная, но прекрасная частичка жизни стала прошлым. А что теперь? Элла задавала себе этот вопрос без отчаяния, но с тихой грустью. Она чувствовала какую-то старческую усталость, с долей смирения перед неприглядным будущим.

Она увидела, как к воротам подъехал полицейский автомобиль. Из него вышел... Отец?! Нет-нет, что-то не так! Не так! Сердце будто сжали ледяные плиты. В сознании промелькнули образы темных силуэтов, выходящих из леса Страны Чудес. Она наклонилась вперед, прильнув к окну, и ощущая, как свело от страха живот.

- Привет, дружок, - проговорил Черномор, надвигаясь на охранника. Тот пятился, вытаращив глаза, и мямля что-то нечленораздельное. Дойдя до бордюра дороги, он споткнулся, упал и пополз, отчаянно упираясь ногами в землю, и не отрывая взгляда от дыр на лице чудовища. А потом охранник закричал.

- Спокойно, парень. Спокойно. Это же я, неужели не узнал? - с наигранной обидой произнес Черномор. - Хозяина не узнаешь? Ай-я-яй! - он покачал головой. - Нехорошо это. Очень нехорошо, - внезапно его мозг пронзила боль, по лицу прошла судорога.

Охранник уперся спиной и затылком в стену будки и попытался подняться. Он больше не кричал, но дышал так, будто ему не хватало воздуха. Рука метнулась к кобуре под пиджаком...

Боль прошла столь же резко, как и началась. Черномор усмехнулся, верхняя губа нервно дернулась. Изо рта и глазниц черными струями вырвались нити, вмиг опутав голову охранника лоснящимся коконом.

Выстрел.

Пуля пробила Черномору легкое, но тот лишь дернулся, продолжая заражать жертву.

Еще выстрел. И еще...

Пули прошли мимо. Черномор выбросил вперед руку, схватил и с хрустом вывернул запястье охранника. Пистолет, описав в воздухе дугу, упал в цветочную клумбу.

Элла, дрожа всем телом, смотрела, как чудовище похожее на отца отошло от охранника, поднялось по маленькой лестнице в будку, и через несколько секунд створ ворот поехал на шарнирах, открываясь. Она сжала подлокотники инвалидной коляски до боли в суставах.

Чудовище вышло из будки и последовало по грунтовой дорожке в сторону дома. Элла видела дыры вместо глаз и ухмылку на лице псевдо отца.

- Боже! - прошептала она. У нее возникло чувство, что все происходящее не реально. То, что казалось удивительным, но все же приемлемым для Страны чудес, здесь, в нормальном мире, выглядело чуждо, неправильно. Морбест - чудовище, принявшее вид отца, явилось продолжить ее страдания. Она ощутила себя персонажем ночного кошмара.

Элла тряхнула головой, внезапно осознав, что чудовище идет в дом. А потом...

"Что стало с отцом?!" - вопрос врезался в разум, как таран в ворота осажденной крепости. Отец уехал днем вместе с Эльдаром. Боже, подумала она. Что произошло? Что?!

Элла быстро отъехала от окна и услышала, как внизу открылась дверь.

"Оно уже здесь!"

Девушка теперь знала, что чувствуют звери, загнанные в ловушку. "Проклятые ноги!" Она застонала от отчаяния. Что же желать? В доме еще находится Мария. Возможно, она сейчас в своей комнате. Нужно торопиться.

Элла подъехала и схватила со стола крошечную рацию - такая же была у Марии. Нажала на кнопку...

Снизу раздался полный ужаса женский крик, который резко прервался. Что-то тяжелое упало на пол. От лица Эллы отхлынула кровь. Рация щелкала, будто внутри сталкивалось множество металлических шариков.

"Оно убило Марию! Чудовище, уничтожившее Страну чудес, убило Марию! Теперь мой черед!"

- Нет, - Элла замотала головой. Совсем недавно ей не хотелось жить, но сейчас мысль о смерти ввергала ее в панику. Рация выпала из руки. Мысли путались. "Что делать?! - вопил разум. - Оружие! Нужно оружие!" Она вспомнила: в кабинете отца есть пистолет. В верхнем ящике письменного стола. Это оружие она хорошо знала, брала его всегда, когда они с Эльдаром ездили на стрельбище. Отец - "Боже, да что с ним?!" - сказал, что однажды подарит этот пистолет ей. Что сейчас делает морбест? Есть ли время добраться до кабинета? Нужна всего минута. Одна паршивая минута!

Она подъехала и открыла дверь - та предательски громко скрипнула, словно специально, чтобы привлечь внимание. Впереди находилась площадка с перилами, справа - полукруглая, ведущая вниз в гостиную лестница, слева - спальня отца, а далее кабинет. "Хорошо, что двери в доме не запирались на ключ", - подумала девушка. Гостиная внизу была погружена в полумрак. До ушей Эллы донеслись чавкающие звуки, а потом - хрипы.

Она покатила коляску по площадке, держась возле стены. "Чудовище внизу что-то делает с Марией! Боже, Боже, Боже!.." Колеса бесшумно ехали по ковровой дорожке. Элла миновала дверь спальни. Ее подмывало повернуть голову и вглядеться сквозь балясины в сумрак гостиной...

"Что там происходит?"

...но боялась, что от увиденного потеряет самообладание.

- Элла, - услышала она хриплый голос, совершенно не похожий на голос отца. - Нам нужно поговорить, дочка.

Что-то зачавкало, затем раздались звуки похожие на шелест листвы. Элла почувствовала явственный запах гнилых фруктов. "Запах гибели Страны чудес". Она подъехала к кабинету, повернула дверную ручку...

- Мы поговорим по-семейному, - голос звучал уже ближе. - Поговорим, как отец и дочь. А потом я сделаю тебе подарок...

Она открыла дверь и торопливо въехала в кабинет.

- Скоро ты будешь счастлива, дочка. Да, дорогая, все беды останутся в прошлом. Я обещаю.

Коляску занесло назад, и Элла тихо вскрикнула, испугавшись, что упадет. Но обошлось. Чувствуя, как от затылка вниз по спине бегут мурашки, она объехала массивный стол орехового дерева и резко открыла ящик. Пистолет лежал поверх стопки бумаг. Рядом - обойма. Элла схватила ее и уже потянулась к пистолету...

"Чертова обойма пуста!"

Внутри что-то оборвалось. Она мысленно взвыла. Кто-то наверху лишил ее последнего шанса. С гневом схватила бесполезный пистолет, слыша шаги на лестнице. "Как же хочется жить! Даже с этими никчемными ногами!" - эта мысль прибавила злости. Нет, морбесту она так просто не достанется! Кинет в него пистолет, потом тяжелую пепельницу, настольную лампу... а еще есть зубы! Нервы напряглись до предела, разум - ясен, как никогда.

Чудовище приближалось к кабинету. Элла слышала тяжелую поступь.

"Сейчас оно появится!" - подумала она, затаив дыхание.

Но звук шагов прекратился. Возникла давящая тишина. А потом хриплый голос произнес:

- Я знаю, что ты пережила, девочка, - она слышала в голосе морбеста тоску. Такое человеческое, близкое ей чувство. - Сколько лишений... никто этого не заслуживает, а тем более ты. Жизнь такая несправедливая штука. Но все наладится, поверь. Выход есть, - голос стал походить на шелест листвы. - Выход есть, девочка. Скоро ты будешь счастлива и познаешь силу истинной Красоты. Я помогу тебе.

И снова тишина надавила на разум Эллы. Девушка сидела и всматривалась в полумрак за дверным проемом, ожидая, что морбест вот-вот войдет в кабинет. А затем она услышала то, что заставило ее сердце сжаться:

- Там седые туманы и темные леса. Там вечная луна освещает землю призрачным светом. Ветер колышет океаны трав, а воздух пропитан запахами осени, - чудовище проговаривало слова медленно, монотонно. - Там в глухих чащобах живут чудесные звери...

- Замолчи! - выкрикнула Элла, чувствуя, как щиплет глаза от слез. Ей было невыносимо слышать волшебное заклинание от того, кто причастен к гибели Страны чудес.

- Хорошо, - согласился голос. - Как скажешь, девочка. Я не хочу причинять тебе боль. Мир твоих грез не погиб, он стал иным. Он стал лучше. Нужно только разглядеть Красоту, принять ее. Скоро ты все поймешь.

- Нет! - Элла тряхнула головой.

- Страданий больше не будет.

- Нет!

- Все хорошо. Ты не должна бояться.

- Будь ты проклят!

- Боли не будет.

Элла увидела, как в дверном проеме возник черный силуэт. Чудовище медленно приближалось. Вот его лицо попало в узкую полосу тусклого света из окна. Взгляд девушки приковал шевелящийся мрак в глазницах псевдо отца. Ей казалось, что она смотрит в самые темные глубины Ада. Внутри все похолодело, тело, будто сковало льдом.

Бах! Бах!

Тьму за дверным проемом озарили вспышки. Элла вскрикнула. Черномор взревел и резко повернулся.

Бах!

Часть перил на площадке разлетелась в щепки. Пуля задела голову Черномора, разорвав ухо и раздробив скулу. Он отпрянул внутрь кабинета, а потом, как огромная жаба, запрыгнул на стол, сбив лампу.

Элла закричала и, что есть силы, швырнула в него пистолет. Она слышала быстрый топот ног на лестнице. Челюсть чудовища с хрустом хрящей поползла вниз, из глотки вырвался глубинный животный рев. Девушка толкнула коляску прочь от стола - рывок оказался слишком сильным, она опрокинулась на пол, ударившись плечом о тумбочку.

В кабинет вбежал Эльдар. Ему хватило секунды, чтобы сориентироваться. Рука с пистолетом метнулась в сторону Черномора, но тот, оттолкнувшись от стола, прыгнул в окно. Выстрел, звон стекла, и треск рамы раздались одновременно. Сорванные занавески упали на подоконник. Через несколько мгновений с улицы донесся полный ярости хриплый крик, похожий на гомон вороньей стаи.

Эльдар бросился к Элле. Девушка смотрела на него так, будто видела ангела, сошедшего с небес. Он взял ее на руки, кинул встревоженный взгляд на разбитое окно и двинулся из кабинета.

Элла находилась в шоке. Она дрожала и все еще не могла поверить, что чудовище сбежало. Смерть была так близко! "Опасность не миновала! - пронеслось в сознании. - Морбест не отпустит нас!"

Эльдар сошел по лестнице. Из глубины сумрачной гостиной послышался стон. Элла подумала, что Мария еще жива, а если так, то ей требуется помощь. В следующее мгновение перед ними возник черный силуэт. Эльдар остановился.

Мария стояла, сгорбившись, как древняя старуха. Она исподлобья смотрела на Эльдара и Эллу сквозь растрепавшиеся, падавшие на лицо волосы. Ее руки мелко дрожали, горло испещряло множество круглых ранок, верх светлого платья блестел от темной слизи. Внезапно, взгляд ее черных глаз растерянно заметался.

- Бегите! - с болью в голосе выкрикнула она. - Спасайтесь! - Мария сделала несколько порывистых вздохов и издала стон, наполненный такой мукой, что Элла внутренне застонала сама.

Эльдар на приличном расстоянии обошел сиделку, не спуская с нее глаз. В правой руке он сжимал пистолет, готовый пустить его в ход в любую секунду. Стрелять с девушкой на руках было неудобно, но думать об удобстве в таких обстоятельствах не приходилось.

- Мария, - сказала Элла. - Пойдем с нами.

Сиделка покачала головой, а потом внутри нее что-то заурчало, живот вздулся, но через секунду снова стал нормальным. Не говоря ни слова, она пошла вверх по лестнице, опираясь трясущейся рукой о перила.

- Мы позовем помощь! - крикнула Элла, когда Эльдар уже выходил из дома. "Потерпи, Мария, - подумала она. - Скоро здесь будет и полицая, и медики, и вся королевская рать". Впрочем, она не забывала, что морбест, принявший облик отца, находился где-то неподалеку.

Эльдар спустился по мраморным ступеням и направился к своему "Ауди" Он смотрел по сторонам, как и Элла, опасаясь, что Черномор не даст им так легко уйти.

Но до машины дошли без проблем.

И уже когда Эльдар изловчился и открыл дверь, усадил девушку на переднее сиденье и начал обходить "Ауди", чтобы занять свое место за рулем... ворота поехали на шарнирах, закрываясь.

Мария чувствовала жгучий холод. Он сворачивал внутренности в тугой глубок, наполненный болю. Но хуже было то, что творилось с рассудком. В мозг будто заползла склизкая змея, и теперь ворочалась там, подавляя волю и проникая все глубже и глубже. Она заражала разум, предлагала не сопротивляться и впустить что-то древнее, темное и мерзкое.

- Господь простит меня, - морщась от боли, прошептала Мария. Она поднималась по лестнице на чердак. - Дьявол не получит мою душу... нет-нет, не получит.

Как же было трудно сопротивляться. Ледяная скользкая тьма накатывала волнами, стараясь пробить последние барьеры в сознании. "Я долго не выдержу. Змей слишком силен. Господь простит меня..."

Теряя силы, Мария прошла по чердачному помещению, отворила люк на крышу и, едва не крича от телесных и душевных мучений, выбралась наружу. "Бог простит. Он милостив. Он видит, что у меня нет другого выхода!"

Она подошла к краю крыши, поднялась на парапет. Сопротивляться тьме уже не было мочи. "Главное не медлить, не то змей пожрет душу!.."

Расправив руки, словно крылья, Мария зажмурилась и подалась вперед...

"Господь простит меня! Господь..."

- Проклятье! - прошипел Эльдар. Быстрым шагом он пошел к будке охранника. Держа перед собой пистолет, проскользнул в дверной проем. Справа заметил движение, мгновенно направил оружие и нажал на спусковой крючок...

Пуля попала в плечо охранника, но тот будто бы и не заметил боли. Он сделал глубокий шумный вдох, а на выдохе из его рта вылетели нити.

Реакция ягуара не подвела - Эльдар пригнулся и бросился в сторону. Нити пролетели там, где мгновение назад была его голова, и с влажным чавканьем врезались в стену. Он выстрелил. Пуля пробила дыру чуть выше левой брови охранника - тот рухнул на пол, как подкошенный. Нити начали втягиваться в его рот, но вдруг обмякли и замерли.

Эльдар сглотнул сгустившуюся в горле слюну, глядя, как чудовище, бывшее совсем недавно парнем по имени Андрей, бьется в предсмертной агонии.

Он вынул из подсумка на поясе обойму и вставил в пистолет. Потом, удерживая кнопку на пульте возле окна, открыл ворота.

Элла с облегчением выдохнула, когда из будки вышел Эльдар. Его лицо было бледным и сосредоточенным. Он подбежал к машине, сел на водительское сиденье и завел двигатель.

- Все, убираемся отсюда! - в его голосе сквозили нервные нотки.

Элла кивнула и посмотрела в сторону сада. Ей показалось, что среди деревьев промелькнула тень. Но теперь все было спокойно. Верно, почудилось. Она перевела взгляд на свои дрожащие руки и сжала ладони в кулаки.

Эльдар вывел "Ауди" за ворота и объехал полицейский автомобиль. "Неужели обошлось?!" - подумал он, чувствуя, как ягуар внутри втягивает когти. В голове роились десятки вопросов, которые обобщались одним: какого дьявола происходит? Не зря ягуар беспокоился. Зверь и в этот раз не подвел. Эльдар посмотрел в зеркало заднего вида на удаляющийся особняк. Черномор где-то там. Он не погиб, после того как жгуты утащили его в сердцевину цветка. Не погиб! Более того, он стал... а кем стал Черномор?!

Будто прочитав его мысли, Элла тихо произнесла:

- Это не мой отец. Отец мертв, - она вытерла пальцами выступившие слезы.

Эльдар нахмурился и искоса взглянул на девушку. До него вдруг дошло, что именно из-за нее он сунулся в особняк и рисковал жизнью. Наперекор ягуару, который предпочитал избегать опасных ситуаций. Это из-за зверя вышла заминка - еще немного и Эллу не удалось бы спасти. Увы, порой осторожность ягуара граничила с трусостью. "Инстинкт самосохранения", - подумал Эльдар. Красивое сочетание слов, которым прикрываются пугливые особи. Он вспомнил, как стоял в тени деревьев и смотрел на выходящего из полицейской машины Черномора. А потом с ужасом наблюдал, как тот расправился с охранником. Ягуар вопил: "Беги!" Разумный вариант. Зверь всегда мыслил четко и категорично. Эльдар едва не послушался его, ведь никогда не претендовал на звание героя. "Черт возьми, там девчонка-калека, которая для меня как сестра!" - эта мысль поколебала чашу на весах сомнений. Пару минут он еще стоял в подлеске, чувствуя, как неумолимо уходит время. А потом подавил голос ягуара и побежал в особняк.

Редкий случай, когда он не послушался демона. Очень редкий.

Почему-то именно сейчас ему вспомнился тот день осени 1995 года. День, похожий на сцену из какой-то странной театральной постановки, в которой участвовали всего три актера: мать, отчим и он сам, двенадцатилетний мальчик в очках с круглыми линзами.

Ах да, еще был ягуар.

Жизнь Эльдара в те годы состояла из правил. Сотен правил, которые придумал отчим, и которые следовало соблюдать неукоснительно. Правил типа: волосы должны быть всегда аккуратно расчесаны, громко смеяться в доме запрещено, ставить свою обувь рядом с ботинками отчима нельзя, чай - без сахара, называть отчима Василий Петрович и никак иначе. И боже упаси, если Эльдар или мать забывали закрыть входную дверь на цепочку! За нарушение правил следовало наказание - от подзатыльников и ругательств, до крепких тумаков.

Отчим работал клоуном в московском цирке. Эльдар никогда не был на его выступлениях - одно из правил запрещало ходить в цирк, - и не представлял, как этот мрачный, будто ночной погост, человек, может работать клоуном. Причем рыжим, тем, кто, выходя на арену, хохочет и вопит: "А вот и я! А вот и я! Хи-хи-хи. Ха-ха-ха!" А его глаза? Неужели зрители не замечали, что у рыжего веселого клоуна злые глаза? Их ведь не спрячешь под слоем грима.

В тот день отчим вернулся с работы после полудня. У него была веская причина прийти домой так рано - юбилей, сорокалетие. Несмотря на это, он выглядел как всегда мрачным. Даже более мрачным, чем обычно. Василий Петрович непрерывно морщил широкий лоб и что-то бормотал себе под нос.

Он разулся, поставив свои коричневые ботинки отдельно от остальной обуви, и прошел в гостиную. Сумку, с немногочисленными подарками от коллег по работе, кинул на диван. Зыркнул на стоящего в дверном проходе Эльдара, прошелся взглядом по его прическе - "Прическе Гитлера", как называл ее Эльдар. Прилизанные волосы с пробором вправо. А потом отчим потопал на кухню, где мать готовила праздничный ужин на трех человек.

У рыжего клоуна не было ни одного приятеля, кто мог бы прийти к нему на юбилей. А родственники Ольги, матери Эльдара, слишком его ненавидели, чтобы даже позвонить и поздравить. Однажды Эльдар слышал, как мать разговаривала по телефону со своей сестрой. Он сразу понял, что речь идет об отчиме: "Ты ошибаешься, - говорила мать, но голос ее был такой, будто она оправдывалась, не уверенная в своей правоте. - Ты его не знаешь так, как я. Да, он немного странный. Нет-нет, Вася не бьет меня, и Эльдарчика не обижает. А то, что бывает не в настроении, так это со всяким случается".

Позже, когда Эльдар вспоминал мать, она представлялась ему в сером цвете. Эдакая невзрачная мышка, которая боялась лишний раз пискнуть. Он не помнил, чтобы она носила украшения и яркие платья. И не мог вспомнить ее смех.

Праздничный ужин проходил в унылой атмосфере. Даже когда мать с натянутой улыбкой произнесла тост в честь именинника, отчим мрачно жевал и исподлобья смотрел на экран черно-белого телевизора. Ему будто бы не было дела до своего юбилея. Время от времени он наливал себе водки из литровой бутылки и с выражением дикого отвращения на лице, залпом выпивал. Когда захмелел, начал ворчать, что все его коллеги по работе жалкие убожества.

Эльдар съел за ужином мало. У него не было аппетита, и на то была веская причина: запах селедки, которая лежала в овальном блюде. Отчим селедку обожал, а вот Эльдар... он даже не понимал, как ее можно есть. Если бы его заставили выбрать между тухлым мясом и селедкой, он выбрал бы первое. Это была какая-то глубинная неприязнь, пожалуй, более схожая с аллергией, чем с обычным отвращением. А отчим не просто ее ел, он ее пожирал, чавкал, размазывал по тарелке осклизлые рыбные волокна с торчащими в разные стороны иглами костей. Но хуже всего - запах. Эльдара от него подташнивало. И ведь не уйдешь, пока, так называемый праздничный ужин, не закончится. Отчим не позволит.

Настала очередь десерта.

Мать принесла с кухни торт. Она хорошо готовила, но мучные изделия не были ее коньком, поэтому торт купила в кулинарии за углом. Отчим сразу же принялся ворчать, что, мол, тратить деньги на сладости глупо. Он зарабатывает не для того, чтобы покупать всякое дерьмо.

К торту клоун не притронулся. А Эльдар через силу все же съел кусочек, но только для того, чтобы поддержать мать.

- Ешь еще, - строго сказал отчим. Его глаза осоловели, лицо раскраснелось после водки.

Больше всего сейчас Эльдару хотелось уйти в свою комнату, но вместо этого он положил на тарелку еще кусок торта и принялся есть. Мать при этом сидела молча, опустив глаза. А отчим переводил взгляд с экрана телевизора на тарелку Эльдара и обратно. В воздухе висело напряжение. По телевизору шла передача про джунгли Амазонки. Какой-то загорелый мужик в пробковом шлеме рассказывал о диких племенах, не чурающихся людоедства.

Эльдар с усилием проглотил последний кусок и тут же услышал:

- Еще ешь.

Мать подняла глаза.

- Хватит.

Отчим посмотрел на нее так, словно она была тараканом, ни с того ни с сего, заговорившим на человеческом языке.

- Что-о? - протянул он, и залпом выпил рюмку водки. - Хватит, говоришь? Ну, уж нет. Я сказал, чтобы он ел еще.

- Я больше не могу, - тихо проговорил Эльдар.

Отчим подался вперед, нависнув над своей тарелкой с растерзанной селедкой. И прошипел:

- Нет, можешь!

Он медленно моргнул и скривил губы в странном подобии улыбки. А потом взял кусок торта и положил на тарелку Эльдара, но на этом не успокоился: вымазанными в креме пальцами подцепил с блюда селедку и небрежно бросил ее рядом с куском торта.

- Вот это тоже съешь. И помни, пацан, у нас тут Общество Чистых Тарелок. Это значит, что ты должен схавать все до последней крошки, облизать каждую косточку, - его гнусная улыбка стала шире. - А знаешь, почему ты должен это сделать? Из уважения, пацан. Из уважения к долбанному пекарю, который сварганил этот торт, из уважения к рыбакам, поймавшим эту рыбку. Понимаешь, о чем я? Вас в школе учат уважать чужой труд? Нет? А нас вот учили.

Эльдар сквозь запотевшие линзы очков с ужасом смотрел на селедку. Он понимал, что не сможет даже прикоснуться к этой гадости. С трудом он поборол рвотный позыв.

Отчим откинулся на спинку стула и вытер пальцы о краешек скатерти. Его глаза блестели, выражение лица сделалось притворно печальным.

- Ты должен это схавать. Поверь, мне не доставит никакого удовольствия запихивать силой все это дерьмо тебе в глотку. Я ведь не монстр какой-нибудь, - он хихикнул. - Это же вкусно. Знаешь, сколько сейчас детей в Африке голодают? Не знаешь? Они бедолаги пухнут с голодухи, точно тебе говорю. Вот прямо сейчас, сидят себе и пухнут. Бедные маленькие черножопые детишки. Для них кусочек торта - предел мечтаний, вот так вот...

- Хватит над ним издеваться, - мать встала из-за стола.

Щека отчима дернулась. Он процедил:

- А ну-ка, сядь!

Она стояла. Эльдар весь сжался, опустив голову.

- Я... сказал... тебе... сесть! - отчим, словно выплюнул эти слова. - Ты меня плохо слышишь?

Мать не села. Эльдар ни разу не слышал, чтобы она спорила или даже возражала Клоуну, но сейчас в ней что-то замкнуло:

- Прекрати над ним издеваться, - в ее голосе не было вызова, она даже добавила: - Пожалуйста.

Но этого хватило, чтобы еще больше разозлить отчима. Его и без того красное лицо стало пунцовым.

- Решили испортить мне юбилей?! - он быстро налил, выпил и несколько секунд с удивлением смотрел на рюмку в своей руке, будто не понимая, куда так быстро исчезло ее содержимое. А потом поджал губы, метнул на жену полный ненависти взгляд и с истеричным криком бросил в нее рюмку.

Эльдар подпрыгнул на стуле, а мать скривилась - рюмка угодила ей в щеку.

Отчим тяжело задышал, раздувая ноздри. Мать стояла в пол оборота, прижав ладонь к щеке. Эльдару очень захотелось подбежать к ней и обнять, но его будто приковало к стулу. Мысленно он проклинал Клоуна и отчаянно желал, чтобы тот исчез, стерся с лица Земли.

Отчим медленно, с каким-то напряжением поднялся из-за стола, взял бутылку, блюдо с селедкой и пошел на кухню. Мать отняла руку от щеки и посмотрела на Эльдара. Странно, но он увидел в ее глазах не боль, как ожидал, а торжество - неуверенное, но все же торжество. Она подошла, обняла и поцеловала его в лоб. А по телевизору мужской голос вещал про экзотические цветы, которые растут только в одном районе Южной Америки.

Мать ушла в спальню, а Эльдар с отвращением отодвинул тарелку и, в каком-то полу оцепенении, повернулся к телевизору. Взгляд, как магнитом, приковало к экрану. В динамике затрещало, и звук пропал. Такое и раньше случалось, отчим говорил, что отходит контакт. В двух случаях из трех исправить поломку помогали крепкие хлопки ладонью по боковой панели. А если нет, нужно просто выключить телевизор и подождать. Почему-то это всегда помогало.

Но Эльдар сейчас не собирался исправлять поломку, так как все его внимание приковала зеленая точка в центре экрана. Даже мысли об отчиме, матери и селедке отошли на второй план. Откуда взялась зеленая точка? Телевизор-то черно-белый! На экране черно-белые джунгли, серые растения, темные цветы...

Он снял очки и с недоверием посмотрел на линзы. Для верности протер их манжетой рубашки и снова водрузил на нос. Точка не только не исчезла, но стала даже больше. Она теперь была размером с копейку. И она пульсировала.

А потом Эльдар услышал шепот. Неразборчивые слова, которые - удивительное дело - звучали в голове. Чужой голос в его голове! Челюсть Эльдара поползла вниз, успокоившееся, было, после ухода отчима сердце снова зачастило. Захотелось позвать мать, но голос резко сказал "Нет!" и тело будто одеревенело.

Точка на экране начала расползаться, окрашивая растения в зеленый цвет. Джунгли оживали - листья, лианы, цветы, все стало объемным. Эльдар даже почувствовал сладковатый запах, а кожей ощутил влагу.

"Не бой-ся!" - сказал голос, словно ветер прошелестел сухими листьями.

Но Эльдар боялся. Он видел, как шевелятся джунгли. Они были живыми. Не заснятыми на пленку, а именно живыми. Казалось, протяни руку и можно сорвать цветок или потрогать лиану.

- Не бойс-ся, - повторил голос.

Листва раздвинулась, показалась морда большой черной кошки. В приоткрытой пасти виднелись белые клыки. Желтые глаза, казалось, светились изнутри, их немигающий взгляд завораживал. Черная шкура лоснилась и немного отливала синевой. Кошка грациозно приближалась, мягко переставляя мощные лапы. А Эльдар вспомнил, что этот зверь зовется ягуар, видел такого два года назад в зоопарке.

Голос прошелестел:

- Я твой друг... не бойс-ся меня... не бойс-ся...

Эльдар смотрел в желтые глаза ягуара. Они манили. В них была глубина, а в глубине тайна. Эльдар почему-то подумал о древних временах, когда на земле еще не было динозавров.

- Не бойс-ся...

Глаза ягуара становились все больше и больше. В их глубинах тонули джунгли. Два янтарных озера. Эльдару очень хотелось увидеть их дно. Что там в глубине? Внезапно его разум устремился вслед за джунглями. Все быстрее и быстрее. А вокруг мелькали желтые искры, оставляя после себя светящийся след. Еще быстрее, обгоняя вихрь из листьев лиан и цветов...

Эльдар встрепенулся, словно очнулся от тревожного сна. Комната плыла перед глазами. Он зажмурился, а когда разомкнул веки, все встало на свои места. По телевизору шла передача в черно-белом цвете, сладковатый запах исчез.

Но Эльдар чувствовал: ягуар остался. А потом он услышал в голове голос зверя - голос похожий на шелест листвы. Ягуар говорил, что все теперь изменится, станет лучше и Эльдар ему верил. Страх растворился без следа, его поглотило будоражащее разум предвкушение перемен. А еще не терпелось получить ответы на десятки вопросов, но ягуар сказал, что для этого еще будет время. Сейчас же нужно кое-что сделать, если, конечно, у Эльдара хватит смелости.

Снотворные таблетки, которые частенько принимал отчим, лежали в картонной коробке на полке. Одно из правил гласило: к коробке прикасаться нельзя. А потому Эльдар почувствовал себя вором, когда открыл коробку и вынул упаковку снотворных таблеток. По совету ягуара взял еще и какие-то красные пилюли. С удовлетворением, но и с некоторой долей страха Эльдар подумал, что до ягуара на такой поступок вряд ли решился бы.

Он зашел в свою комнату и выдавил все двадцать таблеток на письменный стол. Ягуар сказал, что колебаться нельзя. Если прямо сейчас не сделать задуманное, то, возможно, шанса больше не представится.

Эльдар вспомнил, как Клоун швырнул в мать рюмку. В следующий раз, выйдя из себя, этот урод запустит в нее и чем-нибудь потяжелее. Отчим злопамятен, он и сегодняшнее поведение матери не простит. Так что нужно решаться, тем более первый шаг уже сделан, таблетки вынуты из коробки. Эльдар понял: если сейчас остановится, то будет жалеть об этом каждую секунду своей жизни. Перед внутренним взором возникли источающие злобу глаза Клоуна.

И Эльдар отбросил сомнения.

Металлической линейкой он без труда растолок на столе таблетки. С красными пилюлями было сложнее, пришлось очищать их от похожей на тонкую пластмассу оболочки. Получившийся порошок Эльдар аккуратно смахнул на тетрадный лист и тут же ощутил, как по спине пробежала холодная волна. Он вдруг четко осознал, что этот порошок - смерть! Второй шаг сделан.

"Ты молодец", - сказал ягуар.

Эльдар вытер вспотевшие ладони о занавеску, свернул тетрадный листок с порошком в конвертик и вышел из комнаты. Сердце бухало в груди так, что казалось, вот-вот разорвет грудную клетку. Да уж, чтобы сделать третий шаг требовалось изрядное мужество. Он уселся за стол. Теперь нужно было дождаться, когда отчим выйдет из кухни в туалет. Эльдар знал: когда Клоун бухает, то частенько бегает отлить.

Из кухни доносилось ворчание:

-... Я могу заставить... заставить смеяться кого угодно... да, мать вашу, кого угодно... это вам, нахер, не тортом в рожу! - удар кулаком по столу. - Это... это ис... искусство! А они меня ненавидят... потому что... потому что завидуют, с-суки... я им не какой-то там Бим-Бом из подворотни... я - талант!

Эльдару вдруг пришло в голову, что идея со снотворным не была подсказана ягуаром. Зверь всего лишь намекнул, и после этого намека план как-то сам собой сложился в сознании. А может эта идея давно пряталась в голове и только и ждала своего часа? Эльдар посмотрел на дверь спальни. Как там мать? Наверняка после проклятого ужина она плакала. Плакала, как обычно, тихо, то и дело нервно вытирая глаза пальцами, словно злясь, что слезы текут и текут. Эльдар это видел не раз. И больше не хотел видеть никогда.

Прошло минут десять, пока ворчание отчима не прекратилось. Эльдар услышал, как он отодвинул стул и зашаркал тапками по полу. Щелкнул выключатель. Клоун вошел в туалет.

Время пришло. Эльдар сделал глубокий вдох и резкий выдох, вскочил со стула и подбежал к дверному проему. Выглянул.

"Ну же, не останавливайся!" - прорычал ягуар.

Буквально физически чувствуя ускользающие секунды, Эльдар прошмыгнул мимо туалета на кухню. Развернул тетрадный лист и высыпал порошок в бутылку, в которой осталось еще примерно четверть водки. Из туалета донеслось невнятное бормотание и у Эльдара внутри все сжалось. Дрожащей рукой он взял бутылку, зажал ладонью горлышко и хорошенько встряхнул. А потом поставил бутылку на прежнее место, схватил со стола тетрадный лист и, ощущая нарастающую панику, бросился прочь из кухни. Как раз вовремя - отчим вышел из туалета в тот момент, когда Эльдар юркнул в гостиную.

"Я горжусь тобой!" - ликовал ягуар.

Эльдар вернулся на кухню примерно через час. Клоун сидел на стуле, но голова его покоилась на блюде с остатками селедки. Он не дышал. Бутылка была пуста. План сработал. Первое, что испытал Эльдар при виде мертвеца - ужас. Взгляд приковали побелевшие губы Клоуна. В сознании возникла жуткая картина: губы отчима медленно размыкаются, шевелятся, как черви. "Хотел от меня избавиться, пацан? Ты нарушил правила! Ты, мать твою, нарушил все долбанные правила!.."

Эльдар тряхнул головой и сказал себе, что Клоун мертв! Он больше никогда не произнесет ни слова! Ни единого словечка! Больше не будет правил и унижений! На секунду Эльдар испытал ликованье и, криво улыбнувшись, взъерошил волосы. И никакой прически под Гитлера!

Милицию и скорую мать вызвала в пять утра, когда обнаружила труп. Эльдар, сидя на диване в гостиной, слышал, как переговариваются в кухне милиционеры: "Траванулся мужик. Водка сто пудов паленая, чуешь какой запах? В нашем районе это уже пятый, кто за последние два дня, траванулся". А позже Эльдар подслушал разговор матери с соседкой и узнал официальную версию смерти: отчим спьяну принял пилюли, которые несовместимы с алкоголем. В итоге - инсульт.

На похоронах мать не проронила ни слезинки. Когда она вместе с другими немногочисленными "скорбящими" пошла к выходу с кладбища, Эльдар ненадолго задержался. Он вынул из пластикового пакета рыжий клоунский парик, расческу, очки и бросил все это на могилу. Что касается очков, то они больше не были нужны, за последние два дня зрение неожиданно улучшилось - ягуар обещал перемены, и слово свое сдержал.

Эльдар презрительно посмотрел на дешевый венок "От коллег по работе" и помочился. У него теперь были свои правила, например ссать на могилы клоунов.

И ягуар эти правила одобрял.

- Ты спас меня, - проговорила Элла, опустив глаза. Ей было трудно говорить из-за скопившейся в горле горечи. - Я... я не знаю, что... - она поморщилась, стараясь подавить рвущиеся из груди всхлипы.

- Теперь все позади, - сказал Эльдар. - Главное, мы спаслись. Сейчас приедем ко мне, вызовем полицию в особняк.

Элла кивнула. Она вспомнила шевелящуюся тьму в глазах морбеста, и ощутила тошнотворную пустоту в желудке. "Сегодня день потерь!" - эта мысль надавила на сознание тяжестью надгробной плиты. Страна Чудес, Отец - их больше нет. Элла почувствовала, как зарождается злость - спасительная преграда от сумасшествия. Неожиданно захотелось попросить Эльдара вернуться в особняк и встретиться с врагом лицом к лицу. У них ведь есть оружие! Проклятый морбест смертен, его можно убить, отомстить за все - за никчемные ноги, за Страну Чудес, за Отца!.. Она стиснула зубы и тяжело задышала. Потом взглянула на Эльдара и подумала, что было бы не честно просить его вернуться. Он и так много для нее сделал. Ни один человек не сделал бы больше. "Время на месть еще будет!" - Элла удивилась, насколько уверенно прозвучала в сознании эта мысль.

Эльдар тяжело вздохнул.

- Я пытался отговорить твоего отца взрывать каменное дерево, но ты ведь знаешь: если ему в голову что-то взбредет - не отступит.

- Дерево? - озадаченно спросила Элла.

- Да, тот окаменевший дуб в заповеднике. Я сразу сказал: это плохая идея. Вот только Черномор не слушал ни меня, ни Воя. В общем... когда дерево взорвали, появился огромный цветок...

- Фиолетовый, - перебила его Элла, - похожий на морскую звезду.

Эльдар ошарашено посмотрел на девушку.

- Откуда тебе это известно?

- Я... трудно объяснить, - она никому и ни когда не рассказывала о Стране Чудес. Это было настолько личным знанием, что сама мысль о том, чтобы поделиться им с кем-то, казалась кощунственной. Но теперь все изменилось. Тайна потеряла смысл. Впрочем, рассказ о Запределье прозвучал бы для Эльдара, как бред. Лучше пока все упростить. - Этот цветок я видела во сне, - сказала она.

- Вот как? Хм... Получается у тебя был вещий сон? Я слышал о таком.

- Расскажи, что было дальше?

Эльдар пригладил всклокоченные волосы, бросил взгляд в зеркало заднего вида и продолжил:

- Из цветка вылетели черные жгуты. Они... дьявол, они были быстры, как молнии! Схватили твоего отца, Эдика, Кирилла и утащили... я не знаю, куда они их утащили. В какой-то темный туман в середине цветка. Все произошло за секунды. Сам я чудом спася. Думал, что твой отец и остальные погибли. А что мне оставалось думать?

- Отец стал чудовищем, - задумчиво проговорила Элла.

- Да, но где он был?

- В ином мире.

От слов девушки Эльдар вздрогнул, будто на него повеяло холодом. Элла так уверенно это произнесла, словно точно знала, о чем говорит. Она всегда была немного странной, и Эльдар уважал эту странность, но сейчас... не повредился ли у нее рассудок, после того, что довелось пережить?

- Иной мир, - тихо повторил он и почувствовал, как ягуар снова напрягается, будто готовясь к прыжку.

Они выехали с "Дороги Английских фонарей" на улицу "Победы". Проехали мимо рыночной площади...

Из-за поворота вылетел синий микроавтобус. Эльдар увидел, каким ужасом перекошено лицо водителя. Раздался визг тормозов. Микроавтобус занесло - он рухнул на бок и, высекая искры, с жутким скрежетом, протащился метров двадцать, пока не врезался в припаркованный у обочины "Москвич".

Эльдар вывернул руль, нажал на тормоз.

- Вот черт!

А потом они с Эллой увидели, как из окон автобуса вырвалось множество извивающихся нитей. Кто-то из пассажиров попытался выбраться - показалась окровавленная рука, затем голова, - но нити, с неумолимостью злого рока, утащили его вглубь салона.

- Смотри! - сдавленным голосом сказала Элла, указав пальцем вправо.

Эльдар повернул голову и увидел то, что вызвало в нем настоящий ужас. Ягуар внутри яростно зашипел...

На бегущих возле пятиэтажки трех человек, налетела свора собак. Псы сбили людей с ног. Из вспененных пастей, глаз, ушей выскальзывали нити, пронзая плоть своих жертв.

Эльдар и Элла увидели огромную грязную дворнягу, которая мчалась в их сторону. А из микроавтобуса, тем временем, вылезала жирная ухмыляющаяся женщина в разорванном платье. В ее покрытых слизью волосах блестели осколки стекла.

Глава 11

Анна сидела в кресле с закрытыми глазами и прижимала к себе приемник, словно мать младенца. Как же ей хотелось снова услышать голос сына. Она помнила ту бессмыслицу, что он сказал: "Беги из города! Они уже здесь! Морбесты..." Странные слова, похожие на предупреждение. Анна испытывала одновременно и смятение и радость. Прошлое вернулось, вот только у него ощущался привкус тревоги. Ну, ничего, думала Анна. Все еще наладится. Она заслужила то, чтобы серая жизненная полоса сменилась чем-то светлым, радостным. Без сомнения - заслужила.

Она улыбнулась и нежно погладила приемник. Сейчас он для нее был самой ценной вещью на свете. Даже не вещью, а чем-то одушевленным, сосредоточием духовной силы. Поиски полезных вещичек в мусорных контейнерах оказались не напрасны. Она нашла чудо, частичку волшебства.

Анна услышала вой сирены скорой помощи. Неприятный звук, заставивший ее поморщиться. У кого-то случилась беда - сердце прихватило или во время бури кто-то пострадал. Она посочувствовала этому неизвестному человеку и подумала, что давно никому не сочувствовала, если только самой себе. Возможно, теперь и гнев останется в прошлом.

Она вспомнила сегодняшний инцидент с Анфисой и испытала неловкость. Подумалось, что если бы соседка оскорбила ее сейчас, то она смогла бы сдержаться. Анна представила, с какой яростью налетела на Анфису. Настоящая фурия. Хоть соседка этого и не заслуживает, но при случае можно все-таки извиниться, перешагнуть через себя, бросить вызов гневу, этому чудовищу, живущему в сознании и только и ждущего удобного момента, чтобы показать свой оскал. Сколько горя он ей принес! Она вспомнила тот случай в школе, когда ударила ученика. Будь у нее в тот момент какое-нибудь оружие, могла ведь и прибить того малолетнего поддонка. Гнев ослепил, затуманил разум. Ладонь от пощечины потом горела, будто ее ошпарили кипятком, а испуганный, но не утративший доли дерзости взгляд мальчишки еще долго стоял перед глазами. А хуже всего то, что не было раскаяния. После того, как ее со скандалом выгнали с работы, она мечтала о том, чтобы с мальчишкой, его высокомерным папашей и с истеричным директором школы произошел какой-нибудь несчастный случай. Казалось, это было бы справедливо.

С улицы донесся еще один звук, заставивший Анну вздрогнуть и открыть глаза: пронзительный женский крик. Она нахмурилась, поднялась с кресла и подошла к окну, не выпуская из рук приемник.

Хватило мимолетного взгляда, чтобы понять: во дворе творилось что-то неладное! Голый по пояс мужчина прижимал к стволу дерева девушку. Та кричала и пыталась вырваться. Рядом, возле скамейки лежала и дергалась в припадке старушка, ее рот был широко открыт, а руки и ноги тряслись, будто через тело проходил электрический ток. А потом Анна с изумлением увидела двух полицейских. Один безучастно наблюдал за мужчиной и девушкой, другой же направлялся к подъезду соседнего дома. Через двор стремительно промчалась крупная взлохмаченная собака. Вдалеке раздался приглушенный расстоянием визг тормозов и глухой удар.

- Да что же это такое происходит, Артемка? - прошептала Анна. Она была испугана и озадачена. Почему полицейский стоит, как истукан и не пытается оттащить того типа от девушки?

Тем временем старушка перестала дергаться и, как ни в чем ни бывало, поднялась на ноги и покрутила головой, осматриваясь. А мужчина отпустил девушку - та упала на землю и затряслась. Ее тело выгнулось дугой, будто от мучительной боли. "Что этот урод с ней сделал?!" - подумала Анна. На мгновение ей показалось, что все происходящее, это какой-то безумный спектакль.

Старушка довольно резво для своего возраста зашагала через двор. Внезапно она остановилась и ее стошнило. Седые волосы были растрепаны, серый плащ блестел от грязи.

Анне пришла в голову мысль, что полицейские не настоящие. Это хоть как-то оправдывало их безучастность. А если так, то нужно позвонить и вызвать наряд нормальных служителей закона. Пускай приезжают и разбираются. Заодно можно вызвать и скорую.

Она прошла в прихожую, сняла трубку со старомодного черного телефона и, держа приемник под мышкой, набрала номер полиции. Из трубки доносилось слабое потрескивание, никаких гудков.

- Что за черт! - Анна нервно нажала несколько раз на клавишу телефона, но треск не прекратился.

Впервые пожалев, что у нее нет сотового, повесила трубку и вернулась в комнату, к окну, подумав, что ни она одна была свидетельницей происшедших во дворе событий. Крик девушки наверняка слышали многие и, без сомнения, позвонили и в полицию и в скорую.

Старушки и полуголого мужчины во дворе уже не было. Девушка лежала возле дерева и тряслась. Анна увидела, как из ее рта течет пена. Полицейский стоял, склонив голову к плечу, и, казалось, к чему-то прислушивался. Но вот что-то привлекло его внимание. Он повернулся.

Во двор въехала белая "Газель". На мгновение Анну ослепил отблеск вечернего солнца, отразившийся от лобового стекла. Автомобиль быстро проехал вдоль дома и резко затормозил у дальнего подъезда, едва не столкнувшись с припаркованной "Ладой". Водитель - парень в джинсах и синей футболке - выскочил из "Газели" и побежал к полицейскому, что-то крича и отчаянно жестикулируя. "Не подходи к нему!" - мысленно сказала Анна, прильнув к окну и до боли в костяшках, стиснув приемник.

Водитель увидел девушку, которая корчилась возле дерева, и остановился. Он переводил взгляд с нее на полицейского, видимо, растерявшись. А потом Анна вздрогнула, когда в доме напротив, на втором этаже разбилось стекло, осколки посыпались вниз, а в оконном проеме мелькнул темный силуэт. Водитель что-то крикнул и кивнул в сторону девушки. Полицейский всплеснул руками и направился к нему.

- Беги, дурак! - прошептала Анна. У нее мелькнула мысль открыть окно и заорать эти слова во все горло, но страх привлечь к себе внимание остановил ее. "Почему не едет полиция?! - с отчаянием подумала она. - Неужели никто не удосужился позвонить? А может, телефоны ни у кого не работают? Да что же это происходит?!"

В следующее мгновение у нее перехватило дыхание. Она увидела, как изо рта лжеполицейского вылетело что-то, похожее на блестящие струи черной жидкости. Водитель отшатнулся, выставив перед собой руки...

Анна зажмурилась. Она не желала этого видеть. К горлу подступила тошнота. В сознании возникли давешние слова сына: "Беги из города! Они уже здесь!" Артемка знал, что произойдет что-то страшное. Он предупреждал! По телу пробежала дрожь. Появилась уверенность, что во всем городе творится неладное, и она стала свидетельницей лишь крошечного эпизода всеобщего кошмара.

Она отпрянула от окна и резко задернула шторы. Нужно сидеть тихо, никому дверь не открывать, больше не подходить к окну и тогда все обойдется. Анна стояла без движения, затаив дыхание. В тусклом, проникающем сквозь занавески свете, ее лицо походило на каменную маску.

- Все будет хорошо, Артемка, - прошептала она, но в голосе не было уверенности.

Анна ощутила ладонями легкую вибрацию в приемнике и вздрогнула. Из динамика донесся тихий шорох, будто вдалеке волны накатывали на берег, ворочая гальку.

- Ну же, скажи что-нибудь? - руки Анны задрожали. Она поднесла приемник к уху, прикрыла глаза и вслушалась в шорох. - Пожалуйста, скажи что-нибудь... пожалуйста.

Ей показалось, что слышит слабый детский голос, но потом поняла: она обманывает саму себя. Ну, ничего, рано или поздно чудо снова произойдет. Возможно, Артемка даже укажет, что делать в сложившейся ситуации.

Вибрация и шорох прекратились, но она не спешила отнимать приемник от уха. С улицы донесся полный боли пронзительный женский крик, а затем - звуки похожие на далекие выстрелы.

"Здесь я в безопасности, - постаралась успокоить себя Анна. - Буду сидеть тише воды, ниже травы. Здесь я в безопасности. В безопасности..."

Глава 12

Эльдар нажал на газ в тот момент, когда огромный грязный пес прыгнул на капот. "Ауди" рванула вперед. Элла вскрикнула. Морда собаки, с оскаленной пастью, врезалась в лобовое стекло, когти заскребли по металлу.

- Вот черт! - выкрикнул Эльдар и крутанул руль.

Пес слетел с капота, кувыркнулся несколько раз по мокрому асфальту, тут же вскочил и зашипел - из вспененной пасти вырвались десятки черных нитей. "Ауди", набирая скорость, промчалась по луже, обдав брызгами жирную женщину, которая вылезла из перевернутой "Газели".

- Гони! Гони! - проскулила Элла. Она оглянулась и увидела, как нити втянулись в пасть пса - он тряхнул головой и бросился вдогонку, шкура на правом боку была содрана до мяса, слипшаяся шерсть на холке стояла дыбом, глаза блестели черными маслянистыми каплями.

Стиснув зубы, Эльдар бросил взгляд в зеркало заднего вида и подумал, что самый ужасный его кошмар стал реальностью. Ягуар внутри нервно урчал.

От своры возле пятиэтажки отделились три собаки и помчались наперерез "Ауди", последним бежал бультерьер, у которого не было одной лапы. У Эльдара тяжело застучало в висках, на лбу и переносице выступили крупные капли пота. "Будь все проклято!" - мысленно закричал он, чувствуя, что нервное напряжение почти достигло предела. Ну почему именно собаки?! Откуда только взялись эти паскудные твари?!

В следующий миг он охнул, увидев впереди ползущего по дороге мальчишку в разодранном джинсовом комбинезоне - его руки упирались в мокрый асфальт и подтягивали тело, губы кривились в жутком подобии улыбки, по подбородку текла темная жижа. Эльдар вывернул руль, объезжая маленькое чудовище, в салоне запахло жженой резиной. Машину вынесло на тротуар. Элла онемевшими пальцами вцепилась в ремень безопасности. Она успела заметить раздавленные ноги мальчишки, в открытых ранах которых, среди черной слизи белели обломки костей.

Эльдар, сбив мусорную урну, снова вывел машину на дорогу. Слева мелькнула тень. "Проклятые псы догнали!" Он бросил взгляд на бегущих возле "Ауди" собак.

- Они от нас не отстанут!

Элла повернула к нему бледное лицо. Перед глазами девушки все еще стояло страшное зрелище раздавленных ног мальчика - морбеста. Сейчас она чувствовала себя той маленькой перепуганной девочкой, которая верила, что под ее кроватью по ночам появляется чудовище.

Один из псов - серый кобель с исцарапанной мордой - обогнал "Ауди", развернулся, скользнув мощными лапами по грязи у края дороги и едва не упав. Черный язык заметался в пасти, а потом вмиг вытянулся, превращаясь в подобие гибкого копья - он ударил в лобовое стекло, оставив сеть трещин.

- Ах, ты, падла! - Эльдар направил машину на пса и через мгновение скорее почувствовал, а не услышал хруст костей под колесами. "Ауди" подбросило. На короткий миг в глазах Эльдара мелькнуло торжество - одной тварью меньше! К ягуару возвращалось самообладание и воинственный настрой. Элла взвизгнула, ощутив, как ремень безопасности больно стянул грудь.

Несмотря на гибель собрата, остальные псы не собирались отступать, лишь бультерьер, оставшись далеко позади, остановился, принюхался и заковылял в сторону дворов.

Эльдар увидел микроавтобус, который стоял у обочины дороги. Появилась идея.

- Держись! - сказал он Элле, и в тот момент, когда машина и собаки почти поравнялись с микроавтобусом, крутанул руль. "Ауди" резко ушла влево. Лязгнул металл, одного из псов закрутило между машинами, ломая и выворачивая кости, сдирая мясо. Губы Эльдара сложились в хищную улыбку. Он вжал педаль газа, но через несколько секунд скорость пришлось сбавить - дорога делала поворот.

- Они отстали! - воскликнула Элла. Она перевела возбужденный взгляд с зеркала заднего вида на Эльдара. - Отстали!

- Ух! - выдохнул он и тряхнул головой. Через минуту он с пылом сказал: - К черту этот город! Мы убираемся отсюда!

- Убираемся?

Эльдар посмотрел на девушку, как на умственно отсталого ребенка.

- А ты хочешь остаться? Еще час назад в городе все было спокойно, а теперь это Ад какой-то! Я, лично, еще жить хочу, и оставаться здесь не собираюсь!

Он объехал лежащую на дороге обломанную ветку.

- Гляди, - Элла указала на здание аптеки, в широкую витрину которой въехала машина скорой помощи.

- Вот об этом я и говорю, - Эльдар поморщился. - Чертовщина какая-то творится.

Впереди дорогу перебежали мужчина и женщина. Увидев приближающуюся "Ауди", женщина замахала руками.

- Мы должны их подобрать, - твердо сказала Элла.

Теперь руками махал и мужчина. Он выскочил на дорогу и что-то кричал. Эльдар, прибавив скорость, проехал мимо.

- Ты что?! - воскликнула Элла. Она оглянулась и увидела, как мужчина со злостью плюнул себе под ноги. А потом он и его спутница снова побежали и через несколько секунд скрылись в подворотне. - Ты почему не подобрал их? - в ее глазах вспыхнул гнев.

- Сама подумай, - буркнул Эльдар.

- О чем? Им же помощь была нужна!

Он ударил ладонями по рулю.

- Да что ж это такое? Она мне еще высказывать будет... А вдруг это ловушка? Ты об этом не подумала? Что если они, как те псы, или как твой отец?

Элла заерзала на сиденье.

- Это не так, - глядя исподлобья на паутину трещин на лобовом стекле, сказала она.

- Ты в этом уверена? Я вот - нет! Мне больше не хочется рисковать. Хватит. Целый день только и делаю, что жизнь рискую, - он свернул на улицу "Победы".

Справа из ресторана "Звездочка" выбегали люди. Раздались звуки выстрелов. Кто-то кричал. По дороге на бешеной скорости промчался мотоцикл - водитель был без шлема, его длинные черные волосы развевались, как пиратский стяг.

- Прости, наверное, ты прав, - проговорила Элла, а сама подумала, что остановиться все-таки следовало. Те мужчина и женщина не были морбестами. Она успела заметить их глаза - глаза испуганных людей.

- Бензина нам до Серпухова хватит, - размышлял Эльдар. - Там у меня один знакомый живет, у него пока остановимся. Через час, думаю, будем на месте.

Элла кивнула, глядя в окно на бегущего по тротуару и испуганно озирающегося парня в джинсах и черной футболке с надписью "AC/DC". А потом она увидела впереди полицейского, и ее сердце екнуло: что-то с этим человеком было не так. Он шел, сгорбившись, руки, как плети, свисали вдоль тела, а пальцы шевелились, будто лапки паука. Парень заметил полицейского и тоже видимо заподозрил неладное, так как резко повернул вправо и скрылся в проеме между домами.

- Что теперь станет с городом, с людьми? - тихо произнесла Элла.

Эльдар вздохнул.

- Думаю, скоро прибудет спецназ. Черт, возможно, войска введут. Кто знает, может, прямо сейчас сюда направляются ребята на БТРах и вертолетах.

- Все это похоже на фильм ужасов, - мрачно заметила Элла. - Я любила смотреть такие фильмы: кровь, сотни жертв, монстры, - она покачала головой и опустила взгляд на свои никчемные ноги. - Мерзость!

- Мерзость, - повторил Эльдар и вдруг заметил впереди то, что заставило его нажать на тормоз.

- Что случилось? - настороженно спросила Элла.

Несколько секунд он сидел молча, нервно барабаня пальцами по рулю, а потом сказал:

- Я сейчас вернусь.

- Ты куда собрался?!

- Я быстро, - он открыл дверцу, вышел из машины и осмотрелся. Людей поблизости не было. Эльдар подбежал к тротуару и посмотрел вверх. Там на ветке тополя сидела рыжая кошка. Он поднял руки и жестом ладоней поманил зверька:

- Иди сюда. Ну же, давай!

Кошка мяукнула. У нее были красивые изумрудного цвета глаза и густая чистая шерстка. Элла с изумлением смотрела из машины на Эльдара, все еще не понимая, что тот задумал.

- Да спускайся же! - нетерпеливо сказал он. - Здесь не безопасно!

Кошка будто поняла его. Она прошла по ветке и, цепляясь когтями за кору, начала спускаться. Эльдар подхватил ее, прижал к груди и побежал к машине. Когда садился за руль, положив кошку на заднее сиденье, встретился глазами с глазами Эллы и увидел в ее взгляде то, что расценил как восхищение.

- Люблю кошек, - смущенно проговорил он.

Впервые за целый день девушка улыбнулась, но через секунду вздрогнула, так как услышала крики и звон разбившегося стекла. Звуки доносились со стороны дворов. Она вгляделась и увидела на затененной домами детской площадке движущиеся силуэты.

Эльдар нажал педаль газа и скоро они уже ехали по пригороду, мимо гаражей, а еще через пару минут миновали фабрику по производству мебели, пилораму, и свернули на тянущееся вдоль опушки шоссе. От близости леса Эльдару стало не по себе - где-то там, в глубине заповедника начался весь этот кошмар. В сознании всплыл образ бутона, фиолетовые лепестки которого раскрывались, застилая усыпанную обломками каменного дерева поляну.

Успокоившийся, было, ягуар внутри вдруг насторожился. Он снова чуял опасность. Эльдар вел машину, с тревогой глядя на лес. Его напряжение передалось и Элле.

- Что-то не так? - спросила она.

Только сейчас он заметил: деревья за стеной молодой поросли местами выглядели мертвыми - серые стволы, лишенные коры, голые, как обглоданные кости, ветви.

- Пока не знаю, - ответил Эльдар.

Вдруг он заметил среди деревьев движение - что-то черное мелькнуло и исчезло. Показалось? Когда целый день нервы натянуты до предела, всякое может привидеться. "Нет, не показалось!" - услышал он мысли ягуара. А через несколько секунд увидел подтверждение...

На опушке, среди бурелома, взметнулись огромные фиолетовые полотнища. Раздался мощный звук похожий на гудок тепловоза. Кошка на заднем сиденье зашипела, шерсть встала дыбом. У Эллы перехватило дыхание, она подалась вперед, уперев вмиг покрывшиеся гусиной кожей руки в приборную панель. В глазах отразилось неоновое свечение лепестков чудовищного бутона.

Глава 13

Черномор был в бешенстве из-за этого щенка Эльдара, который посмел стрелять в него; из-за дочери, не пожелавшей принять Красоту; из-за набожной крысы Марии, разбившей свою тупую башку о кирпичный обод цветочной клумбы; а главное, он был в бешенстве от собственной уязвимости. Если бы Эльдар вышиб ему мозги... Дьявол! Прикормил гаденыша на свою голову! И появился этот ублюдок в самый неподходящий момент. Какого черта он вообще приперся в особняк? Сейчас Элла уже была бы причастна к Красоте.

После того как дочь и Эльдар сбежали, Черномор прошел по мощеной плиткой дорожке через сад, открыл аркообразную дверь в ограде, и вышел с территории особняка. Он направлялся к лесу самым коротким путем. Ему нужно было пополнить силы, впитать свежую энергию Красоты. Она пока не могла войти в город, в нем мало растительности, пищи, которая ей необходима. Сейчас территория королевства доступна только для ее слуг, думал Черномор. Но скоро все изменится. О, да, очень скоро. Сеятель изменит ситуацию. Когда он выйдет из кокона, все вокруг будет пропитано энергией Красоты. Конечно, придется постараться - для создания кокона потребуется много сил, много обращенных, и нужно действовать быстро...

Черномор почувствовал острую боль в голове и скривился. Мысли закружились в сознании, как хлопья снега во время бури. Он захрипел, широко раскрыв рот, из глазниц выдавились слизистые клубки черных нитей, будто изнутри черепа на них надавила какая-то сила. А потом боль прошла, мысли обрели четкость. Тяжело дыша, Черномор постоял еще несколько секунд и пошел дальше. Лес уже был рядом, между стволов мертвых деревьев колыхались фиолетовые лепестки. "Как же я все-таки слаб! - стиснув зубы от злости, подумал Черномор. - Ну, ничего, когда появится Сеятель, боль исчезнет, а сила будет постоянно струиться по жилам".

Он прошел небольшую пустошь, на которой среди обломков битого кирпича и мусора пробивались пучки чахлой травы, зашел в лес и приблизился к бутону. Похожие на вены прожилки в огромных лепестках пульсировали, из сгустка тьмы в центре цветка тянулись змеевидные отростки - они медленно извивались, теряясь среди деревьев и шурша по облетевшей коре.

Черномор почувствовал, как каждая клетка тела завибрировала, внутри разливались теплые волны, энергия заструилась по венам, подобно мощному, пробившему плотину, потоку. Черномор раскинул руки. Ему казалось, что еще немного и его ноги вот-вот оторвутся от земли, и он взмоет ввысь и полетит над своим королевством - всемогущий и яростный, как ураган. А потом в сознании возник образ другого мира, территории, на которой зародилась Красота и откуда она начала свое шествие по тысячам мирам и измерений. Черномор ощутил благоговейный трепет. "Спасибо, что позволила прикоснуться к тебе! - мысленно сказал он. - Спасибо, что сочла меня достойным!"

Перед его внутренним взором бушевал безбрежный черный океан. В фиолетовом свете тусклого крошечного "Солнца" волны вздымались гигантскими лоснящимися лапами. Их захватывал ветер, и они становились частью круговерти смерчей, которые носились над океаном, как само воплощение ярости. А по небу, среди рваных клочьев облаков, плыли гигантские существа, похожие на медуз. В потоках ветров их водянистые щупальца тянулись на огромные расстояния, от полупрозрачных тел исходило слабое свечение. Все здесь единое целое, думал Черномор. И только посвященный может почувствовать невообразимую Красоту в этой мощи.

Поверхность беспокойного океана закружилась. Густая точно патока черная вода взрывалась языками буйных волн. Воронка расширялась, открывая темную бездну неведомых глубин. Океан изрыгал звериный рев, ветра выли - они носились вокруг исполинского водоворота, подхватывая маслянистые брызги.

Черномор ощущал себя частью этого океана, ветров, фиолетового света далекой звезды. "Я буду вечно служить древней, как мир, Красоте! - с трепетом думал он. - Она заключила меня в свои объятья, сделала причастным. Великая Праматерь!"

Из глубин воронки, которая стала такой огромной, что в ней поместились бы все континенты Земли, начали вылетать сотни, тысячи черных сгустков. Вращаясь, они взмывали к небу и разлетались в разные стороны. Черномор знал, что это споры, из которых вырастут чудесные цветы. Они летели в другие измерения за свежей энергией для океана.

Образ иного мира померк. Черномор снова видел перед собой фиолетовые лепестки, среди мертвых деревьев. Он сделал глубокий вздох, чувствуя, как сила разливается по телу, вызывая жажду действий.

Глава 14

Вой забежал в подъезд своего дома и остановился, переводя дыхание. Все оказалось хуже, чем он ожидал. Кошмар, который начал Черномор, теперь в городе. Люди становились непонятно кем... Чудовищами? Вою вспомнилось слово, в детстве бросающее его в дрожь: морбесты. Теперь ему казалось, что он всегда знал его значение. Морбесты - размытые образы из страшных детских снов обрели четкость, воплотились в реальности. Вот чего боялись предки. В глубокой древности они знали правду. А теперь печать сорвана...

- Печать сорвана, - прошептал он, сжав кулаки.

Вой сделал несколько шагов по лестнице и услышал грохот наверху, кто-то вскрикнул, а потом раздалась серия глухих ударов и треск дерева - звуки разносились по подъезду звонким эхом. Вой побежал, перепрыгивая через ступени. Он заметил: двери в некоторые квартиры были открыты, а одна, на втором этаже - сорвана с петель, возле порога лежали щепки и вырванный замок.

Он миновал лестничную площадку, усыпанную осколками стекла, взбежал на четвертый этаж к своей квартире. Дверь была нараспашку, дверной косяк разломан, коврик для ног лежал у противоположной стены, а возле порога блестела серая слизь. Сверху, с последнего пятого этажа, продолжал раздаваться грохот.

- Вот черт! - Вой замешкался, прежде чем войти в квартиру. Он чувствовал, что не увидит там ничего хорошего.

Теперь шум раздавался и снизу - звуки, будто ломали мебель. Кто-то надсадно закашлял, а потом по подъезду разлетелся тяжелый стон.

Вой болезненно поморщился, переступил порог и прикрыл дверь.

Морока он обнаружил в гостиной. Пес лежал возле шкафа и мелко дрожал, из приоткрытой пасти текла слюна, образуя на паркетном полу лужу.

Вой опустился возле Морока на колени, положил ладонь на его шею и ощутил, как под шкурой что-то шевелится. Пес, почувствовав хозяина, вильнул хвостом, а потом приподнял голову и зарычал. В его глазах клубилась темная дымка.

- Братишка, - только и смог выдавить Вой. К горлу подкатил горький комок.

Морок поднялся, тряхнул головой и на дрожащих лапах отошел к дальней стене. Оттуда, из полумрака, он посмотрел на хозяина, с челюсти тянулись блестящие нити слюны, нос подрагивал. Морок протяжно заскулил, и Вой услышал в этом звуке боль и тоску. Верный друг стал чудовищем, в нем еще теплилась частица прежнего Морока, но скоро и она угаснет.

- Друг мой, - прошептал Вой. Он не отрывал взгляда от влажных глаз пса, сознавая, что тот обречен стать его врагом. Морбестом.

Морок вильнул хвостом, из последних сил пытаясь выразить хозяину свою любовь. Его сознание боролось с зарождающимся внутри чудовищем. Из пасти выскользнули черные нити, но через мгновение втянулись обратно. Пес тяжело задышал и снова заскулил, будто умоляя помочь. Глаза Воя защипало от слез. Когда-то он подобрал на улице тощего, изголодавшегося щенка, который стал прекрасной собакой. А теперь...

Вой вскочил, подбежал к Мороку и обнял, наплевав на то, что пес может быть опасен. Морок коротко взвизгнул, совсем как щенок, которому не терпится отправиться на прогулку, чтобы набегаться вдоволь. Он приподнял переднюю лапу, будто давая понять, что, несмотря на чудовище внутри, все еще помнит одну из трех команд, которым научился.

В прихожей раздался шум. Морок зарычал, дымка в глазах закружилась, как миниатюрный смерч. Вой отошел от собаки, взгляд заметался по стене, на которой красовалась коллекция холодного оружия.

Морок бросился в прихожую. Через мгновение оттуда донеслись рык, шипение и грохот.

Вой сорвал со стены собственноручно выкованный меч. Вынул из ножен - сталь блеснула, отразив тусклый свет из окна, - рукоять привычно легла в ладонь. В прихожей мелькали тени, послышался пронзительный визг, который перешел в звериный рев. Вой содрогнулся. Он разглядел, как в полумраке гостиной Морок сражался с человеком в спецовке и желтой строительной каске. Это был бой чудовищ. Черные нити с шорохом рассекали воздух, сплетались и рвали друг друга. Язык Морока стал невероятно длинным - он выскользнул из вспененной пасти и, пробив плотную спецовку, вошел в живот врагу. Тот не остался в ответе: овитые нитями пальцы сомкнулись на шее собаки, вонзились в плоть, лицо морбеста дрожало от напряжения, вытаращенные глаза походили на темные шары, внутри которых метались искры.

"Ты и будешь так стоять?!" - мысленно закричал на себя Вой, сбрасывая оцепенение. Он ворвался в прихожую. Пространства для замаха не было - вонзил острие меча в грудь врагу. Выдернул и ударил в глаз, почувствовав, как сталь раздробила кость. Ногой отбросил морбеста. Тот влетел боком в стену и завалился на пол, цепляясь и сдирая с вешалки одежду. Каска съехала на лоб, прикрыв козырьком глаза, нити, шурша по ткани, втянулись в рукава спецовки. Язык Морока исчез в пасти. Пес бросился на уже мертвого врага, челюсти сомкнулись на горле - Вой услышал, как с хрустом лопнул кадык морбеста. Рывок, и Морок выдрал кусок плоти.

А потом он повернулся к хозяину, из оскаленной пасти сочилась темная жижа, шея выглядела как одна сплошная рана. Пес зарычал, опустив голову.

- Спокойно, Морок, - Вой выставил перед собой руку. - Спокойно. Это же я, - он попятился.

С лестничной площадки донесся звук разбившегося стекла и хриплый хохот. Морок встрепенулся, повернул морду и принюхался. Его глаза стали совсем черными. Продолжая тихо рычать, он дошел до приоткрытой входной двери и выскользнул в подъезд.

- Прощай, братишка, - прошептал Вой, и подумал, что правильней было бы убить Морока, раскроить череп мечом. Правильней, милосердней, ведь с минуты на минуту чудовище полностью подчинит себе его сознание. От прежнего добродушного пса не останется и следа. "Я бы предпочел смерть!" - осознал Вой и почувствовал стыд: у него не хватило духа убить друга, избавить его от мучений.

Он прошел в комнату, поднял с пола ножны и пристегнул их к поясному ремню. Посмотрел на стену: два боевых топора, секира, кистень, кольчуга, круглый щит, над которым веером висели ножи. Появился соблазн надеть кольчугу, взять щит, но подумав, решил, что с этими атрибутами защиты он станет менее поворотлив. Взгляд задержался на фотографии Каменного дерева. "Печать сорвана. Врата Ада открыты!" - безжалостно промелькнуло в голове. Можно ли еще что-то исправить? Сказать "нет" значит смириться.

- Никогда! - со злостью проговорил он, и с мечом в руке двинулся в прихожую, перешагнул труп морбеста, вышел на площадку...

По ступеням поднимался старик в изодранном спортивном костюме. Он смотрел исподлобья на Воя и кривил синюшные губы в улыбке, больше похожей на звериный оскал, кожа на правой стороне лица была содрана.

- Кто тут у нас? - его дребезжащий голос походил скрежет ржавого железа. - Да-да, теперь вижу... Ну здравствуй, Семен. Здравствуй, паскудный защитничек печати, - улыбка сползла с лица, верхняя губа задрожала.

Вой с трудом узнал в старике соседа с первого этажа. "Убить!" - пронеслось в сознании. Меч описал дугу, лезвие врезалось в основание шеи морбеста, но чудовище все же успело выплюнуть нить - она скользнула по щеке Воя и обожгла кожу. Старик, вскинув руки, осел на ступени и покатился вниз, почти отделенная от тела, держащаяся на одних сухожилиях голова, моталась из стороны в сторону.

Краем зрения Вой заметил справа движение. Резко повернулся, занес меч для удара...

В дверном проеме стояла девочка лет десяти - светлые волосы заплетены в косички, платье в пятнах крови, на месте правого глаза зияла дыра, в которой извивались нити. На мгновение Вой опешил: "Ребенок?! Господи, это же ребенок!"

Нижняя челюсть девочки поползла вниз, из глотки вырвался пронзительный визг. Маленькое чудовище присело, выставив перед собой руки со скрюченными пальцами, и прыгнуло - из глазницы вылетели нити.

Вой бросился вправо.

Девочка врезалась в стену, оттолкнулась и ловко приземлилась на четвереньки. Она теперь не визжала, а шипела, оскалив ровные белые зубки.

"Это больше не ребенок!" Вой подскочил и, что есть силы, ударил ее ногой в лицо. Морбест кувыркнулся в воздухе и упал на ступени со сломанной шеей, из приоткрытого рта потекла струйка черной крови.

Вой с ужасом смотрел на маленький трупик.

"Я это сделал! Боже мой, я убил ее!"

Он застонал, хотя разум вопил от злости и отчаяния. Что-то внутри не желало принимать случившееся: "Неправда! Этот кошмар не может быть правдой!" Он знал эту девочку. Она приехала в Тихую Падь на летние каникулы к своей тетке. Та, как-то похвасталась Вою, что ее племянница вундеркинд: знает английский и французский языки, решает в уме сложные математические задачки, отлично рисует и мечтает стать архитектором. Теперь ее труп лежит на ступеньках, как символ несбывшихся надежд.

Он зашел в квартиру, в которой жила девочка, проверил комнаты, после чего вернулся на лестничную площадку и взял маленький трупик на руки. "У меня не было выбора!" - мысленно повторял он, пытаясь унять чувство вины. В подъезде царила тишина, видимо все чудовища покинули квартиры, и вышли на улицу охотиться.

Вой положил девочку на диван в гостиной и прикрыл цветастым покрывалом. С минуту он стоял с поникшей головой, думая, что еще не раз придется столкнуться с морбестами. Возможно, и с обращенными в чудовищ детьми. Он повернулся, чтобы уйти, но взгляд задержался на рисунках, которые висели над письменным столом. На них были изображены дома. Девочка действительно хорошо рисовала, выписывала мельчайшие детали: водосточные трубы, карнизы, перила у подъездов. Вой подумал, что если бы она провела летние каникулы в другом городе, то ее мечта наверняка сбылась бы, и она стала бы отличным архитектором.

Он заметил на столе, среди десятка разбросанных цветных карандашей, рисунок. Взял его в руки, рассмотрел и понял: на нем изображен Дом Культуры Тихой Пади. Рядом со зданием - сфера, будто опутанная темной паутиной. Странный рисунок, подумал Вой. Он перевернул листок, увидел слово, написанное красным карандашом, и прочитал его вслух:

- Сеятель.

Глава 15

Эльдар нажал на газ, искоса глядя на раскинувшиеся среди мертвых деревьев фиолетовые лепестки. Кошка на заднем сиденье больше не шипела, но ее шерсть стояла дыбом, глаза горели хищным блеском, а когти впивались в кожаную обивку.

Цветок остался позади и Элла, которая сидела затаив дыхание, облегченно вздохнула. Она вытерла пальцами испарину со лба и оглянулась.

- Как такое возможно? - мрачно проговорил Эльдар. - Эта чертова штука была в центре заповедника. Она что же...

- Распространяется, - закончила за него Элла. - Расползается, как какая-то зараза. Наверное, этих... цветов в лесу уже много. Смотри, там еще один!

- Вижу, - буркнул Эльдар.

Впереди на опушке колыхались лепестки огромного цветка, в воздухе, среди желтой трухлявой пыли кружились прелые листья.

"Что же ты наделал, отец", - подумала Элла, чувствуя, как страх сменяется злостью. Она всегда знала: он отнюдь не святой, но у нее не укладывалось в голове, зачем ему понадобилось взрывать Каменное дерево, которое для многих людей считалось святыней. Зачем? Показать свою власть и безнаказанность? А может, дело в чем-то другом? В последнее время он странно себя вел: разговаривал сам с собой; после пяти лет воздержания, снова начал курить. Что творилось в его голове?

- Вон еще один, - сказал Эльдар, глядя на очередной цветок. - Я бы сейчас ни за какие деньги в лес не сунулся.

- Деревья умирают, - заметила Элла.

- Верно. Эти штуки, как долбаные вампиры. Хм... интересно, они боятся огня?

Элла поежилась.

- А меня вот что интересует, - она мрачным взглядом проводила цветок. - Как далеко расползлась эта мерзость? Наш город окружен лесом, может, мы уже находимся в ловушке? Ты видишь, цветы в город не ползут, - она кивнула на другую сторону дороги, где, окруженные бетонными заборами, стояли серые здания промышленного района. - Видимо, чтобы расти им нужно... пожирать жизненные силы деревьев. Думаю, скоро они окружат город, если еще не окружили.

- Верно, - угрюмо согласился Эльдар. - Быстро ты все по полочкам разложила. В городе - твари, вокруг - эта фиолетовая хрень. Поганая вырисовывается картинка.

Промышленный район кончился. После небольшой пустоши вправо тянулась полоса леса, и Элла с Эльдаром увидели то, что погасило их надежду покинуть опасную территорию...

Поперек дороги лежал перевернутый лесовоз. Среди груды бревен высилась громада фиолетового цветка - лепестки раскинулись причудливыми стягами, накрыв и шоссе и придорожную поросль. Черные жгуты оплетали лесовоз, извиваясь, тянулись вверх и в разные стороны. В сотнях метрах справа, среди омертвевших, лишенных коры стволов, высился еще один бутон, а это означала, что версия Эллы подтверждалась: несущее смерть нечто окружало город.

Эльдар остановил машину на безопасном расстоянии от цветка. Солнце клонилось к закату. Мокрая после дождя, ведущая к гибели полоса асфальта блестела и отливала красным. Чудовищные бутоны издавали звуки похожие на стоны, над умирающим лесом колыхалось марево - дыхание влажного зноя.

Элла устало посмотрела на небо над верхушками деревьев. Там, среди розовых облаков летел серебристый авиалайнер. Такой далекий. Частичка нормального мира, в котором люди коротают летний вечер за просмотром телевизора, гуляют в парках и веселятся в клубах. И не подозревают, что в одном Подмосковном городке в это время бродят чудовища.

- Что будем делать? - тихо спросила она.

Эльдар рассеянно посмотрел на девушку, потом перевел взгляд на дорогу.

- Что делать, - он тяжело вздохнул. - Думаю, у нас нет другого выхода, как вернуться к плану "А". Черт, нужно было сразу ехать ко мне. Там двойная железная дверь, ни одна тварь не сломает. Все из-за этих псов, как увидел их...

- Что сделано, то сделано, - рассудила Элла. - Зато мы теперь знаем, что город блокирован.

Он с грустью усмехнулся:

- Вот только пользы от этого знания я не вижу.

Какое-то время они сидели молча и глядели на цветок, будто ожидая, что вот-вот появится спецназ и расчистит шоссе от этой чужеродной гадости. Кошка расхаживала по сиденью и нервно урчала, ей вторили ягуар внутри Эльдара и двигатель "Ауди".

- Почему отец взорвал Дерево? - Элла задала себе этот вопрос мысленно, но, помимо воли, произнесла вслух.

Эльдар подумал, что странно сидеть вот так спокойно, как они с Эллой, когда вокруг царит смерть. Что это? Последствие шока? Странная штука рассудок. Он посмотрел на девушку, решив, что ей впору паниковать, дрожать от страха, а она пытается найти смысл в поступках отца.

- Знаешь, - ответил он, - сначала я думал, что твой отец хочет взорвать Дерево, чтобы отомстить тому парню, который был утром у вас за завтраком, Вою. Но потом понял: дело не в этом. Прозвучит странно, но... кажется, он знал, что произойдет.

- Знал?

- Да, что-то было в его поведении... Трудно объяснить. Он и раньше совершал поступки, прямо скажем, не слишком хорошие, но они были... - Эльдар задумался, подыскивая нужное слово. - Логичные, для его образа жизни.

Элла подумала о том человеке, что сбил ее.

- По-твоему, закопать кого-то живьем, это логично?

Эльдар решил, что впору садиться за научный труд под названием "Психология чудовищ в человеческом обличье", причем пример можно брать с самого себя.

- Да, логично, - он понизил голос до шепота. - Жестоко, но объяснимо. А Дерево? До сегодняшнего дня я и подумать не мог, что твоему отцу придет такое в голову. Он назвал это духом авантюризма, а я скажу: это походило на одержимость!

Эльдар уже собирался развернуть машину и поехать в город, но в последний момент передумал: "Посидим еще минут пять". Он прикрыл глаза, стараясь не думать о том, через что предстоит им с Эллой пройти, чтобы добраться до его квартиры в центре Тихой Пади. Неожиданно в сознании всплыло лицо парня, которого они с Черномором казнили, закопали живьем. "Да, не лучшее воспоминание, чтобы отстраниться от тяжелых мыслей", - раздраженно подумал он. Но память, воскресившая призраки прошлого, была неумолима...

В тот день Эльдар впервые оказался в подвале особняка, и удивился, когда увидел в центре помещения огромный круглый стол, окруженный двенадцатью креслами, больше похожими на королевские троны. На стенах висели картины, с изображением замков, драконов, баталий. По углам, как грозные стражи, стояли отливающие серебром рыцарские доспехи. Свет стилизованных под свечи лампочек в массивных медных канделябрах, делал обстановку уютной и слегка таинственной.

- Как тебе мои чертоги? - поинтересовался Черомор, когда Эльдар осмотрелся.

- Странно здесь. Что-то из разряда: Камелот, Артур и рыцари Круглого Стола.

- Верно. Камелот, Артур и рыцари. Присаживайся, - Черномор указал на одно из кресел. - Мне нужно с тобой поговорить.

Они заняли места за столом, в полированной поверхности которого, как в зеркале, отражался потолок.

- Ты на меня работаешь не так уж и долго, - после минутного молчания начал Черномор, - но за это время я убедился: тебе можно доверять. Да и Элла тебе доверяет, а для меня это много значит, поверь. Ты видел моих родственничков? Приезжают, твари, слезу пускают, будто она умерла, а перед отъездом, как правило, деньги клянчат, якобы в долг. Из всего выгоду ищут, говнюки! Ей сейчас нужна поддержка, а не слезы, и уж тем более не эти траурные рожи. Я вижу, ты не равнодушен к ее... к нашей беде, - он пригладил волосы и вздохнул. - Вчера, когда ты с ней за ужином разговаривал, она улыбнулась. Улыбнулась! Впервые после аварии я увидел на ее губах улыбку.

- Мы с ней друзья, - сказал Эльдар, будто слово "друзья" все объясняло.

Черномор с грустью усмехнулся:

- Ты ее единственный друг. Помнишь, когда ты явился ко мне и предложил свои услуги? Хм... такой наглости я в жизни не видел, - он коротко рассмеялся, хотя глаза оставались печальными. - Это надо же было заявить, что стоишь больше, чем все мои помощники вместе взятые, потому что у тебя есть интуиция. Смело, весьма смело! Наверное, это меня и подкупило, хотя я видел: с тобой что-то не так. Ты был похож на загнанного зверька. Не работа тебе была нужна, а убежище. Я тебя никогда не спрашивал, отчего или от кого ты пытался скрыться, и спрашивать не собираюсь... главное, я в тебе не ошибся.

"Зачем он привел меня в эту комнату? - озадаченно подумал Эльдар. - Вряд ли хочет просто поговорить по душам".

Черномор поднялся с кресла, подошел к стене и некоторое время рассматривал картину, на которой был изображен расправивший перепончатые крылья дракон на фоне алого неба. Наконец, не поворачиваясь, он произнес:

- Я забыл, что такое покой. За ночь просыпаюсь по нескольку раз и долго потом не могу уснуть: перед глазами - искалеченная Элла на больничной койке. Вся в бинтах, как мумия. Когда мне позвонили и сообщили, что она попала в аварию, я стоял с этой чертовой телефонной трубкой в руке и не мог пошевелиться. Меня будто льдом сковало, - его голос дрогнул. - Я всегда был уверен: именно с моей дочерью не может случиться ничего плохого. С кем угодно, но только не с ней. Знаешь, какие у нее были глаза, когда она узнала, что не сможет ходить? Боже, я увидел в них нежелание жить! - Эльдар заметил, как его ладони сжались в кулаки. - Можешь себе представить мои чувства? - он резко повернулся и подошел к столу. - А ты знаешь, что неделю назад был суд над тем парнем, что сбил ее?

- Знаю, - ответил Эльдар. - Суд признал его невиновным.

- Верно. Все верно. Хотя, я мог бы сделать так, что бы его посадили. Легко! У меня везде свои люди, ты же знаешь. Подтасовали бы факты, пакетик с героином, или еще что... Но нет! Нет-нет-нет! Мне нужно было, чтобы суд признал его невиновным! - Черномор склонился над столом, внимательно глядя Эльдару в глаза. - А скажи-ка мне, ты считаешь его невиновным? - он сделал сильный акцент на слове "ты".

- Нет, не считаю, - Эльдар, не задумываясь, озвучил мнение ягуара. Здравый смысл подал, было, слабый голосок: "Все, что случилось - несчастный случай. Никто не виноват", но гневный рык зверя подавил его.

- Я знал, что ты так скажешь, - Черномор снова уселся в кресло и откинулся на спинку. - Догадываешься, что я собираюсь сделать?

- Отомстить, - уверенно ответил Эльдар.

- Точно! Тихая Падь - мое королевство! Мой Камелот! У меня свои законы! Я здесь судья, коллегия присяжных и, если надо, то и палач!

"Старик разошелся не на шутку", - заметил Эльдар. Впрочем, он частенько был свидетелем приступов мании величия Черномора.

- Как ты собираешься его наказать?

- Скоро узнаешь. Но прежде, хочу кое-что выяснить...

- Чтобы ты не задумал - я с тобой, - всплеснул руками Эльдар.

Черномор, прищурившись, улыбнулся.

- Это я и хотел услышать. Отомстить за Эллу должны те, кто ей дорог. В этом весь смысл, верно?

Ягуар выпустил когти, предвкушая свежую кровь. Эльдар хотел, было, спросить, почему Черномор не отомстил раньше, до суда, но потом понял, что знает ответ: старик неосознанно лелеял свой гнев. Потеряв покой - ждал. Страдал, но терпел, не желая расставаться с ощущением снайпера, который смотрит в оптический прицел на свою жертву: вот он видит, как объект, облегченно вздыхая - еще бы, ведь его оправдали, - выходит из здания городского суда. Объект думает, что все беды остались позади. Он улыбается, не догадываясь, что снайпер уже затаил дыхание, чтобы нажать на спусковой крючок. Выстрел! Башка жертвы разлетается на куски... А убийца чувствует пустоту внутри, ведь сладостные мгновенья охоты остались в прошлом.

- И, каков твой план? - спросил Эльдар.

- План? - Черномор часто заморгал, словно не понял вопроса. - Ах, план... Об этом не беспокойся. Маятник уже запущен, нам нужно лишь поставить жирную точку. Видишь дверь? - он кивнул в сторону стены справа.

Только сейчас Эльдар заметил почти неразличимую на фоне темных обоев столь же темную дверь.

- Вижу.

- Ты ведь у нас проницательный, - усмехнулся Черномор. - Догадаешься, что там?

"Особой проницательности тут не нужно, - подумал Эльдар. - Все просто, как дважды - два, учитывая тему разговора, слова про маятник и жирную точку". Он даже не пытался сделать вид, что задумался, подчеркнув тем самым простоту загадки:

- И сколько дней ты его там держишь?

Черномор коротко рассмеялся и хлопнул ладонью по столу.

- Не сомневался, что догадаешься! Ни секунды не сомневался! Ты спросил, сколько я его там держу? Неделю. После суда он будто почуял неладное и собирался смыться из города. Кирилл с Эдиком отловили его на автобусной остановке. Вот такие дела. А сейчас я решил, что пора наказанию свершиться. Ну, так как, накажем ублюдка?

Он поднялся с кресла и пошел к двери, Эльдар последовал за ним. "Что за наказание придумал старик? Вряд ли его удовлетворят переломанные руки и ноги".

Комната оказалась крохотная. Узник сидел на постеленном на бетонном полу матрасе, шею сковывал тонкий железный обруч, от которого к штырю в стене тянулась цепь. Рядом с матрасом стояли ведро и пластиковая бутылка с водой. Воняло мочой и чем-то, что ягуар расценил как запах страха.

Едва они вошли, парень весь сжался, будто пытаясь стать крохотным и незаметным. Глаза на узком лице болезненно блестели, подбородок и щеки заросли щетиной, светлые волосы слиплись от пота. На синей рубашке и джинсах темнели пятна, похожие на кровь, хотя Эльдар не заметил у узника следов избиения.

- Ну что, Максимка, соскучился? - почти ласково спросил Черномор. - А у меня для тебя хорошая новость: сейчас ты покинешь эту вонючую темницу и больше никогда сюда не вернешься.

- П-правда? - с надеждой в голосе и недоверием во взгляде, промямлил узник.

- Конечно, зачем мне врать, - с наигранной обидой ответил Черномор. Он вынул из кармана ключ, демонстративно покрутил его в руке, будто подтверждая свои слова, потом наклонился и открыл замок на ошейнике - тот, звякнув цепью, упал на матрас.

Максимка тут же прикоснулся пальцами к шее, на которой остался красный след. Губы парня задрожали.

- Вы меня отпускаете? - Эльдару показалось, что он вот-вот расплачется. Ягуар почувствовал отвращение.

- Да, но сначала мы с тобой кое-куда сходим, - ответил Черномор. - Ты ведь не против того, чтобы немного прогуляться?

Максимка захлопал глазами и отступил на шаг.

- Я вам не верю. Что вы собираетесь со мной сделать? - он замотал головой. - Нет, я вам не верю! Нет!..

Ягуар зашипел, зверь заставил Эльдара ударить парня под дых, еще и еще...

Максимка, вытаращив глаза и с хрипом хватая ртом воздух, рухнул на колени.

- Пожалуй, ты прав, Эльдар, - сурово проговорил Черномор. - Ни к чему нам этот спектакль, - он склонился над Максимкой и прошипел: - Ты будешь умирать медленно, тварь!

Эльдар особо голову не ломал, гадая, что задумал Черномор, но когда они пришли в оранжерею рядом с особняком, удивился. Оранжерея? Серьезно? Казнь среди орхидей и экзотических папоротников? Хотя, почему бы и нет... Странное королевство - странный эшафот.

Черномор повернул выключатель у входа - одна за другой загорелись ртутные лампы под стеклянным потолком, вырвав у ночи островок тропического Рая. В душном влажном воздухе стояли запах земли и сладковатый аромат цветов.

- Как же здесь чудесно! - Черномор демонстративно раскинул руки и сделал глубокий вздох. - Снаружи слякоть, а здесь джунгли. Красота!

Они прошли по мощеной плиткой дорожке в конец оранжереи - Эльдару даже не приходилось подталкивать Максимку, бедолага шел покорно, будто отстранившись от окружающего мира. С тех пор, как они покинули крошечную темницу, он не проронил ни слова.

- Вот здесь ты и закончишь свой путь, - Черномор кивнул на лишенный растительности участок земли, на которой лежал квадратный кусок фанеры.

- Путь? - прошептал Максимка, глядя замутненным взглядом на фанеру. - Какой путь?

- Жизненный, - Черномор усмехнулся и Эльдару это не понравилось. Если парню суждено умереть, следует проявить хоть немного уважения. Странно, но ягуар думал так же.

Максимка провел ладонью по лицу и нахмурился, будто недельная щетина вызвала у него недовольство.

- Хочу пить, - чуть слышно произнес он. - Можно мне воды?

"Какого черта?" - Эльдар уже, было, направился к вентилю в углу оранжереи, чтобы подать воду в свернутый кольцами зеленый шланг, но его остановил резкий оклик Черномора:

- Нет!

- Да пускай попьет, - возразил Эльдар.

- Я сказал - нет!

Неожиданно Максимка заорал во всю глотку и рванул к выходу. Эльдар бросился за ним, догнал и, схватив за волосы и руку, вернул на прежнее место. Он держал парня до тех пор, пока тот не перестал завывать и дергаться. Черномор все это время стоял спокойно, сложив руки на груди. От влажного воздуха на его лбу выступила испарина.

- Думаю, нам пора заканчивать, - проговорил он, пристально глядя на дрожащего Максимку. - Встань на эту фанеру.

Парень не сдвинулся с места.

- Эльдар, будь добр, подтолкни нашего друга.

Легкий толчок в спину и Максимка сделал шаг, другой, еще один...

В следующее мгновение произошли две вещи: раздался треск и Максимка провалился сквозь землю. От неожиданности Эльдар подпрыгнул на месте. "Что за хрень?!" Снизу послышался визгливый крик.

- Вот и все, - вздохнул Черномор.

Эльдар подошел к круглой дыре в земле и увидел сантиметрах в двадцати ниже поверхности, края железной трубы.

Черномор счел нужным пояснить:

- Глубина пять метров, - его голос звучал холодно, бесчувственно. - Он там даже присесть нормально не сможет. На дне лежит куча пластиковых бутылок с водой и груда крекеров. Здорово я все придумал, да?

Эльдар не ответил. Мысли путались. Крик Максимки доносился до ушей, будто из другой вселенной.

Черномор повернулся и, как фокусник из шляпы, вытащил из зарослей папоротника круглую железную пластину, с торчащей из нее трубкой, и саперную лопатку. Лопатку бросил под ноги Эльдару, а пластину погрузил в дыру в земле - железка звякнула, соприкоснувшись с краями трубы и накрыв ее полностью.

- Закапывай, - отряхнув руки, велел он.

Эльдар встрепенулся, словно очнувшись от сна.

- Что?

- За-ка-пы-вай! Что не ясно? - раздраженно повторил Черномор.

Чувствуя недовольство ягуара, Эльдар поднял лопату. На то, чтобы закопать небольшую ямку ушло секунд тридцать. Из земли осталась торчать лишь тонкая трубка, из которой доносились приглушенный крик и глухие удары. Эльдару показалось, что Максимка кричит "Нет - нет - нет!", но уверен не был.

- Все, пойдем отсюда, - Черномор пихнул ногой обломок фанеры и направился к выходу.

Эльдар кивнул.

- Да, я сейчас.

- Ладно, буду ждать тебя в подвале. Мне нужно срочно выпить, - прежде чем выйти из оранжереи, Черномор оглянулся. - А ты, часом, не сочувствуешь ему?

Эльдар услышал в его голосе толику насмешки. Будто речь шла не о живом человеке, а о выброшенном на помойку драном ботинке.

- Ничуть, - ответил он, еще не разобравшись в своих чувствах.

- Мы все правильно сделали! - эти слова Черномор произнес уже удаляясь от оранжереи.

В том, чтобы закопать человека живьем, Эльдар ничего правильного не видел. Он сам был убийцей, но к смерти относился с трепетом и уважением, воспринимал ее как переход, путь по которому кощунственно извращать страданием. Невольно он представил себя на месте Максимки: темнота, отчаяние на грани безумия, время, как застывший ледник, боль в суставах, мольба о смерти. Эльдару стало не по себе, он и сам не ожидал, что все это так его зацепит. По спине пробежал холодок, сердце бешено заколотилось от внезапного приступа клаустрофобии. А ведь он всего лишь представил положение Максимки!

Эльдар смотрел на торчащую из земли трубку, думая, что парень сейчас смотрит вверх, на светлую точку, и ему суждено до конца жизни видеть только ее и ничего больше. Когда начнет сходить с ума, она станет казаться ему звездой, то исчезающей, то появляющейся на небосклоне. А потом звезда станет божеством. Он будет тянуться к ней, и умолять избавить от страданий.

- Да пошло все на хрен! - выдохнул Эльдар.

Чувствуя злость и, повинуясь внезапному порыву, он за считанные секунды размотал зеленый шланг, сунул его в торчащую из земли трубку и включил воду. А потом быстро пошел к выходу, думая, что ненавидит запах орхидей, тропическую жару и тесные помещения.

Голову Черномора венчала золоченая корона. Он сидел в кресле, а на круглом столе перед ним лежал короткий меч, и стояла полупустая бутылка водки. Эльдар слишком устал, чтобы удивляться, а потому и корону и меч воспринял как должное. Почему бы и нет? Власть рождает причуды, а водка их усугубляет. Быстро же старик ополовинил бутылку. Неужели спешит залить алкоголем совесть? Сомнительно.

- Выпьешь? - спросил Черномор. Его лицо раскраснелось, глаза блестели.

- Не хочу, - Эльдар уселся в кресло. Выпить хотелось очень, но дома и в одиночестве. Напиться в дребадан и вырубиться ни о чем не думая.

Черномор взял бутылку, сделал прямо из горлышка несколько глотков, довольно крякнул и поставил бутылку обратно на стол.

- Ты ведь никогда не предашь меня? Не выстрелишь мне в спину?

- Что за вопрос? - Эльдар изобразил на лице недовольство.

Черномор подался вперед.

- Нормальный вопрос! Просто ответь мне и, клянусь, я тебе поверю! Ну же...

- Я. Тебя. Никогда. Не предам! - расставляя акцент на каждом слове, произнес Эльдар, и мысленно добавил: "Я - не предам, а вот ягуар плевать на тебя хотел!"

Черномор вздохнул.

- Спасибо. Я тебе верю. Правда, верю. Ты, как никто, достоин стать рыцарем.

- Рыцарем? О чем ты?

- О посвящении!

"Старик совсем заигрался, - с легким раздражением подумал Эльдар. - Причуды берут верх".

- Ты серьезно хочешь посвятить меня в рыцари?

- Да!

- Хм... я даже не знаю, что сказать, - больше всего Эльдару не хотелось ввязываться в эту бредовую игру, но разочаровывать хозяина не стоило. Желает посвятить в рыцари - пускай посвящает.

- А говорить ничего не надо, - Черномор взял меч и вышел из-за стола. - Говорить буду я.

"Интересно, - подумал Эльдар, на мгновение мысленно вернувшись в оранжерею, - Максимка еще не утонул? Вряд ли. Должно быть, все еще цепляется за жизнь, барахтаясь среди всплывших пластиковых бутылок и размокших крекеров".

- Подойди! - слово прозвучало, как приказ.

Эльдар встал с кресла, подошел к Черномору, надеясь, что это фарс долго не продлится.

- Преклони колено перед королем!

Он приклонил. Лезвие меча опустилось ему на плечо. Неожиданно возникла мысль: "Старик знает, что я сделал в оранжерее! Сейчас он полоснет лезвием по шейной артерии..." Эльдар подавил приступ паники.

- А теперь встань рыцарем, сэр Эльдар! - торжественно проговорил Черномор. Он вернулся в кресло, положил меч на стол и крепко приложился к бутылке - водка текла по подбородку и капала на рубашку. На прежнее место бутылка вернулась почти пустая.

- Я, пожалуй, пойду, - выдержав долгую паузу после посвящение, объявил Эльдар.

- Иди, - согласился Черномор. Его язык слегка заплетался, глаза осоловели. - Знаешь, я уверен, с сегодняшнего дня я обрету покой.

- Надеюсь, что так, - искренне сказал Эльдар, и направился к выходу.

Прежде, чем отправиться домой, он зашел в оранжерею, выключил воду и свернул шланг кольцами. Из трубки в земле не доносилось ни звука.

Глава 16

- Смотри, кто-то едет! - голос Эллы выдернул Эльдара из омута воспоминаний. Он оглянулся и увидел зеленый "Фольксваген", который мчался по шоссе на всех парах.

- Придется ему обломаться, - цинично заметил Эльдар.

"Фольксваген" сбавил скорость и, поравнявшись с "Ауди", остановился. Дверца со стороны водителя распахнулась, из машины выскочил рослый парень с рыжими волосами и бакенбардами, переходящими в аккуратную бородку.

- Что за нахрен! - во всю глотку заорал он и грохнул кулаком по капоту. - Вот сучество! Сучество! Сучество!

Цветок на дороге, будто отозвавшись на его слова, издал долгий рев, лепестки взметнулись над бревнами, и опали, подняв воздушную волну, в которой закружилась облетевшая кора.

- Думаю, нам пора ехать, - вздохнул Эльдар. Он взглянул на Эллу и ободряюще подмигнул. - Ничего, прорвемся!

Неожиданно кошка зашипела. Элла оглянулась и от того, что увидела через заднее стекло, едва не вскрикнула. По телу прошла дрожь, волосы на затылке зашевелились. А Эльдар почувствовал, как в животе все стянуло в тугой клубок - округлившимися от ужаса глазами он смотрел в зеркало заднего вида...

По шоссе шагали два лося. А точнее - чудовища, бывшие когда-то лосями. С них будто содрали шкуру: среди сочащегося слизью мяса и сухожилий извивались нити. Головы на мощных шеях раскачивались, словно никак не могли зафиксироваться в одном положении. Пасти скалились желтыми рядами зубов, длинные языки мотались из стороны в сторону. Плоть на головах местами была содрана до кости, а вместо глаз зияли дыры. Твари двигались, с силой впечатывая ноги в асфальт, каждое движение - нервное, резкое.

- А вот теперь нам точно пора! - с дрожью в голосе выпалил Эльдар. Его взгляд, как намагниченный, был прикован к зеркалу, будто стоит ему выпустить чудовищ из вида, и случится непоправимое. Нога впечаталась в педаль газа. Машина рванула вперед. Остановилась. Поехала назад для разворота.

Рыжеволосый, увидев чудовищ, на несколько мгновений застыл на месте, лицо побледнело. Когда пришел в себя, запрыгнул в "Фольксваген" и судорожно захлопнул дверцу.

Эльдар развернул "Ауди", переключил скорость. Элла вжалась в сиденье, чувствуя себя сплошным натянутым нервом. Кошка шипела, раздирая когтями обивку, хвост яростно мотался, шерсть стояла дыбом.

Чудовища приближались, отбрасывая на асфальт длинные тени.

- Прорвемся! - выкрикнул Эльдар и нажал педаль газа. Мотор взревел. Колеса взвизгнули, провернувшись по мокрому шоссе, машина сорвалась с места и начала набирать скорость.

Одно из чудовищ встало на дыбы и забило в воздухе ногами. Из пасти другой твари вместе с плотным потоком нитей вырвался трубный рев.

Тем временем "Фольксваген" развернулся. Лицо рыжего за лобовым стеклом походило на театральную маску, символизирующую страх.

Стиснув зубы, Эльдар гнал машину на чудовищ. Внутренний демон - ягуар сгруппировался. Элла зажмурилась и затаила дыхание. "Прорвемся! Прорвемся!" - мысленно кричала она.

Твари бежали вперед.

За мгновение до столкновения Эльдар крутанул руль. Одно из чудовищ прыгнуло на машину - плоть ощетинилась нитями. Мощный удар, скрежет металла. "Ауди" швырнуло влево. Элла взвизгнула, стекло с ее стороны разлетелось. Чудовище покатилось по шоссе, оставляя на асфальте сгустки слизи. Машина едва не вылетела в кювет, но Эльдар с трудом, но справился с управление.

- Да, сука! - заорал он и нервно захохотал.

Второе чудовище побежало было за ускользнувшей добычей, но передумало, переключив внимание на приближающийся "Фольксваген". А сбитая тварь поднялась на ноги, сделала несколько шагов и рухнула на асфальт. Снова поднялась и зашагала уже более уверенно, за ней черным шлейфом волочились нити.

Нервы рыжеволосого не выдержали. Он закричал и резко вывернул руль. "Фольксваген" занесло, колеса оторвались от земли, автомобиль кувыркнулся в воздухе, грохнулся на бок - брызнули осколки стекла, отлетел бампер. Сила инерции со скрежетом тащила его по асфальту.

"Конец парню!" - решил Эльдар, глядя в зеркало заднего вида. Несмотря на обстоятельства, он улыбался. Элла оглянулась - на ее правой щеке кровоточили две неглубоких ссадины - и увидела, как твари нависли над "Фольксвагеном". Морбесты нашли себе жертву.

Впереди показался целый картеж их автомобилей, во главе с белой "Волгой". Машины мчались так, будто за ними гнался сам дьявол. "Еще одни беженцы, - подумал Эльдар. - Спешат покинуть проклятый город. Сейчас они потеряют надежду". Машины уже снижали скорость, водители заметили: впереди ждет смерть.

Элла смотрела на вереницу машин. Видела за стеклами окон мужские и женские лица, которые объединяло одно: выражение страха. И как фон этого чувства - стена умирающего леса и нечто, похожее на цветы. Элле отчаянно захотелось попасть сейчас в прежнюю Страну Чудес, еще не разрушенную, не оскверненную. Хотя бы ненадолго, только чтобы душа отдохнула.

До перекрестка ехали молча. Когда свернули с шоссе на городскую дорогу, Эльдар почувствовал себя усталым солдатом, сменившим одно поле боя на другое. Впереди ждала опасность: улицы, по которым бегают кошмарные псы и безумные нелюди, а, возможно, и что-то более ужасное, то, с чем еще предстоит столкнуться. "Эх, сейчас бы увидеть в небе кучу боевых вертолетов!" - мелькнула мысль. На мгновение воображение даже сыграло злую шутку и Эльдару показалось, что он слышит шум лопастей... Но нет, всего лишь урчание двигателя "Ауди".

Они проехали мимо горящей легковушки - машина снесла фонарный столб и представляла из себя груду покореженного железа. Черный дым клубами взмывал в небо и растворялся в зачинающихся сумерках.

Элла взглянула на Эльдара. Ей очень захотелось поддержать его и себя словами, смысл которых вызывал сомнение: "Мы обязательно выживем". А почему бы и нет? Может, если произнести их вслух, сработает какая-то защитная магия? Волшебство ведь существует, кому как не ей, Элле, знать это.

Но она промолчала.

Глава 17

Анна слышала шум в подъезде: крики, треск, звон разбившегося стекла. Она сидела в прихожей на пуфике, поглаживая пальцами приемник.

- Все будет хорошо, Артемка. Все будет хорошо, - почти беззвучно слетало с ее губ.

Вот за дверью раздался топот ног по ступеням. Пискляво затявкала собака. Потом на несколько секунд воцарилась тишина, за которой последовал такой душераздирающий женский крик, что Анна подпрыгнула на месте. Ей хотелось сейчас находиться в другом городе, в другой стране, на другой планете, лишь бы не в этом доме. За деревянной дверью своей квартиры она чувствовала себя незащищенной.

Чтобы успокоиться, она сделала несколько глубоких вздохов и мысленно повторила: "Все будет хорошо! Все будет хорошо! Главное сидеть тихо, как мышка, и все будет хорошо!" Сердце бухало в груди - Анне казалось, что его стук слышен за много километров.

Она взглянула на полки, заставленные хорошими вещичками: будильники, чье время осталось в прошлом; вазочки и светильники, которые когда-то радовали своих хозяев, но были выброшены на помойку. Все эти вещи, думала она, как кусочки мозаики составляли общую картину чьей-то жизни. Она спасла их, выдернула из небытия. Сейчас Анна смотрела на них как на что-то живое. Смотрела с надеждой, будто ожидая поддержки.

Анна услышала трель звонка у соседей. Потом - настойчивый стук, который перешел в грохот мощных ударов и треск дерева. Судя по тону, кто-то выкрикивал ругательства, но слов было не разобрать.

Она вся съежилась, будто пытаясь раствориться в полумраке прихожей. Затем услышала крик из соседней квартиры. Там проживала молодая семейная пара. Анна считала их хорошими людьми. Они были одни из немногих, кто не смотрел на нее косо. Странно, но почему-то именно сейчас она очень жалела, что за все время даже не удосужилась узнать их имен.

В подъезде так загрохотало, словно с лестницы сбросили массивный шкаф. Затем послышался детский плач, который прервался до жути резко. Внутри у Анны все похолодело. Она прижала к груди приемник, чувствуя, как к горлу подкатил горький комок.

В следующую секунду раздался стук в дверь. В ее дверь. Стук яростный, нетерпеливый, отозвавшийся в нервах и сознании Анны взрывом, диким воплем. "Уходите! - мысленно закричала она. - Проваливайте к чертям собачьим!"

- Я знаю, ты дома, помойная крыса! - прозвучал за дверью голос Анфисы.

Анна вскочила с пуфика и попятилась, спина уперлась в стену.

- Я до тебя доберусь! - орала соседка. Дверь затрещала под яростными ударами, над косяком осыпалась штукатурка. - Доберусь до тебя, помойная крыса!

Анна поморщилась. Страх сменился гневом - "Никто не смеет меня так называть!" - но через мгновение страх снова взял верх. Тело будто окаменело. В тот момент, когда она подумала, что нельзя вот так стоять, как перепуганная девчонка, и ждать смерти, дверь не выдержала. Часть косяка разлетелась в щепки.

В прихожую ворвалась Анфиса с перекошенным от злобы лицом. Тенью соседка буквально пролетела по коридору, схватила Анну за волосы и с легкостью швырнула ее в гостиную. Анна, вскрикнув, упала на ковер рядом с найденными утром вещичками. Только чудом она не выпустила из рук приемник.

- Я же сказала, что доберусь до тебя, сучка! - Анфиса ухмыльнулась. Ее била мелкая дрожь, в глубине черных, как деготь, глаз пульсировали белые огоньки. Сквозь бледную кожу проступала темная сеть сосудов.

Упираясь ногами в пол, Анна поползла. Быстро сунула приемник за кресло. Попыталась подняться на ноги, но Анфиса пнула ее ногой в плечо.

- Не рыпайся, крыса!

Мысли путались, в голове будто звенел колокол. Тяжело дыша, Анна снова поползла. Схватилась за занавеску - та сорвалась с петель, свет вечернего солнца разогнал полумрак гостиной.

Анфиса расправила плечи и ударила Анну ногой по ребрам.

- Жаль, мне нельзя тебя убивать. Красоте нужны слуги, а не трупы. Но ты испытаешь жуткую боль, уж поверь! - она обвела взглядом комнату. - Черт, сколько же дерьма ты сюда натаскала? Ну, точно - помойная крыса!

Сейчас Анна желала, чтобы гнев сменил чувство полной безысходности, но он затаился где-то в глубинах сознания.

- Я не крыса, - выдавила она и снова попыталась подняться.

- Ты что-то вякнула? - Анфиса прищурилась и хлестко ударила ее ладонью по щеке. - Голос подала, крыса?! - еще удар, и еще.

Анна выставила перед собой руки, пытаясь защититься. А потом вскрикнула и, скорее от отчаяния, а не злости, впечатала кулак в нос соседки. Та охнула, отшатнулась, из ноздрей потянулись струйки черной крови. Глаза округлились, превратившись в два чернильных озера, в которых плескалась ярость. Мышцы лица напряглись, черты обострились. С каким-то напряжением Анфиса раскрыла рот и зашипела. Из глотки, вибрируя, как струны, выползли нити. Шипение перешло в утробный рев.

Анна на несколько мгновений оцепенела от ужаса. Затем бросилась вправо, схватила с полки первое, что попалось под руку - стеклянный кувшин с отколотой ручкой - и швырнула в чудовище. Кувшин пролетел в сантиметре от головы Анфисы, врезался в стену и разлетелся на осколки.

В этот миг случилось странное: одновременно затрезвонили все пять найденных на помойке неподключенных телефонов; сработали вспышки в трех фотоаппаратах; загорелись фонарики; мигнули и лопнули лампочки; взорвались кинескопы в двух крохотных телевизорах. А корпус приемника окутало зеленое сияние.

Ошеломленная звуковым и световым хаосом, Анфиса попятилась, продолжая реветь разъяренным зверем. Нити яростно рассекали воздух.

"Вещи помогают мне!" - мелькнуло в сознании Анны. Она схватила с полки светильник, подскочила к Анфисе и, вскрикнув от нервного напряжения, ударила ее по голове. Пластмассовая подставка светильника раскололась на части. На мгновение Анна встретилась взглядом с глазами чудовища - будто заглянула в бездну.

Анфиса отступила к дверному проему, тряхнула головой и прыгнула на Анну. Она сбила ее с ног, навалилась всем телом, схватила за волосы и ударила затылком об пол.

У Анны потемнело в глазах. Светильник вылетел из руки. Она почувствовала, как что-то скользкое и жгучее пролезло в ноздри, скользнуло по небу, проникло в глотку. Анна вцепилась ногтями в лицо Анфисы, пальцы нащупали глазницы, надавили, проникли глубже - в теплую липкую массу.

Анна задыхалась. Внутри все горело. В сознании мелькали неясные образы. В попытке сделать вдох она захрипела, воздух казался огнем, а тело стало неметь, будто вокруг стояла лютая стужа.

Нити втянулись в рот Анфисы. Она поднялась на ноги, по щекам текла серая слизь - то, что осталось от глаз. Царапины на лице быстро покрывались черной коростой. Соседка с минуту стояла и смотрела, как Анна бьется в конвульсиях, а потом развернулась и вышла из комнаты.

Приемник за креслом излучал слабое пульсирующее свечение. Из подъезда доносились крики. А Анна лежала на ковре в лучах заходящего солнца среди разбросанных вещичек. На задворках ее сознания мелькнула мысль: "Я умираю". Она желала смерти - все что угодно, лишь бы невыносимая боль прошла. Разум погружался во тьму, но тьму не пустую и бессмысленную, а наполненную страшным знанием о всесильной сущности, которая покорила тысячи миров, выжала из них всю энергию, превратив в ничто. Анна ощущала эту мощь. Океан мощи! О да, сущность походила на безбрежный яростный океан. Она чувствовала его неутолимый голод, безумную жажду поглощения. Сознание Анны касалось его сознания - чуждого, липкого. Странно, но Океан не желал ей смерти. Он предлагал свободу, обещал избавить от боли. Океан доверял ей тайны, раскрывал свои планы. Нужно только довериться ему, сказать "Да, я с тобой навсегда!" и муки пройдут, наступит блаженство.

Он был настойчив, посылая волны боли: "Откажись от своей ипостаси! Стань моей! Стань частью меня! Ты ведь этого хочешь. Мы будем одним целым. В этом ведь нет ничего плохого, просто скажи "да"". Ей так хотелось согласиться, но глубоко в душе понимала: цена этого "да" будет хуже смерти. Впрочем, Океан сеял сомнения, подкрепляя их муками и новыми знаниями.

Она увидела цветущий мир с прекрасными диковинными деревьями и белокаменными городами, по улицам которых расхаживали странные создания. Мир, озаренный светом двух солнц. Вот небо начало темнеть, что-то черное похожее на исполинского спрута заслонило светила. Деревья умирали, среди них, как язвы на теле, расцветали чудовищные фиолетовые бутоны. По земле ползли змеи... нет, не змеи - склизкие извивающиеся лианы, источающие грязевую жижу. Мир погружался во тьму. Быстро, неумолимо.

Океан внушал Анне, что это хорошо. То, что выглядит адом, на самом деле благо. Нужно только сказать "да" и сомнения исчезнут. "Да! да! да! да!.." - пульсировала боль в каждой клетке тела, сознание коверкало, как груду железа под прессом.

И уже когда Анна готова была сломиться, вернулась Анна-тень в ореоле гнева. Вынырнула из небытия, как свирепая демонесса. "Борись!" - заорала она. - Прогони эту погань из сознания, ты, слабая сучка!"

- Мне бо-ольно! - завыла Анна.

"Сопротивляйся! Возьми мой гнев и сопротивляйся!"

Приемник засветился ярче. Из динамика раздался треск, сквозь который слабый детский голосок произнес:

- Борись, мамочка! Борись...

Анна услышала. Вскрикнула. Из всех пор ее тела сочился пот. Она открыла глаза, но все было как в тумане. "Скажи "да!" Стань частью меня!" - ревел в сознании Океан. "Прогони эту погань! Сопротивляйся!" - злобно шипела Анна-тень.

В зеленом свечении приемника замелькали искры. Анна скривилась от боли, приподнялась на локтях. Туман перед глазами рассеивался, предметы вокруг обретали четкость, но все выглядело как на черно-белой фотографии.

"Скажи "да!" Стань моей!"

- Не-ет! - Анна издала крик больше похожий на стон. В голове замелькали сотни образов: лица людей из прошлого, места, в которых Анна бывала. В сознании будто прокручивалась кинопленка, в попытке найти нужный кадр. И этот кадр нашелся...

Школьный класс. Мальчишка - ученик, как само олицетворение наглости и презрения. Он ухмылялся, перед этим плюнув Анне в лицо и сказав, что его папаша с ней разберется. И странно, сейчас глаза ученика были черны, как капли мазута. Его губы зашевелились - Анна почему-то знала, что сейчас услышит: "Скажи "да!" Скажи..."

Из зеленого ореола вокруг приемника вылетела крошечная молния и вонзилась в шею Анны. Электрический разряд прошел по телу, мышцы свела судорога.

Теперь перед учеником стояла Анна-тень. Она не церемонилась: размахнулась, выплеснув изрядную порцию гнева, и влепила подонку пощечину. "Она не скажет "да", тварь! Я не позволю!" В мгновение ученика охватило ревущее зеленое пламя. Языки огня пожирали его как тряпичную куклу. От тела отваливались куски плоти, обугливались и превращались в пепел.

Снова замелькала кинопленка памяти. Она остановилась на курящей в подъезде Анфисе. Соседка делала нервные затяжки, но вместо дыма изо рта вырывались нити.

- Ты согласишься, помойная крыса! - прохрипела она.

Из приемника вырвалась еще одна молния и ужалила Анну в руку.

Анна-тень схватила Анфису за волосы и начала бить головой о подоконник.

- Не-дож-дешь-ся! Она говорит "нет!"

- Не-ет! - закричала Анна и тут же почувствовала, как внутри что-то зашевелилось. Рвотные спазмы ударили в горло. Она повернулась на бок и раскашлялась от жгучей горечи во рту. А потом ее начало рвать. Потоки мутной жижи выплескивались на ковер и растекались зловонной лужей. На несколько мучительных секунд в глотке застряла липкая плотная масса. Анна захрипела и выблевала клубок лоснящихся извивающихся нитей.

Жадно хватая ртом воздух, она подползла к креслу, схватила дрожащими руками приемник и прижала его к груди. Изможденное лицо блестело от пота, доселе голубые глаза будто выцвели став светло-серыми.

Клубок нитей превращался в плоскую чавкающую массу - она брошенной на берег медузой растекалась по ковру. В сознании ликовала Анна-тень: "Мы справились! Мы уничтожили тварь!" Но Анна чувствовала: частица Океана все же осталась внутри. Остались боль и чудовищные знания.

Приемник больше не светился. Нити стали бледными, они шевелились все медленней, как умирающие трупные черви.

- Я справилась, - прошептала Анна. Она ощущала жуткую изжогу, кости ломило, мышцы болели, но в сравнении с теми муками, что доставил ей Океан, эта боль казалась пустячной. Зато сознание было ясным.

Анна понимала: борьба не закончена. Вообще еще ничего не закончено. Самое страшное - впереди. Она теперь знала тайны Океана, и знала, что случится с миром, если его не остановить. Шансы мизерны, но они есть. Одной, конечно же, не справиться, нужно найти тех, кто поможет. Найти как можно скорее, ведь времени очень мало. Возможно, морбесты уже плетут кокон, а когда из него появится Сеятель - всему придет конец!

Анна встала на ноги, шатаясь, подошла к тумбочке и вытащила из ящика пачку активированного угля. Проглотила пять таблеток, запив их водой из графина. Потом прошла в ванную, включила холодную воду и подставила голову под струю. "Боже, дай мне сил!" - подумала она.

Из подъезда по-прежнему раздавался шум. Косясь на проем с выломанной дверью, Анна зашла в кухню, взяла нож для разделки мяса - хоть какое-то оружие, с ним она почувствовала себя уверенней. Но хватит ли духу нанести в нужный момент удар? "Хватит!" - развеяла сомнения Анна-тень.

Глава 18

Черномор направлялся к Дому культуры. Там, на площади, будет создаваться кокон, решил он. Место для этого подходящее. Скоро начнется превращение. Какая честь, что Красота выбрала для становления именно его королевство! Какая честь! Черномор находился в эйфории. Он считал себя королем, которому не зазорно быть слугой вселенской мощи.

Похожий на хищную птицу, он бодро шагал по расчерченной бордовыми предзакатными тенями улице. Из-за здания аптеки выбежала группа людей, они пересекла дорогу с брошенными, где попало, машинами и скрылись за забором строительной площадки.

"Им не скрыться, - с удовлетворением подумал Черномор. - Все в городе будут обращены!" И, как в подтверждение его мыслей, на улице появилась свора собак, которая мчалась в сторону скрывшихся людей.

Вдалеке прогремел взрыв и через несколько секунд над зданиями взвились клубы черного дыма. Черномор надеялся, что никто не погиб. Трупы Красоте ни к чему. Хотя их можно использовать для сотворения кокона, здесь даже мертвая плоть сгодится.

Лавируя между машинами, как корабль огибающий рифы, мимо проехал автобус, полный людей. Черномор успел заметить, каким ужасом искажены лица водителя и пассажиров. "Глупцы, пытаются убежать от собственного счастья. Как бежала Элла с предателем Эльдаром!" Как только он вспомнил, что Эльдар посмел стрелять в него, своего короля, Черномора передернуло от нахлынувшей волны злости. Вот уж кто недостоин стать обращенным! Если предатель еще жив, то было бы славно предать его мучительной смерти. Содрать с него кожу, вырвать глаза!.. Даже если он уже стал причастен к Красоте - все равно убить! Сделать исключение. Эльдар не заслуживает даже того, чтобы стать частью кокона. А вот Элла получит снисхождение. Она еще узнает, насколько милосерден ее отец.

Он остановился. Внимание привлек труп мужчины в разбитом "Москвиче". Черномор вдруг подумал, что негоже королю расхаживать полуголым. А у мужчины в машине, хоть и в пятнах крови, но все же приличный пиджак.

Через минуту Черномор уже шел в сером двубортном пиджаке, пустые глазницы прикрывали круглые черные очки, обнаруженные на приборной панели автомобиля.

Он глубоко вдыхал вечерний летний воздух - ему нравился запах перемен. Черномор чувствовал сущность каждого обращенного в городе и знал: с каждой секундой слуг Красоты становится все больше и больше! Они выходили из подъездов жилых домов, чтобы начать охоту. Врывались в квартиры, выслеживали людей в переулках и дворах. Кто-то прямо сейчас перерождался, испытывая дикую боль, но боль эта как очищение, как огонь, сжигающий гибельные эмоции.

Вот и Дом культуры. Площадь, окруженная клумбами и фонарями - место городских празднеств. Все выглядело здесь таким обыденным, мирным, словно застывшей во времени частичкой безмятежного лета. На стене объявлений висело красочное приглашение на распродажу обуви со скидкой в тридцать процентов. Рядом плакат с рекламой ночного клуба. Синее с желтыми буквами полотно, растянутое на фасаде Дома культуры призывало к грядущему празднованию дня города.

Черномор прошел площадь, поднялся по широкой лестнице и уселся на верхнюю ступеньку. Теперь ему оставалось только ждать и наблюдать. Скоро сюда начнут собираться обращенные - не все, а лишь те, чей разум не выдержал перерождения. Слабое, но, тем не менее, нужное для создания кокона звено. Они притащат трупы со всего города и сами принесут себя в жертву для общей цели. Станут частью Сеятеля!

А он, Черномор, будет наблюдать, мысленно отдавая приказы. Красота определила ему особое место в новом мире. Такая честь! Он посмотрел на небо и улыбнулся, в черных стеклах очков отразилось красное пламя заходящего солнца.

Эльдару пришлось вывести "Ауди" на тротуар, чтобы объехать затор на дороге: с десяток столкнувшихся машин, две из которых горели.

- Пожара только не хватает, - покачала головой Элла.

- А, возможно, хороший пожар мог бы стать спасением, - заметил Эльдар.

- Ты спятил?

- Я просто размышляю.

Они проехали мимо салона красоты, возле дверей которого лежал труп мужчины. Из подъезда жилого дома напротив выбегали люди. Элла увидела женщину с ребенком на руках - та пулей промчалась по тротуару и юркнула в переулок.

Эльдар свернул на улицу "Победы" и тут же нажал на тормоз, увидев, что творится впереди...

На рыночной площади шла настоящая бойня. Сотни людей и псов в жутком переплетении черных нитей. Крики боли сливались с ревом чудовищ.

- Вот черт! - Эльдар включил заднюю скорость и вывернул руль. Элла мельком увидела, как на площадь буквально влетел грузовик - как таран он врезался в людей и чудовищ.

Эльдар развернул "Ауди". Теперь вариант был один: ехать через дворы. Он взглянул на Эллу.

- Ничего, справимся.

Она кивнула и коснулась пальцами его руки, как бы говоря: "Конечно, справимся".

Свернули в переулок, проехали между домами. Эльдар думал о том, что ситуация становится все хуже и хуже. Немного обнадеживал лишь пистолет в кобуре.

"Ауди" въехал во двор. Эльдар настороженно смотрел по сторонам. В сумраке возле последнего подъезда пятиэтажки заметил движение. Человек. И не один.

- Это не люди! - прошептала Элла. - Похоже, мы попали в ловушку.

"Прорвемся, - подумал Эльдар. - Другого выхода нет!" Он вел машину вдоль дома, чувствуя, как нервничает ягуар. Твари - а их оказалось три - побежали через двор. Элла сжала кулаки, нервничая.

- Нам не уйти!

Эльдар выхватил из кобуры пистолет, снял с предохранителя. Скорость пришлось сбросить, чтобы сделать поворот. Чудовища были уже близко, они бежали через детскую площадку наперерез "Ауди".

"Действуй!" - приказал ягуар. Эльдар нажал на тормоз, распахнул дверцу и выскочил из машины. Прицелился...

Звук выстрела эхом отразился от домов. Одно чудовище рухнуло, как подкошенное.

Еще выстрел. И еще...

Твари засуетились, кинулись в сторону и укрылись за детской горкой. В обойме осталось пять патронов. "Всего пять!" - эта мысль заставила сдержаться и не нажать на спусковой крючок, хотя на попадание в тварь, что выглядывала из-за горки, был шанс.

Он запрыгнул в машину, мельком увидев: чудовища вышли из укрытия!

- Вряд ли они оставят нас в покое, - бросил Эльдар, нажимая на педаль газа. Он сам удивился, как спокойно прозвучал его голос, словно речь шла о чем-то неважном.

- Вряд ли, - выдохнула Элла.

Эльдар повернул руль и прибавил скорость. Посмотрел в зеркало заднего вида: за машиной следовало два темных силуэта. "Ауди" миновала узкий переулок. У Эллы возникло ощущение, будто они движутся по минному полю и в любую секунду могут взлететь на воздух. Сзади - опасность, но что ждет за углом? Сдобренное нервным напряжением чувство, что вот-вот разверзнется бездна, давило на сознание. Как же хотелось передышки! Элла оглянулась: морбесты бежали за машиной как привязанные - тени среди сумеречных бордовых теней. Кошка на заднем сиденье забилась в угол и дрожала, ее глаза горели изумрудным светом.

Еще один двор. Здесь пришлось сбавить скорость и маневрировать, чтобы объехать стоящий поперек дороги "Москвич". Эльдар понимал: теперь надеяться можно только на удачу. Пять патронов в обойме - жалкое подспорье, да и чутье ягуара бесполезно, если обстоятельства лишают выбора. Только удача! Пока она, хоть и с натяжкой, но сопутствует, черт возьми, ведь они с Эллой еще живы! Эльдар поймал себя на мысли, что не ощущает ни безысходности, ни страха. Словно в сознании щелкнул какой-то переключатель, отрезав губительные в нынешнем положении эмоции. Над покрытым трещинами ветровым стеклом болтался освежитель воздуха с надписью "Верь и надейся!" Эльдар бросил на него взгляд и не удержался от горькой усмешки: надпись выглядела и как издевательство и поддержка одновременно. "Верь и надейся!" А что еще оставалось? Он искоса посмотрел на Эллу и даже в сумерках заметил, что она бледная, как смерть, но в суровом взгляде - вызов...

Неожиданно она вскрикнула. Перед машиной, словно ниоткуда возник темный силуэт.

- Твою ж мать! - Эльдар даже не подумал нажать на тормоз.

Что-то крупное грохнуло по капоту и ударило в ветровое стекло. Эльдар выругал себя за секунды беспечности. Машина вильнула вправо, а потом ее подбросило - колеса наскочили на бордюр. Элла резко выдохнула, будто ее ударили под дых.

Эльдар вел вслепую. По ту строну стекла, из темной массы выскочило что-то белое. Кулак! Затем мелькнул серый овал лица с черными провалами глазниц. Тварь каким-то чудом держалась на капоте. В тот миг, когда она раскрыла пасть, Эльдар рискнул и вывернул руль влево...

"Ауди" на скорости врезалась в газетный киоск. Скрежет металла, звон стекла. Элла успела вскрикнуть, прежде чем ее голова ударилась о приборную панель. Морбеста смело с капота - кусок железного листа разворотил твари бок. А Эльдар успел сгруппироваться, но не избежал сильного удара плечом об руль. Осколки порезали шею и руки. Он застонал и тряхнул головой, перед глазами мелькали темные пятна. На мгновение зажмурился, чувствуя, как пульсирует боль в плече и порезах, а когда разомкнул веки первое что увидел - качающийся из стороны в сторону освежитель воздуха. "Верь и надейся! Верь и надейся!"

Заскрежетало железо - раненый морбест поднялся на ноги. Из рваной раны на правом боку текла темная пенистая жижа. Тварь задрожала и рухнула животом на покореженный капот. Поползла. Рука со скрюченными изодранными до кости пальцами потянулась к салону.

"Пистолет! - отголосок паники коснулся сознания Эльдара. - Где он?!" Взгляд, будто ведомый наитием, метнулся вниз. Там, возле педали газа, лежал пистолет. Рука морбеста схватилась за приборную панель и подтянула тело. Из глазниц твари вывалились нити, будто прощупывая пространство вокруг.

Эльдар нагнулся, схватил оружие и в упор выстрелил в лоб чудовищу. Морбест дернулся и распластался на капоте, с раскрытым в безмолвном крике ртом.

- Четыре, - прохрипел Эльдар, напомнив себе о количестве патронов в обойме. Он бросил взгляд на Эллу: девушка находилась без сознания, из порезов на щеке и лбу текла кровь, веки подрагивали, будто ей грезился кошмар. Эльдар вспомнил о двух преследователях и резко оглянулся. Никого. Но кто знает, возможно, твари крадутся среди припаркованных возле обочины машин? Он поморщился от боли в плече и выбрался из "Ауди" - пришлось постараться, чтобы открыть дверцу, которую заблокировал рифленый металлический лист.

Снова осмотрелся, держа палец на спусковом крючке. Вдалеке в сумерках мелькнула тень возле мусорных контейнеров. Показалось? Возможно, но нужно быть начеку!

Едва он сделал шаг, как из машины через разбитое окно выскочила кошка. У Эльдара от неожиданности перехватило дыхание.

- Вот сволочь! - тихо выругался он, глядя, как кошка со всех ног несется вдоль полосы придорожного кустарника. Мысленно же он пожелал ей удачи.

Эльдар обошел машину, открыл дверцу. Элла застонала, приходя в себя, разомкнула веки и коснулась дрожащей рукой лица.

- Что? - прошептала она. Ее глаза были подернуты мутной поволокой.

"Тяжело мне придется!" - подумал Эльдар и, сунув пистолет за пояс, принялся вытаскивать девушку из машины. Боль в плече тут же напомнила о себе, но хуже было чувство уязвимости, и Эльдар очень надеялся, что ягуар почует опасность, ведь зверь пока не подводил.

- Что случилось? - выдавила Элла.

Эльдар уже держал ее на руках и осматривался.

- Мы врезались в долбаный киоск, - ответил он, после чего быстро зашагал прочь от машины. Нужно было срочно найти укромное место и обдумать, что делать дальше. "Четыре патрона! Всего четыре!" - эта мысль звучала в голове тревожным набатом.

Справа раздался женский вопль и дикий нечеловеческий хохот.

Эльдар, едва не споткнувшись, подбежал к дому и прижался спиной к стенке. Теперь он четко видел: приближались две фигуры. Конечно - чудовища, ведь люди, если они еще в своем уме, сейчас или прячутся или убегают. Вдалеке что-то загрохотало, а затем пронзительно затренькала сигнализация. Элла, порывисто дыша, проговорила:

- Их всего двое.

"Всего двое, - мысленно повторил Эльдар, - и четыре патрона!" Твари уже были шагах в двадцати. Двигались, не таясь, будто уверенные, что сумерки на их стороне.

Эльдар положил Эллу возле стены. Вынул из-за пояса пистолет. Он понимал, что на промах не имеет права! Один выстрел - один труп. Прицелился в голову...

Твари бросились влево, к припаркованным машинам.

...выстрелил. Попал! Морбест, вскинув руки, рухнул на землю. Эльдар мгновенно сменил цель, нажал на спусковой крючок.

Поздно! Тварь скрылась за автомобилем. "Два патрона! Всего два!" Ждать, когда чудовище выйдет из укрытия нельзя, дорога каждая секунда! "К черту еще один патрон!" Эльдар бросился вперед, запрыгнул на капот, на крышу автомобиля. Вот и тварь! Сидит на корточках, прижавшись к бамперу. Он выстрелил почти в упор. Пуля разворотила чудовищу висок, и этот миг отозвался в сознании Эльдара взрывом злого ликованья.

Он спрыгнул с крыши, подбежал к Элле и взял ее на руки. Странно, но только сейчас он отметил, насколько она легкая. А может, адреналин добавил сил?

- Мы молодцы! - прошептала Элла, и Эльдар ощутил на лице ее теплое дыхание. "Она сказала "мы", - подумал он. - Хорошо, что она не считает себя обузой! Воли ей не занимать!"

Эльдар бежал, глядя по сторонам. Сумерки сгущались.

Элла заметила, что в это время давно уже должны гореть фонари. Но не сегодня. Все привычное и правильное словно унесло утренней бурей. Теплый свет в окнах, сидящие на скамейках "парочки", волшебная аура летнего вечера - все это осталось будто бы в другой жизни. Как же быстро был пройден рубикон, за которым началась территория кошмара?! Элла удивилась, когда жизнь висит на волоске, он размышляет о таких вещах.

Кто-то шел навстречу. Эльдар остановился. Женщина, она еле переставляла ноги и выглядела так, словно ей не было дела до опасности вокруг. Голова опущена, руки как плети свисали вдоль тела. Вот только пальцы шевелились, будто в тщетной попытке что-то выхватить из пустоты.

"Последний патрон!" Эльдар направил пистолет на женщину. Он чувствовал: даже с Эллой на руках не промахнется. Но чертов патрон последний! Впрочем, другого выхода все равно нет. Палец застыл на спусковом крючке - пускай цель приблизится, сделает еще несколько шагов.

Один шаг.

Два.

Три.

Неожиданно женщина дернулась и упала на асфальт. Она корчилась и извивалась, суставы хрустели от резких движений. Это походило на дикий танец, заставивший Эллу о впавших в безумный транс шаманах, которых она видела в одном документальном фильме.

"Патрон не пригодился!" - с невероятным облегчением подумал Эльдар. Он торопливо обошел женщину, не спуская с нее глаз. Еще одна такая встреча с чудовищем может оказаться последней, нужно как можно скорее найти убежище. Удача вещь капризная, а единственный патрон слишком слабый довод для сверхъестественных тварей.

Где укрыться?! Здесь район с домами, у которых железные двери с магнитными замками. Эльдар злился, чувство незащищенности достигало предела. "Может, разбить окно на первом этаже? Затолкать туда Эллу, а потом влезть самому? Да, это идея". Он понимал, что сделать это будет не просто, ведь окна находились на уровне человеческого роста.

Но тут Эльдар заметил впереди кафе с застекленной дверью и решил, что выломать ее не составит труда. Удача! Он поспешил к кафе.

- Там мы и укроемся, - его голос дрожал от напряжения. Элла кивнула в ответ. Она чувствовала легкую тошноту, голова кружилась.

"Грустный клоун", - прочитал Эльдар вывеску. Нелепое название. Он помнил, еще месяц назад заведение носило другое имя, хотя какое вспомнить не мог. До двери оставалось совсем немного...

И тут Эльдар услышал шипение, будто на раскаленные угли плеснули воду. Он оглянулся на звук и увидел фигуру, которая стояла на крыше припаркованного возле кафе автофургона - черный силуэт на фоне темной громады жилого дома.

"Стреляй!" - скомандовал ягуар. Эльдар вскинул руку, нажал на спусковой крючок.

Тварь дернулась, тряхнула головой и спрыгнула с крыши автофургона.

"Промазал?!" Никогда еще Эльдару так отчаянно не хотелось повернуть время вспять. На несколько секунд, только чтобы повторить выстрел. Он почувствовал, как в его руках напряглась Элла, ее дыхание стало порывистым. Что делать?! Драться?

Это был мужчина в цветастой рубахе и светлых шортах до колен. Он ухмылялся, несмотря на то, что пуля разворотила ему скулу.

- Не приближайся, не то я тебе башку разнесу! - Эльдар старался, чтобы голос звучал твердо. Он шел на блеф, ведь больше ничего не оставалось. На мгновение ему показалось, что блеф сработал, тварь как будто заколебалась... Но нет, чудовище сделало шаг вперед и всплеснуло руками.

- Думаю, у тебя кончились патроны, - голос твари был глухим и хриплым. - Я не ошибся, нет? Нет, не ошибся, вижу это по твоей перепуганной роже!

Эльдар попятился, искоса глядя на дверь кафе. Закрыта или нет? Выломать - не хватит времени! Даже если и открыта, что это даст? Мозг судорожно искал варианты спасения. Тщетно. Оставалось только драться. Пистолет может послужить кастетом.

Чудовище, видимо чувствуя себя хозяином положения, стало приближаться. Изо рта выскочил рассеченный на множество лоскутов язык и плетью хлестнул воздух. В ране на лице извивались нити. Эльдар уже собирался положить Эллу на асфальт и вступить в бой, как случилось нечто странное...

Дверь кафе распахнулась. Из проема выбежала рыжеволосая девушка в кожаном пиджаке. Точно бесстрашная фурия она подскочила к чудовищу, вскинула руку с зажатым в кулаке газовым баллончиком и выпустила изрядную порцию газа.

Тварь взвыла, нити в ране бешено задергались, из глаз потекла темная пенистая масса.

Девушка отступила и метнула победоносный взгляд на Эльдара и Эллу. А чудовище яростно замотало головой, продолжая выть. Трясущиеся руки потянулись к лицу, ногти стали раздирать кожу, оставляя глубокие, сочащиеся черной кровью, борозды. Тварь побежала, наткнулась на кузов автофургона, развернулась и замахала руками, рассекая растопыренными пальцами воздух. Вой перешел в булькающие хрипы.

- Что встали?! Быстро внутрь! - скомандовала рыжеволосая.

Эльдар нервно кивнул и нырнул в кафе. За ним последовала девушка - она закрыла дверь и повернула ключ, торчащий в замочной скважине.

"Мы спасены! - мысленно закричала Элла. - Спасены! Нам помог ангел!" А Эльдар подумал о смерти с косой, которая нанесла удар, но снова промахнулась. Сквозь щель в жалюзи на окне он увидел корчащееся возле фургона чудовище - оно сучило ногами и билось головой об асфальт, без сомнения испытывая адские муки. "Газовый баллончик? Неужели с тварью справился газ?!

- Иди за мной! - сказала рыжеволосая. Она сунула баллончик в карман пиджака и пошла между радами столиков. Эльдар незамедлительно последовал за ней, вглядываясь в темноту помещения.

Комната, куда они вошли, была крошечная, без окон. Из мебели только два кресла и стол, на котором лежала кипа пестрых журналов и стояла включенная лампа с накинутым на плафон полотенцем, очевидно, чтобы приглушить свет.

Эльдар усадил Эллу в кресло и только сейчас почувствовал насколько устали руки. А рыжеволосая деловито выдвинула ящик стола, вынула бутылочку с перекисью водорода и рулон ваты.

- Как знала, что эта фигня пригодится, - мрачно проговорила она. - Зашла недавно в аптеку за аспирином и, ни с того ни с сего, купила вату и перекись. Со мной такое случается...

- Спасибо! - сказала Элла и, потянувшись, коснулась ее руки.

Рыжеволосая захлопала глазами, будто не понимая, за что "спасибо", а потом встрепенулась и пожала плечами.

- Всегда - пожалуйста, - она оторвала от рулона кусок ваты, смочила перекисью и принялась протирать порезы на лбу Эллы.

Эльдар опустился в кресло и с облегчением вздохнул, разглядывая спасительницу: пышные, огненно-рыжие волосы девушки были собраны в "хвост", на шее красовалась разноцветная татуировка в виде стилизованных индейских символов, на правой брови блестели три золоченых колечка. Эльдар подумал, что девчонка едва ли старше Эллы. "Из породы бунтарей, - решил он. - Таких, как Вой". Люди с бунтарским характером любят украшать себя татуировками и разными железками. А как она напала на ту тварь со своим газовым баллончиком? Девчонка или полная дурра, или совсем жизнью не дорожит. Впрочем, Эльдар был ей безмерно благодарен в любом случае.

- Меня зовут Агата, - представилась девушка, смочив свежий комок ваты перекисью. В тусклом свете лампы ее волосы отливали червонным золотом. - Я хозяйка этой кафешки.

- Серьезно? - удивился Эльдар.

Агата наградила его сердитым взглядом.

- А что тебя удивляет? По-твоему, девчонка с железками на роже не может владеть кафешкой?

Эльдар вытер ладонью пот со лба. В других обстоятельствах он непременно съязвил бы по поводу "железок на роже", но не теперь. Сейчас хотелось расслабиться, пока есть возможность, а не отвечать на выпады воинственной амазонки.

- Я только рад, что ты владеешь этим кафе, - устало произнес он. - В ином случае, тебя могло здесь не оказаться, верно?

- Верно, - согласилась Агата. Она внимательно осмотрела лицо Эллы, удовлетворенно кивнула, подошла к Эльдару и принялась протирать порез на его скуле. Он почувствовал, как пенится перекись, реагирую на кровь.

Элла откинулась в кресле.

- Не представляю, как тебе хватило смелости напасть на ту тварь?

Агата невесело усмехнулась.

- Это была не смелость, а злость. Часа два назад двое зомби напали на меня и на Леху, моего друга. Я спаслась, он - нет. Мы с ним с детства были "не разлей вода". А теперь Леха наверняка тоже стал зомби. По мне, так лучше сдохнуть, чем превратиться в монстра! - ее лицо исказила злоба. - Я была уверена, что скоро наступит апокалипсис, но не думала, что это будет гребаный зомби парад. А то подготовилась бы.

- Апокалипсис, - тихо повторила Элла.

Агата закончила протирать раны Эльдара, закрутила колпачок на бутылочке и уселась на стол, обхватив руками коленку.

- Да, конец света. Думаю, это сейчас происходит по всему миру. Уверена, что так, - она вдруг напряглась и подняла руку, призвав всех к тишине. Потом слезла со стола, подбежала к двери и приоткрыла ее. Через несколько секунд закрыла и вернулась к столу. - Показалось. Сейчас нужно быть начеку.

Эльдар вытер о подлокотники кресла вспотевшие ладони. Он подумал, что эта комната неважное убежище. Хлипкая дверь, окон нет. Если твари нападут, здесь даже не развернуться, как в западне. Мысленно он повторил слова девушки: "Нужно быть начеку!"

После минутного молчания Агата произнесла:

- Я знаю, кто вы, - она посмотрела на Эллу. - Ты - дочка Черномора. А ты, - перевела взгляд на Эльдара, - его правая рука. По правде говоря, к таким людям как вы я не испытываю симпатий, уж не обижайтесь.

- Из-за Черномора? - не скрывая недовольства, спросил Эльдар. Он заметил, что Элла нахмурилась и опустила глаза.

- Ага, из-за него, - Агата села на столе, скрестив ноги по-турецки. - Я понимаю, Элла, что он твой отец, и все такое, но у меня есть свои причины его ненавидеть. Это связано с кафешкой. Ты извини, я всегда говору то, что у меня на уме, - она почесала затылок. - Хотя, сейчас не лучшее время для таких слов.

- У нас у всех есть причины его ненавидеть, - тихо сказала Элла. В ее голосе чувствовалась боль. Она поймала себя на мысли, что именно у нее-то и нет ненависти к отцу. Ей отчаянно хотелось оправдать его в своих глазах, понять причины. Что-то в душе, игнорируя здравый смысл, не желало мириться с тем, что отец - не самый лучший человек на земле, но все же способный на любовь и сострадание - виновен в кошмаре, который обрушился на город. Возможно, он был одержим, а правильно ли винить одержимых за их поступки, если ими руководит демон? А может, не обманывать себя и признать, что он и был демоном, а все его проявления любви и сострадания всего лишь отголоски утерянной человеческой ипостаси? Элла понимала: если смерть не наступит раньше, ей придется сделать внутренний, пожалуй, самый тяжкий в жизни выбор - выбор между дочерней любовью и ненавистью к отцу.

- Вам-то что он сделал плохого? - удивилась Агата.

Эльдару не хотелось ей рассказывать о роли Черномора во всем случившемся. В первую очередь - из-за Эллы.

- Семейная ссора, - коротко ответил он, и, чтобы переменить тему, спросил: - Ты знала, что газ подействует на ту тварь? Или на свой страх и риск?..

Агата сощурила глаза.

- Если бы не знала, вряд ли бы полезла вас спасать. Мозги я еще не потеряла. Когда на нас с Лехой напали зомби, именно газовый баллончик мне жизнь спас, - она задумчиво посмотрела на дверь, на которой висел календарь с изображением красивого парусника, уплывающего по морской глади в сторону пылающего заката. - Странно все это... Знаете, я уже привыкла ко всяким странностям в своей жизни. Неделю назад меня ограбили. Я возвращалась из кафешки и меня ограбили два обкуренных урода. Кошелек отняли, гаденыши! Денег там было не много, рублей двести, но тогда я от злости чуть с ума не сошла! А сейчас благодарна этим говнюкам. Ведь по всему выходит, что они мне жизнь спасли.

- Это как? - Элла с недоумением уставилась на Агату.

- Если бы они меня не ограбили, я бы не купила газовый баллончик, - пояснила Агата. - Вообще, пословица "Не было бы счастья, да несчастье помогло" - это про меня, честно. Знаете, откуда взялись деньги на кафешку?

Эльдар подумал, что она довольно странная особа. Для человека, который недавно избежал смерти, ведет себя достаточно спокойно. Умеет держать себя в руках. А может, слегка тронулась умом и теперь воспринимает все будто какую-то игру.

- Ты ждешь от нас ответа? - ухмыльнулся он.

Агата скорчила гримаску.

- Это была многозначительная пауза после риторического вопроса. Два года театральной школы, знаете ли, бесследно не проходят. Ну, так вот, деньги... Полгода... Нет, семь с половиной месяцев назад я поехала к своей тетке в Тулу. Ехала на такси. Водила, надо сказать, попался болтливый, все плакался, что, мол, жена его бросила, денег постоянно не хватает, работа поганая. Если честно, не люблю таких людей. Ну, в смысле тех, кто первому встречному начинает на мозги капать, слякоть разводить. Откровенно говоря, я его почти не слушала, но запомнила, что он все свои надежды на будущее связывал с лотерейными билетами. По пятьдесят штук в неделю их покупал, и был уверен, что рано или поздно повезет, - Агата с грустью улыбнулась. - А километрах в двадцати от Тулы мы попали в аварию. Машина вылетела с шоссе и врезалась в памятник, поставленный другим жертвам аварий, представляете? От удара я потеряла сознание, и уже потом, в больнице, узнала, что водитель погиб. Да, вот такие вот дела... Сама же я получила сотрясение мозга и ребро сломала. Можно сказать, легко отделалась, - она хмыкнула и медленно, с какой-то нежностью провела ладонью по своим рыжим волосам. - Когда выписывалась из больницы, мне вернули мои вещи: сумочку, одежду. Но тут вот какая штука случилась... мне отдали куртку того парня, водителя. Я потом вспомнила, что она лежала на переднем сиденье. Неплохая такая курточка, вельветовая. Даже не знаю почему, но я не стала говорить, что эта вещь не моя. Просто взяла и все. И уже дома во внутреннем кармане обнаружила тридцать три лотерейных билета. В общем, полезла я в интернет, нашла нужную таблицу розыгрышей и сверила номера. Представляете, пять билетов оказались выигрышными! По четырем - какая-то мелочь, а вот пятый билет... Пятнадцать миллионов рублей! Я тогда просто офигела! Воистину, не было бы счастья, да несчастье помогло. Водилу, конечно же, жалко - его, кстати, Сергей звали, это я потом выяснила, - но тут уж ничего не поделаешь, судьба! Если честно, угрызение совести было, куда ж без этого. Я даже, когда получила деньги, разыскала его бывшую жену, которая, надо сказать, жила совсем не богато, и отдала ей три миллиона, - Агата помолчала с полминуты. - Черт, не знаю, зачем я все это вам рассказываю? Нервы, наверное. Ненавижу сидеть в тишине, - она встрепенулась. - Что-то пить захотелось, схожу-ка я за лимонадом. Вам принести?

- Было бы хорошо, - кивнула Элла.

- Кстати, в моей кафешке только отечественные товары, - сообщила Агата, слезая со стола. - Это мой принцип. Фишка, так сказать...

- Сиди, - остановил ее Эльдар, - я сам схожу, - он поднялся с кресла.

- Найдешь, где что лежит?

- Не беспокойся.

Агата пожала плечами и снова взгромоздилась на стол. А Эльдар осторожно приоткрыл дверь и выскользнул в темное помещение. Дверь тут же закрыл - свет мог привлечь тварей снаружи.

Эльдар подошел к окну и слегка отодвинул жалюзи.

С другой стороны улицы двигалось с десяток темных силуэтов. Из-за крыши пятиэтажки выползал бледный диск луны. Тварь, на которую Агата прыснула из баллончика, лежала без движения возле автофургона. Неужели газ убил чудовище? Эльдару казалось это невероятным. Хотя, что он знал о физиологии мистических существ? А может, газ всего лишь вызвал невыносимую боль, а тварь сама разбила себе голову об асфальт? Но в любом случае - газовый баллончик эффективная штука против тех, кого Агата назвала "зомби".

Он отпустил жалюзи и снова подумал, что кафе ненадежное укрытие. Можно, конечно, забаррикадировать дверь, но вот окно... оно слишком широкое и высокое, как витрина. Да, неважное положение, патроны кончились, из оружия только газовый баллончик...

Эльдар взял из холодильника три бутылки лимонада и прихватил несколько пачек печенья из шкафа, после чего вернулся в комнату к девушкам.

Глава 19

Вой стоял на крыше девятиэтажного дома и смотрел на залитые лунным светом улицы города. Внизу, между застывшими автомобилями, сновали тени. Вдалеке, там, где начинался лес, сияли неоновым фиолетовым светом мистические бутоны - они, будто причудливая оправа, опоясывали город. Удивительное зрелище, красивое и страшное. Смертельное кольцо. Ловушка. Теперь Вой видел масштаб зла, которое выползло из ящика Пандоры, открытого Черномором. И такую мощь на протяжении веков сдерживало Каменное дерево, хрупкий оберег? Но почему тот, кто создал этот оберег, не сделал его несокрушимым? Ведь рано или поздно всегда найдутся люди, которые захотят вкусить запретный плод, сорвать печать тайны и посмотреть, что там за гранью... Хрупкий оберег, проверка для человечества, не иначе. Искушение!

Сидеть, сложа руки, и ждать, когда власти введут в город войска, Вой не собирался. Поразмыслив, он решил идти в больницу - если где-то и нужна сейчас помощь, так это там. Впрочем... нет, ему не хотелось верить в худшее. По крайней мере, нужно пойти и убедиться самому. Если ничего не делать, поддаться отчаянию, то можно сойти с ума. Лучше уж сразу - прыгнуть с этой чертовой крыши!

Он бросил еще один взгляд на окутанный фиолетовым заревом лес и направился к выходу.

Прежде чем спуститься по железной лестнице на этаж, прислушался. Убедившись, что внизу все тихо, Вой опустил ногу на перекладину. Он готов был в любой миг выхватить из ножен меч и вступить в схватку.

Мрак подъезда слегка рассеивал лунный свет из окон. Вой спускался по ступеням, и каждый его шаг отдавался эхом.

Восьмой этаж...

Седьмой...

Он остановился на лестничной площадке шестого. Прислушался. Показалось или внизу действительно что-то скрипнуло? Хотя, возможно, эти звуки донеслись с улицы. На всякий случай Вой все же вынул меч из ножен.

Пятый этаж...

Четвертый...

На подоконнике третьего этажа кто-то сидел. Темный силуэт в обрамлении лунного света.

"Ну что ж, - подумал Вой, - сейчас еще одна тварь сдохнет!" Он прикинул, как лучше нанести удар: колющий в глаз и сразу же - рубящий в шею...

- Я - не враг! - раздался твердый женский голос. - Я не одна из них!

Уловка? А может, действительно человек? Вой застыл на ступенях с отведенным для удара мечом. Одно дело прикончить морбеста, а другое... Но, какого черта эта женщина здесь сидит?!

- Не верю, - сказал он.

- Я говорю правду! - Вой услышал в ее голосе оттенок обиды. - Пожалуйста, поверь. Я специально сюда пришла, чтобы с тобой встретиться.

- Со мной?! Что за бред? Еще полчаса назад я и сам не знал, что окажусь здесь!

Женщина несколько секунд молчала, видимо подыскивая нужные слова.

- Трудно объяснить. Можешь считать это мистикой... черт, считай, чем хочешь, но меня привел сюда мой сын. Сын, который давно умер.

"Она - не чудовище, а сумасшедшая! - решил Вой. - Спятила от страха, что неудивительно".

- Сын?

- Понимаю, как все это звучит. Но я не сумасшедшая. Недавно на меня напал морбест...

- Откуда ты знаешь это слово?! - резко прервал ее Вой.

- Я много чего знаю. И чем быстрее ты мне поверишь, тем быстрее мы начнем действовать. У нас мало времени, возможно, всего несколько часов. То, что творится сейчас в нашем городе, скоро будет везде! Это еще можно остановить, во всяком случае, мы должны попытаться.

Вой подошел ближе и разглядел ее лицо.

- Вы живете на соседней улице, верно? - машинально он перешел на "вы". - Учительница.

- Бывшая учительница. Меня зовут Анна.

Однажды Вой видел, как она рылась в мусорном контейнере. А еще знал: с ней связан какой-то скандал, который произошел в школе несколько лет назад. Все это не внушало доверия, но, по крайней мере, он уже не сомневался, что она не чудовище.

- Вы сказали, на вас напал морбест? - Вой опустил меч.

- Да, напал. Он... даже не знаю, как это назвать... заразил меня.

- Заразил вас?!

- Но я справилась! Изгнала эту мерзость из себя, - Анна посмотрела в окно. - Вот только... что-то все-таки осталось.

Вой покачал головой. Хотел что-то сказать, но не нашел слов.

- Ты мне не веришь? - Анна глядела на залитую лунным светом детскую площадку. - Да, все это звучало бы как бред, если бы не чудища, расхаживающие по нашему городу, согласен?

- Не знаю, у меня сейчас в голове полный бардак, - Вой вытер ладонью выступившую на лбу испарину и сел на ступеньку. - Сегодня столько всего случилось... такого, чего в принципе быть не может. И я видел все это своими глазами, - он вздохнул. - Так вы сказали, что в вас что-то осталось от той заразы?

- Осталось, - Анна повернула к нему лицо. - А еще осталось знание. И это очень важно! Я теперь знаю планы морбестов. Черт, от всего этого, если честно, можно с ума сойти, - она помолчала, а потом заговорила с пылом: - Скоро они сделают кокон! Когда из него выйдет Сеятель, их уже не остановить! Да, я знаю их планы, но понятия не имею, где будет создавать кокон. Где-то в городе, это наверняка.

Вой открыл рот от изумления. Он вспомнил рисунок девочки: Дом культуры, странная черная сфера на площади. А на оборотной стороне надпись "Сеятель". Это действительно, самая настоящая мистика! У Воя возникло ощущение, что он сам, Анна, рисунок - части какой-то причудливой мозаики, которую еще предстоит сложить воедино.

- Я, кажется, знаю, где они сделают кокон, - задумчиво проговорил он. - Возле Дома культуры.

Анна захлопала глазами.

- Серьезно?

- Ага, недавно я видел странный рисунок, который нарисовала одна девочка, - Вой ощутил чувство вины. - В общем, там была изображена сфера на площади возле Дома культуры. Думаю, это кокон. Там была еще надпись "Сеятель". Согласитесь, странное совпадение?

- Хм... любопытно, - Анна слезла с подоконника, и Вой только сейчас заметил, что она держит в руках какой-то предмет размером с кирпич. - Такие совпадения вселяют надежду. Значит, площадь возле Дома культуры?

- Да, но что нам это дает? Там, небось, уйма морбестов... как мы можем помешать созданию кокона? И что за Сеятель это такой?

Анна тяжело вздохнула.

- Увы, не на все вопросы я знаю ответы. Но... знаю, что мы будем дальше делать, - она вышла за пределы лунного света и прислонилась спиной к стенке. - А по поводу Сеятеля я могу ответить так: это существо... огромное существо, которое способно перемещаться на большие расстояния. Оно разбрасывает споры, а из спор вырастают...

- Фиолетовые цветы! - выпалил Вой.

Анна посмотрела на него с удивлением.

- Ты их видел?

- Еще как видел! И чудом жив остался.

- Вот как? Впрочем... я продолжу. Да, фиолетовые цветы. Они действительно похожи на цветы, но на самом деле это что-то вроде порталов, дверей в иные измерения. Понимаешь, морбесты - низшее звено, они энергетически связаны с порталами и не могут надолго от них отдаляться. Им нужна подпитка. А сами порталы не вырастают без жизненной силы.

- Жизненной силы?

- Ну да, деревья, кустарник, да все что угодно. Потому-то за пределами леса они не вырастут. Но Сеятель... он с легкостью доберется до других лесов, городских парков. Порталы появятся всюду и тогда... тогда - конец!

- Понятно, - Вой стиснул рукоять меча. - Давайте-ка прикинем, севернее и восточнее Тихой пади многокилометровые торфяники, верно? Южнее и западнее, за заповедником, начинаются бывшие колхозные поля. Лес не граничит ни с одним городом кроме нашего.

- Но за полями снова начинается лес, - мрачно заметила Анна. - И если Сеятель туда доберется... Полагаю, следующий город будет Серпухов, он ближе других. Там появятся морбесты, и они создадут еще один, а то и несколько коконов. Ты же понимаешь, сейчас не тот случай, когда можно спрятаться и переждать? У нас просто нет выбора...

- Я и не собирался прятаться! - резко сказал Вой.

- Значит, все правильно.

- Вы о чем?

Анна улыбнулась.

- О том, что Артемка не ошибся. Ведь это он, мой сынок, привел меня к тебе.

- Знаете, - Вой усмехнулся, - я все могу понять, но только не это. Как ваш умерший сын мог свести нас?

- Видишь этот приемник? - Анна вытянула руки, демонстрируя прямоугольный предмет в своих ладонях. - Артемка через него со мной общается. Советую не ломать голову, а принять все как есть. Сегодня реальность стала иной, в ней теперь есть место вещам, которые сложно понять.

Вой подумал, что с ее словами не поспоришь. Все действительно встало с ног на голову. И нужно ли сейчас сомневаться и видеть только страшную сторону чудес и отворачиваться от сказочной, хоть и кажущейся немыслимой? Мертвый ребенок, вещающий из приемника? А почему бы и нет? В ином случае нужно признать, что Анна - сумасшедшая. Ну, ничего, будущее покажет, а пока пускай будет сказочное и немыслимое.

- Вы правы, - согласился он и поднялся со ступеньки, - лучше принимать все как есть.

Анна шагнула в его сторону, снова попав в полосу лунного света.

- Рада, что мы поняли друг друга.

- Так каков наш следующий шаг? - Вой посмотрел ей в глаза. - Вы сказали, что знаете...

- Да, знаю. Сейчас мы должны попасть в кафе "Маленький принц". Ты знаешь, где это?

Вой задумался.

- "Маленький принц". Хм... Ага, вспомнил, это кафе недавно открылось. Оно, кстати, совсем недалеко отсюда. Но зачем нам туда идти?

Анна взглянула вниз, в темноту лестничного пролета.

- Скажу честно: не знаю. Я же предупреждала, что не на все вопросы знаю ответы.

Вой нахмурился. В сознании снова мелькнула тень недоверия.

- А вы не можете спросить у... - он вдруг осознал, насколько безумно звучит фраза "спросить у мертвого сына", - Ну, вы понимаете...

Анна нежно погладила приемник, словно это был котенок.

- Увы, не все так просто. У Артемки не всегда получается со мной связаться. Я думаю, он старается, но... увы!

- Ясно, - сказал Вой, подумав, что ничего не ясно. - Будем довольствоваться тем, что есть. Значит "Маленький принц"?

Анна кивнула.

- Да, именно, - она встрепенулась. - Знаешь, я думаю, мы найдем там тех, кто нам поможет.

- Что ж, посмотрим, - Вой зашагал вниз по лестнице. - Меня, кстати, Семеном зовут.

- Знаю, - сказала Анна.

- Откуда? - удивился Вой. - Из... приемника?

- Нет, я как-то заходила в кузницу, где ты работаешь. Наверное, не помнишь? Я заказывала кованую рамку для фотографии. Мы с тобой минут пять разговаривали.

- Ах да, точно, - Вой вспомнил женщину в больших черных очках и нелепом зеленом берете, которая - редкий случай - лично пришла в кузницу и заказала рамку для фотографии. Тогда он не узнал в ней "учительницу". Когда это было? Месяцев семь назад?

Они спустились на первый этаж. Вой уже протянул руку, чтобы открыть дверь, как услышал настороженный шепот Анны:

- Постой! Там... кажется, снаружи кто-то есть.

Вой оглянулся.

- С чего вы...

- Я чувствую! Помнишь, во мне ведь осталась частица этой заразы. Я чувствую, правда. Там морбест. Думаю, он один, но неуверена.

- Один? Если так, то я справлюсь.

Вой сделал глубокий вздох, нажал на кнопку, разблокировав магнитный замок, и приоткрыл железную дверь.

Хватило одного взгляда, чтобы удостовериться: Анна права! Возле подъезда стояли два пса, один - бультерьер, второй - крупный, неопределенной породы. Вой закрыл дверь.

- Две собаки. Возможно, их больше, но я заметил только двух. Думаю, справлюсь.

- Постой, есть другой вариант, - Анна оглянулась. Двери в двух квартирах на лестничной площадке были открыты. - Выберемся через окно.

Вой охотно согласился с таким вариантом. Он не знал чего ожидать от чудовищных псов. Возможно, они намного опасней морбестов, которые когда-то были людьми. Если есть шанс избежать схватки, нужно этот шанс использовать. Силы надо беречь, еще, без сомнения, пригодятся.

Они зашли в квартиру.

Пришлось пробираться через разломанную мебель в гостиной, чтобы добраться до окна. Вой открыл створ, выглянул. Внизу находился палисадник, далее - полоса пышного кустарника и спортивная площадка. Все выглядело спокойно.

Он забрался на подоконник и спрыгнул. Положил меч на землю и помог Анне спуститься.

Вдалеке раздался визг тормозов и грохот, затем кто-то закричал - крик оборвался резко, словно некая завеса отсекла его от тишины.

Вой поднял меч и указал им на проем между домами.

- Нам туда.

Озираясь, они перелезли через крошечный забор палисадника, пробрались через кустарник и последовали вдоль спортивной площадки.

Вой заметил справа движение. Резко развернулся и занес меч для удара.

Два пса.

Те самые, что он видел возле подъезда. Морбесты вбежали на спортивную площадку и теперь приближались медленно, с осторожностью. Они смотрели исподлобья, в свете луны вздыбленная шерсть отливала серебром, из оскаленных пастей текла слюна.

Повинуясь странному порыву, Анна сделала шаг навстречу псам и посмотрела в глаза бультерьеру.

- Что вы делаете?! - рявкнул Вой. - Назад!

Анна, будто не слыша его, сделала еще один шаг и перевела взгляд на второго пса.

Морбесты остановились. Их тела мелко дрожали и издавали звуки, словно под шкурой клокотала какая-то жижа. Из пастей выползли нити - они медленно извивались и походили на тонких настороженных змеек.

"Я с ними справлюсь!" - сказал себе Вой, но атаковать не спешил. Он понял: между чудовищами и Анной идет какое-то мистическое общение. Это подтверждало ее слова, что в ней осталась частичка "заразы".

С минуту они смотрели друг на друга, а потом морбесты развернулись и пошли прочь. Когда чудовища скрылись за углом дома, Вой понял, что все это время стоял затаив дыхание. Ладонь, сжимающая рукоять меча, стала влажной от напряжения.

Он взглянул на Анну и увиден выступившие на ее лбу крупные капли пота.

- Что вы сделали? Почему они не напали?

Она рассеянно заморгала.

- Что?

- Почему твари не напали?

- О... я сказала им... мысленно сказала, чтобы они ушли. Не знаю почему, но я была уверена, что это сработает.

Вой вспомнил ее слова: "Советую не ломать голову, а принять все как есть". Вот уж действительно дельный совет!

- Это получилось с собаками, - сказала Анна, - но с людьми, ставшими морбестами, такой трюк не пройдет.

Взгляд Воя скользнул вдоль лезвия меча.

- Ну что ж, тем хуже для них.

- Не стоит недооценивать силу морбестов, - заметила Анна.

Вой усмехнулся.

- Поверьте, у меня и в мыслях нет недооценивать их силу. Я просто храбрюсь. Если честно, мне страшно до чертиков, - на мгновение ему показалось, что по корпусу приемника в руках Анна пробежало еле заметное зеленое свечение. Почудилось? Лунный свет и нервное напряжение горазды на шутки с воображением. Он уставился в глаза Анны и прочел в них вопрос: "Ты ведь видел?" Мысленно Вой ответил: "Видел, но я еще сомневаюсь".

Они покинули спортивную площадку. Зайдя во двор соседнего района, Анна остановилась и вздрогнула.

- С вами все в порядке? - встревожился Вой.

- Холодно очень, - устало ответила Анна. - Ночь сегодня холодная.

- Ночь теплая.

- Да-да, ты прав... теплая. Холод внутри меня. Внутри, - она зажмурилась, а когда открыла глаза - грустно улыбнулась. - Все это пустяки.

Пустяки?! Вой решил, что она из той породы людей, которые стыдятся рассказывать о своих бедах. Людей, которые через силу улыбаются, когда им плохо, лишь бы не омрачать мысли других. Что ей довелось пережить? Как удалось подавить морбеста внутри себя? Через какие муки пришлось пройти?

Они пересекли двор, проследовали вдоль забора детского сада и вышли на улицу Фестивальную.

Сразу же спрятались за стеной торгового павильона, так как увидели странное шествие...

Десятки морбестов, точно сомнамбулы, двигались по проспекту среди застывших машин. Шли, подволакивая ноги, свесив головы. Вою почудилась в их движениях какая-то обреченность. Ему вспомнилась сказка про крыс, которые следовали за дудочником.

Выглядывая из-за стены, Вой разглядел среди морбестов детей и стариков. Он напомнил себе, что они лишь выглядят, как дети и старики, а на самом деле - чудовища. Хотя часть сознания не хотела это воспринимать. Ну как вон та девчушка в светлом платьице и бантом в косичке может быть чудовищем? А вон та старушка, еле переставляющая ноги?..

- Это те, кто не выдержал перерождения, - услышал он за спиной тихий голос Анны. - Их рассудок не справился.

- Они опасны? - спросил Вой.

- Трудно сказать. Что можно ожидать от тех, чьи мозги перегорели, как лампочки? Да, они чудовища, но непредсказуемые.

В конце проспекта горела машина. Огненные всполохи отражались в окнах домов и лужах, и это добавляло в общую картину шествия морбестов толику сюрреализма.

- Они идут в сторону Дома культуры, - заметил Вой.

- Верно. Их тела станут частью кокона.

- Как это?

- Плоть. Для создания кокона нужно много плоти, - Анна поежилась. - От одной мысли об этом становится жутко! Уверена, сейчас сотни таких вот... бедолаг, идут по улицам города в сторону Дома культуры. Их туда как магнитом тянет.

Вой увидел женщину в темном брючном костюме. Он узнал ее. Это была Рита. Внутри у него что-то дрогнуло, к горлу подкатил горький комок. Вой вспомнил, как бежал с Ритой и ее сыном Дениской из того проклятого автобуса. Как расстались возле больницы. Это было несколько часов назад. Всего несколько часов! Даже не верилось, что за такое короткое время жизни тысяч людей поломались, исковеркались, оборвались. Вот и Рита, которая днем чудом избежала смерти, превратилась в безумную куклу, идущую на жертвенный алтарь по прихоти неведомой силы. А ее сын? Что стало с Дениской? Превратился ли в чудовище, или ему удалось спастись?

Некоторые морбесты останавливались и начинали биться в припадке. Потом продолжали шествие. Вой заметил голого костлявого старика, ползущего через лужу на карачках - каждое движение, будто у марионетки, которую дергают за веревочки, седые патлы слиплись от грязи, по отвисшей челюсти текла темная слизь.

С болью в сердце Вой узнал в старике главврача городской больницы. Сколько этот замечательный хирург спас жизней? Сотни? Если бы во вселенной была высшая справедливость, то такие люди умирали бы мирно и безболезненно в своих постелях. Конечно, нет никакой высшей справедливости, безусловно - нет, иначе это заслуженный доктор не полз бы сейчас по грязной луже, как последнее ничтожество!

Вой почувствовал нарастающую волну злости. Он подумал, что в каждом морбесте, если вглядеться, можно узнать знакомое лицо. Городок маленький, все примелькались.

- Нам пора, - напомнила Анна, и коснулась его плеча. - Далеко еще до кафе?

Вой оторвал взгляд от шествия обреченных.

- Кафе уже рядом, на соседней улице. Нам нужно перейти на ту сторону проспекта.

Глава 20

Агата сделала из бумажной упаковки из-под печенья самолетик и запустила его в сторону двери. Когда тот врезался в стенку и упал на пол, она произнесла:

- Я по-другому представляла себе апокалипсис. Совсем по-другому. Думала, что рванет супервулкан где-нибудь в Америке, или начнется что-то вроде всемирного потопа. Согласитесь, человечество заслужило наказания за то, что делает с природой.

Эльдар глотнул из банки кваса.

- Звучит как цитата из дешевого фильма про конец света, - заметил он.

Агата посмотрела на него с возмущением.

- А что тебе в моих словах не нравится, умник? Человечество, по-твоему, не заслуживает наказания?

- Между прочим, твари недавно убили твоего друга... ну, или превратили его в такую же тварь. А вот теперь скажи мне, защитница природы, заслужил ли он такой участи? Уж не знаю, каким твой друг был человеком, но уверен: он не вырубал леса и не отравлял реки. Ты обобщаешь все как наивный ребенок, - Эльдар и сам не знал, зачем ввязался в этот бессмысленный спор. Не в его характере было выступать в роли адвоката, а тем более - адвоката всего человечества, на которое ему, по большому счету, было плевать.

Агата с минуту молчала, поджав губы, а потом заявила:

- Не стоило тебя спасать.

Элла, которая слушала разговор, прикрыв глаза, улыбнулась. Ей нравилась непосредственность Агаты. С такими людьми легко. Не нужно гадать, что у них на уме. Бесхитростность - их обаяние.

- Думаю, он не хотел тебя обидеть, - сказала она. - Правда, Эльдар?

- И в мыслях не было, - равнодушно ответил тот. - Мы ведь просто болтали.

Агата заерзала на столе. Сердитое выражение не сходило с ее лица.

- Ты назвал меня наивным ребенком!

- И что? Будешь теперь обижаться из-за такой ерунды? - Эльдар допил квас и поставил банку на пол возле кресла. - Лучше давайте подумаем, что дальше делать будем.

- Сидеть здесь и не высовываться! - резко заявила Агата. - Или ты желаешь поискать более надежное убежище? Ну что ж, вперед и с песней, держать не буду!

- Ты же понимаешь, мы тут как в ловушке?

Агата ответила не сразу, будто не желая признавать правоту его слов.

- Понимаю, - наконец сказала она. - Конечно, понимаю. Но у меня нет ни единой мысли, как улучшить наше положение.

Элла покосилась на дверь.

- Я тоже пока не вижу никаких вариантов. Нам остается только тихо сидеть и надеяться, что твари сюда не заберутся.

Эльдар с досадой подумал о своей квартире. Она ведь совсем близко от кафе, в каких-то двух кварталах. Там в сейфе лежат три коробки патронов и еще один пистолет. Так близко и так недоступно! Он поймал себя на мысли, что именно отсутствие оружия вызывает какой-то внутренний зуд, заставляет ягуара нервничать. Будь сейчас в обойме патроны, даже это кафе выглядело бы вполне надежным убежищем.

- Здесь есть пожарный щит? - спросил он.

Агата кивнула.

- В коридорчике возле кухни. Хочешь взять топор?

- А ты догадливая, - усмехнулся Эльдар и поднялся с кресла. Топор, конечно, не пистолет, но он хоть как-то успокоит зудящее чувство незащищенности.

Откинув ногой самолетик, он открыл дверь и вышел в зал.

Лунный свет пробивался сквозь жалюзи, расчерчивая помещение серебристыми линиями. С улицы доносились звуки, словно кто-то колотил молотком по листу железа.

Пожарный щит Эльдар отыскал без проблем. Держа в руке топор, он вернулся в зал и... услышал глухой удар, будто чем-то мягким стукнули по окну.

Еще удар...

Зазвенели осколки, падая на пол, заколыхались жалюзи.

Из комнаты выскочила Агата.

- Какого хрена?!

Эльдар подбежал к девушке.

- У нас гости! Приготовь баллончик!

- Уже!

Жалюзи отодвинулись. В разбитом окне на фоне лунного света возник темный силуэт. Из рамы выпал большой осколок стекла и с оглушительным звоном разбился.

Эльдар решил, что на тварь нужно напасть, когда она полезет в окно. Крепко сжимая топор, он пробежал вдоль прилавка, встал у стены справа от окна. "Размахнуться и раскроить череп! - мелькнуло в голове. - Дай Бог, чтобы тварь была одна!"

Агата села на корточки, спрятавшись за столиком. Ее палец застыл на кнопке газового баллончика.

Эльдар услышал тихий мужской голос за окном:

- Внутри кто-то есть.

Женский голос ответил:

- Конечно, есть, иначе мы бы сюда не пришли. Это не чудовища. Поблизости их нет, я бы почувствовала.

- Вы уверены?

- Давай я первая залезу в окно?

- Нет, я первый.

Что-то в мужском голосе показалось Эльдару знакомым. Характерный такой голос, с легкой хрипотцой. Вдруг в сознании будто разорвалась бомба: Вой! Но этого не может быть! Он ведь погиб там на поляне! Но это точно его голос. Неужели язычник выжил? И, судя по разговору с женщиной, он - не чудовище. А может, какая-то уловка? Нет-нет, это вряд ли...

Мысли путались. Эльдар находился в полном смятении. Неужели из всех выживших в городе людей судьба притащила сюда именно Воя?!

Он увидел, как в окно просунулось лезвие большого ножа... нет, меча. Меча? Ах да, язычник ведь занимается кузнечным делом. Эльдар отступил от окна и прижался спиной к стенке. "Он меня прикончит! - прозвучала в сознании ясная мысль. - За то, что я сделал - точно прикончит!"

Лезвие меча отодвинуло жалюзи.

"Убей его! - завопил ягуар. - Убей!"

Эльдар стиснул зубы. Он был согласен с внутренним демоном: язычник должен умереть! "Или он, или я!"

В оконный проем просунулась нога - ботинок скользнул по крошечному подоконнику, стряхнув осколки на пол.

Эльдар мелко задрожал от напряжения.

"Не вздумай колебаться! - яростно шипел ягуар. - Убей его!"

Еще мгновение и руки взметнутся вверх, топор опишет дугу...

Агата выскочила из-за столика и, решительно отбросив пластиковый стул, ринулась к окну. Палец вжал кнопку баллончика, струя газа ударила в лицо Воя - он вскрикнул, подался назад и упал на асфальт с той стороны окна.

Твою ж мать! - прошипел Эльдар.

Агата отступила вглубь кафе и раскашлялась - порция газа досталась и ей.

- Эй, там внутри, мы не чудовища! - со злостью выкрикнула Анна. Она бросилась к Вою и помогла подняться. Он тряхнул головой, из зажмуренных глаз сочились слезы.

Эльдар отодвинул жалюзи, посмотрел в окно: язычник, как и утром, был в своей неизменной черной бандане. Надо же, даже ее умудрился не потерять в переделке на поляне. Долбанный везунчик! Видимо, в рубашке родился. А что за женщина рядом с ним? Коренастая, с короткой прической.

Агата чихнула три раза подряд, грубо потерла нос, и еще раз чихнула.

- Отойдите от окна! - наконец сипло выкрикнула она.

- Хорошо! - отозвалась Анна.

Эльдар услышал голос ягуара: "Еще не поздно! Язычник ослеп от газа. Воспользуйся этим, выскочи в окно и заруби его! Убей!.."

- Нет! - вслух произнес Эльдар. Он подумал: "Будь что будет, но Вой не заслуживает смерти". Словно далекое эхо до него донеслось шипение внутреннего демона: "Слюнтяй... ты погубишь нас..."

- Ты что-то сказал? - спросила Агата.

- Они не чудовища.

- Точно?

Эльдар увидел, как женщина вынула из кармана куртки носовой платок и сунула в руку Воя. Тот сразу же приложил платок к глазам.

- Да, точно. Вспомни, как газ действует на тварей?.. А еще я слышал их разговор, они точно не чудовища.

- Так какого хрена ты меня не остановил?! - возмутилась Агата. Она торопливо нашарила в кармане ключ, подбежала и открыла дверь.

- Не успел, - буркнул Эльдар.

- Давайте внутрь! - Агата призывно махнула рукой. - Скорее!

Анна схватила Воя за руку и потянула к кафе. Он отнял платок от глаз, попытался проморгаться, но, невнятно выругавшись, снова зажмурился.

Когда они зашли внутрь, Агата закрыла дверь и щелкнула ключом в замке.

- Ему нужно глаза промыть, - она бросила виноватый взгляд на Воя. - Пойдемте.

Агата помогла провести его через зал и завела в комнату.

- Что случилось?! - воскликнула Элла. Все это время она сидела как на иголках, в тысячный раз проклиная свою беспомощность.

- Не видишь, у нас гости, - нервно сказала Агата. - Это же кафе, люди зашли чайку попить с пирожными. Обычное дело, - она усадила Воя в кресло и посмотрела на Анну. - Сейчас воды принесу.

Агата выбежала из комнаты, едва не наткнувшись на Эльдара.

Элла узнала мужчину в кресле. Это он был сегодня на чаепитии в саду. Удивительное совпадение! А совпадение ли? Внутренний голос подсказывал, что фраза "Мир тесен" сейчас не подходит, этот человек здесь не случайно! Она вопросительно посмотрела на Эльдара, будто ожидая подтверждения своих мыслей, но тот, поймав ее взгляд, лишь пожал плечами.

Анна взяла из руки Воя меч и поставила его у стенки.

- Как глаза? - спросила она.

- Щиплет, - Вой выдавил смешок, - Это надо же было так подставиться? Как

последний лох.

"Тебе еще повезло, - подумал Эльдар. - Неимоверно повезло! Если бы амазонка не прыснула тебе в рожу газ, лежал бы ты сейчас с расколотой башкой".

Прибежала Агата с махровым полотенцем и трехлитровой пластиковой бутылью с водой. Обильно смочив полотенце, она принялась протирать глаза Воя.

- Ты уж извини, обычно я в гостей газом не пшикаю. Но сегодня у меня был неважный день.

Вой усмехнулся.

- Обычно и я в гости с мечом не хожу. У нас у всех был неважный день. И да, извинения принимаются.

- Ты бы, прежде чем в окно лезть, хоты бы крикнул что-нибудь. Ну, типа "я не зомби!"

- В следующий раз учту, - Вой чувствовал, как вода приятно охлаждает глаза. Зрение возвращалось, он даже разглядел металлические колечки на брови стоящей над ним девушки. И ее красивые рыжие волосы.

Анна села на краешек стола, машинально поглаживая приемник. Она взглянула на молодого мужчину, стоящего возле двери: выглядит довольно странно, в глазах какая-то дикость. Ей подумалось, что он отлично подошел бы для роли безумного, но романтичного вампира в каком-нибудь молодежном ужастике - сказывалась ее привычка мыслить определенными ассоциациями, которые так ценили рекламные компании. А вот девушка в кресле... с ней явно что-то не так. Ощущение, что для своего скромного возраста она пережила слишком много бед. Анна сама не знала, почему сделала такой вывод. Возможно, заметила в ее глазах отпечаток исковерканной судьбы, который видела в зеркале в своих глазах последние несколько лет? Возможно. Неужели эти люди помогут справиться с морбестами? "Да, помогут! - твердо сказала себе Анна. - Для этого Артемка и привел меня сюда!"

- Ну как, лучше? - спросила Агата.

Вой часто заморгал, зажмурился и тут же открыл глаза.

- Нормально.

- Вот и отлично, - Агата бросила полотенце на стол и вытерла влажные ладони о свои темные брюки.

- Привет, Семен, - голос Эльдара прозвучал бесцветно, без малейшего намека на эмоции.

Вой вздрогнул, будто от удара током, повернул голову...

И увидел его.

Он не мог поверить своим глазам. Перед ним стоял чертов приспешник Черномора! Собственной, мать его, персоной! Первым порывом было схватить меч и вогнать в глотку этому маньяку. Но Вой не сдвинулся с места, сдержался. Лишь глядел, не моргая, несмотря на резь в глазах.

В воздухе повисло напряжение, которое почувствовали все присутствующие.

- Рад, что ты остался жив, - проговорил Эльдар.

Вой молчал. Он снова подумал о мече. Прошло секунд тридцать, прежде чем Агата нарушила гнетущую тишину:

- Вижу, вы, ребята, знакомы.

- О да, - ответил Эльдар, - мы с Семеном знакомы, - он усмехнулся. - Но я бы не сказал, что мы хорошие друзья.

Резь в глазах стала невыносимой. Вой на несколько мгновений закрыл их, а когда открыл - взглянул на девушку в кресле. Дочка Черномора! Ну, надо же!

- Послушайте, Анна, - он старался говорить спокойно, но злость пробивалась, - вы точно ничего не напутали насчет кафе?

Глава 21

Черномор сидел на ступенях лестницы Дома культуры и смотрел на фантасмагорию, которая творилась на площади.

Он назвал это зрелище "Зарождение". Емкое слово, достойное! Красота создавала шедевр, а у шедевров, как и у всех полотен великих живописцев, должно быть название. А луна? Как она кстати! Без ее серебристого света картина была бы не столь прекрасной. Великое таинство! Воистину - великое!

Гора плоти на площади разрасталась. Она поглощала тела с жадностью голодного зверя. А морбесты все шли и шли со всех сторон, будто очарованные жертвы кровавого обряда. Живые ручьи, втекающие в смертельный омут. Нити сплетались в хлысты и разрывали тела на части, кости ломались, мясо и сухожилия оплывали пульсирующей слизью. В лоснящейся под светом луны шевелящейся массе угадывались силуэты рук и ног, лиц, с раскрытыми в безмолвном крике ртами и дырами глазниц. Сотни тысяч нитей рассекали воздух, закручивались в спирали, стягивали куски тел в единое целое.

Черномор увидел молодую женщину, которая подошла к "Зарождению". Она дрожала, взор черных блестящих глаз был устремлен к небу. Вдруг кожа на ее лбу лопнула, грудная клетка буквально взорвалась - ошметки внутренностей и обломки ребер разлетелись в разные стороны. Тело рухнуло на асфальт и его тут же опутали вездесущие нити.

А рядом мальчуган лет семи вошел в стену пульсирующей слизи. Под слоем полупрозрачной массы ребенка закружило, стянуло хлыстами и разорвало на части.

Собаку с рыжей свалявшейся шерстью будто вывернуло наизнанку - шкура слезла с мяса, как кожура банана, мышцы и сухожилия пронзили нити.

Черномор улыбнулся, подумав, что вот из таких мелких штрихов и создаются великие полотна. Шедевры!

На площадь заехал автобус. С десяток морбестов принялись вытаскивать из него трупы и бросать их в гору плоти.

Черномор услышал справа шорохи. Он поднялся, прошел до конца лестницы.

Крысы. Сотни маленьких серых тварей сновали на площадке возле стены с афишами. Крошечные глазки сверкали.

"Отлично!" - подумал Черномор. Он позвал этих тварей, маленьких, но полезных морбестов, полчаса назад.

И вот они здесь. Сбежались со всего Королевства!

Он сосредоточился и прикоснулся своим разумом к разуму крыс. В голове, точно кадры кинопленки, замелькали образы. Тысячи образов - то, что видели глаза серых тварей за последнее время. Крысы перестали суетиться и застыли крошечными изваяниями.

А в сознании Черномора со скоростью молнии мелькали нечеткие - будто в тумане - сцены аварий, нападений, обращений людей в морбестов. Он видел побоище на рыночной площади, вереницу машин на выезде из города, пожар в отделении полиции. Вот с десяток человек возле мотоклуба "Черные волки" строят баррикаду. У некоторых - охотничьи ружья. А вот стая собак забегает в выломанную дверь городской больницы. Женщина с ребенком на руках прыгает с крыши пятиэтажки. Какой-то старик молит о пощаде. Священник размахивает лопатой, пытаясь отогнать трех морбестов от входа в церковь... А это что? Элла?! Точно - она! Видно было плохо, но Черномор почувствовал, что это его дочь. Кто-то нес ее на руках. Нужно выяснить, разглядеть получше!

Он снял очки и сунул их в карман пиджака. Мысленно подал сигнал крысе, которая видела Эллу. Одна из маленьких тварей встрепенулась, словно очнулась от спячки, и пробежала мимо своих застывших сородичей к ногам Черномора. Тот взял ее за холку и поднес к лицу. Из его глазниц выползли нити и переплелись с нитями, которые выскочили изо рта крысы.

Теперь он все видел четко.

Элла. Ее нес на руках Эльдар, паскудный предатель! Вот он останавливается и стреляет. С крыши автофургона спрыгивает морбест. Эльдар что-то говорит ему, угрожая пистолетом. Морбест приближается. Эльдар кладет Эллу на асфальт. Почему он не стреляет? Патроны кончились у ублюдка? Похоже, собирается драться. Вот глупец! Но, что это?.. Из какого-то заведения выскакивает рыжеволосая девка. У нее что-то в руке. Она подбегает к морбесту и тот падает на асфальт. Корчится! Что эта сучка сделала?! Выстрелила? Не похоже. Эльдар поднимает Эллу и вслед за рыжеволосой забегает в заведение. Ага, это кафе. На вывеске написано "Маленький принц".

Нити втянулись в глазницы. Черномор узнал все, что хотел. Он бросил крысу на асфальт, и та присоединилась к сородичам.

Итак, кафе! "Маленький принц". Отлично! Черномор знал, где находится это заведение - в четырех кварталах от Дома культуры. Предатель Эльдар и Элла нашли себе убежище. Вряд ли они посмеют оттуда высунуться.

Он послал мысленный сигнал и крысы разбежались в разные стороны. Пускай продолжают следить и выслеживать. Хорошие твари, полезные! Черномор скривил губы в гнусном подобии улыбки и снова надел очки - в черных стеклах отразилось серебро лунного света.

- Как же хорошо, - прошептал он, а потом поднял лицо к небу и заорал: - Как же, нахрен, хорошо! Я - король! Да! Да! Да! Я - король этого мира!..

С минуту он стоял, гладя на луну, будто ожидая от нее ответа, затем быстрым шагом пересек площадь и подошел к морбестам, которые выгружали трупы из автобуса.

- Для вас есть дело, - сказал Черномор. - Вы пойдете в кафе "Маленький принц". Там находятся моя дочь и Эльдар. Они нужны мне живые и не обращенные. Живые! - он повысил голос. - И не обращенные!

"Я сам сделаю Эллу причастной к Красоте! - подумал Черномор. - А с предателя буду сдирать кожу, вырывать мясо, ломать кости! Он ответит за предательство своего короля! Ответит!"

Глава 22

Вой устало откинулся на спинку кресла и произнес:

- Хочу пояснить для тех, кто не в курсе... в том, что творится в городе, виновен Черномор, - он покосился на Эльдара, - и вот этот урод.

Агата, которая уселась на стол рядом с Анной, нахмурилась.

- Что-то я не поняла.

- Между прочим, я отговаривал Черномора! - со злостью заявил Эльдар. - И ты это знаешь! Да и кто думал, что все так получится?!

Вой хлопнул ладонью по подлокотнику кресла.

- Я думал! Но ни Черномор, ни вы, его шестерки, меня не слушали!

- Я пытался его отговорить, помнишь?

- О, так ты у нас теперь герой? - Вой состроил брезгливую гримасу. - Пытался остановить самого Черномора, ну надо же! А не помнишь, как бросил меня там, на поляне?! Я просил всего лишь перерезать скотч...

- Стоп-стоп-стоп! - Агата подняла руки. - Во-первых, говорите тише. Я понимаю, у вас эмоции и все такое, но мы, между прочим, тут прячемся, если еще не забыли. Во-вторых, какого черта? Причем здесь Черномор? Вы, похоже, знаете, почему начался этот зомбипарад? Ну, так давайте, рассказывайте.

Вой вздохнул.

- Я расскажу, только коротко, у нас ведь не так много времени, верно, Анна?

- Верно, - ответила та, - но, чтобы расставить все точки над "и", думаю, время еще есть.

- Время до чего? - насторожилась Агата.

Анна коснулась ее руки.

- Наберитесь терпения, скоро все узнаете.

Она подумала, что еще предстоит убедить этих людей. Согласятся ли они рисковать своей жизнью для общей цели? Поверят ли?

Вой рассказал про то, как Черномор и его помощники взорвали Каменное дерево. Рассказал про фиолетовый бутон на поляне. Элла слушала, и ей хотелось кричать: "Мой отец был одержим! Он все это делал не по своей воле! Простите его! Простите!.." Она не заметила, как глаза наполнились влагой.

А Эльдар во время рассказа Воя уселся прямо на пол, вытянув ноги и прислонившись спиной к стене. Он закрыл глаза и явственно представил себе события на поляне: взрыв, фиолетовый цветок, Черномор, Эдик и Кирилл, которых подхватили черные хлысты и втянули в сумрачную сердцевину. И гроза, вспышки молний. Вой, кричащий: "Возьми себя в руки и перережь скотч! Достань паскудный нож и перережь!.." А ведь было достаточно времени, чтобы вынуть нож и перерезать. Было! Всего несколько секунд... нет - целых несколько секунд! Но почему не сделал? Впал в ступор? А может... ягуар не позволил? Эльдар поморщился, разозлившись на самого себя. Он подумал, что винить в своих ошибках внутреннего демона - сродни предательству. Если искать оправдание, то рано или поздно оно находится, и жить, как будто становится легче. Но это только кажется. Почему бы не признать: он, Эльдар, не помог Вою даже не из-за трусости, а из-за простого безразличия к чужой жизни. Ведь собственный эгоизм никогда его не смущал. Но почему именно сейчас это вызывает чувство брезгливости? Что изменилось в душе за этот поганый день?

Вой замолчал.

Агата тихо проговорила:

- Все это звучит как самая невероятная бредовая чушь, но я верю каждому твоему слову. Почему-то никогда не сомневалась, что за Каменным деревом скрывается какая-то тайна. Но не думала, что такая страшная.

"Тайна гораздо страшнее, чем ты думаешь, девочка! - подумала Анна. - Ты еще не знаешь про Океан!"

Агата поежилась, словно на нее повеяло холодом.

- Выходит, дерево было чем-то вроде закрытых дверей. Двери сломали - появились зомби. Лихо!

- Зомби? - удивился Вой. - Ты называешь их "зомби"?

- Да, а что? Надо же их как-то называть?

- Морбесты, - сказала Анна.

Агата захлопала глазами.

- Что-то мне подсказывает, вы это слово не сами придумали, правда?

- Правда, - кивнула Анна.

Элла напряглась. Она вспомнила, как Тени, обитатели Страны чудес, шептали: "Морбесты! Бойся их! Бойся!.." Может, рассказать этим людям все, что она видела в Запределье? Сейчас уж точно никто не сочтет ее сумасшедшей. Почему-то хотелось выговориться, поделиться своей тайной. А еще - покаяться за отца и доказать, что порой яблоко от яблони падает очень далеко. Ей не хотелось, чтобы на нее смотрели только как на дочку Черномора, виновника всех бед. Но... нет, она не решилась, подумала, что если начнет сейчас говорить, то эмоции превратят ее слова в бессвязный бред. Потом. Она все расскажет потом, если будет время.

- А теперь нам нужно кое-что обсудить, - проговорила Анна. - Кое-что очень важное. Мы ведь с Семеном пришли сюда не случайно...

- Да ладно! - встряла Агата.

- Не случайно, - повторила Анна и поморщилась от боли. Снова усилилась изжога - последствие встречи с Анфисой. В желудке будто просыпался вулкан. Она вынула из кармана упаковку активированного угля, выдавила на ладонь три таблетки и проглотила их одну за другой, запив водой из бутылки. - Мы знали, что в кафе есть люди, - продолжила она, - то есть - вы. Сейчас я кое-что расскажу, это еще невероятней, чем рассказ Семена, но, чем быстрее вы мне поверите, тем будет лучше для всех нас...

Она говорила быстро, но, не упуская ни малейших деталей, ведь сейчас каждая мелочь могла подтолкнуть к какой-нибудь идее. Океан, боль, внутренняя борьба, Сеятель. Рассказывая, Анна не сдерживала гнев - он теперь был ее союзник, а не враг. Ей казалось, что за спиной стоит Анна-тень, как незримый свидетель былого отчаяния, борьбы и триумфа. Она рассказывала и видела на лицах слушателей изумление и недоверие. Приемник, Артемка, зеленое свечение, ожившие полезные вещички. "Они должны мне поверить! Обязаны!" Анна физически чувствовала, как уходит время - с каждым словом, каждым ударом сердца. Но возможно, уже сейчас у кого-то в этой комнате зарождается план действий, ведь не напрасно же они с Семеном сюда пришли? Она закончила свой рассказ словами:

- Последнее время, даже еще сегодня утром, у меня не все было в порядке с головой. Но теперь я словно очнулась от какого-то серого сна.

- И попала прямиком в кошмар, - мрачно добавил Вой.

Агата потерла пальцами переносицу.

- У меня сейчас мозги взорвутся от всей этой хрени. Как говорила Алиса: все чудесатее и чудесатее. Ну, и что нам делать?

Эльдар посмотрел на лежащий рядом топор. После рассказа Анны это оружие больше не вселяло уверенность. Он представил себе, как может выглядеть Сеятель: нечто огромное, бесформенное. Это будет похуже, чем свора чудовищных псов.

- Я так понял, прятаться бессмысленно, - заметил он. - Один черт, морбесты рано или поздно до нас доберутся.

Вой с трудом удержался от язвительного комментария, типа: "Таким подлюгам как ты, лучше сразу повеситься!" Удержался, потому что не хотел выглядеть склочником, который только и ждет повода поскандалить.

- Да, прятаться бессмысленно, - спокойно сказал он. - Когда эта чертовщина начнет расползаться по другим городам, властям будет не до нашей Тихой пади. Пойдет цепная реакция, начнется хаос. Хотя, кто знает, может сюда и доберется спецназ с огнеметами. А может, наш городок бомбами забросают, я этого не исключаю. А спрячемся... ну что ж, проживем подольше на несколько часов.

- Мы в глубокой заднице, - подвела итог Агата, чем выразила мнение всех присутствующих.

Анна подняла руку.

- Тихо! Я чувствую морбестов. Они рядом.

Вой вскочил с кресла, схватил меч. Эльдар взял топор и поднялся на ноги. Все настороженно смотрели на дверь. Прошло не меньше минуты, прежде чем Анна заявила:

- Мимо прошли.

- Ух, - выдохнула Агата. - Я от инфаркта раньше помру, чем нас бомбами забросают!

Вой занял свое место в кресле, а Эльдар остался стоять возле двери. Ему казалось, что сердце колотится так, что слышно в соседнем квартале.

- Время уходит, - заметила Анна. - Если мы сейчас ничего не придумаем...

- Но у нас даже нормального оружия нет! - выпалила Агата. - Да и кто мы такие, солдаты что ли? Черт, лучше бы вы ничего не рассказывали. Лучше бы я вам не поверила. Сидела бы сейчас и надеялась, что все само собой обойдется.

"Мне жаль, девочка, - с горечью подумала Анна, - но мы все здесь в одной лодке".

- Может, попробовать подобраться к Дому культуры? - неуверенно предложил Вой. - Так сказать, оценить обстановку. Нужно выяснить, что вообще этот кокон из себя представляет.

- Взрыв, - вдруг задумчиво произнесла Элла.

- Ты о чем? - удивился Вой.

Анна затаила дыхание. У нее возникло чувство, что сейчас плотина прорвется, решение будет найдено. Девушка неспроста произнесла это слово. Господи, пожалуйста, пусть будет именно так!

- Мой отец взорвал Каменное дерево, - сказала Элла. - Взрывчатка!

- Стоп! - Вой подался вперед. - Ты хочешь сказать, у вас в особняке есть еще взрывчатка?

- Понятия не имею.

- Так что ж ты...

- Постойте, я, кажется, знаю, где Черномор достал взрывчатку! - заявил Эльдар. - У Хирурга.

Вой посмотрел на него.

- У Хирурга? Имеешь в виду того гаражного психа?

- Угу, его.

- Я слышал, что он травкой приторговывает, но взрывчатка?..

Эльдар хмыкнул.

- Ты бы удивился, узнав, что можно достать у этого товарища.

- Ясно, - Вой на несколько секунд задумался. - Он так и обитает в гараже?

- У него там бункер. Можно зиму ядерную пережить. Но Хирург часто бывает в разъездах.

"Что-то вырисовывается! - подумала Анна. Ты не ошибся в этих людях, Артемка!" Она почувствовала восторг, как в прошлом, когда ее любимые ученики сдавали экзамены на "отлично".

Агата покачала головой.

- Ну, будет у нас взрывчатка, и что? Как к кокону подобраться? Там, небось, целая армия этих тварей.

- А вот об этом мы подумаем потом, - заявил Вой, барабаня пальцами по подлокотнику кресла. - Главное сделать первый шаг.

- Хирурга может не оказаться в бункере, - усомнился Эльдар.

- Значит, придумаем новый план! - раздраженно ответил Вой. - Нечего гадать: может - не может... я лично, отступать не собираюсь! - он потер воспаленные глаза и поднялся с кресла. - Значит так... если все пойдет нормально, вернемся сюда через час, до гаражей не так уж и далеко.

- Все это сомнительно как-то, - заявила Агата.

"Еще как сомнительно! - согласился Эльдар. - Полнейшее безумие! Странно, что ягуар молчит".

- Но мы должны хотя бы попытаться, - сказала Анна. - Со мной идти будет проще, я ведь чувствую этих тварей.

Эльдар сделал глубокий вдох и с шумом выдохнул, будто пытаясь изгнать из себя сомнения.

- Ну что ж, пойдем втроем. Агата, останешься с Эллой, лады?

Та молча кивнула. Наморщив лоб, она смотрела в пол перед собой.

Элла почувствовала себя обузой. "Проклятые ноги!" Ей казалось, что Агата предпочла бы вместе с остальными отправиться к гаражам, а не сидеть с ней, жалкой калекой. Нет ничего хуже, чем ждать и маяться от неведения. Элле до безумия было страшно оставаться здесь одной, но она чуть не сказала: "Иди с остальными, Агата, со мной все будет в порядке". Но ведь откажется. Стопроцентно откажется.

Вой сунул меч в ножны, поправил съехавшую на бок бандану. Эльдар ухмыльнулся.

- Вот уж не думал, что мы с тобой...

- Заткнись! - рявкнул Вой. - Ей Богу, заткнись! Если бы я мог выбирать, ты был бы последний, с кем я имел бы дело! - он хотел добавить "мудак", но сдержался. Сейчас не время обострять отношения такими оскорблениями.

Эльдар прищурил один глаз и улыбнулся.

- Враги - союзники?

Вой махнул рукой и посмотрел на Анну.

- Ну что, пойдемте?

Агата встрепенулась.

- Погодите, я сейчас, - она слезла со стола, обошла его и достала откуда-то снизу джинсовую сумку с длинной лямкой. Содержимое вывалила на стол: маленькая книжечка, с улыбающимся котом в шляпе на обложке, несколько конфет, связка ключей, стеклянный шарик, который тут же покатился и уперся в подставку лампы, кошелек и два карандаша. - Вот, возьмите, - Агата протянула сумку Анне. - Это для вашего приемника. Не в руках же его постоянно таскать? Я ее сама сшила.

Анна улыбнулась.

- Спасибо, - улыбка сгладила усталость на ее лице.

Она положила приемник в сумку и перекинула лямку через голову. "Удивительно, - подумала она, - обычно я сама дарю себе подарки, находя их в мусорных контейнерах".

- Нам пора, - поторопил Вой.

Эльдар ободряюще подмигнул Элле, и первый вышел из комнаты. Он, как мог, успокаивал себя: девчонкам здесь ничего не грозит. Ну, зачем морбестам лезть в какое-то кафе? А через час мы вернемся.

"Если не сдохнем!" - подал голос ягуар.

Эльдар предпочел бы не слышать сейчас демона. И без того поход к Хирургу выглядел сомнительно.

Уже после того, как они вышли из "Маленького принца", Эльдар сообщил Вою:

- Черномор жив.

- Что? - брови Воя поползли вверх.

- Что слышал. Он жив, если вообще морбестов можно называть живыми. Я стрелял в него в особняке, но не попал. Так что Черномор по-прежнему хозяин города.

Глава 23

Элла поймала себя на мысли, что с тех пор, как ушли Эльдар, Анна и Семен, она точно приговоренная к смерти в ожидании казни сидит и отсчитывает секунды. "Один, два три... семь...сто..." Проклятое воображение рисовало страшные картины: окровавленный Эльдар, из последних сил отбивающийся топором от псов-чудовищ, Семен и Анна, окруженные морбестами. Четкие картины, до ужаса яркие.

- Старайся не думать об этом, - сказала Агата. Она сидела в кресле, обхватив руками колени.

Элла удивленно посмотрела на нее.

- О чем не думать?

- Ты знаешь. О том, что они не вернутся, - Агата покосилась на дверь. - От таких мыслей можно умом тронуться.

Элла нервно усмехнулась.

- Пожалуй, я уже у черты.

- Они вернутся в любом случае, даже если превратятся в морбестов, - Агата смутилась. - Черт, ну зачем, спрашивается, я это ляпнула? Порой мне хочется самой себе язык отрезать.

Элла против своей воли вернулась к мысленному отсчету секунд, но ненадолго - прервав поток цифр, спросила:

- Помнишь, ты сказала, что у тебя свои причины ненавидеть моего отца?

Агата поднесла к лицу руку и осмотрела ногти покрытые черным лаком.

- Ты, правда, хочешь знать?

"Не хочу, но должна, - подумала Элла. - Мне нужно разобраться. Увидеть отца чужими глазами, ведь мои не желали замечать его темной стороны".

- Да, - произнесла она.

Агата посмотрела на нее сквозь растопыренные пальцы.

- Это был рэкет. Обычный банальный рэкет. Месяц прошел, как я открыла кафе и тут ко мне заявляется один тип и говорит: теперь треть от прибыли я должна отстегивать Черномору. Он это сказал с такой наглой улыбочкой, будто дело уже решенное, и от меня нихрена не зависит.

- Ты отказалась платить?

- Да, послала его на три буквы. Почему-то мне все это не казалось чем-то серьезным. Странно, но он не стал мне угрожать. Просто свалил, продолжая мерзко улыбаться. А вечером прикатил сам Черномор. Сел за столик, заказал кофе. Его охранники в это время курили на улице. Долго он сидел, кофе пил не спеша, только один раз бросил на меня взгляд - я в это время с подругой разговаривала возле стойки и за ним наблюдала. Была у меня мысль подойти к нему и лично заявить: платить не буду! Сейчас не начало девяностых!.. Но не решилась. Он допил кофе и начал медленно так двигать чашку и блюдце. Подвинул их к самому краешку стола, знал ведь, что я за ним наблюдаю. В общем, скинул он чашку с блюдцем на пол, резко поднялся и вышел. Не знаю, зачем Черномор лично ко мне заявился. Возможно, хотел взглянуть на ту дурру, которая осмелилась ему отказать, а может... может, ему просто делать было нефига, не знаю. На следующий день возле моего дома меня встретил мужик в цивильном костюмчике, а рожа, будто с похмелья. Представился санитарным инспектором, даже книжечку показал. Извинялся зачем-то долго. А потом заявил, что мне лучше согласиться отстегивать Черномору, не то санитарная и пожарная инспекция мне житья не даст, лучше сразу пойти и повеситься. Сказал, ему это тоже не по душе, но на него, мол, давят, запугивают. Даже назвал Черномора... ну, в общем, не буду говорить, как он его назвал, главное, этот долбанный инспектор тут же начал испуганно озираться, словно нас могли подслушивать. От своей же смелости чуть в штаны не наложил. После той встречи я серьезно задумалась, посоветовалась с Лехой - ну, с тем, которого морбесты убили. Это он ведь мне подсказывал в плане бизнеса. Я в этом деле лохушка, а у него жилка... была. Он сказал: выхода у меня нет. Я и согласилась. Кстати, завтра я должна была первый раз отдать Черномору часть выручки, но теперь уж... не было бы счастья, да несчастье помогло. Правда, звучит это сейчас как-то сомнительно.

Элла вдруг вспомнила торт, который отец заказал ей на пятнадцатилетие. Огромный торт, просто гигантский. С кремовыми розами размером с кулак. Сколько стоил этот кулинарный шедевр? Наверняка не меньше тех денег, что должна была отдать Агата. Все съели по кусочку, а от торта, казалось, не убыло, чтобы сожрать такую махину и сотни человек мало. Куда дели остатки? Выкинули на помойку, ведь именно так поступают пресытившиеся богатые люди. Глупо думать, что отец распорядился отдать торт в какой-нибудь детский дом, а хуже всего то, что ей, Элле, не пришло в голову самой сделать такое распоряжение. Постоянная жалость к самой себе не способствует заботе о других. Элле стало тошно от этих мыслей, она почувствовала себя свиньей, которая всю жизнь пожирала ворованные трюфеля.

- Стыдно, - сказала она.

Агата потянулась и взяла со стола одну из конфет, развернула и сунула в рот.

- Зря я тебе все это рассказала. Порой незнание - благо.

Элла хотела возразить, но не успела.

За дверью раздался грохот.

Агата вскочила с кресла, растерянно посмотрела на Эллу и выхватила из кармана куртки газовый баллончик.

- Вот и все, - прошептала она.

Послышался треск - звук, будто кто-то швырнул в стену пластиковый столик. Элла вжалась в кресло, пальцы до белизны в костяшках вцепились в подлокотники.

Агата схватила со стола влажное полотенце и бросила ей на колени.

- Будешь через него дышать. И зажмурься, поняла?

Элла нервно кивнула. В сознании, в такт бешеному биению сердца звучали слова Агаты: "Вот и все! Вот и все! Вот и все!.."

Кто-то ходил по залу. Послышался хриплый голос:

- Там посмотри. Черт, чем тут так воняет?! - слова сменились надсадным кашлем.

Агата прошла мимо кресла, встала слева от двери, прислонившись спиной к стене. Она прижимала к груди баллончик, точно спасительный оберег. Элла заметила, как дрожат ее руки.

Дверь распахнулась.

За порогом стоял морбест - широкоплечий мужчина с длинными растрепанными волосами. Лицо морщилось, из черных блестящих глаз по щекам текли ручейки мутной слизи.

- Ну, здравствуй, - прохрипел он, глядя на Эллу.

Агата набрала полные легкие воздуха и затаила дыхание. Ее руки перестали дрожать. В тот миг, когда морбест поднял ногу, чтобы переступить через порог, она выскочила из-за стены и...

Скорость, с которой чудовище схватило ее за запястье, была ошеломительной. Морбест втянул Агату в дверной проем, выволок в зал и швырнул через столики. Пролетев над прилавком, она врезалась в застекленные полки с напитками, рухнула на пол под градом осколков и закричала от боли.

Кричала и Элла.

В комнату входил другой морбест - парень в грязной футболке с надписью "ДДТ" и разорванных на коленях джинсах. Он широко улыбнулся девушке, будто встретил лучшую подругу.

Агата поползла. Она уже ничего не соображала, в голове гремели колокола, отдаваясь болью в теле. Крик застрял в горле липким комом и прорвался наружу полу стоном полу воем. С полки падали бутылки с минералкой, крупный осколок стекла соскользнул с пачки чипсов и вонзился Агате в лопатку. Над прилавком навис морбест, сметя с него одним махом поднос с чашками и декоративный самовар.

А Элла в это время, швырнув в ухмыляющегося парня, полотенце, пыталась дотянуться до лампы на столе. Она чувствовала: не дотянется! Но все равно пыталась. Морбест схватил ее за плечи и прижал к спинке кресла. Вперив взгляд ей в глаза, произнес:

- Спокойно, не рыпайся. Я отнесу тебя к твоему папочке.

Элла взревела от отчаяния и злости и вцепилась ногтями ему в лицо. Морбест отпрянул, оскалил зубы и зашипел. Ногти Эллы оставили на щеках твари глубокие борозды, в которых тут же выступила серая слизь. Он размахнулся, но сдержался, не ударил. Вместо этого схватил девушку за руки и хорошенько встряхнул.

- Я же сказал, не рыпайся, принцесса!

Элла почувствовала на своем лице дыхание твари - вонь гнилых фруктов, запах гибели Страны чудес.

Агата ползла, упираясь локтями в пол. Звон колоколов в голове вибрировал в каждом нерве. Она ничего не видела, перед глазами расцветали и взрывались алые цветы. Морбест перепрыгнул через прилавок, пару секунд с отвращением смотрел на Агату, а потом наступил ей на спину, прижав девушку к полу. Загребая осколки, и жадно хватая ртом воздух, Агата пыталась сдвинуться с места, липкие от крови пальцы скребли по линолеуму, из горла вырвался хриплый крик больше похожий на скулеж раненого животного.

А в комнате морбест буквально вырвал Эллу из кресла, грубо развернул и, обхватив руками ее грудь, потащил к выходу, точно большую куклу. Она дергалась, пытаясь вырваться, старалась разорвать железные объятия морбеста, но тщетно. Вот комната осталась позади - светлый прямоугольник дверного проема, который тут же исчез, потому что тварь развернулась и теперь тащила Эллу вдоль стены зала, приближаясь к выходу их кафе.

Под руку Агате, среди осколков, попалось что-то круглое, гладкое. Вопящий от ужаса разум, не отреагировал, но пальцы помнили. Они держали это "что-то" совсем недавно. Морбест склонился над девушкой, из открытого рта с липким чавканьем выползли нити, по подбородку потекла темная жижа. Указательный палец Агаты нащупал кнопку баллончика и нажал до предела. Шипящая струя газа ударила в основание прилавка и разлетелась невидимыми едкими потоками.

Морбест дернулся, судорожно задышал, обхватил голову руками и издал полный боли дребезжащий рев. А палец Агаты все давил на кнопку, высвобождая из баллончика жгучую силу. Чудовище перевалилось через прилавок, заметалось по залу, сшибая столики и стулья. Вот оно врезалось в стену, отпрыгнуло назад и закружилось на месте, размахивая руками и истошно вопя. Его глаза превратились в желе, кожа на горле лопнула, из раны вырвались нити, опутали шею, изо рта, ушей и носа потекла пузырящаяся жижа. Морбест на мгновение застыл, раскрыв рот, а потом рухнул на пол и забился в диких конвульсиях.

А другое чудовище, положив Эллу прямо на асфальт, смотрело за агонией собрата с улицы, сквозь дверной проем. Мышцы на его лице нервно подергивались, в глубинах маслянистых глаз горели белые огоньки.

- Вовремя убрались, - сказал морбест. - Везунчики мы с тобой, принцесса. Просто охренительные везунчики!

"Господи, Агата! - мысленно закричала Элла. - Пусть она будет жива! Ну, пожалуйста, Господи!"

Из кафе раздался кашель - надрывный, похожий на крик.

"Агата жива! Жива!"

Элла почувствовала секундный прилив сил, схватила морбеста за ногу и вцепилась зубами в его лодыжку. Она понимала, что это всего лишь жалкий порыв, но сдаваться просто так не желала.

Морбест тряхнул ногой, отбросив Эллу, и отошел на пару шагов.

- Нет-нет, так не пойдет! - он состроил недовольную гримасу. - Давай сразу договоримся: ты будешь вести себя смирно!

Элла с отвращением сплюнула горькую слюну и снова поползла к чудовищу, давая понять, что смирно вести себя не собирается. Сейчас каждым ее движением руководила злость, которая подавила и страх и отчаяние.

Морбест всплеснул руками.

- Да что ж ты, принцесса, такая неугомонная?! - он наклонился и схватил ее за волосы, намотав их на кулак. Прошипел: - Черномор сказал притащить тебя живой и не обращенной, сечешь, сучка?! - морбест хлопнул ее ладонью по щеке. - Сечешь, о чем я?! Живой, мать твою, и не обращенной! Он не запрещал мне вмазать тебе хорошенько, если ты будешь выписывать всякие кренделя. Ну, так как, вмазать тебе и потащить волоком?

"Мне еще понадобятся силы! - подумала Элла. - Сейчас бессмысленно сопротивляться. Но случай еще представится. Я буду ждать его и дождусь!" Удивительно, но она уже не ощущала себя жалкой калекой.

- Не надо! - в ее голосе сквозила злость.

- Точно? - морбест дернул ее за волосы. - Я не хочу, чтобы по дороге ты откусила мне ухо, или вцепилась в рожу.

- Точно, - подтвердила Элла.

Он несколько секунд смотрел ей в глаза, а потом отпустил волосы.

- Ну что ж, поверю. Но если начнешь рыпаться, для начала сломаю тебе нос, усекла?

Элла кивнула.

Морбест взял ее на руки, осмотрелся и пошел в сторону Дома культуры, насвистывая мелодию из песни "Что такое осень". Элла посмотрела через его плечо на черный прямоугольник дверного проема. Ей показалось, что она снова услышала кашель, но, возможно, слишком хотела услышать, и воображение сыграло злую шутку.

Вдруг Элла увидела, как в конце залитой лунным светом улицы возникли три силуэта. Собаки! Перед тем, как морбест с надписью "ДДТ" на футболке свернул на другую улицу, Элла успела заметить, что псы остановились напротив "Маленького принца" и застыли, точно стражи, занявшие свой пост.

Агата с трудом поднялась на ноги. Она находилась на грани потери сознания. Каждый вдох обжигал легкие, будто внутрь втекала раскаленная лава, каждый выдох застревал в глотке. Колокола в голове теперь сливались в единый монотонный гул - мерзкий, как ноющая зубная боль.

"Я еще жива!" - пронеслось в сознании - мысль, словно занесенная издалека горячим воздухом в раскаленную пустыню разума.

Рука нащупала края прилавка. На негнущихся ногах Агата прошла вдоль него и повернула вправо, в коридор, ведущий на кухню. Попыталась открыть глаза, но жгучая боль заставила вскрикнуть и еще сильнее зажмуриться. В коридоре согнулась в приступе кашля, ноги подкосились, и она поползла, пока не уперлась головой в дверь. Дыхания не хватало, проклятый отравленный воздух не желал протискиваться в легкие.

"Сейчас сдохну!" - с этой мыслью Агата навалилась на дверь, хрипя и задыхаясь, заползла в кухню. Дверь тут же закрыла и обессилено распласталась на полу. Так она лежала не меньше минуты, пока к горлу не подкатила тошнота. Яростные рвотные спазмы сотрясали тело, выворачивали наизнанку, кислые потоки, обжигая глотку, вырывались наружу. Агате показалось, что прошла вечность, прежде чем желудок не успокоился.

Сплевывая вязкую слюну, она подползла и прислонилась плечом к плите. В сознании слегка прояснилось, хотя Агата до сих пор с трудом понимала, что вообще произошло. Она помнила, как дрожа от страха, собиралась прыснуть газом в чудовище, которое стояло за порогом. А потом... тварь швырнула ее через весь зал, будто тряпичную куклу. Как же все быстро произошло!

Агата застонала - болело, казалось, все тело, но особенно лопатка, которую распорол осколок стекла, и бедро. Правая рука почти онемела, а глаза будто превратились в два раскаленных шара, и из них сочилась серная кислота.

"Чертов баллончик снова спас мне жизнь! - подумала Агата. - Но что с Эллой?! Что с Эллой?! Что..."

В голове дико заколотилась боль, в сознании расцвел и разорвался в огненные клочья алый цветок. Агата успела сделать судорожный вздох и подумать "Прости, Элла, я сделала все что смогла!", прежде, чем потеряла сознание.

Часть вторая. Сеятель

Глава 24

В тот момент, когда морбест мощным ударом ноги сломал дверь в кафе, Вой, Анна и Эльдар вышли на улицу Космонавтов. Посреди дороги, будто гигантский дохлый жук, лежала перевернутая пожарная машина. Мигалка еще работала - красные всполохи мелькали на стенах домов, нагло оспаривая у луны ночное единовластие.

Анна настороженно посмотрела по сторонам и остановила взгляд на здании мэрии с другой стороны дороги.

- Прячемся! - приказала она, и побежала к автобусной остановке, рядом с которой в огромной луже лежали велосипед и труп собаки.

Вой с Эльдаром, не раздумывая, бросились за ней.

Они укрылись за рифленой стеной остановки.

- Их несколько, - сообщила Анна. - Точно не скажу сколько.

Вой осторожно выглянул из-за укрытия и увидел, как открылась массивная дверь мэрии. Первой вышла женщина, за ней выбежала собака, а следом - пятеро мужчин и ребенок. Мигалка пожарной машины выхватывала их силуэты из темноты, окрашивая в кроваво-красный цвет. Морбесты спустились по широкой лестнице, и пошли по тротуару прочь от подъезда здания. Вой дождался, пока чудовища не скрылись за углом дома в конце проспекта, и повернулся к спутникам.

- Все, можно идти.

Они перебежали дорогу, проследовали вдоль фасада мэрии и свернули в переулок. Неподалеку раздались звуки выстрелов. Эльдар представил, как пули разносят голову чудовищу. Его указательный палец машинально дернулся, будто нажал на спусковой крючок. Как же хреново было сейчас без "ствола"! Топор - поганое оружие, что если дело дойдет до настоящей стычки с тварями?

"Оружие! Оружие! Оружие!" - заколотилось в сознании. Зуд, на время подавленный в кафе, вернулся, как фантомная боль перед непогодой.

Впервые он взял в руки стрелковое оружие в шестнадцать лет. Один приятель проговорился, что у него есть револьвер. Достался от отца, который погиб два месяца назад. Имелись и патроны. Эльдара это заинтересовало, он предложил отправиться в лес пострелять. Почему бы и нет? Это же круто! Если у шестнадцатилетних пацанов есть возможность всадить пулю в нарисованную мишень, то глупо этой возможностью не воспользоваться! Чего бояться-то? Даже странно, что он, Лева - так звали приятеля - до сих пор не стрелял. А может ссыт?

Лева был пухлым прыщавым парнем с извечным герпесом на верхней губе. Не глупым, но каким-то забитым, точно пес, который привык получать пинки от хозяйского сапога. Эльдара с ним связывало то, что они жили в одном дворе, а еще - видеомагнитофон! О да, у Левы была эта японская дорогущая штука, и куча видеокассет в придачу! Эльдар их все пересмотрел, и это стоило того, чтобы продолжать общаться с Левой - унылым - придурком, от одного вида которого становилось тошно. А теперь у пухлого чмошника есть еще и револьвер! Ценный приятель, очень ценный!

Лева согласился пойти пострелять, хотя Эльдар видел, что эта затея ему не по душе. Они зашли далеко в лес, место выбрали возле старого, покрытого чахлой порослью карьера. Стояла поздняя осень, так что привлечь внимание грибников, можно было не опасаться.

К стволу небольшой сосны приколотили квадратную доску, с нарисованной мишенью, в центре которой Эльдар намалевал фломастером улыбающуюся рожицу.

Отошли на пару десятков шагов.

Лева стрелял первый. Выпустил три пули, но все они прошли мимо мишени. Он передал револьвер Эльдару с заметным облегчением, будто избавившись от чего-то неприятного.

Прежде чем выстрелить, Эльдар понюхал оружие. Ему понравился этот запах - запах смазки и пороха. Револьвер, оружие Дикого запада, когда стрелок в широкополой шляпе выхватывает его и - бабах! - враг с дыркой в голове падает на пыльную дорогу. Красота!

Он целился долго, с волнением и внутренним напряжением. Время, казалось, застыло. В эти мгновения для Эльдара существовали лишь приятная тяжесть револьвера, мишень и звенящая тишина осеннего леса. Он нажал на спусковой крючок с резким выдохом и изрядной долей гнева, будто стрелял не в мишень, а в злейшего врага. Пуля попала в цель - маленькая черная точка в доске совсем рядом с улыбающейся рожицей.

По телу Эльдара прокатилась теплая волна. Только сейчас он почувствовал, какую мощь держит в руке. Небольшой черный револьвер! Это можно было назвать любовью с первого выстрела. Испытывая восторг, Эльдар два раза подряд нажал на спусковой крючок, опустошив барабан. Обе пули попали в мишень - любовь оказалась взаимной! Он вдруг понял, что не отдаст это чудесное оружие Леве. Пухлый чмошник не достоин обладать револьвером. Дерьмо и шоколадный торт и то больше совместимы, чем это ссыкло и оружие!

- Ты прирожденный стрелок! - заметил Лева. - Не верится, что ты раньше не стрелял.

Эльдар ухмыльнулся, взял у него патроны и зарядил револьвер. Сделал пять выстрелов. Каждое нажатие на спусковой крючок отзывалось в его сознании ликованьем. Ему казалось, что он, наконец, нашел вещь, потерянную давным-давно, возможно в прошлой жизни. Вещь, которую, неосознанно искал, и только почувствовав ее тяжесть и мощь, понял - это она. В этом есть несомненная гармония. Гармония и высшая справедливость. Что-то вроде ягуара - внутреннего демона, который пришел на помощь два года назад и навсегда занял место в сознании.

Из пяти пули одна все же попала в улыбающуюся рожицу, прямиком промеж точек глаз. Но в барабане оставался еще один патрон.

Эльдар повернулся и направил револьвер на Леву. Глядя поверх черного блестящего ствола, он заметил, как побледнело лицо пухлого чмошника. Приятно было видеть страх в его глазах.

- Ты... ты что? - промямлил Лева.

Эльдар опустил револьвер и улыбнулся.

- Шутка. Я пошутил. Да ты струхнул? Подумал, что я, твой лучший дружбан, в тебя пальну?

Лева стушевался.

- Нет, просто... не люблю оружие. Не по себе мне от него.

Продолжая улыбаться, Эльдар крутанул барабан, после чего приставил дуло револьвера к своему виску. Он знал: патрон не дошел до бойка, ведь ягуар не чувствовал опасности. Риска нет. Но ведь это было невдомек Леве, который с ужасом увидел, как Эльдар нажал на спусковой крючок.

- Ты охренел?! - выпучив перепуганные глаза, воскликнул он. - Там ведь патрон остался!

Эльдар с обыденным видом снова крутанул барабан, приставил дуло к виску. Прислушался к внутреннему демону. Тот не выказал тревоги.

- Слушай, а зачем тебе этот револьвер? - спросил он с некоторой долей веселья в голосе. - Ну, серьезно, нахрена тебе эта штука? Ты же сам сказал, что не любишь оружие.

Палец нажал на крючок. Боек отозвался острым звуком "клик".

Лева попятился, схватившись за голову.

- Прекрати! - завопил он.

- Что прекратить? - сделал вид, что удивился Эльдар.

Он крутанул барабан.

- Хватит! - Лева едва не плакал. - Не нажимай больше! Прошу тебя, не нажимай!

- О, ты об этом. Ладно, не буду.

Эльдар развернулся и, почти не целясь, выстрелил в мишень. Попал в "тройку". Неважный выстрел, но не промахнулся же? Он посмотрел на Леву.

- Может, подаришь мне револьвер? Вот так вот, по-дружески? Если хочешь, я могу даже его купить, хотя сам знаешь, с деньгами у меня напряг...

- Забирай! - выпалил Лева.

- Серьезно?

- Да, забирай!

- Ну, если он тебе дорог. Память об отце и все такое...

Лева застонал.

- Да не нужен он мне! Я бы все равно его выкинул! Не нужен он мне!

Эльдар пожал плечами.

- Раз так, то - спасибо.

Лева сел на корточки, ошарашено глядя на усыпанную хвоей землю перед собой.

- Бог мой, - прошептал он. - Поверить не могу, что ты стрелял в себя. Поверить не могу...

Эльдар и сам не знал, зачем затеял представление под названием "Пальни себе в бошку". Наверное, это было просто весело, а нормальные шестнадцатилетние пацаны не упускают возможности повеселиться, не так ли?

До дома шли молча, а во дворе Эльдар спросил:

- Ну, так я зайду вечерком? Боевичок какой-нибудь глянем.

Лева болезненно поморщился.

- Ты знаешь... Разве я тебе не говорил? Видик у меня вчера сломался.

- Да ладно!

- Правда. Сгорело там что-то.

Эльдар видел, что он врет. Это было написано на лице пухлого чмошника. Что ж, так вот и теряют "друзей". Но, не велика потеря, главное - револьвер, а остальное все - мелочи!

"Что может быть сейчас ценнее оружия?" - подумал Эльдар. Он с тоской вспомнил тот старый револьвер. Рукоять ни одной "пушки" после него не ложилась так приятно в ладонь. Даже звук выстрела, казалось, был особенным, наполненным какой-то пронзительной мистической мощью. Эльдар поймал себя на мысли, что готов отдать полжизни, лишь бы сейчас в его руке был бы не пожарный топор, а тот давний утраченный друг - револьвер.

Озираясь, Вой, Анна и Эльдар пересекли двор. Прошли по палисаднику вдоль торцовой стены жилого дома, на которой кто-то красной краской размашисто написал "Алиса" и "Мы вместе!"

Вой выглянул из-за стены и увидел метрах в двадцати дальше по улице яркий свет мотоциклетных фар. Глаза щипало после газовой атаки Агаты, пришлось прищуриться, чтобы разглядеть сами мотоциклы, нагромождение деревянных поддонов, покрышек, ветвей деревьев, коробок и набитых чем-то мешков. Баррикада! А за ней видны люди! Конечно - люди, зачем морбестам строить баррикаду? Вой догадывался кто это. Здесь, почти на самой окраине города, находился мотоклуб "Черные волки". Одноэтажное здание из красного кирпича, в котором раньше находилась конфетная фабрика. Байкеры обустроили все по высшему классу: ремонтная мастерская, гараж. А два года назад открыли здесь же секцию для детей, где собирали карты. Байкеры - отличные ребята! Среди них у Воя было много друзей.

Баррикада полукругом располагалась возле подъезда в мотоклуб. Неподалеку на дороге догорала легковушка, языки пламени освещали лежащий рядом труп мужчины.

- У них ружья, - заметил Эльдар. Ему хватило одного взгляда из-за угла дома, чтобы оценить обстановку. - Примут нас с перепугу за морбестов и пристрелят.

- Возможно, - признал Вой, - но я все же рискну.

- Что ты задумал? - насторожилась Анна.

- Подберусь ближе, а там посмотрим. Эти ребята меня хорошо знают.

Эльдар фыркнул.

- Ты спятил! Они пальнут в любого, кого увидят! Я бы на их месте так и сделал.

- Нужно рискнуть. Они могут нам помочь, - Вой посмотрел на Анну, потом на Эльдара. - Я быстро.

Прежде, чем его спутники успели возразить, он выскочил из-за стены, и, пригнувшись, пробежал в сторону баррикады. Спрятался за торговым ларьком. Переведя дыхание, выглянул и на этот раз отчетливо разглядел возле подъезда в мотоклуб Гнома, лидера байкеров. Вой редко выпивал, но месяц назад они с Гномом так нажрались в кузнице, что устроили бой на мечах. Потом полночи ходили по городу и горланили песни, а Морок бегал вокруг и гавкал, будто подпевая. Хороший парень Гном, добродушный, любитель рассказывать пошлые анекдоты и сам же над ними хохотать.

Но сейчас не до смеха, и Эльдар прав: лидер байкеров и его товарищи начнут стрелять, не разбираясь, кто человек, а кто чудовище. Страх и здравый смысл - не лучшие друзья.

- Эй, не стреляйте! - крикнул Вой, и помахал рукой, наполовину высунувшись из-за ларька. Фары мотоциклов слепили глаза, но все же он увидел, как три ствола нацелились в его сторону. - Гном, слышишь меня? Это я, Вой!

Для верности он вынул меч и подставил лезвие под свет фар, будто говоря: "Кто, как не местный кузнец будет расхаживать по городу с такой штукой?"

Со стороны баррикады послышался гомон, видимо защитники мотоклуба спорили. Потом раздался голос, мощи которого позавидовал бы матерый оперный певец:

- Давай, выходи на свет!

- Не будете стрелять?

- Черт, Вой, это правда ты?!

- Да, Гном, поверь!

Он сунул меч в ножны, сделал три глубоких вздоха и вышел из-за укрытия, приподняв руки с раскрытыми ладонями. Эльдар и Анна наблюдали за ним из темноты подворотни, затаив дыхание.

- Подойди ближе! - крикнул Гном.

Вой медленно пошел к баррикаде, очень надеясь, что среди байкеров нет излишне нервных. Он видел суровые лица и нацеленные на него стволы, готовые в любую секунду разразиться выстрелами. Вой прошел мимо догорающей легковушки, почувствовав жар от огня. До баррикады оставалось несколько шагов.

- Да опусти руки, братишка! - выкрикнул Гном. - Уже убедились. У тварей глаза другие.

Вой облегченно вздохнул и вытер ладонью пот со лба.

- Со мной еще двое, - сказал он.

- Зови, - разрешил Гном.

Вой оглянулся.

- Анна, все в порядке, идите сюда!

Он увидел, как в свете фар из-за дома вышли его спутники. Ну, все, можно ненадолго расслабиться. Короткая передышка.

Вой перелез через нагромождение покрышек и поддонов, и тут же едва не задохнулся, так, как Гном стиснул его в своих могучих объятьях.

- Как же я рад тебя видеть, братишка! - помимо обладания оперным голосом, лидер байкеров и внешность имел, как у Лучано Паваротти: мясистые губы, короткая черная борода на пол лица, огромное пузо и ручищи, способные, казалось, гнуть железнодорожные рельсы.

- Я тоже... рад, - просипел Вой, пытаясь вздохнуть.

Гном отстранился и хлопнул его по плечу.

- Вот же черт, мало того, что выжил, так еще и с саблей расхаживает!

- Мечом.

- Не важно, братишка! А мы, как видишь, оборону держим.

К Вою подошли и пожали руку другие байкеры. Он всех их знал: Андрей - Беркут, Максим-Сталлоне, Рома-Шаман, белобрысый Федя-Немец, Саня-Фанат, еще один Саня, но с кличкой Вурдалак. У всех на запястьях красовались браслеты, с выгравированной на стальной пластинке головой волка с оскаленной пастью - эмблемой клуба. Вой сам делал эти штуки, причем бесплатно, по-дружески.

Через баррикаду перелез Эльдар, после чего помог перебраться Анне. Он настороженно смотрел на любителей мотоциклов, будто ожидая от них подвоха.

Гном посмотрел на Анну. С неприязнью смерил взглядом Эльдара.

- Не спрашивай, - сказал Вой, предугадав вопрос "Какого хрена здесь делает прихвостень Черномора?"

- Ладно, не буду, - пожал плечами Гном и вынул из кармана пачку "Святого Георгия". - Но какого хрена?..

- У нас с ним одно общее дело.

Гном прикурил сигарету и выпустил дым через ноздри.

- Дело? Из города смотаться хотите? Не-а, Семка, не выйдет. Мы пробовали.

Эльдар уселся на автомобильную покрышку, вытянув ноги, а Анна осталась стоять, рассматривая байкеров. Андрей - Беркут предложил ей воду в бутылке. Она с благодарностью кивнула и сделала несколько глотков. Принятые в кафе таблетки активированного угля успокоили изжогу, но не до конца.

- У нас другое дело, - ответил Вой, отмахнувшись от табачного дыма. Он увидел возле входа в клуб хрупкую женщину с темными волосами, Софью, жену Гнома, и, поймав ее взгляд, поднял руку в знак приветствия. Софья с грустью улыбнулась и кивнула в ответ. - Слушай, Гном, - сказал он, - у меня нет времени на подробности, но поверь, мы не просто так по городу шляемся. На площади возле ДК твари строят кокон, из которого скоро вылезет совсем уж кошмарная тварь. Так вот, мы собираемся этот кокон взорвать.

Саня - Вурдалак, который стоял с подводным ружьем в руках, присвистнул, а Сталлоне покачал головой и выругался.

- Если эта тварь вылупится, - продолжил Вой, - то... в общем, всему придет конец! Поверьте, мужики, это не моя больная фантазия!

Гном наморщил лоб.

- Час от часу не легче! Как обухом по башке! Откуда ты все это знаешь?

- Просто, поверь!

Эльдар подумал: "Если бы эти ребята узнали, что в нашествии морбестов виновен Черномор, то меня прямо здесь и сейчас сровняли бы с землей". Ему хотелось скорее убраться отсюда. Он был уверен: помощи они от этих рокеров не дождутся. А время уходит! Как там Элла с Агатой? Небось, сидят и вздрагивают от каждого шороха.

Откуда же ему было знать, что в эту самую минуту Агата лежит без сознания в темной кухне "Маленького принца", а Эллу тащит в сторону ДК чудовище с надписью "ДДТ" на футболке?

Гном нервно сделал глубокую затяжку - огонек на сигарете быстро пополз к фильтру - и щелчком отправил окурок за баррикаду. Прошелся взглядом по лицам своих ребят, посмотрел на Воя.

- Значит, вы собираетесь ту хреновину взорвать?

- Да, мы идем к Хирургу за взрывчаткой.

Гном поднял свои густые, похожие на толстых черных гусениц брови.

- У этого психа есть взрывчатка?

- Надеюсь, что есть, - ответил Вой. - Как оказалось, он не только травкой приторговывает. У нас нет других вариантов, понимаешь? Нужно хоть что-то делать! Я бы сейчас с удовольствием забился бы в какую-нибудь щель и сидел бы тихо. Но это не поможет, слышишь? Нужно что-то делать!

- Скоро здесь будет спецназ, - уверенно заявил Вурдалак, парень с козлиной бородкой и кожаной кепке надетой козырьком назад. Он держал на плече охотничье ружье "Вепрь". - Мы ведь не на луне живем, здесь от столицы всего триста километров. Точно говорю: кавалерия скоро прибудет!

- А ты не думал, что кавалерии сейчас не до нас? - возразил Беркут. - Может сейчас и по Москве такие же твари разгуливают. С чего ты взял, что это только в нашем городе?

Спорить у Воя не было ни желания, ни времени. Он заметил, как из клуба вышли две женщины. Одна из них что-то сказала Софье и через пару секунд все трое скрылись в помещении.

- Много здесь людей? - спросил он.

Гном вздохнул и снова полез за сигаретами, но передумал.

- Пятьдесят три человека, - ответил он. - Наши семьи и те, кого по дороге подобрали. В основном бабы и дети. Бог мой, Семен, мы такое видели!.. Эти твари настоящую бойню устроили на рынке! До сих пор в ушах крики стоят! Мы туда как в ловушку попали, чудо, что выбрались. Хорошо Вурдалак, Шаман и Фанат у нас охотники, без их ружей нам бы хана! Эти твари ружей боятся, те, кто человекоподобные. Псы - не боятся, прут, как танки, сучары! Пять ребят из клуба там остались, - он торопливо перекрестился. - Мы с боем прорывались. Когда поняли, что из города не выбраться, рванули сюда. Вот такая вот хрень, братишка! Вот такая хрень... Пока баррикаду строили, отстреливались, а потом эти твари куда-то исчезли, как раз темнеть начинало. Не совсем, конечно, исчезли, полчаса назад пса пристрелили, да перед вашим приходом в одну тварь пальнули. Но они, слава Богу, уже не прут, как раньше.

Вой взглянул на диск луны, нависший над зданием в конце улицы.

- Думаю, большинство тварей сейчас возле Дома культуры, - предположил он.

Эльдар поднялся и прошел к другой стороне баррикады. Отсюда были видны гаражи, а за ними лес, с вкраплением светящихся фиолетовых точек. Дьявольские цветы. Он подумал, что эта зараза, должно быть, уже не оставила в лесу вокруг Тихой пади ни одного живого дерева. Высосала силу из каждой травинки. Не поздно ли начинать противостояние? Что если порталы каким-то образом уже проникли в парки других городов?

К нему подошла Анна и коснулась его плеча.

-Страшное зрелище, правда? - сказала она.

- Да, - согласился Эльдар. - Если знать, что это за цветы, то да, - он оглянулся. - Мы здесь только время теряем. Эти ребята нам не помогут.

Анна вздохнула и промолчала.

А Вой тем временем сказал Гному:

- Я хотел попросить вас помочь нам. Но теперь...

- Ты ведь понимаешь, братишка, - перебил его лидер байкеров, - нас тут мужиков раз - два и обчелся. А если твари снова попрут? К тому же я согласен с Вурдалаком, помощь скоро придет. Обязательно придет!

"Мне бы твою уверенность", - подумал Вой.

- Я все понимаю, - сказал он, - потому и не прошу.

- Как думаешь, в городе еще остались такие как мы? Ну, в смысле те, кто еще сопротивляется или прячется?

Про двоих в "Маленьком принце" Вой мог с уверенностью сказать "да", но что если... Нет, об этом даже думать не хотелось. Наверняка кто-то прячется, завалив двери своих квартир всяким хламом.

- Что ты хочешь от меня услышать, Гном? - сказал он. - Нам только надеяться остается.

- Черт, Семен! - Гном подошел к нему вплотную. - Мне никогда не было так страшно, братишка. Когда я впервые увидел, как изо рта твари выползают эти отростки... - он тяжело задышал. - Я не допущу, чтобы с Софьей что-то случилось! Сдохну, но не допущу!

Вой посмотрел в глаза друга.

- Мне пора. Мы и так слишком задержались.

- Ты не в обиде? Я не хочу чтобы...

- Все нормально, - Вой взял Гнома за руку. - Была бы у меня семья, я бы тоже от нее ни на шаг не отошел. Береги себя, брат. Если у нас ничего не выгорит со взрывчаткой, мы к вам вернемся.

- Черт, - Гном поморщился, будто надкусил лимон. - Почему я чувствую себя предателем?

- Потому что ты отличный мужик, - Вой улыбнулся.

Он подошел к Анне и Эльдару. Молча, они перебрались через баррикаду и направились к гаражам. Не прошли и сотни метров, как их догнал Гном.

- Вот возьмите, - он сунул Вою ружье и коробку патронов.

Эльдар воспрял духом. Теперь можно и повоевать. Хоть какая-то польза от этих байкеров!

Глава 25

Элла чувствовала себя жертвой, которую несет к кровавому алтарю приспешник дьявола. А кто тогда сам дьявол? Не отец ли? Почему он приказал морбесту принести ее необращенной? Желает сам превратить собственную дочь в чудовище? Элла вспомнила рассказ Анны. У этой женщины хватило сил справиться с зарождающейся тварью внутри себя. Что ей помогло? Злость? У нее, у Эллы ее предостаточно! Пускай цена будет высока - плевать! - главное, не стать одной из этих тварей!

Морбест пересек улицу прямо по глубокой луже. Теперь его кроссовки хлюпали при каждом шаге.

Элла увидела несколько чудовищ. Они стояли возле жилого дома, а одно из них ломало кувалдой железную дверь в подвал. Резкие звуки ударов разрывали ночь тревожным набатом: Бам! Бам! Бам!

В голове Эллы возникли строки из песни Ронни Джеймса Дио, которого она обожала: "Смерть постучится в твою дверь. Ты не посмеешь не открыть ей. Она возьмет тебя с собой за грани разума к забвенью". Но это не смерть колотит сейчас молотом в двери подвала! Это гораздо хуже. И забвенья не будет. Сколько людей там укрылось? Десятки? Скоро пополнят ряды чудовищ. А пока они жмутся друг к другу и вздрагивают от каждого удара молота...

Бам! Бам! Бам!

...Сердца готовы разорваться от страха. А вокруг темнота, которая не смогла их укрыть. Темнота и отчаяние - адское сочетание! Наверное, они мечтают сейчас умереть - умереть мгновенно, лишь бы не слышать этого звука.

Бам! Бам!

Взмах - удар! Взмах - удар!

Морбест работал с неутомимостью механической куклы, а остальные твари стояли каменными изваяниями в ожидании бойни. Элле отчаянно захотелось, чтобы время остановилось, чтобы кто-то там наверху нажал на кнопку "стоп". А потом включил обратную перемотку, к тому моменту, когда Каменное дерево было еще цело. Тогда она смогла бы остановить отца! Нашла бы способ! Убила бы! Да-да-да, убила бы! Хватит уже искать ему оправдание!

Он мразь!

Он маньяк, которому плевать на человеческие жизни!

Бам! Бам!

Дверь сломана.

Конец!

Но Элла не увидела, как чудовища ввалились в подвал. Морбест, который ее нес, свернул на другую улицу.

- Там седые туманы и темные леса, - почти беззвучно зашептала Элла. - Там вечная луна освещает землю призрачным светом, - она зажмурилась и нарисовала в сознании свою комнату в особняке. На стене висит Черный квадрат. - Там ветер колышет океаны трав, а воздух пропитан запахами осени...

Элла слышала дыхание морбеста и то, как его мокрые кроссовки ступают по асфальту: хлюп - хлюп, хлюп - хлюп...

"Нужно представить себе дождь за окном. Пускай он шумит. Пускай заглушит все звуки!"

- Там в глухих чащобах живут чудесные звери, и в их глазах мерцает дикий огонь.

"Неужели в этих словах совсем ни осталось волшебства?! Хотя бы капли! Маленькой капельки!"

Дождь шумит. Капли монотонно барабанят по карнизу. Черный квадрат на стене. Вот он разрастается, уходит за пределы белой рамки. Нужно ухватиться за темноту внутри него. Ухватиться...

- Там замки, чьи башни касаются звезд, а по улицам городов бродят тени.

"Я должна сбежать! Должна!.."

Ухватилась. Что-то коснулось ее руки.

Тело Эллы обмякло в руках морбеста. Он остановился и заглянул в бледное лицо девушки. Встряхнул.

- Эй, принцесса! - еще тряхнул. - Вот сучка!

Потеряла сознание? Ну и хрен с ней! Черномор сказал принести ее живой и не обращенной. Она живая и не обращенная. Пускай Король сам разбирается со своей дочуркой!

Чудовище взяло Эллу поудобней и зашагало дальше, хлюпая по асфальту мокрыми кроссовками.

У нее получилось! Невероятно, но получилось! Капелька волшебства все же осталась. Ее хватило, чтобы сбежать. И даже не пришлось идти по опасной тропе запределья, на которой шаг в сторону грозил гибелью. Кто-то просто взял ее за руку и потянул за собой. Чья-то маленькая ладошка мягко легла в ее ладонь и тянула, тянула...

И Боже, она снова чувствовала свои ноги! Каждый шаг - благословение! Шум дождя остался позади. Все осталось позади. Ее вели сквозь туман. Кто вел? Не важно, главное этот "кто-то" помог сбежать!

Они остановились. Ладошка выскользнула из ладони Эллы. Она услышала детский голос:

- Мы пришли.

Повеял ветер. Туман закружился, распался на белесые клочья и растворился в пахнущем гнилыми фруктами воздухе.

Она и маленький мальчик стояли на мощеной булыжником улице города. Мертвого города Страны чудес. Ветер гонял по мостовой серые струпья листьев. От домов исходило слабое свечение, будто на двускатные черепичные крыши и каменные стены осела звездная пыль. А впереди высился замок. Его островерхие башни терялись в темноте неба. Массивные колонны, изящные арки и балконы. Когда-то здесь постоянно звучала музыка. Она словно была частью города - спокойные флейты, хрустальный звон колокольчиков. Но все это исчезло. Нет ни вечной луны, ни запахов осени, ни музыки. Их сменили черное небо, вонь разложения и тишина.

- Кто ты? - спросила Элла у мальчика.

На вид ему было лет семь - восемь. Русые взлохмаченные волосы, крупные грустные глаза. К лямке джинсового, с потертостями на коленях, комбинезона, приколот круглый значок - смайлик.

- Артем, - ответил мальчуган. - Меня зовут Артем. Ты знаешь мою маму.

- Мальчик из приемника?!

Он улыбнулся и кивнул.

"Бог мой! - с изумлением подумала Элла. - В мертвой Стране чудес еще остались чудеса!"

- Ты помог мне сбежать, - сказала она.

- Ага. Я подал тебе руку.

Элла бросилась к нему и обняла. Долго не выпускала из своих объятий.

- Ты чудо! - она чувствовала, что вот - вот расплачется. - Ты больше чем чудо!

- Я всего лишь мальчик.

Она погладила его по голове.

"Да, всего лишь мальчик. Ребенок, который умер давным-давно. Но вот он стоит воплоти и улыбается".

Элла понимала, что самый глупый вопрос в запределье "Как такое возможно?" Но, черт возьми, как такое возможно?! А впрочем, лучше не знать ответ. Пускай это останется тайной. Порой с раскрытием секретов уходит волшебство, об этом знают дети, которые рано или поздно узнают в Деде Морозе своего отца. Так пускай волшебство останется, ведь нынче его так мало в Стране чудес.

Взявшись за руки, они поднялись на городскую стену.

Насколько хватало взгляда, земля была устлана жирными, лоснящимися в свете фиолетовых цветов, щупальцами. Они сонно шевелились, для них не существовало больше пищи в этом мире. От деревьев остались лишь лишенные сучьев стволы, которые топорщились, точно черная щетина на теле исполинского чудовища. А в темноте неба что-то было, какая-то сущность, которая непроницаемой стеной закрывала луну и звезды. Элла не слышала, но чувствовала ее дыхание - теплые смрадные волны.

- Пойдем, Артемка, - сказала она.

Что она хотела увидеть, поднимаясь на городскую стену? Проблеск надежды, в виде хотя бы одного живого дерева? Наивная.

Элла и Артем спустились со стены и направились в сторону замка.

"Теперь осталось только ждать!" - подумал Черномор. Он сидел на ступенях перед входом в Дом культуры, рассматривая кокон. Прекрасное Зарождение. Плоть нескольких сотен подданных королевства превратилась в шедевр. Это будущее! Начало триумфа Красоты на Земле. Впору рукоплескать и кричать "Браво!"

Кокон был огромен. Сфера, покрытая полупрозрачной коркой. Внутри шевелилась темная масса, в которой с трудом, но все же угадывались части человеческих тел. Струились серые потоки. От кокона в разные стороны тянулись затвердевшие жгуты. Они стелились по бетонным плитам, оплетали фонарные столбы и прямоугольные колонны Дома культуры.

А вокруг стояли морбесты. Некоторые из них зачарованно смотрели на кокон и медленно раскачивались из стороны в сторону, будто находились в трансе.

С каждой минутой чудовищ становилось все больше. Они прибывали на площадь группами и поодиночке. Вот со стороны торговых рядов показались два лося, а вот несколько псов вынырнули из подворотни.

"Мои подданные!" - с удовлетворением подумал Черномор.

Он увидел идущего сквозь толпу морбеста с девушкой на руках.

Элла! Наконец-то! Дочка вернулась к папочке!

Черномор поднялся с улыбкой на губах, но когда парень в футболке "ДДТ" подошел, улыбка померкла.

- Какого хера ты с ней сделал?! - взревел Черномор, глядя на бесчувственную дочь.

- Ничего не сделал, - с обидой ответил парень. - Просто нес ее, а она, ни с того ни с сего, сознание потеряла. Бывает. Я ее пальцем не тронул!

Черномор взял Эллу за руку.

- Хм... говоришь, потеряла сознание? - его щека нервно задергалась. - О нет, здесь кое-что другое. Она, мать твою, сбежала! Маленькая неблагодарная дочурка сделала ноги, нахрен! - он сорвал очки и нагнулся, приблизив свое лицо к лицу Эллы. Из глазниц выползли нити, коснулись бледной кожи девушки, оставив на ней слизистый след. - Сбежала, значит? Захотела перехитрить папочку?

- Куда сбежала? - с недоумением спросил парень. - Она же вот, на руках у меня?

Черномор выпрямился и снова надел очки.

- Куда сбежала? Туда, где седые туманы и вонючие темные леса, вот куда! Не важно! Я ее оттуда достану, вытащу, хитрюгу! А что с Эльдаром?

- Не было его там.

Черномор фыркнул.

- Вот как? Ну конечно, предатель бросил ее одну. Что еще ожидать от этого гнуса?

"Но ему не скрыться! Никому не скрыться!"

Глава 26

Гараж Хирурга ничем не отличался от прочих гаражей: кирпичные стены, ворота, выкрашенные коричневой краской. Он находился последним в ряду, а дальше, за зарослями ежевики, начинался пустырь, больше похожий на свалку разного хлама.

Впрочем, у этого гаража под номером 125 было небольшое отличие: видеокамера над воротами и фонарь возле кустов ежевики - такой же, как на аллее Английских фонарей у особняка Черномора.

"Как странно, - подумал Вой. - От того, будет ли сейчас на месте чокнутый тип с кличкой Хирург, зависит судьба миллионов. И вот вопрос: есть ли у него взрывчатка?"

Эльдар бросил взгляд на видеокамеру.

- Ну что, будем надеяться?

На его плече висела "Сайга". Ружье Вой отдал, не раздумывая, что Эльдара немного удивило.

- Будем надеяться, - повторила Анна, сжав кулаки.

Чувствуя, как участилось сердцебиение, Эльдар с шумом выдохнул и нажал на кнопку звонка, вмонтированного в стену слева от ворот.

У всех троих в сознании затикали часы, отсчитывая секунды. Слишком многое было на кону.

Один.

Два.

Три.

"Господи, помоги!" - пронеслось в голове Анны.

Четыре.

Пять...

Пятнадцать...

Сорок пять...

На видеокамере загорелся красный огонек.

Пятьдесят.

Мигнул и зажегся фонарь, залив желтым светом участок земли перед гаражом. Камера с тихим жужжанием повернулась влево - вправо. Вой удивился, что эту не дешевую хреновину еще не свинтили какие-нибудь ухари, падкие на чужое добро.

Из крошечного динамика рядом со звонком раздался голос:

- Эльдар?

- Да, Хирург, это я!

Прошло секунд десять, прежде чем из динамика прозвучало:

- Посмотри прямо в камеру. Мне нужно видеть глаза.

Эльдар посмотрел, даже оттянул пальцем веко.

- Хорошо, - одобрил голос. - А это кто с тобой?

- Друзья, - ответил Эльдар.

- Друзья? Пускай посмотрят в камеру.

Вой и Анна выполнили просьбу.

- Хорошо. Можете спускаться.

Щелкнул магнитный замок, открыв дверцу в воротах. Лампочка на видеокамере и фонарь погасли, зато вспыхнул свет в гараже.

"Пока все идет по плану, - отметил Вой. - Для человека, соорудившего себе бункер, Хирург не такой уж и параноик, раз впустил нас. А ведь он знает, что творится в городе, иначе не рассматривал бы глаза".

Внутри были лишь голые кирпичные стены и открытый люк в бетонном полу. Эльдар спустился по железной лестнице первым, за ним Анна и Вой.

А вот внизу все выглядело солидно. Стены на удивление большого помещения были обшиты белыми пластиковыми панелями, на полу - серая керамическая плитка. Десятки крошечных светильников, вмонтированных в виде спирали в потолок, давали мягкий неяркий свет.

Было здесь и то, что указывало на странности хозяина: множество глянцевых плакатов на стенах с изображением человеческого тела в разрезе; внутренних органов; головного мозга, разлинованного на сектора; устройство суставов и костей крупным планом. А над заставленным склянками столом висела огромная картина в массивной раме: чудовище Виктора Франкенштейна на фоне горящего замка. В углу, возле выкрашенной в голубой цвет двери, на тумбе стоял желтый глобус размером с колесо "КАМАЗа". Вой подумал, что видел такую штуку только в фильмах о мореплавателях. Будучи мальчишкой, который зачитывался книгами о первооткрывателях и пиратах, он мог о таком глобусе только мечтать.

Сам же хозяин выглядел не менее примечательно, чем обстановка его подземного жилища. Глаза навыкате, красный галстук бабочка, идеально белая без единой мятой складки рубашка, заправленная в нелепые, будто позаимствованные у Анатолия Вассермана, штаны с множеством карманов.

Вместо приветствия он произнес:

- Хотите пить? У меня есть натуральное обезжиренное молоко.

Его голос был начисто лишен эмоций и интонаций, как у робота. Вою этот человек и напомнил Бишопа - робота из фильма "Чужие". Однажды он видел, как Хирург покупал на рынке продукты, очень странное зрелище: взяв с прилавка помидор, Хирург долго смотрел на него так пристально, будто пытался разглядеть сквозь кожуру количество зернышек внутри. Положил помидор на место, взял другой и снова уставился на овощ взглядом ювелира, оценивающего драгоценный камень. Таким образом, изучив десяток помидоров, лишь трем из них он оказал честь и положил на весы. А потом, к неодобрению толстощекой продавщицы, настала очередь огурцов.

От молока все отказались.

Эльдар сразу перешел к делу:

- Нам нужна взрывчатка.

Ни разу не моргнув, Хирург посмотрел на него, потом на Воя и остановил свой совиный взгляд на Анне.

- У вас необычные глаза, - заметил он. - Я бы дал вам лет сорок - сорок пять, но ваши глаза выглядят старше.

Анна вспомнила, как после нападения морбеста взглянула на себя в зеркало: глаза выцвели, радужка стала бледной.

- Я сегодня пережила кое-что нехорошее, - ответила она, будто эти слова все объясняли.

Хирург сдержанно кивнул. Он стоял, держа руки по швам, лицо выглядело бесстрастным. Казалось, мимика и жестикуляция попросту противоречили его внутреннему устройству.

- Так что со взрывчаткой? - напомнил Эльдар.

- Взрывчатка, - повторил Хирург, повернувшись к нему всем корпусом. - Да, она у меня есть. Я дам ее вам.

Вой изумился.

- Ты даже не спросишь, зачем она нам?

Хирург медленно моргнул, словно жалюзи на окнах закрылись и открылись.

- Я догадываюсь. Я проанализировал. Вы собираетесь уничтожить инкубатор.

- Инкубатор?

- Ту штуку, которую создали зараженные возле Дома культуры. Откровенно говоря, я не уверен на все сто процентов, что это именно инкубатор, но есть основания полагать, что я прав.

Эльдар всплеснул руками.

- Ни хрена себе! Откуда ты знаешь про кокон?!

- Видеокамеры. В Тихой пади на многих зданиях есть видеокамеры. Одна из них на Доме культуры. Я наблюдал, пока связь не прервалась. Думаю, что-то с оптоволоконным кабелем.

Он поправил галстук-бабочку и этот жест напомнил Вою, что Хирург все же человек, а не робот.

- Значит, вы с самого начала видели, что творилось в городе? - спросила Анна.

- Да, - он сцепил руки за спиной. - Вы позволите, если я вам кое-что покажу? Следуйте, пожалуйста, за мной.

Хирург повернулся и направился к выкрашенной в голубой цвет двери.

Анна коснулась руки Эльдара и шепотом, с недоверием спросила:

- Он действительно травкой торгует?

Эльдар усмехнулся.

- О, да. Такого канабиса как у него во всем мире не сыщешь.

- Не верится.

- Точно говорю. Сам пробовал.

- Да я не об этом, - Анна улыбнулась. - Не похож он на торговца наркотиками.

Эльдар пожал плечами.

- Ну, внешность бывает обманчива. Да и его травка не наркота никакая, а шедевр! Хотя я и не большой любитель...

Они зашли за Хирургом в комнату, а Вой, прежде чем переступить порог, не удержался и крутанул глобус.

Здесь же обстановка разительно отличалась от первой комнаты. Точнее, она могла бы ввергнуть в шок излишне впечатлительных. Во-первых, на полках стояли колбы, в которых плавали внутренние, и не только внутренние органы. Во-вторых - множество хирургических инструментов за стеклянным стендом. Некоторые были современными, но имелись и такие, какими пользовались врачеватели веке эдак в шестнадцатом, больше похожие на орудия пыток. А в-третьих - и это главное - хирургический стол, на котором лежал труп собаки.

Эльдар содрогнулся и посмотрел на хозяина подземного жилища с легким страхом. Он вдруг подумал, что Тихая падь это какая-то Кунсткамера. Для такого маленького города здесь слишком много "экстраординарных личностей", как однажды выразился его знакомый, увидев на сцене стриптиз-клуба девицу, полностью покрытую татуировками. Но та девица отдыхает в сравнении с некоторыми людьми из Тихой пади. Черномор, возомнивший себя королем; женщина, разговаривающая с мертвым сыном через приемник; язычник, кующий мечи в собственной кузнице; амазонка, верящая, что ее удачи следствие неудач; чудик, живущий под землей и препарирующий трупы. И это лишь то, что на поверхности. Неизвестно, какие тайны внутри этих людей. Тайны вроде демона - ягуара. Ну и, конечно, Элла - эта девчонка очень непроста, и у нее уж точно есть огромный секрет. Эльдар был уверен в этом на все сто. У него сложилось впечатление, что город специально собрал именно таких людей, чтобы разыгранный спектакль не был скучным. И все бы ничего, если бы он не вышел таким страшным.

Вой, оторвав взгляд от собаки, заметил еще кое-что достойное внимания. Фотографии на стене. Их было множество: снимки дольменов, Стоунхенджа, идолов острова Пасхи, каких-то древних сооружений под водой. Но что удивило Воя - несколько фотографий Каменного дерева, заснятых с разного ракурса. Выходит, Хирург интересовался местной святыней. Рядом с фотографиями висела карта России, утыканная булавками с синими, красными и желтыми шляпками. А над картой - рисунки, словно нарисованные ребенком. На них были изображены фиолетовые цветы и человечки, опутанные черными нитями.

Да кто ж такой этот Хирург? У Воя в голове возникло десяток вопросов к хозяину, но - вот же, черт! - не было времени на обстоятельную беседу.

Хирург включил нависающую над столом лампу.

- Я только начал вскрытие этой особи, - глядя на собаку, пояснил он.

Шкура твари была разрезана от брюха до шеи. Распорки оттягивали кожу, обнажая внутренности, покрытые сетью белесых нитей и сгустками темной слизи.

Эльдар не отличался особой впечатлительностью, но сейчас почувствовал тошноту и легкую слабость в ногах. Он сел на стул, на спинке которого висел белый халат, и потупил взгляд.

- Откуда у тебя эта тварь?

- Я рассчитывал поймать ее живой и провести ряд экспериментов, - сказал Хирург, - но не вышло. Пришлось умертвить. Жаль, - в его голосе ни прозвучало и намека на сожаление. - Очень жаль. Впрочем, и мертвая она представляет интерес.

Вой присвистнул.

- О-хре-неть! Пришлось умертвить, говоришь? Вот так вот запросто? Это, между прочим, чудовище, а не собака!

"Он псих! Стопроцентный псих!"

Хирург посмотрел на Воя.

- Я, безусловно, знаю, что это уже не собака. И да, умертвить особь оказалось не просто. Я едва не погиб.

Эльдар схватился за голову.

- Бог мой, Хирург! Я начинаю тебя бояться. И как же ты грохнул эту тварюгу?

- Разрядом электричества.

- О... ну конечно, мог бы и не спрашивать. Люди вроде тебя всегда сражаются с чудовищами разрядом электричества. А мы все больше по старинке, мечом и топором.

Уголки губ Хирурга слегка приподнялись и Вой подумал: "Невероятно, он умеет улыбаться!"

А Анна, как завороженная смотрела на внутренности пса и думала о том, какой участи ей удалось избежать. Она вспомнила, как давилась, пытаясь выблевать клубок нитей, как Океан давил на сознание и врал, уверяя, что черное - это белое.

"Смотри! - прозвучал в голове гневный голос Анны-тени. - Если бы не я, сейчас ты бы была как эта псина! Сущность морбеста пустила бы корни в твоем теле! Никогда не жалей, что я вернулась! Слышишь, никогда!"

Анна поморщилась. От твари исходил сладковатый запах, будто кто-то раздавил гнилое яблоко. Так же воняло изо рта Анфисы, когда она приблизила свою изодранную рожу к лицу Анны, чтобы заразить.

- Зачем вы позвали нас сюда? Показать эту тварь?

- Не совсем, - Хирург подошел к столу, на котором стоял микроскоп. - Взгляните, пожалуйста, - он сделал приглашающий жест.

Анна проследовала к столу и, прищурив глаз, заглянула в окуляр. Увидела что-то серое, пористое.

- Я не понимаю, - сказала она.

- Это ткань паразита, взятая из собаки, - пояснил Хирург.

Анна отстранилась от микроскопа.

- И что?

- Она состоит из мускульных и стрекательных клеток, как у медуз, но есть кое-какие отличия. Во-первых плотность ткани...

- Это очень интересно! - съязвил Эльдар.

- Правда?

- Черт, нет! Не скажу за всех, но мне лично это по барабану.

- Действительно, - поддержала его Анна, - Это нам сейчас не поможет.

Хирург посмотрел на пол перед собой.

- Я просто хотел поделиться. Привык общаться с Увлеченными. Их бы такая информация очень заинтересовала.

- Увлеченными? - удивился Эльдар. - Секта, что ли?

Хирург покачал головой.

- Нет-нет, общество. Общество исследователей. Мы друг другу помогаем, делимся знаниями.

"И кое-чем посущественней знаний, - мысленно добавил Вой. - Например, взрывчаткой. Умники. Иллюминаты наших дней".

Он посмотрел на электронные часы в углу под потолком. 00: 33.

- Нам пора.

- Да-да, конечно, - Хирург направился к двери, но сделав пару шагов, остановился. - Я вот еще что хочу сказать... появление этих существ как-то связано с Каменным деревом в заповеднике. Я в этом уверен.

Эльдар хмыкнул, поднимаясь со стула.

- Это для нас не новость, Хирург. Мы с Воем там были и видели все своими глазами.

- Вы не шутите?

- Да какие, твою мать, здесь могут быть шутки?! - воскликнул Эльдар.

Анна подошла к Хирургу вплотную и уставилась ему прямо в глаза.

- Скажите честно, вы знали, зачем Черномору нужна была взрывчатка? Это ведь он взорвал дерево.

Хирург, не моргнув, выдержал ее взгляд.

- Я ничего не знал, - спокойно ответил он, и Вой заметил, что с таким выражением лица как у него можно стать чемпионом мира по покеру.

Взрывчатку Хирург вытащил из огромного старомодного сейфа, аккуратно сложил ее в рюкзак и передал Вою.

- Разберетесь? - спросил он.

- Ничего сложного, - мрачно ответил Вой, надевая рюкзак. - Поджечь шнур и смотаться.

- Да ты оптимист, - заметил Эльдар. Ему схема "поджечь - смотаться", учитывая обстоятельства, казалась столь же сложной, как подъем на Эверест во время бури.

Вой ничего не ответил. Он не хотел говорить слова вроде "у нас все получится", чтобы не спугнуть удачу. А она пока сопутствовала, ведь взрывчатку они заполучили.

- Жаль, времени мало, - сказал Хирург. - Я бы хотел о многом вас расспросить.

- Расспросишь, когда все закончится, - усмехнулся Эльдар, и тут же подумал, что сам сейчас выступил в роли оптимиста.

Когда Вой, Анна и Эльдар поднялись по лестнице, Хирург нажал на кнопку в стене, открыв магнитный замок двери гаража.

Он чувствовал себя мерзко. В сознании звучал вопрос женщины с выцветшими глазами: "Вы знали, зачем Черномору была нужна взрывчатка?" Вопрос, на который Хирург ответил ложью. Да, он все знал. Черномор раскрыл ему свои планы:

"Паскудное дерево душит наш город! Мне трудно дышать, пока оно стоит там в заповеднике! Это зло, которое некоторые говнюки принимают за святыню! Но я-то знаю правду! Я чувствую! И я взорву, нахрен, это дерево! А ты достанешь мне взрывчатку".

Хирург сказал, что это безумие, но Черномору было плевать на его мнение. И да, он очень хорошо умел убеждать - настоящий профи.

"Не достанешь взрывчатку в ближайшее время, умник, распрощаешься со своей подземной квартиркой. Ты здесь обитаешь только потому, что я хозяин города! Не заставляй меня нервничать! Я терплю тебя до тех пор, пока ты мне полезен, так что советую очень постараться, чтобы не разочаровать меня!"

А еще он сказал, что мог бы и без взрывчатки обойтись, но ему хочется увидеть большой "Бабах!", хочется мощи и незабываемого зрелища!

Помочь достать взрывчатку Хирургу помог один приятель из Увлеченных. Даже не пришлось долго убеждать, что это для научных целей. В Обществе всегда так, и оставалось только удивляться, что среди Увлеченных еще не завелись террористы. Исследователи порой бывают беспечны.

Хирург сейчас и сам бы не ответил на вопрос, почему не отдал людям Черномора всю взрывчатку. Что-то чувствовал? А может, неосознанно предвидел, что она еще пригодится? Впрочем, сейчас уже не важно, главное он хоть немного облегчил тяжесть вины, отдав взрывчатку Эльдару и его друзьям. Теперь оставалось только надеяться, что у них все получится.

Хирург вернулся в комнату за голубой дверью и посмотрел на фотографии Каменного дерева. Он вспомнил, какой внутренний трепет испытал, когда после долгих поисков нашел-таки сведения о "Печати". Документ, датированный пятнадцатым веком. Летопись о морбестах, чудовищах пришедших по Калинову Мосту из подземного Океана Навьи, где господствует Морена, Черная Богородица. Морбесты подчиняли себе людей, делая их своими рабами. Но нашлись те, кто бросил им вызов - тринадцать сильнейших колдунов. После долгой битвы они справились с морбестами, изгнав их из Яви обратно в Навь, но в живых осталось только трое колдунов. Эти трое и закрыли Калинов Мост, поставив печать в виде Каменного дуба.

Всего лишь легенда, но Алексей Павлович Хрумов, которого все называли Хирург, теперь видел, что в этой легенде есть доля правды, не исковерканная древним летописцем. Морбесты и печать. И кто знает, быть может, были и колдуны и Океан Навьи, где господствует Морена. Одно из правил Увлеченных гласило: "Не отрицай невозможное. Возможно - все!" Следуя этой логике можно даже допустить, что Эльдар, бородатый крепыш с мечом и женщина с выцветшими глазами - потомки тех трех выживших колдунов. А почему нет? Ведь все возможно!

Хирург тряхнул головой, удивляясь в какие дебри завела его фантазия. С таким воображением только сказки писать или сценарии для индийских фильмов. Это надо же - потомки колдунов!.. Какая глупость.

Глава 27

Едва Анна, Вой и Эльдар вышли из гаража и за их спинами щелкнул магнитный замок, запирая дверцу в воротах, как из сумки Анны раздалось потрескивание.

- Бог мой! - Анна торопливо вынула приемник.

От корпуса исходило слабое зеленое свечение. Оно, то вспыхивало, то исчезало. Казалось, что-то пытается вырваться наружу, но не хватает сил.

Потрескивание сменилось шорохом, который становился все тише и тише.

Эльдар и Вой смотрели на приемник, затаив дыхание, словно опасаясь малейшим движением спугнуть чудо. Анна погладила корпус, чувствуя в пальцах покалывание.

- Ну же, - с дрожью в голосе прошептала она. - Что ты хочешь сказать, сынок? Постарайся пробиться.

- Может, настройку покрутить? - предположил Эльдар. - Это хоть и самый странный, но все же приемник.

Корпус засветился ярче. Сквозь шорох проступил детский голосок:

- Мамочка... ма... они забрали...

И снова только шорох, словно ветер гонял сухие листья.

- Кого забрали, Артемка? Постарайся...

В следующее мгновение из приемника раздался такой мощный рев, что корпус задрожал в руках Анны. Эльдар и Вой отшатнулись. В английском фонаре возле гаража вспыхнула и погасла лампа. Рев волной разлетелся по округе и на него отозвались не менее неистовым ревом чудовищные цветы в лесу. Воздух вибрировал от наполнившей его мощи. А Анна сжимала приемник побелевшими от напряжения пальцами и ее глаза пылали от гнева.

"Океан! Он здесь!"

Сознание захватила Анна-тень. Она закричала:

- Убирайся, дерьмо! Слышишь, вонючая сучья погань, убирайся!

Эльдару показалось, что воздух стал густым точно патока. По телу побежали мурашки. Хотелось сорвать с плеча "Сайгу" и палить во все стороны. Во что-то незримое, но наполняющее пространство вокруг мерзкой удушливой энергией.

Со стороны леса накатила волна теплого воздуха, в которой кружились мелкие ветки, обрывки полиэтиленовых пакетов, клочья бумаги и прочий мусор, принесенный со свалки за гаражами.

Анна поднесла приемник к лицу. Ее зрачки расширились, крылья носа вздулись, на висках пульсировали жилки.

- Убирайся! - шипела она.

Вой чувствовал, как в голове нарастает боль. Ноги будто приросли к земле. Он сделал глубокий вдох и тут же ощутил рвотные спазмы, словно вдохнул не воздух, а сгусток нечистот. Рюкзак со взрывчаткой почему-то стал очень тяжелым, лямки буквально выворачивали плечи. Вой сбросил его на землю, и тут же ему показалось, что сверху мелькнула тень. Он выхватил меч, вгляделся в небо. Ничего. Видно почудилось. Боль в голове пульсировала резкими острыми толчками. Из обеих ноздрей потекли струйки крови. Рвота кислотой обожгла горло и вырвалась наружу.

В сознании замелькали события сегодняшнего дня: взрыв каменного дерева, бегство через лес во время грозы, жгуты, ворвавшиеся в автобус... На несколько мгновений перед внутренним взором Воя возник бескрайний черный океан в свете фиолетового солнца. Громадные маслянистые волны закручивались в спирали и, подхватываемые воздушными вихрями, разлетались фейерверком пенистых потоков.

Это видение ознаменовалось такой болью в голове, что Вой, выронив меч, с хрипом рухнул на асфальт. В сознании снова возникли кадры - события сегодняшнего дня: Морок, сражающийся в коридоре с чудовищем, старик, падающий с лестницы... девочка - морбест. Но сейчас все было не так, как тогда в подъезде. Сейчас девочка не спешила нападать. Она стояла в темном дверном проеме и мелко дрожала. А ее глаза... огромные мазутные озера. Они становились все больше и больше и в их глубинах кружились смерчи. Откуда-то, словно из другой вселенной, донесся голос Анны: "Ты не остановишь нас, погань! Слышишь, не остановишь!"

Эти слова услышал и Эльдар, который, как и Вой лежал на асфальте, сжав голову руками. Он судорожно дышал сквозь стиснутые зубы, в уголках губ пенилась слюна. Перед его взором стояли чудовищные псы. Они окружали. В оскаленных пастях мелькали змеи - языки. Бежать некуда. Где-то на задворках сознания скулил ягуар. Это конец. Теперь уж точно - конец. Как же не хочется умирать вот так, уж лучше... Да, точно! Есть же ружье! Старая добрая "Сайга". Против сотен псов она бесполезна, но это очень подходящая штука, чтобы вышибить себе мозги. Выход всегда находится, если подумать, и это замечательно. Псы приближались - черные силуэты в шевелящейся, как клубы дыма, темноте. Ну, ничего, им достанется лишь труп. Рука Эльдара зашарила по асфальту...

- Убирайся! - яростный крик Анны.

...пальцы нащупали приклад "Сайги". А псы принялись ходить кругами, не спеша нападать. Это хорошо. Есть время приставить дуло к подбородку и нажать на спусковой крючок. Не так Эльдар представлял себе собственную смерть, но тут уж ничего не поделать. Он всегда считал, что только ничтожество может закончить жизнь самоубийством, теперь же мнение свое изменил. Есть случаи, когда нет других вариантов, например клыки чудовищ - страшная неизбежность.

Очередной крик Анны, ножом вонзился в мозг Воя. Глаза девочки - морбеста вспыхнули черными лунами и превратились в две точки. А потом исчезли на бледном лице. Через мгновение исчезла и сама девочка, растворившись в темноте за дверным проемом.

Вой тряхнул головой, почувствовав, как боль раскаленным шаром перекатилась от одного виска к другому. Перед глазами появились расплывчатые очертания стены гаража. Кирпичи, справа - ворота. Мимо, гонимый воздушным потоком, пролетел белый полиэтиленовый пакет.

- Убирайся, сучья мерзость! - шипела Анна, не отрывая гневного взгляда от приемника.

Вой приподнялся на локтях и повернул голову. Увидел стоящего на коленях Эльдара. Но что это? В его руках ружье. Основание приклада упирается в асфальт, палец на спусковом крючке, а дуло...

- Нет! - выкрикнул Вой.

Он бросился к Эльдару, и в тот миг, когда схватил ружье и рванул его на себя, раздался выстрел.

Эльдара оглушил грохот, в голове будто разорвалась бомба. Замелькали мысли: "Мне помешали! Теперь псы разорвут меня на части! Где ружье?! Где чертово ружье?!" Он замолотил в воздухе руками. Псы носились вокруг, сливаясь в сплошную смазанную массу. Хитрые твари! Подлые бестии отняли гребаную "Сайгу"! А вот и тот, кто отнял. Стоит рядом и ухмыляется.

Взревев, Эльдар бросился на Воя, схватил за горло.

- Сдохни, тварь!

Они покатились по асфальту. Вой оторвал пальцы Эльдара от своего горла и локтем двинул ему в челюсть. Эльдар рычал совсем как зверь и скалил зубы, в вытаращенных глазах пылало безумие. Он снова попытался схватить Воя за горло, но тот опередил его, ударив тыльной стороной ладони ему в грудь. Эльдар захрипел, жадно хватая ртом воздух.

Вой прижал его к асфальту и выкрикнул прямо в лицо:

- Очнись! Приди в себя!

Эльдар завыл от отчаяния. Морбест оказался намного сильнее. Теперь очередь псов. Сейчас их клыки начнут рвать плоть. А ведь не хватило какой-то секунды, чтобы нажать на спусковой крючок...

Вой схватил его за плечи и начал трясти.

- Приди в себя, мать твою!

Приемник в руках Анны перестал вибрировать. Из него слышался треск и шорохи. Порталы в лесу продолжали издавать рев, но он становился все тише и тише. Анна оторвала взгляд от приемника, растерянно посмотрела на Воя и Эльдара. Гнев в ее глазах угас, она будто очнулась от кошмарного сна и теперь плохо соображала, вернувшись в реальность.

Эльдар вскрикнул и часто заморгал. Только что на его глазах произошла странная вещь: чудовище вдруг превратилось в Воя. А вот и Анна стоит рядом, сжимая в руках приемник. И нет никаких псов! Никаких чудовищ, никаких клыков! Жизнь продолжается!

- Ты как? - спросил Вой, заметив, как во взгляде Эльдара тает безумие.

- Я?

- Пришел в себя?

- Не знаю. В голове будто... не знаю.

- Сейчас оклемаешься.

Вой встал, взглянул на Анну, потом поднял и сунул в ножны меч. Эльдар сел на асфальте, потрогал пальцами челюсть.

- Что... что случилось?

- Ты хотел вышибить себе мозги, - ответил Вой. - Я тебе помешал.

Эльдар застонал, схватившись за голову.

- Это была какая-то галлюцинация. Вот черт, я думал, что на меня нападают твари, думал, они меня сейчас на куски разорвут.

Анна сказала:

- Это все Океан! Я видела и ощущала его, когда боролась с морбестом внутри себя. Сейчас я тоже его чувствовала.

Вой вспомнил исполинские волны и смерчи в свете фиолетового солнца.

- Океан, - повторил он и вздрогнул, будто от самого этого слова веяло холодом.

Анна устало прислонилась спиной к стене гаража.

- Океан. Это что-то за гранью разума. Что-то из другого мира, - она взглянула на луну, нависшую над черными коробками домов. - Это сущность морбестов.

Вой подошел к луже, присел и начал смывать кровь, которая натекла из носа на губы и бороду. Боль в голове прошла, но общее состояние можно было определить словом "муторно". Во рту стоял кислый привкус, в висках стучала кровь.

- Поверить не могу, - проговорил Эльдар поднимаясь. - Я едва не покончил с собой.

Он представил себя лежащим на мокром асфальте. Голове - месиво из костей и кусочков мозга. Что же за сила заставила поверить, что самоубийство - лучший выход? Океан, как сказала Анна? Да, одно дело чудовища, которые хоть и странные твари, но все же состоящие из плоти, а другое - нечто невидимое, влияющее на мозги. Он поднял и повесил на плечо "Сайгу". Челюсть болела, во рту чувствовался вкус крови. Но это цена спасения. Такая мелочь. Он смутно помнил, что пытался душить Воя, которого принял за чудовище, и тот мог бы не ограничиться ударом в челюсть, но, видимо, сдержался.

Эльдар подошел и коснулся плеча Воя.

- Спасибо.

Вой зачерпнул воду из лужи и плеснул себе в лицо.

- Всегда - пожалуйста, - он поднялся и встретился взглядом с глазами Эльдара. - Надеюсь, я не пожалею, что спас тебе жизнь.

Через мгновение оба повернулись к Анне, так как из приемника раздался четкий детский голос:

- Они забрали Эллу, мамочка! Ей грозит опасность! Нужно спешить...

И все. Тишина.

Анна, Эльдар и Вой смотрели на приемник, ожидая снова услышать голос Артемки, но из динамика больше не донеслось ни звука.

Глава 28

Элла лежала на диване в холле Дома Культуры. На ее лицо падал лунный свет, тянущийся серебристой тропой из широкого окна. Рядом стоял Черномор и парень в футболке с надписью "ДДТ". За их спинами зиял черный дверной проем входа в кинозал. А справа, за деревянной стойкой, тянулись ряды вешалок раздевалки, которой пользовались только в осенний и зимний периоды. Сейчас же на стойке находился рекламный щит: "Распродажа обуви. Скидки 30%".

Черномор коснулся пальцами щеки Эллы.

- Будет не просто ее вернуть, - признал он. В пустом холле его голос отозвался эхом. - Элла всегда была упрямой девчонкой. Вся в меня. Знаешь, Игорь, я не могу ее винить в том, что она сбежала. Ей ведь ничего не известно о Красоте, - он склонился над дочерью и сделал глубокий вдох. - О да... запахи осени. Они уже не те, что раньше, но аромат увядших цветов все еще чувствуется. Миры меняются, свет лун гаснет. Такова реальность, - Черномор повернул лицо к Игорю. - Скажи мне вот что... ты не жалеешь об изменении? Не жалеешь, что стал иным?

- Ни капли, - ответил тот. - Это лучшее, что со мной случилось в жизни. Сейчас я счастлив. Кажется, счастлив.

Если бы он рассказал о своей жизни, то это была бы история о неудачнике, который смотрел на будущее, как на минное поле, затянутое туманом. Два года назад его бортанули за пьянство из рок группы "Молот" им же самим организованной. С того времени группа записала два, ставших успешными, альбома, и исколесила с гастролями всю Россию. А что оставалось Игорю, несчастному и, как он считал, преданному всеми, музыканту? Конечно, бухать. Напиваться и повторять как мантру в пьяном угаре, что жизнь дерьмо, все люди козлы, а нормальные талантливые ребята обречены влачить жалкое существование.

Но настоящий перелом в сознании случился, когда Игорь пропил электрогитару, на которой поставил автограф сам Джеймс Хэтфилд во время концерта в Москве в две тысячи втором году. С утратой гитары исчезли остатки веры, что все еще может наладиться, исчезла мечта. Тормоза сорвались и локомотив под названием "Жизнь несчастного музыканта" рванул под откос. Если до этого Игорь просто бухал, то теперь он бухал с остервенением, с единственным желанием забыться. Даже новость о том, что у него гепатит "А", Игорь воспринял спокойно, ведь жизнь от этого хуже не стала, потому, как хуже уже было некуда.

Однажды он увидел по телевизору концерт "Молота" и разрыдался. Теперь ему больше не казалось, что все люди козлы, а нормальные талантливые ребята обречены на жалкое существование. Теперь Игорь винил во всем только себя. Состояние "Одной ногой в могиле" сделало его мудрее. А может, он просто устал от самого себя.

И когда сегодня днем дверь его жалкой квартирки сломали и внутрь ворвались чудовища, Игорь даже не сопротивлялся. Он закрыл глаза и отдался на "милость" порождений белой горячки.

Потом пришла боль. Жуткая, невыносимая боль. Но то, что случилось после... Это было блаженство! Он прикоснулся к Красоте, стал ее частью. Посмотрел на мир глазами морбеста. То, что раньше имело смысл, стало не важным, все прошлые переживания показались ничтожными. Черное превратилось в белое, а белое в черное, и это было чудесно! Красота подарила иную жизнь. Жизнь, в которой нет места такой чепухе, как группа "Молот" и гитара с автографом Хэтфилда. Теперь у него было одно желание: служить Красоте! Правда он многого еще не понимал, а потому смотрел с завистью на Черномора, которого Красота сделала особо приближенным и посвятила во все свои тайны. Но ведь так всегда бывает: кто-то - пешка, а кто-то - король. Некоторые вещи не меняются. И не стоит забывать, что пешка может стать ферзем.

- Почему бы ее не обратить прямо сейчас? - спросил он, глядя на бледное лицо Эллы.

Черномор состроил брезгливую гримасу.

- Не думал, что ты такой идиот. Правда, не понимаешь? Она ведь сбежала. Ее сознание сейчас далеко. Если Эллу обратить прямо сейчас, то она станет никчемной куклой, а скорее всего - просто погибнет. Ты ведь не хочешь моей дочери такой участи?

- Конечно, нет.

- Нет? Вот и славно. Только больше не задавай мне идиотских вопросов, не разочаровывай меня, - Черномор поправил съехавшие на нос очки. - Нужно вернуть ее сознание, и я знаю хороший способ, как это сделать. Немного все это не по-отцовски, но... ты достал, что я просил?

- Ага.

Игорь протянул руку и разжал кулак. На ладони лежала булавка. Черномор взял ее двумя пальцами и поднес к лицу.

- Замечательно. Булавочка. Остренькая. Знаешь, как-то я читал книжку о средневековых пытках. Оказывается, самые эффективные штуки для пыток были не "Железные девы", "Испанские башмаки" и прочая изощренная лабуда, а обычные иглы.

- Всю жизнь боялся шприцов, - сознался Игорь.

- Вот-вот, и я о том же, - Черномор сел на диван рядом с Эллой и приподнял ее руку. - Я должен это сделать, дочка. Когда все закончится, ты скажешь мне спасибо.

Он поднес булавку к указательному пальцу Эллы и с силой вогнал острие ей под ноготь.

Тронный зал замка освещали сотни свечей в массивных канделябрах, которые стояли возле стен. Пламя отражалось в отполированных до зеркального блеска каменных плитах пола. Вдоль красной ковровой дорожки, ведущей к трону, тянулись ряды колонн. Их украшала лепнина в виде виноградной лозы и маски, с растянутыми в улыбках ртами. На дальней стене, между двумя гигантскими статуями сатиров, висел шелковый стяг синего цвета. На нем был изображен черный квадрат, обрамленный белой каймой.

Элла сидела на троне. Она знала, что отец будет пытаться вырвать ее из Страны чудес, и готовилась испытать боль.

- Ты справишься, - сказал Артемка. Он стоял рядом, держа ее за руку.

Элла посмотрела ему в глаза и попыталась улыбнуться, но не смогла.

- Мне страшно, - призналась она.

- Я знаю, - мальчик погладил ее руку. - Но ты должна выдержать. Я помогу тебе.

Элла прикрыла глаза. Ей вспомнилась машина с отблеском заходящего солнца на капоте и перекошенное от страха лицо водителя за лобовым стеклом. Снимок, засевший в сознании навечно. Миг до того, как все изменилось. Рубикон между велосипедом и инвалидной коляской. Сейчас Элла даже почувствовала такой ненавистный запах жженой резины.

"И весна окрасилась в красный цвет".

Ей подумалось, что все началось с того весеннего вечера. Не с сегодняшнего дня, когда отец взорвал Каменное дерево, а именно с той машины. Все эти морбесты - продолжение страданий. Костяшка домино упала и сбила другую костяшку.

- Мне кажется, это никогда не кончится, - прошептала Элла.

Артемка снова погладил ее по руке.

- Все когда-то кончается. Беды проходят. Ночь сменяется рассветом.

Странно было слышать такие слова из уст маленького мальчика. Элле вдруг пришла в голову безумная мысль: "Люди становятся мудрее после смерти. А дети, умирая, взрослеют". Мысль, достоянная Кэрролловской Алисы, у которой была своя Страна чудес.

- Ночь сменяется рассветом, - повторила Элла. - Беды...

Она замолчала, потому что услышала далекий, будто рокот уходящей грозы, голос: "Я должен это сделать, дочка. Когда все закончится, ты скажешь мне спасибо".

- Отец, не надо...

Боль пронзила указательный палец, обожгла запястье и метнулась по предплечью. Элла едва не закричала. Стиснув зубы, она вжалась в спинку трона. На мгновение все вокруг стало прозрачным.

- Держись! - крикнул Артемка.

Боль раскаленной иглой вонзилась в мизинец. На этот раз Элла не выдержала и закричала. Она увидела прямо посреди зала размытый силуэт огромной полусферы, от которой, как древесные корни, тянулись мощные отростки. Артемка сжал руку Эллы и видение исчезло. Пламя свечей трепетало, по стенам и колоннам метались тени.

И снова боль. Она проникала под кожу, пронзала кости и скручивала нервы. Опять появилась полусфера, а вокруг стояли сотни людей. Нет, не людей, Элла чувствовала, что это морбесты. Нужно терпеть. Нельзя сдаваться, потому что...

"Потому что я вернусь назад, прямо в лапы чудовища, в которое превратился отец!"

Боль пульсировала в пальцах и пронзала мозг. Голова закружилась, сознание устремилось к призрачной полусфере...

- Нет, Элла, нет! - крик Артемки.

...и вернулось.

Элла посмотрела на мальчика. Ее трясло от напряжения. Так долго продолжаться не может, рано или поздно она не выдержит.

- Ты должна выдержать! - твердо сказал Артемка. - Ночь сменяется рассветом!

Элла сжала кулаки и перевела взгляд на полусферу.

- Ночь сменяется рассветом, - дрожащим голосом повторила она, а потом подалась вперед и, что есть силы, закричала, бросая вызов боли: - Я выдержу! Слышишь меня, ублюдок?! Ночь сменяется рассветом! Ночь... сменяется... рассветом!

Полусфера и морбесты растаяли, точно туман под порывом ветра, но боль никуда не делась. Элла взяла руку Артемки и прижала его ладонь к своей щеке. Теперь она чувствовала, что сможет продержаться, если...

"Если тварь не придумает что-то еще!"

Глава 29

Эльдару и в голову не пришло усомниться в словах Артемки.

"Мамочка, они забрали Эллу!"

Ну конечно! Как же иначе?! Формула преисподней "Плохо - плохо - еще хуже" в действии. Наказание для оптимистов, возомнивших, что все не так плохо, как кажется. Ничего кроме злости Эльдар сейчас не чувствовал. Ему хотелось действовать.

"Они забрали Эллу!"

Но куда забрали? И ведь мальчишка не сказал, что ее превратили в морбеста. Неужели без Черномора здесь не обошлось? Эльдар сам не понял, откуда возникла такая мысль, но она казалась логичной и кое-что объясняла. Папаша лично желает превратить дочку в чудовище. Он уже собирался сделать это в особняке.

Ну что ж, еще один кусочек мозаики вставлен в общую картину хаоса. Оставалось надеяться на силу воли Эллы. Она будет бороться, как Анна, тут сомнений нет. Вот только надолго ли ее хватит?

"Дьявол! - подумал Эльдар. - И какого хрена я так привязался к этой девчонке?!"

И вот вопрос: что стало с Агатой?

Эльдар, Анна и Вой прошли гаражи. Впереди уже был виден мотоклуб. Силуэты байкеров за баррикадой. А позади, в лесу, затихали порталы. Они больше не ревели, а издавали протяжные тоскливые звуки, похожие на стон.

Вой, в отличие от Эльдара, думал, что Элла или погибла, или уже превратилась в морбеста. Слова "Они забрали ее!" были для него равносильны слову "гибель". Да, он безумно жалел, что все так вышло, и даже в чем-то винил себя, но теперь уж ничего не поделаешь. Это как в шахматной партии, в которой противник пока побеждает, пожирая одну фигуру за другой. Цинично, конечно, так размышлять, и несправедливо по отношению к Элле, но сейчас нужно быть жестким, не то можно сойти с ума. А вот насчет Агаты... Вой надеялся, что хозяйка "Маленького принца" спаслась. Очень надеялся. Хоть это он мог себе позволить.

Возле мотоклуба ненадолго задержались. Байкеры и несколько женщин стояли вокруг безжизненного тела Сани - фаната.

- Что случилось? - озадаченно спросил Вой у Гнома.

- Хрен его знает. Мы тут все едва с ума не сошли, когда... ну, ты ведь слышал это рев?

- Еще бы, - Вой покосился на Эльдара, который нетерпеливо переминался с ноги на ногу возле баррикады.

Гном покачал головой.

- У Саньки сначала кровь из носа хлынула, а потом он на землю упал, и дергаться начал. А что мы могли сделать? Среди нас, черт возьми, врачей нет. Софья говорит, это инсульт. Не знаю, должно быть так и есть. Хотя уже не важно, - он посмотрел в сторону мотоклуба. - Сестра его, похоже, умом тронулась. Сидит в мастерской и что-то бормочет. На слова не реагирует. Он ведь ее вырастил, считай, вместо отца был.

Эльдар бросил на Воя укоризненный взгляд, говорящий: нам пора!

"Ты прав, пора", - мысленно ответил Вой, а вслух сказал Гному:

- Мы достали взрывчатку. Хирург оказался в гараже.

Глава байкеров тяжело вздохнул и опустил взгляд, посмотрев себе под ноги.

- Послушай, Семен... если дело обстоит так, как ты рассказывал, то вы идете на верную смерть. Там же должно быть полно этих тварей. Знаешь, - он печально улыбнулся, но тут же его лицо снова стало мрачным, - я даже желал, чтобы вы не достали эту чертову взрывчатку. Может, все-таки подумаете? Ну, зачем лезть на рожон? Помощь...

- Я не верю, что помощь придет, - перебил его Вой. - И мы не останемся.

Гном ударил кулаком по своей ладони.

- Черт! Я знал, что уговаривать нет смысла!

- Да, братишка, уговаривать - смысла нет.

Вой поправил рюкзак и пошел к Эльдару и Анне. Взгляд скользнул по трупу Саньки - фаната.

"Противник убрал с шахматной доски еще одну фигуру".

Вой вдруг почувствовал жгучую злость и сказал сам себе: "Стоп! Это не шахматная партия, а люди не пешки! Хватит притворяться циником! Думал, так будет легче? А вот - хрен! Тебе же хочется рыдать, глядя на мертвого Саньку-фаната. Сердца не черствеют за несколько часов".

Он сказал себе это и понял одну вещь... Именно сочувствие, а не злость ведет его к кокону. И Анну. И даже Эльдара. Нельзя прятать это чувство за ложной черствостью, ведь именно оно сейчас дает силы.

Вой, Эльдар и Анна перелезли через баррикаду и направились в сторону проспекта. А Гном смотрел им вслед, пока они не растворились в темноте подворотни. В глазах этого великана, похожего на Лучано Паваротти, стояли слезы. Он был уверен, что больше не увидит того, кто называл его "братишкой".

Они шли молча, прислушиваясь к каждому звуку. В ночном небе сияли россыпи звезд, лунный свет отражался в окнах верхних этажей, серебрил кирпичные стены.

Анна подумала, что город никогда еще не выглядел таким мрачным. Раньше, когда мучилась бессонницей, она часто выходила на балкон и садилась в старое плетеное кресло. Ночь в Тихой пади никогда не была тихой. Особенно летом. Слышались пьяные голоса загулявших выпивох, шорох шин автомобилей, а порой молодежь собиралась во дворе и, наплевав на тех, кому рано утром вставать на работу, бренчала на гитаре и горланила песни Цоя, Шевчука и Кинчева.

Анне нравились звуки ночного города, они казались ей необыкновенно живыми и какими-то обострившимися, будто яркие образы в туманном сне.

А еще были окна, в которых горел свет. Обязательно горел, хотя бы в одном окне. Анна представляла себе людей, как и она, страдающих бессонницей. Чаще всего они виделись ей женщинами ее возраста. Женщинами с печатью усталости на лице и глазами, в которых поселилась дождливая осень. Анна жалела рожденных ее воображением людей, как никогда не жалела себя. И ей была приятна тихая грусть, вызванная горящими окнами. Порой она сидела в плетеном кресле до самого утра, пока рассвет не растворял особую атмосферу городской ночи. И иногда ей казалось, что с первыми лучами солнца исчезает какая-то тайна, которую она так и не сумела раскрыть, но пыталась, ища подсказки в голосах подвыпивших гуляк и шорохе шин автомобилей.

Сейчас же ночь в Тихой пади казалась Анне мертвой, и даже сияние звезд и свет луны не добавляли жизни. Звуки были чуждыми, тени - холодными. Город будто перешел в другое измерение, Сумеречную зону, в которой нет ничего кроме страха и боли. Вернется ли Тихая падь обратно? Анна подумала, что город в любом случае не будет прежним. Страх и боль останутся в нем навсегда, как шрамы на теле, которые не в силах убрать ни один пластический хирург.

Ее мысли прервал Вой:

- Смотрите! Там что-то... - он вытянул руку, указывая на проем между пятиэтажками.

Анна и Эльдар остановились. Вгляделись в темноту и увидели то, на что указывал Вой.

На земле, возле низкого забора палисадника что-то шевелилось. Казалось, там ползают змеи.

- Что б меня!.. - выдохнул Эльдар. - Это похоже на те хреновины!

- Похоже, - согласился Вой, вспомнив жгуты, от которых он еле унес ноги в заповеднике. Но эти штуки выглядели намного тоньше.

- Получается, где-то рядом портал? - сделал вывод Эльдар. - Анна, вы же говорили, что они не проберутся в город?

Анна пожала плечами.

- Да, говорила. Порталам здесь нечем питаться. В городе почти нет деревьев.

- Тогда какого хрена? - Эльдар потер пальцами щетину на подбородке. - А может, это что-то другое? То, что мы еще не видели?

- Не знаю, - ответила Анна. - И это меня тревожит.

Они увидели, как жгут свернулся кольцом, распрямился и зазмеился по земле. Другой жгут зашуршал по кустам в палисаднике, затем потянулся вверх и застыл, точно кобра, принявшая боевую стойку.

- Пойдемте отсюда, - сказал Вой, всматриваясь в темноту. - Придется сделать небольшой...

Он охнул, почувствовав, как что-то стянуло лодыжки, а потом рвануло с такой силой, что ноги едва не выскочили из суставов. Вой грохнулся на бок. Затем его потащило. Он вскрикнул и успел заметить ошарашенные глаза Анны, прежде чем его локоть ударился о бетонный бордюр. Рюкзак слетел, рукоять меча в ножнах стучала по асфальту. Жгуты тащили Воя вдоль забора палисадника.

Эльдар и Анна опомнились и одновременно бросились на подмогу. Анна догнала и вцепилась в его руку, а Эльдар, сорвав с плеча "Сайгу", выстрелил в жгут. Совсем рядом раздался душераздирающий рев. Эльдар выстрелил еще. Жгут на мгновение расслабился, и Вой успел схватиться за доску забора. Анна, упираясь ногами в асфальт, тянула Семена на себя, заметив, как вокруг черными змеями мелькают несколько жгутов.

Вой снова ощутил рывок. Правая рука выскользнула из ладоней Анны, а левая - выдрала доску из забора. Вдруг его резко развернуло на девяносто градусов, закрутило по земле и потащило за угол пятиэтажки.

Эльдар бросился за Воем, уворачиваясь от жгутов - реакция ягуара обострилась, в теле появилась легкость, какая бывает у спринтеров сразу после старта. Он уже собирался снова нажать на спусковой крючок, но тут увидел фиолетовый цветок совсем рядом. Портал находился между торцовой стеной дома и трансформаторной будкой, и он был в десятки раз меньше чудовищных бутонов из леса. И в сотню раз уродливей.

Время для Эльдара стало тягучей рекой. Будто в замедленной съемке он видел, как жгут тянет Воя к цветку, лепестки которого походили на покрытые язвами языки. Он заметил два трупа - мертвую плоть пронзали белесые отростки из основания портала.

Эльдар понял, что нужно делать, и время помчалось со скоростью выпущенной стрелы.

Он рванул к порталу, не обращая внимания на то, как Вой кричит и вспарывает пальцами землю, отчаянно пытаясь ухватиться за все, что можно. Эльдар подбежал и начал с остервенением стрелять по бледным корням, торчащим из трупов. На мгновение прервался, чтобы увернуться от жгута и снова принялся стрелять.

Портал ревел. Лепестки метались, как языки пламени под порывом ветра. Жгуты со свистом рассекали воздух, но теперь уже слепо, хаотично. Они хлестали по стене дома и трансформаторной будке, сворачивались кольцами и затягивались в тугие узлы. Один жгут выбил стекло в окне первого этажа, скользнул внутрь и принялся крушить мебель в квартире.

Вой почувствовал, что ноги свободны. Он захрипел и пополз прочь от портала. Анна подбежала и, схватив за предплечье, помогла ему подняться. Жгут хлестнул ее по спине, но она удержалась на ногах, хотя в глазах потемнело от боли.

- Дерьмо! - шипел Эльдар, отстреливая последние корни. - Растешь на трупах, сучара?! На трупах, да?!

Лепестки стали серыми. Они сворачивались и стремительно усыхали. Черная сердцевина сжималась, издавая тяжелые стоны, жгуты обмякли и теперь ворочались на земле, как умирающие черви.

Эльдар отстрелил последний корень и увидел, что от погибающего портала тянется тонкий черный отросток, а дальше... ему пришлось напрячь зрение, чтобы увидеть возле угла дома еще один портал - совсем маленький, не больше метра. Эльдар подумал, что эта мерзость наверняка тоже выкачивает соки из какого-нибудь мертвеца. Ему представился город, опутанный гигантской паутиной, на которой сидели и ждали свою жертву тысячи пауков. Он отстегнул магазин от ружья и вынул из кармана коробку с патронами.

Тяжело дыша, Вой прислонился к стене пятиэтажки. На руках, плече и лодыжках у него была содрана кожа, из ран сочилась кровь. Он посмотрел на Эльдара, который сосредоточенно вынимал из коробки патроны и вставлял их в магазин.

- Эй, - прохрипел Вой. - Ты мне жизнь спас.

Эльдар криво улыбнулся и присоединил магазин к ружью.

- Значит, мы с тобой в расчете.

Он плюнул в умирающий портал, повесил "Сайгу" на плечо и подошел к Вою и Анне.

- Ты как?

Вой наморщил нос.

- Жить буду. А вообще - хреново. Меня словно через мясорубку провернули. Удивляюсь, как я еще в штаны не наложил, - он зажмурился и распахнул глаза. - Сейчас... дайте мне минутку в себя прийти.

Эльдар кивнул на уже безжизненный портал.

- Этому дерьму, похоже, все равно, чем питаться. Деревьями, трупами - пофигу. Я корни отстрелил.

- Корни? - удивилась Анна. - Как ты догадался, что нужно корни уничтожить?

- А хрен его знает. Это первое, что в голову пришло.

"У ягуара чутье на такие вещи, ребята. Это ему мы должны сказать спасибо!"

Анна вдруг насторожилась, закрутила головой, глядя по сторонам.

- Что такое? - встревожился Эльдар. - Что, Анна?

- Они рядом! Где-то совсем рядом, я чувствую!

Вой отстранился от стены, его запавшие глаза округлились.

- А где взрывчатка?! Где, черт возьми, рюкзак?!

Они сорвались с места. Эльдар, сжимая в руках ружье, перепрыгнул кустарник и забор палисадника. Огляделся. Морбестов видно не было. Уже не плохо. Но не стоит надеяться, что Анна ошиблась.

Вой, держа в руке меч, тоже вгляделся в темноту двора, потом перевел взгляд на асфальт возле забора. Он смутно помнил, как с плеч соскочил рюкзак. Но почему его не видно? Он ведь должен валяться прямо здесь, если только...

"Если только твари не забрали его!"

Эта мысль ужаснула. Вой пробежал вдоль забора, забыв об осторожности. Взгляд растерянно шарил по асфальту.

- Он вот здесь с тебя слетел, - Эльдар ткнул стволом ружья себе под ноги. - Кажется, здесь.

Вой яростно ударил ногой по забору. Еще раз, и еще, пока одна доска не сломалась, а пораненная лодыжка не отозвалась болью во всем теле.

- Да что ж, нахер, за дерьмо такое творится! Как же мы теперь?..

Анна подошла к нему.

- Они здесь, Семен!

- Где, Анна, где?! - Вой готов был сейчас броситься в бой против десятков морбестов, лишь бы вернуть взрывчатку.

- Там, в темноте, - Анна кивнула в сторону двора.

Эльдар стразу же направил туда ствол "Сайги". Он себя контролировал и не собирался палить в каждую подозрительную тень. Его пугала мысль, что он снова почувствует себя беззащитным, когда есть оружие, но нет патронов.

Вой злобно сплюнул, провел пальцами по лезвию меча, и уже собирался ринуться к укрывшимся в темноте тварям, но его остановил жуткий, разлетевшийся эхом по округе, смех.

И самое страшное, что в этом хриплом и каком-то натужном смехе, слышались детские интонации. В сознании Воя на мгновение возник образ девочки - морбеста, стоящей в черном дверном проеме. Ее глаза, похожие на два чернильных омута. Он вспомнил, о чем подумал тогда в подъезде: "Она ребенок! Всего лишь ребенок!" По спине пробежал холодок, ладони вмиг вспотели.

Анна прижала сумку с приемнику к груди и прошептала:

- Их несколько.

"Боже! - подумал Эльдар. - Пускай среди них не будет псов!"

Смех повторился.

Возле домика на детской площадки из темноты выплыло бледное пятно. Лицо, с черными пятнами глаз. Казалось, оно висит в воздухе само по себе.

Эльдар прицелился - в отличие от пистолетов, стрелять из ружья для него было делом непривычным, - но на спусковой крючок нажать не успел. Лицо мгновенно растворилось в темноте.

Откуда-то справа раздался голос:

- У этого балвана автомат, - так мог бы говорить сильно простуженный мальчишка лет десяти.

Ему ответил голос девочки, со стороны детской площадки:

- Это ружье, придурок. Точно говорю - ружье. У моего дяди такое же.

Слева, за припаркованной возле дома легковушкой, выплыло лицо еще одного мальчишки. И тут же исчезло.

- Они задумали что-то херовое, - суда по голосу, этому парню было лет тринадцать. - Они ведь тащили куда-то эти бомбы? Может, хотели кокон взорвать, а?

- Это не бомбы, а взрывчатка! - сказала темнота голосом девочки.

- Все-то ты знаешь, Маринка! Самая умная, да?

- Поумнее тебя, дурень!

Анне показалось, что ночь беседует сама с собой. Безумная мысль. Возле автомобиля мелькнуло бледное пятно, и Эльдар выстрелил.

Через пару секунд мальчишка захохотал.

- Промазал! Промазал, гондон штопаный!

К нему присоединился смех той, кого парень назвал Маринкой.

- Гондон штопаный! Ну, ты и ляпнул, Костик!

Мальчишка справа тоже захихикал.

Странно, но Анна вдруг вспомнила, что говорила в школе, услышав "нехорошие слова" от какого-нибудь ученика. Она говорила: "Язык бы тебе укоротить!" Но сейчас у нее не было ни малейшего желания ставить на место этих детишек - чудовищ.

"А не хочешь, как тому малолетнему ублюдку в классе, влепить им пощечины? - съязвила Анна-тень. - Но так, чтобы их поганые бошки поотлетали к чертям собачьим? Мы ведь с тобой любим распускать руки, не так ли? Нужна будет помощь, только свистни. И не забывай, что я - это гнев, а гнев - это я! А вместе с твоими новыми дружками, дорогая, мы горы свернем!"

- Ты всегда была слишком самоуверенная, - беззвучно, одними губами, произнесла Анна, покосившись на Эльдара, который направлял ствол ружья то вправо, то влево, не решаясь стрелять вслепую.

Смех прекратился. Маринка уже серьезно проговорила:

- А тетка какая-то странная. Она вроде как мы, а вроде и нет. Чувствуете?

- Она предательница! - выкрикнул мальчишка справа.

- Точно, Федька! - согласилась тьма голосом того, кого звали Костик. - Она предала Красоту! Вот падла!

Вой процедил сквозь стиснутые зубы:

- Ну, все, хватит с меня этой хрени!

"Это не дети! Уже не дети!"

Он двинулся в сторону домика. За ним пошли Эльдар и Анна.

Со стороны автомобиля послышался топот убегающих ног, справа - зашуршали кусты. Возле домика Маринка хихикнула, на мгновение в темноте мелькнуло ее лицо, а потом... Эльдар мог поклясться, что заметил бледную руку девчонки и блеснувшую металлическую скобу на кармашке рюкзака.

Он вскинул ружье. Выстрелил. Попал? А черт его знает? Слишком темно, не разглядишь.

Вой подбежал к домику. Никого! Девчонка удрала.

- Они там, - выкрикнула Анна, указав вправо.

Тут же послышался плеск воды неподалеку - маленькие твари бежали по луже.

Вой, Эльдар и Анна ринулись на звук, пересекли двор, нырнули в подворотню. Они слышали топот ног впереди, а через короткое время, когда выбежали на проспект, увидели улепетывающих "детишек". В отличие от колодца двора и подворотни, на проспекте было не так темно - луна хоть и скрылась за домами, но все же еще давали городу толику света.

Твари бежали к зданию Мэрии: Двое мальчишек. Один низенький, в джинсовой куртке и бейсболке, другой высокий, коротко стриженый. Черная, разорванная на спине футболка доходила ему до колен. Девочка бежала первой, на ней было что-то вроде пижамы. В согнутой в локте руке Маринка держала рюкзак. Держала с такой легкостью, будто внутри находился пух, а не довольно увесистая взрывчатка.

Вой рванул за ними, собрав все силы, а Анна немного отстала. Последний раз она так бегала лет пять назад, когда придя на работу, вспомнила, что забыла дома выключить утюг. Но тогда она находилась в лучшей форме.

Маленькие морбесты свернули на площадку с клумбами возле здания мэрии.

Эльдар, который не отставал от Воя, остановился, вскинул ружье. Звук выстрела отразился от домов четким эхом. Пуля попала высокому мальчишке в спину. Он споткнулся, покатился по земле, тут же вскочил и повернулся к преследователям.

- Я обоссу твой труп, гондон штопанный! - заорал он. - Обоссу твой...

Вторая пуля разнесла ему верхнюю часть головы. Мальчишка грохнулся на спину, раскинув руки. Из открытого рта хлынула темная пена, в которой шевелились нити. Тело любителя "нехороших словечек" задергалось в посмертной агонии.

Тем временем Маринка и мальчишка в бейсболке взбегали по широким ступеням, ведущим к дверям мэрии. Вой был от маленьких чудовищ уже метрах в двадцати.

"Это не дети! - мысленно кричал он. - Это нелюди!"

Но Боже, как ему хотелось, чтобы девчонка бросила рюкзак! Просто бросила и все! И он не стал бы ее убивать и Эльдару бы не позволил!

Маринка и не думала бросать свою ношу. В тот момент, когда Вой подбежал к ступеням, она и мальчишка в бейсболке нырнули в темный холл мэрии. Пуля из ружья Эльдара вышибла щепу в закрывающейся за ними двери.

Анна остановилась, чтобы немного отдышаться и снова побежала. Она вдруг подумала, что все происходящее становится похожим на Русские горки: вагончики несутся вперед, набирая скорость и высекая колесами искры, а внизу, под такими хрупкими рельсами - бездна.

Эльдар раздраженно сплюнул. В сознании зазвенел голос мальчишки - морбеста:

"Промазал, промазал, гондон штопаный!"

- Пошел ты! - прошипел Эльдар.

И рванул к мэрии.

Справа на тротуаре он заметил труп женщины. Из ее разорванного в клочья живота рос уродливый, пока еще закрытый, фиолетовый бутон. Откуда-то донесся приглушенный расстоянием крик: "Нет, нет, нет, пожалуйста! Не-е-е-ет!" Эльдар понял, что твари нашли себе еще одну жертву.

Он вбежал в мэрию следом за Анной. Тут же в холле загорелись люминесцентные лампы в прямоугольных плафонах под потолком - Вой каким-то чудом сумел найти в кромешной темноте щит с выключателями.

"Боже, спасибо, что в городе еще есть электричество! - подумала Анна. - И плевать, если свет привлечет тварей!"

Вой посмотрел на нее и Эльдара воспаленными глазами, кивнул и быстро пошел к широкому коридору с белыми закрытыми дверями кабинетов.

- Брось рюкзак! - заревел он.

В его голосе смешались усталость и злость. Вой побежал, а за ним - Эльдар и Анна.

Миновав этот коридор, свернули в другой, заканчивающийся лестницей на второй этаж. Здесь, возле стены стояли диван, два кресла и фикус в кадке. Рядом со стендом с фотографиями, сделанными на дне города, лежал перевернутый журнальный столик. На заляпанном пятнами крови и темной слизи полу валялись рекламные буклеты.

Взбежав по лестнице, Анна схватила Воя за руку.

- Постой! - она закрыла на несколько секунд глаза, сосредотачиваясь, а когда открыла, посмотрела на пролет третьего этажа. - Они выше!

Словно подтверждая ее слова, сверху раздался звук, будто что-то упало.

- Выше! - сказала Анна, когда они поднялись на третий этаж.

Четвертый в здании мэрии был последним. Послышался грохот и звук разбившегося стекла.

Забежав в коридор, Вой нажал на выключатель возле дверей. Один за другим загорелись плафоны. Эльдар, держа палец на спусковом крючке, повел стволом "Сайги" вправо - влево, выискивая цель, но все было чисто. И тут он заметил разбитое окно в конце коридора. Внутри у него все похолодело.

"Упустили! Твари сбежали!"

Он помчался по зеленой ковровой дорожке мимо кабинетов - двери некоторых были открыты, - мимо нагромождения картонных коробок, каких-то серых, затянутых полиэтиленовой пленкой рулонов, стремянки и металлических банок с красой. Коридор показался ему длиннее взлетной полосы аэродрома.

Эльдар подбежал к окну, высунулся наружу.

"Где, где они! Ягуара, помоги!"

Взгляд тут же наткнулся на фигурку девчонки в темноте парковки. В руке она держала рюкзак. Эльдар подумал, что тварь повредила ногу, спрыгнув с четвертого этажа на асфальт - она сильно хромала, хотя и двигалась довольно быстро.

- Видишь их?! - услышал он возглас Воя за спиной.

- Только девчонку.

Эльдар вскинул "Сайгу". Руки дрожали от напряжения. Чертовы руки дрожали! Да еще Вой хрипло дышит над ухом...

В тот миг, когда Эльдар выстрелил, в коридоре раздался пронзительный визг. Из одного из кабинетов выскочил мальчишка в бейсболке и разъяренным демоном прыгнул на Анну. Она только и успела, что выставить перед собой сумку, точно щит. Вой бросился на подмогу.

"Не отвлекайся! Они справятся!" - твердо сказал себе Эльдар.

Он увидел, как девчонка на парковке повернула голову и захохотала. Тварь хохотала так, что, казалось, ее сейчас на изнанку вывернет. Глаза сверкали в темноте, отражая свет из окна. Она приближалась к закрытому шлагбаумом выезду из парковки.

Эльдар прицелился, затаил дыхание...

"Ну же, ягуар!"

...и руки перестали дрожать. Зрение внезапно обострилось, а время замедлилось. Девчонка двигалась, будто сквозь толщу воды, шум и грохот за спиной превратились в тихий шорох.

- Спасибо, - прошептал Эльдар.

И выстрелил.

Вой, ударом ноги, отбросил мальчишку от Анны, которая упала на груду серых рулонов. Маленький морбест отлетел на несколько метров - бейсболка слетела с его головы, обнажив голову с русыми волосами, - тут же поднялся на четвереньки, зашипел, брызжа слюной, и прыгнул на ряды картонных коробок возле стены. Его рука поднялась, скрюченные пальцы сжались в кулак и разжались, сжались и разжались, словно он в своем воображении вырывал ногтями куски плоти. Лицо сморщилось и теперь походило на лицо старика, из уголков рта выползли две черные, как закопченная проволока, нити.

Вой двинулся к чудовищу, держа в согнутой в локте руке меч.

"Беги! - мысленно закричал он. - Беги, дурак!"

И тварь побежала. Соскочила с коробок и помчалась по коридору, как зверь, отталкиваясь от пола руками и ногами и хрипя при каждом порывистом вдохе.

Когда до лестницы оставалось совсем немного, прогремел выстрел. Мальчишка кувыркнулся и врезался в стену. Пуля попала ему в затылок. Пальцы на правой руке маленького чудовища сжались и разжались, сжались и разжались... и застыли на верхней ступени лестницы.

Вой медленно опустил меч, повернулся и посмотрел на Эльдара. По его лицу он понял: как и мальчишке, девочке - морбесту не удалось сбежать. Вот только удовлетворения от этого Вой не почувствовал.

"Ну почему она не бросила чертов рюкзак? Почему?"

Не говоря ни слова, он развернулся и пошел к лестнице. Поднял бейсболку мальчишки. На ней, над самым козырьком, желтыми нитями были вышиты буквы "ВП". Что они означают? Ничего кроме "Вы Прокляты" в голову не пришло. На него навалилась такая усталость, какая должно быть бывает у древних больных стариков, которым давно уже плевать, что каждый новый день может стать для них последним. Он дико, до безумия дико устал.

Вой положил бейсболку на живот мальчишки и покосился на Эльдара.

Тот нахмурился.

- Что-то не так? Не думай, что я испытал радость, убив их.

- Я и не думаю, - тихо сказал Вой. - Если бы пришлось, я бы сам бы их убил.

И это была правда.

Они спустились на первый этаж. Прошли коридор. Вой задумчиво пробормотал:

- Что означает "ВП"?

- Ты о чем? - Анна посмотрела на него с некоторой опаской.

- На бейсболке того мальчишки было написано "ВП".

Эльдар вздохнул.

- "Ветер перемен". На день города приезжал такой ансамбль из Серпухова. Бесплатно раздавали эти бейсболки.

Глава 30

Элла терпела, стараясь отстраниться от боли. Она думала, что если удавалось сосредоточиться до такой степени, что реальность растворялась, и открывался путь в Запределье, то наверняка возможно сконцентрироваться и внушить себе простую мысль: боли нет!

Но, черт побери, как же это трудно было сделать!

Отстраниться. Сосредоточиться и отстраниться. Индийские йоги знают в этом деле толк. Они много чего знают...

Боль пульсировала в пальцах и разливалась горячей волной по всему телу. Хотя нет, не по всему. У Эллы возникла странная мысль: "Совсем неплохо быть калекой, когда тебя пытают!" Да уж, действительно... палач не загонит иглы в пальцы ног, если ноги нихрена не чувствуют.

Внезапно Элла захохотала - истерично, безумно. Смех раздирал ее изнутри, а она не могла остановиться. Хотела, но не могла. Ей начало казаться, что каменные виноградные лозы на колоннах зашевелились, а проглядывающие сквозь них маски принялись кривить рты и морщить носы. Пламя свечей гоняло сгустки теней, по стенам побежали волны. Тронный зал обезумел!

И это было, чертовски, весело!

До боли весело!

До смерти...

Сосредоточиться и отстраниться? Зачем? Ведь есть способ лучше - взять и сойти с ума! Это же так просто! Нужно только продолжать смеяться и смеяться. И грань будет пройдена незаметно. Вот так можно обмануть отца. Сойти с ума, спятить, превратиться в бессмысленный овощ! Пускай тогда хоть иглы под ногти загоняет, хоть руки отрезает, ей уже будет плевать на все. Как же смешно, выход ведь лежал на поверхности...

- Возьми себя в руки! - крикнул Артемка.

Но Элла не собиралась прекращать свой истеричный хохот. Да она и не могла.

"Ты не понимаешь, малыш! Я нашла выход!"

И маски теперь смеялись вместе с ней, и гигантские сатиры возле стены захлебывались от хохота. Они понимали ее и поддерживали. Настоящие, настоящие друзья! Элле хотелось поблагодарить их, но это означало прервать путь к безумию. Ну, ничего, настоящие искренние друзья простят ее, если она не скажет им "спасибо".

- Прекрати, прекрати, прекрати, Элла! - Артемка тряс ее за плечо.

"Отстань, мальчишка! Мне бо-о-ольно! Бо-о-ольно, как ты не понимаешь?! Дай мне зайти за черту!"

- Ночь сменяется рассветом, помнишь?!

"Да, и я уже вижу рассвет! Он там за чертой, и он прекрасен!"

Элла порывисто задышала, хватая ртом воздух, и снова захохотала. А потом сквозь сгущающийся туман безумия, услышала уже спокойный и немного жалобный голос Артемки:

- Не оставляй меня, Элла. Вспомни Эльдара, Семена, Агату, мою маму. Вспомни их. Они придут на помощь, ты только потерпи и не оставляй меня. Пожалуйста, Элла...

И она вспомнила. Вспомнила, как Агата, дрожа от страха, все же бросилась с газовым баллончиком на морбеста, защищая не только себя, но им ее, Эллу. Вспомнила, как Эльдар спасал ее весь этот проклятый день. Семена, с его решительным лицом. Он из тех, кто никогда не сдается. Анну, маленькую коренастую женщину, сумевшую убить в себе чудовище. Эти люди исчезнут, если переступить черту! Сотрутся из памяти!

"Нет-нет, я не придам их. Они останутся со мной!"

Элла тяжело задышала, то и дело всхлипывая. Истерика проходила, черта, за которой начиналось безумие - удалялась. Виноградная лоза и маски на колоннах застыли, как и положено каменным изваяниям. Сгустки тьмы попрятались по углам, куда до них не мог добраться свет.

Боль нахлынула с новой силой, но Элла все же сумела улыбнуться Артемке.

"Мой ангел хранитель. Он снова спас меня".

Артемка улыбнулся в ответ.

- Ты вернулась, Элла.

- Да, я вернулась.

Она хотела погладить его по голове, но боль наполнила руки расплавленным свинцом, приковав их к подлокотникам трона.

Вдруг Элла услышала голос отца - глухой и какой-то вязкий. Слова будто всплывали зыбкими пластами из глубин темного омута:

"Какая же ты упрямая, дочка. О-о-очень упрямая, и о-о-очень глупая. Терпеть такую боль... но зачем? Боишься стать иной? Ты даже не знаешь, каково это... каково это... каково..."

Слова отца обволакивали сознание Эллы ядовитым туманом. Этот голос был с ней на протяжении всей ее жизни. Он рассказывал ей сказки - да-да, Черномор мог отлично, с театральным мастерством рассказывать сказки! В юности - читал нравоучения. Она помнила этот голос и гневным, и добрым. И насмешливым и печальным.

Но он никогда не был ядовитым, как сейчас.

В сознании Эллы слова отца окрашивались в бледно желтый с синюшным оттенком цвет, какой бывает у трупных язв.

"Я не желаю тебе зла, дочка. Это главное, что ты должна понять. Боль и страх пройдут, поверь мне. Просто - поверь. Ты снова сможешь ходить..."

Элла подумала, что так мог бы говорить дьявол - искуситель. Да, она очень хотела снова ходить, но не любой ценой.

Тягучая боль прошла по пальцу, обожгла запястье и застыла в предплечье.

- Постарайся думать о чем-нибудь хорошем, - сказал Артемка, гладя ее руку.

Элла сумела выдавить смешок.

- Это сложно. Особенно после той истерики. Сейчас я бы предпочла аспирин.

- Я понимаю. Но ты постарайся. Хорошие воспоминания могут отвлечь тебя от боли. Вспомни самый счастливый день в своей жизни.

"А был ли такой день?" - подумала Элла.

Из глубин памяти выплыли образы из прошлого: бассейн, пьедестал с цифрами "1, 2, 3"...

О да, это был чудесный день! За год до аварии. Тогда Элла заняла первое место в соревновании по плаванию. Боже, как она плыла! На пределе, вспарывая воду как боевой линкор. Тогда ей показалось, что умрет, если не выложится по полной. Она хотела доказать самой себе, что сможет! И у нее получилось. Позже, стоя на пьедестале и получая грамоту, Элла испытала неописуемый восторг. Это была ее первая настоящая победа, вкус которой оказался просто опьяняюще сладок. Ради такого стоило мучить себя изнурительными тренировками. Без сомнения - стоило. А люди вокруг хлопали в ладоши и скандировали: "Мо-ло-дец! Мо-ло-дец!.." И среди них... отец.

В сознании расплылись желтые пятна. С образом отца в воспоминания просочился яд.

А действительно ли тот день был самым счастливым? Сейчас уже казалось, что нет. Хороший день, это бесспорно, но не...

"...Не тот, воспоминание о котором может отвлечь от боли".

И тут Элла вспомнила лес, жаркий июнь, земляничную поляну...

Ей было четырнадцать. Она отправилась с подругой в лес за земляникой и заблудилась. Это надо же - первый раз в жизни пошла за ягодами и умудрилась потеряться! Ни подруги, ни тропинки, словно какая-то сила взяла и перенесла ее в глухую чащобу. Но Элла и не думала паниковать. Она направилась в сторону, где по ее мнению находился город.

Солнце еще стояло высоко. В ветвях щебетали птицы. Примерно через час Элла вышла на земляничную поляну и обомлела. Как же тут было красиво! Словно иллюстрация к книге сказок. Именно эта мысль пришла Элле в голову, когда она очарованно смотрела на гладь маленького пруда в центре поляны. Чтобы увидеть такое стоило заблудиться. А сколько вокруг было земляники! Запах ягод и трав сводил с ума.

Она подошла к пруду, в котором отражались синева неба и пушистые облака. Водная гладь выглядела такой безмятежной. Элле показалось, что стоит сделать шаг и окажешься на огромной высоте, среди облаков. Она села на корточки, набрала в сложенные лодочкой ладони воду и плеснула себе в лицо. Потом легла на берегу, раскинув руки, и закрыла глаза. Она слушала шелест листьев, жужжание насекомых и думала, что эта поляна - Центр мира. И она, Элла, первый человек, которому посчастливилось найти это чудесное место. А где-то там, за лесом, оберегающим поляну от посторонних глаз, стоят города, ходят люди, едут машины, но теперь они казались далекими - далекими. И какими-то ненастоящими и убогими, словно неумелые декорации на сцене заброшенного театра.

Элла нащупала пальцами ягоду земляники, сорвала ее и сунула в рот. Восхитительный вкус! Не то, что у той земляники, которую она собрала в ведерко до того, как заблудилась. Элла подумала, что здесь в Центре мира все по-другому - и цвета, и запахи, и вкус. Они не притворные. В них есть абсолютная чистота.

Она открыла глаза и долго смотрела на небо, угадывая в облаках контуры животных. А потом села и увидела, как к пруду, нюхая воздух, идет лось. Он был огромным, с мощными ветвистыми рогами. Его черные глаза влажно блестели, в каждом движении зверя ощущалась дикая сила.

Элла затаила дыхание, чувствуя благоговейный трепет.

Лось подошел к пруду и начал пить. По воде побежали круги, всколыхнув небесную синь и встревожив облака. Зверь поднял голову и уставился на Эллу. Ей почудилось, что он смотрит на нее с одобрением, как на желанную гостью, пришедшую в его дом. Она улыбнулась, в душе надеясь, что лось кивнет в ответ, но зверь лишь подергал носом, нюхая воздух, развернулся и побрел прочь от пруда. Скоро он исчез среди деревьев, оставив Эллу одну в Центре мира.

Она снова легла на траву, раскинув руки. Ей не хотелось отсюда уходить. Элла была уверена, что стоит ей покинуть поляну и она ее больше никогда не найдет, даже если будет искать до самой старости. От этой мысли стало грустно. Элле хотелось впитать в себя чистоту Центра мира, навечно запомнить ароматы трав и ни с чем несравнимый вкус ягод. Хотелось раствориться в этом спокойствии, в тихом, наполненным пением птиц и шелестом листьев счастье.

Элла долго лежала, глядя на облака, а потом поднялась, взяла ведерко с земляникой и обошла пруд.

- Мне нужно идти, - сказала она, чувствуя, как к горлу подкатывает горький комок. - Меня, наверное, уже ищут. Но когда-нибудь я вернусь. Постараюсь вернуться.

Элла покинула поляну со слезами на глазах и, то и дело, оборачиваясь, словно, как в мультфильме "Тайна третьей планеты", ожидая увидеть саму себя, машущую в след рукой. Ведь частичка ее души осталась в Центре мира. Осталась навсегда.

Элла посмотрела на Артемку.

- Я только что вспомнила самый свой счастливый день. Ты был прав, я не чувствовала боли. Да и сейчас она кажется вполне терпимой.

- Вот видишь, - улыбнулся мальчик, - порой хорошее воспоминание лучше аспирина.

Он повернулся и посмотрел на широкие двустворчатые двери тронного зала.

- Что такое? - насторожилась Элла.

- Ничего страшного. Сейчас сама увидишь.

Двери раскрылись и в зал вошли три тени.

"Господи, - подумала Элла. - Это же жители Страны чудес! Неужели они не все погибли?"

Она называла их тенями, хотя выглядели они как люди, состоящие из черной, не отражающей свет, материи. У них не было лиц и одежды, и они казались двухмерными, будто нарисованными в пространстве человеческие контуры, закрашенные углем.

- Вы выжили! - воскликнула Элла.

Одна из теней вышла вперед.

- Нас осталось мало. Очень мало. Но и мы скоро умрем.

- Умрете? Но почему?

Другая тень ответила:

- Воздух стал другим. В нем теперь рассеяны частицы Океана. Они убивают нас. Неужели ты их не чувствуешь?

Элла вздрогнула от очередного укола боли. Перед глазами на миг потемнело. Придя в себя, она ответила:

- Я чувствую... запахи стали другими.

- Ты сильная, Элла. Намного сильнее нас. Ты всего лишь чувствуешь запах, мы же видим гибель.

Ей хотелось им сказать, что все еще может измениться и Страна чудес снова станет прежней. Почему-то она в это верила. Но вместо этого произнесла:

- Мне жаль.

- Мы готовы к смерти, - спокойно сказала тень, - но перед тем как уйти, мы хотим помочь тебе.

- Помочь? Мне? - Элла посмотрела на Артемку, потом снова перевела удивленный взгляд на трех существ.

- Да. Мы знаем, что с тобой происходит, и хотим уничтожить того, кто причиняет тебе боль. Когда здесь соберутся все выжившие, мы сделаем это. Надеюсь, у нас хватит сил. И это будет наша месть, Элла. Наша месть.

Черномор выдернул булавку из пальца дочери, поднялся с дивана и подошел к окну.

- Может, мне продолжить? - предложил Игорь. Он сидел в кресле вахтера, положив ноги на стол. - И вообще, мне кажется, что булавки недостаточно.

- Закрой свой поганый рот, шавка! - рявкнул Черномор.

Он смотрел на кокон за окном. Под полупрозрачной, испещренной темными прожилками оболочкой сферы ворочалась белесая масса. В ней, то появлялись, то исчезали размытые, похожие на щупальца, контуры. А вокруг стояли обращенные, как паломники, пришедшие к своей святыне. Скоро они увидят рождение Сеятеля, подумал Черномор. И тогда начнется самое интересное.

Неожиданно он ударил ладонью по стеклу, быстро подошел к Элле и схватил ее за руку.

- Ты выйдешь из своего вонючего убежища, Элла! - заорал он. Из глазниц выползли нити, оплели очки и сдавили так, что лопнули стекла, а металлическая оправа смялась. - Мое терпение не безгранично! Слышишь меня? Не-без-гра-нич-но! - Черномор принялся яростно втыкать булавку в ладонь Эллы. - Не-без-гра-нич-но! - с его губ слетала слюна. - Не-без-гра-нич-но! Слышишь меня, маленькая сучка?! Слышишь?! Ты выйдешь из своего убежища! - он поднес булавку к лицу дочери и пронзил ей щеку. - Ты выйдешь, а не то я выколю твои милые глазки, дочка! Я чувствую, что ты слышишь меня. Чувствую!

Глава 31

Вой поднял рюкзак, отводя взгляд от лежащей на асфальте девочки - морбеста. Он почему-то вспомнил, что звали ее Маринка. Как все это противоестественно. Чудовище с человеческим именем. И ведь морбесты не звероподобные твари, которыми руководит лишь инстинкт убивать. Они вполне разумные, и это вызывало в Вое смятение.

- Загляни в рюкзак, - угрюмо предложил Эльдар. - Мало ли что.

Вой через ткань нащупал взрывчатку.

- Все в порядке.

- Все в порядке, - отстраненным голосом повторил Эльдар. - В порядке...

К удивлению Воя и Анны, он подошел и взял труп Маринки на руки, потом направился к будке охранника, которая находилась справа от выезда из парковки.

- Что ты делаешь? - немного нервно спросил Вой.

- Нечего ей здесь... - не оборачиваясь, буркнул Эльдар.

Он занес труп в будку. Через минуту вышел, держа в руке пластиковую литровую бутылку.

- Это минералка, - сказал он, подойдя к Вою и Анне. - Там, на столе стояла. Будете?

Анна не отказалась. Достала из кармана упаковку активированного угля и запила одну таблетку. Передав бутылку Вою, заглянула в свою сумку, в надежде увидеть исходящее от приемника зеленое свечение. Но, увы...

Молча, они вышли с территории парковки, обогнули здание мэрии и вернулись к проспекту. Прежде, чем перейти дорогу, внимательно осмотрелись. Вой поморщился, вспомнив, как хлыст захлестнул его ногу, застав врасплох. А еще он подумал, что ему, Анне и Эльдару очень повезло, ведь они запросто могли попасть в ловушку, когда сломя голову бежали в темноте за "детишками". Да уж, город все больше становился похожим на минное поле.

А вот и "мина" - когда они перешли дорогу, Вой заметил справа возле книжного магазина фиолетовый бутон. Небольшой, меньше метра. Свечение от него исходило совсем слабое.

- Дерьмо, - буркнул Эльдар, тоже глядя на бутон. - Много бы я сейчас отдал за огнемет.

Он подумал, что совсем недавно готов был многое отдать за пару патронов к пистолету. Теперь у него ружье с почти полным магазином, но уже и его кажется мало. Да, огнемет штука подходящая, чтобы ходить по проклятому городу, не ощущая себя потенциальной жертвой. Огнемет и сотня спецназовцев на БТРах в придачу.

Они прошли мимо китайского ресторана "Белый тигр", который принадлежал Черномору. Все стекла в широких окнах заведения были целы, раскрытые двери будто приглашали: заходи и располагайся. В сознании всплыли слова Черномора: "Если в городе нет китайского ресторана, то это хреновый город!" Чем-чем, а этим заведением он гордился. Даже пригласил китайского повара по имени Гуанмин. Где теперь этот добродушный китаец, превосходно готовящий ролы и суши? Внес ли пассивный вклад в строительство кокона, или стал агрессивной тварью? Эльдар вдруг не удержался от грустной усмешки, вспомнив фразу из одного боевика: "Ну что, помогло тебе твое кунг фу? Против сорок пятого калибра не попрешь!" Ему захотелось подойти и выбить прикладом "Сайги" все окна "Белого тигра" к чертям собачьим. Но сдержался, здравый смысл его еще не покинул.

- Глядите! - встревожено сказала Анна. - Там еще один...

И без ее слов Эльдар и Вой уже заметили впереди довольно крупный портал и беснующиеся черные жгуты на фоне фиолетовых с серым оттенком лепестков. Этот портал нашел себе пищу получше парочки трупов - рядом стояли два тополя. Но кроме цветка там было еще кое-что...

- Вы чувствуете, Анна? - спросил Вой, настороженно рассматривая несколько десятков светящихся точек возле портала.

- Я... я не уверена.

- Кажется, это крысы, - предположил Эльдар. - Давайте-ка свалим отсюда по-быстрому, а то будет, как в прошлый раз.

Они вернулись к "Белому тигру" и повернули в проем между стеной банка и забором строительной площадки. Вой оглянулся. Сначала увидел пару светящихся точек, а через секунду их стало уже десяток - холодные мерцающие огоньки в темноте.

- Бегут за нами, твари, - приглушенно выкрикнул он.

- Крыс нам еще не хватало! - бросив взгляд через плечо, зло сказал Эльдар. - Только я уверен: это уже не простые крысы.

Уверена была и Анна. Она чувствовала сущность морбестов, но очень слабую.

- Это морбесты, - подтвердила она.

- Стойте! - крикнул Эльдар. - Да что ж нам так не везет!

Впереди, там, где заканчивалась стена банка, путь преграждали жгуты. Они живыми лианами свисали из мерцающего фиолетовым светом окна здания, тянулись над самой землей и исчезали за забором строительной площадки.

Крысы приближались. Жгуты, будто почуяв добычу, задергались, начали сворачиваться кольцами, свечение в окне стало ярче, раздался глухой рев.

- Забор! - крикнул Вой. - Анна, вы первая!

Он и Эльдар подсадили ее. Анна схватилась за верх бетонного забора, подтянулась, перебросила ногу и спрыгнула с той стороны, упав на усыпанную битым кирпичом землю. Ушибла локоть и колено, но боль была терпимой. Хуже то, что Анна услышала, как стукнулся о кирпичи приемник. Приемник! Он выпал из сумки и...

"Раскололся! Он раскололся!"

Вой и Эльдар влезли на забор одновременно. Спрыгнули. Эльдар кувыркнулся по земле, едва не выронив ружье, вскочил и тут же направил ствол на забор. Как же ему не хотелось тратить патроны на этих мелких тварей! Тем более он сомневался, что попадет.

- Поднимайтесь, Анна! - крикнул Вой.

Она стояла на коленях, судорожно ощупывая приемник.

"Кажется, цел! Не раскололся!"

Чуть дальше над забором дергались в яростном танце жгуты, но один хлыст поднялся высоко вверх. Его загнутый кончик поворачивался туда - сюда, подобно перископу. Он будто выискивал внезапно ускользнувшую жертву.

Вой тряхнул Анну за плечо.

- Бежим!

Она поспешно сунула приемник в сумку, поднялась на ноги.

И тут же с забора ей на спину прыгнула крыса. Анна взвизгнула. Из шкуры морбеста вырвались десятки нитей, метнулись к шее...

Вой схватил тварь двумя руками и сжал изо всех сил, почувствовав хруст костей. Между пальцев брызнула теплая густая слизь. Он швырнул в темноту то, что осталось от морбеста.

Анна уже бежала к обнесенному лесами дому. Поддавшись панике, она еще не осознала, что твари на спине больше нет, а потому дергалась на бегу и пыталась сбросить несуществующую мерзость.

Над забором появились мерцающие точки. Десятки мерцающих глаз. Не дожидаясь, когда крысы начнут прыгать, Вой побежал за Анной. А следом - Эльдар, который прежде все-таки не удержался и пожертвовал одним патроном - пуля выбила из выступа вверху забора бетонную крошку.

Вой догнал Анну, остановил и резко развернул к себе лицом.

- У вас на спине ничего нет! Спокойно! Спокойно!

Какие-то мгновения взгляд Анны метался по лицу Воя, а потом сфокусировался на его глазах.

- Крыса! - выдавила она. Ее рука все еще была занесена за спину, пальцы судорожно ощупывали лопатку.

- Я убил эту тварь. Все в порядке, Анна.

- Какое, к чертям, в порядке! - нервно сказал Эльдар. - Давайте ноги уносить!

Он смотрел на приближающиеся светящиеся точки, держа палец на спусковом крючке. Впрочем, стрелять не собирался. Хватит! Ну, если только в крайнем случае.

Они побежали вдоль строительных лесов, проскочили по доскам траншею, с проложенными в ней трубами. Вой на секунду остановился, чтобы сбросить доски - мелкие твари довольно прыгучие, но мало ли что, возможно это их все же задержит.

Он догнал Эльдара и Анну, и они повернули за угол дома. Оббежали здоровую кучу песка.

- Туда! - Эльдар разглядел между двумя строительными вагончиками ворота.

Вой решился оглянуться, ожидая увидеть сотню светящихся точек. Но их не было. Не было! Неужели твари отстали? Еще раз он посмотрел назад уже возле вагончиков, окончательно убедившись: крысы прекратили преследование.

Эльдар выбежал за ворота, следом - Анна и Вой. Осмотрелись: впереди - здание спорткомплекса, справа - перевернутый автобус над которым поднимался ореол фиолетового света, слева, метрах в двадцати стояла торговая палатка, а за ней высилась девятиэтажка.

Добежав до палатки, остановились, чтобы отдышаться. Анна села на бордюр, с шумом вдыхая воздух. На ее лбу блестели капельки пота. Она подумала, что зря не купила тот велотренажер, который увидела год назад в спортивном магазине. А ведь хотела, и финансов вполне хватало. Почему, дура, передумала? Сейчас бы легче пришлось. Анна потерла коленку, которую ушибла, спрыгнув с забора.

Эльдар нервно усмехнулся.

- Такое ощущение, что мы все дерьмо к себе притягиваем. А вообще, легко отделались.

- Я раньше ни одной крысы в городе не видела, - заметила Анна. - Откуда они только взялись? Всю жизнь боялась мышей и крыс. Мерзость! Когда... ух, - ее передернуло. - Когда эта тварь на меня прыгнула, я едва с ума не сошла.

Вой отошел к краю палатки, сорвал пучок травы и принялся с остервенением стирать уже подсыхающую слизь с ладоней.

- Был бы забор повыше и нам - конец, - угрюмо заметил он.

Эльдар возразил:

- Не факт. Если бы рванули прямиком через этих тварей, могли бы прорваться.

Анна повела плечами, ощущая на спине неприятное покалывание.

- К чему гадать. Главное - ноги унесли, - она достала из сумки приемник, желая еще раз убедиться, что корпус цел. - Я ведь почти не чувствовала их. Какой-то сигнал в голове был, но размытый, очень слабый.

- Потому что они мелкие, - предположил Эльдар. Он сурово посмотрел на перевернутый автобус вдалеке. - Крысы, собаки... мы с Эллой сегодня видели двух лосей - морбестов. Можете себе такое представить? А что дальше? Птицы? Рыбы?

"Только не кошки! - уверенно подумал он. - Только не они!"

Эльдар попробовал было представить рыжую кошку, изо рта и пустых глазниц которой выползают нити, но ягуар внутри недовольно зашипел и рассеял в сознании неприемлемый образ.

Анна бережно положила приемник обратно в сумку и поднялась с бордюра. Ее дыхание выровнялось, сердце больше не колотилось как бешеное. Она посмотрела на небо и заметила метеор, прочертивший мимолетную, но яркую полосу в темноте.

"Падающая звезда".

И да, Анна успела загадать желание: пусть твари сдохнут!

До района, где находился "Маленький принц" Анна, Вой и Эльдар добрались без приключений, благо идти уже было недалеко. Но возле самого кафе их ждала проблема. Сначала морбестов почувствовала Анна, а уж затем, осторожно выглянув из-за угла дома, они увидели расхаживающих возле фасада заведения Агаты трех псов - двух крупных дворняг и остроносую колли.

Эльдар почувствовал неприятный холодок в области живота. Ягуар внутри зашипел и испуганно удалился вглубь сознания.

Псы то и дело подходили к сломанным дверям кафе и, словно бы собирались пробраться внутрь, но всякий раз что-то заставляло их отступать. Они трясли головами, скребли когтями по асфальту и издавали звуки - смесь скулежа и хриплого рыка.

Эльдар прислонился спиной к стене, чувствуя, как от затылка по шее потекли капельки холодного пота.

- Вот что я вам скажу... - прошептал он, стараясь скрыть истеричные нотки в голосе. - Я ненавижу собак.

Вой покосился на него.

- Ты их боишься.

- Черт, да. Можете называть это "фобией".

- Ну, тех тварей и я боюсь. Они ведь уже не собаки, - сказал Вой. - К тому же они здоровые.

Эльдар поежился.

- Здоровые собаки чудовища. Просто отличное сочетание.

Он подумал, что если начнет стрелять по тварям, то уже не сможет отпустить спусковой крючок и расстреляет все патроны.

- Ты уже с такими морбестами сталкивался? - спросил Вой.

- Да, но тогда мы с Эллой были в машине. И удирали на всех парах. Правда двух или трех тварюг я все же раздавил.

Анна на секунду выглянула из-за угла.

- Мне кажется, в кафе кто-то есть. Неспроста морбесты там ошиваются.

- Им газ мешает войти, - уверенно сказал Эльдар. - Газ из баллончика Агаты.

- А может, мне попробовать? - Анна посмотрела на Воя.

- Что попробовать? - не понял Эльдар.

- На нас с Семеном едва не напали собаки - морбесты. Я... я словно настроилась с ними на одну волну и внушила, чтобы они уходили...

- И получилось? - с надеждой спросил Эльдар.

- Да, получилось.

Вой покачал головой.

- Тогда все вышло спонтанно. Я не уверен, что сейчас эти твари не набросятся на вас, Анна. Вцепятся вам в глотку, а мы и сделать ничего не успеем. И вообще, какого черта мы стушевались? Нам по-всякому нужно убить этих тварей. Чем дольше будем думать, тем хуже, - он схватил Эльдара за плечо и встряхнул. - Ну же, Вильгельм Телль, соберись!

Эльдар кивнул, сделал глубокий вдох и выдохнул через раздувшиеся ноздри.

- Да, я готов, - он тут же добавил: - Наверное.

Вой убрал руку с его плеча, снял рюкзак и положил его возле стены.

- Значит так, Анна, вы даже не высовывайтесь. Я сразу побегу к тварям, а ты, Эльдар, подбежишь поближе - но не слишком близко - и стреляй. Усек?

- Усек.

Эльдар очень надеялся, что ягуар в нужный момент все же придет на помощь.

"Эй, ты, - мысленно позвал он. - Давай вылезай из норы!"

- Раз, два, три! - мысленно отсчитал Вой удары своего сердца.

И, выхватив меч и стиснув зубы, побежал к чудовищам. Те десятки метров, что отделали его от тварей, он преодолел за секунды.

Взмах меча и...

Лезвие рассекло пустоту. Колли отпрыгнула с такой скоростью, будто у нее на лапах были мощные пружины. Но удивляться такой реакции у Воя не было времени - на него бросилась черная дворняга, с неестественно широко раскрытой пастью.

Эльдар выстрелил, благодаря всех богов, что руки не дрожат. Пуля попала в шею дворняги, отбросив тварь от Воя. Палец нажал на спусковой крючок еще раз и еще.

Вой вогнал меч в бок лохматому рыжему псу. Выдернул лезвие - резкий взмах - и ударил по хребту твари, почувствовав хруст костей. Рыжий пес словно бы сложился пополам, взметнув передние лапы, из пасти брызнула слизь.

А Анна смотрела за схваткой из-за угла дома, жалея, что она не родилась Зеной - королевой воинов. Ей очень хотелось помочь, но как?!

Пуля попала в живот колли. Тварь взвизгнула и помчалась на Эльдара.

"Ох, черт!"

Он стрелял и стрелял. И видит Бог - попадал, но чудовище не останавливалось.

Вой увернулся от летящего на него черного пса - челюсти щелкнули в сантиметре от лица. Рука сделала выпад, и пес упал на асфальт с уже отрубленной лапой.

В отчаянии Эльдар выставил перед собой ружье, держа его словно обычную палку. Он увидел, как колли оттолкнулась от земли, распрямилась мощной пружиной и сомкнула пасть на цевье "Сайги". Эльдар грохнулся на землю, придавленный лохматой тушей чудовища.

Тем временем из ужасающей раны рыжей дворняги вылетели десятки нитей. Они захлестнули держащую меч руку Воя, впились в кожу. Пальцы от жгучей боли разжались, но Вой, яростно закричав, подхватил меч левой рукой и рубанул по нитям.

- На, сука! На!..

К нему приближался морбест с отрубленной лапой.

Эльдар тоже кричал, пытаясь ружьем отстранить от лица пасть колли. Когти чудовища карябали его грудь, паника захлестнула сознание, от дикого напряжения на лбу выступила жила, а в одном глазу лопнули сосуды. Из ноздрей колли потекла пузырящаяся жижа, а за ней - выползли две нити.

Вой тряхнул рукой, сбрасывая с предплечья разрубленные нити. А затем подскочил к рыжей дворняге. Ее шкура сворачивалась вокруг раны как кожура, обнажая кости ребер и мясо, пронзенное сотней нитей. Вой на выдохе обрушил меч на голову твари, раскроив череп. Тут же повернулся к другому чудовищу. Он слышал вопли Эльдара и собирался через секунды прибежать на помощь.

Но помощь пришла от Анны. Она, конечно, далеко не Зена, но у нее была Анна - тень, и эта решительная дамочка не желала просто стоять и смотреть.

"Давай! Давай - давай - давай! Наваляем тварям!"

Анна подбежала и, что есть силы, ударила чудовище ногой по голове. Зубы морбеста щелкнули, соскользнув с цевья "Сайги". Эльдар извернулся, сбросив с себя тварь, и вскочил на ноги.

Не дожидаясь, когда черная дворняга нападет, Вой сам сделал выпад - лезвие скользнуло в раскрытую пасть морбеста, с хрустом вошло в глотку. Следующий удар расколол голову псу. Она словно взорвалась - в стороны разлетелись кусочки мозга, костей и шерсти.

"Удар века!" - с яростным ликованьем подумал Вой.

Он почувствовал себя берсеркером, о которых так много читал.

Колли тряхнула головой и вперила взгляд в Анну, будто говоря: как ты посмела, сука?! А в сознании Эльдара из убежища, наконец, выскользнул ягуар в ореоле гнева и страха. Палец нырнул в скобу, рванул на спусковой крючок - пуля снесла чудовищу нижнюю челюсть. Эльдар перехватил ружье, подскочил к твари и обрушил приклад ей на голову - ноги пса подломились, туша распростерлась по земле. А Эльдар с перекошенным безумием лицом все бил и бил...

- Сдох-ни! Сдох-ни!..

Приклад врезался в месиво - то, что осталось от головы морбеста.

- Сдох-ни!

Эльдар вдруг остановился, тяжело дыша, поднял лицо вверх и прошипел:

- Ненавижу, гадин! Не-на-ви-жу!

А потом снова принялся бить мертвую тварь, но уже ногами.

Вой подошел и встал рядом с Анной. Они молча смотрели на безумство Эльдара и не вмешивались. Пускай снимет нервное напряжение.

Наконец Эльдар успокоился, повесил "Сайгу" на плечо. Опустив голову, он зажмурился, сделал вдох и резкий выдох.

- Знаете, - его голос слегка дрожал, - а я сегодня утром одному человеку палец отрезал.

Вой хмыкнул, рассматривая свое предплечье. Кожу после нитей жгло, как от крапивы.

- Это ты вообще к чему?

- Что? - Эльдар открыл глаза и повернулся.

- К чему ты про палец ляпнул?

- Палец? Ах, да... не обращайте внимание. Это все нервы. Сам не понимаю, что за хрень несу.

Вой вытер о траву лезвие меча и сунул его в ножны. Потом зашел за угол дома и поднял рюкзак. Боевое возбуждение шло на спад, сменяясь усталостью. Он вернулся к Анне и Эльдару.

- Ну что, а теперь пойдем кафешку проверим.

Глава 32

Элла медленно приходила в себя после мощной волны боли. Сейчас пытки прекратились, но в сознании остались вызывающие ужас слова: "Ты выйдешь, а не то я выколю твои милые глазки, дочка!"

А еще она слышала, что отец говорил о терпении, которое не безгранично. Когда он решит, что хватит? Через минуту? Через час? А может, прямо сейчас подносит иглу к глазу? Элла не хотела думать об этом, но понимала: от мыслей об игле и выколотых глазах не отделаться. И никакие воспоминания о счастливых днях не помогут. Она как-то читала книгу, в которой был эпизод про узника, ожидающего смертной казни. Так вот он ни о чем не мог думать, кроме как о плахе и топоре палача. Сейчас она понимала, что автор той книги не врал. Страх слишком сильная эмоция, что просто взять и усилием воли задвинуть его на второй план.

Элла посмотрела на Теней, стоящих возле трона. Их уже было семеро, а вон в дверном проеме появился еще один житель Страны чудес. Он шел медленно, и Элла чувствовала, что каждое движение стоит ему больших усилий.

"Ты чувствуешь запах, мы же видим гибель".

Весь народ, огромная цивилизация - все перемолол чудовищный жернов. Странно, но Элла ощущала вину за то, что стало со Страной чудес. Она всегда здесь была на каком-то особом положении. Жители этого мира приняли ее с необычайным почтением и даже благоговением. И со временем Элла начала чувствовать ответственность за каждое существо Страны чудес. У нее здесь никто и никогда ничего не просил, и уж тем более - не требовал. Но Элле всегда хотелось отплатить хоть чем-то за радушие местных жителей. А она сбежала. Как только здесь появились морбесты - сбежала. Вернулась в свое инвалидное кресло, испытывая недоумение и страх. Сейчас здравый смысл говорил, что она все равно ничего не могла сделать, но душа говорила обратное: "Ты могла остаться и поддержать Страну чудес своим присутствием!" Наверняка это ничего не изменило бы, вот только...

"Вот только нельзя оценивать волшебство по меркам мира Инвалидной коляски. Мира, где вообще нет волшебства".

Это там она беспомощная калека, а здесь...

Элла вдруг осознала, что никогда не задумывалась над вопросом: кто она здесь? Из-за полного отсутствия амбиций ей даже в голову не приходило, что в Стране чудес она больше чем просто желанная гостья. Да и сейчас часть сознания, в которой обосновалась неуверенность, выстроила стену с огромными буквами на каменных блоках: "Да кем ты себя возомнила?!" Элла решила, что самое время повысит планку самомнения и сломать стену. И к черту логику! К черту правила мира Инвалидной коляски! Алиса, Дороти и английские детишки, попавшие в Нарнию, довольно быстро почувствовали себя главными фигурами глобального действа. Чем же она, Элла, хуже них?

"Кем ты себя возомнила?! - вспыхнула надпись на стене. - И не поздно ли думать обо всем этом? Скоро чудовище выколет твои глаза, и тогда все будет кончено, ведь слепота для тебя равносильна смерти!"

Элла взглянула на Артемку. Он как-то странно - нет, таинственно - улыбался. Ей показалось, что мальчик чего-то от нее ждет. Но почему не выскажется вслух? Почему не даст подсказку? А может, это тот самый случай, когда истину нужно установить самой, без подсказки?

Повинуясь какому-то порыву, она поднялась с трона и пошла по ковровой дорожке к выходу. Артемка и Тени последовали за ней.

"Нужно сломать стену! - сказала себе Элла. - Освободиться от логики!"

Она представила себе огромный таран, каким ломали ворота средневековых замков. Мощное орудие, оббитое железом.

Удар.

И стена в сознании затряслась.

Еще удар.

Каменные блоки покрылись сетью трещин.

"К черту логику! К черту неуверенность!"

Таран раскачался на цепях и сокрушил стену. Блоки с обрывками слов "возомнила, поздно, слепота..." разлетелись в разные стороны.

Элла вышла из замка, чувствуя себя свободной. Она спустилась по лестнице и посмотрела на небо, в котором клубилась темная мгла.

"А где-то там луна. Без нее Страна чудес будет оставаться мертвой".

Она обратила свой внутренний взор на обломки стены. Вот среди развалин лежит покрытый трещинами блок с выбитым на нем словом "слепота", а вот блок с надписью "поздно". Мысленно она подняла небольшой, размером с теннисный мяч, обломок стены.

И тут случилось странное...

"К черту логику! К черту правила мира Инвалидной коляски!"

Обломок материализовался в руке Эллы. Он стал настоящим! Таким же реальным, как Артемка, дома вокруг и замок!

Элла прошлась взглядом по жителям Страны чудес. Они никогда и ни о чем не просили. Никогда и ни о чем!

- Еще не поздно, - сказала Элла. И закричала: - Не поздно!

А потом размахнулась и кинула обломок стены в небо, вложив в бросок всю свою ярость, всю свою боль.

Камень летел со скоростью метеора. В какой-то миг он вспыхнул и исчез в темной мгле. Мир вокруг застыл в ожидании. Секунды полной тишины. Абсолютной давящей тишины...

Небо разорвалось на части. Тьму разрезали сотни молний. Земля задрожала. Грохочущая мощь подхватила мглу, закружила, швырнула в стороны. Круглая брешь, обрамленная клубящейся хмарью, расширялась, уступая место россыпи звезд. Она становилась все больше и больше. Мгла заискрилась, серебряные призрачные тропы соединили небо и землю...

И появилась луна.

Черномор вышел из Дома культуры, чувствуя слабость. Ярость, которую он выплеснул на Эллу, забрала много энергии, и теперь сущность морбеста требовала пищи. Можно, конечно, дойти до ближайшего портала и пополнить силы из него, но Черномору этот вариант не нравился. Не пристало королю пополнять энергию из порталов, растущих на трупах. Львы падалью не питаются, как сказал Ричард Львиное Сердце.

Спустившись по ступеням, Черномор уставился на женщину, стоявшую рядом с коконом. Она раскачивалась из стороны в сторону и выглядела так, словно находилась в трансе. Ее руки как плети свисали вдоль тела, лицо походило на картонную маску.

Черномору показалось, что он ее уже где-то видел. Да, точно, эта женщина работала кассиршей в супермаркете. Ну что ж, кассирша подойдет, не бомжиха же. То, что он собирался сделать, было не правильно, Красоте это не понравится, но должны же у короля быть привилегии?

Он подошел к женщине.

- Пойдем со мной.

Уголки ее тонких губ задергались и поползли вверх. Она кивнула.

- Как скажете.

Черномору очень понравилось это "как скажете". Он уловил в этих словах подобострастие. Именно так должны отвечать его подданные. Именно так. Ну, разве что еще добавлять "мой король". Тогда вообще будет отлично.

Он и женщина зашли в Дом культуры. Игорь по-прежнему сидел за столом вахтера и смотрел на кокон за окном. С тех пор, как Черномор вышел из себя и принялся яростно втыкать булавку в руку Эллы, он не произнес ни слова.

Черномор развернул женщину к себе лицом.

- Знаешь, что желает Красота?

Она замотала головой, а Игорь, не отрывая взгляда от кокона, усмехнулся.

- Красота хочет, чтобы ты, моя дорогая, поделилась со мной силой, - Черномор щелкнул пальцами. - Мне нужно совсем чуть-чуть, ты даже ничего не заметишь.

- Красота?

- Ну да, она. Ты ведь хочешь послужить для общей цели?

- Очень хочу.

Черномор улыбнулся.

- Ты славная.

Из его глазниц выползли нити, коснулись лица женщины. Она откинула голову назад и сомкнула веки, ее дыхание участилось. Нити проникли ей в ноздри, проскользнули между губ. Черномор ощутил полную сил сущность морбеста. Холодные струи свежей энергии потекли по жилам, омыли разум. Это было блаженство. Как-то в юности Черномор захотел проверить свою силу воли и не пил двое суток. А потом, ощущая себя высохшим деревом в пустыне, купил три бутылки холодного лимонада и пил, пил, пил... Ему тогда казалось, что этот лимонад самая большая ценность на свете. Попробовал бы кто-нибудь в тот момент отнять у него одну из бутылок - вцепился бы в глотку.

Но энергия, которая сейчас наполняла каждую клетку его тела, была лучше того лимонада. Голова кружилась от эйфории. Сущность Черномора уже насытилась, но хотелось еще. Он понимал, что нужно остановиться. Красоте очень не понравится, если женщина-морбест умрет из-за прихоти другого морбеста. Вот только как прервать эйфорию? Ну, ничего, Красота простит. Обязательно простит. В конце концов, он король и у него должны быть привилегии!

Женщина пошатнулась. Черномор подхватил ее и уложил на пол. Нити из его глазниц вибрировали, продолжая выкачивать энергию.

"Еще немного и хватит! Еще чуть-чуть и..."

В следующую секунду в тело Черномора ворвалась мощная волна боли. Она выворачивала суставы, резала нервы, наполняла жилы огнем. В голове раздался скрежет, разрывающий мозг на части. Черномор опрокинулся на спину. Его трясло. Из глотки вырвались хрипы. Нити втянулись в глазницы и свернулись в пульсирующие клубки.

- Прос-ти! - сумел выдавить из себя Черномор.

И завыл, карябая ногтями пол.

Игорь смотрел на его мучения с кривой улыбкой. Он сделал для себя отличный вывод: будь ты хоть президентом страны в прошлой жизни, но в этой - правила Красоты нарушать не смей!

Боль начала стихать. Черномор лежал на спине, жадно хватая ртом воздух и мысленно, почти слово в слово, повторив вывод, который сделал Игорь. Огонь в жилах остывал, скрежет в голове уже звучал как далекое эхо.

Черномор поднялся на колени, сплюнул сгустившуюся во рту слюну. Он проклинал себя за свою жадность.

"Еще немного и хватит! Еще чуть-чуть и..."

Ну, ничего, урок усвоен. Но, черт возьми, как все это унизительно! Да еще на глазах подданного.

- Вот что, - прохрипел он, обращаясь к Игорю. - Возьмешь эту тетку и отнесешь к ближайшему порталу. Пускай сил наберется. Уяснил?

- Угу, - ответил Игорь, поднимаясь с кресла.

Черномора снова затрясло, но уже от гнева. Он сжал кулаки и заорал:

- Ты должен отвечать: как скажете, мой король! Слышишь меня, урод?! Как скажете! Как скажете! Еще раз услышу "угу" и хер тебе, а не посвящение в рыцари!

Игорь пожал плечами.

- Как скажете, мой король.

Глава 33

В кафе царил разгром. Казалось, по залу прошел смерч, расшвыряв пластиковые столики и стулья. Запах слезоточивого газа был не таким уж и сильным. Да, от него свербело в носу и пощипывало глаза, но в целом - терпимо.

Вой заметил возле стены труп. Подошел, вгляделся. Это был мужчина - морбест с разорванным горлом. Из раны тянулись нити, на лице застыла гримаса боли.

- Одно радует, - мрачно сказал подошедший к трупу Эльдар, - эта тварюга мучилась, прежде чем сдохнуть.

Он прошелся по залу, перелез через торговую стойку. Под ногами хрустнули осколки стекла, мыс кроссовка наткнулся на какую-то жестянку - она покатилась и звякнула, ударившись об основание стойки. Эльдар поднял жестянку, поднес к лицу. Это оказался газовый баллончик. Единственное, но эффективное оружие Агаты.

Анна заглянула в комнату, где недавно пряталась вся их компания. На столе по-прежнему тускло горела лампа, на полу возле кресла валялось скомканное полотенце. Анна представила себе ужас, которой, должно быть, испытали Агата и Элла, когда дверь выломали морбесты. Эх, если бы знать, что все так случится. Она покачала головой: как все выглядит просто, когда мыслишь с поправкой "если бы". Случилось то, что случилось и с этим нужно мириться.

Вой тоже заглянул в комнату, а затем пересек зал, обходя перевернутые столики и стулья, и зашел в коридор, ведущий в кухню. Впереди он разглядел закрытую дверь. Вспомнились слова Анны: "Мне кажется, в кафе кто-то есть. Неспроста морбесты там ошиваются". Вой отчаянно надеялся, что Анна права. Щурясь в потемках, он подошел и открыл дверь. Сделал шаг через порог...

И тут же ощутил удар в грудь. Он охнул и отступил, выставив перед собой руки. Что-то вылетело из темноты, врезалось в пожарный щит в коридоре и оглушительным звоном грохнулось на пол. К кухне уже спешили Эльдар и Анна.

- Агата, это мы! - выкрикнул Вой. - Мы вернулись!

В ответ из кухни вылетел стеклянный графин, который Вой ловко поймал.

- Агата, хватит!

- Эй, амазонка, - громко сказал Эльдар, - мы не морбесты. Были бы морбесты, уже задохнулись бы от газа.

После нескольких секунд тишины послышался дрожащий голос Агаты:

- Свет. Включите свет. Там справа возле двери выключатель.

Вой, держа одной рукой графин, зашел в кухню и нащупал кнопку на стене. Нажал.

Раздался стон. Агата стояла между большим холодильником и столом, на котором лежали стопки тарелок и поднос с чашками. Она держалась за бок одной рукой, а другую выставила перед собой, пытаясь ладонью отгородиться от света. Лицо болезненно кривилось, вокруг прищуренных запавших глаз расползлась красная сыпь.

За Семеном в кухню вошли Эльдар и Анна.

Агата прошлась взглядом по лицам вошедших, прикрыла веки и обессилено сползла на пол, прислонившись плечом к холодильнику.

- Где вас черти столько времени носили?

Анна подошла и опустилась перед ней на колени.

- У нас были проблемы.

Вой поставил графин на стол и тоже присел на корточки рядом с Агатой.

- У тебя это уже входит в привычку. При каждой нашей встрече ты пытаешься убить меня.

- Да уж, - Агата усмехнулась и тут же сморщилась от боли. - Мы же договорились, забыл? Ты должен был еще издалека мне крикнуть: я не зомби.

- В следующий раз уж точно не забуду, - Вой грустно улыбнулся.

Эльдар уселся на пластиковый стул возле двери, а Анна поднялась с колен, осмотрелась и заметила стопку салфеток на полке. Она подошла, взяла несколько салфеток, смочила их водой из крана и вернулась к Агате.

- Что тут у вас стряслось? - спросил Эльдар, хотя ответ был вполне очевиден.

Агата взяла у Анны салфетки и приложила к глазам.

- Морбесты случились, что же еще, - немного грубовато ответила она. - Твари сюда заявились почти сразу, как вы утопали. В общем... морбест так меня об стену шарахнул, - она скривилась и тихо застонала. - Пара ребер точно сломана. С рукой что-то... Даже не знаю, откуда у меня силы нашлись на кнопку нажать. Я этой гниде такую струю газа в рожу выпустила, сама едва не задохнулась.

- Ты убила эту тварь, - сообщил Эльдар, перекидывая из руки в руку баллончик. Судя по тяжести, в нем еще осталось немного газа. - В зале труп лежит.

- Хорошо. Я потом как-то сумела до кухни добраться и... вырубилась. Я не знаю, что с Эллой.

- Они забрали ее, - повторил Вой слова Артемки.

- Забрали? - Агата отняла салфетки от глаз. - На кой черт им забирать ее?

- Хороший вопрос, - Эльдар тяжело вздохнул.

Вой поднялся, снял рюкзак и положил его на стол.

- Мы достали взрывчатку.

- Хоть одна хорошая новость, - прошептала Агата. - Я гляжу, вы и ружьем разжились. Это вы только что палили?

- А то кто ж, - ответил Эльдар. - Возле кафешки три пса ошивались. Тебя, амазонка, караулили. Ждали, когда газ выветрится.

Он поднялся со стула и открыл дверь.

- Ты куда? - удивилась Анна.

- Я сейчас, - Эльдар вышел, прикрыв за собой дверь.

Вой развязал шнуровку на рюкзаке. Внутри лежали серые брикеты, с торчащими запальными шнурами - достаточно длинными, чтобы поджечь и не спеша добраться до безопасного места. Восемь брикетов. Вой вспомнил, что примерно столько же Черноморовские холуи заложили для подрыва Каменного дерева. И взрыв был не слабый. Куда вообще смотрят спецслужбы? Какой-то, живущий в гараже умник, запросто достает взрывчатку, а идиот, возомнивший, что ему все позволено, ее взрывает. Вот так вот просто, без заковыристых схем. И всего с тремя составляющими: желание, деньги и безумие.

Он почесал затылок, рассматривая брикеты, а затем принялся сплетать запальные шнуры.

В коридоре что-то громыхнуло, и через секунды дверь открылась. Эльдар протиснул в проем кресло, которое притащил из комнаты. Поставил его возле холодильника. Анна помогла Агате подняться и усадила ее в кресло.

- Ну, теперь я совсем не жалею, что тебе жизнь спасла, - устало откинувшись на спинку, сказала Агата Эльдару.

Тот хмыкнул.

- Рад, что угодил. Могу быть еще чем-то полезен?

- Можешь. Сходи-ка перебей всех морбестов. Я бы сама, да боевой настрой у меня что-то растерялся.

Эльдар и Анна улыбнулись.

Вой уже завязывал шнуровку. Он сделал так, что перекрученные фитили торчали из рюкзака. Теперь даже в суматохе не придется долго возиться. Нужно просто поджечь шнуры и, как выражался Черномор, случится большой бабах. Со взрыва все началось, взрывом и закончится. Ну, или, по крайней мере, он приблизит конец морбестов. Оставалось главное - пробиться сквозь ораву чудовищ к кокону. А Вой не сомневался, что возле Дома культуры их целая орава.

Будто прочитав его мысли, Анна сказала:

- Теперь мы должны подобраться к Дому культуры и оценить обстановку. Что если нам попробовать подняться на одну из тех девятиэтажек у торговых рядов?

- Я тоже об этом подумал, - Эльдар открыл холодильник и принялся изучать его содержимое. - С тех домов площадь у ДК как на ладони. В самом деле, нужно осмотреться, не переть же напролом, как камикадзе, - он обнаружил на полке под морозилкой затянутый полиэтиленовой пленкой поднос с эклерами. Взял одно пирожное и откусил сразу половину.

- Значит, девятиэтажки, - задумчиво проговорил Вой.

- Есть небольшая проблема, - с набитым ртом сказал Эльдар. - Там домофон, электронный замок и дверь железная. Кто-нибудь хочет пирожное? Амазонка, ты ведь не против, что я тут...

- Давайте-давайте, лопайте все, что найдете, - с наигранным возмущением сказала Агата. - Но когда все закончится, заплатите за каждое пирожное. И за стекло разбитое.

Вой взял эклер.

- К черту электронный замок. Проберемся в подъезд через окно квартиры, - он съел пирожное быстро, почти не жуя. Взял еще одно. - А вы Анна...

- А что я? - ее глаза сверкнули. - Я пойду с вами. Слишком многое на кон поставлено! Не переживай, сил у меня еще достаточно. К тому же Артемка в любой момент может дать нам подсказку. Предупредить о чем-нибудь.

- Значит, мне опять одной здесь торчать, - Агата потерла опухшее запястье.

- Ты же понимаешь... - начал Вой.

- Да все нормально, - перебила его Агата. - Даже если бы я могла, все равно с вами не поперлась бы. Я еще не совсем спятила. Если вас не грохнули зомби, когда вы за взрывчаткой ходили, то теперь уж точно... - она осеклась и наморщила нос. - Черт бы меня побрал. Что я несу?!

- Ты не веришь, что у нас все получится? - спросил Эльдар, отходя от холодильника.

- Да верю я. Верю! - выпалила Агата. - И то, что вы взрывчатку достанете - верила. Заставляла себя верить. Просто... если честно, я жалею, что не могу с вами пойти. Нет ничего хуже, чем сидеть и ждать.

Вой проглотил второе пирожное и стряхнул крошки с бороды.

- Ты знаешь мотоклуб "Белые волки"?

- Знаю, - ответила Агата. - Он возле гаражей.

- Да, возле гаражей. Там ребята баррикаду отстроили. В общем... если мы не вернемся...

Агата хлопнула больной рукой по подлокотнику кресла, но лицо исказила гримаса гнева, а не боли.

- Вернетесь! Я отсюда с места не сдвинусь, пока вас не дождусь! Вот прямо буду сидеть в этом долбаном кресле и ждать! Так что учтите это, ясно? И не хочу больше слышать эту чушь про "если мы не вернемся"! Меня чудовище покалечило, а значит, теперь должно что-то хорошее случиться. Обязательно должно! Помнишь, Эльдар, что я вам с Эллой рассказывала?

- Выигрышный лотерейный билет.

- Вот именно. Именно так! Черная полоса у меня всегда сменяется белой. Всегда! Когда вы вернетесь, это и будет моей белой полосой.

Анна взяла ее за здоровую руку и улыбнулась, а Вой побарабанил пальцами по столу и заявил:

- А знаете, я лет пять не был в хорошем ресторане. Когда все кончится, приглашаю вас всех на ужин в ресторан.

Эльдар рассмеялся.

- И меня приглашаешь?

- Ты личность сомнительная, - Вой хмуро на него покосился, - но так уж и быть, приглашаю.

Анна мечтательно закатила глаза.

- Мы закажем хорошее вино. И мидий. Давно хотела мидий попробовать.

- И рыбу, - Эльдар щелкнул пальцами. - Угря с зеленым соусом.

- О, да ты у нас гурман, - Агата улыбнулась и задумчиво посмотрела в потолок. - Ну, если вы меня, всю такую покалеченную, дотащите до ресторана, то я, пожалуй, не откажусь от какого-нибудь экзотического десерта.

Я закажу тебе все лучшие десерты в ресторане, - заверил Вой.

- Ага, похоже, Илья Муромец, ты со мной заигрываешь, нет?

- А ты против?

- Ну что ты... всегда мечтала о парне с таким огромным мечом.

- А я мечтал о девушке с железками на лице.

Эльдар всплеснул руками.

- Они спелись! Глядите, Анна, амазонка и кузнец таки спелись!

Все четверо засмеялись. Они смеялись так, словно не было того зла, что обрушилось на город. Словно по улицам не бродили чудовища. Словно ничего не изменилось и завтра они, в самом деле, пойдут в ресторан и будут наслаждаться жизнью. Словно троим из них не нужно идти в сердце ада, в который превратилась Тихая падь.

А когда они перестали смеяться, Вой понял, что должен произнести "нам пора". Нарушить тишину и сказать эти чертовы слова, которые больше походили на приговор. Он уже открыл, было, рот, чувствуя себя командиром, посылающим отряд на верную гибель, но его опередила Анна:

- Нам пора.

Она сумела произнести эти два слова с воздушной легкостью, исключающую всякую обреченность. И Вой был благодарен ей за это.

Он нацепил рюкзак, расправил плечи.

- Агата, у тебя есть тут зажигалки?

- Да, посмотри в столе.

Вой выдвинул ящик. Внутри рядом со стопкой пластиковых тарелок лежала пачка "Тройки" и две зажигалки "Criсket". Он проверил обе - горели хорошо.

- Это моей помощницы хозяйство, - зачем-то пояснила Агата. - Все собиралась курить бросить, да... что уж теперь говорить.

Вой сунул обе зажигалки в карман. Было бы их три, взял бы три. Лучше перестраховаться.

А Эльдар положил на колени Агаты баллончик.

- Там еще остался газ. Надеюсь, что не пригодится.

- И я надеюсь, - тихо сказала Агата, прикрыв слезящиеся глаза.

Вой вышел из кухни последний, но прежде, он выключил свет и оглянулся.

- Мы сходим с тобой в ресторан, Агата. Обещаю.

- Я тебе верю, Семен, - услышал он в ответ.

- Уже светает, - заметил Эльдар, когда они вышли из кафе.

Анна и Вой посмотрели на восток. Бледное пока еще еле заметное зарево сливалось с темнотой уходящей ночи. В зачинающемся рассвете растворялись звезды.

- Мне кажется, - тихо сказала Анна, - это была самая длинная ночь в моей жизни.

- Длинная и кошмарная, - добавил Вой.

Он почему-то вспомнил фильм "Вий", в котором упыри и вурдалаки забивались в щели и прятались по темным углам, заслышав крик петуха. Гоголевская вымышленная нечисть боялась рассвета. Ну почему же с реальными чудовищами Тихой пади не все так просто?

Вой посмотрел на Анну.

- Пожалуйста, будьте внимательней. Даже если почувствуете что-то неопределенное, как с теми крысами, сразу же сообщайте, хорошо?

- Конечно, Семен.

Они перешли на другую сторону улицы и, прежде чем зайти в переулок, Эльдар снял с плеча "Сайгу". С ружьем в руках он чувствовал себя уверенней.

Морбестов Анна учуяла минут через пять. Пришлось укрыться за мусорным контейнером и ждать. Минута, две...

"Не вздумай снова прятаться, - мысленно обратился Эльдар к ягуару, - не то я тебе такой обряд экзорцизма устрою, мало не покажется!"

А Анна помимо воли подумала о хороших вещичках, которые могли находиться в этом мусорном контейнере. Несмотря на тревожную ситуацию, ей стало смешно, ведь она нашла то, что неосознанно искала. Нашла волшебный приемник. И вполне логично, что тяга к хорошим вещичкам теперь должна исчезнуть. Но нет, они все еще манили, как манят археологов тайны Долины Царей. Анна тряхнула головой, отгоняя эти мысли. Нужно сосредоточиться на морбестах, которые, кажется, удалялись. Да, точно, сущность тварей уже чувствовалась слабо. Опасность миновала.

- Все, пошли, - сказала Анна.

Выйдя из укрытия, она все же не удержалась и бросила на контейнер тоскливый взгляд.

Они вышли к детскому садику и сделали небольшой крюк, обходя сразу три, словно сросшихся друг с другом, портала. Издалека послышался треск, а затем грохот, будто под воздействием какой-то силы упало дерево. Раздались приглушенные расстоянием голоса - кто-то ругался на повышенных тонах.

Когда Вой, Анна и Эльдар добрались до торговых рядов, власть рассвета уже вступила в полную силу. Сумерки растворялись, обостряя очертания зданий, над землей поплыла туманная дымка.

Дом культуры был совсем рядом. Анна чувствовала сущности сотен морбестов. А еще она ощущала странное притяжение, будто ее скелет состоял из металла, а на площади возле ДК находился гигантский магнит.

- Мы самые большие безумцы, вам не кажется? - шепотом произнес Эльдар. - По собственной воле премся в самое логово.

Вой глубоко вздохнул. После душной ночи посвежевший воздух приятно обволакивал легкие.

- Боишься?

Эльдар нервно сплюнул.

- Еще как боюсь. Если бы я знал, что вы, ребята, справитесь со всем этим дерьмом без меня, я бы уже бежал отсюда вприпрыжку. А потом завалился бы в бункер к Хирургу и ждал, когда вы кокон взорвете.

- А мы без тебя не справимся? - ухмыльнулся Вой.

- Ну да, мужик с мечом и женщина с приемником... Я хоть стрелять умею. А знаете, еще вчера утром я бы плюнул на все и сбежал бы. Да я так и сделал на той поляне.

- И что в тебе изменилось? - поинтересовалась Анна.

- Понятия не имею. Но что-то точно изменилось. Может, крыша совсем поехала?

Они дошли до девятиэтажного дома.

- Морбесты так близко, - сказала Анна. - Теперь мои возможности их чувствовать, почти бесполезны. Мне кажется, они всюду.

Вой осторожно выглянул из-за угла дома. Вид на площадь загораживали плотные ряды торговых павильонов, но справа, там, где павильоны заканчивались, Вой заметил множество черных силуэтов. А еще он увидел темную сферу, почти целиком загородившую фасад Дома культуры.

- Смотрите, - проговорил Эльдар, кивнув на балкон первого этажа, - здесь, пожалуй, заберемся.

Он подошел к балкону, уцепился за перила, подтянулся и перелез через парапет. Вой подсадил Анну, а сверху ей помог Эльдар. Затем на балкон забрался и Вой.

- Чувствую себя вором - домушником, - проворчал он.

Балконная дверь оказалась закрытой, но стекло разбито вдребезги, так что открыть дверь Эльдару не составило труда.

Они вошли в комнату.

Света из окна было достаточно, чтобы разглядеть погром. Видимо хозяева отчаянно сопротивлялись вторжению морбестов. А в коридоре, возле раскуроченной двери в подъезд, была навалена мебель. Сооруженная наспех баррикада, которая не спасла жильцов этой квартиры.

Вой, Анна и Эльдар пробрались через баррикаду на лестничную площадку, и пошли вверх по ступеням.

Второй этаж.

Третий.

Четвертый.

"Мертвый дом, - подумал Вой. - Скоро здесь заведутся призраки".

Как-то ему довелось услышать историю, которую рассказал один мужик, побывавший в Припяти. Тот уверял, что видел призраков в таком же мертвом доме. Вой тогда ему не поверил, но сейчас рассказ мужика не казался фантазией. После морбестов и мертвого ребенка из радиоприемника можно поверить в любую "байку из склепа". И это к лучшему. Если знать, что нечистая сила существует, то вероятность, что встреча с ней вызовет шок, будет на порядок ниже. Как сказал один умный человек: "Сатана убедил человечество, что сатаны не существует. И в этом его сила". Да уж, предупрежден, значит защищен.

Седьмой этаж.

Восьмой.

Девятый.

На площадке лестница, ведущая на чердак. Квадратный люк закрыт на простенький висячий замок. Эльдар поднялся и сбил замок прикладом "Сайги" - грохот от удара разлетелся по подъезду громовым эхом. Анна вся сжалась, подумав, что лишний шум сейчас ни к чему. Совсем ни к чему!

Эльдар открыл люк и поднялся на чердак. За ним последовали Анна и Вой. Когда они выбрались на крышу, солнце только начало подниматься над лесом. А с запада, там, где свет еще не рассеял тьму, приближались облака.

Вой подошел к парапету у края крыши. У него захватило дух, но не от высоты, а от того, что он увидел. Анна охнула, изумленно глядя вниз, а Эльдар присвистнул.

- Ахренеть!

Площадь отсюда действительно была как на ладони. А в центре площади - исполинская опухоль, от которой тянулись метастазы. Они походили на скрученные белесые и будто окаменевшие сухожилия. Поверхность кокона была полупрозрачная, испещренная чем-то, что напоминало вены. А внутри ворочалось бледное осклизлое нечто. У Воя возникла странная ассоциация: огромный кальмар в тесном круглом аквариуме.

- Их сотни, - прошептал Эльдар, скользя взглядом по темным фигурам на площади. - Целая армия, мать их!

Анна покачала головой.

- Яблоку негде упасть.

Толпа морбестов занимала не только площадь, но и парковку за шоссе, вплоть до торговых павильонов.

- Мы ведь ожидали, что увидим что-то подобное, верно? - заметил Вой.

Эльдар заторможено провел ладонью по своим всклокоченным волосам.

- Одно дело ожидать, а другое - увидеть собственными глазами. Ну, так что теперь?

- Что теперь, - механически повторил Вой. - Через такую толпу к кокону даже отряду спецназа не пробиться, но...

- Но возле самого здания морбестов мало, - закончила за него Анна.

- Верно.

Эльдар почесал затылок.

- Ну что ж, стратеги, я вас понял... Подобраться к кокону со стороны ДК?

- Есть другие варианты? - с вызовом посмотрел на него Вой.

Эльдар промолчал. Других вариантов у него не было, хотя мозг лихорадочно их искал. Ягуар внутри сильно нервничал.

- На окнах решетки, - заметила Анна. - Уверена, с другой стороны тоже решетки.

- Да, это проблема, - вздохнул Вой и перевел взгляд с окон на крышу Дома культуры. - Там, кажется, слева пожарная лестница, - он поморщился. - Черт, глаза все еще щиплет.

- Ты прав, - сказал Эльдар, заметив две железные дуги над парапетом крыши. - Пожарная лестница.

Он так же обратил внимание на надстройку, возле которой лежали рулоны рубероида. С другой стороны надстройки должна быть дверь, но вот вопрос: открыта ли она?

Вой окинул взглядом город. Где-то на окраине поднимались черные клубы дыма. Ветер относил дым в сторону заповедника. Отсюда хорошо был виден лес, но от его летней зелени не осталось и следа. Странное зрелище. Словно аномальная зона, в которой нет места ничему живому. Мертвые деревья, а среди них гигантские порталы, чье фиолетовое свечение сейчас почти заглушал свет утреннего солнца.

- Знаете, о чем я мечтал два часа назад? - угрюмо спросил Эльдар.

Анна предположила:

- О том, чтобы оказаться подальше от Тихой пади?

- Ну, и об этом тоже. Но я еще мечтал о патронах. У меня был пистолет с пустой обоймой. Потом я мечтал об огнемете, а теперь... теперь я бы все отдал за гранатомет. Сейчас бы пальнули прямо отсюда по этому вонючему кокону и все. Нет проблем.

Вой хлопнул его по плечу.

- Что дальше? Атомная бомба? Ладно, мечтатель, пойдем. Попробуем обойтись тем, что есть.

Он повернулся и пошел к выходу. Анна последовала за ним.

Эльдару вдруг отчаянно захотелось сорвать с плеча "Сайгу" и палить по кокону пока патроны не кончатся. Возможно, случится чудо и хотя бы одна пуля попадет в смертельную для зарождающегося Сеятеля точку... Но он сдержался, понимая, что надеяться на такое глупо. К тому же эта выходка привлечет внимание морбестов. Тогда уж точно - конец.

Кокон задрожал.

- Эй, смотрите! - приглушенно выкрикнул Эльдар.

Вой и Анна настороженно переглянулись и вернулись к краю крыши.

Кокон вибрировал. От него, как сухие листья, опадали белесые струпья. Послышался гул, будто от огромного пчелиного роя. Толпа морбестов зашумела. А потом кокон перестал вибрировать, гул стих.

Анна почему-то вспомнила, как рожала Артемку. Спазмы, потуги... и ожидание грядущего счастья. Даже странно, что возникла такая ассоциация. Нельзя рядом ставить рождение ребенка и...

"И это чудовищное действо на площади!"

Кощунство называть светлым словом "рождение" вылупление из кокона Сеятеля. Тварь, которая вызрела на плоти мертвых людей, не достойна этого слова. Это, то же самое, что сказать: трупная язва родилась на коже мертвеца.

- Нам лучше поспешить, - с легкой дрожью в голосе сказала она.

Глава 34

Элла чувствовала воодушевление. Она смотрела, как расползаются на небе плотные слои мглы и воздух как будто становился чище. А луна была такая хрустальная, словно обновленная. Ее свет серебрил мостовые, стены и крыши зданий. Элла подумала, что Страна чудес возродится, но для этого нужно выжить. Во что бы то ни стало нужно выжить! Теперь все надежды на Эльдара, Воя и Анну. У нее было странное ощущение, что им пока сопутствует удача.

Она взглянула на вход в замок. Ей не хотелось возвращаться к трону. Здесь под лунным светом она чувствовала себя лучше. И боль не казалась такой сильной.

Мысль об угрозе отца выколоть глаза никуда не исчезла. Даже когда Элла кидала в небо обломок стены, эта мысль занимала часть сознания. Это походило на то, как больной раком никогда не забывает о своей болезни. На такую угрозу можно мысленно набросить вуаль, но через нее все равно будет виден оскал. Тиканье внутренних часов не заглушить, механизм - не сломать.

Те, кто выжил, шли и шли к замку. Темные фигуры появлялись, будто бы ниоткуда и брели по улицам города. Их уже собралось вокруг Эллы не меньше сотни. Наконец, одна из теней произнесла:

- Мы готовы, Элла. Теперь ты должна сосредоточиться и провести нас в свой мир.

Она подумала о незримой тропе Запределья. Опасной тропе. Раньше, чтобы вернуться из Страны чудес, нужно было только захотеть - секунда, и ты уже там, в инвалидной коляске. Проще некуда. Но сейчас? Неужели нужно идти по тропе? И при этом вести обитателей этого мира. Для такого путешествия нужна полная концентрация. Неосторожный шаг и можно потеряться в абсолютной пустоте. А вдруг в пути отец возобновит мучения? Да и мысли о выколотых глазах будут мешать сосредоточиться.

- Мы отправимся вместе, Элла, - сказал Артемка, и сжал ее ладонь.

Жители Страны чудес начали брать друг друга за руки, образуя цепочку, которая замкнулась на Артемке и Элле.

"Сосредоточиться! Ни на что не отвлекаться! Даже на боль!"

Элла посмотрела на луну и зашептала:

- Там седые туманы и темные леса. Там лунный свет освещает землю призрачным светом...

Вою, Анне и Эльдару пришлось сделать внушительный круг, чтобы не попасться на глаза морбестам. И, слава Богу, что с другой стороны Дома культуры не было ни чудовищ, ни порталов. Пока все шло гладко. Время от времени со стороны площади раздавался гул, и с каждым разом он становился все протяженнее и громче. Когда Анна слышала этот звук, внутри у нее все сжималось, а в сознании возникали обрывки образов, которые вчера ей показывал Океан. Вспоминалась пережитая боль. От усталости немного кружилась голова, а ноги стали будто ватные, но Анна чувствовала, что запас сил еще есть. Но хуже усталости было ощущение, что морбесты повсюду: справа, слева, за спиной.

Пожарная лестница.

Вой поправил лямки рюкзака и поднялся на крышу. За ним последовали Анна и Эльдар. Кокон снова издал протяжный гул и от этого звука воздух завибрировал. Толпа морбестов зашумела, точно штормовой океан.

"Мы в самом сердце ада", - подумал Эльдар, и содрогнулся.

Ему вдруг пришла в голову мысль, что весь этот план со взрывчаткой, чистейшее безумие. Самоубийственный план. Он понимал это и раньше, но сейчас ощущение "края бездны" обострилось. Эльдар оглянулся, посмотрев на такую манящую пожарную лестницу. Еще не поздно было уйти. Просто взять, и, не говоря ни слова, быстро спуститься и бежать, бежать... Нечего строить из себя героя. Вон и ягуар не прочь сделать ноги. И пускай Вой и Анна презрительно смотрят вслед...

Он поднес к лицу ладонь. Пальцы чуть дрожали. Неожиданно вспомнились слова Артемки: "Они забрали Эллу!"

В голове что-то щелкнуло. Стало мерзко на душе. Эльдар понял, что не сбежит. Это понимание было как внутренний порыв. Он сжал ладонь в кулак и отвел взгляд от лестницы.

"Будь, что будет! Да, черт возьми, будь, что будет! Сердце ада? Ну и хер с ним!"

Тем временем Вой и Анна подошли к двери в надстройке. И вот удача, она оказалась закрыта, но не заперта. Не заперта! Возможно, потому, что сюда часто поднимались курить сотрудники Дома культуры - об этом говорила стоящая у стены пристройки скамейка, с лежащей на ней пепельницей.

Анна подумала, что есть на свете высшая справедливость. Не много, но есть. Ведь если бы дверь оказалась закрыта... нет, об этом даже думать не хотелось. И потом, что-то ей подсказывало, что по-другому и быть не могло, иначе Артемка сумел бы пробиться из неведомых далей и предупредил бы. Ну не может такой долгий и трудный путь к цели просто взять и упереться в тупик в виде банальной запертой двери. Не может! А если бы так было, то будь проклята вселенная со всеми своими долбанными галактиками и маленькой планетой Земля.

Она уже повернулась, чтобы окликнуть Эльдара, который будто впал в какой-то ступор, но тут случилась странная вещь...

Послышался рев моторов. Надрывный, пронзительный рев моторов со стороны торговых рядов. Такой свежий, как порыв ветра, звук.

- Что это?! - глаза Анны округлились от изумления.

Вой сглотнул.

- Кажется... кажется, я знаю, что это.

Он подбежал к краю крыши. Возле парапета пригнулся, сел на корточки. К нему тут же присоединились Анна и Эльдар.

Байкеры. Всего семь мотоциклов, и на каждом по два человека. Впереди ехал Гном на квадроцикле, за его спиной сидел Андрей - Беркут. Они мчались по шоссе прямиком на толпу морбестов. Моторы ревели, от хромированных деталей отражались красные лучи утреннего солнца.

Кокон содрогнулся, загудел. Над площадью взметнулись серые струпья, и закружились, подхваченные легким ветерком.

Вой, Анна и Эльдар, пригнувшись, пробежали влево, к углу крыши. Отсюда лучше было видно шоссе.

Гном развернул квадроцикл, заехав на тротуар. Андрей-Беркут размахнулся и что-то бросил в бегущих морбестов. Трех чудовищ охватило пламя. Они заметались живыми факелами, вклиниваясь в рады напиравшей сзади толпы.

Другие байкеры вслед за Гномом делали виражи, заезжая на тротуар, и швыряли "Коктейли Молотова". Тут же набирали скорость, уезжая прочь. Охваченные пламенем твари размахивали руками, срывали с себя горящую одежду, падали и корчились. Толпа морбестов ринулась к байкерам, которые остановились и принялись палить из ружей. Когда твари приблизились, снова полетели бутылки с зажигательной смесью. Справа показалась стая собак. Моторы взревели, мотоциклы рванули дальше по шоссе.

"Почему Гном и его ребята решились на такое?" - спросил себя, пораженный увиденным Вой.

У него тут же появилось предположение на этот счет. Байкеров сдерживало то, что в мотоклубе находилось много беспомощных людей. Гном ведь так и сказал: "Нас тут мужиков раз-два и обчелся. А если твари снова попрут?" Это, конечно, железный аргумент. Но ведь байкеры могли переправить людей в бункер Хирурга, там же всего ничего до гаражей. И это развязало им руки. Вой подумал, что это логично. По крайней мере, по-другому объяснить поступок Гнома и его ребят он не мог.

Звук моторов, почти заглушенный шумом толпы, теперь звучал и справа и слева. Байкеры разделились. Гремели выстрелы. Морбесты, будто опьяненные близостью жертв, веером перли с площади, давя горящие останки своих собратьев.

Мощные, похожие на сухожилия отростки, исходящие из основания кокона, начали покрываться трещинами и крошиться. Поверхность сферы вздрагивала, а внутри все беспокойней ворочалось бледное существо.

Эльдар мысленно выругался. Кокон был так близко и в то же время, далеко, для того, чтобы поджечь фитиль и бросить в него рюкзак со взрывчаткой. Слишком далеко! Даже Вой с его силищей не докинет. Взрыв, конечно, все равно будет мощный, но тут уж пятьдесят на пятьдесят, что взрывная волна достаточно сильно навредит зарождающемуся Сеятелю. Слишком много поставлено на кон, чтобы так рисковать. К тому же появился хороший шанс, ведь внимание морбестов отвлекли байкеры.

Словно, прочитав мысли друг друга, Эльдар, Вой и Анна отстранились от парапета и бросились к двери в надстройке.

- Какого... хера... там... творится?! - Черномор словно выплюнул эти слова.

Он смотрел в окно, уперев руки в стекло. Клубки нитей в его глазницах ворочались и блестели, правая сторона лица нервно дергалась.

- Думаю, не стоит беспокоиться, - неуверенно сказал стоящий рядом Игорь.

Тем не менее, его тянуло выбежать на улицу. Тянуло присоединиться к остальным обращенным, преследующих наглецов, которые посмели приблизиться к кокону. Это было что-то вроде заложенного Красотой инстинкта, негласного приказа оберегать Сеятеля, во что бы то ни стало. Почему не выбежал и не присоединился? Да потому что он теперь приближенный самого Черномора, и нужно учиться сдерживать внутренние порывы. Конечно, в пределах разумного, не нарушая законов Красоты.

- Не стоит беспокоиться, - повторил Черномор, успокаиваясь. - Да, наверное, не стоит.

Он повернул лицо к кокону, провел языком по губам.

Сфера опять задрожала, издавая гул. Над площадью кружили полупрозрачные чешуйки. А внутри кокона шевелился уже сформировавшийся Сеятель.

"Скоро! - с благоговением подумал Черномор. - Великое таинство. То, что зародилось под светом луны, скоро вырвется в этот мир навстречу солнцу. И полетит над Королевством. Все дальше и дальше... закружит над городами, рассеивая споры. Все дальше и дальше... над лесами и парками..."

Черномор подошел к Элле.

- Жаль, дочка... жаль, что ты пропустишь такое зрелище.

Он сел на краешек дивана, выдернул булавку из лацкана пиджака и поднес ее к правому глазу девушки.

- Жаль, дочка, - его голос был почти ласковый. - Я дал тебе достаточно времени одуматься. Надеюсь, ты слышишь меня. Ведь слышишь, верно? Сейчас я досчитаю до десяти, а потом булавка проткнет твое веко, войдет в глазное яблоко. Булавка будет проникать все глубже и глубже... Но, пока я считаю, у тебя еще будет время вернуться. Итак, один... два... три...

Уголки губ стоящего у окна Игоря поползли вверх.

-...четыре... пять, - булавка коснулась века, - шесть... семь...

Черномор вдруг встрепенулся и застыл, склонив голову к плечу.

- Ты ничего не слышал?

Игорь приподнял брови.

- Кто-то стреляет вдалеке. И кокон гудит.

Черномор повернул голову в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Его лицо сморщилось, крылья носа раздулись.

- Там кто-то есть. Кажется, у нас гости.

Глава 35

Вой, Эльдар и Анна прошли мимо кабинетов. Впереди была лестница, ведущая в холл первого этажа. Ее отполированные деревянные перила блестели в свете падающих из окна солнечных лучей.

Анне казалось, что сердце от волнения сейчас пробьет грудную клетку и выскочит наружу. Цель так близка! Даже не хотелось думать, что будет потом, после уничтожения кокона. Главное - взорвать! Разнести к чертовой матери эту погань!

А Эльдар чувствовал дикое внутреннее напряжение. Ему казалось, что стоит расслабиться и удача отвернется. Нет, рано еще думать о победе. Можно сглазить. Вот и ягуар нервничает. Демон никогда не отличался излишним оптимизмом, но сейчас это на руку. Он не дает кричать "Ура!" раньше времени.

Вой на мгновение остановился возле лестницы и бросил взгляд в окно. Морбестов рядом с коконом не было. Дальше - да, но не рядом. Гном и его ребята подарили шанс, который походил на чудо. Человечеству нужно будет поставить им памятник до небес, а Гнома, чертова великана, похожего на Паваротти, записать в ранг святых. Спасибо, ребята! Осталось немного. Спуститься вниз, поджечь шнур, добежать до паскудного кокона, впихнуть рюкзак под самое основание этой мерзости и дать деру. Проще некуда. И ребенок справится.

Он уже собирался сбежать по лестнице, но остановился, услышав голос Анны:

- Стойте! - Прищурив глаза, она смотрела вниз, в проем, ведущий в холл. - Я чувствую... чувствую... О, Боже, мне кажется, там...

- Что, Анна?! - Эльдар стиснул ружье так, что побелели пальцы.

- Там какие-то темные волны.

Вой вытянул из ножен меч. Что бы там Анна не чувствовала, но все равно нужно спускаться. Сейчас каждая секунда дорога. Байкеры не смогут долго оттягивать внимание морбестов.

Снаружи снова загудел кокон, да так, что задребезжали стекла в окнах, а пол начал вибрировать.

Вой пошел вниз. Анна и Эльдар обменялись тревожными взглядами и тоже шагнули на ступени.

Гул застыл на одной ноте, а потом начал стихать, будто кто-то выдавливал из гигантских мехов остатки воздуха.

"Темные волны!" - Вой подумал, что звучит это жутковато, учитывая обстоятельства. Он опасался такого же приступа галлюцинаций, какой настиг их с Эльдаром возле гаража Хирурга. Но нужно быть готовым ко всему. Предупрежден - спасибо Анне, - значит, вооружен.

Он зашел в холл и едва не открыл рот от изумления. В голове закружился целый водоворот эмоций, среди которых главенствовали гнев, страх и недоумение. То же испытывали и Анна с Эльдаром...

Посреди холла стоял Черномор. Собственной персоной. Стоял, сложа руки на груди, и улыбался. Глаза - темные дыры, небрежно зачесанные назад слипшиеся волосы, походили на иглы дикобраза. Пиджак на голое тело, босые ноги, покрытые черной коростой. Рядом с Черномором, сунув руки в карманы джинсов, стоял тощий парень в футболке с надписью "ДДТ" Он тоже кривил рот в какой-то пародии на улыбку.

А на диване возле стены, как спящая красавица с иллюстрации книги сказок, лежала Элла. Элла! Живая? Мертвая? Обращенная?

Анна со страхом в глазах смотрела на Черномора. Это от него исходили темные волны. Невидимые для человеческого глаза, но Анна ощущала их всей своей сущностью. Они касались сознания, оставляя в нем частицы чего-то сумрачного и липкого. В желудке вспыхнули погасшие, было, угольки изжоги. Стало трудно дышать.

Эльдар перевел немигающий взгляд с Эллы на двух морбестов. Почему эти твари улыбаются? Они разве не видят чертова ружья? Пора вносить динамику в эту немую сцену! Тем более, башка Черномора - отличная мишень.

"Ну что, ягуар, вышибем говнюкам мозги?!"

Он вскинул "Сайгу"...

И застыл. Окаменел. Мышцы будто заморозились. Разум призывал к действию, с нарастающей паникой посылал сигнал пальцу, чтобы тот нажал на спусковой крючок, но посыл не доходил.

То же самое было с Воем и Анной. Живые статуи, в чьем разуме недоумение сменялось ужасом. Что случилось?! Что?! Что?! Анна чувствовала темные волны, они словно затвердели, сковав мышцы. Из глубин сознания завопила Анна-Тень: "Это нечестно! Такого не должно быть!" Мысли заметались, как птицы, запертые в клетку.

Черномор хихикнул, совсем как мальчишка, сделавший пакость, и щелкнул пальцами.

- Круто, да? Нет, это просто охренительно как круто! Ю-ху! - он подпрыгнул и ударил кулаком по своей ладони. - Вы, ребята, подняли мне настроение, за что вам большущее спасибо! - Вскинув подбородок, Черномор повернул лицо к Игорю. - Видал как я их? Это тебе не хухры - мухры!

Игорь развел руками.

- Просто слов нет, мой король.

- Да я и сам немного офигел, если честно. Не думал, что именно так получится. Иди, забери у них пушку и меч, а то мало ли что...

Игорь пружинистой походкой подошел к трем "статуям", вырвал из рук Эльдара ружье, и, разжав пальцы Воя, взял меч. Перед тем, как вернуться к Черномору, он положил "Сайгу" на деревянную стойку, которая отгораживала раздевалку от холла. Меч оставил у себя.

- Полная чума! - сказал он, разглядывая клинок. - Никогда не держал в руках такую штуку.

Черномор пригладил ладонью волосы.

- Сема у нас, видишь ли, кузнец, настоящий мастер. Уверен, этот меч он сам выковал.

Вой, Эльдар и Анна одновременно почувствовали, что "каменная хватка" немного ослабла. Совсем чуть-чуть. Они стояли все в тех же нелепых позах, но, по крайней мере, теперь могли дышать.

Снаружи раздались несколько далеких выстрелов, коротко проревел мотор - будто пчела прожужжала.

Черномор снова сложил руки на груди.

- Славная у вас компашка, ребята. А тебя, Эльдар, я особо рад видеть. Помнишь нашу последнюю встречу? Там в особняке ты меня едва не подстрелил, - он вздохнул и покачал головой. - Ты даже не представляешь, как унизительно прыгать в окно, спасаясь от того, кого ты считал другом. Я тогда был слаб, но с тех пор выяснил, что способен делать интереснейшие вещи, такие фокусы-покусы Коперфильду даже не снились, - Черномор постучал пальцем по виску. - Все здесь, ребятки. Все здесь. Как вам мой трюк? Я всего лишь захотел и вы застыли. Кстати, Эльдар, ты больше не рыцарь. Я тебя разжаловал.

"Пошел ты, гнида!" - мысленно заорал Эльдар, очень жалея, что не может выкрикнуть эти слова вслух. Он чувствовал себя механической куклой, у которой кончился завод. Но ягуар внутри старался, очень старался запустить механизмы.

- Ну, с Эльдаром и Семой мы знакомы, - продолжал Черномор, - а вы, дамочка, что за штучка такая? - он подошел к Анне. - Чувствую, вас коснулась Красота, но вы ее отвергли. Вот не представляю, как можно быть такой дурой? Честно, не представляю.

Анна находилась в ярости. Дорога к цели все-таки закончилась тупиком. Ах, если бы суметь побороть эту силу, сковавшую тело! Хотя бы на несколько секунд, только чтобы успеть вцепиться в глотку морбесту! О том же думал и Вой. Мысленно он посылал тело в бой, но мышцы не слушались. Даже для того, чтобы согнуть пальцы в кулак, пришлось сконцентрировать всю волю.

- А что у тебя в рюкзаке, Сема? - с насмешкой спросил Черномор. Он обошел Воя и увидел переплетение запальных шнуров. - Ага, если я не ошибаюсь, там взрывчатка. Так вот зачем вы сюда приперлись. Теперь понятно. Решили устроить большой бабах, - он повысил голос: - Слышь, Игорь, они собирались сеятеля взорвать, представляешь?

- Вот суки, - отозвался тот.

Кокон загудел, воздух начал вибрировать. Лицо Черномора резко скривилось. Он тяжело задышал, гневно раздувая ноздри. А потом размахнулся и ударил Воя кулаком в ухо.

- Решили взорвать Сеятеля, уроды?

Вой упал на пол, как статуя, которую сбросили с пьедестала. Перед глазами потемнело.

- Это, мать вашу, моя территория! - Черномор ссутулился и развел руки. - Мое королевство! И меня бесит, когда такие ублюдки как вы делают здесь все, что им вздумается! Кем вы себя возомнили? - он постучал костяшками пальцев по голове Эльдара. - Кем я спрашиваю?!

Ягуар внутри Эльдара зарычал. Зверь сжался, будто для прыжка и сфокусировал всю свою ярость в одной точке, крошечной искре.

- Вы черви, ребятки! - Черномор ударил ногой Воя по голове, потом еще раз и еще. Затем нагнулся и нанес несколько ударов кулаком. - Жалкие черви! Жалкие вонючие черви!

Вой не чувствовал боли, вот только при каждом ударе в голове громыхал колокол, а перед глазами вспыхивали красные пятна. Разум балансировал где-то на грани, а за гранью маячила темнота.

Зрачки Эльдар сузились. Искра в сознании взорвалась сверхновой. Взорвалась, порвав оковы, стягивающие мышцы. Из глотки вырвался звук, похожий одновременно и на стон и на крик. Эльдар бросился на Черномора.

Но тот словно был готов к такому повороту: он отпрыгнул, перехватил руки Эльдара, резко развернулся и с легкостью швырнул его в сторону Игоря.

- Сдеру с тебя кожу! - яростно прошипел Черномор. Его пальцы скрючились, дыры глазниц расширились.

Эльдар уже почти поднялся с пола, но тут же снова упал - Игорь ударил рукоятью меча по затылку. Сверхновая погасла, превратившись в туман. В сознании метался и ревел ягуар, чья ярость сменилась отчаянием.

Подбежал Черномор, нагнулся, схватил Эльдара за волосы.

- Тупой червяк! Сдеру с тебя кожу! - он ударил Эльдар несколько раз головой об пол, а потом вонзил ногти ему в щеку, и прокорябал глубокие борозды, которые тут же наполнились кровью. - Коже сдеру, сука!

Анна почувствовала, что темные волны, сковавшие тело, заметно ослабли. Он сделала шаг. Еще один.

"Мы так просто не сдадимся, верно, подруга?" - подстегивала Анна-Тень.

Кокон гудел и вибрировал. На его поверхности появились небольшие трещины. Бледное существо внутри пульсировало, будто причудливое исполинское сердце.

Эльдар застонал сквозь стиснутые зубы, когда Черномор вдавил ногти ему в шею. Сил сопротивляться не было, оставалось лишь жалеть, что дожил до этой минуты. Ногти твари разорвали кожу. Боль колотилась в такт беснующемуся в груди сердцу. Сознание вопило: "Сделай что-нибудь, ягуар! Сделай!" Но тот лишь скулил от бессилия.

Анна чувствовала, как по затекшим мышцам разливается тепло, кожу покалывало. Каждый шаг давался с трудом. Гнев погасил последние искры здравого смысла и тянул, тянул вперед.

Черномор отпихнул Эльдара, выпрямился и оглянулся. С его пальцев капала кровь.

- О, похоже, наша дамочка тоже рвется в бой! - он хрипло, с презрением рассмеялся.

- У нее крыша съехала, - сделал вывод Игорь, перекидывая меч из руки в руку. - Совсем свихнулась тетка.

Анна сняла с плеча сумку. В голове шипела Анна-Тень: "Нам нечего больше терять, сестренка!" На мгновение перед глазами возник образ соседки, ее искаженное злобой лицо.

"Помойная крыса! Ты помойная крыса!"

Гнев превратился в черную тучу, готовую разразиться грозой. Сумка казалась такой тяжелой! Будто внутри пудовая гиря, а не приемник.

- Убей ее, - с отвращением сказал Черномор. - Я не желаю об эту дуру марать руки.

Игорь улыбнулся и пошел на Анну, а Эльдар приподнял голову от пола и протяжно закричал от отчаяния.

Вой встрепенулся, приходя в себя. Перед глазами двоилось. Попробовал встать, но мышцы были словно ватные, хотя упругость и возвращалась. Стоя на коленях и шатаясь, попытался сфокусировать зрение на фигурах в центре холла.

Анна смотрела в черные блестящие глаза Игоря. Ее рука до боли в пальцах сжимала ручку сумки. Единственным желанием сейчас было ударить морбеста, проломить ему голову, вцепиться зубами в глотку, черт, да хоть что-то сделать! Гнев пульсировал в венах, он достиг предела. В сознании кричала Анна-Тень, и это был крик валькирии.

В тот миг, когда Анна размахнулась, Игорь выкинул вперед руку с мечом. Морбест сделал это небрежно, с презрительной улыбкой. В глубинах его маслянистых глаз вспыхнули злые огоньки. Лезвие с легкостью вошло в живот Анны. На мгновение она застыла, с занесенной для удара сумкой.

"Теперь точно, все!" - пронеслось в сознании.

Игорь выдернул меч и посмотрел на Черномора, словно говоря: "Как я ее, а?"

Анна выдохнула, пошатнулась и рухнула на пол. Из последних сил она подтянула к груди сумку с приемником. В голове, как далекое эхо, звучал голос Анны-Тени: "Вот и все, сестра. Наш путь окончен... Прощай, дорогая... прощай... прощай..." Голос удалялся, удалялся, пока не исчез за неведомыми горизонтами.

Вой тяжело задышал, не позволяя воплю вырваться из глотки. Он замотал головой, словно отказываясь верить в то, что только что увидел. А Эльдар зажмурился, сложил дрожащие пальцы в кулак и прошептал:

- Так не должно быть...

Черномор ударил его ногой по спине, повернулся к Вою. Из глазниц выползли нити, по щекам потекла слизь.

- Ну что, Семен, теперь твоя очередь, - он перешагнул Эльдара и направился к Вою. - Убивать я тебя не стану. Нет-нет, это ни к чему. По большому счету, я не держу на тебя зла, ведь ты не предавал меня, как Эльдар. Даже то, что ты приперся сюда со взрывчаткой, я готов простить. Поверь, скоро мы будем лучшими друзьями. И кто знает, возможно, я посвящу тебя в рыцари.

Вой сбросил с плеч рюкзак, шатаясь, поднялся на ноги. Подумал было выхватить из кармана зажигалку и попытаться поджечь шнур, но понял, что не успеет. Да если и успеет, у Черномора будет достаточно времени выдернуть горящий шнур. Остается только драться. Собрать остатки воли и драться. Но, черт возьми, где взять сил?! Он чувствовал себя так, будто провел на ринге с Тайсоном все двенадцать раундов.

Черномор остановился от него в нескольких шагах.

- Тебе будет больно, Сема. Безумно больно. Но потом ты скажешь мне спасибо.

Вой сплюнул окровавленную слюну и произнес, сам себе не веря:

- Я убью тебя.

- У-у-у, какой сердитый, - Черномор ухмыльнулся. - Лучше расслабься.

Вой почувствовал, как мышцы снова стянули невидимые оковы. Чертов морбест опять проделал трюк с обездвиживанием. В сознание ворвалась волна паники.

- Так-то лучше, - проворковал Черномор приближаясь.

Нити извивались тонкими змейками, закручивались в спирали. Они коснулись, будто сведенного судорогой, лица Воя.

- Отец! - прозвенел голос Эллы. Голос резкий и чистый, как осколок хрусталя. Он прозвенел и отразился от стен многократным эхом.

А потом загудел кокон, но звук этот теперь больше походил на рев. Стекла задребезжали, покрылись сетью трещин, с потолка посыпалась штукатурка.

Вой не удержался на ногах и упал прямо на рюкзак. А Черномор сделал глубокий вдох и на выдохе произнес:

- Э-э-л-л-а!

- Элла, - беззвучно прошептал Эльдар.

Игорь присвистнул.

- Ну, надо же! Все интересней и интересней.

Нити втянулись в глазницы Черномора, свернулись в клубки. Он расправил плечи и повернулся к дочери.

Элла села на диване, исподлобья глядя на отца. Ее лицо было изможденным, на лбу блестели капельки пота. Она поднесла ладонь с растопыренными распухшими пальцами к глазам. Зрачки начали сужаться, сужаться, пока не превратились в крошечные точки. А потом - резко расширились, блеснув серебром лунного света.

От тела Эллы отделилось что-то темное, туманное, отдаленно напоминающее силуэт человека. Через мгновение появилась еще одна тень, и еще...

- Какого хера? - проворчал Черномор.

Элла, не мигая, смотрела на него сквозь растопыренные пальцы. Лунный свет в ее глазах то вспыхивал, то угасал, лицо превратилось в мраморную маску. А от тела отделялись и отделялись сумрачные призраки. Они плыли над полом, заполняя холл.

Кокон ревел. Трещины на его поверхности увеличились, сквозь них пробивался пар, который тут же уносил ветер.

Черномор выкрикнул:

- Кого ты привела, Элла?!

Он повернулся на месте, тяжело дыша.

Тени заметались среди косых солнечных лучей, закружились, послышался ропот сотен голосов.

- Кого, черт возьми, ты привела?!

В следующую секунду все тени устремились к Черномору. С сухим шелестом они врезались в его тело и исчезали. Он задрожал, согнув в локтях руки.

Вой отполз к стене, не отрывая изумленного взгляда от морбеста. Эльдар поднялся на локтях, морщась от боли. А Игорь попятился, уперся спиной в деревянную стойку. Его челюсть отвисла, да так и застыла.

Черномор закричал, запрокинув голову. Тени растворялись в нем одна за другой. Из глазниц иглами вырвались нити.

Элла отвела ладонь от лица, но позы не изменила. Лунный свет в глазах погас, они стали влажными, на ресницах набухли капельки слез.

Наконец последняя тень растворилась в теле Черномора. Он перестал кричать, голова дергалась, как у китайского болванчика, на шее вздулись жилы.

- Все... это... херня-я-я! - прокряхтел он сквозь сжатые зубы.

От кокона отвалился кусок размером с колесо легковушки. Грохнувшись на плиты площади, он разлетелся на множество осколков. Сквозь образовавшуюся брешь взметнулись клубы пара.

Черномор скорчился, зашипел. Несколько теней отделились от его тела, растеклись туманом по полу и растворились.

- Вот так, с-суки! Получили, с-суки?!

Еще с десяток теней растворились в воздухе.

Черномор задергался, ударил себя пару раз ладонью по голове. Его лицо корежилось - гримасы боли сменялись выражением триумфа и обратно ежесекундно, маски ужаса превращались в маски безумия. Он скалил зубы и шипел, стонал, выл. На шее вздулся и лопнул кожистый пузырь, из ушей и ноздрей текла пузырящаяся слизь.

Еще три тени отделились и растаяли.

Черномор захохотал, а потом на мгновение застыл, дернулся и рухнул на колени. Склонился к полу, обхватил трясущимися руками голову. Заскулил:

- Помоги, Красота... помоги-и-и...

Сотни нитей вырвались из его спины, прорвав ткань пиджака. И тут же обмякли, свесились вдоль тела и расползлись по полу в разные стороны. В горле Черномора заклокотало, изо рта потекла черная жижа. Не поднимая головы, он скрючил напряженные пальцы и заскреб ногтями по полу.

А потом застыл.

Из уже мертвого тела начали отделяться тени. Они возвращались к Элле. Но с десяток - поплыли к Игорю, который очнулся от шока и рванул к северной лестнице на второй этаж.

Взбежав по ступеням, он развернулся, истерично завизжал и принялся размахивать мечом. Тени ворвались в его тело. Игорь выронил клинок и закружился волчком, то и дело, дергаясь и размахивая руками, будто исполняя какой-то безумный дикий танец. Через несколько секунд все было кончено - бывший алкоголик и музыкант, только вчера безропотно впустивший в себя сущность чудовища, упал на ступени и скатился на плиты холла. Футболка задралась, обнажив живот с татуировкой в виде кулака с оттопыренным средним пальцем.

Тени, выдержав еще одну схватку, поплыли к Элле. Они двигались медленно, обессилено.

Вой, опираясь на стену, встал на ноги. То, что случилось с Черномором и Игорем, он объяснить не мог, да пока и не пытался. Одно только знал точно - каким-то образом к их гибели причастна Элла, девчонка, которая даже ходить не может.

Он подошел и поднял рюкзак, чувствуя предательскую дрожь в ногах. Все тело ломило, в голове ныла боль, из припухшей раны на скуле сочилась кровь. Но сейчас, после гибели Черномора появился эмоциональный подъем, подстегиваемый ощущением ускользающего времени. Вой бросил взгляд на Анну и с тоскливой надеждой подумал, что, возможно, она еще жива, ведь, черт возьми, сезон чудес в самом разгаре.

- Эльдар, - сказал он и тут же раскашлялся. В горле пересохло, пить хотелось ужасно. - Отнеси Анну и Эллу в кинозал. Справишься?

Ответ он не услышал, даже если Эльдар и ответил, так как стены и пол задрожали. Огромные куски отваливались от кокона и с грохотом падали на плиты. Раздался мощный звук, похожий на гудок тепловоза, но более глухой, утробный. Стекла в окнах будто взорвались и осыпались искрящимся дождем из осколков. Посреди площади в клубах пара поднималось и расправляло кожистые складки исполинское бледное существо, отдаленно напоминающее медузу, осьминога и какую-то древнюю костистую рыбину одновременно. С чудовищной грацией раскручивались толстые щупальца, между костистыми наростами вибрировали полупрозрачные мембраны.

Стиснув в кулаке лямку рюкзака, Вой побежал к выходу. А Эльдар скривился от боли и бросился к Элле. Он думал, что сдохнет, но занесет Эллу и Анну в кинозал. Потом дождется Воя, и они закроют эти массивные двери, больше похожие на ворота средневекового замка. А затем... да насрать, что будет затем!

Вой выскочил из здания, сбежал по лестнице. И откуда только взялись силы на бег? Будто открылось второе дыхание.

Между щупалец Сеятеля появились короткие отростки - хоботы. Они поднялись к неровной, похожей на шляпку гриба, полусфере, и загудели, как Иерихонские трубы, выбрасывая струи пара. Под полусферой находились прозрачные полости набитые сотнями фиолетовых шаров, размером с теннисный мяч. Вой решил, что это споры, о которых говорила Анна.

Он заметил множество фигур за Сеятелем - морбесты возвращались. Но что, черт возьми, теперь делать?! Одно из щупалец развернулось и опустилось на плиты рядом с Воем. Костистые наросты, кольцами опоясывающие бледное чудовище, вытянулись, натянутые между ними мембраны вибрировали так, что воздух рядом с ними дрожал.

А потом Сеятель начал подниматься.

Вой растерялся. Нужно было что-то делать, делать сию же секунду. Ощущение ускользающего времени давило на сознание. Тварь поднималась выше и выше, еще немного и она взмоет над площадью и улетит.

Сердце громыхало в груди, жилы на висках вздулись. Вой сделал резкий глубокий вдох, с шумом выдохнул и побежал к твари, считая себя полным психом. Побежал между щупалец, перепрыгивая обломки кокона. В нос шибанул запах аммиака. В сознании пронеслась мысль: "Что я делаю?! Что, нахрен, я делаю?!"

Он перекинул лямку рюкзака на предплечье, запрыгнул на щупальце и ухватился двумя руками за костистый нарост. В лицо ударил поток воздуха от вибрирующих мембран, справа оглушительно загудел "хобот".

Сеятель поднимался над площадью. Вой бросил полный ужаса взгляд вниз: земля удалялась. Удалялась! Щупальца скользили по плитам, загребая обломки кокона.

Вой сделал усилие, подтянулся и перекинул руку через нарост. Теперь он висел на сгибе руки, ноги судорожно нащупывали хоть какую-то опору, но не находили.

Сеятель поднялся намного выше крыши Дома культуры. На мгновение Воя ослепили солнечные лучи. Он зажмурился, а когда распахнул глаза, увидел на площади множество морбестов. Они бегали, задрав головы, что-то кричали, тянули руки вверх.

Вой вдруг четко осознал, что его выходка будет стоить ему жизни. Эта мысль обожгла сознание и тут же сменилась вызовом: "Плевать! Плевать! Плевать! Я готов! Да, мать вашу, я готов!"

Сеятель поднялся еще выше и поплыл прочь от дома культуры.

"Только бы все получилось! - заколотилось в голове Воя. - Только бы хватило сил!"

Он опустил лямку рюкзака на сгиб локтя, а потом скатил ее на ладонь. Сжал изо всех сил. Ноги, наконец, нащупали небольшую складку на туше твари, теперь держаться было легче.

"Только бы получилось!"

Вой застонал от усилий, вытянул руку и забросил лямку на соседний нарост. Чертовы мембраны гнали воздух так, что трудно было дышать. Да еще этот запах аммиака... Хорошо хоть тварь не трясется и не дергается.

Ладонь скользнула в задний карман джинсов, нащупала зажигалку. Вой увидел внизу крыши торговых павильонов, а вокруг - морбесты, морбесты, сотни морбестов! Боже, как высоко! Как же, нахер, высоко!.. Дыхание перехватило. Вой вытянул руку, поднес зажигалку к торчащим из рюкзака запальным шнурам.

Чиркнул.

Еще раз...

Еще...

Долбаные мембраны гасили пламя. Вой едва не закричал от злости и обиды, но вместо этого прошипел сквозь стиснутые зубы:

- Ну же!

Силы кончались, держаться за нарост было все труднее. Палец механически нажимал и нажимал на колесико и кнопку зажигалки.

- Ну же, давай, гадина!

А внизу суетились морбесты. Как муравьи, в чей муравейник бросили горящую головешку. Суетились и скалились, кричали и тянули руки вверх.

- Ну же, пожалуйста!

Глаза Воя округлились, выражение отчаяния на лице сменилось торжеством. Фитиль загорелся! Заискрился как "Бенгальский огонь", весело разбрасывая в стороны искры. Все получилось! По-лу-чи-лось!

А что теперь?! Что теперь делать?!

Вариантов два и оба вели к смерти - либо прыгнуть вниз, либо лететь дальше и взорваться. Второй вариант лучше.

Огонь перешел на остальные переплетенные фитили. Вой подумал, что смерть будет быстрой. Тело разорвет на части в мгновение ока...

Стоп!

Девятиэтажка!

Крыша совсем рядом!

А Сеятель набирал скорость. Вой видел парапет крыши. Черт возьми, слишком высоко! Еще несколько секунд и шанс будет упущен. Парапет двигался перед глазами, вот уже и край...

Вой закричал, оттолкнулся от твари, развернулся в воздухе и... полетел вниз.

Удар о стену.

Но пальцы успели зацепиться за край парапета. Вой снова закричал и, сдирая кожу с ладоней, собрав остатки сил, подтянулся, перекинул локоть, другой. Еще усилие и он уже на парапете. Спасся! Спасся! Спасся! Он сполз на покрытую рубероидом крышу, перевернулся на спину. Набрал полную грудь воздуха, заорал:

- Да-а-а! Да-а-а!

Вой раскинул руки и уставился немигающим взглядом на облака, подсвеченные утренним солнцем. Он был опустошен, выжат досуха, но внутри все ликовало. С минуту на минуту он ожидал услышать самый чудесный звук на свете - большой бабах!

Сеятель летел все быстрее и быстрее - тварь, чуждая этому миру. Щупальца тянулись за ней подобно хвосту кометы. Хоботы - отростки трубили, выпуская струи пара. Мембраны вибрировали. Висящий на наросте рюкзак выглядел маленьким на фоне громадной туши.

Чудовище пролетело над окраиной города, над шоссе. Помчалось над лесом - мертвым лесом, с вкраплением фиолетовых порталов. Огонь внутри рюкзака подбирался к взрывчатке.

И Вой, Эльдар и Элла услышали взрыв. А через мгновение - еще один. И еще...

Два брикета разорвались одновременно, разворотив с десяток мембран и костистых наростов. Огненная волна отбросила Сеятеля. Три взрывчатки взорвались в воздухе, а две долетели до земли и рванули среди деревьев.

Сеятель закрутился, как корабль во время шторма. "Хоботы" метались, выплевывая пар. Там, где взрыв вырвал кусок плоти, пузырилась и плавилась желеобразная масса. Вдоль щупалец побежали неоновые голубые волны. Мембраны лопались одна за другой.

Чудовище падало.

А внизу разгоралось пламя. Мертвые, полностью лишенные влаги деревья были отличной пищей для огня.

Сеятель рухнул, ломая сухие стволы. Сучья и щепа разодрали плоть. Щупальца яростно хлестали воздух, выворачивали с корнем деревья, превращая участок леса в бурелом. Туша твари вздымалась, будто в попытке снова взмыть в воздух, и опадала, с ревущим вздохом испуская из уцелевших "хоботов" струи пара. Большинство спор превратились в фиолетовое желе, но некоторые раскатились по земле. Из них полезли белесые отростки в попытке найти хоть какую-нибудь пищу, но мертвый лес был щедр лишь для языков пламени.

Огонь гудел, подстегиваемый ветром, деревья трещали, падали. А в километре от Сеятеля, на поляне в центре заповедника, исполинский портал издал такой рев, что круговая воздушная волна, сорвав слой земли, понеслась в разные стороны. Хрупкие стволы словно взрывались. В вихре закружилась щепа, ветви и труха. И в этом хаосе бесновались черные хлысты - будто кто-то потревожил чудовищных размеров змеиное гнездо.

Рев поддержали все порталы в лесу. Тысячи фиолетовых лепестков дергались и корежились, вспарывали землю острыми краями, сумрачные сердцевины бешено пульсировали, хлысты разрывались, брызгая темной слизью.

Огонь по бурелому подбирался к Сеятелю. Щупальца чудовища закручивались в тугие кольца, расшвыривали обломки стволов, взметая тучи серой трухи. Воздух дрожал от жара, в вихрях кружились снопы искр. Туша сеятеля вздымалась и опадала, вздымалась и опадала, в ранах клокотала желеобразная масса.

Огонь добрался до ближайших порталов. Жгуты, корчась, втянулись в темные сердцевины. Лепестки сложились в подобие бутонов и начали сжиматься. На один портал рухнуло горящее дерево, смяв его как комок сухого пергамента.

Пламя коснулось туши Сеятеля. Тварь затряслась, похожая на шляпку гриба полусфера, вздулась, покрылась пузырями, которые лопались, источая густую жижу.

Портал на поляне стал серым. Разорванные жгуты исчезли в сердцевине. Лепестки волнообразно поднялись над землей и снова опустились. А потом портал стал уменьшаться, словно усыхая. Он становился размытым, призрачным, его контуры сливались с дымным воздухом. Сердцевина вздулась и резко схлопнулась, оставив после себя лишь тучу серой пыли. Портал исчезал. Неведомая сила втягивала его под землю, откуда он и появился вчера днем. Скоро от него не осталось и следа. На окруженной буреломом поляне лежали лишь обломки Каменного дерева, окутанные дымной поволокой.

Глава 36

Эльдар сидел в темном кинозале, прислонившись спиной к стене. Рядом лежали Элла и Анна. После того, как прозвучали далекие звуки взрывов, прошло минут десять - время, когда надежда отчаянно пыталась вытеснить из сознания сомнение.

- Семен погиб, - нарушила молчание Элла.

По ее тону Эльдар не понял, спрашивала она или утверждала. Скорее - второе, ведь они оба видели, как Вой совершил самый безумный поступок на свете, взял, да уцепился за Сеятеля, когда тот поднимался над площадью. А дальше... что было дальше, неясно. К Дому культуры бежали морбесты, и Эльдар поспешил занести Эллу и Анну в кинозал. Судя по всему, Вой сумел как-то поджечь запальный шнур, а сам... вряд ли у него был шанс на спасение. Тем не менее, на слова Эллы Эльдар ответил:

- Мы ведь не знаем этого наверняка.

Элла лежала на боку, держа руку Анны в своей ладони. Она ощущала ее пульс - слабый, почти неразличимый.

- Не знаем, - повторила Элла. - Как же тихо... почему так тихо?

Эльдар устало повернул голову в сторону закрытой двери. Его тоже настораживала, но и чем-то обнадеживала эта тишина. Он подумал, что надо бы сходить, посмотреть, что снаружи творится, но пока не было сил подняться с пола. Ну, ничего, посмотрит позже. Еще немного отдохнет и найдет в себе силы. Эльдар прикрыл глаза и услышал тихий голос Эллы. Она как-то отстраненно, будто в полусне, обращалась к Анне:

- Вам не нужно бояться. Вас встретит Артемка и поведет в чудесную страну... там светит вечная луна... она такая большая и чистая... порой кажется, что если очень захотеть, то можно дотянуться до нее, коснуться, и тогда... тогда она зазвенит, как серебряный колокольчик... динь-динь... динь-динь, - по щекам Эллы потекли слезы. - Там пахнет осенью, Анна. Осенью... Там свежие ветры колышут океаны трав, а в лесах живут удивительные звери... Вы все это скоро увидите, Анна. Мы вместе вернем Стране чудес былую красоту... мы сможем... И там будет земляничная поляна и озеро... Центр мира. Это самое прекрасное место во всей вселенной. Там живет волшебство... Мы будем сидеть на берегу, есть землянику и разговаривать. Я так жалею, что не знала вас раньше, Анна... так жалею... А в озере отражаются луна и звезды. Это частичка неба... частичка неба... частичка...

Элла больше не ощущала пульс Анны. Сильная женщина, бросившая вызов чудовищам, ушла.

- Она умерла, - прошептала Элла.

Эльдар открыл глаза, чувствуя, как к горлу подкатывает горький комок. Он сейчас тоже жалел, что не знал Анну раньше. А еще он хотел забыть многое из своего прошлого. Очень многое. Удивительно, но Эльдар, слушая Эллу, верил каждому ее слову. Верил в чудесную страну, где светит вечная луна, верил в земляничную поляну, где живет волшебство. Он всегда догадывался, что Элла хранит удивительную тайну, и теперь эта тайна стала ему известна.

Он поднялся и подошел к двери. Прислушался. Все было тихо. Приоткрыл створ и выглянул. Взгляд скользнул по пустому, залитому солнцем, холлу, на секунду задержался на трупе Черномора.

Эльдар вышел из кинозала. Настороженно озираясь, проследовал к разбитому окну. Осколки стекла хрустели под ногами и искрились в солнечных лучах.

Он почувствовал смятение от того, что увидел за окном. Смятение и пока еще неуверенное торжество.

В конце площади и дальше морбесты лежали или сидели на земле. Они шевелились, но их движения были заторможенными. Кто-то застыл, с поднятым к небу лицом, а некоторые стояли на коленях и раскачивались из стороны в сторону. Эльдар заметил ползущего на карачках морбеста - тварь уперлась головой в стену павильона, но все равно пыталась ползти дальше, словно не замечая преграды.

- Мы победили, - прошептал Эльдар, и его слова на задворках сознания повторил ягуар.

Эльдар набрал полную грудь утреннего воздуха и с шумом облегченно выдохнул. А потом направился в кинозал.

Подойдя к Элле, он опустился на колени и стиснул ее в своих объятиях.

- Мы... победили? - дрожащим голосом спросила она.

Он ответил, глядя на Анну:

- Да.

Прежде, чем покинуть кинозал, Эльдар сорвал портьеру со сцены и накрыл ей Анну. Сверху, как надгробие, положил приемник. Он заметил, что перед смертью губ женщины коснулась легкая улыбка, словно с последним вздохом она увидела того, кого любила больше всего на свете. Увидела своего сына.

Эльдар шел по мертвому городу, держа на руках Эллу. На плече висела "Сайга", которую он не забыл прихватить со стойки. Ноги одеревенели от жуткой усталости, раны саднили. Хотелось добраться до кафе Агаты и уснуть минимум на неделю. Уснуть крепко-крепко и не видеть снов.

Воздух пропах дымом. По небу плыли облака. Порталы, мимо которых проходил Эльдар, выглядели полумертвыми. Их лепестки выцвели, поникли, жгуты еле шевелились.

Вот и "Маленький принц".

Стараясь не смотреть на трупы собак возле кафе, Эльдар зашел внутрь. Запах газа почти выветрился, в падающих через разбитое окно солнечных лучах кружились пылинки.

"Убежище", - подумал Эльдар. У него возникло мимолетное ощущение, что он вернулся домой.

Когда вошел в кухню, то сразу же встретился взглядом с полными надежды глазами Агаты. Так они и смотрели друг на друга какое-то время. Он не знал с чего начать, а она боялась задать вопрос, который крутился на языке. Тишину нарушила Элла:

- Мы победили, - но сказала она эти слова с грустью и Агата поняла, какова цена победы.

- Анна погибла, - опустив глаза, сообщил Эльдар, - а Вой... мы не знаем, что с ним.

Он положил Эллу возле холодильника, приволок из комнаты второе кресло и усадил в него девушку. Сам уселся на пол, прислонившись спиной к дверце шкафа. "Сайгу" положил рядом.

- Когда отдохнем, пойдем в бункер Хирурга, - закрыв глаза, сообщил он.

Агата тихо заплакала, и Элла взяла ее за руку, несмотря на боль в распухших пальцах.

А потом они услышали шорох из зала. Агата и Элла устремили взгляды на дверь, а Эльдар потянулся за ружьем.

- Я не зомби, - раздался усталый голос. - Слышишь меня, Агата? Я - не зомби!

Эльдар рассмеялся, качая головой.

- Вот везучий сукин сын!

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg