«Дело Гермионы»

Дело Гермионы (fb2) - Дело Гермионы (Гарри Поттер и свиток Хокаге - 2) 3199K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Самат Айдосович Сейтимбетов

Самат Сейтимбетов Дело Гермионы

Будут использованы идеи и эпизоды, предложенные следующими камрадами: AS2013, Криомант, Н.Кута, Marlagram, Толстый Тролль, 1, Мимокрокодил, Демидов Александр, Ктулху, Juubi, АдеДерКсан, Альфар Ра Криг. Отдельное огромное спасибо Арийскому Гомофобу! Завершено.

Часть 1

Глава 1

Ходили мы походами В далёкие моря, У берега французского Бросали якоря. Бывали мы в Италии, Где воздух голубой, И там глаза матросские Туманились тоской.

Круизный лайнер «Атлантика» неспешно рассекает воды Ла-Манша, направляясь в сторону Лондона. Стою на одной из палуб, возле бортика, и просто смотрю вдаль. Со стороны все обыденно, стоит себе у ограждения девушка-подросток, и любуется морем-океаном. Футболка, юбка, короткая стрижка и кроссовки вполне в духе 90-ых, ибо на дворе уже середина июля 1993 года, и тенденции унисекса и прочей облегчающей жизнь ерунды, вполне прижились в обществе. У магов, понятное дело, до сих пор все в традиционалистском стиле, как будто 19-й век ещё не закончился, но то маги.

Единственное, что выбивается из образа, так это длинные полосатые гольфы до колена.

Увы, оказалось, что проще носить эти длинные чулки, чем объяснять, откуда у меня такой странный протез. Не знаю уж, чего там Дамблдор наплёл «родителям», но они не заводили разговоров об увечье. Только пару раз ловил их взгляды, наполненные какой-то смесью боли, сострадания и сожаления, что они — высококвалифицированные стоматологи — не могут ничем мне помочь.

И от этого становилось больно уже мне. Как родитель, их прекрасно понимаю, как вселенец, непонятно куда девший их родную дочь, опасаюсь заводить разговоры. Уже месяц мы в круизе, да собственно плавание подходит к концу, вот направляемся обратно в Лондон, но так ни разу, ни словечка о Хогвартсе не прозвучало. Возможно, Ричард и Джин Грейнджер ждут, пока их дочь Гермиона сама заведёт разговоры? Но будь я проклят, если сделаю это. Теперь, по прошествии времени, можно подвести итоги и выдать самому себе звание «Идиот года».

Оглядываясь назад, на тот путь, который проделал с 31 августа 1991 года — то есть с момента попадания в тело и мозг Гермионы — могу смело сказать самому себе: «Кирилл, ты идиот и на конкурсе идиотов занял бы второе место». Почти два года судорожных метаний, внешнего успокоения, самодовольства, поступков на грани уголовщины, а то и за гранью, какое-то упрямое и безрассудное поведение, и вот итог. Я без ноги, Рон Уизли в госпитале Св. Мунго, Аргус Филч мёртв, равно как и два мага из Министерства, а Гилдерой Локхарт поехал в тюрьму. Только чудом полсотни школьников не превратились в кровавый фарш, и все это следствие моего поведения.

К чему были все эти метания и попытки доказать, что я самый сильный в местной песочнице?

Можно, конечно, сделать невинные карие глазки и пробормотать, мол, не виноват, это все детское тело подвело. Нагадило в тапки, образно выражаясь, заставило вести себя по-детски, не давало мыслить трезво, отращивало женские причиндалы и вообще. Но стыдно, стыдно приводить такие оправдания, когда тебе 35 (а с учётом двух лет в этом теле 37) лет и ты — взрослый мужчина. Пусть даже непонятно как занесло в другой, вымышленный мир, другое тело другого пола. Всё равно не оправдание, и вести себя следует все же в соответствии с состоянием мозга, а не тела.

Угу, всего-то 2 года и дошёл до такой нехитрой истины. Гигант. ОрёлЪ.

Ох, чую, это тело ещё подкинет мне сюрпризов… в тапки, ну а пока что поступим как взрослые люди. Возвращаюсь к шезлонгам и сажусь за столик рядом с ними. Особого ветра нет, и придерживать бумагу нет необходимости. Пластмассовый столик, несмотря на всю свою лёгкость, все же прихвачен к палубе то ли болтами, то ли штырями. Загорающие и отдыхающие спешат насладиться последними днями беззаботной круизной жизни, и не обращают на меня внимания. Уже послезавтра прибудем в Лондон, и тогда отправлю письмо.

Письмо директору школы Чародейства и Волшебства Альбусу Дамблдору.

Добрый день, многоуважаемый профессор Дамблдор!

Пишет вам Гермиона Грейнджер, в связи со следующим. Находясь на отдыхе, я сумела припомнить некоторые детали случившегося в Большом Зале Хогвартса, а именно: появление призрака из дневника и его действия. Сожалею, что не смогла вспомнить этого ранее, так как к тому моменту находилась в немного неадекватном состоянии, и уже на каникулах долго не могла решить, привиделось мне это или нет. Но, поразмыслив, пришла к выводу, что даже если эта информация мне привиделась, то всё равно не будет ничего плохого в том, что сообщу её вам. В обратном же случае, это может поспособствовать победе над Томом.

В момент, когда призрак проявился, он, предполагаю, попробовал прочесть меня, но получилось иное. Предполагаю, что виновата диадема ментального щита, которая отразила попытку призрака и дала возможность на секунду ощутить, что он часть чего-то большего. Сам призрак каким-то неведомым мне образом был связан с Гарри Поттером, а также вещами Основателей, одна из которых спрятана в Хогвартсе. Также, связь уходила куда-то в несколько мест по Англии, и даже в Европу. К сожалению, мне не удалось запомнить, куда ведут эти связи, слишком быстро всё закончилось. Но теперь, обдумав и ещё раз вспомнив, твёрдо уверена, что одна из вещей — небольшой медальон — спрятана в пещере на побережье, и другая — кольцо — где-то неподалёку от места рождения Тома Реддла. Также у меня осталось ощущение, что вещи эти насыщены магией, как и дневник, из которого появлялся призрак.

Возможно, до конца лета я сумею вспомнить что-то ещё, и тогда обязательно напишу вам.

Искренне Ваша, Гермиона Грейнджер, ученица факультета Гриффиндор, 3-ий курс.

Поставив подпись и запечатав письмо в конверт, испытал короткое сожаление, на пару секунд, что под рукой нет совы. Сожаление оказалось мимолётным, ибо заводить ещё и полумагическую живность в моих условиях нецелесообразно. Хватит и школьных сов, а письмо отправить можно из «Дырявого Котла» или Косой Аллеи за ним, наверняка там есть какой-нибудь ГлавСовПочтамт. Пришлось ещё сходить до каюты и положить письмо там, ибо в одежде карманов нет, и временами это сильно раздражает. В приключенческой литературе любят описывать, как дамы письма на груди прятали, но со мной такое не пройдёт. Нет ни корсажа, ни лифчика, ни той самой груди.

Вернувшись на палубу и встав к бортику, продолжаю подведение итогов.

Ну что можно сказать? Все или почти всё, чем гордился — можно смело записать в «победы в песочнице». Из разряда «пришёл взрослый в детский садик и всех там победил». Надо было сразу, едва пошли отклонения от известного мне варианта истории, писать Дамблдору и сообщать, мол, так и так, а не размышлять самодовольно, как с помощью «Ёжиков» василиск получит красивых люлей. Получил, ага. Едва все там не остались. Можно, конечно, опять сделать невинные глазки и упирать на финансовую сторону поимки василиска, но… к чему врать? Если бы погибли дети, то стоило бы оно тех галлеонов, которые можно было бы получить за клыки и кожу василиска? Вот именно — не стоило бы, даже соберись в Хогвартсе все василиски со всего света, и будь они все поголовно так же зубасты, как тот, что скушал мою ногу.

Это, как говорится, раз. Два — к чему эти забеги в Запретный Лес, какая-то кустарщина на пыльном складе, да и вообще попытки что-то понять о магии с наскока? И тут врать себе не буду. Имитация занятия из прошлой жизни, вот что это. О да, скажем спасибо этой имитации, за то, что не дала сойти с ума вкупе с тренировками. Тренировки нагружали тело, бесконечные книги и опыты нагружали мозг, и у них не оставалось времени и сил жалеть о случившемся. Можно ли сказать, что пережёг, переплавил, изжил своё безумие? Нет, нельзя.

Оно там, внутри, и в моём воображении выглядит как огромный затхлый пузырь на дне сознания[1]. И этот пузырь в любой момент может лопнуть, затопляя меня безумием. Источник безумия — да все вокруг! Как уже говорил, мир, люди, язык, природа — все другое, и даже тело не моё. Потребовалось откусывание ноги, чтобы в полной мере ощутить, насколько тело — не моё. Я гордился тем, что смирился с женским телом? Забудьте, ни хрена не смирился, и это все самообман. Признать себя женщиной? Ну да, если с ума сойду, а пока что фигу телу, а не признание! В таких вот условиях от безумия не избавишься, и его можно только загнать внутрь и пытаться контролировать.

Отсюда же — к чему были все эти тренировки, попытки создания новых заклинаний и насильственного запихивания магии в ложе известных мне представлений? Да все к тому же — когда в руках молоток, все кажется похожим на гвоздь. Следует признать, что вначале необходимо дать определения магии как науки. Затем, дать определения базовым процессам, вывести первые аксиомы и теоремы, и единицы измерения. И только потом, когда уже каркас определений выстроен, скрещивать магию с другими науками. То, что было проделано мной за прошедшие 2 года, можно смело охарактеризовать, как попытки занять себя практикой, не слишком вдумываясь в теорию. Что-то там бурлит, кипит, организм сублимирует, ура-ура, трепещи песочница.

Как уже сказал в самом начале, звание «Идиот года» вполне можно выдавать.

С боевкой и прочими делами ещё веселее. Стереотипы подвели, ага. Раз уж магия, так надо стать самым сильным боевиком, как в книжках фэнтэзийных пишут. Опять же, можно всем обидчикам в бубен настучать, как бы реабилитируя детство в реальном мире, где победителем в драках удавалось выходить не всегда, не всегда. Здесь же, ух, раз-два, все враги повержены, ещё бы, ведь в песочницу взрослый забежал! От стыда и отвращения к самому себе захотелось немедленно выброситься за борт.

Конечно, никуда бросаться не стал, не для того столько бился за то, чтобы не сойти с ума.

Вот зачем мне магия, если ставить целью путешествие по мирам домой? Правильно, чтобы умело строить порталы из одного мира в другой. Чтобы снабжать себя продуктами, водой, лекарствами, путешествовать в любых условиях. То есть, фактически сам-себе-завод по обеспечению. Боевая магия в таких делах занимает даже не пятое место, и смысла так выкладываться на тренировках, вообще никакого нет и не было. Опять же, скажем честно и правдиво, мне просто хотелось ощутить себя самым-самым крутым и могучим. Вполне понятное желание, но в нынешних условиях могущее оказаться гибельным.

Глобальный План свой пересматривать не буду, но эти «безумные танцы» явно надо сократить.

Безжалостно и спокойно продолжаю критиковать сам себя, своё поведение и поступки, как будто проводя черту под прошлой жизнью. Оправдание — делал все, будучи немного не в себе и вне себя — ну оно слишком хлипкое, чтобы сдерживаться. Нет, ничего такого в стиле «начать новую жизнь с понедельника» не планирую.

Просто как следует прошёлся самокритикой, признал ошибки, вскрыл недостатки и в очередной раз отступил от края пропасти безумия. Теперь эта пропасть всегда рядом со мной, только шагни, но как раз в силу осознания этого — не шагну. Урежу тренировки, спокойно и планомерно займусь теоретической магией, которую бросил, увлёкшись маханием палочкой, буду больше времени уделять пацанам, тем более что Гарри — после потери лучшего друга — будет очень нелегко.

После обеда остался валяться в каюте. Родители пошли в бассейн, и, уже в который раз, не стали меня приглашать, деликатно обходя тему того, что там придётся раздеваться и показывать протез. Не знаю, за каким гхыром Дамблдор заказал именно такой, окованный металлом, но однажды пригодился. Какая-то мелкая французская шавка яростно вцепилась, а я даже не почувствовал, пока хозяйка псины не заорала от ужаса. Нет, не за меня, а потому что её ненаглядная Жужу сломала клык, пытаясь прокусить сталь гоблинов. Было смешно и как-то по идиотски стыдно одновременно.

Но тут прилетела сова, прерывая мои размышления о собаках и протезах.

Попытавшись ловко протиснуться в иллюминатор, сова застревает, так как тащит на себе газету. Приходится насильно затаскивать птицу, отбирать газету и совать деньги. С благодарностью принимая еду и питье, сова — что-то серое размером с футбольный мяч — клекочет, указывая на газету. Мол, давай, трудись-читай и вообще. Только тут соображаю, что с этой совой можно отправить письмо Дамблдору, но раз птица не торопится, то, наверное, можно и развернуть вначале газету?

Прикрыв на всякий случай иллюминатор, и защёлкнув дверь, берусь за СМИ.

Из газеты выскальзывает письмо, и надо сказать, имя отправителя — Альбус Дамблдор — заставляет меня удивлённо приподнять правую бровь. Ладно бы он написал в ответ на моё письмо о крестражах, но заранее? Что такого могло случиться, чтобы директор Хогвартса сам присылал мне письмо? Что-то случилось с Гарри или Роном?

Сова ещё раз клекочет, и я все же добираюсь до газеты.

«Ежедневный Пророк», официальный рупор Министерства и самая массовая газета магической Британии. На первой же странице крупными буквами, на полстраницы:

МАССОВЫЙ ПОБЕГ ИЗ АЗКАБАНА

и чуть ниже список сбежавших, с фотографиями:

Алекто Кэрроу

Амикус Кэрроу

Антонин Долохов

Беллатриса Лестрейндж

Родольфус Лестрейндж

Рабастан Лестрейндж

Сириус Блэк

и пояснением:

как сообщили нам из Министерства, вчера, 15 июля 1993 года, из магической тюрьмы Азкабан сбежали семеро самых преданных сторонников Того-Кого-Нельзя-Называть. Подробности на 2 и 3 страницах газеты.

Теперь становится немного понятна причина письма Дамблдора, но вопрос — зачем? — так и остаётся открытым. Лица на фотографиях рычат, скалятся и в этом вопросе Министерству можно ставить твёрдую пятёрку. Одного взгляда на этих заросших, худых магов с безумным взглядом, достаточно любому, чтобы понять: перед ним наигнуснейшие злодеи. Остаётся только понять, как они сумели сбежать из самой строгой магической тюрьмы, спустя 12 лет после заключения туда. Неужели Дамблдор думает, что они с ходу побегут бить по голове и шраму Гарри Поттера? Или тут что-то другое? Так и не сумев для себя решить этот вопрос, откладываю письмо Дамблдора в сторону и перелистываю газету, дабы «насладиться» подробностями.

Сова отрывается от кекса и клекочет, одобряя мой выбор.

Глава 2

Пошарив в памяти и записях, первая, кого вспомнил, Беллатриса Лестрейндж. Да, полубезумная крокодила с фотографии, и тётка из фильма не слишком-то походили друг на друга, но кто знает, на какие чудеса способен магический макияж и спа-процедуры? Вторая и третья страницы «Пророка» были посвящены краткой биографии бежавших, читай длинному списку злодеяний, а также описанию случившегося.

Вчера, 15 июля 1993 года, в Азкабане скончался заключённый Гилдерой Локхарт. В Азкабан он попал в мае этого года, после серии преступлений в Хогвартсе, куда он был приглашён на должность преподавателя ЗОТИ год назад, лично директором Школы Альбусом Дамблдором. Напоминаем нашим читателям, что конец преступлениям злодея положил не кто иной, как Гарри Поттер, мальчик, победивший Того-Кого-Нельзя-Называть, и также напоминаем, что Локхарт успел убить двух магов Министерства, высланных для его задержания.

Книги, написанные и изданные Локхартом, были изъяты, сам он после короткого, но справедливого суда, получил пожизненный срок в Азкабане. По донесениям из магической тюрьмы, Гилдерой Локхарт вёл себя крайне невоздержанно, много ругался и кричал, и требовал его освободить. К счастью, дементоры — неподкупные стражи тюрьмы и верные слуги Министерства — имеют богатый опыт, и вскоре Локхарт, убедившийся, что его злодеяния никого не интересуют, стал угасать.

Прощальная церемония, как и положено, была краткой и простой. Большего преступники, заключённые в Азкабан, не заслуживают. Однако, именно во время церемонии, был совершён дерзкий побег. Следователи Министерства предполагают помощь извне, так как часть стены Азкабана оказалась уничтожена. Из открывшихся камер сбежали шесть Пожирателей Смерти и их глава, Сириус Блэк, кровавый приближённый Того-Кого-Нельзя-Называть. Оказавшись вне тюрьмы, преступники быстро покинули остров, и дальнейшие розыски не дали результата. Министерство предлагает награду за любую информацию о беглецах, на поиски отправлены лучшие силы.

Данный побег является беспрецедентным, по количеству сбежавших.

Также стало известно, что Министр Магии обратился к Премьер-министру магглов с просьбой о сотрудничестве. В настоящее время министры обсуждают ряд мер, которые должны помочь поимке беглецов. Также специалисты Министерства не исключают того факта, что злодеи могли сбежать, чтобы отомстить Гарри Поттеру. В связи с этим, предполагается выделение Школе Чародейства и Волшебства отдельной охраны, в целях безопасности всего магического сообщества.

Просмотрев ещё раз список биографий, отдельно впечатлился преступлениями. Пытки, убийства людей и магов, похищения, грабежи, бунт против власти, в общем, разве что переход дороги на красный свет отсутствует. Вся дружная гоп-компания сидела в Азкабане с 1981 года, и надо понимать, заехали в тюрьму они после падения Волдеморды. Скорее всего, после смерти обожаемого лидера сорвало у людей, пардон, Пожирателей резьбу и начали «творить добро» направо и налево.

Что же пишет нам директор Дамблдор, которого, судя по тону газетной статьи, Министерство скоро объявит виновным в побеге? Как говорится, не попробуешь — не узнаешь, и поэтому вскрываю письмо.

Мисс Грейнджер!

Думаю, вы уже прочитали статью о побеге из Азкабана. Дело крайне серьёзное, и поэтому Ордену Феникса нужна ваша помощь. Как только прибудете обратно в Лондон, на конверте напишите об этом. Артур Уизли появится в течение часа и введёт вас в курс дела. Обстоятельства требуют немедленно — в течение недели — забрать Гарри у его родственников и перевезти в «Нору». Вам следует сопровождать Гарри, вплоть до его прибытия в Хогвартс.

Глава Ордена Феникса, Альбус Дамблдор.

Вот так, кратко и по голове. Что ж, давая полтора года назад слово охранять Гарри, я примерно представлял, чем это закончится. Орден Феникса, ха! Похоже, что меня записали в его ряды или проводят церемонию «посвящения». Справишься с эвакуацией Гарри и будешь полный молодец, да. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы ощутить очередной Хитрый План директора. Сбежавшие Пожиратели — после 12 лет в тюрьме — вначале будут отсыпаться, отъедаться и восстанавливать магическую силу. Кто бы ни помог им бежать — иначе не объяснить столь резкий побег после 12 лет отсидки — он наверняка сильный маг и сможет их укрыть.

Разве что Министерство объявит тотальные облавы и розыски? Или будут валить все на Дамблдора?

Тааааак, вот оно что. Статья официальной газеты Министерства с нападками на директора. Убитые маги. Локхарт, с анонимным покровителем в Министерстве. Слухи, что Министр враждует с Дамблдором, пусть даже распущенные самим дедушкой Альбусом. По ходу пьесы, побег обе стороны используют, чтобы друг другу «ежа под бок» подкатить. Гарри, понятное дело, козырь Дамблдора, отсюда и требование резкой эвакуации, иначе Министерство, под маркой заботы и защиты, приберёт Поттера под своё крылышко.

Вздыхаю. Вляпался пацан в игры больших дядек и политику.

Я то ладно, «Нора» так «Нора», хоть стыд перед родителями отпустит. Да, вот только вначале надо им объяснить, почему любимая дочь, на половину лета сбегает к каким-то неизвестным типам? Хотя вру, с близнецами и Биллом то они знакомы, а может и со старшими Уизли. Но всё равно.

Так, стоп.

Встаю и начинаю прохаживаться по каюте. По меркам обычного жилья, каюта, понятное дело, не слишком велика, но по меркам круизного лайнера — очень даже ничего. Всё равно бОльшую часть времени родители проводят в различных развлечениях, а на борту корабля их охренеть как много. Ну, составляю им компанию, по мере сил, но все же, какая-то стена между нами. Мне одновременно и стыдно за эту стену, и ломать не берусь, хоть и могу.

В общем, тяжело все и сумбурно, и все же понимаю, что для пользы дела надо написать ответ Дамблдору. Достав письмо и приписав:

P.S. Ваше письмо получила, всё будет сделано.

отправляю сову с письмом, бережно спрятав таковое же, но присланное директором. Для пользы дела, да. Сова, радостно вопя и курлыкая, улетает, а я всё меряю каюту шагами и повторяю про пользу дела. Но ощущение, как будто дерьма наелся. Для пользы дела.

Родители обнаруживаются на ближайшей палубе, в зоне отдыха. Джин позирует Ричарду у бортика, на заднем фоне шикарные облака, построившиеся лестницей, а если присмотреться, то можно даже берег Англии различить, но кого это волнует, когда тут такая прекрасная женщина-стоматолог являет миру и мужу белоснежную улыбку? Останавливаюсь, понимая, что как-то уже и не хочется говорить: «Дорогие родители, вынуждена вас покинуть, и вообще однажды убегу из этого мира, не скучайте». Смотрю на фотосессию, и убеждаю себя, что так нужно. В будущем ещё не раз придётся рвать все связи, и вообще, если планирую добраться домой, то изначально стоит настроиться на одиночество. Ведь всех, кто живёт в этом мире, придётся бросить и это неизбежно, и никто ничего не скажет, ведь в другой мир перейду один?

Но почему-то проверенные доводы не оказывают проверенного воздействия.

Собравшись с духом, уже за ужином, завожу разговор. Резко, стремительно, как будто прыгая с вышки в бассейн или выкручивая руль автомобиля на одних рефлексах.

— Мам, пап, мне придётся уехать. — Быстро, почти слитно, выпаливаю слова. — Дополнительные курсы подготовки. Преподаватели. Расширенная учёба. Магическая практика.

Пауза. Молчание. Синхронный вздох.

— Ты уже взрослая, Миона, — говорит Ричард. — Поступай так, как считаешь нужным.

— Но мы все же любим тебя… какой бы ты ни была, — добавляет Джин.

Пожалуй, это был единственный намёк на эту чёртову ногу. Нет, протез от Дамблдора — уж дедушка Альбус расстарался, во всю мощь — просто чудо. Притворяется настоящей ногой, полностью функционирует, не боится воды и не натирает. Магия, ага. Сей конструкт для работы потребляет немного моей энергии, но что там внутри, даже не стал лезть. Ещё поломаю и бегай потом на одной ноге, пока новый сделают. Нет уж, надо заказать копию и вот с ней поработать, дабы, если что, мочь починить оригинал самостоятельно. Ведь дивная же картина — критическая ситуация, сломался протез, и говорю злодеям: «Так, технический перерыв, подождите, пока сбегаю до ближайшей мастерской?»

Сам я, как уже говорил, к потере ноги отнёсся ну, не то чтобы полностью безразлично, но так, как будто потерял её десятилетия назад и уже успел свыкнуться с потерей. Возможно то, что сразу прицепили полнофункциональный протез, сыграло свою роль, не знаю. В эти глубины не стал пока лезть, ограничившись констатацией угрюмых фактов о том, что для сожаления о ноге надо вначале тело признать своим, а нахрена мне признавать своим женское тело? Нет, я люблю женское тело, ибо красивая женщина — это всегда высокое вдохновение, а моя жена — она вообще самая красивая, но… вдохновляться самим собой? Нееее, это уже извращениями попахивает.

Как все это объяснить родителям? Да никак.

Только молчать и радоваться, что с меня не требуют километровых объяснений. И чувствовать себя крайне неуютно из-за необходимости их покинуть, и радоваться расставанию, потому что перестану причинять им боль. Поэтому только и могу, что выдавить из себя, довольное глупое.

— Я обязательно вернусь на Рождество, и вам не придётся за меня краснеть!

Через день, 18 июля 1993 года, в воскресенье, лайнер прибывает в Лондон. Следуя инструкции от Дамблдора, немедленно пишу на конверте, и не проходит и получаса, как Артур Уизли, даже не сменивший нелепого колпака и мантии, прибывает в гости. Дружелюбно улыбаясь и ежеминутно рассыпая хвалу «изобретательным магглам», он забалтывает моих родителей и легко уводит разговор в сторону, предлагая им прокатиться на летающей машине. Да, да, все тот же маленький форд «Англия», в прошлом году прокативший нас до Хогвартса.

Увидев меня, машина злобно хрюкает двигателем и стучит багажником.

Ничуть не удивившийся Артур быстро запихивает нас всех внутрь, кричит на фордик, и мы резво взлетаем. То ли Артур за этот год довёл машину до ума, то ли она просто плохо слушалась нас год назад, но ничего в машине не барахлило и летела она раза в полтора резвее. Родители в полном восторге, я же размышляю на тему, является ли полет своеобразной магической взяткой, за право изъятия моей тушки из семьи? В конце концов, магию им показать толком не смог и не рискнул даже в круизе, даже за пределами Англии, и вот тут такое все наглядное. Демонстрация в полный рост.

Ладно, сколько там до 17 осталось, три с небольшим года? Вот тогда и развернусь, заодно можно родителям каких-нибудь зубных зелий присылать, тайком. Работу свою они любят, почти до беспамятства, и вид нездоровых зубов вызывает у них почти инстинктивное желание тут же начать их лечить. В частности мне было предписано ходить с исправляющей железкой во рту, дабы исправить чересчур выступающие клыки. Или резцы? Удивительное дело, но, живя рядом с двумя высококлассными стоматологами, постоянно путаюсь в их терминах, названиях и видах зубов, ну и регулярно забываю чистить зубы, мол, всё равно родители вылечат.

Успокаивая себя этими натянутыми на глобус доводами, быстро собираю вещи.

Попрощавшись с родителями, опять плюхаюсь в машину, и фордик опять прямо-таки ощутимо скрежещет дверьми и багажником. Ох, как бы эта злопамятная машина не выкинула меня посреди дороги! Палочки, конечно, при мне, и каст Подушки поставлен на рефлекс, но всё равно мало приятного километр вниз лететь.

— Он месяц потом на всех кидался, — извиняющимся голосом говорит Артур. — Ну, после вашего полёта в Хогвартс. Ох, и напугали же вы тогда Молли!

Молли — это жена Артура, и, в сущности, глава семейства рыжих Уизли. Артур, с его чересчур мягким характером, добродушной улыбкой и постоянным отсутствием дома, на главу дома никак не тянет. Работёнка у него, врагу не пожелаешь. Отдел по незаконному использованию маггловских вещей, а в переводе на русский, зачарованных предметов. Например, бабушка магичка ленилась и зачаровала сервиз, чтобы тот сам разливал чай, заваривался и вообще все делал сам. Потом бабулька отошла в мир иной, а сервиз продали обычным людям. Ага, представили, сколько шума и визга? Изъятием, стиранием памяти и устранением последствий же приходится заниматься Артуру и его отделу. Учитывая, что маги обычно чхать хотели на большинство запретов, то объем работы растёт год от года.

Но Артур, кажется, доволен. Возможно, его спасает преклонение перед «изобретательностью магглов», не знаю уж, насколько наигранное, а насколько действительное. Во всяком случае, в принципе действия калош мог бы разобраться любой… если бы действительно того хотел.

Вот перед Артуром мне и вправду следовало бы краснеть и извиняться за их сына, Рона Уизли.

В конце концов, моя самонадеянность привела его на больничную койку, но… как такое скажешь родителю? И как потом быть, извиняться, мол, должно было быть все хорошо, а получилось все очень плохо? Поэтому тему Рона решаю вообще не поднимать, и внезапно обнаруживается, что говорить то и не о чем. Разве что о погоде, но смысл? К счастью, старший Уизли не теряется, и продолжает рассказ о машине.

— Помнит все маршруты, которыми летал, — любовно гладит приборную панель, — поэтому долетим очень быстро.

Фордик почти мурлычет, от такого внимания хозяина.

— Но, — Артур внезапно становится очень серьёзным, — я же должен ввести тебя в курс дела! Ты читала о побеге из Азкабана?

— Да, сэр.

— Можешь звать меня Артур. Так вот, Альбус… директор Дамблдор попросил меня прибыть в Лондон и встретить тебя, как только получу записку. Конверты, ну ты знаешь, Протеевы чары, они связаны друг с другом. Дело очень срочное!

Ну да, ну да, в течение недели забрать Гарри. Очень срочное, ага. Судя по довольному лицу Артура, он просто ухватился за возможность почти легально полетать на машине, вырвавшись из семейного круга. Ну и со мной о любимых магглах поболтать. А «введёт вас в курс дела», похоже, сведётся к банальному: мы спасаем Гарри! Ещё бы кто объяснил, от какой неведомой напасти мы его спасаем, ведь директор сам намекал, что в доме родственников Гарри неуязвим не хуже Дарта Вейдера на Звезде Смерти.

— Мы должны спасти Гарри! — провозглашает Артур.

Ладно, проще спросить Дамблдора при встрече.

Глава 3

Городок Литл-Уингинг, где живёт Гарри, все такой же Литл[2] и поэтому Артур смело приземляется в двух кварталах от дома Дурслей. Всё равно улица пуста, ни машин, ни людей, одни подстриженные газоны и фонари. Но вместо того, чтобы пешком идти к дому Гарри — ведь незачем светить летающую машину, не так ли? — Артур уверенно поднимается на крыльцо ближайшего дома. Лежащий на дереве неподалёку кот приветственно мяукает, и внезапно до меня доходит, чем это так пахнет. Огромной кучей представителей семейства кошачьих, и, похоже, все они живут в этом потёртом и обшарпанном одноэтажном домике.

— Привет, Артур, — распахивается дверь и выглядывает старушка. — Заходи!

— Добрый день, мадам, — кивок и приветствие уже почти рефлексивны.

— Заходите, юная мисс, — улыбается старушка.

Усохшая такая старушка, но бодрая. Ещё тележку с авоськой на колёсиках, и все, чистый типаж «бабулька общественница активная». В доме и вправду полно кошек, как в живом, так и сфотографированном виде.

— Арабелла, это мисс Грейнджер, она учится вместе с Гарри. Гермиона, это миссис Фигг, она присматривает за Гарри, и тоже состоит в Ордене Феникса.

Опять упоминание об Ордене. Инициатива Дамблдора? Или Артур считает, что меня уже приняли? Раскланиваемся со старушкой, мол, приятно познакомиться, и Арабелла Фигг сразу берет «быка за рога».

— Они держат его дома и никуда не выпускают. Вещи Гарри спрятаны в чулан.

— Отлично! — восклицает Артур и сразу осекается. — То есть ничего хорошего, конечно, но пока Гарри дома, ему ничто не угрожает!

В прошлый раз мне пришлось припугнуть Вернона Дурсля, и теперь у меня нехорошее предчувствие. Запасной шашки с динамитом — точнее её искусной имитации — нет, а по-хорошему договориться, не знаю, выйдет ли? Свалить все на Артура, благо тот магичить может сколько захочет? Зачем директору потребовалось дёргать меня? Внезапно ощущаю себя в очередной раз идиотом года. Гарри потерял лучшего друга, и сидит запертый в доме у нелюбимых родственников уже полтора месяца! Я же послал ему письмо, мол, все хорошо и укатил в круиз с родителями.

Друг Гарри, ага.

Бить по уху таких друзей, бросил пацана наедине с проблемами, и даже не задумался, что у него могут отобрать возможность написать ответное письмо. Но вот это вот «ничего не угрожает», звучит очень странно, что ж, ещё один вопрос к директору. Теперь, когда моя роль прояснилась, остаётся только подыграть Артуру на подтанцовке — молча постоять, хе-хе, намекая Вернону — и потом выступить в роли подушки для Гарри. Наверное. Знаю я одну рыжую, которая за возможность выступить в роли плакательной жилетки для Гарри, душу продаст.

— Думаю, они будут только рады от него избавиться, — заканчивает рассказ миссис Фигг и даёт ему конверт.

— Тогда мы немедленно его заберём! — восклицает Артур, пряча конверт в карман.

Водитель из него никакой, сразу видно, что привык в воздухе летать, где нет ни дорог, ни других машин. Два пустых квартала, без светофоров, и всего одна встречная машина. Ерунда, казалось бы, но мы два раза чуть не вылетели с дороги и с этой встречной машиной разошлись буквально чудом, в сантиметре друг от друга. Зато Артур сразу весь такой воодушевлённый стал, прямо красный от счастья и адреналина. Такое ощущение, что миссис Уизли не даёт ему порулить, ни семьёй, ни машиной, хе-хе. Колпак, к счастью, старший Уизли снял, ну а мантия… подумаешь, мантия, мало ли в чём человеку нравится ходить?

Правда, открывший нам дверь Вернон Дурсль так не думает, и сразу начинает злобно сопеть.

Потом видит меня за спиной Артура и сопит ещё более злобно. Могу только посочувствовать. В таких вот ситуациях, когда вроде и морды бить не за что, да и не получится, хотя и очень хочется, и наживают себе язвы желудка и прочий букет 40-летних неврастеников. Прищурившись, что при его толстом лице выглядит местами даже угрожающе, Вернон наносит первый удар.

— Хулиганы!

— И вам добрый день, любезный сэр! — восклицает Артур, потрясая рыжей головой. — Спешу сообщить, что нам нужен ваш племянник, Гарри Поттер!

— Да уж догадался, — ворчит Вернон, сверля меня взглядом. — Опять угрожать будете?

Артур, похоже, получил какие-то очень прямые указания от Дамблдора, ибо свою комедию про «любовь к магглам» не разводит, а сходу вручает конверт, ловко извлечённый из мантии. Вернон, открыв конверт, быстро пробегает глазами полстранички текста. Крупного текста. Я уже было собрался тоже прочесть, благо чернила просвечивают, и надо только совершить небольшое усилие по конвертации текста, но Вернон, стремительно багровея, складывает лист. Заглядывает в конверт, багровеет ещё сильнее, и у меня возникает ощущение дежавю. Также багровел Рон в Хогвартсе, когда братья-близнецы Джордж и Фред Уизли изводили его, на правах старших братьев, и точно также у меня каждый раз было ощущение, что сейчас кого-то удар хватит. Но Дурсль показывает себя опытным бойцом, и расплывается в улыбке.

— Любезный сэр! — сообщает он Артуру. — Я бесконечно рад, что судьба свела нас! Конечно, мы отпустим с вами Гарри, и я могу сказать, не покривив душой, что буду рад видеть вас и в следующем году!

— О да, — коротко восклицает Артур.

Что-то я нихрена не понимаю, но не проходит и пяти минут, как Гарри силком выпихивают из дома, вместе с вещами и наказом убираться в свою Школу и не возвращаться до следующего лета. Поттер, как всегда всклокоченный, с красно-зелёными глазами, ошалело смотрит на меня и Артура Уизли, видимо не находя слов.

— Гарри! — распахивает объятия Артур. — Хорошо, что ты цел!

Гарри молча наблюдает, как его небольшой багаж грузят, потом садится сам, на заднее сиденье. Места в фордике очень много, и поэтому клетка с Хедвигой отлично помещается между нами. Артур прыгает за руль, и меня опять посещает дежавю. Ведь год назад примерно так все и было, только вместо Артура был его старший сын Билл. Но машина, прилёт от моего дома и последующий полет в «Нору» — события один в один.

Правда, оказавшись в машине, Гарри оживает и лезет обниматься.

Быстро останавливается, смущается и задаёт вполне естественный вопрос Артуру, поднимающему машину в воздух.

— Сэр, мистер Уизли, но как? Зачем? Откуда? Ведь я… но там… в смысле ничего не писал… и Рон…

Ага, Гарри, похоже, тоже винит себя в случившемся с Роном. Не удивлён.

Надо будет поговорить с Поттером о случившемся, заодно можно будет поднять тему Тома и прочих проблем второго учебного года. Происходи дело на шестом курсе, Джинни смогла бы утешить Гарри известным способом, хе-хе, а сейчас? Выговориться в дружеской мужской компании, по старинному рецепту, ещё от неандертальцев. Совсем хорошо, конечно, было бы надраться до соплей и выговориться, и в баньку сходить, опять же по старинному рецепту, но тут вступает в дело «парадокс шестого курса», назовём его так.

В общем, что-то меня не туда понесло.

— Все в порядке, Гарри, — отвечает Артур, не поворачивая головы. — Директор Дамблдор попросил перевезти тебя в «Нору», да и Молли будет рада тебя видеть! Гарри, ты слышал об Азкабане?

— Нет, мистер Уизли, не слышал, — машет головой Гарри. — Это…

— Это магическая тюрьма. Ужасная, до дрожи в коленях. Тюрьма, в которой содержат самых опасных преступников-магов, в том числе и сторонников Того-Кого-Нельзя-Называть. Её охраняют дементоры, ужасные создания, высасывающие светлые эмоции из всех, кто находится рядом. Мне несколько раз приходилось бывать с инспекцией в Азкабане… он расположен на одном из островов Северного моря, и каждый раз потом несколько дней мне казалось, что в мире больше нет радости.

— Ужасно!! — совершенно искренне восклицает Гарри.

— Очень ужасно. Поэтому там и содержатся самые опасные преступники-маги, и многие из них быстро сходят с ума и умирают, к вящей радости дементоров охранников. Директор Дамблдор давно предлагал изгнать этих ужасных существ, но у Министерства свои взгляды, даже, несмотря на то, что дементоры поддерживали Того-Кого-Нельзя-Называть, в прошлой войне. Все его сторонники, кого удалось поймать, были помещены под стражу в Азкабане, и вот, три дня назад, несколько из них сбежали.

— Как у них это получилось? — вставляю свои пять копеек. — В «Пророке» всё было описано крайне скупо.

— Представляю! — фыркает Артур. — Не буду вдаваться в подробности, они не для детских ушей. Вкратце, все дементоры собрались вокруг угасающего Локхарта, и злоумышленник воспользовался моментом. Вскрыл стену Азкабана, а сделать это очень и очень непросто! Помог аппарировать сидевшим в камерах, и сам скрылся. Действовал явно могучий маг и профессионал, к тому же знающий координаты Азкабана. Всё это, конечно, сужает круг подозреваемых, но где теперь ловить беглецов, Министерство не представляет. Разные слухи ходят, но пока что никаких зацепок.

— Поэтому вы и забрали меня? — тихо спрашивает Гарри.

— Да, Гарри, поэтому. Все, кто бежал из Азкабана — преступники, которым ничего не стоит убить сотню магглов, не моргнув и глазом. Поэтому тебе лучше пока пожить в «Норе»… да и дети будут рады тебя видеть!

Что-то мне подсказывает, что объяснение из разряда совы на глобусе, но вопросы будут неуместны.

— Разве я не подвергаю вас опасности? — ещё тише спрашивает Гарри. — Вас и всех, кто живёт в «Норе»? Если эти помощники Волдеморта придут за мной! Рон уже чуть не погиб из-за меня, а теперь и вы!

Под конец Гарри почти кричит, и, кажется, готов покинуть машину, как будто забыв, что под нами километр воздуха.

— Все в порядке, Гарри, — Артур оборачивается, улыбка на лице (весьма напряжённая, да), — никого ты опасности не подвергаешь. Разве это ты виноват в том, что случилось с Роном? Нет, это мы, родители и его семья недоглядели!

Хммм, самый популярный конкурс этого лета «Как можно убедительнее обвини себя в случившемся с Роном Уизли». Номинанты на главный приз прямо набегают, успевай только регистрировать. Остаётся только во главе поставить дедушку Альбуса, хотя вот как раз он точно виноват. Мог бы силой бороды проехаться по ушам Гарри, чтобы не страдал зря. Ладно, думаю, полтора месяца в доме магов точно помогут Гарри обрести душевное спокойствие.

Ещё было бы неплохо понять планы Дамблдора, но что-то лень мозги напрягать. Спрошу у него самого, при встрече. Дедушка то ли имеет планы на все случаи жизни, то ли просто очень опытен, но скорость реакции на побег впечатляет. Раз, два, три, хоп, Гарри в «Норе» и даже задумай туда набежать Пожиратели, наверняка предусмотрены сигналы и ловушки, и возможность отбиться.

Снижение отрывает меня от размышлений, и с удивлением обнаруживаю, что мы уже прилетели и заходим на посадку. Только голоса стюардессы не хватает. Гарри, о чём-то болтавший с Артуром Уизли, тоже замолкает и во все глаза смотрит на дом под нами. Нелепый многоэтажный скворечник, он же «Нора» и дом семьи Уизли.

— Прилетели! — объявляет Артур. — Добро пожаловать в «Нору»!

Из курятника сбоку от дома выскакивает растрёпанная Джинни, почему-то в огромных сапогах. Взвизгивает и бросается к машине, едва не сбивая с ног вылезающего Гарри. Получаются непроизвольные крепкие обнимашки, которые заканчиваются вполне предсказуемо. Ещё раз взвизгнув, Джинни меняет цвет на красный, смотрит на свой наряд (рабочий наряд, самое то для сельской местности) и мчится в дом. Обалдевший Гарри тем не менее успевает крикнуть.

— Я тоже рад тебя видеть!

Артур Уизли только хмыкает, услышав такое. Потом набегают остальные представители семейства Уизли, становится очень многолюдно, рыжеволосо, шумно и бестолково. Нас затаскивают в дом, не дав даже притронуться к багажу, кормят, даже не спросив, хотим ли мы есть, и в процессе сообщают кучу местных новостей, хотя зачем нам эти сельские сплетни и Министерско-магические слухи?

— Что с Роном?! — не выдерживает Гарри, когда нас пытаются отправить мыться. — Почему все молчат о нём?

Наступает то, что обычно принято называть «неловкой паузой». Семейство Уизли как-то сразу скучнеет и смурнеет, и только Джинни продолжает восхищённо разглядывать Гарри в профиль. Старшие Уизли переглядываются, потом Артур откашливается, а Молли взмахивает поварёшкой, шугая детей.

— Идите, идите! Не видите, что ли, гости с дороги устали! Кыш!

После чего Артур начинает печальный рассказ. Почему нельзя было сделать этого в дороге, и зачем нужно было выгонять собственных детей, я так и не понял. Всё равно все Уизли в курсе, что случилось с Роном, так зачем? Видимо какие-то семейные нюансы и оттенки, как правило, скрытые от посторонних.

Если же пересказать слова Артура вкратце, то получится следующее.

Итак, Рональд Уизли, более чем 2 месяца назад был доставлен в больницу Святого Мунго, каковой Мунго собственно был основателем больницы и великим целителем. Мадам Помфри, к слову или не очень к слову, сразу предупредила родителей Уизли, что шансов на быстрое излечение нет. Собственно, так оно и получилось. Вначале Рона разместили на 1-ом этаже, вместе с другими жертвами обратного срабатывания волшебной палочки, но затем перевели на 5-ый. Порча и потеря рассудка, хотя о каком рассудке может идти речь, если Рон так и не вышел из комы? Жив, дыхание есть, пусть и слабое, а сознания нет. Никакой реакции на лечебные и укрепляющие зелья. Заклинания тоже оказались бессильны. Лежит Рон Уизли на койке аки овощ, и специалисты клиники только руками разводят.

Мозг повреждён, но как именно и почему, так и осталось загадкой.

Ответ на этот вопрос мог бы дать Волдеморд из дневника, но он погиб. Возможно, мог бы и Гилдерой Локхарт, если бы удалось преодолеть его полубезумное состояние. Собственно, Артур Уизли ездил в Азкабан, ещё в мае, но ничего не добился. Локхарт хохотал, рассказывал, что он новый Тёмный Лорд, все норовил оставить автограф на ближайшем дементоре и слабо осознавал, что происходит вокруг. Не зная, какое именно заклинание отразилось обратно в Рона, целители из Мунго могли только ограничиваться зельями общего действия. Тогда как требовалось точечное, узконаправленное воздействие, но какое? Применишь неправильно, и мозги Рона окончательно скиснут. За Роном ухаживают, обтирают, проводят сеансы целебной магии, чтобы мышцы не слабели, но первопричину устранить не могут.

Глава 4

— Молли уже хотела ехать, забирать Рона домой, — едва не плача, сообщает Артур, когда его жена выходит из кухни. — Кричала, что сможет и сама за Роном ухаживать, всё равно эти шарлатаны из клиники ничего не могут! Еле её успокоил, хорошо, что Билл рядом был. Молли долго ему плакалась.

Артур вздыхает, и видно, что вся эта тема даётся ему нелегко. Через силу говорит, и только потому, что считает, что мы обязаны это знать, как друзья Рона. В многословии топит дрожь голоса и почти ежесекундно смотрит на Молли, как будто ища поддержки. Сейчас, когда она вышла, это прекрасно видно. Да уж, не хотел бы я оказаться на месте Артура и Молли, и даже не знаю, что сказать. Бормотать банальные слова сочувствия и поддержки? Гарри, сидящий рядом, тоже уже не слишком рад, что поднял эту тему, но все же невнятно, сквозь сжатые челюсти, произносит.

— Я должен навестить его!

— Конечно, Гарри, — выдыхает Артур. — Послезавтра мы собирались в клинику, и возьмём вас с собой.

— Может…, - Поттер медлит, но все же решается произнести, — нужны какие-то дорогие лекарства? Я могу помочь!

— Нет, Гарри, — это уже вернувшаяся Молли вступает в разговор. — Спасибо, но лекарства здесь бессильны!

Из меня, конечно, тот ещё медик, но все же удержаться невозможно.

— А томограмму мозга ему делали?

Недоумение на лицах и во взглядах.

— МРТ мозга, трёхмерный снимок, позволяющий увидеть, какие области повреждены.

Поясняю, а самого неожиданно пробивает холодный пот. МРТ вообще открыли к этому году? Применялся метод? Созданы приборы? Предложил, а потом кааак выяснится, что ничего такого нет и как оправдываться? Или сделать вид, что пронёс ерунду, вроде как нафантазировал? С другой стороны, вдруг и вправду поможет? В общем, судорожно выскребаю из памяти всё, что помню про магнитно-резонансную томографию, и это все умещается в несколько предложений. Плохо, когда нет под рукой интернета, и когда особо не интересовался медициной.

С другой стороны, я и про МРТ вспомнил только потому, что старшего однажды на неё отправляли.

— Это… маггловские изобретения, да? — с придыханием уточняет Артур. — Надо попробовать!

Молли качает головой, мол, чего магглы могут понимать в магии, но все же какая-то задумчивость в глазах появляется. Ну да, какая нормальная мать не будет биться до последнего за своего ребёнка? Надо бы Дамблдору намекнуть, чтобы тот намекнул Артуру, чтобы тот намекнул Молли, что в проблемах Рона виноват Волдеморт. И указать примерный ареал поисков, и намекнуть, что уничтожение Тёмного снимет все проблемы. Правда, остаётся проблема, что гибель Волдеморта не выведет Рона из комы, и тогда разъярённая Молли уже Дамблдора порвёт на британский флаг. Хммм, интересно, а у магов Британии есть свой флаг, гордо реющий над Министерством?

После этого напряжённого и весьма болезненного разговора, нас отправляют заселяться. Гарри засовывают в комнату Рона, в которой, готов поклясться, за эти 2 месяца никто ничего не двигал и не убирал. Меня же, как и в прошлом году, подселяют к Джинни. Не выйди я из очередного штопора безумия, безумно бы напрягся от такой соседки. Влюблена в Гарри и считает моё тело конкурентом, как тут не извертеться, ожидая подвоха и гадостей? Но теперь вся эта возня в песочнице выглядит именно что вознёй в песочнице, и поэтому Джинни с ходу получает совет.

— Поднимись к Гарри и поговори с ним.

— Да как…

— Ему сейчас тяжело, и может быть тяжелее, чем любому из нас. Дай ему выговориться, пусть отведёт душу.

— Так, — Джинни прищуривается и ставит руки в боки. Вылитая Молли, размером 1 к 2. — В чём подвох?

— В том, что Гарри сейчас тяжело, и он, наконец, осознал и принял, что его лучший друг лежит овощем на больничной койке и нескоро очнётся, если вообще такое когда-либо произойдёт. С кем он может этим горем поделиться?

— С тобой!

— И с тобой, — возвращаю Джинни её фразу. — Сама решай, насколько он тебе важен и насколько ты готова поддерживать Гарри в такие моменты, ибо их у него будет ещё немало!

Младшая Уизли, гневно дышит через нос, и видно, что мои слова её задевают. Как, как кто-то посмел усомниться, что она не готова поддерживать Гарри всегда?! Возмущение настолько велико, что все ругательства и обвинения застревают в горле толпой, и, гордо вздёрнув голову, она идёт утешать Гарри.

— Ну, вот и ладушки, — сообщаю закрывшейся двери. — Теперь можно подумать и о краткосрочных планах!

Понимая и даже в чём-то разделяя чувства собравшихся по поводу Рона, все же стоит признать, что пребывание его в коматозном состоянии не вызывает душевного шока и трепета. То ли привязаться не успел, ведь почти весь второй курс семейство Уизли ругалось так, что кроме брезгливости ничего и не ощущал? То ли просто Рон изначально маркировался, как часть семьи Уизли, и подсознательно не воспринимался как «свой» в системе «дети». Не хочу об этом думать, вот послезавтра, во время посещения клиники Св. Мунго, такие мысли будут в самый раз.

О чём же поразмыслить сейчас, пока Джинни утешает Гарри? Теория магии, о да, великая и беспощадная теория, но что-то о ней тоже думать не хочется, слишком глобально. Подумаю о ней завтра. Или послезавтра. Или в августе. Сейчас же, пожалуй, стоит сходить к близнецам, и вовсе не затем, чтобы обсудить эпическое полотно «Глупая девочка, завхоз и василиск». Дамблдор что-то там говорил о деньгах Локхарта, вот с этим уже можно выпихивать Фреда и Джорджа в большую коммерцию. Пусть химичат, пусть ставят опыты, пусть тренируются, ну и я заодно с ними, может быть.

Близнецов не приходится долго искать, ибо они уже стоят под дверью.

— Привет, малышка Герми!

— Пойдём на свежий воздух?

Хммм, а без свитеров различить близнецов не получается. Хоть бы на футболки себе метки нашили, а? Впрочем, они всё равно едины, и какая разница, Фред или Джордж говорил? Идём на свежий воздух, наполненный ароматами сельской глубинки. Ага, курицы, гномы, застоявшаяся вода в пруду, и прочий парфюм. После свежего морского воздуха в круизе, как-то неприятно вдыхать такой резкий букет, и опять вспоминаю идею магического противогаза.

— Ты теперь знаменитость!

— И мы тоже…

— Потому что знакомы…

— С тобой!

И ржут, хотя всего — то вместе занимались в кружке «Лысых Ёжиков». Парни, понятное дело думали, что кружок называется «Яростные Львы», но я то, хе-хе, знаю правду. Больше, чем на «Лысых Ёжиков» не тянем, хотя близнецы и показали себя умельцами в той битве.

— Спасибо, парни, — совершенно искренне говорю близнецам. — Вывели детей.

— Да они там сами ломились, обмочив штаны, — продолжают смеяться.

— Надо признать, Джордж, я и сам перепугался, глядя, как малышка Герми скачет вокруг змеи.

— Да, Фред, это было страшно.

Перефразируя классику, на что эти близнячьи морды намекают? Гарри убил василиска, разве нет? Во всяком случае, Дамблдор открыто об этом говорил, и официальная версия такова. Фред, подмигивая, соглашается, мол, мы то знаем правду! В рамках этой правды, близнецы, пользуясь опытом первого учебного года, в мае рассказывали всем, что же случилось в Большом Зале. Так что Поттер — герой, а мне после их рассказов досталось прозвище Бешеной Грейнджер.

Им, как Верещагину, было «за державу обидно», и вот так они отметили мой вклад в победу.

Ну, йоптель! Что же следует из нового имиджа? Это надо переосмыслить отдельно.

— Ага, — складываю руки на груди, — Гарри герой, а я Бешеная? Это вам Дамблдор нашептал?

— Да! — соглашаются близнецы.

Машу рукой, мол, раз Дамблдор, тогда ладно. С близнецами всегда легко, как будто сам в детство возвращаюсь. Поэтому сердиться на них совершенно не хочется, даже когда они спрашивают про ногу. Откуда узнали? Или тут по принципу «в Ехо всегда было полно дерьмовых ясновидцев[3]?». Сажусь на ближайший камень и подаю мысленную команду на отстёгивание протеза. Ага, вот такая она магия, при желании протезом можно управлять мысленно, правда, в узких пределах. Фред и Джордж восхищённо крутят-вертят протез в руках и, похоже, готовы начать разбор такового на запчасти. Не успеваю сказать, чтобы не слишком увлекались, а то запасной протез в Хогвартсе остался, как подходит ещё один отлично знакомый Уизли.

Персиваль «простоявший два месяца статуей в поцелуе» Уизли.

Префект как всегда подтянут, собран и при этом сияет аки начищенный галлеон.

— Я и Пенелопа решили сыграть свадьбу! — сообщает он с места в карьер.

Близнецы в шоке. Ну и, конечно же, роняют мою ногу. Начинаю понимать, почему Дамблдор заказал именно такую модель, окованную металлом. Предвидел, стало быть, нелёгкий путь протеза. Перси смеётся.

— Право слово, стоило принять такое решение только ради того, чтобы увидеть шокированных Фреда и Джорджа!

— Наш брат, как всегда, зануден и велеречив, — близнецы быстро отходят от шока. — А ведь ещё даже несовершеннолетний!

— В августе стану, — небрежно замечает Персиваль. — Префекту всей школы подобает быть взрослым!

После чего удаляется, не обращая внимания на шуточки близнецов. Да, изменился Перси, как статуей постоял. Хотя, чем не романтика? Будет потом внукам трындеть, как он с их бабушкой два месяца подряд целовался, не прервавшись ни на мгновение. Внуки будут лить деду сыворотку правды, но не поможет, хе-хе. В общем, пока близнецы отвлеклись, пристёгиваю обратно протез, поневоле задумываясь. Ведь организм ещё растёт, сколько же мне таких протезов потребуется? Или у магических есть возможность авторасширения и автоподгонки? Ещё вопрос к директору, да.

— Малыш Перси вырос, — вздыхают близнецы.

— Ладно, парни, о чём вы хотели поговорить? — возвращаюсь к первопричине выхода на улицу.

Знаю я этих близнецов, только отвлекись — заболтают до полусмерти, забудешь, зачем вообще родился. Тем не менее, все оказывается довольно прозаично и вполне в рамках моих планов. Предыдущие разговоры о коммерции близнецов зацепили, и они уже написали план по финансовому захвату всей магической Британии. Поговорить они хотели как раз об этом плане, неведомо каким образом записав меня в могучие финансовые эксперты. Пришлось объяснять, что познания мои базовые, и для серьёзной оценки серьёзного плана совершенно не годятся.

Потом мы втроём прикидывали «ёмкость рынка» и что предлагать.

Близнецы, впечатлённые неким магазином Зонко, активно продвигали идею всяких прикольных конфеток и пастилок, и прочих сладостей, которые помогут школьникам в их нелёгкой жизни. Памятуя, что в фильмах так и было, особо не возражал, но предлагал ещё и через детей попробовать зацепить их родителей. И артефактными делами заняться, ведь такой потенциальный рынок пропадает! Близнецы кивали на своего папу и его работу, мол, маги и так себе зачаровывают, что хотят и когда хотят.

Пришлось рассказывать им подробно, заодно для себя дополнительно сформулировал идеи.

Итак, производство артефактов на продажу, в моём понимании, состоит из нескольких разделов или этапов. Во-первых, необходимы деревообрабатывающие станки. Чтобы из волшебной древесины делать одинаковые заготовки, одного и того же размера. Затем туда вплетается заклинание, питающееся от силы мага. Ах да, ещё сердцевины нужны будут, ну тут получается нужны будут поставки волос единорога и других массовых вещей. Не редких, вроде вытяжки из печени дракона, а именно массовых. И вплетать на заказ, ориентируясь на сердцевину палочки заказчика.

Это так сказать, носимые на себе артефакты и амулеты.

Вторым большим этапом мне виделось создание независимых от мага артефакторных систем. Малые охранные комплексы, системы обслуживания дома, с установленными стационарно-бытовыми заклинаниями, и прочие облегчающие жизнь вещи. Питание систем — от артефактов — батареек, из той же древесины или что там наилучшее по ёмкости. Аккумуляторы, проще говоря, которые хозяева систем сами могут подзаряжать, возложив руки. Дальше в ход идёт система из артефактов, выполняющая ту или иную задачу. Например, охрана: опознание, идентификация, защита, стрельба по врагам, телепортация хозяев в укрытие. Бытовуха: мойка посуды, уборка пыли в доме, поддержание окон в чистоте, сигнализация на мышей, крыс и призраков.

Используются, при этом, разумеется, все те же зачарованные кругляши из волшебной древесины.

И, наконец, третий этап, индивидуальная разработка и подгонка под заказчика, артефактов с батарейками. Вслух говорить не стал, но тут у меня свой корыстный интерес. Без правильного обвеса хрен мне, что светит в драке с опытными магами, теперь это прекрасно видно. А так энергонезависимый щит, система обнаружения и прочие приятные глазу и уху вещи. В конце концов — систему магического видения надо доделать, и тот же противогаз, думаю, на основе Трансфигурации, и тогда можно будет… Да много чего можно будет, если система жизнеобеспечения будет работать сама по себе, не мешая магичить направо и налево.

Помимо этого, для всех трёх этапов, за счёт станочной обработки и поточно-потогонного метода, получается и стоимость ниже, и качество выше, и объёмы. Как оно, собственно, и должно быть, при фабричном производстве против кустарного.

Близнецы, выслушав, пожимают плечами, но не возражают, уже что-то.

Да, понимаю, идея сырая даже просто как идея, чего уж говорить о теоретической дальнейшей проработке и воплощении в жизнь. Их просто нет, и тут нужны опыты, опыты, опыты и расчёты, на основе теории, которой тоже толком нет. Меня это не слишком смущает, ибо считаю — вначале надо поставить цель, чтобы понять, куда копать, а уже потом собственно копать в этом направлении. Разумеется, все это потребует расходов, но деньги есть, и, думаю, Гарри ещё вложится. Так что потом решаем закупить ингредиентов, полуфабрикатных заготовок и весь год потратить на опыты, помимо тренировок в заклинаниях на сборищах кружка «Ёжиков».

Закончив на этом, идём ужинать, оставляя за спиной изрисованную землю и удивлённых гномов.

Глава 5

Во вторник, 20 июля, отправляемся в клинику Св. Мунго. Может ли маг быть святым в христианской традиции? Или его объявили святым, а сам Мунго не афишировал свои магические способности? Непроизвольно пожимаю плечами, лечил и лечил, а уж маг он был или человек — какая, в сущности, разница? К счастью, старшие: Артур и Молли Уизли не обращают внимания, а младшим, Гарри и Джинни и без меня есть чем заняться. Гарри нервничает, а Джинни созерцает Поттера. Все при деле, чем не семейная идиллия, не правда ли?

Прыгаем через камин в «Дырявый котёл», и оттуда выдвигаемся в центр Лондона.

Старый кирпичный универмаг, с вечной вывеской «закрыто на ремонт», парочкой рассеивающих внимание амулетов и прикрытием от Министерства Магии, дабы здание не снесли. Артур на ходу поясняет, что клинику несколько раз переносили, она все разрасталась и разрасталась, а найти хорошее место не так легко, и вполне возможно, что ещё лет через двадцать или тридцать, опять придётся переносить.

— Легче всего было бы спрятать под землю, как Министерство, — сообщает Артур.

Министерство Магии под землёй?!! Хотя, если вспомнить фильмы… это заходили в него с телефонных будок и унитазов, а сами помещения, скажем так, не показывали, где именно они расположены. Хммм, а толково придумано, под землёй, если и не на порядок, то в разы меньше усилий надо, чтобы скрыть комплекс Министерства.

— Только вот больница под землёй — это не слишком полезно для здоровья, — продолжает Артур, — и поэтому оборудовали отдельное здание, все, как положено, сокрытие, ремонт, обустройство. Клиника Св. Мунго самая лучшая во всей Британии!

Хех, кто бы сомневался. В столице всегда все самое лучшее и дорогое, даже барахолка на Косой Аллее. Гарри, когда мы уже проходим сквозь стекло, скрывающее вход в клинику, сжимает мне руку так, что чуть кости не хрустят. Одного взгляда хватает, чтобы понять: юный Поттер немного не в себе, впрочем, кто из нас не нервничал в подобных ситуациях? Думаю, Гарри сейчас даже не осознает, что делает, а вот юная Уизли хмурится и смотрит волком. Позавчерашний разговор, видимо, пошёл всем на пользу, ибо взглядами дело и ограничивается.

— Вот, — Артур обводит рукой холл больницы, — нам на пятый этаж!

В сторонке за столиком скучает пухлая блондинка, видимо местный аналог регистратуры и справочной. В дальнем углу какой-то пожилой дядька напряжённо считает что-то на пальцах, не обращая на нас внимания. Плакаты на стенах, в стиле «Красоту свою жалей, воду в кислоту не лей», памятные ещё по студенческим временам. В общем, больница как больница, только народу поменьше и те маги.

— За мной! — командует старший Уизли.

И мы идём за ним. Судя по табличкам, лечат тут практически от всего, связанного с магией. Пятый этаж посвящён так называемым «Недугам от заклятий», и на первый взгляд выглядит ровно так же, как и остальные этажи. Палаты, коридор, целители с ласковыми глазами, немногочисленные посетители и пациенты. Рон находится в отдельной палате, больше напоминающей просто комнату. Цветы, картины, даже серый кот на подоконнике.

— Это книзл, — поясняет Молли, — они довольно разумны, и, по словам целителей, прекрасно снимают негатив и помогают пациентам, потерявшим рассудок.

Что-то такое припоминается из прошлой жизни. Как же… а, лечение детей с задержками психического развития при помощи дельфинов! Почему бы магам ни лечить пациентов при помощи магических кошек? Книзл, посмотрев на нас, отворачивается и только подёргивающийся хвост выдаёт его недовольство нашим визитом. Рон лежит, вытянувшись на кровати, в какой-то серой пижаме. Не присматриваться — так вообще не поймёшь, жив или мёртв, ибо глаза закрыты, и тело не шевелится.

Депрессивная картина, и поэтому, оставив Уизли и Поттера в палате, бочком выскальзываю обратно в коридор.

— Ыыыы, — сообщают мне сзади, трогая плечо.

Оборачиваюсь. Женщина средних лет, в такой же серой пижаме, как у Рона, глаза слегка расфокусированы и лицо смутно знакомое. Ыыыкает и протягивает мне какую-то бумажку, то ли фантик, то ли просто обрывок газеты. Надо понимать, что она вышла из какой-то соседней палаты и крепко не в себе, и следует, конечно же, позвать целителей. Но вначале, дабы не усугублять, принять бумажку.

— Спасибо, — говорю предельно серьёзно.

— Ыыы! — улыбается женщина.

— Мама! — из палаты, расположенной дальше по коридору выскакивает Невилл Лонгботтом.

Немая сцена секунд на пять. Невилл, однокурсник, гриффиндорец и тоже «Лысый Ёжик», в прошлые два года регулярно подвергался с моей стороны процедурам «выпрямления рук», ибо имел склонность делать все вкривь и вкось, представляя опасность не только для себя, но и для всех окружающих. Про его семейную жизнь не расспрашивал, но всё равно было известно, что Невилл живёт с бабушкой, так как родители его пали на первой войне с Волдемортом.

И тут нате вам из-под кровати!

Круглолицый и очень стеснительный Невилл, увидев меня, сильно теряется, но женщина все же реагирует на его крик. Оборачивается к Невиллу, достаёт из кармана серой пижамы ещё бумажку и протягивает.

— Ыыы!

— Спасибо, мама, — твёрдо отвечает Лонгботтом, принимая бумажку. — Пойдём в палату!

Женщина трясёт не слишком ухоженными космами на голове, но все же идёт за Невиллом. Невольно оглядываюсь, но в палате Рона все по-прежнему, никто особо и не замечает, что меня рядом нет. Всё равно, сходил блин за хлебушком! Я почему-то был твёрдо уверен, что родители Невилла героически погибли, а они, оказывается, в клинике Мунго лежат. Ээээ, двенадцать лет? Минимум двенадцать, а то и более. Вот жеж, и что теперь Невиллу говорить? Тоже посоветовать МРТ мозга и прочие заморочки из медицины людей?

Из палаты выходит старушка.

Хотя нет, старушка — это про милых пожилых дам, которые все такие высохшие, согнувшиеся, маленькие и вообще, как говорят в народе «старушка — божий одуванчик». Здесь же из палаты выходит Величественная Старушенция, могучая, как «утёс, попирающий ногою небо[4]». Гордая, не надменная, а именно гордая и несгибаемая, и плевать, что на высокой шляпе чучело грифа (как держится?), зелёное длинное пальто никогда не входило в моду, а ярко-красный цвет сумочки просто режет глаз. Смотрит, значит, эта Старушенция сверху вниз на меня, изрекая.

— Августа Лонгботтом! Добрый день, мисс Грейнджер!

— Добрый, мадам, — отвечаю немного растерянно, но все же не забываю изобразить кивок головой.

Так это и есть пресловутая бабушка Невилла? Дааааа, сильна старушка, подавляет одним присутствием. Неудивительно, что Невилл такой забитый, удивительно, что он хоть как-то, но сумел эту забитость преодолеть. И не надо тыкать в меня пальцами, никакие советы не помогли бы тому, кто не был готов к самостоятельному «выпрямлению рук».

— Я много слышала о вас, мисс, от моего внука Невилла!

Сам Невилл, выскочивший было в коридор, мучительно краснеет и прячется обратно в палату. Августа даже не ведёт бровью в его сторону, и наносит безупречный «добивающий удар».

— Род Лонгботтомов у вас в долгу, мисс Грейнджер!

Молча кланяюсь уже в спину Августе. Что-то события начинают круто заворачиваться, или это просто Старушка настолько подавляюще подействовала? Из палаты выглядывает Невилл, тоже смотрит в спину бабушке, а потом машет рукой, приглашая зайти, и шепчет.

— Гермиона!

Хммм, ну ладно, сеанс обливания слезами Рона все никак не заканчивается, почему бы и не зайти к Невиллу? Круглолицый младший Лонгботтом представляет мне своих родителей: Фрэнка и Алису Лонгботтом. В конце 1981 года, уже после падения Волдеморта, они попали в руки Пожирателей. Запытанные заклинанием Круциатус, сошли с ума и были помещены в клинику Мунго. За прошедшее время состояние их не претерпело изменений, разве что Алиса стала в последние годы узнавать Невилла и совать ему всякий мусор. Или, мрачно думается мне, просто запомнила лицо Невилла, даже не осознавая, что тот её сын.

Историю своих родителей Невилл излагает спокойно, тихим голосом.

Родители Лонгботтома, в серых больничных пижамах, внимательно слушают сына, кивают и говорят «Ыыы». После рассказа разворачиваются и говорят «Ыыы» ещё одному книзлу, толстому черно-серому котику, вальяжно развалившемуся на кровати. От всего этого антуража, безумных родителей и тихого, спокойного рассказа, пробирает депрессия и желание самому завыть «ЫЫЫ» в потолок. Невилл тоже еле сдерживается, но годы тренировок по созерцанию родителей — овощей сказываются, и все же внешнее, формальное спокойствие сохранено.

А затем наступает вторая часть Марлезонского балета.

Невилл достаёт газету, отлично знакомый мне «Пророк» от 16 июля.

— Ты читала статью про побег, Гермиона? — и голос напряжённо звенит.

— Да, читала. Директор прислал.

— Они! Они пытали моих родителей! — Невилл тычет пальцем в фотографии Лестрейнджей. — И ещё Барти Крауч-младший, но он давно умер в Азкабане!!

Дзынь! Кусочек паззла встаёт на место. Барти Крауч-младший, герой четвёртого фильма. Умер в Азкабане? Да хренушки, ведь бегал, изображал мужика с вертящимся глазом, и очень даже достоверно изображал. Значит что? Значит, унёс ноги из Азкабана, и, судя по фильму, фанатом-Пожирателем был таким, что немногие сравнятся. Вот тебе и таинственный «мистер Икас», который помог бежать семёрке Пожирателей, и которому знаком Азкабан. Все сходится, но почему на два года раньше? Хммм, наверное, потому же, что и нападение василиска в Большом Зале? Что-то где-то я замкнул, изменил, исказил и вот уже стрелка истории указывает на другой путь.

Надо сообщить директору… хотя нет, тут на голову Волдеморта не спишешь.

Ладно, что-нибудь придумаем, всё равно список вопросов к Дамблдору растёт день ото дня, да и на письмо о крестражах дедушка Альбус ещё не ответил.

— Гермиона! — заявляет Невилл. — Помоги мне стать сильнее! Я должен поймать их и отомстить!

— Кого их? — задумавшись, даже не сразу понимаю, о чём речь. — А, Лестрейнджей? Запытать их до безумия?

— Да! — Невилл, как и Гарри недавно, немного не в себе. — И тогда родители будут отомщены!

— Месть — это почётно, — складываю руки на груди. — Я понимаю тебя, Невилл…

— Отлично! — Невилл кидается обниматься.

— Но! Спроси сам себя, Невилл, чего именно ты хочешь?

— Я, — парень останавливается на расстоянии вытянутой руки, — я не понимаю, Гермиона.

— Определись, хочешь ли ты аналогично запытать Круциатусом, или просто убить, или поймать, а потом пытать? Потому что от этого зависит, как именно ты и я будем действовать, и что изучать, и куда двигаться. Допустим, если ты выбрал первый вариант — запытать всех Круциатусом, то согласись, что вполне логично будет вначале потренироваться на животных? Не сомневаюсь, что необходимый заряд эмоций, при виде врагов, ты выдашь, но это не гарантия того, что у тебя получится заклинание в боевой обстановке. Следовательно, ты должен научиться применять Круциатус…

— Да тише, — почти умоляюще произносит Невилл. — За Непростительные заклятья положен Азкабан!

— Но, тем не менее, ты готов пойти в тюрьму, лишь бы отомстить за родителей? — уточняю спокойным тоном.

Юный Лонгботтом впадает в раздумье, и на его лице отчётливо видна тяжёлая работа мысли.

Видимо, в горячечных мечтах представлялось ему все не так. Раз, два, враги повержены (в мечтах обычно опускается момент, как именно герой повергает врагов), и Круциатус сводит их с ума, а юный герой ощущает, как в его душе разливается удовлетворение. Ну что тут можно сказать? Я тоже в детстве всякую ерунду придумывал, и не понимал, почему взрослые не хотят меня слушать.

Даже искренне обижался, когда мне пытались растолковать, что придумал ерунду.

И как мне ему объяснить, что упоение местью будет мимолётным, а осадочек, как в том анекдоте про ложки, останется на всю жизнь? То есть, по моему мнению, мстить нужно, иначе язва желудка и прочая неврастения обеспечены, но делать из этого смысл жизни не нужно. Отомстил и забыл. Но как объяснить это Невиллу? И какую роль во всём этом сыграла его бабушка?

— Я… не знаю, — произносит Невилл. Тяжело, через силу. — Мне… надо подумать.

— Подумай, конечно, — пожимаю плечами, — ты же не цвет галстука выбираешь.

— Но ты мне поможешь?

— Вначале реши, чего хочешь, а там подумаем, как это сделать.

Пока Невилл будет думать и решать, время пройдёт, глядишь горячность и остынет. Да и потом, когда решит, внезапно может оказаться, что потребуется десятилетие тренировок, чтобы приблизиться по возможностям к той же Беллатрисе. И так далее, и тому подобное, и нужный результат будет достигнут: Невилл остынет, повзрослеет и примет решение на трезвую голову.

В палату заглядывает Артур Уизли и восклицает:

— Вот вы где, а я уже обыскался! Невилл, извини, в школе наговоритесь, а сейчас у нас важные и неотложные дела, и Гермиона обязательно должна присутствовать!

— Присылай сову, как определишься, — говорю Невиллу и покидаю палату.

Остальные Уизли уже покинули палату Рона, да и клинику, судя по всему, тоже. Стоило бы потолковать с местными целителями, на предмет, что да как, и с Роном, и с родителями Невилла, но мне элементарно не дают этого сделать. Артур Уизли тащит меня на первый этаж, приговаривая, что дело очень срочное и важное, и необходимо как можно скорее добраться до подключённого камина. Скорее всего, это будет камин в «Дырявом Котле» и совершенно не понимаю, что мешало нам вернуться туда всем вместе.

Задаю вопрос Артуру, тот останавливается, прямо в витрине с замаскированным входом в клинику Мунго. Бьёт себя по лбу, вытаскивает и нахлобучивает колпак. Потом снимает колпак, прячет в карман и торжественным голосом объявляет, как будто миллион в лотерею выиграл и теперь делится подробностями выигрыша.

— Конечно! Все очень и совершенно секретно! Гермиона, мы отправляемся на заседание Ордена Феникса!

Глава 6

Особняк рода Блэков, площадь Гриммо, 12. Заседание Ордена Феникса.

Присутствуют Альбус Дамблдор, Минерва МакГонагалл, Северус Снейп, Аластор Грюм, Арабелла Фигг, Рубеус Хагрид, Ремус Люпин, Эммелина Вэнс и Сириус Блэк.

Дамблдор: Орден Феникса объявляется вновь созванным. Все ли согласны с представленными здесь доказательствами невиновности Сириуса Блэка?

Грюм: Непонятно, Сириус, почему ты сидел в Азкабане 12 лет и…

Блэк (слабо рыча): Вину свою искупал!

Дамблдор (отодвигая в сторону Омут Памяти и кубок): Раз возражений нет, Сириус Блэк восстанавливается в рядах Ордена! Сириус, расскажи всем присутствующим ещё раз о том, что случилось в Азкабане 15 июля 1993 года.

Блэк (с явной неохотой): Локхарт этот, столько вопил про Тёмного Лорда, Гарри Поттера и эту, как ее… Гермиону как-то-там, что даже я вышел из своей полуспячки. И внезапно понял, что бросил крестника, когда тому был всего год! Но Джеймс…

Дамблдор: Сириус, про Азкабан, пожалуйста.

Блэк: Так вот, Локхарт этот орал про вернувшегося Тёмного Лорда и своё величие целыми днями, и сидевшие в других камерах Пожиратели были крайне возбуждены. Беллатриса так та вообще, однажды обоссала дементора, не знаю уж, как ей это удалось, но она всегда была упорной, моя двоюродная сестрица. Они кричали и вопили, и стучали, и все это неизбежно должно было плохо кончиться.

Снейп (растягивая слова): Ты бежал вместе с остальными, Сириус?

Блэк (резко): Нет, Северус! Кто бы ни помог Пожирателям, но он отлично знал Азкабан и кто где сидит! Один удар, от которого по этажу прокатилась волна пыли, и внешняя стена исчезла. Если кто не знает, то на этаже сидели самые матёрые Пожиратели…

Снейп: И ты…

Сириус: И я!

Дамблдор (примирительно): Северус, помолчи, пожалуйста.

МакГонагалл: В «Пророке» написано, что дементоры собрались на церемонию…

Сириус (яростно выкрикивая): Да, на церемонию! Высосали Локхарта напоследок, они всегда так делают с теми, кто умирает, не выдержав их присутствия! Да, да, пусть вскроют склепы Азкабана, пусть посмотрят на умерших заключённых и то, как с ними попрощались дементоры!

Дамблдор: Сириус, как ты думаешь, Министр в курсе?

Блэк (тяжело дыша): Не знаю. Иногда он навещал нас, но о чём можно говорить с Министром? Дементоры, как один, бросились в погоню, наверняка, чтобы высосать беглецов.

Люпин (вздрагивая): Такой судьбы и врагу не пожелаешь!

Хагрид (басом): Точно!

Блэк: Воспользовавшись отсутствием дементоров, я бежал, и вырвался на свободу, а затем бросился в воды Северного моря, очертя голову. Мысль о том, что Гарри Поттер где-то там остался без защиты — и опять по моей вине! — придавала мне сил и позволила доплыть до берега. Там меня встретил профессор Дамблдор, который помог мне аппарировать в этот особняк рода Блэков.

Грюм: Необходимо обновить Фиделиус на особняке, помимо остальной защиты.

Дамблдор: Непременно, Аластор, непременно и сразу же после заседания.

Снейп (подозрительно): Директор, как вы сумели определить, где наш отощавший друг выберется на берег?

Дамблдор (спокойно): Я неоднократно навещал Сириуса в тюрьме и также неоднократно предлагал ему выйти на свободу, но он отказывался. Это не помешало мне установить на нём метку, подавшую сигнал, едва Сириус оказался вне Азкабана. Именно это позволило мне оперативно среагировать на случившееся, и предпринять ряд шагов, которые могут оказаться очень полезными в будущем. Вырвавшиеся на свободу Пожиратели и тот, кто им помог, сумели скрыться и теперь только вопрос времени, когда они обнаружат дух Волдеморта и помогут ему обрести тело. К тому моменту мы должны быть во всеоружии, и нам не следует медлить. Да, сбежавшие ослаблены, истощены и частично безумны, но помимо них на свободе есть ещё Пожиратели, включая того, кто совершил нападение на Азкабан.

Хагрид: Так эта, может Тот-Кого-Нельзя-Называть, решил помочь своим приспешникам?

Дамблдор: Дух Волдеморта не покидал лесов Албании.

Грюм (уверенно): Это ненадолго! С такой бандой на свободе, как бы они потом и остальных из Азкабана не вытащили! Необходимо собрать всех из старого состава Ордена, да и новичков привлечь не помешало бы! Опять же, едва начнётся, как сразу из всех щелей полезут сторонники Волдеморта, спасибо Министерству (Грюм почти выплёвывает это слово) за его замечательную политику!

Фигг: И не забывайте о Гарри Поттере!

Дамблдор (мягко, почти шёпотом): Да, да, Арабелла, все верно. За этим мы сегодня и собрались. Необходимо что-то делать с Министерством, не дать возродиться Тому, не дать ему собрать былых приверженцев, а Ордену, наоборот, увеличить численность, и также защитить Гарри Поттера. Точнее говоря (директор поправляет очки), это одна большая задача, где каждый из Ордена внесёт вклад в решение. Поэтому мне хотелось бы ввести в Орден однокурсницу Гарри Поттера (Снейп напрягается), словом и делом доказавшую, что она способна защищать Гарри. Гермиона Грейнджер, Гриффиндор, и думаю тем из нас, кто преподаёт в Хогвартсе, она хорошо знакома.

Блэк (импульсивно): Это её поминал Гилдерой Локхарт?

Хагрид хохочет и бьёт в ладоши.

Снейп: Бешеная Грейнджер в Ордене?!

МакГонагалл (почти вскакивает): Не смейте обижать мою лучшую ученицу, Северус!

Дамблдор (хлопает): Также, несмотря на всю важность вашей миссии, Ремус, вам придётся переехать в Хогвартс. О, это не более чем на год, ведь должность преподавателя ЗОТИ проклята (директор улыбается в бороду), зато потом у вас будет отлично замотивированная возможность сорить деньгами направо и налево. Но главное: защита Гарри! И его воспитание, и эта та часть, где всем нам придётся потрудиться совместно. Сириус Блэк будет принят на должность смотрителя Школы, вместо безвременного погибшего Аргуса Филча.

Снейп (бьёт по столу): ЧТО?!!!

Дамблдор: А Ремус Люпин станет преподавателем ЗОТИ. Вы, Северус, будете готовить им зелья, одному Оборотное, а другому Аконитовое. И тренировать мисс Грейнджер, да, вы все трое, ибо, как сообщают мои люди из Министерства, скоро вокруг Хогвартса будет висеть кольцо дементоров. Якобы для защиты. И это шанс, который никак нельзя упускать, если мы хотим не просто победить Волдеморта, но ещё и сделать это с наименьшими потерями.

Вэнс (мелодично): Всё равно, директор, ученики в Ордене, это как-то…

Дамблдор: Это нормально, если вы все примете во внимание общий план. Как я уже сказал, перед нами стоит одна большая задача, а не пять средних. Решать задачу надо целостно, и Гарри Поттер занимает в уравнении очень немаловажное место.

Блэк (кричит): Гарри не цифра в ваших уравнениях!

Дамблдор: Конечно же, нет, но все же план и решение опираются на Гарри Поттера, очевидную ценность которого в глазах Пожирателей и их хозяина, думаю, нет нужды пояснять.

Хагрид (обрывая Сириуса): Пусть Альбус Дамблдор расскажет все! Так мы до самого утра не управимся!

Дамблдор: План выглядит следующим образом. Нам нужен новый, решительный Министр. Нам нужно устранить опасных сторонников Волдеморта, в первую очередь дементоров. Нам нужно выманить Пожирателей туда, где мы будем сильны. И нам нужно не дать возродиться Волдеморту. Нам известно, что дементоры будут возле Хогвартса, прекрасно, на этом мы их и поймаем! На Гарри Поттера мы подманим Пожирателей, а на тебя, Сириус, дементоров. Всего лишь немного подготовки, и при целой массе свидетелей, дементоры вкупе с Пожирателями нападут на учеников Хогвартса и преподавателей. Министр будет опорочен и смещён, дементоры отстранены и в перспективе уничтожены, Пожиратели пойдут под суд, а Гарри Поттер получит необходимый ему опыт. Поэтому в этом году в Хогвартсе будет очень много действующих членов Ордена, дабы не случилось непоправимого.

Грюм: А если Пожиратели вначале ринутся возвращать тело своему обожаемому хозяину? Уж я то знаю, какая каша вместо мозгов у этих носителей чёрной Метки!

Снейп: Я бы попросил!

Грюм (ехидно): Да, да, попроси меня, попроси. Уж я тебе…

Дамблдор (хлопает в ладоши): Стоп! Мы все в одном Ордене, и не надо заводить распри из-за прошлого! Ещё раз повторяю, нужна общая работа на результат, то, ради чего все мы собрались в Орден, ещё 15 лет назад. Остановить и уничтожить Волдеморта, и напоминаю, что все вы вошли в Орден добровольно!

Снейп: Но (директор кидает грозный взгляд)… как учить их, ведь это будет выглядеть подозрительно.

Дамблдор: Это вопрос учебного процесса, всегда можно проводить дополнительное зельеварение под видом отработок. Сейчас же следует в первую очередь решить вопрос: принимается ли план, или будем сражаться с Волдемортом привычным способом, как в первую войну? Пока он не возродился, Корнелиус вполне способен спустить на нас всех собак и всю мощь Министерства, и поэтому предлагаю присутствующим взвесить свои силы. Сможем ли мы? Сможет ли каждый из вас исполнить свою роль, с учётом того, что даже здесь, на собрании единомышленников мы грызёмся и ругаемся? Успех плана — и Англия не узнает второй войны. Провал — и Волдеморт победит так легко, как будто вздумает отобрать конфетку у ребёнка. Министерство, с его политикой примирения и соглашательства не продержится и полугода.

Присутствующие погружаются в раздумья, только Сириус Блэк и Северус Снейп мечут друг в друга молнии глазами.

Дамблдор не стал предъявлять письмо Гермионы, решив обсудить это в кругу «хогвартцев». Но мысль о том, что Том вполне мог изготовить много-много крестражей, не покидала директора. Дневник, уничтоженный — и трёх месяцев не прошло! — чем не доказательство? Вспоминая, как сирота из приюта боялся смерти, вполне можно было поверить, что Том Реддл прикрыл свои тылы крестражами. Но у всего есть обратная сторона, и пусть Том сумел остаться в этом мире в виде духа, при помощи якорей — крестражей. Пусть он верит в свою неуязвимость, это подтолкнёт его на неосторожные действия. Например, на желание возродиться, используя Гарри Поттера, ведь Том всегда хотел получить всё и немножко больше. На этом его можно поймать. На этом можно поймать его слуг-Пожирателей. И параллельно искать его крестражи, готовя операцию уничтожения.

МакГонагалл (полушёпотом): Альбус, а где сейчас Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер?

Дамблдор (также шёпотом): Гарри уже в «Норе», а мисс Грейнджер направляется прямо сюда, в сопровождении Артура Уизли.

МакГонагалл: Альбус, ты и вправду поставишь школьников против Того-Кого-Нельзя-Называть?

Дамблдор (поправляя очки): И ты, Минерва?

Хагрид (громко): Директор, я с вами! Победит Тот-Кого-Мы-Не-Называем, и погибнут все школьники…

Снейп: Тёмный Лорд ценит магическую кровь, и погибнут далеко не все школьники!

Грюм (язвительно): Какие обширные познания! Давайте задерём руки и сдадимся, ага, ведь он ценит магическую кровь! Что-то странно он её ценит, раз убил Поттеров! Не говорю уже обо всех остальных погибших, включая наш Орден, и сразу видно…

Дамблдор: Хватит, Аластор! Хватит! И ты, Северус! Хватит! Мы делаем одно общее дело, и если не будем действовать вместе, то не справимся!

Грюм недовольно ворчит и потирает нос, кончик которого отсутствует.

Дамблдор: Те, кто не верит в свои силы, могут уйти прямо сейчас. Воспоминания я затру лично, и ни один Волдеморт до них не доберётся. Вы сможете жить спокойно, не думая о битвах, Пожирателях и долге перед обществом! Никаких последствий не будет, клянусь своей силой! Остаться должны только добровольцы, те, кто сознательно готов посвятить и отдать, если потребуется, свою жизнь на алтарь окончательной победы над Волдемортом!

Тишина. Сидящие ещё раз взвешивают свои силы, но никто не встаёт и не уходит. Дамблдор, поглаживая бороду, спокойно ждёт, не давит на окружающих психологически. Паузу нарушает звук сработавшей защиты, но звук правильный. Пришёл кто-то из своих.

— Надо полагать, это Артур и мисс Грейнджер, — произносит Дамблдор, хлопая в ладоши.

Звук шагов, хлопает дверь в коридоре. Орденцы сидят и прислушиваются, каждый по-своему. Но директора сейчас не слишком интересуют оттенки, которые он и так мог бы заранее предсказать. Альбус Дамблдор продолжает размышлять на тему крестражей и выстраивать схему противодействия Министерству. Плохо, очень плохо получилось с побегом из Азкабана, и надо было Локхарта на месте добить, но кто же знал? Директор всегда считал Прорицания шарлатанством, и даже столкнувшись с настоящим предсказанием, не слишком изменил свою точку зрения. Предсказать будущее невозможно, ибо он изменяется непрерывно здесь и сейчас, а Пророчество… ну что Пророчество? Есть такое, вот только в нём крестражи не упомянуты, а ведь это совершенно меняет суть дела!

Раскрывается дверь, и в зал входят Артур Уизли и следом за ним Гермиона Грейнджер.

Вошедшая девушка поражает Альбуса Дамблдора.

Нет, не внешностью, хотя короткая стрижка, увеличенные зубы и странная одежда никуда не делись. За прошедшие 2 года директор неоднократно видел Гермиону Грейнджер и привык к её виду, тем более, что школьная форма скрадывала наиболее одиозные моменты. Но само ощущение, впечатление или восприятие, директор не смог сходу подобрать эпитет, оно изменилось и очень сильно.

Он помнил энергичную, слегка безумную, девочку, которая с утра до ночи читала, тренировалась, занималась, носилась и что-то делала, попадала в неприятности, и ловко отводила почти все громы и молнии от Гарри Поттера. Помогать будущей «сильнейшей магичке Британии» практически не требовалось, и директор не мог нарадоваться. То, что в Запретный Лес бегает, и собственное помещение завела, так это мелочи, подумаешь школьные правила нарушены, главное не попалась, а бушующую подростковую энергию надо куда-то девать!

Вошедшая в зал Гермиона была безмятежно спокойна, дышала ровно, и настолько разительно отличалась от той Чокнутой Грейнджер прошлых лет, что Альбус Дамблдор на пару секунд заподозрил подмену. Но… Артур полдня был рядом с ней, практически не сводя глаз. Заменить их обоих не могли, лже-Артур не прошёл бы в особняк, благо директор озаботился установкой своей защиты вне дома.

Значит не подмена, но тогда что? Мисс Грейнджер изменилась за прошедшие полтора месяца, ибо при отправке домой она всё-таки была прежней. Подменили в круизе? Или наложили Империо, с далеко идущими целями? Хотя её диадема, особенно с сердцевиной в виде пера феникса, должна была отразить удар. Но что может девочка против опытного мага, пусть даже эта девочка и получила печальный опыт сражений?

Мозг Дамблдора за доли секунды охватил возможные варианты, и выбрал нужный.

— Мисс Грейнджер, снимите, пожалуйста, диадему.

Глава 7

Надо признать, что дедушка Альбус умеет производить впечатление. Умело подогрел атмосферу, упоминая Орден там и сям, и кто знает, была ли случайностью встреча с Невиллом и его родителями, которые тоже входили в Орден Феникса? Об этом сообщает Артур Уизли, пока мы идём к месту встречи. Там мне суют бумажку с адресом, и внезапно на площади появляется ещё один дом. Вот это я понимаю, защита, ага, в русле моих недавних размышлений! Пока Хранитель не подскажет адрес, ни за что не заметишь жилище, хоть целыми сутками вокруг бегай.

Расспросить подробнее старшего Уизли нет времени, но всё равно — впечатлён до глубины души!

Состав собравшихся тоже, как бы это помягче выразиться, сшибает с ног. Особенно мужик с крутящимся глазом на лице, которое как будто вытесали из дерева. Вот недавно поминал Барти Крауча, а тут на тебе — тот, кем Барти притворялся! Я уж молчу про преподавателей из Хогвартса и Хагрида, мирно сидящих за столом. И на закуску лицо из «Пророка», собственной персоной сам Сириус Блэк, спокойно сидящий рядом с директором Хогвартса Альбусом Дамблдором! Я «спокоен, как боа-констриктор[5]», но все же первые слова дедушки Альбуса удивляют.

— Мисс Грейнджер, снимите, пожалуйста, диадему, — и спокойно так смотрит.

— Да, профессор, — снимаю.

Не, был бы я агентом сигуранцы, шпионом Волдеморды или прежним параноиком двухлетней давности, то, конечно, ломанулся бы обратно в дверь, подвывая от ужаса и мыслей о провале. Но сейчас спокоен и ещё раз спокоен. Не хотел бы подобных ситуаций, не писал бы директору писем, да и вообще забился бы в угол круизного лайнера и не отсвечивал.

Дамблдор, погладив бороду и обменявшись взглядами со Снейпом, делает жест рукой.

— Спасибо, мисс Грейнджер, можете надеть обратно.

И вот кто мне скажет, что это сейчас было? Мне залезли в мозги, прощупали, сверили, убедились, что подмены нет? Или что? Список вопросов к Дамблдору пополняется ещё одним пунктом.

— Итак, — тем временем продолжает дедушка Альбус, — будем считать, что все согласны с планом. Возражений нет? Отлично. Мисс Грейнджер, вашу часть я расскажу вам лично и позже, а сейчас нам осталось решить только один, последний вопрос. Думаю, что срок в две недели, для обдумывания и подачи предложений по общему плану и набору новых членов Ордена, будет в самый раз.

— А о чём речь? — спрашивает Артур Уизли, усаживаясь за общий стол.

Дабы не выглядеть вороной, сажусь рядом. Присутствующие продолжают внимательное разглядывание моей бренной тушки, но как-то всё равно. Пусть глядят, всё равно, если правильно понимаю, нам работать и работать вместе. Орден Феникса, вот так, по первому ощущению, это то же самое, что моя команда «Лысых Ёжиков», только созданная Дамблдором.

— Об этом позже, Артур, и с тобой мы поговорим с глазу на глаз, — спокойно отвечает директор, — ведь твоя роль одна из главных, в силу работы в Министерстве. Хорошо, через две недели, но можно и раньше, жду предложений и кандидатур новичков. Время ещё есть, пускай и немного, и очень важно не ошибиться. На этом заседание Ордена объявляю закрытым, но тех, кто учится, преподаёт, и будет преподавать в Хогвартсе, прошу остаться. И ты, Артур, оставайся, тебя вопрос тоже коснется… прими мои соболезнования, по поводу Рона, но ведь не он один из твоей семьи учится в Хогвартсе.

— Да, конечно, и спасибо, Альбус, за помощь с клиникой, — немного суетливо начинает старший Уизли, но затем, как будто опомнившись, останавливается.

Часть орденцев, а точнее трое: уже знакомая мне мисс Фигг, кошатница из Литл-Уингинга, мужик с глазом, про которого почему-то вспоминается только прозвище «Шизоглаз», и совершенно незнакомая тётка-магесса, покидают зал. Оставшиеся большей частью знакомы по Хогвартсу, а Сириус Блэк по фотографии из «Пророка», и собственно только худощавый мужчина, со слегка заморённым лицом, в поношенной одежде, сидящий в сторонке, незнаком. Но директор тут же исправляет это упущение.

— Познакомьтесь, это Гермиона Грейнджер, 3-ий курс, Гриффиндор, а это Ремус Люпин, он будет преподавать в этом году Защиту от Тёмных Искусств.

Молча обмениваемся уважительными наклонами голов.

— Итак, — продолжает Дамблдор, — вернёмся ещё раз к тому, что нас объединяет. Школе Хогвартс и Гарри Поттеру. Я не просто так собрал Орден, и не просто так попросил остаться всех, кто имеет прямое отношение к Школе. Ещё и ещё раз повторяю, что нам надо действовать одной командой, и только тогда война будет выиграна!

— Изменение поведения будет воспринято подозрительно, — почти шипит Снейп, — и должен заметить, что в школе учится немало отпрысков древних родов, а также тех, кто поддерживал Тёмного Лорда, и кто знает, что эти мелкие шпионы сообщат своим родителям, и какие те сделают выводы!

— Так не меняйте поведения, Северус, — сверкает очками директор. — Ведите себя как прежде, и не надо будет волноваться по этому поводу. Но вне учебного процесса, туда, куда, как вы выразились «мелкие шпионы», не могут сунуть свой любопытный нос, вот там мы все должны быть единой командой. Пусть даже на людях мы будем ссориться, снимать баллы, поощрять нарушения или наоборот, неоправданно жестоко наказывать. Я не исключаю того, что Министерство пришлёт проверяющего или даже целую комиссию, и естественность поведения очень важный вопрос. Поэтому ещё раз повторяю: ведите себя как всегда, не забывая о том, что мы — команда, и всё будет в порядке.

— Да, директор, — склоняет голову зельевар.

— Теперь к вопросу о Сириусе. Дементоров, разумеется, не обманут эти фокусы с Оборотным зельем…

Смотрю на Сириуса, кстати, уже подстригшегося и не такого безумного, и думаю о том, с чего бы он сидел в Азкабане 12 лет, если Дамблдор сразу поверил в его невиновность и пристраивает в Хогвартс? Ни в жизнь не поверю, что дедушка Альбус не смог бы устроить ему побег, значит дело в самом Сириусе? В фильмах его не было, следовательно, это очередное изменение истории по моей милости?

— Поэтому тебе, Сириус, рекомендуется не слишком высовываться из Хогвартса, хотя Визжащая Хижина и Гремучая Ива по-прежнему на месте. Игру с дементорами, по совокупности причин, отложим на полгода, скажем, до Рождественских каникул. Как раз школьники разъедутся, и можно будет начать дразнить их. Ах да, мисс Грейнджер, Сириус Блэк в этом году будет новым смотрителем Школы, вместо погибшего Аргуса, и ещё он крестный Гарри.

— Йоп, — непроизвольно выдаёт организм.

Вот этот высокий черноволосый и сероглазый полубезумный беглец из Азкабана крестный Гарри? И он будет новым завхозом Хогвартса вместо Филча? За ним будут гоняться дементоры? И какие нафиг крестные, ведь это прерогатива Церкви, если мне не изменяет память? Дамблдор улыбается, видимо, ему нравится моя реакция.

— Разумеется, он будет в другом облике, ведь пока что он беглый преступник, точнее говоря, в Министерстве его считают таковым. Но Оборотное зелье решит эту проблему, да, Северус?

— Да, директор, — неохотно и ворча, но опять склоняется зельевар.

— И раз у нас есть полгода, я хочу, чтобы вы, Ремус, обучили мисс Грейнджер заклинанию Патронуса. Также в этом году вам, мисс Грейнджер, придётся получить немало дополнительных уроков и — самое главное — передать их остальным «Яростным Львам».

— Да, профессор.

Молодец, дедушка Альбус. Толково придумал, и конспирация соблюдена.

— С каждым из вас, я ещё побеседую отдельно, — сообщает Дамблдор, — и каждому будут поставлены свои задачи, но сейчас ещё раз внимательно посмотрите друг на друга. Вы — команда. Вы — Орден Феникса! Я не требую ни от кого из вас снисходительного отношения к мисс Грейнджер на уроках, но вне их, прошу оказывать любую помощь, особенно если речь идёт о защите Гарри Поттера. Вам же, мисс Грейнджер, при содействии нашего дорогого Артура…

Старший Уизли неловко улыбается.

— Предстоит выполнить первое задание, а именно добиться того, чтобы Фред и Джордж Уизли добровольно и навсегда передали вам карту Мародёров. Думаю…

— Мародёров? — восклицает Снейп, но замолкает.

— Думаю, что присутствующим она без надобности, так что оставьте себе и пользуйтесь, но помните, что никто не должен увидеть на ней Сириуса Блэка. Даже Гарри… до момента, когда он будет готов. Жаль, что Петтигрю убил себя, с таким идеальным свидетелем было бы легче всего.

— Он всегда был слишком труслив, — ворчит Сириус. — Может поэтому и, впрочем, неважно.

— Мисс Грейнджер, вам понятно ваше задание?

— Да, профессор. В этом году я и близнецы Уизли, помимо всего остального, планируем массу практических занятий по Трансфигурации и Зельям.

— СОВы — это очень важно, — кивает директор. — Думаю, с помещением проблем не будет.

Не совсем так, но и ладно. Потом поясню, всё равно в этом году будем работать почти что явной и легальной командой. Всегда приятно, когда тылы прикрыты, да и обучение у нормального специалиста всегда лучше, чем самостоятельное. Не знаю уж, в чём там «общий план» состоит, но роль телохранительницы и тени Гарри Поттера, похоже, придётся отыгрывать вдвойне усиленно.

— Спасибо, профессор. К этим занятиям можно привлечь и Гарри Поттера.

— Разумеется, — кивает Дамблдор. — Впрочем, индивидуальный план мы ещё обсудим с вами отдельно, мисс Грейнджер. Как и со всеми присутствующими. У кого-то ещё есть вопросы или пожелания?

— Да, — сразу же говорит Сириус и впивается в меня жадным взглядом. — Гермиона, а какой он, Гарри? Каким он вырос? О чём мечтает вне занятий? И почему…

— Думаю, это тоже тема отдельного разговора, а не заседания Ордена, — мягко обрывает его Дамблдор. — Артур, я пришлю сову или встретимся в Министерстве на неделе. Раз вопросов больше нет, то на этом можно окончательно закрыть заседание, не так ли?

Присутствующие кивают и начинают подниматься. Не успеваю встать перед дилеммой: сразу напасть на Дамблдора с вопросами или дождаться учебного года, как директор решает этот вопрос за меня.

— Рубеус, проводите мисс Грейнджер до «Дырявого котла» и проследите за отправкой.

— Агась. Гермиона…

— Да, меня научили пользоваться камином.

Раскланиваемся и покидаем особняк. Случившееся надо осмыслить и разложить по полочкам. Хммм, директор не сказал ни слова о письме, почему? Впрочем, он обещал отдельный разговор, видимо, тема не общих пересудов. Но всё равно, про то, что «мы — команда», это дедушка Альбус ловко завернул. Надо будет почитать про сбежавших, что же все так возбудились, до полной… ага, видимо предполагается, что тюремные сидельцы тут же рванут возрождать Волдеморду?

По дороге Рубеус Хагрид, все такой же огромный — три с половиной метра, не шутки! — и добродушный, расспрашивает о Гарри, и приглашает почаще заходить на ведёрко чая. Хижина нашего бессменного лесничего всегда открыта для Гарри и его друзей, просто я как-то с Хагридом не сошёлся. Все носился по каким-то своим безумным делам, даже в Запретный Лес бегал, но это, разумеется, не означает, что мы подружимся с Рубеусом теперь.

Общее дело и команда не всегда предполагает крепкую дружбу.

Гарри — тот, точно, будет ходить к егерю, ну и я заодно, заодно и посмотрим, что там с дружбой. А то все строил, строил планы на Хагрида и Лес, и вообще, а реализовал только бочку, для зимних купаний.

— Хагрид, — внезапно посещает мысль, — а как вообще появился Орден Феникса?

— Так это, Дамблдор его создал, да, ещё давно, когда Тот-Кого-Нельзя-Называть только в силу входил. Сражались с его Пожирателями, да, и родители Гарри тоже, поэтому и погибли. Тёмные были времена, а Министерство всё колебалось, качалось из стороны в сторону, а маги и магглы гибли каждый день! Великий человек Дамблдор, после создания Ордена, тогда нас было мало, но всё равно дали отпор, и жизнь была очень беспокойная. Но в Хогвартс никто так и не сунулся, все боялись Дамблдора, ведь он уже победил одного очень тёмного и плохого мага, Гриндевальда.

Тогда тем более было бы логично Дамблдора травануть, например, но не мне судить о логике Тёмных Лордов.

— Тем не менее, они одолевали, и неизвестно, чем бы всё кончилось, если бы Гарри не победил Того-Кого-Нельзя-Называть, да, как сейчас помню, это было 31 октября 1981 года…

Опять Хэллоуин. Это, видимо, вшито в логику мира.

— И я едва успел вытащить Гарри из развалин, хорошо, что Сириус одолжил мне мотоцикл, но потом, когда все считали, что он предал Поттеров, и я считал, а вон эвона, как оно всё повернулось!

Честно признаться, мало что понял, но переспрашивать уже не стал. Проще — да, да — расспросить Дамблдора. Блин, два года практически не общались, ну разве что когда школьный год заканчивался, а тут прямо понесло. С другой стороны, прошлые два года Дамблдор играл из тени, а тут решил в открытую выступить.

— Я рад, что он оказался невиновен, даже мотоцикл ему предлагал, а он смотрит на меня, лицо бледное, ввалившееся, и твердит, что благодарен за Гарри. Хохохо, — внезапно останавливается и гулко хохочет Хагрид. — Теперь же он будет смотрителем, вот слизеринцам не повезло, хохохо!

— Да уж, — соглашаюсь.

Чувствую, год будет бурным. Очень бурным. Придётся вертеться, как ёжику на сковородке.

— Слышал я, вы на Уход за Магическими Существами записались, — подмигивает Хагрид, — так если что, заходите, подскажу и расскажу, Существ я знаю, как свои пять пальцев!

Это точно, всех опасных магосуществ Хагрид знает и считает пушистыми лапочками.

— Обязательно обратимся за советом, — улыбаюсь в ответ. — Спасибо!

Так как мы уже достигли «Дырявого Котла», не вижу причин медлить. Горсть Летучего Пороха, и прыжок через камин, прямо в «Нору». Дел и мыслей — невпроворот!

Глава 8

С некоторой печалью смотрю на серого цвета, прямую палочку в руке, содержащую в себе кусочек белоснежного клыка василиска. Подарок Дамблдора, то ли с хитрым подтекстом, то ли просто как напоминание, про василиска, ну и выполнение обещания о второй палочке. И о чём я только думал? Ежу, хе-хе, понятно, что будь две палочки круче одной, так давно бы все маги ими обзавелись. Особые умельцы продолжили бы линейку и учились бы магичить тремя палочками, ну и так далее. Но я ж умнее всех, трепещите и бойтесь, о да!

В общем, на вторую палочку возлагались огромные надежды, такие же скрытые и безумные, как и моё состояние тогда.

Выяснить это оказалось легче лёгкого. В «Норе» и прилегающих огородах можно магичить, чего я не рискнул совершать на круизном лайнере. Мало ли что, пришлют бумагу из Министерства, подведу Дамблдора с его подарком. Палочка, по классификации, проходит как: «Ольха и клык василиска, 10 дюймов (практически как моя основная), умеренно упругая». Слушается через раз, но это, думаю, вопрос практики. Итак, в чём же разочарование? Ну, тут все просто, чтобы орудовать двумя палочками, необходимо одновременно подавать энергию… да, да, в две палочки! Энергопоток делится надвое, и усиления заклинания как такового нет. Даже скорее ослабление, из-за удвоенных потерь прохода через концентратор-преобразователь, он же волшебная палочка. Подавать вдвое больше энергии не получается, то есть, конечно, можно сконцентрироваться, подкачать энергии внутри и выпустить, но несколько минут пыхтеть, чтобы получить сомнительно усиленный результат? Точно также можно и с одной палочкой работать.

Это для вопроса каста двумя палочками одного заклинания.

Попробовал кастовать каждой палочкой своё заклинание. Лучше бы не пробовал. Ощущение такое, как будто пытаюсь независимо жонглировать мячиками, каждая рука своим набором. То есть, после изрядной тренировки можно, с изрядными оговорками, да. Во-первых, одновременно два заклинания проговаривать никак не получится, даже мысленно. То есть заклинания всё равно будут идти одно за другим, пусть даже этот разрыв по времени будет крайне мал. Во-вторых, проблему энергии это не снимает, и каждое из заклинаний получается вдвое слабее, ну, по крайней мере, так должно быть. В-третьих, хотя в принципе хватит и первых двух, левая рука практически неразработана.

Подытоживая, можно сказать, что для успешной работы двумя палочками необходимо: кастовать вразнобой, успевать подкачивать энергию, обладать изрядным контролем ума и воображением, и разработать левую руку так, чтобы она не уступала правой. При этом преимущество над «однопалочковым» магом получается крайне сомнительное, ибо касты идут всё равно вразнобой, а не одновременно. Сомнительное же преимущество заключается в том, что палочки, в зависимости от дерева и сердцевины, считаются склонными к той или иной области магии. Вроде как, с моей основной должна легче выходить Трансфигурация.

Но, «считаются» и «так вот обстоят дела», совершенно разные вещи.

Поясню вкратце. У всех в Хогвартсе разные палочки, но задания по предметам дают одинаковые. И большинство справляется, так что различия сердцевин и дерева не играют большой роли, ну, может быть, на уровне процентов. Собственно, мог бы и сам заранее догадаться, если бы мозгами пораскинул. Но так как раскидывать мозгами я стал только после того, как в буквальном смысле едва их не раскидал по Большому Залу после атаки василиска, то вот он результат. Можно смело спрятать новую палочку и доставать только для тренировок по резонированию с другой сердцевиной. Ну, или если основную сломаю.

В остальном, работа двумя палочками просто не стоит потраченного времени и энергии.

Может оно и к лучшему, что сам, на практике убедился. Как говорится, «хохол не повирэ, пока не помацвэ[6]», и вот теперь я получил наглядный урок. Самый, что ни на есть практический и фактологический. Вообще, стоило бы почитать, что пишут теоретики по этому поводу, да вот беда, большинство учебников осталось в Хогвартсе, ведь вне школы нам магичить нельзя. А даже если бы и было можно, то, припоминая литературу, там больше практика и советы, нежели глубокие фундаментальные теории.

Поедем на Косую Аллею за учебниками, надо бы что-нибудь академическое по теормагу прихватить. Если такое вообще есть в продаже, денег то у меня теперь хватает. Наверное. Директор передал мне половину счета Локхарта, но, сколько это в галлеонах, ещё не удосужился узнать. Но, наверное, сколько-то да есть, ведь книги Локхарта продавались, да и сам он на какие-то шиши мантии новые постоянно надевал, гномов подкупал, да и в Министерство не забывал отчехляться. Мозг, как всегда, ехидно шепчет, что вот после такого, на счету у Гилдероя ничего и не осталось, но я только отмахиваюсь. Не стал бы Дамблдор разводить возню из-за десяти галлеонов, и даже из-за ста не стал бы. Ему проще было бы вручить их мне как одноразовую премию, благо в деньгах дедушка Альбус недостатка не испытывает.

Ладно, «чего делить сокровища неубитых гоблинов», как говаривали маги во времена оны.

Палочку убрать, записать в ежедневник результаты экспериментов. Гномы, снующие там-сям по саду, удивительно бесстрашны или просто забыли результаты моих прошлогодних экспериментов. Вполне может быть, что в их маленьких головах понятие «прошлый год» просто отсутствует, а может и сами гномы уже из следующего поколения. Как правило, чем мельче живое существо, тем быстрее и бешенее размножается.

Ещё записываю про Орден, и судорожно пытаюсь вспомнить, что там, в фильмах было. В общем, мне нужен Омут Памяти и уроки вытаскивания воспоминаний. Вытащить фильмы, пересмотреть, записать. Я записал и вспомнил основное, но сейчас в ход идут мелочи, которые без сильных зелий или иных веществ уже просто так не вспомнить. Но нафиг такую мозготерапию, проще головой вниз в Омуте повисеть. Артур Уизли не слишком много добавил к бессвязным восклицаниям Хагрида, но все же картинка обрела некую целостность.

Итак, выражаясь казённым языком из прошлой жизни, две организованные преступные группировки, возглавляемые авторитетами по кличке «Волдеморт» и «Директор», устроили разборки. Точнее говоря, группировка «Пожиратели» творила беспредел, организуя убийства, пытки и похищения как госслужащих, так и обычных людей, и ставила своей целью установление бандитской власти. Группировка «Орден» же, в свою очередь выкатила претензии к «Пожирателям» и начался беспредел и передел территории.

Смешно? Но с точки зрения обычного государства людей, именно так все и было.

К счастью или несчастью, у магов с этой стороной государства: законом, юристами, органами охраны правопорядка, УК и ПДД, все очень плохо. Есть какие-то спецчасти, вроде мракоборцев или загадочных невыразимцев, но вот упорядоченного, государственного аппарата насилия фактически нет. Ладно, Пожиратели и их Волдеморда, тут вроде все ясно, лезли во власть, всех обижали, не водили старушек через дорогу и убивали котов. Но Орден Феникса то! Фактически творили самосуд, наплевав на следствие и прочие атрибуты законности. Неважно, что они ставили перед собой самые возвышенные цели, в любом из государств людей, повторяю, за такое Орден Феникса приговорили бы к высшей мере наказания.

Но в обществе магов всё прошло нормально.

Характерный такой штришок в картину магического сообщества.

Собственно, Орден Феникса создал Дамблдор, для противостояния ближнему кругу Волдеморта — тем самым Пожирателям. Так сказать, отряд на отряд, элита на элиту. Как Пожиратели во главу угла ставили своего Тёмного Лорда, так Орденцы готовы были пожертвовать всем, чтобы завалить Волдеморду. Непоколебимо веря в неуязвимость Дамблдора, большинство из них добровольно отдали ему свои деньги, дабы в случае гибели те пошли на благо Ордена.

Загадка ключа от сейфа Гарри, оказавшегося у Хагрида, внезапно разъяснилась.

Орденцы считали друг друга семьёй — во всяком случае, большинство из них — и считали, что даже если они погибнут, другие члены Ордена позаботятся об их родных, детях, семьях. На прямой вопрос о Гарри, Артур сослался на волю Дамблдора, и в списке вопросов появился новый пункт.

Надеюсь, попутно дедушка Альбус не откажется объяснить про защиту Гарри и его родственников.

Ещё про Орден можно сказать, что они не слишком-то преуспели, хотя всё равно моё почтение Дамблдору, который в 100 лет затеял такое дело. Не убейся Волдеморт о Гарри — кстати, как? — и Орден таки попал бы в списки преступников. Сидеть бы всем в Азкабане, вместо Пожирателей, и вращать глазами, сожалея о несделанном и мысленно переигрывая прошлые поступки. Может быть, поэтому сейчас директор так спешит? Хочет реализовать преимущество, пока оно ещё имеется?

Но в любом случае Орден и Министерство — две разные вещи.

Гарри после посещения клиники Св. Мунго два дня сидел у себя в комнате, не ел, ни с кем не разговаривал, разве что в туалет выходил. Джинни его тормошила, близнецы что-то пытались рассказывать, даже Перси нотацию прочитал. Только старшие Уизли не вмешивались. Нет, никто не двигал меня на роль секретного козыря, способного оживить Гарри. Просто через два дня Гарри отпустило, и он вернулся в нормальное состояние. Правда, насколько оно «нормальное», выяснилось уже через несколько дней, точнее говоря, 28 июля 1993 года.

Гарри летал, отрабатывая какие-то элементы воздушного пилотажа, а я лежал внизу, закинув ногу на ногу, и, кусая какую-то соломинку, размышлял об обратной стороне техномира и засилья информации. Собственно, всё это получилось случайно, Гарри заложил какой-то чудной вираж, а мозг выдал, что это называется «полукобра Нестерова», потом тут же усомнился и назвал «мёртвой бочкой». Вот тут я и подумал об обратной стороне. Шквал информации проходит через нас, и кое-что оседает, и даже потом всплывает вот так, в подходящие моменты. Но как проверить истинность? В интернет не залезешь, по ссылкам не походишь. Можно было бы в энциклопедии посмотреть, но есть ли она у товарищей Уизли? Или есть, но магическая, в которой названия элементов пилотажа авиации людей просто отсутствуют?

Пока я лениво размышлял, Гарри налетался и своим коронным пике приземлился рядом.

Посмотрел, посмотрел, да и прилёг на траву рядом.

— Простудишься, — не повышая голоса, сообщаю Гарри.

— В полётах не потею, — глухо отвечает Поттер. — Ветром всё сдувает.

— Тоже неплохо.

— Скажи мне, Гермиона, тебе когда-нибудь хотелось уничтожить кого-нибудь так сильно, что ты не могла есть, пить, спать или даже дышать?

— Бывало пару раз, — как можно беззаботнее отвечаю.

Но внутри очень нехорошее ощущение. Ещё одному месть в голову ударила! Насмотрелся на неподвижного Рона и решил Волдеморду забить до смерти? Прямо сговорились! Вначале шоу «Кто лучше обвинит себя в случившемся с Роном», теперь вот реалити-шоу «Месть последнего Героя», что дальше? Ну, помимо сериала «Магическая школа», разумеется.

— Волдеморт убил моих родителей, — садится Гарри. — Теперь моего лучшего друга. Что будет дальше? Он будет убивать, пока у меня не останется друзей, знакомых, никого, а я буду смотреть и играть в квиддич? Нет! Этого не будет!

— Хорошо, Гарри, что ты предлагаешь?

— Найти и уничтожить Волдеморта раньше, чем его найдут бежавшие Пожиратели!! — Гарри вскакивает.

Смотрю на него снизу вверх. Нет, не шутит. Готов бежать на край света и биться с Волдемордой до потери сознания. Видно, копилось, копилось в душе и теперь вот такой вот эмоциональный порыв. Как уже говорил, ничего против хорошей, очищающей душу мести не имею, раз уж тут так вольно относятся к законам. Но все же парочку уточняющих вопросов задать необходимо, дабы чуть позже, когда мозги у Гарри встанут на место, он задумался.

— Хорошо, Гарри. Допустим, мы найдём его.

— Допустим?

— Мы нашли его, — легко соглашаюсь. — Вот из ближайшего леса выплывает Волдеморт в форме призрака. Помнишь тень, которая единорогов ела, на первом курсе?

— Так это и был… аааа, понял! — кричит Гарри. — Нам надо убить такую же тень!

— Правильно. Приступай, чем ты его собрался убивать?

— Ээээ…, - Поттер в ступоре.

Глядя на него, с тоской думаю, ну почему, почему все эти великие юные мстители, никогда не задаются двумя вопросами: как и что потом? Допустим, бросил ты все, нашёл злодея, а как убивать будешь? Или готовился долгие годы, нашёл — убил, а что потом? Если ты всю жизнь на алтарь той мести сложил, сам себя сжёг и выжег дотла? Наверное, отсюда и родилась мудрость про месть, которую подают холодной.

— Наверное, есть заклинания, которые убивают призраков! — уже не так бодро восклицает Гарри.

— Наверное. Я вот не знаю, а ты?

— Ээээ… взгляд василиска их окаменяет! Мы же сами видели!

— Видели, — изображаю наклон головы из лежачего положения, — и что? Повторить сумеешь?

— Нет! Ну ладно, Дамблдор, наверняка, знает нужное заклинание! Давай его попросим научить!

— Гарри, — с трудом подавляю улыбку, — если бы профессор Дамблдор мог, он бы уже давно уничтожил призрак Волдеморта. Но, наверное, это не так просто, даже для Альбуса Дамблдора?

Гарри опять впадает в мысленный ступор. Нелегко быть юным мстителем, если рядом есть кто-то готовый задать пару неприятных вопросов. Вопросов, над которыми сознание, поглощённое местью, просто не хочет задумываться и отмахивается, рисуя сладостные картины совершенно других событий.

— Наверное. Но мне всё равно ужасно хочется отомстить. За Рона. За родителей. За Невилла и его родителей… мне близнецы рассказали. Вообще за всех, кого коснулась та же беда!

Понятно. Помимо мести ещё и подростковый максимализм. Спасать — так всех! Вот что тут делать? Правильно, мыть мозги с мягкой щёткой и детским мылом, только делать это должен не я, а тот, кто для Гарри «в авторитете». Да, да, наш дорогой, бесценный и незаменимый дедушка Альбус. Кстати, чем не повод для встречи с директором? Рассказать про мстительные настроения, попутно и на остальные интересующие меня темы вырулить. Но вначале все же надо притормозить лошадок, и я говорю.

— Гарри, у меня есть к тебе предложение!

— Да??!

— Давай ты займёшься местью после дня рождения? Не порти себе и людям праздник, ладно?

Глава 9

На день рождения Гарри, 31 июля, ему прислали кучу подарков, и это не считая торжественного обедоужина, с различными магофокусами, устроенного семейством Уизли. Но особенно отличился Сириус Блэк, анонимно приславший новейшую метлу «Молния». Я бы может и не догадался, что это Сириус, но старший Уизли шепнул на ушко, добавив, что, мол, адресата надо держать в строгой тайне.

Газеты, радио и телевизор трубили об опасной банде маньяков, во главе с «кровожадным убийцей» Сириусом. Магические не отставали, разве что банду маньяков называли Пожирателями, а вот Сириуса также именовали кровожадным убийцей и вообще мега-злодеем столетия, сразу после Волдеморта. В таких условиях называть Гарри, да и остальным Уизли, отправителя, означало бы вызов паники, истерики и несколькодневные объяснения. Причём не факт, что объяснения помогли бы. Но ведь сидел же Сириус на заседании Ордена, значит, доказательства невиновности есть? Или это доказательства — для своих доказательства, а в Министерстве не прокатит?

В общем, не стали портить Гарри праздник, и он с восторгом опробовал «Молнию» прямо сразу.

Также МакГонагалл прислала всем письма, со списком учебников и отдельной спецбумажкой, которую надо было отдать родителям или опекунам на подпись, чтобы иметь право в течение учебного года посещать Хогсмид. Мне живо припомнилось ворчание мадам Помфри на эти посещения, после которых объевшиеся сладостей и обпившиеся слабоалкогольных напитков ученики регулярно заезжали в медпункт. Да, да, как уже говорил, в Хогвартсе туго с развлечениями.

Гарри же, прочитав спецбумажку, сразу увял.

У меня же родился коварный план, как бы одновременно и задание Дамблдора выполнить, и Гарри помочь, и практику всем нам обеспечить, попутно подарив Поттеру стимул учить нелюбимый предмет: Зелья. Итак, все очень просто. Не упоминая о том, что разрешение у Дурслей можно купить (именно так мы забрали Гарри, Артур Уизли по совету Арабеллы Фигг просто занёс Вернону денег с письмом от Дамблдора), послать своим родителям письмо, дабы получить подпись. Затем подкатить к близнецам, и растолковать, какой теперь несчастный Гарри и как важен для молодого растущего организма регулярный приём внутрь большого количества сладостей и пива, и что было бы неплохо получить карту Мародёров. Всё равно близнецы уже все наизусть выучили, а нам пригодится, дабы не спалиться. Гарри, в свою очередь, получит рассказ о том, что вот есть моё разрешение, и он, если хочет, может под видом меня ходить в Хогсмид. Всего делов-то сварить Оборотное зелье (думаю, если что через Снейпа можно будет разжиться книгой с рецептом), а уж волос ему я настригу, хе-хе. Под влиянием такого мощного стимула, Гарри засядет за Зелья, и достигнет успехов, ибо руки у него все же прямые, а отсутствие зельевара Снейпа положительно скажется на результате.

И вуаля, все довольны и добровольно работают на общий результат.

Ещё, конечно, остаётся возможность шастать в Хогсмид под мантией-невидимкой, но раз Гарри за прошлые два года до такого не додумался, то, наверное, и дальше не сумеет, если не подсказывать. Да и толку бродить невидимым, если купить ничего не можешь? Даже если какие-то части не слишком срастутся, то основную задачу: изъять карту Мародёров все же выполню, а там посмотрим. Как говорил когда-то Малыш: «Эх, Карлсон, не в пирогах счастье!» В том смысле, что Гарри, например, мог бы те же сладости и пиво себе заказывать совиной почтой. Насколько знаю, особой цензуры в Хогвартсе нет, главное темномагические вещи не таскать.

Да, и ту фигню, выброшенную в лес, надо будет изъять. Хагрид? Наверное, на первые выходные. Директору же я вроде рассказывал? Или нет? Ладно, уточню при встрече, всё равно торопиться некуда. Либо ту ерунду уже изъяли, либо лежит до сих пор, и после полугода лёжки один месяц никакой роли не сыграет.

План в общих чертах есть, приступаю к реализации.

Через неделю после дня рождения Гарри, то есть в субботу, седьмого августа, отправляемся на столичную магобарахолку, именуемую Косой Аллеей. За эти семь дней мой коварный план значительно продвинулся вперёд. Карту изъял, точнее говоря, Фред и Джордж сами вручили её, стоило только завести разговор про Хогсмид. Разрешение родители подписали, заодно пожелали успехов в учёбе. Удивительно покладистые попались мне родители, что-то тут не так, а что именно непонятно. На каникулах надо будет разобраться, если запал не пройдёт.

Гарри согласился с тем, что не стоит возвращаться к Дурслям за разрешением, и выдвинул идею с мантией — невидимкой. На мой контраргумент — как в таком случае покупать и пробовать? — Гарри не растерялся и заявил, что мы ему купим, а он под мантией съест. Предложение о варке Оборотного зелья и перекидывании, понимания не встретило, хотя близнецы что-то там себе отметили. Очень уж многозначительные взгляды последовали в мою сторону после предложения, и даже не хочу думать, что эти рыжие изобретатели напридумывали. Также был расширен финансовый сектор, то есть Гарри согласился помочь деньгами на закуп ингредиентов для опытов. Близнецы всю неделю составляли список, и теперь с трудом сохраняли спокойствие, предвкушая закуп или, если вспомнить что мы в Англии, «прелести шопинга».

Не знаю, осознавал Гарри или нет, но из «Норы» его далеко не отпускали. Даже в компании. Он играл в квиддич в саду, помогал дегномизировать посадки, делал летние домашние задания, но всё это ограничивалось домом Уизли и территорией в радиусе ста метров от него. Регулярное закармливание, дружелюбные Уизли, магия в открытую, старые подарки и новая метла, казалось, поглотили Гарри целиком. Он даже не заводил больше разговоров о мести, к моему несказанному облегчению, надо заметить. Собственно, к чему это рассказываю: совершенно ясно, что вокруг «Норы» установили охранные и сигнальные заклинания/барьеры, и выезд на Косую Аллею, соответственно, требовал усиленных мер безопасности.

Но Артур и Молли Уизли (вдвоём состоявшие в Ордене) молчат, как будто все в порядке.

Вывод? На Аллее будет подстраховка от Ордена, но и нам расслабляться не стоит. Собственно, и без того в подобных местах никогда не стоит расслабляться, но теперь вдвойне. Мало ли что в этих съехавших по фазе за 12 лет сидения в тюрьме Пожирательских головах вертится? Вполне могут прямо посреди Аллеи устроить захват. Попытку захвата. Думаю, схему «Гарри в роли живца» Дамблдор творчески переделает под любое посещение товарищем Поттером людных мест.

Ага, включая Хогсмид.

То есть, отбить первоначальный натиск — если он будет — и потом подоспеет помощь.

По поводу съезда по фазе, это можно сказать прямая констатация факта. Просидеть 12 лет в тюрьме, где не дают магичить и постоянно высасывают эмоции, а чуть зазеваешься, так и душу, могут только крайне упёртые личности. Какая-то одна мысль, идея, должна фанатично ими владеть, не давая угаснуть. Артур Уизли крайне неохотно, но все же поведал немного на тему Азкабана, и что фактически заключение в эту тюрьму сродни отложенной, растянутой на года, казни. Меня немного передёрнуло, ведь Сириус Блэк тоже сидел там, а теперь будет присматривать за детьми в Хогвартсе. Ну и что, что невиновен? Двенадцать лет оттрубил в Азкабане? Оттрубил. Извольте пожаловать на психореабилитацию, хотя бы с годик. Но Дамблдор решил совместить, и… пожалуй, стоит пообщаться с Блэком поближе. Хотя бы примерно понять, чего опасаться и как распознать моменты невменяемости.

Впрочем, судя по обмолвкам Артура, Пожиратели и до Азкабана были того, не в себе.

Даже по меркам магов.

Слишком частые убийства, применение Непростительных, требующих соответствующих эмоций, упивание своей «избранностью» и прочие приметы расшатанной психики. Пожиратели были безумцами, деятельными, агрессивными, и, как показал Азкабан, крайне фанатичными. Другие сходили с ума, гибли, чахли, а эти из ближнего круга Волдеморта сидели и сидели, очень медленно сходя с ума. Настолько медленно, что это могло длиться ещё десятки лет. Ордену, по горькому признанию Артура, не хватало безумия, чтобы эффективно предугадывать действия Пожирателей и противостоять им.

В общем, на Косую Аллею мы приехали вдвоём: я и паранойя.

Первым делом отправляемся в Гринготтс, а мне представляется картинка. Гоблины в духе времени устанавливают банкоматы, выдают карты, и огромные сейфы-сундуки, сверив отпечатки и маго-Пин-код выплевают в сумки галлеоны и сикли. Почему маги не используют бумажные деньги? Легко подделать — не аргумент, вон золото тоже можно подделать, но что-то ни разу не слышал воплей и историй о фальшивомонетчиках. Если бумагу для денег делать из магопроводящей древесины, можно же туда сразу и защиту вшить, не?

Конечно, наличие заклинаний, убирающих вес и безразмерных сумок, убирает проблему транспортировки золота, но всё равно, слишком уж по средневековому. Берут же гоблины людские деньги и охотно меняют на галлеоны, значит, что-то там в системе маги — деньги — банки — гоблины работает не так, как я себе представляю. Вспоминая уроки профессора-призрака Бинса (не всё вылетело из головы), гоблины очень любили побуянить и повтыкать магам вилы в нижние части тела. Ставить их безраздельно на финансовое хозяйство… что-то значит, ещё кроется за фасадом Гринготтса.

Но радует хотя бы то, что бюрократию гоблины ещё не внедрили толком.

Она есть, записи там разные, гроссбухи и прочие книжки приход-расход, но они, хвала магистрам, сами в них пишут, а посетителям не дают. Невольно ещё раз хихикаю, представив картину, как гоблины требуют адресную справку, из магопенсионного, а также справку о том, что предъявитель сего действительно коренной маг и житель Лондона, а не понаехавший без прописки. О да, не сталкивались маги с ужасами бюрократии и формализации, а то давно бы новый крестовый поход против людей затеяли, куда там Волдеморту и компании.

— Мисс Грейнджер? — смотрит сверху вниз гоблин. — Да, вам выделен стандартный сейф — ячейка в нашем банке. Поручитель и перечислитель денег Альбус Дамблдор. Желаете посетить сейф?

— Нет, спасибо, — быстро отказываюсь, припомнив рассказы Гарри о пещерах в банке.

Да и в последнем фильме что-то такое было. Куякнется их тележка посреди дороги, полетим сизыми соколами вниз. Как говорил почтальон Печкин: «Я ещё пожить хочу, можно сказать новую жизнь начинаю».

— Что-то ещё? — скрипучим голосом спрашивает гоблин.

— Да, мне хотелось бы знать, сколько денег в сейфе, и какие затраты… расходы мне предстоят?

— Затраты?

— Ну, там, на содержание сейфа, налоги в пользу Министерства, проценты со счета, помощь детям-сиротам в Уганде, комиссия за удалённое управление счётом и снятие денег в моё отсутствие.

— Понимаю, — гоблин механически начинает перечислять. — Содержание сейфа — 10 галлеонов в год, это стандартная цена. Налоги взимаются с магов, которые работают, а вы ещё несовершеннолетняя. Проценты со счета мы не удерживаем, за исключением упомянутой платы за сейф. Помощь детям-сиротам — дело сугубо добровольное, за стандартную комиссию в пять процентов мы помогаем организовать платежи в мире магглов. Комиссия за удалённое управление счётом также стандартна и составляет 10 % от изымаемой из банка суммы. В ваше отсутствие никто не сможет снять или извлечь ваши деньги из сейфа, за исключением случая, когда вы пришлёте своё волеизъявление и сможете удалённо подтвердить свою личность.

— Но…, - и тут я невольно задумываюсь над формулировкой.

Ведь Гарри в прошлом году как-то рулил деньгами, не выходя из Хогвартса. Как он подтверждал свою личность?

— На вашем счету сейчас 3201 галлеон и 2 сикля, — продолжает скрипеть гоблин. — Желаете посетить сейф и лично убедиться в их наличии? Возможно, изъять какую-то сумму?

— А можно снять деньги, не посещая сейф?

— Конечно, — кивает гоблин. — Какую сумму желаете изъять?

— Семьсот один галлеон и 2 сикля, — отвечаю, быстро прикинув в уме.

Пусть в сейфе лежит круглая сумма. Гоблин, конечно, мне лапшички на уши развесил, ага, «никто в ваше отсутствие». Помнится, Волдеморт в сейф вломился… и тут я вспомнил, вспомнил на ассоциациях сцену из фильма. Крестраж Волдеморта лежал в сейфе Беллатрисы Лестрейндж! Там ещё были размножающиеся вещи, и парочка жадных до чужого добра гоблинов! Кровь бросается в лицо, и я с трудом удерживаюсь от желания заорать на весь банк о своих воспоминаниях. Думаю, дедушке Альбусу будет небезынтересно узнать такое, и пусть уж у него болит голова, как в сейф залезть.

В конце концов, Волдеморт в чужом теле сумел, почему бы Ордену не попробовать?

Гоблин, поскрипев пером, предлагает подождать на диване возле стены, если больше нет вопросов. Вопрос у меня есть, и — чего стесняться? — я его задаю. Про Гарри и прошлогоднюю покупку мётел. Гоблин, пожевав губами и помявшись, все же отвечает.

— Как и в случае с вашим сейфом, поручителем сейфа Поттеров является Альбус Дамблдор. Пока вы несовершеннолетняя, в случае удалённого запроса на снятие денег, мы обратимся к нему, дабы получить подтверждение и разрешение на снятие.

— Если же я приду лично…

— То вы можете снять любую сумму, — кивает гоблин.

— Может ли Альбус Дамблдор снимать деньги…

— Из вашего сейфа? Нет, это же ваш сейф. Система поручителей была придумана специально для случаев подобных вашему, когда несовершеннолетний маг имеет сейф в Гринготтсе. Когда вам исполнится 17 лет, вы можете сами выбрать поручителя для своего сейфа или назначить такового для своих детей, если решите их завести.

— Спасибо за консультацию, — кланяюсь и отхожу к диванчику.

Гоблин возвращается к записям и книгам. Да, неплохо маги придумали, а то детям только дай волю, будут каждый день сов за деньгами в банк гонять, пока все не профукают. Получается, родители Гарри, будучи орденцами, сами назначили Дамблдора поручителем, наверное, на всякий случай. Кто в здравом уме будет предполагать свою смерть, и заводить детей? Думаю, даже маги на такое неспособны. И получается, в прошлом году, гоблины запросили дедушку Альбуса, а тот махнул рукой, мол, купите Поттеру всё, что тот пожелает, бородой ручаюсь, Гарри настоящий. От этой мысли меня почему-то опять охватывает неуместное веселье, и улыбка разъезжается до ушей.

Получить деньги, вручить близнецам и вперёд, по магазинам.

Заказать себе, что ли мега-гольфы?

Глава 10

Косая Аллея все такая же косая, вьётся себе туда и потом сюда, а потом раздваивается и изгибается.

Гарри сразу пошёл за новой мантией, так как старая уже была уже не только старой (два года в школе — не шутки), но и не слишком подходила по размеру. Близнецы откололись почти сразу после выхода из Гринготтса. Как и было оговорено, я и Гарри внесли каждый по 500 галлеонов, близнецы вкладывались, как могли, и на совокупную сумму приобреталось все необходимое по списку, из расчёта будущего магазина и опытов в течение учебного года. Молли и Артур увели Джинни и Персиваля, который, между прочим, получил значок Префекта Школы, но ажиотажа устраивать не стал.

«Обращаем в статуи — лечим от занудства», чем не слоган?

И глаз василиска в качестве эмблемы.

Так как в прошлые посещения примерно так же все и было, Гарри даже не обращает внимания. Я же задумываюсь и невольно начинаю крутить головой, пытаясь вычислить тех, кто будет нас прикрывать. Демонстративно беззащитный Гарри, это ж просто не знаю, как гора сладостей для ребёнка и никого вокруг! Клюнут ли Пожиратели? Опаньки, а вот и знакомое лицо! Из-за одной из ставен демонстративно показывает свой глаз товарищ Шизоглаз и еле заметно кивает.

Расслабившись, перестаю крутить головой по сторонам, идём себе в магазин за мантиями и идём. И тут меня настигает очередной привет из прошлого, а точнее говоря, прошлого лета. Бородатый ворюга, да, да, тот самый, которому не дал ограбить Гарри возникает перед нами, как по волшебству. Сзади придвигаются ещё два бандюгана, если судить на слух.

— Так, так, привет, мои золотые, — улыбается мужик, — вы ведь так устали тащить эти тяжёлые золотые монетки, не правда ли? Отдайте их мне, дотащу за вас, так уж и быть.

— Это наши деньги! — сразу заявляет Гарри.

Я же пытаюсь понять, что делать. Ну не мастер всяких там боевых толпоногомахательных единоборств, максимум в паре уличных и школьных драк участвовал. Так и тело было тогда другим. Будь у меня возможность выхватить палочку, всё кончилось бы очень быстро, щит, вспышка, паралич. Или инфразвуком бы ударил. Поставить Сферу с двух рук? Нет, задний слишком близко стоит, не выйдет, да и эти руки надо же ещё поднять. Явно тому, кто сзади стоит, дано распоряжение чуть что, пресекать, хватать и не пущать.

Сбежать? Вариант, конечно, но хватит ли скорости? Или просто подождать, пока Орден вмешается? Хммм, нужно отвлечь этих грабителей, и выиграть ещё времени. Вспоминаются советы по самообороне и читанная давным-давно, буквально в прошлой жизни, книга «Волкодав». Кто сказал, что протез — это только проблемы? Поднять левую ногу и со всей дури опустить её на подъем стопы стоящего сзади мужика!

Для надёжности подлить энергии в удар, благо гоблинская сталь и дерево в основе отлично проводят магию.

— УАРРРРАААА!!! — разносится вопль сзади.

И сразу отпрыгнуть вправо, на ходу выдёргивая палочку. Думаю, сейчас их всех быстро оглушить, а уже потом в паралич отправлять. Палочка наготове, но всё равно основную работу уже сделали за меня. Третий, стоявший за спиной Гарри, остолбенело замирает и валится на мостовую. Главный, понявший, что дело плохо, пробует убежать, но тоже падает статуей. Тот, которому размозжил ступню, отправляется в оцепенение вслед за двумя подельниками, и, как мне кажется, даже с облегчением. В парализованном состоянии боли не испытываешь, а ногу я ему раздробил знатно, не рассчитал с количеством энергии.

— Спасибо, про…, - неосторожно начинаю я, но тут же осекаюсь и поправляюсь. — Просто выручили нас!

— Ну что вы, — улыбающийся кончиками губ будущий профессор Ремус Люпин уже рядом. — Вставай, Гарри.

— Дааа, спасибо, — немного заторможено Гарри поднимается. — А откуда вы меня знаете?

Гарри не то чтобы упал. Отшатнулся, присел, попытался сжаться и укрыться, так будет вернее.

— Кто же не знает знаменитого Гарри Поттера и его шрам? — улыбается Ремус.

Случайно или нет, но Ордену огромный плюс. Люпину преподавать в этом году, и он уже до начала учебного года получил десять очков репутации с Гарри. Тем более что преподаватель ЗОТИ одет во все те же полулохмотья, то есть в глазах Гарри, если правильно понимаю, автоматом попадает в прослойку «своих», бедных, битых жизнью и родственниками магов. Поттер, если не ошибаюсь, сам донашивал такие же лохмотья за двоюродным братом. Так сказать, мы с тобой одной одежды, перефразируя Маугли.

— А что с ними будет? — оглядывает Гарри парализованных.

— В Министерстве разберутся, — пожимает узкими плечами Ремус.

С громким хлопком рядом возникает маг, плюх, шмяк, и все трое бандитов превращаются в мелких животных. Маг ловко запирает их в одну клетку, наподобие птичьей и исчезает, с таким же громким хлопком. К счастью никто не торопится слать мне письмо за выплеск магии, пусть и через ногу. Гарри тем временем, похлопав глазами, спрашивает:

— Как это он?

— Трансфигурация и аппарация, — поясняет Люпин, — позволяют быстро, надёжно и дёшево транспортировать преступников прямо в зал суда. Пока же суд да дело, предлагаю пройти в ближайшее кафе и познакомиться поближе.

— А…

— Видишь ли, Гарри, и вы, юная мисс…

— Грейнджер.

— Мисс Грейнджер, — кивает Ремус, и готов поклясться, что он видит меня в первый раз. Актёр! — Я буду преподавать у вас в замечательной школе Хогвартс, и, конечно же, никогда не помешает поближе познакомиться со своими будущими учениками.

— Вы будете преподавать ЗОТИ? — с ужасом в глазах восклицает Гарри. — Но ведь этот предмет проклят!

— Предлагаешь отказаться? — Ремус делает вид, что задумался.

Хочется встать и зааплодировать. Товарищ Люпин с ходу завоевал уважение Гарри, и теперь Поттера корёжит от двух разных желаний. С одной стороны, ему хочется, что такой приятный маг преподавал ЗОТИ, а с другой, ему не хочется, чтобы он же попал под раздачу от «проклятия», ибо воспоминания о Квиррелле и Локхарте свежи.

Даже чересчур свежи.

Мы устраиваемся за столиком какого-то летника, заказываем мороженое, сок и весело болтаем.

Ремус Люпин мастерски травит байки, рассказывает, поясняет и незаметно вытягивает из Гарри всю подноготную. Мне это заметно со стороны, но за собственную устойчивость не поручусь, если вдруг профессору ЗОТИ приспичит и мне допрос устроить. Со стороны всегда легче, и наблюдать, и советы давать, ага. Впрочем, не встреть я Ремуса Люпина на заседании Ордена, сейчас бы уже трубил тревогу и рвался в атаку, ибо, когда незнакомый маг приглашает вас в кафе… ну и так далее. Выведав всё, что ему было нужно, и, оставив Гарри в полном восторге, Люпин раскланивается и покидает нас. Полчаса, а какой эффект!

Гарри уже заранее хочет уроков ЗОТИ.

— Слушай, Гермиона, — Гарри весел, качает ногами и грызёт мороженое, — а как ты этих, ну которые деньги отобрать хотели, сумела так ловко побить?

— Вообще то там профессор Люпин постарался.

— Но первый же закричал ещё до того, и я видел, ты палочку не доставала!

Смотрю на Гарри и внезапно понимаю, что замысел с Оборотным не продуман до конца. Дало бы зелье после превращения Гарри протез вместо ноги? Или оставило бы только полноги? Или дало бы целую ногу, но моего вида? Снейпа спросить, в порядке подколки, что ли.

— Пнула его ногой прямо в косточку, это очень больно, если правильно попасть!

— Дааа, знаю, мне так Дадли однажды по колену стукнул, — кивает Гарри. — Пойдём за мантиями?

Расплатившись, покидаем летник, и оставшаяся часть визита на Косую Аллею проходит без инцидентов. Думаю, и этого, с грабителями, происшествия бы не было, если бы в прошлом году просто заставил бы бородача вернуть деньги. Впрочем, обошлось и ладно, всё равно эти мечты о продаже костей василиска… были чересчур мечтами, да.

Помимо мантий, мадам Малкин предлагает мне ещё всякой разной одежды.

Даже не знаю, как это описать.

Почему-то от слов о женском нижнем белье в голову лезет всякая эротическая похабень, навроде прозрачных лифчиков, кружевных трусиков и стрингов, ничего не прикрывающих. Я уж не говорю о женских фигурках, на которых все это добро размещается. С удивлением приходится мысленно поздравить себя с первым приступом возбуждения, и — вот уж не думал, что до такого дойдёт! — порадоваться отсутствию интернета и онлайн-порнухи. Справившись с неожиданным гормоном и дабы не вступать в долгие объяснения, просто соглашаюсь с мадам Малкин и заказываю комплект одежды. К счастью никто никуда ко мне не лезет, не трогает, снимая мерку, просто сантиметр в воздухе полетал и все.

Потом покупаем ещё книг, ингредиентов для зелий, и Гарри оформляет себе подписку на «Ежедневный Пророк». Я прикупаю брошюрки вида: «Познай магию за 7 дней» и толстую энциклопедию «Магия от А до Я». Ещё Гарри долго подбивает меня купить сову, но безуспешно. Была у нас кошка дома, но так-то дома, а здесь заводить кошачьих или этих, как их, книзлов, вообще не тянет. Что уж говорить о птичках? Надо будет, школьной совой воспользуюсь. Примерно так и объясняю Гарри, который уже малость осоловел и устал от прогулок и покупок.

Ну да, для шопинга, даже магического, надо иметь огромную выносливость и особый склад характера.

Префект всея школы Персиваль обзавёлся новым костюмом, близнецы — тащат огромный сундук, и даже Джинни перепала ручная сова. Маленькая, но все же сова. Собравшись вместе, Уизли начинают бурно общаться, выясняя, откуда у близнецов сундук, что в нём и откуда деньги на такую роскошь.

— Крыса Рона куда-то пропала, — поясняет Гарри, — сразу после того… инцидента в Большом Зале.

Я же невольно задумываюсь над тем, что окружающие, хоть и знают про ногу и протез, но как-то старательно обходят эту тему. Только близнецы с ходу набежали «дай посмотреть и пощупать!» остальные же как-то просто… не знаю, игнорируют что ли, эту тему. Штришок к магическому сообществу или просто меня окружают исключительно вежливые, воспитанные люди? Отличная тема для теоретизирования, не так ли?

— Да она всё равно старая была! — неожиданно говорит Джинни. — Крысы столько не живут!

Младшей Уизли явно очень не хотелось ехать в Хогвартс с крысой Рона, и она нежно гладит сову по перьям, и щекочет подбородок. Сова воспринимает все благосклонно, Джинни же явно красуется перед Поттером. И, хвала магистрам, уже никто не устраивает сцен ревности и злобных взглядов, мол, эта чокнутая Грейнджер наложила свою лапку на Гарри Поттера. То ли опять эта пресловутая нога помогла, то ли Джинни немного выросла, и задушевно-вспомогательные разговоры с Гарри вправили ей мозги на место.

— Конечно, — вмешивается Молли Уизли, — именно поэтому Короста была так ценна для нас!

Сэкономьте денег — дайте детям в школу ту же крысу, с которой вы сами ездили в Хогвартс!

Крысы долгожители реально экономят ваш бюджет!

Вот такие дурацкие слоганы немедленно лезут в голову, и я с трудом подавляю улыбку. Близнецы уже закончили отбиваться, и мы дружной толпой покидаем Косую Аллею. Напоследок Артур Уизли с кем-то обменивается кивками, наверное, с Шизоглазом. Насколько помню по фильму, тот считался матёрым опером, чуть ли не в одиночку хватавшим Пожирателей, даже если те активно сопротивлялись.

За оставшиеся три недели августа ничего особенного не произошло. Беглецов не поймали, сами Пожиратели ни на кого не нападали, и даже Сириус Блэк не явил миру свою «кровожадность», хе-хе. Разобрал брошюры, фигня на постном масле, типа нашего «Гербалайфа» и «похудеть за 3 дня, не прилагая никаких усилий». Энциклопедия, напротив, оказалась очень познавательна, вот только язык был сильно устаревший. Я уж думал, что овладел печатным английским, ага, «размечталась курица о соколином полёте[7]». Вкупе с академичностью изложения, статьи с устаревшими словами успешно и быстро утомляли мозг, и тогда делал перерыв.

Ещё с близнецами упражнялись в зельеварении, трансфигурации и заклинаниях, но без фанатизма. Не жизнь овоща, но и не то бешеное ломление вперёд, выпучив глаза и роняя штаны. Так, спокойный рабочий процесс, в пределах. Осознаваемое безумие таилось где-то там, на задворках сознания, и это реально помогало, в том числе и от пары раз повторившихся приступов возбуждения. Подумаешь, подросшие сиськи намылил, ан нет, тело решило, что можно, но быстро обломилось. Ну, блин, было б там что тискать, а то так, 0.5 размера, да и педофилией никогда не страдал, та же Джинни в лифчике как-то индифферентно воспринималась. Погрозив телу пальцем, понял, что за самим собой надо отдельно присматривать.

Ещё выдаст не те реакции в ненужный момент, вот блин будет «весело»!

Вообще, там, где тот же Гарри бы долго краснел, стеснялся и ещё год пытался понять, чего же ему хочется, я цинично подумал, что с однокурсницами в душ лучше не ходить. Как говорится, «не надо теребить, а то дело проиграем[8]»! Остатки денег ушли близнецам, которые потирали руки, предвкушая, как завезут целый сундук добра в Хогвартс. Тихая, мирная жизнь, домашняя и семейная, то есть то, чего так не хватало Гарри. Не исключено, что столь быстрый перевоз Гарри в «Нору» был своеобразным авансом от Дамблдора, мол, наслаждайся, впереди будет бурный год!

На отдельную встречу директор так и не пригласил, ну да ничего, впереди и вправду целый год в школе.

Это дни с унылой и тягомотной работой всегда тянутся долго, а отпуск или спокойные деньки пролетают быстро. Конец августа подкрадывается незаметно, и 31 августа встречает нас ранним подъёмом, беготнёй по дому, криками детей Уизли и ответными воплями родителей. Сборы в школу, ага, целого лета не хватило. Есть какое-то очарование в таком раздолбайстве, пока оно не коснётся тебя лично. Но все же Уизли побеждают вещи, и собираются всей толпой вокруг маленького форда «Англия», дабы немножко полетать.

Три часа полёта, потом десять часов поезда и здравствуй, школа!

Глава 11

Платформа 9,75 в этом году скучна, спокойна и почти безжизненна. Прибыли раньше, почти на целый час, похоже фордику и в самом деле подтюнили движок. Думаю, если бы Добби в этом году захотел побуянить во славу Гарри, то шикарно бы обломился. Его бы немедленно скрутили, чары сняли и долго допытывались бы, на кого домовик работает. Хотя, тьфу, о чём это я, домовик может работать только на своего хозяина! Беззаветно преданные трудоголики, которые в труде и верности находят своё нехитрое счастье. Что-то подобное было у Рудазова, про духов места, только уже не припомнить в деталях.

Инфу о домовиках я прочитал в «Энциклопедии магии» и, надо сказать, был немало удивлён.

Добби то, получается, мутант или извращенец, раз искал пути обхода приказов хозяина, да ещё и желал быть свободным. Не то чтобы страшно, просто удивило изрядно.

В любом случае, в этом году обошлись без барьеров, и это прекрасно. Наша дружная компашка, в составе шестерых детей и двух взрослых, очень быстро пробегает сквозь колонну, и начинаются прощальные обнимашки и обжимашки. Перси, важно выпятив грудь со значком «Префект», прохаживается по платформе, изредка подглядывая в шпаргалку. Отчаявшись придумать собственный стих, он нагло украл что-то из Шекспира и теперь повторяет, рассчитывая поразить Пенелопу в самое сердце. Близнецы уходят обустраивать бесценный сундук, переглядываясь не хуже заговорщиков с двадцатилетним стажем.

— Веди себя хорошо, не лезь в драки, и помни, что старшие братья — не повод нарушать правила, — наставляет Молли Уизли дочь, поправляя на той одежду.

— Присматривай за Джинни, прошу тебя Гарри, — это уже Артур речь заводит. — Фред и Джордж иногда чересчур безответственны, а Перси, наоборот, слишком занят школьными делами. Тем более что вы на одном факультете, хоть и на разных курсах.

— Да, мистер Уизли, — кивает Гарри, — но ведь логичнее будет, если за ней присмотрит Гермиона?

Старший Уизли мнётся, не зная, как объяснить сложившуюся ситуацию и то, что буду присматривать за Гарри, и прочие аспекты взаимоотношений. Будь у него возможность рассказать Гарри правду, но тут я склонен согласиться с Дамблдором. В лоб рассказывать никак нельзя, но в течение года, скормив Гарри информацию, подготовить к принятию и осознанию. И уже потом, продвигать дальнейшие темы, навроде «Гарри и Волдеморт».

— Логика и женщины — понятие несовместимые, — вступаю в разговор, — так что смирись с тем, что только ты можешь присматривать за Джинни.

— Хорошо, — растерянно отвечает Гарри. — Присмотрю, как смогу.

Даже осознавая, что из Гарри присмотрщик или присмотрун просто никакой, всё равно Артур и Молли довольны. Джинни девушка самостоятельная, но внимание со стороны Гарри ей никогда не помешает. Меньше будет думать о всякой ерунде, больше о самом Гарри, да и в целом мне так лучше. Пусть уж лучше томно дышит в сторону Поттера, чем разводит дрязги в стиле прошлого года.

На этом прощаемся и идём обустраиваться, тем более что поезд уже минут десять как прибыл.

— Пойдём в конец поезда? — предлагает Гарри.

— Давайте лучше в центр, там веселее! — предлагает Джинни.

Пожимаю плечами. Да, в прошлые разы обустраивались в конце поезда, но из-за того, что только там оставались свободные купе. Сейчас же, пока не подъехала основная масса школьников, можно занимать почти любое место. Почти, потому что первые два вагона — для Префектов, и близнецы летом, посмеиваясь, поведали мне несколько баек на этот счёт. Но нужно принять какое-то решение и предлагаю нечто среднее.

— Давайте зайдём в ближайший вагон и пойдём в конец поезда. Где понравится, там и сядем.

Гарри и Джинни не возражают, и, левитируя гирлянду чемоданов, заходим в вагон. Но вот что-то как-то не то и мы переходим в следующий. Там тоже как-то не сильно, но стоящая в коридоре белобрысая девочка, со слегка выкаченными глазами, внезапно заявляет мне прямо в лицо.

— Твои мозгошмыги отличаются от остальных!

Ну, я даже не слишком-то и споткнулся. И спросил, не слишком затягивая паузу.

В общем, почти не спалился, можно себе звёздочку на боку рисовать.

— Да, и чем же?

— Их больше, они другие и они двигаются по-другому, — девушка смотрит в упор.

В сочетании с глазами навыкате, у меня ощущение, что она подрабатывает рентгеновской установкой.

— Очень интересно, — мне и вправду интересно. — И как же?

— Вот как у него! — девушка показывает рукой в сторону Гарри. — Только у тебя больше и другие!

Гарри и Джинни, ошалело открыв рты, смотрят на меня и белобрысую. Потом Джинни восклицает.

— Я тебя знаю! Ты — Луна Лавгуд, с факультета Рэйвенкло и мы на одном курсе!

— Да, — спокойно кивает Луна. — Вас всех я тоже знаю.

Так, похоже, тут стоит задержаться. Заглянув в пустое купе и убедившись, что там никого нет, решительно вдвигаю чемоданы. Гарри, вроде, не против, а Джинни готова сидеть где угодно, лишь бы рядом был Гарри. Посмотрим, что за мозгошмыги и откуда такие познания об устройстве моей головы. Машинально проверяю диадему, нет, все на месте. Обустраиваемся быстро, всё-таки местами магия рулит.

Луна спокойно смотрит на происходящее, и я, поглядывая краем глаза, отмечаю все новые и новые детали. На груди ожерелье из каких-то косточек. Платье эксцентричное, по меркам магического мира. Лицо немного отрешённое, как будто мыслями она не здесь, а где-то далеко-далеко. На столике лежит журнал «Придира» с броскими заголовками: «Заговор в Министерстве!», «Как отличить книзла от замаскированного Пожирателя», «Десять способов сбора слюны у гномов».

В общем, чистая «жёлтая пресса», ещё только полуголой поп-маг-звезды на обложке не хватает.

— Продолжаем разговор, — заявляю я, но цитату никто не опознает, — и хотелось бы уточнить пару моментов. Ты нас знаешь?

— Да. Гарри Поттер, который спас нас от Того-Кого-Нельзя-Называть. Также известен как Мальчик-который-выжил. Джинни Уизли, рыжая, как и её шесть братьев. Также известна как Уизли номер семь (здесь Джинни надувает губы). Гермиона Грейнджер, которая помогла Гарри Поттеру спасти нас всех в мае. Также известна как Чокнутая Грейнджер.

— Ты была в Большом Зале?

— Да, и не отказалась бы продолжить занятия. Там было весело, — улыбается, глядя в окно.

Я-то не против, чтобы Луна… Луна? Так, диадема на месте, мне ещё потребуется жезл с полумесяцем, ну это можно выпилить из дерева. Короткую юбку и ленты заказать у мадам Малкин. И все, можно бегать по Хогвартсу и кричать: «Я несу возмездие во имя Луны!!», а также «Лунная диадема — в бой!» Понятно, что детишки рядом «Сейлормун» не смотрели, и вряд ли когда-нибудь посмотрят, но удержаться от улыбки решительно невозможно!

— Луна, так ты на год младше нас? — глупый вопрос, но молча улыбаться как-то ещё глупее.

— Да, на одном курсе с Джинни, — улыбается в ответ Луна.

Джинни кивает, и что-то шепчет на ухо Гарри.

Так, так, процесс идёт, уже интимные шепотки на ухо, отлично!

— Давай не будем смущать их, — подмигиваю Луне, — пойдём в коридоре поболтаем.

Выходим. Луна задумчиво изучает моё тело, и у меня опять ощущение, что стою без одежды.

— И двигаешься ты совершенно по-другому, — выносит она вердикт. — Это все мозгошмыги виноваты! Видишь, они заставляют тебя думать и двигаться по-другому, и что-то их в тебе привлекает, раз такое количество слетелось.

Внезапно мне становится весело. Спрашиваю.

— И как с ними бороться, с этими мозгошмыгами?

Коридор пуст, а дверь в купе закрыта.

Джинни и Гарри могут видеть нас, равно как и мы их, но не слышать.

— Их привлекает диадема, — заявляет Луна, — у основательницы нашего факультета, Ровены Рэйвенкло, была такая же, только красивее! С мозгошмыгами не надо бороться, их надо приманивать и тогда ты будешь умная-умная, как и все на нашем факультете!

Гхм, а ведь точно. Рэйвенкло — факультет умников, но Луна выглядит не умной, а безумной. Впрочем, если до сих пор ещё ни разу не слышал о мозгошмыгах, не означает, что они не существуют, не так ли? Блондинка Лавгуд — звучит-то как, песня прямо, если перевести фамилию дословно! — спокойно продолжает «дозволенные речи[9]».

— Я знаю, о чём ты думаешь. Считаешь меня чокнутой, как и все остальные?!

— Меня тоже называют чокнутой, — весело отвечаю, понимая, что Луна просто немного блаженная.

— Нет, — качает головой Луна, — теперь тебя называют Бешеной Грейнджер. Скажи, а, правда, что у тебя целая толпа поклонников, которые безнадёжно влюблены в тебя?

— Нет, — искренне смеюсь, — ты и сама сможешь в этом убедиться, если присоединишься к занятиям. У нас всего лишь кружок по интересам «Яростные Львы».

— Хорошо, — глаза блондинки выкатываются ещё сильнее, — люблю яростных и энергичных.

Мы вдвоём хихикаем, а потом Луна неожиданно добавляет.

— Меня называют чокнутой Лавгуд, чтобы ты знала.

— Ну, думаю, две чокнутых вполне договорятся между собой, — улыбаюсь в ответ.

Посмотрим, что за белобрысый фрукт эта Луна. Пообщаемся, на собраниях «Ёжиков» посмотрим. Конечно, если бы не заявление о мозгошмыгах, гхыра с два обратил бы на неё внимание — мало ли по Хогвартсу чудиков бегает? — но больно уж все одно к одному ложится на мою ситуацию. Джинни и Гарри увлечённо болтают о способах полировки мётел, и мне на пару с Луной остаётся только сесть и пожать плечами. Квиддич и квиддич, ха, а ведь главный фанат, он же Рон, выбыл из разговоров!

Пока детишки весело болтают, невольно задумываюсь над создавшейся ситуацией. Итак, директор, два декана факультетов, новый преподаватель ЗОТИ, новый завхоз и старый егерь — объединены целью и Орденом. То есть опека над Гарри в этом году будет сильна, как никогда. Хотя бы половину от этого в прошлом году, и василиск бы не прошёл, образно говоря. Но при этом всё равно директор выводит мою фигуру, ладно пешку в виде меня, на передний план. Вводит в Орден, назначает дополнительные занятия, и вообще всячески усиливает. Не надо быть гением, чтобы понять: ситуация из Косой Аллеи будет повторяться регулярно, под дирижирование дедушки Альбуса. Якобы беззащитный Гарри, как приманка, я в роли непосредственной охраны, и толпа преподавателей на заднем фоне, в засаде.

«Разумный риск»? Да, до известной степени.

Попутно в боевых ситуациях прокачивается дух Гарри, и создаются предпосылки для сообщения информации о семье Гарри. Если я правильно понимаю, Люпин и Блэк были отлично знакомы с отцом Гарри, и, судя по форсированию действий, пришла пора Поттеру узнать часть правды. Следовательно, что? Правильно, вот и предлог вытянуть из Дамблдора историю целиком и уточнить, какую именно часть можно сливать Гарри.

Захочет ли Гарри мести? О, непременно! Он уже заводил разговор о ней, и хвала магистрам, что настрой удалось сбить! Под весёлые разговоры и байки обо мне от Луны, хохоча и покачиваясь в такт движениям поезда, едем, и кажется, что мрачные темы не всплывут. Но мог бы и сам догадаться, что мечты о спокойной поездке — всего лишь мечты. Вначале приходит Невилл, и вовсе не в поисках жабы.

Сегодня в роли жабы я, хе-хе.

Тревор надёжно заперт, а Невилл отправился искать нашу весёлую компашку, точнее меня, дабы продолжить разговор о мести. Мда, мог бы и сообразить, что Лонгботтом не забудет разговора в Мунго, уж больно там напряжённо и криво всё получилось. Но к счастью величина компании в купе — достаточная гарантия, что до приезда в Хогвартс тема мести не всплывёт. Как бы ни изменился Невилл, но заводить такой разговор при всех он ещё не готов. И публично пригласить меня на приватный разговор — тоже.

Впрочем, мои догадки — лишь мои догадки, ибо Невилл весело и уверенно болтает, в том числе и о побеге Пожирателей. Стеснения он никакого не выказывает, и я с любопытством наблюдаю, за его уверенным общением с Луной. Но тут приходит ещё один мой давний поклонник, и тоже блондин. Драко Малфой, ага.

— Вы только посмотрите! — цедит он от двери, без всяких там приветствий. — Криворукий Лонгботтом, две чокнутых, Лавгуд и Грейнджер, и одна нищая Уизли, вот достойная компания для героя Поттера!

— Я тебя знаю! — радостно заявляет Луна. — Ты — Драко Малфой, и это твоя тётя бежала из Азкабана!

Малфой давится следующей фразой, и багровеет. Беллатриса — тётя Драко? Вот это поворот!

— Читай дурацкий журнал своего чокнутого отца и помалкивай! — орёт Малфой.

Отец Луны издаёт журнал? А, так вот почему на столе лежит «Придира»! Невилл тем временем вскакивает и наносит великолепный удар прямо в нос Драко. Молча, надо заметить, и без попыток словесно осадить Драко. Хммм, похоже, Невилл выбрал, каким путём он пойдёт к мести.

— Ты за это поплатишься, Лонгботтом! — орёт Драко.

— Дуэль в любой момент! — скрещивает руки Невилл. — И тётю свою приводи!

— Да ты, — начинает Малфой и снова падает.

Нет, не от следующего удара Невилла. Поезд резко останавливается, и в животе возникает неприятная резь. Хорошо хоть кубарем друг на друга не летим, и на том спасибо. Из носа Малфоя капает кровь, а Невилл, кажется, готов нанести ещё удар. Кребб и Гойл тоже сжимают кулаки, а Гарри уже почти достал палочку. Но торможение поезда прерывает сцену намечающейся драки, и весьма эффективно.

На вагон стремительной волной накатывает холод, и раздаётся шипение, как будто стравливают газ под давлением.

— Дементоры, — раздаётся чей-то возглас. — Это же дементоры!

Хммм, ищут беглецов из Азкабана? Или отрабатывают приказ из Министерства?

— Все в купе! — раздаётся крик Префекта с Хаффлпаффа. — Всем немедленно покинуть коридор! Ты и ты, давайте быстро спрячьтесь в купе!

— Да ты знаешь, кто я?! — выпрямляется Драко.

— Хочешь попасть под поцелуй дементора? — удивляется Префект.

Драко и компания пулей втискиваются в наше купе. Восемь человек — это как-то многовато, и в купе сразу становится не только тесно, но и душно, в том числе и от нереализованной ненависти. Шелест и шипение приближаются, и холод накатывает все сильнее, и если это эффекты от дементоров, то узникам Азкабана можно только аплодировать, что сумели не согнуться под таким многолетним воздействием.

Глава 12

Школьники, с каждой секундой все ощутимее напрягаются. Мне, надо сказать, тоже ощутимо плохеет, хоть и стараюсь не показывать виду. Депрессия и уныние накатывают в такт холоду, и во мне невольно продолжает расти уважение к узникам Азкабана, которые такую фигню каждый день ощущают и не сходят с ума. У Гарри начинают закатываться глаза, Джинни хлопочет над ним, как курица-наседка над цыплёнком, но сама выглядит не лучше. Невилл зажимает руками уши, Малфой визжит, Кребб и Гойл тоже как-то не слишком хорошо бледнеют. Одна Луна сидит все такая же блондинка, как и раньше, разве что глаза сильнее выкатываются. Интересно, мной уже можно пугать кого-нибудь? Зеркала нет, но надо полагать, что вид у меня неважный.

По коридору проносится полузадушенный писк, и за стеклом внезапно возникает размытый силуэт.

Капюшон, под которым виднеется лысый череп с провалами глазниц, драная накидка, не скрывающая почти полное отсутствие тела, полуразмытые тени по контуру и запах гнили, отчаяния и депрессии. Про холод можно и не говорить, всякие там морозильные агрегаты просто отдыхают. Диадема ощутимо потрескивает и давит на виски. Кребб и Гойл, стуча зубами, держат дверь в купе, и, кажется, тень за стеклом этим недовольна.

Кстати, какого хрена дементоры забыли в поезде? Преступников ищут?

— Уходите! — доносится из коридора, приглушённо. — Здесь только дети!

Тень разворачивается и плывёт дальше по коридору, но получает какой-то светящейся плёнкой по черепу и с визгом уносится. За стеклом возникает слегка бледный, но решительный Ремус Люпин. От сердца отлегает, и вправду, как это я мог допустить мысль, что Гарри оставили без страховки? Люпин дёргает дверь, но Кребб и Гойл держат крепко, даже не глядя, что там творится в коридоре. Ремус вымученно улыбается, и делает взмах палочкой. Приспешники Малфоя валятся на самого Малфоя, занятого утиранием крови из носа. Драко воет, мол, погубили негодяи! Гарри в полуобмороке.

— Профессор Люпин! — восклицаю громко и наигранно-радостно. — Как хорошо, что вы пришли!

Ремус демонстративно медленно обводит взглядом купе.

— Покиньте купе, пожалуйста, — мягким, но не терпящим возражений тоном говорит он. — Вы, мисс Грейнджер, останьтесь, поможете.

Ученики, опасливо выходят в коридор, но дементоры уже разбежались и поезд снова начинает разбег.

— Упыри, — ворчит Люпин, — лишь бы присосаться лишний раз, и зачем только Министерство выпускает дементоров? Сидели бы себе в Азкабане.

Попутно он осматривает Гарри, приподнимает веки, щупает пульс и, кажется, чем-то весьма недоволен. Долго роется в карманах мантии, но всё-таки находит пузырёк с зельем и плитку шоколада.

— Что тут у вас случилось? — попутно интересуется Ремус.

Коротко рассказываю. Люпин явно делает себе пометку на будущее, о взаимоотношениях учеников и прочих радостях жизни Хогвартса. Он во все той же оборванной и поношенной одёжке, и смотрится, ну не знаю, старшим братом, дядей, но никак не строгим преподавателем. Элемент образа для вхождения в доверие к ученикам или просто Ремус разбирается в вопросе или ему просто лень было менять одежду?

— Понятно, понятно, — повторяет профессор, дослушав мои реплики. — Что ж, это было неизбежно.

— Простите, профессор?

— Дамблдор и Министр готовы вцепиться друг другу в глотки. Мисс Грейнджер, вы же читаете «Пророк»!

— Прошу прощения, профессор, — развожу руками, — не читаю, разве что специально укажут.

— Тогда вот, ознакомьтесь, — Люпин достаёт из мантии мятую газету, — пока я привожу Гарри в чувство.

Надо заметить, что моя медпомощь ему не потребовалась, а все лечение свелось к тому, что он вливает пузырёк в Гарри, потом хлопает по щекам, и, дождавшись, пока Поттер раскроет глаза, начинает закармливать его шоколадом, приговаривая, что это очень полезно после дементора. Я же тем временем раскрываю газету и с «удовольствием» знакомлюсь с очередной статьёй «Ежедневного Пророка».

Уже полтора месяца на свободе беглые Пожиратели, и пора задать вопрос, где могли они укрыться от бдительного взора мракоборцев и сыщиков Министерства? Кто предоставляет им крышу над головой, кормит и обеспечивает их магией? Наблюдение установлено за всеми лавками и магазинами магических товаров, на каждом столбе красуются портреты беглецов, и даже магглы усердно ищут, но не могут найти. Давайте зададим этот вопрос громко ещё раз: куда могли скрыться беглые Пожиратели, истощённые тюрьмой и презираемые всеми нормальными магами?

И так далее, ещё на полстраницы полной херни, с многозначительными закатываниями глаз, ломанием рук и намёками, мол, дедушка Альбус во всём виноват. Помог бежать, помог укрыться, а потом будет корчить из себя «великого светлого волшебника», уничтожая тех, кого сам вскормил.

— Они серьёзно? — уточняю у Люпина.

— Это же Пророк, официальная газета Министерства, — пожимает плечами тот, не оборачиваясь. — Так что, наверное, серьёзно. Такими темпами они скоро обвинят Дамблдора в том, что тот лично создал, воспитал и обучил Сама-Знаешь-Кого. И маги верят!

До меня впервые доходит полное осознание игры, которую затеял Дамблдор. СМИ — это сила, да что далеко ходить, вон пиар от Локхарта — и верили же! Ой-ой, надеюсь, дедушка Альбус имеет что сказать, хотя бы по радио, иначе Орден смешают с таким количеством дерьма, что авгиевы конюшни покажутся детским развлечением.

Ладно, поздно пить боржоми, когда почки отвалились. Ещё вопрос Дамблдору? Да, пожалуй. Записываю.

— Что это было, профессор? — спрашивает Гарри, очнувшись.

— Дементоры, мой мальчик, вот так они выглядят и действуют, — мягко улыбается Люпин.

— То есть те, кто бежал из тюрьмы.

— Да, в тюрьме они непрерывно находились возле дементоров, — кивает Ремус. — И непрерывно испытывали нечто подобное. Ужасная участь, которой не заслуживает никто, но, увы, у Министерства другие взгляды. Голова кружится?

— Немного.

— Слабость в руках, в ногах?

— Нет, почти нет. Я… кажется, я видел своих родителей и много-много зелёного света.

— Это плохо, — Люпин резко становится крайне серьёзным. — Очень плохо! Вот, Гарри, доешь шоколад и посиди немного с закрытыми глазами.

Гарри послушно жуёт, а Люпин сосредоточенно о чём-то размышляет. Чем именно плохо — сцена смерти родителей Гарри, если правильно понял — он не поясняет. Возвращаются остальные ученики, вполголоса обсуждающие ужасы, накрывшие их. Ага, ага, по ходу пьесы, дементоры пробуждают в людях и магах всякие плохие воспоминания. То-то диадема так на виски давила! Не хочу даже думать о том, чего бы мне вообразилось. Люпин не теряет времени, знакомится со всеми, достаёт ещё шоколада, в общем, легко и непринуждённо вливается в компанию.

Через полчаса уже никто особо не стесняется того, что он взрослый и преподаватель.

Жадно расспрашивают, сами отвечают на вопросы, в общем, могу только в очередной раз мысленно аплодировать. Мастерски выбранный момент, не только прикрыл Гарри, но и заработал репутацию. С точки зрения защиты и заботы о Гарри просто ход гроссмейстера. Разумеется, это не получилось бы, не будь сам Люпин нормальным магом и, наверное, неплохим преподавателем?

Уроков он ещё не давал, но детей к себе располагать точно умеет.

Вот сейчас вкратце, но ёмко рассказывает об Азкабане и дементорах, и о том, что Министерство встревожено настолько, что пошло на такие крайние меры, хотя никто не видел и следа беглецов. Разговор с этих злодейско-криминальных тем вполне естественно съезжает на предмет, который будет преподавать Люпин. Защита от Тёмных Искусств, о да, много заглавных букв, и никакой практики прошлые два года. Квиррелл заикался и рассказывал теорию. Локхарт не заикался, но рассказывал не то. И вот теперь, надо полагать, Люпин будет говорить мало, а больше проводить практические занятия?

— Профессор, вы научите нас защищаться от дементоров? — спрашивает Гарри. — Ведь дементоры относятся к Тёмным Искусствам?

— Да, Гарри, относятся, — кивает Люпин. — К ним относится всё, что вредит магам, и вы только что все сами убедились, насколько дементоры сведущи в этом. В причинении вреда магам.

— То есть, если я ударю вас заклинанием, то оно будет относиться к Тёмным?

— Нет, конечно же, нет, — улыбается Люпин. — С таким же успехом к Тёмным можно отнести и молоток, ведь если им ударить, то будет нанесён значительный вред. Но мы же не относим молоток к Тёмным?

— Если молоток сделан из кровавого гранита, — неожиданно оживает Луна, — то он обязательно будет бить всех! А в полнолуние…

— Мы говорим об обычных молотках, а не тех, которые сделаны из проклятых материалов, понимаете? Смотреть надо на изначальное, исходное, и уже оттуда выводить, Тёмное оно или не очень. Кровавый гранит образуется там, где пролилась кровь проклятых, а что есть по сути своей проклятие? Правильно, нанесение вреда, и поэтому Проклятия относятся к Тёмным Искусствам, а молотки — обычные молотки — нет. Создания, которые несут только смерть, зло и разрушения, тоже относятся к Тёмным, а вот, допустим, Лукотрусы…

— Простите, профессор, кто? — перебивает его Джинни.

— Лукотрусы. Они живут на волшебных деревьях, в симбиозе, то есть сотрудничестве с этими деревьями. Они нападают на магов, решивших срубить их дерево, но можно ли назвать Лукотрусов Тёмными? Конечно же, нет, ведь они только защищают свой дом. Тогда как акромантулы — это огромные пауки, очень опасные и ядовитые, вот они, например, относятся к Тёмным. Несмотря на то, что маги извлекают из акромантулов в сотню раз больше пользы, чем из Лукотрусов.

Ученики пригрузились. Я тоже. Концепция деления на Светлое и Тёмное, в сущности, правильная. Вот есть маги, а все кто им мешает — гады и бябяки, а кто помогает — светлые, добрые и позитивные. Толково, и весьма эгоистично, то есть в духе магов. Надо полагать, что эту фундаментальную концепцию нам должен был озвучить Квиррелл ещё на первом курсе, но, увы. Хммм, кстати, ведь если верить слухам, Волдеморт проклял ЗОТИ, так как сам желал занять эту должность. Но на первом курсе он, в голове Квиррелла, преподавал ЗОТИ, и что, пал жертвой собственного проклятия? Тёмный Лорд?

Что-то концы с концами не сходятся, надо будет ещё раз вопрос профильтровать.

Под такие вот весёлые разговоры от Люпина поездка пролетает быстро, и визит дементоров как-то затушёвывается, отходит в сторону. Если эти твари и вправду послушны Министерству, то выходка с остановкой поезда не может быть ничем иным, кроме попытки ухватить Дамблдора за бороду. Либо в Министерстве резко отупели, если предположить, что они всерьёз рассматривали версию: «беглые Пожиратели, прячась в поезде, едут в Хогвартс».

Поясняю. В Хогсмид можно аппарировать, прилететь, прибежать, приплыть, портануться камином, в конце концов! В таких условиях ехать в Хогвартс на поезде, полном любопытных и дурных школьников, это надо совсем с головой не дружить. Никто не спорит, после 12 лет в тюрьме с дементорами, возможно значительное отъезжание крыши, но не до такой же степени! Волдеморт то в ближний круг не имбецилов набирал, будем думать. Ему, как умелому вождю и лидеру, желающему сокрушить систему, нужны были умные и умелые приспешники. С задачей Том справился, результаты налицо. Так что не будем оглуплять Пожирателей, да и Министерство не будем.

Статьи в «Пророке», дементоры, что дальше? Инспекция в школу? Вполне может быть.

При всей лёгкой грусти о том, в какую круговерть влез, внутри присутствует ещё и восхищение дедушкой Альбусом. Ведь возьмёт, старикан, и выиграет эту партию, с тремя шансами из ста! Обведёт всех вокруг пальца, и Министерство, думая, что крушит врага, будет работать на то, что выгодно Дамблдору. Старый столетний интриган, с ярко выраженной целью и не ищущий личного блага. Да, у Министра нет шансов.

Улыбаюсь. Это будет интересное зрелище.

На платформе всё то же, что и в прошлые разы. Хагрид созывает первокурсников, и машет рукой в нашу сторону, крича «Привет, Гарри!» с такой силой, что слышно даже в Хогвартсе. Малфой, с искажённым лицом, злобно что-то шепчет своим подельникам. Хммм, а ведь вполне может укусить в… спину.

— Невилл, ты бы поостерёгся поворачиваться спиной к Драко, — сообщаю парню вполголоса.

— Гермиона, — Невилл почти улыбается, глядя прямо в глаза, — я выбрал свой путь, и можешь за меня не волноваться. Драко — это только начало.

Хоу, хоу, жажда мести как фактор личностного роста и преодоления комплексов? Говорить тут нечего, и только киваю в ответ. Невилл, образно говоря, разогнулся и главное не дать ему чересчур разогнуться в другую сторону. А то перейдёт в состояние маньяка, помешанного на тренировках и мести. Не будем показывать пальцем, но в прошлом году что-то такое в зеркале мелькало, хе-хе.

Кареты с фестралами ждут, и… Луна первым делом идёт кормить «лошадку»!

Мне, честно говоря, не по себе, а эта блондинка спокойно так подкармливает химеру, и фестралы своими змеиными языками облизывают ей ладони. Сюр, а не картина! Остальные фестралов не видят, и списывают движения рук Луны на её общую чудаковатость.

— Ты тоже их видишь? — спрашивает Луна, садясь в карету.

Киваю в ответ.

— Это тяжело, видеть смерть, — вздыхает Луна, — кто умер у тебя на глазах?

— Ээээ…, - теряюсь, но меня выручают.

— О чём это ты? — громко спрашивает Джинни. — Карета едет сама по себе!

Луна улыбается, теребя ожерелье на груди. Гарри и Невилл озадачены.

— Я гуляла сама по себе, и нашла их неподалёку от Запретного Леса, — как бы сама себе говорит Лавгуд, — они были такие милые, и мы подружились.

— Кто были милые? — не сдаётся Джинни.

— Фестралы. Лошади, запряжённые в кареты. Фестралов видит только тот, кто видел и осознал смерть, и поэтому вы их не видите, а я и Гермиона видим!

Парни сидят с напряжёнными лицами, как будто им очень хочется возразить, но они не решаются. На лицах крупными буквами написано: «И эта чокнутая, теперь рядом с нами две чокнутые!» От их вида, и осознания того, насколько же всё-таки вокруг дети, мне становится весело.

Да, это будет забавный учебный год!

Глава 13

Шепотки за спиной, и отвод глаз. Тычут пальцами, показывают, кто ещё не видел. Может аттракцион открыть, собирать деньги за показ самого себя?

Весь вечер на арене Бешеная Грейнджер!

Да, да, оттенок, с которым смотрят и шепчутся, изменился. Теперь всё идёт со страхом, еле заметным, но все же. Как будто я сейчас возьму и начну скакать по Большому Залу, кроша учеников, вместо василиска.

Ну что, называется, доигрался хер на скрипке. Теперь никуда не деться.

Есть, конечно, и положительные моменты: лучше быть Бешеной, чем Чокнутой.

— И я приветствую вас, дорогие ученики! — раздаётся громовой голос Дамблдора. — Сейчас состоится наше традиционное распределение учеников по факультетам, и затем не менее традиционное представление новых преподавателей, и конечно же праздничный ужин! Учёба — это всегда праздник, и давайте похлопаем тем, кто сейчас впервые переступит порог Большого Зала!

Ученики радостно хлопают, заполняя огромный Большой Зал гулким эхом. Первокурсники робко жмутся друг к другу, и опасливо всматриваются в колышущееся перед ними море лиц. Да, два года назад, я переступил этот порог не в самый лучший день своей жизни. Помнится, очень хотелось всех послать матом, убить, разорвать и бежать домой. Не, мне и сейчас этого хочется, но два года не прошли зря — безумные желания обузданы и отодвинуты, и заперты на замок. В память о том дне, хлопаю, не жалея ладоней, улыбаюсь, радостно ору вместе со всеми, когда кого-то отправляют на Гриффиндор. Пусть у людей, то есть магов-учеников, останутся приятные воспоминания о церемонии распределения.

Новичкам, разумеется, сразу же показывают Гарри, «вон смотри, какой весь скромный!», и фан-клуб имени Поттера старается изо всех сил. Накал эмоций в мою сторону со стороны фанатов изрядно понижен, по сравнению с прошлым годом. По совокупности факторов, во главе с Джинни, счастливо держащей Гарри за руку. Поттер, надо заметить, старательно избегает всех этих обнимашек и обжимашек с Джинни, но и не убегает от младшей Уизли в диком ужасе. Невольно нахожу взглядом Луну за столом Рэйвенкло.

Лавгуд, мечтательно смотрит куда-то за стол преподавателей.

Распределив всех, Дамблдор переходит к следующей части.

— Итак, в связи с трагической гибелью мистера Аргуса Филча, в этом году в Хогвартсе будет новый смотритель. Мистер Барнард Уайт, и специально для всех ещё раз напоминаю, что школьные правила введены для того, чтобы их соблюдать. Мистер Барнард, прошу.

Новый смотритель, Барнард Уайт (о да, сообразив, что к чему, хохочу мысленно и очень долго), являет собой великолепный образчик маскировки. Роста — одного с Сириусом, дабы ему не пришлось перепривыкать, и выдавать себя неестественным поведением. Брюшко — оправдание могучего аппетита, ведь после тюрьмы следовало хорошо отъесться. Лысина — визуальная маскировка, ибо со своей роскошной шевелюрой Блэк не расстался, только побрился. Ну и так далее, там можно было бы ещё долго перечислять, но смысла не вижу.

Дождавшись, пока Дамблдор представит его, Барнард (буду называть Сириуса под маскировкой так) встаёт, слегка кланяется и даже произносит пару предложений на тему того, как он рад работать в Хогвартсе. Ученики, привыкшие к Филчу, априори воспринимают Уайта доброжелательно, предполагая, что хуже Аргуса никто быть не может. Впрочем, могу только догадываться, сколько слизеринцев сцапает новый смотритель, и скольких гриффиндорцев он просто «не заметит» в коридорах. Это уже детали договорённости между Блэком и Дамблдором.

Самое главное, что теперь завхоз на нашей стороне. Главное не злоупотреблять.

Также товарищ Блэк владеет магией, отлично знает Хогвартс и наш человек, равно как крестный Гарри, так и как член Ордена Феникса. Он садится, и директор продолжает шоу.

— Также, раз уж речь зашла о правилах и нарушениях, хочу немного добавить о том, что в этом году, а возможно и в следующем, Хогвартс будут охранять дементоры. Вы уже познакомились с ними в поезде, хотя они и не имели права его останавливать. Дементоры непрерывно будут находиться вокруг Хогвартса, охраняя школу, дабы никто из сбежавших из Азкабана не смог пробраться к нам. Министерство считает, что злоумышленники пойдут на все, чтобы пробраться в школу, и мне не удалось переубедить их. Ни Министерство, ни злодеев (Дамблдор улыбается, намекая самым твердолобым, что это была лишь шутка). Также невозможно переубедить или дать взятку дементорам. Их нельзя обмануть, спрятавшись в тени, или выбравшись украдкой из Хогвартса, или даже укрывшись под мантией-невидимкой. Они не будут слушать ваших оправданий, и поэтому правило о том, нельзя покидать Хогвартс после девяти часов вечера, должно соблюдаться вдвойне строго! Это в ваших же интересах!

Ученики, надо заметить, изрядно взбудоражены. Ну да, кому не случалось задерживаться после 21.00? Те же квиддичисты так вообще, за полночь с тренировок приползают, и все всегда было в порядке. На мелкие нарушения распорядка смотрели сквозь пальцы, главное не попадайся или докажи, что нарушал «по делу». Теперь же, дедушка Альбус закрутит гайки, и, зуб на холодец, недовольство будет направлено на дементоров и Министерство. Мелочь? Ну да, это была бы мелочь, если бы в Хоге учились обычные дети, а не магоэлита. Но вот парадокс — будь тут обычные дети, и дементоров бы никто не подгонял.

Стражи Азкабана, хе-хе, можно сказать тоже пали жертвами политических игрищ.

Интересно, они ощущают погодные явления или все же больше призраки, нежели живые? Каково им будет висеть вне стен Хогвартса целый учебный год? И если они такие любители пугать и сосать, то не опустеет ли Запретный Лес? Или Дамблдор и это использует к вящей пользе? Сам дедушка Альбус тем временем представляет Ремуса Люпина, и шквал аплодисментов выходит жидким, в основном со стороны нашей компании, уже знакомой с преподавателем ЗОТИ. Фан-клуб Поттера неуверенно подключается, и зал всё-таки хлопает. Слизеринцы что-то там друг другу сообщают, тыкая пальцами в Люпина, а тот впитывает все эти оттенки, спокойно глядя в зал.

То есть, можно сказать, что новый профессор уже приступил к урокам, да.

— Спасибо, — слегка наклоняет голову Ремус, — когда-то и я сам учился в Хогвартсе, и сидел на вашем месте, хлопая новым преподавателям. Защита от Тёмных Искусств — это не только важный, но и очень интересный предмет, и в этом году я намерен это доказать всем ученикам. Спасибо.

— Также, — вновь вступает в дело Дамблдор, — хотя вы и я очень проголодались, но все же ещё одно объявление должно быть сделано. Ученики третьего курса должны сдать свои разрешения на посещение Хогсмида деканам Домов. Напоминаю, что не надо пытаться обмануть преподавателей и приносить поддельные разрешения.

Несколько гриффиндорцев явственно скисают, и в их числе Гарри. Он что, и вправду думал, что подделка от близнецов прокатит? Они конечно гении, слов нет, но преподаватели на то и преподаватели, что все эти студенческие уловки видели, знают и могут предсказать на два шага вперёд.

— На этом все, наслаждайтесь! — Дамблдор хлопает в ладоши и садится.

Зал заполняется урчанием, поеданием и звуками разговоров. Своеобразный гул школьного улья, в котором почти бесполезно подслушивать и уж который точно не вырабатывает мёд знаний, хе-хе. Разговоры о лете, рассказы о том, что было и планах, возгласы и междометия, выкрики, дабы переорать шум и прочие обсуждения, навроде: «так ли страшны беглые Пожиратели, как их малюют?»

Невилл, сидящий рядом, держится стойко, несмотря на то, что к фамилии Лестрейнджей тут и там приплетают Лонгботтомов и кидают взгляды на их наследника.

— Ты очень понравилась бабушке, Гермиона, — сообщает Невилл.

Правда смотрит он при этом не на меня, а в котлету, которую зверски пытает при помощи вилки.

— Она говорит, что ты — правильная, у тебя есть стержень, и что мне надо брать с тебя пример.

Вот это уже смешно, и так и говорю Невиллу.

— Не надо брать с меня пример, во всяком случае, в физическом плане.

Лонгботтом, не отрывая взгляда от котлеты, неуверенно хмыкает и краснеет.

Завтра занятия, завтра среда — ага, как в анекдоте «сколько можно по средам вкалывать?» — но сейчас мы толпой объевшихся беременных уток бредём на третий этаж к входу в башню Гриффиндора. Полная Дама — портрет, охраняющий вход — милостиво взирает на наши охи, вздохи, стоны и пыхтенья. Первокурсники робко жмутся друг к другу, и шарахаются от поворачивающихся лестниц, говорящих портретов, пролетающих призраков и прочего магического антуража, к которому мы за 2 года так привыкли, что даже не воспринимаем.

Не то чтобы родная, но все же привычная гостиная, огромных размеров и с камином, и спальня, круглое помещение, где мы обитаем впятером. Странное вообще деление на пятёрки, если вдуматься, ибо парней тоже пятеро. Правда потом сытый и почти спящий мозг выдаёт дельную мысль, мол, просто в год поступления нас было поровну, вот и поделили. А было бы шестеро девушек — жили бы вшестером в одной комнате, поболее размерами. Однокурсницы, особенно наши две болтушки-хохотушки, Лаванда Браун и Парвати Патил кидают в мою сторону странные взгляды, хихикают и шепчутся.

Мне лень гадать, чего это они пялятся, и я просто ложусь спать.

Первое сентября. Большой Зал встречает классической картиной зевающих детей. Привыкли спать/валяться на каникулах, и вхождение в режим займёт какое-то время. Поэтому за завтраком слышны исключительно зевки и бурчание, и только МакГонагалл, собирающая разрешения и выдающая расписание уроков, вносит какую-то нотку позитива.

— Нет разрешения — нет Хогсмида! — строго говорит Минерва Гарри.

Хммм, какая интересная сцена. МакГонагалл входит в Орден, и не может не знать, что Гарри забрали у родственников раньше, чем он получил бумажку, которую надо было подписать. При этом, подозреваю, бумажка просто формальность, ибо какой родитель откажет ребёнку в праве немного развлечься после трудной учёбы? Да и встретиться со своим ребятёнком можно, во всяком случае для магов, ведь в Хогвартсе визиты родителей как-то не практикуются, а вот Хогсмид совершенно другое дело.

В общем, какая-то мутная дополнительная интрига.

Или подталкивание Гарри к чему-то. Да, пожалуй, что так оно и есть, Хогсмид выступает в роли морковки, которую можно съесть, но вначале нужно где-то что-то совершить, усовершенствоваться или нарушить правила так, как это необходимо директору. Возможно, попутно Дамблдор демонстрирует детишкам (из числа знающих или тех, кто может сообщить родителям), что жизнь в школе идёт своим чередом, и Орден не бегает вокруг Гарри. Хотя не исключено, что Дамблдор так торопился изъять Гарри, что просто забыл о разрешениях, а всё, что я тут напридумывал, лишь игра ума и абстрактное теоретизирование.

— Нет, мистер Поттер, я не могу подписать это разрешение, — качает головой МакГонагалл. — Вы можете отправить эту бумагу своим опекунам совиной почтой, и я обещаю, что приму её у вас в любой момент. Это максимум, что я могу для вас сделать, мистер Поттер!

— Спасибо, профессор, — уныло бубнит Гарри, — только дядя Вернон никогда не подпишет эту бумагу, ведь он не любит магов, сов, и магов, отправляющих почту совами, и вообще все связанное с магией, и даже требует не произносить этого слова — магия — при нём.

Но МакГонагалл уже не слушает этот крик, точнее бубнеж, души, и идёт дальше, раздавая расписания. Да, мы же теперь формально перешли в ранг средних классов (для нас это курсы с третьего по пятый), и это значит, что будет больше уроков, и не только потому, что у нас по два новых предмета. Вот, пожалуйста! Сдвоенная Трансфигурация, и затем сдвоенная Травология. И Астрономия ночью, хотя нет, теперь созерцание звёзд дважды в неделю, по вторникам и четвергам. Завтра с утра Нумерология, и Зелья, и Чары, и вообще убиться ржавым веником! Пятница — История магии компенсируется УЗМС и ЗОТИ, хммм, уже что-то. Хорошо, что неделя укороченная, легче будет войти в режим, да и вообще подумать, чего и куда.

— Мисс Грейнджер! — наш декан раздала расписания и вернулась. — Вы собираетесь продолжать дополнительные занятия по расширенной Трансфигурации?

— Да, профессор, — склоняю голову.

— Занятия будут три раза в неделю, понедельник, среда и пятница, по вечерам. Пришло время настоящей Трансфигурации, и я верю, что вы сможете достичь вершин!

Мне остаётся только ещё раз склонить голову, и признать, что да, вершины Трансфигурации — это самые вершинные вершины и жить без них никак нельзя. МакГонагалл очень довольна, и по-прежнему не замечая ворчания Гарри, отчаливает к столу преподавателей. Плотное будет расписание в этом году, не похалявишь, как в прошлые два. Или нет? Вообще, если вспомнить переход из четвёртого класса в пятый в обычной школе, то да — прямо прыжок через пропасть. Ну что же, посмотрим, посмотрим, что там такого могучего учебного будет.

С боков подсаживаются близнецы.

— Привет, малышка Герми!

— Мы уже приступили к опытам!

— Молодцы, только не забывайте, что новый смотритель владеет магией.

— О, Трансфигурация! — восклицает Фред. — Третий курс, а?

— Да, МакГонагалл умеет, — улыбается Джордж, — после этого мы и выбрали Трансфигурацию.

— И не только сладостей!

— Чего это наш декан умеет? — спрашиваю у близнецов. — Что там нового в Трансфигурации можно показать?

— О, сама увидишь! — ржут они, аки два рыжих коня. — Это удивительно, поверь!

И так и не раскрыв фокуса, срываются из-за стола. Пожимаю плечами, допивая сок. Вот сейчас будет урок, все и увижу, могли бы и сказать, какая разница, сейчас или полчаса спустя? Вряд ли наша старушка-декан заберётся на стол, отплясывая стриптиз-канкан с Трансфигурацией. Хотя да, если подумать, то в стриптизе умение преобразовывать, удалять и возвращать на себе одежду, очень бы пригодилось!

Завтрак подходит к концу, и, чу, летят к нам совы. Подумаешь, 1 сентября, некоторые родители уже успели соскучиться по детям или обнаружить, что детишки забыли нечто важное. Посылки, письма и толпы сов наводняют Большой Зал под моё меланхоличное бурчание.

Также сова притаскивает мне записку из двух строчек, повергающую в раздумья.

Мисс Грейнджер! Жду вас в субботу, 4 сентября, в своём кабинете, в 15.00.

Директор школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, Альбус Дамблдор.

Глава 14

Трансфигурация — все тот же привычный кабинет, где немало спичек было превращено в иголки, а жуков в пуговицы. Вообще уже говорил, но повторюсь: Трансфигурация — это то самое: «слепить из говна конфетку», в буквальном смысле слова. Очень полезное искусство, хотя и до вершин — неотменяемой трансфигурации — далеко, как до Луны пешком. Невольно хихикаю, подумав, что до Луны пешком теперь недалеко, вон она башня Рэйвенкло. Весёлые размышления на тему того, чтобы бегать в юбке и орать про возмездие во имя Луны, прерывает кошка, запрыгивающая на стол Минервы.

В первую секунду, надо признать, я принял кошку за миссис Норрис и немного пересрался.

Но нет, это не мёртвый кошкун Филча поднялся из могилки, а какая-то другая кошка. Взгляд… разумный. Следы от квадратных очков. Смотрит, не мигая и не отводя взгляда, а надо заметить, что по меркам животного мира мерянье взглядами это почти вызов и попытка сразу установить «кто главнее». Животные, как правило, отводят глаза, эта же смотрит и смотрит, как будто полностью уверена в своём праве смотреть и сидеть на этом столе.

На всякий случай делаю шаг назад, смещая правую руку к палочке. То, что я ни разу не видел этой кошки в Хогвартсе вообще, и на дополнительных занятиях по Трансфигурации в частности, говорит не в пользу кошкуна. Оборотень? Один из тех пресловутых Пожирателей, которые никак не могли пробраться в Хогвартс, но все же пробрались? Неизвестно, куда бы все это зашло, ибо ученики за спиной уже начали шептаться, мол, чего это Бешеная на кошку разъярилась, и вообще надо бы спрятаться, но! Кошка спрыгивает со стола, в прыжке, в одно движение, превращаясь в Минерву МакГонагалл.

— Браво, мисс Грейнджер! Пять баллов Гриффиндору за бдительность! Помните, что не всегда живое существо является тем, кем выглядит! Анимагия — умение обращаться в зверя, не теряя разума — это вершина Трансфигурации, и я надеюсь, что все вы её достигнете, невзирая на сложности!

— А это очень сложно, профессор? — тут же подскакивает Дин Томас.

— За весь двадцатый век было зарегистрировано всего семь анимагов, — сообщает Минерва, — включая меня. Стать анимагом может любой, кто не убоится работы над собой, ибо это в первую очередь искусство Трансфигурации, обращённое на собственное тело!

Ученики двух факультетов (занятия совместно с Хаффлпаффом) потрясены, воодушевлены и местами раздавлены. Им кажется, что таких вершин им не достичь, да и стоит ли стараться, ради превращения в кошку? Но слова МакГонагалл про умение обращаться, не теряя разума, очень даже мне по душе. Скрытность, незаметность, проскользнул зверем куда нужно, обратился помагичил и снова в зверя. Дёшево, сердито, эффективно и надо будет на допзанятиях расспросить Минерву подробнее. Сейчас она, впечатлив, возвращает всех с небес на землю и говорит, мол, это вершины, а чтобы забраться туда, надо пройти долгий путь и для начала освоить базовые превращения.

Что ж, есть к чему стремиться.

Остаток урока мы читаем, машем палочкой и повторяем прошлогодние превращения.

Травология, и все та же профессор Спраут. Старушка бодра, выпачкана землёй, и все так же пышет энтузиазмом. В этом году нас ждёт масса земляных работ, ибо начнём мы с выращивания некоей загадочной взрывфасоли. То ли она взрывается, когда созреет, то ли фасоль используется во взрывных работах и зельях. Помона Спраут, потряхивая шляпой, не объясняет, но зато выдаёт кучу ценных указаний по подготовке маленькой делянки. Каждому ученику предстоит взрыхлить примерно квадратный метр земли, как следует удобрить, увлажнить и в целом проверить готовность к высадке фасоли. Вообще, насколько помню, фасоль как таковая неприхотлива, не требует особого ухода и растёт кустами.

Разумеется, для магического растения приходится создавать особые условия.

В частности, Спраут требует, чтобы мы установили в землю колышки и натянули между ними нитки, и как следует все закрепили, дабы фасоль могла разрастаться и оплетать, и получать не только магию от удобрений, но и много солнечного света. В общем, «проклятие огорода» настигло меня и в другом мире. После Травологии мы все грязные, чумазые, в общем, на этом фронте без перемен. Радует, когда есть в жизни стабильность. Школьники быстро сдают тяпки, грабельки, остатки ниток и несутся в школу — мыться. До обеда осталось всего ничего, и урок вроде как последний, и всем уже хочется отдохнуть.

Мне же после обеда предстоят мелкие хозяйственные дела, вроде сворачивания этой дурацкой затеи с отдельным складом, а значит, предстоит поход к Сириусу. Потом ещё дополнительная Трансфигурация, и не забыть спросить про анимагию. Ужин, почёсывание живота и ленивые размышления на тему режима дня. Насыщенная программа, хе-хе. В общем, никуда не торопясь, иду в Хогвартс. Как раз волна моющихся схлынет, и можно будет спокойно постоять в кабинке. Ну, это, конечно, одно название, что кабинка, раз дверей нет, но хотя бы рядом моющиеся не маячат. Обилие голых девичьих тел совершенно не привлекает — своё есть.

— Гермиона! — запыхавшись, догоняет Невилл. — А профессор Спраут предложила мне брать дополнительные уроки!

— Молодец!

— Поговорим после обеда!! — пыхтя, Невилл мчится дальше. — Опаздываю!!

О да, обед — это обед, пропустишь и ходи голодный, если не знаешь дорогу на кухню. Вообще, в Хогвартсе нет физкультуры, но детям приходится столько носиться и прыгать по коридорам, переходам и лестницам, что волей-неволей жирок сжигается. Это, конечно, не оправдывает яростное поедание, как не в себя, но хотя бы объясняет отсутствие отдельных занятий. Детишки и без того наматывают километры по огромному замку, куда уж им ещё и кроссы бегать? Кстати, можно в порядке разминки бегать вокруг озера, вон оно, красивое и большое раскинулось, слева от меня. Пару кругов пару раз в неделю для общего тонуса, всяко интереснее, чем вокруг стадиона носиться.

Кстати, в этом году снова квиддич, а у Гарри очередная новейшая метла. Традиция, однако.

Подарок Сириуса, и если это ввернуть в удобный момент, можно заработать ещё репутации в глазах Гарри.

Стоя под душем, в пустой и огромной ванной комнате, невольно думаю: а как гоблины работают с деньгами преступников? Или им до гоблинской задницы, преступник или нет, был бы сейф и платил бы взносы? На эту тему меня натолкнули мысли о Сириусе. Особняк рода Блэков у него есть, а как насчёт денег? Или вон, его двоюродная сестра, Беллатриса, она может попасть в особняк? Снять деньги со счета Блэков? Как тут вообще эта система родственно-финансовых отношений работает, раз уж маги спихнули «грязную» работу на гоблинов?

Не то, чтобы это меня сильно волновало, но раз уж мысль пошла — пусть идёт.

Есть всё-таки что-то в воде. Постоишь под душем, и как-то не только телом чище делаешься, но и душой отмякаешь. Не то чтобы проблемы уходят, но как-то пики сглаживаются, уже нет той багровой злости, что глаза застилает и душу рвёт. Вот, собственно, в таком вот умиротворённом состоянии стою под струями тёплого душа, лениво переключившись на размышления, греют ли домовики воду при помощи дров и угля, или всё-таки используют магию.

И тут дверь приоткрывается, и в душ заходит Лаванда Браун.

Она даже не пытается делать вид, что пришла мыться, и даже не пытается кутаться в полотенце. Хммм, у парней фаллометрия, а у девушек тогда, получается, сиськометрия? Или как там грудь по латыни будет? В общем, Лаванде есть что показать, не удивлюсь, если к концу, так сказать, процесса, это будет пресловутый 5-ый размер, который так приятен глазу в различного сорта фильмах. На ощупь и в жизни, понятное дело, присутствует ряд проблем, но посмотреть всегда приятно да. В общем, в сиськометрии Лаванда меня сливает подчистую, уже сейчас есть за что подержаться, супротив моего «полупервого» размера. Как там было в литературе? «Упругая девичья грудь с розовыми бутонами и ниппелями сосков», да.

Надо сказать, что я просто тупо наблюдаю, как голая девушка бульдозером прёт в мою сторону.

Ноги у Лаванды толстоваты, да и лицом не модель, но в целом «девушка, приятная взгляду», особенно если ещё выждать пару лет. Браун останавливается и начинает рассматривать меня в упор, почему-то упорно сползая взглядом вниз. Выключаю воду и тоже перевожу взгляд вниз. Ах да, протез! А то я уже начал всякую ерунду сексуального плана думать, кто этих магов знает, да и 90-ые на дворе. Пусть сами маги консервативны, зато магглорожденные регулярно заносят в Хогвартс идеи, в том числе и о сексуальной революции с прочей педофилией и извращениями до кучи.

Браун наклоняется, рассмотреть ногу, давая мне отличный шанс всё-таки ощутить себя педофилом.

— И как? — спрашивает Лаванда.

— Нормально.

— Не мешает? Не натирает?

Меня, честно говоря, обуревает желание предложить отрубить Лаванде ногу и приделать протез. А потом отстегнуть его, засунуть в… известное место и проверить, натирает или нет. Сплетницы хреновы, ведь специально осталась, дождалась и залезла в душ, посмотреть что тут и как. Упираю руки в бедра.

— Лаванда, иди отсюда.

Браун упирает руки в боки ответным жестом. Картина маслом: две голые девушки-подростка устроили разборку в душе. Накинуть каждой несколько лет и бегом на порностудию, снимать очередной «шЫдевр». Меряемся взглядами, но глаза, во всяком случае, мои, упорно сползают ниже, в район груди, а потом ещё ниже. Стоп!

— Иди, иди, пока не разозлилась! — повторяю угрожающим тоном.

И Браун уступает, напоследок окинув моё угловатое тело презрительным взглядом. Будь здесь оригинальная Гермиона, могла бы и обидеться, мне же просто смешно. Вот уж воистину дурдом, а не школа! Интересно, Лаванда в сплетнях ограничится протезом, или душ приплетёт тоже? И ещё чего-нибудь про мою…. эм, скажем так, внешность наплетёт? Интересно, близнецы пробовали поглядывать за девушками Хогвартса в душевых и ванных? Понятно, что мысли у всех парней на эту тему работают, но осуществление, преодолевая защитные барьеры, требует незаурядной магии и раскованности мышления.

Обтираясь полотенцем, добиваю мысль: а мантия-невидимка как в этом плане?

За обедом, как всегда обильным, плотным и весьма вкусным, подсаживаюсь к Фреду и Джорджу.

— Мы уже начали! — сообщают близнецы. — Это будет бомба!

— В смысле?

— Карамельная бомба! — Фред посылает улыбку проходящей мимо девушке. — Взрывается в животе, дарует просто сногсшибательную сладость и гарантирует не только сутки карамельной радости, но и освобождение от уроков!

— Да, — в дело вступает Джордж, — мы решили использовать экстракт, концентрированную жидкую карамель, и совместить её с навозной бомбой.

— Чем???

— А, это шуточная бомба, продаётся в Хогсмиде, сама посмотришь. Тут главное — принцип!

В общем, близнецы не теряют времени зря, и это радует. Работают, кадрят девушек, шутят, и вопрос о душевых отпадает сам собой. Зачем близнецам подглядывать, когда и так половина девушек Хога готова сходить с ними на свидание? Хммм, очередной логический парадокс, не так ли? Парни, способные пробиться и подглядеть, не испытывают в этом нужды, так как и без того не обделены женским вниманием? Наверное.

Мантия-невидимка, стало быть, им тоже не требовалась.

Карта Мародёров отпадает — вряд ли кто-то в Хоге прокладывал тайные ходы к женским душевым, разве что кто-то из директоров или Основателей был педофилом? Бррр, трудно не думать о педофилии, когда вокруг дети, но все же надо сделать над собой усилие и не думать.

И телу прописать превентивных люлей, чтобы не думало о всяком.

— А ещё в этом году у нас СОВы, — продолжают близнецы, — и это немного утомительно.

— Я бы даже сказал…

— Что опыты отлично…

— Помогают отдохнуть от СОВ!

— Мама говорит…

— Папа говорит…

— Все преподаватели говорят…

— Только об одном…

— СОВы, СОВы, СОВы!

— Надоели!

— Что за СОВы? Экзамены после пятого курса? — уточняю, прерывая «эффект близнецов».

— Точно. Совершенно Обычное Волшебство, как будто издеваются! — Фред становится серьёзен. — Обычное, да там надо показывать экстра-уровень, чтобы потом не испытывать проблем, на шестом и седьмом курсах! Без хороших, отличных СОВ, преподаватели не берут на свои факультативы двух последних курсов.

— А ведь в них вся соль, самая лучшая магия, — подключается Джордж, — которую на первых курсах не увидишь. Кстати, как тебе МакГонагалл? Распознали кошку?

— Нет, но сам факт кошки — насторожил, их же нет в Хогвартсе!

— Вообще-то есть, но ученики редко выпускают их из рук, — отмечает Фред. — Тебе захотелось стать анимагом?

— Возможно, — пожимаю плечами, — вечером спрошу, что там и как, на дополнительной Трансфигурации.

— Ага, ага, — кивают близнецы, — а мы пойдём, закажем ещё ингредиентов для бомб! Это будут бомбы! Фурор! Сенсация! Деньги!

И они импульсивно так вскакивают и убегают, продолжая синхронно общаться. Нет, всё-таки этого «эффекта близнецов» не понять, если сам не близнец. С другой стороны вон Парвати, как и её подружка, Лаванда — записные сплетницы, а сестра-близнец Парвати — Падма Патил, вполне себе скромная и умная девушка. Хорошо, что у Фреда и Джорджа дела идут, мне вот как-то не хочется ничем таким заниматься. Возьму перерыв на этот семестр, похожу туда-сюда лениво, почёсывая живот, понаблюдаю за жизнью… стоп, чего это я? Орден, Дамблдор, дементоры — какая ещё спокойная жизнь?

Ха, только соберёшься побездельничать, как сразу не дадут!

Поэтому надо успеть полениться, хотя бы до субботы. Там, чувствую, дедушка Альбус даст жару, ведь обещал же он отдельный разговор? Да и письмо о крестражах — как я мог о нём забыть? Наверняка будут расспросы, что да как, хорошо, если за три — четыре часа управимся. Дамблдор умён, но тема чересчур обширна, да и у меня в свою очередь будет ряд встречных вопросов. Как тут удержаться и не поболтать от души с хорошим человеком?

Поэтому вдумчиво продолжаю обед, наслаждаясь оставшимися минутами тишины и покоя.

Глава 15

Новый смотритель, Барнард Уайт, он же старый Сириус Блэк, с какой-то ностальгической грустью и нежностью смотрит на Карту Мародёров.

— Полжизни назад мы сделали эту малышку, — сообщает он, поглаживая пергамент. — Даже не верится, как мы тогда были молоды, наивны, и все были живы.

Глаза мои широко выпучены, и выкатываются, наверное, не хуже, чем у Лавгуд, ибо Сириус начинает пространно пояснять. Сразу замечу, что в процессе мои глаза продолжают пучиться, и, вообще, чем я не гипножаба?

— Вот, видишь, имена создателей? Я — Мягколап, Ремус Люпин — Лунатик, отец Гарри — Сохатый, а тот, кто его предал и выдал Волдеморту — Червехвост. Да, да, родителей Гарри предал один из нашей четвёрки, а ведь в школе мы были дружны, как никто! Но…

Сириус рассказывает и рассказывает, благо в его каморке — бывшем жилье Филча — мы одни, и никто не может услышать эту странную историю. Ремус Люпин — оборотень, укушенный ещё в детстве каким-то другим злобным оборотнем. Компания сплотилась вокруг Люпина, поддерживая его в полнолуния, когда тот оборачивался, и даже все втроём стали анимагами, незарегистрированными, но анимагами! Ещё в школе! Гремучая Ива была посажена в год поступления Люпина в Хогвартс, и скрывала ход в Визжащую Хижину, где тот отлёживался в форме оборотня.

В общем, «охуеть — не встать», и это ещё мягко сказано.

Эти четыре товарища, называвшие себя Мародёрами, очень ловко в форме зверей проникали повсюду, исследовали Хогвартс вдоль и поперёк, и даже нашли способ создания интерактивной карты. Незаурядные маги, что уж там. Это объясняет некоторые моменты в поведении Люпина, но все же историю предательства и гибели родителей Гарри пока рано затрагивать. Странно, что Сириус вообще поднял все эти темы, или его карта Мародёров зацепила?

Сириус, в свою очередь, расспрашивает про Гарри, смеётся над моими байками и не слишком любезно поминает Филча последним словом. Аргус за свою жизнь успел насолить очень огромной толпе элитных школьников, и память о нём будет передаваться из поколения в поколение, и может быть даже станет нарицательным персонажем. Также Сириус не упоминает Азкабан, и старательно налегает на еду.

Не сказать, что он безумен, но все же временами проскальзывает.

Напоследок интересуюсь, почему он так откровенен, и получаю вполне предсказуемый ответ.

— Так ты же в Ордене! Дамблдор тебе доверяет, и это главное!

Вечером, на дополнительной Трансфигурации, первым делом спрашиваю об анимагии. МакГонагалл довольна, и охотно даёт объяснения, но не те, которых ожидал. Минерва объясняет, что нужно сделать, чтобы достичь первой ступеньки лестницы, пройдя которую, можно начинать учиться анимагии. Неплохо, да? Выполни квест1, чтобы получить квест2 и затем с его помощью достичь квеста3, и добраться до нужного тебе квеста4. Но всё равно внимательно слушаю, Сириус отказался учить меня анимагии, объяснив, что из него плохой преподаватель, крестный, друг и все остальное.

Думаю, смотритель из него получится тоже плохой, хе-хе.

— Так вот, Гермиона, — объясняет МакГонагалл, — вначале тебе предстоит освоить упражнения Трансфигурации вплоть до пятого курса, включая те, что будут на СОВ экзамене. Когда ты персонально мне сдашь эти упражнения, и я удостоверюсь, что ты готова, перейдём к занятиям на изменение самого себя.

— Анимагия?

— Нет, изменение самого себя! Перекрасить волосы, изменить форму лица, удлинить руки или ноги, для мага, овладевшего продвинутой Трансфигурацией, не составляет проблем.

Так и запишем: маги сами себе пластические хирурги.

— Но это только начало, — продолжает Минерва, — ибо, изменяя себя, ты всё равно остаёшься человеком. Анимагия же предполагает принятие формы зверя, с неизмененным разумом. Изменение самого себя — это ещё не анимагия, но путь к ней. Так что, сама понимаешь, ещё рано говорить о таких сложных вещах, пока ты не освоишь простые. Также тебе ещё предстоит освоить создание вещей из ничего, и овладеть отменой Трансфигурации, и превращением живого в неживое и обратно. Это необходимые этапы!

— Да, профессор, — а что тут ещё можно сказать? «Арбайт по-стахановски[10]», вот и весь сказ!

— Итак, начнём мы с этой парты, — показывает Минерва на ближайшую, — и будем превращать её в шкаф, пока не станет понятен принцип. Итак, смотри и запоминай.

Смотрю и запоминаю. Предстоит много долгой и рутинной работы под названием «факультативная учёба». Магия? А что магия, тут тоже надо вкалывать до потери пульса, и отрабатывать рутинно раз за разом, чтобы потом небрежно махать палочкой. Как и в реальной жизни, за лёгкостью превращений стоит каторжный труд тренировок.

Вопреки моим опасениям, в кровать ко мне Лаванда не лезет, то ли удовлетворилась виденным в душе, то ли и вправду моя репутация чего-то стоит. От меня отстают, на какое-то время. Слухи, слухи, надо будет послушать, что там про меня насочиняли, так сказать, не в чужих перепевках, а своими ушами.

Завтрак, сборы и здравствуй первый новый предмет: Нумерология!

Преподаватель, профессор Септима Вектор, уже сидит в кабинете и что-то считает. Неплохо.

Женщина средних лет с чёрными длинными волосами под высоким колпаком. Взгляд прямой, строгий, движения скупые, а речь слегка приглушённая. Что там говорит школьная молва на её счёт? Не то, чтобы фанат чисел и их роли в жизни, но предмет свой любит, спрашивает со студентов в полной мере, и не слишком то использует магию на уроках. Неудивительно, что Нумерология не пользуется популярностью, и в классе, кроме меня и Невилла оказываются только два ученика. Падма Патил, сестра-близнец нашей сплетницы Парвати, с факультета Рэйвенкло и парень с Хаффлпаффа, ээээ, со сложной фамилией. Джастин Финч-Флетчи, уже потом выяснилось, когда он представлялся.

В общем, не слишком популярный предмет.

— Профессор Септима Вектор, — представляется тётка. — На моих уроках вас ждёт самая увлекательная из всех магий — магия чисел!

Мы представляемся в ответ, и профессор поощряюще улыбается.

— Многие недооценивают роль чисел в жизни мага, сводя их к простым вычислениями, хватит ли галлеонов на новую мантию или сколько дней осталось до чемпионата по квиддичу. Числа окружают нас, они повсюду и зачастую они несут в себе глубокий смысл, влияющий на нашу жизнь! Надо просто уметь распознавать его, а для этого, надо знать какой тайный, мистический смысл несут в себе числа, помимо повседневных вычислений.

Не сказать, что речь профессора Вектор является третьеглазооткрывающим откровением, но в целом становится понятно, что предмет стоило бы скорее назвать: «История чисел и магический смысл, приписываемый им». Первое, что лезет в голову, это, разумеется, числа 13 и 666, как дань христианству. Числа 7, 9 и 40 тоже где-то там. Попутно вспоминаю про четвёрку и суеверия, связанные с ней.

Но профессор Вектор показывает себя молодцом.

— Суеверия магглов — это суеверия магглов, — говорит она, покачивая рукой. — Как правило, это либо их собственные придумки, либо искажённые сведения, полученные от магов. Иногда из обрывков сведений рождались целые гадальные системы, впрочем, мы ещё будем это проходить. Да, Падма?

— Гадания на основе чисел, профессор? — уточняет индианка.

Надо сказать, что очень непривычно видеть не сплетничающую Парвати, хе-хе, и только глубокий опыт общения с близнецами Уизли подсказывает, что на уроке всё-таки Падма. Профессор Вектор хмурится в ответ на вопрос, но потом складки (придающие её не слишком красивому лицу изрядно зверский вид) разглаживаются.

— Не гадания. Гаданиями, чаинками, шарами судьбы и прочей мишурой занимаются на уроке профессора Трелони, ведущей Прорицания.

Как там Гарри? Помнится, книга «Растуманивая будущее» была написана очень, кхм, туманно.

— Мы же будем делать расчёты! — поднимает назидательно палец Септима. — Расчёт судьбы! Не гадания, а расчёт, зависящий только от вас и вашей способности принимать во внимание всё, влияющее на судьбу! Но вначале вам предстоит изучить смыслы, вкладываемые в каждое число, ситуации, когда необходим расчёт, и многое другое. Нельзя пытаться заглянуть в будущее, не понимая, что вы делаете! Это приведёт к ужасным результатам, особенно если вы воспримете результаты неверных расчётов всерьёз!

— Но ведь вы же сказали гадательные системы…

— Что вы хотите от магглов? — пожимает плечами Септима. — Они неверно поняли, и это было неизбежно, без магии! Неверное понимание привело к неверной интерпретации, и в результате только обогатило кучку шарлатанов или привело их в тюрьму, для нас это неинтересно. Сегодня мы будем изучать единицу, её повседневный и мистический смысл, в каких обрядах, ритуалах и заклинаниях она используется! Откройте учебники на первой странице!

Открываем учебник: «Нумерология в жизни», и я невольно думаю, что стило бы вообще-то начать с нуля, но потом припоминаю читанное в детстве. Сама концепция нули возникла у людей далеко не сразу, и вначале числа, счёт и прочая арифметика получили развитие, и уже потом добрались до нуля. Не помню уже, кто там отметился, то ли древние индийцы, то ли греки, то ли и те, и другие сразу, но вроде как математика от такого открытия получила мощное ускорение.

Профессор Вектор тем временем рисует на доске ряд значков.

— Вот так выглядит единица у разных народов! — объявляет Септима.

Ладно, римскую I и привычную 1 опознаю, а остальные что за звери?

— Вам следует заучить наизусть различные варианты начертания, — продолжает она, — и то, к каким странам и народам они относятся. Дело в том, что на расчёты влияет не только то, как вы пишете, но и местность, и положение звёзд, и маги, окружающие вас, и все это…

Вздохнув, начинаю запись. Расчёт судьбы? Ха! Вначале мы пройдём от 1 до 9, потом, скорее всего, будет ноль, потом различные числа, навроде 13 и 40, потом их сочетания, и все это под соусом, что, кто, где и как пишется, рисуется и читается. Потом Вектор, скорее всего, будет ещё растолковывать о магических значениях, и о комбинаторике, и о том, как числа влияют в повседневности при магии. В общем, легко и непринуждённо можно изучать три года, и ещё останется целая гора непройденного материала.

Не то, чтобы я был против, но быстрой практической отдачи от Нумерологии не будет, так и запишем.

Да, и палочкой тут махать не надо, что не может не радовать.

Зато на Зельях начинается, и как я мог допустить хоть на секунду, что дети будут вести себя тихо и мирно? Невилл, очень довольный Нумерологией, прямо сияет, и Драко Малфой, наш неугомонный блондин, слизеринец, главный эксперт по тупым шуткам в адрес гриффиндорцев, а также тайный фанат Гарри Поттера (иначе не объяснить, чего он к Гарри лезет?), не удерживается от замечания.

— Что, Лонгботтом, тебе удалось ничего не сломать на уроке? Это, наверное, потому, что тебе ничего и не давали?

Ну, я ж говорю, плохо у мальчика с шутками, прибаутками и подъебутками. И с головой тоже.

— Это потому что я повредил руку о твою тупую голову, Малфой! — выдаёт Невилл.

Это надо было проучиться два года рядом с краснеющим, заикающимся, не слишком уверенным в себе Невиллом, неспособным что-то сделать, не сломав и не испортив, чтобы оценить резкую перемену. Настолько резкую, что у присутствующих (а школьники, как и положено, сбегаются толпой на ссору и потенциальную драку, в этом маги ничем не отличаются от обычных детей) просто рвёт шаблон и воцаряется пауза. Чем Невилл умело пользуется, к моему, да и всеобщему удивлению.

— Впрочем, что с тебя взять, Драко, когда у вас вся семья замазалась в тёмных делишках?

— Что?? — выходит из ступора Малфой. — Да как ты…

— Лонгботтомы древнее Малфоев! — перебивает его Невилл.

Так, кажется, понятно, откуда ветер дует. Невилл взял пару уроков у бабушки?

— А твоя тётя Беллатриса недавно бежала из Азкабана, не так ли? Твои родители поддерживали Сам-Знаешь-Кого, и это известный факт, — добавляет напора Невилл. — Неужели тебе не стыдно, Драко? Или ты сам мечтаешь творить тёмные делишки, задирая нос и рассуждая о превосходстве чистокровных?

— Ну, все, — шипит Малфой, — ты перешёл черту! Дуэль! Магическая дуэль!

— В любой момент, — делает величественный взмах рукой Невилл.

Точно брал уроки у бабушки. Вот только с Пожирателями дуэли не будет, или Невилл просто тренируется, а попутно и опосредованно мстит? «Выбрал свой путь», значит, вот как это выглядит. Что ж, Дуэльный Клуб у нас есть, нашлись и дуэлянты, чего уж там. Осталось только проследить, чтобы друг друга на запчасти не порвали, и товарищ Снейп, думаю, с этим отлично справится. Он незаметно подкрадывается к толпе школьников, и резко выдаёт.

— Я прослежу, чтобы дуэль прошла по правилам! Сегодня, в 16.00, в Дуэльном Клубе, только если кто-то из вас вдруг не передумает и не решит извиниться.

— Он оскорбил мою семью! — раздувает нос Драко.

— Тебе пора преподать урок, — напряжённо отвечает Невилл. — За всё!

— Отлично, — подводит итог Снейп. — Теперь все на урок, и минус пять баллов с вас, Поттер.

— За что?

— За пререкания с учителем, — «демонически» улыбается Северус, — и за то, что не остановили своего друга. Вы же, мисс Грейнджер, получите отработку на месяц.

— За что? — ещё раз восклицает Гарри.

— Мисс Грейнджер, — язвит зельевар, — основала кружок «Вялых Львов», и теперь несёт ответственность за все действия тех, кто в него входит. А вам и Гриффиндору, Поттер, ещё минус пять баллов каждому, за глупые вопросы. Что встали? Марш на урок, или мне снять с Гриффиндора сразу пятьсот баллов, чтобы до вас дошло?

Угроза действует, в какой-то мере. Во всяком случае, Снейпу не приходится загонять учеников в класс на пинках. Неохотно и ворча — такое зрелище прервали! — рассаживаются, и зельевар начинает урок, в своей непередаваемой манере «Д`Артаньян и пидарасы».

Дуэль, значит? Посмотрим. Невилл держится бодро, и это немного пугает.

Глава 16

Хлеба и зрелищ, орали в Древнем Риме. Что ж, ничего не изменилось. Хлеба в виде мяса и прочей картошки, ученикам выдали на обеде, а зрелище вот оно. Дуэльный Клуб набит битком, и не все поместились. Колин Криви скачет, фотографирует и едва ли не повизгивает от происходящего. От немедленной расправы его спасает только то, что он регулярно пищит что-то про победу Невилла и величие Гриффиндора.

Близнецы, как заправские наставники, что-то втолковывают Невиллу.

Драко, в свою очередь, слушает советы Снейпа. Ну да, формально декан помогает ученику своего факультета, но с учётом того, что Снейп взялся за роль рефери — доверия не внушает. К счастью, появляется Люпин, и коротко сообщает, мол, он как преподаватель ЗОТИ присмотрит, чтобы никто не буянил. Снейп объявляет правила.

— Дуэль до принесения извинений или потери сознания одним из дуэлянтов! Не советую стоять за их спинами, отбитие заклинаний — процесс непредсказуемый. Разойдитесь на исходные позиции, поклонитесь друг другу и начинайте в любой момент!

Хммм, не будет счета до трёх и хлопков в ладоши? Просто раз-два и потеряли сознание… какая, однако, коварная формулировка. Смерть тоже можно считать потерей сознания, просто неотменяемой, да. Поэтому на всякий случай руку держу неподалёку от палочки. Ещё бы не помешали энергощиты вдоль дорожки дуэлянтов, но что-то никто не озаботился. Прилетит случайно по зрителям, вот смеху-то будет, ага, сквозь кровавые слезы.

Драко и Невилл напряжённо расходятся, на глаз дистанция между ними метров пятнадцать. Есть, в общем-то, и место для маневра, и время среагировать, и многое другое. По меркам магов — это бой на средней дистанции, и теперь главное для Невилла не оплошать сразу, а там глядишь и навыки с тренировок «Ёжиков» включатся.

Палочки оба достали заранее, но медлят. Ага, ждут, кто рискнёт сделать первый ход, дабы получить преимущество. Школьники почти не дышат, но на дорожке ничего не происходит, и тогда начинает нарастать гул недовольства. Ну да, пришли за зрелищем, а дуэлянты стоят, хе-хе. Драко спокоен и слегка поводит палочкой, тогда как Невилл всё-таки напряжён и взволнован. Глаза следят за палочкой Малфоя, рука подрагивает, а по щеке катится пот. Невилл поднимает левую руку, смахнуть каплю, и это становится сигналом.

— Ступефай! — выбрасывает руку Драко.

— Протего! — немедленно отвечает Невилл.

Спасибо ухмыляющимся рядом близнецам. Во всех нас вбили навыки щита намертво, своими бешеными сдвоенными атаками.

— Аква Эрукто! — стреляет водой Драко.

Вода расплёскивается об энергощит, и под прикрытием завесы Драко сближается, забирая вправо. Какая-то хитрая уловка или Снейп подсказал? Невилл решает ударить превентивно.

— Петрификус Тоталус! — но мимо.

— Серпенсортиа! — так вот зачем Драко подбирался!

Заклинание создаёт змею, и та шлёпается прямо под ноги Невиллу. Лонгботтом инстинктивно подпрыгивает, пытаясь увернуться, и Драко наносит вполне ожидаемый удар.

— Ступефай!

Но вот заклинание он выбрал неудачно. Я ж говорю, рефлексы вбиты намертво, и Невилл, приземляясь прямо на змею, успевает поднять палочку и отбить заклинание остолбенения. После чего следует резкое:

— Инкарнцеро! — и Малфоя опутывают верёвки из воздуха.

О, эту фигню я знаю! Флитвик ей работал, когда я после кофе по лестнице скакал пьяной обезьяной!

— Ступефай! — кидает Невилл.

Малфоя изрядно прикладывает, он отлетает и падает на дорожку. Мягкие тут дорожки, а Драко подрос и окреп, и поэтому сознания не теряет. Невилл, не стесняясь, кастует дальше:

— Ступефай!

И видно, что он готов кастануть «Ступефай» столько раз, сколько потребуется, чтобы Драко отключился. А знал бы что убойное, и его кастанул бы. Новый Невилл, как бы это выразиться помягче, немного пугает. Похоже, прошла пора мягкого выправления, и пора взяться за прочистку мозгов суровым металлическим ёршиком.

— Стоп! — командует Снейп.

Драко, не будь дурак, делает вид, что отключился. А может и в самом деле отключается, всё-таки два Ступефая подряд, это не то же самое, что два стакана чая выпить.

— Победил Невилл Лонгботтом! — объявляет Снейп.

Вид у него такой, как будто он не просто лимон съел, а лимонную какашку. То есть, и кисло, и говно в одном флаконе. Пытаюсь припомнить, что там дуэльный кодекс по поводу победы толкует. Вроде как Невилл доказал, что говорил правду, а Драко придётся утереться? Или теперь Малфой его на ответную дуэль вызовет, типа матч-реванш, и так двадцать раз, пока не угомонятся? Аааа, точно, Малфой может найти другой способ прицепиться к Невиллу и потребовать дуэли, но по поводу, который вызвал эту дуэль, цепляться уже не смеет.

— Агуаменти! — и подаю Невиллу чашку с водой.

Лонгботтома колотит и трясёт, и сам он красный, и сейчас больше всего напоминает огромную помидорку, особенно за счёт красных глаз, бешено бегающих с предмета на предмет. То есть Невилл на силе воли себя заставил выйти на дуэль, стоять прямо, действовать быстро, а теперь его накрывает отходняком и адреналиновым шоком. Он жадно пьёт, и зубы стучат о край чашки, а школьники бешено аплодируют. Близко, правда, никто не подходит, Невилл — это вам не Гарри, которого после каждого квиддич матча так и норовят защупать насмерть.

Невилл, надо понимать, все лето ломал сам себя об колено во имя мести и вот результаты.

Интересно, что ему советовала бабушка, а до чего он сам дошёл? Невилл допивает и благодарно кивает, отдавая чашку. Надо будет с ним поспарринговать, раньше пацан постоянно в защиту прятался и робко туда-сюда бегал, но теперь всё должно измениться. Если не ошибаюсь, стиль он сменит на резкий атакующий, будет нападать, забыв о защите, мчаться вперёд, как паровоз из песни, и если всё будет так, то Невилла придётся образумливать.

Мститель хренов, надо, надо, с ним потолковать по душам.

Хммм, так, четверг, в субботу к Дамблдору, а вот в воскресенье и потолкуем, на тренировке «Ёжиков». Посмотрим на боевой стиль «а-ля Невилл», раскритикуем, свернём на дуэль и прочее блаблабла, в общем, придётся языком поработать, и кто знает, какие ещё скелеты из шкафов там повыпадают? Мне вот полугодовой давности откровений от семейства Уизли хватило выше крыши.

Пятница, 3 сентября.

Вот и второй новый предмет. Уход за Магическими Существами, и отлично знакомый мне по прошлому Рождеству профессор Кеттлберн. Все такой же бодрый, лысенький, толстый, и плевать, что вместо руки протез. Профессор этот протез при необходимости ловко совал зверям и птицам в пасть, ну это уже на дальнейших уроках, но в целом идея мне понравилась. Пытается тебя животинка куснуть, а ты ей хренак — несъедобную культю в пасть, она сразу смирной становится. Особенно, если магию через протез фугануть, чтобы зверушка подавилась.

Про Куроедов профессор не заикается, а с ходу строит нас и ведёт дружной колонной к Запретному Лесу. На УЗМС записалось много народу, то ли рассуждали, как я, то ли просто решили, что зверушки интереснее рун, чисел и всяких там Прорицаний. Кстати! Пока идём, спрашиваю у Гарри.

— Так что, как тебе Прорицания?

— Странно, — отвечает Гарри. — Мне предсказали скорую смерть. А затем, уже после уроков, МакГонагалл подошла и сказала, что Сивилла Трелони всегда предсказывает кому-то из учеников смерть в начале года, и никогда не угадывает.

— И вправду странно, — искренне соглашаюсь. — Чтобы преподаватель Прорицаний не могла предсказать что-либо? На чём гадали?

— На чаинках. Чай был вкусный, а в чаинках я ничего не увидел, хотя там, в книге, десять страниц посвящено тому, как в чаинках видеть знаки судьбы. И тут Сивилла как подкралась, заглянула через плечо и говорит, мол, все Поттер, смерть уже идёт за тобой. Лаванда с Парвати давай визжать, остальные стонать, как будто я прямо там должен был умереть. В общем — ужасный предмет, хотя и лучше, конечно, чем история магии.

— Это да, — киваю в ответ.

Мы, собственно, только что с этой самой истории магии. Профессор-призрак Бинс, как и прошлые два года зануден, многоречив и не слишком смотрит, есть кто в классе или нет. Гоблинские войны 17-го века, ну кто такую ересь на первом уроке читает? Но Бинсу всё равно, что студентам всё равно, и он читает, бубнит и читает, и просто усыпляет на месте. Его преданности предмету можно только позавидовать, ведь даже смерть не остановила его от чтения лекций, но интереснее от этого они не стали.

Да и в школе историю не слишком — то любил, честно говоря.

Мы подходим к опушке Запретного Леса, и Кеттлберн толкает речь, как нам всем повезло. Ведь мы выбрали уход не за кем-нибудь, а за Магическими существами, и в Британии больше нет такого места, где было бы столько именно магических существ, как в Запретном Лесу. Птицы, звери, рептилии и прочие насекомые — если они магические, то требуют отдельного ухода, и цель УЗМС — именно научить нас этим принципам. В этом году мы будем изучать существ, первого и второго класса опасности, по классификации Министерства. Первый класс — самый низкий, это, в сущности, просто зверушки, с небольшой толикой магии. Второй — «безвредные и поддающиеся приручению».

Всего классов опасности пять, но следующие два курса мы максимум будем работать с третьим классом, вида «умелый волшебник справится, в случае необходимости». Четвёртый и пятый классы опасности — феникс и василиск, если брать примеры из жизни — это уже не для школьников. Немного работы с четвёртым классом опасности будет только у тех, кто выберет УЗМС на последних двух курсах. Пятый же класс, к которым, кстати, относятся драконы и акромантулы, желающие двигаться по стезе работы с магическими существами изучают после школы, под присмотром опытного мага, ну и так далее. В общем, нормально так, в этом году на безвредных существах отработаем приёмы, посмотрим, что да как, и Кеттлберн на нас посмотрит, у кого откуда руки растут.

Кстати, пикси — эти синие фейки, год назад выпущенные на нас Локхартом — относятся к третьему классу! Кеттлберн дополнительно поясняет, мол, ЗОТИ на то и ЗОТИ, чтобы тамошние тварюшки были круче рангом, чем на УЗМС. Потом он показывает нам отлично знакомых мне Лукотрусов, и рассказывает, вот, мол, второй класс, и если не трогать их деревья, то эти создания из палочек и коры никогда вас не тронут. Внимательно запоминаю дерево — вот уж не думал, что волшебную древесину можно найти прямо на опушке Запретного Леса.

Хотя, зачем теперь мне эти походы в Запретный Лес?

Проще совой заказать, а если нельзя, так через орденцев — преподавателей или Хагрида заказать совой. Или сразу готовые артефакты, или, если уж так пальцы чешутся, нормально выполненные заготовки. Деньги ещё остались, в школе их всё равно особо некуда тратить.

Ладно, предмет вроде ничего себе так, посмотрим, что будет на ЗОТИ.

Кабинет ЗОТИ, где заикался Квиррелл, а Локхарт развешивал свои портреты, встречает нас почти аскетичной обстановкой. Люпин потрудился на славу, и создал можно сказать нормальную рабочую атмосферу. Парты раздвинуты, то есть класс можно сказать почти пустой. Перед доской возвышается шкаф, старый, потёртый от времени и частого использования шкаф, в таких обычно белье хранят. Во всяком случае, в фильмах точно такое видел.

Люпин делает приглашающий жест, мы подходим ближе, и шкаф начинает трястись, как будто кто-то пытается вырваться изнутри. Лица учеников (ЗОТИ у нас со Слизерином) вытягиваются, и, памятуя годичной давности события, они начинают тихо отходить. Ремус улыбается кончиками губ.

— Сегодня у нас будет практическое занятие! — объявляет он. — В этом шкафу сидит боггарт, и сегодня вы с ним сразитесь! Боггарт, это небольшая тварь, не имеющая постоянного облика. Он превращается в то, чего вы боитесь, и питается вашим ответным страхом. Поэтому боггарты очень любят прятаться в темноте в различных закрытых вещах, вроде шкафов, сундуков или даже просто под кроватями.

Ага, ещё один слизень-мозгоед, который шарится по чужим черепушкам. При таком количестве мозголазателей, магам давно следовало бы наладить выпуск ментально-защитных вещей. Конечно, можно делать круглые глаза и говорить, что боггарт питается эмоциями, но образ страха — откуда он тогда берет? В общем, по идее, эта хрень на меня не должна действовать. Пока я в диадеме, разумеется. Худо-бедно, но деревяшка пока справляется. Люпин тем временем продолжает лекцию, и ученики слушают его, опасливо косясь на шкаф.

— Так как боггарт пытается вас напугать и питается вашим страхом, то борются с ним при помощи смеха. Это совсем несложно, требуется простое заклинание и немного фантазии. Итак, чтобы победить боггарта, нужно представить его в нелепом виде, и произнести заклинание Риддикулус! Вот так вот, смотрите.

Люпин показывает движение палочкой, и мы пару минут отрабатываем произношение. Впрочем, там нет ничего сложного, как и в самом боггарте. Ну, превратился он в твой страх, ну обгадился ты… мдааа. Интересно, во что эта тварюшка может превратиться у меня? Что пугает меня больше всего? Подумав и сообразив, снимаю диадему, и кладу во внутренний карман мантии. Извини, дорогая, но я должен это увидеть! Если я прав, конечно, но, думаю, что прав.

— Кто хочет попробовать первым? — оглядывает учеников Люпин. — Подходить к шкафу нужно будет по-одному, потому что если вас будет много, то боггарт не будет знать, в кого ему превращаться. Это ещё один способ противодействия боггарту, но сегодня у нас — практическое занятие! Сосредоточьтесь, вспомните, чего вы боитесь больше всего, и мысленно измените этот образ, добавив в него смешного. Подготовка заранее помогает всегда.

Ученики, достав палочки, мнутся с ноги на ногу, вспоминают страхи, что-то бормочут, но вперёд не идут. И я их прекрасно понимаю, но все же.

— Разрешите, профессор? — выхожу вперёд.

— Конечно, — кивает Люпин. — Как только увидишь свой страх, представь его смешным и произнеси заклинание Риддикулус. Если не получится, ничего страшного — я загоню боггарта обратно в шкаф.

— Да, профессор.

Люпин кивает и распахивает дверцу трясущегося шкафа. Оттуда немедленно вываливаются несколько мёртвых тел. Моя жена и дети. Я знаю, что это обманка, но всё равно пробирает, и пальцы начинают мелко подрагивать. Смотрю на лицо жены, и понимаю, что не в силах сделать что-либо и всё было напрасно. Шепчу «прости, дорогая», и резко выхватив палочку, кастую Риддикулус. Тела превращаются просто в альпийскую горку, или даже просто клумбу. Не слишком смешно, но по сравнению с трупами жены и детей просто обхохочешься.

Секунда, и я отхожу в сторону, прикрыв глаза.

— Следующий! — командует Люпин.

Урок ЗОТИ продолжается.

Ждите, я вернусь!!

Глава 17

После урока Люпин не стал расспрашивать, что это было, чем заслужил непередаваемую благодарность с моей стороны. Несмотря на всю подготовку, вид семьи выбил меня из колеи, и в тот день всё валилось из рук до самого вечера. На дополнительной Трансфигурации МакГонагалл поставила на вид, но что тут поделаешь, если и вправду не получалось сконцентрироваться? Уже завтра возьму себя в руки, но сегодня позволил себе немного расклеиться.

Чего там боялись одноклассники, не смотрел, но мастерский ход со стороны Люпина все же оценил.

Тут тебе и практика пополам с магией — то, чего не хватает детям, и сразу выяснение, кто чего боится, и помощь в преодолении страхов. Интересно, все оборотни такие психологи, или исключительно Ремус Люпин, в силу обстоятельств жизни и Ордена?

В субботу за завтраком, Невилл рассказывает о Маггловедении, которое он посещал, пока мы занимались УЗМС. Предмет ему понравился, в отличие от Гарри, который уже возненавидел Прорицания. Ну да, кому понравится, когда тебе сходу смерть предсказывают? Пусть даже преподаватель ошибается каждый год, всё равно слышать: «Скоро ты умрёшь!» мало приятного.

На Маггловедении никто никому смерть не предсказывал, а преподаватель, профессор Чарити Бербидж, рассказывала крайне увлекательно. Блондинка в возрасте, как её внешность охарактеризовал Невилл. Смутно припомнил, что вроде пару раз видел её в коридорах, в отличие, кстати, от той же Сивиллы Трелони, которая из своей пророческой башни вообще не выходит.

Используется у них там учебник «Быт и нравы британских магглов» за авторством Вильгельма Вигворта, а сама Чарити с искренним энтузиазмом убеждала учеников — набралось их целых девять, и все маги! — что магглы и маги, в сущности, очень похожи. Ну, понятно и знакомо, в двадцатом веке идеи, что негры — тоже люди, и все люди — братья, невзирая на цвет кожи, разрез глаз и происхождение, получили широчайшее распространение.

На первом уроке им провели краткий экскурс в историю Британии, или, выражаясь точнее, маггловской Британии. Откуда взялось государство на островах, и чего достигло в своей истории. Послушав Невилла, не нашёл к чему придраться, так как историк из меня никакой, но кто мешает взять обычный школьный учебник и уточнить? В сущности, этот экскурс в историю был нужен, чтобы подвести к нашим дням и перейти к «нраву и быту магглов». Интересно, объяснения там будут из разряда тех, которые регулярно выдавал Артур Уизли?

Или он просто так шутил, а в магглах разбирается?

Невилл, поглощая овсянку, рассказывает, что, собственно до учебника «быта и нравов» они ещё не дошли, но профессор Бербидж обещала все подробно рассказать, а экзамен по предмету будет включать визит в город и показ того, насколько ученик-маг способен притвориться магглом. Невольно хмыкаю на этом месте, думая, что для рождённых людьми предмет Маггловедение — чистая халява, ну что тут такого — пройтись по городу, совершить пару покупок, задать несколько вопросов прохожим, и так далее? Быт и нравы — тут, конечно, сложнее, но только потому, что не было у меня британского детства, хе-хе. Обычный ребёнок из обычной семьи, наверняка, не испытает никаких проблем в этом вопросе. Единственно, если в учебнике — чушь, и преподаватель требует отвечать по учебнику, вот тут у магглорожденных вполне может порваться мозг, но, судя по описанию, Бербидж не такая, да и на предмет записались потомственные маги.

Надо будет как-нибудь почитать про «быт и нравы магглов», это может быть забавно.

Посвятив утро субботы текущим делам и неспешной, вдумчивой разминке с тренировкой — физическую форму не теряем! — после обеда отправляюсь с визитом к директору. Горгулья, скептически осмотрев мою мантию и тело под ней, нехотя отодвигается в сторону. Пароль не спрашивает, хвала магистрам, а то я как-то забыл спросить, и директор ничего не написал. Хотя, можно было бы протез предъявить, типа особой приметы, но, как обычно, соображаю это уже потом, постфактум. Поднявшись по винтовой лестнице, в уже четвёртый или пятый раз за время учёбы в Хогвартсе попадаю в кабинет директора.

При этом попадал сюда исключительно по делам, а не за нарушения, и в общем, уже даже можно сказать привык. Все те же столики, приборы, книги, храпящая Шляпа, только феникс Фоукс помолодел, кстати, у меня же где-то его перо припрятано. Надо будет использовать на эксперименты, потом, как-нибудь.

Директор на месте, и приветствует кивком.

Дамблдор спокоен, непроницаем и улыбается не только в бороду, но и глазами из-под очков-полумесяцев. В общем, образ доброго дедушки отработан на все сто четыре процента, но, как говорится, судите не по словам, а по делам. В кабинете какой-то странный запах, что-то неуловимо знакомо-химическое. Оглядываюсь, стулья и кресла в некотором беспорядке, ага, ага, по ходу пьесы здесь было совещание преподавателей. Тех, которые в Орден входят.

— Садись, Гермиона, — делает он приглашающий жест рукой. — Разговор будет долгим.

На столе появляется отлично знакомое мне письмо. Итак, всё-таки крестражи.

— Ты, наверное, уже догадалась, что я сейчас разговаривал с остальными членами Ордена в Хогвартсе, и разговор этот был очень непростым. Правильно, из-за этого письма. Поступали предложения даже допросить тебя, с применением сильнодействующих средств. Извлечь насильно воспоминания нельзя, но зато можно вторгнуться в чужую память и просмотреть образы. Мне удалось остудить наиболее горячие головы… но все же, Гермиона, тебе придётся научиться работать с Омутом Памяти и самостоятельно извлекать воспоминания.

— Да, профессор.

— Это не так сложно, как кажется, просто требует определённой концентрации и дисциплины ума. Чем лучше ты представляешь образы и контролируешь мысли, тем легче, точнее и отчётливее извлекаются воспоминания. Сейчас я очень занят, но раз в месяц или два буду присылать сову с запиской о времени следующего занятия. Всё равно, у тебя сейчас будет очень плотный график занятий, и в первую очередь с профессором Люпином. В связи с наличием вокруг Хогвартса дементоров, тебе в первую очередь предстоит освоить Патронуса, и как следует побеседовать с Ремусом о магии, думаю, это будет полезнее, чем читать школьные учебники.

— Да, профессор.

— Затем Северус все рвался дать тебе пару уроков, как видишь, он даже заранее назначил тебе отработки. Ему кажется, что ты можешь добиться большего в зельях! — Дамблдор весело глядит на меня. — Также трансфигурация — она очень важна, я и сам преподавал Трансфигурацию, ещё когда не был директором. Думаю, дополнительных занятий с тремя профессорами тебе хватит на первое время, и без занятий со мной. У тебя есть вопросы, Гермиона?

— Да, профессор. Учить чему-нибудь Гарри?

— Почему Гарри? — поглаживает бороду директор. — Сразу всем «Яростным Львам» передавай знания, ведь отличная же идея, и вам развитие, и Гарри уже не так беспомощен в магии. Теперь, собственно, о первопричине встречи — твоём письме. О, я не буду расспрашивать о подробностях и верю тебе! Потом, когда ты научишься извлекать воспоминания, можно будет посекундно просмотреть, пока же хватит и той информации, что есть!

— Да, профессор, — так, придётся заодно учиться подделывать воспоминания.

— Именно из-за твоих видений я был, есть и буду очень сильно занят в этот год. Несомненно, ты видела хранилища души Волдеморта, который разделил себя, пытаясь достичь бессмертия. Да, Гермиона, в Гарри тоже часть души Тёмного Лорда, поэтому он знает змеиный язык и многое другое, но это отдельная история. Грустная и длинная, и сейчас мы не будем её касаться. Раз открылись такие подробности, нужно найти и уничтожить их, максимально, сколько возможно, пока сбежавшие Пожиратели не вернули тело своему хозяину. Это дело я не могу доверить никому из Ордена, и поэтому буду отсутствовать. Занимайся, Гермиона, и делай это усердно, ибо ты — последняя защита Гарри, пока он ещё сам не слишком в состоянии себя защищать. У тебя вопрос?

— Да, профессор. Почему бы сразу не учить самого Гарри? Ведь это будет разумнее?

Дамблдор замолкает и пристально смотрит на меня. В полутьме кабинета выглядит все немного «киношно», и почему-то кажется, что сейчас декорации упадут, а директор вскочит и закричит: «Это раньше я был Дамблдор Серый, а теперь я Саша Белый!»

— Ты одновременно права и не права, Гермиона, — говорит дедушка Альбус. — Права в том смысле, что это будет разумнее, и не права в том, что у Гарри сейчас нет мотивации. Можно научить его махать палочкой, но невозможно выучить некоторые вещи, если нет желания. В мире магов желания и эмоции, неважно, светлые они или тёмные, или вообще серо-фиолетовые, очень многое значат. Главное, чтобы желания и эмоции были искренними, чтобы маг вкладывал в них всю душу.

— Простите, профессор, а как это сочетается с необходимостью концентрироваться и сосредотачиваться, особенно для сложной магии?

— Плохо сочетается, — радуется директор, — но большинству магов хватает и магии среднего уровня, а на сложную они не замахиваются. Но, понятно, что Гарри эмоционально и психологически не готов к такой учёбе. Поэтому подтягивай его, на занятиях вашего кружка, и этого будет пока достаточно. Профессора Снейп и МакГонагалл, мои заместители, и посвящены во все подробности. Со всеми проблемами можешь смело идти к ним, только не забывай, что проблемы эти должны касаться Гарри и дел Ордена, а не учёбы.

— Да, профессор.

— Извини, Гермиона, но некоторые вещи должны быть сказаны, как бы обидно или больно они не звучали. Так что занимайся, учись, твори и оберегай Гарри. По теории тебя будет подтягивать профессор Люпин, поверь мне, он мастер и я сам его учил. На этом пока все, и, ты — молодец, Гермиона!

Похвалив меня ещё раз, директор прощается, точнее говоря, я прощаюсь и покидаю его кабинет. Внизу уже ждёт Ремус Люпин, с независимым видом пытающийся что-то втолковать горгулье. Двухметровый каменный статуй, охраняющий вход в кабинет директора, что-то ворчит и вертит головой.

— Мисс Грейнджер, жду вас в семь вечера, у себя в кабинете! — говорит мне Ремус.

— Да, профессор, — сообщаю ему в спину.

Дедушка Альбус — человек-оркестр, дирижирует Хогвартсом и Орденом. Интересно, откуда у него столько энергии в его-то возрасте? Ладно, хочется ему большой и чистой политики, пусть рулит и управляет. Мне от этого одна сплошная выгода, ну и хлопоты, конечно, но получение чего-либо без труда и усилий бывает только в сказках.

До семи часов есть ещё время, и первым делом отлавливаю Невилла.

Точнее говоря, Лонгботтом сам на меня выскакивает в коридоре, но ведь всегда приятнее думать, что сам все сделал, обеспечил и организовал. Невиллу, который, кстати, стал героем недели из-за дуэли, тоже хотелось поговорить, и мы отправляемся к озеру. Подальше от любопытных ушей и коридоров Хогвартса с их гулким эхом.

Пока шли, примерно оцениваю вид и состояние парня.

Ну что, товарищ Лонгботтом реально зажал себя в кулак, переломил об колено и устремился по выбранному пути. За результатами далеко ходить не надо: разбил Драко нос, да ещё потом и на дуэли его побил. Похоже, что Невилл сейчас охотно душу продаст за умение драться по-настоящему, магией и кулаками, и холодным оружием, и огнестрельным, в общем, всем, что поможет ему отомстить.

— Помнишь, Гермиона, ты спрашивала, какой путь я выбрал? — неожиданно говорит Невилл.

— Да, помню, — мы ещё не дошли, но почему бы и не поболтать на ходу. — И, кажется, понимаю, что ты выбрал.

— Ты не согласна? — напрягается он.

— Мне всё равно, — пожимаю плечами, — это твой путь и твоя месть, и если ты решил измениться, то это твой выбор и твоё право.

— Я убью их! — заявляет Невилл. — Вот мой выбор! Убью всех четверых, и плевать, что будет потом! Это будет справедливо и правильно, за то зло, что они причинили моим родителям!

Внимательно смотрю на него в профиль. Решимость, эмоциональная такая, яростная, и от которой легко можно заработать эмоциональное перегорание. Собственно, оно будет в любом случае, вопрос только в том, насколько хватит силы эмоций Невилла? Двенадцать лет созерцания безумных родителей, в сочетании с забитостью от бабушки… уууу, гремучая, гремучая смесь. Накопилось в парне эмоций, и побег Беллатрисы с родственниками выступил в роли кнопки «Старт». Интересно, если сказать, что с вероятностью в 95 % побег организовал Барти Крауч — младший, Невилл сразу помчится мстить незнамо куда, или вначале грязно выругается?

— Ладно, Невилл, это твой выбор, — повторяюсь, а что делать? — О чём ты хотел поговорить?

Невилл, немного путаясь в словах и предложениях, долго и велеречиво начинает объяснять, как он ценит всё, что я для него сделал, и что он очень признателен за помощь, и хотел бы выразить свою благодарность, да у него не слишком получается. Слушаю внимательно, не перебивая, словесный понос — явно следствие того самого эмоционального перенапряжения, так что лучше пусть выговорится, чем у него крышу сорвёт в неподходящий момент. Ну, кто в детстве не мечтал убить всех обидчиков, но там отпускало обычно через день, а у Невилла все серьёзно, и это опять пугает.

Невилл, наконец, перебирается дальше, и теперь толкает длинную словесную телегу, как он учился, учится, и брал уроки у бабушки, и вдохновлялся карьерой родителей, и теперь он готов идти дальше, и быть мракоборцем, и теперь ему надо тренироваться вдвое больше — вот как я делаю! И вообще, от одного моего вида он испытывает такое вдохновение, что прямо готов голыми руками срыть гору до основания. Разговор пошёл в опасном направлении, и прежде, чем Лонгботтом перешёл к какой-нибудь ерунде вроде комплиментов цвету моих глаз или размеру сисек, прерываю его.

— Так, Невилл, стоп! Тебе нужны тренировки? Будут тебе тренировки! Поговорим об этом завтра, на первом собрании Ё… «Яростных Львов», если не возражаешь.

— Нет, конечно!! — пылко восклицает Невилл. — Это будет отлично!!

— Ага, вот и договорились. Извини, меня ждут дела.

Лонгботтом мастерски проболтал все моё свободное время, и пора выдвигаться в кабинет ЗОТИ, к Люпину.

Глава 18

В кабинете ЗОТИ тихо, все парты вернулись на свои места, а шкаф исчез. Но всё равно видение боггарта и мёртвой жены накатывает, вызывая желание передёрнуть плечами. Надо будет боггарта отдельно поизводить, без толп учеников сзади.

— Привет, Гермиона, — появляется Люпин из своего кабинета.

Как уже говорил, Ремус в этой драной одежде и мантии, больше похож на старшего брата, нежели строгого профессора и преподавателя, что, несомненно, облегчает ему вхождение в доверие к ученикам. Собственно, и сам видел, как ученики — бац! — и начинают воспринимать его как «своего в доску». Люпин садится на парту, пока я бормочу ответное приветствие.

— Добрый вечер, профессор.

— Можешь звать меня Ремус, или мистер Люпин, если уж так тебе необходим этот официоз, — улыбается он.

— Да, профессор, — блин, это не я, оно само по привычке вырвалось! — Да, Ремус.

— Вот и отлично. В поезде ты уже видела дементоров, что скажешь?

— Ужасно, — отвечаю искренне. — Холод, депрессия, ментальное давление, эти полёты за окном, бррр!

— Странно, что ты не упомянула их мерзкий внешний вид, обычно все начинают с черепов и покрытых слизью рук, — задумчиво говорит Ремус, складывая руки на груди, — впрочем, после истории с василиском… Это хорошо, что их внешний вид тебя не пугает! Это поможет тебе быстрее и лучше овладеть заклинанием Патронуса, и тем самым эффективно противостоять дементорам. Но вначале — небольшая лекция, раз уж мы находимся в кабинете ЗОТИ, а дементоры, несомненно, попадают в категорию Тёмных. Видишь ли, Гермиона, насколько я понял, с практикой у тебя все хорошо, а вот теория хромает, да.

Лекция ёмкая, толковая, и еле успеваю записывать избранные моменты. Не знаю уж, чего там Дамблдор про меня наговорил, но Люпин не разжёвывает каждую мелочь, не льёт воду, и в результате лекция пересыщена информацией, которую ещё надо будет потом переосмыслить.

Рассказав о дементорах, Люпин переходит к защите от них, то есть тому самому Патронусу.

Не слишком сложное движение палочкой, слова «Экспекто Патронум», то есть, если правильно понимаю, с латыни в буквальном переводе: «Ожидаю или призываю защитника». При этом надо держать в уме самое счастливое мгновение в жизни, и оно как бы выйдет наружу, создавая щит. Как поясняет Люпин, такая концентрация счастья, которую они к тому же не могут напугать, сама пугает дементоров, и они разлетаются. Помнится, я сразу подумал, что тут что-то не так, но не стал возражать, и, отработав произношение, переходим к заклинанию.

Ну что тут можно сказать?

Это вам не фонарик из палочки делать, на одном желании. Тут при соблюдении всех правил, почти ничего и не получается. Ну, вырывается из палочки серебристый щит, довольно вялый по размеру, так йоптель, концентрируюсь так, что кажется, сейчас голова лопнет, и глаза вылезут! В мозг сразу пробирается картинка, как Лавгуд пучит глаза, и концентрация пропадает, под натиском смеха. Нет, ну, правда, у ней и так глаза навыкате, да ещё и блондинка, в общем, такая… неординарная внешность, по совокупности выпирающих факторов.

В конце концов, не Гарри же мне представлять?

Вообще, казалось бы, что тут такого сложного, нас и так уже два года учат концентрироваться и воображать. Это самое базовое в местной магии: воображение и концентрация, придающие форму энергии, проходящей сквозь мага. Воспоминания вроде бы не должны сильно отличаться от воображения, так как по сути это образ в голове, хотя стоп, стоп, стоп. Так, получается, что с Патронусом я подаю не столько энергию, сколько сконцентрированное счастье, похоже в этом проблема. Другой источник питания, грубо говоря, и если привык пользоваться девятивольтовой батарейкой, то просто так на пятивольтовую не перейдёшь.

Хотя нет, какая-то кривая аналогия получилась, но сам для себя внутри объяснил, и не надо выражать словами, мучаясь с точными формулировками. Главное, что в глубине души понимаю, в чём проблема, и теперь надо просто над ней поработать и устранить, дабы получить телесного Патронуса, послушного моей воле и сотканного из серебра счастливых воспоминаний.

Люпин, тем не менее, остаётся очень доволен, хвалит и добавляет, что теперь, мол, понимает, чего это директор Дамблдор меня так выделяет. По его словам в моём возрасте (да, смешно, смешно) получить щит Патронуса на первом занятии — это очень, очень серьёзно и круто. До полноценной формы, когда Патронус принимает форму животного, ещё, конечно, далеко, но самый сложный этап — получить хоть что-то из Патронуса, уже пройден.

Могу только мысленно пожать плечами. Мне есть что вспомнить, и печального, и счастливого, всякого, и возраст немного не тот, но… да, что там, приятно, когда хвалят от всего сердца! Потом, вспомнив Трансфигурацию, решаю уточнить.

— Патронус принимает форму того же животного, что и при анимагии?

Люпин открывает рот, и тут же закрывает. Задумывается. Жду.

— Знаешь, Гермиона, не знаю, — разводит он руками, — но я спрошу, и на следующем занятии обязательно отвечу на твой вопрос. Раз в неделю у нас будут занятия, думаю, вот так же по субботним вечерам, будет в самый раз. Как считаешь?

— Да, Ремус, — как говорится, суббота для человека, а не человек для субботы.

— Занятий много, — как бы извиняясь, говорит Люпин. — Теория ещё так-сяк, а вот с практикой совсем беда, по школе. Последние два года ученики не слишком напрягались на уроках ЗОТИ, и это очень нехорошо. Но тебе, Гермиона, я буду читать лекции как раз по теории, по личной просьбе директора. Начнём мы, пожалуй, с цикла о магах, их палочках и о том, как маги творят магию при помощи палочек.

— Хорошо, — честно, я удивлён, но раз пошла такая пьянка — так просто замечательно! — Спасибо, профессор!

Угу, а мозг бубнит, что если бы кто-то не потерял два года, то уже бы все это знал.

— Всегда приятно поделиться знаниями с умным человеком, — улыбается Люпин.

На этом урок и вечер субботы заканчиваются.

Переосмысление лекции профессора Люпина, о дементорах, Азкабане и Патронусе.

Азкабан. Перечислим факты. Первый: самая суровая магическая тюрьма, заключение в которой сродни растянутой во времени казни. Второй: дементоры охраняют его и сосут из подопечных светлые эмоции. Третий: антимагическими свойствами стены не обладают, иначе гхыра с два Пожиратели сбежали бы, так как тот, кто помогал им, просто не смог бы проломить стену. Четвёртый: утверждается, что дементоров нельзя убить, только отогнать Патронусом.

Вывод: кто-то здесь врёт.

Давайте разбираться. Сажают в тюрьму злобных, закоренелых преступников, тех же Пожирателей, привыкших разбрасываться Непростительными направо и налево. А ведь заклы эти требуют соответствующего эмоционального настроя, то есть Пожирателям в радость пытать, убивать и подчинять. Не слишком светлые эмоции, не правда ли? Пожиратели — сильные маги, ну тут думаю особых доказательств приводить не надо. То есть даже без палочки что-то да могут, не зря же личный элитный отряд Волдеморды и вообще страх и ужас всей Британии? Но, тем не менее, Пожиратели сидели в Азкабане и не дёргались, пока не подоспела помощь извне.

В результате можно смело утверждать, что дементоры сосут.

Сосут активно. Не только светлые эмоции, но и магию, и провоцируют угнетённо-подавленное состояние заключённых, то есть невозможность сосредоточиться и сконцентрироваться. В результате: пониженный магофон, отсутствие палочек и невозможность сконцентрироваться дают нам почти надёжную тюрьму для магов. Почти потому, что слишком много составляющих. Выпади хоть одна, и заключённые разбегутся.

Пожалуй, даже более, депрессия и отчаяние, и суицидальные мысли, и прочее отсутствие радости — это естественный фон вокруг дементоров. Их дыхание, скажем так, хотя можно назвать это излучением, всё равно будет неточно. Отсюда следует ещё один вывод: дементоры сосут вовсе не светлые эмоции. Ведь нелогично же получается, что они сами себе убивают пищу. Распространяют отчаяние, убивающее светлые эмоции, которыми они, якобы питаются. Вдвойне нелогично! Наоборот, можно сделать вывод, что светлые эмоции их отталкивают, а Патронус — как квинтэссенция светлого — вообще распугивает и заставляет бежать прочь!

Предварительный вывод 1: дементоры сосут магию и эмоции магов, а при случае не прочь отсосать и саму душу мага, квинтэссенцию его магии.

Предварительный вывод 2: Дементоры питаются магией, и, следовательно, их можно убить, как и любое другое магическое существо.

Вывод: дементоров можно убить, запитав их светлыми эмоциями. Взять огромный бассейн, превратить его в Омут Памяти, вылить туда светлых воспоминаний и топить в нём дементоров. Утрированно, конечно, кто такое будет делать, но все же принцип, думаю, понятен. Ещё было бы неплохо посмотреть, что с дементорами сделает взгляд василиска. Также, почти наверняка, есть древние ритуалы на крови, гарантированно убивающие любого или почти любого, неважно светлый он или тёмный. Древние всегда и везде любили и любят кровь, так что осталось пробраться в Министерство и украсть описание ритуала.

Но под рукой только Патронус, и не сказать, что это самый плохой вариант.

Поствывод 1: если светлые эмоции хоть в чём-то вредят дементорам, то Патронусом их можно (и нужно) убивать. Или хотя бы ранить.

Энергия, выпущенная вовне в виде заклинания, послушна магу. Патронус послушен вдвойне, им можно управлять, его можно направлять и даже в какой-то мере его можно назвать фамиллиаром. Ну и что, что это светлые воспоминания, зато в форме зверя! Итак, квест получения Патронуса, получается, неожиданно обрастает бонусным квестом: не просто получить Патронуса, в полнотелесной и послушной мне форме, но и натравить его на дементора, проверить, что получится.

Разумеется, перед этим, дементора желательно изолировать от его собратьев.

* * *

Воскресенье, 5 сентября. Дуэльный Клуб.

Насыщенный год будет, насыщенный.

Сентябрь ещё толком не начался, а уже голова гудит от полученной информации, разговоров и теории. Поэтому сейчас просто молча наблюдаю, как в ряды «Яростных Ёжиков» вливаются новые бойцы. Или бойчихи? Можно такое про девушек говорить? Джинни Уизли — та точно бойчиха, за Гарри любому «пасть порвёт, моргала выколет[11]».

Луна же, надевшая какое-то непрактичное платье, с рюшками, лентами и блёстками, выглядит мирной пай-девочкой. Платье ей, кстати, очень идёт, в конце концов — красивая блондинка, это классика. Воображение немедленно дорисовывает, как Луна в образе «роковой блондинки» прячет пистолет за подвязку чулок, а потом поправляет платье с глубоким декольте, для того, чтобы соблазнить злодея-шпиона и выведать, куда же он, сцобако, засунул чертежи Звезды Смерти?

Так, «говорили мне, нельзя с утра до ночи смотреть телевизор[12]».

Это все Лаванда виновата, ага. Устроила, понимаешь, эротику в душе, теперь хоть на девушек не смотри!

— Это же твой отец…

— Ксенофилиус Лавгуд…

— Издаёт журнал «Придира»…

— И пишет прикольные статьи?

Это близнецы, Фред и Джордж, пробуют на прочность Луну. Фирменный мозговынос от близнецов: говорят вперемешку, заканчивая друг за друга фразы. Это только выглядит легко, а вы попробуйте послушать! Мигом одуреете, и близнецы, заливаясь счастливым смехом, обведут вас вокруг пальца. Или пошутят, и хвала магистрам, что они вроде бы отстали от своего старшего брата, Персиваля. Может, втык от мамы получили, на предмет не портить брату свадьбу?

— Да, — мечтательным тоном произносит Луна, — у вас, наверное, одна душа на двоих, раз вы так хорошо мысли друг друга читаете.

— Мы не читаем…

— Мысли!

— Да, это будет замечательная статья, даже вижу заголовок «Тайна близнецов раскрыта!»

Мне же почему-то в голову приходят всякие там сиамские близнецы, и прочие товарищи, которые чуяли, что там их с двойником происходит на другом конце земного шарика. Может и вправду у них там одна душа на двоих? Кто знает, какие истины прячутся в этом безумии?

— О нет! — заламывает руки Фред.

— Теперь мы пропали! — подыгрывает ему Джордж.

— Наша тайна раскрыта! — и перемигиваются.

Луна безмятежно улыбается. Похоже, пора команду переименовывать в «Безумных Ёжиков» или «Чокнутых Ёжиков». Во всяком случае, близнецы охотно подыгрывают, и переключаются на меня.

— Так, так, малышка Герми…

— Признавайся, твоих рук дело?

И наставляют палочки, мол, ага, сейчас мы тебя! Но я уже выхватил свою палочку, и грозно отвечаю.

— Не дождётесь!

Немедленно начинается свалка, в простонародье именуемая «разминкой», где каждый сам за себя, а близнецы работают вдвоём. Им от этого не легче, ибо каждый так и норовит в первую очередь вырубить близнецов, работающих парой, дабы не создавали проблем. Луна, посмотрев немного, тоже достаёт палочку и радостно присоединяется. Выкрики заклинаний, прыжки, перекаты, попытки укрыться друг за другом и достать близнецов — в общем, через десять минут все в мыле, пене и еле дышат, включая меня.

Да, форму за лето немного потерял, но в целом неплохо.

Понимаю, что у нас в команде появилась устойчивая пара, Джинни настолько яростно и легко билась рядом с Гарри, оберегая ему спину, что просто кошмар и ужас. Осталось ещё Луну с Невиллом свести, и будут Дуэльно-парный клуб. Хихикаю. Рядом хихикает Луна, которая, надо отметить, довольно легко справлялась со всей этой каруселью. С непривычки очень нелегко смотреть во все стороны, и пытаться предвидеть, откуда прилетит удар, а Лавгуд — раз и вписалась!

— У вас весело! — заявляет она. — Но ещё здесь надо поставить кактусы!

— Зачем?

— Чтобы они поглощали негативную энергию!

Мне же волей-неволей вспоминаются многочисленные защитные экраны на компьютерах в моём мире, а также кактусы, цветочки, наклейки и прочий хлам, тоже якобы вытягивающий негативную энергию. Но в моём мире это точно было шарлатанством и дуростью, а здесь? Что говорят и думают маги о негативных энергиях?

— Хорошо, поставим кактусы! Так, теперь немного передохнем и обсудим бой, если кому есть что сказать.

— Да, — немедленно говорит Невилл, — нам нужны реальные противники.

— Отлично, где их взять? Возьмём парочку азкабанцев в аренду?

Невилл чешет в затылке. Нет, ну правда, где брать реальных противников? Вызвать слизеринцев на массовый поединок или вообще устроить магическую «Зарницу»?

— Тогда за неимением арендованных азкабанцев, поединки друг с другом!

Двое дуэлируют, остальные смотрят, запоминают и разбирают ошибки.

Нам бы нормального взрослого тренера, да где его взять? Не Снейпа же приглашать! Вот и учимся сами, на ходу, что, как и куда, и не знаю уж, чем там думал Малфой, но всё-таки подготовка у Невилла есть. Самое смешное, когда близнецы дуэлируют, зеркально все туда-сюда, как будто мысли друг друга читают, а может, и в самом деле читают, кто их знает.

Невилл, к моему удивлению, на рожон не лезет, работает грамотно и в атаке, и в защите, и поэтому удостаивается бурных аплодисментов с моей стороны, и, кажется, немного смущён этим.

Луна расслабляет одним своим видом, и прекрасно этим пользуется. Эта пай-девочка-блондинка на удивление сильна, умело кастует, и не паникует. В общем, наш человек.

Джинни, когда не отвлекается на Поттера, тоже хороша, не смотри, что рыжая! Вообще, чувствуется, что мой совет не пропал зря, и она хорошо так влезла в жизнь Гарри, постепенно заменяя ему Рона и выступая в роли «подпорки» и подруги, и как в анекдоте: «бывает ли дружба между мужчиной и женщиной»?

В общем, теперь нас семеро. Четыре ёжика и три львицы. Ибо.

Глава 19

Жизнь понеслась насыщенная, и даже замечу, местами правильно насыщенная. Уроки, домашка, дополнительная трансфигурация, и собственные тренировки, занятия с Люпином и «Ёжиками», и проработка теории от профессора ЗОТИ. И самое главное — отработки у Снейпа, которые, конечно же, оказались не отработками, но наш зельевар решил «не вызывать подозрений».

В общем, вместо натирания котелков теперь по вечерам варю зелья.

Выглядит это так.

Прихожу в кабинет Зелий. Там сидит Снейп, ингредиенты свалены в кучу на парте, рядом котелок. На парте рецепт, с пометками самого зельевара. Вроде мини-пояснений: «клади 3 горсти, так эффект максимальный». Разжигаю огонь, ставлю котелок, и начинаю варить зелье. Если что-то не так, то Снейп поправляет. В остальное время молчит и читает газету, или варит собственные зелья. На следующий день все повторяется, пока зелье не будет сварено идеально. После этого, на следующим занятии, переходим к другому зелью. В конце урока Снейп спрашивает рецепты прошлых зелий или части рецептов, и что куда, в произвольном порядке.

Приходится записывать и запоминать, ибо зельевар нынче злой пошёл.

Вот в таком вот порядке идёт «отработка»: типа меня учат варить зелья. Или учат рецептам зелий, потому что то, что даёт Снейп отличается от учебника, в сторону эффективности, быстроты приготовления, получения максимального выхода полезного продукта, и прочего. Но сама атмосфера «обучения», конечно, угнетает, зато теперь я знаю три яда поносно-нарывного действия, пять противоядий к ним, зелье забывчивости и, самое главное, непонятно, нахрена мне это все? Варить в бою зелья не буду, а в обычной жизни больше на магию, палочку и паранойю полагаюсь. Может быть, дело также в изучении эффектов и последствий этих зелий, но опять же, зачем все это в Хогвартсе?

В общем, дедушка Альбус куда-то совсем далеко прицелился. Очень далеко.

Не успел сказать «Петрификус Тоталус», как три недели сентября хряп, и нету! Как будто только вчера в школу приехал! Куда время делось — решительно непонятно. Луна все чаще проводит время в нашей компании, и как-то спокойно становится в её присутствии. Может это то, чего не хватало «Ёжикам»? Мудро-безумной девочки-блондинки? В Хогвартсе, как выяснилось, она действительно известна как «Чокнутая Лавгуд», ну близко, близко к чокнутой Грейнджер, хе-хе. В сущности, совсем не удивлён, иногда Луна такое ляпает, хоть стой, хоть падай, вспомнить хотя бы заявление про то, что близнецам надо обувью меняться!

Но теперь нас двое, а двое чокнутых — это сила!

* * *

Примерно в это же время, в этом же месте.

Луна смотрит на Гермиону и ей радостно, что у неё такая замечательная подруга. Она тоже «чокнутая», как и Луна, и также временами ведёт себя крайне странно. Но Луна точно знает, что Гермиона, как и она сама, сознательно впустила в себя немножко безумия, которое окружает всю планету и подстерегает, и готово вцепиться в любого, кто оплошает и не предпримет мер предосторожности, например не будет держать возле изголовья омелу и веточку бессмертника.

Что прячет в глубине души Гермиона? От чего она загораживается безумием? Луна не знала, но она знала, что однажды они дойдут до самой близкой дружбы, какая только может быть, и тогда она спросит. Обязательно спросит. Ведь безумие Гермионы делает её сильнее, и её одежду никто не крадёт, и никто не смеётся за её спиной, а очень даже побаиваются. И сама Гермиона ведёт себя так, как хочет, одевается так, как хочет и делает то, что хочет. Луне это очень нравится, и она иногда видит себя такой же сильной, независимой и окружённой друзьями.

Вот только на её подругу очень плохо влияют мозгошмыги.

Луна отлично видит, что мозгошмыгов привлекает диадема, и привлекает она исключительно мужских мозгошмыгов. И Гермиона, под их влиянием, ходит как парень, смеётся, как парень и вообще ведёт себя, как парень. Надо попросить у Гермионы такую же диадему, но из женского дерева, думает Луна. Тогда ко мне будут слетаться женские мозгошмыги, и это будет очень-очень полезно. Во всяком случае, так говорит папа.

Луна смотрит на Гермиону и думает, что однажды она скажет про диадему. Когда они с Гермионой крепко подружатся, и та не поднимет её на смех. Нет, когда она сама увидит мозгошмыгов, а на смех Гермиона её и сейчас не поднимает. Это приятно волнует, и она зажмуривается от перспектив.

Как уже говорил, уроки идут, на Нумерологии добрались до тройки, а щит Патронуса вырос до двух метров в диаметре. Уход за Магическими существами идёт спокойно, работаем с гномами из Леса, и теперь понятно, откуда Локхарт такую банду набрал. Также выяснилось, что «дегномизация сада а-ля Уизли» это самый дешёвый и простой способ избавиться от этих мелких человечков. Кеттлберн умеет объяснять так, что хочется слушать, и его уроков школьники ждут с нетерпением, невзирая на скучность существ, которых мы проходим.

Аналогично у Люпина, правда существа там более серьёзные, навроде Гриндилоу (те самые русалы из озера) или Фонарников, живущих в болотах, но ЗОТИ всё равно резко выскакивает в лидеры по популярности. На субботне-вечерних занятиях, помимо Патронуса, Ремус рассказывает зубодробительную теорию, к счастью недолго, но всё равно переводить в человеческий язык нелегко. Трачу на это обычно бывшие медитативные полдня, ибо теперь моё спокойствие и безумие всегда со мной, и в отдельных «мозголечильных» процедурах не нуждаюсь.

Ах, да, на Трансфигурации успешно превратил стол в огромного кабана, и потом еле успел увернуться.

В общем, жизнь идёт, уроки плывут, тренировки едут, а состояние моё можно охарактеризовать как расслабленно-сонное и умиротворённое. Видимо откат от прошлых двух лет до сих пор идёт, но ничего «учёба и труд — все перетрут», к Рождеству как паровоз раскочегарюсь, да. Сириус пока что фоном ходит, бродит, отъедается и присматривается к Гарри. Нельзя сказать, что он сильно наблюдает за порядком, но на привычном уровне беспорядка в Хоге эта бездеятельность нового смотрителя не сказывается.

Невилл тоже как-то… не то, чтобы сбросил пар, о нет, тут все наоборот. Тренируется так, что пар шёл из всех отверстий, «упирается рогом» по полной, но в целом как-то немного спокойнее становится. Видимо, привычная обстановка Хогвартса без бабушки и родителей, всё-таки как-то не так давит, или Невилла потихоньку отпускает. Загорелся, вспыхнул, сейчас погорит какое-то время и успокоится окончательно.

Правда, в разговорах о Пожирателях, Невилл без устали твердит, мол, всех убью — один останусь, но именно поэтому я стараюсь и не заводить разговоров о приспешниках Волдеморта. Гарри удаётся даже уговорить не показывать «Пророк» за столом (хотя подписку прерывать он отказался), а «Придира» выходит раз в месяц, и Министерство в журнале затрагивается в другом ключе. Мол, во всём виноваты гоблины, они тайно захватили Министерство и управляют магами, подменяя чиновников на кукол. В общем, берете любую газетёнку разряда «жёлтых», и вместо НЛО и анального зондирования подставляете гоблинов и захват власти. А вместо статеек об упавших трусах поп-звезды, можете смело представлять статью о подменном Министре.

Также, там присутствуют статьи о цветочках, хищных цветочках-магоедах из Южной Америки. Весёлые исторические очерки о войнах с гоблинами, и право слово читать их на порядок интереснее, чем слушать Бинса, даже чётко осознавая, что в «Придире» — брехня, а Бинс рассказывает только факты.

Сейчас, 1 октября, пятница, и обед уже прошёл, а трансфигурация и зелья ещё не началась. Бегать что-то совсем не хочется, ибо организм решил, что надо вдарить «роком по захолустью», и в честь годовщины месячных сделать их особо болезными. Не знаю зачем, наверное, чтобы жизнь мёдом не казалась. Поэтому сижу в Дуэльном Клубе и читаю «Придиру», статью о новозеландских крикунах. По статье выходит, что в местах их обитания надо вести себя тихо, потому что они кричат на любой громкий звук, и вполне могут заорать любого до смерти.

Мне одновременно смешно — в животе, и больно, чуть ниже, и стоящая на голове возле стены Луна не добавляет спокойствия. Нет, она, конечно не в юбке стоит, так сказать, концепция тренировочной формы оказалась ей доступна, но всё равно вид блондинки, стоящей вверх ногами уже десять минут подряд, как-то напрягает.

— У тебя будет мозговой удар, — говорю ей, зная, что всё пройдёт мимо.

— Полезно для мозгошмыгов, — отвечает Луна. — У тебя их много, и поэтому тебе не надо стоять на голове. А мне надо, и ещё чай нужно пить с…

— Урааааа!!! — врывается в помещение Гарри, размахивая каким-то письмом. — Урааааа!!!!

В общем, если перевести все его крики, охи-вздохи, междометия и прыжки на русский, то Рону стало лучше. Нет, в себя он ещё не пришёл, но пошевелил пальцами ног! Или одной ноги, но пошевелил. Целители Мунго полны самых радужных надежд и прогнозируют восстановление пациента в течение полугода. Гарри схватил меня в охапку и кружит по Клубу, под удивлённым взглядом Луны, а мне почему-то вспоминается сцена в Большом Зале. Пустые глаза Рона и слова, что у Гарри Поттера должен быть только один друг.

Затем Гарри убегает, и, судя по форме, на квиддичное поле.

Квиддич, новая метла, Джинни, но никогда Гарри за этот и прошлый месяц не выказывал столько радости, как сейчас. Видимо, крепко они с Роном дружили, раз такое.

— Мне нравится Рон Уизли, — заявляет Луна, по прежнему стоящая на голове. — У него правильный магический якорь!

— Ээээ, чего? — и меня скручивает.

Ага, если у вас болит внизу живота, не давайте себя таскать и тискать.

— Якорь. Магический, — объясняет Луна. — Это такая вещь, которая держит мага на земле и даёт ему творить магию, а ещё…

Но дальше слушать нет сил, и я отправляюсь в медпункт.

Луна продолжает стоять на голове, и желает удачи вслед.

Ещё через неделю «бабье лето» заканчивается, и начинаются бесконечные октябрьские дожди. Льют и льют, по гнусной октябрьской традиции. От мыслей, что впереди Хэллоуин, становится как-то грустно. На Хэллоуин обязательно какая-нибудь херня происходит, но тут нам объявляют, что в конце октября мы дружной толпой потопаем в Хогсмид, кто захочет, конечно, и у кого есть желание.

Хогсмид. Деревня магов, единственная, где открыто можно магичить. Но при всём при этом нельзя сказать, что тут перенаселение, огромные цены на жилье и прочие признаки стекающихся со всей Англии толп магов. Даже возможность магичить без утайки не может перевесить индивидуализма и желания «быть первым парнем на деревне». Школьники? А что школьники? Набегут и убегут, подумаешь толпы школьников и магазины для их обслуживания. Пожили бы маги в «человеческих муравейниках» — мегаполисах!

Гарри, наслушавшись рассказов от близнецов (вот уж кому стоило бы иногда сдерживаться, да), прямо-таки предвкушал и пускал слюнки, пока не вспомнил, что разрешение то ему никто и не подписал!

О, что тут началось!

Гарри бегает, рвёт на себе волосы и в ярости грызёт мантию. Из потока восклицаний можно понять, что с Дурслями всё-таки удалось бы договориться, и уж тогда он бы ух! А потом ещё раз ух!

Джинни, сидящая в кресле неподалёку, с тревогой следит за беготнёй Гарри.

— Гарри, зашли сову дяде, пусть подпишет, — даю совет.

— Да? А? Что? Нет! Дядя Вернон никогда, сова его только взбесит! — Гарри останавливается, потом фокусирует взгляд на мне и видно, что он вспомнил.

Вспомнил и план, предложенный летом, и все остальное. И сейчас будет требовать реализации.

— Летом, ты предлагала пойти мне в Хогсмид под видом тебя, — говорит Гарри, аккуратно так, как будто подбирая слова на ходу. — И предлагала использоваться для этого Оборотное зелье. План ещё в силе?

Он облизывает губы, и ждёт ответа.

Оглядываюсь. В гостиной никого, кроме нас троих, но все же лучше подстраховаться. И для обсуждения «коварного плана» мы перемещаемся в помещение Дуэльного Клуба. Там пусто и тихо, только тренировочные манекены осуждающе смотрят на нас, мол, раз пришли, так тренируйтесь, а не заговоры устраивайте.

— Ты слишком поздно спохватился, Гарри, — развожу руками. — Разве что заказать совой, либо выкрасть готовое у Снейпа. Напоминаю, что варится оно месяц, относится к сложным зельям, и просто так там не справиться. Разве что близнецы смогли бы, но время немного ушло. Заказать вряд ли получится, сейчас, когда Министерство ищет беглецов, наверняка все заказы на Оборотное зелье сто раз проверяются или вообще не выполняются.

Оставляю за кадром то, что Министерство, помимо Пожирателей, ищет ещё и компромат на Дамблдора, и кто знает, к чему все это приведёт, когда там увидят заказ на Оборотное от имени Гарри Поттера? Ну его нафиг такие риски. У Снейпа есть зелье, о да, только к нему не полезем, ибо всё равно не получится. У Сириуса есть Оборотное, вот уж кто охотно поделится напитком, только тогда придётся объяснять всё.

И откуда у завхоза Оборотное, и кто он такой, и что тут делает.

Да, с предложение использовать Оборотное в рамках Коварного Плана крупно лопухнулся, но тогда это всё казалось разумным. Нет, это тело решительно хочет нагадить мне в тапки, организуя приступы подростковой тупости. Да, тело, а я — белый и пушистый и ни в чём не виноват, ага!

Мне почему-то мнилось, что в рамках летних опытов наварим зелья. Потом казалось, что можно позаимствовать у завхоза. Нет, можно, но, как уже говорил, как объяснить Гарри, откуда зелье? Не в туалете же Плаксы я его варил тайком от остальных! В общем, выход только один, мантия-невидимка и, смешавшись с толпой школьников, внаглую выйти из Хогвартса.

Все вышеизложенное, ну кроме Сириуса, сообщаю Гарри, разводя руками.

— Может тайными ходами воспользоваться? — уныло предлагает Поттер. — Ну, в смысле, если бы я мог притвориться тобой, то притворился бы, а в потайном ходе меня никто не увидит!

— Особенно если там что-нибудь развалится и ты упадёшь и проломишь себе голову?

Джинни, напряжённо следящая за разговором, сразу вскрикивает.

— Можно проверить ход заранее.

— Гарри, ты представляешь какой длины ход, если он тянется из Хогвартса в Хогсмид? И где гарантии, что его не патрулируют дементоры? А ведь тебе придётся пробираться там одному.

— Я могу помогать ему! — заявляет Джинни.

— Первым двум курсам запрещено вообще посещать Хогсмид. Вы хоть понимаете, что если там будут дементоры, то будет два трупа вместо одного? Вы же нарушители, вот они и пресекут нарушение. Тогда как на толпу школьников они не нападут.

Сгущая краски, всё-таки запугал их и убедил в своей версии плана.

Тут ведь дело в чём. Хогсмид — территория, доступная всем. Пусть даже дементоры там патрулируют, но во-первых не круглосуточно, а во-вторых туда можно аппарировать. Следовательно, Гарри — выходя в Хогсмид — подвергается потенциальному риску атаки со стороны Пожирателей. Соответственно, проще предложить ему вменяемый план (отвечающий, разумеется, жажде приключений и прочему), заодно поставив в известность Орденцев через Дамблдора или Блэка. И тогда в своём «выходе в открытый космос» Гарри будет прикрыт и подстрахован, да и мне легче будет. При таких раскладах никто Гарри в потайных ходах хватать и тащить на расправу, за нарушение школьных правил, не будет.

Глава 20

Ещё в октябре помимо дождей, уроков, теории и занятий с «Ёжиками», происходит довольно интересное событие. В один прекрасный день бабушка присылает Невиллу газету, все тот же злосчастный «Ежедневный Пророк» с отчёркнутой статьёй. Невилл молчаливо двигает статью ко мне и читаем вдвоём. Фотография очень знакомого мужика, и то ли некролог, то ли биография, то ли репортаж с места событий, то ли все вместе.

В этот скорбный день, 13 октября, мы прощаемся с главой Департамента международного магического сотрудничества, Бартемиусом Краучем старшим. Знаменитый волшебник, бескомпромиссный борец с Тем-Кого-Нельзя-Называть, и его приспешниками, был найден мёртвым в своём доме, сотрудниками отдела, встревожившимися после того, как Бартемий Крауч не пришёл на работу.

Пунктуальность, работоспособность, преданность своему делу, а также отменное здоровье, которого не смогли подорвать гибель жены и арест его сына, Барти Крауча — младшего. Бартемий осудил его, и троих Лестрейнджей, недавно бежавших из Азкабана и до сих пор не пойманных. Осуждены они были за применение Круциатуса, Непростительного заклятия, запрещённого к применению. Сошедшие с ума Алиса и Френк Лонгботтомы, павшие жертвами, были отомщены бескомпромиссным приговором Бартемия.

Следы в доме ясно указывают на то, что произошло магическое сражение, в котором 63-летнему главе Департамента противостояло не менее трёх магов. Предполагается, что эти были Лестрейнджи, которым кто-то предоставил укрытие, дал возможность восстановить силы, и теперь они взялись за месть. Также предполагается, что один или одна из них были тяжело ранены, но всё равно, это не помешало Пожирателям зверски запытать Бартемиуса до смерти. Неизвестно, чего они хотели добиться от Главы и добились ли, но Метки над домом не появилось.

Сейчас идут поиски злодеев, и проводится допрос домовых эльфов Крауча, вместе с опросом соседей.

Пора положить конец преступлениям Пожирателей, и объявить, что тот, кто их укрывает, преступник хуже самих Пожирателей! Мы призываем, всех наших читателей, немедленно сообщать нам, если вы вдруг заметите злодеев. Не пытайтесь сражаться с ними, предоставьте это специально обученным мракоборцам Министерства! Только те, кого специально обучают в Министерстве, умеют бороться с порождениями зла, тогда как программа Хогвартса оставляет желать лучшего, много лучшего! В эти тяжёлые дни это крайне прискорбно!

В следующих выпусках мы продолжим эту тему.

Невилл жадно читает статью, и потом ещё раз читает.

События набирают темп, не иначе. До четвёртого года ещё год, а Барти Крауч старший уже отъехал на поля Вечной охоты. Как говорится — вот это поворот! Метка, метка, а точно, черепушка в небе, с высунутым языком. Ха! Да эти Пожиратели пижоны, как погляжу. Хотя да, они же всех запугать хотели, вот и пиарились… довольно успешно. Волдеморт не то чтобы вызывает всё больше и больше уважения, но стоит признать, что делать дела он умел.

Ведь запугал же? Запугал!

После возрождения взял Министерство, взял власть? Взял! Значит, что-то да умел, ибо версию, что почти все британские маги — просто испуганные овцы, не стоит даже пяти секунд рассмотрения.

— Послушай, Гермиона, — неуверенно так начинает Невилл, — вот нам на Маггловедении сказали, что у людей все, как у магов в государстве, а ведь их в сто раз больше! Как же они справляются со своими Пожирателями, а также ухитряются жить вместе? Нас вон в Хогвартсе не очень много, а ведь магглы живут очень скученно в больших городах?

Немного косноязычно, но вполне понятно.

— Во-первых, у людей нет таких проблем, как у магов, из-за того, что у людей нет магии. Логично, правда? Конечно, у людей много других проблем, но, — делаю паузу. — Человек — существо социальное, что значит, людям нравится собираться толпой и ощущать плечом поддержку стоящего рядом. Коллектив — страшная сила, и собравшись вместе, люди способны на многое. Вот представь себе, хотя нет, ладно, не представляй. У людей другое оружие, другие отношения, и многое из жизни магов показалось бы им нелепым, забавным, сумасшедшим.

— Да??? — лицо Невилла прямо сдувается от огорчения.

— Конечно, уж поверь мне на слово. Люди без всякой магии способны на то, на что неспособны маги. Уничтожить целый город. Слетать в космос. Поговорить с человеком на другом конце света, видя его лицо. В общем, Невилл, не ищи решения магических проблем у людей, и наоборот. Другой мир всегда кажется привлекательнее, но он другой, понимаешь?

— Кажется, да, — кивает Невилл после длинной паузы. — Жаль, мне вот показалось…

— Органы охраны правопорядка выследили бы Пожирателей, потом приехала группа захвата, им бы предложили сдаться, а если бы они не сдались, то их расстреляли бы издалека, как убийц и опасных преступников. Или забросали бы гранатами со слезоточивым или нервно-паралитическим газом, и потом связали бы. Посадили в тюрьму до суда, и после суда, — выпаливаю на одном дыхании. — У магов же нет полицейских?

— Есть мракоборцы! — восклицает Невилл. — Но я понял, понял. Нам упоминали про полицейских на уроках, но у магов такого нет, да, ты права. Решено, буду мракоборцем!

— Невилл?

— А если ещё до этого свяжу парочку Пожирателей, так мне сразу засчитают вступительные экзамены! — продолжает то ли мечтать, то ли планировать будущее парень. — Скажи, Гермиона, ведь я стал сильнее?

— Стал, но…

— Вот, а ведь я только начал заниматься! Да, решено! — Невилл вылезает из-за стола. — Попрошу ещё профессора Флитвика о дополнительных уроках!

Гляжу ему вслед, с некоторой тоской. Понятно, что Невиллу не терпится быстрее поймать Лестрейнджей, но он хоть представляет себе, что такое боевой маг, простите за тавтологию, в бою? Сумеет ли ему Флитвик показать силу взрослого, обученного мага? И что вообще мы можем противопоставить опытным боевикам? Бартемий Крауч вот не смог, и кто теперь будет рулить тусовкой на Турнире Трёх Волшебников?

И что с нами будет через год такими темпами?

Занятия с Люпином дают результат. Уверенная чаша щита, и даже первые контуры какого-то мелкого зверька. Люпин хвалит, но подчёркивает, что вне его занятий тренировать Патронуса не нужно. Ну, разве что в закрытом помещении, где никто не увидит. Какая-то секретность, наверное, от дементоров. Также он закончил первый цикл попутных лекций, о магах и палочках. Очень такая складная теория, немного опровергающая почти все узнанное мной самостоятельно ранее.

Маги и палочки. Краткий конспект лекций, к размышлению

История магов, могущественных магов и победителей и покорителей всего на свете, началась очень давно, когда была создана первая палочка. История не сохранила для нас имени создателя, так как созданное им убило его на месте. Тогда ещё не были отработаны принципы и методы создания, но даже гибель первого создателя не остановила древних магов. Они очень нуждались в инструменте, усиливающем их мощь, и палочка явилась отражением этой нужды. В сущности, палочка — это отражение мага, того, как он, как все мы, устроены и созданы.

Маг, это тело и дух, скреплённые магией или, как иногда говорят, магическим ядром. Обычно таковое относят в район солнечного сплетения, так называемый центр жизни. Но по факту, магическое ядро — немного некорректное выражение, так как энергия равномерно распределена внутри мага. Да, можно концентрировать эту энергию, но лишь на короткое время, тогда как ядро — подразумевает под собой постоянный высококонцентрированный сгусток. Также некорректно говорить о магическом источнике внутри мага, так как всегда, подчёркиваю всегда, маг использует энергию окружающего мира.

Поэтому, как уже говорил, правильнее всего говорить о маге, как совокупности тела и духа, скреплённых магией. Палочка — копия мага, где дерево — это тело, а сердцевина — дух, и они скреплены магией. Поэтому так важен правильный выбор палочки, ибо в случае так называемого «идеального резонанса», то есть полного соответствия дерева и сердцевины палочки, маг не испытывает никаких препятствий. Палочка, в случае резонанса, выступает как продолжение мага, его уменьшенная копия, если можно так сказать. И это даёт потрясающие возможности.

Концентрирование магии через палочку резко повышает дальнобойность, а резонанс даёт возможность магичить без потерь энергии в процессе. Разумеется, в результате палочки и сердцевины пришлось изготавливать из специальных сортов и частей магических животных, чтобы они выдерживали концентрированный поток, не разрушаясь, но оно того стоило. Палочка, вот что сделало магов повелителями всего магического мира, и на некоторое время даже маггловского. И там, где древние маги искали обходные пути, создавали ритуалы и накопители энергии, тяжело трудились на результат, современные маги просто совершили бы несколько взмахов палочкой.

Были и последствия. Маги возгордились настолько, что однажды им пришлось за это поплатиться, за всё своё высокомерие и то, что они считали других грязью под ногами. В целях сохранения превосходства, всем остальным магическим расам, существам, вообще всем, кроме магов, запрещено владеть и использовать палочки. Распространялись слухи, что только маги способны держать палочки, но мы сами видим, на примере профессора Флитвика, что это неверно.

При этом, точно так же как в палочках, тело мага пропускает и накапливает в себе энергию, а дух преобразует. То есть, в сущности, тело мага можно использовать как артефакт-накопитель, хотя волшебные деревья, кости и некоторые минералы гораздо эффективнее. Также, дух — просто дух, в теории может колдовать и преобразовывать энергию, хотя надо отметить, что случаи такого крайне редки. Возможно, Тот-Кого-Нельзя-Называть, смог бы приоткрыть завесу, как ему удавалось колдовать в форме духа, но, честно говоря, подозреваю, что он просто вселялся в кого-то. Магия из призрачной формы и вселение в чужие тела требуют специальной подготовки ещё при жизни, и, возможно, поэтому призраки Хогвартса просто призраки, а не маги-призраки. Пивз? О, это отдельная история, так как он — полтергейст, да и в сущности Пивз не магией же занимается, а просто умеет взаимодействовать с материальным миром, к вящему огорчению школьников.

Маг эффективен, когда и дух, и тело на месте, также как в палочке.

Сломалось что-то, и эффективность резко падает, тут уж ничего не поделаешь. Нет проводимости энергии — нет эффекта, равно как и без преобразования энергии — нет магии. То есть тело без духа магичить вообще не сможет, хотя тела без души просто ходячие куски мяса, именуемые инферналами или зомби, в разных традициях. Дух без тела может заниматься магией, но тоже с трудом, огромным трудом. Как Тот-Кого-Нельзя-Называть убивал единорогов? Подозреваю, что дело в серьёзной, солидной прижизненной подготовке, близости источника магии Хогвартса и, самое главное, якорей крестражей, играющих роль псевдотела. Либо он опирался на тело марионетки — Квиррелла, пусть и не находясь непосредственно в нём.

Говорю же, не нашлось таких энтузиастов, которые бы прижизненно готовились к магии в форме призраков, и поэтому известно нам немногое. Причём известно отнюдь не со слов самих призраков, каковые в большинстве своём появляются под воздействием сильных предсмертных эмоций, вроде ярости, гнева, жажды мести. И в первую очередь призраки утоляют эти эмоции, а уж потом задумываются над магией. Если вообще задумываются. В силу того, что они теперь призраки, с мозгами, точнее соображением, у призраков крайне плохо. То есть, как тело не функционально без духа, так и дух без тела практически не функционален.

Теперь ещё немного об энергии в мире, магах, преобразовании и о чужих палочках.

Магия мира, вокруг нас, она… как бы это выразиться, универсальна. Её может принимать и впитывать любой, имеющий способность к этому. Любой, кто впитывает энергию мира, уже можно сказать, переходит в разряд существ магического характера. Но для магии мало впитать, нужно ещё совершить преобразование, и вот здесь начинаются различия. Каждый преобразовывает энергию по-своему, скажем так, окрашивая бесцветное в свои тона. Без преобразования тело мага просто принимает и выпускает из себя энергию, точно так же, как мы дышим. Вдыхаем и выдыхаем воздух, пусть это и не совсем точная аналогия, ведь кислород из воздуха мы поглощаем, но это всего лишь аналогия.

В теле мага энергия мира, как и кислород в воздухе, поглощается и слегка преобразуется. И уже эту слегка преображённую энергию маг использует в своих заклинаниях. И здесь проходит водораздел, определяющий силу магов, но об этом тоже нужно говорить отдельно. Сейчас важнее понимать, что эта цепочка преобразований: энергия мира — поглощение телом мага — преобразование в теле — преобразование через дух — концентрирование в палочке и заклинание, она, конечно, происходит в большинстве случаев магии современного мира, но все же не является строго обязательной к исполнению. Маг, при желании и тренировках, может напрямую поглощать сырую, бесцветную энергию мира и работать с ней, с очень большими потерями, но работать. Выпускать энергию и управлять ей, не используя палочку, ну и так далее. Обязательной является только стадия: преобразование через дух.

Что касается чужих палочек и работы с ними.

Тут важно понимать, что, работая с палочкой, маг раз за разом наполняет её своей, преобразованной энергий. Насыщает и напитывает древесину своей магией, грубо говоря. И потом, когда кто-то чужой начинает работать этой палочкой, помимо возможного несоответствия сердцевине, ему ещё приходится преодолевать сопротивление вот этой преобразованной магии в палочке. Разные энергии, нет резонанса, поэтому заклинания могут «идти тяжело», срываться, не получаться или того хуже, палочка может вообще взорваться в руке. Но все эти последствия преодолимы и вполне решаемы, просто нужно соблюдать некоторые правила безопасности.

Для нормальной работы с чужой палочкой магу нужно или немного иначе преобразовывать энергию, входя в резонанс с сердцевиной, либо просто перезапитать древесину палочки уже своей энергией. И то, и другое достаточно сложные процессы, и поэтому маги не любят использовать чужие палочки. Сразу теряется эффективность, и нужно приложить много трудов, чтобы таковую вернуть. Это следует учитывать. При этом общих видов резонанса не так уж и много, примерно с десяток, и обычно их обозначают по видам магии, мол, с этой палочкой лучше идёт Трансфигурация, а та идеальна для Зелий или ритуалов. Это условности, сложившиеся за столетия, но… маги ленивы. Проще подобрать новую палочку, дающую резонанс, нежели мучиться с чужой или сломанной. Поэтому то, что достижимо в теории: эффективная работа с любой палочкой, на практике встречается один раз в столетие.

Глава 21

Под дожди время летит быстро, да и учебный процесс становится ещё более учебным. Уроки такие, уроки сякие, и даже окружающие, вроде Гарри и Невилла, берутся плотно за учёбу. По УЗМС проходим теорию, ибо в такой дождь изучать животных в естественной среде практически невозможно. Разве что забраться в озеро, чтобы вода была со всех сторон, озёрным животинкам и нечисти на непогоду плевать.

В общем, мирная, тихая и спокойная ученическая жизнь.

Не то, чтобы я мечтал именно о такой, но полезно иногда не только самому сделать передышку, но и чтобы все вокруг шло в спокойном ключе. Даже младший Малфой затаился и не строит гадостей, хотя, казалось бы, после ославившей его дуэли, Драко должен был бы, как минимум, натравить на Невилла своих приспешников. Близнецы вовсю ставят опыты, а мне с этой круговертью занятий, как-то все недосуг. На пробежку и закаливание времени хватает, и то хлеб, остальное пока отодвинем в сторону. Рабочий ритм и это хорошо местами.

Но счастье, разумеется, не может быть долгим.

Тут ещё стоит заметить, что фан-клуб Поттера в этом году на меня не напрыгивает, спасибо Джинни, не упускающей случая схватить Гарри за руку и прогуляться. Я же не могу нарадоваться на такое, ибо от меня в кои-то веки отстали с дурацкими обвинениями и взглядами. Ногу тоже никто не просил дать посмотреть, спасибо Лаванде за сеанс обнаженки. Шепотки изрядно поутихли, спасибо близнецам за образ Бешеной Грейнджер. В общем, от меня либо отстали, либо боятся на расстоянии, не вторгаясь в личное пространство, и это прекрасно, просто прекрасно.

И вот, в одно прекрасное воскресенье, а именно, 24 октября 1993 года, после тренировки «Ёжиков» Луна приглашает меня в гости в башню Рэйвенкло. Причём делает это в своей неповторимой манере, заставляющей меня согласиться. Не, ну вы представьте, моюсь в душе после тренировки (да, Клуб отлично оснащён!), и тут меня за талию обнимают чьи-то руки! Ага, Луна подкрадывается незаметно, и, в общем, в будущем надо мыться, повернувшись спиной к стене, дабы не допустить повтора.

Хорошо хоть за сиськи хватать не стала, я и без того от неожиданности чуть головой в стенку не ушёл.

— Пойдём к нам в гости! — раздаётся голос из-за спины.

— Луна!! — стряхиваю руки и поворачиваюсь.

Ну да, она тоже голая, душ всё-таки.

— Я думала, они у тебя большие, — показывает рукой Лавгуд. — Ты же постоянно тренируешься!

Мне смешно и одновременно некомфортно. Стоит такая худенькая блондинка, как говорится, «косточки такие, что обнять и плакать», и обвиняет меня в маленьком размере груди! Хоть бы прикрылась что ли, а то опять развели тут эротику, и хвала магистрам, никто не спешит устраивать порнуху! Мне вообще-то нравятся женщины немного в теле, но тут надо понимать некоторые моменты. Вот что по идее должны испытывать девушки, ну и мальчики, в таком возрасте? Правильно, смутное томление в груди и крышесносящие мысли вида «а что, если» и попытки представить, что там такое, если и в самом деле если?

У меня же такой проблемы нет.

При виде обнажённого тела мозг автоматически выдаёт всяческую камасутру, спасибо семейной жизни и интернету, с его порнухой. Вот сейчас смотрю на обнажённую Лавгуд, и некомфортно от мыслей о педофилии, спасибо все тому же интернету. Ну и конечно, Луне ещё есть куда расти, хе-хе, точнее говоря, ещё ничего практически не выросло, но, в общем ладно, надо, надо выбросить все это из головы, а то мозг охотно генерирует картинки понятного содержания.

— Так грудь — не мускулы, её не накачаешь, — сообщаю Луне, и та явно разочарована.

— Но всё равно — ты классная, — одобряет Лавгуд, и повторяет предложение. — Пойдём к нам в гости!

— К вам — это в башню Рэйвенкло?

— Конечно! Посмотришь, как мы живём, познакомишься с нашими.

— Вообще, с Падмой я знакома, — хотя это и все, больше из воронов никого и не знаю.

— Вот! В общем, жду!

И Луна танцующей походкой удаляется. Тупо провожаю взглядом, особенно ту часть, что пониже спины, потом усилием воли возвращаюсь к помывке. Тело чего-то там скрипит и хочет, но нефиг, нефиг, перебьётся. Машинально домывшись и одевшись, вдвоём отправляемся к башне Рэйвенкло. Джинни отказывается от предложения, и мне бы наверное стоило, но Луна реально выбила из колеи, с этим подходом сзади.

Так, на первом курсе узнал, где вход в башню Гриффиндора.

На втором — подземелья Слизерина.

Теперь вот — башня Рэйвенкло.

Надо понимать, что на четвёртом курсе узнаю вход в башню Хаффлпаффа? Так, так, Седрик Диггори — чемпион от Хогвартса, кажется, был оттуда? Да, точно так. Вот, значит вместе с ним и побываем, хотя… Блин, дурак, теперь свои знания из фильмов могу распечатать на бумаге и аккуратно подтереться. Тот же Бартемий Крауч старший, в общем, только то из фильмов, что относится к прошлому — ещё в силе. Остальное — ну пусть будет в форме записей в секретной тетради, чего уж там.

В сущности, другие факультеты для нас по большей части загадка.

Да, мы пересекаемся на уроках и в Большом зале, да, что-то знаем друг о друге, но вот внутри башен других факультетов не бывали. Чем там живут и что обсуждают студенты других Домов — загадка, да и характеры их должны отличаться, иначе какой смысл в сортировке Шляпой? Мы идём, спускаемся и снова поднимаемся, и к моему удивлению вход в башню на шестом этаже.

Тут на третий в Гриффиндоре замаешься подниматься, а эти на шестом сделали!

На скромной такой двери бронзовый молоток в форме орла, а вот портрета нет. Интересно, интересно, вон в Слизерине просто кусок стены, похоже входы на каждый факультет отличаются. Гриффиндорец бы искал портрет… и долго бы это делал. Луна берет молоток, стучит и тот оживает.

— Что можно поймать, но нельзя бросить[13]?

Не понял, это что, загадка? Типа факультет умных — вот и умничают?

— Простуда, — уверенно отвечает Луна и дверь открывается.

Уважительно смотрю в спину блондинке.

Даааа, весело тут живут, как я погляжу! Это что, каждый раз, чтобы зайти, нужно загадку разгадывать? Или они тут уже все вопросы наизусть выучили? С этой магией вообще не поймёшь, потом как окажется, что молоток подключён к общей базе Хогвартса, и способен сам генерировать загадки?

— Какая у вас чудесная дверь, — сообщаю Луне в спину.

— Ага, сама Ровена делала, — отвечает та, не оборачиваясь. — Тут у нас гостиная.

Круглое помещение с потолком, на котором нарисованы звезды, и множеством окон, выходящих по всей окружности башни. Мельком брошенный взгляд, и можно уверенно утверждать, что отсюда видны все окрестности Хогвартса. Но моё внимание приковывает статуя женщины в полный рост, с диадемой на голове. Ровена? Почти наверняка. Подхожу, да, на диадеме изречение: «Ума палата дороже злата», приписываемое Ровене Рэйвенкло.

— Копия, — говорит Луна, — настоящая была утеряна сразу после смерти Ровены и так и не была найдена.

Хммм, а ведь в гостиной присутствуют ученики Рэйвенкло, просто они попрятались в мягких креслах с высокими спинками, вот и не заметил сразу. Луна тем временем собирается тащить меня куда-то дальше, но — ба, знакомые все люди! — появляется Пенелопа Клиуотер, простоявшая статуей вместе с Персивалем Уизли пару месяцев. Хммм, а я и не знал, что она на Рэйвенкло учится.

— Добрый день, — говорит Пенелопа, — и что здесь делает ученица другого факультета?

— Пригласила подругу в гости, — безмятежно отвечает Луна.

Ха, а Пенелопа-то Префект всей школы, если судить по значку. Поощрили на пару с Перси? Шушуканье в креслах становится почти различимым, и как говорится, «вечер перестаёт быть томным». Но Пенелопа, к моему удивлению, смело и решительно подтверждает приглашение Луны и даже устраивает обзорную экскурсию по башне. Видя такое дело, вороны притихают и даже подходят познакомиться.

Ну а звучащее фоном «бешеная Грейнджер — подружка чокнутой Лавгуд», добавляет изюминки.

В сущности, башня как башня, в Гриффиндоре все примерно так же. Спальни по высоте башни, мальчики и девочки отдельно, общая гостиная и прочие подсобные помещения. Лица где-то знакомые — как, например, с теми, кто учится на одном курсе, и с кем пересекаемся на занятиях, где-то не очень — вон как с однокурсницами Лавгуд. Местами полузнакомые, эээ, кажется, я их видел на квиддиче, во всяком случае, эту китаянку точно. Плохо в Хогвартсе с китайцами, равно как и вообще с азиатами, вот и запомнилась.

Несмотря на шепотки, отношение в целом доброжелательное и приветливое.

Или это всё, потому что Пенелопа взялась опекать? Отношение воронов к Лавгуд и так понятно, не надо быть гением аналитики, чтобы уловить нотки пренебрежения и превосходства. Не то, чтобы меня берет зло, но девочке и так нелегко, и, в конце концов, псевдо-чокнутым надо держаться вместе! Поэтому отдельно и особо подчёркиваю крепкую дружбу с Лавгуд, хотя та, уверен, ничего такого не имела в виду, приглашая в гости.

То есть Луна просто пригласила в гости меня, но раз пошла такая пьянка, поработаем на образ.

Надо заметить, что девушки у воронов красивые, а парни сдержанные. Нет фирменного гриффиндорского стиля: шумно подходим, и пока противник ошарашен, засыпаем его вопросами! Взгляды искоса и шепотки — это есть, но это почти привычный фон, а вот такая вот умиротворённая атмосфера в башне Гриффиндора отсутствует. Попив чаю, и осознав, что они тут все чересчур умные, и скоро начнут задавать неудобные вопросы, откланиваюсь.

Луна провожает и даже выходит со мной из башни.

В коридоре пусто, и Луна тычет рукой прямо в диадему.

— На диадеме Ровены был девиз, и тебе тоже нужен, — замечает Лавгуд.

— Мне лень возиться.

— Но все же?

— Делай что должен, — улыбаюсь, опуская вторую часть максимы.

По поводу «случится, чему суждено» у меня теперь большие сомнения, после того, как собственноручно изменил историю, хотя бы в пределах одной школы и одного курса.

— А мне сделаешь такую же? — спрашивает Луна, улыбаясь. — Только с девизом и из женского дерева!

— Какого дерева? — может, мне послышалось?

— Женского! О, не волнуйся, я научу тебя отличать мужские деревья от женских!

Как тут не вспомнить: «Ну все, погнал Эрнест Мулдашев, газета Аномалия, третий глаз, зелёные человечки[14]»?

— Это совсем несложно, — продолжает Луна, — меня папа научил!

— Хорошо, хорошо, — соглашаюсь, дабы закруглить разговор. — Сделаю.

— Спасибо, Гермиона, ты лучшая! — и обнимает напоследок.

После чего Луна скрывается обратно в башне, легко разгадав очередную загадку, что-то там про ветер. Чешу в затылке, вот что это сейчас было про деревья? Надо бы разобраться, что такое с Луной, что иногда она ведёт себя мудро, иногда безумно, вон загадки разгадывает, и в то же время про всяких мозгошмыгов и деревья разного пола рассказывает? Проводятся ли тут тесты на вменяемость при поступлении в школу? Или Луна по меркам магов в пределах нормы?

— Надо будет разобраться, — бормочу под нос, и отправляюсь дальше по своим делам.

Во вторник, 26 октября, внезапно прилетает сова с запиской. Дамблдор вернулся, и ждёт меня вечером для разговора. В своём кабинете, разумеется. Придётся Снейпу сегодня обломиться, а то он уже достал с изучением зелий без объяснения глубинных основ. Вот Люпин — тот молодец, но там вообще отдельная тема.

Горгулья, лестница, кабинет.

Скоро буду сюда, как к себе домой ходить.

Директор на месте, задумчиво что-то пишет в огромную книгу, наподобие тех, что раньше именовались амбарными. Невольно представляются строчки «Приход — 1 крестраж, цветной, медальон овальный, потёртый. Куплен на барахолке за 2 сикля. Убыль — 1 директор Хогвартса».

— Садись, Гермиона, — показывает директор, — подожди минутку.

— Да, профессор.

Дописав, Дамблдор откладывает книгу и внимательно смотрит на меня, а я на него. Директор разве что дорожной пылью не присыпан, а так резко постарел и опять выглядит на свои сто двенадцать.

— Как продвигаются поиски, профессор? — не могу удержаться.

— Не очень, — оглаживает бороду директор. — Пока рано ещё говорить о результатах, ибо их просто нет.

— Вот, профессор! — едва ли не подпрыгиваю, изображая волнение. — Я тут вспомнила, ну не вспомнила, а напряжённо думала, и оно ещё раз вспышкой было, ну не вспышкой…

— Хорошо, я понял, — улыбается директор. — Что ты видела?

— Гринготтс. Сейф с огромными богатствами. Старый сейф.

Глаза директора невольно немного сужаются. Он явно бешено обсчитывает варианты, и вовсе не того, кому принадлежит сейф. Тут все понятно, ибо Лестрейнджи из самого ближнего круга, допущеннного к телу, так сказать. Один крестраж у Малфоя, ещё один у Лестрейнджей, тут думаю аналогии понятны. Нет, дедушка Альбус просчитывает, как прижать гоблинов и забрать вещь из чужого сейфа. Ещё бы про Барти Крауча ему сообщить, но как именно, так и не придумал. И тут директор сам заходит с козырей.

— Невилл Лонгботтом рассказывал тебе о своих родителях?

— Да, профессор.

— Как выяснилось, в ходе обыска Бартемия Крауча старшего, он прятал своего сына у себя дома. Не знаю, как он подменил его в Азкабане, но факт остаётся фактом. И теперь он присоединился к сбежавшим Пожирателям, убив своего отца.

— Могло ли быть так, что он помог сбежать Пожирателям? — делаю вид, что задумался.

— Пока неясно, — отвечает Дамблдор, — но сейчас это не имеет значения. Я опасаюсь, что известия о Барти Крауче младшем, вызовут… излишнее возбуждение у Невилла, скажем так. Так что, Гермиона, имей в виду это, мало ли какими путями информация распространится. Пока что Министерство придерживает правду, но долго это не продлится.

— Я поняла, профессор.

Дамблдор, выдержав паузу, возвращает разговор в прежнее русло.

— Но, в прошлый раз я обещал ответить на твои вопросы, Гермиона, задавай.

Тут, конечно, стоило бы или задуматься надолго, или вывалить все вопросы скопом, но заготовка под первый разговор давно готова.

— Расскажите о том, почему Гарри необходимо жить у недолюбливающих его родственников? Вы говорили, что это связано с его защитой, но не раскрыли деталей, и собственно, хотелось бы узнать, в чём же там дело?

Дамблдор, выдержав паузу, вздыхает и поправляет очки.

То есть невербально даёт понять, что тема ему не очень приятна, хотя он и смирился. Вообще все эта жестовая символика со стороны директора временами просто пугает. Такое ощущение, что он меня непрерывно тестирует на умение понимать то, что осталось за рамками слов. Иногда закрадывается крамольная мысль, что дедушка Альбус решил вырастить из меня преемника. Дабы благородное дело выдачи люлей Тёмным Лордам не угасло под дыханием времени.

Правда затем приходит следующая мысль, здравая, что нефиг тут воображать себя лучше, выше, чище и благороднее, чем ты есть. Станет столетний маг возиться со мной, ага, тут вон полный Орден кандидатур, взрослее, опытнее, с которыми Дамблдор не одну собаку съел. В смысле, не одного Пожирателя поймал и с которыми через кризисы прошёл.

— Я доверяю тебе, Гермиона, — начинает Дамблдор, — но все же подумай дважды, хочешь ли ты услышать то, о чём спросила. Секрет защиты Гарри очень интересует Волдеморта и его приспешников, и они пойдут на все, чтобы таковой заполучить. Молодой девушке вдвойне опасно хранить такие секреты, надеюсь понятно почему?

Меня немного передёргивает от «понимания», но все же упрямо заявляю.

— Тем больше поводов не попадаться в руки Пожирателям, да и какая разница, сколько секретов хранить, сто или сто один? Особенно после этой… истории с кусочками Волдеморта?

Дамблдор одобрительно улыбается, хмыкает в бороду и начинает рассказ.

Глава 22

Рассказ Дамблдора о родителях Гарри, их гибели, защите и Дурслях.

Для полного понимания ситуации тебе, Гермиона, следует знать, что было изречено пророчество, гласившее, что родится ребёнок, способный победить Волдеморта. Ряд признаков, указанных в пророчестве, указывал на двух детей: Невилла и Гарри. Да, да, Гермиона, Невилл мог стать «Мальчиком-который-выжил», но Волдеморт сделал свой выбор, тогда в 1981 году. Так как пророчество было высказано мне в лицо, я предпринял меры, увы, чересчур недостаточные, как теперь понимаю. Тогда они казались мне вполне разумными и достаточными. Заклинание Фиделиус, созданное ещё в давние времена, до сих пор остаётся непревзойдённым способом укрыться от мира. Если бы им можно было бы укрывать большие площади, то, наверное, в один прекрасный день маги заняли бы какой-нибудь континент, скрылись с глаз магглов и окончательно разделили два мира.

Но, увы, чем больше площадь, тем больше нужно энергии влить в заклинание, и после какого-то порога количество магии становится чрезмерным. Маг, накладывающий заклинание, просто не сможет пропустить через себя столько магии и сгорит. Но укрыть дом Поттеров в Годриковой впадине вполне было возможно, и вот тут начались мои ошибки. Хранитель, тот, кто содержит внутри себя адрес убежища, скрытого Фиделиусом, это единственный ключ. Живой ключ. Мне, как главе Ордена, следовало настоять на своём и приказом, силой заставить Поттеров сделать Хранителем меня. Тогда никто не смог бы пробраться в дом Поттеров, ибо вначале Волдеморту и его приспешникам пришлось бы сразиться со мной.

Но Лили и Джеймс выбрали хорошую кандидатуру в Хранители — крестного отца Гарри, Сириуса Блэка. Лучший друг Джеймса, Сириус никогда не выдал бы его, даже под пытками или заклинанием подчинения. Ошибка моя состояла в том, что я удовольствовался мудрым выбором Хранителя, забыв, что всем им не сто лет, а всего лишь двадцать. Спокойствие и взвешенность суждений, умение не совершать торопливых поступков «как лучше» приходят лишь с годами, а я забыл об этом, забыл!

Джеймс, Сириус и Лили, увидев, что я согласен с их выбором, видимо, пришли к выводу, что способны сами играть в сложные политические игры. Они убедили друг друга — хотя Сириус настаивает на своей вине, но я то знал их, там все трое согласились с предложением, вина общая! — что можно будет вытянуть Волдеморта, подманить его на живца. В роли живца должен был выступить Сириус Блэк, притворяясь, что он Хранитель Фиделиуса Поттеров. Тогда как обязанности Хранителя были переданы ещё одному из их компании, Питеру Петтигрю, тоже надо заметить члену Ордена. Это была вторая моя ошибка, Питера не следовало и на взмах палочки подпускать к Ордену, но остальные три Мародёра: Джеймс, Сириус и Ремус были отчаянны, надёжны, энергичны и талантливы. Ради них Питер был допущен в Орден, как их друг и участник школьных дел, вроде известной вам карты.

Смена Хранителя, таким образом, произошла при моём косвенном попустительстве, и самое главное, двадцатилетние юнцы посчитали, что смогут заманить Волдеморта в ловушку. Ошибки молодости и горячности… которые я должен был предусмотреть и предвидеть, но, увы, не смог. Даже не подумал.

Третья и последняя ошибка состояла в том, что я попросил у Джеймса его мантию-невидимку. Часть набора Даров Смерти, давно привлекавших меня, мантия, которой ты неоднократно пользовалась Гермиона, превосходит остальные невидимки в разы. Ей очень много лет, но, как видишь, выглядит и работает, как будто создали вчера. Я рассуждал так, что Джеймс и Лили укрыты фиделиусом, и их дому ничто не может угрожать. Сами они были проинструктированы не выходить никуда. Вообще никуда. До этого они, как и остальные члены Ордена, ежедневно подвергали свою жизнь опасности, и я считал себя не вправе забирать мантию, которая очень помогала Джеймсу на заданиях. В сложившихся же обстоятельствах, мантия Джеймсу была не нужна — о, как я ошибался! — и он отдал её мне, на несколько дней.

Конечно, тогда никто не мог знать, что эти несколько дней превратятся в десять лет.

В результате, пока я, закрывшись в Хогвартсе, изучал мантию, Волдеморт получил возможность творить свои чёрные дела. Подозреваю, что он завербовал Питера давно, ещё когда тот учился на первом курсе, но осознание этого пришло уже потом, после предательства Питера. Слишком уж он не вписывался в компанию Мародёров, но Питер всегда был мастаком по части лести, пролезания в доверие и прочим штучкам, и его приняли. Увы, осознание ошибок и возгласы «как же я не видел очевидного!» приходят к нам слишком поздно.

Питер, агент Волдеморта, едва став Хранителем, устремился к Тому с радостным известием.

Сириус Блэк, в это время, следуя плану, лихо куролесил по людным и магическим местам, привлекая внимание агентов Волдеморта, как и было запланировано. Джеймс, открывший дверь, сразу или почти сразу получил Авадой, и можно уверенно предполагать, что перед входом в дом Поттеров, Волдеморт поставил вокруг щиты. Иначе Лили смогла бы сбежать, аппарировала она всегда прекрасно, палочка не требуется, а к опасности она привыкла. Вот дальше начинаются уже мои догадки, Гермиона, но поверь на слово старику, материнский инстинкт, который, уж прости за грубость, тебе ещё предстоит познать, это очень, очень сильная вещь.

Лили, схватив Гарри, бросилась наверх.

Мать защищает своего ребёнка, и кто знает, что она намеревалась сделать, выпрыгнуть в окно, укрыться в спальне и занять оборону или попробовать ещё что-то? Факт тот, что Волдеморт или не дал ей этого сделать, или обезоружил и сообщил, что сейчас убьёт её и Гарри. Лили, осознавая, что её ребёнок сейчас погибнет, сделала то, что должна была, как знающая и умелая в магии мать.

Принесла себя в жертву, одним усилием воли, без ритуальных кругов и подготовки.

Подозреваю, что она использовала даже энергию от Авады, которой её убили. Как бы то ни было, Гарри, которого она укрывала своим телом, получил так называемую защиту-на-крови, направленную в первую очередь против Волдеморта, но и также против любого, кто подумает причинить Гарри вред. Её ребёнок нуждался в защите, и Лили дала ему защиту, местами даже чрезмерную, но я буду последним, кто осудит её за это.

Вылетев из рук Лили, Гарри ударился об угол кроватки, заполучив набросок своего знаменитого шрама.

Затем Том ударил Авадой, и защита Лили отразила её, но всё равно буйство магии дополнительно расширило шрам. Окончательно он закрепился, когда Волдеморт, получив свою Аваду обратно, вынужденно, сам не желая того, получил разделение души и кусочек Тома, его души, остался в Гарри. Получился практически неизлечимый шрам. Таким образом, утверждение, что шрам — это след от Авады, в какой-то мере правдиво, хотя и не отображает всей истины.

По какой-то причине, дом затем начал разрушаться.

Возможно, это постарался Питер, несчастный предатель, поплатившийся впоследствии. Не исключено, что это были последствия краткой схватки Тома с Джеймсом. Возможно, что сам Том наложил на дом чары разрушения, но факт остаётся фактом. Дом начал рушиться, и гореть, и некому было помочь, ведь дом оставался укрыт заклинанием Фиделиус. Но судьба вмешалась в лице Хагрида, который, к счастью, находился неподалёку. Он успел вовремя, и вытащил Гарри из рушащегося дома, и не дал ему погибнуть. Затем Хагрид вытащил из дома, до того как тот окончательно разрушился, тела Джеймса и Лили. И тут он встретил Сириуса, примчавшегося на помощь вместе со своим летающим мотоциклом.

На этом мотоцикле Хагрид и привёз Гарри ко мне.

Попутно он, простая душа, остановился в паре кабаков, пропустить стаканчик и сообщить всем, что Волдеморт погиб. Похвастаться ролью Гарри и его шрамом. Сириус тоже внёс свою лепту, и слух моментально оббежал всю Англию. Не прошло и нескольких часов, как маги по всей стране начали пить, веселиться, бегать и кричать, что Тот-кого-нельзя-называть повержен. Сюда же вплелось и имя Гарри, спасибо Хагриду, который не удержал и этого секрета. Не то, чтобы я хотел сохранить все это в секрете, но к моменту, когда Хагрид добрался до меня, было уже поздно вообще что-либо предпринимать.

Магическая Англия танцевала, пела и плясала, и славила на все лады Гарри.

Осмотр Гарри дал кусочек картины случившегося, что-то дополнил Хагрид, что-то я знал и сам. Лили, сумев защитить сына и повергнув Тома, задала мне непростую задачку. Защита, полученная в результате жертвы, оказалась слишком мощной, и при любой попытке причинить Гарри вред, немедленно прихлопнула бы обидчика. Стало понятно, что отдай я Гарри в семью любого из Орденцев, получил бы несколько мёртвых орденцев в перспективе. Ведь в процессе воспитания и роста детей их всё равно хоть как-то да наказывают, и защита Гарри просто убила бы таких воспитателей. Не наказывать вообще? Представляешь, Гермиона, что бы выросло из Гарри в таком случае? Мальчик, которому не отказывали ни в чём, да ещё и знаменитость в мире магов? Это был бы избалованный, самоуверенный сопляк, которому Драко Малфой и в подмётки бы не годился.

Волдеморт такого Гарри обвёл бы вокруг пальца за три секунды, не запыхавшись.

Стало понятно, что Гарри необходимо воспитывать в обычной семье, все же защита была направлена в первую очередь против магов. Но и обычные люди всё равно оказались бы в смертельной опасности, и тут я вспомнил про сестру Лили, Петунью Эванс, то есть к тому времени уже Дурсль. Всё сходилось одно к одному: родная сестра мамы Поттера, то есть Петунья и её сын Дадли, хоть и в меньшей степени, имели защиту, благодаря родственной крови с Гарри. Они презирали магов, и наверняка не подпустили бы никого из них к Гарри. Защита Гарри должна была уберечь его от слишком уж плохого отношения со стороны Дурслей, но всё равно на всякий случай в Литл-Уингинге поселилась уже знакомая тебе миссис Фигг. Что касается воспитания вне славы — то здесь всё было в порядке, раз уж Дурсли недолюбливали Поттеров и были обычными людьми.

Оставалось только отдать им Гарри и ждать, пока защита ослабнет.

* * *

Дамблдор снимает очки, протирает их и, тяжело вздохнув, добавляет.

— В той ситуации не существовало однозначно выигрышного решения, поэтому я сделал то, что сделал, с точки зрения победы над Волдемортом. Члены Ордена меня и моего запрета не поняли, хотя и не стали поднимать открытый бунт.

— Гарри жаловался, что Дадли часто бил его в школе, — припоминаю из рассказов.

— Он всё-таки двоюродный брат Гарри, — кивает директор. — И заметь, Гермиона, в школе, а не дома. В доме Дурслей никто не может причинить физический вред Гарри или приблизиться к дому с враждебными целями.

— Но как же… — растерянно спрашиваю.

— Родственники Гарри нашли обходной путь. Угрозы, приказы, психологическое давление, что этому может противопоставить маленький мальчик? То, что его заставляли интенсивно работать по дому, почти наверняка воспринималось Дурслями как полезное для ребёнка деяние. К тому же экономия на прислуге, что и дало возможность выкупить в этом году Гарри.

— Выкупить? Конверт! Там действительно были деньги?

— И немного угроз, — улыбается Дамблдор, — что дядю Гарри сдадут, за чрезмерное использование детского труда. И деньги, конечно же, как компенсация. Арабелла не ошиблась, и всё сработало. Миссис Фигг вообще молодец, хоть и выглядит полубезумной старушкой-кошатницей. Надо сказать, что ещё одной подсказкой было твоё поведение, когда ты и братья — Уизли забирали Гарри в прошлом году. Угрозы и деньги иногда творят чудеса. Но, возвращаясь к Гарри, побоям и прочим обидам от Дурслей. Фактически им навязали ребёнка, и я не могу их упрекать в таком отношении к магам… хотя и хотелось бы. Но, повторяю, в той ситуации не было выигрышных решений, и что я ещё забыл рассказать?

— Зачем Гарри каждый год возвращаться к Дурслям?

— Хотя защита с годами ослабела… в плане паранойи, всё равно требуется периодическое возвращение в родной дом. Также, пока Гарри считает дом Дурслей своим домом — защита воспринимает их дом точно также. Также родной дом помогает, в том смысле, что защита, ощущая кровь, родственную Гарри, как бы слабеет. Не в плане мощи, а в плане паранойи, осторожности, — Дамблдор слегка теребит бороду, подбирая эпитеты. — Только благодаря этому, защита Гарри не разносит Хогвартс, в ответ на падения с метлы, ожоги на Зельях и прочие неприятности. Если бы защита не ослабела, то Гарри вообще не смог бы учиться в школе, но к счастью Лили предусмотрела этот момент. Или просто время ослабило заклинание. В любом случае, Гарри необходимо периодически, до совершеннолетия, возвращаться в дом Дурслей, иначе он станет опасен для окружающих. Было бы идеально, если бы Гарри ездил домой на Рождество, но требовать от него этого я не могу.

Директор ещё раз вздыхает и разводит руками. Похоже, в какой-то момент целесообразность и рациональность в нём всё-таки пали перед чувством стыда и заботы в отношении Гарри. Да, очень любопытная и опасная история. Понял ли Волдеморда, что его победило? А Пожиратели? Секрет защиты Гарри, надо понимать, сейчас уже не очень секрет, но все ещё важная информация. Что из произнесённого можно доверить Поттеру?

Поразмыслив, понимаю, что ничего, кроме героизма родителей.

Вам бы понравилось, если бы на четырнадцатом году жизни, довольно таки несладкой жизни (пусть и субъективно), вам сообщили, что вся жизнь была такой во имя политических игрищ? Во имя абстрактной победы Добра, которое где-то там далеко, а толстый кузен с кулаками вот он, рядом? Думаю полное озверение и презрение к тем, кто затеял такое — самое мягкое, что можно ожидать от Гарри.

И объяснять тут бесполезно: Гарри поймёт все неправильно.

Поэтому постепенно, мягко, тут знакомство, там знакомство, рассказ о родителях, ещё рассказ, намёки, догадки, и подготовка к сражению с Волдемортом. Психологическая подготовка, разумеется, ибо в магии Гарри с Томом никогда не сравняется. Точнее говоря, не успеет сравняться за то время, что пройдёт до их встречи.

— Спасибо за рассказ, профессор. Гарри будет рад услышать, что его родители — герои.

— Я рад, что ты все понимаешь, Гермиона, — улыбается Дамблдор в ответ.

И как всегда за кадром разговора остаётся больше, чем было сказано. Конечно, остались ещё вопросы, и про дары смерти, и про реконструкцию событий, и Сириуса, и обрушение дома, и про фиделиус, но ведь не скажешь Дамблдору: «Дедушка, а затрави ещё сказку!» Поэтому мы прощаемся, и я отправляюсь записывать впечатления. Саму историю Гарри, конечно, не стоит заносить на бумагу, но… Омут Памяти на что? Надо будет — восстановим, запишем побуквенно, раз уж директор обещал научить работе с Омутом.

Глава 23

В такой вот «весёлой» атмосфере мы и добрались до похода в Хогсмид, в субботу, 30 октября. Завтра — Хэллоуин, и будем надеяться, в этом году обойдётся без пакостей. Преподаватели все «свои», тёмных дневников никто в школу не заносил (во всяком случае, очень хочется на это надеяться), да и отсутствие Дамблдора вкупе с делами Ордена, нагружает некоторых преподавателей так, что они тоже того, угомонились.

В первую очередь это относится, разумеется, к Снейпу.

Наш зельевар, с этими варками Оборотного Сириусу и Аконитового Люпину, плюс ещё с дополнительными занятиями со мной (и магистры знают, что там ещё у него дополнительного из дел образовалось из-за отсутствия дедушки Альбуса), становится изрядно молчалив и уже не тратит энергию по пустякам. То есть не пытается троллить учеников почём зря, не снимает просто так баллы, да и вообще уроки Зелий теперь проходят спокойно, без взрывов, покалеченных и громких воплей о криворуких учениках.

Даже слух проходит, мол, Снейп — не настоящий!

В общем, смешно, смешно, и до некоторой степени объясняет молчаливость Снейпа на вечерних занятиях.

Разумеется, зельевар находит к чему «придраться», и назначает ещё «отработок», в общем, маскируется, как может, типа он никого дополнительно не учит, а всего лишь наказывает нерадивую Грейнджер. До меня постепенно начинает доходить, что зелья — это все ж таки в первую очередь химия растворов, а уже потом магия, вопреки сделанным ранее выводам.

Но да магистры с ним, с этим Снейпом, всё равно учитель из него никакой.

— Гарри, не майся ерундой, нацепляй мантию и следуй след в след за нами.

— Но я думал, что буду пробираться тайным ходом, — отвечает Гарри.

— Мы же все обсудили! Не стоит оно того, — отмахиваюсь с самым небрежным видом, — кто тебя заметит под мантией? Пройдёшь в лучшем виде, никто ничего и не заподозрит!

Почти что правда, потому что все кому надо в курсе. Никаких подозрений, да, только твёрдое знание.

— Ладно, но…

— Гарри, ты хочешь в Хогсмид или нет?

— Хочу!

— Тогда не нуди, а надевай мантию!

— Но если кто заметит меня в Хогсмиде? Ведь там я буду без мантии!

Вот и отлично. На этом вся операция «Поттер — живец» и построена, чтобы все кому надо заметили, и оценили, и сделали неправильные выводы. Интересно, будет неподалёку невидимый Дамблдор или это будет уже чересчур? Что-что? Дементоров не обманешь мантией-невидимкой? Да чхать на дементоров, пусть висят вокруг Хога, а если что, щит Патронуса у меня приличный, паре-тройке «назгулов» выдам люлей.

И, разумеется, Орденцы вокруг, куда ж без подстраховки?

То, что Дамблдор сказал, и то, что на самом деле хотел — две большие разницы.

Вон, на первом курсе про коридор на третьем этаже говорил? Говорил! И в итоге чуть ли не силой нас туда запихнул, кстати, интересно получается, в свете недавнего разговора? Переходит ли защита Гарри в максимальный режим к концу учебного года? Не с этим ли связано оттягивание директором всех приключений до экзаменов? В общем, может, Дамблдор про мантию и запреты говорил специально, чтобы мы, то есть Гарри, использовал «невидимку»?

В общем, Коварный План отодвинут в сторону, мы просто берём и выходим из школы. Сириус Блэк даже проверять никого особо не стал, видимо вспомнив Филча, и решив поработать на контрасте. Но взамен взялся нас сопроводить до деревеньки, мол, так положено. Кем и куда положено никто из учеников не спрашивает, ибо Блэк принимает грозный вид «смотритель Хогвартса при исполнении обязанностей».

Как уже говорил, Хогсмид появился как деревенька, для обслуживания нужд Хогвартса. В те времена магам не нужно было прятаться, и Хогсмид также стал использоваться как место встречи с родными. В сущности, деревенька не смогла выйти за рамки узкой специализации, и так и осталась придатком Хогвартса. Единственное, что теперь, когда деревню закрывает щит от школы — это единственная деревня в Англии, где живут только маги.

То есть можно колдовать, никто и слова не скажет.

Собственно, относительно школы, Хогсмид находится на другом берегу Чёрного озера, то есть можно сказать рукой подать. Станция, куда мы прибываем перед началом учебного года, находится на краю деревни, просто мы в другую сторону отправляемся. Кто в обход озера, кто напрямую, но всё равно удаляемся от Хогсмида.

Магазины, кафе-бары, пивные, всякие там почтовые совятни и прочие мелкие магазинчики, где всегда можно нахватить то, чего не хватает в учёбе. Перья там, мантии, всякие «пердящие подушки», запрещённые, кстати, к проносу в Хог, но всё равно продающиеся в деревеньке. Ага, ага, магазин Зонко, который поминали близнецы. Территориально Хогсмид реально деревня, три улицы, сотня домов, но взамен привольное расположение, никто не жмётся и не сидит друг у друга на голове. В результате, со стороны Хогсмид выглядит больше, чем он есть на самом деле.

Идём по центральной улице, и первое что бросается в глаза, пресловутый магазин «Медовое герцогство», где продаются «самые вкусные сладости во всей Англии». Что ещё нужно детям, для счастья? Они кидаются внутрь, едва ли не застревая в дверях, пихаясь и отталкиваясь, и, в общем, стоматологи были бы в ужасе от такой картины. В смысле, сладости же портят зубы, а тут дети бегут за сладостями, похоже, собираясь опустошить магазин до дна как можно быстрее.

— Давай, Гарри, — сообщаю назад, и Поттер проявляется.

Всё равно никому особо дела до него нет.

Кто за конфетами ломанулся, кто в бары, кто ещё раньше отвернул, в основном парочки, вроде Перси и Пенелопы. Невилл тоже немного прикрывает своим телом Гарри, и явление Поттера проходит без ажиотажа. Жители деревеньки вообще смотрят на школьников равнодушно, как на некое бедствие, которое нужно перетерпеть и всё будет в порядке. Разумеется, Поттер и Лонгботтом первым делом тоже ломятся за сладостями, но мне вот что-то не хочется. Слишком много там народа, а барахолки и толкучки не любил и в прошлой жизни.

Поэтому просто стою — осматриваюсь.

Неподалёку магазин мороженого, ну тут да, погода подкачала. Была бы сухая осень, ещё бы имело смысл, но после таких обильных дождей ещё и мороженое? Отказать. Магазин всякой канцелярии, и тут же рядом совятня, а между ними какое-то кафе. Наверное, имеет смысл вытаскивать пацанов из магазина, и посидеть в кафе, а потом, когда все прибегут в кафе, сходить в «Медовое Герцогство»? Так, что там близнецы говорили про местные забегаловки?

Вон как раз местный житель топает, надвинув шапку на глаза.

— Извините, сэр, не подскажете, где находятся «Три Метлы»?

— Вон там, — машет рукой мужик, чем-то похожий на Дамблдора, только не такой старый. — Прямо и направо.

— Спасибо, сэр!

Но мужик уже не слушает и, что-то ворча под нос, удаляется. Да, не любят местные школьников, хоть и рубят на них деньги. Думаю, появляйся здесь ученики чаще, а не три-четыре раза в год, и отношение было бы лучше. Заглядываю в магазин, ой-вэй, да тут народу больше, чем в автобусе в час пик! И все галдят, и требуют себе сладостей, и трясут деньгами, и странно, что воров нет, а то такое приволье для деятельности. Гарри и Невилл не будь дураки, уже нахватали каких-то шоколадок, леденцов и шариков, и жуют, и стараются купить ещё, и все одновременно, как впрочем и остальные в этом магазине.

Продавщице можно смело ставить памятник за устойчивость и умение работать в таких условиях.

— Гарри! — трясу его за плечо и ору в ухо. — Идём!

Как ни странно, пацаны покорно покидают магазин, и тут выясняется, что они решили, будто случилось нечто важное. Здание там загорелось, или Волдеморт в обнимку с Беллатрисой решил набежать. Услышав моё предложение о посещении пивнушки, кривятся недовольно, но все же доводы о том, что в магазин можно прийти позже, когда там будет мало народу, оказывают своё воздействие.

— И куда мы идём? — спрашивает Невилл.

— «Три метлы», это вон туда и направо, — машу рукой.

Идём. Парни усердно жуют, и суют мне сладости. Окрестные дома, двух и трёхэтажные прямо таки дышат стариной. Как будто со времён постройки полтысячелетия назад не обновлялись, ну разве что там крышу перекрывали. В остальном, дома настолько средневековые, что прямо сейчас можно в музей истории отправлять.

— А вот и «Три метлы»! — восклицает Гарри.

Кабак или трактир — вечно в них путаюсь — «Три метлы», вполне себе ничего забегаловка. Все чинно, благородно, можно выпить и закусить, и поболтать. Зеленоглазая, как и Гарри, полнотелая хозяйка «Трёх мётел», немедленно интересуется, чего нам подать, и ответ немного ожидаем.

— Сливочного пива! — заявляет Гарри.

— Да, сливочного пива! — вторит Невилл.

— А томатный сок есть? — это уже от меня.

— Есть, — немного приоткрывает глаза хозяйка. — Ещё что-то?

— Закуски, вроде вяленого сыра или там сухариков, а то пиво на пустой желудок…

— Гермиона!! — восклицают Гарри и Невилл в унисон. — Ведь мы же наелись сладостей!!

— Извините их, мадам, — обращаюсь к хозяйке, — они никогда не пили алкоголя и не знают, что такое похмелье.

— А ты, стало быть, знаешь? — мадам Розмерта уже заинтересовалась, но…

— В книгах читала, — интерес сразу угасает.

Не хвастаться же печальным личным опытом? Для 14-летней девочки немного странно, хех, будет.

— Занимайте столик, — показывает рукой хозяйка.

Да, пока ещё полно пустых столиков, но как только школьники наедятся сладостей, так сразу все оккупируют. Это мы пораньше срулили, и то исключительно потому, что настоял на этом. Но не конфеты, так пиво, и сейчас наши юные грифы испытают силу алкоголя. Хммм, или сливочное — безалкогольное?

Пока занимаем столик, ещё раз оглядываюсь.

В кафе-баре почти пусто, занято только несколько столиков, и те ближе к стойке. Мы же усаживаемся в углу, подальше от стойки, да и двери тоже. Через окно рядом видно часть улицы, в общем, неплохая позиция стиля «собака в конуре», да и насчёт обороны тоже все в порядке.

— Привет! — плюхается рядом Сириус.

Он, конечно, под личиной Барнарда, но все же!! Как будто в гости к друзьям пришёл, а не к ученикам за стол подсел. Причём один из учеников тут без разрешения. Преимущества позиции в углу немедленно сменились недостатками: сбежать Гарри физически не смог. Но в ужасе под стол забиться попытался.

— Расслабьтесь, мы же не в школе, — заявляет Сириус, — и я здесь не на работе. Розмерта, золотце, ещё пива и медовухи за этот столик!

— Да, Барнард, — отвечает хозяйка.

— Вы частый посетитель здесь, мистер Уайт? — спрашиваю немного напряжённо.

— Да так, заходил пару раз, — отвечает Сириус беспечным тоном, — пропустить кружечку медовухи. Школьный смотритель — довольно напряжённая должность, не каждый день выберешься.

Так, так. Получается, пользуясь отсутствием Дамблдора и вопреки его распоряжениям, наш бравый Сириус регулярно ходит в Хогсмид побухать. И плевать ему, что тут патрули дементоров на каждом шагу. Также становится понятно, что Сириус не дурак приврать. Нет, кто спорит, смотритель Хогвартса — напряжённая должность, вот только сам Блэк на ней и в десятую часть того, как работал Филч, не напрягается.

Порядок в замке?

Три ха-ха, можно ничего не делать, и в замке будет все тот же великолепный беспорядок, как и раньше.

В общем, не сильно светится Сириус на публике, хотя и ходит туда и сюда по замку, и даже что-то там изображает по хозяйству. Думаю, что нужды яростно тереть шваброй у Блэка не возникает, бо магией он всё-таки владеет. Ну и будучи в прошлом Мародёром, ходы — выходы он и так знает, и в проделках учеников разбирается. В общем, не шумит Сириус, не зарабатывает себе дурную славу, да и с нами как-то не пересекается. То есть не пересекался.

И тут — такой поворот! Похоже, Дамблдор недооценил его одержимость и желание пообщаться с Гарри.

Успокаивает только одно: пока день, и дементоры вроде вне Хогсмида.

— Вот тут увидел вас, и особенно знаменитого Гарри Поттера, и подумал, что надо познакомиться поближе, в неформальной так сказать обстановке.

Гарри вроде успокаивается и перестаёт пытаться сбежать. Сириус делает вид, что ничего не видел.

— И что может наладить диалог лучше, чем пара кружечек сливочного пива?

Хыыы, какой знакомый подход к делу.

— Да, сэр, — выдавливает из себя Невилл.

— Вот и сливочное пиво! — подходит мадам Розмерта. — А юной мисс — томатный сок, и сухарики!

— Это правильно, — одобряет Сириус, а мне становится смешно. — В здоровом теле — здоровый дух!

И с этими словами Блэк залпом засаживает кружку медовухи. Не, он явно издевается! Гарри и Невилл, глядя на такое безобразие, тоже делают изрядные глотки и закашливаются. Ну да, кто бы им объяснял, что не надо так резко набегать на алкоголь? Сириус одобрительно хлопает кружкой об стол, и обращается к Розмерте.

— А твоё пиво все так же хорошо, как и раньше, Розмерта!

— Ой, да ладно, — отмахивается она. — Ты ж его не пробовал!

— И всё равно у тебя хорошее пиво! И хорошие посетители! Да вообще, Розмерта, сколько тебя помню, ты тут лучшая!

Хозяйка «Трёх Мётел» отмахивается, но уходит явно довольная.

— Сэр, а вы давно её знаете? — спрашивает Гарри, набравшись храбрости.

Судя по глазам, он все ещё не верит, что его сейчас не арестуют.

— Давно, давно, — отмахивается Сириус, — лет двадцать, а то и больше. «Три метлы» самая лучшая забегаловка в Хогсмиде, если конечно вам хочется чинно выпить и закусить, а не пощекотать нервишки. Тогда лучше в «Кабанью Голову», там, у Аберфорта, публика всякая бывает.

Ага, у одного, помнится, Хагрид яйцо дракона выиграл. Видно, что Сириуса несёт, но что делать не представляю. Остановить Блэка и не раскрыть инкогнито, ещё можно, но при этом не вызвать лишних подозрений у Гарри и Невилла — вот непосильная задача.

— Да, и твой отец, Гарри, любил приходить в «Три метлы»!

Глава 24

— Вы знали моего отца? — немедленно оживляется Поттер.

Интересно, подсказал кто Сириусу этот беспроигрышный ход или он сам додумался?

— Конечно! — резко смеётся Блэк. — Я же тоже учился в Хогвартсе, иначе кто бы меня сюда взял? Без протекции, разумеется, ведь в Хогвартсе — сплошная элита, и смотрителя им всем подавай такого же!

Хмммм, медовуха в голову ударила? Или притворяется, чтобы высказать, а потом если что сделать круглые глаза и заявить, мол, чего же вы хотите, был пьян, нёс ерунду и вообще не считается? Сириус резко засаживает вторую кружку медовухи, и это плохой признак.

— Сэр, а каким был мой отец? — Гарри даже про пиво забывает.

— О, это был замечательный человек! Надёжный друг, отличный маг, и душа компании, и все, ну почти все в Хогвартсе его любили! Стал бы Министром, да, — и Блэк засаживает ещё медовухи.

Да он же нервничает, сцобако этакое!

И хочет признаться, кто он, и какую судьбу сыграл в жизни Гарри, и ссыт, по понятным причинам. Я бы тоже зассал признаваться человеку, что по моей вине погибли его родители! Дамблдор вскользь упомянул, но и этого достаточно. Вот только, одно дело травить Гарри про родителей — тут можно и прикрыться, мол, учился примерно в тоже время. А вот о дальнейшей их судьбе — не раскрывая, кто он сам — Блэк уже рассказать не сможет. В теории. На практике то ещё как сможет, вон медовуху как воду хлещет, явно сейчас во всём признается, для того и подловил нас в кабаке. Мол, Грейнджер и так в курсе, а у Невилла — ненависть к Пожирателям, пойду и расскажу все Гарри.

Да, недооценил дедушка Альбус съезд мозгов у Блэка.

Или оценил, но счёл раскрытие не слишком опасным? Блин, что ж делать то, не могу же я Блэку сказать, чтобы он заткнулся и не позорил Орден, и не портил планы Дамблдора, да и вообще просто не раскрывался?! Сириус тем временем заливается про родителей Гарри, да и про родителей Невилла, и парни слушают, развесив уши. Блэк хлещет медовуху как воду, и мадам Розмерта курсирует туда-сюда между нашим столиком и стойкой. Бар заполняется, а Сириус всё повышает голос, и я по-прежнему колеблюсь, не зная, что делать.

К счастью, спасение, deus ex machina, приходит само.

Озираясь, в кабак заглядывает Люпин и громко объявляет.

— Уайт! Тебя срочно ждут в Хогвартсе!

— Но я…

— Срочно! — настаивает преподаватель ЗОТИ. — Прямо вот чтобы сразу был!

И намекающе так постукивает в стену, видимо что-то морзянкой изображает.

— Ладно, ладно, иду, — ворча, встаёт Сириус, — извините, парни, в другой раз договорим!

— Да, сэр, — Гарри и Невилл тоже явно огорчены.

Ещё бы, Сириус тут ловко затравил десяток рассказов о том, какие у них были замечательные родители. Более того, готов поклясться, он даже не сильно при этом приврал. Если после этого парни не зададутся вопросом — а чего это смотритель прицепился именно к ним и откуда он так хорошо знал их родителей? — то можно считать, что Блэк совершил козырный ход.

— Какой у нас классный смотритель! — заявляет Гарри после паузы.

Напоследок идём посмотреть на Визжащую Хижину, в которой, как уверяет буклет «живёт самое большое число призраков в Англии! Спешите видеть и слышать!» Хижина как хижина, держится на честном слове, грязная, скособоченная, и хрен его знает, как там Мародёры собирались. Может, они уборку внутри делали?

Хоу, а что это там Малфой делает, неподалёку от хижины?

И что это за мужик рядом с ним? Сходить посмотреть или сразу вызывать кавалерию из Хогвартса? Блин, а рацию то мне и не выдали! Конверт двухсторонней связи, или как его, а точно, с Протеевыми чарами, вернулся к Дамблдору. Позвать кого-то из преподавателей, ходящих по Хогсмиду? Хммм, а собственно, кто запрещает Малфою встречаться с неизвестными мужиками вне стен Хогвартса? Никто не запрещает, да, но не дело лезть в это дело. Вернёмся в замок, сообщу ближайшему орденцу, но всё равно ситуация наводит.

Да, наводит на подозрения.

— Слушай, а может пролезем через забор и посмотрим, что там в хижине? — предлагает Невилл.

— Да ну, — морщится Гарри, и ещё раз облизывает леденец, — и без того все хорошо! В другой раз сходим!

— Да, да, Невилл, — провожаю взглядом удаляющегося Драко, — пойдём в школу.

Лонгботтом кидает воинственные взгляды на хижину, но особо не спорит. Мне же вспоминается годичной давности история с Ником и его стремлением отпилить голову до конца, чтобы попасть в Безголовую Охоту. И дементоры частично призраки, так что вопрос с оружием против них весьма актуален. Хмм, а Патронус может? Он по идее относится к духовным вещам, да и дементоров пугает, значит, может и воздействовать, нэ? Только, наверное, вначале нужно добиться полностью управляемой формы зверя.

Вот, собственно, две причины поговорить с Люпином.

Ремус Люпин обнаруживается в каморке Сириуса, отчитывающим владельца помещения. Обоюдных криков нет, равно как и раскаяния на лице Блэка. Видимо, считает себя полностью правым и это тоже пугает. Ладно там действия врагов, но вляпаться в проблемы из-за того, что у кого-то из наших выдержки не хватит соблюдать инструкции? Хреновый вариант. Собственно, Ремус примерно это и втолковывает Сириусу, но тот сияет и твердит одно и то же.

— Так ничего же не случилось! Зато я с Гарри классно поболтал.

— Прошу прощения, профессора, — осторожно постукиваю в дверь.

— Да, и с Гермионой славно поболтали! — заявляет Сириус.

— Что-то случилось? — настораживается Люпин.

Коротко и ёмко докладываю о поведении Сириуса, и о Драко с мужиком. Преподаватель ЗОТИ мрачно смотрит на Блэка, потом благодарит меня и просит пока молчать и никуда не высовываться. Последнее, что слышу, пока дверь не закрылась, это возмущённый возглас Люпина.

— И никуда не пойдёшь! Завтра — Хэллоуин, и дементоры точно будут не в себе!

* * *

Чуть позже. Каморка смотрителя. Ремус Люпин, Сириус Блэк и директор Дамблдор.

Блэк (ворчливо): Как вы и говорили, вошёл в контакт с Гарри Поттером.

Люпин (резко): напился медовухи, рассказывал о Джеймсе, и чуть ли не в открытую себя Сириусом называл!

Дамблдор: Сириус, ты же понимаешь, что подставишься сейчас и тебя уже не отправят в Азкабан, а сразу казнят? Терпение и ещё раз терпение!

Блэк: Да достали! Уже и с крестником не поболтать!

Дамблдор: Болтай, да не выбалтывай! Потерпи до каникул, сумеешь к тому времени войти в доверие и не раскрыть тайны всем окружающим, поговорим с Гарри, объясним ситуацию, что да как.

Блэк (продолжая ворчать): Хорошо, я подожду, так бы сразу и сказали.

Люпин (язвительно): Бери пример с Гермионы, вот она всё знает и молчит, а ты…

Дамблдор (примирительно): Ремус, хватит, думаю, что Сириус все осознал, не так ли?

Блэк кивает, а Дамблдор и Люпин выходят из каморки. Преподаватель ЗОТИ пересказывает полученную информацию, Дамблдор задумчиво гладит бороду. Молчит. Потом говорит.

Дамблдор: Ремус, после теории энергетики переходи к подоплёке первой войны.

Люпин (осторожно): Во втором учебном полугодии, не раньше.

Дамблдор: Сойдёт, для начала я сам расскажу ей о Министерстве.

Люпин: Не рано ли? Такая правда обычно вызывает шок.

Дамблдор (мрачно): Придётся. План занятий составлю и пришлю позже.

Хэллоуин, наконец-то, о аллилуйя, хвала магистрам и все такое, проходит спокойно!

Плавают в воздухе огромные тыквы Хагрида, и сам Хагрид бухает с огромной скоростью за столом преподавателей. Сидим, едим, общаемся и не думаем о проблемах. Никто не выбегает с криками о троллях, не просит навестить подземелья, и не предлагает послушать змеиное шипение. Ле-по-та!

— Смотри, как мы умеем! — говорят близнецы и съедают по конфете.

У обоих немедленно начинают пучиться глаза и губы, лицо приобретает зеленоватый оттенок, а из ушей течёт какая-то гнойная слизь. Сидящий рядом Гарри зажимает рот рукой, а Джинни немедленно кричит.

— С ума сошли?! Не за обеденным же столом!

— Ха-ха, сестрёнка! — голос близнецов искажён изменениями лица. — Смотри!

И закидывают ещё по конфетке, бордовой, тогда как первые были золотистыми. Немедленно все изменения на лице исчезают, и все возвращается в норму. Фред и Джордж победно смотрят.

— Мы решили назвать это Удивлённый Прогульщик! Принял такую, вышел с урока, закинул противоядие и гуляй! Правда, классно?

— Правда, очень натурально получилось, — киваю, сдерживая рвоту. — Несомненно, будет иметь бешеный успех и будет внесено в список запрещённых предметов.

Список очень длинный, из нескольких сот наименований, и можно почитать на двери каморки Сириуса. Вот только что-то неохота его читать, да и времени вечно не хватает. Где-то там, в конце, есть и кофе.

— Вот!! — радуются близнецы. — И это только начало!

— Молодцы, молодцы!

Сам же думаю о том, что вообще ещё не приступал к опытам. Фред и Джордж вон, вперёд побежали, а я что-то все забросил. Хотя нет, пробежки, закаливание и разминка строго по расписанию, каждый день. С этой дополнительной учёбой только на такие вот физические дела, где мозг особо не нужен, сил и хватает.

— Только ингредиенты улетают, как в трубу, — жалуется тем временем Джордж.

— Нужны ещё деньги?

— Не помешает, после Рождества, — солидно откашливается Фред. — Мы эта, бухгалтерию ведём, не думай! За каждый кнат можем отчитаться!

— Да ладно, — машу рукой, — вот потратите все деньги, тогда и будем дебет с кредитом сводить.

Правда, кто такой этот дебет и на кой хрен его надо сводить с кредитом, сам не знаю, но можно же повыпендриваться, хоть изредка? Близнецы кивают.

— Есть тут у нас одна задумка, — начинают близнецы, — вот только нужно будет разрешение от Министерства…

— Стоп! Ребята, давайте пока не будем лезть в этот вопрос?

Ну да, тут Дамблдор и Министр к глоткам друг друга прицениваются, а близнецы полезут за разрешением.

Такие игрища и политическое говно начнётся, ух, не будем успевать отмахиваться!

— Ладно, не горит, — соглашаются близнецы. — На следующий год?

— Да, давайте на следующий.

Думаю, к тому времени разберутся, кто в лесу главный, и угомонятся. Ну, там ещё Волдеморт набежит, то да сё, в общем, будет не до нас. Получим по-тихому разрешение — что они там, ядовитые конфеты собрались производить? — и отвалим в сторону.

И мы продолжаем отмечать Хэллоуин, хвала магистрам, без всяких происшествий!

Жизнь снова возвращается в мирно-учебное русло, разве что повсюду разговоры о Хогсмиде, и как там классно. Ну да, алкоголь, сладости и никакой учёбы. Неудивительно, что третьекурсники в полном восторге. Даже подкравшийся, как обычно незаметно, первый матч по квиддичу — традиционно в начале ноября, и традиционно Гриффиндор — Слизерин — оказывается не в силах перебить Хогсмид настрой.

Но квиддич — это квиддич, и стадион полон народа.

И львы, и змеи на новейших мётлах, точнее на вторых по новизне. На новейшей метле только Гарри, которому «Молнию» подогнал Сириус в подарок на день рождения. Сам Сириус, все так же под личиной Барнарда Уайта, полноватого, высокого и пожилого смотрителя, сидит на трибуне преподавателей. Там же находится бессменный комментатор Джордан Ли, вещающий о величии сегодняшнего матча и крутизне мётел присутствующих.

Надеюсь, дементоры не слишком любят квиддич.

— Фред Уизли мастерски отбивает бладжер, квоффл у Гриффиндора, и львы ведут 70–30! — надрывается Ли. — Сегодня Слизерин не в самой лучшей форме, их Ловец — Драко Малфой вообще, кажется, ничего не делает, только дышит в хвост Гарри Поттеру, который на «Молнии» молнией носится по полю! «Молния» — просто чудо, смотрите, как быстро и уверенно Гарри на ней носится по полю…

— Джордан!! — доносится выкрик МакГонагалл.

Но в чём-то приятель близнецов Уизли прав.

Команда Гриффиндора играет яростно, на результат, а Слизеринцы вяло отбиваются, как будто растратили волю к победе в прошлом году. Драко периодически падает на хвост метлы Гарри, но и только. Погода нормальная, ну для начала ноября, после месяца дождей, и зрителям не приходится участвовать в сеансе мазохизма. Это когда мы всей толпой сидим под дождём, не видя игроков, а те сами по себе чего-то летают и играют. Сейчас, несмотря на тяжёлую облачность, видно все, и ученикам нравится зрелище. Вой, улюлюканье, крики «Вперёд, Гриффиндор!» и «Змеи ползают, а не летают!»

— И вот Гарри Поттер увидел снитч! Он молнией на «Молнии» входит в пике, — Ли чуть ли не захлёбывается, тараторит так, что едва разбираю слова, — сзади его преследует Малфой, он тянет руку, и кажется собирается перевернуть метлу, но нет, он не дотягивается, Гарри делает петлю, и преследует снитч, Малфой не успевает затормозить и пролетает мимо, бладжеры, Джордж отбивает, Алисия забрасывает квоффл, 80–30, Гриффиндор ведёт, Маркус Флинт в ярости, атакует Гарри, Поттер уходит, Малфой подныривает и таранит его метлу, но промахивается, и… да, Гарри ловит снитч!!

Замечу, не просто ловит, а в процессе вертикальной «свечи», на полной скорости! Метла, конечно, гасит перегрузки, и даёт «прилипание» к себе, но всё равно смотрится жутковато. Отставший на вертикали Малфой что-то там изображает руками, но вынужденно разворачивается и идёт на посадку, равно как и команда Слизерина. Интересно, отец Драко подгонит всей команде «Молнии», или занят будет интригами против дедушки Альбуса?

— Гриффиндор, как и прошлые два года, отлично начинает сезон! Самый юный Ловец столетия Гарри Поттер в очередной раз подтверждает свою репутацию! — продолжает надрываться Ли.

Ну, в принципе, он так после каждого матча делает. Или грифов рекламирует, или красивых девушек хвалит. В общем, школа близнецов и этим все сказано. Драко, кажется, не слишком расстроен поражением, во всяком случае, кроме жестов в воздухе, больше ничего не делает. И не говорит. Может, наконец, осознал, что в роли Ловца он до Гарри не дотягивает? Или будет из самолюбия — того же самого самолюбия, что толкало его стать Ловцом за взятку — пыжиться и пытаться доказать, насколько он хорош во всём?

Ведь должен же когда-то Драко повзрослеть и осознать, что надо самому что-то из себя представлять, а не пытаться загнобить окружающих ниже себя? Или чтобы осознать такое, ему надо как в шестом фильме получить приказ убить Дамблдора, потом осознать собственную ничтожность, и потом ещё год страдать на побегушках у Волдеморта, и только потом где-то чего-то духовно переродиться? Не, ну это не наш метод, такое длинное и терпеливое перевоспитание под силу только дедушке Альбусу, и то не всегда.

К каждому из нашей компании у Драко есть счёт, о да, и ведь вполне может устроить крупную гадость.

Вот в прошлом году, подсунул же он через Добби какую-то хренотень, которую я благополучно выбросил в Лес? Кстати… надо бы спросить о судьбе того браслетика, нашли или где? Да и с Хагридом поболтать, а то все как-то недосуг. Вон он, кстати, как ледокол пробирается среди учеников, бегущих в очередной раз щупать тушку Поттера.

— Хагрид! — машу рукой и кричу, но шум стоит такой, что егерь меня не слышит.

Сосредоточенно начинаю пробиваться вперёд, к Хагриду.

Глава 25

Как выяснилось, никто Хагриду ничего не говорил, Снейп отмолчался на мой вопрос, а Люпин вообще не в курсе дела был. Правда, особо преподаватель ЗОТИ не встревожился, только пожал плечами, мол, раз уж Дамблдору сообщили, значит, всё будет в порядке. Или просто неопасно всё, улетело в Лес и гхыр с ним.

Ремус рассказывает, что ему удалось разузнать по моему запросу. Да, он не слишком торопился, но это в целом присуще миру магов. Дела делаются с некоторой вальяжностью и неторопливостью, больше присущей веку 19-му, причём больше началу, нежели концу 20-го века.

— Итак, помимо опроса знакомых анимагов, я ещё поднял литературу, жизнеописания магов древности, и недавних времён, — Люпин расхаживает по кабинету ЗОТИ.

Надо заметить, что предмет его по-прежнему уверенно занимает первое место по популярности.

И все потому, что Люпин делает упор на практику, и постоянно подгоняет в школу разных мелких и не очень тёмных существ, для всех курсов, от первого до пятого. Шестой и седьмой вроде бы, по школьным слухам (процент достоверности сами понимаете какой), даже ездят на практику на полигоны аврората. Мракоборцы, среди которых у Дамблдора глубокие связи, охотно тренируют молодёжь из Хогвартса, и всячески приветствуют такое начинание.

Но это, повторюсь, по слухам.

С боггартом, хвала магистрам, после первого урока, встречался только один раз. Тестировал диадему, да, помогает. Ура, ура, прибить гвоздями к голове. Луна вот просила ей такую же сделать, надо под это дело и себе запасную изготовить. Удобно, практично, надёжно и вообще в ЗОТИ полезно. В общем, скучать на уроках Люпина не приходится, да и на дополнительных занятиях по субботам тоже. Патронус уверенно движется вперёд, и готов поклясться, дай мне Ремус возможность как следует поработать над ним, довёл бы до управляемой зверушки за пару недель.

Но раз тренер сказал «нихт ковыряйт[15]!», значит нихт.

— И надо сказать, Гермиона, в 9 из 10 описанных случаев, анимагическая форма совпадала с той, которую принимал телесный Патронус! Впрочем, тут удивляться нечему, ведь анимагия — выражает форму тела, а Патронус — форму духа. Помнишь лекции о магах и палочках?

— Да, профессор.

— Ну так вот, две формы у мага, и магия, как связующее звено! Собственно, у мага обычно тело и дух находятся в гармонии, и формы выражения и того, и другого совпадают.

— То есть разница между анимагической и формой Патронуса…

— Да, свидетельствует о том, что с магом не все в порядке, — кивает Люпин. — Вот только анимагия не слишком распространена среди магов, лень им осваивать вершины Трансфигурации. Да и телесным Патронусом не все владеют, или воспоминаний счастливых не хватает, или лень концентрироваться. Отгоняющий щит освоили и хватит! Так что, несовпадение формы — это, конечно, не слишком хорошо, но колдомедики предпочитают ставить диагнозы на основе других вещей.

Люпин ещё некоторое время рассуждает об анимагах и Патронусах, я же невольно задумываюсь. Несовпадение формы, ладно, гхыр бы с ним, и вправду диагноз по таким вещам никто ставить не будет. Но вот ещё пару — тройку лет, и встанет вопрос — в какую анимагическую форму перекидываться? Патронус тут не подсказчик, готов поклясться, что они будут отличаться, так как тело с духом у меня, ну не в разладе, но конфликтуют точно.

Надо будет Сириуса расспросить, да и МакГонагалл, если она не забыла, как принимала первые разы анимагическую форму. Ведь, в сущности, что такое анимагия — переход в заранее заготовленную матрицу зверя, и чем чаще переходишь, тем легче должно быть её принимать. Не трансфигурация во что-то новое, а именно разработанная и утверждённая форма, забитая намертво в подсознание. Ладно, вначале получу телесного и послушного Патронуса, а там и до формы тела доберёмся.

Вопрос с прошлоновогодним подарком от Драко пока отложен до разговора с Дамблдором.

Вопрос артефакторики и занятий, поднятый было на Хэллоуин, опять провисает. Теория энергетики магов, что куда входит и откуда выходит, то, что осталось за кадром книг по созданию артефактов. И то, что почти ставит крест на моих обширных планах… но обо всём по порядку. Ноябрь тянется и тянется, уже и квиддич отходит на второй план под натиском учебной рутины. Потихоньку начинает подмерзать за окном, тогда как отношения среди «Ёжиков», наоборот, теплеют. Не хватало, получается, в команде женского пола, а теперь, когда подключились Луна и Джинни, всё начинает стремительно налаживаться.

Опять же Сириус законтачил с Гарри и теперь часто с ним общается.

Лично мои отношения с Луной переходят в фазу: «устойчивая дружба», и мы теперь регулярно ходим в гости друг к другу попить чаю и посплетничать. Попутно фоном беру уроки у Луны, как держать своё безумие в узде, ибо Лавгуд, вне всяких сомнений, ухитряется сочетать безумие и здравый смысл, да так, что они не мешают ей жить и учиться. Окружающие, правда, немного страдают, но, подумаешь, проорал пару раз, что несу возмездие во имя Луны? Отличная шутка получилась! Подумаешь, Луна попыталась украсить гостиную Гриффиндора кактусами, зато сразу бы стало спокойнее и тише!

Но возвращаясь к энергетике магов, и почему им не нужна знакомая из фэнтэзи книг мана.

Краткий конспект черновик энергетики магов и размышлений о сущности окружающих.

Итак, упрощённая схема энергетики мира и мага: энергия мира, энергия тела, энергия, преобразованная через дух. Энергию мира принимаем за бесконечность, ибо при том количестве колдующих магов, она давным-давно должна была закончиться, но не заканчивается. Это, кстати, вопрос отдельного рассмотрения, насколько применим закон сохранения энергии к магии? Итак, ЭМ (энергия мира) — бесконечность, то есть упрощённо предполагаем, что отдельно взятый абстрактный маг способен магичить до потери пульса всегда и везде, и энергия вокруг него никогда не закончится. ЭТ (энергия тела) в данном случае обозначает следующее.

Маг поглощает ЭМ и преобразует её в ЭТ. При этом мы имеем следующие характеристики. Во-первых, ёмкость ЭТ — показывающая, сколько энергии маг способен носить в себе. В сущности, маг, даже оставшись в полностью обезмаженном пространстве, по идее должен оставаться способен на пару-тройку заклинаний. Хотя для местных магов, поглощать и отдавать энергию естественно, как дыхание, и что с ними будет, если убрать энергоподпитку? Вопрос, понятно, риторический.

Во-вторых, скорость преобразования ЭМ в ЭТ. В идеале обе характеристики должны совпадать, но то в идеале. В жизни такого обычно не бывает. И тут мы подбираемся к третьей характеристике силы магов, а именно: преобразованию ЭТ в, ну назовём это, допустим ЭД (энергией духа). Именно ЭД подаётся в палочку, да и просто используется в заклинаниях. То есть, идеальный маг способен вобрать в себя максимальное количество энергии мира, моментально преобразовать такую в энергию тела и тут же разом, в одном заклинании выпустить, преобразовав в энергию духа и вложив в каст.

И да, у идеального мага идеальный резонанс с палочкой.

Сложно? Несомненно! Но зато местные маги не мучаются со сбором маны, истощением и прочими делами. Они просто берут и работают с энергиями, не слишком заморачиваясь, как оно там все внутри преобразуется. Работает и ладно, чего там головы ломать. Ведь немногие люди в обычной жизни задумываются, а как же они ходят, мыслят, дышат? Вот и маги не задумываются, а просто магичат направо и налево.

Собственно, эти три характеристики и определяют силу мага.

Условно определяют, ибо сами маги так и не озаботились количественным выражением этой самой силы. Просто говорят, мол, Дамблдор самый сильный, а Волдеморт — тоже сильный, но против дедушки Альбуса — тьфу! В принципе, можно даже шкалу начертить, за ноль принять новорождённого младенца-мага, а за единицу — Дамблдора. И выражать чужую силу в санти-Альбусах. Но это так, умозрительные выводы, ничего не стоящие без количественного выражения. Что в свою очередь возвращает нас к количественному выражению трёх характеристик силы. То есть надо придумать точку отсчёта, некий параметр, опираясь на который, можно выразить другие.

Но тем не менее. Допустим, условно говоря, некий Абстрактный Маг, сокращённо АМ, способен принять и хранить в себе 1000 единиц энергии. При этом скорость преобразования в ЭТ у него, опять же условно допустим 30 единиц, а в ЭД ну пусть будет 200. За одно и то же время, разумеется, допустим, за 1 минуту. Что из этого следует? Маг потратит свои запасы энергии за 5 заклинаний и 1 минуту, а потом будет 33 минуты восстанавливать резерв.

Кстати, сюда же ещё интересный вывод: если скорость преобразования в ЭТ больше, чем в ЭД, то такой маг физически неспособен устать от заклинаний. Неважно, сколько бы он их не скастовал, энергия будет успевать пополняться. Местные маги не ставили массовых опытов вида «касты на истощение», но из тренировок с близнецами мне известен свой предел. Десять минут почти непрерывных заклинаний, и все, уносите тушку.

Но что-то я отвлёкся. Итак, ещё один вывод: маг может иметь маленький резерв, но при высокой скорости преобразования это никак не скажется на его силе, лишь бы величина резерва превышала значение, необходимое для каста самого сложного или энергоёмкого заклинания. То есть, опять же условно допустим, на сложное заклинание нужно 500 единиц, резерв у АМ 600, но скорость ЭТ те же 500, и пропускная способность ЭД 550. То есть резерв маленький, но маг его непрерывно, на ходу восстанавливает, а высокое значение ЭД позволяет осуществлять заклинание.

Что касается среднестатистического мага, хотя нет, не среднего. Среднестатистического элитного мага, получившего приглашение учиться в Хогвартсе, вот как я. Резерв выше среднего, СПЭТ (скорость преобразования в энергию тела) не меньше значения, необходимого для заклинаний средней сложности, и ВПЭД (величина преобразования в энергию духа) сразу на среднем уровне, с потенциалом на высшие. Результат — то, что я видел в фильмах. Кастуют направо и налево, и никаких признаков истощения. Кастуют сложнейшие заклы и у них получается, а также скорость усвоения и освоения заклинаний значительна.

При этом в своей проводимости магии, увы и ах, люди уступают той же древесине. Именно поэтому палочки делают из дерева, а не других магов. Увеличь концентрацию потока — ровно так, как он идёт через палочку — и маг просто треснет. Это, кстати, объясняет, почему так и не создали ОММП — оружие массового магического поражения. Харя треснет, причём буквально, гнать и пропускать такие потоки энергии через себя. Что кстати, не отменяет следующей идеи. Если провести долголетнюю подготовку, и через артефакты — магопроводники высвободить заранее аккумулированное количество энергии, можно получить магический Армагеддон.

Также ещё есть преобразование ЭД через палочку, но оно уже не зависит от мага, и поэтому пока не рассматривается. В сущности, в случае «идеального резонанса» палочка никак не лимитирует мага, и только концентрирует ЭД и усиливает оную. Также, через эти характеристики можно выразить, кто такой сквиб. Это маг, у которого резерв ЭТ или пропускная способность ЭД ниже «уровня шума» — энергии, необходимой для самого слабого заклинания. То есть формально, сквиб такой же маг, преобразует энергии и работает с ними внутри тела, что даёт ему возможность видеть магические бары, дементоров (оказывается, обычные люди их не видят, ну натурально призраки!) и прочее. Но из-за низких параметров — заклинания не удаются, и его пишут в сквибы.

Во всяком случае, так я себе это представляю.

Но вернёмся к моим дорогим однокурсникам, элите, чтоб её!

Как уже говорил, магглорожденные — самые сильные — получают приглашения в Хогвартс. Дети из магических семей могут иметь параметры пожиже, что компенсируется ранним обучением и привычке к магии с детства. В целом, не удивлюсь, если в магосемьях пытались проводить отбор и целенаправленную селекцию, направленную на улучшение параметров тела.

Ёмкость больше, скорость преобразования выше, ну и дух, тут по идее тоже можно поработать.

Сюда же боком прислоняется идея о превосходстве «чистокровных», ведь для магов главное и единственное только магия, и если выходцы из магосемей сильнее, то значит они и лучше? Хммм, селекция, селекция, надо бы спросить, была такая или нет? У людей дворяне тоже считали себя выше по праву рождения, но без воспитания и долга, получались просто знатные уроды.

Но вот интересно, если и вправду за магию — работу с энергией мира — отвечает какой-то ген?

Ведь тогда на стыке магии и генной инженерии можно получить реальное улучшение, тех самых «сверхмогучих магов», про которых так любят писать в фэнтэзи. Чтобы лучи из глаз, файерболы, мановением руки стирать горы в пыль и прочая, и прочая. Хотя нет, что-то меня занесло. За счёт генетики и улучшения можно получить хорошее тело, с могучим резервом, но можно ли генетикой улучшить дух и преобразование? Нет, нет и ещё раз нет!

Кстати, ещё интересно получается.

Мой дух, как и дух оригинальной Гермионы, способен к магии, способен на высоком уровне, и наложился на подготовленное тело. Параметры пропускной способности улучшились? Наверное. Ещё бы выбрать независимую единицу отсчёта, но что-то кроме предложения вскипятить литр воды ничего в голову не приходит. Впрочем, следуя принципу «чёрного ящика», необязательно численно выражать, главное знать, что можешь и чего можешь достичь потенциально. И тогда останется только развить и улучшить потенциальные возможности, так сказать накачать магический мускул. Физическая крепость тоже важна, но магия — это ж просто идеальное воплощение древней максимы: «Омниа мэа мекум порто», то бишь «Всё своё несу с собой», если переводить с латыни.

Была бы энергия, а уж я-маг, как универсальный преобразователь и трансформатор, наделаю чего угодно, необходимого для выживания и движения вперёд. Еды, правда, из ничего сделать не смогу, но ведь есть расширенные сумки, и кто мешает в них таскать холодильник или непортящиеся продукты? Достал кусочек, Подзарядил заклинанием, поел, восполнил недостачу в холодильнике и дальше пошёл. В конце концов, взял целлюлозу, изменил её ориентацию, переводя в съедобную форму и дальше дело кулинарии!

Правда, кулинарией не владею, но какие мои годы?

* * *

Ставлю точку и закрываю «секретную тетрадь».

На этой оптимистической ноте заканчивается история ноября 1993 года.

Глава 26

На почве лекций об энергетике магов, достаю старые чертежи, и в очередной раз чувствую себя претендентом, да что там, призёром премии «Идиот года»! Ладно бы с вещами, вроде моей диадемы, там все плюс-минус понятно, но вот эти нагромождения идиотизмов, претендующих на то, чтобы быть охранным комплексом!

Малый Охранный Комплекс «Уютный Дом» — 2, сокращённо УД-2 или просто Дом-2.

Основное защитное средство: метатель металлических шариков, построенный на смеси Трансфигурации, Артефакторики и модифицированного заклинания отталкивания. Суть очень проста: заряженный кусок древесины выступает в роли магической батарейки. Он питает заклинание, трансфигурирующее всё, что попадает в зону действия в металлические шарики. Если заряжать железом, то на трансфигурацию потребуется меньше энергии, но в случае нужды пушка может делать шарики прямо из воздуха. При полной зарядке примерно 10 минут, боеприпасов из воздуха, благо шарики — не еда.

Примечание: может оказаться, что пуляние стальными шариками из ничего будет невозможно. Углерод, сцобако, не создаётся, а без легирования углеродом сталь из железа не получишь. Тогда надо будет создать версию, чтобы производила железо, а в следующей версии комплекса предусмотреть устранение этого недостатка, за счёт углекислого газа из воздуха. Затратно, да, но над ёмкостями батарей тоже можно поработать, в конце концов, маг сам может встать за гашетку. Сожми руки, и пулятель будет получать энергию из мага.

* * *

В общем, по замыслу созданный шарик подвергался воздействию заклинания отталкивания и с огромной скоростью вылетал из ствола. Гладкоствольное такое оружие, ствол, разумеется, повышенной прочности, без поправок на перегрев ствола и прочую дребедень. Также, о ужас, я ставил сам себе задачу, сделать самонаводящийся ствол, чтобы пулемётный град железных шариков забивал врага насмерть. Вроде как, даже если маг успевал закрыться щитом, пулятель или перегружал щит выстрелами, или в дело вступали остальные орудия, убивая мага в спину, или должен был подключиться владелец дома.

Хорошо ещё, что это никому не показывал!!! Какая хрень!!! Батарейка, смесь магий, перезарядка, да это просто работать не будет! Ладно, там, разово зарядил вещь, и она постепенно съедает заряд, или питается от силы мага. Но здесь, заклинание отталкивания! Умник, а как оно срабатывать будет, ты подумал?! Будет расталкивать метатель во все стороны, вот как!! И твоё оружие просто разорвёт нахрен!!

Примерно так я мысленно ору сам себе, разрывая записи в клочья.

Потом останавливаюсь, выдыхаю и просто сжигаю всю эту ересь. Самостоятельные заклинания, ага, а условия по срабатыванию они сами определять будут? Коооооомплекс он строить собрался, умник гхыров, хоть бы на секунду задумался, как все это вместе работать будет! Да что тут думать, сразу понятно, что не будет работать! Магия, магия и преобразования, где они в этой схеме? Ага, зарядил батарейки ЭД и успокоился? А слова, а жесты? Вырезать слово на деревяшке, а жест — ну, допустим, под это формируется энергоканал — выжечь в древесине?

Тьфу, вот жеж дурак.

Дурак, дурак и ещё раз дурак! От того, что осознал собственное безумие, умнее ведь не стал? Тщательнее надо заниматься с Лавгуд, тщательнее! Смелее и шире перенимать приёмы, и тогда не буду регулярно чувствовать себя идиотом и дураком.

Стоп, стоп, стоп. Я спокоен, я спокоен.

Вдох и выдох, вдох и выдох. Сядем, вдохнём дымка от сгоревших бумаг, и поразмыслим, где же ошибка? Чего я не учёл в расчётах и домыслах? Посидев и подышав, нахожу ответ. Очень неприятный, но все же ответ. Итак, дело в моей прошлой жизни. И вынесенных откуда методах, подходах и привычках. Ведь, как оно получается. Есть система, есть составляющие её элементы, есть связи между ними, тут техника, там техника, взаимодействие по установленным правилам, и применение законов физики в работе.

Ошибка моя заключалась в том, что взял и механически перенёс этот подход на проектирование магических систем. И тут внезапно вылезли грабли, как следует врезав мне под дых! Ну, запихал я заклинание отталкивания в брусок дерева, хорошо, вплетать заклы в древесину немного умею, но что дальше? Заклинание будет реально срабатывать во все стороны, отталкивая все вокруг бруска, включая ствол орудия. В технике, если проводить кривые аналогии, там бы работало отталкивание магнитом одинаковой полюсности, и действовал бы этот магнит исключительно на металлический шарик. То есть, в сущности, использование законов физики для того, чтобы метатель работал как нужно.

А в магии как задать направление?

Придумать заклинание, отталкивающее только металл? Или придумывать антимагический материал, чтобы заклинание срабатывало только в одну сторону? Так нет тут таких материалов, иначе Азкабан из таких был бы построен.

Идём дальше. Срабатывание по условию — ладно, с охранными системами понятно. Не ввёл код, пересёк датчик, камера засекла движение в неурочный час, и срабатывает система. То есть правила, связь, условия — все отработано техногенной цивилизацией, и мне остаётся только использовать наработки. С магией же… да, все правильно, никто ничего не нарабатывал, и не собирается.

Как тут задавать условие?

Разве что использовать принцип безусловности, мол, кто вошёл в комнату, того и бей? Так это только одно условие, и не совсем подходящее для охранного комплекса. И комплекс вместе взаимодействовать — должен быть артефакт над артефактами, управляющий центр, а не только магический пулемёт в окне.

В общем, вот таким же макаром можно пройтись по всем пунктам.

Когда магия будет развита так же, как техника в моём мире, вот тогда можно будет лепить «Дом-2» на основе артефакторной магии, а пока что, одному не слишком умному человеку, лучше пойти и вырезать себе губозакаточную машинку. Размахнулся, ага, даже не подумал, а что же маги раньше такого не создали? Уж, наверное, они в магии лучше меня разбираются и знают, что и как? Но нет, «я же самый умный здеся», придумаю хрень и воплощу, и, в общем, понятно.

Разумеется, это не отменяет артефактов, питающихся силой мага и содержащих одно заклинание.

Тут все понятно и просто, был бы материал качественный, вон как на мантии-невидимке Гарри, и будет работать, как батарейка «Энерджайзер»: в десять раз дольше. Так что урезаем осетра, сжигаем свои дебильные планы… и начинаем строить новые! Да, да, планы никто не отменял, просто надо привести их в соответствие с реальностью и быть скромнее. Ну не делают тут заводским способом артефакты, хорошо, разберёмся почему, в конце концов, некоторые операции — вроде нарезания кругляшков из дерева всё равно можно механизировать.

Или маги уже пробовали, и у них не получилось?

Хммм, надо бы почитать соответствующую литературу, но кто мне её даст? Порыться в Запретной секции, и вначале расспросить, почему артефакторика в некотором упадке? Ведь читерская же вещь, тебе не надо самому кастовать или что-то делать, артефакт сам за тебя отработает! Так, а вот Кубок Огня — он же вроде сам выбирал чемпиона? И зеркало с 1-го курса, оно же тоже было способно на комплексные действия? Да ладно, что там далеко ходить — Шляпа, Распределяющая Шляпа! Так, надо будет спросить Люпина, раз уж он так толково теории излагает.

— Гермиона, ответ на твой вопрос настолько прост, что фактически содержится в прошлом материале, который я рассказывал, — улыбается Люпин и садится на стол.

Только что добился Патронуса в форме… ежа. Присутствие преподавателя ЗОТИ удерживает меня от бешеного хохота, уж сколько обзывал команду «Лысыми Ёжиками», и вот дошутился! В общем, чтобы сдержаться, спросил Люпина про артефакторику.

— Вот сама посмотри, — достаёт он палочку, — как маги творят магию? Заклинание, ещё одно, ещё, и все заклинания, если подумать, это сгустки энергии. Сгустки! А между заклинаниями — перерывы, тогда как артефакторика…

— Требует равномерной подачи силы, — договариваю за него, вспомнив первые страницы теории из книги.

Ага, и надо понимать хорошо, что я этого не знал в начале пути два года назад, иначе гхыра с два сотворил бы хоть что-то! Маги, привыкая работать импульсами энергии из палочки, потом оказываются слабо пригодны к созданию артефактов? И предпочитают покупать таковые или обходиться вообще без них, но не делать сами? Фигасе, вот это маги сами себе урезали полянку. Или нет?

— Правильно, — поощряет Люпин, — а с равномерностью у магов не слишком радужно. Разумеется, всегда можно переучиться, и путём тренировок достичь возможностей по созданию артефактов, благо методики не слишком большая тайна. Такие маги есть, и Министерство высоко их ценит, ведь кому-то надо работать с комплексом в недрах Министерства, обновлять его, и так далее. Всякую мелочь ещё частично производят гоблины, частично завозят из-за границы. Особого дефицита на рынке артефактов нет, хотя и чего-то выдающегося тоже.

— Это потому что могучие артефакты делаются годами?

— Не только, в них ещё и вкладывается часть души создателя. Вон, как в Шляпу все Основатели вложились. Такие артефакты невозможно делать массово, иначе это будет просто подделка.

Ага, ага, и надо понимать, что вначале следует понять, чего же хочет среднестатистический маг, а уж потом кидаться завоёвывать рынок. Близнецы — те работают на школьников и их нужды, тут все понятно, а мне вот что делать? Заказать соцопрос в Министерстве Магии? Хммм, что-то задача все усложняется и усложняется, чего же Фред и Джордж о таком не сказали? Или просто не стали расстраивать меня, мол, стоит углубиться в тему и всё станет понятно?

Может хрен с ним, с этим личным обогащением?

Вон, деньги Локхарта есть, что-то от близнецов будет капать, а там и ещё какие случаи подвернутся? Да, пожалуй, что и так, ведь если вдуматься, план предполагает поиски знаний о порталах в другой мир. Что мешает мне в ходе поисков отрабатывать автономность бытия при помощи заклинаний? Ничто не мешает. Надо будет Молли Уизли ещё расспросить насчёт кулинарной магии и средства для мытья тарелок. Нет, тарелки можно делать Трансфигурацией.

В общем, так и запишем.

Артефакторные комплексы — в топку. Разовые артефакты и работающие от силы мага только после изучения рынка. Не подвернётся случай изучить — в топку. Могучие и нестандартные артефакты, с отпечатками личности, изучить и по возможности наделать себе таких же. Отправляясь в другой мир, надо увешаться могучими цацками, не так ли?

— Ремус, а где можно узнать о таких артефактах и как их делать?

— Это тебе надо поговорить с директором, — тут же, не колеблясь, отвечает Люпин. — Либо он сам тебе покажет, либо предоставит литературу, если сочтёт, что пришло время. Вот сейчас, например, тебе же не хватает времени на все занятия, я прав?

— Это поправимо, — пожимаю плечами, — всегда можно выкроить время от чего-либо.

Люпин качает головой. Ну да, по его мнению, у меня скоро должен наступить предел вида «перезанималась», и прочие мозговые инсульты. Но вот уж фигушки, регулярно хожу к мадам Помфри покушать булочек и проверить голову. Нет, в каком-то смысле, конечно, больной на всю голову, но физически все в порядке. Предел переутомления не перехожу. О чём и сообщаю Люпину, но тот всё равно качает головой.

— Думаю, нам надо сделать перерыв в теоретических занятиях, — говорит он. — И без того вывалил на тебя целую кучу мозгодробительной информации.

— Очень даже познавательной и нужной информации, — возражаю, но слабо.

В принципе уже и так понятно, что Ремус все решил.

Перерыв тоже хорошо, ещё раз всё обдумаю, да и Патронусом активнее займусь. В конце концов, мне его ещё «Ёжикам», кхм, кхм, передавать. Ежа — Ёжикам, да, и Ежихам, кхм. В общем, есть чем заняться. Ещё с Дамблдором надо бы поговорить, но где носит директора, Ремус не знает.

— Как появится — так появится, — говорит он, — в конце концов, Альбус Дамблдор старый, опытный маг, и если он считает нужным отсутствовать, значит так нужно.

Это-то понятно, но время идёт, Пожиратели бегают, и скоро ли все это жахнет?

В дела Орденские меня не посвящают, да и сам не стремлюсь — успею ещё нахлебаться «счастья» состоять в незаконной подпольной маготеррористической организации. Что говорите, Орден за Добро и Свет? С точки зрения власти, Орден может быть за что угодно, как будет нужно Министерству — так и объявят. Судя по тону статей в «Пророке», уж недалёк тот час, ибо старательно нагнетаемая паника летит рикошетом в самих нагнетателей.

Но пока что тишина, и уроки, и тренировки продолжаются. Снейп, наконец, удовлетворён, и заявляет, что я, видите ли, выучил минимальный минимум, который обязан знать любой, желающий стать учеником зельевара. Вот уж счастья полная мантия, ага, стать учеником Снейпа. К счастью, декан Слизерина тоже ждёт директора, и поэтому объявляет временный перерыв в занятиях. Правда, задаёт учить и повторять все рецепты наизусть, и быть готовым воспроизвести любой из них по первому требованию.

Так как в этом семестре Снейп не нагнетает ужас и страдания, отработки у него не слишком волнуют школьную общественность. Есть поводы важнее для сплетен и слухов, и моё тело там даже не в первом десятке. Могу только издать выдох счастья «уффффф», и продолжить занятия своими делами. Наконец-то! Стоило успокоиться и начать вести себя тихо, как сразу отстают!

Событий пока особых нет, и это радует.

Правда, тут возможна и обратная зависимость. Если сейчас тихо — значит, потом жахнет с удвоенной силой! С учётом Гарри Поттера, Пожирателей и обстановки в мире, жахнет кроваво, и не зря Дамблдор в этом году столько Орденцев собрал в Хогвартсе. Сириуса, хвала магистрам, на какое-то время приструнили, но он, всё равно, то и дело находит способ перекинуться парой словечек с Гарри Поттером. Хотя бы на его тренировках не старается присутствовать, и то хлеб, мало ли что дементорам в голову взбредёт? Даже то, что Блэк пришёл на матч — уже огромный риск… если только это был не расчёт в игре Дамблдора.

Вообще, что-то Министерство не торопится действовать.

Статьи в «Пророке» это только разогрев, так думаю, а потом каааак жахнет! И будет всем на орехи и жёлуди!

Глава 27

Собственно, с этого и начинается разговор с Дамблдором, в субботу, 11 декабря.

— Министерство? — переспрашивает директор. — Это интересная тема, но не ожидал от тебя, Гермиона, да, не ожидал. Неужели политика интереснее учёбы или тренировок?

— Учёба и тренировки ведут к результату, нужному для политики, профессор. Поэтому мне не может быть не интересна политика, ведь от неё зависит, к чему всё идёт.

— Так, так, продолжай.

— Поэтому мне интересно, насколько Министерство готово перейти в решительную атаку. И с чего такая нелюбовь персонально к вам, профессор?

— О, это больная мозоль нашего Министра, — кивает дедушка Альбус. — Но начать придётся издалека, так как наше дорогое и любимое Министерство — это наследие первой войны с Волдемортом.

Рассказ Дамблдора о Министерстве.

В 1981 году, магическая Британия жила, окутанная страхом. Так нас уверяют, и в чём-то это правда. Окутанные страхом жили по большей части те из магов, и особенно чистокровных, у кого в семье были магглорожденные. Или кто просто желал жить мирно рядом с магглами. Или те, кто считал, что маги — не венец творения. В общем, практически все, кто хоть как-то был приближён к элите и при этом разошёлся во мнениях со старейшими магическими семьями. Это тема отдельного рассказа, Гермиона, откуда взялись эти старейшие семьи, как они обеспечили себе превосходство и почему стали называть себя аристократией.

Для рассказа важно понимать, что Волдеморт был их ставленником, они поддерживали его и его руками убирали своих противников, тех, кто вырывал власть над магическим миром из дряхлеющих пальцев. Не исключаю, что Том сам вертел этими семьями, а может, это был просто симбиоз, где обе стороны, дополняя друг друга, делали то, что выгодно каждой. В общем, рядовые маги и полумаги не слишком вникали в суть разборок наверху, да и сейчас не слишком вникают. Все наши игрища и противостояния — это борьба внутри элиты, рядовые маги даже слово такое «Азкабан» только из газет и знают.

Руками Тёмного Лорда власть семейств крепла, недаром его свита — Пожиратели Смерти, практически все как один, наследники древних и родовитых семейств, то ли заложники, то ли доглядчики от этих самых семейств. И к моменту падения Тома, Министерство было уже практически готово капитулировать и было наводнено его сторонниками.

Также присутствовал крайне неприятный и замалчивающийся сейчас момент.

Волдеморт, и как человек, и как политик, и как змееуст, умел говорить и уговаривать. Многие из магических рас, вроде тех же оборотней и великанов пошли за ним, и были готовы биться за него, хотя Том понимал, что против магов с палочками — это просто смешно, но одно дело выводить толпы в битву, а другое — потенциально грозить ими. Вот Волдеморт и грозил, капля за каплей подтачивая психику своих противников. Чего уж там говорить, если даже в Ордене были готовые… но не будем об этом.

Маги же, традиционно, к другим магическим расам относились пренебрежительно, свысока. Третировали их и угнетали, а то и мстили, как тем же гоблинам, за прошлые войны. Неудивительно, что все они были готовы молиться на Тома, который обещал им равные права, выдачу палочек и прочие послабления по магии. Разумеется, раз Том не успел прийти к власти, то многие из других магических рас продолжают верить в его обещания.

И вот представь, Гермиона, что в такой обстановке пришлось крутиться Министерству, точнее Министру и его команде поддержки. Старые магические семьи отгрызли изрядный кусок власти, и требуют амнистии, приговор за приговором вырывая послабления приспешникам Тома, то есть читай своим же, отпрыскам древних родов. Полно сторонников Волдеморта, готовых кинуться в ножи за павшего лидера. Не меньше и тех, кто всеми фибрами души ненавидит павшего, и теперь, когда Волдеморт пал, готов грызть его слуг, вымещая свой страх. Волнуются магические расы, требуя обещанных свобод и привилегий, и это как нож в сердце старым родам.

Все ж таки, думаю, раз Волдеморт выступал от имени и при поддержке старых родов, то его обещания другим магическим расам были больше популизмом. Ослабили бы формально условия, а может, и не стали бы, главное было взять власть, и толпа великанов за спиной здорово придавала веса Тому с Пожирателями. Но вот в такой вот весёлой обстановке, когда Британия напоминала грозящий взорваться котёл, Фаджу и Министерству пришлось крутиться изо всех сил. В результате получилось «Соглашательское Министерство», сумевшее угодить всем и не допустить взрыва. Постепенно выпустили пар, криво, косо, не в полной мере, но удовлетворили большую часть запросов, и снизили напряжение в обществе.

Также Фадж сумел прокрутиться и не отдать власть.

В результате мы имеем то, что имеем. Фадж в первую очередь подозревает во всём и всех, и вся угрозу своей власти, и также во всём пытается выискать опору себе. Министерство крутит, вертит и виляет, и не брезгует самыми тёмными методами, лишь бы в обществе хотя бы формально создавалась видимость мира и равновесия. Отсюда и нападки в мою сторону, пожелай я — стал бы Министром Магии, но Фаджу просто не может прийти в голову, что кто-то может стать Министром и одновременно не хочет им становиться.

Теперь, что касается нападок на меня, как на директора.

Хогвартс — элитная школа, и для детей элиты. Взяв школу под контроль, Фадж потенциально сможет выкрутить руки древним родам, чтобы те сами укоротили сбежавших Пожирателей. Их сейчас не особо даже ищут, давая время сбежать за границу. Дементоры — это способ контроля над школой, и, разумеется, беглецы здесь не при чём. Министр прекрасно осведомлён о свойствах щита Хогвартса, и поэтому он откровенно лукавит. Фаджу кажется, что если сейчас убрать меня, при помощи семейств окоротить Пожирателей — пусть сидят далеко и не суются в Британию! — и прикормить того же Гарри, то можно будет значительно укрепить свою власть.

Ирония в том, что он верит в те слухи, которые сам же и помогал распускать, о том, что мы с ним на ножах и что я стал слабоват разумом. Власть затмила ему все, а в то, что Волдеморт жив, пусть и в виде духа, он не верит. Считает это выдумками, для укрепления моих позиций. Хорошо хоть, Орден Феникса пока ещё не запрещён, но думаю, дело до этого дойдёт быстро. Когда возродится Волдеморт? Не знаю, тут все зависит от способа, который изберёт Том, чтобы вернуть себе тело. Приспешники его, не сомневаюсь, ищут денно и нощно, и когда найдут и вернут тело, мы тоже узнаем.

Но вернёмся к Министерству.

Статьи в «Пророке» — это ерунда, мне есть, чем на них надавить, и чем больше грязи они выльют, тем эпичнее утонет в этой самой грязи Фадж, если не остановится. Но он не остановится, ибо бьётся за власть, которую у него никто не отбирает. Министерство применит свои тёмные и гнусные методы, и на этом мы их тоже поймаем и утопим. Так что сейчас можно спокойно ждать и заниматься своими делами. Чем меньше мы обращаем на них внимания, тем сильнее они начнут думать, что Дамблдор, Орден и Хогвартс готовят заговор против Министра и Министерства.

На этом они падут, и это будет правильно.

«Соглашательское Министерство» было хорошо 10 лет назад, когда надо было не допустить взрыва в обществе. Теперь нам нужен решительный Министр, ненавидящий Волдеморта и Пожирателей, и не менее решительное Министерство, готовое «закрутить гайки», если потребуется. Вялая, соглашательская манера действовать, сейчас вредна и опасна, и этого не понимают Фадж и его присные.

* * *

— Так что, Гермиона, — улыбается дедушка Альбус, — тренируйся и присматривай за Гарри. Следующий ход в этой партии не наш, так что просто ждём.

— Спасибо за лекцию, профессор.

Не сказать, что так и думал, но примерно что-то такое предполагал. Не мог полукровка Том так ловко, хитро и быстро сплотить вокруг себя Пожирателей и так ловко нагибать, если бы не ряд рассказанных Дамблдором факторов. Сириус вроде тоже из почётного старого рода? Надо будет поболтать с ним, после каникул.

— Сейчас я не тороплюсь, — заявляет директор, — можешь задать ещё несколько вопросов, прежде чем перейдём к занятиям с Омутом. И потом, Гермиона, мы расстанемся, наверное, до февраля, так что не торопись и подумай.

А что тут думать, копать надо! Спрашиваю про выброшенный в лес артефакт.

— Никаких изменений в Лесу не замечено, пусть лежит, — пожимает плечами Дамблдор. — Запретный Лес местами опасен даже для Хагрида, а случись глобально что плохое, Фиренц прислал бы записку. Так ты думаешь, это дело рук юного Малфоя?

— Да, профессор.

— Впрочем, Гермиона, я не буду особо возражать, если ты и Хагрид побродите по Лесу, поищете эту побрякушку, да и ты вроде раньше сильно деревьями увлекалась?

Уел, уел, бородатый. Побродим с Хагридом.

— Да, профессор.

— Не торопитесь, весной отыщете, — проявляет великодушие директор. — Не спеша, аккуратно.

Вроде и так с Хагридом дружим, что задумал директор? К чему эти совместные поиски?

Собственно, ладно, до весны ещё далеко, и есть ещё один интересный вопрос, который в преддверии Рождества и поездки домой, становится крайне актуальным. А именно, что такого рассказал Дамблдор летом моим родителям, что они не только не заикались про ногу, но и не стали возражать против возвращения в Хогвартс, да и раннего отбытия в «Нору»?

Дамблдор не отпирается и просто повторяет то, что говорил моим «родителям».

Нет, честно, в тот момент мне хотелось встать и зааплодировать, настолько умело и просто дедушка Альбус все сформулировал, даже не слишком соврав, скорее местами приукрасив. Оцените.

Ваша дочь спасла множество жизней и весь магический мир. Она заслонила собой друзей от древнего зла, жаждущего крови. Магический мир полон опасностей, но немногие герои отваживаются противостоять тем, кто хочет низвести всех людей до уровня безмолвных рабов. Ваша дочь знаменита на всю школу, и несомненно будет героем всей магической Англии и мира. Самое лучшее лечение не всегда помогает, но в будущем, когда организм закончит расти и перестраиваться — подростковый возраст очень трудный! — несомненно, можно будет повторить сеанс интенсивного магического лечения.

Дааааа, это… сильно. Хорошо иногда быть 112-летним дедушкой Альбусом.

Не стал Дамблдор отпираться и в вопросе ноги. Не удастся вырастить новую ногу, да и приживить чью-то чужую тоже. Магия не всесильна, но никто не мешает мне лично изучить магомедицину и самостоятельно поработать над ногой. Философский камень, возможно, поможет, хотя Дамблдор доверительно шепчет, что зрение у него так и не исправилось. Директор не уточняет, принимал ли он эликсир из камня или нет, ну а я не спрашиваю.

Какая, в сущности, разница?

Как выяснилось, протезом очень даже можно ломать чужие ноги, да и напоминание о собственной глупости и таящейся рядом пропасти безумия просто отличное.

Как зайдёшь в душ — то есть каждый день — напоминает.

— Возможно, тебе стоит поговорить с профессором Люпином, — замечает Дамблдор, — у оборотней потрясающая регенерация. Тут тебе, Гермиона, уже никто не поможет, кроме тебя самой. Для мага нет ничего невозможного… пока он работает сам над собой.

— Вы предлагаете мне стать оборотнем, профессор?

— Я предлагаю тебе, Гермиона, усиленно заняться медициной, — серьёзнеет на глазах директор. — Со следующего семестра у тебя будут дополнительные занятия ещё и с мадам Помфри. Не буду скрывать, все это делается во имя лучшей защиты Гарри, но ты — девушка умная, и думаю, сможешь что-то извлечь из магической медицины. Из настоящей медицины, а не заговора зубов и вправления помятых носов.

— Мадам Помфри…

— Думаю, она сама тебе расскажет, если захочет, но поверь мне на слово, опыт у неё богатейший.

После чего Дамблдор закрывает беседу, и мы переходим к занятиям с Омутом Памяти.

Немного теории: специально обработанный сосуд, не выпускающий мысли и воспоминания, то есть в сущности повторение диадемы, только автономное. Да, если Омут надеть на голову, враги не залезут в твои мысли. Правда, обзора не будет, ибо весит эта дурында, много в общем весит.

Без магии мне не поднять.

Специальная жидкость (тут Дамблдор пояснений не даёт) заливается в Омут, облегчая восприятие образов. Да, ментальная магия здесь — это не мысли и не чтение мыслей — это восприятие образов, эмоций и цельных конструкций. Не рваных мыслей, скользящих фоном в голове, а именно что цельных конструкций. Видеоролик, грубо говоря. Извлёк из головы и смотри. Почему при этом нельзя читать мысли, Дамблдор не говорит, мол, не та тема для лекции. Не знаю почему не та, я бы с удовольствием послушал лекцию от признанного мастера ментала, но, увы. Дедушка Альбус не тот человек, на которого можно давить и раскручивать на лекции. Поэтому, дослушав про Омут и жидкость, мы приступаем к тренировке.

То есть я приступаю, а Дамблдор поправляет.

Концентрация. Сосредоточение на образе. Представить, что он выходит из головы, как будто картинку посылаю. Палочка приложена к голове, и образ должен зацепиться за неё. Вначале ничего не выходит, ибо образ-то воображается, а вот в палочку выходить не хочет. Вылетает в пространство, и все тут! Но затем закрываю глаза, сосредотачиваюсь, и дела начинают налаживаться. Под конец прямо ощущаю, как воспоминание — образ выходит из головы. Воображаю Луну, а что, девушка она эффектная — представляется очень даже ярко!

Сцеживаю с палочки в склянку серебристую соплю воспоминаний и отдаю директору.

Тот поощряюще улыбается, закидывает в Омут и окунает голову. Вытаскивает.

— Прекрасно, Гермиона, что у тебя есть подруги, но, думаю, это воспоминание хранить в коллекции будет неразумно!

Заглядываю в Омут. Ай-ай, вытащил образ голой Луны под душем.

Не знаю, покраснел или нет, но когда вытаскиваю голову, кончики ушей ощутимо пылают. Директор молча убирает воспоминание из Омута, и вручает склянку с ним мне. Подмигивает, хвалит и выпроваживает из кабинета.

Неудобно как-то вышло с обнажённой блондинкой, да.

Глава 28

В субботу, 17 декабря 1993 года, сразу после обеда, когда уже лень что-то делать, а до вечерних занятий ещё далеко, сова Невилла притаскивает очередное послание от бабушки. Один раз всего её видел, и до сих пор пробирает, как величественно смотрелась. МакГонагалл также умеет, но к нашему декану как-то привык за два с половиной года в школе. Нет того пиетета.

Так вот, очередное послание, и опять «Пророк» с отчёркнутой статьёй.

Вообще, эти министерские СМИшники наглеют день ото дня. Пользуются тем, что у магов нет телевизора и интернета, и гонят печатную пургу. Ну, йоптель, где Дамблдор и где Пожиратели? Понятно, что большинство магов схавают из газеты всё то, что им Министерство решит подогнать на лопате, но правдой от этого оно не станет. Интересно, насколько дедушка Альбус учитывает это в инфовойнах? О да, Дамблдор заверял, что все в порядке, но кто знает? Опасный он выбрал метод, но можно выиграть многое, если вначале Министерство, то есть «Пророк» заврётся, а потом придёт Дамблдор весь в белом и мастерски всех опровергнет и разоблачит.

Особенно если факты «зверских зверств» дементоров и Пожирателей будут налицо.

А они будут, можно не сомневаться, но всё равно дедушка Альбус со своим «разумным риском» что-то всё меньше и меньше нравится. Понятно, что третьеразряднику не понять ход гроссмейстера, но и жизнь не шахматы! Было бы в жизни, как в шахматах, сейчас бы мужик на фотке был бы жив. Глава отдела мракоборцев, то есть локальный босс игры, и чтобы его прибить, вначале нужно уложить приспешников, миньонов и вообще окружающих юнитов.

В жизни же получается так, как в статье.

Сегодня, в этот трагический день 16 декабря 1993 года, магическое сообщество Британии и Министерство Магии постигла очередная тяжёлая утрата. Руфус Скримджер, возглавляющий мракоборческий отдел, пал жертвой наглой и бесстыдной атаки Пожирателей. Четыре Пожирателя, все опознаны: Амикто и Алекс Кэрроу, Родольфус и Рабастан Лестрейнджи, атаковали тренировочную базу Аврората, которую как раз посетил с визитом Руфус Скримджер. В результате наглого и бесстыдного нападения, оказались ранены трое Авроров, и убит один из Пожирателей, Родольфус Лестрейндж. Также смертью храбрых пал Руфус Скримджер, и Министерство никогда не забудет его подвигов!

Принуждённые бежать, Пожиратели с позором скрылись, и можно не сомневаться, что их настигнет возмездие Аврората и Министерства! Корнелиус Фадж выступил на похоронах с речью, клятвенно пообещав засадить в Азкабан любого, кто помешает поимке и аресту Пожирателей. Их убежище ещё не раскрыто, но это только вопрос времени, и тогда те, кто скрывал злодеев, тоже отправятся в Азкабан.

Меры безопасности в этой магической тюрьме были удвоены после побега, и теперь уже никто не подберётся незамеченным и не сможет оказать помощь узникам в побеге. Любой будет схвачен и помещён в тюрьму, и Корнелиус Фадж особо подчеркнул, что речь идёт о безопасности всех магов, и что колебания в такое время решительно недопустимы!

Руфус Скримджер будет отмщён, а отдел Авроров будет усилен.

Помните, любое сообщение о местоположении Пожирателей будет щедро вознаграждено, но не пытайтесь сами вступить с ними в схватку! Вызовите мракоборцев Министерства, они — проверенные и подготовленные специалисты, и Руфус Скримджер, пожертвовавший собой, чтобы остановить одного из Пожирателей, прекрасный тому пример!

Колдофото мужчины в годах, с яростным взглядом, который не в силах скрыть стекла очков. Желтоватые глаза, кажется, сверлят сквозь фото, чем-то напоминая змей. Правда, обликом и гривой волос мужик больше смахивает на льва. Такого матёрого, прошедшего через массу схваток, льва, знающего, к чему он стремится.

Подпись к фото повторяет слова из статьи: Руфус Скримджер, глава Аврората Министерства Магии.

— Он — вампир, — заявляет подошедшая Луна.

— Кто?

— Руфус Скримджер! — тычет в фотографию пальцем. — В «Придире» папа опубликовал статью об этом, и о том, что Министерство порабощено гоблинами, но никто не обратил внимания.

Могу только промолчать. Я обратил внимание и долго хохотал.

— Вампир или не вампир, но он убил одного из Пожирателей! — кричит Невилл. — Одного из тех, кто пытал моих родителей! Обязательно на каникулах съезжу на его могилу!

— Заодно убедишься, что там никого нет, — почти напевает Луна. — Ведь он — вампир, восстал из гроба и улетел, теперь сможет привольно летать по ночам, пока его бывшие коллеги до него не доберутся!

— Он — герой!! — ещё сильнее кричит Невилл. — Я буду таким же!

— Он — вампир, а вампиры не бывают героями, — продолжает напевать Луна.

До драки, конечно, не доходит. У Невилла рука не поднимается на хрупкую блондиночку, а Луна просто напевает то, что думала, и всё равно, мне ещё долго приходится их мирить, подмигивая Невиллу, чтобы не слишком лез в бутылку. Кое-как утихомириваю, но на следующий день, когда мы отправляемся в Хогсмид, все это опять лезет наружу.

День пронзительно-солнечный и морозный, вот бывает такое, когда даже солнце, кажется, морозит, а не греет. Следующее воскресенье уже Рождество, и буду встречать дома, так что, почему бы и не закупить родителям всякой магической вкусноты? Потом, правда, соображаю, что стоматологам будет не слишком радостно видеть такие подарки, ну да ладно. Если что вылечат себе зубы, зато вот, пусть посмотрят, что юные волшебники едят килограммами и просят добавки.

Настроение у меня так себе, из-за этого протеза.

Тело то растёт и не только вперёд в виде сисек, но и вверх, и предел протеза вчера оказался достигнут. Эта помесь дерева с железом, не умеет сама раздвигаться. А ведь как было бы классно. Раздвижные шпеньки, металл выполнить сегментарно, в общем, если не предъявлять повышенных требований к прочности, то, можно получить вполне себе протез на вырост, ну хотя бы в пару сантиметров.

Но здесь такой возможности нет, и значит пора менять. Или после каникул.

Но всё равно радости мало. Нужен телескопический протез.

И тут ещё вся эта возня с Невиллом, который впадает в уныние из-за того, что пока он подрастёт, всех Пожирателей перебьют и он, видите ли, не успеет отомстить! Паренька вообще в эти полгода нехило так заносит, но тут все предельно серьёзно. Почесав в затылке, прихожу к выводу, что без сеанса живительной болтательной терапии не обойтись. Поэтому Гарри сдаётся на поруки Сириусу и отправляется по магазинам, пусть налаживают контакты, ага. О родителях Гарри там поболтают, а то в Хоге Сириус такой стеснительный, лишний раз никому на глаза не показывается.

В общем, Гарри под прикрытием одного из Орденцев, а с Невиллом нужно разобраться.

Не хватало ещё повторения истории с Роном и заявлений в стиле «У Гарри Поттера должен быть только один друг!» Вон они, последствия, на шее и плече у Невилла. Хотя, положа руку на сердце, подозреваю, что юный Лонгботтом специально манкировал лечением, чтобы у него остался шрам.

В таком возрасте это всегда кажется брутальным и придающим мужественности.

Но, вот уж не думал, что буду благодарить Снейпа, а придётся. Зелье Болтливости, предок Сыворотки Правды, имеющее в основе тот же ингредиент: перья болтрушайки. Лично сварено, разлито в бутылочки, но ещё не опробовано. Снейп, понюхав, мрачно заявил, мол, сойдёт для третьего курса, так что надо думать зелье вполне удалось. Интересно, почему наш зельевар себе не сварит настойку от мрачности и неудовлетворённости? Ладно бы он просто не любил учеников, так ведь нет, он на них злится, портит себе настроение и активно зарабатывает язву желудка.

В общем, со мной теперь с десяток бутыльков, личного изготовления.

Три универсальных противоядия, кровоостанавливающее, болтательное, два энергетика разного состава, парализующее, противопростудное универсальное — от всех «сопливых болезней», и костесращивающее. Ага, типа походной мини-аптечки, а то до уроков с нашей целительницей ещё далеко, тогда как первая помощь может потребоваться прямо сейчас. Собственно, кое-что из начального курса колдомедицины умею, но мало ли как повернётся дело? Зелья надёжнее, там махать палкой не надо.

Тащу Невилла в «Три Метлы», пока там пусто, заказываю ему сливочного пива и выливаю в него пузырёк. Лонгботтом опасливо таращится на кружку с пивом, потом, выдохнув, засаживает залпом. Ну, блин, Сириус, научил детей! Подзадохнувшись, Невилл машет руками, краснеет, и глаза немного косеют. Нехрен подражать взрослым, да, пусть даже в этом пиве два процента алкоголя и оно сладкое, но залпом то зачем? Типа пока решимость не закончилась?

Пауза, но не слишком долгая.

— Ты знаешь, Гермиона, — все, Невилл поехал, ему хорошо и болтливо, — как я устал за эти полгода. Ходи ровно, спину держи, смотри всем прямо в глаза, дави и подавляй, сокрушай, тренируйся, и все ради чего?

— Да, ради чего? — поддакиваю эхом.

— Вот тебе не понять, у тебя в семье все в порядке! — Невилл заглядывает в кружку. — Ещё пива!

О да, у меня в семье все в порядке. Я верю в это. Иначе смысла жить просто не будет.

— А меня с детства баб…баб…бабушка вспитывала! Ты знашь какая у меня строгая баб… бабушка?

— Знаю, видела в клинике Мунго.

— Точно! В клинике, я ту клинику наизусть знаю, с самого детства как на раб… как раб на работу! — Невилл хихикает. — Как раб на работу туда езжу! Вот ты представь, с самого детства!

— Да, приятного мало!

— Точно! Вот ты меня пнмаешь, Гермиона, за что я тебя и люблю!

Потираю переносицу. Какие ещё причудливые и нахрен мне не нужные тайны вылезут из налакавшегося подростка? Вот уж воистину, не было печали!

— Только тссс, бабушке ты очнь пнравилас! Она мне и гврит, вот такая жена тебе нжна, Невилл!

— Да ну?

— А я ей грю, — Невилл делает большой глоток, — внчале месь!

— Что?

— Месть! — Лонгботтом стукает кружкой по столу. — Месь! Я должен отомстить за родителей, иначе я… иначе я… этот… жук навозный, во! Отмщу, а потом только жниться!

Так и запишем, пиво с зельем Болтливости не мешать. Хотя, разрядка пацану и вправду была нужна. Вон какой счастливый сидит, неужели ему даже душу излить некому было? Или на такие деликатные темы предпочёл молчать?

— Тогда ба мне грит, ты Невилл большой! Тьфу! Как в дтстве, ты большой, покаж магию, а я в угол забьюсь и молчу. Родители мне ыыыы говорят, а я потом млчу, а тут ба, покаж магию да покаж, а мне плакать хочется!

— Так-так, продолжай, — подпираю голову рукой и смотрю на пьющего Невилла.

— Но Лонгб… Лонгб… Лонгботтомы не плачут! — заявляет он, после изрядного глотка. — Мои родители не плакали под пытками, и мне нлзья! А магию можно! Но не хочу! Убью! Всех убью!

— Кого?

— Всех, кто моих родителей пытал! Я в детстве из-за них писался, до девяти лет! Орал по ночам! А ба грит, нельзя, и шлёп! Збюсь в угол и молчу. А она мне — магию! Да тьфу на вашу магию!

— Что же изменилось?

— Ддя… дядя приехал! Гвороит, покжи мне Невилл чердак дома! Потом хряк, и выбросил меня в окно!

Йоптель, вот это ай-люли се тре жоли! Невилл утирает слезы…

— Тут упал и отскочил, кричу, а дядя раб… радуется! Баб… бабушка тоже выб… выбежала, кричит, а я со страху качусь и качусь, а они мне — Невилл ты не сквиб! Да тьфу, подумаешь, сквиб, чего пристали? И теперь вот, говорю ей, хочу мстить! А она мне — молодец! А я Драко как в нос дал! И сразу хорошо так! Думаю, дай всем отомщу, сразу станет совсем хорошо! Надо тлько как ты!

— В смысле?

— Тренировться! — Невилл делает глоток. — Много! Вон ты какая! Ты мне нравишься! И ба нравишься! И Гарри нравишься! Ты — молодец, а я жук навозный! Буду как ты! Всех убью — один останусь! Отомщу, и сразу станет хорошо, понимаешь?

— Понимаю, — киваю в ответ.

— Это же змчтльно, что ты меня пнимаешь! Дай я тебя поцелую! — лезет Невилл.

Блин, ну как можно с двух кружек пива так окосеть? Или это зелье болтливости в мозги отдаёт? Аккуратно отпихиваю Невилла на место, тот как ни в чём не бывало, продолжает болтать.

— Враги они того раб… рабы Волд… Волда! А я — своб… свободный маг! Всех убью! Родит… родителей обрадую! Ещё пива!!!

Хорошо, что в забегаловке никого нет, а мадам Розмерта и не к такому привыкла. Вон, уже нацеживает кружку сливочного пива. Как говорится, «закусывать надо», но Невилл уже окончательно заплетающимся языком бормочет.

— И все… долг… родители… ба… семья! Мне нужна семья! Долг выполнять! Я должен… должен роду много детей! Герм… Гермиона — ты классная! Как ба, только лучше!

Да, вот это поворот. Будем надеяться, что, протрезвев, он не вспомнит, что тут нёс и зачем. Чувство глубокого душевного облегчения у него должно остаться, но вот эти толстые намёки на семейные обстоятельства не радуют. Как там его ненаглядная бабушка заявила, они в долгу передо мной? Пусть во исполнение долга не лезут, ага.

— Мы поженимся, — заявляет Невилл и падает лицом об стол.

Возится, ворочается, вздыхает, но в сознание не приходит. Подошедшая с кружкой Розмерта понимающе вздыхает и говорит.

— Да, нелегко ему, а ведь какие у него были замечательные родители!

Сколько лет она в этом кабаке, раз помнит его родителей? Но вслух говорю другое.

— Не пропадать же добру, давайте мне кружку.

Но и в этот раз не судьба испить пивка. В «Три Метлы», красные от морозца заходят усыпанные снегом близнецы, и Фред с ходу удивлённо кричит…

— Ты смотри…

— Малышка Герми, — поддерживает Джордж.

— Ведь ты с Гарри…

— Пошла к Визжащей Хижине!

Уппс!! Хьюстон, у нас проблемы!!

— Присмотрите за ним! — киваю на Невилла и выбегаю из кабака.

Глава 29

Хогсмид невелик, но снег под ногами мешает нормально бежать. Мысли скачут канкан, но самый главный вопрос, откуда здесь вторая Гермиона, находит неожиданно быстрый ответ. Так, кто-то под Оборотным зельем, увёл Гарри. Кто? Так, Сириус был с Гарри, но они пошли к Хижине, или Сириус отпустил Гарри… а, вот это плохо! Если тот, кто притворился мной, пришёл и забрал Гарри, Блэк вполне мог отпустить.

Типа все свои, все из Ордена, и тогда все происходящее — реально плохо.

Стоп. Во-первых, надо взглянуть на карту Мародёров, а во-вторых позвать кого-нибудь на помощь. Достаём кусок старого пергамента и торжественно клянёмся не делать ничего хорошего. Так, так, так. Визжащая хижина. Сириус Блэк, ага, уже неплохо. Гарри Поттер и… Джинни Уизли.

Быстрым шагом иду к хижине.

Рыжая, значит, решила взять идею с Оборотным зельем на вооружение. Воистину, не болтайте при детях о взрывчатке, зельях и прочих интересных способах провести время. Ну ладно, боевую тревогу отставить, но вот прогуляться на место творящего безобразия очень даже нужно.

Визжащая Хижина молчаливо вырастает в размерах. Мирно порхают дементоры… дементоры?!

Женский крик. Голос Гарри. Дементоры пикируют вниз.

Мужской голос, да это Сириус! Ой-ой, кажется, кто-то опять не выполнил инструкции Дамблдора! Бегу, точнее высоко подпрыгиваю, увязая в снегу, но все же приближаюсь, огибая Хижину. Ещё, ещё чуть-чуть, и вот уже раскрывается мизансцена. Десяток дементоров теснит Сириуса, а тот пятится от здания, отмахиваясь. Визжит моя копия, поубивав бы, за такой дурной голос!

Гарри, выхватив палочку, что-то кастует, но безрезультатно.

Несколько дементоров плывут к нему, и Поттер начинает шататься, роняет палочку, обхватывает себя руками. Падает на колени, погружаясь в снег. Копия меня кидается к нему, обхватывает за шею, тормошит, пытается оттащить. Затем встаёт и грудью заслоняет Поттера.

Джинни, не будь дура, хоть и дура, решила биться за Гарри.

Сириус резко прыгает, перекидываясь в огромного чёрного пса. Ого!! Пёс огибает дементоров и бежит, прямо к Гарри, начинает рыться в снегу. Ну, ё-моё, да что ж такое! Сириус, по ходу пьесы, палочку пролюбил военно-морским способом! А мне ещё прыгать и прыгать по снегу, да будет проклята эта долбанная непаханая поверхность, с коркой, которая не держит даже моего тощего тельца!

Дементоры ускоряются, налетают и скопом опрокидывают пса.

Джинни также отлетает в сторону, но, яростно рыча, что-то пытается изобразить из сугроба. Вау, а младшая Уизли жжёт, в самом буквальном смысле! Струя пламени опаляет дементоров, те разлетаются, и она кидается к Гарри. Поттер полулежит в сугробе, подёргивая конечностями. Я подпрыгиваю и двигаюсь как во сне, мучительно медленно, и, похоже, что не успеваю. К дементорам тянутся собратья, оглашая окрестности воем, и скоро становится понятно, что дело швах. Сириуса гоняют, не давая толком встать и поднять палочку. Поттер без сознания, а Джинни Уизли, если это она, тоже выходит из игры.

Шмат или ком дементоров наваливается, и она заметно слабеет.

Заклинания — не действующие на дементоров, замечу, только слегка отгоняющие — сразу слабеют, ноги дрожат и подгибаются, и хочется тоскливо взвыть, не хуже того дементора. Ну почему такая хуерга творится? Где пехота? Где поддержка с воздуха? Опять все на меня свалили? Какого хрена этот Блэк такой Сириус?

Дементоры оглашают воздух воплями, и выхода, собственно говоря, нет.

Они налетают толпой на Сириуса, и ещё десяток тянется к Гарри и Джинни, и становится отчётливо, кристально ясно, что либо я отгоню их и выиграю время, для «кавалерии из-за холмов» (которой неоткуда взяться, ибо тревогу поднимать не стал), либо мы все тут останемся. В бездушном и высосанном виде, благо, дементоры очень любят сосать. От понимания, внезапно разгорается ярость, какая-то детская такая, пополам с обидой, мол, ведь так все классно шло, ну зачем было косячить? Плюс мощная струя душащей злобы, оттого, что кто-то обижает детей.

Ком из груди прокатывается по руке…

— Экспекто Патронум!!

И серебристый гигантский ёж, размером с хорошую такую собаку (но меньше Клыка), мчится по снежной целине. Грациозными прыжками, почти стелясь над землёй и не проминая снег, Ёж несётся к дементорам, и я чувствую связь между зверем и мной. Ёж переполнен энергией и светлой ярости, да, да, именно так. Ярость, замешанная на светлых воспоминаниях — а мне есть что вспомнить светлого! — даёт не просто Ежа, а я бы сказал — Боевого Ежа! Патронус готов сражаться и разить врагов, и в помощь ему не помешало бы ещё чего-нибудь кастануть, вот только не знаю чего.

Мысль приходит резко и неожиданно. Точно!

Собрать ещё ком в груди и выбросить через линзу, создавая мощнейший луч света, а-ля маяк. Простое действие, и концентрации на него требуется меньше, ведь ещё Патронус висит. Сказано — сделано, и подобно прожектору, луч идёт прямо в дементоров, те отшатываются в стороны… и в их клубок запрыгивает Ёж-Патронус, озаряя все вокруг себя серебристым сиянием. Отлично! Луч света — простейший Люмос в другом исполнении — повредить дементорам не мог, но внимание отвлёк.

Жаль, что на этих полупризраков материальное не действует, а то бы я им показал приём полугодовой давности. Гвоздь в голове называется. Но ладно, Люмос отработал, и эту тему надо будет развить, ведь если научиться швырять Патронуса — не зверя, но щит — в виде луча, то можно будет как лазером… хммм, да, как лазером гонять дементоров. В конце концов, чем я хуже джедаев?

— Да пребудет с вами шворц!! — ору дементорам, продолжая прыгать вперёд. — Покайтесь, ибо я несу возмездие во имя Луны!

Ёж отгоняет дементоров, но они все ещё клубятся в объёме, и вполне могут атаковать даже меня со спины. Патронус просто не успеет прикрыть всех, и предчувствие поражения тёмным крылом проходится по голове. Диадема, кстати, уже потрескивает, и новый выплеск злобы и ярости, и Патронус, получив дополнительный заряд энергии и мою мысль, сжимается в клубок и резко удлиняет иглы.

Самый неосторожный дементор получает две иглы, проламывающие грудь, ещё одному пронзает ногу, а остальные торопливо разлетаются. Иглы Патронуса почти мгновенно исчезают, но всё равно раненые дементоры улепётывают, загребая руками и ногами, по воздуху. Тоскливый ужас в их подвывании несказанно радует, а то ведь хрен его знает, как повторить этот трюк, да и устал я что-то.

Сажусь прямо в снег.

— Валите, пидоры, — напутствую дементоров, — сосите в другом месте!

И тут они разворачиваются и стройным клином заходят на второй круг! Да что ж такое?!

— Да вы ебанулись! — ору им и встаю. — Валите нахуй!

— Экспекто Патронум! — из хижины выскакивает нечто оленеобразное и летит на дементоров.

— Экспекто Патронум! — кошка, выбежав из-за моей спины, встаёт над Гарри.

— Экспекто Патронум! — волк напрыгивает на дементоров сбоку.

Мой ёжик скромно пыхтит неподалёку от Сириуса, но трёх Патронусов от преподавателей дементорам хватает за глаза. Стая, подхватив раненых, с воем уносится в сторону озера. Ближе всех ко мне Снейп, выходящий из Хижины, с брезгливой миной на лице и кусочками паутины на мантии и голове. Со стороны железнодорожной станции спешит Люпин, а из-за спины, от Хогсмида, вальяжно шествует МакГонагалл.

Вот сейчас нам всем… дадут подарков, которые люли называются.

Будет больно и всем хватит.

— Минус десять баллов Гриффиндору! — кричит Минерва. — Мисс Грейнджер, где вы научились так грязно ругаться?

— Двадцать баллов Гриффиндору за отличного телесного Патронуса! — внезапно выдаёт Люпин.

— И минус десять за несообразительность, — вносит лепту Снейп. — Почему вы не позвали на помощь?!

Вот спасибо, дорогие учителя! Называется, картина Репина «Приплыли»! Бегай тут, спасай, сейчас меня же во всём и обвинят, да. И на помощь звал, между прочим!

К счастью, Сириус оперативно перекидывается обратно и первым делом заявляет.

— Это моя вина!

— Да кто бы сомневался, — немедленно фыркает Снейп, — ничего со школы не изменилось, Блэк и Поттер, и дурацкие приключения, от которых страдают остальные!

— Кто это? — спрашивает МакГонагалл, переводя взгляд с меня на оборотного меня, уткнувшегося в Гарри.

— Джинни Уизли, — подтверждает мои догадки Блэк, — и это я могу объяснить…

— Им нужна помощь! — восклицает Люпин. — Давайте перенесём их в Визжащую Хижину, а уж потом будем разбираться, кто в чём виноват!

Хижина внутри очень пыльная, нежилая и пустая. Заколоченные двери, заколоченные окна, и печать тлена и забвения на всём. Сириус опускает Гарри прямо на пол, рядом Снейп кладёт Джинни Уизли, и начинается сеанс лечения от Люпина. Зелья, шоколад, похлопывания по щекам.

Сириус же рассказывает грустную и печальную историю о человеческом, то есть магическом долбоебизме. Началось все, как водится, с меня, это надо понимать традиция теперь такая. То один Уизли, то другой через меня страдает. Упомянутая вскользь идея ходить в Хогсмид под Оборотным Зельем, пустила крепкие корни в голове Джинни Уизли, и не только пустила, но ещё и мутировала. Не имея под рукой зелья Болтливости, а также не желая признаваться в открытую, Джинни решила действовать, да, да, под моей личиной.

Хотя было бы там что скрывать, весь Хогвартс знает, что она без ума от Гарри Поттера.

Но решила и решила, долго ходила, думала, решалась и пришла к выводу, что надо стащить зелье у Снейпа. И стащила! Здесь на сцену выходит Сириус, который как раз проходил мимо, и сделал вид, что он смотритель при исполнении обязанностей. Трудно было отвертеться, так как наадреналиненная Джинни выскочила прямо на него. Расспросив младшую Уизли и напоив её чаем, Сириус пришёл к выводу, что должен помочь девушке!

Ведь она хорошая, и любит Гарри Поттера, и значит надо помочь двум сердцам найти друг друга!

Не знаю, как у них там, в Азкабане, дела с этим обстояли, но мозги там Сириусу точно вывихнуло. Начхав на все инструкции и запреты, Блэк занялся вопросом обустройства личной жизни Гарри. Растолковал Джинни, что да как, объяснил, как лучше подойти к Хижине, и почему младшей Уизли потребуется мой волос. После чего оставалось недолго, подождать выхода в Хогсмид и начать операцию «Лже-Грейнджер».

— И зачем? — мрачно и непонятно спрашивает Люпин, но Сириус всё понимает.

— Мне самому было нелегко в школе знакомиться с девушками…

Снейп фыркает так мощно, что Хижина дрожит.

— И поэтому я всегда представлял себя кем-то другим! — яростно продолжает Блэк. — Только без Оборотного Зелья! Девушке и так нелегко, а тут ещё и вся эта возня вокруг Гарри. Почему мой крестник не может быть счастлив?

— А кто тебе сказал, Блэк, — язвит зельевар, — что он будет счастлив с младшей Уизли?

— Ну, — Сириус чешет в затылке, — никто. Но она точно влюблена в него по уши!

Ага, и поэтому прикидывалась мной. Вот счастье то! Тут в операцию вовремя вмешался Невилл, и Сириусу не пришлось изыскивать предлог, чтобы отделиться вместе с Гарри от нашей компании. После недолгого похода по деревне до «Медового Герцогства», Оборотившаяся Джинни, предварительно убедившаяся, что оригинал в лице меня засел в «Трёх Мётлах», подошла к Гарри и Сириусу.

Блэк, подмигнув Джинни, под каким-то предлогом отчалил в сторону.

По договорённости, Джинни должна была прогуляться с Гарри на полчасика, а потом, пока зелье ещё действует, вести его к Визжащей Хижине. Там уже Сириус собирался действовать по обстановке. Ведь вполне могло получиться так, что Джинни признается, Гарри размякнет, и тут наш «мистер Уайт» собирался выступить с сольным номером: «Я — Блэк, твой крестный и вообще хороший».

— Прошу прощения, — невольно вмешиваюсь в разговор. — Джинни собиралась делать признание, пребывая в моём облике?

— Ну, она туманно описывала этот момент, — мнётся Сириус, — вроде бы собиралась сначала поболтать с Гарри о самой себе, а потом уже переходить в атаку.

— Дать им Сыворотки Правды и расспросить, не вижу проблемы, — вставляет реплику Снейп.

— А я вижу! — восклицает МакГонагалл. — Сегодня Сыворотка, завтра — стирание памяти, и куда мы дойдём по этой дороге?! Нет уж!

— Тогда она не должна нас видеть, — замечает Люпин, — чтобы в памяти остались только дементоры и спасение, ну, скажем, что мисс Грейнджер их спасла. Почти правда, Патронус же получился?! Тогда можно обойтись без коррекции памяти, хотя тебя, Сириус, чувствую, ждёт серьёзный разговор.

— Я готов! — восклицает Блэк. — Не отрицаю своей вины!

В общем, пока Сириус ждал парочку, он то ли попался на глаза патрульному дементору, то ли те его учуяли вне Хогвартса и Хогсмида, но в общем, собрался отряд летучих тварей и атаковал. Умело так зашли, Сириус отвлёкся, не успел вытащить палочку, а потом выронил её в сугроб. Гарри не владел Патронусом, и даже превращение Сириуса в пса — на анимагическую форму дементоры действуют на порядок слабее — не помогло. Блэку никак не удавалось разрыть снег и подхватить палочку, хотя бы даже Гаррину, чтобы кастануть Патронуса.

— На лицо вопиющая безответственность и преступная халатность, — выдаёт Снейп. — Но я не удивлён!

— Ты, Нюниус, — свирепеет Блэк…

— Стоп! Хватит раздоров! — в помещение Хижины входит Дамблдор. — Вы — Орден, а не школьники! Приятно видеть, что помощь подоспела вовремя, хотя теперь и придётся долго расхлёбывать последствия! Северус, жду вас в своём кабинете через полчаса.

Директор аппарирует быстрее, чем Снейп успевает открыть рот.

Гарри и Джинни дедушка Альбус прихватывает с собой.

— Ещё не вечер! — сердито заявляет зельевар и тоже уходит.

— Ты растерял хватку, дружище, — говорит Люпин Блэку. — Смирись с этим и тренируйся чаще! Думаю, Дамблдор тебя ещё пригласит для отдельного разговора.

— Вы безответственно подвергли риску моих учеников! — заявляет МакГонагалл. — Не думайте, что я это забуду!

И тоже аппарирует. Блин, и я хочу!!

— Ты — молодец, Гермиона, — с чувством говорит Сириус, — я уж думал все, сейчас состоится поцелуй. Это когда дементоры душу высасывают, называется поцелуй дементора.

— Незачем было пояснять, — сердится преподаватель ЗОТИ. — Телесный Патронус слушался тебя, Гермиона?

— Да, профессор, отчасти. Я не совсем поняла, как это так получилось.

— Эмоции! Сильные, яркие эмоции помогают, ведь и сам Патронус — это светлые воспоминания, а значит и светлые эмоции!

На этой «светлой» ноте, мы и расстаёмся. Люпин остаётся в Хижине, подтирать следы. Сириус топает в школу, благо тут какой-то отдельный ход есть, без дементоров. Мне же предстоит пойти и забрать пьяного Невилла. Надо будет его Петрификально Оттоталусить, а то ещё сблеванет по дороге, а нафига мне такое счастье?

Глава 30

Разумеется, последовал разбор полётов и оргвыводы. Куда ж без них даже в мире магов? Сириусу выдали такой пистон, что он до самого Рождества ходил мрачнее тучи и ни с кем не разговаривал. Мне тоже выдали словесно, мол, нефиг при невинных детях про Оборотные зелья говорить — это раз, и нефиг оставлять Гарри без присмотра — это два. На моё робкое попискивание, что там был Сириус, директор даже ничего говорить не стал, только иронически посмотрел. Ну да, на Хэллоуин уже мог убедиться в том, что Блэк немного не того, и сделать выводы.

Но не сделал, за что и получил.

Досталось всем коллективно и персонально каждому, после чего Дамблдор подытоживает.

— Можете рассматривать эту ситуацию как тренировку. Но с сегодняшнего дня всё! Тренировок больше не будет! Теперь будут только реальные угрозы и опасности, в которых добрый дедушка уже не придёт на помощь.

— Прости, Альбус, — возмущается МакГонагалл, но директор перебивает её.

— Северус, покажи левую руку!

Мрачный зельевар закатывает рукав мрачной одежды. Опаньки, метка! «И приносят Чёрную Метку», вспоминается строчка из мультфильма. Череп с языком в виде змеи, рельефный, чёткий, почти ощутимо выступающий, как будто технология 2,5D. Язык немного покачивается и чудится шипение.

— Час назад Тёмный Лорд возродился, — сообщает Северус Снейп и опускает рукав.

Вот это я понимаю — порвал шаблон всем присутствующим! Даже мне.

Запас времени и возрождение в конце четвёртого года? Забудьте!

— В связи с этим, вопрос безопасности информации встаёт предельно остро, — снова вступает в разговор Дамблдор. — Те, кто не уверен в своих силах, могут обращаться — ставить ложную память я, кажется, ещё не разучился, равно, как и избавляться от таковой.

Снейп мрачно ухмыляется, МакГонагалл хмурит брови, а Люпин просто стоит и ждёт. Хагрид отсутствует, но думаю, директор ему сделает отдельное предложение. Ментальные блоки? Ложная память? Нет уж, надо всего лишь не попадаться в руки Волдеморде и его приспешникам. Мелочь, правда?

— Хорошо, что вы уверены в своих силах, — оглаживает бороду директор. — Нам это очень пригодится, когда Волдеморт перейдёт к решительным действиям. На этом пока все. Ремус, проведай Гарри. Минерва — укороти языки близнецам Уизли, они, конечно, парни умные, но иногда болтают не по делу. Северус — действуй. Гермиона, задержись, нам надо поговорить.

— Да, профессор, — плюхаюсь обратно в кресло.

Преподаватели расходятся, директор ждёт, поглаживая бороду. Потом встаёт и начинает ходить по кабинету.

— Я думал, что у нас будет больше времени, — заявляет он, после паузы. — Хотя бы до конца учебного года! Счастливая случайность, что сообщение Северуса о метке вернуло меня в Хогвартс, иначе малыш Блэк вполне мог бы испортить все!

— Но не испортил, профессор?

— Всегда должен быть запасной план, Гермиона, — улыбается Дамблдор, — в этом сила. Разумеется, кое-что Сириус испортил преждевременным выходом, но и эту ситуацию мы обратим себе на пользу. Езжай домой на каникулы и ни о чём не волнуйся. Я не покину Хогвартс до конца каникул и лично присмотрю за Гарри. Думаю, мне есть, что ему рассказать, и время это пришло.

— Да, профессор.

— Но будь готова, — продолжает он, — скорее всего, приедет проверяющий из Министерства, и будет расследование. На наше счастье — дементоры слепы, а одним обнюхиванием пространства тебя не отличить. Но всё равно тебе нечего здесь делать на каникулах, и даже реши ты остаться, мне пришлось бы тебя отправить домой.

— А Гарри?

— Да, Гарри мог бы отправиться к тебе в гости, или к Невиллу, или в «Нору», — легко понимает недосказанное директор, — но он нужен здесь. Ничего с ним не случится, даю тебе в этом своё слово. Но, думаю, ты понимаешь, что твою подготовку придётся ещё более ускорить и усилить?

— Да, профессор.

— Ты справилась, молодец, но этого недостаточно, недостаточно, — директор смотрит в окно, — и я ещё подумаю над этим вопросом. Да, Гермиона, ты что-то хотела спросить?

— Угрожает ли что-то моим родителям, ведь они обычные дантисты, не владеющие магией?

— Нет, Гермиона, пока не угрожает, — качает головой дедушка Альбус. — Вот если Волдеморт завладеет Министерством, тогда будет угрожать. Это вдохновляет тебя?

— Несомненно, профессор.

На этом и заканчивается разговор, и спокойные дни в школе.

После каникул можно ожидать всего, и что я могу противопоставить этому вихрю? Имел глупость влезть в разборки, отдувайся и не хнычь, в конце концов, учат на халяву. По уму, конечно, надо было раньше «подключаться в полный рост», но как гласит народная мудрость: «был бы я такой умный сразу, как моя жена потом!» Мда, мечты о перепопадунстве и переигрывании собственных поступков — самое идиотское, что я сейчас могу сделать. Но делаю!

Дедушка Альбус тоже хорош — пока не горело, давал время дурью маяться!

Понятно, что как припекло, так сразу всё отложили в сторону, и начались Ордены с отработками, но все же, все же. Ворчать про себя, что директор не прекратил «маету дурниной» бесполезно, всё равно бы тогда не понял. Ладно, отложим разбор идиотизмов года в другой раз, тем более что дедушка Альбус продолжает вещать про учёбу.

— Профессор Люпин очень хвалит тебя, и ты уже определила своё самое слабое место, Гермиона?

— Да, мне не хватит опыта и скорости, чтобы сражаться с Пожирателями!

— Правильно, — директор очень доволен и почти аплодирует. — Этой проблемой займёмся после каникул!

На этом разговор и заканчивается. Ну что, молодец директор, развешал морковок перед носом, беги ослик, старайся. Плохой директор бы просто стегал кнутом, а этот, видишь ли, морковки раздаёт. Добрый Дедушка Дамблдор, да. Интересно, он со всеми орденцами такие… отдельные беседы проводит? Каждому свою морковку, и каждый трудится на собственное счастье, попутно обеспечивая выполнение хитрых планов директора?

Гарри пока что в медпункте, равно как и Джинни. Что-то там успели дементоры отсосать, и теперь Поттера колотит и колбасит, и кидает, пока мадам Помфри не зальёт в него очередную порцию успокоительного. Джинни на соседней койке, восстанавливает силы и держит Гарри за руку. Легко отделались, можно сказать. Понятно, что дементоры на Сириуса слетелись, но с везеньем Гарри только и вляпываться в такие ситуации. Может это обратная сторона его везения в смертельных поединках?

На третьей койке отравившийся пивом Невилл.

Не сумели близнецы удержать буйного, болтливого и пьяного Лонгботтома. Тот очнулся через минуту после моего ухода, засадил кружку сливочного пива залпом и начал скакать по «Трём Мётлам», рассказывая мадам Розмерте, что та настоящая женщина, а вот он — недостоин! В общем, некрасиво получилось, и теперь Невилл страдает душевно, в дополнение к похмелью, рвоте, температуре и прочему.

Разговор с Джинни получается, мягко говоря, бредоватый. Её выпускают из медпункта в понедельник, сопроводив поощряющим напутствием больше не убегать из школы.

— Ну что, призналась?

— Нет, — морщится Джинни.

— Так сходи, признайся!

Рыжая смотрит на меня очень-очень подозрительно.

— Ты что-то знаешь, да? Он мне откажет? Он не любит меня? — начинает тараторить Джинни. — Что ему не нравится? Моя причёска? Нет, моё платье! Точно, он же видел меня в сапогах!

Вот уж воистину некоторым никто не нужен, чтобы убиться. Сами себе придумают проблему, сами её героически преодолеют, а потом ещё и будут страдать, или хвастаться. Йоптель, второкурсница в Хогсмиде под Оборотным зельем — да тут нарушений, и не баллов, а техники безопасности, а ей все Гарри да Гарри. Правда и сам дурак, нашёл что спросить первым делом! Надо было сразу грозно хмуриться и грозить пальцем.

— Но зато он признался, что…

— Стоп! — обрываю рыжую. — Джинни, ты осознаешь…

— Ну вот, опять, — вздыхает она. — Директор нудел, Помфри нудела, МакГонагалл нудела.

Ага, ладно, типа мозг ей помыли и почистили.

— В общем, ты поняла, что надо сидеть в школе тише воды, ниже травы, никуда не лезть и не бегать больше за Гарри под Оборотным зельем?

— Да поняла, поняла, — ворчит та.

— И ещё тебе стоило бы признаться, что это была ты…

— Вот уж!!!

— Тогда я скажу это, не вижу радости отдуваться за твои промахи, — складываю руки на груди.

Джинни сопит, мрачнеет, ещё сопит, немного закипает, и вообще вылитая Молли. К её сожалению, тут нет шеренги мужиков, чтобы строить их в шахматном порядке в два ряда по диагонали. Поэтому Джинни всё-таки скисает.

— Ладно, я скажу!

— В моём присутствии, — наношу добивающий удар.

— Да ты! — вскидывается Джинни.

— Да я. Будьте счастливы вместе, — развожу руками, — но не за мой счёт, ладно?

Джинни что-то там ворчит про бешеных протезоножных мелкосисечных дур с короткой стрижкой, но тихо-тихо, и поэтому, наверное, не стоит обострять этот момент.

Заварили, блин, кашу — теперь не расхлебаем.

Ну, хоть бы в известность поставила! И Сириус этот помогаец сиделец хорош, надо бы сделать поправку на его закидоны. Что там, скажем прямо, всем отменно повезло, что наш директор уважает «силу любви», и также изначально закладывал вероятности выбрыков Сириуса в план.

«Разумный риск» едва не обернулся неразумными могилами.

Но все хорошо, что хорошо заканчивается, хотя есть у меня ощущение, что эта история только начало чего-то большего и не слишком хорошего. Хотя чего уж там хорошего, если Волдеморда показал всем козью морду, и скоро начнёт зажигать. Интересно, Турнир Трёх Волшебников состоится? Сколько крестражей уже нашёл директор? Не получится ли завалить ещё Пожирателей, точнее, чтобы они сами там поубивались, при нападениях? Хотя… да, ведь возродившись, Волдеморт призвал всех к себе через метку, и, стало быть, теперь у него под рукой не пять Пожирателей, а больше.

Да, заварил ты кашу, Кирилл, теперь и сапогом не расхлебаешь.

Тем не менее, остаток недели проходит спокойно. Гарри выпускают из медпункта, ученики готовятся к Рождеству, преподаватели задают горы заданий на каникулы, а Хагрид таскает ёлки. Конец года, драть его хвостом по голове, да с переподвыподвертом. Снейп отсутствует, и, кажется, я знаю, чем он занят.

Но… гхыр с ним, с зельеваром, остохренел он за этот семестр хуже горькой редьки.

Грузимся в Хогвартс — Экспресс, с изрядной толкучкой. Ну, как при поездке в школу, только наоборот. Луна уже машет рукой из окна, и остаётся только проследовать по адресу. Левитирую чемоданы наверх и вниз, и сажусь, но не успеваю даже откинуться, как блондинка, теребя ожерелье из косточек, спрашивает.

— Правда, что вы с Гарри любили друг друга прямо на Гремучей Иве?

Хорошо, что я сидел, а то бы точно упал. Секунды две на осознание, и потом громкий хохот, с всхлипываниями и подёргиваниями ногами. Луна же сидит, смотрит спокойно как бы на тебя и сквозь тебя, и ждёт ответа. Обхохотавшись и утерев слезы, говорю.

— Нет, неправда, но хороший слух, не эта типичная ерунда — держались за руки и ели одну печенюшку на двоих в «Трёх Мётлах»!

— Такое было?

— Нет, не было.

— Это правильно, — одобряет Луна. — Целоваться в кафе опасно для жизни…

Тут приходит Невилл, и Луна переключается на него, а я предпочитаю не уточнять, что же там такое Лавгуд имела в виду, и зачем вообще все это было? С Луной категории обычного подхода в половине случае дают осечку, и было бы неплохо усвоить «Стиль Луны» хотя бы на мощности в 20 %.

Невилл вручает мне огромный пакет, и да, я внезапно осознаю, что забыл закупиться в Хогсмиде, а ведь собирался. Родителям — подарков, но тут меня отвлёк Невилл, а потом и Гарри с прочими дементорами. В чём-то теперь, конечно, понятно, почему товарищ Поттер образовал ячейку общества с младшей Уизли. Настойчивость рыжей вызывает невольное уважение, хотя, памятуя шестой фильм — она там по-другому себя вела. Или это следствие второго фильма, а теперь ведь все по-другому?

И мы мчимся по Британии, болтаем, едим пирожки и конфеты, смотрим в окна и любуемся облаками. Тема Визжащей Хижины и прочих признаний закрыта, хотя не исключаю, что Джинни к ней вернётся, когда останемся вдвоём. Гарри был изрядно ошарашен её признанием об Оборотном зелье, и прочих моментах похода в Хогсмид. Орать не стал, но развернулся и ушёл, не сказав ни слова. Джинни сразу скисла, как кисломолочный продукт, но даже не попробовала обвинить меня.

Это хорошо, пусть поборются друг с другом за обоюдное счастье.

Дементоры в поезд не лезут, Пожиратели тоже, и даже Малфой не удостаивает визитом, хотя да, он же к Гарри Поттеру неровно дышит, а тот остался в Хогвартсе. С печальными глазами обосравшегося котёнка, которого все бросили. Ну, думаю, скучать ему там не придётся, полная школа преподавателей на одного Гарри — это правильно.

Ещё раз поблагодарив Невилла за пакет с подарками, десантируюсь на платформу 9,75. Что ж, как и обещал «родителям» им не придётся за меня краснеть. Нет, в целом они, конечно, должны покраснеть за такую «дочку», упорно бьющуюся за звание «идиот года», но вот по отдельным поступкам прямо красавец, молодец и отличник боевой и политической подготовки!

— Увидимся девятого, — машу остальным и прохожу сквозь колонну.

Нет, заторы на платформе прежние. Я, а точнее моя слава, другие.

Бешеная Грейнджер она такая, да, как разозлится, так всем хана. Посмеиваясь про себя, пользуюсь одним из немногочисленных плюсов нового положения, и быстро прохожу в мир людей.

— Мама, папа! С Рождеством!

Я один свой путь пройду И наград ничьих не жду И прошу, коль не понять Так запомнить Что свой долг перед собой Что зовут ещё судьбой Должен я любой ценой, Но исполнить!

Часть 2

Глава 1

И снова вызов, нам в путь опять Скорей спасите, зло не будет ждать! Охотники мы, охотники мы За привидениями!

Привет из детства, мультсериал «Охотники за привидениями» и всплывшая в памяти песня. Наверное, потому что в руках пылесос — ну чем не ловушка и протонный излучатель в одном флаконе? И ещё, наверное, потому что мысли о дементорах и призраках никак не хотят покидать голову.

Впрочем, чем ещё заняться во время уборки, как не думать о всякой магической ерунде?

Если, допустим, зачаровать пылесос изнутри, чтобы там на стенках был слой счастливых воспоминаний, то туда можно было бы засасывать дементоров. Чпок, втянул стража Азкабана, а деться ему изнутри некуда — щит Патронуса не выпустит. Нет, тогда не на стенки, а в мешок для сбора пыли, точнее говоря, это будет мешок для сбора дементоров! Вот тогда полное сходство с «Охотниками за привидениями». Те сажали призраков в энерголовушки, ну а я буду сажать дементоров в одноразовые мешки для пылесосов.

Осталось только придумать как накладывать щит Патронуса на эти мешки, ну и так, по мелочи, сделать магический пылесос, чтобы дементоров засасывал. Либо приманку для дементоров в мешок, а как только они внутрь залезут, сразу оп и завязать горловину. И пусть сидят там, как в тюрьме. Так сказать, Азкабан для дементоров — стены, зачарованные Патронусом, и дементоры отбывающие наказание.

Да, это безумно, но во время уборки ещё и не такое лезет в голову.

Поэтому продолжаю напевать песню и водить пылесосом по книгам.

Сплошная домашняя идиллия, ага. Родители внизу изучают образцы магических сладостей, периодически возмущённо вскрикивая, да так, что даже до меня долетает, даже сквозь шум пылесоса. Вот тоже, если вдуматься, логический парадокс на ровном месте. Будучи дантистами, они ратуют за здоровые зубы у всех, с правильным уходом и так далее. Но если у всех будут здоровые зубы, то мои «родители» лишатся работы. Они, конечно, высококлассные специалисты, но узкие. Вряд ли смогут переквалифицироваться в нейрохирургов или проктологов.

Для человека, который хочет их бросить в этом мире, слишком много думаю о них. Или поэтому и думаю, что предвкушаю побег? Или нет, не предвкушаю, но постоянно о таковом думаю? Кстати, о бегстве из этого мира. Вот тоже, ведь ни хрена не знаю, что и как нужно делать, но хожу и теоретизирую. Рассуждаю о том, что почерпнул из книг своего мира, не слишком заботясь, как с этим обстоят дела здесь, в мире Поттерианы.

Великий теоретик, ага.

Отставляю пылесос и придвигаю свой верный ежедневник. Запись номер 21: «Вживаться в мир, а не пытаться загнать его в рамки представлений из прошлой жизни». Это у меня теперь вместо медитаций и самоанализа, записи о том, что сделано, и как исправлять ошибки. Но возвращаясь к порталам. Почему бы не спросить Ремуса или даже дедушку Альбуса? Замаскировать вопрос под читанные книги фэнтэзи обычных людей, может быть даже Волдеморду приплести. Вдруг выяснится, что ломлюсь в открытую дверь, и магическая наука давно знает, как строить порталы в другие миры, просто это никому не интересно? Или требует крови ста девственниц и обряда в ночь, когда звезды выстраиваются буквой «эпсилон» раз в двадцать лет?

— Миона! Ужин! — раздаётся голос мамы, прерывая раздумья.

— Иду! — отодвигаю записи в сторону.

Рождество уже прошло, подарки подарены, танцы вокруг ёлки проведены, в общем, спокойные каникулы, на которых можно не спеша размышлять, долго спать, поздно вставать и вообще, скажем так, жить не спеша. Очень даже неплохое средство от безумия, если правильно усвоил уроки Луны. Она живёт, играя, и если и выпучивает глаза, то не потому, что боится куда-то опоздать и чего-то не успеть.

— Скажи, Гермиона, — спрашивает отец, нацелив вилку на картошку в тарелке, — а как у вас там, в магическом мире, дела обстоят с болезнями зубов?

— Эээ, — многозначительно мычу в ответ.

Как обстоят дела? Да хер его знает, честно говоря! Никогда не интересовался, и не следил, чистят зубы на ночь мои соседки или нет. Наверное, чистят, всё-таки особой вони изо рта ни у кого в Хогвартсе не ощущал. Проходил же мимо изрядного количества школьников, хотя, не исключаю, что есть какие-нибудь всем известные магические способы уничтожения запаха, и только я по старинке щёточкой два раза в день. Хотя нет, кто-нибудь из Уизли да упомянул бы. Так что можно смело рассказывать то, что видел и признаваться в собственном невежестве.

Затем мне задают следующий коварный вопрос.

— А ты носишь в школе пластинку для исправления зубов?

— Нет, а надо было? — с трудом удерживаюсь, чтобы не почесать в затылке.

— Тебя вроде очень расстраивали увеличенные зубы, — вкрадчиво так начинает Джин.

— Это в прошлом. Моя внешность меня устраивает.

Родители переглядываются. Так, так, так. Вспоминая то, что Дамблдор им говорил, можно сделать нехитрый вывод. Они уверились, что я буду изучать магическую медицину и найду способ не только вернуть себе ногу, но и исправить зубы, да и внешность, если потребуется, ну и так далее, и тому подобное. В принципе, они недалеки от истины. Способы самолечения, усиленная регенерация и прочие аспекты вида «в здоровом теле — здоровый дух», очень даже важны. И сейчас, и в предстоящих делах.

— Это хорошо, хорошо, — кивают родители. — Тогда съездим на Рождественскую ярмарку?

— Конечно, — легко соглашаюсь.

Знай я, что мне предстоит, отпихивался бы руками и ногой, но, увы, это Гарри у нас на Прорицания ходит, хоть и точность таковых оставляет желать лучшего. В смысле, ничего путного ни он сам, ни ему ещё не предсказали.

И на следующий день мы едем на Рождественскую ярмарку в соседний городок, то ли Мальборо, то ли Фарнборо, в общем, какое-то «Боро». Слишком быстро проскочили указатель на въезде в городок, а переспрашивать не рискнул. Ведь по логике вещей названия соседних населённых пунктов должен был бы знать? Так что фиг с ним с названием, главное, что это уже действительно городок. Не сонный и ленивый коттеджный посёлок, а именно городок. То есть носятся машины, носятся жители, жизнь если и не кипит, то хотя бы побулькивает. Магазины, супермаркеты, дома, разного стиля и высоты, непередаваемый запах печей отопления на угле, во множество стоящих в домах, фигурки гномов, оленей и Санта-Клауса.

Рождественская ярмарка проходит в парке и в огромном торговом центре, который, хе-хе, находится в центре Боро.

Прилавки, оживлённая толпа, торгуют, покупают, толкаются, шутки, смех, выпивка и закуска, дружелюбные лица и приветливые полицейские, которые даже в дупель пьяным британцам лишь грозят пальцем, если те слишком громко начинают кричать про Рождество. Атмосфера праздника и какой-то весёлой расслабленности и бесшабашности.

Тут начинают проясняться некоторые подробности выезда «в свет».

Родители решили сделать дочурке ещё подарок, и прикупить одежды. Мои вялые попытки отбрыкаться, что, мол, и так всего хватает, безжалостно сметаются всепробивающим аргументом: «Ты растёшь, Миона!» Вот как с таким спорить? И начинается рождественский ярмарочный шопинг-марафон, по торговому центру, бессмысленный, беспощадный и ужасный. Приходится перемерять сотню трусов и лифчиков, потом две сотни колготок и юбок, и мне ещё пытаются всучить какие-то серёжки с украшениями на голову. Остановливается машина приукрашивания только после моего ворчания, мол, ещё бантик сверху повяжите, буду в точности как кукла Барби.

Всё понимаю, сам родитель.

Вот это вот навязчивое желание убедиться, что твой ребёнок обут (примерка туфель и сапожек занимает два часа, бррр, пристрелите меня), одет, накормлен, выгулян, не связался с плохой компанией и вообще самый умный и красивый, оно слабо преодолимо. Мозг отключается, включаются родительские инстинкты. Поэтому терплю, мужественно стиснув зубы и матерясь исключительно мысленным шёпотом, на грани слышимости. Легче от этого не становится, и эх, была бы моя воля, просто зашёл бы, купил и вышел. Но нет, всё должно гармонировать друг с другом, совпадать с какими-то там цветовыми схемами, оттенять талию и линию щиколоток, и прочая, и прочая.

Попутно, раз уж пошла такая пьянка, мне читают лекцию о мальчиках и немного об интимной сфере. Моё мрачное предложение дать мне энциклопедию с картинками, тоже решительно отметается, ведь «кто сможет просветить дочь и рассказать ей о любви, как не её мама»? Попутно с удивлением узнаю, что сплетни и кокетство неразрывно сплетены друг с другом, и подхихикивания на ушко подружке можно использовать, чтобы не только выговориться, но и завлечь в свои сети нужного тебе парня.

С трудом, но удержавшись от вопроса, чем нужно завлекать красивых девушек, пытаюсь перебить лекцию.

— Мама, мне всего четырнадцать, рано как-то на такие темы говорить?

— Ничего не рано! — возмущается Джин, примеряя на меня очередной лифчик. — Видишь, ещё чуть-чуть и будет уже поздно! Раз-два, и ты уже совершеннолетняя, глазом не успеешь моргнуть!

— А вам с папой очень хочется понянчить внуков…

— А нам с папой… эй, ты украла мою фразу! — и смеётся. — В книгах прочитала? Миона, тебе не кажется, что ты читаешь слишком много книг и мало времени уделяешь реальной жизни?

Надо понимать, что реальная жизнь — это там, где мои родители обзаводятся внуками, а я любящим мужем и кучей детишек? Мда, вот тут Ричарда и Джин ждёт огромный, просто непередаваемо огромный облом, но им не скажу. Хватит и того, что привезли на эту ярмарку, пихают по примерочным, заставляют непрерывно раздеваться и переодеваться, и попутно читают лекции о том, что и так прекрасно знаю, и чем в жизни заниматься не буду.

— Нет, мам, не кажется.

— Тогда привози друзей к нам в гости, ведь у тебя в школе много друзей?

Ага, ага, ещё одно проявление родительского инстинкта. Убедиться, что ребёнок попал в нормальную стаю, хех, то бишь друзья нормальные и не учат плохому. Попутно порадоваться за дочь, что та сумела оторваться от книг и нормально социализироваться. Хммм, а как у оригинальной Гермионы с этим дела обстояли? Рон и Гарри — это понятно, а ещё друзья были, или она так и осталась «чокнутой заучкой»?

— Да, мам, хватает, но у них же свои семьи, планы на лето, и вообще.

— Ничего страшного, пусть приезжают, кто сможет, или мы сами можем к ним в гости съездить, — беспечным тоном, за которым угадывается некоторая напряжённость, отвечает «мама».

— Да, это хороший вариант. Съездим к Уизли, заодно покажу вам, как у меня получаются заклинания.

— Это не опасно? Вам же запрещено колдовать вне школы?

— В магических домах можно.

Джин загадочно улыбается, мол, теперь она раскусила, почему я летом постоянно сбегаю из дома! Ну и ладно, пусть думает, что всё дело в магии, так даже лучше будет. Мы покидаем примерочную, потом бродим по распродаже, где мне сватают пальто, с такими стразовидными пуговицами, уверяя, мол, хит сезона и все девочки пищат от такого. Хочется побиться лбом о прилавок, но сдерживаюсь, ведь там эти пуговицы — стразы и легко можно себе голову проломить.

Пальто пока пролетает, зато мне покупают шапочку, вязаную. С такими затейливыми помпонами, и длинными бесформенными ушами, и как там было в книге: «я же в нём похожа на Золушку! На умственно отсталую Золушку[16]!». Но родителям нравится, голову греет, какие ещё претензии? Не даёт плюс десять к красоте? Вот и замечательно! Ещё не хватало тут начать из себя принцессу строить и привлекать внимание мальчиков. Нет уж, пусть даже на пушечный выстрел не подходят, вот красивые девушки те да, с этими можно и душ принять, хе-хе.

Потом заходим в следующий магазин, и снова примерочная, и разговор возобновляется.

— Как там у вас, в магическом мире? Все спокойно? Никто не обижает? — «издалека» заходит мама.

— Не слишком. Кажется, назревает политический кризис, — дипломатично отвечаю.

Хммм, вот парни о бабах и политике любят посудачить, а девушки? Любят ли они говорить о политике? Рассказываю издалека, с кучей ненужных подробностей, но, кажется, Джин довольна. К чему все эти расспросы понять несложно, но раз не спрашивают напрямую, отвечать буду тоже косвенно. В конце концов, я же не мешаю им удовлетворять родительские инстинкты? Не говорю, что мне эта одежда нахрен не сдалась? Три одинаковые мантии — три комплекта одинаковой одежды, под них, и этого выше крыши. Оделся и пошёл, к чему эти цвета и гармоничность?

Да, да, знаю, что не понимаю этих закидонов, мне неоднократно жена это ставила на вид.

Закупившись, наевшись и как следует замёрзнув, наконец отправляемся домой. Ужасный день, как уже говорил, знал бы — отказался. Надо форсировать Нумерологию, и сделать расчёт судьбы на пару ближайших лет. Или сменить УЗМС на Прорицания, нет, стоп. Взять пару факультативных уроков по приёмам предвидения будущего, приёмам, которые работают. Вот так вот. И тогда не нужно учить целый предмет, просто извлечь пользу из создавшегося положения. В конце концов, даже обоснование могу предложить: предвидеть проблемы у Гарри и вовремя на них реагировать!

— Тебе понравилось, Миона? — спрашивает мама.

— Очень, — отвечаю, глядя в окно.

Там проносятся пустые поля и мелкие посёлки, и лучше смотреть в окно, чтобы не выдать свою ненависть к шопингу. Надеюсь, одного сеанса хватит на все каникулы?

— Представь, какая ты будешь красивая в школе!

— Ага.

В конце концов, одежду можно забрать с собой в Хог, там спрятать под кровать и не доставать, да.

Магия и чемоданы рулят. Пожалуй, так и сделаю, а то и без того вещи уже девать некуда.

Глава 2

По возвращении домой мне неожиданно сильно хочется курить, приступом до слабости в коленках. Удерживаюсь, разумеется, и не бегу в ближайший табачный ларёк, но всё равно сильно удивлён. Я уж думал, что все, мозги отпустило, ан нет, даже спустя два с половиной года пробивает. С другой стороны опыта бросания никогда не было, кто знает, какие там демоны завязавших терзают? Может им всю жизнь хочется по новой закурить?

Чтобы отвлечься, и перебить послевкусие похода по магазинам, сажусь прорабатывать посетившую меня мысль. О лазере, ага. Люмос и его вариации дают нам вспышку света, при помощи самодельной линзы можно кривовато, но получать пучок света. Отсюда, умозрительно, уже недалеко до лазера, надо всего лишь физическую теорию лазера воплотить при помощи магии. Ведь получилось же с инфразвуком, пусть и путём перебора практических условий?

Линза и диадема, кстати, тоже получились, так что кое-что в магии могу, нефиг впадать в состояние самоуничижения, и вообще, мне ещё надо чем-то уравновешивать силу опытных магов, почему бы и не лазером? Следуя теории, и очень сильно упрощая, лазер — это концентрированный свет, обладающий теми или иными свойствами, в зависимости от источника, энергии накачки и тэдэ. Но персонально меня интересует только свойство лазера выступать в роли боевого, многократно воспетое в различной фантастике.

Что, в реальной жизни такого не бывает?

Так и магии тоже не бывает!

Задумка такая, что подача преобразованной энергии духа — накачка, заклинание Люмоса выступает в роли источника света, а линза выступает в роли рабочей среды. То есть создаём свет, накачиваем его энергией, получая монохроматичный и так далее поток излучения — лазер, и швыряем его через линзу, для упрощения процесса. Вопросы тут стоят, кстати, почти такие же, как и с инфразвуком. Помимо создания и накачки часть энергии использовать в качестве щита, защищающего заклинателя, и подобрать условия, в которых система будет хоть как-то, но работать.

Грубо говоря, это даже лазером назвать нельзя будет.

Это будет именно, что заклинание, магия, выраженная через мою волю и воображение, без технической детализации. Ещё грубее говоря, луч лазера будет появляться и резать потому, что я так хочу. Воображение и концентрация, плюс исходная идея, что с инфразвуком, что с лазером. Тренироваться, наверное, надо будет на свежем воздухе, чтобы не портить стены Хогвартса, а пока что проработать теорию. Чем лучше в голове будет представляться процесс создания лазера, чем полнее будут знания, тем легче потом будет воображать, создавая магический лазер.

Процесс и без того будет безумно тяжёл, гномы Уизли не дадут соврать, ибо нужно будет силой воображения реализовывать процесс. Значит, безумный расход энергии, истощение и прочие радости. Потом подбор слов и жестов, облегчающих процесс, и это замечу, уже будет половина победы, потому что вначале нужно всё-таки добиться этой самой реализации. Казалось бы, раз уж можно всё — хватило бы воображения — так откуда сомнения?

Тут всё дело в том, что магию воображать легче.

Так как её не было в прошлом мире, то все упоминания о магии в книгах всё равно сводились к тому, что я, как читатель, воображал действие того или иного заклинания, или школы магии, или ещё чего, придуманного автором в меру своей изобретательности. Лазер же, в различных вариациях, штука более реалистичная. Поэтому, повторюсь, реализация может получиться не боевой, а скажем ослепляющей, ну всё равно как если бы в глаз из лазерной указки посветили. Тоже, конечно, неплохо, но хотелось бы все же большей убойности.

При этом, наконец-то, чётко осознаю, что физический лазер и магический — всё-таки два разных лазера. Не знаю почему, но раньше мне упорно казалось, что магия — подраздел физики, что-то вроде физики концентрированных энергий. Теперь, после лекций Ремуса, чётко видно, что магия — сама по себе. Возможно, даже стоит думать о ней, как об отдельной науке, что — то вроде следующего: магия — наука о преобразованиях энергии мира в теле мага и вне его. Хотя нет, это скорее подраздел магии, магия магов. Тогда магия — наука о законах преобразования энергии мира. Нет, всё равно что-то не то. Ладно, поразмыслю потом, пожалуй, и вправду пришло время дать несколько дефиниций, хотя бы для самого себя, и определить место магии в ряду остальных наук.

В общем, план будет примерно такой.

Почитать что там, в учебниках и энциклопиях физики пишут о лазерах, посмотреть модели и картинки того, как идёт луч, как он создаётся, как фокусируется, и в чём там фикус с созданием концентрированного пучка света. Потом набросать модель того, что у меня есть из магии, и начать выстраивать соответствия.

Организм, радостно возопив, предлагает отметить такую сокрушающую победу интеллекта.

Блин, нам на двоих с этим телом уже за полтинник суммарно, пора бы уже и поумнеть, но нет. Пойдём покурим, давай выпьем, хорошо хоть не предлагает пойти к девчонкам поклеиться, но чует моя главная извилина, недалёк тот день. Угу, особенно если голые девки в душе продолжат набегать. Надо будет составить график одиночных помывок, либо у директора по блату получить значок Префекта и ходить в ванную Префектов. В четвёртом фильме отлично смотрелась, помнится.

Вердикт: тело и мозги охренели, надо их снова нагружать.

Хорошо так нагружать, чтобы так сказать, удовлетворялись во время тренировок. Можно ещё каких-нибудь подавителей попить, анекдоты вот, например, утверждают, что бром хорош от плотских желаний. Да, у меня Цель, а организму как всегда лишь бы пожрать да потрахаться. Ничего не изменилось со времён неандертальцев и австралопитеков.

Так, что контрастный душ, физический труд, крепкий сон и нагрузка мозгов.

Нет, бегать по посёлку не стал, закаливанием на улице заниматься тоже, но вот лопатой снег пособирал в одну большую горку, уборка та же, «всякие там жмурки — пряталки[17]». Нет, и с местными детьми дружить не стал, просто в целом вспомнил детство, когда с утра до вечера на улице, и плевать, сколько там градусов на улице. Родители тоже были довольны, но вот этот вот сложный комплекс чувств во мне по отношению к Ричарду и Джин продолжает разрастаться.

Я знаю, понимаю и осознаю, что они совершенно чужые мне люди. Конечно, они биологические родители моего нового тела, но в остальном — полностью чужие. Были, по крайней мере, два с половиной года назад. При этом, будучи сам родителем, совершенно чётко представляю, что не хотел бы причинять им боль «потери ребёнка», каковая, несомненно, произойдёт, если я отъеду в другой мир. И вовсе не в смысле смерти отъеду, но для них это будет равнозначно, то есть буквальное и переносное значения отъезда совпадут для моих родителей в случае ухода в другой мир.

Бррр, что-то я увлёкся словесными конструкциями, и навертел лишнего.

При этом отступать от Цели не собираюсь, может, поэтому и растёт чувство вины в присутствии родителей? Потому что точно знаю, что собираюсь причинить им боль? Не факт, что причиню, но собираюсь? Очень интересная тема для теоретического рассмотрения и совершенно не нужная мне на практике. Конечно, можно предложить промежуточный вариант: всё равно поиски и разработка порталов займут много времени, скорее всего к тому времени «родители» уже умрут, и можно будет переходить, не слишком беспокоясь, как они воспримут.

Ещё можно услышать шепоток на заднем плане, мерзкий такой, тихий. Нашёптывает он, что все фигня, ну куда ты стремишься, в своём мире ты умер, «оставайся мальчик с нами, будешь нашим королём[18]». Бормочет, что нет здесь порталов, а даже если есть, ну попадёшь ты в следующий выдуманный мир, кто там был очень популярен? Сумерки? И ведь оттуда надо будет искать выход, и не факт, что он там будет, и так далее, и так далее. Но даже если добьюсь перехода, сколько лет мне уже будет? Как соотносится время здесь и в реальном мире?

В общем, хорошо, что эту заднефоновую сволочь не слушаю, а то бы уже давно сдался и повесился.

В сущности, вне Цели жить смысла особого нет, разве что ещё раз переломать себя об колено, сделать операцию по смене пола, затереть память всем знакомым и улететь куда-нибудь далеко. В Сибирь, например. Бррр, так, срочно в душ, срочно в душ, опять в голову всякая ерунда лезет и лезет.

Слегка перекосившись телом, смотрю на чемоданы с одеждой. Тело, сцобако этакое, растёт и растёт, и почему протез не растёт автоматически вслед? Сделали бы раздвижное дерево, на шпеньках, металл в сегментарно-раздвижном исполнении, и авторегулировку мысленной магической командой. Плевать, что прочность упадёт, но ведь мне теперь что, каждые полгода эту хреновину менять? Ладно, на ближайшие полгода нога лежит, а потом… хмм, так, дело на самотёк ставить не будем. Пометку в ежедневник: «Уточнить у кого Дамблдор заказывал протез. Заказать автоподгонку».

Вооооот, это уже ближе к телу.

В общем, такая вот спокойная семейная жизнь.

Скоро, буквально завтра снова в школу, опять интриги, магия, учёба и прочая дурнина. Устал. Ещё два чемодана одежды тащить с собой, на хрен вроде мне не нужной, но! Опять проклятая психология, комплексы и чувство вины. Родители вполне удовлетворились, выразив свою любовь и нежность материально, в виде одежды, и больше не пытались устраивать сеансов мерзкого шопинга. Не говоря уже о том, что за одно это стоило их отблагодарить, забрав всю одежду, так ведь есть ещё и такие моменты, как оказание помощи, бессмысленной и беспощадной. Родительская помощь, ага. И плюс ещё моменты с тем, что они признали во мне в лице своей дочери (или в лице своей дочери меня?) взрослого человека.

Но, начни сейчас им доказывать эту взрослость, мол, заберите свою одежду, смертельно же расстроятся.

Так что, пакуем чемоданы, и может быть не так уж все и плохо с поездкой?

Как и обещал, родителям не пришлось за меня краснеть, хех. Не знаю, насколько достоверно все эти годы изображал девушку (скорее всего никак), но вроде бы никто не бегал и не показывал пальцем. Но всё равно, пройдя на платформу девять и три четверти, завтра, в воскресенье, 8 января, уже 1994 года, облегчённо вздохну. Здесь, конечно, тот ещё дурдом, что на платформе, что в школе, но в этом дурдоме привыкли к моим выходкам, и уж точно не будут проводить лекции секс-семейно-культпросветительского направления.

И уж точно не буду сам в себе культивировать чувство вины.

Блин, как будто мало мне мозговых заездов, ещё и эта проблема вылезла, хоть в дом не заходи!

Сборы выгодно отличаются от беготни и кудахтанья семейства Уизли. Хотя, будь у моих родителей семеро детей, они бы тоже, наверное, носились по дому и не так строго относились ко всяким медицинским вещам. С другой стороны, вполне могли бы организовать дисциплинированный выход из дома, старшие дети приглядывают за младшими и прочее в том же духе. Может Уизли просто нравится просто создавать шум, гам, беготню?

— Ты готова? — заглядывает мама.

— Ещё вчера!

— Молодец! Тогда едем!

По дороге в Лондон вообще и на Кингс-Кросс, в частности, удивительно пусто и безлюдно. Как будто после Рождества и Нового Года все лежат по домам, страдая похмельем и неработоспособностью. Дороги чистые от снега, машин практически нет, и вот бы мне домой зимой такие дороги! Аж завидки берут, иногда, правда, зачем мне теперь асфальт? Сел на летающую коняшку, нет, нафиг этих пегасов, всё равно ветер в лицо.

Телепортировался, во!

Ну и что, что не умею? В перспективе же смогу? Сколько раз в родном мире хотелось, чтобы изобрели уже телепорт, а то дорога домой… нет, не превращалась в одну бесконечную пробку. Этим, говорят, мегаполисы страдают, та же Москва, но всё равно, сама концепция. Утром, не выспавшийся, едешь на работу. Вечером, уставший и с гудящей головой едешь домой. А с телепортом раз, раз, и все, ни тебе опасности попасть в ДТП, ни усталости, ничего.

— Миона, ты пиши нам чаще, — с лёгкой укоризной говорит мама.

— Да, да, а то мы ж волнуемся, вот! — поддерживает папа.

Хммм, да, и вправду, пишу им нечасто, от слова совсем. Но о чём им писать? Были уроки, поел, попил, все классно, напоил одноклассника и отогнал сотню дементоров? Или у нас дождь и замок залило водой, поэтому не пишу? И ведь самое не то, чтобы обидное, но колющее в глаза. Прекрасно понимаю, что родителям в роли родителей будет интересен любой текст. Само письмо в роли знака социального внимания, что ли, не знаю, как правильно это выразить.

В общем, как говорил Портос: «Я дерусь, потому что дерусь».

Также и с письмами: «Их надо писать, потому что надо». Но при этом все во мне противится написанию текстов вида «у нас все хорошо, чего и вам желаю». Опять же на подтанцовке желание не расширять и не углублять связь и дружбу с «родителями», из-за всех психологических эффектов. Можно было бы сыграть, конечно, на подростковом отрицании, но вот тоже что-то не хочется.

В общем, будь здесь социальные сети, можно было бы ставить статус: «все сложно».

— Я… прошу прощения.

— Мы все понимаем, — ласковым тоном говорит мама. — Новое окружение, друзья, магия, новые предметы, но ты все же пиши нам, хотя бы раз в месяц, хорошо?

Что тут можно сделать? Только согласиться, с самым виноватым видом. Совершенно успокоившиеся родители достают чемоданы, машут руками вслед и даже не жалеют вслух, что не могут пройти на платформу 9,75. Машу им в ответ, и, толкая тележку с чемоданами, прохожу барьер.

Интересно, это такие специальные тележки, что могут проходить или дело в том, что их толкает маг?

И кто потом выкатывает тележки обратно? Специальный магический вокзальный по ночам? Вопросы без ответа.

Глава 3

Пройдя сквозь барьер, первым делом отхожу в сторону и разгружаю багаж.

Теперь можно двигаться вперёд, в поисках места, и хорошо, что уже можно магичить! За спиной чемоданы с одеждой, и опять хорошо, что можно их связать в гирлянду и залевитировать, куда следует. Так, вижу цель!

Направление — одинокая блондинка, подвид Лунеус Безумникус. Она стоит посреди платформы, читает «Придиру» вверх ногами и не обращает внимания на школьников вокруг. Чемодана нет, и это могло бы быть странно… не будь Луна такой Луной.

— Привет! Раз уж не могу нести возмездие во имя Луны, — повышаю голос, и школьники опасливо косятся, — то давай понесу твой чемодан!

— Спасибо. Привет. Не нужно, — говорит Лавгуд, не отрываясь от журнала.

— У тебя текст вверх ногами.

— Знаю. Это развивает мозгошмыговое зрение!

Опять мозгошмыги. Надо замять тему, и поэтому возвращаюсь к вопросу чемодана.

— Где разместилась?

— Вот здесь, — Луна показывает пальцем перед собой. — Чемодан поставила поперёк двери, никто не зайдёт!

Зная школьников, могу смело утверждать, что не только зайдут, но ещё и потопчутся по чемодану, а потом ещё и намагичат чего-нибудь. Или действительно пройдут мимо. По-разному может быть.

— И?

— И пошла на платформу, тебя искать.

— Точно искать? — мне становится весело. — Ты ж уткнулась в журнал и ничего не видела!

— Но сработало же? — Луна, наконец, отрывается от журнала и смотрит слегка белесыми глазами. — Тебе не пришлось искать, мне не пришлось бегать.

— Толково, — признаю очевидное. — Пойдём в купе.

— Разве мы не будем ждать остальных из нашего кружка? Фреда, Джорджа и…

— Стоп. Не будем. Поездка долгая, ещё успеем с ними поздороваться.

Видимо что-то не то съел сегодня с утра. Или с родителями переобщался. Не хочется остальных видеть и все тут. Будут шуметь, галдеть, прыгать… хотя нет, ладно, прыгать не будут. Но всё равно будет шумная и бестолковая атмосфера, от которой обычно потом болит голова.

Вот уж нахрен мне такое счастье?

Поэтому просто молча сидим в купе. Луна тренирует мозгошмыговый мускул, то есть читает «Придиру» вверх ногами, я же лениво перебираю в голове каникулы, не облажался ли где по — крупному? По мелочи, понятное дело, наплодил промахов, но то по мелочи, то по легенде для родителей списываем на влияние магического мира. Промахи в магическом мире, наоборот, всегда усиленно списываю на влияние мира магглов.

Как в анекдоте: «а сам бегом на работу», да, прямо про меня.

Так как с нами нет Гарри Поттера, то и Малфой не подбегает, томно теребя мантию. Спокойно сидим с Луной в купе, школьники даже не пытаются заходить внутрь, так сказать концентрация чокнутых превышает критическую отметку. Под раздумья время летит незаметно, и вот уже поезд делает «чу-чух», и отправляется. Меня в который раз посещает тяжёлая мысль: на кой хрен гонять поезд через всю страну? Ладно, магией замаскировали платформу, пути, выход путей и подключение к основным путям. Ходит поезд нечасто, можно маршруты обычных поездов подогнать так, чтобы не сталкивались. Смотрителям станций, или как их там, в общем, железнодорожникам по пути, заморочить головы, чтобы они, увидев надпись «Хогвартс Экспресс» тут же забывали, что видели. Обычные люди, хрен с ними, поезд и поезд, едет и едет, никто паники разводить не будет. Потом ещё одна замаскированная магией стрелка и отвод к Хогсмиду, под щит.

Но нахрена такие сложности?

Есть же «Косая Аллея» и всё равно школьники туда идут за учебниками и прочим! Поставить там камин, в Хогсмиде камин, прыжок, вуаля, ты на месте. Горшок Летучего Пороха, использующегося для прыжков через каминную сеть, стоит два сикля. Реально же дешевле и проще получается, чем весь этот огород с платформой и поездом. Ну хорошо, маги и без того нечасто мыслят в плоскости экономической выгоды, даже Локхарт в этом вопросе был не так крут, как мог бы быть.

Хоть и пиарился везде, где только мог.

Пиар, пиар. Итак, ещё раз. «Пророк», официальная и самая многотиражная газета Министерства, имеющая охрененную кучу подписчиков, регулярно выдаёт статьи о том, как Дамблдор плохой. Как он преднамеренно разваливал преподавание ЗОТИ в школе. Хорошо, допустим дедушка Альбус победит, «Пророк» напечатает ряд хвалебных статей, а это гряземетание, оно ведь останется. И потом аукнется, как вон те слухи, что Дамблдор сам распускал, теперь ему же и вернулись бумерангом.

Но, йоптель, ведь директор при мне демонстрировал, что отлично разбирается в информационной войне!

— О чём задумалась? — спрашивает Луна.

— О Дамблдоре и статьях в «Пророке».

— Хочешь, отец напечатает опровержение в «Придире»?

— Да?

— Обязательно, — кивает Луна. — Главный редактор «Пророка» — это Пожиратель под личиной, поэтому он так и старается, с этими статьями. А ещё он тайно пересылает новости своему господину через газету. Отец мне как-то показывал, там есть рубрика объявлений, и там Пожиратели прячут свою переписку! Отец написал в Аврорат, а те его на смех подняли, и посоветовали не читать газет перед обедом.

Вообще, конечно, для законспирированной переписки идея неплоха, и неоднократно описывалась в литературе. Взять хотя бы «Гиперболоид инженера Гарина» или тот же «Конец Вечности». Но! Чтобы Пожиратели прибегали к таким способам? Конспирация, переписка через газету, да зачем им всё это? Телепорт на место и болтай вживую, сколько влезет, и даже ещё больше. Спрашиваю у Луны, но та невозмутима и настаивает, что в этой бредовости вся соль. Ведь никто никогда не заподозрит главного редактора, что тот является Пожирателем Смерти и одновременно издаёт официальную газету Министерства.

Мы вяло препираемся некоторое время, и потом снова умолкаем.

Мысли возвращаются к прошлой поездке.

Будут ли дементоры в этот раз набегать в гости? Вопрос, конечно, риторический, пусть только прибегут! Сразу без разговоров врежу им Патронусом, а потом, злобно хохоча, буду гонять по всему поезду. Надо же поддерживать имидж, занятие это непростое, а тут такая возможность!

Но дементоры и тут нагадили, и так и не появляются.

Что там нас ждёт впереди?

Учёба, тренировки, учеба… стоп, как же я мог забыть? Волдеморт же снова обрёл тело! Наверняка тем же ритуалом, что видел в конце четвёртого фильма. Кость, плоть и кровь, и вуаля, новая тушка для Тёмного Лорда готова. Что-то совсем расслабился, типа вокруг Орден, они защитят, ага, и месяца не прошло, как чуть все не уляпались, с этими дементорами, Визгохижиной и одной рыжей влюблённой дурой.

Спокойствие, только спокойствие.

Возродился Том и что? В известной мне, и ставшей уже неактуальной истории, ему потребовалось два года с хвостиком, чтобы добраться до власти, убив Министра.

— Ты сделаешь мне диадему? — внезапно спрашивает Луна, нарушая ход мыслей. — Ты обещала ещё осенью!

— Что? Извини? Диадему? Конечно, сделаю, — опять эта диадема!

— Из женского дерева, только нужно ещё отдельно выбрать, чтобы хорошо мозгошмыгов подманивало. Вот как у тебя, — закатывает глаза к потолку Луна, — ты же просто окружена ими, и это хорошо.

— Хорошо? — я озадачен, честно.

— Конечно, часть твоих мозгошмыгов достаётся мне, — как само собой разумеющееся поясняет Лавгуд. — Рядом с тобой прямо чувствую, как становлюсь умнее!

После чего мы хохочем, повалившись на сиденья, хохочем, даже не пытаясь сдерживаться, всхлипываем, опять хохочем до судорог в животе. Не знаю, как это объяснить, но у Луны, когда она произносила последнюю фразу, был такой смешной вид, что удержаться было просто невозможно. Заржал, Луна подхватила, ну и «понеслась душа в рай». Правда, школьников в коридоре напугали, вон, бледные выглядывают. От этого тоже становится смешно, но сил уже нет, поэтому просто изнеможённо похрюкиваю.

Отсмеявшись, некоторое время лежим, потом спрашиваю.

— Так что за женские деревья?

— Ты знаешь, чем мужчины отличаются от женщин?

— Да, знаю.

— У деревьев всё то же самое, только деревянное.

— Стоп, стоп, стоп, — сажусь. — Деревья же размножаются этими отводками или черенками!

— Я так и сказала, все как у людей, — Луна, лёжа на боку, безмятежно смотрит. — Черенки, мужские деревья…

— Стоп. Ладно, я не помню наизусть учебник биологии за пятый класс, хорошо, давай пропустим тему деревянного размножения. Неважно. Итак, тебе нужна диадема, точно как у меня, но из женского дерева?

— Да.

— То есть эта диадема, она сделана из мужского дерева?

— Да, и поэтому она привлекает мужских мозгошмыгов, и…

— И?

— Неважно, — отводит глаза Луна. — Главное, что она мне очень нужна!

На детородную функцию влияют? Хотя вряд ли, о таком бы Лавгуд не постеснялась рассказать, после фразы про черенки и мужские деревья. Продолжить расспросы можно было бы, но чую, меня там ждут такие откровения, что не переживу. Поэтому просто смотрю на неё, и внезапно понимаю, что девочка то не шутит. Оставим в покое тему невидимых мозгошмыгов, и мужских — женских деревьев.

Ей и вправду нужна эта деревяшка на голове! Вот это номер. Ладно, уточним.

— Сумеешь по виду отличить женское дерево от мужского?

— Конечно, меня же папа научил, — улыбается Лавгуд.

— Тогда мы сходим в Запретный Лес… ээээ… вместе с Хагридом. Ты знакома с Хагридом?

Луна качает головой. Улыбаюсь.

— Отлично, вот и познакомитесь. Он большой, добрый и всех любит: животных, школьников, деревья, всех. Уверена, вы подружитесь. Выберешь дерево, отпилим кусочек и сделаем тебе диадему. Сердцевина, хммм…

— Зачем там сердцевина? — удивляется Луна.

— Чтобы работала как волшебная палочка и держала заклинание. То есть тебе просто украшение?

— Так у тебя магическая диадема? Ух ты! — округляет глаза Луна. — Вот почему мозгошмыги летят к тебе просто толпами, и теперь то понятно, почему Ровена была такая умная!

Смотрим друг на друга, но тут приходит Невилл.

Лонгботтом без своего верного спутника, жабы по имени Тревор. Зачем ему это земноводное — можно и не спрашивать, бабушка навялила. Но теперь Невилл немного подосвоился, и уже не стесняется запирать жабу в сундуке. Правда, дырочку там всё равно проделал, на всякий случай, но факт остаётся фактом. Теперь Тревор не шляется по всему поезду, вызывая хохот, крики и возмущённые возгласы.

Зато сам Невилл, не хуже своей жабы, надулся и очень мрачен.

— Привет, — кивает он, входя в купе. — Не помешал?

— Не слишком, — кивает в ответ Луна. — Мы тут обсуждали Ровену и Хагрида.

— Да? — не слишком удивляется Лонгботтом. — Им хорошо, они взрослые.

И так тяжело-тяжело вздыхает.

— Что случилось?

— Ба сказала — никакой мести, пока совершеннолетним не станешь! — выпаливает Невилл. — Ну вот, разве это честно? Пока я вырасту, эти… Пожиратели уже погибнут!

— Может твоя бабушка не хочет, чтобы погиб её единственный внук? Или не хочет тебе судьбы твоих родителей? А, Невилл? Ты подумал о бабушке?

— Она столько твердила мне, что я должен быть достоин родителей, что теперь просто нечестно вставать у меня на пути, — обиженно бубнит Лонгботтом. — Лучше бы помогла отомстить!

— Месть разлагает магический якорь, — внезапно заявляет Луна.

— Во-во, Невилл, прислушайся!

— Ничего она не разлагает! Иначе нет в мире справедливости!

Невилл вспыхивает, а мне вспоминается древняя китайская… или не китайская, но всё равно поговорка. «Хочешь отомстить, рой сразу две могилы». Ага, одну себе, одну врагу. Нет, всё понимаю, душа Лонгботтома пылает и горит, но куда его опять несёт? Зачем он к бабушке своей с такими разговорами подошёл?

— Ладно, Невилл, расскажи нам, как ты мстить собрался?

— Я думал, что Ба меня научит. Поэтому к ней и пошёл.

— Ты же вроде уроки у Флитвика брал?

— Брал, да толку, — машет он рукой, — если он дуэлировать учит!

— Чем тебя это не устраивает?

— Я же не дуэлировать с ними собираюсь! — восклицает Невилл. — Дуэль можно за мелкие обиды устраивать, ну вот как с Малфоем, ведь он же не Пожиратель, верно? В смысле не особо за свою тётю отвечает?

— Допустим, — невольно улыбаюсь от представившейся картины. — И что дальше?

— Значит, мне нужны не ритуальные махания палочкой, а серьёзная, суровая магия, чтобы сразу бить на поражение! Ведь к чему мне вызывать их на дуэль, — надо же, Невилл научился рассуждать и делать выводы, — когда надо мстить? Я так бабушке и сказал, а она мне как дала подзатыльник и говорит, мол, никакой тебе поражательной магии, пока не вырастешь! Это нечестно!

Звенит звонок. Подъезжаем!

Киваем, молчаливо соглашаясь отложить разговор. Достаём чемоданы и набрасываем школьные мантии.

Луна, как и я, индифферентно относится к школьной форме, которая, не при дамах будет сказано, составляет для некоторых фетиш. Вот как иначе назвать требование быть всегда и везде в школьной форме? Фетиш, натуральный фетиш. Только не надо заливать про дисциплинирование, объединение и выработку командного духа. Форма, конечно же, работает на эти цели, но она лишь элемент достижения, а система элементов — увы, в Хоге, сбоит. Объединение — не вопрос, четыре Дома, четыре объединения. Дисциплинирование? Да ладно? Умение носить мантии — это было бы понятнее. Выработка командного духа? В общем, либо я чего-то не знаю про школьную форму, либо просто систему не довели до ума.

Ну а так, форма как форма, надел да носи.

В общем, минимальные приличия в виде мантии соблюдены, можно смело выходить и топать к карете с фестралами. Пусть даже их видят только я и Луна, оно и к лучшему. Не хватало ещё пополнения рядов «видевших и осознавших смерть», лучше уж пусть доучатся и повзрослеют вначале.

Глава 4

Железнодорожный полустанок возле Хогсмида пустынен, безжизненен и тёмен. Только Хагрид со своим фонарём бродит по платформе, возвышаясь над поездом. Вроде как присматривает за нами, чтобы не потерялись и не прошли мимо карет. Хорошо хоть на лодках не заставляют плыть через озеро, а то как представлю: темно, зима, холодный ветер, холодная вода и впереди опять замок и учёба. Тут и без того дрожики пробирают, а уж если представить картину переправы, так вообще полный аллес.

Иногда плохо иметь развитое воображение.

Идём к каретам с фестралами, и тут опять срабатывает правило концентрации чокнутых. В карете, хотя это всё-таки больше телега со скамейками, нас опять трое. Я, Луна и Невилл. Близнецы где-то там мелькают на заднем фоне, машут руками и убегают по своим взросло-близнецовым делам. Так что ничто не мешает возобновить прерванный было в поезде разговор, и собственно Невилл так и делает. Правда в его исполнении это больше напоминает «Плач Ярославны», с лейтмотивом, мол, не дают сцобаки отомстить, юность проходит зря, не успею и вообще!

Странно, что с таким подходом юный Невилл не прокрадывался под стены Азкабана, дабы подбросить узникам отравленных булочек. Или он решил, что раз уж Пожиратели, пытавшие его семью, сбежали, то он теперь имеет право на правосудие? Или он просто не думал на эту тему, пока не случился побег, а, задумавшись, решил, что месть решит все его душевные проблемы и поможет избавиться от комплексов?

Очень, очень может быть.

— Невилл, скажи, почему тебе так важно убить…

— Поразить!

— Убить их самому?

— Поразить! — стоит на своём Лонгботтом.

— И после поражения ты их отведёшь в Азкабан? Правда? Тебя устроит такое? Невилл, ладно ты врёшь нам в глаза, но себе-то самому не надо лгать!

— Нам тоже врать нельзя, это плохо сказывается на цвете лица, — мечтательно заявляет Луна.

Кошусь на неё (Невилл сидит напротив), и внезапно вспышкой приходит картинка. Повзрослевшая лет на десять Луна, в точно такой же позе: нога на ногу, немного откинувшись, небрежно печатает одной рукой на машинке. В другой руке дымится тонкая дамская сигарета, на самой Луне очки и причёска вида «кудряшки беспорядочные». Мечтательно глядя в потолок, она допечатывает заголовок «Придира: влияние лжи на цвет лица» и откидывается на спинку стула.

Вокруг беспорядок и летают мозгошмыги, в виде синих стрекоз.

Да, на предвидение будущего как-то мало похоже. Невилл, тем временем, сидит и напряжённо думает, голова разогрелась, сам красный, едва не дымится, и в глазах мучительная работа мысли. Луна вот, наоборот, не мучается, и продолжает развивать тему, на которой нас прервал собственно Невилл.

— Вообще, маги слишком мало внимания уделяют сохранению своего магического ядра и якоря, и слишком много думают о вещах, которые им не потребуются в жизни. Вот, например, еда…

— А что еда? — удивляюсь, ведь готовят домовики нормально, хоть и не всегда то, что хотелось бы.

— Еда должна быть в правильной цветовой гамме! — наставительно заявляет Луна. — Тогда как оранжевый тыквенный сок совершенно не гармонирует с зеленью салатов, и я уж не говорю о хорошо прожаренном мясе!

При мыслях о мясе, рот наполняется слюной, а в желудке громко квакает. Тревор радостно отзывается из сундука.

— Я понял!! — подпрыгивает Невилл. — Теперь я понял!!!

И громко хохочет, да так, что на нас оборачиваются из других карет. Ещё решат, что Невилл тоже того… записался в свидетели съезда крыш. Будем мы тогда «Чокнутые Ёжики», или ещё как, но, в общем, бригада чокнутых. Лонгботтом тем временем вскакивает и едва не вылетает из коляски. Физику блин учить надо, сила инерции, импульсы, понимаешь, все дела! Кое-как ловим Невилла, а тот счастливый хохочет и кричит, что понял.

— Я не поняла, а что он понял? — уточняет Лавгуд за спиной Невилла.

— Наверное, что он наврал сам себе про месть, — пожимаю плечами, — или ещё что-то. Сейчас успокоится и расскажет.

Но Невилл и не думает объяснять что-либо, и Хогвартс уже рядом. Ладно, впереди ещё целый семестр, правда, это уже второй семестр, и значит будут проблемы, но все же думаю до весны Невилл всё-таки соизволит объяснить, чего же он там такое понял. И почему так развеселился? Проходим в Большой Зал, и вообще пора бы уже поужинать, а то желудок скоро начнёт квакать непрерывно, заглушая Тревора.

В Зале тепло, невзирая на огромные размеры, куча свечей под потолком, и преподаватели в полном составе за своим столом. Рассаживаемся, шумно, со смешками, подталкиваниями и подвываниями желудков. Вперёд выходит Дамблдор, и это плохо. Нет бы сразу начать нас кормить! Если же вперёд выходит дедушка Альбус, то, значит, будут объявления, и кто знает, насколько короткие? Мало ли что могло случиться за две недели каникул?

Нахожу взглядом Гарри. Он вполоборота от стола и спиной ко мне готовится слушать директора.

— Итак, поздравляю всех учеников с началом нового учебного года! — говорит Дамблдор.

Хммм, а ведь на нём какая-то парадная одежда, вместо обычной пижамной мантии. Очень интересно.

— В этом полугодии, нашу школу будет проверять Министерство, в лице своего представителя. Представляю вам Долорес Амбридж, нового школьного инспектора!

Обычно после таких заявлений принято громко хлопать, но ученики сидят неподвижно. Что за Долорес? К Дамблдору подходит квадратная розовая Чебурашка, с приклеенной улыбкой на лице. Тётка в возрасте, но ещё не старуха. Размеры почти квадратные, низкая и широкая, почти вся одежда — розовая. Ужас и страх, летящий на крыльях образования! Руки сложены перед собой, фальшивая улыбка, хммм, а палочку то держит на виду. Ханжа и придира, к гадалке не ходи. Ох, заинспектируют нас… кстати, а на кой хрен проверять Хогвартс по полгода?

Машинально начинаю стучать пальцами по столу. Министерство, значит.

Понятно, Хитрый План крутится дальше, вот и проверочка приехала, будут рыть, и нюхать, искать грязное белье директора и полоскать слухи. Уже по-новому смотрю на эту розовую Чебурашку, а она тем временем толкает ответную речь, умильно улыбаясь в зал. Как она рада нас видеть, и вообще, Хогвартс это такое замечательное место, что прямо жаль будет, если его придётся закрыть, а вполне возможно что придётся, ибо в окрестностях дементоры чуть не сцапали злодеев. Министерство не зря прислало сюда дементоров, и теперь будет ещё инспекция, а вдруг злодей спрятался в школе, ну и так далее, и так далее.

Богатая речь, полная словесной шелухи и пустых предложений, но если их отбросить и отфильтровать, то останется нехитрый остаток. Сотрудничайте со мной, Долорес Амбридж, иначе Министерство прикроет школу. Сообщайте обо всём подозрительном, иначе Министерство прикроет школу. Закрепите в мозгах, что Министерство сильнее и в любой момент может убрать дедушку Альбуса.

От так вот. «Интересно девки пляшут, по четыре штуки в ряд».

— Благодарю, — снова берет слово Дамблдор.

Жрать охота!!! Ученики вокруг ещё сдерживаются, но скоро грянет голодный бунт.

— Как вы поняли, — директор уже не улыбается, — Долорес Амбридж будет инспектировать школу. Заходить на уроки, беседовать и с вами, и с учителями. Прошу оказывать ей всяческое содействие, но если вы чувствуете себя неуверенно, вы всегда можете попросить присутствия при разговоре одного из учителей, вашего декана или Префекта школы. А теперь — ужин!

Ох, доиграется директор, закидают его вилками однажды. Чуть — чуть перетянет, передержит паузу и все. Голодные школьники — просто звери, а уж привыкшие хорошо питаться голодные школьники — так вообще просто монстры. Сожрут самого директора, и этой Амбридж закусят. Снейпом вот побрезгуют, слишком уж он зельями пропитался, так сказать блюдо на любителя.

Дамблдор хлопает в ладоши, еда появляется на столах, а у меня опять раздумывательный ступор. Есть заклинание Подзарядки Пищи, так чего бы домовикам его не юзать? Сготовил одно блюдо, увеличил в триста раз и вперёд! Экономия продуктов и денег опять же, ведь сейчас Хогвартс всё закупает (Сириус как-то пожаловался, что нихрена в этом не понимает, а заниматься приходится), ну и так далее, и так далее. Мультипликативный эффект, и с энергией проблем нет — раз уж где-то там под ногами, в толще скал и земли бьёт магический источник.

Кстати, с источником тоже надо разобраться, пока объясняют.

Но, возвращаясь к Подзарядке, ведь сплошная экономия на всём, кроме энергии, которая бесконечна, и которую не надо экономить! Так, так, похоже, нащупал ещё один скрытый камень магического мира. Постоянно на них натыкаюсь, чего уж там, всё-таки дважды не из этого мира. Но Подзарядка — вопрос стратегический, ведь на ней основана половина автономности в целевом походе по мирам. Так, раз энергию экономить не надо, значит дело в преобразованиях, вызванных заклинанием. Что там Люпин говорил об энергетике магов?

— Привет! — голос Гарри вырывает меня из раздумий. — Вы так долго ехали?

Оглядываюсь. Йоптель, вычистил все вокруг на длину рук. Перевожу взгляд вниз. Ага, похоже я уже на пятом месяце, хе-хе, блин, как же теперь двигаться? Живот возмущённо начинает болеть, мол, хозяин, ты совсем охренел, я тебе не резиновый, столько еды принимать внутрь! И ведь времени прошло всего ничего. Проклятые студенческие привычки, из прошлой жизни, до сих пор иногда всплывают, особенно когда мозги нагружены чем-то другим.

В общем, рекорд скорости пожирания установлен, несите книгу с пивом!

По телу стремительно катится волна не только боли, но ещё и слабости, телесной сытости и желания расстегнуть ремень, устроиться удобнее и полежать бездумно. Ага, у скоростного пожирания куча минусов, и рези в животе ещё не самое страшное.

— Неа, — ну их нахрен эти раздумья, — ехали как обычно. Выступала эта… Амбридж долго.

— Да, поговорить она любит, — Гарри усаживается рядом, — приехала всего три дня назад, а уже заболтала всех, включая самого директора.

— Надо понимать, и тебя тоже?

— Ага, столько вопросов мне даже Дурсли не задавали, если честно. Хорошо ли со мной обращаются, нет ли жалоб, что случилось в прошлом году и позапрошлом, и почему, и как, и отчего, и куда, и кто, и, в конце концов, осознаешь, что уже не понимаешь о чём она говорит, гудит и гудит, как огромный шмель, а ты смотришь и киваешь головой, — не переводя дыхания выдаёт Гарри.

— Вижу, накипело.

— Да ну её! Зачем нам школьный инспектор?!

— Это из-за той истории, с хижиной, если ты вдруг не понял, да да.

— Да? — Гарри озадачен. — А Сир…

— Кто? — делаю недоумевающий вид.

Понятно, значит, не утерпел Блэк и все рассказал. Тоже, наверное, после нападения дементоров сел, почесал голову и подумал, мол, а вдруг завтра дементоры преуспеют и отсосут все до дна? Как тогда жить? И пошёл, с одобрения дедушки Альбуса, конечно, рассказывать все крестнику. Судя по виду Гарри, он уже успел переварить эту новость и привыкнуть к ней. Ну да, чего это я, парень внезапно обнаруживает, что у него есть родственник, пусть и не кровный, но есть, и этот родственник его всё-таки любит и ценит. Не угрожает, не кричит, а именно что рад видеть Гарри и говорить с ним, и помогать, и вообще.

Опять же с родителями дружил, так что да, Сириус вполне мог ограничиться заявлением «неуиновен, мамой килянус, да?» и Гарри бы охотно поверил. Но, зная Дамблдора, вполне можно предположить, что доказательства были и весьма серьёзные, и пусть Министерство продолжает считать Сириуса беглым преступником и кровавым убийцей. В глазах Гарри он теперь, наверняка, жертва обстоятельств, и раз уж Поттер едва не назвал его по имени, то операция раскрытия прошла успешно.

— Сирьезно у нас все тогда получилось, — неуклюже выкручивается Гарри.

Помолчав и приняв решение, торжественно сообщает.

— Ты должна знать!

— О чём?

— Тут слишком много ушей, — оглядывается Гарри.

Засыпающий от сытости мозг делает попытку спошлить: «поэтому пошли на сеновал, там на ушко расскажу». Но откуда в Хоге сеновал? Хотя, наверное, в средневековье ещё был, чем-то лошадей же кормили? Или нет? Как тогда железная дорога функционировала, если вокзала Кингс-Кросс не было? Метлы вот сено не жрут.

И тут я понимаю, что мозг куда-то не туда заехал.

Какое на хрен сено, лошади и метлы? Нахрена магам парнокопытные, если у них есть телепорты?

— Завтра, наверное, расскажу, — решает Гарри, — когда никого лишнего рядом не будет.

— Хорошо, расскажи завтра, — киваю. — Про Амбридж и все остальное.

— При чём тут школьный инспектор?

— Гарри, я тебе говорю, это из-за истории с хижиной.

Ужин заканчивается, и все встают. Переваливаясь и тяжело дыша, иду вслед за всеми.

— История случилась, а потом приехала инспекция, — фффух, ну как же тяжело говорить и двигаться! — Были каникулы, у тебя появились тайны.

— Ну… не совсем тайны, — Гарри поводит рукой в воздухе.

— Не вслух, значит тайны. Уффф, стой, Гарри, дай отдышаться.

— Гермиона, с тобой все в порядке? Мы всего один пролёт прошли, а на тебе уже лица нет!

— Запомни, Гарри, уффф, два простых правила. Никогда не ешь жёлтый снег и не обжирайся за ужином.

— Ага, — Поттеру уже весело, от моих немудрёных шуточек, — запомнил!

— О чём это мы?

— Не знаю, — пожимает он плечами. — Что-то про тайны жёлтого снега.

— Ага, издевайтесь, издевайтесь, — бурчу под нос, — пока я сытая. Вот проголодаюсь и обозлюсь!

Медленно, но верно пролёт за пролётом одолеваем лестницу вплоть до входа в башню Гриффиндора. Только мысль о том, что «воронам» идти вдвое выше, поддерживает меня в этом празднике мазохизма. Последними проходим в гостиную. Уффф, упасть в кресло и не шевелиться. Ура!

Глава 5

На следующий день всё равно чувствую себя разбитым, помятым и пожёванным. Понятно, что нефиг было полночи спать в кресле в гостиной, но я просто отключился там, а разбудить никто не рискнул. Даже пледом укрыли, заботливые, прибил бы!

— Что у нас сегодня? — зевает Невилл.

— История магии, — зевает в ответ Гарри.

— А потом? — зеваю я.

— Сдвоенные зелья, — ещё сильнее зевает Невилл.

— Хватит зевать! — и сам зеваю.

— Да, хвааааатит, — подзевывает Гарри.

Глядя на нас, остальной зал заражается зевками, и несколько минут эпидемия гуляет среди учеников, делая робкие попытки пробраться за стол преподавателей. Но сидящая там Амбридж, пусть даже видна только её голова, настолько сурова, что зевота в ужасе убегает.

— Потом Нумерология!

— Значит у меня Проарыцаныя, — расстраивается и зевает одновременно Гарри. — Кто так расписания составляет? Вот кто? Одни нелюбимые уроки!

— И потом факультативы, после обеда, — заканчивает читать расписание Невилл.

— Странно. Не вечером? — забираю расписание.

Да, все допзанятия сдвинули на несколько часов. Очень интересно. Это что такое нас ждёт по вечерам? Или опять «англичанка гадит[19]»? Жизнь становится все веселее, ага.

— Зато по вечерам будет больше времени для квиддича! — пытается утешиться Гарри.

— И меньше времени делать домашнюю работу, — возражает Невилл.

— Это да, вот невезение. Но всё равно, каникулы прошли отлично! Пойдём, прогуляем Историю магии, мне есть о чём рассказать!! — оживляется Поттер.

— Что я слышу, мистер Поттер? — раздаётся голос МакГонагалл. — Пять баллов с Гриффиндора и бегом на занятия! Бегом!

— Да, профессор, — скисают парни.

Встаём и выдвигаемся, пытаюсь подбодрить.

— Давайте поболтаем на истории магии, в конце концов, Бинсу же всё равно? Можно отсесть чуть дальше, и никто ничего не услышит, если не кричать во весь голос.

— Точно! Тут такое было, ух, даже жаль, что вы не остались на каникулы!

Но кто бы сомневался, что розовой Чебурашке будет очень интересен Мальчик-который-выжил? Из-за угла выныривает Долорес Амбридж, по-прежнему в вырвиглазной розовой одежде, и улыбается от уха до уха.

— Доброе утро, ученики!

— Доброе утро, инспектор, — опять отдуваюсь за всех.

— Вы же идёте на урок? Я пойду с вами, — блин, у меня сейчас все слипнется от того количества сахара и мёда, которое она пытается источать.

Не то, чтобы редкое искусство, но так умело генерировать волны приторного обаяния и фальшивой радости не каждый сможет. Готов поклясться, у неё где-то есть розовый котёнок. Или фотка розового котёнка. Или ещё какой-нибудь мелкой розовой живности.

Интересно, Чебурашка так издевается над нами или вправду думает, что выглядит красивее?

Надо бы ей подкинуть идею стразиков, хо-хо, вот это будет глазораздирающее зрелище! Если красота спасёт мир, то гламур его погубит. Но сама Амбридж как будто не замечает происходящего и реакции школьников на неё, и продолжает расспрашивать об истории магии, и как там себя ведёт преподаватель, и вообще, как в целом предмет, и есть ли замечания.

— Да, а можно нам живого преподавателя?! — брякает Гарри.

Амбридж, не прекращая улыбаться, достаёт книжечку и пишет. Хммм, представляю, какую кучу дерьма можно расшевелить тем фактом, что профессор Бинс — призрак. Имеет ли он право преподавать, и если да, то значит ли это, что у призраков есть посмертные права? А раз они есть, то почему только у Бинса, где права остальных призраков Хогвартса? Если же Бинс не может преподавать, то значит, все эти годы нарушалась учебная программа, и в этом замешаны все, кто знал, но не мешал, и в первую очередь директор. Особенно пикантным вопрос становится, если окажется, что Бинс получал зарплату. О, тут уже тогда можно приплести финансовые махинации, пустить слезу, выдать статью, как директор наживался на беззащитных малютках, ну и так далее. Главное на эмоции давить, чтобы магов слеза прошибала до самого днища, а мозги наоборот отключались. Но даже если Бинс не получал зарплаты, то как он проходил по финансовым ведомостям? И проходил ли? В общем, обширное, обширное поле для исследований и махинаций, уловок, попыток подставить директора и прочей бюрократии.

Опять же предмет самой истории магии.

Не секрет, что он находится в полной жопе, из-за того, что Бинс читает его через жопу, уж простите мне эту тавтологию. Тут тоже можно прицепиться, под предлогом того, что учебная программа страдает, следовательно, из Хогвартса выходят не такие уж и специалисты. Главное, подать в нужном ключе, а то, что история магии в реальной жизни, как вышмат: «один раз пригодился, согнул проволоку знаком интеграла и вытащил шляпу из воды», это уже никого не волнует. Тут ещё Гарри пожаловался, и к гадалке не ходи, можно слоган к статье завернуть: «Мальчик-Который-Выжил хочет учиться истории магии у Профессора-который выжил», или ещё как-нибудь в таком духе. Обыграть можно всяко.

И всё это, буквально всё пойдёт в обвинения Дамблдора.

Если я прав, то здесь силами Амбридж будет готовиться колоссальное натягивание совы на колоссальный глобус, точнее говоря, информационное обеспечение такого натягивания. Собрать фактов «против», подать под нужным углом, и как следует укусить Дамблдора. Казалось бы, да, ты — Министр, бери и делай, что хочешь, снимай, назначай, приказывай, тут в сообществе магов, власть министра почти не уступает королевской. Если конечно, сам Министр готов к действиям, а Фадж, если вспомнить рассказ о «Соглашательском Министерстве», совершенно не готов. Поэтому готовит информационное обоснование и прикрытие своих действий, пусть даже такое, глобусотянутое.

Вывод? Амбридж будет собирать слухи, сплетни, любые претензии учеников, излюбленным способом натягивания, распространяя из частного в общего. То есть, если один ученик скажет, что в туалете, например, попахивает, то Амбридж преподнесёт это путём натягивания, как: «ученики недовольны запахами в туалетах». Передерг? Конечно, ещё какой! Очень все это знакомо по интернет-общению, а вот для магов будет внове.

Это опять возвращает к исходному вопросу. Вопросу вопросов, как говорится.

Насколько готов дедушка Альбус к таким вот приёмам и что он им противопоставит?

— Ну а вы, юная мисс…

— Грейнджер.

— Мисс Грейнджер, — улыбается розовая Чебурашка.

Почему у меня такое ощущение, что она специально подошла к нашей компании, с дальним прицелом? Хы-хы, интересно, она применит приём «поболтаем между нами девочками?», и если да, то надо ли приглашать с собой МакГонагалл, как научил нас директор?

— У вас есть какие-нибудь претензии, пожелания? — и улыбается прямо в лицо.

Так, так, похоже перед нами ханжа восьмидесятого уровня. Тут надо держать ухо востро, по крайней мере, пока непонятно, что за тётка эта Амбридж. Ладно, у неё есть право расспрашивать школьников, а отчислять? Или ей выдали права «только на чтение»? Интересно, а в инспекции с Блэком по вечерам она ходить будет, ведь там такой компромат на школьников можно собрать?

— Конечно, — улыбаюсь в ответ тоже прямо в лицо, — инспектор. У меня есть целая масса пожеланий. Во-первых, в Хогвартсе остро не хватает специальной решётки у входа, чтобы очищать обувь от грязи. Ведь вы только подумайте, сколько грязи несут с улицы ученики, а бедные домовики убирают и убирают за ними.

Хмм, а тётка, похоже, не ожидала такого. Даже морщины на лице как-то резче стали. Всего-то использую идею из четвёртого фильма про борьбу за права домовиков. Сейчас эту темку надо пропедалировать, и надеюсь Розовая Чебурашка ни в жисть ко мне больше не подойдёт. Понятно, что в реальной жизни домовиков трогать не собираюсь, находят они своё нехитрое счастье в труде, и пусть находят, не будем им мешать. Но словесно изобразить борьбу за их права, ха, пусть Амбридж такие претензии выдвинет, её же оборжут всем Министерством, да что там, даже кентавры будут ржать в своих лесах, услышав такое!

Поэтому с невозмутимым видом продолжаю.

— Во-вторых, необходимо построить крытую галерею до поля для квиддича, а сами трибуны оборудовать навесами. Погода здесь отличная, то снег, то дождь, и часто ученики, да и сами игроки в квиддич приходят обратно в школу в мокрой одежде. Благодаря нашей прекрасной целительнице, мадам Помфри, они не болеют, но вы подумайте о бедных домовиках! Сколько лишней одежды им приходится стирать своими маленькими ручками с маленькими пальчиками…

— Хватит! — рявкает Амбридж, но тут же цепляет улыбку. — Хватит, мисс Грейнджер, я поняла! Вижу, вам очень плохо преподавали историю магии, раз вы не знаете, кто такие домовики, как они появились и чем занимаются! Отлично, я укажу это в своём отчёте!

Она и вправду достаёт блокнот и пишет. Хммм, и вправду нужно держать ухо остро, вон как умело повернула мою речь в защиту домовиков. Один-один или наше мелкое сражение не в счёт общей борьбы? Ладно, похоже, мне нужно повидать директора, иначе точно куда-нибудь вляпаемся. Допускаю, что замысел Дамблдора может охватывать все варианты наших ляпов, обращая их на пользу дела, но проще спросить. Тем более, что ещё ряд вопросов остался не раскрыт, да и занятия с Омутом надо бы продолжить.

Но всё равно Долорес — да какая она в жопу Долорес, британка в розовом? — отстаёт, тем более что мы уже пришли. В классе истории магии парты выставлены по порядку, то есть хочешь слушать лекцию и писать, садись ближе. Хочешь пошептаться о своём — садись на последний ряд. Бинсу абсолютно всё равно. Он влетает через стену ровно с началом урока и с ходу начинает бубнить о древних вампирах, и о том, как маги с ними воевали.

Амбридж не пытается его прервать или привлечь внимание, а жаль.

Было бы очень забавно наблюдать, как она скачет вокруг призрака, а тот продолжает читать лекцию. Сам я этого не видел, но школьная молва утверждает, что близнецы Уизли так однажды развлеклись. Сами близнецы тоже важно подтвердили этот факт, добавив, что Бинс спокойно продолжал бубнить о великанах прямо им в лицо, и это был их сокрушительный позор. Последние слова они произносили шёпотом, оглядываясь, потому что, как уже говорил, этот «позор» считается одной из грандиознейших проделок близнецов.

Бинсу же просто похер, вот он и перетроллил близнецов, сам того не желая.

Но сегодня у него просто аншлаг. Все усердно пишут, слушают, кивают, мимоходом оглядываясь и косясь на сидящую в углу Амбридж. Школьный инспектор что-то строчит в блокноте, нагнетая страха на учеников. Может на это и расчёт? Вроде и обязанности выполнила и страху нагнала, глядишь, кто из учеников ещё что ляпнет, так фактик к фактику и наберётся на полсовы для натяжки.

Интересно она с нами на Зелья пойдёт?

— И поэтому вампиры были истреблены, — скрипит Бинс. — Урок окончен, к следующему прочитать три главы из учебника, с двенадцатой по четырнадцатую, и подготовить сочинение на два свитка о причинах конфликта магов с вампирами. Класс может быть свободен.

И под возмущённый гул учеников — сочинение на два свитка! — которых в этом вопросе не могло остановить даже присутствие Долорес, наш «горячо любимый» профессор улетает обратно в стену. Интересно, а где живёт Бинс? Есть у него кабинет, как у остальных профессоров? И если есть, как он в нём работает? Читает призрачные книги и пишет призрачные лекции? Невольно представляется, что помимо обычного Хогвартса есть ещё и призрачный, подпольный Хогвартс, который никто не видит, но там учатся привидения и прячутся от магов также как, те прячутся от людей. Этакая школа-матрёшка, потому что вполне может выяснить, что от призраков ещё кто-нибудь прячется.

Тут бы впору злобно захохотать в такт безумным мыслям, но нельзя.

Школьный инспектор, не хуй собачий, рядом сидит! Не будем подводить Орден и дедушку Альбуса, своими дурацкими выходками. Ученики собираются, и Долорес тоже встаёт.

— Что у вас дальше, ребятишки? Зелья? Чудесно! Это очень важный предмет! Как он вам?

— Очень плохо! — в унисон заявляют Гарри и Невилл.

— О, — Амбридж делает вид, что очень удивлена. — Расскажите мне подробно, пока мы идём туда.

— Да что там рассказывать, вы сами все увидите! — заявляет Поттер.

Хммм, ну хоть так. Без прямых обвинений от учеников докопаться до Снейпа будет сложнее. Хотя вот уж кому точно всё равно, будет ли у него на уроке Чебурашка или нет. Наверняка, будет ещё троллистее, чем обычно, с этаким лицом аристократа, вынужденного указывать толпе крестьян, как правильно драить деревенские сортиры в разгар лета. Кстати, вот уж кто-кто, а Северус точно получил инструкции от директора. Надо будет присмотреться к зельевару, как он поведёт себя. Пока спускаемся в кабинет Зелий, Амбридж продолжает источать сахар и вопросы.

— Он придирается к Гриффиндору! — заявляет Гарри. — Представляете, берет и снимает баллы. Просто так!

— Ужас, ужас, — качает головой инспектор, вытягивая губы. — Как так можно?

— А своим любимчикам со Слизерина, ведь он декан Слизерина, просто подыгрывает, представляете? Хвалит за любые зелья, начисляет баллы, постоянно твердит, какие они молодцы!

Гарри, по-моему, малость несёт, но если предположить, что Сириус ему наплёл о том, что Снейп добивался руки его мамы. Хммм, при нелюбви Гарри к зельевару, это вполне может пересилить инстинктивное отвращение к Чебурашке. Ведь если подумать и реконструировать ход мыслей, то вот как оно всё может выглядеть со стороны Гарри. Амбридж — инспектор, и приехала проверять школу. Если сейчас ей рассказать о Снейпе, всего лишь рассказать, что тот творит на уроках, то его вполне могут сместить и назначить нового преподавателя.

— Это недопустимо, конечно же, недопустимо, — кивает Долорес и пишет на ходу.

Гарри сияет, как начищенный галлеон. Невилл, хвала магистрам, молчит.

Подходим к кабинету Зелий. Это будет интересный и познавательный урок, о да.

Глава 6

Зелья у нас проходят обычно на пару со слизеринцами, так что можно ожидать зрелищного зрелища.

Ведь оно обычно как, Снейп, в своей манере Дартаньяна пишет задание взмахом палочки, указывает, мол, трудитесь, и будет вам счастье, и садится за стол. Дети, причём в основном гриффиндорцы, молчать не могут, и начинается шоу. С учётом того, что мало кто способен сварить нормально незнакомое зелье с первого раза, у Снейпа всегда есть широкое поле для троллинга.

Разумеется, это говорит не пользу Снейпа как учителя, будь он хоть сто раз профессионал зельевар.

Но сейчас интереснее, что скажет розовая Чебурашка. Гарри прямо весь в предвкушении, победно поглядывает на слизеринцев, мол, ух сейчас вашему декану влетит! Амбридж садится в уголке, ученики по столам, я, как обычно, в паре с Невиллом, и начинается урок. Выдав задание, Снейп садится за стол и открывает учебник. Молча.

Ученики тоже молчат. Дело в том, что зельевар выдал на доске задание и рецепт на варку Уменьшающего зелья, которое мы проходили в прошлом семестре. Происходи дело в обычных условиях, тот же Гарри, уже сказал бы об этом, получил минус баллы и урок бы продолжился. Хотя нет, вру, в обычных условиях, Снейп бы ни в жизнь не повторил рецепт, который мы уже проходили. Хочет покрасоваться перед Амбридж? Или ждёт возмущения учеников, чтобы иметь формальный повод затроллить их даже в присутствии инспектора?

— Что будем делать? — шёпотом спрашивает Невилл.

— Тренироваться, — отвечают тоже шёпотом, и пожимаю плечами. — Вари зелье.

— Сам??!

— Конечно! Мы же его проходили, ты справишься. Я буду ассистировать, ты варить. Пора тебе уже переходить к зельевой самостоятельности!

Невилл, как во сне, медленно начинает двигаться. Ставит котёл, придвигает ингредиенты, и это служит спусковым крючком для остальных. Ученики тоже начинают готовиться к варке зелья, рабочий шум постепенно нарастает. Снейп молча читает учебник, поглядывая в кабинет краем глаза. Амбридж строчит в свой блокнот как из пулемёта. Исписав определённый объем или выразив все мысли, она встаёт и подходит к Снейпу.

— Скажите, — елейно-сахарным голоском с нотками визгливости, — у вас все уроки так проходят?

— Нет, обычно ученики задают очень глупые вопросы, — приподнимает бровь Снейп, — но сегодня, как видите, они спокойнее, чем обычно.

— То есть вы, всегда пишете рецепт на доске и потом не контролируете школьников, даже если они варят что-то незнакомое им? — Амбридж сама сахарность, но даже я слышу в её голосе хорошо спрятанную угрозу.

— Конечно, — Снейп невозмутим и спокоен. — Только тот, кто способен прочесть, понять и повторить, способен идти дальше по тяжёлой тропе зельеварения. Спокойствие, выдержка и самоконтроль вкупе со способностью думать и понимать, к сожалению, встречаются в наше время слишком редко, и поэтому я предоставляю ученикам право самим произвести отсев.

— Простите?

— Те, кто неспособен к самостоятельной работе, зельеварами не станут, и уж точно не сдадут мне экзамен. Кто чего стоит, вы вполне можете увидеть на этом уроке, обычном уроке Зелий. Сейчас я задал им повторение зелья, которое варили в начале учебного года. Убедитесь сами, многие ли смогут сварить его на отлично!

— Непременно, — улыбается Долорес.

Стол наш неподалёку, и пока Невилл занят готовкой ингредиентов, с удовольствием прислушиваюсь к беседе инспектора и зельевара. Снейп не выходит из отработанного образа, типа он профессионал, а ученики должны самостоятельно стремиться к вершинам. Не, ну в принципе такой подход работает, в университетах, где уже половозрелые совершеннолетние особи сидят. Да и те, больше дурниной маются, кто не слышал про весёлые студенческие годы? Часть студентов, конечно, учится, но только часть.

Чего уж говорить про несовершеннолетних учеников и их отношение к нелюбимому предмету?

С другой стороны, может магическому сообществу и не нужно столько зельеваров? Вот Снейп и не напрягается. Надо бы вообще уточнить, как зельевар дошёл до жизни такой. Нет, я помню, что там были какие-то тёрки с родителями Гарри, и на этой почве он потом начал метаться, как укушенный, но в чём именно соль? Суть, как говорится, где?

Амбридж успокаивается и снова садится в угол, снова пишет и наблюдает за учениками.

Урок проходит в целом спокойно. Понятно, что потом, когда к Амбридж привыкнут, будет шумно, весело, с взрывающимися котлами и прочими прелестями зельеварения, но на этом уроке все спокойно. Можно ли извлечь какие-то уроки из поведения Снейпа? Пока неясно, ведёт он себя как обычно, ну не троллит, так инспектор на уроке. Ладно, какие наши годы, ещё успеется.

Невилл вполне успешно справляется с зельем, на твёрдую четвёрку с минусом.

Для человека, которому два года назад расплавить котёл было, как чихнуть, и который не мог сварить вообще ничего из стандартного курса, Лонгботтом офигительно прокачался. Опять же Снейп молчит, и это благотворно сказывается не только на Невилле, но и на остальных учениках. То есть школьники просто варят, кхех, не отвлекаясь и не нервничая.

— Молодец, Невилл, думаю, теперь можешь попробовать сварить неизвестное тебе зелье.

— Ммм, совсем совсем неизвестное?

— Ну, ингредиенты чтобы знакомые были, а зелье нет.

— Думаешь, я справлюсь?

— Если начнёшь самостоятельно работать, то точно справишься, рано или поздно, — понижаю голос перед следующей фразой. — Особенно, если зельевар над душой стоять не будет.

— Я все слышу, мисс Грейнджер, — меланхолично замечает Снейп, не отрываясь от учебника. — Две недели отработок, жду вас вечером.

— Да, профессор.

Могу только вздохнуть. Невилл смотрит сочувственно, но что поделать. Хочется зельевару шифроваться, пусть шифруется. В конце концов, и вправду не стоило такого говорить, в его присутствии.

— Сдавайте зелья, класс, и можете быть свободны, — замечает Снейп. — К следующему уроку подготовьте сочинение на три свитка об изученных нами медицинских зельях, и их применении в повседневной жизни.

Ученики стонут, сжав зубы. Амбридж опять что-то пишет. Интересно, она привезла с собой ящик блокнотов? Потому что этот уже почти закончился, а Чебурашка всего лишь четвёртый день в Хоге. Или ей спецдоставку из Министерства делают, с особой курьерской совой? Воображение немедленно дорисовывает министерским совам мигалки, и «крякалку», чтобы орать на сов, не желающих уступать дорогу.

Дальше у нас Нумерология, и хвала магистрам, Амбридж идёт на Прорицания вслед за Гарри.

Интерес Министерства к Мальчику-который-выжил и всем показал, вполне понятен. Плохо при этом, что в область повышенного внимания попадают все, кто находится возле Гарри, и я в том числе. Пусть у магов государство с приставкой квази, всё равно мощь госмашины чрезмерна. Слишком хорошо представляется, что могут сотворить в министерстве, если вдруг сообразят, и займутся целенаправленно не только Гарри, но и его окружением. Мягкий, опосредованный шантаж, и вот уже друзья Гарри убеждают самого Гарри, что министерство — это хорошо, и Поттер добровольно меняет сторону конфликта.

Учитывает ли Хитрый План дедушки Альбуса контригру на этих уровнях?

Септима Вектор начинает урок с давно ожидаемого объявления, что мы, наконец, закончили проходить базовые числа, и теперь будем изучать их сочетания и приёмы расчёта в простейших ситуациях. Попутно будут изучаться ещё и большие числа, которые нет смысла разбирать отдельно, в отличие от ряда от 0 до 9. Если я правильно её понял, то большие числа не сводятся только к сумме составляющих, то есть для числа 555, например, нельзя в расчётах просто утроить воздействие цифры 5, и успокоиться на этом. Появляются дополнительные эффекты, которые должны быть учтены.

Объяснив насчёт больших чисел, профессор Вектор переходит к первому из методов расчёта судьбы.

Самый простой и самый ненадёжный из коротковременных расчётов. Судьба на день, основанная на полной дате этого самого дня, с учётом даты вашего рождения, и коррелирующим коэффициентом в виде числа, которое первое попадётся вам случайно на глаза или придёт в голову. Точность метода, навскидку так, Вектор оценивает в 25 %, но всё равно добавляет, что это хороший способ «набить руку» в расчётах, и, мол, вообще некоторые метода пора бы уже и улучшить, почему бы нам и не заняться этим?

Мы вчетвером гудим в ответ, мол, ага, обязательно, рады стараться и все такое.

Зато Гарри за обедом просто сияет. Как уже говорил, с преподавателем Прорицаний, Сивиллой Трелони, отношения у него не сложились сразу же. Во-первых, тётка постоянно предсказывала Поттеру смерть. Во-вторых, атмосфера в башне была чересчур спёртой и душной, хотя, по мнению Трелони такой воздух должен был пробуждать некие мистические флюиды души и открывать третий глаз. Хорошо хоть оттопыривать чакры не требовала, да. В — третьих же, у Гарри откровенно не получались домашние задания, и пусть даже он пару раз добросовестно пробовал погадать по чаинкам, и всматривался в туман будущего, но всё равно виделась ему исключительная ерунда.

Трелони же, требовала результатов, и Гарри перешёл на высасывание таковых из пальца.

Казалось бы, выдумывать должно было быть легче, чем пытаться получить реальные результаты, но у Гарри всё равно получалось откровенно плохо. То у него не придумывалось достаточно гадостей в свой адрес. То смерть выходила недостоверной. То Трелони не нравилось, что все слишком однообразно. Короче говоря, Гарри страдал от самих Прорицаний, от необходимости придумывать на ходу ответы к домашним заданиям, а также оттого, что ему приходилось выслушивать Трелони в гордом одиночестве. Понятно, что на уроках были и другие ученики, но из нашей компании Гарри оказался там один.

Поэтому было нетрудно догадаться, что случилось.

Наверняка, Амбридж докопалась до Сивиллы, а та, будучи весьма экзальтированной особой, не смогла нормально и внятно что-то объяснить. Школьный инспектор продолжила доставания, Сивилла окончательно запуталась, наверняка Чебурашка на этом деле полблокнота исписала, ну и так далее, включая вполне возможный срыв урока, из-за ссоры Трелони с Амбридж.

По вышеописанным причинам для Гарри такое — как бальзам на душу.

Ему не терпится поделиться подробностями, и, в общем, я почти угадал. Амбридж попросила профессора Трелони предсказать судьбу. Да, да, рассказать самой Долорес, что её ждёт. Представляю, как эта розовая Чебурашка при этом веселилась, сохраняя на лице умильную улыбочку! Разумеется, Трелони как-то так сходу не смогла выдать прогноз, да и никто не смог бы, слишком уж там многое завязано на случайности, вероятности и знаки, которые ещё надо увидеть и рассчитать. Но Амбридж наверняка об этом знала, и получила свой очередной козырь.

Некомпетентность преподавателя Прорицаний, фактологический материал налицо, возмущение школьников присутствует, и так далее, и так далее. Такими темпами она тут за две недели соберёт дело на Дамблдора толщиной в пять сантиметров, и непонятно, к чему затягивать инспекцию? Позлить директора и вынудить его совершать ошибки? Хотя нет, чего я туплю, дело ж ясное. Доглядчик со стороны Министерства с правом совать свой розовый нос в любую дырку!

Если что, сразу прямой рапорт Министру, и завертится колесо.

Но Гарри об этом рассказывать нет смысла, и он просто наслаждается моментом. Ещё ему хочется рассказать про каникулы, но момент опять неподходящий. Опять сплошные ученики вокруг, и поэтому договариваемся встретиться после дополнительных занятий в помещении Дуэльного Клуба. Де-факто, это удобное помещение стало штаб-квартирой «Ёжиков», и там вполне можно поговорить, не опасаясь подслушивания. Поэтому после обеда расходимся, кто куда. Гарри и Джинни на квиддичную тренировку, Невилл — к профессору Спраут в теплицы, ну а я к МакГонагалл, на дополнительную Трансфигурацию.

Попутно лелею смутную надежду, что уж Минерва то точно все объяснит, про эту розовую Чебурашку, с чего вообще всё началось и куда идёт. Если Дамблдор умотал по делам крестражным, то только на нашего декана и надежда. Но, дойдя полупустыми коридорами и подвижными лестницами, до кабинета Трансфигурации, обнаруживаю, что там уже собрался Орден Феникса в почти полном Хогвартском составе. Отсутствует только Хагрид, а остальные профессора и сам директор на месте. Сидят и чинно беседуют о каком-то происшествии в Министерстве.

Хммм, а ведь и вправду, все они покинули обед раньше обычного.

Но зачем это Дамблдору? Он вполне мог собрать учителей у себя в кабинете, производственное совещание, так сказать, или Амбридж уже прописалась в его кабинете и натыкала подслушивающих жучков? Непонятно, и пояснять мне что-либо никто не спешит.

— Очень хорошо, коллеги, так мы и поступим, — говорит Дамблдор. — Добрый день, Гермиона, как раз ты мне и нужна!

— Добрый день, профессора.

— Не будем мешать занятиям, — улыбается директор, — тем более что поговорить мне бы хотелось о совершеннейших пустяках, которые только будут мешать остальным ученикам заниматься.

— К следующему занятию, мисс Грейнджер, — добавляет МакГонагалл, — прочитайте главу 9, о способах изменения внешности, и будем отрабатывать!

— Да, профессор.

Остальные ученики либо ещё не подошли, либо сбежали в ужасе, узрев такую концентрацию преподавателей в одном месте. Но, скорее всего, ещё не подошли, ибо обед — это святое, да и раньше занятия были по вечерам, не так легко перестроиться на новый режим.

Дамблдор, погладив бороду, берет меня за руку и телепортирует на внешнюю стену замка.

В животе резь, как будто скручивают внутри пружину, но в целом ничего такого смертельного не ощущаю. Неплохо, раз и мы на месте. Тоже хочу так прыгать по школе, да и вообще по всему миру, чтобы рррраз и всё! Телепортации тут учат только совершеннолетних, да и в Хоге она не работает для всех, кроме директора. Но в целом, почему бы не организовать выездную сессию, за пределы щита, с обучением? Или летом подучиться в «Норе», благо тренироваться можно в телепортах на один метр?

— Ты уже познакомилась вживую с нашим школьным инспектором, Долорес Амбридж?

— Да, профессор. Она проявляет огромный интерес к Гарри Поттеру.

— Вот об этом я и хотел с тобой поговорить, Гермиона!

Глава 7

Немного помолчав, директор рассказывает предысторию вопроса. В самом деле, эта инспекция есть продолжение истории перед Рождеством, с Визжащей Хижиной, дементорами и Сириусом Блэком. Стражи Азкабана отрапортовали, мол, мы нашли Сириуса Блэка, но ему кто-то помог и прогнал нас. Министр, не веря своим глазам и ушам, радостно уцепился за этот предлог, чтобы организовать инспекцию в лице Долорес Амбридж.

Помимо возможности приказывать дементорам, ей вручили полномочия осмотреть Хогвартс, расспросить и допросить учеников и преподавателей, и вообще помимо проверки качества образования, ещё и организовать поиски Сириуса Блэка. Нетрудно было догадаться, что Министр, если и не произнёс вслух, мол, Дамблдор укрывает Блэка, то, как минимум подумал. И даже если не подумал, то уж связать присутствие Сириуса и наличие рядом школы смог бы любой. Так что Амбридж, полуофициально ищет лёжку Блэка, а неофициально копает под директора.

— Но пусть тебя это не беспокоит, — улыбается дедушка Альбус, — главное, проследи, чтобы Гарри и Долорес не слишком подружились.

— Да, профессор.

— Но даже если они подружатся, в чём я сильно сомневаюсь, то противоядие в лице самого Сириуса всегда под рукой. Завтра я отбываю из школы, поэтому расписание наших встреч придётся немного нарушить. Запомни самое главное, Гермиона! Чтобы ни делала Амбридж — не мешай и не пытайся помешать ей. Все планы Министерства по тому, как бы убрать меня, идут только на пользу общему делу. Понятно?

— Да, профессор. Не мешать Министерству порочить вас. Будут ли инструкции на случай смещения вас с должности директора?

— Пока нет, — улыбается директор. — Думаю, к тому времени мы успеем встретиться ещё раз. У тебя, наверняка, сейчас крутится вопрос, будут ли ещё занятия? Конечно, будут, ты не освоила пока Омут Памяти, да и вопросы у тебя, наверняка, накопились. Так?

— Да, профессор.

— Вот и отлично. В следующий раз обязательно поговорим! Со всеми вопросами смело можешь обращаться к профессору Люпину, в остальном же… просто веди себя, как обычно. Думаю, небольшая передышка, пока Министерство не сделает свой ход, не помешает.

— Да, профес-сор.

Договариваю уже в коридоре возле входа в башню Гриффиндора. Подмигнув, директор исчезает, вот жеж негодяйский негодяй. Я тут, понимаешь, любовно составляю список вопросов, а он раз и убежал! Инструкция, конечно, хороша, в стиле «пускай всё идёт, как идёт, в любом раскладе Дамблдор выигрывает». Хммм, тут надо подумать, хорошо подумать.

Поэтому иду в Клуб, посидеть в тишине и подумать над линией поведения.

Заодно Гарри после тренировки пусть приходит и говорит, чего он там хотел рассказать. О родителях и белом и пушистом Сириусе? Да, пожалуйста, сколько угодно! Всё равно к его приходу уже или устану думать, или построю вменяемую линию поведения относительно Амбридж. Конечно, можно последовать совету директора и просто тихо ненавидеть розовую Чебурашку, но все же, все же, у меня на руках два пацана, в лице Невилла и Гарри, и это надо включать в расчёт.

Итак, дано: Гарри Поттер, которого очень хочет Министерство. Невилл Лонгботтом, желающий мести да с такой силой, что у него крышу местами сносит. Альбус Дамблдор, которого министерство очень хочет убрать с поста, опорочить и вообще завалить, но пока что не идёт на решительные шаги. Сириус Блэк, считающийся беглым Пожирателем, кровавым убийцей и вообще бябякой, на поимку которого заточены дементоры. Гермиона Грейнджер, в лице меня, тоже с кучей не только тараканов в голове, но и бесценной информации о разных делах. Особенно, включая дело о василиске, на которое вполне могут надавить в Министерстве, желая завалить Дамблдора.

Тут уже не получится «веди себя, как хочешь».

Надо продумать линию поведения, которая не только будет максимально близка к естественной, но ещё и при этом обеспечит сохранность информации от случайного выбрякивания в разговоре, и не будет подставлять Гарри или Невилла под удар вербовки. Ага, вербовки или перетягивания на свою сторону, неважно.

Тут надо крепко подумать.

Приходят близнецы, нарушая мои бесплодные размышления. Ничего так и не придумалось, честно говоря, кроме того, что Амбридж будет виться над Гарри, как коршун над добычей. С её розовой переигровкой можно смело отойти в сторону и не мешать, уже скорее Гарри затошнит от происходящего и он сам возненавидит Долорес. Сейчас он к ней пока ещё относится нейтрально-недоверчиво.

Но я верю в Амбридж, в её силах все изменить, хе-хе.

— Привет! — машут руками близнецы. — Нам как раз нужен подопытный кролик!

— Крольчиха, я бы сказал, мистер Уизли.

— Конечно, мистер Уизли.

— Идите к Хагриду, тренируйтесь на тыквах, — мне даже лень говорить им, что нефиг обзываться.

— О нет, мистер Уизли…

— Какое горе, мистер Уизли…

— Теперь маги не узнают…

— О настоящих сладостях…

— Дающих энергию юности!

— Парни, я не буду пробовать ваши продукты! Даже если это сладости, и тем более, если это сладости, не говоря уже о загадочной энергии юности, которую, на мой взгляд, было бы точнее называть совершенно другим словом, не столь цензурным, зато передающим весь смысл.

Фред и Джордж усмехаются на такую длинную тираду, но конфетки собственного производства больше не предлагают. Просто достают из карманов и раскладывают на подоконнике, надо полагать, образцы продукции? Конфеты, всех форм и размеров, несколько флаконов с непонятными жидкостями, какие-то скрученные верёвочки, шары разных цветов и коробочки с наклейками, подписанные от руки.

— Это только начало! — заявляет Фред. — Мы напридумывали кучу всего, но у нас нет добровольцев, чтобы испытать продукцию!

— Чтобы наклеить потом на коробочки этикетку «Проверено на школьниках»? — пытаюсь пошутить.

— Мы хотели обратиться в Министерство, у них там есть отдел испытаний, но отец отговорил.

И правильно сделал, ага. Вслух, конечно, лучше не говорить, но все же местами Артур Уизли молодец. Пусть даже, предположим, бюрократическая машина Министерства скрипит самостоятельно, и никого там не волнует, в оппозиции Уизли или нет. Но факт обязательно всплывёт, ведь они входят в окружение Гарри Поттера, и зуб на холодец это окружение будут проверять особо тщательно. И меня в том числе, но что с меня взять, кроме ненужного протеза? Зато с близнецов можно раскрутить цепочку, совершенно нежелательную как для самого Ордена Феникса, так и для дел, творимых орденцами.

— Поэтому нам нужны деньги!

— Не слишком много…

— Так, по сиклю за испытание, да, мистер Уизли…

— Конечно, мистер Уизли! Большего эта малышня не заслуживает!

— Не поняла, — прерываю близнецов. — Вы хотите платить школьникам за испытание своей непроверенной продукции? По целому сиклю за раз? Собираетесь использовать для этого учеников первого курса, я правильно поняла?

— Во, малышка Герми…

— Очень умная…

— Все на лету схватывает!

— А лечить их от последствий ваших опытов будет мадам Помфри, так что ли? Не, ребята, так дело не пойдёт.

Близнецы переглядываются, потом заводят волынку по новой.

— Мы не можем все тестировать на себе! Слишком большой объем!

— А ведь нам ещё нужно учиться!

— Изобретать новые штучки…

— Исследовать рынок!

— Стоп! — поднимаю руку. — Давайте расставим точки над тире. Мне глубоко, очень глубоко противна мысль, что вашу продукцию будут испытывать дети, даже за целый сикль. И нет, это не вопрос цены, даже за сотню галлеонов за опыт, никаких денег для испытаний на детях вам не дам. Серьёзно. Испытания нужно проводить на взрослых, сознательных магах, которые знают, на что идут, за соответствующее вознаграждение. Точка.

Сочетание скрытой ярости и спокойного, тихого тона, вполне действуют на близнецов. Во всяком случае, хохмонастрой они отставляют в сторону. Даже не пытаются прорекламировать изобретённое ими и лежащее на подоконнике. Разговор, так сказать, переходит в деловое русло, что не может не радовать.

— Что нам тогда делать?

— Ведь мы провели серьёзные исследования.

— Изучили рынок.

— Создали опытные образцы.

Даже в серьёзном состоянии, близнецы не могут отказаться от разговора вперемешку, заканчивая фразы друг за друга. Может у них и вправду одна душа на двоих, ведь телепатия тут неизвестна, и читать мысли друг друга они точно не могут?

— Предлагаю, — выдерживаю эффектную паузу, — ничего не делать.

— Как так?

— Ведь время идёт!

— Конкуренты наступают на пятки!

— Пока мы медлим…

— Кто-нибудь откроет магазин…

— И прощай галлеончики!

Поднимаю руку. Близнецы и вправду не настроены медлить. Идеи, можно сказать, витают в воздухе, и их опасения, что кто-то возьмёт и реализует идею магазина с трансфигурирующими сладостями, вполне обоснованы. Но! Раз они открыли магазин перед шестым курсом Гарри, и дела шли отлично, то можно сказать, что с идеей их никто не опередит. Должен же быть хоть какой-то толк от послезнания? Ну, хоть малюсенький, как вот с магазином. Так что отвечаю близнецам вполне серьёзно.

— У вас впереди экзамены, и не надо морщиться. Пройдёте на дополнительные курсы по зельям, чарам, трансфигурации, сможете наделать ещё всяческих магических сладостей, ещё лучше, ещё дороже, ещё привлекательнее. До экзаменов отложите в сторону пробные испытания, или если уж так невтерпёж, испытывайте на себе. Летом развернётесь, ведь можно будет нанять просто магов, для испытаний, договориться с клиникой Мунго или каким-нибудь частнопрактикующим врачом, за отдельные деньги.

— Деньги.

— Деньги, — киваю. — Ну, вы сами подумайте, что такое — вы хотите использовать детский труд за нищенскую зарплату, да ещё и свалить медицинские расходы на Хогвартс. Понимаю ваше желание сэкономить, но представьте, если эта история станет достоянием прессы? А она станет, потому что история грязная, а в школе сейчас присутствует инспектор, чьей задачей является как раз искать эту самую грязь. Понимаете, что не стоит так некрасиво поступать?

Близнецы чешут в затылках. Концепция им понятна, но желание сэкономить тоже велико.

— Подумайте ещё вот о чём. Сэкономите вы на детях сейчас, а вдруг кто умрёт во время испытаний, а? Вы же новое изобретаете, чтобы всех удивить, чтобы такого раньше не было, а раз не было, значит, никто и не проверял на побочные эффекты и прочее. Умрёт школьник, не успеете дотащить до медпункта, и все, кирдык вашей репутации, после такого ни один школьник у вас не купит ничего, ведь школьники они тоже жить хотят. Подумайте хотя бы над этим, пожалуйста, раз уж тема рабского детского труда вас не пугает.

— Малышка Герми…

— Опять не малышка! — переглядываются близнецы.

— Уговорила! Но всё равно, экзамены — это скука, скука, скука!

— Я же и не предлагаю вам бросать опыты, — терпеливо и спокойно продолжаю давить. — Просто говорю, что не тестируйте сейчас, подождите лета и взрослых магов. Изобретайте новое, варите старое, вон Невилла в ученики возьмите.

Такая концепция немного удивляет близнецов.

— Зачем?

— Ему нужно подучиться зельеварению, без участия Снейпа, это раз. Занять чем-то голову и руки, это два. Немного пообщаться с умными людьми, способными продуть ему мозги, это три, — загибаю пальцы. — Видели же у него приступы «мстительной лихорадки»? Ну вот, ведь перегорит, надорвётся, а так с вами при деле будет. Не настаиваю, предложите ему, согласится — хорошо, не согласится — тоже неплохо.

Такой вариант вполне устраивает Фреда и Джорджа, и мы переходим к рассмотрению сметы их расходов. Не знаю зачем, но близнецам это важно. Отчитаться, в смысле. Куда потратили, на что, как и почему. В основном ингредиенты, купили то, купили сё. Бухгалтерия, итить её налево да коромыслом.

Хорошо хоть, вскоре приходит усталый и замученный после тренировки Гарри.

— В общем, договорились? — спрашиваю у близнецов.

Фред и Джордж кивают и исчезают, коварно «забыв» на подоконнике образцы продукции. Вдруг кто попробует, чем не бесплатные испытания? Ага, и полумедик в моём лице имеется, если что дотащит до медпункта. Мелко, мелко работают, даже как-то неинтересно. Открываю окно и выкидываю «забытые» образцы, пока Гарри собирается с духом.

— Наш новый смотритель — Сириус Блэк! — выпаливает он наконец. — Он ни в чём не виноват, и ещё он мой крестный!

Пауза. Делаю удивлённое лицо, ну, надеюсь, что оно удивлённое.

— Гхм. Немного неожиданно, да. Погоди, я сяду.

— Поэтому он мне помогал тогда перед Рождеством! Поэтому на него дементоры напали! Он тогда решил, что надо все мне рассказать и рассказал, вот! Он никого не убивал, а ещё дружил с моими родителями! Он бежал, бежал и прибежал в школу, чтобы меня защищать!

Что-то энтузиазм Гарри какой-то преувеличенный.

— И теперь я буду жить у него! — добавляет Поттер.

Во, вот теперь все становится на свои места. Только перспектива съезда от Дурслей могла возбудить Гарри настолько, чтобы он рвался поделиться «важной тайной». Интересно, какие доказательства невиновности представил ему Сириус? Тоже воспоминания демонстрировал или Люпин подтвердил, что Сириус свой и ему надо верить? Впрочем, сейчас это неважный и неуместный вопрос, всё равно правда мне известна.

Но вот насчёт жить у Сириуса… что-то сомневаюсь.

— Неожиданный поворот, — сообщаю Гарри. — Не, не, не, я тебе верю. Если говоришь, что Сириус невиновен, хорошо, пусть так. Но невиновен он в своих глазах, в твоих, в моих вот. Но для Министерства он беглый преступник и убийца.

— Да, это так, — кивает Гарри, — но я верю, что его могут оправдать! Не сейчас, чуть позже, когда шумиха вокруг Пожирателей уляжется.

С учётом возрождения их хозяина, ничего не уляжется, но Гарри об этом лучше не знать.

— Но ты, надеюсь, понимаешь, что Долорес Амбридж ничего не должна узнать?

— Конечно! — подпрыгивает Гарри. — Чтобы я предал своего крестного?! Да никогда! Лучше сам умру, но он больше не отправится в эту ужасную тюрьму за то, чего не делал!

— А чего он не делал? — небрежно так спрашиваю, мол, мне это не слишком интересно.

— Не убивал моих родителей, конечно!

Глава 8

Вечером, за ужином, выясняется, почему же сдвинулось расписание занятий. Режим ужесточили, ибо «в окрестностях школы рыщет Сириус Блэк!» Ага, ещё нужно было бы добавить «ища, кого б сожрать», для полноты картины кровожадного монстра и преступника. Так что опять патрули в коридорах, патрули вокруг школы, и — самый смех! — ответственный за обход школы и главный по обороне смотритель Барнард Уайт.

С трудом давлю смех, представляя, как Сириус Блэк ищет сам себя в закоулках Хогвартса.

Но школьники вот ропщут и проклинают беглеца, да и всех Пожирателей, и даже Сами-Знаете-Кого. Толковый шаг, наверняка Министерство настояло, а Дамблдор, посмеиваясь, сделал вид, что ему нечего возразить. Удивительно ещё, как нас не построили во дворе для обнюхивания дементорами? Или в Министерстве решили не пугать детишек дементорами, ну, чрезмерно пугать, ибо остановка поезда 31 августа всё-таки имела место быть?

— Вуд говорит, что нам надо усилить тренировки! — заявляет Гарри. — Мол, раз нам урезали время, надо тренироваться ещё больше!

— Где логика?

— Не знаю, — пожимает плечами Гарри, — но с таким режимом домашние задания точно придётся делать вечером, сидя в гостиной. Думаю, что в этом году больших баллов от меня никто не дождётся. Гермиона, как ты все успеваешь?

— Я не играю в квиддич, вот и весь секрет.

Гарри моментально надувается, потом решает, что это шутка и сдувается обратно. Хотя какие уж там шутки. Если на то пошло, ничего не успеваю, учёба и дополнительные занятия радостно делают ням-ням на все моё время. Похоже, тоже придётся делать домашку по вечерам.

В таком вот режиме проходит неделя. Уроки, Амбридж, дополнительные зелья и трансфигурация, учёба по вечерам, и прочие занудства школьной жизни. Не сказать, что кручусь, как белка в колесе, но все же как-то вот не удаётся поймать рабочий ритм, как-то всё тяжело идёт, натужно. Становится понятно, что нужно отвлечься, хоть как-то, и даже придумывается способ.

Поэтому в субботу, не слишком рано, так, после завтрака, я, Луна и Гарри направляемся к Хагриду.

Лесничий дома, варит себе похлёбку в огромном казане. Хммм, как-то раньше не обращал внимания, но ведь и вправду, Хагрид неоднократно при нас готовил себе еду. Его не устраивает то, что стряпают домовики? Или он лишний раз в Хог заходить не хочет? Кулинар из нашего егеря так себе, пробовал я его стряпню. Нет, в студенческой столовой, например, он смог бы подрабатывать шеф-поваром, легко и непринуждённо, но вот на нормальное кафе уже не потянул бы.

— Привет, — басит Хагрид. — Гарри, Гермиона, Луна — правильно?

— Да, — Луна уже обходит хижину своей танцующей походкой, — мне папа про вас рассказывал!

— Ксенофилиус, — ухмыляется Хагрид в бороду, — как же, как же, помню, несколько раз его вытаскивал из самой глубины Запретного Леса, он там все каких-то Мордокизляков искал…

— Морщерогих Кизляков, сэр! — добавляет Луна.

— Можешь звать меня Рубеус.

Ну, в принципе да, хоть ему и за шестьдесят, но всё равно Хагрид и сэр — понятия несовместимые. Он как будто остался все тем же школьником, которого выгнали полвека назад, ну подрос немного, конечно, до трёх с половиной метров, но всё равно в душе остался огромным ребёнком.

— Хорошо, Рубеус, — соглашается Луна. — А правда, что вы умеете перекидываться в дракона?

Хагрид, который как раз подносил к губам половник, разбрызгивает суп по всей хижине.

— Нет, — после длинной паузы выдавливает он из себя, — я не умею перекидываться в дракона.

— Жаль, они такие славные, — Лавгуд мечтательно поднимает глаза к потолку. — Такая классная чешуя!

Лесничий, всегда мечтавший о собственном драконе, резко оживляется. Минут десять они с Луной перебирают различных драконов, обсуждая их достоинства и недостатки. Я и Гарри молча слушаем, не желая прерывать такой занимательный диспут. Потом Хагрид всё-таки выныривает из драконьего обсуждения, потому что похлёбка выкипает, и с некоторым трудом вернувшись в реальность, спрашивает.

— Эээ, Гарри, Гермиона, вы что-то хотели?

— Да, нам нужно волшебное дерево.

— Эээ, которое исполняет желания? — хмурится Хагрид. — Я бы сам от такого не отказался.

— Которое проводит магию, как в наших палочках! У меня диадема из такого, — подсказываю.

— А, такое дерево, — понимающе кивает егерь, — и зачем оно вам?

— Сделать Луне такую же диадему.

— Только из женского дерева! — тут же добавляет Лавгуд.

Вопрос пола дерева, надо полагать, очень и крайне принципиален для неё. Хагрид задумывается.

— Предположительно на таких живут Лукотрусы, на первом занятии УЗМС профессор Кеттлберн показывал нам одно такое, неподалёку от опушки.

— Да, точно, — оживляется Рубеус, — есть несколько неподалёку. Вглубь то сейчас того этого не пройдёшь, снега многовато, мне то ничего по пояс, максимум, а вот вам выше головы будет.

— Это плохо.

— Ничего, — Хагрид снимает котелок с огня. — Тута недалеко, почищу вам дорогу. Пойдём, ребятишки!

Луна хлопает в ладоши и подпрыгивает, Гарри заинтересован. Выходим, и Хагрид берет свою монструозную лопату. Взмах, взмах и трактор «Кировец» отдыхает. Главное близко к Хагриду сейчас не подходить, а то случайно метнёт порцию снега не туда, и все, погребёт тебя под рукотворным сугробом. Не проходит и десяти минут, как мы добираемся до места, куда нас водил Кеттлберн. Хагрид оглядывается и чешет бороду…

— Вроде вон та сосна, хотя точно не поручусь, — подумав и оглядевшись, лесничий добавляет, указывая на ещё одно дерево. — И вот эта рябина. Только Лукотрусы зимой спят!

— И это просто замечательно, — ухмыляюсь, вспоминая встречу с этими человечками из коры и палочек.

Дальнейшее труда не представляет, спасибо магии. Снять ожерелье, слепить отрезной круг, заслать, отрезать по маленькой веточке, залевитировать в руку и убедиться, что оба дерева относятся к разряду «магопроводящих». Луна и Гарри немного ошарашены, Хагрид одобрительно наблюдает.

— Хорошая штука, — замечает он, — надо бы себе такую же завести. Ёлки пилить перед Рождеством, да.

— Кстати, теперь, когда стало ясно, что не ты призывал василиска, тебе вернули возможность иметь палочку? — спрашиваю как бы ненароком.

— С чего бы? — удивляется егерь. — Суда никакого не было, никто ничего не возвращал.

Хммм, странно. Дамблдор решил не обострять или просто подождать победы над Министерством? Ох уж мне эти политические игрища, хотя если вспомнить фильмы, то там Хагрида оправдали, а палочку он всё равно не завёл. Ладно, не будем углубляться в эту тему.

— Понятно. Луна, какое тебе дерево больше по душе?

Лавгуд в сомнениях. Вертит головой туда и сюда, потом снимает вязаную шапочку, и, отодвинув волосы, наводит уши на деревья. Ушки у неё умилительно-розовые, как у поросят в мультфильмах, и вообще как-то так сразу впечатление меняется. То стояла юная серьёзная магесса, а вот сейчас просто милая девочка-блондинка, в сущности, ещё ребёнок. Гарри, который хоть и не взял шапку, но спасается от лёгкого морозца копной нечёсаных волос, наблюдает за этим сеансом «прислушивания». Потом, поколебавшись, тоже наводит ухо на рябину, которая ближе к нам, чем сосна.

Так они вдвоём стоят минуту, мне же думается, что увидь такое Джинни, от злости съела бы мантию.

Младшая Уизли сегодня занята какими-то семейными делами, но даже в её отсутствие нетрудно представить реакцию. «Не дам, он мой[20]!», как кричал волк в мультфильме, и этим все сказано. Будь у Джинни возможность, она бы заперла Гарри в самый надёжный сейф, и не выпускала никуда. Вдруг ещё поранится, упадёт, вывихнет палец или не дай бог подавится за обедом?

Мелкие частнособственнические инстинкты, хе-хе.

— Ничего не слышу, — разводит руками Гарри.

— Это потому что ты мальчик, — тут же заявляет Луна. — С женскими деревьями умеют говорить только девочки! Но, думаю, я возьму рябину, она лучше защитит.

— Хорошо, — кивает Хагрид, — режь, Гермиона, мне прямо не терпится посмотреть ещё раз.

Пожимаю плечами, и отрезной диск срезает ветку, достаточного размера, чтобы обеспечить всех «Ёжиков» диадемами, амулетами и прочими деревянными игрушками. Луна опять хлопает в ладоши, и уверенно кастует Левиосу, притягивая ветку к себе. Хагрид тоже очень доволен, а вот Гарри чешет в затылке.

— Это продвинутая Трансфигурация, да?

— Скорее упрощённая, — улыбаюсь в ответ. — Представляешь себе предмет, и как будто лепишь его своей волей.

— Звучит сложно.

— Я тоже хочу такому научиться! — заявляет Луна.

Договариваемся на завтра, всё равно сбор «Ёжиков», как обычно. Может, и близнецы что-то покажут, в конце концов, пятый курс, не хухры-мухры, да и разработка собственных трансфигурирующих сладостей. Подозреваю, что они туда ещё и зелья подмешивают. В общем, Фреду и Джорджу есть что рассказать и показать, если вдруг они вздумают давать уроки.

Возвращаемся в хижину Хагрида, пьём чай и раскланиваемся с весьма довольным егерем.

После обеда занятия с Ремусом, и работать над диадемой придётся завтра. В принципе, под это дело можно и Луне, и Гарри показать пару приёмов, хотя там вся соль во впечатывании сердцевины в дерево, а само дерево обточить в требуемую форму несложно. Во всяком случае, теперь, когда я догадался таскать с собой запас металла, придавая ему ту или иную форму по мере необходимости. С абразивом тоже особых проблем нет, а если сильно приспичит всегда можно часть стекла перевести в исходную форму песка.

В общем, завтра, как говорил мой друг, страстный поклонник игры: «Герои Меча и Магии 3».

В кабинете преподавателя ЗОТИ обнаруживается не только Люпин, но и наша ненаглядная розовая Чебурашка. Долорес, которой выделили кабинет и спальню на третьем этаже — да, да, там где некогда пускал слюни Пушок — всю неделю окучивала Гриффиндор и Гарри Поттера, но добилась не слишком многого. Фан-клуб Поттера так вообще ей все уши прожужжал о том, как Гарри молодец, всех нас спас и вообще, и Долорес, которой по слухам пришлось выслушать двадцать версий спасения Хогвартса, к концу рассказов была готова то ли хлопнуться в обморок, то ли разорвать там всех на клочки. Вообще, подозреваю, за эту неделю ей столько сплетен и слухов вдули в уши, что Чебурашка пожалела о том, что эти самые уши так широко растопырены.

— Добрый день, профессор Люпин. Добрый день, инспектор Амбридж.

— Извините, инспектор, у меня занятия, — разводит руками Ремус.

— Последний вопрос, — улыбается Долорес. — Вас пригласил на эту должность лично директор Дамблдор?

— Он прислал письмо, — спокойно отвечает преподаватель ЗОТИ. — Я подумал и согласился.

— Несмотря на то, что над должностью висит проклятие, которое директор Дамблдор не в силах нейтрализовать уже которое десятилетие? — Амбридж спрашивает и пишет.

— Нет здесь никакого проклятия, а если бы и было, то я бы его снял.

— Вы довольно уверены в своих силах.

— Именно так, инспектор, иначе не взялся бы за эту работу. Прошу извинить, у меня урок.

— Нет, нет, погодите, ещё вопросик! — настаивает Амбридж. — Дело принципиальное, ведь если проклятие было, а теперь нет, значит, его кто-то снял?

— Почему вы думаете, что директор Хогвартса не мог этого сделать?

— Потому что если мог бы, то должен был снять его намного раньше! — победно заявляет Чебурашка.

Но Люпин лишь скептически пожимает плечами. Мол, не все сразу получается и удаётся, даже у Дамблдора. Но вслух он произносит совершенно иное.

— Извини, Гермиона, как видишь, не получится занятий.

Амбридж по-прежнему улыбается, и остаётся только посочувствовать оборотню.

— Да, профессор.

— Но я подготовил конспект, который вам предстоит изучить, обдумать и пересказать мне на следующем занятии, которое, надеюсь, всё-таки состоится, — голос Люпина наполняется холодом, — вовремя на следующей неделе. Вон та тетрадь на столе, Гермиона, возьми её и начинай учить.

— Да, профессор. До свидания, профессор, инспектор.

Покидая кабинет, слышу следующий «последний» вопрос Амбридж.

— Чему вы учите мисс Грейнджер отдельно от остальных учеников, уважаемый Ремус?

Кхех, расскажи он правду, думаю, Долорес прямо там бы удар хватил. Но Люпин не расскажет, будет бесстрастно твердить о дополнительных занятиях, кивать на прошлые года, когда возникали пробелы в образовании, в общем, останется спокоен, невозмутим и непоколебим. Как показывает практика, очень действенная тактика, против тех, кто вынужден вплетать эмоции в неприятную работу, как Амбридж. Соответственно, она начнёт злиться, выходить из себя, и так далее. В таком состоянии компромат не копают, ибо получается, как правило, ерунда, окрашенная в личностные эмоции.

С другой стороны, если высасывать компромат из пальца, то и так сойдёт.

Остаётся только пожелать Ремусу Люпину не схватить передоз розового, так сказать.

Вначале собираюсь пойти в библиотеку, но потом вспоминаю, что сегодня суббота. Много народу, и сколько ни бурчит полусонная мадам Пинс, истинной тишины там на выходных не бывает. Это все из-за начала семестра. Злые и похмельные после каникул преподаватели вечно задают «на дом» больше нормы, и ученики старательно пыхтят в библиотеке, пытаясь родить эти несчастные свитки сочинений, и прочую лабуду, которая в жизни не потребуется.

Пойду лучше в Дуэльный Клуб. Всё равно там тихо и спокойно, ведь после ликвидации василиска все новоиспечённые ученики разбежались. Ладно, может после той пары занятий, хоть палочки лучше держать стали? Не интересовался, честно говоря, не хотят заниматься, да и гхыр с ними. Как снова припечёт, опять прибегут. Хотя в команду «Ёжиков» им точно не войти, типаж не тот.

Да и ладно, пока заниматься не мешают, меня всё устраивает.

Придвинуть стол, раскрыть тетрадь, убедиться, что она написана от руки, тяжело вздохнуть и начать разбирать чернильные каракули. Подозреваю, что автор просто диктовал, а зачарованное перо строчило только в путь, неразборчиво и невнятно. Но зато прямая речь сохранена, о да, слава зачарованным перьям.

Глава 9

Причины, вызвавшие первую магическую войну

Первая магическая война, развязанная Томом Реддлом, имела свою предысторию, длинную и запутанную.

Итак, для полного понимания происходящего, необходимо оглянуться назад. Чтобы понять, как маги стали такими, нужно вспомнить историю. Как рассказывал профессор Бинс, история магов насчитывает много тысячелетий, но сейчас речь пойдёт о временах не столь отдалённых. Люди и маги мирно или не очень сосуществовали, люди обращались к магам за помощью, те помогали или нет, покупали продовольствие, но в целом, повторюсь, сосуществовали. В какой-то момент количество людей начало быстро расти, но это было бы полбеды. Люди вышли на новый уровень агрессивности и вооружения.

Появилось огнестрельное оружие, армии людей начали насчитывать десятки тысяч, а королевства начали трещать и сыпаться. Это, разумеется, очень упрощённый вариант, ведь если пересказывать все хроники того времени, да ещё пытаться вычленить правду, то можно и десять лет без передышки рассказывать. Маги, всегда бывшие высокомерными, вели себя с людьми по-прежнему заносчиво, не осознавая, что времена изменились. Времена, когда неграмотные крестьяне падали ниц перед магом, сотворившим воду, прошли. Также старый добрый Ступефай, хорошо пригодный против пары-тройки грабителей, слабо действовал на строй в пятьдесят человек, да ещё целящихся в тебя из огромных мушкетов и аркебуз.

Численность магов начала потихоньку сокращаться, но уроков никто не извлёк.

Наоборот, маги попробовали ответить насилием на насилие. В результате случилось много ужасных вещей, и Европу залило кровью в 16–17 веках, а численность магов едва не упала ниже критической отметки. Стало понятно, что маги просто не выдерживают войны с людьми. Войны необъявленной и даже толком не ведущейся. Люди воевали с людьми, попутно убивая магов, мешавшихся под ногами. Инквизиция подбрасывала буквально и образно дров в костёр, и вскоре стало понятно, что нужно либо бежать, либо попытаться организовать своё королевство или республику, в общем, какую-то свою территорию.

Момент, когда нужно было объединяться в огромную армию магов и выступать в открытую был упущен. Да и не получилось бы ничего, не действуют маги толпами. Но самая трагедия для магов была в том, что никто специально с ними не боролся. Магам, привыкшим, что они самые главные и важные, это было обидно до глубины души, и самые нетерпеливые лезли доказывать людям, кто самый главный. Так были истреблены самые нетерпеливые маги. В общем, много кто погиб, и уцелели самые осторожные, те, кто отсиживался в тихих углах, кто маскировал свои способности, кто прятался и молчал.

Они оглянулись и увидели, что ещё немного и некому будет вести в жизнь новые поколения магов.

Так появился Статут о секретности, принятый от безысходности, от желания жить и желания спрятаться. Маги, принимавшие его, понимали, что рассказы о поражении от людей, скорее всего, вызовут у новых поколений магов желание отомстить. К чему приводят такие желания, к тому времени было очень хорошо видно — маги едва-едва не закончились. Поэтому, помимо принятия Статута и его обеспечения самыми жестокими средствами, были распущены правильные слухи и заданы правильные тенденции.

Люди были названы магглами и объявлены косорукими неумёхами, с которыми стыдно и противно контактировать. Мол, маги выше и лучше, и вообще не хотят пачкать руки о грязных магглов. Были придуманы истории о том, как маги доблестно сражались, но были побеждены могучей Церковью, ну думаю, эти истории вы и так читали. Также ещё фигурировали слухи, мол, вокруг стало слишком много грязных магглов, и маги отстранились от суетного мира, чтобы не пачкаться. Общее у всех этих историй было только одно: маги — выше всех, а магглы — грязь под ногами, и вообще негодяи, магией не владеют, и достойны только презрения.

Эти меры позволили магическому сообществу пережить тот факт, что они, в сущности, трусливо спрятались от людей. Конечно, в чём-то их можно понять. Считать себя венцом творения, вершиной мира и природы, и едва не исчезнуть с лица земли, тут есть отчего заработать комплекс неполноценности. Поэтому были придуманы все эти сказочки, и они сработали, в той или иной мере. Последствия сейчас приходится устранять уже нам.

Какие последствия? Ну, тут мне придётся сделать ещё одно отступление. Магия, циркулирующая в наших телах, придаёт нам выносливость, крепость и здоровье, и в среднем маг способен прожить сто лет, а самые сильные и до двухсот дотягивали, без особых потерь. Поэтому последствия Статута аукаются только сейчас, через триста лет. Если бы дело обстояло, как у людей, то обошлись бы и сотней лет, в силу того, что поколения у них меняются быстрее.

Итак, те, кто принимал Статут и распускал слухи, знали, зачем они это делают. Их дети просто восприняли как данность то, что им рассказывали о Статуте, но сдерживались под влиянием родителей. Их внуки уже просто верили во всё то, что придумали их деды, и тогда произошёл просто взрывообразный рост популярности всех этих настроений, про то, что магглы — низшие существа, недоговороспособные из-за невозможности дать магическую клятву. Идеи чистокровности и превосходства таковых, старые идеи, попали на новые дрожжи лжи о Статуте и дали бурные всходы. Повальное презрение ко всему маггловскому, объявление магического — самым лучшим, и огульное отбрасывание всего придуманного людьми. И так далее, и так далее, в общем, маги уже не сомневались в той плохо склеенной сказочке, что придумали их дедушки для самоуспокоения.

Тут ещё получилась вот какая забавная штука. Стоя на грани уничтожения, маги были вынуждены искать так называемых «магглорожденных», ну то есть просто юных магов, родившихся у обычных людей и не знающих ничего о магии. Искать, отбирать у родителей, обучать и так далее, и все во имя увеличения численности магов. В результате, эти маги уступали выходцам из магических семей, что послужило дополнительным аргументом в пользу бредовой теории о превосходстве чистокровных, и, одновременно с этим, эти юные маги не способны были критически воспринять ложь Статута. Они приняли её как истину, как веру, которую не подвергают сомнениям, и в таком виде передали своим детям.

Авторы Статута могли бы быть довольны: их задумка удалась.

Магическое сообщество не заработало комплекс неполноценности и сумело выжить, скрывшись и отринув почти все контакты с людьми. Ибо, повторюсь, в 16–17 веке люди были наибольшим злом и уничтожителями магов. Можно было не сомневаться, что потребуйся людям повтор — они спокойно повторили бы уничтожение магов, причём все также, мимоходом, даже не особо заметив, что там кто-то пытался трепыхаться и колдовать. Поэтому Министерство, с одной стороны, все века тщательно надзирало за соблюдением Статута, а с другой, распространяло миролюбивые мысли и настроения, как следствие того, что магов чуть не уничтожили, и как следствие того, чтобы маги не слишком стремились идти в атаку на людей. То есть, понимаете, мисс Грейнджер, маги чувствовали своё превосходство над магглами, ведь так им внушали с самого детства, и потому что у магглов нет магии. И одновременно с этим, маги испытывали ужас перед убийствами, что в конечном итоге способствовало не только увеличению численности магов, но и сокращало конфликты с людьми, не давало людям лишнего повода вспоминать о магах и мести. Ну и Министерство, конечно, карало за убийства и Непростительные заклятия, ведь вдумайтесь, почему всего три заклинания получили такое громкое название? Правильно, Авада Кедавра, убивающая, не оставляя следов, Империо — подчиняющее своей воле, и Круциатус, вызывающее боль и страдания.

Да, да, вижу, что вы уже все поняли. Это заклинания, которым люди не могли противостоять, и которые вызывали у людей наибольшую озлобленность. Именно в силу того, что люди — это люди. Также, эти Непростительные заклятия тесно смыкались со стоящей задачей по умиротворению и снижению агрессивности магов, причём так, чтобы сами маги этого не замечали или принимали как данность. Понимаете, насколько грандиозная стояла задача? Она была решена, но не без изъянов. Маги, привыкнув к Статуту, попутно приобрели не только крайнее презрение к магглам, но ещё и утратили знание, насколько опасны могут быть люди.

Но, повторюсь, в целом грандиозная задача сохранить магов от уничтожения, не дать выжившим впасть в страх и ничтожество, не дать воспылать жаждой мести к людям, по вполне понятным причинам, вот эта задача была успешно решена. Но, как уже говорилось, порождённое противоречие осталось. Маги презирают магглов и в то же время прячутся от них. Рано или поздно одна из частей должна была возобладать, и это произошло у нас на глазах. Теперь, когда предыстория вопроса немного прояснилась, можно вернуться к первой магической войне, и почему вообще она началась, и как так получилось, то, что получилось.

* * *

Протерев слезящиеся от разбора каракулей глаза, обнаруживаю, что вообще-то уже вечер и голова просто раскалывается от такого занятия. Ну его нахрен, такие занятия. Вживую слушать и конспектировать куда как приятнее, хоть и дольше. Интересно, перо можно зачаровать, чтобы оно выводило печатные буквы? Но поток мыслей вызывает ещё большую головную боль, и приходится прерваться.

Ужин, ванна и спать, спать, спать.

На воскресном занятии «Ёжиков» все начинается с появления вездесущей Амбридж в сопровождении Сириуса, который ей рассказывает, что Дуэльный Клуб был открыт с разрешения Министерства, все по закону, вон видите, и ученики занимаются!

— Почему на занятиях не присутствует преподаватель? — интересуется Амбридж.

Сириус разводит руками. Ну да, ему бы откуда знать.

— Понятно, — улыбается Чебурашка и опять пишет.

Йоптель, моя промашка. Не предусмотрел такого хода, до того Клуб привычен стал. Как бы не закрыли, под это дело, и Клуб, и нас. Правда, нигде в требованиях не было, чтобы на занятиях присутствовал преподаватель. Хммм, а что гласят правила Хогвартса по поводу самостоятельных студенческих кружков? Опять промашка, кружок создал, а правила не изучил. Но, наверное, там можно найти лазейку, доказывающую наше право на самостоятельное существование.

Только примет ли её в расчёт Амбридж? Вон как строчит, аж перо дымится.

— Пойдёмте дальше, — говорит она Сириусу.

Инспектор со смотрителем покидают помещение, «Ёжики» приободряются.

— Какая-то она чересчур розовая и улыбчивая, — выражает общее мнение Невилл.

— Отец говорит, что и в Министерстве её не любят и побаиваются, а ещё она когда-то в открытую поддерживала идеи, высказанные Сами-Знаете-Кем. Только метки на руке нет, а так вылитый Пожиратель, — в унисон говорят близнецы.

— Тогда понятно, почему она так постоянно вокруг меня вьётся, — кивает Гарри, вызывая усмешки.

— В общем, можно предположить, что и про нас инспектор Амбридж напишет Министру, и будет добиваться закрытия, — высказываю свои опасения. — Обвинит в какой-нибудь ерунде, вроде желания ограбить Гринготтс, и все, пишите письма.

— Кому? — тут же интересуется Луна.

— Что кому?

— Кому писать письма?

— А, это людская идиома, означающая, что нас закроют, и сделать ничего не удастся, останется только писать письма всем подряд, жалуясь на несправедливость, — поясняю для всех. — Так что тренировки надо не то чтобы интенсифицировать, скорее, изменить их характер. Все мы достаточно уверенно держим палочки, и умело кастуем, то, что выучили. Возможно, пришла пора перейти к другим областям знаний.

Пауза. Ну да, немного неожиданное заявление, но ведь и вправду, базис Чар получен, пора двигаться дальше.

— Например? — спрашивает Невилл.

— Лично тебе порекомендовала бы взять уроки у Фреда и Джорджа по зельям, только сохраняй осторожность и ничего не ешь в их присутствии, а то нос отрастёт размером с тыкву или ещё чего похуже случится!

Дружно смеёмся, а близнецы ещё и тут же конфетки собственного изготовления достают.

— Так что, тренировки не будет? — уточняет Луна.

— Будет, почему нет, а потом займёмся твоей диадемой, — пожимаю плечами. — Просто подумайте над тем, что я сказала, а на следующем занятии определимся. В любой области есть куда стремиться, но мне кажется, что нам пора расширять круг занятий. О чём, собственно, и была речь.

Успокоив «Ёжиков», проводим занятие, и тут тоже в принципе, ну не вопросы, но пора бы добавить элементов настоящего сражения. Так сказать, нет ощущения врага, который готов тебя убить. В первые разы это вполне может парализовать и плохо закончиться, несмотря на всю нашу подготовку. Надо будет через орденцев попросить товарища Шизоглаза о выездном уроке, уж он то точно сможет жути нагнать.

Чтобы продирало до самого донышка, как в реальном бою.

Потом я объясняю Гарри, Луне, Невиллу и Джинни принципы Лепки. Так назвал Трансфигурацию с изменением формы без изменения состава. Близнецы, которые это и так знают, убегают по своим делам. Лепка идёт средне у детишек, но с другой стороны для первого урока очень даже ничего. Воображение точно присутствует, Луна так та вообще слепила себе новое ожерелье. Приходится пояснить, что долго трансфигурированное не живёт, во всяком случае, у первых курсов. Лавгуд с видимым сожалением цепляет обратно поверх платья ожерелье из косточек. Слива, если не ошибаюсь, хотя из меня тот ещё ботаник.

Сам занят обработкой ветки, благо опыт имеется, да и инструменты под рукой.

Не сказать, что чисто машинально работаю, но помню приёмы обработки, чтобы получить вначале брусок заготовки, потом его изогнуть, подточить, обработать. В финале — шлифовка, искусственно созданной наждачной бумагой. Что хорошо с этими магическими делами, можно сплавлять дерево голыми руками. Только успевай подавать силу и направлять процесс. Поэтому вначале можно изготовить полукруг, зарядить его заклинанием Ментального Щита, а потом сделать каплю по центру, в неё вплавить сердцевину, и соединять их. Или вначале обработать деревяшки, сплавить их, а потом накладывать чары и сердцевину. Так даже лучше, но риск запороть изделие — выше.

Конечно, подозреваю, что Луна хочет просто диадему, но раз запрос был «как у меня», то и делаю полную копию. Даже если только вот так по выходным делать, то к концу января изготовлю в черновом варианте. Потом ещё подгонка потребуется, по месту, так сказать, и сердцевину немного подвигать, чтобы потоки энергии шли лучше.

И будет нас двое чокнутых в диадемах, будем нести возмездие во имя Луны, хе-хе.

Глава 10

Январь в целом проходит мирно, кое-как, но вхожу в рабочую колею, и дни снова несутся мимо. Из значимых событий самым главным становится то, что Амбридж отлипает таки от Поттера, и переключается на другие факультеты. Также она то ли поладила со Снейпом, то ли надавила на него прошлым, но всё идёт к тому, что она в какой-то момент заставит зельевара сварить Сыворотку Правды и будет подливать ученикам. Не знаю, правда, почему нельзя заказать Сыворотку из Министерства, но тут возможен целый веер объясняющих причин, вплоть до того, что Амбридж экономит каждую копеечку. В отсутствие Дамблдора Снейпу, понятно, никто не указ, и его право вести игру не оспаривается, но все же, все же. Очень нехорошо может выйти, и ведь не спросишь с зельевара, сам он такой умный или директор ему ценных указаний оставил пачку.

К нашей весёлой компании Амбридж больше не докапывается, хотя иногда ловлю взгляды этой Чебурашки, больше направленные на Гарри. Может у меня глюки или предубеждённость, но создаётся ощущение, что Поттер в её глазах ценный живой товар, который можно выгодно продать.

Доделал Луне диадему, получилась даже лучше, чем моя, и Лавгуд моментально раскрасила её в какие-то лимонно — жёлтые цвета, пояснив, что это благоприятно сказывается на защите от злых мыслей. Перо феникса, так же как и в моей, чудило и временами отказывалось работать, но хотя бы деревяшка не ломалась. Так как Луне этот ментальный щит был не особо нужен, она и не стремилась править сердцевину.

Там, в принципе, ничего сложного и нет.

Сердцевина при помощи подаваемой энергии как бы вплавляется внутрь деревяшки, и вся соль в подаче энергии и направлении энергопотоков. Мастер артефактор сделал бы так, чтобы ни крупицы энергии не терялось, и мне до такого ещё далеко. Но опыт, опыт изготовления убедил меня, что всё-таки что-то могу в артефакторике. Так что надо ещё раз переосмыслить свои планы, и поговорить с близнецами. Потом, пожалуй, после учебного года, когда у них пойдут испытания конфетной продукции и станет понятно, что к чему.

Люпин в продолжение темы энергетики магов, переходит к влиянию эмоций на магию.

На мои вопросы о конспекте, он ответил, что, мол, сам написал, и эти причины первой магической войны есть продукт исследований и работы орденцев. Когда звезда Волдеморта воссияла над Британией, вселяя ужас в магов, Ордену пришлось изрядно поломать голову, пытаясь понять, как же так всё получилось. Краткий экстракт этих попыток мне и довелось прочитать. Ремус пообещал, что обязательно ещё расскажет про самого Тома, его биографию и как он дошёл до войны, но только если директор не вернётся в школу до весны. Если же вернётся, то пусть лучше Дамблдор рассказывает, ибо ему эта тема ближе, он знает её лучше и так далее.

Февраль с его дождями, оттепелью и прочими погодными «радостями», медленно вкатывается в нашу жизнь. Это означает, что уже скоро зимняя спячка закончится, снова будет весна, снова бешеный ритм жизни и снова приключения конца учебного года, согласно первого школьного закона имени Гарри Поттера. Сам Гарри, не слишком подозревая о том, что я тут ему законы приписываю, просто жил школьной жизнью, наслаждаясь каждым днём без приключений. Прекрасно его понимаю, иногда такая рутинная жизнь приносит только радость. День за днём одно и то же, все привычно, знакомо и никуда не денется.

Иногда самое оно, чтобы отвлечься и успокоиться.

К вопросу об успокоенности. Ремус продолжает цикл лекций о влиянии эмоций, помимо практических занятий по управлению телесным Патронусом. То есть создать, направить на врага, придать ему энергии — это легко получалось. А вот чтобы он ещё и бегал, и разносил сообщения, или там, в засаде караулил, с этим никак не выходило. Также Люпин просветил, почему Волдеморта называют Тот-кого-нельзя-называть и Сами-знаете-кто. Тут всё упёрлось не только в первую войну магов и в тот страх, который Пожиратели Смерти и их хозяин наводили на Британию, но и в существующий ритуал.

Так называемое заклинание Табу.

Рассказ Люпина о замене имени Волдеморта на иносказания и не только.

Вообще сама подмена имени есть отражение страха перед ним и его Пожирателями, которые в те дни, как будто напоказ, убивали всех, кто осмеливался называть их хозяина по имени. В этом был глубокий смысл, ибо по имени его называли только самые храбрые или те, кто сражался. Убивая и тех, и других, Пожиратели усиливали страх и устраняли противников одновременно.

Но в чём первопричина?

Она заложена в так называемом заклинании Табу, которое, конечно, следовало бы скорее назвать ритуалом. Суть его очень проста: заклинание накладывается на слово, ряд слов или что-то ещё, что нельзя упоминать. При упоминании, заклинание срабатывает и сообщает заклинателю. Разумеется, это требует огромных затрат энергии, и в наше время может быть реализовано только на основе артефактного комплекса Министерства. Но если Волдеморт до него доберётся, то думаю не он, так его приспешники обязательно реализуют нечто подобное. Представляете, как удобно: сказал кто-то Волдеморт — и тут же засечка в Министерстве, с возможностью аппарации в ту точку? Вроде как открывается перспектива переловить всех врагов при помощи самих врагов.

Разумеется, как умные маги, мы понимаем, что не все тут так просто. Можно ставить засады на Пожирателей, произносить слово-Табу и пожинать результаты. Но пока все это умозрительно, ведь Волдеморт не захватил Министерство, а если мы будем действовать правильно, то никогда не захватит. Но всё равно маги на всякий случай начали именовать Волдеморта Тем-Кого-Нельзя-Называть, и это до того прижилось, что так его и называют до сих пор. Отчасти тут виноват страх, который он вызвал.

Давно уже магов не убивали так массово, вот и пошла паника.

Впрочем, это вопрос отдельного рассмотрения, о причинах, вызвавших принятие Статута о секретности, и как та ситуация повлияла на мир магов и события в целом. Ложь Статута, о которой вы читали, породила Волдеморта. Не Тома Реддла, который был рождён от союза магессы из семьи прямых потомков Слизерина и обычного человека, а именно Волдеморта. Этот псевдоним Тома, за которым он спрятался, как за маской, и репутацию которого он превратил в страшное оружие, до сих пор пугает магов.

Опять, опять ложь Статута и запреты на убийство, которые так сладко было нарушать «золотой молодёжи» из древнейших семей. Став их лидером и ведя за собой, Том даровал им право нарушать все запреты, и Пожиратели Смерти, как будто в насмешку над своим названием, начали сеять смерть вокруг себя. Кто-то считает, что этим они пытались ритуально откупиться от Смерти, как будто бы определённое количество смертей даровало им неуязвимость и бессмертие.

Но в любом случае та лёгкость, с которой они применяли Непростительные, с которой убивали и мучили, она ужаснула магическое сообщество. Весь страх обратился на хозяина Пожирателей, и ему стали приписывать даже то, чего он не мог сделать. В том числе и заклинание Табу. Возможно, я повторяюсь в своём рассказе, но сейчас очень трудно выразить словами тот ужас, в котором пребывало сообщество магов. Даже мы, в Ордене Феникса, иногда не могли справиться со страхом, и честно говоря, поступок Поттеров и Лонгботтомов, решивших завести детей в такое время, вызывал слухи о том, что они не в себе, раз решились на такое.

Но, опять повторяю, пока Том не захватил Министерство, его имя и псевдоним можно произносить смело.

* * *

Люпин прекращает лекцию, и видно, что ему нелегко вспоминать то время, когда они противостояли Пожирателям. Интересно, это сколько же страха нагнал Том на всех, что и теперь, спустя двенадцать лет, магам нелегко об этом говорить и вспоминать?

— Да, Гермиона? — обращает он внимание на мой вопросительно-задумчивый вид.

— Ммм, никак не получается сформулировать вопрос. Но суть такая, откуда мог Том набраться таких знаний и идей, что он использовал?

— Кто-то считает, что старейшие семьи подсунули Тому знания и своих наследников, младших, разумеется, чтобы те присматривали и направляли Тома. Утверждают, что это был заговор чистокровных, с целью установления власти над Британией.

— Разве магический мир не един?

— Един, но в то же время и разделён, сообразно государствам людей, — пожимает плечами Люпин. — У магов нет таможен, паспортов, виз, но в то же время, оказалось, удобно держать в каждой стране своё Министерство магии. Не буду вдаваться в причины, там сплошная геополитика, а у меня от неё каждый раз голова болит.

— Почему, Ремус? — вырывается невольный вопрос.

— Вот в обычной жизни все просто, — охотно пускается в объяснения Люпин. — Тут враги, там друзья, здесь знакомые, а тут работа, и в целом за исключением редких случаев, вроде того же Петтигрю, все просто и понятно. Или, как минимум, понятны причины, которые двигают магами. На уровне геополитики же все запутано и клубок ядовитых змей безопаснее, чем вся эта политика. Улыбайся врагам, отодвигай друзей, дави симпатичные тебе магические расы и возвышай ненавистных, это лишь малая часть действий, которые приходится совершать политикам. Когда начинаешь разбирать первопричины, ощущения такие, как будто, прости, в выгребную яму нырнул с головой.

Он делает паузу и потом с хохотком выдаёт.

— Возможно, именно поэтому официальный вход в Министерство для сотрудников идёт через унитаз, чтобы значит, не забывали, где работают и с чем имеют дело. Но мы, кажется, отвлеклись.

— Да, профессор, я спрашивала о знаниях и идеях Тома.

— Думаю, на эту тему тебе надо поговорить с директором Дамблдором, всё-таки он намного дольше изучал магию, чем я и втрое старше, это что-то да значит. Да, да, я помню, что обещал рассказать его биографию, но только если директор сам этого не сделает, когда вернётся.

— Он разыскивает крестражи, да? — невольно понижаю голос.

— И не только, но давай не будем об этом, хорошо?

Также, в плане теории, Луна учит меня видеть мозгошмыгов. Получается не очень, от слов совсем никак. Думаю, трудно увидеть тех, кто не существует, но чтобы не разочаровывать Луну, повторяю за ней все упражнения. Сама Лавгуд настроена оптимистично, мол, у неё ушло два года, чтобы увидеть первого мозгошмыга, так что все достижения с моей стороны ещё впереди.

Она также неустанно носит диадему, и уверяет, что первые постоянные жители завелись, и делают её умнее.

Вообще, Луна как-то живее, что ли, становится день ото дня, не знаю, как правильно назвать это ощущение. Возможно, она просто стала приоткрываться, так сказать, миру или вылезла из своей раковины, в которую добровольно заперлась после гибели матери, когда Луне было девять лет. Возможно, повлияло общение с «Ёжиками», а также то, что у неё перестали пропадать вещи и соседки перестали дразнить её чокнутой. Точнее, Луна изменила к этому отношение, и радость дразнилок для этого гадючника умных школьниц пропала.

Либо сработало все вместе.

В любом случае, она стала раскованнее, чаще улыбается, не замыкается в себе и начала округляться в нужных местах. Тут, понятное дело, оно само происходит, в силу возраста, но положительный эффект наблюдается. Луна втайне переживала, что раз она не такая, как все, то и расти у неё ничего не будет. Изобразить жест рука-лицо мне помешало только то, что Луна немедленно бы его подхватила. Она вообще, как-то чрезмерно радостно подхватывала то, что я делаю, и теперь приходилось следить не только за словами, но и за поступками.

Это притом, что временами Луна ведёт себя и говорит, как взрослая женщина.

И тогда меня охватывает глухая тоска по дому и жене.

Двенадцатое февраля 1994 года, суббота, и «девичник» в узком кругу Ежих. Или Львиц, кому как больше нравится.

— В день всех влюблённых, — говорит Луна мне и Джинни, — следует подарить мальчикам нечто особенное!

После чего мечтательно поднимает глаза к потолку. Не знаю уж, что она там представляет, но её глаза, которые и так немного навыкате, становятся ещё больше и круглее. Как тут не вспомнить мультфильмы из моего мира? В принципе, скоро и сам так смогу, дополнительная Трансфигурация с МакГонагалл идёт вовсю, смену цвета волос на голове закончили. На очереди изменение формы кисти, и работа с ногтями, а там и до глаз недалеко!

— Точно! — кричит Джинни. — Я подарю Гарри поцелуй!!

В Клубе никого нет, и дверь мы закрыли, так что рыжая весьма и весьма уверенна. Думаю, хе-хе, в присутствии Гарри она будет не так храбра, а уж поцеловать его… хотя, кто знает? Младшая Уизли характером пошла в маму, а уж та знает толк в храбрости и умении строить мужчин семьи в ряды и шеренги.

— А ты, Гермиона? — спрашивает Луна. — Будешь целовать Невилла?

Потребовалась вся приобретённая за два с половиной года выдержка, чтобы не сблевануть от представившейся картинки. Но голос удержать не удалось, и писклявость с дерганностью немного зашкаливают при ответе.

— Никого не буду целовать!!

— Разве тебе не нравятся мальчики? — простодушно спрашивает Луна.

— Нет!! — непроизвольно вырывается, не удержал в себе.

— А кто тогда?

Краем глаза замечаю, что рыжая как-то подобралась и настороженно прислушивается. Отголоски прошлых дел, и вроде уже проехали эту историю, но все же старые страхи, что заберу себе Гарри Поттера, немедленно воскресают в Джинни. Не надо быть мега-специалистом и знатоком человеческих душ, чтобы прочитать это на её лице. Так, надо срочно придумать выход, чтобы удовлетворить — тьфу, ты, уйди пошлятина из моей головы! — да, удовлетворить ответом девушек. Так, понятно, что признаваться в любви к женскому полу не стоит, мальчики мне не нравятся, но что тогда?

И тут великолепная идея приходит в голову, хочется вскочить и захлопать.

— Мне нравится директор Дамблдор! — важно заявляю я.

Джинни и Луна изображают двух сов, которые увидели нечто удивительное. Или не могут покакать, да. В общем, глаза выпучены вне всяких разумных пределов, и от этого становится смешно и легко.

Глава 11

Похихикав надо мной, девушки возвращаются к обсуждению подарков. Поцелуи пока отставлены в сторону, и на передний план выходят подарки материальные, если так можно выразиться. Луна настаивает на том, чтобы сделать оригинальные валентинки из цветков застенчивой дикорастущей розы, а Джинни предлагает напечь пирогов в форме сердечка, уверяя, что её мама научила и она умеет. Рыжая Уизли с такой энергией напирает, мол, умеет, что поневоле закрадываются подозрения в съедобности конечного продукта. Вообще, конечно, не помешало бы взять пару уроков кулинарии, а то мои познания дальше бутербродов, картошки и яичницы не ушли. Конечно, и это неплохо, и с учётом Подзарядки Пищи, вообще прекрасно, но мало ли что случится?

— Ну вот смотри, какая прелесть, — указывает Луна на картинку из «Придиры».

— Зато мои пироги можно съесть! — горячится Джинни.

Ага, и можно сказать, что Гарри в буквальном смысле сожрёт её сердце. Символично, чего уж там.

— Гарри разбился! — врывается в помещение клуба Невилл.

Вид у него ужасный. Сам он весь в крови, волосы вздыблены, глаза бегают, тяжёлое дыхание, явно бежал всю дорогу. Интересно, сколько школьников он успел напугать по дороге? И вообще, с чего бы это Невилл сообщает нам, что Гарри разбился? Надо понимать, что всё произошло на тренировке по квиддичу, а что Лонгботтом забыл на стадионе?

Мысли и вопросы вихрем проносятся в голове, пока тело вскакивает.

— Что случилось?

— Гарри, — Невилл держится за дверной косяк и буквально выплёвывает слова в промежутках между выдохами. — Тренировка была. Летел в пике. Метла взорвалась. Никто ничего не успел!

Джинни, издав ультразвуковой вопль, хлопается в обморок. С каким-то тупым удивлением смотрю на неё, вот уж не думал, что младшая Уизли на такое способна. Бравая девица, храбрая до одури, когда речь заходит о Гарри и вдруг обморок? Или она решила, что разбился насмерть? Надо что-то делать, но что?

— Гарри в медпункте! — немного осмысленнее сообщает Невилл. После паузы. — Пока ещё дышит. Мадам Помфри послала за тобой, Гермиона.

Мысли, честно говоря, и без того пляшут канкан, да ещё и вразнобой. С хрена ли бы метла взрывалась? Порча, как на первом курсе? Кто-то подсунул Гарри взрывчатки? Блин, да он же эту метлу надраивал каждый день, любовно полировал и прутики подстригал, туда бы даже пылинка незамеченной не села! Стадион — там только квиддичисты, но спрятаться под трибунами или издалека нагадить — вполне можно.

И почему меня там не было?

Вопрос, конечно же, глупый. На тренировках на регулярной основе присутствует Сириус, а так как стремление скакать в любую погоду по грязи у меня пропало, то радостно переложил на него обязанности охраны. В конце концов, пусть у него и задвиги на всю голову, но он взрослый маг и вполне обученный, раз в Ордене состоял. За Гарри любому «пасть порвёт, моргала выколет».

Тем более что он школьный смотритель, вот пусть и смотрит.

— Бежим! Луна, присмотри за Джинни!

И мы бежим в медпункт. Блин, вот почему в Хоге нельзя телепортироваться ученикам? Ну, хотя бы в чрезвычайных ситуациях? Невилл бежит сзади и пытается рассказывать, но только сбивает дыхание и отстаёт. Из его хриплых возгласов и междометий, всё равно удаётся уловить канву событий. Основное, так сказать, а мелочи можно и потом уточнить.

Была тренировка по квиддичу, а сам Невилл, решивший побороть страх перед полётами, до этого мучил школьные метлы. Он остался посмотреть на работу команды, так сказать, для вдохновения, и его никто и не гнал со стадиона. Тренировка квиддичистов, стандартная, с начальным разогревом и полётом за мячами, с последующей отработкой схем Вуда, в этот раз вместо четырёх часов продолжалась едва ли четыре минуты.

Гарри, взмывший вверх, почти сразу обнаружил снитч и вошёл в своё фирменное пике для ловли маленького золотого мячика. Надо заметить, что зрелище не для слабонервных, ибо в пике Гарри входит на полной скорости, идёт почти вертикально вниз, и мне каждый раз казалось, что он сейчас врежется в землю. Невилл прикрыл рукой глаза, чтобы не созерцать этот «вертикальный беспредел», а уже в следующую секунду раздалась крики и удар об землю.

Открыв глаза, он обнаружил, что Гарри воткнулся в землю, раскинув руки-ноги.

Невилл так быстро рванул на помощь, что разодрал ладони о какую-то деревяшку или железку, даже не обратил внимания. Потом он непрерывно вытирал их об себя, и в результате получился вид «Лонгботтом, заляпанный кровью». О чём тут можно подумать? Правильно, что Невилл весь измазался в крови Гарри, и тот умирает. Не сомневаюсь, что волна слухов уже катится по Хогу. Интересно, как они доставили Гарри? Хотя чего я туплю? Иммобилизация тут производится заклинанием, потом хватай статуй под мышку и лети в медпункт, все на мётлах! Сам же так транспортировал Рона на первом курсе. Это хорошо, и вообще как он выжил?

Также приходит на удивление тупая мысль, что девичник накрылся этой самой, ага.

Бегу, бегу изо всех сил, распугивая школьников.

Возле входа в медпункт близнецы Уизли, непривычно серьёзные и предельно собранные. Отгоняют любопытствующих, вот я же говорил, что слухи моментально разносятся? Слова не нужны, и они просто молча пропускают меня внутрь. Там находятся трое: мадам Помфри, Оливер Вуд, капитан команды, и сам Гарри, сейчас больше напоминающий застывший взрыв на макаронной фабрике.

Зрелище не для слабонервных, и внутри образуется какой-то тошнотворный ком.

Мадам Помфри качает энергию через Гарри, и это значит, что пацан на волоске от смерти.

— Бегом готовься к операции, — отрывисто командует Помфри. — Оливер, иди, спасибо.

— Да это, — Вуд разводит руками, — в общем, я пошёл.

Капитан квиддичистов выходит, вместо него вбегает Флитвик.

— Филиус! — обрадовано восклицает Помфри. — Держите его, а я подготовлюсь к операции!

— Вестибулум Вита Максима! — сразу заряжает Флитвик, беря на себя поддержку.

Сама мадам Помфри в спешном порядке готовится к операции. Магия так и брызжет из её палочки, и стол сам встаёт на нужное место, сверху вспыхивает подобие ламп, инструменты и зелья придвигаются, проходит стерилизация и так далее. Часть из этого я знаю, часть нет, но даже знай, в жизни бы не проделал бы все так… привычно, что ли? Сколько надо было провести операций, чтобы действовать так?

Руки, халат, шапочка, палочку в карман, и что дальше?

— Помнишь поддерживающее заклинание? — уточняет Помфри.

Она сосредоточена и смотрит только на Гарри. Глаза бегают по телу, и видно как она на ходу составляет план операции, и что куда пойдёт. Поддерживающее заклинание, собственная колдомедицинская разработка Помфри, представляет собой грубый и упрощённый аналог аппарата для поддержания жизни. Направив свою силу на больного, маг держит потоком энергии, заставляя тело принудительно функционировать.

Если бы энергию подавал автомат, всё было бы в порядке, но для магов выдерживать одни и те же параметры длительное время практически невозможно. В то же время, снизишь подачу энергии — тело может и умереть на ходу, слишком много — тоже нехорошо, переизбыток энергии нанесёт дополнительные повреждения. Не говоря уже о том, что подавать надо преобразованную энергию, чужую для организма больного, и процент усвоения таковой может сильно «плавать». В общем, хватает проблем в этом конкретном случае, и поэтому поддерживающее пока не вышло за пределы медпункта Хогвартса. Я, в принципе, догадываюсь, за каким хреном Помфри его мне показывала и заставила выучить. Для того, чтобы при необходимости спасти жизнь Гарри. Что ж, именно этим и придётся заняться, все правильно, для того и учил.

Вот только одна проблема: использовал всего один раз, и как оно получится — хрен его знает.

— Да, мадам.

— Филиус — держишь?

— Да, Поппи, — отвечает наш преподаватель Чар.

— Профессор Флитвик держит его целиком, ты будешь подкачивать отдельные органы, какие укажу. Как скажу, убираешь поддержку или переносишь на другой орган. Понятно?

— Да, мадам.

— Надеюсь, ты сходила в туалет, — добавляет Помфри и командует. — Начали!

Погнали наши городских!

Мадам Помфри с ходу кидает в Гарри что-то усыпляющее, потом обезболивающее и приступает к операции.

Смысл её замечания доходит через какое-то время, когда тело начинает ныть и канючить и утверждать, что сейчас описается. Сколько уже стою возле стола? Непонятно, часов здесь нет, а отвлекаться нельзя. Флитвик невольно вызывает восхищение, ведь он как раз качает энергию без перерыва, сосредоточенно, цельно, без всплесков и отклонений. Не знал, что мадам Помфри его научила, видимо решила подстраховаться. Моя задача проще, по отрывистой команде Помфри перекастовка заклинания на определённый орган и подкачка энергией, пока тот не заработает самостоятельно. Затем следующий, и следующий, но всё равно есть короткие перерывы, и можно перевести дух. Не зря анатомию учил.

Стою, держу, тупо смотрю на разделанного, как кусок мяса, Гарри.

Пока идёт поддержка, мадам Помфри может работать с отдельными органами и частями тела, не опасаясь за организм целиком. И она работает, фактически собирает Гарри по кусочкам, потому что у него вместо внутренностей одно большое месиво. Ну да, на скорости за сто километров в час воткнуться в землю, тут надо жидким Терминатором быть, чтобы встать, отряхнуться и дальше идти.

Кровь, кишки, и потрясающее сочетание хирургии с магией.

Мадам Помфри не нужны обычные зажимы для остановки кровотечения, она делает это магией. Режет и тут же сшивает, магией восстанавливает кости и органы, выправляет позвоночник, поливает зельями, восстанавливая кровь и работу. Она работает как автомат и молчит, мне же почему-то думается, что ей некому утереть пот, дать попить и что там ещё медсестры делают?

Стою, держу, переношу заклинание с органа на орган и уже даже не пытаюсь что-либо понять и запомнить.

Просто тупо качаю энергию и смотрю на работу Помфри. Организм взывает и говорит, что устал, колени подгибаются, и вообще пора в туалет, и пообедать было бы неплохо. Мадам Помфри продолжает резать, шить и колдовать, и я стою. Почему никто не приходит на помощь? Где все? Почему тишина вокруг медпункта?

Стою, держу. Флитвик держит. Помфри шьёт и магичит.

И все же, где все? Почему сюда не спешат толпы целителей со всей Англии? Такое ощущение, что стою здесь уже целую вечность, и буду стоять до самого конца жизни. Кто эта женщина? Ах да, она целительница, она лечит Гарри. Кто такой Гарри? Кто он? Мы учимся вместе. Зачем? Почему так болит голова? Что я здесь делаю? Я стою и держу этого пацана, чтобы он не умер.

Да, точно, мы спасаем этого пацана.

Потом и эти вялые мысли уходят, и остаётся только отупелая прокачка энергии, боль и команды Помфри.

В какой-то момент Помфри распрямляется и крутит головой, бережно и нежно. Затем берет какой-то пузырёк с подноса, вливает в меня, следующий в Флитвика. Кашляю и прерываю заклинание, но зато в голове почти моментально проясняется, и становится понятно, что операция закончена.

— Извини, сразу не сообразила, — бросает целительница, — что ты не привыкла к такому.

— Спасибо, мадам, — а вкус у энергетика гадостный.

— Зря благодаришь, та ещё гадость, но тебе не помешает сейчас стимулятор.

Помфри делает паузу и обозревает собранный паззл по имени Гарри, после чего гордо добавляет.

— Все молодцы! Филиус, можно отпускать, если что, я подхвачу.

Коротышка-профессор кивает и прерывает заклинание. Видно, что он тоже изрядно устал, и готов упасть и не вставать пару суток. Ещё раз кивнув, он молча и медленно идёт в направлении туалета.

— Так, ещё пара последних стежков, и будешь ты в порядке, — бормочет Помфри, снова склоняясь над Поттером.

Теперь, когда голова в порядке, кажется, что все проблемы переместились вниз, в мочевой пузырь. Такое ощущение, что он занимает половину живота и сейчас лопнет. Невольно обращаю внимание, что мадам Помфри, несмотря на гордые заявления, сильно устала и спала с лица.

— Если совсем невтерпёж — помочись в углу, — бросает она между делом. — Уже не повлияет.

Но меня переклинивает, и несмотря на резь, стою и жду возможности уйти в туалет. Целительница, пожав плечами, возвращается к работе. Руки так и мелькают, и теперь, вспоминая, что видел, можно смело утверждать, что она собрала Гарри из груды запчастей. Невольно приходит вопрос, точнее два вопроса. Откуда такое мастерство, и что она делает в школе? С такими навыками надо, ну хотя бы в том же Мунго работать!

Не говоря уже о том, уроки с ней не пропали даром.

— И ещё немного, и ещё немного, — бормочет Помфри. — Держись Гарри, держись, нельзя, чтобы такой хороший парень просто взял и умер, потому что какой-то там говнюк ему метлу испортил. Много чего было в моей истории в Хогвартсе, но чтобы метлы друг другу портили — это что-то новое. Неужели кого-то настолько победа в квиддиче волнует, что на прямое убийство пошёл? Как думаешь, Гермиона?

— Не знаю, мадам.

Между тем, у меня рождается одно нехорошее подозрение. Кто у нас отвергнутый фанат, страдающий по Гарри издалека? Правильно, Драко Малфой, который между прочим год назад в Хогвартс приносил уже хреновину, пусть и чужими руками. Здесь же мог пронести и своими. Опять же, что это там был за мужик возле Визжащей Хижины. Беллатриса — тётя Драко, хммм, а папаша у него, кажется, тоже. Но, «не проще ли из рокет лаунчера жахнуть[21]»? В смысле, к чему такие сложности с хреновинами?

Тем не менее, подозреваемый, внезапно, появился и это уже что-то.

— Вот и я всегда Альбусу говорила, что детей надо чем-то занимать и помимо квиддича, а он все руками разводил, что Совет Попечителей против. Ха, Совет! Ему просто не хотелось этим заниматься, и вот результат, из-за каких-то дурацких баллов, ребёнка чуть не угробили! Что думаешь, Гермиона?

— Думаю, квиддич здесь не причём, мадам, — ыыыы, ну где же этот коротышка?!

— Тоже верно, тяжело быть Гарри Поттером. Пожиратели эти, чтоб их, наверняка ведь отомстить собирались, может кто из них и до Хогвартса добежал. У нас тут не школа, а проходной двор, — ворчит Помфри, — ходи кто хочет, Пожиратели, дементоры, инспектора всякие.

Ой, йоптель, ещё же и Амбридж теперь по ушам ездить будет! Счастья полные штаны… так, стоп на эту тему сейчас лучше не шутить и не думать. Появляется Флитвик, серый и облегчённо выдыхающий.

— Все! — Помфри утирает пот со лба шапочкой. — Операция завершена, всем спасибо, и беги в туалет!

Очень хочется побежать, согласно совету, но нельзя, расплескаю.

Поэтому шествую к заветной двери медленно и вальяжно, и счастье все ближе, с каждым шагом.

Глава 12

По выходу из комнаты счастья, меня ловит целительница, уже успевшая переодеться, и первым делом оттягивает веки, потом щупает пульс и качает головой. На мой молчаливый вопрос, она поясняет.

— Ты шесть часов держала Гарри, и под конец немного перенапряглась, поэтому я и дала тебе стимулятор. Ты же не хочешь заработать истощение организма? Так что сейчас выпей это, — сует мне в руки пузырёк, — только вначале ложись на койку.

— Снотворное?

— Вроде того, — неопределённо машет рукой. — Всего понемногу в одном флаконе.

Вот счастье то. Но что делать, надо так надо, и тут до меня доходит.

— Шесть часов?

— Точнее, шесть с половиной. Я немного растеряла навыки, пока лечила школьников, поэтому вначале долго возилась с сердцем и печенью, — виноватым голосом говорит Помфри. — Извини, что пришлось тебя привлечь, но больше никто кроме тебя и Филиуса в Хогвартсе Поддерживающим не владел, а до Мунго Гарри не дожил бы. Разве что директор Дамблдор его бы туда аппарировал, но Альбуса сейчас как назло нет в школе. Давай, ложись и пей, тебе сейчас надо отдохнуть, выспаться и уже потом все остальное.

— Как же вы, мадам? — выпиваю содержимое пузырька.

Ну и гадость, кто так готовит зелья? Сахару надо больше класть!

— Справлюсь, не волнуйся, — отмахивается она. — Всё равно сейчас Гарри целые сутки нельзя давать зелья, из-за операции и потому…

В общем, где-то тут я отключился, и хорошо, что лежал.

* * *

— что его организм сейчас ослаблен до предела, — договаривает мадам Помфри.

Очень, очень некрасиво всё получилось, и она дрожащими руками накидывает одеяло на девочку. Ещё бы немного, и не справилась бы, умер бы Гарри Поттер прямо на её столе. И ведь когда прилетели с ним, умирал, хорошо хоть обездвижить догадались, молодец Оливер, не зря капитаном в команде. И заклинание не зря разрабатывала, и всё равно, по краю прошлись сегодня, буквально по краю.

Мадам Помфри смотрит на трясущиеся руки, потом решительно проходит к одному из шкафов, наливает себе медицинского спирта, разбавляет водой и пьёт. Тремор в руках, конечно, от этого не прекращается, но заметно слабеет, и хотя бы немного отступает душевная дрожь.

Целительница признается самой себе, что расслабилась за годы, проведённые в Хогвартсе, привыкла, что особо серьёзных проблем у детей не бывает. Ну, сломают руку или ногу, заколдуют друг друга, синяков наставят, с этими вещами она справлялась легко и непринуждённо. Но вот такое, как сейчас. Помфри залпом допивает содержимое стакана, и отодвигается в сторону. Сейчас посидеть полчаса, пусть спирт всосётся в кровь, потом зажевать запах и можно выходить из медпункта, отвечать на вопросы.

То, что вопросов и желающих их задать, будет много, можно даже не сомневаться.

По давней привычке, мадам Помфри тут же устраивает мысленный разбор операции, отмечая ошибки, промедления, недочёты и явные промахи. Последних было мало, но они все же были, и стоило бы признать, что без Поддерживающего заклинания, она бы в одиночку не справилась. Скачки энергии, конечно же, чувствовались, но в целом поток держал Гарри, пока она латала наиболее серьёзные повреждения. Флитвик молодец, справился.

Можно выпускать заклинание в свет, первичная апробация удалась на славу.

Не без гордости Поппи признает, что врачи людей тут бы не справились.

Только смесь магии с медициной магглов, то, чему она посвятила жизнь, могла справиться так быстро и так надёжно. Ещё надёжнее было бы, присутствуй при операции несколько ассистентов, держащих магов, медсестёр, и конечно же ещё один хирург-практик, но и так неплохо получилось.

Откинувшись на спинку кресла, целительница позволила гордости овладеть собой.

Хогвартс гудит, как огромный осинник, в который ткнули палкой и как следует пошевелили. Самые невероятные слухи и предположения, роятся и летают из уха в ухо. Правда оказывается надёжно погребена под этой лавиной спонтанного народного творчества. На текущий момент доминирует версия, что Гарри Поттер хотел отважно метлой проткнуть Пожирателя, но тот успел увернуться при помощи Тёмной Магии.

Тем временем вернувшийся в школу директор и следователи Министерства, вызванные Амбридж, трудятся над установлением истины. Рассказы участников квиддичной команды о том, что «Гарри взлетел, увидел снитч, полетел ловить, а потом бац и врезался в землю!» оказываются очень эмоциональны, но малоинформативны. Собственно, перед следователями стоят два главных вопроса. Как именно повредили метлу, и кто это сделал?

Но предварительно они втроём склоняются к версии, что это сделали Пожиратели.

— Зачем? — спрашивает Дамблдор, глядя на собравшихся поверх очков.

— Чтобы убить Гарри Поттера, конечно, — невозмутимо отвечает старший следователь Дьюк Каннингем.

После чего проводит пальцем по роскошным, торчащим в стороны усам, и думает, что ещё успеет домой на ужин. Дело-то совершенно ясное! Вот тебе Гарри Поттер, вот злодеи. Но директор Хогвартса сегодня явно решил поиспытывать терпение Дьюка.

— Пожиратели — мастера магии, и неоднократно совершали убийства. Зачем бы им подсовывать Гарри Поттеру в метлу «условный артефакт», да ещё и без гарантии срабатывания?

«Условный артефакт», зачарованная вещь, срабатывающая на определённое условие. Они не получили широкого распространения, так как «палочкой проще», и к тому же правильно задавать условия очень сложно и ненадёжно. Бывали случаи, когда такие артефакты убивали своих хозяев в процессе настройки.

— Откуда у вас такие сведения? — тут же настораживается Дьюк.

Его предупреждали в Министерстве, что Дамблдор слегка не в себе, строит козни против Фаджа, и мелет чепуху временами, но увидеть подтверждение этого старший следователь ожидал немного позже, через несколько дней.

— Это Хогвартс, — пожимает плечами директор. — Школа Чародейства и Волшебства.

— И все же? — Дьюк уже почти уверен, что директор или врёт, или сам все видел, но не стал мешать злодеям.

— Вы же побывали на квиддичном поле, видели там обломки метлы. Я подобрал некоторые из них, и подверг анализу, посмотрел, какая магия на них осталась. Вне всяких сомнений, Гарри Поттеру засунули в метлу темномагический артефакт, работающий как бомба магглов.

— Что, простите?

— Как заклинание Редукто, — поправляется Альбус Дамблдор, — и срабатывающий на определённое условие.

— На какое же?

— Думаю, — директор поправляет очки, — это была скорость. Когда метла Гарри превысила определённую скорость, артефакт пришёл в действие и разнёс прутья. Результат налицо.

Дьюк Каннингем недоверчиво смотрит на старого директора. Всего ничего прошло со времени преступления, а Дамблдор уже всё знает! Старший следователь ещё раз проводит рукой по усам и уточняет.

— И кто, по-вашему, это сделал?

— Кто-то из учеников, — не медлит с ответом дедушка Альбус. — Будь там Пожиратели, они бы убили всех.

В кабинете директора появляется Минерва МакГонагалл с сообщением, что Гарри Поттер выжил, но сейчас без сознания и отдыхает после сложной операции. Следователи рвутся с ним поговорить, но затем все же до них доходит, что, вряд ли Поттер сможет сообщить хоть что-то полезное. Если бы он знал, что будет, то непременно приложил бы все силы, чтобы избежать такого.

— Думаю, на сегодня достаточно, — говорит Дьюк. — Продолжим завтра.

— Хорошо, — соглашается директор. — Завтра воскресенье, и мы сможем закончить следствие без помех.

Дьюк и остальные два следователя очень раздосадованы этим замечанием Дамблдора, но вслух не возражают. Им кажется, что раз директору так не терпится выпроводить следователей, которых он и не думал приглашать, то какая-то вина Дамблдора в случившемся есть.

В себя пришёл на следующий день, как не замедлила сообщить появившаяся как будто из под земли мадам Помфри. Смысл краткой, но энергичной речи сводится к тому, что в воскресенье, 13 февраля, не надо валяться в кровати, а пора встать, пройти осмотр, и отправляться в цепкие лапы заждавшихся меня директора, инспектора и остальных официальных лиц. Мол, она, как медик совершенно против такого издевательства над детскими организмами, но требуют и требуют. Гарри тоже допросили бы, будь он в сознании.

— Что с Гарри? — сажусь неохотно, тело ватное и хочется лечь и не вставать.

— На первый взгляд все нормально. Сейчас неделю на зельях и капельницах, там, возможно придётся переоперировать что-то, не до конца сделанное. Но это уже локальное воздействие, и сама справлюсь. Потом наблюдение и соблюдение режима, пока он в себя не придёт.

— Весело, — встаю и оглядываюсь. — Извините, мадам.

Так, одежда на мне, вон обувь, диадема на голове, уже неплохо. Сходить в туалет и не мешало бы почистить зубы, а потом сожрать тарелку мяса с картошкой, и желательно в тишине. В голове постукивают молоточки, и вообще следует больше тренироваться. Мадам Помфри, как будто подслушав мысли, тоже заводит речь о тренировках.

— Ничего, Гарри ещё легко отделался, обычно от такого умирают на месте. Здесь же даже без последствий обойдётся, скорее всего. Полежать, конечно, ему придётся, в том числе и без сознания, но к концу учебного года почти поправится.

Даже не знаю, что сказать. Нет, конечно, спасти человека после такого падения, и внутренностей всмятку, это очешуеть как круто, но говорить Гарри, что «он легко отделался», я бы поостерёгся. Но мадам Помфри виднее, в конце концов, это исключительно её заслуга, что Гарри сейчас лежит и дышит на соседней койке, а не лежит в уютном гробике с видом на Хогвартс.

Мысли переключаются на вчерашнюю догадку. Малфой? Доказательства?

Так, там вроде бы директор хотел со мной поговорить, отлично. Уж дедушка Альбус точно меня выслушает и примет всерьёз. Эх, если это и вправду сделал Драко, то доля моей вины есть. Отвадил его от насмешек, некуда ему стало спускать пар, вот и решился на крупное злодеяние. Ох уж эти мажоры, одни проблемы от них.

— Спасибо, мадам.

— Успеешь ещё наспасибкаться, — отмахивается целительница. — Будешь ходить, помогать ухаживать за Гарри, заодно ещё кое-какие медицинские аспекты подтянем. На полноценного колдомедика, конечно, не потянешь, но в целом помощь оказать сможешь.

— Да, мадам.

— Опять же директор просил, и надо теперь чаще заниматься, — задумчиво говорит целительница.

Ах да, Дамблдор же обещал, ещё в прошлом году, а я и забыл. Хммм, но не мог же предвидеть такое? Ладно, будем считать, что обделались тяжёлым испугом, и пора двигаться дальше. Тело потихоньку расходится, и шум в голове уже не такой шумный. В первом приближении можно выходить, если желающие пообщаться будут делать это не слишком громко.

— До свидания, мадам.

— Заходи после обеда, — улыбается целительница. — Думаю, как раз работа для тебя появится.

Ага, ага, знаем мы эти работы. Менять утки и обтирать больных, спасибо, смотрели фильмы. Внезапно вспоминается, что после истории с василиском это тело тоже месяц того, лапами кверху лежало, без сознания. Понятно, что Гарри его не обтирал, но от этой мысли внезапно пробивает на истерический смех.

Новая школьная услуга — протри одноклассника, пока тот без сознания! Детям до 10 лет — скидки!

Неподалёку от двери в медпункт, спиной ко мне, стоит Ремус Люпин и задумчиво смотрит в окно, кусая яблоко.

— Добрый день, профессор.

— Добрый, Гермиона, — оборачивается он. — О, какой у тебя замученный вид!

Пожимаю плечами, мол, что тут скажешь, полностью согласен.

— Сейчас подойдёт смотритель Уайт, — Люпин подмигивает. — И присмотрит за медпунктом, а мы с тобой отправимся к директору Дамблдору.

— Да, профессор. Меня не было на поле в момент… происшествия.

— Да, но комиссия из Министерства настаивает на том, чтобы поговорить с тобой. Видишь ли, привет, Барнард…

— Привет! — Сириус весьма напряжён. — Как там… Гарри?

— Мадам Помфри сказала, что выздоровеет полностью и даже без последствий, просто это займёт некоторое время, предположительно до лета.

Сириус молча и от всей души, сгребает меня в охапку. Мне и без того не слишком хорошо, а от таких душевных обнимашек, вообще начинает тошнить. Но Сириус, то ли выразив чувства, то ли что-то сообразив, резко отпускает. После чего с самым гордым видом встаёт возле двери в медпункт и достаёт какую-то книгу из кармана.

— Идём, Гермиона, — командует Люпин.

И мы идём. По дороге Ремус вкратце рассказывает о вчерашнем, но, по сути, просто повторяет слова Невилла в расширенном варианте. Как там было в классике: «шёл, поскользнулся, потерял сознание, очнулся — гипс[22]»? Ну вот здесь примерно то же самое. Началась тренировка, Гарри взлетел, спикировал, разбился, его потащили в Хогвартс. Также преподаватель ЗОТИ сообщает, что Амбридж вызвала следователей из Министерства, едва услышала про то, что Гарри Поттер разбился. И теперь мы идём именно к ним, так как сейчас идёт опрос свидетелей.

— А почему они не на поле для квиддича?

— Вообще то они там, по крайней мере, двое из них. Третий, старший следователь Дьюк Каннингем, ждёт тебя в кабинете директора. Вообще, дела складываются не очень хорошо, министерские почему-то уверены, что сам Дамблдор это подстроил.

— Смысл? — вырывается у меня. — Извините, профессор. Но ведь и вправду, захоти директор Дамблдор устранить кого-то на территории Хогвартса, стал бы он производить все так шумно и публично?

— Конечно, нет, но у следователей из Министерства своя теория. Они ей, конечно, не делились, но по намёкам вполне можно сделать вывод. Мол, Дамблдор это затеял, чтобы укрепить свою репутацию величайшего светлого волшебника, каковая репутация на самом деле просто ложная и дутая. Да, да, я тоже мозг сломал, пытаясь понять, что тут к чему, но вот так.

Ну, в принципе не бином Ньютона. Если Министерские уверены, что Дамблдор хочет власти, то какую тут можно выстроить цепочку? Роняет Гарри Поттера, получает резонанс в магическом мире, использует его, чтобы показать некомпетентность Министерства, ловит Пожирателей, якобы сделавших это, упрочняет свою славу и репутацию величайшего светлого волшебника. Могла быть такая цепочка? Вполне могла. Она, конечно, однобока и упускает некоторые моменты, но в Министерстве совсем не гении собрались, раз копают цепочку: «Дамблдор и власть».

— Вот и пришли, — останавливается Люпин возле горгульи.

Глава 13

Почти бесконечный день 13 февраля закончен, наконец-то. Ура.

Стою под душем, остро жалея, что под рукой нет Омута Памяти. От некоторых воспоминаний охотно бы избавился, да. Нахрена козе баян и все такое. Допрос комиссии в лице этого, Дьюка, был недолгим. Присутствовал, нет, почему сидел там, где сидел, и почему мадам Помфри привлекла к операции именно меня. После чего довольно покрутив усы, этот гордый сын Шотландии в магическом килте передал меня директору.

Альбус Дамблдор был немногословен. Поблагодарил за сделанное, и сообщил, мол, он очень занят, но по всем вопросам можно обращаться к его заместителям. Ага, ага, инфу сливать через Снейпа или МакГонагалл. Поразмыслив, не выбрал ни кого из них. Снейп — декан Слизерина, а Минерва чересчур пристрастна, когда речь заходит о справедливости, в данном случае обвинений. Да, у меня нет доказательств на Драко, ну и что? Но как представил, что эти два декана будут сношать мне мозг, стоит упомянуть Драко, как сразу перехотелось с ними говорить.

Потом ещё доставали жадные до новостей школьники, «Ёжики» расспрашивали, но в меру, и только Луна промолчала, сразу вознесшись в моих глазах на новую высоту. В общем, шумно, тяжело и бестолково прошло воскресенье. Тренировка «Ёжиков», разумеется, накрылась ежиным тазом, и сейчас вот ничего не хотелось. Слухи, слухи, слухи, шепотки, рассказы, возгласы, оханья, разговор с комиссией, вопросы школьников, все это каким-то бестолковым шаром носилось внутри головы, не желая её покидать.

Слишком много шума. Так и озвереть недолго.

Потом вспоминаю, с чего всё началось, и меня опять охватывает глухая тоска. День всех Влюблённых, ага, вот уж праздник, со слезами на глазах. Во всяком случае, для Джинни. Мне тоже как-то не до веселья. С гудящей головой кое-как засыпаю.

На следующий день «Пророк» выходит с огромными заголовками.

Мальчик-который-выжил находится при смерти!

Новое происшествие в Хогвартсе!

Я не виноват, заявляет директор Дамблдор

Последний заголовок особенно чудесен, прямо хочется фыркнуть. Завтрак, с традиционной кашей, проходит в гудящей разговорами шёпотом тишине, и вот на закуску, извольте, газета. Невилл жадно поглощает глазами, но потом с разочарованным вздохом отдаёт газету мне.

— Опять одни нападки на Дамблдора, — поясняет он. — Я то думал, что нибудь про Пожирателей напишут!

— Ага, эти напишут, — соглашаюсь иронично и начинаю читать.

Гарри Поттер, Мальчик-который-выжил, наиболее известный благодаря победе над Сами-Знаете-Кем и тем, что он пережил Непростительное заклинание Авады, сейчас находится при смерти. Как сообщили нам в Министерстве, на территории Хогвартса имело место нападение на Гарри Поттера. Неизвестный злоумышленник разнёс хвост его метлы, в тот момент, когда Гарри тренировался на поле для квиддича. Самый молодой ловец столетия на полной скорости врезался в землю, и в умирающем состоянии был доставлен в медпункт школы.

Злодей, совершивший такое, пока не найден, но директор Школы Альбус Дамблдор совершенно уверен, что это сделал один из учеников. Следователи Министерства, оперативно прибывшие в Хогвартс, придерживаются иной точки зрения, которая пока не разглашается в интересах следствия. Также из Министерства нам сообщили, что на территории Школы будет ужесточён режим, а также стянуты дополнительные силы дементоров. Напоминаем нашим читателям, что в декабре эти верные слуги Министерства, дементоры, сумели отогнать от Школы самого Сириуса Блэка, и едва не поймали этого кровавого убийцу.

Сириусу кто-то помог скрыться, и не исключено, что этот кто-то до сих пор находится в Хогвартсе. Также хотим обратить внимание читателей на следующие факты. Как смог злоумышленник пробраться в Хогвартс, если директор Дамблдор уверяет всех, что магический щит абсолютно надёжен? Почему знаменитого Гарри Поттера оперировали в школьном медпункте, а не в клинике Св. Мунго? Также напоминаем, что история с нападением василиска в прошлом году, до сих пор хранит в себе много загадок.

Пророк будет оперативно освещать всё, касающееся данного нападения!

— Да уж, — отодвигаю газету. — Они почти впрямую обвинили директора, что тот, если не сам нападал, так помогал напасть на Гарри Поттера.

— Зачем это директору? — удивлённо спрашивает Невилл.

— Конечно незачем, но это знаешь ты, я, ещё там ученики, преподаватели, но что делать магам, которые находятся вне Хогвартса? Они черпают информацию из газет, а «Пророк» целенаправленно в каждом номере печатает статьи, косвенно обвиняющие Дамблдора.

— Понимаю, — подумав, отвечает Невилл. — Надо дать опровержение!

— Вряд ли Пророк напечатает наше письмо, даже если мы подпишем его всем Хогвартсом.

— Напишем в другие газеты, — предлагает Невилл, — я попрошу бабушку, она им всем напишет! И в «Придире» статью напечатаем, думаю, отец Луны нам не откажет!

— Зачем это тебе, Невилл?

— Пусть Министерство ловит Пожирателей, а не травит нашего директора, да, — решительно заявляет Лонгботтом, разве что по столу кулаком не стучит. — Они столько твердят, про Пожирателей, дементоров, директора, но где результат? Они же никого так и не поймали!

— И не поймают, — киваю.

— Вот! Нужно поднять эту… волну общественного протеста, во! Нам на Маггловедении говорили, что у магглов такое есть. Они толпой возмущаются, и тогда власть меняет свои решения! Надо нам тут тоже такое сделать, пусть магов намного меньше, и они не магглы — я помню твои слова, Гермиона! — но ведь классно же магглы придумали, согласись?

— Ага, классно, — ещё раз киваю, припоминая случаи «давления толпы на власть».

Обычно все это очень плохо заканчивалось, кровью и беспорядками, но стоит ли об этом говорить Невиллу? Пусть сражается на этом фронте, хуже точно не будет, а опыт так вообще можно бесценный поиметь. Маггловедение, значит. Так и не добрался посмотреть их учебник, что-то в этом учебном году занятий хватает и без книг Невилла. Но вначале надо все же что-то ответить Невиллу, и говорю.

— Действуй, Невилл, мы все в тебя верим.

Обрадованный Лонгботтом тут же садится сочинять письмо бабушке. Вопрос Дня всех Влюблённых, как-то отпал, на фоне случившегося, и, подозреваю, все вернётся к той форме, в которой праздник был до Локхарта. То есть, кто хотел, дарил валентинки, а кто не хотел — не дарил. Официально ничего не проводилось и не афишировалось, и, в общем, праздник был сугубо личным, для тех, кто хочет его праздновать. Тоже в принципе неплохое решение, да и Гилдерой в прошлом году дал не совсем хорошую рекламу. Оно конечно, реклама всегда реклама, но что-то мои мысли не туда унесло.

Поговорить с директором удалось только через неделю.

Карусель разборок вокруг Гарри вертелась все сильнее, а сам он так и лежал без сознания на больничной койке. Мадам Помфри уверяла, что все нормально, и через пару недель очнётся, а потом надо будет проводить восстановительную терапию. Мол, заново созданные органы надо вначале «разработать», а уже потом отпускать Гарри из больницы. На вопрос, почему бы не отвезти Поттера в клинику Мунго, раз уж там такие специалисты, Помфри со вздохом призналась, что следователи из Министерства запретили это делать.

То есть вначале пришлось оперировать «как есть», на месте, иначе Гарри умер бы, не доехав до больницы.

Но потом пришли следователи.

Они обошли весь медпункт, все осмотрели, долго докапывались до медицинской лицензии нашей целительницы, и всё-таки отстали, но Гарри транспортировать категорически запретили. То ли сочли его вещественным доказательством, то ли Министерство продолжает крутить и вертеть свои планы, не слишком считаясь с тем, что и кто там вокруг. Подъехала в школу ещё бригада, из следователей и Авроров, они перерыли поле для квиддича на два метра вглубь, предварительно закрыв стадион.

По школе ползут зловещие слухи, что кирдык школьному чемпионату.

В принципе, без Гарри, у команды Гриффиндора всё равно нет шансов. Запасного ловца никто не готовил, а если бы и готовили, то повторить эти пике и выходы, всё равно не сумел бы. У парня прирождённый талант к полётам на метле, основательно развитый тренировками Вуда. Оливер, кстати, почти единственный не вздыхает тяжело по поводу возможной отмены квиддича в школе. Два года подряд победы в школьном чемпионате очень даже разожгли аппетиты Оливера, и теперь, когда из-за отсутствия Гарри замаячила не иллюзорная возможность потерять Кубок, Вуд, можно сказать, даже радовался тихо возможному закрытию. Нет квиддича — нет победителя, а значит, кубок останется у Гриффиндора, а там глядишь и Гарри поправится, и опять всех порвёт на мелкие снитчи.

Ну так вот, бригада эта, из Министерства, частично подтвердила версию Дамблдора. Об это версии мне по секрету поведал Люпин, когда я изложил ему версию про Драко Малфоя. В общем, хорошо, конечно, что подозрения совпадают, хотя бы частично, но раньше надо было следить за учениками. Сам понимаю, что это уже была бы паранойя в кубе, но разве директор не всевластен в Хогвартсе? Ага, не летал бы дедушка Альбус за крестражами, глядишь, и по-другому бы всё сложилось в этом году.

— Можно только гадать, что случилось бы, — пожимает плечами Люпин на мои слова. — Никто, кроме прорицателей не знает будущее, да и они, по большому счету, не знают.

— Почему?

— Когда прорицатель изрекает пророчество. Истинное пророчество, прошу заметить, а не ту ерунду, которую за пять кнатов тебе любой шарлатан на базаре расскажет. Так вот, в этот момент прорицатель впадает в транс, как будто будущее само себя диктует через его тело. Выйдя из транса, прорицатель сам не помнит, что говорил и что делал, и в этом ему не помогут никакие сыворотки правды или извлечения воспоминаний. Образуется как будто дыра в памяти, в которой только пустота.

— Откуда же тогда появляются пророчества?

— У прорицателя, в момент изречения, должны быть слушатели, — поясняет Люпин. — Причём, желательно, такие, чтобы распознали истинность пророчества. Поведение в трансе, конечно, меняется, голос там по-другому звенит, но всё равно, вот так сходу можно и не распознать. Не говоря уже о случаях, когда прорицатели изрекали пророчества в гордом одиночестве, таким образом, теряя их.

— То есть это неконтролируемая способность? — ну да, вопрос глупый, но я как всегда: вначале задал, потом осознал глубину глупости.

— Конечно, — Ремус встаёт и начинает прохаживаться. — Сама подумай, Гермиона, умей прорицатели это контролировать, они бы заранее готовились, приглашали тех, кто запишет, да и в целом Министерство бы заточило прорицателей в свои подвалы, в отдел Тайн, и там они бы штамповали прорицания одно за другим. И тогда только Министерство знало бы будущее, и держало бы его в руках. Истинное пророчество тем и страшно, что оно обязательно сбудется, как будто прорицатель фиксирует будущее, как будто он заглядывает вперёд и рассказывает, что случится. Но к счастью, эта способность не поддаётся контролю, да и встречается очень редко. Из-за этого многие считают Прорицания — шарлатанством, как, например, наш дорогой директор Дамблдор. Кстати, о директоре, он хотел бы с тобой завтра встретиться.

Вопросительно приподнимаю брови. Ну да, хотел бы, так и встретился бы! Он же директор, ну и так далее. Сейчас же предложение Люпина выглядит немного несообразно, как будто директор не директор, а школьник, который ничего не может и не умеет, и даже запрос о встрече посылает через третьих лиц. К счастью, Ремус понимает моё удивление и охотно начинает пояснять.

— Видишь ли, эти следователи из Министерства вцепились в Дамблдора, как пикси в добычу. Поговорить в его кабинете точно не удастся, а директор не хочет, чтобы при разговоре присутствовали лишние уши. Поэтому завтра навести Хагрида, скажем, после обеда.

Всё равно какая-то натяжка совы на глобус. Хотел бы директор поговорить приватно, так поговорил бы. К чему эти передачи через третьих лиц, какие-то договорённости, и так далее? Следователи насели? Так кабинет директора не единственное место в Хоге, где можно поговорить. Замок большой, куча пустых помещений, а с учётом того, что дедушка Альбус умеет телепортироваться здесь, так вообще. Так сказать, с любых высот в любое место. Нет, конечно, верю, что так надо, но всё равно искусственность ощущается. Люпин тем временем продолжает объяснять текущую политическую обстановку.

— Пожиратели затаились, ну мы-то знаем, что они, скорее всего, помогают Волдеморту быстрее собрать силу, новое тело вряд ли так же ему послушно, как старое. Но в Министерстве почему-то уверились, что Пожиратели отомстили, кому хотели и покинули Англию. Впрочем, почему-то — это громко сказано. Сторонники Тома, те, кто не пошёл в Азкабан, увернулся от суда, они почти наверняка получили указания, что делать, и теперь Министерство пущено по ложному пути.

— И раз Пожиратели бежали, то Министр решил плотно взяться за Хогвартс?

— Именно, и это пугает. Пока Волдеморт копит силы, мы тут отбиваемся от высосанных из пальца нападок Министерства, и кто знает, чем это закончится для нас всех? Уже идут слухи, что готовится суд.

— По делу о Гарри Поттере?

— Гарри лишь предлог, — вздыхает Ремус. — Суд над Дамблдором, и попутно к нему привлекут всех его сторонников, и вполне возможно обвинят в попытке захватить власть силой.

Ну, собственно, изначально предполагал такой вариант. Раз уж пошли такие дела, то Министру то чего стесняться? Обвинить всех, раздавить мощью госмашины пропаганды и суда, и так далее, и так далее. Сейчас вот общественное мнение подготовят. Оно, это мнение, и без того было разогрето статейками прошлого года, а если сейчас умело сплести Гарри Поттера, обвинив директора, да ещё и припомнить прошлые грехи, то можно все красиво преподнести. Собрал ОПГ, в народе известное, как Орден Феникса, рассчитывал силой захватить власть, устранил Гарри Поттера, который мешал его планам, в общем, там даже врать особо не потребуется. Подать часть правды, как целое, и вуаля.

— Когда не понимаешь игру Дамблдора, остаётся только верить, — немного грустно улыбается Ремус, — но понимать гораздо лучше. Может быть, завтра он тебе объяснит, к чему всё это.

— Обязательно расскажу вам, Ремус.

— Только с разрешения директора, — Люпин становится серьёзен. — Ладно, завтра после обеда в хижине у Хагрида, а сейчас вернёмся к занятиям.

— Да, профессор.

Глава 14

На следующий день, то есть в воскресенье 20 февраля 1994 года, после занятий с «Ёжиками» и обеда, отправляюсь в гордом одиночестве к Хагриду. Невилл занят с близнецами, а Луна осталась утешать Джинни, которая всю эту неделю ходит как в воду опущенная, периодически впадая в немного невменяемое состояние. Тогда приходится её тащить в медпункт, а потом быстро утаскивать, ибо, увидев Гарри на койке, она опять впадает в неадекват.

В общем, весело живём, ага.

Дорога к хижине Хагрида практически растаяла, и приходится двигаться очень аккуратно, чтобы не улететь, собирая грязь со всего склона. Не очень приятно, конечно, но в целом можно гарантировать, что никто больше к Хагриду не придёт. Разве что на метле прилетит, тьфу ты, надо было и мне так же сделать! Вообще, надо бы озаботиться чарами полёта и самолевитации, а то мало ли что в жизни произойдёт. Не всегда метла будет под рукой, значит, что? Правильно, после лазера и системы магического видения, надо будет заняться полётами.

Размышляю, а тело само движется, держит равновесие, взмахивает руками, в общем, спуск удаётся преодолеть, упав всего два раза. Можно сказать, даже особо не испачкался, так, подумаешь, пара килограмм грязи на обуви, да пятна на мантии. Ерунда, на одну стирку, спасибо домовикам за такой ненавязчивый сервис. Оставляешь грязную одежду, а они ночью её стирают, сушат, гладят и обратно приносят.

Домохозяйкам моего мира, даже при всей мощи бытовой техники, такой сервис и не снился.

Дедушка Альбус уже в хижине, и кто бы сомневался, что он чист, без единого пятнышка, и вообще я тоже хочу иметь возможность телепортироваться по школе и окрестностям! Хагрид рядом, вздыхает и рассказывает, что эти следователи его уже утомили, все вспоминают ту старую историю с Тайной Комнатой. Дамблдор уверяет, что после того, как ситуация разрешится в целом, с Хагрида снимут все обвинения. Приветствуем друг друга, и директор переходит к основному.

— Ты, конечно же, гадаешь, зачем я назначил встречу здесь, Гермиона? — эдак, посмеиваясь, говорит он.

— Да, профессор.

— Видишь ли, час назад, я официально отбыл по своим делам, и комиссия Министерства уверена, что меня нет в Хогвартсе. Скорее всего, они всё равно привлекут тебя, да и весь ваш клуб «Яростных Львов» к следствию, но как знакомых Гарри Поттера. Мне не хотелось давать им лишнюю ниточку, связывающую меня и тебя, и поэтому назначил встречу здесь. Хагрид, тебя не затруднило бы оставить нас наедине?

— Конечно, директор.

Хагрид встаёт и выходит. Слышно, как он подзывает Клыка и уходит в сторону Леса.

— С Рубеусом я уже обсудил всё, что требовалось, — поясняет дедушка Альбус. — Теперь, как и обещал тебе профессор Люпин, я расскажу немного о Томе Реддле.

Хммм, да и вправду, ведь Люпин именно так и обещал.

— Да, профессор.

— Но вначале маленький вопрос. Ты ознакомилась с ситуацией вокруг Статута о Секретности?

— Да, профессор. Это официальная точка зрения?

— Нет, конечно, это всего лишь мои мысли, к которым я пришёл путём длительных раздумий, когда размышлял о причинах первой магической войны, — просто говорит директор. — Я поделился ими с Орденом, и так они дошли до тебя. Но, Том Реддл и его история, слушай.

Рассказ Альбуса Дамблдора о Томе Реддле, также известном как Волдеморт.

Итак, Первая магическая война, Волдеморт и его Пожиратели. О, это будет длинная, но не слишком оригинальная история. Том Реддл, с самого рождения остался без родителей. Отец — обычный маггл — бросил мать, которая ради него бежала из старинного рода Гонтов. Та не перенесла этого и умерла при родах. В результате Том попал в сиротский приют, где его тоже не слишком — то любили. В результате из Тома вырос озлобленный зверёк, мечтающий о славе, мечтающий, чтобы все те, кто смотрел на него сверху вниз, теперь кланялись и целовали его башмаки. Страх перед смертью также пустил крепкие корни в Томе, и в результате получилась совершенно убойная смесь, сделавшая его Волдемортом.

К сожалению, в те годы, я мало того, что не был директором, так и мне было не до школьников. Англия стояла на грани разгрома, что бы потом ни писали маггловские историки, и премьер-министр в ужасе обратился за помощью к магам. Не буду вдаваться в подробности, но противостояние на уровне магов тоже было, и достаточно напряжённое. Это всё отнимало силы и время, и та же история с Тайной Комнатой прошла так, как она прошла, именно из-за напряжённой внешней обстановки. У Министерства не было времени и сил разбираться, а Диппет, Армандо Диппет, бывший тогда директором, тоже не слишком много вкладывался в Хогвартс.

Но, не буду вдаваться в детали, в общем, в 1943 или 1944 году, можно уточнить в архиве, Том закончил Хогвартс, получил отказ на просьбу о месте преподавателя ЗОТИ и немедленно исчез. Так как война ещё длилась, никому не было до него дела, разве что его дружкам по школе. О, Том, то ли вследствие врождённых навыков, то ли вследствие тяжёлой жизни в приюте, отлично умел входить в доверие к людям и магам. Умный, обаятельный, а когда надо внушающий страх, он обзавёлся множеством приятелей, которых вернее было бы назвать свитой.

Можно предполагать, что Том отправился в длинное путешествие, длиной в 11 лет и весь земной шар.

Бессмертие и способы его достижения, вот то, что интересовало его в первую очередь. Попутно, подозреваю, Том выучил много разного из Тёмной магии, ибо как правило, личное благополучие, богатство и длинная жизнь основаны на том, что все это отнято у десятка других. В силу ряда причин мне пришлось занять место директора Хогвартса, и в первый же год пришёл Том. Будь директором Армандо, Тома тут же взяли бы преподавателем, но он почему-то дождался, пока директором стану я. Возможно и случайно совпало, но одного взгляда на Тома мне хватило, чтобы ощутить холодок на спине. От него веяло тёмной магией, а также самоуверенностью, властностью и совершенным нежеланием учитывать что-то кроме своих желаний. Поэтому я отказал ему в месте преподавателя, изготовившись к схватке. Надо заметить, без ложной скромности, кое-что в этой области умею, но драки не случилось.

Том повернулся и покинул Хогвартс, отправившись в Хогсмид, где его ждали приверженцы.

Приятельские отношения были окончательно отброшены, теперь это были именно что лидер и его свита. Те, кто стал позже известен как Пожиратели Смерти. Узкий круг приближённых Волдеморта, самая так сказать элита. Создавая Орден Феникса, я в первую очередь видел его задачей — противостояние Пожирателям, но получилось не очень. Пожиратели, почти все как один, из старинных магических семей, были тем, что у магглов называют «золотой молодёжью». А Том, как я уже упоминал, умел говорить и увлекать за собой. Чистокровные — выше всех, все права магам, покажем мерзким магглам их истинное место и прочие дёшево-популисткие лозунги, имевшие большой успех.

Итог же: полукровка Том повёл за собой чистокровных магов.

Более того, он возымел над ними почти абсолютную власть. Потомки магических семей не слишком привыкли сдерживать себя, а Том вообще позволил им все. Пожиратели радостно убивали, пытали, поджигали, похищали и наводили страх и ужас на всю страну, в качестве издевательства подвешивая свою так называемую Метку над местом убийства. Метка в виде черепа и змеи вместо языка, представляла собой полную копию Метки на левом плече. Да, да, Волдеморт клеймил своих последователей, и надо сказать, что до него мало кто додумывался использовать Протеевы чары на магах. В результате Том всегда знал, где его последователи, мог созывать их, приказывать, передавать сообщения и много чего ещё. Друзьям такое не ставят, только слугам, но, увы, к тому моменту, Том прочно владел их душами. Собственно, подготовка к войне длилась долго. После отказа в 1956 Том ещё лет десять скитался по свету, набирался знаний и сторонников, а к активным действиям перешёл уже в 1968 году. Активные действия — это неприкрытая пропаганда и лозунги, навроде «Вся власть чистокровным! Загоним магглов в положенное им место — стойло!» и прочие.

Представьте себе, насколько хорошо всё это ложилось на подготовленные ложью о Статуте условия.

Чистокровные лучше всех. Магглы — грязь под ногами. Вся власть магам, ну и так далее. Надо заметить, что я и сам в юности думал, что маги способны управлять, и вообще достойны того, чтобы править миром, и то, что мы прячемся — это ошибка, огромная ошибка, которая непременно должна быть исправлена. Это, надо заметить, были тогда, и сейчас остаются очень распространёнными настроения. Их причина — все та же ложь Статута, приведшая в итоге к тому, что все созданное людьми презрительно отвергалось, сами люди считались низшими существами, а изучение людей — Маггловедение превратилось в пародию на предмет.

Разумеется, речь сейчас идёт обо все той же так называемой элите, верхушке магического сообщества, определяющей, куда и как движется это самое общество. Тут опять сыграл свою роль Статут, законсервировав в магическом сообществе фактически феодальные и полуфеодальные отношения, в противовес тому, что творилось у людей, это раз, и просто как консервация отношений на момент принятия Статута, это два.

Том, преследуя свои цели, сумел привлечь к себе старинные магические семьи. Пусть даже ему отдавали младших наследников, пусть эти семьи мнили, что они контролируют Тома, всё это, могу уверенно заявить, чепуха. Полная чепуха. Том абсолютно владел душами своих последователей, они готовы были на него молиться. Только Северус Снейп, благодаря силе Любви, смог вырваться из этой ловушки, но это тема отдельного рассказа. Очень много в своё время говорили о знаниях этих семей, что же, не исключаю, что Том ими воспользовался, но это не слишком важно. Волдемортом он стал благодаря другим качествам, и к счастью, к огромному счастью и облегчению, два или полтора года назад, в Квиррелле этих качеств уже не было.

Возможно теперь, когда он получил тело, Том снова станет умелым политиком, харизматичным лидером и так далее, но думаю, более вероятен другой вариант. Уйдут умные качества, останется лишь желание власти и умение вызывать страх. Что, конечно же, не отменяет того факта, что Том был, есть и ещё надолго останется сильнейшим тёмным магом Британии, да и всей Европы, пожалуй. Поэтому впереди нас ждут кровавые сражения, будет много убийств и страха, и так пока мы не покончим с Томом. Без поддержки Министерства, сделать это будет неимоверно трудно, поэтому вначале Министерство, потом Том. Почему не привлечь европейских магов? Нынешнее министерство на это не пойдёт, а вот обновлённое вполне может (Дамблдор подмигивает). Чего нам ждать от Тома? Думаю, ближе к лету он полностью восстановит силы, и громко заявит о себе. Время, отпущенное нам, утекает, но оно ещё есть. Поэтому я пока продолжаю поиски и разрабатываю… впрочем, тебе, наверное, не стоит об этом знать.

* * *

— Теперь тебе немного понятнее, кому мы противостоим? Пусть даже дюжина лет духом подточила силы и разум Тома, но в новом теле они могут вернуться, — говорит Дамблдор. — И тогда он захватит Британию, а в дальнейшем вполне может распространить свои идеи и на Европу. Благодаря лжи Статута, магическое сообщество отлично подготовлено к тому, чтобы последовать за Томом. И это станет концом магов.

— Но ведь люди всё равно рано или поздно узнают, профессор?

— Одно дело узнавать в дружелюбной обстановке, как происходит с каждым новым Премьер-министром Англии, и совершенно другое, если маги начнут убивать магглов тысячами. После этого у магов не останется иного выхода, кроме как сражаться до победного конца, и победить им не удастся. Ты, конечно, можешь спросить, зачем Тому именно Британия, когда он мог бы захватить другую страну, где его никто не знает?

— Да, профессор.

— Во-первых, Британия близка к Европе, но и отделена от неё одновременно. Том справедливо полагал, что Европа не будет вмешиваться в войну. Зато после победы можно легко влиять на центр магического сообщества, Европу, так как она вот, рукой подать. — Дамблдор делает паузу. — Также, не исключено, что на него влияют детские комплексы. Раз его обижали в Британии, то ему хочется отомстить в первую очередь именно британцам. Тут не могу сказать наверняка, надо самого Тома спрашивать.

И улыбается, типа тонко пошутил.

— Но так как на мои вызовы на дуэль он ни разу не ответил, то истина так и осталась невыясненной. Впрочем, какая теперь разница? Надо найти все якоря, которые его держат в живых, уничтожить и потом… впрочем, это пока что дело будущего. Ещё вопросы, ах да, как вести себя в школе. Могу только повторить свой совет, Гермиона, веди себя так, как будто нас ничего не связывает.

— Прошу прощения, профессор, но…

Рассказываю историю о девичнике 12 февраля, и моей обмолвке. Дамблдор смеётся, и разве что не утирает бородой слезы. Чего это он? Или такого за его жизнь ни разу не происходило? Что-то не пойму.

— Спасибо, Гермиона, — отсмеявшись, говорит директор. — Повеселила старика напоследок. Можешь и дальше такое же рассказывать, мастерски придумано, и я не против таких слухов. А то обычно мне злые языки чего только не приписывают, тут хотя бы красивая девушка в истории присутствует.

Э? Если это комплимент, то какой-то хитро завёрнутый. Кого там Дамблдору приписывают?

— Следи за Гарри, бери уроки у Поппи, в общем, все как прежде, чтобы ни случилось, — голос становится серьёзным, как и сам директор. — В надвигающемся вихре событий это очень важно, и помни, что Орден Феникса всегда приходит на помощь своим.

И с лёгким хлопком дедушка Альбус исчезает прямо из-за стола.

Да, а мне ещё по грязи обратно в школу топать, вот жеж нет в жизни справедливости.

Глава 15

С отбытием Дамблдора, жизнь в школе практически не изменяется. По-прежнему туда-сюда снуют следователи, непонятно зачем до сих пор торчащие в Хоге, и авроры, которые вроде как занимаются охраной учеников. На шумных и галдящих детей они смотрят сверху вниз, не то чтобы пренебрежительно, скорее просто равнодушно. Не знаю, что там насчёт их квалификации, на разговоры они не идут и дополнительных занятий давать точно не собираются.

Впрочем, ладно бы занятия, и без того кручусь, как бешеный хомяк в колесе.

Весна, весна на носу! Скоро начнутся неприятности, как подсказывает нам опыт прошлых лет. Плевать, что виновник валяется без сознания, нет уж сила Гарри Поттера такова, что он и в бессознательном состоянии способен устроить нам всем весёлую жизнь. Начинается все вполне невинно, у Амбридж просто немного меняется поведение. Теперь она ходит по Хогвартсу не как простой школьный инспектор, нет. В связи с творящимся делами, её повышают до роли надзирателя за школой, с правом вмешиваться в любые события. Вроде как она тут представляет Министерство, и её слова и дела есть выражение позиции Министерства. Ну или что-то в таком духе.

В общем, теперь её в пеший эротический только директор послать может, а Дамблдор отсутствует.

Постепенно Долорес, по — прежнему изображающая Розовую Чебурашку, начинает давить, и это уже начинает раздражать. Ладно бы она липовый компромат на дедушку Альбуса собирала, гхыр бы с ней, так нет, этой гномихе теперь значит, захотелось поиграть в вербовочные игры. Это не говоря уже о том, с какой силой Министерство наваливается на Хогвартс, начав перлюстрировать переписку и нагнав сюда магов. Как говорится, даже за кустиком не присесть, чтобы там соглядатай от министерства не прятался.

Невилл, таки осуществивший своё намерение насчёт писем, получает вежливые отказы от всех крупных газет. Только отец Луны, Ксенофилиус Лавгуд, не постеснялся напечатать его письмо в «Придире», но, увы, тут же начались последствия. То есть не знаю, какой там общественный резонанс пошёл от письма Невилла, и был ли он вообще, но вот в Хогвартсе сразу стало весело. Шестого марта, в воскресенье, перед тренировкой Невилл приносит «Придиру» и начинает показывать, но тут же нарисовывается Амбридж в сопровождении старшего следователя, этого, как его, Дьюка шотландца.

— Мистер Лонгботтом, — шипит Чебурашка. — Немедленно сдайте журнал, который вы держите в руках!

О, став надзирателем и получив власть, Амбридж перестала сахарно улыбаться до полного слипания жопы. Нет, теперь она изображает Долорес Грозную, хотя и получается откровенно плохо. Роста и мастерства не хватает, но наша Чебурашка не унывает, усиленно берет уроки у Снейпа. По школе уже поползли злорадные слухи неприличного содержания, мол, Амбридж решила выйти замуж за Снейпа, и теперь значит того, тренируется в его кабинете. Почему злорадные? Так Снейпа не любят, и в слухах всё представало так, что Амбридж его значит оседлала, во всех смыслах.

— Это мой журнал, — тут же отвечает Невилл.

— Согласно новому указу, журнал «Придира» теперь под запретом в Хогвартсе. Мистер Уайт, изымите журнал у юноши! — возвышает голос Долорес.

О как, они и Сириуса привели. Отлично. Случись чего, он поможет прорваться.

— Конечно, конечно, — Сириус начинает подходить к Невиллу.

Так ни Долорес, ни Дьюк не видят его лица, то он подмигивает нам и указывает глазами куда-то в сторону. Невилл, молодец, быстро соображает и швыряет журнал в окно. Приоткрыли проветрить перед тренировкой, заодно лишний стимул скакать сильнее, чтобы согреться.

— Это вам даром не пройдёт! — почти кричит Амбридж.

Невилл складывает руки на груди.

— О, я вижу тут целый заговор, хорошо же, детишки. Так, с этой минуты Дуэльный Клуб закрыт, ваш кружок распущен, а если вы попытаетесь собраться вместе, то будете наказаны.

Кто-то из близнецов фыркает под нос, в стиле, напугала ежа голой жопой.

— Вам же советую подумать о результатах экзаменов, которые вы будете сдавать в этом году! — обращается Долорес к близнецам. — Вообще всем советую об этом подумать, экзамены будет принимать специальная комиссия из Министерства, и вполне возможно, что никто из вас не сдаст настолько хорошо, чтобы учиться дальше.

Так, угрозы прозвучали или ещё не все? По идее, дальше должны быть конфетки. В смысле, если нас вербуют, а если нет, то значит, просто Амбридж наслаждается ситуацией. Что в любом случае говорит не в её пользу. Тут, конечно же, возможны варианты, но нашей Чебурашке не дают раскрыть карты.

— Какой смысл учиться дальше? — заявляет Джинни. — Вы же всё равно не сможете защитить Гарри Поттера, когда за ним снова придут! Смысл тут учиться, если Гарри убьют?

После чего в слезах выбегает из комнаты. Сама себя накрутила, и вообще характер её в последний месяц резко испортился. Скорее бы уже Гарри очнулся, а то все это начинает утомлять. Но Амбридж даже не пытается догнать Джинни, наоборот, она, кажется, рада, что та убежала.

— Вы же понимаете, что ваше будущее в руках Министерства? — типа вкрадчивым голосом начинает она.

Кхех, и вправду вербует. Власть получила, и теперь давит в открытую. Интересно, что предлагать будет, посты в Министерстве? Бочку варенья и пачку печенья? Зачем весь этот концерт, да ещё и в присутствии толпы народа? С глазу на глаз надо такие разговоры вести, или тут имеет место быть специальный умысел на нехорошее. Типа надавить, сломать, да ещё и сразу с круговой порукой, мол, все там были, и все предали… кого? Дамблдора, получается.

Очень интересно, но ожидаемо.

Слишком близко мы все располагались к телу Гарри Поттера, чтобы Министерство оставило нас в покое.

— И не только ваше, но и ваших родителей, — продолжает вещать Долорес.

Данунах. Она не стесняется такие вещи заявлять, в присутствии Дьюка и Сириуса? Ладно бы старший следователь, тоже, поди, особо доверенный человек Министра, но Сириус? Или тут опять игра? Блэк едва заметно подмигивает, и от сердца отлегает. Ага, Дамблдор не одному мне оставил инструкции. Внедрил орденцев в тыл к врагу, хе-хе, ведь сейчас Сириус стоит за спиной Долорес.

— Думаю, мне нет нужды перечислять, что ваши родители тоже так или иначе зависят от Министерства, — продолжает давить Амбридж.

Так, ну-ка прикинем. Артур Уизли, ага, увольнение. Журнал «Придира», ну, наверное, закроют. Родители Невилла? Выкинут из клиники Мунго? Ладно, допустим, в конце концов, клиника Министерства, но всё равно, что-то это опять дурно пахнет. Или Фаджу настолько власть в голову ударила? Или это просто Амбридж тут свои неудовлетворённые фантазии реализует на детях?

Ей-ей, лучше бы Снейп её трахал в подсобке, может, не маялась бы ерундой.

— Судьба мага всегда в руках мага, — нараспев произносит Луна. — Только глупцы думают, что могут держать чьи-либо судьбы в своих руках, и вдвойне глупцы те, кто верит, что их судьбы принадлежат другим.

Ого! Вот это Луна дала! Даже если это была цитата, то всё равно дала!

— Вон! Вон отсюда! — кричит Амбридж. — Вы решили свою судьбу, мисс Лавгуд, и судьбу своего отца!

Луна улыбается и перебирает косточки в ожерелье.

— Мистер Уайт, удалите, пожалуйста, отсюда мисс Лавгуд, — шипит Амбридж.

— Мы, пожалуй…

— Тоже пойдём, — заявляют близнецы.

— Наш отец…

— Нас поймёт!

— Идите! — кричит Амбридж. — Уже завтра вы об этом пожалеете!

Нас оставалось только двое. Невилл и я, и мне, честно говоря, уже любопытно, к чему все это приведёт. Давить на моих родителей Амбридж точно не сможет, а угрозы персонально мне. Это будет даже интересно послушать. Наверное.

— Моя бабушка будет очень недовольна, — тихо, но твёрдо говорит Невилл.

— Разве? У тебя есть возможность прославиться и отомстить, — улыбается Амбридж, — ведь Министерство ловит Пожирателей, а ваш директор — нет. Ты, Невилл, если захочешь, уже завтра сможешь стать учеником аврора, и тебя будут направлять на поисковые миссии, после соответствующего обучения.

Вот и взятка. Предложение более чем щедрое, и я не могу винить Невилла, что он колеблется почти минуту, но потом всё-таки спрашивает.

— Для этого мне надо рассказать всем, что директор Дамблдор очень плохой, ничему нас не учил и готовился захватить место Министра? А я решил учиться в Министерстве, потому что там все самое лучшее?

— Как восхитительно! — всплёскивает руками Амбридж. — Все правильно!

— Нет, — тихо, но твёрдо отвечает Невилл. — Я не буду этого делать.

— Почему?

— Сказав так, я предам своих друзей, и даже месть за родителей не стоит такого, — по-прежнему тихо отвечает Невилл.

Он явно сильно волнуется, кулаки сжаты, да так, что кажется, ещё чуть-чуть и кожа лопнет.

— Ну и зря, — почти выплёвывает Амбридж. — Можете быть свободны, мистер Лонгботтом.

— Я не уйду без Гермионы!

— А я сказала, что вы можете быть свободны! Мистер Уайт, выпроводите Невилла, и проследите, чтобы он не вернулся.

Ага, сейчас мне будут предлагать очень большую и вкусную конфетку. Устранили всех посторонних, и сейчас начнётся сеанс соблазнения под сладкий лепет мандолины, как говорил Остап Бендер. Интересно, так и было задумано, или Амбридж всё-таки рассчитывала запугать и купить всех присутствующих? Для вербовщика она действует крайне неумело, если только опять же это не сделано специально.

Зачем? Ну, чтобы вызвать определённую реакцию. Трудно так сказать, не зная конечной цели.

Долорес Амбридж и Дьюк Каннингем, смотрят на меня почти плотоядно. На что они рассчитывают?

— Министерство поможет тебе основать собственный Род, Гермиона, — в лоб лепит Амбридж.

Так, уже неплохо. Интересно, кто разболтал эту дурацкую выдумку? Не Дамблдор же?

— А также закроет глаза на то, что собираешься прибрать к рукам Гарри Поттера, — голос у Дьюка сухой, фразы отрывистые, как будто кашляет, а не говорит, — разумеется, до тех пор, пока ты будешь верна Министерству.

Меня, конечно, так и подмывает залепить в ответ, что моя верность принадлежит директору, а также как следует послать их на три буквы. Так, подумаем. Дедушка Альбус сказал, что вести себя можно как угодно, так? Следовательно, его план предусматривает все варианты моего ответа, либо мои ответы неважны для его плана, либо он уверен, что Орденцы его не предадут. Хорошо, примем за начальную основу. Имеет ли смысл играть с министерскими, входя в доверие? Заманчиво, но нет. Не мой уровень.

Поэтому сделаем так, чтобы не запутаться: будем говорить правду, и не сотрудничать в остальном.

— Меня не интересует Гарри Поттер в этом качестве.

— А в каком качестве он тебя интересует, а, девочка? — голос Амбридж вкрадчив. — Зачем ты постоянно находишься возле него? Ведь из-за него ты лишилась ноги, и навлекла на себя массу других неприятностей!

— Люди дружат не для выгоды, — и холодка в голос, а-ля Минерва, — не знала, что у магов иначе.

— Бедная, наивная девочка, — и кажется, что сейчас Долорес потреплет меня по щеке, — ты так далека от политики и закулисных интриг элиты! Ты даже не представляешь, как цинично директор тебя использует!

Почему же, очень даже представляю. Только Дамблдор ещё и даёт взамен, а не только берет. От вас же, министерские вы Чебурашки, пока ничего дельного не прозвучало. Хотя начальное предложение очень щедрое, но базируется на неверной инфе и посылках.

— Тем не менее, ваши предложения меня не интересуют.

— Что же, — вступает в разговор Каннингем, — думаю, тогда тебя заинтересует другое предложение от Министерства, которое ты точно не сможешь отклонить. Приглашение в суд.

— Комиссия решила, что я виновна в нападении на Гарри? — и каплю ехидства в голос.

— Комиссия решила, что следует пересмотреть прежние дела, связанные с директором Дамблдором. Ваше дело, Гермиона Грейнджер, будет рассматриваться через неделю, тринадцатого марта. Дело о нападении василиска, в мае прошлого года.

— И что там, появились новые факты?

— Появились новые обстоятельства, — следователь невозмутим, — для обвинений в адрес директора Дамблдора.

— Мистер Каннингем! — вскрикивает Амбридж.

— Прошу прощения, инспектор Амбридж, но уже завтра это будет объявлено вслух.

— Всё равно! — бушует розовая Чебурашка. — Всё равно нельзя!

Да ладно, и так все понятно. Добрались, значит, до директора. Ох, возьмут и нас потом всех за жопы, вон клуб уже закрыли, и кто знает, до чего они додумаются завтра? Можно не сомневаться, что за отказ от сотрудничества нас всех немного погнобят, хотя, не исключаю, что и не так мощно, как тут расписывала Долорес. Итак, завтра объявят, что Дамблдор не так велик и светел, в ход пойдёт компромат, накопанный Амбридж. Потом начнут поднимать дела, возникшие, пока дедушка Альбус был директором.

Амбридж, получается, поставят и.о. директора? Или одного из заместителей, Снейпа или МакГонагалл?

В любом случае поток говна на вентилятор будет такой мощности, что забрызгает всю Британию. Зачем это директору, вот хоть убей, не понимаю. Также не понимаю, зачем ему смещение с поста директора? Свободного времени не хватает крестражи искать? Да ну, ерунда какая, он и так непрерывно пропадает в поисках, дела школьные идут без него. Понятно, что Хитрый План не подразумевает оглашения, и информация была доведена до каждого орденца в части его касающейся, но все же интересно же понять, что и как.

— Мисс Грейнджер, вам все понятно? — спрашивает Амбридж. — Вас отвезут в Министерство через неделю, и вы предстанете перед судом!

— Да, инспектор Амбридж.

Интересно, остальных «Ёжиков» вызовут или только мне такая честь?

— Также вам запрещается покидать школу Хогвартс до того момента. В случае если вы сбежите, все обвинения против вас будут автоматически засчитаны, как доказанные.

— Да, инспектор Амбридж.

— Идите! — повелительно вытягивает руку Чебурашка.

Тоже мне, Наполеон в юбке, ха!

— Мистер Каннингем, заприте клуб, опечатайте его и поставьте защиту, чтобы никто им не пользовался!

Глава 16

Вот так вот нас и закрыли. Дальше угроз у Амбридж дело не зашло, но подозреваю, что это только пока. Переписка вся проверяется, и поэтому вся работа пером Невилла и близнецов пропала зря. Впрочем, обходной путь, через орденцев, вполне себе сработал, и сообщение Артуру Уизли и дальше ушло. Однако это всего лишь сообщение, и эффект пока неясен, в отличие от сообщения Амбридж, которое она сделала в понедельник, 7 марта, когда школьники собрались на завтрак.

Дамблдору предъявлено официальное обвинение, и он временно отстранён от должности. Не явится на суд, будет отстранён навсегда. Также, на время следствия, он лишается должности председателя Визенгамота, это у них тут так Верховный Суд называется. Временно исполняющей обязанности директора назначена Долорес Амбридж, пока Министерство не подберёт наилучшую кандидатуру. Также вокруг школы будет усилена охрана дементоров, и в самой школе расставлены посты Авроров.

Ещё никогда вброс говна на вентилятор не был таким успешным.

Амбридж, которая успела многих подзаебать своими сахарными улыбочками и высверливанием мозга, едва не забросали кашей прямо там же в зале. На её счастье, она не стала выходить вперёд для объявления, а из-за стола торчала только голова. Поэтому метатели промедлили, а там вперёд вышла Минерва МакГонагалл, в которую кидаться кашей было вроде как и неудобно.

Первым указом врио директора, стало образование школьной дружины имени Долорес Амбридж, то бишь ДА. Остряки тут же переделали расшифровку на Армию Дамблдора, также припомнили Тёмные Искусства[23] и в общем, поле для шуток открылось огромное. Тем не менее, условия вступления были просты как молоток: захотел — вступай, приноси слухи и новости Амбридж, зарабатывай баллы, прокачивай своего персонажа. Особо ловким и угодливым явно уготовано место в Министерстве. Вслух этого не произносилось, но, как говорится, тут все взрослые люди и все всё понимают.

Квиддич временно запретили, также Амбридж усилила наказания за нарушения школьных правил.

В остальном пока что все по-прежнему, разве что на очередном дополнительном зельеварении товарищ Снейп соизволил открыть рот.

— Мисс Грейнджер, вы в курсе, что такое Сыворотка Правды?

— Да, профессор.

— Вполне возможно, что скоро вы испытаете, как она действует.

— В Министерстве? — ну хер его знает, у них тут с судом и законностью маленько напряг, может и разрешено применять сильнодействующие зелья к несовершеннолетним?

— В кабинете Долорес Амбридж, — свысока сообщает Снейп. — Также нам придётся прекратить эти занятия, и нельзя сказать, что я сильно этим расстроен. У меня хватает забот и без вас, хотя должен признать, что кое-чему вы сумели научиться.

— Да, профессор, — шифруется наш зельевар, ох шифруется.

Занятия замаскированы под отработки, но даже тут решил подстраховаться. Да и гхыр с ним!

— Возьмите, — протягивает он пузырёк. — Если вас пригласят на беседу к нашему новому директору, выпейте одну столовую ложку. Это поможет вам… противостоять особо сильным эффектам Сыворотки, скажем так.

— Да, профессор.

— Будь моя воля, — внезапно Снейп наклоняется и почти сверлит взглядом, — да, будь моя воля, я бы сорвал с вас эту диадему, мисс Грейнджер, налил Сыворотки и узнал бы все тайны, которые вы прячете под своей омерзительной короткой стрижкой! Зачем вам Гарри Поттер, а?!

— Мы учимся вместе, профессор, — вот что это сейчас было?

— Ладно, может у вас есть шансы, — машет рукой зельевар. — Свободны и больше не приходите сюда!

— Да, профессор.

Покидаю кабинет, с ощущением, что чего-то не понимаю. Надо было расспросить Дамблдора о прошлом Снейпа, ну чтобы директор хотя бы намекнул, чего зельевар такой злой, как сцобако. Тут в Хогвартсе все, смотрю, с двойным дном и тёмным прошлым, как вот наша целительница, мадам Помфри. С ней вот, кстати, проблем не было, спросил, она и рассказала, пока плановый ежедневный уход за Гарри происходил.

Кстати, выносить утку, вопреки моим опасениям не потребовалось, под это дело подписали одного из домовиков.

Не говоря уже о том, что магия очищала следы выделений организма эффективнее губки и воды. Так, прикинем на пальцах, что же получается. Зелья выпали, Дуэльный Клуб прикрыли, в министерстве дело шьют. Занятия с Люпином под вопросом, так что остаётся только официальная дополнительная Трансфигурация, и частные уроки медицины. Тоже в принципе неплохо, будет время отработать пару моментов по своим делам, а то подзабросил. Хорошо хоть пробежки пока не запрещают, но чувствую, недалёк тот час, ох недалёк.

Ощупав пузырёк в кармане мантии, иду в башню Гриффиндора. Скоро уже отбой, и призраки выйдут на патрулирование, не считая всяких там Сириусов Блэков. Не будем дёргать Чебурашку за уши, а то ещё взбесится. Поэтому домой, домой, домой, во всех смыслах, ага.

Но всё равно в голову опять упорно лезет разговор с Помфри и её история, услышанная недели три назад, почти сразу же после операции над Гарри. По каким-то причинам целительница решила объяснить, хоть и не спрашивал, но раз такое дело, отказываться не стал и послушал, подёргивая глазом по мере рассказа.

История мадам Помфри

Родители Поппи Помфри погибли на её глазах, в результате «несовместимых с жизнью ранений», полученных в ходе удара ракетами «Фау» по Британии. Девочка очень тяжело переживала все случившееся, и в дальнейшем, уже в ходе учёбы в магической школе, очень много времени и внимания уделяла медицине. Совершенно сознательно, после окончания школы, она отправилась на расширенные курсы колдомедиков и затем волонтёром участвовала в нескольких локальных конфликтах людей. Войн во второй половине двадцатого века хватало, и умелая медсестра была нарасхват.

Помимо тайного применения магии к тяжёлым больным, Помфри поняла, что необходимы ещё и врачебные знания. Медицинский университет, курсы повышения квалификации и новые конфликты и новое волонтерство. Два десятка лет, посвящённых лечению людей, привели к парадоксальному выводу. Чем больше Поппи лечила, чем лучше это делала, тем больше люди убивали друг друга.

Маги, в лечении которых, она тоже не забывала практиковаться, хотя бы не убивали друг друга так массово.

Мадам Помфри вернулась в магическую Англию, открыв, что называется, частную практику. Конечно, маги по мелочи сами себя лечат, а в особо тяжёлых случаях обращаются к специалистам из клиники Мунго, но Поппи удачно вписалась посредине. Она бралась за любые случаи, усердно училась, и вскоре стала опытным колдомедиком, в дополнение к познаниям в медицине людей.

В этом состоянии её и застала первая магическая война.

В ходе войны она оказывала услуги Ордену Феникса, в частном порядке, и потом, после окончания войны, Дамблдор пригласил её в Хогвартс на постоянной основе. Уставшая от вида того, как не только люди, но и маги убивают друг друга, Поппи Помфри согласилась. Будучи женщиной обстоятельной, она дополнительно прошла переподготовку на педиатра, и приступила к работе. Работа в школе благотворно сказалась на ней, и постепенно она превратилась в ту спокойную, улыбчивую целительницу, которую мы все привыкли видеть.

Оставаясь при этом врачом-универсалом высшей категории.

Она продолжала следить за медициной, выписывала журналы, изучала теорию, но вот практики по тяжёлым ранениям уже практически не было. Что не помешало ей, основываясь на прошлом опыте и медицине людей, разработать магический аналог аппаратов искусственного поддержания жизни. И, как говорится, опыт не пропьёшь, и поэтому, хотя Помфри местами медлила и колебалась при операции, но все же сумела довести таковую до успешного конца. «Я помню каждого, кого не успела или не смогла спасти», грустно говорила целительница, «а вот тех, кого спасла… их лица как будто сливаются в одно. Спасён? Следующий!»

Всю свою жизнь Помфри посвятила лечению, как будто пытаясь оправдаться за ту детскую слабость, когда не смогла спасти родителей. Как она призналась, что теперь ей ясно видно, что даже опытная медсестра или врач в тот момент не смогли бы помочь, не говоря уже о том, чтобы выиграть время для доставки в госпиталь. Но всё равно, Помфри уже давно смирилась с этим, и спасённые тысячи жизней говорят, что не зря жила и лечила. Потом она выдержала паузу и добавила: «грядёт вторая война, и снова будут умирать маги и люди, и мне как-то не по себе становится, что опять будут аппарировать тела прямо из боя на операционный стол. Наверное, это судьба, но легче от этого не становится ни на миг».

* * *

Останавливаюсь перед портретом Полной Дамы, все так же бдящей за входом в башню Гриффиндора.

Интересно, у Снейпа тоже было тяжёлое детство и деревянные игрушки, прибитые к потолку? Или он просто по ходу пьесы стал такой злой, и продался Волдеморде? Зеваю. Вот тут реально надо Дамблдора спрашивать, больше мне, пожалуй, такое никто не поведает. Да и не факт, что дедушка Альбус захочет такое рассказывать. Одно дело травить байки про Тома, и почему он стал таким гадом, а другое про своих орденцев.

Поживём — увидим, а пока что спать и ещё раз спать.

Дружина имени Розовой Чебурашки постепенно начинает пополняться, а команда «Ёжиков» ощущает некоторый упадок духа. До полного падения, в стиле — нас разбили, мы сдаёмся — пока ещё не доходит, но упадок явно намечается. К счастью, близнецы тоже все вовремя понимают, и не только сами налегают на занятия, но и берут Невилла в оборот. Луна, тьфу-тьфу, оказывается самой иммунной, а вот что делать с Джинни остаётся неясным.

Разве что успокоительные в неё лошадиными дозами вливать?

И тут Гарри, наконец, открывает глаза, во вторник, восьмого марта. Надо заметить, что мадам Помфри уже начала беспокоиться, решив, что где-то чего-то пропустила. В клинику Мунго тушку Поттера не дали перевезти, да и специалистов оттуда не позволили пригласить. По прикидкам целительницы Гарри уже неделю как должен был прийти в себя, и вот она нервничала с каждым днём все сильнее, склоняясь к мысли, что простой во врачебной практике плохо сказался на её способностях и возможностях.

Поговорить с Гарри пускают только следователей, на две минуты, но, как и можно было предположить, ничего такого подозрительного парень не видел и не слышал, и кто бы мог сотворить такое, даже не подозревает. Разумеется, я совершенно случайно нахожусь неподалёку, типа смешиваю порошки и зелья больному, ага. Больше никого к Гарри не пустили, так что пришлось мне работать ещё и передастом.

Услышав новость, Джинни моментально оживает, и лезет обниматься и целоваться. Организм беспокойно ворочается, ощутив упругое девичье тело под руками и губы на лице, и начинает намекать, что нефиг терять момент и надо младшую Уизли в ответ смачно засосать, и руки было бы неплохо чуть ниже передвинуть, и вообще, сколько можно мыться в душе в гордом одиночестве?

Кое-как справляюсь, отстраняя Джинни, но всё равно меня немедленно охватывают нехорошие предчувствия. В отсутствие гормональных подавителей, придётся воспользоваться старым, как мир способом. Вкалывать так, чтобы ни что сил не оставалось. Пробежки, закаливание, занятия до кругов в глазах по имеющимся предметам и мыслям, а также свежепридуманные. Вот история с привидениями в прошлом году и дементорами в нынешнем, чем не повод углубиться в эту тему? Или ещё что-нибудь, мозгозагрузочное.

Люпин, выслушав объяснения, смотрит на меня внимательно, потом спрашивает.

— Скажи, Гермиона, ты прочитала все книги, которые дал тебе директор Дамблдор? Ты все там поняла? Освоила? Готова продемонстрировать?

— Нет, профессор.

— И зачем тебе тогда Запретная секция, если ты ещё имеющееся не освоила? — Люпин дружелюбен, но немного насторожен. — Может я тебе подскажу необходимое по теории?

— Как отрубить голову призраку?

Люпин озадачен. Приходится рассказывать всю историю про Почти Безголового Ника, держа в уме, что способы убийства призрака могут подействовать и на дементоров. Очень мне эти сосуны не по душе, лучше иметь козырного туза в рукаве, а то Патронуса может и не хватить. Объяснять это Люпину, да и Дамблдору, смысла не вижу, поэтому история с Ником приходится очень кстати.

— Безголовая Охота, ну надо же, — улыбается Ремус, — вот уж не думал, что призраки сохраняют человеческие качества вроде честолюбия. Да, боюсь в этом вопросе тебе помочь не смогу. Но почему ты думаешь, что Запретная Секция содержит такие сведения?

— Потому что я не знаю, что в Запретной секции, — пожимаю плечами, — а то, что в общем доступе, не содержит ни одного способа повредить призрака, не убив его. Поэтому вариант только один — Запретная Секция, ибо заказ темномагических книг совой вряд ли мне удастся, по совокупности причин.

— Да, это вряд ли, — машинально кивает Ремус.

Он задумывается. То ли перебирает в памяти способы борьбы с призраками, то ли пытается сообразить, поможет ли мне Запретная Секция. Потом выдвигает компромиссный вариант.

— Я сам посмотрю, есть ли такой материал в Запретной Секции, — говорит он, — и если есть, то вынесу книгу для тебя. Разумеется, если эта книга не опасна для окружающих, а то знаешь ли встречаются экземпляры, так и норовящие сожрать того, кто их читает.

— Извините, не знаю.

— Ну да, я вам такого на уроках ЗОТИ не рассказывал, — смеётся Ремус, — но это, пожалуй, тема отдельной лекции. Думаю, тебе понравится, раз уж артефакторика так тебя привлекает. Теперь, когда тебе понятна энергетика магов, и влияние эмоций на магию, да, думаю, что тема полуразумных артефактов будет в самый раз. Тем более, что Патронуса отработали и пора переходить к другим вещам. Не скажу, что более сложным — телесный Патронус весьма, весьма сложен — но просто к другим.

— Спасибо, Ремус.

— Слышал, у тебя завтра слушание в Министерстве? — небрежно так спрашивает Люпин.

— Да, собираются освежить дело о василиске, — развожу руками, мол, не при делах.

— Самое главное относись спокойно и не слишком волнуйся, — серьёзно так советует. — Как правило, при волнении говорят много лишнего, что тебе будет только во вред.

После чего демонстрирую ещё раз Патронуса, и занятие заканчивается.

Что-то жизнь не только понеслась галопом, но ещё и делает это боком. Наверное, это судьба.

Глава 17

Отправка на заседание выглядит следующим образом. Рано-рано, ещё затемно, в спальне появляется домовик и будит меня. Делает он это тихо, и остальные красны девицы не устраивают «визг на лужайке». Быстро собравшись, топаю в кабинет Амбридж, благо тот неподалёку, а путь известен с первого курса и истории о Философском камне. Ага, нашу Чебурашку не пускают в кабинет Дамблдора, видимо, вначале надо официально директором стать, да ещё желательно, чтобы Хогвартс признал.

Но, тем не менее, это не помешало ей подключить себе камин.

Вот уж воистину лень — двигатель прогресса и не только. Она не боится, что через камин к ней подскочит кто-нибудь бабаистый, желающий проникнуть за щит Хогвартса? Ведь дырка, потенциальная дырка в безопасности! Но Амбридж это мало волнует, и меня через камин отправляют в Министерство в сопровождении Аврора, то ли для охраны, то ли чтобы не сбежал.

Мал ещё, чтобы со мной отдельно разговаривали, вот так.

Министерство изнутри выглядит весьма солидно и огромно. Кабинеты, залы, этажи, лифты, способные ездить, как по вертикали, так и по горизонтали, охрана на входе, возле каминов. В общем, так и не скажешь, что под землёй ребята сидят. Бюрократический дух людских заведений подобного рода ощущается даже сейчас, в выходной день, когда в коридорах вполне себе пусто и нет толкотни. Кстати, а на кой хрен было собирать судилище в воскресенье? Типа приурочили к тринадцатому числу, или просто, чтобы мне жизнь дополнительно обосрать?

Если так, то способ они выбрали откровенно идиотский.

Идём по коридорам, ковры под ногами, какие-то живые портреты по стенам, растения неизвестного мне вида. Тишина, редкие чиновники, в мантиях и спецшапочках важно проходят мимо. Меня они даже не удостаивают внимания, с Аврором, дядькой средних лет с британски выдвинутым подбородком и невозмутимым лицом, обмениваются кивками. «Тишина и спокойствие, как в аквариуме[24]». Приходим к огромным дверям с табличкой «Кабинет N 10. Зал заседаний Визенгамота», но там ещё закрыто. Сажусь в кресло, стоящее в небольшом холле рядом с дверью.

Аврор невозмутимо стоит возле стены.

Разговаривать с ним бесполезно, уже пробовал. Была мысль, ещё в школе, проверить его рефлексы, выдернув палочку, но быстро закончилась. Да и палочку отобрали, перед прыжком через камин. Потом приходит какой-то парень, отпирает зал и начинает таскать внутрь бумаги. Ага, подготовитель перед делом или как их там называют? Потом по одному, по два подходят судьи или присяжные, или слушатели, хрен их разберёшь. Да и в юстиции не силён, ну, то, что в фильмах видел, вот и все познания.

Время тянется, как липкая патока и мозг невольно погружается в тему, вызванную мыслями о палочках, Аврорах и тем, что могу противопоставить опытным магам. В прямом, лобовом столкновении, разумеется, практически ничего, но если подумать? И я думаю.

Первое, что приходит в голову — антимагия. Раз уж маги сильнее меня в магии, то надо лишить их этого преимущества, а потом просто застрелить, например. Ведь что такое антимагия в нынешних условиях?

Первое, что приходит в голову — это при помощи магии создавать зону, в которой не работает магия. Попадалось такое в книгах, читанных в прошлой жизни, но там описывалось, мол, есть такое заклинание, но как оно создавалось и принцип действия — отсутствовал, по понятным причинам. Перефразируя одного бандюгана, огнестрелом и антимагией можно добиться гораздо большего, нежели одним огнестрелом. Зачем мне это? Так мне до матёрых магов ещё скакать и скакать, вроде как пешком до Марса, да. Как уравновесить шансы? Один из вариантов долго и методично качаться, и стать самым крутым магом. Другой вариант отобрать магию у всех, и посмотреть, кто чего стоит.

Оба варианты одинаково безумно сложны, но второй можно реализовать быстрее, чем первый. Осталось только придумать, как лишить всех магии. Жаль, очень жаль, что Азкабан не построен из магиеотражающего материала. Можно было бы магов в такие клетки сажать, скажем, заранее заготовив, и потом тихо добивать, пока они магией пытаются выбраться. Ээээ, хладное железо, подавляющее магию, да, вот оно не помешало бы. Увы, там по Рудазову требуется сложная обработка и кузнец, вроде как с церковными навыками, для полной очистки. Раз маги сами не создали такого материала, в этом направлении надо будет копать в самом последнем случае.

Рассмотрим полную противоположность. Магический сверхпроводник, условно говоря. Суть в том, что материал не сопротивляется магии, а наоборот отлично её проводит, рассеивая по площади. Маг может хоть укастоваться внутри клетки, материал всё примет, пропустит сквозь себя и рассеет. Осталось только, да, найти такой материал. Дерево, янтарь, камни, кости магов — все недостаточно проводимо, скажем так. Не успеют принять всю энергию заклинания, и будут повреждены.

Что ещё? Поглотитель, принимающий и аккумулирующий в себе энергию. Сочетание отражателя магии и сверхпроводника, нет, такое мне не сделать. Но было бы классно — в тебя кидают заклами, а ты с батарейкой за спиной — от этого только сильнее и сильнее. Как вариант — отклонение или рассеивание заклинаний. Распылить вокруг себя, ну назовём это аэрозолем искажения, и в результате заклы будут уходить мимо, из-за изменившегося коэффициента преломления. Или будут рассеиваться в объёме, нанося повреждения на порядок меньше. Что нам для этого нужно? Правильно, все те же исходные материалы, которые могут либо отражать магию, либо идеально её проводить.

Кажется, начинаю понимать, почему Азкабан просто построили, и прибегли к помощи насосов, откачивающих магию, в виде дементоров. Создание материалов — безусловно будет прорывом, только как их создать? Свойства древесины необходимо усилить и улучшить, да. Хотя… нет нужды делать идеальный проводник, нужно сделать такой, который превышал бы максимальное значение проводимости мага. Да, повышенная проводимость на единицу площади, этакий концентрат древесины, и тогда материал будет успевать перерабатывать энергию, подаваемую магом в виде заклинаний. Также потребуется второй слой — рассеивающий, но это уже технические детали.

Но это в качестве защиты и магической клетки для магов. Проводимость то в обе стороны, и маг внутри клетки будет исправно получать энергию для заклинаний, а изначальная задача формулировалась как антимагия. Отрезать мага от энергии внутри какого-то объёма, чтобы не мог кастовать. То есть, нужно заклинание, убирающее энергию из определённого объёма, и за счёт этой убранной энергии формирующее усиленный барьер по сфере. Чем не пускать энергию внутрь? Самой энергией! Чем не давать магу убежать из тюрьмы-шара? Да той же самой энергией! За основу можно взять ту же Сферу Спокойствия, надо только придумать, как энергию внутри сферы… хотя стоп, стоп, стоп. По аналогии с воздухом в герметичном помещении: рано или поздно он станет непригодным для дыхания. Аналогично, посадив мага в энерготюрьму, рано или поздно тот потратит всю энергию внутри и не сможет колдовать.

Тут я не преминул «восхититься», как у меня все ловко в теории получается.

Что же практика? Ну… научился же я делать Сферу Спокойствия, хоть и кривую, как не знаю что? Постепенно что-нибудь придумается и в плане магического шара — тюрьмы. Хотя, что-то я опять все усложнил. Применимо ли правило: угол падения равен углу отражения к потоку энергии? Если да, то нужно делать энергозеркало, которое в два переворота будет отправлять заклинание тому, кто его кастанул. Безумно? Конечно! Но мне нужно что-то, уравнивающее шансы с опытными магами, не говоря уже о Пожирателях. Невербалка и непалка — это прекрасно, но, судя по орденцам — хрен сработает. Не я один такой самый умный, и все ходы давно отработаны и проверены.

Так что, получается, самой лучшей антимагией будет вообще не вступать с ними в бой.

Невольно хмыкаю. Мысли текут сумбурной рекой, а тут раз и такая жемчужина здравого смысла! Вообще не вступать с магами в бой, и сто первый приём каратэ, и заранее расставленные ловушки, да. Идеальное решение, позволяющее победить, вообще не видя противника.

Итак, подытоживая. Магией убрать магию — перспективное направление, но ситуация та же, что и с порталами. Построить клетку, не проводящую магию, в нынешних условиях невозможно, материалов соответствующих нет. Вывод? Отдельную, внешнюю антимагию задействовать не получится, но! Что мешает лишать магии самих магов, а? Давайте рассмотрим такой вариант.

И я погружаюсь в медицинскую ветку размышлений, благо не только лекции Люпина, но и рассказы мадам Помфри на эту тему были весьма познавательными. Медицина, как таковая, к магам пришла от людей. В древности, когда ещё и медицины как таковой не было, и вообще с условиями жизни был полный швах — тридцатилетний считался уже глубоким стариком, маги выгодно выделялись на общем фоне. Жили себе лет по шестьдесят, считались почётными патриархами и вообще передавали опыт от поколения к поколению.

Даже очень плохие условия жизни и отсутствие нормальной медицины не мешали магам жить вдвое дольше. В принципе, и в наши дни, маги живут вдвое больше обычных людей, и раз уж у таковых срок жизни поднялся, то и маги стали доживать до ста — ста двадцати лет. Особо подвинутые на здоровье и до ста пятидесяти стали доживать. Тут тоже можно сказать оказали своё влияние люди.

Гигиена, санитария и прочие достижения человеческой мысли в плане борьбы с микробами и болезнями. Пищи стало больше, и она стала лучше, и появились теории о здоровом питании. Медицина развивалась у людей, и у магов дисциплина магомедицины пошла в гору. Как бы ни отрицали маги, как бы не старались они представить себя чем-то отличным от людей, но все же человеческие сообщества всегда оказывали глубокое влияние на них.

Даже сейчас, когда маги спрятались от людей.

В основе увеличенного вдвое срока жизни, разумеется, лежит все та же магия. Точнее говоря, энергии, циркулирующие в теле мага. Энергия мира и, самое главное, преобразованная в ЭТ. Одним своим присутствием она укрепляет тело мага, придаёт ему не только повышенную устойчивость к болезням, но и способствует долголетию. Вполне возможно, что здесь действует тот же механизм, что и с людьми, в том смысле, что в здоровом теле здоровый дух. И соответственно, чем дольше маг сохраняет способность поглощать энергию и преобразовывать, тем дольше живёт.

Но здесь точно не скажу, никто таких наблюдений не проводил.

Житейский здравый смысл и логика подсказывают, что ткани тела, прекратив получать энергоподпитку, немедленно атрофируются, стареют и умирают. В сущности, это вытекает из того факта, что маги живут вдвое больше людей. В этом вот ключе и развивалась медицина у магов. Вначале древние маги старались найти способ как можно дольше сохранять способность творить магию, и обнаружили, что те или иные отвары благотворно действуют на тело.

Так, стоп, вернёмся в изначальное русло. Антимагия.

Итак, ЭТ, наполняющая тело мага, даёт ему долголетие, повышенную устойчивость к болезням и заклинаниям. Также она составляет энергорезерв, но это сейчас неважно. Важнее другое — убери энергию тела из мага, и он сразу перестанет быть магом. Дух подавить намного сложнее, энергию мира не заблокируешь, а вот ЭТ? Ну ладно, понятно, что магией не перебить, иначе после каждого заклинания оставались бы одни обезмаженные враги.

В смысле, кастанул, а у врага ЭТ заблокировалось и все, ты победил.

Разве что провести длительный ритуал, блокирующий магию или снижающий способности к переработке. В сущности, ритуал сквибизации, если можно так назвать. Но, опять же под подставленную задачу не подходит. Все эти тюрьма, ритуалы и прочее подразумевают, что враг уже пленён и не сопротивляется. Сами понимаете, на поле боя такого не будет. Следовательно, нужен способ быстрого эффективного воздействия, чтобы уколол и все, противник падает, не в силах применять магию.

Блокировать энергопроводимость тела? Хммм, нет, это вряд ли возможно. Так, так, так, а что если обратиться в нетрадиционную сторону? В смысле к зельям. Ведь эти магические жидкости как раз и воздействуют на ЭТ, которая более-менее одинакова у всех, и поэтому зелья универсальны по своему воздействию, и собственно не требуют знания магии. Выпил и свободен, зелья взаимодействуют с ЭТ, обеспечивая нужный результат. Но раз они действуют на энергии тела, то логично ведь будет предположить, что какое-то из зелий вполне способно угнетать эти самые энергии? Допустим, резко снижать количество ЭТ, на какое-то время. Или, попав в организм, делать невозможным преобразование в энергию духа, необходимое для заклинаний. Или снижать скорость преобразования.

Зелье Антимагии, хммм, да тут открываются безбрежные перспективы.

Ёрзаю в кресле. Давно тут сидим, ага, прямо как в фильме. Скоро мозоль на жопе натру, а эти судьи — заседатели все чего-то там ходят, выходят, бубнят, переговариваются, а про нас как будто забыли. Хорошо хоть, размышления помогают время коротать, вот очередную безумную штуку придумал. Почему безумную? Да потому, что кто-нибудь из магов за эти тысячелетия точно до такого бы додумался, не я же один такой умный.

После чего, изобретённое зелье Антимагии рано или поздно получило бы широкое, нет широчайшее распространение. Подсыпал врагу, и потом убил заклинанием, пока тот сопротивляться не может. Опоил заключённых, и хрен кто куда сбежит, без всяких там дементоров. Ну и так далее, и так далее, применений зелью антимагии в магическом мире можно придумать столько, что волосы дыбом встают по всему телу.

Мысли внезапно переключаются на пошлые темы, вроде того, чтобы юбка не топорщилась, надо волосы внизу брить, и вообще ты что порнофильмов не смотрел? Вздыхаю, понимая, что к организму опять пришла весна. Лямур. Девочки в бикини, и вообще, как говорил домовенок Кузя, «хочется чего-то, сам не знаю чего». Нет, я прекрасно знаю, чего этот глупый организм хочет, но ничего он не получит, вот, и пусть даже не надеется. Но всё равно, красивые девушки — это хорошо, а если вспомнить, что старшеклассницы уже совершеннолетние, так вообще!

И тут, прерывая мои эротические фантазии, дверь распахивается и громкий голос заявляет.

— Слушается дело о нападении василиска на учеников Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс в мае 1993 года. Вызывается основной свидетель — ученица третьего курса школы, факультет Гриффиндор, Гермиона Грейнджер!

Напевая на манер Маши «Щас я спрячусь, не найдёшь!», вхожу в зал номер десять. Наконец-то.

Глава 18

Ну что, зал как зал. Амфитеатр, разбитый на три части, скамейки уступами, посредине стул с цепями, надо понимать, это для свидетелей и обвиняемого. За спиной стула встаёт Аврор, хммм, а я ведь даже имени его не знаю, непорядок! Сектора слева и справа от стула пусты (позже выяснилось, что они для зрителей, а какие зрители в воскресенье?), зато по центру присутствуют четверо. Один из них — стенографист, тот же парнишка, что первым утром пришёл. Сейчас вот с готовностью держит перо, и смотрит на трибуну.

Там стоит пожилой такой мужчина, на трибунах две тётки, тоже в возрасте близком к пенсионному. На всех мантии такого фиолетового оттенка, как у спелых слив. Надо понимать, служебная форма или что-то типа того.

— Я, Патрик О`Рэлли, — заявляет мужик с трибуны, — властью временно исполняющего обязанности председателя Визенгамота заново открываю дело о нападении василиска в Хогвартсе в мае 1993 года.

Ирландец? Они ж вроде недолюбливает англичан? Или у магов нет таких различий?

Дверь открывается и внутрь заходит ещё одна пожилая тётка. Лёгкая одышка, то ли от возраста, то ли бежала сюда. Но зачем ей надо было бы сюда бежать? Так что, наверное, возраст. Появление её вызывает минуту молчания, пока тётка шествует к центральному сектору, усаживается и даёт отмашку Патрику, мол, продолжайте. Наверное пришла какая-то очень важная министерская шишка, потому что О`Рэлли тут же продолжает речь.

— Свидетель и участник событий, Гермиона Грейнджер, довожу до вашего сведения, что вы несёте полную ответственность за ложь и искажение правды в своих показаниях. Так как вы несовершеннолетняя, — тут он покосился на только что пришедшую и выдержал паузу, — то к вам не будут применяться ни Сыворотка правды, ни легилименция, ни какие-то ещё магические способы, означающие вторжение в ваш разум. Но вы должны поклясться, что будете говорить только правду. Вам понятно, то, что я говорю?

— Да, председатель О'Рэлли.

— Можете обращаться просто «Ваша Честь».

У людей слизали? Да и хрен с ним.

— Да, Ваша честь.

— Амелия, — кивает он только что пришедшей тётке, и та вздымает вверх палочку.

Что ж, мы ещё побарахтаемся. Зелье Снейпа забыл принять, но раз Сыворотку лить не будут, то ещё побарахтаемся. Во-первых, можно просто говорить часть правды, а во-вторых, может и не факт, что клятва пойдёт в зачёт магических? Что ещё они могут применить — тихую легилименцию? Вот вроде кто-то говорил, что Волдеморт всегда знает, когда ему врут. Если из этого разряда, то диадема должна отразить, а если нет? Существуют ли специальные заклинания правды? Никогда не слышал о таких, правда, но надо будет Ремуса спросить.

Приношу клятву, разве что руку на Библию класть не надо.

Так что сейчас — не врать, а там посмотрим, будет диадема трещать или нет!

— Ваши показания доступны в имеющемся деле, — сообщает Патрик, а секретарь строчит и строчит, — поэтому суд не будет касаться того, что именно случилось в Большом Зале. Вопросы будут касаться последствий нападения, а также определения степени косвенной вины других участвующих лиц, за исключением Гилдероя Локхарта, уже получившего своё наказание. Это понятно, мисс Грейнджер?

— Да, ваша Честь.

Хмм, вроде мне положен адвокат? Или нет? Я же свидетель, какие там права у свидетелей? Быстро трындеть всю правду, только правду и ничего, кроме правды? Зачем им всё это потребовалось, вполне понятно, щас будут через меня Дамблдора закапывать, либо просто мозг вынесут, а потом будут по методу Амбридж: запугать и подкупить. Странно вообще, неужели в Министерстве нет специалистов по тонким воздействиям? Или Министру важнее, что действовали лично верные ему маги, а изящество приёмов — дело пятое?

— Вы получили физическое увечье в результате нападения василиска, не так ли?

— Да, ваша честь.

— Как вы считаете, если бы в Большом Зале присутствовал директор Дамблдор, вам удалось бы избежать увечья?

О как. Глубоко копают.

— Не знаю, ваша честь, — пожимаю плечами.

— Почему?

— Я не умею видеть будущее, ваша честь, — одна чистая правда 999-ой пробы. — Поэтому не могу сказать, что произошло бы, присутствуй в Большом Зале директор Дамблдор, ваша честь.

— Но представьте себе, что такое случилось бы?

— Мне очень тяжело вспоминать те события, ваша честь, — ещё бы, не в себе был, — поэтому извините, не могу.

Патрик выглядит немного раздосадованным. Потерев подбородок, и заходит в новую атаку.

— Считаете ли вы, что Гилдерой Локхарт был плохим преподавателем?

— Да, ваша честь.

— Считаете ли вы, что будь на его месте нормальный преподаватель, ситуации с нападением василиска удалось бы избежать?

— Не знаю, ваша честь, — опять пожимаю плечами.

И вот в таком вот неспешном темпе вальса мне ебут мозг почти два часа. Под конец не только потный с ног до головы, но опять жутко хочется в туалет, а из-за мокрой одежды кажется, что уже описался. В жопу такое правосудие, ага, даже воды не предложили и в туалет выйти не дали. Хорошо, конечно, что цепями не стали приковывать, но это было бы уже чересчур. Интересно, теперь они объявят, что результаты недостоверны, и надо ещё раз пройти тест на полиграфе, в смысле хлебануть Сыворотки и рассказать им все?

Честно говоря, разочарован во всём этом спектакле и балагане.

Ну хочется им, так сказали бы, что Дамблдор гад, пидарас, ел детей и вообще злодей хуже Волдеморды. Но нет, надо натянуть сову информационного оправдания на глобус общественного мнения, а мне отдуваться приходится. Но все же, в конце концов, от меня отстают, и объявляют допрос свидетеля законченным. Почитать протокол и поставить роспись, мол, с моих слов все записано верно, не дают. То ли у них тут есть магические способы перепроверки, то ли наоборот, хотят подлог сделать, по горячим следам.

Интересно, у Дамблдора в Министерстве есть соратники?

В смысле такие, чтобы как в Ордене, были готовы рискнуть телами и душами за общее дело? Или так все, на уровне разделения идей, но не действий? Это я к тому, что если соратники есть, то можно было бы рассчитывать на нормальный суд. Хотя да, это нездоровый и незрелый оптимизм. Если уж Министру нужно, то будет все по его сценарию, не смотри, что это Министерство, тут по сути в магическом сообществе договорная диктатура. В смысле, у Министра охрененная куча власти, и он может ей почти бесконтрольно распоряжаться, пока тех, кто выдвинул его во власть, всё устраивает.

— Можете быть свободны, мисс Грейнджер, — объявляет Патрик.

И этакий величественный жест рукой. Похоже, это очень модно в Министерстве, делать такие жесты, мол, владыка всея планеты милостиво повелеть соизволил.

— Перерыв на полчаса и потом продолжим, — обращается он к тёткам, — допрос свидетелей.

Те кивают, и мы расходимся из зала. Фффух, сейчас бы в душ, потом кофе, потом поспать, и желательно ещё поесть и послушать нормальные объяснения, на тему магического правосудия. В смысле, то, что сейчас было, это нормально или специально для меня такое шоу слепили? Или просто маги опять криво у людей суд передрали, не обеспечив глубинных смыслов и оснований?

Голова гудит, как всегда после длинных и бессмысленных разговоров, но банкет ещё не окончен.

Очень важная министерская тётка догоняет нас и говорит Аврору.

— Амелия Боунс, глава отдела магического правопорядка. Я бы хотела поговорить с мисс Грейнджер у себя в кабинете!

Не знаю, подчиняются ли авроры этому отделу, или что, но сопровождающий просто молча кланяется, и мы меняем направление движения. Мило, да? В очередной раз за сегодня ощущаю себя игрушкой в играх больших дядей и тётей. Ничего, ничего я не злопамятный, просто злой и память у меня хорошая. Раздражение на все подряд уже готово прорваться, и кто знает, какие бы это возымело последствия, но тут тётка спрашивает.

— Как там моя племянница? Сьюзан Боунс, Хаффлпафф, ты знаешь её?

Морщу лоб, но всё-таки смутно вспоминаю. В конце концов, триста учеников, которых видишь день ото дня, не так уж много, и лица точно врезаются в память. Вот соотнести эти лица с именами сложнее, но все же иногда удаётся. Точно, есть на Хаффлпаффе такая, девочка-пухляшка, с кудрями и таким детским взором, что сразу видно: её жизнь ни разу не била. Обратил на неё внимание, да, точно, была Травология с Хаффлпаффом, и ещё подумал, что она в сёстры-огородницы Невиллу очень даже подойдёт.

— Только в лицо, но не лично, мадам.

— Зато она тебя хорошо знает, — изображает усмешку тётка. — Вот и мой кабинет.

Оборачивается к Аврору и командует.

— Ждите здесь, я лично отвечаю за мисс Грейнджер.

И запихивает меня в кабинет, не дожидаясь ничьих ответов.

Кабинет внутри просто огромен, и в то же время завален бумагами, папками, заставлен шкафами с теми же бумагами и папками, и где-то посреди всех этих завалов находится рабочее место Амелии. Пробираемся бумажными ущельями, она жалуется.

— С момента побега Пожирателей количество работы увеличилось на порядок. Пишут и пишут, видели там, видели здесь, любую тень принимают за Пожирателей, а нам приходится по каждому случаю оформлять бумаги. Не представляю, как магглы с этим справляются!

Скромно молчу, ага, не хватало ещё влипнуть в лекцию о делопроизводстве людей, которому всё равно никто тут следовать не будет. Одежда неприятно холодит спину, и хотелось бы уже перейти к сути, ага.

— Не подскажете, где здесь туалет? — жалобным тоном.

— Вон там, — машет она рукой вглубь кабинета.

Кучеряво живут в министерстве, скажу я вам. Отдельный туалет с душем, а там дальше ещё и комната отдыха. Наверняка и доставка еды от местных домовиков имеется. Или это просто привилегии главы отдела, а рядовым сотрудникам хрен без компота? Пока ходил, Амелия уже сообразила чай с булочками, но здесь не медпункт Хогвартса, чтобы бездумно есть и пить, всё что дают, и поэтому вежливо отказываюсь.

— Вот так вот, лицом к лицу ты выглядишь весьма умной и вменяемой, — неожиданно заявляет Амелия.

Сказать ей в ответ, что вот так лицом к лицу она выглядит моложе, чем в зале суда? Нет, ещё обидится. Вроде уже и возраст такой, что внуков нянчить пора, а все на слова о возрасте и красоте обижаются. Не то, чтобы никогда этого не понимал, но всё равно удивительно. Вроде возраст, житейский опыт, мудрость должна приходить, но стоит только задеть «больные» темы, как все, смерч и ураган эмоций. Есть, конечно, реально мудрые женщины, которых все это не задевает, но лучше не проверять, ага.

— Боюсь, Амбридж сделала не ту ставку, — усмехается она. — В слухах, которые и до меня краем уха долетали, через племянницу, ты выглядела гораздо более…

— Чокнутой, мадам?

— Да, именно так. Поэтому я пришла проследить за правопорядком, к некоторому возмущению Патрика, ну да ладно, это уже наши внутренние дела. Передай привет моей племяннице и скажи, что уже скоро я пришлю ей письмо.

— Директор Дамблдор признан виновным?

— Он не явился на заседания, что автоматически повлекло признание его виновным, — немного педантично поправляет мадам Боунс.

Ну да, точность в словах очень важна в юриспруденции, но как-то всё равно неожиданно. Привык взирать на магов, как на противников различных процедур. В душе, вполне с ними солидарен, эта бюрократия — поубывав бы! — но разумом понимаю необходимость формальных процедур. Вот не явись сегодня Амелия, что, напоили бы сывороткой? Или в мозгах полазили бы? Совершенно непонятно, и лучше не уточнять такие моменты.

— Впрочем, это не отменяет того факта, что в прошлом и настоящем Альбус Дамблдор совершал массу поступков, которые могут быть при желании истолкованы двояко, — продолжает она. — Не знаю, зачем он затеял это противостояние с Фаджем, но страдают от этого ученики. Ладно, извини, что-то я увлеклась. Передашь моей племяннице?

— Да, мадам.

— Я прослежу, чтобы учеников больше не таскали на допросы в министерство, это всё-таки нарушение, — обещает Амелия, перекладывая в сторону какие-то бумаги. — Надо будет, приедем в Хогвартс, и я прослежу за этим вопросом.

Потом она ещё раз берет с меня обещание поговорить с её племянницей, и выводит из кабинета, передавая аврору. Тот по-прежнему невозмутимый молчаливо подпирает стенку в пустом коридоре. Интересно, их этому специально учат, или это мне такой экземпляр мракоборца попался? Прыгаем камином обратно в Хог, и меня тут же выставляют из кабинета Амбридж.

Ха, можно подумать очень хотелось там задерживаться!

Настроение стремительно улучшается, и голова уже не так сильно болит. Душ, обед и навестить Гарри, а потом провести тихий, приятный вечер в кругу друзей, а также обдумать случившееся. Об этом ли говорил Дамблдор, когда утверждал, мол, ведите себя как хотите? Так, ах да, ещё найти Сьюзан и передать ей привет от тёти. Так, обед уже героически пропущен, усилиями судейских крыс, ладно за ужином точно встречу.

Погрузившись почти с головой в ванну, думаю: что мы имеем в сухом остатке?

Имеем мы угнетающее впечатление от квази-судебной системы. Также окончательно становится понятно, что сову натягивают на глобус, и уже скоро можно ожидать полного официального обвинения. Вот там нам все расскажут о Дамблдоре, какой он был злодей и как ловко притаился под боком у Министерства, но храбрые чиновники не растерялись и вывели величайшего светлого гада на чистую воду.

Также он будет окончательно снят со всех должностей, и возможно, даже осуждён.

Может этого Дамблдор и добивается? Десять лет в Азкабане? В смысле его привезут в тюрьму, а он её изнутри разрушит, и выйдет такой весь в белом. Не, бред, хотел бы он сломать Азкабан, так бы напал, анонимно. Все сломал бы и убежал, прежде чем кто-нибудь успел понять, что происходит. Предположим, что именно таков и был план Дамблдора: его осудили, отстранили, но не повязали. Он там аппарирует по стране, ищет крестражи, бла-бла-бла. Министерство ищет его и Пожирателей.

Всё равно не понимаю.

Где тут выгоды? Официальным лицом с всякими там должностями, Дамблдор бы всяко сумел сделать больше, чем теперь, когда он без пяти минут осуждённый преступник. Или он рассчитывает, что маги зависнут в ступоре, пытаясь осознать, как величайший светлый волшебник стал преступником?

Осознав, что не могу осознать, вылезаю из ванны и растираюсь, разговаривая сам с собой.

— Есть ли у вас план, директор Дамблдор?

— Есть ли у меня план? Есть ли у меня план? О у меня есть замечательный план, мисс Грейнджер!

— Ну и идите в пизду вместе с вашим Хитрым Планом, директор Дамблдор! — громко и чётко сообщаю в пространство ванной комнаты.

И сразу как-то становится легче жить. Ура.

Глава 19

Не знаю уж, Амелия Бонус ли вмешалась, или просто от меня принципиально отстали, убедившись, что толку не будет. Но больше эти судейские ко мне не пристают, следователи допросов не ведут, ну и так далее. Раскрученный маховик министерства продолжает вращаться, но, уже не задевая меня. Других «Ёжиков» тоже как-то обходит стороной, ну там Амбридж подокапывалась, погрозила, поснимала баллы, но никаких последствий в сторону родителей не последовало.

И зачем было грозить, спрашивается?

К Гарри никого не подпускают, что-то там мадам Помфри в его состоянии не нравится, да и смысла никакого нет в повторных расспросах Поттера. Уж он то точно ничего не запомнил, кроме стремительно приближающейся земли. По большей части он отмалчивается и смотрит в стену или окно, как будто замкнувшись в себе. Приходится его тормошить, рассказывать о делах в школе, про Амбридж и Дамблдора, в общем, обо всём, на что он хоть как-то реагирует.

— Метлу купим тебе новую, да что там, сам себе купишь, — подмигиваю. — Встанешь на ноги, съездим на Косую Аллею, купишь метлу, да ладно, две метлы!

Гарри молчит. Он полусидит в кровати, подпёртый подушками, и смотрит в окно. Потом неохотно так говорит.

— Я, наверное, брошу квиддич.

— Да ладно? Подумаешь, разбился разок, с любым игроком в квиддич такое бывает! — пытаюсь держать голос бодрячком, мол, все в порядке.

— Ты не понимаешь, — говорит Поттер после паузы. — Я разбился не из-за квиддича, а из-за того, что это сделали последователи Волдеморта. Они преследуют меня за то, чего я не помню!! Волдеморт убил моих родителей!! Убил!! Теперь его слуги убьют всех вас, всех кто рядом, всех, кто дорог мне, только потому, что я Гарри Поттер, мальчик-который-выжил и нихрена не помнит почему! Я не хочу, чтобы рядом со мной гибли люди!!!

Обессилев, он падает на подушки, а из кабинета выглядывает мадам Помфри. Целительница грозна, и тут же льёт в Гарри зелья, от которых он отключается. После чего вздыхает и говорит.

— Ох уж этот подростковый максимализм, или все, или ничего, а? Но хорошо, что он вспылил.

— Мадам?

— Видишь, он замкнулся в себе? Тормоши его дальше, вызывай эмоции, да хотя бы тот же гнев! Его организм не борется, не лечит себя, а в колдомедицине это один из важнейших факторов. Если маг желает сам себе здоровья, неосознанно фокусируя волю на этом, магия внутри организма выполняет его желание. До определённых пределов, конечно, но сейчас важен каждый грамм, каждая крупица.

— Да, мадам. Прошу прощения, мне не хочется злить Гарри, он и без того…

— Настрадался? Понимаю. Скажи, он ведь очень уважает директора Дамблдора?

— Да, мадам.

— Тогда почитай ему вчерашний «Пророк», — кривится целительница. — Пусть его гнев проснётся, и будет обращён вовне. Понимаешь, сейчас в нём застыло все в шатком равновесии. Организм внутри вроде и вылечен, но сам Гарри не слишком хочет жить. Нужно пробудить его, подтолкнуть, а когда он выкарабкается, если хочешь, я сама с ним поговорю, на тему гнева, злости, мести и прочих вещей.

— Да, мадам, это было бы… чудесно.

Целительница улыбается и кивает. Да уж, с её то биографией, думаю, найдёт что сказать.

— Вот возьми, — сует она мне газету, — остальным заодно расскажешь.

Тут дело такое, что после наезда на «Придиру» в целом, и на Невилла в частности, тот послал на йух «Пророк», и мы остались без газеты. Лонгботтом единственный его выписывал, но, положа руку на сердце, никто его в решении отказаться от газеты не упрекает. Очень неприятное впечатление оставила Амбридж, и начинаю подозревать, что так оно и было задумано. Провокация с далеко идущими целями, ибо сейчас выступи кто в защиту Дамблдора (а по правде говоря, чтобы досадить Чебурашке), то это все тут же подошьют к делу, и дополнительно обвинят дедушку Альбуса.

С другой стороны, у всех и без того есть чем заняться. Невилл увлёкся уроками у близнецов, Джинни засела изучать медицину и лечебные зелья, в помощь Гарри, со мной и так все понятно, а Луна. О, наша блондинка теперь регулярно наведывается ещё и к Хагриду, обнаружив родственную душу на предмет поговорить о диковинных зверях и способах за ними ухаживать. И если Невилл с Сьюзан, которая очень обрадовалась привету от тёти, составляют пару огородников, то Луна и Хагрид вполне могут быть парой животнологов. Или бестиологов? Ну, в общем, специалистов по опасным и не очень зверушкам.

Но и ладно, главное, что разговоры с егерем благотворно влияют на Луну.

Правда, она повадилась притаскивать разнообразные цветы и венки из них, а на мой вопрос, откуда такое добро в марте, лишь загадочно улыбается и возводит глаза вверх, на величину роста Хагрида. Приходится вешать все это над кроватью, и как-то краем уха слышал, что соседки по спальне проезжаются на этот счёт. Мол, Грейнджер совсем поехала на почве разбившегося Гарри, и увешивает кровать погребальными венками. Надо заметить, что подарки Луны и вправду были мрачноватого цвета, но погребальные венки?

В общем, в тот раз долго потом ещё тихо про себя хихикал.

Раз уж наше ДуэльноКлубное пристанище закрыто, и дверь опечатана, а на улице ещё грязь и холодновато, иду с газетой туда, где можно почитать. В библиотеку, которая, кстати, вроде тоже выписывает «Пророк», но ну его нахрен этот официальный боевой листок дурного министерства. Если бы не мадам Помфри, хрен бы стал что оттуда читать. Не скажу, что к чести газеты, но в текущем случае заинтриговать сумели с самого заголовка.

Ложь Альбуса Дамблдора

Так ли велик и светел Дамблдор, названный величайшим светлым волшебником? В сущности, в чём он велик, в том что прожил такую долгую жизнь? Так в нашем обществе это не предел. Выходил ли он хоть раз сражаться с Тем-кого-нельзя-называть или предпочитал трусливо отсиживаться за спинами соратников? Сегодня и только в «Пророке» мы раскроем нашим читателям глаза на то, что вся жизнь Альбуса Дамблдора — это одна большая ложь.

Ещё в детстве он убил свою сестру и дружил с Гриндевальдом, могущественным Тёмным волшебником. Потом Дамблдор позволил себя «уговорить» и победил Гриндевальда, но только затем, чтобы скрыть промахи своей молодости. Его родной брат, Аберфорт Дамблдор, держит заведение в Хогсмиде «Кабанья Голова», в котором, как любой может убедиться, собирается весьма сомнительный контингент. Это величайший светлый волшебник? Или просто маг, пытающийся скрыть ошибки детства, замаскировать их ложью?

Ещё в школе Дамблдор затеял переписку со знаменитыми магами, таким образом, зарабатывая себе ореол незаслуженной славы. Затем он ловко проник в доверие к Николасу Фламелю, и хотя знаменитый алхимик оказался достаточно проницателен, чтобы не давать кому попало эликсир жизни, всё равно Альбус Дамблдор урвал кусочек славы Фламеля. Исследование о двенадцати способах использования драконьей крови ещё ждёт доказательств, что их производил сам Дамблдор.

Победа над Гриндевальдом тоже ставит перед нами массу вопросов, ибо, как нам стало известно, Тёмный маг владел Старшей Палочкой, владелец которой непобедим в бою. Вывод о том, как Дамблдор «победил», можете сделать сами. Нам говорят, что после смерти Армандо Диппета директором Хогвартса, элитнейшей школы Британии, стал Дамблдор. Но сам ли умер Диппет? Что скрывают стены Хогвартса?

Широко известен тот факт, что Дамблдор привёл юного Сами-Знаете-Кого в Хогвартс, а также впоследствии отказал ему от места преподавателя ЗОТИ, даже два раза. Первый — ещё при директоре Диппете, и надо полагать, что уже тогда Альбус Дамблдор воздействовал на окружающих, подчиняя их своей воле. Не будем также забывать историю о Тайной Комнате, которая случилась как раз в те годы. Мог ли величайший светлый волшебник не разгадать загадку Тайной Комнаты? Зачем он сохранил все в тайне, даже после гибели ученицы? Ответ очень прост: Дамблдор спрятал за этой якобы загадкой свою ложь, в частности о том, что он не совсем величайший и не совсем светлый.

Второй раз Дамблдор отказал Сами-Знаете-Кому, уже будучи директором Хогвартса, и последствия налицо. Каждый год меняются преподаватели ЗОТИ, а этот, несомненно, важный и нужный предмет находится в упадке. Почему величайший светлый волшебник не способен снять проклятие, якобы оставленное его учеником? Или это просто выгодно директору, бывшему директору, чтобы такое положение вещей сохранялось как можно дольше? Чтобы ученики плохо разбирались в защите от Тёмных Искусств, и не смогли обличить тёмные и тайные делишки своего директора?

Что великого совершил Дамблдор на посту директора Хогвартса? Не убрал проклятие с предмета ЗОТИ? Позволил преподавать призраку, которого не интересует качество усвоения материала, а ведь История магии — это важнейший предмет, не дающий нам всем оторваться от своих корней! Дал место Прорицательнице, неспособной предсказать собственную судьбу? Качество преподавания в школе очень низкое, и можно только радоваться, что теперь Министерство наведёт там порядок! Достойнейшая представительница отдела образования, Долорес Амбридж, исполняет обязанности директора, и она сообщила нам, что уже вскоре учебная программа будет кардинально изменена. Будут изгнаны шарлатаны и некомпетентные учителя, и Хогвартс воспрянет.

Что мешало Альбусу Дамблдору сделать то же самое? Вопрос, разумеется, риторический.

Ложь, ложь и ещё раз ложь, вся жизнь Альбуса Дамблдора, вся его слава и заслуги — одна большая ложь, и практически все якобы сделанное им, на самом деле украдено у других. Приглашаем наших читателей поделиться фактами лжи Дамблдора, как это уже сделали ученики и ученицы Хогвартса. Также ожидается, что со дня на день будет оглашено официальное обвинение и решение суда, на который Дамблдор не явился, так как понимал, что его ложь будет мастерски разоблачена. Да, ему удавалось все это время водить за нос общественность, но теперь Министерство говорит решительное «нет»! Ложь Альбуса Дамблдора должна и будет разоблачена!

Продолжайте читать нас, и «Пророк» раскроет всю правду о грандиознейшем обмане двадцатого века.

* * *

Ну «Пророк» даёт просраться! Могут же, когда захотят?! А то всё вяло что-то там нудили в статейках, мол, ууу, злодеи вокруг, злодеи, только министерство вас защитит, бу-бу-бу. Зато тут и слог, и сюжет, и динамика, и толстый намёк на продолжение. Единственно, не отказался бы узнать, что за фактами лжи поделились ученицы Хогвартса, и как эти пидарасы ухитрились исказить мои показания?

Или это не в мой огород камешек?

В остальном, неплохая статейка, хотя сразу вспоминается рассказ Марка Твена «Журналистика в Теннеси». Писаки «Пророка» могли бы извлечь оттуда немало полезных советов по энергичному передёргиванию фактов, а также способам защиты от набегающих возмущённых читателей и журналистов других газет. Опять же, если уж совсем не придираться, им бы не помешали поддельные фотки, типа Дамблдор с окровавленным лицом и подписью: «Поедал младенцев». Все эти попытки «Пророка» передёргивать изящно, но энергично, вызывают только смех.

Правда, тем, кто не общался с дедушкой Альбусом лично, будет очень легко поверить в ложь о лжи.

Тут надо бы издать демонический смех, вроде того, что раз директор такого хотел, пусть расхлёбывает!

Статья в «Пророке», как правильно предсказала мадам Помфри, оказывает очень даже животворное воздействие на Гарри. Едва услышав начало, он уже начинает сверкать глазами, потом все порывается вскочить, а целительница ему не даета, и тогда Гарри начинает ругаться. Мадам Помфри приходится даже прикрикнуть и пообещать, что сейчас накинет заклинание тишины. Подозреваю, что делать такого она всё равно не стала бы, ибо вредно. Хотя, Поттер уже месяц в медпункте, скоро пасхальные каникулы, и вообще апрель, наверное, уже можно в его окрепший организм заклинаниями кидаться? Особенно лечебными?

Тем не менее, угроза действует, и Гарри прекращает ругаться, но только ругаться.

— Это же совершенно неправильно, — ворчит он без перерыва, — неправильно. Какая ещё ложь? Разве мои родители умерли бы за ложь? Они же пошли за Дамблдором, потому что верили ему и не зря верили, правильно я говорю?

— Абсолютно, просто «Пророку» и Министерству надо очернить Дамблдора, вот они и берут факты из его жизни, и подают под нужным им углом. Всё равно, что про тебя сказать, будто бы ты давал Колину Криви себя фотографировать, чтобы прославиться и продавать свои фотографии с автографом.

— Но я не…, - Гарри замолкает. Долго думает и восклицает. — Понял!

— Вот, вот, только тут мелкая сплетня в пределах школы, а «Пророк» вещает на всю Британию, а так принцип один и тот же. Искажение фактов себе в угоду, и это нормально для средств массовой информации.

— Разве они не должны сообщать только правду?!!

Уууу, Гарри, не видал ты ещё настоящей лжи, выдаваемой за правду. С тоской вспоминаю разгул и разнузданность в подделках информации, особенно в интернете. Местные политтехнологи, мастера магического пиара и грязных технологий, по сравнению с умельцами из моего мира, просто невинные маленькие ангелочки, с белоснежными крылышками за спиной и нимбом на голове.

— Выписывайте меня! — заявляет он мадам Помфри. — Я должен вступиться за Дамблдора!

— Тихо, тихо, Гарри, спокойно.

— Да как можно быть спокойным в такое время?! — Поттер снова пытается вскочить. — Они льют грязь на Дамблдора, а значит и на моих родителей! Как я могу быть спокоен?

Целительница незаметно подмигивает, мол, отлично, пациент буйствует и пошёл на поправку.

— Ты можешь послать письмо прямо отсюда, — говорит она парню. — Принесу тебе бумагу и перо, и сову.

— Нет, вначале я должен встать на ноги! Вызову их на дуэль!

— Цэ-цэ-цэ, — цокает Помфри, — ишь ты, как чужой пример заразителен! Дуэль, ишь ты. Забудь о магии минимум до мая, вначале надо тебя ещё подлечить, а потом уже, на пасхальных каникулах, сможешь вставать. Процедуры, восстановление, упражнения, и уже потом все остальное, вроде магии. Начнёшь сейчас колдовать, и можешь без магии остаться, понятно?

— Понятно, — ворчит в ответ Гарри. — Лечите меня тогда быстрее!

— А мы по-твоему тут что, — притворно сердится Помфри и упирает руки в боки, — только чай с булочками пьём, и совершенно тебя не лечим?! Давай, спи уж, набирайся сил!

Гарри, что-то там внутри осознав, закрывает глаза и пытается уснуть, а мы отправляемся в кабинет Помфри.

Да, пить чай с булочками.

Глава 20

К пасхальным каникулам в конце марта теплеет, склоны подсыхают, лезет трава, и вообще наступает такая весна, что ну его нахрен все эти занятия. Хочется чего-то, сам знаю чего, хе-хе. Гарри повернул на поправку, и теперь можно снова увязать в занятиях, тем более, что Люпин мне лекцию должен. Лучше всех дела пока что идут по Трансфигурации, в остальных областях всё оставалось больше в теории, нежели на практике.

Также Министерство, наконец, родило нормальное обвинение и решение суда, и отстранило Дамблдора со всех должностей, и приговорило к предварительному заключению в недрах Министерства. С таким подтекстом, что вначале надо дедушку Альбуса поймать, потом допросить и провести дополнительное расследование, и уж потом выдвигать окончательные сроки заключения в Азкабане.

Смена власти в Хогвартсе прошла спокойно, ибо и взрослых магов из министерства было многовато, и процесс растянули, не стали бухать в лоб, как в прошлом году. Учителей пока не щемили, но стало известно, что на следующий учебный год будут перестановки в составе педагогов. Решили, значит, дать детям доучиться и под покровом лета совершить свои гнусные министерские делишки.

Вот с такими раскладами мы дружно вступаем в апрель.

Не то, чтобы мне было нечем заняться, но вот конкретно в эту субботу, 2 апреля, хочется поваляться на траве, ничего не делая и постфактум отметить день дурака. Первоапрельские розыгрыши не были известны в Хогвартсе, ученикам хватает близнецов и прочих школьных хулиганов, зажигающих ежегодно и ежедневно. Но даже самый отпетый хулиган не стал бы разыгрывать бледного и измождённого Гарри, которого выпускают на первую прогулку.

Как сказала мадам Помфри: «Идите в лес!», после чего хитро подмигнула.

Ну, мы и пошли. Нет, поддерживать Гарри при ходьбе не надо, он вполне встал на ноги, но длительное лечение и масса медицинских процедур по обновлённым органам, насколько понимаю, сильно его истощили. Поэтому идёт он медленно, часто останавливается отдышаться, и вообще никоим образом не походит на того тренированного парнишку, который лихо пикировал на метле полтора месяца назад.

«Бешеная сама покалечилась, и дружка своего покалечила», слышу шепоток за спиной. Школьники, разумеется, сбежались посмотреть на Гарри, как будто цирк приехал. Сам Поттер не слишком реагирует на толпу вокруг, и это лучше всяких слов показывает, что в нём многое сильно изменилось. Раньше такая толпа точно бы смутила или разозлила Гарри, а теперь ему как будто всё равно. Близко никто не подходит, пройти дают, и это уже что-то.

Фан-клуб Поттера и близнецы тоже помогают пройти, не хочется ведь думать, что моя дурная слава всех отгоняет.

Идём мы в лес, как уже говорил, а точнее говоря, к Хагриду. Будем практиковать животномагическую терапию, или что-то в этом духе. Хвала магистрам, за пределами школы толпа рассасывается, и остаёмся мы вчетвером. Луна, как главный эксперт по терапии, Джинни, готовая Гарри нести на руках, ну и я, в роли представителя медпункта. Хоть мадам Помфри и сказала, что всё будет в порядке, мол, устанет Гарри — так это нормально, но тут же выдала батарею пузырьков. При необходимости вливать в Гарри, хлопать по щекам и тащить обратно в медпункт.

Сам Поттер идёт нормально, не хромает, спину не кривит, руки — ноги вроде тоже функционируют.

Невольно мысли возвращаются к двум вещам. Во-первых, собственной ноге, точнее протезу, и тому, что надо бы запасной раздвижной уже заказывать, а то все плохо закончится. Ходить, перекособочившись, что-то совершенно не хочется, и без того на рождественских каникулах ковылял временами, аки утка.

Посмотрев на единороготерапию, и внутренне поумилявшись, особенно картине «Луна кормит лошадку», возвращаюсь в хижину Хагрида. Всё равно компания недалеко, случись чего с Гарри, сразу закричат, и прибегу, а толкаться там неохота. Один Хагрид половину места занимает, и плевать, что вокруг вроде как природа. Всё равно наш егерь съедает половину свободного пространства.

На столе у Хагрида лежит газета, в которую он заворачивал бутерброды для Клыка, вся измазанная в сале, мясе и крошках, но всё равно текст и дата различимы. Позавчерашний «Пророк», от 31 марта, с очень любопытной статьёй.

Ограбление Гринготтса!

Банк гоблинов в очередной раз взломан!

Как сообщают, вчера, 30 марта, в банк Гринготтс наведалась компания Пожирателей. Дерзко и бесстрашно они вошли с главного входа, прямо в масках, и подчинили себе всех присутствующих гоблинов. Посетители банка были оглушены и обездвижены за считанные секунды. Затем Пожиратели заставили гоблинов отправить их вниз, к сейфам, и даже более того, не постеснялись оказать сопротивление оперативно прибывшим на место мракоборцам.

Отряд Министерства был разбит, и пока дожидались подкрепления, Пожиратели скрылись с места происшествия, невзирая на антиаппарационный щит, оперативно установленный аврорами. Как сообщили нам в Аврорате, злодеи были в курсе особенностей защиты банка Гринготтс, и аппарировали прямо из подземелий, сломав в нескольких местах чары гоблинов.

Цель нападения стала понятна, когда обнаружилось, что именно забрали Пожиратели.

Сейфы семейств Кэрроу, Лестрейнджей, Розье, Эвансов, Малфоев и МакНейров оказались опустошены дотла. Все вещи, хранившиеся в сейфах, исчезли. Предполагается, что целью их были не только и не столько деньги из сейфов, сколько хранившиеся там артефакты и магические предметы. Вопрос о причастности самих гоблинов к нападению пока не стоит, но в Министерстве не исключают, что статус гоблинов и банка Гринготтс на территории Британии после этих событий может быть пересмотрен.

Личности нападавших пока не установлены.

Мдэ. Что-то все круче и круче события заворачиваются. Хотя, теперь понятно, почему позавчера большую часть Авроров с территории Хогвартса убрали. Следователи те сами уехали, ещё дней десять назад, а вот мракоборцев оставили. Поехали теперь, надо полагать, охранять Гринготтс? Министерство всегда реагирует вот так, вдогонку или только в нынешнем состоянии?

И что это за статус гоблинов и банка?

Сдав немного посвежевшего, но сильно утомлённого Гарри в медпункт, прощаюсь с остальными и топаю к Люпину. Суббота, уроки, все дела, заодно спросить про гоблинов и их статус. В кабинете преподавателя ЗОТИ не разгром, но что-то близкое к этому. Вещи разбросаны, парты раздвинуты, натоптано, как будто малая орда Мамая пробежалась.

В сторонке, на одной из парт, с грустным видом сидит Люпин и созерцает чемодан у ног.

— Все, Гермиона, больше занятий не будет, — сообщает он с ходу. — Меня уволили.

— Посреди учебного года?

— Ну, не прямо посреди, — краешком рта Люпин обозначает усмешку, — все же апрель. Долорес Амбридж заявила, что прекрасно сможет вести уроки вместо меня, и вообще вон есть Северус Снейп, который давно хочет попасть на эту должность.

— Эээ, — очень «умно» выдаю в ответ.

Первый школьный закон имени Гарри Поттера в действии. Чем ближе лето — тем шире жопа. Надо бы ещё сформулировать второй закон, но пока и без него прекрасно обходимся. Люпин пожимает плечами.

— Она узнала, что я — оборотень, и сразу написала приказ об увольнении. Хорошо хоть, в Азкабан отправлять не стала, а то с неё сталось бы, — и Ремуса передёргивает, явно от мыслей об Азкабане и дементорах. — Хорошо хоть до нашего четвероного друга ещё не добралась.

Как он изящно намекает на Сириуса, хе-хе.

— Кто вас выдал, Ремус?

— Я сам себя выдал, — безразлично так отвечает. — В конце концов, раз в месяц в полнолуние болеть можно было только при Дамблдоре, который закрывал на это глаза, лишь бы задачи выполнялись. И с преподаванием, и с Гарри. Амбридж все это мало волнует, хорошо хоть не подозревает во мне человека Альбуса, иначе точно бы всё кончилось Азкабаном. Теперь хоть Северус вздохнёт спокойнее, меньше зелий варить.

— Он мог вас выдать.

— Мог, — кивает Люпин, — но не выдал. Ему, конечно, очень хочется уязвить и меня, и Сириуса, но месть Волдеморту и охрану Гарри он все же ставит выше. Нет, Амбридж сама до всего докопалась, ну или кто-то из её следователей, их тут столько крутилось, что удивительно, как это меня не уволили на месяц раньше.

При этом он улыбается своей обычной, мягкой такой улыбкой, кончиками губ, мол, не принимай все слишком всерьёз. Перемелется — мука будет, и все в духе прочих народных мудростей. Или, как на перстне Соломона было выгравировано: «Всё пройдёт». Ну вот, улыбка у нашего бывшего уже преподавателя ЗОТИ вполне выступает аналогом этого перстня.

— Что же вы теперь будете делать?

— Вернусь к прежним занятиям, почему бы и нет? Тоже дело полезное и нужное. Извини, Гермиона, теперь тебе самой придётся разбирать мои лекции, и мой почерк. Я тут набросал черновик по артефактам и прочим вещам, но это все ещё не окончено. Возможно, тебе потребуется доступ в Запретную секцию, тогда запомни, что тебе нужны будут шкафы 12 и 13, особенно верхние полки.

— Спасибо, Ремус, — немного растерянно отвечаю и беру очередную тетрадь с очередным черновиком.

— Да не за что. Всегда приятно учить красивую и умную девушку, — подмигивает. — Может займусь теперь частными уроками для оборотней, дело, судя по всему, будет выгодное. Да?

— Вот, в хижине Хагрида видела «Пророк» со статьёй об ограблении.

— Да, гоблинам теперь не позавидуешь, — с понимающим видом кивает Люпин.

— Вот! Что за статус гоблинов и банка, и при чём тут все происходящее?

— Да, — смеётся он, — сразу видно блестящее образование от профессора Бинса. Не обижайся, Гермиона, просто в кои-то веки Министерство право, и этого профессора-призрака пора убрать. Гоблины и банк, значит. Ну ладно, полчаса у меня есть, слушай!

Рассказ Люпина о гоблинах и банке Гринготтс.

Гоблины, так уж сложилось, не только похожи на людей и владеют собственным языком, но ещё и давние мастера умельцы артефакторы, искусны в обработке металлов и владеют собственной магией. В этом, наверное, корень и причина всех войн с гоблинами, ибо смириться с подчинённой ролью они не хотели, а захватить власть у них не получалось. После изобретения палочек, маги безусловно доминировали в магическом мире, и гоблинам, вполне естественно, тоже хотелось владеть палочками, безвозбранно творить мощную магию и так далее.

Поэтому гоблинские войны вспыхивали и вспыхивали, одна за другой, то слабее, то мощнее, но первоисточник и корень всех зол оставался на месте. Впрочем, это нам сейчас известно, а о чём думали тогда маги, ещё до принятия Статута, совершенно неясно. Кстати, существует любопытная теория, хоть и не признанная историками, что одним из факторов принятия Статута были гоблины. Желая отомстить магам, они втайне помогали людям, и те успешно победили магов, после чего последние, стоя на грани уничтожения, скрылись.

В общем, если эта теория верна, то гоблины сами себе все испортили.

Как ты уже знаешь, больше всего те, кто устанавливал Статут и обеспечивал его выполнение, боялись снова привлечь внимание людей, чтобы те не пришли и не добили магов. Гоблины, с их тягой к восстаниям, и ненавистью к магам, не вписывались в картину секретности. Но и оставлять их людям нельзя было. Возникла дилемма, решённая решительно, кроваво и не в пользу гоблинов.

Численность коротышек была сокращена на порядок, вожди их принесли нерушимые магические клятвы, всех, кто пытался возмущаться таким положением дел, убили на месте без суда и следствия. Также умные люди в зарождающемся Министерстве, обеспечили гоблинам узкую нишу, в которой те будут трудиться. Помимо поставок артефактов и холодного оружия, маги выделили гоблинам денежную нишу. Этим закрывался вопрос фальшивомонетчиков, ибо гоблины в свои деньги добавляли и свои металлы. Свои деньги — это в смысле деньги производства гоблинов. Да-да, все деньги, которые мы используем, сделаны гоблинами, и поэтому магам нет смысла подделывать золото или серебро — всё равно гоблины моментально раскусят фальшивку.

Работа эта достаточно занудная, скучная, и маги с удовольствием спихнули её на гоблинов.

Был организован международный банк Гринготтс, туда посажены гоблины, с тех гоблинов взяты Непреложные Обеты, и цепочка завертелась. Попутно проводилась политика разжигания в гоблинах страсти к деньгам и снижению их агрессивности. Первое получилось не очень, зато второе отлично удалось, как на магах, так и на гоблинах. Но даже вздумай они бунтовать или найди способ обхода Непреложных клятв, то это им не помогло бы. Хорошо подготовленная группа мракоборцев или опытных магов способна уничтожить всех гоблинов Британии, не получив и царапины.

Как вы уже знаете, всё дело в волшебных палочках.

Что касается статуса гоблинов и банка, то тут все очень просто. Гоблины, согласно ему, обязаны честно трудиться на благо магов, зарабатывать деньги и ценности для магов, и не допускать исчезновения денег магов. За это им отходит процент от прибыли, то есть в интересах гоблинов зарабатывать больше, пусть и на обычных людях. Также при выполнении условий, гоблинам дают жить. В буквальном смысле этого слова.

Как видите, все очень просто и надёжно.

* * *

— Спасибо, Ремус, — да уж, вот гоблины дают!

— Пожалуйста. Ты, наверное, хочешь спросить, как же наш профессор Флитвик?

— А что с ним? Он же только наполовину гоблин?

— Не угадал твой вопрос, бывает. В общем, на его примере я хотел показать, что нравы сильно смягчились за эти триста лет, вместе с носителями этих нравов. Гоблин, то есть полугоблин преподаватель в Хогвартсе никого особо не удивляет, хотя раньше за такое могли и убить на месте. Сами гоблины до сих пор живут очень замкнуто, и некоторые подозревают их не только в поддержке Волдеморта, но и в организации собственного заговора, с целью захвата власти над магическим миром.

— С учётом перечисленных вами мер безопасности, думаю, никуда гоблины не стремятся, дабы не закончиться целиком и полностью, верно?

— Верно, Гермиона, молодец. Маги усвоили урок, преподанный людьми, и теперь, нет, раньше не стеснялись угрожать геноцидом. Гоблины усвоили урок и сидят, зарабатывают деньги. Какой из этого можно извлечь урок?

— Все меняется со временем?

— Тоже вариант. Урок окончен.

Через час профессор Люпин тихо покидает Хогвартс.

Глава 21

— Скажи, Гермиона, — Луна прижимается и шепчет на ухо, — тебе бы хотелось быть не магом?

— Да, — совершенно искренне отвечаю.

Продолжай оставаться обычным человеком, сидел бы своём мире, с семьёй, и в ус не дул. С этой же магией одни сплошные проблемы. Нет, конечно, есть и приятные моменты, вроде голых девичьих тел рядом, но с точно таким же успехом мог бы их смотреть в интернете, не выходя из дома.

— И мне бы хотелось, — шепчет прямо в ухо.

Блин, да кто ж так делает! Мало мне картинок, что она сейчас начнёт мне ухо лизать, так ещё и щекотно же. Пытаюсь отстраниться, но руки Луны уже обхватили туловище, и от попыток вырваться съезжают выше.

— Ого, а они выросли! — искренне радуется Луна за мои сиськи.

Меня так и подмывает ответить, мол, спасибо, я в курсе, но только молча отстраняюсь.

— Тебе неприятно? Ой, извини, я так больше не буду! — Луна убирает руки.

Опять сдерживаюсь, а то предложение как следует помассировать определённые части тела, уже готово к озвучке и выполнению. Ага, руки так и тянутся. Приходится зажимать глупый организм насильственными методами.

— Если бы мы не были магами, наверное, мама осталась бы жива, — шепчет Луна, — и папа был бы другим, не таким, как сейчас. Он добрый, мы с ним отлично ладим, но раньше он был другим, тоже хорошим, но совершенно другим.

Ещё один не пережил потерю жены. Сжимаю зубы от нахлынувших собственных чувств. Луна же, слегка растрёпанная, сидит, нахохлившись, чисто воробей-блондин на ветке зимой. Глажу её по голове — и в этом нет уже ни грана эротики — так как меня самого в детстве гладили родители, утешая. Луна опять прижимается и размазывает слезы, пока продолжается сеанс поглаживания.

И опять тоска и ярость сжимают сердце и душу. За что мне всё это?! За что ей всё это?!

Мы в хижине Хагрида, на улице слышны голоса Гарри и Джинни, а сам егерь готовится к высадке тыкв. Вроде рано ещё, всего лишь середина апреля, но нет, ритуалы, понимаешь, все дела. Собственно, Хагрид копает землю, а Гарри сидит на скамейке или как сказали бы у нас, на завалинке. Греется на весеннем солнышке, восстанавливает силы. В принципе, чисто физически, товарищ Поттер здоров, как мне на днях заявила мадам Помфри.

Но при этом циркуляция магии внутри тела до сих пор не восстановилась.

Магичить Гарри может, но только слабые заклинания, быстро устаёт и опускает палочку. Целительница уверяет, что все в порядке, и к лету организм «разработается», вернётся в прежнюю силу, но сам Гарри в это не сильно верит. Тем не менее, он исправно и безропотно посещает процедуры, как в медпункте, так и на опушке Запретного Леса. Хагрид, не знаю уж, как это у него получилось — может, кентавров подписал? — но договорился с единорогами, и те помогают Гарри в лечении. Со стороны это выглядит так, что они просто стоят рядом, и как будто о чём-то разговаривают.

Также на процедурах присутствуют Луна и Джинни, но вот удивительное дело, к Лавгуд младшая Уизли никакой ревности не выказывает. Может, у неё мозги на место встали, как насмотрелась на мешок мяса и костей вместо Гарри? Не знаю, но факт остаётся фактом: Джинни вьётся вокруг нашего Мальчика-который-опять-выжил, но при этом не сношает мозг окружающим своей ревностью и криками «Он мой, только мой!» Собственно, вопрос Луны, который прозвучал вначале, наверняка вызван стонами самого Гарри, что он теперь не будет магом, и вообще «шеф, усе пропало».

Трудно винить Гарри за это, события пошли совсем не детские, а он морально не готов.

Не говоря уже о физической форме, как бы цинично это ни звучало в свете случившегося.

«Завалив» крупную дичь в лице бывшего директора Дамблдора, и поставив на его место Амбридж, Министерство или Министр лично, резко успокаиваются. В школе остаётся два Аврора, на всякий случай, как нам заявили. Мало ли, вдруг беглый там преступник нарисуется, или ещё какая ерунда случится? Кольцо дементоров все ещё висит, и будет висеть до конца учебного года, и вполне возможно, что на следующий год опять повесят, по слухам.

В общем, ерунда какая-то.

Два аврора против Дамблдора, который, по мнению самого Хога, до сих пор директор и имеет все права? Амбридж то все на третьем этаже сидит, а не в кабинете директора. У меня, кстати, родилась конспирологическая идея, что Дамблдор засел в своей башне и просто сверху наблюдает, как идут дела, готовясь вмешаться. Увы, конечно знаю, что он за крестражами бегает, но всё равно, хотелось бы прикрытых тылов и спокойствия. Люпин уехал, Сириуса припахали ловить учеников на полную рабочую ночь, Снейп то и дело ходит к Амбридж в кабинет.

Не знай я изнутри, как обстоят дела, точно решил бы, что Блэк и Снейп продались Министерству.

Но смотрителя, нашего дорогого Сириуса, пока никто не раскрыл и не тащит в Азкабан, и значит все это игра на втирание в доверие или просто подстройка под обстоятельства, или ещё что, но игра. Орденские задачи в силе, и в чём-то присмотр за Поттером упростился. Квиддич до сих пор запрещён, на стадион никто не ходит, а сам Гарри перемещается по маршруту медпункт — хижина Хагрида и обратно. Уроки он делает отдельно, в облегчённой форме, дабы не переутомляться. Целительница была настолько строга, выставляя этот запрет, что даже я там чуть не описался, хотя, казалось бы, мне то что с того?

Сама Амбридж не лезет в эти дела, но регулярно интересуется, когда же Гарри выздоровеет полностью?

Окучивание Поттера на предмет перевербовки… ну, скажем так, наша Чебурашка сделала пару подходов к снаряду. Гарри долго и смачно потом возмущался. Он наотрез отказался говорить про Дамблдора что-либо плохое, и поэтому пока Долорес отступилась. В порядке мелкой ответной мсти не дала вывезти Гарри в клинику Мунго, в общем, парень под колпаком у Министерства, раз уж оно контролирует Хог. Ждут, пока выздоровеет полностью, и уж тогда с ним начнут работать плотно.

В принципе, не надо быть гением, чтобы понять, чего ждут от Гарри.

Заявлений в стиле «Дамблдор — старый пидарас, и конфетками меня соблазнял, но не поддался я!», а также про учёбу, мол, все плохо, и приключения в школе, почему дедушка ничего не предотвратил, ну и так далее. Облей грязью Дамблдора, присягни, так сказать Министерству, и товарищ Фадж тебе пожмёт руку и обеспечит карьеру. Мне, конечно, такого предложения никто не сделает, окучивание, так сказать, не удалось, и списали в разряд скрытых противников. Как прямо выступлю против, так перенесут в раздел открытых и явных врагов.

Изолируют от Гарри, и вообще долго допрашивать не будут.

Но так как веду себя тихо, пока что не лезут. Пока.

Нашу компанию тоже особо не ограничивают, и тоже пока. Также, есть мнение, что Министерство внезапно увязло в ворохе проблем, созданных Пожирателями. Эти типусы в масках и балахонах резко активизировавшись в конце мартаа, продолжили буянить и в апреле, как будто у них началось весеннее обострение. Начав с выноса сейфов, они уже два раза пытались вломиться в Министерство, один раз внаглую, прямо через центральный вход. Громили магазины и склады, убивали людей и магов, вешали метки в небе, и вообще «каждый день — новости».

При этом никого из них так и не поймали, и в обществе снова начал сочиться страх, приглушённый было десятилетием тишины и покоя. Корнелиус Фадж заверял всех, что это Пожиратели от безысходности мечутся, и скоро удавка мракоборцев захлестнёт шеи злодеев. Гринготтс и гоблинов вроде бы простили, признав форс-мажор, но всё равно, напряжение в этой сфере тоже нарастало.

Вот в такой вот прекрасной атмосфере Долорес Амбридж начала преподавать нам ЗОТИ, после пасхальных каникул. Казалось бы, нужно выигрышно показать себя на фоне Люпина, убедить, что Министерство — это ого-ого! Всех защитит, и вообще, смотрите, как круто у нас умеют махать палочками! Пригласить Авроров на урок, пусть расскажут о Пожирателях, ну и так далее, и так далее.

Пиар-акции, короче говоря, в полный рост.

Но нет, как я мог усомниться в способности Чебурашки обгадить любое начинание, даже собственное? Первое, что она нам заявила на уроке ЗОТИ, звучало весьма феноменально.

— Профессор Люпин слишком часто подвергал вашу жизнь опасности. Поэтому на уроках мы будем изучать только теорию! Все эти занятия с опасными существами слишком опасны, поэтому открывайте книги и читайте главу номер двадцать!

Невилл поднимает руку.

— Да, мистер Лонгботтом?

— Скажите, профессор, — Невилл весьма мрачен, — как мы сможем научиться защите от Тёмных Искусств, не практикуя эту самую защиту?

— Какая защита вам нужна под охраной министерства и опытных мракоборцев? — делает удивлённое лицо Чебурашка. — Разве вам что-то угрожает?

Хммм, демагогия, софистика и передёргивание, да ещё и с позиции силы.

— Пожиратели на свободе! — резче обычного заявляет Невилл.

— Пожиратели, мистер Лонгботтом, — о как, больной вопрос, Чебурашка с ходу включает газ, — бегут в ужасе от мракоборцев и дементоров Министерства. Если бы не предатели среди магов, давшие им убежище, уже давно Пожиратели были бы водворены туда, где им самое место — в тюрьму Азкабан!

Что, однако, не мешает ей эксплуатировать Снейпа, бывшего Пожирателя. Вот уж воистину двойные стандарты в деле, не говоря уже обо всём остальном. Опасности нам не угрожают, ага, не считая самих дементоров. И про Азкабан стоило бы им задуматься, а ну как возрождённый Волдеморт подъедет в гости со свитой? Снесёт тюрьму нафиг и всех освободит, вот «радости» будет.

Но Невилл закусывает удила или просто характер воспитывает, мол, не отступать и не сдаваться?!

— На Гарри Поттера напали прямо в Хогвартсе, и значит на любого из нас…

— Замолчите!! — взвизгивает Амбридж. — Нападение на Гарри Поттера дело рук Альбуса Дамблдора, который уже осуждён за свою ложь и за свои преступления!

— Это ложь! — вскакивает Невилл. — Директор Дамблдор не мог совершить такого!

— Бывший директор Дамблдор!!

— Для меня он все ещё действующий! — о как, Лонгботтом реально «упёрся рогом». — Вы сместили директора, потому что боитесь его и потому что хотите заполучить деньги учеников!

— Это клевета и вы за неё ответите, мистер Лонгботтом!

Вот тут, кстати, с Чебурашкой согласен. Клеветать не надо.

С чем не согласен, так это с последовавшим заявлением Амбридж, сделанном в довольно визгливой манере.

— Вы исключены из школы! Вон! Минус все баллы с Гриффиндора! Кто ещё поддерживает заявление мистера Лонгботтома?

Хотел поднять руку, но Невилл сжал плечо. Амбридж, конечно, все увидела, но промолчала, раздувая ноздри.

— В таком Хогвартсе мне делать нечего, — заявляет Невилл. — До свидания!

— Вон! Вон с моего урока!

Интересно, чем это её так Невилл зацепил, или просто Чебурашке нужна была показательная порка одного из учеников? В таком разе она с задачей не справилась. Или Лонгботтом по совокупности факторов вляпался, так сказать, тут и близость к Поттеру, и обвинения не в бровь, а в глаз, и рассылка писем по газетам и журналам, и так далее.

Очень некрасивая история получается.

Затем вмешивается МакГонагалл, да и самой Амбридж видать удалённо из Министерства вставляют по самые гланды, и она возвращает и баллы, и Невилла, но всё равно потребовала извинений за клевету. Лонгботтом, после состоявшегося разговора, что обвинения надо подкреплять фактами, что-то там пробормотал, и стороны разошлись. К настоящему моменту, после двух недель учёбы, сохраняется злобно-враждебный нейтралитет.

Невилл ещё и от бабушки получил, и вовсе не печенюшек в подарок.

После чего с удвоенной энергией набросился на тренировки по своей системе, и целыми днями пропадает то в библиотеке, то в теплицах Спраут, то на уроках у Флитвика. Невилл, хотя и перестаёт через слово твердить о мести, но намерений своих не оставляет, и тренируется так, что пар из всех отверстий валит. Всё понимаю, но вот так напрыгивать на Амбридж всё равно не стоило, и атмосфера в Хоге от этого не улучшиласт. Не говоря уже об уроках ЗОТИ, которые теперь полностью превращаются в молчаливый фарс.

Мы приходим, открываем учебники, читаем и уходим. Всё.

Луна вроде успокаивается, и теперь на пару молчим, слушая возгласы и хэканье Хагрида, машущего лопатой. Джинни что-то там рассказывает Гарри, кажется пересказ министерских сплетней, услышанных Артуром и переданных Персивалю, который где-то что-то там пересказал близнецам, а те переврали для Джинни. В общем, глухой телефон в четвёртой степени, где прямого вымысла практически все сто процентов.

Но в качестве баек вполне себе пойдёт, вон Гарри над чем-то смеётся.

— Из них, наверное, выйдет отличная семья, — вдруг говорит Луна. — Они постоянно вместе.

— Может быть, — пожимаю плечами. — Рано ещё говорить.

— Почему?

— Ну, хотя бы потому, что в этом возрасте все чувства по сто раз за день меняются.

— Но Джинни любит Гарри уже давно и крепко! — широко распахивает глаза Лавгуд.

Ей-ей, японские манга-девочки удавились бы от зависти к такой ширине и высоте глаз.

— Зато он её не слишком давно, — понижаю голос на всякий случай, — если вообще любит.

— В смысле? — Луна тоже шепчет, и мне кажется, что мы составляем заговор.

— Мне почему-то кажется, что смотрит он на неё, как на сестру, причём не как на сестру Рона, а именно как на родную сестру. Сама понимаешь, что в таком случае у Джинни нет шансов.

— Мммм, — Луна складывает губки бантиком. — Это неправильно. Им надо носит браслеты из мерцающей лозы, и тогда их чувства настроятся друг на друга. И они поймут, как глупо себя вели. Пойду, расскажу!

После чего решительно выходит из хижины. Бу-бу-бу доносится с улицы.

Ну вот так-то лучше, а то развели тут сырость и ромашку: хочу быть магом, не хочу, понимаешь.

Глава 22

Также, через два дня, то есть в понедельник 18 апреля, происходит весьма знаменательное событие. Во-первых, у Гарри получается полноценный Протего, а во-вторых, он резко от этого утомляется и почти падает в кровать. Приходится идти вместо него к Сивилле Трелони за домашним заданием. В отличие от остальных преподавателей, Сивилла из башни не выходит, и поэтому Гарри периодически к ней ходит, получать задания и отдавать выполненные.

Ну заодно и тренируется, чего уж там, а то слишком быстро устаёт после всего случившегося.

Вообще, исключая ЗОТИ, после прихода Амбридж к власти в школе, в остальных уроках практически ничего не поменялось. Хотя нет, вру. Зельевар, находясь в перманентно уставшем состоянии, выдаёт задания на варку лёгких зелий, и практически ничего не задаёт на дом. Такое ощущение создаётся, как будто радость троллинга его покинула. Ах да, ещё у Бинса пытались изъять кабинет, но профессор — призрак поставил в игнор отбиральщиков. Лекции он всё равно тупо помнил наизусть, и продолжал прилетать в класс и бубнить.

По слухам, летом ему дадут призрачного пинка под призрачный зад, и у нас будет новый учитель.

В остальном, МакГонагалл продолжает трансфигурировать, Флитвик учить заклинаниям, Вектор — складывать числа и знаки, и даже Кеттлберн возобновляет экскурсии вдоль опушки Леса, знакомя нас с магическими существами. Кстати, чем больше однорукий преподаватель рассказывает про Запретный Лес, тем больше понимаю, как мне нереально повезло в моих полётах за древесиной и также со временем полёта. Зимой большая часть живности спит, и поэтому некому было делать ням-ням тушкой глупой школьницы. Мантия, конечно, тоже помогла, но тут дело такое, случайная засветка и любители пожевать магического мясца уже бегут в атаку.

Вход в кабинет Прорицаний, на самом верху Северной башни, и собственно Сивилла тут живёт и преподаёт одновременно. Как рассказывал Гарри, на самый верх она взобралась, чтобы наблюдать звезды и вдыхать токи эфира. Я честно завис после этой фразы, а потом попробовал уточнить, что это за токи эфира такие, которые надо вдыхать? Гарри пожал плечами, сообщил, что он и сам не в курсе, но вот так им Трелони заявила. Также она заявляла о духах эфира, которые приносят ей новости из будущего, после чего у меня зародилось подозрение.

Некоторые эфиры, в смысле химические соединения класса эфиров, обладают очень даже хорошим галлюциногенным действием, не говоря уже об остальных аспектах, навроде усыпления, отравления и прочего. Вполне возможно, что, вдыхая такие эфиры, можно увидеть не только духов, но и ток, и матрицу, и зелёных чертей, и вообще всё, что угодно.

Поднявшись по лестницам Хогвартса, вспоминаю, что вход в кабинет через люк на потолке, и оттуда должна выезжать лестница. Смотрю на кругляш на потолке, и понимаю, что Гарри и других учеников запускали через люк, и, скорее всего Сивилла инициировала спуск лестницы изнутри. Толковая техника, если сидеть там в осаде, но ведь как-то и снаружи должен открываться?

В нетерпении начинаю постукивать ногой и протезом, и лестница выезжает.

Случайность? Или я какой-то спецкод настучал? Или просто Трелони меня увидела через свой спецшар, и таки спустила лестницу? О, а вот и она сама! Огромная беспорядочная копна коричневых волос высовывается в люк, рядом свисают побрякушки, затем становится виден платок на голове, и очки, закрывающие половину лица.

— Добрый день, профессор! Я — Гермиона Грейнджер, однокурсница Гарри.

— Поднимайся, девочка, — странно шепчущим голосом отвечает Трелони, — ты же пришла за домашним заданием для Гарри?

— Да, профессор.

— Ты не хочешь спросить меня, как я это узнала?

— Вы же профессор Прорицаний, вам положено знать такие вещи, — пожимаю плечами, поднимаясь по серебристым ступенькам, довольно высоким, надо заметить.

— Какая умница! — восхищается Трелони, и скрывается. Доносится глухое. — Сейчас поставлю чайник!

Поднявшись, оглядываюсь. Внутри и вправду очень сильно душно, на что всегда жаловался Гарри. Непонятно, то ли чтобы кислорода меньше в мозг поступало, и тот не только менее критично относился к информации, но и получал расположенность к впадению в транс, и что там ещё прорицатели практикуют? Или же просто чтобы всякие дымовония индийского разлива и китайского качества не выветривались? Сама Трелони, понятное дело, уже принюхалась и не замечает этого, но вот ученикам тяжело, да. Не только Гарри жаловался на боль в голове после её уроков, но даже Парвати с Лавандой, уж на что любительницы Прорицаний, и то нет-нет, но высказывались на этот счёт.

Круглые низкие столики с пуфиками, задёрнутые занавески и темно-красные лампы на потолке, дающие соответствующее освещение. Неудивительно, что Сивилла постоянно кому-то смерть предсказывает, при таком-то освещении! Комната как будто залита кровью, и что-то чая уже не хочется. В смысле, изначально не собирался пить чай, но в таком вот антураже даже мысли о чае вызывают кровавые ассоциации. Сама Трелони, в какой-то драной кофте болотно-зелёного цвета и пёстрой длинной юбке на манер цыганских (или это цыгане с магов слизали?), хлопочет возле огромного камина, от которого так и веет жаром.

На полках по периметру круглой комнаты приспособы для гадания, вроде хрустальных шаров и карт.

В общем, та ещё обстановочка.

— Сейчас будет чай на травах, — гордо заявляет Трелони.

— Спасибо, профессор, но что-то не хочется.

— Ты должна выпить чая, — заявляет она и сует мне в руки чашку. — Я вижу, вижу в тебе огромный потенциал! Ты можешь стать прорицательницей!

Даже если это правда, вот уж нахер мне такое счастье?

Так как люк, сцобако, закрылся и не хотел открываться, приходится задержаться. Варианты вроде выброситься из окна, самортизировав падение или приклеившись к стене, оставляю на самый крайний случай. Чай, ну так себе чай, пылью сильно пахнет, да и без сахара. Интересно, откуда у неё травы, если она практически не выходит из башни? О чём, собственно, и спрашиваю, всё равно чем-то надо занять время в гостях.

— Помона Спраут так любезна, что приносит мне их прямо в башню. Эти травы, при правильной заварке, помогают открыть третий глаз и прозреть будущее!

А при неправильной помогают закрыть оба имеющихся, хе-хе.

— Втяни их аромат, ощути, как время течёт сквозь тебя, — продолжает выдавать наставления Трелони.

Блин, с моим везением только ходить куда-то. Везде себе уроки найду, даже если нет никакого желания. Сивилла тем временем продолжает задвигать, как нужны и важны в жизни Прорицания, и вообще все маги жить без них не могут. Интересно, чего это её на рекламу растащило? Ведь явно же подтекстом идёт: бросить Нумерологию или УЗМС, и переходить к ней. Хорошо, хоть печеньки не предлагает.

Надо сказать, что никаких «трепетов эфира» не ощущаю, не говоря уже о третьем глазе.

Допить чай, взять задание и отвалить, пока не стало совсем плохо.

Сивилла Трелони, допив чай, встаёт, чтобы принести домашнее задание для Гарри, и тут начинается цирк абсурда. Она поднимает голову к потолку, затем опускает, и глаза уже закатились. Вместо темно-зелёных гляделок, пустая белесость, и в малиновом свете ламп это пугает вдвойне. Как будто вместо глаз лужицы крови. Она задирает руку вверх, словно репетируя роль молниеотвода, и резким, ломаным голосом заявляет на весь кабинет. Надо заметить, что голос очень сильно бьёт по ушам, и хочется её заткнуть, но, как будто примёрзнув к месту, слушаю отрывистые фразы, словно выплевываемые Сивиллой.

Вернётся тот, кого считают мёртвым, чтобы умереть навсегда.

Разрушения, огонь и смерть принесёт он с собой, и свершатся месть и правосудие, и предательство.

Один придёт — один уйдёт, и смерть обрушится на тех, кто служит ей и сеет её.

Воспрянет свет и возликует тьма, и Тёмный Лорд, и Гарри Поттер будут в ужасе.

Убийца не убийца и предатель не предатель встанут плечом к плечу, принимая свою судьбу, и верша чужую.

С каждой фразой, Трелони слабеет, как будто вкладывая жизнь в слова. Договорив, она падает навзничь, и хорошо, что тут вокруг пуфики. Пригвождённый её голосом и фразами к месту, всё равно не успел бы подхватить эту безумную. Припоминая, что в её прабабках была некая Кассандра, поневоле спросишь себя: уж не та ли, что славному городу Трое все гадости предсказывала, да её никто не слушал? Теперь понятно, почему, после такого набора предложений мозги точно поломались. Ладно, грядёт война, тут понятно, а остальное?

Но всё равно, сомнений нет, мне только что изрекли настоящее пророчество.

Следовательно, сейчас Трелони встанет, не помня, что случилось. Надо брать задание и уносить ноги, пока ещё чего не изрекли. Текст записать, и сообщить в Орден. Ну и самому подумать над текстовкой, а то мало ли что. Может, чего-то забыл, упустил, что-то ещё вспомнится на ассоциациях. Ладно, теперь займёмся Сивиллой. Водичкой побрызгать, по щекам похлопать, кофту на горле расстегнуть. В себя прорицательница приходит быстро.

— У меня, наверное, голова закружилась, — поднимается Трелони. — Чай слишком крепкий был.

— Да, профессор. Ещё вы слишком резко встали, — поддерживаю её за руку.

— Спасибо. Так, куда я шла?

— Вы хотели отдать мне домашнее задание для Гарри Поттера, профессор.

— Точно! — Сивилла устремляется куда-то вглубь комнаты.

Жду, повторяя про себя текст пророчества, чтобы не забыть. Понятно, что под концентрацией в течение ближайшего получаса вспомню все, вплоть до количества волосков на руках Сивиллы, но лучше не прибегать к крайним мерам. Запомнил, записал, сконцентрировался — убедился, что записал правильно, и хватит.

— Вот! Возьми с собой ещё вот этот хрустальный шар, пусть Гарри всматривается в него, — сует мне в руки довольно тяжёлую сферу. — И сама в него смотри, у тебя очень сильные способности, развивай их!

— Да, профессор. Спасибо, профессор.

И валить, валить, валить, пока ещё чего не случилось.

Покинув башню, облегчённо выдыхаю. Всё-таки чересчур там спёртый воздух, да ещё и горячий чай, камин, и всякие предсказания. Ладно, вдох-выдох, по порядку. Занести шар и задание Гарри, сходить в библиотеку — записать текст пророчества. Найти того, кто донесёт текст до остального Ордена. Ммм, наверное, надо через МакГонагалл сработать. Сириус и Северус — ну чисто близнецы, хе-хе — под наблюдением Амбридж. Хагрид, скорее всего, тоже, это ведь к нему Гарри ходит на единороготерапию. Можно было бы через Уизли, но где гарантии, что письма не досматривают и не читают? Нет таких гарантий, правильно, из Ордена остаётся только наш декан, Минерва МакГонагалл, и как раз после обеда дополнительная трансфигурация.

Чудно, чудно, запишу и передам.

Подходя к кабинету Трансфигурации, вижу, как туда же гордо шествует Амбридж. За ней Сириус тащит Невилла, ну как тащит, идёт рядом. Лонгботтом злой и красный, с самым таким зверским выражением лица, тогда как Блэк расстроен и мрачен. Отступать поздно, приходится делать бесстрастную мину при плохих условиях.

— Добрый день, директор, смотритель, Невилл.

Невилл злобно отвернулся, Сириус кивнул, зато наша Чебурашка прямо расплылась в улыбке.

— Мисс Грейнджер, заходите, сразу проведём все, не надо будет два раза ходить.

Что все? Невилл опять ляпнул ерунду, и его исключают?

Заходим, в кабинете уже идут занятия, и МакГонагалл сердито объясняет, что не надо вытягивать шею, когда производишь микро — Трансфигурацию. Маг, мол, должен быть всегда в одной и той же стойке для заклинаний, чтобы повышать эффективность Трансфигурации.

— Ты неподвижен — цель меняется! — гремит Минерва. — Ты подвижен — цель не изменится!

— Минерва, прошу вас прерваться, — громко и с удовольствием говорит Амбридж.

— У меня урок по расписанию!

— Как директор Хогвартса, — о, Долорес прямо смакует эти слова, — прекращаю ваш урок!

МакГонагалл сверкает глазами, но все же подчиняется. Учеников разгоняют, но смотреть то им не запретишь, и чувствую опять всякой ерунды напридумывают о том, что здесь было и особенно о том, чего не было. Закрыв дверь за учениками, Минерва смотрит на собравшихся с видом, «чего собрались, говорите и проваливайте».

— Декан Гриффиндора, Минерва МакГонагалл, довожу до вашего сведения, что ученик вашего факультета пытался отравить директора школы чародейства и волшебства Хогвартс, каковая попытка согласно законам наказывается заключением в Азкабане сроком на пять лет.

Продравшись через канцеляризмы, смотрю на Невилла офигевшими глазами. Отравить Амбридж? Дело полезное, кто спорит, но нет ли здесь преувеличения? Амбридж продолжает увлечённо молоть дальше.

— В связи с вышеизложенным и учитывая предыдущие преступления несостоявшегося отравителя, а также учитывая его статус несовершеннолетнего и связь с некоторыми лицами, заслуживающими…

— Короче, Долорес!! — рявкает выведенная из себя Минерва. — Мы не в Министерстве!

Надо заметить, что такое поведение для всегда сдержанной и невозмутимой МакГонагалл, просто за гранью. Всё равно, как если бы любой из учеников разделся догола и начал бегать по Хогвартсу, распевая матерные частушки.

— Можно и короче, — улыбается Амбридж и потом резко обрывает улыбку. — Если мистер Лонгботтом или мисс Грейнджер, или ещё кто бы то ни было из учеников вашего факультета, попробуют сотворить хоть наималейшую пакость в мой адрес, то вы, как декан факультета и совершеннолетний маг, будете отвечать за них. По сумме всех нарушений, каковая на текущий момент составляет пятнадцать лет в Азкабане.

Ну нихуя ж себе, Чебурашка разошлась. Близнецы что ли её подкололи? На пару с Невиллом?

— Это противоречит законам! — отвечает Минерва.

— Уже нет, — Амбридж гнусно улыбается. — Закон о Хогвартсе изменён, со вчерашнего дня, и по моей просьбе!

— Вы, — МакГонагалл усилием воли останавливается. — Мистер Лонгботтом, мисс Грейнджер, с вами я поговорю вечером!

— Да, профессор.

Невилл сопит и делает вид, что его нет. Но его поведение никого не волнует.

— Можете идти, — машет рукой Амбридж. — Мистер Уайт, присмотрите за ними!

Подсовываю напоследок бумажку на стол Минерве и выхожу. Надеюсь, она не испепелит там все после разговора с розовой Чебурашкой. Ладно, оригинал текста есть, если что, перепишу ещё раз.

* * *

Из переписки Снейпа с Дамблдором.

Снейп: Провокация прошла успешно, теперь можно рассчитывать на бездеятельность учеников.

Дамблдор: Реализация плана будет изменена. Высылаю расшифровку пророчества. Также сообщил Хагриду.

Снейп: Я могу справиться и своими силами.

Дамблдор: Все детали должны стоять на своих местах. Спешка в таких вещах недопустима.

Снейп: Уже скоро Министерство в полную силу возьмётся за Гарри Поттера.

Дамблдор: Думаю, что Орден успеет. Продолжайте свою часть.

Глава 23

Мне очень хочется поразмыслить над строками пророчества, но вначале придётся разбираться с Невиллом. Точнее говоря, Сириус тащит его к себе в каморку на разборки. Подумав, иду следом, мало ли чего. Блэк — натура увлекающаяся, ещё сотворит не того, а директор нам задницы прикрыть уже не сможет. В конце концов, никуда пророчество не денется, раз уж изречено и текст отдан, так что пока можно заняться повседневными заботами.

Тем паче, что стараниями розовой Чебурашки очередной урок изгажен.

Что самое обидное, только — только начал получаться Трансфигурирующий щит, каковой по моей задумке должен был стать основой универсального противогаза. Неважно, куда ты попал, щит превратит все вокруг в воздух, и даст тебе возможность дышать. Не говоря уже о массе других применений, только условия подобрать и попробовать универсализировать.

В общем, как выясняется из сбивчивого и полного злобного сопения рассказа Невилла, он и вправду хотел травануть Амбридж. Что-то они там с близнецами такое сварили, убойное и со спецэффектами. Хотели получить имитацию кровотечения, а получили самое настоящее, практически неостанавливаемое, из всех отверстий. Фред, пробовавший зелье, моментально начал истекать кровью, и хорошо, что Джордж и Невилл были наготове. Мигом заставили его проблеваться, залили кроветворными зельями, ещё какую-то магию применили и потом пошли сдаваться в медпункт.

Мадам Помфри, узрев эффект, едва ли не обматерила их, и сказала, что обязательно обо всём доложит Амбридж, которая ей неприятна, но и молчать о такой угрозе для школьников нельзя. Несколько минут, и все, слабость от потери крови косит любого, и потом ему остаётся только лежать, истекая до самого конца.

— То есть ты хотел подлить этого зелья Амбридж и потом не давать ей выйти?

— Ну почему же, — Невилл смотрит в пол, — просто подлить ей в чай.

— Дурак ты, Невилл, — выносит вердикт Сириус.

Пауза. Не найдя, что возразить, Лонгботтом сопит и не поднимает головы. Махнув рукой, Блэк просто отпускает нас, даже не пытаясь читать нотаций или устраивать наказания. Покойный Филч, вот тот любил это дело, читал нотации о наказаниях каждый день, и не стеснялся повторяться.

Выходим из каморки и останавливаемся.

Расспрашивать Невилла, в принципе, бесполезно. Да и так понятно, что хотел отомстить, но не сложилось. Подставил всех. Вечером ему МакГонагалл мозги на место вставит, а потом ещё и бабушка, а потом ещё и сам Невилл себя съест. Педагогический процесс налажен, не буду вмешиваться.

Поэтому лучше пойти в библиотеку, но Невилл останавливает меня.

— Разве ты не будешь мне ничего говорить?

— А что бы тебе хотелось услышать? Чтобы я тебя отругала?

— Нет, — чересчур быстро возражает он. — Не надо.

— Что тогда? Тебе грустно и тоскливо, и ты осознаешь, какую ошибку совершил, но хочешь, чтобы тебе сказали, что ты сделал все правильно, а ты, в порыве самоуничижения будешь каяться и говорить, какой ты нехороший?

Пауза. Невилл, переварив фразу, отчаянно машет головой.

— Ну а что тогда, не пойму, скажи прямо, — развожу руками.

— Скажи, Гермиона, это правда, что тебе нравится Дамблдор? — спрашивает Невилл и краснеет.

Гхм, прошло два месяца, ну и так далее. С духом собирался? Типа как травить директоров так мы смелые, а в остальном сразу в кусты прячемся? Невилл ждёт ответа, не поднимая глаз. Тю, вот не играл бы в стеснительную барышню, ага, глазки в пол, весь засмущался. Впрочем, ответ и так ясен, тем более что дедушка Альбус одобряет.

— Да, а что?

— Ничего, — бурчит он и отворачивается.

Вот и поговорили, ага. Расходимся. Невилл с тоской и обидой маленького щенка в глазах бредёт в башню, я в библиотеку. Стоило бы, конечно, поговорить с Лонгботтомом, но ладно, иногда пострадать даже полезно. Слишком уж его занесло с этой местью и обидами, пусть попереживает, потом получит люлей от МакГонагалл, и вот уже тогда можно будет с ним разговаривать, вправляя мозги.

Хотя бы на тему того, что он подставляет не только себя, но и окружающих.

Сидение в библиотеке оказывается не совсем бесполезным, но результат, конечно, мог бы быть и лучше. Расшифрована только последнюю строчку, и то исключительно в силу послезнания. Предатель не предатель — это, разумеется, про Снейпа, а убийца не убийца, следовательно, о Сириусе. Встать плечом к плечу они могут только в одном случае, если будут защищать Гарри Поттера. То есть понятно, что Орден Феникса и все такое, но даже внутри орденских дел, только Гарри может свести их вместе. Вот только про судьбу непонятно.

Слова про воспрянет свет можно было бы трактовать как знамение нашей победы, но почему тогда возликует тьма? Да ещё и Том с Гарри будут в ужасе? Моя не понимать. Не хватает информации для полноценной оценки, может дедушка Альбус сможет расшифровать? Пока что ясно только, что кто-то вернётся, и будет всякое нехорошее твориться, но разве Волдеморт уже не вернулся?

В общем, изрядно вскипятил себе мозги, но так ничего дельного и не вспомнилось.

Нужен Омут Памяти, и нужно пересмотреть фильмы, чтобы уловить все детали. Наверняка, там какие-то намёки да были, только я их не упомню. Какая-нибудь мелочь в сцене на десять секунд, вполне может оказаться ключевой. Но Омут в кабинете Дамблдора, и туда не попасть. Хитрый дедушка сменил пароль и никому его не сообщил. Вначале там даже дежурили Авроры, но теперь, когда их осталось двое в Хоге, они предпочитают таскаться за Гарри Поттером.

Иногда из-за этого Гарри в мыслях проходит как Мальчик-Несущий-Золотые-Яйца.

Этакая помесь из событий четвёртого года, отсылки к Курочке Рябе и к общей важности Гарри в глазах министерства и не только. Гарри Поттер, он ещё и как Крузенштерн, человек и пароход. В смысле человек и символ, и все, кто хочет славы борцов с Тёмными или просто славы, поднимают Гарри на знамя. Представив картинку, как Гарри полощется на ветру, насаженный на флагшток, тихо хихикаю.

Вечером, как будто в порядке мести, МакГонагалл насаживает на этот самый флагшток меня и Невилла. В основном, конечно, Невилла, мне так, за компанию достаётся. Мол, следить надо, мисс Грейнджер, за однокурсниками и вовремя их за руки хватать. Научили Невилла варить зелья, будьте любезны, пройти на выдачу люлей за его огрехи. Минерва пребывает в тихой ярости, что для людей её склада, означает просто ниибическое бешенство. Другой в таком состоянии уже бы башню Гриффиндора развалил, а Минерва всего лишь нас отчитывает.

Правда, периодически приходится наступать на ногу Невиллу, чтобы молчал и не вякал.

Очень удобно оказывается давить протезом, хе-хе, какая многофункциональная вещь. Высказав нам двоим всё, что она думает об умственных способностях, а также сняв баллы, МакГонагалл сообщает, что хотела назначить нам отработку, но передумала. Общественное презрение будет нам наказанием, ибо, воспользовавшись диверсией Невилла и привязав её к нахождению Лонгботтома в кружке «Ёжиков» и дополнительным занятиям, Амбридж наносит ответный удар.

Уже завтра, сообщает нам Минерва, будет опубликован указ о запрете кружков, клубов, секций и вообще «больше двух не собираться». Будут запрещены дополнительные занятия, собрания, обсуждения политики руководства школы. Ещё объявят дополнительный набор в дружину ДА, каковая дружина, по замыслу Чебурашки, должна была присматривать за всем Хогвартсом. Те, кто уже состоит в ДА, получат дополнительные льготы и выступят в роли наставников для свежевступивших. В общем, ещё видеокамеры на каждые десять метров коридора и в классах прикрутить, и слежка будет полной.

Также, напоследок, Минерва ожидаемо (для меня) сообщает, что написала обо всём бабушке Невилла, и вообще, «лучше бы вы мистер Лонгботтом в свободное время акромантулов в Лесу дразнили, чем пытались устроить гадость той, кто всю жизнь этому посвятила». В общем, смачно так прикладывает, и после ухода Минервы, Невилл просто разрыдался. Хвала магистрам, что наш декан всё-таки что-то смыслит в педагогике, и отчитывала нас в пустой гостиной.

— Я же хотел как лучше! — завывает Невилл в перерывах между всхлипами. — Она же плохая!

Классика. Хотели как лучше, а получилось как всегда.

— Взгляни на это с другой стороны, Невилл. Ты получил бесценный опыт, и если мы переживём этот учебный год, то опыт этот тебе очень пригодится.

— Почему это мы не переживём?

— Представь себе, что теперь тебя невзлюбит не только Амбридж, но и половина школы. И будут пытаться загнобить, с позиции силы, например, состоя в дружине ДА. Ещё и бабушка тебе напишет. Так что переживём — это в моральном смысле, не в физическом.

— Тебе хорошо, ты вон какая сильная, а я весь год себя заставлял, и что в итоге? Только всех подвёл!

И так далее, и так далее. В принципе Невилл неплохо так пар спустил, тяжело ему всё-таки самого себя через колено ломать. Ну а так поревел, что вроде как и не по-мужски, и перед девчонками нельзя, но в данном случае можно, и выговорился, без всяких зелий, и в общем, если в следующую неделю нас не затравят, то там только экзамены останутся. До них ещё два месяца, и если уж «многое может случиться между ложкой и ртом[25]», то за такой срок и подавно.

Если и были в указе плюсы, то исключительно того свойства, что теперь у меня появляется время для собственных тренировок. Черновик-конспект за авторством Люпина извлечён на свет, и подвергнут предварительному осмотру. Вздохнув, приступаю к чтению, всё равно дополнительных занятий нет, а отоспаться перед Астрономией можно и после ужина. Пока школа гудит, переваривая указ о запрете всего, кроме дружины ДА, можно позаниматься. Уже 19 апреля, блин, куда только время уходит?

Разбор пометок Люпина и текста легко и непринуждённо съедают ещё несколько часов. Разумеется, в Запретную Секцию меня не пускают, и теперь за разрешением уже просто так не сходишь. Наверняка мадам Пинс докладывает Амбридж, кто и куда ходил в библиотеке и с чьего разрешения. Знаем мы этих министерских чинуш, хлебом не корми, дай поразводить отчёты и доклады обо всём на свете, и чтобы за каждый чих в трёх экземплярах отписывались.

В общем, познавательно, но голова всё равно болит и гудит.

Как ни странно, но я недооценил не то чтобы всеобщую, но всё равно обширную глухую ненависть к Амбридж. Возможно, таковая была всего лишь следствием уважения и любви к Дамблдору, то есть Амбридж ненавидели не потому, что Чебурашка такая жопа с ушами, а на противопоставлении с дедушкой Альбусом. В любом случае указ ещё больше разжёг эту ненависть, но на Невилла она не вылилась. Только дружинники ДА пытались подколоть на эту тему, но как-то вяло, без огонька.

Не моя заслуга, но всё равно можно утереть лоб и выдохнуть «обошшшшшлось».

Запрет на все дополнительные занятия? И вам надоело заниматься учёбой, учёбой и ещё раз учёбой? Хммм, а давайте-ка сходим в Запретный Лес с Хагридом. Знаю я там «офигительное местечко с циркулями[26]». Тем более что вопрос давно стоял, а благодаря тёплой и ранней весне снег и грязь уже практически ушли. В общем, можно заняться поисками той хрени, которую выбросил в Лес полтора — ох и летит же время! — почти полтора года назад.

Всё равно в эту субботу у Гарри процедуры в медпункте, что-то там Помфри дополнительно с ним мудрит, на предмет скорейшего восстановления магии. Два аврора на охране, да и сама целительница не промах, так что даже прибеги кто в гости, без меня справятся. Ах да, ещё и Джинни на подтанцовке, тоже решила на радость Помфри учиться медицине, ну заодно и за своего Гарри любому, как уже говорил: «пасть порвёт, моргала выколет».

Опять же, есть ещё и второй школьный закон имени Гарри Поттера, немного нивелирующий первый. То есть неприятности во втором семестре, глобальные и с размахом, это вот первый закон. Второй закон разрешает Гарри Поттеру нарушать правила школы, чтобы устранить неприятности, вызванные первым законом.

Иначе говоря, если Гарри Поттер нарушает правила, чтобы спасти школы от неприятностей, вызванных первым законом, то за эти нарушения он получает баллы, поощрения и — самое главное! — эти нарушения не приводят к ужасным последствиям. Ведь обычно как, правила устанавливают, чтобы их соблюдали и правила эти, как правило, написаны кровью нарушителей. Но вот по второму школьному закону, Гарри может нарушать правила, и даже, пожалуй, более того. Без нарушения правил Поттер не сможет устранить неприятности, вызванные первым законом.

В общем, примерно как-то так.

Так что, в случае нападения Гарри там может применять что угодно, ему всё сойдёт с рук, дадут похвальную грамоту, баллов, пряников, призы и так далее. Поэтому можно, хоть и не с лёгким сердцем, но более-менее спокойно оставить его в медпункте и наведаться к Хагриду. Тем более что наш лесничий и без того, кажется, что-то нашёл в лесу. Как-то все без Дамблдора, ну не то чтобы бестолково идёт, скорее ощущение, что план провалился.

При этом точно знаю, что план продолжает работать, но отделаться от ощущения не могу. Как будто отсутствие дедушки Альбуса автоматически означает проигрыш, или это потому, что тупо не понимаю, чего он там задумал, а спросить не у кого? Хоть бы записку прислал со своим фениксом, раз уж Министерство сов досматривает, да и вообще, ни в жизнь не поверю, что у того же Снейпа нет при себе дневника с двусторонними Протеевыми чарами!

Но кто же мне, такому маленькому, даст написать на деревню дедушке?

Правильно, никто. Охраняй Гарри Поттера и не задавай глупых вопросов, всё, что нужно тебе сообщили, вот и действуй. Невольно усмехаюсь в такт шагам и мыслям. Будь я взрослым, примерно так бы и воспринимал четырнадцатилетнюю девушку, пусть и местами чересчур умную.

Далеко мне до дедушки Альбуса в этом вопросе, но я никогда и не рвался в педагоги.

Глава 24

Хижина Хагрида, как уже говорил неоднократно, под стать самому егерю. Большая, круглая и неряшливая. Сам Рубеус сидит на крыльце, чешет Клыка за ухом и греется на солнце. К стенке прислонён огромный арбалет. Завидев меня, Хагрид легко встаёт, сразу возносясь на недосягаемую высоту.

— Пойдём, Гермиона, — подхватывает арбалет. — Покажу тебе Арагога.

Неожиданно, да. Выдерживаю паузу.

— Это не опасно? Акромантулы относятся к пятому классу опасности, — щеголяю познаниями из УЗМС.

Но если всерьёз, то и вправду шайка акромантулов — это не то, с чем легко справится даже опытный маг. В принципе, Хагрид, конечно, сойдёт за половину мага, ну и я с натяжкой тоже сойду за половинку, но проблема в том, что из этих половинок одного опытного мага не получишь. Но егерь только отмахивается, с этаким великолепным небрежением.

— Не опасно, я же вырастил Арагога, и вообще он хороший.

— Ну тогда, конечно, — стараюсь держать голос нейтральным. — А зачем мы идём к Арагогу?

— Его дети раскопали что-то по нашей проблеме. Нашли, проще говоря, одну штуковину, может быть и ту, что мы ищем, ну, которую директор Дамблдор просил поискать.

— Может, тогда сразу за ней и пойдём?

Ну не вставляет меня идти в логово акромантулов!

— Не, они покажут и проводят, а так объяснить не могут.

Клыка Хагрид оставляет охранять дом, и мы углубляемся в лес. Вообще, конечно, я рад всему этому обучению от Ордена, но вот она и обратная сторона. Раз уж в Ордене, так и относятся по взрослому, и привлекают к решению взрослых задач. Понятно, конечно, что кроме меня ту хреновину никто и не видел, но всё равно идти в логово огромных пауков.

Мурашки по коже и хочется взять с собой огнемёт.

Надо было выписать и заказать доставку такового совиной почтой. Хотя бы спокойнее было бы идти сейчас, а вес можно было бы убрать заклинанием. Пусть даже не умею обращаться с огнемётом — да и палочка на что? — но всё равно вот это психологическое спокойствие оно дорогого стоит. Сколько ни готовься, но пока сам в боевой ситуации не окажешься, не поймёшь, способен ты там выжить или нет.

Но всё равно в пауках есть что-то иррационально пугающее, и не хотелось бы проверять свои силы на них.

Хагрид, разумеется, спокоен как… Хагрид. Ему то что, ему все опасные существа — милые пушистики, которых надо выращивать, холить и лелеять, и вообще всячески увеличивать численность. Была бы воля Хагрида, на планете было бы полно опаснейших существ. Разумеется, все бы они были «друзьями человека», а курсы общения и приручения животных начинались бы ещё в детском саду. И Уход за магическими существами был бы важнейшим предметом в жизни.

Ну любит, любит Хагрид опасных существ, что уж тут сделать?

Остаётся только верить, что Арагог не станет причинять вреда друзьям Хагрида в присутствии Хагрида. А то, помню из второго фильма, что бывает с друзьями Хагрида у акромантулов в отсутствие Хагрида. Тогда, Рона и Гарри спасла невесть откуда взявшаяся машина, но в этот раз халвы не будет.

Вывод? Не ходите дети, к акромантулам гулять, это раз.

Не бросайте дети мусор в окно, это два.

Идти далеко, и чтобы хоть как-то отвлечься от пугающих картинок с ужасными пауками, вспоминаю конспект о полуразумных артефактах, и том, что с ними связано. Пусть лучше мозги кипят, чем тело мандражирует, напрасно выделяя адреналин и прочие гормоны.

Конспект-черновик Ремуса Люпина.

Полуразумные артефакты, относятся также к классу особо мощных, с которыми не вдруг совладает даже сильный маг. Связано это с самими условиями создания такового артефакта. Создатель, хочет он того или нет, но все же вносит часть своей души в артефакт, таким образом, обеспечивая ему возможность самостоятельной магии. Преобразование через дух, в той или иной форме присутствует в любом из мощных артефактов. Нет, даже не так. Без возможности такого преобразования, артефакт никогда не попадёт в класс мощных и полуразумных. Самостоятельная магия, пусть в артефакте и нет разума как такового, все же со временем развивает тот кусочек души, что попал туда. Чем старше артефакт, чем больше вложил в него создатель, тем могущественнее он может стать, как раз в силу развития осколка души внутри.

Директор Дамблдор обязательно бы упомянул здесь Старшую палочку, как пример такого артефакта.

В чём-то он прав, в чём-то нет, но в теории все выглядит красиво. Раз уж палочку создала сама Смерть, то и вложила туда часть себя. Кусочек смерти, представляешь, который растёт, развивается, через который проходит магия его хозяев. Это объясняло бы непобедимость, в дуэли один на один, владельца Старшей палочки. Также, здесь немаловажное значение имеет специализация артефакта. Чем она уже, тем мощнее может стать артефакт. В идеале он должен выполнять всего лишь одну функцию, но делать это безупречно и настолько мощно, чтобы маги не могли справиться.

Чем разностороннее артефакт, чем больше вещей он умеет делать, тем слабее он в плане магической мощи. Объясняется это, как правило, тем, что чары, наложенные на артефакт, конфликтуют между собой. Точнее говоря, чтобы избежать конфликта чар, их делают слабее, используют не самые мощные варианты, какие-то аналоги, заменители, где-то урезают функции или наоборот, пытаются усилить структуру артефакта, чтобы таковая выдерживала выплески энергии, вызванные конфликтами заклинаний.

В идеальном случае, каковые пока ещё не встречались на практике, многоплановый или многозаклинательный древний артефакт способен будет потягаться по возможностям с любым магом, за счёт отсутствия конфликта заклинаний, накопленной мощи и развития осколка души со временем. В этом, в накоплении мощи, ещё одна из граней разницы, не всегда осознаваемая, но все же присутствующая. В силу своей структуры артефакты, не все, но всё же, способны запасать в себе энергию. Также они способны единомоментно отдавать больше энергии, чем любой маг, но при этом накопление магии у них идёт гораздо медленнее, чем у магов.

В результате артефакты способны на всплески магии, недоступные магам, но при этом маг, прокачивая через себя энергию мира, не зависит от накопления таковой, в отличие от артефактов. Поэтому классический способ уничтожения древних артефактов предусматривает «разрядку» такового, в нескольких мощных выплесках, и затем планомерную обработку, задавливание артефакта энергией и заклинаниями.

Разумеется, для своего хозяина, создателя, такие артефакты, привязанные через осколок души, становились незаменимым подспорьем. Ещё, благодаря созданию таких артефактов, маги нашли способ относительного бессмертия, через создание крестражей. Раскалывание души и помещение таковой в соответствующий предмет, как идея появилось именно после осознания, как на самом деле получаются могущественные артефакты. Разумеется, чтобы крестраж был полноценным, и душу надо раскалывать до конца, а не ждать, пока из отщипнутого кусочка в артефакте разовьётся подобие таковой. Все это требовало и требует сильной Тёмной магии, с осознанным желанием вреда, пусть и самому себе, но все же. Поэтому знания эти попали в разряд полузапретных, то есть если кому-то очень потребуется, он доберётся до них, но для широкой общественности крестражи неизвестны и относятся к чему-то из разряда сказок.

Также, помимо получения рецепта относительного бессмертия, артефакты пытались усиливать путём, известным ещё с первых лет существования магов. Магия крови, магия жертв, пусть они не так эффективны, как усилия самого мага, но зато дают возможность использовать чужую силу вместе со своей, достигая ужасных, но потрясающих результатов. Магов всегда было не слишком много, и желающие приносить жертвы десятками быстро закончились. Были предпринятые определённые меры, и со временем, магия крови и жертв практически повсеместно отошла в сторону.

Тем не менее, и на этом фронте, были получены интересные результаты.

Самым известным последствием попыток скрестить магию крови и артефакторику, стали так называемые книги Рода, активно применявшиеся в прошлом. Книги Рода — завязаны на магию крови, и каждого младенца заносили туда, взяв кровь из пальца и капнув на Книгу. Тем самым активировалась связь и запись в артефакте, и это служило наилучшим удостоверением принадлежности к Роду. Книгами гордились, их улучшали и улучшали, делали всё более многофункциональными, пока однажды не перешли черту. Через установившуюся связь, книга Рода высосала весь этот Род, имени которого нам история не сохранила, и стала книгой-вампиром, что ли, хотя это некорректное название. Хорошо ещё, что она не могла убежать, но всё равно потребовалось пять исключительно сильных магов, работавших командой, чтобы одолеть эту книгу и развеять её пепел по ветру.

После этого волна популярности родовых книг резко упала, а сами книги стали делать в минималистично-простом исполнении. Записи, кто входит в Род, кто жив, кто умер, как вариант — кто где находится. Указатель семейства Уизли основан на том же принципе — связь семьи через кровь, и стационарное базирование в «Норе», в артефактном исполнении.

Был ещё один аспект прекращения широкого использования магии крови и жертв, а именно: непредсказуемость действия и возможность через кровь наслать проклятие, равно как и через артефакт достать владельца. Искусство не для каждого мага, но оно было, и выигрыш в силе просто того не стоил. Или маги древности решили, что оно того не стоит. Поэтому магия крови, хоть и сохранилась, но используется в строго оговорённых областях магии под надзором Министерства, и наказания за её Тёмное использование строже, чем для других областей.

* * *

Надо сказать, помогает. К логову акромантулов в глубине Леса подхожу в спокойном состоянии.

Мозг и без того перегружен, нет у него ресурсов на лишнее волнение и прыжки, вот так. Надо бы ещё зубодробительных теорий и магий подучить, для таких вот случаев. Собрался нервничать? Да на тебе кусок текста на двадцать страниц, сиди и осмысливай, вместо того, чтобы тяжело дышать.

Деревья вокруг растут гораздо гуще, и нижние части стволов соответственно без веток. Все уходит туда, наверх, где кроны бьются за доступ к солнечному свету. В нашем случае это означает, что на дерево спрятаться не залезешь, ну разве что резко освоить метание паутины из задницы и подобно человеку-пауку, с криками йо-хо-хо, летать по Лесу. Также тут изрядно темно, и на этом тоже можно сыграть. Огнемёта нет, но уж вспышкой засадить точно смогу. Пока пауки будут промаргиваться, делать ноги, ну и, в общем, надеюсь, что до этого не дойдёт.

Повсюду паутина, и бегают паучки, милые такие добрые паучки размером с хорошую собаку. Моментально вспоминается из какой-то книги, что, мол, будь кошки размером с овец, ещё неизвестно, жили бы они с людьми или жрали этих самых людей. Тут примерно то же самое. При таких размерах пауки точно должны питаться не только сушёными мухами, но и мясца употреблять. Хотя, не исключаю, что бывают акромантулы — веганы, мало ли чего магия, при помощи которой они так выросли, могла начудить.

Вполне разумно будет предположить, что акромантулы не сожрали весь Лес исключительно потому, что не могут находиться в зонах, где концентрация магии ниже необходимой им. Либо падение концентрации энергии приводит к обратной мутации паучков, в смысле необратимому уменьшению размеров. Либо ещё что-то. Но самое напрашивающееся это именно концентрация магии, потому что остальные причины выглядят немного смехотворно. Относясь к пятому классу опасности, огромных размеров, ядовитые пауки и чтобы кого-то стеснялись при захвате Леса? Интересно, способность акромантулов к общению есть следствие пропорционального размерам увеличения мозга или это просто опять магия шалит?

Хагрид, которого подобные вопросы не терзают, продвигается вперёд, к самому огромному пауку.

— Привет, Арагог! — басит он и гладит того по жвалам или как они там называются.

— Пивет, Г`ид, — произносит паук.

Да, не быть ему диктором, но всё равно паук и говорит! Несмотря на всю жизнь в магическом мире, всё равно регулярно находятся вещи, от которых крыша готова съехать в сторону. Паучок тем временем шипит что-то в сторону, щёлкает ногами и жвалами, и один из среднеразмерных пауков подбегает ближе.

— Мой папавук повоит вас, — сообщает Арагог. — до ой ещи. Там много похой магии, и мои дети бятся, то она вывется в лес.

— Спасибо, Арагог, — просто отвечает Хагрид.

И мы идём вслед за паучком, который ловко семенит по земле, ноги так и мелькают. Интересно, если для акромантулов там «много злой магии», то, что ж это за хрень такая? И почему раньше не сообщили? Эх, уже ушли, а возвращаться через ряды пауков что-то не хочется. Совершенно неясно, расступятся ли они второй раз, пропуская нас, и вообще ну их нахрен, со жвалами, паутинами и хитином!

Жил без посещения логова акромантулов и ещё отлично проживу, да.

Хагрид, огромный и могучий, подобно ледоколу рассекает впереди. Постепенно покидаем самую мрачную часть Леса, и начинают попадаться ветки внизу, кусты опять же цепляются, но Хагриду все нипочём. Отодвигает, мнёт, топчет, проходит и пальто из кротовьей шкуры надёжно страхует от повреждений растительностью. Всё соскальзывает, а если не соскальзывает, то отводится в сторону, или Хагрид просто ломает за счёт массы тела.

Также понимаю, что без Хагрида выбираться отсюда буду неделю.

Уже совсем запутался, откуда пришли и куда идём, хотя как вариант можно подождать рассвета или заката, чтобы сориентироваться на восток или запад, и уже оттуда, зная расположение Леса относительно Хогвартса, проложить прямую к школе. Или хотя бы примерно определиться с направлением, в моём «ни-хрена-не-ориентируюсь в лесу без метлы» положении, уже огромный плюс.

Вообще, перед тем как детей пускать в Лес, у них принимают экзамены по ориентированию?

— Глянь, Гермиона, это оно? — останавливается Хагрид.

Выглядываю из-за спины. Паучок отплясывает перед кучей листьев. Взмах палочкой, и порыв ветра относит листья в сторону, и взгляду опять предстаёт та непонятная хреновина, что притащил когда-то Добби. Помесь спирали с браслетом, и теперь, когда известно, что там «много злой магии» даже приближаться не хочется.

— Да, это оно. Осталось только придумать, что с ним делать.

Глава 25

Разумеется, нихрена умного мы не придумали. Поэтому, отпустив паука, тащим хреновину к специалисту по темномагическим хреновинам, то есть Снейпу. Ремус бы лучше подошёл, но, увы и ах, нет его. Вначале думал, что наш преподаватель ЗОТИ спрячется в Визгохижине или в Хогсмиде засядет в кабаке в съёмной комнате, но нет. Уехал Ремус, и все, с концами. Сириус уверяет, что так надо, но и сам не знает, куда уехал его друг.

В общем, поднимаю хреновину Сферой Спокойствия и тащу, придерживая перед собой.

Хагрид указывает кратчайшую дорогу, ну заодно её же и расчищает, не хуже ледокола проламываясь через первую весеннюю зелень. Пальто, что характерно, не только не цепляется за ветки, но и не пачкается. Остаётся только выяснить, где Хагрид нашёл такого огромного крота, чтобы сшить пальто, и вуаля, потенциальная одежда на все случаи жизни готова, ибо подозреваю, что пальтишко ещё и воду отводит.

Оно, конечно, есть заклинание, отталкивающее воду, но лучше когда и без магии не мокнешь.

Мало ли, вдруг магия кончится, что тогда делать? Периодически роняю хреновину и отдыхаю, так как Сфера ломается, и вообще давно надо было ещё оптимизировать заклинание и упражняться чаще. Забил на некоторые тренировки, теперь вот отдуваюсь. С другой стороны, и без того в этом году занятий выше крыши, куда ещё пихать? До недавнего времени временами в туалет отбежать было некогда, не говоря уже обо всём остальном.

Ну, так вот, хорошо, что эта хреновина такая прочная, а то роняю её, роняю, ну как разобьётся и брызнет во все стороны «злой магией»? Так что вещи, работающие без магии, надёжнее. Была бы с собой шкатулка, антимагическая, было бы все гораздо проще. Артефакт в шкатулке, утка в зайце, и вообще Кощей — бессмертный наркоман, сидел на игле, пока не помер, вот.

Добравшись до хижины Хагрида, сажусь передохнуть на скамейку, и внезапно понимаю, что хреновину то просто так в Хог не затащишь. Ладно там походы с Хагридом, но в школе полно дружинников, которые бдительно бдят, и ещё неизвестно, кто там будет в кабинете у Снейпа, когда вломлюсь туда. Вывод? Правильно. Нефиг ломиться в школу и таскать хреновины в карманах, нужно вызвать зельевара сюда, в хижину Хагрида.

Причём желательно так, чтобы всякие там Долоресы и Амбриджи не пришли следом.

Не бином Ньютона, конечно, но некоторое время размышляю над задачкой. Уточняю у егеря, тот готов пожертвовать одной тыквой, из прошлогодних запасов. Относит тыкву в подлесок, вешает на дерево, внутрь при помощи Сферы опускаю хреновину. Пусть пока тут повисит, а если взорвётся, так деревья повредит, а не Хагрида. Опять же тыква разлетится, и это будет знак, а если не разлетится, то можно будет оценить, по состоянию тыквы влияние артефакта на органику. Ещё подумав, шлёпаю самого себя по затылку. Какое ещё влияние? Это ж не радиоактивный материал, чтобы излучать жёсткое гамма-маго-излучение, и даже не сверхмягкая альфа, это просто артефакт с магией.

Даже если он фонит ей, то дозиметра для такого всё равно ещё не придумано.

Так что, в сущности, задача упрощена до предела. Вернуться в школу, поймать Снейпа, изложить задачу, выслушать ругательства в адрес моих умственных способностей, и спокойно идти ужинать. Как зельевар сможет без помех сходить, так и сходит, посмотрит, и скажет, наконец, что это за байда такая. Примерно так и получается, за одним лишь исключением. Проезжаться в адрес мозгов Снейп не стал, просто молча выслушал и уточнил местоположение, надо полагать, чтобы к Хагриду лишний раз не заходить.

Зато для посторонних ушей изругал меня всячески, мол, и руки у вас, мисс Грейнджер кривые, и ноги такие же, и руки растут оттуда же, откуда и ноги, и сверху голова, и зелья варить не умеете, и экзамен мне не сдадите, даже если ящик коньяка занесёте. Про коньяк, это понятное дело, я мысленно додумал, сам Снейп такого бы вслух не сказал. Но до того его ругательства напомнили родной универ, что чуть не прослезился. Большинство преподов там были нормальные, но встречались и редкостные… взяткобратели, которые не стеснялись даже коньяком брать, а с девок натурою. Правда, были и девки соответствующего поведения, так сказать, передком прогрызавшие путь в науку, но быстро рассосались.

Тьфу, блин, опять меня куда-то не туда занесло, в общем Снейп вслух взятку не потребовал.

Игра на публику проходила энергично, и вполне удалась, судя по результатам. Никто так и не спросил с меня, на кой же хрен мне потребовалось общаться со Снейпом, если по легенде мы друг друга недолюбливаем, ажно кушать не можем.

На следующий день, в воскресенье, 24 апреля 1994 года, в гостиной Гриффиндора собираются «заговорщики», в лице меня и четырёх представителей семейства Уизли. Председательствует Персиваль Уизли, Префект всея школы, без двух месяцев женатый человек, и вообще в душе бюрократ. Но! Наша розовая Чебурашка отличилась и тут. Настолько «умело» завинтила гайки, ввела министерские порядки с отчётами и докладами, и вообще развела такое чинопочитание, что товарища Персиваля внезапно затошнило. Зацените уровень навыка, всего полтора месяца Чебурашка нами рулит, а Персиваля, который грезил министерской работой, уже тошнит.

— Страшно представить, что бы было, пойди я работать в министерство, как собирался, — восклицает Перси, потрясая ухоженными руками.

Это он перед Пенелопой марку держит, и лоск наводит ежедневно, благо Префектам школы существуют послабления в этом вопросе. Пенелопа не отстаёт, и связь Гриффиндор — Рэйвенкло крепнет день ото дня. Особенно это заметно во время общения с девушками «воронов», не Луной, а остальными. Лавгуд как раз на тему свадеб, внешнего вида и прочего не слишком заморачивается, и предпочитает разговаривать о более интересных вещах.

— Ведь мне могло бы понравиться всё это! — продолжает возмущаться Персиваль. — Но теперь нет, ноги моей не будет в Министерстве, раз там такое творится!

— Перси, ты бы кричал потише, — шипит Джинни. — Предполагается, что мы обсуждаем твою свадьбу, а не порядки в министерстве!

— Папа бы…

— Гордился вами! — заявляют близнецы.

— Джинни права, — добавляю свои пять копеек. — Но давайте уже обсудим то, ради чего мы собрались. Указ директора прямо и явно запрещает любые собрания подобного толка, но все же поставим вопрос ребром. Нам необходимы дополнительные занятия, невозможно всё время сидеть в башне или в библиотеке.

— И квиддич запретили, — поддерживают остальные, — вообще жить невозможно!

— Нужно придумать, как бы нам так заниматься, чтобы, во-первых, это были нормальные занятия, во-вторых, о них не знали остальные, и, в-третьих, чтобы не попасться ДА и её дружине. Последний вопрос очень серьёзный, готова поклясться, что Долорес только и ждёт повода, чтобы ещё что-нибудь запретить, усилить и наказать.

Персиваль одобрительно кивает.

— Так что давайте подумаем, как это организовать, и если не получится, то проще и лучше будет утихнуть до экзаменов, а летом ещё раз подумать.

Мы думаем, спорим, пытаемся подобрать вариант, но ничего не выходит. Везде дружинники, везде чьи-то глаза, и спрятаться по большому счёте негде. Не будешь же бегать в Визжащую Хижину или Хогсмид на занятия? Нужно что-то такое дешёвое и сердитое, доступное на расстоянии вытянутой руки. И тут меня осеняет.

— Запретный Лес! — шепчу остальным.

— Детям туда нельзя, — автоматом выдаёт Перси.

— Там нет крыши над головой, — замечает Джинни.

— И ещё там много растений…

— И животных, которые могут…

— Нам все испортить!

— Стоп, стоп, стоп. Давайте начнём с того, что никто не предлагает забираться вглубь Леса, прямо в логово акромантулов, хорошо? Опушка леса, максимум сотню метров вглубь, чтобы навскидку не было видно. Подобрать полянку, удостовериться, что из школы не видно, и потом придумать способ маскировки тропинки к этой полянке. Мало ли кто к Хагриду забредёт, верно?

— Верно, — за всех отвечает Перси. — Но всё равно это нарушение.

— Поэтому нам нужен удобный предлог, чтобы собираться у Хагрида. Ладно, когда мы там Гарри на процедуры водим, и то за нами два аврора наблюдают. Всей толпой к Хагриду не придёшь — заметят. По одному подходить — растянется на весь день. Нужен официальный предлог, не знаю, что-то такое не вызывающее интереса и возбуждения у Амбридж и её приспешников.

— Это будет сложно, — опять же Перси. — Да и смысл в этих занятиях?

— Тебе, Перси, хорошо говорить о таком, когда ты в двух шагах от выпуска из Школы, и вообще не занудствуй, а прикрывай нас. Ты — Префект школы или не Префект? — говорят близнецы.

— Префект и что?

— Тогда прикрывай нас, и мама с папой скажут тебе спасибо.

— Это ещё почему?

— Потому что нас трое, а ты — один. Сам догадаешься, кого будут слушать?

— Конечно же меня, — откидывается на спинку кресла Перси и складывает руки за головой.

В общем, мы ещё спорим, но способ не находится. Никакие общества защиты Запретного Леса нам не создать, в силу изначального указа Амбридж, и незаметно к Хагриду не подберёшься. Близнецы предложили было пробираться по тайному ходу в Хогсмид, а оттуда через Лес к хижине лесничего, но сделали это больше от бессилия что-либо придумать. Долго, крайне опасно — и не только из-за дементоров! — и шансы быть замеченными ровно так же высоки, как если просто ходить к Хагриду в гости.

Но, за неимением других вариантов, пока останавливаемся на этом.

Отдельно обговариваем, что осторожность — прежде всего, и если будут шансы быть замеченным, лучше вообще ничего не предпринимать. Но в том то вся и закавыка, что спокойно на месте нам не сидится, уж такими получились «Бешеные Ёжики» изначально, моя промашка при создании, ну да теперь поздно каяться. Также было решено, что каждый ещё подумает и поморщит лоб, и попытается изобрести что-то. Нам идеально подошла бы Тайная Комната, раз уж она такая Тайная, но не срослось.

Также для себя решил ещё раз посмотреть опушку Леса с точки зрения места для занятий, когда с Гарри пойдём на единороготерапию. Лишний раз туда ходить не стоит, хотя с мантией — невидимкой можно и сходить. Обдумав, решаю, что ну его в одно место, не хватало ещё засветиться вместе с мантией-невидимкой. По совокупности прошлых дел, Амбридж точно не меня, так МакГонагалл в Азкабан закатает.

Сделаем все у всех на виду, а если кто и шпионит, то всё равно ничего не поймёт.

К вопросу о шпионах. Один такой, в мрачном лице Северуса Снейпа излавливает меня и зажимает в угол. Не в буквальном смысле, конечно, но пара картинок на тему «Злодей и невинная дева» в голове мелькает. Девы, как назло получаются слабоодетые и сильносисястые, что не добавляет душевного спокойствия.

Снейп, не обращая внимания на мои душевные метания, начинает допрос на высокой скорости.

— Где вы это взяли, мисс Грейнджер?

— Под кроватью Гарри Поттера.

— Что вы там делали?

— Искала тёмные артефакты.

— Почему?

— Потому что домовик Добби плакал в спальне.

— Когда?

— На прошлое Рождество, в 1992 году.

— Добби?

— Да.

— Он положил это под кровать Гарри Поттера?

— Да.

— Зачем?

— Не знаю.

— Почему вы выбросили?

— Потому что думала, что это тёмный артефакт.

— Почему вы так думали?

— Интуиция подсказала.

— Интуиция?

— Да.

— Вы знаете, чей Добби домовик?

— Да.

— Откуда?

— Директор сказал.

— Когда?

— В июне.

— Зачем?

— Не знаю.

— Вы знаете, как действует эта вещь?

— Нет.

— Кто, по-вашему, владелец?

— Драко Малфой.

— Почему?

— Интуиция.

— Были ещё такие случаи?

— Нет.

— Кто в курсе?

— Орден.

— Весь?

— Кому директор Дамблдор рассказал.

— Вы нашли её с Хагридом?

— Да.

— Он знает, что это?

— Нет.

— Свободны, мисс Грейнджер.

— Да, профессор.

«И каждый пошёл своей дорогой, а поезд пошёл своей[27]», ага. Весь допрос занимает минуту максимум, никто не успевает засечь зажим в углу, и хвала магистрам, как будто мало сплетен про меня бродит. Не хватало ещё туда Снейпа приплести, хотя он и так фигурирует, но в другой роли. В общем, хрен с ним, с зельеваром, знает он, что это такое и пусть дальше знает. Кто знает, тот и нейтрализует, или что-то вроде того.

Не то, чтобы меня не интересует, что ж такое в Лесу валялось, и почему Снейп так возбудился на эту хреновину.

Но, здраво рассудив, решаю отложить любопытство до победы светлых сил в лице Ордена Феникса. Логика тут простая, во-первых, тогда можно будет просто спросить, а во-вторых, кто победил, тот и светлый. Министерство пока что вымазало говном только Дамблдора, не зря тот скрывал возрождение Ордена. Но всё равно, чувствую, если к следующему учебному году перелома не произойдёт, то и Орден замажут, хотя бы за деяния первой войны.

Издадут красочную книгу о том, какой дедушка Альбус старый пидарас, и не исключено, что договорятся с Пожирателями. Те на какое-то время угомонятся, а взамен Министерство снимет с них часть обвинений, ну или просто прекратит преследование, раз пошла такая пьянка. Власть у Фаджа, все довольны, поют и пляшут. Понятно, что потом из кустов выскочит огромный серый волк, в смысле Волдеморт, и скажет всем «Чпок! Добрый вечер!» (с), но это будет уже потом. Не то, чтобы дедушка Альбус и Орден Феникса представляли собой единственные силы сопротивления Волдеморде. По магической Британии наберётся немало магов, у которых зуб на Тома ещё со времён первой войны. Единственная и исключительная проблема в том, что все они разобщены и будут действовать, если будут, в одиночку, не представляя особой угрозы для спаянной команды Пожирателей. Аналогично и Министерство, будет вяло отбиваться, больше заботясь об удержании нужного имиджа в глазах общественности, нежели о действительной угрозе.

И тогда Волдеморт победит.

Легко, изящно и не напрягаясь. Как будто конфетку у детей отберёт.

Глава 26

Следующая неделя выдалась спокойной и даже чересчур спокойной. Побузив слегка, школьники угомонились, тем паче, что, устраивая пакости, они подставляли не себя, но своих деканов. На такое школьники не пошли, и никакого бунта не случилось, никто даже не попытался помыслить о таком. Амбридж, насколько понимаю, применила излюбленные приёмчики Министерства, из разряда: «как удержать власть, когда население волнуется».

Годик продержаться, и Дамблдор забудется, особенно если самых рьяных его сторонников выпилить, кого-то переманить на свою сторону, ну и так далее. Из того, что меня не трогают, совсем не следует, что надо срочно бегать и бузить. Скорее наоборот, сидеть и не высовываться, ибо попадись ещё раз на глаза, и прошлые грехи припомнят. Такие вот тётки типа Амбридж, помимо или в силу своей ханжистости ещё и крайне злопамятны.

Так что можно не сомневаться, как разгребется с делами, то на следующий учебный год возьмётся за нас.

Если, конечно, останется директором. Детей то она не слишком любит, так что смысл ей тут долго сидеть? Удовлетворять садистские наклонности? Тоже вариант, но не думаю, что сильно вероятный. Поставят другого чинушу из министерства, накал страстей спадёт, дети окончательно успокоятся, и всё пройдёт тихо-мирно, только власть над Хогом теперь будет в других руках.

Также «Ёжики» оказались не в состоянии найти себе помещение для тренировок, и это изрядно злило близнецов. Попытки же заниматься в гостиной изрядно обозлили остальных гриффиндорцев и нас просто выставили в коридор. Злые близнецы забросили все, даже подготовку к экзаменам, перестали говорить в унисон и заканчивать друг за друга фразы, и, кажется, даже стали меньше есть.

— Вот уж не думала, что вы так близко к сердцу примете эту проблему, — говорю им за завтраком в один из дней.

— Ты не понимаешь, — мрачно отвечает Фред или Джордж. — Не было ещё такого, чтобы мы в Хогвартсе чего-то не смогли. Всегда всё получалось.

— Понимаю, эта неудача лишает вас душевного равновесия. Вам кажется, что если решить эту задачу, то мир снова станет прежним и понятным.

— Именно, — мрачно отвечает Джордж или Фред. — Именно так.

— Перси предлагал заниматься в помещении для Префектов. Наивный старший брат. Там о нас сообщают Амбридж ещё быстрее, чем мы успеем произнести «Уизли лучше всех!»

— Я бы даже сказал, быстрее, чем мы успеем туда зайти.

После чего они тяжело вздыхают. Я тоже вздыхаю. Чем им помочь — совершенно непонятно. Карта Мародёров тут не при делах, она показывает помещения, но не подсказывает, как найти такое, в котором можно надёжно спрятаться и в которое можно забраться, не привлекая ничьего внимания. Была даже мысль самим создать себе отдельную комнату, но от неё пришлось отказаться, в силу особенностей Хогвартса.

То есть, директор бы смог такое организовать, но не мы.

Поэтому, подумав и прикинув, говорю близнецам.

— Слушайте, а может ну его, это помещение, а? Месяц с небольшим остаётся до экзамена, лучше сдайте эти СОВы как следует, потом легче будет.

— Но как же…

— Ну да, не получилось с помещением, ну и ладно. Считайте, что жизнь подарила вам исключительную возможность пережить поражение, не потеряв ни в чём, кроме самолюбия.

— Можно подумать, мы ни разу не терпели поражения, — мрачно отвечает один из близнецов.

Кажется, уже говорил, что без свитеров их хрен отличишь? Ну вот, а дело то идёт к концу апреля, тепло, по местным меркам, вот они свитера и сняли. Интересно, если нанести на них невидимой краской буквы Ф и Д, а потом тихо палить эти метки в ультрафиолете, они раскусят фокус или нет? Казалось бы, в чём проблема, все вещи студентов носят их инициалы, но близнецы и это учли. Постоянно меняются одеждой, точнее говоря, не видят разницы между таковой. Всё равно фигуры одинаковые, хе-хе.

— Ну, тем более тогда не заедайтесь на эту тему, а то смотреть больно.

Но близнецы мрачны и не собираются бросать эту затею. Ладно, они парни головастые, может чего и придумают. Поэтому, напомнив ещё раз об осторожности, и получив заверение, что все учтено, сворачиваю разговор. В конце концов, нам всем сейчас тяжело, по тем или иным причинам. Пусть побегают, авось да сбросят лишнюю энергию.

В субботу, 30 апреля, ведём Гарри на процедуры, и два Аврора, как всегда, в сторонке следуют за нами. Поттер уже вполне здоров, ходит нормально, руками и ногами машет, и даже вполне удовлетворительно колдует. Мадам Помфри, слегка уставшая от этого медицинского марафона имени одного пациента, пророчит скорую выписку, недели через две.

Что, разумеется, не может не радовать, и Гарри весело болтает.

Ещё одной причиной для радости, пожалуй, даже большей, чем выздоровление, служит письмо, которое принесла сова Уизли буквально этим утром. Рон Уизли перешёл некую критическую отметку в своём процессе выздоровления, и внезапно начал узнавать окружающих, говорить, хотя ещё и по слогам, и даже вспомнил, как пользоваться ложкой и туалетом.

— Молодцы целители! — без конца повторяет Гарри. — Вот вырасту, тоже стану целителем!

— А как же Сам-Знаешь-Кто?

— И его вылечу! — уверенно отвечает парень.

Вообще, сегодня он как будто летит, парит, не касаясь земли. Даже то, что дедушку Альбуса сместили и смешали с грязью, временно отодвинуто в сторону. Сегодня Гарри, как сказали бы в моём мире, «на позитиве», и говорят это хорошо для выздоровления организма. Если считать, что магия внутри выполняет желания владельца, а Гарри сегодня прямо всем видом пышет, что здоров, то, наверное, позитив помогает.

Не то, чтобы я не радовался за радость Поттера, но паранойя нашёптывает, что расслабляться не надо.

Пусть даже сегодня «Ёжики» в полном составе сопровождают Гарри, но этого маловато против сильной нечисти. А идём мы, считай, в лес, где водятся дементоры, каковые точно относятся к нечисти. Ну и что, что день и опушка? Сириус перед Рождеством тоже думал, что поможет воссоединиться двум влюблённым сердцам, а получилась в итоге полная ерунда.

Блэк, к сожалению, с нами не ходит, вот уж он бы точно порадовался за Гарри.

Но, думаю, он ещё устроит «суровый мужской разговор» с парнем, каковой разговор порадует Поттера больше, чем наши девичьи болталки и очередные поглаживания и беседы с единорогом. Чувствуется, что устал он от этих бесед с лошадками, хотя, надо признаться, они помогают и ещё как. Бессменная переводчица с единорожьего на магический, Луна Лавгуд, так та вообще готова пуститься в пляс, и надо заметить, что иногда пускается. Единороги всегда с одобрением наблюдают за танцами блондинки, которая обычно изображает нечто вроде вальса между деревьев и кустов, благо места на опушке хватает.

Готов поклясться, что уж кто-кто, а Луна, при необходимости точно получит приглашение прокатиться на единороге. Ну, знаете, весь этот пласт фольклора, сказок и прочего, про девственницу на единороге? Луна в него бы отлично вписалась, а если сделать фотку, соответствующую, так вообще можно будет потом полотно писать. Масштабное такое, два на два, чтобы размеры персонажей передать в масштабе один к одному.

Разумеется, картинки с голой Луной на единороге иногда посещают воображение.

Чтобы избавиться, обычно начинаю думать, как же ей там бедняжке, будет неудобно голышом то да на лошади. Пот, очень едкий, ноги должны быть перекачаны, чтобы удерживаться за бока, хребет снизу ходит, натирая мозоль, ну и так далее. Физиологические подробности процесса езды, как правило, быстро остужают воображение.

Хотя исходная картинка от этого менее красивой не становится.

Пока Гарри общается с лошадками при помощи Луны, а Джинни бдит за процессом, иду с близнецами и Невиллом осмотреться по окрестностям. Хоть сам и советовал Фреду и Джорджу бросить эту затею с помещением, но сильна, сильна жилка «заедания планов». В смысле, раз уж спланирован осмотр, так надо сделать, иначе мозг так и будет елозить мысленно, вспоминать планы, примеряться, прикидывать варианты и вообще отравлять жизнь. Проще быстро воплотить план в жизнь, и не возвращаться более к этому вопросу.

Пара полянок, точнее мест, где можно обустроить таковые, находится быстро.

Подрубить слегка кусты, тут и там всё равно вытопчем в процессе поскакунства. За деревьями можно прятаться от заклинаний, главное, следить, чтобы не упали на голову. Как засохнут, пригласить Хагрида на рубку, заодно поляна ещё расчистится, а на пеньках можно будет сидеть, и скакать через них. Мозг привычно и быстро набрасывает схему возможных действий, после чего скатывает схему в рулон, помещает в мысленный архив и успокоено отключается, задрав лапки.

Мол, все, я свою часть выполнил, дальше хозяин без меня.

И тут-то всё началось, буквально через несколько секунд после того, как мозг решил, что имеет право похалявить и поваляться, выпрямив извилины. Ха, наивный! В общем, началось все с того, что на территории Хогвартса что-то бумкнуло. Очень так, знаете ли, хорошо бумкнуло, раз эхо взрыва докатилось даже до нас, в Лесу. Смотрю на школу, нет, вроде ядерный грибок не встаёт, и ударная волна не движется.

Зато столб дыма, жирного, чёрного очень даже начинает подниматься.

Такое ощущение, что рванул склад с покрышками, и хотя я допускаю мысль, что у Филча мог быть таковой, умом понимаю, что дело тут вовсе не в покрышках. Тем не менее, интерпретировать по-другому, этот плотный даже на взгляд, черно-непроницаемый столб, не получалось. Запах, конечно, не долетал или не долетел ещё, но всё равно невольно втягиваю ноздрями воздух, как будто уже ощущая этот раздражающе едкий запах палёной резины. Невилл и близнецы тоже озадачены и переглядываются друг с другом, как будто ведут мысленный диалог вида:

«Что это было, Холмс?»

«Не знаю, Ватсон, но лучше нам быстрее убежать отсюда».

— Невилл, беги к Хагриду и зови его на помощь. Фред, Джордж — прикрываете с флангов!

Лонгботтом срывается с места и бежит к Хагриду. Близнецы стремительно сдвигаются за пределы Леса. Если вдруг кто нехороший выскочит из кустов, у близнецов будет запас времени и расстояния, чтобы среагировать. Паранойя звенит, не хуже вечевого колокола. С такими вот ощущениями устремляюсь к остальным. Чтобы там ни случилось в Хоге, сейчас надо занять опорный пункт в виде хижины Хагрида и, прикрывшись самим Хагридом, понаблюдать за обстановкой, попутно рассылая сообщения вида SOS, Mayday, F1, и просто «На помощь!»

Попутно приходит мысль, что это Снейп доигрался с хреновиной.

— Бегом к Хагриду! — кричу Луне, Гарри и Джинни.

В ответ недоумевающие взгляды, мол, чего кричим, чего шумим, когда тут все так прекрасно? Понятно, никто ничего не слышал и не прислушивался. Тишина, спокойствие, идиллия и все такое. Вот только что-то меня знобит и холодок предчувствия бегает между лопаток. «Это жжжж неспроста!», как говорил один умный медведь. Поэтому командую дальше, пока ещё есть время.

— В Хогвартсе был взрыв, вон видите, столб дыма поднимается?

— Где? — тут же оборачивается Гарри. — Ого! Бежим на помощь?!

— Бежим к Хагриду, давайте сворачивайте процедуры и уходим.

— ИгогогогогОгогого, — тут же выдаёт Луна.

Единорог кланяется, Лавгуд кланяется в ответ, и лошадка даёт деру вдоль опушки. Прикольно. Надо будет освоить язык, ну хотя бы с лошадино-магическим словарём. Впрочем, для этого будет время, если уцелеем. А если нет, то и лошадиный или лошажьий, в общем коняческий язык мне не пригодится.

— Всё равно, откуда такой дым? — недоуменно вопрошает Джинни. — Чему там гореть в школе, стены же каменные?

— Да, Гермиона, почему нам нужно бежать, если горит там, а мы здесь? — дополняет Гарри.

Иронично смотрю на него. Очень своевременный вопрос, ага. Подумаешь, что на него постоянно всякие бабаи наскакивают, и приключения сами находят. Горит же в школе, зачем бежать, ага.

— Затем, что, скорее всего, это явились по твою душу и тело, Гарри, что тут непонятного?

— Пожиратели? — бледнеет Гарри и сжимает кулаки.

— Да уж явно дым не потому, что кто-то окурок в урну кинул, — не выдержав, язвлю изо всех сил.

Шалят, шалят нервишки и опять озноб продирает. Надо было тёплую мантию взять, йоптель, эти школьные жакеты совсем тепло не держат. Да и не май месяц на дворе, хотя уже и скоро.

— Да машу ж вать, ну что вы стоите!! — уже ору изо всех сил. — Бегом к Хагриду! БЕГОМ!!!!

В конце голос срывается от такого крика, но все же действует. Выходят из ступора созерцания и бегут к Хагриду, ёжатся на ходу. Ишь ты, всем холодно, не только мне. Гарри спотыкается и падает, и тут до меня доходит. Тупица! Идиот! Холодно ему стало, йоптель, да как я мог забыть про эту компанию любителей сосать?!

Дементоры, весёлой каруселью уже кружат над головами, и все новые выныривают из Леса.

— Бегите! — слышен крик Хагрида. — Я задержу их!

— Бегите быстрее!! — вторит ему Невилл.

Хотел бы я посмотреть, как он своим розовым зонтиком Патронуса колданет. Гарри я учил Патронусу, точнее учил Люпин, а я так на подтанцовке, объяснял детали, с точки зрения «неопытного пользователя». Вот только одна проблема, Гарри сейчас не то что Патронуса, даже Люмос не наколдует, хотя и пришёл в себя. Луна и Джинни, ну тут все понятно, да и кто их учил бы на втором курсе Патронусу? Близнецы? Ага, пытаются, но дальше серебряной дымки дело не уходит.

Вдыхаю, ощущая, как во мне разгорается ярость.

Хорошая такая, боевая ярость, и внезапно отчётливо ощущаю, как тогда, возле Визжащей Хижины. Если я не спасу этих детей, то их не спасёт никто. Не прилетит вдруг волшебник в голубом вертолёте и не телепортируется неизвестно откуда спаситель. Также ощущаю, что дементоры замедлились и вижу каждое их движение, каждую складку их рваных плащей, и почти чувствую мерзостное дыхание на лице, и ощущаю, как капли слизи падают на траву, заставляя разбегаться насекомых.

Вижу и ощущаю все вокруг, и это не очень хорошо.

Состояние концентрации не будет длиться долго, и вряд ли сумею за короткий промежуток войти в него два раза. Два, потому, что дементоров явно натравили Пожиратели или министерские, неважно, всё равно будет махач за Гарри, и надеюсь, кавалерия из-за холмов поспеет вовремя, иначе нас тут всех размажут как масло по хлебу. Команда школьников и полувеликан, это даже не смешно. Опытный боевой маг уделает нас за десять секунд.

Мысли эти проносятся вихрем, пока рука поднимает палочку, а губы громко произносят.

— Экспекто Патронум!

Глава 27

Смешение светлого и доброго с яростью, опять приносит свои плоды и вырвавшийся на свободу серебристый ёж, первым делом шипит на дементоров. Летуны-сосуны останавливаются в задумчивости, мы продолжаем медленно пятиться. Точнее, я пячусь, спиной вперёд, и не сводя глаз с дементоров. Луна и Джинни поддерживают Гарри под руки, и да что там, почти тащат его на себе. Заодно не смотрят на дементоров, что весьма полезно, ибо вид их все — таки не для детей, ну ладно я, какой только хуйни по телевизору и в интернете не видел, но местные-то школьники такого опыта не имеют.

С другой стороны, Лавгуд и Уизли из магических семей, может, и видели чего похуже?

Как всегда в таких ситуациях, в голову лезет всякий мысленный мусор, можно сказать, что извилины напряжены и дрожат, и одновременно думаю про десять вещей разом. Ещё энергии в Патронуса, ёж вздувается, сворачивается клубком и резко выбрасывает иглы в объем вокруг себя. Дементоры резко отлетают в стороны, ага, значит они способны к обучению и запомнили этот фокус с прошлого раза.

Что ж, если ещё подкачать Патронуса и всем забраться внутрь, или хотя бы внутрь завести Гарри, чтобы отсечь воздействие дементоров, то уже можно жить. Диадема изрядно потрескивает и давит, и стоило бы такие изготовить для всех наших, но я как всегда крепок задним умом и только сейчас осознаю проблему. Попросить Луну отдать диадему Гарри? Нет, не пойдёт, непонятно, когда Поттер оклемается, а если ещё и Лавгуд упадёт от воздействия дементоров, то будет полный крандец.

Хагрид вот молодец, остановился, ждёт нас, близко не подходит.

Теперь уже не получится просто свалить к нему в хижину, с дементорами за плечами это будет всё равно, что самоубийство. Нужен ещё кто-то, с Патронусом и вообще, поэтому кричу Хагриду.

— Зови на помощь!

— Уже отправил Клыка! — кричит он в ответ.

Из леса появляются ещё дементоры, и после крика егеря, обращают на него внимание. Мысли начинают носиться ещё быстрее, и кажется, что голова чешется изнутри. Нет, не смогу одновременно всех прикрыть, нужно больше Патронусов! Вся надежда только на близнецов, в три Патронуса мы остановим дементоров, а потом Хагрид берет Гарри и девчонок и бежит в Хог.

Мы втроём, я и близнецы, прикрываясь Патронусами, потом тоже даём деру.

Желательно на мётлах, но «Молния» сломана, а школьные метлы хер призовёшь. Но все же попробовать стоит, ведь у квиддич команды есть «Нимбусы»! Кровь бросается в голову, кажется, выход найден и ору на адреналине.

— Хагрид, Невилл, давайте к нам!

— Ага, — а, он и без того широко шагает в нашу сторону.

Лонгботтом рядом с ним, почти вприпрыжку.

— Экспекто Патронум! — и у близнецов наконец выходит, причём синхронно.

Два бодрых леопёрда, одинаковых до последнего пятна на шкуре, прикрывают нас с флангов. Постепенно стягиваемся в одну толпу, и это хорошо, так проще обороняться. Так, теперь поставить задачу и отправить всех в школу. Стоп, в школе Пожиратели, нет, тогда отправить всех в Хогсмид, там маги, от дементоров отобьются. Заодно орденцев пусть подтянет на сабантуйчик. Маги. Авроры. Где эти блядские авроры, когда они так нужны?

— Акцио метлы Гриффиндора!

Всех на метлы и пусть упездывают далеко и надолго, но заклинание ожидаемо срывается. Нужно либо отпустить Патронуса, с непонятным результатом, либо смириться с тем, что наколдунить второе заклинание на порядок сложнее, если держишь первое. Пробуем ещё раз, силы пока хватает.

— Акцио метлы Гриффиндора!

Вроде прошёл закл, хотя и хер его знает.

— Смотрите! — кричит Джинни, указывая на то место, где обычно проходило лечение Гарри.

Хагрид уже в десяти шагах от нас, отлично. Мы удалились от опушки метров на пятьдесят, ещё лучше, надо разрывать дистанцию с лесом, там обзор ограничен и мало ли что ещё может выскочить. Хижина Хагрида манит своими каменными стенами, но, увы, увы, дементоры не тот противник, от которого укроешься за стенами. Боюсь, что сейчас даже стены Хогвартса не окажутся достаточной защитой от них.

Как будто дожидаясь крика Джинни, из леса выскакивают Авроры.

Не успеваю облегчённо вздохнуть, как становится понятно, что все очень плохо. Мракоборцы с кем-то рубятся, вспышки невербальных заклинаний так и хлещут. Йоптель, ребята и вправду опытные, работают в паре любо-дорого посмотреть, даже наши близнецы нашли бы чему поучиться. Но дементоры, как будто подгоняемые чьей-то злой волей, сразу начинают кружиться вокруг них, и авроры вынужденно бегут. Один из них на бегу выкрикивает какую-то сложную формулу, вспышка, отгоняющая дементоров, и они разрывают кольцо окружения.

Бегут к нам, под прикрытие Патронусов.

В спину им летят заклинания, но Авроры петляют противозаклинательными зигзагами, и вспышки проходят мимо. Из Леса выскакивают те, с кем рубились Авроры, и все становится совсем плохо. Пятеро Пожирателей! Дементоры, как будто черпая силы в виде балахонов и серебристых масок Пожирателей, выстраиваются ударными клиньями. Авроры скастовали своих Патронусов, ворон и зверёк типа куницы или ласки, и Патронусы явно самостоятельные, не требуют отдельной поддержки.

Укол зависти — тоже так хочу!

Авроры присоединяются к нашей группе.

— Пожиратели и дементоры взбесились! — шутит Левый.

— Есть у вас здесь транспорт? — уточняет Правый.

При этом оба даже не запыхались. Слегка сбледнули с лица, видимо, дементоры и вправду взбесились и неожиданно напали сзади. Ну да, ведь по идее эти летуны должны были подчиняться министерским, но сейчас даже самый несообразительный поймёт, что дементоры взбесились и никого не слушаются.

А метлы все не летят.

Похоже, придётся биться, и это реально плохо. От Хогвартса взлетает зелёный сноп и начинает превращаться в череп со змеёй вместо языка. Ну нах, ещё и шестой в школе застрял, ну все, сейчас нас точно прибьют на месте. И помощи не будет, наверняка, весь Хог сбежался посмотреть на место взрыва. Авроры — это авроры, но Пожирателей — пятеро! Уравновесит ли неполный состав «Ёжиков» и Хагрид троих взрослых и опытных Пожирателей? Ох, сомневаюсь!

В кустах возня, вспышки и затем оттуда выскакивают два мощных мужика.

Это что ещё за волосатые морды? За их спинами идёт рубиловка в кустах, так, похоже нас прикрывал ещё кто-то, но в недостаточном количестве.

— Оборотни, — помертвевшим голосом говорит Правый.

— Я разберусь! — громко заявляет Хагрид.

И бесстрашно выдвигается вперёд, крутя в руках какую-то двухметровую оглоблю. Откуда взял? Ведь не было же! Оборотни поднимают палочки, но как-то неуверенно. Ну да, Хагрид же полувеликан, его хрен завалишь обычным заклинанием, устойчив слишком. А второй раз кастануть не даст, то есть даст, но оглоблей в башню, и такого не выдержит даже череп оборотня. Нам что делать?

Всё замерло в тревожном предчувствии, и сейчас только чихни хоть кто-то, начнётся.

Левую руку на грудь, зажать ожерелье и начать Лепку. Посмотрим, придётся ли по вкусу Пожирателям железо.

— Редукто! Протего! Ступефай! Протего! Экспеллиармус! Протего! Редукто! Протего! — выдаю очередь в сторону Пожирателей, не прекращая Лепку.

Поэтому заклы выходят хилые, Пожиратели отбивают играючи, но второй волной вступают Авроры и это уже серьёзно. Одному из Пожирателей распарывает бок, и балахон обагряется кровью. Левый кричит.

— Детишки, держите защиту!

— Протего! — тут же кастует Джинни.

— Протего! — поддерживает Луна.

Перерыв, и есть пара секунд оценить обстановку.

Близнецы помогают Хагриду, но вполсилы. Оборотни успевают уклоняться от оглобли Хагрида и заклинаний, но подойти не могут. Драка в кустах продолжается. Итого, четверо «Ёжиков» против трёх Пожирателей, и нужно продолжать ошеломлять и удивлять врага, иначе нас задавят.

Ладно, сейчас попробуем. Отпускаю Патронуса, и швыряю в Пожирателей горсть металлических стрелок. Ага, налепил на ходу, мелочь, а врагам неприятно. Одновременно сделать два шага вперёд, и ударить в полную мощь вторым сюрпризом.

— Инфрасонус!

Пожиратели как раз нанесли ответный удар, и еле успел изогнуть тело, уходя от удара. Глухой крик и падение тела сзади. Но и слуги Тома не успели поднять щиты, и двоих ближайших накрывает. Есть буквально пара секунд, и летит следующее заклинание. Точнее говоря, одно заклинание в одного Пожирателя, но два раза, чтобы наверняка.

— Редукто! Редукто!

Развороченная грудная клетка и шея. Спасти можно, но только если немедленно попасть в клинику. Ха! Авроры отбили атаку Пожирателей, и что-то беззвучно кастуют, а я перехожу к следующему номеру программы. Лучше всего было бы вспышкой шарахнуть, в полную мощь, но нельзя, свои тоже ослепнут. Впрочем, ничто не мешает посигналить лазерной морзянкой в глаза гадам. Ага, боевой всережущий лазер у меня так и не вышел, даже джедайский меч из деревяшки сделать не смог. То есть деревяшка светилась, но не резала. Зато подсветить Пожирателям глаза очень даже можно, и резко, на выдохе, кастую через линзу, не забыв раздёрнуть блузку.

— Люмос Лазера!

Зрелище школьницы, рвущей одежду на груди, на секунду отвлекает Пожирателей, и ещё один хватается за глаза. В него тут же летят заклы Авроров, а я ставлю щит.

— Протего Максима!

Пожиратель, ослеплённый лазером, вспухает изнутри. Взрыв тела, и нас заляпывает кровью, кишками, мозгами, дерьмом и хрен знает чем ещё. Одновременно с этим меня просто сносит на десяток метров назад, опрокидывает и шлёпает об землю. Протего выдержал, но не до конца. Левый аврор хватается за руку и роняет палочку. Йопт! Оставшиеся трое Пожирателей, получается, не своего ослеплённого товарища защищали, а по нам влепили. Что ж, не зря ставил щит, хотя отбросило знатно, даже дышать больно.

Зато теперь передо мной возвышается Хагрид и вижу, кто упал из наших.

Джинни свалилась прямо на Поттера, приведя того в чувство без всякого шоколада. Невилл утирает лицо, одна Луна стоит спокойно, и вроде не ранена. Тем не менее, один Аврор против троих Пожирателей — это несерьёзно, но и мы ясно показали, что недооценивать школьников не стоит. Пожиратели это тоже понимают, и один из них делает предложение.

— Отдайте нам Поттера и уходите.

— Нет, — отвечает Левый, держась за окровавленную руку.

Гарри встаёт, ой-ой, сейчас что-то будет. Глаза бешеные, не говорит — лает.

— Вам! Будет! Плохо! Экспеллиармус!

Я же слышу рычание оборотней за спиной. Ну да, отбросило между Хагридом и оборотнями, вот счастья то полные штаны! Резко прокручиваюсь на спине, один уже бежит, протягивая загребущие лапки. Да хрен тебе по бороде!

— Шквал! — и этого волосатика уносит, даже среагировать не успел. Вдогонку ему. — Редукто!

Мимо! Быстро двигаются, сцобаки! Фред и Джордж по-прежнему немного в стороне, по-прежнему держат Патронусов и пытаются достать оборотней. Дементоры в свою очередь обходят с флангов. Блин, с этой стороны у нас тоже недостаток сил, и это плохо, очень плохо. Как только Пожиратели выбьют кого-то из близнецов, станет вообще кисло, и поэтому надо что-то быстро сделать.

— Хагрид, бей его! — ору и сразу же кастую. — Сфера Спокойствия!

Да, мне не удержать в Сфере оборотня дольше, чем на пару секунд. Но этих секунд хватает Хагриду, чтобы в три шага приблизиться и вломить оглоблей… в как раз освободившегося волосатика. Слышен отвратительный хруст, кажется, Хагрид сломал ему несколько десятков костей. Тем не менее, надо подстраховаться!

— Редукто! — прямо в голову.

Второй оборотень прыгает на спину Хагриду и пытается ударить в затылок. Быстрый взгляд в сторону. Пожиратели насели на Правого, он при поддержке щитов Гарри и Луны ещё как-то держится, но с трудом. Левый с остекленевшим взглядом уже на земле, в луже вытекающей крови.

— Близнецы! — кричу Фреду и Джорджу. — Помогите Гарри!

Но те уже и сами отменили Патронусов, и что-то мечут в Пожирателей. Несмотря на всю кровавость обстановки, хочется расхохотаться, ведь близнецы кидаются опасной продукцией своего производства!

— Ступефай! — из кустов вылетает заклинание и сбрасывает второго оборотня с Хагрида.

Егерь шатается, и зажимает шею, но там всё равно течёт кровь между пальцев. Пальто изрядно попорчено, и кто этот благодетель из кустов? Не время разбираться, и кастую в ошалело машущего головой оборотня:

— Редукто! — взрывая одну из лап и для верности второй раз. — Редукто!

— Нааа!!! — оглобля Хагрида проламывает череп.

Оборотень моментально умирает, и это хорошо. Из кустов выскакивает Патронус — огромная светящаяся собака, и крайне вовремя! Один Патронус — ворон уже не держит дементоров, и те накатывают, мертвя холодом. Правда, при поддержке близнецов, Правый сдерживает Пожирателей, но там чистая оборона. «Ёжики» держат щиты, Правый поддерживает и даже не пытается контратаковать. Зато Пожиратели в три палочки долбят, но теперь, раз Сириус пришёл на помощь, да и я с Хагридом освободились, может, и переломим ситуацию?

Но в первую очередь — отогнать дементоров!

— Экспекто Патронум! — и стражи Азкабана тормозят на секунду.

Из кустов и вправду выбегает Сириус под личиной смотрителя Барнарда Уайта. Он весь в крови, мантия изодрана, и на лице печаль-тоска. Но, тем не менее, взрослый маг — это взрослый маг, и Пожиратели отступают на два шага. Возникает пауза в бессмысленной, но кровавой драке, и только Гарри, как будто впавший в транс, машет палочкой направо и налево. Барнард встаёт перед ним, что-то говорит, а Хагрид уже занимает место возле Аврора, и трясёт своей оглоблей. Видно, что оборотень успел ранить егеря в шею, и хорошо, что в сонную артерию не попал!

Гарри кивает и резко кастует.

— Экспекто Патронум!

Огромный олень выскакивает из палочки и мчится в атаку на дементоров. Стражи Азкабана, так и не сумевшие пососать в этой битве, с тоскливым воем разлетаются. Итак, трое на трое плюс «Ёжики», а дементоры заперты Патронусами. Кажется, перевес в силах теперь у нас, и это радует! Сириус хлопает Гарри по плечу и с чувством произносит.

— Олень! Гарри, ты прямо как твой отец!

— Ага, тот тоже был тем ещё оленем! — произносит хриплый, каркающий женский голос.

Один из Пожирателей сбрасывает маску. Беллатриса Лестрейндж, ну надо же!

— Ну что, мальчики, поболтаем? — кровожадно улыбается она.

Глава 28

— Ты! — кричит Невилл и рвётся вперёд. — ТЫ!

— Ха-ха-ха, мальчик, ты кричишь, совсем как твои родители! — заявляет ему Беллатриса.

Ой-йо, Невилл моментально звереет и кидается вперёд, вполне закономерно попадая под какое-то заклинание. Беллатриса безумно хохочет и собирается добить Невилла, но близнецы уже поставили над ним щит. Драка вспыхивает с новой силой. В этот раз у нас пробивной танк в виде Хагрида, который кидается в атаку, размахивая оглоблей. Сириус и Правый поддерживают заклинаниями, в общем, надо брать Невилла и отходить в сторону.

Только собираюсь предложить «Ёжикам» перегруппировку, как ситуация на поле боя опять меняется. Из леса появляется ещё несколько фигур, и вспыхивают Патронусы, зажимая дементоров в мешок. Летуны-сосуны мечутся в панике, и пытаются взмыть вверх, но оттуда уже падает в стремительном пике огромная фигура феникса, расправившего крылья. Ей-ей, метров десять в размахе, и концентрация света Патронусов на один квадратный метр объёма становится просто нестерпимой.

Оглобля Хагрида достаёт одного из Пожирателей, и тот отлетает в сторону тряпичной куклой. Сам Хагрид, подумав, падает оземь, заставляя всех нас подпрыгнуть. Лесотрясение удаётся на славу.

— Луна, найди мою мантию, — кричу Лавгуд, прикрывающей тело Джинни. — Там зелья и стимуляторы!

Луна начинает оглядываться, но хрен его знает, где я мантию в бою потерял. Наверное, пока летел.

Тем временем, единственный оставшийся в маске Пожиратель скидывает её, открывая лицо.

— Как! — ахает Правый. — Ты же умер в Азкабане!

Сириус только кривится, явно Дамблдор его посвятил в тайну. Тем не менее, два на два, но Правый растерян, и Беллатриса достаёт его заклинанием в бок. Правый не успевает блокировать, а Беллатриса тут же нападает на Сириуса.

— Сдохни, гад!

— Вы перепутали меня с Филчем, мадам, — язвит Сириус.

Правый зажимает рукой бок и продолжает кастовать, но видно, что скоро упадёт. Кровь так и хлещет, и что это я? Надо его заклинанием подлечить!

— Ферула! — и кровь останавливается, но ненадолго.

Совсем отупел, надо было также и Хагриду помочь! А теперь, хрен его знает, вроде у нас и перевес по силам, а вроде и нет. Сколько там сражение идёт? Успели в Хогвартсе заметить? Будущее зыбко и неясно, и только одно греет душу. Все это было явно спланировано заранее, и я даже знаю кем, глядя на огромного Феникса Патронуса. Поэтому и подкрепления так быстро прибежали, и сцена «Беззащитный Гарри — жертва и приманка» удалась.

И финальная интерлюдия наступает, можно не сомневаться, в соответствии с волей бородатого режиссёра.

Но вот так со стороны, все натурально просто до одури. Ни один критик не подкопается. Со стороны Хогвартса появляется быстро передвигающееся пятно. Настолько быстро, что вот раз оно там, а вот два и уже Снейп стоит за спинами Беллатрисы Лестрейндж и Барти Крауча, хммм, наверное, после смерти его отца, он всё-таки больше не младший? Барти уже получил ранение в ногу, и что-то типа мелкой дроби в лицо, а Беллатриса разрезы на одежде в самых живописных местах. Не понял!

Ох ты ж ёжики!!!

Сириус, язвительно улыбаясь, устраивает сестрице сеанс стриптиза. В смысле, вместо того, чтобы пытаться её добить, он её пытается раздеть. Смысл в этом, конечно, есть, и очень даже глубокий. Во-первых, есть шанс, что Беллатриса не успела восстановить тело полностью, и вид её дряблых телес приглушит гормональные взрывы школьников. Во-вторых, опозорится до самого донышка, особенно если подсуетиться и сделать колдофото. В-третьих, Сириус явно уверен, что Беллатрисе не удастся сбежать.

— Тёмный Лорд ждёт нас, — как всегда бесстрастно заявляет Снейп.

— Ещё немного! — пыхтит Беллатриса. — Наша цель перед нами!

— Сейчас, добью этого задохлика и пойдём, — добавляет Барти.

Правый, явно задетый за живое «задохликом», резко кастует, явно пытаясь пробить Краучу живот насквозь. Снейп, легко отбивает, не моргнув и глазом, и тут же кладёт руки на плечи Пожирателям, кривится и что-то выплёвывает изо рта. Вспышка тьмы!

— Сонорус! — тут же кастует Правый. — Сохраняйте спокойствие! Тьма скоро исчезнет!

И вправду, не проходит и двадцати секунд, как тьма рассеивается, открывая нам пустоту. Снейп бежал, прихватив Беллатрису и Барти, которые явно приходили за головой Поттера. Дементоры, воспользовавшись тьмой и растерянностью владельцев Патронусов, частично вырвались на свободу и улепётывают в Лес.

От Хогвартса уже бегут, поспешают и пыхтят.

МакГонагалл, Флитвик и мадам Помфри. Эх, ну что им стоило появиться парой минут раньше! Разделали бы Беллатрису и Барти под орех! И в то же время понимаю, что бегство Снейпа и спасение Пожирателей были спланированы дедушкой Альбусом. Зачем? Хороший вопрос, но лучше ему остаться невысказанным.

Тем временем Луна приносит мятую, затоптанную мантию.

Это не мантия теперь, а тряпка на выброс. Пузырьки попереломало, зелья растеклись, дырки прожгли, да ещё и потоптался кто-то сверху знатно. Ежедневник в таком состоянии, что проще его на растопку пустить, но записи внутри вроде ещё читаемы. Эх, придётся же сидеть и переписывать, надо бы пишущую машинку купить, что ли.

Но всё равно, мы вроде как победили, и надо бы кричать ура.

В протезе внутри что-то отчётливо хрустит и лопается. Самка собаки.

— Что, сломался? — спрашивает заботливым тоном Луна.

— Типа того, — переношу вес на деревяшку.

Не, вроде держит. Но лучше всё-таки заказать новый, и желательно многофункциональный, ибо не хрен. Жалеть о протезе мне мешает то обстоятельство, что тело растёт, и уже пора менять. Мадам Помфри тем временем оказывает первую помощь аврору, который тихо благодарит и просит посмотреть, что с его напарником.

— Мёртв, — даже не глядя, говорит целительница. — С такими ранами не живут. Гермиона!

— Да, мадам?

— Застегни блузку, а то школьники с ума сойдут.

Усмехнувшись, она принимается за помощь Хагриду. Да, сходили, блядь, за хлебушком, в смысле на лечение Гарри и осмотр опушки. Невилл и Джинни без сознания, Хагрид валяется тушей, один из Авроров мёртв, кровища, трупы и дерьмо повсюду. Команда на опушке трамбует дементоров, хоть что-то хорошее в этой схватке. Помфри уже приводит в чувство Невилла, тот не ранен, просто схлопотал удар, и сейчас очумело оглядывается и рвётся в бой.

— Ай! — кричит Сириус и хлопает себя по лбу. — Дурак! Мадам, нужна ваша помощь!

— Что такое? — поднимает голову Помфри.

— Профессор Люпин… он там… в кустах… помогите ему!

— Гермиона, займись Джинни! — бросает целительница.

Пожав плечами, склоняюсь над младшей Уизли. Ничего страшного, просто схлопотала удар и отключилась. Полить зельями, похлопать по щекам и все такое прочее. Невилл и Гарри вместе с Сириусом бегут на помощь Люпину. Эх, всё-таки не уехал от Хога наш преподаватель ЗОТИ или я чего-то не знаю?

* * *

В кустах, скрытые от глаз остальных участников сражения, лежат три тела. Два оборотня, один из них особенно могучий, и Ремус Люпин. Кровь уже не течёт из распоротой шеи и живота, и глаза профессора-оборотня немигающе смотрят в небо. Сириус, бегущий на помощь, останавливается и топчется рядом в растерянности.

— Как же так?! — растерянно бормочет он. — Ремус, дружище!

— Он мёртв, — Помфри уже ощупала пульс. — Бесполезно.

— Спасите его! Вы же спасли Гарри!

— В Гарри ещё была жизнь, когда метла Оливера влетела в медпункт! — отрезала Помфри. — В профессоре Люпине жизни уже нет! Надо было лететь в медпункт, сразу же после ранения!

— Не мог я, не мог! — отчаянно кричит Сириус и рвёт на себе волосы. — Надо было остальных спасать! Он так и сказал, спасай, мол, Гарри, а я продержусь! Он…

— Что здесь вообще случилось? Ремуса же уволили?!

— Он пришёл за ним, — указывает Сириус на могучего мёртвого оборотня. — Это Фенрир Сивый.

— Понятно, — кивает целительница.

— А мне нет! — неожиданно заявляет Гарри.

— Фенрир укусил Ремуса, когда тот был ещё ребёнком, — вздыхает Сириус. — И тем самым полностью испортил жизнь Ремусу, хорошо ещё, что Дамблдор взял в школу. Все эти превращения каждый месяц, да и потом во взрослой жизни нелегко ему приходилось. Но он всегда улыбался так, мягко, мол, не волнуйтесь о моих проблемах. Я и подумать не мог, что он при смерти!

— Тем не менее, подозреваю, что он умер, едва вы убежали на помощь, — Помфри закрывает глаза Люпина.

Гарри и Невилл смотрят на тело профессора, но каждый думает о своём. Слеза катится по щеке Сириуса, хотя он ещё и не знает, что остался единственным живым из Мародёров. Помфри вздыхает о несовершенстве мира, где постоянно гибнут хорошие люди и маги, и только Люпин ни о чём не думает.

— Дамблдор посадил Гремучую Иву, чтобы Люпин не мог выбраться из Визжащей Хижины, и кому бы то ни было навредить, — вздыхает Сириус. — Эх, Ремус, ну ты хоть слово сказал бы! Он так улыбался, что я и подумать не мог, что он при смерти!

— То есть он умер счастливым, отомстив? — неожиданно восклицает Невилл.

Тресь! Сириус отвешивает душевный подзатыльник Невиллу.

— Даже думать не смей!!! — орёт он на Лонгботтома. — Мститель хренов! Умирать он собрался!

— Сэр…

— Ты думаешь, что Ремус собирался умереть? Дурак!

— Смотритель Уайт, — останавливает его мадам Помфри. — Что вы себе позволяете?

— Вы разве не видите? Он собирается умереть, прихватив с собой Пожирателей, убивших его родителей! Да кому это вообще нужно?!

— Мне! — твёрдо отвечает Лонгботтом.

Гарри с ужасом смотрит на него. Целительница вздыхает.

— Поговорим после похорон профессора. Думаю, мне есть, что тебе рассказать, Невилл.

— Сомневаюсь, — бурчит под нос Лонгботтом, но так, чтобы его не услышали.

* * *

Погибшие Пожиратели, брат и сестра Кэрроу, и некий МакНейр, служивший в Министерстве палачом, не исчерпывали список погибших. Долорес Амбридж испарилась вместе со своим кабинетом, оставив только кусочек розовой ткани на память. Присутствовавшие при этом Драко Малфой, Чжоу Чанг и Мариэтта Эджком прямым ходом отъехали на поля вечной Охоты. Питера Петтигрю, оказавшегося неподалёку, разорвало пополам, но видно было, что умер он не сразу, и перед смертью его успели хорошо так попытать, как магическими, так и человеческими способами. Также убило Крэбба, а Гойла тяжело покалечило. Они ожидали Драко неподалёку от кабинета Амбридж.

Раненый аврор выжил, хотя и пришлось его отправить в Мунго, школьный лазарет и без того был переполнен. Так он и остался в памяти Правым, ибо если и называл своё имя, то меня рядом точно не было. Помимо Левого, погиб ещё десяток Авроров, так как одновременно с нападением на Хогвартс, Волдеморт подъехал к Азкабану и устроил шоу: «Всем спасибо, все свободны».

Из наших, в смысле из «Ёжиков», все отделались лёгкими царапинами. Беллатрисе то ли некогда было, то ли игралась и злила Невилла из расчёта на будущее, но она его просто оглушила. Как глубокомысленно заявил бы Люпин, будь он жив: «это должно явиться отличным уроком для мистера Лонгботтома», но пока что Невилл просто рвал, метал и кусал, поедая сам себя. Мол, как же так, готовился — старался, а Беллатриса в один момент как щенков уделала! Надеюсь, он дойдёт до мысли, что и вправду пока не тянет на взрослого мага.

В общем, можно поздравить команду с настоящим боевым крещением.

Ну и что, что скакали на подтанцовке? Так даже лучше, а то прибавились бы к могилкам ещё четыре наших. При всех своих фокусах, побить пятерых Пожирателей не удалось бы, да что там, вон, достаточно вспомнить бой. На неожиданности одного прибили, и два аврора вышли в минус. Не набеги толпа в помощь, разделали бы под орех, оторвали Гарри голову, и унесли в подарок своему Волдеморту.

Ещё одним неиссякаемым источником радости для школьников послужило то, что Снейп — козел.

В битве он якобы показал свою истинную сущность, и теперь можно было смело говорить, что Снейп — козел, и всегда был козлом, и преподавал, как козел. Вкупе с гибелью Амбридж, в глазах школьников мелкая стычка превратилась в глобальную победу сил Добра и Света в Великой Битве за Хогвартс.

Смешно, смешно, согласен.

Также закрутилась карусель политических игрищ и перестановок, но об этом чуть позже. Вначале дорасскажу про товарища Снейпа, ибо ни на долю секунды не поверил, что тот взял и предал всех. Дамблдор, с которого сняли все обвинения и вернули должности, а также вернули в школу, не отказался рассказать мне про зельевара и его историю. Дело было уже в мае, вовсю крутилась машина пропаганды, а новым Министром стала та тётка, что присутствовала на суде в Министерстве. В смысле, Амелия Боунс, из главы отдела магического правопорядка, стала Министром.

Её племянницу все поздравляли, а Дамблдор сообщил, что Амелия — это хорошо. Пусть она и не входит в Орден, но стоит на страже порядка и законности. И уже скоро мощь Министерства обрушится туда, куда должна была устремиться ещё полгода назад. На Пожирателей и их господина, хотя и непонятно, объявит ли Министерство о новой войне, или вначале постарается подрезать Тому крылышки втихую.

В любом случае, слишком высокая политика, чтобы в неё влезать.

Но вначале, перед тем, как заводить разговор о Снейпе, спрашиваю у директора.

— Профессор, скажите, существуют раздвижные протезы?

— Конечно, — поглаживая бороду, отвечает дедушка Альбус.

— Тогда зачем вы заказали мне такие, если знали, что я ещё расти буду?

— Ещё, мисс Грейнджер, я знал, что год будет непростой, и прочный протез лучше непрочно, — лукаво так улыбается, как будто предвидел все. — Кстати, благодарю за текст пророчества, это сильно помогло в расстановке акцентов и сил для западни.

— Тогда можно будет мне заказать раздвижной протез?

— Конечно, а разве профессор Снейп вам его не передал?

— Нет, профессор.

— Узнаю старого не очень доброго Северуса, — поглаживает бороду директор. — Конспирация, прежде всего.

Снейп зажал мой протез? Да он — козел!! Директор же начинает рассказ.

Глава 29

Рассказ о Мародёрах, и Северусе Снейпе и почему все так неаккуратно получилось.

Итак, в далёком 1971 году, в Хогвартс, в числе остальных, приехала весёлая компания будущих Мародёров, то есть Джеймс Поттер, Сириус Блэк, Ремус Люпин и Питер Петтигрю. Также в том учебном году присутствовала Лили Эванс, будущая миссис Поттер, и Северус Снейп, распределённый в отличие от всех ранее перечисленных на Слизерин. Разумеется, тогда они ещё все были мирными детьми, но точка соприкосновения и будущего раздора в лице Лили, уже начала своё воздействие.

Северус был влюблён в Лили до беспамятства, и на этой почве постоянно пересекался с гриффиндорцами, а так как он и тогда был тем, что школьники именуют «заучкой и ботаником», то неудивительно, что шумные и безбашенные грифы невзлюбили его. При этом не могу не заметить, что и сами Мародёры были весьма талантливы и умны, ибо их шумная компания, сплотившаяся можно сказать вокруг Ремуса Люпина, сумела стать анимагами. Ещё в школе.

Ремус, которого ещё в детстве укусил оборотень, превращался каждое полнолуние, и был сделан отдельный ход из Хогвартса в Визжащую Хижину. Для маскировки сверху посадили Гремучую Иву, и каждый месяц Люпин отправлялся туда, отлёживаясь в хижине. Друзья его, дабы быть рядом, освоили анимагию и бродили в форме зверей рядом с ним, поддерживали, ну и так далее. Как видите, компания Мародёров вполне была достойна тоже называться «ботаниками и заучками», но никто их так не называл.

Шумные проделки, выходки, не всегда приятные окружающим, снискали Мародёрам славу хулиганов и озорников, при этом можно даже провести параллель между ними и близнецами Уизли, которые известны каждому именно из-за своих проделок. То, что они ещё и очень умны, как-то остаётся в тени.

Но вернёмся к теме повествования.

Конфликт креп и усиливался год от года, вместе с крепнущими и растущими школьниками. К неприязни между факультетами, и недолюбливанию заучек прибавилось соперничество из-за девушки. Лили Эванс, могу смело утверждать, как знавший её лично и видевший то, что происходило в школе и далее, всегда воспринимала Снейпа как друга. Хорошего, надёжного друга, который ещё до Хогвартса помогал ей с магией, и так далее, и тому подобное.

Возможно, подчёркиваю, возможно, она и посмотрела бы на него другими глазами, уже после того, как повзрослела бы. И речь здесь идёт не о физическом возрасте, а именно о психологическом взрослении. Но в подростковом возрасте, больше смотрят на красивое лицо, нежели на другие качества. Внешность Северуса была далека от выигрышной, и поэтому, повторюсь, Лили смотрела на него как на друга. Он же был влюблён в неё страстно и безответно, но никогда не заговаривал о своих чувствах.

Повзрослев, Снейп бы сказал ей все, но опять же возраст не соответствовал.

Мародёры, в свою очередь, не могли не обратить внимания на Лили, и все, в той или иной мере, отпускали ей комплименты, но она выбрала Джеймса. Также, уже после школы, они выбрали свою сторону конфликта, вступив в Орден Феникса. Северус, к тому времени обруганный Лили, заявившей, что видеть его не желает, выбрал сторону Волдеморта. В рядах Пожирателей уж точно на внешность не смотрели, а ум и талант позволили ему быстро возвыситься. Он стал одним из ближнего круга, так сказать, допущенных к телу Тома, могущих давать ему советы и подсказывать.

Причины, по которым он вступил в ряды Пожирателей? Как я уже говорил, Том изначально был обаятелен, умён, ловко уговаривал, и самое главное провозглашал понятные цели. Они сходились с устремлениями магических семей, и, благодаря, лжи Статута, легко воспринимались магами. Им действительно казалось, что они возьмут власть и победят магглов, и установят царство магов, всеобщее равноправное и справедливое. Дикая и нелогичная смесь, если смотреть со стороны, но для тех, кто воспитывался в магических семьях вполне себе достоверная.

Проведя вербовку школьников у меня под носом, Том получил преданных последователей, молодых, а также агента в рядах Ордена, то есть Питера Петтигрю. Также, Северус, в своё время сумел подслушать часть пророчества, изречённого Сивиллой Трелони. Смешно сказать, я шёл на встречу с ней, желая отказать ей в месте школьного учителя, считая Прорицания шарлатанством.

Но высказанное ей, не только изменило судьбу массы людей, но и убедило меня, что истинные Пророчества всё-таки бывают. Северус, услышав часть, побежал доносить Волдеморту, не зная, что ждёт впереди. Лично я вижу в этом насмешку судьбы, ибо знай тогда Северус, что будет, он бы предпочёл отрезать себе язык, но не выдавать ни буквы из услышанного. Но эта насмешка судьбы, по имени пророчество, вела его, и в результате стало понятно, что Поттерам и Лонгботтомам угрожает смерть.

Любовь к Лили, ни на секунду не угасавшая в сердце Северуса, заставила его умолять Волдеморта пощадить её. Но Том, впечатлённый пророчеством, уже начал делать ошибочные шаги под влиянием такового. Тоже насмешка судьбы, своего рода. Желая избежать пророчества, он сделал все, чтобы воплотить его. Тогда Северус сумел сделать невозможное, и предал своего хозяина. Я не буду вдаваться в детали, но Метка, которую ставил Том — это настоящее произведение магического искусства, и обмануть её было очень непросто. Избавиться от её влияния — ещё сложнее, но для силы Любви нет преград, и Северус сумел.

Он пришёл ко мне, и упал на колени, умоляя спасти Лили.

Надо признать, что на встречу с ним я пришёл во всеоружии, подозревая ловушку со стороны Тома. Пусть даже он одолевал в войне, но предсказать его ходы у меня получалось только один раз из трёх, и это пугало. Великий и злокозненный ум, и поэтому подозрения терзали меня, но всё оказалось гораздо проще и сложнее одновременно. Пав на колени, Северус раскрылся полностью, предложив проверить его дела и помыслы. Глупо было бы отказываться, ибо даже если он врёт, то залезть в голову одного из ближнего круга — с добровольного согласия! — это дорогого стоило. Убедиться в правдивости слов Снейпа было просто, и стало понятно, что судьба подкинула мне шанс, который бывает раз в столетие.

Поэтому, не требуя от Северуса клятв, тем более что он показал своё умение в их обходе, я ознакомил его с принятыми мерами по безопасности Поттеров. Посвящать его в планы дальнейшей борьбы с Томом было бы глупо, и здесь уже я совершил ряд ошибок. Возможно, пророчество вело меня и всех остальных к своему осуществлению, но в любом случае всё случилось так, как оно случилось.

Северус был убит и раздавлен, и, высказав мне все лицо, собрался умереть. С трудом мне удалось уговорить его жить дальше, упирая на то, что ребёнку Лили потребуется его помощь, и на то, что надо отомстить тем, кто погубил его возлюбленную. Надо заметить, что Питтегрю очень повезло, что до него первым добрался Сириус. Если бы его поймал Снейп, то мучения бывшего Мародёра длились бы очень долго. Тем не менее, оставался ещё Том, которому можно было отомстить и, самое главное, оставалось ещё пророчество.

В общем, мне удалось растормошить Снейпа, заставить его жить, и мы придумали легенду, с мнимым переходом на сторону Ордена, якобы в целях помощи Тому. Мнимый переход с мнимым сохранением верности, должен был замаскировать предательство Северуса и то, что он теперь хочет смерти Тома. Хочет, это, конечно, громко сказано, Северус оказался эмоционально опустошён. Это, конечно, пошло на пользу его ментальной защите, но не самым лучшим образом на учениках.

Увы, при всех своих талантах, Снейп оказался посредственным преподавателем, и сейчас он гораздо лучше ведёт уроки. Представляете, какой кромешный ужас творился в начале его карьеры? Взаимная нелюбовь учеников и Северуса крепла год от года, но при этом определённой черты он все же не переходил. Это длинное — длинное предисловие потребовалось, чтобы вы поняли, почему Снейп вёл себя именно так, а не иначе.

Я не прошу вас его прощать, но понимать мотивы следует.

Итак, представьте себе, как должен относиться к окружающим Северус Снейп, исходя из вышесказанного? Правильно, именно так, как он себя вёл. Это вписывалось в легенду, и поэтому я не препятствовал ему, лишь следил, чтобы он не заходил за определённую черту. Но Северус её так и не перешёл, настоящую, неподдельную ненависть он испытывал к тем, из-за кого погибла Лили, а в отношении учеников эту ненависть лишь имитировал. Понимаете?

* * *

Прикольная история, хотя мне больше хотелось бы услышать что-нибудь из настоящего Снейпа, например, что же это была за хреновина, и как так он и Дамблдор все ловко спланировали? Но директору не укажешь, и поэтому говорю.

— Да, профессор, понимаю, но был ли смысл держать его на должности преподавателя Зелий? Ведь он прививал в основном только ненависть к предмету? Пусть даже имитируя ненависть, но ведь ученики принимали её за чистую монету, сама видела.

— Понимаю, — оглаживает бороду Дамблдор, — но открою вам одну ужасную тайну, мисс Грейнджер. Даже когда Зелья преподавал настоящий энтузиаст и отменный учитель, профессор Слагхорн, только один маг из сотни сдавал экзамен по Зельям на седьмом курсе с высшими оценками. Заметьте, это люди, которые выбрали для себя одной из специализаций Зелья! Увы, увы, в обыденной жизни магам редко бывает нужно умение варить зелья, проще купить их. Даже те, кто по роду службы — например, мракоборцы — обязаны знать Зелья на отлично и уметь не только распознавать их, но и варить, редко это делают.

— Тоже заказывают?

— У мракоборцев есть штатные зельевары, которые этим занимаются. То есть, поймите, нам не нужно столько зельеваров, сколько их выпускают школы, и немногочисленные специалисты вполне удовлетворяют спрос. Те, кто проявлял терпение и упорство — качества настоящего зельевара, те получали от Северуса все нужные им навыки. Что касается прививания ненависти к вашей компании, тут случай особый. Видишь ли, Гермиона, тебе не повезло учиться и дружить с Гарри Поттером.

— То есть здесь влияет прошлое профессора Снейпа?

— Именно. У Северуса очень сложное отношение к Гарри, здесь и ненависть, и желание защитить любой ценой, и мысли о том, что это мог бы быть его сын, и понимание, что Волдеморт всё равно придёт убивать Гарри. Хорошо, что за эти годы под моим руководством Северус в совершенстве освоил Окклюменцию, и теперь Волдеморт не сможет прочесть этот букет в его душе. Иначе карьера Снейпа в качестве Пожирателя закончилась бы в первую же секунду.

— Как же вы тогда читали в нём, профессор? Или он ещё вернётся к нам?

— Житейский опыт, — посмеиваясь, отвечает Дамблдор. — Мне вовсе не нужно заглядывать за ментальные щиты, чтобы понять, что происходит в душах и умах юных магов. Часть своего отношения — плохую часть — Северус переносил на тех, кто близок к Гарри. Он может, и хотел бы подружиться с ним, да вот незадача, семьи у него никогда не было, с детьми он хоть и общался в школе, но одно дело ученик, другое — друг или приёмный сын. Не было у него опыта нужного душевного настроя, и к тому же, начни дружить, мало того, что придётся объяснять про судьбу родителей, так ведь ещё и Волдеморт может в любую секунду нагрянуть или к себе призвать. Поэтому Северус предпочитал намеренно держать Гарри на расстоянии, и защищал из тени, так, чтобы Поттер не узнал.

— Боюсь, даже если я расскажу это Гарри, то он мне не поверит.

— А вот это я запрещаю вам делать, мисс Грейнджер, — резко переходит на официоз Дамблдор. — Ни слова Гарри! Он должен быть уверен, что Снейп всех предал, служил Волдеморту, и так далее по списку. Понимаешь, он и Том связаны, и то, что чувствует Гарри Том способен ощутить и наоборот. Если Гарри будет уверен, что Снейп предатель, это очень поможет Северусу.

— Понимаю, профессор.

Шпиёнские страсти, ага. В гробу я их видал, но раз говорят нельзя, рассказывать не будем.

— Наслаждайтесь победой, учёбой и экзаменами, — советует Дамблдор. — Сходите, заберите протез, наверняка Снейп его бросил в кабинете в углу, замаскировав подо что-нибудь обыденное. Надеюсь, вам не надо пояснять, почему он не стал его передавать лично?

— Нет, профессор.

И всё равно, Снейп — козел!

— Сейчас у меня будет много дел, и вряд ли мы сможем ещё раз вот так побеседовать, Гермиона, во всяком случае, в этом школьному году, — директор выдерживает паузу. — Но всё равно, я рад, что вы все уцелели, и план сработал так, как должен был. Теперь иди, тебя ждут друзья, ну во всяком случае один друг точно.

— Да, профессор. Разрешите ещё один вопрос, профессор?

— Да?

— Судя по слухам, все Пожиратели любят использовать заклинание Авада Кедавра, а в этом бою они ни разу им не воспользовались?

— Понимаю, — кивает директор. — Не всем слухам стоит верить, и уж тем более, когда дело касается Непростительных заклинаний. Это настолько обширная тема, что её надо рассказывать отдельно, не торопясь, а вас ждёт друг, так что идите мисс Грейнджер, мы обязательно поговорим на эту тему, но потом. Пока же предстоить завершить историю о Гарри Поттере и узнике Азкабана Сириусе Блэке, чтобы никто больше не пострадал. Идите.

Покидаю кабинет. Длинный спуск и задница горгульи, отъезжающая в сторону. Что там за друг такой нарисовался, что ходит караулить под дверью? Ба, да это же наш мистер Лонгботтом, которому его Ба даже прислала поздравительную открытку вчера, после чего он едва не лопнул от избытка гордости. Спасся тем, что бегал по Хогвартсу и орал, пока Сириус его вежливо не вывел на улицу, предложив побегать вдоль озера и там орать, сколько влезет.

Что, собственно, Невилл с успехом и проделал.

Он теперь тоже герой битвы за Хогвартс. Не такой герой, как Гарри, тут и «труба пониже и дым пожиже», но всё равно герой. Герой второго разряда, и смотрит на меня с геройской тоской в глазах, как будто отобрал у него возможность совершить подвиг. Хммм, а может, и отобрал, но только если он выбрал меня на роль своей Прекрасной Дамы, уахахаха. Нет, это реально смешно, но все же держу морду кирпичом.

— И что ты в нём нашла, Гермиона? — странным голосом спрашивает Невилл.

— Он очень умный, — отвечаю чистую правду.

Издав какое-то сипение, Лонгботтом убегает по коридору. Да и хрен с ним.

Впереди ещё месяц учёбы, экзаменов и прочей ерунды, успеем разобраться.

Глава 30

02 мая 1994 года. Кладбище Аврората в 10 км от Лондона.

Кладбище Аврората, обычно тихое и пустынное, сегодня пережило посещение огромного количества людей. Официальная церемония прощания с погибшими охранниками Азкабана затянулась на несколько часов. И дело было даже не в том, что погиб сразу целый десяток охраны, а в той атмосфере растерянности и нервозности, которая воцарилась в верхах магического сообщества. Выступавшая с речью Амелия Боунс, новый Министр, призвала всех сплотиться и пообещала, что совершивший преступление — Волдеморт со своими приспешниками — обязательно поплатятся за содеянное.

Но даже эти слова не слишком успокоили собравшихся.

Даже последнему гоблину было ясно, что теперь вторая война — лишь вопрос времени, а это значит снова убийства, снова Метки над домами, и снова страх, липкий, обездвиживающий ужас, сочащийся отовсюду. Потому что смерть могла прийти откуда угодно и от кого угодно, даже от ближайших друзей, не устоявших перед Непростительным заклинанием Империо, подчиняющим и лишающим воли.

Даже заявление Боунс, что теперь дементоры будут уничтожены, не развеяло тревоги.

Дементоры, конечно, внушали ужас, но у большинства магов они прочно ассоциировались с Азкабаном. Мол, сидят и сидят там где-то далеко, охраняют тюрьму. А Волдеморт вот он, рядом, и союзников у него хоть отбавляй, одни дементоры тут погоды не сделают. Разумеется, те, кто сталкивался с бывшими стражами Азкабана вживую, готовы были пуститься в пляс от радости, но таких, среди присутствовавших, оказалось немного. Для остальных дементоры оставались больше детской страшилкой и абстракцией, нежели реальной угрозой.

Таких больше обескураживало уничтожение Азкабана.

Вот сама тюрьма — как символ безысходности и заунывного ужаса — очень даже пугала всех. И в то же время никто не мог представить, что Азкабана больше нет. Изломанные, опалённые стены тюрьмы, разломанные камеры, завалы камней и следы битвы, всё было пущено под снос. В сущности, это был первый указ Амелии на посту Министра. Снести Азкабан, уничтожить дементоров. Быстро, качественно, с применением всех сил Министерства.

Символы в виде Азкабана и дементоров исчезли или исчезали на глазах, тут было от чего занервничать.

Поэтому шепотки в толпе были изрядно пропитаны страхом и ужасом. Маг и бывший Аврор Аластор Грюм, задержавшийся после церемонии на кладбище, теперь тихо кривился, вспоминая эти пересуды.

Он стоял напротив свежих надгробий, постукивая протезом, и кривился.

Лицо его, прорезанное морщинами, при этом приобретало совершенно зверский вид. Из погибшего десятка двое были учениками Грюма, и теперь ему казалось, что он их плохо учил. Такое чувство возникало у него каждый раз, когда погибал один из его учеников. Плохо учил, мало гонял, бестолково объяснял, так и не внушил, что такое постоянная бдительность, вот что всегда думал Грюм, глядя на очередную могилу очередного своего ученика.

Волшебный глаз, мечущийся в левой глазнице, предупредил своего хозяина.

Аластор крутанулся, наставляя посох прямо в грудь аппарировавшего Дамблдора.

— Теряешь хватку, Альбус, — проворчал Грюм.

— Если бы я захотел подловить тебя, то аппарировал бы шагов на двадцать левее, за ствол вон того ясеня, и нанёс бы удар из укрытия, — невозмутимо заметил Дамблдор. — Но так как мы друг другу верим…

— Понятно, — перебил его Аластор. — Но все же не надо так близко появляться, однажды я могу и не удержаться.

— Хорошо, хорошо, — усмехнулся в бороду директор Хогвартса. — Какое тихое местечко.

— Ещё час назад здесь было очень громко, — скривился бывший Аврор. — Все эти министерские ужасно боялись и от этого говорили вдвое громче и вдвое больше. Если бы их болтовня помогала, мы бы уже давно победили!

Дамблдор улыбнулся, показывая, что оценил шутку. Огляделся. Тихо и пустынно, аккуратные ряды надгробий, аллеи, обрамлённые аккуратно подстриженным кустарником и деревьями, идеальное место, чтобы провести разговор о секретных делах Ордена. Конечно, можно было бы использовать резиденцию Ордена или кабинет в Хогвартсе, но там невозможно добиться оттенка неофициальности, каковой, по мнению Дамблдора, был очень важен для предстоящего разговора.

— У тебя есть отличная возможность, Аластор, потрудиться на победу и отдохнуть от министерских. Даже более того, твоя постоянная бдительность будет только к месту.

— Так, так, — Грюм пристукнул посохом.

— Вообще-то я поставил щит, — укоризненно добавил директор.

— Не помешает, — отрезал Грюм. — Говори, Альбус, я слушаю. Где тут у нас в Британии можно отдохнуть от министерских магов?

— Я разве сказал в Британии? — приподнял бровь Дамблдор.

— Так, так, значит это правда, что Турнир Трёх Волшебников перенесут в Дурмштранг?

— Откуда ты узнал?

— Сова на хвосте принесла, — хмыкнул Грюм. — И что я там буду делать, сопровождать школьничков из Хогвартса? Да? Значит, в их составе будет Гарри Поттер?

— Аластор, — огладил бороду Дамблдор, — ты по-прежнему быстро соображаешь и схватываешь самое главное!

— Что значит по-прежнему?

— Ну, ты же знаешь, что болтают за твоей спиной, — подмигнул директор. — Что ты выжил из ума и все такое.

— Только не говори мне, Альбус, что ты подкинешь мне эту мелкую девчонку и Гарри Поттера в ученики! Кстати, признавайся, сплетня, что она моя дочь и твоя возлюбленная — твоих рук дело?

Дамблдор аж отшатнулся от такого предположения. Грюм обречённо махнул рукой и сказал.

— Ладно, вижу, что ты не при чём. Но в ученики всё равно мне их определишь?

— Именно так и будет, Аластор. Они поедут на Турнир, и мисс Грейнджер выступит там от имени Хогвартса.

— Что-то я не уловил всех деталей плана, — прищурился Грюм. — Ну, кроме того, что ты хочешь пустить пыль в глаза европейским магам, мол, смотрите, как все хорошо в Хогвартсе, ученики после трёх курсов Кубки выигрывают, а?

— Да, этот момент ты уловил верно, — похвалил его Дамблдор. — Всех деталей тебе знать не нужно, но вот в роли учителя, а также присматривающего наставника, ты был бы на Турнире очень к месту. Опять же подтянешь детям боевые навыки, поучишь их разным вашим аврорским штучкам, заодно и немного охраны. В этот год в Британии будет жарковато, сам понимаешь.

— Понимаю, понимаю, а также понимаю, что Том будет и дальше бегать за Гарри, и вряд ли стены Дурмштранга его остановят или задержат.

— Вот! — оживился Дамблдор. — Прямо в корень зришь, Аластор!

— Так, так. Значит, на этот счёт у тебя тоже есть план?

— Конечно! Ты согласен взять новых учеников?

— Согласен, согласен, — проворчал Грюм. — Будут втроём бегать. Ну, так что там с планом?

— Слушай, — кивнул Дамблдор и начал рассказывать, предварительно установив ещё один щит.

Пусть на кладбище только мёртвые, но кто знает? Постоянная бдительность никогда не помешает!

* * *

Луна танцевала в помещении Клуба, стараясь максимально точно воспроизвести движения танца Фей Холмов. Если ровно в полночь станцевать этот танец, не сбившись ни в одном движении, на вершине холма, то Феи выйдут полюбоваться на него и обязательно сделают подарок. Научат чему-нибудь полезному и грациозному, как сами феи. Пока что у Луны ни разу не получилось, но она не сдавалась и продолжала тренировки.

Сидевшая неподалёку Гермиона читала газеты и хмыкала, а временами просто хохотала, закрывая лицо руками.

Мысли Луны невольно перескакивали на такое странное поведение, и она пришла к выводу, что это все мужские мозгошмыги. Вон как Гермиона отважно билась, а теперь как ни в чём не бывало хохочет! Внезапно Луна подумала, что надо просто завести себе две диадемы. Одну из мужского дерева, а другую из женского и носить их по очереди. Тогда можно будет попробовать на себе действие мужских мозгошмыгов, но так, чуть-чуть, ненадолго.

Вздохнув, Луна призналась, что ей не хватает храбрости для такого шага.

Поэтому она снова сосредоточилась на танце, решив, что попросит у фей отваги.

На похороны учеников Луна не пошла, не испытывала она сочувствия к погибшим, а фальшивить не хотела. Вместо этого она села читать письмо от отца. В нём Ксенофилиус Лавгуд выражал свою радость, что заговор гоблинов по захвату Министерства провалился, журил дочь за то, что та плохо распространяет «Придиру», и предлагал написать статью о случившемся возле Запретного Леса. Луна задумалась и очень крепко. Ей всегда хотелось писать статьи в «Придиру», но отец не подпускал, говорил, что ещё рано. «Вот они, мозгошмыги! Действуют!» возликовала Луна и достала перо. Это будет просто ух какая статья!

Две недели спустя.

Гарри Поттер шёл по Хогвартсу, не понимая, почему девушки смущённо хихикают и отворачиваются, младшие курсы глядят почтительно, а старшекурсники поощрительно показывают оттопыренный большой палец? Потом он уловил закономерность: все, кто так делал, держали в руках свежий номер «Придиры». Недоумевая, что там такого могли написать, Гарри отправился на розыски той, что принесла «Придиру» в Хогвартс, то есть Луны Лавгуд.

Блондинка с Рэйвенкло обнаружилась на привычном месте, в радиусе пяти метров от Грейнджер. Гарри мысленно вздохнул, ибо будь его воля… но Гермиона всегда заступалась за Луну, а теперь, когда она способствовала единороготерапии, сердиться на Лавгуд было бы последним делом.

Сама Гермиона хохотала, и при виде Гарри хохот усилился.

Смущённый Невилл прятал улыбку, а Джинни рвала «Придиру», но сил явно не хватало. Поэтому младшая Уизли вырывала с трудом по странице, а затем старательно таковую измельчала. Луна, спрятавшись за кресло, в котором сидела Гермиона, возмущённо попискивала.

— Что происходит? — не удержался Гарри.

Глупый в сущности вопрос, но к счастью его прекрасно поняли.

— Она! Она! — задыхаясь, красная от усилий, заорала Джинни. — Она написала, что ты… что ты… Она!

— Не понял.

— Да было бы что тут понимать, — подала голос Гермиона. — Луна написала статью о случившемся возле Запретного Леса и немного увлеклась.

— НЕМНОГО?!!! — Джинни встала руки в боки, живо напомнив Поттеру Молли Уизли.

— Да ладно, — отмахнулась Грейнджер, — ты же знаешь, что это неправда!

— Это моя эта… точка зрения, во! — подала голос Луна.

— Точка зрения?! — вспыхнула Джинни. — Щас я тебе зрения то лишу! Как можно писать такое!

— Да что писать-то?! — повысил голос Гарри.

— Видишь ли, наша юная подруга, — заметила Гермиона, — написала, что мы тут все влюблены в тебя, а ты, значит, благосклонно принимаешь наши знаки внимания, и вообще, наши узы скреплены единорогами.

Гарри обалдело похлопал глазами. Потом спросил.

— Эээ… это было в статье о бое с Пожирателями?

— Там того боя две строчки, а остальное, — Гермиона ухмыльнулась, — точка зрения журналиста Лавгуд. Как только твой отец, Луна, такое напечатал?

— Зато тираж вдвое подскочил!

— Да, все любят читать про любовные глупости, — вздохнула Грейнджер.

— Какие ещё глупости?! — опять завелась Джинни. — Да мы… да я…это нечестно!

И Джинни убежала, не забыв прихватить с собой «Придиру». Даже на ходу она продолжала рвать журнал.

— Ээээ…, - многозначительно промямлил Гарри, — тут у каждого второго «Придира», надо бы пойти за Джинни, да объяснить ей…

— А мы чем тут по-твоему занимались? Вообще вначале Луну и Джинни разнимать пришлось, собирались подраться.

— Ага, в последний момент успели, — пробасил Невилл. — И в чём-то я согласен с Джинни, не дело такое писать.

— С этим вопросом мы уже разобрались, — отмахнулась Грейнджер. — Луна больше так не будет.

— Точно?

— Честное единорожье! — пискнула Лавгуд.

— Но, тем не менее, теперь все будут думать…, - развёл руками Гарри.

— Хочешь, я напишу опровержение! — подпрыгнула Луна. — Напишу про наш Клуб, например?

— Нет! Не надо! — хором воскликнули Невилл и Гарри.

Луна обиженно надула губки. Гермиона наклонила к ней голову и прошептала что-то.

Луна ещё сильнее надула губки, и отвернулась.

— В общем, она больше не будет про нас и про наш Клуб, — подвела черту Гермиона. — Никогда.

Гарри облегчённо выдохнул, стараясь не замечать Луну, сделавшую лицо «котёнок обиженный широкоглазый».

Ещё неделю спустя. Помещение Дуэльного Клуба.

Луна и Джинни напряжённо смотрели друг на друга.

— Так, барышни, миритесь, — прозвучал голос Грейнджер, — ибо все это зашло слишком далеко.

— Я не хотела! — воскликнули обе в один голос.

— Ну да, ну да, — весьма язвительно отозвалась Грейнджер. — Значит это совершенно случайно тебе, Джинни, прислали цветы бессмертника, от аллергии на которые ты чуть не задохнулась, и пришлось делать тебе искусственное дыхание рот в рот?

— Мог бы и Гарри его сделать! — выпалила Джинни.

— Мог бы, если бы имел доступ в спальни девочек, чего бы тебе, несомненно, очень хотелось.

— Когда ты так говоришь, прямо вылитая МакГонагалл!

— Потому что действует, — скрестила руки на груди Гермиона. — А ты, Луна, значит совершенно случайно получила в еду огромную порцию какой-то дряни, от которой тебе пришлось промывать желудок, ставить клизму и совершать массу других неаппетитных процедур?

Луна, выпучив глаза в потолок, пожала плечами.

— Может это дело чужих рук? — подал робкий голос Невилл. — Поклонницы Гарри прочитали статью и теперь мстят или устраняют соперниц?

— Здравая мысль, очень даже здравая, — кивнула Гермиона. — Сама так считаю! Но всё равно, неделя до экзаменов, и лучше бы нам всем сплотиться и помириться, а то вместо весёлой поездки домой будет грустная поездка на кладбище. Я верю, что это не вы пытались извести друг дружку, иначе разговор шёл бы по-другому. Так что давайте, быстро помирились и помогайте друг другу не попадать в неприятности. НУ?!!

Девушки робко и неуверенно подаются вперёд и обнимаются.

— Не прощу тебе эту статью, — шепчет Уизли.

— Я всё равно буду журналистом, — шепчет в ответ Лавгуд.

— Ну, вот и ладушки, — говорит Грейнджер. — А кто нарушит — лично отшлёпаю!

После чего громко хохочет.

Глава 31

Не успели ещё, образно говоря, остыть палочки после боя, а дедушка Альбус уже ухватил СМИ за яйца, и ласково так, нежно сжал. Не знаю уж, что там за компромат он держал, но на следующий день, в воскресенье 1 мая, даже «Пророк» половину своих полос посвятил битве за Хогвартс. Присутствовали и фотографии, отлично, мастерски сделанные, Колин Криви может сжевать свою мантию от зависти к такому. Дементоры и Пожиратели атакуют вместе. Нападения на учеников Хогвартса. Брат и сестра Кэрроу, и рядом МакНейр, с подписями кто есть кто. Вид на развороченный взрывом кабинет Амбридж, с мёртвым Питтегрю рядом. Тела учеников, ну, то, что от них осталось, с пояснением.

Развёрнутое интервью «одного из преподавателей», с бесстрастными пояснениями хода событий. Реально бесстрастными, но как-то так получилось, что изложение хода событий свидетельствовало против Министерства сильнее всего. Вторая половина «Пророка», да и остальных газет была посвящена Азкабану, развалинам Азкабана и перечислению погибших.

Магическая Британия получила информационный удар огромнейшей силы.

Можно сказать, что министерство было нокаутировано прямым в челюсть. На контрасте предыдущих выступлений и уверений, что «в Багдаде все спокойно», фотографии и статьи смотрелись шокирующе. В один день и Азкабан, и Хогвартс, и трупы, трупы, трупы, все это моментально взвинтило «градус» политики. Накал говна на вентиляторе был таким, что по слухам Фаджа едва не убило на месте потоком Вопиллеров. В смысле их было столько, что министр не успевал их вскрывать, и они взрывались десятками.

Ближайшие помощники и секретари бежали от Фаджа ещё раньше.

Устроенный Дамблдором политический шторм ещё только начинался, но министр решил не рисковать и уже к вечеру 1 мая опубликовал заявление о своей отставке. Это, правда, не спасло его от повреждений от Вопиллеров, но по слухам Фадж быстро смылся то ли в другую страну, то ли в секретный правительственный бункер, в общем, исчез с горизонта. Был быстро избран новый Министр, и стоит ли удивляться, что Амелия Боунс вполне разделяла цели Ордена Феникса, хоть и не состояла в нём? Во всяком случае, в марте, именно Дамблдор попросил её проследить за соблюдением порядка и законности в процессе допросов школьников, и Амелия проследила.

Помимо восстановления Дамблдора в должностях и званиях (увы, но репутацию так и не удалось восстановить, на что дедушка Альбус плевал с высоты бороды), новый Министр заявил о снесении Азкабана и отказе от дементоров. Парочка особых отрядов, как мне по секрету шепнул Сириус, подъехала к дементорам и сожгла их нахуй, вместе с тюрьмой. Оставшихся одиночных дементоров потом ещё несколько лет вылавливали и уничтожали, а скопление возле Хогвартса просто распылили.

Сириус не говорил как именно, а я не стал уточнять, хотя и подозреваю, что Блэк и сам не знал.

Явно какая-то запретная магия, преследуемая по магическим законам.

Также, войдя в должность и убедившись, что аппарат Министерства крепок и по-прежнему крутится, Амелия объявила о возвращении Волдеморта, и объявлении его и его приспешников вне закона. Были обещаны крупные награды за головы любого из них, категорически предписывалось не брать в плен, а уничтожать на месте, и так далее. В ответ Том не постеснялся напасть на Министерство и расколотить пару этажей, показывая, что он в полной силе и чхать хотел на угрозы. После этого обе стороны как-то притихли и на время отказались от громких акций.

Во всяком случае, скоро уже экзамены, а Волдеморда пока нос больше не высовывает.

Возможно, свою роль сыграло и то, что половина его крестражей оказалась уничтожена, а именно. Чаша Хельги Хаффлпафф из сейфа Лестрейнджей, дневник в прошлом году и медальон Салазара Слизерина, обнаруженный кем-то из Ордена в особняке на площади Гриммо, 12, куда прошлым летом ходил на заседание Ордена. Четвёртый крестраж в лице Гарри вернулся к учёбе, хотя и утратил изрядную долю былого веселья и беспечности.

Злая, как тысяча Пожирателей, мадам Помфри, озверевшая после лечения всех пострадавших, осмотрев Гарри, внезапно смягчилась и признала, что колдунство в битве пошло Поттеру на пользу. Одним рывком он сократил оставшийся срок лечения, и магические потоки заработали в полную силу. Наверное, тут сыграло свою роль то, что Гарри действовал на эмоциях, очень сильных эмоциях, каковые, как я теперь знаю, сильно расширяют возможности мага. Хотя и несут в себе опасность расшатывания, действуя постоянно на эмоциях, маг легко может стать лабильным, психика «поплывёт», и он всегда будет немного «не в себе». Или будет казаться, что он не в себе, как с Беллатрисой.

Встреча с ней показала Невиллу всю глубину разделяющей их пропасти опыта, умений и возможностей, и к чести юного Лонгботтома надо сказать, что он сумел «переварить» это. Составил себе план занятий, написал Ба письмо с извинениями, и торжественно поклялся, что уничтожит Беллатрису. Она, похоже, задела личные струнки в его души, ибо клялся уничтожить только её, а не всех, кто пытал его родителей. Не знаю, всё равно случайно услышал, задержался в душе в Дуэльном Клубе, который снова начал свою работу, и кто же виноват, что у меня все в порядке со слухом?

Не стал показывать Невиллу, что знаю о клятве, а он не стал публично распространяться на эту тему.

Вообще, после возвращения Дамблдора и того вопроса в коридоре, Невилл как-то утратил щенячью восторженность во взоре и взглядах, бросаемых в мою сторону. Это немало меня порадовало, так как не хватало мне ещё пламенной страсти и воздыханий с его стороны. Мне и Луны хватает в этом вопросе. Не в смысле пламенной страсти, а в смысле, что у неё есть привычка шептать в ухо, а мне при этом в голову лезут похабные картинки. И просить её прекратить такие шептания что-то язык не поворачивается.

Короче, пора на каникулы.

Ещё Сириуса полностью оправдали и обелили, и все обвинения сняли, к вящей радости Гарри. Труп Петтигрю, только глядя на который я припомнил, что видел его в конце четвёртого фильма, выступил в роли подтверждающего доказательства. Вообще непонятно, на кой хер им тут свидетели, если есть Сыворотка Правды, извлечение воспоминаний и прочие радости следователя. Питер, как ни странно, оказался той самой сбежавшей крысой Рона, но поняли это далеко не сразу. Сириус, уже после оправдания, смотрел у Гарри колдофотки за второй курс, и там узнал Коросту, в смысле Питера, анимагической формой которого была крыса.

Так как Петтигрю уже лежал в могиле, то никто шума поднимать не стал. Так, подивились немного, вот, мол, как, сколько лет Уизли ездили в Хогвартс в сопровождении взрослого мужика. Только Джинни немного повизжала от мысли, что крыса могла достаться ей, и что эта крыса подглядывала бы за ней в душе. Ну, тут, конечно, Питера осуждать было бы трудно, поэтому вопли Джинни о помывках и подглядках не встретили бурной поддержки «Ёжиков». Также, на радость Гарри и как будто в компенсацию за перенесённые невзгоды, ему прислали письмо старшие Уизли, с новостями с больничных фронтов.

О чём Поттер не замедлил рассказать всем, и мне в том числе.

— Рон окончательно пришёл в себя! — улыбается Гарри. — Он, правда, почти ничего не помнит из того, что случилось, и целители настаивают ещё на месяце процедур, но всё равно!

Да уж, реально получается, что мы — команда инвалидов. Рон был без памяти, я — без ноги, а Гарри брякнулся с метлы, едва не отъехав в могилку. Хотя, ладно, чего уж прибедняться. Гарри всё равно теперь самый здоровый из нас. Даже новый раздвижной протез, без всех этих выебонов со сталью и узорами, всё равно остаётся протезом из дерева, а не живой ногой. Однако, вспоминая бой, надо будет деревяшку ядом помазать на будущее. Мало ли кто там, на четвёртом году кинется? И тут я ему хренакс, и отравленного дерева в глотку!

— Теперь он сможет вернуться в Хогвартс! — радуется Поттер. — Мы снова будем вместе!

— Только если он сдаст экзамены за третий курс экстерном.

— А, точно, — темнеет Гарри. — Он же пропустил! Но ничего, думаю на каникулах…

— Рон будет отдыхать, и восстанавливаться, в кругу семьи. Гарри, неужели тебе настолько не хватает Рона, что ты готов уморить его учёбой?

На всякий случай улыбаюсь, а то шутка какая-то… нешуточная получилась. Гарри, впрочем, всё понимает.

— Ну, даже на курс младше — это лучше, чем полное его отсутствие! Мы ему поможем с учёбой, правда, Гермиона?

— Правда, — киваю, думая, что хрен его знает, что там, в будущем получится.

Турнир Трёх Волшебников, и кажется, следующий год будет не менее весёлым, чем этот.

Хотя будет ли тот Турнир в нынешней ситуации? Пусть даже Министерство и Волдеморт пока временно притихли, переконфигурируя ряды и готовясь к схваткам. Летом, готов поклясться, попробуют вцепиться друг другу в глотки, и что из этого получится, никто не знает. Но радует, что работы по уничтожению основы бессмертия Тома ведутся, хотя, теперь он наверняка соберёт оставшиеся крестражи, и будет держать при себе. Что там у него было? Кольцо? Да, кольцо, на котором дедушка Альбус убился, ну а теперь не убьётся, так как Том его изъял из особняка Реддлов.

Змея, ну та понятно, денно и нощно рядом с Волдемортом.

И диадема, точно, диадема Ровены Рэйвенкло, потерянная после её смерти и теперь получается найденная Томом в своих странствиях? Ну, тут можно долго искать, да, впрочем пусть Дамблдор себе голову ломает. Она у него умная, пусть строит свои Хитрые Планы, интригует, строит заговоры, тем более, что теперь Министр за него, и вообще. Я же съезжу домой, отдохну, как следует, отдохну от этой учёбы, проведу овощем не менее двух недель и только потом, лениво почёсывая пузо, решу, что же делать дальше.

С поправкой на Орден, разумеется, но все же есть свобода действий.

Едем домой. На фоне бурления магической Британии, последний учебный месяц как-то просто пролетает мимо. Не все становится в Хоге как раньше, например, отсутствуют субботние лекции у Люпина, и это нихрена не радует. Но для основной массы школьников настала прежняя стабильность, как и раньше, до воцарения Амбридж, и ученики бурно этому радовались. Но экзамены от этого привлекательнее для них не стали.

Гарри, правда, всё равно недоволен. Для него стабильность выразилась в том, что он едет обратно к Дурслям.

Но тут ему пришлось подчиниться. Защита крови и прочие выкрутасы, о которых рассказывал Дамблдор, не позволяли все бросить и переехать жить к Сириусу. Хоть сто раз его считай крестным, а особняк на площади Гриммо, 12, своим домом. Но всё равно, Гарри добился некоторого прогресса. Дамблдор официально признал, что полтора месяца у Дурслей достаточно, и потом можно уезжать. Также Поттер негласно заручился поддержкой Сириуса, хотя в плане воздействия на Дурслей, на мой взгляд, у них слишком много прорех. С другой стороны, пусть пробуют, Блэку тоже надо набираться опыта в житейских сферах.

Разумеется, продолжать работать школьным завхозом он не собирался, и теперь Дамблдору предстояло подобрать сразу нескольких магов. Бинса всё-таки уволили, и выгнали из Хогвартса, и это было единственное решение прошлого Министерства, которое встретило одобрение и понимание школьников.

Надо ли говорить, что все мы сдали экзамены на высокие оценки и вовсе не потому, что учителя нам помогали? Сивилла, правда, съела мозг Гарри, пытаясь узнать, чего это мисс Грейнджер на её предмет не переводится, но ну её нахрен, заниматься в такой душной атмосфере? Чаек с травками был неплох, но третьего глаза у меня точно нет. Так что похожу пока на Нумерологию и УЗМС, благо профессор Кеттлберн уцелел, и вообще все треволнения весны прошли мимо него.

— Ну что, — говорю остальным, — зря вы спорите!

— Это ещё почему? — раздаётся дружный хор.

— Ну вы все приглашаете меня в гости, к кому первому ехать? Мне лета точно не хватит, если гостить у каждого по месяцу. Даже если сразу с экспресса, не раскладывая чемоданы, ехать. Так что давайте проще — приезжайте ко мне в гости!

Уизли, Лонгботтом, Лавгуд и Поттер переглядываются и снова начинают спорить.

Смотрю на них и ощущаю какой-то налёт грусти. Живые, спорят, а ведь могли и по ним объявлять день траура в Хоге. Ладно, допустим, Драко был мажором и пытался доебаться до Гарри, но всё равно дело того не стоило. Хотя с точки зрения Снейпа очень даже стоило, и совершенно не желаю лезть в дебри сложной зельеварской души. Девушки Рэйвенкло, ну ладно, их я знал только по приставаниям к Луне, так что тут тоже особо плакать не буду, как и по Крэббу.

Но всё равно, на контрасте с погибшими, как-то ярче ощущается, что мы ещё живы.

В таком вот настроении приезжаю на вокзал Кингс-Кросс. Все живы, здоровы, пусть и не на голову, но хотя бы физически. Наши победили, теперь Дамблдор точно развернётся вширь и вглубь, и ещё из Европы подвезёт волонтёров. Ненавязчиво им на Турнире продемонстрирует, какой у нас тут Волдеморда бегает, и все. Совместными усилиями задавят Тома, и будет полное счастье, «умиротворение и благорастворение воздухов». Хотя не с моим и не с Гарриным счастьем заикаться о мирной жизни. Так что этим летом надо ударно отдохнуть, пока ещё есть возможность. Чувствую, с началом войны первые три года учёбы будут вспоминаться как «золотой век» и вообще что-то нереальное.

Эх, мечты, мечты, когда ж вы сбудетесь?

Нам ли стоять на месте! В своих дерзаниях всегда мы правы. Труд наш есть дело чести, Есть дело доблести и подвиг славы К станку ли ты склоняешься В скалу ли ты врубаешься, Мечта прекрасная, ещё неясная, Уже зовёт тебя вперёд!

Традиционный эпилог

Для тех, кто, как и ГГ, ничего не понял в Хитром Плане или почему все так произошло?

Итак, всё началось с того, что Питер Петтигрю, проживший вместе с Уизли столько лет, отлично представлял, какое будущее его ждёт. Решительная и смелая Джинни выбросит его из поезда, или утопит в озере, или удавит прямо в «Норе», а то и в Хогвартсе, не дожидаясь конца учебного года. Ибо Джинни отлично могла представить себе, что Коросту отдадут ей, а Питер отлично представил, что из этого последует.

Поэтому он бежал, торопливо и спешно, и начал скитания по магической Британии.

При этом Петтигрю отлично понимал, что в живых объявляться ему нельзя, а крысу к себе в дом никто не возьмёт. Поэтому вывод был вполне логичен: пробежаться по верхушке Министерства, поискать в их домах, подслушать разговоры, может, где мелькнёт про Волдеморта, и бежать туда. В поисках он пришёл в дом Краучей, и помог Барти освободиться, рассказал, что же случилось в ту ночь, когда Волдеморт пал и они бежали. Затем Барти отправился освобождать соратников из Азкабана, а Питер поехал в леса Албании на предварительную разведку.

И то, и другое им удалось. Используя Метки как дополнительный ориентир, Пожиратели быстро нашли Волдеморта, и приступили к решительным действиям. Во-первых, они перевезли Тома обратно в Англию, в особняк Реддлов, и уговорили возродиться. Барти сразу предложил своего отца в жертву, но старший Крауч оказался не промах, и операция едва не сорвалась. Пришлось его убить и начать подыскивать новую жертву. Для возрождения требовался сильный маг, ибо его кровь в известной мере определяла свойства нового тела.

Поэтому следующей жертвой пал Руфус Скримджер, что не только ослабляло ряды мракоборцев, но и воздействовало на верхушку министерства. Руфус никогда не пошёл бы на сотрудничество с Волдемортом или Пожирателями, и устранение не только сильного мага, но и противника, было на руку Тому. Вместо Скримджера подбросил тело — обманку, а когда в министерстве разобрались, было уже поздно объявлять план «Перехват». Том возродился, использовав «кость отца, плоть слуги и кровь врага». Подробно это показано в конце четвёртого фильма и книги, не вижу смысла подробно описывать ритуал.

Призвав к себе Пожирателей, которые не сидели в Азкабане, Том получил базу для действий в министерстве. Инспекция Амбридж, с глубокой идеей накопать компромата на директора Дамблдора и закопать его этим компроматом, была незаметно подброшена через Люциуса Малфоя. Направив инспекцию министерства и дав им время собрать лжи и слухов, а Тому подкопить сил, Пожиратели, поклявшиеся принести голову Гарри Поттера, начали действовать.

Точнее говоря, начали действовать они ещё на рождественских каникулах. Дабы не соваться в Хогвартс и не светиться, к делу привлекли Драко Малфоя. Он и без того был глубоко обижен, и только и искал случая, чтобы нагадить по-крупному. Ещё во время матча по квиддичу в первом семестре у него была мысль испортить Гарри метлу, но делать это на глазах стадиона было бы чересчур рискованно.

Но теперь юный Малфой, получив одобрение от отца и Волдеморта на уничтожение Гарри Поттера, вернулся к этому плану, только изменённому. Самым главным для Драко тут было то, что можно получить результат, не подставляясь самому. Подгадать момент, когда Гриффиндор будет тренироваться после Слизерина, незаметно сунуть в прутья хреновину и затем быстро покинуть стадион. В принципе, рассуждал он верно, никто, кроме Дамблдора, ничего не заподозрил.

Дамблдору же, в результате разыгранной комбинации, пришлось покинуть Хогвартс.

Но будь Малфой не так осторожен (труслив), то товарищ Поттер воткнулся бы в землю, как подбитый истребитель ещё на первой же тренировке. Или ещё раньше. В любом случае, Гарри должен был умереть мгновенно. Когда стало понятно, что фокус не удался, в ход пошёл план «Б». Падение и смертельное ранение Гарри Поттера, с подачи Люциуса Малфоя, были разыграны в качестве обвинений Дамблдору. Исполнителем выступали Долорес и следователи Министерства.

Сразу замечу, что, так как это входило в план директора, он не стал мешать своему «утоплению».

Бандой Пожирателей, обчистивших Гринготтс, были орденцы во главе с Дамблдором. Таким образом, директор сходу убил несколько зайцев. Во-первых, дал дополнительный материал для обвинений Пожирателей. Во-вторых, обчистил их сейфы, обзаведясь полезными в хозяйстве вещами. В-третьих, лишил Тома ещё одного крестража. В — четвёртых оттянул Авроров из Хогвартса. В-пятых побудил самих Пожирателей действовать активнее.

События 30 апреля. Так уж получилось, что тема мести постоянно всплывала в течение третьего года обучения, и в данном случае все события случились так, как они случились, из-за Северуса Снейпа, человека и зельевара. Ему никто не сообщал о том, что Гарри Поттера решено убить, и падение с метлой стало для него неприятной неожиданностью. Выводы Дамблдора и подозрения ГГ привели к тому, что у Северуса появился зуб ещё и на Драко.

В ходе реализации Хитрого Плана, Снейп искусно сплёл несколько нитей, заодно обеспечив реализацию своих идей. Итак, Долорес Амбридж, зная о прошлом Снейпа, «завербовала» его и через него обратилась к возродившемуся Волдеморту, мол, давайте сотрудничать! Озвученное ГГ пророчество натолкнуло Снейпа на мысль, что в первой строчке речь идёт о Петтигрю (и так оно и было). Принесённая из Леса хреновина, настроенная на приближение Гарри Поттера, дала Снейпу оружие мести. Оставалось только перенастроить её с Гарри Поттера на бывшего владельца, Драко. Подкинуть Амбридж мысль, что надо провести приватные переговоры с представителем Тома, только выбрать Пожирателя послабее. Передать требования Тому, подтолкнув к мысли, что посылать надо Петтигрю, этот, мол без мыла в жопу кому угодно влезет, да и Хог отлично знает — бывший Мародёр! — вот и проберётся к Амбридж незамеченным.

Якобы для «подстраховки» отправить вместе с Петтигрю Драко, обеспечивая таким образом накрытие всех одним ударом. Подбросить заранее Амбридж бомбу-артефакт, чтобы, когда Драко приблизится, накрыло всех троих одним ударом. Таким образом, месть Драко за Гарри, Питеру за выдачу Лили, и Амбридж, ибо достала, свершится, а Снейпу даже необязательно присутствовать рядом, рискуя здоровьем. Дедушка Альбус, внёс в этот план коррективы, выразившиеся в том, что Снейп помог бежать оставшимся Пожирателям, заодно укрепляя авторитет в глазах Тома. По замыслу Дамблдора, теперь Снейп будет доставлять инфу прямо из логова врага, а заодно пусть примерится к горлу Волдеморта, раз так хочет отомстить. Случившееся в школе Снейп представит как предательство Амбридж, благо та всё равно возразить не сможет, а все признаки предательства будут налицо.

Так как голова Гарри Поттера была выставлена залогом успешных переговоров, Амбридж, подталкиваемая Снейпом и немного Блэком, сделала то, что требовалось для реализации Хитрого Плана. Приказала дементорам подчиняться команде Пожирателей. Авроры должны были умереть, и потом Пожиратели добрались бы до Поттера, планируя свалить все на дементоров. Мол, те немного разбуянились, а так никто не виноват. Но Хитрый План на то и Хитрый, что предусматривал такие моменты, и Авроры вовремя получили предупреждение, и в кустах сидело подкрепление, готовое вмешаться. Были получены необходимые «картинки», и цели достигнуты. Министр смещён, дементоры ликвидированы, дальше борьба за бывших союзников Волдеморта и перетягивание их на свою сторону.

Также было уменьшено количество Пожирателей, хотя Дамблдор и не смог предугадать разрушение Азкабана.

Расшифровка пророчества.

Вернётся тот, кого считают мёртвым, чтобы умереть навсегда.

Питер Петтигрю склеил ласты.

Разрушения, огонь и смерть принесёт он с собой, и свершатся месть и правосудие, и предательство.

Взрыв артефакта и гибель толпы народу. Месть — Снейп отомстил. Правосудие — Питер в 1981 убил кучу народу, и он должен был тогда получить смертную казнь. Предательство — опять Снейп.

Один придёт — один уйдёт, и смерть обрушится на тех, кто служит ей и сеет её.

Опять про Петтигрю и Снейпа. Смерть — это про дементоров, которые в результате вылазки Пожирателей попали под раздачу.

Воспрянет свет и возликует тьма, и Тёмный Лорд, и Гарри Поттер будут в ужасе.

План Дамблдора сработал, а Волдеморт получил толпу сторонников из Азкабана. Ужас — от погибших, оттого, кто погиб и как погиб.

Убийца не убийца и предатель не предатель встанут плечом к плечу, принимая свою судьбу, и верша чужую.

А вот это будет в финале 4-го года, но думаю, тут все и так вполне понятно.

Часть 3

Глава 1

Как в Америке живут, как бараны воду пьют Учат в школе, учат в школе, учат в школе Как китайцев разбомбить, как собачку утопить Учат в школе, учат в школе, учат в школе. Ничего не знать про секс, подарить подруге кекс Учат в школе, учат в школе, учат в школе Как три смены отпахать, чтоб богатым сразу стать Учат в школе, учат в школе, учат в школе

Суббота, 2 июля 1994 года. Тёплый и солнечный день, мирное небо над головой. Не знаю, что делают благовоспитанные девушки на каникулах, наверное, вышивают крестиком, но лично я стригу кусты вокруг дома, напеваю песенку и как обычно в такие минуты думаю о всякой ерунде. Например, почему у магов нет заповедников фениксов и специальности «друг единорогов». Это ж как можно было бы медицину вперёд двинуть! «Сестра, 10 кубиков слез феникса внутривенно на 2 часа», ну и так далее.

Или, например, откуда семейство Уизли берет еду, если людских денег они не знают? Не галлеонами же они рассчитываются с поставщиками? На своём огороде они точно не все выращивают, даже четверть всего не выращивают. Остаётся только с задумчивым видом почесать короткостриженный затылок и глубокомысленно заявить: «Это просто магия какая-то!»

Кстати о магии. Что тут делает дедушка Альбус??!

Моргаю. Нет, не показалось.

Директор Хогвартса, собственной персоной, стоит на другой стороне дороги, осматривается, гладит бороду и явно невидим для окружающих. Вон идёт миссис Андерс, уж она бы точно не пропустила такое чудо, как старик в мантии-пижаме, с палочкой в руке и очками в форме полумесяцев. Важно бы ходила вокруг Дамблдора, рассматривая в деталях, чтобы потом со смаком расписывать оные детали компании сплетниц. Походив и разглядев, не исключено, что поинтересовалась бы, откуда дедушка такой тут странный взялся, и не заблудился ли, и где живёт, и не нужна ли помощь. Будьте покойны, конвейер по вытягиванию сведений отлажен и работает как часы, не далее чем позавчера наблюдал схожую сцену с каким-то приезжим.

Но сейчас миссис Андерс просто проходит мимо, не видя Дамблдора.

Вот это точно магия, и даже ясно какая: отвод глаз или невидимость. Мммм, да, точно есть же Дезиллюминационные чары, и в исполнении мастера — а дедушка Альбус мастер — они работают не хуже мантии-невидимки Гарри. Но тут скорее отвод глаз, как с пабом «Дырявый Котёл», который видят только маги.

Постояв и осмотревшись, Дамблдор направляется в мою сторону.

Хорошо, что движение тут слабое, а то задавили бы нашего директора, и тот даже не понял бы, что происходит. Мастерство магии ещё не означает знание правил ПДД, да и просто правил пешехода, например про то, что надо посмотреть по сторонам, прежде чем начинать переход дороги. Ну да, у магов нет регулировщиков, ПДД, автоинспекции, страхования и прочих «приятных» сердцу автомобилиста вещей. Только метлы, фестралы, телепортация, ну или как в случае Снейпа — самостоятельный полет.

Приблизившись, директор улыбается и прикладывает палец к губам, после чего делает жест в сторону дома.

Кивнув, откладываю ножницы и шагаю к двери, Дамблдор за мной. Загадка нехитрая, в доме директор сбросит чары, чтобы мои родители могли его видеть. Пожелай он говорить лично со мной, кинул бы невидимость, да телепортировался бы куда подальше, хоть бы и в тот же Хог. Так что у дедушки разговор ко всему семейству Грейнджер, и это может означать только одно. События четвёртого года начинаются, и сейчас мне сделают очередное предложение, от которого «невозможно будет отказаться», ага.

Вот что мне нравится в дедушке Альбусе, так это то, что его предложения, как правило, двойные. То есть он предлагает что-то выгодное человеку, и одновременно с этим работающее на Хитрый План. Но при этом следует признать, что без предложений Дамблдора жилось бы тише, хотя тогда и дополнительное обучение пришлось бы вычеркнуть. В общем, надо поразмыслить на эту тему, переопределиться, так сказать, в свете глобализации событий и грядущей войны.

Дамблдор раскланивается с родителями, и мы переходим к официальной части.

Во-первых, дедушка извлекает из недр мантии пакет, с моим именем, упоминанием Министерства Магии и пометкой «Вручить лично в руки». Что, собственно, и происходит, вручает лично мне в руки и поощряюще улыбается.

— Открывайте, мисс Грейнджер, не стесняйтесь, думаю, и вашим родителям тоже будет интересно.

Родители, сидевшие на диване с напряжёнными лицами, немного расслабляются и начинают присматриваться к пакету. Вот рупь за сто, дедушка знает, что там внутри, но вместо того чтобы банально сообщить, опять какие-то игрища словесные. Ладно, мне не жалко, вскроем. Понятно, почему не просто письмо, а пакет — внутри свиток с ещё какими-то печатями, официальной символикой и прочими атрибутами бюрократии. Родители тоже озадачены.

— Читайте вслух, мисс Грейнджер, не стесняйтесь, — предлагает Дамблдор.

Текст весьма бюрократичен и официален.

Мисс Гермиона Джин Грейнджер, факультет Гриффиндор, четвёртый курс Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс! Настоящим письмом Министерство Магии уведомляет вас об удовлетворении ходатайства директора Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, кавалера ордена Мерлина первой степени, Председателя Визенгамота, Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора за номером 297/25-бис, от 12 мая 1994 года.

Согласно ходатайства, а также со ссылкой на постановления Визенгамота N 12 от 1842 года, N 254 от 1897 года, N 99 от 1923 года, и с учётом параграфов 3 и 7 статьи 66 Статута Секретности, а также с учётом прецедента от 1931 года (см. соответствующие судебные постановления в Архиве), Министерство уведомляет вас о следующем. Вам, Гермиона Джин Грейнджер, в исключительном порядке, за заслуги перед школой Хогвартс и Министерством Магии Британии, даруется право творить магию вне стен Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, без попадания под действие заклинания «Надзор» и без последствий за нарушения раздела «О разумном ограничении магии несовершеннолетних». Также уведомляем Вас, что данное право единственно и исключительно относится к магии, и может быть отозвано в любой момент до достижения Вами совершеннолетия, в случае если произойдёт нарушение Статута Секретности или иное событие, подпадающее под параграфы законов, запрещающих творение магии по тем или иным причинам. Со списком причин Вы можете ознакомиться в Министерстве Магии, в соответствующем отделе.

Данное постановление вступает в силу незамедлительно после принятия.

Читаю, конечно, с чувством, но медленно. Хорошо ещё, что эти кексы из Министерства не стали тексты постановлений и параграфов цитировать! За три прошедших года письменный английский изрядно прокачался, но чтобы легко и непринуждённо пробираться сквозь бюрократические замесы, устаревшие обороты и фразеологизмы, нужно видимо не три года, а все тридцать. Постепенно до меня начинает доходить смысл написанного, а вот отец «въезжает» гораздо раньше.

— Ого! — восклицает Ричард. — Так ты теперь можешь колдовать прямо дома?

— Именно так, мистер Грейнджер, — подтверждает дедушка Альбус.

Он сидит в кресле, с видом на окно, родители на диване, который от Дамблдора справа, ну а я посредине. В смысле между креслом и диваном стою и читаю свиток. Интересно, в мире магов такие сцены часто бывают? Или это исключительно со мной такое, ибо наш директор, как теперь все отчётливее понимаю, имеет на меня слишком далеко идущие планы? Тут уже не просто постоять за спиной Гарри, все опять пошло вглубь и вширь, и над этим тоже надо поразмыслить.

— У вашей дочери редкий дар и талант, — весьма доверительно, слегка подавшись вперёд, сообщает директор, — и было бы глупо зарывать их в землю!

— Да, да, конечно, — кивают родители.

Ну да, кому не хочется услышать такое о своих детях? Причём Дамблдор в своей стихии: говорит правду, ну а то, что её можно толковать двояко — так, кого это волнует? Не соврал же, чего ещё.

— Вы, конечно же, не слышали про Турнир Трёх Волшебников, — продолжает дедушка Альбус, — но позвольте мне провести аналогию с миром ма… людей.

Хммм, интересно, он специально оговорился и поправился или случайно вышло?

— Олимпиада и её участники, вот что такое для мира магов Турнир Трёх Волшебников. Участвуют в нём ученики трёх элитных школ Европы: Хогвартса, Шармбатона и Дурмштранга. Победитель получает славу, признание и огромный приз.

Теперь родители ещё больше озадачены и заинтригованы.

— Я предлагаю вам, мисс Грейнджер, если ваши родители не будут против, принять участие в Турнире, — твёрдо и спокойно говорит Дамблдор. — Разумеется, в роли чемпиона Хогвартса.

Пауза. Директор, ловко поймав момент, когда пауза становится неловкой, говорит.

— Разумеется, надо пояснить некоторые моменты. Предысторию Турнира и почему я считаю участие вашей дочери очень важным делом.

Родители «отвисают», кивают и принимают вид «готовы слушать».

Я тоже делаю вид, что ужасно заинтересовался, хотя на самом деле о Турнире помню из четвёртого фильма. Возрастная черта, четыре Чемпиона, драконы, озеро, лабиринт, восставший Волдеморт, что из этого останется? Дамблдор выдаёт короткую историческую справку, мол, Турнир был придуман семьсот лет назад, для сплачивания тогдашних колдунов и магов, пока они ещё школьники. Делаю себе отметку, что маги уже тогда норовили разбежаться по углам, каждый в свою индивидуальную норку.

Надо полагать, что только массовое опиздюливание со стороны людей снова сбило магов в кучку.

Как и положено побеждённым, они даже переняли некоторые черты победителей, обзавелись газетами и Министерствами, хех. Дамблдор тем временем травит дальше, насколько все сразу стало элитно на Турнире, но и кроваво. Чемпионы гибли, всеми правдами и неправдами пытались пролезть на Турнир, и так далее, и тому подобное. Родители уже на взводе, но дедушка Альбус ловко сворачивает на закрытие Турнира, как раз из-за кровавости, и на то, что уже сто лет соревнования не проводятся. С учётом того, что Турнир проходил раз в пять лет, а гибла в среднем половина Чемпионов, можно сказать, что спасли тридцать жизней.

И всё равно, мог бы Дамблдор и не нагнетать.

— Смею вас уверить, — продолжает директор, — что работа над возобновлением Турнира продолжалась десять лет, как раз из-за того, чтобы обеспечить безопасность Чемпионов. Испытания будут опасные, но не смертельные, над этим работали лучшие специалисты.

— Специалисты в чём? — холодным тоном осведомляется Джейн. — В защите школ?

— Да, да, я понимаю, — вздыхает директор, — у вас есть причины не доверять моим словам. Я дам вам магическую клятву, что ваша дочь не погибнет на Турнире, это вас устроит?

— Мммм, Гермиона? — родители смотрят на меня.

— Магическую клятву невозможно нарушить… если, конечно, формулировка не допускает двойных толкований.

Как же, как же, помню, товарищ Креол Урский и его похождения, с обходом клятв. Впрочем, если дедушка Альбус не собирается хитрить словесно, то всё будет нормально. Наверное. Что-то он чересчур в меня верит, чтобы такие клятвы давать. Или положение критическое? Хотя с чего бы ему, положению, внезапно становиться критическим?

— Мы даём разрешение Гермионе участвовать в Турнире, вы клянётесь, что она там не погибнет, я правильно понимаю? — уточняет Джейн.

— Именно так, — кивает Дамблдор.

— И не покалечится, и не получит новых неизлечимых увечий?

— Разумеется, нет, — директор весьма безмятежен, — неизлечимых не будет.

Родители переглядываются, потом смотрят на меня.

— Миона? — как-то неуверенно спрашивает мама.

— Я согласна, — пожимаю в ответ плечами. — Если будет возможность как следует подготовиться.

При всех клятвах и прочих уверениях, Турнир это вам не сливочное пиво в пабе лакать. Понятно, что у дедушки Альбуса очередной Хитрый План, непонятно только к чему такие сложности. В целом же, в свете известной из фильмов, хоть и потерявшей местами актуальность информации, не думать о Турнире не мог. Уверенность в предложении поучаствовать? Так достаточно оглянуться на прошлые три года, чтобы понять двухступенчатую систему прокачки от директора. В смысле, он напрямую качает меня, и через меня косвенно Гарри Поттера и всю нашу компанию «Ёжиков».

Местами схема эффективна, местами нет, но это уже проблема директора.

На самом деле, даже из самого факта предложения можно сделать массу выводов, включая тот, что наш дедушка Альбус, при всей поддержке Министерства и Министра, все же не уверен, что справится с возрождённым Волдемортом. И это ни хрена не радует, но как-то же в оригинале Тома завалили? Ладно, всё равно все это обдумано и передумано на сотню раз, аргументы за и против разобраны, и вообще уже дал согласие, закроем тему.

— Конечно, это обязательно, — кивает Дамблдор, — и, скажем через неделю, после свадьбы, приступим?

— К-какой ещё свадьбы? — тут же спрашивают родители в унисон.

Дамблдор важно достаёт из мантии конверты, с завитушками и украшениями.

— Вот. Через неделю в «Норе» состоится свадьба Персиваля Уизли и Пенелопы Клиуотер, это приглашения, форма одежды свободно — нарядная, — Дамблдор улыбается, показывая, что пошутил. — Разумеется, если нет желания, то не приходите, на этот случай, Гермиона, я оставлю тебе блокнот с Протеевыми чарами.

— Да, профессор.

Родители, пошептавшись, приходят к решению.

— Хорошо, мы дадим разрешение, а вы дадите клятву! Но решение всё равно за Гермионой, и пусть она ещё подумает, и в любой момент до свадьбы может отказаться!

— Разумеется, — разводит руками дедушка Альбус. — Для этого я и оставляю вам блокнот.

— Мы посетим свадьбу, — перебивает его мама, — и там вы получите окончательный ответ.

— Меня это устраивает, — Дамблдор встаёт и подмигивает в мою сторону.

Понимаю, любит наш дедушка Альбус убивать трёх зайцев одним выстрелом и уважает «разумный риск», но все же, все же. Надо обдумать, в порядке разминки мозга. Чем лучше понимаешь Хитрый План, тем лучше, хоть и тавтология, но верная. Особенно потому, что Дамблдор не сообщает всех деталей, планировщик хренов!

— Тогда давайте покончим с формальностями, — предлагает директор и переходит от слов к делу.

Он даёт клятву, и титул его, длинный, как хвост динозавра, весьма впечатляет родителей. Так сказать, бонус к силе бороды, плюс пять к Харизме, и все такое. Родители подписывают какой-то официальный бланк, извлечённый Дамблдором из мантии. Директор поправляет очки, важно раскланивается, ещё раз подталкивает ко мне блокнот, и телепортирует. Хлопок настолько тихий, что если не прислушиваться, можно даже не обратить внимания. Ну, мало ли звуков вокруг, что-то там, на грани слышимости слегка прошелестело, даже внимания не обратишь.

Тоже так хочу, и что-то мне подсказывает, что так и будет, иначе к чему эти игры с разрешениями?

То есть получается, Дамблдор специально продемонстрировал такое, чтобы дать намёк? Или он просто торопился? Ох, беда, беда с нашим директором, как начинаешь его поступки крутить с точки зрения многослойной логики, так извилины заворачиваются и дымятся. И все же, все же, все же… ладно, спрошу у директора на свадьбе, как бы двусмысленно это не звучало.

Родители, отойдя от демонстрации возможностей магии, тут же поинтересовались, могу ли я также?

Честно отвечаю, что нет, но если научат — смогу. Родители весьма довольны, и тут же Джейн переходит в атаку, которую я мог бы предвидеть, но не догадался.

— Свадьба! Свадьба! Собирайся, Гермиона, мы поедем искать тебе подходящее платье!

Ыыыыы! За что мне это?!!!

Глава 2

Особняк рода Блэк, площадь Гриммо, 12. Заседание Ордена Феникса. 4 июля 1994 года.

Присутствуют: Альбус Дамблдор, Минерва МакГонагалл, Аластор Грюм, Рубеус Хагрид, Артур Уизли, Сириус Блэк.

Дамблдор: Коллеги и соратники! Причина, по которой я вас созвал, не только важна, но и сулит нам всем нехорошие времена. Очень нехорошие. Как сообщили мне недавно, Том Реддл, также известный как Волдеморт… и не надо морщиться, уж нам-то, Ордену Феникса, стыдно бояться упоминать его имя! Так вот, как сообщил мне наш человек…

Грюм: Северус Снейп?

Дамблдор: Да, Аластор, это Северус Снейп. Должен отметить, что реализация плана «Пророчество» прошла успешно, и укрепила его положение возле Волдеморта. Но также ближний круг Тома пополнился Пожирателями, не сидевшими в Азкабане, не утратившими рассудок и вполне способными рассуждать здраво. Например, Люциус и Нарцисса Малфои.

Блэк: Цисси стала Пожирательницей? Я думал, что пример Беллатрисы…

Дамблдор (мягко перебивает): Нарцисса хочет мести за погибшего сына, и поэтому пришла к Волдеморту. За собой она притащила Люциуса, который иначе долго колебался бы и лавировал. Напоследок он утащил с собой немало тайн Министерства, к сожалению. Но это все предыстория, слушайте дальше. Итак, с одной стороны ближний круг пополнился вменяемыми Пожирателями, с другой сам Том потерпел несколько неудач, заставивших его отступить и задуматься. Подозреваю, хотя и не могу сказать точно — в истории ещё не было мага с таким количеством крестражей — что уничтожение чаши и медальона снизило давление на душу и голову Тома. В результате у него наступил период просветления, и он стал разумнее. Не до конца, разумеется, но достаточно, чтобы осознать положение и поддаться на уговоры приспешников.

Минерва тихо фыркает под нос. Грюм озадаченно чешет отсутствующий кончик носа.

Дамблдор: В общем, Том проходит курс лечения, от того безумия, что едва не съело его в результате обилия крестражей и долгого существования в форме духа. Ещё немного, и Волдеморт уже не смог бы оправиться, и честно говоря, на это я и рассчитывал. Сильный, но безумный маг, это противник по нашим силам. Не надо смотреть на меня так недоверчиво. В ходе первой войны безумие уже изрядно подточило Тома, хотя он и не перешёл грань. Вспомните, несмотря на все наши усилия, он побеждал! Представьте теперь, что будет, когда он вернёт себе рассудок, способность рассуждать и так далее? При всём безумии стратегии первой войны, на тактике он нас переигрывал.

Грюм (сердито): В сторону самолюбие, берём Аврорат и уничтожаем логово Волдеморта!

Дамблдор (не менее сердито): Аластор! Неужели ты думаешь, что я бы не сделал этого, будь у меня возможность?! Беда в том, что способность рассуждать здраво… в общем, убежище Тома накрыто Фиделиусом, Снейпа не посвятили в координаты, и теперь мы можем только ждать.

Грюм: Пока он вылечится?! Ждать?!

Дамблдор (вскакивает и резко дёргает за бороду): Конечно, я приложу все усилия, чтобы найти убежище, и Северус приложит, но готов поклясться, Хранитель один из старой гвардии Тома, та же Беллатриса или Барти Крауч, а ты ведь знаешь, насколько фанатично они преданы своему Лорду! Ни Азкабан, ни пытки, ничто не заставит их предать Волдеморта! И знаешь что, Аластор? Почти не сомневаюсь в том, что Том оставил распоряжение Хранителю никому не давать координат убежища!!

МакГонагалл: Спокойно, Альбус, спокойно, ты оторвёшь себе бороду!

Дамблдор (садится): Прошу прощения. Мы были близки к победе, а что будет теперь — никто не скажет, и боюсь, Сивилла нас не обрадует новым предсказанием! Как вспомню первую войну, так прямо тоска разбирает, хоть я и поклялся не допускать тех же ошибок, и не медлить, и не колебаться с планами, но против умного и решительного Тома это не поможет.

Блэк (издаёт смешок): Может он поумнеет и откажется от своих планов?

Грюм (задумчиво): Если крестражи дают ему безумие, то вылечиться до конца он не сможет.

Дамблдор: Именно так, Аластор. Похоже, что реализуется наихудший вариант для нас, когда Волдеморт будет умён, активен, деятелен, но при этом недостаточно умён, чтобы отказаться от своих планов вообще.

Блэк: Пусть Северус его отравит, он же вроде хотел мести?

Дамблдор: Хотел, но такие вещи просто так не делаются. Нельзя просто взять и убить Тёмного Лорда, впрочем, теперь это всё равно не актуально, пока Том не выйдет из своего убежища. Вот она — новость, которая сулит нам нехорошие времена, и помимо усилий по раскрытию убежища Волдеморта, перед нами стоит ещё несколько задач на этот год. Во-первых, изменение операции «Турнир», и теперь это будет операция «Два Поттера». Так как никто, кроме Аластора, не слышал деталей, расскажу по порядку. Изначально я планировал отправить Гарри Поттера в Дурмштранг, подальше от Британии на этот год. Гермиона Грейнджер должна была принять участие в Турнире, и в её тени…

Минерва: Что?!! Альбус!! Моя лучшая ученица! Да как ты посмел? Чего ты там наплёл бедной девочке?! Она же несовершеннолетняя! Совсем заморочил голову детям, да как так можно…

Дамблдор (с нажимом в голосе): Минерва! Дай мне дорассказать! Итак, мисс Грейнджер должна была принять участие в Турнире, присутствующий здесь Аластор Грюм учил бы её и Гарри, который был бы там не как Гарри Поттер, а как скажем племянник или сын Сириуса. Разумеется, Сириус тоже присутствовал бы.

Блэк (с ухмылкой): Неплохо, мне уже нравится!

Дамблдор: Теперь операция, в связи с новыми обстоятельствами, будет изменена. Минерва, хотел бы заметить, что все в операции проходит с осознанного и добровольного согласия участников.

МакГонагалл что-то бурчит под нос и поправляет лежащую на столе остроконечную шляпу.

Дамблдор: Итак, часть с Дурмштрангом остаётся неизменной. Аластор, ты не передумал?

Грюм (кивает): Да, я возьму с собой ученицу, кстати, Сириус, тоже твою племянницу. Дочь Андромеды, Нимфадора Тонкс, она же Дора, она же метаморф, и так далее.

Блэк ухмыляется, но молчит.

Дамблдор: Отлично, значит, вопрос с анимагией решён. И кстати, именно она, её способности подтолкнули меня к идее, которая сейчас будет рассказана. Итак, Гарри Поттер будет далеко от Британии, но чтобы его никто не искал, мы отправим в Хогвартс ложного Гарри. Именно поэтому операция называется «Два Поттера». Один из старых приятелей Аластора, тоже Аврор в отставке, уже дал предварительное согласие.

Блэк: Так причём тут дочь Андромеды?

Дамблдор: Приятель Аластора, Чарли Бакстер, отставной Аврор и метаморф. Он будет играть роль Гарри Поттера в этом году в Хогвартсе. Сразу замечу, что щиты Школы в этом году будут усилены. Все тайные ходы перекрыты, и наблюдение усилено. Ни муха, ни крыса, никто незамеченным не войдёт в школу, если вообще сумеет войти. И тут на сцену выходит ложный Гарри, который будет вести бурную общественную жизнь в этом году. Выступать на радио, делать заявления прессе, участвовать в мероприятиях Министерства, тем самым, притягивая к себе внимание и силы Пожирателей.

Минерва (эмоционально): Это очень опасно!

Грюм (кривится): Это жизнь, а не жалкое прозябание в отставке! Чарли и я, да и многие из наших, кто на пенсию вышел после войны, обнаружили, что не слишком то приспособлены к мирной жизни. Не получается у нас пить кефир на верандах, попердывая в одеяла и перебирая воспоминания.

Уизли: Собственно, а что Министерство и новый Министр думают по этому поводу?

Дамблдор: В Хогвартсе будет охрана из Авроров, но и только. Я не счёл нужным посвящать Амелию в свой план, ибо это дело Ордена Феникса. Министерство в лице мадам Боунс негласно одобряет наши инициативы, пока те не требуют слишком много ресурсов. В случае с выступлениями Гарри Поттера от Министерства практически ничего не требуется, так что мадам Боунс незачем знать правду. Слушателям и читателям в лице британских магов — им, не все ли равно, настоящий или ложный Гарри выступает перед ними, если он выглядит как Поттер, говорит как Поттер и все остальное у него как у Поттера?

Блэк: Довольно цинично.

Дамблдор (наставительно): Мы здесь не в игрушки играем, Сириус, а боремся с Тёмным Лордом. Здоровая доля цинизма нужна для победы. Итак, школьники будут под охраной и щитами Хогвартса, а ложный Гарри проведёт серию выступлений, которые привлекут к нему Пожирателей. Даже если слуги Тома не нападут, в плюсе у нас будет приподнятый дух британских магов, что уже немало. Но они обязательно нападут, у них просто нет выбора, теперь, когда Министерство против них, Пожиратели и Том вынуждены будут вернуться к партизанской тактике первой войны.

Грюм: Нападения, убийства, Империус на ключевых лиц и все остальное?

Уизли: Страх перед Вол… Томом жив в обществе, у него будет хороший задел на начало.

Дамблдор: Да, Артур, память о прошлом жива, и это усиливает Волдеморта, неважно, безумен он или нет. Страх парализует большую часть общества магов, которая покорно последует за победителем. Но вернёмся к операции «Два Поттера» и другим задачам на этот год.

МакГонагалл: Всё равно, Альбус, я возмущена!

Дамблдор (резко): Все претензии к Волдеморту, мог бы воскреснуть и лет на пять позже, тогда Гарри был бы уже совершеннолетним, а Том в форме духа окончательно сошёл бы с ума. Очнись, Минерва, у нас нет выбора! Гарри Поттер наше знамя, и пока это знамя не готово, мы его спрячем и подготовим. Попутно расставим ловушку на Пожирателей.

Блэк: А что по этому поводу думает сам Гарри?

Дамблдор: Он согласен. Мне удалось показать, что в таком варианте друзья Гарри будут в безопасности. И сам он сможет пожить обычной жизнью обычного школьника, посмотреть на другую школу. Опять же ты будешь рядом, Сириус, и это послужило финальным аргументом. Точкой сбора послужит свадьба твоего сына Артур, после неё все участвующие в операции будут размещены здесь, в особняке Блэков. Чарли поработает над формой и поведением в роли Гарри, мисс Грейнджер потребуются тренировки, особенно твои, Аластор, и так далее. Это уже технические детали, которые последуют за решением проводить операцию «Два Поттера». Потребуются согласованные действия, каждый должен представлять, что происходит и почему.

Уизли: А как же друзья Гарри? Рон и Джинни, в конце концов?

Дамблдор (задумчиво): Гарри согласился провести год вдали от друзей, дабы не подвергать их опасности, а что же друзья Гарри? Они не готовы к такому? Или они не друзья?

Уизли: Эмм, Альбус, я вообще-то о другом! Поведение ложного Гарри всё равно будет отличаться, и друзья Гарри обратят на это внимание! Особенно мои дети, которые не перестают твердить о Гарри Поттере!

Грюм (стукает протезом о пол): Верно! На таких мелочах шпионы и попадаются! Но Чарли не подведёт!

Дамблдор: Падение и лечение Гарри видели всё, что мешает нам добавить ещё «лечения» летом? И некоторые мелочи списать на него? Опять же Рон год не видел Гарри, а Джинни… извини, Артур, но влюблённые по уши девочки, как правило, не различают мелочей в том, в кого влюблены. Они видят только сияние кумира!

Артур Уизли погружается в задумчивость.

Дамблдор: План не идеален, что и говорить, но ничего лучше я придумать не смог. Если у кого-то есть предложения, всегда готов выслушать. Нет? Что ж, тогда давайте выскажемся по операции «Два Поттера». Минерва, не надо прожигать меня взглядом, в этом году ученики будут в безопасности, что же касается так горячо любимой тобой мисс Грейнджер — у тебя впереди четыре месяца, чтобы обучить её боевой трансфигурации.

МакГонагалл: Ты владеешь ей лучше, Альбус.

Дамблдор (миролюбиво): Но обучаю хуже, да и других дел, общественных, по противостоянию Пожирателям хватает. Пока длится затишье, надо максимально поработать над задачами, которые я сейчас выскажу. Но вначале, Минерва, ты согласна?

МакГонагалл: Когда это я отказывалась учить? Но если я замечу хоть тень, хоть намёк, хоть тень намёка на то, что ты, Альбус, задурил девочке голову, и она едет на Турнир не добровольно, то клянусь…

Дамблдор (поднимает руку): Стоп! Не надо! Я уже поклялся, этого достаточно. Верю тебе, Минерва, твоё право действовать так. До Хэллоуина есть время, разберёшься. Разумеется, в ходе операции ложному Гарри потребуется поддержка и помощь тех, кто останется в Хогвартсе, но это опять же детали, которые мы обсудим позже, вместе с Чарли Бакстером. Теперь о других задачах. Пока Волдеморт проходит курс лечения, его Пожиратели будут проводить акции устрашения, запугивания, будут добывать информацию, подчинять чиновников Министерства, в общем, всё то же, что мы видели в первую войну. И, помимо этого, они будут восстанавливать контакты с былыми союзниками. Здесь мы можем им помешать, или сработать на опережение. Рубеус.

Хагрид: Да, я готов!

Дамблдор: Тогда отправляйся, и не жалей времени. Великаны — это страшная сила, если ей умело распорядиться, и они должны быть в стороне от конфликта. Не говорю на нашей стороне, ибо это невозможно, спасибо политике прошлого Министерства…

Блэк: А что нынешнее, будет менять политику?

Дамблдор (сухо): Не ждите чудес от Амелии. Она деятельна, инициативна, сторонница законности и сильный маг, который никогда не пойдёт на сделку с Волдемортом. Этого более чем достаточно для наших целей, но, повторяю, не ждите, что она возьмёт и все исправит. Тут дел на десятилетия, и, строго между нами, ещё непонятно во что все это выльется. Даруем мы равноправие всем расам, как обещает Волдеморт, и что? Гоблины тут же обзаведутся палочками и пошлют всех… далеко, кентавры захотят равнин, занятых людьми, великаны захотят снова есть людей, и так далее, и так далее. Поэтому давайте не будем замахиваться глобально, а пока ограничимся текущими задачами.

Блэк: Разве Фадж не делал то, что вы сказали?

Дамблдор: Нет, Сириус, Фадж делал другие вещи. Итак, великанами займётся Рубеус. Оборотнями занимался Ремус, но с его смертью контакты оборваны. Да и Люпин всегда подчёркивал, что среди оборотней шансов нет. Но все же, все же, кое-что сделать можно, так что жду предложений. Кентавры, с ними я сам поговорю. Артур, проработай вопрос в Министерстве по домовым эльфам, помнишь, мы обсуждали?

Уизли: Да, список почти готов.

Дамблдор (оглаживает бороду): Кто у нас ещё из крупных сил? Гоблины? Я поговорю с Амелией. В общем, приступаем к реализации операции «Два Поттера», и попробуем перетянуть к себе союзников Волдеморта.

Уизли: Жду вас всех через пять дней в «Норе»!

Глава 3

Принаряженное поместье Уизли, в простонародье известное как «Нора» — пятиэтажный дом, держащийся буквально чудом — к свадьбе ещё и дополнительно обнесли какими-то барьерами, а также расширили магически. В первую секунду после прибытия решил даже, что произошёл сбой телепортации, настолько картина отличалась. Помню обычный сельский дом, с курятником, какими-то подсобными сараями и пристройками, огородом и болотом с претензией на пруд, в общем, «хорошо иметь домик в деревне», если не обращать внимания на запахи.

Сейчас же «Нора» блестит, как будто её возвели вчера, а вместо грядок-посадок-кур расстилаются лужайки с чистой газонной травой, без гномов, сорняков и прочей растительной ерунды. Столики, шатры, играет живая музыка, и толпа магов снуёт туда-сюда, как на восточном базаре. Также по лужайкам бегает малышня, кто-то проносится над головой на мётлах, в воздух летят фейерверки и заклинания, в общем, все шумно, людно и бестолково.

Почёсываю кончик носа, ну что же, все как обычно. Толпа и свадьба.

Главное, чтобы потом, когда упьются, мордобой не начался, а то магический мордобой это нифига не пьяная свадебная драка. Ещё разнесут весь дом… хотя, ладно, я здесь не дружка, не мне и отдуваться, нёс па?

— Сейчас приведу кого-нибудь из Уизли, — ворчит Грюм, телепортировавший нас сюда мановением посоха. — Что-то народу многовато, как бы чего не случилось.

— Привет! — раздаётся сверху. — Привет!

Грюм моментально крутит посохом, и «подарки» от близнецов пролетают мимо, взрываясь кучей конфетти и блестяшек уже в траве. Аластор грозит Фреду и Джорджу пальцем, показывает на моих родителей и проводит пальцем вдоль горла. Близнецы хохочут во всё горло, и один из них пикирует на траву рядом с нами.

— Прошу прощения! Я — Фред Уизли! — и это ещё даже с метлы не слез. — При попытках убрать наши блёстки магией, они взлетают в воздух, и смешно пищат, а потом взрываются фейерверком!

— Поэтому вы так приветствуете всех гостей, я понял, — ворчит Грюм. — Наказать бы вас, да некогда. Давай, Фред, присмотри за гостями, это…

— Мы знакомы с Фредом, — улыбается Ричард Грейнджер.

— Ага, — кивает Грюм. — Тогда веселитесь, а у меня дела!

И хлопок телепортации, громче, чем у Дамблдора, но всё равно впечатляет.

— Мы не хотели вас обидеть, — улыбается Фред.

— А мы и не обижаемся, — улыбается в ответ Джейн. — Давайте сложим подарки в общую кучу, а потом чего-нибудь выпьем, и посмотрим на магию, и поздравим новобрачных?

— Хороший план, дорогая, — и они отправляются к «подарочной куче».

— Гермиона? Ты как-то странно изменилась, — задумчиво хмурится Фред. — Никак не пойму…

— Так, никаких шуток на этот счёт! — сразу обрываю его.

— Платье! Точно! — хлопает он себя по лбу, после чего хохочет и взлетает.

Нет, я знал, что это будет, близнецов не переделать, но все же попробовать стоило. Тут, видите ли, дело в том, что родителям, а конкретно маме просто загорелось меня нарядить в платье. Наряды унисекс были, образно говоря спущены в унитаз, возражения не принимались, и финальным добивающим аккордом стало сообщение о Святочном Бале. Эта фигня проводится на Рождество в той школе, где проходит Турнир, красивые танцы и прочая ерунда. Родителям, то есть маме, внезапно ударило в голову посмотреть, как я там, на балу, буду танцевать в красивом платье.

В общем, разум и логика оказались бессильны, и меня нарядили в платье.

Все как положено, с красивыми рюшечками, юбочкой до колен, выгодным подчёркиванием талии и груди. Оставалась только одна проблема, и нет, совсем не та, что я не привык носить такого. Хрен с ним, можно просто не думать о большой белой обезьяне и один вечер потаскать эту ерунду. Проблема заключалась в том, что никто из знакомых и друзей не привык видеть меня в таком, и, следовательно, можно было ожидать, что они будут широко открывать глаза, нести какую-нибудь хрень про наряды, и прочее в том же духе.

И это не говоря о том, что близнецы теперь будут шутить на эту тему целый год.

Так, все, я спокоен, срать на платье, надо пойти выпить и съесть чего-нибудь.

Собственно, так я и делаю. Иду, пью сок, потом чай, потом нахожу взглядом родителей — они следят за тем, как взрослый маг развлекает детишек, выдувая из палочки пузыри с картинками и зданиями внутри. То ли Трансфигурация, то ли какие-то разновидности магии Иллюзий, которую нам точно в школе читать не будут. Смотрю по сторонам, выглядывая знакомых, но толпа чересчур хаотично перетекает туда и сюда. Поразмыслив и съев ещё пару бутербродов, прихожу к выводу, что надо совместить дела. Поздравить жениха с невестой, а попутно зацепить кого-нибудь из знакомых рядом, и да, ещё надо поговорить с Дамблдором.

Нет, я дал согласие на участие и не собираюсь отказываться, но хотелось бы деталей.

Есть знания о Турнире из фильмов. Есть моё представление о Хитром Плане директора. Есть контекст обстановки и действий. Есть мои личные цели и планы, равно как тайные, так и декларируемые. И вот теперь пусть дедушка Альбус выдаст ту часть плана, которую готов мне доверить. Из совокупности всей этой информации можно делать выводы и просчитывать действия на будущий год, строить прогнозы, ну и просто попытаться понять, что же впереди.

Можно не сомневаться, что Дамблдор в меня верит и строит далеко идущие планы, но тут возникают ровно две проблемы. Во-первых, планы могут оказаться чересчур далеко идущими, и хотелось бы знать заранее. Во-вторых, планы Дамблдора, построенные на ложных предпосылках (ведь декларируемые мной цели не совпадают с истинными), могут оказаться неприемлемы.

Так что, послушаем дедушку Альбуса, а потом поразмыслим спокойно.

До жениха с невестой дойти удаётся не сразу.

В такой толпе ощущение взгляда в спину всегда смазано, и толчея эта забивает ощущения. Так что даже если кто-то имеет против вас враждебные намерения, хрена с два вы их почувствуете, ну разве что он подойдёт и начнёт злобно сопеть вам в затылок.

Поэтому неожиданная подсечка была воистину неожиданной.

Уже в падении получаю вдогонку ослабленный Ступефай, не дающий приземлиться нормально. Приходится так сказать поесть травы, и хорошо, что не земли.

— Ты мертва, — сообщает мне голос сверху. — Очень плохо!

— Эээ… мистер Грюм, мы вроде как на свадьбе.

Ага, и поэтому маги с таким интересом подаются в стороны и разглядывают сценку. Развлечение, йоптель! Грюм, опирающийся на посох, ухмыляется и протягивает руку. Встаю и без него.

— Постоянная бдительность! Даже в кругу друзей! — сообщает Грюм. — Иначе вы мертвы!

— Ре…

Слишком близко стою. Грюм просто блокирует мою руку, не давая вытащить палочку.

— Уже неплохо, какие-то задатки есть, — бесстрастно сообщает прямо в лицо. — Что ж, у нас год впереди, кое-что из вас сделать удастся.

— Мистер Грюм…

— Можешь говорить сэр, это короче.

— Сэр, обязательно делать все это на глазах у, — качаю головой, показывая на окружающих.

— Урок первый, ты делаешь своё дело и делаешь его хорошо, а смотрят на тебя или нет, тебе должно быть всё равно, — сообщает новоявленный учитель. — И это не считая нулевого урока о постоянной бдительности!

После чего он удаляется, слегка покачиваясь при ходьбе. Смотрю вслед, не зная смеяться или плакать. Да, этот научит, сразу видно, сопли распускать не будет. Но эта «постоянная бдительность»… ух, попьёт кровушки при обучении, к гадалке не ходи! Образовавшиеся было зеваки уже расходятся, обсуждая увиденное. Опять какую-нибудь херню придумают, теперь про меня и Грюма.

Посмотрев вслед бывшему Аврору, возвращаюсь к первоначальной задаче.

Жених и невеста, свежеиспечённые выпускники Хогвартса Персиваль чего-то там Уизли и Пенелопа Клиуотер, обнаруживаются в самом большом шатре. Дедушка Альбус что-то им затирает, вокруг бегает и хлопочет Молли Уизли, с самым суровым видом. В дальнем углу, Артур Уизли и отец Пенелопы втихую употребляют алкогольные напитки, ведя светскую беседу.

Интересно, маги используют марш Мендельсона?

Подхожу ближе. Персиваль затирает про планы на будущее.

— Поэтому я и Пенелопа решили немного попутешествовать по миру, посмотреть на страны, найти такую, где не так много бюрократии, — разливается жених.

— Перси! — восклицает невеста.

— Что, дорогая?! Я считал и считаю, что быть чиновником и помогать людям — это почётно и правильно! — Перси прямо весь такой вдохновенный. — Думаю, любое Министерство Магии будет радо принять к себе выпускника Хогвартса и Префекта Школы!

— Несомненно, — соглашается Дамблдор, — и я напишу вам рекомендацию, Персиваль. Добрый день, Гермиона.

— Добрый, профессор. Персиваль, Пенелопа, мои поздравления, надеюсь, вы ещё отметите бриллиантовую свадьбу.

Пауза. Быстро поясняю.

— Когда люди прожили в браке семьдесят пять лет, они отмечают бриллиантовую свадьбу.

Всё равно жених и невеста немного озадачены. Видимо в мире магов такого не отмечают. Дамблдор тихо улыбается и оглаживает бороду. В общем, ладно, спорол глупость и хрен бы с ним. Ещё раз поздравив и пожелав долгих лет жизни, раскланиваюсь и ухожу. Новобрачными завладевает Молли, которая что-то там поправляет в одежде, даёт наставления, рассказывает про детей.

Хммм, а где тёща, она же мама Пенелопы? Уже технично оттёрли в сторону?

Директор тоже раскланивается с новобрачными, ага, хрен с ней с тёщей, тем более не моей, сейчас дедушка будет разговоры разговаривать!

— Прогуляемся, Гермиона?

— Да, профессор.

Выходим из шатра и неспешно шествуем в сторону прудо-болота, пока что молча. Уши ловят обрывки фраз.

— Слышали, гоблины приняли…

— А я ему и говорю, чтобы уходил…

— Вооот такая вот рыба…

— Ткань с такой милой расцветкой, и совсем дёшево…

— Заходят в бар ведьма, тролль и…

— В «Пророке» огромная статья…

— Конечно, война будет, но когда…

— Сам Гарри Поттер, недавно вот…

— Растолстела на два килограмма и здесь…

— Берёшь за стебель, а потом резко…

— Тут я его палочкой в глаз, да…

— Пиво было прокисшим, а мясо…

— Министерство готовит новые указы…

— Финал мирового чемпионата…

— Смотришь вдоль древка и косые прутики…

— Говорят, в Африке поймали вампира…

— Ей-ей, у меня и колдофото есть, я и…

— А на двери знак нарисован, и светится…

И это ещё только то, что смог вычленить. Когда говорит куча людей, неизбежно все сливается в монотонный бубнеж. Ты слышишь собеседника, он тебя, а со стороны вот так пройти мимо один неразборчивый гул. Дамблдор раскланивается, приветствует, в общем, сразу видно, что дедушка уже пожил, обзавёлся связями, и вообще, директор он или где?

Выйдя за линию шатров — столов, оказываемся в относительно тихой зоне.

Дамблдор делает жест палочкой, и перед нами появляется столик, два кресла, зонт от солнца, в общем, есть над чем завистливо подёргать глазом. Любезный жест, приглашающий садиться, и директор хлопает в ладоши. На столике появляется сок и какие-то сладости.

— Одолжил на свадьбу пару домовых эльфов из Хогвартса, — поясняет Дамблдор и тоже садится. — Поговорим о погоде или сразу перейдём к делу?

— Мне всё равно, профессор.

— Хорошо быть молодым, — картинно вздыхает директор, — кажется, будто всё время мира впереди! Я рад, что ты согласилась, Гермиона, но всё равно хотел бы добавить пару слов, чтобы картина стала понятнее.

— Слушаю вас, профессор.

Дамблдор кратко и толково поясняет за лечащегося Тома, и что в Британии скоро будет жарко не по климату. Поэтому меня будет сопровождать Гарри Поттер, вроде как убрали фигуру с доски и спрятали на год. Как говорится, «вот это поворот!» Ладно, пока фиксирую информацию, обдумывать буду потом.

— Скажите, профессор, а что будет, если Волдеморт вылечится, но не нападёт? Ведь Гарри придётся вернуться в Хогвартс, и тогда ситуация вернётся к исходной?

— Нападёт, — улыбается Дамблдор, — он просто не может позволить себе роскоши ожидания. В других условиях, с другим Министерством, он мог бы терпеливо плести паутину планов, но не теперь. К следующему лету ситуация определится, да и Аластор за этот год натренирует вас… ведь вы уже познакомились?

— Да, профессор.

— И как впечатления?

— Он все ещё на войне, — пожимаю плечами, — такое бывает. Ему, наверное, тяжело жить вот так?

Показываю рукой, мол, такой вот мирной жизнью. Дамблдор всё понимает и кивает.

Некоторое время молчим, потом директор снова заводит разговоры.

— Я не рассказываю тебе всего, Гермиона, но ты и сама понимаешь, что это невозможно.

— Да, профессор.

— Теперь, что касается Турнира, — Дамблдор держит паузу, как будто собираясь с мыслями. — Дурмштранг не слишком отличается от Хогвартса, чтобы там ни сочиняли наши сплетники, но одно отличие точно есть. Там очень уважают личную силу, магическую силу, и это твой шанс, Гермиона. Силы у тебя хоть отбавляй, а уроки с Аластором научат эту силу правильно применять, и победа на Турнире практически в твоих руках. Там в качестве зрителей будет очень много именитых магов, знатных, из правильных семей, с нужными связями и влиянием, если ты понимаешь, о чём я.

— Да, профессор. Нужно произвести на них впечатление, чтобы они запомнили меня. Это поможет в будущем добиваться своих целей, — бесстрастно (надеюсь) сообщаю в ответ. — Также это прославит Хогвартс, и поможет Британии в будущей войне, и даст необходимую тренировку Гарри… кстати, если не секрет, а как вы его уговорили?

— Не секрет, — слегка наклоняет голову Дамблдор, — но рассказ будет долгий, а через минуту нас прервут.

— Вы умеете видеть будущее, профессор?

— Нет, я всего лишь вижу, как мистер Лонгботтом постепенно приближается к нам, и так как он не посвящён в дела Ордена, в отличие от его родителей, то разговор о Турнире и Гарри придётся прервать. И нет, я не планирую принимать Невилла в ряды Ордена.

— Почему, профессор?

— Он слишком зациклен на мести, и тем самым может погубить общее дело.

Глава 4

Глядя на приближающегося зигзагом Невилла, мысленно соглашаюсь с Дамблдором. Пока Невилл алчет мести, доверять ему какие-либо общественные дела опасно. Но с другой стороны, если дать ему выпустить пар или подтолкнуть в правильном направлении — вполне себе боевая единица получится. С правильной мотивацией и устремлениями. С третьей стороны, насколько понимаю, пока что в Ордене хватает сильных магов, и расширения не планируется.

— Спасибо за приятную беседу, мисс Грейнджер, — встаёт Дамблдор. — Оставляю вас под надёжной защитой мистера Лонгботтома.

— Добрый день, профессор.

— Добрый, Невилл. Стулья простоят ещё полчаса, наслаждайтесь, — и дедушка Альбус удаляется.

Смотрю на Невилла, тот на меня. Слегка запыхавшийся и покрасневший, с чего бы это вдруг? Э-ге-ге, и вновь продолжается страсть? Оббежал все шатры, чтобы приревновать к директору? Охохо, уж лучше бы Перси расплевался с Пенелопой и пошёл в британское Министерство. Не пришлось бы тогда участвовать во всём, что тут происходит.

Невилл стоит и мнётся с ноги на ногу.

Складываю руки на груди и невозмутимо жду, чего же он выдаст, страдалец фигов.

— Там мороженое очень вкусное, — в конце концов, сообщает Невилл. — С фруктами!

— Спасибо, что-то не хочется.

Опять мнётся. Уж лучше бы ты мстил, чем на меня набегать!

— Эээ, там танцы будут, — выдаёт Лонгботтом.

— Танцы? Серьёзно? — делаю удивлённое лицо.

Невилл чешет в затылке. Как в анекдоте «стандартные драйвера не подошли[28]».

— Эээ, а тебе идёт платье, вот! — выдаёт на одном дыхании.

Смотрю на него. Видна усиленная работа мысли. Ага, ага, понятно.

— Садись, Невилл, — делаю приглашающий жест в сторону стула.

— Я это…

— Сядь! — с нажимом в голосе.

Садится, но на краешек. Как там по психологии — поза подчинения? Или неуверенности? Не помню.

Опираюсь на стол локтями, подпираю подбородок и спрашиваю.

— А расскажи мне, Невилл, кто тебе давал уроки ухаживания за девушками?

— Бабушка, — выдаёт он после паузы.

Ну, нельзя сказать, что он краснеет до кончиков ушей, но чувствуется, чувствуется, что кровоток усилился, и выброс адреналина пошёл. Невилл мнётся и ёрзает на стуле, потом, решившись, продолжает откровения.

— Бабушка сказала, что без двух детей мстить не отпустит!!

Какая мудрая бабушка, хе-хе. Пока Невилл застругает двоих детей, мнооооого магии и времени пройдёт.

— И она начала учить меня, вот!

— Ухаживать за девушками? — понятно, что не из автомата стрелять, но удержаться от вопроса невозможно!

— Дааа, — выдыхает он.

Вот жеж нелёгкая судьба у человека. Родителей запытали, бабушка довела до нерешительности и заикания, только вроде отходить начал и цель в жизни появилась, как ему говорят: «Забудь! Займись другим!» В сущности, правильно говорят, ибо цель так себе, на троечку, в смысле на цель жизни вот эта идея отомстить тем, кто пытал его родителей, не тянет. Локально-тактическая цель — вся эта месть, не более. С другой стороны, попытка отвлечь подростка от мести девушками… ну, в этом есть, конечно, гормональное зерно, но тоже как-то не того. Короче, опять бабушка Невилла не в ту сторону гнуть начала.

Поговорить что ли с МакГонагалл на эту тему? Хммм, нет, тут нужен хороший психолог, и это не я.

— О, привет, вот вы где!! — раздаётся восторженный вопль.

Размахивая палочкой, к нам несётся Луна.

Ммм, как бы это описать… в общем, на ней жёлтое платье, при этом она блондинка, и по сочетанию получается такая бледно-жёлтая Луна, какая бывает на небе в полнолуние. Знаете, с ярким светом и отчётливо виден человечек с ведром. У Лавгуд, понятно, на лице нет человечка, но всё равно сочетание жёлтого и белого вызывает острый приступ сожаления, что под рукой нет фотоаппарата.

— Привет! — кричит она, подбежав вплотную. — Привет, Гермиона! Привет, Невилл! Пойдёмте, я вас с папой познакомлю!! О, смотрите, как я умею!

Взмахивает палочкой, полукруг, какая-то фраза, и вокруг рассыпается золотистая пыль.

— Я теперь могу, как феи, делать пыльцу!! — радостно кричит и подпрыгивает.

— Эээ, я пойду, меня там бабушка, наверное, уже ищет, — робко так говорит и встаёт Невилл.

Для полноты картины не хватает пары штрихов. В идеале Лонгботтом должен был тихо и незаметно стечь со стула, и, слившись с газоном, уползти на огромной скорости. Типа спрятался и скрылся. Здесь же и сейчас он бочком, бочком, робко отодвигается и, постепенно увеличивая шаг, отходит в сторону. Луна даже не смотрит в его сторону, а продолжает взвизгивать и размахивать палочкой, засыпая меня и стол этой самой пыльцой фей. «Питера Пена» смотрели? Вот там было полно такой пыльцы, с её помощью ещё летать можно было.

Но с чего бы это Луна заинтересовалась сказками людей? Или у магов тоже про волшебную пыльцу рассказывают?

Волшебная пыльца, хех, ассоциации какие-то наркоманские сразу в голову лезут.

— Теперь ты должна взлететь, попробуй! — настаивает Луна.

Ухмыляясь, пробую.

— Что-то не работает, — развожу руками.

— Значит заклинание ещё не готово, ну и ладно, — она машет палочкой, едва не задевая моё лицо. — Пойдём, с папой познакомлю, это он помогал мне с заклинанием!

— Пойдём, — пожимаю плечами.

Ну да, это было ожидаемо, что поговорить о делах не дадут. Ладно, ещё весь год впереди, успею устать от Ордена, Турнира и вообще от всех дел. В конце концов, невозможно же всё время себя зажимать, так и пружина внутри сломаться может. Но всё равно, идя за Луной, которая танцующей походкой крутит петли вдоль шатров и лужаек, не могу не думать о пришедшей в голову идее.

Полёты.

Не далее как пару месяцев назад на моих глазах Снейп летал без всяких видимых приспособлений. Теперь вот пыльца фей, хоть и не работающая. То есть способ летать без мётел и лошадок должен быть. Классно же, взял и полетел, когда захотел и куда захотел! Главное не забыть шлем надеть, чтобы глаза от ветра не слезились, и в сочетании с телепортацией буду вообще сам себе человек и транспорт. Так что надо, надо заняться этой темой, и раз уж товарищ Грюм взялся учить, надо его и озадачить, пусть повращает глазиком для моей пользы!

— Вот и папа! — заявляет Луна.

Ну что же, яблоко от яблони недалеко падает. Отец Луны тоже блондин, волосы изрядной длины, и мантия жёлтая, но не бледно-жёлтая, как платье Луны, а яркого такого цвета, насыщенного. Больше всего это напоминает огромный кусок сыра, честно говоря. На золотой цепи эмблема, которой он сейчас потрясает, наставив на дерево.

— Во имя ветров Юга, призываю вас выйти! — голос пронзительный и надтреснутый.

— Папа, что ты делаешь?

— Хочу пообщаться с древесными духами, чтобы они благословили новобрачных!

Громогласно заявив такое, отец Луны поворачивается к нам. Лёгкое косоглазие отлично сочетается с общим видом. И в то же время сразу понятно, что это не какой-то буйный псих, просто слегка человек не в себе. Окружающие не разбегаются, санитаров не вызывают, и так далее.

— Это моя подруга, Гермиона Грейнджер, — весело заявляет Луна, — а это мой папа, Ксенофилиус Лавгуд!

— Приятно познакомиться, сэр, — кланяюсь.

— И мне, — кланяется он в ответ. — У вас правильное платье, мисс Грейнджер!

Удивлённо смотрю на него. Теперь, конечно, понятно, в кого дочка пошла с безумными высказываниями, но всё равно, взять и брякнуть такое.

— Цвет его гармонирует со свадьбой, — поясняет Ксенофилиус, — как и наша одежда.

Нет, лучше не спрашивать, чем жёлтый хорош для свадеб, но к счастью, Ксенофилиус и не ждёт вопроса.

— Луна, не хочешь помочь мне с вызовом духов?

— Я хочу пообщаться с Гермионой, так что в другой раз.

— Хорошо, но если я их вызову, обязательно приходи посмотреть! — громогласно заявляет Лавгуд старший.

— Конечно, папа! Пойдём, потанцуем! — и Луна тащит меня дальше.

Что они сегодня, сговорились всё что ли? Невилл предлагал, Луна тащит, а я из танцев только размахивания руками и ногами знаю. Ну, вальс ещё немного, и то только потому, что в школе перед выпускным нам несколько уроков дали. Вспоминаю, что там Невилл предлагал.

— Пойдём лучше мороженого поедим!

— Давай! — с не меньшим энтузиазмом соглашается Луна. — Люблю сливовое!

— Какое? — кажется, я ослышался. — Может сливочное?

— Сливовое! Туда добавляют сливы и лепестки слив, цвет и вкус получаются просто чудесные, и для кожи полезно!

Мороженое, полезное для кожи. Из слив. Ага, ага, уже бегу, роняя штаны.

До мороженого дойти нам не дают. Ревут какие-то трубы, взлетают фейерверки, и раздаётся с неба громогласное заявление, мол, все в центральный шатёр на церемонию. Луна тут же меняет курс и тащит меня в шатёр, громко рассказывая, что надо успеть наловить свадебных светлячков. Они совсем как обычные светлячки, только невидимые и бывают только на свадьбах, и если их успеть наловить и законсервировать в банке, то собственная свадьба будет на все сто. Или даже на двести. Маги слегка подаются в стороны от громко говорящей Луны, и это здорово, ибо напор толпы усиливается, и ещё бы чуть-чуть, и началась бы давка как в метро.

Правда, взгляды, взгляды, которые они бросают в спину Лавгуд, очень даже красноречивы.

Хвала магистрам, что самой Луне на такое отношение окружающих сугубо насрать, а то бы давно заработала язву, цирроз печени и комплекс неполноценности. В какой-то момент ощущаю острое желание жахнуть инфразвуком по толпе, а то совсем охамели, понимаешь. Толкаются, пихаются, да ещё и презрительные взгляды бросают!

Ладно, ладно, будет и на нашей улице праздник!

Нас, как друзей одного из семейства Уизли, ставят во вторую линию поддержки, так что вполне ожидаемо наша компания «Ёжиков» собирается вместе. Рон Уизли старательно делает вид, что не замечает меня, молчаливо отводит взгляд и вообще постоянно отворачивается, заводя разговоры с Гарри. После года в больнице Рон изрядно похудел, немного побледнел, и даже рыжина волос как-то поблекла. Или это субъективно у меня восприятие нарушено, ибо цепочка простая: лежал в больнице год, значит должен быть весь из себя заморённый?

Почему он отводит взгляд, догадаться нетрудно, гораздо интереснее, что он собирается сказать по этому поводу?

Не удивлюсь, если будет валить все на Тёмного Лорда, хе-хе. И как там было в классике: «Невиноватая я, он сам пришёл[29]»! Но всё равно симптоматичненько получается. Хотел товарищ Рон, чтобы у Гарри Поттера был только один друг, и дохотелся, будет теперь учиться вместе с Джинни, и делить Гарри с его фан-клубом. Да, да, да, самые фанаты Гарри на год или два его моложе, и оно понятно почему. Гарри завалил Тёмного Лорда, и маги как давай от радости усиленно размножаться, да потом детям сказки на ночь травить, о могучем Поттере и павшем Волдеморте. Понятно, что сам Гарри старой дружбы не предаст, вон как он переживал в прошлом году, но самому Рону эта ситуация как нож острый.

В общем, забавная складывается ситуация.

Сам Гарри Поттер, подпёртый младшими Уизли с двух сторон, внимательно смотрит на новобрачных, слушает свадебные клятвы и обеты, и видно, что чем-то сильно озабочен. Может собственную свадьбу представляет? На ком он там женился, в оригинале, на Джинни, кажется? Ну да, ну да, точно, на Джинни. Та как раз пожирает взглядом Гарри, и видно, что счастлива этим фактом.

Бормочу себе под нос «Скандалы, интриги, расследования, шоу «Нора — 2», смотреть ежедневно!»

В остальном же церемония навевает тоску и скуку. Не любитель больших сборищ, толп гостей, всех этих ритуалов и церемониальных совместных поеданий пищи. На каждом таком сборище, на каждой «корпоративной пьянке» рано или поздно берет тоска и начинаешь думать, что вот сейчас бы заняться работой, как было бы плодотворно! Или как раз можно было бы новый фильм посмотреть, а вместо этого сидишь и страдаешь ерундой. И без того каждый день этих людей видишь, чего ещё во внерабочее время на них смотреть?

Здесь на меня наваливается примерно то же, с разницей лишь, что бОльшая часть магов вокруг незнакома.

Это немного смягчает положение, но всё равно, грустно и тоскливо, и чего я забыл на этой свадьбе? Друзей можно было бы повидать и без всякой свадьбы, с Дамблдором поговорить — аналогично, тренировки устраивать теперь и без «Норы» можно, и так далее. Опять же, как подумаешь, что они все стоят и пялятся на тебя, а ты в платье! И хотя разумом понимаю, что никто на меня не смотрит особо, но ощущения они такие, вне разума.

Поэтому окончание церемонии воспринимаю с чувством глубокого облегчения и радости.

Кричу поздравления жениху и невесте, то есть теперь уже мужу и жене, и начинаю прикидывать, как бы свалить из толпы. Хотя бы к прудо-болоту, там точно никого не будет, а у меня уже голова начинает болеть. Ещё лучше было бы переодеться во что-нибудь нормальное, да душ принять, но мечты, мечты. Тем не менее, мысли принимают деловой настрой. Полет. Луна. Пыльца фей. Левитация.

Оглядываюсь. Лавгуд уже возле своего отца, тот размахивает палочкой и что-то вещает ещё трём волшебникам. Толпа разбредается, распадается на группки и островки, между которыми скользят официанты. Что-то опять наяривает оркестр, хотя марша Мендельсона так и не прозвучало. В общем, неформальная обстановка, самое то, чтобы смыться с церемонии.

Колеблюсь примерно с минуту, смыться или пойти поговорить с Луной?

Воспользовавшись моментом, подходит Гарри вместе с Джинни и Роном. Ну что же, тоже развлечение, нёс па? Посмотрим, что нам скажут младшие Уизли, это будет забавно. Гарри поделится какой-нибудь «страшной тайной», а там ещё чего-нибудь произойдёт.

Внезапно приходит вполне очевидная, и от этого вдвойне пугающая мысль.

Ведь это только первая свадьба, а детей у семейства Уизли много. И что, на каждой будет такая церемония? Да ну его нахрен, такие развлечения. В общем, поставить зарубку на будущее, больше в «Нору» на свадьбы не ездить, даже если это будет свадьба Гарри и Джинни.

Проще говоря, ноги моей на церемониях в этой «Норе» больше не будет!

Глава 5

Гарри неуверенно оглядывается, и говорит таким извиняющимся тоном.

— Рон, Джинни, вы не могли бы оставить нас наедине, мне надо поговорить с Гермионой с глазу на глаз?

Рон немедленно кивает и с заметным облегчением отходит. Джинни колеблется, при этом глаза её слегка сужаются, а взгляд так и шарит по мне. Сразу видно, что рыжая думает нехорошие мысли, и заранее ревнует. Блин, вот вроде уже проехали эту тему, но нет, Джинни все никак не успокоится. Интересно, Луну она тоже ревнует к Гарри?

— Отойдём в сторонку? — неуверенно спрашивает Гарри.

— Отойдём, — пожимаю плечами.

Отходим, подальше от снующих между шатрами магов, от бегающих детей, от официантов. Даже оркестр как будто затихает. Джинни стоит на месте, видно, что она колеблется. Пойти за нами — обидеть Гарри, не пойти — ревность заест. Колеблясь, аки Буриданов осел, Джинни стоит на месте и страдает.

Затем она разворачивается и решительной походкой идёт вслед Рону.

Отойдя в сторону, обмениваемся бессмысленными фразами, обычно именуемыми диалогом вежливости. Ну, там, привет, привет, о, а погода классная, а ты изменился, скучаешь по школе и прочее бла-бла-бла. Затем Гарри оглядывается, и переходит к сути, так сказать.

— Дамблдор сделал тебе предложение? — спрашивает он тоном заговорщика с двадцатилетним стажем.

— Сделал, правда, не в общепринятом смысле, — усмехаюсь.

— Мм?

— Фраза «сделал предложение» обычно означает предложение девушке выйти замуж за предлагающего, — поясняю краснеющему Гарри, — но я тебя поняла. Да, директор Дамблдор предложил мне участвовать в Турнире Трёх Волшебников, и я приняла его предложение.

— То есть мы теперь будем жить вместе! — восклицает парень.

Смотрю на него. Нет, вроде не издевается. Крайне двусмысленные фразы, и если бы это не был Гарри, можно было бы заподозрить издёвку. Но нет, товарищ Поттер всего лишь имел в виду, что он и я будем проживать в особняке Блэков, на площади Гриммо, 12. Там же будет Сириус, учитель Грюм, и ещё несколько Орденцев. Будут нас учить, будем колдовать, и так далее, все по Хитрому Плану.

— Это же здорово! — радуется Гарри. — А то я боюсь, что не справлюсь, и вообще другая школа — мало ли что?

— Это да, но сильно нервничать не стоит, — пожимаю плечами, — вряд ли там сильно все отличается. Это у людей в разных странах все по-разному, у магов всё-таки все как-то единообразнее.

— А как тебя родители отпустили? — с сильнейшим любопытством продолжает интересоваться Гарри.

Смотрю на него. Нервничает из-за всех этих дел с Турниром что ли? Или и вправду пытается за счёт ответов представить, что это такое: родители, которые дают разрешение на опасное дело? Или ему и вправду любопытно, и спрашивает просто так, без второго дна? Так, стоп. Надо меньше общаться с дедушкой Альбусом, построение многослойных разговоров — это заразно. Ясно же, что Гарри как Портос, спросил потому, что спросил! Чего-то я немного того, опять крыша едет или что? Надо будет сесть и разобраться.

— Дамблдор дал им клятву, что со мной ничего на Турнире смертельного или непоправимого не случится.

— Ого, а чем он поклялся? — восклицает Гарри громче обычного.

— Здоровьем и бородой, — быстро отвечаю. — Слушай, Гарри, давай о таких вещах будем говорить в более… защищённых местах? Скажем, в особняке Блэков?

— Давай, — легко соглашается он. — Всё равно у нас все лето впереди!

— Ага, — соглашаюсь в ответ, обозревая окрестности.

Нет, вроде никто не подслушивал, хотя стоило бы вначале поставить щиты, а потом болтать о Турнире и прочих вещах. Вроде и не было рядом никого, и все условно свои на свадьбе, но всё равно. Ладно, думаю, после уроков товарища Грюма бдительности во мне будет — хоть отбавляй!

— Жалко, конечно, что придётся всех оставить, но зато они будут в безопасности, — продолжает парень, — и Рон в порядке, я вот на него посмотрел…

— Гарри, — мягко обрываю его. — Не здесь, хорошо?

— Хорошо, — он облизывает губы. — Тогда пойдём искать Рона?

— Без меня, — усмехаюсь.

— Почему?

— Ты же умный ма…г, попробуй разобраться сам.

— Ладно, — озадаченно соглашается Гарри и отправляется на поиски Рона.

Смотрю ему вслед. Задачка то нехитрая, но и заковыристая одновременно. Понятно, что Рон не просто так отводит глаза и отбегает в сторону, но понять, какой там коктейль бурлит в нём, и чего там больше, чувства вины или хитроумного расчёта, вот тут придётся поломать голову. Ага, пусть Гарри и ломает, а мне как-то неохота. И раньше не собирался в семейные психиатры к Уизли, а теперь и подавно. У меня, хех, и других подопечных хватает, включая самого себя.

Потом меня нашла Луна, и мы всё-таки поели сливового мороженого. Так себе вкус, но едал «химию» и похуже, так что обошлось без последствий. Танцы, как и предполагалось, всё-таки состояли из фигур и движений (в отличие от руко и ногодрыжества на дискотеках), так что с чувством глубокого облегчения отказался, сославшись, что не умею. Луна пообещала научить, пришлось соглашаться. Ну, время до отправки на Турнир будет, что-то да разучим.

Потом ещё приехали какие-то ведьмочки и ударили «роком по захолустью», в смысле спели вживую несколько энергичных песен. Молодёжь орала, прыгала и яростно одобряла, маги постарше ворчали, что молодёжь совсем распустилась. Ну, понятно, что никто голыми сиськами со сцены не тряс, но ногами надо сказать, взмахивали ведьмочки весьма и весьма высоко.

Из разговора в толпе узнал, что группа называется «Северные лютики» и подрабатывает, выступая на свадьбах. Вроде как даже начали набирать популярность, правда, рассказчик упорно относил это скорее на счёт выдающихся достоинств ведьмочек, нежели их вокальных данных. Но всё равно, гости развлеклись, потом прошла ещё парочка официальных мероприятий, включая фотографирование, и на этом свадьба закончилась.

Для меня, во всяком случае.

Может, они ещё там пели и плясали на следующие дни, не знаю. Не интересовался, и мне никто не рассказывал. Вообще от этой свадьбы осталось какое-то кислое послевкусие, весьма отвратное. Такое бывает, когда перепьёшь, проблюешься до желудочного сока, и уже все, выходить нечему, а организм все пытается ещё что-то извергнуть. Вроде и облегчение, но в то же время и во рту гадостно, и желудок ещё сжимается, и вообще нехорошо. Вот что-то в таком духе и осталось после свадьбы.

Не знаю почему. Наверное, по совокупности факторов, которые не хочется даже начинать анализировать.

В общем, хорошо, что это мероприятие осталось позади. Собрав вещи в виде одного полупустого чемодана, под горестно-горделивые вздохи родителей, отправляюсь в особняк Блэков. Гарри уже там, равно как и его крестный Сириус, изображавший в прошлом году школьного смотрителя. Через день подтягивается Аластор Грюм, с ещё одной ученицей, племянницей Сириуса, Нимфадорой Тонкс. Ещё она метаморф и может изменяться как угодно. То ли врождённая магия, то ли свойства организма, но, в общем, унылые тренировки по трансфигурации и анимагии ей не нужны.

И на следующий день, 13 июля, приезжает ещё один участник, бывший Аврор и друг Грюма, некий Чарли Бакстер. Тоже метаморф, которому предстоит играть в этом году роль Гарри в Хогвартсе. Что-то Дамблдор совсем вразнос пошёл с Хитрыми Планами, в смысле эти планы стали чересчур хитрыми. Вообще непонятно, кто кого и что зачем, но раз мне не рассказали, пока хожу и помалкиваю.

Ещё в особняке присутствует говорящий портрет какой-то родственницы Сириуса, помешанной на чистоте крови и постоянно оскорбляющей всех подряд, и старый домовик Кикимер, конкретно поехавший крышей ещё до моего рождения.

Коридор на первом этаже в особняке Блэков. Четверг, 14 июля 1994 года.

— Домовик опасен, — говорю Сириусу. — Он больше служит портрету, чем тебе.

— Не, — отмахивается тот. — Ему выдан прямой приказ не покидать особняка и нападать на всех, кто не в Ордене Феникса. Я — глава рода сейчас, и Кикимер не нарушит прямого приказа.

— Всё равно, это опасно.

— Правильно! — рядом появляется Грюм и грохочет посохом. — Послушай, Сириус, девчонка дело говорит!

— Аластор, ты уже достал своей бдительностью!! — орёт Блэк. — Куда я вам дену домовика?

Вместо ответа Грюм выразительно проводит вдоль горла. Сириус хмурится.

— Домовик не нужен! — настаивает Аластор. — Я сразу об этом Альбусу сказал, а он все в шутку обратил, мол, сила любви спасёт даже домовика! Его надо убрать отсюда, он слишком много знает!

— Чего вы кричите? — свешивается через перила Тонкс. Сегодня она с розовыми волосами под цвет пижамы.

— А ну цыц! — стукает посохом Грюм. — Иди, оденься сначала!

— У меня есть идея, — выглядывает из кухни Чарли.

Надо заметить, что безобидным пожилым дядькой, с носом-картошкой, залысиной и слегка дрожащими руками, Чарли Бакстер казался ровно первые пять минут после знакомства. Затем он начал говорить, и стало понятно, что учились они с Грюмом в одной школе. В смысле, эти присказки про бдительность, готовность убивать, стремление уничтожить врага и так далее. Хорошо ещё, что Гарри отсутствовал, вряд ли он смог бы рассказывать о своей жизни тому хладнокровному мракоборцу, коим показал себя Бакстер.

Или он играл для меня роль хладнокровного убивца? Но даже если так, то делал это мастерски.

Доказывая свои актёрские способности, с Поттером отставной Аврор вёл себя мягко, не выходя из образа пожилого, грубоватого, но доброго мага. Он смотрел, как Гарри ходит и двигается, повторял его движения, речь, словечки, разыгрывали сценки из школьной жизни, и постоянно привлекали меня. Особенно на «тест метаморфа», когда надо было отгадать, какой из двух Поттеров настоящий. С каждым разом у Чарли получалось все лучше и лучше, то ли природный талант, то ли следствие метаморфинга и развития соответствующих навыков. Но скажем постороннего мага, знавшего о Поттере из газет и журналов, он бы уже провёл, и тот не отличил бы ложного Гарри от настоящего.

В общем, познавательное лето будет, ага.

— И что?

— Сириус отдаёт приказ, чтобы домовик слушался всех моих приказов, — Чарли выходит из кухни, что-то жуя. — Я забираю его в Хогвартс, там за ним присмотрят другие домовики. Ну и плюс персональный домовик, на случай неожиданностей. В выездах он меня сопровождать не будет, останется в школе, так что тайны будут надёжно укрыты. Отсюда тоже исчезнет…

— Лучше пусть исчезнет совсем!

— Плохой старый маг, — раздаётся нытье Кикимера. — Если бы не приказ хозяина…

— Вот, слышишь, Сириус?! Вдруг у него в эльфячей башке перемкнёт, да как отменятся приказы? Сразу же нас всех сдаст, заложит, продаст и выдаст, — энергично говорит Грюм.

Глаз его как всегда бешено вращается. Я как-то проверил, ага, эта хрень бдит, даже когда Аластор спит. И через мантии палит на счёт «раз». Поттеровская мантия-невидимка, несмотря на всё своё качество, не помогла. Только приблизился, как Грюм моментально проснулся, метнул закл (еле успел на пол упасть, уворачиваясь), зевнул, сообщил мне, какой я нецензурный идиот, и посоветовал больше так не делать.

После чего повернулся на другой бок и снова захрапел.

— Всё равно, убивать домовиков…, - разводит руками Сириус, — это… на Пожирателей уж больно похоже!

— Напоить его зельями, отбивающими память, — сверху вприпрыжку, в коротком платьице, спускается Тонкс. — Или пусть профессор Дамблдор ему память прочистит, а потом сделать, как Чарли предлагает!

— Молодец! — громко и искренне хвалит её Аластор. — Это уже ближе к делу!

— Ну, только если он не утратит своих домовых навыков, — Чарли крутит в воздухе рукой, — тогда пойдёт.

— Может просто приказать ему все забыть и память чистить не надо? — вставляю свои пять копеек. — Домовики же вроде не способны ослушаться хозяина?

— Точно! — Сириус радостно хлопает себя по ноге. — Кикимер, иди сюда!

— Что надо молодому хозяину от старого Кикимера? — ворча, появляется домовик.

Домовики в Хогвартсе какие-то спокойные, довольные жизнью, приглаженные, а вот товарища Кикимера видно, что жизнь потрепала изрядно. Больше всего он напоминает старого деда, который ходит и ворчит, что раньше трава была зеленее, вода мокрее, сиськи больше, а сейчас все не то, совсем не то. При этом работу по дому Кикимер делает, но как-то нехотя что ли, больше из чувства долга. Ворчит про старую хозяйку, шипит в мою сторону, и, в общем-то, будь он человеком, была бы ему прямая дорога в Пожиратели Смерти. Полностью разделяет их идеалы, разве что про собственную неполноценность не бухтит, но подразумевает фоном.

— Так, — голос Сириуса наполняется торжественностью. — Слушай мой приказ, забудь все!

— Забыть все, хозяин?

— Да, забыть все! — подтверждает Сириус.

Увы, ощущение неправильности формулировки пришло слишком поздно. Прежде чем успел открыть рот и предупредить, Кикимер послушно взял и забыл все. Абсолютно все. Не сказать, что морщинистое лицо его разгладилось, но вот суровое выражение бурчливости моментально пропало. Кикимер расслабился, упал на пол, засунул палец в рот, сходил под себя, после чего заорал. Ну да, кому понравится лежать в луже? Орал он, как орут младенцы, напрягаясь всем телом и не жалея сил. В замкнутом пространстве коридора от такого крика моментально закладывает уши.

— Силенцио! — рявкает Грюм, стукая посохом.

Кикимер продолжает орать, но молча.

— Так он что, действительно забыл все? — любопытствует Тонкс.

— Именно! Это тебе урок, — тут же отзывается Аластор, — что формулировать надо правильно! И ты, Сириус, как у тебя язык повернулся такое брякнуть! Проблема, конечно, решена, но теперь у нас на руках взрослый домовик с мозгами младенца!

— Вот теперь его точно нужно в Хогвартс, — опять выглянул Чарли. — Пусть присматривают. И лишнего точно не разболтает!

— О, да, конечно, — язвительно отозвался Аластор. — А коридор кто мыть будет? По дому убираться?

Тут его вращающийся глаз зацепился за меня. Улыбка смяла морщины на лице.

— Так, так, так. Мисс Грейнджер, ведь это была ваша идея «забыть все»? Вот вы и будете заниматься уборкой дома, и советую начать с этого коридора! — радостно грохочет Грюм.

Да, язык мой — враг мой. В следующий раз промолчу!!

Глава 6

Воскресенье, 24 июля 1994 года. Где-то на просторах Британии.

Мы вчетвером стоим на полигоне. Где он находится — хрен его знает, нас сюда телепортирует Грюм. Он начал было объяснять основы телепортации, но сразу стало ясно, что Грюм это нихрена не Люпин. Показать на практике — пожалуйста, а вот с объяснениями, точнее говоря, теоретическими основами, у бывшего Аврора дела обстояли плохо. Мол, работает и работает, а почему — пусть у других голова болит!

Так что мне предстоит изучение аппарации на практике сразу после дня рождения Гарри, который будет через неделю. Грюм постоянно ворчит, что вот мол, раньше ученики быстрее все схватывали, и целый месяц на изучение аппарации это много, но Тонкс мне шепнула, что старикан весьма доволен нашими успехами. Каждый день он возит нас на этот полигон, где мы отрабатываем разные вещи. Сейчас вот Аластор предлагает нападать на него втроём. Переглядываемся с Гарри.

Вообще разделение ролей отработано ещё в «Ёжиках».

Я нападаю, Гарри держит щит, потом наоборот. Если две атаки не дали плодов, разбегаемся в разные стороны и бьём одновременно, и так далее.

Пожалуй, надо сделать небольшое отступление и рассказать о новом учителе.

Но вначале стоит добавить, что нечего и мечтать таким образом достать Грюма. За те две недели, что он нас натаскивает, Аластор показал, что он действительно профессионал. Пусть у него протез, кстати, с прикольной когтистой лапой вместо ступни, но это ничуть не мешает. Когда надо, он не бежит, а спокойно телепортируется на пять или десять, или двадцать метров. Искусственный глаз обеспечивает точность, плюс видит сквозь стены, мантии-невидимки, одежду, о чём нам однажды с ухмылкой сообщил сам Грюм.

Тонкс потом сказала, что это любимая шутка Аластора, а заодно и проверка.

Кто начинает смущаться, прятаться, глупо хихикать, тот сразу получает когтистой лапой под зад и вылетает из учеников. Как он заявил: «Урок восемь: на войне нет места смущению, надо использовать всё, что даёт преимущество». Ещё у меня зародилось смутное подозрение, что Тонкс факт всевидения Грюма возбуждает, но расспрашивать не стал.

В общем, видит нас насквозь, умеет телепортироваться, огромный опыт и, конечно же, посох!

То ли он встроил туда палочку, то ли это дезинформация для врага такая, но посох Аластора проходит сразу по двум ипостасям. Даже трём. Во-первых, он им магичит, во-вторых, он на нём летает, как на метле, а в-третьих, он им лупит по головам и спинам, как дубинкой. В общем, универсальная такая вещь, не говоря уже о том, что на него можно опираться при ходьбе и ловить им вражеские заклинания.

К счастью уроки номер два и три не пропали даром, и никто из нас не ринулся сразу в атаку.

Грюм, тяжело так стоит, как будто смертельно устал, опирается на посох, весь такой из себя старый и морщинистый. Это тоже один из уроков, умение создавать нужный образ, не прибегая к изменениям внешности. Вот сейчас его дряхлый вид так и подзуживает просто одним ударом выиграть поединок, и только рассудок шепчет, что это все видимость и обман. Не знаю, правда, как это поможет на Турнире, но обсуждать учебную программу Грюм отказался наотрез.

Заявил, что он тренирует всерьёз, а уж Турнир там или ловля слизняков, его не волнует.

Мол, после его подготовки ученик сможет делать и то, и другое, или даже оба дела одновременно. Вообще, почти сразу стало видно, что для Грюма война не закончилась. Также было заметно, что он пытался заставить себя жить мирно, и у него не получилось. Тому, кто однажды переломил себя и пошёл убивать, очень трудно вернуться к мирной и тихой жизни, во всяком случае, мне так кажется. У магов это должно было быть вдвойне трудно, тут и негласные запреты на убийство, и отсутствие нормальных мозгоправов, которые бы вправляли мозги на место бывшим аврорам. Так что и готовил он нас к войне, всех, сразу и непрерывно. Не меня к Турниру, а нас всех троих к войне.

Попутно Грюм прочищал мозги Сириусу, постоянно вспоминал прошлое с Чарли и ворчал на Министерство.

Думаю, это была просто привычка, он так привык два десятка лет ворчать на Министерство, что даже теперь, когда там всё изменилось или готовилось измениться, Аластор не мог просто взять и прекратить ворчать. В такие минуты его настоящий глаз ещё приоткрывался, а левая рука сжималась, как будто уже душила удалённо министерских крыс и бюрократов. Ворчал он со вкусом, а вот ругался без огонька, никаких тебе тройных загибов и прочих чудес фольклора. Так, всякая магическая фауна, с упоминанием отходов организма и интимных сношений, да общей тупости. Вроде такого: «Да им пикси в глаза насрали, идиотам!»

Пару раз меня даже подмывало предложить ему ответные уроки обсценной лексики, но удерживался.

Так вот, готовя нас к войне, Грюм никаких скидок на возраст или пол не делал. Лозунг «Постоянная бдительность!» работал двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю. Приходилось постоянно быть настороже, ведь можно было попасться в ловушку в туалете, провалиться на лестнице, по которой ты поднимался пять минут назад, съесть не то и получить роскошные пятна на лице (подозреваю, что Грюм использовал продукцию близнецов Уизли), или, открыв книгу, активировать оглушающее заклинание. После каждого такого инцидента Грюм громко объявлял об условной смерти, и делал пометку на доске.

Первоначальная цель, как он неустанно хрипел нам, добиться отсутствия условных смертей, хотя бы в течение суток. Тогда, мол, можно будет двигаться дальше. Не знаю уж куда дальше, и без того вскоре буду передвигаться по особняку боком, аки легендарные ниндзя. Постоянное ожидание, что из засады выскочит Грюм и ткнёт посохом в жопу, не только стимулировало бдительность, но и изрядно выматывало. Дорога до подвала, где проходило практическое зельеварение, напоминала иногда полосу препятствий. Иногда мне казалось, что вокруг не особняк Блэков, а помещение, где проходит игра «Форт Байярд», и чтобы заслужить ужин, надо решить две головоломки, не попасться в четыре засады, и успешно проникнуть на кухню через вентиляционную вытяжку над плитой.

Так как в игрищах Грюма участвовал и его друг Чарли, то существовал особый вид ловушек.

Этот долбанный метаморф превращался во всех подряд, и надо было успеть заметить несоответствие, прежде чем он тыкал пальцем в спину или бок, сообщая, что ты мёртв. Тонкс пыталась делать то же самое, но ей не хватало опыта. Двигалась по-другому, не так уверенно имитировала окружающих и так далее. Но спокойствия это, разумеется, не добавляло.

Ещё Аластор Грюм сообщил, что подарок на день рождения Гарри — день без ловушек и подвохов.

Да, старый аврор явно знает толк в подарках!

Тонкс начинает первой. Из-за наших спин она мечет что-то в землю, и та начинает увязать под протезом Грюма. Оттолкнув Гарри в сторону, атакую протез, пока тот в захвате и не может двигаться.

— Редукто!

Грюм молча отбивает и тут же на возврате стукает посохом о землю.

— Протего! — ставит щит Гарри.

Совершенно зря, надо заметить, ибо Грюм, освободив ногу, тут же сам закрывается щитом. Бросок от бедра, и в наставника летит склянка. Просто склянка. Весь фикус в догоняющем заклинании Трансфигурации, которое делает из стекла склянки стеклянную пыль.

Опасно? Несомненно!

Но товарищ Аластор будет доволен, ибо отдельно несколько раз приказывал нам не сдерживаться на тренировках, и бить всегда в полную силу. Мол, удар надо сразу ставить правильный, а сделать мы ему всё равно ничего не сможем. Тренировочный полигон, в сущности, просто кусок земли неизвестно где, с различными ландшафтами и строениями, немало испытал после этих заявлений Грюма. В последнее время меня не покидала мысль, что надо отработать Трансфигурацию взрывчатки прямо в бою, но как-то вот все не получалось.

И это несмотря на дополнительные занятия с МакГонагалл по боевой трансфигурации.

Склянку в пыль — это, собственно, один из экспериментов, по итогам которой рассчитываю хорошо так взрывать врагов прямо в бою. В жопу заклинания, всё равно их любой опытный маг опознает на ходу, ставит щиты, да и тупо кастует их быстрее, чем я. Будем работать с материалами, пусть почешутся!

Аластор, уловив опасность, отпрыгивает и кидает какой-то щит.

Ага, тоже что-то трансфигурационное, из разряда «преобразуй все во что-то безопасное». Другое дело, что пока он этим занят, Тонкс хитро подставляет ему подножку, накастовав камень под ногу. Отпрыгнувший Грюм с ходу спотыкается и валится на землю, но всё равно продолжает удерживать взгляд на нас.

— Вспышка!

Рывок вперёд! Пока он ослеплён и свалился на землю, сблизиться и припечатать Аластора, чтобы не очухался! Гарри не успел среагировать и теперь трёт глаза. Тонкс тоже делает рывок вперёд, прикрывает сзади, так сказать. Позиция просто идеальная, и вообще надоело проигрывать, так что…

— Инфрасонус!

— Бум!

Что такое? Не успеваю оглядеться, откуда раздался «бум», как мне в затылок прилетает посохом. Резкая боль, оглушение, сбиваюсь с бега, почти падаю на землю. Понятно, что Грюм каким-то образом оказался сзади, надо ставить щит! На чистых рефлексах кидаю Протего за спину, торможу и разворачиваюсь. Тонкс на земле, в отключке. Грюм с ухмылкой смотрит на меня, за его спиной Гарри начинает подкрадываться, чтобы нанести удар. Так и хочется заорать, чтобы бил сразу, а не страдал ерундой, но сейчас полезнее будет отвлечь внимание.

— Учитель, а что это у вас под ногой?

— Земля, — и Аластор делает резкий выпад посохом назад.

Гарри едва успевает отскочить, но конец посоха бьёт по руке и палочка выпадает.

— Акцио палочка Поттера, — лениво, небрежно так, говорит бывший Аврор.

— Экспеллиармус! — иду в атаку, и посох вылетает из руки Грюма.

Но прежде чем я успеваю подпрыгнуть от радости и засадить ещё одним заклинанием, Аластор подхватывает палочку Гарри.

— Ступефай!

Да, рано радовался. Проделано все настолько быстро и одновременно лениво, что просто не успеваю увернуться, не говоря уже о том, чтобы поставить щит. Вот эта демонстрация возможностей взрослого опытного мага, пожалуй, удручает больше всего в тренировках.

— Неплохо, неплохо, — Грюм касается посохом Тонкс и та «оживает». — Теперь разбор ошибок!

Ммм, как же я не люблю разбор ошибок!!!

В целях экономии времени, в душ идём вдвоём с Тонкс. И если вы думаете, что вид голой взрослой метаморфки возбуждает, то глубоко ошибаетесь. Нет, он, конечно, возбуждает где-то глубоко внутри, но усталость после тренировки, отбитые кости и залеченные синяки и царапины — ага, отработка магомедицины — неизменная часть тренировок! — как-то приглушают гормон, и тот не бьёт по мозгам. Потом, когда уже отойдёшь, поешь, тогда да, но это потом. Сейчас же тупо пялюсь на живот и немного ниже. Задаю тупой вопрос.

— А тут, зачем делать розовые волосы?

— В женщине всё должно быть прекрасно! — ухмыляясь, отвечает Тонкс.

Пожимаю плечами.

— Слушай, потри спину, — поворачивается она. — А то не дотягиваюсь.

— Ты же метаморф, преобразовала бы спину, чтобы дотягиваться! — ворчу, но тру.

— Это идея, только не знаю, в кого тогда надо превратиться, — хихикает.

— В кота, они же сами себя вылизывают, — хихикаю в ответ.

— Фи, шерсть! — передёргивает плечами Нимфадора. — Кстати о вылизываниях. Правда, что ты и…

— Нет, я не сплю с Дамблдором, — сразу прерываю её.

Пауза. Хмыканье.

— Но собираешься?

— Нет.

— А слухи говорят, что, да! — и ржёт.

Учитывая, что она при этом разворачивается, то трясущаяся грудь четвёртого размера подпрыгивает почти что перед глазами. В другой ситуации стоило бы как минимум погладить эти дыньки, но усталость и осторожность делают своё дело — сдерживаюсь.

— Да и хрен с ними, пусть болтают, что хотят, — опять пожимаю плечами.

— Ну-ну, — домывается и начинает вытираться.

Волосы резко становятся короткими, она их быстро протирает и снова делает длинными. Толково придумано, ничего не скажешь. Эротичное зрелище быстро заканчивается, ибо одевается ученица Грюма именно как ученица Грюма. Быстро, резко и сохраняя бдительность и обороноспособность в любой позиции. Никаких долгих надеваний, протискиваний в одежду, когда поле зрения блокировано, нагибаний и поиска тапочек в углу. Как минимум краем глаза держит и дверь, и окно, и палочка наготове.

Интересно, когда она моется в одиночку, палочку берет в душ?

Подсознание, испорченное интернетом, немедленно дорисовало картины про палочку в душе, и самоудовлетворение, и слоган «Магический вибратор — чудесное удовлетворение!» Ладно, так и запишем: в душ ходить в одиночку, и больше таких опытов не ставить! Тело опять ноет и канючит, мол, ну чего ты хозяин, все ж так классно было, а ты!

Интересно, у магов есть порнушка?

В смысле, после таких вот ситуаций, бац! Извлекаешь воспоминания, и потом в Омуте Памяти крутишь желающим. Правда, непонятно как самоудовлетворяться, пока головой в Омуте торчишь. Всё-таки в воспоминание тебя целиком кидает, и тела не ощущаешь, но если подумать, всегда можно найти выход!

Так, стоит усилить тренировки, усталость уже не помогает.

Подкрутим воду, тааак, пошла холодная! Дабы отвлечься, думаю о тренировках и магии. Что ж, система Грюма, назовём её так, может и сработать. После такой подготовки, что бы там ни предложили на Турнире, не растеряюсь. Драконы, русалки и лабиринт из фильма отпадают, но в том-то вся соль тренировок. Ты постоянно готов к чему угодно. Даже к тому, что сейчас в ванную комнату полезут зелёные человечки с бластерами наперевес.

И благодаря этой готовности, любое из испытаний Турнира будет лишь испытанием.

Моментальная реакция, определение, какую магию применять, и опля! Победа! Правда, если правильно понимаю, дедушке Альбусу не помешает ещё хороший пиар Хогвартса, но на эту тему есть пара задумок. Грюм, может и не силён в теории, но вот практика артефакторики у него богатая. Останется только придумать хорошее шоу, потом поработать над воплощением, ну и не обгадиться во время Турнира.

Ерунда, можно сказать, дело привычное. Вся жизнь тут — сплошная попытка не обгадиться.

И вроде даже справляюсь, и вроде даже местами неплохо.

Глава 7

27 июля 1994 года. Разговоры перед сном в гостиной особняка Блэков.

— Скажи, — обращаюсь к Тонкс, — а почему ты учишься у Грюма?

— А у кого мне надо учиться? — лениво приоткрывает глаз ученица Аврора.

Глаза сегодня, ради разнообразия, серые. Отлично сочетается с темно-синими бровями, ага.

— У Бакстера, конечно! Он — метаморф, ты — метаморфка, так сказать, совпадающая магия.

— Да он мне не нравится, — отмахивается Нимфадора.

— А Грюм?

— А Грюм нравится, — покосившись на дверь, отвечает, приглушив голос. — И потом, он — легенда. А Чарли нет. Хочу учиться у легенды, так я сказала родителям, и те помогли.

— Но Бакстер смог бы обучить тебя всем тонкостям боевого метаморфинга, — указываю на вполне очевидный факт, но все же?

— Наверное, — пожимает плечами Тонкс. — Но он мне не нравится.

— Странно, вообще-то, от метаморфа слышать нравится или не нравится, — запускаю подначку, — ведь вы же внешность меняете как хотите!

— Да не во внешности дело. Не хочу учиться боевому метаморфингу, хочу учиться у Грюма и махать палочкой.

Киваю с самым понимающим видом. Не хочу — это весомая причина, самая весомая из всех.

Надеюсь, у Нимфадоры будет возможность повзрослеть и отстраниться от «хочу/не хочу», и понять, что у неё есть уникальное преимущество, а она его использует для всякой ерунды. Цвет волос, размер груди, ноги, форму лица и рук менять, это несерьёзно. Хотя для юной аврорицы это может казаться очень важным.

Сделав сей многозначительный вывод, собираюсь отправиться спать и тут слышу шёпот в спину.

— Гермиона!

— Да? — трагично шепчу в ответ, не оборачиваясь.

— Ты только никому не говори, но я очень неуклюжая. Хочу научиться вначале быть уклюжей, чтобы не позориться перед учителем — метаморфом.

— Хорошо, никому не расскажу!

Тонкс — неуклюжая? Что за бред вообще, неуклюжий метаморф? Кому-то, похоже, надо лечить голову, охохо.

29 июля 1994 года. Тренировочный полигон.

Аластор Грюм смотрит на нас, мы на него. Немного в стороне наблюдает Чарли, продолжающий изучать поведение Гарри в различных ситуациях. Перед нами дом. На первый взгляд обычный трёхэтажный домишко, а-ля коттедж в стиле магов, но стоит он на полигоне, и значит, напичкан сюрпризами по самую крышу.

Грюм с самого утра не в духе, и поэтому инструктаж сводится к коротким фразам.

— Зашли, проверили дом, вышли. Врагов нейтрализовать, ловушки обезвредить. Ясно?

— Да, сэр! — дружно выдыхаем втроём.

— Тогда вперёд, — даёт отмашку Грюм и отходит в сторону.

Можно даже сказать, что он будет делать. Сядет в сторонке на камень, будет напевать песенку и следить за нами при помощи волшебного глазика. Зверски удобная вещь, понять бы ещё как там все устроено. Сам Аластор подробностей не знает, сделали ему искусственный глаз на заказ и сделали, работает и ладно. В принципе он вроде и не против, чтобы я этот глаз изучил, но прямого разрешения не даёт. Понятно, кому понравится, когда его глаз лапают и внимательно изучают? Но перспективная вещь, перспективная, и в любом случае лучше моей прежней задумки по системе всевидения.

Чарли, надо полагать, пойдёт за нами, но помогать не будет.

— Так, малыши, — говорит Тонкс, — я уже проходила этот тест…

— Мы не малыши, — бурчит Гарри.

— О да, это заметно по твоим взглядам на нашу одежду, — хихикает Нимфадора.

Одежда как одежда, для тренировок. Обтягивает тело, не стесняет движений. Подумаешь, подчёркивает выпуклости и впуклости, хех. Гарри отворачивается, наверное, устыдился, хотя взгляды да, исподтишка постоянно бросает.

— В доме ловушки, несколько милых тварюшек, вроде боггартов, обваливающиеся стены и лестницы, и системы сигнализации, вроде тех, что применяют гоблины. Вообще — то это тест на Аврора, и вам рано его проходить.

— Ничего не рано! Мы им покажем! — вскидывается Гарри.

— Ну-ну, горячиться не надо, — улыбается Тонкс. — Урок номер десять?

— Никогда не торопись умереть, — послушно бубним в ответ, — предоставь это право врагу.

Вам смешно, а нас Грюм заставляет учить наизусть свои уроки. Своеобразный кодекс Бдительности.

— Поэтому торопиться не будем, первым пойдёт Гарри. Гермиона, держишь на нём щиты, я страхую сзади. Пройдём пару ловушек и поменяемся, хорошо?

Киваем и заходим в дом.

В общем, прошли мы этот дом. За шесть часов. Каждый успел условно умереть по десятку раз, не говоря уже о том, что наскакались, напрыгались до полного изнеможения и гудящих ног со спиной. Ошибок совершили — просто кучу, огромную кучу. Всё-таки не до конца мы сработались как команда, да и личные моменты. На втором часу подкрался боггарт, и как изобразил дементора для Гарри, так тот с перепугу часть стены снёс. Потом я чуть не вляпался в какую-то ловушку, состоящую из непонятного липкого говна. От неожиданности жахнул струёй огня, едва напарников не сжёг. Хорошо ещё, что Тонкс способна отращивать волосы любой длины, а то бы меня точно прибили. Воняло прегадостно, в результате не заметили газовую ловушку, потом блевали, в общем, Грюм нам по две условные смерти каждому засчитал.

Затем подпустили крыс, и Тонкс внезапно отпрыгнула спиной вперёд, впечатала Гарри в стену так, что очки треснули. Думаю, что не таким он представлял тесные обнимашки с женщиной. Очки починили, но всё равно Гарри занервничал, и когда пол перед нами провалился, бросился меня спасать. При этом я шёл первым и резко затормозил, чтобы не провалиться, а Гарри, наоборот, ускорил движения. Попытавшись ухватить меня двумя руками, товарищ Поттер добился интересного результата. Во-первых, в правой руке он держал палочку, и ткнул ей в плечо, почти парализовав мою правую руку. Левой же он смачно припечатал по заду, придав ускорения.

Пришлось прыгать вперёд бешеной макакой, и просто чудом сумел перелететь пролом. Правда животом в пол врезался, хорошо, хоть ребра не пострадали, и мучительно медленно начал сползать, пытаясь затормозить левой рукой. Правая висела плетью, и очень плохо слушалась. Гарри выронил палочку, попробовал поймать, уронил очки в пролом, начал бегать и громко извиняться.

Тонкс орёт, Гарри извиняется, я сползаю, дурдом вышел знатный.

В результате мы ещё по паре раз «умерли», что не добавило нам душевного спокойствия.

Вечером, после ужина, который прошёл в усталой тишине, Грюм заявляет.

— Вы — молодцы, у вас есть все задатки будущих Авроров.

— Сэр… ведь мы постоянно ошибались? — недоуменно спрашивает Гарри.

— Для этого и существуют тренировки, чтобы исправлять такие ошибки в спокойной обстановке, а не в бою, — пожимает плечами Аластор.

Он поощрительно улыбается Поттеру. В принципе мы уже привыкли, но в самом начале тренировок улыбка Грюма выглядела пугающе. Суровая внешность, постоянно напряжённый взгляд, морщины на лице, хриплый каркающий голос, и тут хрендакс — улыбка! Есть чего испугаться.

— Я взял слишком высокий темп, всё забываю, что вы ещё несовершеннолетние, — как будто извиняясь, произносит Аластор. — Так что занятия после ужина отменяются, можете делать, что хотите, только особняк не покидайте. Завтра перерыв, послезавтра день рождения Гарри, так что считайте, что у вас выходные.

— Вот так внезапно? — подозрительно смотрит на него Тонкс. — В чём подвох?

— Да ни в чём, — спокойно отвечает Грюм. — Забылся, увлёкся. Надо подумать над новой программой, а то я слишком вас нагружаю.

Это точно. Но кто вслух такое скажет, рискуя получить посохом пониже спины?

— Так что отдыхайте, и да, вы — молодцы!

После чего товарищ Грюм куда-то уходит, и даже покидает особняк. Под сочувствующим взглядом Сириуса вяло жуём. Три недели тренировок изрядно отупили нас, и радости сейчас никакой нет. Одна сплошная усталость и безразличие. Я знаю, зачем мне всё это, понятно, почему Тонкс рвёт жилы, но Гарри-то зачем? Сириус вот не напрягается, тренируется за компанию, но именно что за компанию. Его-то надзирающий посох Грюма не колотит, так что для Сириуса тренировки протекают легко и приятно.

Смотрю на Поттера.

Нет, никакого недовольства занятиями Гарри не высказывает. Наоборот весьма злится на себя за ошибки, огорчается, что не получается, в общем, стремится выполнить все на пять баллов. Интересно, чем его Дамблдор замотивировал? Или Гарри сам себя накрутил, что-нибудь вроде пафосного: «Я не могу уступать девушкам!»

Ещё было бы неплохо уборку на кухне сделать, но это без меня.

На следующий день, как следует выспавшись, сижу в библиотеке, составляя конспект опытов по трансфигурации взрывчатки. Вам кажется, что это просто? Даже для МакГонагалл, всё это оказалось непросто, и у меня вообще как-то не выходит. Начать хотя бы с того, что в составе практически всех взрывчатых веществ есть углерод, и, следовательно, создать динамитную шашку из ничего не получится. Эту проблему, в принципе, можно обойти, если таскать с собой полено, как источник углерода, но возникает проблема переноски полена, хех.

Ладно, допустим, сорвал цветок или одежду, или ещё что, вот он источник углерода.

Сразу замечу, что проблема источника углерода очень важна в контексте обстановки. Ладно, там, в спокойных условиях, можно взять что угодно и перетрансфигурить, а вот в бою это может оказаться чревато. Нужна не только скорость, но и чтобы как можно меньше энергии тратилось на преобразование. Кислород и азот берём из воздуха, немного воды в качестве источника водорода, и основные компоненты практически всей органики готовы.

Дальше начинается самое «весёлое».

Чем сложнее соединение, тем сложнее его синтезировать силой воли. Хорошо, если есть готовое заклинание, которое отточено и проверено веками и создаёт, например, кирпич. Условный кирпич, разумеется. Вот оно заклинание создаёт его, обычный кирпич, а мне нужен, допустим, силикатный. Или увеличенный кирпич, с дырочками. Тогда исходное заклинание нужно модифицировать, и это самый лёгкий и доступный из путей.

Но проблема в том, что маги не заморачивались с человеческой взрывчаткой, и заклинаний не создавали.

Поэтому мне, фактически, нужно здесь опять создавать все с нуля, и это плохо, и хорошо одновременно.

Плохо понятно почему, опять бесчисленные опыты, попытки подобрать условия, опять всё неоптимизированное, в общем, время, силы, энергия, и на фоне тренировок с Грюмом хрен знает, когда этим заниматься. Хорошо потому, что магические приёмы опытные товарищи вроде Грюма знают назубок и разгадывают, едва ты начнёшь движение. Но вряд ли кто-то из них будет способен разгадать, что, образно говоря, лужа у него под ногами состоит из нитроглицерина.

Ещё был успешно апробирован фокус с азидом йода, но, увы, он не так взрывоопасен, как хотелось бы.

Да и не будут враги ждать, пока он высохнет, но всё равно, пометку в дневнике делаю. Отличная сигнализация и для ловушек может пригодиться, опять же углерода в составе нет, зато азота в воздухе хоть отбавляй. Ещё была мысль воздух перегонять в углерод, в принципе составляющие воздуха близки по таблице к углероду, но всё равно не то, не то. Слишком много воздуха надо перевести, чтобы получить немного взрывчатки, и в результате время, время теряется.

Тогда как удар должен быть быстрым, неотвратимым и нераспознаваемым.

В идеале, лёгким движением палочки местность вокруг врага превращается во что-нибудь взрывчатое. В принципе на углероде можно сэкономить, если использовать смеси с аммиачной селитрой, вот её точно можно прямо из воздуха получать. Особенно если заранее поработать над созданием, а потом с собой тащить заготовку. Опять же можно вспомнить гранаты, но там нужно «рубашку» с насечками, иначе осколочного поражения не будет. Но, используя Лепку, вполне, вполне можно озаботиться.

Отдых явно пошёл мне на пользу, мозг начинает работать, и становится понятно, что делать.

Ожерелье, металлическое ожерелье на груди, к которому привык и даже не замечаю. Я лепил из него гвозди и метательную ерунду, о, что за детские фокусы! Заложить в сердцевину или вокруг каждого шарика немного дерева, и, пожалуйста, исходная заготовка для гранаты. Зажал рукой — преобразование металла в рубашку гранаты, а внутренностей во взрывчатку, и немного увеличить, заклинанием Энгоргио. При некоторой практике схватил — сорвал шарик — пока срываешь, идёт преобразование — метнул, в полёте увеличивается — и взрыв! Решить только вопрос с запалом, или лучше сделать магический аналог, чтобы граната рвалась, когда мне нужно, а не через три или четыре секунды.

Тогда вообще замечательно будет, преобразовал заранее, потом кинул во врагов, не добросил, а когда они приблизятся — подорвал. Прощайте, враги! Запал, запал, так, там навскидку, идёт накалывание и горение или тление, и когда оно добирается до основной массы взрывчатки, как раз через те самые три или четыре секунды, граната делает «бабах!» Конечно, если ничего другого не придумается, то можно делать преобразование запала, и чеку, все как положено, но лучше подумать и поискать магический аналог. Усложнение конструкции всегда даёт увеличенный расход энергии, и время, и отработать же ещё все надо. Пока что даже лучше, что запала не будет.

Итак, подобрать смесь под преобразование взрывчатки, запечатать в шарики, и тренироваться в Лепке, ставя на рефлекс. Можно даже сразу кидать шарики, тренируя не только увеличение, но и сам бросок. Мало ли, отбросишь слишком близко, тебя твоей же гранатой и прибьёт? Вот, а когда все это встанет на рефлекс, тогда можно и запал подключать, думаю, к тому моменту данная проблема будет решена, в теории. Привлеку МакГонагалл и Грюма, даже Дамблдора, если потребуется.

Тут я остановился. Стоит ли вводить в магомир новое оружие?

До этого я увлечённо писал, не обращая внимания на то, что происходит вокруг. И то сказать, довольно унылая обстановка в библиотеке. Пыльные окна, пыльные стеллажи, уставленные в основном малозначительными книгами, так сказать, аналогом «чтива в мягкой обложке», не добавляли хранилищу книг популярности. Раньше ещё Кикимер тут ходил и ворчал — при этом, сцобако домовое, книги не протирал! — так что библиотека обычно пустовала.

Сейчас же ощущаю изучающий взгляд.

Товарищ Поттер неслышно пробрался в библиотеку, благо я, назло Грюму, сел спиной к двери. Пробравшись, он оккупировал кресло, и теперь сверлил взглядом стеллажи, ну и попутно мою спину. Пока меня несло вдохновение, и шла запись, как-то не ощущалось, а вот стоило остановиться, как сразу. Опять же, за такую нерадивость и невнимательность товарищ Аластор уже давно бы прибил на месте.

Ладно, будет урок на будущее.

— Привет, — говорит Гарри. — Не хотел тебя прерывать!

— Привет. Молодец, — бурчу в ответ. — Но всё равно прервал. Ты нарушил урок четвёртый: «никогда не смотри пристально на врага!»

— А ты пятый: «всегда следи, что за твоей спиной»! — парирует Гарри и смеётся.

Потом осекается и говорит серьёзным голосом.

— Я хотел извиниться за вчерашнее, — колеблется, но всё-таки произносит. — Не болит?

— Что именно? — мыслями весь во взрывчатке.

— Ну, это…, - смущается, потом находит обтекаемую формулировку, — я тебя вчера палочкой задел, ну и это…

— Нет, не болит, — прерываю его. — Но лучше больше так не делай!

— Да я! — вскидывается Гарри.

Молча смотрит на меня. Вздыхает. Открывает рот и снова закрывает.

— Ну что, рассказывай, — разворачиваюсь и сажусь напротив.

Молчание усиливается, если можно так выразиться.

— Расскажи, Гарри, обещаю, что не буду смеяться. Если это связано со мной, тебе всё равно придётся сказать об этом, не так ли?

Хотя не бином Ньютона, конечно. Так сказать, Гарри уже достиг возраста, когда тыканье палочкой в девочку, вызывает массу определённых эмоций. Не говоря уже о сопутствующих физиологических делах. Вот только непонятно, что изменилось, прошло-то всего два месяца. Или это его Тонкс вдохновила? Или постоянные тренировки вместе? Или просто «время настало в сказку отправиться, ведь к тебе пришёл гормон?»

Может, Гарри и сказал бы чего, во всяком случае, рот он открыл.

— Гарри, а я тебя везде ищу! — в библиотеку заглядывает Сириус. — Дело есть, насчёт завтрашнего дня!

— Да, да, Сириус, конечно, — торопливее, чем нужно, вскакивает Гарри.

Провожаю его взглядом и вздыхаю. Столько девушек вокруг, а они ко мне липнут! И ведь придётся проводить серьёзный разговор, обещать оторвать руки, подсовывать фотографию голой Джинни или Тонкс. Фотографий у меня, конечно, нет, но ради такого дела — чтобы не отвлекали, можно исхитриться.

В конце концов, должны же быть приятные моменты в неприятных разговорах?

Глава 8

Где-то на просторах Британии. Альбус Дамблдор, Аластор Грюм и Чарли Бакстер. 31 июля 1994 года.

Дамблдор (создаёт кресла и диван из мусора): Прошу садиться, соратники!

Грюм (озираясь): Что это за лачуга бедняка?

Дамблдор: Бывшая хижина лесника. Он умер, жилище пришло в запустение. Щиты я установил заранее.

Грюм (продолжая подозрительно озираться): Не проще было поговорить в особняке Блэков? Там точно все защищено и прикрыто.

Дамблдор (оглаживая бороду): А ещё там присутствуют те, о ком мы будем разговаривать. Щиты щитами, а подслушать нас здесь они точно не смогут.

Бакстер: Это разумно, Аластор!

Грюм: Могли бы и в Хогвартсе поговорить.

Дамблдор (ухмыляется): Посиди сам в кабинете директора год за годом, не знаю, захочешь ли потом заходить туда даже по самым неотложным делам.

Грюм ворчит под нос, что и без того сидит в особняке Блэков, но более не возражает.

Дамблдор: Как там детишки?

Грюм: Празднуют день рождения Гарри под присмотром Сириуса. Только не говори, Альбус, что ты забыл!

Дамблдор (смеётся): Нет, нет, не забыл, и даже послал Гарри подарок. Но спрашивал я о другом. Как у них настрой? Готовы они к будущему году? Выдержат? Как проходят тренировки?

Грюм (ворчливо): Так и надо говорить, а не жонглировать словами. Настрой у них неплохой, у Гарри во всяком случае. Грейнджер далеко пойдёт, если шею не свернёт, но тренируется без огонька. В смысле, как будто работу по дому делает, а не опасные задания выполняет. Видно, что вся эта суета её не слишком волнует. Гарри тот наоборот, сильно переживает из-за ошибок, и старается исправиться. В остальном, парень много общается с Сириусом, и в целом доволен жизнью, с поправкой на возраст. Насчёт будущего года как-то разговоров не было, тренировал их в полную силу, ничего, держались. Сейчас вот перейдём к индивидуальным занятиям, благо МакГонагалл помогает.

Дамблдор: Так это же просто замечательно! Я боялся, что Гарри будет переживать из-за разлуки с друзьями.

Бакстер: Он и переживает, но тут рядом Блэк и Грейнджер, так что ничего серьёзного. Гарри слишком ценит друзей, чтобы подставлять их под удар.

Дамблдор: Вижу, Чарли, ты хорошо вжился в шкуру Поттера.

Бакстер (кривится): Есть ещё над чем поработать, но в целом да, уже можно выступать. Конечно, если рядом не будет близких знакомых. Хорошо ещё, что Поттер пока не увлекается девушками, а то пришлось бы ухаживать, и наверняка наши вкусы не совпали бы!

Дамблдор (улыбается): Достаточно не давать повода Джиневре Уизли, а уж она отпугнёт остальных. Все это так трогательно и показывает силу Любви!

Грюм: Альбус, что-то ты зачастил в последнее время про силу Любви, в чём дело?

Дамблдор (серьёзно): Продолжаю разыгрывать образ милого старого дедушки, который слегка не в своём уме. Это очень занимательно, ну и для дела полезно, конечно же. Но вернёмся к нашим делам. В августе будет финал мирового чемпионата по квиддичу, как вы знаете. Стоило бы его отменить, конечно, но столько сил вложили ещё до возрождения Волдеморта, что мадам Боунс просто не рискнула перенести дату и место. Фанаты квиддича, конечно, не Пожиратели Смерти, но вполне могли бы разнести Министерство. На этом финале, думаю, Гарри Поттеру предстоит сделать первое своё публичное заявление. Что-нибудь про надвигающуюся тьму и готовность сразиться с ней.

Бакстер: Пфе, слишком много пафоса…

Дамблдор: Ну да, вполне ожидаемые речи… от подростка. Впрочем, ограничивать инициативу не буду. Чарли, если считаешь, что справишься — справляйся. Можешь даже импровизировать, главное, чтобы на пользу делу.

Грюм (задумчиво): Думаю, Пожиратели не упустят такого шанса.

Дамблдор: Там будет сто тысяч магов со всего света, Министерство физически не сможет проверить всех, настоящие они или Пожиратели под личиной. Будут расставлены наблюдатели, и два усиленных отряда Авроров, готовые в любой момент выдвинуться по сигналу. Меры безопасности ещё прорабатываются, Амелия настроена решительно. Кто будет нарушать порядок, моментально попадёт на судебную скамью Министерства. Во всяком случае, наш новый Министр уверена в этом, вы же знаете, насколько она любит законность и порядок.

Бывшие авроры понимающе вздыхают.

Дамблдор (выдержав паузу и протерев очки): Как ни цинично звучит, но нам на руку то, что произойдёт. Как на руку нам была гибель Дугласа три месяца назад, хотя никто ему и не желал смерти. Пожиратели без Тома — тактики, но не стратеги. При всём произведённом шуме и страхе они наверняка не просчитывают далеко идущие последствия такого шага.

Грюм (мечтательно): Ох, наш новый Министр будет в ярости.

Бакстер (подхватывает): Ещё бы, такое нарушение порядка!

Дамблдор (улыбается): Вот-вот. Для тебя, Чарли, это также будет проверка, ведь вы пересечетесь с Уизли, ну и сам понимаешь. Если что-то пойдёт не так, проще послать в Хогвартс настоящего Гарри, списав твоё поведение на атмосферу финала, нежели потом давать пищу для подозрений школьников. Я не могу запретить им посещать Хогвартс, во всяком случае, тем, чьи родители не заявили о себе, как о Пожирателях. Так что с возможностью утечки информации от учеников надо считаться, и я приму меры, но в первую очередь все упирается в твою игру, Чарли.

Бакстер: Ничего, справлюсь. Всяко лучше, чем сидеть пнём в своей квартирке и перебирать старые воспоминания. На финале, надо полагать, будет команда прикрытия, но и самому лучше не зевать, тут все как обычно. Настоящий Гарри Поттер, стало быть, останется в особняке Блэков?

Дамблдор: Да, пока не отправится на Турнир.

Грюм: Может проще его не брать туда? Пусть сидит в особняке под Фиделиусом, точно целее будет!

Дамблдор: Это ты понимаешь, так как ты взрослый и опытный Аврор. Теперь представь, что там будут Гарри, который скучает по друзьям, и Сириус, которому хочется свободы и света, и всего остального, чего он был лишён в Азкабане. Как думаешь, долго они там, в особняке на пару просидят? Месяц? Два? Сколько, прежде чем они уговорят друг друга отправиться развлечься или ещё какую-нибудь глупость совершить, например, посетить друзей в Хогвартсе или отправиться уничтожать Волдеморта в одиночку, или забраться в Министерство, а? Молчишь, Аластор? Правильно молчишь, ибо сам понимаешь, что я прав, и Гарри с Сириусом вскоре начали бы тяготиться сидением в особняке.

Грюм (ворчливо): Ну, придумали бы им дело…

Дамблдор (перебивает): Какое? Любое дело связано с выходом за пределы особняка, а это риск и немаленький. Зато там, в Дурмштранге, оба будут при деле, Гарри поживёт годик жизнью обычного школьника, как я ему обещал. Никто никуда не убежит, а с учётом того, как Дурмштранг скрывает своё местоположение, можно быть спокойным за всех вас. И прикрытие лучше некуда — Нимфадора племянница Сириуса, а Гарри объявим, скажем, его сыном, которого он не видел тринадцать лет и теперь трясётся над ним и повсюду берет с собой. Блэки известны как те ещё эксцентрики, так что ничего дополнительно объяснять не придётся.

Бакстер: Может и сработать. Вообще, план, конечно, сложный…

Дамблдор: Зато можно убить двух драконов одним заклинанием! У нас не так уж много людей и ресурсов.

Грюм: А я говорил, надо было Орденца в Министры пропихивать!

Дамблдор: Аластор, я всегда говорил, что ты слабоват в политике. Ты просчитал последствия? Мадам Боунс потому так легко стала Министром, что устраивает всех, особенно тех, кто до одури боится Волдеморта. Не спеши возражать! Всем известно, что Амелия честна, неподкупна, стоит за порядок и законность, и очень сильна, как маг. В случае с магом из Ордена начались бы кривотолки и слухи, и пришлось бы выдвигать либо кого-то из вторых рядов, и потом долго мирить между собой грызущиеся силы в Министерстве, либо кого-то очень известного и всех устраивающего.

Грюм (взмахивает рукой): Например, тебя!

Дамблдор: Мне власть и весь этот геморрой не нужен. Я слишком стар для этого, мне и Ордена хватает, не поспеваю управляться. Да, план сложный, но перед нами опять та же проблема, что и в прошлом году. План либо делается целиком, либо не делается вообще. Разбить его на части и реализовывать их по порядку не получится. Давить на Министра не надо, Амелия и так делает всё, что считает необходимым. После предстоящего инцидента на финале чемпионата, думаю, дополнительное воздействие на Министерство тем более не потребуется.

Бакстер (задумчиво): А что если подговорить Пожирателей на другую цель? И там их нейтрализовать?

Дамблдор: Насколько я понял, в отсутствие Тома там нет единого лидера, и уж тем более Снейп не может им приказывать. Скажем спасибо, что он нас предупредил, а мы предупредим Министра.

Грюм: И всё равно ты считаешь, что будут жертвы?

Дамблдор (подчёркнуто спокойно): Сто тысяч магов, Аластор. Сто тысяч. Если у Пожирателей осталось хоть немного ума, они легко пройдут и затем легко нападут. Министерство попробует их выловить на подходах, ну что же, если получится, то отлично! Но лично я вижу нашу задачу в быстрой реакции на нападение. Они атакуют, мы наносим ответный удар. Повторяю, нас слишком мало, и если Министерство не выловит Пожирателей заранее, то нам останется только реагировать постфактум.

Грюм молча кивает.

Дамблдор: Ну что же, думаю, тогда на этом и закончим… хотя нет. Обсудим учебную программу, а потом закончим заседание? Возражений нет? Ну что же, тогда вот что я думаю о программе Гарри Поттера…

В это же время в особняке Блэков.

— И надо, загадав желание, дуть со всей силы, чтобы на одном выдохе задуть все свечи, иначе желание не сбудется, — объясняет Гарри Сириусу и Тонкс.

— Какой прелестный ритуал! — радуется Тонкс. — Надо будет на свой день рождения такое же сделать! Есть у меня одно желание…

— Вслух говорить нельзя, иначе не сбудется, — вставляю свои пять копеек.

И тут Гарри дунул. Как говорил товарищ Акопян: «Если не дунуть, чуда не будет!»

В общем, кто-то сделал или купил чересчур воздушный торт, а Гарри от волнения душевно дунул, и брызги крема разлетаются по столу, попадают на нас, и все вокруг в радиусе метра. Поттер от растерянности забывает закрыть рот.

— Я всё исправлю! — кидается ко мне.

— Стоп!

Он слишком резко кидается, я слишком быстро вскидываю руку, в общем, удар выходит неслабый.

— Не надо меня облизывать, — сообщаю лежащему Поттеру.

Тот смущается, и до меня доходит, какая двусмысленность прозвучала.

— Вон Дору…

— Не-не-не, — доносится сквозь смачное поедание.

Удлинив язык, Нимфадора стремительно облизывает лицо. Зрачки Гарри от такого зрелища расширяются. Надо заметить, что у меня и Сириуса не менее обалделый вид. Как там было в анекдоте: «И дед Макар слизнул пену с бровей»?

— Фего? — смотрит на нас Тонкс. — Фкуфно же!

— Меня тоже не надо облизывать! — быстро и не к месту добавляет Сириус.

— Давайте лучше разворачивать подарки! — предлагаю смену темы.

— Д-д-да, — Гарри встаёт и идёт к подаркам.

Руки его отчётливо трясутся, от чего обёртка подарков шуршит вдвое сильнее. День рождения продолжается!

В это же время в «Норе». Рон и Джинни.

— Я всё равно старше тебя на год! — громко заявляет Рон. — Поэтому ты будешь слушать мои советы!

— Зато мы теперь будем учиться на одном курсе, так что старше ты или нет, мне всё равно!

— А что насчёт Гарри Поттера?

— Что с Гарри? — вскинулась младшая Уизли. — Ему стало хуже во время лечения? Он прислал письмо? Где оно? Что ты молчишь, Рональд? Ну?!

— Ты же знаешь, что сегодня у Гарри день рождения, — важно заявляет Рон и замолкает.

— Знаю, и даже посылала ему подарок, но Эррол вернулся с ним обратно! Что с Гарри? — голос Джинни повышается, переходя в визг.

— Нам обоим нужен Гарри Поттер, — продолжает важно и вальяжно излагать Рон.

Медленная, по частям, манера изложения, должна была разжечь любопытство Джинни, но тут Рон немного просчитался. От Гарри не приходило писем, ведь он находился на длительном лечении и восстановлении после февральского падения с метлы, а со времени свадьбы Персиваля и Пенелопы прошло уже три недели, так что поводов для переживаний было предостаточно. И поэтому Джинни, вспомнив тренировки «Ёжиков», просто пнула Рона, подставила подножку, повалила на пол и заорала в ухо.

— Что с Гарри?!!

— Да все в порядке с Гарри! — тут же заорал Рон в ответ.

— Дети, что там происходит? — раздался голос Молли Уизли.

— Мы играем! — в один голос закричали Рон и Джинни.

— Играйте потише!

— Да, мама!

Джинни стукнула Рона по спине и зашипела.

— Давай, быстро выкладывай все!

— Тебе нужно сделать первый шаг навстречу Гарри самой! Он будет на финале мирового чемпионата по квиддичу, папа об этом сказал.

— И?!

— Подойди к нему и поцелуй, это я тебе как старший брат советую!

— Дурак ты, а не старший брат, — сообщила Джинни, вставая.

— Джинни…

— А если тебе так хочется, сам подойди и поцелуй его! Нет… должна быть романтическая обстановка, закат, и Гарри в красивой мантии…

— Очнись, сестрёнка! — рявкнул Рон. — Пока ты мечтаешь, Гарри Поттера уведут, у него появятся новые друзья, и мы ему будем не нужны!

— Ты дурак, Рон!

— А ты дура, Джинни!

После чего воцаряется напряжённое молчание. Рон и Джинни бросают друг на друга злобные взгляды, разве что в драку не лезут, а только шипят.

— Пойми, если мы хотим быть рядом с Гарри, то нам нужно бороться! — напыщенно объявляет Рон. — Вдвоём мы точно справимся, и никто нам не сможет помешать! Ну что, мир и союз?

— Ладно, мир, — нехотя произносит Джинни. — Но на мой первый поцелуй с Гарри не покушайся, понял?

— Конечно, — расплывается в улыбке Рон.

Глава 9

Три недели августа пролетают, и вот мы уже отправляемся на финал мирового чемпионата по квиддичу. Гарри, прошедший маскировку, поедет отдельно вместе с Сириусом. Шрам замазан чем-то несмываемым под цвет тела, волосы перекрашены с гарантией на полгода, очки заменены линзами, да не простыми, а цветными, тут уже я подал идею. Гарри ещё до конца не привык, и постоянно делает «очковые» жесты, но всё равно опознать его сейчас сможет не каждый. Всего лишь, убрали шрам и очки, слегка изменили голос спецзельем, глаза, спасибо линзам, стали карими, и вуаля, перед нами новый человек! Арктур Блэк, сын Сириуса, зачатый им за два дня до попадания в Азкабан, и потому особенно ценный для Блэка по легенде. Так себе легенда, сшитая на скорую руку для посещения чемпионата. Под обучение в Дурмштранге легенду ещё переделают, хотя подозреваю, что там никто особо копать и подозревать не будет. Попросит Дамблдор как директор директора тамошнего начальника, и все, никто и не подумает раскапывать, что же это за Арктур Блэк такой?

Один хрен, из меня контрразведчик ещё хуже, чем из ДДД и Грюма, так что под руку им не лезу.

Я и лже-Гарри отправляемся отдельно, под присмотром Грюма.

Уже на Чемпионате мы присоединимся к семейству Уизли, которое вроде как не в курсе дела. Только Артур, лично предупреждённый Дамблдором. Подозреваю, что наш хитроумный директор деталей не открывал, так, поставил перед фактом и попросил прикрыть. Если этот «выход в свет» не удастся, то в Хогвартс поедет настоящий Гарри. Но, глядя, как Чарли идёт рядом, могу смело утверждать: все получится. Проведя три года рядом с Гарри, повидав его во всех видах и ситуациях, всё равно практически не замечаю разницы. Потом, когда Бакстер будет говорить и учиться, несоответствий будет больше, но всё равно даже то, что уже есть — поразительно, просто поразительно.

Почему-то сразу вспоминается Хайнлайн с его «Двойником[30]».

Предполагается, что попутно Гарри даст интервью прессе, позволит сделать пару фотографий, где он будет рядом с Амелией Боунс, в общем, больше пиара, хорошего и разного!

За эти три недели занятия не прерывались, и даже сделал шаг к изучению аппарации. До полноценного владения ещё далеко, но Грюм настроен оптимистично. Помимо базовых занятий теперь идут ещё и индивидуальные. Пока что он ставит мне правильную оценку ситуации на скорость, и с МакГонагалл отрабатываем дальше боевую трансфигурацию и элементы анимагии. Гарри Поттеру наш бодрый учитель набивает руку на «правильные заклинания», учит работе в команде и тренирует в Окллюменции.

Уточню, по поводу тренирует. Обучение а-ля Грюм, много практики и мало теории. Кто плохо защищает мысли, получает посохом по жопе. Кто хорошо защищает — не получает посохом по жопе. Утрирую, конечно, но товарищу Аластору, если и преподавать, то взрослым магам, самостоятельно рвущимся к цели. Взять ту же Тонкс, например.

Гарри, в свою очередь не до конца осознает важность защиты головы.

Да, он помнит, как на втором курсе голос у него в голове рычал, ну там шрам иногда головной боли добавляет, и все. Маловато мотивации, хотя Гарри и старается изо всех сил. Ему нелегко соответствовать требованиям Аластора, но очень хочется.

Да ещё Грюм пообещал, что и мной займётся персонально.

Как это он выразился: «Вы должны уметь защищать себя сами, без приспособлений, а то однажды ваша деревяшка пропадёт и тогда вас ментально изнасилуют». При этом он ни разу не шутил, уж в оттенках его слов за месяц научился разбираться. Ещё тут надо заметить, что Грюм местами напоминает армейского сержанта, и если уж брать Хайнлайна, то сержанта из другой книги, а именно: «Звёздная Пехота». То ли Зум, то ли Зим, что-то такое. Не сказать, что Аврор стегает нас стеком или заставляет бежать до склада на горизонте, но строить и мотивировать умеет, и я подсознательно постоянно ожидаю, что Аластор сейчас гаркнет: «А теперь строевая подготовка!»

Так что можно не сомневаться, этот научит, да, даже если вы не сильно хотите.

Было сильное желание приклеить диадему к голове, но сами понимаете, это все из серии «Назло мамке уши отморожу». Да и в Плане, моем, а не Дамблдора, стоит освоение Окклюменции, так что морально готовлюсь и прислушиваюсь к урокам Аластора с Гарри. В таких делах любое лыко в строку, и было бы неплохо ещё у дедушки Альбуса урок-другой перехватить.

Без залезания в голову, понятно, хотя нашему директору такое без надобности. И так всех насквозь видит.

Ещё у меня создалось впечатление, что Гарри будут потихоньку попутно готовить к восприятию мысли о засевшем голове куске души Тёмного Лорда. Или он во всём теле сидит? Ведь Гарри, говоря словами Печкина, человек и пароход, то есть человек и крестраж одновременно.

Ладно, сидит и сидит, флаг ему в руки. В смысле, пусть готовят товарища Поттера, пора уже добить этого никак не сдыхающего Тома и разойтись по своим делам. Тренировки тренировками, но если директор и дальше продолжит строить эпические планы, то это будет уже перебор.

Сколько там крестражей осталось? Три плюс Гарри?

Кольцо, об которое убился Дамблдор, сейчас у Тома. У него же змея, или здесь у него нет змеи? Ладно, в любом случае, даже если змея есть — она рядом с Томом. То есть, накрыв товарища Волдеморта ударом, можно сразу снести три крестража, включая оригинал, и плюс, сколько он будет восстанавливать тело?

Грюм, правда, намекнул, что Волдеморт куда-то спрятался и лечится, так что все серьёзно.

Ничего, когда я доделаю новые фокусы с гранатами, да обучу остальных, посмотрим, что он сможет сделать! Ещё было бы неплохо портативный детектор Тёмных Меток сваять на коленке, но это вначале надо работающий образец заполучить. Так что если Пожиратели нападут, есть стимул брать одного из них в плен.

Огромный стадион, окружённый бесчисленными палатками, толпы магов, снующих повсюду, шум, гам, грязь, запахи всего подряд, толчея в трёх измерениях — телепортировались, называется, к месту проведения финала. Играть будут ирландцы против болгар, а у меня почему-то был смутный привкус, что тут как в футболе — чемпион Бразилия, и в хоккее — всякие там Канады с Финляндией сидят на первых местах. Не спрашивайте, почему, иногда накатывает такое вот, волнами из прошлой жизни, и тогда останавливаешься и думаешь: «Кто я? Где я? Зачем всё это?»

Палатки, как поясняет Тонкс, изнутри расширены, так что там внутри может быть и целый особняк. Хотя Министерство и трудилось как пчёлки больше года, обеспечивая транспортную сеть и чары невидимости и сокрытия от людей, но всё равно некоторым магам пришлось прибыть заранее, за неделю, а то и две. Мы-то как элита, прибыли в последний день, так что в очереди к водозаборной колонке и полевым кухням стоять не пришлось, хе-хе.

Грюм сжимает кулак и улыбается, что в переводе на русский означает: «Не подведите меня, а то, как врежу!»

Тонкс ведёт меня и Чарли к точке сбора. Пробираться по лагерю магов оказывается не так уж легко, повсюду растяжки от палаток — Министерство, видите ли, издало циркуляр, что всё должно быть как можно ближе к «стилю жизни магглов». Сразу захотелось побиться головой о дерево: только полный дебил при виде лагеря сочтёт, что это люди съехались. Ага, похипповать, хотя дебилам такие слова и недоступны. Любой другой сразу заподозрит неладное, хотя бы от вида сотен мётел с магами в воздухе.

Хорошо хоть конского навоза под ногами нет и не будет, а то пару раз я всё-таки падаю, запнувшись о растяжки.

Причём тут навоз? Так шатры, лагерь, средневековье — значит должны быть кони! Но маги обошлись без них, так что я просто немного испачкался. Стиль одежды магов тоже слабо соответствует людскому, взять хотя бы вот этого старичка, мимо которого только что прошли. Из одежды одна мантия, широко распахнутая летним ветром. Нет, нет, это не эксгибиционист, что вы, просто дедушка уже старенький, и к тому же ещё и маг, хе-хе. Правда, на кой хрен ему квиддич с такими мозгами… ага, его внуки вывезли размяться. Тащат обратно в палатку, дедушка хихикает и поёт песенку о беспутной ведьме.

Хммм, антропологи и социологи, а как назвать тех, кто изучает общество магов?

Магологи? Или как там маги будут по латыни? Почесав затылок, обещаю самому себе приналечь на латынь, а пока что останавливаюсь на магологах. В общем, материала для них тут хоть отбавляй, ведь маги ведут себя так, как привычно для них. И то, что вокруг не их родные дома, добавляет ценности исследованиям.

В общем, жаль, что я не маголог, защитил бы минимум кандидатскую на этом материале.

Семейство Уизли обнаруживается на отведённом им участке (как тут ориентируются Тонкс и Бакстер, не знаю), ставящим палатку. Они бы давно её установили, надо полагать, но товарищ Артур хочет сделать все по-человечески. В смысле, без использования магии. Рядом ставят палатку пухлый дядька на пару с высоким, крепко сбитым парнем. Напрягшись, припоминаю, что видел его в Хогвартсе, и тут по всей этой линии с Турниром факты сцепились друг с другом, и меня осеняет. Да это ж Седрик Диггори, чемпион Хогвартса в четвёртом фильме, точно, точно, его ещё в конце Волдеморт завалил Авадой.

Понятно, что теперь такого финала не будет, хотя кто знает?

Уверенность Дамблдора, что Кубок выберет именно меня, на чём она основана? Ведь он не пояснял, просто заявил, как уже свершившийся факт, а ведь в фильме Кубок выбрал именно Седрика. В смысле, честно выбрал, из целой кучи претендентов. Хммм, дедушка Альбус считает, что я сильнее? Или просто тщательно отберёт делегацию Хога?

— Привет! — кричит Тонкс. — Верность, труд и честь — все это в Хаффлпаффе есть!

— Барсуки трудолюбивы, честны, верны и справедливы! — восклицает в ответ Седрик. — Ба, да это же знаменитая Ним… эээ, привет, Дора!

Седрик прерывается из-за того, что Тонкс очень, ну просто очень не любит своё имя — Нимфадора — и прямо бесится, когда его произносят. Выходит из себя, топает ногами, произвольно меняет цвет волос и размеры тела, в общем, теряет контроль над метаморфмизом. Надо полагать, что и в школе она зажигала не хуже, то-то Седрик сразу исправился! Трогательная встреча двух хаффлпаффцев и обмен слоганами, интересно, в этом году посещу башню их факультета? На втором курсе был Слизерин, на третьем Рэйвенкло, теперь вот судьба подбросила хаффлпаффцев, надо не терять момента. Так сказать, укрепить связи между факультетами.

Также нас приветствует отец Седрика, Амос Диггори, который тут же с любопытством начинает глазеть на «Гарри Поттера». Чарли спокойно выдерживает пристальный взгляд, совершенно по-Поттеровски здоровается, и тут товарищи Уизли на соседнем участке соображают, что происходит. Набегают толпой, с приветствиями, похлопываниями по плечам, уверениями, что Гарри отлично выглядит, и вообще лечение пошло ему на пользу! Я наблюдаю со стороны, Бакстер уверенно справляется с ролью. Не знаю, выдержит ли он год, но этот экзамен точно сдаст.

— Эээ, Гермиона? — обращается ко мне Артур Уизли. — Ты точно должна знать, как ставятся эти палатки.

— Установить центральную опору, потом осторожно закрепить одну растяжку, и с натягом противоположную ей, если вы один, — припоминаю из опыта прошлой жизни. — Если вас двое, то все гораздо легче: один держит опору, второй крепит растяжки.

— О! Давай поставим палатку! — радуется Артур.

Пока семейство Уизли общается с Гарри и Нимфадорой, мы ставим палатку. Артур держит опору, я креплю растяжки, бессовестно применяя магию, пока старший Уизли не видит. В самом деле, какая нахрен разница, как и чем крепить, лишь бы шатёр держался? Если Артуру так хочется все своими руками поделать, то пусть возле «Норы» тренируется, ага.

Внутри палаточка оказывается четырёхкомнатной, с кухней, залом и туалетом.

Выхожу, смотрю — палатка как палатка, а-ля армейская брезентуха, на шесть или восемь человек.

Заглядываю внутрь. Четыре комнаты, причём с мебелью, кухня, зал и туалет. Ебануться, натуральная магия. Мне точно нужна такая палатка, а также какая-нибудь мини-шкатулка, которая поместится в карман мантии, и в каковой шкатулке будет помещаться палатка. Магическая матрёшка, проще говоря. Мало ли куда занесёт, а тут хрендакс — и жилье с собой! Хотя, наверное, надо будет версию поменьше взять, чтобы одна комната была. Тогда и палатка будет меньше, и её можно будет ставить в одиночку. Завялиться куда-нибудь в шотландские горы на неделю, подальше от магов, людей, от всех. Посидеть в тишине, подлечить нервишки, поразмыслить о жизни, а то все на бегу да на скаку.

— Чего вы так долго? — влетает внутрь Рон и осекается. — Ой, извини, пап, я думал, что Фред и Джордж ставят палатку!

— Кстати, где они?

— Где ты, Фордж?

— Я здесь, Дред! — в палатку влетают близнецы. — Гермиона, хочешь конфетку?

— Только если вы поклянётесь, что она без сюрпризов, — равнодушно отвечаю.

Если близнецы думают, что я забыл за лето про их фокусы, то зря они это думают. Рон стремительно убегает, надо полагать общаться с Гарри, пока не отобрали, хе-хе.

— Нам нужны деньги! — заявляет Фред.

— И мы решили сделать ставку! — подхватывает Джордж.

— А мама одобрила ваши действия? — появляется Артур и грозно смотрит на детей.

Грозные взгляды близнецов не берут, а вот упоминание Молли Уизли, которая не постесняется наорать и разве что скалкой не отдубасит — действует. Близнецы как-то резко утрачивают пыл, никогда такого в школе не видел. Ага, потому что в Хоге нет родителей, а всякие там письма, свитера и Вопилки все ж таки не дают правильного воспитательного эффекта.

— Дети, — Артур старательно делает голос строгим, а лицо суровым. — Я и мама запрещаем вам делать ставки!

Пальцами делаю близнецам знак. Вообще он означает, что я атакую, но Фред и Джордж все понимают правильно.

— Да, папа! — и мы выходим из палатки.

Близнецы быстро движутся вперёд, я за ними. Слов не нужно, всем и так все понятно. Я делаю ставку их деньгами, они потом могут, не моргнув глазом говорить, что не играли в азартные игры. Мне всё равно, им приятно, почему бы и не помочь?

Огромный дядька в одежде черно-жёлтых цветов, с изображением осы на груди, и странно контрастирующим сочетанием голубых глаз и пухлых розовых щёк, больше присущим детям. Людо Бэгмен, какая-то там важная шишка из Министерства по спортивным и квиддичным делам, принимает ставку в двести галлеонов на то, что Ирландия выиграет, а снитч поймает Крам. Близнецы, ухмыляясь и потирая руки, следят, как он записывает их ставку.

— Прошу, мисс Грейнджер, — протягивает мне кусок пергамента с записью ставки.

— Мы богаты! — шепчут друг другу близнецы.

Глава 10

Отходим в сторону от продолжающего принимать ставки Бэгмена. Чиновник от спорта и принимает ставки? Вечно у этих магов все не так, как у людей. Фред и Джордж, кажется, готовы пуститься в пляс.

— Так что там с богатством?

— Понимаешь, ставка на такой исход, один к пятидесяти! — восклицают близнецы.

— Надо полагать, в силу того, что такой исход очень маловероятен?

— Конечно! И теперь мы богаты!

— Всё равно не поняла, — мотаю головой. — Шансы на выигрыш почти никакие, и вы радуетесь?

— Мы — оптимисты! — важно заявляет Фред.

Ладно, оптимисты так оптимисты. Деньги их, в смысле они уже широко торгуют по знакомым своей продукцией, и вот заработали две сотни галлеонов. В фильме матч практически не показывали, только суету вокруг него и какие-то полёты через скрюченное пространство, так что результат может быть любым. Пытаюсь отдать запись Бэгмена близнецам, но те настаивают, чтобы после выигрыша я лично отправился и получил денежки. Мол, четверть моя и все такое.

— Ладно, нет — так нет, — сую пергамент в мантию. — Скоро там матч?

— Часа через четыре начнётся, как раз можно пока закупиться, — потирают руки близнецы.

Пожимаю плечами. Похоже, это все надо просто перетерпеть во имя дела. Никакого радостного возбуждения от матча не испытываю, но это ещё не повод портить удовольствие всем остальным. Народ яростно закупается шляпами с клевером, фиговинками, прикалываемыми на мантию и выкрикивающими имена Охотников ирландской сборной, а так же волшебными биноклями, которые по ходу пьесы могут даже давать подсказки по игре, программками, разными сладостями и напитками.

В этот момент я ощущаю радость, что попкорн у магов не в ходу.

Сто тысяч магов, жующих попкорн — такого зрелища точно бы не перенёс. Хотя сто тысяч это я хватанул лишку, но всё равно было бы неприятно. Рон и Джинни непрерывно эскортируют лже-Гарри, который тихо улыбается от такого пристального внимания.

Время идёт, прибывают все новые и новые маги, и самые нетерпеливые уже тянутся к стадиону. Понятно, что их места никто не займёт, но есть что-то в том, чтобы прийти заранее и ожидать, предвкушая, как любимая команда опять всех победит. В плане спортивного фанатизма маги не сильно отличаются от людей, разве что видов спорта меньше будет. С другой стороны, будь магов столько же, сколько людей, хрен знает, какие бы виды спорта расцвели. Воображение немедленно дорисовывает бег на разные дистанции, с допингами в виде зелий. Футбол и хоккей, с запретом на «Акцио». Биатлон с поражением мишеней заклинанием, фигурное катание с десятерным «тулупом» при помощи заклинания левитации.

Тихо хихикая, иду следом за остальными к стадиону.

У нас козырные места, в Министерской ложе, то ли благодаря Гарри Поттеру, то ли товарищи старшие Уизли и Диггори подсуетились, как работники Министерства. В любом случае, мой номер тут десятый, ходи сзади, не отсвечивай, приглядывай за происходящим. Вроде как ожидается нападение Пожирателей, да и в фильме какая-то буза была.

Тут все и начинается, как будто моя мысль о нападении служит отмашкой «на старт!»

Пожалуй, стоит пояснить, что стадион был специально возведён к матчу, и резко отличался от стандартного и привычного для нас овала. Во-первых, высота трибун резко зашкаливала, точно уходя за сотню метров. Во-вторых, размеры, они явно были больше стандартного стадиона, но тут уже потребовалась бы рулетка. В-третьих, после палатки, можно было ожидать расширения пространства ещё и внутри стадиона, то есть увеличения места для гостей. В итоге, на трибунах должны были с комфортом разместиться сто тысяч магов, а квиддич команды Ирландии и Болгарии получить огромное пространство для матча. Между лагерем и стадионом оставалось полкилометра пустого поля, по которому мы сейчас и топаем, вместе с кучей других магов.

Даже не знаю, что случилось бы, аппарируй мы прямо в ложу или приди туда заранее. Но Артур Уизли настоял, мол, давайте будем, как магглы, и пойдём пешком! Ну, мы и пошли, и вышли на это пространство между лагерем и стадионом, и находились примерно посредине, когда раздался грохот.

Замерев и оцепенев, мы и остальные маги следим, как две секции стадиона медленно и протяжно идут вниз. Грохот всё нарастает, равно как и движение секций. Огромный гриб пыли, грохот, оцепеневшие маги, и медленно-медленно тянущаяся мысль: «Сейчас будет паника, и нас затопчут». Затем меня как будто отпускает, и тело начинает действовать.

— Протего Максима!!

Ударная волна жахает так, что щит трещит или это у меня подсознание шалит? Что-то орёт Тонкс, вокруг, как кегли летают маги, клубится пыль, в ушах грохочет биение сердца, и потом, как будто щёлкают кнопкой «Звук».

— Надо уходить!! — орёт в ухо Тонкс.

Маги вокруг так и делают, хлопки аппарации доносятся ежесекундно. Волна смела лагерь, свалив палатки, тележки, магов в одну кучу, и оттуда раздаются заунывные крики, сливающиеся в единый, монотонный, изматывающий душу вой. На нас бежит волна магов, кто не умеет аппарировать, но желает быстрее покинуть это место.

— Портключи! Лагерь! — раздаётся паническое завывание.

Бегущая толпа топчет и давит всех на пути, и я ору Тонкс.

— Так, уходите! Нельзя убирать щит!

Кивнув, Тонкс быстро аппарирует вместе с Роном. Она хотела схватить лже-Гарри, но Чарли подал незаметный знак. По всей логике выходило, что ему лучше остаться, и Тонкс подчинилась. Рон моментально стал красным, едва метаморфка прижала его к себе, исчезая. Амос Диггори и Седрик следуют её примеру. Артур Уизли хватает Джинни и тоже исчезает. Чарли и Билл, кивнув, аппарируют, вместе с близнецами. Остаёмся только лже-Гарри и я.

— Держи щит, — бросает Бакстер, — сейчас…

Но что сейчас, так и остаётся невыясненным. Диадема внезапно резко сжимает голову, и от боли в висках перед глазами всё плывёт.

— Этого только не хватало, — бормочет Чарли, подхватывая меня.

Настигая толпу и осыпая её натуральными файерболами, со стороны стадиона летит косяк полуптиц-полубаб. Маги, продолжающие разбегаться, при их приближении как будто теряются, останавливаются и тут же вспыхивают. Ебать, это что ещё за люфтваффе к нам мчится? Надо ставить новый щит, пока нас тоже огнём не затопило, но боль в висках такая, что хочется сорвать и растоптать диадему.

Тряся сиськами и клекоча, ибо головы у них птичьи, а тело женское, эти гарпии продолжают приближаться. Бакстер ощутимо колеблется, по легенде Гарри не умеет аппарировать, но ситуация критическая, что выбрать? Прыгнешь, так ещё заметит кто, Поттер фигура известная, мало ли где потом информация всплывёт? Не аппарировать, так под удар файерболов попадёшь.

И на стадионе кто-то сражается, вспышки и гром, и мало ли, ещё сюда сражение докатится?

И фоном оседающая пыль, паника, крики раненых, хлопки аппарации и шипение файерболов. Сходили на матч, ага, развлеклись! И тут, подобно богу из машины или роялю из кустов, рядом с нами появляется товарищ Аластор. Мантия на нём прожжена, на шее кровь, посох в подпалинах, а сам он в бешенстве.

— Чарли, не смотри на них! — командует он, упирая посох в землю. — Грейнджер, щит!

И не дожидаясь нашей реакции, закручивает посохом «мельницу». Летящие от гарпий файерболы разлетаются, а сам Аластор выдаёт огромную струю огня, выкрикнув «Фиендфаер!». Причём не просто струю, а управляемую. Боль в висках резко спадает, и измученный мозг подсказывает, что в конце шестого фильма было нечто похожее. Дамблдор там огнём в пещере зомби пугал.

— Протего Максима! — просили щит, вот вам щит.

На всякий случай ставлю так, чтобы струю огня от Грюма щит не пересекал. Мало ли, как отразится от щита обратно, мы ж тут втроём моментально в куриц гриль превратимся!

— Адское пламя, — одобрительно ворчит Чарли, — это правильно. Откуда здесь столько вейл?

— Болгары привезли! — кричит Грюм, не оборачиваясь. — Талисманы сборной!

Грохот заглушает нецензурный ответ Бакстера. Ещё кусок стадиона обваливается, и пыль снова встаёт столбом, но слабее, чем в первый раз. Вспышки заклинаний на стадионе вроде стали реже, но через пыль исключительно плохо видно. Пока есть возможность, оглядываюсь. Аластор умело крутит струёй огня, отгоняя вейл, и давая магам шанс убежать. Маги, не будь дураки, этот шанс используют, и основная толпа уже разбежалась. Со стороны бывшего лагеря доносятся крики, кажется, там идёт драка за портключи. Сириус и Гарри должны были сидеть на противоположной стороне стадиона, надеюсь, они успели аппарировать обратно в особняк.

Рядом, с громкими хлопками, появляются Нимфадора, Артур и Билл.

Увидев, что к Грюму пришло подкрепление, вейлы, истошно клекоча, взмывают вертикально вверх.

Грюм опускает посох и утирает пот со лба.

— Я уже староват для таких дел, — сообщает он в пространство. — Дора, действуй!

И, кивнув, исчезает. Чарли провожает его с понятной тоской во взоре. Билл берет лже-Гарри за руку, я прыгаю вместе с Тонкс, Артур же, выдав указания слушаться Амоса Диггори, отправляется по своим делам. Напоследок смотрю на поле, усеянное ранеными и мёртвыми. Кто им поможет? Где местный магический МЧС? Прыжок!

Мы где-то в лесу, на мини-полянке. Все семейство Уизли в наличии, целое и невредимое. Пока лже-Гарри мнут и тискают, тихо уточняю у Нимфадоры, где мы. Как выясняется, неподалёку от стадиона, на близкие дистанции прыгать легче, а лес защищает от паникующей толпы. И вправду, на грани слышимости раздаются крики и вопли.

Через минуту появляется Грюм, тяжело дышащий и с новой раной в боку.

— Все, отбились, — выдыхает.

— Министр? — тут же спрашивает Амос.

— Вытащили, уже в Мунго, — небрежно отмахивается Грюм.

Он садится, отстёгивает протез, достаёт оттуда флакончик и поливает рану. Шипит, морщится, потом вливает остатки из флакона в рот и удовлетворённо выдыхает.

— Бальзам на основе слез феникса, — тут же комментирует Тонкс.

— Точно! — кивает Аластор, пристёгивает протез и встаёт. — Ну что, все целы? Тогда аппарируем отсюда, прямо в «Нору», да живо, живо!

— А как же раненые, сэр? — не удерживаюсь от вопроса.

— Потом, все потом!

Надо заметить, что Аластор не обманул. От этого «потом» устал как собака. В спешно возведённых полевых госпиталях, с магическими расширенными помещениями и бесконечными койками, не помещались раненые. Во время падения секций стадиона погибло полторы сотни магов, из самых фанатов квиддича, так сказать. Ещё примерно столько же умерло под обломками, из-за того, что вовремя не оказали помощь. Два десятка Авроров, включая охрану министра Боунс, пали от заклинаний Пожирателей Смерти. Ещё с сотню магов пожгли вейлы, обеспечившие Пожирателям успех нападения. Ещё две тысячи магов было затоптано своими же собратьями во время паники или уничтожено во время драки за портключи, метлы, за возможность аппарировать подальше от всего происходящего. Впятеро большее количество магов получило ранения, той или иной степени тяжести, и поэтому в полевых госпиталях принимали помощь от всех, кто хоть что-то понимал в медицине. Вот Аластор меня и немного Гарри определил на практику. Немного Гарри — это в смысле, что товарищ Поттер хуже разбирается в медицине, и поэтому ему поручали менее ответственные работы.

Но даже так, Гарри свою порцию впечатлений и воспитания получил.

Практически не сомневаюсь, что товарищ Аластор так и задумывал, мол, смотрите, детишки, вот она война, вот как оно бывает. Смотрите, нюхайте, слушайте, и подумайте, хотите ли вы войны? Где-то в клинике Св. Мунго лечили Амелию Боунс, основную цель нападающих. Там, на стадионе, Сириус сразу аппарировал в особняк, унося Гарри. Зато теперь товарищ Поттер в буквальном смысле понюхал, чем пахнет война. Кровь, дерьмо, стоны, нехватка персонала, и мы во всей этой каше.

Жёсткий, но необходимый урок, хотя лучше бы его не было.

Как пояснил Грюм, Пожиратели, проникнув под стадион, обнаружили вейл и выпустили их, дополнительно разозлив заклинаниями. Вейлы накинулись на Авроров охраны, те получили по мозгам от этих волшебных созданий, способных обольстить любого мужчину. Правда, в форме гарпий они не так уж обольстительны были, но это только если сохранять мозги на месте. Спасибо диадеме, ага.

В общем, пока Авроры охраны отвлеклись на вейл, напавшие Пожиратели уничтожили опоры, и секции стадиона стали оседать. После этого, действуя организованно и слаженно, Пожиратели, в количестве пяти или шести магов, добили Авроров охраны, затем выбили тех, кто охранял Министра Боунс, и уже готовились уничтожить саму Амелию, как подоспели патрульные отряды. Авроры сумели вытащить Министра, а появление Грюма стало последней каплей. Ударив чем-то запрещённым, Пожиратели ретировались, так как антиаппарационный щит никто не разворачивал.

Из находившихся в министерской Ложе выжили немногие. Кто не погиб при падении секции, того добили Пожиратели. Десяток репортёров самых известных газет, высокопоставленные чины Министерства, Пожиратели разили насмерть, и хорошо, что мы не успели туда прийти!

Как уже говорил, бежавшие в панике дополнительно потоптали и поубивали друг друга, не только увеличив число жертв на порядок, но и замедлив спасательные работы. Думаю, даже профессионалы там бы провозились, чего уж говорить о магах, у которых МЧС отсутствует вообще. С другой стороны, маги сами себе тяжёлая техника, так что обломки стадиона и лагеря растащили в кратчайший срок, телепортировали по быстро возведённым больницам, и так далее, и так далее. Но всё равно не хватало всего: медиков, лекарств, зелий и здравого смысла.

Особенно здравого смысла. Ужас и страх зависли над Британией, и многих магов в больницах прямо колотило оттого, что вот сейчас, ворвутся в балахонах и начнут убивать, убивать, убивать. Объяснять что-либо было бесполезно, раненые накручивали сами себя, боялись, вспоминали, как их чуть не убили, а кто-то мучился как раз тем, что убил и спасся. Наблюдая только кусочек этой картины, всё равно волосы дыбом вставали, от того, насколько легко и просто оказалось запугать магов. Теперь становилось понятно, как Волдеморт со своей бандой шли к победе.

Маги заходились в панике, и злосчастный финал чемпионата мира по квиддичу отложили. Как выяснилось, команды не пострадали, они репетировали свой выход на поле в отдалении, и едва началось, моментально разлетелись. Но кто бы теперь заикнулся о новом проведении финала? Разве что Амелия Боунс, но она продолжала лежать в клинике Мунго без сознания. Медики давали положительный прогноз, но пока она не пришла в себя, всё замерло в ожидании.

По Европе объявили трёхдневный траур.

Газеты, радио, магазины, все приостановили работу, только «Пророк» выпустил номер, с перечислением погибших.

Глава 11

Отъезд в Хогвартс приходит как избавление и освобождение. Ещё никогда в своих двух жизнях так не радовался, что начался учебный год. Два месяца без Грюма и его тренировок, без круглосуточных медицинских дежурств, без унылого особняка Блэков. Особняк у них огромный, но сцобако унылый. Там бы уборку сделать, помыть все, библиотеку обновить, телевизор поставить и интернет провести, и рацион разнообразить, в смысле, больше продуктов на кухню всяких разных. Ещё поставил себе в планы кулинарию, но так, вторым планом.

Просто глядя на хозяйственного Гарри, как-то задумался, что умение готовить не помешает в походе.

Ну а пока можно наслаждаться бутербродами, которые заботливо выдала детям миссис Уизли, ждать старушку-с-тележкой, и читать «Придиру». Рядом валяется уже прочитанный «Пророк», и как-то там все слишком печально и пафосно, хочется отвлечься и почитать ерунду для поднятия настроения. «Жёлтая пресса» людей нервно курит в сторонке по сравнению с «Придирой», и хотя понимаю, что большую часть материала Ксенофилиус просто высасывает из пальца, но всё равно, иногда читаешь и даже веришь.

— Ну и что пишут в газетах? — спрашивает Бакстер, сидящий напротив.

Неизменные сопровождающие, Рон и Джинни, по бокам от него. Прямо не отлипают, ну да, все лето не видели, хех. Будь их воля, посадили бы Гарри в клетку и никуда не отпускали. Неважно. Бакстера это, кажется, забавляет, особенно то, что младшие Уизли никак не поймут, что перед ними лже-Гарри.

— Да ерунду всякую, — отмахиваюсь. — Министр пришла в себя, узнала о случившемся, и выступила с гневной речью. Принят ряд новых законов, и теперь Пожирательство карается смертью. Пособничество в средних и крупных размерах тоже. Конфискация имущества, поражение в правах, и так далее.

— А в мелких?

— Десять лет тюрьмы. Видел Пожирателей и не сообщил — штраф, а если видел их перед очередным злодеянием, то и в тюрьму уехать можно.

— Сурово, — кивает Бакстер.

— Как заявила мадам Боунс, лучше она сейчас примет закон и казнит сотню магов, чем ещё раз погибнет тысяча из-за слишком мягких законов. Бла-бла-бла, если бы всех Пожирателей сразу казнили, а не держали в Азкабане, и так далее, и так далее. Вначале вели себя слишком мягко, теперь будут вести жёстко. Также она обратилась к Министерствам других стран, чтобы те не пускали к себе Пожирателей, а также прислали боевые отряды, для усиления и содействия в поимке. Вроде как будет конференция Министров Магии стран Европы… так… ага, вот, в конце сентября!

— Папа говорит, — важно добавляет Рон, — что у них ввели курсы самообороны и боевой подготовки!

— Гарри нас защитит, ведь правда? — прижимается Джинни.

Переглядываемся. Вообще Дамблдор обещал, что в этом году муха в Хог не проскочит незамеченной, но все же, все же. Мало ли, вдруг кто из школьников перейдёт на Тёмную сторону силы?

— За выдачу помощника Пожирателей — тысяча галлеонов награды. За указание убежища Пожирателей — десять тысяч галлеонов! За самого Тёмного Лорда — пятьдесят тысяч.

— О! — раздаётся в ответ.

Сумма и в самом деле немаленькая. Близнецы уже успели поплакаться по поводу потерянных двухсот галлеонов, ведь победа была так близка, по их мнению! Пришлось пообещать им компенсацию, и ещё выдержать разговор о бизнес-рисках магического мира. В общем, меня заверили, что больше так рисковать не будут, а когда найдут Людо Бэгмена, будут долго его кормить Пыточными Драже. Как заверил меня Джордж, зубная боль при раскусывании драже такая, что никто не устоит. Тем не менее, пока что товарищ Бэгмен числится «пропавшим без вести», тело не найдено, а Пожиратели не выдвигают требований на его счёт.

Вообще, как выяснилось, Людо был по уши в долгах, и поэтому занимался тотализатором, который мы видели.

Пока же посоветовал Фреду и Джорджу сосредоточиться на рекламе своей продукции, тех образцов, что прошли летом аттестацию. Поэтому близнецы сейчас составляют конкуренцию старушке-с-тележкой, и бродят по поезду, продавая товар.

Школьников, надо заметить, тоже придавило событиями 22 августа, и поэтому товар близнецов расходится на ура. Хочется детишкам магического цирка и развлечений, отвлечься от подавленности и уныния. Мне, в принципе тоже, устал от этой госпитальной атмосферы. Всё понимаю, практика, тренировки, помощь, но всё равно устал. Опять же, ударным залпом прочитать кучу газет, с вполне понятным содержимым, нифига не полезно для оптимизма. Последняя неделя выдалась заполошная, иногда даже в туалет было некогда отбежать, и поэтому газеты откладывались в сторону.

— Вы не найдёте убежища, — заявляет Луна, уставившись на Рона.

— Это ещё почему?!

— Только Гарри Поттер способен это сделать, — безмятежно заявляет юная Лавгуд.

Надо заметить, что кто-кто, а блондинка сходу спалила лже-Гарри, заявив, что у него мол, душа не того цветового оттенка. Хорошо ещё, что не крикнула на весь перрон! Пришлось долго её уговаривать никому не рассказывать, разъяснять план, опять же под обещание молчать, и упирать на то, что если она выдаст тайну, то я буду в опасности. Доводы подействовали, и Луна дала обещание молчать, в подтверждение, вырвав у себя волос и съев его. Она ещё порывалась и у меня вырвать волос, пришлось уверять, что и так ей верю.

Вообще, в словах Луны есть сермяжная правда.

Ведь настоящий Гарри Поттер носит в голове часть души Волдеморта, и как мы знаем по второму году обучения, эти части способны устанавливать связь друг с другом. Используя Гарри вместо компаса можно найти убежище Тома. В теории, разумеется, на практике никто таким никогда не занимался.

Рон, не посвящённый в детали, прямо-таки сочится радостью. Цепочка проста и бесхитростна. Гарри и Рон находят убежище Пожирателей и Тёмного Лорда. Попутно их дружба ещё крепнет. Награду делят пополам. Рон богат — ведь с Тайной Комнатой не выгорело! — и снова лучший друг Гарри.

— Только Избранный и чистый душой сможет войти в пещеру! — завываю, подыгрывая Луне.

После этого приходится рассказывать сказку про Аладдина. Конечно, детально не помню, так и публика неприхотлива. Лампа и джинн вызывают бурное обсуждение, в контексте — как он там помещался, почему не сбежал, раз такой могущественный, и как он магичил без палочки.

От вопроса об убежище Пожирателей и настоящем Гарри Поттере вроде бы ушли. Слава мне.

— Чего-то не хватает, — заявляет Рон, поедая Живые Шоколадные Батончики.

— Серебристых одуванчиков на двери? — тут же спрашивает Луна.

Рон, надо заметить, ещё не привык общаться с Луной и регулярно, то впадает в ступор, то начинает говорить на повышенных тонах. Конечно, он пробовал орать, но его вежливо попросили заткнуться. Попытки апеллировать к тому факту, что поместье Лавгудов недалеко от «Норы» ни к чему не привели. Луна склонила голову набок, широко раскрыла глаза и минуту смотрела на Рона, после чего заявила, что не помнит его среди гостей прошлых лет.

— Да нет же, — после паузы и попыток осмыслить, отвечает Рон. — Драко Малфоя не хватает!

Пауза. Мы все пристально изучаем Рона, он заметно нервничает.

— Вы не так поняли! Просто Малфой прибегал к нам, когда мы ехали в Хогвартс, получал по носу и убегал, это было так забавно!

— Думаю, что ради забав Рона мы Малфоя из могилы доставать не будем, — сообщаю в пространство.

— Нет, конечно, не нужно, — соглашается Рон. — Это я просто… не то сказал.

Вопрос в целом Рон поднимает интересный и правильный. С кем дружили Малфои, кого поддерживали, с кем держали союз? Как-то не озаботился магическими семьями и картой их взаимоотношений, и Дамблдор ничего не говорил. Надо будет Грюма расспросить, когда на Турнире встретимся. Уж Аластор не смолчит, всё расскажет, пусть и не в слишком вежливых выражениях!

Тем не менее, слова Рона как будто что-то ломают, и мы возвращаемся к своим занятиям.

Читаю «Придиру», Луна что-то мастерит из косточек, кажется персиковых, уж больно крупные. Джинни молча любуется Поттером, который издаёт вежливое гугуканье в ответ на монолог Рона о квиддиче. В свете недавней трагедии тема квиддича выглядит вдвойне зловеще, а тут ещё и Бакстер спокойно так (с Гарри вопрос согласован) заявляет.

— Нет, я больше в квиддич играть не буду!

Лицо Рона выражает крушение всех надежд, и он кричит.

— Как?! Как можно бросать квиддич?!

— Рон, ты когда-нибудь падал с метлы? — с намёком интересуется Бакстер.

— Да!

— А с метлы, которая на полной скорости летит к земле?

— Профессиональные травмы — часть квиддича! — восклицает Рон. — Если бы все игроки…

— Замолчи! — кричит Джинни. — Давай я, нет, мы всей толпой тебя побьём, чтобы живого места не осталось, а потом ты полежишь месяц, не двигаясь, на койке, и потом будешь ещё полгода лечиться!! Решил Гарри уйти из квиддича, так это его право!

— Так место Ловца в команде теперь свободно! — тут же кричит Рон. — Гарри, замолвишь за меня словечко?

— Ты же знаешь Оливера, — пожимает плечами Бакстер. — Моё словечко не поможет, если ты не поймаешь снитч в разумные сроки.

— Поймаю, обязательно поймаю!

Рон воодушевлён. Рон обрадован. Он давно рвался в команду Гриффиндора, но места были заняты. Так что мир и спокойствие временно восстановлены, и Рон снова заводит разговоры о квиддиче.

— А Оливер знает? — неожиданно спрашивает он, оборвав самого себя посреди фразы.

— Нет, но ему придётся смириться, — опять пожимает плечами лже-Гарри.

— МакГонагалл тебя не отпустит! Как же Кубок Школы?

— Отпустит, — вопрос дел Ордена, так что да, МакГонагалл придётся уступить.

Да и честно говоря, другой Кубок скоро будет занимать все умы. Турнир, турнир. Наверное, это хорошо, что у меня равнодушный настрой? Съездить, поучаствовать, и «желать, не желая[31]», так, кажется, было у Макса Фрая в одной из книг? Отдохнуть от Хогвартса, и этого школьного быта, в котором, как в болоте тонешь и тонешь, день за днём.

— Ну да, ты же Гарри Поттер, — вздыхает Рон.

— Я охотно уступлю тебе право убить Тёмного Лорда, когда мы с ним столкнёмся, — сообщает Чарли.

Из уст отставного Аврора это выглядит издёвкой, настолько тонкой, что и не поймёшь. Рон воспринимает фразу без подтекстов и кричит, хлопая Бакстера по плечу.

— Гарри — ты настоящий друг!

Лже-Гарри понимающе ухмыляется.

Прибытие поезда, кареты, Распределение робких первоклашек, мощный ужин с кучей свечей — все по накатанной. Потом встаёт дедушка Альбус и представляет новые лица. В этом году их трое, преподаватели Зельеварения, ЗОТИ и Истории Магии, так как профессора Бинса, нашего занудного призрака, всё-таки попросили освободить должность. Смотритель в Хогвартсе по-прежнему прежний, хе-хе. Оригинальный Барнард Уайт, ну будем надеяться, что он лучше Сириуса справится с обязанностями завхоза. А если нет, так и нет, Сириус вон не справлялся, и ничего страшного не случилось. Всё равно все ошибки и промахи Сириуса лежали вне плоскости обязанностей смотрителя.

Преподаватель Зелий, Гораций Слагхорн, пожилой такой весёлый дядька, вполне памятный по шестому фильму. Здесь его заманивали аналогично, на Гарри Поттера. Помнится, он ещё там любовные зелья девкам шестикурсницам под нос совал, и выпить не дурак, в общем, знает человек толк в плотских радостях. Гораций уже преподавал в Хогвартсе, так что ему в нагрузку вручили должность декана Слизерина. Ну что же, пусть снова открывает «Клуб Слизней», хех, посмотрим, что из этого выйдет. Думаю в этом году Гарри, в смысле лже-Гарри, обойдётся и без спецучебника с подсказками, в конце концов, Аврор он или не аврор?

Опять же, в Школе в этом году присутствуют четыре Аврора, точнее говоря, два полноценных Аврора и у каждого по ученику, вроде Нимфадоры. Или правильнее их назвать кандидатами в Авроры? В общем, их четверо, и думаю, теперь по вечерам в коридорах станет спокойнее. Филча то никто особо не боялся, ну мракоборцы надо полагать наведут порядок. Если, конечно, это будет входить в планы Дамблдора, самим Аврорам, подозреваю, просто всё равно.

К вопросу об Аврорах.

Преподаватель ЗОТИ, назначенный Министерством, то ли по просьбе Дамблдора, то ли в связи с последними событиями, в сущности, неважно, главное, в том, кто именно назначен. Наш новый преподаватель, Ричард Саймонс — тоже действующий Аврор, вылитый красавец мракоборец с рекламного плаката. Молод, красив, подтянут и энергичен, так что девушки за всеми четырьмя столами возбуждённо ёрзают. В короткой речи Ричард выражает надежду, что ученики проявят рвение, а уж он, в свою очередь, научит всему, что знает.

О да, девушки, похоже, уже готовы выкладываться перед ним и проявлять рвение.

Это наблюдение веселит меня, и поэтому выход дедушки Альбуса встречаю с улыбкой. Поблагодарив новых учителей, и поздравив новых учеников, Дамблдор принимает серьёзный вид и призывает к тишине. Как уже неоднократно говорил, однажды дедушка допиздится, и голодные ученики порвут его на холодец. Но не в этот раз. Директор с ходу заходит с козырей и заявляет.

— Учащиеся Хогвартса! В этом году, после столетнего перерыва, состоится Турнир Трёх Волшебников! Пройдёт он в Дурмштранге, так что вам предстоит решить, хотите ли вы участвовать в Турнире.

— А если хотим? — раздаётся выкрик.

— Любой совершеннолетний ученик может обратиться к своему декану и заявить о желании участвовать в Турнире, — тут же сообщает директор. — Несовершеннолетние тоже могут заявить, если предоставят разрешение от родителей на участие.

Ну, директор, ну хитрый сукин сын. Агащаз, кто ж своим детям такое разрешение удалённо даст? Получается, часть сразу отсеялась, и в конкурентах остались совершеннолетние, то есть ученики 6 и 7 курсов. Тут, надо полагать, Дамблдор урегулирует вопрос через деканов.

— Если желающих будет слишком много, то деканы решат, кто наиболее достоин, — тут же следует ответ на мои мысли. — Мы не можем отправить делегацию, состоящую из половины учеников Хогвартса, поэтому будет проведён предварительный отбор.

— Что получит участник Турнира?

— Славу, почёт и тысячу галлеонов приза, не говоря уже о том, что Чемпион будет биться за честь всей Школы, в его лице на Турнире будет присутствовать весь Хогвартс! — многозначительно заявляет Дамблдор. — Три испытания, три Чемпиона, но победителем станет только один. Подумайте об этом, и кто решится, обращайтесь к своим деканам, у вас есть неделя, на то, чтобы принять решение!

После чего директор взмахом руки позволяет начаться ужину. Нас разделяет, наверное, метров тридцать, но всё равно остаётся стойкое впечатление, что перед взмахом он подмигивает мне. Персонально.

Остаётся только вздохнуть и перейти свой Рубикон в лице МакГонагалл.

Глава 12

В первую очередь от объявления Дамблдора пострадала мадам Пинс. Школьники ломились в библиотеку похлеще, чем в Хогсмид за пивом, и требовали одного и того же. Книги по истории Турнира, и что там происходило. Выходцы из магических семей пересказывали байки о Турнире, любители книг козыряли фактами из энциклопедий, самые отважные осаждали деканов, требуя поставить их имена первыми в списках.

Даже трагедия на финале чемпионата мира, оказалась забыта и отодвинута в сторону.

Через несколько дней, когда выяснилась статистика смертности на Турнире и причины закрытия, волна энтузиазма спала. Те, кто всё-таки рискнул заслать письма домой за разрешениями, оказались вынуждены либо объяснять родителям, что происходит, либо слушать Вопилки, если родители были в курсе, что такое Турнир. Особенно досталось товарищу Рональду Уизли, на которого письмо орало минут пять, что он-де только из больницы вышел, какие ещё нахрен Турниры? В связи с ужесточением защиты, письма теперь проходили предварительную проверку, так что попытки присылать Вопилки деканам и директору провалились. Правда, часть Совиной башни пострадала, но кого волнуют такие мелочи?

Старшие курсы думали и выбирали, и подавали заявки.

Моё молчаливое удивление — ведь седьмой курс и экзамены, какой тут Турнир? — в расчёт не принималось. Правда, подумав, сообразил, что Чемпион то будет один, а остальные вернутся к занятиям и экзаменам, так что ущерба для учебного процесса не будет. Наверное. В фильме как-то обошли или не показали этот момент — приезжали делегации учеников из других школ, а что стало с учениками после выбора Кубка? Отправили обратно или оставили в Хоге?

МакГонагалл не пожелала отвечать на вопросы, приняла заявление и послала к директору.

Поэтому, не откладывая дела в долгий ящик, в субботу 3 сентября, отправляюсь к директору.

— Пароль? — спрашивает горгулья.

— Эээ… Хогвартс побеждает на Турнире? — пожимаю плечами.

— Проходи, — неожиданно соглашается горгул и отъезжает в сторону.

То ли пароль угадал, то ли Дамблдор вмешался, хер его знает. Поднимаясь по лестнице, слышу, что Дамблдор с кем-то разговаривает. Этакое призрачное эхо звуков, которые не разобрать, но понятно, что идёт разговор. Невольно охватывает искушение прибегнуть к моей ещё недоработанной версии Ушей Всеслышания. Глаза Всевидения и Нюх Всенюханья тут не помогут, а вот усиление слуха очень даже. Но сдерживаюсь.

Кто его знает нашего директора, ещё обидится на такое.

— Добрый день, Гермиона, — приветствует дедушка Альбус. — Молодец, что пришла. Тебе привет от Гарри, вот только что разговаривал с Аластором через камин, он скоро приедет в Хогвартс.

— Да, профессор.

— Садись, — делает любезный жест Дамблдор, — разговор будет долгим.

Садимся. Похоже, сейчас мне дадут ещё информации к размышлению.

— Видишь ли, я не могу покинуть Хогвартс и Британию, не в этом году, поэтому на Турнир я отправлю своего представителя, — переходит к делу Дамблдор, — то есть Аластора Грюма. Пусть там судит, тренирует, представляет школу, это все ему по силам. Ты, наверное, догадываешься, зачем он сейчас едет в Хогвартс?

— Нет, профессор.

Дамблдор смотрит укоризненно, но мне лень озвучивать догадки.

— Аластор проведёт отбор среди тех, кто подал заявки, — вздыхает дедушка Альбус, — чтобы на церемонию выбора Чемпиона поехали действительно достойные кандидаты. Потом нам нужно ещё подготовить выступление, чтобы делегация Хогвартса выглядела достойно…

Тут директор делает паузу, откровенно так ухмыляется и заканчивает фразу:

— и научить вас, мисс Грейнджер, танцам. Платье вам родители подобрали достойное…

Это он про тот ужас с рюшками, что пришлось напяливать летом? Бляяя, ну нахрен я во все это влез?

— Так что пара уроков танцев, ну и возможно заготовки для речей. Особенно финальной.

— Да, профессор.

— Тебя, конечно же, интересует, что будет на Турнире и почему я так уверен в твоей победе?

Да не слишком, но зачем расстраивать дедушку? Удерживаюсь от пожимания плечами.

— Да, профессор.

— Традиционно на Турнире три задания, — охотно начинает рассказывать Дамблдор. — Лабиринт или полоса препятствий, или вариации на эту тему, вроде поиска чего-либо в лабиринте. Сражение с кем-то сильным, или задание, где необходимо показать магическую силу, мощь заклинаний, так сказать. И задание на умение думать и нестандартно использовать магию, или показать умения применять стандартные заклинания в нестандартной ситуации. Первое задание вы уже можно сказать прошли, вместе с Аластором.

Так вот зачем он таскал в тот дом, а я-то гадал! Правда, мы работали командой, но всё равно.

— Второе — сама знаешь, практика у тебя была богатая, не каждый может похвастаться тем, что, ещё не достигнув совершеннолетия, уже сражался с Волдемортом, василиском, Пожирателями, оборотнями и сумел выйти победителем.

— Каждый раз, включая первое испытание, за мной и со мной была команда, — бесстрастно сообщаю в ответ.

— Разумеется, абсолютно верно, — непонятно чему радуется Дамблдор. — Команда — это очень важно! Но Турнир, ведь ты в курсе, почему его закрыли? Так вот, теперь устроители и организаторы Турнира особое внимание уделили безопасности Чемпионов, так что за тобой всё равно команда. Команда организаторов незримо с вами, если так понятнее. В остальных аспектах — я знаю, Гермиона, что ты уверенно колдуешь и не стесняешься применять магию.

Невольно хмыкаю. Ну да, учимся в школе магии, и слышать похвалу, что не стесняемся применять магию? Бред.

— Зря, зря смеёшься, — с лёгкой укоризной сообщает директор. — В опасных ситуациях даже взрослые волшебники теряются и забывают, как держать палочку. Не далее, как десять дней назад, на злосчастном финале чемпионата мира по квиддичу… жертв могло быть меньше, много меньше. Что касается умения нестандартно использовать маги, так оно у тебя тоже есть. И самое главное…

Мастерски держит паузу. Предполагается, что надо начать нервничать и вопросительно поглядывать, мол, давай уже, дедуля, не томи! Но зачем пытаться изобразить то, чего нет? Всё равно сейчас все скажут!

— Кубок Огня был создан в своё время специально для Турнира Трёх Волшебников, — убедившись, что пауза не действует, Дамблдор продолжает объяснения. — Сколько было подтасовок, искажений, давлений на судей, пока не появился Кубок! С его появлением всё стало просто: ученики пишут свои имена, кидают в Кубок, а тот делает выбор. Указывает на Чемпиона. Сильнейшего из учеников Школы. Сама понимаешь, Гермиона, по нескольким словам Кубок может оценить не так уж и много, чем мы и воспользуемся. Собственно говоря, Кубок Огня оценивает всего два параметра. Силу духа мага, если ты ещё не забыла лекции профессора Люпина?

— Нет, профессор. Не забыла.

— И то, к какой Школе принадлежит ученик. Было бы странно, согласись, если бы тебя избрали Чемпионом Дурмштранга, например? Так как возможности преобразования в энергию духа у тебя, Гермиона, самые высокие в Хогвартсе, то Кубок выберет тебя. Видишь, как все просто?

— Да, профессор.

А возможности, надо полагать, это следствие моего попадания, чтоб ему пусто было! Отсюда же, надо полагать, берут корни проблемы истощения энергии. То есть моё подселение раздвинуло границы и возможности преобразования, и теперь тело не поспевает накапливать энергию, при интенсивном использовании магии. Вспомнить хотя бы тренировки «Ёжиков», или операцию с Гарри Поттером, ведь Флитвик там не слишком-то и запыхался, по сравнению со мной. Мда.

— Поэтому нет необходимости производить подтасовки, — с ласковой улыбкой продолжает дедушка Альбус. — Все желающие подали или подадут заявки, Аластор посмотрит и выберет действительно достойных, так что вместе с тобой поедут самые сильные из учеников. Но Кубок всё равно выберет тебя, уж поверь мне на слово.

— Да, профессор.

— В молодости, — помолчав, сообщает Дамблдор, — я тоже хотел победить на Турнире, но мне не хватило нескольких лет. Закрыли раньше, но я никогда не сомневался, что победил бы, и мечтал выступить там. Теперь я не сомневаюсь, что ты победишь, и можно сказать, вручаю тебе свою мечту.

Сказано это было просто, без лишней аффектации, но всё равно стало как-то не по себе. Передача мечты через сотню лет, что-то в этом есть. Как будто заглянул в лицо вечности и ощутил дыхание времени.

— Поэтому рекомендую тебе продолжать занятия с профессором МакГонагалл, и готовиться к Турниру. Танцы, речи, повышенное внимание, — и улыбается, старый хрен! — Думаю, тебе понравится.

Зато я сильно сомневаюсь, но «поздно пить боржоми, когда почки отвалились». Так что…

— Да, профессор.

— На следующей неделе закончится приём заявок, — оглаживает бороду директор, — потом приедет Аластор, это ещё на неделю отбора. Затем составление программы для делегации… так что, приходи сюда через месяц, первого октября. Это тоже будет суббота, отличное время для дополнительных занятий. Мы, конечно, ещё не прошли полностью курс с Омутом Памяти, но практические аспекты Аластор расскажет и покажет не хуже меня. Так что наш урок будет посвящён чему?

— Не знаю, профессор. Истории Турнира?

— Нет. Окклюменции. Аластор научит вас, тебя и Гарри, практической защите, но я хочу, чтобы вы понимали теорию. Основы, на которых зиждется защита разума. Не надо переживать, ничего там слишком сложного нет, просто есть вещи, которые надо знать.

— Да, профессор.

Ага, ага, не слишком сложное по версии Дамблдора может оказаться крайне мозголомным, вспомнить хотя бы лекции того же Люпина, да покоится он с миром! Что опять возвращает нас в исходную точку. Хорошо, что Дамблдор учит, плохо, что учит не совсем тому, что нужно. А почему не тому? Так потому, что неправильно представляет мои цели, но ведь хрена лысого расскажешь правду. Похоже, дороги наши потихоньку расходятся, и после победы над Волдемортом окончательно разойдутся.

Ладно, у меня ещё будет время поразмыслить над этим вдали от Хогвартса.

Сижу на берегу озера, никого не трогаю, читаю книгу о магических существах пятой категории опасности. Драконы в фильме были? Были! Относятся к пятой категории опасности, причём обозначается так ХХХХХ. Невольно вспоминаются фильмы категории «три икса», думаю, аналогия понятна, хех. Эти тварюшки вполне способны выебать любого мага, так что надо знать возможных врагов. Василиск тоже был пятой категории, что, конечно, немного успокаивает. Но всё равно рука так и тянется опять заняться лепкой гранат, для профилактики.

Взять, например, Смеркута, также известного как Живой Саван.

Летающая хрень, наподобие ската, обитает в тропических странах. Выбрав жертву, во сне окутывает её и засасывает насмерть. Целиком, вместе с телом. По причине умелого сосания тварь считается схожей с дементорами, особенно потому, что отгоняется также Патронусом. Вряд ли, конечно, такую хрень привезут на Турнир, да и Патронус отработан, но все же. Брр, как представлю картину нападения, аж передёргивает и все чешется изнутри.

— Привет! Как я рада за тебя! — приходит Луна. — Ты поедешь на Турнир! Только что огласили имена тех, кто подал заявки!

Ну, не только что, а ещё с утра, но да ладно. Рон согнул вилку от «счастья», правда, потом что-то прикинул в голове и обратно разогнул. Видимо решил, что в моё отсутствие борьба за место «лучшего друга Гарри» будет протекать успешнее. Самое смешное, что никто и не оспаривает особо, но Рон отважно сражается… за то, что и так его. В смысле, раз уж Гарри считает Рона лучшим другом, то неважно же, учатся они на одном курсе или на разных? Но Рон не сдаётся и бьётся, гнёт вилки, пытается командовать фан-клубом Поттера, и активничает с Джинни.

В общем, смешно и грустно от такого зрелища.

Бакстер что-то там внушает Рону, но процесс не быстрый, вполне может затянуться и на год, и на два. Но раз уж Луна заговорила о Турнире в таком позитивном ключе, это хорошо. Можно затеять давно откладываемый разговор.

— Эээ, мы останемся там до конца учебного года, — сообщаю в ответ, осторожно так.

— О, — Луна весьма эротично изображает эту букву губами. — Так надо?

— Да, Луна, так надо.

— Тогда я опять рада за тебя! — обнимает, потом отстраняется. — Так мы не пойдём вместе с Хогсмид? Не посмотрим на Визжащую Хижину? Это плохо, но раз так надо… о, у вас же там будет Святочный Бал! Давай потанцуем! Давай, на свадьбе так и не потанцевали!

— Так я не умею, — пожимаю плечами.

— Я тебя научу! — тут же вскакивает и начинает прыгать. — Я знаю девять танцев!

— Эмммм, — мычу в ответ.

Не признаваться же, что директор лично обсуждал со мной тему танцев? Опять разговор пойдёт не туда, и так далее. Посмотрев на полную энтузиазма Луну, с вздохом признаю очевидное. Да, мне будет приятно брать у неё уроки танцев, особенно, если с тесными обнимашками. Хотя общество магов изрядно традиционное и средневековое, но на что-нибудь вроде вальса вполне можно рассчитывать.

В конце концов, какая разница директору, лишь бы умел танцевать, не так ли?

— Хорошо, Луна, давай учиться танцевать.

— О, замечательно! — подпрыгивает и хлопает в ладоши. — Пойдём к озеру!

— Зачем?

— Вода помогает осваивать начальные движения, — важно заявляет она и вприпрыжку несётся вниз по склону.

Ага, опасный трюк, но видно и впрямь танцевать умеет, хех. Смотрю вслед Луне, и ловлю себя на очередных душевных противоречиях. Гарри и Невилл воспринимаются как дети, не слишком родные, но двоюродные, образно говоря. Близнецы Уизли как младшие приятели, этакие энергичные сорвиголовы. Рон сам по себе, Джинни — девушка Гарри. А вот Луна воспринимается именно как девушка, которую нужно тискать, мять, целовать, обнимать, говорить комплименты, дарить цветы, водить в кино… хммм, заказать себе двойной Омут Памяти?

Да, главное из памяти порнофильм не вытащить случайно, а так вполне можно.

Стоп! Опять меня заносит! Отставить эротику, тем более что уже спустились к озеру.

— Итак, смотри, — Луна вытягивает ногу. — Ставишь ступню вот так, а руки разводишь в стороны и…

Глава 13

Аластор Грюм, построив нас, как новобранцев, прохаживается вдоль строя. Так и ждёшь, что сейчас гаркнет во весь голос: «Разговорчики в строю!» или «Кто из вас умников, считает, что будет легко?» Можно сказать, что попал в тёплую компанию… замыкающим, хех. Несовершеннолетних завернули, кого родители, кого деканы, кто сам передумал, ознакомившись с историей Турнира. Поэтому в строю помимо меня в основном парни-старшекурсники.

Правда, никто в мой адрес ничего не гыгыкает, и пальцами тыкать не пытаются.

Есть положительные моменты в дурной славе, чего уж там. Подумаешь, на две головы выше, и все такие из себя старшекурсники, хех. Грюм, прищурившись (он явно долго тренировался, потому что лицо его при этом приобретает крайне зверский вид, из-за морщин и шрамов), всматривается в лица, как будто проводит опознание. Опять же, насколько успел изучить бывшего Аврора, проверяет терпение учеников. Если сейчас хоть кто-то что-то скажет, тут же будет забракован. Урок номер семь: «Будь терпелив, ибо терпение на войне есть граница между смертью и жизнью».

Нас здесь навскидку десятка три, а выбрать нужно дюжину, если правильно понял.

Тут ведь дело какое, волшебники тоже люди, и любят хвастаться, пускать пыль в глаза, и приукрашивать действительность. Надо показать, что Хогвартс круче всех, и все такое. Самое парадоксальное — Турнир задумывался как средство сближения магов, а всё равно превратился в фаллометрию между школами. Между элитами. Даже кровавые события августа и траур не привели к отмене Турнира. Финал чемпионата по квиддичу перенесли и отложили, а вот Турнир даже не подумали. Накопилось за сто лет, хе-хе.

Как-то события резко закручиваются, и не хочется думать, что из-за меня.

Как говорится, «не-не-не, это все директор виноват!»

— Хорошо, — наконец произносит Грюм. — Все знают, кто я такой?

— Да, да, да, — раздаются нестройные возгласы.

— И все знают, какое у меня прозвище?

— Грозный глаз! — звучит уже дружнее.

Так и хочется добавить: «ещё несколько дней строевой и будет все в порядке!» На самом деле, товарища Аластора за глаза именуют «Шизоглаз», вполне под стать непрерывному вращению его искусственной гляделки. Но кто ж такое в лицо легендарному Аврору заявит? Вот и придумали вежливое прозвище, уважительное и где есть слово Глаз.

— Правильно! И этим грозным глазом я сейчас посмотрю, что вы умеете, — свирепо заявляет Аластор. — Мне плевать, какие у вас оценки в школе. Кто не умеет держать палочку — может сразу проваливать, а кто умеет, пусть вначале покажет, что умеет. Всем понятно? Ты!

Посох Грюма уже указывает на ближайшего ученика. В самом деле, зачем Аластору нестройные ответы стиля «да, сэр?» Он и так знает, что услышит, и не хочет терять время.

— Покажи, что умеешь, — заявляет Грюм.

Тоже, кстати, один из психотестов нового наставника. От такого заявления «покажи, что умеешь!» у неподготовленного человека, как правило, все напрочь вылетает из головы. Потому показать сразу сможет только то, что действительно умеет, и в отношении магов это справедливо вдвойне. Ведь сейчас нужно не просто показать магию, а показать хорошо, чтобы Аластор впечатлился. Получается, что у меня фора или чит, если уж начистоту. Ведь занимался с Грюмом полтора месяца, привык к его давлению и шуточкам, и знаю, чего он ждёт.

Также знаю, что если выступлю плохо, на Турнир он меня не пустит. И плевать ему на Дамблдора!

Глядя, как Грюм проверяет старшекурсников, невольно опять оцениваю его, как учителя. Да, показывать и учить он умеет, иначе директор и в оригинальной истории не приглашал бы его вести ЗОТИ. Но при этом преподавать ему лучше другим Аврорам, взрослым магам, знающим, чего они хотят. Грюм очень сильно психологически давит, у школьников это вызывает невольное отторжение. Про меня понятно, Гарри помогал Сириус, да и условия там немного другие. Здесь же, в школе, такого нет, никто в роли посредника не выступает. Дальше, Аластор требует совершенства исполнения и паранойи поведения, что хорошо на войне, но плохо работает в школе. Хотя бы потому, что школьники не в силах представить, вообразить, понять душой, зачем это все?

Без понимания, соответственно, нет и старания.

Это два основных момента, есть ещё другие, мельче и меньше, но тоже докидывающие свои пять единиц маны, если уж выражаться магически. В итоге получаем, что товарищ Аластор Грюм при всей своей легендарности, параноидальности и мастерстве, все же больше не учитель, а именно что наставник «младых Авроров и Аврориц». Может оно и к лучшему, что он не будет преподавать в Хоге?

— Следующий! Ты! — тычет посохом Грюм.

Сижу на стадионе, лениво перекатывая в руках ожерелье, на манер чёток. Рядом сидит лже-Гарри и не менее лениво наблюдает за пробами на нового Ловца команды Гриффиндора. Громко отдающий команды Оливер Вуд то и дело бросает в сторону Бакстера злобные взгляды, но бывший Аврор их успешно игнорирует. Когда капитан команды Гриффиндора в первый раз услышал об уходе Гарри, то взглядами он не ограничился. Орал так, что по всей башне было слышно. Проявив полное соответствие фамилии[32], Оливер ещё раз пять говорил с Гарри, даже после того, как вмешалась Минерва, и властью декана запретила принуждать Гарри к квиддичу.

Сам Бакстер относится к этому с иронией.

— Интересно, что он сказал бы после первого матча? — задумчиво говорит Чарли.

— Да то же самое, — пожимаю плечами. — После чего прописал бы тебе двойную порцию тренировок в любую погоду, принимать три раза в день до, после и вместо еды.

— Ужас, — лениво произносит Бакстер. — Как у вас ещё команда не развалилась с таким подходом?

— Также, как ваш Аврорат не развалился с подходами Аластора, — парирую.

— Интересно, найдутся ли ещё фанатики?

— Конечно, это же квиддич, — пожимаю плечами. — Тем более что Ловцом был сам Гарри Поттер!

— О да, — делает важное лицо Бакстер.

Смеёмся. Неожиданно приходит странная мысль. Общение со школьниками, разумеется, не блещет глубиной философских идей и суждений. Но так как привыкал постепенно, увеличивая дозу, образно говоря, и всё равно провожу изрядное количество времени молча, тренируясь, читая книги, делая задания или просто созерцая природу, то это самое общение не слишком выводит из себя. Что же чувствует Чарли, которому по выбранной роли приходится вести себя совсем иначе? Гарри Поттер популярен, рядом постоянно кто-то есть, приходится разговоры разговаривать, и так далее.

— Не слишком утомляет общение с детьми?

Да, коряво сформулировал, но Бакстер неожиданно всё понимает.

— Из-за своей работы, бывшей работы, так и не завёл семью. Всё казалось, а вдруг меня убьют, что тогда? Потом в отставку вышел, а дома пусто, и кому я нужен, такой старый? Здесь же смотришь на детей, и прямо на душе теплеет, как будто семьёй обзавёлся, — не спеша, обстоятельно рассказывает Чарли. Молчит и подытоживает. — Так что нет, не утомляет. Что, тяжело быть Бешеной Грейнджер?

— Если ты думаешь, что мне хочется больше общения, то глубоко ошибаешься, — пожимаю плечами. — Хватает и того, что есть.

— Ну-ну, — хмыкает он.

— Что?

— Да так, сама увидишь, — отмахивается Чарли и делает вид, что пристально смотрит на стадион.

Пожимаю плечами и не переспрашиваю. Захочет — сам расскажет, а нет — так нет. Не люблю все эти многозначительные недомолвки. Конечно, когда есть силы, время и желание можно развлечься праздными размышлениями, но сейчас ничего нет. Ни сил, ни времени, ни желания. Уверенность Дамблдора в том, что Кубок выберет меня — это одно, а вот после этого выиграть Турнир — это другое, и тренировки после приезда в Хогвартс только усилились. Да, не безумное выживание с Грюмом, но выматывает не меньше.

Собственно, вот и сейчас у меня тренировка, Леплю взрывчатку.

Просто сухой и тёплый день в конце сентября неожиданно расслабляет. Хочется сидеть и ничего не делать.

Дамблдор, весь какой-то уставший и потухший, кивает. Мантия в пятнах, борода не расчёсана, дедушка явно забросил уход за собой, либо сил не хватает или времени. Поправляет очки, коротко бросает.

— Дела, дела, — и тут же переходит к очередному делу. — Окклюменция или защита разума, что тебе известно о ней?

— Защита разума позволяет оградить себя от чтения посторонними магами мыслей и образов, в настоящее время слабо распространена, в школе не преподаётся, является обязательным предметом для Авроров. Может быть достигнута несколькими путями, во-первых, мысленной дисциплиной, когда маг постоянно сохраняет контроль над собой и может отразить вторжение в любой момент. Во-вторых, специальными артефактами, с установленными чарами ментального щита, в сущности это разновидность первого пути, в котором забота о защите возложена не на мага, а на сторонний артефакт. В-третьих, пребыванием в местах, защищённых от вторжения, например в доме, который сокрыт Фиделиусом или в местах, подобных Хогвартсу или некоторым отделам Министерства, то есть имеющих собственные стационарные щиты. В-четвёртых, применением специальных зелий.

— Хорошо, — Дамблдор привычно оглаживает бороду. — Недостатки?

— В первом случае маг должен непрерывно себя контролировать, это непросто и требует долгой практики. Во втором и третьих случаях защита возлагается на сторонние щиты и артефакты, которые могут быть отключены, сломаны, потеряны, и тогда разум мага останется без защиты. В четвёртом случае эффект слишком кратковременен, а зелья слишком сложны.

— Очень хорошо, — удовлетворённо заявляет Дамблдор. — Рад, что тема защиты сознания не оставила тебя равнодушной. В настоящее время практически повсеместно используется первый способ, то есть маг изучает Окклюменцию, если ему это нужно, и затем применяет, с той или иной степенью успеха. В случае важных вещей, вроде Отдела Тайн Министерства…

Что ещё за Отдел Тайн? Там спрятаны все тайны? Архив что ли?

— Применяются комбинированные методы, — продолжает директор. — Сотрудников учат Окклюменции, выдают артефакты, помещения накрыты щитами. Это гарантирует полную уверенность.

Ну да, хоть один из способов да сработает, благо они независимы. Толково придумано.

— В связи с надвигающимися тяжёлыми временами, а в случае Гарри, ещё осложнённом связью крестражей, я счёл уместным попросить Аластора обучить вас ещё и Окклюменции, — тяжеловесно так заявляет Дамблдор. — Умение полезное, всегда пригодится.

— Да, профессор.

— Что необходимо для успешного изучения? Необходимо понимать, что маги легилименты, как например Волдеморт, не читают каждую вашу отдельную мысль. Это очень распространённое заблуждение, но оно всего лишь заблуждение. Легилименты считывают образы, цельные, полновесные, и это сродни извлечению воспоминаний. Как вы уже знаете, мисс Грейнджер, при извлечении воспоминания его можно увидеть так, как будто вы сами там были. Аналогично и с легилименцией, при вторжении в чужой разум идёт поиск образов, которые намного сложнее, чем отдельная мысль. Это понятно?

— Да, профессор. Легилимент не может сказать, что я сейчас о нём думаю, но, вторгнувшись в сознание, может ощутить, увидеть и понять образ моего отношения к нему. Не отдельную мысль, что он мне, скажем, не нравится, а комплексный, цельный образ.

— Где-то так, — доброжелательно кивает дедушка Альбус, — хотя насчёт понять вы немного преувеличили. Но не буду вдаваться в детали восприятия, это сейчас неважно. Аналогично легилименты воспринимают, при необходимости, и остальные аспекты. Волдеморт, например, всегда знает, когда ему лгут… потому что он воспринимает образ речи от собеседника, то, что тот вкладывает в речь. Именно поэтому профессор Снейп так успешно сумел вернуться в ближний круг Волдеморта.

— Окклюменция и мысленная дисциплина дают возможность контролировать себя во всём, и если профессор Снейп лжёт Волдеморту, и при этом маскирует свою ложь под правду, то Тёмный Лорд не в силах распознать ложь?

— Именно так. Том слишком привык, что всё знает об окружающих, но я-то лично тренировал Северуса! — с оттенком гордости заявляет Дамблдор. — Разумеется, потребовались годы практики, к счастью, у нас было время. Вам и Гарри пока что рано замахиваться на такие высоты, но даже самый длинный путь начинается с первого шага, не так ли?

— Да, профессор.

— Окклюменция предполагает несколько базовых способов. Во-первых, это отражение атаки в легилимента, думаю, Аластор любезно покажет вам соответствующий щит, но, в крайнем случае, можете смело ставить Протего, при достаточной силе помогает. Во-вторых, запутывание мыслей, когда ваша голова наводнена образами и мыслями, и лучше всего, если они не имеют отношения к делу. То есть легилимент, допустим, хочет вас расспросить о Гарри Поттере, а вы думаете о новых туфельках в магазине.

Ох, дедуля, сам думай о новых туфельках в магазине!

— Чем плох второй способ, так это тем, что он не даёт настоящей защиты. Вы просто осложняете работу легилименту, но он всё равно может неожиданно вторгнуться в ваш разум или всё-таки прочитать, то, что ему нужно, если мастерства хватит. В-третьих, можно вообще ни о чём не думать, этот способ аналогичен второму, но все же немного лучше и вот почему. Не думая ни о чём, легче заметить вторжение легилимента, если он всё-таки решится на таковое. Также можно думать упорно одну мысль, допустим, напевать привязчивую песенку…

Смутно припоминаю, что читал такое в литературе, там ещё были эсперы разных рангов, а главный герой как раз для защиты мыслей напевал прилипчивую песенку, в которой были слова «три, четыре, три, два, раз!»

— При этом пока песенка крутится в голове, при некоторой тренировке, тоже можно заметить вторжение. Как видите, мисс Грейнджер, все построено на запутывании легилимента, на том, чтобы вовремя заметить вторжение в мысли и не дать прочитать то, что вы хотите скрыть. И, в-четвёртых, постоянная мысленная дисциплина, когда вы никогда не думаете лишнего, а если решите подумать, то вначале воздвигнете щит. К этому способы вы должны стремиться, пока же рекомендую вам третий метод: навязчивую мысль, ну а на установку щитов вас натренирует Аластор.

— Да, профессор. Главное — не дать легилименту прочитать себя, и вовремя отразить вторжение…

— Правильно, — кивает Дамблдор. — Вообще, самый простой способ защиты — не допускать прямого зрительного контакта с легилиментом, но обстоятельства складываются так, что это может оказаться невозможным. Поэтому поразмышляйте над моими словами, и создайте способы защиты, подходящие лично вам. На этом урок закончен.

Покидаю башню с чувством глубокого недоумения. А где обещанная теория и основы? То, что рассказал Дамблдор, и так знаю, и это всё-таки прикладные приёмы, которые Грюм уже объяснял. Остаётся только пожать плечами и идти, идти, идти, слишком уж измучен Дамблдор, не стоит дополнительно терроризировать дедушку.

Глава 14

Даже после отбора делегации, Турнир продолжает будоражить умы и сердца школьников. Теперь за теми, кто едет, постоянно ходят советчики и обсуждатели, а также фанаты. Самое забавное — наблюдать, как фанаты (и фанатки) сталкиваются друг с другом, и начинаются бурные споры, о том, кто будет Чемпионом, и почему их кумир чемпионистее, чем остальные. Аргументы приводятся, как вполне логичные, про умение кастовать сложные заклинания, так и вполне бредовые, что у кого-то там палочка длиннее или мантия элегантнее.

Аластор, руководствуясь не только своими соображениями, но и подсказками Дамблдора, отобрал претендентов равномерно. По три с каждого факультета, и знакомых здесь не оказалось. Близнецы вначале не прошли по возрасту, а потом махнули рукой и не стали хитрить, и выцыганивать у родителей разрешение. Дела, магазин, опыты, и все такое. Так как квиддич в Хогвартсе никто и не думал отменять, товарищ Седрик, приснопамятный по фильму, тоже не дёргался. Капитан команды Хаффлпаффа, не хухры — мухры. Команда Гриффиндора по квиддичу тоже не дёргалась, Оливер всех настроил на победу и внушал, что Кубок три года подряд — это хорошо, но четыре — ещё лучше.

Больше никто из моего узкого круга общения и знакомств по возрасту не подходил.

Так что остальные одиннадцать претендентов — они на лицо-то, конечно, знакомые, всё-таки в одной школе учимся, но в остальном, даже не общались ни разу. Надо заметить, что никто из претендентов и претенденток не стремился подойти и завязать знакомство. Впрочем, их фанатские «хвостики» тоже не пытались нападать, и на том спасибо, хех!

В результате, мы сейчас стоим все вместе в Большом Зале, и в то же время, я как бы по отдельности.

Не хотят знакомиться? Да и хрен с ними, всё равно сейчас нас МакГонагалл всех подружит, о да, ведь репетиции — они такие. Декан Гриффиндора оценивающе смотрит на нас. Да, Минерва, это не прошлые уроки танцев, где достаточно было пригласить желающих из групп фанатской поддержки, чтобы выправить дисбаланс. На двенадцать претендентов четыре девушки, включая мою мелкую, относительно остальных, тушку. По девушке с каждого факультета, ага, и два парня в группу поддержки.

С другой стороны, мы-то репетировать будем не танцы, а сцену прибытия.

Типа, чтобы сразу всем стало ясно — не хухры-мухры, целый Хогвартс приехал!

Да, в этом году «Ёжики», похоже, отправятся в спячку. Мне хватает занятий по Турниру, близнецы в своих делах, лже-Гарри эти поскакушки не слишком интересны, а значит, и Рон с Джинни не слишком рвутся вперёд. Невилл с загадочным видом где-то постоянно занят, а мнение Луны их всех не интересует. Младшая Лавгуд единственная, кто руками и ногами за продолжение тренировок.

Может быть, мы просто переросли этот кружок по интересам, то есть «Яростных Львов», а может просто никто не хочет брать на себя лидерство и вести за собой остальных. Традиционный объединитель в лице меня отчаливает через неделю, так что можно смело предсказывать, без всяких уроков Прорицаний, что дальше тренировки по воскресеньям совсем зачахнут.

Ладно, будем считать это часть взросления и обретения самостоятельности.

И всё равно как-то грустно. Целый этап жизни заканчивается, можно сказать, подведена финальная черта.

29 октября 1994 года, суббота.

«Хогвартс-экспресс», с одним вагоном, сияющий, как котовьи яйца, скромно стоит рядом с полем для квиддича, как будто так и должно быть. Хммм, интересно, вот высадили нас на конечной остановке рядом с Хогсмидом, а дальше? Встаёт вопрос: пару раз в год поезд нас возит, до Лондона и обратно, а остальное время? В подземном ангаре стоит? Кто его чистит, смазывает, кто в роли машинистов выступает? Или опять можно сделать круглые глаза и важно заявить: «Цэ ж магия»?

Насчёт паровоза с вагоном посреди поля — это понятно, тут как раз чистая магия.

В целях безопасности, секретности, а также, чтобы все потенциальные шпионы-школьники могли рассмотреть, что Гарри Поттер остаётся в Хоге, отправка проходит отсюда, из-под щитов школы. Вообще с этой отправкой дело сложное. Невзирая на желание пустить пыль в глаза, приходилось учитывать сложную обстановку, а также традиционную паранойю Дурмштранга, теперь многократно обострившуюся. Паранойя у них насчёт координат школы, которые они усиленно скрывают.

То есть не просто скрываются от людей, как вот в Хоге, где щиты прячут школу, а скрываются и от магов тоже. Координаты, куда аппарировать, засекречены, и ещё помимо этого, Дурмштранг находится в специально расширенном магией пространстве. По слухам, разумеется. Вообще, о Дурмштранге ходит масса слухов, и вряд ли хотя бы половина из них правдивые.

Но вот паранойя насчёт секретности и координат — она есть.

Возможно, это тяжёлое наследие, ведь исторически так сложилось, что Дурмштранг работает с элитой Восточной и Северной Европы, а Шармбатон специализируется на Юге и Западе. При этом строгого деления нет, это в Британии выпендрились и заимели отдельный Хогвартс, а в Европе все проще и сложнее одновременно. Маги условно — территориально разделены по государствам людей, и на каждое государство есть своё Министерство Магии и своя государственная школа. Шармбатон и Дурмштранг же находятся как бы над этой системой, то есть каждая из этих школ принимает элитных учеников из нескольких стран.

Опять же, повторюсь, британцы с Хогвартсом выглядят выпендрежниками и обособленцами.

При этом чёткого разделения нет, и маг из Финляндии, например, может учиться в Шармбатоне, а ученик-португалец весело ездить в Дурмштранг. Также исторически сложилось, что в Шармбатоне больше времени уделяют, условно говоря, мирной и дипломатической магии, а в Дурмштранге — боевой. Но опять же, все это достаточно условно, а в базовой программе все три Школы примерно одинаковы.

Вообще, хотелось бы заметить, вся эта система освещает очередную бредовую грань бредового мира магов. Зачем делали Турнир? Чтобы преодолеть разобщённость магов. При этом маги сами поделили себя по странам, создали Министерства, и можно сказать, разбежались по норам. Но при этом магический мир достаточно един, после принятия Статута и прятанья от людей. Но традиции ещё полутысячелетней давности гласят другое.

И так далее, и так далее, какой-то безумный клубок, совсем не кажущийся безумным тем, кто в нём живёт.

Привычно занимаю хвостовое купе, и привычно остаюсь в одиночестве. Да, формально знаю, как зовут остальных претендентов, и примерно, кто, что из себя представляет. Но именно что формально. Никто не выражает желания завязать близкое знакомство, да и хрен с ними, честно говоря. Умение быть одному и в одиночестве — тоже сила, если ей правильно распорядиться. Ну а два одиночества вместе — это вообще термояд, если вспомнить Луну.

Невольно улыбаюсь. Что ж, идея неплохая, показать Дурмштрангу силу возмездия во имя Луны!

Как уже говорил, в целях секретности и безопасности нас отправляют прямо из-под щитов Хога, но даже это не может остановить неудержимость пускания пыли в глаза. Двусторонний портал, в который мы въедем на поезде, откроется по мановению палочки нашего разлюбезного директора. Хотя знаю, что дедушка Альбус в первом купе на пару с Грюмом, всё равно перед глазами другой образ. Дамблдор с развевающейся бородой стоит прямо возле трубы паровоза, и яростно дирижирует палочкой, не обращая внимания на клубы дыма.

Или кричит прямо в небо, запуская молнию: «Откройся, портал!»

На самом деле, конечно, все не так пафосно. Дамблдор всего лишь взмахнёт палочкой, из ниоткуда на траве появятся рельсы, уходящие в никуда. Паровоз поедет по ним, и уже на ходу совершит портальный переход прямо на территорию Дурмштранга. Там дедушка Альбус быстро колданет ещё рельс, пока Аластор будет удерживать и направлять паровоз с вагоном. Разумеется, не только силой мысли, всю эту поездную конструкцию дополнительно зачаровали, укрепили и переделали.

Конечно, хорошо быть в курсе событий, но ощущение тайны и загадки теряется.

Для стороннего наблюдателя, в Дурмштранге, всё будет выглядеть так, что «Хогвартс-экспресс» появится из ниоткуда, и сразу по рельсам, тоже из ниоткуда, подъедет к школе. Предполагается, что все скажут: «Вау», ну или просто «Вот это Хогвартс дал просраться!», будут хлопать, кричать, расстелют красные дорожки с оркестром и вообще.

После чего состоится наш выход.

Честно, ожидал, что действительность внесёт коррективы. То есть мы прыгнем порталом, подпитываемым от источника Хога, куда-то в Европу. Там нас будет ждать представитель Дурмштранга, который и откроет следующий портал, уже в школу, после опознания и приветствий. Но то ли паранойя не позволила представителям Дурмштранга показывать окрестности школы «в реальном мире», то ли я недооценил Дамблдора, но всё прошло в один прыжок.

Опять же, подсознательно ожидал, что портал будет синего цвета, как в «Дьябле 2».

Не знаю почему, да и вообще осознал факт ожидания синевы портала только после перехода. Нельзя сказать, что «в пупок вставили заводной ключ и вращают по часовой стрелке[33]», как при аппарации. Прыжок был не таким резко-мгновенным, и ощущения, соответственно, не такими скручивающими. Как выяснилось много позже, Дамблдор ездил отдельно договариваться о двустороннем портале, опирающемся на источники обеих Школ, и о времени открытия, и о способе прибытия.

Но, повторюсь, для стороннего наблюдателя все это выглядело красиво до нецензурности.

Прямой репортаж из Дурмштранга, посвящённый началу Турнира Трёх Волшебников. Отрывок

Внезапно, прямо перед нами, на глади озера возникает поезд, который по рельсам стремительно несётся к школе. Изящный вираж, приветственный гудок, из трубы вылетает облако дыма, которое вытягивается в огромную букву Х. Распахиваются четыре двери, и из вагона появляются претенденты из Британии. Четыре двери — четыре тройки учеников, все в цветах своих факультетов. Синхронно вскидывают палочки и призрачные фигуры: Ворон, Змея, Лев и Барсук, взмывают к букве Х, образуя герб Хогвартса. Следом появляется Аластор Грюм, бывший мракоборец, прославившийся во время первой магической войны в Британии. Его знаменитый глаз вращается во все стороны, вызывая неподдельный интерес у встречающих. Ударом посоха о землю он добавляет к гербу лозунг Хогвартса: «Draco dormiens numquam titillandus», что по-латыни означает «не дразни спящего дракона». И последним, самый важный гость, директор Школы Хогвартс, Альбус Брайан Ульфрик Персиваль Дамблдор. Орден Мерлина на его мантии сияет, а сам знаменитый маг улыбается и приветственно машет рукой.

Ученики Дурмштранга, построенные буквой П перед входом в основное здание школы, кричат приветствие и хлопают. Альбус Дамблдор обнимается с директором Дурмштранга, напомним, что с этого года — это Иштван Лошонци, заслуженный преподаватель, почётный председатель 9-ой Конференции магов, а также обладатель ряда орденов и наград различных Министерств Магии стран Европы.

Директор Лошонци приветствует учеников Хогвартса, на прекрасном английском.

Дабы никто не испытывал неудобств, гостей поселят в отдельном здании, ведь им там жить до окончания Турнира. По слухам, после церемонии выбора Кубком Огня, часть представителей Хогвартса, во главе с директором Дамблдором, вернётся обратно. Но даже если это всего лишь слухи, никакого стеснения не будет. Отсюда отлично видно прекрасное трёхэтажное здание, стоящее особняком и украшенное гербами Хогвартса и Шармбатона. Согласно программе встречи, претенденты будут кидать свои имена в Кубок завтра, а выбор произойдёт сутки спустя, вечером 31 октября. Представители полудюжины газет и журналов уже готовятся задавать вопросы, если не ученикам, так директору Хогвартса, но в небо взлетает приветственный салют.

Делегация Шармбатона уже в пути! Они летят, да, летят!

Огромная карета и крылатые кони эффектно кружат в небе, кругами заходя на посадку. Прямо рядом с «Хогвартс — экспрессом», мастерское приземление, и вот уже делегация Шармбатона перед нами! Ого! Эффектные девушки, как жаль, дорогие слушатели, что вы не видите этого, но наш корреспондент уже делает фотографии! Склонившись в изящном реверансе, ученицы Шармбатона выпускают в воздух стаю птиц. Из кареты выходит их наставница и директор Школы мадам Максим, а птицы в это время приподнимают с крыши кареты полотнище с гербом Шармбатона. Ученицы выпрямляются, и в воздухе зависает радуга, подобно арке, через которую и проходит мадам Максим.

Дисциплина среди учеников Дурмштранга изрядно поколеблена, кажется… да, кто-то уже громко приглашает девушек на свидание. Делегации Хогвартса и Шармбатона оказываются рядом друг с другом, о, видно, что ученики из Британии, да простят мне слушатели эту вольность, уже готовы налаживать тесный контакт между Школами! Директора закончили приветствия, и теперь очередь Дурмштранга запускать салют. Здание Школы как будто вспыхивает, и, рассыпая золотистую пыль, в воздухе проявляются очертания Кубка Огня, с надписью: «Приветствуем всех на Турнире Трёх Волшебников!»

Репортёры достают свои самопишущие перья, и торопятся взять интервью у возможных будущих Чемпионов. Небольшое столпотворение вокруг делегации Шармбатона мешает репортёрам, тогда они обращают своё внимание на делегацию Хогвартса. Особый интерес, несомненно, вызывает Аластор Грюм, но его яростная нелюбовь к средствам массовой информации известна не менее чем глаз.

Директора и преподаватели Дурмштранга призывают школьников к спокойствию. Торжественность встречи немного нарушена, но это нормально, ведь Турнир не проводился целых сто лет! Теперь прибывших ждёт торжественный ужин, и знакомство со школой, и много чего ещё, о чём мы не узнаем. В следующий раз нас пустят в Дурмштранг уже на первое испытание. Имена и фамилии Чемпионов будут сообщены отдельно, никого из представителей средств массовой информации на церемонию отбора не пустят. По слухам, будут присутствовать несколько Министров Магии, но если и так, то мы об этом не узнаем, к сожалению.

Но всё равно, церемония прошла отлично, в ближайших номерах газеты будут напечатаны фотографии.

Наши коллеги прорываются к делегациям Шармбатона и Хогвартса. Сверкают вспышки фотоаппаратов, и да, звучат вопросы и строчат перья. Претенденты на звание Чемпионов немного растеряны, кажется, они не ожидали такого напора. Внезапно, внимание репортёров переключается, среди учеников Дурмштранга они видят Виктора Крама, Ловца сборной Болгарии. Случившееся на финале чемпионата мира по квиддичу до сих пор ужасает, и, несомненно, Виктора расспрашивают о том, что там было и что он чувствует теперь, два месяца спустя.

Воспользовавшись моментом, делегации Шармбатона и Хогвартса быстро идут к зданию Школы. Охрана на входе не пускает репортёров, образуется небольшой затор. Что это? Да, Аластор Грюм разбил кому-то фотоаппарат, и кажется, сейчас будет драка. В дело вмешиваются директора Школ, а тем временем делегации заходят в здание.

Глава 15

Пока местные домовики перетаскивают вещи из вагона в приготовленное нам здание, нас ведут на праздничный ужин. Все никак в толк не возьму, то ли маги как подхватили в Средние Века вирус вида «жри пока есть, потом будут голодные года» и никак не могут от него избавиться, то ли невозможность трансфигурировать еду из воздуха на них так влияет? Хотя нет, наверное, просто слишком легко эти праздники оформляются, ведь основную работу делают домовики. Если бы маги сами готовили на такую ораву, а потом ещё и мыли бы за ними тарелки, да выносили объедки, вот тогда бы быстро прекратили устраивать торжественные сборища по любому случаю. Чуть что, сразу собираются толпой и устраивают унылую корпоративную вечеринку, то есть совместное поглощение еды. Спиртного не дают, стриптиза нет, фильмы не крутят, только и остаётся, что есть да разговаривать.

Поворчав, даже поднял настроение.

Нет, ну, правда — тоска смертная все эти ужины!

Четырёхэтажное здание, к которому подрулил паровоз, оно основное, тут аналог нашего Большого Зала, всякая административная поебень, вроде складов и кабинета директора, а также огромные классы, для проведения занятий со всем потоком. Лекции, история Магии, и так далее, в общем, где в основном надо писать и читать, а не магичить. В принципе, если собрать все здания и классы Дурмштранга вместе, да снабдить их движущимися лестницами, то вполне вышел бы аналог Хогвартса.

Но, хитрые товарищи, прятавшие школу в пространственный пузырь, решили не стесняться.

Надули пузырь больших размеров, разнесли здания, оборудовали полигоны, искусственно воссоздали практически все виды ландшафта для тренировок. Попутно подкрутили погоду, чтобы жёстче была, и наполнили озеро возле основного здания. Несколько лет работы команды опытных магов, и школа готова. На все случаи жизни, как говорится. Хогвартс, надо заметить, не хуже, просто у нас устроено по-другому.

Кстати, отдельное расположение Дурмштранга, непривязанность, если можно так выразиться, к одной стране, дают дополнительную мотивацию ученикам. То есть ученик или добровольно едет сюда, чтобы жить в отрыве от родителей и тренироваться, и становиться сильнее, или родители его пинком посылают через пол-Европы. Тоже мотивация, не так ли? Возможно, чересчур идеализирую, чужое и неизвестное всегда кажется в чём-то лучше или просто подмечаешь в первую очередь достоинства.

Недостатки Хога то известны, вот и кажется, что здесь лучше.

Опять же, рассказчик трындит только о светлых сторонах школы или, по крайней мере, старается это делать. Нам выделили гида, помощника, рассказчика, подсказчика, не знаю, как правильно обозвать. Староста одного из факультетов, Войцех Павловский, сейчас старательно пытающийся выглядеть старше, чем он есть. Студент шестого курса, важно и обстоятельно рассказывает о Дурмштранге, и как ему повезло здесь оказаться.

Четырёх Основателей у Дурмштранга не было, но в остальном те же яйца, что в Хогвартсе. В смысле элитная школа для элиты, так что, либо родись охренительно одарённым и получи грант на обучение, либо во влиятельной магической семье, либо денег занеси, а лучше и то, и другое. Один в один то же самое, что в Хоге, только здесь размеры школы больше, да факультеты другие. Вначале я думал, что студентов расселяют по странам, так сказать, тут болгары, там чехи, здесь немцы, ан нет, хренушки. Наоборот, всех старательно перемешивают, то ли для поддержания интернационализма, то ли, чтобы землячества не устраивали.

Правда, как поясняет Войцех, перемешивание появилось относительно недавно, с середины двадцатого века. Немного ранее перемешивания было принято решение ещё и о делении на факультеты по специальностям. Как в обычных университетах, если проводить аналогии, тут тебе кафедра органической химии, там физической, в этом здании аналитическая и неорганическая, а там корпус для коллоидной. В Дурмштранге понятное дело, специализация по изучаемым предметам. Те же семь основных, что и в Хоге, и пять дополнительных, с вариациями. Не стал пока углубляться в этот вопрос, всё равно в ходе учебного года станет понятно.

О том, что было ранее, веке в девятнадцатом, Войцех не знает, ну да ладно, думаю, местный аналог «Истории Хогвартса за тысячу лет до наших дней» в библиотеке найдётся. Будет время — полистаю, а не будет, так и хрен с ним. Также примерно понятно, что в Дурмштранге больше учеников, чем в Хоге, равно, как и преподавателей. Опять же раскиданность зданий по местности способствует, возникает ощущение простора и необъятности. Хотя, повторюсь, если собрать все здания в Дурмштранге вместе, размером будет примерно тот же Хогвартс.

Сижу, слушаю болтовню и вопросы, оглядываю зал и делаю выводы.

На меня Войцех регулярно поглядывает с недоумением, но вслух не выражает.

Не могу сказать, что в Дурмштранге царит спартанская дисциплина и военные порядки, хотя из фильма именно такое впечатление и осталось. Что тут одни суровые парни, никаких девушек и сплошная дисциплина. «Щазззз, ага!» Сидит толпа, галдят, едят и пьют, и каждый по-своему. Ухо вылавливает какие-то намёки на кириллицу, и местами явно русский. Вообще, как выяснилось, в Дурмштранге два официальных языка обучения, русский и немецкий. Интересно, если сейчас заговорить по-русски, будет ли у меня британский акцент? Или у меня британский изначально с рязанским прононсом, только окружающие не реагируют?

В общем, ученики они и есть ученики, а то, что в фильме показывали, так, пускание пыли в глаза, ага, как мы сегодня зажигали. Надо полагать, что в оригинале Дурмштранг тоже прислал самых боевитых, во главе с Виктором Крамом, для демонстрации. Мы вот тоже сидим, представительные лбы, во главе с Грюмом. Сразу всем понятно, что в Хогвартсе ученики просто ух! А преподаватели (конечно, Грюм не препод, но кто об этом знает?) так вообще просто звери! Один я скромно выбиваюсь из общего ряда, эх, дикие люди, не слышали о Бешеной Грейнджер, ну ничего, недолго осталось.

Еда у них тут, кстати, местами правильная.

Никакого блядского тыквенного сока, зато есть кисель!

Сразу вспомнилось из детства, как берёшь комок твёрдого киселя (кажется, это была штука, которую надо разводить и получался кисель) и грызёшь, грызёшь, наслаждаясь вкусом. Прихлёбывая кисель, продолжаю оглядываться и сопоставлять. Так как в Дурмштранге не было Основателей, то здесь нет четырёх отдельных столов, с чётким территориальным разделением студентов. Но, тем не менее, если присмотреться, видно, что студенты отчётливо поделены на группы. Или они сами поделились, наперекор перемешиванию.

Аналитик из меня, конечно, тот ещё, это только перед Дамблдором хорошо выйогиваться, используя послезнание, а вот в такой вот ситуации, как сейчас, хрена лысого помогут мне знания из фильмов. Ну, Крама видел, ещё у них какой-то главный мужик в шубе бегал, вроде бывший Пожиратель. Хер ли толку с таких знаний?

Разглядываю студентов и группки таковых, пытаясь вычислить, по какому признаку они кучкуются.

Так как аналитик из меня так себе, то и выводов никаких в голову не идёт, кроме того, что программа перемешивания всё-таки работает. Ну да, в Хоге тоже как-то никто не меряется, где родился и кто по национальности, надо полагать, что и в Дурме такого нет. Хммм, если сокращать названия школ Хог, Дурм и Шарм получается.

Вечно в голову всякая хрень лезет!

Делегация Шарма, полностью оправдывая своё сокращение, манит студентов, и они слетаются, как осы на мясо. Надо заметить, что наши хогвартские товарищи тоже в ту сторону косят глазами. Что-то тут нечисто, скажу я вам. Войцех тем временем травит дальше, про историю Дурмштранга и славных выпускников, но тут Аластор решает вставить своё веское слово.

— А ещё Дурмштранг славен своим выпускником Геллертом Гриндевальдом, который известен как самый Тёмный маг Европы в двадцатом веке!

Войцех сбивается, студенты Хогвартса тоже в недоумении. Кому-то известен данный факт, кому-то нет, но как-то уж резковато товарищ Грюм вклинился. Нельзя ж так голую правду вываливать посреди разговора!

— Сей Гриндевальд наделал немало дел, но в Дурмштранге, тем не менее, продолжают изучать Тёмные Искусства, — с нажимом в голосе, как будто обвиняя, продолжает Грюм. — Знак Гриндевальда на стене рисуют, а?

— Сэр! — Войцех вскидывается.

Мне хочется заржать. Аластор взял его на «слабо», и сейчас мы узнаем, как в Дурмштранге обстоят дела с тёмными искусствами, знаками и прочей лабудой. Из-за закрытости школы ходит много слухов, но что именно в них правда — не слишком понятно, если не сказать больше. Вот Грюм и решил прояснить вопрос, простейшей провокацией в несколько предложений. Теперь наш рассказчик наизнанку вывернется, но расскажет, что ж тут происходит.

— Мы изучаем Тёмные Искусства, чтобы знать, как с ними бороться, а не затем, чтобы практиковать!

— Но изучаете, а? — подначивает Аластор. — Практикумы с голыми девственницами проводите?

От такого предположения студент Павловский резко начинает кашлять. Ученики Хогвартса смущены.

— Мы проводим практикумы по защите, кха-кха, и обезвреживанию, сэр! И это делают те, кто готовится стать мракоборцами, а не все студенты!

— То есть ты не проводил практикумов с голыми девственницами? — не моргнув и глазом, уточняет Аластор. — По защите и обезвреживанию?

Вот такие у него шуточки. Подобного летом и я, и Тонкс, и Гарри за компанию наслушались достаточно. На особо забористых шуточках, Тонкс постоянно делалась фиолетовой, что почему-то невероятно веселило Аластора. Соответственно, фиолетовый цвет провоцировал нашего наставника ещё что-нибудь такое пошутить, двусмысленное. Теперь же вот Войцех попал под раздачу. Говоря шахматным языком, Аластор ему поставил «вилку», так как оба варианта ответа, неважно да или нет, ответит студент, вызовут дальнейшие подначки от Грюма.

— Сэр, прошу меня извинить, — Войцех встаёт. — Думаю, учебные вопросы вам следует обсуждать с директором Школы. Сейчас я его приведу!

И уходит. Ученики Хогвартса осуждающе и смущённо смотрят на Грюма. Наивные, ага, нашего толстокожего наставника из катапульты не прошибёшь, что ему какие-то взгляды. Он и сам может в ответ так посмотреть, что под стол забьёшься. И это, заметьте, Грюм ещё не шутил про то, что глазом видит сквозь одежду! Наверное, Дамблдор его попросил быть сдержаннее со студентами Хога, вот Аластор и подыскал себе жертву из другой Школы.

Потом пришёл директор Дурмштранга, Иштван Лошонци, колоритный такой дядька, могучий, высокий, с громким голосом и этаким огнём в глазах. С ним пришёл Дамблдор и с удовольствием послушал, как Грюму рассказывают на весь зал, что никто в Дурмштранге практикумы с голыми девственницами не проводит. И оргии на кладбищах не устраивают. И если уважаемый Грюм желает убедиться, то может убедиться, а то ещё было бы и неплохо и пару мастер-классов по ЗОТИ провести. В общем, Аластора разбили словесно, а потом ещё и Дамблдор проехался, по злосчастным голым девственницам.

Затем вынесли Кубок Огня, и, наконец, тема голых девственниц была закрыта.

Что тут можно сказать, Кубок как кубок. Ожидаемо вырезан из дерева, размеры средние, до ведра не дотягивает, но где-то посредине между кружкой и ведром. Вязи таинственных иероглифов и рун не наблюдаю, ничего не вспыхивает и не мерцает, и если не знать, что перед тобой могущественный артефакт, так сроду не догадаешься. Живо вспоминается финальная сцена из фильма «Индиана Джонс и последний крестовый поход», где главный герой как раз выбирал скромную «чашу плотника», если правильно помню. В общем, невзрачная деревяшка, как и Кубок.

Затем Иштван, воздев палочку, проводит процедуру разжигания Кубка.

Синий огонь, больше всего напоминающий мощную газовую конфорку, пляшет над Кубком и как будто призывает: «Брось в меня бумажку с именем!» Все это сопровождается вначале благоговейной тишиной (ну да, Кубок Огня, не хер собачий), а затем объявлением директора.

— Кубок будет стоять здесь, в главном зале, и любой ученик может бросить туда своё имя, в течение следующих двух дней. Но помните, если Кубок выберет вас, пути назад уже не будет. Магический контракт между Кубком и Чемпионом невозможно разорвать.

— Явно разновидность Непреложного Обета, — шепчет кто-то из наших.

— Пока не завершится Турнир. Подумайте и взвесьте свои силы!

— Разве не будут проводить возрастную черту? — невольно вырывается у меня.

Во взглядах студентов Хогвартса, брошенных на меня, явно читается сожаление и разочарование в моих умственных способностях. Странно, чего это они? В оригинале вон, Дамблдор ставил черту, и никто не хрюкал по этому поводу! Близнецы, правда, нарвались, но вроде их вылечили.

— В целях безопасности, возле Кубка будет установлена круглосуточная охрана, — заканчивает речь директор Дурмштранга.

Ага, ага, и надо полагать, что несовершеннолетних они будут заворачивать гораздо лучше возрастной черты. Это что же, все остальные об этом знают? Интересно, откуда? Или книжки по истории Турнира наизусть выучили? Мне-то некогда было, все практикумы, и как назло не с голыми девственницами, а очень даже наоборот, с МакГонагалл.

— Так что, можно бросать? — обращаюсь к Грюму.

Тот ухмыляется и кивает. Достаю бумагу, ручку и старательно вывожу, едва ли не печатными буквами «Гермиона Грейнджер». Блин, а Кубок не спалит, что писала вовсе не Гермиона? В смысле, тело то Гермионы, а вот остальное. Вот Дамблдор удивится, если Кубок какое-нибудь коленце от моей записки выкинет, хех. Да, что-то я не подумал на эту тему.

Есть в этом обнадёживающий момент.

Если я не подумал, то те, кто делал Кубок пятьсот лет назад, тем более, надо полагать, не думали на эту тему? То есть Кубок просто смотрит на духовную силу и Школу, а остальное ему похрен, будь ты хоть фиолетовым пятиногом? Будем надеяться, что так, иначе придётся бежать и очень быстро.

Поднимаюсь.

Держа в руке бумажку, иду к Кубку, не спеша, но и не медля.

Взгляды учеников и преподавателей скрещиваются на мне. Ну да, не успели вынести Кубок, как уже какая-то малявка мчится кидать имя! Так как на мне одежда ученицы Хогвартса, во взглядах читается некоторое недоумение. Ну да, ведь только что трындели про нерасторжимость контракта и опасности Турнира. Почему-то даже для магов, не всех, но многих, физическая мощь аналогична магической. Или это потому, что тело можно рассмотреть, а магию нет, вот и происходит подмена образа?

Интересно, если я трансфигурацией надую мышцы на теле, в меня поверят или все совсем плохо?

Дамблдор молча стоит в сторонке, и тихо улыбается. Понятно, что он предупредил местных, и показал все разрешающие бумаги насчёт меня, так что останавливать не будут. Возраст спрашивать тоже не будут, чтобы не провоцировать учеников Дурмштранга. Но сама картинка-то, какова!

Вы только вдумайтесь (мне бы тоже не помешало, но теперь уже поздно), ведь не успели разжечь Кубок, как студентка Хогвартса, причём самая мелкая, уже мчится бросать имя! Ведь как оно обычно с соревнованиями? Прикидки справлюсь или не справлюсь, мандраж, колебания, и только потом принятие решения. Чего уж говорить про Турнир, с опасными заданиями, неотменяемостью контракта и прочими радостями магии? Тут по идее всю ночь ходить, вздыхать и думать, и набираться решимости — это я про студентов Дурмштранга, понятное дело.

Нам, приехавшим в гости, конечно же, придётся всем бросить имена в Кубок, но и здесь есть нюансы, как говорил поручик Ржевский. Ведь из делегации Шармбатона никто не вскочил и не ринулся кидать имя? Неужели дедушка Альбус просчитал такие вот психологические моменты, работающие на рекламу Хога в целом, и меня в частности? Мной-то двигало совсем другое — закрыть вопрос и не возвращаться к нему, а когда кидать — всё равно, если уж четыре месяца тренировки и идут с настроем не просто на участие в Турнире, но на победу?

Какой уж тут мандраж, скорее бы развязаться, да спать пойти.

Но со стороны все выглядит иначе, и остаётся только мысленно поаплодировать дедушке Альбусу. Ага, даже тут извлёк несколько бонусов, из такой вот неприбыльной, казалось бы, сцены. Молодец, чего уж там, а я все ещё младенец в таких играх. Кидаю бумажку, и пламя на секунду взлетает вверх.

«Ну, вот и все, надо спешить туда», как пела группа «Браво».

Глава 16

02 ноября 1994 года. Хогвартс. Большой Зал. Стол Гриффиндора.

Рон Уизли со всей силы ударил кулаком по столу, едва не попав в тарелку с кашей.

Его возмущённый демарш не привлёк ничьего внимания. Гарри, сидевший напротив, был поглощён поеданием котлеты. Джинни, сидевшая возле Гарри, пыталась читать книгу по уловкам в квиддиче и советам Ловцу, а Невилл подкармливал какой-то куст в горшке, водрузив оный горшок прямо на стол. Куст раскачивался, сочно всасывал компот и тыквенный сок, и шелестел листьями.

Рон ещё раз перечитал заголовок на первой странице газеты, которую Невилл отложил в сторону, так как она мешала ему поить куст. Огромный такой заголовок «Турнир Трёх Волшебников начался! Кубок выбрал Чемпионов!» Ниже шли фотографии Чемпионов, вызвавшие такую яростную реакцию младшего Уизли. Гермиона Грейнджер, чемпион Хогвартса! Кто бы сомневался, что эта любовница директора пройдёт отбор! Наверняка, Дамблдор посодействовал!

Рон сжал кулаки. Ух, были бы у него связи в верхах, ух!

Чемпион Дурмштранга — Виктор Крам! Виктор Крам, лучший ловец Европы! Жаль, что финал чемпионата мира по квиддичу перенесли, но Рон не сомневался: Виктор поймает снитч! Он лучший! И теперь эта… эта… Грейнджер будет постоянно с ним общаться! Почему-то, в воображении Рона Чемпионы жили вместе, в одной спальне, и делили тяготы Турнира.

И такое вот представление служило фактором, усиливающим негодование Рона, достаточно было взглянуть на третьего Чемпиона. Флёр Делакур, Шармбатон, и уж Рон с ней станцевал бы какой-нибудь тесный танец! «Эх, ну почему, почему Турнир не проходит в Хогвартсе?» взвывал молчаливо Уизли, представляя себе, как он бросает имя в Кубок, тот избирает его Чемпионом. Танец с Флёр, молчаливое восхищение гриффиндорцев и бессильная злоба слизеринцев. Слава, почёт, тысяча галлеонов приза!

Рон посмотрел на Гарри, который уже доел ужин, и теперь что-то пояснял Джинни, показывая на текст в книге. Вот кто понимает Рона, Гарри точно разделит негодование Рона. Наверняка, Поттер и сам хотел бы стать Чемпионом, но это правильно — ведь он Поттер! Рон откашлялся, отодвинул горшок Невилла и громко заявил.

— Грейнджер выбрали Чемпионом Хогвартса!

— Ужас, да? — тут же высунулся из-за куста Невилл.

Рон собирался уже было обрадоваться, но Лонгботтом ещё не закончил.

— Турнир — это же опасно! Сколько Чемпионов погибло, пока не закрыли Турнир! — голос Невилла выражал глубокое беспокойство. — Вдруг с ней что-то случится? Нет, я верю в Гермиону, но вдруг?

— Да ты никак влюбился?!! — громко заявил Рон.

Невилл, кинув на него странный взгляд, спрятался обратно и продолжил кормёжку куста.

— Гарри, а ты что думаешь об этом?

Гарри отвлёкся от книги, посмотрел на Рона, газету, что-то сопоставил и спокойно так ответил.

— Все в порядке, Рон, не волнуйся!

— Да, не волнуйся, — поддакнула Джинни.

— Вот смотри, вот так вот зависать над стадионом опасно, обязательно попадёшь под бладжер, — Гарри продолжил объяснения, как будто вопрос исчерпан.

Рон Уизли тяжело вздохнул и ещё раз посмотрел на газету. Мир вокруг определённо стал хуже за тот год, что он лежал в больнице. Грейнджер — чемпион Хогвартса, Гарри Поттер отказался от квиддича, а его, Рона Уизли, не взяли в команду! И как будто судьбе было этого мало, Джинни взяли Ловцом, ух, ух.

Младший Уизли накручивал сам себя, тяжело сжимая кулаки.

Хотелось сделать что-то, как-то показать, что и он может, умеет, знает! Чтобы все удивились и ахнули, и признали недооценённые таланты Рона Уизли! Но что? Рон погрузился в тяжёлые раздумья, сверля взглядом фотографию Грейнджер, которая, сложив руки на груди, стояла с надменным и вызывающим видом. «Я добилась всего, а ты никто!», казалось, говорила она Рону.

И от этого размышления становились ещё горше и тяжелее.

Стоим с Грюмом и осматриваем место будущего испытания. Ущелье, двести метров дистанции, уклон градусов тридцать, полно камней под ногами. При таком наклоне даже просто бежать будет непросто, а с этими камнями так вообще. Подвернуть или сломать конечность как нефиг делать. И плюс ещё по всей длине будут ловушки. Ширина дна ущелья метров десять, плюс ещё метров по десять вверх по склонам. Затем идут отвесные скальные стенки, явно искусственные. Этакие «ограничители трассы». После скальных стенок идут места для зрителей, видимость отличная, будут орать сверху вниз, подбадривая участников.

Нужно за минимальное время пройти по ущелью, добраться до пирамидки в конце и коснуться её. С собой из разных волшебных штук можно приносить только волшебную палочку, аппарировать нельзя, призывать что-либо вне ущелья нельзя, но зато можно не стесняться использовать магию.

— В конце ноября камни будут мокрые и скользкие, — сообщаю вслух, — так что только шагом. Трассу вполне можно пройти пешком, просто уничтожая ловушки в ответ или закрываясь щитами.

— Не сомневаюсь, что другие Чемпионы так и сделают, — морщится Грюм. — При всех своих выдающихся достоинствах, Гермиона, в таком режиме тебе за ними не поспеть. И самое главное у нас что?

— Поразить всех до самых пяток мощью Хогвартса?

— Что-то вроде, — Грюм задумчиво постукивает посохом. — Говорят, ты разбираешься в Артефакторике?

— Немного.

— Значит, на этом мы и сыграем. Идём, больше здесь осматривать нечего.

Разворачиваемся и идём к отведённому нам зданию. Там теперь много места, а нас мало, так как всё прошло по плану. В смысле все вернулись в Хогвартс, и остались мы впятером. Вторую половину здания занимала делегация Шармбатона, к вящей головной боли Грюма. Вон кстати их чемпионка, Флёр, бродит выше по ущелью, как всегда с хвостом из поклонников. Местный чемпион, Виктор Крам, тоже обычно снабжён хвостом фанатов, но он, видимо, и так знает трассу, и не пришёл на осмотр.

Впрочем, организаторы — щедрые люди и дали нам неделю на изучение.

Потом полигон будет закрыт для посещения, и начнётся установка ловушек.

Гарри, как и было обещано, приступил к жизни обычного школьника, если это можно так назвать. Все ж таки официально в Дурмштранге преподавали на немецком и русском, а Гарри как-то не удосужился выучить другие языки, помимо английского. Но большее, чем в Хогвартсе, количество преподавателей сыграло свою роль, и нашлось достаточно англоговорящих учителей, чтобы Гарри смог посещать факультативы, а иногда даже основные уроки. Учебники у Поттера были с собой, а преподаватели уделяли время для пояснений. Насколько понял, Гарри так даже больше нравилось, ибо получалось по схеме: мало теории — много практики. Ну и плюс языковая практика, погружение в среду способствует, часть учеников Дурмштранга вполне владела английским или изучала таковой, и они помогали Поттеру с общением. Точнее говоря, Арктуру Блэку, ибо новая маска отлично помогала и вести себя по-новому.

Стряхнув груз прошлой славы и ошибок, Гарри наслаждался новой жизнью, образно говоря.

Опять же Грюм дополнительно учил его немецким ругательствам, а я русским. Пришлось, правда, насвистеть оперную арию, как я ещё до Хога учил русский, из детского любопытства. Вроде прокатило, хотя хрен его знает. Грюм, конечно, мозгами не Дамблдор, но в подозрительности точно превосходит директора. Русский у меня получился с отчётливым британским акцентом, но для конспирации даже лучше вышло. Правда, на занятия всё равно ходить толком не получается, опыты, эксперименты, тренировки, подготовка к Турнирному шоу съедают всё время.

В роли основного преподавателя выступает Грюм, Сириус делится своими школьными наработками, благо их кружок Мародёров всегда занимался дополнительно, помимо основной программы. Ну и Тонкс, разумеется, она конечно не так опытна, как двое старших, но зато недавно была ученицей, и самое главное — метаморф. Уроки по изменению себя идут полным ходом, но особого прогресса пока не видно. По мелочи — все прекрасно меняется, как что-то крупное, так как будто барьер внутри. Не выходит, и все тут.

Также попутно выяснилось, что на метаморфизм можно не рассчитывать. Врождённая магия, если так можно выразиться, и мне её никогда не освоить. Что ж, можно вычеркнуть этот пункт, и дождаться совершеннолетия, чтобы начать фильтровать вопрос о смене пола операцией. В общем, пара лет ещё есть, чтобы как следует подготовиться. Что ж, взамен можно плотнее сосредоточиться на трансфигурации и анимагии, пока остальные крепят дружбу Школ.

Дружба Школ — это про Гарри. С квиддичем он завязал, но на метле летает, в порядке тренировки, и даже товарищ Крам, местный непререкаемый авторитет, вроде как одобрительно отзывался. Вообще, новая маска Гарри, то есть Арктур Блэк, легко сходился с учениками Дурмштранга, заводил новых приятелей, вникал в уроки и так далее. Возможность просто дружить и общаться, без отягощения славой и врагами, очень даже нравилась Гарри, и по вечерам он постоянно рассказывал о школе и новых приятелях.

Не обошлось, конечно же, и без женского вопроса. Местным «гарным дивчинам» Арктур очень даже глянулся, и они часто хихикали ему вслед и краснели. Сам товарищ Поттер, возможно, и смотрел бы на них, благо там было на что посмотреть, можете мне поверить. Очень даже красивые экземпляры попадались, но Гарри попал под очарование чемпионки Шармбатона, мисс Делакур. Супротив остальной сотни поклонников Флёр, у Гарри было важное преимущество, даже два. Во-первых, наши делегации занимали одно здание, и, следовательно, Гарри сталкивался с девушками Шармбатона очень даже часто, а во-вторых, у него были Сириус и Тонкс.

«Папа Блэк», как его в шутку именовал Аластор, привлекал внимание шармбатонок или шармбатиц, как правильнее? В общем, учениц Шармбатона, и даже их огромной директрисы. Поэтому Арктуру доставалась энная часть внимания, направленного на Сириуса. Сам старший Блэк от этого девичьего потока внимания уклонялся, как-то в сердцах бросив, о чём, мол, с ними можно разговаривать? Тонкс тут же возмутилась, мол, она же находит темы и постоянно общается? На что Сириус возразил, что будь он молодой и красивой девушкой, в общем, слово за слово, подискутировали на повышенных тонах.

Сам Гарри только разводил руками, но обожания Флёр не бросил.

Стою в библиотеке, и жду, пока Грюм договорится о посещении местного аналога Запретной Секции. Хрен его знает, зачем ему это понадобилось. Вроде и так литературу на руки выдают без задержек, и вообще режим максимального благоприятствования, подозреваю, что без Дамблдора и договорённостей на самом верху, тут не обошлось. Ученики скрипят перьями, шкафы с книгами, ещё бы надписей на английском и был бы чистый Хог! Тихие разговоры, косятся в мою сторону, что-то шепчут друг другу. Знакомая, привычная атмосфера, включая взгляды, мол, совсем Грейнджер на всю башку больная. Невольно усмехаюсь.

Даже то, что Кубок Огня выплюнул моё имя, их не останавливает.

Местный мастер по палочкам, вроде нашего Олливандера, тоже смотрел на меня, как на больного. То есть как на больную. Зато я, наконец, узнал, что внутри моей волшебной палочки находится жила дракона в качестве сердцевины. Это процедура такая, перед Турниром проверяют палочки Чемпионов. Так и не понял нахрена, но желание дать ему вторую палочку, с осколком клыка василиска, подавил с трудом. Мастер поколдовал нашими палочками, заявил, что они в порядке, и Турнир продолжился, нам объявили о первом испытании, и так далее.

Возвращается Грюм и машет рукой, подзывая.

Спуск в хранилище через десять лестничных пролётов, явно там не журнал «Мурзилка» хранится! В стенки что-то билось, шуршало, раздавались стоны и шорохи, в общем, полный антураж фильма ужасов.

— Ни бращайте внимания, — машет рукой библиотекарь. — Цо непасно.

— А что опасно? — вырывается вопрос.

— То ниже.

И библиотекарь, пожилой, но ещё крепкий, показывает сухой рукой куда-то себе под ноги. Почему-то в голове крутится картинка, как оттуда из подвалов лезут книги — зомби, тянут корешки к библиотекарю, а тот, не растерявшись, бьёт их руками и ногами и загоняет обратно. После чего, взяв веничек для обмахивания, приковывает книги к стенам и начинает обход.

Вот она — сила антуража!

Четыре года фильмов про зомбей не смотрел, а тут вылезло, да ещё и в смеси с местными реалиями. Что делать, если на вас напали книги — зомби? Конечно же, надо кастовать струю огня! Или вон факел со стены схватить… а, кстати, где факела? Странно, в таком средневековом антураже должны быть факела! И чтобы полумрак, и тени из углов, а со свечами на стенах — не тот эффект.

Нарушая общую стройность антуража, книгохранилище, куда нас привели, оказывается сухим, прохладным и в чём-то даже уютным. Никаких тебе канализационных стоков, подземных болот, испарений и прочих ужасов из фильмов. Комната, пять на шесть, три десятка книг отдельно плюс два шкафа по углам, и стол для работы.

— Места не хватат, а книги все возат, — как будто извиняясь, поясняет библиотекарь. — Уплотнаемся.

Спрашивать, чего ж они себе новое подземелье не наколдуют, не стал. Может расширять расширенное пространство тяжело, а может мало расширить — надо ещё и зачаровать, ведь для чего-то на столе зажимы и цепи поставлены? Что ж тут за книги такие, раз приходится устраивать избу читальню-пытальню?

— Нужные вам книги в этом шкафу, — показывает библиотекарь, — верхняя полка. Дорогу обратно найдёте?

— Конечно, — машет рукой Грюм. — Ничего сложного!

— Ну, тогда работайте, — и библиотекарь уходит.

Аластор тут же наколдовывает себе кресло, и с удобством располагается в нём. Потом смотрит на меня.

— Вперёд, не стесняйся, — показывает рукой на шкаф.

— Не стесняться в чём? Как-то не уловила замысла, сэр?

— Стоило бы устроить тебе урок Легилименции, — тут же заявляет Аластор, почёсывая подбородок, — да лень мне. Пришли мы сюда за книгами по летающим артефактам, всяким там мётлам и коврам — самолётам. Методики полевого зачарования мне известны, так что тебе нужно будет всего лишь выучить теорию полётных артефактов, а потом потренировать быстрое зачарование.

— Сэр?

— Придёшь на Турнир, зачаруешь что-нибудь и на нём перелетишь полосу препятствий сверху. Дёшево, сердито и весьма впечатляюще для наблюдателей, — с вздохом сожаления о моей тупости пояснил Аластор. — Хочет Дамблдор шоу — будет ему шоу, только тебе придётся поработать!

Внимательно смотрю. Какая интересная идея, и в будущем пригодится! Приходит ещё мысль.

— А можно совместить громкоговоритель и омут Памяти, чтобы извлечь из воспоминаний песню, и все смогли её послушать?

— Мммм, можно, наверное, — неуверенно отвечает Аластор. — Зачем тебе?

— Для шоу, конечно же, сэр!

— Хммм, давай прикинем, — и Грюм азартно потирает руки.

Приступаем к работе.

Глава 17

Как уже говорил, официальных языков преподавания тут два в Дурмштранге. Немецкий и русский. Как всегда, и смех, и грех, что называется. После основания школы и съезда первых учеников, дело чуть не дошло до драки, на каком языке преподавать? В результате пришли к компромиссу, установив двуязычие, с апелляцией к двум сильным соседям-государствам. Потом и Священная Римская Империя германской нации, и Киевская Русь вошли в период раздробленности, ослабли, потом снова усилились, но двуязычие преподавания так и осталось.

От учеников, соответственно, требуется владение одним из официальных языков, для вступительного экзамена. Видите, какая халява у нас в Хоге? Преподаватели, соответственно, должны владеть обоими языками, и желательно ещё каким-нибудь, вроде словацкого или болгарского, или норвежского. Директор Дурмштранга, по слухам, говорит на всех языках, какие только звучат в школе.

Не знаю, насколько правда, но английский был очень даже хорош в его приветственной речи.

Сам Гарри, понятно, в полном восторге, тут тебе и красивые девушки, и Сириус, и тренировки от Грюма. При всей своей ворчливости и параноидальности, Аластор, когда дело доходит до практики, мастер. Умеет красиво подать материал, так что хочется и самому кастануть не хуже! Опять же, никто не тычет пальцами в шрам, не шепчет, что это Гарри Поттер, наоборот, отношение как к обычному школьнику. Дополнительная тема для восторга, так сказать. Вопрос с уроками урегулирован, в общем, живи и радуйся.

Так собственно к чему это я.

Почему у магов нет специальных полиглотных заклинаний, равно как и единого языка? Да, конечно, у них есть отличные мозговые стимуляторы. Выпил, и зубри словарь наизусть, но как-то не того. Неправильный подход, хоть товарищ Аластор и не возражает против употребления стимуляторов. Так что надо, надо изобрести языковое заклинание, уже даже название придумал. Кричишь «Гугель Транслейт!» и делаешь жест, как будто пальцем в клавишу Enter тычешь.

Опять же, амулеты — переводчики, ведь это же золотое дно!

Правда, не знаю, как их делать, только смутное ощущение, что все это должно зиждиться на образах из головы, как в Легилименции. То есть амулет воспринимает не речь, но образ того, что вам хотят сказать, и переводит на понятный вам язык. Или доносит образ, типа «сделал перевод». Пока же приходится обходиться русским с британским акцентом, причём очень интересная вещь получается. На английском русском говорю нормально, но чтобы говорить на русском русском, приходится делать усилие, как будто выключатель в мозгу поворачивать.

Со стороны смотрится, то есть слышится, крайне смешно. Товарищ Войцех, который стал первым подопытным в языковых экспериментах, не удержал вежливой улыбки, после чего смутился и долго извинялся. Старается держать марку Старосты и гордого сына Польши, хех. Также старается не навязываться, и в роли гида — помощника выступает, только если его попросят. И это замечательно.

Ещё бы на уроки местные походить, проникнуться атмосферой, так сказать, убрать британский акцент, хех. У меня то языковой проблемы нет, как у Поттера, можно посещать уроки а-ля обычный ученик, но это в теории. На практике факультативы на пару с Гарри — предел, все остальное время съедает товарищ Аластор и тренировки.

Сам Грюм к идее походить на уроки относится нейтрально, мол, хочется — ходи.

Единственно и исключительно после победы в первом испытании. Тут он, конечно, прав. Хотя подготовка идёт полным ходом, всё равно времени на отработку всех идей не хватает. Но даже так вырисовывается неплохая картинка, жаль только, что без музыки. Но ничего, ко второму испытанию и этот вопрос проработаем. Наверное.

Мысли скачут туда и сюда, как стадо маленьких пони.

Вообще, вот такое вот кривое петляние размышлений свидетельствует о том, что проблемы скопились, и их надо решать. Мозг мечется от одной проблемы к другой, а надо настроиться и планомерно закрыть всё. Итак, начнём с самой главной проблемы, а именно Цели. Да, да, да, все той же глобальной Цели, то есть возвращения домой. Стоило вырваться из Хога хотя бы для того, чтобы осознать очередную грань и пропасть проблемы.

Итак, чтобы вернуться домой, в свой мир, мне необходимо принять этот мир, с магами, как свой родной.

Парадоксально, но факт. Сумев переломить подступающее безумие и отчаяние, выбив из себя первоначальную дурь и осознав общее безумие, я все же не сумел сделать следующий шаг. Для этого потребовалось попасть на Турнир. Итак, если продолжать стремиться к Цели, и упорствовать в достижении оной, то маятник качнётся обратно, и меня опять накроет безумие. Ни уроки Луны, ни собственное жалкое здравомыслие не помогут. Чтобы избежать этого, надо признать в душе местный мир домом, признать, что надо обустраиваться и пускать корни, и что местные проблемы и мои проблемы тоже.

Движение к Цели останется в целях, но не будет главной целью, такая вот грустная тавтология жизни.

И, следовательно, надо отложить в сторону равнодушие к Турниру, и впрячься со всей энергией. Надо вникнуть в дела близнецов, и оказать им ещё помощь, по возвращении. Надо подумать над собственным домом, и что делать с надвигающейся войной. Или, наоборот, как ускользнуть из-под опеки Дамблдора, и уехать куда-нибудь. Все это требует глубокого обдумывания, и даже приняв решение в голове, не так-то просто будет взять и принять это сердцем, образно говоря. Хорошо, конечно, что проблема вскрылась, и теперь можно заняться ей, но всё равно опять время, силы и… не знаю, но факт того, что Цель придётся отодвинуть, немного меня нервирует.

Да, уговаривал сам себя и раньше, что потребуются десятилетия, но всё равно. Слова остались словами, что ли, не знаю, как это выразить. Теперь же требуется воплотить слова в дело. И от этого становится как-то печально, и в душе расстройство.

* * *

Гарри смотрел на Флёр, и сердце его замирало. В голове рождалась песня, невнятная, но казалось, уносящая организм ввысь. Все во Флёр вызывало восторг у Гарри, и как она ходит, как говорит, как улыбается и смотрит на него, и даже как она ест.

У Хогвартса и Шармбатона не было отдельных столов, но как-то так сложилось, что за обедом гости Дурмштранга садились рядом, и Гарри каждый день мог наблюдать за предметом своего восхищения. О, конечно, делал он это нежно и деликатно, не пялясь и не пожирая глазами, дабы не обидеть Флёр. При этом раздирали его противоречивые чувства. Возмущали его поклонники Флёр, и тем фактом, что они поклонники, и что разговаривают с ней недостаточно нежно и почтительно, и что смотрят слишком жадно, и отвлекают. Но одновременно Гарри люто завидовал этим самым поклонникам, ведь они так свободно и легко разговаривают с Флёр! Сам он, при пересечении некоей черты, примерно в метр от Чемпионки Шармбатона, начинал краснеть, заикаться и говорил совсем не то, что хотел. Но это же парадоксально приносило ему облегчение — ведь разговаривай он с Флёр свободно, то наверняка сказал бы ей грубость или невзначай обидел. Сейчас же Гарри молча обожал её на расстоянии, и радовался этому, одновременно, однако же, желая познакомиться ближе.

Взгляд его упал на Гермиону, которая, как обычно, о чём-то размышляла, уставившись невидящим взглядом прямо в Гарри. В первое время совместной жизни в особняке Блэков эта привычка пугала Поттера, потом он находил её волнующей… пока не получил гневную отповедь с обещанием сломать руки и ноги. Короткая вспышка влечения прошла, сменившись привычным отношением к Грейнджер как к старшей сестре, и теперь Гарри был благодарен за ту отповедь. Ведь у него появилась мысль, дерзкая и волнующая!

Нет, он не собирался торговать секретами или продавать информацию, как ему предложила Нимфадора Тонкс. Не будь она метаморфом, Гарри наверняка бы влюбился бы в неё, но изменчивость тела пугала. Почему-то казалось, что сейчас Тонкс превратится в страшилище, или обернётся кем-то неприятным, и Гарри так и не смог перебороть в себе этот иррациональный страх.

Вот Флёр другое дело! Красива, изящна, воздушна и ни в кого не превращается!

Гарри сморгнул и вернулся к мысли. Гермиона — Чемпион и она девушка. Флёр — Чемпион и она девушка. Гермиона всегда помогала Гарри. Надо попросить её о помощи с Флёр, и тогда всё будет в порядке! Гарри смутно представлял, чем именно может помочь Гермиона, но знал, что поможет. Теперь следовало собраться с мыслями и как можно понятнее изложить проблему.

* * *

— Ты хочешь пойти с Флёр на бал, но не знаешь, как ей об этом сказать?

— Да.

Смотрю на Гарри. Уточняю.

— Почему бы тебе не попросить о помощи Сириуса?

Как уже говорил, товарищ старший Блэк очень даже привлекает учениц Шармбатона.

— Да как-то не знаю… он, кажется, и сам растерян… сказал, что не может помочь, — задумчиво мычит Гарри.

Ага, ага, понятно. Я-то уж губу раскатал, что у мальчика всё наладилось. Хорошо, конечно, что он отвратил свои помыслы от меня, плохо, что теперь просит помочь. Смотрю на Флёр. Да, я бы у неё взял пару уроков французского языка, желательно с французскими поцелуями, ага ага. Как нарочно мисс Делакур смотрит в нашу сторону и посылает милую улыбку. Диадема слегка сжимает виски, а Гарри, смотрю, опять плывёт. Разве что язык наружу не вывесил, а так в глазах незамутнённый восторг и счастье.

Хммм, как говорил один толстый медведь, «это жжжж неспроста»!

Или у меня паранойя, а мальчик просто неровно дышит к девушке, а тут она возьми и улыбнись?! Хех. Кто из нас не был в такой ситуации? Следовательно, надо помочь Гарри, опять же посмотреть, что за девушки в Шармбатоне, а то так и не поговорим толком. Разобраться, что же там такое с Флёр, балуется ли она менталистикой, и если да, то зачем? Может взять пару уроков в дополнение к Грюмовским? Налаживание тесных контактов между школами опять же, то да се.

И вопрос с кем идти на бал мне — пока открыт.

Надо пригласить Нимфадору, это будет сильно!

Смотрю на стену основного здания Дурмштранга. Специально пришёл посмотреть на местную достопримечательность. Лозунг «Ради общего блага», выведенный корявым почерком, поверх «знака Гриндевальда», как его называют в Дурмштранге. Он же знак Даров Смерти. Треугольник, в который вписан круг, и вертикальная линия, как бы биссектриса из вершины треугольника, делящая круг пополам. Лозунг принадлежит Гриндевальду, который здесь учился, и был сильно одержим Дарами Смерти, точнее, их поисками. Вот в итоге в подсознании учеников знак Даров превратился в знак Гриндевальда, и стал символизировать всякую бяку.

Ведь сам Геллерт, в молодости зажигавший на пару с дедушкой Альбусом — почти сто лет назад! — потом пошёл по наклонной дорожке, возжаждал власти и стал Тёмным магом. На фоне мировых Войн магам и без того хлопот хватало, но всё равно в итоге пришлось Дамблдору вмешаться и скрутить Гриндевальда, в 1945 году. Но память его и слава, как Тёмного мага, до сих пор будоражат умы, особенно учеников Дурмштранга, где Гриндевальд и учился.

Сама легенда Даров Смерти крайне занимательна, и свидетельствует о том, что ничто человеческое магам не чуждо. Тут тебе и жажда халявы, и глупое поведение, и стремление к всемогуществу чужими руками, и хитрость, смешанная с жаждой жизни, ведь провести всю жизнь под мантией — невидимкой… это надо уж очень бояться смерти. Опять же символизм, приписываемый Дарам, то есть, кто соберёт все три — будет мега-крут, и все склонятся перед ним, но даже кто, мол, владеет одним Даром, уже выше остальных магов.

Всего этих Даров Смерти три.

По легенде три братана в древности встретили на мосту Смерть, и та за каким-то хреном преподнесла каждому по подарку. Все по классике: «формулируйте желания чётче, без двусмысленностей».

Старшему брату досталась Старшая палочка, которая-де круче всех остальных волшебных палочек в два раза и дарует непобедимость в магических стычках. Учитывая, что этого самого старшего брата, по легенде о Дарах, просто подрезали без всякой магии, можно только посмеяться над «непобедимостью». Возможно это отголоски факта создания самой первой магической палочки, этого концентратора энергии, который даровал магам силу и власть.

Среднему достался второй Дар — воскрешающий камень, якобы возвращающий мёртвых в мир живых. Судя по тексту, то ли призраков можно было видеть, то ли он в некромантии служил подспорьем, в общем, тоже хрень какая-то, а не возвращение мёртвых.

Младший брательник получил третий Дар — мантию-невидимку, способную спрятать даже от Смерти. Бред, конечно, с чего бы это создатель не мог одолеть собственный артефакт?

Но легенда она и есть легенда.

И всё равно, по-моему, символично. Если уж брать что-то, так артефакты, и распоряжаться ими нормально, не теряя головы. Артефакторика и Трансфигурация, вот на чём надо сосредоточиться, не считая конечно занятий по телепортации. Если и ловить шансы против опытных взрослых магов, то только в этих областях.

В общем, собери эти три Дара артефакта и типа будешь первым магом на деревне, хех.

Интересно, что подразумевал Гриндевальд под общим благом? Власть имени себя?

Его последователь и идейный подражатель, Волдеморт, что им движет? Для чего все эти телодвижения и войны? Хммм, как-то раньше не задумывался, а ведь вопрос важный. Как обычно, пока не припрёт, о важном не думаешь. Значит, решено, надо будет расспросить Грюма о Волдеморте и вообще первой войне, а также прикинуть пути развития с учётом вновь открывшихся и переосмысленных обстоятельств.

Бросив ещё один взгляд, отправляюсь дальше на тренировку.

В конце концов, любой символ стоит не больше того, что в него вкладывают верующие.

Глава 18

Грюм охотно согласился рассказать о «славных временах», снабдив их парой нецензурных эпитетов. Пожалуй, сейчас будет «урок номер тридцать семь: извлекай опыт из всего, что услышишь и увидишь». В последнее время уже начал немного сбиваться в «уроках», нет времени твердить наизусть.

Промозглый вечер конца ноября, за окном хлещет дождь, темно, позади тяжёлая тренировка, от которой теперь немного трясутся ноги, и крутит в животе. Не так просто летать на самодельном артефакте. Пусть метлы магов выглядят не слишком удобными, но они, как и заклинания, оптимизированы, что есть, то есть. Процесс производства поставлен на поток, шероховатости устранены, летуны довольны. В сущности, я и рассчитывал где-то подсознательно повторить трюк Гарри из четвёртого фильма, призвав метлу при помощи Манящих чар, они же заклинание «Акцио».

Но хренушки, не я один такой умный, и все призывы запрещены.

В общем, тяжело летать на самоделке, зато как приятно потом отдыхать! Хороший, горячий душ и хороший, горячий чай, в теле расслабленность, полная лепота и умиротворение. Гарри, Тонкс и Сириус отправились в нечто вроде «семейного выхода», побродить по школе и окрестностям, благо в пространственном пузыре все известно и хрен заблудишься.

— Значит война с Волдемортом, значит, — Грюм развалился в кресле, — хммм, с чего бы начать?

И не надо обманываться его расслабленным видом и отставленным в сторону посохом. Аластор готов к нападению, даже если прямо сейчас полезут в окна. До сих пор не могу понять, как его Барти скрутил в четвёртом фильме, могу только предполагать, что младшему Краучу просто повезло. Фанатикам вообще часто везёт, как раз в силу упертоголовости и фанатизма. Там, правда, есть обратная сторона, но не о ней речь.

— Начните с начала, сэр?

— Это от самого Статута, что ли? — хмурится Грюм. — Ладно, слушай.

* * *

Все сказанное — это моё личное мнение. Официальную точку зрения можешь в книгах прочитать, или вон Альбуса спроси, что он думает. Я так считаю, что началось вырождение нашей элиты после принятия Статута. Не с кем было меряться чинами и богатствами, не к чему стало стремиться. Ведь те из магов, кто выжил, и так были на вершине власти, чего им ещё желать? Служить стране и магическому миру особо не требовалось, и от безделья, и праздности начались извращения и развлечения. Нас, Британию, это затронуло сильнее, всё-таки остров и обособленность присутствовали всегда, даже когда маги не шибко прятались от людей. Так что, можно сказать, у Европы все впереди, а может, они и переболели нашими болезнями, но сомневаюсь.

Ведь оно как получается, вот тебе чистокровные маги, вот тебе семьи, Рода и традиции, и в то же время нужен приток свежей крови. Значит, иди и ищи среди магглорожденных талантливых детишек, приманивай к себе, вводи в семью, разбавляй кровь и все такое. Либо замыкайся в Роду и вымирай, что, собственно, и произошло с целой кучей семей. Что получается при таких делах и так понятно, магглорожденные магам в рот заглядывали, перенимали идеи и подчинялись беспрекословно, а наша элитка, от безделья, и рада была. Конечно, не все такие были, но многие, очень распространенно все это было, так считаю.

Тут ещё и ложь Статуса корни пустила, наложившись на благодатную почву идей о власти чистокровных, превосходстве магов и отсталости магглов. Но, время то шло, не все магглорожденные окончательно попали под влияние магов, да и кому приятно, когда тебя грязью числят? Начало потихоньку сопротивление нарастать, да и фактов полно, что чистокровные не такие уж и мастера всего на свете. Семьям, державшим власть, это было как нож в спину, тут тебе и потеря влияния, и старые рода вымирают, а наглые выскочки прибирают их владения к рукам, и магглорожденные совсем обнаглели, требуют чего-то странного. Равных прав, например, да, да, было и такое, хоть и не пишут о таком в учебниках.

У магглов в конце девятнадцатого — начале двадцатого веков пошли революции и войны кучей, все эти идеи о свободе, равенстве и братстве, ну, сама знаешь. Приходили магглорожденные, уже заражённые этими идеями, ты представь, дети в десять-одиннадцать лет, и уже были напичканы идеями. Понятно, что они росли и распространяли то, во что верили, уже среди магов. До революции не дошло, но идеи распространились. И тут грянули мировые войны. У магглов, конечно же, но всё равно, войны эти затронули и мир магов.

В какой-то момент произошёл перелом, и чистокровные семьи внезапно обнаружили, что уже не так влиятельны, уже не так многочисленны, и уже не могут творить, что хотят. Они и раньше, собственно, не могли, но теперь все это вылезло наружу. «Мерзкие грязнокровки захватили власть!», это ещё самое безобидное, что звучало тогда. Маги живут долго, и решили обождать, пока стихнут страсти после второй мировой войны. Как ни крути, а часть магглорожденных пошла сражаться за своё Отечество, и уж они не постеснялись бы вступить в схватку с чистокровными, случись нужда.

И тут появляется Том Реддл, сирота и полукровка, одержимый желанием жить вечно и готовый на многое.

Я долго размышлял над этим вопросом, и пришёл к выводу, что Тома использовали. Как таран или как машину для сокрушения. Можно ли говорить, что Том переиграл тех, кто хотел его использовать? В чём-то да, а в чём-то и нет. Рассмотрим по порядку. Ослабевшая, обленившаяся, да чего уж там, зажравшаяся и охамевшая элитка внезапно лишилась власти. Не всей, но изрядной части. Надо вернуть, но сил сражаться, да ещё и против своих, совершенно нет. Пойти побить магглов тоже не получится, так что теперь — смириться и утереться? Нет, надо найти того, кто сделает всю грязную работу, приведя старые семьи обратно к власти.

Подходящая кандидатура найдена — Том Реддл. Чего он хочет? Бессмертия и власти? Ему подсовывают рецепт крестражей, забыв упомянуть о негативных сторонах раскола души. Сирота — полукровка, не получивший правильного воспитания, радостно колет душу ещё даже не став совершеннолетним, и потом не стесняется повторять и повторять. Есть подозрение, что шайка его приспешников исподволь подзуживала будущего Тёмного Лорда, с далеко идущими целями, понятно. Волдеморт расколол душу на шесть частей, и все ещё держался, окончательно сойдя с ума уже после смерти. Это показывает, насколько силён и упорен, и фанатичен он был, и также косвенно доказывает, что его подталкивали к раскалыванию души, снова и снова. Шайке приспешников, до которых мы сейчас дойдём, требовался могучий, но подконтрольный лидер. Раскалывание души — это всегда безумие и ущербность, но тут приспешники просчитались.

Чистокровные семьи направили младших сыновей «на помощь» Тому.

Через них, младших, Тома аккуратно направили на путь, сделавший его Волдемортом. Откуда бы сироте — полукровке, выросшему без родителей, знать столько тайн, посетить столько запретных мест в мире, набраться таких знаний, и не просто набраться, а весьма успешно?! Много охотников сложило головы, добывая частицы того, что узнал Том, а он, видите ли, сумел успешно все собрать, изучить и воспользоваться? И младшие сыновья старых чистокровных семей, по определению самые избалованные и спесивые, вот так вот взяли и подчинились безродному сироте. Хорошая сказочка, как думаешь, Гермиона?

Это та часть, в которой чистокровные обманули Тома, а теперь будет та часть, в которой Волдеморт надурил чистокровных. Затянув начало войны, он не только получил время на полное освоение новых знаний, но ещё и сумел окончательно переподчинить себе приспешников. Вершиной этого стали Метки, а сами приспешники получили название Пожирателей Смерти. Лозунг у них такой был, что-то там про последнего врага, который истребится, и это, мол, будет смерть. В смысле, они возьмут и съедят смерть, можешь представить? Также, чем больше тянул Волдеморт, тем слабее становились чистокровные семьи, и вот уже роли поменялись. Не бедный сирота Том выступает в роли тарана, возвращая власть в руки прогнившей аристократии, а наоборот. Чистокровные семьи выступают в поддержку Волдеморта и превозносят его. Из страха, из нежелания терять ещё власть, или наоборот, рассчитывая возвыситься при новом господине.

В результате получилось то, что мы знаем из уроков истории. Конечно, это назвали первой магической войной, и пророчат вторую, но я прямо скажу. Шла грызня за власть, элитный междусобойчик, в котором страдали в основном непричастные и магглорожденные. Причём, в пределах Британии, так что война — это громко сказано. Ну да, убитые, раненые, попавшие в подчинение, но ей-ей, три месяца назад умерло как бы ни больше магов, чем за всю эту так называемую войну.

Опять же, повторяю, в пределах Британии.

Загнившая элита пыталась вернуть себе власть, старательно изображая из себя добро. Потом пришёл Волдеморт, и не стал стесняться. В силу своего безумия дал волю приспешникам мучить, пытать и убивать, решив, что запугает всех и придёт к власти. Это был не такой уж и плохой план, Волдеморт стоял в шаге от власти, и кто знает, сколько чистокровных магов Европы подхватили бы потом его почин? Мы не знаем, что он собирался делать с властью, но лично я точно знаю, что одной Британией он бы не удовлетворился.

В результате получилось немного смешно, как говорит один мой дальний приятель. Чистокровные взрастили Тома и подтолкнули его к безумию, но прежде чем туда свалиться, Волдеморт утянул за собой и чистокровных. Не всех, разумеется, только тех, кто, просрав власть, мечтал вернуть её. Зачем? Не знаю, всё-таки, по моему мнению, власть — это сплошная работа и обязанности, вот я в неё и не лезу. Может быть, они мечтали о «старых добрых временах», когда магглорожденные беспрекословно подчинялись и верили магам на слово.

В итоге получилась целая куча ужасных вещей. Все проиграли.

Самое ужасное в том, что кровопускание — если уж говорить цинично — оздоровило немного дряхлеющий механизм магического сообщества, но этого недостаточно. Нужны новые идеи, нужно новое общество, иначе так и будем дряхлеть, загнивать и вымирать постепенно. Как это сделать, не проливая реки и озера крови? Честно, я не знаю, и поэтому не лезу в политику и власть. Пусть Дамблдор ломает голову на эту тему.

* * *

Грюм замолкает, и я тоже молчу. Самая большая комната, по общему соглашению ставшая общим залом, похоже, в недалёком прошлом была какой-то лабораторией. Ещё видны следы от столов, и камин какой-то приляпанный на скорую руку, но греет, и, то хорошо. С центральным отоплением все плохо и в Дурмштранге.

Рассказ Грюма, не то чтобы ошарашивает, но… как-то по-другому всё это виделось из другого мира. Маги, аристократия, как-то казалось, что все возвышенней и чище. Или я просто не давал себе труда задуматься, хотя вообще да, не давал. Я и оригинальные книги-то про Гарри Поттера не читал, о чём уже неоднократно успел пожалеть. Элита, значит, дралась между собой, а рядовые маги просто наблюдали. Что ж, бывало и такое в истории, и объясняет немногочисленность Пожирателей. Магов и так сильно меньше, чем людей, а то, что драка шла в верхах, ещё больше сокращает численность участников. Также это косвенно объясняет невмешательство других стран: ждали, пока британская «илита» разберётся промеж себя.

Конечно, это не объясняет целой кучи других вещей, и было бы неплохо заслушать мнение противоположной стороны, но! Один вывод уже можно сделать. Вторая война — точно не моя, хотя я и связан обещанием прикрывать Гарри Поттера. Над этим стоит поразмыслить, особенно в свете недавнего решения остепениться. Эх, интересно, как там Бакстер, не устал ещё от школьной жизни и внимания фанатов?

Радиостанция «Голос Мерлина». Интервью с Гарри Поттером, прямой эфир.

Ведущий: И сегодня с нами знаменитый Гарри Поттер! Кто не знает Мальчика-который-выжил?

Поттер (смеётся): Рад, что все меня знают, но поверьте, я не помню, что тогда было!

Ведущий (смеётся): Но мы знаем! И сегодня маги по всей Британии с надеждой смотрят на вас, мистер Поттер! Что вы можете сказать нашим слушателям?

Поттер: Хотелось бы напомнить, что прежде чем я выйду на борьбу со злом, мне ещё нужно сдать выпускные экзамены, в Хогвартсе с этим строго! Но я призываю всех, кто меня сейчас слушает, не дожидаться моего совершеннолетия. Я буду бороться с Волдемортом, но жду того же и от вас, дорогие слушатели. Ведь борьба — это не только выход в одиночку против десятка Пожирателей с неминуемой смертью. Борьба может проявляться по-разному, ведь можно сообщать о появлениях Пожирателей, помогать тем, кого ранило, жертвовать деньги и вещи, и не сомневаюсь, что можно придумать ещё множество способов борьбы. Но неизменным должно оставаться только одно: ваше желание бороться. Не сдаваться и бороться, и вместе мы победим!

Ведущий: Не совсем понял, о чём вы, мистер Поттер, не могли бы вы пояснить?

Поттер: Министерство вообще, и Аврорат в частности, готовы сражаться. Вам не надо подставлять свою голову под заклинания, это будут делать мракоборцы. Но чтобы они могли сражаться за вас, им нужна будет поддержка населения. Сообщения, где видели Пожирателей, и что они делали. Деньги на снаряжение, зелья, обучение новых мракоборцев. Поймите, что ресурсы Министерства не бесконечны, и если население не будет помогать, то войну никогда не выиграть.

Ведущий: Мне почему-то казалось, что у вас есть причины недолюбливать Министерство.

Поттер (смеётся): Всего лишь отдельных чиновников, всего лишь! После всех недавних событий, я многое обдумал, и выражаю свою полную поддержку нынешнему Министру и Министерству. Борьба с Волдемортом должна идти, она не должна замалчиваться, она должна быть делом всех, и она же не должна превращаться в борьбу ради борьбы. Победить Тёмного Лорда и жить спокойно — не об этом ли мечтают сейчас все здравомыслящие маги? Когда придёт время, я встану в ряды сражающихся с Волдемортом, а пока что призываю задуматься всех слушателей. Вы готовы вручить борьбу с Волдемортом мне, четырнадцатилетнему парню. Вас не мучает совесть, что вы готовы спрятаться за спину вчерашнего ребёнка? Задумайтесь, спросите сами себя и ответьте честно самим себе, а потом присоединяйтесь к борьбе. Нам важен каждый союзник!

Ведущий: С нами был Гарри Поттер, а теперь последняя песня новомодной группы «Фестралы Ла-Манша!»

Глава 19

В типовых мётлах используются чары так называемой Незримой Подушки. Они позволяют достаточно комфортно (примерно как на велосипеде, согласитесь, гораздо лучше деревяшки между ног) сидеть, амортизируют, хоть и не до конца, нагрузки, и даже немного придерживают владельца, так что при желании на метле можно сделать даже «мёртвую петлю» или «кобру». Но вот проблема, на испытании у меня не будет под рукой двух метров волшебного дерева и кустарников, а также недели времени на изготовление метлы из подручных материалов.

Поэтому применять придётся так называемое «полевое зачарование», то есть берём первое, что попалось под руку, и впечатываем в него нужное заклинание. Да, грубо, насильно и, самое главное, быстро, впечатываем заклинание. Приёмы Аластор показал, ничего особо сложного там нет, или это просто мой опыт артефакторики сказывается? Проблема тут в другом. Неподходящие материалы и скоростное вливание энергии приводят к разрушению вещи. Энергия истекает, при впечатывании структура вещи рвётся, в общем, поработал немного «полевой артефакт» и давай, до свидания!

Та же диадема на мне, способна служить годами, именно в силу того, что и материал выбран нормальный, энергопроводящий, и заклинание вплеталось аккуратно. Для «массовой» продукции в магомире, вроде тех же волшебных биноклей или кричалок, цепляемых на грудь, со злосчастного чемпионата, применяется нечто среднее. То есть материалы берутся не самые лучшие, но заколдовка проходит медленно. Благодаря этому вещь служит достаточно долго, пока не исчерпается заряд энергии. Как правило, разрушения вещи не происходит, разве что несколько раз её перезаряжать, но это надо вернуть вещь производителю. «Массовым» производством занимаются гоблины, а кто из магов будет носить им разряженные вещи? Один из ста, и то это оптимистичная оценка.

Дополнительным сберегающим фактором служит то, что гоблины чаруют без палочек, и, следовательно, не могут подавать энергию чересчур уж большими порциями. В итоге вещи их производства достаточно надёжны и служат какое-то время, что устраивает большинство магов. Опять же, это большинство (статистических данных, разумеется, никто не соизволил предоставить), на мой взгляд, вполне способно и само заколдовывать вещи, иначе у товарища Артура Уизли и его отдела просто не было бы работы, хех. Но вся эта заколдовка достаточно небрежна, вещи портятся, энергия утекает быстро, что является следствием недостаточной выучки магов. А необучены маги потому, что не хотят этому учиться.

Вот такой вот парадокс, вытекающий из индивидуалистичной природы магов.

Для себя что-то сделать, разработать, создать, захомячить и пользоваться — это, пожалуйста, а улучшать жизнь остальным за просто так — хрена. И это касается не только Артефакторики, но не будем углубляться в пьяный бред укуренного ёжика, иначе именуемый государственным обустройством магического общества. Но вот в чём парадокс, работы энтузиастов одиночек хороши только до определённого этапа. Чтобы двигаться по пути прогресса дальше, необходимо объединение усилий, а откуда ему взяться у магов? Разве что в загадочном отделе Тайн?

Поэтому Артефакторику не преподают в школе, и поэтому она, ну не то чтобы зачахла, а скажем так не получила широкого распространения. Речь, разумеется, идёт не о заколдовке чайных сервизов, а о создании действительно мощных вещей, вроде того же Кубка Огня, или хотя бы Распределяющей шляпы. Тут дело уже не только в учебниках и справочниках. Не слишком-то маги готовы создавать вещи, которые переживут их. Это не крестражи нашего горячо любимого Волдеморта, ага.

Так к чему это я? При быстрой заколдовке в подручное средство впечатывается одно заклинание, и все. При попытке тут же добавить второе, вещь просто рассыпается. Поэтому ни о каких удобствах полёта на метле на испытании речи идти не может. Робкие попытки летать самостоятельно привели к беспорядочному кувырканию в воздухе, и пониманию, что нужен стабилизатор. Опора. Какая-то точка равновесия.

Немного подумав, пришёл к логичному выводу. Гравитация и ориентация — ноги на земле, голова в воздухе — это привычно, естественно и нужно просто воспроизвести таковое состояние при полёте. Фикус в том, что заклинание полёта или левитации тупо отменяет гравитацию для тела, и начинается кувыркание. Вывод простой: нужно создать искусственный гравитационный вектор. Чтобы, грубо говоря, тело притягивало в какую-то точку, которую мы назовём «условной землёй». И двигать нужно «условную землю», а тело последует за ней.

И я даже попробовал. Ноги вместе с «землёй» тут же утащило вперёд, меня опрокинуло вверх ногами. При этом вверх ногами — это было относительно настоящей земли, а относительно «условной» всё было в порядке. Можно сказать, продолжал стоять в воздухе, испытывая неудобства, но относительные. Из этих опытов родилось понимание, что же нужно делать дальше.

Итак, необходим воздушный аналог сноуборда, и лучше всего даже не доска, а скорее квадрат. Он зачаровывается на полет, я встаю на квадрат, и создаю искусственное притяжение к нему. Это, конечно, помеха колдовству в полёте, точнее говоря, требуется больше концентрации, чтобы удерживать вектор притяжения и магичить. В принципе, при достаточном количестве тренировок — вполне преодолимый недостаток. Полет осуществляется передвижением квадрата, и в принципе аналогичен полёту на метле, только рулить надо ногами. Изменение положения стоп, наклоны телом и так далее. Опять же, после отработки на тренировках, вполне можно крутиться в воздухе как угодно, вектор притяжения не даст упасть при любом положении тела.

Затем можно будет переходить от квадрата под ногами, к воздействию на тело, и таким образом научиться самостоятельному полёту. Также надо будет напилить нормального волшебного дерева и сделать правильный «квадрат», а не такой, из говна и подручных средств, который рассыпается под ногами через несколько минут полёта. Хорошо ещё, что заклинание Подушки вбито на рефлексы, и несколько падений прошли спокойно!

Летаю я пока что на троечку, но и это охренетительный прогресс по сравнению с тем, что до приезда в Дурмштранг этим вопросом вообще не занимался! Понятно, что товарищ Грюм взял на себя изрядную долю работы, но всё равно прогресс весьма прогрессивен. Буду выступать на самодельной леталке, пусть все утрутся. Перелечу их полосу препятствий, закидаю гранатами сверху, то ещё шоу будет, хех.

Музыку, правда, пришлось пока отложить, но ко второму испытанию будет и она.

Радиостанция «Голос Мерлина».

Ведущий: И последние новости. Как сообщает Министерство, глава департамента магических игр и спорта Людо Бэгмен, считавшийся пропавшим без вести, сегодня был найден в Ирландии. На него натолкнулся один из Охотников Ирландской сборной, Трой, выходя из дома. Мистер Бэгмен, по сообщению, сошёл с ума и лишился глаз. Не подлежит сомнению, что его жестоко пытали, но кто это был, можно только предполагать. Целители в клинике Св. Мунго пока что разводят руками, и не дают обещаний на выздоровление. Напоминаю нашим слушателям, что мистер Бэгмен считался пропавшим без вести с двадцать второго августа, когда случилась трагедия перед финалом чемпионата мира по квиддичу. По слухам, финал всё-таки состоится, но уже без зрите. хрррр…

Женский голос 1: Где состоится финал?

Женский голос 2: Как эта хрень выключается?

ЖГ1: Говори!

Ведущий (кричит в ужасе): Ааааа, это же…

ЖГ1: Силенцио!

ЖГ2: Нас слушают.

ЖГ1 (безумно хохочет): Да ты что? Дорогие слушатели! Радиостанция «Голос Мерлина» закрывается, в связи с жестокой гибелью ведущего! Подумайте дважды, стоит ли брать интервью у Гарри Поттера и превозносить Министерство, а также…

ЖГ2: Редукто! Ступефай! Авроры!

ЖГ1 (издевательски): Вещание прерывается! Редукто!

Тишина и треск приёмника заставили Молли Уизли грязно выругаться, благо дети в школе!

Проблемы Британии Европу волнуют, как выяснилось, немного меньше, чем это представляется из Британии. Да и сами британцы всё-таки обособились, влияют островное положение и снобизм. Местные европейские маги тоже, конечно, те ещё снобы, и носы задирают со своим липовым аристократизмом, но! Влияние различных стран, взаимопроникновение культур, бОльшая опасность выхватить неиллюзорных люлей от людей, всё-таки немного да приструнили европейских магов. Нет такой британской спеси, что вот, мол, Британия, пуп земли, всем срочно кланяться до земли и бежать на помощь.

Да, идёт заварушка в Британии, вот был общеевропейский траур, а раньше Волдеморд зажигал, и здесь даже знают, что его завалил Гарри Поттер. Ещё у них тут слухи ходят, что в подземельях Хогвартса не пропихнуться от злобных тварей, а взрослые маги непременно жрут рыбу и овсянку по утрам.

Понятно, что мы про Дурмштранг не меньше всякой херни думаем и знаем, и думаем, что знаем, но всё равно показательно. История Магии у них тут идёт, естественно, с уклоном на события в самой Европе, особенно Восточной, и безумно жаль, что слушать их удаётся только урывками. Как-то постепенно приходит понимание, что мир велик, и клином на Британии не сошёлся. Нет, я не собираюсь менять глобальные планы, но вот что делать после достижения совершеннолетия — уже предстоит переосмыслить. Махнуть в Австралию, как Перси, и мирно разводить кенгуру, хех.

Но, возвращаясь к Британии.

При всём глубоком сочувствии к британским проблемам, или недопонимании, чего маги не валят с острова, все же европейцам наша «война» видится локальной стычкой. Этакая гражданская мини-заварушка. Не знаю, прав ли был Аластор, что европейцам такая хрень только предстоит или их раньше найдут и прибьют люди, но факт тот, что Британия просто стала первой. Так сказать, первыми прорвало трубы, и у остального магомира есть шансы изучить бесценный опыт, но. Никакого желания изучать оный опыт не наблюдаю.

Печально всё это, крайне печально.

Раньше можно было говорить или думать (если вообще задумываться на эту тему), что такая стагнация и жопа только в Британии, но теперь видно, что жопа повсеместная. Просто, как уже сказал, в Британии жахнуло раньше, а европейцам это только предстоит. Те же программы обучения, то же отношение к людям, «плюс — минус мешок картошки», как говорил один из бывших шефов. Те же проблемы угасания и вымирания, и скрытности, разве что по поводу чистокровности меньше тараканов в головах.

Можно ли предотвратить все вышеизложенное?

Конечно. Всего лишь надо изменить весь магомир, и вуаля, дело в шляпе.

Невозможно прятаться от людей, считать себя выше людей и при этом ещё и пытаться куда-то прогрессировать. Вот маги и занялись обратным, регрессируют, так сказать, или как минимум застыли в стагнации. Такое могло прокатить во времена древнего Египта, когда развитие шло так медленно, что всё казалось застывшим на века. Но сейчас, в двадцатом веке, стоять на месте? Убийственно и самоубийственно!

Ведь какие возможности открываются, если соединить магию и технику, особенно в плане энергий и материалов!

Поймав себя на мысли, что накидываю планы спасения магического мира, тихонько смеюсь. Неужели организм так быстро подчинился и начал вживаться? Строить планы по спасению мира? Или это просто извечное: о политике, бабах и спасении мира?

Смотрю, как Гарри удалённо вздыхает и обожает Флёр.

— Ну что, завидуешь? — толкает в бок Тонкс.

— Чему? — устало спрашиваю.

Тяжёлая выдалась тренировка. Душ, жрать и спать.

— На тебя он так не смотрел!

— Разумеется. Я же сразу ему пообещала руки сломать и пнуть между ног.

— Ну, ты сурова, подруга, — хихикает Тонкс. — Неужели тебя так Дамблдор приворожил?

Прежде чем успеваю что-либо ответить, Нимфадора меняет цвет волос на оранжевые и продолжает.

— Эх, мне вот тоже мужчины постарше нравятся. Не совсем старики, а так, чтобы уже взрослый, знающий, весь такой… надёжный был! — мечтательно вздыхает она. — Чтобы на него можно было положиться, во всех смыслах!

Усмехаюсь, показывая, что шутку понял.

Неожиданно приходит мысль, это что, наша Нимфадора по товарищу Грюму вздыхает?

— Что молчишь? Хочется тебе на кого-нибудь положиться? — и опять игриво толкает в бок.

Вообще, я бы на Нимфадору охотно положился, ага. Есть за что подержаться, а где не за что, метаморфка всегда может подкачать, удлинить или уменьшить. Хммм. Смотрю на Тонкс, так сказать, с нового ракурса. Метаморф лепит тело, как захочет. Изрядную долю безумия в нынешнем положении вносит женское тело, именно тем, что оно женское. Если строить долгосрочные планы, то надо исхитриться и овладеть недоступным метаморфингом либо развить трансфигурацию тела до новых высот. Слепить привычную мужскую форму, и перейти в неё, и оставаться в ней. Вон крыса Рона, которая на самом деле оказалась школьным приятелем Сириуса, Ремуса и отца Гарри, сколько лет была крысой? Устойчивая форма анимага, знаю. Нужно просто повторить то же самое, но не со звероформой, а с мужской.

Опять же, тогда можно будет вдувать девушкам, не заботясь о приличиях. То есть, заботясь, конечно, но все же общество магов традиционалистское, а когда мужчина спит с женщиной — это вполне в рамках традиций, в отличие от лесбийских игрищ, видения которых посещают меня регулярно. Так сказать, терзают внутренние порно-демоны. Думаю, такое решение — смена тела магией, будет не хуже, чем хирургическим путём. Разумеется, одно не исключает другого, и к моменту совершеннолетия, вопрос с трансфигурацией или метаморфингом (например, при помощи заклинаний) тела будет уже прояснён. Или да, или нет, но в любом случае можно будет, наконец, вернуться к привычным мужским проблемам.

Да, именно так и сделаю.

— Спасибо тебе, Дора! — искренне и с чувством говорю, подавляя желание подарить страстный поцелуй в знак благодарности. — Мне надо поразмыслить на эту тему!

— А то! — и опять хихикает. — Помни, главное — в мужчинах надёжность, на лицо особо не смотри.

— Это ты мне как старшая опытная подруга советуешь?

— А то! Считай, что это «урок номер один», — имитирует ворчливость Грюма.

Дружно хихикаем. Усталость как-то отступает, и в голове крутятся игривые мысли о совместном душе, с натираниями и потираниями. Придётся принять холодный душ, но мозг тут же услужливо подсовывает соответствующую картинку из порнофильма. Ага, использование душа для самоудовлетворения, тьфу ты, пропасть!

Лучше б ты мозг, что полезное так помнил, вместо порнухи!

* * *

Рон Уизли, потирая руки, бродил возле дома Хагрида. Самого Хагрида в этом году не было, уехал помогать зверям в джунглях Бразилии, но так даже лучше. Никто не мешал Рону бродить возле хижины и потирать руки.

Ведь он раскрыл секрет Гарри Поттера! Никто не смог, а он раскрыл, недаром он лучший друг Гарри! Не просто так Гарри уезжает из Школы и выступает, он ищет логово Пожирателей, а когда найдёт, то получит награду и станет ещё более знаменит! Гарри не хочет подвергать опасности друзей, но уж он то, Рон, просто обязан помочь герою, и разделить с ним награду, и славу, и все тяготы поиска!

Осталось только придумать способ, как бы выбраться из Хогвартса.

И младший Уизли продолжал размышлять, пиная остатки прошлогодних тыкв.

Глава 20

Дурмштранг, полигон N12. 24 ноября 1994 года. Первое испытание Турнира Трёх Волшебников

Гарри, немного волнуясь, занимает место на трибуне. Вот-вот начнётся первое испытание Турнира! Допущенные репортёры быстро записывают и делают фотографии с разрешения Чемпионов. Главный судья, представитель Министерства магии Германии, сидящий в пяти метрах ниже Гарри, встаёт и произносит заклинание Сонорус. Затем громовым, оглушающим голосом он объявляет:

— Турнир Трёх Волшебников, первое испытание! По жеребьёвке, первым выступает чемпион Дурмштранга, Виктор Крам.

Склоны ущелья превращены в трибуны, и там сейчас яблоку негде упасть. Ученики, гости Турнира, преподаватели, сидят и стоят, вытягивая головы и готовясь насладиться зрелищем. Как представитель делегации Хогвартса, Гарри сидит на почётной трибуне, вместе с делегацией Шармбатона, судьями и Министрами Магии Болгарии, Венгрии, Германии, Польши, Румынии, Чехии и Франции. Правда, кто из них кто Гарри не знает, но все они выглядят очень важно и солидно, хотя и уступают Дамблдору.

После слов главного судьи, трибуны взрываются громом: «Крам! Крам! Крам!», заглушающим все вокруг. Даже Сонорус бессилен перед этими выкриками.

— Второй выступит Чемпион Шармбатона, Флёр Делакур!

Поклонники кричат «Флёр!», но это далеко не все присутствующие, и поэтому крики выходят средней силы. Делегация Шармбатона и сам Гарри кричат изо всех сил.

— Третьей выступит Чемпион Хогвартса, Гермиона Грейнджер!

Тишина на трибунах, собственно только делегация Хогвартса и хлопает, но это капля в море. Гарри слышит, как министры обмениваются репликами.

— Это правда, что она несовершеннолетняя?

— И то ли руки, то ли ноги не хватает?

— Говорят, что старикан Альбус лично её пропихнул, в обход остальных!

Гарри вспыхивает, готовясь заорать, что Гермиона — не такая! Но судья уже кричит:

— Начинайте!

И трибуны снова взрываются криками: «Крам! Крам! Крам!», заглушая все вокруг.

Представитель Дурмштранга быстрым шагом выходит из палатки Чемпионов. Не медля ни секунды, он срывается с места и бежит, прямо в гору. Сириус, сидящий рядом, качает головой. Гарри во все глаза смотрит, как Виктор стремительно продвигается. Реакция Ловца выручает Крама, вылетающие со склонов и из-под земли заклинания он либо пропускает мимо, либо принимает на щиты. Колдует Виктор также быстро, как и двигается, и Гарри невольно спрашивает себя, а смог бы он так? Внезапно Поттеру становится страшно от мысли, что он мог бы оказаться в числе Чемпионов, и ему пришлось бы бежать там внизу.

Но он на трибуне, и Гарри счастливо выдыхает. Гермиона справится, он уверен!

Ловушки усложняются, уже не только заклинания, но и камни со склонов, струи огня, выбросы льда и разные мелкие создания устремляются к Виктору. Гарри подкручивает омнинокль. Лицо Крама бесстрастно, он как будто ловит снитч, успевая реагировать, нырять, уклоняться, проводить контратаки и ставить щиты, продолжая движение. Бег сменяется быстрой ходьбой, лицо Виктора покрыто потом, он тяжело дышит, но и три четверти ущелья уже позади.

Внезапно все под ногами Крама превращается в лёд.

Трибуны ахают, и одобрительный рёв «Крам!» сменяется тишиной. Виктор, замедлившись всего на секунду, что-то колдует себе на обувь. Трибуны взрываются двойной порцией восторга, когда он возобновляет бег и становится понятно, что Виктор трансфигурировал обувь. Гарри невольно поддаётся общей атмосфере и орёт вместе со всеми «Крам! Крам! Крам!»

Финишный рывок, и вот уже Виктор возле пирамидки!

Судья от Хогвартса, Аластор Грюм, фиксирует время и бесстрастно ждёт, пока Виктор отдышится. Бока Крама ходят ходуном, но он упрямо протягивает руку к пирамидке. Оттуда выпадает какая-то фигурка, и Грюм делает жест, указывая Виктору дорогу. После чего выстреливает зелёной вспышкой в небо.

Главный судья немедленно объявляет.

— Для прохождения испытания приглашается Чемпион Шармбатона, Флёр Делакур!

Сердце Гарри обрывается, когда Флёр танцующей походкой выходит из шатра. Она… божественна. Идеальна. Прекрасна. Каждое её движение совершенно. Изгибы её тела заставляют Поттера внутренне рыдать от невозможности быть там внизу, и прикрывать Флёр своим телом от всех ловушек.

Мисс Делакур колеблется секунду, и только затем начинает движение. Она идёт, а не бежит, и там, где Виктор проходил на скорости, Флёр проходит на расчёте. Наклон, шаг в сторону и вперёд, щит. Она как будто танцует среди ловушек, и Гарри невольно подёргивает телом в такт. И даже музыка какая-то фоном крутится, но Гарри её не осознает.

— Красивая девушка, — замечает один из Министров.

— Говорят, что она на четверть вейла?

Гарри не слышит этих слов, равно как и последующих.

— Думаете, попробует взлететь?

— Если взлетит — сильно пожалеет, — неожиданно вмешивается главный судья. — Все предусмотрено!

— Чемпионы в курсе?

— Конечно же, нет, — улыбается судья. — Но готов поклясться, перекидываться мисс Делакур не будет!

Никто не стал настаивать, но последующие события подтвердили правоту судьи. Флёр продолжала спокойно идти, пока не закончился отрезок с заклинаниями. Участок с огненно-ледовыми ловушками она проходила долго, укрываясь щитами. Пару раз её задевали заклинания, но она упрямо вставала и шла вперёд, оскальзываясь на камнях. С трибун кричали подбадривающе, но сами крики звучали жалко, на фоне того рёва, что сопровождал Крама.

Когда дно ущелья превратилось в лёд, Флёр не устояла на ногах.

Нелепо взмахнув руками, она начала заваливаться назад. Гарри осознал, что уже готов спрыгнуть на трассу, и его удерживает Сириус. Флёр несколько секунд лежала, не вставая. Тишина на трибунах, и единодушный выдох сожаления, когда мисс Делакур выпустила красную вспышку из палочки.

— Мисс Делакур сходит с дистанции! — тут же объявил главный судья.

Грюм и мадам Максим уже хлопотали возле Флёр, потом Аластор громогласно объявил.

— Сломана рука! Ничего опасного для жизни!

«Как это ничего опасного?» мысленно возопил Гарри, пытаясь вырваться, но Сириус держал его крепко.

— Гарри, что ты делаешь? Возьми себя в руки!

— Но ведь она… она… там…

— Аластор же сказал — ничего опасного. Медики здесь хорошие, вправят кости, уже сегодня будет на ногах, — увещевал Сириус. — В любом случае ты там ничем не поможешь!

— Тогда давай быстрее в госпиталь!

— Для прохождения испытания приглашается чемпион Хогвартса, Гермиона Грейнджер!

Тишина на трибунах. Гарри смотрит, как уносят побледневшую Флёр, и его разрывает на две части. Сердце его рвётся к Флёр, а голова говорит, что Сириус прав и надо остаться. Пока Гарри колеблется, Сириус мягко отводит его обратно на место и оглядывается. Нет, вроде излишнего внимания Арктур Блэк к себе не привлёк, многие проявили желание броситься на помощь красивой девушке.

Сириус облегчённо выдыхает и прислушивается.

— …прощения, если кто-то пострадает, — договаривает Гермиона. — Во славу Хогвартса!

Гробовая тишина на трибунах в ответ. Гарри проявляет признаки жизни, то есть готовность вскочить и начать орать в поддержку. Слышны реплики от Министров.

— Ого!

— Смотрите, что творит!

И Гарри смотрит. Гермиона, скинув мантию, окаменяет ткань. Затем, несколько раз вдохнув и выдохнув, что-то кастует прямо в мантию, и тут же встаёт на неё. Прямоугольник немедленно взлетает и устремляется вперёд. Тишина на трибунах остаётся тишиной, но оттенок этой самой тишины изменяется. Злорадное «что это за малявка там пищит?» сменяется молчаливым «А неплохо!»

— Ну вот, не зря делали ловушки против летунов, — доносится до Гарри голос главного судьи.

Прежде чем Поттер успевает осознать эти слова, лучи заклинаний начинают бить по окаменевшей мантии и самой Гермионе. Гарри лихорадочно хватает омнинокль и крутит, наводясь на цель. Сириус рядом тихо и облегчённо выдыхает, но Поттер не слышит, он уже весь там, на полосе препятствий.

Грейнджер равнодушно и как-то даже лениво лавирует между лучами, в полной тишине.

— Вот сейчас будет сюрприз, — говорит судья.

Мантия пересекает некую черту, и столб огня, чудовищных размеров, с рёвом устремляется в небо. Все скрывается за стеной пламени, и трибуны замирают. Гарри сжимает кулаки до побеления костяшек. Пламя спадает, и радостный рёв прокатывается по трибунам. Грейнджер стоит на мантии, скрестив руки на груди, как будто ничего и не случилось. Гарри рад, что она успела выставить щиты, и тут мантия срывается вперёд.

— Что творит, — доносится со стороны Министров.

Мантия моментально входит в последнюю четверть дистанции, и тут на склонах ущелья раскрывается два десятка отверстий. Гарри тупо смотрит на птичек, и почему-то думает, что они размером с бульдога тёти Мардж. Сами птички, не теряясь, всей стаей мчатся прямо к Гермионе, заключая её в сферу.

— Смесь Оппуньо и големистики, — с гордостью поясняет судья.

Грейнджер атакует первой.

— Инфрасонус!

Но неживым птицам всё равно, и они продолжают атаку. Мантия мчится прямо к земле, птицы следом. Первоначальная атака сорвана, но силы явно не равны. Птицы не верещат злобно, но от этого только страшнее. Металлические клювы сверкают на солнце, трибуны ждут, затаив дыхание.

— Редукто! — и Гермиона промахивается.

Мантия в хорошем пике проходит мимо дна ущелья, едва не задевая его. Уловив условие срабатывания, дно ущелья превращается в лёд. Одна из птиц врезается и вязнет клювом в этом самом льду, остальные продолжают погоню. Грейнджер уводит мантию обратно, и кричит.

— Акцио камни!

Россыпь булыжников устремляется к ней, попутно сбивая двух птиц. Трибуны орут и свистят, летят подсказки, которые никто не слышит, топот ног и крики заглушают все. Снова к небесам взлетает столб огня, и когда он спадает, видно, что ещё двух птиц успело расплавить. Трибуны орут ещё сильнее, и только омнинокль позволяет Гарри разбирать, что же там кастует Гермиона.

Гарри видит, что рука Гермионы ложится на ожерелье.

— Протего! Протего!

Продолжая непрерывно кидать щиты, она что-то Лепит. Птицы уворачиваются от щитов, подныривают и обходят сверху. Ловко заложив «мёртвую петлю», Гермиона обманывает птиц и на полной скорости устремляется обратно, к финишной черте. Птицы тоже ускоряются. Очень сильно ускоряются.

— О, они не причинят вреда, — поясняет судья Министрам. — Их цель ссадить Чемпиона на землю, а не покалечить.

И тут Гермиона сама соскальзывает с мантии. Приветственные крики на трибунах моментально затихают, как будто выключили звук. В полной тишине все смотрят, как девушка падает прямо на полосу препятствий. Птицы, разинув клювы, догоняют мантию и атакуют, жадно вцепившись в ткань. Взрыв! Ещё взрыв! Птиц и осколки разбрасывает прямо на трибуны, немедленно вспыхивает потасовка в тех местах, куда прилетели ошмётки мантии.

Сама Гермиона, извернувшись, кидает заклинание.

— Подушка!

И благополучно приземляется прямо на лёд, тут же срываясь на бег. Она бежит зигзагом, немного раскачиваясь, а трибуны снова оглушающе скандируют.

— Хогвартс! Хогвартс! Хогвартс!

И как будто мало было уже показанного, на этом финишном отрезке, Грейнджер демонстрирует, что не зря училась у Аластора Грюма. Бьёт на опережение, не давая ловушкам сработать, подавляет их щитами, и не сбавляет темпа. Министры обмениваются репликами, и к счастью Гарри их не слышит.

— Так и знал, что этот старый хрен Альбус не зря пропихивал девчонку.

— Четвёртый курс и такая мощь? Она случайно не дочь Дамблдора? Откуда он её выкопал?

— Кто знает, коллега? Может у него ещё несколько таких уникумов в Хогвартсе есть, а? Тот же Гарри Поттер? Кто знает? Я вот не знаю!

— Хммм, и вправду протез вместо ноги. Может, дочь Грюма?

— Даже если дочь, то всё равно к этой… Грейнджер, точно надо присмотреться.

— Все бы тебе сманивать несовершеннолетних ведьмочек!

— Но-но, я же исключительно в серьёзных целях!

— Да, удивил Дамблдор, удивил. Обязательно надо посетить второй Тур!

— Не зря Турнир возобновили, такие таланты.

— Что там на втором Туре будет?

— Волшебные создания. Каждый Чемпион получит из пирамиды фигурку существа, с которым будет сражаться.

Последнюю реплику, принадлежавшую главному судье, Гарри расслышал, и теперь лихорадочно крутил омнинокль. Что выпадет Гермионе? Но как назло, она стояла спиной, загораживая пирамидку. Только и разобрал Гарри, что слова Грюма:

— Молодец!

И то, скорее угадал по движению губ. Расслышать что-либо за утихшим было, но снова возобновившимся рёвом «Хогвартс!» было невозможно. Возобновился же рёв потому, что объявили время. Несмотря на все полёты туда и сюда с птицами, и то, что последнюю четверть Грейнджер преодолевала бегом, её время прохождения оказалось наилучшим. Гарри внезапно понял, что Флёр не получила фигурку! И на него тут же нахлынуло, смешиваясь с радостью от победы Гермионы, чувство вины, желание сорваться и побежать в госпиталь, мысли о том, что если принести фигурку, так можно и того-этого… насчёт Бала сговориться. Поттер ощутил, что язык заранее немеет, а руки начинают трястись.

— О, сейчас баллы объявят! — говорит Сириус.

И вправду, четверо судей: по одному от каждой Школы плюс главный судья, что-то быстро высчитывают.

— Время прохождения влияет, — ещё поясняет Сириус, но Гарри уже и сам догадался.

Также Грюм вынимает из пирамиды фигурку и отдаёт её мадам Максим, разрушая надежды Гарри на то, чтобы сделать это самому. Где-то в глубине души Гарри понимает, что он неинтересен Флёр, и что она больше смотрит на Сириуса, но именно что в глубине. Неистребимая надежда — а вдруг повезёт? — придаёт сил. Тем временем к Гермионе, все так же стоящей неподалёку от финиша, присоединяется Виктор Крам, и главный судья берет слово.

— Поздравляю всех, и особенно Чемпионов с окончанием первого тура! Второй тур состоится через три месяца, двадцать четвёртого февраля будущего года. Там Чемпионы встретятся с существами, фигурки которых они получили в конце первого испытания! Само задание будет объявлено непосредственно перед вторым туром, порядок прохождения по количеству баллов, полученных в первом туре. Итак, на первом месте чемпион Хогвартса Гермиона Грейнджер, сорок баллов. Второе место — чемпион Дурмштранга, Виктор Крам, тридцать девять баллов! Третье место, чемпион Шармбатона Флёр Делакур, двадцать пять баллов! Спасибо всем, первый тур окончен!

* * *

Трибуны снова взрываются криками и аплодисментами. Пока летал и бегал — ничего не слышал, сердце выпрыгивало из груди, кровь в ушах стучала так, что едва не оглох. Аластор поощряюще улыбается, а Виктор меряет оценивающим взглядом. Уже бегут — спешат репортёры, как будто им мало было вопросов и фоток до испытания.

Разжимаю руку и смотрю на фигурку. Что ж, не зря читал умные книги.

Мне выпадает Мантикора.

Глава 21

Внимательно смотрю на Грюма, он на меня. Ни малейшего следа раскаяния на морщинистом лице. Конечно, было бы неплохо устроить истерику с заламыванием рук, разрыванием блузки на груди и плачем на весь Хогвартс, то есть тьфу ты, Дурмштранг, но как-то в образ не вписывается. С другой стороны, Дамблдор или сам Грюм предупреждали, что в Дурмштранге ценят личную силу, так что все мои обвинения — это всего лишь обиженное ворчание. Ведь предупреждали же? Предупреждали.

Получите и распишитесь.

После этого злосчастного первого испытания, чтоб ему провалиться под землю, началось ужасное. Бравые старшекурсники Дурмштранга внезапно воспылали страстью к моей скромной персоне. Судя по их рассказам, им нравилось во мне решительно все, начиная с короткой стрижки и увеличенных зубов, и заканчивая соблазнительным изгибом протеза. Просто раньше они стеснялись подходить, а тут, видите ли, на первом испытании внезапно все разглядели!

Собственно, именно за это мне и хочется наорать на Грюма.

Ведь он не мог не знать, что такая реакция последует, но всё равно подбил устроить дурацкое шоу с полётами и взрывами. Теперь моя грязная физиономия украшает первые страницы газет и журналов, потому что местных шакалов пера и колдофоток допустили до Чемпионов. Но ладно бы СМИ, я всё равно их не выписываю, каждый из этих новоиспечённых поклонников считает своим долгом притащить мне газетку, показать фотографию и рассказать, как чудесен мой образ.

Тьфу, блядь, цензурных мыслей уже не хватает!

— Ты хотела основывать Род — пожалуйста, — чешет отсутствующий кончик носа Аластор, — вот тебе толпа, выбирай, кого хочешь! Все именитые, богатые, даже местами не сильно страшные на лицо!

И ржёт не хуже кентавра, сцобако одноногое! С трудом, но удерживаюсь от разрывания блузки.

— Вся проблема в том, сэр, — ай да я, даже голос почти не дрожит от ярости, — что все эти… именитые, хотят совершенно противоположного.

— Ай-ай, неужели…

— Сэр!

— Ладно, ладно, тебе иногда полезно позлиться, а мне посмеяться, — отмахивается Аластор, и продолжает уже спокойным, деловым тоном. — Согласен, промахнулись и не рассчитали, надо было вместо пары тренировок тебе лекции о Дурмштранге почитать. Ладно, ладно, не надо меня сверлить взглядом, я промахнулся, довольна? Старый, глупый бывший Аврор промахнулся… хорошо хоть не в бою.

Это ворчливое замечание снимает последние остатки возмущения. Грюм садится в кресло, задумчиво барабанит пальцами по стоящему рядом посоху, и что-то прикидывает. У меня, честно говоря, мыслей особых нет… кроме желания поубивать всех этих поклонников. Ага, ага, возбудились они, как же! Сильная и перспективная магесса, надо успеть застолбить, так сказать, пока не увели. Выглядит страшно, физические недостатки? Ещё лучше, можно спеть пару романсов, и она растает!

На самом деле, конечно, хер им всем по бороде, но ход мыслей «ухажёров» вполне ясен.

— Итак, что нам гласит урок двадцать первый?

— «Нельзя предусмотреть всё, и всегда будут отклонения от плана»!

— Вооооот, — задумчиво тянет Грюм, — будем считать, что здесь тоже пошло не по плану, и прибегнем к уроку двадцать седьмому, который гласит что?

Пауза. Внезапно понимаю, что забыл.

— Урок двадцать семь, — вздыхает Аластор, — «учись извлекать пользу из всего». Теперь, ученица, давай подумаем и прикинем, какую пользу мы можем извлечь из сложившейся ситуации?

— Языковая практика? — тут же выдаю в ответ. — Эээ… не в том смысле…

— Да понял, понял, — Грюм ухмыляется. — Не дурак, знаю, что ты на Дамблдора замахнулась. Подучить языки, ну что ж, неплохо, но мелко. Ещё?

Напряжённо думаю, но в голову лезет всякая ерунда, вроде «всех убить, все собрать». Но принципы компьютерной стрелялки тут малоприменимы. Не говоря уже о том, что пройти уровень Дурмштранга не получится, слишком уж тут боссы жирные… эээ… в смысле преподаватели подготовленные.

— Потренироваться в ведении переговоров? Попробовать уговорить всех отстать от меня?

— Ты сама-то в это веришь? — с живым интересом подаётся вперёд Аластор.

Уел, уел, чего уж там.

— Нет, сэр.

— Тогда думай ещё! Голова Аврору нужна, чтобы думать, а не только для того чтобы произносить заклинания!

Старательно думаю, но добиваюсь только головной боли. Мысли, как зацикленные, сворачивают на прошедшее испытание, на желание всех убить, на то, что будет в следующем году, и на то, что реализация идей прошла неплохо, но всё равно ещё дорабатывать и дорабатывать. Поклонники в эту схему вообще никак не вписываются.

— Эх, — разочарованно вздыхает Грюм, — нельзя столько тренироваться. Мозги забиваются, как я вижу. Ну же, Грейнджер, пошевели палочкой! Раз тебе неприятны эти поклонники, используем их для тренировок!

— Сэр?

— Думаю, для начала, объявлю о том, что тот, кто победит тебя на дуэли, сможет сходить с тобой на свидание.

И знаете, что самое ужасное? Товарищ Аластор ни хрена не шутит.

— Надо будет ещё ограничить количество дуэлей, — продолжает размышлять бывший Аврор, — чтобы не было истощения. Эх, вот опять, Гермиона, ты сверлишь меня взглядом. Тебе неприятны свидания — тем больше сил ты будешь прикладывать, чтобы победить. Тебе серьёзно не хватает боевого опыта, и дуэли помогут в этом.

— Вообще-то я вижу тут логическое несоответствие, сэр. Даже если проводить дуэли без ограничений, то те, кто будут выходить против меня, будут сдерживаться, иначе какое свидание?

— Нет тут несоответствия, выйдешь из больницы и сходишь на свидание.

— Но…

— Никаких но! Тебе нужен опыт противостояния с равными противниками и теми, кто сильнее. Без этого можешь даже не думать стать Аврором!

— Я и не думаю, сэр.

— Ах да, — Грюм озадаченно потирает подбородок, — вечно путаю тебя и Гарри. Всё равно, без боевого опыта в наши дни никуда. Подуэлируешь, укрепишь репутацию, и если всё пойдёт так, как оно должно пойти, перейдём к тренировке бдительности.

— Сэр?

— Нет, Гермиона, тебе явно нужно больше спать и меньше сидеть над своими проектами! Получив опыт, ты начнёшь побеждать на дуэлях, и тогда твои поклонники начнут искать другие пути. Начиная с банальных любовных зелий и заканчивая внезапными ловушками или подстраиванием ситуаций.

Упс! Меня уже потряхивает, от одной мысли о таком. Бдительность разовьётся до невиданных высот, правда, не знаю, подействуют ли на меня в полной мере любовные зелья, но лучше не проверять. И сварить пару порций антидота, а ещё лучше принимать профилактически, по одной чайной ложке перед едой. Еда! Ох, ты ж йоптель, это ещё и самостоятельно готовить надо будет? Домовики домовиками, но, вспоминая уроки Грюма, необходимо быть на все сто уверенным, что еда — это еда, и в ней нет ничего постороннего.

— Теперь что касается Святочного Бала, — неумолимо продолжает Аластор. — Это ещё одна прекрасная возможность, как извлечь выгоду из ситуации. Ведь ты — Чемпион, и значит должна с кем-то пойти на бал.

— Да, сэр.

— Так вот, можно будет объявить дополнительные испытания за право пригласить тебя на бал, хотя нет, по правилам такое не пройдёт. Тогда просто молчи и не говори с кем пойдёшь на бал, пусть поклонники тебя осаждают и тренируют твою бдительность.

Ой-вэй! Похоже, ближайший месяц мне лучше спать в бункере. Или хотя бы носить под юбкой сковородку, чтобы прикрывать задницу. Заодно и оружие массового поражения, если вдруг палочку отберут. Судя по довольной ухмылке товарища Аластора, возможно всё. Ещё капелька паранойи и можно утверждать, что Дамблдор и Грюм спланировали все это ещё летом, во славу Хогвартса, разумеется. Психологизмы, йоптель, как я устал от них.

Ладно, прикинем хрен к носу, как говаривал один мой знакомый.

— А с кем я пойду на бал, сэр?

— С тем учеником, кого пригласишь, конечно, — просто отвечает Грюм. — Традиции Турнира в этом отношении незыблемы, иначе я сам пошёл бы с тобой. Отвадить чересчур назойливых, присмотреть и прикрыть тылы.

— Вы думаете, будет что-то плохое, сэр?

— Конечно, — безмятежно так говорит. — Постоянно думать о плохом — это основа непрерывной бдительности!

Вот спасибо, успокоил, ага. Уныло слушаю, как Грюм распинается о традициях Святочного Бала.

Хогвартс. Гостиная Гриффиндора.

— Слон на g6, мат, — выдал указания лже-Гарри.

— Как?! — глаза Рона зашарили по доске. — О, нет! Ты специально отдал мне королеву!

— Конечно, чтобы ты отвлёкся и ослабил защиту. Ещё партию?

— Нет, спасибо. За прошедший год ты сильно улучшил своё мастерство, Гарри.

— Жизнь научила, — глубокомысленно отозвался Бакстер. — Тебе помочь с домашним заданием?

— Да не, сделал уже. Скукотища эти свитки, хотя без Снейпа и Малфоя Зельеварение теперь спокойно проходит, без драк и криков: «Двадцать баллов с Гриффиндора!»

— Это хорошо, — кивнул Бакстер. — Тогда можно просто почитать.

И не дожидаясь ответа, он вытянул откуда-то толстую книжку. «Ведьма и вампир», прочитал Рон название и решил, что это какой-то любовный роман. С учётом того, что должно было случиться в ближайшее время, ситуация развивалась благоприятно. Говоря шахматным языком, сейчас Рон собирался разыграть гамбит Джинни.

Сама Джинни, мокрая с ног до головы, как раз влезала в гостиную. Слышно было, как Полная Дама кряхтит и ворчит вслед, угрожая, что в будущем не будет пускать в таком виде. Мол, вода попадёт на Даму и смоет её, и вообще школьники окончательно распоясались!

— Привет, Джинни, — тут же сказал лже-Гарри. — Сочувствую.

— Дддда, я вся промокла. Ужасно, как можно тренироваться в темноте и под дождём?

— У Оливера все возможно, — заметил Чарли, возвращаясь к книге.

— Гар-р-ри, — немного постукивая зубами, начала Джинни.

Рон подбадривающе кивнул ей, мол, давай, все как договаривались!

— Явсяпромоклаимненужнатвояпомощь! — выпалила Джинни скороговоркой.

— Конечно, — пробормотал Бакстер и, не глядя, кастанул заклинание.

Поток тёплого воздуха начал обдувать Джинни с ног до головы, подсушивая одежду и волосы. Присутствуй тут маг, знакомый с достижениями людей, он мог бы назвать это заклинанием Фена. Принцип действия, во всяком случае, был очень схож. Джинни стояла, растерявшись, ведь по замыслу Гарри должен был помочь ей переодеться. А так как промокла она с ног до головы, то и все сопутствующее. Долго Рон её уговаривал, но уговорил всё-таки на такой серьёзный шаг, и тут нате! Гарри помог, конечно, но даже не посмотрел в её сторону!

Джинни посмотрела на Рона, тот стремительно отвёл взгляд.

Взревев, Джинни устремилась в спальни девочек. Лже-Гарри проводил её взглядом, хмыкнул и снова вернулся к чтению. Основной интригой было — скажет ли что-нибудь Рон, но младший Уизли предпочёл сделать вид, что он не причём. Бакстер пожал плечами и перевернул страницу.

Сижу, кручу в руках деревянный шарик, размышляя, как же система всевидения у Грюма устроена, и тут вбегает Гарри. Улыбка до ушей, волосы дыбом, глаза бегают. До сих пор странно его видеть без шрама и очков, чего уж там. И по какому поводу такая щенячья радость? Флёр из больницы выписали неделю назад, собственно она там всего полдня и пробыла-то. Вправили кости, пролечили, закрепили и отпустили.

— Ты представляешь!!! Она сама ко мне подошла! И сказала, что я «очень милый мальчик!», — Гарри пытается изобразить французский прононс, но не выходит.

И вообще, с чего бы это Флёр к нему сама подошла? За всё время общения Гарри и Сириуса с делегацией Шармбатона такое первый раз. Неудивительно, что Гарри готов прыгать от радости… да, да, да, как тот щенок, которого погладили и почесали за ушком.

— Слушай, Гермиона, ты же всегда мне помогала! — Гарри хватает меня за плечи и крепко сжимает.

— Руки!

— Ой! — Гарри отпрыгивает. — Извини, извини! Ты мне как сестра, я нечаянно!

Как говорили в моём детстве «за нечаянно бьют отчаянно», но ладно.

— Помоги мне! Я просто не могу! А ты сможешь!

— Да в чём дело-то?

— Я хочу пригласить её на Бал! Только открою рот, а язык немеет. И может, её уже пригласили? Она ведь такая, такая, а кто я? Надо приглашать её быстрее, пока она не передумала!

— Спокойно, спокойно, Гарри, вдохни и выдохни, а то тебя сейчас разорвёт.

Поттер глубоко дышит, но чересчур часто. Вместо успокоения получается гипервентиляция, что не добавляет спокойствия. Видимо, решение пригласить Флёр и неспособность сказать об этом, сводят его с ума. Иначе, зачем носиться по комнате кругами, натыкаясь на стол и кресла, и едва ли не выпрыгивая в окно? Второй этаж, конечно, не так страшно, но все же?

И тут приходит товарищ Аластор, как всегда с посохом наперевес, образно говоря.

— Пригласить Чемпиона Шармбатона? Отличная идея! — взрёвывает он, едва услышав, в чём дело. — Правда, по неписаной традиции, Чемпионы идут на Бал с учениками принимающей Школы, но что нам традиции?

Хех, особенно смешно слышать такое, после рассказов о незыблемых традициях Бала.

— Что, Гарри, стесняешься пригласить? Правильно! Ты же скромный Арктур Блэк, так что вместо тебя сходит наша дорогая мисс Грейнджер, и передаст приглашение. Как Чемпион Чемпиону, так сказать.

— Сэр?! — возмущённо вскрикиваем оба.

— Я уже много лет сэр, так что давайте, выполняйте! Если кто-то думает, что я шучу, то он зря это думает. Или ты, Гермиона, тоже стесняешься?

— Нет, сэр.

— Тогда иди и передай приглашение. Правилами это допускается, хотя и не очень приветствуется. Теперь, что касается тебя, Гарри. Дыши ровнее, ты же будущий Аврор!

Дверь закрывается, впрочем, что я, наставительных речей от Грюма не слышал? Сейчас коротенько, минут на десять, зачтёт лекцию о правах и обязанностях, глядишь Гарри и успокоится. Интересно, почему товарищ Аластор так охотно отправил меня на передачу? Какую очередную тренировку он измыслил или возможность чего разглядел своим всевидящим глазом?

Вопросы, вопросы. И думаю, ответы мне не понравятся.

Глава 22

На половине, отведённой Шармбатону, был всего пару раз и то, не слишком вглядывался, что там и как. Комнаты и комнаты, какая нахрен разница? Когда ноги еле волочишь от усталости, а голова трещит от попыток реализовать задумки, как-то не до красивостей интерьера.

Спрашиваю, где Флёр, у первой же попавшейся девушки, та машет рукой.

В гостиной или её аналоге, неважно, сидят Флёр Делакур и мадам Максим, и пьют чай. Эта их мадам, то ли директор, то ли его зам, весьма напоминает Хагрида в плане роста. Явно тоже в родословной великанчик затесался. Но было бы крайне неосмотрительно заявлять такое вслух, поэтому можно считать её просто гигантской женщиной. С соответствующим гигантским креслом.

Захожу и здороваюсь, с почтительным наклоном головы, но всё равно успеваю заметить торжествующий взгляд, который эта мадама бросает на Флёр. Ох, ты ж ёжики, похоже и тут «скандалы, интриги, расследования». Ну-ну. Моё дело маленькое, передам приглашение и пойду, а если этим интриганкам что-то нужно, так пусть сами скажут.

Впрочем, это было бы слишком просто, и вначале меня приглашают попить чайку.

Сажусь в отдельное кресло, одно из многих тут, мне придвигают чашку. Ну что, довольно милая комнатка, обстановка с занавесками и прочие украшения. Жить и работать невозможно, а вот собираться толпой красных девиц и мило щебетать за чашкой чая, самое оно.

— Что привело вас к нам, мисс Грейнджер? — с самой милой улыбкой спрашивает мадам Максим.

Вообще, концентрация милости, если можно так выразиться, тут зашкаливает. Все такие любезные, и так рады меня видеть, что поневоле задумаешься: а не подлили ли мне какой гадости в чай? Но поздно отступать, да и вопрос по делу, ответить и валить, пока не поздно. Делаю вид, что не замечаю чашку с чаем.

— Мой друг, Гар… Арктур Блэк, — блин, чуть его Гарри не назвал, это был бы провал, похлеще, чем у Штирлица, — попросил меня обратиться к чемпиону Шармбатона, Флёр Делакур, с просьбой оказать ему честь и пойти вместе с ним на Святочный Бал.

— По тхрадиции, кто приглашает, с тем и идут, — смеётся мадам Максим.

— Как он собирается идти со мной на бал, — немного возмущённо спрашивает Флёр, — если даже заговорить не может? Там же ещё и танцевать придётся, он в курсе?

— Несомненно, — подтверждаю с каменным лицом.

— Так в моих объятиях он же вообще в обморок упадёт, какой скандал выйдет!

Понятно. Дразнимся, значит. То ли от Тонкс дурных привычек нахваталась, то ли они там в своём Шармбатоне изначально такие. Мадам Максим поддерживает любезной улыбкой, мол, да, «шкандаль, грандиозе шкандаль».

— Не вижу проблемы, — пожимаю плечами. — Ещё месяц впереди, можно потренироваться в танцах заранее.

— О нет, Арктур, конечно, милый мальчик, но нет, — закатывает глаза Флёр. — Пусть пригласит кого-нибудь из нашей школы, девушкам он нравится.

— Или его папа, — бормочу себе под нос. — Спасибо за чай, я пойду, передам отказ…

— Погоди, Гермиона, — делает жест мадам Максим, — можно называть тебя Гермионой?

— Да, мадам.

— Давай ещё немного поболтаем о том, обо всём, о ситуации в мире, а то мы уже больше месяца живём рядом, а так ни разу и не пообщались?

Угу, ага, надо сделать вид, что верю. Кому я был нужен до первого испытания? Смотрели свысока, как на некое недоразумение природы, да втихушку пальцами у виска крутили, мол, совсем сбрендил Дамблдор, раз такое на Турнир присылает. Раздавались разговоры и похлеще, мол, дедушка Альбус вообще того, страх и стыд потерял, прислал любовницу по блату, а нормальных студентов в угол задвинул. И Кубок обманом заставил.

В общем, живёт в учениках Дурмштранга здоровая вера в безграничные возможности Дамблдора и это здорово.

— Хорошо, мадам, — опускаюсь обратно в кресло. — Я вас слушаю, мадам.

— Но, — видно, что-то сообразив, она улыбается. — Ладно, поговорим начистоту. Скажу даже больше, я рада, что наша небольшая интрига удалась, и ты сидишь здесь, в кресле.

Понятно. Бедный Гарри. Не буду, наверное, ему портить счастье.

— Как ты уже, наверное, поняла, никого здесь особо не беспокоят дела магической Британии. Во всяком случае, пока ваш Министр не воззовёт официально о помощи, а такого она не сделает никогда.

— Прошу прощения, мадам, а почему вы решили, что дела магической Британии должны беспокоить меня? — ну да, дерзковато немного, но какая нахрен разница?

И Амелия, если что уже воззвала о помощи, но указывать на передёргивание не буду.

— О, — Максим улыбается ещё шире, — ты же в команде Дамблдора, хоть об этом и не трубят в газетах, но sapienti sat, состав делегации Хогвартса говорит сам за себя. А Дамбельдор ещё с победы над Гриндевальдом радел за Британию. Уи, вам придётся биться с Тёмным Лордом один на один.

Да, надо нашим рассказать, а то мужики, то и не в курсе, хех!

— Вы хотите помочь нам, мадам? Тогда вам надо поговорить с наставником Грюмом.

— Нет, я хотела бы поговорить лично с тобой.

— Я слушаю, мадам.

Максим делает жест, и Флёр выходит. Оу, опять секреты, скандалы, интриги и расследования? Интересно, предвидел ли это Дамблдор, и если да, то он козел! Не такой козлище, как Снейп, так, самую малость поменьше. Или ему требовалась, как бы это выразиться, «естественность реакций»?

— Что тебе пообещал Альбус, если не секрет?

— Секрет, мадам.

— Ладно, давай по-другому, — усмехается Максим (при её габаритах это выглядит пугающе). — Предлагаю тебе договор со Школой Шармбатон, в моём лице. Всё, что обещал тебе Дамблдор и ещё сверху.

— Вы же даже не знаете, что он мне предлагал, мадам, — интересно, как далеко все это зайдёт?

— Что-то, отвечающее твоим интересам, девочка, иначе ты вела бы себя по-другому, — сообщает эта французская мадама со снисходительным видом. — Тебе не всё равно, где реализовывать свои интересы? Причём, заметь, без всякого риска, без необходимости биться с василисками и входить в конфликт с Министерством.

Ммм? Ах да, наверняка Гарри разболтал, сам того не желая. Милые девушки, разговоры, желание выпятить грудь и похвастаться, вопросы исподволь про меня, ну и понятно. Надеюсь, про операцию «Два Поттера» и свою истинную сущность он не разболтал? Или это его просто пока Флёр не спрашивала? Пара поцелуев от прекрасной Чемпионки, и Гарри ей все выдаст, вплоть до цвета трусов Дамблдора. Образно, конечно, вряд ли Гарри видел Дамблдора в трусах.

— Или взять хотя бы этот Турнир, — как ни в чём не бывало, продолжает Максим. — Какой тебе зверь выпал на второй тур, мантикора? Я, конечно, понимаю, что после василиска тебя ничем не испугаешь, но подумай, вдруг ты лишишься второй ноги?

— А вы в силах этому воспрепятствовать, мадам? — спрашиваю с неподдельным интересом.

Хех, зарвалась немножко, хватанула лишку огромная мадама. Держит паузу и глубоко огорчённым тоном.

— К сожалению, нет, но если ты примешь предложение, то тебя больше никто не заставит так рисковать!

— С чего вы взяли, мадам, что меня заставили?

В принципе, чего хочет Шармбатон, уже понятно, и дальше будет «охмурёж под сладкий лепет мандолины[34]», бессмысленный и беспощадный. Хотя бы потому, что сразу соглашаются на такое только безумцы, но безумцам никто и не делает таких предложений. Интересно, чего они все так возбудились в адрес моих умений, что готовы, в сущности, на конфликт с Дамблдором пойти?

— Заставили или уговорили, или ты искренне считаешь, что все происходящее тебе на пользу, в сущности, это не имеет значения, — покачивает Максим головой. — Самое главное тут то, что ты работаешь на Дамблдора. Не надо вскидываться, формулировки тут не имеют значения. Хорошо, вы взаимовыгодно сотрудничаете, но всё равно это игра в обе стороны, и тебе приходится трудиться над выполнением целей Дамблдора.

И не думал вскидываться, но мадаму уже понесло. Долгая, проникновенная речь, тот самый охмурёж, с рассказами, какие молочные реки в Шармбатоне, и как там все распиздато, а врагов вообще нет. И все условия в мой адрес, и друзей школьных переманивай, в Шармбатоне всегда рады талантливым студентам, и так далее. Вообще, конечно, полезное предложение, теперь всегда есть куда отступить.

Проблема в том, что отступать я не могу.

Все по классике «сорок восемь причин, а самое главное — не было патронов». Также и у меня, куча причин, а самая главная — ведь не бросишь же детей? Уговорить всю нашу компанию перевестись в Шармбатон? Ладно, допустим, я получил +100 к Харизме и Обаянию и всех уболтал, но ведь у всех семьи? Их куда? Остальных школьников бросить в Хоге, на возможную смерть? Если же вначале прибить Волдеморта, то и переезжать не надо, ибо все опасности и планы дедушки Альбуса, которыми меня запугивают уже полчаса, они связаны именно с противостоянием Тёмному Лорду.

Пока идёт противостояние с Волдемортом, под молчаливым наблюдением не желающей вмешиваться Европы, бросить никого не получится. Но, всё равно на эту тему надо подумать и очень крепко. И, разумеется, рассказать обо всём Грюму и через него Дамблдору. Пусть будут в курсе, мало ли какие подводные мины таятся в таких предложениях? Хорошо быть самым умным среди школьников, но на уровне взрослых магов в интриги лучше не соваться.

— Спасибо, мадам, я посоветуюсь с профессором Дамблдором и дам ответ, — подвожу итог охмурёжа.

— Конечно, конечно, — улыбается Максим.

Даже глазом не моргнула. Ну да, понятно, у них тут видимо распространённая практика, друг у друга студентов тырить, только вслух о таком никто не говорит. Но все правила и порядки «увода студентов» расписаны, и директорам известны. Как-то, даже весело становится от такого предположения, точнее говоря от сценки, как сидят три директора и торгуются и торгуют студентами:

«Я тебе двух гриффиндорцев, а ты мне одного трансфигуратора и медичку»

«Нет, дам двух пятикурсников по чарам, а ты мне взамен лучшего Ловца!»

«Специалистка по зельям, и меньше чем на трёх гербологов взамен не соглашусь!»

— Вижу, ты придаёшь большое значение дружбе с Арктуром Блэком, — внезапно говорит Максим, — раз пришла просить за него. Флёр пойдёт с ним на Бал, а после Турнира мы все вместе уедем в Шармбатон, как тебе такое предложение?

— Тогда уж надо предлагать по максимуму, мадам, — встаю. — Флёр и её сестра выйдут замуж за Арктура.

Ха-ха, ответный удар удался! Лёгкий шок, моментальный обсчёт невозможных вариантов, в попытках найти лазейку, чтобы реализовать такое. Блин, надо было предлагать, чтобы Флёр с сестрёнкой за меня замуж вышли, а пока тётенька шаблон склеивает, бежать!

— И тогда я подумаю над вашим предложением, — заканчиваю, зевая.

Ну вот, точки над запятыми расставлены, можно и откланяться.

Подробно рассказав обо всём Грюму, не стал посвящать в эти дела Гарри. Просто передал, что ответила Флёр, но и этого хватило. Хандра охватила молодого Поттера, так сказать английский сплин на магический манер.

— Вечно беда с этими вейлами, — вздохнул Аластор, посмотрев на парня. — Полезно, конечно, для закалки характера, но что-то события перешли черту.

— Вейлы? Это те гнусные птицы, которых вы отгоняли Адским Пламенем?

Грюм неожиданно расхохотался взахлёб, чуть вместе с креслом не свалился.

— Слышали бы тебя влюблённые мужчины, наверное, сожгли бы как ведьму!

Отсмеявшись, Аластор вкратце рассказал про вейл, бесконечно соблазнительных и превращающихся в злобе в полуптиц, которых мы наблюдали. В обычном же состоянии их очарованию очень трудно противостоять, и в древности были даже отряды магесс, которые занимались охотой на вейл, потому что магия соблазнения вейл действует только на мужчин. Потом вейлы присмирели, магов стало больше, и традиции истребления как-то поутихли.

Как выяснилось, наша очаровательная Флёр на четверть вейла, и то-то диадема так на неё реагировала! Давим, значит, на подсознание, то-то у меня всегда руки чесались её за сиськи ухватить! Также Аластор пояснил, что Гарри не просто так льнул к делегации Шармбатона, ведь в кругу «своих» Флёр не слишком сдерживалась, всё равно одни девушки вокруг.

— А как же вы, сэр?

— Это оскорбление, Грейнджер, — нахмурился Аластор. — Чтобы я или Сириус не смогли противостоять несознательным чарам девушки, пусть и на четверть вейлы? За кого ты нас принимаешь?

— Почему тогда вы не помогли Гарри?

— Потому что ничего опасного с ним не происходит, — пожимает он плечами, — а парню полезно узнать, что такое настоящая влюблённость, пробирающая до самых глубин, заставляющая сжиматься сердце!

Моргаю. Подменили нам, что ли старого ворчуна Грюма?

— А также это очень полезно узнать, что такое думать яйцами вместо мозгов, — продолжает Аластор.

Не, не подменили.

— И лучше ему это узнать под надзором и в безопасном месте. Чем потом, в бою или ещё где, ударит ему в голову, и начнёт совершать глупости направо и налево. И без того возраст такой, так что ничего, пускай поболеет, повздыхает, пораспускает пёрышки и повздыхает. Если начнётся что-то опасное, я его оттащу, Тонкс на него напустим, пусть промоет мозги, потрясёт грудью для отвлечения внимания.

— Сэр!

— Что? Она постоянно ей трясёт у меня перед глазом, пусть вон Блэки страдают, — ворчит бывший Аврор, — или наслаждаются, их право. Теперь, что касается предложений тебе… потяни пока с ответом.

— Вообще не собиралась им отвечать, — вру, не моргнув глазом.

Если что, я Окклюменцию тренирую, ага. Учусь врать в безопасной обстановке, хех.

— Ну и правильно, — соглашается Грюм. — Потяни пока время, а там видно будет. Альбус может чего присоветует, хотя у него и без того хлопот хватает. Пока же, чтобы ты не расслаблялась, запустим дуэли. Объявление я уже повесил, зал забронировал, посмотрим, любят тебя поклонники или нет.

— Да, сэр.

Похоже, настала пора принести немного возмездия во имя Луны! Эх, Луна, Луна, как она там в Хоге?

Глава 23

Дверь приоткрывается, пропуская следующего кандидата. Очередная незнакомая подростковая рожа, с излишней самоуверенностью в лице и попыткой изображать брутальность. Сколько их тут уже побывало, и всё равно новые набегают, на радость Грюму. Он даже объявил, мол, кто проиграл дуэль, вставай обратно в конец очереди. Также наставник обозвал все это «уроками и тренировками по повышению боевых навыков», приплёл укрепление общения между школами и вуаля! Получите говна на блюде, десять дуэлей в день как с куста, выигравшего ждёт часовое свидание с таким замечательным мной в местном аналоге Хогсмида.

Вначале всё было легко и непринуждённо.

Пока эти орлы вставали в позицию и делали церемониальные движения, выхватывал палочку и кастовал Ступефай. Потом набежало желающих, Грюм установил очередь, да и самолюбие у школьничков взыграло, и они начали выходить на дорожку во всеоружии. Так сказать, готовые прибить меня, чтобы сходить на свидание.

Понимая радость Аластора по этому поводу, все же испытал отнюдь не иллюзорное желание взять и вырвать товарищу Грюму глаз, оторвать ногу и забить его протезом до бессознательного состояния. Всё понимаю, кровь, пот и тяжёлый труд, под присмотром параноидального наставника — лучшее средство выжить в грядущих катаклизмах, но все же. Новые лица, разные имена, но я даже не пытался запоминать кто передо мной. Так сказать, укрепление межшкольных связей пока что проваливалось, но недалёк тот момент, когда я проиграю.

Прошла всего неделя этого дуэльного аттракциона, а уже не справляюсь.

И вовсе не в смысле магии, особого истощения от такого режима нет. Просто первые претенденты, несмотря на то, что видели испытание Турнира, всё равно относились как-то снисходительно. Мол, мелкая девчонка, что она может, против нас, таких старшекурсников? Так сказать, власть стереотипов во всей красе. Как уже сказано, наивные идеалисты быстро закончились, и теперь на дорожку выходили вполне себе подготовленные ребята, наглядно демонстрируя преимущества боевой школы. То есть не мои хаотичные тренировки и спонтанные приключения, с клубком заклинаний, и лёгким лоском от тренировок Грюма, а именно что систематическая подготовка, заточка под дуэли и стычки, планомерные тренировки.

Понятно, что не каждый в Дурмштранге такой, но все же общая склонность к боевке сказывается, да и учеников здесь изрядно больше, чем в Хоге. В итоге претенденты набегают, а я отбиваюсь, пока что выезжая за счёт сюрпризов и нестандартных заклов. Но недалёк тот день, когда кто-то победит, и придётся идти с ним на свидание, и это меня изрядно нервирует.

К сожалению, девушки на дуэли не приходят, а жаль, я бы поддался.

Зал для дуэлей, по размерам что-то вроде типового школьного спортзала, устроен просто и эффективно. Дорожка по центру для дуэлянтов, кресла по бокам для зрителей, с отдельной защитой. Сделано это для учеников, так как тут проводят ещё и показательные тренировки по боевой магии, соответственно зрители-ученики сидят под щитами. Какая-то смесь чар и артефактов, внутрь мне залезть не дали, а по внешнему виду много не скажешь. Ну да, запитка от местного источника магии, отражает или поглощает заклинания, но как? Надо разбирать и смотреть, а то местные школьники и сами не знают. Работает и ладно.

Соответственно, стены, пол и потолок тоже с вплетёнными щитовыми чарами, с запиткой. В результате вполне себе укреплённое здание, где можно магичить в полный рост, не слишком опасаясь повредить окружающим. Взрывчатку я все же остерегался применять, и чтобы придержать козырь, и чтобы не ранить случайно кого-то из зрителей. Грюм ворчал по этому поводу, но все же допускал желающих посмотреть бои, правда с условием, что они никому не расскажут, и в дуэлях участвовать не будут.

Ей-ей, оно того не стоит, на мой взгляд.

Никаких охренительных секретов я не демонстрирую, как и мои противники. Собственные заклы? Да пусть воспроизводят, на здоровье, если получится, то можно только порадоваться. Опять же, противники так те вообще демонстрировали все стандартное, отточенное веками и оптимизированное, так сказать. Вообще, до меня постепенно доходит, зачем товарищ Аластор такое затеял.

Нагляднее демонстрации нелетальной боевки, назовём её так, он не смог бы выдумать, при всём желании. Типовые связки заклинаний, манера исполнения, движения при кастах и в дуэли. Как уже говорил — за учениками стояла школа подготовки, и поэтому движения и связки были отточены, эффективны и серьёзны. Собственно, после дуэлей идёт программа отработки, причём комплексная.

Взять предмет, трансфигурировать в Омут Памяти, заколдовать, добавить специальной воды (наколдованной тут же из обычной), сцедить воспоминание о дуэли, быстро просмотреть, повторить дуэльное движение или связку. Пока повторяешь, Омут превращается обратно, так что его надо наколдовывать заново. То есть отработка части шоу для второго тура, и одновременно практика в боевке. Не говоря уже об извлечении воспоминаний. Спасибо дедушке Альбусу, он, конечно, показал основы, но вот обширная практика — это к Грюму. Чтобы было сложнее, старый Аврор показал мне модификацию, при которой извлекается, грубо говоря, копия воспоминания. Для этого нужно больше концентрации, сильнее желание, чуть сложнее движения палочкой. Самое оно после десятка дуэлей, ага.

В общем, практика и ещё раз практика, причём не мои метания, а именно что системная практика.

В один «подход к снаряду» отрабатывается сразу масса вещей, и постепенно склоняюсь к мысли, что товарищ Аластор все же умеет учить. Своеобразно, и пока не поверит в ученика, Грюм тот ещё гад. С другой стороны, никто и не обещал, что всё будет идеально и шоколадно. По поводу шоу для второго тура уже практически определились, и я продолжаю отрабатывать и разрабатывать новые примочки, но это отдельная тема, а пока что ещё о дуэлях.

Так вот, по поводу боевки.

Базовые заклинания и базовые способы противодействия — это основа основ, как не уставал пояснять Грюм. И сейчас в дуэлях нарабатывается эта самая база, упорядочивается и укладывается в голове, закрепляется в движениях. Надо полагать, что раньше и в Хоге такое преподавали, просто урезали после войны, дабы «не травмировать детей» или не давать подготовки будущим Тёмным лордикам. Фикус в том, что стандартная база — она и есть стандартная, все ходы и контрходы известны и отработаны, и, следовательно, нужно привносить что-то своё, чтобы противостоять взрослым и опытным магам.

Но парадокс тут ещё в том, что привнесение, без знания стандартной базы, немногого стоит.

Вообще, у магов с боевкой все очень плохо, и расстояния маленькие, и убивающих заклинаний с гулькин нос. Последствия Статута и общей стагнации, надо полагать? Война — двигатель прогресса, но что-то в Британии нихрена с места не сдвинулось после «Первой войны». Можно рассматривать как косвенное доказательство, что это была вовсе не война, так, заварушка и межэлитные разборки. С другой стороны, будь у магов все хорошо с боевкой, и Статута бы не было, не так ли?

Хммм, над этим парадоксом стоит поразмыслить, а пока что вернёмся к дуэли, последней на сегодня.

Грюм уже представил нас друг другу, пояснил вкратце правила, но я всё равно не слушал.

— Начали! — стукает Аластор посохом.

Вот уж кто за защиту не прячется. Ходит себе, смотрит на дуэли с разных ракурсов, а если что в него и прилетит, так отбивает сразу. В местной магии вообще защищаться легче, чем атаковать, при прочих равных условиях. Но, паренёк, молча кастует, направив палочку. Ого, вот как говорится, и дождались претендентов с невербалкой! Ух, бедолага, аж вспотел, зубы стиснул, нелегко ему видать невербалка даётся.

И палочкой не так уверенно двигает, а взмахи знакомые.

Ну да, Ватные Ноги, хммм, толковый паренёк. Если прокатит, то подвижность моя резко снизится, ибо ватные ноги они и есть ватные. Лишив меня главного козыря, можно начать бегать вокруг и кидаться оглушающими. Да, знаю, по правилам обычно дуэлянтам нельзя сходить с дорожки, но Аластор и тут все переиначил. Для пущей эффективности. Поэтому можно бегать по всему залу, кидаться всем подряд и вообще не сдерживать порывов души.

Надо ещё заметить, что в первые дни от меня ждали полётов по залу, но обломились.

Тут вам не Турнир, мвахаха в стиле злобных тёмных лордов.

— Протего максима трактус!

Новый фокус, точнее говоря модифицированный старый. Оно ж ведь как, ставишь ты щит, и все, он неподвижен. В этой же версии, Протего продолжает накачиваться энергией и расширяться. В результате может создаться ложное впечатление, что щит двигается, но на самом деле он просто расширяется и расширяется. Как мыльный пузырь. Пока хватает воздуха надувать, пузырь растёт. Модификация Максима, увы, вынужденная, ибо эта расширяющаяся хрень жрёт кучу энергии, не говоря уже о возросшей площади. Для сохранения свойств щита и приходится давать Максима, иначе проламывается любым палочковым заклинанием.

Щит надёжно перекрывает весь зал, где-то там отбивается Локомотор Виббли, оно же проклятие ватных ног. Паренёк, не получив результата, переходит к одному из пяти типовых начал дуэли. Раз я ушёл в защиту, он атакует, причём, начиная сближаться и двигаясь зигзагом. Своеобразный противозаклинательный маневр, а сближение повышает мощность атак.

— Ступефай! Экспеллиармус!

Так называемая «парная» атака, когда одно заклинание следует непрерывно за другим, то есть палочка не останавливается в движении вообще. Также в оконцовке каста палочка переходит в стартовую позицию для заклинания защиты. Это в теории, ибо у магов обычно идут связки «атака-защита», а самые умельцы делают одновременно и то, и другое. Атакуют непрерывно, успевая в перерывах между кастами ловить чужие заклы и нейтрализовывать их. Опасно, ибо ловить приходится возле тела, непосредственно палочкой, но эффективно.

Как обычно, навык решает.

Паренёк, тем временем, убедившись, что его заклы отскочили от щита, замирает. Ясно и чётко, как будто с увеличением, вижу капли пота на висках, начинающий вздуваться прыщ на носу, слегка расширенные зрачки, и губы, беззвучно проговаривающие следующее заклинание.

Ага, хоть кто-то додумался!

Парень ставит свой щит, и бежит в мою сторону. Его защита сильнее по ряду причин, и он проламывается. Немедленно отменяю расширяющийся Протего — толково получилось, можно практиковать и дальше, главное, чтобы не на свежем воздухе — и атакую.

— Вспышка!

Хех, и эта уловка удаётся. Паренёк так настороженно и внимательно следил за моими движениями, что даже не подумал прикрыть глаза. Ослепляющий удар в полный рост, но молодец, молодец, держит защиту, и даже пятится зигзагом, пытаясь прислушиваться.

— Редукто! Редукто! Редукто!

Кастов нет, одни возгласы, но паренёк нервничает и пытается проморгаться, ставя щиты наугад. И теперь время последнего фокуса на сегодня. Телепортация в бою, и пусть Грюм твердит, что это долго и неэффективно, и хлопки демаскируют. Главное — сам пользуется, а мне не даёт! В такой вот ситуации, как сейчас, телепортация прямо за спину врагу может оказаться крайне полезна. Попутно попрактикуюсь, ибо в самой телепортации только-только начало получаться, и надо закреплять навык.

Хлопок и моя палочка утыкается в затылок паренька.

— Финита ля комедия, — сообщаю с усмешкой.

В оригинале это означает «конец комедии» с итальянского, но Финита — это ещё и заклинание, так что пусть противники думают, что это очередная модификация от такого гениального меня. Руки и палочка парня опускаются, но спина ещё напряжена. Отвожу палочку, а Грюм командует.

— Дуэль окончена! Победила мисс Грейнджер!

Паренёк, наполовину проморгавшийся, оборачивается. Слезящиеся глаза и расстроенный вид, как будто его в угол за проигрыш поставят. Неплохо сражался, но не более. Козыри неумело разыграл, в опасной ситуации недостаточно быстро двигался, и так далее.

— Всё равно, пускай я проиграл, но хотел бы пригласить тебя на Бал! — почти решительно выдаёт паренёк.

Смотрю на него внимательно. С чего этот среднестатистический претендент решил, что он особенный? Бывали тут экземпляры и покруче, бицепсы демонстрировали, палочками играли, пытались рассказывать, сколько у них денег и влияния. А тут, пффффе.

— Возвращайся, когда выиграешь, — выдаю стандартный ответ. — Когда там очередь заканчивается?

— Это будет, — Грюм делает вид, что роется в блокноте, — двадцатого декабря!

— Но я…

— А раньше все расписано и занято, — отрезает Аластор и делает вид, что собирается спрятать блокнот.

Паренёк мнётся, но потом стандартно машет рукой, типа, пропадай моя телега, все четыре колеса.

— А запишите меня!

— Так, Отто Штайнер, 20 декабря, опять будешь последним, — «любезно» сообщает наставник и прячет блокнот. — Ну, что встал? Проиграл, на Бал пригласил, иди себе по делам.

Отто? Немец? Ни хрена не похож.

Дёрнув носом, Отто разворачивается и уходит.

— Ну и что это такое? — показывает Грюм на правую руку.

— А что там? — смотрю.

Ох, ты ж ёжики, промахнулся чутка! Так называемое расщепление при телепортации, когда маг переносит не всё тело целиком. Недостаточная концентрация, торопливость, усталость, масса факторов, а итог один. Та часть, про которую маг «забыл», остаётся на месте, остальное переносится и получается так называемое «расщепление». Я ещё легко отделался, срезало часть рукава и немного кожи. Кровит, но слабо. Об асфальт, бывало, кожу и похлеще стёсывал в детстве.

— Ферула! Акцио кусок рукава! — приставляю ткань. — Репаро!

— Шов заметен, — ворчит Грюм, но всё равно, видно, что доволен. — В бою сойдёт, а для всяких там балов и танцев уже не очень.

Пожимаю плечами, мол, какая разница? Грюм хмыкает одобрительно.

— Ладно, на сегодня закончили с дуэлями, — машет он рукой.

Это значит, что у меня есть десять минут, чтобы немного прийти в себя. Потом разбор полётов, с указанием на ошибки, отработка правильных движений и просмотр воспоминаний. Разумеется, при этом Аластор постоянно ворчит, что-нибудь вроде такого: «Чересчур рискованный прорыв вперёд во время третьей дуэли, а вот в шестой, наоборот, стояла на месте, вместо того, чтобы зайти сбоку. Повторяешься в атаках, противники прямо во время дуэли успевают уловить ритм и подловят тебя на этом!» и так далее, и так далее. Говорю же, товарищу Аластору всё равно, что вокруг. Балы, война, поход в магазин, Турнир Трёх волшебников или свидание.

Всегда настороже, всегда готов к труду и обороне, и учеников на это же натаскивает.

Что ж, это увеличивает шансы на достижение Цели, так что не буду жаловаться.

Глава 24

Где-то на просторах Британии. Убежище Волдеморта.

Мыслям Снейпа хотелось разбежаться и начать носиться, истошно вскрикивая. Но многолетняя практика и привычка к ментальной дисциплине взяли вверх, и голова стала восхитительно пустой. Когда появится Тёмный Лорд, появятся и привычное восхищение, и готовность выполнить любой приказ, в этом Снейп не сомневался. Стоило обдумать создавшееся положение, пока не появился Волдеморт. При нём думать противопоказано, ещё поймает обрывок образа, да достроит картинку, легилименту это как стакан воды выпить.

Прошло полгода, и внезапно Северуса приглашают в убежище Лорда. Это может говорить как о том, что он закончил лечение, так и о том, что для финального этапа нужен умелый зельевар. Тогда это шанс, пусть и крохотный. Также возможно, что Лорд окончательно сошёл с ума и решил созвать всех просто так. Тоже шанс, но ещё более крохотный. В любом случае, предстоит оживление деятельности, и можно будет, образно говоря, начинать варить зелье мести. Не спеша, хладнокровно добавляя туда ингредиенты, подставляя соратников и приближаясь ещё на полшажка ближе к Волдеморту.

И когда Лорд умрёт, зелье мести будет сварено. Идеально, как всегда.

Не стоило даже пытаться угадать, чего захочет обновлённый Волдеморт. Возможно, продолжит прежний курс на взятие власти и уничтожение магглов, а возможно, прикажет всем перебраться в Антарктиду и начать строить магическое государство. Или вообще распустит организацию, расхохочется злобно и улетит. Снейп огляделся. Остальные Пожиратели сидели с невозмутимым видом.

«Что движет ими?» неожиданно задумался Северус.

Он знал, что двигало им при вступлении в ряды Пожирателей, и что движет им теперь, но остальные? Особенно те, кто выдержал десять лет в Азкабане, но не предал Тёмного Лорда? Власть? Власть всегда была нужна Тому, а что насчёт последователей? Северус сосредоточился на воспоминаниях, но быстро признал бесперспективность этого занятия. Что может помнить подросток, которого в ряды Пожирателей толкнула обида и горячечное желание что-то показать и доказать, тем, кто в этих показах и доказательствах не нуждался?

Как будто Лили упала бы в его объятия, приди он к ней домой и заяви, что входит в ближний круг Волдеморта!

Снейп ощутил привычное желание вырвать прядь волос и привычно подавил таковое. Да, судьба и глупые решения развели их по разные стороны, непримиримые стороны, но и тогда цели организации не слишком взволновали Северуса. Победить и забрать Лили себе, представив это как защиту магглорожденной, вот максимум, до которого доходили мысли. Так что и цели организации Тома ему представлялись соответственно: взять власть, а всех магглорожденных истребить или пленить. Потом убить всех магглов.

Тогдашнему Северусу этого хватало.

Нынешний видел, насколько безумно все это было, и цели, и глобальные планы, и видел недостижимость конечной цели вообще. Приятно орать «Власть магам!», когда ты подросток, в конце концов, по слухам, даже Дамблдор этого не избежал. И совершенно другое говорить такое, уже, будучи взрослым магом, и зная кое-что о реалиях жизни.

Вывод, к которому пришёл Северус, был прост и незамысловат.

Надо всего лишь опять поинтересоваться, чего же хочет Волдеморт и чего собирается достичь. Подозрений не должно быть, в конце концов, все Пожиратели ждут уже полгода, и нет-нет, да проскользнёт в разговорах. Этакое нетерпеливое нетерпение, мол, ну когда уже Лорд выздоровеет и даст нам достойную цель? Заправлявшие всем сестры Блэк и их маниакальная одержимость убийством сотрудников Министерства — это не цель, в смысле не глобальная цель. Крауч и Малфой, тоже обрабатывавшие Министерство, только немного в другом ключе, это ступенька Лорда к власти.

Тут дверь, наконец, распахнулась, и в Зал, поддерживаемый Беллатрисой, вошёл Тёмный Лорд.

Снейп ощутил привычную волну восторга, пустоту в голове и готовность выполнить любой приказ. Он смотрел во все глаза на Волдеморта, для отчёта Дамблдору. Со стороны всё выглядело так, что он преданно поедал глазами обожаемого Лорда, и так как сейчас все Пожиратели занимались тем же самым, то можно сказать, что Северус был вне подозрений.

Том взмахнул палочкой, и мебель в комнате преобразилась.

Теперь это был зал для совещаний, огромный стол, крепкие стулья, и Волдеморт во главе. Пожиратели быстро начали рассаживаться, а Снейп фоном прикинул, что после лечения Том в силе не потерял. Единомоментная трансфигурация была весьма впечатляющей. Надо заметить, что роскошный стол из дуба, и огромные стулья с высокими спинками изрядно контрастировали с обшарпанными стенами и грязными окнами помещения.

Впрочем, кого волнуют такие мелочи? Северус сосредоточился и приготовился слушать.

— Мои верные… соратники, — начал Лорд мягким голосом.

Снейп смотрел и подмечал детали, штришки, оттенки. Одет Волдеморт был в обычную мантию, хотя раньше предпочитал вычурную роскошь. Рука подёргивается, как будто машет палочкой и выдаёт заклинания. Лицо прежнего Тома, примерно того времени, когда сам Снейп только-только родился, а Волдеморт только строил первые планы по захвату Британии. Глаза не бегают, но взгляд по очереди переходит с одного Пожирателя на другого. Как будто ставит оценку, взвешивает, выясняет, на что пригоден. А может так оно и есть, кто знает, на что способны сильные легилименты?

Старый хрыч Дамблдор научил защищать мысли, но и только.

Снейп торопливо вытряхнул из головы досаду на директора, и обратился к тому, что вспоминал только что. К самым ярким образам молодости, связанным с Волдемортом. Вступление в ряды Пожирателей, задания и запугивание, запуск Метки и досаду на то, что магглам удалось сбежать. В общем, всю ту подростковую хуйню, после окончания Школы, которой Северус когда-то гордился и за которую теперь был готов убить сам себя. Взяв первое — гордость и радость, и заполнив ими воспоминания, Снейп счёл, что готов.

Волдеморт «взвесил» его взглядом, но ничего не сказал. Даже тени эмоций не проявилось на его лице, и это заставляло задуматься. Прежний Лорд становился эмоциональнее и нетерпеливее год от года, и этому было объяснение, если смотреть с точки зрения мощи, которую придают магии эмоции. Но вот как руководитель он становился все хуже и хуже, как теперь отчётливо припоминал Снейп.

Вообще многое теперь отчётливо припоминалось Северусу, многое, с чем его связывали сильные эмоции. Приглушённые, но не угасшие за полтора десятка лет, теперь они рвались наружу, мешая Снейпу сосредотачиваться. Дисциплина и теперь взяла верх, но Северус понял, что если он хочет мести, то надо быть вдвойне, втройне осторожнее. Не торопиться действовать… и сейчас упрятать любые крамольные мысли о предупреждении Дамблдору как можно дальше.

Взгляд скользил. Пожиратели ждали. Беллатриса и Нарцисса, сидевшие по бокам от Лорда, хищно улыбались.

— Теперь… когда я полностью здоров, — голос у Тома тоже немного «плавал», то затихая, то становясь громче, — и готов вернуться к достижению нашей цели, я собрал вас.

Значит, не будет зельелечения, машинально отметил Северус. Плохо.

— Чтобы поблагодарить за преданность… и обсудить создавшееся положение, — продолжал Волдеморт.

Сидевшие за столом Пожиратели переглядывались. Они явно, как и Северус, помнили Лорда другим, совсем другим, и теперь в них начинали зарождаться тени сомнения. Снейп быстро прикинул, не стоит ли сыграть на этом, но также быстро сообразил, что выздоровевший Лорд тоже просчитал эту ситуацию. Возможно, он даже сказал всё, что сказал, с целью провокации, дабы выявить тех, «чем разум нестоек, а воля ослаблена соблазнами», как говорилось в одном древнем трактате. Но переглядами дело и ограничилось, сестры Блэк по бокам от Лорда как бы гарантировали подлинность.

Внезапно Снейп сообразил. Нарцисса!

Вот, значит, где она пропадала постоянно, и вот кто руководил лечением! Понятно тогда, почему вылазки сестёр Блэк, за исключением финала чемпионата мира по квиддичу, были такими… мелкими. Они больше создавали видимость, а все силы отдавали лечению Волдеморта. Северус развернул мысленный список и добавил туда Нарциссу Малфой. В раздел тех, с кем он собирался разобраться после Тёмного Лорда. Возможно даже, что он убьёт её быстро, в конце концов, Гарри не пострадал в том августовском инциденте.

— Всех нас… заочно приговорили… к смертной казни, что ж… тем лучше… у нас развязаны руки!

Мелкие, незначительные, но все же паузы в речи привлекли внимание Северуса. Ещё штришок к отчёту.

— Также… пока проходило лечение… я много думал… и понял, что был не прав.

Даже если бы Волдеморт сейчас заявил, что он — женщина и начал танцевать стриптиз на столе, Пожиратели и то меньше бы удивились, чем услышав эти слова «я был не прав». Северус всей кожей ощущал, как в воздухе сгущается подозрительность. В конце концов, Пожирателями становились не за красивые глаза, а ведь здесь присутствовал ближний круг, самые преданные, умелые и фанатичные. Вполне могут разорвать и Тёмного Лорда, если вдруг заподозрят обман и подделку.

— Наша цель должна быть… шире… выше… одна Британия это… слишком мелко…

Пожиратели мгновенно успокоились. В конце концов, что это за Тёмный Лорд, что не мечтает захватить весь мир?

— Конечно… мои верные последовательницы немного… перестарались, и я их накажу… но сейчас речь о другом. Нарцисса?

— Да, повелитель.

Жена Люциуса встала и энергично, с бешеным напором, быстро начала говорить.

— Министерство Магии приговорило нас к смерти, в ответ мы приговорим к смерти Министерство. Необходимо не только убить и уничтожить Боунс и её прихлебателей, но и завладеть умами тех чиновников, что находятся на ключевых постах. Пусть они считают Империо Непростительным, мы без колебаний воспользуемся им! Затем один удар, обезглавливающий Министерство, сожжём их дотла, а подчиняющиеся нам чиновники тут же проведут выборы, и посадят в кресло Министра того, кого мы им укажем. Механизмы подчинения Министерства, защитные системы и многое другое завязаны на Министра, выбранного по правилам. Что ж, мы обеспечим это, и когда Министром окажется подконтрольный нам маг, власть в Британии будет в наших руках. Это будет первый этап Плана, работа в этом направлении ведётся, но пока что недостаточно. Мы не можем действовать в открытую, из-за обострившегося противостояния, но…

— Оно обострилось по твоей вине! — выкрикнул кто-то, кажется, Долохов.

Северус не стал оборачиваться и выяснять, кто крикнул. В конце концов, какая разница?

— Но оно же и ослабило Министерство, — не моргнув и глазом, парировала Нарцисса. — Если бы Боунс умерла, кто знает? Министр вроде Фаджа был бы находкой для нас!

— Дамблдор не дал бы этого сделать! — стукнул кулаком по столу Мальсибер — старший. — Проклятый Дамблдор!

— Возможно, сидевшие в Азкабане и не в курсе, — язвительно отозвалась Нарцисса, — но Дамблдор просто вмешался в удачный момент и пропихнул Боунс, а тогда…

— Я сидел в Азкабане за своего Лорда!! — взревел Мальсибер. — Сидел и служил ему задолго до того как ты…

— Хватит! — с нажимом в голосе прервал ссору Волдеморт.

Воцарилась тишина. Кто обдумывал аргументы, показывающие, что он самый преданный слуга Волдеморта, кто размышлял, как же так получилось, что жена Малфоя неожиданно выдвинулась на первые роли? Кто-то готов был бежать и прямо сейчас уничтожать Министерство. Снейп бесстрастно ждал продолжения, не показывая своего раздражения. Часть плана, и весьма существенную часть он уже услышал, но Нарцисса ещё не закончила.

И Снейп ждал.

— Таков был и мой план раньше, — добавил Волдеморт в тишине. — Стать Министром… повести магов к процветанию… но теперь Министерство Британии станет… лишь следующим шагом. Мы возьмём власть… уничтожим магглов руками магглов. Я много думал… мировые войны… магглы истребляли друг друга так, как нам… истинным хозяевам планеты… и не снилось. С помощью ресурсов Министерства… мы развяжем ещё одну мировую войну… магглы истребят магглов… и тех магов… на кого мы укажем.

Вместо дров в камине раздавался треск мозгов Пожирателей. Чересчур радикально зашёл Волдеморт, и теперь его последователи переосмысливали смену доктрины.

— Мы истребим тех, кто остался… и станем повелевать всем миром. Таков был изначальный план… таким он и остался, — пояснил Волдеморт. — Только теперь… магглы истребят то, что нам мешает… включая самих себя.

Пожиратели молчали, пока он хихикал. Новая доктрина им определённо нравилась.

— Мы укроемся… в Министерстве… и развяжем войну. Освободившиеся земли пригодятся… чистокровным, чтобы все вокруг принадлежало… магам. Нарцисса?

— Да, повелитель. Основная идея в том, что никто не ждёт от нас такого. Заполучив Министерство, мы подготовимся и быстро все провернём, магглы доверчивы, а кто не доверчив, Империо ещё никто не отменял. Пока до остальных стран дойдёт, пока они пришлют комиссии, пока решатся предъявить нам нарушение Статута, мы уже все провернём. Через год вокруг уже будет новый мир, мир без магглов, Министерств, где каждый чистокровный будет хозяином жизни, а во главе всего этого будет наш дорогой повелитель.

И она сделала вежливый поклон в сторону Волдеморта. Снейп готов был сжевать собственный язык, ведь к Трелони не ходи, явно Нарцисса сошла с ума после гибели своего ненаглядного сына. Может, не надо было его отправлять к праотцам? Но тут же холодный голос внутри сказал: «Тебе что с того? Ты всё равно мёртв, мёртв с того самого дня, когда увидел мёртвую Лили. Пусть весь этот поганый мир сдохнет, раз допустил гибель Лили! Но вначале я отомщу всем, кто виновен в её смерти, в том числе и самому себе!»

Но всё равно, неаккуратно получилось, очень неаккуратно.

Надо было вместе с Драко прибить и его родителей.

— Через год! — ещё раз воскликнула Нарцисса. — Слышите?

— Но пока ещё рано… запускать в небо Тёмную Метку, — обозначил кончиками губ улыбку Волдеморт. — Поэтому сейчас мы… сосредоточимся на Министерстве… и проникновении туда. Также нам потребуются… отвлекающие внимание акции… Барти, это на тебе.

— Да, повелитель, — склонил голову Крауч.

— На этом пока все… верные мои соратники. Вскоре каждому найдётся дело, а пока что идите.

Пожиратели, восславив Волдеморта, начали расходиться. Встал и Снейп.

— Северус, задержись, — раздался голос Тома. — Для тебя… будет особое задание.

— Да, повелитель, — отозвался Снейп, невольно вспомнив Грейнджер с её вечным «да, профессор».

Глава 25

Хогсмид. Кафе «Три метлы». Гарри Поттер (Чарли Бакстер), Невилл Лонгботтом, Рон и Джинни Уизли, Луна Лавгуд.

Невилл задумчиво поглощал сливочное пиво, как будто пытался найти в нём смысл жизни. Сидевшая слева от него Луна подбирала крышечки, присоединяла к своим, и потихоньку на столе проявлялись контуры будущего ожерелья. Рон тоже смаковал сливочное пиво, но крышками не делился. Правда, Гарри Поттер тихо накрывал крышечки рукой, придвигал Луне и подмигивал. Та подмигивала в ответ, Рон делал вид, что ничего не замечает, а Джинни потихоньку выходила из себя. Молчание за столом было вполне объяснимо, по крайней мере для Бакстера. Команда «Ёжиков» практически на глазах разваливалась и рассыпалась.

Со стороны молчание пяти подростков выглядело немного странно.

Поэтому мадам Розмерта приглядывала вполглаза за столиком, мало ли напьются и начнут буянить с горя?

— Смотри, какое ожерелье будет! — захлопала в ладоши Луна. — Думаю, Гермионе понравится!

Эти слова как будто прорвали плотину. Невилл тяжело вздохнул.

— Гермиона, Гермиона, Гермиона, только и слышно, Гермиона то, Гермиона се, — заворчал Рон. — Нет её в Хогвартсе, а вы все про Грейнджер говорите! Когда я лежал в больнице, вы же про меня каждый день не разговаривали?

— Мы думали о тебе и желали выздоровления, — серьёзно заявляет лже-Гарри.

— Но вы же не говорили: ах, какая замечательная метла, Рону бы понравилась? Ах, чудесное пиво, жаль, Рон его с нами не пьёт? А тут только и слышно о Грейнджер, надоело!

— Не хочешь — не слушай, — слегка заплетающимся языком заявляет Невилл. — Мне твой квиддич не интересен, я же тебя не прошу молчать?

— Молчать — вредно для головы, — внезапно заявляет Луна.

— По тебе не скажешь, — пытаясь изобразить глубоко язвительный тон, тут же заявляет Рон.

Но тщетно. Луна просто пропускает мимо ушей его заявление, и лепит ожерелье.

— Требую справедливости! — продолжает Рон. — Не говорить о Грейнджер, или говорить столько же, сколько вы говорили обо мне в прошлый год.

— С чего бы это вдруг? — стукает кулаком по столу Невилл. — За какие заслуги тебе такая честь?

— А ей за какие? — немедленно парирует Рон. — Только и делает, что втравливает нас в опасные дела!

Чарли, которого по характеру роли посвятили в историю с василиском, улыбается. Зато Невиллу не смешно. Весь его тщательно подавляемый «запал мести» внезапно прорывается и бьёт в голову.

— Ты! Да как ты посмел! — орёт Невилл на все кафе и встаёт.

Рукой сметает бутылки в сторону Рона, потом кидает в него недоделанное ожерелье.

— Ты думаешь, что все забыли о Большом Зале? — продолжает кричать Невилл.

Посетители кафе с интересом прислушиваются. Немедленно начинаются перешёптывания.

— Забыли о том, что ты там сделал? Может, Гермиона и не напоминает тебе, так я за неё напомню! Дуэль! Прямо здесь! Я тебе, рыжая скотина, ногу зубами отгрызу, чтобы вы сравнялись!

— Невилл, сядь! — командует Гарри. — Ты пьян!

— Не раньше, чем это говно извинится! — и палец Невилла утыкается в Рона.

— Силенцио! — и Гарри прячет палочку.

Но всё равно, прозвучало немного больше, чем следовало, и сделано было немного больше, чем должно было быть. Невилл, действительно изрядно захмелевший, сбрасывает с себя заклинание молчания.

— Покиньте кафе! — подходит мадам Розмерта.

— Именно это я и собираюсь сделать! — заявляет Невилл. — Не желаю сидеть за одним столом с этими двумя не-друзьями!

И выбросив на стол все монеты из карманов, Лонгботтом выходит. Лже-Гарри понял, что его заклинание было истолковано как поддержка Рона, который и вправду зарвался. Самого Рона распирает гнев, но он молчит, ожидая реакции Гарри. Только Луна, как будто не понимая, что произошло, заявляет.

— Эх, такое ожерелье пропало! Гарри, выпей ещё пива, мне нужны крышечки!

* * *

Сижу в подземелье-библиотеке. Книги, закованные в цепи, вяло трепыхаются и уже не пытаются напасть. Как выяснилось, маги ещё более отмороженные на всю башку, чем мне представлялось. Книги, способные поглощать души, книги, сделанные из «натуральных материалов», то есть кожи и костей магов, книги, читающие тебя в ответ, и раскрыв которые, можно прочесть всю подноготную предыдущего читателя (применялись вместо пыток и допросов к магам прошлых эпох), книги, насильно впечатывающие тебе в мозг своё содержимое (отчего реально можно сойти с ума), и так далее, и так далее.

Причём, заметьте, сплошные рукописные варианты! Не лень же было магам чиркать пёрышком.

Неудивительно, что создание сильных артефактов зачахло. Столкнувшись с такими творениями, как эти книги, уже потом никаких артефактов не захочется делать. И ведь маги зачаровывали не только книги! Где-то там дальше, закрытое вдоль и поперёк, хранилище разнообразных артефактов, как правило, крайне опасных. Вот вы бы поверили, что существуют мечи, убивающие своих хозяев? А там такой есть! Творение какого-то ебанутого мага десятого века, желавшего отомстить врагам. По его «гениальному» замыслу, враги должны были, увидев меч, начать им восхищаться, брать в руки и тут же умирать. Надо было этому ублюдку ещё заклинание оглупления в меч встроить, но мозгов не хватило.

По сравнению с этими делами Запретная Секция в Хоге выглядит детским садом.

С другой стороны, у Хогвартса огромные подземелья, и что там хранится, знает, наверное, только дедушка Альбус. Возможно, что и у нас в подземельях разнообразное опасное магическое говно веками складируют. Тут ведь как получается, во-первых — все три Школы возведены на самых сильных источниках магии в Европе (и как выяснилось, именно поэтому их три, а не четыре или пять, что не отменяет обособленности Хога), что даёт возможность строить хранилища и держать все эти книги и мечи под замком. Во-вторых, школьники, при всей гениальности и силе отдельных представителей, все же неспособны пробиться сквозь защиту хранилищ. В-третьих, Школы особо охраняются и снабжены сильнейшими щитами, что препятствует бесконтрольному проникновению и разграблению хранилищ. В-четвёртых, можно было бы устраивать хранилища в Министерствах, но взрослые маги охотнее поддаются соблазну разграбления, чем дети, которых можно вообще не извещать, что в Школе хранится такое. В-пятых, одного или двух библиотекарей контролировать проще, чем охранников в Министерстве, ну и так далее, и так далее. При всех рисках хранения, все же прятать в Школах оказалось выгоднее и безопаснее, чем в остальных местах.

Так вот, к чему это я.

Вдохновившись торчащими перед глазами примерами успешной артефакторики, начал расспросы и подкаты на эту тему. К Грюму, к местным хранителям — библиотекарям, чтобы, так сказать, дали поработать с литературой в читальном зале, без права выноса.

И ждало меня на этом пути сильное разочарование.

Все эти… писцы и создатели книг, в первую очередь прятали то, как они создавали. Если знаешь ритуал создания и применённые заклинания, и то, что внесено в артефакт, то разрушение артефакта и противостояние ему облегчается, и как бы не на порядок. Как легче всего спрятать? Правильно, вообще не упоминать, что делал. И поэтому никаких офигенных откровений о процессе создания и приёмах работы с артефактами я не нашёл. Учебник, подогнанный в своё время дедушкой Альбусом, это, так сказать, компиляция и переосмысление как раз творчества этих безумных артефакторов прошлого.

При этом самое смешное, что заколдовывать вещи на бытовом уровне может практически каждый маг.

Сочетание желания, заклинания и поданной энергии, обеспечивают вещи «заряд» на энное количество времени, потом «батарейки садятся». Но вот так вот, чтобы как здесь, книги по сотне лет трепыхались, такого не создают. И мне сакральных древних знаний, которые так любили описывать в литературе прошлого мира, не досталось. Придётся до всего самому доходить, как собственно и делали, и продолжают делать местные маги.

Но я точно напишу учебник, просто из принципа.

Пока же сам читаю учебник, по магическим существам. В отличие от артефакторики, для которой ещё придётся учить Древние Руны (к моему удивлению, выяснилось, что идут как легирующие добавки), местные волшебные зверушки описаны и изучены много полнее. Мантикор обыкновенный, милый зверёк с пятым классом опасности, как и василиск. Аналогично василиску, прочная шкура, практически неуязвимая для заклинаний. Как тут избежать соблазна повторить фокус, проделанный со змеёй? В смысле, подрезать слегка шкурку и залить кислоты, хех.

Голова человека, туловище льва и хвост скорпиона явно указывают на то, что перед нами магический мутант, устойчивый и способный к размножению. Как именно мантикоры размножаются, неизвестно, но зато установлено, что удар жала несёт мгновенную смерть. Опять же, явно зубы непростые, ибо голова человека не приспособлена к поеданию добычи в сыром виде. И дело даже не в прожарке, а в устройстве челюсти и зубов, которыми не сильно-то порвёшь добычу на куски. Может мантикора тухлятинку предпочитает?

Хрен его знает, но лучше на зуб не попадаться, хех.

Обсуждение с Аластором и Сириусом привело нас к выводу, что надо будет или просто продержаться против мантикоры какое-то время, или отобрать у зверька что-либо, или прорваться мимо. Хотелось бы, конечно, чтобы было нечто вроде золотых яиц с заданием, как в четвёртом фильме, но, боюсь, халвы не будет. Нам не зря дают три месяца на подготовку, и значит можно ожидать чего-то более серьёзного, чем отбирание яиц.

Собственно, поэтому и листаю учебники и энциклопедии, и справочники, и записки путешественников. Хоть какой-то намёк на слабое место мантикоры, уже даст огромное преимущество. Пока что ничего, но это было вполне ожидаемо. Грюм так и заявил, мол, полистай литературу, глядишь чего и отыщется, а если нет, так хоть выучишь все про этих милых греческих зверьков. Хммм, трёхголовый пёс Хагрида тоже был из Греции. У них там, в древности заповедник по разведению опасных существ был, что ли?

В общем, план шоу на второй тур составлен так, что мантикора в любом случае ляжет и отбросит лапы, но козырь в рукаве никогда не помешает. И поэтому я сижу и ищу, попутно размышляя об артефактах, Дурмштранге, девушках и всем прочем, что только может прийти в голову.

Опять же, василиска завалил, почему бы и мантикору не того? Тоже плюс к славе, раз уж решил ступить на этот путь. Это, конечно же, приведёт к увеличению численности так называемых «поклонников». Кривлюсь. Поклонники, йоптель. Хоть бы на курсы актёрского мастерства сходили! Брали бы и собственную силу качали, нет же им надо обязательно моей воспользоваться.

Да вот хрен им всем по бороде!

Вообще, конечно, смешно. Хотел всем нравиться, быть знаменитым и так далее? Получите и распишитесь! А что от всей этой карусели блевать тянет, так это исключительно мои проблемы. И к вопросу о моих проблемах. На Бал нужно идти с учеником, и Грюм пролетает. Старый аврор просто забыл о такой маленькой поправке к правилам Турнира, и вот теперь встаёт проблемка.

Дело ведь не в том, что некого выбрать, вон, очередь в дуэльный зал выстроилась, бери любого. Проблема в устройстве головы подростков, которое в моём случае ещё подкреплено установкой на близкий контакт. В смысле, подросткам выданы указания на близкий контакт, и только скажи кому «да» в ответ на приглашение, автоматически будет сделан неверный вывод о том, что у выбранного есть какие-то права. Полезет обниматься, придётся аккуратно бить его ногой в промежность, выйдет маленький «шкандаль», и почему бы не пригласить в таком разе очаровательную шармбатонку?

Невесело вздыхаю. Ясно же почему, тогда скандал получится совсем не маленький, а очень даже огромный. Оставался один выход — пойти с Гарри, но я уже дал ему обещание помочь пригласить одну из учениц Дурмштранга. Гарри всё равно, какую, ведь Флёр ему сказала «нет». Так что задача у приглашённой ровно одна — выступить в роли билета на Бал, ведь туда пропускают только парами. Во всяком случае, так оно для учеников.

При этом думаю, у Гарри проблем с приглашением не будет, товарищ Арктур пользуется благосклонным вниманием девушек Дурмштранга. Опять же, часть этой дебильной славы за первый тур досталась и Гарри, как участнику делегации Хогвартса. Парни подходят, одобрительно хлопают по плечу, мол, круто там у вас все в школе. Вот бы девки местные ко мне так набегали, да грудью прижимались.

А, тьма! Опять одни бабы в голове!

Вечно так, думаешь о чём-то умном, хрендакс и уже вместо формул в голове порноролик. Хорошо хоть не с мантикорой в главной роли. Проблемка с приглашением, тем не менее, остаётся. Сириус тоже отпадает, нужны ученики. Понятно, что противоположного пола, бла-бла-бла. Но вместо конструктивных рассуждений, в голове крутятся картинки, как я принимаю приглашение мадам Максим, а та в награду выдаёт мне Флёр.

Не надо искать логику в эротических фантазиях, в конце концов, не все же голую Тонкс вспоминать.

Тонкс. Как она про себя говорила? «Я — неуклюжий метаморф?» Ассоциативно мысль перескакивает на другого неуклюжего товарища, по имени Невилл. Сможет ли неуклюжий метаморф сыграть неуклюжего Невилла? В конце концов, Лонгботтом — ученик, наших из делегации можно попросить рассказывать чистую правду. О том, что Невилл какие-то там планы насчёт меня строит, и вполне мог приехать на Святочный Бал, наплевав на все. Конечно, директор будет в курсе, ведь разрешения на прибытие он не давал, но вряд ли товарищ Лошонци станет орать об этом на весь зал.

Опасно. Рискованно. И крайне соблазнительно.

Воображение услужливо дорисовало поцелуи с Тонкс и поиски пустого класса, где размякшая от страсти метаморфка не удержит форму, и уж тогда я ей устрою массаж грудной клетки! Ух! Теперь надо аккуратно обдумать обоснование, ведь для Грюма и Дамблдора это должно выглядеть как операция прикрытия, а не как лесбийские страсти-сиськасти. При этом если начать обдумывать прямо сейчас, то организм точно потянет руку в трусы, а вместо конструктива будут картинки с Флёр, Тонкс, Луной, Джинни вперемешку. Не все из них красавицы, но рожи знакомые и без одежды видел.

Опять же, дрочить в библиотеке, в подземелье… чисто сюжет для японских порномультиков, не говоря уже о том, что противоречит правилам безопасности от Грюма. Такими вещами надо заниматься на своей территории, а я вместо этого сижу и слюни развесил, так сказать, мну сиськи, вместо того, чтобы делом заниматься.

Поэтому делаю ритуальные вдохи и выдохи, и придвигаю учебник.

В конце концов, мантикору сексом точно не победить.

Глава 26

Сижу в кафе, потягивая томатный сок и вполуха слушая Александра. Товарищ семикурсник греческого происхождения, с башкой в мелкую кудряшку, как у негров, сумел-таки победить на дуэли. Первыйнах, как говорят в интернете. Ничего заумного, просто скорость и мозги. Он ударил быстрее, чем я успел сказать «ква», и потом не дал подняться. Мощи у него хватало, и все мои беспалочковые фокусы пропали зря. Возможно, фокус с лазером сработал бы, но эта хитрая скотина кинула какой-то порошок на пол, и вокруг стало темно.

Как выяснилось, на звук их бить тоже учили.

Правда, растягивать время не научились даже маги, и английский Александра откровенно плох, мягко говоря. По совету отца, этот крендельбек выучил немецкий, так что русский у него ещё хуже английского. Так что общение не задалось с самого начала, хотя Александр и старается.

На голову выше меня и, разумеется, шире в плечах. Также мне были ненавязчиво продемонстрированы бицепсы, упомянуты навыки игры в квиддич, отличные оценки, и, конечно же, влиятельная семья. Память услужливо подсунула сцену из одной из книг Семёновой, серии «Волкодав». Сидела там Оленюшка и слушала пацанов, которые перед ней сдержанно хвастались успехами рода, так как собственных заслуг у потенциальных женихов не было.

В общем, тут примерно то же самое.

Семья, видите ли, у Александра влиятельная, и связи в Министерстве, и деньги с влиянием, и происхождение давнее, и вообще, «в Греции есть всё, даже греки!». Прибавьте к этому ломаный английский, в стиле «я твой дом труба шатал», а также твёрдую уверенность, что я преклоняюсь перед силой. Из какой прямой извилины они это вытащили, но вот так вот, сочетание слухов о том, что я — дочь Грюма (видимо из-за протеза), любовница Дамблдора (и года не прошло, вон, как крепко дедушкой Альбусом интересуются) и этих дуэлей со свиданиями, привели учеников к такому вот выводу. Мол, победи Грейнджер, и все, счастье в кармане.

Ну да, было бы странно думать, что только британские школьники верят всем слухам подряд.

В кафе достаточно школьно, если можно так выразиться. Тут ведь дело в чём, местный «центр развлечений» он именно для школьников. Хогсмид — всё-таки деревня магов, хоть и под щитами Хогвартса, а у этих строений даже названия нет. Не тянут на деревню. Все говорят просто, «пойдём в кафе?», и все знают, что подразумевается под этим. Несколько забегаловок, где школьники могут выпить пива, а то и огневиски, если совершеннолетние, пожрать и поболтать. Иногда даже потанцевать. Пара магазинов, с канцелярщиной и всякой мелочёвкой на каждый день.

Как и в Хогвартсе, эти магазины — кафе находятся на берегу озера, противоположном основному зданию. Предполагается, что в кафе надо ходить пешком, тут тебе и физкультура, и свежий воздух, и романтика. Одна из рощиц, ровно посредине между кафе и зданием школы, так и называется: «Роща влюблённых». Есть, правда, и неофициальное название, что-то вроде «Ебичаща» или «Ебипуща», но понятно, что на карте такое не напишут.

Если же выйти из школы и пройти мимо озера, а потом мимо кафе и магазинов, то там уже начнутся полигоны. Ландшафты всех форм, размеров и видов. Да что там, даже озеро — в сущности искусственное, и тоже служит для тренировок. И, как обычно, первокурсники доказывают свою храбрость, пробираясь на эти полигоны, и похрен, что регулярно калечатся, а щиты обновляются. Находят новые лазейки и лезут.

Аналогично и старшие курсы, только те вдвоём, так сказать для пущего возбуждения в процессе.

Собственно, это к тому, что Александр, дождавшись, пока я допью сок, выдаёт приглашение «прогуляться к полигонам». С тоской смотрю на часы. Ну да, ещё двадцать минут свидания, имеет право. Пригласить. Стоило бы послать его нахрен, да ещё выпить сока, но во мне внезапно просыпается прижимистый мизантроп. Становится жалко денег, и начинают раздражать остальные школьники в кафе.

Хотя бы тем, что часть из них внимательно прислушивается к разговору.

Стоило бы поставить щит тишины, пусть он кривой и косой, но школьникам хватит. С другой стороны, если гора не идёт к Магомету, то может лучше прогуляться? С ещё одной стороны, а ну как полезет целоваться? Но это я соображаю, уже выходя из кафе. Ладно, держим дистанцию и палочку наготове. Товарищ грек, конечно, быстр, но на расстоянии метра от лазера не увернётся.

Опять же, трансфигурацию никто не отменял.

Пусть я не смогу превратить его в мышь одним прикосновением, но уж окаменить руку или превратить его мантию в чугуний точно смогу. Пусть барахтается под тяжестью, а там и палочку отобрать можно. Или просто и незамысловато врезать между ног, в конце концов, лиши противника подвижности, и он проиграл.

Но нет, товарищ Александр торжественно встаёт на одно колено прямо в снег, и приглашает меня на Бал.

— Нет, — отвечаю, стараясь выдержать лицо.

— Квак ето нэт?! — вскакивает.

Зеваки, ломанувшиеся за нами, ржут и показывают пальцами. Цирк нашли, уроды, блядь.

— Пригласим Грюма? — интересуюсь скучающим голосом. — Чтобы он ещё раз огласил условия дуэли?

— Дйа!

— Вперёд, беги за ним. У тебя есть ещё минут пять, потом время свидания закончится.

— Ток ето быил обпман!!

— Никто тебя не обманывал, — добавляю холода в голос. — Победил, вот тебе свидание, а что язык плохо подвешен, так это твои проблемы. Вставай в очередь, глядишь, до Бала ещё раз успеешь победить.

Александр явно готов высказать много чего, но замечание о плохо подвешенном языке останавливает. Готовность возобновить дуэль прямо здесь тоже не переходит критическую отметку. Хммм, не дурак, быстро вспомнил, что в условиях никто не упоминал поход на Бал.

Интересно, стоит ли теперь ждать снижения численности желающих дуэли?

— Выы там фсе ф Бретание токие лыживые? — слово «суки» не звучит, но ощущается.

— Ну что ты, пока греки не понаехали, честнее британцев никого не было, — парирую.

Он явно готов выхватить палочку, но останавливается. Плюёт в снег, разворачивается и уходит.

— Йа пабидил тэбя, Грэджэр, помни аб етом!! — всё-таки не выдерживает и оборачивается.

Пожимаю плечами. Победил и что? Заедаться теперь из-за этого всю жизнь? Меня и Волдеморда побеждал, но всё равно зла на него не держу. При случае убью равнодушно, а чтобы страдать из-за проигрышей. Пфе. Всё-таки вокруг хоть и подростки, но ещё дети, если можно так выразиться. Пусть побегает и позлится, глядишь, и аглицкий выучит, чтобы приехать и отомстить.

С другой стороны, было бы из-за чего кипятиться. Победил ведь, один на сотню.

Так, это стоит учесть. Если его начнут расспрашивать, как победил, а он от обиды всё расскажет, в следующих дуэлях можно ожидать повторения сработавших приёмов. Так. Нужно найти Грюма и обсудить этот момент.

Собственно, на это прогулка до полигонов и заканчивается, равно как и свидание, хех.

Особняк Блэков, пл. Гриммо, 12. Заседание Ордена Феникса.

Дамблдор: Итак, по сообщениям нашего агента, Волдеморт, наконец, вернулся к активной деятельности. Что хуже всего, он почти полностью здоров, внятно мыслит, мало говорит и спокоен. Он ещё не отошёл до конца от лечения, но восстановление сил — это вопрос времени, в отличие от всего остального.

МакГонагалл (устало): И что теперь, нам ожидать нашествия Пожирателей в Хогвартс?

Дамблдор: Вот это самое страшное! Волдеморт как будто забыл про Гарри Поттера. Его цель — Министерство, и не надо переглядываться и усмехаться, мол, Тёмный всегда хотел быть министром. Раньше ему нужна была власть ради власти, потом он переключился на Поттера, и если честно, я сильно рассчитывал, что так и будет. Такой противник, хоть и заставил бы повозиться, но всё равно был бы понятен, предсказуем и вполне победим.

Шеклболт: И что изменилось?

Дамблдор: Теперь ему нужна власть как инструмент для достижения целей. И цель эта, что самое ужасное, не изменилась. Уничтожить всех магглов и грязнокровок. Только теперь Том вспомнил ту половину себя, что пришла от магглов, вспомнил, в какое время он жил, перед тем, как поехать в Хогвартс. Теперь он хочет развязать Третью Мировую, чтобы магглы поубивали друг друга, а маги взяли власть.

Шеклболт (меняется в лице): Это опасно.

Дамблдор: Именно, Кингсли, именно! Я знал, что ты меня поймёшь! Это настолько опасно, что я собрал вас всех, дабы обсудить создавшееся положение.

Шеклболт (обеспокоено): Так надо предупредить Министра! И все Министерство!

Дамблдор (устало): Конечно, я все рассказал Амелии, не упоминая источник. Попросил не афишировать, откуда информация, всё-таки у Волдеморта много сторонников и подчинённых под Империусом. Хотя бы из страха, но кто-то проболтается. Теперь Министр знает, но что она предпримет — это дело самой Амелии.

Уизли: Возможно, в свете выступлений Гарри Поттера…

Дамблдор: Есть причины, Артур, по которым Ордену и Министерству стоит действовать раздельно. Не думаю, что их стоит озвучивать, все тут взрослые маги и сами догадаетесь. Важнее другое: что мы можем противопоставить Волдеморту и его приспешникам?

Вэнс (громко): Если не придумали способа защищаться от Империуса, то ничего.

Пауза. Все мысленно признают правоту Эвелин, но в то же время ждут, что скажет Дамблдор.

Дамблдор (задумчиво): Значит, у нас не остаётся выхода. Мы должны сами напасть на Волдеморта и Пожирателей, и чем быстрее, тем лучше. Лишив его тела и приспешников, мы выиграем время и вынудим его бежать. Возможно, что пребывание в форме духа подорвёт его здравомыслие, да и у нас будет больше времени для поиска оставшихся крестражей.

МакГонагалл (фыркает): Альбус, ты серьёзно?

Дамблдор (выдержав паузу): Увы, Минерва, я серьёзен, как никогда.

В особняке Блэков повисает гнетущая могильная тишина.

* * *

Торжественный момент и поэтому на Гарри Поттере торжественная мантия. Такое ощущение, что он предложение будет делать, а не девушек на Бал приглашать. Вспомнив Александра в аналогичной ситуации, усмехаюсь. Он всё-таки разболтал, приврал, и, в общем, вместо спада, наоборот, количество желающих быстренько победить меня, увеличилось. Отменная практика, не говоря уже о мотивации, но всё равно пришлось ходить в местный Хогсмид ещё два раза.

Первый, Никола Старков, болгарин и приятель Крама, подловил на паузе между заклинаниями, а второй, невесть как затесавшийся сюда испанец Мигель Алонсо Родригес Ортега чего-то там, маг в хрендцатом поколении, мелкий, смуглый и шустрый, просто задавил своими заклами. Или семейными, хер знает, но, в общем, тоже использовал нестандартщину, и это было очень познавательно. Ощутил себя в шкуре тех, кто сталкивался с моими «фокусами», когда не знаешь, как реагировать, и что это такое в тебя швырнули. Но реагировать надо и желательно быстро.

Никола ничего не сказал такого, просто поболтали, да потом, наверное, Краму доложил о своих выводах.

Мигель же шустро сделал предложение руки и сердца, потом пригласил на Бал, на прогулку в Рощу, полетать на мётлах, поплавать на водных коняшках в озере, заарканить дракона, побегать по полигонам и выпить с ним огневиски. После чего заявил, что я буду дамой его сердца, и если однажды мне надоест муж, стоит только свистнуть, как доблестный идальго его подрежет и охотно посетит со мной церковь и даст магическую клятву.

В общем, меня заболтали до состояния близкого к трансу, еле устоял.

Пожалуй, если с Тонкс не выгорит, стоит пригласить Мигуэля, по крайней мере, прежде чем лезть под юбку, серенаду под балконом споёт и в любви признается. При этом стоит заметить, все это было немножко напоказ, чересчур акцентировано по-испански, если можно так выразиться. Что давало хорошие шансы на неприкосновенность в течение вечера. Ну а то, что он будет рыцаря разыгрывать, так и хрен с ним. Чего я только за эти годы не видел, потерплю ещё одно выступление.

Ну а пока что, как уже сказал, идём ловить счастье для Гарри.

Да ещё Сириус, сцобако серое, развёл руками и сказал, что не сможет помочь. Мол, он вдвое старше этих девушек, вокруг да около ходить не умеет, брякнет приглашение, а те испугаются и убегут! Так себе отмазка, конечно, но сработало, и Гарри с мольбой во взоре уставился на меня. После мыслей о лже-Невилле в лице Тонкс, родилась ещё идейка, и чуть её не брякнул.

Выписать сюда Джинни, пусть ей товарищ Поттер вдует под рождественской ёлкой и успокоится.

Либо она его под ёлку завалит, и мозг прочистит, так сказать выбьет всю эту дурь с Флёр. Видно же, что Арктур Блэк Флёр до одного места. И Гарри Поттер, будь он здесь, не взволновал бы мисс Делакур.

— Мистер Блэк, разрешите пойти с вами на Святочный Бал, — раздаётся тонкий голосок.

Оглядываюсь. О мой бог, сопля, от горшка два вершка, выпалила приглашение и голову склонила. Не падает, потому что подружайки придерживают. Смотрю. Гарри тоже смотрит и не знает, что сказать. Девица, курс второй, не больше, смотрит в пол, её подружки на нас. Ни сисек, ни жопы, и как же правило, что первый — третий курсы на Бал только с приглашения участников? В смысле, по правилам Гарри должен был её пригласить, а не она его.

— Иди отсюда, девочка, — сообщаю, сложив руки на груди. — Брысь!! Бууу!!

Малышня в ужасе разбегается. Гарри стоит смущённый и злой.

— Как видишь, ты нравишься девушкам, — сообщаю в провокативной манере.

— Зачем ты прогнала их?

— Ты доверил взаимодействие с девушками мне, вот я взаимодействую, — пожимаю плечами.

Гарри задумывается. «Ну вот, а то все мама, мама[35]». Стоит и думает, не обращая внимания, что мы на улице и вообще-то зима вокруг. Тренируюсь в обогреве, а Поттер тем временем приходит к решению.

— Нет, — помотал головой Гарри. — Я должен сделать это сам, все правильно.

Из-за упрямо стиснутых зубов прозвучало невнятно, но в контексте ситуации все ясно.

— Ты же поможешь мне, если что-то пойдёт совсем не так?

— Да, Гарри, помогу, — улыбаюсь.

Поттер выдыхает, вытирает вспотевшие руки о мантию и решительно идёт в здание, приглашать девушек на Бал.

Глава 27

Проработка вопросов взрывчатки и способов её создания, неизбежно ведёт к мысли о применении боевых газов. Для мага разницы нет, что трансфигурировать, было бы заклинание под рукой, да духовная мощь. В результате получается классическая цепочка: в бою надо применять быстро — чтобы быстро, заклинание должно быть оптимизировано и отработано — для этого заклинанию нужно дать сотню лет применения — изобретатели нового проигрывают тем, кто применяет проверенные старые средства.

И неважно, заклинания это или боевая трансфигурация.

Особенно весело, если противник замешкается, затрансфигурить его в предмет. Да, отбить такой закл легко, но представьте, если вам прилетело в спину? Или вас вначале оглушили? На обратной фигне — то есть превращению предметов в защитников — тоже можно и нужно сыграть. Правда, надо быть охрененным мастером трансфигурации, но все же перспективы големостроения выглядят весьма вдохновляюще. Ведь тут та же плюшка, что с артефакторикой — големы сражаются вместо тебя, а ты сзади беззаботно куришь бамбук.

В скорости мне с опытными местными магами не тягаться, так что будем работать на неожиданность.

В смысле, удар чем-то таким, что маги не знают и не готовы отразить, а потом добивание стандартными средствами. Выиграть несколько секунд — если, конечно, мне вообще дадут нанести удар первому — и добить. Так вот, размышления именно в этом ключе, наталкивают меня на вполне очевидную мысль. И ведь все ингредиенты под носом, но нет, сразу не сообразил. Ведь применение отравляющих газов и прочей химии запрещено, вот и даже не смотрел в ту сторону. Но здесь-то другой мир и вообще вокруг маги, так что пусть нюхнут газку!

О, ничего сверхъестественного. Концентрированный аммиак, чтобы слезу выбивало. Немного хлора, для пущего кашля. Если есть возможность подпустить газу незаметно, то закись азота — это наш выбор. И магам весело, и эффект нужный присутствует. Водород с кислородом, в смеси 2 к 1, он же «гремучий газ». Сернистый газ ещё очень хорош, хотя и сложнее создавать, но зато так лёгкие продирает, что маги, ни одного заклинания произнести не смогут. Бесцветен и незаметен, пока не вдохнёшь, хех.

Понятно, что в массовых количествах создавать газы — это надо будет МакГонагалл привлекать, отработка формулы, жеста, то да се, в конце концов, старушка мастер, а я так, только учусь. Но в малых дозах, на пару магов или одну Мантикору, и так создам, одной силой воли и желания. Соединения несложные, главное — энергию заливай, да противнику на уши приседай, выигрывая время. Если бы мог моментально создавать, то вообще вопрос не стоял бы.

Струя воды, на ходу превращающейся в азотную кислоту, и враги обтекают.

Опять же, все эти штучки позволяют бить не прицельно, накрывая площади. Особенно, если сверху пролететь, оставляя за собой облако хлора. Хммм, интересно у магов есть конвенция о неприменении тех или иных заклинаний, наподобие Женевской? Или как раз после такой конвенции Непростительные и стали Непростительными? К сожалению, инструктор, показывавший нам действие Непростительных, умолчал об этом.

Сплетни, утверждавшие, что в Дурмштранге любят Тёмные Искусства, как всегда врали. Вообще, наверное, если в сообщении чистая правда, то сплетней оно уже быть не может? Местным школьникам показывали, как выглядят те или иные заклинания, тёмные ритуалы, что происходит при воздействии проклятий, в общем, учили не только защищаться, но и распознавать и пресекать. А такого, чтобы прямо сидели и практиковали Тёмные искусства друг на друге, как утверждали сплетни, такого нет.

Грюм, в порядке тренировок и столкновений с Пожирателями, договорился с местным инструктором, чтобы тот продемонстрировал всякое-разное, включая Непростительные. Знаменитая Авада Кедавра выглядела как луч или вспышка зелёного цвета, в зависимости от того, насколько близко стоять к врагу. Луч, вроде как убивающий все живое в одно касание, требовал вербального произнесения, кучи энергии, а также неистового желания убить. Ещё Аластор продемонстрировал, как можно защищаться от Авады, хладнокровно подставляя камни, деревяшки и прочие предметы под луч. Надо заметить, не каждый так сможет, требуется долгая практика и навыки, а откуда им взяться, если Авада — Непростительное?

Понятно, что Грюм набил руку, так сказать, в стычках с Пожирателями, а остальным, обычным, скажем так, магам такого опыта взять неоткуда. Растеряешься на секунду или предмет подставишь неправильно и все, пишите письма. Можно уклоняться от луча, но тоже требуется хладнокровие, ловкость, привычка к опасным ситуациям. В общем, хорошо, конечно, убивать все живое, но, тем не менее, заклинание на вундервафлю не тянет. Опять же энергию жрётъ, что в бою может оказаться критично. Отложим пока в тайники памяти, будет возможность отдельно и безопасно попрактиковаться — попрактикуюсь, а нет, так нет.

Круциатус, оно же Круцио, то бишь пыточное заклинание, вызвало у меня желание проблеваться.

Судя по всему, эта хрень поражала нервную систему, заставляя человека или мага, всё равно, ощущать боль по всей ЦНС. Неудивительно, что от такого сходили и сходят с ума, а маги — просто долбоебы. Есть же гуманные и надёжные методы, напильником там поводить по зубам, молотком дать по пальцу, нет же, им подавай глобальное воздействие! Интересно, тот, кого пытают, вообще в силах что-то членораздельное сказать, при таком воздействии?

Империус, оно же Империо, заклинание подчинения, и вот его нам продемонстрировали.

Гарри долго боролся, но все же поддался, в конце концов, и походил вверх ногами. Инструктор его похвалил, мол, отлично держался, чуть потренироваться и вообще в момент будешь сбрасывать чужое воздействие. Мол, запомни ощущения, и едва почуешь, сразу врубай защиту на полную и борись. Гарри покивал и озадаченно потёр лоб. Когда пожилой инструктор швырнул в меня Империо, я не стал ничего предпринимать. Стоял и ждал, ибо мне хотелось проверить диадему.

Ну что же, проверил.

Диадема отразила удар, но при этом не только передавила виски, но и ощутимо треснула. Инструктор, не растерявшись, тут же атаковал ещё раз, и диадема развалилась, упав под ноги. Вторая атака прошла настолько быстро, что даже не успел среагировать. Жалость и гнев за диадему нахлынули, парализуя, и тут инструктор, вспотевший, но ещё бодрый, нанёс третий удар. В голове моментально стало пусто, и появилось желание, как следует пнуть обломки диадемы. Сосредоточился и представил, что вышвыриваю вторженца из головы, а также достаю палочку и атакую.

В себя пришёл танцующим канкан под громкий смех Грюма и инструктора.

Гарри выглядит смущённым. Одолели, значит, и диадему сломали. Где я теперь замену найду? Мозг, ещё ошалелый от такого воздействия, предложил заказать протезисту запасной комплект, и из него вырезать диадему. Перезаварить сердцевину, ведь Запретного Леса тут поблизости нет. В Дурмштранге зоопарк с лесом предусмотрительно убран, и заповедник с животными вообще где-то в другом месте.

Вот так вот я познакомился с Непростительными и лишился диадемы.

Последствия немедленно проявляются и сказываются. Во-первых, приходится срочно дополнительно тренировать Окклюменцию, ибо товарищ Аластор пробивает мою защиту на раз. Хорошо ещё, что только пробивает, а внутрь головы не лезет. Во-вторых, возвращается прежняя паранойя, и подозрительные мысли, что прямо сейчас мне залезут в голову и все узнают. Хммм, даже и не подозревал, что диадема настолько успокоительно действовала. И, в-третьих, наконец, узнаю, чего же Гарри и ещё сотня учеников Дурмштранга нашли и находят во Флёр.

Неосознанное воздействие четвертьвейлы, над которым можно было только хихикать, нося диадему.

Зато теперь, не имея ментальной защиты, но, ведя себя так, как будто таковая есть, получаю по мозгам. Иду с тренировки, никому не мешая, и как раз захожу в вестибюль общего здания, когда навстречу выходит Флёр с сестрой и ещё двумя подружками. В общем, то ли Флёр не сдерживалась, потому что «вокруг одни девочки», то ли она персонально ко мне относилась с симпатией, и отправила усиленный позыв, то ли во мне просто назрело.

Удар вышел такой силы, что я даже подзадохнулся.

Ощущение, что сейчас схвачу оргазм от одной её улыбки, желание накинуться и завалить прямо здесь, похабные картинки голой Флёр, вперемешку с желанием пасть к ногам и подарить всё, что имею, после чего верно и преданно служить за один лишь благодарный взгляд. Как там было у Макса Фрая: «не упал в обморок исключительно по рассеянности, как-то забыл, что люди это умеют». Также и я, не накидываюсь на неё по рассеянности. Волна эмоций и желания оказывается настолько сильной, что просто стою на подкашивающихся ногах, и сердце оглушающе колотится. Потом вспоминаю, что вообще-то нужно дышать, и делаю судорожный вздох, поперхиваюсь, кашляю и немного прихожу в себя.

Выстраиваю ментальную защиту, хлипкий заборчик, но все же.

Поэтому, когда Флёр наклоняется и спрашивает, мило растягивая гласные.

— Геермиионна, тыы в поряядке?

Я оказываюсь в силах удержаться и не хватаю её за сиськи. Также удерживаюсь от разрывания платья, поцелуев, и прочих действий сексуального толка, хотя боюсь, что взгляд и голос удержать не получилось.

— Да, спасибо.

Она что-то говорит остальным по-французски, и они идут дальше. Задыхаясь и отходя от ударной волны, смотрю им вслед. Да, я сумел удержаться и не схватил Флёр за жопу, хотя желание задрать ей платье было практически невыносимым. Потом долго прихожу в себя, вначале под холодным душем, затем просто сижу в душевом предбаннике и пялюсь в стену. Хорошо, что Тонкс не пришла, иначе хрен знает, чем бы всё это закончилось. В таком состоянии ещё и смотреть на голую, сочную метаморфку вполне могло оказаться выше моих сил.

Но, обошлось, и меня отпустило.

Становится понятно, что занятия по Окклюменции надо удесятерить, и срочно искать замену диадеме. Я опасался «скандала» на Балу, ха! Представляю, что началось бы, ухвати я Флёр за сиськи час назад! Грюм бы мне протез в жопу… так, в общем, наказал бы. Хотя Флёр… стоп! Вдох! Выдох! Что я голых девушек никогда не видел? Не возбуждался? Не люблю жену? Проверил — нет, все компоненты на месте. Равно как и желание завалить Флёр в кровать и отодрать.

Интересно, как Гарри с этим справляется? Спрашивать, конечно, не буду, но все же интересно.

Хотя, как обычно справляются с гормональным давлением? Ага, спускают через клапан. Надо обдумать. Хотя, чего тут думать, дрочить надо, особенно если представить, как Флёр за куском мыла нагибается, хех. И руки вон уже сами тянутся, куда не надо, хитрый организм решает ловить момент, пока дают. Усилием воли, напомнив себе, что нефиг тут расклеиваться как подросток из-за гормонов, всё-таки закрываю тему и ухожу из душевой.

Но, чувствую, вопрос ещё встанет в ближайшее время. Хех. Да, именно что так. Встанет.

Гостиная делегации Хогвартса. Два дня спустя.

— Ну и надо было тебе показывать им Непростительные? — спрашивает Сириус Аластора.

— Надо было, — сухо отвечает Грюм.

— Теперь у Гарри сон нарушился, да и родителей постоянно вспоминает, — бросает Блэк. — Могли бы Аваду и не демонстрировать.

— Гарри помнит те события, и зелёный цвет Авады? — слегка удивляется Грюм. — Поразительно!

— Поразительно, поразительно, поразить бы всех, начиная с Тёмного Лорда, — проворчал Сириус. — Хорошо хоть здесь он в безопасности.

— Ге-ге, — неожиданно рассмеялся Аврор, — откуда такая уверенность? Это в Хогвартсе вы каждый камень знали, а здесь что? Уже все тайные ходы вынюхал?

— Именно этим и занимаюсь. Бегаю. Вынюхиваю. Чтобы никто не видел, разумеется. Гарри вот обучаю, как жить и радоваться жизни, а то совсем паренька затюкали. Теперь же все труды насмарку!

— Ладно, ладно, всё равно рано или поздно столкнулся бы, — ворчит Грюм в ответ. — Запустили паренька, некому ему было мозги вправлять в детстве, а теперь ворчите, что старый Аластор во всём виноват. А?

— Да, — Сириус отворачивается. — Согласен. Признаю. Холил и лелеял свои обиды, бросил ребёнка, забыл про него, отдал Хагриду и побежал мстить. Испытал глубокое раскаяние и был неправ. Доволен?

— Дело не в том, доволен я или нет, — задумчиво отвечает Аластор. — Дело в том, что ты, Сириус, добровольно сел в тюрьму и сидел в ней, как раз тогда, когда был нужен Гарри. Да, да, знаю, Дамблдор про эту защиту крови все уши прожужжал, но крестный — это крестный, у магглов это ценится. Так что не тебе меня упрекать теперь, об этом речь, понятно?

— Понятно, — вздыхает Блэк. — Куда уж понятнее?

— О том, что ты закопал свой талант Мародёра в навоз Азкабана, речи нет, — отмахивается Аластор, — тут только ты и Гарри. Свалили ответственность на Дамблдора за судьбу пацана, ну старикан и решил эту самую судьбу, как считал нужным и полезным. Конечно, стратегически он верно поступил, но есть и минусы, за которые ты теперь ворчишь почему-то на меня. Иди вон, ворчи на Альбуса!

— Да понял я, понял!! — вскакивает Сириус. — Меня самого это гложет каждый день! Каждый час! Я виноват, и это сводило меня с ума, когда погибли Джеймс и Лили. Из этого чувства вины я пошёл в Азкабан, чтобы хоть как-то заглушить сводящие с ума мысли!

— И как, помогло? — усмехается Грюм и откидывается в кресле.

— Ты знаешь — да, не прошло и пяти лет, как я впал в отупелую прострацию и перестал терзаться, во всяком случае переживания стали терпимыми, — задумчиво потирает руки Блэк. — И вот теперь это же чувство вины терзает меня в отношении Гарри! Терзает до умопомрачения! Я не знаю, как загладить вину перед Гарри, а он, наоборот, так рад меня видеть и общаться, и никогда не упрекает, и от этого чувство вины становится ещё сильнее!

— Однако, — сочувствующим тоном говорит Грюм. — Ничем не могу помочь.

— Да я и не прошу особой помощи, так, поворчать иногда, душу отвести, — внезапно улыбается Сириус. — С понимающим магом!

— Ааа, — кивает Грюм. — Тогда конечно, ворчи, сколько влезет, я понимаю. Внутреннее чувство вины — это страшно.

И оба замолкают, погружаясь в размышления о внутренних демонах.

Глава 28

Хогвартс. Дуэльный Клуб. Собрание команды «Яростные Львы», за исключением Невилла Лонгботтома.

Луна демонстрирует всем шляпу в форме головы Льва. По желанию владельца шляпа рычит и скалится.

— Вот, чтобы лучше входить в команду, — прокручивается на месте Лавгуд, чтобы все могли оценить. — И для квиддича удобно!

— Чем? — туповато спрашивает Рон.

— Можно одновременно болеть за два факультета! — поясняет Луна. — Лев на голове болеет за Гриффиндор, а я за Рэйвенкло! Все довольны.

— Я недоволен, — начинает было Уизли, но лже-Гарри его обрывает.

— Поэтому мы здесь и собрались! Стоило основательнице команды покинуть нас ненадолго, как всё развалилось. Так дело не пойдёт! Или мы не команда, а связывала нас вместе Гермиона? Так как половину команды составляют представители семьи Уизли, предлагаю начать с них.

Близнецы, Рон и Джинни переглядываются. «А Гарри изменился за лето!» читается во взглядах.

— Ладно, согласен, я и Джордж не ходим на занятия, — откашлявшись, начинает Фред, — но эти занятия на шестом курсе резко усложнились, и нам ещё своими делами надо заниматься. Полдня без уроков — это то, что нужно, да и вы уже не маленькие.

— Точно! — восклицает Джинни и складывает руки на груди.

Она неосознанно подражает маме, во-первых, а во-вторых, если правильно сложить руки, то грудь становится больше. Но Гарри даже не смотрит в её сторону, и Джинни с тоской думает, что лучше бы близнецы придумали Шоколадные-Батончики-Увеличивающие-Грудь-Навсегда, а не всякие там кроваво-поносные завтраки, увеличители ушей и прочие дурацкие вещи.

— Да, мы уже не маленькие, — поддерживает Рон.

— Трогательное единодушие, — улыбается Гарри. — Что ж, если мы не маленькие, то к чему тогда все эти детские обидки?

— Какие?

Чарли довольно точно сымитировал голоса присутствующих.

— Ах, она лишний раз упомянула Грейнджер! Ах, он завязал мне шнурки на ботинках! Ах, меня ждёт великая месть, мне не до друзей! Ах, мы такие взрослые и будем торговать, а вы брысь, мелюзга!

Все присутствующие, злобно сопя, уставились на Гарри. Ну, разве что Луна не сопела злобно, а наоборот, напевала под нос, поправляя шляпу. Бакстер вообще сомневался, что эта чокнутая Лавгуд поняла, о чём речь, но злиться по этому поводу не собирался.

— Уже боюсь! — воскликнул Чарли в ответ на взгляды. — Вот видите, можете же работать командой, когда захотите! Слаженно, дружно и против единого врага.

— Ты не враг! — тут же воскликнула Джинни.

— Но вам ведь неприятно то, что я говорю? А мне неприятно видеть, как наша команда разваливается на части. Да! На части! Вы все — мои друзья, и ссоритесь, это невыносимо видеть и слышать!

Чарли взлохматил и без того торчащие волосы, как это всегда делал Гарри в сложных ситуациях. При этом он прекрасно понимал, что для устранения первопричин раздора потребуется гораздо больше, нежели разговоры. Для этого нужно привлечь команду к работе над изобретениями близнецов — но как же тогда тренировки? Нужно как минимум поцеловаться, если не заходить дальше, с Джинни, а он обещал Поттеру не делать этого. Нужно успокоить Рона и заверить, что он по-прежнему лучший друг Гарри, но без доказательств этого не сделаешь. А доказательства в виде совместного выезда на очередное интервью или выступления на радио — слишком опасно, и на такое Бакстер пойти не мог. Невилл вообще сложный случай, и всё, что лезло Чарли в голову, так это свести Лонгботтома с какой-либо девушкой, до полного контакта для прочистки мозгов, но по вполне понятным причинам затея была обречена на провал.

И только с Луной ничего не требовалось делать, и лже-Гарри был ей за это вдвойне благодарен.

Выдохнув, Бакстер начал заранее заготовленную речь о единстве, дружбе и командной работе, заранее предчувствуя, что нужного эффекта не будет, но, не собираясь отступать.

* * *

Вот только-только график занятий устоялся, и нате вам, каникулы на носу, всякие там Балы, и вообще все кувырком. По такому поводу товарищ Аластор собирает нас всех в гостиной, обсудить результаты и вообще мирно поболтать. К счастью, здание в Дурмштранге Грюм не стал превращать в полосу препятствий, так что хотя бы ходить по коридорам можно было без опаски. Вот на двери в спальни, с нерегулярными промежутками, наставник ставит ловушки, и горе тому, кто попадается. У Грюма на все про все один универсальный ответ: «Больше практики! Больше бдительности!»

Но сейчас все в порядке. Трещит огонь в камине, и даже лёд на стёклах оттаял, в общем, приемлемая температура. Опять же закаливание а-ля Грюм, а то с купаниями и обливаниями в озере пришлось временно завязать. Зрителей многовато, а я всё-таки не сторонник публичности. В Хогвартсе никто не бегал смотреть на мои упражнения. Ёлка с блестяшками в углу, мы по креслам, с видом на камин, есть чай и даже кофе с всякими жевательными вещами типа бутербродов.

Тихие семейные посиделки, ага.

Сириус откладывает газету и потягивается, после чего громко сообщает.

— Гарри Поттер дал очередное интервью, в этот раз «Ежедневному Пророку».

— Да? — ухмыляется настоящий Поттер. — Ну, как я, все верно сказал?

— Отлично сказал! — кивает Сириус. — Если и после этого Пожиратели не примчатся мстить, то значит, они струсили!

— Вообще-то они уже нападали несколько раз на те места, где Ча…Га… Чарли давал интервью, — добавляет Тонкс, как будто колеблясь, стоит ли вообще такое говорить?

— А, ерунда, — отмахивается Блэк. — Это они от злобы, что их так уязвили. Ответить-то нечем, вот и нападают!

— И каждый раз ухитряются уносить своих, — добавляет Грюм.

Он, как всегда, не просто сидит, но ещё и опирается на посох, зажатый между ног. В свете огня из камина и теней от предметов, черты лица Грюма кажутся ещё резче, а морщины глубже. И сам он кажется старше, хотя и без того далеко не мальчик.

— Это говорит о плохой подготовке нынешних Авроров, — резко и хрипло продолжает Аластор. — Чудо ещё, что враги вообще попадаются в засады, видимо у Пожирателей с подготовкой тоже плохо. Кстати о подготовке.

Ну вот, разговор и добрался до основной темы. Хотя, товарищ Аластор, всё равно не любитель словесных кружев. Даже разговаривай мы о чём — нибудь мирном, о новых мётлах там, например или колдофотках голых баб, всё равно Грюм вломился бы в разговор, как носорог в курятник, и перевёл тему на подготовку и тренировки.

— Неплохо, в целом неплохо, — к моему удивлению говорит Грюм. — Во втором полугодии тебе, Гарри, стоит больше ходить на Чары и УЗМС, раз уж ты твёрдо решил стать Аврором.

— Да, сэр!

— Это греет мою душу, — сообщает Грюм, — но Чары и УЗМС тебе надо подтянуть. Зельеварение хорошо, но рецепты надо учить наизусть. По крайней мере, тот список, что я тебе дал, ты должен быть способен сварить и опознать в любом состоянии. То же касается и тебя, Гермиона, насчёт зельеварения.

— Да, сэр.

Заебали со своим зельеварением. Снейп молча учил, Грюм тоже больше на практику упирает, мол, малый набор Аврора надо при себе иметь, а как же теория? Кто мне объяснит, что там, в глубинах котла происходит, и почему этот долбаный котёл из олова не плавится? Да и серебро — мягкий же металл, а котлы твёрдые, как так? И обстановка ведь не та, чтобы копать в эту сторону, эх!

Ладно, разберёмся со временем.

— Также, Гермиона, тебе надо усилить подготовку ко второму Туру. Мне почему-то кажется, что ты в последнее время пропускаешь тренировки?

— Нет, сэр.

Но можно ли назвать это тренировками, когда вместо отработки параметров в голову лезут сиськи и голые бабы?

— В любом случае, — хмурится Грюм, — Тонкс — будешь ассистировать, изображая мантикору. Да не буквально, тьфу ты, вот послали же детишек на мою голову! Не надо превращаться!

Честно говоря, ожидал слов «Фу! Плохой метаморф!», но Грюм сдержался.

— Первый тур прошёл блестяще. Да, да, блестяще, иначе бы эта публика не роилась вокруг нашей Чемпионки, как пчелы вокруг мёда. Жаль, конечно, что с Балом так вышло. Ты уже кого-то пригласила?

— Да, Мигеля, профессор, если, — начинаю отвечать, но Грюм перебивает.

— Как же, как же помню, шустрый паренёк. Ладно, толковый выбор, я ещё с ним отдельно потолкую… о подобающем поведении.

Хммм? С чего бы это Грюм озаботился нравственностью?

— А то знаю я тебя, — ворчит дальше Аластор, — он тебе плечо погладит, а ты в ответ ползала разнесёшь! Не надо таких приключений, Дамблдора же удар хватит!

И ржёт, скотина Аврорская. Но да, картинку он нарисовал в моём безумном стиле. Вот Флёр если бы… стоп! Не в том я положении, чтобы поддаваться бездумно гормонам, да и однополость придаёт сложности. Поэтому не надо провоцировать лишний раз организм, как вон недавеча Тонкс сделала. Она, конечно, не со зла, но забираться в душ и хватать за сиськи с криком: «а кто это у нас тут такой большой?» ей совершенно не стоило. Я немного на взводе был и жахнул от души, полдуша разворотил, вот Аластор теперь и язвит.

— Гарри, насколько я знаю, уже пригласил, ну а мы втроём и так пройдём. Приглядим за вами, детишки, чтобы ничего не случилось. Установление связей — штука сложная, всякое бывало на Святочных балах, так что расслабляться не стоит. Особенно тебе, Гермиона.

— Да, сэр.

— Ладно, это что касается Бала. Теперь в целом о занятиях. На каникулах ещё подтянем медицину, и немного практики, работа двойкой и тройкой. Особенно это полезно будет тебе, Тонкс! Наела… пузо…

— Сэр?! — обиженно вскакивает Нимфадора, потом плюхается обратно в кресло.

Хех, попалась на подначку Аластора, то-то старикан сияет, как начищенный галлеон. Это у них развлечение такое, друг друга подъебывать, правда Грюм в четырёх случаях из пяти выигрывает, в силу опыта и возраста. Но Тонкс не сдаётся, трясёт фиолетовой гривой и уверяет, что вскоре отомстит.

— Ладно, ладно, — добродушно ворчит Грюм, — удержаться было невозможно, ты так мирно лежала в кресле. В общем, практика работы, она будет вам полезна и в обычной жизни. Что уставились? Вот здесь и сейчас, вы же доверяете друг другу так? Готовы отдать жизнь за другого, ринуться в битву и все такое?

Дружно киваем. Кажется, догадываюсь, куда клонит товарищ Аластор, но пусть скажет.

— Так почему же на тренировках, — продолжает Грюм, подтверждая мои догадки, — вы не прикрываете друг другу спины? Не доверяете, что ваш товарищ отобьёт удар? На тренировках вы нихрена не команда, и это надо исправлять. Дела, конечно, лучше обстоят, чем летом, но до необходимого минимума ещё далеко, очень и очень далеко.

Интересный вопрос, а вот «Ёжики» — команда? Или так, группа лиц, собранных по признаку?

— Пока что все это некритично, — продолжает Аластор, — пока вокруг мирная обстановка. Но кто знает, что будет завтра? Вон у Сириуса спросите, они доверяли друг другу в своей компании Мародёров?

— И жизнь, и прикрывание спины, — отзывается невесело Блэк, — только один из нас оказался предателем.

— Да это пустяки, дело-то житейское, — словами Карлсона отзывается Грюм. — Немножко постоянной бдительности, и все в порядке. Всем понятно? Ну вот, тогда до Святочного Бала перерыв всем, кроме тебя, Гермиона, а после Бала продолжим занятия. Как раз посмотрю программы, уточню детали.

«Свяжусь с Дамблдором, похвастаюсь успехами», мысленно продолжаю я. Аластор кидает подозрительный взгляд, но в ментальную атаку не идёт. Тихо выдыхаю и отпускаю образ большой белой обезьяны. Пронесло. Хммм, чем он меня хочет загрузить? Шоу маст гоу он? Ещё какие-нибудь трюфеля и фортеля на Балу? Программные заявления вида: «Любо братцы, любо, любо братцы жить, с нашим Дамблдором в Хоге не приходится тужить?»

Но товарищ Аластор скромно молчит, пока мы не остаёмся вдвоём в гостиной.

Заперев двери и поставив щит тишины, бывший Аврор начинает выдавать наставления.

— До Бала ещё два дня, можешь приступать к зачарованию одежды. Диадему доставят завтра.

— Сэр?

— Ты же не думала, Гермиона, — вздыхает Грюм, — что одна такая умная, кто умеет делать артефакты?

Он как-то расслабляется, после ухода остальных. Не так сильно втягивает пузо, не держит лицо, и видно, что сильно устал. Не следит за каждым словом и вообще, как-то естественней себя ведёт. Хммм, неужели он подозревает кого-то из остальных в двойной игре? Или просто марку держит перед Гарри и Тонкс, а меня, стало быть, не стесняется? Аластор с наслаждением на лице чешет бок, потом отстёгивает протез и «проветривает» ногу.

— Знала бы ты, как эта лапа достаёт временами, — доверительно сообщает он.

— Так смените на нормальный протез, сэр.

— Не могу, если не хочу ходить на двух лапах, — шутит в ответ. Или не шутит? — Так вот, вплетёшь в одежду Протего, время есть, так что платьице твоё Бал переживёт. Диадему доставят, Окклюменции подучилась, я всегда говорил, что искренняя нужда — лучший помощник в таких делах. Не буду спрашивать, что ты там такое в голове прячешь, своих гоблинов в голове хватает.

Вай мэ, Аластор Грюм — почти что человек! Спешите видеть, прихватите нитку и иголку, заштопать порванный шаблон.

— Ничего на Балу не пей, кроме воды, которую сама создашь. Если уж придётся, так вначале как следует приглядись к жидкости, надо будет — противоядие прими.

— Думаете, меня хотят убить, сэр?

— Дура! Кто ж убивает курицу, несущую золотые яйца?! — неожиданно выходит из себя Аластор.

Это было бы смешно, не будь так близко к жизненной правде. Особенно про носку яиц, хех.

— Ты уже выучила весь список любовных зелий?

— Весь нет, так, по верхам прошлась, — искренне отвечаю. — Сэр, зачем это мне?

— Затем, чтобы распознавать их, когда в кубок подливать начнут!

Аааа, вот оно что. Изображаю понимание, кажется, Грюм доволен. Паранойя внутри бегает и бесится, требуя убить всех, кто решится на такое. Здравый смысл подсказывает, что всех убить не получится. Организм нашёптывает, что зелья дело такое, двустороннее. Подлили тебе, подлей и ты.

А там уж, мальчик, девочка, какая зелью разница?

Глава 29

Хогвартс. Башня Гриффиндора. Спальни мальчиков.

— Уезжаешь? — спросил Рон, привалившись к двери.

— Уезжаю, — ответил лже-Гарри. — Выступление в Министерстве, и встреча с желающими во «Флориш и Блоттс» на Косой Аллее.

— Идёшь по пути Локхарта, а, Гарри? — язвит Рон. — Слава, встречи, автографы? Как насчёт поделиться с друзьями?

— Рон, мы уже говорили на эту тему, и ты вроде все понял, — отмахивается Чарли.

Бывший Аврор не стал развивать тему второго года обучения, пребывания Локхарта и чем, всё это закончилось, в том числе и для Рона.

— Да, да, я все понял, — Рон придвигается ближе и переходит на шёпот. — Давай так, ты меня пронесёшь в сундуке, а я найду логово Пожирателей, пока ты даёшь автографы, а? Представляешь, какая сцена, собралась толпа магов, все тебя слушают, и тут такой я выбегаю и кричу: «Гарри, я нашёл Пожирателей!», а ты мне: «Сразимся с ними мой храбрый друг, Рональд Уизли!»

— Нет, Рон, это слишком опасно. Я не хочу, чтобы ты ещё год пролежал в больнице, — Бакстер закрывает чемодан.

— Но ведь…

— Рон, мы уже говорили на эту тему! Это опасно. Я еду один. Лучше помирись с Невиллом и Луной, пока все это не зашло слишком далеко.

Аккуратно отодвинув Рона, лже-Гарри проходит мимо, и направляется к выходу из башни. Сидящая в гостиной Джинни молча наблюдает. Но едва портрет Полной Дамы сдвигается за спиной Чарли, как младшие Уизли вступают в диалог.

— Ну что, уговорил? — язвительно осведомляется Джинни. — А сколько гонора было: «Да я, да я, да мы с Гарри!»

— Ты-то не лучше! — огрызается Рон. — Стояла и молчала, только ртом хлопала. Смотри, так и прохлопаешь!

— Ты-то не лучше, — возвращает Джинни реплику. — Сколько Гарри тебя просил помириться с остальными, а? Тянешь, тянешь, смотри, так и прохлопаешь!

— Да как ты не понимаешь, — переходит на быстрый горячечный шёпот Рон. — Чтобы помириться — надо признать, что Грейнджер первая во всём возле Гарри. Ты готова признать такое?

— Да не нужен ей Гарри, — неуверенно отвечает рыжая.

— Ты уверена на все сто? Гарри сам тебе сказал? Ты уже добилась его полностью? Ага, видишь, и сказать тебе нечего, — торжествующе перешёл в атаку Рон. — Сколько раз тебе говорил, вместе, вместе надо работать, а ты все ртом хлопаешь!

— Ладно, и что ты предлагаешь? — в конце концов, с вздохом спрашивает Джинни.

— Надо найти выход из Хогвартса и отправиться вслед за Гарри. Мы поможем ему, и всё будет просто замечательно, — радостно потирает руки Рон. — Поэтому тебе надо поговорить с близнецами. Пусть покажут выход из Школы, и дальше делают свои дурацкие конфеты.

Джинни ещё раз глубоко вздыхает. Как все сложно в этом году!

* * *

Святочный Бал, чтоб он пропал!

Там же, где стоял Кубок, и проходила церемония бросания бумажек и выбора, теперь стоят несколько огромных ёлок, а зал разукрашен по самый верх мишурой, гирляндами, летающими светящимися фиговинками и, разумеется, будет живая музыка. Даже вне здания было слышно, как там местный хор имени Пятницкого тренируется. Говорят, будут ещё приглашённые извне группы, хотя не знаю, не знаю. Все эти рассказы о сисястых солистках как-то больше смахивают на фантазии учеников.

Разумеется, будет много еды и напитков, и танцев, и разговоров, в общем, была бы моя воля — не пошёл бы.

Но нет, Чемпион же, нам типа Бал открывать, и первый торжественный танец изображать. Да и потом придётся делать морды кирпичом, фотографироваться, толкать речи и вообще укреплять мир, дружбу и магию. Это Гарри в фильме никто особо не дёргал, так как он четвёртым без мыла влез, а сейчас типа все «по-честному», и придётся выступать лицом Хогвартса всерьёз.

Невольно пробивает на смех от мысли, что лицо Хогвартса да в моём исполнении — чистый сюр!

Или насмешка судьбы при попустительстве Дамблдора. Ладно, клювасом не щёлкать, и вообще, как говорили перед защитой: «Пятнадцать минут позора и диплом в кармане!» Втиснуться в платье, с помощью Тонкс. Подтянуть гольфы, проверить, легко ли вынимается палочка. Поправить диадему, всё-таки слегка великовата. Прежняя, правда, уже становилась мала, но ладно. Не время и место об этом думать. С головы не падает и ладно.

Ожерелье слегка оттрансфигурить, типа украшение.

Передёрнуть плечами, привстать на носках. Нет, вроде порядок. Одежда сидит ровно, нигде не жмёт и не трёт, туфли не из пыточной камеры. Покачать головой, так, диадема держится. Залиться антидотами и таблетками. Два глотка стимулятора-энергетика, благо Грюм на такие вещи смотрит иначе, чем Помфри. Вдох-выдох и самое главное — не думать о бабах!

— Чемпион Хогвартса, мисс Гермиона Грейнджер!

Заходим с Мигелем. Как ни странно — хлопают. Не так яростно, как Виктору Краму и не так возбуждённо, как Флёр Делакур, но хлопают! Или это, потому что толпа уже разогрелась? Идём. Все разнаряженные, лица сливаются в единую полосу, общая атмосфера шумного возбуждения бьёт по ушам и мозгам. Смотрю поверх голов, мысленно перебирая законы термодинамики и следствия из них. Позволяет чем-то занять мозг, не думать о бабах, ну и дополнительный мысленный щит, диадема новая, в деле ещё не опробована.

— Открывающий Святочный Бал танец Чемпионов!

Не знаю, кто там орёт, но атмосферу первого испытания хорошо передаёт. В смысле там также орали дурниной. Акустика в зале отличная, и оркестр уже урезает местную разновидность вальса. Мигель серьёзен и старательно играет в «настоящего идальго». Начинаем кружиться, перехожу в «режим тренировки». В смысле, похер, что все смотрят, у меня тренировка и все тут. Очень помогает не отвлекаться на взгляды и не думать, что кто-то пялится.

Невольно иронизирую в свой адрес, мол, как низко я пал, танцую с парнем у всех на виду, да ещё и в платье!

Мысли, конечно же, опять соскальзывают на девушек, и улавливаемые краем глаза картинки кружащейся Флёр, только способствуют. Надо как-то отвлечься, и в ход идёт старинный рецепт. Не бабы, так политика, хех.

— Скажи, Мигель, а почему ты не поехал в Шармбатон, он же ближе?

— Подраться люблю, — бесхитростно отвечает он. — В Дурмштранге с этим самый смак, всегда можно с кем-нибудь схлестнуться. Опять же, Балы всякие… и вовсе не в том смысле! Не надо делать такого страшного лица! Ещё говорят, что парни озабоченные!

Хммм, а парнишка не дурак. Нас никто не слышит, и на лице он старательно удерживает подобающее выражение. Вроде как ведём скучную светскую беседу. Словам его оное выражение совсем не соответствует, такого без тренировок не добиться.

— После твоего приглашения меня раз десять вызвали на дуэль, — изображает улыбку. — Отвёл душу!

— У магов есть душа? Разве церковь не отрицает магию?

— На этот счёт существуют различные мнения, — Мигель вполне серьёзен. — Но об этом тебе лучше поговорить с моим дядей, он всерьёз исследовал все эти вопросы, и когда начинает философствовать о разнице между светом и тьмой, у меня возникает сильнейшее желание выпрыгнуть в окно.

— Не слишком привлекательная характеристика, — усмехаюсь.

— Как и вся эта философская заумь, — кивает.

— И чтобы поговорить с ним, надо приехать к тебе в гости?

Мигель широко улыбается, мол, так оно и есть, но молчит. Ладно, не буду развивать тему, всё равно оно того не стоит. Но как возможный путь отступления — вполне. Вот только цена за вход, какой она будет? Испанец ничего не говорит, да и мадам Максим упирала исключительно на плюсы, но бесплатный сыр в мышеловке только для второй мыши. И, если бежать, то не в одиночку, что автоматически поднимет цену входного билета.

Но любая возможность всегда в кассу, даже если ты не соберёшься её использовать.

Тем временем танец заканчивается, школьники чего-то там орут, хлопают. Забыл программу Бала посмотреть, но теперь, надо полагать, официальные лица толкнут пару речей, поздравят всех со знаменательным событием, и мы перейдём к основной части. Несколько часов еды, танцев и разгорячённых подростков по углам. Потом ещё какая-нибудь речь-напутствие, закрывающий танец и все. Ускользнуть не получится, равно как и сачкануть с танцами.

Дипломатический протокол, мать его. Лицо, понимаешь, Хогвартса, лучше бы Тонкс выставили.

Эх, какой был сладостно-упоительный план вполне официально потискать задницу Тонкс под личиной! Однако же, после долгих и зрелых размышлений, пришлось отказаться, слишком уж велики оказались сопутствующие риски. Вообще, этот вопрос с личной жизнью может оказаться самой большой миной и ловушкой из попавшихся мне. Причём, как и положено, эту мину и ловушку я сам себе организую, чтобы потом героически преодолеть.

Разумеется, если не держать себя в руках.

Но все же удар от Флёр как будто что-то надломил в мозгах. Частота представления картинок и роликов с девушками начала возрастать, и более того, однажды поймал себя на том, что обдумываю, как бы все так организовать, чтобы, перефразируя народную мудрость, и сиськи помять, и не попасться.

Тут тем более надо вдвойне держать себя в руках, но надлом потихоньку расширяется.

Потом, как и предполагалось, директор Дурмштранга толкает короткую речь, какие мы все молодцы, что так классно собрались на Турнир. Вполне так живенько говорит, с энтузиазмом, а то бывают лекторы, у которых не поймёшь, то ли выступает, то ли засыпает. Школьники хлопают, по залу летают украшения, и хорошо, что фейерверков никто не принёс! Не слишком вникал в местные дисциплинарные дела, так что может быть всякое: или в Хоге слишком вольные порядки, или здесь слишком жёсткие, или и то, и другое. А может, просто местным хулиганам мягко намекнули на границы, которые не стоит переходить.

Вообще, вопрос интересный: как поддерживают дисциплину в других школах?

Ведь школьники есть школьники, и ладно когда они, отсидев уроки, расходятся по домам. Но вот так вот, почти весь год жить в школе, в окружении таких же подростков, да ещё и со строгими правилами. Неудивительно, что мероприятия вроде Бала встречаются с таким энтузиазмом, и почему школьники радостно скачут. Это у меня жизнь до того «весёлая», что хочется скучной обывательщины, чтобы день за днём одно и то же. У школьников ровно наоборот: хочется развлечений, подвигов и ярких событий, а приходится день за днём тянуть монотонную лямку учёбы.

Пока размышляю о психологии подростков, местный хор исполняет то, что они старательно репетировали.

Правда, исполняют они это на немецком… то-то я из их репетиций ничего разобрать не мог, хотя на слух не жалуюсь. Больше всего это напоминает энергичные песни «Рамштайна», когда нихрена не понимаешь, но увлечённо подпеваешь в стиле «Их хабе райне, райне».

Толкаю в бок Тонкс.

— О чём песня?

— Боевой марш Дурмштранга, — рассеянно отвечает Нимфадора.

Надо заметить, что боевая подруга не постеснялась для Бала использовать преимущества возраста и метаморфизма. Тело её ужалось в талии и увеличилось в груди, волосы удлинились, а платье, наоборот. Косметика, духи, и как любят писать в литературе: «призывно — манящий взгляд и походка». Поэтому вокруг неё барражируют старшекурсники, как самолёты возле авианосца. Но Тонкс смотрит не на них, а на Аластора с Сириусом, которые травят байки друг другу. Видимо о развлечениях в школьные годы на таких вот балах, потому что, то и дело хохочут и хлопают друг друга по спине и плечу.

— Зачем тебе Грюм?

— Зачем тебе Дамблдор? — немедленно парирует Нимфадора.

Ага, понял, затыкаюсь и не порчу праздник. Продолжаю подпевать, безбожно коверкая то немногое, что помню из песен «Рамштайна». Так как в зале и без того шумно, никто с критикой ко мне не мчится.

Какое-то время всё идёт нормально. Выступает ещё мадам Максим, не забыв ввернуть немножко рекламы, как все пиздато в Шармбатоне. Глядя на девушек во главе с Флёр, охотно верится, что там все пиздато. Особенно товарищу Поттеру, который поедает глазами мисс Делакур. Самое смешное, что товарищ «Арктур Блэк» явно пришёлся по вкусу младшей сестре Флёр, и та ест его в ответ глазами, но Гарри не обращает внимания. Сама Флёр делит внимание между преподавателями Дурмштранга и Сириусом Блэком.

Невольно вспоминается: «В любовном треугольнике один угол обязательно должен быть тупым».

Школьники хлопают, едят-пьют, и как уже сказал, какое-то время всё идёт нормально. Потом начинаются танцы и проблемы. Во-первых, куда-то пропадает Мигель, на которого было очень удобно ссылаться, мол, вон с ним перетирайте насчёт танцев. Во-вторых, от всего этого нового белья, у меня началась чесотка в пояснице и ниже, а почесаться не получалось, потому что, в-третьих, подсела мадам Максим с «дипломатическим» разговором. Конечно, она сняла первую проблему, желающие танца перестали набегать, но вежливый разговор и желание расчесать все в кровь, как-то мало совместимы. Поэтому необходимость сдерживаться превратилась практически в полноценную пытку.

О нет, Максим не задаёт вопросов в стиле: «Ну что, Гермиона, ты подумала?» и не требует выбрать чью-либо сторону. Меня расспрашивают о Хогвартсе, программах обучения, настроениях в Британии, исподволь задвигают рекламу Шармбатона, и вежливо интересуются мнением о Дурмштранге. Грюм, продолжающий о чём-то трындеть с Блэком, демонстративно не замечает моих намёков и покашливаний. В конце концов, он — представитель дедушки Альбуса, пусть и разговаривает с этой великаншей!

— Тебя что-то беспокоит, Гермиона? — в конце концов, спрашивает эта мадама.

На одну короткую секунду испытываю практически безудержное желание ответить: «Да, мадам. Меня беспокоит ваша Флёр и зуд между ног в её адрес. Хочу трахать её всю ночь напролёт, вместо того, чтобы потеть на этом дурацком Балу». Но удерживаюсь, и выдаю лишь первую часть.

— Да, мадам. Извините, я оставлю вас на некоторое время.

— Конечно, конечно, — улыбается.

От этих словесных кружавчиков и дипломатических разговоров, изжога и чесотка изнутри, не хуже чем от трусов. Странно, вроде не должно быть такого, и платье уже надевал, не было аллергии. Так, не торопимся, спокойно, выйти из Зала неспешным шагом, улыбку держим, и спокойно, спокойно идём в туалет. Зайти, кабинка, закрыться.

И чесаться, чесаться, чесаться!!!

Глава 30

Довольно быстро становится понятно, что чесотка эта не оттого, что трусы жмут или резинка натирает. В общей сутолоке, шуме и гаме кто угодно мог кастануть. Кто угодно, достаточно хладнокровный, чтобы делать это в толпе, или достаточно сильный, чтобы невербально достать на расстоянии. Конечно, щитовые чары на платье ослаблены (всё-таки обычная ткань, и мне не хотелось внезапно оказаться без одежды посреди Бала), но даже так они сдержали или отразили какую-то часть заклинания. То ли проклятие, то ли что-то из разряда безудержного возбуждения. Во втором случае это объясняло бы мои приступы, вспышки почти неодолимого желания, хорошо, что Тонкс смотрела в другую сторону, а я в последнюю секунду успел перевести движение в обычные обнимашки.

Хммм, получается, Грюм знал, что будет? Или это его паранойя и бдительность посоветовали зачаровать платье? Подействуй эта неизвестная хрень в полную силу… хммм, следовательно, почти наверняка это был кто-то из приглашавших на танец? Или кто-то из приспешников приглашавших, кто-то, кому можно доверить каст такого щекотливого, хех, заклинания. Схема — то простая, как мычание. Каст — возбуждение — танец — тёмный уголок — и чего — нибудь ещё. Или закл, или зелья, но, в общем, дополнительное воздействие.

Внезапно осознаю, что, и диадема несколько раз подавала сигналы, лёгкие, правда, и вся эта толпень и так головную боль вызвала, вот и пропустил мимо сознания. Продолжая яростно почёсываться, прихожу к выводу, что чесотка эта должна была быть другого характера. Ага, того самого, о котором хотелось проорать в лицо мадам Максим. Отсюда же вполне логично вытекает следующий не слишком радостный вывод.

Игрища с перетягиванием моей тушки вышли на новый уровень.

Видимо товарищи решили, что случай очень удобный. Мол, тут не гостевое здание с Грюмом внутри, есть, где разгуляться и наставить ловушек, вот и пошли в атаку. Хорошо ещё, что в кабинку никто не пытается вломиться, чтобы так сказать, поймать меня со спущенными штанами.

Ну, или с задранным платьем, хех. Пришлось извернуться, как следует, чтобы, задрав этот кусок ткани, приложить палочку и закастовать отмену. Заклинание «Финита» самое то для данной ситуации. Если бы кто-то ворвался в кабинку в тот момент, то «шкандалъ» получился бы знатный. Поза выглядела так, как будто я засовываю палочку себе в жопу, и, несмотря на всю акробатику и изворотливость, пришлось попыхтеть. Но делать всю эту лабуду в комфортных условиях было слишком рискованно. С Бала не уйдёшь, а, забравшись в пустое помещение, как можно быть уверенным, что оно пустое и что никто не зайдёт в следующую секунду? Туалетная кабинка в этом плане всё-таки идеальна, особенно если сдерживать сладострастные стоны при расчёсывании.

Одолев или приглушив проблему, отправляюсь к Грюму за консультацией.

Честно говоря, одолевает искушение задрать платье и сунуть Грюму поясницу под нос со словами: «Сэр, у меня чего-то тут чешется». Сходил, называется, на Святочный Бал, ага. Наградили любовной чесоткой и хрен знает чем ещё.

— Тебе в кубок подлили зелий. Шесть раз, — тихо сообщает Сириус.

— Не шесть, а семь, — тут же поправляет Грюм.

Бывший Мародёр пожимает плечами, мол, какая разница?

— И чесотку на спину прилепили, — добавляю.

Искусственный глаз Грюма тут же косится через меня. Поглядев, Аластор потирает подбородок.

— Ишь ты! Подрастает молодое поколение! Ах да, Сириус, ты же не видишь.

Что-то шепчет ему на ухо, Блэк ухмыляется. Как подростки, ей-ей. Жду.

— В общем, нормально все, — наконец выдаёт Аластор. — Не зря колдовала над платьем. Только в следующий раз будь любезна, не ждать столько, а едва зачесалось или ещё чего, сразу выдавать контрзаклинание. Если тебя одолевает смущение, в отличие от врагов, то можешь удаляться попудрить носик и там кастовать. Понятно?

— Да, сэр.

— Теперь ответь, только честно, зачем столько ждала?

— Я думала, оно просто чешется, сэр.

— Думала она, — ворчит Грюм. — Это тебе не дуэль, здесь раскланиваться не будут. Твоё счастье, что организм ещё не испорчен излишествами. Антидоты все приняла по списку?

— Да, сэр.

— Вот и молодец, а из кубка всё равно не пей. Хотя… если сможешь, можешь сделать вид, что выпила. И посмотрим на реакцию.

Толково, конечно, но сделать вид? Обычно в литературе описывалось, мол, сделал вид, а сам втихаря струйкой прозрачной по коже все вылил. Здесь такое не пролезет, и жидкость непрозрачная (сок), и платье в непотребный вид придёт. Не говоря уже о том, что будет выглядеть, как будто лужу под себя надул. Товарищ Аластор всё-таки регулярно забывает о том, что окружающие не тянули два десятилетия лямку в рядах мракоборцев, и не так умелы, как он.

— Да, сэр, — а что тут ещё можно сказать?

Аластор делает вид, что вернулся к разговору с Сириусом, но спиной ощущаю, как эти два товарища следят за мной. Вокруг бушует Бал, как обычно, все шумно и бестолково, гремит музыка, носятся школьники, трясут телесами в танцах, преподаватели надзирают, и всё равно, такое ощущение, как будто это все вовне. Как будто смотришь фильм без звука. Как будто во сне, когда грезится какая-то ерунда, которую ты наутро охарактеризуешь как «полная дичь», но внутри грёзы все логично и понятно.

Подхожу. Сажусь и обвожу взглядом зал.

Хммм, а где мадама? Или я так долго чесался, что она ушла? Ладно, тем больше поводов задумчиво заглянуть в кубок, пытаясь оценить, что же там. Мать моя женщина! Томатный сок зелёного цвета, наверное, и вправду у меня глюки. Какой хрени мне туда наподливали? Ой, оно ещё и пузырится. Принюхиваюсь. Мммм, запах раннего утра мая, когда самый цвет на деревьях, и всякие там травы в рост идут, и… ага, понятно, это Амортенция. Томатный сок так пахнуть не может, ни при каких обстоятельствах. Что там еще… синий ободок по краю, понятно, передоз «Афродиты», видимо кто-то некачественным зельем закупился. Парок от кубка, с прожилками… да, пожалуй, «Мокс Аморем», в простонародье известный как «Гриб Любви». Мощная и простая штука, как и все, созданное на Севере. Суровые викинги, скалы, море, грибы, корабли и дубины, и действие Мокса подобно удару последней. Как в анекдоте: «Булавой по голове и она твоя!»

Больше опознать не получается, но всё равно — я крут.

Делаю вид, что увлечён рассматриванием летающих фонариков, обдумывая мысль. Даже две мысли. Во-первых, эту фигню в кубке можно выпарить, сконцентрировать, добавить загустителя, и запрессовать таблетку. Как следует обдать таблетку энергией и подсунуть Флёр. Вполне возможно, что после обработки магией таблетка будет «считать создателем» меня, и соответственно подействует на Флёр. Против такого убойного концентрата никто не устоит, кроме, пожалуй, какого-нибудь мастера — зельевара, у которого антидот вместо крови. Даже если привяжет Флёр не ко мне, а к тем, кто лил зелья, тоже неплохо. Их семеро, будет у нашей четвертьвейлы свой гарем, заодно глядишь и воздействие от мисс Делакур приутихнет. Во-вторых, можно воспользоваться помощью Грюма для опознания, и привлечь Гарри с мантией, и жидкость из кубка подлить тем, кто мне подливал. Пусть любят друг друга, заодно узнаем, действуют ли зелья на особей одинакового пола. В будущем эта деталь мне очень пригодится, хех.

Сижу, размышляю. Приходит Гарри.

— Гермиона, у тебя какая-то гадость в кубке, — тут же сообщает Поттер.

— Знаю.

— Так вылей!

Хммм, чего это я, в самом деле? Грюм и Блэк видели, кто подливал, к чему мне эта улика? Ах да, я же хотел обработать раствор и подсунуть одной из девушек. Но товарищу Поттеру об этом лучше не говорить, ещё уцепится за идею с Флёр, и будет страдать. И без того страдает, чего уж там. Но есть разные виды страданий. Одни очищают и возвышают, а другие отупляют и делают больно. Так что не будем переводить боль Гарри из первой категории во вторую.

— Конечно, — улыбаюсь и толкаю локтем. — Извини, задумалась.

— Как сказал бы наш наставник, — Гарри косится на Грюма, — «ты была поразительно беспечна, Гермиона!»

— Да, пожалуй, ты прав, — пожимаю плечами. — Говори, чего хотел.

— Ммм?

— Понятно. Потанцуем?

Делаю знак, что я атакую, он на защите. Гарри, сообразив что-то, протягивает руку.

Кружимся в танце.

— Значит так, — говорю ему. — Сейчас помаленьку в танце смещаемся к Флёр. Как танец закончится, так сразу подходим к ней и атакуем.

— Эээ…

— Гарри, не в прямом смысле! Ладно, я задвину речь, как Чемпион Чемпиону, главное, чтобы опомниться не успела, и у тебя будет один танец. Большего тебе не предложит никто в этом зале.

Не считая, разумеется, любовных зелий, но, пожалуй, Гарри не готов к такой суровой правде.

— О, спасибо, — начинает он, но перебиваю пылкий возглас Поттера.

— Погоди, вначале пусть дойдёт до танца, а там будешь благодарить. Репетируй, что ей скажешь.

Гарри послушно замолкает, и что-то там проговаривает внутри себя. Ну, думаю, Флёр, при таких ментальных атаках, слышала уже все благоглупости, какие только могут произнести подростки и юноши. Ничего, пусть Гарри потренируется, в конце концов, все очень романтично, будет потом вспоминать мисс Делакур как первую любовь, и воспоминание это будет придавать ему сил. А если нет, так и нет, шанс товарищу Поттеру будет предоставлен.

Зачем мне это? Так продолжаем шпионские игры.

Вдруг кому-то захочется новую порцию зелий налить, пусть не стесняются! Попытки ударить в спину, пускай попробуют попасть, хех. Воздействия на голову — ну да, ну да, пусть пробуют. В конце концов, мне, и вправду не хватало встряски, как ни странно это звучит. Очень не люблю, когда меня пытаются принудить к чему-то, а здесь прямо грубо лезут. Ха! Хрен вам всем по бороде!

Выиграю Турнир, вернусь в Хог, заведу себе гарем из Луны, Тонкс и Джинни, и буду жить счастливо!

Вообще, смешные аберрации и выверты психики. Однокурсники воспринимаются на уровне детей, ладно, на уровне племянников. Близнецы Уизли, которые старше остальных на два года, проходят по разряду соседских сорванцов, глядя на которых с умилением вспоминаешь, как сам таким был. Но девушки выпадают из этой схемы, и воспринимаются именно как девушки. Ладно, Луна и Джинни — там ещё особо смотреть не на что, хотя и сам такой же. Но Флёр и Тонкс точно проходят по интернет — разряду «ябывдул» и «дайте два!»

Внутренний голос, как всегда не упускает случая подъебнуть: «Жениться вам, барин, надо!»

В общем, все как всегда. О чём ни думай, организм свернёт на баб.

Как и договаривались, идём к Флёр.

— Мисс Делакур, только вы, как Чемпион, можете отстоять честь Шармбатона, — захожу с козырей.

Так, что-то в глазах мелькает. Сразу не послали, будем считать, что уже успех.

— Всего лишь один танец с моим другом, Арктуром Блэком, и он всю жизнь будет носить в сердце ваш прекрасный образ и образ вашей Школы, — давим противника словами.

Мадам Максим и Флёр обмениваются взглядами.

— Уи, — легко встаёт Чемпионка. — Арктур?

— Мисс, — подаёт руку Гарри.

Спасибо МакГонагалл, поднатаскала в танцах слегка ещё летом. Конечно, у Гарри ещё все впереди, и он ещё имеет шанс впасть в ступор посреди танца. Но пока что он просто бездумно счастлив и ведёт Флёр на танцпол. Надо будет ему рассказать про четвертьвейлу. Потом. Может быть. Или Гарри уже и так знает, но всё равно счастлив?

Поклонники Флёр, однако, раздосадованы.

Смотрят сердито, но на танец приглашать не торопятся, хвала магистрам!

Теперь надо валить уносить отсюда ноги, и как можно быстрее. Обмениваюсь взглядами с мадам Максим. Хммм, она знает, что я знаю, и теперь я ей таки немного должен за танец? Ну-ну. Однако этот Дамблдор в юбке молчит, и позволяет мне удалиться. Гневные поклонники на рожон не лезут, тоже хорошо.

Усевшись за стол рядом с Сириусом и Аластором, слежу за танцующими Гарри и Флёр.

— Да, хотел бы я такую родственницу, — улыбается Сириус. Заметив мой взгляд, поясняет. — Гарри мне дальний родственник… очень дальний, но все же.

— Так что ложь насчёт Арктура Блэка — это всего лишь слегка подтянутая правда?

— Ну да, — пожимает плечами Сириус. — Видишь, он счастлив, это уже…

Блэк крутит в воздухе рукой, силясь подобрать определение, но и так все понятно. Вспоминается мультфильм «Летучий корабль». Как там было: «Новые земли и новая слава, вот оно счастье, правда, Забава?» и «А я не хочу, не хочу по расчёту, а я по любви, по любви хочу?»

Гарри кружится вместе с Флёр, и что-то говорит ей снизу вверх.

Стоило сходить на Бал, чтобы осознать. За право кружиться счастливо в танце придётся биться. Не только с Волдемортом. Со всеми, кто строит на меня планы. Со всем магическим миром. И не убежать, ибо только магия может дать мне шанс вернуться домой. Остаться здесь и наслаждаться жизнью? Конечно, я сделаю это, чтобы не сойти с ума. Но также чётко осознаю, что заноза: «Как там жена и дети» не оставит в покое. Буду искать способ вернуться и одновременно обустраиваться в этом мире.

Гарри молчит и слушает Флёр, и краска заливает его лицо.

И пусть весь этот магический мир утрётся.

Они бросают презрительные взгляды? Им придётся смириться. А кто не смирится — тому придётся заткнуться. Сейчас тренироваться, реализовывать идеи, пересмотреть планы и ждать. Терпеливо, спокойно ждать, осуществляя подготовку, и затем, когда момент придёт, одним прыжком схватить добычу. Все возможности на моей стороне, надо только не допускать каверз морально-этического свойства, и всё будет хорошо.

Ну а тот, кто попробует мне помешать или обидеть детей и друзей, очень сильно пожалеет.

Ведь я несу возмездие. Во имя Луны!

Меряй землю решительным шагом, Помни твёрдо заветы отцов, Знай один лишь ответ — Боевой наш привет: Будь готов! Будь готов! Будь готов! Будь готов всегда во всём, Будь готов ты и ночью и днём! Чем смелее идём к нашей цели — Тем скорее к победе придём!

Часть 4

Глава 1

Министерство Магии. Заседание Визенгамота.

Прикованный цепями к стулу посреди амфитеатра, Антонин Долохов откровенно ухмылялся. Немолодой уже Пожиратель бросал презрительные взгляды по сторонам, с удовлетворением отмечая, как бледнеют судьи и отворачиваются. Все старательно делали вид, что чем-то заняты, лишь бы не смотреть в сторону пойманного Пожирателя.

Но вот в зал вошла сама Министр Магии, Амелия Боунс, и заседание началось.

Вначале секретарь суда встал и огласил список того, что вменялось в вину Долохову. Одного Пожирательства, согласно новым законам, хватило бы на смертный приговор, но дело не ограничилось только этим. Один из Авроров, стоявших позади Долохова, закатал рукав, демонстрируя Метку на левой руке. Также, помимо этого, Долохову в вину ставились многочисленные убийства, пытки, нападения на мирных магов и магглов, грабёж и укрывательство преступников. А также неподчинение указам Министерства.

— В связи с этим, — продолжал зачитывать секретарь.

— Идите вы все нахуй! — перебил его Долохов. — И там как следует потряситесь от страха перед моим господином! Уже скоро вы все будете лизать ему пятки!

— Также в связи с тем, что обвиняемый был застигнут на месте преступления, он приговаривается к отсроченной смертной казни.

— Ну, пока смерть не наступила, можете что-нибудь проблеять, — усмехнулся Долохов.

— Антонин, — встала мадам Боунс, — сейчас тебя подвергнут пыткам, пока ты не расскажешь нам всё, что знаешь об остальных Пожирателях и твоём хозяине. Тебя будут поить зельями, пытать, подвергать Легилименции, пока ты не расскажешь все! У тебя ещё есть последний шанс рассказать все добровольно, и…

— Умереть, не так ли?

— Умереть без пыток, бескровно, — подчеркнула Министр.

— Дайте подумать, — Долохов сделал вид, что размышляет. — Да, я согласен, но с одним условием.

— Каким?

— Сейчас вы, госпожа, — это слово Антонин произнёс с особой издёвкой, — Министр снимете с меня штаны и поцелуете в жопу, при всех. Тогда я может и расскажу вам, а может и не расскажу.

— Увести его! Привести приговор в исполнение! — устало махнула рукой Амелия.

Судьи и зрители, качая головами, разошлись, и в зале заседаний остались только сама Боунс, парнишка-секретарь, переписывавший набело протокол, и Альбус Дамблдор. Директор Хогвартса подошёл и присел рядом с Амелией, молча. Видно было, что он тоже устал и как-то постарел, не физически, а скорее морально.

— Говори уже, — не выдержала Амелия пятиминутной паузы. — Или ты пришёл помолчать?

— Поддержать друга молчанием всегда полезно, — ответил Дамблдор. — Но я все же пришёл поговорить о делах.

Амелия взглядом указала на секретаря, Дамблдор слегка повёл рукой.

— Извини, Амелия, но ты постоянно в делах, а поговорить надо.

— Мог бы прислать сову, Альбус, или своего феникса!

— Не уверен в надёжности почты, — просто ответил Дамблдор. — Вот в своих щитах уверен, а в вашем Министерстве нет. Кто-то передаёт информацию Волдеморту.

— В своих Орденцах ты, конечно же, уверен безоговорочно? — задумчиво спросила Амелия, и, получив кивок, продолжила развивать мысль. — Даже несмотря на то, что в логове Пожирателей вы не нашли никого, кроме Долохова?

— Да, именно так. Но координаты знал только я один, а когда мы прибыли там уже никого не было, кроме ловушек на Орден. Долохов вообще попался случайно.

Дамблдор вздохнул, протёр очки и продолжил твёрдым голосом.

— Не надо было согласовывать вопрос нападения с Министерством, теперь видно, что это была ошибка. — Дамблдор тяжело вздохнул. — Но мне хотелось избежать ненужных жертв. Мало ли, аппарировали бы Авроры, все на взводе, и мои, и твои, и получилась бы магорубка, на радость Волдеморту.

— Погоди, — Амелия откинулась в кресле. — То есть то, что ты прислал извещение в Министерство, и тот короткий обмен сообщениями об атаке, привели к утечке информации?

— Все правильно, Амелия. Никого не было в логове, как уже сказал, кроме ловушек. Обошлось без жертв, но теперь Волдеморт не может не подозревать, что кто-то из его окружения передаёт информацию. Все это затруднит работу нашего агента, если эта работа вообще будет возможна.

— Тогда… в следующий раз не ждите разрешения, атакуйте сразу, — медленно произнесла Амелия.

— Наш агент ещё не сообщил, где новое логово, — бесстрастно отозвался Дамблдор, — и я почему-то уверен, что и не сообщит. Тебе же, Амелия, предстоит разбираться со своими, Министерскими, кто из них попал под Империус и передаёт информацию?

— Это серьёзное обвинение, Альбус, и почти недоказуемое! Или ты предлагаешь мне уволить все Министерство? Где тогда новых сотрудников набрать? И как, скажи на милость, если информация уходит от нас, сумели всё-таки поймать Антонина Долохова? Раз Пожирателей предупредили?

— Сам не знаю, но он у нас в руках недолго, и сейчас, после допроса, изложит все. Если только это тоже не было подстроено! Ах, старый дурак! — вскочил Дамблдор.

— Что случилось, Альбус?

Но директор Хогвартса не успел ответить, дверь распахнулась и появился один из Авроров, охранявших Долохова. Он что-то говорил, жестикулировал, но ни Амелия, ни Альбус его не слышали.

— Хороший щит, но лучше бы его убрать, — слегка наклонила голову Министр.

Дамблдор досадливо взмахнул рукой.

— не тот! — донеслось окончание рассказа.

— Кто не тот? — тут же спросила мадам Боунс.

— Это не Долохов, говорю же! — с досадой закричал мракоборец.

Дамблдор, Боунс и Аврор Августо Грей покинули зал, оставив секретаря переписывать протокол и вздыхать о тяжёлой доле молодого сотрудника.

— Это же… Билли Коэн, сотрудник отдела по неправомочному использованию вещей магглов! Как?

— Я тебе скажу как, Амелия, — сурово ответил Дамблдор. — Получив информацию о предстоящей операции, Пожиратели изловили одного из сотрудников Министерства, наложили Империо, опоили Оборотным и подставили под удар мракоборцев. Это объясняет поведение ложного Антонина… под Империусом маги и не такое могут выкинуть. Теперь ты веришь мне, Амелия?

— Теперь верю. Надо проверять все Министерство, но как?

— Не знаю, — вздохнул Дамблдор, — но это надо сделать, иначе весь магический мир погибнет! Пойдём, Амелия, к тебе в кабинет, такое в коридоре не расскажешь.

— Конечно, — немного растерянная мадам Боунс последовала за Дамблдором, на ходу бормоча под нос. — Так, взять под контроль рынок зелий, особенно компонентов для Оборотного. Повысить награду за поимку и… и… и непонятно, что делать с магами под Империусом…

— Война ещё только начинается, — бросил Дамблдор, не оборачиваясь, — и пусть мы проиграли первое сражение, это не значит, что надо сдаваться! Сядем, подумаем и найдём выход.

* * *

Рождественские каникулы!

Надо заметить, что в Дурмштранге ни разу не теплее, чем в Хогвартсе. Закаляют будущих магов, а может просто на дровах и угле экономят, попробуй, разбери. Вообще, вопрос финансирования школ он очень сложный и запутанный. Не говоря уже о довольно странной финансовой системе всего магического мира. Вот хоть убейте меня, но не могут гоблины просто так брать и менять галлеоны на фунты, должны быть каналы поставки и сбыта денег, контакты и так далее. То есть, несмотря на весь Статут, магический мир очень даже контактирует с людьми, хотя бы в вопросе денег.

Сижу в гостиной, прихлёбывая кофе.

Раннее утро после Бала, все дрыхнут без задних ног, кроме меня. Проснулся от вернувшегося зуда в пояснице, ощутил, как болят ноги, в общем, так и не смог снова заснуть. Вертелся, вспоминал, как под конец Бала станцевал пару раз с Флёр. Пахло от мисс Делакур разгорячённой половозрелой девушкой, ну и подержался за талию и немного в стороны, и выше, и ниже. Не знаю уж, что она там подумала, но ничего не сказала, а мне в тот момент было плевать.

Теперь вот сижу и мучаюсь, или наслаждаюсь, или вперемешку и того, и другого.

Почему у меня нет кучи денег? Заделал бы себе поместье в глухом углу, куда хрен доберёшься, и жил бы там, как хочется. Взяток бы раздал, чтобы камин в режиме «только хозяин дома» поставили. И тискал бы там девушек, сколько влезет, не боясь, что поймают «на горячем».

Допив кофе, понял, что зря это сделал. Бодрость и гормональное возбуждение, а-ля утренний стояк, да после Святочного Бала… совершенно невозможно мыслить о серьёзном! Но ничего, сейчас примем душ и сбросим напряжение, благо все спят.

Как обычно и бывает, стоило подрочить, сразу мысли принимают деловой характер.

Итак, финансы и финансовая система всего магического мира вообще, и школ в частности. Деньги магам чеканят гоблины, принёсшие клятвы, так что ожидать инфляции и фальшивых монет не приходится. В каждом галлеоне столько золота, сколько положено по ГОСТу или что там маги используют вместо стандартов? Но при этом совершенно непонятно, во-первых, откуда гоблины берут металлы для чеканки, а во-вторых, почему они так легко и непринуждённо меняют их на фунты.

Налив себе ещё кофе, задумываюсь.

Монеты истираются, теряются, выходят из оборота, и нужно регулярно чеканить новые. Пускай Министерство доверяет гоблинам делать эту работу, но контроль над рудниками? Не сами же гоблины там ставят чары отвода глаз? Или магам не требуется такого количества денег, и они держат под прикрытием совсем маленькие рудники? Хммм, а как вообще у магов с финансистами? Гоблины меняют галлеоны на фунты, но, сколько стоит золото, содержащееся в галлеонах? Не выгоднее ли будет оное расплавить, продать за фунты, а на эти фунты накупить галлеонов для расплавки?

В реальной истории были прецеденты подобных схем, и вряд ли маги будут умнее.

Можно легко и непринуждённо обогатиться на ровном месте. Так, сделаем пометку и вернёмся к мыслям о рудниках. Итак, Министерство чеканит деньги, раздаёт сотрудникам в виде зарплаты, вливает в больницы, магазины и производства, и… тут я опять останавливаюсь. А как Министерство собирает деньги обратно? Что-то не слышал про налоги на магов, сборы, поборы и отчисления. Хотя нет, что-то гоблин в Гринготтсе такое тогда толковал, когда мне счёт открывали. Но суммы были фиксированные и какие-то смешные, на полноценный налог не тянущие.

Или в Министерстве просто чеканят и чеканят новые монеты по мере необходимости? Хммм, тоже не сходится, тогда бы на руках у населения были огромные суммы и все были бы, скажем, так, среднего достатка. Могли бы позволить себе всё, что хочется, за исключением покупок особняков и поместий. Но этого не наблюдается.

Значит что? Значит, мне не хватает финансовых познаний, это раз.

И мне неизвестна ситуация с деньгами «изнутри», это два. Может быть, там гоблины выступают в роли обратного фильтра? Придерживают чрезмерную массу денег, выдают Министерству, сколько требуется, и нужды в непрерывной чеканке не наблюдается? Тоже может быть, и всё равно надо разобраться. Из тех кусочков, что видны и известны сейчас, складывается картина с дырками. Будет очень неплохо этими дырками воспользоваться, резко обогатиться и спокойно заняться своими делами. При этом, разумеется, не стоит забывать, что не я один такой умный, и за излишние махинации могут и за ноги подвесить, как того Буратино.

Да, надо было в прошлом году поработать на пару с Сириусом, посмотреть на финансовые дела.

То, что товарищ Блэк в них ни ухом, ни рылом, как раз было бы на руку. Можно было бы спокойно посмотреть, в каком виде здесь идёт финансовая документация и есть ли таковая вообще? В обществе с магическими клятвами и сыворотками правды, доверие к слову (равно как и наказание за нарушение) должно быть выше, чем в людском. Закуп товаров для Хогвартса, откуда деньги? Кто поставщики? Сроки? И так далее, и тому подобное. Сейчас, конечно, можно и нужно расспросить товарища Блэка, но он наверняка забыл массу деталей, в которых, как известно, самая соль.

Не настолько я финансовый гений, чтобы рассчитывать успешно наебать систему.

Но! Совершить подход к снаряду надо, примериться, пощупать и, если будет шанс, сыграть например, на разнице курса золота, то надо обязательно сыграть. Главное не спалиться в стиле: ограбив банк Гринготтс в масках, потом прийти укладывать на счёт в банке Гринготтс украденные деньги. Гоблины очень злопамятны к тем, кто им гадит или ворует вещи их производства, и все это может плохо кончиться.

Ладно, ставим в план.

Обогащение в нём и так стоит, через близнецов, но что-то мне подсказывает: будет это долго. И не факт, что выгорит, если сейчас война полыхнёт, какой нафиг магазин? Надо будет быстренько хватать Луну в охапку, и бежать под тёплый бочок к Флёр. Заживём шведской магической семьёй, тьфу ты пропасть!

Опять мысли о бабах.

Нет, бесспорно, женщинам нужны деньги, иногда в неразумных количествах, но это же не значит, что, обдумывая способы надуть финансовую систему магов, надо представлять сцены категории три икса? С другой стороны, финансовые махинации та ещё порнушка, а красивые девушки в любом случае лучше гоблинов в постели.

Итак, подведём итоги.

Собрать информацию из общедоступных источников и Сириуса о финансовой системе магов. Профильтровать вопрос производства монет. Почитать о банке Гринготтс, раз он международный, должны быть соглашения и договора на этот счёт, так сказать, в открытом доступе. Заполучив возможность наебать финансовую систему, десять раз все взвесить, примериться и совершить подход к снаряду. План с близнецами не прерывать, пусть идёт в параллель.

В перспективе: получение полулегального богатства, каковое будет использовано по достижении совершеннолетия либо в экстренной ситуации. Деньги всегда деньги, и за пару тысяч галлеонов те же гоблины меня в Австралию пешком отвезут, если потребуется. Всё это, разумеется, не должно противоречить основной цели: защите товарища Поттера. Хммм, защита, защита… а ведь так тоже можно обогатиться! Пускай счета и особняки Пожирателей конфисковали, но кто мешает мне заявить, что я нычку Волдеморта разграбил? Составил расчёт судьбы, как на Нумерологии учили, и разграбил, ибо нехрен добру пропадать в земле.

Сбежать от необходимости защищать Гарри не получится, да и не собираюсь этого делать.

Следовательно, опять два варианта: либо бежать вместе с Гарри, что означает полный разгром Дамблдора и Министерства, либо быстро закрыть войну. Ударить на опережение, завалить Тома, залить его нахрен напалмом, засунуть в шар плазмы, и пока он возрождаться будет, найти и перебить остальные крестражи. А над Поттером провести сеанс экзорцизма, да. В любом случае деньги не помешают, как бегству, так и обустройству после победы.

Зато вся эта мышиная возня вокруг Волдеморта совершенно не нужна.

Следовательно, нужно обдумать способ его победить. Смесь нетрадиционных способов и скорости, думаю, вполне справится. После победы не спеша найти остальные крестражи и грохнуть. В национальные герои выпихнуть Гарри, самому остаться в тени. Деньги. После достижения совершеннолетия ещё раз определиться, что и как, но тут недолго осталось. Полтора года, ну чуть больше. К тому моменту, товарищ Том должен быть повержен, растоптан и подвешен за яйца.

Ибо нехрен.

Хватит этих махинаций, игр и прочего. Удар — победа, и двинемся вперёд, дел ещё много.

Глава 2

Амелия Боунс отодвинула в сторону отчёт о расследовании обстоятельств утечки информации по операции Ордена Феникса и поимке ложного Антонина Долохова и вздохнула. Никто ничего не видел, никто ничего не помнит, никто ничего не знает. Вот вкратце содержание отчёта. Слишком многие имели доступ к информации, пусть не полной, но много ли надо? Услышал околдованный краем уха пару фраз, которыми Авроры в коридоре перебросились, и сразу весточку отослал. По всему выходило, что Дамблдор прав, и в Министерстве действует несколько магов, подчиняющихся Пожирателям. Или даже не несколько, а много?

Амелия ещё раз вздохнула. Она не боялась получить заклинание в спину.

Скорее она боялась последствий: кто тогда будет устанавливать порядок и законность?

Не говоря уже о том, чтобы держать ответ перед Министрами Магии других стран. Амелия поморщилась, вспоминая конференцию Министров. В сущности, Британии выставили ультиматум: либо Волдеморт будет повержен, укрощён и разбит в течение года, либо остальные страны вмешаются. Не так, как сейчас, когда приехали отряды добровольцев, желающих мести за родных и близких, погибших в августе. О нет, вмешательство будет уровнем повыше. Фактически потеря независимости, хотя юридически Британия останется Британией. Только сидеть и заправлять в Министерстве будут ставленники других стран. Министерство правит всеми магами, и можно не сомневаться, что британские покорно будут выполнять декреты нового Министерства.

Не смертельно, конечно, но очень, очень неприятно.

Полная потеря самостоятельности в политике и экономике, боевые отряды из других стран. Что вы, что вы, какая ещё оккупация? В Статуте все прописано, черным по белому, в том числе и такая вот ситуация. «Массовые убийства магов при неспособности Министерства обуздать убийц» и так далее шесть страниц отборных чернил и канцелярита, древнего и беспощадного. Пусть даже такой ситуации ни разу не возникало со времён принятия Статута, но все когда-то происходит впервые.

И ведь не возразишь, не сошлёшься на древние законы, не откажешь!

Дело даже не в том, что погибло три тысячи магов, а в том, что из этих трёх только каждый шестой был британским. Это вам не первая Война, где сражались и гибли только британские маги, и международное сообщество закрывало глаза на мелкие нарушения Статута, не видя всей картины. Но теперь уже ничего не скроешь. Все те же отряды добровольных помощников, деньги из других Министерств, специалисты и прочая помощь, как выяснилось бесполезная. Увеличен штат Аврората, объявлен набор новых мракоборцев, но когда они ещё станут опытными и зрелыми? Да и толку с бойцов, если Пожирателей заранее предупреждают? Толку с наград за их поимку, если уже роздана куча галлеонов, а эффекта нет?

Мадам Боунс вздохнула и потёрла виски.

Следует признать очевидное: предатели в Министерстве. Кто? Неизвестно. Откуда может происходить утечка информации? Откуда угодно, потому что секретность в Министерстве на низком уровне. Можно практически беспрепятственно попадать в чужие кабинеты, смотреть чужие бумаги и так далее. Сотрудники небрежно относятся к секретности, ну тут их можно понять, раньше необходимости не было. Понять, но не оправдать.

Как там говорил Дамблдор: «Каждый должен знать ровно столько, сколько необходимо?»

Мадам Боунс встала и прошлась по огромному кабинету, оглядывая шкафы и портреты. Чтобы держать умелого мага под контролем, надо часто обновлять Империо. Не говоря уже о том, что умелого мага не так просто подчинить до конца, надо дополнительно подчищать память или держать под визуальным контролем, чтобы вовремя переподчинить. Следовательно, можно предположить, что Пожиратели работали с не самыми умелыми магами, благо в Министерстве таких хватает. Магическая мощь редко сочетается с желанием писать отчёты, заниматься бюрократией и скучными однообразными рейдами. Но при этом возможность выполнять простой приказ: «добывай информацию о действиях мракоборцев, высылай нам почтой и забывай об этом», этим сотрудникам Министерства вполне по силам. Раз в неделю обновление Империо, скажем, у них на дому или в условленном месте, о котором сотрудник не помнит.

Неудивительно, что за полгода у Министерства никаких успехов!

Простая и надёжная схема, и судя по всему работающая. «О, если бы я могла раздать всем свою силу и честность!» подумала Амелия, опять потирая виски. От такого вопиющего нарушения законности и порядка, да ещё под самым носом, в Министерстве, отчаянно болела голова.

Теперь, определив источник проблемы, следовало придумать, как её решить.

Госпожа Министр думала и думала, но ничего не придумывалось, а только сильнее болела голова. Как охватить все Министерство проверками? Не хватит никаких мракоборцев, да и всем ли из Авроров можно доверять? Много новичков, и кто поручится, что во время рейдов они не попали под контроль Пожирателей? Привлечь сторонних магов к проверке? Это можно, приехало немало не только добровольцев, но и опытных Авроров из других Министерств. Шанс того, что их взяли под контроль, был несоизмеримо меньше: и опыт, и настороженность, и все остальное.

Мадам Боунс остановилась. Детали решения быстро достраивались, что свидетельствовало о правильности выбранного пути. Контакты с иностранными Аврорами через Орден. Дамблдор уж точно у себя Орденцев под Империо держать не станет. Наблюдение за главами отделов. Убедившись в чистоте и неподконтрольности глав отделов переход на их заместителей, и так далее, вниз по пирамиде подчинённости. Это будет долго и занудно, но осуществимо, в отличие от плана уволить все Министерство и набрать новых магов — чиновников.

Набросав детали, Амелия подвинула пергамент и окунула перо в чернильницу.

«Указ N 215 от 28 декабря 1994 года о создании особой группы по работе с иностранными мракоборцами», порхало перо. Черновик указа, регламентирующий работу группы и выдающий расширенные полномочия, рождался прямо на глазах. Дописав, мадам Боунс удовлетворённо выдохнула, ощущая, как отступает головная боль. Сейчас следовало отодвинуть черновик указа в сторону — немного отлежаться, а потом переписать набело, добавив словесных завитушек, чтобы никто не догадался в чём тут дело. Ввести в группу пару представителей Ордена Феникса, и дело в шляпе!

Кстати об Ордене и шляпе.

Амелия взяла сегодняшний «Ежедневный Пророк», свеженький, ещё пахнущий типографской краской и открыла на третьей странице. Очередное выступление Гарри Поттера, и Амелия в очередной раз отметила, что она в долгу у Дамблдора. Старый волшебник не требовал магов и ресурсов для охраны Поттера, а польза от выступлений Гарри была огромная. Не говоря уже о пиар-эффекте, ведь Гарри не отказывался сфотографироваться с Министром и на всю страну объявить о поддержке Министерства и проклясть Волдеморта. Мадам Боунс с удовольствием принялась читать выступление Поттера, с пафосным заголовком «Почему Распределяющая Шляпа отправила меня в Гриффиндор».

* * *

Дурмштранг.

Ученики разъехались на Рождественские каникулы. Не все, но девять из десяти, скажем так. Резко стало пусто и спокойно, не говоря уже о том, что давление на мою бедную тушку соответственно снизилось. Правда, Грюм и Блэк, посмеиваясь и потирая руки, предлагают использовать передышку для подготовки ко второму туру.

— Вроде и так готовимся же? — удивляюсь вслух. — Мантикора будет, вот!

— Ха-ха-ха, наивная Грейнджер! — хохочет Сириус.

Правда, смех не злой, и Грюм вторит.

— Второй тур попыток добиться моей руки, надо полагать? — приходит догадка.

— И ноги тоже, — кивает Аластор. — Посовещаются с родителями, стряхнут пыль с родовых запасов зелий и заклинаний, продумают стратегию осады.

— Вот спасибо, наставник! — с глубоким сарказмом в голосе.

— Не за что, не за что. Урок сорок второй?

— «К чему ты не готов, то тебя и убьёт», — склоняю голову. — Как будем готовиться?

— Будешь готовить себе еду сама. Пить только сотворённую воду. Зачаруешь всю одежду. Диадему не снимать, по тёмным углам в одиночку не ходить, — выдал Аластор. — Ну и конечно сохранять постоянную бдительность. Так что не вижу никаких проблем.

— Да, наставник.

Чего они все ко мне прицепились? Типа страшная и страшно сильная, так можно набегать? Вот надо было устраивать это шоу? Вздыхаю — ведь сам понимаю, что надо было. Хотел основывать Род — получите и распишитесь! Кстати, интересный ход. Если объявить во всеуслышание об основании собственного Рода, сколько представителей старых магических семей Европы перестанет тревожить мою тушку своими необоснованными претензиями?

Ладно, разберёмся, полгода уже позади.

Кстати о представителях семей и вообще разъездах учеников Дурмштранга. А ну как они вернутся с поддержкой в виде старших родственников? Или вообще Пожирателей на хвосте притащат? Уточнив, получаю ответ, что в Дурмштранге с этим полный порядок. Пропустят только учеников по списочному составу. Сколько выехало, столько и заедет обратно. На гостей Турнира каждый раз выдаются отдельные приглашения, проводятся согласования и так далее.

Кстати, попутно выясняется интересный момент.

Оказывается, Чемпионы имеют право приглашать родственников на халяву. То есть тут как, в рамках окупаемости школ и вообще Турнира, выпускается энное количество билетов, которые и продаются, за хорошие такие суммы. Зрелищно же! Не знаю, насколько паранойя представителей Дурмштранга уменьшила количество билетов, но всё равно право Чемпионов — получить бесплатные билеты родственникам — остаётся. Я даже пару минут размышляю, не пригласить ли «родителей»? Пусть посмотрят на магический мир, погордятся мной… но потом вспоминаю, что будет во втором туре и резко передумываю. Ещё не хватает травмировать их зрелищем битвы с мантикорой. Может на третий тур? Да, если там не будет резко смертельных схваток, надо будет заслать пару билетов. Точно, так и сделаю. Опять же финал, получение кубка, фотографии и прочее целование в жопу.

Ну и, соответственно, разрешение на посещение идёт автоматом вместе с билетами.

Все же, наверное, лучше местная паранойя, чем безалаберность Хогвартса. С другой стороны безалаберность была в мирные годы, а сейчас, надо полагать, дедушка Альбус закрутил гайки и прикрыл ходы. Это я к тому, что в мирные годы в Дурмштранге не так сильно параноили, как сейчас, после кровавого августа?

Эх, маги, маги, сколько бы ни кичились, а всё равно не слишком отличаются от людей.

Пока жареный петух в жопу не клюнет, чесаться не начнут. Плевать, что Волдеморт возродился, ведь мы столько сил вложили в подготовку финала мирового чемпионата по квиддичу, давайте проведём! В оригинальном фильме к началу четвёртого года Лорд младенцем был, да ещё и одержимым тушкой Гарри Поттера, так что магов пронесло. Отделались массовыми беспорядками в лагере, даже без убитых. Зато теперь все в порядке. Паранойя на марше, ужас и страх по стране, отряды добровольцев — магов бегают и пытаются прихватить Волдеморта.

В общем, ладно, где мы, а где Британия?

Есть тут контроль на входе в Дурмштранг и отлично. Это означает, что можно не беспокоиться о незваных гостях и вообще сосредоточиться на Турнире. Надо будет ещё поразмыслить на тему победы над Томом, составить план, прикинуть, что и куда, и по возвращении приступить к реализации.

— О чём задумалась? — спрашивает Аластор.

— О победе над Волдемортом, — честно отвечаю.

— Это правильно, — кивает Грюм. — Если его не победят до нашего возвращения, придётся нам потрудиться.

— А есть шансы, что его победят? — удивляется Сириус.

— Да непонятно. С одной стороны, он вроде как подлечил свою больную голову, значит, будет более-менее адекватно мыслить. Тактика там, нападения и все такое. В первую войну он нас в этом превосходил. С другой стороны, теперь не одна Британия с ним борется, из других стран тоже подъехали команды… особенно тех, кто отомстить хочет. Вообще на месте Волдеморта я бы затаился на пару лет.

— Смысл?

— Смысл, Сириус, тут в том, чтобы магическая общественность утихла и успокоилась, — не спеша отвечает Грюм, поглаживая посох. — Самому набрать сил, подготовить тайники, навербовать новых последователей. Волдеморт крепко дал маху с этим финалом по квиддичу, теперь он вне закона, и соратников его сразу на казнь отправляют. Да и даже если он исхитрится захватить власть, остальные страны ему этого кровавого финала не простят.

— Либо мы просто не понимаем его замысла, — вставляю свои пять копеек.

— Тоже может быть, — соглашается Грюм. — Но мне и вправду трудно представить, для чего было устраивать такое побоище? Ритуальное жертвоприношение? Так ведь нет, сам Волдеморт отсутствовал, а кроме него никто из Пожирателей в глубинах магии крови и жертв не разбирается.

— Может это просто инициатива самих Пожирателей? — предполагает Сириус.

Грюм качает головой.

— Такие действия без одобрения Волдеморта? Не верю. Для чего-то потребовалась бойня, и то, что мы не понимаем, для чего очень плохо. Но, будем надеяться, Министерство и Дамблдор на месте, в Британии разберутся лучше нас.

Что-то подсказывает — надежда беспочвенна.

Придётся разбираться мне и Гарри, по закону «свинского бутерброда».

* * *

— Гарри, ты не боишься? — спросила Джинни.

— Чего именно? — лениво уточнил лже-Гарри, складывая «Пророк» со статьёй.

Чарли был недоволен. Над текстом следовало поработать, улучшить, отшлифовать. На такое не купится ни Тёмный Лорд, ни его приспешники. Текст должен цеплять, оскорблять, всаживать колючки в их Пожирательские души, чтобы эти меченые теряли голову и бежали истреблять Поттера! С момента той стычки на Косой Аллее, Бакстер не уставал мечтать о новом скрещивании палочек с Пожирателями, но, увы. То ли приспешники Волдеморта не догадались заранее узнавать о выступлениях (а ведь Дамблдор озаботился подачей в Министерство полного списка, даже трёх списков, из которых два были ложными!), то ли им было плевать на Поттера. Или они раскусили Игру Дамблдора, и об этом варианте даже думать не хотелось.

— Ну… ты выступаешь, а ведь могут появиться Пожиратели!

— Поверь мне, Джинни, — с вздохом отозвался Бакстер, — я только об этом и мечтаю!

Тут Чарли сообразил, что зря это сказал. Обожание во взоре младшей Уизли немедленно удвоилось.

— Ах, Гарри, ты такой храбрый! Если бы ты участвовал в Турнире, то непременно победил бы!

— Это точно, — ухмыльнулся Чарли, припомнив дела минувших дней.

И опять не стоило этого говорить. Дыхание Джинни участилось, и старый Аврор понял, что дело плохо. Следовало как можно быстрее уносить ноги, пока его не изнасиловали прямо в пустом Большом Зале, под одобрительные выкрики Рона. Поэтому Чарли, незаметно выпустив в рукаве палочку, быстро наколдовал пару вспышек, за спинами собравшихся. Пока они поворачивались туда и обратно, Бакстер накинул Дезиллюминационные чары и бочком-бочком, вдоль стены, неслышно и неспешно, как на ответственном задании, покинул Большой Зал.

Паника семейства Уизли и крики Джинни: «Его похитили Пожиратели!» откровенно забавляла Чарли.

Глава 3

Итак, подведём итоги прошедшего года и заглянем в будущий. С зимой и весной все понятно, Турнир и тренировки. Лето и осень — поймать товарища Волдеморта и прибить, чтобы не мешался под ногой, хех. Что, невозможная задача? Надо просто подойти к решению с другой стороны! В идеале — подкинуть Тёмному Лорду бомбочку на манер той, что Снейп в конце третьего курса взорвал.

Но это в идеале. Товар штучный и редкий, надо полагать, Драко вытащил его из семейных тайников. Теперь, когда Малфой — мэнор конфискован Министерством, хрен кто даст мне поковыряться в тамошних запасах. Можно, конечно, и самому бомбочку заделать, засадить заклинание в дерево и подкинуть, но мощность будет не та и не факт, что не взорвётся в руках исполнителя. Опять же, вспомним историю Гитлера, которого спасла массивная столешница. Не будет же Снейп с бомбой в кармане сжимать в объятиях Волдеморта?

Значит, имеем следующее.

Нужна бомба, достаточно мощная, чтобы гарантированно уничтожить помещение с собравшимися там Пожирателями и Томом. Бомба должна быть компактной, чтобы её можно было пронести в помещение под мантией. Она должна быть необнаружима магическими средствами или что-то в этом духе. Чтобы, грубо говоря, Снейп поставил портфель под стол и вышел, как оно было с покушением на того же Гитлера.

Снейп в этом вопросе идеален — имеет доступ к тушке Тома, ну и так подозреваю, подспудно хочет стать камикадзе, ибо его всё достало. Так что вполне легко может согласиться на предложение. Итак, записываем. Летом сварить взрывчатки, да чтобы пробирало до печёнок, хех. Закрыть место варки щитом отвода глаз, и всё будет в порядке. Химикаты и рецептура — это вопрос технический. Можно, конечно, применить трансфигурацию и закл увеличения, но оставим это на крайний случай. В разрезе применения магии будут сильно поджимать сроки, ведь взрывчатка растрансфигурится обратно, а нам это не нужно.

Так что по старинке, хех, своими руками.

Ещё мне не помешает консультация или уроки профессионального сапёра, минёра, в общем, того, кто знает технику взрывных работ. Расчёт ударной волны, мощности, как подрывать и чем, и так далее. Обсчитаем, прикинем, потом затереть ему память Обливиэйтом. Сделать бомбу. Вручить Снейпу. Насладиться новостями о потере тела Тёмным Лордом.

Дальнейшие действия должны быть быстрыми и точными.

Нейтрализовать оставшихся Пожирателей или не дать им возродить Волдеморта. Поиск и уничтожение крестражей. В конце должен остаться только Гарри, но к нему Волдеморт хрен приблизится. А если и приблизится, то сразу отбросит свои бестелесные копыта, защита работает исправно. В общем, будет выиграно время, много времени, не говоря уже о том, что уничтожение и изгнание Пожирателей резко оздоровит обстановку в стране.

Удар бомбой. Зачистка Пожирателей. Зачистка крестражей. Выигрыш.

Что ещё? Так, предусмотреть варианты, что Тёмный Лорд уцелеет. Ещё вариант: что бомбу не удастся пронести. Ещё вариант: не успеем взорвать Тома, как он схватит власть. Ещё вариант: Том нападёт первым, и тут надо будет его резко и бескомпромиссно прибить.

Чего мне не хватает против опытных магов? Правильно, опыта и скорости, даже точнее говоря, совокупности этих обоих факторов. Потому что мало быть быстрым и «резким, как понос», без опыта это ничего не стоит. Но и опыт мало даёт, если противник тупо быстрее тебя поднимает палочку. Сочетание же и даёт тот бесящий эффект, когда ты ещё не успел ничего сделать, а противник тебя уже посохом по жопе огрел.

Вывод: нужна скорость, чтобы, если вариант с бомбой не сработает, прибить Волдеморду самому. Нет, не так. Прибить — это я хватанул лишку. Скорость нужна для того, чтобы успеть подкинуть бомбу Тёмному и смыться. Или залудить в него баллончик ОВ, и смыться. Да, именно так. В боевке я его ни в жисть не превзойду, но кто сказал, что нужно ломиться в лобовое столкновение? Опять же, если таскать в кармане кусок чего-нибудь взрывчатого, то всегда можно кастануть Энгоргио и смыться. Правда, проблема запала, но это тоже технический вопрос.

Потом, кто сказал, что его нужно обязательно взрывать?

Газы, напалм, пуля в голову, отравленная игла в спину, мало ли вариантов? Подойдём с параноидальной точки зрения и предположим, что Волдеморт круглые сутки ходит под щитами. Вывод? Нужна команда. Пока давят щиты Тёмного, кто-то наносит удар. Цель — лишить Волдеморду тела и выиграть время. Это же возвращает нас в исходную точку: бомба. Выбить команду Пожирателей, то есть тех, кто готов возрождать Тома раз за разом. Устранив Пожирателей или резко ослабив, лишаем Лорда тела, и потом, не спеша, добиваем, с перекурами, перерывами на обед и нормальным восьмичасовым рабочим днём.

Вот, это уже что-то. Теперь надо подумать над ответвлениями плана, и командой по реализации.

Скорость. Кто у нас самый быстрый и опытный? Правильно, товарищ Аластор. Вручить ему бомбу и рассказать план, с бегством или тактическим отступлением, называть можно по-разному. Хммм, а кто сказал, что Пожиратели соберутся толпой вокруг Грюма?

Так, что наставник рассказывал о первой войне?

Партизанская тактика, удар — отскок, и безуспешные попытки Ордена предугадать, где будет нанесён удар. Иногда получалось поспеть на место сражения, так сказать, по горячим следам, но толку с того оказалось немного. Вывод? Нужно заманивать и подманивать Пожирателей, и там выводить их из строя. Идеально — заманить всю толпу в одно место и накрыть. Ещё идеальнее — взорвать их прямо в логове, что возвращает нас к основному плану со Снейпом. На что можно подманить Пожирателей? Тут, конечно, затык. Дамблдор и Грюм должны лучше знать, но и у них в первую войну не получалось выманивать. Бегали вослед Пожирателям, пытаясь поймать тень. Теперь вот пытаются подманить на Гарри Поттера, но пока что «не выходит каменный цветок».

Ещё как вариант можно заминировать Министерство, раз уж Тому нужна власть. Как только захватит, так сразу и активировать взрыватели, уж из-под земли не сбежит! Ладно, это уже технические детали, основа плана от них не изменится. Записать и отложить в сторону. Потом пойти к Грюму и обсудить.

Ну а сейчас… хммм, а пойдём в гости к делегации Шармбатона, на девушек посмотреть, себя показать.

Так как мне неохота сейчас слушать очередные завуалированные намёки и разводить прочие шпионские игры, прихватываю с собой Гарри, который прихватывает Сириуса. Самое смешное, что цель моя и Гарри совпадают: полюбоваться Флёр, с перспективой на ощупывание в разных местах. Только мне придётся сдерживаться, а товарищу Поттеру не светит, но итог один и тот же: пощупать Флёр не дадут. Ну, разве что Сириус сможет, недаром призывные взгляды в него так и летят. Но Блэк тоже не реализует потенциальную возможность, для него это означало бы предать Гарри. В общем, бразильский сериал, в магическом варианте. Или индийский фильм.

К вопросу о сериалах и фильмах. Вот младшая сестра Флёр, Габриэль, явно не прочь дать Гарри Поттеру, он же Арктур Блэк, с перспективой на дальнейшее развитие событий. Сама Флёр охотно уступила бы натиску Сириуса, и допустим — ведь мы же в бразильском сериале — что оба варианта реализованы. Сестры вышли замуж за отца и сына, и кем они тогда будут приходиться друг другу? Смотрите ответ в следующих двухстах сериях!

— Так, Гермиона, — появляется из-за угла Тонкс, — пойдём на занятия.

Ну вот, а я только слюни распустил, о сериалах задумавшись.

— Передавайте привет там всем, — говорю Гарри и отправляюсь к Грюму.

Занятия как занятия. Отрабатываем чары и работу в паре. Освободившееся дуэльное время Аластор использует для боевой практики. Скучно, занудно, никакой романтики. Сто, двести, триста раз повторить одно и то же, исправляя ошибки исполнения.

— Ноги ближе, вы не на балу, — бросает Аластор в нашу сторону. — Устойчивость! В любой момент времени вы должны крепко стоять на ногах!

— Мы и так стоим, — сообщает Тонкс.

— Ну да, сейчас стоите, а если враг подберётся сзади? Пока разворачиваться и вертеть задницей будете, вам десять раз в спину прилетит! Грейнджер, руку выше! Что такое, устала?

— Да, наставник.

— Значит надо больше тренировать руки и плечи! Усилим упражнения на выносливость!

Тут ведь дело в чём. Человеческий организм плохо приспособлен к статическим, постоянным нагрузкам. Казалось бы, размахивания палочкой — сплошная динамика, но. Такое вот маленькое но. Как уже говорил, несколько сот повторений, особенно с отработкой «исходной позы»: выхватил палочку, ударил, переход в следующее заклинание, и так далее, нагружают до предела. Вот товарищ Аластор и слямзил технику, между прочим, у британских лучников. Берёшь палку в руку, вытягиваешь и стоишь. Палка весом вдвое, а потом втрое и так далее, тяжелее палочки, ага.

Просто, тупо, эффективно и больно в процессе, шопипец.

Возможно, уже давно порвал бы себе что-нибудь в плечах или растянул, но товарищ Грюм не стесняется прибегать к нетрадиционной медицине. Магические мази, втираемые заботливыми руками Нимфадоры, это, пожалуй, самый приятный и страшный момент в тренировках на выносливость. Страшный потому, что каждый раз приходится бороться с неприличными желаниями. Попросить помассировать пониже, ага, или перевернуться на спину, типа грудные мышцы тоже затекли. Но ведь не скажешь наставнику: «Втирайте мази сами, а то у меня от Нимфадоры крыша едет?»

В общем, теперь палки станут тяжелее, а сеансы втирания длиннее.

После тренировки и небольшой передышки, переходим к сеансу Артефакторики. Тонкс в это время оттачивает свои метаморфозы, и зрелище, мягко говоря, не слишком съедобное. Ладно бы она превращалась в ещё более красивых девушек, чтобы разить врага Силой Любви, как учит нас дедушка Альбус. Это было бы эстетично и приятно глазу, не говоря уже о переодеваниях в процессе: одежда то не морфирует!

Но нет, Тонкс подбирает боевую форму, чтобы и магия нормально шла, и скорость с мышцатостью повышались. Рывком сократить расстояние до врага, и вбить ему голову в грудную клетку — никакая магия не спасёт. Пока что у Нимфадоры не слишком получается, то ноги перекачанные получаются, то с магией нелады, то вообще грудь перевешивает. Аластор тут же тестирует боеспособность новых форм, и одновременно ехидно комментирует.

Моя задача проста и сложна одновременно. Сделать очки — аналог Грюмовского глаза. В отдельные моменты возможность видеть девушек без одежды очень ценна, да. Не говоря уже о возможности видеть невидимое и осязать неосязаемое. Правда, с основной задумкой, которую условно назвал энерговизором, пока что пролёт. Суть тут, как обычно, проста (и поэтому воплощение в приборе, тоже как обычно, требует кучи усилий): видеть тех, у кого энергия превышает общий фон. То есть не «видеть магическую энергию», с такого толку не будет, ибо энергия везде, а именно тех, кто фонит сильнее. Общий фон энергии в таком разе выставляется как ноль — калибровка прибора, и тогда маги будут выделяться. И магические существа, в общем, все, кто способен собирать, концентрировать и перерабатывать внутри себя магоэнергию.

В идеале — это позволит видеть и обнаруживать все магические ловушки заранее.

На практике: хрен его знает, как воплощать такую идею. Одной силой воли тут не обойтись.

С другой стороны, моя первоначальная идея, подавать магию в глаза, расширяя спектр восприятия… ну что сказать, это было безумно. В перспективе всё выглядело отлично. Оптическая невидимость не является таковой в УФ и ИК-спектрах, не говоря уже о том, что инфракрасный — это тепловые засечки. То есть не прибор ночного видения, конечно, но в темноте очень даже полезно. Усиление слуха и нюха, и вот уже можно засекать врагов за километр и смотреть за угол, в запаховом диапазоне.

На практике всё это превратилось в головную боль и обмороки.

Мозг тупо не выдерживал нагрузки и сенсорных ударов, и хорошо, если просто отключался. Однажды схватил жжение в глазах, и потом полдня не мог избавиться. Усиленный слух вообще бил, как кувалдой, а усиленный нюх повсюду ловил запахи дерьма. При этом я не сдавался, и продолжал биться, как рыба об лёд, пытаясь добиться не всего спектра зрения, а просто небольшого расширения имеющегося. Аналогично и со слухом — нюхом.

Но конца — края всему этому не было видно, и неудивительно, что глаз Грюма на фоне этого выглядит просто сверкающим бриллиантом идеального решения. Вообще, надо будет подумать над реализацией этого принципа и в других областях. То есть, вплетаем заклинание в дерево и потом работаем с ним, или оно само работает, только успевай подавать энергию. Костыль по сравнению с палочковой магией? Несомненно, но в моём положении любой шанс будет в кассу.

Так вот, возвращаясь к очкам или даже скорее моноклю.

При необходимости нацепил очки, посмотрел, снял, сравнил картинки, нашёл невидимое и возрадовался. Глаз Грюма в облегчённой версии, если так можно выразиться. Потом, после уверенного освоения, можно будет на основе этих очков что-то дополнительно вплетать. Пока что принцип «одна вещь — одно заклинание», и это правильно. Если слишком широко шагать, можно сесть на шпагат и все себе порвать, хех.

— Плохо, плохо, плохо! — сердится Аластор, вырывая меня из размышлений.

Прикладываю заготовку к глазам. Где-то в комнате под мантией-невидимкой лежит предмет. Смотрю туда, смотрю сюда, но не вижу. Плохо сделал или недоделал. Вредно слишком много думать в процессе.

— Ты должна быть подвижна, грациозна, как…

— Пантера, — не могу удержаться.

— Точно, как пантера! — кричит Грюм в сторону Нимфадоры. — Толку с того, что ты можешь проломить голову магу, если не успеваешь добежать до этого мага?

— Может ну его, этот метаморфизм? — морщится Тонкс.

— Аврор обязан использовать все свои сильные стороны! — Грюм сердится уже по-настоящему. — Ты метаморф, и значит, обязана использовать преимущества метаморфизма! Иначе это будет всё равно, что специально связать себе руки и ноги, а потом идти в бой! Можно, конечно, и так делать, но какой в этом смысл? Итак, давай по новой, сосредоточься!

Тонкс начинает меняться, а я возвращаюсь к заготовке очков. Тренировка продолжается.

Глава 4

Гарри в гостях всегда чувствовал себя немного неудобно. Ну, разве что в «Норе» ему было уютно, но это, потому что там было много Уизли и все они считали его своим. Просто своим, как будто он часть семьи Уизли, и это всегда наполняло душу Гарри радостью. Свой дом, своя семья, спокойная жизнь, что может быть лучше? Иногда Гарри даже силился представить, как это будет. Получались у него почему-то крайности: или что-то вроде «Норы» с кучей детишек, или дом с Дурслями. Оба варианта немного пугали Гарри, особенно тот, что с детьми.

Он даже набрался мужества и спросил совета у Аластора Грюма и Сириуса.

Первый добродушно усмехнулся и посоветовал не торопиться. Сириус, в принципе, тоже развёл руками, мол, опасно сейчас семью заводить, да и рано ещё! Сириус не стал ссылаться на пример родителей Гарри, но многозначительно промолчал. Гарри пытался объяснить, что он всего лишь хочет представления о том, какие бывают нормальные семьи, но опять вышла осечка. Аластор Грюм коротко ответил, что женат на работе, потом придрался к исполнению заклинания Разоружения, в общем, загонял Поттера в хвост и в гриву. Гарри потом и сам сообразил, что у Грюма нет, и не было семьи, да и откуда бы ей взяться, при таком-то характере мракоборца?

Сириус, разумеется, не стал гонять и посылать Гарри.

Нет, вместо этого он честно рассказал о семье Блэк, и почему он её покинул, предпочтя дружбу семье, а Гриффиндор Слизерину. После чего честно рассказал, что сам не обзавёлся семьёй, и опять многозначительно промолчал о родителях Гарри. Немного растерянный Поттер понял, что ему ещё многое предстоит узнать и понять.

Вот и теперь он вежливо, без нарочитого глазения, смотрел на сидящую напротив Флёр, и пытался представить себе семейную жизнь. Тихую и спокойную. Гарри будет приходить вечером с работы, как дядя Вернон, а Флёр кормить его ужином, как тётя Петунья. Представлялось плохо.

Почему-то кроме картины, как он обнимает Флёр, ничего больше не представлялось. И вообще, связно мыслить в присутствии мисс Делакур у Гарри пока получалось плохо, но он старался. Какая же это будет семейная жизнь, если он не сможет даже общаться с женой? Тогда, на Балу, в танце, Гарри наговорил лишнего. Он сам не помнил, что нёс в горячечном бреду, счастливый самим фактом, что кружится в танце с Флёр. Он говорил и говорил, и наверняка наговорил лишнего. Но Флёр не смеялась над ним, и это уже было счастьем. Но семейная жизнь всё равно не представлялась. Ведь там не только танцы, но и разговоры, и совместные ужины, и дети, и все остальное? Интересно, в книгах о таком пишут?

Гарри не знал, но зато одно он знал точно.

В гостиной той половинки здания, где расположилась делегация Шармбатона, ему было уютно. Хорошо сиделось на диване рядом с Сириусом, неспешно беседующим с мадам Максим. Хорошо и уютно смотрелось на сидящую напротив Флёр Делакур и её младшую сестру. Отлично пился чай, и прекрасно жевались булочки.

Но все же это была не семейная жизнь, а именно что гостевая.

Что-то распирало Гарри изнутри, клокотало и бурлило, хотелось бежать и делать, и чтобы она хвалила, а потом похвастаться успехами в зельях, и чтобы она оценила! Много чего хотелось Гарри, и он подумал, что, наверное, это и есть любовь.

— Арктур, — пихнул его в бок Сириус, — ау, ты спишь что ли?

— Нет, извини, — вынырнул из бесплодных размышлений Гарри, — я задумался.

— С детьми всегда так, — улыбается мадам Максим. — Арктур, ты хотел бы учиться в нашей школе?

По легенде Арктур Блэк в школу магии не ходил, ибо тяжёлое детство и несознательные опекуны. Гарри не знал, зачем так было придумано, но твёрдо знал, что легенды надо придерживаться. Аластор Грюм преподнёс это, как один из навыков, необходимый мракоборцу, и Гарри старался. Заучил все наизусть, и теперь твёрдо помнил, что в школах магии он не учился, но папа Сириус таскает его повсюду за собой и учит факультативно.

— Не знаю, мадам, — Гарри ответил, как его учила Гермиона. — Никогда не учился в школе… ну вот кроме последних месяцев.

— И как, тебе нравится? — с ласковой улыбкой продолжала расспрашивать Максим.

— Пока ещё не понял, — искренне ответил Гарри.

То есть, по сравнению с Хогвартсом здесь было гораздо лучше, в плане обучения. Но не хватало друзей. Зато рядом был Сириус. Но Гарри устал учиться круглый год, особенно в свете тренировок с Грюмом. Но зато здесь Флёр и он обычный школьник. Поэтому Гарри и вправду не мог понять, лучше Дурмштранг или хуже Хогвартса. Когда он начинал сравнивать, сразу на ум лезло много чего, как за, так и против, и, в конце концов, Гарри тонул в лавине доводов, которую сам и породил.

— А твоя девушка, что она думает по этому поводу?

— К… К-какая ещё девушка? — Гарри бросил взгляд на Флёр и стремительно покраснел.

— Что же ты, Арктур? Гермиона Грейнджер, чемпион Хогвартса?

— Она… она не моя девушка!

— О, извини, — просто сказала мадам Максим. — Ошиблась. Но всё равно, приходите с ней к нам в гости, поболтаем о Шармбатоне, вдруг захотите учиться у нас?

Гарри в растерянности и смотрит на Сириуса. Тот улыбается и говорит.

— Я думаю, что Арктур летом с удовольствием посетит вашу школу, послушает о её преимуществах, ознакомится с учебной программой и так далее, вы же понимаете?

О, мадам Максим отлично всё понимает и улыбается в ответ.

— Конечно, понимаю, но подумайте сами, Сириус, сейчас у вас в Британии опасно. Мало ли что взбредёт в голову Тёмному Лорду? Поучитесь у нас годик, поживёте вдали от войны, а там глядишь Министерство и разберётся с проблемами.

— Если все убегут от проблем, то кто сражаться будет? — хмыкает Сириус.

— Министерство и Дамблдор? Он же победил одного Тёмного Лорда, победит и другого?

Сириус ещё раз хмыкает и складывает руки на груди.

— Блэки не бегают от проблем, мадам. Мы будем сражаться там, где мы нужны и там, где наш дом.

Мадам Максим вздыхает и переводит разговор на другую тему.

* * *

Пользуясь каникулами, продолжаю изучать Дурмштранг и окрестности. Смешно сказать, до первого тура не было времени, подготовка все съедала. После первого тура стало слишком много «поклонников», чтоб им провалиться. Приходилось прятаться и заниматься тренировками, по окрестностям не побродишь. Вот теперь, на каникулах, давление ослабло, можно побродить и поразмыслить.

И всё равно парочка морд на горизонте маячит.

Ладно, не подходят и хрен с ними. Видимо, из декабрьских событий, как дуэлей, так и Бала, сделаны выводы. Никто уже не пытается демонстрировать мне мускулистую волосатую грудь, хех, пидарасы. Вот женскую грудь я бы оценил… так, гусары, молчать! О чём это я? Ах да, и мне надо сделать выводы. Во-первых, можно констатировать, что накал демонстрации силы увянет, скажем так. Что не исключает попыток добиться своего силой, правда, не знаю, насколько это все действенно. Во-вторых, можно ожидать раунда «подлей зелье», ну тут меры приняты. Правда, опять же, не исключено вливание силой. В-третьих, можно ожидать хитрокрученных интриг, по итогам которых я типа сам примчусь за помощью к интриганам. Подставы Гарри и Тонкс? Вполне может быть. Все зависит от того, насколько местным нужна моя магическая тушка.

Выводы?

Нужно разобраться, чего же на самом деле от меня хотят, ибо объяснение вида «им нужна твоя сила» нихрена не объясняет. Следовательно, нужно проштудировать литературу по Европе, и местной обстановке, в магическом смысле, и Грюма с Блэком аккуратно расспросить. Так сказать, поставить вопросы ближе к телу. Во-вторых, профильтровать вопрос о подставе Гарри, что там товарищ Аластор на этот счёт думает? Разумеется, помимо тренировок на постоянную бдительность, всё-таки Поттеру обещали жизнь обычного школьника, а не шпиона в тылу врага. И, в-третьих, мне нужно оружие последнего шанса.

Линза и лазер? Прекрасно, но может слететь фокус, да и бьёт только вперёд. Ожерелье? Могут сорвать или не дать времени слепить что-нибудь убойное. Хммм, кстати, ожерелье же касается тела, надо попробовать Лепку без рук. В теории, возможно, значит надо пробовать — ещё плюс один шанс на выживание. Носить кусок взрывчатки в мантии? Здесь её негде взять, а сварить не получится. Но в целом идея годная, так, надо будет записать. Сварить нормальной взрывчатки, чтобы не трансфигурированной, и пригодной к длительному хранению в кармане мантии. При необходимости Энгоргио и взрыв, ага.

Огнестрел можно даже не рассматривать, мечтать, конечно, не вредно, но это именно мечты.

Холодное оружие? Хммм, дамский кинжальчик в трусах, с ядом на лезвии? Ну да, зрелище, как я лезу под юбку, конечно, даст мне несколько секунд выигрыша… хммм, тоже вариант, не так ли? Маги ещё консервативны и не распущены, чего бы не шокировать их видом женских половых признаков? На этом можно отыграть пару секунд, благо лифчика и так не ношу. Правда, ходить без трусов ради гипотетического выигрыша времени… нет, не комильфо. Но зато можно соседок по парте соблазнять быстрее… тааааак, какие ещё нахрен соседки по парте?

О чём ни думай, организм всё равно свернёт на баб! Задрал уже!

Но всё равно, идея есть идея, надо обдумать и принять меры. Так, что ещё? Холодное оружие в сторону, всё равно не владею на достаточном уровне, и мне проще рукой коснуться, выбрасывая магию, чем махать остро заточенной железкой. Что ещё? Вторая палочка? Да, это ещё плюс один шанс, и она всегда со мной, в мантии. Правда, сбоит через раз, но работает, просто времени нет придрочиться к другой сердцевине.

Так, а где это я? Оглядываюсь.

Ага, шагал и шагал по прямой, и пришагал прямо на местный квиддич — комплекс. Дурмштранг то поболее размерами, соответственно, и квиддичистов больше, и места им нужно немало. Но с этим в Дурме, как уже говорил, полный порядок. Пространственный пузырь надут, места хоть жопой жуй. Единственное, насколько понимаю, очень высоко вверх лучше не взлетать, можно так сказать удариться лбом о небесную твердь.

Так, ага, вон скамейки зрителей и болельщиков, там можно присесть и записать мысли.

Похер, что снег и вообще зима, аккуратненько смахнуть снег, ага, кусок скамьи в пенопласт и можно садиться. Какая всё-таки полезная вещь трансфигурация. В любой ситуации в жизни пригодится. Так, достаём блокнот и ручку, и записываем. Потом надо будет перечитать вечером и ещё поразмыслить, дело серьёзное, на кону собственная жопа.

Мало ли что… нет, ладно, не будем думать на эту тему.

Так, записал, теперь надо отвлечься, но не на девушек. Вообще, вспоминаются «младые годы подростковые», когда, несмотря на творившийся вокруг пиздец и хаос, вставал на всех девушек, по двадцать раз за день. Гуляй гормон, ага. Вот и тут примерно то же самое. Жаркие образы сочных девушек регулярно мешают спасать мир, как будто плотину прорвало, и теперь никак не могу заткнуть дырку… так, надо завязывать с такими сравнениями.

Смотрю на квиддичистов, бодро и не очень летающих по стадиону.

Так — так, а где товарищ Крам? Что-то не видно «лучшего ловца мира», да и хвоста поклонниц не наблюдается. Хотел бы я, чтобы за мной такая же толпа девушек мчалась! Помнится, в четвёртом фильме товарищ Крам неровно к Гермионе дышал. Ну-ну. Здесь не обращает внимания, и это хорошо во всех смыслах. Мне ещё не хватало попыток отравления со стороны его поклонниц. Памятуя о событиях в Хоге, после статьи Луны, такое вполне могло бы быть.

Точно, ходили же слухи, что на Новый Год состоится-таки финал чемпионата мира по квиддичу! Надо полагать, туда Виктор и срулил, пользуясь каникулами. В Дурмштранге не стали проводить, опасаясь налёта Пожирателей? В смысле, стадионы тут есть, щиты, безопасность, телепортнули бы команды Ирландии и Болгарии, да сыграли бы. Но, поди, пойми этих магов, вечно у них все наперекосяк.

Наверное, построили новый стадион, закрыли, зрителей не пустили, нагнали Авроров и вообще.

Потом объявят результаты постфактум, к огорчению всех фанатов квиддича. Что опять же возвращает нас к мысли, а можно ли наладить бизнес воспоминаний? Если делать копии, разливать по флаконам, да продавать, а? Или копировать воспоминание можно не больше определённого количества раз? Но всё равно, даже десяток копий какого-нибудь «Властелина Колец» вызовут фурор на рынке мыслепроката. Или Думопроката? В общем, кинорынок просмотра воспоминаний. Вот те, кто присутствовал на финале по квиддичу, они же наверняка могут продать воспоминания, фанаты в очередь будут выстраиваться, и умолять взять их деньги.

Хихикаю, представив, как торгую воспоминаниями о Турнире, от первого, так сказать, лица.

Чего-то опять мысли убежали. Мои мысли — мои скакуны, ага, дикие и необъезженные. Или это организм так мстит за попытку не думать о бабах? Мол, раз ты хозяин не хочешь дрочить в душе на девушек ежедневно, не буду думать вообще? Или просто меня квиддич не возбуждает настолько, что готов думать о чём угодно, лишь бы не о квиддиче? Ладно, вдох и выдох, можно просто посидеть и посмотреть, как люди летают на мётлах.

Посидеть бездумно, посмотреть, как люди тренируются. Позавидовать им.

Хотел бы я набор проблем обычного среднестатистического школьника! Плохие оценки, друг чего-то не то ляпнул, девушка не посмотрела. Эх, в таком школьном суповом наборе, был бы я крут и прекрасен! Но нет, надо же глобальности! Если проблемы, так чтобы сразу всю магическую Британию затрагивали. Если квиддич — так сразу финал мирового чемпионата. Если тренировки — так сразу элитный Турнир.

Настолько нескучная жизнь, что уже устал от неё.

Ладно, посижу немного, посмотрю на летунов и пойду обратно.

Глава 5

Заседание Ордена Феникса. Присутствуют Альбус Дамблдор, Минерва МакГонагалл, Артур Уизли, Молли Уизли, Арабелла Фигг, Эмелина Вэнс, Кингсли Шеклболт, Элфиас Дож.

Дамблдор: Заседание Ордена, тех, кто смог собраться, объявляю открытым. Начну я с грустных новостей. Орден понёс первые потери, вчера погиб Дедалус Дингл.

Члены Ордена недоверчиво гудят и перешёптываются.

Шеклболт (восклицает): Он же был в паре с Флетчером!

Дамблдор: И предательство Мандангуса стало причиной гибели Дингла. Сам Флетчер недалеко убежал, его тоже схватили и зверски пытали. Сейчас он в бессознательном состоянии, на краю смерти, лежит в клинике Св. Мунго. Можно и нужно предполагать, что Мандангус Флетчер выдал всё, что он знает о делах Ордена.

Вэнс (брезгливо): Зачем нам вообще нужен был этот жулик?

Дамблдор: Именно затем, что жулик. Нам нужен был свой человек в их среде, и Флетчер исправно поставлял сведения. То, что он при этом был нечист на руку, было неизбежным злом. Ведь ты, Эмелина, не пошла бы торговать в Лютный переулок, годами варя запрещённые зелья и приторговывая темномагическими снадобьями, чтобы стать своей в тамошней среде?

Вэнс (возмущённо): Конечно же, нет! Альбус, да за кого ты меня принимаешь?

Дамблдор (спокойно): За порядочную ведьму. Именно поэтому в Ордене был Флетчер, так как никто из вас не стал бы пачкать руки и совесть, внедряясь в криминальную среду. Не надо возмущаться, я никого не хочу оскорбить! Просто констатирую факты и отвечаю на вопрос, зачем нам нужен был Мандангус Флетчер. Надеюсь, на этом вопрос исчерпан?

Вэнс морщит нос, но молчит.

Дамблдор: Для тех, кто не в курсе, сообщаю. Волдеморт и его шайка испытывают определённые финансовые затруднения. Конфискация их домов, счетов и всего остального оставила их в какой-то мере без средств. Говорю в какой-то мере потому, что у них наверняка были тайники, укрытия, какие-то сбережения, до которых не добралось Министерство. Тем не менее, как уже сказал, Волдеморт и Пожиратели уже не могут свободно оперировать огромными суммами, а также испытывают нехватку денег и у них проблемы с покупкой нужных им магических вещей. Нет, маги, забывшие о совести, продают им нужные ингредиенты и вещи, но вдвое и втрое дороже. По информации, полученной от Флетчера, за границей та же картина. После событий августа многое изменилось. Конечно, было бы лучше, если бы Пожирателям вообще ничего не продавали, но, увы, маги, забыв о совести, сразу почему-то вспоминают о деньгах.

Фигг: Поверьте, у магглов все точно так же!

Дамблдор: Есть в этом что-то ироничное, не так ли? Но, тем не менее, из-за нехватки денег, Пожиратели все чаще стали прибегать к грабежу и убийствам. Конечно, я понимаю причины ваших саркастических улыбок, но вы не поняли. Пожиратели стали грабить и убивать своих поставщиков незаконных товаров. Собственно, на этом и попался Дингл, мир его праху! Он страховал Флетчера, когда тот добывал информацию у поставщика, и тут внезапно появились Пожиратели и начали убивать всех подряд. Патруль Министерства опоздал, и в результате имеем то, что имеем. Похороны Дедалуса состоятся через два часа.

Дож (качая головой): Дедалус всегда был чересчур смел, и не бросал друзей.

Молли Уизли: Друг? Мандангус — друг? Да с какого…

Дож (мягко): Собрат по Ордену. Готов поклясться, Дедалус прикрывал его и кричал, чтобы Флетчер уходил.

Шеклболт (перебивает): Теперь уже неважно, кто кого прикрывал. По факту, двое Орденцев выбыли из войны. Нас и так мало, ещё меньше, чем Пожирателей, не говоря уже о том, что самые боевые маги отсутствуют.

Артур Уизли: Так мы же и не пытаемся подменить собой Министерство, верно?

Шеклболт: Так Министерство ничего и не может! Предателей так и не нашли, ведь верно?

Дамблдор: Спокойствие! Да, в Министерстве есть предатели и околдованные маги, и Амелия в курсе этой проблемы. Скажу даже больше, мы активно трудимся над решением этой проблемы, и Пожиратели в курсе наших усилий, так что пока боевая ничья. Давайте все же вернёмся к тому, зачем мы здесь собрались.

Глава Ордена дожидается, пока все успокоятся и продолжает.

Дамблдор: К счастью, Флетчер был не в курсе основных операций Ордена, так что нам не придётся срочно все сворачивать и переделывать. Но работу с криминальной средой и наблюдение придётся свернуть.

Дож: Зачем это вообще нужно было?

Дамблдор: Зная, что купили Пожиратели, можно было строить прогнозы. Обычные ингредиенты они могли надёргать где угодно, простые вещи наколдовать, так что интересовали и интересуют их специфические снадобья. Достаточно мощные темномагические артефакты. А также препараты, которые ввозятся из-за границы и здесь не изготавливаются. По составу и количеству купленного можно было хоть чуть-чуть, но заглянуть в планы Пожирателей.

МакГонагалл (недоумевающе): Разве Северус не докладывает о планах?

Дамблдор (улыбается): Ему поручено особое задание. Проникнуть в Хогвартс и убить меня, а потом Гарри Поттера.

МакГонагалл: А не наоборот? Разве его не интересует в первую очередь Гарри Поттер?

Дамблдор (задумчиво): Увы, все точно. Мой расчёт на интерес Волдеморта к Поттеру не оправдался. Конечно, интерес у него есть, но не настолько всепоглощающий, как должен был бы быть. Не знаю, что изменилось, но Гарри Поттер уже не цель номер один для Волдеморта. Конечно, он охотно убьёт Гарри… но не сам, а руками своих слуг.

Шеклболт: Надо полагать, Поттер оставлен на закуску. Вначале он собирается разобраться с Министерством, а уже потом, не спеша скушать Гарри. Это объясняет такую вялую реакцию на выступления Поттера. Смысл реагировать, если собираешься захватить Министерство?

Артур Уизли (энергично): Реакция от выступлений Гарри есть! Люди помогают Министерству!

Шеклболт: Да я про другое, Артур! Вот, и года не прошло, как Министерство объявило Альбуса преступником. И все бурно верили. Потом Министра и дементоров объявили преступниками, и все опять бурно поверили. Если завтра Пожиратели захватят власть в Министерстве, и скажут, что Орден Феникса — преступники, а Гарри Поттер врёт, и никакого Тёмного Лорда не побеждал, угадайте что будет?

Артур Уизли (неуверенно): Все опять поверят? Но это же не так! Мы же знаем, что это неправда!

Дамблдор: Тем не менее, Кингсли все правильно говорит. Маги поверят в то, что им скажут, и это большая проблема. Очень большая, к решению которой пока что только подбираюсь. Пока же, по итогам состоявшихся событий предлагаю сосредоточиться на двух вещах. Прикрытии выступлений Гарри Поттера и работе по выявлению предателей в Министерстве. Остальные проекты и операции свернуть или заморозить, или отложить до лучших времён. Новых людей в Орден тоже пока принимать не будем.

Дож (быстро): Возражаю. Нужно расширить Орден хотя бы вдвое!

Фигг (растерянно): А мне-то что теперь делать?

Шеклболт (возмущённо): Как это свернуть? И работу с гоблинами?

Вэнс пожимает плечами и молчит.

МакГонагалл: А как же дети, Альбус?

Дамблдор (недоумевающе): Что дети, Минерва? Сидели в Хогвартсе и пусть дальше сидят, под щитами и охраной. Ничего с ними не сделается, если не убегут из школы. Теперь по поводу остальных вопросов. Гоблины — это прерогатива Министерства, и то, что нам не мешали налаживать контакты, ещё не означает ничего. Тебе, Арабелла, надо вернуться обратно и жить, как жила. Внимательно следить за новостями магглов и родственниками Гарри. Поверь, это очень важная и нужная информация, главное, чтобы она была своевременной. Теперь о расширении Ордена. Да, Артур?

Артур Уизли: Наш старший, Билл, выражал готовность вступить в Орден.

Дамблдор: Я очень ценю это предложение, но все же считаю, что Орден расширять сейчас рано.

Дож: А когда будет время?

Дамблдор: Когда присутствующие будут готовы взять на себя ответственно за гибель тех, кого приведут. Когда Волдеморт победит Министерство. Что вы отводите глаза? Вы же приведёте молодёжь! Молодые полны решимости и энергии, но у них не хватает опыта. Они будут гибнуть, вы будет нести за это ответственность. Вы как, готовы к такому? Не готовы? Тогда не говорите о расширении Ордена. Да, да, вы все правильно поняли, я настаиваю на персональной ответственности за введение в Орден новых людей. Чтобы перед тем как предлагать кандидатуры, дважды думали над ними, и не боялись доверить спину в бою. Также, как верно заметил Кингсли, часть Орденцев отсутствует. После их возвращения станет легче, если вообще ситуация не разрешится к тому времени.

Вэнс: Мы ставим своей целью победу над Сами-Знаете-Кем. Теперь же все это выглядит как бегство от цели. Мы как будто ждём, что Министерство победит!

Дамблдор: Именно, Эмелина, выглядит. Выглядит и является на самом деле — разные вещи, не так ли? Какое нам дело до того, как выглядят наши действия, пока они ведут к победе? Поймите, сейчас нет смысла открывать прямое силовое противостояние с Пожирателями. Да и сами Пожиратели на него не пойдут, в условиях, когда Министерство мечтает их казнить. Будут удары исподтишка, засады, яды, ловушки — вы готовы втянуть в это молодёжь? Да, можно и нужно агитировать старых и опытных магов, но те, кто был готов бороться, примкнули к нам ещё в Первую Войну, или состоят в Министерстве. Поэтому я не вижу смысла сейчас расширять Орден, это будут потенциальные смертники, ведь…

Шеклболт (громко): Погоди, Альбус! В первую войну в Ордене были фактически вчерашние дети, выпускники Хогвартса! Также хочу заметить, что все мы в Ордене ставим победу над Волдемортом выше остальных вещей. Почему мы должны отказывать по возрасту, тем, кто готов отдать жизнь за победу?!

Дамблдор (не менее громко): Кингсли! В первую войну Министерство не делало почти ничего, поэтому нам пришлось выйти на войну. Сейчас Министерство при поддержке других стран сражается с Волдемортом, ты не находишь, что это разные ситуации?! Вчерашние дети, говоришь, бились за правое дело? И сколько их в живых осталось? Тогда как мы, старики, по — прежнему в строю! Знаешь, что нам скажут, Кингсли? Что мы спрятались за спины детей!

Шеклболт: Да ты и так спрятался, Альбус! Гарри Поттер на переднем краю войны! Ну и что, что мы его прикрываем, всё равно он сует голову под заклинания Пожирателей в первую очередь! Подругу его ты вообще на Турнир отослал, пыль в глаза Европе пускать. Это разве не прятаться за спины детей?!!

Дамблдор и Шеклболт, тяжело дыша, меряют друг друга взглядами.

Остальные Орденцы сидят тихо. Пауза длится минуты три.

Дамблдор: Хорошо, вижу, остальные разделяют точку зрения Кингсли? Предлагаю так: вы приводите магов, желающих победы над Волдемортом и готовых отдать жизнь за это, и ручаетесь за них. После этого мы их тренируем и в паре с вами выпускаем на боевое патрулирование и прочие вещи. То есть пара наставник — ученик, раз уж вы готовы рисковать их жизнями…

Дож (мягко): Нет, Альбус, они готовы рисковать своими жизнями, вот так будет правильно.

Рассерженный Дамблдор машет рукой и садится в кресло. Утвердив план действий, Орденцы расходятся, а старый директор по-прежнему сидит в кресле, молча дёргает себя за бороду и о чём-то усиленно размышляет.

* * *

Дары Смерти, Дары Смерти… не потому ли они так названы, что за ними тянется длинная цепь смертей? О да, конечно, красивая легенда, знаю. Но легенда это легенда, а вот смерти владельцев Даров очень даже реальны. Кровавая цепь, уходящая вглубь веков. Чего только не происходило с Дарами, за исключением попыток уничтожить. Каждый новый владелец, видимо, думал, что уж он то самый хитрый! Не получит ложку яда в чай, кинжал в спину, заклинание от друга, и так далее.

Конечно, против уголовной хроники обычного мегаполиса история Даров не тянет, но по магическим меркам просто куча, огромная куча трупов. Не говоря уже о прочем моральном разложении: предательствах, обмане, изменах и прочем. Впрочем, зачем далеко ходить? Вот пример из новейшей истории. У товарища Гриндевальда была Старшая палочка, которой он побил немало противников, во имя Общего Блага.

Затем, как гласит официальная история, приплыл из Англии на белом корабле дедушка Альбус, тоже весь в белом, аки Гэндальф, и победил Геллерта в поединке. Палочку забрал, Гриндевальда в тюрьму засадил. Все плачут, хэппи-энд. Теперь вспомним легенду о Дарах: владелец Старшей палочки непобедим в бою.

Вывод? Либо у Гриндевальда была не Старшая палочка, а победы в дуэлях он одерживал благодаря мастерству и силе, либо дедушка Альбус победил его не в поединке. То есть в поединке, но таком, где дают сдачи первым и желательно со спины, ага. Либо воспользовался старой дружбой, или заболтал Геллерта, исподтишка его огрев камнем. Вариантов масса, суть одна: победа была не совсем честной. Не по дуэльным правилам, а скорее уличной драки, где разрешены любые приёмы, лишь бы победить.

И если кому-то кажется, что я осуждаю дедушку Альбуса, то ему кажется.

Но ситуацию на заметку надо взять. Подойти потом к Дамблдору и спросить, вдруг чего полезного расскажет? Понятно, что это уже после возвращения, ну да торопиться некуда. Первые три курса жил без знания о Дарах Смерти и ещё столько же проживу. Ведь тут дело такое, что бесполезно тягаться на палочках с Волдемортом, у него всё равно быстрее и длиннее.

Поэтому ответ и победу надо искать в той области, где маги этого не ожидают. Даже Тёмные Лорды.

Глава 6

Я медленно бреду по берегу озера, периодически пиная прибрежный ледок. Погоду тут в Дурмштранге колбасит только так, видимо, в целях лучшей закалки учеников. То растает все, то лёд на озере метровой толщины, то чуть ли не тюльпаны под ноги лезут. Видимо в таких вот надутых магией пространственных пузырях управлять погодой легче. Либо наоборот, расколбас погоды есть следствие надувания и искусственного поддержания пузыря. То, что я не видел у магов погодных заклинаний, ещё не значит, что таковых нет.

Ведь в сущности, чем управление погодой отличается от той же трансфигурации? Правильно, объёмами. Но, скажем, если магией отсасывать воздух из одной области, то можно создать область пониженного давления. Немного насыщения влагой, чуть-чуть электричества, здравствуйте тайфуны, грозы, двенадцатибалльные ураганы и прочие крышесносящие вещи. Понизить температуру — снег в июне — до свидания урожай. Или наоборот уничтожать облака, пока солнце все не сожжёт к едрене фене. Проблема только в том, что один маг накроет площадь, ну не знаю, пусть будет сто квадратных метров. Чтобы накрыть значимую для климатического удара площадь нужно будет много магов, тысячи, да ещё умеющих слаженно работать.

Но зато, какие перспективы для тайной войны!

Подсылаем мага, заряженного, так сказать, по самые ноздри. Тот жахнул и свалил, погода вышла из строя, миллионные убытки, а маг в это время потягивает коктейль на Багамах. И самое главное — хрен чего докажешь, ведь погода и сама по себе может взбеситься. В общем, все как у дедушки Станислава Лема, в книге «Мир на Земле». И тут мои размышления, начавшиеся с мыслей, как бы интегрировать магов и людей друг в друга, и какую пользу из этого можно извлечь, прерывают.

— Привет гостям Дурмштранга!

Знакомый голос. Ага, похоже, сейчас состоится матч Британия — Греция. Александр собственной персоной.

— Добрый день, — бесстрастным голосом.

Палочка в руке, рука в рукаве. Спокойно стою и смотрю, пытаясь просчитать обстановку. С Александром ещё четверо таких же здоровых лбов. Греческая мафия? Или просто братанов в чемодане с каникул привёз? Вообще стоит ли подозревать сразу магов в плохом? Вот товарищ Аластор считает, что стоит, способствует долголетию. Я, конечно же, проникся его паранойей, но нападать здесь, в двух шагах от основного здания Школы? Это надо быть реально без башки, а также без инстинкта самосохранения. Просто так из Дурмштранга не уедешь, и не знаю, что ещё они могут попытаться сделать? Изнасиловать? Если доживут, то Грюм им глаз на жопу за такое точно натянет, а директор Дурмштранга поможет.

Пауза тянется.

— Ну что, говорите, — сообщаю этой шайке — лейке. — Предложений руки и сердца можете не делать, не поможет.

Пауза. Переглядываются.

— Ага, понятно, что кое-кому ничего не понятно. Александр, тебе ещё месяц назад сказали, что ничего тебе не светит. Победил на дуэли? Молодец. Распечатай грамоту, повесь на стену и любуйся.

Чего-то меня несёт, но пока что голос удаётся удерживать равнодушным. С другой стороны, желание вколотить эту пятёрку в землю по ноздри прямо клокочет внутри. И ведь почти и трудиться не придётся. Вспышку в центр, тут же присесть и шаг в сторону. Ступефай в ближайших, Редукто в лёд, не переставая смещаться от берега, и затем ещё одну Вспышку, и добить Ступефаями. Шесть секунд, не напрягаясь, ибо стоят уж больно удобно.

Может и не будет драки?

— Считай, что предложение я сделал, — решается Александр. — Если передумаешь — приезжай в Грецию!

— Даже так? С чего бы мне передумывать? — а пальцы уже подрагивают от желания ударить.

— Жизнь мага изменчива, особенно, когда на свободе гуляет безумный Тёмный Лорд, — внезапно выдаёт Александр. — Подумай над этим.

— Подумаю, не беспокойся, — усмехаюсь в ответ. — А чего вы впятером пришли? Массой давить собирались?

— Да нет, просто прогуливались, вот и решил сразу передать предложение, — отнекивается Александр.

— Ммм, понятно, понятно. А то я уж решила, что вы решили меня попугать, в порядке тренировки перед схваткой с мантикорой, — не могу удержаться от шпильки. Поднимаю руку. — Всё! Ты сказал — я услышала, не надо повторяться.

Как ни странно — уходят. Вот что это сейчас было? Начало интриги? Смена тактики на вежливые уговоры или что? Надо будет расспросить Грюма, заодно уточнить, тварь ли я дрожащая или право имею? В смысле, можно таких сразу взрывать или надо блюсти имидж вежливого и сильного Хогвартса? Чего вообще хочет добиться дедушка Альбус таким пиаром имени меня?

Пиная ледок, продолжаю путешествие вдоль озера.

Ладно, хрен с ним с пиаром, климатическим оружием и проблемами интеграции двух миров. Что, скажете интеграция, мол, несущественна? Жили триста лет под Статутом и ещё проживут? Нет уж, проблема важная, ибо мне нужно, чтобы магомир протянул подольше, пока я не решу свои проблемы. Ещё немного загнивания и стагнации, и все, рухнет магомир в одночасье, а мне такого не нужно. Соответственно, либо оздоровляться силами самого магомира либо интегрироваться с людьми.

Магам есть, что предложить людям, невзирая на все чудеса техники, но сейчас не об этом.

Итак, чего ж меня так трясёт? Слишком живо представил сцену изнасилования? Хммм, нет, уверен, что успею взорвать себя раньше. Хех, там будет такой выброс эмоций, что из воздуха два килограмма тринитротолуола создам за секунду. То, что он делал предложение, ладно собирался сделать, какая нахрен разница, сказал он вслух или не сказал? Нет, тоже мимо. Такие вещи, относящиеся к новому телу, но не ко мне, привык пропускать спокойно мимо.

Останавливаюсь перед подъёмом к зданию.

Отличный отвесный обрыв, внизу — озеро, сверху — здание Школы. В реале берег бы давно подмыло, но тут же магия, хех. Стоит берег, вовсе не каменный и скалистый, и не размывается. Магия! Да и здание бы своим весом давило… в общем, хрен с ней, с магической архитектурой. Итак, что же? Надо разобраться, ибо ситуация может и повториться, где гарантии, что удержусь? Я же готов был жахнуть магогранату им под ноги, с криком «Идите нахер!», наплевав на все последствия!

Раз дело было не в словах и разговорах, то, что тогда — поступки? Нет, не поступки, но готовность к таковым. Точно, они же пришли впятером и готовы были реально давить массой. Правда, мои слова о поединке с мантикорой их вроде бы отрезвили, а может и нет? Точно, точно, подростковый возраст, давление с позиции силы, и мерзкое ощущение полной беспомощности, когда толпа таких «греков» подваливала «перетереть за жизнь». Хммм, надо же, всплыло давно забытое, кто бы мог подумать?

И ведь вполне мог бы убить этих недоумков.

После уроков Грюма, после всего случившегося за эти три года, убил бы, не моргнув и глазом. Нет, я не превратился в чудовище или монстра-убийцу, как любят изображать в некоторых книгах и фильмах. Просто переступил через психологический барьер убийства. Сделал раз, сделал два, ну и понятно. Этим парням, конечно, вряд ли показывали моё досье, хе-хе, не говоря уже о том, что многое из случившегося представало общественности в другом свете и при другом фактаже. В любом случае, признаем, что я готов убивать и, учитывая, как легко сносит крышу в новом теле, следует быть осторожным. Больше сдержанности, больше самоконтроля. Мало ли когда моча ударит в голову? Будут рядом друзья и дети, так что им погибать теперь, из-за моей несдержанности?

Нет уж. Не дождётесь, как говорил Рабинович!

Умывшись снегом, начинаю подъем к зданию Школы.

Флёр Делакур. Или де ля Кур? Хммм, француженка всё-таки, из дворянской семьи? Или просто совпадение? Вне вейлоочарования, так сказать, видно, что просто девушка. «Руки, ноги, главное — сиськи!» перефразируя старый мультфильм. Все у Флёр на месте, да, не Мисс Вселенная, но вполне себе хороша. Опять же, блондинка с голубыми глазами, и вполне могла бы сойти за куклу, если бы не спортивное телосложение. В общем, крепка, женственна, разве что размер груди подкачал, ну да не беда, всё равно рано пока руки распускать.

Но мысль затребовать себе Флёр в обмен на переезд в Шармбатон прочно угнездилась в сознании.

Забрать с собой Луну, пусть её отец «Придиру» во Франции выпускает. Или вообще, завоюет всю магическую Европу своими статьями об этих, как их, мозгошмыгах, вот! В общем, крепкая и тесная девичья дружба, ага, так сказать, женская шведская семья. Осталось только уговорить девушек, ещё разобраться с Волдемордой, да магический мир перевернуть, чтобы не лезли со своей моралью.

Вот так вот и меняется мир.

Наверное, правду говорят, что будь у Клеопатры другая форма носа, и мир был бы другим. Ну а пока что трапеция Габриэль — Гарри — Флёр — Сириус выступает в роли мыльной оперы, разворачивающейся перед глазами. Ведь невозможно всё время тренироваться, дуэлировать и читать книги. Иногда хочется развлечений, и тогда сцены вокруг заменяют телевизор.

Сериал «Школа магов», назовём так. Следите за головокружительными приключениями безбашенных подростков! Крышесносящая магия, безмозглые приключения и бурный танец гормонов на столе. Главное самому сейчас не делать лишних телодвижений и организму не давать. Невольно хихикаю, представив заголовки: «Чемпионки Турнира застигнуты в пикантном положении! Шок! Сенсация!»

Ладно, помечтали о Флёр и будет. Пора к Грюму на тренировку.

— Существа пятого класса опасности — они для зрелищности, — объясняет товарищ Аластор. — Ну и затем, чтобы Чемпионы их победить не могли. Суть задания будет отобрать что-нибудь у зверя или мимо пройти, в тщательно охраняемое логово, в общем, поразить, обмануть и убежать. Полная победа в виде убийства организаторами даже не предполагается. И это верно, всё-таки с пятым классом даже взрослый и опытный Аврор не всегда сладит.

Невольно вспоминаю сцену с драконом из фильма. Ведь и вправду, если бы Гарри Поттер или кто другой из Чемпионов, завалил бы прямо там рептилию? После чего пошёл и отобрал золотое яйцо, не напрягаясь? На сколько баллов потянула бы такая победа?

— Суть тут именно в зрелищном поединке, — продолжает Грюм.

Конечно, он уже сто раз это говорил, но кого волнуют такие мелочи?

— И мы дадим этот поединок. У нас впереди месяц, элементы шоу отработаны, теперь настало время свести все воедино. Итак, мне тут шепнули по секрету… ладно, ладно, подсмотрел и подслушал, — ворчит наставник, — что летательных дел на втором этапе не будет. И Чемпионам не дадут взлететь, ни в прямом, ни в переносном смысле.

— То есть заклинания полёта, призывы мётел, заколдовка на месте и прочее будут запрещены?

Грюм кивает. Барабанит пальцами о посох, пока я пытаюсь прикинуть, как бы обойти запрет.

— В сущности, тут очень просто все, — продолжает наставник. — Бои, в смысле испытания, будут проходить в замкнутом каменном цирке, и там возможность взлететь даст Чемпиону серьёзное преимущество. Настолько серьёзное, что победа будет прямо в кармане. Ладно, в первом туре были ограничения, и предусматривалась возможность полёта, а здесь так не получится. Дополнительный монтаж ловушек неприемлем, и без того существа пятого класса, и заметь, это я практически цитирую заседание организаторов!

— Понятно, — медленно произношу в ответ. — Всё должно быть серьёзно и на пределе сил.

— Именно. Дюжина магов будет сидеть наготове, готовые оглушить существо, в твоём случае мантикору, но если всё пройдёт гладко, никто из зрителей этих дежурных магов и не увидит.

— А что у других Чемпионов?

— Химера и Трёхголовый пёс, — ухмыляется Грюм, — так что не думай, что тебе досталось самое опасное.

— Все существа из Греции, это специально так задумано? — уточняю на всякий случай.

— Есть у них там заповедник для опасных тварей. Сам я там не был, но слышал. Возможно, организаторы просто взяли опасных существ из одного места, — задумчиво произносит Аластор, — чтобы меньше возиться с перевозкой и содержанием.

— Трёхголовая собака засыпает под музыку, — вспоминаю приключения на первом курсе.

— Ну, если ты сможешь сыграть ей нормальную мелодию, когда три слюнявые пасти хотят тебя сожрать, то конечно, можно и усыпить, — смеётся Грюм. — Я бы за такой фокус не взялся, смелости не хватит, но вы, Чемпионы, молодые — пробуйте.

Да, чего это я? Там, на первом курсе, автоматическая арфа выручила и домовики, иначе хрен бы мы чего сделали. Опять же, в замкнутом пространстве наколдовать музыкальный инструмент да сыграть, пока трёхголовый Собакен пытается сделать ням-ням? Или делает вид, что сделает ням-ням, какая нахрен разница? Прекрасно помню то желание обосраться на месте, когда Пушок чуть в атаку на нас не сходил. Только присутствие Гарри и Рона удержало, неудобно перед детьми. Но всё равно никто из нас потом тему Пушка не поднимал, видимо не я один собирался обгадиться, и не мне одному было за это стыдно.

Самая хохма будет, если выведут именно Пушка.

— Итак, варианты у нас следующие. Если необходимо будет отобрать что-то у мантикоры, то работаем по варианту оглушения. Отобрала и взрывай! Если же вещь эта будет где-то в логове мантикоры, то сразу взрывай, а будет шевелиться — глуши!

— Ещё есть идея, — рассказываю внезапно пришедшую в голову мысль.

— Неплохо, — одобряет Грюм, — отработаешь в свободное время.

— У меня есть свободное время? — удивляюсь в ответ.

— Конечно. Не отработаешь — не применяй. Зрелищно, конечно, но второстепенно, понятно?

— Да, сэр.

— Можешь сократить общение с делегацией Шармбатона, — милостиво разрешает Грюм, — вот тебе и время на отработку. Сейчас покажешь мне все элементы в отдельности, независимо друг от друга. Потом соберём все вместе и отшлифуем. Приступай!

— Да, сэр.

— Стоп! — вскидывает он посох. — Вначале музыка, не ленимся, отрабатываем!

— Да, сэр, — вздыхаю и поднимаю палочку.

Погнали наши городских!

Глава 7

История магов Европы. Здоровенный такой талмуд, в котором одна обложка килограмм весит, а окованные металлом уголки ещё и того больше. К счастью у нас есть магия, и книга левитирует на столик, под неодобрительным взглядом библиотекаря. Ха, мог бы и сам догадаться, что на немецком я не читаю, да и на древнерусском тоже. И на остальных языках Восточной Европы тоже не читаю. Ведь я же сразу ему, на британском русском заявил критерии отбора печатного текста! Но нет, что глупая школьница в лице меня понимает в библиотечной системе?

Так что библиотекарь сам себе злобный Буратино, кучу лишних движений сделал, а ведь мог бы всего лишь прислушаться к просьбе. Я же не просил невидимых розовых единорогов или ещё чего невыполнимого? Всего лишь книгу по истории магов Европы на понятном языке, желательно не от руки написанную. Все!

Открываю.

Ага, обложка не зря такая толстая. Замагичена, с непонятными целями. Наверное, чтобы не выносили из библиотеки, или чтобы люди прочесть не смогли. Не сказать, что история у магов такая ужасная, обычная история. Войны, кровища, трупы, делёжка власти, войны, разве что эпидемий не так много, сравнительно со Средневековой Европой людей. Причины ухода под Статут — да те же, что в Британии, даже хуже. В смысле, в Европе больше магов погибло, а так те же яйца, только в профиль. Хммм, а как же остальной мир? Там-то, какие причины принятия Статута были? Или потому, что в 16–17 веках европейцы начали активно по всей планете бегать?

Так, пометку — уточнить этот вопрос.

Собственно, сам не знаю, что хочу найти в истории магической Европы. Может просто почитать и отвлечься? Или взглянуть с другого ракурса? Или понять, чего эти европейцы на меня так набегают? Вряд ли кто-то раскроет много «ужасных секретов» в книге по истории, но все же какие-никакие выводы сделать можно будет. Самое ужасное при этом, что все воспринимают ситуацию как нечто само собой разумеющееся. Видишь несовершеннолетнюю сильную ведьму, то есть меня, так сразу начинай давить и охмурять. Не получилось — подлей зелий. Не получилось — сделай предложение. Ничего не объясняй, гордо надувай магические щеки и рассказывай о своих богатствах и могучих родственниках.

Но почитать и поразмыслить мне не дают.

— Привет! — раздаётся знакомый голос.

Ага, ага, на ловца и зверь бежит.

— И тебе привет, — киваю Мигелю. — Пойдём, поболтаем.

Ну, в самом деле, не в библиотеке же разговаривать? Сдаю обратно талмуд, библиотекарь, кажется, сейчас взорвётся. Мда, как-то некрасиво получилось. Эх, можно было бы книги выносить, тогда был бы другой коленкор! На всякий случай говорю библиотекарю, мол, придержите книгу, вернусь и дочитаю.

— Ну что, ты тоже мимо случайно проходил и решил поздороваться?

— Ну да, я, вообще-то, учусь здесь, а значит, иногда и в библиотеку хожу, — смеётся в ответ.

— Будешь делать предложение руки и сердца?

— Сделал бы, да смысла нет, — пожимает плечами.

Тааак, это уже ближе к делу. Теперь надо найти место, где можно присесть, не отморозив жопу, и поболтать. Хммм, найти пустой класс? Нет, не пойдёт. Кафе? Далеко и по снегу. Обеденный зал? Пойдёт, хотя обед уже прошёл, а до ужина ещё далеко.

— И почему же смысла нет? — делаю жест, мол, давай иди в Обеденный зал и вообще.

— Вот именно поэтому и нет, — ухмыляется Мигель.

— Не поняла.

— Да ты ведёшь себя как парень, — поясняет он.

Ну да, под это дело маску «пацанки» и натягивал во времена оны. Или просто притворялся, что маска есть, а вёл себя как ведётся. Не то чтобы давно дело было, но мозги тогда изрядно набекрень были, и при попытках вспомнить первый курс, всплывает тот ещё винегрет. Мозги и сейчас набекрень, но уже упорядоченно, из третьего курса, например, можно что-то вспомнить без необходимости сортировать мешанину образов, эмоций, безумия.

Мигель молчит, как будто все объяснил, и под это молчание доходим до зала.

— Иии? — вопросительно так тяну, усевшись напротив Мигеля.

— И все, — пожимает тот плечами.

— Так, Мигель, представь себе, что я не в курсе местных заморочек, и объясни подробно с самого начала, почему нет смысла, и к чему все эти танцы, которые длятся уже два месяца?

— Заметь, ты сама меня на Бал пригласила, — тут же быстро произносит в ответ. — И потом я к тебе больше не приставал.

— Не поняла.

— Ну, я тебе сейчас объясню, а ты меня прибить захочешь, — не менее быстро говорит, — вот и напоминаю на всякий случай, а то как-то неохота под удар попасть.

— Так ты же меня на дуэли победил!

— Разъярённая женщина непобедима, — качает головой. — Во всяком случае, так говорит мой дедушка, а уж он пожил и жизнь повидал!

Невольно оглядываюсь. В зале десятка два учеников, но вроде все заняты своими делами.

— И то, что ты просишь у меня разъяснений, как раз говорит о твоей неопытности в таких делах.

— Ну да. Откуда бы у меня был опыт?

— Как ты, наверное, знаешь, у магов очень ценится сила. Магическая сила, если непонятно.

— Как раз понятно, — киваю. — Но я здесь причём?

— После того, как маги проиграли сражение Церкви и вынуждены были отступить, спрятаться под Статутом, они ещё больше начали ценить силу. Вопрос-подсказка: как усилить свой род, свою семью?

— Жениться на сильной ведьме, понятно, — хмыкаю.

— И тут возникает коллизия, — важно поясняет Мигель. — Ведьма тоже хочет усилить свою семью, и не хочет переходить в другой Род, например. Пусть даже две семьи породнятся, всё равно усилится только одна из них. Бывало всякое, вплоть до того, что молодожёны убегали из семей и пытались основать собственный род, но такое редко у кого получалось. Всё-таки магов не так много, влиятельных семей и того меньше, и представители большей части их вон, по школе ходят. Ну и по Шармбатону тоже. Все друг другу родственники в двадцатой степени, что-то где-то друг про друга слышали и так далее.

— Угу, примерно представляю, — как же, как же, сила кровного родства во дворянстве и прочие вещи. Читал давно, но что-то на грани смутного понимания вертится. — Но всё равно, причём тут я и отсутствие смысла в предложении руки и сердца?

Нет, конечно, примерный вывод уже сделал, но раз Мигель готов рассказать, пусть рассказывает. До самого конца. Сказал «а», пусть говорит и «б», и «в», и вообще весь алфавит.

— Притом, что магглорожденные сильные ведьмы — это самый наилучший и безопасный способ усиления Рода, вот причём, — спокойно поясняет Мигель. — Ведьма входит в Род, приносит свежую кровь и силу, соответственно Род увеличивается в размерах и крепнет, а ведьма…

— Получает поддержку магической семьи, — вставляю свои пять копеек. — Взаимовыгодная сделка, что ж, это имеет смысл. Также мне тут подсказывают…

— Кто?

— Что кто?

— Кто подсказывает?

— Здравый смысл и логика мне подсказывают, — невозмутимо продолжаю, — что магические семьи ловко используют слабое знание магглорожденными магического мира, не так ли?

— Не без этого, не без этого, — кивает собеседник. — Но это уже детали.

Хера себе детали! Из-за этих деталей меня тут целый месяц осаждали, потом ещё набегали. И то, что сейчас натиск упал, ещё ничего не означает. После второго тура вполне могут пойти на новый приступ. Так и представляю себе сцены, ученики пишут домой: «Дорогие родители! У нас тут проходит Турнир, и Чемпион Хогвартса молодая магглорожденная и очень сильная ведьма!» И в ответ: «Сынок, высылаем тебе сто галлеонов на новую мантию и представительские расходы, чтобы соблазнил и обязательно привёл в семью, иначе можешь на каникулы не возвращаться!». «Родители! Она не поддаётся!», «Сынок, вот тебе ещё денег, купи зелий и подливай!». Ну и так далее, и так далее. Конечно, это все утрированно и концентрированно, но суть именно такова. Тащить Грейнджер и соблазнять, ага.

Ну, наивные европейские маги, я вам все это ещё припомню!

— Хорошо, а причём тут тогда отсутствие смысла, если ты только что рассказывал мне об обратном?

— Да ты на себя посмотри, подруга! — внезапно заходится в приступе смеха.

— А что со мной не так?

— Да ты ж мужик в юбке! — сквозь смех заявляет Мигель.

Надо сказать, что этот испанский оболтус был на волосок от смерти. Заклинание едва не сорвалось с палочки, еле удержался, сообразив всё-таки, что к чему.

— Натуральный этот ваш наставник, как его, Шизоглаз! Да знаю, знаю, что ты ему не дочь, но по поведению точно дочь. Постоянно на взводе, все взглядом шаришь, в танце ведёшь, опять же чуть что — прибить готова. И ноги нет.

— Ну, спасибо, — выдыхаю.

— Ты хотела правды, вот тебе правда, — неожиданно серьёзно заявляет Мигель. — Поэтому и нет смысла к тебе подкатывать с предложениями, ты ж ни за что под мужа не ляжешь… эээ… в переносном, переносном смысле!

Хех, и в прямом тоже, но я промолчу. Мигуэль даже отодвигается, сообразив, чего ляпнул ненароком.

— В общем, верховодить будешь, магические семьи такое не сильно любят. Опять же мне тут пикси на ушко шепнули, что ты собственный Род собиралась основать.

Бля, ну вот, сколько ещё меня будет преследовать эта безумная выдумка трёхлетней давности?

— И давить бесполезно, боялась бы — не участвовала бы в Турнире. Так что смысла нет, — подытоживает Мигель и разводит руками.

Не дождавшись ответа, молча сидит и смотрит, мол, он все рассказал, чист как стёклышко и вообще друг. Подозрительно смотрю на него. Тоже ведь, в сущности, тактика. Не можешь жениться — заделайся другом. Глядишь, потом и сыграет карта, усилий то много не надо. «Вот она пришла весна, как паранойя», как пелось в одной милой песенке. С такими раскладами только и остаётся, что всех подозревать заранее и всегда быть начеку. Хотя, собственно, вопрос остаётся прежним: рискнёт кто-то из местных применить силу или нет? Моё воспалённое воображение быстро рисует следующую картину: поймали, влили силой зелье, утащили венчаться. Если считать, что магические клятвы, или, точнее говоря, клятвы, данные магом, имеют особую силу, то слова обручального обряда «Клянёшься ли ты» лучше не произносить.

Понятно, что лучше вообще до такого не доводить, но опять смотри изначальный вопрос.

Что можно противопоставить такому или сходному варианту? Каждый день пить антидот? Так нет его у нас столько, да и вредное это зелье. Запросто можно кучу болезней и фригидность схватить, а мне ещё хочется помять сочное женское тело здоровыми руками. Кхмм, да. Опять свернул на баб.

Подпираю голову руками и тяжело вздыхаю.

Как бы меня не подвели эти постоянные мысли о бабах, в решающий момент. Нужно будет там, например, чего-нибудь, кастануть, а я вместо этого схвачу Флёр за жопу. Чисто по Фрейду, ага. Или Тонкс, хоть и вижу её реже в последнее время, но зато у Нимфадоры есть одна жутко вредная привычка. Она толи заигрывает с Грюмом, толи дразнит его, и постоянно, то грудь надует, то сексуальной школьницей оденется, или чего-нибудь обтягивающее нацепит на упругую задницу. У меня прямо мелкая дрожь в пальцах начинается, когда это вижу.

В принципе, в принципе можно было бы в рамках «девичьих обнимашек» тискать их.

Хохочу и роняю голову. Чтобы делать девичьи обнимашки, надо и вести себя, как девушка, а я мужик в юбке, как сказал Мигель. Есть в этом что-то ироничное и саркастичное. Можно даже сказать, очередная насмешка судьбы. И чего меня… да хотя бы в Рона Уизли не забросило? Сидел бы себе в стороне, также дружил с близнецами, да спокойно дрочил в душе. Подкатывал бы сейчас к Флёр и вообще.

Ладно, что толку жаловаться на жизнь, раз всё равно пол не сменить. Пока не сменить.

— Вот делегация Шармбатона, она сплошь из ведьм из старых магических семей, — осторожно так говорит Мигель, как будто по тонкому льду ступает.

С другой стороны, так оно и есть. Только за сегодня дважды его чуть не убил, не знаю уж, заметил он или нет мои подёргивания.

— И что? — равнодушно спрашиваю.

— Как видишь, к ним и относятся по-другому. Зачем ты думаешь, мадам Максим оставила всю делегацию здесь?

— Зачем?

— Женихов им подыскивает, конечно же, — уверенно заявляет Мигуэль. — Девушки, понятное дело, не против, затем на Турнир и ехали.

— А как же слава, деньги?

Хохочет.

— Вот, вот, я ж говорю! Тебе бы, Гермиона, парнем быть, сразу в корень зришь: слава и деньги, это по-нашему. Девушкам же из Шармбатона женихов подавай, солидных, с семьями. Опять же крепят связи между Школами, это вы там, в Хогвартсе, приехали и уехали. А в Шармбатоне знают толк в установлении связей.

И опять хохочет.

— За год, ну ладно, за полгода они тут подберут себе парней по сердцу, и чтобы семью устраивал. То да се, опять же Святочный Бал, да и потом, после окончания Турнира, будет грандиозная гулянка. С танцами, фейерверками, наградами, обнимашками по углам.

— Кстати о Святочном Бале. Куда ты там пропал?

— Да, сцепился с парочкой, — неохотно отвечает Мигель и отводит глаза. — Подумаешь, ножки девушки похвалил, нет бы радоваться, давай орать, что я её оскорбил. Слово за слово, как сцепились, пришлось потом в медпункт ковылять.

— Так вы что, врукопашную подрались?

— Да стояли слишком близко. Проще было этому защитнику прямой в корпус пробить, чем палочку доставать.

— Понятно. Спасибо, Мигель, что просветил, — вполне искренне благодарю. — Как думаешь, если заявить на весь Дурмштранг, что собираюсь замуж за Дамблдора, от меня отстанут?

Пауза. Остекленевший взгляд. Завис, бедолага.

— Ясно, значит, не отстанут, — и опять тяжело вздыхаю.

Глава 8

Британия. Подземелья банка Гринготтс. Волдеморт и компания Пожирателей.

Волдеморт опустил палочку и гоблин, покорный воле нового хозяина, повёл его к самым денежным сейфам. Вокруг валялись трупы других гоблинов, в углу огромного зала издыхал старый дракон. Он не выдержал одновременной атаки десятка Пожирателей, и был повержен. Где-то там наверху продолжали скрипеть перья и счёты гоблинов, попавших под заклинание Империо.

Охрана из пяти Авроров была заменена пятью Пожирателями под Оборотным зельем. В сущности, сейчас в банке гоблинов присутствовали практически все Пожиратели. Ещё несколько были разосланы со специальными заданиями. Да, два десятка Пожирателей, из тех, кто остался верен, из тех, кто не погиб, не предал. И также из тех, кто вернулся после августа, из страха перед смертной казнью.

Маленький, но очень элитный отряд, с очень сильной мотивацией.

И пусть Министерство привлекает сколько угодно мракоборцев из других стран, пусть они бегают и ловят пустоту. В такие вот минуты Волдеморт ощущал полнейшее превосходство над врагами. Он видит все их ходы, а они не в силах предугадать его действия!

В подземелья банка Волдеморта и Пожирателей привела нужда в деньгах. Кто-то вспомнил мартовский налёт на Гринготтс за авторством Дамблдора и Ордена Феникса. Нет, у Пожирателей не было доказательств, но они сам не делали налёта, Министерству это незачем, остаётся только Орден. Идея налёта на Гринготтс была благосклонно встречена Волдемортом и началась подготовка. Пускай сами Пожиратели сражались за идею и против смерти, но всё равно деньги утекали, как будто в бездонную бочку. Ингредиенты для зелий покупай за тройную цену, взятки нужным людям и магам давай, то купи, это купи, подконтрольным магам (под Империусом) для дальнейшего подкупа и распространения дай. Дай, дай, дай, только и слышно, что дай.

Грабежи и убийства быстро пришлось прекратить. Славные времена первой войны и бездеятельного Министерства, увы, остались в прошлом. Несколько раз уйти удавалось только чудом, в последние секунды перед установкой антиаппарационного щита. Вопрос денег стоял остро, но терпимо, пока Волдеморту не пришло в голову подкупить иностранные Министерства. О, не целиком, ключевых магов обработать, чтобы поумерили международный пыл. Это и потом пригодится, после взятия власти, чтобы мировая магическая общественность не сразу в атаку полезла.

И тут пришли Пожиратели с идеей налёта на банк.

Идея Тому понравилась, но её можно было улучшить, и она была улучшена.

В общем, всё совпало, и теперь Волдеморт стоял в подземном хранилище. Каждый из десяти Пожирателей был снабжён безразмерной сумкой, и теперь они лихорадочно левитировали туда золото, драгоценные камни, предметы искусства, артефакты, книги, всё, чем были набиты самые нижние, самые безопасные сейфы. В этих сейфах держали свои вещи в основном старые чистокровные семьи, но подлечившегося Волдеморта это только радовало. Тем охотнее будут сотрудничать, тем меньше будут проявлять рвения в поимке. Пусть грязнокровки пока роют носом землю, когда потребуется, подконтрольный Министр их окоротит. И здесь послушное молчание со стороны старых чистокровных будет ой как не лишним.

И тут один из Пожирателей пропал, неосторожно схватившись за какую-то вещь.

По всей пещере раздались хлопки аппарации, и дежурный отряд мракоборцев Министерства, усиленный представителями Норвегии, Германии, Италии и Болгарии, устремился в атаку. Сработала ловушка, расставленная Орденом Феникса, пусть и не доведённая до конца. Предполагалось каждый сейф снабдить портключом, да таким, чтобы взявшего без спроса швыряло сразу в тюрьму, а в Министерство уходил сигнал тревоги, служащий одновременно и маяком для портала. То, что одному из Пожирателей всё-таки попалась такая вещь, объяснялось широком размахом грабежа: слуги Тома трудились сразу над полусотней сейфов. То, что он схватился за сигнальный портключ — всего лишь роковая случайность. Впрочем, даже не попадись он в ловушку, легче Волдеморту и компании не стало бы. Едва они покинули бы пределы Гринготтса, как ключи начали бы подавать сигналы.

Сигнала даже одного ключа всё равно хватило бы для прибытия отряда захвата.

— Убивать их на месте! — раздался крик со стороны мракоборцев.

— Авада Кедавра! — и крикнувший упал.

Завязалась безумная схватка. Восемь Пожирателей и Волдеморт против полутора десятков мракоборцев. Преимущество в численности компенсировалось неслаженностью отряда. Пожиратели свободно оперировали Авадой, мракоборцы не то, чтобы стеснялись, но мешкали и теряли секунды. В такой напряжённой и скоротечной схватке в замкнутом пространстве отряд на отряд, замешательство становилось роковым.

И, конечно же, Волдеморт. Сильный, умелый, могучий и слегка безумный.

В сущности, он в одиночку уравнивал силы отрядов. Министерство просто не предполагало, что пятнадцати Авроров может оказаться недостаточно.

— Ступефай!

— Протего!

— Бомбарда!

— Круцио!

— Редукто!

— Потенс Арма!

— Авада Кедавра!

— Левикорпус!

Заклинания сыпались градом, и обе стороны, неосознанно, разбились на группки. Биться два на два или там два на три было как-то привычнее, чем отряд на отряд. В результате общая схватка рассыпалась на несколько мелких. Волдеморт, пользуясь тем, что его прикрывали Пожиратели, быстро накинул антиаппарационный щит, чтобы никто не сбежал и не привёл подкреплений. Стоило бы, конечно, сразу это сделать либо бежать, едва появились мракоборцы, но Пожирателей подвела банальная вещь. Никто не оговорил вначале общее бегство, и все Пожиратели замешкались, во-первых, ожидая команды Волдеморта, а во-вторых, чего уж там, желая убить мракоборцев. Желательно всех и желательно как можно более жестоким способом.

— Мой Лорд, у нас пять минут, потом общая тревога! — выкрикнула Нарцисса.

— Авада Кедавра! — взревел Волдеморт, но мракоборец ловко подставил тело гоблина.

Сейчас Волдеморт противостоял сразу трём Аврорам, и реплика Нарциссы была очень некстати. Том крутил палочкой, успевая ставить щиты и отражать заклинания, и даже изредка атаковал в ответ. Благодаря его мощи и умению сражаться, численный перевес Авроров над Пожирателями был не так заметен. Восемь Пожирателей против десяти Авроров, ибо сёстрам Блэк удалось убить ещё одного мракоборца.

Конечно, даже сотня мёртвых мракоборцев не стоила потери одного Пожирателя, по мнению Волдеморта. Кто пропал в самом начале, Том не успел заметить, а в одинаковых балахонах и масках Пожирателей можно было различить только по голосам. Зачем они все носили маски, когда Министерству и так были известны наперечёт все Пожиратели, никто из слуг Волдеморта не взялся бы сказать. Привычка, образ, нежелание показывать лицо или скрыть изуродованное Азкабаном, причин могла быть масса.

Но Волдеморт не задумывался над этим. Хотят его слуги носить маски — пусть носят.

Сам он не боялся показывать лицо, пусть даже ритуал воскрешения прошёл не слишком удачно. Увы, вернуть прежний облик записного красавчика у Тома не получилось, но он не слишком расстраивался. Все это было полезно в прошлой жизни, очаровывать женщин и добиваться дружбы мужчин в новой жизни уже не требовалось. Страх и сила, то, что было в Первой войне, только возведённое в абсолют. Для страха и силы не нужно красивое лицо, а своим Пожирателям он и так мил и любезен.

— Экспеллиармус! — и палочка одного из Пожирателей улетела прямо к мракоборцу. — Редукто!

Грудь Пожирателя взорвалась. Мракоборцы радостно взревели, а голос Барти Крауча взревел.

— Фиендфаер!!

Волдеморт еле-еле успел накинуть щит на себя и сестёр Блэк, когда бушующее Адское Пламя закрыло половину пещеры. Крики, вопль, треск, потянуло жареным мясом, обугленными волосами и дерьмом. Потом крики гоблинов, видимо кого-то из мелких поганцев не добили и они прикидывались мёртвыми. Почти сдохший дракон от боли выдохнул последнюю струю огня, вложив в неё остаток жизни. Кто не успел выставить щиты — тех спалило.

Почти мгновенно схватка закончилась, и хорошо, что в пещере было почти нечему гореть. Тем не менее, искусственная тяга получилась такой, что порывы ветра едва ли не сбивали с ног. Сбросив щит, Волдеморт огляделся. Сестры Блэк с палочками наизготовку смотрели в разные стороны, готовясь защитить Лорда, и одновременно спрашивая, цел ли он?

— Я в порядке, — медленно произнёс Том. — Осмотрите тела. Добейте выживших.

— Я займусь этим!! — взвизгнула Нарцисса.

Можно было не сомневаться — добьёт даже трупы. Ненависть Нарциссы к сотрудникам Министерства была почти беспредельной. Несколько актов мести и десяток трупов так и не ослабили её желания перебить все Министерство, в отместку за сына.

Поэтому Волдеморт скомандовал остальным Пожирателям.

— Собирайте деньги! Подберите наших павших товарищей, мы заберём их с собой! Быстро!

Волдеморт снял антиаппарационный щит и приказал ещё…

— Беллатриса, наверх, и приведи остальных. Никаких развлечься напоследок, помните, кто наши союзники и не мешкайте, а то попадётесь в лапы Авроров!

— Да, мой Лорд, — прохрипела Лестрейндж и аппарировала.

Затем Том втянул воздух и прислушался к Метке. Яксли попал в плен, неосторожно коснувшись сигнального портключа. Сейчас он бился, рычал и кусался, в руках охраны. Волдеморт направил ему короткое послание, чтобы Яксли держался, помощь скоро будет. Рабастан Лестрейндж получил своё заклинанием Редукто. Крэбб старший сгорел в пламени дракона. Том вздохнул, отец разделил судьбу сына, сгорев в пламени и взрыве. Джагсон получил собственным отражённым проклятьем в живот и вряд ли протянет дольше получаса. Остальные были живы, хоть и не совсем здоровы. Разрезы, кровь, ожоги, раздробленные кости, но все можно вылечить, если успеть убраться отсюда.

— Так, раненые — аппарируйте в убежище номер два, — распорядился Том.

У него не было ощущения истекающего времени, но торопиться все же следовало. Появилась Беллатриса с пятью Пожирателями, все ещё находившимися под действием Оборотного Зелья.

— Если кто не может аппарировать сам — воспользуйтесь помощью товарищей. Вы, — обратился Том к непострадавшей пятёрке. — Яксли захвачен. Сейчас мы переместимся туда и попробуем его освободить, пока мракоборцы не приняли меры.

— Это может быть ловушкой, — прохрипел один из Пожирателей.

— Это и есть ловушка, — холодно возразил Том. — Мы в неё попадёмся, разнесём там все и спасём Яксли. Или ты, Антонин, предлагаешь его бросить?

— Нет, — прохрипел Долохов.

Волдеморт не стал говорить, но старый Пожиратель и так все прекрасно понял. Сегодня ты бросил товарища, завтра бросят тебя. И остальные Пожиратели все это поняли. Что, конечно же, не отменяло отношений: хозяин — слуги, и прямых приказов Волдеморта, вполне противоречащих братству и принципам вида «сам погибай, а товарища выручай». Но сейчас, в условиях, когда Пожирателей было мало (и стало ещё меньше), а врагов много, и пока план по захвату Министерства ещё не был реализован, не стоило ссориться и подставлять друг друга.

— Тогда готовьтесь. Помогите остальным аппарировать, потом отправимся выручать Яксли. Ну!

Возглас Волдеморта стегнул замерших Пожирателей, и они засуетились, помогая раненым. Волдеморт размышлял. Метка позволяла многое, в том числе и аппарировать на её сигнал, как на маяк. Это избавляло от необходимости видеть точку прибытия, главное, чтобы носитель Метки там присутствовал. Волдеморт ощущал, что Яксли ещё сопротивляется, но, сколько там охраны? И сколько мракоборцев готовятся прибыть, и сюда, в подземелья Гринготтса, и туда, в тюрьму? Или куда там перемещал сигнальный портключ?

В сущности, Тому было всё равно, но не хотелось попасться так глупо.

Также Волдеморт понял, что необходимо расширить численность Пожирателей. Как это сделать, он ещё не знал, но необходимость внезапно навалилась. Одна операция — троих Пожирателей нет, этак месяц пройдёт и останется только он, Тёмный Лорд. Конечно, он и в одиночку многое может, но это так утомительно. И не дело Тёмному Лорду самому принимать подконтрольных магов. Вся эта рутина утомительна и вредна для организма.

Хлопки аппарации заполнили пещеру, и слуги Тома исчезли.

Волдеморт ещё поставил напоследок пару мелких ловушек, и тоже аппарировал во второе убежище. Всего их было пять, но второе выступало в роли «госпиталя». Пожиратели уже занимались лечением и самолечением, и Том открыл было рот, чтобы скомандовать отправку на помощь Яксли, как сигнал от Метки пропал. Он потянулся всей силой, ясно ощущая присутствующих Пожирателей, но ощущения Яксли так и не возникло. Это могло означать только одно: пленного Яксли увезли, аппарировали, быстро и далеко. Даже если бы его убили, затухающий сигнал ощущался бы, но вот полное отсутствие… нет, его уже не спасти.

Волдеморт вздохнул, как будто сожалея.

Он и на самом деле сожалел, но не слишком. В конце концов, все его слуги были готовы умереть во славу Лорда, и поэтому Том ожидал, что Яксли покончит с собой. Каждый из Пожирателей знал очень много, и если Яксли будут допрашивать всерьёз, то он все выдаст. И местоположение убежищ, и численность Пожирателей, и настроения, и некоторые детали будущих операций.

— Лорд, мы готовы! — подошёл Мальсибер.

— Наши враги успели увезти Яксли! — повысил голос Волдеморт, чтобы все слышали. — Трусливо и быстро они увезли его, чтобы мы не успели спасти нашего собрата. Мы славно отомстили за него сегодня, и пусть его плен наполнит ваши сердца яростью! Гневом! Желанием бить врага везде!

— Лорд, если Министерство вытянет информацию из Яксли…, - прошептала на ухо Волдеморту Нарцисса Малфой.

— Я знаю! — резче, чем нужно, ответил Том. — Мы ничего не можем с этим сделать, я не ощущаю его Метку!

— Мой Лорд, возможно поиски в Европе дадут результат? — склонил голову Люциус Малфой.

Волдеморт смотрел сверху вниз на склонившихся Малфоев, и внезапно подумал: «А и в самом деле?» Всё равно в ближайшую неделю никаких операций провести не удастся, мракоборцы будут круглосуточно носиться по Британии с палочками наперевес. Сразу Яксли точно не сдастся, не того закала и характера Пожиратель.

— Люциус, Барти — вы старшие по команде, — приказал Волдеморт, решившись. — Разбирайте деньги, лечите раненых, покупайте нужные вещи и сидите тихо. В убежище номер шесть приготовьте все.

Убежище номер шесть — ложное и напичканное ловушками — было создано специально на случай попадания в плен и возможной выдачи информации. Срабатывание ловушек должно было послужить сигналом остальным Пожирателям, что пора делать новые убежища. Выиграть время, немного ослабить врага и успеть отступить, ибо глупо было бы рассчитывать, что выдав одно убежище, пленный не расскажет об остальных. Фокус тут заключался в том, чтобы рассказать о ложном убежище ещё до того, как начнутся пытки, зелья и заклинания.

— Я совершу небольшое путешествие по Европе, — сказал Волдеморт и аппарировал прочь.

Глава 9

14 февраля. Хогвартс.

Луна, напевая, готовила пирог в форме сердечка. Самое главное в рецепте вовремя добавить лепестки застенчивой розы. Добавишь рано — лепестки застесняются, добавишь поздно — не успеют раскрыться. Но если правильно выбрать момент, то пирог расцветёт, как застенчивая роза, которой непрерывно шепчут комплименты и хвалят в течение недели. Правда, Луна не знала, кому подарить пирог, но потом как следует подумала, станцевала два раза и ещё подумала, и правильно решение пришло само.

Она подарит пирог сама себе!

И съест его, думая о Гермионе, так будет правильно. Тогда Гермиона ощутит поддержку и точно выиграет во втором туре Турнира, и обязательно вернётся в Хогвартс с победой. И тогда все наладится, станет как прежде, даже ещё лучше. Снова будет собираться команда, и настоящий Гарри вернётся в школу. Нынешний Гарри, который не Гарри, он холодный и слишком деловитый. Взрослый.

Луна быстро добавляет лепестки ровно в тот момент, который идеален для пирога, и убавляет огонь под котлом. Конечно, папа учил её не так, но у неё под рукой не было духовки и пришлось изменить схему. Луна вздыхает. Как всё изменилось. Команда не собирается, Гарри не настоящий, и даже папа больше не просит писать статьи. Разве что теперь её вещи вообще не пропадают, но ученики Рэйвенкло по-прежнему не хотят общаться с Луной.

Тогда Луна думает, что лучше бы Шляпа распределила её в Гриффиндор.

Пирог почти готов, и юная Лавгуд убирает огонь из-под котла. Теперь надо было оставить пирог на два часа под лунным светом, чтобы он полностью расцвёл. И тогда можно будет съесть его, любуясь луной и посылая мысленные приветы Гермионе.

14 февраля. Дурмштранг.

Сижу в гостиной, смотрю в пламя камина. Стоило бы, конечно, сидеть на берегу озера, но, увы. Опасно. Рядом с озером водятся самые опасные твари в мире — молодые маги, которые уже умеют колдовать, но ещё не приобрели достаточно мозгов, чтобы колдовать только тогда, когда без этого не обойтись. Не говоря уже о том, что здесь в гостиной никто посторонний без приглашения точно не появится. Товарищ Аластор ещё в первую неделю построил тут систему безопасности, колдовал чего-то, привлекал специалистов Дурмштранга, ходил к директору Лошонци за разрешениями, в общем, развивал бурную деятельность. В пределах, разумеется, иначе мы бы жили в помещении, накрытом Фиделиусом, тремя слоями щитов и даже в туалет ходили бы по пропускам.

Паранойя — дело такое, при ней секретности и безопасности мало не бывает.

Другое дело, что Грюм такой один на сотню тысяч, условно говоря. Большинство магов к безопасности и секретности относится безалаберно, можно даже сказать совершенно наплевательски. Как отличить враг или друг стучится к тебе в дверь под покровом ночи? Надо спросить у него что-то, известное только вам двоим. Вам смешно? И мне смешно, но именно такую форму опознания массово использовали маги во времена Первой войны. Видимо то, что из друга могут пытками выбить нужные сведения или то, что друг может быть под Империусом, магам в голову не приходило. Или приходило, но они отмахнулись.

Магия. Магия берет свою плату за личное могущество.

Ничем иным некоторые, скажем так, распространённые черты личностей магов объяснить не могу. Как говорится, когда в руках молоток, то все кажется похожим на гвоздь. Что же происходит, когда в руках волшебная палочка? Наверное, надо быть магом в ндцатом поколении, чтобы ответить на такой вопрос. Мне как-то в голову только варианты вида: «если враг не сдаётся — его трансфигурируют» или «кто к нам с палочкой придёт, тот Авадой и получит», лезут. Перелицованная народная мудрость, ага.

Итак, сегодня у нас на очереди что? Правильно, опять война в Британии, чтоб ей пусто было.

Свежие новости с полей сражений, так сказать.

Вот товарищ Волдеморда взял и грабанул «Гринготтс», оставив кучу трупов. Гоблины негодуют и требуют от Министерства решительных действий. Два десятка мёртвых Авроров и полсотни гоблинов, это вам не баран чихнул! Разграблены нижние сейфы, хммм, интересно Поттеровское хранилище тоже вынесли или у Гарри не настолько глубоко золотишко хранилось? Так-так, пойман один Пожиратель, предположительно ещё несколько погибло. Ну, тут бабушка надвое сказала, один Том ведает, сколько метконосцев погибло. Пожиратель будет показательно казнён, ха, неужели так быстро с него всю инфу скачали? Хотя с магией… вполне могли. Либо дяденька упёрся, откусил свой Пожирательский язык и помер.

Хрен этих фанатиков поймёт, что за каша у них в головах.

И собственно вопрос: где союзники Тома? Почему слышно только о Пожирателях? Слов нет, элитный маленький отряд ебанутых магов — это сила, но ведь у Волдеморта была целая куча сторонников. Да те же гоблины, вполне могли бы пойти за Томом, пообещай он им палочки и уравнивание в правах! Хммм, хорошо, что на территории Британии нет заповедников с опасными существами. Хотя вру, вроде каких-то драконов где-то прячут.

Интересно, Пожиратели додумаются совершить налёт на пару заповедников и питомников?

Выпустить несколько «милых пушистиков» по классификации Хагрида в то же Министерство, и все. Маги разбегутся, роняя штаны и кал, потопчут в панике пару сотен чиновников, в общем, полная победа. Косую Аллею этим способом можно обезмажить, да пограбить всласть, как следует. В Хогсмид подослать делегацию из зоопарка, а под шумок проникнуть в Хог.

Да, а если Волдеморт догадается натравить союзников на мракоборцев, будет вообще мрак.

Меняя по десятку кентавров или великанов за одного мракоборца, Том может безболезненно выбить всех желающих драться. Оставшиеся девяносто девять процентов магов склонят головы и покорятся. Может быть такое? Очень даже может. И вполне может быть, что Том стягивает на себя внимание, пока несколько его доверенных слуг ведут переговоры, а потом как рррраз, и все! Набежит толпа великанов и троллей, верхом на кентаврах, и затопчет магов.

Что-то я в пессимизм впадаю.

Министерство борется. Орден Феникса борется. Толпы — ну, по меркам магов толпы — добровольцев из других стран помогают. Есть кому противостоять Волдеморту, хотя, если вспомнить, что было пророчество. Истинное пророчество, не то гадание на курином дерьме, что описывают в учебниках. В общем, придётся товарищу Поттеру схлестнуться с Волдемортом, если правильно понимаю.

Что, конечно же, не отменяет плана с взрывом, надо обдумать детали и реализовать по возвращении.

Поэтому я откладываю в сторону газеты и погружаюсь в раздумья. Ведь понятно, что теперь Волдеморту не светит, и значит, ему нужен подставной Министр. При этом ещё не факт, что остальные страны не возмутятся. Это в оригинале Британия варилась в собственном соку, вроде бы, но сейчас-то магическая Европа активно вмешивается? То есть Министр должен быть не только подконтролен Волдеморту, но ещё и устраивать остальные страны? Или нет?

Внезапно понимаю, что упёрся в очередной тупик магического мира.

Вот есть Министр Магии — он, считай, полновластный царь, монарх, диктатор или король, в общем, самодержец во весь рост. Но при этом его выбирают. Но только один раз. Потом Министр сидит, пока не умрёт, или пока не скинут, или пока сам не уйдёт, как вон Фадж убежал. Опять маги извратили перенятое у людей? Вполне может быть. Но все же, как проходят выборы Министра?

Сосредоточившись, принимаюсь мысленно перебирать читанное об устройстве магического общества.

Да, были упоминания о выборах Министра, включая приход к власти Амелии Боунс, но и все. То ли предполагалась, что все и так в курсе, как вон с замужеством сильных магглорожденных ведьм, то ли наоборот, выборы — тайная тайна. Хммм, может отдел Тайн занимается выборами?

И тут приходит Сириус, как говорится, на ловца и Блэк бежит.

— Добрый день, мистер Блэк.

— Привет, Гермиона, — Сириус немного рассеянно оглядывается. — Гарри не видела?

— Где-то тут ходил с таинственным видом, — пожимаю плечами.

Было это с час назад, правда. За размышлениями и перебором вариантов время летит особенно быстро, почему-то. Вот когда делаешь что-то нудное и тоскливое, время тянется и тянется, как будто замедляясь. Тезис относительности времени в быту, так сказать.

Сириус почему-то внезапно успокаивается и садится в кресло.

— Он пошёл к делегации Шармбатона, — доверительно сообщает и подмигивает.

— Почему?

— Так ведь — таинственный вид, день всех влюблённых, куда ещё мог пойти Гарри?

— Ааа, теперь понятно, — дежурная реплика, сказанная, чтобы сказать.

Сам Сириус, понятное дело, к девушкам Шармбатона не пойдёт. Во-первых, надо полагать, ему нравятся женщины постарше, и это правильно. А во-вторых, не хочет отбирать у Гарри шансы. Нет, всё-таки на любовную трапецию это не тянет. Трапеция была бы, замыкайся отношения, и что тогда получается: Сириусу пришлось бы неровно дышать в сторону Габриэль? Нет, нахрен такую педофилию, пусть лучше любовный зигзаг: Габриэль — Гарри — Флёр — Сириус будет, чем трапеция.

Невольно улыбаюсь, представив, что в Гарри влюбились бы обе сестры Делакур. Как бы они его делили? «С понедельника по пятницу он мой, а с пятницы до понедельника — твой? Распишем сладкого по календарю[36]»? Или у Гарри был бы реальный шанс «покататься на трёхколёсном велосипеде[37]»?

Естественно, организм услужливо дорисовывает соответствующих картинок и возбуждается.

Чем отвлечься от мыслей о бабах? Правильно — политикой!

— Как выбирают Министра?

— Что? — Сириус удивлён и это неудивительно, хех.

— Вот везде говорят и пишут о выборах Министра Магии, а как это происходит?

— Решила стать Министром, Гермиона? Это правильно! — заходит Грюм.

Весь раскрасневшийся с мороза, глаз вращается сильнее обычного, товарищ Аластор садится поближе к камину и вытягивает туда правую ногу. Не сказать, что он сильно замёрз, но видно набегался по снегу и морозу. Зачем? Да хрен его знает.

— Только Министром тебе не быть, — подытоживает Грюм и достаёт фляжку.

Засосав добрый глоток «Резвого мага», коктейля из зелья-энергетика и алкоголя в объёмном соотношении один к одному, Аластор утирает слезу и продолжает развивать мысль. Так как он рассказывает именно о выборах, внимательно прислушиваюсь. Сириус, к моему удивлению, тоже. Странно, уж кто-кто, а Блэк точно должен был знать такое!

— Тут ведь оно как, — рассказывает Аластор, — мало быть сильным магом, нужно ещё иметь связи. Или деньги. Ещё лучше и то, и другое. Связи среди старых чистокровных семей и деньги для всех остальных. Кто против, тех затыкать личной силой. Ну и там красота, обаяние, хорошо подвешенный язык и прочие вещи. Парочку прикормленных репортёров неплохо, чтобы нужные статьи про тебя тискали и славу повышали. Вот тогда, если вдруг настанет время выборов, тебя все единодушно выберут Министром и будет тебе счастье. Или несчастье, это смотря, откуда смотреть. Всё-таки Министром быть плохо, считаю, там сплошная бюрократия и лавирование между выбравшими тебя группами.

— Группами? — тупо спрашиваем вдвоём с Сириусом.

— Выборы у магов не то же самое, что выборы у магглов, — поясняет Грюм. — Если бы ты, Сириус, не ушёл из семьи, то узнал бы много любопытного на эту тему.

Сириус презрительно улыбается, мол, оно того не стоило.

— Ну, тебе, Гермиона, понятно это неоткуда узнать было, разве что в книге какой прочла бы. Но зато ты знакома с механизмом выборов у магглов.

— Да, сэр.

— Ну вот, видите, часть информации, вы и так знаете, — удовлетворённо заключает Грюм и замолкает.

Мы ждём, Грюм сидит возле камина и греется. Откашливаюсь.

— А? — приподнимает голову. Задумался, одноглазый.

— Выборы Министра, — напоминаю.

— Подробности можете узнать у нашего любимого Альбуса Дамблдора, — сообщает Грюм, — но суть выборов в следующем. Вначале все, кто хоть что-то из себя представляет в плане силы и влияния, начинают переговоры. Выдвигают кандидатуры, торгуются, выставляют требования и так далее. Семья Сириуса представляла одну из сторон, традиционно часть старых чистокровных семей, с особым цинизмом и нетерпимостью относившихся к людям и другим существам низшего сорта.

— Поэтому я и порвал с семьёй, — мрачно ухмыляется Сириус, — из-за таких вот взглядов, которые и в меня пытались вдолбить, но я не поддался. Расплевался, сбежал и жил у родителей Гарри.

— Жалеешь? — внезапно спрашивает Аластор.

— Нет. Случись сейчас все снова — повторил бы все поступки… ну, кроме одного, но к семье Блэк отношения не имеет, — вздыхает Сириус.

Это, надо полагать, отсылка к гибели родителей Гарри и событиям Хэллоуина восемьдесят первого года. Хэллоуин. Опять. Надо же, как-то не обращал внимания. Так, если вдруг стану властелином всего мира и магии, первым же указом запрещу Хэллоуин. Эта дурацкая мысль странным образом поднимает настроение, и мне вдруг становится беспричинно весело и легко.

— В идеальном случае, — продолжает наставник, — все стороны сходятся на какой-то одной кандидатуре, вот как было с нынешним Министром. Мадам Боунс устроила всех и легко стала Министром. Ещё бывает, что какая-то из сторон становится очень сильна, и тогда Министром становится человек этой стороны.

Ага, ага. Как в оригинале, Орден Феникса победил и поставил министром своего мага. Если Орден этого и не сделал, то уж возможность точно была. После победы над Волдемортом, так сказать, Феникс воспарил над Британией. В сущности, и сейчас можно повторить такую ситуацию. Побеждаем Тома, и через Гарри Поттера ставим своего Министра. Получаем привилегии и льготы, радуемся, и что там ещё победители делают? Грабят города три дня и насилуют женщин? Хммм, не знаю насчёт насилия, но перспектива с женщинами радует.

Ещё один довод в копилку необходимости победы над Волдемортом силами Гарри и компании.

— Так что это выборы, из нескольких кандидатур, — говорит Грюм, — только у магглов все идут и бросают бумажки, а потом специальные люди их считают, правильно, Гермиона?

— Ну не все, но в целом верно, да, — киваю.

— А у магов вначале проводят переговоры, выбирают из всех кандидатур, и уже потом представляют остальным, мол, вот, мы выбрали Министра. Кто это «мы» обычно не озвучивается, кому надо — те в курсе, остальные просто знают, что наверху договорились и выдвинули Министра. То есть драки за власть не будет, все стороны договорились и провели выборы нужной кандидатуры. Это помогает предотвратить возможное кровопролитие, хотя и не всегда. Приходит какой-нибудь Волдеморт, потом и начинает власть требовать.

— Это да, — понимающе вздыхает Сириус.

И снова тишина, только дрова в камине потрескивают. Дружно молчим втроём, каждый о своём.

Глава 10

24 февраля 1995 года. Дурмштранг. Полигон N22, второе испытание Турнира.

Для второго испытания организаторы преобразовали один из полигонов, и теперь огромная каменная чаша в форме вытянутой капли, с высокими гладкими стенами отражала эхом голоса собравшихся зрителей. Гарри глянул вниз и машинально подумал, что высота стен превосходит даже кольца в квиддиче, видимо для того, что опасные твари не добрались до зрителей. Диаметр круга, как сообщил Грюм, сто метров, и дно чаши не было гладким. Камни, деревья, небольшое озеро, в общем, разнообразный ландшафт, который мог бы показаться красивым, если не знать, что сейчас будет.

— Итак, дорогие зрители, приветствую вас на втором туре Турнира Трёх Волшебников! — загремел над чашей голос главного судьи.

Трибуны, набитые битком, радостно загудели в ответ. Взлетела пара фейерверков, донеслись аплодисменты.

— Сейчас Чемпионы получают последнюю инструкцию перед испытанием! Где-то здесь, внизу, лежат шкатулки с заданием на Третий Тур! Цель Чемпионов — найти эти шкатулки и суметь забрать! Как вы знаете, каждый из Чемпионов заранее узнал, какое существо ему достанется во втором туре и три месяца на подготовку!

— Мааало! — раздался дружный вопль с трибуны, набитой фанатами Крама и по совместительству учениками Дурмштранга. — Но Виктор победит!

— Можете не сомневаться, шкатулки нельзя приманить или найти чарами! Запрещены летательные устройства и вообще полёты! Ииииии встречайте! Чемпион Хогвартса, Гермиона Грейнджер против Мантикоры!

Гарри сразу ощутил беспокойство. Повернулся к Сириусу.

— Почему против? Гермионе придётся сражаться с мантикорой?

— Турнир должен быть зрелищным, так что, скорее всего — да, — спокойно ответил Сириус. — Не волнуйся, дюжина магов сидит в засаде, готовая оглушить Мантикору.

Нельзя сказать, что Гарри стало спокойнее, но он приник к омниноклю. Внезапно его как будто пронзило иглой, а перед глазами опять предстала ужасная картина. Гарри представил, как Кубок Огня выкидывает его имя, понуждая принять участие в Турнире. Поттер живо представил, как он сейчас выходил бы в эту огромную каменную чашу, слыша гул голосов над головой, и как с пересохшими губами и потными руками, готовился бы к схватке с опасным зверем. От представившейся картины у Гарри перехватило дыхание, и подкосились колени. Затем он опять, как на первом испытании, вспомнил, что сидит на трибуне, и с чувством непередаваемого облегчения выдохнул.

— Да, впечатляет, — кивнул Сириус, неправильно истолковавший телодвижения Гарри.

Внизу, после слов «Встречайте», раскрылась стена в том месте, где находилось острие капли. Пещера, и из неё сейчас медленно выбиралась мантикора, завораживая зрителей. Мышцы на львином теле перекатывались, а хвост скорпиона подрагивал, как будто готовясь вонзиться в жертву. Женское лицо, обрамлённое львиной гривой волос, морщинистое и злобное, показалось Гарри самым неприятным зрелищем в жизни. Мантикора втягивала воздух и вертела головой, пытаясь понять, что происходит, где она и кто все эти маги.

Гарри покрутил омниноклем в разные стороны, и внезапно обнаружил, что Гермиона уже вышла на арену с противоположной стороны, из основания «капли», оставляя зрителей за спиной. Трибуны притихли, ожидая первых действий. Мантикора пока не видела Гермиону, и Гарри сжал кулаки, умоляя подругу атаковать первой. Или взлететь… ах нет, полёты запрещены! Найти шкатулку? Площадь чаши огромна, видимо Чемпионам выдали какие-то дополнительные инструкции, иначе искать тут можно сутками.

Тем временем Гермиона что-то наколдовывала, уверенными, скупыми движениями.

Гарри узнал Омут Памяти, и ещё Гермиона что-то делала попутно с ожерельем, и всё это, не торопясь, как будто на тренировке. На фоне страха, обуявшего минуту назад Гарри, спокойствие Гермионы казалось чем-то недостижимым. Она как будто вышла на обычную тренировку, а не готовилась схватиться с существом пятой категории опасности, которая официально именовалась «Известный убийца волшебников».

Гарри опять вспотел и опустил омнинокль, чтобы вытереть руки.

— Уважаемые зрители! — разнёсся в это время голос Гермионы. — Заранее прошу прощения у тех, кто, возможно, пострадает от моих действий.

По трибунам прокатилось «бу-бу-бу», маги разговаривали, но для Гарри всё сливалось в единый гул.

— И сейчас, чтобы всем было веселее, немного музыки. Сонорус! Активация!

По каменной чаше, отражавшей и усиливавшей звук, внезапно прокатился звук удара в гонг. Потом разнёсся звук тяжёлого дыхания, как будто великан пробежал огромную дистанцию и остановился передохнуть. Затем великан внезапно начал кричать на английском «Проверь свою мощь! Проверь свою мощь! Битва насмерть!» Всё это сопровождалось ритмичной музыкой с обилием ударных. Пока Гарри пытался понять, в чём тут смысл, Мантикора уже огромными прыжками приближалась к Гермионе.

Музыка — непрерывные ударные под выкрики «Бой!» — оглушала и заглушала рёв толпы на трибунах.

Мантикора скакала, Гермиона подняла палочку, и ближайший валун полетел в зверя. Прыжок! Мантикора заносит лапу для удара, Гермиона уворачивается и тут же приподнимает ещё валун. Мантикору, которую пронесло вперёд инерцией прыжка, бьёт валуном в живот и отбрасывает.

Мантикора по — кошачьи изворачивается и приземляется на лапы.

Гермиона, сорвав ожерелье, быстро увеличивает его в размерах. Мантикора, пригнув голову, обходит девушку полукругом, как будто по спирали, сближаясь и сближаясь. Здесь открытое пространство, и Гарри кричит, чтобы Гермиона отходила правее, там огромный валун. Метров пять в высоту, если на него забраться, то Мантикора не допрыгнет. Но Грейнджер не слышит, да что там, Гарри сам себя не слышит, так как музыка гремит, а трибуны орут. И что там кастует Гермиона не слышно, но результат отлично виден.

Увеличенные шарики ожерелья разлетаются в мелкую пыль возле Мантикоры.

В это же время мантикора ударом лапы отбрасывает Омут Памяти в сторону. Музыка обрывается и внезапно воцаряется тишина, так как трибуны тоже не могут понять, что происходит. Зрители жадно вглядываются и вслушиваются. Не медля ни секунды, Гермиона делает резкий протыкающий жест палочкой и кричит:

— ОДАБ!!

После чего резко аппарирует вправо, прямо под стену арены.

Гарри в омнинокль отлично видит каждое её движение.

— Вингардиум Левиоса!

Ближайший трёхметровый камень встаёт между Гермионой и взрывом. Там, где стояла Мантикора вздувается огромный огненный шар, настолько огромный, что на трибунах звучат встревоженные крики.

— Протего Максима! — рявкает Грюм и стучит посохом.

Взрыв! Оглушающий и ослепляющий, ударная волна сметает зрителей, неосторожно подошедших к краю арены. Скала под ногами мелко дрожит, и Гарри пугается. Облако пыли, листвы и каменной крошки оседает, и Грюм убирает щит.

— Кхех, на тренировках это было не так зрелищно, — выдаёт Аластор.

Зрители кидаются к краю Арены, и Гарри тоже жадно всматривается, как там Гермиона? Где она? Её нигде не видно, хотя теперь укрытий и разности ландшафта на арене нет. Затем кто-то замечает и кричит:

— Да вон же она, на стене!

Гарри переводит омнинокль и облегчённо выдыхает. Гермиона, как ни в чём не бывало, стоит на стене. Параллельно земле, на высоте пятнадцати метров. Она сдёргивает с себя мантию, подбрасывает в воздух, режет на несколько частей и тут же подхватывает их Левитацией. Квадраты из ткани каменеют и располагаются в воздухе подобно ступенькам лестницы.

— Хо! — выкрикивает Гермиона и бежит вниз по самодельной лестнице.

Расстояние от ступеньки до ступеньки по два метра, но она легко, как будто играючи перепрыгивает и приземляется. Затем ступеньки подлетают к ней и собираются в мантию. Грейнджер накидывает её и делает вид, что кланяется. Трибуны, готовые взорваться криками «Хогвартс!» и аплодисментами, вместо этого оглашаются воплями.

— Смотри! Впереди! Шевелится!

Груда камней как будто взрывается, и оттуда вылетает в прыжке Мантикора. Кусок хвоста с жалом перебит и болтается, одна из лап прихрамывает, по бокам струится кровь, тело обожжено, но в остальном зверь взбешён и готов разорвать обидчицу на куски. Грейнджер отталкивается и прыгает в сторону, а когда Мантикора пролетает мимо, выдаёт.

— Бомбарда Максима! — но промахивается.

Стена арены взрывается, засыпая и Мантикору, и Гермиону каменной крошкой.

— Протего! — но зверь ударом лапы проламывает щит.

Грейнджер отпрыгивает, и делает глубокий вдох. Гарри отчётливо видит в омнинокль, что она щурит глаза. Обсчёт ситуации и принятие решения, и Мантикора получает…

— Инфрасонус! — прямо в лицо.

Зверь «поплыл» на секунду и промахнулся. Гермиона успела упасть и пропустить Мантикору над собой. Она вскакивает, но не так быстро, как обычно, и Гарри испытывает очередной приступ ужаса и паники. Она перенапряглась и устала! Мантикора ещё на ногах, что теперь будет? Недаром существо пятой категории, так просто его не убить, даже если ты Бешеная Грейнджер. Но Гермиона сплёвывает и пускает в ход следующий козырь.

— Вспышка!

Хлопок аппарации и вот Грейнджер уже за спиной Мантикоры. Девушка передёргивает плечами.

— Бомбарда Максима!

Но не в Мантикору, а под неё. Куски земли и камней подбрасывают Мантикору, и зверь беспорядочно подлетает вверх. Хлопок! Гермиона оказывается над головой мантикоры, и тут же наносит удар.

— Инфрасонус! — прямо в голову мантикоры.

Дезориентированный зверь падает на камни головой, вместо того, чтобы мягко приземлиться. Мантикора оглушена и растеряна. Хлопок! Грейнджер уже рядом. Взмах палочки и ближайшая куча камней превращается в огромный молот. Удар! Удар! Удар! Хребет мантикоры изрядно надломлен, и она жалобно завывает, придя в себя, но уже не в силах пошевелиться. Время, будь у Мантикоры время, она бы излечилась, но времени ей никто не даст.

— Хогвартс! Хогвартс! — орут трибуны вперемешку с другими криками. — Убей! Убей! Убей!

Гермиона подходит к тому, что осталось от Омута Памяти, быстро создаёт его заново и запускает песню дальше. Она не спешит добить Мантикору, что-то колдуя в десяти метрах от неё. Палочка порхает над двумя камнями, Мантикора воет, трибуны снова хлопают и орут, перекрикивая даже музыку.

— Битва насмерть!

— Хогвартс!

— Грейнджер!

— Проверь свою мощь!

На словах «Безупречная победа!» Гермиона швыряет камни в Мантикору, и те взрываются. Зверь окончательно роняет голову и затихает. Гермиона подходит и ставит ногу на туловище. Гарри тоже что-то кричит, а потом останавливается и смотрит в омнинокль. Хотя со стороны Грейнджер кажется полностью в порядке, Гарри видит, что она еле стоит на ногах и не падает только потому, что придерживается за труп Мантикоры.

— Эх, молодёжь, молодёжь, — раздаётся ворчание Грюма, и он перемещается к остальным судьям.

Гарри наблюдает безмолвную сцену. Грюм, получив разрешение, аппарирует на арену и что-то втолковывает Гермионе, та отмахивается и показывает рукой на труп мантикоры. Затем подходит и начинает расшвыривать камни. Её шатает, но она упорно ищет что-то и находит. Шкатулку с заданием, правда, смятую до невосстановимого состояния в процессе гибели мантикоры.

— Слушайте, тут что-то нечисто, — заявил Министр Польши. — Ладно, я понимаю, обхитрить, обмануть, забрать шкатулку. Но разнести арену и убить существо пятой категории? Вам не кажется, что нас обманывают, господа?

— В чём именно, коллега? — спросил Министр Магии Германии. — Чемпионов проверяли, их палочки тоже.

— Четверокурсница не может такого! Это противоречит всей истории магов!

— Наставники уж больно хороши, — добавляет Министр Магии Франции. — Готов съесть свою мантию, если её не натаскивали с первого курса, и как бы не лично сам Дамблдор. Он же мастер трансфигурации, а что мы сейчас видели — как раз её самую. Отменнейшая трансфигурация, скажу я вам.

— С этим никто и не спорит! — восклицает Министр Польши. — Но все вместе? На четвёртом курсе?

— Коллега, коллега, спокойнее, не надо горячиться. Она же вроде однокурсница Гарри Поттера? И на одном факультете с ним? Ну, вот вам и ответ! Дамблдор со своим Орденом Феникса натаскивали боевика для охраны Поттера.

— Только странно, что она торчит здесь, а не там, в Британии, охваченной ловлей Тёмного Лорда.

— Вы же знаете нашего дорогого Альбуса. Не будь он одержим победой над Тёмным, сейчас сидел бы рядом с нами в качестве коллеги.

— И что?

— А то, что раз девушка здесь, а Поттер там, значит Дамблдору так надо. Может он Лорда в ловушку заманивает? Беззащитный Гарри Поттер — знатная добыча.

— Или старик просто сошёл с ума от старости, сами слышали, какие про него слухи ходят.

— Да, да, вполне может быть, — закивали Министры.

После небольшой уборки Арены, второй Тур возобновился. Виктор Крам, которому досталась Химера, возиться не стал, а сразу пробил по глазам. Химера увернулась, тогда Виктор ударил в камень перед зверем. Фокус удался, и каменная крошка запорошила глаза Химере. Крам хладнокровно подошёл ближе и усилил воздействие.

— Конъюктивитус!

Зверь взвыл, начал кидаться из стороны в сторону, бить и молотить лапами вслепую. Виктор, уловив момент, сорвал шкатулку и выпустил сноп зелёных искр. Химера напоследок слегка зацепила его, всё-таки ему пришлось приблизиться вплотную, но реакция Ловца выручила. Отделался лёгкой царапиной.

Флёр, которой Гарри все уши прожужжал о мощи трёхголовых собак и их слабости, тоже подготовилась. Сделала флейту из камня, и сыграла. Собака зевнула. Флёр сыграла ещё, но где-то ошиблась, и собака вместо сна начала гоняться за чемпионкой Шармбатона по арене. Впрочем, мисс Делакур, к огромной радости Гарри не растерялась и ловко обратила размеры собаки против неё же самой.

Дополнительно разозлив собаку, Флёр в последнюю секунду увернулась, и трёхголовое создание на полной скорости врезалось в стену. Зрители на трибунах попадали со скамеек, и парочка даже получила вывихи. Флёр тем временем не теряла времени и дополнительно обрушила огромный валун на спину собаки. Убить её не получилось, но придавило надёжно, и мисс Делакур, взобравшись на камень, начала наигрывать на флейте. Собака вначале рвала и метала, но затем музыка подействовала, и три головы сникли. Флёр, не переставая наигрывать, отправилась на поиски шкатулки и быстро нашла таковую.

— Она — чудо, правда, Сириус? — захлопал Гарри.

— Конечно, Гарри, раз она тебе нравится — она просто чудо, — кивнул Блэк.

Потом быстро кинул взгляды по сторонам, но обошлось. Делегация Шармбатона, сидевшая рядом, как раз выражала бурный восторг, вскочив и хлопая, так что никто не расслышал оговорки имени. Вроде бы не расслышал. Сидевшие ниже Министры и охрана тоже радовались успехам Флёр, ибо за красивую девушку всегда приятно порадоваться.

— Внимание, результаты Второго Тура! Чемпион Хогвартса, Гермиона Грейнджер, получает сорок баллов, но за потерю шкатулки с заданием судьи сняли три балла!

— Это несправедливо! — заорал Гарри, вскакивая, но его никто не услышал и не заметил.

— Чемпион Дурмштранга, Виктор Крам, за умелые и решительные действия, получает также сорок баллов! Чемпион Шармбатона, Флёр Делакур, тридцать восемь баллов!

— За что Флёр сняли баллы?! — и опять крик души Гарри проигнорировали.

— Таким образом, после двух испытаний, лидирует чемпион Дурмштранга, Виктор Крам, у него семьдесят девять баллов! Затем идёт Гермиона Грейнджер, Чемпион Хогвартса, у неё семьдесят семь баллов! И Чемпион Шармбатона, Флёр Делакур, замыкает список с шестьюдесятью тремя баллами!

— Крам! Крам! Крам! Крам! — скандировала половина толпы.

— Дурмштранг! Дурмштранг! Дурмштранг! — скандировала вторая половина.

— Флёр и Хогвартс! — орал Гарри, но его по-прежнему никто не слышал.

Глава 11

Март. Весна. Внезапно, смело и решительно все поклонники разбегаются. Хотя, казалось бы, самое время гормонального взрыва, щепка на щепку лезет и прочие мартовские коты. Подумав, прихожу к выводу, что это подтверждение слов Мигеля. Вся эта внезапная страсть и попытки ухватить меня за жопу были следствием политики: «Присоединяй ведьм и усиливай Род». После же сцены с Мантикорой внезапно задумались, мол, не получится ли как с тем медведем, которого охотник поймал, а сдвинуться с места не может: медведь не пускает.

Не знаю, рассчитывал ли на это дедушка Альбус, давал ли он инструкции Грюму, но какая, в сущности, разница?

Теперь все эти старые и чистокровные осведомлены о том, что на свете есть такая Гермиона Грейнджер, и она много чего умеет. Хотел основывать Род — вперёд, Дамблдор слово держит, поддержку оказал. Правда, хех, я же не говорил, с кем буду основывать, так что Луна вполне подойдёт, годика через два. Так сказать, дождёмся полной Луны.

Эта мысль греет и согревает меня.

Слов нет, я бы и Флёр, и Тонкс, и кого постарше охотно бы затащил, но здесь опять мысль возвращается к одному и тому же моменту. Общество магов традиционное, за резкую пропаганду однополых отношений могут и обидеть. На кол, конечно, не посадят, но внезапно всё может стать сложно. Не говоря уже о том, что не к каждой магессе подкатишь с предложением подержаться за сиськи. Луна же достаточно безумна, чтобы согласиться, крепкая девичья дружба, то да се, а там и совершеннолетие придёт. У магов совершеннолетие даёт существенно больше прав, но оно и понятно, такими энергиями оперировать, не то же самое, что школьникам людей в студентов превращаться.

Вообще, вопрос обучения и школьники-студенты, он весьма интересный применительно к магомиру. Ходят, ходят упорные слухи, что обучение семь лет, с одиннадцатилетнего возраста, связано именно с развитием магии внутри мага. Если сформулировать вкратце, то возраст совершеннолетия — это точка, когда магия внутри перестаёт расти. Так как во взрослую жизнь маг должен выходить сформировавшимся, то семь лет перед совершеннолетием магия внутри крепчает и растёт. Повышается пропускная способность души, растёт резерв энергии, удерживаемый телом, увеличивается скорость преобразования и так далее.

В официальной литературе тишина. Сириус и Аластор разводят руками.

Надо будет дедушку Альбуса спросить, он точно должен знать.

Так вот, по слухам, обучение в эти семь лет призвано, не столько дать знания, сколько помочь магу-школьнику с этим самым развитием магии. Регулярное колдовство, проживание в местах с сильным источником, привыкание к палочке и к «сотворению магии», общение с другими магами, так сказать репетиция жизни, все это и составляет основную цель этого семилетнего дурдома. А вовсе не знания, которых нам дают не слишком много, во всяком случае, в обычной школе за отрезок с пятого по одиннадцатый класс можно изучить гораздо больше.

Но официальная литература и в этом вопросе молчит.

Вполне возможно, что я ищу не там, и подсказать никто из наших не может. Либо вопрос этот настолько давний, что все просто привыкли к нему. Как вон раньше видели люди, что солнце встаёт с одного края и за день переползает на другой, а что, как, зачем и почему непонятно. Потом уже пошла астрономия и прочие Коперники… хммм, кривая какая-то аналогия получилась.

Ну что же, пока можно прикинуть и самостоятельно.

Слухи просто так не появляются. Должно быть некое событие, информация, что-то, что даст толчок к появлению слуха. Центр кристаллизации, грубо говоря. Соответственно, можно предположить, что некое развитие магии в школе имеет место быть. Либо маги вначале замутили школы на источниках, а уже потом заметили, что идёт благотворный эффект. Ведь недаром, как уже выяснилось, элита кучкуется по отдельным школам и учится по семь лет, оставляя магическим пролетариям право пролетать с учёбой.

Отсюда же и отсутствие ВУЗов, как точка схождения двух пунктов. Во-первых, объем изучаемой магии не велик, и его вполне реально выдать за семь лет. Кто хочет — потом учится сам, совершенствует заклинания, улучшает зелья, раскапывает проклятия и так далее. Ну, не накопили и не создали маги столько общих знаний, чтобы ещё и ВУЗ ради них открывать. И, во-вторых, маги — индивидуалисты. Каждый чего-то там тихо кропает в углу, ни о какой научно магической работе и речи нет. Что опять же пересекается с первым пунктом: «не создали маги столько общих знаний». И не создадут, похоже. Просто не успеют по времени.

Либо люди уничтожат друг друга, и тогда на обломках цивилизации уцелевшие маги будут живыми богами.

Что-то мысли скачут, как будто родео в голове проходит. Ага, понятно. Всю зиму меня осаждали поклонники, мать их, цензурных слов не хватает, бились, аки лоси, подливали, интриговали, бегали вокруг, а тут раз и тишина! Паранойя то уже обострилась, кажется, что вся эта тишина — один огромный подвох, вот организм и дёргается. Хотя, парни просто сообразили то, что Мигель озвучивал ещё месяц назад. Ну, про мужика в юбке и кто кого трахать в семье будет.

Сообразив, тут же прекратили зряшные усилия.

Что ж, это радует. Было бы совершенно неинтересно, продолжай они пускать слюни в мою сторону. Для кого, спрашивается, внешность портил? Для кого силу демонстрировал? Хммм, хорошо, что Луна всего этого не видит, а то хрен знает, как отреагировала бы. Начала бы жалеть несчастную маленькую Мантикору, недаром же она так поладила с Хагридом. Любители «милых пушистиков» пятой категории, драконов там, единорожек, всяких трёхголовых собачек. Реакцию на убийство «пушистика» трудно было бы предсказать.

Впрочем, погрузиться в неприличные мечты об игре с подросшей Луной в «Невинную деву и единорога» мне не дают. Нагло и грубо прерывают, можно сказать.

— Привет, Чемпионка! — появляется Тонкс. — Пошли пить тыквенный сок!

— Не поняла, — медленно произношу.

— Хахахахаха! — закатывается метаморфка. — Ты тоже не любила тыквенный сок? Пошли, пошли, посидим в местном кафе, выпьем, поболтаем. Чего расскажу — обхохочешься!

— Опять анекдот про Грюма? — вздыхаю.

Уже слышал с десяток анекдотов про нашего товарища Аластора, однотипных, правда. Сюжет незамысловат: Грюм видит что-то своим волшебным глазом и тут же реагирует. Где-то похабно, где-то не очень, но сам факт! Видимо искусственный глаз очень возбуждает фантазию, хех. Откуда наставник взял свою гляделку — не рассказывает, мол, маленькие мы ещё такое знать. Хммм, если прибегнуть к Гуглу, то есть спросить дедушку Альбуса — расскажет?

— Нет, про тебя, — машет рукой Нимфадора.

— Анекдот про меня?

Мы уже дошли до озера, так что выкрик далеко разносится по водной глади. Тонкс хохочет.

— Да не анекдот, а просто про тебя, — в конце концов, отсмеявшись, выдыхает.

— И это будет смешно?

— Не знаю, — разводит руками. — Но про тебя! И вообще, у нас выходной!

— С чего бы это вдруг?! Ещё тренировка с Аластором, нужно пару глав из учебника проработать, тренировка мышц, и потом ещё конспект по…

— Старый Шизоглаз уехал, у нас выходной, — небрежно отмахивается Нимфадора. — Предлагаю выпить пива и поболтать о своём, о девичьем!

Продолжаем движение в обход озера. Поболтать о девичьем — это прекрасно, но…

— Надолго уехал? — лучше все же уточнить.

— На пару дней. Дела Ордена или срочно выпить захотелось, не сказал, но вид такой таинственный принял, просто умора, — опять хохочет Нимфадора.

Ба, да она, похоже, уже накатила! Картинки вида «пьяная девушка пизде не хозяйка» молниеносным табуном проносятся в голове. Правда, если пить с ней наравне, то всё будет печально, ибо обои два будем пьяными. С другой стороны, может это и к лучшему? По пьяному делу точно можно её засосать и за грудь потискать, а потом свалить все на алкоголь. Главное — границу не переходить, когда выпил, но ещё твёрдо соображаешь, и при этом моральные установки размыло.

Неудивительно, что я моментально взмок от таких эротических перспектив.

— Ну, раз таинственный, то лучше не лезть, — как можно небрежнее замечаю. — И что, Сириус за главного?

— Точно, и как самый главный, он тут же объявил выходной и велел развлекаться!

Не в силах говорить — киваю. В горле пересохло, руки потеют и трясутся. Организм, уловив намёк на реальный шанс потрахаться, бушует, рвёт и мечет. Ещё немного, и мозг отключится, а тело оглушит Нимфадору и начнёт насилие прямо здесь. Надо, надо освежиться!

Плещу ледяной водой из озера в лицо.

— Что-то случилось? — заботливо наклоняется Тонкс.

— Нет, все в порядке, — уже твёрдым голосом.

Её прикосновение волнует и возбуждает. Блин, вот уж не думал, что снова переживу эти гормональные подростковые вспышки! Самое опасное в них — остаться без мозга, и тут же начать распускать руки. Картинки мелькают ещё быстрее, вот мы пьём с Нимфадорой, шутим и смеёмся. Потом я помогаю ей добраться до кроватки и помогаю раздеться, а потом ням-ням-ням!

— Тогда давай прибавим шаг, а то нас уже ждут, — внезапно заявляет Нимфадора.

Дзанг! Порномечта разбивается о действительность.

— Кто это нас ждёт? И вообще, вроде речь шла о чём-то смешном?

— Ждут нас сестры Делакур, я их пригласила… ладно, они сами навязались на посиделки. Услышали мои радостные вопли, ну и слово за слово, в общем, они будут ждать нас в кафе. Устроим девичник, — как бы извиняясь, объясняет Нимфадора.

Организм тут же так сказать воспаряет духом и возвращается к прежним планам. То да се, баночка за кружечкой, а спать сестры всё равно пойдут на свою половину здания, так что план «Пьяная Нимфа» опять в силе! Умом понимаю, что хрен бы с два, в присутствии девушек Шармбатона, Тонкс не напьётся так сильно, как нужно. Одно дело доверительные разговоры на двоих, с подливанием и незаметным трансфигурированием пива в водку, и совершенно другое девичник на четырёх девушек разного возраста.

Организм не хочет уступать, пытается вообразить нечто вроде совместной примерки лифчиков.

И смех, и порно, лезут в голову упорно. В общем, хрен по бороде, а не влажные мечтания о пьяном сексе! Ишь, размечтался, посреди чужой школы взрослую метаморфку напоить и соблазнить? Хотя нет, соблазнить — это чересчур. Нимфадоре взрослые бодрые мужики нравятся, а не юные школьницы. Таковые скорее объект мечтаний этих самых взрослых бодрых дяденек, и то не всех.

Ощущение такое, как будто руками сам себе извилины загибаю.

Яростно чешу подзаросшую макушку, надо бы подстричься, да все некогда. Короче, я не во вкусе Нимфадоры, хотя в прежнем теле может и понравился бы ей. А может, и нет, кто этих женщин поймёт? Вообще может ли метаморф любить за внешность?

Вопрос философский.

А вот может ли метаморф опьянеть, это вопрос практический. При таком уровне управления телом, нейтрализация ядов — а этиловый спирт именно что яд — должна быть лёгкой и непринуждённой. Печень расширить, кровоток усилить, или вообще усилием воли спирт через поры кожи выбросить. Хммм, помнится наша разлюбезная Дора говорила, что она неуклюжий метаморф? Может и не умеет избавляться от спирта, а?

Организм, в общем, цепляется за соломинки и пытается спасти тонущий корабль несостоявшегося секса.

Надо заметить, что Флёр вне здания всё-таки сдерживает силу вейлы. Или инстинкты? Нет, магию четвертьвейлы, вот так будет точнее. Определяется все это очень просто: по силе давления диадемы на виски. Согласитесь, мало приятного находиться в обществе человека, про которого ты точно знаешь, что он на тебя воздействует. Плюс потом голова болит. Грюм, конечно же, сказал бы, что это прекрасная возможность потренировать Окклюменцию, но ну его нахрен. Прекрасно помню воздействие Флёр, и диадему снимать что-то совсем не хочется.

Вдруг мисс Делакур, выпив, перестанет сдерживаться?

Не хватало ещё попытки изнасилования прямо в кафе, с фотографиями во всех газетах: «Любовь Чемпионов» или ещё что-то наподобие. Интересно, зачем сёстрам Делакур эта встреча? Паранойя шепчет, что это Хитрый План, здравый смысл подсказывает, что они тоже девушки и хотят иногда отдохнуть и расслабиться, а организм просто пускает слюни и строит неприличные планы.

Кафе с названием «Приют зельевара» стоит в ряду кафе на самом краю, слева. Покосившаяся вывеска: котёл с зельем и сосредоточенный школьник с палочкой в руках над ним. Внутри не слишком людно и не слишком пусто, так серединка на половинку, в конце концов, у школьников Дурмштранга тоже выходной. Воскресенье, йоптель.

Неожиданно с тоской вспоминаются тренировки «Ёжиков» по воскресеньям.

Кажется, я сыт Дурмштрангом по горло. Вот так, внезапно.

Сестры Делакур, как истинные девушки, занимают неправильные места. Мужчинам главное что: чтобы спина была прикрыта стеной, да обзор помещения полный был. Мало ли, вдруг враги полезут? Девушкам же — покрасоваться в первую очередь, вот и сидят по центру. Разумеется, всеобщее внимание им оказывается обеспечено, особенно Флёр. Кстати, интересно, вот её сестра, Габриэль, она же тоже на четверть вейла? Но по мозгам не шарашит, как старшая сестрица.

Очень интересно. Это связано с совершеннолетием или половым созреванием?

Сама Габриэль то сопля — второкурсница, или даже первокурсница, в общем, ни жопы, ни сисек. Но видимо насмотрелась на Флёр и её дела, и тоже вовсю клеится к Арктуру нашему Блэку. Впрочем, местных Габриэль не волнует, а вот к её сестрице клинья подбивают безостановочно. Хех, вот и сейчас два «первых парня на деревне» уже подвалили к столику и что-то затирают. Флёр машет рукой, но парни настаивают.

— Парни идите по своим делам, — спокойно так говорит Нимфадора.

Ученики гневно оборачиваются, мол, сейчас как пошлём, как пошлём, так дойти не сумеете! Но вид Нимфадоры сбивает с них спесь, всё-таки она почти Аврор, а они ученики. Встаю рядом, складываю руки на груди. Парни сопят. Меряемся взглядами.

— Идите, мальчики, — улыбается Тонкс, — у нас тут свои, девичьи дела.

И парни уходят, не устраивая драк и биения посуды. Красота — страшная сила!

— Ну что, начнём?! — с энтузиазмом восклицает Нимфадора и плюхается на ближайший стул.

Глава 12

Хогвартс. Большой Зал. Невилл, Рон и Чарли.

Лонгботтом, не замечая, что скребёт по пустой тарелке, с раскрасневшимся лицом читал газету. Рон пытался делать домашнее задание по Прорицаниям. Чарли со скучающим видом разглядывал потолок Большого Зала. Сегодня там показывали синее небо, редкие облачка и немного солнца. Настроение у бывшего Аврора было сонное. Интервью выдалось бурным, пришлось не только говорить, но и драться, потом убегать, ещё драться, и только потом подоспели мракоборцы Министерства.

Молодые и неопытные.

Хорошо, что Пожиратели сразу отступили и не стали ввязываться, иначе тут бы мракоборцам и пришёл конец. Как чуть не пришёл он самому Чарли, и только умение аппарировать спасло, когда в редакции внезапно появились Пожиратели. Эти гады в масках заранее заложили портключ в помещение, и таким образом обошли охрану. Итог: разгромленная редакция, два мёртвых мракоборца охраны, испорченная мантия и очки у Чарли, и возможное раскрытие маскировки. Бакстер не знал, заметили ли его аппарацию, и если заметили, то, сделали ли верный вывод?

Ведь Гарри Поттера могли обучить аппарации в этом году, не так ли?

Дамблдор, узнав о случившемся, подёргал за бороду и сказал, что займётся вопросом. Упущение? Конечно. Никто не предполагал, что лже-Гарри придётся аппарировать, но иначе Чарли точно остался бы там, вместе с остальными погибшими. Пятеро опытных магов — а в Пожирателях остались только опытные — это чересчур, тут даже Грюм в одиночку не справился бы.

В общем, не удалось Бакстеру выспаться, с этими треволнениями, и теперь он бездумно смотрел на потолок. Не сон, не бодрствование, нечто среднее, когда и глаза открыты, и примерно понимаешь, что вокруг происходит, но при этом мыслей нет, тело заторможено и отдыхает.

— Какой дурак придумал Прорицания?!! Это все чушь!! — заявил Рон, отбрасывая свиток и книгу. — Если верить этим чаинкам, то меня вчера съел великан!

Пауза. Никто не отреагировал. Невилл был поглощён газетой, Чарли было лень говорить. Рон, красный и злой, снова подтянул к себе свиток, открыл книгу и начал писать, злобно бормоча под нос.

— Может ты неверно посчитал чаинки? — пришла Джинни, услышавшая крик.

— Чтоб ты понимала в Прорицаниях, ты ж на них не ходишь! — злобно огрызнулся Рон.

— Мне Луна рассказала, — пожала плечами Джинни.

Рон злобно фыркнул, но смолчал. Только начни говорить про Луну, тут же всплывёт и Гермиона, и так далее, слово за слово, и опять будет ругань. После прошлого раза и последовавшей нотации со стороны Гарри, младший Уизли не испытывал желания повторять случившееся.

— И вообще Рон, ты смотришь на картинку с кофейной гущей, а свиток пишешь про чаинки, — продолжала Джинни. — Неудивительно, что у тебя не получается…

— Сейчас я предскажу! — захлопнул книгу Рон. — Команда Гриффиндора останется без Ловца! Лучше бы помогла мне, я всё-таки твой брат!

— Подумаешь, вас таких много, — закатила глаза Джинн, вызвав усмешку Бакстера.

Многочисленность семейства Уизли уже давно служила предметом для шуток.

— Ну и ладно, играйте в свой квиддич, смейтесь надо мной, да, — заворчал Рон, снова открывая книгу. — Нет бы помочь! Гарри, может ты поможешь?

— Да пиши, что в голову придёт, — тут же ответил Чарли, — всё равно Сивилла проверять не будет.

— О, а это мысль! — и перо Рона застрочило вдвое быстрее.

— Гарри! Это неправильно! — воскликнула Джинни. — Нельзя придумывать!

— Подумаешь, — передразнил её недавнюю реплику Бакстер, — вон в газетах постоянно придумывают, и ничего. Все верят. Правда, Невилл?

— А? — оторвался от газеты Лонгботтом. — Что?

— Гарри утверждает, что в газетах одни выдумки! Это же неправда! — воскликнула Джинни.

— Ааа, — протянул Невилл и снова уткнулся в газету.

Джинни, не дождавшись реплики, возмущённо засопела, опять сделавшись удивительно похожей на Молли.

— Что это с ним?

Чарли, понявший, что спокойно поспать с открытыми глазами ему не дадут, вздохнул и пояснил.

— Читает про второе испытание Турнира Трёх Волшебников. В пятый раз. Потом смотрит на фотографию и начинает рвать волосы на голове. Ест не глядя то, что на тарелке. Снова принимается читать, и так по кругу с самого обеда.

— Ух ты, — Джинни поднялась и заглянула через плечо Невилла в газету. — Это кто?

— Это Гермиона Грейнджер! — неожиданно заорал Лонгботтом на весь зал. — Подруга твоя!!

Джинни отшатнулась, шлёпнулась на пол, но Невиллу было всё равно: он опять уткнулся в газету. Ученики и учителя, обернувшиеся было на крик, тоже вернулись к своим делам.

— Это Мантикора, — пояснил лже-Гарри, помогая Джинни подняться. — Опасная зверушка, пятой категории.

— Ого! — Джинни тоже ходила на УЗМС, и профессор Кеттлберн уже рассказал им о категориях. — Так что получается, Гермиона… убила её?

Рон, не отрываясь от свитка, вздохнул. Когда сова Августы Лонгботтом принесла газету Невиллу, тот немедленно поделился «радостными» новостями с окружающими. В принципе, Рон был не против послушать о подвигах, но тут было одно но. Опять окружающие будут без умолку болтать о Грейнджер, и как тут не вздохнуть?

— После василиска и с таким наставником, как Шизоглаз — это неудивительно, — спокойно ответил Чарли.

Он не стал развивать тему василиска, просто отметил, что Рон в очередной раз удержался от реплики. Это радовало, младший Уизли всё-таки переборол себя и начал учиться сдержанности. Конечно, угроза лишиться дружбы Гарри Поттера тоже подействовала, но какая, в сущности, разница? Пусть привыкает сдерживаться, однажды Рон поймёт, что никто не вспоминал ему ту историю с василиском, не попрекал, и тогда ему станет стыдно. Вкупе со сдержанностью и умением держать язык за зубами, это будет прекрасным фундаментом для изменений.

Изжить влияние Тёмного Лорда — вот глобальная цель, и умение сдерживаться — тут только первый шаг.

Не то, чтобы Чарли рвался перевоспитывать Рона, но обойти этот вопрос не получилось. Впрочем, оригинальный Поттер на этот счёт не высказывался, так что Чарли скорее прикрывал тылы от слабой возможности предательства, по привычке. Доверяй окружению, но проверяй, и проживёшь долго, хотя возможно и не слишком счастливо.

— Всё равно, это как-то чересчур, — вздохнула Джинни, — в голове не укладывается.

— Да, да, не укладывается, и как только организаторы додумались выпускать школьников против таких опасных существ? — Невилл внезапно оторвался от газеты и затараторил. — Чем они думали? Хорошо, что Гермиона такая сильная и красивая, а если бы нет? Ведь если посмотреть…

Он тараторил и тараторил, захлёбываясь словами и возмущением, выплёскивая аргументы, накопившиеся за время шестикратного прочтения и разглядывания фотографии. Кто-то с трибуны исхитрился сделать нормальную, большую колдофотографию, как Грейнджер стоит, поставив ногу на труп мантикоры. Рон, закатив глаза, отложил свиток и демонстративно заткнул уши на несколько секунд. Не помогло, Невилла несло, он говорил и не замечал, что происходит вокруг. Джинни, смущённо смотрела на Лонгботтома, а также украдкой кидала взгляды на Гарри, и думала, что влюблённые, как и она сама, странные люди.

Чарли вернулся к разглядыванию потолка, даже не пытаясь делать вид, что слушает.

— И за это второе место! Так нечестно!! — Невилл заорал и хлопнул по столу.

Сидевшие за учительским столом Дамблдор и МакГонагалл, услышав выкрики Лонгботтома и стук по столу, переглянулись, не сумев сдержать улыбок. Сейчас «Величайший Светлый Волшебник» и холодно-строгая декан Гриффиндора больше напоминала дедушку с бабушкой, которые умиляются очередной выходке любимого внука.

— Вот она, сила Любви, — сказал Дамблдор. — Как она преображает и воодушевляет нас!

— При этом юный Лонгботтом, считает, что ты, Альбус, отбил у него девушку! — не удержалась от реплики МакГонагалл.

— Думаю, когда мисс Грейнджер вернётся, она быстро разберётся с этим вопросом, как и со всеми остальными накопившимися вопросами.

— Ты считаешь, что Министерство не успеет победить до лета?

— Победить? — удивился Дамблдор. — Я скорее бы сказал не проиграть, и да, надеюсь, что до лета этого не случится. Мы уже выявили трёх околдованных и двух добровольных помощников Волдеморта в Министерстве, и кто знает, сколько их ещё там? Случайный успех ловушки в Гринготтсе ничего не значит, по всем остальным статьям Волдеморт нас переигрывает.

— Разве он не понимает, что, — Минерва невольно понизила голос…

— Все он понимает и знает, чай со Статутом не хуже нашего знаком. У него ещё есть пять месяцев, чтобы взять власть, и самое ужасное, что мы не можем этому помешать. Если Амелия погибнет, на новых выборах наверняка пройдёт кандидатура мага, подконтрольного Тому.

— Но разве ничего нельзя сделать, Альбус?

— Традиции! Проклятые вековые традиции! — со злостью ответил директор Хогвартса. — Волдеморт плюёт на эти традиции и побеждает, а Министерство не в силах отрешиться от некоторых вещей. Пора, пора изменять общество, иначе мы все погибнем.

— Так выставь свою кандидатуру, Альбус! — опять понизила голос МакГонагалл…

— Можешь говорить спокойно, Минерва, нас не подслушают, — пояснил Дамблдор. Поправил очки и с вздохом пояснил. — Я не буду выставлять свою кандидатуру и не буду Министром. Никогда.

— Но…

— Стремление к власти убило мою сестру, и я не желаю повторять всё это, — неестественно спокойно ответил Дамблдор. — Амелия Боунс прекрасный Министр и будет сражаться с Волдемортом до последнего вздоха. Всё, что нам нужно, это незаметно прикрывать её спину, благо Амелия и сама очень сильный маг. Кингсли и Артур отлично справятся, и предлагаю закрыть эту тему.

— Хорошо, — Минерва немного опешила от такого признания о сестре. — Как скажешь.

— Гарри Поттер, вот кому суждено изменить магический мир, — продолжал дедушка Альбус, не слушая собеседницу, — и ему это будет легче сделать, чем мне. Друзья помогут Гарри, и возможно, он сумеет спасти весь магический мир.

— Альбус, ты о чём? Опять о пророчестве?

— Нет, Минерва, я о том, что магическому миру нужны перемены, — серьёзно ответил Дамблдор. — И национальному герою, победителю Тёмного Лорда, знаменитому Гарри Поттеру будет легче их осуществить. Его подруга Гермиона поможет ему, как своей славой, так и силой, и знанием мира магглов.

Это было очень серьёзное заявление. Дамблдор, в сущности, впервые озвучил тот долговременный план, ту мысль, которая зрела в нём прошлые три года. Вначале дедушка Альбус просто собирался помочь пророчеству воплотиться, победить Волдеморта при помощи Гарри Поттера. Но затем, понаблюдав за развитием событий, понял, что можно расширить план, продлить его в будущее, и дать новую цель, глобальнее победы над Тёмным Лордом. Поэтому Гермиона была отправлена на Турнир, и поэтому Рону Уизли никто не стал напоминать о событиях мая 1993 года. Все это входило в категорию «разумного риска», и выигрышем в этой новой партии мог стать спасённый от загнивания и стагнации магический мир.

Не власть магов над глупыми магглами, как он мечтал в юности. Не прятки от людей, и попытки не вызвать их гнева и нового уничтожения, как оно выяснилось в середине жизни. Нет, обретя мудрость в старости, Дамблдор понял, что спасением магического мира может стать сотрудничество магглов и магов. Но как осуществить этот воистину грандиозный План, перед которым померкло бы и уничтожение десятка Тёмных Лордов, Дамблдор не знал, пока Гарри Поттер не появился в Хогвартсе. Появился шанс, и, следуя данному самому себе, после гибели Поттеров, слову не колебаться с исполнением планов, дедушка Альбус приступил.

И вот теперь он рискнул озвучить часть плана.

Ведь если верные соратники и соратницы, братья и сестры по Ордену не примут плана, то, как можно рассчитывать на остальной магический мир? Продавливать силой план? Становиться самому Тёмным Лордом? Бред! Но если идея найдут отклик и понимание, то можно постепенно перенацелить Орден на новый План. Волдеморт опасен, но там достаточно удерживать и охранять ключевую фигуру — министра Боунс, чтобы Том проиграл. Рано или поздно у него закончатся слуги, и тогда он проиграет. Со всей своей мощью, бессмертием и знанием змеиного языка.

— Альбус? Ты серьёзно? — нахмурилась Минерва. — Тебе мало того, что на плечи Поттера взвалена борьба с Тёмным, так ты ещё и хочешь его в политику толкнуть?

— Победитель Тёмного Лорда, — заметил Дамблдор, — будет значить в политике Британии очень много. Власть не может быть целью, но если использовать её как инструмент для достижения целей, то можно многого добиться. Достаточно начать, остальной магический мир присоединится.

— Или они всё-таки оккупируют страну, повинуясь Статуту, — фыркнула МакГонагалл.

— Да, это серьёзная проблема, — кивнул директор. — Но ты согласна, что магическому миру нужны перемены?

— Если это позволит обойтись без новых смертей и новых Тёмных, то конечно!

Всё-таки хоть что-то, подумал Дамблдор. Минерва правильно указала на самое слабое место Плана: Статут Секретности. Его так просто не нарушить, а то, что планировал Дамблдор — это не просто нарушение Статута, это отмена. Основополагающий документ, который внедряли кровью и магией, и к которому все привыкли… сколько крови и магии потребуется, чтобы отменить его? Не закончится ли все это новым избиением и войной на уничтожение магов? Вопросы далеко не праздные, и Дамблдор давно над ними размышлял.

Пророчество. Да, пожалуй, когда Гарри вернётся, надо будет познакомить его с пророчеством. И понемногу начать посвящать в планы, и готовить к новой цели. Или возможно будет лучше просто сообщить Гарри и предложить выбор? Чтобы он осознанно и добровольно пошёл по дороге, которая возможно спасёт магический мир? Да, если Гарри повзрослел в Дурмштранге, то это будет лучше всего. Если он готов принять информацию о пророчестве и родителях, то, следовательно, имеет право решить — пойдёт ли он дальше, во имя спасения магов?

— Тогда вернёмся к этому вопросу после победы над Волдемортом, — сказал он Минерве.

Глава 13

У меня очередной приступ размышлений, вызванный попыткой всё-таки ознакомиться с историей магов Европы. Как заколдованная эта история, все руки не доходили и не доходили. Возможно это потому, что задача с историей не первостепенная, есть более насущные вопросы, вроде тренировок и попыток скрестить ужа с ежом, физику и магию, и даже родить дефиниции.

Лавры Эвклида спать не дают, ага. Ну а что, первая аксиома Грейнджер, звучит ведь?

Так вот к чему всё это. История Европы, да что там, история всего человечества — это история войн. Глобальных, на полматерика, маленьких, в пределах города, но всё равно, куда ни глянь, постоянно кто-то с кем-то сражается, дерётся, делает набеги, убивает, грабит, в общем, ведёт нормальную цивилизованную жизнь. Европа, понятное дело, двигатель прогресса, а значит, драки тут были вдвое яростнее и больше. Всякие там Столетние войны, да Мировые. Казалось бы, маги должны соответствовать, то есть уметь драться, иметь давние традиции сражений и грабежа, кучу боевых заклинаний, не говоря уже, о походах друг на друга вместе с людьми. То есть вот полтысячи наёмников, а к ним один маг. Развернув знамёна, едут грабить соседний замок или город.

Но нет, такого не было. Даже когда маги не прятались под Статутом, они не отличались боевитостью. Ммм, как бы это правильнее сформулировать. Маги не развивали боевую магию и не разрабатывали заклинаний против толпы. Адское Пламя, это конечно да, но его один маг на сотню сумеет кастануть так, чтобы самому при этом не погибнуть. Учитывая соотношение магов и людей, все вообще становится печально.

Вот если бы маги регулярно воевали друг с другом, при поддержке отрядов людей, вот тогда бы у них всё было нормально. Магия, бьющая по толпе и площадям, отлично развилась бы, постоянно кропались бы новые заклинания, ну все как у людей. Огромная война — тут же куча нового вооружения, новые тактики и стратегии, мысль резко скачет вперёд. Разумеется, это должна быть глобальная война, наподобие Наполеоновских походов или все тех же Мировых.

С другой стороны, будь маги настолько боевиты, они бы и от людей под Статут не прятались бы, не так ли?

Начинают людишки резать ведьм, колдунов и чародеев, тут же подъезжает отряд боевых магов и взвешивает по толпе до горизонта. Хммм, в таких раскладах, пожалуй, маги бы правили над людьми, а не прятались бы. И не служили бы исправно людским владыкам, а те бы сами к магам на поклон бегали. Можно ли из этого сделать вывод, что сама природа магии Поттерианы делает магов мирными? Или не слишком боевыми, так точнее будет? То есть один на один подраться, дуэли там, но по-настоящему боевой магии так и не создали?

Чтобы хрендакс и целый город всмятку!

Опять же злополучный финал чемпионата мира — маги разбегались, практически никто не пытался дать отпор, хотя даже один из сотни начал бы сражаться — тысяча магов затоптала бы и вейл, и Пожирателей. Или Первую Войну, Волдеморт с бандой в три десятка Пожирателей нагнул страну. Пусть даже Министерство бездействовало, всё равно небоевитость магов и готовность прогнуться под сильного просто поражают. Ведь у Тома была куча помощников, кто из страха, кто добровольно, но помощников! Доносили, передавали сведения, снабжали деньгами! Готов поклясться, что даже сейчас, несмотря на законы о смертной казни, у Волдеморта есть помощники.

Правда, из этого есть один позитивный вывод.

Достаточно быть сильным и можно смело плевать на магическое сообщество. Оно утрётся и сделает вид, что не замечает твоих… странностей, назовём их так. Гарем не гарем, но вопрос легализации однополых отношений данная постановка вопроса — магическая сила есть, обоснования не надо — снимает. Или хотя бы сильно облегчает. Не хватало ещё и на этом поле заморачиваться.

Должно быть просто: пришёл, увидел и потрахался.

Или, перефразируя Остапа Бендера: не надо делать из секса культа. Он должен быть и все тут. Хммм, биться за своё счастье, тогда и не придётся. Достаточно быть самой сильной лягушкой на болоте, чтобы девяносто девять процентов магов заткнулось и замолчало. Странно, конечно, всё-таки маг сам себе САУ, и в древние времена маги должны были доминировать по всей Земле. Вот как палочку изобрели, так сразу и должны были начать. Ведь они, древние маги, после изобретения палочки нагнули весь остальной магомир. Почему же не справились с людьми? Или просто высокомерно прошли мимо, посчитав, что раз магии нет, так и внимания люди не стоят?

Ох, похоже, я опять в тупик исторической лжи завернул.

Где-то кто-то нам чего-то врёт, но где? Достоверно известно, что маги были на грани уничтожения. Возможно ли, что они уже пытались установить свою власть над людьми, и просто получили в ответ? Нет, опять не сходится. Устанавливать власть над людьми — маги должны быть боевитыми — такие под Статут не прячутся. И не надо говорить про естественный отбор, в каждом поколении есть и трусы, и герои, и если маги спрятались тогда, и не бегут биться сейчас, и не проявляли активности на полях сражений в Средние Века, то значит это свойство магов. Врождённое или приобретённое?

Наверное, оно и неважно.

То есть либо у магов есть ген, дающий возможность магичить, и он же приглушает их боевые порывы. Либо магия, пропитывая мага, изменяет его, настраивает на миролюбивый лад. Либо маги в прошлом были боевыми, и такие первыми погибли в сражениях перед принятием Статута, а оставшиеся, вкупе с придуманной сказкой и ложью, ещё и спрятали или уничтожили все разработки по боевой магии.

У всех этих вариантов есть свои недостатки и даже сказал бы дыры в обосновании.

Нет, пожалуй, вариант со спрятанными наработками не годится. Возвращаясь к началу раздумий: были Мировые Войны, и обе они начинались в Европе. И там, и там было кровавое месиво миллионов людей, и магов. Немного, но маги все же участвовали. В основном магглорожденные, по вполне понятным причинам. Так вот, там, в этих мясорубках они неминуемо изобрели бы что-то массовое. Как пишут в «Подлинной истории магической Европы ХХ века», маги на войне активно применяли заклинания, наплевав на Статуты, секретность и прочие вещи.

Было зафиксировано, минимум, пять случаев применения Адского Пламени умирающими магами. Попытки использовать Империус для создания в тылу врага шпионских сетей. Круциатус использовался в пытках, особенно в полевых допросах. Протего спасал от обстрела, и так далее. Но вот новых, убийственных заклинаний так и не появилось.

И это очень, очень странно.

Ладно, сделаю пометку разобраться с воинственной невоинственностью магов. Потом, если время будет.

Из подготовки ко второму Туру, и отработке полётов, внезапно выкристаллизовалась новая идея, успешно применённая на испытании. Ведь если, получается, применять вектор притяжения к леталке, то его можно применять где угодно. «Арендовать» дуэльный зал, он большой и самое главное с высоким потолком.

Поставить подходящую музыку.

Токката и фуга в Д-миноре, в обработке несравненной Ванессы Мэй. Инструментал на восемь минут.

Суть идеи проста, как мычание, и сложна в исполнении. На испытании показал класс, но всё равно оттачивать и оттачивать, а также развивать идею дальше. Телепорт на стенку, с одновременным приклеиванием. То есть надо исхитриться телепортироваться, чтобы при прыжке менялось положение тела. Ногами на стенку и сразу «врубить гравитацию», то есть дать вектор притяжения вдоль тела. В идеале необходимо прыгать на потолок, переворачиваясь в прыжке. Висишь вниз головой, тебя притягивает к потолку, и спокойно валишь врагов сверху вниз. Пока они разберутся, куда ты делся, сверху им парочку убойных заклов кинуть, и снова прыжок. Прыжок — удар, прыжок — удар, это вообще должно стать основной всей стратегии боя. Особенно если двигаться быстрее противников, то все можно закончить за несколько заклинаний. Телепорт за спину, удар в затылок тем же Редукто, и… следующий!

Для начала пробую вектор притяжения.

Возникает проблема психологического свойства. Стоять параллельно полу тяжело, тело так и норовит изогнуться и принять «правильное» положение. Но в остальном — нормально. Ложимся на пол, задаём вектор, и можно даже ходить по стене. С трудом, конечно, но это вопрос практики. Если как следует потренироваться, то можно даже бегать по стенам. Или «висеть» на любой поверхности, вроде человека-паука. Только у меня вместо паутины вектор притяжения, а-ля искусственная гравитация в выбранном мной направлении.

Многочисленные телепорты и одну испорченную мантию спустя, становится понятно, что хрена лысого мне, а не смена положения тела при прыжке. Только если вначале переворачиваться вверх ногами, а потом телепортом на потолок. Но, думаю, враги меня точно не поймут, если посреди боя начну переворачиваться. Жаль, прикольная была идея.

Возможно, конечно, после длительных тренировок можно научиться переворачиваться в ходе аппарации или, чутка натренировав гимнастику, крутить сальто и в прыжке, находясь вниз головой, телепортироваться на потолок. Но оно того не стоит. Пока надрочусь, во всех смыслах, уже и война закончится. Полезное умение в мирной жизни? Ну, в супергероя, который по ночам спасает магов, точно играть не буду, так что пока зависания вниз головой отменим.

Но никто не мешает использовать другую разновидность: прыжок под потолок, с последующим зависанием на одной руке. На левой, если уж быть точным. И да, точно также можно проклинать врагов сверху, даже комфортнее как-то, привычный вид и все такое. Вариантов тут мне придумалось два. Либо вектор притяжения вверх по руке, чтобы тело притягивало к потолку, либо моментальная трансфигурация в точке соприкосновения. Зацепка под всю руку, как на искусственных скалодромах, с такими углублениями под пальцы.

Ну что тут можно сказать?

Я уже в двадцатый раз перевоссоздаю Омут Памяти, благо инструментала у Ванессы Мэй много, но вот с потолком не получается. Если задаётся вектор, то меня неминуемо бьёт головой о потолок и вдавливает, изгибая шею. Создание зацепки на потолке не получается а когда случайно один раз получилось, меня всем весом дёрнуло вниз, и я вывихнул руку. Благо уроки мадам Помфри были со мной, как и палочка, сумел самостоятельно вправить.

И тут приходит Грюм в сопровождении Гарри.

— От поклонников учишься прятаться? — тут же грохочет наставник. — Неправильно! Слезай!

Блин, вот только появилось смутное ощущение, что получается, и сразу слезай. Но зато попутно ко мне приходит ещё одна классная идея. Гравитационное оружие. Подаём в противника двадцать «же», наслаждаемся кучкой мяса и костей на полу. Правда, условий многовато: нужно, чтобы цель стояла неподвижно, не уворачивалась, да ещё и не отбивалась контрзаклинаниями, но зато, если получится… это будет конфетка. Универсальное оружие против чего угодно, лишь бы заклинание отработало. Стенку сломать, врага обездвижить или убить, создать пояс безопасности, зону, в которой повышенная сила тяжести. Враг бежит на тебя, хрендакс, ноги подломились — прощай, враг!

Либо в обратку, чтобы отталкиваться с силой в двадцать «же». Это же на небоскрёб можно запрыгнуть!

Спросите нахрена мне прыгать на небоскрёб, если есть телепортация? Так аппарировать можно в только те места, которые видишь, а вот прыгать — куда угодно. Подушкой амортизируем, чтобы не переломать ноги-руки и позвоночник. Правда, непонятно, что с нагрузками внутри тела, не потребуется ли контрвектор, чтобы швырять — швыряло, а внутри тела перегрузок не было. Ещё как вариант облегчить тело, тогда можно прыгать с любой высоты. Правда, опять смотри пункт про аппарацию, но мало ли что может потребоваться в жизни?

Тем временем Грюм продолжает бубнить, мол, нечего прятаться от врагов, надо смело встречать их грудью и бить сразу прямо по лицу! И лучше всего заранее, чтобы сдачи дать не успели. Такая вот нехитрая позиция у товарища Аластора по всем этим вопросам. Бей первым и никаких гвоздей!

Точно, а ещё если «утяжелить» противников, то у них снизится скорость.

В общем, очередной пучок гениальных идей, которые надо осмыслить, продумать и понять, что годится, а что нет. Вообще идеи ко мне приходят быстрее, чем успеваю их реализовывать, но это не беда, главное успевать записывать.

— С аппарацией пока можно временно погодить, — тем временем сообщает Аластор. — Твои фокусы настолько впечатлили судей и Министров, что было решено в третьем Туре запретить полёты и аппарацию. Поставят над местом выступления антиаппарационный щит, чтобы никто воспользоваться не смог.

— А сказали, что нужно будет показывать?

— Сделали таинственный вид, — кривится Грюм. — Мол, раз ты, Гермиона, такая вся подготовленная, то и не скажем. Уравняем шансы с другими Чемпионами. Бред, конечно же, я ещё попробую разузнать, но вот так сказали.

Пожимаю плечами. Фокусов, которые всегда со мной, и так хватит на любое задание. Не интегралы же с диффурами там будут? Надо будет зарядить ожерелье, зачаровать платье с мантией, зелья в запас, вторую палочку за пояс и так далее. В первом и втором туре были битвы, той или иной разновидности, надо полагать, что в третьем будет какое-нибудь испытание на умелость магии? Типа вот вам куча песка, создайте из неё дворец? Хотя хер его знает, это точно будет не так зрелищно, как если нас троих поставить против толпы зомби и крикнуть «Битва насмерть!»

Но опять же неважно.

Внимания и славы уже нахлебался, выигрыш на Турнире — да плевать на него. И на тысячу галлеонов тоже. То есть тысяча галлеонов это неплохо, но не критично. Так что пускай, дают внезапную магию, чего показать найду. В конце концов, трансфигурацией мал-мала овладел, а значит мне все по силам. Заклинания узко специализированы, трансфигурация универсальна. Хватило бы сил и воображения одно в другое превращать, и все. Можно получить что угодно, а значит и выполнить задание.

— Раз теперь твои поклонники увяли, — хмыкает Грюм, — настало время двигаться дальше. Ты и Поттер против меня, раз уж мы в Дуэльном помещении.

Без Нимфадоры? Ой-ой, сейчас нас порвут на британский флаг.

— В исходную! — командует Грюм, отходя на противоположную сторону.

Встаём с Гарри плечом к плечу. Отсалютовать палочками и приготовиться к избиению.

— Протего!

Но без боя не сдадимся!

Глава 14

Задание на третий тур оказывается простым и сложным одновременно. Организаторы, почесав под мантиями, решили совместить боевку, зрелищность и импровизацию. И проверить, насколько Чемпионы готовы работать в команде. Или не готовы, дело наше. Задание вкратце формулировалось так: создать на месте из подручных материалов полосу обороны, и потом держаться. Просто держаться. Будет несколько атак, массовых и не очень.

Нас втроём одновременно выпустят на арену — не тот колодец, а просто полигон, с трибунами за спиной. Как бы облегчающая жизнь деталька — спины прикрыты, со спины, то есть со стороны трибун никто не пойдёт в атаку. И все, нужно просто продержаться против всех атак. Можно в одиночку рыть окоп, можно скооперироваться с другими Чемпионами. Впереди три месяца, типа давайте Чемпионы дружите — обсуждайте общую оборону.

Вот такие вот выверты. Вроде, как бы и конкуренция между нами должна быть, всё-таки на Турнире выступаем, а вроде, как бы и объединяться надо. Втроём, да поработав над взаимодействием, мы сможем на порядок больше, чем поодиночке. Кто именно будет атаковать — не сообщалось, но можно предположить разнообразных големов и кучки тварей третьей категории, типа злопамятных пикси.

Зрелищно, красиво, есть место импровизации, дружбе и взаимовыручке.

В общем, и зрителям потрафить, и над изначальной целью Турнира поработать, молодцы организаторы, чего уж там. Грюма же при попытках узнать задание отшили, чтобы иметь возможность самим поговорить со мной. Типа под предлогом сообщения и обсуждения задания, попутно закидать удочек на тему: «Оставайся мальчик с нами, будешь нашим королём!» Не знаю, на кой хрен нужны отдельные предлоги, Министр Магии Италии, например, просто подошёл и предложил переезжать к ним. Ну да, государственная школа чутка пониже уровнем, чем три элитных, но зато все условия. Какие именно? Все условия, вам же сказали, хех! В общем, тайная подковёрная борьба за сильных магов на государственном уровне.

В общем, кто с предлогами, кто без предлогов, но предложения мне озвучили.

Однотипные по смыслу, переезжай, трудись у нас, и будет полный в жизни успех и счастье. Я всех благодарил и обещал «подумать» над предложением. К сожалению, никто из Министров не догадался соблазнять меня красивыми девушками, а ведь как было бы замечательно! Можно было бы сразу соглашаться, и рвать в такую страну когти, прихватив с собой Гарри Поттера. Ведь я обещал за ним присматривать, но не говорил где? Потом выездная сессия на предмет уничтожения Волдеморта, и все, маги танцуют от счастья, все довольны во всех смыслах.

Но, повторюсь, никто до такого предложения не додумался.

Денег и прочих благ, включая работу в тамошних Министерствах, предлагали, а красивую девушку — нет! Поэтому позиции Британии так и остались на первом месте. Ведь Тонкс, с которой мы сейчас идём на встречу с другими Чемпионами, всё-таки ближе к телу, хотя и не в том смысле, в каком хотелось бы. Зачем нам Нимфадора на встрече Чемпионов? Да хрен её знает, захотелось нашей метаморфке пообщаться, так что теперь отказывать ей? Может чего дельного предложит, в конце концов, почти действующий мракоборец, да и в правилах нигде не оговаривалось, что трое Чемпионов могут договариваться исключительно втроём.

Даже наоборот, я бы сказал. Организаторы Турнира, вообще, хорошо эту тему подготовили. Задания объявляют заранее, готовься вместе с наставником, рой литературу, отрабатывай приёмы. Задания такие, что зрители на трибунах не скучают, все видят, орут, хлопают и подбадривают Чемпионов.

Зрелищность и подготовка, короче говоря.

Так что на встречу Чемпионов, по идее, надо было бы идти с наставниками, обсуждать тактику и стратегию, приёмы и прочее выполнение. Но сегодня у нас «нулевая» встреча, просто договориться о том, будем ли мы втроём тренироваться или сразу разбежимся? Собственно, втроём, как Чемпионы, ни разу то и не собирались, если не считать палатки перед первым испытанием. И то, помнится, сидел медитировал полуспал, а Флёр прислушивалась к тому, что происходит снаружи, и что кричит комментатор.

Потом, во время столкновений в здании с Флёр, о турнирных делах особо не разговаривали.

Может, Флёр и общалась с Виктором, но тоже вряд ли о делах чемпионских. Можно сказать, что неформальное общение налажено, но боевого сотрудничества так и не случилось. И, возможно, не случится, мало ли что, сейчас взъедимся, друг на друга, и разбежимся. Невольно ухмыляюсь, представив торги. «Я прикрою ваши спины, но пусть Флёр сделает мне минет». «Ах, я готова сотрудничать, но вы пришлите мне Блэка — старшего с бутылкой вина и тортиком в спальню». «О да, я всех убью, как Мантикору, но пусть Флёр вступит со мной в интимные отношения».

В общем, если что, то Флёр во всём виновата, хех.

Встреча проходит на «нейтральной» территории, то есть на свежем воздухе. Я бы охотно посидел в кафе или у нас в гостиной, но в первом случае слишком много фанатов собирается, а во втором — пропадает эффект «нейтральности». Поэтому сбор вне здания и на открытой местности. Ни один фанат не подберётся незамеченным.

Ещё было предложение зависнуть на мётлах над озером для полноты эффекта, но поддержки не нашло.

Флёр в каком-то французском аналоге сарафана, знаете, простенькие такие однотонные платья, и с небрежно накинутой мантией. В контрасте с мартовской погодой и озером, так и хочется спросить: «Тепло ли тебе девица, тепло ли тебе синяя?» Но видимо не я один такой, с закалкой, и мисс Делакур не дрожит от холода. Виктор, как коренной ученик Дурмштранга, закалён годами учёбы в скачущем климате. Хорошо хоть голый торс не демонстрирует, типа в порядке понтов перед девушками.

Нимфадора тоже одета не по погоде, как сказали бы в моём мире.

Вообще вопрос интересный — даёт ли магия в теле ещё и повышенную температурную устойчивость — но несколько несвоевременный. Никто не синеет от холода, не стучит и не дрожит, и пока этого достаточно. Пусть слова над водой разносятся далеко, Нимфадора небрежно ставит какую-то облегчённую версию Круга Тишины. Дальше, чем на десять шагов слова не уйдут, а ближайший фанат находится в сотне. И то делает вид, что он не фанат, а так, прогуливается мимо и любуется холодными волнами.

Также Тонкс предлагает расположиться с комфортом, а я вспоминаю, как дедушка Альбус на свадьбе Перси — ведь уже восемь месяцев прошло, как время летит! — с ходу из нихрена создал кресла и столик. Небрежно так махнул палочкой, и вуаля! Надо бы потренировать фокус, типа раз и сделал диван, можно сидеть, можно лежать, можно спать, в общем, много чего можно делать на правильном диване. Не все же пенопласт под жопу подкладывать?

Правда, как по мне, так проще было бы пойти в кафе в таком разе.

Но остальные Чемпионы солидарны в вопросе пустынного берега, и поэтому мы просто стоим вчетвером на берегу.

— Предлагаю сразу высказаться, будем ли мы проходить третий тур вместе или нет, — с ходу иду в атаку.

Ну да, не быть мне дипломатом, но не вижу смысла плести кружева. Это с Дамблдором можно так развлекаться, и всё равно потом понимаешь, что дедушка тебя обыграл. Здесь же и сейчас нет никакого смысла тянуть книззла за хвост, перефразируя народную мудрость. «И пусть же ваши слова будут да-да и нет-нет, остальное же от лукавого», приходит в голову не слишком уместная цитата.

— Вот так сразу и не скажешь, — скрещивает руки на груди Виктор. — Если сражаться по отдельности, то никто никому в спину не ударит. И не зацепит, случайно или якобы случайно, особо мощным заклинанием.

Угу, моя паранойя говорит мне то же самое. Практически слово в слово. Пускай полёты и телепортация будут запрещены, всё равно остаётся масса вариантов, как убежать, или отступить, или вообще зарыться под землю. Зато против удара в спину вариантов нет. Зачарованная мантия ослабит удар, но не сумеет его блокировать полностью. Конечно же, никто специально бить в спину не будет, но вот якобы случайно, типа луч не туда пошёл или слегка палочку не довернул, почему бы и нет? В этом сила паранойи — всегда рассматриваются наихудшие случаи, каковые в обычных условиях даже предполагать не стал бы. Предательство друзей, нож в спину от случайного прохожего, внезапный апокалипсис, паранойя пытается предусмотреть все. В результате параноики чаще всего заканчивают в дурдоме, да.

— Особо мощным можно зацепить соседа в любом случае, — не то, чтобы возражаю, скорее, указываю на возможный момент. — Команда всегда сильнее одиночки. Да, сейчас мы не команда, но все мы взрослые, сильные маги, так что за следующие два месяца вполне можем отработать несколько стандартных тактик и сигналы, чтобы в бою не подставляться и не подставлять друг друга.

— Кому тогда присудят победу судьи?

— Они всё равно будут смотреть, кто и как сражается, импровизирует, какую магию использует. Продемонстрировав командную работу, мы улучшим свои шансы на успешное прохождение последнего испытания.

Вот произношу это и только потом ощущаю, насколько сухо и неубедительно звучит. Не будоражит сердца. Зачем мне команда? Так и вправду выжить шансов больше! Двое на защите, один бьёт площадными заклами, потом ротация, при необходимости. Втроём можно затрансфигурить приличную крепость прямо на арене, опять повышение шансов. Не успеваешь реагировать, всегда остаётся шанс, что товарищ рядом прикроет. Победа — ну победа нужна да, но мне скорее хочется спокойно пройти третье испытание и закончить уже с Турниром.

Пусть Виктор победит, так будет даже лучше.

Не будут потом фанаты и фанатки думать всякую херню, типа я украл победу, не будут присылать ядов и проклятий, и так далее. Принимающая сторона победила — это нормально, родные стены всегда помогают. В конце концов, в фильме, помнится, оба ученика Хогвартса, Седрик и Гарри формально победили, взявшись одновременно за Кубок. Закроем Турнир, поставим жирную точку в истории пребывания в Дурмштранге и поедем по домам. Дел невпроворот, и все лето впереди… можно будет много чего заделать.

— Тебя не интересует победа? — косится Флёр.

— Интересует, но не настолько, чтобы пренебрегать командной работой, — отвечаю искренне.

И тут же понимаю, что опять промах в формулировках. После продемонстрированного в первом и втором турах, Флёр и Виктор искренне считают, что я сам по себе сила. Следовательно, раз так ратую за командную работу — есть подвох. Ну а какой подвох может быть на Турнире? Понятное дело — убрать всех Чемпионов, самому вырвать победу и сжимать Кубок потными пальцами. Хотя, с такой точки зрения — создать команду и потом всех подставить — первая кандидатка на подозрение сама Флёр. Очков у ней меньше всех, если чуда не случится, ей не догнать ни Виктора, ни меня, так что вывод вполне прозрачен.

И абсолютно неверен, надо полагать, но, поди, объясни это паранойе и окружающим!

В общем, не жечь мне сердца Чемпионов глаголом, не быть команде «Три в одном». Виктор думает, что я жахну чем-то мощным, прибив соседей, Флёр, как мне кажется, подозревает, что её поставят в первую линию, как подставную жертву. Мои подозрения — понятно, и в чём меня подозревают остальные — тоже понятно.

Отсюда вывод: не надо было торопиться с высказываниями.

Если бы Флёр и Виктор сами пришли к идее совместной работы, то можно было бы и присоединиться, спокойно, без надрыва. Теперь же не знаю, каким уровнем харизмы и красноречия надо обладать, чтобы переубедить их. Разве что Тонкс скажет своё веское метаморфичное слово? Но даже если скажет, то кто она для остальных Чемпионов? Эх, надо было с козырей ходить, сразу через Грюма по мадам Максим и кто там, у Крама наставник — по ним работать. И вот тогда наставники уже взбодрили бы Чемпионов, мол, работайте командой, и дело сладилось бы.

Все как обычно: силён я задним умом, ага.

— Думаю вам, — вступает в разговор Тонкс, — надо просто провести совместную тренировку. И посмотреть, нравится вам колдовать вместе или нет. Попробовать поработать командой, без опасения, что ударят в спину.

Памятуя полученный только что урок дипломатии, молчу и делаю вид, что весь такой задумался.

— Вот в квиддиче же, — продолжает Нимфадора, — не сразу идеальная команда получается? Вначале много летают вместе, тренируются раз за разом, смотрят, кто чего в воздухе стоит и где слабые и сильные стороны игроков. Просто представьте себе, что у вас такая же команда, и попробуйте, образно говоря, подготовиться к будущему матчу. Только вместо квиддича — третье испытание Турнира.

Доводы Нимфадоры доходят до Крама и Делакур. Мне же остаётся только мысленно рвать волосы, почему я чего-то подобное не задвинул? Не быть, не быть мне дипломатом. Ну и пометку «красноречие — слабое» в личное дело. Представление о слабых и сильных сторонах помогает в жизни, даже если ты больной на всю голову маг.

— Звучит разумно, — кивает Виктор. — Давайте попробуем.

— Только что мы будем делать совместно? — немного беспомощно произносит Флёр.

«Гусары, молчать!», но всё равно трудно сдерживаться. Хвала магистрам, Тонкс выручает.

— Попробуете втроём победить Аластора Грюма, как вам такая цель?

О, тут вопросов нет, что значит репутация! Обговорив мелкие детали и время сбора, расходимся.

Что ж, был неправ, похоже, команда Чемпионов всё-таки состоится.

— Я — твоя должница, — искренне говорю Нимфадоре.

Глава 15

Сочинение на тему «Как я провёл лето».

Этим летом было очень интересно. Я победил Тёмного Лорда и завёл себе гарем из трёх девушек.

Приснится же такое! Не сказать, что я просыпаюсь вспотевший до подмышек, но картинка из сна очень чёткая и яркая. Школа, обычная школа, одноклассники, с которыми учился, причём вперемешку с учениками Хогвартса, и мы пишем сочинение. Ручки, перья, а указка учительницы подозрительно похожа на волшебную палочку. И я старательно описываю, как долго сражался с Волдемортом в поднебесье, но таки завалил, а потом пошёл и завалил ещё девушек, но уже в постель. Отчётливо помню, как мял сиськи Тонкс, а она мои, а потом… ага, вырастила себе член, и тут я и проснулся в ужасе. Судя по общему виду, сиськи мял себе сам, по поводу же остального… брррр.

Как сказал бы дедушка Фрейд: «это жжжж неспроста».

Тьфу ты, это ж Винни-Пух говорил! Дедушка Фрейд сказал бы, что снятся людям неспроста эрогенные места. И чего-нибудь про члены завернул бы. Мол, подсознательная боязнь, приплёл бы детские травмы. Интересно, если бы Фрейд жил в начале двадцать первого века, какую теорию о сексе он выстроил бы? Или свернул бы тему в привычное русло, приплетя картинки из Интернета и застарелые травмы общения в чатах?

Умывшись и обнаружив, что ложиться спать уже поздно, а до завтрака ещё далеко, просто сажусь на кухне. Конечно, это ненастоящая кухня, Дурмштранг обслуживают домовики, и надобности возиться с готовкой нет. Но всё равно по мелочи, тут бутерброд сделать, там чайку попить, в общем, стала эта комната пристанищем продуктов и крошек, и получила прозвище кухни.

Да, в прежние времена закурил бы сигарету и заварил реактивную дозу кофе.

Ну а сейчас можно просто посидеть, отходя от сна и лениво пережёвывая жвачку мыслей. В отпуск пора, похоже. Какая-то невнятная усталость, вроде надо все делать, но так неохота! Схватить Луну в одну руку, Тонкс в другую, завалиться на безлюдный пляж и бездельничать, пока жизнь овоща не надоест. Свежий воздух, регулярный секс и обильное питание вкупе с отсутствием необходимости бегать и решать проблемы, думать о теории магии или способах победить Тёмного Лорда, должны оздоровить мою упавшую духом тушку.

Да, пожалуй, надо вначале сходить в отпуск, а потом разбираться с Тёмным Лордом.

Иначе можно надорваться, да и вообще КЗоТ для кого придумали? Хихикаю, представив строчки, перелицованные под мир магов. «Маг имеет право на снабжение бесплатными зельями», «Не более ста заклинаний в день, с оплатой сверхурочной магии», и так далее. Понятно, что магам кодекс законов о трудовой магии ещё долго не грозит, но мысли о таковом поднимают настроение.

Итак, сочинение о том, как я провёл лето, будет состоять из нескольких пунктов.

Во-первых, дополнительно зачарую дом родителей, да и с ними поговорю о магическом мире.

Во-вторых, используя возможности телепортации, буду ездить в гости к Луне каждый день, и вместе с ней по миру. Хотя нет, по миру — это я загнул. Телепортация имеет свои пределы, но думаю, на прыжки до безлюдного пляжа, хех, меня хватит. Отдохну душевно, а если звезды сложатся удачно, ну там Водолей залезет на Козерога, то тогда и Луна станет Раком, как бы пошло это ни звучало.

И только потом, в-третьих: нанести урон живой силе противника. Не убить, так ограничить противника. И разобраться с вопросами крестражей и Пожирателей. То есть выбить из-под Волдеморта обе опоры, не дающие ему упасть. Либо пусть убежит снова туда, где он там духом бегал, и дальше бегает.

Ну а там, надо полагать, уже и пятый курс и совершеннолетие будут на носу.

* * *

Луна направлялась к лужайке фестралов, неся с собой яблоки и пирожок. Летучие невидимые лошади очень любили яблоки, а чтобы им было не так обидно, Луна взяла себе пирожок. Домовики охотно давали ей еду и уговаривали приходить ещё. У Лавгудов дома не было эльфов, но Луна точно знала, что они появились в древности из маленьких трудолюбивых обезьянок. Маги сжалились над обезьянками и даровали им разум и магию, чтобы зверушки могли трудиться и быть счастливы. Взамен бывшие обезьянки поклялись вечно служить магам, и пронесли эту клятву через века. Как объяснял ей папа, потом маги, оценившие преимущество таких трудолюбивых созданий, извратили клятву и заставили эльфов не просто трудиться, но безоговорочно служить себе.

Однажды в гости к Лавгудам приходил какой-то низенький маг, в сопровождении домовика. Луна даже хотела освободить эльфа, но тот в ужасе убежал, а потом начал биться головой о стену за то, что нарушил приказ хозяина. Именно тогда отец рассказал Луне о происхождении эльфов и посоветовал заранее подумать, прежде чем освобождать домовика. Труд — сущность этих созданий, и освобождая его, при помощи подаренной одежды, необходимо дать эльфу возможность трудиться по приказу.

То есть, освобождая эльфа, необходимо тут же дать ему нового хозяина, иначе домовик будет грустить, заболеет и умрёт. Эльфы в Хогвартсе были здоровые, чистые и сияющие счастьем, и Луна не пробовала их освободить. Вот фестралы жили на воле, и пару раз в год катали школьников, и это их устраивало. Домовики жили, подчиняясь, и это их устраивало. Луна пробовала думать, что будет, если все будут жить так, как их больше всего устраивает, но это оказалось неожиданно тяжело. Картинки противоречили друг другу, и сразу начинала болеть голова.

— Ешьте, лошадки, ешьте, — приговаривала Луна на фестральем, протягивая яблоки.

Фестралы фыркали, кивали и благодарили за угощение. Раздался треск кустов…

— Того-этого, понимаешь, молодец — Луна, — появился Хагрид.

Лесничий, отсутствовавший ещё с лета, выглядел неважно. Подживающие синяки, порванная одежда.

— Тебя кто-то обидел, Хагрид? Могу я тебе помочь? — тут же поинтересовалась Луна. — Я знаю отличный рецепт заживляющего зелья из крапивы, гноя бубонтюбера, полыни и свежевыжатого сока яблок!

— Не, — махнул рукой великан, — само заживёт. Одежду вот не успел зашить, пошёл своих питомцев смотреть, как они тут без меня?!

Из кустов выскочил Клык и бросился к Хагриду, начал прыгать вокруг, пытаться лизнуть в лицо, вставал на задние лапы, скулил и бегал кругами. Луна умилённо смотрела на эту картину и подумала, что надо бы завести собаку. Папе будет не так одиноко, и если что-то потеряет, то собака всегда поможет разыскать. Только надо брать умную собаку, подумала Луна, чтобы она не только скрашивала одиночество, но и помогала.

— Ты мой хороший, — Хагрид гладил Клыка и трепал по холке. — Соскучился, да? Ну не мог я тебя взять с собой, тебя бы великаны сожрали!

— Ты ходил к великанам, Хагрид? — заинтересовалась Луна. — Они выше тебя?

— Выше, — кивнул лесничий, — они все выше меня на метр, а то и два, и очень громкие, и немного дикие. Думаю, это потому, что они живут отдельно, а если бы жили среди магов, то вели бы себя вежливее. Навроде меня. Вижу, фестралы в порядке…

Говоря это, Хагрид гладил летающих химер по головам, чесал основания крыльев и умильно подмигивал.

— Пойдёшь со мной к гиппогрифам? К акромантулам не зову, а вот гиппогрифы тут неподалёку.

— О, пойду, конечно! — воскликнула Луна. — Только у меня яблоки закончились!

— Не беда, гиппогрифы существа гордые, вначале всё равно надо познакомиться, раскланяться с ними, а яблоки в другой раз принесёшь. Теперь-то я снова буду в Хогвартсе, заходи в любой момент, чая выпьем, поболтаем.

— Конечно, Хагрид, обязательно зайду, — склонила голову Луна.

Она не стала спрашивать, зачем Хагрид ходил к великанам, но если бы спросила, то лесничий мог бы поведать ей грустную историю о бесполезных месяцах уговоров. Великаны хотели многого, но предложить им такого Хагрид не мог. Только пытался уговорить не лезть в грядущую войну, но тщетно. Посланцы Волдеморта обещали великанам все, и память о первой Войне и обидах, причинённых Министерствами, ещё не выветрилась из голов великанов постарше.

А затем великаны ушли вслед за посланцем Волдеморта, и Хагрид плакал от бессилия.

Дамблдор, услышав эти новости, озабоченно сжал бороду, но было уже поздно что-то предпринимать. Оставалось только готовиться и ждать, ибо можно было не сомневаться, что великаны одни в атаку не пойдут. Тем более, если их увёл один из Пожирателей.

* * *

— Как думаешь, мне идёт этот цвет? — Тонкс крутится на месте, предлагая оценить цвет волос.

Вообще, у нашей метаморфки есть возможность легко и непринуждённо носить платье под цвет глаз и волос. Мечта гламурных девушек, хех. И любое платье ей по фигуре, всегда красиво и изящно сидит. Но всё равно Тонкс, как истинная женщина, чем-то да недовольна. Меняет, крутит, вертит, ищет идеал, и остаётся только радоваться, что она не сильно жалует женские журналы. Да, да, у магов есть, как их, «ведьмовские журналы» аналоги людских, с такой же хренотенью, типа «десять советов как половчее приманить мага» или «тестируем новые зелья, теперь с экстрактом жожобы и миндаля».

Через такие журналы покойный Локхарт мощно пиарился, как выяснилось.

В общем, мрак, ужас, страх и двадцать способов педикюра.

— Конечно! — искренне так, с глубокой убеждённостью, ведь Тонкс идёт любой цвет.

Даже это четырёхцветное чудо из волос, закос под радугу, что сейчас украшает её макушку. Вообще, Тонкс из нас, пожалуй, самая жизнерадостная. Про меня и так понятно, у Грюма за спиной боевое прошлое, у Сириуса Азкабан, у Гарри жизнь с нелюбимыми родственниками, вот и получается, что Нимфадора из нас самая неотягощенная прошлым. Правда мама её, двоюродная сестра Сириуса, тоже ушла из семьи, но вышла замуж по любви, за обычного человека, в общем, росла наша Дора в спокойной, любящей семье.

Правда, взамен её нередко волнуют такие вещи, что не знаешь плакать или смеяться.

Вот как с неуклюжестью — ну с какого распердуя она решила, что неуклюжа? — или с этими экспериментами с цветом волос, и хорошо, что не кожи. Представив Тонкс с кожей её любимого фиолетового цвета, мне сразу захотелось сблевануть. Зомби — метаморф, ага.

Кстати, хотя нет, некстати, но всё-таки о зомбях и прочей нежити.

Легенда гласит, что где-то глубоко под Дурмштрангом есть огромная пещера, а в ней сидит войско инферналов. Это так у местных зомби называются. Мозги они не хавают, через укус не заражают, а так один в один быстрые зомби. В общем, по легенде (а тут в Дурмштранге дохрена легенд, и большинство с тёмным оттенком), войско это выйдет в решающий час и спасёт школу. От чего спасёт? От уничтожения, конечно же! Да, я в курсе, что люди просто на гусеницы танков этих инферналов намотают, а сильные маги пожгут или упокоят, но чего вы хотите от древней легенды? Логичности и здравого смысла там точно нет.

Вообще, некромантия тут не слишком развита, маги больше думали о своих драгоценных жизнях, нежели о том, чтобы поднимать мертвяков. Поэтому при прочих равных условиях защищаться здесь легче, чем атаковать. Медицина, ну медицина, конечно, по средневековым меркам у магов просто охуительная. Но по современным, многого они не могут, например зрение не исправляют. Пол сменить не могут, хех, если уж о больных темах.

Правда, мадам Помфри сочетала магию с медициной, ну так с её биографией оно неудивительно.

Проблема в том, что другим колдомедикам наработки нашей школьной медсестры нафиг не нужны, да и сама Поппи их не пропихивает. Это как пример отношения к прогрессу. Хотя, казалось бы, удачный же опыт, соединение магии и медицины людей, так надо его продвигать! Надо организовывать лекции, показывать и рассказывать, внедрять и улучшать, и делать это должно Министерство. Во имя всех магов, так сказать.

Забавно, начав думать о цвете волос Тонкс, прихожу к обязанностям Министерства.

— Так что, кто счастливый избранник?

— Я ещё не решила, — безмятежно отвечает Нимфадора, — а что?

— Да так, интересно, кого нынче предпочитают красивые девушки — метаморфки, — улыбаюсь, вроде как пошутил.

— Красивые девушки и сами не знают, — улыбается в ответ. — А кого предпочитают Чемпионки?

— Спроси у Флёр, она же у нас половозрелая Чемпионка, — ворчу и бурчу. — Да ещё и на четверть вейла.

— Э, Гермиона, что с тобой? — спрашивает Тонкс.

Машу рукой, не в силах объяснить. Правду то не скажешь, значит надо сделать вид, что ты весь такой из себя раздражённый и обиженный. Если повезёт, собеседник или собеседница сами додумают причину, и удовлетворятся этим.

— Ааа, понятно, — кивает Тонкс. — Не волнуйся, подрастёшь, и будет у тебя куча поклонников, как у Флёр. Не из-за того, что ты Чемпионка, а из-за тебя самой.

Хмыкаю, внезапно вспомнив ещё одну легенду Дурмштранга. Легенда о Спящей Ведьме гласит, что несколько сот лет назад, а точнее во время принятия Статута, произошло следующее. В гневе от принятия Статута, ведьма погрузила себя в сон, скрывшись в дебрях подземелий Дурмштранга. Явные перепевы сказки о Спящей Красавице, непонятно только кто выступил в роли первоисточника. В общем, сидит эта ведьма и спит, ждёт, пока Статут отменят и тогда она проснётся. И в состоянии полного счастья одарит всех окружающих всем, что те пожелают.

Так вот, фикус или чит-код тут в следующем.

Если найти ведьму и разбудить, то она выполнит желание. Главное потом или успеть убежать, или снова её вырубить, ведь Статут пока ещё никто не отменял. Конечно, кучу поклонников, как у Флёр, желать не буду, но желание решить свои проблемы при помощи магии — оно, наверное, неистребимо. Не потому что ты добился своим трудом, а потому что оказался в нужное время в нужном месте. Или, перефразируя, дуракам и магам везёт.

Нужно ли мне такое чудо? Нужно ли мне, чтобы на меня набегали из-за меня самого?

Ответ, думаю, вполне очевиден: не нужно. Добьюсь всего сам, и без спящих ведьм.

Глава 16

Пасхальные каникулы, и мне в очередной раз вспоминаются школьные соревнования по биению яйцами. Тут треснуло, там не треснуло, договорённости насчёт того, чем стукаемся носиками или жопками, а руки держать посредине и не мухлевать, и потом везде яичная скорлупа и почему-то желтки. Какое-то моровое поветрие прямо было, не ели желтки из яиц и все тут! Хммм, сейчас у нас девяносто пятый на дворе, да, в этом году оригинальный «я» закончил школу. Правда, в последние школьные годы из-за развала Союза внезапно стало туго с яйцами и всем остальным, но всё равно, эпичные битвы были. И главное, такой нездоровый энтузиазм, как будто реально мировой чемпионат проходил, а не школьники дурью маялись.

У магов такого нет, зато хватает другой дури, вроде игры в плюй-камни.

Вообще, если присмотреться, очень многое у магов напоминает людское, но в весьма извращённом виде. Шахматы, которые нужно уговаривать, камни, которые плюются вонючей жидкостью, карты, взрывающиеся при неправильном ходе. Игры, как будто специально создающие неудобства и опасности, перефразируя Масяню: «а ещё под нашу магию можно делать вот так[38]»!

Или, например, вот эти традиционные — заметьте, традиционные! — гонки на мётлах над озером. Как и в Хогвартсе, в озере Дурмштранга живёт всякое — разное магическое и водяное одновременно. Правда, большого кальмара у них нет, видимо не сподобились завезти. Просто летать на мётлах школьникам неинтересно, поэтому гонки проходят в два этапа. На первом этапе обитателей озера, традиционно злых после зимней спячки, специально подкармливают и собирают вдоль трассы. Сама трасса — это классическая змейка и повороты, в общем, автодромы людей явно слизали идею у магов. Ещё есть ключевые точки, там надо то ли сквозь кольцо пролететь, то ли рукой по нему хлопнуть, не расслышал, а переспрашивать не стал. Кольца на манер квиддичных, на шестах, выставляются перед гонкой.

Второй этап — это, собственно, гонка, но при этом кончик метлы должен касаться воды.

Самым шиком считается, когда прутик, всего лишь один прутик заходит в воду на пару миллиметров, и в таком положении проходится трасса. Ногами касаться воды нельзя, и при этом приманённая и злая водная живность так и норовит выпрыгнуть и сдёрнуть летуна. Жрать школьников, понятно, никто не жрёт, но сдёргивание с метлы на полной скорости в холодную мартовскую воду — уже удовольствие ниже среднего, а местные Гриндилоу ещё и пару синяков обязательно добавят.

В общем, экстрим и полный адреналин для школьников.

Опять же традиционно гонки проходят во время Пасхальных каникул. Участники скидываются, победитель забирает всю сумму, ну и титул лучшего летуна, восхищение местных девиц и вообще осознание себя альфа-самцом. Ещё под это дело работает негласный тотализатор, и даже преподаватели ставят деньги, этакий большой спорт в миниатюре. Ах да, ещё победитель получает переходящий приз: право назвать свою девушку самой красивой в школе. Вот опять, то ли маги у рыцарей с их турнирами слизали, то ли наоборот? И кольца тоже как-то с глубоким намёком пересекаются с рыцарскими турнирами.

Странно, что у нас в Хоге такого нет, видимо Британия и вправду замкнулась в себе.

Турнир сто лет не проводили, опять же, не крепили дружбу, не обменивались идеями. Надо будет популяризовать идейку, как в Хогвартс вернёмся. Правда, непонятно, что с большим кальмаром делать, этот как щупальцами схватит, так все, пишите письма! Квиддичистам запрещено участвовать в гонках — ибо нечестно, ха! — так что популяризация идеи заодно подвигнет остальных учеников Хогвартса больше летать. Глядишь, в жизни и пригодится.

Если бы квиддичисты могли участвовать, то надо полагать товарищ Крам бы застолбил за собой место чемпиона, и каждый год объявлял бы новую девушку королевой красоты. Ещё ни одна не наступила Виктору на сердце, и хотел бы я не знать таких подробностей, да где там! Сплетни и слухи о местных знаменитостях, так и лезут в уши. Все как в Хоге: шу-шу-шу да бу-бу-бу за спиной, перемывают косточки, травят байки, рассказывают всякое разное.

Про меня, разумеется, тоже, ибо воистину.

Гарри Поттер, во всей красе и форме, с «Молнией» в руках, тоже выходит на стартовую позицию вместе с остальными участниками. Надо заметить, что их немало, навскидку не меньше сотни мастеров метлы и плаща нетерпеливо постукивают копытами. Я и Тонкс наблюдаем, типа пришли поболеть за Гарри. Грюм в очередной раз куда-то сделал ногу, на этот раз вместе с Сириусом, и Нимфадора осталась за старшую. Немедленно был объявлен выходной, закуплено сливочное пиво и чего покрепче, и мы отправились развлекаться.

Формально Гарри не нарушает правил, и как Арктур Блэк, и даже как Гарри Поттер, ибо решил уйти из большого квиддича. Но при этом у него несомненное преимущество, ибо Оливер Вуд задрачивал игроков всерьёз, а с реакцией Ловца и новейшей метлой многое становится проще.

Ага, будут пускать по десять летунов, с интервалом в минуту, чтобы не стукались боками и хвостами, а то я уже начал недоумевать, как эта сотня будет взлетать? Ведь побьют друг друга, полётный коридор всё-таки достаточно жёстко ограничен, а требование касаться хвостом метлы воды так вообще сужает все до двумерного состояния. Фактор высоты пропадает, проще говоря.

Зато вот так вот десятками — все в порядке. Судей и следителей за временем тут хватает, так что вопросов кто победил, обычно не возникает. Нужно мастерски пройти все изгибы и повороты за минимальное время, коснувшись всех колец, и не отрывая метлы от воды. За все действия мимо кассы — штраф по времени, в общем, серьёзно проработан вопрос за годы соревнований. Единственное, доски почёта не хватает, на входе в основное здание. С надписью «Лучшие летуны над озером» и «Их разыскивает слава».

Летуны в последний раз проверяют метлы, разминают плечи и поясницу, а я спрашиваю у Нимфадоры.

— Как думаешь, Орден проводит серьёзную операцию?

Нимфадора в первую очередь оглядывается по сторонам.

— Круг Тишины уже установлен, да и нет рядом никого! — поясняю сразу.

— Вот! Ты от меня всех поклонников отпугиваешь! — неожиданно заявляет Нимфадора.

Потом, не выдержав паузы, заливается хохотом. Ржём вместе.

— Но да, ты права, — заявляет Тонкс, отсмеявшись. — Что-то там серьёзно пошло не так, в Британии, и Орден готовит очередную операцию против Пожирателей. Первое нападение не удалось, теперь вот решили провести второе. Аластор и Сириус должны усилить боевую группу, так думаю.

— Надо полагать, вторая операция тоже закончится ничем, — делюсь мыслью.

— Не знаю, но Грюм был весьма взведён, если можно так выразиться. Как будто им предстояло штурмовать Министерство и Аврорат в придачу.

— Может, он просто радовался предстоящей схватке? Такому, как он, сидеть безвылазно здесь, в Дурмштранге, всё-таки очень тоскливо и скучно.

Судья даёт отмашку и первая десятка, под радостные крики зрителей, срывается с места. Тонкс молчит и только поигрывает цветом и длиной пряди волос, которую накручивает на палец. Затем скупо и коротко отвечает.

— Да, — и на этом разговор как-то угасает.

Нимфадора пьёт пиво, кричит что-то летунам, но к разговору не возвращается. Молчу и я, сосредоточившись на зрелище и попутных собственных мыслях. Одно другому не мешает, а то из-за чего Нимфадора оборвала разговор, и так понятно. Значит всё-таки Грюм. Даже если не Грюм, то участие Нимфадоры к нему и участие в его жизни превышают средний уровень по больнице.

Что ж, остаётся только порадоваться за них.

* * *

Гарри слился с метлой, вжался в неё, как будто входя в пике. Это позволяло не касаться ногами воды, одновременно удерживая максимальную скорость. Держать часть хвоста метлы в воде было легко, хотя это и снижало скорость, и заставляло «Молнию» слегка рыскать на курсе. Зато при прохождении поворотов опускание хвоста в воду позволяло практически на месте разворачиваться под нужным углом.

Поттер представлял себе все происходящее как погоню за снитчем.

Надо пройти трассу, коснувшись колец, и поймаешь снитч — все просто и знакомо. Светлый солнечный день, не летают бладжеры, нет риска свалиться со стометровой высоты на землю — просто благодать, а не полет! Гарри твёрдо был настроен победить, по множеству причин. Окончательно преодолеть нет-нет, да возникающий в груди страх перед полётами. Объявить Флёр самой красивой девушкой, и пусть потом думают, кто что хочет! Показать, что и в Хогвартсе есть хорошие летуны на мётлах, а то местным Крам все глаза застит.

Справедливости ради, Гарри признавал, что Крам — действительно великолепный Ловец. Он видел, как Виктор летает, и признавал, что такого ему не достичь никогда. Но здесь и сейчас — Виктор отсутствует! Гарри ещё сильнее вжался в метлу, выжимая дополнительный кусочек скорости, рискованно погрузил метлу до середины в воду, обойдя на повороте впереди идущего, массивного ученика, мастерски использующего «Нимбус — 2001». Теперь Гарри был первым из десятки, и пусть он чуть не вылетел с метлы от такого резкого поворота, но ведь не вылетел же!

Гарри слился с метлой, стал с ней единым целым, и внезапно ощутил, что видит и контролирует все вокруг.

Бороться и не сдаваться, тренироваться и учиться, всё, что вколачивал в них старый Грюм, внезапно перешло из количества в качество. Здесь и сейчас Поттер знал, что через несколько секунд его попробуют стащить с метлы…

— Ступефай!

Он спокойно управлял одной рукой, ведь сейчас он был с метлой единым целым. Затем пришло понимание:

— Редукто!

И вода под ним взорвалась, но Поттер был уже далеко. Зато летящие за ним влетели в эту тучу брызг, и невольно затормозили, став лёгкой добычей подплывших Гриндилоу. Сгорбившись и согнувшись, Гарри ткнул пятками в хвост метлы, и та прибавила ещё скорости. Ещё и ещё, и Гарри понял, что догоняет тех, кто стартовал на минуту раньше. Вдохновение и озарение пока что не уходили, и Поттер воспользовался этим на полную катушку. Рискованные обходы сбоку, касты заклинаний на полной скорости, прохождение поворотов и изгибов со срезанием углов, пролёты сквозь кольца и скорость, скорость, скорость.

Собственно, Гарри наглядно демонстрировал, почему квиддичисты имеют преимущество в полётах на мётлах перед обычными учениками. Скорость, расчёт и тактика, хотя со стороны полет его выглядел полным безумием. Но так как Гарри не нарушал правил: не сталкивался и не сталкивал других участников, бил заклинаниями по целям в озере, и не совал ноги в воду, то претензий к нему не было. Скорее то чувство, которое всегда возникает на соревнованиях, когда ты рвёшь жилы, из последних сил рвёшься к финишу, а тут тебя внезапно кто-то обгоняет. Легко и непринуждённо. И уносится вперёд, и даже нет сил злиться, ибо все силы уже вложены в рывок до финиша. В то же время какое-то жжение в груди, не зависть, не злоба, не желание мести, но какая-то смесь теней этих чувств. И лёгкая обида, что не быть тебе лучшим.

Но Гарри, понятное дело, испытывал только вдохновение и восторг.

Поворот, рывок, ещё два изгиба, заклинание в воду и трасса внезапно закончилась. Гарри вылетел на простор, не стеснённый рамками, и от переполнявшей его радости заложил «мёртвую петлю» прямо над озером. Зрители хлопали и орали всякое дружелюбное.

Гарри сделал ещё несколько фигур пилотажа, и полетел уже было к Нимфадоре и Гермионе рассказать о посетившем его вдохновении, как над озером раздался громовой голос.

— В пасхальных гонках над озером победил гость из Хогвартса, Арктур Блэк!

— Молодцы, Хогвартс!

— Арктур — вперёд!

— Поздравляем!

Зрители вполне искренне кричали и хлопали, и Гарри ощутил непривычную радость. Ведь хлопали Арктуру Блэку не за прошлую славу, не за то, что он сделал много лет назад, а за совершенное здесь и сейчас. Конечно, такое случалось и в Хогвартсе, но там всё-таки довлела над Поттером прошлая слава. Невозможно было понять, где его хвалят из-за прошлой славы, а где из-за поступков в настоящем.

Зато вот в ситуации с гонками всё было однозначно, и Гарри это было непривычно приятно.

Приз в размере ста галлеонов — потому что каждый из участников внёс по галлеону — был не так приятен, как громогласное объявления, мол, сейчас Арктур Блэк по праву победителя гонки объявит новую королеву красоты, которой будут возносить хвалу и говорить комплименты до самого окончания учебного года. Гарри вышел вперёд, откашлялся и громко объявил, искоса поглядывая на стоящую неподалёку Флёр.

— Объявляю королевой красоты присутствующую здесь мисс Флёр Делакур!!

Раздались хлопки, кто-то свистнул, а Гарри восторженно посмотрел на чемпионку Шармбатона. Она стояла с презрительно поджатыми губами, глядя строго перед собой. Это было даже не привычное безразличное принятие комплиментов, нет, это было гораздо хуже. Пускай мисс Делакур не могла вслух возразить — традиции есть традиции и победитель гонок в своём праве! — но зато она могла выразить своим видом всё, что думает.

И Флёр отлично изобразила то, что на самом деле испытывает.

Изобразила безразличие, скуку и лёгкое презрение.

И внезапно Гарри понял, что он может завоевать все призы в мире, сложить весь мир к ногам Флёр, но она всё равно не посмотрит на него. Ни на мир, ни на самого Гарри. И с острой болью в сердце, Поттер ощутил, что он должен перестать думать о Флёр. Нет, не думать, а мечтать добиться её улыбки, согласия на свидание, внимания. Можно думать и мечтать о ней, но только как о некоем недосягаемом идеале. И если Гарри хочет жить дальше, то он должен… должен!

Поттер знал, что он должен и знал, что он справится, но от этого ещё больнее становилось в груди.

И в то же время он ощущал какое-то странное облегчение, как будто то, что он сделал, было правильно.

— Не волнуйся, Гарри, — положила руку ему на плечо Нимфадора, — так бывает. Ты бы и раньше это понял, если бы не был так влюблён.

— Да, я понимаю, — вздохнул Поттер. — Наверное, просто пришла пора вернуться из мечты в реальность.

Глава 17

Что же такое заваривается в Британии и не придётся ли мне потом расхлёбывать этот «супчик»? Собственно, подговорить Нимфадору на расспросы наставника оказалось делом нехитрым, ибо метаморфка и сама сгорает от любопытства. Дождавшись, пока Грюм отворчится и выпьет стакан огневиски, местного крепкого алкогольного напитка (хез его знает, сколько там градусов, не пробовал, а ареометр делать лень), подкатываем к нему, ну и Сириусу заодно.

Гарри уже немного отошёл от мысленного прощания с Флёр, и тоже присутствует, маскируясь в кресле. Оно большое, Гарри маленький и в некоей душевной переходной прострации, сидит незаметно. В подтверждение моих догадок о том, что Гарри постепенно будут выводить на полётную орбиту, Грюм не возражает против присутствия Поттера. Хотя и обсуждаются дела Ордена, прошу заметить. В общем, продолжая линию, быть Гарри в Ордене, если только не случится чего-нибудь совсем уж непоправимого.

— Будущий младший аврор Тонкс, — ворчит Грюм, — почему все бездельничали в моё отсутствие?

— Мы тренировали Гарри! — тут же парирует Нимфадора. — Он тут местный турнир выиграл, по полётам на метле над озером!

— И объявил мисс Делакур королевой красоты, понятно, — кивает Грюм, — ну а вы где были в это время? Хвосты его метле на поворотах заносили?

— Мы… мы подбадривали его!

Раз-два-три, и вот уже Нимфадора оправдывается, а товарищ Аластор ловко меняет тему. Но если так, то плохо же он знает нашу упёртую метаморфку. Вот уж кто-кто, а Нимфадора реально может упереться рогом… в буквальном смысле. И забодать, хех, не говоря уже о превращении кисти руки в остро заточенное копыто и удара оным. Это мы придумали, напившись пива после победы Гарри и утешая парня, а заодно придумывая способы физического воздействия, скажем так, не наводящие подозрений на исполнителя. Удар костяной рукой — ну пока что Тонкс не пыталась его осуществить, но идея хороша.

Случись чего, во всём виноваты острокопытные твари, а Нимфадора не при делах!

Наставника Нимфадора, конечно, не пытается атаковать. Даже после стакана виски Грюм легко может побить нас всех, а в условиях ограниченного пространства даже не прибегая к магии. Отмолотит посохом и сядет дальше виски пить. Да ещё и суровую лекцию прочтёт, мол, на войне нас бы уже убили и изнасиловали, пока тёплые. Или ещё чего брякнет, физиологичного и пробирающего до самого желудка.

Так что Тонкс всего лишь меняет цвет волос на фиолетовый, сама белеет до бело-белого состояния, не знаю, как это выразить. Идеально белый цвет, и честно говоря, это пугает. Даже глаза у неё становятся белые, как будто затянутые бельмами, и я нервно облизываю губы, пытаясь унять рефлексы и не кастануть парочку щитов. Страшно, очень страшно, правда, девушкам в этом плане легче. Сжал ноги покрепче и вроде как не даёшь организму описаться.

— Наставник, если вы не хотите рассказывать о делах Ордена, то так и скажите, — шипит Нимфадора, — а не пытайтесь увести разговор в сторону. Не забывайте, что я тоже состою в Ордене Феникса, и тоже торчу в этой школе, пробавляясь новостями из газет! Да, я ещё не настоящий аврор, но как входящая в Орден, имею право узнать хоть какие-то подробности?

Грюм, глядящий на Нимфадору сквозь стакан, тяжело вздыхает.

— Я понял, что ты недовольна, ученица. Может, станешь обратно нормальной, а то у меня желание посохом раскроить тебе голову, на всякий случай.

Во, не я один такой бояка. Правда, надо полагать, Нимфадора такой свой внешний вид тоже не с бухты-барахты взяла. Наверняка долго стояла перед зеркалом, придумывала, меняла цвет и формы, чтобы добиться максимального пугающего эффекта. Чтобы, как говорится, глянул на себя в зеркало и тут же обосрался. Интересно, у метаморфов есть какие-нибудь боевые дисциплины и навыки на этот счёт? Проработанные формы, так сказать, в которых лучше всего сражаться, бегать, прятаться? Хммм, надо будет поговорить с товарищем Бакстером на этот счёт. Пусть даже не смогу повторить формы, если они существуют, но даже просто знание о таком — уже сила и козырь. Как показывает практика, если понадобится — организм на выплеске эмоций способен ещё не так раскорячиться.

— Да расскажу, расскажу, — продолжает Грюм, не убирая рук с посоха, — только не ждите страшных откровений.

Тонкс тут же возвращается в нормальный вид, садится в кресло напротив наставника, руки на коленях, ну прямо пай-девочка, только школьной формы не хватает. Зато взгляд прилежной ученицы, внимающей учителю, на месте. Хммм, надо будет и вправду подсказать Тонкс, насчёт школьной формы. Хотя нет, это в мире людей все эти элементы: юбка, блузка, бантик старшеклассницы служат предметом эротических фантазий, ибо все мы были когда-то школьниками. В местных школах такого нет, форма одежды другая… интересно, интересно. Одеваться в мантию с вырезами, и уже под неё остальное богатство в виде прозрачных блузок и коротких юбок цеплять?

Хотя в случае с Грюмом нашей Нимфадоре надо что-то в стиле милитари.

Или, мвахаха, посоветовать Нимфадоре одеться развратной Пожирательницей, уж тут-то Грюм развернётся!

— Блестяще проведя отвлекающие маневры, и заставив Аврорат, Министерство и отряды добровольцев из других стран гоняться за ним, Волдеморт внезапно подтянул резервы, — сообщает Аластор. — Сосредоточившись на Пожирателях и попытке их поймать, все как-то подзабыли о бывших союзниках Тёмного Лорда. А он не забыл, и тянул время, пока идут переговоры. Попытки Ордена противодействовать этим переговорам, успеха не имели. Министерство, по понятным причинам, не могло обещать того же, что обещал Волдеморт.

— Зачем же тогда он разгромил «Гринготтс»? Разве гоблины ему не союзники? — вырывается у Нимфадоры.

— Гоблины, — задумчиво тянет Грюм. — Вопрос, конечно, правильный. Дамблдор думает, что разгром Гринготтса был инсценировкой, осуществлённой совместно Пожирателями и гоблинами. Если бы последние знали о… нет, об этом не будем. В общем, гоблины снабдили Тома деньгами, в обход клятв и обетов. Для этого и потребовалось нападение. Готов поклясться, что эти коротышки снабжают Пожирателей артефактами.

— Раз они связаны клятвами, то как? — подаётся вперёд Нимфадора.

— Не знаю, — пожимает плечами Грюм, — но соблазн для них очень велик. Можно не сомневаться, что Тёмный пообещал им: палочки и равные права с магами. За такое гоблины ему не то, что денег, собственных жён отдадут наперегонки!

Мы синхронно морщимся от представившейся картинки.

— Но доказательств пока нет, хотя комиссия Министерства работает над вопросом, — вздыхает Аластор и ёрзает в кресле. — Дамблдор считает, и я с ним согласен, что гоблины давно готовились к чему-то подобному, и поэтому доказательств предательства гоблинов не найдут. Но при этом Волдеморт при деньгах и артефактах. И союзниках, которых Министерство своей политикой вначале отпугнуло, а теперь у нас нет ни времени, ни сил приманивать их обратно. Перебить обещания Тома практически невозможно, вот так вот.

— Так разве он сможет их выполнить? За такое нарушение Статута всю Британию того… остальные магические страны прижмут?

— Дык оборотням и великанам историю Магии не преподают, — хохочет Грюм, — хотя теперь в Запретном Лесу бродит призрак Бинса, авось кентавры поумнеют. Не все же им в будущее смотреть! В общем, выполнить свои обещания Волдеморт не сможет, но его это и не волнует. Толпу, боевое мясо он набрал, на деньги гоблинов вполне может нанять беспринципных магов-авантюристов из других стран, и тогда все.

— Что все? — синхронно спрашивают Нимфадора и Гарри.

— Волдеморт одним ударом займёт Министерство и придёт к власти. Если он не дурак, а он сейчас далеко не дурак, то поставит Министром подставную фигуру. Тот успешно «победит» Пожирателей, для успокоения других стран. Все, тишь и благодать, формально Статут не нарушен, а по факту Волдеморт у власти. Кинет пару подачек своим союзникам, кто жив останется после атак, да приступит к выполнению своего плана.

— У него есть План?

— У каждого порядочного Тёмного Лорда есть План, — вздыхает Грюм, — вопрос только в том, насколько этот план соответствует реальности, насколько он выполним.

Пауза. Все ждут продолжения, а Грюм размышляет о достоинствах порядочных Тёмных Лордов.

— Так зачем вы возвращались в Британию?

— А вот этого вам знать не следует, — неожиданно серьёзно заявляет Грюм и замолкает.

Так-так, давайте прикинем хрен к носу. У Волдеморта деньги, артефакты, элитный отряд, пусть и уменьшившийся в количестве, и толпа пушечного мяса. При этом он не стесняется использовать Непростительные, и вообще собирается брать власть. Министерство при поддержке добровольцев из других стран пытается поймать Волдеморду и упускает из виду всё, что можно. Орден пытается действовать, но что-то где-то не срастушки, успехи локальные и редкие.

Вывод?

Будет махач за Министерство. Туда, в здание Министерства сходятся все нити управления, там стоят артефактные комплексы, обеспечивающие управление, наблюдение, приказы и указы, и всякие там отделы Тайн, склады, да и управление Аврората не будем забывать. К чему Волдеморту долгие игрища через подконтрольных магов, если он может грубо, силой взять Министерство, провести «законные» выборы, при которых здание признает Министра. Да-да, тот же механизм, что и в Хоге, здание Министерства признает законно выбранного министра, и даёт ему дополнительные админские права.

И когда за тобой толпа оборотней и великанов, можно идти в лобовую атаку.

Пускай оборотни превращаются в волков только в полнолуние, это вообще не фактор. В волчьей форме они неуправляемы, зато, будучи людьми, сохраняют в себе некоторые черты оборотней. Скорость и жестокость, в частности, и в результате получаются хорошие боевые маги, покойный Люпин не даст соврать. Великаны сами по себе слабо уязвимы для магии, больно шкура бронированная. Дубинки наперевес, и великаны в первых рядах идут в атаку, вышибая двери и окна, и заодно прикрывая остальные силы.

Что могут противопоставить этому маги?

Наверное, за этим и ездили. Грюм и Блэк высказывали экспертное мнение по организации обороны, или разъясняли остальным товарищам из Ордена, куда бежать в случае тревоги. Не сказать, что Волдеморт уже выиграл, но отвлекающие маневры провёл мастерски. Министерство сейчас не может в открытую воззвать: Британия в опасности! Точнее говоря, может, но тут же лишится власти, и будет управляться представителями других стран. Какие-то отголоски прошлых войн и обид, пролезшие в Статут в виде соответствующих статей.

Самое смешное будет, если великаны и оборотни тоже окажутся отвлекающим маневром.

Пока Министерство и Аврорат спешно наращивает и смыкает ряды, готовясь к массированной атаке, Волдеморт сотоварищи спокойно разгуливают по Британии. Зачем? Хороший вопрос, знал бы зачем, уже бы бежал рассказывать Грюму. Понимаю, что каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны, но мне реально лучше не лезть в эту кашу. Охрана Поттера, локальные акции пиара, и этого хватит. Стоит только возомнить себя тактиком и стратегом, полезть в битвы, особенно если послезнание внезапно ударит в голову, и все, пишите письма.

Так что ну его нахрен такие приключения.

Северус Снейп и Альбус Дамблдор. Задняя комната трактира «Кабанья Голова».

Дамблдор: Очень скоро у Тома закончится терпение, и он спросит с тебя, Северус.

Снейп: Я знаю, но пока что его устраивают мои честные доклады о невозможности проникновения в Хогвартс.

Дамблдор (оглаживает бороду и ухмыляется): Для того и закрывал. Но сегодня мы собрались здесь для другого. Аберфорт, мой брат, держит данный трактир, и ты всегда можешь обратиться к нему за помощью. Продумай детали плана, Северус, и мы сможем обмануть Волдеморта. Создадим ложный ход в Хогвартс, устроим дуэль, в которой ты победишь и убьёшь меня. Во всяком случае, в твоих воспоминаниях это всё будет очень убедительно.

Снейп: Зачем всё это? Волдеморт нацелился на Министерство, и уже потом он займётся Хогвартсом.

Дамблдор: В том-то все и дело, Северус, в том-то все и дело! Необходимо подтолкнуть Тома к действиям. Уверившись в моей гибели, он неизбежно предпримет преждевременную атаку на Министерство, и тут-то мы его и подловим. Или, как минимум, уничтожим его армию.

Снейп (недоверчиво): Откуда такая уверенность? Вообще, Том Реддл хорошо себе мозги подлечил, если бы я не отсутствовал постоянно, выполняя задание, то меня бы давно раскусили. Поэтому даже не берусь предлагать какие-то планы, сижу и слушаю на заседаниях, и, кажется, меня до сих пор подозревают в том, что я ваш шпион.

Дамблдор (улыбается): Это неизбежно. После операции моего якобы убийства, подозрения с тебя будут сняты, и ты сможешь приблизиться к Тому, и нанести удар. Но, к вопросу об уверенности. У Волдеморта старый комплекс на эту тему, ибо я победил Гриндевальда, и не дал Тому обосноваться в Хогвартсе, и потом противостоял в ходе Первой Войны. Пусть я и не выходил на поле боя, но создал массу проблем Волдеморту одним своим наличием. Так что можешь не сомневаться, в глубине души Реддл уверен, что только я могу ему помешать.

Снейп: А как же Поттер?

Дамблдор: Поттер может убить Волдеморта, пророчество ты и сам слышал, но это не значит, что Гарри в силах помешать Тёмному Лорду.

Снейп: Разве убийство не помешает Лорду?

Дамблдор: Поразмысли на досуге над этим, Северус. Ты, кажется, теряешь спокойствие и безразличие, твои главные щиты в этой миссии. Размышления должны помочь тебе восстановить непроницаемость разума и духа. Потом обдумай операцию по моему устранению и опиши детально в дневнике.

Снейп (сделав каменное лицо): Сроки?

Дамблдор (быстро): Тебе известно что-либо о планах нападения на Министерство?

Снейп: Конечно же, нет, иначе вы были бы уже извещены.

Дамблдор: Тогда разрабатывай операцию без оглядки на сроки. Не должно быть промахов или изъянов, способных выдать истинную суть случившегося. Я, со своей стороны, тоже подумаю над возможностями. Тебе необходимо как можно скорее восстановить положение рядом с Тёмным Лордом, иначе он так и будет удивлять нас неожиданными ходами и действиями.

Снейп: Хорошо, я так и сделаю.

Дамблдор: Тогда оставляю тебя, немного позже Аберфорт отлучится, дав тебе возможность якобы незаметно осмотреть трактир и убедиться, что хода в Хогвартс здесь нет. Для отчётности Волдеморту.

И с этими словами Альбус Дамблдор исчез, оставив Северуса Снейпа размышлять над будущим.

Глава 18

Что отличает умелого мага от неумелого? Умелый маг не стремится решить все проблемы магией. Зато там, где проблему нельзя решить иначе, как магией, он знает все необходимые заклинания назубок. Если их нет — изобретает. В общем, не делает из магии универсальный молоток, решающий все проблемы.

Меня трудно назвать человеком, способным к полному самообеспечению. Да, если необходимо, я могу вдеть нитку в иголку, но заштопать сложную дырку красиво — нет, это не ко мне. Да, я способен сварить картошки или пожарить яичницу, но всякие там борщи это уже высшая математика. Да, я могу постирать одежду в тазике, но не могу понять — зачем? И так далее, и так далее, дитя цивилизации, разделения труда и прочих прелестей индустриального общества.

Маги же, как будто в насмешку, могут спокойно существовать на полном самообеспечении. Нет горячей воды? Не беда, сделай магией бак и магией же подогрей в нём воду. И свари трубы, и создай краны. Нет центральной канализации? Заклинание очистки, Эванеско, и вуаля, достаточно небольшой ямы-септика. Проблемы с освещением? Люмос в шарик. Магический холодильник прекрасно сохранит продукты, которые вы выращиваете сами. Перенапряга в выращивании не будет, ведь заклинание Подзарядки Пищи всегда с вами! Поэтому выращивать гектарами не требуется. Опять же магия облегчает многие рутинные процедуры ухода за живностью и огородом. Включая создание воды из ничего.

Одежда — держи пару овец, бери шерсть и стругай одежду. Магия облегчит все промежуточные процедуры.

Ещё лучше — завести домовика, который будет упахиваться над этой рутиной, а маг только иногда магичить в помощь. Давно не бывал в Лувре? Телепорт поможет! Чары невидимости и за билет платить не надо. В общем, так можно продолжать до бесконечности, и получается следующий важный момент. Маг может выжить в одиночку, не работая до изнеможения по двадцать часов в сутки, чтобы выжить. Ещё одна грань между людьми и магами.

Грюм, верный своей методике: «каждый сам себе параноик», переходит к обучению житейским хитростям.

Хер пойми, то ли намекает, что нам скоро партизанить по лесам, то ли просто устаёт скакать с нами в тренировках. Тут-то, на кухне, можно смело развалиться в кресле и руководить, не вставая, пока молодое поколение режет, жарит, отмеривает и заливает водой. Также, не вставая с кресла, можно рассуждать, читать лекции, вспоминать забавные случаи из прошлого и делиться рецептами.

Сам Грюм, надо отдать ему должное, отлично готовит. Его паранойя не позволяет ему есть даже то, что приготовили домовики, и поэтому он регулярно бренчит сковородками и что-то жарит или варит. Также, как он сам утверждает, в такие моменты готовки, всегда под рукой есть дополнительное оружие — горячая сковородка. Убийственная вещь в умелых руках, а Грюм тот ещё умелец. Помимо способности все опошлять и везде видеть происки врагов и опасности, он также способен использовать как оружие, всё что под рукой и под ногой. Однажды даже стулом швырнул, моментально создав таковой из валявшейся дощечки.

Вообще это было эпично. Палочка его шла вниз, завершая движение установки щита, и тут же с пола устремилась дощечка, превращаясь в мебель. И когда палочка со стулом оказались в одной точке, произошло швыряние стула. Мне тогда прилетело так, что правая рука, машинально выставленная в жесте защиты, онемела. Ох, и ругался Грюм, и за потерю боевой руки, и за то, что магию не использовал, а просто руку подставил, и за слабую реакцию. В общем, все собрал, все припомнил, по всем косякам прошёлся и носом потыкал.

— Вот ещё помнится, был случай, — со вкусом рассказывает Грюм, — однажды занесло на остров посреди Атлантического океана, да ладно бы просто занесло, так ведь нет, вообще без припасов!

— Ужас, — искренне говорит Тонкс, поедающая гренки.

Гарри, сосредоточенно жарящий гренки, кивает. Я сбоку, делаю вид, что старательно замешиваю смесь для гренок. Хех, было бы там чего замешивать, в общем, чистая халява. Со стороны сцена, наверное, выглядит очень милой и семейной. Особенно если Тонкс накинуть десяток лет, и тогда она будет в роли мамы, Грюм — папы, ну а я и Гарри соответственно дети. Милый семейный завтрак.

— А почему без припасов? Или вы забыли их, перед тем как аппарировать?

— Кто сказал, что мы аппарировали? Я сказал? Ну, так знайте, что мы аппарировали с корабля на остров, а до этого собственно плыли и плыли целый месяц!

Месяц? Странно, я думал современные суда плавают быстрее. Или маги по старинке, под парусами ходили? Представив себе Грюма на палубе парусника, в роли Джона Сильвера, мне немедленно захотелось расхохотаться. Сдерживаюсь, но смесь, в которую обмакивают хлеб перед зажаркой в гренки, бултыхается в миске.

— Плавали мы там не просто так, — заявляет Грюм, подозрительно косясь в мою сторону. — Охотились на Тёмного Кальмара!

— Ужас, — ещё искреннее и громче заявляет Тонкс, не переставая жевать гренки.

Хорошо быть метаморфом — растолстеть вам не грозит. Тонкс вообще мечта любой девушки.

— Тёмный Кальмар — это ужасное создание, к счастью мы прикончили последнего, — громко заявляет Грюм, — но не исключено, что в будущем снова заведётся такой. Раньше их было больше, и это нашло отражение в легендах магглов, пусть и в искажённом виде.

— Миф о Кракене? — удержаться невозможно.

— Молодец, Гермиона! Именно так! Кальмар проламывал борта кораблей, а потом пожирал пытающихся спасти людей.

— А потом? — вздрагивает Гарри.

— Потом он пожирал тех, кто сразу утонул, — пожимает плечами Аластор. — Тёмный же!

— Откуда они вообще появились? — спрашивает Тонкс уже нормальным голосом, так как гренки закончились.

— Да хрен их знает, подозреваю, что маги древности смыли в море неудачный эксперимент, а тот возьми да выживи, и мало того, ещё и размножься, — Грюм делает неопределённый жест рукой, мол, сам не знаю. — Или целенаправленно такого создали, чтобы острова охранять, те же критские маги, чьими идейными последователями были греческие маги, могли создать. Потом на Крите доигрались, а эксперименты остались и расползлись по океану. Как магглы начали бороздить моря и океаны, так и Тёмные Кальмары зашевелились, начали бегать, плавать и хватать всех своими щупальцами.

— Почему они Тёмные? — начинаю замешивать новую миску смеси.

— Потому что превыше всего любят жрать людей, — тут же отвечает Грюм, — хотя нет, превыше всего они любят магов, а уже потом людей. Кстати, это доказывает, что их вывели специально для защиты, ибо в природе таких тварей, которые любили бы закусить магом, просто нет.

— Ну да! — восклицает Нимфадора. — Как насчёт акромантулов?

— Эти жрут всех подряд, — отмахивается Аластор, — а Кальмары всему предпочитали плоть магов, их так даже ловили одно время. Вывешивали одного за борт, а отряд боевых магов стоял, готовясь зажарить тварь.

— И как?

— Пятьдесят на пятьдесят, то есть кальмар-то погибал всегда, отряд боевых магов что угодно изничтожит, но в половине случаев вывешенного за борт мага успевал заглотить и сожрать. Потом догадались вывешивать преступников, пусть не маги, зато люди, и вешали сразу десяток, в общем, неважно уже было, сожрал кого-то кальмар или нет.

Гарри уже не вздрагивает от упоминания через слово «сожрал», но всё равно руки немного трясутся. Это не сильно влияет на качество обжарки, но всё равно, интересно наблюдать, как Гарри перебарывает сам себя. Интересно, во имя чего? Какую он новую цель придумал, мысленно расставшись с Флёр? И как вообще получилось, что он так вот взял и расстался? Или «ты стал совсем взрослым, Агапит, у тебя уже растут волосы[39]»?

— Собственно, чего мы и попёрлись на корабле через океан, дружной компанией, — продолжает Грюм, — знали, что на такую дружную компанию магов, кальмар обязательно клюнет.

Хммм, интересно, а как маги через океан перебираются? Не на мётлах же? Или у них есть зачарованные корабли, этакая воистину «Невидимая Флотилия[40]»? Не горит, но надо будет разобраться. Хочется стукнуть себя по лбу. Камины и порталы же! Что мешает сделать, скажем, в Лондоне, Париже и так далее, по одному стационарному порталу на каждую страну? То есть Каминная Сеть в пределах планеты. Кидаешь порошка, прыгаешь, скажем, в Пекин. И оттуда, по Китаю уже местной каминной сетью. Просто, изящно, элегантно. В два прыжка и две горсти порошка, хех, ты на месте.

— Плавали, плавали, круги нарезали, крутились всяко, все места, где кальмара видели — посетили, хрен бы чего нашли! — нагнетает обстановку Грюм. — И вот, в один штормовой вечер, когда не было видно ни… зги, наш корабль содрогнулся от удара.

Ух, мастер нагнетать. В детских лагерях на сеансах вечерних страшилок ему бы цены не было!

Вызывал бы энурез с одной истории и эпидемию поноса в масштабах лагеря со второй.

— Мы побежали на палубу, и тут ещё один удар, сильнее прежнего, сотряс корабль!

Сказал бы я, что надо было брать нормальный контейнеровоз, который хрен кто утопит, а не деревянное корыто. Правда, Грюм ни разу не упомянул, что за кораблик-то был, видимо считал, что все и так в курсе. Есть такое у нашего наставника, иногда он забывает, что не все окружающие глубокие знатоки магического мира, и как начнёт зачёсывать, особенно за историю, сидишь и нихрена не понимаешь.

— Нас всех повалило друг на друга, мы кубарем скатились вниз по трапу…

— По чему? — спрашивает Гарри.

— Потому что Кальмар своим клювом долбанул корабль, и мы скатились вниз по трапу от удара!

— Нет, сэр, — разговаривая, Гарри продолжает машинально жарить и переворачивать гренки. — Я не о том.

Гора на столе растёт, Тонкс уже обожралась и сидит осоловелая, прямо хватай и беги.

— Что такое трап? Я спросил, по чему вы скатились?

— Ааа, это лестница на корабле. Вообще любая лестница на корабле — это трап, — объясняет Аластор.

— И моряки не плавают, а ходят, — вставляю свои пять копеек.

— Точно! Молодец, Гермиона, возьми гренку, — хвалит Грюм. — В общем, скатились мы толпой, а тут бабах! Ещё один удар, и в этот раз тварь проломила нам борт! Сразу паника, крики, был с нами молодой Аврор… Джим… нет, Джордж… нет, как-то по-другому его звали. Лицо и сейчас вижу, как на ладони, а имя забыл! Пусть будет Джим… или Джереми? В общем, Джим как давай орать: «Ааа! Мы все утонем», а капитан ему так сурово, хрясь подзатыльник и орёт в ответ «Ты же маг, какое нахер утонем!!»

— И сразу паника закончилась? — вытягивает шею Гарри.

— Да куда там, только сильнее стала, — презрительно хмыкает Грюм. — Давай бегать, орать, кто за спасательные круги хватается, кто за метлы, попутно сразу три сломали, кальмар долбится, толпа бегает, кто пошустрее уже взлетает…

Грюм останавливается, делает глоток из фляжки, и продолжает…

— Темно, ливень, крики, паника, вот вроде закалённые боевые маги, а как толпа несмышлёнышей носились. Кальмар, не будь дурак, ещё раз борт проломил, и мы давай окончательно тонуть.

— Разве нельзя было поставить заплатки? — уточняю, вспомнив прочитанные книжки. — Временный пластырь и откачивать воду?

— Да можно было, конечно, только из нас всех присутствие духа капитан да пара его помощников сохранили. Я тоже помню урывками, зачем-то выскочил на палубу, схватил противопожарный багор и помчался к борту. Думал кальмару глаз выбить, ха, так он мне и подставился. Со злости ограждение проломил, хоть вода быстрее стекать стала.

Говоря всё это, Грюм машет руками, понижает голос, в общем, создаёт атмосферу. Самое смешное, что я понять не могу, то ли он морские байки травит, то ли реально была такая тварь, как описывает. Энциклопедию по морским магическим существам не читал, вот по озёрным — там да, было дело. Тонкс, несмотря на всю осоловелость и соблазнительно вздутый животик, тоже заворожено слушает. Видимо эту байку при ней Грюм ещё не травил.

— И тут из воды как выскочит щупальце! Хрясь меня поперёк груди, багор в одну сторону, я в другую! И давай по палубе шлёпать беспорядочно, давить, кто попадётся! — внезапно, резко и быстро выдаёт Грюм.

Слушатели разве что не взвизгивают.

— Ну, я выхватил палочку, да как ударил по щупальцу! Студень, кровь, все летит в разные стороны, а ко мне ещё одно щупальце, и значит, Кальмар морду свою высовывает. Я ему Конфринго засадил, второе щупальце в клочья, а эта башка как хрясь и клювом палубу проломила! Меня сразу в дыру сбросило, да так неудачно, что левой ногой прямо на какую-то остро заточенную железку. То ли обломок двигателя, то ли кусок обшивки, но не хуже пилы как по ноге дало! Боль, кровь, крики, а этот клювастый ко мне тянется, по черепушке норовит долбануть!

— А вы? — волнуясь, спрашивает Гарри, пока Аластор делает ещё глоток из фляги.

— Ну а что я? Прямо белого света невзвидел, да ещё тут голову собираются проломить. Как выдал Адского Пламени, прямо в глотку этому Кальмару, тут-то он и кончился на месте. И всей тушей на меня свалился, прямо на левую ногу. Тут её об железку и перерезало окончательно, а я сознание потерял.

— И как, вы спаслись? — задаёт вопрос Гарри, даже не осознавая его глупости.

Умеет Грюм рассказывать волнующие истории, умеет.

— Спасся, конечно. От боли в себя пришёл, кровища хлещет, в ушах звенит, перетянул обрывком мантии рану, а тут и наши подскочили. Кричат, мол, земля на горизонте, давай аппарировать! Прыгнули, и оказались на безлюдном, каменистом острове, размером сто на сто шагов. Как и говорил вначале, ни еды, ничего на острове не было. Хорошо хоть воду сами себе сотворить могли. Вот там мы извращались в кулинарии, улиток и мох ели, пока нас не спасли. И знаете, какой из этого следует урок?

— Какой?

— Никогда не сдавайтесь! Бейтесь до последнего, даже если кажется, что уже всё пропало! И, конечно же, умейте готовить, однажды это спасёт вам жизнь!

Вывод, конечно, для Гарри, но история впечатляющая. Особенно на фоне протеза Грюма.

Глава 19

Рон Уизли в глубокой задумчивости шёл по коридорам Хогвартса. Уже шестое апреля, а он все ещё не нашёл способа выбраться из Хогвартса следом за Гарри. Да и сам Гарри стал реже отлучаться из Школы, не поддавался на уловки Джинни, и Рон Уизли ощущал, что скоро ему, выражаясь шахматным языком, поставят мат. Учебный год закончится, а цель так и не достигнута.

Рон Уизли перепробовал уже все. Он пытался улететь на метле, взяв таковую со склада. Метлу завернуло и отбросило обратно, едва Рон поднялся выше определённой отметки. Потом он пробовал улететь ещё на фестралах, пойдя даже на то, чтобы подольститься к Лавгуд, но не получилось. Невидимые крылатые химеры категорически отказывались лететь, и Рон в сердцах даже выругался тогда. Хорошо, что МакГонагалл не слышала, а то обязательно назначила бы отработки.

Потом он решил покинуть Хогвартс по одному из тайных ходов.

Близнецы вначале пошутили, потом ещё раз пошутили, потом сообразили, что дело серьёзное и рассказали Рону обо всех тайных ходах и выходах, показанных им Картой Мародёров. Рон потратил целый месяц, пытаясь разбирать завалы в двух ходах, добиваясь послушания от горгульи на третьем этаже и в попытках пролезть в узкий лаз, начинающийся из подземелий. Безуспешно. Вытащенные вечером камни, как будто живые, на следующий день сползались обратно. Горгулья корчила каменные рожи и отказывалась слушаться, даже под угрозой уничтожения, а в лазе Рон застрял и долго выбирался обратно, тяжело дыша.

Потом Рон решил просто уйти из Хогвартса, пешком.

Он вышел из ворот и просто пошёл в Хогсмид, собираясь уже оттуда прыгнуть через камин или улететь на метле. Но едва он обогнул озеро, как рядом возник один из Авроров — охранников, и вежливо поинтересовался, куда это мистера Уизли несёт? Походы в Хогсмид, как таковой, в целях безопасности, были отменены, и Рон понял, что этот путь ему заказан.

Тогда, в другой день, он опять взял и вышел из ворот Школы и пошёл к Хагриду.

Но вместо того, чтобы зайти к лесничему, Рон смело и решительно отправился прямиком в Запретный Лес. Видимо, он не знал или не догадывался, что щит Хогвартса закрывает Лес целиком. Так что даже если бы Рон прошёл лес насквозь, рядом с ним всё равно возник бы вежливый Аврор и поинтересовался, куда это несёт мистера Уизли? С ещё большей вероятностью Рона бы сожрали или покалечили в лесу, но возвращавшийся от акромантулов Хагрид его спас. Проводил до хижины, угостил каменной твёрдости кексом собственного изготовления и отправил обратно в Школу. Никаких последствий не было, ибо Хагрид простодушно даже не стал никому рассказывать.

Однако сам Рон впал в тоску и уныние.

Была у него мысль выйти из Хогвартса под Оборотным Зельем, но Рон вовремя от неё отказался. Сам он сварить такое сложное зелье не смог бы, а близнецы отказались. Была мысль утащить его со складов нового зельевара, Горация Слагхорна, но и здесь не получилось. Добродушный толстяк с залысиной ставил на все помещения мощную сигнализацию, которая была не по зубам школьникам. По слухам, Гораций нуждался в деньгах, но трёх галлеонов карманных денег явно не хватило бы на подкуп зельевара.

Ещё у Рона была отчаянная мысль покинуть Хогвартс через портключ, но щиты Школы не давали порталам срабатывать. Равно как и аппарировать. Перемещайся к краю щитов, и оттуда ножками, ножками, если защита Школы вообще тебя пропустит. Потом он размышлял над тем, чтоб выехать в расширенном сундуке, но как назло, никто из преподавателей не имел такого. Да и Школу никто не покидал, особенно с сундуком под мышкой. Сам Гарри всегда отправлялся вместе с директором, и Рон даже подумывал прокрасться под мантией-невидимкой вслед за другом. Ухватиться за край одежды и переместиться, оставаясь невидимым, а там будь что будет.

Но потом Рон вспомнил, что директор умеет видеть невидимое не хуже Шизоглаза Грюма.

От отчаяния ему хотелось взвыть, и он наорал на Джинни, сломал шар на уроке Прорицания, точнее просто метнул в стену, заорав, что Прорицания — это шарлатанство! Такого не выдержала даже Сивилла Трелони, в сущности мягкий и погруженный в видения преподаватель, и Рон пинком вылетел с Прорицаний. О зачёт и уж тем более сдаче СОВ по Прорицаниям теперь можно было только мечтать.

Рон не знал, что ещё можно придумать. Рыть подкоп руками, так пока он пророется за пределы Хогвартса, пройдёт десять лет, а то и больше. Бежать, оглушив Аврора, тогда сразу под суд и выгонят из Школы. Написать кому-нибудь, чтобы приехал в Хогвартс и вынес Рона в сундуке? Но кому можно написать такое? Родители так точно пришлют десяток Вопилок, и опять все остальные факультеты будут смеяться и тыкать пальцами.

В отчаянии Рон Уизли остановился посреди пустого коридора и взмолился о чуде.

Ещё никогда он так страстно не желал покинуть Хогвартс, и вовсе не затем, чтобы прогуливать. Рон всего лишь хотел помочь Гарри, помочь другу! Подставить плечо, разделить опасности и славу, и приключения, ведь раньше именно так все и было! Почему, почему его не выпускают помочь? Отчаянный сплав искренних эмоций в душе Рона нашёл отклик, и перед младшим Уизли появилась дверь.

Машинально Рон толкнул и вошёл, оказавшись внезапно в огромном помещении.

Откуда, откуда оно взялось, недоумевал Рон. Ведь он был в коридоре, и за стеной находилось какое-то хозяйственное помещение покойного Филча, заваленное хламом, а с другой стороны так вообще пустое пространство, с видом на теплицы. Но, тем не менее, помещение было и никуда не исчезало, и Рон начал осматриваться. Здесь были мишени, как в Дуэльном Клубе, полки с книгами, как в библиотеке, и кресла со столиками, как в гостиной Гриффиндора. Но ещё здесь было то, чего не было больше нигде в Хогвартсе. Большая, дубовая, с металлическими полосами дверь, с надписью: «Выход из Хогвартса».

— ООО!!! Дааа!!! Теперь я смогу!!!

Рон бегал по огромному помещению, орал, прыгал, скакал по креслам, метал заклинания в мишени и вообще бурно проявлял чувства. Затем, устав, он повалился в ближайшее кресло и начал гипнотизировать взглядом дверь. Теперь надо было только дождаться, когда Гарри отправится на очередное выступление, и незаметно выскользнуть из Школы. Куда там Гарри обычно отправляется, в Министерство? Вот, в Министерстве Рон бывал, вместе с отцом, отлично найдёт дорогу. Особенно если прыгнуть через камин, а в Хогсмиде должны быть камины, просто обязаны!

— Уизли так просто не сдаются! — потёр руки Рон и пошёл к выходу.

Примерно в это же время Чарли Бакстер разговаривал с Альбусом Дамблдором, и тоже о способах проникновения, но уже в Министерство. До этого они уже обсудили вопросы выступлений, и пришли к выводу, что все полезное из этой тему уже выжато. Практически во всех СМИ лже-Гарри выступил, кто-то пострадал, как радиостанция «Голос Мерлина», журнал «Вестник Высшей Магии» и редакция «Ежедневного пророка», кто-то отделался лёгким испугом, но в целом вопрос подошёл к финалу. Теперь можно было «высказывать мнение» по значимым и громким событиям, чтобы поддерживать «эффект Поттера» и боевой дух британских магов.

— Неплохо, конечно, но можно было и лучше, — подытожил Бакстер.

— Да, Пожиратели оказались умны ровно настолько, насколько умён их хозяин, — кивнул Дамблдор. — Тем не менее, они несут потери, будят злость в рядовых магах, в общем, не идеальное выполнение плана, но хорошее. Теперь ещё бы отстоять Министерство, и можно сказать, что мы победили.

— Разве остальные страны не собираются выполнять статьи Статута?

— В том и дело, что собираются. Через Снейпа и парочку приближённых к власти газет, вроде «Пророка», эта мысль была донесена и до нашего противника. Пусть Том почешется, в условиях ограниченного времени он неизбежно будет ошибаться, а вот мы не должны допускать ошибок.

— Точнее говоря, Министерство, — поправил Бакстер.

— Да, Министерство, конечно же, — согласился Дамблдор. — Старая привычка, со времён первой войны, не брать министерство в расчёт. Хорошо, что Амелия полна решимости и готова применять силу. Просто так в Министерство сейчас не пройти, охрана усилена, камины частично заблокированы, частично перенастроены. Выставлены антиаппарационные щиты, так что у Волдеморта останется только одна возможность: взять Министерство силой. Штурмом.

— Либо при помощи агентов изнутри, — добавил Бакстер, зевая. — Ведь не всех же выловили?

— Не всех, но часть взяли. Так что вряд ли Волдеморт может рассчитывать теперь на тихий захват и поддельные выборы. Все главы всех отделов под отдельным надзором и охраной.

— В общем, Волдеморта мило и заботливо подталкивают к штурму, насколько я понял?

Дамблдор помолчал, протёр очки, огладил бороду и только потом глухо ответил.

— Если бы Министерство изначально обратило внимание на союзников Волдеморта и корректно бы с ними поработало, необходимости в подталкивании бы не возникло. Однако же, под давлением других стран, все усилия были сосредоточены на Волдеморте и Пожирателях. И вот печальный итог, теперь у него полно желающих подраться и ненавидящих магов разумных волшебных существ. И нам остаётся только маневрировать и манипулировать информацией, пытаясь склонить Тома к штурму Министерства, чтобы перебить всех этих его союзников, а не бегать за ними по Британии.

— Всё равно будет кровавая бойня, — задумчиво потёр подбородок Чарли. — Может всё-таки поработать над планом выманивания?

— Молись, чтобы Том решился хотя бы атаковать Министерство, — посоветовал Дамблдор. — На большее, вроде присутствия самого Волдеморта, можно даже не рассчитывать. После той ловушки в Гринготтсе он вообще никуда не сунется, и нам… Министерству остаётся только ограничивать его силы. Выбив оборотней и великанов, мы хотя бы лишим его войска. Полутора десятками Пожирателей в открытую много не навоюешь, и Тому придётся вылезти из убежища, а также вести партизанскую войну.

— А если не нападёт?

— Тогда угроза останется, и вместо Британии будет объединённое управление от Министерств Европы. Тогда Волдеморту точно никто не даст прийти к власти, и рано или поздно он проиграет. Нет, его единственный шанс сейчас — выбить Министерство, парализовать его подконтрольным Министром, и выиграть время для реализации своего сумасшедшего плана.

— То есть нам остаётся только ждать? — уточнил Чарли.

— Скажем так, всё что можно сделать для Министерства, мы сделали. Орден тоже не сидит, сложа руки. Так что да, остаётся только ждать и дальше трудиться на победный результат.

— Уничтожение Волдеморта и его крестражей?

— Да, чтобы он, наконец, упокоился и перестал терзать Британию. После этого можно будет вздохнуть свободно и подумать об остальных вещах.

Дамблдор огладил бороду и предложил.

— Думаю, тебе надо будет выступить в конце апреля. Годовщина нападения, то да сё, опять же Амелия Министром стала. Два вполне значимых повода, чтобы высказаться, только надо будет подкинуть эту информацию Тому или кому-нибудь из Пожирателей, кто адекватен.

— Через учеников?

— Нет, — улыбнулся Дамблдор, — тут я сам себя перехитрил. Хогвартс так надёжно закрыт, что отсюда не уходит даже информация.

— Зато ученики в безопасности, — повёл ладонью Бакстер.

— Да, в этом году всё стало слишком серьёзно, — согласился директор. — Так что, готовь речь, играй роль Гарри, а когда или если на Министерство нападут, мы все отправимся туда, и будем сражаться.

— Хороший план, — одобрил Чарли, и на этом они расстались.

На пути в башню Гриффиндора бывшего Аврора изловила Джинни Уизли. Она тоже устала от всего: и ждать, и от гениальных планов Рона, которые никак не удавались, и от буйства весны в организме. Поэтому она просто прыгнула прямо на Чарли, собираясь урвать свой первый поцелуй. Мысли о романтической обстановке и красивых мантиях были отброшены, Джинни пошла в прямую атаку. Не зря Рон её полгода подзуживал, теперь Джинни уже просто не могла сидеть и ждать. Ей нужен был Гарри Поттер, и желательно весь.

Но так как товарищ Бакстер не был Гарри Поттером, а вот бывшим Аврором очень даже был, то среагировал на рефлексах. Сделал шаг в сторону, широкий такой шаг, и Джинни пролетела мимо, ударившись в окно. Дззззанг! Удар головой породил на стекле сеть трещин, а сама Джинни отлетела и упала.

— Джинни, ты в порядке? — наклонился Чарли над девушкой.

— Нет! — рявкнула та, вскакивая. — Я не в порядке!

— Так, спокойно! — выставил руку Бакстер. — На меня кидаться не надо. Сейчас починим стекло… Репаро! Вот так. Теперь можешь спокойно рассказать, что случилось? Тебя кто-то обидел?

— Да!

— Кто?

— Ты!! — и Джинни, вдохнув, гневно и быстро начала тараторить. — Ты же видишь мои чувства, почему ты не реагируешь, что я тебе такого сделала, что ты смотришь на меня как на пустое место? Разве тебе так сложно хотя бы улыбнуться мне, обнять, поговорить? Почему ты не хочешь быть рядом со мной? Я некрасивая, да, некрасивая?

И Джинни неожиданно разревелась на весь коридор. Чарли озадаченно почесал в затылке, не зная, что делать. Коридор опустел как по мановению волшебной палочки, и даже помощи попросить было не у кого.

— Ты красивая, красивая, только не реви, — начал утешать плачущую девушку Чарли.

— А если я красивая, почему ты меня не хочешь?! — проревела Джинни, поднимая голову.

— Потому что ты — сестра Рона, а значит и мне как бы сестра, — честно ответил Бакстер, припомнивший, что по этому поводу говорил Гарри.

— Сестра? Сестра?! Сестра?!!!

Чарли отступил на шаг и приготовился к установке щита. Но Джинни, впавшая в ярость, внезапно бросилась бежать по коридору, оглашая Хогвартс воплями.

— Гарри Поттер, ты — дурак! Дурак!

— Молодец, — проворчал самому себе Бакстер, пряча палочку, — отлично успокоил девушку.

После чего, подумав, отправился искать близнецов. Пусть поговорят с сестрой по-семейному.

Глава 20

Промахнулся я в прошлых размышлениях об Артефакторике. Где надо — вполне распространена, используется, пишут книги и брошюры. Иногда бываю просто поразительно туп, обычно вследствие самоуверенности, что, мол, уже все узнал или, что просто умнее этих всех недоразвитых магов. Вот и здесь, с чего я вообще решил, что Артефакторика чахнет и дохнет? Хотя видел же, видел массовую продукцию на том же финале чемпионата мира по квиддичу.

Кстати, ирландцы выиграли, а Крам поймал снитч.

Виктор сам в этом признался, в ходе совместных тренировок. Мы таки решили скооперироваться и выступать дружной тройкой, ну в перерывах между тренировками, болтали о том, о сём. Закрытый матч Ирландии и Болгарии прошёл успешно, ирландцы чемпионы, но самое главное — ставка близнецов. Откуда они узнали результат? Матч не был договорным, Виктор, как говорится, готов дать зуб на холодец. Или клык на рельсу. Вернёмся, надо будет расспросить Фреда и Джорджа.

Так вот, на несостоявшемся финале было множество образцов работающих артефактов, но что я решил в своём самодовольстве и тупости? Гоблины сделали, маги брезгуют и прочее бла-бла-бла, не делающее мне чести. В общем, минус мне с занесением в голову. Не хрен самодовольно пыжиться и решать, что уже всё знаю.

Просто Артефакторика, как предмет, требующий усидчивости, внимательности и терпения, в школьную программу не вошёл. Не хватает школьникам таких навыков, в массе своей. Пусть предмет не опаснее тех же Чар или зельеварения, где иной раз такая кислота в котле плещется, что охота на потолок залезть, но если подросткам не хватает усидчивости и терпения, то все становится плохо. И предмет убрали или сразу не вносили в программу, оставив на самостоятельное обучение после школы, с вполне понятным результатом.

Редко кто из нас готов самостоятельно осваивать и поглощать знания, даже будучи взрослым. Да что там, даже знания, казалось бы, жизненно важные и нужные, всё равно иной раз силой запихивать приходится. Взрослым, самостоятельным и ответственным людям. Чего уж говорить про магов, у которых безбашенность общая черта? Так что маги, кто готов и дозрел, изучают артефакторику уже, будучи взрослыми и обычно применительно к тому делу, которым занимаются. Опять же, это не способствует созданию сильных вещей, вроде Кубка Огня, вот и кажется, что всё зачахло и пропало.

Но это, повторюсь, ложное и ошибочное мнение, которому я охотно поддался.

Таким вещам и мыслям, вообще, приятно поддаваться. Сразу чувствуешь, что ты такой мегаумный, титан мысли и отец русской демократии. Главное потом не пытаться вникнуть в реальное положение дел, как вон я сделал, и тогда все иллюзии останутся при вас, и будет легко и приятно жить. Я же вот, к разочарованию и расстройству, узнал массу практических вещей.

Например, то, что заряженная заклинанием Бомбарды деревяшка в одном случае из трёх взрывается.

Хорошо, что я заряжал не рукой, а именно что впечатывал заклинание. Рвануло от души, пришлось потом из себя щепки вытаскивать, материться и облегчённо вздыхать, что в глаза не попало. Залечил, конечно, но осадочек остался. Мысль-то, какая гениальная была — давайте наделаем взрывающихся деревяшек, а потом подбросим врагам! Подбросил, ага, самого так подбросило, что чуть в потолок не впечатало.

Ещё я узнал, что самодельные артефакты ломаются только так, как будто их делали китайцы. Припомнив, сколько раз ломалась диадема, пришёл к выводу, что мог бы и сам раньше сообразить. Едва начиналось практическое применение, как диадема ломалась, сгорала и так далее. То, что месяцами её носил — так никто в мозги не лез, и даже Флёр не нарочно воздействовала. Хотя именно с Флёр диадема хоть как-то оправдала затраты на своё изготовление. Вот и получается, что можно три месяца делать сподручные артефакты, а потом за три минуты их все переломать. Чтобы такого не происходило, надо быть воистину мастером и посвятить полжизни Артефакторике, как это делают изготовители палочек. Но тогда не останется времени на совершенствование в других областях магии.

Вот так вот и получилось, что маги не слишком полагаются на артефакты в бою. Максимум такое вот зачарование на скорую руку, как показывал Аластор. В мирной жизни маги, как уже говорил, зачаровывают вещи, но согласитесь — моющий сам себя сервиз и боевой амулет, заряженный Бомбардой, это разные вещи? Не говоря уже о том, что любая вещь, заряженная заклинанием, может рвануть в руках. Обычно вещь просто разваливается, из-за разрушения структуры, но может и рвануть. Это самая распространённая причина травм у тех, кто занимается артефакторикой.

Также выяснилось, что без сердцевины, работающей в унисон с магом, просто вплетать заклинание в дерево толку мало. Речь, разумеется, идёт о заклинаниях постоянного действия, вроде ментального щита. При работе с чарами одноразового действия вроде Бомбарды, сердцевина в деревяшке не нужна, но зато может рвануть. Если же делать вещь на длительную перспективу, то нужна сердцевина, хорошая, магопроводящая, или, как с мантиями-невидимками, вплетённая в материал. Разумеется, такие сердцевины дорого стоят, это мне на халяву перьев феникса подкинули, а ломаются артефакты только так. На одних материалах разоришься, не у всех же есть возможность летать в Запретный Лес и бесплатно пилить там ветки пополам с лукотрусами.

Экономический фактор, проще говоря.

Это что касается недостатков, ложной нераспространённости артефакторики и отсутствия в школьной программе. Хотя и тут есть нюансы, если плотно поработать с литературой, да факультативно с преподами, то вполне можно и в школе многое освоить. Я случай особый, тут меня целенаправленно подкачивают, но и обычные ученики имеют все шансы. Было бы желание, усидчивость, терпение и умение работать с первоисточниками. Так сказать, предмет артефакторики сам задаёт условия, отсеивающие тех, кто неспособен им заниматься.

Та литература о полётных артефактах, которую мне выдавали, она вообще не школьная.

Не помню, говорил или нет, но библиотека в Дурмштранге она не только для школьников, но и для взрослых магов окрестных стран, особенно сотрудников Министерств. Поэтому и потребовалось присутствие Грюма, что литература была, хех, не детская. Ещё из подобной не детской литературы всплыли интересные подробности про Древние Руны. Древние Руны, как вполне понятно из названия, это то, что использовали Древние маги. Праписьменность европейских магов, как вот современные языки из прафиникийского пошли, если меня склероз не обманывает. Интернета то под рукой нет, а из головы можно извлечь только то, что заранее заложил.

Праписьменность в виде рун была жутко неудобной, как, впрочем, и древние письменности людей. Поэтому учат её сейчас факультативно, по желанию, ибо потребность в знатоках рун есть, но небольшая. Всякие там талмуды и гримуары древних попадаются, да и просто их вещи всплывают из небытия. А так как за такое количество лет уцелеть могут только вещи, заряженные магией, то нужны знатоки вообще древности, и в частности рун. И также эти руны, придуманные самими магами, местами отлично подходят для занятий магией, как ни странно. В Артефакторике руны используются как легирующие добавки в металлургии. Правильно подобрав рунные слова и место их расположения, можно немного укрепить артефакт, усилить потоки энергии, и так далее. Ключевое слово тут — немного. Процентов десять — пятнадцать в плюс от исходного, поэтому если вы взяли плохие материалы и плохо их заколдовали, никакие руны вас не спасут.

В общем, не убер-пупер-супер вещь, но небольшой плюс — это всё-таки плюс.

Теперь вот ещё бы понять, нужно мне задрачиваться с изучением рун ради этого плюса или ну его нахрен? Соотношение время / силы, что в плюс, что в минус, да ещё с учётом реалий. Не слишком сложная задача, нужно просто сесть, подумать, систематизировать и решить. Понятно, что Грюм не против, но не ему же учить и вкалывать над новой темой, как последнему наркоману, а мне.

Что-то устал в последнее время от этой гонки по вертикали.

Результат есть, он виден, его можно пощупать, но всё равно устал. Душевно.

Середина апреля. Первая зелень уже готова смениться второй зеленью, дожди сменяются бешено-палящим солнцем, от меня, наконец-то все отстают, убедившись в моей твёрдой непокобелимости. Не жизнь, а самая натуральная благодать, ага. Валяемся на траве с Тонкс и постанываем. Нет, не от приятных ощущений. Товарищ Грюм только что нас жестоко побил, вначале магией, а напоследок ещё и посохом наподдал.

— Молодцы, молодцы, — ворчит Аластор. — Скоро буду работать в полную силу, так что растёте над собой, девушки!

Это он не в полную силу работал? Мама, роди меня обратно! Для чего я скакал бешеным ёжиком, телепортировался, прыгал, выкладывался на все сто? Чтобы услышать, мол, скоро начнём работать в полную силу? Ебааааать, но не Грюма. Тонкс, тяжело дыша, встаёт первой. По её телу пробегают две волны сверху вниз и обратно. Метаморфка залечивает раны, синяки, ушибы, разгоняет кровь, в общем, сама себе доктор. Представив себе Тонкс в форме медсестры с коротким халатиком и стетоскопом, который надо прикладывать к груди, испытываю прилив неуместного возбуждения.

Что хорошо в местной магии — сильные эмоции реально помогают.

Вот и сейчас возбуждение, прокатившееся из груди в низ живота, придаёт сил. Не то, чтобы полная готовность к ещё одному поединку, но на несколько заклинаний точно хватит. Например, аппарировать в душ, а ещё лучше в ванну. Полежать, поотмокать, отдышаться. Нет, лучше вначале в душ с Тонкс, потом будет о чём под… умать в ванне. Уффф, ещё волна возбуждения, уже можно жить и колдовать!

— Давайте, поешьте, — продолжает ворчать Грюм, — и ещё раз повторим.

— У меня потом тренировка с Чемпионами, — невольно улыбка выползает на лицо от такой фразы, — так что…

— Сможешь, — перебивает меня Аластор. — Тебе, Гермиона, надо всерьёз потренировать работу с магией в условиях, близких к истощению. Раз уж у тебя наличествует такая проблема, надо тренироваться. Только грань истощения не переходить и постепенно приноровишься. Все вы, молодые, от избытка силы небрежно так заклинаниями бросаетесь, у тебя же есть уникальный шанс сразу научиться прикладывать силы экономно.

— Да, сэр, — Аластор, как всегда, говорит дело, поэтому возражать резона нет.

Пока подкрепляемся, чем домовики послали, речь заходит о взаимоотношениях магов и Церкви. Не о вере, как таковой, а именно о Церкви — то есть мощной организации, некоторое время даже державшей под контролем почти всю Европу. Была даже история, какого-то там императора отлучили от Церкви, и все, пишите письма. Пришлось бедному монарху переться в Италию и босиком выпрашивать прощения у Папы. Опять же, как неоднократно вспоминалось, по догматам христианства, любой маг, колдун, ведьма — подлежат уничтожению, ибо чудеса могут быть только от Бога. Соответственно те, кто занимается магией, априори безбожники, попадут в ад, ну и так далее, и так далее.

— Церковь? — озадаченно хмурится Грюм. — Я не настолько хорошо помню историю. Вроде бы у магов с ними был вооружённый нейтралитет. Если кто из магов черту переступал, то его свои же скручивали и церкви отдавали. Точнее, в инквизицию. Те и сами пробовали жечь магов, но получалось не всегда.

— Тогда они схитрили и начали массовые гонения на магов, — добавляет Нимфадора. — Когда маги начали обращаться к своим правителям, министерств ведь тогда не было, с жалобами, то было заключено соглашение с Инквизицией. Как раз то, о чём Аластор говорит.

— В результате маги сами окорачивали других магов, а Инквизиция получала пряники за борьбу?

— Утрированно, но верно, — кивает Нимфадора. — Только не забывай, что взамен Инквизиция и Церковь не устраивали гонений на остальных магов, а те обычные люди, которых жгли по доносам соседей, это уже дело людей. Мне на экзамене этот вопрос попался, пришлось попотеть, пока вспомнила и ответила!

Причём говорит она это с отчётливой гордостью, мол, сумела! Взяла и ответила! Правильная гордость, за сделанное своими руками и умом, а если уж вспомнить, что Нимфадора училась у профессора Бинса, так вообще. Не каждый школьник после лекций призрака найдёт в себе силы учить Историю магии.

— И потом эта система пригодилась, когда приняли Статут, — задумчиво размышляю вслух. — Маги продолжали присматривать друг за другом, только уже во имя секретности.

— Где-то так, да, — кивает Грюм. — Всегда проще использовать готовое, чем создавать с нуля.

— Во, ещё вспомнила! — восклицает Нимфадора. — Маги тогда оказывали серьёзные услуги людским правителям, и те, в ответ, прикрывали магов от Церкви. Когда сильнее, когда слабее, но прикрывали. В среде магов возникала иерархия, те, кто сильнее, прикрывали тех, кто слабее, но взамен требовали услуг и подчинения.

— Феодализм, понятно, — киваю. — И те, кто помогал правителям людей, стали аристократией магов?

— Наверное. В вопросе этого не было, — немного растерянно отвечает Тонкс.

Впрочем, вопрос и был-то риторическим. И так все понятно, без лишних слов. Не сказать, что отверзлись бездны, но вот этот договор с Инквизицией весьма любопытен. Пробовали ли маги взять власть пару тысяч лет назад? Или не смогли собраться в толпу, и были биты? Или вообще не пробовали, а просто помогали власть предержащим? Или были вынуждены помогать, а до того, смотрели на людей, как на говно?

Когда, однажды, кучу лет спустя, наступит спокойное время, надо будет погрузиться в пучины истории.

Подлинной истории, а не той отретушированной версии, что преподносят в учебниках. Погрузиться, ознакомиться, вынырнуть и пойти мыться. Ибо подлинная история — это обычно грязь, кровь, цинизм и дерьмо, и на неподготовленные умы действует однозначно плохо. Надеюсь, к тому времени, я буду готов к подлинной истории.

Зачем она мне? Логичный вопрос.

Буду искать упоминания о порталах, конечно же. В истории людей точно такого не найду, а вот у магов может чего и встречу. Да, это очередной задел на будущее, который возможно и не исполнится и не потребуется, но если их не ставить, вообще никакого движения вперёд не будет.

Глава 21

Уроки на регулярной основе посещать так и не получилось, но в сущности ничего страшного в этом нет. Все эти тренировки и так пересекаются со школьной программой в плане практики, а теорию подучить можно быстро. Опять же, не надо катать метровые свитки по истории магии, как там гоблины пиздились с магами в четырнадцатом веке за месторождение серебра. Или скучно и нудно вычислять, когда же там Юпитер залезет на Марс, чтобы Козерог слез с Дев. В этом плане система семилетнего обучения немного избыточна, кучу всего можно выкинуть и никто не пострадает. Всё равно девятнадцать из двадцати школьников забывают всё это, едва сдадут экзамены. У людей, в сущности, то же самое, даже шутка такая есть: «высшее образование — это то, что вы помните, после того, как забыли то, чему вас учили в университете».

Это не хорошо и не плохо, это просто данность жизни.

Мне и Гарри тут плюс в том, что пропущенный учебный год не такой уж и пропущенный получается. В практическом зельеварении Гарри точно делает успехи, вот что значит нормальный наставник и отсутствие подколок со стороны Снейпа. Единственное, чего ему жалко, так это УЗМС. Ради одного Гарри никто урок проводить не будет, разве что факультативно посещать местный зоопарк, что собственно, и делаем время от времени. Существ вот пятой категории подучили, в практических примерах и картинках, хех. Но систематики в этом нет, так, хаотичный набор познаний о существах.

— Вернёмся в Хогвартс, ходи чаще в гости к Хагриду, — говорю Поттеру, пока мы идём в зоопарк, — он тебе все про зверей расскажет и покажет, благо их у нас в Запретном Лесу просто масса.

— А кто меня туда пустит, в Запретный Лес? — озадаченно чешет в затылке Гарри.

Потом останавливается и хлопает себя по лбу. Ржём, аки два пони, ибо на лошадей не тянем габаритами.

— Вот — вот, уже пятый курс, а туда же — кто меня пустит? — говорю сквозь смех. — Да тебя ещё и Префектом сделают, вообще ходи, где хочешь!

— Как это Префектом? — опять озадачивается Гарри.

— Ну, как, как… как обычно становятся Префектами? Приходит письмо, а там приписка мелким шрифтом, мол, поздравляем вас дорогой мистер Поттер, теперь вы Префект Гриффиндора, у вас куча прав, включая право на специальную ванную комнату для Префектов.

— Ого! А ты откуда знаешь?

— Перси рассказывал, на пару с Пенелопой, — небрежно машу рукой. — Можешь баллы снимать и назначать, бродить по Школе после отбоя и всякое в таком духе. Права и обязанности, короче говоря.

— Даже не знаю, но звучит заманчиво.

— Вот — вот, и у Хагрида сможешь сидеть, сколько хочешь, и в Лес ходить, зверушек изучать. Так что все в порядке будет у тебя с УЗМС, сдашь экзамены, станешь Аврором, как хотел.

— Да, это было бы отлично, — кивает Гарри.

— Опять же, весь пятый курс впереди, подтянем предметы, по которым отстаёшь и все, — сообщаю вдогонку. — Так что нечего переживать, вон мы, сколько за этот год узнали!

— Да, я понимаю, — кивает Гарри, — но всё равно как-то нервничаю.

— Ну, это нормально.

Другая школа, лямур, Турнир и прочие вещи, выбивающиеся из привычной колеи. Конечно, после такого кажется, что назад, в привычное русло учёбы в Хоге, не войдёшь и будешь отставать, и так далее. Нормальные, здоровые страхи умеренной силы, главное, чтобы не разрастались, но и здесь год в Дурмштранге пошёл на пользу Поттеру. Отсутствие нездоровых шепотков и зависти за спиной, тренировки на свежем воздухе, крепкий сон, здоровое питание и отсутствие нездорового квиддича, а также общение с крестным, в общем одна сплошная польза для Гарри. Опять же гормон пришёл, организм перешёл на новый уровень и все такое.

То есть физическое и психологическое здоровье Гарри плюс-минус в норме, на мой дилетантский взгляд.

Для полной профилактики надо его ещё летом на медосмотр сгонять, и потом все, вперёд, убивать Волдеморта, и заканчивать эту дурную историю, тянущуюся уже пятнадцать или даже двадцать лет. Когда там родители Гарри воспылали страстью нежной? В конце учёбы? Сразу после школы? Ну, вот оттуда история и тянется. Формально, точкой отсчёта, следует считать пророчество Сивиллы, но было бы оно, то пророчество, не родись Гарри? Или было бы — просто потому, что настало время изречь пророчество — но было бы оно о другом? Что-нибудь вроде: «Тот, у кого одна нога и один глаз скоро станет одноруким, а Тёмный Лорд с горя умрёт на десять лет», хех.

— Так я могу Гриффиндору назначить тысячу баллов, и мы выиграем! — внезапно заявляет Гарри.

— Нет, не можешь, — качаю головой.

Мы уже практически пришли. Местный зоопарк, в простонародье известный как полигон номер семь, он же школьный заповедник, обнесён высоким забором. Вход строго через ворота, ибо через забор перелезть можно, но опасно. В самом мягком варианте сигнализация тебя оглушит и вызовет дежурного мага. Работает эта хрень в обе стороны, так что магические звери через забор тоже не перелезут. Особо бодрые создания четвёртой и пятой категорий, конечно, смогли бы, но здесь держат только первые три. Для них мощности охранной системы хватает. Четвёртую и пятую категорию держат отдельно, и экскурсии туда водят отдельно. Шестые и седьмые курсы факультативно.

Сама система местных зоопарков напоминает наш Запретный Лес. Некая территория, с разнообразным ландшафтом, населённая магическими существами и устоявшейся экосистемой. Вообще, только в Дурмштранге, глядя на забор, мне пришло в голову, что в Хогвартсе тоже есть нечто такое. Невидимая охранная черта вокруг леса. Иначе трудно объяснить, почему те же акромантулы не выбрались и не сожрали всех и вся вокруг. Или кентавры, у них тоже немалых размеров копыто на магов, прошлые обиды копятся, а память просто лошадиная.

При этом охранный круг не мешает магам ходить туда и сюда, да и тех же фестралов выпускает. Нет, некорректно, фестралы наши таратайки возят, значит, на них отдельный доступ настроили. Хммм, невидимая охранная черта с настраиваемым доступом. Да это ж охуенно, надо будет на свой дом такую же поставить. Придут Пожиратели в гости, а им хрясь, бам, хрюсь по голове и все, закапывайте покойничков. Если, конечно, запитки от источника не требуется, тогда все плохо и печально.

Местных на этот счёт расспрашивать бесполезно. Кто готов рассказывать — не знает деталей и подробностей, а тот, кто знает — не готов говорить. Опять же, как и в Хогвартсе, многое замыкается на директоре. Товарищ Иштван Лошонци, в своё время сделавший предложение, аналогичное тому, что высказала мадам Максим, помнится, улыбнулся и сказал, мол, принимай предложение, перебирайся в Дурм, и все узнаешь. Понятно, что ради такого менять школу не стоит, но метода пряника и ещё одного пряника меня позабавила. Классика же: «оставайся мальчик с нами, будешь нашим королём!»

Невольно хихикаю, припомнив мультик и ответ.

Директор Лошонци не понял бы, но было бы интересно взглянуть на его лицо после фразы: «Ладно, я согласен быть богатым. Я согласен быть счастливым. Но вот одного понять не могу, как вы такой большой и сильный, помещаетесь в этой маленькой Школе». Ахах, бредовые развлечения в стиле: сам пошутил — сам посмеялся. Ибо за мной стоит совершенно другой культурный пласт и местным его не растолковать. Разве что ученикам Дурмштранга, кто с территории бывшего СССР, но тут таких раз-два и обчёлся. Специально не искал, так, по слухам есть такие ученики, и все тут.

Была мысль их найти, но вовремя остановился.

Про систему магического образования в Союзе они всё равно не расскажут. Расспросить о Родине? Смысл бередить раны сейчас? Съезжу после достижения совершеннолетия, посмотрю, как там что, может, даже своего аналога разыщу. Или аналог жены. Говорю аналог, ибо это всё-таки другой мир, и считать, что тут все точно такое же — непростительная глупость. И хорошо, если эта глупость не выходит за рамки теоретических измышлений, ведь на практике за глупость можно очень качественно поплатиться.

Проходим в калитку, так как ради нас смысла распахивать ворота нет, и оказываемся на территории зоопарка. Сегодня мы пришли смотреть на нюхлеров, это такие забавные зверьки, как ни странно третьей категории опасности. Любят рыть и копать, влёт находят золото, драгоценности и побрякушки, по виду напоминают смесь крысы и крота. Есть мнение, что зверьков вовсю используют гоблины, и чтобы рыть-копать, и чтобы искать золото, а то вдруг пара монеток куда-то в щель закатилась? Гоблины, то ли изначально такие были, то ли под действием магии изменились, но деньги любят, просто жить без них не могут.

Ну и нюхлеры также, с драгоценностями на их территорию лучше не заходить. Поэтому у нас с собой ничего блестящего нет, ну разве что моё ожерелье, пусть попробуют утащить, хех. Как обломают зубы об металл, так сразу и вернут. Кстати, о побрякушках.

— Подари Флёр какую-нибудь милую безделушку, с драгоценным камнем. Кулончик там, или перстень, — советую, искоса поглядывая на Гарри.

Тот едва заметно вздрагивает. Ага, не прошла любовь, не увяли помидоры. Хоть Гарри и продекларировал, что всё, завязал, но мы-то знаем. «Одной рукой письмо строчу, другой я думаю о вас», как говорится в фольклоре. Но при этом он старательно перебарывает себя, и даже под это дело избавился от неосознанных чар мисс Делакур. В смысле, вся эта четверть вейловская магия от неё исходит, диадема не даст соврать, но на Гарри уже не действует. Грюм, надо заметить, этим фактом очень доволен, и даже как-то проворчал, мол, парень сделал первый шаг к защите разума. Сейчас щиты Дурмштранга не дают Волдеморту залезть к Гарри в голову, но после окончания Турнира и учебного года, Поттеру все же придётся сунуть голову в пасть Тёмному Лорду, образно выражаясь.

— Нет, — Гарри сжимает зубы и мотает головой. — Нет. Я не буду покупать любовь!

— Кто говорит о покупке? — вот надо же так странно интерпретировать мои слова. — Останетесь друзьями, будете друг другу открытки слать, а там, глядишь, и Габриэль подрастёт. Или ещё лучше, Флёр за твоего крестного выйдет, будете видеться каждый день.

Гарри опять вздрагивает и очень сильно. Хммм, неужели Сириус не устоял? Не верю!

— Нет, этого не будет, — говорит глухо. — Ни того, ни другого. Никогда. Турнир закончится, и я больше не увижу её. Никогда.

Понятно. Не перегорело в нём ещё до конца, но все же понимает, что не надо теребить душу и растравлять рану. Влияние Сириуса? Наверное. Я-то хотел задвинуть на тему, что можно дружить с Флёр, а потом, кто знает, куда кривая жизни вывезет? Глядишь, и попробует французской магии, ага.

Гарри машет рукой и заканчивает речь, на радость внимающим из травы нюхлерам.

— Так будет правильно, и вообще надо вначале победить Волдеморта.

— Слова не мальчика, но мужа! Это тебя Грюм научил?

Поттер обводит рукой поляну, нюхлеры разбегаются.

— Конечно он, кто ж ещё? Я думал и понял, что он прав. Если я зачем-то нужен Волдеморту, то он постоянно будет присылать своих слуг или приходить сам. И тогда те, кто будут рядом, подвергнутся опасности из-за меня.

Говоря это, Гарри необычайно серьёзен. Видимо, и вправду долго размышлял на эту тему. Интересно, сделал он следующий шаг в рассуждениях: раз те, кто рядом, в опасности, он должен первым прийти к Волдеморту, в одиночку, а не ждать, пока Тёмный Лорд совершит очередной набег? Или он пока говорит только о той, которую любит и которую не хочет подвергать опасности? Мы же, те, кто рядом с ним сейчас, уже неоднократно бывали вместе с Гарри в переделках, и он мог просто не оттранслировать свои размышления на наш счёт.

Ладно, всё равно разговор как-то криво пошёл. Вернёмся к нюхлерам и зоопарку.

После проникновенного высказывания Поттера мы приманиваем нюхлеров на спецмонету из ящика неподалёку. Монета фальшивая, как и остальные в ящичке, и служат для работы с нюхлерами. Не лезть же руками в их норы? Правда, плодятся они быстро и много, как и положено для их размера. Не знаю, как насчёт кротов, но вот крысы точно рожают маленьких крысят пачками, как и нюхлеры. Живут опять же в земле, ходы кривые роют своими плоскими лапами, больше похожими на детские лопатки из песочницы.

Так и не понял, чего в них тянет на третью категорию, разве что какие-то скрытые резервы есть?

Скажем, там, пытаешься отобрать у нюхлера монету, а он в боевой режим переходит, шерсть дыбом, алмазные клыки лезут и когти огроменные. Воображение моментально дорисовывает использование нюхлеров как боевых животных. Носишь с собой дрессированного нюхлера, в решающий момент достаёшь и кричишь: «Тузик, фас, он твой изумруд спёр!» Нюхлер кидается и рвёт когтями обидчика, и все. Самому можно в бой и не вступать. Воображение продолжает развивать идею, и дорисовывает стаю боевых нюхлеров на поводках, рвущихся в атаку. Точно, и ещё надо будет монетомет, на манер арбалета. Мало того, что золотой монетой, кинутой на огромной скорости, можно убить, так ещё и будет на что натравливать нюхлеров. Главное в противника попасть, а там уже нюхлеры довершат разгром.

Внезапно понимаю, что мысленно уже победил Волдеморта и пошёл дальше.

Очень интересно. Следствие того, что понял, осознал и принял этот мир и тело? И внезапно проблема Волдеморта перестала быть проблемой? Или у меня просто в очередной раз перекос и отвал башки, и мне опять мнится, что я крут и всесилен? Хммм, какая, в сущности, разница, ведь если мы победим этого Тёмного Лорда, то будет время на всё.

Включая лечение моей многострадальной головы, но, не ограничиваясь им.

Глава 22

Приближалась Вальпургиева ночь, и Луна, лёжа животом на подоконнике и разглядывая озеро, думала, как бы отметить праздник. Подходящего холма для правильного танца рядом с Хогвартсом не было, а центр Запретного Леса Луна так и не нашла. Проводить ритуалы на опушке не имело никакого смысла, и поэтому Луна продолжала размышлять, но тут её прервали. Близкая-но-не-слишком-подруга Джинни Уизли, со смешными рыжими волосами, веснушками и светлой душой, влюблённой в Гарри Поттера, налетела на Луну и начала тараторить.

— Там! Там! Там!

— Пам! Пам! Пам! — тут же откликнулась Луна и даже отбила такт рукой.

— Нет! Нет! — топнула ногой Джинни. — Там Рон пропал!

— Рооон? — мечтательно протянула Луна.

У брата Джинни была очень интересно окрашена душа, вся в пятнах, переливах и разводах несочетаемых цветов, и поэтому взгляд Луны частенько останавливался на Роне, и она любовалась им, как будто прикладывала к глазу игрушку магглов, под названием калейдоскоп. Самому Уизли от этих мечтательных взглядов становилось тревожно, и тогда душа начинала переливаться интенсивнее, что несказанно радовало Луну.

— Да, Рон! Пойдём, пойдём! — Джинни тянула за собой Луну. — Мне никто не верит!

Она почти плакала, и Луна в очередной раз подумала, что никогда не поймёт отношения между братьями и сёстрами. Никогда. Быстрым шагом они пошли куда-то к центру Хогвартса.

— Понимаешь, Гарри Поттер ездит выступать в газетах и на радио, — издалека начала объяснять Джинни. — Ну, чтобы маги сражались с Тем-Кого-Нельзя-Называть.

— Понимаю, — кивнула Лавгуд, вспомнив клятву не рассказывать о том, что Гарри вовсе не Гарри.

— И Рону очень хотелось ездить вместе с ним, он думал, что Гарри выслеживает Пожирателей и хочет их поймать, а тогда Рон смог бы помочь Гарри, и они бы вдвоём прославились, понимаешь?

— Понимаю, — ещё раз кивнула Луна.

— Гарри не брал с собой Рона, говорил, что опасно, — Джинни сглотнула, — и правильно делал, да, Гарри все правильно делал, а Рон прямо заболел этой идеей. Все ходил и придумывал, и пробовал, и пытался бежать, а его ловили, и он ещё ходил и пытался пролезть в тайные ходы, и у него не получалось, а потом он на уроках от злости ломал перья и придумывал новые способы. Временами он непрерывно ходил и бормотал, и я говорила близнецам, а те только смеялись и говорили, что Рону полезно узнать, что не все в жизни удаётся.

Луна вспоминает, как она плакала над телом мамы и умоляла её вернуться, а та лежала, не шевелясь, и так и не открыла глаза. Если бы близнецы испытали такое, они не стали бы говорить, что это полезно. Джинни же все тараторила и тараторила, в такт быстрым шагам. Две девушки почти бегут по коридорам, но никто их не останавливает. Дураков доставать подружек Бешеной Грейнджер в Хогвартсе нет. Пусть даже сама Бешеная отсутствует, описания испытаний Турнира из газет более чем красноречивы. Убившая Мантикору вряд ли хоть чуть-чуть вспотеет, убивая тех, кто портил ей или её друзьям жизнь.

Так, во всяком случае, упорно твердили школьные слухи, и от Луны окончательно отстали.

Сама Лавгуд это особо не замечала, но иногда она грустила в одиночестве, и тогда самые боязливые начинали усиленно перешёптываться. Вдруг нажалуется Грейнджер, когда та вернётся? Правда, Луна быстро приходила в себя, и снова начинала улыбаться, петь и танцевать, и тогда страхи отдельных личностей проходили.

— И вот Гарри снова пошёл к директору, чтобы отправиться на выступление, а Рон помчался по коридору, хохоча, как одержимый, и я побежала вслед за ним, вдруг ему помощь потребуется? Он бегал и бегал по коридорам, а потом раз и нырнул в стену!

— В стену? Рональд умеет становиться бесплотным? — заинтересовалась Луна.

— Да если бы! — внезапно зло рассмеялась Джинни. — Тогда я хотя бы не волновалась за него, потому что он торчал бы в женских душевых и раздевалках целыми днями!

— Так устроена природа, — пропела Лавгуд, — так завещано…

— Да плевать! — перебила её Джинни. — Вот, смотри, стена! Клянусь чем угодно, он взял и вошёл в стену прямо здесь! И при этом был так доволен, как будто в одиночку выиграл чемпионат по квиддичу, стал Префектом Школы и нашёл кусок золота размером с Хогвартс.

— Таких кусков не бывает, — возразила Лавгуд, — ведь всем известно, что древние лепреконы разломали все большие самородки, чтобы маги охотнее ловились на их фальшивое золото!

— Неважно, всё равно золота тут не было и нет, а вот стена есть! — упрямо набычилась Джинни. — И мне никто не верит! И директора в Школе нет! А МакГонагалл мне тоже не верит!

Луна оглянулась. Странно, в Школе, набитой живыми и говорящими портретами, именно на этом участке внезапно не оказалось ни одной картины. Коридор изгибался, и отрезок, на котором сейчас стояли Джинни и Луна, вообще не просматривался. Только в окно, но высота тут соответствовала примерно шестому этажу, с земли ничего не разглядишь.

Лавгуд прикусила верхнюю губу и зажмурила левый глаз, как учил папа.

Она внимательно всматривалась в стену, Джинни рядом переминалась с ноги на ногу. Младшая Уизли и сама не знала, зачем обратилась за помощью к Лавгуд. То, что Луна немного не в себе, было давно ясно всем «Львам», но также все знали, что у неё доброе сердце. Джинни с гневом вспомнила все выслушанное ею за попытку помочь брату, и решила, что когда они поймают Рона, она точно даст ему в глаз. А потом, когда пройдёт синяк, даст во второй глаз! Чтобы знал, каково это пропадать и когда тебе никто не верит!

— Здесь была дверь, — наконец медленно произносит Лавгуд и открывает глаз. — Но нам в неё не пройти.

— Мы же умеем колдовать! — Джинни достаёт из кармана мантии палочку. — Алохомора!

Заклинание озаряет стену и… ничего не происходит. Луна качает головой.

— Это магия самого Хогвартса, здесь мы бессильны. Нужен директор Дамблдор, поговорить со Школой, и тогда выяснится, куда делся Рональд.

— Магия Школы? — потрясённо переспрашивает Джинни. — Как он сумел? Он же лентяй, никчёмный…

— Джинни, он же твой брат! — укоризненно перебивает её Луна.

— Именно поэтому я отлично знаю, что Рон — ленивая — задница — Уизли никогда в жизни не смог бы договориться с Хогвартсом или смагичить что-то такое! — кричит Джинни и топает ногами. — Как он это сделал? Почему?! Зачем?!

— Джинни, с твоим братом всё будет в порядке, — мягко говорит Луна, — не надо так нервничать.

— Да что б ты понимала! — в сердцах кричит младшая Уизли и убегает.

Лавгуд грустно смотрит вслед. Почему-то её помощь всегда всех расстраивает. Кроме Гермионы, но её нет, и от этого грустно уже самой Луне. Весёлая команда распалась, и тренировок нет, даже Джинни убежала в слезах. Сама Луна не видит повода расстраиваться, Хогвартс вернёт Рона, ведь замок он не злой, просто старый. Подумав, Луна решила сообщить о случившемся декану Рэйвенкло, профессору Флитвику. Вдруг, когда директор вернётся, он решит расспросить Луну, и та увидит, как Дамблдор общается с Хогвартсом?

— Это будет просто чудо, — напевая, Луна идёт к декану.

В это же время Чарли Бакстер в образе Гарри Поттера и в сопровождении Альбуса Дамблдора и Артура Уизли, входил в Министерство. «Закрытый режим», введённый в Министерстве, предполагал, что войти туда можно только в сопровождении сотрудника Министерства, в данном случае, Артура Уизли. За самим Артуром, как главой отдела, неотступно следовали два мракоборца, с тоскливыми от скучных дежурств лицами. Как сказал бы Грюм «молодые ещё!», и был бы абсолютно прав.

За годы после первой войны многие ветераны вышли в отставку, умерли или переехали. Оставшиеся в строю ветераны оказались сильно прорежены за последний год, а остальным не хватало боевого опыта. Не говоря уже о том, что новичкам, вставшим в строй только в этом году, не хватало всего. Опыта, выдержки, умений и так далее. Но делать было нечего, не доверять же иностранным аврорам охранять Министерство и сотрудников? Вот и затыкали «дыры» молодыми Аврорами, где можно и где нельзя.

Артур только посмеивался, и втихую давал советы молодым.

— Твоё выступление будет транслироваться на всю Британию, и даже если Пожиратели решат напасть, то сильно пожалеют, — сообщает Дамблдор. — Сам я присутствовать не смогу, дела, но думаю, тебе не впервой.

— Да, сэр, — тихо ответил Чарли, не выходя из образа.

Сам он думал, что Пожиратели должны быть клиническими идиотами, чтобы пытаться напасть на выступающего из Министерства. Но как показал прошедший год, идиоты среди Пожирателей или перевелись, или были укрощены тяжёлой рукой Волдеморта. Так что можно было сосредоточиться на выступлении и не думать о том, что через дверь ворвутся Пожиратели, как это было в редакции «Ежедневного Пророка».

Ещё Бакстер думал о том, что предатели в Министерстве, вольные или невольные, так и не вычислены до конца. Не хватало сил и средств следить за всеми, а поимка и показательная казнь нескольких шпионов, только вынудила остальных действовать вдвое, втрое осторожнее. Ещё он думал, что школьники в Хогвартсе подозрительно тихие в этом году, и если это следствие усиленных мер безопасности, то надо такое практиковать регулярно.

Хотя Альбус точно будет против и скажет что-нибудь в духе «мы лишаем детей детства».

— Сюда, Гарри, — показал рукой Артур. — Вначале Министр Боунс хочет поговорить с тобой.

Чарли пожал плечами, мол, хочет — так давайте поболтаем. Лифт, способный двигаться, как по горизонтали, так и по вертикали, перетащил их в другое крыло. Дверь кабинета Министра опознала Артура Уизли и немного приоткрылась, пропуская внутрь. Гостям пришлось практически протискиваться, что давало Министру дополнительное время. Так, на всякий случай, двери, пусть и волшебные, тоже бывает ошибаются.

— Сразу к делу, — сказала Амелия, указывая на кресла. — Стало доподлинно известно, что нападение на Министерство состоится через неделю.

— От кого стало известно? — уточнил Чарли. — И почему вы говорите это нам, а не Дамблдору? Мы всё-таки рядовые в Ордене, а он…

— Я знаю, кто он, — устало перебила его Амелия. — Дамблдор считает, что это ложный ход. Мои люди считают, что нападение будет, хотя и основываются только на слухах. Достоверной информации нет, и у Альбуса нет.

— Тогда…

— Если нападение состоится, каждый маг будет на счету, — пояснила Министр. — Но я хотела бы, чтобы нападение состоялось. Неопределённость изматывает, маги устают и ошибаются. Можно как-то в речи дополнительно зацепить, чтобы уж точно напали?

— Если бы мне, мадам Министр, был известен такой рецепт, — наклонил голову Бакстер, — то я бы давно сказал нужные слова. Делаю, что могу, пусть и в образе Гарри Поттера, но я не всесилен.

— Знаю, — устало махнула рукой Амелия, — знаю, но время идёт, результатов особых нет, слухи, скоро паника начнётся. Напряжённость растёт, мне все чаще про Статут и обещание напоминают.

— Так может Тёмный Лорд специально тянет время? — предположил Артур. — Раз у него есть преданные ему люди в Министерстве, он в курсе настроений и ему выгодно ждать.

— Вы, Орден Феникса, должны были вычислить всех предателей, — говорит мадам Боунс.

Говорит она это устало, не столько обвиняя, сколько констатируя. Видно, что и сама Министр изрядно нервничает и переживает из-за непрерывного нарушения порядка и законности группировкой Пожирателей, и теми, кто решил присоединиться к Волдеморту. Увы, над всей страной антиаппарационный щит не установишь, иначе мадам Боунс давно бы это сделала. Тогда никто из великанов, например, просто не сумел бы добраться до Британии. Разве что соорудил бы волшебный плот и переплыл Ла-Манш.

— Думаю, что и об этом вопросе вам лучше говорить с Дамблдором, — нейтрально ответил Чарли.

— Дамблдор! Нападение на Министерство и бойня — вот что он предлагает, и видит в этом единственный выход. При этом его агент в рядах Пожирателей ничего не сможет сделать, так он уверяет.

— Мадам, вы же понимаете, что Дамблдор говорит правду, и будь в его силах, он бы уже устранил Волдеморта, и не стал бы затягивать решение вопроса? — бесстрастно уточняет Бакстер.

— Мне нужен результат! Результат! Иначе не будет больше Британии! Дамблдора это устраивает, ведь тогда Тёмный Лорд точно будет повержен! А меня не устраивает! Что эти европейцы могут понимать в британских делах?! Все развалят! Начнётся хаос и развал, почище чем от Тёмного Лорда!

— Это вы загнули, мадам, — бормочет под нос Артур Уизли, но тихо, чтобы не услышали.

— Это не нужно и Тёмному Лорду, — мягко говорит Бакстер, — так что ему некуда деваться. Либо он даст бой, либо проиграет без боя. Ни одна страна его не примет, а куда-нибудь в безлюдные земли он не пойдёт, ибо склад характера у него совершенно другой. Вы устали, мадам Боунс, вам нужно сделать перерыв, отдохнуть. Съездите, например, на финал Турнира Трёх Волшебников, там, под щитами Дурмштранга, вам точно ничего угрожать не будет, готов поклясться в этом!

— Да, это хорошая мысль, — рассеянно говорит Амелия. — Вы придёте на помощь, если на Министерство нападут?

— Весь Орден будет в первых рядах, — твёрдо заявляет Артур Уизли. — Мы не собираемся прятаться за спины Министерства, как о нас шепчутся. Пусть я не Дамблдор и ваш подчинённый, но…

— Я поняла, Артур, — останавливает его мадам Боунс. Устало улыбается. — Наверное, мне тоже хочется, чтобы кто-то, например, Гарри Поттер пришёл и решил все проблемы.

— Именно об этом и будет моя речь, — твёрдо заявляет Чарли, вставая. — Именно об этом.

Глава 23

Как выясняется, к моему глубочайшему удивлению, товарищ Гриндевальд до сих пор жив и сидит в тюрьме. Когда-то Геллерт построил тюрьму Нурменгард для своих злейших врагов, как следует укрепил, опутал чарами, выбил рисунок Даров Смерти в камне над входными воротами и торжественно запустил в эксплуатацию. В те годы Гриндевальд вообще был на подъёме и повсюду продвигал свою идею «Общего Блага». В сущности перепевки слов Слизерина в новой, улучшенной упаковке. Маги должны править тупыми магглами, магия — это хорошо, все остальное — отстой. Долой Статут, подчиним себе грязных людишек, пусть не рыпаются, и будет всем хорошо. Под мудрым управлением магов земля расцветёт, просто ниибически, и так далее. Общее же благо — всем будет хорошо.

Наследие лжи Статута, помноженное на идеи превосходства чистокровных и обильно сдобренное желанием власти. В сущности, Волдеморт — это Гриндевальд по-британски, опять же, в новой, улучшенной редакции. Видимо, пока Том ездил по миру, подхватил массу идей от последователей Геллерта, уже сидевшего к тому времени в тюрьме. При этом пока Гриндевальд просто пропагандировал Общее Благо, и подбирал себе последователей, к нему никто не приходил в гости и не предлагал заткнуться.

Проблемы начались, когда дело пошло ко Второй Мировой и посяганию на основы Статута Секретности. Формально не нарушая правил Статута, Министр Магии Германии вступил в контакт с тогдашним канцлером. Адольф Гитлер, и без того склонный ко всякой мистике, вообще воспрял духом и колесо завертелось. Ладно бы там всякие Аненнербе и общества Туле, на такое никто бы и не почесался среди магов, но дело шло к прямому сотрудничеству Министерства Магии и нацистов. Такого нарушения Статута нельзя было допускать, и превентивно Министерство Магии Германии было зачищено. Сам Министр смещён с должности, половина сотрудников отправлена в отставку, а всем магглам, с которыми они контактировали, прочищены мозги.

История магов не упоминает, но в принципе выводы сделать можно. Последствия Обливиэйта хорошо известны, и вполне можно списать некоторые безумные решения Гитлера на него. Либо было только одно последствие, но роковое. Начало Второй Мировой, а там уже дальше колесо завертелось. Впрочем, правда это или нет, сейчас не расскажет никто, даже сам Гриндевальд. Вполне может быть, что я делаю ложные выводы и вообще все это сплошная теория заговора пополам с конспироложеством, но уж больно удивительно все пересекается.

Все эти унтерменши и уберменши, высшие и низшие расы, расовая неполноценность и прочее. Понятно, что у людей и без того таких закидонов хватало, но кто знает, насколько обострилась «болезнь» того же Адольфа после знакомства с магами? Министерство Магии Германии было прикрыто, и функционировало только наполовину, старательно прячась, но вот сам товарищ Гриндевальд с последователями оставался на свободе. То ли он презирал чиновников, то ли ему хватило ума не лезть в Министерство, но в целом он оказался в положении Волдеморта, только лучше. Под рукой есть отряд магов-последователей, но официальная власть не торопится тебя загнобить. Сумасшествия от расколов души не наблюдается, магглы старательно воюют и под шумок можно заниматься своими делами. Гриндевальд и занялся, да так успешно, что потом окрестные страны за голову схватились.

Опять же, эти окрестные страны оказались оккупированы Германией, и пускай дела магглов магов не касаются, но вот все эти патрули, проверки, допросы и прочее, сожрали массу сил и средств у Министерств Магии оккупированных стран. В результате шайку или банду Гриндевальда смогли прижать, только когда уже самой Германии основательно взвесили, все отобрали, нацистов побили, и Берлин взяли. Состоялась та самая знаменитая эпическая дуэль Гриндевальда против Дамблдора, бла-бла-бла, наши победили. До сорок пятого года, Гриндевальд умело прикрывался нацистами, используя их во имя своего Общего Блага, особенно их военную силу.

В результате редкие команды усмирителей и ликвидаторов, так ничего и не могли поделать с Гриндевальдом, хотя он не особо и прятался. К счастью для мира магов, Министерство Магии Германии было прикрыто, а до остальных Геллерт не смог добраться, ибо оккупация, прятки и так далее. Так он и не смог официально продвинуть свою идею Общего Блага, зато Волдеморт и тут пошёл по стопам Геллерта. Наш, местный Тёмный Лорд власти же хотел? Вооот, тоже, поди, собирался официально Общее Благо двигать, в британской редакции.

Оно ж ведь как, чем размытее понятие, тем легче и сильнее его можно изогнуть.

Если бы слоган звучал хотя бы: «Общее Благо Магов», то уже были бы заданы рамки, хотя бы социальной группы. Мол, мы несём благо магам, остальным подвинуться и вообще не отсвечивать. Но вот Общее Благо — крути и верти, как хочешь. Гриндевальд и крутил, и вертел, пока его не прижали. Интересно, к нему в тюрьму посетителей пускают? Это был бы интересный разговор, если старый маг ещё в своём уме. Полсотни лет в камере просидеть — не цацки-пецки, наверное, Геллерт проклял тот день, когда решил своей тюрьмой обзавестись. А также то, что построил её крайне качественно. Снаружи войти можно, выйти — проблематично, в общем, все как положено.

Рубль за вход, сто за выход, ага.

Вообще, надо бы поразмыслить над этими параллелями между Волдемортом и Гриндевальдом. И даже не затем, чтобы придумать способ победить, с этим и так все понятно. Стратегия за Дамблдором и Грюмом, исполнение за командой Гарри Поттера, главное чуть-чуть за рамки обыденной боевой магии выйти. Нет, размышления над параллелями идей и воплощений, они нужны, как попытка понять, куда же идёт общество магов.

Понятно, что впереди жопа, стагнация, застой и вымирание, это всегда так.

Меня в длительной перспективе это не устраивает, ну а раз так получилось, что судьба подбросила мне в этой реальности более значительную роль, то можно и попробовать что-то сдвинуть. Особенно если поймать точку бифуркации и подтолкнуть процесс в другую сторону. После того, как я отчалю из этого мира, пусть делают, что хотят, ну а пока что мне нужен если и не прогресс, то хотя бы не-скатывание магического общества на дно.

Так что придётся думать о Тёмных Лордах, чистокровных семьях, Статуте и прочем общественном.

Понятно, что, оставшись без ограничений от Министерства и общественности, Гриндевальд с бандой практиковали магию, какую хотели и могли, и никто им был не указ. Непонятно, правда, почему на самый верх Третьего Рейха не влияли, то ли светиться не хотели, то ли маги прикрыли верхушку, во избежание. Тёмная история тёмных лет, как показывает практика, половина правды основательно замылена, воспоминания приукрашены, история в учебниках отлакирована. Хммм, а ведь есть, есть свидетель тех времён и деяний, старый правда, но очень деятельный и всегда готовый рассказать порцию страшной правды.

Кстати, заодно будет небольшой тест дедушке Альбусу.

Поделится правдой или нет, что расскажет и кому, из всего этого можно сделать выводы. Ведь дедуля явно берет прицел выше, чем на Волдеморта, куда-то там, в будущее метит. Вот и посмотрим, куда он нас аккуратно пихает, прикрываясь силой бороды. Или хотя бы попробуем определить направление движения.

— Гермиона? — Нимфадора машет рукой перед лицом.

— Чего? Не видишь — моя мыслить изволит.

— Пошли лучше в озере искупаемся! Погода-то какая!

Прицельно смотрю на весёлую Тонкс.

— И, конечно же, у тебя совершенно случайно есть сногсшибательный купальник по фигуре, а где-то неподалёку Грюм проводит мастер-класс для учеников?

— Нет. То есть да. В смысле купальник у меня есть, а Грюм сейчас Гарри обучает биться на мётлах.

— В смысле?

— Блин, я опять неправильно сказала! Я такая неуклюжая! — топает ногой Нимфадора. — Аластор учит Гарри летать и одновременно сражаться, вот!

— Понятно, — киваю и снова утыкаюсь в фолиант по истории второй мировой. — Только у меня купальника нет.

— Ты же маг! Наколдуй по фигуре, — подмигивает.

Кстати, очень интересная мысль. Если взять спецткань, чтобы на все случаи жизни подходила, и влагу не пропускала, была пулеустойчива, крысонепрогрызаема, не рвалась и не мялась, магию проводила и пошить из неё одежду? Потом, этот балахон можно трансфигурить прямо на теле в любую нужную одежду. Собрался купаться — оп, на тебе купальник. Светский раут? Раз, и на тебе вечернее платье. Строительство? На тебе крепкий комбинезон, который можно пачкать и грязнить. И плевать, что долго такая одежда не продержится. Превратилась обратно в балахон? Трансфигурируй обратно в платье, благо тела касается, не надо даже палочку доставать. И практика, практика, практика, неустанная и неусыпная практика.

Так, сделать мысленную пометку проработать этот вопрос.

— Гермиона?! Куда ты всё время проваливаешься? — тормошит меня Тонкс.

— У меня есть мысль, и я её думаю, — отвечаю словами Удава из мультфильма. — Кстати о купании, как насчёт учеников, которые не преминут подойти и всласть поглазеть на нас, таких красивых?

— Это ты верно сказала, нас — таких красивых! — хохочет метаморфка. — Заберёмся подальше, поставим пару щитов, рассеивающих внимание, и пойдём, поплаваем. Так что даже купальник не нужен, особо то.

Вот это она опасно сейчас сказала. Ассоциативная цепочка выстроилась моментально: без купальника — голышом — красивая девушка — пляж и загар топлесс — секс, секс, секс. И похабный видеоряд фоном, под какую-то разудалую песню, с выкриками «Гоп, гей, веселей!»

— Если ты стесняешься, возьми один из моих закрытых или у Габриэль попроси, вы примерно одинаковы по фигуре, — неправильно истолковывает паузу Тонкс. — Или можно…

— Вообще не ходить купаться, — перебиваю её. — Всё равно нас никто не увидит, холодная вода, пляжа нет, мороженое и пиво не продают, солнце не жарит, в чём радость?

— Поплавать и понырять, оценишь мою водяную форму!

Организм требует оценки без формы, бьётся и визжит в истерике.

— Нет, все же откажусь, — ну его нахрен, ещё не сдержусь при виде.

При виде, ага. Лучше не перечислять, а то организм и так перевозбуждён.

— Давай летом, а? Съездим на Лазурный Берег, — предлагаю в порядке компромисса, но ведь и вправду хорошая мысль. Луну с собой прихватить, побывать на прославленных пляжах, и так далее. — Полежим, позагораем, покажешь водную форму, тем более отточишь её к тому моменту. Продемонстрируешь во всей красе, мы тебе похлопаем, порадуемся, в общем, отлично проведём время. И толп школьников, так и жаждущих развесить слюни, не будет.

— Это во Франции, да? — морщит лоб Тонкс. — Не бывала.

— Да, во Франции. Гарри прихватим, пусть тоже посмотрит, как можно летние каникулы весело проводить. Сириус в качестве самого взрослого мага, если что нас прикроет. Проведём это как миссию Ордена по подготовке Гарри Поттера, весело потратим выигранные мной денежки.

— Крам тебя опережает! — фыркает Нимфадора.

— Значит, тогда весело потратим денежки Гарри, он всё равно постоянно порывается их потратить, только не знает куда. Вот мы ему и покажем, что такое правильно транжирить деньги.

Блин, сидел, размышлял о Тёмных Лордах и путях развития магического социума, и бац, уже говорю о пляжах и тратах чужих денег, и представляю себе девушек в купальниках. Вот как, как, скажите, можно работать в такой обстановке? Нимфадора, согласившись на летний тур-де-вояж, уходит, а я сижу злой и возбуждённый. Мозг пытается вместо текста подсовывать немецкие порно-картинки, но уже из принципа преодолеваю сопротивление. Как там Грюм говорил: «думать яйцами вместо мозгов»? Вот, у меня тоже периодически такой расклин происходит, готов запрыгивать на всё, что с сиськами.

Да, не всегда хорошо быть молодым.

Итак, что там с Гриндевальдом? Ага, состоялась мега-дуэль, по итогам которой Гриндевальд поехал в тюрьму. Вообще, если приглядеться, то выглядит все это немного наигранно. Возможно, Геллерт сам сдался, выторговав амнистию своим последователям, например. Это объясняло бы, почему ему сохранили жизнь, и почему он сидит в тюрьме один. Приспешники его, получив наглядный урок, притихли и в бой не лезли. Можно провести аналогию с денацификацией Германии после победы, так и тут была проведена деГриндевальдизация. Умеренная такая, мягкая, аккуратная. В порядке примера: Дурмштранг сократил изучение непосредственно Тёмных Искусств, хотя слухи и остались.

В итоге Том, путешествуя, получил прекрасную возможность изучить… ха, получил! Да его подвели и свели с нужными магами, готов поклясться чем угодно. Да-да, все те же «младшие отпрыски» чистокровных семей, получившие нужные указания. Идея, в целом, сработала, товарищ Волдеморт очень даже заценил, подхватил и развил идеи Геллерта. Интересно, сам Том считает себя преемником Гриндевальда? Или считает, что он выше, ибо британский Тёмный Лорд не чета какому-то там занюханному континентальному Лорду?

Мягко, слишком мягко обошлись с Гриндевальдом, и вот теперь мы пожинаем плоды.

Если бы маги тогда победили Геллерта с кровью, мясом, растоптали и казнили его последователей, посеяли ужас, страх и панику, и потом заявили бы, мол, так будет с каждым, кто начнёт строить из себя Тёмного Лорда и нарушать Статут, то вот тогда был бы совсем другой коленкор. Любой бы задумался, нужен ли ему такой финал карьеры? Магов, конечно, понять можно, тут тебе и малая численность, и смягчение нравов, и магия изнутри влияет, но все же. Иногда нужно максимально жёстко и показательно подавить восстание, мятеж, выступление какого-либо мага, чтобы обойтись малой кровью.

Да, вот такой вот парадокс. Прибить сразу, чтобы не допустить большой крови потом.

Глава 24

Тайный ход оказался очень длинным и долгим. Рон шёл и шёл, иногда спотыкаясь в темноте, пока не догадался достать палочку и засветить Люмос. Земля, сырая глина, капли с потолка, всё подсказывало, что Рон идёт под озером или рядом с ним. Уизли поёжился, представив, что будет, если вода вдруг прорвётся в тоннель. Он даже попробовал ускорить шаг, но быстро понял, что это бессмысленно. Если вода прорвётся, его собьёт с ног и утопит, независимо от того, насколько быстро он будет идти.

Рон начал припоминать, как можно спастись в таких ситуациях. Было какое-то заклинание, делающее пузырь воздуха вокруг головы, близнецы его упоминали. Ещё можно было выпить специального зелья, но какого — Рон не помнил. Мозг, подхлёстнутый опасностью, выдал, что ещё есть растения, которых можно пожевать и потом спокойно плавать в воде, как рыба. Ещё папа приносил как-то странную штуку, позволяющую дышать под водой. Еще… и тут Рон понял, что ход закончился.

Подивившись, что умные мысли, оказывается, увеличивают скорость, Рон подошёл к выходу.

По идее, это должна была быть дверь, но, ни дверной ручки, ни запоров, ни засовов, ни петель, ничего не было. Только кусок камня, и тогда Рон вспомнил проход на Косую Аллею. Достав палочку, он начал тыкать в камень, но тот не поддавался.

— Откройся, дверь! — скомандовал Уизли, но камень не послушался.

— Алохомора! — с тем же результатом.

Рон уселся прямо на пол и начал усиленно думать. Он захотел выбраться из Хогвартса, и ему открылась дверь в странное помещение, где был выход. Он зашёл в туннель и шёл, и шёл, пока не пришёл к камню. Странно. Камень должен быть дверью, но двери нет. Рон хотел выйти из Хогвартса и вышел… Уизли внезапно подумал, что его так разыграли. Злость вскипела в нём, он вскочил и со всей силы ударил по камню. Тот ощутимо пошатнулся. Рон отпрыгнул и уставился на кулак. Потом ещё раз бросился на камень, ударив в него всем телом. Камень пошатнулся сильнее, но все ещё устоял.

Рон разбежался и со всей силы ударил в камень, опрокинув его.

Хруст, треск, пыль и обломки, что-то липкое и мокрое под руками. Рон взвыл от боли в сломанном плече, потом посмотрел вниз. Палочка выпала прямо в разлившийся мёд. Под ногами была лужа из сливочного пива, быстро впитывавшегося в землю. Камень, как ни в чём не бывало, спокойно валялся на полу. Рон даже забыл от удивления о боли в плече, так как понял, что вывалился в чей-то погреб с припасами.

— Что там за шум? — раздался знакомый голос.

— Не знаю, мадам! Как будто что-то упало!

— Ох, горе, надо спуститься и посмотреть, — и тут Рон узнал этот голос.

Его бросило одновременно в жар и холод, и опять нестерпимо заболело плечо. Но Рон, закусив губу, сдержался. Мадам Розмерта! Он в погребе кафе «Три метлы», и сейчас владелица спустится сюда! Образ мадам Розмерты посещал сны Рона уже полгода, сразу после первого посещения Хогсмида на Хэллоуин. Там во снах Розмерта проделывала такое, что Рон немедленно просыпался, весь красный и тяжело дыша. В реальности он не смог начать разговор с мадам Розмертой, а потом прекратились посещения Хогсмида, но всё равно её образ упорно не желал покидать голову Рона.

Предстать теперь перед ней, в таком облике, Рон решительно не мог.

Представив, как она будет смеяться над ним, Рон Уизли моментально ещё раз вспотел и тут же придумал, что нужно делать. Прикусив губу, он быстро кинул несколько тихих Репаро в разные стороны, потом нырнул в подземный ход и сделал то, что следовало сделать с самого начала.

— Вингардиум Левиоса! — и камень послушно встал на место.

Несмотря на мычание сквозь прокушенную губу, заклинание Рону удалось. Эмоции перехлёстывали через край, и когда лаз закрылся, он облегчённо было опустился на пол… чтобы тут же вскочить и замычать ещё сильнее. Не стоило прислоняться сломанным плечом к стене! Рон прислушался, голоса долетали, как будто издалека.

— Все в порядке! — кричала мадам Розмерта. — Похоже, крот или крыса пробегали и опрокинули!

— ..а…а… ам?

— Сходи, купи книззла!..о…еб… щу!

После чего голоса пропали. Рон ещё раз облегчённо выдохнул, застонал от боли, потом сообразил, что надо быстро идти обратно в Хогвартс. Плечо болело просто зверски, и Рон вначале собирался вправить себе кости, но потом сообразил, что нужно что-то другое. Бурливший в крови адреналин и отчасти возбуждение пока что придавали сил, и Рон быстрым шагом пошёл обратно. Проблема книззла пока что отошла на другой план, в конце концов, они же умные, значит с ними можно договориться!

Мадам Помфри в медпункте была изрядно удивлена, когда бело-зелёный Рон, испачканный в земле, ввалился в медпункт. За время ходьбы обратно Рон придумал объяснение, которое теперь и выдал сразу.

— Я упал с метлы! У меня что-то хрустнуло в плече и теперь болит!

Мадам Помфри стремительно подошла и начала осмотр. Затем усадила Рона на койку.

— И зачем тебе метла? — ласково спросила медсестра, проводя палочкой над плечом. — Ты же не в команде по квиддичу?

— Я…, - начал было Рон, но тут дверь медпункта распахнулась.

На пороге стояла взбешённая Джинни, которой кто-то из учеников рассказал, мол, видел её брата, когда тот быстро шёл в медпункт. Бледная позеленелость Рона достаточно бросалась в глаза, чтобы быть замеченной и приукрашенной в слухах. Но Джинни достаточно было и упоминания, и она бегом бросилась в медпункт. Три совы Дамблдору, попытки сломать горгулью и ещё раз поговорить с МакГонагалл, метания по коридорам и разговор с близнецами в попытках найти Рона не добавили младшей Уизли душевного спокойствия. Поэтому она с ходу заорала.

— Рон, ты — козёл!! Где тебя носило?!

— Мисс Уизли! — предостерегающе и намекающе бросила мадам Помфри.

Джинни сразу сбавила обороты. На что способна медсестра, она прекрасно видела, пока изучала медицину.

— Извините, — голосом уже нормальной громкости. — Но мой брат у меня на глазах вошёл в стену, а теперь он здесь в медпункте, бледно-зелёный!

— Надо же, — улыбнулась мадам Помфри, — а мне он сказал, что упал с метлы.

И тут она со всей силы ткнула палочкой прямо в сломанное плечо. Рон, даже не сообразивший, что происходит, открыл, было, рот, чтобы заорать, но внезапно понял, что боль ушла. Мадам Помфри подманила пузырёк с ярко-жёлтым зельем и скомандовала.

— Пей!

Рон послушно выпил. Зелье слегка пахло мёдом, и Рон вспомнил, что он так и не протёр толком палочку. Улика, что ни говори. Новая опасность и отсутствие боли придали могучий толчок способностям Рона, и он можно сказать на бегу придумал новую версию. Когда он выпил и две сестры, одна настоящая, а другая медицинская, потребовали от него объяснений, Рон заговорил, медленно, не спеша, даже не притворяясь, что измучен травмой и переломом.

— Я не проходил сквозь стену, это тебе, Джинни, показалось. Там, в коридоре были окна, и я выпал в одно из них, нога соскользнула, и меня потащило вперёд. Возможно, это и выглядело так, как будто я вошёл в какую-то дверь, но там никакой двери не было. Падая, я успел выхватить палочку и призвать метлу, но так как колдовство сработало не сразу, метла прилетела в последний момент. Она смягчила падение, но всё равно я со всей силы ударился плечом и потерял сознание. Пришёл в себя, обнаружил, что плечо страшно болит, и пошёл в медпункт.

— Удар в плечо и в самом деле был сильным, — подтвердила мадам Помфри.

— Всё равно не верю, — прищурилась Джинни. — Луна сказала, что там была дверь! И что от неё несёт магией самой Школы!

— Нашла же, кому верить, — как можно небрежнее ответил Рон. — Лавгуд же чок…

Рука мадам Помфри закрыла ему рот. Рон смотрел в ласковые глаза медсестры, испытывая сильнейшее желание обосраться. Даже пауки и дементоры не внушали ему такого ужаса.

— Не стоит употреблять такие слова в моём присутствии, — посоветовала мадам Помфри.

Рон отчаянно закивал.

— Луна видит то, что другие не видят, это правда, — заюлил Рон, обращаясь к Джинни. — Но ты же сама не веришь в мозгошмыгов? Или в эти, Ползучие Кляксы? Почему же теперь ты поверила ей? Потому что хотелось досадить мне? В чём я провинился?

Мадам Помфри тем временем зафиксировала ему плечо и ещё два раза приложила палочку. Затем пошла за следующим зельем на склад, и Джинни воспользовалась моментом.

— Я не знаю, как ты это сделал, Рон, — прошипела она ему в лицо, — но лучше бы тебе не портить мои отношения с Гарри. Иначе я буду злая-злая, и вымещу эту злость на тебе.

— Я…

— Ты пытался сделать что-то запрещённое, какую-то тёмную магию, — заткнула его Джинни. — Ты пытаешься улизнуть отсюда, и это все плохо кончится. Ты либо погибнешь, либо погибнешь, и тогда Гарри точно расстроится. Так что, если ты всё-таки пострадаешь, в Хогвартс не возвращайся, добью тебя сама.

— Джинни…

— Всё шло прекрасно, пока я не сделала глупость и не начала слушать тебя. Теперь мои отношения с Гарри практически разрушены, и ты старательно доламываешь остальное. Хватит! Я тебя…

И тут вернулась мадам Помфри с зельем. Джинни, фыркнув напоследок, удалилась. Рон, бледный и вспотевший, с благодарностью принял заявление медсестры, что надо поспать и что сейчас она погрузит его в сон. Это явно было лучше, чем взбешённая сестра, сломанное плечо или взъевшаяся мадам Помфри. Подумаешь, назвал чокнутой, успел ещё подумать Рон и провалился в сон. Снилась ему мадам Розмерта, почему-то собирающаяся утопить его в озере.

— Спи, неугомонный, — улыбнулась мадам Помфри. — Надо будет сообщить Альбусу, что младший Уизли опять пытался сбежать. Хохо, скорее бы уже учебный год закончился.

С этими словами, медсестра удалилась обратно в кабинет, и в медпункте опять наступила тишина.

Сам Дурмштранг, как таковой, находится неизвестно где. Одна из самых охраняемых тайн современности, да и древности тоже. В результате расплодилось слухов, вплоть до того, что в подземельях Дурмштранга хранятся сокровища погибшей цивилизации магов. Также известна как Атлантида, ага. Мол, были там маги могучие, изобрели кучу всего, а потом доигрались и взорвали свой островок к ебеням. Непонятно, правда, тогда, что там за сокровища уцелели, но когда это слухи и легенды отличались логичностью? Тут скорее прослеживается давно известная штука, под названием: «Раньше было лучше». И сиськи больше, и вода мокрее, и маги круче, хотя на самом деле все это брехня та ещё.

Статут, при всех своих недостатках, все же породил эффект концентрации усилий.

В результате маги, нет, не совершили магическое чудо, но все же совершили небольшой рывок вперёд. Зелий наизобретали, заклинаний разных, для удобств бытовых, ну и так далее. Прогресс магии и без того не стоял на месте — просто полз очень медленно — а тут значит, ещё немного ускорения придали. Эх, магию бы да с техникой объединить, уже бы на Марсе цвели сады, а люди долетели до звёзд.

Аппарация в пределах Галактики. Каминная сеть, достроенная на пару уровней. Первый прыжок — нужная звёздная система, следующий — нужная планета или астероид, луна какая-нибудь, третий — страна, четвёртый — нужное место. При желании, чуть-чуть достроить систему, присвоить уникальные идентификаторы, каталог, и можно будет сразу прыгать в нужное место. Зашёл в камин, сыпанул горшок порошка, да рявкнул что-нибудь вроде «А315УЦЭ679АВА2» и опля, ты уже в гостях на другом конце Галактики.

Так, что-то меня заносит не в ту степь.

Дурмштранг и тайны. Точнее тайна его местоположения. Только строго ограниченный круг лиц знает местоположение, если увольняются, им трут память. Камин и аппарация строго контролируются, совы сюда не летают. Привозят почту они в одно из Министерств, кажется, а уже оттуда дежурный телепортист Дурмштранга забирает и оставляет почту из Школы. Точно известно, что местоположение Школы в реальном мире, назовём это так, закрыто щитами от людей и магов. Кусочек небольшой, щиты питаются от источника, так что все надёжно. На этом пятачке надут пространственный пузырь, в котором и находится тот Дурмштранг, где мы находимся. Это позволяет не экономить на месте и в то же время придаёт дополнительную защиту от возможного проникновения.

Правда, что будет, если пузырь вдруг схлопнется? На небольшом пятачке земли появится спрессованная куча камней, земли, магов, животных, всего того, что было внутри пузыря? Меня заверяли, что чары надёжны и безотказны, пока идёт подпитка от источника. Ха, а вдруг источник иссякнет? Кстати, искать Дурмштранг по источнику тоже бесполезно, автомаскировка в полный рост.

Местность внутри пузыря тщательно обустроена и картографирована, даже местами щиты и таблички с картой установлены, мало ли, вдруг кто из новеньких школьников или гостей заблудится? Гостей тоже доставляют местные дежурные телепортисты, они же преподаватели. Ну да, чем выше безопасность, тем неудобнее работать, это давно известно. Но секретность местоположения — это просто пунктик какой-то у местных, с которым лучше не спорить. Прибьют, закопают и скажут, что так все и было.

Что, автоматически, порождает слухи, наподобие приведённого выше.

Врать не буду, в местные сокровищницы меня не пустили и вряд ли пустят, ну разве что перееду учиться в Дурмштранг. И карты Мародёров нет, разве что Сириус тряхнёт стариной и сделает новую, уже для Дурма. Но вот сама ситуация, когда таинственность порождает слухи, а те потом входят в режим самоподдержки, и смотришь, через какое-то время, то, что было слухом и выдумкой, уже идёт на уровне непреложной правды.

Но вот в секретных архивах Дурмштранга я бы покопался, почитал о порталах.

Жаль, что архив — это Дурмштранг в Дурмштранге и мне туда ход заказан.

Глава 25

Северус Снейп, бывший преподаватель Зелий в Хогвартсе, а ныне Пожиратель Смерти и член Ордена Феникса одновременно, сидел и размышлял. В Хогвартсе, на уроках, он постоянно молча размышлял, перебирая драгоценные камни воспоминаний, представляя, что могло бы быть и что было бы, поступи он по-другому. Одновременно с этим он успевал следить за учениками, выдавать язвительные указания, снимать баллы и делать вид, что читает книгу. Что он там не видел, в учебнике Зельеварения с пометками, сделанными собственной рукой? Нет, Снейп не читал этот потёртый, порванный учебник, он оживлял прошлое, глядя на записи, сделанные полжизни назад.

Теперь, на службе Волдеморта, Снейп ни капли не жалел о тех уроках.

Размышлялось и здесь прекрасно, ибо шум Пожирателей не шёл ни в какое сравнение с галдежом учеников, а перебирать прошлое Снейп уже устал. Вот творить месть в настоящем было куда как лучше и приятнее, но Тёмный Лорд так, ни разу и не подставился. Снейп совершенно не желал соревноваться в скорости выхватывания палочки с Волдемортом или предпринимать прямой вызов на дуэль. Но возможности нанести удар в спину не представлялось, и Снейп терпеливо ждал.

Не так уж и хорошо шли дела у Тёмного Лорда, если смотреть глобально. Со стороны всё выглядело просто прекрасно: население запугано, Министерство бессильно, союзники толпами сбегаются и готовы драться, деньги есть, только вот власти немного не хватает и все. Но если смотреть изнутри, то всё выглядело немного по-другому. Численность союзников не растёт, а ведь их всех надо кормить и удерживать на поводке, иначе первая же масштабная стычка приведёт к раскрытию местоположения. Аврорат церемониться не будет, всех накроют, и будут разить направо и налево, не разбираясь. Возможности по запугиванию населения исчерпаны, и страх потихоньку проходит. Гоблинам перекрыли каналы, и поток денег с артефактами иссякает. Численность Пожирателей тоже не растёт, а даже иногда уменьшается.

И самое приятное: Тёмный Лорд мало-помалу снова начинает скатываться в безумие.

Не подпускали Снейпа в ближний круг, допущенных к телу, иначе уж он бы постарался разжечь это безумие, добавить истерики, поддать эмоций! Тоже месть своего рода, растянутая во времени: сводить врага с ума, да ещё так, чтобы он считал тебя своим другом и помощником. Но сейчас всё должно было решиться быстро. Время истекало, и если за лето Волдеморт не решит проблему захвата Министерства, то не видать ему власти. Как и Гриндевальд в своё время, оставшийся без Министерства, рано или поздно Волдеморт будет изловлен и уничтожен.

Но это не решало личной проблемы Северуса: возможности отомстить.

Ради неё он жил и заставлял себя жить, ради неё играл роли и вживался в образ, ради мести он совершил то, что совершил и ничуть об этом не жалел. Ученики и Хогвартс надоели ему ещё, когда сам Снейп учился в школе, и потом, будучи преподавателем, он испытывал постоянное глухое раздражение. Оно придавало сил заниматься ненавистными вещами, лишь бы отомстить. И вот теперь, когда он так близок к цели, эта самая цель все никак не даётся в руки! Мало того, что его отослали с бессмысленным заданием проникнуть в Хогвартс и убить Дамблдора, так и сейчас, скорее всего ещё накажут за невыполнение!

Наказание можно использовать в плане, размышлял Северус, который предлагал Дамблдор.

Сделать вид, что директор мёртв. Сделать вид, что наказание подействовало и подхлестнуло усилия Северуса к уничтожению. Сделать это после окончания учебного года, чтобы ученики разъехались. Волдеморт не упустит такой возможности и нападёт на Хогвартс, пока директор мёртв, а новый ещё не вступил в должность. Что-то ему там нужно, и Дамблдор считает, что последний крестраж. Но где именно таковой, не знает и сам директор, при всей его власти над Школой.

Поэтому и задумана комбинация с ложной смертью, поэтому и надо сейчас сыграть свою роль.

Отомстить ему никто не даст, там будут Малфои, там будет Барти, там будет Беллатриса. Не говоря уже о самом Волдеморте, который всегда превосходил Снейпа в невербальной магии. Но если заманить Волдеморта в Хогвартс, кого он с собой возьмёт? Да, самых доверенных и близких Пожирателей, и тогда будет шанс убить всех. Одним ударом. Без Пожирателей и уж тем более без Волдеморта великаны и оборотни не опасны и разбегутся, как разбежались после его гибели в восемьдесят первом году.

Снейп аккуратно обдумал эту ситуацию, припомнил варианты, обсуждённые с Дамблдором, и пришёл к выводу, что нужен последний, элегантный штрих. Самому провести Волдеморта в Хогвартс и нанести внезапный удар, согласованный с Альбусом. Тогда он сможет отомстить своими руками и будет уверен в неотвратимости гибели. Ещё надо будет обсудить с Альбусом убедительность проникновения в Школу, иначе будет странно, что до этого Северус полгода не мог туда пробраться. Тут Снейп понял, что это отличная возможность удержать Волдеморта до конца учебного года от нападения.

Ученики разъедутся, и щиты будут сняты. Убедительно? Вполне, кивнул самому себе Северус. И вот тогда я проникну тайным ходом, и якобы убью Дамблдора, застав врасплох, а потом этим же ходом проведу Волдеморта, продолжал цепь рассуждений Снейп. Если крестраж и вправду в Хогвартсе, то Волдеморт неминуемо выдаст его месторасположение, и вот тогда и нужно будет нанести удар!

Северус Снейп продолжал с бесстрастным лицом сидеть и размышлять, ожидая вызова к Лорду.

— Северус, — ухмыляясь, как всегда немного безумно, остановилась Беллатриса Лестрейндж. — Идём, Лорд хочет видеть тебя!

— Беллатриса, ты как всегда прекрасна, — невозмутимо заметил Северус, вставая.

Овдовевшая Лестрейндж прижалась к нему всем телом и игриво спросила, проведя рукой по щеке:

— Хочешь меня?

— Нас ждёт Лорд, — отозвался Снейп, не выказывая реакции.

— Хахаха, молодец, Северус! — внезапно расхохоталась Беллатриса.

Надо заметить, что с подобными предложениями она подкатывала ко всем Пожирателям, проверяя на верность Лорду. Кто поддастся — тот неверен. Тот факт, что самой Беллатрисе не помешал бы курс лечения и восстановления красоты после Азкабана, а также то, что соблазниться ей мог бы только глухой и слепой безумный маньяк, стыдливо замалчивался. Поэтому все Пожиратели смело, твёрдо и уверенно прошли проверку «на верность».

Входя в апартаменты Тёмного Лорда, Снейп привычно отметил некоторые детали, свидетельствующие об установленной дополнительной защите. Даже взятие этого убежища штурмом, не помешает Волдеморту сбежать, пришёл к логичному выводу Северус, и порадовался, что штурм был признан нецелесообразным.

— Северус, ты как всегда весь в чёрном, — неожиданно поприветствовал его Волдеморт, не оборачиваясь. — Ты носишь траур по проваленному заданию?

— Садись, — прошипела в ухо Беллатриса, и подставила стул.

Точнее, она подбила его под колени Северуса, и тот стремительно сел. Тёмный Лорд стоял у камина, не оборачиваясь. Беллатриса за спиной. В стороне, развалясь в кресле, ухмылялся Барти Крауч, преданно глядя на Волдеморта. Люциус и Нарцисса Малфои стояли за креслом Барти, ближе к окну. Ни у кого в руках нет палочек, но можно не сомневаться, подумал Северус, что только дёрнись — тут же выхватят. Люциус даже в изгнании не изменил привычке выглядеть ухоженно и прилизанно, зато Беллатриса вот плевала на внешность и одежду, на голове как будто ураган прошёл. Снейп пытался понять, к чему это заявление о чёрной одежде, раз он всегда в ней ходит и Волдеморт видел его в таком виде постоянно?

— Нет, повелитель, — ответил Северус. — Задание ещё не провалено…

— Это верно!! — расхохотался Том, по-прежнему не оборачиваясь.

Северус недоумевал. Он бы понял обвинения, упрёки, угрозы, даже применение Пыточного заклятия, но смех? Что-то было не так, совсем не так, но что? Где он ошибся? Где ошибся Дамблдор? Неужели Пожиратели или Том сами нашли вход в Хогвартс? Тайная Комната? Как? Эх, ведь до конца учебного года оставалось так мало!

Эти мысли вихрем пронеслись, но внешне и ментально Снейп остался бесстрастен.

— Могу я узнать, что развеселило моего повелителя? — осведомился он.

— Можешь, можешь, — и тут, наконец, Волдеморт повернулся и приказал в сторону Барти. — Привести его!

Барти вскочил с кресла и скрылся в глубине комнаты. Скрипнула дверь, раздался шорох и глазам Северуса Снейпа предстал связанный и с вбитым в рот кляпом Рональд Билиус Уизли. Тут Снейп не смог удержать эмоций под защитой, но сумел придать им гневный окрас и образ ненависти.

— Ха-ха-ха, вижу тебе знаком этот ученик? — ещё раз рассмеялся Волдеморт. — Ты ненавидишь его и это правильно, ибо перед нами лучший друг Гарри Поттера.

— Славный мальчик, — Беллатриса оставила пост за спиной Северуса и подошла к Рону.

Она наклонилась и упёрла палец в подбородок Рона, прошептав прямо в лицо.

— Хочешь меня?

Рон гневно замычал что-то, вращая глазами.

— Ах, какой славный мальчик! — заявила Беллатриса. — Отдайте его мне!

Снейп сохранял бесстрастность, хотя мысли его метались в разные стороны. Что? Как? Почему? Неужели и вправду не успели? Хотя настоящий Гарри в безопасности, тут можно не волноваться.

— Его заметил дежурный оборотень, наблюдающий за Хогсмидом, — усмехаясь, пояснил Волдеморт. — Мальчик выбрался из кафе Розмерты с украденной метлой и попробовал улететь. Конечно, нам нет хода в Хогсмид, но нет его туда и ученикам.

— Дамблдор закрыл всё, — подтвердил Снейп. — Сам с трудом пробираюсь каждый раз.

— Ну, как видим, отпрыск предателей крови внезапно оказался умён, хитёр и изворотлив, сумел выбраться из Школы, — продолжал Волдеморт, — так что наша задача упрощается.

— Уизли! — выплюнул Люциус, дождавшись паузы в речах Волдеморта. — Мозгов как у слизня, сумел сбежать, но не сумел использовать камин.

— Возможно, он хотел помочь нам, — сообщил Снейп, — недаром молодой вы, повелитель, использовал его для своих планов. Наверняка разглядел в нём нужные качества и успешно их развил.

— Нет, — снова рассмеялся Волдеморт, — он хотел помочь Гарри Поттеру! Вы представляете?

Остальные Пожиратели дружно засмеялись. Северус понял, что Рона уже допрашивали, и вытащили из него всю информацию, и этот спектакль больше предназначен для него, Снейпа, нежели для запугивания пленника. Не то, чтобы Северусу было жалко Рональда, но планы, планы, планы. Сумел ли Рон внутренне раскусить ложного Гарри? Что он рассказал, что выдал под Зельем Правды? Если есть ход из Хогвартса, не перекрытый Дамблдором, надо срочно сообщить! Если Пожиратели прямо сейчас нападут, их удар точно не удастся отразить и Волдеморт унесёт с собой крестраж. Перепрячет, далеко и надёжно.

— И он хотел помочь Гарри Поттеру найти логово Пожирателей! — продолжил Волдеморт.

Пожиратели стонали от смеха, Северус изобразил улыбку, мол, он понял юмор ситуации.

— Вот они мы, — Волдеморт выдернул кляп, — лови нас, хватай, получай награду!

— Вы поплатитесь! — заорал Рон. — Вас всех поймают и казнят! Гарри Поттер придёт и поможет!

— Как это было бы замечательно, — Волдеморт резко наклонился, и Рон невольно отшатнулся. — Чтобы Гарри Поттер сам пришёл и отдался в мои руки. Но этого не будет, его не отпустят, так что даже не надейся, мальчик, что тебя спасут.

— Тогда Гарри отомстит за меня! — ответил Рон и плюнул в лицо Тома.

Смех оборвался, как будто выключили звук. Волдеморт выпрямился.

— Какой смелый мальчик. Силенцио! Круцио!

Рон упал на пол, корчась от боли и заходясь в беззвучном крике.

— Наш юный храбрец рассказал удивительную вещь, — Волдеморт обратился к Снейпу. — Оказывается, старикан Альбус поклялся своим здоровьем, что с грязнокровкой Грейнджер не случится ничего опасного на Турнире!

— Удивительный промах, — склонил голову Северус.

— Сейчас мы отправимся в одно место, — пояснил Волдеморт, — к магглам, поэтому ты и Нарцисса будете сопровождать меня. Заодно тебе даётся шанс исправить свою ошибку и невыполнение моего поручения.

— Да, повелитель, — ещё раз склонил голову Северус.

— Да, повелитель! — Нарцисса подошла и встала рядом.

— Я всё равно вам ничего не скажу! — внезапно заорал Рон.

— Глупый, глупый мальчик, — вздохнул Том, подходя ближе и садясь на корточки. — Ты и так уже все сказал, а сейчас и покажешь.

Он положил руку на голову Рона и Снейп скорее догадался, нежели ощутил, что Волдеморт применил невербальный Легилименс. Рон попробовал было сопротивляться, но куда там! Опытный легилимент даже не заметил его потуг, и шарил в голове младшего Уизли, как у себя дома. Затем он убрал руку, брезгливо отёр её о мантию и выпрямился.

— Так, нам нужен будет портключ, — начал отдавать распоряжения Тёмный Лорд, — пусть Антонин займётся изготовлением немедленно. Я и Северус отправимся в одно место, а ты Барти пока что приведи Игоря и подготовь его к допросу. К Легилименции. Надо ещё раз все перепроверить.

— Да, мой Лорд! — склонился в поклоне Барти и немедленно вышел.

— Повелитель, вам ещё нужен этот мальчишка? — тут же спросила Беллатриса, плотоядно глядя на Рона.

— Нет, — повёл рукой Волдеморт. — Убейте его, а труп подкиньте на окраину Хогсмида. Надо выиграть немного времени, и победа точно будет за нами!

— А можно…

— Можно, но из этой комнаты он должен выйти в виде трупа, — сказал Волдеморт, глядя прямо на Рона.

Младший Уизли побледнел, но собрался с силами и ещё раз плюнул в Тома. Но недоплюнул, и тут же к нему подскочила Беллатриса и пнула со всей силы в лицо.

— Мразь! — заорала она. — Сейчас ты у меня помучаешься! Круцио!

Крик Рона остался в убежище Волдеморта, а сам Тёмный Лорд, взяв под руки Снейпа и Нарциссу, аппарировал, ориентируясь на образ, взятый из головы Уизли. Снейп огляделся. Ряды ухоженных, аккуратных домиков, но не Литл-Уингинг. Куда их занесло?

— Иди, — приказал Волдеморт. — Вызови обитателей этого домика и убедись, что их фамилия Грейнджер.

Внезапно все осознав, Северус, держа спину прямо, провожаемый взглядами Нарциссы и Тома, начал подниматься по ступеням крыльца коттеджа Грейнджеров. Ричард и Джейн как раз были дома, рассматривая конверты, присланные дочерью, и поэтому дверь открыли почти сразу.

— Добрый день, вам помочь? — улыбнулась Джейн Грейнджер Снейпу.

Глава 26

Третий тур на носу, вот уже чуть-чуть и все. Будут танцы, будет бал, и домой, домой, домой. Заслал родителям приглашения на Третий Тур, пускай посмотрят на волшебный мир во всей его ебанутой красе. Выиграть Турнир, скорее всего, не получится, да и хрен с ним. Пускай Виктор будет Чемпионом, как уже говорил, так его фанатки и фанаты не будут мне яд в письмах присылать.

Собственно, сами отработки взаимодействия у нас проходят успешно и плодотворно.

Это вам не мелких «Ёжиков» к дисциплине приучать, хех. Спокойно обсудили варианты, отработали связки, потренировались в смене мест и показе знаков в бою. Виктор на острие атаки, я и Флёр прикрываем. Сбили первую волну, поменялись, потом отработать по площадям взрывчаткой, и на этом все. Третья волна придёт ослабленной, отобьёмся, получим передышку. Даже если организаторы чокнутся и запустят четвёртую волну, всё равно отобьёмся.

Самое главное, что сдерживаться не надо будет. Будут толпы зверушек, вроде тех же боевых нюхлеров, которых не жалко. Плодятся только так, их и без нашей помощи приходится утилизировать. Будут големы и заклинания, но живых противников — магов не будет. Поэтому все остальные тренировки, помимо отработки слаженности, посвящаю шлифовке и доведению до ума старых фокусов. То есть они новые, но уже как бы и старые, потому что демонстрировал другим магам. Там шлифовки и оптимизации на годы, честно говоря, есть чем заняться.

Опять же ожерелье зарядить смесью исходных компонент для объёмного взрыва, чтобы потом лёгкий толчок Трансфигурации, и мечи украшение во врага. Пусть напоследок удивится, прежде чем удавиться, хех. Я бы, конечно, предпочёл телепортацию в тыл врага с разбрасыванием взрывчатки, но, увы. Во избежание и для большей зрелищности, над полем и трибунами будет антиаппарационный щит. Хорошо, что противополетного щита нет, этакая лазейка на крайний случай. Если уж внезапно совсем жопа настанет, можно будет улететь, наплевав на запреты судей. Ибо жопа, если таковая наступит, предполагает, что и дежурная дюжина магов не справится. Хотя вру, здесь дежурной дюжины не будет, существа-то будут не пятой категории. Так, пару или тройку магов на подстраховке поставят.

Мало ли… вдруг нюхлеры взбесятся и мутируют, образно говоря?

— Волнуешься? — спрашивает Гарри, приземляясь рядом.

— Даже кушать не могу, — отвечаю старой шуткой, забыв, что Поттер её не знает.

— Так нельзя, надо есть! — волнуется Гарри. — Нас Оливер всегда заставлял…

— Спокойно, Гарри, это была шутка.

Успокоенный, парень снова взбирается на метлу и взлетает. Уже научился кидать заклинания в полёте, ставить защиту, маневрировать, и теперь Грюм его гоняет на тему боевого пилотажа. Он, Сириус и Нимфадора одновременно осыпают Гарри заклинаниями, а тот маневрирует и уклоняется. В первый раз было видно, как Гарри страшно, и видно было, что страх этот — упасть с метлы. Год всего прошёл, но нелегко быть Поттером, не дадут спокойной жизни.

Правда, и сам Гарри её не слишком жаждет, понимает, что пока за ним охотится Волдеморт, не будет спокойной жизни. Гарри, стиснув зубы, мужественно преодолевал свой страх, занятие за занятием, и вот сейчас уже спокойно летает, маневрирует, уклоняется, что, кстати, навевает мысли о боевом квиддиче. Ведь предлагал же, а меня оборжали! Или я только думал, а оборжание мне приснилось? Некоторые моменты прошлого уже как в тумане, но всё равно — дельную же вещь предлагал! Тут тебе и спорт, и тренировки боевые, и заклинательные, и вообще.

Возвращаюсь к шлифовке заклинаний. Понятно, что всяким там лукотрусам, пикси, ёжикам — големам и кто ещё нападать на нас будет, сугубо фиолетово, сам я придумал заклинание или оно входит в стандартную базу. Но зато не всё равно зрителям и судьям, которые будут смотреть и оценивать. Да, не обижусь, если не выиграю Турнир, но всё равно приятно будет выиграть. Родители, опять же, порадуются, погордятся. Им и так нелегко, с моими заходами, пусть расслабятся и все такое.

— Сегодня праздник у девчат, сегодня будет драка, — напеваю под нос.

Ослепляющее мерцание лазера из линзы, вкупе с эффектным разрыванием блузки, пока что забраковано. Пришлось повертеться, придумывая вариант, при котором не надо рвать блузку, но и чтобы линза касалась тела. Так ничего и не придумалось, даже вариант со встраиванием линзы в одежду не давал гарантий. Судьи опять же не поймут, хотя зуб на холодец зрителям понравится. Лифчик я не ношу, сиськи ещё подросли, осталось только фужер для шампанского добыть и померить, второй размер или не второй.

— И щеки девушек горят, горят с утра напалмом, — продолжаю напевать.

Разнообразие взрывных заклинаний и Трансфигурированной взрывчатки должно по идее остановить врага на средних дистанциях. Но мало ли какая жопа, хех, и тогда придётся показывать сиськи. Ещё можно подумать над заклинанием ошеломляющего действия, под названием Чудо-Сиськи. Рвём блузку, автоматом грудь увеличивается на пару размеров. Пока противник в секундном ступоре, наносим удар и наслаждаемся. Вариации заклинания Энгоргио в смеси с трансфигурацией тела.

Интересно, как маги будут реагировать на спам с предложением увеличения члена?

Невольно сбиваюсь и ржу, представив эти дивные картинки, особенно рекламу: «Это магия! За пять минут без дополнительных упражнений!» и так далее. Потом возвращаюсь к песне.

— Стоят девчонки, стоят в сторонке, кастеты в руках теребят…

Кстати, тоже интересная идея. Рукопашная драка, только вместо мышцато-сильного удара выплеск энергии в точке удара. Чем не магия, даже заклинаний не надо. Только натренировать рефлекторность, и все, удар в корпус — уносите противника. Если, конечно, у него не цельный щит вокруг тела, на манер скафандра. Твою руку перехватили? Не беда, всё равно есть касание — подавай энергию и наслаждайся.

Другой вопрос, что, поди, ещё приблизься к врагу на расстояние удара рукой!

Палочки-выручалочки, хоть и не дают биться на дальних дистанциях, но и близко подойти не дают. Хммм, бой, если проводить кривую аналогию, идёт как бы на пистолетах. Дистанции от пяти до пятидесяти метров, с постоянным сближением, уворотами и маневрированием. Сразу вспоминается знаменитое «качание маятника», эх, ну кто меня такому тут научит? Да и годы тренировок нужны будут.

Но зато, если кто попробует приблизиться или полапать, тот сразу огребёт в ответ выбросом магии.

— Потому что на десять девчонок по статистике есть один гад!

Дальше вот песню ещё не придумал. Приходится пробовать варианты,

— Маньяки важности полны, придирчивы ужасно, и остаются вдоль стены пришедшие напрасно…

Не, как-то не звучит. Нужно что-то другое, про девушек. Ладно, всё равно передельщик песен из меня так себе, признаем честно. В размер не попадаю, рифмы подбираю плохие и так далее. Даже своего придумать не могу, чужие песни переделываю.

Так, что у нас ещё? Инфрасонус мой любимый, хотя и по-прежнему далёкий от совершенства. Эх, избавиться бы от жеста тыкания палочкой в горло — это было бы прекрасно! Плевать, что энергию жрёт и на големов не действует, но вот жест — это долго и палевно. С другой стороны подавать энергию в горло — это надо долго переламывать привычку каста через руку. Да и в драке надо не метнуть случайно в спину союзникам, а то плохо будет всем.

— А девки юности полны и моются прекрасно, и остаёшься в душе ты, пришёл ты не напрасно!

Нет, что-то как-то слишком порнографично получается. Опять не то. Сфера Спокойствия отличный вариант чтобы поймать и засадить, хех, врага, да и красивую девушку тоже. Жаль, что маг или сильное существо такую Сферу быстро сломает, а против толпы слабой мелочи не слишком эффективно. Да, засадить — блин, вот же привязалась похабщина! — в толпу Сферой, ну расшвыряет врагов, обойдут. Вот в птичек может быть эффективно, в теории. Если Сферу им навстречу ставить, по курсу, чтобы они клювасами в щит долбились. Дополнительный поражающий эффект — падение на землю.

Хммм, метание навстречу… картечь?

Захват Левиосой кучи камушков и метание не сработают — заклинание Левитации не даёт достаточной скорости. Но что если выбивать заклинанием из камня осколки на достаточной скорости? Так-так, ну вот не хотел придумывать новых фокусов, а они всё равно в голову лезут! Так, записать идею и отложить в сторону, на Турнире всё равно уже не используешь, а со временем детали забудутся. Опять же, будет крутиться в голове вхолостую, пусть пока отлежится идея. Итак, берём камень и наносим удар заклинанием, типа сгустком энергии швырнули.

И осколки полетели во все стороны, убивая заклинателя. Хммм.

— А парни точно брехуны, страшны все и ужасны, зато к прекрасной деве ты пришёл ведь не напрасно!

Вот, это уже получше, больше баланса, как говорится.

— Стоят девчонки, стоят в сторонке, кастеты в руках теребят, потому что за сиськи их дёрнуть, мечтает каждый из ребят!

Тьфу, опять на секс пробило. Так, надо завязывать петь песни и сосредоточиться на учёбе. Но блин, такой замечательный майский день! Конечно не то, что дома, когда выходишь, и эта майская жара на тебя обрушивается, и зелень вокруг, и воздух такой плотный, хоть ножом режь, и запахи, запахи. Недаром Амортенция у меня на ту же тему, да. Здесь вот как-то и воздух пожиже, и жара поменьше, и запахи другие, но всё равно. Май. Какая нахрен работа и тренировки, любовь и голуби в голове, и желание пожить жизнью овоща хотя бы недельку.

Так, отставить секс и песни, сосредоточиться на тренировках!

И тут над головой, склонившись так, что сиськи свисают с двух сторон от метлы, и отклячив задницу в обтягивающих шортиках пролетает Тонкс. Ещё и ноги голые! Ещё и кричит:

— Хоу-хоу! В атаку!

Да, Нимфадора, тебя бы взял на абордаж охотно. И по праву победителя, хех, три дня разграблял. Интересно, есть препараты для подавления гормонов? Точно должны быть, только я не в курсе, и не знаю, какой врач этим занимается. Хотя, пока найду врача, пока разберёмся с проблемой, гормоны и так утихнут. По тем или иным причинам. Либо из-за использования, либо из-за неиспользования.

Тоже, в сущности, вариант. Асексуальность ещё никто не отменял.

Интересно, есть ли заклинания сексуального воздействия, скажем так? Зелья точно есть, и там все понятно, маг выпил, магия зелья подействовала изнутри. Но чтобы заклинание пробивало защиту мага и воздействовало? Тоже ведь оружие, своего рода. Если у противника на тебя поднимается совсем не палочка, это даёт время и шансы вырубить его или сосредоточиться на других врагах. Нет, пожалуй, это все из разряда фантазий. В бою магам бить по мозгам? Будь такое легко возможно, давно бы уже вошло во все дуэльные школы и напридумывали бы щитов и защит.

В реале с ментальной защитой у магов все плохо, но именно потому, что и лазателей по мозгам раз-два и обчёлся. Кстати, один из факторов подъёма Тёмного Лорда: умение лазить в мозги, оно же Легилименция. Фактор контроля, воздействия и показатель силы. Кстати, когда этот вопрос прояснился, мне было не то чтобы очень-очень стыдно, но ощущение собственного эпического долбоебизма было сильно как никогда. Вся эта история с диадемой, и последующие серии. Мне, получается, давали играться в эти игрушки, по принципу: «чем бы дитя ни тешилось».

Ведь в мозги так толком никто и не лазил за эти годы.

Но всё равно диадему снимать не стал, привык к ней, да и чем не дополнительный источник углерода под рукой? Оружия под рукой должно быть много, если следовать принципам Грюма, а им стоит следовать. Увы, магия пространства и расширения оказалось неожиданно сложной штукой, с ходу зубы обломал. Всерьёз не возьмёшься из-за Турнира, так что отложил на пятый год обучения. Суть проста как мычание: берём мантию и зачаровываем в ней пару карманов на расширение. Все, хоть склад с собой таскай, ибо вещи, попавшие в «карман» веса не имеют. Навскидку — это не карман расширяется, а просто создаётся туннель между карманом и неким местом, где и лежат вещи. Но точно не скажу, обломал зубы и мозги об вопрос и отступился.

Правда есть неожиданный вывод.

Если расширенное пространство — где-то там, то где реально находится Дурмштранг и мы? Где стоит этот надутый магией пузырь? На альтернативной пустой Земле? Навскидку ответ не нашёлся, в общем, нужно вникать в тему магии пространства-времени, и уже потом формулировать ответы. Это притом, что я до сих внятных дефиниций магии как особой энергии так и не выдал.

Минус обширной практики и соревнований — убивается теория.

Так, что у нас из козырей в рукаве ещё есть? Вспышка, ага. Вполне отработанное заклинание, силы много не жрёт, можно будет поработать над расширенной версией, оно же Максима. А также над версией Аудиовспышки, чтобы сразу ещё и звуковой удар, децибел этак на сто тридцать наносился. Ещё лучше на сто пятьдесят, чтобы все враги оглохли нахрен, чтобы порвались у них перепонки, и кровь потекла из ушей. Потом можно будет сделать следующий шаг. Вспышка — лазерная, с наведением по глазам, и звуковой удар в инфрадиапазоне. Чтобы враг ослеп и обосрался.

Но это дела далёкого будущего, здесь же и сейчас Вспышка.

Против зверьков точно поможет, живое яркого света не любит. Потом, как замрут, молотить их ударными заклами вроде Редукто, Бомбарды и Конфринго. Големов отбрасывать Шквалом, жаль только, что он недалеко действует. Но чтобы создать порыв ветра, бьющий на сотню метров, мне воображения, извилин и силы не хватает. Но тоже перспектива на развитие есть. Соединить заклинания Аквы, создающие воду, со Шквалом и ударять стеной воды. Либо воду сжимать и бить шквалом острых льдинок, изрезая противника.

А ещё лучше просто срезать им головы.

Рецепт универсальный, действует против любого живого и даже не слишком живого. В конце концов, чем маги лучше зомби? Отрежь магу голову, и он точно будет не лучше зомби. К чему разводить долгие разговоры, дуэли и прыжки вокруг да около? Подкрался сзади и убил, если противник не носит щитов. Если носит, то упрыгал далеко, подготовился и ещё раз ударил в спину.

Мне можно, меня дома ждут.

Глава 27

Третий тур на носу, а мандраж все не приходит. Так, лёгкие адреналиновые покалывания, не более. Иногда со злобной самоиронией думается, мол, хотел приключений и магии (а кто периодически не хотел такого в своей обыденной жизни?), нате, получите и распишитесь. Начинаешь понимать, что и вправду все эти остросюжетные приключения хороши, когда ты сидишь в теплом кресле дома и, попивая чаек, переживаешь за героя.

Но вот когда ты сам в роли этого героя, внезапно становится не так весело.

Команда Чемпионов, в лице меня, Флёр и Виктора, собирается на последнюю, генеральную репетицию. Завтра, 24 мая 1995 года, выяснится, кто же станет победителем. В принципе, можно сделать вывод, что победит Виктор с перевесом в один балл. Для пущего накала и справедливости, ага. Нет, судьи не куплены, но ряд факторов — вспомним хотя бы второе испытание! — позволяют сделать такой вывод. Как уже неоднократно говорил, такой расклад меня тоже устраивает, да и Грюм вроде бы не против.

Тут ещё стоит заметить, что победа Виктора будет справедлива.

Не в том смысле, что он победит честно, а глобально — справедлива. В оригинале его заколдовал лже-Грюм, иначе Виктор точно дал бы всем просраться. Здесь вылез весь такой читерный я, с дополнительной прокачкой от Дамблдора и Грюма. Тогда как товарищ Крам быстр, ловок и умел, как и подобает Ловцу команды, которая прошла в финал чемпионата мира. Хорошо магичит, физически развит, и хоть и выглядит тупым спортсменом, но это видимость. По справедливости, той самой, глобальной, Виктор самый Чемпион среди школьников, ведь мы помним, что Турнир — он для школьников, пусть и элитных.

Но, возможно, это просто судьба.

Ну не дано Виктору выиграть ни один чемпионат, ни в одной реальности, а он пыхтит, старается, крутит палочкой? Нахлынувшая картинка, как сотни Крамов в сотнях реальностей Поттерианы, пытаются выиграть Турнир, внезапно обдаёт ужасом. Нет, не потому что Виктор так ужасен мордально. Лицо как лицо, оно и в фильме не вызывало особого отторжения. Короткостриженный мордоворот, видали мы лилипутов и крупнее. Ужас тут в том, что мне внезапно вообразилось, будто существуют сотни меня, в сотнях реальностей.

И все эти сотни хотят вернуться домой, что-то делают, бегают, магичат, вступают в союз с Дамблдором или нет, взрывают Хогвартс, присоединяются к Пожирателям, в общем, разнообразно и умело сходят с ума. Вроде ничего такого, но если вдуматься, то от концепции мороз по коже пробегает. Нет, нет, я единственный и неповторимый, я один такой, не надо мне безумия и игр разума, есть только и только я. Адреналин уже хлещет в организме, вот, тушка знает, когда надо реагировать. Опасности, взрывы, фе, ерунда, вот угроза схода с ума — реальная угроза, надо поддать коктейля в кровь, чтобы носитель не тогось.

Вдох и выдох, вдох и выдох, плохо иметь богатую фантазию с одной стороны.

С другой, очень хорошо, когда смотришь на девушек. Врать не буду, голой Флёр не видел, в отличие от Нимфадоры, но вот в купальнике очень даже рассмотрел. Остальное, как сами понимаете, дело фантазии и памяти, заботливо хранящей порноролики, вместо какой-то там научной ерунды. Чисто теоретически, любой из роликов сейчас доступен к просмотру, ибо извлечение воспоминаний и Омут Памяти отработаны. Сцеживай в кубок, смотри, вот только дрочить в процессе не получится. Сколько ни пробовал, но когда голову в Омут суёшь, ты реально погружаешься туда, в воспоминание. Живёшь там, видишь и чувствуешь всё, что там.

Пару раз я даже рискнул и посмотрел воспоминания о жене и детях.

Да, рвёт сердце, но так надо. Для повтора и подкрепления безмолвной клятвы «я вернусь!»

Но пока что я здесь и сейчас, и никто не мешает мне любоваться задницей Флёр. Сиськи у неё так себе, подкачали сиськи, а точнее говоря, как раз немного подкачать эти самые сиськи не помешало бы. Я не говорю, сделать дойки шестого размера, которые приятны визуально, но вот тактильно замаешься мять, не говоря уже о том, чтобы таскать. Нет, просто полразмера в плюс нашей мисс Де Ля Кур не помешало бы. Правда, берет она другим, хех, и даёт тоже.

В общем, организму лишь бы спошлить, ну да подросток же ещё!

Флёр, при всех своих достоинствах и недостатках, мало того, что блондинка с синими глазами и четвертьвейла, так ещё и сильнейшая среди делегации Шармбатона. Но так как мадам Максим привезла этот выводок девчат для того, чтобы завязывать и устанавливать связи, то можно смело утверждать — сильнейшие ученики Шармбатона остались в Школе. Заход с приятной всем мужчинам стороны: девушки слабее, их надо защищать, хвастаться своей магией, тыры пыры, тары бары, глядишь, и сладилось дело молодое. Меня, с этого ракурса, сами понимаете, рассматривать бессмысленно. Защитник и оберегатель мне нахер не нужен, наоборот, сам бы какую молодую ведьмочку взял под крыло, со всеми полагающимися правами и обязанностями.

Не скажу, что Флёр нацелилась на Крама, но поглядывает с интересом.

Как там было, в народной мудрости… ах да, нагуливает аппетит. Эти две девочки-припевочки, Флёр и Нимфадора, всерьёз нацелились на мужиков постарше. Брутальность и надёжность им подавай, ага. Одной Сириуса, другой Аластора, и это заставляет мою улыбку появляться чаще. Что с Блэком, что с Грюмом, ещё видеться и видеться, работать вместе, и если девицы их закадрят, то значит и с их жёнами общаться. Девичники, то да сё, в общем, много чего можно нафантазировать. И опять же, когда на расстоянии руки есть красивые и хорошо знакомые девушки, это лучше, чем когда их нет. Случаи они разные бывают, а тусить в этом мире мне ещё долго.

Так что никто не мешает и мне нагуливать аппетит и строить планы.

— Итак, самое главное — не медлить и не колебаться, — повторяет Виктор. — Кто-то один замешкается на секунду, и мы все проиграем.

— Как в квиддиче, — добавляю свои пять копеек.

— Да, как в квиддиче. Командная работа всегда нужна, — одобряет Виктор.

— Если командир не забывает командовать, — улыбается Флёр.

— Не будет времени, сколько раз говорено, — отрезает Виктор. — Каждый должен и сам знать, что делает, поэтому повторим все ещё раз.

В общем, вот гениальный план, который мы придумали втроём, и над которым трудились. Если на арене будут разные камни и деревья, для красоты и препятствий, то мы их стаскиваем к себе. Акцио и Вингардиум, приманиваем и левитируем, забираемся на самые высокие камни, остальными предметами заваливаем подходы. Этакая засека, и мы сверху долбим заклами. Конечно, так мы будем уязвимее с воздуха, но решили, что основные атаки будут с земли, ибо полёты и телепорт запретили. Прикрываем друг друга, знаки, жесты и держим оборону треугольником. Камни стаскиваем друг к другу и быстро трансфигурируем верхнюю единую площадку. Мини-бастион, короче говоря.

В случае если арена будет пуста, делаем по-другому.

Быстро вырыть круговой ров, и если будет время, можно даже напустить воды, но вряд ли время будет. Вынутую землю складируем внутри круга, образуя холм. Укрепляем склоны холма, можно даже льда натрансфигурить, для пущей важности. По верху — площадка, держим оборону. Суть обороны: совместная работа спина к спине, препятствия врагам и улучшенный обзор нам сохраняется.

Ну а там дальше, уж как попрёт. Кого на нас выпустят, как мы сами магичить будем, дадут ли нам стаю птичек в порядке бонуса, или только с земли будет прилетать, тут уже вопросы к организаторам. Полигон, где будет проходить испытание, закрыт щитами уже два месяца, и хер знает, чего там готовят. Судей — то есть наших наставников, тоже не пускают, чтобы не разболтали. Это в фильме инфу сливали на огромной скорости, только успевай готовиться. Даже специально пересмотрел ради этого фильм, и, кстати, я придумал, как это делать с комфортом.

Ванна. Превращаем её в Омут Памяти и ныряем целиком.

То есть ты и так лежишь в тёплой воде, отмокаешь, а попутно можно смотреть фильм. То, что Омут превращается обратно в ванну через десять минут, не даёт замёрзнуть. Подлил кипятка или подогрел магией воду, Омут, и погнали дальше, с того момента, на котором остановился. Фильм, фильм, фильм, все по классике.

Ещё у меня есть очередной Хитрый Порно План.

Заманивать девушек в ванну, на совместные просмотры, ага.

Но опять отвлёкся. Командно отбившись от врагов, и, надеюсь, не получив ни царапины, а также возрадовав зрителей хорошим зрелищем, получим баллы от судей и станет понятно, кто выиграл Турнир. Поздравления, награждения, а потом огромная попойка и пирушка, с танцами, шманцами и обжиманцами. Затем ученики Дурмштранга останутся сдавать экзамены, а мы на Хогвартс-экспрессе отчалим обратно, пронзив озеро рельсами. Или без рельс и спецэффектов, просто прыгнем обратно. В финале зрелищность уже, наверное, не так нужна.

В общем вот, сутки или двое, если праздничный Бал перенесут на двадцать пятое, и все.

Многое узнано и увидено, и натренировано в Дурмштранге, но ещё больше того, что прошло мимо. И я говорю здесь вовсе не о пресловутых «школьных тайнах и легендах». Этих баек мне в уши вдули столько, что пора вытряхивать, освобождая память. Нет, речь идёт о зданиях школы, где не побывал, ведь тут предметы разнесены не по классам, а по зданиям. Речь идёт об этом сраном архиве, куда меня не пустили. Речь идёт, в конце концов, об учениках и преподавателях, с которыми можно было бы плодотворно пообщаться. Не о тех набегателях на мою тушку, мечтавших стать нагибателями и распугавших всех вокруг, а именно что о нормальных учениках и нормальных преподавателях. Обсудить новые идеи, послушать чужие, провести перекрёстный обмен. Товарищ Грюм, при всём моем к нему уважении, всё-таки изрядно повёрнут на войне вообще и Волдеморте в частности, так что некоторые мои мирные идеи просто не в состоянии оценить.

Не посмотрел историю Дурмштранга, как жила и развивалась эта элитная школа для элиты, и, соотнося эту историю с общей историей магов, вполне можно было бы сделать выводы. Особенно, если взять учебник обычной, скажем так, истории, посмотреть, что у людей творилось, а что у магов. Покопаться в местных хранилищах артефактов, оценить перспективы, прикинуть, куда расти в этом плане.

В конце концов, на уроки походить!

Эх, шансы и возможности летят мимо, как и сама жизнь, что-то успеваю ухватить, что-то нет, вот, вроде, вчера только было лето, и ещё дедушка Альбус в гости не приходил, а тут хрендакс опять лето, но Турнир практически закончился. Год, разумеется, прошёл плодотворно, насыщенно, даже более чем насыщенно, но всё равно — оглядываясь назад, видишь, что многое бы переделал. Но тут только начни переделывать прошлое, начнёт меняться настоящее, и понеслось, исправляем исправленное, чтобы исправить то, что исправляли до этого. Была, была такая повесть, как же она называлась… «И грянул гром»… нет, не то. «Часы времени»? Нет, там парень был сам себе дедушка, и кончилось все мирно. Блин, надо потом вытянуть воспоминание и уточнить название, потом, после тренировки.

В этом вся прелесть извлечения воспоминаний.

Оно вытаскивается цельное, с деталюшками, которые ты уже давно забыл или отодвинул на последнюю полку в чулане памяти. Но мозг заботливо хранит и помнит, извлекаешь воспоминание, погружаешься в образ и вуаля! Все эти методики улучшения памяти и умения концентрироваться просто сосут по сравнению с Омутами. Главное, хотя бы примерно и смутно помнить, что была вот такая вещь. Потом концентрируемся на ней, немного магии и серебристых соплей воспоминаний, и все. Пересмотрел, вспомнил все, аки Шварц из одноимённого фильма, и помчался творить добро и справедливость.

Так что, достаточно примерно помнить, что такая книга была, а потом сунуть голову в Омут.

Да, да, это напоминает забивание гвоздей микроскопом, такое использование магии, но это же попутно и хорошая тренировка. Несмотря на то, что само воспоминание необязательно помнить детально, для извлечения надо неплохо сконцентрироваться и вообразить хотя бы то смутное, что помнишь. Да и Омут создать, с его специальной жидкостью внутри, она же обогащённая кислородом вода, позволяющая дышать, пока идёт просмотр. Плюс при создании водичка заряжается магией, не давая захлебнуться, и одновременно обеспечивая проводимость и растворимость воспоминания. Сам Омут Памяти при этом выступает в роли инертного материала, не дающего воспоминанию и магии в нём, растечься, ослабнуть, равно как и жиже для просмотра.

То есть, в сущности, смотреть воспоминания можно в любой посудине, даже в ванне, как уже говорил.

Главное стенки зачаровать, чтобы не протекали, и воду превратить в спецжижу, с тройным эффектом. И пожалуйста, смотрите на здоровье, если обстановка позволяет. Это самый главный недостаток Омута — пока ты в нём, ты не контролируешь то, что происходит вокруг. Поэтому, в параноидальной теории, в доме должна быть специальная комната для просмотра воспоминаний. Ты заперся в ней, врубил защиту и смотришь, зная, что тебе никто не помешает, а если попробует, то защита тебя выдернет из Омута.

Но всё равно, повторюсь, вещь классная.

Если захочу вспомнить задницу Флёр, то, сосредоточившись на моменте «подготовка к третьему туру Турнира», извлеку воспоминание и насладюсь им. Не знаю, как насчёт совместного просмотра — всё-таки это больше мои догадки и мысленные попытки затащить кого-то в ванну — но по своей сути, просмотр в Омуте — интимное мероприятие на одного мага. Так что окружающие смогут думать что угодно, но знать, что я там, башкой вниз, наслаждаюсь видом жопы мисс Делакур, никто не будет.

И это прекрасно, ибо сама возможность лазать мне в голову, до сих пор нервирует.

— И только тогда мы перейдём в ответную атаку, — заканчивает речь Виктор.

Не беда, что прослушал, всё равно наизусть схемы и порядки действий знаю. Сказывается квиддичное настоящее Крама, по нескольку раз повторяет все, разжёвывает, объясняет, схемы совместно придумываем. Это, конечно, правильно, «каждый солдат должон знать свой маневр[41]».

Но в таких вот ситуациях повторы позволяют сачкануть и не слушать.

Глава 28

— Утро, солнце, полигон, море целое погон. И вот, Вовин взвод вперёд идёт. Впереди сам Вова Сидоров, упитан, весел и здоров. В руках батон наперевес, как устанет, так и ест.

Это я бормочу под нос стишки из замечательного мультфильма «про Сидорова Вову». Очень уж обстановка подходящая под них, располагает, так сказать. Утро, солнце и полигон, и море целое магов, и мы вперёд идём, Чемпионы хреновы, опора и надежда общества, ага. Ещё не пришли, но гул зрителей далеко разносится, так что можно не сомневаться: трибуны битком, все будут пялиться на нас, хлопать и орать.

Не говоря уже о репортах, вон бегут шакалы пера и фотоаппарата. Эх.

Торжествующий Волдеморт смотрел на Пожирателей, улыбаясь, как будто уже уничтожил всех врагов. Недоумевающие Пожиратели, собранные вместе, переглядывались, но хранили молчание. В последнее время Тёмный Лорд стал несколько раздражителен, и сказанное не вовремя слово, вполне могло привести к обвинениям и выкрикам, упрёкам, подчас несправедливым.

Присутствовавший Северус Снейп знал больше остальных, но тоже хранил молчание. Возможности подать сигнал Дамблдору ему так и не дали, и ударить в спину Волдеморту тоже. Неотступные телохранительницы, сестры Блэк, чтоб им пусто было! Братец их изводил Снейпа в школе, сестры сейчас не дают реализовать замыслы, ну за что тут можно любить эту семейку? Внезапно Северус подумал: если бы вместо Драко на переговоры с Амбридж приехал Люциус, то стала бы Нарцисса за него так яростно мстить? Или схватила бы Драко в охапку и быстро сбежала из страны, благо они оба не были попятнаны Меткой?

Но что теперь гадать, нужно исхитриться и подать весточку Дамблдору, чтобы он передал дальше, да и сам принял меры. Ибо узнанное в особняке Грейнджеров, а самое главное — найденные билеты, меняло всё.

— Введите его! — приказал Волдеморт, наторжествовавшись молча.

Неужели Рон Уизли ещё жив, мимолётно удивился Снейп. Обычно Беллатриса пытала насмерть, как будто мстя за годы Азкабана всем подряд, и, как будто реабилитируясь за те события, когда Лонгботтомы должны были умереть, но так и не умерли. Поэтому Рон Уизли, отчаянно, но бесполезно дравшийся, храбро кидающийся словами, но не сумевший противостоять Империусу и Сыворотке Правды, должен был умереть.

И тут Барти Крауч ввёл пленника, и Северус понял, что Рон Уизли всё-таки остался в прошлом. Можно было не сомневаться, что младший Уизли всё-таки пал от руки Пожирателей, пока Снейп сопровождал Волдеморта. Это добавило ещё несколько пунктов к желанию Снейпа прибить сестёр Блэк. Самого Рона Северусу были ни капли не жалко, но вот влияние на Гарри Поттера, дружба с ним, и так далее.

Пленник, с бессмысленными глазами и ниткой слюны изо рта, стоял посреди комнаты.

— Разрешите представить, наш бывший собрат, бывший Пожиратель и бывший маг, Игорь Каркаров, в недалёком прошлом преподаватель в Дурмштранге, но теперь тоже бывший, — пафосно провозгласил Волдеморт, описывая полукруг рукой и указывая на Каркарова. — Он предал нас, предал, чтобы спасти свою жизнь, но он не знал, что возмездие настигнет его!

— Он выдал меня! — воскликнул Барти Крауч. — О да, прямо там, в зале суда!

— И теперь месть свершилась! Но перед этим Игорь сделал одно полезное дело.

Снейп задумался, а как вообще Каркаров попал обратно к Волдеморту? Бывший преподаватель… значит, он бежал из Дурмштранга, когда Метка вновь налилась чернотой жизни? Неужели сам прибежал в Британию сдаваться? Нет, будь Игорь таким трусом, сидел бы и дальше в Дурмштранге, не высовываясь.

— Попался он мне случайно, когда я совершил небольшую поездку в Европу, дабы спасти несчастного Яксли. Представьте моё удивление, когда я почувствовал ещё одну Метку, тогда как все верные мне были здесь, на острове. Немного мастерства, и вот предатель снова с нами.

Северус обратил внимание, что Тёмный Лорд прямо упивается речью, наслаждается каждым звуком. Его, конечно, можно понять, тоскливо думал Снейп, но как бы подать весточку Дамблдору? Или плюнуть на все, и просто отомстить? Не здесь, а там, по прибытии в Дурмштранг. Ибо бывший преподаватель Хогвартса уже понял, какую роль в плане Тёмного Лорда играет бывший преподаватель Дурмштранга.

— Он выдал нам координаты Школы, ибо те, кто стирал ему память, не предусмотрели того, что знаю и умею я! Я восстановил его память, убрал блоки, обошёл защиты, извлёк координаты Дурмштранга!

Пожиратели загудели, переглядываясь. Волдеморт упивался их восторгом, потом продолжил.

— Но толку с этого было немного… до недавнего времени. Когда в наши руки влетела рыжая птичка, друг Гарри Поттера, — Тёмный Лорд скривился от этого имени, — и большой любитель подслушивать чужие разговоры. Наш Великий и Светлый, на старости лет впал в маразм, а может, просто вспомнил детство, и заслал свою любовницу на Турнир. Четырнадцатилетняя грязнокровка оказалась настолько важна ему, что он поклялся здоровьем и бородой её родителям, что на Турнире ничего не случится. Чтобы не сплоховать, с ней он послал хорошо вам знакомого Шизоглаза!

Пожиратели опять загудели, но теперь злобно. С товарищем Аластором сталкивались все, особенно заехавшие в Азкабан по его милости. Многие мечтали его прибить, но пока что шанс не подворачивался. И тут такое!

— Заботливая маленькая грязнокровка, — с усмешкой говорил Волдеморт, — прислала своим тупым родителям магглам билеты на третье испытание Турнира. Это ли не оскорбление всех чистокровных? И все утёрлись, потому что она любовница Дамблдора. Как видите, представился уникальный шанс восстановить справедливость, уничтожить Дамблдора и его шлюшку, и показать всем, что с нами шутки плохи!

— Да!!! — заорали Пожиратели, в едином порыве. — Покажем им всем!!!

— Теперь непосредственно о плане, — повёл рукой Волдеморт. — Я и Нарцисса, под личинами родителей этой грязнокровки отправимся на Турнир. Думаю, у нас хватит мозгов сыграть парочку тупых магглов.

Пожиратели расхохотались. Снейп тоже вынужденно хохотал, продолжая искать выход из ситуации. Тот, как назло, не находился. Оставалось только надеяться, что с отбытием Тома появится возможность добраться до спрятанного в тайнике дневника с Протеевыми чарами. Но в глубине души Северус понимал, что шансы на это невелики. Покинуть общее собрание, быстро добраться до дневника, написать и вернуться, прикинувшись, что ходил в туалет? Нереально, разве что изобразить расстройство желудка. Но он зельевар и знает, как с расстройством бороться. Нужно что-то другое, убедительно объясняющее десятиминутное отсутствие.

— И потом, оказавшись там, я активирую портключ! — продолжал Волдеморт. — Поэтому вы все сейчас сядете в круг за стол и возьмётесь за вот этот поднос. Как только портал активируется, вас сразу перенесёт ко мне, будьте готовы вступить в бой.

— Повелитель, — спросил кто-то, кажется, Эйвери, — ведь никто не знает, где находится Дурмштранг?

— Я знаю! — торжествующе оборвал его Тёмный Лорд. — По прибытии мне потребуется некоторое время, чтобы настроить портключ на источник Дурмштранга. Энергии хватит. Вы сидите и ждёте, а потом развлекаетесь. Пора напомнить Дурмштрангу о том, что в их стенах учился сам Геллерт Гриндевальд!

— Повелитель, — появилась Нарцисса. — Время!

— Беллатриса, Барти — вы главные, — скомандовал Волдеморт и аппарировал вместе с Нарциссой.

Разумеется, Северуса тут же посетила мысль их стравить и поссорить, а пока Лестрейндж и Крауч будут выяснять, кто главнее — под шумок добраться до дневника. Если его не прятать обратно в тайник, можно отыграть пару минут, как прикинул Снейп. И тут он с холодком понял, что даже так, времени уже и нет. Сейчас Том и Нарцисса прибудут туда, их заберут, ну даже полчаса на перенастройку портключа. За это время Дамблдор точно не успеет собрать команду, не успеет предупредить Дурмштранг, ничего не успеет.

И выход остаётся только один.

Портал в Дурмштранг и сразу бить в спины. Бить жестоко, на поражение. Смысл в мести, если сейчас Тёмный Лорд убьёт и Дамблдора, и Гарри Поттера? На первого плевать, но без него мстить станет гораздо тяжелее, а вот Гарри… нет, нельзя давать Тому ни единого шанса. Получится отомстить или нет, но сорвать нападение надо просто обязательно. Там полно зрителей, судьи, Шизоглаз тот же, просто выиграть время, дать им опомниться, и Тёмного Лорда сметут численностью. Уничтожат, растопчут и задавят.

С этой мыслью Северус снова обрёл душевное спокойствие и приготовился ждать.

Немного ранее в Хогвартсе.

— Луна! Луна! — Джинни неслась по коридору, крича немного громче, чем положено в Школе.

— Да? — Лавгуд, в венке из каких-то сине-зелёных цветов, обернулась и остановилась.

Практически пустой коридор, залитый полуденным солнцем. Обед вроде как уже закончился, но занятия ещё не начались, и студенты в этот чудесный майский день, двадцать третьего мая, в основном шли к озеру и вообще на свежий воздух.

— Нужна твоя помощь! — задыхаясь, проговорила Джинни. — Рон пропал!

— Рооон? Опять?

— Представляешь, — с одышкой, начала рассказывать младшая Уизли. — Двадцать первого, в воскресенье, он не появился вечером. Эти дебилы из спальни мальчиков «прикрыли» его отсутствие, так как он наврал им, что отправился на свидание. На занятиях они наврали, что Рон ушёл в медпункт. У меня были тренировки, а вечером, эти его якобы друзья опять начали врать про свидание. И только сегодня утром, когда я поднялась к ним в спальню и обнаружила, что Рон отсутствует, всплыла правда. Пришлось, конечно, применить немного силы, но что за тупицы! Двое суток потеряны зря! Они, видите ли, думали, что из Хогвартса выбраться невозможно и мужественно прикрывали отсутствие друга!

— А ты думаешь, что он выбрался из Школы? — удивилась Луна.

— Ну не на свидание же пошёл! — вскричала Джинни. — Кто с ним куда пойдёт? И Гарри уехал на очередное выступление!

— Так Гарри вернулся же?

— Да! А Рон нет! — топнула ногой Джинни. — Так и знала, что он доиграется!

— А что сказала ваш декан?

— Ну, МакГонагалл обещала заняться поисками, — как-то сразу скисла Джинни, — но толку с того? Если он выбрался за пределы Хогвартса, то его можно искать сколько угодно. И где угодно!

— Мммм, я ходила в прошлый раз к нашему декану, — задумалась Луна, теребя ожерелье из крышечек, — но он не смог помочь. Нам нужен директор Дамблдор!

— Его нет в Школе, — вздохнула Джинни. — И будет нескоро, так сказала МакГонагалл.

— Это плохо, — надула губки Луна. — Тогда у нас есть только один выход!

— Какой?

— Самим открыть ту дверь, в которую ходил Рональд! Идём!

Сказано это было так решительно и уверенно, что Джинни молча последовала за Луной. Извечная надежда — а вдруг? — живущая в каждом из людей и магов, придавала Уизли сил. Нельзя сказать, что она обожала Рона, но они и впрямь сдружились за этот год, да и планы по охмурению Гарри Поттера вносили свою лепту. Джинни просто, по-человечески переживала за брата, пусть и считала когда-то Рона «полной задницей».

Тем более, одержимость Рона идеей найти логово Пожирателей. Скажем так, при всей храбрости Джинни, она бы не рискнула на такое, но мальчишкам вечно же надо доказать, что они лучше всех! Только Гарри Поттеру не надо, потому что он и так лучше всех, хоть и сказал весьма неподобающее. Сестра! Она ему покажет сестру! Ух! Переключившись на излюбленную тему, Джинни даже перестала думать о Роне и не заметила, как пришли.

— Вот здесь, и что же такого сделал Рон, что ему открылась дверь?

Луна задумалась, надув губки. Потом прикусила палец и начала сверлить взглядом стену. Джинни, растерявшись от такого поведения, молча стояла рядом. Луна вынула палец изо рта и заявила.

— Все понятно!

— Что понятно?

— Рон очень сильно захотел и Хогвартс открыл ему дверь.

— Откуда ты узнала?

— Мозгошмыги рассказали, их теперь у меня много, благодаря диадеме, — рассеянно ответила Луна.

Джинни, вспомнив странности Лавгуд, не стала комментировать такое заявление, а спросила.

— Как нам открыть дверь? Ну, которую Хогвартс открыл?

— Очень просто, — пожала плечами Луна. — Надо очень сильно захотеть.

— Чего?

— Очень…

— Нет, я поняла, — перебила Джинни. — Чего очень сильно захотеть?

— Не знаю. Чего хотел Рон?

— Последовать за Гарри Поттером, — прошептала Джинни. — Замок сам открыл ему дверь наружу?

— Сейчас узнаем, — пожала плечами Луна и начала танцевать.

Джинни ошалевшими глазами смотрела на подругу, потом осторожно поинтересовалась.

— Луна, что ты делаешь?

— Танцую танец прощания со Школой, разумеется, — с паузами, чтобы не сбить дыхание, ответила Лавгуд. — Я каждый год его танцую, сейчас немного рано, но он поможет мне настроиться.

— На что?

— На желание покинуть Хогвартс.

Луна танцевала и танцевала, закатив глаза, а Джинни сидела на подоконнике и тоскливо думала, что судьба её в этом году какая-то кривая. Все вокруг как будто немножко сошли с ума, и делают странные вещи. И тут она внезапно поняла, что на стене проступают контуры двери.

— Луна, — прошептала Джинни, чтобы не сбить процесс невзначай. — Луна, открой глаза.

Лавгуд приоткрыла правый глаз, удовлетворённо кивнула, закрыла и продолжила танцевать. В конце концов, дверь проявилась полностью, и только тогда Луна остановилась. Джинни, мысленно поклявшись никогда больше не называть Лавгуд чокнутой… по крайней мере, вслух, сглотнула и сказала.

— И что, это выход из Школы?

— Сейчас узнаем, — повторила Луна и взялась за ручку двери.

В этот раз Выручай — Комната была пуста, ибо обе девушки были сосредоточенны на одном желании: найти Рона, а следовательно и выход из Хогвартса. Поэтому комната была пуста, сравнительно с тем, что увидел Рон. Только огромная дверь с надписью: «Выход из Хогвартса» осталась неизменной.

— Рон! — на всякий случай воскликнула Джинни.

— Думаю, что его здесь нет, — сказала Луна.

— Тогда вперёд! — и Джинни решительно взялась за ручку двери, ведущей из Хогвартса.

Глава 29

Набегают шакалы пера, как будто им мало прошлых фоточек и репортажей. Встаньте так, посмотрите вот этак, соединитесь в группу, расскажите, что вы думаете о Хогвартсе, тьфу! Тем не менее, надо сохранять суровое лицо и беспристрастный вид, ибо раз ты Чемпион — то ты лицо Школы. И лицо это, соответственно, должно быть нормальным, не кривиться, не воротить нос от представителей прессы и рассказывать заранее заготовленные тексты.

Отвечать на вопросы и делать довольный вид, разумеется, это тоже входит в программу.

В этот раз нас поймали на арене, где нам выступать. Организаторы учли ошибки или опыт прошлых испытаний, и сделали разнообразный склон. Мы внизу, враги будут накатывать сверху. Уклон — градусов десять, ну, или немного больше, так что жить можно. Пара перспективных валунов сразу бросается в глаза, с прицелом на возведение крепости. Рощица чахлых деревьев, но в кулацком хозяйстве все сгодится. Поперёк склона можно нарыть мелких незаметных бороздок, авось враги да споткнутся и попашут носом землю.

Ломаным серпом за нашими спинами трибуны и место для судий и Министров. Оно же почётная трибуна, куда традиционно садятся также делегации других Школ. Лучшая видимость, и прочее бла-бла-бла. В основе своей склон — земля, трава и немного камней. Валуны, деревья и прочее (хорошо хоть озерцо не влепили) — это уже искусственные нагромождения, чтобы и обзор зрителям не загораживали, и выглядело все нормально. Голая как стол равнина не так зрелищна.

Собственно, нас лишили преимущества высоты, точнее говоря, организаторы так думают.

Стащим огромные валуны вместе, заплавим, как договаривались. Вроде тут все по плану, но с врагами по-прежнему непонятка. Кто там и что будет — организаторы держат в такой тайне, что даже Грюм ничего не вынюхал и не выглядел своим волшебным глазиком. Известно только, что это будут именно толпы, во имя все той же зрелищности. То есть каждый из противников слаб, но вместе они якобы сила. Якобы — это потому что можно будет и будем кидаться щитами, которые слабый типовой противник хрен прогрызёт или продавит. Не знаю, как организаторы собираются решать этот вопрос, ибо если не собираются, то тактика: двое держат щиты, один атакует — вообще беспроигрышная.

Организаторам же нужна зрелищность, массовость, и в то же время Турнирность, если можно так выразиться. Вот они и пытаются совмещать, чтобы и наш уровень магии и общей подготовки проверить, и зрителям угодить, и чтобы красиво, и не слишком смертельно, дабы цены на билеты задирать и задирать. По сравнению с первым туром, цена скакнула на порядок, представляете? И маги ещё в очередь выстраиваются, ну да, как уже неоднократно говорил, зрелищ у них мало, а тут ещё и с финалом по квиддичу прокатили.

В общем, выворачивают карманы, достают деньги, и соответственно хотят за такие деньги зрелища соответствующего уровня. С нас-то спрос небольшой, нам Чемпионам что подготовили, на том и танцуем, а вот организаторов могут и за мантии прихватить, если что пойдёт не так. Опять же, Министры там всякие сидят, непонятно за каким хером. Управлять надо, а не по зрелищам ездить, а то потом жалуемся, что в магическом обществе все так хреново устроено.

— Смотрите прямо в камеру! Улыбку! Помашите рукой, — командует фотограф.

Угу, «может мне тебе ещё лэзгинка сплясат? Я тебе что, клоун[42]»? Стою, скрестив руки на груди, в одной палочка, засунутая в рукав. Лицо бесстрастное, во всяком случае, мне хочется на это надеяться. Стандартные дебильные вопросы — а как вы думаете, кто победит? Кто вам нравится? Где лучше? Скажите что-нибудь нашим читателям? — уже закончились, теперь пошла фотосессия. Была у меня мысль требовать с них деньги за право фотографировать меня, но не сложилось. Вспоминается товарищ Локхарт, который тоже все с фотосессией набегал, набегал, да донабегался.

— Ещё один снимок, — заявляет фотограф.

Но уже торопится следующий претендент с камерой, время ведь ограничено, и сразу кричит.

— Ты свои снимки уже сделал, иди, иди!

Прогнав, разворачивает свою камеру и с заученной улыбкой выдаёт.

— Журнал «Красота и волшебство», добрый день!

Хорошо, что день уже во весь рост, и они эти дебильные магниевые вспышки не используют! Была как-то фотосессия в помещении, вышел оттуда полуслепой. Все нормальные люди используют лампы освещения, фотостудии, то да сё, а у этих магов, видите ли, электричество с магией не сочетается! Приборы, видите ли, портятся и не работают. При этом, как выяснилось, невозможно экранироваться от магии. Вообще невозможно. Нигде и никогда. Как нейтрино, пронзает все.

Именно поэтому Азкабан был таким Азкабаном.

Не знаю, как мадам Боунс собирается решать эту проблему в новой тюрьме без дементоров, хотя… забери палочку, и большинство волшебников окажется беспомощно. Не знаю с чем сравнить, вот нормальная современная жизнь в мегаполисе — это маг с палочкой. Потом он оказывается без палочки — его заслали в глухомань, где нет магазинов, электричества, водопровода и так далее, но нужно жить и выживать. Вот такая вот аналогия.

Ну и понятно, антиаппарационный щит над тюрьмой, такой же, как сейчас натянут над ареной.

Жаль, очень жаль. Можно было бы устраивать резкие вылазки в тыл набегающей толпе, жахать чем-нибудь и телепортировать обратно. Зрелищности это соответствует, но вот, видите ли, нечестно. Сильно подозреваю, что организаторы так и не смогли придумать баланс: чтобы противники соответствовали по силе магу, умеющему аппарировать. Подумали, почесали в затылках палочками, и обрезали телепорт.

Да, если бы ещё можно было взлететь, был бы вообще адский чит.

Смотришь сверху, в недосягаемости, шарашишь площадными заклами, телепортируешься в тыл врага и обратно на леталку. Против такого никакие толпы не помогут. И ещё, надо полагать, организаторы зарядили склон ловушками, как в первом испытании. И периодически нас троих будет накрывать слитным залпом, по принципу, кто не спрятался — тот выбыл из Турнира.

Вот, а пока что фотосессия, с переходом во вторую серию.

В смысле, к нам запустят родственников и устроят щёлк-щёлк-щёлк по новой. Можно будет переброситься парой слов с родителями, хотя вообще планировал пообщаться с ними после испытания. Чтобы не сбивать настрой на победу и вообще не расслабляться. Помахал издалека рукой и все.

Но жизнь, как всегда, все перекособочила и к нам на поле выводят родственников.

Зрелищность, зрелищность, будь она неладна! Зрители наблюдают, как любящие родители дают наставления Чемпионам перед финалом. Кто не пустит слезу, увидев такое колдофото, да с соответствующим описанием? Так что шакалы пера в своей стихии, нам же остаётся только мысленно прикидывать планы мести.

И вот они идут к нам. Отец Крама, невысокий, но такой широкоплечий, ещё шире сына. Суровое лицо с надписью сотым шрифтом: «Молодец, сынок!» Габриэль и родители Флёр, сразу видно, что сестры Делакур удались в маму. Ну и мои родители, конечно, идут… странно идут.

Что-то не так. И мама как-то странно отходит в сторону.

Паранойя, заботливо развитая Грюмом, воет и бьёт во все колокола, а я стою столбом и пытаюсь понять, что же не так. Мысли вспугнутыми ёжиками носятся туда-сюда, а я смотрю и смотрю.

Что-то не так, но что именно понять не удаётся.

Мама ещё больше отходит в сторону, оказываясь между нами и главной трибуной, где уже рассаживаются судьи, Министры и делегации Школ. Папа же приближается, и внезапно я понимаю, в чём дело. Оба родителя, и мама, и папа, делают крайне нехарактерные для стоматологов жесты. Зато магам, прячущим палочку под мантией, такие жесты привычны и обыденны.

Кладу руку на ожерелье.

Начинаю процесс трансфигурации, благо шары заранее заряжены смесью нужных компонент в нужной пропорции. Сконцентрироваться, усилить восприятие, нечего беречь козыри, когда такое. Не знаю что именно, но все это жжжж неспроста. Неплохо было бы опиться зельями, но как назло с собой ничего нет. В бою мешали бы, утяжеляли бы мантию, ибо пространственные карманы так и не прикручены.

Ещё есть вторая палочка, пойдёт для обмана, что меня разоружили.

Сжимая в рукаве основную палочку, оглядываюсь. Солнечный день. Толпы зрителей. Полигон-арена. Рядом Виктор и Флёр, и приближаются их родственники. Их, но не мои. Нужно бить первым, но почему-то медлю. Адреналин разгоняет кровь, концентрация очищает мысли, и кажется, что вот-вот и найду решение. Но решение не приходит, и нет решимости, чтобы нанести удар. Вдруг паранойя просто ошиблась? Прибью отца? Как потом жить с таким?

А тем временем родственники все ближе, и фотографы уже разворачивают свои аппараты.

Вот ещё немного и подойдут вплотную, и надо что-то делать. И тут решают за меня. Молниеносное движение, которое увидел исключительно потому, что уже вовсю концентрировался. Увидеть — увидел, но среагировать — это надо было бы быть Грюмом. Поэтому я мог только смотреть, как мой якобы отец резко выдёргивает палочку, со снисходительной улыбкой превосходства, и наносит удар.

— Фиендфаер! — негромко, но твёрдо.

Адское Пламя? Но прежде чем начинаю ставить щит, вокруг уже крутится кольцо пламени. Бешеного, ревущего. Живого. В мгновение ока все, кто шёл к нам, и фотографы оказываются пожраны пламенем. Остаёмся только мы, три Чемпиона, не знаю уж почему. Бросить ожерелье на землю, заслав попутное Энгоргио. Попытаться выхватить вторую палочку.

— Экспеллиармус! — и палочка отлетает в сторону.

Виктор уже достал свою палочку, и в него летит следующий закл.

— Вентилабис! — и Виктора швыряет прямо в стену ревущего пламени.

Кидаю взгляд вверх. Пламя закрывает нас куполом, хрен улетишь. Телепорт не работает. Профмастерство того, кто скрывается под личиной моего отца — доказано. Надо что-то делать, но что? На всякий случай закрываю Флёр собой. Но мисс Делакур, разъярённая гибелью родственников, отважно кидается вперёд, закономерно получая что-то невербальное в ответ. Её ударяет, оглушает и вышвыривает в стену пламени. Не в силах удержаться, кастую вслед, протянув обе руки.

— Сфера Спокойствия! — прямо на Флёр.

Вдруг поможет? Адское пламя — это, конечно, Адское Пламя, но скорость полёта высока, там и надо-то, чтобы моя кривенькая Сфера продержалась доли секунды. Опять же, мой закл придаст скорости… ну, надеюсь, на это. Раз-два-три, несколько секунд, и умерла куча народу, а я остался один на один с неизвестным. Теперь-то понятно, что надо было бить первым, но были бы мы все сразу такими умными, как потом, в каком прекрасном мире мы бы жили, о да. Остаётся только надежда, что товарищ злодей решит толкнуть свою злодейскую речь или просто поболтать, давая мне время завершить трансфигурацию.

Взяв в руки Кубок Огня, притащенный для фотосессии финала, злодей улыбается.

— Проходи Турнир в моё время, Кубок был бы моим. Так что заберу своё, по праву сильного!

Болтай-болтай, хотя мог бы и назвать себя.

— Как там поживает мой старый друг Дамблдор? — тем временем продолжается злодейская речь. — Как его здоровье и борода? Или правильнее будет сказать — магия, которой он клялся?

Внезапная вспышка понимания пронзает меня. Вот сам же говорил Гарри — не болтай! Также я понимаю, что мои родители уже мертвы, и рот наполняется привкусом крови. Гадким, медным привкусом, от которого хочется блевать. В голове звенит, ибо понимание — оно такое. Никто меня отсюда живым не выпустит, и от этого мелко дрожат пальцы, и крутит в животе.

Одна надежда — на козыри, и та слабая-слабая.

Продемонстрированная мощь и мастерство — за моими пределами. Надо полагать, что помощь снаружи не пробьётся, пока со мной не закончат. Или… кто там под личиной мамы? Сеет сейчас хаос и разрушение, отвлекая внимание на себя? Или притащила с собой толпу поддержки, и всё равно сеет хаос и разрушение?

Ну, а кто передо мной — понятно из всего сделанного и произошедшего.

— Тёмный Лорд Волдеморт, я полагаю?

Да, попытка удержать голос не удаётся. Вместо бесстрастного, спокойного вопроса, звучит какое-то жалкое, дрожащее подобие. Меня трясёт и потряхивает от эмоций, злости, гнева, страха, адреналина, нежелания умирать, и в результате речь звучит так, как будто меня сжимают за горло. Волдеморт улыбается, видимо, решив, что «девочка» уже обмочилась от страха. Что ж, пускай так считает. Несомненно, он думает, что лишил меня палочки. Пусть расслабится ещё, у меня будет только один удар, и трансфигурация внутри ожерелья почти закончена. Само украшение раздулось, каждый из шариков стал размером с теннисный мяч. Этого хватит для удара, главное — добросить, чтобы не успел поставить щит. Встречный удар от Волдеморта будет мне только на пользу.

Тянуть время, тянуть, пытаясь не сорваться. Не удариться в панику, гнев и полный отвал башки.

Дрожат руки, дрожат ноги и реально тянет описаться. Но нельзя, нельзя поддаваться.

— Да, я — Волдеморт, — улыбается он.

Личина моего отца ещё держится на нём, и такое несоответствие рвёт душу.

— Ах, как это приятно, держать жизнь моего врага в своих руках, — продолжает злодейскую речь. — И самое смешное, что он сам, сам дал это оружие мне в руки!

Нет, он не хохочет злодейски, запрокинув голову. Наоборот, внимательно наблюдает, и ловит взгляд на ожерелье. Переключается на него и заявляет, весьма брезгливо.

— Что, решила сделать себе большое оружие? Больше метательных железок? Мои верные слуги все мне рассказали, о твоих жалких попытках поразить их! Акцио!

Внезапно. Тёмный Лорд манящими чарами подтаскивает к себе ожерелье. Заряженное нужным продуктом, с завершающейся трансфигурацией. Слова о железках означают, что он оперирует событиями годичной давности и не знает о моих успехах в этом году.

Во рту пересыхает. Ладони потеют.

В голове звенящая пустота. Надо решиться. Но это верная смерть. Такая же смерть как та, что наступит от заклинания Волдеморта. Сердце стучит так, как будто хочет прорвать грудную клетку. Смерть, смерть, смерть, звенит в голове, и хочется лишний раз облизать пересохшие и мелко дрожащие губы.

— Но эти фокусы тебе не помогут, девочка, — самоуверенно продолжает Волдеморт, — и сейчас ты умрёшь!

Палочка уже рвётся наружу, а звенящая пустота кружит голову. Прости, жена, простите, дети, так и не доберусь до дома. Не хочу, не хочу! Но спасу тех, кто стал мне дорог и близок в этом мире. Спасу. Палочка уже выходит из рукава. Так надо, во имя Луны!

Шарики ожерелья распыляются в воздух.

— Только в ад я поеду верхом на тебе! ОДАБ!!

Глава 30

24 мая 1995 года. Третье испытание Турнира Трёх Волшебников. Дурмштранг, почётная трибуна.

Гарри занял место на трибуне, предвкушая красивое выступление. Он не видел совместные тренировки Чемпионов, но Гермиона упоминала, что сработались хорошо. Так что можно было ожидать зрелища, с приятными глазу участниками и не слишком смертельными опасностями. Трибуна заполнялась, фотографы снимали Чемпионов, и Гарри подумал, что надо бы купить у них снимок. И ещё сделать совместную фотографию, на память.

Потом к Чемпионам пошли родственники, фотографироваться вместе.

Гарри ещё успел умилиться и подумать, что надо бы с Сириусом сфотографироваться, ведь они — семья! Затем женщина, свернувшая на полпути, между Чемпионами и трибуной, остановилась. Также Гарри ещё успел подумать, что её лицо смутно знакомо, но откуда — осознать уже не успел. На месте Чемпионов закрутилась стена пламени, превращаясь в купол. Ахнул Сириус, донеслись ругательства Грюма. Замешательство на трибунах, да и сам Гарри как-то растерялся. Может это фокус такой от организаторов?

И тут женщина достала и швырнула на землю какой-то предмет.

Из ниоткуда, прямо перед трибуной внезапно появилось много Пожирателей. Маски, остроконечные шапки и балахонистые мантии. Женщина тем временем уже задрала руку вверх с палочкой и выкрикнула.

— Морсморде! — и в небо взвилась метка Волдеморта.

Изображение черепа ещё не успело выпустить змееязык, как Гарри схватили за шкирку.

— Тонкс — уводи Гарри! — раздалась команда Аластора. — Головой за него отвечаешь!

— Я…, - открыл было рот Гарри, чтобы сказать, что он тоже может сражаться.

Пожиратели, действуя слаженно, как один ударили по главной трибуне. Полтора десятка сильных магов в момент разрушили основание трибуны, как будто оно было сделано из соломы. Аппарировать никто не мог, щит накрывал и арену, и трибуны. Отключить его мог главный судья или директор Дурмштранга, но оба они сейчас, вместе с остальными высокопоставленными гостями летели вниз.

Гарри ещё успел порадоваться, что высота невелика, как его в пятки ударило что-то, выбивая дыхание. Его швырнуло вперёд, больно, до онемения ударило в правую руку, вонзилось в живот и ребра. Удар головой прошёл почти мягко, хотя Поттер и не успел выставить руки. Вокруг что-то взрывалось, гремело, свистело, орало сотней голосов. Неправильно сработали сигнальные системы, и заготовленные организаторами Турнира толпы существ и големов пошли в атаку. Все одновременно. Также сработали ловушки, заряженные в склон арены, и теперь шёл непрерывный обстрел оглушающими и парализующими заклятиями.

Зрителей на трибунах, разумеется, не задевало, но вот тех, кто оказался внизу, накрывало атаками. Десяток Министров, включая приехавшую всё-таки в последний момент Амелию Боунс, их охрана, делегации, судьи, дежурные маги и колдомедики, в общем, изрядное количество магов. Злых, решительных и обученных магов. Пожирателей бы смяли, но слуги Тома ловко отпрянули к стене Адского пламени, и в результате толпы Красных Колпаков с дубинками, Докси с воздуха, и саламандры по земле, атаковали упавших Министров. Спешившие вслед два отряда боевых големов — химер, изготовленных на манер саблезубых кроликов, добавили неразберихи и паники.

Битва закипела не на жизнь, а на смерть, и Пожиратели, в сущности, повторяли фокус августа прошлого года.

Тогда они прикрылись вейлами, здесь и сейчас существами и големами, и под этим прикрытием ловко били, кого хотели.

— Уводи! — орали над головой Гарри. — Уводи его, Дора!

— Уже, уже! Протего!

— Ахахаха, подходите, подходите, бляди! — раздавался рык Аластора.

Гарри, которого схватили подмышки и потащили, мог наблюдать удивительную картину. Аластор Грюм, закручивая посохом жесты для заклинаний, сражался одновременно с тремя Пожирателями, попутно расшвыривая мелочь, путающуюся под ногами. Старый Аврор был весь в пыли, из спины торчала огромная щепка, но он как будто не замечал этого и орал во весь голос.

— Давай! Кто ещё? Подходите, дам вам говна!

Пожиратели втроём, но всё-таки удерживали Аластора, сковывая его боем. И тут Гарри ударило в правый бок, опять швырнуло и покатило, под конец, ударив животом о какой-то выступ. От боли опять перехватило дыхание, но она же странным образом отрезвила и придала Гарри сил.

— Племянница, — раздался женский голос, — вот и свиделись!

— Не подходи! — голос Нимфадоры. — Убью!

— Что такое, Нимфадорочка?

— Редукто!

— Фууу, как некультурно, разве мама тебя не учила, что на тётю — Пожирательницу лучше не нападать? О, ты нашла себе сладкого мальчика… хотите умереть вместе? Это так романтично, мммм.

— Что ты возишься, Белла? — и тут Гарри, наконец, встал и обернулся.

Закрывая его своим телом, слегка согнув ноги и полыхая фиолетовой раскраской, Нимфадора стояла, наставив палочку на двух Пожирателей. Точнее Пожирательниц, ибо они сняли маски.

— О, сестрицы! — закричал подбегающий Сириус. — Какая милая семейная встреча!

От невероятности, непредставимости происходящего у Гарри снова закружилась голова. Вокруг раздавались выкрики, стоны, сражались Пожиратели и Авроры охраны, защищая Министров и зрителей. Взрывались заклинания, верещали существа, шипели големы, мелькали лучи заклинаний. На других трибунах панически и героически метались маги, пытаясь убежать или спуститься, чтобы вступить в бой, но всё равно, так или иначе, но мешая друг другу.

— Уводи Гарри, я прикрою! — неосторожно выкрикнул Сириус, и Пожирательницы сразу уставились на Поттера.

— Как мило, — улыбнулась Беллатриса, вызвав приступ дрожи у Гарри. — Сразу двое, вот Лорд обрадуется!

Сириус метнул что-то невербальное, но Беллатриса ловко отклонила заклинание, направив в спину одному из мракоборцев. Нарцисса атаковала, но Сириус также сбил её заклинание. Заклинание Беллатрисы он отразить уже не успевал… но оно всё равно ушло в сторону. Блэк кинул быстрый взгляд в сторону. В неизменной чёрной мантии, спокойный, как всегда, Северус Снейп спешил на помощь, но вовсе не Пожирательницам.

Сириус моментально взбодрился и вспомнил наставления Грюма.

— Уходите!! — прорычал он Нимфадоре.

— Идём! — Тонкс потащила было Гарри, но тот упирался.

— Сириус! — он обернулся к Нимфадоре. — Мы поможем Сириусу! Давай поможем!

— Я не могу, — чуть не плакала Тонкс, — ты — важнее!

— Сири…, - но договорить Гарри опять не дали, ибо раздался взрыв.

К этому времени сестры Блэк уже смертельно ранили Сириуса, и тот выронил палочку, пытаясь из последних сил перекинуться в анимагическую форму. В образе собаки, пусть даже раненой, он смог бы продержаться ещё минуту, выиграть время, чтобы Гарри успели увести. Или хотя бы помочь Снейпу, который уже заносил палочку для удара.

Нимфадора понимала, что сейчас сестры Блэк расправятся со Снейпом, и тогда возьмутся за неё и Гарри, а Поттер как назло упирался и сопротивлялся. Вокруг кипела битва, но одно дело отклонять случайные заклинания и отпугивать существ, а другое — сражаться с двумя опытными Пожирательницами, почти мгновенно справившимися с Сириусом.

И тут Нарцисса Малфой ощутила острую боль в животе и груди. Опустив глаза, она увидела, как из неё хлещет кровь и, шипя и вздуваясь, лезут кишки. Нарцисса открыла, было, рот, но глаза её уже закатились, и она упала лицом вперёд, беззвучно и безмолвно. Туловище было взрезано буквой Z, очень глубоко взрезано. Северус Снейп, бесстрастный, молчаливый, встал возле тела Сириуса и перевёл палочку на Беллатрису. Лестрейндж, злобно фыркнув, тоже повела палочку в сторону Снейпа, и выкрикнула что-то в его адрес, но слова её заглушил взрыв.

Гарри снесло ударной волной, как и остальных участников действия. Но даже если бы не смело, он всё равно стоял спиной и не видел поднимающийся фонтан синего огня. Адское пламя было вытеснено этим синим пламенем, взметнувшимся к небу. Ударная волна, подняв кучу земли и пыли, смела сражающихся, всех сбила с ног и швырнула оземь, перекатывая и ударяя. Две трибуны завалились, и на всех трибунах без исключения попадали маги, не устояв.

Продолжающее разрастаться синее пламя смело щиты, установленные над ареной.

Затем раздался хлопок, и пламя исчезло. Тут же раздалось ещё несколько хлопков аппарации.

Гарри, медленно тряся головой и откашливаясь, поднялся. Рядом, отряхиваясь, поднималась Тонкс. Она открыла рот и что-то сказала. Гарри переспросил и понял, что сам себя не слышит. Нимфадора жестами показала на уши, потом на рот, и Гарри кивнул, поняв, что Тонкс тоже не слышит, что говорит. Взрыв оглушил их обоих, но не лишил зрения, и Гарри начал оглядываться.

Увидел Сириуса и побежал к нему.

Тонкс закричала было «Стой!» и тут же остановилась, сообразив насколько это все глупо. Она побежала вслед за Гарри, молясь, чтобы рядом не было Пожирателей. Палочку куда-то отбросило, и не было времени её искать. Нимфадора сосредоточилась на метаморфозах тела, собираясь, если что рвать, кусать и бить на поражение руками-лапами. Шансов мало, но если потерять время на поиски палочки, того времени вообще не будет! Ранения в организме пока что отошли на второй план, тем более что Нимфадора чувствовала: ни один жизненно важный орган не задет.

— Сириус!! — Гарри упал на колени возле умирающего крестного.

Тот смотрел, не моргая, прямо на Гарри и было видно, что не видит крестника. Жизнь вытекала из Сириуса, и Гарри не знал, что делать. Подбежавшая Нимфадора остановилась в растерянности, не зная, что говорить и что делать. Она хотела бы помочь, но не знала как. В Сириуса попали каким-то проклятьем, и обычные лечебные заклинания были тут бессильны.

— Сириус!! — снова взвыл Гарри, но Блэк не ответил.

Губы его шевелились, но так беззвучно и невнятно, что ничего нельзя было разобрать.

Затем с последним резким всхлипом-вздохом жизнь покинула его, и Гарри, осознав это, ощутил жжение в глазах. Что-то давило грудь, теснилось внутри, хотелось вскочить и заорать, и казалось, что сейчас лопнут голова и глаза. Невозможность происходящего отупляла, мысли путались, и Гарри не знал, что делать. Внезапно его плечо стиснула крепкая рука. Гарри оглянулся, встретившись взглядами с Грюмом. Из единственного глаза Аластора, сквозь маску пыли и крови, скатилась одинокая слеза, но голос оставался суровым.

— Пойдём, посмотрим, что с остальными.

— Но…

— О Сириусе позаботится Дора, — вздохнул Грюм и добавил. — Он умер, Гарри, но мы ещё можем успеть спасти остальных.

И Гарри внезапно понял всю суровую правду этих слов. Правду, выворачивающую сердце, но все же правду.

— Да! — и он побежал туда, где стояли Чемпионы.

Жжение в глазах немного ослабло, но взамен вся кровь, казалось, бросилась в голову Гарри.

Грюм ковылял следом, готовый прикрыть, но этого уже не требовалось. Часть Пожирателей бежала, часть пленили, и часть осталась на поле боя. Вставая с колен, Гарри внезапно увидел, что рядом с телом Сириуса лежит Северус Снейп. Ещё Поттеру показалось, что он заметил усмешку на губах бывшего преподавателя. Впрочем, чего ещё можно было ожидать от злобного злодея, портившего жизнь Гарри в Хогвартсе, а потом предавшего всех? Поделом этому Пожирателю, наверняка Сириус его успел достать перед смертью!

Будь у Поттера больше времени, он возможно даже остановился бы, но времени не было.

Умирающий Снейп увидел вставшего с колен Гарри Поттера и улыбнулся. Жив! Всё-таки жив! Северус не чувствовал Метки и это могло означать только одно: Грейнджер каким-то невероятным образом удалось достать Тёмного Лорда. Лишить его тела. Свершить месть за Снейпа. Северус ощущал небывалый покой в душе, всё-таки напоследок он отомстил Нарциссе и спас Гарри. Теперь можно было спокойно умереть и оставить этот дурацкий мир с дурацкими заботами позади.

Гарри Поттер жив! С этой мыслью счастливый Северус Снейп умер.

Гарри бежал, замирая от ужаса. Опалённая земля, тела и никого живого! Трупы, трупы существ и магов, но тут мелькнуло знакомое лицо. Изломанной и обожжённой куклой лежал Виктор, и Гарри остановился было, но тут же услышал стон неподалёку.

— Флёр!! — заорал Гарри, ощущая, как сердце его останавливается.

Обожжённая, изуродованная, залитая кровью и практически голая Флёр была при смерти. Гарри знал, что нужно делать, но растерянно смотрел, не в силах пошевелиться. «Трус, слабак, тряпка!» заорал он на себя, и принялся колдовать. Все как тогда в августе, главное не смотреть, не смотреть на лицо Флёр. Не смотреть! Закусив губу, Гарри лихорадочно лечил, потом принялся рвать на себе мантию и одежду на перевязки. Делакур немного пришла в себя и прошептала.

— Арри!

— Всё будет в порядке, всё будет в порядке, — дрожащим, срывающимся голосом заявил Гарри. — Ты жива, это главное. Сейчас ещё подлечу, и в госпиталь. Наставник!!!

Доковылявший Грюм молча отстегнул протез, достал пузырёк и залил Флёр, вызвав яростный вой.

— Будет жить, ты — молодец, — кивнул он Гарри, — ещё минута и даже эликсир не помог бы. Считай, спас жизнь девушке…

— Где Гермиона?! — перебил его Гарри, сообразив, что Виктор и Флёр здесь.

— Она прикрыла, — пробормотала Флёр. — Потом огонь!

Грюм озадаченно потёр подбородок. Нет, он, конечно, не сомневался в способностях своей ученицы, но всё равно. Получается, Грейнджер осталась один на один с Тёмным Лордом и взорвала его? Как Мантикору? Но как? С хлопками на поле начали прибывать маги, включая колдомедиков, и Аластор махнул рукой, подзывая ближайших.

Флёр моментально взяли в оборот, приступив к лечению.

— Пойдём, посмотрим, — сжал он плечо Гарри. — Не волнуйся, с мисс Делакур всё будет в порядке. Ты молодец, вовремя успел, подлечил, не растерялся.

Гарри, не в силах вытолкнуть комок из горла, кивнул, провожая взглядом изуродованную Флёр. Потом вздохнул и пошёл вслед за Грюмом, ощущая, как вскипает в груди ярость и злоба. Если бы его не тащили в сторону! Он мог бы сражаться, и Сириус был бы жив! И может, Флёр не была бы ранена! Если бы!

— Так — так, — Грюм остановился и поднял обломок.

— Палочка Гермионы! — воскликнул Гарри. — Та, что с клыком василиска!

— Понятно, — кивнул Аластор, сделав выводы. — Смотри в оба, тут, конечно, мало что осталось, но все же?

Гарри обшаривал взглядом выжженное пятно. Пламя сожрало все, не оставив ни тел, ни камней, ни травы, только спёкшуюся корку. Затем глаз его зацепился за неровность почвы. Подбежав, Гарри не сразу осознал, что перед ним. Подковылял Грюм, и задумчиво ткнул посохом.

— Обугленный труп, к гадалке не ходи, — медленно сказал Аластор.

И тут взгляд Гарри выхватил небольшой, но отлично знакомый кусочек дерева возле трупа.

Невесть как уцелевшая там лежала сердцевина диадемы, с которой Гермиона не расставалась никогда.

Страшная правда медленно доходила до Гарри. Гермиона мертва. Все, кто был здесь — мертвы. Все. Сириус. Гермиона. Флёр. Виктор. Зачем? Во имя чего? Гарри ощутил, что ему не хватает воздуха. Злоба и ненависть раздирали изнутри, в глазах темнело, и жажда крови накатывала волнами. Не умом, но инстинктом Гарри понял, что Гермиона опять встала между ним и Волдемортом и опять закрыла и спасла. Месть, месть, месть! Барабанила кровь, ударяясь в голову и стремясь выплеснуться наружу. Внезапно Гарри осознал, каково было Невиллу, и не в силах выразить переполняющий его коктейль, вскинул голову к небу и завыл, отчаянно и тоскливо. После чего посмотрел на дрожащие руки и расплакался от бессилия что-либо изменить и сделать. Жжение в глазах медленно отступало.

— Крепись, сынок, — вздохнул Грюм, — так бывает. Да, поплачь, тебе станет легче.

Старый, видавший все аврор, тихо гладил Поттера по голове, прижимая сотрясающегося от рыданий парня.

— Поплачь, — прошептал Аластор, роняя вторую слезу.

Хогвартс. То же время.

Дамблдор, вернувшийся в Школу и находившийся в своём кабинете, внезапно ощутил, что его сердце пропустило удар. Задрожали руки, и если бы Альбус не сидел, то точно бы упал. Привычно сотворив лечебное заклинание, Дамблдор ощутил, что ничего не происходит. Магия! Магия покинула меня, сообразил Дамблдор, значит… что-то случилось на Турнире. Сегодня третий тур, неужели Грейнджер не справилась?

Прожитые годы наваливались на изношенный организм, который поддерживала только магия.

— Фоукс, — прошептал Альбус, — приведи Минерву… Поппи… всех… быстрее!

Феникс, получивший образ пожелания Дамблдора через связывающие их узы, хрипло каркнул и устремился к окну. Дамблдор проводил его бессильным взглядом, руки бесцельно шарили по столу. Гарри Поттер и Кубок Огня, что пошло не так? Что надо сделать сейчас в первую очередь?

Ответ на последний вопрос пришёл моментально.

Сейф с записями и истинным пророчеством!

Надо успеть открыть сейф, иначе его содержимое сгорит безвозвратно! Дамблдор с трудом поднялся и сделал первый шаг к стене. Он ощущал, что это путешествие до сейфа убьёт его, но упрямо шёл вперёд, радуясь, что предусмотрел и оставил возможность открыть сейф без магии.

Ворвавшиеся спустя пятнадцать минут Минерва МакГонагалл, Поппи Помфри, Гораций Слагхорн, Ричард Саймонс и феникс Фоукс, обнаружили, что Дамблдор мёртв. Он полулежал — полусидел на полу, уткнувшись лицом в стену. В стене, над головой мёртвого директора, виднелась раскрытая дверца сейфа. Бумаги из хранилища беспорядочно валялись на полу, часть намокла, так как вместе с бумагами Дамблдор уронил и пузырьки с воспоминаниями, разбившиеся об пол. В глубине сейфа виднелось несколько мелких вещей, и ещё пара пузырьков с серебристым содержимым.

Фоукс, подлетевший к телу Дамблдора, протяжно заклекотал, выражая свою скорбь и отчаяние.

МакГонагалл нагнулась и подняла ближайший лист. Растерянно прочитала вслух.

— Пророчество о Гарри Поттере. Полный текст. Записано очевидцем Альбусом Дамблдором, пророчество изречено Сивиллой Трелони, 12 января 1980 года, в трактире «Кабанья Голова». Копия воспоминания передана в отдел Тайн. «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда…»

Ричард Саймонс нагнулся и поднял другой лист.

— План «Гринготтс». Осуществление пристального наблюдения за гоблинами низшего звена банка, с целью…

— Хватит! — воскликнула мадам Помфри. — Здесь мёртвый директор, а вы читаете его бумаги!

— Надо пригласить представителей Министерства, — откашлялся Слагхорн.

«И представителей Ордена Феникса», мысленно добавила МакГонагалл, чувствуя накатывающее бессилие.

Хогвартс. 26 мая 1995 года. Кладбище.

Гарри сухими глазами обводил ряд гробов. Бушевавшая внутри буря и не думала утихать, и временами Поттер был близок к тому, чтобы направить палочку в висок и умереть. Убить себя заклинанием, что может быть проще? Останавливало его только то, что лежавшие в гробах не поняли и не приняли бы этот его поступок. Дамблдор. Рон. Гермиона. Сириус. Гарри смотрел и в тысячный раз повторял клятву мести.

Пусть Тёмный Лорд мёртв, но живы некоторые его приспешники, успевшие убежать.

Однажды Лорд возродится, и тогда Гарри встретит его. Встретит и задаст вопрос о том, что случилось на испытании. Однажды.

— Сегодня мы прощаемся не только с нашим директором, — срывающимся голосом начала говорить Минерва.

Гарри не слушал. Он старался не упасть в ту тьму, что бурлила внутри, требуя убить, разорвать, уничтожить и втоптать в землю всех. Друзья. Крестный. Директор. Виктор. Флёр. Слишком много. Слишком быстро. Стоявший рядом Невилл плакал, отвернувшись от пустого гроба. Вместо так и не найденного тела Гермионы (обугленный труп оказался слишком велик, чтобы быть Грейнджер) положили обломок её палочки и сердцевину диадемы, и Лонгботтом тоже повторял клятву мести. На плече у Невилла плакала Луна, громко шмыгая носом.

— Гарри, — тихо тронула его за руку Джинни.

Она тоже плакала, и в таком виде, в траурном платье, внезапно выглядела ещё прекраснее.

— Гарри, тебе тяжело, я знаю, — прошептала она. — Не держи в себе, выговорись. Я всегда буду рядом и поддержу тебя, чтобы ты не решил сделать.

Гарри вздохнул и кивнул, молчаливо принимая помощь.

Испытай, завладев ещё тёплым мечом И доспехи надев, что почём, что почём! Разберись, кто ты — трус иль избранник судьбы, И попробуй на вкус настоящей борьбы. И когда рядом рухнет израненный друг, И над первой потерей ты взвоешь, скорбя, И когда ты без кожи останешься вдруг Оттого, что убили его — не тебя Ты поймёшь, что узнал, отличил, отыскал По оскалу забрал: это — смерти оскал! Ложь и зло — погляди, как их лица грубы! И всегда позади — вороньё и гробы.

«Чёрный» эпилог (авторский)

31 июля 1999 года. Бывший особняк Блэков.

Гарри Поттер находился в своей «комнате мести», как он называл отдельный кабинет, в котором ничего не делал. Просто смотрел на фотографии, развешанные на голых стенах, просто читал одни и те же тексты, разложенные на столе, стоявшем посреди комнаты. Голая комната, только стол и стены, покрытые фотографиями на четверть. Одна дверь, магический светильник, звуконепроницаемые стены.

Гарри уединялся здесь, когда чувствовал, что его жажда мести слабеет. Когда ему хотелось плюнуть на все и махнуть рукой. Когда он готов был сдаться и предаться отчаянию. Тогда Гарри приходил сюда и просто смотрел и читал, чувствуя, как в нём снова начинает бушевать буря. Как снова начинают кровоточить, зажившие было раны.

Гарри смотрел на фотографии. Дамблдор, поднимающий кубок на праздновании Хэллоуина. Сириус, делающий отгоняющий жест. Общая фотография Ордена Феникса первого состава, включавшего и его родителей. Джеймс Поттер и Лили Эванс улыбались и махали сыну. Рон Уизли, в компании близнецов и Джинни. Рон на берегу озера. Гермиона на Святочном Балу и перед вторым испытанием Турнира. Виктор на метле, ловящий снитч. Невилл Лонгботтом, устало вытирающий пот со лба после сдачи СОВ. Флёр Делакур во всей её неиспорченной красе. Второй состав Ордена Феникса. Аластор Грюм, опирающийся на посох.

Гарри остановился и проговорил мысль, которая всегда терзала его в этой комнате.

— Они умерли, чтобы я жил.

Эта мысль давно терзала его. Друзья, родственники, близкие и не очень Гарри, люди гибли и гибли. Гарри терзался мыслью, что он, именно он, Гарри Поттер, должен был умереть тогда, в восемьдесят первом году, но вместо этого погибли его родители. И с тех пор смерть идёт по пятам, и не может найти Поттера, как в легенде о Дарах Смерти. Не найдя, забирает тех, кто к нему близок и кто ему дорог. Как будто Гарри, сам того не желая, откупается их жизнями, а Смерть всё ищет и ищет.

Нельзя сказать, что и сам Поттер не искал смерти.

Закончив Хогвартс с отличием, ученик погибшего Грюма немедленно стал Аврором. Самым отчаянным, самым молодым, самым знаменитым. Схватки, выслеживание, засады и погони за недобитыми Пожирателями, добавили Поттеру шрамов в душе и на теле за последний год, и не утолили жажду мести. Тёмный Лорд! Вот кто был нужен Гарри, но Волдеморт все не возрождался. И Гарри приходил и приходил в «комнату мести», не давая себе забыть.

Гарри делал шаг и замирал перед следующей фотографией, вспоминая и оживляя прошлое.

Невилл Лонгботтом. Взорвал себя вместе с Беллатрисой Лестрейндж два года назад. Попутно погиб Джордж Уизли, и магазин «Удивительные Уловки Уизли». Фред Уизли погиб вслед за братом, месяц спустя, от удара в спину. Ограбление, переросшее в убийство. В сущности, из первоначального состава команды «Яростные Львы» в живых остался только сам Гарри. Орден Феникса распался и поредел. Погиб Элфиас Дож во время облавы на оборотней. Эмелина Вэнс попала под удар дубины великана. Флитвика поймал Антонин Долохов, невесть как и зачем проникнувший в Хогвартс, и запытал насмерть. Минерва МакГонагалл убила Долохова, но это не вернуло маленького декана Рэйвенкло. Аластор Грюм погиб, получив смертельное проклятие, но всё-таки напоследок уничтожив крестраж Волдеморта — кольцо, принадлежавшее семье Гонтов.

— Дорогой! — приоткрылась дверь. — Все собрались и ждут тебя!

— Иду, — отозвался Гарри.

Прикрыв глаза, он мысленно попрощался с фотографиями. Затем вышел в коридор, где его уже ждала Флёр. Жена — не-жена, подруга — не-подруга, обезображенная Чемпионка Шармбатона, выигравшая тот злополучный Турнир, появилась в жизни Гарри год назад. Брак по расчёту во имя мести, и каждый раз, лаская обезображенное и так не вылеченное тело Флёр, Гарри клялся сам себе, что отомстит и за это.

— Извини, — сказала Флёр, — но у тебя день рожденья, и мы приготовили тебе подарок!

Гарри слабо улыбнулся, дабы не огорчать Флёр. Что такого могли подарить ему, ради чего стоило прервать сеанс в «комнате мести»?

— Волдеморт возродился, и мы знаем, где он находится, — быстро и отрывисто произнесла Флёр.

Гарри остановился и посмотрел на неё. Нет, Флёр не шутила, да и стала бы она шутить, когда на свете её держала только жажда мести за погибших родителей и сестру?

— С ним три последних Пожирателя, Гойл, Эйвери и Мальсибер, — продолжала Флёр. — Их заметили случайно, но сразу сообщили. Мадам Боунс, во имя прошлого, даёт нам шанс разобраться самим. Затем в ход пойдут мракоборцы.

— Так, — Гарри подобрался и уже деловито спросил. — Кто собрался?

— Все, кто готов бороться с Волдемортом до конца, мистер Поттер, — раздался знакомый голос МакГонагалл.

В гостиной особняка Блэков находились остатки Ордена Феникса, и второй состав «Львов», если можно так выразиться. Джинни Уизли и Луна Лавгуд. Гарри невольно отвёл взгляд. Джинни спасла его от безумия, но со временем стала требовать слишком многого. Она хотела, чтобы Гарри принадлежал ей весь, без остатка, и не желала делить его с мёртвыми друзьями. На этом они и расстались тихо и мирно, проведя вместе два года. Потом, уже по окончании Хогвартса, в его жизни появилась Флёр, которая после годового лечения тела, долго пыталась исцелить душу, но не смогла. Тогда она бросила все и приехала в Британию искать мести.

Луна, сблизившаяся было с Невиллом, после смерти Лонгботтома бросила Хогвартс и жила вместе с отцом.

Гарри с невольным страхом смотрел на неё, но особого безумия в глазах Лавгуд не наблюдалось. Тихо выдохнув, Гарри посмотрел на остальных, во главе с МакГонагалл, и вздохнул. Минерва улыбнулась и сказала.

— Все единогласно решили, что честь окончательной победы над Волдемортом должна принадлежать вам, мистер Поттер.

— Как он возродился?

— Один из Пожирателей, Гойл, проник в Хогвартс после начала летних каникул и выкрал последний крестраж. Представьте себе, это была диадема Ровены Рэйвенкло, считавшаяся давно утерянной! Видимо, сам Волдеморт и спрятал её давным-давно, в Выручай — Комнате, точнее той её части, в которую прятали предметы и мусор. С помощью крестража Пожиратели возродили Волдеморта, так что теперь…

— У него есть ещё один крестраж, и вы это знаете, — перебил её Гарри. — Это я, если кто-то не в курсе. Во мне сидит частичка Волдеморта, и убить её может только сам Волдеморт. Но не сегодня!

Гарри ощущал небывалое вдохновение. Четыре года! Четыре долгих, бесконечных года и вот она цель — близка, только протяни руку! Разве может быть лучший подарок на день рождения?! Кинув взгляд на Флёр, Гарри заговорил, напористо и убеждённо, чувствуя, что голос дрожит и срывается.

— Друзья! Соратники! Сегодня мы атакуем и победим Волдеморта! Его приспешников — убить на месте, но самого Волдеморта надо взять в плен и допросить. Жестоко допросить обо всём, а потом отомстить. Отомстить за всех, кто погиб, за всех, кого нет сегодня с нами, за всех, кто не дожил, но своими подвигами и мужеством приближал этот день. Сегодня мы победим окончательно! Во славу Ордена и Львов!

— Во славу Ордена и Львов! — дружно подхватили все присутствующие.

— Сегодня я отомщу за вас всех, друзья, — прошептал Гарри.

Звуки хлопков аппарации наполнили комнату, и особняк Блэков опустел.

А если ждут нас годы впереди, и в час беды не смолкнет песня эта Пусть будет много в ней тепла и света До края жизни с песнею дойди!

«Красный» эпилог (по заявкам читателей)

31 июля 1999 года. Министерство магии Британии

Огромный холл Министерства Магии бурлил жизнью. Рысцой проносились молодые курьеры, озабоченно сжимающие папки с бумагами. Робко крались посетители, оглядываясь и раскрывая рот. Подозрительно косились маги охраны, демонстративно поправляя палочки под мантиями. Важно вышагивали сотрудники Министерства, делая вид, что ужасно заняты. Ухая, пролетали совы, камины вспыхивали, принося и унося людей, изредка мелькали домовики, спешащие по делам хозяев.

Гарри Поттер, бывавший в Министерстве и ранее, просто прошёл к нужному ему месту.

Остановился перед статуей Гермионы, невольно опять обращаясь мыслями к лету 1995 года. Возмущение и ярость Министров, под которыми уронили трибуну, была настолько велика, что маховик возмездия раскрутился необычайно быстро. Беспрецедентные облавы, с участием Авроров всей Европы, позволили выловить всех Пожирателей всего за месяц. Все убежища их были вскрыты и выпотрошены, ценности изъяты, предметы, имеющие отношение к тёмной магии, уничтожены. В Адском Пламени сгорел крестраж из особого тайника в спальне Волдеморта — семейное кольцо Гонтов.

Оборотни и великаны, оставшиеся без руководства, попробовали было побуянить, но напрасно. Авроры хладнокровно перебили самых буйных, скрутили остальных, и быстрый «полевой» суд отмерил каждому. Не всегда по заслугам, но от души. Численность британских оборотней упала втрое, а великанов выслали на остров-заповедник поближе к Гренландии, мотивировав это тем, что шкура у них и так толстая, не замёрзнут.

Дело о заговоре гоблинов тянулось ещё год, и привело к изменению статуса международного банка «Гринготтс». На первых порах расследовавшие дело следователи Министерства постоянно хватались за голову и сердце, так как тайная сеть опутала многие страны. Тайники с оружием и подпольно изготовленными палочками, хренового качества, но все же палочками. Подкуп, шантаж, взятки, кропотливая и долгая работа по продвижению во власть своих людей, длящаяся уже второе столетие. Наученные прошлым горьким опытом, гоблины работали аккуратно, тихо, успокаивая надзирателей от Министерств теми собратьями, что давали клятвы и трудились на благо магов. Попутно Министерства отбили все затраты на войну с Волдемортом, ибо гоблины скопили горы неучтённых галлеонов, артефактов, драгоценностей, а также содержимого сейфов тех семей, что вымерли целиком.

Все Пожиратели, кто не погиб при аресте, были показательно казнены в июле 1995 года.

Тогда же в холле Министерства была установлена статуя, перед которой сейчас и стоял Гарри. Гермиона выдёргивала, приподняв локоть, палочку из каменной мантии. В отставленной назад левой руке — ожерелье. Скульптору удалось передать упрямый взгляд, смотрящий сквозь, и Гарри от этого каждый раз становилось немного не по себе. Диадема у скульптора получились так себе, но зато, по просьбе Гарри, там был вырезан девиз «Делай, что должен». Ногой Грейнджер попирала статую мантикоры, поверженной и распластанной. Лицо мантикоры, до странности схожее с лицом Волдеморта, выражало тоску и отчаяние.

Табличка у ног статуи гласила: «От благодарных магов Британии и Европе победительнице Тёмного Лорда».

— Что, один национальный герой рассматривает другого? — раздался хриплый голос сзади.

— Наставник! — обернулся Гарри.

— Я уже четыре года как не твой наставник, — скривился Аластор Грюм. — Да и не нужно теперь это все. Теперь все дружат странами. Да ты же сам не захотел становиться Аврором!

Гарри развёл руками, мол, так оно и есть. После того, как в найденной Луной и Джинни Выручай-Комнате был обнаружен и уничтожен последний крестраж Волдеморта: диадема Ровены Рэйвенкло, внезапно встал вопрос: а где же дух Тёмного Лорда? Леса Албании и прочие места были вывернуты наизнанку, но дух Волдеморта так и не нашли. Тем не менее, на всякий случай Гарри подвергли сеансу магического экзорцизма. Собранные со всей Европы специалисты изгнали кусочек души Тома из Поттера, и уничтожили на месте. Немало этому поспособствовала кровная защита Гарри, тогда ещё действовавшая.

К тому времени Джинни Уизли утешила сердце и душу Гарри, и он осознал, что ничего и никому не докажет, пойдя в Авроры. Терзавшая его тьма притихла, спряталась, и Гарри, внезапно, ощутил кризис целей. Куда идти и что делать? Как жить? Поэтому, закончив Хогвартс, он отправился путешествовать по миру, только недавно вернувшись в Британию уже насовсем. Состояние его, несмотря на все дорожные траты, только увеличилось, благодаря тому, что магазин близнецов Уизли процветал. Уже были открыты филиалы в трёх столицах государств Европы, и Фред с Джорджем постоянно находились в разъездах.

— А вот и я! — внезапно, как всегда, появилась Нимфадора Тонкс.

Гарри ощутил, что помимо воли, лицо его расплывается в глупой улыбке. Жизнерадостная метаморфка всегда радовала глаз и согревала душу, но теперь образ дополнялся активно выпирающим животиком.

— Ааа, — глубокомысленно выдал Гарри.

— Дорогой, — толкнула Грюма в бок Тонкс, — ты ему не сказал?

— Да мы только начали разговор!

— Всё равно — непорядок, где твоя постоянная бдительность? Кстати, Гарри, с днём рождения!

— Спасибо, — пробормотал обалдевший Поттер.

— Мы женаты уже полгода, — продолжала тараторить Тонкс, — скоро у нас будет девочка!

— Мальчик, — хмыкнул Аластор.

— Девочка!

— Мальчик. Не забывай, у кого в семье волшебный глаз!

Гарри слушал их и улыбался. Семейные ссоры! Вот уж что точно не грозит самому Гарри, по крайней мере, в ближайшие десять лет!

— Так, собственно, чего мы тебя пригласили, — внезапно прервала перепалку Нимфадора и обратилась к улыбающемуся Гарри. — Будешь крестным у нашего ребёнка?

— Крестным? — тупо переспросил Поттер.

— Ну да. Мы решили назвать его… ладно, ладно, будет мальчик!.. Сириусом, и решили, что лучше крестного, чем ты, нам просто не найти!

— Но… я не знаю, как это делать, — растерялся Гарри.

— Да ладно, Аластор уже нашёл нужного человека, тот тебе всё расскажет, — отмахнулась Тонкс. — Все, дорогой, пошли, нам ещё нужно посетить магазин зелий, полигон, а также выбрать кроватку.

Аластор Грюм, подмигнув Гарри, отправился вслед за Нимфадорой.

Проводив их взглядом, Гарри вернулся к мысли о кризисе целей. Год путешествий привёл его к мысли о том, чем стоит заняться, и дело это было воистину достойным. Гарри даже написал Невиллу, но сова вернулась ни с чем и долго злобно клекотала. Как выяснилось, Лонгботтом уехал в Южную Америку, на борьбу с расплодившимся там магическим цветком — людоедом. Сопровождавшая его Луна попутно собиралась поискать розовых двухвостых жаб, как сообщил Гарри непосредственно сам Ксенофилиус Лавгуд.

— Мадам Боунс ждёт вас, — сообщил появившийся молодой посыльный.

— Тогда идём, — взмахнул рукой Гарри.

Кабинет Министра и сама Амелия Боунс, казалось, ничуть не изменились. «Железная Леди», как её называли за глаза, правила магической Британией твёрдой рукой, уверенно ведя к процветанию, как уверял «Ежедневный пророк».

— Садись, Гарри, — сделала приглашающий жест Амелия. — О чём ты хотел поговорить?

— О том, чем я хочу заниматься.

— И чем же?

— Медициной. Я решил поступить в медицинский университет, да, обычный университет и учиться там вместе с обычными людьми. Мне нужна ваша помощь, чтобы маги не беспокоили меня.

— Это несложно организовать, но почему?

— Потому что я хочу спасать жизни, а не отнимать. При виде же некоторых магов рука так и тянется к палочке.

— Понимаю, — кивнула Амелия. — Что же, я сдержу обещание. Можешь идти, Гарри, маги тебя не найдут… во всяком случае, обычными средствами.

Гарри кивнул и молча покинул кабинет.

«Гермионе бы это понравилось», отрешённо подумал он и зашагал навстречу новой судьбе, которую выбрал сам.

В огне не горели, в воде не тонули, А время настало — под пули шагнули. Нас в песнях воспели, и в бронзе отлили, Легенды расскажут, какими мы были

Конец второй книги

Примечания

1

ГГ не помнит, но этот образ он взял из книги Басова «Лотар-миротворец».

(обратно)

2

Маленький, англ.

(обратно)

3

И опять Макс Фрай. Фраза то ли Кофы Йоха, то ли Джуффина Халли с подтекстом, что ещё не успело произойти, а все население Ехо в курсе.

(обратно)

4

Стругацкие, повесть «Попытка к бегству». Часть титула местного феодала — правителя, произносится крайне пафосно, и весь титул там по смыслу такой, что правитель могуч и никто с ним не сравнится.

(обратно)

5

Фраза Мэри Поппинс из соответствующей книги.

(обратно)

6

Т.е., хохол не поверит, пока не пощупает. Применяется обычно в насмешливом тоне, к людям, которые не верят, даже если видели собственными глазами.

(обратно)

7

Мария Семёнова, «Волкодав». Местная княжна, которую Волкодав учил драться, на практике оказалась не при делах и насмехалась сама над собой при помощи этой фразы.

(обратно)

8

Из анекдота про слушание дела об изнасиловании маленьким мальчиком.

(обратно)

9

Типовая фраза Шахерезады из «Сказок 1000 и 1 ночи».

(обратно)

10

Х/ф «Братва и кольцо». Целиком фраза звучит так (на фоне Сарумяна, наблюдающего за производством новых орков):

Кто норму выполняет, тому талоны на усиленное питание! Строжайшее соблюдение норм и правил техники безопасности, должно стать нормой на производстве. План — закон, выполнение — долг, перевыполнение — честь! Арбайт по-стахановски!

(обратно)

11

Х/ф «Джентльмены Удачи».

(обратно)

12

Фраза Фрекен Бок из м/ф «Карлсон».

(обратно)

13

What you can catch but can't throw? Cold.

(обратно)

14

Х/ф «Возвращение бомжа». По контексту издевательство над жёлтой прессой и сообщениями о мистике.

(обратно)

15

Анекдот начала 90-х. Мол, сломался какой-то немецкий агрегат, наши пытались починить, но обломились. Вызвали официального мастера от производителя из Германии. Тот приехал, починил, а потом покачал пальцем и говорит: «Нихт ковыряйт!»

(обратно)

16

О. Панкеева, цикл «Судьба Короля», книга первая «Пересекая границы». Главная героиня этой фразой выражает своё мнение о местных платьях и чепчиках, которые надо обязательно носить.

(обратно)

17

М/ф «Трое из Простоквашино». Фраза папы дяди Федора, по поводу условий, которые должны быть, чтобы дети не убегали из дома.

(обратно)

18

М/ф «В синем море, в белой пене». Рыбаки, отец и сын, случайно освободили из бутылки заточенного там могучего мага, и тот утянул сына рыбака за собой под воду, дабы уговорить стать наследником этого самого мага.

(обратно)

19

Пресловутая фраза, означающая, что Англия ведёт большую игру против России и везде строит пакости, устраивает перевороты и вообще вмешивается в жизнь. В контексте ГГ просто иронизирует, так как и так находится в Британии.

(обратно)

20

М/ф «Волк и телёнок». С этой фразой Волк пытался отстоять выращенного им телёнка от Лисы, Кабана и Медведя. Потом вылез телёнок, разросшийся до бычка, и всем накостылял.

(обратно)

21

Х/ф «Буря в стакане», разговор Оби Ван Кеноби и Квайгона о методах ведения переговоров.

(обратно)

22

Х/ф «Бриллиантовая рука».

(обратно)

23

Dark Arts в оригинале.

(обратно)

24

Фильм-сказка «Марья — искусница», если мне не изменяет память.

(обратно)

25

Из народной мудрости, смысл которой сводится к тому, что надо не сдаваться и биться до последнего.

(обратно)

26

Х/ф «ДМБ».

(обратно)

27

Фраза из песни группы «Машина Времени.

(обратно)

28

Из анекдота. Компьютерщик обращается к девушке:

— Вы пиво или вино будете?

— Нет.

— Может потанцуем или в кино сходим?

— Нет.

— Странно, стандартные драйвера не подошли.

(обратно)

29

И опять х/ф «Бриллиантовая рука.

(обратно)

30

Double Star в оригинале, так что ещё встречается вариант перевода «Двойная Звезда».

(обратно)

31

Макс Фрай, Хроники Ехо, история о том, как сэр Макс искал Хабба Хэна. Надо было одновременно желать найти Хаббу и не желать, из-за чего сэр Макс вляпался в кучу приключений, пытаясь выполнить такое противоречивое условие.

(обратно)

32

По-английски, Wood — дерево.

(обратно)

33

Г. Гаррисон «Фантастическа сага», фраза описывает эффекты от путешествия во времени.

(обратно)

34

Ильф и Петров «Золотой телёнок». Фраза О. Бендера по поводу охмурения шофёра Адама Козлевича ксендзами.

(обратно)

35

И опять м/ф «Волк и телёнок».

(обратно)

36

Х/ф «Возвращение бомжа». С этой фразой урки поделили Фродо, потерявшего сознание от паучьего яда, и потащили его к себе, в крепость.

(обратно)

37

Из сериала «Как я встретил вашу маму». На сленге героев «трёхколёсный велосипед» означает секс одновременно с двумя женщинами.

(обратно)

38

В оригинале Масяня мешала группе выступать, выбегая с фразой «А ещё под нашу музыку можно делать вот так!» за что и огребла гитарой по голове.

(обратно)

39

Х/ф «Отроки во Вселенной». Были там почти уничтоженные роботами лысые гуманоиды инопланетяне, у которых взросление ознаменовывалось тем, что начинали расти волосы.

(обратно)

40

Макс Фрай. Для перевозки ценностей использовалась «Невидимая Флотилия», в которой находились пираты на госслужбе. В результате другие пираты не грабили корабли, перевозящие ценности, флотилия для них была как бы «невидима».

(обратно)

41

Фраза приписывается Суворову, Александр Васильевичу, гениальному полководцу и стратегу.

(обратно)

42

Опять х/ф «Буря в стакане».

(обратно)

Оглавление

Часть 1

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

  Глава 25

  Глава 26

  Глава 27

  Глава 28

  Глава 29

  Глава 30

Часть 2

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

  Глава 25

  Глава 26

  Глава 27

  Глава 28

  Глава 29

  Глава 30

  Глава 31

  Традиционный эпилог

Часть 3

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

  Глава 25

  Глава 26

  Глава 27

  Глава 28

  Глава 29

  Глава 30

Часть 4

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

  Глава 25

  Глава 26

  Глава 27

  Глава 28

  Глава 29

  Глава 30

  «Чёрный» эпилог (авторский)

  «Красный» эпилог (по заявкам читателей) Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg