«Месть священника»

Благодарности

Эта книга посвящается всем тем, кто готов ненадолго отложить реальность и поломать голову, соединяя воедино звенья разорванной цепочки.

Я выражаю огромную благодарность тем людям, которые все это время помогали мне не утонуть в переполняющей меня информации и собрать все кусочки воедино. Их всего двое, но без них, я уверен, эта книга никогда не была бы написана. Поэтому:

Большое спасибо Иванченко Владимиру Алексеевичу за то, что обливал меня холодной критикой, когда моя голова в отчаянии генерировала абсолютно глупые идеи.

И, конечно, я безгранично благодарен Варенко Татьяне Константиновне, без которой в книге осталось бы много неточностей, и которая вдохновила меня взяться за материал, долгие годы лежащий на полках под слоем городской пыли.

Пролог

Город Турмоил, столица Людей, располагающийся на западном побережье Восточных Королевств, является тем самым местом, которое далеко не каждый человек может назвать своим домом. Много веков назад, люди, первыми высадившиеся на юго-западе материка, по достоинству оценили земли, на которые попали. Они, представители нового, второго поколения, решили не углубляться в зеленые Гринбелтские, как их теперь называют, леса, а обосноваться прямо на берегу. Замечательный ландшафт, огромный запас природных ресурсов и красота, которой они никогда еще не видели, обитая на севере, – все это очаровало людей и, в результате, город, построенный на побережье Великого Моря, стал их самым красивым творением.

Город становился прекраснее, набирал мощь, военную и политическую. Но только внешне. Изнутри его пожирала жадность и гордость, Турмоил наполняла знать, не желающая иметь дело с простыми людьми. Когда возвели стену Турмоила, она стала ограждать столицу и защищать ее не только от врагов, но и от простых людей, для которых вход в город стал ограничен. Позже, спустя много лет, с развитием торговли, люди снова смогли посещать его, но только на правах гостей. Турмоил перестал расширяться, в нем не селились новые жители, а лишь только продолжали свой род семьи аристократов, ведущие его уже несколько поколений. Такой столица остается и по сей день, разве что королевская семья и вся политическая жизнь королевства стала более открытой и доступной для публики. С открытием ворот города для гостей, жизнь королевского двора стала у всех на слуху, начали распространяться слухи о короле, его жене и детях, если таковые имелись; в каждой таверне только и разговоров было о том, что и как он делает, куда направляется и какие планы строит. Люди думали, что знают все о делах в королевстве. Им дали иллюзию свободы, которая ослепила их, которая мешала им трезво оценить все, что на самом деле происходило. Законы смягчились, и все были уверены в том, что делают лишь только то, что захотят. И то, что приносит им монеты – золотые, серебряные и медные, так приятно звенящие и дарующие радость. Появилась возможность покупать все, материальное и нематериальное, летать и ездить в такие дали, которые раньше и не снились. Люди перестали четко воспринимать действительность, понимать, где пролегли их границы. Границы королевства и границы их возможностей. И сейчас, останови вы где-нибудь гнома, дворфа, эльфа или гоблина – они скажут вам, что люди стали слишком уверенными в своих силах, они начали считать себя покровителями планеты, они возгордились, хотя, на самом деле, все, чем они пользуются, во что они одеваются и что они так любят, – все это было придумано не ими. Люди лишь используют заслуги других народов, дружеских или вражеских, и не снисходят даже до простой благодарности. Они так твердо верят в то, что монеты могут решить все. Дураки. Глупые существа, сами пожирающие свою цивилизацию изнутри.

Тем не менее, такие высказывания не всегда были справедливыми. Да, люди много чего натворили за свою историю, взять хотя бы Черную Смерть, скосившую их самих и добавившую планете новую напасть – нежить. Но, несмотря на все это, они были очень опытны в военном деле, что всегда ценилось превыше всего. Они смелы, отважны и, порой, безрассудны. Но именно это делает их героями, ведь оны способны на такие поступки, которые далеко не каждому хотя бы просто придут в голову. На сотню гордых и равнодушных всегда найдется один герой, способный спасать жизни и рисковать собой даже в самых безнадежных ситуациях.

Люди умны, они очень хорошо разбираются в политике, как внешней, так и внутренней. Именно они смогли объединить расы гномов, дворфов, эльфов и свою собственную в крепкий и непоколебимый военный союз, именуемый Альянсом. То, что раньше происходило неуклюже и вразнобой, стали делать сообща. И теперь Альянс, в состав которого входят расы, делящиеся своим опытом и помогающие друг другу, на самом деле мог противостоять Орде – подобному союзу орков, троллей, нежити и тауренов, который был основан задолго до появления самого Альянса.

Споры за землю, длящиеся века. Споры, которые имеют шансы никогда не закончиться. Войны и разрушения, страшные кровопролитные битвы – ни у кого не было надежды на то, что когда-нибудь это закончится. Практически для всех жителей Террестриала война стала чем-то привычным и обыденным, она была для них как обед или ужин. И закончись она прямо сейчас – многие существа остались бы без любимого ими дела, без монет и без крыши над головой. Они проклинали бы всех и вся, просили, чтобы снова наступили те самые времена, когда они жили припеваючи. Никто ведь не любит изменения. И любовь к постоянству и стабильности, пусть даже ценой жизни родных и близких, была и есть присуща всем, абсолютно всем расам, населяющим Террестриал.

За последние десять лет поменялось немногое. Разве что удары мечей и чарующие, но пугающие звуки магии, отдалились от Турмоила. Город смог облегченно вздохнуть, жизнь в нем потекла размеренно. Кажется, будто столицу уже ничего не поменяет. Практически всегда ясное небо над городом дарит его жителям и гостям теплые солнечные лучи, стены сияют, переливаются серебристым светом, и создается впечатление, что то, что творится за этими высокими мощными стенами, никак не в силах повлиять на то, что происходит внутри. Сразу за воротами начинаются вечнозеленые леса Гринбелта, полные старых могучих деревьев, некоторые из которых еще помнят первых поселенцев. В этих лесах люди построили много больших и маленьких деревень. Они не могли попасть в столицу, да. Но они облепили город с юго-восточной стороны, строя дома сразу же за линией города, где это было им дозволено. Тем не менее, в Гринбелте все еще можно найти такие деревушки, которых история, как будто, и не касалась. Их жителей мало волнует то, что происходит в Турмоиле. Они живут себе в радость и всегда уверены, что деревья защищают их от непрошеных гостей, приносящих голод и разруху. Никто не пойдет в глубокие заросли в поисках отставшей жизни. А эта самая жизнь, пусть даже отставшая, но мирная и спокойная, – ой как по душе местным жителям.

Глава 1 - Воин

Копыта лошадей ритмично стучали по натоптанной земле, колеса повозок негромко скрипели, приглушенные музыкой дождя. Дождь был такой редкостью в этих лесах. Поэтому каждый раз местные жители воспринимали его как дар богов, что-то необычное и яркое, что-то, что можно лицезреть так редко.

Сайлент, плотно укутавшись в плащ, сидел сзади. Крупные капли стучали по капюшону. Он внимательно наблюдал за тем, как дождь разбивается о твердую землю, но совсем не радовался этому дождю, как остальные люди, с которыми он ехал.

Впереди гордо восседал в седле Торн Снейкс, старейшина деревни Гоут, в которой Сайлент прожил все свои пятнадцать лет. За ним следовали две повозки, везущие в столицу королевства масло, шкуры, мед и прочую дребедень. Самый обычный торговый маршрут для Торна и его людей, но такой пугающий для Сайлента. Сразу за второй повозкой шли еще две лошади, а их всадниками была охрана, натренированная и вооруженная мечами. Сайлент знал этих людей. Первого звали Билл, он был высокий и крепкий, как те горы, что окружали Гринбелт. Второй, Томи, был на голову ниже, выглядел не так устрашающе, но отличался ловкостью и скоростью. Вместе эти двое были отличной командой, они сработались еще лет десять назад. Каждый такой маршрут приносил им немало монет, поэтому парни, проведя несколько дней в пути, могли после этого отдыхать неделями.

Послышался очередной раскат грома. Сайлент дернулся, повозка на несколько секунд остановилась – лошади тоже испугались. Кучера быстро опомнились и погнали их дальше. Сами кучера, как и пустые повозки, прибыли из столицы несколько дней назад, Сайлент никогда не встречал их прежде. Но тогда парень и не догадывался, что вскоре ему придется отправиться в путь вместе с ними.

Через пару часов дождь затих. Гринбелтский лес молчал, как никогда.

– Давно здесь не было дождя, – усмехнулся Билл. Он и Томи были совсем недалеко от Сайлента, он прекрасно слышал, о чем они разговаривали.

– Года два, кажись, – Томи, как и Билл был в прекрасном расположении духа.

И снова в воздухе раздавался только цокот копыт.

– Парни, вы слышали о Санривере? – это уже сказал Торн, едущий где-то впереди.

– Слухи быстро расползаются по королевству. Вряд ли есть еще такие, кто этого не знает, – сказал Билл.

– Король совершил много глупостей, – разочарованно заметил Торн. – Он был мудрым правителем. Но старомодным. Он не верил в то, что мир так стремительно меняется.

– У него была на это причина, – сказал Томи.

– А теперь он объясняет эту причину богам на небесах, – так же разочарованно, как и Торн, произнес Билл.

Все замолчали. Сайлент плохо понимал, о чем идет речь. Он лишь только знал, что король умер, но не мог сообразить, что именно имели в виду его спутники.

– Я все больше убеждаюсь в том, что Гоут – одно из немногих мест, где все еще можно спокойно жить, – сказал Торн спустя несколько минут.

– Вы любите вашу деревню, мой командир, – Сайлент был уверен, что Томи улыбнулся. Но он не мог знать точно, лицо было плохо видно из-за тумана. –  Но разве Гоут – единственное спокойное место в королевстве?

– А где еще можно жить по-старому? – спросил Торн, совсем не ожидая ответа. – Турмоил стал выгребной ямой, Санривер больше не существует для нас… – он задумался. – Коаст-Хилл кишит бандитами и ворами, а Аплейк все время живет в страхе очередных нападений.

– А как же Нодал? – спросил Билл.

– Там слишком много суеты. Нодал всегда был суетливым местом.

– А вы знаете, что произошло с Дэд-Хиллом, мой командир? – спросил Томи после небольшой паузы.

– Это так и осталось загадкой. Одни говорят, что на город напали духи, другие утверждают, что это были зомби и нежить. Третьи говорят о предателе.

– Некоторые упоминают некроманта… – сказал Томи.

– Я не знаю. Но если это так – да помилуют нас милосердные боги, – Торн запнулся. – Если эти твари вернутся, от королевства останутся щепки да камушки.

– Я был в Вейпроузе несколько недель назад, – вспомнил Билл. – Встретил там леди Брайд. И спросил у нее про Дэд-Хилл.

– Леди Брайд? – удивился Торн. – А она-то что может знать?

– Она уже давно командир Ночных Стражей. А они заведуют всем Сумеречным лесом.

– Когда-то Ночные Стражи были одной из самых влиятельных гильдий. Сейчас от них осталась только леди Брайд, кучка сопляков и полуразрушенный Вейпроуз, который давно никому не интересен,  – Торн вздохнул.

– Леди Брайд более оптимистична, чем вы, мой командир, – заметил Билл.

– Она всегда такой была, – усмехнулся Снейкс.

Они продолжали путь в таком же духе. Сайлент сидел молча, наблюдая за следами, которые оставляли после себя повозки. А Торн и охранники разговаривали о людях, о которых он никогда не слышал. Вокруг было настолько тихо, что они могли негромко говорить даже на таком расстоянии друг от друга. Сайлента как будто не замечали.

– Солнце зашло, нам нужно сделать привал, – объявил Торн. Дремлющий Сайлент проснулся.

Он зашелестел плащом, проверяя, на месте ли его сумка. Да, она все еще была с ним. Сайлент хранил там самые дорогие вещи, он не мог себе позволить потерять ее.

– Ты дежуришь, Билл, – Томи слез с лошади.

– Почему я? – удивился Билл и тоже спешился.

– Спокойно, парни. Я начну, – сказал Торн.

– Да, мой командир, – Томи кивнул. Билл промолчал в знак согласия.

Пока Снейкс о чем-то договаривался с кучерами, Билл и Томи быстро расстелили одеяла и уже собирались было ложиться, как вспомнили о Сайленте, который молча стоял и наблюдал за всем происходящим.

– Дать одеяло, парень? – спросил Томи.

– Да, спасибо, – Сайлент кивнул.

– Не боись, дождя больше не будет, – улыбнулся Томи, протягивая одеяло. – А иначе я должен Биллу серебряную.

Сайлент вяло улыбнулся в ответ, расстелил одеяло неподалеку от охранников, но спать и не собирался. Слишком много всего свалилось на его голову за последние несколько дней. И он до сих пор не мог поверить, что впервые за всю свою жизнь находится так далеко от дома.

Телеги убрали с дороги, лошадей привязали к деревьям. Кучера устроились спать внутри, а Торн, после того, как развел костер, занимался своим мечом, в то время как Томи и Билл уже довольно храпели.

– Не спится? – спросил Торн, заметив Сайлента, сидящего возле костра.

– Нет.

– Скучаешь? – Снейкс посмотрел на него сочувствующим взглядом.

Сайлент кивнул.

– Всего три года, – сказал он. – Волей богов, через три года ты уже будешь подготовленным воином. И, если ничего не случится, сможешь вернуться в Гоут, как твой отец.

– Отец редко бывает дома, – заметил Сайлент.

– Но не потому что так надо, – сказал Снейкс. – Ты и сам это понимаешь.

– Понимаю. Но три года слишком много. Она не будет ждать так долго, – он разочарованно вздохнул и снял капюшон – костер хорошо грел.

Торн отложил меч и повернулся к Сайленту.

– Послушай, парень. Тебе пятнадцать лет, ей всего четырнадцать, вы малы еще для того, чтобы ждать друг друга.

Сайлент непроизвольно сжал кулаки. Он слышал подобную речь уже и от отца и от матери, ему очень не хотелось слышать ее снова от Торна. Но он не смел перебить.

– Я хорошо тебя знаю, Сайлент, ты отличный парень, лучше для Дайлин и пожелать нельзя, – Снейкс улыбнулся. – Но нельзя всю жизнь сидеть в Гоуте, в тебе кровь воина, тебе нужно учиться. Да, я знаю, что Дайлин страдает, я знаю, что ты страдаешь. Но твой отец поступил правильно, отправив тебя в аббатство, я полностью поддерживаю его. И я надеюсь, у моей дочери хватит ума додуматься до этого.

– Она умная, – Сайлент улыбнулся, вспоминая Дайлин. Он видел ее еще вчера, но, казалось, что прошла вечность.

– Я сделаю все, что в моих силах, – пообещал Торн. Он встал, поднял меч и отправился к лошади.

– Командир Снейкс! – окликнул его Сайлент.

– Да?

– Не делайте ничего, – Сайлент снова улыбнулся. – Пусть все будет, как должно быть.

Торн кивнул и скрылся в темноте. А Сайлент, посидев еще некоторое время у костра, подкинул туда пару влажных веток и отправился спать.

***

Утром, Сайлент, не привыкший к раннему подъему, еле проснулся. Торн буквально за руку потащил его к повозке.

– Время, время, время. Мы выезжаем.

Сайлент долго тер глаза, а когда, наконец, проснулся, телега уже ехала, подскакивая на кочках.

Билл и Томи, как всегда бодрые и жизнерадостные, ехали за ним. Их лошади выдыхали пар, который сливался с густым утренним туманом. Было едва светло и, как всегда, тихо. День сегодня предвещал быть солнечным и теплым – обычная для Гринбелта погода.

Они ехали и ехали, медленно, но уверенно приближаясь к своей цели. Торн со своим грузом направлялся в Нодал, и потом в столицу, а Сайлент – в аббатство Кирк, школу, где ему суждено было провести три года.

Сайлент ничего не знал о Кирке, кроме того, что рассказывал ему отец. А рассказывал он немного. Он знал, что ему предстоит стать воином, что у него в отличие от других его ровесников была возможность стать кем-то более значимым, чем торговец или рядовой в королевской армии. Эта школа была той самой мечтой многих парней королевства, и никто из тех, кто ее уже закончил, никогда не становился простым жителем. О некоторых слагали легенды.

Но разве стоит слава, подвиги и успех того, что Сайленту пришлось отдать? Разве стоит война любви? Да, Сайлент едва ли понимал, что такое любовь. И он понимал, что Дайлин Снейкс не единственная девушка на Террестриале. Но, с другой стороны, если он станет на путь воина, то не будет больше ничего, кроме взмахов мечей и ударов магии, криков радости и стонов поражения, не будет любви, не будет семьи, не будет всего того, что Сайлент так хотел видеть в своем доме. И, как бы Арни, отец Сайлента, не делал вид, что он успевает везде – он был воином, а не мужем и отцом, он был далеко в самые важные моменты жизни его семьи. И он никогда не станет другим. Вот, кем Сайлент боялся стать. Вот, о чем он думал, пока ехал в скрипящей и дряхлой телеге.

Вскоре они свернули на запад, выехав на более широкую и протоптанную дорогу. «Финишная прямая», так назвал ее Томи. До Нодала оставалось не более чем полдня неспешной езды. И в воздухе царило приподнятое настроение. Сайлент задремал.

– Ты поедешь учиться в Кирк завтра же, – рявкнул отец. – И ты будешь благодарен мне за то, что посылаю тебя туда именно сейчас!

Сайлент кивнул головой. Он знал, что спорить с отцом бесполезно.

– Что ты киваешь, как голубь! – он отгрыз кусок куриной ноги и посмотрел на сына. – В королевстве сейчас не лучшие времена, ты должен знать это. Король слабеет, гильдии получают власть, наш мир переворачивается. А Орда, тем временем, набирается сил! Не пойди ты учиться сегодня, тебя заберут завтра, ты станешь фронтовым мясом, как и все твои друзья. А потом, сюда, – он поперхнулся, – да, прямо сюда, в Гоут, придут зеленые и вонючие орки и изнасилуют твою ненаглядную Дайлин! И некому будет ее защитить! – он посмотрел на Сайлента. Сын уставился на него испуганными глазами, потом сглотнул и снова кивнул.

– О, боги, я говорю с кивающим гиппогрифом! – Арни встал из-за стола и поднялся по лестнице, что-то бормоча себе под нос.

Сайлент сидел, не двигаясь, перед глазами его стояла картина, которую только что описал отец. Он мало что знал об Орде, об орках, но верил Арни, потому что отец никогда ему не врал.

– Вот это письмо, – Арни спускался, – передашь генералу Виндсору. Он мой хороший друг и наставник аббатства.

Сайлент хотел кивнуть, но едва удержался.

– Да, отец.

– Вот и хорошо, – Арни протянул темно-желтый свиток пергамента, который при свете свечи сливался с его рукой. – Передашь это лично Виндсору и никому другому.

– Да, отец.

– Ни перед кем не отчитывайся, никого не благодари и никогда не извиняйся, – голос отца стал мягче. – И тогда три года пролетят для тебя незаметно. Виндсор отличный мужик, он сделает из тебя настоящего воина, выкрутит из тебя все твои сопли, и, если ты захочешь вернуться сюда, а я в этом сомневаюсь… – Арни запнулся.

– То что? – спросил Сайлент после небольшой паузы.

– Эмм… Торговые повозки Торна отправляются завтра на рассвете. Ты поедешь с ними до Нодала, а оттуда до аббатства пару часов пешком, – выпалил Арни. – Теперь собирайся и ложись спать, завтра тяжелый день. Я бы лично сопроводил тебя, но у меня есть дела поважнее.

Отец встал из-за стола, забрал единственную свечу и отправился наверх, оставив сына сидеть в кромешной тьме. И тут… Бах!

Сайлент дернулся и чуть было не свалился с телеги. Он схватился за мешок и попытался понять, что происходило.

– Парень, все в порядке? – насмешливо спросил Билл.

– Да он просто заснул, – ответил Томи.

– Аккуратней, так и под копыта попасть можно.

До Нодала оставалось немного. Все чаще им навстречу двигались другие торговые повозки и одиночные путники, которых так редко можно было встретить вблизи Гоута. Все они куда-то спешили, все они были разными. Некоторые, несмотря на теплую погоду, были укутаны в темные плащи, некоторые так и вовсе были закованы в доспехи. Но, в большинстве были простые и ничем не приметные люди, которые двигались, как показывал указатель, по направлению к лагерю Исткэмп.

Торн здоровался практически с каждым встречным, с некоторыми даже обменивался парой фраз. Сайлент ничего не слышал из-за легкого западного ветерка, который нес с собой запах камня и… моря.

Сайлент никогда не видел моря, но был наслышан о больших пенистых волнах и таинственных черных глубинах. Мама часто читала ему о море, это были его любимые сказания. И он так хотел увидеть его. Но, увы, от Кирка море было очень далеко.

– Мы подъезжаем! – крикнул Торн.

Сайлент повернул голову и понял, что командующий был прав. Вдалеке показались маленькие каменные домики, потом начали проглядываться и деревянные заборы. Они въезжали в Нодал, деревню, лежащую на пересечении двух основных дорог королевства.

Повозки остановились, Билл и Томи спешились и отправились к Торну за дальнейшими указаниями. Сайлент сидел на телеге, с интересом рассматривая то, что его окружало.

Они прибыли в центр деревни. Здесь было шумно и людно. Сайлент никогда не видел столько людей в одном месте. На пересечении дорог стоял большой и красивый указатель с более чем десятком стрелок, подписанных известными и неизвестными Сайленту названиями городов и сел. Слева красовалась таверна «Львиная Голова», справа была мастерская кузнеца, тут и там стояли торговые повозки, ларьки, возле которых с живым интересом толпились люди, держащие в руках золотые, серебряные и медные монеты. Все они что-то кричали, толкались и возмущались. Нодал жил своей обычной жизнью, которая так отличалась от той, к которой привык Сайлент.

– Вставай, нам нужно разгружать телеги, – к повозке подошел незнакомый человек.

Сайлент повиновался, спрыгнул, и отошел, чтобы его ненароком не сбили. Ему тут же открылся другой пейзаж, который раньше заслоняли повозки.

На большой поляне собрались более десятка маленьких зеленых человечков. Они бегали и прыгали, что-то вереща и активно обсуждая. Сайлент не слышал, что именно они говорили, но их противный дребезжащий голосок доносился до него прямо оттуда.

Сайлент никогда раньше не видел подобных существ. Ростом они были вдвое ниже его, у всех их была большая голова, из которой в разные стороны торчали по два свернутых в трубочку длинных зеленых уха. Глазницы были широкими, рот большим, а нос скорее напоминал третье ухо – он был таким же длинным и зеленым.

– Впервые в Нодале, парень?

Сайлент дернулся, незнакомый голос окликнул его слишком неожиданно. Он повернул голову и увидел рядом с собой мужчину лет тридцати, одетого, как обычный торговец – на нем были длинные и широкие, кое-где залатанные штаны, темная кожаная жилетка поверх белой майки, а на голове красовалась соломенная шляпа. Незнакомец, казалось, обращался не к Сайленту – взгляд его был сосредоточен на зеленых существах, беспорядочно бегающих по поляне.

Сайлент кивнул, хоть и не был уверен, что незнакомец это увидел.

– Каждый сезон одно и то же, – раздосадовано сказал мужик. – Приезжают эти клоуны и выстраивают свои палатки.

– Кто они? – спросил Сайлент.

– Гоблины из Торговой Компании, – ответил торговец. – Нейтральны. Умны. Расчетливы. Каждый раз отбивают у меня всех покупателей, – он, наконец, посмотрел на Сайлента. – Меня зовут Мэлрис, я торгую вон у той повозки, – он указал на одну из телег, стоявших у дороги. – Будут нужны всякие мелочи – заходи, у меня найдется все, что тебе может понадобиться, – Мэлрис безрадостно улыбнулся, разжевывая стебель какого-то растения. – А сейчас, извини, парень, мне нужно собираться в Кирк. Все равно в ближайшую неделю никакой торговли.

Сайлент снова кивнул и только тогда понял, что сказал ему Мэлрис.

– Вы едете в Кирк? – спросил он, когда Мэлрис только было собрался уходить.

Торговец криво усмехнулся.

– С такой торговлей, в Кирк я могу только идти, – сказал он.

– Я тоже иду в Кирк, – Сайлент пытался подобрать нужные слова.

– Хочешь, можем пойти вместе, – кривая ухмылка не сползала с лица Мэлриса. Но Сайленту почему-то показалось, что этому простофиле можно было доверять. – Но только запомни – при любом намеке на опасность, я убегу первым, а о тебе даже и не вспомню. Идет? А так я всегда рад приятной компании, – он протянул руку и Сайлент пожал ее. – Отлично, я побежал собираться.

Они договорились встретиться через час. Сайлент за это время осмотрел все окрестности, заглянул к парочке торговцев, хотя у него не было и медного, а потом отправился в «Львиную Голову». Он часто слышал название этой таверны в рассказах отца, и решил посмотреть, где так весело проводит время Арни.

В таверне Сайлент не нашел ничего неожиданного. Там было еще шумнее, чем на улице, стоял мерзкий запах пива и перегара, было грязно и задымлено. На втором этаже, как понял Сайлент, сдавались комнаты, которые стоили от двадцати серебряных за ночь. Почти сразу же в «Львиной Голове» завязалась пьяная драка, и Сайлент поспешил выбежать оттуда, чуть было не схлопотав отлетевшей ножкой стула по голове.

– Парень! Парень! – крикнул Мэлрис. – Ну, где тебя боги носят?

– Меня зовут Сайлент.

– Отлично, – с сарказмом заметил Мэлрис. – Пошли отсюда, нужно успеть до заката.

***

– Так зачем, говоришь, в Кирк идешь? – спросил Мэлрис, когда они, наконец, покинули суетливую деревню.

– Учиться, – ответил Сайлент.

– Повезло тебе, парень. Я бы не прочь оказаться на твоем месте. Поверь, тебе завидует половина этого гнилого королевства, – он вздохнул.

Сайлент промолчал, не зная, что ответить.

Они шли на север, дорога стала узкой и извилистой, как болотная змея. Солнце уже садилось, и совсем скоро теплый лесной день должен был смениться не менее теплой ночью.

– Меня отец отправил, я не хотел, – признался Сайлент после долгих минут напряженного молчания.

Мэлрис посмотрел на него.

– Почему не хотел? Это же невероятная сила! Тебя научат использовать всю твою энергию, ты сможешь стать элитным воином или магом, что может быть лучше?

– А что может быть хуже?

– Например, ты мог стать торговцем, – мечтательный тон Мэлриса сменился на его обычный, безразличный ко всему. – Посмотри на меня. Мне уже перевалило за тридцать, а я ничего не добился в этой жизни. Торговая повозка и место на площади Нодала достались мне от отца, да и к тому же, она не приносит прибыли. Особенно, когда приезжают гоблины из Торговой Компании.

– Кто они такие? Почему приезжают сюда? – спросил Сайлент.

– Одна из гоблинских гильдий. Странствуют по всей планете, продают и покупают все подряд, а потом снова перепродают и снова покупают. Гоблины – нейтральная раса, они не принадлежат ни к Альянсу, ни к Орде. Поэтому, могут спокойно находиться где угодно и когда угодно.

– А что такое гильдия? – поинтересовался Сайлент.

– Ооо, парень, тебе еще многое предстоит узнать в Кирке, – Мэлрис улыбнулся. – Разве твой отец ничего тебе не рассказывал?

Сайлент покачал головой.

– Он никогда ничего не рассказывает. Такой он отец.

– По крайней мере, он отправил тебя в Кирк. Это уже делает его лучшим отцом, – Мэлрис снова улыбнулся. – Наступит время, и ты по-новому посмотришь на своего старика, станешь уважать его… и благодарить за такую возможность.

– А зачем вы идете в Кирк? У вас там друзья? – спросил Сайлент, меняя тему разговора.

– Друзья? Нет, у меня нет друзей в аббатстве. Я занимаюсь поставками. Вчера я получил письмо от Виндсора, это наставник Кирка. Он попросил зайти сегодня вечером.

Больше они не проронили ни слова. Сайлент не знал, о чем еще он может говорить с Мэлрисом. Он шел в неизвестность, оставляя за собой невидимый след прошлого – оставляя тень того Сайлента, которого никто больше никогда не увидит.

Он снова думал о Дайлин: что она сейчас делает, как она без него, без отца, сидит одна и смотрит на ночную деревню сквозь мутные стекла. Ему хотелось бы знать, о чем она думает, ему хотелось бы иметь хоть какой-то способ связаться с ней. Когда Сайлент спросил, можно ли использовать обычную почту, отец отрицательно покачал головой и сказал как раз то, что и ожидал услышать сын:

– Там тебе это не понадобится.

Сайлент понимал, что почта в Кирке должна быть, раз она есть в таком захолустье как Гоут. Но разрешат ли ему отсылать письма? Он еще никогда не отправлял писем – просто некому. Хотя ему всегда было интересно, как из почтового столба все они попадали в самые разные уголки королевства. Быть может, использовалась магия?

Прожив в деревне все свои пятнадцать лет и ни разу не покинув ее границы, Сайлент никогда не видел настоящей магии. Преимущественное большинство мужчин в деревне были воинами, женщины и вовсе – домохозяйками. Те, кто и владел магическими навыками, никогда не желали ими хвастаться.

Теперь Сайлента от магии отделял лишь час ходьбы, теперь он сам погрузится в мир войны, политики и волшебства. Он вырвется в люди, проучится на отлично, а потом вернется в Гоут и заберет оттуда Дайлин. Так решил Сайлент.

– А вот и Кирк, – довольно подал голос Мэлрис. Торговец изрядно устал от такого похода.

Сперва, Сайлент ничего не увидел. Он искал высокие стены, ворота и кучу охраны. Он искал торжественность, красоту и очень много света. И все это он получил. За исключением света. Приближаясь к аббатству, Сайлент начал замечать, как из-за черных деревьев постепенно показываются мрачные силуэты стены, высокой стены, которую он никогда бы не смог перелезть. А вскоре дорога, по которой они шли, уперлась в такие же высокие ворота.

Ворота были закрыты, но Мэлрис, похоже, знал, что делать в таких случаях. Было темно, абсолютно темно, но он нашел, куда постучать. Из-за ворот послышалось ерзанье и грохот.

– Кто там? – сначала Сайлент услышал голос этого человека, потом в воротах открылось маленькое окошко, и наружу высунулась рука с факелом, свет которого с непривычки ударил в глаза.

– Это я. Открывай, Барни.

– А с тобой кто? – большие и глупые глаза охранника уставились на Сайлента.

– А этот малой – ваш новый ученик, – насмешливо сказал Мэлрис.

– Тебя пропущу, его нет, – отрезал Барни заспанным голосом.

– У меня письмо для генерала Виндсора, – вспомнил Сайлент, только Мэлрис открыл рот, чтобы что-то сказать.

Они оба уставились на него.

– Я не знаю, где шатается этот старик, но скорее всего, он уже спит. Приходи завтра, – похоже, Барни окончательно проснулся, в его голосе промелькнула насмешка.

– Да нет, я прямо за твоей спиной, – это уже сказал кто-то другой, достаточно громко, чтобы все его услышали.

– Генерал Виндсор! – бодро и одновременно испуганно отрапортовал Барни. – Виноват! Эээ…

– Кто там? – грозно спросил Виндсор.

– Ээ, Мэлрис, и с ним парень какой-то. Говорит, что письмо есть для вас.

– Ну так впускай, болван!

– Есть!

После недолгого щелканья и напряженного скрипения, Барни смог-таки отворить калитку. Мэлрис вошел первым, поздоровался с наставником, а затем все трое уставились на вход, наблюдая за тем, как заходит Сайлент.

Воздух показался ему другим, более свежим, была в нем какая-то расслабляющая особенность. Едва переступив порог аббатства, Сайлент почувствовал необычайную легкость. Идти стало проще, исчезла усталость, как будто это место было заколдованным. Казалось, что именно эта калитка была вратами в другой мир, мир где все просто, но в то же время невыносимо сложно, где есть приключения и манящие опасности, но где нет места чувствам; мир, в котором нет ни радости, ни горя, где они сливаются в одно целое и уходят на второй, или даже на третий план, где нет времени об этом задуматься.

Наставник Виндсор был высоким седым стариком, которому уже явно перевалило за шестьдесят лет. В глазах его была видна усталость, лицо было морщинистым, короткие седые волосы были красиво уложены. Виндсор произвел впечатление опрятного человека и, если не обращать внимания на глаза, казалось, что он был как никогда бодр, как будто только что встал с кровати после глубокого сна. Одет учитель был в небесно-голубую мантию, а его ноги украшали ярко-зеленые сандалии. Этот человек не был воином, Сайлент был уверен. Скорее всего, перед ним стоял один из величайших магов, живущих на этой земле.

– Ты кто такой? – Виндсор вопросительно уставился на Сайлента. Его лицо выражало недоумение и нетерпеливость. Учитель явно куда-то торопился.

– У меня письмо для генерала Виндсора, – Сайлент едва выдавил из себя заученную фразу.

– Ну, так давай его сюда, – Виндсор протянул руку. – Ты ведь сын Арни, верно?

Сайлент кивнул и отдал запечатанный конверт.

– Пойдем, – сказал генерал. – Уже поздно, я отведу тебя в твою комнату. А завтра ты все узнаешь.

Оставив Мэлриса с Барни, учитель и его новый ученик прошли вторые ворота и оказались во дворе аббатства. То, что представлял себе до этого Сайлент, не шло ни в какое сравнение с тем, что он смог разглядеть в темноте. Двор занимал огромную территорию, равную, наверное, целому Гоуту. Он захватывал и лес, и протекающую недалеко от ворот реку, бурные потоки которой проносились прямо под стеной и уносили воду куда-то вглубь Гринбелтского леса. Виндсор упомянул то, что за аббатством находятся виноградники, а, пройдя небольшой отрезок леса по левую руку, можно было прийти к невысоким горам и аббатской шахте. Вся эта территория надежно охранялась двумя стенами и элитной охраной. И Виндсор не позабыл уверить Сайлента в том, что никакая опасность здесь его не настигнет.

Само же здание аббатства, величайшее сооружение из тех, что когда-либо видел Сайлент, находилось в двух минутах ходьбы от ворот. Это была высокая трехэтажная каменная постройка, немного неуклюжая и не симметричная, но все же неимоверно красивая и завораживающая. Внутрь вели высокие деревянные двери, почти что ворота, на которых были вырезаны причудливые узоры – символы, которые имели свое значение. Практически все здание было обвешано горящими факелами, а завершал его высокий шестиугольный купол, который, в свою очередь, увенчивал длинный шпиль с развивающимся флагом королевства.

Сайлент, завороженный таким зрелищем, молча следовал за наставником, практически не слушая его болтовню о том, что и где находилось. Сегодня он уже ничего не запоминал. Отовсюду доносились тихие, но отчетливые звуки: где-то топорами рубили дерево, где-то из речки набирали воду, где-то кто-то разговаривал. Все эти звуки были далеко, но Сайлент прекрасно слышал все, что происходит вокруг него. Как будто чувства обострились.

Он искал магию повсюду, вглядываясь в каждое дерево, а потом в каждый камень, заложенный в аббатство. Парень надеялся найти здесь что-то, что подтвердило бы: чудеса случаются. А потом Сайлент снова вспомнил Гоут, вспомнил друзей, вспомнил Дайлин. Ему снова стало тоскливо и одиноко, несмотря на тот восторг, который царил в нем еще несколько мгновений назад. Юному воину захотелось вернуться обратно, захотелось убежать отсюда, но… Нельзя.

За высокой входной дверью, Виндсора и Сайлента ожидало просторное, освещенное факелами помещение. Забивший голову дурными мыслями, Сайлент не следил за тем, куда они направляются. Он не пытался запоминать дорогу, надеясь, что в первый же день он заблудится, и его, такого непутевого, сразу отправят домой.

Влево, вправо, снова вправо, немного прямо и разворот. Каждый коридор делился еще на три, все они петляли и снова соединялись. Лестница, снова коридоры, снова лестница. Третий этаж. А потом опять ступеньки – на этот раз скрипящие деревянные. Они уже были где-то под куполом, на чердаке аббатства, и следующая лестница могла бы вести только в небо.

– Запоминай, – сказал Виндсор, открывая дверь одной из комнат. – Здесь ты будешь жить все три года. Найти нужное место в аббатстве сложно, но ты быстро освоишься. Сейчас ложись спать, в комнате все есть. А завтра мы с тобой поговорим. Ты все понял? – он посмотрел на ученика, который неподвижно стоял, пытаясь разобрать смысл услышанного.

Сайлент кивнул.

– Арни был прав, – Виндсор улыбнулся. – Ты действительно киваешь, как гиппогриф, – сказал наставник и пошел назад к скрипящим ступенькам. – До завтра! – крикнул он вслед.

Еще некоторое время Сайлент стоял в едва освещенном коридоре. Та легкость, которую он почувствовал при входе на территорию аббатства, постепенно проходила. Он начинал чувствовать усталость, накопившуюся за последние дни. Наконец, путешествие из Гоута в Кирк подошло к концу.

Сайлент открыл дверь и ступил на деревянный пол. В комнате было темно, лишь только через окно пробивался тусклый свет луны. На столе, возле этого самого окна, лежала свечка, но зажечь ее было нечем. Немного подождав, пока глаза привыкнут к темноте, Сайлент начал различать едва видимые силуэты мебели: два стула, двухэтажная кровать, какая-то квадратная коробка. Повсюду был разбросан разный хлам и, если бы не застеленная кровать, Сайлент подумал бы, что его поселили в кладовой.

Он выглянул в окно. Неподалеку журчала речка, отражающая лунный свет. За ней, как объяснил Виндсор, были виноградники. По улице, несмотря на уже позднее время, все еще ходили люди. Они что-то носили, что-то рубили или просто болтались туда-сюда, не обращая друг на друга никакого внимания. Сайлент предположил, что все эти люди к чему-то готовятся. Может быть, к празднику или к обряду…

Почувствовав, что засыпает, он решился-таки лечь и хотя бы немного поспать. Завтра ему нужно было много узнать об аббатстве, и обо всем, чего он все еще не знал. А также, пора было избавиться от мыслей о доме и Дайлин, нужно было смириться с тем, что уже произошло, и что никак нельзя изменить.

– А! Черт! ААА! – Сайлент едва сел на кровать и сразу же слетел с нее, напуганный внезапными криками.

– Кто здесь? – спросил Сайлент.

– А ты кто?

Из-под одеяла вынырнуло чье-то лицо, и незнакомец уставился на Сайлента. Парень едва мог разглядеть гостя, он видел только, как большие от удивления глаза отражают лунный свет.

– Эмм, я короче, по ходу понял. Ты типа мой сосед? – спросил незнакомец после минуты молчания. Сайлент кивнул.

– Ну, ты это, ложись на верхней пока, там разберемся. Завтра занятий нет, так что времени у нас, это, полно будет.

– А что будет завтра? – настороженно спросил Сайлент, все еще не придя в себя после неожиданной встречи.

– У Виндсора день рождения. А у нас – выходной.

Сайлент забрался на верхнюю кровать и укутался в одеяло. Сон как рукой сняло, он готов был прямо сейчас начинать обучение, или, хотя бы, пойти и осмотреть аббатство. Он ничего не знал о здешних правилах и, вероятно, пошел бы, если бы был уверен, что сможет найти дорогу назад в комнату.

– Как тебя зовут-то? – спросил сосед спустя некоторое время.

– Сайлент.

– Очень приятно, я – Вилсон. Ты первый день?

– Да.

– Я – четвертый. Послезавтра Виндсор обещал рассказать, что к чему.

– И на кого ты учишься? – спросил Сайлент.

– Только послезавтра узнаем. Там, это самое, какое-то испытание пройти… А ты как думаешь, на кого будешь учиться?

– На воина, – уверенно ответил Сайлент. – А ты?

– А я, это… не загадываю. Спокойной ночи.

Луна зашла за одинокое облако, и Гринбелтский лес погрузился в глубокий сон. А с ним заснул и Сайлент, надеясь на то, что завтрашний день будет достаточно насыщенным для того, чтобы избавить его от ненужных мыслей и воспоминаний.

Глава 2 - Священник

Вилсон неохотно открыл глаза – кто-то тянул его за ногу. Он посмотрел на этого человека и едва слышно промямлил:

– Папа, перестань, мне сегодня, это, не надо вставать.

– Никакой я не папа! – громкий и дрожащий голос вмиг пробудил Вилсона. Он подскочил и уставился на незнакомца.

– Кто ты такой? – спросил он.

– На Санривер напали! Нужно уходить, подымайся!

Вилсон, мысли которого спутались, вскочил и уже через минуту был одет. Лицо было все еще распухшим ото сна, черные волосы взъерошены, руки и ноги едва повиновались ему.

Незнакомец оказался другом отца, Вилсон уже не раз его видел. Однако, сегодня его было не узнать: мокрый от пота, дерганый, нервный и… напуганный. Вилсон никогда не видел такого страха. Его одежда была грязной, лицо поцарапанным, больших проблем этому человеку доставлял лишний вес. Он еле держался.

– Пошли! – сказал он.

Они медленно открыли дверь и выглянули наружу. Было тихо. Вилсон даже на какой-то момент подумал, что его разыграли. Но тут дом, стоящий в паре десятков метров от их забора, сложился и рухнул, как угадай-карты. Пыль и грязь полетели во все стороны. Вилсон прикрыл лицо, но толстяк потянул его за руку, укрывая от летящих обломков.

Они бежали, периодически останавливаясь и выглядывая из-за углов домов. Тут и там бегали люди, что-то приглушенно кричали, некоторые из них тут же падали замертво. И лишь только приглядевшись, можно было увидеть маленькие стрелы, торчащие у них из спин. Кто бы это ни был, он превосходно спланировал нападение. Людей пугали, заставляли паниковать, а потом тихо убивали, даже не показывая себя. Повсюду только пыль и предсмертные хрипы – никто не мог скрыться от нападающих.

Но Вилсон и Толстяк смогли. Осторожно, они все-таки покинули город через дыру в восточном частоколе. Не было никаких гарантий, что город не окружили со всех сторон, но у этих двоих не было другого выбора. Они бежали и бежали, пока не стало ясно – здесь их никто не подстерегал.

– Где мои родители? – спросил Вилсон.

– Они были на шахте, я не знаю…  – толстяк виновато на него уставился.

Они сели на раскаленную от солнца землю, переводя дыхание. В Вестстепе было, как всегда, до невозможности жарко, усталость здесь всегда приходила быстро.

Вилсон сидел, скрытый высокой сухой травой. Он думал о родителях, о том, смогли ли бандиты пробраться на шахты. Он думал о том, стоило ли прямо сейчас возвращаться назад и искать их. Но Толстяк развеял все его сомнения.

– Все, хватит отдыхать, – сказал он Вилсону. – Ты пойдешь в Сайлент-Хилл. Знаешь, куда идти?

Вилсон кивнул.

– Быстро беги туда и расскажи командующему все, что случилось. Пусть собирает войска, Или, я не знаю, что он там может… Короче, пусть делает все, что может.

– А ты? – спросил Вилсон.

– А я пойду назад и посмотрю, кого еще можно вывести, – он плюнул. – Ты все понял? – толстяк рукой прикрыл глаза от палящего солнца и искоса посмотрел на Вилсона усталыми и слезящимися глазами.

– Ну, ээ, удачи тебе, – Вилсон с жалостью посмотрел на Толстяка. Уж очень он сомневался, что еще когда-нибудь его увидит.

Попрощавшись, они разошлись в разные стороны. Вилсон что есть духу мчался в Сайлент-Хилл, а его спаситель побежал назад в город, в надежде успеть вывести хоть кого-нибудь уцелевшего.

***

С момента прибытия Сайлента в Кирк прошло уже два дня. Обещанный вводный урок все время оттягивали, сваливая все на день рождения Виндсора и прочие аббатские заботы. Ученики-новички не знали, куда себя деть, они все время терялись в запутанных лабиринтах старого каменного здания, поэтому старались проводить время либо на улице, либо у себя в комнатах.

Сайлент с Вилсоном быстро нашли общий язык, Вилсон рассказал новому другу о всех тех приключениях, которые ему довелось пережить за последнее время, рассказал ему о нападении на его родной город, о смерти родителей… Выслушав эту историю, Сайлент понял, что все его сопливые переживания по сравнению с тем, через что прошел Вилсон, просто глупые детские забавы. Перед ним был человек, которого нужно было уважать – он пережил смерть родителей, захват города, изнуряющий путь через степь и бессонные ночи по дороге в Нодал. Тем не менее, Вилсон не потерял своей жизнерадостности, он весь светился от желания учиться, но были и определенные моменты, которые его беспокоили. В отличие от Сайлента, Вилсон плохо справлялся с волнением.

Это утро они проводили у себя в комнате, снова размышляя о том, на кого им предстоит учиться. Сайлент сидел в старом и запыленном кресле, рассматривая статуэтку, которую вчера нашел под кроватью, а Вилсон хаотично шагал туда-сюда, что-то бубня под нос.

– Сегодня… Это же… быть не может… как бы так… это… шахтер…

– Ты так и собираешься носиться по комнате? – спросил Сайлент, не отрывая глаз от статуэтки. Скорее всего, это была фигура какого-нибудь короля.

– Сегодня отбор. Я спускался вниз. Мэтью сказал, что сегодня отбор, – взволнованно выпалил Вилсон.

– Кто такой Мэтью? – удивился Сайлент.

– Мы его вчера в столовой видели. Длинноволосый такой, темный, худой и высокий. А еще он, это…

– Да, я понял, – Сайлент поднял брови. – Так что за отбор?

Вилсон остановился, уселся на кровать и посмотрел на Сайлента.

– Ты как, этот самый, как Реми. Вроде и все слышит, но ничего не понимает, – он вяло улыбнулся. – Сегодня нас распределят по классам. И сегодня скажут, на кого мы учимся!

– И что тебя так волнует?

– Меня волнует… это… Мои родители.

Сайлент отложил статуэтку и внимательно посмотрел на собеседника.

– Они ведь не были военными. Просто работали на шахте.

– Ты ведь не можешь быть никем? – спросил Сайлент, надеясь, что ответ на этот вопрос очевиден.

– Я слышал, что это передается по наследству, – Вилсон вздохнул.

– Послушай меня, – Сайлент встал с кресла, – все твои способности зависят…

В этот момент открылась дверь и в комнату заглянула чья-то лысая голова. Два больших глаза уставились на парней:

– Завтрак, в смысле, еда, вы… идти? – пробубнила рожа.

– Да, Реми, сейчас идем, – Вилсон махнул рукой и дверь закрылась. – Тупой болван, – добавил он. – Вот уж кем я точно не хотел бы стать.

Решив не заставлять других себя ждать, Вилсон и Сайлент пошли в столовую. Сегодня их снова кормили какой-то противной кашей, тушеным мясом молодого волка и подозрительной на запах зеленью. Несмотря на это, Сайлент заметил, что здесь у него здорово вырос аппетит, и он с радостью съедал все, что готовили Киркские повара.

Во время завтрака, в зал столовой зашел высокий мужчина в желтой рясе, назвал несколько имен, среди которых были Сайлент с Вилсоном, и попросил этих учеников сразу после еды зайти в пятую комнату южного коридора левого крыла. Затем, аббат удалился, не обращая внимания на удивленные возгласы учеников, которые даже приблизительно не знали, где находится это самое южное крыло.

– Я знаю, где южное крыло, – крикнул кто-то из учеников.

Сайлент оглянулся и увидел светловолосого парня, приблизительно своего возраста, который как раз закончил завтрак и смотрел в их с Вилсоном сторону.

– О, эфот блонфин… – пробубнил Вилсон с набитым ртом. – Жуткий тип. Вчера по ошибке заглянул к нему в комнату. Так он, это, сказал, чтобы я держался оттуда подальше.

Сайлент одарил наглого ученика недоверчивым взглядом, но все же решил прислушаться, ведь тот действительно мог знать, где находилось нужное место.

Плотно позавтракав, ученики-новички отправились за блондином. И он не соврал. Действительно, пройдя череду запутанных коридоров, они очутились у двери под номером пять. А, заглянув внутрь, они обнаружили того самого аббата, который приходил в столовую.

– Сейчас придет Виндсор, – сказал мужчина. Он окинул взглядом всех вошедших и вышел, хлопнув дверью.

Сайлент осмотрелся. В классе их было всего пять человек. Помимо него и Вилсона, тут был тот самый блондин, рядом с ним – Мэтью, которого он уже знал. А пятый ученик был самым здоровым, приблизительно на голову выше Сайлента и в два раза шире Вилсона. О нем никто ничего не знал. Видимо, этот громила прибыл совсем недавно.

Дверь открылась, в комнату «влетел» Виндсор. Сегодня на нем была желто-золотая мантия, в руках наставник держал свернутый в трубочку свиток пергамента.

– Так, вас тут должно быть… – начал он, запыхавшись. – Пятеро. Вилсон, Сайлент, Мэтью, Томас и… и Гурри, – Виндсор развернул свиток и начал что-то там искать.

– Гарри, – сказал здоровила.

– Что? – Виндсор поднял глаза и посмотрел на ученика, как будто тот только что предложил ему попрыгать на одной ноге.

– Меня зовут Гарри.

– Гарри? – наставник продолжал удивленно смотреть на самого крупного из своих учеников. – Аааа! – Виндсор, наконец, вышел из транса. – Га… а я Гу…, прости.

Он снова посмотрел на пергамент.

– Ваше обучение здесь будет длиться три года. Первый год включает в себя классовое обучение и историю людей. У вас будет много практики, много теории – скучать не придется, – он улыбнулся и продолжил. – Со второго года вы будете учить всю историю Террестриала, продолжите классовые занятия, у вас появится еще несколько предметов, о которых я расскажу немного позже. А третий год у вас будет занят изучением профессии, но об этом я тоже расскажу потом.

Виндсор оторвался от свитка и некоторое время молча смотрел на взволнованных учеников.

– Вас всех распределят по классам. У каждого класса будет свой учитель. Вам повезло, вас всего пятеро, так что проблем с учителями не будет. Это ясно?

Ученики вяло кивнули.

– Сейчас все спускайтесь на первый этаж к круглому залу. Там вас встретит брат Адамс, я тоже скоро подойду, – Виндсор уронил пергамент. Подняв любимый свиток, он что-то быстро и невнятно пробубнил себе под нос и покинул класс.

Ученикам понадобилось несколько минут, чтобы осознать, что им тоже пора идти.

Все пятеро зашли в просторный круглый зал. Здесь было светло и приятно, в отличие от остальных помещений аббатства, во многих из которых даже не было окон. Потолок был сделан из стекла, в форме купола, поэтому солнечный свет, с какой бы стороны не находилось само солнце, попадал сюда в любое время дня.

Здесь их уже ожидал Виндсор со своим свитком. Он нервно покачивал пергаментом, перекладывал его из правой руки в левую, и наоборот, сворачивал-разворачивал… Учитель заметно нервничал, ведь именно сейчас решалась дальнейшая судьба его учеников.

Сайлент вошел в зал последним, но первым из всех заметил предмет, которой мирно лежал на широком круглом каменном столе. Подойдя поближе, он понял, что перед ним лежит меч. Но зачем им сейчас нужен был меч, никто не знал. А Виндсор, похоже, не торопился все объяснять.

Серые каменные стены, освещаемые солнечными лучами, приобретали легкий синеватый оттенок. Повсюду были развешены интересные картины, которые кардинально отличались от тех, что Сайлент видел в «Львиной голове». Здесь были в основном портреты. И, скорее всего, это были портреты великих учеников и учителей аббатства.

– Именно в этой комнате, – Виндсор, наконец, начал свою речь. Его голос приобрел серьезность, его речь стала четкой, не такой несвязной, какой она периодически была, – именно в этой комнате вам предстоит узнать, на кого вы будете обучаться.

Он замолчал, окинул взглядом учеников и подошел к столу.

– Перед вами – меч героя, – сказал он, проводя руку над мечом, как будто проверяя его температуру. – Наверняка, многие из вас слышали о мече героя, – он снова посмотрел на учеников.

Сайлент, Вилсон и Томас кивнули, Гарри и Мэтью отрицательно покачали головой.

– Но вряд ли вы знаете, что меч героя был добыт совсем не в степях Клэмдорпа, как говорят сказки, не отнят в бою с драконами и прочей нечистью. Этот меч еще ни разу не побывал в бою. Потому что у него совсем другое предназначение, – Виндсор сделал паузу, вероятно, ожидая возгласы удивления. Но он их не услышал. – Меч героя был выкован не так давно выпускником этого самого аббатства. Легенды упоминают разные годы, но, я думаю, это не важно. Важно то, что Северус Селл, а именно так звали того парня, решил впитать в свой меч кровь самых сильных представителей всех человеческих классов. Он не стал никого убивать, а просил кровь добровольно, перед этим проводя долгие часы в поисках нужных ему людей. Он нашел самого великого из тогда живущих Магов, самого могущественного Священника, самого сильного Воина, самого преданного свету Паладина и, конечно, самого умного и ловкого Чернокнижника.

Сайлент заметил, что Томас улыбнулся. Неужели, их заставят драться или что-то в этом роде?

– Когда работа была закончена, выяснилось, что меч обладает, кроме своей силы, еще кое-каким свойством. И сейчас мы воспользуемся этим для того, чтобы узнать, какой путь вам уготован, – Виндсор кивнул помощнику, тот осторожно поднял меч, который, отражая солнечный свет, стал еще красивее. – Всем вам по очереди нужно взять меч в руки и…

– Нам нужно кого-то победить? – испуганно спросил Мэтью. И, похоже, все ученики, кроме спокойного Томаса, разделяли его опасения.

Виндсор строго посмотрел на ученика.

– Для начала, вам нужно не перебивать, – сказал он. – Бить никого не надо. Просто взять меч в руки. Особенность его состоит в том, что меч будет излучать свечение, цвет которого и покажет нам, кто есть кто. Это ясно?

Все облегченно кивнули.

– Красный – это воин, желтый – паладин, оранжевый – маг, синий – священник, а фиолетовый – чернокнижник. Надеюсь, это ясно.

– А что, если меч, ээ… совсем светиться не станет? – спросил Вилсон.

– Это будет означать, что меч подменили, – Виндсор улыбнулся. – Кто первый?

Никто не двинулся.

– Хорошо, тогда первым будет Мэтью.

Мэтью, все время убирая с глаз свои длинные волосы, медленно подошел к столу. Помощник наставника протянул ему меч, и тот, не без промедления, все-таки взял его.

Воцарилась тишина, все ждали, пока что-нибудь произойдет. Меч перестал отражать солнечный свет и постепенно начал сам излучать слабое оранжевое свечение.

– Маг, – объявил Виндсор. Отлично. Следующий…ээ…Томас, – Виндсору пришлось подсмотреть в свиток.

Томас, в отличие от перепуганного Мэтью, все сделал быстро. Казалось, он уже знал, что его ожидает. И Сайлент вспомнил загадочную улыбку блондина только тогда, когда меч озарил комнату довольно ярким темно-фиолетовым светом.

Виндсор некоторое время стоял и смотрел на меч, потом все-таки выдавил из себя одобрительное выражение лица.

– Чернокнижник, – сказал он. – Так, Вилсон, давай ты.

Вилсон, как и Мэтью, нерешительно приблизился к столу. Он взял меч, нервно сглотнул и посмотрел на его длинное лезвие в ожидании неизвестного.

Создавалось впечатление, что меч мог понимать, что происходит вокруг, мог читать мысли людей, что этому предмету нравилось играть на нервах всех сегодня собравшихся. Вот и сейчас он никак не желал показать окружающим, что ожидает Вилсона. Бедный парень продолжал смотреть на лезвие. На его лбу проступили капли пота. Он посмотрел на Виндсора, его руки дрожали, но наставник только с улыбкой кивнул. Так прошло около двух минут. И, когда все уже даже и не знали, чего ожидать, едва заметный синий свет, начиная с самого острия, все-таки полностью покрыл этот меч.

– Священник! – радостно заявил Виндсор. – Молодец. Теперь Гурри.

– Я – Гарри.

– Отлично. Давай.

Вилсон с улыбкой вернулся на свое место. И, как только меч в руках Гарри засветился красным светом, Сайлент забеспокоился. Неужели его ума хватает только для того, чтобы пойти по стопам отца и стать воином? Неужели ему придется учиться с бестолковым громилой, который, как Реми, вряд ли и мысли свои внятно высказать может? Неужели он, Сайлент, проделал такой долгий путь только для того, чтобы увидеть и показать всем остальным свою абсолютную неспособность к чему-нибудь кроме тупого размахивания мечом? Ведь и силой-то особой он похвастаться не мог.

И снова Дайлин, снова ее лицо, веселое и жизнерадостное, предстало у него перед глазами. Если бы она была здесь, она бы что-нибудь сказала, как-нибудь бы помогла. Да что уж там! Только ее присутствия здесь было бы достаточно для того, чтобы ему стало легче. Сайлент осознавал всю глупость и бесполезность своих мыслей, но, тем не менее, не мог ничего с собой поделать.

– Ты слышишь меня? Сайлент! – Виндсор начинал терять терпение. Ведь именно судьба этого ученика волновала генерала больше всего. – Твоя очередь! Бери меч.

Сайлент опомнился и увидел, что все внимательно смотрят на него. Радостное выражение Вилсона сменилось на тревожное.

– Он, видимо, просто заснул, учитель, – насмешливо сказал Томас. Мэтью и Гарри засмеялись.

– Не умничай! – рявнкул Виндсор.

Сайлент подошел к столу, взял у помощника меч и начал внимательно рассматривать этот предмет. На самом деле, в мече не было ничего такого, что указывало бы на его уникальность. Обычная рукоять, красивое и длинное лезвие. Сайлент даже не мог сказать, из чего что сделано, ведь он абсолютно не разбирался в металлах. Единственное, что удивило, меч оказался намного легче, чем он предполагал. Несмотря на то, что по размерам это был явно двуручный меч, с ним можно было бы справиться и одной рукой даже такому не одаренному силой парню, как Сайлент.

В ожидании красного света, в голове у Сайлента пронеслись сотни, или даже тысячи мыслей. Он думал о родителях, о Дайлин, о Торне Снейксе, о его словах, о торговце Мэлрисе и охраннике Барни, который вероятнее всего спал после ночной смены. Он думал о Вилсоне и разрушенном Санривере, об умершем короле и еще непонятно чем, и даже о Томасе, который, судя по всему, знал обо всем, что его здесь ждет. Откуда он вообще взялся?

– Паладин! – радостно объявил Виндсор. И только тогда Сайлент удосужился посмотреть на меч, который излучал слабый желтый свет.

Все-таки паладин, не тупой воин. Сайлент был вне себя от счастья и еле сдержался от того, чтобы не начать скакать по всему залу. Он увидел свет в конце тоннеля. Он понял, что его ждет что-то интересное. И Сайлент знал, что Дайлин была бы рада за него.

***

Вилсон бежал и бежал, уже давно потеряв счет времени. Солнце ужасно пекло; казалось, что сегодня жарче, чем обычно. Но уставшему и обессиленному пятнадцатилетнему парню было совсем не до этого. Он продолжал свой путь в Сайлент-Хилл, не обращая внимания ни на жару, ни на усталость. Ему нужно было успеть, успеть спасти хоть кого-нибудь. Ведь его родители были в шахте… Кто знает, как далеко зашли эти бандиты.

Санривер находился более, чем в двадцати роудах от Сайлент-Хилла, стратегического пункта Вестстепа, стоящего на защите этой местности. Это был большой и красивый город, находящийся практически на берегу Великого Моря. В паре роудов от Санривера располагались шахты Голдмайнс – самые богатые рудой шахты в Восточных Королевствах. Санривер всегда считался лучшим после Турмоила городом, практически все его жители работали на шахтах, зарабатывая себе неплохой процент. А добытую руду прямо оттуда забирали торговые корабли и доставляли ее во все точки Террестриала.

Как оазис в пустыне, Санривер был необычайно красивым, со своей причудливой архитектурой и людьми, вполне довольными тем, как они живут. После упадка Коаст-Хилла, второго по значимости города в Вестстепе, в Санривер перекочевали многие гильдии, пытающиеся установить тут свой порядок. Но они потерпели поражение – королевская власть хорошо оберегала это сокровище от любых посягельств, будь то военных или политических. Тем не менее, сейчас он рушился, его беззаботные жители разбегались – вся их сладкая жизнь либо заканчивалась, либо превращалась в ночной кошмар.

Вилсон очнулся и понял, что потерял сознание. Он и приблизительно не знал, сколько уже пробежал, ориентироваться можно было только по солнцу, которое сейчас как раз было в зените. Его окружала высокая сухая трава, на горизонте виднелись одинаковые холмы – ничто не указывало на то, где мог бы находиться Сайлент-Хилл.

Вилсон встал и пошел. Ноги ужасно болели, голова тоже. Он плохо соображал и уже начал беспокоиться о том, дойдет ли он вообще, или так и останется здесь, на этом диком желтом поле.

Надежда уже покидала Вилсона, он замедлил шаг и просто брел, не в силах ни о чем думать. И когда нога его ступила на натоптанную тропу, он даже не сразу осознал, что вышел на дорогу. Единственную возможную здесь дорогу, ведущую в Сайлент-Хилл.

Потратив еще с полчаса на отдых и переждав самый солнцепек, лежа в тени какого-то куста, Вилсон встал, быстро определил, куда ему нужно идти, и продолжил свой путь.

Сайлент-Хилл, тем временем, придерживался обычного расписания. Этот пункт насчитывал чуть более двадцати человек, и все они спрятались от палящего солнца в таверне, обедая и живо обсуждая свежие сплетни.

Какое-то время король даже хотел расформировать Сайлент-Хилл. Его величество был уверен в том, что людям не нужен военный пункт на самой спокойной земле, которая вообще есть в королевстве. Вестстеп был на юго-западе материка, здесь практически никогда ничего не происходило. Но все-таки Тон, главнокомандующий отрядами Вестстепа, смог убедить короля в том, что Сайлент-Хилл еще послужит общему делу, и предложил ему сократить больше половины людей, а остальных оставить здесь. Позже в Сайлент-Хилл были перенесены некоторые склады оружия и доспехов, а теперь все это добро продавалось. Правда, только своим.

Вскоре Вилсон уже был на месте. Он бывал здесь и прежде, поэтому сразу решил пойти в таверну. И парень не ошибся. За одним из столов сидел Тон, главнокомандующий, и задумчиво уплетал омлет.

Таверна Сайлент-Хилла сильно отличалась от других подобных заведений королевства. Здесь не было дурного запаха, пьяных криков и постоянных драк. Было тихо и спокойно. Но больше всего, «Хижину», именно такое название получило это здание, выделяла среди других дыра в потолке. Несколько десятков лет назад на таверну свалился лунный камень. Такое явление было редким для Вестстепа, несколько людей даже погибли. Пол вскоре восстановили, а вот за потолок никто так и не взялся. Позже, дыру прикрыли сухими ветками и палками, но солнечные лучи все равно проникали внутрь.

Тон сидел на своем обычном месте, размышлял о том, как сегодня он снова будет бездельничать, поэтому выбившийся из сил и говорящий какую-то ерунду подросток не на шутку ошарашил его.

– Парень, – сказал Тон, едва разбирая нескладную речь Вилсона, – ты несешь какой-то бред. Кто и как мог напасть на так хорошо защищенный город? – он отправил в рот очередной жирный кусок омлета, ломоть свежего ржаного хлеба, запил все это квасом и посмотрел на непрошеного гостя.

– Это бандиты, или… это… они убивали тихо. Но я, просто, я их не видел. Мы не видели, Толстяк побежал обратно, и я пошел сюда, а родители на шахте, там тоже дома рухнули и, это, пыль повсюду… – Вилсон запнулся и вдохнул горячий воздух. Он так громко говорил, что все перестали есть, и теперь смотрели на него. Такое внимание заставило его замолчать.

Тон положил вилку и окинул взглядом всех присутствующих в «Хижине» людей. Выражение его лица говорило о том, что перед ним сидел сумасшедший.

– Кому-то еще удалось спастись? – тихо спросил он, когда люди снова принялись за обед.

– Да, я так думаю. Но не все смогут дойти аж досюда. Слишком жарко.

– Но ты смог. И я надеюсь, что кто-нибудь еще сможет, – спокойно сказал Тон. – Мы подождем.

– Но мы не можем ждать! – Вилсон снова закричал.

– Тише! – рявкнул Тон. – Я не хочу, чтобы ты поднимал панику у меня в отряде! – сказал он вполголоса. – Мой патруль отправился туда вчера, чтобы очистить берег от мурлоков. Они до сих пор не вернулись, и, если ты говоришь правду, я только что потерял восьмерых ребят, – Тон был зол и разочарован одновременно. Он не хотел верить Вилсону. И не верил:

– Пока кто-то не подтвердит твои слова, я не пошевелю и пальцем.

***

И снова ученикам дали три выходных, которые, на этот раз, тянулись очень долго. Ведь теперь не было причин волноваться, хотелось поскорее приступить к занятиям. Ученики были довольны тем, что у каждого из них был теперь личный учитель. Всем хотелось на какое-то время передохнуть от Виндсора.

– Прекрасно! – недовольный Вилсон влетел в комнату. – Ты, это, уже знаешь, кто твой учитель?

– Да. Какой-то Сэммюэл, – Сайлент лежал на кровати, не в силах проснуться. Они с Вилсоном и второгодкой по имени Макс полночи играли в угадай-карты. Ему хотелось спать. А еще он хотел, чтобы Вилсон поскорее куда-нибудь ушел. Но не тут-то было. Похоже, его друг был бодр как никогда.

– Моим учителем будет Виндсор. Представляешь? Он, оказывается, этот самый… священник! А еще он ведет уроки по истории.

– Да, я помню.

– Чересчур много Виндсора у меня в расписании, – Вилсон посмотрел на друга, который сейчас больше походил на Тэнрисскую мумию. – Давай подымайся!

– Отвали.

– Мы сегодня с Томасом опять поцапались.

– Что на этот раз?

– Та, это… спорили по поводу того, какому классу какую профессию лучше брать. Виндсор, ээ, сказал, что священнику лучше зачаровывание, а чернокнижнику – кожевничество. А этот белобрысый говорит, что ему лучше алхимию учить. Еще, это… он сказал, что я ничего не понимаю и тому подобное, – Вилсон не на шутку разозлился. – Честно, Сайлент, скоро я дам ему в челюсть.

– Успокойся.

– Ладно, я пошел на урок к старику, – Вилсон начал копаться в вещах. – У тебя тоже, это самое, урок через десять минут.

– О боги! – Сайлент вскочил. – Чего же ты сразу не сказал? Я думал, урок вообще завтра!

Вилсон только улыбнулся и вышел из комнаты.

Еле-еле разобравшись в коридорах, Сайлент все-таки вовремя пришел туда, куда ему было нужно. И теперь только большая черная дверь отделяла его от того, кого он три года будет называть своим учителем. Сайлент был уверен, что уже видел Сэммюэла. На дне рождения Виндсора, например. Но вот только он не знал, кто именно был Сэммюэлом. Будущий паладин негромко постучал. Черная дверь выглядела довольно необычно, если учесть, что все двери аббатства всегда были окрашены в коричневый свет.

– Заходи! – услышал он и со скрипом отворил тяжелую дверь.

В комнате учителя было темно, тускло горела лишь одна свеча, а сам учитель сидел прямо напротив входа, за столом, и что-то писал, усердно работая пером. Его помещение было жутко маленьким, повсюду были разбросаны книги и какие-то непонятные вещи; стопки и горы хлама возвышались во всех четырех углах. Да и на столе, похоже, учитель едва нашел место, чтобы положить кусок пергамента и поставить чернильницу.

– Садись, – сказал он. Но Сайлент не нашел ни одного стула, поэтому продолжил молча стоять.

Наконец, учитель дописал и развернулся. Черты его лица было сложно разглядеть. Сайлент видел только длинные темные потрепанные волосы, и еще что-то черное, во что учитель, собственно говоря, был одет.

– Значит, меч засветился желтым? – наверное, Сэммюэл улыбнулся. Сайлент кивнул. – Не будем терять ни секунды. Меня зовут Сэммюэл, ты можешь называть меня просто учитель. Это ясно?

– Да, учитель.

– Отлично, теперь пойдем на улицу.

Они вышли на свет, и теперь Сайлент мог лучше рассмотреть Сэммюэла. Он был среднего роста, среднего телосложения. На голове у учителя, как уже заметил Сайлент, были длинные и черные, практически до плеч, вьющиеся волосы. Сайлент впервые видел настолько черный цвет волос, как будто Сэммюэл их красил. На нем был длинный, почти до пола, черный плащ. Такого здесь Сайлент еще не видел. Учитель был похож на героя крутых сказаний, которого Сайлент представлял у себя в голове, когда мама читала ему книги. На нижней части правого бедра были закреплены ножны темно-коричневого цвета, из ножен торчала рукоять меча, очень необычная, похожая то ли на крест, то ли на большой ключ, сложно было понять что-нибудь в тот момент, когда они быстро передвигались по коридорам аббатства. Еще Сайлент обратил внимание на то, что в правом ухе Сэммюэла была блестящая серебряная, весьма странной формы серьга. Раньше, Сайлент не видел ничего подобного. Он лишь шел и удивлялся, как такой человек, как его учитель, вообще мог служить свету?

Они вышли на улицу. Был, как обычно, солнечный и теплый день. Сайлент надел легкую майку и ему оставалось только догадываться, как Сэммюэл справляется с жарой в таком наряде.

Солнце лишь недавно взошло, а жители аббатства уже давно были на ногах. Все они занимались своими делами, и, казалось, никто не замечал Сайлента и учителя, огибающих здание и идущих к реке.

– Итак, – Сэммюэл остановился возле высокого пня. – Что такое магия? – он вопросительно посмотрел на Сайлента.

– Это оружие такое, – подумав, сказал Сайлент.

– Не верно. Еще догадки?

– Нуу, это что-то, с помощью чего мы… Что-то из ничего, или… – Сайлент раньше никогда об этом не задумывался.

– В первую очередь, магия – это энергия. Наша собственная энергия, которую мы выпускаем на волю. И это не только оружие, – Сэммюэл уселся на пень и поправил плащ. – В чем заключается любая магия? – задал он еще один вопрос, на который Сайлент затруднялся ответить.

Сэммюэл понял, что Сайлент не знает, и почти сразу продолжил.

– Любая магия заключается в силе твоего желания и в твоих возможностях ее реализовать. Если, к примеру, маг хочет сотворить огненный шар, убойная сила этого огненного шара будет зависеть в основном от того, насколько маг концентрируется на этом заклинании. Это понятно?

– Да, учитель.

– Далее, каждое заклинание соответствует определенной руне. Каждая руна имеет свое предназначение. То есть количество заклинаний, которые ты можешь использовать, всегда зависит от количества рун, которые ты выучил. Вряд ли ты сможешь противостоять противнику, если в одной руке будешь держать книгу с рунами, а другой пытаться что-то сделать. Понимаешь?

– Да, – Сайлент улыбнулся. Ему нравилось, как учитель все рассказывает.

– И третье, что тебе всегда будет необходимо – скорость. Делать все нужно очень быстро, потому что от твоей скорости, порой, будет зависеть твоя или чья-то жизнь. Это тоже понятно?

– Да.

– Тогда твои вопросы.

Сайлент задумался.

– Если все заклинания основываются на рунах, то почему я не могу использовать заклинания того же мага, например?

Сэммюэл загадочно улыбнулся.

– Можешь, никто не говорил, что не можешь.

– Тогда, почему…?

– Понимаешь ли, ээ, Сайлент… Магическая энергия есть в каждом человеке. В каждом существе на нашей планете. Но она делится на несколько типов. Каждый тип соответствует определенному классу рун.

– То есть, всего их пять?

– Нет, их намного больше. Пятью занимается наше аббатство. Выходит так, что изначально каждый человек предрасположен к определенному типу магии. И развивать именно его проще, чем браться за любой другой. Дело в том, если ты взялся за определенный класс, то и вся твоя магическая энергия будет постепенно перестраиваться под этот тип.

– А если я, например, передумаю и решу заниматься магией священника?

– Твоя энергия не будет перестраиваться с паладина на священника. Этот процесс происходит один раз, и, если ты сделал свой выбор, то изменить его уже нельзя. Начни ты вдруг использовать заклинания священника, то, как только твоя магическая энергия закончится, будет тратиться жизненная. Результат – слабость, потеря сознания, глубокий сон, смерть.

– И не существует никаких больше способов, чтобы преобразовать мою силу в какую-нибудь другую ветвь?

– Сложный вопрос, – Сэммюэл задумался. – Думаю, что такие способы есть. Есть темная магия, очень сильная магия… И, несомненно, есть люди, которые этой магией владеют. Но безвредной черной магии не бывает. Вопрос в том, какой ценой это все тебе обойдется.

– Так это получается, что меч… – начал понимать Сайлент.

– Да. Верно. Меч только излучает твою же собственную энергию, а вовсе не предсказывает будущее, как многие думают, – Сэммюэл замолчал, ожидая еще вопросы. – Я так понимаю, вопросов больше нет?

– Нет.

– Тогда сейчас самое время тебе сказать, хочешь ли ты все-таки учиться на паладина, или ты передумал?

– Нет, не передумал, – уверенно сказал Сайлент.

– Хорошо, – он встал с пня. – Теперь. Подробнее о магии. Для того чтобы применить любое заклинание, как я уже сказал, тебе, в первую очередь, нужно знать его руну. Затем, когда ты уже выучил руну, все, что нужно сделать – это как бы начертить ее пальцем в воздухе прямо перед собой. Дальше, необходимо проделать определенное движение рукой. Если это атакующая магия – значит направить руки по направлению к врагу и как бы толкнуть ее. С остальными видами посложнее, мы еще будем об этом говорить. Все понятно?

– Вроде да, – сказал Сайлент. Ему не терпелось увидеть хоть что-нибудь на практике.

– Тогда покажу тебе пример, – Сэммюэл будто читал его мысли.

Учитель встал, чуть отошел от Сайлента. Затем, он демонстративно вытянул правую руку, поводил пальцем в воздухе, и, быстро соединив две руки вместе, моментально развел их в стороны, как бы обводя самого себя. После этого, он опустил руки и посмотрел на ошарашенного Сайлента.

Сайлент действительно был ошарашен: вокруг Сэммюэла появилось еле видное свечение, как будто откуда-то летевшие пылинки возле него просто сгорали, вспыхивая на какую-то долю секунды, а затем быстро затухая.

– Это, – сказал Сэммюэл, – магия щита. Она будет защищать меня от любой атаки, пока я на ней сконцентрировался. Я могу двигаться, – он шагнул влево, затем вправо, и аура двигалась за ним, оставляя светящийся след. – Попробуй дотронуться до меня. Смелее.

Сайлент подошел и направил руку в сторону учителя. Но на полпути, рука столкнулась с чем-то твердым, со щитом.

– Круто! – Сайлент был вне себя от радости. Наконец, он смог собственными глазами увидеть, и даже потрогать, магию.

– Очень скоро ты будешь это все уметь. А пока надо заняться рунами. На сегодня этого вполне хватит, но завтра будь готов потратить не меньше двух часов.

Сэммюэл попрощался и направился в аббатство, Сайлент смотрел ему вслед – щит все еще окружал учителя.

***

– Быстрее мы не могли, – сказал Болвар, слезая с грифона.

– Все равно уже поздно, – вздохнул Тон.

Делегация из десяти человек буквально несколько минут назад прибыла из Турмоила. Король уже знал о произошедшем, и направил своих лучших людей для того, чтобы во всем разобраться.

Болвар Фордрагон был военным советником короля. В свои пятьдесят два этот невысокий паладин все еще мастерски владел мечом и магией, он по-прежнему мог утереть нос многим другим рыцарям королевства. Практически лысый, в прекрасной спортивной форме, Болвар был одним из самых приближенных к королю людей.

Из высокопоставленных лиц, вместе с Болваром в Сайлент-Хилл прибыл политический советник короля Вильям Чендлер – высокий, худой, с короткими русыми волосами и веселой улыбкой, никогда не сходившей с его лица.

Не забыли и про начальника королевской охраны, Бернарда Крауча, без которого не могло обойтись ни одно мероприятие. Почему этого мужчину все еще держали начальником охраны, было неизвестно. Он был ужасно туп и нерасторопен, про него в Турмоиле складывали анекдоты, но, тем не менее, Бернарда это абсолютно не смущало. Он с радостью и удовольствием посещал все, что только можно. Его сияющую лысину можно было увидеть и на празднике, и на похоронах, и на открытии памятника, и на судебном заседании. Ну а теперь, Бернард, высокий и крепкий молодой человек, с довольной ухмылкой слезал с грифона, то и дело поглядывая на Болвара, которого так не любил.

Остальные люди, прибывшие на срочное совещание, были персонами не очень известными.

Все десять человек прекрасно уместились в пустой таверне. Воцарилось молчание, все были напряжены, но в то же время хотели спать. Ведь в Вестстепе, как и в Гринбелте, откуда они прибыли, уже несколько часов властвовала ночь.

– Тон, я полагаю, вам следует начать, – сказал Болвар, закончив осматривать помещение. Он оперся на спинку стула и внимательно посмотрел на Тона, который внешне был абсолютно спокоен.

– Нападение произошло рано утром, – начал главнокомандующий. – Мы не знаем точно во сколько.

– А когда вы вообще об этом узнали? – спросил Чендлер.

– Парень прибежал через час после полудня, – Тон задумался. – Да, где-то так и было, я как раз обедал.

– Вы отправили разведку? – спросил Болвар. Он все еще не отводил взгляда от Тона.

– Единственная группа разведчиков вчера ушла на задание. У меня нет людей. И вы, Болвар, прекрасно об этом знаете.

– Я знаю, что у вас около десятка лучших воинов и магов. Которых вы направляете куда попало! – процедил Фордрагон.

– Куда попало?! – возмутился Тон. – Вы сократили мой штат в несколько раз! Вы утверждали, что Вестстеп – абсолютно спокойное место! А не забыли ли вы о том, что именно в Санривере находится самая богатая шахта в Восточных Королевствах? Или вы считаете, что этим должен заниматься кто-то другой? – Тон перевел дыхание. Болвар продолжал смотреть на него. – Именно вы, Болвар, инициировали сокращение! Не король, не старший советник, а вы! Поэтому не спрашивайте у меня, почему я не отправил разведку!

Тон закончил свою возмущенную речь, и снова в таверне повисла тишина. Болвар отвел взгляд и уставился куда-то в потолок, Тон наблюдал за ним, Чендлер с едва заметной улыбкой следил за большой черной мухой, летающей по помещению. А Крауч копался в каких-то записях.

– Сколько выживших, Тон? – Крауч поднял глаза.

– В Сайлент-Хилл пришли восемнадцать. Пять женщин, один пацан, остальные – мужчины. Все они – рядовые жители, ратушу уничтожили первой.

– У вас должны быть палатки, – Чендлер отвлекся от мухи.

– Они есть, – Тон кивнул. – Но они не могут жить в палатках вечно.

– Людей нужно расселить, – согласился Крауч.

Болвар Фордрагон встал со стула и принялся расхаживать по таверне.

– Мы ведь все понимаем, кто за этим стоит? – он спросил, остановился и посмотрел на людей, сидящих в практически неосвещенном помещении. Никто не ответил, хотя было и так ясно – все знают, о ком идет речь.

– Санривер более не подчиняется королевству, – продолжил Болвар. – Все торговые соглашения необходимо разорвать, шахта Голдмайнс уже тоже не наша. На сегодня дайте людям палатки, завтра мы подумаем, куда их всех отправить.

– А что делать с пацаном? – Тон вопросительно посмотрел на Болвара.

– Его можно отправить в Кирк, – Сказал Чендлер и посмотрел на Крауча. Тот кивнул.

– Отлично, Вильям, так и поступим, – похвалил Болвар. – А сейчас нужно выспаться. Завтра прибудет королевский отряд, нужно будет организовать разведку, – он еще раз окинул взглядом всех присутствующих, а затем медленно пошел к выходу и скрылся за дверным проемом.

– Да помогут боги всем нам, – тихо пробормотал Чендлер.

Глава 3 - Чернокнижник

– Томас! Томас, где ты? – раздался в комнате женский голос. – Черт побери, где носит этого мальчишку? – пробурчала она себе под нос.

– Я никуда не уходил, – спокойно сказал Томас, вылезая из-под кровати.

– Ты что там забыл? Решил пыль вытереть?

– Потерял книжку, – ответил Томас.

– Все в игрушки играешь? – раздраженно спросила женщина. – Твои книжки тебе мало в чем помогут. И жизни тебя точно не научат.

– Вы не можете знать, – заметил Томас. – Вы же и читать то не умеете.

– Однако, обрати внимание на то, кто я теперь, – сказала женщина. – Но… Это твое дело. Я пришла не для того, чтобы тебя воспитывать.

– Вы никогда не приходите просто так, леди Брайд.

– Я просила называть меня на «ты» и просто Стефани. Мы не в Турмоиле живем, не надо вежливостей.

Томас понял, что самое время промолчать, поэтому просто кивнул, хотя и не собирался менять свое обращение.

– Ты верно подметил. Я опять пришла не просто так. Я нашла тебе новых опекунов.

Томас громко демонстративно вздохнул.

– Новых опекунов? – спросил он. – И что будет с ними? Их съест очередной зомби? Или, быть может, они влезут в ядовитую слизь гигантской улитки? Простите, леди Брайд, но пока получалось только так.

– Тебе только четырнадцать. Ты не можешь жить один.

– Вот именно. Уже четырнадцать, – он сделал ударение на слове «уже». – В четырнадцать лет у меня и дети могут быть!

Стефани от удивления выпучила глаза.

– И это я тоже прочитал в книге, – Томас демонстративно поднял глаза и потряс рукой, в которой держал старый пыльный том.

Брайд ничего не ответила.

– Я живу сам уже два месяца и ничего со мной не произошло, – продолжил Томас после небольшой паузы. – В отличие от тех промежутков времени, когда я жил с опекунами.

– Если твои опекуны погибли, это не значит, что они тебе вообще не нужны! – Стефани села на дряхлый стульчик посреди комнаты и упала – стул развалился.

– Вот! Видишь, о чем я говорю? Да твой дом скоро развалится! А ты ничего с этим не можешь сделать. Тем более, ты живешь на окраине, а вокруг – Сумеречный лес. Одно из самых опасных мест в Восточных Королевствах!

– Для меня Турмоил опаснее Вэйпроуза, куда опаснее.

– Бесполезный спор. Можешь отпираться, сколько хочешь, но я уже нашла тебе опекунов, и я поселю их сюда, хочешь ты этого или нет. И если я только узнаю, что ты тут набедокурил… Я обыщу весь Сумеречный лес, но тебя найду.

– Я совсем не дурак, как вы думаете, – сказал Томас. – И никуда сбегать не собираюсь.

– Тогда почему в том году мы искали тебя по всем окрестностям? Зачем ты тогда сбегал?

– Я не сбегал. Я убегал, – улыбнулся Томас. – Убегал от каких-то непонятных тварей, которых мои очередные опекуны по невнимательности привели сюда, – он задумался. – У меня было пять пар опекунов. Пять! И все они погибли. Но я живой. О чем это говорит?

– Только о том, что ты в рубашке родился. Тебя хоть в лаву кидай, все равно всплывешь, – засмеялась леди Брайд. – Но опекуны тебе нужны, и не спорь со мной.

– Тогда вам придется принести сюда еще одну кровать. Потому что вторую мне пришлось разобрать. Нужно было кое-что сделать.

– Юный столяр? – с подозрением спросила Стефани. – Смотри, не заиграйся.

– И я вам желаю того же, – улыбнулся Томас.

***

Если в первые месяцы обучения в Кирке, Сайлент проживал каждый день, как пятьдесят, то дальше время потекло быстрее. Он привык ко всему, что происходило в аббатстве, привык к новым знакомым и учителям, к Сэммюэлу, который каждый раз удивлял юного паладина чем-то новым, и даже к Виндсору – его уроки начали казаться не такими скучными. Как бы Сайлент не пытался удержать в своей голове мысли о доме, о родителях, о старых друзьях и о Дайлин – все они потихоньку выветривались. Теперь ему хватало времени думать только о рунах и истории, о мечах и магии, обо всем том, чему учили в аббатстве.

День сменялся ночью, ночь сменялась днем, весь этот процесс только ускорялся. И когда Сайлент задумался об этом, оказалось, что прошел уже почти год.

Обучение шло гладко, никаких трудностей ни с оружием, ни с магией у него не возникало. Сэммюэл постоянно хвалил Сайлента, но не забывал и ругать, хотя его ошибки были едва заметны. У Вилсона же с обучением все было не так хорошо. Оказалось, что учитель Виндсор вообще не отличался терпением, поэтому парню пришлось не сладко. Сам Вилсон говорил, что проблемы у его наставника, но и Сайлент, и все остальные понимали – проблема была в самом Вилсоне. Слишком тяжело ему давалось… все.

Первогодки быстро разделились на компании по два человека. Сайлент дружил с Вилсоном, Томас с Мэтью, если это, конечно, можно было назвать дружбой, ну а Гарри нашел себе приятеля постарше, такого же здорового и недалекого.

Удивительным было то, что аббатство Кирк всегда славилось тем, что брало к себе учеников, имеющих предрасположенности к обучению, Виндсор всегда старался отсеивать «тугих» ребят, мотивируя это нехваткой мест. И, если Вилсон попал сюда по приказу короля, да и не так уж он был и туп, то никто так и не знал, по какой причине с ними учился верзила Гарри. Сам Гарри никак это не объяснял.

А вот общей сплоченности у учеников первого года не было. Даже наоборот. Вилсон с Томасом возненавидели друг друга практически с первого дня. Хотя Сайленту конкретно Томас ничего плохого не сделал, паладин старался поддерживать своего друга и в любой ситуации становиться на его сторону. Приблизительно также вел себя и Мэтью, не имеющий ничего против Сайлента. Порой, стычки чернокнижника и священника доходили до обмена самыми трехэтажными оскорблениями. А уж когда речь заходила о родителях, зверели оба, и тогда Сайленту с Мэтью приходилось разнимать дерущихся всеми возможными способами.

Погода не менялась, Сайленту все время хотелось чего-нибудь кроме надоевшего солнца и мерзкой из-за своей постоянности теплоты. От Виндсора он узнал, что есть на Террестриале и такие земли, где меняются «времена года», где жаркая погода переходит в морозную, где есть дожди и грозы, а когда холодно – даже снег. Он никогда не видел снег, как не видел и моря. Только на картинах в аббатстве.

И, когда Сайленту уже надоела однообразность аббатства, когда жутко мучило безделье, наконец, случилось что-то интересное.

– Оффф, – Вилсон, входя в комнату, издал вот такой вот странный звук. – Когда-нибудь он доведет меня до предела и придется применять магию.

– Виндсор запретил применять магию друг на друге, – сказал Сайлент, выглянув из-за книги рун.

– Ну да, конечно. Но этот тип выводит меня из себя! – злобно процедил Вилсон.

Сайлент, конечно же, понимал, о ком идет речь. О Томасе, больше конфликтов у священника тут ни с кем не было. Пока что.

– Что на этот раз? – поинтересовался паладин.

– Эээ… нyу… Да какая разница! Главное, что он меня достал!

– Возьми себя в руки. Не обращай внимания, – Сайленту жуть как надоело постоянно повторять эти слова. Ему начинало казаться, что Вилсон сам провоцирует блондина, сам нарывается на конфликты.

– Еще два года его терпеть! – злоба Вилсона переросла в разочарование. Теперь казалось, что он не хотел того, что происходило. – А ведь у него все отлично выходит. Он уже может вызывать импа!

Сайлент понятия не имел, что такое имп, но решил промолчать. В любом случае, звучало это круто.

– У тебя тоже отлично все получается, – попытался он подбодрить друга.

– Гы… Конечно, получается. Да я и это, и простейшее еле успеваю.

– Главное – практика, – не сдавался Сайлент. Порой ему казалось, что учиться приходится и за себя, и еще за Вилсона.

– Где ты такое слышал?

– Сэммюэл сказал.

Вилсон неодобрительно покачал головой.

– Этот твой учитель – жуткий тип. Я не пойму, как он вообще чему-то учить может.

– А в чем дело? – удивился Сайлент. Он впервые слышал такой комментарий. – Ты разве с ним когда-нибудь разговаривал?

– Эээ, честно говоря, и не хотел бы. Такое ощущение, что по ночам он ходит на аббатское кладбище и подпитывается мозгами.

– Что за чушь ты несешь? – Сайлент знал, что среди учеников бытует мнение о том, что его учитель творит какие-то непонятные и жутко ужасные вещи. Были и версии о том, что Сэммюэл втайне практикует черную магию, что вызывает некромантов и состоит в Черном Легионе, что он – принц нежити… Версий было много. И Сэммюэла боялись. Хотя Сайлент, и еще несколько учеников, которые хорошо знали учителя в черном плаще, конечно же были уверены, что ни в чем таком Сэммюэл замешан не был.

– Первогодки думают, что он вампир! – Вилсон засмеялся. – Говорят, его видели ночью, когда он тащил к себе в комнату какой-то огромный длинный ящик. Говорят, это этот самый… ну, гроб, понимаешь?

Сайлент только фыркнул. Это уже явно был перебор. Ну какие вампиры в Гринбелте? В этом лесу были только кролики и бабочки… Здесь было скучно, и Сайлент многое бы отдал за то, чтобы хотя б узнать, что в лесу появился вампир. Хотя, на самом деле, существование кровопийц никем доказано не было. Некоторые утверждали, что видели их в Сумеречном лесу. Ни один здравомыслящий человек по своей воле за доказательствами в Сумеречный лес не полезет.

Вдоволь обсудив Сэммюэла, Сайлент с Вилсоном отправились на обед. Паладин с ужасом представлял, как это все пройдет, ведь друг снова повздорил с Томасом, а такая их утренняя перепалка ничего хорошего не предвещала.

Они вошли в столовую, все уже были там. Томас сразу же одарил их пронзительным и холодным взглядом, как он умел это делать. Казалось, этот парень вообще не знал, как улыбаться.

– Вот чего он смотрит? – Вилсон недовольно засунул в рот ложку каши.

– Успокойся, – сказал Сайлент.

Когда Томас доел и собрался выходить, Вилсон все-таки не сдержался.

– Ты хочешь о чем-то поговорить? – спросил он Томаса, когда тот проходил мимо их стола.

Чернокнижник остановился, повернулся к ним и посмотрел на Вилсона так, как будто перед ним сидела куча говорящего навоза. Он мельком взглянул на Сайлента, затем снова уставился на священника.

– А о чем мне с тобой разговаривать? – спросил он.

– Ну, ты так смотрел, как будто тебе есть, что сказать, – Вилсон злился на ходу.

– Ха, – только и сказал Томас, без малейшего намека на улыбку. Он развернулся и пошел дальше.

– Стой! – крикнул Вилсон.

– Да что ты хочешь, болван? – спросил Томас не оборачиваясь. Все перестали есть и смотрели на них. Слишком опасно было затевать драку у всех на глазах, здесь такое не поощрялось. Поэтому, Сайлент был относительно спокоен.

– Хочу влепить «молнией» прямо тебе в зубы.

– Ну ну, – Томас скривил губы и поднял брови. – Посмотрим, как это у тебя получится. Сын шахтера.

Последние два слова прозвучали чрезвычайно издевательски. Сайлент вскочил с места, ожидая чего-то необдуманного, в зале столовой воцарилась полнейшая тишина. Вилсон встал, но не сделал ни шагу.

– Мои родители были шахтерами. И ничего такого в этом нет, – сказал он громко, чтобы все услышали.

– Твой рот говорит «нет», твои способности кричат «о да!». Мама с папой долго старались, делая тебя пупом земли. Вот только толку от этого сейчас мало. Замечательные родители.

– Да что ты вообще можешь говорить о родителях?! – крикнул Вилсон. – Что-то ни разу не слышал, чтобы ты упоминал своих, а, Томас? Кто твои предки?

***

В Сумеречном лесу была ночь. И, не смотря на то, что здесь никогда не бывало светло, немногочисленные жители этого леса, все-таки делили сутки на день и ночь. Так им было удобнее.

Старый наводящий страх лес тянулся от западного Вестстепа и до Сумеречных гор. Огромные и зловещие деревья не пропускали солнечный свет. Создавалось впечатление, что здесь всегда сумерки.

Поселение Вейпроуз находилось на востоке Сумеречного леса. Когда-то, при прежних королях, это место считалось важным и одним из наиболее защищенных в королевствах. Вейпроуз славился лучшим штатом разведчиков и городской охраной. Вся нечисть, которая вот уже много веков обитала в лесу, удерживалась и истреблялась. Но с приходом нового короля, все средства, ранее тратившиеся на защиту, ушли в карманы гильдий, которые впоследствии покинули эти места.

Томас еще не спал. Он лежал, погрузившись в мир книги о чернокнижниках. Все тома, которые попадали к нему в руки, он находил в заброшенных домах и тайниках, которые они с леди Брайд и другими людьми из «Ночных стражей» очищали от нечести. Этот большой лес был переполнен загадками и тайнами, которые так любил парень. В свои годы он уже неплохо владел магией, знал больше, чем любой другой житель Вейпроуза. И именно поэтому, несмотря на его возраст, Брайд всегда брала Томаса с собой, хоть его тяга к чтению казалась ей даже немного ненормальной.

В дверь постучали. Томас на секунду оторвал взгляд от странички, которую вот уже несколько минут перечитывал снова и снова. Он знал, что пришла леди Брайд. И догадывался, что пришла она не одна.

– Это я, – послышался ее голос. Томас не прогадал. – Я пришла не сама, – Стефани открыла дверь.

Не обращая внимания на прибывших гостей, он все так же продолжал читать.

– Томас, поздоровайся с новыми опекунами.

И такого поворота событий парень тоже ожидал. Еще полминуты, для виду, он притворялся увлеченным книгой, а потом медленно и нехотя поднялся с кровати.

Перед ним, у двери, стояли три человека. Один из них был мужчиной лет сорока, неряшливый и потрепанный. По нему было видно, что он впервые в Вейпроузе, в его взгляде не было той особенности, которая присуща каждому жителю этой местности – не было напряжения. Он стоял абсолютно спокойный, как будто приехал на курорт, и с жутко приветливой улыбкой смотрел на Томаса сквозь смешные очки, на стекле которых красовалось едва заметное желтое пятно.

Рядом с ним стояла и держала его за руку женщина, которая была немного ниже своего мужа. Она рассматривала помещение, по-хозяйски, как будто покупала этот дом. Ее лицо говорило о том, что она – главная, она командует мужем и следит за всем, что касается их обоих. Женщина была моложе его лет на десять, может быть, поэтому и сложилась такая ситуация. Она была красивой, но строгой, стройной и стервозной. Таково было первое впечатление Томаса, который уж точно не собирался ни с кем делить свой дом. Даже несмотря на то, что он действительно осознавал, что ему требовалась помощь, и абсолютно не было времени за всем следить.

Ну а немного позади этой парочки стояла леди Брайд с улыбкой на все лицо. Она несомненно была довольна собой, ведь это был единственный способ повлиять на проблемного подростка – «подкинуть» ему опекунов. Она делала это как командующая Вейпроузом. И делала это не впервые.

– Знакомься, Томас. Это твои опекуны, – сказала она, немного выйдя вперед. – Дерил со своей женой Брианой.

– Очень приятно, – Дерил сделал шаг вперед и протянул руку. Томас неодобрительно посмотрел на него, потом на его руку, и снова на Дерила. Тот еще какое-то время простоял так, потом все-таки убрал руку. Улыбка не покинула его лицо, но теперь появилось напряжение.

«Неужели, Брайд не предупредила их, с кем они связались?» – подумал Томас.

– Рады познакомиться, – сказала Бриана, закончив осматривать дом. – Мы удивлены тем, как ты тут вообще живешь. В доме нужно срочно навести порядок.

– Да уж, женская рука здесь лишней точно не будет, – Брайд издала странный смешок.

– Мужская тоже пригодится, – Дерил кивнул на останки сломанного стула, которые валялись на том самом месте, где он развалился.

– У тебя есть чем угостить нас? – спросила Брайд.

Томас посмотрел на Бриану.

– Я только сварил кисель из потрохов варга, – сказал он и указал на кастрюлю.

– Это он так шутит, – сказала Брайд, когда Бриана только хотела что-то сказать. – Можно тебя на минутку, Томас?

– Очень в этом сомневаюсь.

– Ну, а я настаиваю, – командующая посмотрела на него таким взглядом, который говорил «уж лучше тебе сейчас выйти и послушать мои угрозы».

На улице дул легкий восточный ветерок. И нес он вовсе не морскую свежесть, а что-то очень неприятное и страшное, он нес в себе то, что прячется где-то в самой чаще Сумеречного леса. Томас окинул взглядом знакомые окрестности. Он настолько любил это место, что его абсолютно ничего не пугало. Кроме того, что ему придется жить не одному. По крайней мере, какое-то время, пока он не заставит этих «милых» людей покинуть его дом. Либо они это сделают добровольно, либо их, как и предыдущих, утащит в свое логово какая-то кровожадная тварь. А к этому Томасу даже не придется прилагать никаких усилий. Он мог только догадываться, зачем городские люди приезжали сюда, в Вейпроуз. Все они заканчивали плохо. Эти не будут исключением.

– Послушай меня, дружок, – сказала Брайд. Томаса такое обращение не радовало. – Если я узнаю, если до меня дойдет хоть малейший слух о том, что ты сделал что-то из того, что ты так любишь делать… – она медленно и зловеще вдохнула воздух. – Просто запомни: это последнее предупреждение. Если мне что-то не понравится – ты отправишься в Кирк! – Стефани посмотрела на Томаса, и тот понял  – так и будет.

Томас ничего не ответил. Меньше всего ему хотелось попасть в Кирк – аббатство, где кучка молодых идиотов учится у кучки старых идиотов. Школа, где не изучается темная магия, где нет ничего, кроме глупых книг и еще всяких вещей, которые вызывали у него отвращение. Он настолько привык к этому лесу, что даже не представлял себя где-либо еще. Томас был на хорошо освещенном солнцем месте лишь несколько раз. И он не сомневался в том, что мир сумерек намного красочней и намного интересней, хоть и в тысячу раз опасней. Потому что те, кто таился за ближайшими деревьями, были не Ордой и не воинами Черного Легиона. Это были те никому не известные существа, которые могли не просто убить, а превратить жизнь человека в сущий кошмар.

Но для четырнадцатилетнего парня, стоявшего на пороге собственного дома, этот кошмар был лучшей перспективой, чем три года в Кирке. Поэтому он, не сказав ни слова, кивнул, растянул губы в фальшивой улыбке и открыл дверь.

– Хотите чаю?

***

Томас посмотрел на Вилсона и, ничего не ответив, вышел из зала столовой. Но, похоже, что Вилсон не собирался спокойно снести очередную обиду в адрес родителей. Несмотря на все доводы Сайлента, он выскочил из зала вслед за чернокнижником. Сайлент не отставал, за ними последовал и Мэтью. Паладин понимал, что намечается что-то нехорошее, и без драки здесь уже точно никак обойтись не могло.

– Ты урод! – крикнул Вилсон, когда Томас уже почти свернул за угол коридора.

Чернокнижник остановился, но не обернулся.

– Тебе ли это мне говорить, – сказал он негромко, но все его услышали.

Сайлент услышал веселый гул за спиной. Все вышли понаблюдать за происходящим.

То, что случилось дальше, случилось так быстро, что никто не понял, что на самом деле произошло. Вилсон с помощью несложной руны выпустил в Томаса небольшую синюю сферу. Чернокнижник моментально развернулся и отразил атаку с помощью какой-то другой магии, и теперь уже две сферы летели по направлению к священнику. Они попали бы в него, если бы Сайлент вовремя не сообразил, что происходит и не сделал другу щит.

Сферы ударились о щит и исчезли, кто-то сзади одобрительно засвистел. Сайлент обернулся и увидел Мэтью, который уже приготовил во все это свой вклад. Поток холодной воды хлынул на Сайлента прямо из рук мага, он не успел ничего сделать, не смог никак отреагировать. Вода поглотила его с ног и до подбородка, а потом застыла. Мэтью обездвижил паладина, вот только сам паладин не понял, зачем.

– Пусть сами разберутся, – тихо сказал маг и улыбнулся.

Конечно, Мэтью уже знал, кто проиграет этот поединок. Как и сам Сайлент.

Последовали слабые, но частые атаки, по коридору летали туда-сюда сферы. Красные, синие и зеленые, они напоминали фейерверки, которые Виндсор запускал на свой день рождения. В Томаса не попала ни одна. Не имея щита, он мастерски отражал все атаки, как будто делал это каждый день. Он только улыбался, быстро размахивая руками. А вот у Вилсона все было не так хорошо. Он пропустил несколько атак и его щит вот-вот должен был исчезнуть. Конечно, Вилсон и сам умел делать щит. Но подобная магия священника была куда слабее, чем паладина, да и времени на это совершенно не было. Дуэль становилась односторонней – Томас атаковал, Вилсон только и успевал, что уклоняться и отбиваться. Чернокнижник подходил все ближе, его движения были продуманными и практически неуловимыми. Сайленту пришла в голову мысль, что этот парень мог бы неплохо дирижировать оркестром дворфов. Самого его все еще сковывала холодная магия Мэтью.

Щит закончился, Вилсон успел сделать себе свой и начал пропускать одну сферу за другой, изображая в воздухе какую-то сложную невидимую руну. Закончив с руной, он направил магию не в противника, а в пол. Прокатилась ударная волна, Сайлента слегка качнуло, кто-то что-то крикнул. Томас, не ожидавший такого поворота событий, повалился на спину.

Все замолчали, в коридоре аббатства стало тихо. Томас лежал неподвижно, Вилсон, наверное, сам удивленный тем, что произошло, стоял и смотрел на него. Никто не понимал, что случилось.

Священник простоял так еще с минуту, потом все-таки сдвинулся с места и повернулся к Сайленту.

– Сайлент, какого этого ты во льду? – удивленно спросил он, рукой вытирая пот со лба.

Паладин ничего не смог ответить. Он лишь только увидел, как с пола поднимается Томас и быстро водит пальцами по воздуху. А потом из рук чернокнижника вырвалась большая черная сфера и полетела прямо в спину Вилсону.

Она быстро летела в ничего не подозревающего священника, и попала бы в него, если бы из-за угла не выбежал другой священник – Виндсор.

На голове наставника была желтая соломенная шляпа с широкими полями, в руках у него был его деревянный посох. И вот, наконец, все смогли своими глазами убедиться, для чего именно этот посох был нужен.

Только доли секунды хватило генералу, чтобы понять, что здесь творится что-то неладное. Как только он заметил летящую черную сферу, Виндсор со всей силы ударил посохом по каменному полу. Это была та же магия, которую совсем недавно использовал Вилсон. Но в сотню раз сильнее.

На этот раз ударная волна не обошла никого, все разом свалились на пол. Сайлент, не в состоянии управлять полетом, упал на бок, больно ударившись плечом. Льдина, не дающая ему двигаться, раскололась, ее осколки рассыпались по всему полу. Упал и Томас, завалился и Вилсон, так до конца и не сообразивший, что случилось. А черная сфера под воздействием магии наставника полетела вверх и ударилась в потолок, образовав заметную вмятину. По коридору расстелилась пыль.

– Что, мать вашу, здесь происходит?! – орал Виндсор. – Какого черта вы все творите! – он шел по направлению к Вилсону. Сайлент улыбнулся, соломенная шляпа наставника съехала на бок и теперь, в сочетании с дикими от злости глазами, он был похож на обезумевшего старого фермера. Но самому Виндсору, похоже, было не до смеха. Никто из учеников, собравшихся в коридоре, никогда не видел его таким взбешенным.

– Устраивать дуэли в стенах аббатства, да как додуматься можно было до такого? – кричал он, размахивая посохом.

Ученики поднялись на ноги, и те, которые просто смотрели, начали понемногу расходиться. Остались только четверо: Вилсон, Сайлент, Томас и Мэтью.

– Я так понимаю, в этом замешаны вы четверо? – спросил Виндсор. Ему никто не ответил.

Он посмотрел на вмятину в потолке. Похоже, это была не самая безопасная магия. И, если бы не наставник, стоящий в двух шагах, Сайлент придушил бы Томаса голыми руками.

– Кто из вас воспользовался черной магией? – Виндсор, похоже, знал, кто это был, но все же решил спросить.

Конечно же, ему никто не ответил. Все четверо смотрели на него, никто не собирался что-либо говорить.

– Знаете ли вы, что черная магия запрещена в стенах аббатства? – поинтересовался Виндсор. – Или вы думаете, что это так, игрушки? Вы сейчас не дома, вас не мама отчитывает! Да как вообще у вас мозгов хватило?!

Наставник не знал, что еще он мог сказать.

– Такого здесь еще никогда не было. За все те годы, которые я провел тут наставником, никто из учеников никогда не пользовался темной магией. По правилам за такое исключают. И если никто из вас не признается, исключат всех четверых.

Молчание было не долгим. Один из учеников вышел вперед.

– Это был я, – сказал Томас. – Исключите меня.

– Брайд предупреждала меня на твой счет, – Виндсор брезгливо посмотрел на чернокнижника. – Она говорила, что так может быть. Но я не думал, что все вот так, настолько… – он замолчал.

Молчание генерала было долгим. Все стояли и ждали его вердикта, никто не смел ничего говорить, ведь под раздачу мог попасть каждый.

Сайлент никак не мог понять, зачем Томас хотел вылететь из аббатства. Неужели он все это спланировал только для того, чтобы его исключили? И почему сам Сайлент никогда об этом не думал? Ведь он мог натворить что-нибудь еще в самом начале, год назад, мог вернуться домой, к Дайлин и жить нормальной жизнью… Хотя, вряд ли отец дал бы ему такую возможность. Сайлента передернуло. Он так давно не вспоминал о Дайлин. Почему-то сейчас она беспокоила его меньше, чем то, что вот-вот скажет Виндсор.

– Ты не будешь исключен, – генерал нарушил тишину. – Ты будешь наказан. Вы все четверо будете наказаны.

– Все четверо? – Мэтью ошарашено посмотрел на учителя.

– Да, все четверо. Или тебе есть что сказать?

– Нет, – промямлил маг.

– Вот и отлично. Сегодня все вы вечером явитесь в кабинет к Сэммюэлу. Я надеюсь, вы знаете, кто это, – Он посмотрел на Сайлента. Тот кивнул. – Хорошо. Вас ждет кое-что интересное. Вот там-то все вы и сможете продемонстрировать свое владение магией. А пока что идите по комнатам, и чтоб я вас не видел до вечера!

Виндсор развернулся и ушел. Томас и Вилсон не сказали друг другу ни слова. Они устали, им было не до вражды. Просто хотелось отдохнуть, хоть время только перевалило за полдень. Классовые уроки были утром. Ну, а раз Виндсор сказал, что до вечера их видеть он не хотел, значит, к нему на вечерний урок истории идти было не нужно.

– Классно ты его, – сказал Сайлент, хотя и понимал, что такого рода комплименты не заставят Вилсона чувствовать себя лучше.

– Ты же знаешь, что он притворялся. Крыса… – процедил Вилсон.

– Не важно. Он лежал.

Они зашли в комнату.

– Ха, – Вилсон завалился на кровать. – Я буду спать. Не знаю, что полоумный старик нам приготовил, но точно не, этот, не виноград с полей собирать.

– Все может быть.

***

– Томас, ты готов? – Брайд нетерпеливо теребила в руках какую-то безделушку.

– Да, да, – Томас выбежал из дому, на ходу одевая куртку.

– И как они тебе? – спросила Стефани, когда они подошли к городскому фонтану в назначенное время.

– По-моему, они жутко боятся меня, – насмешливо ответил Томас. – Я похож на демона?

– Не удивительно, – засмеялась леди Брайд. – Я описала тебя как демона. Пусть знают, что их ждет.

– Значит, вы не надеетесь, что я исправлюсь.

– Тебе не десять лет, – ворчливо заметила Стефани. – Если сам не возьмешься за ум, никто тебя не надоумит.

Они некоторое время стояли молча, ожидая, пока соберутся остальные члены группы. Но пока никого не было видно.

Томас огляделся по сторонам. Вокруг парил сумеречный туман, было темно и холодно, как ночью. Но и Томас, и Стефани, и остальные жители городка прекрасно знали, что именно в это время солнце было в зените, хотя ни один его луч не пробивался сквозь громадные деревья. Однако то, что сейчас был полдень, давало им большое преимущество над всеми теми, кого группа могла встретить по пути в Дэд-Хилл, город мертвых.

Большой, и когда-то очаровательный, фонтан уже давно не работал. Он служил всего лишь символическим центром поселения Вэйпроуз. По бокам от фонтана раньше стояли невысокие статуи представителей всех рас, входивших в Альянс: людей, гномов, эльфов и дворфов. Но теперь от этих статуй остались одни осколки, и ничего более.

Людей на улице было немного, большинство жителей покидали свои жилища только чтобы заглянуть в таверну на обед, а многие и попросту предпочитали целыми днями сидеть дома и только раз в месяц выходить за новыми припасами. Такова была жизнь в Вэйпроузе, и всем новичкам жить здесь было очень тяжело. Люди, приезжающие сюда, либо сходили с ума, либо уходили подальше от Сумеречного леса. Был еще и третий вариант – они попадали в лапы неизвестным тварям, обитавшим в округе. И тогда одним лишь богам известно, что с ними происходило.

– Что-то я никого не вижу, – сказал Томас. – Сколько еще должно прийти?

– Еще трое, – обеспокоенно ответила Стефани. – Джек, Юстас и Вэйнс.

– Может, испугались? – спросил Томас. Он уже не раз ходил со Стефани в походы, но этих имен еще не слышал.

– Новенькие, из Турмоила, – сказала Брайд. – Обученные и хорошо подготовленные. А вон и они.

К ним приближались трое закованных с ног до головы в доспехи мужчин. В руках каждого из них были тяжелые двуручные мечи. Чтобы унести на себе столько веса понадобилась бы недюжинная сила, которой, по всей видимости, у них было в избытке. Издалека можно было подумать, что все они братья, потому что выглядели одинаково.

– Так, так, хлопцы, – сказала Стефани, не успели они и подойти. – Разворачивайте свои бухты, так дело не пойдет.

– В чем дело? – спросил один из них.

– Вы что ж это, надумали по лесу в тяжелой броне лазить? По кустам, по ямам, по болотам, в конце концов? Нет, нет и еще раз нет. Либо вы все одеваете что-либо полегче, либо остаетесь здесь.

– Во те на, Стефани, – сказал второй. – А ты что, с этим малышом вдвоем пойдешь? – все трое засмеялись.

– Очень смешно, Юстас, – Брайд и не думала смеяться. – Ха ха ха, оборжаться. Да этот малой знает больше вас троих вместе взятых. Или ты думаешь, что если ты напялил на себя эти железяки, то ты теперь скалой стал или этой… как ее?..

– Стеной, – подсказал Томас.

Брайд кивнула.

– Ты утверждаешь, что он сильнее нас? – спросил Юстас. – Так давай я с ним, один на один. Что скажешь, малой?

– Ты с дерева рухнул, Юстас? – заорала Стефани. – Ты думаешь, что говоришь? Или тебе твой шлем мозги защемил?

– Да я и не против, – Сказал Томас, пользуясь тем, что все замолчали.

– Слушайте вы, все трое, я… – начала Брайд.

– Что ты сказал? – перебил ее Вэйнс. – Малой, а ну-ка повтори, что ты сказал! – он подошел ближе к Томасу. Вэйнс был на голову выше и в два раза шире.

– Я сказал, что я не против, – спокойно ответил Томас. – Хочешь дуэль, или как?

– Хо хо, послушай Брайд, что он несет! – смеялся Вэйнс, а с ним и все остальные. – Малыш дуэль хочет. Ты ему разрешаешь? – насмешливо спросил он.

– Так, пошли вон отсюда, вы трое! – закричала Брайд. – Убирайтесь в свой Турмоил и передайте Чендлеру, пусть пришлет кого-нибудь поумнее.

– Нет, стойте! – крикнул Томас. – Мне не десять лет, Стефани, ты сама сказала! Раз уж я такой взрослый, значит, сам решу, что и когда мне делать, – он подошел к Вэйнсу. – Я согласен.

Здоровяк улыбнулся.

– Тогда давай прямо сейчас, – сказал он. – Ты и Юстас.

– У меня нет оружия, – заметил Томас.

– Тогда возьмешь мое, – улыбнулся Вэйнс. Такая смелость его здорово заинтересовала. – Могу и броню тебе свою дать.

– Обойдусь, – сказал Томас. Он посмотрел на Стефани, но та молчала.

Конечно, она понимала, что у Томаса есть свои преимущества. Но все-таки леди Брайд чувствовала ответственность. Не перед новыми опекунами, которые сами едва могли за собой уследить. А перед родителями Томаса, погибшими, как она считала, по ее вине двенадцать лет назад.

– Давай Томас, наваляй этому верзиле, – Сказала Брайд. – Только быстрее, нам еще идти сегодня.

– До первого падения, – предупредил Вэйнс, отдавая Томасу свой тяжелый меч. – И чтоб никаких трупов тут. Ясно вам?

Они отошли друг от друга на приличное расстояние. Юстас так и не снял броню.

– За что деремся, парень? – спросил здоровяк.

– Мне нравится твой нож, – крикнул Томас.

– Договорились. Я возьму твой рюкзак.

Томас кивнул.

– Три… два… один… Начали! – скомандовал Вэйнс.

Первым начал двигаться Юстас. Он поднял меч и стал осторожно приближаться к Томасу, который стоял неподвижно.

– Боишься? – спросил Юстас.

– Еще чего, – улыбнулся Томас.

Когда Юстас приблизился на расстояние двух взмахов меча, Томас начал двигать пальцем по воздуху и через долю секунды из его руки вырвалось что-то напоминающее лассо. Петля попала прямо на меч противника. Юстас растерялся, однако быстро пришел в себя и попытался перерубить ее мечом, но веревка не рубилась, а только еще больше обвивалась вокруг меча.

Наконец, Томас резко потянул за магический канат и выдернул меч у противника. Тяжелое оружие с грохотом упало где-то позади Стефани.

– Думаешь, я не достану тебя голыми руками? – спросил Юстас. – Ошибаешься.

Томас только улыбался, стоя и наблюдая, как совсем беззащитный верзила стягивает с себя мешающую броню. Сейчас он, Томас, мог бы спокойно его добить, но тогда все окружающие лишились бы финального зрелища, которое он подготовил.

Пара фиолетовых сфер была запущена Томасом лишь для того, чтобы заставить Юстаса попятиться назад. Оставаясь только в льняных штанах и куртке, тот увертывался довольно ловко, как мячик, отскакивая от приближающихся сфер. И наконец, когда Томас уменьшил напор, Юстас достал из пояса тот самый нож, который Томас рассчитывал получить после битвы.

Он понемногу приближался к Томасу. Тот стоял неподвижно до тех пор, пока противник не подошел достаточно близко. Тогда Томас перекувыркнулся назад, быстро изобразил сложную руну и запустил в воздух огромный красный шар.

– Промахнулся! – крикнул Юстас и что есть мочи помчался к Томасу.

Добежать до парня ему так и не удалось. Шар, который запустил Томас, взорвался в воздухе, и вниз полетело сплошное огненное кольцо. Упав на землю и окружив Юстаса, кольцо вспыхнуло, и теперь противника Томаса окружала стена огня.

– Сдаешься? – крикнул Томас.

– Еще чего!

Юстас кинулся напролом и буквально пролетел сквозь огненный барьер. Теперь он стоял прямо напротив Томаса и уже замахнулся обратной стороной ножа, когда заметил, что парень приготовил для него новый сюрприз. Прямо в лицо Юстаса с грохотом врезалась черная сфера и откинула его назад в огненное кольцо. Огонь сразу потух и взгляду всех окружающих предстал Юстас, валяющийся на земле и скорчившийся от боли.

– Так! Все! Хватит! – крикнул удивленный Вэйнс, когда увидел, что Томас подошел к лежачему противнику.

– Спокойно, Вэйнс. Я только забираю свою награду, – крикнул Томас и взял из сжатых рук Юстаса фамильный нож.

– Ты убедился, громила? – спросила Стефани. Она была удивлена, встревожена и обрадована одновременно. – Может, теперь вы послушаете меня, снимете весь это маскарад и мы, наконец, пойдем в Дэд-Хилл.

– Не думаю, что Юстас сможет куда-то пойти, – встревожено сказал Вэйнс.

– Не беспокойтесь. Через полчаса будет как новенький, – Томас подошел к ним.

– Не знаю, где ты этому научился, парень, но это… впечатляет.

– Что я говорил вам, леди Брайд, – улыбнулся Томас. – Может, самое время и вам научиться читать?

Глава 4 - Паладин

Сэммюэл вышел из аббатства. Сегодня был довольно-таки нежаркий день, паладин как раз комфортно чувствовал себя в плаще и сапогах. Было ясно и тепло, и вот именно такую погоду учитель ненавидел. Он часто думал о том, как угораздило его, большого любителя дождя, поселиться здесь, в Гринбелте, хотя родина его находилась далеко отсюда, на Больших болотах. Но Сэммюэлу нравилось преподавать, и он никогда бы не променял свою работу на дождь. Ведь дождь – просто вода.

Он пытался вспомнить расписание. Какой именно ученик должен сейчас прийти? Сайлент или Август? Или, может быть, кто-то из первогодок?

Подойдя к дереву, возле которого обычно начинались уроки, Сэммюэл увидел Августа. Это был ученик третьего года, вполне способный. Не такой способный, как Сайлент, конечно. С Сайлентом они уже давно опередили программу, а этот… С ним все шло по плану. Не так интересно. Да и тем более, Сайлента, в отличие от Августа, интересовали разные аспекты помимо магии и рукопашного боя. Сэммюэл чувствовал себя не просто учителем, а кем-то вроде старшего брата. Он никогда не привязывался к ученикам, да и вообще всегда вел себя профессионально. Ведь он был единственным учителем в Кирке, который действительно учился сам, чтобы впоследствии учить других. И в этом он преуспел.

Но, несмотря на это, Сайлент нравился ему больше всех остальных учеников. И он идеально подходил для класса паладинов.

– Здравствуйте, учитель, – поздоровался Август.

– Добрый день, – Сэммюэл улыбнулся. – Готов?

– Да.

– Отлично. Помнишь, я говорил, мы сегодня будем проходить магию воскрешения?

Август кивнул.

– Хорошо. Тогда я, пожалуй, начну с самого главного. Что такое воскрешение вообще?

– Ну, это когда умерший человек оживает. Так?

– Не совсем. Это оживление любого существа, не только человека. Но только при условии, что душа его все еще не покинула тело.

– Вы верите в душу? – удивленно спросил Август.

– Так это проще всего называть, – объяснил учитель. – На самом деле, я думаю, это не совсем та душа, о которой твердят церковники. Это – тот самый невидимый источник энергии, который дает нам силу для жизни и магии.

Август ничего не сказал.

– Запомни. Когда тело получает ранения, именно эта энергия восстанавливает его. Быстро или медленно, но так это работает. Ты уже знаешь, энергия не бесконечна. И чем ее больше, тем быстрее восстанавливаются физические повреждения.

– Да, нам рассказывали на алхимии. Зелье здоровья восполняет энергию для восстановления тела. А зелье магической силы восполняет другую энергию, которая нужна для магии.

– Верно. Когда кто-то умирает, это значит, что его тело получило слишком сильные повреждения. А энергии, чтобы восстановить его, не хватило. Душа опустела.

– И зелье не поможет.

– Нет, потому что для восстановления нужен полный запас энергии, который ни одно зелье обеспечить не может. Душа должна заполниться полностью. Мгновенно. И такого эффекта можно добиться только двумя видами магии. Первая – это магия воскрешения, подвластная паладину. Для её применения понадобится большое количество магической энергии, которую паладин трансформирует, то есть превращает, в жизненную, передавая умершему существу. Это – то, что мы будем учить.

– А вторая? – спросил Август, жадно глотая каждое слово учителя.

– А вторая – магия священника. Она отбирает немного жизненной энергии самого священника, затем количество этой энергии увеличивается за счет магической.

– И какая лучше?

– Священника, – Сэммюэл задумался. – Определенно, священника. Они никогда не рвутся в атаку, а являются больше защитниками, восстанавливая энергию и воскрешая павших бойцов. Поэтому собственная жизненная энергия для них не так важна, ведь они не получают повреждений. А магической энергии тратится в разы меньше, чем у паладина.

– Жаль.

– Для паладина эта магия не основная, а экстренная. И в обычном бою, лучше ей не злоупотреблять, а помнить об ограниченном запасе энергии.

– И сколько моей энергии нужно для воскрешения? – cпросил Август.

– Я думаю, половина. Что-то около того, – Сэммюэл посмотрел на ученика серьезно. – Но самое главное не это. Бывают такие ситуации, когда умирают близкие друзья, родственники и тому подобные люди, которых просто не можешь не попытаться воскресить. И тут нужно помнить два простых правила. Во-первых, правило пяти минут. Спустя пять минут после смерти, воскресить уже невозможно. Никого. И никакая магия этого сделать не сможет. Душа покидает тело, и наполнять уже нечего.

– Ясно. А второе?

– А второе еще проще. Никогда не пытаться воскресить людей, которые просто не могут выжить.

– Что это значит? – не понял Август.

– Это значит, что если у человека в животе сквозная дыра размером с мою голову, то воскресив его, ты только продлишь ему мучения. А еще может быть, если человек просто умирает от старости или после долгой болезни. Это не имеет смысла. Через минуту или через час он все равно умрет.

– А сколько раз можно воскресить одного человека? – спросил Август.

– Один и не больше.

– А это как-то влияет на его последующую жизнь?

– Абсолютно никак. Жизненная энергия универсальна. Поэтому, кто бы ее ни дал, она никогда не даст никаких плохих… эээм… результатов.

Ученик молча смотрел на учителя. Похоже, что вопросы закончилось. Сэммюэл вздохнул. Он бы с радостью рассказал о том, какие истории происходили с ним самим. Сайлент бы обязательно спросил такое. А вот Август…

– Если вопросов нет, можем приступать к практике. Я прихватил с собой зелье, так у нас будет больше попыток.

– А кого будем воскрешать?

– Животных, – Сэммюэл увидел радостное выражение лица ученика.

Он научил учеников убивать своих врагов и делать это без малейших колебаний. Такова была его работа. А работу Сэммюэл любил.

***

Учитель уже ждал их у двери своей комнаты. Сегодня на нем был привычный для всех наряд – черный плащ и сапоги с высокими каблуками. Учитель окинул взглядом всех четверых и улыбнулся. Казалось, ничто и никогда не может испортить его настроение.

– Рад, что вы пришли, – сказал он. – По правде говоря, это должен был делать я. Но, раз уж вы провинились, – он пристально посмотрел на Сайлента. «Что ж ты так, мой ученик?!» – говорил его взгляд. Юному паладину внезапно стало очень стыдно. Ведь Сэммюэл не раз повторял Сайленту, что в стенах школы нельзя пользоваться магией.

– Я вкратце объясню, что вам нужно делать. Как все вы знаете, на территории аббатства есть шахта. Ведь знаете?

Ученики кивнули. Все они представляли, что их заставят работать на кухне, чистить картошку или что-то в этом роде. Но все было не так просто.

– Вам нужно пойти туда, найти кобольдов и напомнить им, что они задолжали нам медь уже за два месяца, – Сэммюэл хмыкнул. – Обычная история. Эти твари никогда ничего не делают вовремя.

– И как мы должны это сделать? – спросил Томас.

– Как угодно. Уговаривайте, бейте, угрожайте, убивайте… – серьезное выражение лица учителя подтверждало: он не шутил. – Ты ведь хорошо владеешь магией, Томас? Вот там и покажешь, насколько ты хорош, – Сэммюэл выдержал паузу. Ученики смотрели на него со страхом в глазах. – Вы, наверное, еще ни разу не встречали кобольдов. Жутко противные и недружелюбные существа. Сильные, но туповатые… Вам все ясно?

Никто не двинулся, никто не издал ни звука.

– Замечательно, – Сэммюэл показал рукой на выход к лестнице. – Вперед.

– Вы не идете с нами? – спросил Мэтью.

– Нет, не иду, – с этими словами Сэммюэл открыл дверь своей комнаты. – У вас есть время до рассвета, иначе на этом ваше наказание не закончится. И благодарите богов, что вас не исключили. Особенно ты, Томас, – он зашел и закрыл дверь.

– И что нам теперь делать? – спросил Мэтью. Он был напуган больше остальных.

– Не тупи, – ответил Томас. – Идти на шахту.

Чернокнижник первым пошел к лестнице. И все, как заколдованные, последовали за ним.

Сайлент не мог понять, почему их отправили ночью, а не днем. Конечно, время суток внутри шахты не имело никакого значения. Может быть, это было как-то связано с распорядком дня самих кобольдов, а может – с чем-то еще. Все познания в магии Сайлент, да и, наверное, остальные его одногодки использовали только на территории аббатства с учителями. Он никогда еще не участвовал в настоящем бою. И Сайлент очень боялся того, что драка все-таки завяжется. Как Сэммюэл мог вот так вот просто отправить их в шахту, без специальной подготовки? Почему он не пошел с ними? Знает ли Виндсор о том, что четверо учеников пошли к кобольдам без учителя? Эти и многие другие вопросы мучили его, пока он шел к шахте мимо привычных и знакомых кустарников северной территории аббатства. Они с Вилсоном часто бывали у шахты, но внутрь им, разумеется, заходить было нельзя. Там обычно никого не было, а недалеко были раскиданы большие и увесистые камни. Рядом с шахтой росли высокие роскошные деревья, которые в жару замечательно укрывали от солнца. Камни возле шахты были тем самым местом, где друзья чаще всего проводили свободное время за книгой, или практикуя магию, вдали от посторонних глаз.

На улице было светло, полный месяц светил, казалось, ярче, чем обычно. Сегодня вечером они должны были идти в Нодал, но из-за дуэли Виндсор вряд ли разрешит пойти туда в ближайшее время. Свободные сутки раз в неделю, а их угораздило провиниться прямо перед ними.

– Наверное, Шерпел подумает, что мы больше не придем, – задумчиво сказал Вилсон.

– Да ладно тебе, никуда она не денется, – Сайлент улыбнулся. Он как раз только что о ней вспомнил. – А вот подружки ее вряд ли еще придут.

– Хех, – Вилсон то и дело оглядывался по сторонам. Они с Сайлентом немного отстали от Томаса и Мэтью, так что те вряд ли могли их сейчас слышать. – Ты, это, заинтересовался ее подружками?

– Как я мог ими заинтересоваться? Я их ни разу не видел.

– А Дайлин? Разве она уже тебя не ждет? – спросил Вилсон.

Сайлент ничего не ответил. Последнее письмо от Дайлин он получил два с половиной месяца назад. Конечно, она писала, что ждет его, что страшно соскучилась и тому подобное, но Сайлент всегда любил накручивать себя безо всякой причины. Он был уверен, что Дайлин не дождется его, если это вообще можно было так назвать. Три года – очень большой срок для того, чтобы сохранить что-то, чего в общем-то и не было.

– Все зависит от нее, – сказал Сайлент после минуты размышлений.

– Хех, – снова повторил Вилсон. – Все зависит от тебя. И эти самые, подружки Шерпел… я думаю, мы с ними увидимся… потом, когда нас отпустят. Так что держи себя в руках.

Сайлент улыбнулся.

– Хорошо, – сказал он.

Впереди показался первый увесистый валун. Сайлент с Вилсоном никогда не бывали здесь ночью, поэтому не сразу узнали местность. Но камень означал, что шахта уже близко. Мысли Сайлента переключились с дел любовных на дела военные. Он вспомнил, что ничего не умеет.

– Я надеюсь, Сэммюэл знает, что делает, – сказал он, когда они подошли к остановившимся Томасу и Мэтью.

– Он просто решил нас напугать, – сказал Томас, глядя на вход в шахту.

Это был широкий и высокий проем в горе, старый и неровный, он был похож на какие-то заброшенные катакомбы, в которых должны были жить страшные пауки-мутанты.

Прямо в том месте, где стоял чернокнижник, начинались рельсы, которые уходили вглубь пещеры. Может быть, когда-то по ним ездила телега, но сейчас они уже настолько просели, что их едва было видно из-под земли.

– Я думаю, – продолжил Томас, – мы просто поговорим с главным кобольдом, он пообещает нам что-то, и мы вернемся домой.

– Да, скорее всего, так и будет, – согласился Сайлент и поймал недовольный взгляд Вилсона. Мол, чего ты с ним соглашаешься? – Я хорошо знаю учителя. Он не стал бы подвергать нас реальной опасности.

Томас, как и до этого, пошел первым, за ним последовал Сайлент, потом Вилсон, и замыкал цепь Мэтью. Они медленно заходили в шахту, оставляя позади себя слегка колышущиеся на ветру кусты и деревья. Впереди была кромешная темнота.

– Мы не взяли факелы, – сказал Сайлент, когда уже перестал что-либо различать. – Я думал, здесь есть освещение.

– До самой шахты еще прилично идти, а кобольды наружу никогда не выходят. Зачем им свет? – объяснил Томас.

– Тогда как нам идти дальше? – спросил Мэтью.

Томас не ответил. Никто не видел, что именно он сделал, но через несколько секунд с его руки полился свет, как будто чернокнижник лил воду из кувшина. Светящаяся жидкость заструилась вниз, а затем собралась в одну большую каплю, которая напоминала круглый кусок холодца. Пещера начала приобретать тускло-фиолетовое очертание. Все было как в тумане.

– Пошли, – скомандовал Томас и пнул этот диковинный источник света ногой. Тот подпрыгнул как мячик и медленно покатился вперед по рельсам, оставляя за собой яркий фиолетовый след.

– Круто! – восхитился Мэтью, не сводя глаз с «капли».

Но Вилсон не считал, что это круто. Он начал выводить какую-то свою руну и вскоре его правая рука стала излучать яркий светло-голубой свет. Мощный луч светил на метры вперед, затмевая фиолетовое свечение.

– Если ты хочешь израсходовать всю свою магическую энергию – дело твое, – усмехнулся Томас и пошел дальше. – Но я бы на твоем месте не стал.

– Спасибо за подсказку, – буркнул Вилсон, но свет не убрал. Уж лучше было остаться без энергии, чем согласиться с тем, что чернокнижник прав.

Вскоре спуск стал намного круче. Томас, не обращая внимания на свет Вилсона, поднял с земли свой шар и понес его в руках. Аббатская территория осталась далеко позади, не было слышно ни ветра, ни криков совы. Только усиливающийся холод и полная тишина, которую нарушали неуверенные шаги четырех учеников.

***

– Вроде все, – сказал Сэммюэл самому себе.

Ближайшие три дня у паладина не было уроков. Наконец-то он мог себе позволить съездить в Нодал.

Все необходимые вещи влезли в один небольшой рюкзак, который легко можно было закрепить на лошади. Еще пару часов – и Сэммюэл будет дома. С женой и дочкой, которых не видел уже больше месяца.

Когда учитель собирался выходить и проверял, ничего ли он не забыл, дверь со скрипом открылась, и в дверном проеме появился силуэт, который нельзя было не узнать. На пороге стоял Виндсор.

– Ты их отправил? – спросил наставник.

– Да. Они только ушли.

– Как думаешь, справятся? – поинтересовался Виндсор.

– Не слишком ли жестокое наказание ты им дал? Кобольды все-таки.

– Эти тупые твари ни на что не способны.

– Да, но их там много, – Сэммюэл вспомнил свой первый поход в шахту с кобольдами. Это было около десяти лет назад, неподалеку от Нодала. – И ведь мы оба знаем, что руду им никто не отдаст. Нужно было идти самим.

– Успокойся. Ты сам говорил, что Сайлент – твой лучший ученик.

– Лучший не значит, что он все умеет. Он проучился немного больше года. Основное еще впереди.

– Это верно.

– Тогда скажи, кто тебя надоумил.

– Арни, его отец. Он был здесь пару недель назад. Прискакал ночью. Специально, чтобы сын его не видел, – Виндсор вздохнул и сел на стул, наблюдая за тем, как Сэммюэл перебирает какие-то стопки пергамента.

– И зачем он это сделал? – удивился Сэммюэл.

– Таков Арни. Он считает, что его приезд может выбить сына из колеи. Тем более, когда ожидается такое событие.

– Разведчики уверены в своих словах? – Сэммюэл резко прекратил сборы и сел напротив Виндсора. В глазах его читалось волнение.

– Они вышли из Горящих степей несколько недель назад и обошли Аплейк через крепость Грохерим.

– Тогда почему их не встретили в Аплейке?

– Болвар посчитал, наши не успеют.

– Так ведь оттуда до Гринбелта идти всего ничего.

– Болвар знает, что делает. По крайней мере, он в этом уверен, – сказал Виндсор. И судя по его интонации, сам наставник не был уверен даже в собственных словах.

– Тогда чего ты боишься, Виндсор?

– Они набирают армию по пути сюда. И, насколько я понимаю, их цель – Турмоил.

– Что-то здесь не так. Такая армия, хоть и настолько большая, не сможет взять Турмоил.

– На их стороне друиды, – напомнил Виндсор.

– Друиды всегда были на их стороне, – заметил Сэммюэл. – На нашей они тоже есть.

– Да, наши прохлаждаются за тысячи роудов отсюда, на Клэмдорпе. Им никак не успеть.

– А как же порталы?

– Могли бы. Но не станут. Ты ведь видишь, в каком состоянии Альянс. Никто не хочет нам помогать. Кроме, разве что, дворфов.

Сэммюэл задумался. Наставник был прав. Теперь людям уже никто не хотел помогать.

– И дело даже не в этом нападении, – продолжил Виндсор. – Это показуха. Но нужно срочно что-то делать. Высылать дипломатов, созывать правителей, укреплять союз. Потому что следующее нападение мы вряд ли выдержим.

– Когда они явятся? – спросил Сэммюэл.

– Скоро. В худшем случае, пройдут первое дерево Гринбелта уже через неделю. И я боюсь за лагерь Исткэмп. Там ведь совсем никого нет.

– Им там нечего делать. Кроме пилорамы в Исткэмпе ничего нет.

Виндсор промолчал. Действительно, за лагерь можно было не волноваться.

– Башня магов? – спросил он.

– Может быть, – согласился паладин. – Но это еще день пути от Исткэмпа.

Они оба молчали еще несколько минут, размышляя о том, куда именно сможет дойти приближающаяся армия Орды.

– В любом случае, – Виндсор встал со стула, – планировать защиту – не наше дело.

– Я надеюсь, Кирк не потащат в битву.

– Я взял с Болвара обещание, – сказал Виндсор, открывая дверь.

– Этот тип редко выполняет свои обещания, – Сэммюэл злобно фыркнул.

– Этого я и боюсь, – наставник вышел, дверь за ним негромко закрылась.

***

Становилось холоднее, и сырость чувствовалась все отчетливее. На всех развилках компания учеников ориентировалась только на старые рельсы, которые кое-где были погнуты, а кое-где и вовсе прерывались. Чем ниже они спускались, тем гуще становился туман.

Никто ничего не говорил, они шли молча и сосредоточенно, все были готовы к тому, что из-за угла вот-вот набросится какая-то страшная тварь и захочет порвать их четверых на мелкие кусочки.

Сайленту казалось, что они шли уже несколько часов. Этот поход чем-то напомнил ему отъезд из Гоута – он все больше отдалялся от того, что было привычным и знакомым, не зная даже, как долго еще предстоит идти.

– Впереди что-то есть. Потуши свет, Вилсон, – скомандовал Томас.

Вилсон не стал спорить и убрал свет. «Капля» Томаса тоже погасла. И только в полной темноте остальные смогли увидеть, как впереди мелькает что-то темно-оранжевое и тусклое. Скорее всего, это горел факел.

– Похоже, дальше будет светло, – предположил Мэтью. Мысленно все с ним согласились.

– Если там мы встретим кобольдов, вы не должны показывать свой страх, – тихо сказал Томас. – Мы пришли за рудой, нам не нужны бои, помните?

– Можно подумать, ты сам не боишься, – злобно буркнул Вилсон.

– Разумеется, боюсь, – сказал Томас таким тоном, будто говорил это каждый день, и всем это было давно известно. – Но я умею скрывать свой страх, а вот ты, похоже, нет.

Вилсон уже хотел было принять это как личное оскорбление и что-то ответить, но Сайлент сильно пнул его в бок.

Они неспешно пошли дальше. Оранжевый свет приближался. Это действительно оказался факел, но поблизости никого не было. Через пару десятков метров был установлен еще один, за ним еще и еще: это был хорошо освещенный коридор, по которому часто ходили. Но сейчас здесь не было ни души. Ни человеческой, ни кобольдской, если душа у них в принципе имелась.

Вспоминая курс истории, Сайлент понял, что раньше он никогда и ничего не слышал о кобольдах. Но, судя по всему, Томас и Вилсон, а может быть даже и Мэтью, знали, о ком идет речь. Паладин не удивился знаниям своего друга, ведь тот почти всю жизнь прожил у шахты. А вот Томас, похоже, знал все на свете.

Чернокнижник снова остановился.

– Слышите? – спросил он.

– Слышим что? – не понял Вилсон.

– Стук. Вибрация. Где-то рядом идет работа.

Сайлент прислушался. И действительно: издалека доносился едва уловимый стук. Как будто кто-то стучал камнем о камень.

– Они там, – предположил Мэтью.

– И их там много, – заключил Томас.

– Что будем делать? – Мэтью нервно посматривал на своих одногодок.

– Пойдем туда, разумеется, – Томас снова пошел первым. Все остальные двинулись за ним.

Пройдя еще дальше по коридору, они очутились у входа, за которым располагался самый настоящий грот. Здесь было довольно светло, хотя и дымно, повсюду были расставлены какие-то странные приспособления, которые никто из учеников до этого не видел. Неподалеку от места, где они остановились, были свалены старые полуразвалившиеся телеги, доверху набитые медной рудой, которая как раз ожидала переработки в печах аббатства. И руда эта давно должна была быть на поверхности, как утверждал Сэммюэл.

Но кроме разбросанной руды, кроме телег и прочего инвентаря, пещера кишела маленькими и сгорбленными существами. Ни одно из них не было достаточно близко, чтобы Сайлент мог его рассмотреть. Хотя того, что он увидел, было достаточно для осознания всей их омерзительности. Сморщенная темно-бурая шкура, длинный крючковатый нос, маленькие, почти незаметные глазки, которые издалека казались просто крошечными черными точками на буром лице. Одеты кобольды были во всевозможное тряпье, которое никак нельзя было назвать одеждой.

И все они были заняты своим делом. Многие, держа в руках кирки с себя размером, долбили стену пещеры, периодически перебирая и откладывая в телеги небольшие куски медной породы. Некоторые возились у каких-то больших металлических аппаратов, что-то крутили и нажимали. А остальные кобольды, которым не досталось ни то, ни другое, ходили с телегами и собирали всю медь, которую находили. Все были при деле, никто не прохлаждался, никто не отдыхал.

– Интересно, а они вообще когда-нибудь отдыхают? И что они едят? – спросил Сайлент. Но никто, даже Томас, не знал ответа на его вопрос.

В пещере было очень шумно. Стоя рядом, ученики с трудом могли расслышать друг друга. Ну а кобольды, если у них вообще имелись уши, не только их не слышали, но и, казалось, не замечали. Уж слишком они были увлечены своей кропотливой работой.

– И что теперь? – спросил Вилсон.

– Надо найти главного, – сказал Сайлент.

– Но как? – Вилсон кивнул в сторону кишащей кобольдами пещеры.

Сайлент не нашел, что ответить. Все эти существа были настолько одинаковы, что разобрать, кто из них кто, было невозможно. Он не был уверен в том, что они вообще понимают язык людей.

– Нужно как-то привлечь их внимание, – сказал Томас после долгих минут размышлений. Ни один кобольд их все еще не заметил.

– Покричать им? – Мэтью засмеялся.

– Можешь попробовать. Но я думаю, нужно запустить какой-нибудь безобидный фейерверк, чтобы они его наверняка увидели. Только так, чтобы они не подумали, что мы хотим их прикончить.

Сайлент пожал плечами. Ни одна магия из его личного арсенала не позволяла добиться такого эффекта.

– Мэтью, давай ты, – сказал Томас.

– А что я?

– Ты у нас маг, правда? Запусти что-нибудь огненное и красивое.

– А что я могу запустить?

– Ну тебя ж учили чему-то твои, гмм, учителя. Вот и стрельни в потолок чем-нибудь ярким.

Мэтью растерялся. Он начал что-то негромко перечислять, видимо, вспоминая свои магии. Наконец, он определился.

Небольшой огненный шар вылетел прямо из ладони мага и полетел высоко в потолок. Ударившись о твердую горную породу, шар с треском раскололся на несколько частей, которые лишь слегка хлопнули, как петарды малышей дворфов.

Никто не обратил внимание на произошедшее. Кобольды по-прежнему усердно работали, не подняв и головы.

– Слабовато, – сказал Вилсон. – Давай я попробую.

– Я не думаю, что… – начал Томас свою язвительную шутку, но священник не стал дожидаться ее конца.

Вилсон быстро завертел руками, и из них с огромной скоростью вылетела синяя светящаяся сфера, которая угодила в то же место, куда и огненный шар Мэтью. На этот раз, звук столкновения со стеной был намного громче, с потолка даже посыпались маленькие камушки. Один из них угодил ничего не подозревающему кобольду в макушку. Но тот лишь поднял голову, посмотрел вверх и, ничего не увидев, продолжил работу. Как и все его сородичи. Снова никакой реакции.

– Я понял, в чем дело, – Томас улыбнулся. – Они слишком тупы для того, чтобы это привлекло их внимание. Нужно действовать жестче.

Он вышел вперед и стал рисовать в воздухе очень сложную руну. А когда он, наконец, закончил, все стали наблюдать за тем, как уже знакомая черная сфера понеслась в потолок.

Сайлент моментально вспомнил, что в прошлый раз случилось с потолком в аббатстве, но что-то менять было уже поздно. Черная сфера угодила точь-в-точь в выбоину, оставшуюся после магии Вилсона.

По пещере пошла вибрация, все затряслось, как при землетрясении. Сверху, прямо на кобольдов и их телеги, посыпались куски потолка, всмятку раздавливая все, что было у них на пути. Появилась трещина, и с каждой секундой все больше и больше камней сыпалось вниз.

Кобольды, как бы тупы они ни были, начали разбегаться во все стороны, издавать громкие и низкие звуки, которые могли означать только одно – панику. Они пытались схватить руду, пытались спасти какие-то механизмы и попадали под тонны безжалостной породы, которая сыпалась сверху.

Сначала четверо учеников не поняли, что произошло. Камнепад был только там, в большой пещере. Там же, где они стояли, ощущалась только сильная вибрация. Первым опомнился Мэтью. Когда кобольды все-таки разобрались с тем, что им нужно было делать, все уцелевшие понеслись к единственному выходу из пещеры. Толпа напуганных существ, размахивая кирками, бежала прямо на провинившуюся четверку. И Мэтью крикнул:

– Бежим!

Они мчались по коридору с факелами, спотыкаясь на невысоких кочках. И у них была на то причина. Ведь паникующая толпа кобольдов бежала намного быстрее, чем могло показаться. Шум падающей породы остался где-то позади. Казалось, что разрушения не выходили за пределы той большой пещеры.

Так показалось Сайленту. Так, судя по всему, показалось и кобольдам. Их торопливые шаги позади начали замедляться.

– Они что, остановились? – спросил Сайлент, сбавляя темпы.

– Да какая разница, побежали отсюда! – крикнул запыхавшийся Вилсон.

Ученики уже прошли коридор с факелами, тоннель резко пошел вверх, и бежать стало тяжелее. Вилсон снова использовал магию, чтобы осветить путь. Сейчас, когда они торопились, это было как раз кстати.

– Почему они не бегут за нами? – продолжал удивляться Сайлент. Его бег, как и бег остальных, начинал переходить в быстрый шаг.

– Это действительно подозрительно, – отозвался Томас.

Пройдя пару развилок, они все-таки решили передохнуть. Кобольды за ними не гнались, разговаривать, после случившегося, пожалуй, было незачем. Да и шахта, вроде как, дальше большой пещеры не разрушалась.

Сайлент чувствовал, что что-то не так. Такие вот предчувствия спасали его еще с детства. Тогда это помогало избежать смешных наказаний. Но теперь они находились глубоко в горе, а где-то позади них были паникующие, а сейчас, может быть, уже и разъяренные кобольды, которые были у себя дома.

– Они у себя дома! – выпалил Сайлент.

– Объясни, – не понял Томас.

– Кобольды здесь живут, они знают все тоннели, как свои пять пальцев. Ну, или сколько у них там. И, скорее всего, они хорошо видят в темноте.

– Да, вот только они слишком безмозглые для того, чтобы предпринять что-нибудь на самом деле стоящее.

Никто ему не возразил. И уже через пару минут, все четверо поняли, что сильно недооценили кобольдов.

Со стороны пещеры до них донесся звук падающего камешка. И снова тишина.

– Вы слышали это? – спросил Сайлент. Томас кивнул, остальные молча всматривались в освещенный Вилсоном тоннель. Но там никого не было.

– Убери свет, – сказал Томас. Вилсон послушался.

– Наверное, это издалека, – предположил Мэтью.

– Нет, – уверенно, но тихо заявил Томас. – Вилсон, когда я скажу – делай магию света и направляй в тоннель.

Молчание следовало воспринимать как согласие.

Прошло какое-то время. Сайлент изо всех сил пытался услышать в тишине хоть малейшие колебания. Но колебаний не было, только едва уловимое дыхание его спутников.

– Давай! – громко сказал Томас спустя минуту молчания.

Свет быстро рассек густой туман и взору учеников предстал кобольд, судорожно заслоняющий глаза маленькой бурой рукой… или лапой.

– Что вам нужно? – спросил он на чистом человеческом безо всякого акцента. Его громкий и низкий голос неприятно сотрясал воздух. Кобольд убрал руку и на людей уставились два маленьких злобных глаза, которые на свету были похожи на бусинки. – Вы разрушили гром’скерр!

Что такое гром’скерр, догадаться было не трудно.

– Мы от Виндсора. Нам нужна руда, – первым опомнился Томас.

– Старый окопскер не получит ни грамма! – прорычал кобольд.

– Мы так ему и передадим, – дрожащим голосом сказал Мэтью.

– Нет, не передадите, – кобольд звучал убедительно.

– Что это значит? – спросил Вилсон.

– Вы умрете за гром’скерр, и окопскер Виндсор никогда больше не сунется в наши владения!

Да, слова кобольда звучали убедительно. Но еще более убедительными были тихо подошедшие к нему другие кобольды с кирками наперевес.

– Побежали! – крикнул Вилсон.

Но долго бежать им не пришлось. С другой стороны уже подошла другая компания кобольдов, настроенная так же воинственно, как и первая.

– Они боятся света, – тихо сказал Томас, повернув голову к Сайленту.

– Эй, Вил, используй свет, – Сайлент передал другу.

Никакой команды к бою не прозвучало. Кобольды беспорядочно ринулись, злобно размахивая кирками. Если бы Сайлент когда-нибудь услышал такую историю, он бы долго смеялся, представляя себе этих неуклюжих коротышек с большими кирками. Но сейчас, когда они были окружены, смеяться совсем не хотелось.

В воздухе запахло магией и поджаренными кобольдами. Сферы беспорядочно летали в разные стороны. Синие, желтые, красные и фиолетовые, все они находили свои цели. Узкий тоннель залился светом магии, но кобольды не отступали, а наоборот, только сужали круг вокруг учеников.

– Делайте всем щит! – крикнул Томас.

Сайлент, не медля, послушался и, в первую очередь бросил щит на Томаса, к которому кобольды подошли ближе всего. Вилсон справился сам и помог Мэтью. Через несколько мгновений все четверо были окружены едва видимой аурой защиты.

Сайлент ждал новых указаний. Удерживая два щита, использовать магию для него было практически невозможно. Он огляделся по сторонам и побежал за первым попавшимся оружием. Следующий по курсу кобольд получил увесистый удар киркой по голове, но его это ни капельки не остановило.

Послышался стук кирок о тупой предмет – это Вилсон и Сайлент пытались без помощи магии не подпустить кобольдов. Уклоняясь от ответного удара, Сайлент не смог попасть в голову и ударил кобольда в область живота. Кирка проткнула существо насквозь, оно только дернулось и упало, выронив оружие.

– Бей в живот! – крикнул он.

Еще несколько проткнутых кобольдов. Казалось, что их количество бесконечно. Или просто магия действовала на них не так, как ожидалось.

– На счет три все бежим за мной! – крикнул Томас. – Проверьте щиты!

Пока Сайлент пытался понять, был ли у чернокнижника его щит, он прослушал весь счет и, в конце концов, услышал только:

– Три.

Размахивая киркой, паладин двинулся за Томасом сразу после Вилсона. Свет священника замерцал и погас.

Сайлент ничего не видел, он только чувствовал, как кирки бьются о его щит. Он бежал на голос Томаса, который что-то невнятно кричал. Рыки и хрипы кобольдов были слишком громкими. Создавалось впечатление, что они вчетвером попали прямо в аббатскую мясорубку, большую, которая могла перемалывать мясо вместе с костями. Все хрустело и ломалось. И Сайленту оставалось только надеяться, что это «хрустят» переломанными костями не его спутники. Протиснувшись на несколько шагов вперед, паладин в кого-то врезался. В человека.

– Еще раз, насчет три, – это был Томас, который кричал изо всех сил.

Послышался громкий гул, что-то сильно гудело. Потом на секунду все, абсолютно все затихло, и еще через мгновение, тишину прервал громкий грохот.

– Три! – услышал Сайлент и побежал вслед за Томасом. Вилсон, который до этого был между ними, отошел в сторону, его крики Сайлент отчетливо слышал.

С потолка что-то посыпалось. «Снова камни», – догадался паладин. Он бежал за Томасом, путь был расчищен, ни одного кобольда с момента последнего «три». Зато, Сайлент хорошо чувствовал, как об уже ослабевший щит ударяются камни, сыплющиеся с потолка.

Он снова натолкнулся на Томаса.

– Стой! – крикнул Чернокнижник.

Сразу за его криком, сзади послышался крик Вилсона. Но это были не слова. Что-то случилось. Сайлент рад бы был кинуться туда, но он даже не мог четко сообразить, куда именно. Он окончательно перестал ориентироваться в том, где и как находится. Пытаясь куда-то пойти, паладин то и дело натыкался на стены.

Все затихло. И вот, наконец, сзади появился источник света. Это Томас снова использовал свою магию света. Сайлент еще какое-то время ничего не видел, но потом его взору открылось реальное положение вещей.

Он стоял спиной к свету и к Томасу, лицом к другой стороне тоннеля, которая теперь полностью была завалена горной породой – крупными и мелкими камнями. Судя по всему, кобольды остались за этой новой стеной. Сайлент осматривал камни сверху вниз. И тут он увидел Вилсона, который неподвижно лежал совсем рядом с завалом.

– Вилсон! – крикнул Сайлент. Но друг не отзывался.

Сайлент подбежал к нему и проверил пульс. Вилсон был жив, просто без сознания. Тогда он принялся откапывать осевшую пыль и землю. Он откопал одну ногу, та была целая. А вот вторая была придавлена. Но не камнем. А старой рельсой.

– Томас, помоги его вытащить! – крикнул Сайлент.

– Так ты его не вытащишь. Или еще и тебя завалит, – сказал Томас, подойдя ближе.

– Ты предлагаешь его тут оставить? – Сайлент начинал понимать, почему Вилсон так недолюбливал этого чернокнижника.

– Нет, у меня есть идея получше. Сделай ему щит!

– Зачем ему щит?! – Сайлент все еще копал землю, пытаясь сообразить, как достать ногу. Но порода была слишком твердой. Он пожалел, что выкинул кирку.

– Делай щит! Быстро!

Сайлент, абсолютно ничего не соображая, все-таки повиновался.

– Стань за мной и приготовься бежать!

Паладин сделал так, как велел Томас. А после этого наблюдал, как чернокнижник долго и старательно выводит в воздухе уже знакомую руну.

– Ты что с ума сошел?! – крикнул Сайлент. – Ты же его добьешь! И нас вдобавок!

Но, уже собравшись толкнуть Томаса, Сайлент все-таки понял, что тот хотел сделать.

Черная сфера вылетела из его рук и устремилась прямо в Вилсона. Его, окруженного щитом, сначала ударило в стену камней, потом откинуло в потолок и выбросило в паре шагов от Томаса.

– Отлично, понесли его, пока тут все не развалилось, – Сайлент подбежал к Вилсону проверить, все ли с ним в порядке. Священник еще был окружен слабым щитом. – Давай быстрее, Томас!

Но Томас не отзывался. С потолка падали мелкие камни, в любой момент вся шахта могла окончательно завалиться. Сайлент обернулся. Томас стоял и ошарашено смотрел на него, как будто не понял, что произошло. Он упал сначала на колени, а потом и полностью свалился на землю.

Сайлент подскочил к нему. Томас тоже лежал без сознания.

Вибрация прекратилась, пыль мягко легла на землю, все снова затихло. Сайлент сидел совсем один, окруженный фиолетовым свечением. Его друг лежал без сознания, скорее всего, с поломанной ногой. Томас, единственный, кто вообще мог правильно соображать в этой ситуации, тоже отключился и рухнул, как какое-то бревно. И не хватало чего-то еще. Или кого-то еще…

Послышались многочисленные удары по каменной стене, перекрывающей тоннель. Сайлент совсем забыл про кобольдов. А ведь эти ребята были у себя дома.

– Где, черт возьми, Мэтью? – пробормотал Сайлент.

***

Сэммюэл тихо прикрыл дверь, чтобы никого не разбудить. Он плотно поужинал и решил выйти прогуляться. Дом его семьи в Нодале стоял совсем недалеко от озера. Ночью здесь всегда было тихо, можно было услышать только негромкие всплески рыбы.

Паладин взял удочку. Он всегда любил рыбалку, но в последние годы ему так редко удавалось выбираться за пределы Кирка. Сэммюэл даже подумывал о том, чтобы уйти из аббатства. Хотя уж слишком он любил свою работу.

Он думал об Орде, которая приближалась к границам королевства. Все произошло так быстро и неожиданно, что Сэммюэл даже не успел это как следует обдумать. Благо, его не вышлют на войну силой, ведь его должность давала ему защиту. Паладин любил магию, но не любил войну. Он восхищался красотой природы, ему нравилось разгадывать загадки Террестриала, а вот кровавое месиво никогда не было ему по душе в отличие от многих других умелых бойцов.

За время его работы в Кирке, Сэммюэла лишь один раз отсылали в бой в составе отряда из учеников и учителей аббатства. Виндсор тогда еще только вступил на должность и как раз принял к себе совсем молодого паладина, разглядев его талант. А уже через полгода им пришлось идти в Горящие Степи – именно оттуда, как и сейчас, приближались отряды Орды. Они шли напролом, даже не обходя пограничные посты людей, поэтому их нападение было обречено на неудачу. Аббатские воины прибыли почти к концу битвы. И вместо того, чтобы использовать свою силу, уничтожая врагов человечества, Сэммюэлу пришлось пытать тех, кто остался в живых. Три дня как в бреду. Бесконечные пытки, черная магия, огромное количество зелий – все это паладин никогда не забудет. Он даже подумывал о том, чтобы сложить летопись. Но все как-то не находилось времени.

Поплавок резко дернулся и утонул. Сэммюэл поднял удилище и потянул на поверхность большую по ощущениям рыбу.

– Сэммюэл! – паладина позвал знакомый голос. Но это была не жена. И не дочка. Это был полковник МакБридж.

Вот уж кого он не ожидал увидеть.

– МакБридж? – Сэммюэл от удивления послабил нить, и рыба сошла с крючка.

– Именно! – радостно кивнул тот. – Рад тебя видеть.

Полковник был старше паладина на шесть лет. Но выглядел он превосходно. МакБридж всегда умел держать форму, он был человеком с ног до головы военным.

Сэммюэл не видел старого приятеля уже пару лет, хотя МакБридж тоже жил в Нодале. Но за это время он совсем не изменился – все те же короткие черные волосы, ни одного седого волоска и радостная улыбка на лице. Казалось, ничто и никогда его не беспокоит.

– Что-то случилось? – спросил Сэммюэл, складывая удочку.

– А для того, чтоб я пришел, должно что-то случиться?

– Нууу…

– Хотя ты вообще прав. Только что прибыли разведчики с Красных земель. Ордынцы уже вышли из Грохерима.

Сэммюэл ничего не сказал. Он ожидал такого развития событий. Все ожидали.

– Но дело даже не в этом, – добавил МакБридж.

– А в чем еще?

– Были замечены еще два отряда. Они идут с восточного побережья.

А вот это уже было неожиданно.

– Мы уязвимы, как гномики на лесной полянке. У нас есть защита хоть где-нибудь? – вопрос был скорее риторический.

– Сейчас поздно об этом думать, – заметил полковник.

– Но ты пришел не для того, чтобы сообщить мне об этом, да? Я ведь и так бы все узнал.

– Ты прав. Мне сказали, что ты в Нодале. И я подумал, что будет лучше, если ты сам все скажешь Виндсору, чтобы мы не посылали гонца.

– Скажу что?

Улыбка исчезла с лица полковника. Он посмотрел на Сэммюэла и сказал то, что паладин больше всего боялся услышать.

– Болвар приказал Кирку в полном составе прибыть сюда. Вы вступаете в битву.

Глава 5 - Любовник

– Мам, ты готова? – Сайлент заметно нервничал, то и дело поправляя куртку. Ему казалось, что она сидит криво.

– Нужно набрать воды! – крикнула мать со второго этажа.

Сайлент покорно взял ведро и вышел на улицу. И он даже был рад, что все это немного оттянулось. У него еще было время, чтобы взять себя в руки.

Торн Снейкс, мужчина, которому едва перевалило за сорок, из-за какого-то разногласия покинул Турмоил. Он прослужил в королевском элитном отряде чуть более пяти лет, но настолько привык к городу, что жители Гоута слабо себе представляли, как этот человек вообще с ними уживется. Снейкс приехал со своей семьей – дочерью Дайлин и второй женой Мэри. И, несмотря на то, что Мэри и Дайлин не были родственниками, они были очень похожи, как мать с дочерью.

Семья приехала пару дней назад и заняла дом покойного лекаря Берта. Сайлент, как и сейчас, шел за водой, задумавшись и размахивая пустыми ведрами. Он ничего не знал о приезжих, но они сразу бросились ему в глаза. Она бросилась ему в глаза.

Луч света в темном царстве, яркий огонек в мрачном лесу… Она настолько выделялась из серой и грязной Гоутской толпы, что ему казалось, будто она даже оставляет после себя светящийся след. Невысокого роста, с прямыми и длинными каштановыми волосами, невероятно милым лицом… Этот образ, эта первая встреча, первое впечатление, все это прошло длинный путь в голове Сайлента и, казалось, навсегда засело где-то очень глубоко. И, даже если бы очень хотелось извлечь его оттуда, любые попытки были бы обречены на провал. Конечно, чувства имеют свойство остывать. Но этот момент не забудется никогда.

Сайлент приближался к ним. Они еще не заметили его, а он как баран, не отрываясь, смотрел на нее, будто она была памятником великому рыцарю. И вот ее взгляд переключился на него. Эти зеленые глаза точно владели неведомой магией, которую никак нельзя было отразить. Он и не хотел ее отражать. Мысли отключились, он продолжал таращиться, не обращая внимания на то, что происходило вокруг.

– Привет, – сказала она, слегка улыбнувшись. И, разумеется, этот голос только закреплял ее великолепие.

Сайлент не очень понял, что произошло. Она поздоровалась с ним и пошла дальше. Может быть, она просто не могла остановиться, и ей нужно было следовать за отцом и мачехой. Может быть, она поздоровалась из приличия. А может быть, ее просто напугал его ошарашенный, и в то же время очарованный взгляд.

Он не ответил, потому что не смог. Не смог выговорить ничего членораздельного.

Семья Снейксов, казалось, совсем не расстраивалась из-за того, что им пришлось переехать в самую чащу Гринбелта. Наоборот, они выглядели счастливыми, и воспринимали это все как большое приключение. Они смеялись и веселились даже тогда, когда выносили из дому старый и вонючий хлам лекаря, а это было не самым приятным занятием. Эти люди были другими. Эти люди были живыми, в отличие от всех тех, кого вот уже четырнадцать лет знал Сайлент.

На следующий день Снейксы пригласили несколько семей на ужин. И семья Сайлента была тоже приглашена. Видимо, Торн знал его отца. Сайлент два дня просидел не выходя из дому. Он боялся, что снова встретит Дайлин, она поздоровается с ним, и ему придется гадать, зачем она это сделала. Он боялся испортить первое впечатление о себе. А теперь, когда они с матерью (отца, естественно, не было) собирались к Снейксам, он беспокоился и о том, что его мать слишком уныла для таких людей, как эта вот семья.

– Я тебя прошу, мам, – повторял Сайлент перед выходом, – не испорти все, ладно? Это очень важно.

Она улыбнулась и кивнула.

– Тебе не стоит так волноваться, – сказала она. – Просто веди себя как обычно. И потом у тебя не будет проблем.

Сайлент не понял, что она имела в виду. Да и в голове его совершенно не было места для невразумительных и бесполезных советов матери, которая всегда говорила такими вот загадками. Судя по всему, она его либо не слушала, либо просто не понимала. Ведь этот ужин был самым важным событием в его жизни. А она отнеслась к этому как к очередному поводу вставить любимые нравоучения.

Они вышли из дому. Солнце должно было спрятаться за горизонтом уже через час. На улице было очень душно. Все указывало на то, что в скором времени пойдет дождь. Первый в этом году.

***

– Томас, очнись, – Сайлент то и дело оглядывался, боясь увидеть силуэты озлобленных кобольдов с кирками. – Очнись, слышишь?

Он тряс чернокнижника, кричал, дал тому пару пощечин. Но ничего не помогало. Сайлент понятия не имел, что произошло с парнем. А нести два бессознательных тела у него не хватило бы сил.

Кобольды могли появиться в любой момент. И появись они прямо сейчас, эти твари бы с легкостью одержали победу. Они и так бы ее одержали, если бы Томас не владел черной магией. Скорее всего, сейчас кобольды пинали своими маленькими ножками бедного Мэтью, который не смог убежать.

Было темно. Свет Томаса погас, а своей подобной магии у Сайлента не было. Все, что он мог сейчас делать – это продолжать сидеть над чернокнижником, пытаясь привести того в чувства. Но даже это не получалось.

Он перебирал в голове руны, пытаясь придумать, что лучше всего и дольше всего будет освещать тоннель. Но ничего не приходило на ум. Паладин – командный класс, он не может действовать в одиночку. Ему всегда нужна помощь. Или, вернее, он сам всегда выступает в роли помощника.

Сайлент встал. Все тело онемело, нужно было немного размяться. Сделав пару аккуратных шагов, он подвигал ногами и осмотрелся. Но было слишком темно, чтобы что-то увидеть.

Шагнув назад, Сайлент почувствовал под ногами что-то круглое и скользкое. Он чуть было не упал, но смог-таки удержать равновесие.

– Это еще что такое? – спросил он самого себя.

Руки нащупали холодный предмет, который по ощущениям напоминал колбу. Сайлент потряс ее и услышал тихое бульканье жидкости. Это на самом деле была колба. Но что было в ней? И откуда она тут взялась?

Сайлент, недолго думая, изобразил руну паладинского молота и дотронулся до колбы правой рукой. Сосуд слегка засветился, а затем свет погас. Но этого мгновения было достаточно для того, чтобы увидеть цвет жидкости. Он был синим.

Паладин задумался. Он мало разбирался в алхимии и знал только одно зелье, которое обычно имело синий цвет. И это было зелье восстановления магической энергии. Но почему эта колба валялась тут, рядом с Томасом? Кто ее выронил? Сам Томас? Откуда бы он ее взял?

Еще некоторое время подумав, Сайлент понял, что у него было только одно объяснение. Томас потерял сознание, потому что перестарался с магией. И, скорее всего, чернокнижник достал зелье, но не успел принять его. Других вариантов он не видел.

– Томас? – Сайлент на всякий случай проверил, не очнулся ли тот. Но ответа не последовало.

Паладин нашел руками голову Томаса и приподнял ее. Потом он открыл колбу, раскрыл рот чернокнижника и начал заливать в него синюю жидкость. Все это делать было очень неудобно, Томас был тяжелым, а попасть туда, куда нужно, было практически нереально. В этот момент Сайлент впервые в жизни пожалел, что у него не три руки.

Он не знал, вылил ли все зелье, но проверить это сейчас не мог. Продержавшись в таком положении настолько долго, насколько это вообще было возможно, Сайлент опустил Томаса на землю. Паладин понятия не имел, сколько нужно было ждать. Но выбора не было.

Спустя пару минут чернокнижник зашевелился. Он что-то невнятно промямлил и пошевелил руками, будто пытался что-то найти.

– Где колба? – спросил он.

– Ты уже выпил зелье, – сказал Сайлент. – Я влил его в тебя.

– Догадался, значит.

Паладин ничего не ответил. Он ждал, пока Томас окончательно придет в себя.

Чернокнижник снова зашевелил руками, и спустя мгновение тоннель опять озарился тусклым фиолетовым светом, который на этот раз показался очень ярким.

Сайлент прищурился. Томас выглядел так, будто он просто спал, и теперь вот кто-то пришел и разбудил его посреди ночи.

– Ты в порядке? – спросил Сайлент.

– В полном, – Томас приподнялся. – Где Мэтью?

– Я не знаю. Похоже, он остался за стеной. Думаешь, нужно вернуться и проверить?

– Если он остался там, мы ему уже ничем не поможем, – Томас потер глаза.

На этот раз паладин был с ним полностью согласен.

– Твой дружок все еще в отключке?

Чернокнижник встал и, пошатываясь, прошелся.

– Моя идея сработала? – спросил он.

– Да. Нужно выходить отсюда. Как его нести? – Сайлент надеялся, что Томас владеет чем-нибудь наподобие левитации.

– Руками, – Томас все еще нетвердо стоял на ногах. – Дай мне пару минут.

Через некоторое время он уже был готов не просто идти, а еще и нести бессознательного Вилсона. Они шли медленно, останавливаясь при каждом шорохе. Кобольды могли выйти с любой стороны, и двум ученикам нужно было быть готовыми к внезапной атаке. Но таковой не произошло.

– Чем его кормят? – раздраженно спросил Томас, когда они остановились, чтобы немного передохнуть. – Теперь понятно, почему он не успел вовремя выбраться. Он весит как мы с тобой вместе взятые.

– Перестань ворчать, – сказал Сайлент. – От этого он легче не станет.

Томас не отвечал.

– Лучше скажи, откуда ты знаешь черную магию? В аббатстве такому не учат.

– Это имеет какое-то значение?

– Я здесь, в этой пещере, но я даже не знаю, кто ты такой и откуда.

– Лучше тебе этого не знать, – тихо сказал Томас.

– Ты ведь специально нарушал правила, чтобы тебя выгнали, – заметил Сайлент. – Зачем?

Томас молчал.

– И где ты взял зелье? Купил? – Сайлент не унимался. – Такое не продается в Нодале.

– Что ты хочешь от меня? – спросил Томас, когда они снова двинулись в путь.

– Я хочу знать, кто ты.

– Такой же человек, как и ты.

Сайлент понял, что все вопросы бессмысленны. Чернокнижник не хотел ничего говорить, и Сайлент никак не мог его заставить. Поэтому дальше они шли молча.

Впереди показался свет. Сайленту казалось, что в пути они провели целую вечность.

– Пришли, – сказал он.

– Похоже, на улице уже светает. Мы успели как раз к утру, – заметил Томас

Глоток свежего воздуха был для Сайлента как глоток пресной воды для путника в пустыне. Запах сырости сменился запахом деревьев, дул легкий утренний ветерок. И, как и сказал Томас, солнце уже начинало показываться из-за горизонта.

Они положили Вилсона на траву, а сами сели рядом.

– Сходи, позови кого-нибудь, – сказал Томас. – Я подожду здесь.

– Почему я?

– Потому что я и так достаточно сделал для твоего дружка.

Сайленту нечего было сказать. Он пошел к аббатству. Нужно было найти кого-нибудь из учителей.

В аббатстве было на удивление шумно. Перед входом стояла какая-то старая телега, похожая на ту, на которой Сайлент ехал в Нодал. Неподалеку, к дереву была привязана белая лошадь Сэммюэла. Странно, ведь учитель всегда отводил ее в конюшню. И куда это он вообще ездил?

Сайлент в недоумении зашел внутрь. Люди ходили туда-сюда по коридорам. Не спали даже первогодки, занятия у которых обычно начинались после обеда. Неужели все узнали, что они разрушили шахту, и теперь торопились туда?

Первым из тех, кого хорошо знал Сайлент, ему попался Виндсор. Тот бросил взгляд в сторону Сайлента, но ничего не сказал и даже не остановился.

– Учитель Виндсор! – окликнул его паладин.

– Да. Эээ. Что такое? – Виндсор застыл на месте. На его лице прекрасно читалось волнение.

– Мы вернулись из шахты.

– Да, да, молодцы, подойдите быстро в круглый зал, – Виндсор растерянно посмотрел на ученика. – А где остальные?

– Вилсон без сознания. Нужна помощь лекаря. А Мэтью пропал.

– Как это пропал? – теперь было видно, что наставник полностью сосредоточился на разговоре.

– На нас напали кобольды. Мы с Томасом в порядке, Вилсону нужна помощь, он без сознания. А Мэтью, похоже, не смог убежать.

Виндсор выругался.

– Сэммюэл! – крикнул он. Учитель как раз проходил мимо.

– Что такое? – Сэммюэл уставился на Сайлента. Похоже, он совершенно забыл, что недавно отправил четырех учеников в шахту.

Сайлент снова вкратце объяснил, что произошло.

– Пошли, – сказал учитель. – Мы разберемся, Виндсор.

Они вышли из аббатства и быстрым шагом, почти бегом, пошли к шахте.

– Послушай, Сайлент, – начал Сэммюэл.

– Мы разрушили шахту, – признался тот. Но, видимо Сэммюэла волновало не это.

– Пустяки, – сказал он. – Все аббатство отправляют на битву. Вот, что важно.

– На какую битву? – не понял Сайлент.

– Сейчас мы починим твоего друга, вернемся в круглый зал, и Виндсор все расскажет. Вы как раз вовремя.

Сайлент лишился дара речи. На какую такую битву могли отправить аббатство? Ведь сам Сэммюэл не так давно рассказывал, что учителя и ученики аббатства в боевых действиях не участвуют. Только в самых крайних случаях. Одно дело – толпа кобольдов с кирками. Но армия врага – это ведь совсем другое. Они и здесь умудрились потерять одного из своих. Что же будет там, где бы это ни было? Вопросы терзали юного паладина, но что-либо спрашивать сейчас он не стал.

Они подошли к шахте, и здесь их ждал еще один сюрприз. Вилсон, все так же без сознания лежал там, где Сайлент с Томасом его и положили. А вот чернокнижника поблизости не было.

***

Такого шикарного стола Сайлент еще никогда не видел. Именно таким он всегда представлял королевский обед. Разнообразные овощи и фрукты, которых он раньше никогда не пробовал, салаты, изысканные блюда… Но лучше всего украшал праздничный стол поросенок, который приготовлен был как-то по особому. От аппетитного запаха у голодного Сайлента закружилась голова.

Еще больше она закружилась, когда он снова увидел ее. В праздничном платье, сшитом Турмоильскими эльфами, она выглядела просто сногсшибательно. В ее волосах блестели серебристые заколки, а еще ярче сверкали сами глаза. Она была рада всему, что происходило. Казалось, будто у нее всегда такое яркое и праздничное настроение. Дайлин Снейкс наслаждалась каждой секундой этой жизни.

Сайлент засмотрелся и налетел на Курта, своего соседа. Тот что-то невнятно буркнул и пошел к столу. Когда Сайлент поднял глаза, Дайлин уже исчезла, как будто ее здесь и не было.

Стол Снейксы накрыли на улице. Дождь к вечеру так и не пошел, небо было практически ясным, да и толпу такую даже в большом доме уместить было бы непросто. К невысокому деревянному забору прикрепили факелы, неподалеку потрескивал костер. Все приглашенные были в прекрасном настроении. К вечеру Снейксы созвали практически всю деревню. Всего гостей было больше пятидесяти человек. И это из тех, кого увидел Сайлент. По просьбе Торна, все, кто мог, принесли музыкальные инструменты. Похоже, намечались еще и танцы.

Сайлент упустил из виду Дайлин, а теперь еще и маму. Парень понятия не имел, куда ему садиться. Он немного потоптался на месте, потом сделал пару шагов назад и замер.

– Привет, – окликнул его голос, как ему казалось, он узнал бы из тысячи.

Дайлин каким-то образом оказалась позади него. Он слышал, как она ровно дышит ему в затылок. По телу пробежали мурашки.

– Привет, – он обернулся. Она стояла совсем рядом. Сайлент шагнул назад. Он боялся, что эти глаза его обездвижили.

– Меня зовут Дайлин, – сказала она. Судя по всему, она заметила, что Сайлент ее побаивается. Девушка улыбнулась.

– Да, я знаю, – парень попытался улыбнуться в ответ, но готов был поспорить, что выглядел так, будто на него только что упало бревно.

Дайлин продолжала смотреть на него. Улыбка не сходила с ее лица.

– Ты не сказал, как тебя зовут, – наконец промолвила она.

Сайлент готов был сам ударить себя бревном. Он как баран забыл представиться.

– Я Сайлент, – сказал он.

– Очень приятно, Сайлент. Пошли, покажу тебе, где сесть.

Как завороженный, он пошел за ней, пробираясь между людьми, которые что-то оживленно обсуждали, время от времени прерывая разговоры громким и веселым хохотом. Теперь его мало волновало все, что происходило на этом празднике. Заиграла какая-то музыка, местный пекарь начал петь заводную мелодию… Но Сайлент этого практически не слышал. В его голове все еще звучали слова Дайлин. И ему казалось, что он пошел бы за ней даже в костер. Хотя нет, в костер, может быть, и не пошел бы.

Она указала ему на свободное место. Рядом уже сидела мама Сайлента и разговаривала с Леприкой, своей подругой. Снейксы заранее продумали все так, чтобы гости сели с теми, с кем им было бы удобнее всего. Или просто так совпало.

Сайлент сел. Он сказал что-то вроде «спасибо», потому что другого выдавить из себя просто не смог. Оставалось только надеяться, что в более спокойной обстановке, ему все-таки удастся нормально познакомиться с Дайлин. И точно не сегодня.

– Я подам тебе знак.

От неожиданности у Сайлента перехватило дух. Это была Дайлин. И она прошептала это ему прямо на ухо. Мурашки снова пробежали по спине. Их было так много, что некоторые перебежали даже на шею. Он замер и напрягся, чтобы ничего не упустить.

– После этого, через несколько минут выходи из-за стола. Я буду ждать тебя за домом, – сказала она.

Сайлент, наконец, переварил все, что она сказала. Он кивнул и обернулся. Но Дайлин рядом не было.

Все уселись за стол. Торн Снейкс поднял кубок с вином.

– Наш переезд в Гоут был неожиданным, – начал он речь. – Я много думал о том, куда ехать, и уверен, что принял правильное решение. История моей семьи берет начало не в Турмоиле, а именно здесь, в самом сердце Гринбелта. Поэтому я рад, что, спустя столько лет, мы вернулись сюда. Я рад, что здесь мы можем чувствовать себя как дома. И я бесконечно рад тому, что вы приняли нас как своих. Поэтому я поднимаю этот кубок за всех вас. За жителей Гоута!

Все дружно закричали «Ура!», музыканты выпили и продолжили играть музыку. В Гоуте было весело, как никогда.

А вот Сайленту было не до веселья. Мало того, что он абсолютно не понимал, зачем его позвала Дайлин, так он еще и не знал, что ей говорить. Все те мысли, все те фантазии, которые накопились с момента их первой встречи, все заготовленные речи – все исчезло, испарилось, улетучилось, не оставив и следа здравого рассудка. Он чувствовал себя заморским овощем.

– Сайлент! – его позвал сидящий рядом Курт, в которого еще недавно он так благополучно врезался. – Сайлент! Ты чего сидишь вялый такой? Почему ты не пьешь? Тебе налить вина?

Курт был человеком не большого ума, ему было чуть более двадцати пяти, но Сайленту этот тип всегда нравился. Курт часто нес непонятный бред, его мало кто воспринимал всерьез. Но сейчас он угадал. Сайленту просто необходимо было немного вина. Иначе от напряжения он бы скоро развалился.

– Да, немного, – Сайлент покосился на маму. Та сидела и болтала с Леприкой, не обращая на сына ни малейшего внимания.

Хотя отец и разрешил Сайленту пить вино, мама всегда была против. А сейчас, когда Арни не было в деревне, главной была она.

Выпив, Сайлент сосредоточился. Он быстро отыскал взглядом Дайлин. Она сидела практически напротив и о чем-то оживленно болтала с Гоутскими девчонками. Те были явно рады приезду новой городской подружки, ведь она могла им столько всего рассказать. Но на Сайлента Дайлин не обращала никакого внимания. Может быть, она просто решила так неудачно пошутить?

Время шло, было сказано еще два тоста, от вина Сайленту захотелось спать. Он практически ничего не съел, все продолжал ждать сигнала от Дайлин. Но Дайлин то ли забыла, то ли не хотела его подавать. Мысли парня начали возвращаться к нему. Он вспомнил несколько заготовленных фраз и пытался соединить их в одну большую речь.

Многие уже наелись и пустились в пляс. Сайлент посмотрел на танцующего Курта и улыбнулся. У этого тугодума все было так просто. А вот ему, Сайленту, приходилось сидеть, ждать сигнала и думать о том, что говорить. Тем более, Дайлин, скорее всего, просто решила подшутить над ним.

Сайлент повернулся к столу, и улыбка покинула его лицо, будто ее там никогда не было. Дайлин смотрела прямо на него. Он смотрел в ответ, не в силах отвести взгляд. И вот он, сигнал. Она подмигнула. Все было так просто.

Затем Дайлин что-то сказала девочкам и вышла из-за стола. Она подошла к отцу, что-то шепнула и ему, а потом скрылась за углом дома. Это была не шутка. Теперь она действительно ждала его.

Сайлент собрался с мыслями, силами и своими мурашками. Он встал, обошел стол и пошел за Дайлин. Вдалеке от праздника было темно, луна скрылась за плотными облаками, которые затянули все звездное небо.

Дайлин ждала его возле задней калитки.

***

Неизвестность терзала изнутри. И чего-нибудь толкового никто пока не сказал. Они с Сэммюэлом принесли Вилсона в аббатство, а затем учитель ушел, не сказав ни слова. Все молчали. Жители аббатства только носились туда-сюда, а паладин за ними наблюдал.

Спустя какое-то время в комнату, куда Сайлент с Сэммюэлом положили Вилсона, прибежал Артриус. Паладин знал его, он был учителем алхимии. Ужасно неприятный ворчливый старик, который, казалось, всей душой ненавидел Кирк и все, что там находилось. Но сейчас даже компания Артриуса была намного привлекательней, чем одиночество в неизвестности.

– Что с ним произошло? – спросил Артриус, осматривая Вилсона. Его голос отдавался неприятным эхом.

– Что-то с левой ногой. Ее защемило рельсой.

– Боги, парни, где вы умудрились найти рельсу?

Сайлент ничего не ответил, посчитав вопрос риторическим. Артриус достал из сумки большой бутыль с красной жидкостью, бинты и еще какое-то растение.

– Алоэ быстро сработает, – алхимик говорил скорее с самим собой, нежели с Сайлентом. – На, оторви-ка немного бинта.

Сайлент с трудом оторвал полоску бинта и протянул Артриусу.

– Ты что, палец перевязывать собрался? – алхимик одарил его гневным взглядом. – Давай, не жалей!

Он зубами открыл бутыль, понюхал находящуюся в нем жидкость и промочил ею бинт. После этого, он надломал лист алоэ.

– Подыми штаны, – приказал Артриус. Сайлент послушался.

Их взору открылась рана Вилсона. Это был вовсе не перелом. В ноге была здоровенная, но вроде как неглубокая дыра. Священник умудрился проткнуть ногу.

– С ним все будет в порядке? – спросил Сайлент, наблюдая за тем, как алхимик выжимал алоэ и заливал рану красной вязкой жидкостью.

– Не сомневайся, – буркнул Артриус. – Давай-ка, открой ему рот.

Сайлент проделал то же самое, что и недавно предпринял с Томасом. Артриус снова что-то невнятно пробурчал и влил изрядное количество жидкости в Вилсона. Тот поперхнулся.

– Сейчас должен очнуться, – сказал Артриус, закрывая бутыль. – А где-то через час болеть будет меньше. Хотя, времени совсем нет.

– Нет времени для чего? – спросил Сайлент.

– Мы скоро выдвигаемся.

– Куда?

- На границу с Красными землями, – Артриус положил все в сумку. – Нужно пополнить запасы зелий. Поможешь мне? – спросил он.

Сайлент кивнул.

– А как же Вилсон?

– Пусть лежит здесь. В родных стенах не заблудится.

Они вышли и направились в комнату алхимика. Там, как и всегда, неприятно пахло. Артриус сметал с полок буквально все, что видел. И вскоре его сумка была доверху наполнена стеклянными сосудами.

Пока они собирались, алхимик все-таки снизошел и попытался вкратце объяснить ученику, что происходило. Сайлент узнал, что к землям королевства приближалась армия Орды. Разведка точное количество отрядов не докладывала, но слово «очень много» подняло небывалую панику. Болвар, военный советник короля, созвал все отряды и направил навстречу Орде. Турмоил связался с дворфами, те обещали прийти на помощь, но уже было слишком поздно. И если они подоспеют к середине битвы, это будет просто невероятное везение.

Два обычных отряда и королевский элитный были высланы из Турмоила позавчера ночью. Еще четыре собирались в Нодале, именно к ним должны были примкнуть все учителя и ученики Кирка, не считая первогодок. Один отряд из Аплейка должен был пойти параллельно Орде другой дорогой, чтобы обрушиться на них сзади. На словах все это звучало оптимистично, но, на самом деле, насколько понял Сайлент, число отрядов Орды превосходило их не менее, чем в два раза.

Сайлент с Артриусом поспешили в круглый зал, где все уже собрались в ожидании речи Виндсора. Тот вышел все с тем же взволнованным выражением лица и рассказал приблизительно то, что Сайлент только что услышал от Артриуса.

– Нас совсем немного, но король рассчитывает на нас, – добавил Виндсор. – Я заверяю вас, что в самое сердце боя нас никто не отправит. Скорее, мы будем служить как вспомогательный отряд. Основная задача магов – отвлекать внимание противника, пускать в ход так называемый «туман войны». Воины должны будут забирать с поля боя раненых соратников. Чернокнижники – за вами также отвлечение внимания. Используйте импов и все то, чем наградили вас боги. Пусть у этих тупоголовых глаза разбегаются! – Виндсор задумчиво перевел дыхание. – Что же касается паладинов и священников – наша роль здесь самая важная. Магия лечения и воскрешения – вот наше основное оружие. Никакой атаки, никаких лишних шагов. Лечите и воскрешаете. Только это и ничего более! Не забывайте, что энергия не бесконечна. И никакого героизма. Слышите все? Никакого героизма, это касается и учителей и, тем более, учеников!

Виндсор говорил еще с полчаса. Он уверял всех, что в Нодале им будет выдана броня и оружие. Он рассказывал о местности, на которой, по подсчетам разведчиков, им придется встретить врага. После этого Сайлент перестал его слушать. Он раздумывал о том, какую роль он сам сыграет в этом бою. Ведь он остался совсем один, несмотря на то, что все жители аббатства выглядели как никогда сплоченными. Его лучший друг лежал сейчас с серьезной раной. Мэтью, скорее всего, остался в пещере. И вряд ли маг вообще был жив. А куда делся Томас, так и осталось загадкой. Все сводилось к тому, что чернокнижник просто убежал. Ведь он давно хотел это сделать, а шанса лучше, чем в такой суматохе, нельзя было и придумать.

Когда Виндсор закончил речь, он приказал всем ученикам собраться у своих классовых учителей, при этом поручив своих собственных Хаусу, классовому учителю магов.

– Где Вилсон? – Сайлент не заметил, как Виндсор подошел к нему.

– Ранен.

– О, боги, бой еще не начался, а он уже ранен. Где он, как скоро оправится?

– Я не знаю, Артриус залатал его, как мог. Он остался в комнате. Здесь, на первом этаже.

– Приведи его сюда в любом виде! – грозно приказал генерал. – Нам очень нужны священники.

Сайлент вышел из зала и пошел туда, где они с алхимиком оставили Вилсона.

– Сайлент, что, черт возьми, происходит? – Вилсон сидел на столе, держась за больную ногу.  Было видно, что у священника накопилась целая куча вопросов. Но сейчас совсем не было времени для того, чтобы на них отвечать.

– Идти сможешь? – только и спросил Сайлент.

– Это вряд ли, – Вилсон взглядом показал на ногу. Сквозь бинты проступила кровь. Или это было зелье. В любом случае, прошло слишком мало времени.

– Мы выдвигаемся в Нодал, – сказал Сайлент. – Винсдор приказал привести тебя в любом состоянии. Так что, придется как-то добраться до телег.

– Телег? Каких телег? – Вилсон в недоумении смотрел на него. Точно так же, наверняка, выглядел и Сайлент, когда только вышел из пещеры и увидел Виндсора. – Что случилось? Куда мы собираемся?

– Все объясню по дороге. Нет времени.

Кое-как они вышли на улицу. Все уже были здесь и усаживались в повозки. У ворот аббатсва стоял Виндсор и что-то кричал, махая руками. Сайлент задумался о том, как старому наставнику вообще хватало сил.

Одна за другой, повозки с обитателями аббатства выехали за ворота. Сайлент сидел с Вилсоном и еще какими-то ребятами. Несмотря на все, он был рад, что Вилсон был здесь, с ним. И сейчас его мало волновало то, куда пропал Томас. Чернокнижник вполне мог позаботиться о себе. Томаса не волновало ничего, кроме его собственной персоны. Он плевал на войну, плевал на королевство, плевал даже на тех, с кем прожил больше года. Томас ушел, дезертировал, и вряд ли Сайлент его еще когда-нибудь увидит.

Они добрались до Нодала на удивление быстро. Вилсон все еще морщился от боли, когда колеса повозки наскакивали на кочки, но все же было видно, что чувствует он себя намного лучше. Киркцы остановились, не доехав до центра поселения. Впереди что-то снова прокричал Виндсор. Все начали вылезать и разминать ноги. Здесь они должны были встретиться с отрядами из Турмоила и Нодала.

– У вас есть время отдохнуть, – объявил Виндсор, когда все, наконец, твердо стояли на земле.

Сайлент посмотрел на небо. Было пасмурно, но дождь вроде не собирался.

– Генерал Виндсор! – все ученики затихли и услышали громкий голос приближающегося к ним человека.

– Полковник МакБридж! – Виндсор радостно вышел вперед.

– Виндсор, старый ты пердуняка, как же я рад тебя видеть! – МакБридж радостно пожал руку наставнику.

– Потише, МакБридж, здесь же ученики мои все-таки, – сказал Виндсор.

– Ах, да, прости.

– Где остальные? – спросил Виндсор.

– Отряды Болвара должны вот-вот подойти. Арни куда-то отлучился.

Задумавшийся Сайлент очнулся, услышав знакомое имя. Неужели ему не послышалось? Он сказал Вилсону, что скоро вернется и направился к Виндсору и МакБриджу.

– Учитель Виндсор, – начал он. – Я услышал, что…

– Ты все правильно услышал. Твой отец здесь. – Виндсор впервые за сегодня улыбнулся.

МакБридж довольно хохотнул и посмотрел на Сайлента.

– Конечно, здесь, где ж ему еще быть? Старина Арни всегда рвется в бой, – сказал он.

***

Первая капля дождя коснулась земли. Но Сайлент не обращал внимания на дождь. Он смотрел на Дайлин, пытаясь представить, зачем она его позвала. В мыслях все было мутно. Наверное, из-за вина. Однако слова все равно не приходили на ум.

– Как тебе праздник? – спросила Дайлин, снова одарив Сайлента улыбкой.

– Эээ… Да ничего, – ответил он. – А ты… зачем ты меня… эээ.

Как полный болван, он снова не мог ничего сказать. Такого у Сайлента еще никогда не было. Дождь усиливался.

– Просто хотела с тобой поближе познакомиться, – спокойно сказала она. Ее забавляло то, что Сайнет чувствовал себя идиотом. – Там шумно, все кричат, веселятся…

– Мы очень рады, что вы приехали, – нашелся Сайлент.

– Я тоже рада, что приехала. По правде говоря, в городе не так уж и весело. У нас никогда не было ничего такого, как сегодня.

– Так будет часто, – Сайлент, наконец, выдавил более-менее природную улыбку. – Ты быстро привыкнешь.

– Я уже привыкла. Пошли, прогуляемся.

– В лес? – удивленно спросил Сайлент.

– А ты что, боишься? – теперь ее улыбка показалась ему хитрой.

– Просто спросил.

Дождь шел все сильнее, с той стороны двора послышались неодобрительные возгласы. Народ собирался расходиться по домам. Сайлент был уверен, что мама вот-вот спохватится его. А он в лес собрался.

Уже изрядно промокнув, они все-таки пошли в темную лесную чащу. Сайлент пообещал себе, что не пойдет далеко, какие бы чары Дайлин не применяла.

Они говорили о какой-то чепухе, проходя одно большое дерево за другим. Дайлин рассказывала ему о жизни в Турмоиле. А Сайлент, в свою очередь, поведал ей о том, как скучно жить в Гоуте. Его язык сам развязался, и уже совсем скоро ему начало казаться, что он знает эту девочку долгие годы. В конце тоннеля скучной Гоутской жизни наконец-то появился свет. И светом этим была Дайлин Снейкс. Красивая, веселая, жизнерадостная, любознательная и просто идеальная. На какой-то момент Сайлент даже задумался, не спит ли он. Хотя, даже для сна такой ход событий был бы слишком шикарным.

Они остановились у тихого ручейка. Мокрые, но довольные прогулкой. Дайлин присела и окунула руку в ледяную воду.

– Мне не хватало этого в Турмоиле, – призналась она.

– Но ведь Турмоил окружен водой. Каналы, и все такое, – удивился Сайлент.

– Нет, я не об этом, – Дайлин повернулась к нему. – Мне не хватало тебя.

– Что? Мы ведь знакомы всего ничего, – к Сайленту снова возвращалось безмолвие.

– Это не важно, – сказала она. – В Турмоиле все думают только о себе. Город поглощен алчностью и жадностью. Все парни считают себя принцами. Но ты, ты совсем другой. Вы все другие.

– Тогда почему я? Я здесь не один такой. Ты, может, просто еще не заметила, но у нас…

– Хватит нести ерунду, – перебила его Дайлин. – Я не знаю, почему ты. Может быть…

Она запнулась.

– Может быть что? – нетерпеливо поинтересовался Сайлент. Но Дайлин смотрела куда-то в темноту, приложив палец к губам.

– Что там? – спросил Сайлент.

– Ты слышал это? – прошептала Дайлин. – Там кто-то есть.

Сайлент прислушался, но ничего не услышал. Дайлин начала на корточках пробираться сквозь мокрые кусты. Благо, шум дождя скрывал их шелест.

Наконец и он стал слышать голоса. Кто-то с кем-то оживленно беседовал. Сайлент присмотрелся и увидел силуэты двух мужчин, которые стояли на небольшой опушке. Неподалеку стояла и терпеливо ждала лошадь. Одна лошадь. Значит, второй человек пришел пешком.

Дайлин и Сайлент подкрались еще ближе. Теперь они могли расслышать почти все.

– Задумайся о том, что ты делаешь! Это опасно! – один из незнакомцев уже перешел на крик.

– Я знаю, что делаю, Эдвин. А вот ты, мой друг, ввязался в опасную передрягу! – ответил ему второй. Сайлент этот голос уже где-то слышал.

– Это мой папа, – прошептала Дайлин. – Кто это с ним?

– Я не знаю, – Сайлент растерянно пожал плечами.

– Ты думаешь, что если ты покинул Турмоил, тебе уже ничего не угрожает? – сказал Эдвин, только уже тише. – Ты считаешь, что Дефиасы тебя не достанут? Тебя и твою семью? То, что я сейчас здесь, доказывает обратное.

– Я хорошо знаю тебя, Эдвин. Ты этого не допустишь, – уверенно сказал Торн. – Я покинул Турмоил именно для того, чтобы спасти свою семью.

– Ты должен оставить их и вернуться к нам. Это – лучший вариант. Для всех. Я наконец-то сделаю то, что должен, и буду свободен.

– Почему ты просто не можешь отказаться?

– Слишком поздно отказываться.

– Отказываться от такого никогда не поздно, – заметил Торн. – Зачем ты вообще пришел сюда? Ты ведь отлично разбираешься в людях. И ты знаешь, что я не вернусь в гильдию. Меня больше не привлекают несметные богатства и все то, что вы вскоре получите. Я хочу жить здесь со своей семьей и больше никогда тебя не видеть.

– Я пришел предупредить тебя. Будь наготове, Торн Снейкс, – сказал Эдвин. Он направился к лошади.

– Многие мечтают убить тебя, – сказал ему Торн на прощание. – За твою голову обещана огромная награда. Так что, желаю тебе того же, Эдвин ВанКлиф!

Эдвин залез на лошадь и вскоре уже скрылся за деревьями. Торн еще немного потоптался на месте и пошел в сторону дома.

– Что это было? – спросила Дайлин.

– Я не знаю, – ответил Сайлент. – Но нам пора возвращаться домой.

Они преодолели обратный путь очень быстро. Сайлент, заинтересованный подслушанной беседой, совсем забыл, что он был вдвоем с Дайлин.

– Это было… – начал он.

– Ничего не говори, – прошептала она.

Она стояла и молча глядела на него, будто чего-то ожидала. Сайлент смотрел ей в глаза. Он ужасно промок, замерз, но чувствовал себя превосходно. И, наконец-то он понял, что от него хотели.

Переборов свои страхи и всякие мурашки, Сайлент наклонился к Дайлин, не переставая смотреть ей в глаза. Он почувствовал, как неровно она дышит, и все волнение как рукой сняло. Это был их первый поцелуй. Тот самый, который никогда не забудется.

– До завтра? – спросила Дайлин.

– До завтра, – согласился Сайлент.

Он направился домой, думая о том, как много всего с ним сегодня произошло. А еще, Сайлент пытался вспомнить, слышал ли он когда-нибудь имя Эдвин ВанКлиф.

Глава 6 - Одиночка

Они шли по Сумеречному лесу именно в то время, когда здесь должна была быть ночь. Леди Брайд, Юстас, Вейнс и Томас. Сегодня у них было важное задание. Нужно было осмотреть район леса, лежащий к востоку от Дэд-Хилла. Вернее, от того, что раньше было Дэд-Хиллом.

– Если верить этой карте, здесь должна быть ферма, – сказала Стефани.

– Нет, не здесь, – Томас подошел и указал пальцем место, где они находились. – Нужно идти не на юг, а на юго-восток.

– Хорошо, – Брайд не стала с ним спорить. – Вейнс, Юстас, где вы есть? – крикнула она.

– И еще, леди Брайд, – добавил Томас. – Здесь лучше не шуметь.

Она кивнула.

Лес становился все более непроходимым, начали показываться густые кустарники, подсвеченные, как и все здесь, странной синевой. Казалось, что это светила луна. Хотя, на самом деле, свет луны, как и свет солнца, не мог пробиться сквозь огромные старые сумеречные деревья. И природу этой синевы Томас еще не разгадал. Сейчас, глядя на кусты, ему казалось, что сам лес не хочет, чтобы кто-то заходил на старую ферму. Каждое дерево таило в себе неведомые опасности. Что уж говорить о заброшенных зданиях.

Наконец, показался дом фермера. Это было невысокое деревянное строение. Неподалеку от прогнившего домика Томас увидел старый сарай, а за сараем виднелись конюшни. Здесь никого не было уже долгие годы, но все это выглядело так, будто люди ушли отсюда всего пару лет назад. Таинственные бессмертные силы берегли свое убежище. Тут они жили, и именно из таких мест приходили в Вейпроуз и близлежащие территории. Нужно было уничтожить все, что здесь осталось от людей. И тогда Cумеречный лес станет еще немного безопаснее. Хотя, сам Томас сомневался, что все их усилия приносят хоть какой-то результат. Для того, чтобы действительно защитить этот лес, его нужно было спалить дотла. Но это было невозможно.

– Я проверю конюшню, – тихо сказала Брайд, но все ее прекрасно услышали. – Юстас, Вейнс – зайдите в дом. Томас – за тобой сарай.

Все безмолвно кивнули. Томас проверил пояс. Нож все еще был надежно закреплен. Хоть Томас и не любил рукопашную, он всегда носил его с собой. Мало ли что могло случиться.

Это место вызывало у него странные ощущения. Чем-то эта ферма отличалась от всех предыдущих. Здесь он чувствовал себя в опасности.

Сарай был на удивление большим. Томас, то и дело оборачиваясь, создал тусклый источник фиолетового света и закинул его в дверной проем. Потом, правой рукой он изобразил еще одну руну, левой достал из кармана куртки колбу с прозрачной жидкостью и прикоснулся к ней. Колба ярко засияла, направляя вперед яркий луч белого света.

Наконец он вошел внутрь. Здесь пахло сыростью и чем-то еще. Что бы тут раньше не хранилось, шансов того, что оно осталось лежать в сарае до этих самых пор, не было. Какие-то непонятные ржавые железки, что-то похожее на рукояти. Может быть, здесь хранил свой товар торговец оружием, а может быть, здесь на него напали разбойники и украли все, что он тут сберегал. Томас любил такие сараи, потому что они всегда таили в себе историю. Не ту историю, которую дети учили в Турмоиле. А настоящую, построенную из разных мелочей, из цепи маловажных событий, которые сами по себе ничего не значат. Сумеречный лес был результатом чего-то страшного и зловещего. Сама природа не могла создать такое место, все это сделали существа, обитающие здесь. И, возможно, на очередной ферме, Томас все-таки найдет что-то, что поможет ему разгадать тайну этого места. И покончить с вечной темнотой.

Резко повеяло холодом. Томас знал, что это означало. То, что он тут не один. Парень осветил все углы, но ничего не увидел. Он также знал, что эти существа никогда не покажутся при таком ярком свете. Поэтому, он спрятал колбу. Теперь все было освещено только тусклым фиолетовым светом. Такой свет позволял Томасу все видеть, и не отпугивал призраков и других существ.

Послышалось клокотание. Как будто кто-то постукивал по столу маленькими камушками. И этот звук Томас тоже знал. В помещении был скелет. Управляемый призраком мешок с костями, который реальной опасности практически не представлял.

Томас стоял, не двигаясь, пытаясь определить, с какой стороны движется скелет. Эти твари были медленными, как слизняки. Он начал неспешно выводить в воздухе нужную руну, терпеливо ожидая, когда скелет подойдет ближе. Пора. Небольшая огненная сфера вылетела прямо из кисти левой руки. Томас немного повернулся. Огненная вспышка осветила противника, это действительно был скелет. Казалось, существо смотрело на Томаса, но на самом деле, они не могли видеть и слышать. Ими, как куклами, управлял хозяин, который таился где-то поблизости. Может быть, даже не в этом сарае, а на улице, или в доме. Скелет горел ровно три секунды, его прах медленно осел на пол, и в сарае снова повисла тишина. Томас знал, что если здесь были еще чьи-то разложенные трупы, то будут еще скелеты. Он простоял так какое-то время и решил, что здесь уже было чисто.

С улицы донеслись крики. Брайд что-то выкрикивала командным голосом. А это означало, что там они кого-то встретили. Томас вышел наружу и увидел Юстаса и Вейнса, которые стояли прямо напротив входа в дом. Там, внутри, что-то было. И это что-то их не пускало.

– Томас! – крикнула Стефани. – Помоги им!

Томас послушно подбежал к опешившим воинам. Те стояли и заворожено смотрели на хранителя фермы. Они ничего не делали. И Томас понял, почему.

В дверном проеме стояла светящаяся фигура и смотрела прямо на них. Это был призрак, такой же, каких они уже не раз встречали. Но отличие состояло в том, что это была женщина. Молодая и красивая женщина с длинными темными волосами. И у нее были глаза. Обычно, у призраков не бывало глаз, просто черные глазницы. Но у этой они были.

Томасу хватило лишь быстрого взгляда, чтобы понять суть ее защиты. Она не кидалась на непрошенных гостей с мечами и магией, она ничего не взрывала и не пускала галлюцинации, не раздваивалась и не ослепляла. Она просто смотрела, и вся ее магия заключалась именно во взгляде. Вот почему два опытных воина ничего не могли сделать. Девушка их заворожила. И нужно было избавиться от нее как можно быстрее. Нельзя было предугадать, что взбредет в голову парням после таких вот гляделок.

Стефани стояла немного в стороне. Из конюшен вышли несколько слуг, все были управляемой нежитью. Справиться с ними было не так легко, как со скелетами, но Брайд знала, что делать.

Томас отвернулся от завораживающей девушки и принялся выводить руны. Он запустил в нее огненный шар, это не сработало. Потом он попробовал еще пару обычных магий, но они не помогли. Призрак даже не пошевелилась.

– Что там? – вопросительно крикнула Брайд. Она уже справилась с нежитью и направлялась к Томасу.

– Ничего не берет, – сказал Томас.

– Думай! – приказала Стефани.

Буквально через минуту, парень резко развернулся и направил в призрака самую сильную магию, которую знал. Он пользовался ею впервые. Большая черная сфера, чернее, чем ночь в Сумеречном лесу, быстро рассекла влажный воздух и с треском врезалась в девушку. Томас позволил себе повернуться. Сфера вонзилась в противника и начала пожирать девушку изнутри. Последняя испарялась как утренний туман и, наконец, бесследно исчезла. Как будто ее никогда и не было. Возле конюшен вспыхнули останки нежити, побежденной Стефани. Все затихло.

– Что это было? – спросила Брайд.

– Вам лучше не знать, – ответил Томас. Он, осторожно ступая на рыхлую землю, пошел в дом. Но там ничего не было. Пусто.

– Ну, ребята, у меня просто нет слов, – снаружи Брайд читала своим воякам лекцию о призраках. – Что вы уставились на нее как два барана?

Томас не стал ввязываться в беседу. Он решил обойти весь участок, посмотреть, не осталось ли здесь чего-нибудь интересного. Порой, вблизи ферм можно было найти что-то более стоящее, чем то, что он видел в самих домах. Здесь мог побывать кто угодно. А, судя по тому, что до этого дня призрак была все еще в доме, все те, кто навещал ее, были покойниками. И была возможность того, что они оставили неподалеку какой-нибудь ценный трофей. Томас уже много раз находил мечи, ножи и прочие дорогостоящие вещицы. Порой ему даже попадались книги.

Он о что-то споткнулся. Это был не корень и не куст. Это было нечто, сделанное руками человека. Смахнув верхний слой земли, Томас увидел деревянную поверхность. Дерево было не гнилым, оно выглядело новее, чем даже его нож. Перед ним лежал сундук.

***

Становилось жарко. Сайлент уже чувствовал видимые изменения в климате. Несмотря на то, что дождь навещал леса Гринблета очень редко, благодаря деревьям там было всегда влажно. А здесь, в том месте, где остановились телеги, было сухо. Густой лес стал реже, лучи заходящего солнца ощущались даже сквозь деревянную крышу повозки.

Он не знал, сколько они были в пути. Казалось, что с момента отбытия из Нодала, прошло несколько дней. А может быть, так и было. Они не отдыхали, не делали остановок на ночь. Но сегодня лошади просто не могли идти дальше. Всем нужен был отдых. И вскоре Сайлент с Вилсоном узнали, что Виндсор приказал всем остановиться в лагере Исткэмп. Здесь они должны были переночевать.

На душе было намного спокойнее, чем тогда, когда паладин покидал Кирк. Теперь с ним был Вилсон, а где-то впереди ехал верхом его отец. Здесь он был не таким, как дома. Здесь он воспринимал сына всерьез, учил его. Сайленту даже выпала возможность прокатиться с Арни на лошади. Тот рассказал ему, что их ожидало. Но грядущая битва не сильно пугала Сайлента. Он был уверен, что с ним ничего не случится. Уж слишком многие вокруг беспокоились о его жизни.

Ученики и учителя вышли и осмотрелись. Они были практически на окраине Гринбелта. Между деревьями виднелись дома, а немного дальше – что-то большое, похожее на скотобойню. Сайленту объяснили, что там была лесопилка.

– Ставьте все палатки, мы пробудем тут до утра! – сказал Виндсор. К нему подошли Арни и Макбридж, и тройка бывалых вояк куда-то удалилась.

Впервые в Исткэмпе было так людно. Местных жителей практически не было видно. Здесь никто еще не знал о приближающейся армии Орды, все они были удивлены и одновременно напуганы большим количеством воинов и магов, которые к ним прибыли. Но и тут у отца Сайлента были свои связи. Не дожидаясь Болвара и его отрядов, Арни рассказал своему приятелю, главе гильдии «Дровосеки» все о предстоящем бое. Тот пообещал отрядам всевозможную поддержку.

Солнце зашло за горизонт. К наступлению темноты лагерь был готов. Палатки у Сайлента с Вилсоном не было, им достались два грязных покрывала, на которых им и предстояло спать. Но оба друга уже достаточно выспались в дороге. И спать им пока не хотелось. Тем более, когда вокруг была такая суматоха.

Ближе к полуночи прибыл Болвар с королевскими отрядами. Людей вокруг было так много, что Сайлент даже не знал, куда смотреть. Все были настроены оптимистично, в воздухе царила расслабленная атмосфера. Уже, возможно, завтра им всем предстояла встреча с Ордой. Но сегодня всем нужно было отдыхать и набираться сил. Как стаей перелетных птиц, вся земля Исткэмпа и его окрестностей была усеяна спящими воинами.

– Как себя чувствуешь? – спросил Сайлент у Вилсона.

К тому моменту они уже немного перекусили, Сэммюэл принес какое-то мясо, которое казалось намного вкуснее Киркской стряпни.

– Да как новый уже, – Вилсон устало улыбнулся. По крайней мере, нога не болит.

– Отлично.

Они сидели возле каких-то камней, далеко от центра лагеря. Здесь было практически тихо, если не учитывать возгласы и крики, доносившиеся откуда-то издалека. Там, возле костра собрались командующие. Там был и отец Сайлента.

– Эээ, спасибо тебе, что я вообще выжил, – после небольшой паузы добавил Вилсон.

– Тебе не меня благодарить нужно, – сказал Сайлент.

– Да, да, я помню, Томас помог нам выбраться, – Вилсон скривился. Он все еще ненавидел чернокнижника. Тем более, после того, как тот бесследно исчез и так и не появился. – Но вряд ли бы он это сделал, если бы тебя там не было.

Сайлент ничего на это не ответил.

– Как ты думаешь, что с нами будет после этого? – спросил Вилсон. – Ну, ээ, я имею в виду, после битвы. Если мы все выживем.

– Конечно, выживем, – Сайлент был абсолютно уверен в их безопасности.

– И все-таки?

– Нуу... – паладин задумался. – Я думаю, все будет так, как и раньше. Продолжим учиться. Ведь у нас еще почти два года осталось.

– Может и так.

– А у тебя есть какие-то другие варианты? – спросил Сайлент.

– Я все-таки надеюсь на то, что в Кирк больше не вернусь.

– Ты же почти ничего не знаешь, – заметил Сайлент.

– Я знаю достаточно.

– Достаточно для чего?

– Я расскажу тебе после битвы, – Вилсон говорил как никогда серьезным тоном. – Есть кое-что, что я хочу сделать.

Сайлент не стал допрашивать друга. В любом случае, это было что-то не настолько важное, как завтрашняя битва.

Вскоре Вилсон уже спал. А Сайленту заснуть не давали вереницы мыслей, которые вот уже несколько дней не покидали его голову. Он понимал, что завтра могло случиться все, что угодно. Но он надеялся, что когда все закончится, они снова вернутся в Кирк, чтобы продолжить учиться. Еще год назад он бы все отдал, чтобы вернуться домой, в Гоут, вернуться к Дайлин и к маме. Но теперь он жаждал приключений, чего-нибудь более захватывающего и интересного, чем семейная жизнь в деревне посреди леса. Он начал понимать своего отца. Понимать, почему Арни никогда не тянуло домой к семье. В Гоуте было скучно, а здесь, несмотря на смертельную опасность, было весело. Тут его окружали сослуживцы, старые друзья. Именно здесь, на краю леса Гринбелт, Арни сейчас чувствовал себя дома. И у его сына появилось то же самое ощущение.

Паладин начал перебирать в голове все свои руны. Ему хотелось, чтобы завтра он все еще их помнил. По пути сюда, Сэммюэл рассказал Сайленту кое-что о магии воскрешения и о том, как ей пользоваться. Учитель предупредил, что использовать ее надо с умом и не воскрешать кого попало, только своих, только знакомых людей. Всеми остальными должны были заниматься священники во главе с Виндсором.

– Очень жаль, что у нас не было времени потренироваться, – сказал Сэммюэл. Но я надеюсь, что на этот раз такая магия тебе не пригодится.

– А вы сами много раз ею пользовались? – спросил Сайлент.

– Нет. Только один раз. Но тогда я благодарил богов за то, что я ее знаю, – Учитель улыбнулся. Но на этот раз, в отличие от тех времен, когда их уроки проходили в аббатстве, улыбка Сэммюэла странно сочеталась с обеспокоенным взглядом. Казалось, что этот паладин беспокоится больше всех остальных.

– Он волнуется за нас, – сказал Август, когда Сэммюэл вылез из повозки. Сайлент познакомился с Августом в Нодале. – Говорят, Сэммюэл первым узнал о том, что аббатство тоже вступает в бой.

Сайлент кивнул.

По дороге в лагерь, они сделали короткую остановку вблизи Башни магов. Там нескольким отрядам должны были выдать оружие и броню. Брони на учеников аббатства не хватило, но зато всем паладинам и воинам достались мечи. Сделанные небрежно, клинки все же были острыми и, в крайнем случае, могли пригодиться.

Там же, возле Башни их нагнало войско короля. Сам король в битве участия не принимал. Да он и не смог бы. Ведь новому королю людей недавно исполнилось десять лет. Вместо него, отряды вел Болвар, главный советник короля. В пути Сайлент многое о нем узнал. Август говорил, что Болвар был таким человеком, который всегда добивался своих целей всеми возможными путями. Некоторые в Турмоиле даже были уверены, что именно Болвар помог королю отойти в мир иной, чтобы стать главным советником, а потом свергнуть его сына, пока тот не набрался ума. Арни по этому поводу сказал сыну следующее:

– Ха. Какой бред. Кто тебе сказал? – спросил он.

– Ребята…

– Я тебе могу сказать вот что. Болвар Фордрагон – именно тот человек, который сегодня должен вести королевскую армию. Он не убивает своих. И он никогда бы не поднял руку на своего короля, что бы ни произошло.

– Почему ты так в этом уверен? – поинтересовался Сайлент.

– Сын, я хорошо знаю Болвара. Поэтому, просто поверь мне на слово.

Сайлент поверил отцу, хотя первое впечатление о Болваре у него сложилось не очень положительное. Советник короля был невысоким, лысым, но стройным мужчиной, явно старше пятидесяти лет. Он казался крепким и сильным, как и все его воины. Но было во взгляде этого паладина что-то такое, чего Сайлент понять никак не мог. То ли это было отвращение, то ли усталость… В отличие от остальных командующих, Болвар никого радостно не приветствовал, а вел себя так, будто впервые видел этих людей. Если бы отец не сказал Сайленту, что давно его знает, Сайлент бы так не подумал. Особенно холодно советник держался с Виндсором.

Там же, неподалеку от Башни магов, произошло еще кое-что. Сначала юный паладин подумал, что ему показалось. На какую-то долю секунды среди командующих столичными отрядами, он увидел знакомую фигуру. Но потом, во всей этой суете, Сайлент потерял этого человека из виду. И лишь на следующий день, когда он скакал с отцом, Сайлент все-таки решил спросить.

– Пап, мне вчера показалось, что я видел отца Дайлин.

– Тебе не показалось, – отец ответил так, будто его спросили о чем-то неприятном.

– А почему он прибыл с Болваром? – спросил Сайлент.

– Не задавай мне глупых вопросов, – резко сказал Арни. – Я понятия не имею, почему Торн Снейкс состоит в том или ином отряде. У меня есть свои ребята и куча своих забот. Почему я должен следить за теми, кто ко мне не относится?

– Я думал, вы друзья, – сказал Сайлент.

– Торн Снейкс – городской, он не из нашей компании. В свое время Торн связался не с теми ребятами. Мы всегда ненавидели таких, как они.

– Ты расскажешь мне? – с надеждой спросил Сайлент.

– Точно не сейчас.

***

– До встречи, – сказал Томас Стефани и всем остальным.

– Завтра в то же время? – спросил Вэйнс.

– Думаю, да, – сказала Стефани. – Если, конечно, Томаса отпустят его новые опекуны.

Томас только улыбнулся и направился в сторону дома. Но, пройдя около сотни метров, он достал карту и свернул туда, откуда не так давно вернулся. Туда, где ночью он нашел загадочный сундук прямо посреди заброшенной фермы.

Время близилось к утру. Томас прекрасно знал, что ходить одному по этим землям в это время так же небезопасно, как и ночью, но интерес и уверенность в себе пересилили.

Он незаметно покинул поселение, которое когда-то называлось городом, прошел неуклюжую деревянную ограду и вышел на главную, но все равно безлюдную, дорогу Сумереченого леса. Она вела как раз на запад, в сторону Дэд-Хилла, города, где уже никто не жил.

Томас остановился. Ему показалось, что он услышал какой-то шелест. Решив не пропускать такие звуки мимо ушей и не приписывать их усталости, он тихо обошел росшие рядом кусты и спрятался за ними. Через несколько секунд шорох повторился и за кустами, с другой стороны дороги, Томас увидел что-то черное и косматое. Из зарослей торчал большой лохматый черный хвост, который принадлежал, скорее всего, варгу. Варг некоторое время потоптался на месте, почуяв, что кто-то здесь совсем недавно прошел. Он, осторожно оглядываясь по сторонам, вышел на дорогу и все ближе и ближе подходил к затаившемуся в кустах Томасу. Внешне варг напоминал волка. Но, в отличие от волка, существо было черным и превосходило серого хищника в размерах, раза в два. Имея четыре огромные когтистые лапы, косматый черный плотоядный монстр мог с одного прыжка убить любую жертву, будь то волк или медведь, человек или кто-либо еще.

Томас быстро продумал свои действия. Он не в первый раз встречался один на один с варгом, и знал, как в таких случаях необходимо себя вести. Стараясь не издавать лишних звуков, он изобразил в воздухе руну, которая вызывала самого быстрого, шустрого и хитрого помощника чернокнижников – импа. Имп появился незамедлительно и издал противный клокот, который, как и ожидалось, сразу же заставил насторожившегося варга на него броситься. Тогда, увидев, что приманка сработала, Томас выпрыгнул из кустов и изобразил еще одну руну, которая позволила ему создать небольшой, но мощный магический шар. При попадании в цель он разрывался, поджигая все, на что попадал. Угодив варгу точно в зад, шар раскололся прямо на нем, и на перепуганное животное полилась раскаленная, подобная лаве, жидкость. Варг издал непонятный звук и пустился наутек, но Томас отпускать своих жертв не привык. Он уже достал из рюкзака веревку, и одного броска хватило, чтобы поймать убегающего варга за шею и передавить ему глотку, подтягивая к себе. Когда существо лежало у его ног, оно почти полностью обгорело. Томас освободил веревку и положил ее обратно в рюкзак, а быстро остывшую тушу варга скинул в кусты, надеясь не забыть забрать ее на обратном пути. Мясо варга было очень вкусным, поэтому, сегодня ему и его новой семье выпал шанс отведать его на обед. Или на ужин. Смотря когда он вернется.

Лес утопал в наводящей еще больший страх синеве. Томас шел уже несколько часов и, на свое удивление, других ночных хищников, вроде варгов, он не встретил. Возможно, это было обусловлено тем, что их напугала группа людей, которая за одну ночь дважды шла по этому пути, и поэтому животные не подходили к дороге.

Перед походом Стефани объяснила, что какие-то ее знакомые, во время разведки местности и составления более подробной карты, наткнулись на старый дом, в котором, по их словам, что-то обитало. Идти туда они не решились, не хотели рисковать людьми. Но место на карте отметили.

Чернокнижник сошел с дороги и уже приближался к территории заброшенной фермы. Именно там он и нашел сундук. И Томас совсем не удивился, когда увидел его на том же месте. Теперь, вместо дома, сарая и конюшни, ориентирами служили кучи углей, которые от них остались. Брайд спалила все дотла, и уже никакие силы сюда вернуться больше не могли.

Он подошел, присел и снял рюкзак. Томас взял с собой все, что мог, для того чтобы сломать громадный и, наверное, крепкий замок. Молоток, плоскогубцы и остальные инструменты Томас находил в многочисленных походах. В таких домах, который они сожгли сегодня, он иногда находил и другие полезные вещи, такие как зелья, ножи, деньги и ювелирные украшения: серьги, браслеты, кольца; а один раз он даже нашел настоящую жемчужину. Про все эти находки Стефани Брайд и остальные не знали и думали, что Томас берет только книги.

Парень провозился с сундуком довольно долго. Он бил замок молотком, пытался разогнуть плоскогубцами, пилил пилой и сверлил сам деревянный корпус каким-то самодельным сверлом. Но замок не поддавался. Томас попытался проткнуть хрупкий с виду деревянный коробок ножом, но все, что осталось от его попыток – неглубокие царапины.

– Черт знает что! – выругался чернокнижник. – Что ж у тебя внутри? – он посмотрел на сундук, как на злейшего врага.

Томас просидел некоторое время в раздумьях и решил попробовать открыть его с помощью магии. Конечно, он боялся повредить то, что могло находиться внутри сундука, но любопытство брало свое.

Испробовав несколько простых рун, Томас понял, что этот сундук не только очень крепкий и заперт непробиваемым замком, а что закрыт он еще и магией. Любые заклинания, сферы и все остальное, чем Томас пытался одолеть проклятую коробку, отлетало от нее, как нож от камня. Почувствовав, что его магическая энергия уже на исходе, Томас достал из рюкзака бутыль с синей жидкостью, которую изготовил сам и всегда носил с собой на всякий случай. Выпив синее вязкое зелье, чернокнижник решил подождать некоторое время, чтобы добиться максимального эффекта и приступить к отпиранию с новыми силами.

Он опять задумался. Что же такого могло быть в сундуке? Если что-то не очень ценное, то зачем было запирать его на ключ? Может быть, ключ был спрятан где-то здесь? В любом случае, искать его теперь, в куче пепла, было бесполезно. Тем более, что он мог принадлежать и не хозяевам фермы.

Томас понимал, что у него оставался только один вариант. Второй раз за сегодня ему нужно было воспользоваться руной черной магии. Он понимал, что ничем хорошим это для него не обернется, но выбора не было. Этот сундук нужно было открыть, потому что там лежало что-то важное. Защищенный магией предмет Томас видел впервые, но он был уверен, что черная сфера справится с такой задачей.

Он долго вычерчивал руну, сложнее которой еще никогда не встречал. И, наконец, из его рук вылетела сфера и полетела прямо в сундук.

***

Когда Сайлента и Вилсона разбудили, было еще темно. Сайлент не понял, кто это был. Но, когда он поднял голову и раскрыл глаза, то увидел, что поднялись уже все. Пора было продолжить путь. И, судя по всему, теперь они торопились еще больше.

Все было сложено уже через час. Неорганизованная толпа людей была построена в отряды; Сайлент с Вилсоном нашли своих, Киркских, которых собирал Виндоср. Когда наставник удостоверился, что все на месте, они покинули Исткэмп, оставив всех остальных позади. Почему-то Кирк выдвигался первым.

– Куда мы едем? – спросил сонный Вилсон.

– Я не знаю.

– Отец ничего тебе не говорил?

– Нет. Может, что-то поменялось.

Ехали они не долго. Едва покинув Исткэмп, повозки остановились, и Виндсор дал команду выйти. Было все также темно. Сайлент не знал, сколько он спал. Но судя по состоянию – не долго.

– Значит так, – начал Виндсор, когда все собрались вокруг него. – К обеду мы должны доехать до Аплейкского Разлома. За ним начинаются Красные Земли. Недавно мы узнали, что предположительное место встречи с передовыми отрядами Орды будет где-то там.

– То есть, битва начнется в разломе? – спросил Артриус.

– Именно так и будет, – подтвердил Виндсор. – Однако, замечу, что такая ситуация для нас намного выгоднее. Они превосходят нас по количеству. Поэтому схватка на равнине была бы куда худшим вариантом. Мы же будем ждать, когда они пойдут через разлом. И тогда нападем первыми.

Дальше Виндсор углубился в расположение отрядов. Перекрыть дорогу должны были отряды МакБриджа. На них должен был обрушиться основной удар. Слева от разлома будет Арни и его два отряда. Справа – два отряда из Турмоила под руководством Болвара. Королевский элитный должен был находиться где-то между МакБриджем и Арни, чтобы смягчить атаку противника. Что касается Кирка, самый малочисленный отряд Виндсора изначально будет расположен слева от королевского, и таким образом он будет защищен лучше всех.

– Вы все, и учителя и ученики, подчиняться будете только моим приказам, – сказал Виндсор. – Никакие другие командующие вами руководить не могут и не будут. Я – ваш прямой командир. Сейчас я объявлю, кто будет непосредственным для каждого из вас.

Виндсор начал перечислять классы и их командиров. Как и ожидал Сайлент, он попал под командование Сэммюэла. Что ж, не худший вариант.

– Вы слушаете, что говорят вам ваши непосредственные. Вы также слушаете, что говорю я. Никаких самовольных действий совершать не нужно и не разрешается. Только в таком случае и с таким распределением все мы уцелеем. Эта битва не первая и не последняя. И я уверен в том, что общими усилиями мы одолеем врагов и уже в скором времени вернемся домой!

Послышались радостные возгласы. Радовались в основном ученики. Учителя же стояли молча и кивали в такт словам наставника. Когда Виндсор договорил, они снова забрались в телеги и, дождавшись остальные отряды и пропустив их вперед, последовали за ними.

Вскоре начало светать. Сегодня Сайлент с Вилсоном ехали молча. Они ничего не обсуждали, каждый был погружен в собственные мысли.

В середине дня они сделали остановку на обед. Конечно, назвать это обедом было непросто. Сайлент сам не знал, что он ел, но после стольких дней, которые он провел практически голодным, это было не особо важно. В первую очередь, когда он вышел из повозки, в глаза ему бросились виднеющиеся вдали горы. Именно туда им нужно было попасть, именно там они лицом к лицу должны были встретиться с противником. Где-то среди этих гор был описанный Виндсором разлом, а за ним начинались Красные Земли. Сайлент надеялся, что когда все закончится, ему все же удастся посмотреть на то, что находилось там, за высокими горами.

Вскоре после обеда, когда они снова двинулись в путь, Сайлент заснул.

Барабанные дроби доносились отовсюду. Туман, густой туман ограничивал поле зрения до минимума. Вокруг сплошные крики и лязг мечей. Иногда, даже сквозь густой туман, Сайлент замечал вспышки желтого света. Он ходил, пробирался между людьми, не имевшими лиц, он шел куда-то, кого-то искал, сам не понимая, кого. В конце концов ему хотелось разглядеть хоть кого-нибудь, пусть даже незнакомого. Сайлент посмотрел под ноги и увидел красную землю. И красной она была не потому, что такой ее сделала природа. Она была алой от крови, пролитой сплошным потоком. Он чувствовал, что они проигрывали, и конец этой битвы был близок. В любой момент ему мог встретиться огромный орк, который моментально отрубил бы ему голову своим крепким топором. И вот, он шел, Сайлент заметил его еще издалека. Лица по-прежнему не было, но Сайлент знал, кто это. Это был его палач. Вокруг все, один за другим, исчезли, и теперь Сайлент стоял совсем один. Он не мог пошевелиться, не мог бежать. Хотел бы, да не мог. Орк медленно подошел к нему, издал победный рык и замахнулся топором…

Сайлент проснулся в холодном поту. Когда он поднял голову, то увидел, что все взгляды устремлены на него.

– Что это было? – спросил Вилсон.

– Просто сон, – Сайлент вытер лицо майкой.

Скоро они уже были на месте. И новая ночь надвигалась на Гринбелт. Когда Сайлент в очередной раз вышел из повозки, он увидел, что горы были совсем рядом. Они приехали.

***

Сундук разнесло на куски. Томас прикрыл голову руками и правильно сделал. Несколько осколков больно ударили по руке, а один из них вонзился в нее острым концом.

– Черт! – выругался Томас. Пытаясь открыть сундук, он совсем забыл об осторожности. Нужно было сначала отойти, а потом уже швыряться черными сферами.

Он осмотрел руку. Кусок дерева вошел достаточно глубоко. Левой рукой он открыл рюкзак и достал оттуда колбу с красным зельем. Затем вытащил тряпку и оторвал небольшой кусок. Нужно было смочить ткань и приложить к ране. Но сначала необходимо было вытащить эту деревяшку из руки.

Томас порылся в рюкзаке, но не нашел там ничего подходящего. Тогда он снял с пояса нож, зажал его зубами и резко дернул за торчащий из руки осколок. Боль пронзила не только руку, а и все тело. Когда он приложил красную от зелья тряпку, стало еще больнее. Благодаря алоэ, которое Томас добавлял в свои зелья, они действовали не только внутренне, но еще и заживляли раны снаружи. Конечно, это было больнее, чем просто выпить зелье, но через короткий промежуток времени рука будет как новая.

Сделав пару глотков практически безвкусной жидкости и смахнув тряпкой выступивший на лбу пот, чернокнижник опустил взгляд и посмотрел туда, где совсем недавно стоял целый сундук. От деревянной коробки не осталось и следа, а вот ее содержимое лежало в целости и сохранности. Наверное, благодаря магической защите.

В первую очередь Томас взял небольшую, но увесистую книгу. Текст был написан на языке людей, что значительно все упрощало. Книга была полна всяких сложных рун, которые до этого чернокнижник еще нигде не встречал. Но прочесть что-то в свете лесной синевы было практически невозможно, поэтому Томас решил дотерпеть до того, когда вернется домой.

– Отлично, – сказал он самому себе. Эта книга могла открыть ему столько нового, сколько он еще не узнал за всю свою недолгую жизнь.

Положив книгу в рюкзак здоровой рукой, Томас взял в руки предмет, аккуратно замотанный в кусок шелковой ткани. Он размотал ее и увидел камень, овальный черный камень, исписанный рунами. Эти руны, как и те, которые были изображены в книге, Томас ранее не встречал. А когда чернокнижник взял камень в руки, руны начали излучать слабый фиолетовый свет, подобный тому, который излучала его магия. Томас был готов поспорить, что эта находка была самой значительной за всю историю его похождений по Сумеречному лесу. Он сложил в рюкзак все свои вещи и направился обратно домой.

Что-то произошло еще в тот самый момент, когда Томас дотронулся до камня. Нет, никаких изменений в нем самом, все тот же здравый рассудок, осторожность, которая вернулась к нему после открытия сундука и боль в руке, ослабевшая, но уже надоевшая. Ему начало казаться, что за ним кто-то наблюдает. Кто-то невидимый. Чернокнижник списал такое ощущение на магическую защиту камня. Кто бы ни положил его в сундук, он не хотел, чтобы его просто так пришли и забрали. Вполне возможно, что чары были наложены и на сам артефакт, Томас читал что-то подобное в легендах древнего Террестриала.

Однако, чем дальше он шел, чем ближе подходил к дому, тем больше это ощущение усиливалось. Наконец, все сомнения рассеял шелест в кустах. Может быть, это снова был простой варг. Ну, а может, и нет. Здешняя местность таила в себе существ куда страшнее, чем варги.

Томас остановился и осмотрелся. Вокруг никого и ничего не было. Он стоял посреди дороги. Чернокнижник потоптался на месте и решил все-таки использовать магию света. В поле зрения все еще ничего. Он сделал несколько шагов вперед, шелест повторился. Неужели на камень действительно была наложена защита? Тогда он был даже ценнее, чем Томас думал изначально.

И наконец, таинственный враг показался. То существо, которое вышло и преградило Томасу дорогу, не было похожим на духа или на призрака. Это был человек, облаченный в черное. На его поясе отражали фиолетовый свет чернокнижника два изогнутых ножа.  На голове незнакомца красовалась шапка-треуголка, как у пирата из детских сказаний. Лицо человека было молодым, с виду ему нельзя было дать больше тридцати. Он был худым и казался довольно хилым. Но Томас знал, что внешность обманчива. Поэтому не стоило сразу думать, что его противник ничего не умеет. Ведь и самому-то Томасу было всего ничего, а он уже прекрасно мог за себя постоять.

– Что ты здесь делаешь? – спросил незнакомец. И услышав эту фразу, Томас понял, что это был не защитник камня. Это был простой прохожий. А в Сумеречном лесу с такими вот встречными не принято было долго беседовать.

Томас не ответил. Он стоял, пытаясь сообразить, что ему делать. Кем бы ни был этот человек, ввязываться в поединок ему не было смысла. Рука изрядно болела, на спине был тяжелый рюкзак, бросать который уж совсем не хотелось, тем более, что теперь в нем лежали книга и камень. Единственный выход – бежать. И, если путник был не местным, а он был не местным, ведь Томас его раньше не встречал, то в чащах леса найти чернокнижника у него шансов практически не было.

Они стояли молча, на расстоянии нескольких метров друг от друга. Их освещал тусклый свет магии. И именно с него следовало начать. Резким движением Томас загасил свет, потом молниеносно достал из внутреннего кармана припрятанную там светящуюся колбу и с силой бросил ее на землю. Колба разбилась, и дорогу озарил яркий свет. Такой, который это место вряд ли когда-то видало. Незнакомец на какой-то момент прикрыл глаза руками, а когда убрал руку, Томаса уже нигде не было.

Чернокнижник бежал по кустам, огибая деревья так, чтобы его сложно было догнать. Кто знает, может, погони и не было, но бежать нужно было еще долго.

Он замедлил ход только тогда, когда был на подходе к Вэйпроузу. Теперь уже можно было выйти на дорогу, не опасаясь таинственного встречного. По крайней мере, пробираясь по чаще, он никого и ничего больше не встретил. Сегодня можно было сказать, что ему повезло.

Томас зашел в дом, там никого не было. Дерил с Брианой куда-то ушли. И это не могло не радовать. Прямо сейчас, наедине с самим собой, он мог углубиться в новую загадочную книгу, которая чуть не стоила ему больших неприятностей, не говоря уже о раненой руке.

Он открыл первую страницу и прочитал небрежно нацарапанное на ней название. Камень души. То, что он сегодня нашел, называлось камнем души.

***

Все началось еще до рассвета. Первые команды прозвучали, едва Сайлент успел прилечь после последних приготовлений. Впервые после того, как они вышли из Кирка, ему так захотелось спать. Но не получилось.

– Всем приготовиться! – крикнул Виндсор.

Они находились далеко от места, где должны были сойтись передовые отряды. Сайлент ничего не видел и не слышал. Было тихо, в небе ярко светила полная луна. Но он знал, что где-то там, возле разлома началась схватка. МакБридж первым должен был вступить в бой. А им, ученикам, нужно было выдвигаться в ту сторону.

Сэммюэл повел их отдельно от других. Виндсор с остальными священниками, в том числе и Вилсоном, направились напрямик, а паладины обходили прямую дорогу вдоль быстрого ручья.

Впереди виднелись отряды Болвара. Они стояли ровным строем. В первых рядах, облаченные в тяжелую броню, были готовы к бою воины, за ними следовали маги и паладины. Священники и чернокнижники находились сзади. Еще Сайлент заметил одетых в черные мантии людей, которые небольшим отрядом сгруппировались отдельно. Он слышал, что в королевском элитном отряде были черные маги. Судя по всему, это были они. И, как только он их заметил, они тут же быстро зашагали вперед, а потом разделились. Эти маги были одиночками и не нуждались в поддержке.

Обойдя королевский элитный и приблизившись к горам, Сайлент наконец услышал. Лязг мечей, крики и барабанный бой. Прямо как во сне. Арни рассказывал, что у орков в отряде обычно были специальные барабанщики, которых всегда пускали вперед, как пушечное мясо, чтобы навлечь страх на врага.

– Именно поэтому они и проиграют, – усмехнулся тогда Арни. – Нужно ценить каждого воина, а не отправлять самых неумелых на верную погибель. Все нужно делать с умом, сын. Именно поэтому я все еще жив.

Сайлент зацепился за какое-то растение и чуть было не упал. Его подхватил Август.

– Все в порядке? – спросил он.

– Да, под ноги надо смотреть, – ответил ему Сайлент.

Впереди уже виднелись вспышки магии. Показалась сплошная стена воинов. Чьи отряды это были, Сайлент не знал. Но они уже готовились вступать в битву.

– Здесь мы разделимся, – Сэммюэл остановился и посмотрел вперед.

Барабанного боя уже слышно не было. Только какофония из разных звуков, которая неприятно звенела в ушах.

Учитель указал каждому его направление, еще раз напомнил, что им нужно было делать, и пожелал удачи. Он первым пустился туда, к звенящей и орущей толпе. Сайлент надеялся, что с ним все будет в порядке.

Сам он направился немного правее, пытаясь отыскать хоть одно знакомое лицо. Он прошел Болвара, который что-то оживленно объяснял своим ребятам. Тот одарил его неоднозначным взглядом. Вряд ли Болвар знал парня, который мимо него пробегал. Но Сайленту показалось, что мысленно главный советник тоже пожелал ему удачи. Эта была последняя четкая мысль юного паладина. После этого – шум, крики, магия – неутихающая музыка боя.

Он мало понимал, что делал. Стараясь не высовываться вперед, он держался в гуще толпы. Было несколько раненых, которые отступали. Сайлент применял магию лечения, не особо разбираясь в том, кому она действительно была нужна. Он бегал между отрядами как белка прыгает по деревьям. И он надеялся, что от него была хоть какая-то польза.

Несколько раз его толкали и паладин падал. А потом снова вставал и снова куда-то бежал. До тех пор, пока не встретил Вилсона.

– Вилсон! – крикнул Сайлент. Но священник его не слышал. Он был занят чьим-то воскрешением

Наконец, когда Вилсон закончил, он повернулся и увидел друга.

– Сайлент! Ты в порядке? – спросил он.

– Живой, – Сайлент попытался выдавить улыбку, но у него плохо получилось. Да и говорить было сложно, во рту была земля.

– Наших видел? – спросил Вилсон.

Сайлент отрицательно покачал головой.

– Никого.

Они стояли на месте, оглядываясь по сторонам, но не видели никого из своих. Сайленту хотелось увидеть хоть кого-нибудь, хоть Артриуса, но нет. Вместо этого спустя минуту его взору открылась совсем другая картина.

Они попали почти в первые ряды. И увидели противника. Это были орки-воины. Конечно, они выглядели совсем не так, как во сне Сайлента, но что-то общее все-таки было. Тут, как и во сне, они наводили страх на паладина. Такой же страх, как и там.

За стройным рядом орков стояли маги нежити. И, похоже было, что они пользовались коллективной магией. Когда-то Сайлент слышал о такой, а теперь ему выпала возможность ее увидеть. Нежить группировалась по трое. Они склонялись над землей, вычерчивая смертоносную руну, а потом выпрямлялись и выпускали огромные разноцветные сферы на практически беззащитных ребят МакБриджа. Если, конечно, это все еще был отряд полковника, а сам МакБридж был жив.

– Пошли отсюда! – крикнул Вилсон.

Они пригнулись. Над их головами пролетела здоровенная огненная сфера. Сайленту заложило уши, а волосы стали дыбом. Он был на волосок от смерти.

Вилсон побежал, Сайлент кинулся за ним, обо что-то спотыкаясь. А потом он снова упал, и его чуть не затоптали свои же воины. Он встал и осмотрелся, но все ориентиры были уже потеряны. Вилсон скрылся в толпе и Сайлент снова был один. Вокруг него был туман, практически такой, как во сне. Теперь он понимал, что означало словосочетание «туман войны». Это был вовсе не туман, а пыль, которая столбом подымалась с сухой земли.

Пытаясь как-то прийти в себя, он немного прошел вперед. А тем временем, передовые отряды отступали назад. И паладин снова оказался лицом к лицу с противником. Еще одна сфера, теперь уже синяя, полетела прямо в него. Сайлент лег на землю, и она прошла над ним, влетев сразу в троих людей. Они упали и больше не двигались. Вероятно, они уже были мертвы.

Откуда-то сверху послышался громкий грохот, который заглушал все. В воздухе показалась громадная черная сфера, подобная той, что Томас запускал в пещере, но во много раз больше. Все подняли головы, и свои и противники. Сфера набирала скорость и через несколько мгновений влетела куда-то в середину вражеских отрядов. Снова оглушительный грохот. Сильная вибрация, подобная землетрясению, даже сбила нескольких магов, которые уже готовили новую атаку. Сайлент понял, что откуда-то из гор стреляли их черные маги. Ему стало немного спокойнее. Но нужно было выбираться оттуда, пока он все еще мог бежать.

Он встал. Со стороны нежити к нему ничего не летело. Обернувшись, Сайлент остановился. Ему показалось, что среди людей без лиц мелькнула знакомая белобрысая макушка.

– Нет, – сказал он самому себе.

Человек со светлыми волосами повернулся, но его не увидел. Он сидел на присядках и копался в каком-то рюкзаке. Сайлент практически был уверен, что только что видел Томаса. Но это было невозможно. Зачем было убегать, а потом возвращаться? Решив подойти и проверить, Сайлент сделал несколько шагов в том направлении. Сзади послышался знакомый треск – летела еще одна сфера. Паладин лег, а когда встал, Томаса, или может даже не Томаса, и след простыл.

Списав все на перенапряжение, Сайлент снова встал. Ему уже начинало казаться, что он не сможет отсюда выбраться. И тут его внимание привлекло нечто другое. На этот раз паладин не сомневался в том, что видит. Где-то слева от него, на расстоянии десятка метров, кричал и размахивал длинным увесистым мечом его отец. Арни яростно рубил приближающихся к нему орков и отдавал своему отряду какие-то команды. Но бывалый воин, казалось, не видел, что маги направили свое внимание именно в его сторону.

Большая огненная сфера летела в отца, и Сайлент не мог просто так стоять и ничего не делать.

– Папа! – крикнул он, и не надеясь, что Арни его услышит.

Но каким-то образом, отец услышал. Он повернул голову. Сайлент уже закончил вычерчивать руну и надеялся, что не промахнется. И не промахнулся. Щит паладина уже окружал Арни в тот момент, когда его коснулась огромная пылающая сфера. Раздался приглушенный хлопок, магия бесследно исчезла, а отец повалился на землю. Его все еще окружал теперь уже не такой крепкий щит.

Сайлент, оглядевшись по сторонам и убедившись, что новой атаки не было, побежал к отцу.

– Ты в порядке? – кричал он. – Ты не ранен?

Арни был в порядке. Он ошарашено посмотрел на сына.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он.

– Тебя спасаю! – Сайлент улыбнулся.

– Бегом отсюда! – крикнул Арни и попытался подняться. Но с первого раза у него не получилось.

Сайлент увидел отцовский меч, который валялся в паре шагов от Арни. Он приподнялся, чтобы подобраться ближе и в этот момент услышал позади себя треск.

Паладин обернулся. Прямо в него летела прозрачная сфера, внутри которой разрывались от наполняющей их энергии маленькие молнии. Это был небесный разряд, магия друидов. Но Сайлент этого не знал. Да и сейчас это было не важно.

Он чертил руну защиты так быстро, как только мог. В его левой руке все еще был меч, и от страха он только еще крепче вцепился в оружие.

Арни что-то крикнул и снова попытался подняться. Но было слишком поздно. От удара его снова повалило. Возможно, его даже и убило бы, если бы сын не принял на себя весь сокрушающий удар.

Сайлента откинуло назад, он отлетел далеко вглубь толпы, сияя, как ночная ярмарка. По его телу шли электрические разряды. Паладин упал где-то среди своих которые немного смягчили ему удар.

С третьего раза Арни все-таки удалось встать на ногии. Он побежал туда, куда, по его мнению, откинуло Сайлента. Пробираясь между кричащих воинов, он отдал приказ продолжать атаку, а сам уже практически полз в поисках сына. Сначала старый воин увидел свой меч, который летел вместе с Сайлентом. А потом он увидел и сына, который неподвижно лежал в ногах растерянных солдат.

– Чего вы стоите? – крикнул Арни. – Здесь есть священники или паладины?

Никто не отозвался, они смотрели на него, не понимая, что происходит. Мало кто знал, что это был сын их командира.

– Найдите священника! – приказал он.

Воин подполз к сыну. Магия друидов была слишком мощной. Мало кому когда-либо удавалось выжить после такого удара и такого падения. И Сайленту не удалось. Юный паладин был мертв, и оставалось лишь менее четырех минут для того, чтобы его воскресить.

Арни взял Сайлента и направился в задние ряды. Там должны были быть паладины. Но он никого не видел. Ни одного паладина или священника.

– Здесь есть паладины или священники? – кричал он. Но никто не отзывался. Либо их не было, либо его просто не слышали.

Арни вышел из толпы. Ему в глаза бросились двое малолеток, которые сидели на траве.

– Кто-нибудь из вас умеет воскрешать? – спросил он, захлебываясь собственной слюной.

Ученики посмотрели на него. Один из них кивнул и подорвался с места.

– Давай быстрей, времени почти нет! – кричал Арни, хоть и понимал, что его крики не ускорят процесс.

Он гадал, было ли у сына еще время. Может быть, минута. А может, и того меньше.

– Виндсор! – крикнул Арни.

Генерал направлялся к ним. Он бежал так быстро, как только мог.

– Что случилось? – спросил он на ходу.

– Сайлент, – Арни задыхался. – Нужно воскресить.

Виндсор оттолкнул учеников и начал изображать сложную руну воскрешения. Все это заняло у него не больше двадцати секунд. Он прикоснулся к Сайленту и все четверо устремили взгляд на неподвижно лежавшего паладина.

Из толпы выбежал еще один запыхавшийся ученик и подбежал к ним. Он был весь в пыли, на лице было несколько царапин, его некогда светлые волосы были грязными, а кое-где даже подгоревшими.

– Вы успели? – спросил Томас и посмотрел на Виндсора.

Наставник медленно поднялся с земли и повернулся к нему. Он поднял руку и положил ее на плечо чернокнижнику.

– Нет.

Глава 8 - Мститель

Под ногами хрустела сухая трава, в ушах посвистывал легкий, но невыносимо горячий ветерок. Однако, человек, идущий по степной дороге, привык к этому. Ведь он здесь родился.

В Вестстепе было по-прежнему жарко и сухо. Что бы ни менялось у существ на этой планете, погода оставалась прежней, климат меняться не собирался. Сейчас, по крайней мере, это не было заметно.

Впереди показался придорожный рынок. Парень бывал здесь и раньше, но никогда не удосуживался подробно рассмотреть все, что тут продавалось. Вещи, украденные и много раз перекупленные, красовались на прилавках, покрытые степной пылью. Незнакомые торговцы, сменяющиеся каждую неделю, или и того чаще, при виде покупателя улыбались во все золотые зубы и, перебивая и отталкивая друг друга, предлагали товары, носясь с ними как с маленькими детьми.

– Молодой человек ищет себе оружие? – улыбаясь, подбежала женщина, держа в дрожащих грязных руках меч весьма сомнительного происхождения. – Быть может, вам нужна броня? – она кивнула головой на свой прилавок.

Вилсон покачал головой и пошел дальше, не обращая на нее внимания. Подумать только, неужели он так изменился за это время? Раньше ему кричали «отойди от прилавка, парень» или «пшел вон, мальчишка», а теперь так учтиво предлагали все, за что можно получить хоть один медный.

– Этот превосходный плащ был сшит эльфами, юноша, – к нему подошел мужчина лет пятидесяти, тоже грязный, худой и обросший густой бородой, в которой застряли остатки его небогатого завтрака. – Он скроет вас в ночи, – добавил торгаш.

Вилсон остановился и посмотрел на плащ. Вещица неплохая, но сшита уж точно не эльфами. Плащ носили тут, в Вестстепе. Это было чересчур заметно, судя по выцветшему капюшону. А ткань эльфов никогда не меняла свой цвет от солнца.

– Сколько просишь за плащ? – спросил Вилсон.

– Двадцать серебра и он твой, – похоже, торговец не ожидал, что плащ вообще когда-нибудь купят.

– Я дам десять, не больше, – Вилсон пытался выглядеть как можно убедительнее.

– Черт с тобой, элементаль пустынный, забирай!

Плащ сел идеально. Конечно, зеркала поблизости не было, но Вилсон чувствовал, что размер был как раз его. Отсыпав в дрожащие руки десять серебряных монеток, он пошел дальше, отталкивая торговцев и попрошаек.

Он долго думал о том, откуда стоит начинать, и пришел к выводу, что в Вестстепе нет лучшего места, чтобы раздобыть интересующие его сведения, нежели Сайлент-Хилл. Похоже, еще тогда Тон сразу понял, с кем имеет дело. Конечно, беженцы официально никакой информации не получали, но многие из них знали, когда и где следовало навострить уши, чтобы получить максимум информации. Тогда это было важно, ведь могли уцелеть их друзья и близкие… Могли, но не уцелели. Проклятый Эдвин ВанКлиф убил их всех. Раздавил, испепелил, уничтожил. И никого не оставил.

Вилсон вздрогнул. Каждый раз, вспоминая это имя, ему хотелось сорваться и сломя голову бежать куда-то туда, на шахту, надеясь на то, что глава гильдии «Дефиасы» сидит там и ждет его с поднятыми руками. Но спешить нельзя. Нужно было все как следует разузнать. И за этим он пришел сюда.

Добравшись до Сайлент-Хилла уже через полчаса, Вилсон был несказанно рад наконец-то присесть в тени деревянной крыши, пусть и кое-где дырявой. Он заказал себе кружку холодного арбузного напитка. Мало кто знал рецепт этого шедевра, но он действительно бодрил и охлаждал. «Хижина» была знаменита не только дыркой в потолке.

Вилсон поел и принялся терпеливо ждать того, к кому он собственно пришел. Натянув на голову капюшон, он потягивал сладковатую арбузную воду, наблюдая за всеми, кто сегодня сидел в таверне. Парень всегда задавался вопросом, кто же все-таки живет в Сайлент-Хилле и чем они все тут занимаются. Это место давно перестало быть спорной территорией, как когда-то. Тем более теперь, когда крупнейшей шахтой владели Дефиасы, на чью территорию никто посягнуть не рискнул бы. Здесь был главнокомандующий, было оружие, были люди, старые и ни для чего не пригодные. Они просто жили тут, потому что привыкли, и идти им было некуда. Раньше жители Санривера посмеивались над Сайлент- Хиллом, называя его поселком бомжей. А теперь Санривер даже не был поселком, а Вилсон был одним из немногих оставшихся после его падения людей.

Наконец, дверь со скрипом открылась, и в помещение зашел тот, кого все тут хорошо знали. Наверное, Тон был главнокомандующим Сайлент-Хилла уже многие годы. Его уважали, и избирать себе другого никто не собирался. Не было смысла что-либо менять, когда все так прекрасно застыло на месте еще лет двадцать назад.

Тон сел на свое место, ему принесли его обычную еду и он, как и всегда, принялся медленно разжевывать и так до ужаса маленькие кусочки, с видом довольного своими владениями короля наблюдая за людьми, тихо беседующими в эту минуту.

– Прекрасный день сегодня, – сказал Тон, прожевав очередной кусок омлета.

– Здесь все дни одинаковы, – заметил Вилсон.

– Рискну не согласиться. Не каждый день меня навещают жители далеких земель, – он отпил квасу. – Что привело тебя в Сайлент-Хилл, мой милый мальчик?

– Сразу к делу? – спросил Вилсон.

Тон улыбнулся. Между желтыми зубами у него сверкала жирная яичная корочка.

– Я бы еще поговорил о погоде. Но вряд ли ты за этим ко мне пришел.

– Вы правы.

– Я не ждал тебя, – сказал Тон, выдержав небольшую театральную паузу. – Нет, я, конечно, ждал тебя. Ты ведь обещал вернуться. Но я рассчитывал увидеть тебя еще через годик-другой. Разве ты не должен учиться в Кирке, а?

– Я уже закончил Кирк.

– Это неправда, – улыбка сползла с лица Тона медленно, как степная змея, заползающая в укрытие при виде опасности. – Я знаю, что случилось с Виндсором и с Кирком. Не думай, что меня не держат в курсе.

– Я так не думаю. Именно поэтому я и пришел к вам, а не к кому-нибудь другому.

– Что тебе нужно? У меня нет для тебя места, – пренебрежительно бросил Тон.

– Я хочу узнать о том, что произошло в тот день. И хочу знать, что происходит там сейчас. Мне нужен Эдвин ВанКлиф. Вы знаете, где он?

С пренебрежительного, выражение лица главнокомандующего быстро сменилось на удивленное, а потом он залился хохотом.

– Ох, Вилсон, если бы хоть кто-нибудь знал, где находится Эдвин, его бы уже схватили и казнили. Но ВанКлиф смышленый парень, вряд ли кому-то удастся его перехитрить.

– Хоть какие-нибудь зацепки, – Вилсон и не думал смеяться. – Мне нужны имена. Любые имена, связанные с ним. Я смогу раздобыть нужную мне информацию. Чем вообще они сейчас занимаются?

– Я не могу помочь тебе, – сказал Тон. – Дефиасы не кричат о своих планах налево и направо. Они просто делают то, что им вздумается. За все свои сбережения, славный малый Эдвин может купить себе все королевство вместе с королем и его советниками. А ты, подросток, в крови которого бурлит жажда мести… Ты обречен на провал.

Вилсон одарил собеседника гневным взглядом. Он ожидал, что его не воспримут серьезно. Но, похоже, Тон говорил правду. Все было не так просто.

– Но я знаю, что ты не уймешься, – добавил командующий.

– Вы правы.

– Могу посоветовать тебе вернуться к Виндсору…

– Что за чушь! – Вилсону казалось, что над ним издеваются. – Вернуться к Виндсору и продолжить уроки? Чтобы набраться сил и знаний, которые здесь мне ни в чем не помогут? А потом снова вернуться сюда, чтобы услышать от вас новую порцию бессмыслицы? – он перевел дыхание.

– Не горячись, Вилсон, успокойся. Ты не дослушал. Я не это имел в виду.

– А что тогда?

– Если ты действительно хочешь узнать, кто такие Дефиасы, то тебе нужно обратиться к Виндсору, он много знает о них и об Эдвине ВанКлифе. Больше, чем я, это уж точно.

Вилсон удивленно уставился на Тона.

– Виндсор сейчас где-то далеко отсюда, сидит дома и пьет горячий чай.

– Ты не совсем прав, – на лице Тона появилась довольная улыбка. – Он действительно дома. В паре часов ходьбы отсюда. Твой учитель живет в Вестстепе, на фамильной ферме Виндсоров.

У Вилсона не было слов.

– Но… но… но откуда у него такая информация?

– Не забывай, он в прекрасных отношениях с первыми особами королевства.

– Да, – согласился Вилсон, – но это общая информация, которая известна и вам тоже. Вы сказали, что он знает о Дефиасах больше.

– Знает, – Тон допил квас, облизнул губы и ближе наклонился к собеседнику. – Ведь Виндсор сам некогда был одним из них.

***

В воздухе пахло чем-то необычным. Чем-то едким и горячим. Казалось, что мир вокруг горит.

Глаза открылись с трудом, да и не с первой попытки. Веки были тяжелыми и слипшимися. Как будто, человек, пришедший в себя, лежал здесь долгие недели, а может даже и месяца.

Парень осмотрел помещение. Здесь было достаточно светло. Потолок был не деревянным, как он привык, а железным. Впрочем, железной была вся комната. Не было никаких картин, никаких статуэток и прочих украшений. Он лежал в большой железной коробке. Единственными предметами мебели были стол, тоже металлический, вросший своими тремя ножками в пол, а рядом с ним – низкий табурет. На столе стоял канделябр с тремя догорающими свечами.

– Мрачное место, – прошептал парень.

Попытки сесть, а затем и встать заняли немало времени. Ноги затекли, и, казалось, совсем отвыкли выполнять свою прямую задачу – ходить. Когда молодой человек, наконец, смог вытянуться во весь рост, он больно ударился головой о железный потолок, расположенный, ко всему прочему, непривычно низко. Низкий стол, маленький стул, невысокий потолок.

– Карлики, – прошептал он.

Позади кровати на стене крепилось незамеченное ранее зеркало. Немного пригнувшись и опираясь на стену, парню удалось сделать несколько неуверенных шагов. Очень хотелось посмотреть на себя.

Зеркало отражало яркий свет свечей, но молодой человек смог хорошо себя разглядеть. Худое лицо с выделяющимися скулами, о которые можно было резать хлеб. Бледный цвет лица, тонкие и почти невидимые силуэты губ. И волосы, длинные, достающие до плеч прямые светлые волосы. Судя по всему, он давно не стригся.

Парень долго всматривался в каждую мелочь, будто видел себя впервые. Он пощупал нос, потрогал прикрытые волосами уши, раскрыл рот и осмотрел пожелтевшие зубы. Его терзал один, пока только один вопрос, который сейчас был самым важным вопросом.

– Кто я? – не отрываясь от своего отражения, спросил он.

Простояв так еще какое-то время, он сел на кровать и прикрыл лицо руками. Парень стучал ладонями по лбу, тер глаза, тянул себя за волосы, но ответ не желал приходить. Он не знал кто он, не знал, как его зовут, не знал, где находится. Он ничего не помнил.

– Думай, вспоминай! – приказывал он самому себе. Но это не помогало. – Низкие потолки, железо, этот странный запах. Карлики, карлики, маленькие люди… Дворфы!

Он помнил, кто такие дворфы. Низкие, крепкие и обычно бородатые существа. Ему никогда еще не приходилось видеть живых дворфов. А может, и приходилось, но он этого не помнил.

Молодой человек еще раз осмотрел комнату. И не зря. Под столом лежал рюкзак. Он не знал, его ли, но решил все же посмотреть, что там было внутри. Какой-то ненужный хлам: веревки, бутыли, клочки пергамента, тряпки, бинты. Кто-то собирался в поход. Или, может, он сам собирался в поход? Вот только куда и откуда? И причем здесь были дворфы?

Маленькая и круглая дверь со скрежетом отворилась, и только после этого парень обратил внимание на то, что она там вообще существовала. Он ожидал увидеть низкого бородатого дворфа, но вместо этого увидел кое-кого другого.

В комнату, пригнувшись, зашел высокий седоволосый человек. На нем была небесно-голубая роба с непонятными рисунками, вышитыми сверкающей золотистой нитью. Незнакомец внес что-то напоминающее носилки. Он вошел, закрыл дверь и сел на табуретку, кинув носилки на полу.

– Чертовы коротышки, – сказал он самому себе, потирая голову.

И лишь после этой фразы вошедший обратил внимание на сидящего перед ним парня, который внимательно рассматривал его с ног до головы.

– Томас? – человек удивленно уставился на чернокнижника. – Ты, ээ… Как, когда? Ты в порядке?

– Томас? – переспросил парень.

– Сиди тут и не двигайся, я позову Артриуса! – выпалил незнакомец. Он вскочил с табуретки, споткнулся о носилки и, выходя, задел головой дверной проем. – Я сейчас вернусь!

Томас и не думал двигаться. Он терпеливо ждал. По крайней мере, он уже знал, что зовут его Томас.

Вернулся высокий старик быстро. И не один, а как обещал – с Артриусом. Последний был не намного моложе первого. Еще у него был очень противный голос, похожий на скрежет металлической двери.

Они его о чем-то спрашивали, что-то без умолку говорили. Потом Артриус начал щупать Томаса, раскрывать тому глаза и, после этого, зачем-то, осматривать ногти.

– То есть, ты совсем ничего не помнишь? – еще раз спросил незнакомец в голубой робе.

Томас отрицательно покачал головой.

– Да брось, Виндсор, все не так уж и плохо, – махнул рукой Артриус. – По крайней мере, он пришел в себя. На-ка, выпей вот это, – он протянул маленькую колбу с прозрачной жидкостью.

– Да уж, нам теперь не нужны носилки, – Виндсор улыбнулся.

– Доберется своим ходом, – засмеялся Артриус.

– Доберусь куда? – спросил Томас.

– В Гномерфорт.

– Что это такое, Гномерфорт?

– Это столица гномов, – сказал Виндсор. – Заканчивай, Артриус, у нас мало времени. Нас ждут.

– Зачем мне в столицу гномов? – не унимался Томас.

– Послушай, парень, – начал Артриус. – Я понимаю, у тебя много вопросов. Но сейчас не лучшее время, чтобы на них отвечать. Нам нужно торопиться. А потом, в дороге, Виндсор тебе все расскажет.

Медленно, но уже увереннее, Томас шагал за Виндсором и Артриусом по бесконечным железным тоннелям, преодолевая одну лестницу за другой. Они находились где-то под землей, но с каждым шагом Томас ощущал запах чистого и холодного воздуха. Ему дали теплую куртку, которая была на него велика, и сказали, что снаружи очень холодно.

Наконец – свет в конце тоннеля. Свет настолько яркий, что Томаса ослепило. А когда он открыл глаза, то увидел, что все вокруг было белым. Белая земля, белые причудливые дома, белыми были даже деревья. Это место было покрыто толстым слоем холодного снега. Томас не помнил, видел ли он снег в первый раз. Но когда подошва тапочек коснулась слепящего покрова, ему показалось, что это произошло впервые.

– На вот, обуйся, – Виндсор кинул ему под ноги сапоги. – И давай быстрее за мной, мы опаздываем.

Это была небольшая деревенька дворфов. И, соответственно, дворфы здесь были повсюду. Томас чувствовал себя великаном по сравнению с этими существами. А Виндсор и подавно, наверное, ощущал себя высокой горой. Дворфы жили под землей, из-под белого покрова торчали только круглые железные крыши, трубы и едва заметные входы. Здесь не было заборов, не было практически ничего наземного.

Их ждала телега, большая длинная повозка. Животные, которые должны были их везти, терпеливо мерзли в ожидании, из их ноздрей выходил густой пар, как у огнедышащих драконов. Это были не лошади. Дворфы нашли более приспособленный вид – больших козерогов. Эти животные размером были немного меньше, чем лошадь, но зато по такой дороге двигались намного быстрее. Больше всего поражали рога, которые по размерам превосходили их головы. Чернокнижнику казалось, что когда-то он уже с ними встречался. Вот только когда?

Томасу велели сесть и ждать, пока они там что-то погрузят. Он сел, укутался курткой и быстро задремал. А когда проснулся, они уже были в пути.

Рядом сидел Виндсор. Может быть, этот человек был его родственником. Отцом или дедом. А может быть, кем-то еще. Томас не знал этого. Но казалось, что старику можно было доверять.

– Правда ничего не помнишь? – спросил Виндсор. Теперь в его голосе не было той торопливой нотки, как тогда, в комнате. Он говорил медленно и спокойно.

– Нет.

– Жаль. Очень жаль. Я – твой бывший учитель, наставник аббатства Кирк. Кирк ты тоже не помнишь, наверное… И битву не помнишь…

– Битву? Я участвовал в битве?

– Да. Я, правда, не знаю, как и когда ты там оказался, но подоспел ты очень вовремя.

Виндсор замолчал, погрузившись в воспоминания. Судя по его выражению лица, воспоминания не очень приятные. А вот Томас себе такой роскоши позволить не мог.

– Она уже закончилась? Битва, я имею в виду.

– О да, и очень давно.

– Насколько давно?

Виндсор выдержал паузу, вспоминая.

– Шесть месяцев назад. Да, я думаю, где-то так.

Подумать только, шесть месяцев он пролежал без сознания. Что же такое с ним произошло?

– Так что со мной случилось? – Томас озвучил свои мысли.

– Я надеялся, что ты мне объяснишь. В любом случае, спасибо тебе.

Томас оторвал взгляд от бесконечных снежных просторов и посмотрел на Виндсора.

– Спасибо за что?

– За Сайлента. За то, что ты попытался спасти его.

***

Ночи в Вестстепе были вполне сносными, и после дневной жары, Вилсон был рад наконец-то ощутить долгожданную прохладу. Здесь все отличалось от Гринбелта не только внешне, но и по внутренним ощущениям. Тут, в степи, не было привычных величественных деревьев, которые придавали спокойствие и уверенность. Все, как на ладони. Идешь по тропе, а где-то далеко-далеко тебя могут видеть.

Он вырос в Санривере, но там все было по-другому. В этом городе всегда казалось безопаснее, чем в любом другом месте на этой планете. Но в один миг вся иллюзия безопасности развеялась. Погибли сотни людей, была отобрана крупнейшая шахта. А виной всем беспорядкам был ненавистный священнику Эдвин ВанКлиф.

Впереди показался дом. Он был еще достаточно далеко, но уже отсюда было видно, что Виндсор был человеком не бедным. Дом был кирпичным, что выгодно отличало его от всех остальных деревянных фермерских пристанищ в округе. Странно, что наставника до сих пор не ограбили, а дом его не разрушили. Ведь Виндсор бывал здесь так редко. Cейчас дом окутывала темнота. Не та темнота, которая ночью покрывала землю Гринбелта. Здесь округу хорошо освещал свет луны и звезд, поэтому все было прекрасно видно. Свет в окнах не горел, а это значило, что никого не было. Вряд ли бы наставник лег так рано, это не входило в его привычку. А, насколько понял священник, никто кроме него тут не жил.

Он обошел дом вокруг и убедился в том, что там никого не было. Большое двухэтажное строение пустовало. Дверь была заперта на замок, поэтому Вилсону пришлось искать путь внутрь через окно. Ставни окон первого этажа были плотно заколочены, а вот на втором нашлось даже одно открытое. Вилсон знал, что все равно попадет в дом. Но все оказалось куда проще, чем он думал.

Вскоре ловкий священник добрался до окна. Подтянувшись, он с опаской заглянул внутрь. Никого. Один рывок, и вот он уже пролез. Едва его ноги коснулись пола, тот издал громкий скрип. В нос ударил запах пыли – Виндсор не был чистюлей. Хотя, в таком месте сложно было соблюдать чистоту. Вилсон помнил свой дом, куда через открытое окно за день заносило столько пыли и песка, что потом можно было рисовать пальцами на мебели.

Священник прошелся по комнате. Это оказалась спальня Виндсора. Было совершенно темно, сложно было разглядеть даже силуэты предметов, стоящих в комнате. Нужно было найти свечу или что-то наподобие. Можно было, конечно, и воспользоваться магией. Но свет вышел бы слишком яркий. Вилсон все еще опасался, что его кто-нибудь заметит. Ведь дом возвышался на холме, и был виден с большого расстояния. А вдруг Виндсор поручил кому-то наблюдать за ним? Может быть, у старого священника имелись тут свои секреты, которые он хотел бы скрыть от посторонних глаз. Именно за такими тайнами и пришел сюда Вилсон. Нужно было найти хоть какую-то информацию о Дефиасах. Любая зацепка могла пригодиться, ведь он еще толком ничего не знал, кроме того, что ВанКлиф частенько наведывался на шахту. Еще ему было известно, что сама шахта хорошо охранялась, и пробраться туда без посторонней помощи было практически невозможно.

Вилсон спустился на первый этаж, там было немного светлей – в кухне у Виндсора было большое окно, которое замечательно пропускало лунный свет. Может быть, нужно было прийти днем? Теперь уже поздно об этом задумываться. Все равно, он уже был здесь. А уходить и возвращаться снова не хотелось. За последнее время Вилсон и так уже достаточно вымотался.

Свечи лежали на столе. Теперь у Вилсона был свет. Но он не представлял, с чего начинать поиски. Да и что он, собственно, должен был искать? Записки, письма? Если так, то начать нужно было с кабинета наставника.

На первом этаже ничего похожего на кабинет не было, а вот на втором ближайшая к лестнице комната оказалась тем, чем надо. Высокий письменный стол из черного дерева, крепкий деревянный стул, обшитый зеленой тканью. Да, Виндсор знал толк в дорогих вещах. Откуда вот только у него были на все это деньги. Взять хотя бы дом. Построить такой особняк, да еще из материала, которого в Вестстепе и близко не было. Черное дерево, дорогая мебель, эти шелковые шторы… Тон сказал, что Виндсор был одним из Дефиасов. Но когда это было? И когда он их покинул? Может быть, наставник до сих пор замешан в каких-то темных делишках, о которых никто и не догадывается?

А ведь о Виндсоре никто ничего толком и не знал. Даже сам Вилсон, который отзанимался у него больше года. Он слышал, другие учителя много рассказывали ученикам о себе, о своих приключениях. А Виндсор никогда о себе не распространялся. Он всегда был строгим, придирчивым и требовательным, не давая ученикам времени на пустые разговоры. Что же скрывал наставник?

Вилсон обшарил стол, осмотрел картины, подоконник. На книжных полках не оказалось ничего, кроме книг. За свою жизнь Вилсон прочитал довольно много книг, в основном художественных. Но литературы, как у наставника, он еще никогда не видел. На некоторых книгах красовался герб Турмоила. Видимо, Виндсор брал их в городской библиотеке, или ему их дарили. Однако, потратив кучу времени на разглядывание литературы, Вилсон так ничего и не нашел. Никакого лишнего куска пергамента, ни одного письма от кого бы то ни было. Кабинет был пуст и скучен.

Преодолев ступеньку, из-за которой входя чуть не выронил свечу, Вилсон вышел из комнаты и снова услышал неприятный скрип половиц, который сопровождал его по всему дому. Растерянный и задумчивый, он просто-напросто не знал, где продолжить поиски.

Он осмотрел еще пару комнат, но там тоже не было ничего интересного. Во второй спальне было так же пыльно, как и в первой. Шкафы для одежды были заполнены старыми робами, которые на учителе Вилсон никогда не видел. А в одном из них священник даже нашел костюм. Вот уж чего он точно никогда не видел на Виндсоре. Любитель роб и причудливых мантий, наставник всегда говорил, что магам и священникам нужна легкая и просторная одежда. Куда же он ходил в костюмах? На официальные приемы, может быть. Или на свидания.

Вилсон тихо хихикнул, его до жути насмешила собственная мысль. Он представил себе Виндсора на свидании с какой-то бабушкой в нарядном костюме. Такая картина была не для слабонервных. На самом деле, никто даже не знал, была ли у наставника дама сердца. Не говоря уже и о детях, о которых тоже ничего не было известно. Скорее всего, у старины генерала их просто не было.

Генерала. Вилсон задумался. Как один из бывших представителей гильдии Дефиасов, Виндсор мог дослужиться до такого высокого чина? Или, может быть, это в то время совершенно не мешало. Да, догадки и мысли путали сами себя и в коне концов Вилсон понял, что совершенно ничего не понимает. Он сразу начал копать так глубоко, хотя какое ему до этого было дело? Ему нужно было найти Эдвина, а историей известной и богатой гильдии пусть занимаются историки.

Идея прийти в дом Виндосра оказалась плохой изначально. Даже, если наставник и был как-то замешан в том, что происходило в гильдии сейчас, вся информация и любая переписка была хорошо спрятана. А Вилсон сейчас находился в доме, где никого не было, и куда он с легкостью проник. Разве что…

Разве что все было надежно захоронено. Где-нибудь в тайнике. Священник напрягся. Он уже обошел весь дом, и план комнат был у него практически перед глазами. Он мысленно прошелся по скрипящим коридорам, заглядывая в каждую комнату и пытаясь понять, где могло быть спрятано то, что он искал. За картинами он смотрел, под кроватями тоже. В мебели не было никакого двойного дна, на потолке тоже ничего необычного. Что касается пола – тоже ничего, только доводящий до зубной боли скрип. Неужели Виндсор не мог раскошелиться и соорудить себе нормальный пол. Для чего нужно было это музыкальное сопровождение? Разве что, всегда можно было услышать, если в дом зашли нежданные гости. Хорошо, хоть старый пень у себя в кабинете все сделал как у людей. Видимо, скрип мешал ему думать, когда он ходил взад-вперед по комнате.

Стоп. Кабинет. Ну конечно, это ведь было так очевидно, и одновременно так хитро придумано. Тайники обычно искали в стенах, в шкафах. Кто бы догадался полезть под пол, тем более на втором этаже. Да и Вилсон вряд ли бы додумался, если бы сам не зацепился за одинокую ступеньку, которая на втором этаже вообще была ни к чему. Разве что, Виндсор нарочно поднял уровень пола, чтобы прятать там то, что хотел скрыть от своих гостей.

Под аккомпанемент деревянного оркестра, Вилсон вернулся в кабинет и поставил свечу на стол. Он не ошибся – доски в кабинете действительно были расположены выше, чем такие же в коридоре. Вот только как наставник открывал свой тайник? Не взламывал же он пол каждый раз, когда хотел достать оттуда что-то нужное? Нет, где-то была легкоснимаемая крышка. Доска, которую без труда можно было снять и положить назад.

Прощупав каждую деревяшку, Вилсон все же нашел то, что искал. Под столом между двумя элементами паркета был зазор шириной в палец. Эта дырочка не привлекала никакого внимания. Если ее не искать. Вилсон просунул палец и поддел им доску. Та с легкостью поддалась, и его взору открылась темнота. Инстинктивно, Вилсон оглянулся по сторонам и все-таки решился изобразить руну священного света. Из его руки полился яркий свет, который прекрасно осветил все содержимое учительского тайника. Как и предполагалось, он был набит стопками пергамента, аккуратно перевязанными красными шелковыми ниточками. Виндсор, хоть и не был поклонником чистоты, любил порядок. И этот факт значительно упростил задачу Вилсону, который с легкостью нашел именно те письма, которые его интересовали.

Он провел за чтением столько времени, сколько не проводил с раннего детства, еще когда вечера с книгами заменяли ему прогулки с друзьями. Он перечитал практически всю жизнь наставника, но ровным счетом ничего не узнал о Дефиасах и их связи с наставником. Оказалось, что у Виндсора не только некогда имелась дама сердца, а еще и был сын. Судя по письмам, достаточно взрослый. Однако, связь внезапно прервалась несколько лет назад. Вэнд Виндсор никогда не указывал свое местонахождение. Он писал лишь, что с ним все в порядке и спрашивал, как поживает отец. Конечно, все это было жутко интересно, но эти письма Вилсон читал между строк. Сейчас его интересовало другое.

И вот, когда надежда найти хоть что-то полезное практически пропала, как это всегда и бывает, Вилсон наткнулся на нечто интересное.

«Дорогой Виндсор», – писал неизвестный отправитель, – «как ты и посоветовал мне, я вместе с семьей переехал из столицы в лесную глушь. Но я сомневаюсь, что это мне поможет. Знаешь, хотя я уже давно отошел от дел, я все еще чувствую себя в опасности. Сам понимаешь, почему. Но есть еще один любопытный факт, о котором тебе необходимо знать.

Я помню, ты много рассказывал мне о гильдии тех времен, и именно благодаря тебе я тогда стал тем, кто я есть сейчас. Ты рассказывал мне об Эдвине, я помню это, но мне всегда слабо верилось в то, что он именно такой, каким ты его расписываешь. Этот человек заслужил самое почетное и самое горячее место в аду, я все еще при своем мнении. Но не так давно случилось нечто, что заставило меня засомневаться в его полной и абсолютной бессердечности.

Эдвин ВанКлиф навещал меня на днях. Признаться, когда я его увидел, меня охватил страх. Я боюсь за свою семью, пойми это, Виндсор. Поэтому, ты можешь представить, как я себя чувствовал, когда он явился в мой дом прямо посреди праздника в честь моего приезда. Он нашел меня мгновенно, и я думал, что он порешит меня в моем собственном доме.

Но нет, Виндсор, он не тронул ни меня, ни мою жену или дочь. Он пришел вернуть меня, вернуть меня в ряды Дефиасов. А когда я отказался, он пригрозил мне и сказал, что они все равно найдут меня. Они, понимаешь? Дефиасы.

Его угрозы звучали больше как предупреждение. Он пришел предупредить меня. Но зачем он стал это делать? Ведь мне известна одна из главных тайн всей гильдии, о которой знают единицы. Я не должен жить, я несу для них угрозу, цена которой – жизнь гильдии и главных ее представителей, в том числе ВанКлифа.

Я боюсь, Виндсор. И даже не потому, что меня могут в любой момент убить. А потому, что не понимаю, что происходит. Мне всегда казалось, что я в курсе планов Дефиасов. А теперь я понял, что это не так. И это пугает.

Я написал, потому что не рискнул явиться в Кирк. Но надеюсь, что ты найдешь время и сможешь приехать ко мне как можно скорее. А если что-то случиться со мной до того, я прошу тебя, позаботься о Мэри и Дайлин. Насколько это будет в твоих силах.

Т.С.»

Вилсон отложил письмо. Здесь говорилось о чем-то, что знали только эти двое. И как бы он не пытался вникнуть в смысл происходящего, он все равно ничего не понимал.

От размышлений его отвлекли какие-то звуки, доносящиеся снизу. Там кто-то был. И этот кто-то открывал дверной замок. Похоже, Виндсор решил вернуться домой.

***

Телега застряла в снегу. Этого и стоило ожидать, ведь с каждым пройденным ими роудом, дорога становилась все запущенней. С неба посыпался непривычный сухой снег, который не таял, а только накапливался, делая повозку еще тяжелее. Они ехали почти сутки, сделав всего несколько остановок. Томас мало понимал, что происходило, но все-таки некоторую информацию ему удалось получить.

Виндсор рассказал ему о битве, в которой они все участвовали, рассказал о том, что Томас изначально вообще считался дезертиром. Но потом, через пару часов после того, как все началось, Томас все-таки прибыл. Чернокнижник попытался спасти одного из своих друзей, но, похоже, у него не получилось. Виндсор не очень хотел об этом говорить.

– Давай мы это потом обсудим, – сказал наставник.

– Хотя бы скажите, где он похоронен, если он вообще похоронен.

– Мы потом это обсудим, – повторил Виндсор.

Томасу было ужасно скучно. Виндсор не хотел разговаривать, а кроме извозчика с ними никого не было. Это было путешествие, суть которого скрывалась где-то глубоко в голове наставника, как земля под толстым одеялом снега.

Во сне Томасу являлись отрывки каких-то событий. И, скорее всего, это были эпизоды из его прошлого. Он был практически уверен, что память к нему еще вернется. Вопрос был лишь в том, когда. Ему ужасно надоело то, что он ничего не знает и никого не помнит. И к чему вообще какие-то тайны?

Места, которые он видел во снах, были мрачными и пугали чернокнижника. Он не знал, насколько часто раньше там бывал, но отправляться туда снова не хотелось. Все, что хотелось сейчас, – это попасть домой. Попасть туда, где он жил. Ведь дома воспоминания должны приходить быстрее, чем где-то далеко на снежных землях дворфов.

– Сиди здесь, я помогу нам выбраться, – сказал Виндсор и вышел на улицу.

Томас наблюдал за наставником. Тот выскочил из телеги и сразу по колено ушел в снег. Еще пару часов назад они съехали с дороги, но зачем?

Один взмах посоха, несколько нужных рун, и снег вокруг Виндсора растаял как по волшебству. Однако, растаял не весь, а только верхний рыхлый слой. Кто знает, сколько еще плотных слоев было до земли. После этого, Виндсор вернулся обратно, и они снова двинулись в путь.

Пройдя огромное расстояние, козероги и не думали уставать. Они все так же бодро скакали по снегу, поднимая в воздух белые брызги, подобные фейерверкам гномов. Снегопад перестал засыпать эту землю еще больше, и теперь уже можно было видеть солнце, заходящее за отдаленные горы. Близилась ночь. Вторая ночь в дороге.

– Уже почти приехали, – сообщил Виндсор. Он пристально смотрел на дорогу, будто мог ориентироваться в темноте.

– Куда? – спросил Томас без надежды на ответ.

– Там все и объясню.

Отлично, очередная загадка.

Впереди показалось поселение. Кое-где горели тусклые огни факелов, что и отличало эту деревню от предыдущих. Здесь дворфы жили не только под землей, а еще и на поверхности. Или только на поверхности. Когда они въехали в деревню, взгляду Томаса открылись невероятные домики, красивые и необычные, которые кардинально отличались от всего того, что он уже успел повидать. Они были не прямоугольными, а как бы закругленными, их крыша была выполнена в виде купола. В маленьких овальных окнах горел свет, двери были низкими, деревянными и тоже круглыми. Все это напоминало Томасу… Нет, совершенно никаких воспоминаний.

– Где это мы? – спросил Томас, очарованный диковинным пейзажем.

– Это пригород Гномерфорта. Говорит тебе о чем-то?

– Нет, – чернокнижник покачал головой.

– Тут живут гномы.

Они проехали еще немного вглубь поселения и остановились прямо посреди дороги. Виндсор переговорил с извозчиком, отсыпал тому монет, и вернулся за Томасом.

– Пошли, скоро все узнаешь.

Наставник и его бывший ученик шли мимо одинаковых домов в поисках того самого, к которому они и проделали такой длинный путь. И, наконец, Виндсор нашел то, что искал. На таблице, вкопанной в землю у дома, была слегка запорошенная снегом надпись. Когда Виндсор смахнул снег перчаткой, Томас смог увидеть нечто, написанное на языке, которого он не знал. Причем, незнакомыми были даже буквы, которые скорее напоминали руны, нежели символы письма. Язык дворфов, например, мало отличался от человеческого. Конечно, кое-что было непонятным, но смысл уловить можно было. Здесь же – дремучий лес.

– Что тут написано? – спросил Томас у Виндсора, который внимательно вчитывался в каждый символ.

– Имя гнома, который тут живет.

– И вы понимаете?

– Относительно, – Виндсор улыбнулся впервые за этот день. – Похоже, тут написано Линьдань. Думаю, это он. Линьдань Шущи. Тот, у которого находится Сайлент.

– Сайлент? – Томас удивился. – Это тот самый, которого я пытался спасти?

Виндсор кивнул и подошел к двери. Стукнув три раза, старый священник ругнулся, когда ему за шиворот посыпался снег.

За дверью послышался грохот, а затем Томас услышал невнятное щебетание тонкого голоска.

– Это Виндсор! Открывай!

– О, иду! – донеслось изнутри.

Дверь им открыл гном. Маленький, головастый, ростом еще ниже, чем дворф. Линьдань смотрел на них большими круглыми глазами. У него были длинные торчащие уши, а на голове практически не было волос, только несколько седых волосинок. Лицо Шущи было покрыто морщинами – он, скорее всего, был уже стар. И, как понял Томас, этот гном был даже старше, чем Виндсор.

– Прошу в мой дом, – сказал Линьдань.

Двое гостей зашли, предварительно низко нагнувшись, чтобы не задеть дверной проем.

– Как обстоят дела? – спросил Виндсор, снимая куртку и стряхивая с нее снег. – Какой-то прогресс?

– Прогресс? – гном непонимающе посмотрел на наставника.

– Прогресс, – кивнул тот, – Улучшение, продвижение.

– Ааа… – Линьдань улыбнулся. Вернее, его выражение лица больше всего смахивало на улыбку. Гном вышел в другую комнату. – Хотите чай?  – донесся его высокий голос.

– Да, не откажемся, – крикнул Виндсор и посмотрел на Томаса. – Он всегда такой. Никогда не отвечает на вопросы, всегда тянет с ответами.

«Да ты тоже не особо отличаешься», – подумал про себя Томас.

– Сядь, посиди пока, это надолго, – Виндсор еле-еле умостился в одно из кресел гостиной. Конечно, для гномов такие потолки, может быть, были и высокими, но вот для людей с ростом наставника – уж никак нет. Поэтому стоять было тяжело.

Томас занял соседнее кресло и осмотрелся. По крайней мере, здесь было тепло.

Комната была полукруглой, а значит, дом Линьданя Шущи состоял из двух таких, или максимум трех. Стена была увешана разнообразными картинами, написанными не красками, а сделанными из различных материалов – камней, кусков металла, растений. Все это было настолько миниатюрно, настолько тонко, но, правда, не очень красиво. Томас не удивился бы, если бы узнал, что Линьдань собственноручно слепил каждую картину. Темно-зеленые кресла, в которых они сидели, стояли по обе стороны от камина. Два больших и два поменьше, в которые влезть могли только гномы и дворфы. Посреди комнаты стоял небольшой стол, низкий, сделанный из светлого дерева, а под столом можно было увидеть маленькие табуретки, которые казались игрушечными. На стене ниже картин висела длинная книжная полка, на которой вместо книг стояли бутыли и колбы, лежали пучки растений, и были небрежно разложены маленькие мешочки.

– Линьдань – алхимик, – сказал Виндсор, увидев, что Томас рассматривает полку.

Сам Линьдань вернулся уже через пару минут с двумя широкими чашками горячего чая. Напиток отличался от того чая, который им давали дворфы сутками ранее. Этот был светлым, не терпким, и от него исходил приятный аромат. У бородатых же чай был черным, как уголь, и невыносимо горьким.

Томас сделал глоток и посмотрел на гнома. Тот сел в кресло и задумчиво скрестил руки на груди.

– Еще никаких изменений, Виндсор, – сказал он. – Все еще во сне.

– А есть надежда? – спросил наставник.

– Пока бьется сердце, надежда всегда с нами. Но я не помочь ему здесь. Алхимия бессильна.

Виндсор опустил голову.

– Если кто и помочь ему, так это он, – гном указал длинным пальцем на Томаса. Чернокнижник поперхнулся.

– Я? – он непонимающе уставился на Виндсора. Тот молчал. – О чем мы вообще говорим?

– Отведите его к эльфам. Анри Фор может помочь, – добавил Линьдань и встал с кресла.

Виндсор тоже поднялся и подал Томасу знак сделать то же самое. Они вышли из одной комнаты и попали в другую. Здесь было заметно холоднее. Тут была маленькая кровать гнома, а за ней стояла белая ширма.

– Загляни туда, – сказал Виндсор.

– Что там? – спросил Томас, но уже направлялся к ширме.

Там, за ней, была еще одна кровать, рассчитанная на существо больше, чем гном. А на кровати лежал накрытый одеялом человек. Его лицо было худым и бледным, но абсолютно спокойным. Человек спал. Может быть, Томас и знал, кто этот темноволосый парень, но узнать он его не смог.

– Кто это, Виндсор? – спросил чернокнижник.

– Сайлент.

***

Вилсон прислушался. Кто бы это ни был, он уже зашел в дом. И теперь выйти не скрипя полом было практически невозможно. До спальни Виндсора нужно было изрядно пройти по коридору, а там пол был еще старее, чем здесь.

Священник медленно и тихо сложил письма так, как они лежали, прикрыл дверцу в полу и вылез из–под стола. По крайней мере, здесь его не было слышно. Хотя, не наведаться в кабинет Виндсор тоже не мог. Что же делать? Куда прятаться? Или, может, не прятаться?

Шаги приближались – он поднимался по лестнице. Еще полминуты – и он будет в кабинете. Вилсон посмотрел на диван. Это была единственная подходящая идея.

Виндсор преодолел ступеньку, и его нога стала на новое покрытие. Он замер.

– Вилсон? – наставник был удивлен и растерян одновременно.

– А? – Вилсон сделал вид, что спал. Он перевернулся на спину и потер глаза. – Виндсор?

– Нет, твою мать, гиппогриф! Что ты делаешь здесь, в моем доме? – разозлился учитель.

– Я, эээ, ждал вас, – промямлил священник.

– Ждал меня? Зачем? Откуда ты знал, что я прилечу сегодня?

Вилсон задумался.

– Я не знал. Простите, мне ведь идти-то и некуда. Я не знал, где вас искать. Вы вроде, эээ, сопровождали повозку с Сайлентом.

– Я был в Гномерфорте, – голос Виндсора стал мягче. – Но зачем ты искал меня? – он насторожился.

– Это касается Дефиасов.

– Что? – глаза наставника стали круглыми как два яблока. Он чуть было не выронил свечу.

– Вы ведь были одним из них, верно?

– Кто тебе сказал?

– Какая разница?

– В таком случае можешь убираться из моего дома! – Виндсор указал пальцем в окно.

– Хорошо, это был Тон из Сайлент-Хилла.

– Ну конечно, – учитель разочарованно вздохнул и сел на диван. Свечу он поставил на стол. – Если знает Тон, то знают и все.

Виндсор замолчал. Вилсон тоже не говорил ни слова, ожидая рассказа.

– Это было очень давно. Почему ты вообще интересуешься?

– Вообще-то меня интересует конкретный человек. Эдвин ВанКлиф.

– Я не хочу обсуждать ВанКлифа в своем доме! – рявкнул Виндсор.

– Но почему?

– Потому что этот парень был моим самым большим разочарованием. И именно из-за него я покинул Дефиасов около десяти лет назад.

– Но что он сделал?

– Тебе мало того, что он делает сейчас? – спросил Виндсор и пристально посмотрел на бывшего ученика. – Поверь мне, лучше не совать нос во все это, ведь можно остаться и без головы.

Вилсон не стал больше допрашивать наставника. Даже если тот что-то и знал, то уж точно не то, где ВанКлиф находился на тот момент. Нужно было искать другие концы. Письмо было написано неким Т.С., но кто это был? Там были знакомые имена, но от страха перед гневом Виндсора, все вылетело из головы.

– Я постелю тебе в маминой спальне, – сказал Виндсор.

– Хорошо, спасибо.

Имена, имена, имена. Мадлен? Нет. Марк? Нет, речь шла о двух женщинах. Об одной женщине и ее дочери. Их дочери – ее и Т.С. Мари! Или Мэри. В любом случае, это имя было незнакомым, Вилсон не знал никого с именем Мэри. А второе? Кажется, на «г». Герда? Глория? Гла… Глай… Глиа… Нет, все не то.

Вилсон снова лег на диван, зажмурился, и слегка придавил уши. Ему всегда казалось, что так лучше думалось.

Может быть, Глайда. Но он не знал этого имени. Вот бы Сайлент сейчас был здесь. У паладина была хорошая память на имена. Но, увы…

Вилсон подскочил. Ну конечно – Дайлин! В письме речь шла о Дайлин – подружке Сайлента. Маму ее, видимо, звали Мэри, хотя Сайлент никогда ее не упоминал. Зато он упоминал отца Дайлин. Торн, кажется. Вилсон еще тогда обратил внимание на сходство имени этого человека с Тоном, командующим Сайлент-Хилла. Мэри, Дайлин и Торн. А фамилия их – «Снейкс». Торн Снейкс, вот что означали инициалы «Т.С.»

– Я постелил, комната на первом этаже, – Виндсор зашел и застал Вилсона сидящего с радостным выражением лица.

– Спасибо.

– Завтра утром мы вылетаем, – добавил Виндсор и вышел.

– Вылетаем куда?

– В Северные леса.

– Северные леса? – удивился Вилсон. Он всего-то пару раз слышал об этом месте.

– Да, в окрестности Фералфорджа. А оттуда поедем в Гномерфорт, город гномов.

– Но зачем?

Виндсор зашел в комнату и сел рядом со священником.

– Как? Я разве не сказал?

– Не сказали что?

– Сайлент очнулся.

Глава 9 - Наставник

– Алан, где ты?

– Я здесь мам, в сарае.

– Что ты там делаешь? Иди, обед на столе, – с этими словами женщина зашла обратно в дом.

Молодой парень вышел из сарая и посмотрел на небо. Солнце было практически в зените, и после обеда лучше было никуда не выходить. Солнечные удары уже случались с ним здесь. Ведь он все свои двадцать два года прожил в Вестстепе.

Однако выглядел юноша старше своего возраста. Он был высоким и довольно худым, на лице сильно выделялись острые скулы, покрытые темной щетиной. Нос Алана был прямым, уши практически не было видно под густыми черными волосами. Он был очень похож на своего отца.

Алан задумался. Он уже практически решился покинуть родительский дом, но все же что-то его останавливало. Наверное, мать. Очень не хотелось бросать ее дома одну. Мало ли что могло случиться, их дом выглядел намного богаче всех остальных в округе. Поэтому, он был таким привлекательным для грабителей. Конечно, когда Алан был дома, он мог постоять за свое имущество и семью. Но вот в его отсутствие могло произойти что угодно.

Отцу не хватило года. Еще год – и он успел бы закончить все свои дела в гильдии, и тогда Алан бы занял его место. А теперь, раз он умер, нужно было все начинать с самого начала. Возможно, именно это расстраивало молодого человека больше всего.

– Ну ты идешь? – дверь открылась, и мать снова вышла на порог.

– Да, – Алан кивнул и пошел за ней.

На столе уже стояли две миски горячего куриного супа и приборы. Несмотря на то, что дешевле всего здесь было иметь что-нибудь серебряное, Алан все-таки предпочитал деревянные ложки, которые в Вестстепе очень ценились, потому что их практически нигде не делали и привозили из-за моря. Запах свежего хлеба нагонял и так уже сильный аппетит.

– Ты сегодня никуда не собираешься? – спросила мать.

– Вообще-то собирался.

– Снова в Сайлент-Хилл? – она усмехнулась. – Что ты там постоянно делаешь? Нашел себе подружку?

Алан улыбнулся. Мать была права насчет девушки. Но ошибалась насчет Сайлент-Хилла.

– Нет, я пойду в Коаст-Хилл, – сказал он, отправив в рот большой кусок хлеба.

– Что, прости? – мама Алана замерла и напряглась.

– В Коаст-Хилл.

Воцарилось молчание. Казалось, напряжение матери каким-то образом выплескивалось наружу и постепенно заполняло воздух в комнате. Алан продолжал есть, а когда поднял голову, то поймал на себе гневный взгляд.

– Мы же обсуждали это, – сказала мама. – Ты ведь прекрасно знаешь, что там происходит.

– Да, знаю. Но я не вижу других вариантов.

– Вариантов для чего? – она развела руками.

– Я хочу зарабатывать, – теперь уже разозлился Алан.

– У нас достаточно всего, что еще ты хочешь?

– Я хочу стать кем-то, ты понимаешь?

– Ты закончил Кирк и стал превосходным священником, чего же тебе еще надо? Зачем ты хочешь туда идти? Разве ты не понимаешь, что произошло с твоим отцом? – она перевела дыхание. – Его убили, Алан. Убили, свои же.

– Нет. Не знаешь – не говори.

– А кто тогда?

– Именно это я и хочу выяснить, – настаивал Алан.

– Но ты ведь…

– Все! – он стукнул кулаком по столу. – Я отправляюсь в Коаст-Хилл сегодня же!

Он вышел из комнаты и начал собираться. Возможно, вскоре он снова вернется сюда, если его не примут. Хотя, шансов на провал было ничтожно мало. Остенд хорошо его знал. А быть хорошим знакомым главы гильдии – это прямой пропуск в команду.

Через пару часов Алан уже готов был выдвигаться. Несмотря на их эмоциональную беседу перед этим, мама все-таки вышла проводить его и попрощаться. В конце концов Алан ушел и захлопнул дверь, оставив свою мать наедине с тревожными мыслями. Он отправился на северо-запад, навстречу движущемуся к горизонту солнцу. Идея пойти прямо сегодня пришла к нему внезапно. Наверное, лучше было подождать, пока будет не так жарко. Хотя, уже было относительно терпимо.

Что он знал о гильдии «Проповедники»? О, у этой компании была длинная история. Отец рассказывал, что когда-то, около сотни лет назад «Проповедники» занимались перевозкой и охраной церковников. Тогда это высоко оплачивалось, ведь это были люди, у которых была огромная власть. Сейчас церковь не имела практически никакого влияния, но в те времена, насколько Алан помнил из рассказов киркского учителя, религия была не менее важной, чем сам король.

Когда религиозный бум стал утихать, «Проповедники» сменили специализацию и перешли на торговые перевозки. Было много подъемов и спадов, это верно. Но еще тогда по доходам и известности гильдия занимала первое место в Коаст-Хилле. А когда король объявил о проведении всеобщей переписи гильдий и внесении их в государственный налоговый реестр, то в городе Турмоиле она стала значиться на третьем. Вот, правда в последнее время «Проповедники» переживали не лучшие свои времена. Гильдия старела, а то, чем они занимались, приносило не так много дохода, как раньше. Их съедали конкуренты, другие гильдии, которых только в Коаст-Хилле числилось около тридцати. Все, что осталось от «Проповедников» – лишь былая слава, которая и поддерживала их на плаву.

Алан шел несколько часов. На лбу проступили капли пота, но солнце пекло уже не так сильно. Прошлой ночью он практически не спал, а теперь сильно устал. Впереди показались высокие ворота Коаст-Хилла. Алан зашел в город и сразу же учуял знакомый с раннего детства запах – запах рыбы. Коаст-Хилл славился своей богатой добычей рыбы.

Когда-то город был одним из крупнейших портов в королевстве. Сюда приходило больше кораблей, чем в столицу. Но с расцветом гильдейских порядков, Коаст-Хилл потерял свою значимость. Теперь местный порт редко мог видеть иноземные корабли.

Людей становилось меньше. Алан не был тут больше года, но даже за такой короткий срок город изменился. Окна некоторых домов на окраине были заколочены, а общежития в Новом городе вообще были наполовину разрушенными. Их заполняли бездомные и больные, до которых тут никому не было дела. Они умирали, и, если везло, их хоронили. А нет – так и оставались лежать там, где померли от голода.

Алан поежился. Со стороны моря подул сильный и прохладный ветер. Жара резко сменилась прохладой. Он продолжал идти и смотреть по сторонам. К нему подошли несколько попрошаек, которых он успешно послал к чертям, а потом подошла маленькая девочка:

– Дядя, дайте медяк, наша мама умирает от голода, – запищала она.

Алан остановился и посмотрел на ребенка. Она была худой и измученной, но у него не было лишних монет. Он нарочно взял немного. Да если бы и были, то не дал бы.

– Твоей маме нужно было работать, – сказал он и пошел дальше.

Добравшись до торговой площади, Алан увидел, что тут ничего не изменилось. Вокруг высокой статуи шестого короля человечества – самой высокой постройки в городе – были выставлены плотные ряды прилавков и телег, на которых были разложены самые разнообразные товары. Алан любил приходить сюда с отцом, тот всегда баловал сына. Но теперь на покупки не было ни времени, ни денег. Как-нибудь потом.

Сразу за торговой площадью начинался пекановый парк, за которым никто уже давно не ухаживал. Деревья разрастались хаотично, скамейки, которые стояли тут еще год назад, пропали или были разломаны.

Почему с городом происходило такое? Что же случилось с ним за этот год, что он чах прямо на глазах? Может, «Проповедников» тоже уже не существовало? Для этого нужно было прийти в Старый город. Именно там и находился гильдейский дом – двухэтажное красивое здание, из окон которого открывался замечательный вид на море.

Старый город остался практически таким, каким и был за год до того. Здесь обитали представители самых богатых слоев населения, которые могли позволить себе строить дома из камня. В Новом городе постройки были, в основном, пекановыми, или сделанными из другого дерева. Что касается Старого города – тут работали все таверны, был театр и публичный дом – здесь все осталось в лучшем виде.

Алан повеселел, пройдя по любимому району. Но его настроение стало еще лучше, когда он увидел то самое двухэтажное здание, к которому шел. Гильдейский дом «Проповедников» был все еще на месте и был все еще домом. Оставалось только найти Остенда.

У входа к нему подошел охранник. Настроен он был не очень дружелюбно – «Проповедники» не любили чужих.

– Стой! Куда собрался? – крикнул он и подбежал к Алану.

– Мне нужно поговорить с Остендом, он на месте?

– Кто ты такой? – подошел другой охранник.

– Говорит, к Остенду пришел, – ответил первый. – Сбегай, узнай.

– Вот еще, сам беги.

– Хорошо, как тебя звать-то? – первый охранник уставился на парня.

– Передай Остенду, что Алан Виндсор хочет с ним поговорить.

***

«Цок». Этот звук вонзился в ухо и пробил серные пробки. Он понесся в долгое и увлекательное путешествие по головному мозгу. И, наконец, добрался туда, куда и должен был, открывая дорогу всем остальным звукам, которые уже были готовы быть услышанными.

Постепенно вернулись и все другие чувства. Из конечностей передалось холодное дрожание, в нос ударил освежающий холод. Оставалось лишь одно. Открыть глаза.

Сайлент увидел перед собой что-то деревянное и шатающееся. Или, быть может, шатался он сам, а деревянный потолок стоял на месте. Паладин только пришел в себя, но уже успел замерзнуть. Он попытался поднять голову, но та не слушалась. Он слишком ослаб. Челюсти и голосовые связки тоже не хотели слушаться, он мог только издавать невнятное мычание и продолжать мерзнуть, даже не в силах кого-нибудь позвать.

И тогда он попытался сконцентрироваться – его разум был затуманен, как после долгого сна. Но он был уверен в том, что сон никогда еще не был таким долгим. Сколько он пролежал в этом холоде? И что, собственно говоря, с ним произошло? Он ничего не мог вспомнить.

Сайлент расшевелил руки и неуклюже попытался натянуть на себя кусок плотной ткани, которой был прикрыт. Теперь он четче слышал цокот – это был цокот копыт. Он куда-то ехал. Или, если точнее, его куда-то везли. Но кто и куда?

Воспоминания прорезали туман в голове резче, чем первые звуки. Паладин вспомнил все и сразу. Причем так быстро, что едва остался в сознании.

Кирк! Битва! Папа! Маги! Огромная сверкающая сфера, летящая прямо в него! А потом темнота. Похоже, он был сильно ранен. Но куда его везли? Быть может, враги одолели людей, а теперь везли его как пленника? Такого холода Сайлент еще никогда не чувствовал. Он был где-то далеко от дома. Где-то в царстве лютых морозов, о которых раньше только слышал в сказках.

Паника быстро прошла. Как бы там ни было, в данном состоянии, Сайлент ничего не мог сделать. По крайней мере, он не умер, он был жив, а это уже не могло не радовать. Скоро он все узнает. Но насколько скоро?

Он снова уснул, но теперь его голова не переставала работать. Начали являться сны, незапоминающиеся и непонятные, но эти сны были признаком жизни. А потом сквозь сон Сайлент услышал, что цокот прекратился, и почувствовал, что остановился. Повозка стала, и послышались голоса. Но он не их не узнавал.

Деревянная дверца открылась, и вот теперь стало уже по-настоящему невыносимо. Внутрь ворвался ветер и снег, которые заставили его поежиться. Где-то в стороне послышался стук, потом скрип, а потом все затихло. Сайлент открыл глаза, и изображение еще некоторое время приобретало четкость. А потом он увидел перед собой лицо, причем так внезапно, что тело дернулось от испуга. Но испуг длился долю секунды. Потому что он сразу узнал того, кто был перед ним. Это был наставник Виндсор.

– Фисор… – пробормотал паладин.

Наставник смотрел на него, не отрывая взгляда. Он был удивлен и напуган, не в силах произнести ни слова. Когда генерал все же смог справиться с волнением, он повернул голову и оглушительно крикнул:

– Линьдань! Скорей сюда! Он пришел в себя! – последние слова излучали радость.

– Очнулся? – послышался тоненький голосок.

– Он открыл глаза, – ответил Виндсор. – Что это значит?

– Похоже, нет нужды ехать дальше. Разворачиваться нам надо, – пробормотал собеседник генерала.

Сайлент почувствовал, что кто-то начал прощупывать его живот. Потом перед его взором предстало лицо Линьданя. Такого паладин еще никогда не видел. Но быстро догадался – Линьдань был гномом.

– Как ты, человек? – спросил гном.

– Нарально, – выдавил Сайлент.

– Разворачивайте повозки! – крикнул Виндсор где-то снаружи. – Мы едем в Гномерфорт!

– Лежи и не двигайся, юнец, – сказал Линьдань, закончив осмотр. – Тебе нужен покой.

– Потерпи, Сайлент, – это уже был голос наставника. – Скоро мы доставим тебя домой.

– На улице страшная метель, Алан, – сказал Линьдань.

– Плевать на метель. Я хочу доставить своего ученика в тепло! – ответил ему Виндсор. – Ну давайте, пошевеливайтесь там! – снова крикнул он.

– Он правда очнулся? – Сайлент услышал третий голос. Но пока не мог понять, кто это был. Может быть, Вилсон? Ну конечно, не мог же друг его тут одного бросить. Интересно, куда они возвращались. И откуда?

Это был не Вилсон. Третий человек оказался тем, кого Сайлент уж совсем не ожидал увидеть. Он вообще забыл о существовании Томаса.

– Я хочу ехать с ним, – сказал Томас.

– Исключено. Он даже и говорить толком не может, – отрезал Виндсор. – Приедем в Гномерфорт, тогда и поговорите. Если он будет в состоянии.

Сайлента накрыли еще одним покрывалом, и стало намного теплей. Потом все куда-то ушли и закрыли дверь повозки. А еще через некоторое время они сдвинулись с места, и снова послышался цокот.

Паладин размышлял о том, что же на самом деле произошло. В голову ничего не приходило. И тогда он решил вовсе перестать думать. Он уже придумал одну версию, худшую из возможных, но все оказалось куда оптимистичней. Сайлент ехал с людьми, которые были своими, которых он знал. И пусть с ним не было Вилсона или папы, ему пообещали, что он скоро будет дома. А Виндсору можно было верить.

В Гномерфорт они добрались быстро. Возможно, просто не успели далеко отъехать. Сайлента вынесли из повозки Томас с Виндсором и занесли в тепло. Уже скоро он смог отогреться и более-менее прийти в себя. Несмотря на огромное количество вопросов, он пока еще не мог заставить себя что-нибудь сказать или спросить. Все вокруг так суетились, что он чувствовал себя некомфортно.

Вскоре Виндсор сказал, что ему нужно ехать, и он вернется через несколько дней, а еще попытается найти Вилсона. Еще одно облегчение для Сайлента. С другом все было в порядке, а ему всего лишь нужно было провести несколько дней в компании странного гнома и неразговорчивого и вечно напряженного Томаса где-то на краю Террестриала под названием Гномерфорт.

Все оказалось совсем иначе. Гном был его лекарем, старым приятелем Виндсора. А вот Томас больше не был неразговорчивым и напряженным. Чернокнижник абсолютно ничего не помнил. А на все вопросы Сайлента отвечал практически одинаково.

– Да я сам ничего не знаю. Виндсор почти ничего не рассказывал.

Ясно было только самое основное. Битва закончилась давным-давно, больше шести месяцев назад. Орда отступила, люди смогли отстоять свои земли. Томас не знал, выжили ли все, с кем они жили в Кирке, ничего не знал об отце Сайлента. Но через день после отъезда Виндсора, когда Сайлент уже чувствовал себя намного лучше и мог без умолку разговаривать, Томас сказал что-то такое, во что никак не хотелось верить. Может быть, это был просто розыгрыш?

– Ты умер, Сайлент, – лицо Томаса было непривычно добрым. Без памяти он казался вполне нормальным человеком. Вот бы он навсегда таким остался. – Тогда, во время битвы. Тебя не просто ранили, а убили.

Сайлент молчал, вслушиваясь в каждое слово. Он кое-что знал о воскрешении, Сэммюэл успел посвятить его в основы, когда они ехали в Исткэмп.

– И кто меня воскресил? – спросил он после долгого молчания. – И почему я столько времени был в отключке? И почему ты тоже был в отключке?

На лице Томаса появилось выражение, которое до этого Сайлент там никогда не видел. Это было… сожаление, или что-то вроде того. Эмоция.

– Тебя не успели воскресить. Виндсор говорит, что они пытались, но не успели, – ответил чернокнижник.

– Тогда почему я жив? – не понял паладин. Во всем этом разговоре ему очень нравился тот факт, что он уже был жив, несмотря на то, что действительно произошло шесть месяцев назад.

– Потому что я тебя спас.

– Ты – что? – Сайлент продолжал не понимать. – Спас меня? Но как?

– Я сам не знаю. Это все, что сказал мне Виндсор.

– А что говорит гном?

– Он вообще мало говорит, – ответил Томас. – Я сам ломаю голову, но увы. Никаких воспоминаний.

Ситуация напоминала Сайленту тот день, когда они втроем вышли из Киркской шахты и не могли понять, что происходит. Он не стал больше мучить Томаса, ведь тому явно было гораздо хуже. По крайней мере, Сайлент помнил, кто он такой.

Прошло еще два дня, но Виндсор не возвращался. Линьданя целыми днями не было дома, поэтому маленькая уютная конура была полностью в распоряжении Сайлента и Томаса. Они перестали говорить о битве, и Сайлент решил рассказать Томасу об их учебе в Кирке. Он бы и рад был поведать чернокнижнику что-нибудь о его жизни до Кирка, но, к сожалению, он и сам практически ничего не знал. Ведь Томас никому ничего не рассказывал.

Уже к вечеру четвертого дня Сайлент мог устойчиво стоять на ногах и даже ходить, хотя его сковывали низкие потолки гномьего дома – приходилось все время пригибаться. На улицу Линьдань выходить не позволял, говорил, что очень холодно. И вот, когда и Сайлент и Томас более-менее пришли в себя, кое-как развеселились, позабыв на время обо всех мучающих их вопросах, Виндсор вернулся.

Они сидели в удобных креслах и пили чай, обсуждая гномов и дворфов. Низкая круглая дверь открылась, и в комнату влетел леденящий поток ветра. На черный коврик хозяина дома ступили по очереди три человека. Первым был Виндсор. Наставник зашел, пригибая голову, и стряхнул с себя налипший снег. Сразу за ним вошел Вилсон. Священник практически не изменился – на лице его была улыбка, но было видно, что он сильно замерз. Но, не успел Сайлент обрадоваться приезду друга, как сразу за ним зашла еще одна невысокая, по сравнению с предыдущими двумя, фигура и захлопнула за собой дверь. Лица практически не было видно, из под капюшона торчали только взъерошенные длинные каштановые волосы. Человек снял капюшон.

Сайлент вскочил с кресла, но потом его будто сковало невидимыми цепями. За ним подскочил Томас, который не понимал, что происходило.

– Привет, – сказала Дайлин.

***

Алан Виндсор вышел на улицу и ему в глаза ударил яркий солнечный свет. Неподалеку журчала вода Турмоильских каналов, он так и не привык к этому звуку за все те годы, с тех пор, как гильдия «Проповедники» переехала из Коаст-Хилла в столицу.

Он потоптался на месте, думая, куда ему идти. До вечера священник был свободен. Не так часто выпадала возможность отдохнуть. Но он этот отдых заслужил.

В те времена Алан был одним из первых людей в гильдии, как и когда-то его отец. Он был богатым и известным человеком. Но, несмотря на то, что у них было золото, гильдия переживала не лучшие времена. Не из-за монет. Из-за внутренних разногласий.

С тех пор, как к ним пришел Эдвин ВанКлиф, многое изменилось. «Проповедники» выбрались из долговой ямы, занялись новыми делами, стали прилично зарабатывать и перебрались в столицу. Виндсор считал Эдвина гениальным парнем, и именно он способствовал его вступлению еще тогда, шесть лет назад. Однако, после его прихода, гильдия разделилась на две группы. Первая хотела продолжать занимать тем же, чем и раньше, пусть даже это не приносило ощутимого дохода; хотела сохранить имя гильдии в первую очередь, а потом уже думать о финансовых проблемах. Вторая группа была полностью согласна с Эдвином, который предложил полностью поменять курс и углубиться в торговлю. Эти люди, среди которых был и Алан, считали, что ничто не восстановит славное имя «Проповедников» так, как это сделает полная казна.

В тех условиях, в которых им приходилось существовать, что-то менять было просто необходимо. С каждым годом король, боясь растущей мощи гильдий, увеличивал налоги. И с каждым годом зарабатывать нужно было все больше. Но Эдвин справлялся с этой задачей на «отлично».

Виндсор решил пойти в одну из таверн Старого города. Он успел полюбить это место больше, чем таверну в Коаст-Хилле. Ведь здесь все было совсем на другом уровне. Алан мог позволить себе дорогие и изысканные напитки, редкую и необычную еду – все это можно было с легкостью, но за кругленькую сумму, найти в «Крепости», самой дорогой таверне королевства.

Завораживающий и величественный интерьер придавал этому заведению особую, непревзойденную атмосферу. Внутри таверна была выполнена в стиле эпохи короля Бернарда, который просто обожал дерево. Темная и светлая древесина сливалась в один цельный шедевр, равного которому найти было невозможно.

Алан сел за стол и заказал себе блюдо из рыбы. Он уже давненько перешел с мяса на рыбу. Последняя была намного полезнее, а особенно для Виндсора, который в свои сорок восемь уже часто жаловался на боль в животе. Помимо рыбы, Алан решил побаловать себя Киркским красным вином – говорили, что в небольших количествах оно хорошо влияло на здоровье. Хотя Виндсор никак не мог вспомнить, кто именно ему такое сказал.

– Отдыхаешь? – услышал Алан голос из-за спины.

– Да, до вечера свободен. Решил устроить себе выходной, –  Виндсор повернулся.

К нему за стол подсел его согильдеец. Это был худой мужчина среднего роста, с короткими каштановыми волосами, которые едва прикрывали маленькие уши. У него был прямой нос и глаза, которые, казалось, видели насквозь. Одет мужчина был в темно-серые брюки из дорогой и редкой ткани, белую льняную рубашку и легкую кожаную курточку, с которой не расставался даже в жаркие солнечные дни, которые здесь встречались не редко.

– Ты уже вернулся из Симориона? – спросил Алан и улыбнулся. – Что сказали наши маленькие зеленые друзья?

– Сказали, что мы занимаемся ерундой. Перевозки уже не принесут такой доход, как раньше, Алан. Нужно заниматься торговлей. И чем быстрее мы возьмемся за то, что я предложил, тем лучше. Покуда никто не опередил.

Виндсор вздохнул. Снова то же самое. Потеря еще одного союза.

– Ты ведь знаешь, что скажет тебе Винсент, – сказал он.

– Не трудно догадаться. Сколько лет он уже управляет этой гильдией?

– Дай подумать, – Алан напрягся. – Остенд умер тринадцать лет назад. Значит, немного меньше тринадцати.

– Тринадцать лет. Тринадцать лет нами управляет человек, который абсолютно не соображает, что он делает.

– Винсент хранит традиции, – возразил Виндсор.

– Сейчас другие времена. Традиции и доброе имя играют куда меньшую роль, чем золото.

– Нужно подождать, – предложил Алан.

– Чего ждать? Пока опустеет казна? Уволь…

– Что ты предлагаешь, Эдвин?

ВанКлиф задумчиво уставился в потолок. В этот момент Виндсору принесли горячую рыбу под лимонным соусом и кубок с вином. Но он не притронулся к еде, ожидая реплики собеседника.

– Я давно думал над этим, – наконец продолжил Эдвин. – Я выхожу из гильдии.

– Ты – что? – глаза Алана округлились и стали похожи на два лимона. – Выходишь из «Проповедников»?

– Ты ведь сам говорил, что я умный, – ВанКлиф усмехнулся. – Но здесь мне не дают развернуться.

– Может и так, но что ты будешь делать? Без гильдии ты никто, и никакая компания не пожелает иметь с тобой дело.

– Я уже подумал об этом. Завтра же я основываю новую гильдию, – он посмотрел на Алана. – У тебя рыба стынет.

– Ах, да… – Виндсор взялся за столовые приборы. – Но новая гильдия… Ни людей, ни связей, ничего.

– Ошибаешься, – ВанКлиф снова улыбнулся. – Как минимум половина «Проповедников» пойдут за мной.

Алан ничего не ответил. Потому что его собеседник был прав. Многие из тех, кто хотел действительно зарабатывать, знали, что только Эдвин приведет их к успеху. И его новая гильдия быстро перерастет старую. Вот только в «Проповедниках» были очень нужные люди, которые ни за что не вышли бы из гильдии, пока этого не захотел бы их предводитель. А Винсент, несмотря на почтенный возраст, был еще в полном здравии и менять свое мнение не собирался.

– Половины может оказаться мало, – заметил Виндсор.

– Вопрос времени, – отмахнулся Эдвин. – А его у меня предостаточно.

– И скажи мне, как давно ты это запланировал? – спросил Алан.

– Чуть менее года.

Виндсор снова ничего не сказал, а только еще раз мысленно восхитился своим приятелем. Подумать только, ведь действительно! ВанКлиф уже давно строил фундамент новой гильдии: он лично посещал многие города и многих людей, стал больше интересоваться согильдейцами и начал понемногу подрывать авторитет главы «Проповедников». Не зря Виндсор считал этого человека знатоком своего дела.

– В связи со всем этим, Алан, у меня к тебе вопрос, – сказал Эдвин и посмотрел на Виндсора. Тот сидел, потягивая вино и размышляя о гениальности парня, сидящего напротив.

– Да, я догадываюсь, – ответил священник.

– Ты будешь одним из самых полезных и влиятельных людей, мне ли это тебе говорить, – напомнил ВанКлиф.

– Знаешь, Эдвин, у меня достаточно золота для того, чтобы беззаботно прожить остаток жизни…

– Тебе решать, я не могу тебя заставить.

– И не нужно меня заставлять, – Алан рассмеялся. – Я еще слишком молод, чтобы думать о смерти. Конечно же, я с тобой. Но при одном условии.

– Каком? – спросил Эдвин.

– Мы не пойдем по трупам, – выражение лица Алана стало серьезным. Он хорошо знал ВанКлифа, но все-таки решил сказать это. Так, на всякий случай.

– Ты обижаешь меня, Алан, – Эдвин улыбнулся. – Мне не нужно идти по трупам, чтобы достичь успеха. И ты об этом прекрасно знаешь. Только время и настойчивость. Убийство – не мой метод. Когда-нибудь я расскажу тебе одну историю, – ВанКлиф встал. – А сейчас мне нужно встретиться с Джоном.

Виндсор скривился.

– Опять с Джоном? Что-то я давно его не видел. Он с нами?

– Да, – ответил Эдвин, – он и натолкнул меня на эту идею.

– Ясно, – Виндсору было немного обидно, что он узнал обо всем спустя так много времени. – И как мы будем называться? – он улыбнулся, пытаясь скрыть свое разочарование.

– «Дефиасы», – ответил ВанКлиф. – До вечера, Алан, – с этими словами он направился к выходу из таверны.

***

Они сидели у камина. Только они вдвоем. Сайлент и Дайлин. Подумать только, за все время до ее приезда он ни разу о ней не вспомнил. Но, как только она вошла в дом Линьданя, на него нахлынули воспоминания почти трехлетней давности. И они не просто нахлынули, а еще и убрали на второй план все то, что должно было волновать паладина прежде всего. Однако, теперь с ним была Дайлин, и его ничего не тревожило.

На следующее же утро после возвращения Виндсора, они все двинулись в путь. Прямых воздушных путей из Гномерфорта не было, поэтому им нужно было вернуться в окрестности столицы дворфов, чтобы оттуда и полететь в Турмоил. Наставник сказал, что первое время все они могли пожить у него, но намекнул, что злоупотреблять гостеприимством тоже не стоит. Старый священник не любил, когда в доме было много народу, хотя его особняк без проблем вместил бы еще одну такую компанию.

К Медвежьей горе они прибыли буквально час назад. К сожалению, в темное время суток грифоны спали, поэтому лететь немедленно они не могли. Пришлось Виндсору потратиться на три комнаты в дворфийской таверне. Одну он взял для себя, вторую для Дайлин. На парней особо раскошеливаться Виндсор не собирался, решив, что они прекрасно будут чувствовать себя втроем в одной комнате.

На самом же деле все вышло немного по-другому. Виндсор сразу же встретил знакомого дворфа, который напросился к нему поиграть в угадай-карты, поэтому наслаждаться одиночеством у него не получилось. Дайлин, наоборот, вместо того, чтобы преспокойно спать у себя, пошла к Сайленту. Ну а Томасу и Вилсону пришлось идти к ней. Поначалу Вилсон сопротивлялся, конечно, но Сайлент все-таки смог его убедить. Томас ничего не помнил, но священник все равно не очень хотел оставаться с ним наедине, не понимая, о чем с ним вообще можно было разговаривать.

Поначалу они молчали. Сайлент не знал, почему молчала Дайлин, но ему не нужны были слова. Достаточно того, что она сидела там, рядом с ним. Он не рассчитывал ее еще когда-нибудь увидеть. То, что происходило, казалось таким нереальным. Как во сне. Они были все вместе, под одной крышей – те люди, которых Сайлент считал самыми близкими. Еще не хватало отца, но Сайлент хотя бы знал, что с Арни все в порядке. Не понятно было только, почему он не приехал вместе с Дайлин. И как вообще Дайлин здесь оказалась?

– Тебе отец рассказал, да? – Сайлент решился нарушить такую сладкую тишину. Слишком много вопросов не давали ему покоя. Да и Дайлин выглядела измученной, как будто она тоже месяцами лежала без сознания.

– Рассказал что? – спросила она.

– Про то, что со мной случилось. Тебе Арни рассказал? Или Торн?

Дайлин вздрогнула. Она напряглась и перевела взгляд с Сайлента на огонь.

– Мой отец умер, – наконец, сказала она.

– Что?

Сначала Сайлент не поверил своим ушам. Торн Снейкс – умер? Как, почему? Неужели пал во время битвы? И почему никто это не упомянул? Не хотели его волновать?

– Его убили, – продолжила Дайлин.

Ага, ясно. Значит, все-таки, не всем так повезло, как Сайленту. Торн умер, защищая свои земли. По крайней мере, достойная смерть.

– Месяц назад, прямо возле дома, – Дайлин начала плакать.

Сайлент никогда еще не видел ее слез. И поэтому все происходящее стало казаться еще более нереальным. А самое главное, он не знал, как ее утешить. Он неуклюже попытался ее обнять, но она только больше разрыдалась и уткнулась носом ему в рубашку.

Именно в этот момент дверь комнаты открылась. И даже до того, как Сайлент увидел вошедшего, он уже знал, кто это был. Только Вилсон умел выбирать такие моменты, когда заходить не стоило. Священник посмотрел на них, скорчил виноватую гримасу, но не вышел. Он закрыл дверь и сел на кровать, которая стояла позади Сайлента и Дайлин.

– Ты уже сказала ему? – спросил он. Хотя, похоже ответа не ждал, потому что сразу продолжил. – Нам нужно кое-что обсудить, Сайлент.

Сначала паладин хотел наехать на друга за его способность появляться не вовремя. Но еще раз взглянув на плачущую Дайлин, он быстро успокоился и кивнул. Похоже, этим двоим было что ему рассказать. Тут его осенило.

– Месяц назад? – спросил он. – То есть, Торн Снейкс погиб не в бою?

Вилсон кивнул, а Дайлин подняла голову и неуклюже попыталась вытереть слезы.

– Нет, – сказала она. – Не в бою.

– И, кажется, мы знаем, кто это сделал, – добавил Вилсон.

На долю секунды Сайленту захотелось прекратить этот разговор и перенести его на завтра. Он хотел просто побыть наедине с Дайлин. Но любопытство взяло вверх.

– И кто же?

Вилсон встал и начал расхаживать взад-вперед по комнате, прямо как Виндсор во время уроков истории.

– Ты помнишь, я тебе рассказывал про Дефиасов? Тех самых, которые разрушили Санривер, захватили шахты и убили моих родителей?

Еще бы, он помнил. Вилсон все уши прожужжал своей ненавистью к Дефиасам и Эдвину ВанКлифу. Он произносил это имя даже во сне.

– Вначале эта группировка была гильдией, – продолжил Вилсон, убедившись, что Сайлент понимает, о чем идет речь. – До того, как король запретил гильдии. А основал эту гильдию Эдвин ВанКлиф, который возглавляет ее и до сих пор. Именно он спланировал нападение на Санривер, именно по его приказу были убиты сотни невинных людей. В том числе и папа Дайлин.

Дайлин всхлипнула, но не возражала.

– А он здесь при чем? – не понял Сайлент. – И откуда ты это знаешь?

– Я многое узнал, пока ты катался по Восточным королевствам, – слова Вилсона немного смахивали на упрек. Но Сайлент не обратил на это внимание, ожидая продолжения. – Я узнал, что до «Дефиасов», ВанКлиф состоял в гильдии «Проповедники». Он вышел оттуда, а через год глава «Проповедников» был убит, гильдия распались, а ее члены перешли к Дефиасам.

– Хочешь сказать, он убил главу гильдии, чтобы остальные перешли к нему?

– Я не знаю. Но это похоже на него, согласись.

– Может быть.

– Но еще я узнал, что в свое время Виндсор тоже был в числе Дефиасов.

– Наш Виндсор?

– Да, – подтвердил Вилсон. – Я не знаю, зачем и почему, но Виндсор сказал, что ушел оттуда, как только узнал об убийстве главы «Проповедников».

Вилсон остановил рассказл, прошелся к двери и открыл ее. Убедившись, что их никто не подслушивал, он продолжил.

– Я влез к Виндсору, когда его не было дома. И нашел одно любопытное письмо, написанное неким Т.С. Он говорил о том, что ему угрожает опасность, что Эдвин ВанКлиф приходил к нему домой и предупреждал, что Т.С. лучше было бы вернуться в гильдию, если он хотел остаться в живых. Еще Т.С. писал о том, что он очень беспокоился за свою семью – жену Мэри и дочь Дайлин.

Дайлин снова вздрогнула, Сайлент попытался крепче прижать ее к себе, но она отстранилась.

– Т.С. – это Торн Снейкс? – догадался Сайлент. – Но причем он здесь? И почему ему угрожали?

– Я не знаю, почему. Я знаю кто. И, похоже, он тоже был Дефиасом.

Сайлент вспомнил свою первую прогулку с Дайлин. Подумать только, сколько раз Вилсон упоминал ВанКлифа, а Сайлент ни разу не вспомнил о том, что он уже слышал это имя раньше. И не просто слышал, он видел самого Эдвина ВанКлифа.

– Я видел его, Вилсон. Тогда, давно, когда еще жил в Гоуте. Мы с Дайлин видели его и Торна в лесу.

– Да, я знаю, она рассказала мне. Ты помнишь, что именно он говорил?

Сайлент задумался. Это было целую вечность назад. С тех пор произошло столько всего…

– Точно не помню. Но он ему угрожал, было такое, – ответил паладин. – Почему же он не убил его прямо там?

– Не знаю. Может, он был им нужен. Я думаю, Эдвин надеялся, что Торн поддастся на угрозы.

– Знаешь, я не заметил, чтобы Торн чего-то боялся, – вспомнил Сайлент. – Он вполне свободно передвигался по Гринбелту и даже участвовал в битве с Ордой. Прошло почти четыре года, почему его убили только сейчас?

Вилсон пожал плечами.

– Что-то произошло. Торн что-то знал, что-то очень важное, и не должен был никому ничего рассказывать. А еще об этом знал Виндсор. Но Виндсор наотрез отказывается говорить на эту тему.

Вилсон замолчал и сел на край кровати. Дрова в камине тихо потрескивали, огонь постепенно угасал. Сайлент не знал, что и сказать.

– Вот так я и узнала о том, что с тобой произошло, – тихо сказала Дайлин. – Виндсор с Вилсоном приехали в Гоут, чтобы сказать твоему папе, что ты пришел в сознание. А потом Вилсон нашел меня. Он еще хотел поговорить с папой… – она запнулась.

– Но было уже поздно, – закончил за нее священник.

Она проделала такой долгий путь, приехала повидать его, хотя ее отец совсем недавно был убит. Сайлент не знал, плакать или радоваться. Вилсон снова встал с кровати и подошел к камину. Его тень укутала сидящих на подушке Сайлента и Дайлин.

– Завтра мы поедем к Виндсору, я рассчитываю пробыть у него еще с месяц. Тебе, Сайлент, как раз нужно восстанавливать силы, – сказал он.

– Восстанавливать для чего?

– Я практически уверен в том, что ВанКлиф сейчас прячется в шахтах. Слишком многие знают, кто он такой и что он сделал, он не может вот так вот просто разгуливать по Турмоилу. За его голову, кстати, объявлена огромная награда. Нужно только узнать, как до него добраться… – Вилсон замолчал, а через минуту снова продолжил. – Я найду его, клянусь богами, и этот тип расплатится за все то, что он сделал. Я убью Эдвина ВанКлифа, чего бы мне это не стоило.

Вилсон повернулся, его лицо было скрыто в тени. Но тона священника было вполне достаточно, чтобы понять его решительность.

– И я надеюсь, Сайлент, ты согласишься мне помочь.

Последняя фраза не прозвучала как вопрос. Несмотря на это, Вилсон ждал ответа. А еще, похоже, ответа ждала Дайлин. Она повернула голову и посмотрела на Сайлента. Ее влажные глаза блестели, волосы были растрепаны. Паладин еще никогда не видел ее в таком состоянии. А виной всему был лишь один человек.

– Разумеется, – сказал Сайлент.

***

Алан Виндсор шел по улицам Турмоила. Он шел быстро, его каблуки громко стучали о каменную брусчатку. Глаза священника светились, лицо исказилось от напряжения, сердце бешено колотилось в груди. Злоба переполняла его всего, никто и никогда еще не видел Алана таким разъяренным. Знакомые, которые встречались ему, даже не решались с ним здороваться, побаиваясь получить посохом по затылку. Сегодня Виндсор шел с оружием в руках. И направлялся он в гильдейский дом «Дефиасов».

– Где он? – спросил Алан у охранника.

– Кто?

– Эдвин. Где Эдвин? – Виндсор повысил голос. В конце концов, он все еще был одним из главных людей в этой гильдии и мог требовать немедленного ответа.

– На… На втором этаже, кажется, – напугано промямлил охранник.

Алан не медля пошел к лестнице и поднялся на второй этаж. Он зашел в комнату ВанКлифа без стука, ударив в дверь стафой и наделав достаточно шума для того, чтобы поднять переполох.

Эдвин был не один, с ним был его непутевый товарищ Джон. Но сейчас Алана это не волновало. Пусть Джон тоже знает, до чего опустился его друг.

– Ты обещал мне! – крикнул Виндсор. Оба человека подскочили с дивана и уставились на него.

– Алан? – непонимающе произнес Эдвин.

– Виндсор? – одновременно с ним удивился и Джон.

– Ты обещал мне не идти по трупам, говорил, что мы можем подождать! – Виндсор смотрел прямо в глаза ВанКлифу.

– О чем ты говоришь? – спросил тот, сделав удивленное лицо.

– Ах, теперь ты еще и притворяешься, что ничего не знаешь?

– Не знаю что?

Виндсор перевел дыхание и попытался немного успокоиться.

– Сегодня утром Винсента нашли мертвым! Ты что, не знал об этом?

– Я не выходил из этой комнаты с самого утра, – сказал Эдвин и посмотрел на Джона. – Мы с Джоном обсуждали дальнейшие планы, – растерянно добавил он.

– Его убили ночью у себя дома, – продолжил Виндсор. – В «Проповедниках» переполох. Я только что встречался с Саймоном, они собираются распускать гильдию. Все, как я и предполагал.

– Да, мне жаль беднягу Винсента и его гильдию, – ВанКлиф сел, Джон тут же последовал его примеру. – К этому все и шло. Но причем здесь я?

– Не прикидывайся! – Алан снова перешел на крик. Ему начало казаться, что перед ним стоял его сын, которого он отчитывал за баловство. – Только тебе была выгодна его смерть. Ты ведь знал, что «Проповедники» распадутся без промедлений, а ждать – значит терять золото. Что, терпения не хватило? Решил наплевать на все клятвы и принципы?

– Я не имею никакого отношения к убийству Винсента, Алан! – ВанКлиф снова подскочил и тоже начал выходить из себя. – Я не знаю, кому это может быть выгодно, но я этого не делал!

– Конечно, ведь приказ об убийстве – это не убийство, правда?!

– Разве я давал тебе поводы для сомнений в моих словах? – спросил Эдвин.

– Мне не нужны поводы, чтобы видеть очевидное, – сказал Алан. – Я больше ни на секунду не задержусь в этой гильдии. Потому что ее глава избрал неверный путь. Где тот Эдвин, которого я знал? Что произошло? Что изменилось?

– Алан, давай сядем и спокойно все обсудим, – предложил ВанКлиф.

– Мне нечего с тобой обсуждать, – отмахнулся Виндсор. – Я не буду тебе мешать, но нам с тобой больше не по пути. Я выхожу из «Дефиасов». Немедленно.

С этими словами, одарив Эдвина презрительным взглядом, Алан вышел из комнаты. Стук его каблуков еще какое-то время эхом отдавался в коридоре.

ВанКлиф посмотрел на Джона. Тот улыбался.

Глава 10 - Советник

МакБридж аккуратно пробирался по зарослям колючего кустарника. Если бы не крепкая броня, кусты уже разодрали бы ему кожу. Воин старался красться как можно тише, чтобы орки не засекли их раньше времени. За ним следовали двое его союзников – те люди, которым он мог доверить все, вплоть до своей жизни.

– Они там, за избушкой, – шепотом сказал МакБридж. – Ты видишь их, Мясник? – Он повернулся к ближайшему товарищу.

– Нет, только слышу.

Кусты, за которыми они прятались, находились всего в нескольких метрах от дороги. Орки бы запросто услышали, что к ним кто-то приближается, если бы не работали так расслабленно. Зеленые существа загружали торговую повозку, о чем-то радостно переговариваясь на своем языке. Они стучали и звенели, погружая новое оружие и доспехи, которые нужно было доставить в крепость. Тридцатилетний МакБридж и его маленький отряд не должны были допустить, чтобы орки добрались до места назначения.

– Будем ждать, пока догрузят? – спросил Мясник. – Мы так можем еще долго тут просидеть.

– Так невтерпеж? – спросил МакБридж. Он повернул голову, и его спутники смогли увидеть довольную улыбку – судя по всему, ему тоже поскорей хотелось ринуться в бой. – Нужно понаблюдать за ними. Хотя бы понять, сколько их. Что думаешь, Лысый?

– Я же просил не называть меня так, – отозвался третий.

– Что же мы можем сделать, если ты действительно лысый? – Мясник улыбнулся и похлопал Лысого по плечу. – Не обижайся.

– Тише вы! – шикнул МакБридж. – Потом обменяетесь любезностями.

Лысый недовольно посмотрел на Мясника. Тот насмешливо накручивал волосы на пальцы, продолжая улыбаться.

– Ладно, не обижайся, – сказал Мясник. – Сосредоточься на главном.

– Мы выйдем первыми, а ты сделаешь нам щиты, – сказал МакБридж, повернувшись к Лысому. – Я насчитал шесть орков.

– Шесть? – Мясник потер ладони. – Даже не смешно. Начинай, босс.

Они просидели в укрытии еще несколько минут. Когда МакБридж убедился, что орков действительно было шестеро, он выбрал самый подходящий момент и крикнул:

– За короля Турмоила!

Все трое выскочили из кустов. И первое, что они увидели – ошарашенные лица троих орков которые стояли с этой стороны повозки. В руках, вместо оружия, у них было по щиту, а на теле, как раз, брони не было.

Тремя сильными ударами двуручного меча, МакБридж без особого труда завалил одного из противников. Рядом Мясник ловкими взмахами легкого топора уже справился с одним орком и взялся за второго, успевшего достать из повозки копье, но не умеющего с ним обращаться.

Лысый стоял немного позади, помогая друзьям магией паладина. Он оглушил третьего орка, и МакБридж добил его, проткнув насквозь и ударив пяткой сапога в спину.

– Это был мой, – крикнул Мясник. Дождь усилился и стал громко стучать по брошенным на землю щитам.

– Размечтался! Где остальные?

Остальные орки успели прийти в себя и вышли из-за повозки вооруженные топорами и маленькими круглыми щитами. В их глазах был виден испуг, они были несобранными, но все еще опасными. По крайней мере, никто из этих троих не владел магией, это значительно упрощало задачу для команды МакБриджа.

Двое противников кинулись на Мясника, тот крутился, как волчок, отталкивая орков и одаривая их несильными, но ощутимыми ударами по щитам. МакБридж тем временем не подпускал своего орка ближе, чем на расстояние вытянутого меча. Как только Лысый обездвижил зеленого врага, воин подался немного вперед и его меч угодил как раз в незащищенный щитом мускулистый живот, проткнув его как кусок теплого масла. Когда орк отошел от магии, он был уже практически мертв. Пара неуклюжих движений только ухудшила его положение – из больших рук выпал сначала щит, а потом топор, следом за которым их хозяин лишился и жизни.

Мясник, тем временем, уже выбил щиты у обоих своих противников. Те двигались медленно и неуверенно, как будто думали, стоило ли им бить своего врага, или лучше было пуститься наутек. На воине был щит Лысого, и он просто тянул время, изматывая неопытных врагов легкими ударами обратной стороной топора. Он играл с ними, уже зная, что победит, не пропустив ни одного удара.

Наконец, Мяснику надоело. Для того чтобы двое орков замертво упали на мокрую землю, ему понадобилось лишь два удара. Он всадил смертоносное острие топора прямо в солнечное сплетение одного из них, потом наклонился и услышал над головой свист оружия второго орка, затем поднялся, резко развернулся, и пробил грудную клетку последнего врага топором его уже покойного союзника. Два увесистых тела рухнули одновременно.

– С каждым разом ты превосходишь самого себя, – на лице МакБриджа сияла довольная улыбка. Он стоял рядом с Лысым, они вместе наблюдали за быстрыми и продуманными действиями своего друга.

– Все равно, старею, – усмехнулся Мясник.

– Да ладно, Арни, тебе только… А сколько тебе лет?

– Всего на год старше тебя, – воин отошел и вытер топор о траву. – Нужно забирать отсюда эту колымагу, – сказал он, глядя на повозку.

– Сначала надо проверить, всех ли мы положили. Нужно осмотреть дом.

– С чего бы орки прятали оружие в заброшенном человеческом доме? – спросил Арни.

– Чтобы мы его не нашли, – сказал Лысый.

– Это была плохая идея, – усмехнулся МакБридж. – В любом случае, без тебя мы бы не справились.

– Ага, – он улыбнулся в ответ. – Только, если еще раз назовешь меня Лысым, Арни, я применю к тебе магию оглушения.

– Ой, прямо, какие мы нежные! А как же мне тебя называть? – Арни демонстративно закатил глаза.

– По имени, - хмуро ответил Лысый.

– Ладно, Болвар, не обижайся, – Арни похлопал друга по плечу. – Пошли, посмотрим, что там внутри, – он топором указал на старую избушку.

***

Месяц в доме Виндсора пролетел практически незаметно. Сайлент старался не вспоминать о ВанКлифе и Дефиасах, пока у него была возможность отдохнуть, набраться сил, а самое главное – побыть с Дайлин. Для него этот месяц был лучшим с тех пор, как он отправился в Кирк в повозке Торна Снейкса.

Дайлин более-менее ожила, перестала постоянно всхлипывать при упоминании отца. Теперь ее настрой больше походил на настрой Вилсона, который готов был сделать все, что угодно, лишь бы добраться до главаря Дефиасов. Все четверо прекрасно понимали, что просто так пробраться на шахту было невозможно, гильдмастер хорошо позаботился о защите.

В течение всего месяца каждое утро Вилсон уходил с рассветом и возвращался поздно ночью. Сайлент видел, что священник сильно уставал, не высыпался, но никак не мог помочь другу. Однако Вилсону удалось кое-что узнать.

Вся шахта была разделена на несколько уровней. И для того, чтобы попасть на определенный уровень, нужно было иметь именной ключ. У постовых, которые дежурили на развалинах Санривера, были самые обычные, бронзовые ключи, которые давали им доступ только на верхние пещеры шахты Голдмайнс. Такие же были и у всех рабочих. Следующим ключом был серебряный. Его получала не только охрана, а еще и те, кто возглавляли добычу металла. За серебряным следовал золотой, который открывал доступ почти на все уровни, за исключением «городка», где обитали первые лица гильдии. В подземное поселение можно было зайти, только если у вас имелся платиновый ключ.

Нетрудно было догадаться, где именно проводил свое время Эдвин ВанКлиф. Такие ключи имелись только у главных действующих лиц гильдии, а также у тех, кто лично встречался с Эдвином – торговцев высшего уровня, которых были единицы. И в этом была трудность. Члены гильдии старались скрывать свою к ней принадлежность. Король запретил гильдейскую деятельность еще много лет назад, до своей смерти, а позже объявил охоту на всех, кто относился к Дефиасам. Со смертью короля «гильдейские страсти» приутихли: Болвара особо не волновали ни гильдии, ни даже Дефиасы. По крайней мере, за все то время, сколько старый паладин был у власти, он не сказал об этом ни слова.

Каждый вечер, когда наставник отправлялся спать, Сайлент, Томас и Дайлин собирались на первом этаже у камина и пытались соединить воедино все звенья, которые у них были. Они знали только троих людей, которые состояли в гильдии. Первым, разумеется, был Эдвин, роль которого была вполне понятна. ВанКлиф жаждал золота. И он его получил. Вторым был Торн Снейкс. Дайлин рассказала, что перед переездом в Гоут, Торн управлял королевской библиотекой. Иногда он приносил домой какие-то старые книги, ни одну из которых Дайлин даже не начала читать. Она лишь только смутно помнила, что речь в них шла о духах и какой-то магии. Потом в один прекрасный день Снейкс пришел домой и объявил о переезде. Он был очень взволнован, но никому причину своего беспокойства не объяснял. О ней никто так и не узнал. Кроме третьего, уже бывшего согильдейца Торна – Алана Виндсора.

Весь этот месяц выдался для Виндсора очень напряженным, постоянно пребывая в разъездах, он редко бывал дома. По какой-то неизвестной причине он оставил пост наставника аббатства. Но ничего не объяснять было в духе старого священника. Все вопросы он игнорировал, а спрашивать его что-либо по поводу Дефиасов было не только бесполезно, а еще и чревато волной необузданного гнева. Когда Вилсон сделал последнюю попытку выведать у Виндсора что-либо о Торне Снейксе, Алан пригрозил, что выгонит священника к чертовой матери, если эти вопросы немедленно не прекратятся.

Сайлент чувствовал, что находится в тупике. Его волновала одержимость Вилсона, его волновала Дайлин, которая только в последнее время начала понемногу возвращаться к своей обычной жизнерадостности. А еще его беспокоил Томас, который за все это время так ничего и не вспомнил. Единственная картинка, которая явилась чернокнижнику во сне, практически ни о чем не говорила. Он увидел темный лес, увидел какую-то женщину, но не знал, где и с кем находился. Ничего не мог ему сказать и Сайлент, который из прошлого Томаса знал ровно столько, сколько помнил сам чернокнижник. Ничего.

Еще тогда, в таверне дворфов, Вилсон попросил Сайлента не напоминать Томасу об их взаимной ненависти и упустить момент с их дуэлью. Он объяснил это тем, что Томас был нужен им там, внизу, когда они все-таки смогут пробраться на шахту. Сайлент, как большой поклонник правды, был также и поклонником мира. В конце концов, после недолгого спора он согласился утаить некоторые факты. Томас и вправду был им нужен. А особенно, если учесть тот факт, что он помнил все до единой руны, которые знал до битвы под Исткэмпом. И каждый день он вместе с Сайлентом тренировался во дворе, пытаясь выяснить, что именно означала каждая из них.

И вот, когда их уже почти поглотила ежедневная рутина, кое-что, наконец, произошло.

Это был обычный вечер. Виндсор только удалился на второй этаж, а молодежь, как всегда, собралась у камина. Но сегодня им не хотелось ничего обсуждать, не хотелось ни о чем думать, они просто хотели насладиться прекрасным Вестстепским вечером. Сайлент сидел на диване в обнимку с Дайлин, Томас устроился за столом и с умным видом читал какую-то книгу. Они молчали, и каждый думал о своем.

Сайлент пытался представить, где сейчас находился Вилсон. Священник обычно посвящал их в свои планы перед уходом. По крайней мере, он называл место, в которое отправлялся. Но сегодня он умчался еще задолго до рассвета, не сказав ни слова. Может быть, у него появилась какая-то идея. Может быть, он что-то вспомнил. Как бы там ни было, Сайлент искренне надеялся, что с Вилсоном все в порядке.

Томас читал книгу из библиотеки Виндсора. В ней говорилось о дворфах и гномах, об их жизни и истории, об изобретениях, которые подарили миру эти две малочисленные расы. Но уже через пару десятков страниц, чернокнижник понял, что не читал, а с головой погрузился в свои мысли и воспоминания, которых было так немного. Он думал о загадочном лесе, который явился ему во сне, и о той женщине, имя которой так и не приходило в голову. Судя по возрасту, она вполне могла быть его матерью. Томас чувствовал уважение и спокойствие, находясь рядом с ней. Но он не чувствовал любви. Любви сына к матери. Возможно, она была просто женщиной, которую он видел всего раз в своей жизни. А может быть, она и вовсе не существовала.

Дверь открылась, и тишину нарушили шаги Вилсона. Священник снял плащ, повесил его на вешалку, и сел в свободное кресло. Все взгляды устремились на него. Но еще несколько минут он просто смотрел на огонь, не произнеся ни слова.

– Я нашел зацепку, – наконец, сказал он.

Дайлин высвободилась из объятий Сайлента и повернулась к Вилсону. Томас отложил книгу, а Сайлент сразу же спросил:

– Какую?

– Похоже, я нашел владельца платинового ключа, – довольно заявил священник.

– И кто же он? Кто-то из местных? – спросил Томас.

– Нет, – Вилсон покачал головой. – Это гоблин.

– Гоблин? – переспросил Сайлент.

– Да. Винкер Штайнер – один из самых богатых и влиятельных гоблинов.

Слова «богатый» и «влиятельный» беспокоили Сайлента больше всего. Как можно похитить что-то у того, у кого, небось, была куча охраны?

– Сегодня его корабли наведывались в шахту, – добавил Вилсон.

Еще недели три назад священник выяснил, что помимо основного входа в шахту, хорошо спрятанного, существовал еще и водный, через который заплывали корабли.

– И где он сейчас? – спросила Дайлин.

– Он поплыл домой, в Хандел.

– Хандел… Хандел… – пытался вспомнить Сайлент. Он точно слышал это слово на одном из уроков истории Виндсора.

– Морской порт гоблинов на юге Тропиков, – уточнил Вилсон.

– И как мы к нему подберемся? – спросил Сайлент. – У него небось охраны полгорода.

– Так и есть, – согласился Вилсон. Но улыбка, появившаяся на его лице, говорила о том, что у него уже был план. – Охраны у гоблина много. Но есть кое-что еще. Винкер… эээ… любит хорошо погулять.

– Что это значит? – не понял Томас.

– Это значит, что он довольно много времени проводит в своей же таверне, обливаясь брагой и вытанцовывая на столах.

– Но охрана ведь при этом никуда не девается? – спросила Дайлин.

– Никуда, – подтвердил Вилсон. – Но охрана с ним не спит. После пьянок Винкер обычно уединяется в одной из комнат таверны с какой-нибудь леди. А потом дрыхнет там до утра.

– И о чем это говорит? Как мы проберемся в таверну, а потом к нему в комнату? – спросил Сайлент. Он посмотрел на Дайлин, а потом на Томаса. Последний, похоже, уже догадался.

– Видишь ли, Сайлент, гуляка Винкер больше всего любит женщин людей.

– Это как? – растерялся Сайлент. – Разве это возможно? Я имею в виду… ээ… то есть…

Вилсон засмеялся.

– Возможно. И не чревато маленькими гоблинами, – сквозь смех сказал он.

– Я не пойму, к чему ты клонишь, – сказал Сайлент, не разделяя общего веселья.

– Он видимо хочет, чтобы Дайлин отправилась с гоблином в его комнату и украла ключ, – ответил Томас.

– Что???

***

– К чему такой переполох в столь поздний час? – король сел в кресло и потер глаза. – Зачем ты приказал разбудить меня?

– Ваше величество, дело чрезвычайной срочности, – взволнованно протараторил советник.

– Что случилось за эти пару часов? – недовольно пробурчал король.

Они сидели не в главном зале дворца, а в одной из личных комнат короля. Обычно его величество проводил здесь время за книгами. У стен стояли красивые книжные полки ручной работы, на которых король хранил особо ценные и любимые экземпляры. Здесь были и уникальные летописи, и художественная литература, и мемуары предыдущих королей. Ни одна библиотека королевства не располагала копиями этих трудов.

В центре зала стояли два кресла, низких с высокой мягкой спинкой, а между ними стоял невысокий стол из красного дерева. Кроме камина, который горел практически все время, и картин на стене, в комнате больше ничего не было. Нынешний король не любил излишеств, он даже приказал вынести отсюда каменные статуи, маленькие копии тех, что стоят у ворот столицы. Его величество считал, что тот, кто их установил, а именно Андре Гарст, девятый король второго поколения людей, имел дурной вкус. Король даже подшучивал над Андре, говоря, что именно за это его и убили больше ста лет назад.

Сейчас в зале было светло. Как обычно, горели дрова в камине, а на полках и столе стояло множество канделябров с яркими свечами.

– Что произошло? – нетерпеливо повторил король.

– Ваше величество, мы только что потеряли Голдмайнс.

Советник замолчал, ожидая бурной реакции. Но таковой не последовало. Его величество все так же невозмутимо сидел, на его лице не двинулся ни один мускул.

– А Санривер? – спросил он спустя какое-то время.

– Уничтожен.

– Я полагаю, это дело рук Дефиасов, – король, скорее, разговаривал сам с собой, нежели с советником. – И Эдвина ВанКлифа.

– Мы почти уверены, – кивнул советник. – Но пока рано делать выводы. Нужно отправить кого-нибудь в Сайлент-Хилл. Там есть выжившие. Необходимо все разузнать.

– Да, ты прав. С выводами спешить не стоит, – согласился король. – Но ведь шахта хорошо охранялась, как так произошло?

– Пока не знаю.

Советник хотел было еще что-то добавить, но в этот момент дверь читального зала открылась, и в помещение влетел запыхавшийся человек. То, что он спешил, было заметно не только по одышке. Обычно Вильям Чендлер слишком придирчиво относился к своему внешнему виду, старался добывать только лучшую одежду в королевстве и тратил очень много времени на самого себя. Но на этот раз политический советник короля был явно одет в то, что первым попало под руку. На нем были помятые светлые брюки, каждая складка которых предательски и с блеском отражала свет камина и свечей; рубашка, в которой Вильям обычно ходил дома, и на которой едва виднелось небольшое жирное пятно. А его туфли не были начищенными до блеска, хотя он все-таки мазнул их свежим слоем воска перед выходом из дома. Еще на лице Чендлера не было жизнерадостной улыбки, которая служила маяком неприятностей и всегда выдавала советника с потрохами, если он допускал проколы. Потому что когда что-то случалось, улыбка либо была не такой яркой и непринужденной, либо вообще отсутствовала. Как и сейчас.

– Мне только что сообщили, – сказал он, чуть не забыв отвесить поклон.

– Садись, Вильям, – сказал король. Но Чендлеру некуда было сесть, оба кресла уже были заняты. – Да, возьми себе что-нибудь, – добавил его величество и махнул рукой на дверь.

Ченделр стрелой вылетел из зала, и через мгновение уже вернулся с тяжеленным стулом в руках.

– Что скажешь? – спросил король, с брезгливым видом наблюдая за тем, как его советник мостился напротив него.

– Пока ничего не известно, ваше величество, – вздохнул Вильям. – Но меньше месяца назад я был в Санривере, обсуждал с мэром королевские вопросы. Мы говорили и о шахтах тоже… – он задумался. – Но он заверил меня, что и шахта и город прекрасно защищены.

– Как бы не так, – вмешался второй советник, – Санривер давно не получал помощи от королевства.

– У них шахта, – усмехнулся Вильям. – Какая еще помощь им нужна… была, когда у них была куча золота?

– Военная. У Санривера не было защиты.

– Тогда это твоя оплошность, – заметил король. – Ведь ты должен был за этим следить.

– При всем уважении, ваше величество, у нас просто не было людей. Вы ведь сами приказали отправить отряды в Аплейк, а не Санривер.

Король задумался.

– Начались нападения со стороны Горящих степей, – сказал он. – Да и кому я это говорю, ты ведь этим и занимался. Аплейку грозила реальная опасность, кто же мог предположить, что Дефиасы возьмутся за Саниривер?

– Вы считаете, что это дело рук Дефиасов? – спросил Чендлер.

– Я практически в этом уверен, – без промедления ответил король. – Но все равно, нужно все узнать, – он склонил голову и устало потер лоб.

– Я немедленно вышлю туда людей из элитного отряда, – сказал советник.

– Нет, – возразил король. – Я хочу, чтобы полетели только те, кому я могу на самом деле доверять. Вы оба отправитесь в Сайлент-Хилл, немедленно. Возьмите с собой Крауча и его людей, если хотите.

– Слушаюсь, ваше величество, – сказал советник, встал и поклонился. Его примеру последовал и Вильям.

– И еще кое-что, – король поднял голову и окинул взглядом стоящих перед ним советников. Его взгляд опустился на обувь Чендлера. – Ты уже можешь идти, Вильям, – добавил он.

Чедлер еще раз поклонился, взял стул и вышел из зала. Теперь король снова остался наедине с военным советником.

– Я хочу попросить тебя, Болвар, – король встал с кресла и прошелся к книжным полкам.

– Все, что угодно, ваше величество.

– Во всем, что происходит сейчас в королевстве, виноват только я один, – начал король. – Я слишком поздно взялся за гильдии, а теперь они отбирают у нас наши земли и наших людей. Все зашло слишком далеко. Я не знаю, что происходит на самом деле, но в последнее время мне кажется, что смерть моего старшего сына была не случайной.

Болвар взволнованно посмотрел на собеседника. Тот выглядел уставшим и не выспавшимся. Таким советник его еще никогда не видел. Может быть, король начал страдать бессонницей.

– Я давно уже не уверен в завтрашнем дне, Болвар. Каждое утро я просыпаюсь и радуюсь тому, что я все еще жив. Каждое утро я иду в покои младшего сына, чтобы убедиться в том, что его не убили, – он вздохнул. – Я не знаю, кому доверять, я опасаюсь своих же людей. Кругом могут быть гильдейские шпионы. Будь это Дефиасы, или кто-то другой, все они хотят моей смерти. Они хотят смерти моей семьи, хотят прервать род. А еще они хотят начала новой эпохи. Эпохи, в которой не будет места королям. Новая система правления, вот чего они добиваются.

– Возможно, Вы правы, – согласился Болвар. – Но все ли так плохо?

– Все просто отвратительно, – ответил король. – И именно поэтому я обращаюсь именно к тебе, Болвар.

– Я выполню любой ваш приказ.

– Нет, это не приказ, – возразил король. – Это просьба, – он подошел к Болвару и стал на расстоянии вытянутой руки. – Я прошу тебя. Если что-то случится со мной, завтра или через год, присмотри за моим сыном. Защити его любой ценой. Потому что именно в его руках окажется судьба королевства.

– Я… я… я сделаю все, что в моих силах, – Болвар не ожидал таких откровений. Речь его величества звучала как предсмертная записка.

– Пожалуйста, – король понизил голос. – Потому что только тебе я пока еще могу доверять.

***

В Ханделе шел дождь. Когда грифоны плавно опустились на землю, и четверо друзей ступили на деревянный помост возле стоянки, все они уже здорово промокли. Здесь все было не так, как в Гринбелте или Вестстепе. Они попали в Тропики – место, где всегда мокро и грязно. Но никого из них это не расстраивало.

Сайлент взял Дайлин за руку. Он был очень рад, что сумел-таки переубедить остальных, и они отказались от первоначального плана. Отправлять девушку, тем более необученную, прямо в зеленые лапы пьяного гоблина, было не просто опасно, но и рискованно. Ключ нужно было похищать тихо, незаметно, чтобы никто не поднимал панику. А идея Вилсона могла обратить против них всю городскую охрану.

– Нужно снять комнату, – сказал Вилсон, осматриваясь.

– Одну, что ли? – спросил Сайлент.

– Я все понимаю, но у нас не так много золота. А мы не знаем, долго ли тут придется оставаться, – ответил ему священник. – Где у них здесь таверна?

Город гоблинов значительно отличался от всех городов и сел, которые они видели раньше. Здесь все было не так, как в Турмоиле, где на каждом повороте висели указательные таблички, и заблудиться было просто невозможно. Столица людей была каменной и симметричной, разделялась на пять равных районов, в каждом из которых было по таверне. А в Ханделе, казалось, все было размещено наспех, среди построек царил полнейший хаос. Ни одной указательной надписи они пока не встретили.

Город был построен, в основном, из дерева, а его добрая половина и вовсе стояла на воде: здания и улицы располагались на вкопанных в морское дно сваях. Хандел мог расти только в сторону моря, потому что с другой стороны строительству препятствовала скалистая гора.

Население составляли не только гоблины, были здесь и многие другие существа, но только те, которые принадлежали к Альянсу. В основном, это были люди, приезжавшие сюда скупиться и просто хорошо провести время. Благо, в этом городе было очень много возможностей для тех, у кого в кармане звенело золото.

В покрытом песочными красками Ханделе царила атмосфера веселья. Все были развязными и веселыми, многие в такое время даже в стельку пьяными, отовсюду доносился звук различных музыкальных инструментов. Каждое пятое здание оказывалось таверной, каждое третье – магазином. Где же, спрашивается, жили сами гоблины?

– Я вижу, с тавернами проблем у них нет, – Вилсон оглянулся и радостно посмотрел на Сайлента.

Ему нравилось здесь больше всех – священник не упускал ни единого праздника, еще когда они жили в аббатстве. Они часто наведывались в Нодал, стараясь попасть на всевозможные ярмарки и фестивали. Сайлент не мог сказать, что ему это не нравилось, но, все-таки, Вилсон всегда рвался на такие мероприятия больше него.

Они зашли в несколько заведений, пахнущих, в основном, так же, как и «Львиная Голова», когда в нее заходил Сайлент. Но комнаты в них были слишком дорогими. А в некоторых просто не было мест. Подходящее по цене и комфорту место нашлось лишь только через час после прибытия в город, когда Хандел уже начали поглощать влажные сумерки.

– Тридцать медных за ночь, – трактирщик довольно стукнул кулаком по столу. – Последние две комнаты, берете? – спросил он, прищурившись.

Все четверо переглянулись, а потом посмотрели на пузатого гоблина, от которого, вдобавок, еще и несло перегаром.

– Идет, – сказал Вилсон.

Комнаты оказались не такими уж и плохими. Таверна, в которой они остановились, называлась «Шабэ». Ну, а если на человеческом – «Таракан».

Мебели внутри было немного, и вся она была уже видавшей виды. В углу стоял низкий гоблинский стол, весь исцарапанный и исписанный отборными ругательствами на языке гоблинов. Рядом со столом была такого же плана табуретка, садиться на которую было бы страшно, если бы она не была такой низкой. В углу стояла широкая двуместная кровать, которая оживляла всю картину своим ярко-желтым цветом. Еще в каждой комнате было маленькое круглое окно, через которое практически ничего не было видно. И, судя по слоям пыли на полу и мебели, о чистоте и порядке в этой таверне никто не слышал.

– По крайней мере, не под дождем, – заметила Дайлин, брезгливо осматривая то, что открылось ее взгляду, едва они переступили порог одной из комнат.

– И не дорого, – добавил Вилсон.

Ужин в «Шабэ» был намного лучше, чем жилье. Конечно, никто не знал свежесть и происхождение того, что они ели, но, по крайней мере, еда выглядела аппетитно, а на вкус была даже еще лучше. Сайлент, Вилсон и Дайлин с нескрываемым удовольствием уплетали все то, что им принесли. Плотный и вкусный ужин моментально поднял настроение. А вот Томас отказался от еды едва спустившись на первый этаж.

– Я пойду, прогуляюсь, – сказал он.

– Смотри не потеряйся, – усмехнулся Вилсон.

Сайлент одарил священника усмиряющим взглядом.

– Что это с ним? – спросила Дайлин.

– Все еще ничего не помнит, – ответил Сайлент. – За все это время ни одного воспоминания.

– Нам же и лучше, – заметил Вилсон. – Чем меньше он помнит, тем больше похож на человека.

– Да, и сейчас ты как раз напоминаешь мне его до битвы, – Сайлент нахмурился.

– Но он нам нужен, – сказал священник. – Ты видел, какие штуки он вытворять умеет? Тем более, вы восстановили в его памяти практически все руны.

– Да, руны он почему-то вспомнил, – согласился Сайлент.

Дальше они ели молча – вокруг было слишком много народу, и обсуждать что-либо там, на первом этаже, не стоило. После ужина Сайлент, Вилсон и Дайлин собрались в комнате Вилсона и Томаса.

– Ты уже придумал, что мы будем делать дальше? – спросил Сайлент. – Пока что это все больше похоже на отдых. Ты знаешь, где искать Винкера?

– Нет, тот гоблин не знал, где его таверна, – сказал священник, присев на табурет. – Кошмар, как они на этом сидят?!

– Они поменьше тебя будут, – заметила Дайлин.

– Положим, таверну найти не так уж и трудно. Но что дальше? – не унимался Сайлент. – У него ведь охрана. Может быть, нужно кого-то подкупить?

– Ну да, у нас как раз много золота. Я догадываюсь, сколько получает каждый охранник этого гоблина…

– А если пригрозить? Поймать одного и…

– Нет, – отрезал Вилсон. – Если что-то пойдет не так, не видеть нам этого ключа. У нас есть только одна попытка. Нельзя тратить ее впустую.

– Тогда что ты предлагаешь? – Сайлент одарил друга укоризненным взглядом.

Дверь медленно открылась, в комнату зашел промокший Томас.

– Нагулялся? – спросил Вилсон.

Чернокнижник посмотрел на него так, как только что посмотрел Сайлент, и закрыл за собой дверь.

– Я нашел таверну Винкера, – сказал он, стряхивая волосы. – Она недалеко.

– Уже хоть что-то, – прокомментировала Дайлин.

– Мы тут как раз думаем, что нам делать, – сказал Сайлент.

Все напряглись. После ужина хотелось спать, а не думать, поэтому соображали они туговато. Все, кроме Томаса.

– Ключ нужно взять так, чтобы гоблин не сразу спохватился, – сказал он. – Иначе на шахте повысят бдительность.

– Мы не знаем, как его взять, умник, – сказал Вилсон, сделав ударение на слове «как». – А еще так, чтоб не спохватился…

– Мы должны потратить несколько дней, чтобы подробно изучить его распорядок дня, – предположил Томас. – Узнать, что он делает, чем весь день занимается, куда еще ходит.

– Я так понимаю, он законченный пьяница, – сказала Дайлин.

– Если бы все было так плохо, у него не было бы платинового ключа, – заметил Томас. – Этот гоблин знает толк в развлечениях, но он умеет и работать. У него куча золота.

– И что дальше? – недовольно спросил Вилсон.

– Дальше мы просто должны найти его уязвимое место, – спокойно ответил Томас.

– Мы даже не знаем, где он хранит ключ, – вспомнил Сайлент.

– Я уже вроде объяснял… Разве нет? – удивился Томас. – Если этот пропуск такой важный и единственный в своем роде – Винкер не станет прятать его где-то в тайнике. Он будет носить его с собой. Потому что если ключ потеряется – не видать ему больше золота шахты Голдмайнс.

– Думаешь, все так серьезно?

– Уверен. Я думаю, ключ постоянно с ним. Например, он вешает его на шею.

Никто не возразил. Конечно, нельзя было быть абсолютно уверенным в том, что догадки Томаса были правильными. Но других идей просто не было. Нужно было внимательно наблюдать за Винкером, и делать это так, чтобы никто ничего не заподозрил.

Они легли поздно. Сайлент с Дайлин еще долго наблюдали за дождем, который так редко удавалось застать в Гринбелтских лесах, а Томас с Вилсоном продолжали горячо обсуждать предстоящие действия.  Никто из друзей еще не знал, что уже через три дня ключ будет у них.

***

Болвар привязал лошадь у одинокого дерева неподалеку от морского побережья. Дальше нужно было идти пешком. И он очень надеялся, что его тут никто не заметит. Хотя, конечно, люди старались держаться подальше от этих мест. Подальше от руин некогда прекрасного и богатого города Санривер.

Он отправился сюда ночью, чтобы темнота скрыла его от лишних глаз. Его не должны были видеть постовые, которые дежурили в руинах. Болвар был уверен в том, что парочка идиотов либо спала, либо напивалась в одном из уцелевших зданий.

Эдвин ВанКлиф продумал все до мелочей. Болвар все никак не мог перестать удивляться гениальному плану главы Дефиасов. Устроить нападения на Аплейк, чтобы отвлечь внимание от Санривера. Только Эдвин мог до такого додуматься. В его плане не было ни единого прокола или нестыковки. Все шло гладко, как по маслу.

Болвар переступил границу того, что называлось Санривером, с западной стороны. Высокая сухая трава все время цеплялась за ноги, но все же хоть как-то маскировала его. Нужно было только добраться до того самого здания, которое теперь служило входом в шахту. И советник короля нашел его быстро, потому что заранее знал, что именно надо было искать.

Вот он, обычный деревянный двухэтажный дом, который, как казалось, уцелел по счастливой случайности. На самом же деле, еще до нападения на шахты, было решено основной вход в пещеры завалить камнями, и прорыть ход до одного, якобы случайно уцелевшего здания. Вряд ли кто-нибудь догадался бы искать шахту в простом доме, стоящем на окраине разрушенного города.

Здесь от охраны спрятаться было невозможно. Когда Болвар зашел в темное, ничем не освещенное и холодное помещение, и прошел всего пару шагов, прямо на уровне его глаз кто-то зажег факел.

– Энди Стейкс, – сказал Болвар, потирая глаза и протягивая платиновый пропуск. – К Эдвину ВанКлифу.

Охранник отошел. Советник не видел, что именно тот делал, но уже скоро он вернулся к нему, протянул плоский металлический предмет и сообщил:

– Идите за мной.

Болвар последовал за постовым. Тот провел его до каменной закругленной лестницы и пошел обратно. Там, над ступеньками, висели зажженные факелы, и в нем больше не было необходимости. Такого порядка не было даже в королевском дворце.

Уже скоро советник преодолел крутой спуск и пошел по запутанным пещерам. Он был здесь впервые, но примерно знал, куда нужно было идти. Ему все объяснили еще несколько дней назад.

Несколько раз Болвара останавливали другие постовые и требовали пропуск, который назывался «ключ». Тонкий «ключ» был сделан из смеси платины и какого-то еще драгоценного металла – состав пропуска показывал охране, куда имелся доступ у того или иного гостя. Пройдя много развилок, спусков и небольших подъемов, Болвар увидел перед собой высокую, но узкую металлическую дверь. И входить туда, насколько он знал, могли только те, у кого был платиновый «ключ».

Его еще раз проверили, спросили имя и задали несколько вопросов, на которые мог быть только один правильный ответ. Затем дверь отворили, и взору советника предстала огромная пещера, своды которой нависали очень высоко над головой. Здесь был выстроен целый пещерный город. И теперь им владели Дефиасы.

Болвар нашел нужный дом и постучал. Дверь ему открыли не сразу, и он даже сначала подумал, что что-то перепутал. Но нет, все правильно. Его впустили внутрь и провели на второй этаж, где королевского советника уже ждали.

– Я думал, я встречаюсь с Эдвином, – сказал Болвар.

– Присаживайся. Добрался нормально?

– Да, Джон, спасибо, – Болвар сел на мягкий диван и сразу почувствовал себя намного лучше. Такие пешие прогулки утомляли его даже больше, чем битвы. Хотя, последняя битва, в которой он участвовал, закончилась много лет назад.

Он осмотрелся. Тот, кто здесь жил, не отличался хорошим вкусом и любовью к прекрасному. Комната была самой обычной, и больше напоминала помещение в обычной таверне, нежели место, где живут самые богатые люди королевства. На ковре в центре стоял старый дряхлый стол, на котором были небрежно разбросаны куски пергамента. Также на столе Болвар увидел нож – обычный боевой нож, который часто можно было встретить у представителей гильдии Дефиасов. Болвар сидел на диване у стены, а Джон сидел с другой стороны комнаты в ужасно безвкусном кресле. Он то и дело пытался устроиться поудобнее, но потом, похоже, собственное удобство перестало его волновать.

На стенах не было ни единой картины, не было даже окон. Зная и ВанКлифа и Джона, которые всегда украшали свои кабинеты дорогими несуразными вещицами, Болвар понял, что этот дом занимал кто-то другой.

– Так, все-таки, где Эдвин? – спросил Болвар, закончив осматривать помещение.

– Он обещал прийти, – сказал Джон, слегка улыбнувшись. – Но ты же знаешь, этими делами занимаюсь я. Эдвин больше настроен на заработок.

Болвар кивнул. Ему редко предоставлялась возможность разговаривать с самим Эдвином. И это ему – второму лицу королевства! На какой-то момент Болвар почувствовал себя никчемной пешкой в игре темного короля. Но это чувство быстро прошло, стоило ему вспомнить, зачем он сюда пришел.

– Я так понимаю, вы позвали меня не просто так, – сказал он. – Мне стоило немалых усилий приехать сюда так, чтобы никто ничего не заподозрил.

– Эдвин ничего не делает просто так, – улыбка Джона стала еще шире. – Тебе обеспечено безупречное алиби.

– Алиби? В каком смысле алиби? – не понял Болвар.

– Ты ведь поехал по королевским делам, верно?

– Утром прибыл гонец, который передал королю, что военного советника срочно вызывают на Остров.

– На Острове тоже есть наши люди, – Джон подтвердил догадки советника.

– И кто же они?

– Командующий. Главнокомандующий.

Болвара передернуло. Дефиасы добрались даже до королевской тюрьмы. Получается, когда кого-то из их людей ловили и отправляли на Остров, их отправляли к своим же людям. Замечательно. Интересно, как им это удалось.

– Мы хотели уберечь тебя от лишних подозрений, Болвар, – продолжил Джон. – Потому что после смерти короля власть перейдет именно в твои руки. Ты ведь понимаешь это, верно?

Болвар снова кивнул. Конечно, это было очевидным. Его величество давно подготовил все, чтобы именно Болвар руководил королевством до тех пор, пока не подрастет его единственный наследник. От мыслей обо всем этом, у него началось покалывание в горле. Старого советника терзало чувство вины. Но сейчас он ничего не мог с этим поделать, приходилось просто терпеть.

– Но я не смогу долго удерживать власть. Принц скоро вырастет и займет положенное ему место, – сказал Болвар.

– О, боги, Болвар! – воскликнул Джон. – Неужели ты думаешь, что наша цель – просто свергнуть нынешнего короля? Мы раз и навсегда избавимся от королей. Принц не доживет до того дня, когда ему положено занимать престол.

Болвар нервно сглотнул. Он догадывался, что так и будет. И король тоже догадывался.

– В любом случае, мы позвали тебя просто для того, чтобы сейчас ты не находился там, – сказал Джон. – У короля еще есть свои люди, которые могут тебя заподозрить. Вильям Чендлер, например.

– Мы с Вильямом хорошие друзья, – заметил Болвар. – Он ни на секунду не усомнится в моей верности, не говоря уже о том, что я могу состоять в «Дефиасах». Я не давал ему повода.

– Замечательно, – Джон сложил руки в замок и потянулся. – Завтра, в первую очередь тебе нужно будет собрать всех первых лиц и дать им понять, что теперь ты главный. Думаю, леди Блум будет против этого, но на твоей стороне будут Вильям и Бернард.

– Бернард меня не любит, – Болвар вспомнил незадачливого начальника королевской охраны.

– Вы на одной стороне, и Бернарду придется перебороть свою нелюбовь. Он не любит тебя, потому что сам хотел оказаться на твоем месте. Но у него совсем другая задача.

– Какая? – спросил Болвар без надежды на прямой ответ.

– Пока мы сидим здесь, Бернард Крауч организовывает убийство короля.

– Убийство? Прямо сегодня? – переспросил Болвар. Вот что имел в виду Джон, говоря об алиби.

– Прямо сейчас, – довольно ответил собеседник. – Король не проснется сегодня утром.

Глава 11 - Торговец

Ключ был на месте. Винкер Штайнер осознал этот факт, не успев даже открыть глаза. Цепочка, на которой висел пропуск Дефиасов, каким-то странным образом перекрутилась и жутко давила на шею.

Гоблин открыл глаза и пару минут просто смотрел в потолок, пытаясь понять, как он себя чувствует. Голова трещала, все тело ныло, да и передавленная шея никак не улучшала состояние. Чувствовал себя Винкер ужасно.

– Надо меньше пить, – пробормотал он и ощутил во рту этот ужасный привкус. – Или лучше вообще перестать.

Медленно и плавно он приподнялся и сел. В глаза ударил солнечный свет – за окном было ясно, что не так часто случается в Тропиках.

– Ох, ну почему именно сегодня? – спросил он сам себя.

В такую солнечную погоду Винкер обычно отправлялся за город, на безлюдное морское побережье, где можно было спокойно поваляться на песке и искупаться в приятной, а самое главное – безопасной морской воде. Пресные реки и озера, встречающиеся в этой местности, часто таили в себе опасности в виде пираний или крокодилов, а вот море было относительно спокойным, хотя немного прохладным.

Однако, на сегодня было много планов. Нужно было отправиться в дом компании и встретиться там с каким-то новым партнером, а потом Штайнер планировал ехать на Арену, где сегодня должен был выступать один из его бойцов. Пропустить такое мероприятие значило не уважать основателей Арены. А «не уважать» основателей Арены он просто не мог себе позволить, потому что обязывало положение в Ханделе. Винкер был одним из самых влиятельных гоблинов в этом городе, хотя практически никто не знал, почему.

– Вот почему, – он распутал закрутившуюся цепочку и посмотрел на платиновый ключ, на котором значилось его имя.

Глянув в зеркало, гоблин еще раз проклял себя за разгульный образ жизни и принялся одеваться. Сегодня было жарко, можно было просто надеть шорты и рубашку. Если у вас много золота и вы живете в Ханделе, в своей собственной таверне, это не значит, что у вас всегда должен быть официальный вид. Зато с вами всегда должна быть охрана. Гоблины –завистливые существа. Ну, а люди уж тем более.

– Доброе утро, босс, – за дверью его уже ждал охранник. В руках гоблина Винкер увидел книгу.

– Снова читаешь? – Штайнер всегда подшучивал над этим малым. – Лучше бы утреннюю зарядку сделал.

– Попросить завтрак? – спросил охранник, пропустив привычную шутку мимо ушей.

– Эээ… – в животе Винкера неприятно заурчало. – Нет, завтрак возьмем с собой.

– Мы куда-то едем?

– Да, запрягайте страусов, я еду на пляж.

Винкер спустился на первый этаж, но кроме двух гоблинов и трех людей – своей охраны – больше никого не увидел. Посетители редко являлись так рано.

Спускаясь по лестнице, Штайнер поймал на себе пару сочувствующих взглядов. Да, действительно, сегодня он выглядел хуже, чем обычно. И его вид был еще одной причиной ехать на пляж – подышать свежим воздухом, которого в Ханделе так не хватало.

Страусов перестали пускать в город еще много лет назад. Узкие улочки едва вмещали огромный наплыв людей, гномов и гоблинов, что уж говорить о больших и гордых птицах, которым требовалось много пространства вокруг, для того, чтобы начать двигаться. Поэтому каждый раз, когда требовалось куда-то ехать, до выхода из Хандела приходилось идти пешком или на специальном приспособлении, которое гномы называли «двухколесник». Люди же называли это изобретение самокатом.

Выйдя на улицу, Винкер еще долго не мог полностью раскрыть глаза. Казалось, что солнечные лучи его просто сжигали. Ярко-голубое небо давило сверху, как будто было одним огромным покрывалом, на которое кто-то навалил гору камней, и теперь оно просто сдавливало все, что находилось между ним и землей. Птицы, летающие над портом, издавали противные высокие звуки, и казалось, что они кричали прямо на ухо.

Зажмурившись и заткнув уши руками, Штайнер пару минут простоял в дверях, пытаясь настроить себя на эту физически угнетающую симфонию. Наконец, он смог сконцентрироваться и сделать шаг вперед. И упасть, споткнувшись о какой-то непонятный предмет, который, звеня, откатился на несколько метров.

– Босс, вы в порядке? – к нему подбежал один из его людей.

– Нет, я не в порядке, – прорычал Штайнер. Теперь, ко всему прочему, он еще и ушиб ногу. – Что это такое вообще?

– Вы зацепились за кастрюлю, – сообщил охранник. Он собрался помочь Винкеру встать, но тот злобно отмахнулся и поднялся сам.

– Что здесь делает кастрюля, Майк? – отряхиваясь, спросил Штайнер.

– Эээ… – Майк замялся. – Ну, вы сами ее вчера выкинули.

– Выкинул? Кастрюлю? – Винкер удивленно посмотрел на охранника. – Но зачем?

Майк растерянно пожал плечами и поведал о том, что вчера Штайнер устроил небольшой «дебош» и чуть было не подрался с одним из гостей. А когда гость в спешке покидал таверну, гоблин кинул ему вдогонку кастрюлю с горячим бульоном.

– Мать моя гоблин… – пробормотал Винкер. – И отец тоже, – добавил он и посмотрел на Майка. – Ну что ты смотришь на меня? Занеси ее!

Майк послушно выполнил приказ, а гоблин остался стоять там, где и стоял, медленно осматриваясь в поисках следов других своих проделок. Подумать только! Чуть не подрался с гостем! Хотя, если брать во внимание его вспыльчивость и гордость, это было не мудрено. Интересно, что его остановило?

Пока гоблин размышлял, к порогу уже подвезли двухколесник. Конечно, день сегодня начался не очень удачно, да и вчерашний закончился не особо хорошо. Зато, сейчас ему выпал шанс прокатиться на самокате по практически пустым улицам города, где в такое время прохожих практически не было. День только начинался. И кто знал, быть может он должен был хорошо закончиться.

Но мечтам гоблина не суждено было сбыться. Все его раздумья о работе, об отдыхе и предстоящей поездке на арену прервал камень. Обычный маленький камень, каких на окраине Хандела валялось много, и которые нужно было объезжать. Винкер наехал на него передним колесом и упал на бок. Благо, двухколесник не развивал слишком большую скорость.

– С вами все в порядке, босс? – к нему подскочил охранник, который ехал впереди. Он, как и Майк до этого, предложил Штайнеру подняться.

– Пошел вон! – досадливо крикнул Винкер. Теперь он ушиб вторую ногу, а еще, кажется, сломал самокат. – Дальше пойдем пешком!

За пределами Хандела неприятности его не ожидали. Штайнер смог без проблем пересесть в повозку, ему попались вполне здоровые и уравновешенные страусы, которые уже через полчаса доставили гоблина туда, где находился его любимый пляж. Это место не было популярным ни среди гоблинов, ни среди приезжих – о нем практически никто не знал. Винкер всегда радовался любой возможности выбраться из городской суеты, из деловых переговоров и отдающей перегаром таверны, и провести пару часов здесь, где даже яркое небо не так тяготило.

– Я не хочу вас всех видеть, – объявил он шестерым охранникам, выпрыгнув из повозки.

– Но, босс, до пляжа еще минут пять пешком через джунгли! – Майк вышел вперед.

– Плевать на джунгли, – ответил Винкер. – Мне нужна приватность. Просто идите за мной так, чтобы я вас не видел. И чтобы ни ногой на пляж! – добавил он сквозь зубы, надеясь что даже в таком состоянии его голос прозвучит устрашающе.

– Слушаюсь!

Пять минут были для Штайнера просто райским наслаждением. Ненадолго спрятаться от палящего солнца в тени роскошных влажных деревьев – это было великолепно. На это время он даже забыл, что у него болела голова и обе ноги, а еще что в его желудке неумело танцевали вчерашние продукты, залитые выпивкой.

Впереди показался желтый песок, а сразу за узкой полосой берега – бирюзовое море. Гоблин ускорил шаг, прихрамывая то на одну, то на другую ногу. Он спешно разделся и сложил одежду возле высокого куста, где еще была небольшая полоса травы, чтобы потом не вытряхивать ее от песка. Затем, немного потоптавшись на месте, он снял и цепочку с ключом, положив ее там же, но на песок, и немного присыпав, чтобы платиновый пропуск не блестел на солнце. Место он пометил веточкой.

Винкер осмотрелся, но в поле зрения никого не было. Он надеялся, что охранники не сглупили и следовали за ним до самого берега, а теперь они будут следить за вещами. Конечно, место здесь было безлюдное, но мало ли что могло случиться.

Вода оказалась на удивление теплой. Таким приветливым море еще никогда не было. Штайнер моментально забыл все свои утренние неудачи и полностью слился с морским миром, ныряя и радуясь хорошей погоде, прямо как маленький ребенок. Он отплыл довольно далеко, в этом небольшом заливе было мелко даже для гоблина.

Когда Винкер в очередной раз вынырнул и протер глаза, его внимание привлекла фигура, мелькнувшая на побережье, прямо неподалеку от высокого куста, под которым лежали вещи. Судя по росту, это был человек.

– Майк, – прорычал гоблин, выплюнув соленую воду. – Ну ничего не могут нормально сделать. Кому я плачу? – спросил он самого себя.

Вдоволь накупавшись, Винкер вышел на берег, почти моментально обсох и, прикрывая глаза руками, поднял взгляд на небо. Солнце уже не так раздражало, морская вода свое сделала, но судя по расположению светила, время поджимало. К сожалению, сегодня он не успеет полежать и искупаться еще раз. Или успеет? Штайнеру не требовалось долго думать, чтобы поддаться искушению. Уже через пару минут он снова барахтался в воде, но теперь уже не отплывал так далеко.

Еще раз высохнув и постояв несколько минут на солнце, устремив взгляд в горизонт, Винкер решился-таки собираться. Вот теперь он чувствовал себя значительно лучше, теперь можно было и за дело браться.

Он подошел к кусту и начал было одевать шорты, когда услышал негромкий шелест, доносящийся из зарослей.

– Каменную горгулью мне в жены! – выругался он. – Майк, или кто там! Ну неужели нельзя выполнить такой простой приказ? Не высовываться – что может быть проще, даже для таких твердолобых, как вы? – он гневно посмотрел на кусты. Шелест повторился, но теперь источник звука отдалился.

– Майк! – рявкнул Винкер. – Ану, вылазь оттуда!

Гоблину по-прежнему никто не отвечал.

– Проклятые звери, – буркнул Штайнер, свалив шелест на лесных обитателей.

Он уже полностью оделся, когда за спиной послышался голос.

– Вы звали, босс? – это был Майк.

– За то время, пока ты шел, меня могли четвертовать, поджарить и съесть! – недовольно сказал Винкер. – Мы идем назад.

– Слушаюсь.

– Да, да, а теперь сгинь отсюда!

Проследив взглядом за Майком, Штайнер отошел от куста. Он не хотел, чтобы платиновый ключ часто попадался на глаза даже охране. Эта вещь была слишком ценной для того, чтобы вот так вот ею светить.

Веточка, которой он пометил место, лежала на месте. Но ключа в песке не было.

***

Окрестности Гномерфорта в этот день, как и во многие другие, заметало снегом. Двое молодых людей ехали в повозке, надеясь на то, что дорога впереди будет расчищенной. Однако, после таких снегопадов как в этом месяце, шансы на это были невысоки.

– Дальше козероги не пройдут, – объявил извозчик.

– И что нам делать? – поинтересовался Вилсон, высунув голову в окно.

– Идти, – пожал плечами дворф, как будто для него проходить большие расстояния по сугробам было обычным делом.

– Замечательно, – пробурчал Вилсон.

– И что будем делать? – спросил Томас.

– Город уже недалеко. Вылезай, идем пешком, – ответил священник.

Солнце близилось к горизонту, и уже через пару часов должно было полностью скрыться за высокими горами. Ночь здесь, в Северных лесах, наступала гораздо раньше, чем в Гринбелте, а уж тем более чем в Вестстепе.

Вилсон был ужасно недоволен тем, что ему пришлось отправиться в путь с Томасом, тем самым парнем, которого он так недолюбливал. Конечно, с тех пор, как чернокнижнику отшибло память, с ним стало намного легче. Но, тем не менее, его постоянные замечания зачастую раздражали Вилсона и напоминали, с кем он имел дело – умным, самовлюбленным и скрытным человеком, все неприятные качества которого спрятаны где-то в глубине его памяти и готовы вот-вот вырваться наружу. Вилсону пришлось лететь сюда, потом провести уйму времени, трясясь в повозке, а теперь еще и идти по заснеженным лесам, в то время как Сайлент и Дайлин преспокойно себе развлекались в доме Виндсора, который вот уже несколько дней как там не появлялся, с тех пор как четверо друзей вернулись из Хандела. Да, конечно, идея взяться за это все была его, все остальные лишь согласились ему помочь. Однако, такое отношение к делу его немного обижало.

Что касается Томаса, то он сам напросился поехать с Вилсоном – находиться в постоянном движении было куда лучше, чем сидеть в пыльном доме, все время чувствуя себя лишним. Здесь он мог как-то пригодиться, а там, в Вестстепе, только бы мешал Сайленту и Дайлин, в распоряжении которых остался теперь весь особняк старого наставника. Томас чувствовал недовольство Вилсона, ощущал его неприязнь так же явно, как и холод падающего на лицо снега. Но лучше уж так, чем как-то иначе.

– Надеюсь, мы успеем до рассвета, – сказал Вилсон. Они шли уже почти час, зная только приблизительное расположение города. – Хорошо бы не потеряться.

– Гномерфорт находится на западе, насколько я знаю. И у меня есть компас, – Томас потрусил рюкзак, находящийся у него за спиной.

– Ох, ну конечно, у тебя всегда все есть, – недовольно пробурчал Вилсон.

– Тебе что-то не нравится?

– Определенно. Но я пока не могу понять, что именно.

Поток сильного ветра, дувший прямо в лицо, унес последние слова куда-то вдаль. Оба парня остановились и повернулись спиной, пережидая резкий холодный порыв.

– Чем я тебе так насолил? – спросил Томас, когда они снова двинулись в путь.

Вилсон не ответил, сделав вид, что не услышал вопроса. Он думал о том, успел ли Сайлент рассказать чернокнижнику, что тот спас его в шахте. Или паладин умолчал об этом?

– Вы ведь что-то недоговариваете, верно? – продолжал Томас. – Ты и Сайлент, вы что-то скрываете, да?

– Послушай, я знаю о тебе не больше тебя самого, – ответил Вилсон, когда Томас уже было собирался задать еще какой-то вопрос.

– А как начет того, что происходило в аббатстве?

– Мы не очень дружили, вот и все. Все началось на шахте.

– И что же там такого произошло?

Вилсон задумался. Рассказать Томасу все как было, или лучше не надо? С одной стороны, это заставит чернокнижника больше поверить в то, что теперь они хорошие друзья. А с другой – сделает Вилсона его должником.

– Давай мы просто придем в город, – сказал священник. – Разговаривая на таком холоде, мы еще больше замерзаем, – он плотнее укутался в шарф.

– Как скажешь.

Домики на окраине Гномерфорта показались уже меньше, чем через час. Из дымоходов валил густой серый дым – тепло было совсем близко. Единственное, что не радовало – они не знали, куда конкретно им идти.

Вилсон не очень хорошо помнил Ненганда – гнома, к которому шел. Это был искусный мастер инженерии, который часто наведывался в Санривер и был другом семьи священника. Папа Вилсона часто упоминал, что Ненганд был лучшим в своем роде, а его изобретения значительно упрощали работу на шахте. Вилсон не раз видел гнома, но практически не помнил его. Священнику оставалось только надеяться, что Ненганд вспомнит его и согласится помочь им сделать копию платинового ключа. Если, конечно, он еще был жив и не работал на Дефиасов, что было бы вполне логично. В любом случае, других вариантов проникнуть к ВанКлифу не было, поэтому приходилось идти единственным возможным путем.

– Я надеюсь, он не на стороне Дефиасов, – сказал Томас, когда они уже почти подошли к городу.

– Я тоже на это надеюсь. Но как мы можем это проверить?

– Боюсь, что никак. Пока что мы даже не знаем, где он живет. Ты уверен, что он из Гномерфорта?

– Года три назад он точно жил здесь, – Вилсон задумался.

– Ты же понимаешь, что… – начал Томас.

– Да, понимаю. У тебя есть другие варианты?

Чернокнижник покачал головой, с его шапки посыпался снег.

– Ну, тогда давай просто разыщем этого гнома и все узнаем, – Вилсон ускорил шаг. – Ты как Сайлент, честное слово.

Гномерфорт, являющийся самым большим городом гномов, по меркам людей был не таким уж и крупным. Его основная часть располагалась в скале – там гномы работали, создавали свои изобретения, проводили исследования, в общем, занимались всем тем, чем и должны заниматься гномы. Жили же маленькие существа на поверхности, в домах, которые в отличие от домов дворфов были не полностью подземными, а имели только по одному подземному этажу. Да и тот, чаще всего, был нежилым складом или чем-то вроде того. Эта раса, как и дворфы, ни капельки не боялась холодов, снега и всего, что могла подготовить им природа в Северных лесах. Снег был их стихией, они уже давно приспособились к нему и научились использовать в своих целях. Ну, а холод был настолько привычным, что гномы могли запросто устроить пикник во дворе, в то время как нормальный человек не посмел бы даже выйти за дверь, не одев три куртки и восемь валенок.

Идя по узким улочкам, Томас и Вилсон вчитывались в каждую табличку, изучая причудливые имена живущих в этих домах гномов. Но Ненганда пока что нигде не было.

– Может, он живет в подземной части? – спросил Томас.

– Очень надеюсь, что это не так.

– Почему?

Вилсон промолчал и безмолвно указал на одну табличку, которую они как раз проходили. Томас поднял голову и тут же узнал этот дом. Здесь жил алхимик Линьдань, у которого они провели довольно много времени.

– Может, у него спросить? – Вилсон остановился и смотрел на тусклый свет, мерцающий в круглом окне алхимика.

– А если он расскажет Виндсору, что мы здесь были? И как мы все объясним?

– Не Виндсора нужно бояться, – Вилсон покачал головой, потирая замерзшие руки.

Впереди показались двое гномов, которые четко выделялись на общем заснеженном и безлюдном фоне. Они были при оружии и выглядели не очень приветливо, насколько неприветливо гномы вообще могли выглядеть. Их первая фраза прозвучала на гномьем языке и была для двух людей просто бессмысленным набором букв.

– Вы кто такие? – спросил один из гномов на общем языке.

– Из Турмоила, – ответил ему Вилсон. Наконец-то пригодились те десять лет, которые его заставляли учить язык.

Томас стоял, ничего не понимая.

– Мы ищем Ненганда, – продолжил Вилсон.

Гном все еще недоверчиво на него смотрел. Он пожал плечами.

– Ненганда? Старого Ненганда?

Теперь пришла очередь Вилсона пожимать плечами. Он пытался понять, насколько Ненганд был старым. В любом случае, вряд ли здесь их было несколько. Священник кивнул.

– Он умер еще пару лет назад, – вздохнул гном, его черты лица смягчились. Второй, не владеющий языком, все еще с нескрываемым любопытством осматривал путников. – Хороший был старик, мой первый учитель.

– Учитель? Он что, и учителем был? – удивился Вилсон.

– Он только им и был, больше никем. Преподавал историю.

– А есть тут у вас еще один Ненганд? – спросил священник.

– Их в Гномерфорте еще двое, – гном усмехнулся. – Один инженер и еще какой-то, я не помню. А зачем они вам?

– Нам нужен тот, который инженер. Где его можно найти? – Вилсон попытался не вдаваться в подробности. Но, похоже, вопросы гнома были просто формальностями. Скорее всего, эти двое были в рядах городской охраны.

– Вы сейчас в восточном районе, Ненганд живет в южном, вроде, – страж порядка вопросительно посмотрел на своего товарища и сказал пару фраз на своем языке. Тот кивнул и что-то еще добавил. – Да, все верно, в южном.

– И как нам его найти? – поинтересовался Вилсон.

– О, – улыбнулся гном, – его дом сложно не увидеть.

О чем-то переговариваясь, городские охранники удалились. Томас с Вилсоном смотрели им вслед, пытаясь понять, как именно эти два маленьких существа могли от чего–либо защищать город. Может быть, они владели какой-то особо сильной магией? Или, быть может, их было много? Тогда почему они так редко встречались?

Вилсон вкратце пересказал разговор с гномом, и они двинулись на юг. Гномерфорт не был разделен на четкие районы, но чем южнее они находились, тем шире становились улицы, тем выше дома и тем меньше снега на дорогах. Даже сейчас, когда солнце уже зашло за горы, здесь трудились гномы с большими лопатами, постоянно очищающие все время накапливающийся снег. Это был район богатых, район инженеров – тех, кто зарабатывал золото исключительно своим умом. Чем-то это место по своей атмосфере напоминало Старый город Турмоила – где бедным даже нельзя было ходить по улицам.

– Интересно, что он имел в виду, говоря «его дом сложно не увидеть»? – спросил Вилсон вслух.

– Наверное, самый высокий, – предположил Томас.

– Посмотри вокруг, здесь много высоких, нет особо выделяющихся, – возразил священник. – Ох уж эта любовь гномов к загадкам!

– Мне кажется, мы нашли то, что искали, – Томас остановился и указал на дом, располагающийся напротив них.

Дом действительно отличался от всех остальных. Во дворе стояли драгоценные статуэтки гномов и людей, назвать их статуями язык не поворачивался, а само здание было трехэтажным и сияло изнутри светом множества ярких свечей. Но больше всего в глаза бросалось не это. Возле дома стояло какое-то приспособление для перевозки. Без упряжки, на четырех больших колесах, эта штука ехала не благодаря мускульной силе животных. Это было что-то такое, что ехало само по себе.

Вилсон с Томасом удостоверились, что там жил именно тот гном, который был им нужен. На большой позолоченной таблице было выгравировано его имя. Вилсон помешкал и, наконец, постучал.

Дверь открыл Ненганд, в этом не было никаких сомнений. Вилсон сразу узнал гнома, который за это время ни капельки не изменился. Но вот сам инженер, похоже, не опознал гостей. Он растерянно осмотрел их с головы до ног, потом нахмурился и спросил голосом, подобным тому, какой был у городских охранников:

– Вы кто такие?

***

Ключ был на месте. Винкер перерыл весь песок, и только найдя пропуск, понял, что там была не только оставленная им ветка, а еще и несколько других, случайно оказавшихся рядом.

Этот день, пусть даже ясный и не дождливый, претендовал на худший день года. Гоблину не везло с самого утра, и об этом напоминали ноющие ноги, когда он шел к повозке.

Он и его охрана быстро добрались до Хандела, а потом и до дома компании, которую возглавлял Штайнер. Настроение немного, совсем немного, улучшилось и он даже накричал на нескольких работников, которые, к своей неудаче, попались под руку. Винкер прибыл буквально впритык, за пять минут до начала встречи. Из головы, затуманенной вчерашними и уже сегодняшними приключениями, вылетело даже то, с кем именно он сегодня встречался. Все, что помнил гоблин, так это то, что человек, прибивший сюда, был очень важным партнером, и его никак нельзя было упустить.

Партнер действительно оказался важным. Однако, сделка не состоялась. То ли Винкер был недостаточно убедительным, то ли покупателя смутило что-то другое… В конце концов он просто ушел, даже не потрудившись попрощаться, бросив на прощание лишь слово «скряга».

– Скряга? – переспросил Штайнер, когда человек уже вышел из зала, хлопнув дверью. – Я, скряга? Ох, это уж слишком.

Он поднялся со стула и прошелся по комнате.

– Штарк! – крикнул гоблин.

Дверь почти моментально открылась, и в комнату вошел гоблин, один из охранников.

– Позови сюда Клугера! Только быстрее, – приказал он. Штарк кивнул и вышел.

Клугер был тем самым помощником Винкера, который всегда был в курсе всех дел босса. Он составлял расписание, напоминал о встречах и производил все необходимые расчеты. Чтобы быть богатым и известным, необязательно все делать самому – достаточно платить людям, которые знают свое дело. А Клугер был в этом лучшим, именно за это и получал такие достойные премии.

Вспомнив о премиях для Клугера, Штайнер в очередной раз мысленно обругал ушедшего человека.

– Скряга! Ха! – он нервно хохотнул.

Клугер явился быстро. Это был гоблин, по меркам своей расы достаточно высокий, с короткими ушами и взъерошенными редкими волосами. На его носу поблескивали очки.

– Ты узнал, что сегодня будет на Арене? – спросил Винкер.

– Да, конечно, – Клугер достал несколько листов пергамента и с умным видом уставился на свои собственные записи. – Сегодня выступает наш боец.

– А что за программа? – Штайнер немного расслабился. Ему всегда нравилось говорить об Арене. – Поединки?

– Нет, сегодня выживание. Говорят, вчера привезли каких-то особо кровожадных крокодилов.

– Плохи дела, – Штайнеру только не хватало, чтобы и на Арене он потерпел неудачу. Гибель бойца значила потерю большого количества золота.

– Все не так плохо, – Клугер натянуто улыбнулся. – Мы потратили много средств и сил на тренировки, так что я думаю, он справится.

– Ну, если ты так думаешь… – гоблин задумался. – Когда выезжаем?

– Часа через три, – подсчитал Клугер. – Там собирается большая гроза, ехать придется медленно.

Ну конечно, как же иначе? Большая гроза! Еще один повод назвать этот день худшим. Хорошо, если они вообще доберутся до Арены.

Винкер отпустил Клугера и решил пойти домой. У него появилось время подремать, и он был рад им воспользоваться. Несмотря на то, что еще не прошло и половины дня, он уже едва держался на ногах.

Пешая прогулка домой, в таверну, должна была занять не больше пятнадцати минут. Хоть погода и ухудшалась на глазах, подымался ветер, а со стороны моря плыла бесконечная, уже черная туча, время перед грозой всегда было самым приятным. В воздухе пахло свежестью, было прохладно, все гоблины и другие существа торопились прятаться под крышу. У них, конечно, еще было время. Но никто не хотел рисковать попасть под тропический ливень.

Гоблин вошел и почувствовал запах жареной рыбы. Он любил рыбу, все гоблины любили рыбу, а, к тому же близилось время обеда. Не мешало бы перекусить перед сном, не спать же на голодный желудок, в конце концов.

Из-за стойки вышел управляющий и подошел к Винкеру.

– Накрой мне обед, – приказал Штайнер.

– Вам здесь или принести в комнату?

Обычно Винкер ел у себя, не желая сидеть среди своих же клиентов. Внизу всегда было шумно, всегда были пьяные люди или гоблины, норовящие устроить потасовку. Конечно, Штайнер и сам порой был не против выпить, но в такие дни как этот, он предпочитал всего этого не видеть и не нюхать.

Сегодня все обстояло иначе. В зале было практически пусто. Посетителей было мало, а постояльцев так и вообще не было. Исключение составляли двое молодых людей, мирно беседующих и пьющих исключительно тропический нектар. Они, похоже, не собирались шуметь, а значит, можно было посидеть здесь.

– Накрывай тут, я сейчас спущусь.

Винкер поднялся к себе в комнату и переоделся. Он даже хотел снять натершую цепочку с ключом, но потом передумал. После утреннего происшествия, он еще больше начал бояться потерять этот пропуск.

Штайнер спустился. На его столе уже стояла большая тарелка с рыбой, а рядом с ней – небольшой горшочек с гарниром.

Он сел и посмотрел на соседний стол. Двоим людям, сидящим там было лет по двадцать, не больше. Один был худой и светловолосый, с угловатыми чертами лица, прямым носом и каким-то потерянным взглядом. Он выглядел так, будто вчерашний вечер провел так же, как и Винкер. Спутник светловолосого выглядел совершенно противоположно. У него были длинные темные волосы, он был в меру упитанный и выглядел веселым и жизнерадостным. Его хорошее настроение подтверждало то, что он без умолку говорил, в то время, как второй молчал.

Штайнер повернулся к своему столу, на время забыв о людях и сосредоточившись на еде. Сегодня все было необычайно вкусным, вот только повар как обычно недосолил рыбу. Гоблин ел, думая о чем-то своем, но он просто не мог не слышать, о чем разговаривали двое парней за соседним столом. Винкер хорошо владел человеческим языком и все прекрасно понимал.

– Да перестань ты, – говорил светловолосый. – Все не так уж и плохо.

– Не так плохо? – его собеседник фыркнул. – Я приехал отдыхать, а не в грязи копошиться. Последние два дня мы только и делаем, что меняем таверны.

– Тогда давай просто уедем, – предложил светловолосый.

Они замолчали, звеня ложками. Винкер понял, что эти двое были не местными и, судя по всему, приехали в Хандел отдыхать. Ему ужасно не понравился тон черноволосого парня, который говорил так высокомерно, как будто сам был одним из небесных богов.

– Ты знаешь, чем я занимался вчера весь вечер? – продолжил первый свои жалобы. – Вместо того, чтобы гулять и веселиться, я пытался выгнать из комнаты тараканов! В первой таверне было ужасно грязно, во второй кто-то постоянно орал как резаный, но тут… Тут все в одном, и вдобавок тараканы!

Винкер бросил мимолетный взгляд на тот стол. Похоже, эти двое не знали, что хозяин таверны сидел прямо напротив них и вероятно все слышал. Штайнер начал злиться. Какой бы плохой не была его таверна, тараканов в ней никогда не было.

– Я не слышал, чтобы кто-то кричал, – попытался успокоить его светловолосый.

– Ты дрыхнешь как пьяный гоблин! – усмехнулся первый. – Вчера хозяин этого притона напился как свинья и устроил тут разгром! Грохот был такой! Я уже подумал, что на Хандел падает гора! – он неприятно рассмеялся.

– Да ладно тебе.

– Нет, не ладно. Ты разве не видишь, ему совсем нет дела до того, что происходит в его таверне! На него с неба свалилось золото, небось от папаши, эта таверна, а теперь он считает, что ему все дозволено.

У Винкера от злости задергался левый глаз. Он положил вилку и неподвижно следил за разговором. Что позволяют себе эти людишки? Напился как свинья? Гора падает? Золото свалилось с неба?! Знал бы он, как оно свалилось… С раннего детства каждую медную монетку откладывать на собственное дело, унижаться и ползать на коленях, чтобы вступить в богатую компанию, работать как кобольд с утра до ночи, постоянно не высыпаясь! А что это за выражение такое – спать как пьяный гоблин? Это он сам такое придумал? Приехал в чужой город, чтобы оскорблять живущий здесь народ, а потом еще и хозяина заведения, в котором живет?! Штайнер еле удержался от того, чтобы не встать и не наброситься на этого парня с кулаками во имя всей расы гоблинов и себя самого.

– Откуда ты знаешь? – возразил ему светловолосый.

Да, действительно. Винкеру бы тоже хотелось знать ответ на этот вопрос.

– А что, не понятно? Эта таверна небось когда-то была чистой и тихой. А когда папаша отбросил копыта, сынок превратил ее в бордель.

Теперь у Винкера дергались оба глаза, а еще здорово чесались кулаки. Всю усталость как рукой сняло. Он забыл о том, что ему было плохо, что он не выспался и ему предстояла тяжелая поездка во время тропического ливня. Сейчас он мог думать только о том, что его оскорбляли. И не только его и его отца, а еще и всех остальных гоблинов Хандела. И кто, спрашивается? Молодой парень, который только вчера под столом ползал и говорил «му-му»!

– Сейчас же соберу свои вещи, – сказал темноволосый. – Мне больше нечего делать в этой дыре. Сегодня зеленый индюк, небось, снова напьется и будет громить все, что попадется под руку, – он рассмеялся. – Начистить бы ему по полной, чтобы знал как себя вести…

Винкер понятия не имел, кто такой индюк, но этого было достаточно. Сжав кулаки, он встал и вышел из-за стола.

– Можешь начинать прямо сейчас, – сквозь зубы процедил Штайнер.

– Что? – темноволосый повернулся к нему. На его лице все еще была улыбка.

– Ты ведь хотел набить морду зеленому индюку? Так вот я, здесь, прямо перед тобой!

Парень резко встал, но не двинулся. Он бросил обеспокоенный взгляд на стоящего у выхода Майка и еще нескольких охранников, находившихся в зале. Но его обеспокоенность быстро сменилась на внешнюю самоуверенность. Улыбка снова вернулась на свое место.

– Да, я знаю этот прием, – сказал он. – Я сделаю шаг, и твоя охрана накинется на меня. Вы только так и умеете!

Винкер был слишком злым, чтобы о чем-то думать.

– Успокойся, сопляк, мне не нужна охрана, чтобы справиться с таким маленьким хамлом, как ты, – громко сказал он, чтобы его все услышали. – Я сам с тобой разберусь. Один на один, – Винкер принял магическую стойку.

– С магией? Ха! – бесстрашный парень подошел ближе. – Конечно! Небось, увешан всякими артефактами по сто золотых за каждый. Если уж по-честному, так по-честному! В рукопашной я размажу тебя как таракана в твоей таверне.

– Ладно, без магии будет еще проще, –  Винкер вошел в азарт.

– Тогда снимай свой амулет!

– Какой амулет?

– Тот, который на шее висит, на цепочке. Думаешь, я не заметил?

Винкер замешкался. Ему не хотелось снимать ключ. Но здесь было дело чести, и не было времени для неоправданной паранойи. Он снял платиновый пропуск и положил на стол позади себя.

К Штайнеру подошел Майк и спросил, выкинуть ли этих двоих в ближайший мусорный бак, но Винкер только махнул рукой.

– Сам справлюсь.

Какое-то время они оба топтались на месте. Винкер шаг за шагом приближался к противнику, но тот все время отдалялся, не давая гоблину подойти достаточно близко для удара или захвата. Человек попытался сделать несколько неумелых ударов, которые были отражены. Не зря же Винкер занимался рукопашным боем. У мальчишки просто не было шанса.

Наконец, увидев, что за спиной парня был стол, Штайнер сделал резкий рывок вперед и набросился на человека. Ногой он зацепил его ногу, и тот упал, размахивая руками. Винкер получил отчаянный удар подошвой ботинка по и так ноющему колену и чуть было не упал следом, но удержался за стоящий поблизости стул.

Вокруг человека засиял едва видимый ореол. И это была магия.

– Мы же договаривались без магии, – запыхавшись, прорычал Винкер.

Гоблин уже был готов запустить в парня парочкой мощных ударов, когда произошло что-то странное. По воздуху, прямо над его головой, пролетела большая и шипящая фиолетовая сфера. Не задев Винкера, она врезалась в потолок, и пробила в нем небольшую дыру. Затем послышался какой-то щелчок, или даже хлопок, и по комнате начал быстро распространяться то ли дым, то ли густой серый пар.

В считанные секунды все, что было дальше носа, скрылось из виду. Послышался топот сапог – засуетилась охрана – и в зале со всех сторон начало свистеть множество магических сфер. Вспышки были едва видны тут и там, и Винкер еле смог избежать одной из внезапно появившихся красных сфер, летевшей прямо на стул, за которым он укрылся.

Гоблин лег на пол и отполз куда подальше, пытаясь обнаружить стол, на который положил ключ.

Туман исчез так же внезапно, как и появился. Все звуки затихли. Винкер протер глаза и осмотрелся. Большая часть мебели была безнадежно испорчена. Одно из окон было выбито. Охранники стояли в полной растерянности, не зная, куда им бросаться. А вот двоих парней уже и след простыл.

– Чего стали, как вкопанные, давайте за ними! – крикнул Штайнер и, пошатываясь, поднялся на ноги. – Они не могли далеко убежать!

Пятеро из шести выбежали на улицу, остался только Майк, который сразу ринулся проверять второй этаж.

Винкер, борясь с головокружением, брел по полуразрушенному залу таверны. И чего он вообще затеял драку? Можно было просто отдать этих двоих на растерзание охраны, и дело с концом…

Он подошел к столу, где оставлял ключ. Стол был целый, но вот пропуск на нем больше не лежал. Сердце гоблина бешено забилось и он начал лихорадочно бегать и смотреть везде, где только можно было. Но ключа нигде не было.

***

– Я не знаю, как вам это удалось, но этот ключ является пропуском на самые высшие уровни шахты! – восхищенно воскликнул Ненганд, сняв очки и посмотрев на гостей.

В конце концов, он вспомнил Вилсона и потом даже оказался довольно гостеприимным хозяином, хотя обычно гномы этим не славились.

– Мы хотели бы, чтобы об этом никто не узнал, – сказал Томас.

– Само собой. Но где вы его взяли? – казалось, гнома терзало множество вопросов, но он не мог выбрать самый подходящий.

– Это не так важно. Важно то, как и кем он был сделан, – заметил Вилсон.

– Не нужно быть гением, чтобы распознать работу гномов, верно? – Ненганд улыбнулся. – Я могу точно сказать, что сам в этом участия не принимал. И не знаю, кто этим занимался. Но это определенно был гном.

– И как эта штука работает? – поинтересовался Вилсон.

Ненганд снова надел очки и посмотрел на идеально прямоугольный кусок платины. В его руках, ключ излучал едва заметное красное свечение.

– На нем есть имя. «Винкер Штайнер». Это владелец ключа, верно?

– Бывший владелец, – кивнул Томас.

– Хе, – Ненганд сквозь очки одарил его неоднозначным взглядом. – Свечение, как я полагаю, показывает, ваш ли это ключ. Когда я или вы держим его, он светится красным. Если же его возьмет эээ… Винкер Штайнер, то красный ореол сменится на какой-то другой.

– Зеленый, – Сказал Томас. – Когда гоблин держал ключ, он светился зеленым, я точно помню. Ярко-зеленым.

– Вот вам и вся защита. Просто, но работает, – усмехнулся гном, снова сняв очки.

– Насколько сложно будет сделать такой же? – спросил Вилсон.

– Зачем он вам? – спросил Ненганд.

Вилсон промолчал. Собственно говоря, и так все было понятно.

– Вы же не хотите сказать мне, что собираетесь заявиться на шахту Голдмайнс? – он вопросительно уставился на Вилсона, потом на Томаса. Те ничего не ответили.

– Вы понимаете, насколько это глупая идея? – выражение лица гнома с радостного сменилось на абсолютно серьезное. – Даже если у вас будет ключ, вас все равно поймают. Не сразу, так потом. Голдмайнс стала неприступной крепостью, и никто не сможет проникнуть туда незамеченным.

– Однако, мы все-таки попытаемся, – довольно самоуверенно заявил Вилсон, выдержав небольшую паузу. – И только вы можете нам помочь. Вы ведь можете, правда?

– Сделать копию? Проще простого! Но я не буду этого делать, – гном замахал руками. – Хотя бы из уважения к покойным Степпардам.

– Покойных Степпардов убили, – Вилсон встал со стула. Выражение его лица со спокойного изменилось на раздраженное. Таким он становился каждый раз, когда упоминал ВанКлифа. – По приказу Эдвина ВанКлифа были убиты сотни людей! А теперь он сидит и прячется под землей, надеясь, что там его никто не достанет. Степпарды заслужили уважение за то, что они делали при жизни. Но за свою смерть они заслужили месть! – священник посмотрел на гнома, переводя дыхание.

– Это же самоубийство! – сказал Ненганд спустя минуту, когда Вилсон снова сел за стол. Гном продемонстрировал ключ. – Эта штука даст вам доступ, но вы не подберетесь к ВанКлифу! Это невозможно!

– Вы поможете нам или нет? – Вилсон поставил вопрос ребром.

Гном заерзал на стуле. Затем он встал и, тяжело вздохнув, вышел из комнаты.

– При изготовлении такого ключа используется метод Северуса Селла, – он вернулся со старым и толстым томом в руках. – Вы ведь знаете, кто такой Северус Селл?

– Да, – Вилсон кивнул.

– Нет, – покачал головой Томас. – А должен?

– Северус Селл – создатель легендарного Меча героя, – напомнил Ненганд, взгромоздив тяжелую книгу на стол и открыв ее приблизительно на середине.

– Который для создания меча собирал кровь самых великих героев, – добавил Вилсон. – Какое отношение это имеет к ключу?

– Самое непосредственное. Я полагаю, именно по такому принципу он и был сделан, – Ненганд ткнул пальцем в книгу. – Здесь даже указаны руны, необходимые для того, чтобы заколдовать артефакт.

– Артефакт? Это что, артефакт? – спросил Томас.

– Артефактами называются все вещи, при создании которых использовалась магия. Они содержат в себе силу различного действия. Некоторые защищают, некоторые разрушают, есть и более интересные вещицы. А этот… этот просто светится.

– То есть, сделать его не сложно?

– Правильно заколдовать будет даже проще, чем выгравировать имя. Здесь понадобятся умелые руки, – гном улыбнулся. – Но я думаю, я справлюсь.

– Отлично! – обрадовался Вилсон. – Мы…

– Я согласился помочь вам, – перебил его Ненганд. – Но не за просто так.

– И что мы должны сделать? – нахмурившись, спросил Томас.

***

Ключ был на месте. Второй раз за день, Винкер чуть не умер от страха. Перерыв все доски, осмотрев каждый стол и стул, и заглянув туда, куда платиновый пропуск в принципе не мог попасть, он уже готов был впасть в полное отчаяние. Но оказалось, что его охрана работала лучше, чем он думал. Первое, что сделал Штарк, гоблин охранник, когда все погрузилось в густой серый туман, так это схватил лежащий на столе ключ. И когда все окончательно утряслось, он вернул его хозяину.

– О, каменную горгулью мне в жены, – Винкер дрожащими руками вырвал платиновый пропуск, ни сказав больше ни слова.

Ему было абсолютно наплевать на состояние таверны, на разрушенную мебель и ущемленную гордость. Сейчас ему как никогда требовался крепкий, пусть и недолгий сон, который мог избавить его от волнения и всей прочей каши, творившейся у гоблина в голове. Ему еще нужно было ехать на Арену, так что отдых был жизненно необходим.

Поднявшись на второй этаж, он ввалился в комнату и упал на диван в таком виде, в каком и был – не снимая одежды или, тем более, ключа.

Когда Винкер проснулся, за окном уже лил проливной дождь и шумел ветер. Небо полностью потемнело, и Хандел был погружен в средидневные сумерки. Тревога и беспокойство куда-то ушли, оставив место чувств вакантным. Винкер сел на кровати и пытался понять, что именно он чувствовал. Абсолютно ничего. Он просто знал, что ему нужно было ехать на Арену.

На первом этаже полным ходом шла уборка. Вернувшиеся охранники доложили, что людей им поймать не удалось, но на тех двоих уже натравили городскую охрану, которая прочесывала весь Хандел. Штайнера сейчас это мало волновало. Ему хотелось поскорей добраться до повозки и еще немного подремать в дороге.

Укутавшись в непромокаемые плащи, гоблин и его шестеро верных наемников, вышли за пределы Хандела. Там их ждала повозка, крепкая и водонепроницаемая – самая дорогая, которую вообще можно было найти в этих местах. Винкер был не самым богатым гоблином в городе, но вскоре дела должны были пойти на подъем. Хотя, после таких вот дней, весь предвидящийся успех всегда начинал казаться туманным и неопределенным. Появлялось ощущение, что начиналась полоса неудач, которая могла впитать в себя все шансы на любую удачу.

Штайнер сел в повозку и они поехали. Он не знал, как его охранники собирались следовать за ним под дождем, но сейчас это волновало меньше всего. Сейчас вообще ничего не волновало.

Тропический лес казался пустым и заброшенным. Слева и справа были видны непроходимые джунгли, заросшие высокими стеблями и ветками всевозможных вечнозеленых растений. В то время, когда шел дождь, все обитатели этих лесов прятались от безжалостного потока воды, который был не просто неприятным, а мог и погубить. Уровень в реках резко подымался и вода выходила за пределы берегов, распространяясь по лесу и затапливая все попадающиеся впадины. Такой ливень мог длиться несколько дней. И как заметили жители Хандела – перед ним всегда была солнечная погода, как сегодня.

Чем дальше они ехали, тем гуще становились заросли. Дорога здесь была менее ухоженная, с множеством кочек и ухабов, на которых телега подпрыгивала как мячик. Винкера трясло как лягушонка в коробочке, и о сне можно было забыть.

Наконец, спустя какое-то время показалась высокая и неприступная полукруглая стена величественной Арены. Это здание, этот огромный комплекс был построен здесь очень давно, до Хандела и до прихода гоблинов с островов. Никто достоверно не знал, кто же все-таки построил Арену, и вокруг этого строения ходило много легенд, каждая из которой казалась абсурднее предыдущей. Сам Винкер, да и почти все остальные гоблины, считали, что Арену построили вовсе не люди, как утверждали сами люди, а племена древних троллей, жившие здесь много столетий назад. То, что Арена простояла на этом месте не одно столетие, доказывал ее внешний вид. Она была старой: с ней боролись могущественные ветра и проливные дожди, она переживала наплыв большого количества существ и всплески безграничной магической энергии. Все это оставляло на ней свой след, но, тем не менее, она все еще стояла здесь и была великолепна.

Когда гоблины приплыли на континент, Арена попала в их владения и они делали все, чтобы она простояла как можно дольше, сохранившись в том виде, в котором ее нашли. Все претензии людей были отклонены, и королевство так и не получило Тропики в свое распоряжение. А теперь гоблины на каждом проходящем здесь турнире зарабатывали больше золота, чем король Турмоила на налогах за целый год.

Повозка Штайнера остановилась неподалеку от входа, пополнив собой и так уже большое количество собравшихся здесь телег. Людей было немного, в основном гоблины и дворфы, самые заядлые любители «выживания». С тех пор, как умер Анвегель, и власть перешла к его военному советнику, люди Турмоила мало интересовалась происходящим на Арене. Они выставляли все меньше и меньше своих бойцов, а представителей этой расы все реже можно было встретить здесь, в самом сердце тропического леса.

«Выживание» всегда считалось самым зрелищным представлением. На центр арены по одному выводились бойцы, которые должны были выстоять против всех противников, которые для них подбирались. Но их врагами здесь были не разумные существа, а те, кому были присущи лишь животные инстинкты. Это были хищники, охотники, занимавшие обычно самую верхушку пищевой цепи. И с каждым раундом предлагаемые противники были все сильнее и хитрее, с каждым раундом у бойцов оставалось все меньше шансов выжить.

Если представленный боец выживал во всех раундах, его «хозяин» получал все золото, которое зрители ставили на «хищников». Если же он погибал, то «хозяину» приходилось выплачивать им огромные суммы золота. Разумеется, Арена со всего этого получала свою долю. Мало кто знал владельца этого комплекса в лицо, но он считался самым богатым гоблином и одним из богатейших существ в Восточных королевствах. Его компания была самой влиятельной. Хотя, в последнее время, на ее место претендовала известная на всем континенте человеческая гильдия «Дефиасов».

Вспомнив о Дефиасах, Винкер схватился за висящую на шее цепочку. Ключ все еще был на месте, и ему очень не хотелось с ним расставаться. Но, к сожалению, он был вынужден. При входе на Арену нужно было сдавать все магические артефакты. А так как платиновый пропуск был сделан не без помощи магии, с ним тоже приходилось на время разлучаться. Исключений из правил не было ни для кого. Хозяева могли помогать своим бойцам с трибун, а это было строжайше запрещено.

Винкер зашел в длинный и высокий коридор, в котором царил запах сражений. Где-то там, за толстой каменной стеной, сидело множество зрителей, которые уже были готовы к представлению. Еще бы, они заплатили бешеные суммы, а теперь жаждали зрелища. И сегодня им суждено было его получить.

Охранники встретили гоблина и его свиту вежливым приветствием и попросили сдать все магические артефакты. Винкер неохотно снял цепочку и завернул ее в большой кусок ткани. Он уже приходил сюда с пропуском и не раз сдавал его на хранение. Но сегодня, с учетом всего происходящего, от мысли о том, что ключ у него забирали, его начинало лихорадочно трясти.

Пропуск и оружие охраны положили в большую телегу, практически пустую. Винкер не понимал, как они это все сортировали, и даже спросил, но получил лаконичный и не очень обнадеживающий ответ:

– Вы можете не беспокоиться, – сказал, слегка улыбнувшись, человек.

Пройдя дальше по коридору и свернув за угол, в сторону выхода на трибуны, его снова встретили охранники. Теперь это были гоблины, и их было аж четверо. В отличие от предыдущих двоих, на них не было плащей.

– Сдайте все оружие и магические артефакты, – беспристрастно заявил охранник.

– Мы уже все сдали, – раздраженно ответил Винкер. В конце-то концов! Его, такого влиятельного человека, останавливали на каждом углу.

– Что значит сдали? У вас есть с собой оружие или артефакты? – спросил гоблин, даже не подняв взгляда, уставившись на какой-то клочок пергамента.

– Нет.

Штайнера и его спутников осмотрела охрана.

– Ваше имя, – гоблин с пергаментом посмотрел на Винкера.

– Винкер Штайнер. Четыре гоблина и два человека – моя охрана.

– Добро пожаловать на Арену, господин Штайнер. За углом вам нужно будет свернуть налево и подняться по ступенькам. Так вы выйдете на верхнее ложе. Вашей охране придется проследовать на обычные трибуны.

Штайнер промолчал. Он слышал эту речь уже много раз. Здесь ему не нужна была охрана, у Арены имелась своя. Обычно, местные охранники встречали гостей еще на улице, но в такой проливной дождь все попрятались внутрь.

– Приятно провести время, – фраза, которую можно было услышать только на Арене. Здесь так говорили все.

Винкер обошел гоблинов, две небольшие наполовину нагруженные тележки и направился к своему месту. Ему, в отличие от охраны, не нужно было мокнуть под дождем – места для особых гостей и «хозяев» непроницаемы даже для такого ливня.

Громкий голос гоблина-ведущего уже громыхал снаружи, сопровождаясь возгласами присутствующих зрителей. Он объявил всех сегодняшних бойцов, один из пяти был бойцом Винкера. «Выживание» обещало быть чрезвычайно интересным – ливень в несколько раз усложнял и так почти невыполнимую задачу бойцов – выжить.

Штайнер расслабился, почувствовав себя в своей тарелке. Он постарался выкинуть из головы все события сегодняшнего дня и немного отдохнуть. Вскоре ему это удалось. Он встретил много знакомых гоблинов и через полчаса самозабвенно обсуждал с ними происходящие на арене события. Первый боец умер уже на третьем из семи этапов. И теперь пришло время поболеть за своего.

Гоблин не помнил имя бойца, но сразу узнал его, внимательно разглядев человека сквозь линзы подзорной трубы. Этот парень был его самым дорогим открытием, и Винкеру очень не хотелось, чтобы его постигла судьба предыдущего участника.

Послышалась барабанная дробь. Ликования зрителей сменились на тишину. Все ждали объявления первого этапа. И ведущий не стал с этим затягивать.

– В первом туре этому бойцу придется сражаться с теми, кого никто из вас не захотел бы встретить посреди дороги, – объявил гоблин. Его голос, усиленный магией, эхом прокатился по трибунам. – Встречайте трех разъяренных и голодных… пантер!

Металлические перегородки со скрежетом поднялись вверх. Повисла напряженная тишина, и только дождь барабанил по крыше. Боец принял необходимую стойку и безотрывно смотрел туда, откуда должны были появиться пантеры. Они вышли одна за другой, медленно и красиво, как будто их совершенно не волновало то, что на них были устремлены сотни пристальных взглядов. Поначалу они не обратили никакого внимания на стоящего по центру человека. Пантеры лениво обошли всю арену и только потом повернули к нему свои черные головы.

Это было не сложно. Умелый боец быстро справился со всеми тремя. Он показал отменную реакцию и полное владение боевой магией воина. Животные упали замертво и он победно устремил меч вверх.

Толпа ликовала, радуясь такому ходу событий. То, что они видели, было красиво. А больше им ничего и не нужно.

– Это было легко. Но больше мы этого не допустим! – объявил ведущий. – Сейчас вы сами убедитесь в этом. Потому что во втором туре нашему герою придется лицом к лицу встретиться с сильными и опасными хищниками Сумеречного леса. Встречайте же…варгов!

Варгов было тоже трое. Эти хищники не были медлительными и не играли на публику, как уже покойные пантеры. Они стремительно выбежали и сразу же кинулись на бойца. Но и здесь он показал не только свою силу, но и знание противников. Больше всего варги боялись огня. Не подпуская их слишком близко с помощью магии огненного меча, он легко справился с ними, не получив ни единой царапины.

На следующем этапе было два льва. Этих сложно напугать, но легко перехитрить. Боец обошелся практически без магии, прицельно прикончив их мечом, одного за другим. Снова никакой угрозы его здоровью.

На четвертом этапе на арену были выпущены две гориллы. Кто бы мог подумать, но эти животные куда опаснее львов. Приматы издавали оглушающий рев и носились из стороны в сторону, пытаясь напугать своего противника. В отличие от всех предыдущих, они действовали слаженно, как будто заранее продумали определенную тактику. Один отвлекал, другой обходил и нападал. Боец справился с ними, и теперь по нему было видно, что он уставал. А ведь предстояло еще три раунда.

В пятом раунде ему пришлось сражаться с четырьмя огромными пауками. И это были не просто пауки, при виде которых женщины кричали «о, боги, убери их от меня». Это были самые настоящие тропические тарантулы, каждый размером с гоблина. Одно их прикосновение могло привести к летальному исходу – их тела покрыты ядовитыми иголками, которые не видны невооруженным взглядом. Боец боролся с пауками при помощи света. Он ослеплял их, а потом перерубал мечом мощные лапы. Один за другим, пауки падали замертво, издавая громкое предсмертное клокотание. Закончив этот этап, человек присел на колени, пытаясь хоть как-то передохнуть, пока ведущий объявлял следующий раунд. И что бы там его не ожидало, это должно быть сложнее пауков.

Так и вышло. Следующие противники были чрезвычайно опасными, хотя с виду таковыми не казались. В народе их называли «черными ящерицами». И именно этих хищников гоблины, живущие на окраине Тропиков, боялись встретить даже больше, чем львов или пантер. Они были не крупными, меньше метра в длину, но необычайно быстрыми и смертельно ядовитыми. А еще черные ящерицы были очень агрессивными, защищая свои гнезда. Теперь вся агрессия выползших на арену четырех пресмыкающихся была направлена на уставшего и практически обессиленного человека.

Он прыгал и бегал, уклоняясь от их стремительных нападений. Зрители молча наблюдали, многие из них не могли разглядеть хищников из-за их маленького размера и льющего стеной дождя. Все они терпеливо ждали, что произойдет.

Боец справился и остался живым. Останавливая ящериц в прыжке с помощью магии обездвиживания, он яростно рубил их мечом, не оставляя ни единого шанса выжить. Когда все это, наконец, закончилось, ведущий объявил последний этап.

– Этот боец выдержал все раунды, он сильный и смелый, он знает всех своих врагов. Но то, с чем ему придется столкнуться сейчас, практически не подвластно магии и взмахам меча. Этот монстр силен, как никто другой, и даже самые опытные бойцы не выдерживали его ярости и погибали от его острых клыков. Встречайте – на арене непревзойденный… цербер!

Зрители ахнули от удивления и переполняющего их азарта. В последний раз цербера выпускали на арену очень давно. И вот теперь у всех их был шанс снова посмотреть на то, как огромный пес на клочки разорвет бедного героя, который так хорошо справился со всеми предыдущими испытаниями.

В отличие от героя мифов и сказаний, реальный цербер имел только одну голову. Но его сила была в том, что он мог противостоять практически любой простой магии, а его шкура была настолько крепкой, что не поддавалась острию обычного меча.

– Горгулью мне в жены! – охнул Винкер. Практически на каждом этапе он был уверен в силе своего бойца. Но цербер – это уже сшиком.

Пес, превосходящий по размерам человека в несколько раз, медленно вышел на арену, злобно рыча. Он не сводил устрашающего взгляда с ошарашенного и абсолютно растерянного человека, который замер в ожидании развития событий.

Цербер не стал долго ждать и сразу, одним большим прыжком, подскочил к жертве. Человек сделал несколько кувырков назад, выкинув меч, который в данном случае абсолютно бесполезен. Боец был на волоске от гибели несколько раз, едва успевая уклониться от мощных лап монстра. Он бегал по арене и, казалось, что-то искал. И таки нашел. Тело мертвой черной ящерицы.

– Горгулью мне в жены! – снова крикнул Винкер, наблюдая за происходящим.

Цербер проглотил наживку, даже не обратив на нее никакого внимания, будто в пасть ему залетела пылинка. Потом он мимоходом полакомился еще одной подброшенной ящерицей. А потом еще одной.

Когда силы бойца были уже почти на исходе, яд ящериц дал о себе знать. Сначала пес стал медлительным и неловким. Он все громче и громче рычал. Его попытки достать человека превратились в хаотичные прыжки, будто он терял зрение. И вот, наконец, последний прыжок – и больше цербер не поднялся. Он был повержен.

Сегодня, несмотря на все утренние и дневные неудачи, Винкер немыслимо обогатился, и уже ничто не могло испортить ему прочно установившееся  превосходное настроение.

Он просидел со своими знакомыми гоблинами до поздней ночи, празднуя победу и обсуждая каждую деталь сегодняшнего легендарного «выживания». Штайнер принял множество поздравлений и уставший, но веселый, собрался-таки ехать домой. Однако, его ждал сюрприз.

– Но вы ничего не сдавали сегодня, господин Штайнер, – развел руками гоблин охранник.

– Как это не сдавал? – не понял Винкер. – Два человека-охранника, стоящих почти в начале коридора забрали оружие и мой артефакт. Где мои вещи? – разозлился он, не осознавая пока всей горечи ситуации.

– При всем уважении, господин Штайнер, но у нас нет охранников в начале коридора, – объяснил гоблин. – Все вещи забирают здесь, и я лично веду учет каждого гостя. Сегодня вы ничего не сдавали.

На уши были подняты все. Винкер лично увиделся со всеми, с кем только мог, пытаясь найти свои вещи. Но их нигде не было. Ключа нигде не было.

Глава 12 - Гений

Этот день, в плане погоды, мало чем отличался от всех остальных. На улице заботливо светило солнце, воздух был теплый и немного влажный. Все было как всегда. За исключением того, что этот день был особенным.

Двое учеников аббатства Кирк проснулись до общего подъема. Этой ночью они практически не спали, думая о том, что им предстояло. Наступивший день должен был круто переменить жизнь одного из них. Загадка была в том, чью именно. Они всегда были друзьями, но теперь в запрелом воздухе комнаты чувствовалась примесь конкуренции, соперничества.

Первый парень, ученик восемнадцати лет, был необычайно умелым паладином. Он обладал практически молниеносной реакцией и поразительной сообразительностью, чем в этом возрасте могли похвастаться немногие. Его учитель был от него просто в восторге. Юный паладин был популярен среди учеников и учителей лишь благодаря своей загадочности. Его знали все в округе, но о нем не знал никто. Люди предсказывали ему блестящее будущее, вплоть до главного советника короля. Сам же он всегда воспринимал такие прогнозы с многозначительной улыбкой: ему не нравилось то, что за него все решали. Ему не нравился тот путь, который ему прокладывали людские языки. Все, чего он хотел сейчас – поскорее вернуться домой и забыть о Кирке как о страшном сне. Но он не мог. И этот факт страшно его злил.

Второй ученик был самым обычным паладином, но и у него были свои преимущества. Кроме магии, он неплохо владел тремя техниками рукопашного боя, несколькими видами оружия, включая дальнобойное, и, при всем этом был достаточно умен. Конечно, он проигрывал первому в молниеносной реакции, да и не был хладнокровным и безэмоциональным, как тот, но все-таки тоже имел неплохой шанс на успех. Он был очень ранимым и сердобольным. Но этот парень знал, что такое сочувствие, сострадание; он мог всегда прийти на помощь в трудную минуту, в то время как первый не утруждал себя такими мелочами.

Такими они были. Двое друзей, познакомившихся в первый же день после приезда в Кирк. Их обучение заканчивалось сегодня, они получали класс и профессию, а одного из выпускников-паладинов по традиции отправляли в Турмоильский Храм Богов – королевскую школу паладинов. Уже через несколько дней новоиспеченный паладин присягнет на верность Свету и Его Величеству и получит почетное звание младшего воина света. Каждый год в Храм Богов попадали лишь двое человек – один из Кирка и один из Школы воинов Коаст-Хилла. И теперь оба друга претендовали на одно место.

Первый был неразговорчивым. Он не любил попусту болтать, а особенно объяснять свои действия. Он предпочитал делать то, что собирался, без какой-либо огласки или предупреждений. Это раздражало второго, но с этим приходилось мириться. Первый паладин был человеком замкнутым и никогда не рассказывал о своем детстве. Не у многих он вызывал доверие, хотя его фразы, пусть даже иногда грубые и короткие, всегда попадали в самое яблочко. Казалось, что он как никто другой видел окружающих его людей насквозь. И это отталкивало.

Второй же был другом практически для каждого жителя аббатства. Ему доверяли абсолютно все, в его голове всегда хранились сокровенные тайны почти каждого человека, которого он знал. Он был добрым и великодушным, ставил собственные нужды на задний план, в первую очередь заботясь об окружающих. Несмотря на это, он всегда находил время для тренировок и чтения любимых книг, и при этом выглядел безупречно, как и его друг.

Эта парочка была самой необычной в аббатстве. Как двое таких разных людей могли уживаться, а еще и при этом быть лучшими друзьями? Ответ был простым. Они дополняли друг друга. Как две части одного ребуса, только соединенные вместе они имели какой-то смысл, какую-то отгадку. Однако, именно сегодня их пути расходились. Этот день был перекрестком, на котором Дэвид Кам и его друг Джон Конкор должны были разойтись.

***

День уже близился к концу, когда Сайлент, Вилсон и Томас подходили к Санриверу. Все было готово, все было просчитано настолько, насколько это вообще было возможно. У них был платиновый ключ, на котором было аккуратно выгравировано имя Вилсона Степпарда, и никто, даже самый умелый и знающий член гильдии Дефиасов, не смог бы отличить его от настоящего. Ведь он был сделан как настоящий.

Мысли в голове путались у всех троих, не давая полностью сосредоточиться на поставленной задаче. Каждый думал о своем, каждый морально готовился ко встрече с главным врагом королевства. Они шли не торопясь, будто пытались насколько возможно оттянуть теперь уже неизбежную встречу. Было сделано слишком много для того, чтобы ее устроить.

Сайлент беспокоился и паниковал. Предчувствие неминуемого провала терзало его, как стервятники терзали неудачливых степных животных. Оно выкручивало внутренности и сбивало ритм дыхания каждый раз, когда он пытался прорисовать в голове все этапы этого похода. Вот они заходят на шахту. Вот они спускаются на самый нижний уровень, с легкостью пройдя всю охрану. Вот они уже видят Эдвина ВанКлифа. И, возможно даже, им удается его сразить. Но что дальше? Разве все не кинутся его искать? Разве Эдвина не окружает свита, во много раз более умелая и сообразительная, нежели охрана Винкера Штайнера? Даже перехитрить гоблина оказалось не такой уж и простой задачей, что тут говорить о самом опасном человеке всех Восточных королевств? Он много раз вспоминал тот вечер, когда обещал Вилсону и Дайлин принять участие в этом безумном деле. Но зачем он, собственно говоря, это сделал? Разве это стоит жизни?

Судя по всему, да. Ведь если выкинуть дружбу и любовь, не останется больше ничего, ради чего стоило бы жить. Странствовать по миру в одиночестве – это, скорее, была стихия Томаса, а не Сайлента. Правильно однажды сказал Сэммюэл – героизм заложен в каждом из людей, и именно эта отличительная черта делает их такими особенными. Эльфы мудры, поэтому они не могут понять, как это рисковать всем ради чего-то совершенно необъяснимого и поверхностно глупого. Дворфы всегда были приучены действовать в одиночку, по принципу каждый сам за себя, они тоже не знают героизма. Гномы слишком расчетливы и трусливы, для того, чтобы совершать безрассудные поступки. С этой точки зрения люди были уникальны. Но это не всегда шло им на пользу. Как бы он не объяснял самому себе свои поступки, Сайлент все равно боялся. Он боялся идти в шахту и пытался скрыть свой страх от остальных.

Томас все еще был далек от приземленных мыслей. Все, что он делал, он делал просто потому, что так было надо. Он не знал, хотел ли он куда-то идти, не знал, зачем именно он поступал так или иначе. Приключения в Ханделе на какое-то время отвлекли его от сложных мыслей, он вошел в азарт, решая поставленные задачи и составляя планы, и, в конце концов, именно благодаря ему они трое остались живы и благополучно взяли то, что было нужно. Однако, в его мыслях по-прежнему не хватало собственной жизни, о которой он знал даже меньше, чем о жизнях людей, которые его окружали. Он был чернокнижником, он был ловким и умелым… Но он все еще не был Томасом.

Что касается Вилсона, в голове у священника царил абсолютный порядок. Конечно, его волновал успех предстоящей встречи с Эдвином. Но его волновала не вероятность гибели и не конкретные моменты подготовленного плана. Его беспокоило то, что он будет делать после этого. Со смертью ВанКлифа исчезнет главная цель жизни, а занятый мыслями о главаре «Дефиасов», он совершенно забыл о том, что нужно бы подумать и о будущем.

Священник совершенно не боялся. После той битвы, которую ему довелось не только повидать, а еще и принять в ней активное участие, он научился не бояться. Что-то поменялось в нем прямо там, вблизи горного разлома. Тогда он думал, что потерял лучшего друга, что его жизнь пошла наперекосяк. Но когда все закончилось, он смог четко увидеть свое будущее. Вилсон верил в судьбу. И он верил в то, что его судьбой было избавление планеты от еще одного источника зла, каковым являлся ВанКлиф. Возможность неудачи он даже не рассматривал.

Пока что все выходило как нельзя лучше. Именно сегодня сюда должны были прибыть два больших корабля, поэтому у охраны шахты было полно забот. Внизу ожидалась суета, на шахте было полно народу, и Сайлент, Вилсон и Томас искренне надеялись на то, что они легко смогут затеряться в толпе.

Уцелевший сарай, прячущий в себе вход в Голдмайнс, поблескивал светом восходящей луны. Вокруг было безветренно и абсолютно тихо. Нигде ничего не шевелилось, нигде не мелькали подозрительные тени, нигде не было других источников света. Даже богатый животный мир Вестстепа замер, как будто чего-то ожидая.

– Вот это здание, – прошептал Вилсон, показывая на сарай.

– Но зачем было его прятать? – удивился Сайлент. – Все равно, это ничего не меняет. Даже мы с легкостью узнали, как туда попасть.

– Дело не в том, что он спрятан, – сказал Томас, когда Вилсон уже было собирался что-то ответить. – Раньше входов было несколько, а теперь один, в который едва протиснутся несколько человек, – тихо объяснил он. – Неприступная подземная крепость. Туда невозможно войти без спроса, сколько бы людей у тебя ни было.

– А вход для кораблей?

– Водный вход. Без кораблей туда зайти невозможно. Для союзников удобно, для врагов – смертельная ловушка, – спокойно ответил Томас. – Все просчитано до мелочей.

– Тихо! – Вилсон махнул рукой.

Они замолчали и ближайшие пару минут не слышали ничего, кроме собственного дыхания.

– Что такое? – прошептал Сайлент. – Ты что-то слышал?

– Нет, пошли.

Они выпрямились и размеренным шагом пошли дальше. Шепот и остановка при подозрительных звуках уже просто вошли в привычку. И сегодня об этой привычке нужно было забыть.

– Заходим так, будто делали это уже сотню раз, – сказал Вилсон, когда они подошли к сараю. – Чувствуйте себя как дома, – он улыбнулся и первым сделал шаг по направлению к шахте.

Охрана встретила их, едва подошвы ботинок ступили на деревянный пол и издали почти неуловимый скрип. Магический свет, излучаемый их фонарями, был мягким и не бил в глаза. Сайлент не видел их лиц – они были скрыты под капюшонами. Их речь была резкой и холодной, будто они были не охранниками, а первыми людьми гильдии. Неужели такими здесь были все?

Они попросили ключ, Вилсон снял пропуск с шеи и плавным движением протянул его одному из людей. В руках охранника небольшой кусок платины стал излучать тусклое красное свечение. А когда его отдали Вилсону, отталкивающий красный сменился на приятный и успокаивающий зеленый.

– Можете идти, мистер Степпард, – отрезал охранник и направил луч света в сторону лестницы, по которой им предстояло спускаться.

Сайлент и Томас последовали за Вилсоном. Паладин не знал, как там дела у Томаса, но сам он чувствовал себя отвратительно напуганным. Казалось, что охранники вот-вот кинутся на них, почуяв что-то неладное, быстренько разрубят их на части, а потом подадут ВанКлифу на ужин.

– Стойте! – приказал охранник. Сайлент дернулся. – А вы двое куда собрались? Вам нужно получить временный пропуск.

Чернокнижник и паладин вернулись к нему. Вилсон нетерпеливо постукивал каблуком.

– Поторопитесь там, мы опаздываем! – рявкнул он, изображая недовольного богача.

Еще перед выходом они побаивались, что никто не примет священника за того, за кого он хотел себя выдать. Можно было легко усомниться в том, что человек его возраста уже мог владеть такой ценной вещью, как пропуск на шахту Дефиасов. Вилсон попытался как можно лучше принарядиться и даже отпустил темную щетину, которая сходу добавляла ему лет пять.

Им выдали два обычных листка пергамента, на которых было указано, что они прибыли с «Мистером Степпардом». Судя по всему, без него им прогуливаться было запрещено. Сайлент на какой-то момент задумался о том, что было бы, если бы их поймали без Вилсона с этими листиками. Но паладин постарался пресечь эти мысли и думать о чем-то приятном. О нескольких днях, проведенных наедине с Дайлин, например.

Лестница была винтовой и казалась бесконечной. Они спускались и спускались, молча, не произнеся ни слова. С каждой ступенькой воздух становился холоднее, а сердцебиение чаще. Наконец, они ступили на каменный пол шахты, очутившись в широком и довольно высоком тоннеле, хорошо освещенном факелами.

Вилсон все время оглядывался по сторонам, как будто что-то искал. И вскоре он нашел.

– Здесь был один из старых входов, – он указал на часть стены тоннеля, которая на общем фоне была немного светлее.

– И как часто ты здесь бывал? – спросил Томас.

– Достаточно часто чтобы знать куда идти, – ответил Вилсон.

Спуск был не крутым, но затяжным и извилистым. Они проходили множество развилок, где Вилсон даже не задумываясь сразу указывал нужное направление. Похоже, он был единственным здесь, кто действительно чувствовал себя как дома.

Они ожидали множество людей и суматоху, но пока не встретили ни души. В тоннеле царила тишина, не нарушаемая ни словами, ни движениями. Все выглядело настолько нереально, как будто это был просто сон. Хотелось бы выбраться из этого сна живыми.

Впереди показался следующий пункт охраны. Успокоившиеся нервы снова напомнили о себе, и Сайлента опять начала одолевать странная одышка, вызванная страхом перед людьми в капюшонах.

Эти были без капюшонов, но выглядели не менее опасными. Они остановили их, тщательно осмотрели пропуск Вилсона, затем пергаменты Сайлента и Томаса, а потом спросили:

– Какова цель визита?

– Что, простите? – Вилсон сморщился.

– Цель вашего визита, – прокашлявшись, повторил охранник.

– Личная встреча с Эдвином ВанКлифом, – четко выговорил Вилсон. Его громкая речь эхом унеслась куда-то далеко по тоннелям, не пропустив ни одной развилки.

– Можете идти, – сказал охранник, переглянувшись с остальными. Те по очереди кивнули.

Они пошли дальше, и теперь им стали попадаться другие люди. Тишину периодически прорезали одиночные стуки, и все трое почувствовали себя увереннее.

Очередной тоннель, который был намного менее просторным, привел их к высокой и узкой металлической двери. При виде троих людей, охрана мгновенно поднялась с причудливой формы лавки и перегородила проход.

– Ваш пропуск, – они обратились сразу к Вилсону, а значит все шло так, как и должно было. Они приняли его за главного, а Сайлента с Томасом за охрану.

Вилсон в очередной раз протянул платиновый ключ и показательно осмотрелся.

– Какая цель визита? – еще раз спросили его.

Священник повторил уже подготовленную фразу. Охранники, как и предыдущие, переглянулись, но больше ничего спрашивать не стали.

За металлической дверью их ждал совсем другой мир, полностью отличный от того, который они знали. Пред их взором предстал маленький, но необычайно красивый подземный городок. И вроде все в нем было обычным, ничего особенного, но сам факт того, где он был расположен…

Каменные здания, стоящие под черным небосводом пещеры. Почти во всех окнах был свет, а каждое строение было освещено множеством факелов, являясь частью одного большого огненного представления. Дальше, за крайними домами, начинался высокий обрыв, а внизу протекала широкая подземная река, возле берега которой стоял величественный корабль, весь освещенный всевозможными магическими огнями. Это была целая вселенная, подземное царство, которое казалось таким же огромным, как и мир наземный. Можно было представить себе, что дальше, вниз по течению черной реки, начинался подземный лес или что-то в этом роде. Это было бы совсем неудивительно.

Проблема была в том, что здесь, на верхнем уровне пещеры, было совсем безлюдно. В любой момент их могли заметить и схватить. Никто из троих не знал, что делать дальше.

***

– Волнуешься? – спросил Кевин.

– Да, есть немного, – Дэвид попытался улыбнуться, но мышцы лица неприятно дернулись. – Действительно волнуюсь.

Они стояли в маленькой тесной комнатке, в Турмоильском храме богов, где по соседству с церковниками располагался и дом братства паладинов «Воины Света». В братство могли войти только самые умелые, самые достойные, отважные и храбрые паладины, которые в любом случае стали бы на защиту Его величества и всего королевства, если бы только в этом возникла необходимость. Ценой собственной жизни они всегда должны были уметь постоять за честь всей человеческой расы, кто бы ни был их противником.

Дэвид Кам был рекомендован аббатством Кирк как лучший ученик школы. Ему было всего семнадцать лет, когда он закончил аббатство и стал паладином. А для того, чтобы сделать из него «воина света» понадобился всего год. И теперь Дэвид, претендующий на звание самого молодого члена братства, стоял в этой комнатке с Кевином, паладином, который вот уже пять лет не мог добиться, чтобы его приняли, но, тем не менее, с радостью согласился помочь Дэвиду подготовиться к церемонии посвящения.

– Так нормально? – спросил Кевин повозившись с доспехами. – Вроде неплохо.

– Да, спасибо, – Дэвид кивнул, любуясь своим отражением.

На церемонию он должен был явиться при полном параде – в тяжелых паладинских доспехах, с щитом и мечом. Слава богам, от него не потребовали прискакать в зал на лошади и в шлеме – это уже было бы лишним.

– Слова помнишь? – Кевин улыбнулся. Сам он давно выучил клятву паладина, все время надеясь, что его вот-вот примут.

– Да, – Дэвид вздохнул.

Ему нравилось здесь находиться. Это место было куда серьезнее Кирка, здесь уже не было школы, все было по-настоящему. Вот только Дэвид не видел дальнейших перспектив. Ну станет он паладином, воином света, что дальше? Будет делать чай для высших по званию? Или натирать обувь какому-нибудь генералу? Война была, но она была где-то очень далеко за пределами королевства. Все его умения не на ком было применить, он был бесполезен. А Дэвид не любил чувствовать себя бесполезным. Ему нравилось совершенствоваться, постоянно находиться в движении, что-то делать, идти вперед. После клятвы его жизнь должна была стать монотонной и неинтересной, ведь по правилам, без разрешения он не мог сделать и шагу.

Он чувствовал, что мог добиться большего, что мог стать независимым ото всех и жить в свое удовольствие. Конечно, далеко не каждый мог похвастаться тем почетным титулом, которым его сегодня собирались наградить. Но это было не то, совсем не то…

– Через пять минут начало, – сказал Кевин. – Ты точно готов?

– А разве я могу быть не готов?

– Я оставлю тебя собраться с мыслями, – Кевин направился к двери. – Мы все тебя поддерживаем и не сомневаемся, что у тебя все получится, – он вышел.

Дэвид хмыкнул. Ему вовсе не нужна была поддержка, он и сам мог вполне со всем справиться. Окружающие только мешали, только навязывали какие-то непонятные чувства и беспокойства, подсознательно вынуждали совершать какие-то действия. Все это жутко надоело, хотелось остаться наедине с самим собой. Только не на пять минут, а намного дольше…

Его единственным и настоящим другом был Джон. Они всегда прекрасно понимали друг друга, хоть и были такими разными. Они находили общий язык, несмотря ни на что. Но их пути разошлись, и это было так глупо. Джон хотел стать воином света, а Дэвид, наоборот, только этого и боялся. Джон мечтал о том, как он будет настоящим паладином. А Каму пришлось украсть его мечту, пусть даже он сам этого не хотел. Аббатство выбрало его, а не Джона, потому что он был достоин. Вот только почему-то все забыли спросить: а нужно ли это было ему?

Конечно, жить в Турмоиле, в нескольких шагах от короля, общаться с самыми влиятельными людьми и учиться у лучших наставников в королевстве – об этом мечтал каждый парень его возраста. Однако все это не давало независимости, а только все глубже затягивало его в пучину формальностей, обязанностей и правил, которые Дэвид ненавидел всей душой. Несколько раз он думал о том, чтобы просто уйти, исчезнуть, раствориться где-нибудь далеко от столицы, чтоб никто его больше не нашел. Хотя, пока что все было относительно терпимо. Его подкупала новизна всего происходящего, и желание сбежать спряталось где-то очень глубоко, готовое вырваться в любой момент.

Дэвид в последний раз посмотрел на себя в зеркало. Он выглядел идеально. Теперь нужно было просто пойти, дать клятву паладина и посмотреть, что будет дальше.

– Я, Дэвид Кам, клянусь выполнять все правила, будучи воином света; защищать жизнь и честь Его величества, короля людей; отстаивать права своего народа, в мирное и военное время; делать все для сохранения порядка в королевстве, защищать его людей и владения, ценой своего здоровья и жизни; безоговорочно выполнять любые приказы и не оспаривать действия своего братства; неуклонно следовать заветам братства и богов, управляющих нами с небес; быть честным и отважным паладином, и служить своему братству до конца жизни, какой бы тяжелой она не была… Во имя света!

Один из паладинов подошел к нему и коснулся мечом головы. Даже сквозь густую шевелюру Дэвид почувствовал пронизывающий холод металла. На какую-то долю секунды ему захотелось подняться с колен и сбежать, чтобы это все не было доведено до конца.

– Отныне, Дэвид Кам, ты являешься воином света, ты носишь это почетное звание и будешь носить его до конца своей жизни. Ты поклялся защищать своего короля и свой народ – так знай, твой народ рассчитывает на тебя. Братство не бросит тебя и всегда будет на твоей стороне, где бы ты ни был. Твои братья всегда будут готовы помочь тебе в трудную минуту, что бы с тобой ни произошло. Ты поклялся служить свету – так отныне и свет будет служить тебе!

Сидящие на балконе зрители начали аплодировать и встали, приветствуя нового воина света. Но Дэвид не разделял их радости. Произнеся клятву вслух, в присутствии всех этих людей, он осознал, что только что сделал. Он навсегда связал себя обязательствами, которые не хотел выполнять. Он пообещал делать то, чего делать не хотел. Вся вереница мыслей наконец-то осела, и в голове прояснилось. Дэвид не хотел быть воином света, хотя только что им стал. Он не хотел служить королю и королевству, не хотел никого убивать. Он просто хотел жить себе в удовольствие. Вот только пути назад больше не было.

***

Они подошли к краю обрыва. Река была далеко внизу, а все существа, находящиеся на берегу казались просто насекомыми, хаотично блуждающими вокруг корабля.

– Отсюда мы вниз вряд ли спустимся, – предположил Сайлент.

– Наверное, ты прав, – согласился Вилсон.

– Нет, – Томас покачал головой. – Должен быть спуск и отсюда. Не ходят же первые лица гильдии в обход?

Пока что они не встретили ни души. Здесь было безлюдно. Крайние здания, скорее всего, были складами, а не жилыми домами. Последние находились в середине подземного поселения, куда Вилсон, Сайлент и Томас идти не рискнули. Они не знали, где находился ВанКлиф, поэтому искать наобум было не только опасно, но и бесполезно.

– Видите тот балкон? – Томас указал на выступ в скале, действительно похожий на балкон.

– И? – Вилсон посмотрел на него.

– На балкон ведет короткий тоннель. Я думаю, оттуда ВанКлиф, ну или кто-то другой, наблюдает за погрузкой кораблей.

– Может быть. Думаешь, стоит пойти туда? – спросил Сайлент.

– Нужно подождать. Там может оказаться кто угодно, и совсем не тот, кто нужен нам, – заметил Томас. Он посмотрел на остальных, они кивнули.

Ближайшее к ним здание было отличным укрытием. Они сели у стены, где открывался отличный обзор на балкон и проходы из центра, а также на выход из пещеры. Вряд ли кто-то мог приблизиться к ним незамеченным.

– Что ты собираешься делать? – Сайлент повернулся к Вилсону. Тот выглядел абсолютно спокойным.

– Мы ведь все обсудили. Найдем его, прикончим, и дел-то, – священник натянуто улыбнулся. Он говорил так, как будто они охотились за кроликом.

Вот только ВанКлиф был опаснее кролика. Куда опаснее.

– А как мы выберемся?

– Если не подымем шум, его пропажу сразу никто не заметит, – моментально ответил Вилсон. – К этому моменту мы уже выйдем. Главное – покинуть эту пещеру. Они же не телепаты, никто снаружи не будет знать, что произошло, пока им лично не сообщат. Мы будем на шаг впереди.

– А ты не задумывался о том, что тебя будут искать? – спросил Сайлент. – На ключе ведь твое имя.

– Это уже будет не важно, – улыбка оставалась на лице Вилсона. – Его банда развалится, как только он умрет. Мне еще спасибо скажут.

Томас издал непонятный звук, похожий на кашель.

– Что? – не понял Вилсон.

– Посмотри туда, – чернокнижник указал на виднеющийся вдалеке дом. Оттуда кто-то выходил.

Они вскочили и спрятались за углом.

– Я не знаю, кто это, но он идет сюда, – сказал Томас, выглядывая из-за угла.

– Дай я посмотрю, – Вилсон оттолкнул его. – Ничего не видно. Но тот, кто там идет, идет один.

Минута напряженного молчания только усилила страх Сайлента.

– Это он, – Вилсон повернулся к ним. – Это ВанКлиф.

– Ты уверен? – спросил Сайлент.

– Абсолютно, – подтвердил священник. – Я узнаю его из десятка тысяч. И, похоже, Томас был прав. Он идет к балкону.

У Сайлента перехватило дыхание. Он сглотнул засевший в горле ком и прошептал:

– И что теперь?

– На нашей стороне неожиданность. Тем более, он один, без охраны, – сказал Томас. – Нужно идти за ним. Другого шанса может и не быть.

У Сайлента было плохое предчувствие, но он решил к нему не прислушиваться. Последний раз, когда все, как казалось, было хорошо и ему практически ничего не грозило, он умер. Паладин понимал, что Томас был прав, что это был лучший момент, чтобы неожиданно напасть. Но ему захотелось остановить все это, сказать «нет! У нас нет никаких шансов, нужно возвращаться домой!» Разумеется, он этого не сделал.

– Там дверь, – сказал Вилсон, выглядывая из-за угла. – Он заходит внутрь. Надеюсь, она не запирается.

– Вряд ли, – предположил Томас.

По пещере эхом прокатился звон металлической двери. Либо она всегда так громко хлопала, либо Эдвин был не в настроении.

– Я зайду первым, а вы пойдете за мной. Попробую сбить его с ног, а вы используйте все, что только знаете, – Вилсон посмотрел сначала на Томаса, потом на Сайлента. – Все должно произойти быстро. Никаких разговоров, никакой жалости. Помните, кто этот человек, – последние слова были произнесены с той самой ненавистью, с которой священник обычно говорил о предводителе Дефиасов.

План был размытым, опасным и практически безнадежным. Все, что они делали до этого, они делали выверенно, рассчитывая каждый шаг, запасаясь терпением и продумывая все наперед. Сейчас же они решили действовать наобум, внезапно, даже толком ничего не обсудив. Их познания в магии были средними, у всех, кроме Томаса, а их навыки недостаточно натренированными. Внезапность была решающим пунктом плана, и только она могла привести к успеху, на который все трое так надеялись.

Они медленно шли к тоннелю, все время оглядываясь и прислушиваясь к любым подозрительным звукам. Сейчас меньше всего нужно было, чтобы кто-нибудь их заметил и поднял панику. Любой неосторожный ход был чреват смертью, если не чем-то похуже.

Дверь была уже совсем близко, до нее оставалось всего пару метров.

– Аккуратно закрывайте, чтобы не хлопала, – напомнил Вилсон.

С едва слышным поскрипыванием, большая и тяжелая дверь отворилась настолько, чтобы все трое по очереди могли пролезть внутрь. Первым вошел Вилсон, за ним тихо проскользнул Сайлент, а Томас замкнул их короткую цепочку, медленно, по миллиметру закрывая дверь. Все получилось чрезвычайно тихо, даже воздух не сдвинулся с места.

Тоннель был длинным и неосвещенным. Вдалеке виднелось большое пятно оранжевого цвета – там был балкон, выходящий на нижнюю часть пещеры. ВанКлиф был где-то там, он не мог никуда уйти. Оставалось только до него добраться.

Они шли, перекатываясь с пятки на носок. Магия света была исключена, поэтому приходилось передвигаться практически во мраке. Слух каждого из троих обострился до предела, но они по-прежнему ничего не слышали.

Вот балкон был уже совсем рядом, но Эдвина все еще не было видно. До обрыва оставалось шагов двадцать, не более. Сайлент, Томас и Вилсон остановились, как по команде, в ожидании момента, когда враг покажется. Но его там не было.

Сайлент поежился. Ему показалось, что в спину подул легкий ветерок. Это крошечное колебание воздуха снова вернуло утонувший в темноте страх. Он обернулся, но сзади был только пещерный мрак.

Они хотели обсудить происходящее, поделиться мнениями, но никто так и не рискнул произнести ни слова. Шанс того, что ВанКлиф каким-то чудесным образом исчез с балкона, был мизерным. Он должен был быть где-то там, где-то совсем рядом. Молчаливый убийца, притаившийся у обрыва высотой в пару десятков метров.

Сайлента осенила идея, и он едва удержался от того, чтобы не озвучить ее вслух. Почему они сразу об этом не подумали? Ведь это было так элементарно просто, намного лучше, чем «я собью его с ног, а вы используйте все, что знаете». Скинуть ВанКлифа с обрыва! Балкон был немного в стороне от корабля и существ, которые могли бы сразу заметить упавшего вниз человека. Шум реки, доносящийся снизу, был достаточно громким для того, чтобы скрыть все нежелательные звуки. Как бы там ни было, это казалось намного проще. Сайленту оставалось лишь только надеяться, что остальные тоже до этого додумались.

Едва заметная, тень ВанКлифа упала на стену тоннеля. Он был там, он никуда не делся, а просто отошел немного в сторону. И теперь он приблизился ближе к центру, опершись на невысокие каменные перила. Эдвин был так близок к фатальному падению, что очень хотелось забыть обо всех планах и мерах предосторожности, просто подойти и толкнуть его вниз.

Может быть, Сайлент бы так и сделал, но его остановил не только здравый рассудок, немного разведенный нарастающим страхом. Он услышал звук, донесшийся сзади. Будто кто-то легонько ударил камнем о камень.

Вилсон и Томас тоже услышали. Но было уже поздно. Подкравшиеся к ним люди успели подойти слишком близко.

Тоннель моментально заполнился разноцветными вспышками и раскатами глухих ударов. Все вокруг перемешалось и из обычного сна превратилось в ночной кошмар. Уши заложило от громких звуков, глаза были ослеплены ярким светом, кто-то что-то крикнул. Может быть, это был Томас. Сайлент четко услышал звук упавшего тела, потом отошел немного назад и использовал на себе магию щита. Сразу же после этого он ощутил сильный удар. Как раз вовремя. Щит отразил удар, и Сайлент успел уловить быстрые движения противника, который пытался пробить магию коротким, блестящим на ярком свету, мечом.

– Прекрати! – Сайлент услышал громкий голос, который сквозь всю какофонию звуков, отчетливо впился в его сознание.

Он обернулся. Это крикнул Эдвин. ВанКлиф, до этого стоявший на том же месте, резко рванул вперед и одним взмахом рук выпустил мощный желто-голубой поток магии. Сайлент знал эту магию и уже приготовился к тому, что все его тело онемеет, щит рассыплется, и он получит смертоносный удар мечом. Он готовился к еще одной смерти, которая должна была стать последней.

Однако, ничего такого не произошло. Сайлент не был оглушен, он не оцепенел, прекрасно чувствуя все конечности. Обернувшись, он увидел застывшего противника, который еще секунду назад награждал его тяжелыми ударами. ВанКлиф направил магию на… своего же.

Сайлент не знал, как воспринимать то, что произошло. Когда первоначальный шок прошел, он посмотрел на то, что творилось дальше по тоннелю. В нескольких метрах от него лежал Вилсон, а рядом с ним – Томас. Над ними стояли двое людей с такими же мечами, как и у человека, оцепеневшего рядом с паладином.

Сайлент повернулся к ВанКлифу, не понимая, что происходило. «Он паладин» – первое, что пронеслось в голове. Вот только зачем глава Дефиасов стал бы оглушать своих же людей? Может быть, потому что…

Эдвин сделал несколько стремительных шагов вперед, его руки ловко изобразили руну, и теперь уже прямо в Сайлента полетела ярко-желтая сфера. Щит исчез, будто его и не бывало. А в следующую секунду, получив увесистый удар кулаком в лицо, Сайлент успел услышать хруст собственного носа, и сразу же повалился на землю. Пещера растворилась в бессознательном тумане – паладин потерял действительность, так и не успев закончить последнюю мысль.

***

Вдалеке показался город Турмоил. Он снова возвращался сюда, спустя столько лет. Все помнили его, все знали, но больше никто не смел упрекать его в том, что он сделал. Да, он отказался от клятвы паладина, бросил братство света и считался предателем. Но теперь у него было много золота. И у него было влияние.

Дэвид прибыл в столицу по делам гильдии, договориться с некоторыми торговцами. Дела «Проповедников» шли на поправку, и в этом полностью была его заслуга. В то время, как все остальные пробивали себе путь наверх кровавыми тропами, Дэвид привел «Проповедников» к небывалой известности и богатству лишь благодаря своему уму. Теперь его знали все, но о нем так никто ничего и не знал. Он был человеком, который в одиночку добился того, о чем другие могли только мечтать. И он был безгранично рад тому решению, которое принял много лет назад, отказавшись от титула воина света. Он получил свободу и смог добиться намного большего.

Дэвид не спеша шагал по узким улочкам Торгового района, пытаясь найти то, что ему было нужно. Он надеялся, что не встретит здесь никого из прошлой жизни. Однако, он даже подумать не мог о том, кто стоял за ближайшим поворотом. Тот, кого он одновременно больше и меньше всего хотел видеть. Человек, которого Кам за всю жизнь считал единственным другом. Это был Джон.

– Дэвид? – на лице Джона появилось неподдельное удивление, когда его бывший друг плавно завернул из-за угла.

Дэвид остановился, на секунду потеряв ощущение реальности, и присмотрелся. Это действительно был Джон. Вот только что он здесь делал? Хотя, конечно, глупый вопрос. Почему бы ему и не быть здесь?

– Джон, – Кам улыбнулся. – Узнал спустя столько лет.

– Ты не сильно изменился, – бывший друг улыбнулся в ответ. – Вот только одежка побогаче стала.

– Как и у тебя впрочем, – заметил Дэвид. – Чем занимаешься?

– Кручусь, верчусь… – Джон махнул рукой. – А ты? Я слышал, ты натворил дел с братством света… Что произошло?

– Понял, что это не мое. Ты хоть не обижаешься на меня?

– Да брось. Ты ведь не виноват, что тебя выбрали. Да и, по правде говоря, я рад, что все сложилось именно так, а не иначе. Где бы я был сейчас, будь я паладином?

– Ты и так паладин.

– Слушай, давай посидим где-нибудь? – предложил Джон. – Я знаю отличное местечко в Старом городе. «Крепость» называется. Ты был там?

– Я не был в городе с тех самых пор, как покинул братство, – честно признался Дэвид.

– Ооо, Дэвид, тогда тебе еще многое предстоит увидеть. Турмоил меняется, знаешь ли…

– Буду рад, если ты устроишь мне прогулку. И, кстати, я больше не Дэвид. Теперь меня зовут Эдвин. Эдвин ВанКлиф.

Джон замер и плавно повернул голову к собеседнику.

– ВанКлиф? Подожди, тот самый ВанКлиф? Да о тебе тут все только и говорят! – он был удивлен и почему-то рад одновременно. – ВанКлиф поднял «Проповедников». ВанКлиф – самый богатый человек Коаст-Хилла. ВанКлиф то, ВанКлиф это… Как тебе это удалось? И почему ты все еще не глава гильдии?

– Давай сядем, и я все тебе расскажу.

Они зашли в «Крепость». Эдвин не видел в этой таверне ничего такого, что оправдывало бы цены на еду. Хвала богам, золота у него было достаточно, поэтому он просто промолчал, слушая о том, как Джон говорил об истории этого заведения. В Коаст-Хилле подобных таверн было несколько, и ничего особенного в них никто не видел. Люди столицы настолько одичали, что перестали отличать красивое от искусственного.

Эдвин и Джон заказали жареное мясо с гарниром и бутылку дорогого Киркского бренди. ВанКлиф еще никогда не пил ничего подобного. Он вообще негативно относился к алкоголю, но встреча старого друга была достойным поводом для того, чтобы пропустить немного крепкого напитка и, наконец, расслабиться после месяцев беспрерывной работы.

– Так почему ты все еще не глава гильдии? – спросил Джон.

ВанКлиф улыбнулся.

– Старые кадры не дают дорогу молодым, – ответил он.

– Так пробивайте ее силой, – Джон отпил бренди и поморщился. – Не знаешь, как это делается?

– Нет, – категорически возразил Эдвин. – Это не мои методы. Я могу просто подождать.

– Ты не молодеешь, Дэвид, – заметил друг. – Стареют они – стареешь и ты. Оглянуться не успеешь, как станешь сморщенным старикашкой, который и до туалета вовремя дойти не может. Большие дела нужно делать пока ты молод. Потом будет поздно.

– В любом случае, я ничего не могу с этим поделать.

– А ты не думал основать свою гильдию? – спросил Джон. – Начать с нуля. Я уверен, многие из «Проповедников» пошли бы за тобой.

– Я думал об этом, – ВанКлиф кивнул. – Я боюсь, как бы все не пошло наперекосяк.

– Не нужно бояться, нужно действовать, – Джон подмигнул. Подумать только, эта привычка осталась у него еще с детства.

Их много чего связывало. Они оба были круглыми сиротами, оба были достаточно смышлеными, чтобы многого добиться в этом сером мире. Вот только Джон с каких-то пор стал рассуждать как человек, который начал подстраиваться под методы остальных.

– А чем занимаешься ты? – спросил Эдвин после пары минут расслабленного молчания. – Ты так и не сказал.

– У меня есть своя гильдия, – ответил Джон. – Не такая известная, как ваша, да и практически не прибыльная.

– И чем вы занимаетесь?

– «Асхара». Никогда не слышал?

Эдвин покачал головой.

– Я собираю лучших наемных бойцов этой земли. А потом предлагаю их как охранников.

– Интересно, – только и сказал ВанКлиф.

– Да, – согласился Джон. – Но не очень прибыльно. Люди перестали беспокоиться о своей безопасности. Особенно здесь, в Турмоиле. Все думают, что стены прекрасно защищают их. На самом же деле наибольшая опасность таится тут, в их пределах. Завистники, конкуренты, злопамятные друзья и своенравные супруги, просто бандиты. Город кишит всем этим. Ты действительно давно здесь не был.

Они просидели в таверне до позднего вечера. Под конец, ВанКлиф уже плохо соображал, в его голове царил непроходимый туман. Такой легкий, он не давал мыслям выбираться на передний план. Может быть впервые в своей жизни ВанКлиф ни о чем не думал, не прорисовывал в голове экономические схемы и не производил расчетов. Он просто сидел и наслаждался атмосферой, которая после бренди стала куда более приятной. Джон что-то рассказывал о гильдиях и охране, о бандитах и золоте, но Эдвин его практически не слушал.

Однако, его расслабленное состояние было настолько шатким, что вся тонкая перегородка в голове моментально рухнула, когда очередная, вроде бы незначительная фраза Джона, всколыхнула воздух таверны:

– Может, нам стоит заняться этим вместе? – спросил он.

– Что ты имеешь в виду? – не понял Эдвин.

– Открыть собственную гильдию. И когда у нас будет весь состав «Проповедников» во главе с тобой и мощный штат моих профессионалов, мы будем лучшими во всем королевстве. Ты гениальный экономист, я хорошо манипулирую людьми – чем не непобедимый тандем? Будешь всем этим заправлять, я ведь не претендую на место главы.

ВанКлиф задумался. Конечно, он чувствовал, что с таким настроем, даже несмотря на резкий подъем, «Проповедники» долго не протянут. Но начинать все практически с нуля…

– Идея мне нравится, – сказал он. – Только давай обсудим ее завтра. Я жутко устал. Здесь сдаются комнаты?

– Три золотых за сутки.

– Ох! – ВанКлиф пошатнулся от удивления и еще раз осмотрел место, в котором находился. – За что, спрашивается? Ну ладно… Я пойду спать, а завтра поговорим.

– Да что тут говорить. Разве ты можешь не согласиться на то, о чем мы всю жизнь мечтали?

– Жизнь меняется, – вставая, сказал Эдвин. На самом деле его сейчас все это мало волновало. Просто хотелось спать. Да и голова начала раскалываться.

– Жизнь – да, – согласился Джон, тоже вставая из-за стола. – А вот мечты остаются прежними.

Глава 13 - Узник

Вокруг была сплошная черная вода. Он плыл, уже практический бессильный, позволяя слабому течению сносить его ближе к берегу. Земля была совсем рядом. Она была спасением, дарованным свыше. Ведь еще несколько минут, и он бы утонул.

Очередная небольшая волна выкинула Вилсона на берег, и он почувствовал вкус мокрого песка, неприятно хрустящего между зубами. Не было сил встать и идти, не было сил ни на что. Все, что он мог делать сейчас – просто лежать, чувствуя запах моря и спасительной суши, обдувающий легкий ветерок и едва уловимую радость спасения.

Священник был на волосок от смерти, и только теперь он мог по-настоящему понять Сайлента, который чуть было не остался в ином мире навечно. Вилсон не знал, где находились на тот момент паладин и чернокнижник. Он мог только надеяться, что они все еще были живы, и их отправили на корабле так же, как и его. Главное, чтобы были живы.

Его охватило неприятное осознание собственной тупости и наивности. Неужели он действительно надеялся так легко убить ВанКлифа? Конечно, это было не так уж и легко. Но, все-таки, слишком просто для такого человека, как Эдвин. Их раскусили еще до того, как они попали на шахту. И священник не знал, кого именно благодарить за то, что они все еще живы. Вся сложившаяся ситуация была настолько странной и практически нереальной, что он уже и не знал, чему верить. Единственное, что он знал, – так это то, что он все равно доберется до Эдвина ВанКлифа. Он выжил не просто так, и теперь был готов потратить долгие годы, пусть даже всю свою жизнь на то, чтобы освободить мир от такой кровоточащей язвы, как глава Дефиасов.

Мысли о мести придали немного сил, и Вилсон смог открыть глаза. Вокруг было темно, он даже приблизительно не представлял, где находился. Но он знал, что просто так лежать было более, чем небезопасно. И любой проходящий или пролетающий мимо хищник мог превратить чудесное спасение в печальный конец всех его приключений.

Выплюнув песок, Вилсон поднял голову. Никаких источников света, кроме луны, только выплывающей из-за морского горизонта. Здесь никого не было. Эта земля могла быть островом, могла быть Восточными королевствами, или даже Клэмдорпом. Он мог оказаться где угодно. И путь домой предстоял долгий и опасный. Но Вилсон знал, что справится. Передвигаться по суше было куда проще, чем по холодной воде.

Священник ощутил неприятный зуд в носу – он чувствовал, что заболевал. Нужно было вставать и идти, иначе какая-нибудь болезнь убила бы его раньше, чем он понял бы, где собственно находился.

Ноги были ватными и болели, как после длительной пробежки. Болело всё, но нужно было победить боль. И Вилсон сделал это. Он поднялся на ноги и слегка зашатался. Его не покидало чувство, что он все еще в море. Его качало, как на волнах, и немного подташнивало.

Он стоял на побережье, заполненном песком, а немного дальше начинался густой высокий лес. Ничего подобного в королевстве Вилсон не знал, да и судя по тому, что на корабле он плыл не один день, и даже не два, он был далеко от дома. В худшем случае, он попал на земли Орды. В лучшем – просто был на безлюдном острове.

Ночной лес пугал и манил одновременно. Почувствовав неожиданный прилив сил, Вилсон захотел немедленно пойти туда в поисках какой-нибудь тропы или чего-то, что указывало бы на то, где он был. Но ходить в неизвестный лес ночью было глупо, а глупостей священник больше делать не хотел. Поэтому, до рассвета он решил остаться на побережье. Не мешало бы еще и развести костер, но привлекать лишнее внимание тех, кто мог оказаться поблизости, не хотелось. Еще одна потенциальная глупость с его стороны.

Вилсон сделал несколько шагов, продвигаясь от мокрого песка к сухому. А потом он сел и стал смотреть на лунную дорожку, сверкающую на воде. Мысли в голове путались, он пытался связать между собой все те события, которые произошли. А еще ему было интересно, почему его не убили прямо там, на шахте, а отправили как раба на корабль. Почему самый опасный человек королевства, а может, и всего континента, пощадил того, кто пришел его убить? Это странное милосердие злило Вилсона еще больше. Может быть, ВанКлиф просто уверен, что никто и никогда не сможет до него добраться? Он был настолько уверен в своих силах, что смог вот так вот запросто отпустить человека, для которого смерть Эдвина была целью всей жизни?

Тогда, если он не убил его после всех угроз и проклятий, он не должен был тронуть и Сайлента с Томасом. Это было бы логично. Хотя, судя по всему, логика в его действиях отсутствовала напрочь. Оставалось ждать и надеяться, запастись терпением. То есть, делать то, что Вилсон не любил больше всего – ничего. Все, что ему оставалось – просто идти куда-то, пока он не наткнется на союзника или врага, пока не поймет, куда двигаться дальше и как добраться домой.

Он подверг друзей опасности. Одного друга, Сайлента, и человека, который сам не понимал, на что идет. Но Вилсона абсолютно не мучило чувство вины или совесть. Если они убиты – это плохо. Ну, а если остались живы – то хорошо. Главное, что жив остался он и Эдвин ВанКлиф. Их двоих определенно ожидала еще одна встреча. А где и когда – просто вопрос времени, которого было достаточно, для того, чтобы эта самая встреча оказалась последней.

Священник задремал. В голову моментально полезли всевозможные бессмысленные кошмары, которые менялись один за другим. Он практически ничего не понимал, только чувствовал страх. А когда, наконец, смог проснуться, почувствовал, что был мокрым не только от воды, а еще и от пота.

Тихие звуки где-то в лесу постепенно становились громче. Кто-то шел, пробирался сквозь заросли неизвестных кустарников. И этот кто-то шел прямо к нему. Сначала Вилсон подумал, что это животное. Но когда меж деревьев показался свет, все сомнения моментально рассеялись. Это было живое, а самое главное – разумное существо. И шло оно к берегу, где как раз расположился отдыхающий Вилсон. Прятаться было некуда – вокруг сплошной песок и ни одного куста или камня. Он был как мельница в поле, его просто нельзя было не заметить.

***

Голова жутко болела, все тело занемело, но Сайлент все-таки очнулся. Вокруг царила кромешная тьма. Он пошевелил руками и ногами – все было на месте, просто залежался. Вот только где он был, и что конкретно произошло, он так и не понял. Последнее, что хорошо запомнилось – тяжелый удар ВанКлифа. Паладин был жив, вот только почему? Почему его не убили? И где Вилсон с Томасом?

– Есть тут кто-нибудь? – негромко спросил он, все еще ничего не видя. Поморгав, он почувствовал жгучую боль под правым глазом. Наверное, ему поставили знатный синяк.

В ответ на свой вопрос, Сайлент услышал шуршание. Слова последовали только через какое-то время.

– Никого, кроме меня, – прозвучал голос Томаса. – Ну или есть еще кто-то, кто не хочет или не может ответить.

В голосе чернокнижника Сайлент услышал привычную саркастическую нотку. Так Томас разговаривал до битвы с Ордой.

– А где Вилсон? – спросил Сайлент.

– Понятия не имею, – послышался ответ. – А еще мне жутко интересно, какого черта я вообще здесь делаю! – Томас был раздражен.

– В каком смысле? Ты что, ничего не помнишь?

– В том-то и дело, что я помню все. Все, понимаешь? – злился чернокнижник. – Вы, прикинувшись моими лучшими друзьями, затащили меня в эту дыру, повели на верную смерть… Какого черта вы вообще все это затеяли?

Сайлент не нашелся что ответить. Ему и самому было интересно, зачем он на самом деле пошел с Вилсоном. Но ответ «помочь другу» или «ради Дайлин» прежнего Томаса бы точно не устроил. Поэтому он просто промолчал.

– Мы еще вернемся к этому. А пока что мне интересно, где мы, – Томас успокоился. На время. Сайлент прекрасно понимал, что они действительно еще вернутся к предыдущей теме, и не раз.

– Где-то под землей.

– Замечательно. Ничего умнее придумать не мог?

– Твои идиотские насмешки нам не помогут! – сказал Сайлент, немного приподнявшись.

Он почувствовал за спиной холодную стену и с облегчением прислонился к ней. Все тело ныло, и меньше всего сейчас хотелось напрягаться.

– Это темница, или что-то вроде, – предположил Томас спустя несколько минут. – Четыре стены, ни одного окна. В углу на полу навалено какое-то сено. То есть, скорее всего, эта комната не предназначена для того, чтобы в ней умирали. Нас выпустят. Вот только когда?

Сайлент услышал, что чернокнижник поднялся на ноги.

– Где же Вилсон? – спросил паладин, скорее самого себя.

– Вот это волнует меня меньше всего, – бросил Томас, чем-то снова шурша.

Комнату озарил слабый фиолетовый свет, исходящий от магии чернокнижника. Они вдвоем осмотрелись. Томас был прав: это была пустая комната, а в углу лежала небольшая охапка сена. Больше ничего. И никого.

– Дверь слишком крепкая. А еще на нее наложена магическая защита, – сказал Томас, ощупывая высокую металлическую дверь.

– С чего ты взял?

– Охх… – Томас скривился. – Мне обязательно все объяснять тебе, как маленькому ребенку?

Вопрос был явно риторическим. Тем не менее, объяснения не последовало.

– Я не смогу ее вынести. К тому же, не факт, что за ней никто не дежурит, – продолжил он. – Нам остается просто ждать, ну а потом действовать по обстоятельствам, – он присел.

– Что, просто так сидеть и ждать? – спросил Сайлент.

– Я еще планирую немного поспать, – ответил чернокнижник. Фиолетовая сфера погасла. – В темноте.

Они молчали, но оба так и не смогли заснуть. Больше всего Сайлента волновала судьба Вилсона. Он боялся, что священника могли убить. Интересно только, почему не убили их двоих?

– Как думаешь, почему нас не убили? – спросил Сайлент. – Оставили на потом?

– Пфф… Хотели бы убить, убили бы еще там, в тоннеле, – прокашлявшись, ответил Томас. – Мы им зачем-то нужны. Они не станут просто так нас убивать, если все еще этого не сделали.

Снова молчание. Периодические покашливания Томаса говорили о том, что тот еще не уснул.

– Томас?

– Ну что еще?

– А зачем ты воскресил меня тогда? Ты ведь мог тоже умереть. Гном рассказал мне о камне души. Такого еще никто никогда не делал.

– Не говори ерунды. Ты думаешь, я спасал бы тебя, не будучи уверен в том, что это безопасно?

– То есть потеря памяти – вполне нормальная вещь?

– Побочный эффект, как говорит Виндсор, – моментально ответил Томас. – И перестань задавать мне глупые вопросы. Ты не даешь поспать.

Больше Сайлент ничего не спрашивал. Хотя вопросов к «старому» Томасу накопилось немало. Его интересовало столько всего, что он даже не мог выбрать, что именно спросить.

Через некоторое время они заснули. Сон был спокойным и глубоким, будто бы ничего и не произошло. Поэтому те, кто пришел за ними, даже не сразу смогли их разбудить.

– Подъем! – услышал Сайлент приглушенный голос. Кто-то толкнул его в плечо.

Открыв глаза, паладин увидел нависшего над ним человека.

– Поднимайтесь и идите за мной! – сказал человек, убедившись, что они оба проснулись.

Их провели по длинным и темным тоннелям и вывели к той самой пещере, где они еще недавно были, только на нижний уровень, к кораблю. Корабль плавно покачивался, удерживаемый на месте тяжелым якорем. Людей вокруг практически не было, зато людно было на самом судне.

Сайлента и Томаса провели по трапу наверх. Когда они оказались на борту, к ним подошел еще один человек и связал им руки.

– Где наш друг? – спросил Сайлент какого–то человека. В ответ паладин получил несильный пинок коленом в живот. Ответ был однозначным.

Сайлент, а рядом с ним и Томас, стояли на палубе, немного опершись на перила, и наблюдали за всем, что происходило. На борт зашли еще три гнома и два человека. Потом, когда последние что-то невнятно прокричали, трап убрали и начали медленно поднимать якорь. Корабль отплывал, и дальнейший его курс оставался для пленников загадкой. Вполне возможно, что их просто собирались скинуть где-нибудь в открытом море, подать на корм акулам или еще более страшным океанским хищникам.

Корабль поплыл по подземной реке, подталкиваемый небыстрым течением. Вода не спеша несла их по пещерам и речным тоннелям, приближая к открытому океану. Вскоре в нос ударил запах свежего воздуха, который, как оказалось, и вправду имел свой запах. Он пах свободой, пах жизнью, и поэтому было невыразимо приятно ощутить его после застоявшейся пыли пещеры.

Солнце ненадолго ослепило, но оно только выходило из-за горизонта. Впереди виднелось бескрайнее Великое Море, а горы южного Вестстепа отдалялись, становясь все меньше и меньше.

Все попытки что-либо узнать были обречены на провал. Никто ничего не говорил, ограничиваясь только короткими фразами вроде «замолчи» или «не путайся под ногами».

Белые паруса каравеллы развивались на ветру, повернутые немного на запад. Корабль держал путь на северо-запад, по направлению к самому центру Великого Моря. Скорее всего, они плыли на Клэмдорп, второй материк Террестриала.

На Сайлента и Томаса практически не обращали внимания. Целый день они так и просидели на верхней палубе, любуясь живописными пейзажами отдаляющейся земли. Ближе к вечеру, когда материк уже скрылся из виду, к ним подошел гоблин.

– Чего расселись? – спросил он, немного улыбнувшись. В ту же секунду улыбка исчезла с его лица. – Вы находитесь на корабле Винкера Штайнера. И никто не смеет сидеть на каравелле господина Штайнера без дела! – гордо произнес он и сразу куда-то ушел.

– Не тот ли это господин, у которого мы одолжили ключик? – спросил Томас, прищурившись посмотрев на Сайлента.

– Он самый, – кивнул паладин.

– Так, вставайте! – гоблин вернулся.

Пара простых незамысловатых движений ножом – и их руки были свободны.

– Два ведра – две швабры. Объяснять, что делать, или сами догадаетесь? – спросил он. Гоблин был в превосходном настроении. А вот Томас его бодрости и радости не разделял.

– Сложить из них скульптуру? – нахмурившись, спросил чернокнижник.

– Послушай, парниша, – гоблин подошел впритык к Томасу. – Ты находишься на корабле, которым управляю я. Ты должен благодарить богов за то, что ты все еще жив. Но если я услышу от тебя хоть одно грубое слово, или ты не сделаешь то, что я захочу – вмиг вылетишь за борт. И поверь мне, никто не кинется тебя искать.

– Скажите хоть, куда мы плывем? – спросил Сайлент. И на этот раз получил вполне четкий ответ.

– В Ультим.

***

Они нашли его не сразу. Вилсон, завидев приближающийся свет факелов, сначала вскочил, а потом, перейдя на более плавные движения, поспешил отползти как можно дальше от места, где сидел. Кто бы это ни был, даже если люди, от ночного леса и путников, выходящих из него, ничего хорошего ожидать не приходилось.

Ползти по песку было чрезвычайно сложно, но Вилсона ускоряло желание выжить, не встретившись с таинственными незнакомцами.

Уже совсем скоро он услышал их разговор. Они говорили на человеческом, это были люди, но их речь значительно отличалась от той, к которой он привык. На уроках истории Виндсор говорил, что у людей не было разных диалектов. Они заселяли одну территорию и не были разбросаны по планете, поэтому человеческий язык везде должен был быть одинаковым. Однако, сейчас Вилсон слышал знакомые слова вперемешку с теми, о значении которых мог только догадываться. Они говорили громко, ничего не боясь, а значит – были местными. Их разговор казался бессмысленным, священник так ничего и не понял. Единственная фраза, которая несла хоть какой-то смысл, была такой:

– Надо бахар пор вода! Рапидо!

Они спускались к воде, вот, что это значило. А еще это означало, что скоро они увидят ползущего Вилсона, которому так и не удалось преодолеть достаточное расстояние, чтобы скрыться из виду.

– Там персона! – крикнул один из них. И, судя по всему, он имел в виду теперь уже неподвижного Вилсона.

Священник не видел, что происходило, но видел приближающийся свет факелов. Его не могли не заметить, и теперь, насколько быстро можно было идти по мокрому песку, они шагали к нему.

Вилсона несильно пнули ногой, как бы проверяя, жив он или нет. Потом они воткнули факел в песок и под руки его приподняли.

– Кто ты? – Вилсон почувствовал ужасный запах изо рта человека, который задал вопрос. Он был грязным, его длинные волосы слипшимися, а черты лица едва различимыми под толстым слоем грязи.

– Человек, – священник немного отвернулся, чтобы не чувствовать этот пробирающий запах дикой лесной жизни.

Люди, схватившие его, были дикарями. А у дикарей разговор с чужаками был прост. Обычно его просто не было.

– Что хасер? Этот чужой персона! – сказал один другому. – Надо его старшему левар!

– Ире, ире! – ответил второй.

Они отпустили Вилсона, но тот едва держался на ногах. Тогда один из дикарей погрузил его на спину и понес. В пути они почти не разговаривали, и нужна была необычайно развитая фантазия, чтобы представить, куда они могли его нести. К старшему? К вожаку своему, что ли?

Безоблачное звездное небо сменилось на практически непроглядные верхушки темных деревьев. Вилсон почувствовал запах гнили. Только теперь он исходил не от людей, а был повсюду: вонью был пронизан весь лес. Под их ногами что-то шелестело, как будто они шли по лиственному покрову. Вот только с чего бы листьям быть на земле, а не на деревьях?

Скоро впереди начал проглядываться неяркий источник света. Они куда-то подходили. Наверное, к лагерю дикарей. Больше всего Вилсона интересовало, кем были эти люди, и где они все находились. Может быть, сейчас он был далеко за пределами королевства. Тогда, здесь не действовали никакие законы. Хотя, и в пределах королевства законы не очень-то действовали.

Лагерь, который все-таки оказался лагерем, был небольшим, но достаточно людным. Такие же грязные люди, вытаращив глаза, сопровождали их троих удивленными взглядами, будто увидели не человека, а страшного монстра.

Их строения были деревянными, в основном из тонких палок, скрепленных веревками. Эти дома были примитивными, да, но кое-где проскакивали признаки цивилизации. Например, один дом был построен на фундаменте из обработанных камней, подобных тем, которые были заложены в стену Турмоила, но темных оттенков. Еще внимание Вилсона привлекли две телеги. В них должны были запрягаться лошади, но лошадей в лагере не было, ни одной, поэтому оставалось только гадать, как именно дикари их использовали. В некоторые дома были встроены окна замкового типа, видел Вилсон и подобные двери. Создавалось впечатление, будто это племя, или что бы это ни было, разграбило остатки древнего замка, и слепило свое поселение из всего, что нашло на руинах. Но самое интересное, несмотря на свою схожесть с Турмоильскими, ни камни, ни окна, ни двери, ни что-либо еще не принадлежали городу. Отличия были незначительными, но все же, таких конструкций Вилсон никогда еще не видел. Особенно настораживали темные камни, которые не входили в состав ни одной известной Вилсону постройки на территории королевства. Что же это было за место? И кто эти странные дикие вонючие люди? В каком мире он находился?

Его провели через весь лагерь, а потом кинули в небольшую клетку и заперли дверцу. Принесшие его дикари ушли, сказав одну лишь фразу, предназначенную остальным жителям поселения, которые до этого шли за ними по пятам, заинтересованные происходящим:

– Ирсе, все ирсе!

И все они ушли, оставив Вилсона одного сидеть при свете нескольких ярких факелов. Он знал, что нужно было оставаться в сознании и ни в коем случае не засыпать. Но усталость, накопившаяся за все дни, проведенные на корабле и в воде, давала о себе знать больше, чем хотелось. Он засыпал, всеми оставшимися силами борясь со сном. В конце концов, сон победил. Проснулся Вилсон, когда было уже светло. Его разбудили.

Где-то высоко светило солнце, придавая лесу невероятные оттенки. Высокие деревья были укрыты разноцветными листьями, не зелеными, а желтыми, красными и коричневыми. Листва осыпалась при каждом легком дуновении ветра, выкладывая на земле толстый пестрый ковер. Потом, попадая на землю, нижние слои начинали подгнивать, а верхние носились туда-сюда, сопровождаемые слабым течением воздуха. Такого пейзажа Вилсон еще никогда не видел, а о подобном никогда даже не слышал. В его представлении, листья всегда должны были быть зелеными, а опадать могли только с больных деревьев. Здесь же больным был весь лес.

Воздух был теплым, но сырым, намного влажнее, чем в Гринбелте. Легкий утренний туман оседал на землю, покрывая лиственный покров росой, которая не высыхала, а уходила в почву, пронизывая каждый опавший лист. Там, где листьев не было, была черная жидкая грязь, усеянная многочисленными следами людей. По крайней мере, теперь было ясно, почему все они были такими грязными.

Вилсон почувствовал сильный удар в плечо. Он обернулся и увидел человека. Трудно было понять, был ли этот одним из тех, кто принес его сюда. Они все были такими одинаковыми, и практически невозможно было даже распознать, был ли это мужчина или женщина. Священник приподнялся, пристально наблюдая за человеком. Он представил себе, что сейчас выглядел приблизительно так же, как и они, если не хуже. Вся одежда по-прежнему была насквозь мокрой, влажные длинные волосы прилипали к лицу, а голова вся чесалась от морской соли. Усталость немного отошла, предоставляя место кратковременной утренней бодрости. Хотя, сам Вилсон не мог сказать, что был бодр. Его разум был свободен от мыслей, и все, чего хотелось на данный момент – просто уйти отсюда.

Он подумал о том, что с дикарем можно было попробовать расправиться с помощью магии. Но священник не был уверен, на сколько рун ему хватит сил. Он не чувствовал в себе магической энергии. И несмотря на продолжительный глубокий сон, он все еще был голоден, а его движения были неслаженными и растерянными. Нет, использование магии сейчас было исключено. Так он мог только разозлить местных жителей, которые и без того казались не очень приветливыми.

Когда Вилсон поднялся и немного размял ноги, его подтолкнули к выходу из клетки. Священника снова повели через весь лагерь. Ноги по щиколотку утопали в лиственной каше, поэтому идти было непросто. Вдобавок ко всему, он здорово замерз. Как ему показалось, здешний климат был даже менее приветливый, чем заснеженная равнина Северного леса. Там царили лютые морозы, но было относительно сухо. Здесь же влага пробирала до костей, все тело дрожало, зубы стучали, а глаза почему-то слезились.

Вилсона привели к зданию, полностью построенному из камня. Такое здесь было единственным, и нетрудно было догадаться, что здесь жил вождь, или старейшина, ну, или как там его называли. Постучав в дверь, дикарь отошел и жестом пригласил Вилсона войти внутрь.

Единственная, но большая по площади комната, была освещена только светом из окон. После прогулки по улице, тут казалось очень темно, но вскоре глаза уже привыкли и священник смог различить окружающие его предметы.

У стен лежало оружие и доспехи, практически не бывавшие в бою. По крайней мере, в таком свете они выглядели не поврежденными. На полу лежал старенький ковер, в одну из стен был встроен камин, сейчас холодный, а возле камина лежала невысокая стопка дров. Прямо напротив двери, под окном, стояло нечто, похожее на диван. В углу была кровать, а возле нее – большой деревянный шкаф, подобный тому, который Вилсон видел у Виндсора. Все выглядело достаточно опрятно, и попади священник сразу сюда, он никогда бы не подумал, что находился в поселении грязных и дурно пахнущих дикарей.

На тахте сидел человек. Его лицо было чистым, но черты практически неуловимыми. Четко выделяющиеся скулы, длинная шея – человек сидел, не двигаясь, ни на его лице, ни в теле не шевельнулся ни единый мускул.

– Кто ты? – спросил он, наконец, когда Вилсон после такого неприятного молчания окончательно растерялся.

– Меня зовут Вилсон, – сказал он. – Мой корабль потерпел крушение, – добавил он первое, что пришло в голову. – И течением меня принесло сюда.

– Куда ты плыл? – собеседник говорил без акцента, на чистом человеческом языке.

Вилсон задумался, но долго думать нельзя было. Если эти люди окажутся как-то связанными с Дефиасами и ВанКлифом, то узнай они о его побеге, его тут же отправят обратно, на шахту, или просто убьют на месте.

– В Ультим. Это был торговый корабль. Нас настиг шторм.

– Где остальные? – человек задал очевидный вопрос.

– Я не знаю, я плыл один и больше никого не встретил. Думаю, остальные утонули, – Вилсон попытался изобразить максимальное сожаление и горе от понесенных потерь.

– Странно, обычно в это время не бывает штормов, – после паузы задумчиво сказал человек. – Великое Море зачастую бывает непредсказуемым.

– Да, мы тоже были уверены в том, что ничего такого не произойдет.

– Откуда ты?

– Из Вестстепа, – тут Вилсон решил не врать, на случай, если собеседник будет задавать вопросы, касающиеся его жизни до кораблекрушения. Но тот не стал.

– Ты знаешь, где ты сейчас? – спросил человек.

Вилсон задумался, однако и приблизительно не мог представить, на какой земле находилось это поселение.

– Это земля выживших, Вилсон. Я не знаю, как зовете ее вы, второе поколение, но мы зовем ее Асхарой.

– Что значит «вы, второе поколение»? – спросил Вилсон. – И что значит «земля выживших»? Выживших после чего?

– После нападения Орды на наш город, – ответил человек. – Меня зовут Ракнерк, и это поселение является последним оплотом первого поколения людей.

***

План побега пришел в голову внезапно. Несмотря на то, что Сайлента и Томаса постоянно нагружали самой «мокрой» работой, за ее выполнением практически не следили. Таких бесплатных рабочих, как они, на корабле было еще всего трое.

Молодая, но не очень привлекательная девушка по имени Энджи попала на корабль, когда тот выплывал из Хандела. Судя по всему, она как-то провинилась, и в качестве наказания должна была отработать простым матросом два плавания – в Ультим и обратно. Она была не очень разговорчивой, но и не загадочной – все основные факты и принципы жизни были, как сказал Томас, написаны у нее на лбу. Ясное дело, Энджи была из бедной семьи, и практически всю свою жизнь провела в Ханделе. Согласно догадкам Томаса, ее мать была проституткой и готовила для дочери подобную судьбу. Скорее всего, когда Энджи отправили к Винкеру Штайнеру, она повела себя не очень приветливо, а в ответ отделалась несколькими ударами от охраны обозленного гоблина. Даже спустя столько дней, еще не все синяки сошли с ее лица, оставив напоминания о том, почему она сюда попала.

Еще одним наказанным был высокий мужчина лет тридцати с лишним, который, как подумалось Томасу, был вором. Это был грубый тип, постоянно сующий свой длинный нос в чужие дела. Дейв все время хотел быть в курсе всех происходящих событий. И, поэтому, меньше всего ему нравился Томас, который, как и прежде, не особо распространялся о себе, своей жизни и планах на будущее.

Третьим «рабом» был дворф, которого звали Иван. Бедолага не только не понимал, за что его отправили в ссылку, но еще и плохо разговаривал как на гоблинском, так и на общем языке. Зачастую о значении его слов можно было только догадываться – его речь была смесью человеческого языка и южного наречия дворфов. Сам Иван гордо называл это «дворфийским языком», которого официально вообще уже давно не существовало.

Иван был самым приятным братом по несчастью. Он никогда не говорил, сколько ему лет, но судя по его историям, ему было за тридцать. Дворф хвастался своими немыслимыми приключениями, которые Томас называл выдуманной ерундой, но объяснить, как он попал в плен к Винкеру и Дефиасам, не мог или не хотел. Он лишь говорил, что с ним и его семьей случилось несчастье. Каждый раз после этой фразы дворф делал грустное, полное горя выражение лица, которое сменялось на обычное бодрое уже спустя пару минут. Как и Сайлент с Томасом, Иван не знал, сколько плаваний ему предстояло пережить на этом корабле. Им троим никто и ничего не говорил.

Сайлент обратил внимание на то, что его и Ивана загружали меньше всего. В то время, как Томас, Энджи и Дейв работали без перерыва, несмотря на погоду или наступление ночи, они оба практически ничего не делали. Когда Сайлент покидал на время положенное место и ходил на нижнюю палубу к Томасу, гоблин не придавал этому значения, иногда выкрикивая что-то вроде:

– Чтоб за сегодня все успел!

Но когда Томас делал хоть один шаг в сторону, он получал не только крики, полные ругательств и оскорблений, а еще и вполне реальные наказания, вроде работы без перерыва, или сна прямо на палубе, а не в каюте для матросов. Чернокнижника такое неравноправие жутко злило, но самая первая речь гоблина все же заставляла его держать гнев при себе и выплескивать его на своих же коллег. Постоянно опечаленную Энджи довести до слез не составляло большого труда, Томас занимался этим постоянно, когда был не в духе. Что касается Дейва, тот вообще старался обходить злобного блондина стороной, обрушивая свою бесконечную болтовню опять же на Энджи. Иногда Сайлент даже побаивался, не выпрыгнет ли она однажды за борт, доведенная до отчаяния постоянными насмешками, ругательствами и домогательствами со стороны гоблинов.

Они с Иваном, как правило, работали вдвоем на верхней палубе корабля, каждый день начищая до блеска и без того ужасающе чистый деревянный пол. По какой-то причине, их поселили в отдельной каюте. Там было тесно, особо разгуляться было негде, но зато они были вдвоем, в то время, как Томас и Дейв разделяли ночной сон с еще десятью-пятнадцатью наемными рабочими, среди которых были и не самые приятные образцы.

Такое разделение было более чем странным, и никак не объяснялось. Все, что Сайлент и Иван могли делать – наслаждаться полученными условиями. Ну а Томасу и остальным ничего не оставалось, кроме как довольствоваться тем, что было.

К удивлению Сайлента, идея побега пришла не к Томасу, и даже не к нему самому. Первый, кто заговорил о том, что нужно было убираться с корабля – Иван. В один из вечеров, счет которым они уже успели потерять, когда Сайлент собрался спать, из полудрема его вывел голос, который просто невозможно было не узнать:

– Сайлент, ты спыш? – тихо, насколько вообще тихо мог говорить дворф, позвал его Иван.

– Нет пока, – Сайлент повернулся к кровати дворфа. В комнате было темно, на корабле матросам не разрешали палить свечи во избежание пожара.

Сайлент начертил несложную руну, и его руки стали излучать неяркий желтый свет. Магией пользоваться гоблины тоже запрещали, но здесь вряд ли кто-то мог заметить такой тусклый свет. Дворф сидел на кровати, свесив ноги, и болтая ими как маленький ребенок. Его взгляд выражал крайнее беспокойство.

– Что случилось? – спросил Сайлент.

Дворф спрыгнул с кровати и приоткрыл дверь. Видимо, хотел убедиться, что их никто не слышал.

– Хлопци кажуть, скоро будет земля, – тихо ответил, наконец, Иван.

– Да, я тоже слышал, – Сайлент кивнул. – И что?

– Бежать нам треба, от шо!

– Думаешь, все так просто? – спросил Сайлент. Он уже думал о чем-то подобном, но при таких мыслях в его голове рисовались страшные картины, на которых за ним гналась толпа гоблинов с ружьями. Еще на этих картинах не было Ивана.

– Якщо спрыгнем с корабля, никто сразу и не кинется. Останется только доплывти до земли.

– А как же надсмотрщики?

– Да яки там надсмотрщики? За намы майже нихто не следит, – Иван махнул рукой. – Проще простого. Що я точно знаю – за нами нихто не попливе. Гоблины дотрымуються графика. Двое рабив – не велыка потеря.

Сайлент задумался.

– Почему это двое? А Томас?

– Ни, це исключено. За ным постоянно слидкують. Только мы двое.

– Нет, так не пойдет. Либо втроем, либо никак.

Дворф злобно посмотрел на него.

– Ни! – сказал он. – Тильки ты да я. Бильше никого.

– Тогда можешь бежать сам. Ну а мы как-нибудь без тебя разберемся, – теперь уже разозлился Сайлент. Он не мог понять, почему дворф был так решительно настроен. Ведь на самом-то деле, за Томасом наблюдали всего не намного пристальней, чем за паладином.

– Воны заподозрять и поставлять охрану! – рявкнул Иван. – Не можна так рызыковать!

– Запомни, Иван, – процедил сквозь зубы Сайлент, удивившись своей собственной злости. – Если мы с тобой сбежим с этого корабля без Томаса, то на неизвестном и полном опасностей берегу мы не протянем и нескольких часов! Если ты не хочешь умирать, тогда лучше оставайся на корабле, потому что здесь точно безопаснее, чем там!

Дворф задумался, но через минуту снова отрицательно покачал головой.

– Так не пиде.

Ночь была беспокойной, Сайлент практически не спал. В голове вертелись все те же переживания, которые из простых мыслей преобразовывались в отрывистые и непонятные сны. То за ним бежали гоблины, то его преследовали люди ВанКлифа, то сам ВанКлиф все время преграждал ему путь, насмехаясь над Сайлентом, но не трогая его. Паладин бежал по узкой лесной тропинке, увертываясь от всего, что только можно было представить. В конце концов его догнали.

Проснулся Сайлент в холодном поту. Утреннего подъема еще не было, но Иван уже куда-то пропал. Если дворф намеревался сбежать прямо на рассвете, то Сайленту с Томасом о побеге оставалось только мечтать. Интересно, почему Иван, который никогда не казался паладину глупым или эгоистичным, вдруг внезапно так изменил свое поведение? Или, быть может, он таким и был, просто после длительного общения с Томасом казался не таким уж и эгоистом, каким на самом деле был?

Сайлент приоткрыл дверь и выглянул наружу. Воздух был прохладным, небо ясным, а вдалеке на горизонте виднелись первые признаки рассвета. Слегка красноватая утренняя заря предвещала скорый восход солнца, а значит и подъем. До того, как это все произойдет, нужно было найти Ивана, если он все еще был на борту.

Сайлент обошел верхнюю палубу, но дворфа не увидел. Он не знал, можно ли было таким как он болтаться по всему кораблю без разрешения, но сейчас наказание его не сильно волновало. В конце концов, не привяжут же они его к камню и не выкинут за борт?

Паладин не обнаружил дворфа. Интересно было, куда он мог подеваться. Земли все еще нигде не было видно, он не мог просто так прыгнуть в открытое море.

Где-то внизу послышались торопливые шаги. Cайлент узнал знакомый стук каблуков Ивана. Тот торопливо пересекал нижнюю палубу, направляясь к лестнице. Судя по всему, дворф вышел из нижних кают, оттуда, где были комнаты гоблинов и капитана. Вот только интересно, что он там делал? Может, хотел что-то незаметно стащить? Карты? Компас? Готовился к побегу?

Быстро и тихо, Сайлент вернулся в каюту. Иван пришел через несколько минут. Но в руках дворфа паладин ничего не увидел.

– Доброе утро, – паладин зевнул, как ни в чем не бывало. – Куда ходил? – спросил он «между делом».

– Гуляв, – отмахнулся Иван.

Наглое вранье. Небось, что-то замыслил, но не хочет, чтобы Сайлент узнал о его планах.

Дождавшись обеденного перерыва, паладин спустился к Томасу и рассказал о вчерашнем разговоре с Иваном.

– Идея, которая не приходила нам в голову? – чернокнижник улыбнулся. – Я думал об этом с первого дня.

– Почему ничего не сказал? – Сайлент не удивился реакции Томаса.

– Зачем говорить раньше времени? – Томас задумчиво уставился в протертый пол. – Говоришь, скоро должна быть суша?

– Кстати, Иван зачем-то ходил в каюты гоблинов, – вспомнил Сайлент сегодняшнее утреннее происшествие.

– Хмм, – чернокнижник почесал подбородок. – А еще он не хотел, чтобы я бежал вместе с вами, да?

– Да, из-за этого и вся суета.

– Главное – не торопиться, – сказал Томас, выкрутив мокрую тряпку и бросив ее на швабру. – Как только увидим землю, если увидим, будем действовать. А пока отойди, мне нужно здесь помыть.

Земли центрального Клэмдорпа показались уже через день.

***

«Выжившие», как они себя называли, несмотря на внешнюю враждебность и дикость, были вполне миролюбивым народом. Ракнерк много чего рассказал Вилсону касательно истории первого поколения людей, чего учитель Виндсор ни разу не упоминал на своих уроках.

Много веков назад, когда эльфы впервые приплыли на север Восточных королевств, где тогда жили люди, они договорились о своеобразном обмене: люди должны были дать своих воинов эльфам, чтобы помочь оттеснять племена орков, подвергающих земли эльфов на севере Клэмдорпа постоянным нападениям. Взамен эльфы пообещали людям научить их всей магии, которой владели.

В результате, через много лет, когда орки, тролли и таурены вошли в один союз под названием Орда, они выгнали эльфов с их северной земли обратно на остров Борнео. Людей же эльфы на Борнео брать отказались, поэтому всем оставшимся на большом материке пришлось бежать в обход наступающим армиям Орды. Люди, среди которых были и женщины с детьми, направились на юг по восточному побережью, надеясь найти землю, на которую Орда пока не претендовала.

И они нашли ее. Асхара была самым подходящим местом для начала новой жизни и постройки крепости, которая впоследствии могла бы дать отпор любым нападениям. Город был возведен быстро, прямо на руинах поселений древних троллей. Высокие неприступные стены и люди, защищавшие их, вскоре перестали так сильно заботиться о своей безопасности. А зря.

Первым и последним правителем Асхары был король Локир – умный, хладнокровный лидер, которого жители города Соло разве что буквально не носили на руках. Он был не таким, какими были все последние короли Турмоила. В первую очередь, его беспокоила жизнь каждого конкретного человека. И Локир никогда не брезговал общением даже с низшими слоями своего небольшого сообщества.

Королевство разрасталось, однако границы Асхары переходить никто не решался, опасаясь быть замеченным Ордой. Все было бы ничего, если бы Локир, на первый взгляд такой замечательный правитель, не увлекался такой опасной штукой, как черная магия. Днем он ходил по городу, раздавая указания и выслушивая жалобы. А вот ночью Локир запирался в подвале и проводил какие-то эксперименты. Никто толком не знал, чем именно он там занимался. Но в один прекрасный момент Локир изменился, и это мог подтвердить каждый человек, видевший его после этого. В первую очередь, в глаза бросался его внешний вид. Из постоянно уставшего он превратился в бодрого и полного сил. Его голос немного изменился, став ниже, пробирая каждого слушателя до костей. Его поведение стало непредсказуемым: периодически окружение наблюдало необъяснимые вспышки гнева, после которых Локир моментально удалялся в подвал и не выходил оттуда в течение нескольких часов. Однако, было еще кое-что, что нельзя было не заметить. Во-первых, король практически перестал есть, начал требовать еду лишь один раз в день, прося подавать ее ему в комнату. Буквально за неделю он заметно похудел и стал казаться очень хрупким, но в то же время чрезвычайно сильным. А во-вторых, цвет его кожи поменялся от нормального к бледно-белому. И это пугало окружающих больше всего.

Тем не менее, несмотря на все эти факты, король все еще оставался надежным правителем, и уже через месяц после его перемены, люди перестали говорить об этом, сосредоточившись на своих делах. Локир по-прежнему был их лидером, никому и в голову не пришло бы представить на его месте кого-нибудь другого.

Орда явилась на землю Асхары только через пятьдесят с лишним лет. Нападение было внезапным, но отряды противника были немногочисленными. Соло легко выстоял, но было ясно и понятно, что Ордынцы вернутся. Они вернулись через месяц, на этот раз их было в разы больше. И вот именно тогда Локир совершил роковую ошибку. Он рассчитывал на то, что эта победа достанется ему так же легко, как и предыдущая. И еще он хотел раз и навсегда показать всем, что в Асхару лучше бы лишний раз не соваться.

Аргумент был хорошим, но не сработал. Несмотря на то, что все воины Асхары были превосходными магами и владели такой техникой ведения боя, до которой далеко было даже тауренам, их перебили за один вечер. И уже наутро крепость Соло перешла в руки Орды.

Локира нашли на следующий день мертвым в лесу, в паре роудов от города. То ли его убили, то ли он предпочел умереть сам, никто не мог сказать точно. Его тело сожгли на месте, и больше о нем никто и ничего не слышал. Что было самым удивительным, так это то, что этот человек в свои сто восемь лет выглядел точно так же молодо, как и пятьдесят лет до того.

После захвата Соло, климат в некогда зеленом лесу Асхары начал меняться. Листья стали осыпаться, температура воздуха резко упала, а все животные в округе куда-то ушли. Орда пробыла в захваченном городе ровно два года, а потом ушла, посчитав это место проклятым и решив больше никогда не возвращаться.

Сбежавшие из Соло люди, которых было совсем немного, ушли на юг, а через два года снова вернулись домой, найдя на месте некогда величественного города лишь груду развалин. Так, поколение за поколением, от великого народа Асхары осталась только группка «выживших», жизнь которых уже давно превратилась в существование. Они были полностью окружены. На западе, севере и юге от Асхары были земли Орды. А на востоке леса были берега Великого Моря, переплыть которое «выжившие» и не могли, и боялись.

Ракнерк сказал, что Асхара действительно стала проклятым местом. Он утверждал, что к западу, там, где начинались руины крепости, жили привидения и духи, поэтому предупредил Вилсона о том, чтобы священник не вздумал туда ходить. Однако, дорога из лагеря на большую землю шла как раз через руины, поэтому другого выбора просто не было. Он провел в поселении «выживших» пару дней. Набравшись сил, Вилсон, игнорируя все предупреждения об опасности, попрощался с Ракнерком и раз и навсегда покинул лагерь, стараясь не думать обо всем, чего уже успел наслушаться.

Вилсон вспомнил слова Ракнерка, когда уже прилично отошел от лагеря. Сначала он подумал, что ему показалось. Непонятные звуки раздавались то тут, то там, и это несмотря на то, что в лесу полностью отсутствовали животные. Сначала Вилсон подумал, что это был ветер, потом свалил все на птиц, которые изредка, но все же наведывались в этот лес. А спустя какое-то время он услышал нечто, что уж точно нельзя было ни с чем спутать. Священник услышал свое собственное имя.

– Вилсон, – послышался хриплый шепот. Парень остановился и осмотрелся, но поблизости никого не было. – Вилсон, – повторил незнакомый голос.

Священник испугался больше, чем тогда, когда на него неожиданно напала охрана ВанКлифа. По крайней мере, в тот момент он видел противников. Сейчас же он даже не мог понять, с какой стороны доносился голос. Может, это было просто его воображение, фантазия, разыгравшаяся так после пугающих историй Ракнерка?

Вилсон проклял вождя выживших и пошел дальше. Голос не хотел отпускать его.

– Я могу помочь тебе, – сказал неизвестный. – Помочь тебе справиться с твоим врагом.

И это уже точно было не воображение. Теперь Вилсон каким-то образом почувствовал источник голоса. Помявшись на месте, он медленно, постоянно оглядываясь, пошел туда, откуда, как казалось, доносился звук. Он знал, что нельзя было туда идти, но ноги будто сами понесли его. Священник забыл об осторожности, полностью поглощенный интересом.

– Ты ведь хочешь убить Эдвина ВанКлифа? – спросил голос.

– Кто ты такой? – крикнул Вилсон. Прятаться было бесполезно. Говорящий явно знал священника лучше, чем тот его. – Где ты? Покажись!

– Я могу помочь тебе, – прохрипел голос.

– Где ты? – повторил Вилсон. Он уже приготовился, в случае чего, применять магию.

Последнее, что Вилсон четко и ясно увидел – круглый черный камень, выделяющийся на темно-бордовой листве. Потом священник погрузился в кромешную тьму и упал на колени. Голос продолжал говорить медленно, растягивая каждое слово:

– Я помогу тебе убить Эдвина ВанКлифа, – говорил он.

– Кто… кто ты такой? – Вилсон из последних сил выговаривал слова. Он стоял на коленях и не мог пошевелиться. Пока он еще мог осознавать, что находился под влиянием магии. Но вскоре мысль об этом ускользнула далеко на задний план.

– У меня есть сила, которая тебе даже не снилась, – продолжал голос. – И я могу дать ее тебе прямо сейчас.

– Что я… что… – челюсть стала казаться такой тяжелой, все тело было невыносимо тяжелым. Священник рухнул на землю, но все еще был в сознании, если это состояние можно было так назвать. Он так и не смог договорить.

– Уже очень скоро ты достигнешь своих целей, Вилсон, – эхо этих слов расплывалось по всему оставшемуся сознанию. – А я достигну своих. Вместе мы покорим небывалые вершины. Уже очень скоро.

Глава 14 - Алхимик

…Томас сделал глоток горячего чая и посмотрел на Линьданя. Тот сел в кресло и скрестил руки на груди, задумчиво уставившись в пол.

– Еще никаких изменений, Виндсор, – сказал он. – Все еще во сне.

– А есть надежда? – спросил наставник.

– Пока бьется сердце, надежда всегда с нами. Но я не помочь ему здесь. Алхимия бессильна.

Виндсор опустил голову.

– Если кто и помочь ему, так это он, – гном указал длинным пальцем на Томаса. Чернокнижник поперхнулся.

– Я? – он непонимающе уставился на Виндсора. Тот молчал. – О чем мы вообще говорим?

– Отведите его к эльфам. Анри Фор может помочь, – добавил Линьдань и встал с кресла.

Виндсор поднялся и подал Томасу знак сделать то же самое. Они вышли из одной комнаты и попали в другую. Здесь было заметно холоднее. Тут была маленькая кровать гнома, а за ней стояла белая ширма.

– Загляни туда, – сказал Виндсор.

– Что там? – спросил Томас, но уже направлялся к ширме.

Там, за ней, была еще одна кровать, рассчитанная на существо больше, чем гном. А на кровати лежал накрытый одеялом человек. Его лицо было худым и бледным, но абсолютно спокойным. Человек спал. Может быть, Томас и знал, кто этот темноволосый парень, но узнать он его не смог.

– Кто это, Виндсор? – спросил чернокнижник.

– Сайлент.

Томас подошел еще немного ближе, вглядываясь в незнакомые черты лица. Но в его памяти по-прежнему не было никаких образов.

– Мы были друзьями, да? – спросил он Виндсора, когда они вышли назад в гостиную, оставив алхимика проводить какие-то нужные процедуры.

– Уж если тебе и может кто-нибудь ответить, так это ты сам, – сказал наставник. – Или Сайлент. Но сам понимаешь…

Томас задумался. Может, были еще люди, которые знали о нем больше, чем Виндсор?

– Мы еще с кем-то общались? – спросил он. – В школе, может быть. У нас ведь были общие знакомые, друзья...?

– Был еще Вилсон, – наставник нахмурился. – Но я не видел его с тех пор, как закончилась битва. В аббатство он не возвращался. А может, уже вернулся, не знаю.

– А как насчет…?

– Тебе просто нужно терпение, Томас, – перебил его Виндсор. – Если все пойдет как надо, память вернется сама по себе. Так сказал Линьдань.

– И ему можно верить?

– У тебя просто нет другого выбора.

Чернокнижник ничего на это не сказал. Ему было нечего возразить. Как бы там ни было, сейчас Виндсор и этот алхимик были единственными, кого он знал. И ему оставалось только делать то, что скажут они, и надеяться на скорое выздоровление Сайлента.

– Скоро будем выдвигаться, – сказал Виндсор, направляясь к входной двери.

– Куда это? – Томас чувствовал невероятную усталость, и ему казалось, что он даже не сможет встать с кресла.

– Ты ведь все слышал. Нам может помочь Анри Фор. Вот к нему и поедем.

– А где он живет?

– На Борнео.

Борнео был тем самым загадочным островом, на котором вот уже тысячи лет жили эльфы – одна из самых древних рас Террестриала. Загадочным Борнео был потому, что путь к острову знали только эльфы. И никто, даже самые сильные маги, не могли его найти. Ни орки, ни тролли, ни орды, ни даже нежить так и не побывали на Борнео, потеряв в бессмысленных плаваниях корабли и много отрядов. Считалось, что остров является природным источником сильнейшей магической энергии, которая способна сама себя защищать от непрошенных гостей. Как бы там ни было, попасть на Борнео сейчас могли только члены Альянса, и только на кораблях, управляемых эльфами. Другого пути не было.

– Сколько ехать до Марша? – спросил Виндсор, вглядываясь в карту Линьданя. – Я ни черта здесь не разберу!

– Если метель проходит, около несколько дней, – ответил алхимик. – Повозкой.

– Оттуда мы доплывем до Ультима, а из Ультима, насколько я помню, есть корабль на Борнео.

– Так точно, – отчеканил Линьдань, переливая вязкую светло-желтую жидкость из одной странной на вид колбы в другую, еще более странную.

Томас посмотрел в окно. Практически ничего не было видно. Но судя по звукам с улицы, метель и не собиралась утихать. Он сделал последний глоток и отставил чашку.

Они выехали рано утром на двух повозках. Чернокнижник не знал, откуда у Виндсора было столько монет, но наставник довольно быстро договорился с извозчиками, пересыпав в их дворфьи руки пару блестяще-золотистых звенящих кучек. И судя по довольным бородатым лицам, за такую сумму дворфы были готовы везти их хоть на край света.

Метель не утихала ни на секунду, козероги шли неспешно и даже останавливались при сильных порывах ветра. В одной повозке ехали Томас и Виндсор, а в другой лежал Сайлент укрытый чуть ли не сотней теплых одеял, в то время, как чернокнижник уже и не знал, куда девать отмерзшие ноги, чтобы хоть немного их согреть. Линьдань ехать отказался.

Полдня они шли почти без отдыха. Несколько раз приходилось вылезать и выталкивать повозки, загрузшие в сугробах. Но вскоре, хоть метель и не сбавляла оборотов, стал слышен цокот копыт – козероги шли по чему-то твердому. Может быть, даже по льду.

– Мы будем где-то останавливаться на ночь? – спросил Томас.

– Поблизости ничего нет, – ответил Виндсор, выглядывая в окно. – Козероги прекрасно смогут идти всю ночь. Не стоит терять время.

– А что, если он очнется в дороге?  – спросил Томас. – Может, стоило все-таки настоять на том, чтобы Линьдань поехал с нами?

– Этот гном упрямее любого моего знакомого. Пусть ему и небезразлична судьба Сайлента, он ни за что не поедет в такую даль, даже в повозке. Так что…

– Я понял.

Очередную остановку они сделали через пару часов, когда солнце уже заходило за горизонт. Спасительные горы были еще очень далеко, а метель была такой же сильной. Томас уже представлял, какая суровая ночь их ожидает. Даже в повозке было невероятно холодно. Чернокнижнику оставалось только удивляться, как выдерживали такую погоду дворфы-извозчики.

Виндсор пошел проверить, как там Сайлент. Он открыл дверь второй повозки, заглянул внутрь и стоял в таком положении пару минут. Томас уже было подумал, что что-то случилось.

– Что там, Виндсор? – крикнул он. – Что-то случилось? Он очнулся?

Наставник вынырнул из повозки и захлопнул дверцу.

– Нет, я просто поправлял одеяла. Поехали.

***

До берега доплыть удалось меньше, чем за час. Все это время они плыли молча, стараясь не думать об акулах и других морских хищниках, которые могли атаковать в любой момент. Земля впереди была пустынной, без единого деревца. И уже сейчас, когда солнце давно зашло, было понятно, что завтра их ожидает неимоверная жара.

Сайлент, абсолютно не привыкший к плаванью, уже еле перебирал руками, когда ноги, наконец, почувствовали твердую опору. Он вышел на берег и завалился на песок, переводя дыхание. Томас, к удивлению паладина, немного отставал.

Когда чернокнижник добрался до берега, он снял практически всю одежду, выкрутил, и с трудом натянул ее обратно.

– Угораздило же, – причитал он.

– Интересно, где сейчас Вилсон? – пробормотал Сайлент, не видя Томаса, но слыша его беспрерывную возню неподалеку.

– Это должно беспокоить нас меньше всего, – ответил чернокнижник. Другого ответа ожидать не следовало. – Нам нужно как можно скорее убраться с открытой местности. Если я все правильно понял, это земли Орды.

– Вилсон мой друг. И нравится тебе это или нет, я беспокоюсь за него.

– Твой друг рисковал твоей жизнью ради того, чтобы удовлетворить потребности своей тупой башки, – парировал Томас. – Он повел тебя на верную смерть, а заодно и меня, абсолютно не беспокоясь о нас.

– Да, повезло, что нас не убили, – Сайлент вспомнил странное происшествие на шахте.

– Это не везение, – сказал Томас минутой позже.

– А что же это?

– Я пока не знаю. Думаю, мы были им нужны.

– Нужны для чего? Глупости какие, – Сайлент поднялся и струсил с себя песок. Он последовал примеру чернокнижника и выкрутил одежду.

– Такие люди, как Эдвин ВанКлиф, не оставляют в живых тех, кто знает, как до них добраться. Тут что-то не так.

– И что же?

– Давай сначала доберемся домой, а потом все обсудим, ладно? – это был не вопрос, а раздраженный упрек. Томас поднял голову, уставившись на звездное небо. – Судя по всему, мы находимся в Большой степи. К северу должны быть Клэмдорпские топи, ээ, Асхара, Восточные равнины и Эльфийский лес. Если я правильно помню.

– И куда же нужно нам? – спросил Сайлент, надеясь, что чернокнижник знает ответ.

– Точно не на север, – ответил тот. – Если держаться берега и идти на юг, мы должны прийти в Симорион – город гоблинов. Оттуда ходят корабли.

– Разве в Симорионе нет Орды? – Сайлент попытался вспомнить что-нибудь из скучных рассказов Виндсора.

– Есть. Но если ты помнишь лекции, на территории Симориона нас никто не может тронуть. Гоблины поддерживают нейтралитет, к ним в города могут заходить существа любой расы и фракции.

– И насколько это правило действует?

– Заодно и узнаем, – правой рукой Томас указал в пустоту. – Пошли.

Сайлент молча послушался и пошел за чернокнижником, все еще обдумывая его последнюю фразу. В любом случае, кроме Симориона, который находился где-то на юге Большой степи, идти им больше было некуда. И паладин надеялся, что на их пути не будет ни одного поселения орков или троллей, которые любили бы наведываться на берег.

Половина дня далась обоим путникам достаточно легко. Было жарко, приблизительно как в Вестстепе, но все еще терпимо. Единственной проблемой было полное отсутствие пресной воды и еды. К счастью обоих, уже ближе к вечеру они набрели на небольшой лесок, росший вокруг нескольких пресных источников.

– Я думаю, здесь можно будет заночевать, – сказал Томас, умываясь ледяной водой. Вокруг источника были густые заросли кустарника, а рядом – небольшое, но глубокое, озерцо.

– Нужно что-то поесть, – заметил Сайлент, хотя напоминать о таком было необязательно. Они оба ужасно хотели есть, только об этом и думая последние два часа.

– Спасибо, что вспомнил, – ехидно прокомментировал Томас. – Еще нужно будет набрать во что-нибудь воды. Я не уверен, что в будущем нам будет так же везти с такими вот оазисами. Подумай, куда можно набрать воду, а я пройдусь, поищу, что бы такого поесть.

Сайлент кивнул, хотя и сомневался, что его догадливости хватит для того, чтобы из ничего сделать сосуд для воды. Повсюду были невысокие деревья и пышные кустарники, и ничего кроме этого.

К тому времени, как вернулся Томас, Сайлент успел искупаться, обойти все озеро и даже уснуть.

Ему снилось будто он спит, но ничего не может разобрать вокруг, кроме голосов, которые разговаривали не с ним, а друг с другом. Ему постоянно хотелось открыть глаза, но он не мог, чувствуя себя абсолютно бессильным перед какими-то странными обстоятельствами, не дающими проснуться.

– Как долго он был мертв? – послышался тихий ровный голос.

– Я думаю, минут десять, – это уже был Виндсор.

– Это много, – сказал голос.

– Нет никаких следов сознания, – продолжил Виндсор. – А Томас – тот, который его спас, – потерял память.

– Какого черта ты спишь? – теперь говорил Томас.

Сайленту потребовалось пару минут для того, чтобы на самом деле проснуться и осознать, что последняя реплика была уже не из сна, а из реальности, в которой недовольный, уставший и голодный Томас вернулся с парой подбитых птиц.

– Ты нашел, куда наливать воду? – спросил чернокнижник, пытаясь выдрать у птиц перья.

– Нет, здесь ничего такого нет.

– Тогда займись костром, я сам поищу.

Сайлент тщетно пытался добыть огонь из ничего, в то время, как его мысли были заняты недавним коротким сновидением. С чего бы это вдруг ему мог присниться такой сон? Ничего подобного с ним не происходило. Может быть, когда он был без сознания, перед тем, как очнуться по дороге в Марш, он мог все слышать, но не помнил этого? А теперь мутные и нечеткие воспоминания возвращались к нему во сне?

Эта теория была глупой. Такой же глупой, как и попытки развести костер с помощью сырых веток. Томас, который вернулся где-то через полчаса, справился с такой задачей за пару секунд, начертив руну и выбросив на ветки мощный поток магического огня. Костер был готов. А через какое-то время был готов и ужин. Пока что все складывалось неплохо, хотя Сайлент уже с ужасом думал о том, что завтра снова придется двинуться в путь.

– Как думаешь, он все еще жив? – спросил Сайлент, когда они уже потушили костер и легли спать.

– Не хочу даже думать обо всем этом, – пробурчал Томас. – Спи, иначе я тебя заколдую!

– Как, интересно? – рассмеялся Сайлент.

– Сомневаешься, что я могу? – вполне серьезно спросил Томас.

– Да. Ну, то есть, нет. Как ты вообще можешь так говорить о человеке, который потерял обоих родителей, который потерял все, чем жил столько лет? Неужели ты не понимаешь, что его желание убить ВанКлифа вполне оправдано и его нельзя винить в том, что он делает?

Томас прокашлялся. Его голос приобрел некоторую необычную эмоциональность.

– Ты считаешь, что его действия оправданы? Ты правда думаешь, что потеря родителей может оправдать чью-то безрассудность и глупое подчинение эмоциям? Пфф…

– То есть ты так не думаешь?

– Я потерял обоих родителей, когда мне было два года! Два, не пятнадцать! А потом я потерял приемных родителей, а потом еще одних! Их убили твари, происхождение которых я даже не знаю! Всю свою недолгую жизнь я потратил на то, чтобы хоть как-то очистить Сумеречный лес от того мрака, которым он заполнен. Но, похоже, источник этого всего никогда не иссякнет…

Сайлент не знал, что ответить. Такая речь его удивила и, одновременно, заставила почувствовать себя виноватым. Томас остался круглым сиротой в два года, Вилсон в пятнадцать, отца Дайлин убили… Его семья по-прежнему была в полном составе, он даже мог бы назвать себя вполне счастливым человеком, несмотря на все то, что с ним произошло. Тем более, у него еще и была любимая девушка, которая сейчас ждала его где-то за тысячи роудов отсюда. У него было все. И даже то, что он умер, никак не смогло на что-то повлиять. Хотя, паладину все еще казалось, что после его воскрешения что-то изменилось.

– Спасибо, что воскресил меня, – сказал он спустя несколько минут молчания.

– Ты уже говорил это.

– А теперь я говорю это тебе, когда ты снова такой, какой ты есть.

– В следующий раз не пытайся помочь кому-то ценой собственной жизни. Люди редко отвечают взаимностью на желание им помочь. И держись подальше от этого священника.

– Я даже не уверен в том, что он жив.

– Но если он жив, и вы еще встретитесь, поменьше его слушай. Сейчас у него в голове творится нечто такое, что может убить не только его самого, но и всех окружающих. Он болен местью. И ни к чему хорошему это пока еще не приводило.

– Завтра расскажешь мне о Сумеречном лесе.

– Делать мне больше нечего!

Вскоре Сайлент уже спал и видел тот же сон, который приобретал все больший смысл, но все равно казался абсолютно бессмысленным.

***

Где-то впереди виднелись серо-зеленые стены города Марш. Город был построен дворфами очень давно, сотни лет назад. Но приход людей на эти земли сделал его не только краше, но и безопаснее. Хотя, в конце концов, Марш так и остался городом дворфов.

Только из Марша были прямые водные пути в Ультим – единственное поселение эльфов на Клэмдорпе, уцелевшее после многочисленных нападений Орды. И именно поэтому, кроме дворфов, здесь еще частенько можно было встретить эльфов, прибывающих по регулярным маршрутам.

Город Марш практически со всех сторон был окружен непроходимыми болотами, над которыми обычно парил густой зеленоватый туман. Здесь было противно все – начиная с внешнего вида и заканчивая запахом. Кроме того, болота таили в себе, помимо трясины, неведомые опасности, которые могли поджидать незадачливых путников, хоть немного сошедших с дороги. Здесь не было ни патрулей, ни постов – никого, кто мог бы заняться очисткой окружающей территории. Да и сам Марш, несмотря на то, что носил гордое название «город», на самом деле был небольшим поселением, окруженным высокой дряхлой стеной.

Повозки ехали медленно, но на Болотах, по крайней мере, не было холода и сильной метели. Здесь, наоборот, было тихо, как будто вот-вот должно было что-то произойти. Однако, в окрестностях Марша редко происходило что-то из ряда вон. Орда, скорее всего, даже и не знала о его существовании. А бандам, подобным Дефиасам, тут просто нечего было делать.

– Почти приехали, – констатировал Виндсор, выглядывая в окошко.

– И когда отплывает наш корабль? – спросил Томас, лениво открывая глаза после недолгого сна.

– Понятия не имею, – Виндсор пожал плечами.

В Марше было тихо. То ли день здесь еще не начался, то ли тут всегда было так спокойно. Дворфы и люди, которые составляли большинство населения, медленно и безмолвно плыли по широким не мощеным улицам, как туман над болотами. Они ходили, в основном, по одному, странно кося взглядом в сторону проезжающих повозок.

Таверна оказалась чуть ли не самым хилым зданием города. Ее фундамент уже давно просел, и она больше напоминала большой и высокий сарай, нежели жилую постройку. Перекошенная вывеска «Гнылый чурбан» говорила сама за себя. Хотя, называйся таверна как-то по-другому, у гостей Марша все равно не было выбора. Кроме «чурбана», остановиться здесь было негде.

Виндсор переговорил с хмурым дворфом, заправляющим таверной, отсыпал ему монет и жестом показал Томасу следовать на второй этаж. Чернокнижник медленно поднялся по скрипящим деревянным ступенькам и попал в узкий коридор, усеянный невысокими деревянными дверьми. Одна из них должна была быть его, но пока он не знал, какая именно. В конце коридора было круглое, но чистое окно, из которого открывался вид на стену городской ратуши и скромный базарчик, расположившийся неподалеку. Людей и дворфов там, по-прежнему, было немного. А те которые были, как будто во сне, медленно шагали от одного прилавка к другому, не издавая при этом практически никаких звуков.

– Пятая комната! – крикнул сзади Виндсор.

Томас обернулся и увидел, что наставник кричал не ему, а двум дворфам, которые медленно поднимали по лестнице носилки с Сайлентом, который все еще был без сознания. Казалось, что если паладина уронят, он разобъется, как глиняная ваза. А потом долго придется собирать его осколки…

Чернокнижник подошел к Виндсору. Тот стоял молча, провожая обеспокоенным взглядом носилки. Томас обратил внимание на то, что наставник не очень хорошо к нему относился. Быть может, конечно, ему и показалось. Возможно, Виндсор всегда был таким и со всеми.

– Твоя шестая, – наставник повернулся и пальцем показал на соседнюю дверь. – Я буду в пятой.

– Вы узнали, когда отплывает наш корабль? – поинтересовался Томас.

– Завтра вечером, – ответил Виндсор.

– Ого!

– Нам еще повезло, – наставник посмотрел на Томаса. – Они отплывают раз в полмесяца. Могли бы еще дней десять здесь торчать.

– И что мне делать все это время? – спросил чернокнижник.

– Пойди, отдохни.

– Уже в повозке достаточно отдохнул, – Томас криво улыбнулся.

– Тогда делай, что хочешь, – отмахнулся наставник.

Дворфы вышли, получили по монете и быстрым шагом спустились по лестнице, о чем-то переговариваясь на своем смешном языке.

– Только к закату будь в Марше, иначе тебя не пустят в город, – добавил Виндсор, зашел и захлопнул дверь, оставив Томаса стоять посреди узкого коридора.

Возможно, это была не лучшая его идея, но вместо отдыха, Томас решил прогуляться по городу. Постояв какое-то время у входа в таверну, он посмотрел на пасмурное небо. Определить, где находилось солнце, сквозь такие тучи было невозможно. Поэтому, далеко уходить Томас не собирался. А когда он вернулся, то на первом этаже таверны за столом увидел Виндсора, который, задумавшись, ел подозрительную на вид рыбу.

– Ну как, я ничего не пропустил? – спросил чернокнижник.

– Думаю, нет.

– Он так и не очнулся?

Виндсор отрицательно покачал головой.

***

Спустя несколько дней Томас и Сайлент набрели на нечто больше, чем три дерева и пара кустов. Недалеко от побережья начинался лес, и они не знали, насколько большим он был.

– Черт, здесь не должно быть леса! – досадно воскликнул Томас. – Мы ведь не могли пройти Симорион?

– Я не знаю, но…

– Я не тебя спрашивал, – Томас махнул рукой. – Симорион находится на юге Большой степи, я точно помню. Но почему здесь лес?

– Может быть, за лесом продолжается степь. Будем обходить?

– Еще чего! Потеряем кучу времени и натолкнемся на ордынцев. Пойдем напрямик.

– А что если они живут в лесу? – Сайленту идея идти через лес не очень пришлась по душе.

– Орки не живут в лесах.

Аргумент был не слишком убедительным, но они все же зашли. Лес был темным и густым. Здесь было сыро и прохладно, несмотря на то, что где-то высоко светило солнце, лучи которого практически не проходили сквозь плотные заросли.

Через несколько часов в воздухе появился запах свежести, резкой свежести, будто воздух здесь был абсолютно чистым. Объяснение этому Сайлент не нашел. В отличие от чернокнижника, который сообразил сразу.

– Надвигается гроза, – сказал он, тоже учуяв необычный запах отсутствия запаха.

– Гроза? Настоящая гроза?

– Я не пойму, чему ты радуешься.

– Я никогда еще не видел настоящей грозы.

– Ничего хорошего нас не ждет.

Томас был прав. Уже скоро лес начал заливать сильный дождь, уменьшая и так мизерную видимость непроницаемой водной стеной. Идти стало тяжело – отовсюду доносились громкие раскаты грома, заставляющие дрожать весь лес. Из-за шума стихии, они даже не могли слышать друг друга. По крайней мере, по такой погоде они вряд ли встретят прогуливающегося по лесу орка.

Дождь не прекращался и не ослабевал. Сайлент был не просто мокрым, а еще и побитым тяжелыми крупными водяными каплями. Земля под ногами превратилась в вязкую грязь, тут и там падали ветки, но гроза не уходила, навязчиво нависнув над этим лесом, как будто он был проклятым.

Спасение пришло внезапно. По крайней мере то, что они увидели, издалека было похоже на спасение. Паладин и чернокнижник вышли на небольшую поляну. Здесь дождь был еще сильнее, и можно было даже видеть черное от туч небо, а также отражающийся от него блеск молний. Посреди поляны стоял дом. Обычный деревянный дом, выглядевший заброшенным, который в такую грозу казался настоящим спасением. Однако, не стоило из-за грозы сломя голову бежать туда, где их могли ждать неприятели.

Томас что-то крикнул, но Сайлент только пожал плечами, не расслышав ни слова. Очередной раскат грома страшной вибрацией пронесся по земле, чуть не сбивая с ног и так выбившихся из сил путников. Чернокнижник жестами показал Сайленту следовать за ним, и тот кивнул.

Они подошли к дому и заглянули во все три окна. Там было темно, что указывало на то, что, скорее всего, в доме никто не жил.

– Я зайду первым! – крикнул Томас, и на этот раз Сайлент услышал. Паладин снова кивнул.

Дверь была не заперта. Они зашли, и Томас сразу же осветил одну-единственную комнату ярким белым светом. Старая наполовину гнилая мебель, разбросанные вещи, стол, на котором лежала пара книг. Здесь не было ни души. Ни орчьей, ни чьей-либо другой. Когда Сайлент закрыл за собой дверь, весь устрашающий шум грозы остался за ней, напоминая о себе громким звоном в ушах.

– Крыша целая, уже хорошо, – заметил Сайлент, пытаясь выкрутить волосы дрожащими от холода руками.

– Что это за место? – Томас озадаченно расхаживал по комнате, осматривая каждую находящуюся здесь вещь.

– Да какая разница? Здесь сухо, а по такой грозе вряд ли кто-нибудь сюда заявится.

Томас ничего не сказал, лишь слегка покачав головой. На высоком столе его магический свет наткнулся на часть какой-то книги, вокруг которой и на полу были разбросаны вырванные страницы.

– Тот, кто здесь был, уходил в спешке. Как будто за ним гнались, – Томас взял книгу и смотрел на нее так, будто на старой обложке были выложены все данные о тех, кто тут жил. – Посмотри-ка сюда. Ты знаешь этот язык?

Сайлент подошел и мокрыми руками взял книгу.

– Я, знаешь, не очень-то в языках разбираюсь.

– Такое я вижу впервые. Даже есть какая-то схожесть с человеческим, – Томас перелистал несколько страниц книги, которую Сайлента все еще держал в руках.

– Может быть, дворфийский? – предположил паладин.

– Нет, не дворфийский. И не гномий. И уж тем более не эльфийский.

– Может быть какой-нибудь ордынской расы?

– Их язык не может быть похожим на человеческий.  Чушь какая-то!

Гроза по-прежнему продолжала заливать неизвестный лес, периодически встряхивая его новыми раскатами грома. Томас с Сайлентом, не найдя в доме ничего съестного, решили отдохнуть. Вернее, отдохнуть решил Сайлент. Чернокнижник выглядел каким-то обеспокоенным. Книга не давала ему покоя.

– Просто немного поспи, – посоветовал ему Сайлент.

– Да, может ты и прав, – согласился Томас.

Ложиться пришлось прямо на полу. Несмотря на весь балаган, творящийся снаружи, и периодически вибрирующий пол, вскоре Сайлент уже спал, смотря продолжение сна, мучающего его с тех пор, как он приплыл к берегу этой земли.

На этот раз речь шла о том, что его срочно нужно было будить, иначе он рисковал больше никогда не проснуться. К голосам Томаса, Виндсора и какого-то алхимика, теперь присоединился Вилсон.

– Теперь только ты можешь ему помочь, – сказал Виндсор.

– Что нужно делать? – спросил Вилсон, находясь совсем рядом с Сайлентом, глаза которого все еще были закрыты.

– Поговори с ним.

Сайлент попытался произнести хоть слово, сказать, что с ним все было в порядке, но не смог пошевелить ни одной мышцей. Его губы были будто склеены, а веки настолько тяжелыми, что открыть глаза было невозможно.

– Сайлент, просыпайся! – кто-то толкнул его в плечо. – Просыпайся скорее! Вставай же!

За одно мгновение ощущения тяжести и бессилия сменились на чувство холода и сырости. Веки снова стали легкими. Когда Сайлент открыл глаза, он вспомнил, что происходило на самом деле. Над ним нависал Томас.

– Быстрее уходим отсюда! – скомандовал чернокнижник.

– Что… Что случилось?

– Поднимайся!

Сайлент вскочил на ноги. Томас выглядел обеспокоенным, паладин еще никогда его таким не видел.

– Нужно валить из этого дома сию же секунду!

– Там все еще дождь, – Сайлент кивнул в сторону окна, которое обволакивал сплошной поток воды.

– Эта книга, вырванные страницы, странный язык… – Томас взял старый пергамент и завернул его в какую-то тряпку. – Как я сразу об этом не подумал? Ты поднялся? Пошли.

Не дожидаясь ответа, чернокнижник открыл дверь и выскочил на улицу, будто за ним кто-то гнался. Сайлент поспешил нагнать его, все еще не понимая, что произошло.

– Я знаю, кто здесь живет, – не сбавляя ходу, громко сказал Томас. – И если он засечет нас тут…

– О ком ты говоришь? – взволнованно спросил Сайлент.

– Я говорю о… – Чернокнижник осекся. Он остановился как вкопанный, его взгляд был устремлен куда-то вдаль, где за стеной дождя показался высокий, движущийся силуэт.

– Давай за это дерево! – приказал Томас. Сайлент послушался.

Они сидели за деревом, не двигаясь и не разговаривая. Сайленту безумно хотелось знать, о ком говорил Томас. Но он не смел ничего спрашивать. Кто бы там ни был, судя по реакции чернокнижника, это был кто-то действительно опасный.

– Что бы он ни говорил тебе, не слушай, – как можно тише сказал Томас. – И не пытайся противостоять. Просто беги.

Существо, от которого они прятались, нашло их без труда. Томас схватил Сайлента за шею и оттолкнул от дерева, когда к ним уже приближалась ядовито-зеленая сфера. Паладин упал на землю, ударившись рукой о какой-то камень. Он поднялся. Неподалеку стояло нечто, похожее на человека. Но это был не человек. Высокий, больше двух метров ростом, с прочной зеленоватой кожей, облаченный в длинный темный плащ с нашитыми золотыми узорами. На нем был капюшон, из-под которого прямо на Сайлента смотрели два светящихся зеленых глаза. Паладин не знал, кто это был. Томас знал. Перед ними стоял некромант.

Следующие сферы были нацелены на Томаса, который как мячик отскакивал от них, прыгая и кувыркаясь. Сайлент неподвижно за всем этим наблюдал, не в силах пошевелится из-за сковавшего его страха. Чернокнижник подскочил к нему неожиданно, схватил за руку, и хотел было куда-то потащить. Но очередная атака некроманта заставила его снова отпрыгнуть.

Сайлент поднялся и побежал за Томасом. Несколько раз чернокнижник попытался воспользоваться своей магией, которая отскакивала от некроманта и летела обратно к нему, параллельно с непрекращающимся шквалом зеленых сфер.

Они побежали вдвоем, и, казалось, уже скрылись из виду неподвижного врага. Однако, тот ждал их уже за следующим деревом. Машинально Сайлент использовал магию щита, которая вовремя поглотила очередную летящую в Томаса сферу. Сам он по-прежнему оставался хоть под какой-то, но защитой. Физической, но не ментальной.

Чужие мысли, приказы, ворвались к нему, миновав все магические преграды. Сайлент почувствовал мгновенную слабость, помутнение рассудка, и чуть было не потерял сознание. Но уже через пару секунд он встал, твердо держась на ногах, и в его голове теперь была только одна мысль: он должен был убить Томаса.

Сайлент окинул взглядом окружающие его деревья, и за одним из них увидел прячущегося Томаса. Тот махал руками, пытаясь дать паладину какой-то знак. Но это только его выдавало.

Паладин направился к Томасу ровными шагами, не опасаясь больше некроманта. Теперь ничего не волновало его, кроме главной цели. Чернокнижник должен был умереть.

Первые атаки Сайлента достигли цели беспрепятственно. Томас не ожидал такого поворота событий, а если и ожидал, то не был к нему готов. Последующие желтые сферы уже не достигали Томаса, распыляясь в разные стороны, будто попадали в сильный порыв ветра.

– Что ты делаешь? – крикнул Томас.

Чернокнижник побежал что есть духу, периодически оглядываясь и уклоняясь от летящей на него магии. Сайлент бежал за ним, а где-то неподалеку за всем следил некромант, периодически выпускающий зеленые сферы, совсем не волнуясь о магической энергии.

Томас резко остановился и направил на Сайлента магию, которая быстро настигла бегущего за ним паладина и повалила на землю. Сайлент был скован невидимыми цепями и еще какое-то время не мог пошевелиться.

Тем временем, Томас побежал дальше, надеясь найти такое место, где некромант не мог бы сразу его обнаружить. Впереди показались густые заросли невысокого кустарника, которые были идеальным местом для того, чтобы затеряться.

Он сидел, тяжело дыша, мокрый от дождя и от пота. Его силы почти иссякли, но Томас все еще был полон магической энергии, которую специально припас для финального поединка. Чернокнижник знал, что некромант не отступит.

Зеленая сфера пролетела над кустами. Томас вынырнул, и ему понадобилось несколько секунд, чтобы уловить зеленый блеск в глазах в паре десятков метров от него. Он выскочил из укрытия и помчался прямо к некроманту, уклоняясь от многочисленных атак. Из его рук вырвалась черная сфера, но она попала во встречную зеленую. Сильная вибрация эхом прокатилась по лесу, как будто это был очередной раскат грома. Томас остановился и пригнулся, избегая разлетевшихся во все стороны искр. Затем он снова воспользовался черной магией, и еще раз, с каждым разом подходя все ближе к противнику. Тот все еще неподвижно стоял, устремив пронизывающий холодный взгляд на Томаса.

Чернокнижник запустил в некроманта большой огненный шар. Конечно, огонь никак не мог ему навредить, но он должен был на какое-то время отвлечь опытного мага и прервать бесконечные магически атаки. Так и произошло. Томас снова вычертил руну черной магии. Сфера подлетела практически впритык к некроманту, так и не коснувшись его. Ловким движением длинных рук, тот направил ее в сторону, и она врезалась в дерево, которое было срублено одним махом и начало стремительно падать.

Томас чувствовал, что долго не протянет. Нескольких рун черной магии было достаточно для того, чтобы вырубить его. Интересно, сколько нужно было для того, чтобы вырубить некроманта?

Чернокнижник быстро сориентировался и побежал в сторону дома, который недавно в спешке покинул. Где-то неподалеку должен был лежать пока еще скованный магией обезумевший Сайлент, которого безжалостно поливал проливной дождь. Впереди показалось дряхлое деревянное здание – самое подходящее место, для того, чтобы устроить западню.

Томас влетел в дверь, которая через пару мгновений слетела с петель, сбитая очередной атакой следующего позади некроманта. Чернокнижник подождал некоторое время, потом выбил окно. Некромант появился в дверном проеме, его глаза светились в темноте, а руки уже готовы были к новой магии. Зеленая сфера, нацеленная в голову, пролетела в окно, а за ней прыгнул и Томас, снова очутившись под ливнем. Следующий раскат грома слился с шипящим звуком летящих огненных шаров, которые Томас запускал в дом. Дерево, несмотря на дождь, моментально загорелось – огонь охватил почти все здание. Зеленые глаза блеснули в темноте помещения. Огонь не мог сильно навредить некроманту, но он подарил Томасу то самое ценное время, когда его противник выбивал стену, пытаясь к нему приблизиться. Когда стена повалилась, чернокнижник, не дожидаясь, пока осядет пыль, запустил черную сферу туда, где должен был появиться некромант. И на этот раз черная магия достигла своей цели. Угодив в область живота, она причиняла существу ужасную боль, но некромант все еще стоял на ногах, уже колдуя новую зеленую сферу. Томас, чувствуя легкое головокружение, максимально напрягся и снова принялся чертить сложную руну. Некромант попытался отбиться, но не усел – боль замедлила его, и он не смог вовремя отразить летящий в него черный шар. С треском, магия Томаса снова пронзила некроманта. Зеленые глаза потускнели, но маг все еще держался на ногах, хоть теперь уже не производя никаких действий. Что касается чернокнижника, держаться на ногах он уже не мог. Поэтому последняя черная сфера была запущена им сидя. Некромант, наконец, упал лицом в грязь и больше не двигался. Томас, еще минуту ошарашено простояв на коленях, тоже повалился на землю.

В голове Сайлента стало ясно ровно в тот момент, когда оковывающая его магия исчезла. Он поднялся, как ни в чем не бывало, и какое-то время бродил по лесу, то и дело натыкаясь на следы смертельной битвы. Паладин не мог понять, что именно произошло, но сначала он все-таки решил найти Томаса. На этот раз не для того, чтобы убить.

Вскоре Сайлент нашел разрушенный и обгоревший дом. В паре десятков метров позади него он увидел лежащего некроманта, а еще дальше – Томаса. Тот оказался живым, и даже практически невредимым.

– Томас, как ты? – Сайлент перевернул чернокнижника на спину.

Глаза Томаса были еле раскрыты. Он попытался что-то сказать, но не смог. И лишь только с пятой попытки, чернокнижник смог выговорить что-то членораздельное.

– Не… не… некромант. Он хотел… Они хотели… Его послали…

– Кто послал? Куда послал? – Сайлент не сразу понял, о чем шла речь.

– Его послали… послали… убить меня, – Томас прикрыл глаза. – Мне просто… нужно немного… отдохнуть, – он отключился, оставив Сайлента наедине с собственными мыслями. Дождь закончился, на Большую степь надвигалась ночь.

***

Вокруг Ультима беспорядочно бегали черные тени. Городок казался призрачным, каким он, собственно и был. Его тусклые огни можно было увидеть только уже на причале, который уходил довольно далеко в море.

За все те дни, пока корабль плыл из Марша, не произошло ничего такого, что Томас бы впоследствии вспомнил. Пока что он даже не помнил, кто он такой, что уж говорить о скучном бескрайнем синем море. Виндсор был как обычно неразговорчив, лишь периодически заводя малозначительные беседы, которые никогда и никому не были интересны. Сайлент так и не пришел в себя, что было ни плохо ни хорошо. Паладин находился в стабильном глубоком сне, из которого мог уже никогда не выйти. Единственной надеждой был эльф, живущий на Борнео. Именно туда они и направлялись.

Путь по причалу на берег занял добрых минут десять. Видимо, море здесь было слишком мелким для того, чтобы корабли подплывали ближе. Или когда-то их здесь было настолько много, что именно причал такой длины мог вмещать их все.

Воздух здесь, на крайнем северо-востоке Клэмдорпа, был прохладным и влажным. Высоко над головой светила яркая луна, накладывая на рябь воды неуклюжую лунную дорожку. Было темно, но тем не менее, заметно, что все было укрыто неярким темно-фиолетовым свечением. Может быть, таким образом просто отражался свет луны. А может быть, природа светилась тут сама, без внешних источников света. Человеку находиться в этой местности было как минимум неприятно и непривычно. Однако, Томасу эта синева казалась знакомой, хотя он почему-то был уверен, что здесь никогда не бывал.

Здания эльфов были несимметричными, немного перекошенными, но все равно прекрасными. Все до единого были возведены из дерева. Дома были невысокими с треугольной остроконечной крышей, которая порой сама была выше, чем остальная часть постройки. Окна и двери были круглыми или овальными, напоминая те, которые Томас видел у гномов. Несмотря на эту схожесть, они все-таки отличались высотой, которая превосходила высоту в Гномерфорте раза в три. Эльфы были высокими существами, и им нужны были высокие дверные проемы.

Среднестатистический эльф достигал роста высокого человека. Обычно эти существа были на голову выше людей. Их спина всегда была ровной, голова немного приподнята вверх, походка плавная и ровная. Сколько эльфов Томас повидал, пока они дошли до нужного им здания, все они были разными. В первую очередь в глаза бросался обычно темноватый цвет кожи – от темно-зеленого до темно-фиолетового, маскирующего существ под окружающий мир. Кроме кожи, различался еще и цвет волос, который мог иметь практически все зеленые, синие и фиолетовые оттенки. Прически эльфов были самыми разнообразными, и оставалось только догадываться, сколько времени каждый из них тратил по утрам, чтобы привести себя в порядок.

Кроме всего прочего, Томас обратил внимание и на одежду неведомых ему существ. Люди с их однотипными рубахами, робами и простыми незамысловатыми штанами не шли ни в какое сравнение с теми нарядами, которые были на эльфах. Женщины носили абсолютно уникальные платья, каждое из которых выглядело шедевром и всегда шло той девушке, на которой было надето. На мужчинах были рубашки, кофты и свитера, которые придавали стилю каждого из них некоторые особенности, которые никогда нельзя было встретить в Турмоиле. Каждый эльф был личностью с большой буквы. Ну или так просто казалось «деревенщине», прибывшей из королевства.

Томас, как бы чуждо не было ему подобное чувство, влюбился в эльфов с первого взгляда. В этом месте, несмотря на его странный внешний вид, царила какая-то неведомая ему магия, которая просто не могла не очаровывать.

Существа, которые у людей звались эльфами, сами себя гордо называли ночными эльфами. И именно поэтому разгар их жизни приходился на полночь. Вот почему в это время на улицах было так много эльфов, которые медленно, но гордо, шагали тут и там, куда бы Томас ни посмотрел. Идущих людей и двух дворфов с носилками позади, казалось, никто не замечал. Или на них просто не хотели обращать внимания, не считая такую процессию чужеземцев чем-то важным, интересным или особенным. Может быть, просто привыкли.

– Скоро отплывает наш корабль, – сообщил Виндсор, не сбавляя шагу.

– Тогда почему мы сошли с пристани? – удивился Томас, оглянувшись назад и увидев еще нескольких эльфов, возникших позади просто из ниоткуда.

– Нужно зайти в лавку алхимика, кое-что купить, – ответил наставник. – Подождете меня здесь, я быстро.

Томас кивнул. Виндсор ускорил шаг и вскоре скрылся за кривым углом одного из домов.

Остров Борнео, судя по всему, находился не так далеко от Клэмдорпа, как думал Томас. Никто, кроме эльфов, не мог его найти, хотя казалось, что остров был так близко. Корабль преодолел беспокойное море за несколько часов. Волны были высокими, а сильный ветер задувал потоки воды на борт корабля. Путники, которые в основном были эльфами, промокли до нитки. Но никого, кроме Томаса и Виндсора, это, похоже, не беспокоило. Когда корабль причалил, на лицах эльфов можно было увидеть их обычное отсутствующее выражение лица. Будто, находясь в одном месте, они могли одновременно находиться и в другом.

Как только остров эльфов показался на горизонте, дождливая и ветреная погода моментально сменилась штилем. Температура воздуха здесь была выше, да и в общем климат был комфортнее, чем на большой земле. Солнце только показывалось из-за горизонта, освещая красивый Борнео желто-фиолетовыми лучами. Хоть и изменения в погоде были к лучшему, Томаса по-прежнему жутко раздражал этот фиолетовый свет, который становился все ярче.

Борнео был довольно высоко над уровнем моря. Для того, чтобы попасть в прибрежный городок с причала, нужно было подняться по лестнице с более чем тысячей ступенек. Томас шагал довольно бодро, а вот Виндсору, с учетом его возраста, этот путь дался не так легко. Позади неторопливо несли носилки с Сайлентом двое дворфов, которым преодолевать высокие ступеньки было тяжелее всего.

Когда они преодолели все ступеньки, для чернокнижника все стало еще хуже. Фиолетовый оттенок здесь имело практически все – от домов и до травы, которая вместо привычного зеленого цвета была ярко-фиолетовой. Казалось, что если наступить на какое-нибудь растение, оно тут же трансформируется и быстро задушит незадачливого путника, который имел неосторожность его побеспокоить. Томас старался не обращать на все это внимания, сосредоточившись на эльфах, которые хоть как-то радовали глаз.

В лесу Борнео было тихо и спокойно. Эльфов здесь, на окраине острова, было меньше, чем в Ультиме. Но они передвигались все так же грациозно, никуда не спеша, будто просто прогуливались. В целом, Борнео был загадкой, разгадать которую вряд ли кому-то когда-нибудь удастся. Томас не хотел даже пытаться понять причины всего того, что здесь происходило.

Надежды попасть в столицу не оправдались. Выяснилось, что Анри Фор жил где-то посреди леса в небольшой деревушке. Это было вполне логично – алхимики должны быть ближе к природе. Хотя, природа тут была повсюду.

Виндсор, хорошо передохнув после изнуряющих ступенек, чувствуя приближение конечного пункта, стал более веселым и даже более разговорчивым. Наверное, вспомнил, что несмотря ни на что, он все еще был учителем. Наставник рассказывал Томасу об эльфах, всякий раз понижая голос, когда элегантные существа проходили мимо. Они шли по лесной тропинке. И судя по ее ширине, эльфы обычно ходили пешком.

Никто, даже сами эльфы, не знал, когда и как эта раса появилась на Террестриале. Принято считать их первой разумной расой на планете. Особенностью этих существ было не только прирожденное владение магией, для использования которой не требовалось никаких рун. Они были ловкими и быстрыми и жили, в среднем, в два раза дольше, чем люди. Дома эльфы возводили на деревьях, считая, что именно они давали им магическую силу.

Виндсор немного рассказал о столице, городе Тимбере. Только для того, чтобы понять всю его красоту, описания было мало. Томас и сам бы рад был на него посмотреть и надеялся, что ему еще выпадет такая возможность. Город, как и Турмоил (которого чернокнижник тоже не помнил) был разделен на несколько районов. Главным зданием считался Ля Мэзон Мажик, в котором и заседало все правление ночных эльфов. Их лидерами во все времена всегда были женщины, которые управляли островом единолично, имея лишь несколько мужчин-советников. Принцесса была главным лицом эльфов, которое все были готовы защищать даже ценой своей жизни. Она была смыслом их существования, ради нее они были готовы воевать и убивать. В обществе изящных существ правило само изящество, у эльфов издавна царил матриархат. И они никогда не были против.

Дом Анри Фора стоял прямо посреди леса, не очень далеко от основной дороги. К счастью гостей, Анри жил не на дереве, а на земле. Его деревянный домик был практически незаметен, сливаясь с общим фиолетовым пейзажем. И лишь только белая деревянная дверь выделялась на общем фоне, как чернильная клякса на чистом пергаменте.

Эльф был больше чем на голову выше Томаса. Его кожа была светло-зеленой, волосы длинными, до плеч, и завязанными в аккуратную косичку. Выражение лица эльфа, когда он открыл дверь, было умиротворенным и абсолютно спокойным, будто люди, дворфы и носилки приходили к нему каждый день по расписанию.

– Алан Виндсор, – эльф немного склонил голову. Виндсор по привычке протянул руку. Анри лишь взглянул на нее и отошел, позволяя гостям войти.

– Ты ждал меня? – спросил наставник, закрывая дверь за дворфами, несшими носилки.

– Вести быстро разносятся по миру, – тихо сказал эльф. – Такой случай в моей практике встречается впервые.

Томас молча стоял, не отходя от двери, слушая их беседу и наблюдая за плавными движениями эльфа, которые просто не могли не завораживать.

– Как долго он был мертв? – спросил Фор, осматривая Сайлента.

– Я думаю, минут десять, – ответил Виндсор, практически не задумываясь. Он ожидал такого вопроса.

– Это много, – констатировал Анри. – Его состояние не изменялось?

– Нет, никаких следов сознания, – Виндсор опечаленно покачал головой. – А Томас, – наставник указал на стоящего у двери чернокнижника, – тот, который его спас, потерял память.

– Насколько? – Фор посмотрел на Томаса, будучи уверен, что такой вопрос был понятен.

– Насколько что? – спросил чернокнижник.

– Есть хоть какие-нибудь воспоминания? – спокойно переспросил Анри. Его голос был тихим и ровным. Создавалось впечатление, что эльф долго тренировался, прежде чем добиться такого эффекта. Говори человек с такой громкостью, никто бы не разобрал его слов. Здесь же все был четко и разборчиво.

Томас задумался. Некоторые образы являлись к нему во сне. Но он не был уверен, воспоминания ли это или просто сны.

– Во снах я кое-что вижу. Но порой они противоречат сами себе. Разные события, разные люди, разные места. Не понятно, что произошло со мной на самом деле, а что – просто плод моего воображения, – задумчиво ответил он.

– Тебе следует отличать иллюзии от реальных воспоминаний, – эльф подошел ближе к Томасу. Сейчас он говорил только с ним. – Иногда слишком сложно понять, что случилось на самом деле, а что мы сами себе придумали, – он сделал многозначительную паузу. – Чаще всего во всем можно разобраться логически. Когда между образами существует прямая связь, они, скорее всего, не являются иллюзиями. Ты понимаешь меня?

– Абсолютно, – ничуть не солгал Томас.

– Когда сны противоречат сами себе, противоречат реальности, начинаешь задумываться, что же произошло на самом деле, что же есть реальность, – это Анри Фор сказал не Томасу, а, скорее, потолку. – Иллюзии обычно более размыты и непонятны. Со временем ты во всем разберешься.

– Вы сможете помочь ему? – Томас посмотрел на Сайлента.

– Сомневаюсь. У него настолько глубокий сон, что нам вряд ли удастся вернуть его обратно.

– Ты серьезно, Анри? – вмешался Виндсор. – Этого парня вырвали из лап смерти, он проделал такой длинный путь, а ты говоришь, что его нельзя спасти? Да брось. Я уверен, есть способ разбудить его. Ты же эльф! Ваша магия способна на все!

– Наша магия не способна воскрешать, – заметил Анри.

– В этом нет необходимости, – Виндсор нервно хохотнул. – Его уже воскресили. Теперь нужно просто его разбудить.

– Возможно, есть один способ, – задумчиво сказал эльф. – Для этого чернокнижник должен вспомнить, что именно он сделал, чтобы воскресить паладина.

– Но как? – Томас развел руками, чувствуя собственное бессилие.

– Для начала разберись в том, что происходит на самом деле, а что – нет. Покончи с иллюзиями. Быть может, наш разговор – всего лишь одна из них?

Томас растерянно посмотрел на Виндсора…

Глава 15 - Жертва

Эдвин ВанКлиф сидел в кресле, в полной темноте, размышляя обо всем, что в последнее время происходило. Ему хотелось спать, но после того, что он недавно нашел, ВанКлифу было не до сна. Ведь он искал нечто подобное долгие годы.

Он думал о том, почему все произошло так, как произошло. Почему он вообще допустил такую ситуацию? За ним охотилось все королевство, он давно это знал. Но когда чтобы убить его, на шахту явились трое молодых парней, он окончательно понял всю безвыходность своего положения. Он был врагом номер один, злым гением, который, по мнению всех людей, убил сотни человек. Эдвин был тем, на кого сваливали все проблемы, происходящие в королевстве и все действия, которые совершала его незаконная гильдия.

Конечно, он сам был во всем виноват. Он был виноват, что допустил все это, идя на поводу манипуляций и жажды заработать много золота. Но, тем не менее, он не был убийцей. Что бы там ни говорили, ему было уже сорок три года, и за все это время он не убил ни одного человека. Ни одного. Так почему же все считали его убийцей?

ВанКлиф знал ответ на этот вопрос. Вот только ответа было слишком мало для того, чтобы выбраться из всей той грязи, в которой он увяз по самые уши. Нужно было как-то действовать. Вся курьезность его положения была в том, что он так хотел получить свободу, что навсегда стал главным злодеем этой земли и многих земель вокруг. Он сбежал из «Воинов Света», прожил два года в горах, надеясь, наконец, понять, что ему было нужно. Он дал клятву, что никогда не убьет человека, и всю жизнь держался ее, считая, что она дает ему свободу. Тем не менее, все пошло не так. Когда? Тогда, когда он и его друг Джон решили основать гильдию под названием «Дефиасы».

С тех пор, как был разрушен Санривер, каждый день Эдвин мечтал выбраться из шахты и просто погулять, не опасаясь того, что его будут подстерегать на каждом углу. Он хотел бросить эту жизнь и уехать, уплыть, улететь куда-нибудь далеко-далеко, где его никто бы не знал, и он мог бы делать то, что хотел. К сожалению, такого места не существовало. Эдвина ВанКлифа знали все. И отнюдь не за его хорошие поступки. Теперь, чтобы избавиться от дурной славы, просто смены имени было мало. Нужно было измениться полностью, изменить внешность так, чтобы даже люди из Дефиасов его не узнали. Вот только как можно было добиться такого? Ни одна доступная ему руна не позволяла стать другим человеком. Он обыскал все, что только мог, прочел все возможные книги, но так и не нашел того, что могло помочь ему решить все проблемы. Не находил до сегодняшнего дня.

Старая карта, которая попала к нему в руки совершенно случайно, была потерта, а обозначения на ней были на общем языке. Эдвин сразу понял, что на ней изображен клочок Сумеречного леса. Какой именно – еще предстояло выяснить. С обратной стороны речь шла о древнем артефакте, сила которого позволяла менять внешность, причем на долгое время. Единственное, что требовалось для проведения ритуала – большое количество энергии, которое можно было получить лишь в месте природного сосредоточения магической энергии. Эдвин знал только «Шамп Мажик» – поляну посередине острова Борнео, вход на которую был разрешен исключительно эльфам. Однако, множество легенд и сказаний подтверждали, что на Террестриале существуют еще два подобных места. Одно из них, как считалось, находится именно в Сумеречном лесу. Только существованием мощного магического источника можно было объяснить населенность Леса большим количеством духов и их приспешников. Ни один человек, ищущий Поляну Духов, пока еще не добился успеха. Многие из путешественников так и не вернулись.

Могло ли быть так, что артефакт находился именно на Поляне Духов, а карта как раз указывала ее месторасположение? Вполне возможно. В любом случае, эта карта была пока единственным шансом изменить свою жизнь. И Эдвин не мог его упустить.

Он вышел из домика и окинул взглядом пещеру, один вид которой вызывал рвотный рефлекс. Подземный образ жизни сделал его слабым и болезненным, ВанКлиф уже был не тем паладином, что раньше.

Эдвин прошел несколько зданий и за несколько минут добрался до самого большого склада. В нем хранилось оружие, доспехи, и все, что могло понадобиться ему в походе. Он снял со стены факел, отворил тяжелую дверь и вошел.

Глаза начинали слезиться от пыли, когда он шел по заваленным коридорам склада. Здесь было так много всякого хлама, что найти что-то конкретное было очень тяжело. ВанКлиф порылся в валяющихся на полу и покрытых толстым слоем пыли мечах, не найдя среди них ничего подходящего. Лишь только спустя какое-то время его поиски увенчались успехом – десять одинаковых митрилловых мечей  он положил на проходе, решив захватить их на обратном пути. После этого Эдвин выбрал лучшую одежду, подходящую для лесного похода и пошел туда, где должно было быть все для алхимии.

Склад Дефиасов был, скорее всего, самым богатым складом зелий и их ингредиентов в королевстве. ВанКлиф очень любил все связанное с алхимией и никогда не жалел золота на покупку очередного неведомого зелья или редкого компонента. Зелья восстановления жизненной энергии, магической; зелья, позволяющие видеть в темноте; настойки, которые обостряли чувства и, наоборот, притупляли их; отравы и лекарства, а также парализующие – все это было здесь в изобилии. Нужно было лишь протянуть руки и взять колбы.

ВанКлиф ограничился своим стандартным набором, рассчитывая, что никого серьезнее очередного духа он не встретит. Сложив все это в мешочек, он направился к выходу, чуть было не забыв прихватить часть мечей. Когда, наконец, все было вынесено, Эдвин некоторое время стоял, думая, ничего ли он не забыл. А потом он запер склад и пошел к Джону.

Действия некогда лучшего друга и напарника, его манеры ведения дел и манеры разговора, его замашки и абсолютная бессердечность – все это раздражало Эдвина. Порой он даже чувствовал сильное желание избавиться от Конкора. Но, к сожалению, убить его ВанКлиф не мог. Ни физически, ни морально. Оставалось надеяться, что этот поход круто переменит его жизнь. Что бы Джон дальше ни делал, Эдвин будет ни при чем, он исчезнет, растворится, и никто никогда его больше не увидит.

Глава гильдии чувствовал себя обведенным вокруг пальца. Ведь на самом деле, он уже давно не был главой Дефиасов, оставаясь лишь лицом, на которое можно было свалить все действия гильдии, при этом оставаясь в тени. Джон пользовался своим положением сполна. По приказу этого человека были убиты сотни людей. Но практически никто даже не знал о его существовании. А те, кто знали, даже не догадывались о реальном положении вещей.

Эдвин вспомнил Торна Снейкса. Торн узнал, что происходило на самом деле, и вышел из гильдии, рискуя при этом лишиться жизни. Тогда Джон не тронул его. Потом, через какое-то время Снейкс узнал еще кое-что. Вот только поделиться новой информацией так и не успел. Его убили, потому что он знал что-то, что было дороже его жизни.

Все те люди, которые были дороги Эдвину, либо бросили его, либо погибли. В его окружении не осталось никого, кому он мог бы на самом деле доверять. Ни одного существа, с которым можно было откровенно поговорить. Джон редко слушал Эдвина. А если даже и слушал, то все равно делал по-своему. ВанКлиф даже удивился, когда «напарник» прислушался к его просьбе и не казнил пробравшихся на шахту парней, ограничившись отправкой их на корабли. На что, интересно, они рассчитывали? Об их приходе было известно еще до того, как они переступили порог старого сарая на поверхности. Потеряв ключ, Винкер Штайнер поставил на уши всю гильдию, и вычислить чужих оказалось не так уж и сложно.

Эдвин отворил дверь, вошел и осмотрел гостиную Джона. Здесь было приятно и уютно. Джон любил порядок, и в гильдии, и у себя дома.

– Джон? – крикнул Эдвин. – Ты здесь?

Ответа не последовало. Однако, через пару минут дверь в спальню открылась, и в дверном проеме показалась голова Конкора.

– Ты что-то хотел, Дэвид? – спросил он. Джон выглядел так, будто пробежал пару роудов без передышки.

– Да, я… – ВанКлиф запнулся, услышав чей-то голос. – У тебя там что, девица какая-то?

– Говори быстрей, – Джон улыбнулся.

– Я собрался в поход, – заявил Эдвин, слегка прищурившись.

– В поход? – удивился Конкор. – Ты так давно не выходил на поверхность. Ты уверен? Это что-то важное? Может, пошлем людей и все?

– Хочу проветриться, – ответил ВанКлиф на все три вопроса.

– Ну тогда валяй.

– Мне нужно человек десять охраны.

– Да пожалуйста.

– И еще оружие с доспехами, – добавил Эдвин.

– Ты знаешь, где их взять, – улыбка Джона стала еще шире.

– Я не знаю, когда вернусь, так что…

– Я ведь тебе не нянька, Дэвид. Ты можешь делать все, что захочешь, лишь бы это не угрожало общему делу.

Здесь Эдвин хотел было поспорить по поводу общего дела, которое уже давно стало не общим, а делом одного Джона. Экономический талант ВанКлифа был им больше не нужен, ведь у них во владении была самая богатая рудой шахта Восточных Королевств, если не всего Террестриала. Однако, Эдвин прикусил язык, решив не начинать этот разговор снова.

– Тогда я выхожу сегодня же, – сказал он.

– Удачи. И закрой, пожалуйста, за собой дверь. Не хочу, чтобы кто-то вломился, – попросил Джон.

Беседа с Конкором оставила необычный и неприятный осадок. Закрыв дверь, он простоял под ней какое-то время, все тщательно обдумывая. Наконец, когда все планы кое-как разложились по полочкам, он пошел к себе. Скоро все должно было измениться.

***

Сайлент и Томас как можно быстрее покинули дождливый лес, надеясь, что некромант был окончательно повержен. Чернокнижник едва держался на ногах и практически ничего не говорил. Но скоро им обоим удалось добраться до Симориона, который, как оказалось, был уже совсем неподалеку.

Город гоблинов был чем-то похож на Хандел, но он стоял не на воде, а на песке. Вопреки опасениям Сайлента, представителей Орды здесь практически не было. А те, которые были, не обращали на людей никакого внимания. Грозная охрана гоблинов, видимо, хорошо знала свое дело и не позволяла устраивать беспорядки в городе. Сюда приходили в основном торговцы, не военные, поэтому никаких чрезвычайных ситуаций почти никогда не происходило.

Единственной преградой, не пускающей их на корабль до Хандела, было отсутствие золота. То же касалось и еды, которая здесь была даже дороже, чем в Ханделе. Они пришли утром, и только к концу дня голодным и изнуренным путникам удалось договориться с одним из владельцев кораблей. Гоблин согласился взять их на борт бесплатно, при условии, что они будут работать. К такому Сайленту и Томасу было не привыкать, да и выбора у них особо не было. Они согласились и покинули Симорион уже после заката.

Работа была такая же, как и на корабле Штайнера. Они мыли полы, убирали и даже помогали на кухне, получая не только двухразовое питание, а еще и довольно много времени на сон. Здесь к ним относились не как к рабам, а как к наемным рабочим.

Полностью восстановить силы и более-менее прийти в себя после встречи с некромантом парням удалось только через пару дней. Все это время они практически не разговаривали. Сайленту не очень хотелось вспоминать то, что произошло во время грозы, а Томас… Томас был просто Томасом, не распространяясь о своих мыслях. И только на третий день чернокнижник завел разговор о том, что произошло.

– Некромант охотился за мной, – сказал он, когда они стояли на верхней палубе после обеденного перерыва. – Но почему?

– Почему ты вообще так решил? – спросил Сайлент.

– Потому что это очевидно, – фыркнул чернокнижник. – Он не атаковал тебя, не обращал на тебя внимания. А потом заставил тебя напасть на меня. Что здесь непонятного?

– Не понятно, зачем он это делал, – Сайлент задумался. Мнение Томаса звучало вполне убедительно. – И откуда он вообще там взялся? Я думал, некроманты не существуют.

– Никогда не читал древних сказаний эльфов? – спросил чернокнижник.

Сайлент отрицательно покачал головой.

– Эльфы писали о них. Некроманты считались демонами из другого мира. Но по идее, все они были уничтожены.

– Ты веришь в другой мир? – спросил Сайлент.

– Нет, и в демонов тоже. Тем не менее, мы оба видели то, что мы видели, – Томас развел руками. Он всегда выглядел немного растерянно, когда чего-то не понимал. – Все это произошло не просто так, я уверен. Вот только я не вижу никакой связи.

– Между чем и чем? – не понял паладин.

– Между всеми событиями, которые с нами происходят.

– А ты не думал, что все это было просто случайностью? – ехидно заметил Сайлент. – Иногда что-то происходит просто так.

– Не неси ерунды, – Томас вышел из задумчивости и вернулся к прежней раздражительности. – Ничего не происходит просто так.

Дальше они говорили ни о чем. И Сайлент был рад, что чернокнижник ни разу не припомнил ему то, что паладин поддался магии некроманта и хотел его убить.

Работа на корабле казалась просто раем после того, как они столько времени бродили по побережью Большой Степи практически без еды и воды. Сайлент был бы рад пробыть там еще какое-то время: он уже вполне привык к морю, вечно ворчащему Томасу и даже повторяющимся странным снам. С другой стороны, он уже хотел обратно домой, к Виндсору, который, наверное, от волнения не знал, куда себя девать. И, конечно же, он хотел к Дайлин, которая, вероятно, уже думала, что они погибли. Паладин давно потерял счет времени и даже не знал, какой сейчас был месяц.

Они не просто бесплатно доплыли до Хандела и нормально питались, а еще и получили небольшую доплату, которой как раз хватало, чтобы долететь до Турмоила, и, может быть, до Сайлент-Хилла. Хандел был чем-то, что предвещало скорое возвращение домой. Только им обоим следовало быть осторожными на случай, если городская охрана все еще помнила об инциденте, произошедшем в таверне Винкера Штайнера.

Грифон быстро пролетал над дождливыми тропиками, затем захватил часть Сумеречного леса и, наконец, прилетел в Гринбелт. Сайлента охватило приятное чувство. Он никогда не думал, что будет так рад видеть изрядно надоевший ему вечнозеленый лес. Все здесь было таким знакомым и казалось таким простым. Здесь не было некромантов, не было Орды и прочей нечисти, которой следовало бояться. Самые страшные враги жителей Гринбелта, волки, теперь казались ему до смеха слабыми.

– Не знаю, как ты, но я бесконечно рад сюда вернуться! – крикнул Сайлент.

Но Томас его чувств не разделял.

– Так же точно я буду рад отсюда убраться! – ответил чернокнижник.

Вскоре показался светлый и величественный город Турмоил. Грифоны сбавили скорость и плавно подлетели к месту посадки. Поздоровавшись с мастером грифонов, которого даже не знал, Сайлент чуть ли не вприпрыжку поспешил спуститься к Торговому району. Здесь абсолютно ничего не изменилось. Настроение паладина было как никогда прекрасным. И только Томас мог его испортить.

– Мне нужно в Эльфийский район, кое-что посмотреть, – сказал чернокнижник, брезгливо наблюдая за суматохой столицы.

– Отлично, я бы пока сходил на площадь, – ответил Сайлент. – Встретимся здесь?

Томас рассмеялся.

– Встретимся? Зачем? Я полечу в Вэйпроуз. А ты полетишь к Виндсору. Нам незачем больше встречаться.

– Что значит незачем? – такого паладин не ожидал. – Почему ты не полетишь в Вестстеп? Виндсор ждет нас. И Дайлин волнуется.

– Мне там нечего делать. Они волнуются не за меня. И даже не за Вилсона. Они волнуются за тебя, – Томаса ничуть не смущало то, что он говорил. – Тем более, если кто-то хочет убить меня, мне лучше быть там, а тебе – подальше.

– Ты снова начинаешь? Мы же вроде определились, что некому за тобой охотиться, – Сайлент нахмурил брови.

– В любом случае, – твердо сказал Томас.

– Глупости какие! – Сайлент перекривлял чернокнижника.

Ему было настолько обидно, что после всего пережитого Томас так и не поменял своего к нему отношения, что он просто сорвался с места и пошел, сам не зная куда. Разумеется, чернокнижник за ним не последовал.

Сайлент снова остался один. И он надеялся, что, по крайней мере, дома его ждали Дайлин и Виндсор. Его друзья бросили его. Один, скорее всего, был убит, а второй просто не захотел дальше с ним общаться. Хорошее настроение улетучилось, и яркое солнце над столицей больше его не поднимало.

Сайлент прошелся по Торговому району, заглянув в пару магазинчиков, сам не зная, что искал. Люди вокруг были чужими, он никого не знал, а монет в кармане едва хватало на полет до Сайлент-Хилла. Поэтому, побродив по Турмоилу еще с час, паладин решил больше не тянуть и лететь в Вестстеп.

Его планам не суждено было сбыться. Не сейчас. Выходя из очередного магазина всяких мелочей, Сайлент поднял взгляд с земли и посмотрел вперед. В десяти метрах от него стоял человек. У него были длинные черные волосы, он был среднего роста, одетый в черный кожаный плащ и обутый в темные сверкающие на солнце ботинки на невысоких каблуках. На поясе человека крепился дивной формы нож, а руки он держал за спиной. Он пристально смотрел на Сайлента, словно здесь больше никого не существовало. Его лицо не выражало никаких эмоций, будто он был просто призраком, явившимся во сне. Сходу ему можно было дать лет двадцать пять, если не больше. Вот только Сайлент знал, что ему было намного меньше. Вилсона было не узнать.

***

Дверь дома предательски скрипнула, когда женщина ее закрывала. Ей оставалось только надеяться, что она никого не разбудила. А особенно Томаса, который вечно любил совать свой нос туда, куда не следовало.

Она вышла и вдохнула свежий воздух Сумеречного леса. В Вэйпроузе было как всегда тихо. Люди не рисковали выходить из домов в то время, когда здесь была ночь.

Женщина решила пройти через центр городка. Так было быстрее. Вот только она не подумала о тех, кто в такое время все же мог находиться снаружи. «Ночные Стражи», как они себя называли, постоянно путались под ногами. Стефани Брайд, их глава, всегда приставала со своими расспросами в самые неподходящие моменты.

Сегодняшний день не был исключением. Именно тогда, когда идущая по Вейпроузу женщина торопилась на встречу, назначенную далеко от городка, за углом одного из домов показалась Брайд, как обычно веселая и жизнерадостная. При виде идущей мимо женщины, на ее лице появилось беспокойство. Наверное, испугалась, что ее любимый мальчик снова что-то натворил. Женщина сосредоточилась и настроилась на образ заботливой мамочки, которой здесь она была для всех.

– Миссис Джейсон! – окликнула ее Стефани. – Что вы делаете здесь так поздно?

– Решила немного прогуляться. Тут такой свежий воздух, – солгала она. – А вы? Разве у вас сегодня какой-то поход? Томас ничего не говорил.

– Ааа… да нет… – Брайд замялась. – Просто встреча… ээ… с одногильдейцем.

– Ясно, – миссис Джейсон улыбнулась.

– Я уж было подумала, у вас какие-то проблемы с Томасом, – Стефани облегченно вздохнула.

– Трудный ребенок, ничего не скажешь.

– Хуже всего то, что он уже не ребенок, – серьезно заметила Брайд. – Как Дерил, нашел с ним общий язык?

Миссис Джейсон притворно рассмеялась. Ей хотелось поскорее отделаться от Стефани и ее пустых беспокойств.

– Мой муж человек тихий, спокойный, далекий от войны. Он алхимик.

– А Томас знает, что он алхимик? – Брайд улыбнулась в ответ.

– Сложно не заметить. Именно поэтому я здесь – в доме такая вонь.

– Сочувствую.

– Ничего, я уже привыкла, – миссис Джейсон отмахнулась.

– Томас очень интересуется алхимией. Вот им и общая тема для разговора.

– Он не слишком разговорчивый мальчик, вы знаете.

Брайд кивнула. В этот момент они обе увидели приближающегося к ним мужчину. Он был молодым, крепким и сильным. Типичным воином, как заметила миссис Джейсон. И она его знала. Это был один из напарников Стефани и Томаса, с которым они вместе ходили в лес. Вот только на этот раз, он был не в доспехах и без оружия, держа в руках только букет цветов, который в этих местах купить или нарвать было невозможно. В Сумеречном лесу не было цветов.

– Здравствуй, Стефани, – сказал он.

– Ой, Вэйнс, не стоило… – рот Брайд расплылся в широчайшей улыбке. Она выпрямилась и стала выглядеть такой, какой миссис Джейсон ее еще не видела. Похожей на женщину.

Только теперь бросился в глаза наряд Брайд. Судя по всему, она собралась на свидание. Было интересно, что сказал бы Томас, знай он, что Стефани встречается с Вэйнсом.

– Не буду вам мешать, – сказала миссис Джейсон.

– Да, конечно, только будьте осторожны. Ночь не лучшее время для прогулок, – предупредила Брайд. Потом она подошла ближе, оставив Вэйнса немного в стороне. – И я прошу вас, Бриана, не говорите Томасу, что видели меня здесь сегодня. Он не воспринимает такие вещи.

– Не вопрос.

Попрощавшись, Бриана пошла дальше, надеясь, что вечер внезапных встреч на этом закончится. Она и так опаздывала.

Путь к месту встречи был долгим и небезопасным. Однако, Бриана, будучи умелым магом, о безопасности мало волновалась. Ее интересовало только то, что же хотел сказать ей тот, с кем она собиралась увидеться. Неужели он что-то нашел? Или он рассчитывал, что она нашла?

Годы поисков были практически безрезультатными. Вся эта конспирация была безрезультатной, а новая «семья» только путалась под ногами, не давая Бриане делать то, что ей приказали. За это время она обошла практически весь Сумеречный лес, но так и не нашла даже следов того, что искала. Да и «Ночные Стражи» ни на что подобное не натыкались.

Ей ужасно надоело это место, и она очень надеялась, что сегодня ей сообщат, что она может, наконец, уехать. Муж Дерил, старый очкастый болван, вечно занимающейся своей ненаглядной алхимией больше, чем женой и приемным сыном. Лиза и Мерил, две подружки, живущие неподалеку, все время утомляющие Бриану своими разговорами. Стефани Брайд, в конце концов, постоянно волнующаяся за своего дорогого мальчика. Ну, и конечно, хуже всех был сам Томас, который был не просто невыносимым, а еще и постоянно лез туда, куда ему не следовало. Бриане все время казалось, что он вот-вот догадается, почему она на самом деле переехала в Вэйпроуз. В любом случае, скоро он уедет в Кирк, Бриана все для этого подготовила, и она сможет сосредоточиться на деле.

Место встречи было уже близко. Бриана сошла с дороги и пошла сквозь заросли колючих кустов, все время норовящих поцарапать лицо. Она вышла на большую поляну, отмахиваясь от назойливых веток. И когда она стряхнула с себя весь мусор, увидела человека, к которому шла.

На нем была черная куртка, черные брюки и светлый пояс, с закрепленными на  нем двумя изогнутыми ножами. Все это подчеркивало его худую и стройную фигуру. Бриана привыкла к тому, что обычно он носил плащ, однако в куртке ее знакомый выглядел ничуть не хуже. Тайно или явно, она была давно влюблена в него, но всегда старалась держать чувства где-то на заднем плане, сосредоточившись на главном. Что забавляло ее в этом человеке больше всего – его шапка-треуголка, с которой он практически никогда не расставался, под которой скрывались короткие черные как ночь волосы.

– Рада тебя видеть, Джон, – Бриана подошла поближе. – К чему такая срочная встреча?

Джон улыбнулся, внимательно ее рассматривая. Судя по всему, он был в прекрасном настроении.

– Есть какие-нибудь успехи? – спросил он. Улыбка не сползала с его лица.

– Если бы я что-то раскопала, ты бы сразу об этом узнал, – ответила Бриана.

– Поэтому и такая срочная встреча, – сразу сказал Джон. – Я нашел ее, Бриана. Я нашел Поляну Духов.

Сердце бешено забилось в груди. Она чувствовала радость и одновременно разочарование, потому что она не справилась.

– Это… это замечательно, – только и смогла промолвить она.

Подумать только! Годы поисков, наконец, принесли свои плоды.

– Но тебе пока придется оставаться здесь.

– Зачем это? – не поняла Бриана.

– Затем, что пока я буду заниматься всем остальным, никто другой не должен ее найти.

– Мы потратили столько времени на поиски! Неужели ты думаешь, что кто-то сможет найти ее случайно?

– Все может быть. Нельзя рисковать. Тем более, ты сама говорила, что «Ночные Стражи» рыскают по всему лесу.

– Пара калек, – отмахнулась она, хотя понимала, что Джон свое решение не изменит.

– Это ненадолго, – он попытался ее взбодрить. – Я надеюсь, скоро все будет готово.

– Ты нашел подходящую кандидатуру? – спросила Бриана.

Джон покачал головой.

– Все оказалось сложнее, чем я себе представлял, – сказал он. – Теперь начну активные поиски. Кроме того, мы еще не заняли все нужные нам позиции.

– Как дела с Островом? – Бриана вспомнила, что с тюрьмой были какие-то проблемы.

– Вэнд Виндсор уже на месте. С королем тоже все скоро будет решено. Практически все готово.

– Не забывай держать меня в курсе. Жду не дождусь, когда уже смогу избавиться от этого болвана и несносного мальчишки.

– Мальчишка не подойдет? – спросил Джон. Его глаза засияли.

– Нет нет нет, ни в коем случае. Этот малый слишком умный и рассудительный.

– Парень его возраста был бы тем, что надо, – Джон расстроился.

– Эдвин по-прежнему ничего не знает?

– Если бы знал, то был бы уже мертв. Старина Дэвид ни сном ни духом, – Джон снова улыбнулся. – Я надеюсь, что через тебя утечки не будет.

– Обижаешь.

– Ну хорошо, тогда пошли.

– Куда? – спросила Бриана, наперед зная ответ.

– На Поляну Духов, разумеется, – Джон протянул руку, и Бриана с радостью приняла его приглашение. Она ждала этого дня слишком долго.

***

Было во внешности Вилсона что-то отталкивающее. В его взгляде не было ни радости, ни печали, вообще ничего. Сейчас, некогда полный эмоций священник больше походил на Томаса.

Радость встречи охватила Сайлента, но тут же угасла, когда он внимательнее в него всмотрелся.

– Вилсон? – Сайлент подошел к нему. – Что… Где ты был все это время? Как ты? Я уже думал, ты умер.

Священник покачал головой. Он сверлил Сайлента взглядом, и это было ужасно неприятно.

– Почему ты молчишь? – спросил паладин. – С тобой все в порядке? Что-то случилось?

– Случилось, – голос Вилсона был ниже, чем обычно. Он говорил, не вкладывая в речь никаких эмоций. – Иди за мной.

– Зачем?

– Я все тебе расскажу.

Священник не дал Сайленту задавать еще вопросы. Он сдвинулся с места и направился в сторону Каналов. Паладин следовал за ним, абсолютно не понимая, что происходило. Сначала ему показалось, что Вилсон сошел с ума. Теперь ему казалось, что он сам немного тронулся, настолько необычно друг выглядел. Снова появилось ощущение нереальности происходящего.

Они шли вдоль Каналов, проходя один магазин за другим. Сайленту казалось, что при виде Вилсона люди даже немного расступались – его походка была твердой и уверенной, такой она не была еще никогда. Ко всему прочему, Вилсон еще и убавил в весе и, казалось, подрос. Может быть, такой эффект производили каблуки.

– Куда мы идем? – не унимался Сайлент.

Они подошли к одноэтажному зданию, которое с виду казалось заброшенным. На двери висел большой и крепкий железный замок: здесь никто не жил и не торговал. Вилсон махнул рукой в сторону двери, и замок со звоном упал на камень. Внутри было темно.

– Как ты это сделал? – Сайлент не отрывал взгляда от замка и трещины, расходившейся от него по камню. – Что это за место?

– Заходи, – только и сказал Вилсон.

Паладин потоптался на месте, но все же послушался. Он вошел, с опаской оглядываясь по сторонам и надеясь, что они не делали ничего противозаконного. Хотя сейчас его волновал не сам факт, а то, зачем они это делали. Зачем Вилсон взломал дверь и привел Сайлента в этот дом? И почему он ничего не говорил? Что же с ним произошло?

Вилсон вошел сразу за ним, захлопнул дверь, и несколько секунд они стояли в кромешной темноте. Затем, комната вспыхнула ярким светом, который постепенно начал угасать и наконец превратился в простой свет десятка свечей – не тусклый и не яркий.  Такой, что был приятен глазу.

– Как ты зажег свечи? – продолжал удивляться Сайлент. Священник никогда не мог похвастаться большими познаниями в подобной магии. Это было прерогативой Томаса. Сайлент сомневался, что даже чернокнижник владел чем-то подобным. – Что это за место?

– Я должен кое-что тебе рассказать, – Вилсон заговорил. – И то, что я скажу, тебе точно не понравится.

– Это будет лучше молчания, в любом случае.

– Это касается твоей смерти, Сайлент, – сказал Вилсон. Его голос был ровным и громким.

Сайлента передернуло. Что же нового священник мог рассказать по этому поводу? Вроде бы все, наконец-то, пошло по ровной дороге.

– А, кстати, к Томасу вернулась память, – вспомнил Сайлент. – Он снова бессердечная сволочь.

– Нет, не вернулась, – возразил Вилсон.

– Что значит, не вернулась? – не понял Сайлент. – Откуда тебе знать?

– Ты умер тогда, во время битвы, – Вилсон проигнорировал вопрос и присел на пыльный стул. – И Томас воскресил тебя.

– Зачем ты мне это рассказываешь? Я все это знаю, – к Сайленту снова вернулось ощущение, что у Вилсона поехала крыша. – Потом Виндсор отвез нас в Фералфордж, потом в Гномерфорт. А потом мы направлялись на Борнео, и по пути я очнулся. Ты ведь знаешь всю историю, верно? – Сайлент посмотрел на Вилсона, как на сумасшедшего.

– Знаю, – согласился тот. – Проблема в том, что ты не знаешь.

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

Вилсон встал и посмотрел ему прямо в глаза. Сайленту стало не по себе.

– Ты не очнулся по пути на Борнео, – сказал он. И его слова еще долго витали туда-сюда по комнате, все время пролетая сквозь помутненный разум паладина.

– Что значит, не очнулся? О чем ты вообще говоришь? С тобой точно все в порядке, Вилсон? Где ты был?

– Это значит, что ты все еще спишь, – Вилсон ответил лишь на первый вопрос, остальные снова проигнорировав.

– Ты говоришь ерунду. С чего ты вообще это взял?

– Послушай, Сайлент. Я знаю, в это трудно поверить, но это правда. Скажи сам, разве тебе ни разу не казалось, что происходящие вокруг события слишком нереальны для того, чтобы происходить на самом деле?

Сайлент задумался всего на секунду, отмахнувшись от глупых мыслей, как только они начали появляться в голове.

– Иногда события не требуют каких-то объяснений. Они просто происходят и все, – сказал он.

– Ничто не происходит случайно.

Сайлент вспомнил, что Томас говорил ему то же самое. Тем не менее, слова Вилсон были слишком абсурдны, даже абсурднее, чем та цепочка событий, которая происходила с ним после его воскрешения.

Да, много чего казалось странным и необъяснимым. Но не могли же слова Вилсона быть объяснением всему? Поездка в Хандел и похищение ключа, спуск в шахту, странное поведение ВанКлифа и чудесное спасение; некромант, желающий убить Томаса и благополучное возвращение домой после сотни возможных смертей. Все это казалось нереальным. Но не настолько, чтобы быть действительно нереальным.

– Анри сказал, что ты периодически включаешься в реальный мир, – сказал Вилсон после продолжительной паузы. – Это правда?

– Что это значит? – Сайлент недоверчиво поднял взгляд, оторвавшись от глубоких раздумий.

– Это значит, что ты можешь чувствовать и слышать то, что на самом деле происходит.

Сайлент задумался. И ему не нравилось даже то, что он по этому поводу задумывался. Он уже слышал имя Анри прежде. Только где именно? Все внезапно перемешалось и настолько запуталось. А когда паладин, наконец, вспомнил, то почувствовал неприятную дрожь, пробежавшую по всему телу. Анри Фор – имя, которое он неоднократно слышал во сне. Том самом сне, который преследовал его с тех пор, как он оказался на Клэмдорпе.

– Что же происходит на самом деле?

– Ты вот уже который месяц лежишь у Анри дома. Периодически у него возникали разные идеи, как тебя разбудить. Эта оказалась последней. Поэтому сейчас очень важно, чтобы ты на самом деле все понял.

– Кто еще находится у Анри? – Сайлент почувствовал, что затягивается в какую-то игру разума. Но не задать проверочный вопрос он не мог.

– Томас и Виндсор с тобой с самого начала. Я же прибыл не так давно.

Ну, положим, здесь все сходилось.

– Ты хочешь сказать, что ты пробрался в мой сон? И как же это? – Сайлент улыбнулся.

– Это не столько сон, сколько просто игра твоего воображения. Ты выстраиваешь события из разбросанных по твоему подсознанию клочков и обрывков событий. Тех, что уже произошли и тех, что происходят непосредственно в комнате, в которой ты живешь.

– В моем сне, как ты говоришь, есть и такие персонажи, которых я точно нигде и никогда не встречал. «Несынитныця» – как сказал бы дворф Иван.

– Между прочим, Иван – один из дворфов, который нес носилки с тобой с самого Гномерфорта, – заметил Вилсон.

– Кто еще там был? – спросил Сайлент.

– Жену Анри зовут Энджи, но она редко бывает дома. Работает в Тимбере. Их сына зовут Дейв, но он за все это время появился у отца только раз. Учится.

Сайлент хотел было что-то сказать, но осекся. В его голове моментально вспылил образы Энджи, бедной девушки с корабля, и Дейва – парня, который любил совать длинный нос в чужие дела.

– И они оба – эльфы?

Вилсон кивнул.

– Тогда почему у меня они не были эльфами? – спросил Сайлент.

– А разве ты когда-нибудь их видел? Твоему подсознанию достаточно лишь имени.

– Ты так и не сказал, каким образом реальный мир и мой воображаемый связываются между собой через тебя.

– С помощью гипноза. Анри считает, что тебе не дает пробудиться какая-то психическая травма, а не физическая. Было в магии Томаса что-то такое, что тебя «поломало».

– Зачем ты все это мне рассказываешь? – поинтересовался Сайлент.

– Затем, что тебя пора отсюда вытаскивать. Еще немного – и пути назад не будет.

– Каким же образом ты собираешься это делать?

– Ты должен умереть.

– Что? Умереть? Нет, Вилсон, это уже слишком! – Сайлент вскочил с места. – Я выслушал достаточно бреда, но это уже ни в какие ворота!

– Только смерть может вернуть тебя в реальный мир. А твое подсознание никогда не даст тебе умереть.

Сайлент не знал, куда деваться от злости. Вилсон говорил какую-то ерунду, хотя было в его словах нечто такое, что задевало. Все было бы легко объяснить таким образом, да, но такого рода объяснение было еще хуже, чем его отсутствие.

– Вспомни, сколько раз ты так удачно избегал верной смерти? ВанКлиф, некромант, блуждание по Клэмдорпу… И каждый раз тебя что-то внезапно спасало, ты всегда выходил сухим из воды. 

– Я не знаю, откуда ты все это знаешь, только звучит не слишком убедительно. Я не верю тебе, Вилсон.

– Ты убегаешь от правды, – ответил Вилсон, ничуть не смутившись злостью паладина. – Анри предупреждал, что так и будет.

– И что же тебе следует делать в таком случае? – ехидно спросил Сайлент, уже подойдя к двери.

– Мне – ничего. Но если ты одумаешься, я знаю, что нужно делать, – ответил священник, наблюдая за Сайлентом.

– Почему ты решил, что я могу одуматься? – спросил паладин, открывая дверь.

Вилсон улыбнулся и кивнул в сторону отворившейся двери. Сайлент обернулся, и у него перехватило дыхание. На пороге стояла она.

***

Группа из одиннадцати человек вышла из шахты Голдмайнс с рассветом. Для них были подготовлены самые быстрые лошади, поэтому путь до Сумеречного леса занял совсем немного времени.

Эдвин ВанКлиф, возглавляющий этот поход, торопился, как мог, он не хотел пропустить полночь. Потому что, если на карте была указана именно Поляна Духов, максимального эффекта там можно было добиться именно около полуночи.

Он очень надеялся, что информация на карте была достоверной, и ему не придется возвращаться на шахту ни с чем. Эдвин не хотел видеть Джона и всех остальных. Поэтому, даже если артефакта на месте не будет, он все равно не собирался спускаться в подземелье и продолжать жить ненавистной ему жизнью. Как бы опасно не было находиться без защиты в королевстве, где за его голову была обещана большая награда, возвращение к прежнему распорядку дня в его планы не входило.

Лошадей оставили в стороне от дороги. Лес был слишком густым и непредсказуемым, чтобы ехать там верхом. Тем более, лошади ужасно боялись туда заходить, видимо, чувствуя всю ту нечисть, которая обитала в сумеречной синеве.

– Дальше идем пешком, – приказал ВанКлиф, хотя это было лишним. Его свита прекрасно знала, как и где следовало идти.

Эдвин спрыгнул с коня и привязал его к ближайшему дереву. За спиной паладина посылало на землю последние красные лучи заходящее солнце. Виднеющийся впереди лес казался опасным, как никогда, хотя ВанКлиф прекрасно его знал и был в курсе, как сражаться с живущими там духами. Он достал карту и еще раз окинул ее взглядом. Судя по всему, заходить нужно было именно с этой стороны. Путь через заросли предстоял достаточно долгий.

Они зашли. Трое охранников шли перед Эдвином, остальные следовали позади. В случае чего, он был надежно защищен от местных «жителей». Однако, все еще следовало смотреть под ноги – высокая липкая синеватая трава цеплялась за обувь, будто не пускала их дальше. Пару раз ВанКлиф даже чуть не упал, отвлекаясь на карту.

Пока что он шел правильно, и вскоре наткнулся на первый ориентир – заброшенную ферму. Здесь никого и ничего не было. Останавливаться и осматривать ее Эдвин не хотел, боясь все же заблудиться и не успеть к полуночи. Времени было немного. Там, где днем обычно светит солнце, оно уже давно зашло за горизонт. Этот лес был погружен в сумерки навечно. Здесь было всегда прохладно и сыровато, но безветренно, хотя холодный туман зачастую пробирал похуже ветра.

Почувствовав холод, Эдвин поежился. Не хватало только подцепить какую-то болезнь. Тем более, после того, как он месяцами безвылазно сидел на шахте. Его мысли были заняты раздумьями об артефакте. ВанКлифа интересовало, как именно последний работал. И что нужно было отдать взамен за измененную внешность. В принципе, ради такой цели он был готов пожертвовать всем, кроме, разве что, жизни. Жизнь в неволе все-таки была лучше, чем смерть на свободе.

Эдвину показалось, что впереди мелькнула тень. Конечно, может быть, это был всего лишь плод его воображения, подкрепленного тяжелыми мыслями. Но, тем не менее, он жестом приказал всем остановиться. Первый охранник погасил магический свет.

– Вы видели это? – тихо спросил ВанКлиф.

– Нет, – пожал плечами один из них. – Здесь никого нет.

Около минуты Эдвин всматривался в темноту, но так ничего и не увидел.

– Идем дальше, – приказал он.

Как только он сделал первый шаг вперед, его внимание привлекла покачивающаяся ветка. Это точно было не воображение.

– Стойте! – он махнул рукой. – Ты, ты и ты – проверьте те кусты, – он указал на трех человек.

Они медленно направились к колючим кустарникам и вернулись довольно быстро. У одного из них лицо было поцарапано колючими шипами неизвестного растения.

– Мы никого не нашли, – сказал последний. – Но, похоже, дальше хода нет.

– Не может быть, – ВанКлиф в очередной раз достал карту. Судя по ней, до Поляны оставалось уже недалеко. И проход должен был быть. – Нужно просто пройти кусты. Дальше будет неглубокий яр.

Он вышел вперед и повел их через колючие заросли, напоследок еще раз обернувшись, чтобы удостовериться, что за ними никто не наблюдал.

Группа ВанКлифа все еще шла по правильному и самому короткому пути. Как и предполагал Эдвин, дальше начинался яр. Кусты здесь росли реже, но деревья примыкали еще плотнее друг к другу, чем обычно. Единственное, в чем была ошибка главы Дефиасов – на самом деле яр был довольно глубоким, поэтому, чтобы пересечь его потребовалось  больше времени, чем он думал.

За яром их снова ожидали кусты. Не обращая внимания на колючки и больно бьющие ветки, Эдвин шел еще быстрее, уже чувствуя вкус приближающейся победы. Победы над Джоном, победы над самим собой.

На поляне было темно и почему-то пахло какими-то травами. Подходя к ней, ВанКлиф приказал убрать все источники света, на случай, если кто-то здесь был. Он вышел практически в самый центр и посмотрел в небо. Ему подмигивали яркие звезды, плотно усеявшие ночной небосвод. ВанКлифа охватило чувство ностальгии. Он вспомнил те годы, которые провел наедине с самим собой. Наверное, это было то самое время, когда он действительно был свободен. А сейчас…

Поляну озарила вспышка света, затухшая быстрее, чем можно было заметить ее источник. Эдвин достал нож и попытался воспользоваться магией света. Но она почему-то не сработала, впервые в жизни ВанКлифа. За первой вспышкой последовали еще две, обе с разных сторон, будто кто-то хотел запутать Эдвина и его свиту. То, что произошло потом, произошло так быстро, что никто толком и не успел понять, что же это такое было.

В кромешной темноте начали летать сферы, тусклые, но быстрые, каждая из которых была нацелена на определенного человека. Несколько охранников Эдвина даже попытались сделать щит, но они либо не успели, либо он не смог защитить их от сильных магических ударов, которые оказались смертельными. Меньше чем за минуту суматохи ВанКлиф потерял всю свою защиту, и теперь стоял, вглядываясь в темноту и держа наготове длинный и немного изогнутый нож. Его руки начали трястись. Он крутился на месте, пока внезапно не ослеп.

Поляна озарилась светом множества факелов, зажегшихся одновременно и осветивших все до ближайших деревьев. Эдвин открыл глаза и поморгал, пытаясь избавиться от белых пятен – следов, оставленных ярким светом. Голос, который он услышал, показался ему знакомым. Только на этот раз он был громче, эхом прокатившись по всей округе.

– Эдвин ВанКлиф! Наконец, мы встретились лицом к лицу. Тебе некуда бежать! И на этот раз тебе никто не поможет!

Эдвин обернулся.

Глава 16 - Король

Томас шел по улицам Турмоила, погрузившись в раздумья. Несмотря на то, что он всегда считал себя ненавистником столицы, серые и блестящие на солнце стены, по крайней мере, были стенами своего города. Города, где его не отправят в качестве раба на корабль. Города, где он не будет мучиться от жажды и голода. В конце концов, в Турмоиле не было некромантов.

Решение вернуться в Вэйпроуз было однозначным и безоговорочным. И Сайлент, который вовсе не владел даром убеждения, тем более не мог заставить его передумать. Томасу не нужна была работа, не нужна ни слава, ни монеты. Все, чего он хотел, – снова встретиться с леди Брайд, Юстасом, Вэйнсом и продолжить то, чем он занимался до ссылки в Кирк.

По сравнению с жаркой степью, в Турмоиле казалось прохладно и свежо. У Томаса, после долгого плавания и перелетов, немного кружилась голова. А беспорядочные гуляющие по улицам блики мелькали в глазах и жутко надоедали.

У чернокнижника не было золота. Он соврал по поводу того, что хотел что-то глянуть в Эльфийском районе. Однако, немного прогулявшись, он все-таки решил перед отлетом заглянуть в парочку магазинов, где продавалось все для алхимии. Нужно было хотя бы узнать цены, а в ближайшее время – вернуться и докупить недостающих ингредиентов. Если, конечно, у Дерила не будет того, что ему нужно.

Томас прошелся по Торговой площади, направился вдоль каналов и пришел в район Эльфов. Последний назывался так вовсе не потому, что в нем жили эльфы. Эти существа старались избегать людских поселений и не селились в королевстве. Район же получил свое название потому, что продаваемые здесь товары покупались у эльфов. Ткани, редкие ингредиенты, магические артефакты и богатейшие книжные магазины – все это было гордостью ночного народа. Томас никогда не видел эльфов, но был наслышан о них. Ничего хорошего ему не рассказывали.

В первых двух магазинах чернокнижник не обнаружил ничего интересного. Неоправданно дорогие вещи, которые, скорее всего, были сделаны вовсе не на Борнео, а где-нибудь в Турмоильском подвале. Зато в третьем Томас нашел кое-что, что он никак не ожидал здесь увидеть. Вернее, кое-кого.

За прилавком сидел человек, внимательно рассматривающий какие-то корешки. Его волосы были непричесанны, он выглядел потрепанно, будто только проснулся и сразу же вышел работать. На его носу немного криво сидели забавной формы очки, правую линзу которых украшало едва заметное желтое пятно.

– Добрый день, – поздоровался Томас, окинув взглядом тесное и темноватое помещение.

– Добрый, – не поднимая взгляда ответил продавец. Он слегка улыбнулся, но был слишком сосредоточен на корешках. – Желаете что-либо посмотреть?

Томас не отвечал, ожидая. Наконец, торговец поднял взор и устремил его на гостя. Он узнал чернокнижника практически мгновенно.

– Томас? Что… – он встал. – Что ты тут делаешь? – его голос выражал радость и удивление одновременно. – И почему ты так выглядишь? Что произошло?

– Хотел бы спросить то же самое, Дерил, – ответил Томас. – Почему ты не в Вэйпроузе?

Озадаченное выражение лица Дерила сменилось на обычное умиротворенное. Он снова улыбнулся.

– Бриана сбежала от меня, – сказал он.

– Странно, что вы вообще жили вместе, – заметил чернокнижник.

– Может, ты и прав. Я всегда сомневался, что мы долго проживем в браке. Особенно после того, как мы поселились в твоем доме.

– Ты всегда сомневаешься, – сказал Томас, рассматривая выложенные на прилавке ингредиенты. – Так что же все-таки произошло?

– Понятия не имею, – Дерил пожал плечами. – Она вроде сказала Стефани, что ей все надоело, и что она уходит к другому.

– Это к какому другому? – удивился Томас. – Она нашла кого-нибудь в Вэйпроузе?

– Нет. Но она не сказала, кто он.

– Ты не выглядишь разочарованным, – заметил Томас.

– Потому что я здесь, – улыбнулся Дерил. – Бриана оставила мне кругленькую сумму. Не знаю, откуда у нее золото, правда… – он задумался. – Она всегда говорила, что она голубых кровей. Может, богатые родители?

– Странно, что такая как она вообще поселилась в Вэйпроузе. Чем она вообще занималась? – спросил Томас.

– А кто ж ее знает. Она никогда не докладывала. Через какое-то время после твоего отъезда стала пропадать, особенно по ночам.

– И ты ничего не пытался узнать? – чернокнижник посмотрел на Дерила. Тот только улыбнулся.

– Теперь это уже не важно. Твой дом, кстати, мы передали Стефани. Она, между прочим, там места себе не находит. Битва и все такое. Потом поползли слухи о чьей-то смерти и воскрешении…

– Какие слухи? Кто об этом знал?

– Да все подряд. Если уж до Вэйпроуза дошло, то сам понимаешь…

Томас задумался. Все то, что рассказывал ему Дерил, казалось нескладной сказкой. Жил себе бедный парень по имени Дерил. И встретил он однажды принцессу голубых кровей. Поженились они, и тут же, вместо просторного дворца, переселились в одно из самых опасных мест в королевстве, к беспардонному грубияну-сироте в его дряхлый домик. Жили они жили, потом сирота уехал на учебу, и тут началось самое непонятное. Принцесса стала уходить после заката и возвращаться к рассвету, ничего не говоря своему мужу. А в один прекрасный мрачный день, она и вовсе исчезла, оставив мужу кучу золота. Вот и сказке конец, а в чем логика – не понятно.

– Не бери в голову, – Дерил махнул рукой. – Лучше расскажи, что с тобой произошло. Выглядишь не очень…

Томас хотел было просто выйти и идти своей дорогой. Однако все-таки решил ненадолго задержаться и вкратце пересказать Дерилу свои приключения. Кто знает, может быть, говоря мысли вслух, он мог лучше понять некоторые неясные для себя происшествия.

Дерил охал и ахал, полностью погруженный в яркий и полный приключений мир чернокнижника. Он задавал вопросы и вставлял комментарии. Короче говоря, этот «опекун» был прекрасным слушателем. Вот только Томас не добился того, чего хотел. В его голове по-прежнему была каша. Хоть некоторые события и выстроились в один хронологический ряд, в этом ряду все еще не хватало полноценных связок для того, чтобы получить полную картину.

– Я наслышан о Дефиасах, – сказал Дерил, когда Томас закончил рассказ и, задумавшись, сидел на шатком стуле. – Они контролируют почти весь металл королевства.

– Ты ведь не имеешь дело с металлом…

– В том-то и дело, – Дерил рассмеялся. – Все имеют дело с металлом. Как ни крути и что ни делай. В наше время без металла никуда, – он поправил очки.

Томас встал и потянулся. Он просидел в лавке «папы» больше часа, и пора было выдвигаться домой.

– Спасибо за рассказ, – Дерил заметил, что Томас собрался уходить. – Я всегда знал, что ты справишься с любыми трудностями, – добавил он.

– Да, да… – отмахнулся Томас.

– Всегда рад видеть тебя у себя в магазине, – Дерил вышел из-за прилавка и протянул Томасу руку. По привычке.

Чернокнижник посмотрел на бывшего опекуна, потом на протянутую руку. Как бы там ни было, этот человек был одним из лучших «отцов», которых Брайд подсовывала Томасу. Он никогда не мешался под ногами, никогда не возражал против идей Томаса и даже иногда поддерживал его в спорах с Брианой. Кроме того, он был прекрасным алхимиком и потратил упавшее с неба золото не на пьянки-гулянки, а на собственное дело в столице. Дерил действительно заслуживал уважения.

Томас пожал руку и направился к выходу. Но Дерил не хотел так просто отпускать его, отсыпав перед уходом золота на перелет. Конечно, этой сумы хватило бы и не только на полет от Турмоила до Вэйпроуза. Но чернокнижник возражать не стал.

Он вышел и прищурился. После долгих посиделок в магазине, в глаза ударил непривычно яркий свет. Кое-как привыкнув к слепящему солнцу, Томас направился в сторону стоянки грифонов, надеясь не столкнуться с Сайлентом или еще кем-нибудь слишком болтливым и приставучим. Однако тот, кого он встретил возле Каналов, не был болтливым. Он не был и приставучим. Он был просто тем, кого чернокнижник сильно не любил.

Вилсон казался каким-то другим. Он казался выше и стройнее, а его черные волосы стали еще чернее. Ко всему прочему, священник сильно похудел и немного побледнел. Несмотря на это, выглядел он лучше, чем обычно. Бледность шла ему больше, чем вечно румяные щеки и довольная улыбка.

– Томас, – Вилсон подошел к чернокнижнику, который не отрывал от него пристального взгляда. – Мне нужно с тобой поговорить.

– Я не уверен в том, что это настолько нужно, – буркнул Томас. Он пошел дальше, не оборачиваясь.

– Это касается Сайлента.

– Мы с Сайлентом распрощались пару часов назад, – не останавливаясь сказал чернокнижник. – Поэтому все, что его касается, ко мне больше не имеет никакого отношения. А все, что касается еще и тебя – тем более.

– Если ты сейчас не остановишься – он умрет, – голос Вилсона был твердым и уверенным.

Томас, услышав это, остановился  и все-таки обернулся.

– Что ты сказал? – спросил он, прищурившись. Солнце светило прямо в глаза.

– Если ты не поможешь ему, он умрет. И воскресить его уже никто не сможет. У меня совсем немного времени.

Из-за солнца Томас практически не видел лица Вилсона. Но его тон говорил о том, что священник не шутил.

– Что ты знаешь? – спросил чернокнижник.

***

Виндсор проснулся поздно, после обеда, когда солнце уже не так беспощадно палило земли Вестстепа. Он привык к тому, что ему не нужно было рано вставать, не нужно было преподавать. Теперь он был одиноким стариком, который мог полностью посвятить себя старческим будням.

Однако попросту терять время Виндсор не хотел. Он занимался изучением зачаровывания, читал много книг и даже пытался писать мемуары. Бывший наставник практически ни о чем не беспокоился. За исключением Сайлента, Вилсона и Томаса, которые пропали довольно давно, и с тех пор от них не было никаких вестей. Виндсор догадывался, куда они направились, и это беспокоило его еще больше. Последнее время ему начинало казаться, что они больше не вернутся. И лишь только Дайлин, которая все это время во всем помогала Алану, не теряла надежды. По какой-то причине она была уверена в том, что все было в порядке.

Поначалу наставника раздражало присутствие в доме молодой девушки. Но потом он нашел в этом свои преимущества: она готовила, убирала, и даже ходила в Сайлент-Хилл за покупками. Только благодаря этому, Виндсор мог всецело посвятить себя своим делам, не беспокоясь о мелких бытовых заботах, которых дома накапливалось намного больше, чем в аббатстве. Он привык, что все делали за него. И Дайлин не давала ему отвыкнуть.

Сегодняшний день был другим. Алан спускался по лестнице, скрипя старыми ступеньками и протирая глаза. Он пока не знал, что произошло, но чувствовал, что что-то изменилось. Лишь дойдя до кухни он понял, что именно. Не было обеда. В доме не было обычного аппетитного запаха стряпни Дайлин. На кухне было чисто и убрано, стол был пустым. Сегодня девушка ничего не готовила. Неужели проспала?

Нет, не проспала. Поднявшись, он постучался в ее дверь, но Виндсору никто не ответил. Войдя в комнату Дайлин, Алан понял, что дома ее не было.

Наставник снова спустился вниз и вышел на улицу. Там было как обычно жарко. Он обошел вокруг дома, но никаких следов девушки не обнаружил. Неужели она решила его бросить? Может быть, что-то случилось? Или просто она пошла в Сайлент-Хилл? Или могла полететь домой. Но тогда она бы предупредила.

В животе заурчало. Но Виндсор настолько привык к Дайлин, что не имел никакого понятия, что нужно было делать для того, чтобы что-то превратилось в готовый ароматный обед. Такой, какой получался у девушки каждый день.

– Черт знает что! – выругался Алан.

Он стоял на пороге еще какое-то время, то и дело потирая заспанные глаза. Поняв, что снаружи он ничего не найдет, наставник вернулся в дом и сел за стол, погрузившись в свои мысли.

Недавно Виндсор получил письмо от Арни, отца Сайлента, который жутко беспокоился за сына. А еще Алан получил письмо, пересланное из аббатства, от Стефани Брайд, которая потеряла Томаса. Все эти люди волновались за парней и почему-то считали, что Виндсор за них в ответе. Но ведь он больше не был наставником аббатства, да и троим искателям приключений было не по пятнадцать лет, пора бы было уже думать и своими головами. Интересно, где они были сейчас? Были ли они вообще живы? Действительно ли они пошли на шахту?

Виндсор вспомнил о Торне Снейксе, и ему стало жаль Дайлин. Бедная девочка так и не знала, чем занимался ее отец. Она не знала, с какими людьми он водился. Сам Торн плохо понимал, что делал. А когда, наконец, понял, было слишком поздно. Его убили, потому что он много знал. Его убили, потому что он что-то понял. Не зря ведь он работал в королевской библиотеке.

От размышлений Алана отвлек стук в дверь. Кто же, интересно, решил к нему наведаться? Дайлин бы стучать не стала. Виндсор поднялся и медленно подошел к двери, прислушиваясь. Это мог быть кто угодно.

Того, кто стоял на пороге, было трудно не узнать, хотя его вид заметно отличался от образа, который остался в памяти наставника. Светлые, но грязные волосы, порванная футболка и рваные штаны, грязная обувь и очень уставший вид. Перед Виндсором, без всяких сомнений, стоял Томас.

– А где остальные? – спросил Алан первое, что пришло в голову.

– Можно войти? – спросил чернокнижник.

– Да, конечно, – Виндсор отошел, не отрывая взгляда от парня. Тот вошел и сел на первый попавшийся стул.

– С ними все в порядке? – обеспокоенно спросил Виндсор.

– У вас есть что-нибудь перекусить?

– Эээ… Нет. Я… ничего не приготовил. Дайлин куда-то пропала и… Может, ты все-таки расскажешь, где вы, черт возьми, были? Вас ищет половина королевства! И где Сайлент с Вилсоном?

– Они живы, – сказал Томас, расстроившись из-за отсутствия еды.

– Слава богам. И где они?

– Живы, но не совсем здоровы. По крайней мере, один из них, – Томас встал со стула и по-хозяйски осмотрелся. – Я пороюсь по шкафчикам, вы не против?

– Да, пожалуйста, – махнул рукой Виндсор. – То есть как это, не совсем здоровы? Они ранены? Или что? Ты можешь говорить по делу?

Томас вкратце рассказал Виндсору о том, что произошло с ними с тех пор, как они покинули дом бывшего наставника. Параллельно, чернокнижник приготовил скромный обед из всего того, что нашел в шкафчиках Виндсора. В конце концов это было лучше, чем голодать.

– Вилсон сказал, что у него мало времени, – сказал Томас, тщательно пережевывая черствый хлеб. – Он вообще выглядел очень странно. Что-то произойдет сегодня в полночь на Поляне Духов. И если мы не придем туда, Сайлент умрет.

– Бестолковщина! – Виндсор хохотнул. – Поляна Духов – мифическое место. Я не уверен в том, что она вообще существует. И уж тем более, никто не знает, где она находится.

– Я знаю, – сказал Томас. – Вилсон рассказал мне.

Виндсор подозрительно посмотрел на чернокнижника. Неужели эта Поляна и правда существовала?

– И стоит ли ему верить? Судя по тому, что ты сказал, парень окончательно сошел с ума!

– Он звучал убедительно. И я поверил его словам, – ответил Томас. – Мы должны поехать туда сейчас же.

Алан сидел молча какое-то время. Он отодвинул тарелку с кашей и уставился в потолок, подперев голову обоими руками.

– Если мы прямо сейчас выйдем, то вряд ли успеем к полуночи. Там же дремучий лес, полный черт знает чего!

– Я прожил в этом лесу большую часть своей жизни. И я знаю его, как свои пять пальцев, – возразил чернокнижник. – От дороги пешком идти пару часов.

– О боги! – Виндсор встал и пошел наверх. – Мир катится к чертям! Все будто сошли с ума! – причитал он, возвращаясь на кухню.

– Вы идете или нет? – Томас поставил вопрос ребром. – Если нет, то мне пора.

– Твой рассказ больше похож на часть повести о героях, чем на реальные события. Изменившийся Вилсон, обреченный на смерть Сайлент, Поляна Духов… Все это не вяжется у меня в голове, как бы я не пытался.

– Поверьте, у меня пока тоже ничего не вяжется. Но я рассчитываю, что сегодня в полночь я получу ответы на многие вопросы.

– Да благословят тебя боги, если ты прав! – сказал Виндсор.

– Мне не нужно благословение, – Томас слегка улыбнулся.

– Тогда собирайся, и пошли! – скомандовал наставник. – Ты ведь уже ездил верхом?

***

Ветер свистел в ушах, горячий воздух обжигал лицо еще больше, чем заходящее солнце. Виндсор, а за ним и Томас, мчали изо всех сил, надеясь успеть на Поляну Духов до полуночи. Они не знали, зачем они ехали. Они не знали, что должно было произойти в полночь. Но они все-таки ехали. Потому что так было нужно.

Наставник и ученик добрались до Сумеречного леса, когда солнце уже давно зашло за горизонт. Было темно, и над их головами сверкали тысячи маленьких звезд, с которыми так не хотелось расставаться. Ведь в лесу не было звезд. Там вообще не было неба. И впервые за всю свою жизнь, Томасу не хотелось в него заходить. Он повидал столько всего, что теперь Сумеречный лес, с его загадками и таинственными зарослями казался не таким уж и привлекательным. В конце концов, здесь стало скучно и не так интересно, как раньше.

– Дальше только пешком! – объявил Томас.

– А ты довольно неплохо ездишь верхом, – сказал Виндсор, когда они привязывали лошадей к деревьям. – Где научился?

– Нигде. Сегодня впервые, – Томас не лгал. Он действительно впервые сидел в седле.

– Надо же…

Пройдя первые деревья, Томас снова увидел знакомую надоевшую синеву. Сумеречный лес ничуть не изменился. Здесь он был таким же, как и в окрестностях Вейпроуза – синеватым, густым и прохладным. Повсюду царили непонятные смешанные запахи, происхождение которых уловить было просто невозможно.

– Что вы знаете о Поляне Духов? – спросил Томас спустя какое-то время.

– Я знаю ровно столько, сколько написано в книгах, – ответил Виндсор. – Это место большого природного скопления магической энергии. В книгах говорится, что именно на Поляне Духов проводили самые сильные ритуалы черные маги. Только это было сотни лет назад, и никто не знает, насколько все эти истории правдивы.

– Слишком много всего указывает на то, что она все-таки существует.

– Ты имеешь в виду этот лес? – спросил Виндсор. – Эээ… я здесь впервые, мне трудно судить.

– За свою жизнь я обошел его весь. И я всегда чувствовал, что на все происходящие здесь вещи есть одно единственное объяснение. Поляна Духов идеально подходит.

– Если ты обошел весь лес, тогда почему ты ее не нашел? – поинтересовался Виндсор.

– Наверное, для того, чтобы найти, нужно искать… – задумчиво сказал Томас. – Осторожно, здесь спуск!

Они спустились в неглубокий яр, а затем поднялись, за все это время не проронив ни слова, сосредоточившись на неровной дороге, которая как таковая отсутствовала.

– Что вам известно о ритуалах? – спросил Томас.

– Я никогда не интересовался этим разделом магии, – признался Виндсор. – Меня больше интересуют руны и зачаровывание, нежели переливание крови и прочая белиберда. Знаешь, в истории людей, ни один ритуал не привел ни к чему хорошему.

– Я не силен в истории, – сказал Томас.

– Люди увлекались ритуалами во времена правления последнего короля первого поколения. Тогда, в Лордвиде, практически все занимались этим. Ритуалы давали силы и позволяли людям переступать грани возможного. Сегодня подобного можно достичь с помощью алхимии. Они экспериментировали, пытаясь понять природу ритуалов, понять, как они действуют, и добиться максимального эффекта. Что получилось, я думаю, ты знаешь.

– Нежить, – вспомнил Томас.

– Да, – Виндсор слегка запыхался. – Люди, которые погибали от того… ритуала, приобретали… совсем другой облик. Они становились бессмертными, в каком-то смысле, а их единственным… желанием было сделать как можно больше таких, как они сами.

– Разве это была тупая жажда увеличить число себе подобных? – удивился Томас.

– Нет, не тупая. По крайней мере, не потом. Нежить умна и рассудительна, они сильны и выносливы, ведь они уже мертвы. И их присоединение к Орде доказывает, что они способны продумывать свои ходы заранее. Они не просто так жаждут убивать людей. Им нужны люди, для того, чтобы их было больше. Вот и все. Поэтому они готовы на все, что угодно, лишь бы получить то, что им нужно. Лордвид пал, и все первое королевство пало из-за одного ритуала. И я думаю, это должно было убедить всех выживших в том, что ритуалы – не лучший способ добиться желаемого. У всего есть побочные действия, знаешь ли. И чем больше твой результат, тем сильнее побочный эффект.

– Я прочитал много книг, но никогда не встречал описания процесса проведения хоть одного ритуала.

– Ясное дело, – Виндсор улыбнулся. – И не найдешь. Разве что в твоих руках окажется книга времен первого поколения. Никто не пользуется ритуалами уже сотни лет. Никто из людей, по крайней мере.

– Там кто-то идет, – Томас насторожился.

– Просто повторение того, что произошло в Лордвиде, вполне… – Виндсор осекся. – Кто идет? Где?

– Левее, сзади.

– Давай за эти кусты! – приказал Виндсор, указав на колючие заросли, достаточно пышные, чтобы скрыть их обоих.

Где-то вдалеке показался неяркий источник света. Томас с Виндсором скрылись в кустах, надеясь, что их не успели заметить. Внезапно свет потух, и лес снова освещала лишь тусклая синева.

– Вы видели это? – донеслось издалека. Томас едва мог расслышать, о чем шла речь.

– Нет. Здесь никого нет.

Кто бы там ни был, они молчали в течение долгой и напряженной минуты, которая показалась вечностью.

– Идем дальше, – Томас снова услышал тихий голос.

Виндсор собрался было выглянуть из укрытия, но чернокнижник схватил его за край рубашки.

– Сидите тихо! – прошептал он, надеясь, что движение нетерпеливого наставника не привлекло лишнего внимания. Зря надеялся.

– Стойте! – теперь голос того человека был громче и четче. Томасу он даже показался знакомым. – Ты, ты и ты – проверьте кусты, – приказал человек.

– Сейчас не двигайся, – чернокнижник услышал шепот Виндсора. Сразу после этих слов, он почувствовал, как по телу пробежали мурашки. Его охватило что-то леденящее, сковывающее. Томас бросил взгляд на свои руки. Последние были цвета синеватых кустов.

Люди, а судя по всему их было человек десять, так ничего и не нашли. Они не углублялись в колючки, лишь обойдя их вокруг, и вернулись к своему боссу.

– Мы никого не нашли. Но, похоже, дальше хода нет, – отчитался один из них.

– Не может быть. Нужно просто пройти кусты. Дальше будет неглубокий яр, – задумчиво и медленно сказал командир.

Они прошли в метре от затаившихся в кустах Виндсора и Томаса. Они так их и не заметили.

– Уфф, – сказал Томас, вытаскивая из тела колючки. – Это было близко. Что за магию вы использовали?

– Это был Эдвин, – сказал Виндсор, все еще негромко, боясь, что его услышат.

– С чего вы взяли?

– Я хорошо знаю Эдвина. И прекрасно помню его голос. Это был он. Только куда он пошел?

– Вилсон сказал, что Поляна Духов находится как раз за глубоким яром, – вспомнил Томас.

– То есть, ты хочешь сказать, что ВанКлиф тоже нашел Поляну Духов? – не поверил Виндсор. – Все вдруг внезапно начали находить ее! А потом вот так прекрасно здесь собрались, да? – тоном его голоса управлял сарказм, и Виндсор едва сдерживал себя от того, чтобы не закричать на весь лес.

– Я пока не знаю, что именно здесь происходит… – начал Томас и поймал на себе сердитый взгляд наставника. – Но все становится интереснее.

– В каком смысле? По-моему, все становится еще запутаннее. Но что здесь делать Эдвину ВанКлифу, объясни ты мне?!

– У меня есть догадки.

– И что за догадки?

– Нужно просто пересечь яр. На самом деле, он не сильно глубокий.

Они медленно спустились в холодный и сырой яр, держась за ветки, царапая и прокалывая руки. А потом им пришлось преодолеть большой и резкий подъем. За сегодняшний день, оба практически выбились из сил. Поляна Духов показалась уже через несколько минут. Вот только Виндсор с Томасом до нее так и не дошли.

Одновременно зажглись и осветили все в округе яркие факелы. Их было много, и вся поляна была видна как днем. Опушка была усеяна трупами, их было там с десяток. На самом краю, слева от пути, по которому шли Виндсор и Томас, на мокрой темной траве неподвижно лежал Сайлент. И на тот момент сложно было определить, был ли он жив.

– Стойте, не двигайтесь, – прошептал Томас, увидев, что Виндсор сорвался с места. Наставник послушался.

Посередине поляны стоял один-единственный человек, который крутился на месте, будто кого-то ожидал.

– Эдвин ВанКлиф! Наконец, мы встретились лицом к лицу. Тебе некуда бежать! И на этот раз тебе никто не поможет!

Голос был громким и четким. Он доносился откуда-то с другой стороны леса, охватывая все вокруг. Этот голос принадлежал Вилсону Степпарду.

***

Эдвин обернулся.

На поляну вышел человек. У Эдвина была хорошая память на лица, но даже несмотря на это, он едва его узнал. Это был один из парней, которые не так давно пришли на шахту за его головой. Интересно, что он здесь делал?

– Кто ты такой? – спросил ВанКлиф. – И что ты здесь делаешь?

– Я твой злейший враг, Эдвин, – улыбнувшись, сказал парень. – И я тот, кто положит конец твоим губительным действиям!

ВанКлиф осмотрелся, пытаясь понять, что происходило. Вокруг неподвижно лежали трупы людей, которые не так давно были его надежной защитой. А немного в стороне лежал еще один парень. Эдвин сразу узнал в нем другого недавнего гостя. Вот только почему, если они были друзьями, один угрожал ему смертью, а второй при этом был без сознания, или вообще мертв?

– Я пришел сюда не для того, чтобы выяснять отношения с тобой, – сказал ВанКлиф.

– Я знаю, зачем ты пришел сюда, – с лица парня не сползала довольная улыбка. – Вот только ты не найдешь здесь ничего, кроме смерти. Нет никакого артефакта!

– О чем ты говоришь?

– Ты ведь хотел изменить внешность, чтобы сбежать, верно? Так вот, бежать тебе больше некуда, – ответил парень. И по его лицу было видно, что он не лгал.

Эдвин стоял, не двигаясь, пытаясь понять, что к чему. Значит, артефакта на самом деле не существовало, а он, как последний дурак, попал в западню. Вот только кто ее устроил? Этот парень еще недавно сам пришел за своей смертью и только чудом остался жив. Не мог же он вдруг поумнеть и каким-то образом провернуть все это? Ему кто-то помог. Но кто?

– Ты убийца, Эдвин, – продолжал парень. – Ты враг всего человечества. За твою голову сулят большую награду… Правда, мне ни к чему награды.

– Тогда чего ты хочешь?

– Ты убил мою семью. Своими руками, или чужими, эти смерти висят на тебе. И я пришел, чтобы отомстить тебе. Отомстить тебе не только за себя, но и за всех жителей Санривера.

– Я не имею никакого отношения к уничтожению этого города! – рявкнул Эдвин.

Снова все повторялось. Снова ему приписывали деяния Джона. На этот раз ситуация была намного хуже. Этот парень, кто бы ему ни помогал, сейчас был куда сильнее Эдвина.

Спланировать эту западню мог, на самом деле, кто угодно. Все желали смерти ВанКлифа, в том числе и согильдейцы. Но как он узнал о том, что искал Эдвин?

– Ты возглавляешь гильдию вот уже долгие годы. И ты хочешь сказать, что ты ни при чем?

– Я виноват лишь в том, что не смог вовремя сообразить, что происходит, – тихо сказал ВанКлиф. – Что касается убийств – за свою жизнь я не убил ни одного человека. Ни одного. И не отдал ни одного приказа.

– Сплошное вранье! – крикнул парень. Он достал длинный, почти прямой красивый нож. Лезвие переливалось на свету факелов.

– Ты не понимаешь, что говоришь! – крикнул в ответ Эдвин. – Как ты можешь судить о чем-то, ничего не зная?

– Когда людей, сбежавших из Санривера, спрашивают, кто разрушил их дом, они отвечают «Эдвин ВанКлиф». Когда их спрашивают, кто убил их семью, они говорят «Эдвин ВанКлиф». Если поинтересоваться, кто разрушил их жизнь, они назовут имя «Эдвин ВанКлиф». Никому больше не нужна твоя ложь! Ты отпираешься до последнего, Эдвин, но никто и никогда не поверил бы твоим словам.

– Разумеется, что еще они могут сказать! – раздосадовано сказал Эдвин. – Но я не единственный человек в этой гильдии. И по факту, я уже давно не управляю ничем, кроме торговых отношений. Моя единственная задача сейчас – быть козлом отпущения, на которого можно было бы все повесить.

Парень на несколько секунд замешкался. Потом он выставил вперед нож и сказал:

– Защищайся, Эдвин!

ВанКлиф держал нож, даже и позабыв о том, что он все это время был у него в руках. Он крепко сжал рукоять.

Дэвид Кам дал клятву никогда не убивать людей. И он придерживался ее много лет. Однако теперь, когда его жизни угрожали, он был готов нарушить ее, хотя чувствовал, что он намного слабее противника.

Они стояли на том же расстоянии еще долго, пристально вглядываясь друг в друга. Глаза парня были темными, переполненными злобой. Было в них что-то еще, что-то страшное и загадочное. Эдвину на какой-то момент показалось, что перед ним стоял не двадцатилетний парень, а старый опытный воин, который уже был уверен, что победит в этом поединке. Последний не предпринимал никаких действий, ожидая, пока Эдвин сам ринется в бой. Путей к отступлению здесь не было. Вокруг не было никого и ничего, что могло бы помочь ему скрыться, убежать или защититься.

– Давай же! – крикнул парень, и его холодный голос эхом разлетелся по опушке.

Эдвин начертил одну из простейших рун, чтобы понять, как отреагирует противник. Тот отбил небольшую желтую сферу, лишь слегка покачнув рукой. И в этот момент стало по-настоящему страшно.

ВанКлиф менял руны, менял вид магий, старался как мог. Но парень отбивал все быстрее, чем опытный паладин когда-либо видел. Нож чуть было не выпал из вспотевшей руки, и он еще крепче схватился за рукоять, как за последний шанс на спасение. Почему же он не взял зелья?

Противник не атаковал, а все действия Эдвина для него, как казалось, были просто забавой. Он стоял так довольно долго, отражая всю атакующую магию. Но вот он сделал шаг на встречу, не отводя пронизывающего взгляда. Его отделяли от ВанКлифа всего пять шагов.

Раз.

В последнее время, у Эдвина появлялось все больше врагов в пределах гильдии. Многие желали ему смерти, чтобы занять его место. Но лучше него в экономике, по-прежнему, никто не разбирался.

Два.

Все торговые связи уже были давно налажены, поэтому не нужно было быть гением для того, чтобы гильдия продолжала зарабатывать горы золота. ВанКлиф был больше не нужен, от него уже не было такой пользы как раньше.

Три.

Гильдия была богаче, чем все королевство, но на ней было клеймо. На Эдвине было клеймо. Клеймо убийцы. И ничего, кроме дурной славы, он больше в себе не нес. Он был не просто не нужен. Он был нежелателен. От него нужно было избавиться.

Четыре.

Он хотел сбежать, хотел выйти из гильдии. Но никто не должен был знать о том, что происходило на самом деле. Эдвин стал лишним грузом, он стал шилом в одном месте для того, кто все это время преследовал свои цели. ВанКлиф так и не понял, какие именно цели, но он понял, кто устроил эту западню. Все стало на свои места.

– Джон, – тихо промолвил Дэвид. Он выпустил из рук нож, и тот воткнулся в землю.

Пять.

Последнее, что увидел в своей жизни Дэвид Кам – черные бездонные глаза, излучающие холод и пустоту. Он хотел еще что-то сказать, но не успел. Острие ножа вонзилось ему в сердце, и он упал на землю, в ноги неподвижно стоящему парню.

Все факелы разом потухли. Кроме одного. Того, который освещал все еще неподвижно лежащего Сайлента.

То, что случилось после этого, Виндсор и Томас практически не видели. Они не рискнули покинуть свое укрытие, в ожидании того, что должно было произойти. Тень Вилсона мелькала по поляне, священник что-то делал, что-то искал. И, похоже, он это нашел.

Даже на расстоянии метров можно было чувствовать триумф его победы. Наконец-то он добился того, чего хотел все последние годы. Добился Вилсон. Но не добился тот, кто разделял с ним его тело.

Поляна Духов вспыхнула ярким светом, ослепившим все в округе. Его источником был Вилсон, держащий в руке черный, как ночь, камень. Что-то происходило с ним в этот самый момент. Что-то, что Томас с Виндсором объяснить не могли. Танец света и тени закончился внезапно. Вилсон поглотил в себя весь свет, кружащий вокруг него и еще несколько минут неподвижно стоял, будто чего-то ожидая. Затем он поднял голову и посмотрел в небо.

Человек, стоящий в центре Поляны Духов, больше не был Вилсоном. Он был тем, кто жаждал обрести собственное тело вот уже долгие века. Возможно, он знал, что там, за кустами прячутся старый священник и молодой чернокнижник. Вот только ему до них не было никакого дела. Медленно, концентрируясь на каждом шаге, он покинул Поляну, спустя десять минут после полуночи, ничего не сказав и не предприняв. И лишь он один знал, куда он шел.

Виндсор посмотрел на Томаса, который тоже был шокирован тем, что только что видел. У него не было догадок, не было предположений. Он слишком устал, чтобы о чем-то думать. Единственный, кто волновал их обоих сейчас – Сайлент, лежащий под тусклым светом луны.

Воздух вокруг все еще был переполнен энергией и, казалось, готов был вот-вот взорваться. Поляна Духов действительно существовала, но ничего хорошего она пока не принесла. Томас, наконец, понял, что произошло с Сумеречным лесом, откуда здесь взялось все то, с чем он всю жизнь боролся.

- Он дышит? – спросил Виндсор.

- На удивление. Идите вперед со светом, я понесу его, - ответил Томас, поднимая паладина с холодной земли.

Они пошли обратно, даже не потрудившись последний раз взглянуть на Эдвина ВанКлифа. Человека, который всю жизнь провел в борьбе с самим собой и, в конце концов, проиграл.

***

– Никто не пользуется ритуалами уже сотни лет… – тихо сказал Виндсор, сидя дома у камина. В соседнем кресле сидел Томас.

С тех пор, как они вернулись в Вестстеп, прошло всего несколько часов. Путь обратно занял намного больше времени, ведь им пришлось нести, а потом везти с собой Сайлента.

– Не пользовался, – поправил Томас. – Что вы знаете об этом?

– Немного, – признался Виндсор. – Кровь того, кровь этого… Что произошло на этой Поляне? Зачем Вилсон это сделал? И что он тебе сказал, помимо того, что Сайлент будет в полночь на Поляне Духов?

Томас вытянул затекшие ноги. За эти сумасшедшие недели он изрядно устал. И только сейчас чернокнижник это понял.

– Он был не очень разговорчив, знаете ли, – ответил он. – Сказал, что я должен спасти Сайлента, иначе он умрет. Сказал, что он не может ничего сказать, у него мало времени.

– Это ничего не объясняет, – Виндсор раздосадовано вздохнул.

– Да, но было еще имя, – задумчиво добавил Томас.

– Какое же? – Виндсор повернулся к чернокнижнику в надежде услышать хоть что–нибудь новое.

– Локир, – четко произнес Томас. – Вам оно известно?

Виндсор встал с кресла и неторопливо зашагал взад-вперед по комнате. Его тень мелькала на стенах, когда он проходил горящий камин. Походка наставника напомнила Томасу времена обучения в Кирке. Когда он так делал, ожидался долгий рассказ.

– Локир был королем Асхары – земли людей на северо-востоке Клэмдорпа. Когда эльфы не пустили людей на Борнео, последние пошли по восточному побережью на юг. Вскоре их нашла и уничтожила Орда. С тех пор о них ничего не известно. Локир был интересным человеком. Вокруг него ходило множество легенд. И даже его смерть осталась загадкой. Он прожил больше ста лет, между прочим.

– Не вижу никакой связи с тем, что произошло прошлой ночью, – сказал Томас, надеясь избавить себя от потока ненужной информации.

Виндсор снова сел, и они оба долго молчали.

– Поверить не могу, что Эдвин мертв, – нарушил тишину Виндсор. – Неужели он действительно никого не убивал?

– Это не имеет никакого значения, – ответил Томас. – Важно то, кто его убил.

– Мы оба видели, что это сделал Вилсон.

– Нет. Вы видели. Я же видел, что ВанКлифа убил вовсе не Вилсон.

– О чем ты вообще говоришь, парень? – Виндсор удивленно уставился на чернокнижника.

– Странно, что вы сами об этом не говорите. Кому, как не вам, знать, на что способен ваш бывший ученик. Вилсон никогда не был силен в магии, и особой сообразительностью тоже не отличался, – Томас задумчиво перевел дыхание. – И теперь он вдруг заманивает Эдвина в ловушку, одним взмахом обезвреживает десяток лучших бойцов гильдии и вот так запросто убивает человека, который считался самым влиятельным в королевстве. В этой истории не хватает кого-то, кто надоумил бы его на это. Того, кто все это подстроил. Возможно, это даже двое разных людей, – Томас посмотрел на Виндсора, ожидая реакции. – Или не людей, – добавил он.

– И кто эти загадочные существа? – саркастически спросил наставник, хотя понимал, что его ученик, скорее всего, был прав.

– Тот, кто все подстроил – близкий к ВанКлифу человек. Он хорошо знал Эдвина, знал, чем его можно было заманить. У вас есть кандидаты? – спросил Томас, предполагая, что Виндсор хоть немного знал окружение ВанКлифа.

– Нет, – Виндсор задумался. – Я был ближайшим к Эдвину человеком, когда он основал «Дефиасов».

– У него никогда не было друзей?

– Был один. Его звали Джон. Но я плохо его знал, – Виндсор махнул рукой.

– Зря не придаете этому значения. Чем не кандидат? Кто он вообще такой?

– Понятия не имею, – признался наставник. – Он редко попадался на глаза. Все просто знали, что он был.

– Держался в тени, значит…

– Может и так, – согласился Виндсор. – Но меня больше волнует не то, как все было подстроено, а то, откуда Вилсон научился всей этой магии.

– За такое время можно выучить руны, но невозможно натренировать такую скорость и реакцию, – уверенно заявил Томас. – Если бы мы знали, что за ритуал он провел, я бы получил ответ на многие вопросы. Может быть, все бы сразу стало на свои места.

Чернокнижник встал с кресла и, бросив взгляд на камин, направился к двери.

– Куда ты? – спросил Виндсор.

– Я иду спать, – ответил Томас. – Голова не работает, нужно отдохнуть.

– А что делать с Сайлентом?

Томас оглянулся, будто Сайлент должен был стоять позади него.

– Пока ничего, – с этими словами он покинул комнату, оставив озадаченного наставника наедине с его собственной тенью.

Утро пришло скоро, но Томас проснулся ближе к обеду. Мысли в его голове упорядочились, и теперь он мог сложить всю картинку воедино. Конечно, не хватало некоторых моментов, но все-таки…

Когда чернокнижник спустился на первый этаж, Виндсора там не было. Похоже, наставник еще не проснулся.

Томас сел за стол и долго смотрел на ползающего по нему маленького паука. Тот бегал туда-сюда, видимо не зная, куда податься. Чернокнижник положил на стол руку, ладонью вверх, и вскоре паук решился-таки на нее забраться. Тут-то Томас его и прихлопнул.

Меньше чем через час послышался скрип лестничных ступеней.

– Уже проснулся? – сонно спросил Виндсор.

Наставник открыл все шкафчики, но ничего съестного так и не нашел. С тех пор, как ушла Дайлин, еды в этом доме не было.

– Эдвин ВанКлиф всегда был только подставным лицом. И поначалу он сам этого не понимал.

– Эдвин был умным парнем, – заметил Виндсор, на удивление быстро сообразив, о чем шла речь.

– Но Джон был умнее.

– Значит, все-таки, Джон.

– Друг Эдвина преследовал собственную цель. А ВанКлифа использовал как источник золота и того, на кого можно было бы все свалить, оставаясь в тени, – Томас сидел неподвижно. – Все убийства, разрушения, похищения – все это только ради одной цели.

– Какой?

– Той, которой он достиг на Поляне Духов. Пока я не знаю, что именно там произошло, но вскоре надеюсь разузнать что-нибудь о ритуалах. В любом случае, Вилсон не был собой. И все это как-то связано с Локиром.

– Возможно…

Ступеньки снова заскрипели. Еще один человек спускался вниз по лестнице.

– Как себя чувствуешь? – спросил Виндсор, обеспокоенно глядя на вошедшего Сайлента.

– Ммм… – Сайлент почесал затылок и попытался пригладить взлохмаченные волосы. – Относительно неплохо.

– Каким образом Вилсон затащил тебя на Поляну Духов? – спросил Томас.

– Может, пока не будем приставать к нему с вопросами? – ненавязчиво предложил Виндсор.

Но Томас все еще ждал ответа.

– Я сам туда пошел, – ответил паладин, присаживаясь за стол.

– Что он тебе говорил?

– Это не имеет значения. Важно то, что было потом, – сказал Сайлент. Судя по его выражению лица, у паладина болела голова.

Томас и Виндсор внимательно на него смотрели.

– Это был ритуал. Ритуал передачи тела духу.

– И как же он его проводил? Что для этого было нужно?

– Кровь… – Сайлент замялся. – Кровь лучшего друга, отданная добровольно, и кровь злейшего врага, побежденного в бою.

– Разве весь этот цирк на что-то может повлиять? – раздраженно спросил Томас, скорее Виндсора, нежели Сайлента.

– Ты сам видел, – ответил наставник.

– Но почему Вилсон? – спросил паладин. – Случайное совпадение?

– Нет, – Томас отрицательно покачал головой. – Теперь я начинаю понимать. Им изначально нужен был Вилсон.

– С чего ты взял? – не понял Сайлент.

– Может, он и прав, – согласился Виндсор. – Ритуал можно провести только по своей воле.

– Джон мог убить двух зайцев – устранить мешающего ВанКлифа, причем не своими руками, и использовать Вилсона как тело для духа, – продолжил чернокнижник. – Ведь Вилсон идеально подходит. Он молод, полон сил и энергии, а его злейший враг – Эдвин. Одолеваемый жаждой мести, священник совсем не думал о том, что творил. Джону ничего не стоило убедить Вилсона.

– И откуда Джон узнал о Вилсоне? – спросил паладин.

– Не будь идиотом, Сайлент! – Томас, как обычно, скорчил недовольное лицо, будто его только что попросили вымыть весь дом. – Мы сами к ним приходили. Они должны были убить нас, но не убили. Я еще тогда удивился… – чернокнижник сам был рад тому, как все идеально складывалось. – Они отправили нас на кораблях. Но сбежать с кораблей должны были только двое. Ты и Вилсон. Ты еще был нужен, Вилсон – тем более. А я – нет.

– Тогда почему они сразу от тебя не избавились? – спросил Виндсор. – Там, на шахте.

– ВанКлиф не должен был ничего заподозрить, – предположил Томас. – Если бы меня убили, а их нет, это выглядело бы странно. Джон собирался избавиться от меня позже. Так, чтобы никто ничего не понял. Помнишь корабль, Сайлент?

– А что с ним было не так?

– С ним все было не так. Ты был практически в тепличных условиях. Вас с тем дворфом…

– Иваном.

– С Иваном. Ведь вас никто не напрягал. Потом Ивану якобы пришла в голову идея бежать. Ты помнишь, как он был против того, чтобы я бежал с вами? Он спускался на нижнюю палубу только для того, чтобы узнать, что делать со мной. И если бы мы не бежали тогда, меня, может быть, убили бы. По крайней мере, попытались бы.

– И все-таки мы сбежали.

– Сбежали. Вот только я все еще был жив. Поэтому, Джон решил снова попытаться меня убить.

– Ты хочешь сказать, что… – начал паладин.

– Некромант. Некромант, который направил тебя против меня, который охотился за мной, который хотел убить меня.

– Но не убил, – констатировал Сайлент. – Тогда почему тебя не пытались убить после этого?

– Я не знаю. Что-то поменялось в их планах.

Все трое молчали, слушая ветер за окном. Сегодня он был необычайно сильным.

– Он просто гениален, – задумчиво сказал Томас.

– Кто? – спросил Сайлент.

– Джон, друг ВанКлифа. Продумать все до таких мелочей.

– Он убил сотни людей, Томас, – с упреком заметил паладин.

– Это не делает его менее гениальным.

– Итак, ребятки, что мы имеем? – Виндсор встал, немного разрядив напряженную атмосферу комнаты. – ВанКлиф мертв, но ни в чем не виноват. Вилсон больше не Вилсон, теперь его тело принадлежит духу. Все это задумал Джон, и мы до сих пор не знаем, с какой целью. Мы даже не знаем, чей именно дух вернули к полноценной жизни.

– Почему же не знаем? – притворно удивился Томас. – Дух Локира, правителя Асхары.

– Мне в это слабо верится, – сказал Виндсор.

– Вы сами видели, – перекривлял его чернокнижник.

– Почему именно на Поляне Духов? – поинтересовался Сайлент.

– Вот это как раз проще простого, – Виндсор улыбнулся. – Поляна Духов является природным источником энергии. Чем больше энергии – тем лучше эффект ритуала.

В воздухе снова повисла вдумчивая тишина.

– Нам нужно найти Дайлин, – сказал Сайлент. – Вилсон и ее втянул, – в его голосе почувствовалась внезапная беспокойная нотка.

Томас с Виндсором не стали задавать лишних вопросов. Они промолчали, но было и так понятно, что оба сделают все, что будет в их силах.

– И если с ней что-либо случилось, я достану чертового мстителя из-под земли… – злобно буркнул Сайлент.

– Только не превратись в него. Гляди – и в тебя дух какой-нибудь влезет, - Виндсор улыбнулся. – Я думаю, с ней все в порядке.

Сайлент промолчал, пытаясь вспомнить все подробности того дня. Дайлин пришла туда, в тот дом, и подтвердила все слова Вилсона. Если бы не она, Сайлент вряд ли бы поверил священнику.

– Надо пообедать, – вспомнил Томас.

– Вот вы, как раз, и пойдете за едой. Пока я здесь уберусь, – довольно заявил наставник.

Сайлент и Томас вышли на порог дома, и в лицо сразу ударил поток горячего воздуха вперемешку со степной пылью. Они не спеша шли по направлению в Сайлент-Хилл. Каждым думал о своем, но в конечном итоге их мысли пересекались, образуя один беспорядочный ком воспоминаний и пережитого опыта.

Паладин надеялся, что с Дайлин все было в порядке. С Томасом или нет, утром он собирался лететь в Турмоил, а если понадобится – и в Гоут. В любом случае, возвращаться в дом Виндсора без нее Сайлент не собирался.

Томас просто хотел поесть. Сегодня его голова, как всегда, хорошо поработала. Возможно, он понимал даже больше, чем говорил… У чернокнижника пока не было никакого плана действий. Но что он понял точно, так это то, что в ближайшее время в Вэйпроузе он не появится.

– Томас, ты можешь ответить мне на один вопрос? – спросил Сайлент. – Только без шуток.

– Ну?

– Скажи… Все то, что сейчас происходит… – Сайлент запнулся. – Все эти ритуалы, убийства и духи, все это… Это ведь не сон?

Томас улыбнулся.

– Нет, Сайлент. Это не сон.

От автора

Дорогие читатели!

Скорее всего, вы только что дочитали мою книгу, и, надеюсь, ваши мысли сейчас наполняют впечатления, хорошие или плохие. Какими бы они ни были, спасибо вам за внимание, которое вы уделили Мести Священника.

Хочу обратить ваше внимание на то, что данная книга не является опубликованной, и распространяется абсолютно бесплатно без громкой рекламы, шумных анонсов и всего прочего. Именно вы, читатели, являетесь основной целью написания книги. Поэтому, я буду очень благодарен, если вы порекомендуете её друзьям, знакомым, опубликуете ссылку на мой сайт myqualia.org.ua у себя на сайте, на форуме или на страничках в социальных сетях. Буду рад получить ваши отзывы, рекомендации и пожелания, которые вы можете оставить у меня на сайте, воспользовавшись формой «Обратная связь».

Большое спасибо за внимание, уделенное данному произведению.

С Уважением,

Алексей Гавриленко

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg