«Литературная Газета, 6619 (№ 43-44/2017)»

Литературная Газета, 6619 (№ 43-44/2017) (fb2) - Литературная Газета, 6619 (№ 43-44/2017) 1729K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Литературная Газета

Глазами обычных людей

Глазами обычных людей

Книжный ряд / Первая полоса / Книга недели

Теги: Д. Дёгтев , Д. Зубов , 1917: Русская голгофа

Д. Дёгтев, Д. Зубов. 1917: Русская голгофа. Агония империи и истоки революции М. Центрполиграф 2017 416 с. ил. 2000 экз.

О событиях 1917 года, центральном из них – Великой Октябрьской социалистической революции, написаны сотни книг, снято немало фильмов, поставлено множество спектаклей. Особенность этой книги с резковатым и броским названием в том, что события, изменившие ход истории, подаются не с позиций политиков, писателей, революционеров, дипломатов, разведчиков или военных, а через призму народного, так сказать, обывательского восприятия. В основе книги – архивные документы, газетные публикации, материалы судебных процессов, воспоминания и письма обычных людей. Даётся анализ революции как явления, которое выросло из самого мировосприятия российского общества и отразило его истинные побудительные мотивы. Эпоха Александра III и то, почему страна казалась многим «Империей нищих и пьяных», малоизвестные стороны столыпинщины и умонастроения в разных слоях общества, «богоотступничество» Льва Толстого и тяжести быта людей в годы Первой мировой войны – об этом и многом другом самые разные свидетельства, дополняющие сложную и противоречивую мозаику предреволюционной и революционной эпохи. Авторы пытаются ответить и на вопрос: была ли альтернатива революции в сознании общества? Читателя ждёт немало открытий.

Услышьте Революцию!

Услышьте Революцию!Сто лет назад она изменила мир

Литература / Первая полоса / Эпоха

Юрий Анненков

Теги: Великая Октябрьская революция

Дело художника, обязанность художника – видеть то, что задумано, слушать ту музыку, которой гремит «разорванный ветром воздух».

Что же задумано?

Переделать всё. Устроить так, чтобы всё стало новым; чтобы лживая, грязная, скучная, безобразная наша жизнь стала справедливой, чистой, весёлой и прекрасной жизнью.

Когда такие замыслы, искони таящиеся в человеческой душе, в душе народной, разрывают сковывавшие их путы и бросаются бурным потоком, доламывая плотины, обсыпая лишние куски берегов, это называется революцией. Меньшее, более умеренное, более низменное – называется мятежом, бунтом, переворотом. Но это называется революцией.

Она сродни природе. Горе тем, кто думает найти в революции исполнение только своих мечтаний, как бы высоки и благородны они ни были. Революция, как грозовой вихрь, как снежный буран, всегда несёт новое и неожиданное; она жестоко обманывает многих; она легко калечит в своём водовороте достойного; она часто выносит на сушу невредимыми недостойных; но – это её частности, это не меняет ни общего направления потока, ни того грозного и оглушительного гула, который издаёт поток. Гул этот, всё равно, всегда – о великом...

Александр Блок,

«Интеллигенция и революция», 1918 г.

Продолжение темы на стр. 3, 4, 5, 6

Жизнь, я твой сын!

Жизнь, я твой сын!

Литература / Первая полоса / Кулиев – 100

Алим Кешоков и Кайсын Кулиев

Теги: Кайсын Кулиев

Сто лет назад родился народный балкарский поэт Кайсын Кулиев.

В одном из писем Кулиеву Борис Пастернак писал: «…прирождённый талант – есть детская модель вселенной, заложенная с малых лет в Ваше сердце, школьное пособие для постижения мира изнутри с его лучшей и ошеломляющей стороны. Дарование учит чести и бесстрашию, потому что оно открывает, как сказочно много вносит честь в общедраматический замысел существования».

Именно это трепетное отношение к понятию «честь», умение чувствовать душу мира и остро, болезненно сострадать человеческим бедам сделало Кайсына Кулиева поистине народным поэтом.

В Кабардино-Балкарии его столетие отмечается масштабно, как национальный праздник. С теплом и любовью вспоминают Кайсына Кулиева и в других регионах России.

Окончание на стр. 8, 9

Уважать прошлое ради будущего

Уважать прошлое ради будущего

Колумнисты ЛГ / Очевидец

Болдырев Юрий

Теги: Великая Октябрьская революция

Как сегодня оценивать Великую Октябрьскую социалистическую революцию?

Долг историков – выявлять факты и складывать в общую картину. Задачи же политиков – не в прошлом, но в настоящем и будущем. Причём для одних важно расколоть общество («разделяй и властвуй»), для других – объединить.

Именно для раскола вбрасываются разнообразные «матильды», от которых жизнь людей никак не зависит. А ведь есть актуальные и сплачивающие вопросы. Например:

– оставаться ли нам олигархическим заповедником – сохранять ли «плоскую» шкалу подоходного налогообложения или же ввести адекватную практике развитых государств шкалу прогрессивную?

– допускать ли сохранение природных ресурсов в руках узкой группы частных офшорных владельцев или же их национализировать и обеспечить использование в интересах всего общества, включая глубокую переработку на своей территории?

– соглашаться ли с манипулированием финансово-банковской системой со стороны «органа с особым статусом» – Центрального банка? Или же обеспечить подотчётность ЦБ как органа госвласти обществу и наказуемость его руководства?

– наконец, соглашаться ли с «оптимизацией» здравоохранения, образования и науки или же насытить смыслом конституционное положение о социальном государстве и пресечь корыстно мотивированное удушение основы будущего развития страны?

При ясной постановке эти вопросы не вызовут разногласий у большинства граждан. Отвечая на такие вопросы и видя, как отвечают другие, граждане утверждаются в своём единстве и готовности вместе двигаться к общим целям. Будучи же раскалываемы вопросами, по которым нет единства, но выдаваемыми за самые важные, напротив – теряют способность действовать совместно, теряют веру в себя и будущее.

По прошествии лет вопрос об отношении к историческому событию часто носит абстрактный характер.

Задайте вопрос, как люди относятся к силовому захвату власти? Отрицательно. А верят ли они же в честные выборы у нас с равными условиями для агитации и корректным подсчётом голосов? Зная про масштаб манипулирования людьми и СМИ со стороны «денежных мешков»… Не верят. И тогда спросите об отношении граждан к группе преданных делу идейных бойцов, болеющих за людей и берущихся спасать страну (а то и весь мир) и сметающих растленный режим, уничтожающий свой народ в войне. Да если это ещё и с целью восстановить справедливость – дать мир народам, землю крестьянам, фабрики рабочим и хлеб голодным? Ответ будет иным.

И аргумент, который редко приводится, но мне представляется важным, особенно для тех имперцев, националистов и монархистов, кто полагает, что именно большевики век назад разрушили великую страну.

По итогам Первой мировой войны, кроме Российской империи, в которой произошла социалистическая революция, рухнули ещё три империи (Австро-Венгерская, Германская и Османская), где (внимание!) никакие большевики к власти не приходили. И лишь Российская империя – именно при большевиках – оказалась единственной (!) из рухнувших империй, которую удалось вновь собрать и объединить на новой основе, пусть и с территориальными потерями.

А уж что вершины своего развития и влияния в мире Россия добилась именно в середине XX века, при социализме – как это отрицать?

Правда, затем пришло разложение и саморазрушение…

Так и как же оценивать? Как великое историческое событие, повлиявшее на весь мир.

И вместе идти вперёд: невзирая на частные разногласия, к национальному подъёму, к развитию и идеалу справедливости.

Программа для новой эпохи

Программа для новой эпохи

Политика / События и мнения / Эхо события

Селиванова Светлана

Теги: Россия , Китай , партия , съезд

В Пекине завершил работу XIX съезд компартии Китая

Анализируя материалы съезда, понимаешь, что его нельзя назвать рядовым. По сути, это мощный вызов той глобальной капиталистической системе, которая правит бал на планете. Китай сделал иной выбор.

«Столетие назад орудийные раскаты Октябрьской революции донесли до Китая марксизм-ленинизм... Так китайский народ обрёл опору в поисках национальной независимости, свободы, процветания и счастья». Эти слова из доклада лидера компартии Си Цзиньпина обретают в канун юбилея нашей революции особый смысл и значение.

Выступление Си Цзиньпина длилось три с половиной часа. И это был не только отчёт о минувшем пятилетии, хотя отчитаться было в чём: результаты продолжающегося реформирования КНР поразительны, чего не могут не признавать даже противники. Главное – доклад представил программу развития страны до середины нынешнего века, чётко обозначив её этапы, определив цели и задачи. Причём возвёл её каркас на надёжном научном фундаменте. Десятки исследовательских центров провели в преддверии съезда огромную работу – актуальные доклады, научные конференции, теоретические семинары, в том числе на тему «Октябрьская революция и социализм с китайской спецификой».

Китай выстраивает свой маршрут в будущее практически по целине, выверяя каждый шаг, учитывая разный мировой опыт, в том числе отрицательный. Особенно пристальное внимание – к нашей стране. Экономическая стагнация, загнивание и продажность партийной элиты, бездумное копирование западных моделей, – всё, что привело СССР к краху, тщательно анализируется в Поднебесной, дабы избежать судьбы государства, которое когда-то служило для неё вдохновляющим примером. Отсюда выводы и действия: непрерывность развития как цель, жесточайшая борьба с коррупцией и чистка партийных рядов. Что касается западных моделей, то ответ однозначен: по словам Си Цзиньпина, Китаю нужно «опасаться любых попыток ввести демократию западного типа. Страна будет развиваться по собственному пути и никогда не станет копировать чьи-то системы!».

Вехи этого пути обозначены съездом.

К 2020 году в КНР будет построено среднезажиточное общество. «Это общество, которое включит каждого из нас, на пути к всеобщей зажиточности народа никто не должен быть оставлен позади», – отметил Си Цзиньпин.

К 2035 году «Китай поднимется до уровня стран-лидеров инновационного типа».

К 2049 году – столетию образования Китайской Народной Республики – страна «по совокупной национальной мощи и международному влиянию войдёт в число стран-лидеров».

Эта долгосрочная программа зиждется на уже опробованных ранее стратегиях. В их числе «новая норма» в экономике, нацеленная на инновации и внутреннее потребление. Системная борьба с коррупцией и постоянное оздоровление партии: «У нас никогда не появится мысли перевести дух или остановиться на привал. Нам следует продолжить уничтожать все вирусы, оказывающие разлагающее действие на здоровый организм партии, и прилагать большие усилия к созданию чистой и честной политической экосистемы», – заявил Си Цзиньпин. И конечно, «Новый шёлковый путь» как путь к миру и процветанию стран и народов, вовлечённых в его орбиту.

Этап, в который ныне вступает Китай, обозначен как «социализм с китайской спецификой новой эпохи». Эта формулировка генерального секретаря партии Си Цзиньпина, переизбранного на съезде на второй пятилетний срок, была включена в Устав КПК.

Для Китая начался новый отсчёт его пятитысячелетней истории. А историю, как подчеркнул китайский лидер, пишет народ: «…только пока мы прочно укоренены в народе и полагаемся на него, у нас будет неиссякаемая энергия, чтобы продвигаться вперёд независимо от погодных условий».

Светлана Селиванова,

собкор «ЛГ», Пекин

Фотоглас № 43-44

Фотоглас № 43-44

Фотоглас / События и мнения

Фото: © «Геликон-опера»

«Литературная газета» с радостью присоединяется к многочисленным поздравлениям, которые получает в эти дни народный артист России, профессор, основатель (в 23 года) и бессменный руководитель театра «Геликон-опера» Дмитрий Бертман. Обладатель нескольких престижных премий, кавалер орденов, в том числе и иностранных, празднует пятидесятый день рождения. Уверены, что будут новые спектакли и новые успехи.

Октябрь как трагедия и триумф

Октябрь как трагедия и триумф

Политика / Настоящее прошлое / Позиция

Рыбас Святослав

Десять дней, которые потрясли мир и вывели его на новую орбиту развития (работа художника Михаила Соколова)

Фото: РИА Новости

Теги: Великая Октябрьская революция

Результаты социалистической революции 1917 года колоссальны

Недавно президент Путин заметил, что революция имела не только негативные, но и очевидные положительные последствия. Тут он бесспорно прав. Правда, сегодня очевидна попытка официальной пропаганды свести обсуждение к некой усреднённой оценке: «с одной стороны, с другой стороны». А это, как сказали бы большевики, оппортунистическая, меньшевистская точка зрения. Лев Троцкий, «демон революции», например, отчеканил: «Революция на то и революция, что все вопросы она сводит к вопросу жизни и смерти».

Перенесёмся в 1917 год. Французский посол в России Морис Палеолог с тревогой записывает в дневник: главные причины экономических бед и, в частности, бешеного роста цен: это закрытие иностранных рынков, перегрузка железнодорожного транспорта, недостаток порядка и недостаток честности у администрации.

В Германии философ Макс Вебер утверждает, что разрешить российские проблемы может только «долгая социально-революционная диктатура». В числе проблем названы непомерные налоги, самые крупные в мире иностранные долги, конфликт «земельной буржуазии с огромным большинством русского народа», непопулярная война. Вебер конкретизирует: «Под социал-революционным правлением я разумею не каких-то особых живодёров, а просто такого политического лидера, для которого «молодая» в российских условиях частная земельная собственность не является безусловной «святыней». Есть ли в России такие люди, я не знаю. Но прийти к власти надолго они могут, только если будет заключён мир».

Уточним: земельная проблема была неразрешима. К 1917 году в 27 губерниях европейской части России было заложено в банках 32 млн. десятин частной помещичьей земли на сумму около 32 млрд. руб. Столько же денег выдано на кредитование промышленности. На эту заложенную землю и претендовало «огромное большинство», что в рамках существующего государственного порядка невозможно было удовлетворить. Конфискация вела к краху финансовой системы.

В это же время епископ Вятский Феофан фиксирует признаки деморализации народа: «Кинематографы, которые теперь можно видеть в любом местечке, тоже являются причиной нравственного разложения. Эти мелодраматические приключения, сцены похищения, воровства, убийства слишком опьяняют простые души мужиков; их воображение воспламеняется; они теряют рассудок». Кроме того, распространяющаяся наркомания. «Зло вышло из всех этих военных госпиталей, покрывающих страну (…) Все знали в Вятке кабаки, в которых производилась торговля морфием. У полиции были основательные причины для того, чтобы закрывать на это глаза…»

Однако в январе 1915 года зародилось явление, которое даже выходит за пределы нашей темы. С началом Первой мировой войны стало понятно, что в стране отсутствуют точные данные о стратегическом сырье, необходимом для производства вооружения. Научная элита увидела зияющие провалы на великом российском пространстве.

Академик В.И. Вернадский поставил вопрос о необходимости создать Комиссию по изучению естественных производительных сил России (КЕПС). Император Николай II поддержал академиков. Главным результатом КЕПСа стало понимание роли транспортной, инфраструктурной связности в индустриальном соревновании мировых держав.

В.И. Ленин позже взял на вооружение КЕПС: идея комплексного развития стала одной из системообразующих после Октябрьского переворота. По его указанию во время Гражданской войны («Набросок плана научно-технических работ») начались работы по вопросам размещения промышленности, приближения её к источникам сырья, изыскания всех видов сырья для промышленности, поисков и использования ископаемого топлива, электрификации. Большевики стали продолжать то, что оказалось непосильным имперской власти.

На базе КЕПС был создан механизм ГОЭЛРО, а позднее – Госплан, от КЕПС «отпочковалось» 16 исследовательских институтов, а уже в 1970-е годы была создана и реализована концепция территориально-производственного комплекса страны. И Октябрьская революция, и индустриализация, и коллективизация (оборотная сторона незавершённой Столыпинской аграрной реформы), и последующие периоды прошли под знаком преодоления инфраструктурной недостаточности; в целом задача построения конкурентоспособной промышленности в России была решена. Россия форсированно прошла процесс перехода от традиционного аграрного общества к индустриальному и оказалась перед новыми вызовами.

Говоря об Октябре, нельзя не сказать о контрреволюции 1991 года, заменившей советскую социальную систему, основанную на принципах справедливости и жёстком государственном контроле, на новую, опирающуюся на либеральные принципы, которые должны связывать свободных (отчуждённых друг от друга) людей с помощью идей рыночной конкуренции и гражданского права.

И вот что я думаю об этом гигантском фазовом переходе: сейчас мы живём одновременно в двух исторических потоках – обществом управляет финансово-бюрократическая элита, а само общество не забывает (опирается) советское прошлое. Почему так? Потому, что современные реалии многослойны, а мы, грешные, одновременно существуем в трёх временах – настоящем, прошлом и будущем. Не устаю повторять любимую мною мысль Василия Осиповича Ключевского: «Прошлое надо знать не потому, что оно прошло, а потому, что, уходя, оно не унесло своих последствий».

Все революции, как и контрреволюции, когда-то завершаются, но при всём притом результаты Октябрьской колоссальны.

Можно ли было пройти эволюционным путём? Давайте спросим об этом у английской, французской, китайской революций.

Уже все чуяли грозу...

Уже все чуяли грозу...

Литература / Литература / ПОЭЗИЯ РЕВОЛЮЦИИ

Теги: Великая Октябрьская революция

Немногим более полугода назад мне довелось собрать в одну подборку ряд стихов поэтов Серебряного века о Февральской революции 1917 года. Теперь столетие Октябрьской, ленинской революции, которая была названа Великой Октябрьской социалистической революцией. Хочется подчеркнуть, что все поэты России до 1917 года были поэтами Серебряного века. Но если в феврале русские поэты практически были едины в оценке отстранения дома Романовых от трёхсотлетней власти и отречения последнего царя, то к октябрю семнадцатого года и дальше они начали расходиться в своём единодушии. Например, Марина Цветаева категорически встала на сторону Белого движения; Маяковский не только продолжал развивать свои социалистические взгляды, но и окончательно выбрал свой путь поэта Октября; Александр Блок написал поэму «Двенадцать», во многом двойственную – в ней эстетически он не принимал революцию, но политически, идейно был с нею. Даже аполитичный Борис Пастернак и тот вставил в свои стихи намёк на тот самый «опечатанный» свинцом ленинский вагон. И так – многие из великих поэтов России.

Серей Мнацаканян

Сергей Есенин

Воспоминание

Теперь октябрь не тот,

Не тот октябрь теперь.

В стране, где свищет непогода,

Ревел и выл

Октябрь, как зверь,

Октябрь семнадцатого года.

Я помню жуткий

Снежный день.

Его я видел мутным взглядом.

Железная витала тень

«Над омрачённым Петроградом».

Уже все чуяли грозу,

Уже все знали что-то,

Знали,

Что не напрасно, знать, везут

Солдаты черепах из стали.

Рассыпались...

Уселись в ряд...

У публики дрожат поджилки...

И кто-то вдруг сорвал плакат

Со стен трусливой учредилки.

И началось...

Метнулись взоры,

Войной гражданскою горя,

И дымом пламенной «Авроры»

Взошла железная заря.

Свершилась участь роковая,

И над страной под вопли «матов»

Взметнулась надпись огневая:

«Совет Рабочих Депутатов».

1924

Валерий Брюсов

К русской революции

Ломая кольцо блокады,

Бросая обломки ввысь,

Все вперёд, за грань, за преграды

Алым всадником – мчись!

Сквозь жалобы, вопли и ропот

Трубным призывом встаёт

Твой торжествующий топот,

Над простёртым миром полёт.

Ты дробишь тяжёлым копытом

Обветшалые стены веков,

И жуток по треснувшим плитам

Стук беспощадных подков,

Отважный! Яростно прянув,

Ты взвил потревоженный прах.

Оседает гряда туманов,

Кругозор в заревых янтарях.

И все, и пророк и незоркий,

Глаза обратив на восток, –

В Берлине, в Париже, в Нью-Йорке, –

Видят твой огненный скок.

Там взыграв, там кляня свой жребий,

Встречает в смятенье земля

На рассветном пылающем небе

Красный призрак Кремля.

4 декабря, 1920

Зинаида Гиппиус

Сейчас

Как скользки улицы отвратные,

Какая стыдь!

Как в эти дни невероятные

Позорно жить!

Лежим, заплёваны и связаны,

По всем углам.

Плевки матросские размазаны

У нас по лбам.

Столпы, радетели, воители

Давно в бегах.

И только вьются согласители

В своих Це-ках.

Мы стали псами подзаборными,

Не уползти!

Уж разобрал руками чёрными

Викжель* – пути...

9 ноября 1917

______________________________

*Викжель – Всероссийский исполнительный комитет железнодорожного профсоюза, основанный в 1917 году

Анна Ахматова

* * *

Не с теми я, кто бросил землю

На растерзание врагам.

Их грубой лести я не внемлю,

Им песен я своих не дам.

Но вечно жалок мне изгнанник,

Как заключённый, как больной.

Темна твоя дорога, странник,

Полынью пахнет хлеб чужой.

А здесь, в глухом чаду пожара

Остаток юности губя,

Мы ни единого удара

Не отклонили от себя.

И знаем, что в оценке поздней

Оправдан будет каждый час…

Но в мире нет людей бесслёзней,

Надменнее и проще нас.

Июль 1922, Петербург

Марина Цветаева

* * *

Есть в стане моём – офицерская прямость,

Есть в рёбрах моих – офицерская честь.

На всякую мýку иду не упрямясь:

Терпенье солдатское есть!

Как будто когда-то прикладом и сталью

Мне выправили этот шаг.

Недаром, недаром черкесская талья

И тесный ремéнный кушак.

А зóрю заслышу – Отец ты мой рóдный! –

Хоть райские – штурмом – врата!

Как будто нарочно для сумки походной –

Раскинутых плеч широта.

Всё может – какой инвалид ошалелый

Над люлькой мне песенку спел…

И что-то от этого дня – уцелело:

Я слово беру – на прицел!

И так моё сердце над Рэ-сэ-фэ-сэром

Скрежещет – корми-не корми! –

Как будто сама я была офицером

В Октябрьские смертные дни.

Сентябрь 1920

Максимилиан Волошин

Святая Русь

А.М. Петровой Суздаль да Москва не для тебя ли

По уделам землю собирали

Да тугую золотом суму?

В рундуках приданое копили

И тебя невестою растили

В расписном да тесном терему?

Не тебе ли на речных истоках

Плотник-Царь построил дом широко –

Окнами на пять земных морей?

Из невест красой да силой бранной

Не была ль ты самою желанной

Для заморских княжих сыновей?

Но тебе сыздетства были любы –

По лесам глубоких скитов срубы,

По степям кочевья без дорог,

Вольные раздолья да вериги,

Самозванцы, воры да расстриги,

Соловьиный посвист да острог.

Быть царёвой ты не захотела –

Уж такое подвернулось дело:

Враг шептал: развей да расточи,

Ты отдай казну свою богатым,

Власть – холопам, силу – супостатам,

Смердам – честь, изменникам – ключи.

Поддалась лихому подговору,

Отдалась разбойнику и вору,

Подожгла посады и хлеба,

Разорила древнее жилище

И пошла поруганной и нищей

И рабой последнего раба.

Я ль в тебя посмею бросить камень?

Осужу ль страстной и буйный пламень?

В грязь лицом тебе ль не поклонюсь,

След босой ноги благословляя, –

Ты – бездомная, гулящая, хмельная,

Во Христе юродивая Русь!

19 ноября 1917

Борис Пастернак

Русская революция

Как было хорошо дышать тобою в марте

И слышать на дворе, со снегом и хвоёй,

На солнце, поутру, вне лиц, имён и партий,

Ломающее лёд дыхание твоё!

Казалось, облака несут, плывя на запад,

Народам со дворов, со снегом и хвоёй,

Журчащий как ручьи, как солнце, сонный запах –

Всё здешнее, всю грусть, всё русское твоё.

И тёплая капель, буравя спозаранку

Песок у желобов, грачи и звон тепла

Гремели о тебе, о том, что иностранка,

Ты по сердцу себе приют у нас нашла.

Что эта изо всех великих революций

Светлейшая, не станет крови лить, что ей

И Кремль люб, и то, что чай тут пьют из блюдца.

Как было хорошо дышать красой твоей!

Казалось, ночь свята, как копоть в катакомбах,

В глубокой тишине последних дней поста.

Был слышен дёрн и дром, но не был слышен Зомбарт.

И грудью всей дышал Социализм Христа.

Смеркалось тут… Меж тем свинец к вагонным дверцам

(Сиял апрельский день) – вдали, в чужих краях

Навешивался вспех ганноверцем, ландверцем.

Дышал локомотив. День пел, пчелой роясь.

А здесь стояла тишь, как в сердце катакомбы.

Был слышен бой сердец. И в этой тишине

Почудилось: вдали курьерский нёсся, пломбы

Тряслись, и взвод курков мерещился стране.

Он – «С Богом, – кинул, сев; и стал горланить: – К чёрту! –

Отчизну увидав: – Чёрт с ней, чего глядеть!

Мы у себя, эй жги, здесь Русь, да будет стёрта!

Ещё не всё сплылось; лей рельсы из людей!

Лети на всех парах! Дыми, дави и мимо!

Покуда целы мы, покуда держит ось.

Здесь не чужбина нам, дави, здесь край родимый.

Здесь так знакомо всё, дави, стесненья брось!»

Теперь ты – бунт. Теперь ты – топки полыханье.

И чад в котельной, где на головы котлов

Пред взрывом плещет ад Балтийскою лоханью

Людскую кровь, мозги и пьяный флотский блёв.

1918

Владислав Ходасевич

* * *

Сквозь облака фабричной гари

Грозя костлявым кулаком,

Дрожит и злится пролетарий

Пред изворотливым врагом.

Толпою стражи ненадёжной

Великолепье окружа,

Упрямый, но неосторожный,

Дрожит и злится буржуа.

Должно быть, не борьбою партий

В парламентах решится спор:

На европейской ветхой карте

Всё вновь перечертит раздор.

Но на растущую всечасно

Лавину небывалых бед

Невозмутимо и бесстрастно

Глядят: историк и поэт.

Людские войны и союзы,

Бывало, славили они;

Разочарованные Музы

Припомнили им эти дни –

И ныне, гордые, составить

Два правила велели впредь:

Раз: победителей не славить.

Два: побеждённых не жалеть.

1923

Велимир Хлебников

Не шалить!

Эй молодчики – купчики!

Ветерок в голове!

В пугачёвском тулупчике

Я иду по Москве!

Не затем высока

Воля правды у нас,

В соболях – рысаках

Чтоб катались глумясь.

Не затем у врага

Кровь лилась по дешёвке,

Чтоб несли жемчуга

Руки каждой торговки.

Не зубами скрипеть

Ночью долгою,

Буду плыть – буду петь

Доном – Волгою!

Я пошлю вперёд

Вечеровые уструги,

Кто со мною – в полёт?

А со мной – мои други!

1922. Февраль.

И заслуга, и победа, и испытание русского народа

И заслуга, и победа, и испытание русского народа

Литература / Литература / Трибуна

Теги: Великая Октябрьская революция

В ноябрьские праздники – о событиях столетней давности

Когда произошла революция 1917 года, писатели, по сути, разделились на два лагеря: те, кто принял революцию, и те, кто не принял. Были, конечно, и те, кто вообще не мог разобраться в происходящем, что не мудрено, ведь одно дело – оценивать событие спустя несколько десятилетий, другое – находиться в самой точке исторической метаморфозы. Те, кто не принял революцию, в основном эмигрировали из России, а те, кто принял или смирился, остались на Родине. Сегодня, спустя 100 лет после этого грандиозного события, писатели тоже не могут остаться равнодушными к тому, что кардинально изменило судьбу России.

Захар Прилепин, прозаик, публицист:

– Рассуждая о революции, противники её ходят по одному и тому же кругу, старательно воспроизводя одни и те же, на наш взгляд, ошибочные доводы.

Даже если вы очень любите монархию, надо как-то уже принять простой факт, что большевики не свергали царя. Большевики свергли либерально-западническое Временное правительство.

Борьбу против большевиков начали не люди, сражавшиеся за «Веру, Царя и Отечество», – а Лавр Корнилов, генерал, объявивший об аресте императрице и царской семье. В числе его ближайших соратников был Борис Савинков – эсер, революционер, террорист. Савинков пытался спасти Временное правительство в Зимнем. Был комиссаром Временного правительства в отряде генерала Петра Краснова. Занимался формированием Добровольческой армии. Другой виднейший деятель Белого движения – генерал Михаил Алексеев был, судя по всему, так же причастен к отстранению Николая II от власти; кроме того, как и многие деятели Временного правительства, Алексеев входил в масонскую ложу.

Вопрос, собственно, один. Люди, выступающие против большевиков и Ленина, действительно считают, что России было бы лучше, если б весь XX век ей управляли либералы, революционеры, практиковавшие террористические методы, и генералы, изменившие присяге?

Памятуя о том, что из России часть аристократии была изгнана, вместо которой пришли, как у нас иные любят говорить, «кухарки и бандиты», стоит отдавать себе отчёт, что Ленин тоже был дворянином, равно как и множество виднейших большевистских деятелей и руководителей партии. Не мешает помнить, что дворянская кровь текла в жилах не только оставивших Россию литераторов в лице Мережковского, Бердяева, Бориса Зайцева. Принявшие революцию в России Блок и Брюсов были такими же дворянами. Неистовые революционные поэты Маяковский и Анатолий Мариенгоф, не поверите, также из дворян.

В Красной Армии служило 75 тысяч бывших офицеров (из них 62 тысячи – дворянского происхождения), в то время как в Белой около 35 тысяч из 150-тысячного корпуса офицеров Российской империи.

Основной конфликт Гражданской войны – не сражение «кухарок и бандитов» с аристократами духа. Большевики произвели национализацию промышленности, ущемив интересы крупного капитала, отдав предпочтение интересам трудящихся. Более всего в Гражданской войне был заинтересован, образно выражаясь, российский список «Форбс», и те зарубежные финансовые игроки, что имели свои интересы в России. Проще говоря, это был конфликт социализма и капитализма.

Ныне эту простейшую суть постоянно пытаются подменить песнями про поручика Голицына и хождением с портретом последнего императора.

В Гражданской войне победил в первую очередь русский народ. Русская революция, случившаяся 7 ноября 1917 года, и заслуга, и победа, и трагедия русского народа.

Юрий Козлов, писатель, главный редактор журнала «Роман-газета»:

– Мне кажется, Октябрьская революция имела и имеет колоссальное значение не только для России, но и для остального мира. По своему значению её можно сравнить с Великой французской революцией конца XVIII века. Революция – это всегда прорыв к достоинству и отмщение за скотское отношение к народу имущих классов. Французская революция завершилась Наполеоновскими войнами, покончившими с феодализмом в Европе. Октябрьская дала миру первый в истории опыт реального народовластия, отказа от имущественного и финансового неравенства, составлявшего основу предшествующих экономических формаций.

Октябрьская революция была ответом русского народа на трёхсотлетнее правление немецкой династии, крепостное право, голод, помещичьи забавы, земляные полы и соломенные крыши в деревнях, долговую крестьянскую кабалу, двенадцатичасовой рабочий день, гнилое мясо на флотских камбузах, Ходынку, Кровавое воскресенье, Ленский расстрел, ненужные войны с Японией и Германией. Средняя продолжительность жизни в России в 1913 году составляла не более 33 лет, а первые земские больницы для народа начали появляться только после 1864 года. Всё это отлично описано у Степняка-Кравчинского в книге «Россия под властью царей» и у Ленина в работе «Развитие капитализма в России».

Прежняя, допустившая это элита была срезана под корень. Да, революция – это следствие предельно обострившихся экзистенциальных проблем. Во время революции злое начало в народе проявляет себя весьма агрессивно. Но кто сказал, что народ должен быть добр и терпелив к своим мучителям? С другой стороны, революция отворила колоссальную энергию в народе, создала стремительные социальные лифты, дала возможность людям из низов проявлять и реализовывать свои способности и таланты.

Мечта любого народа – жить справедливо, трудиться ради собственного и общего блага, а не на неведомого собственника, плавающего на яхте в тёплых морях. Люди во все века ненавидели и презирали неправедное богатство, рассматривали социальное неравенство как унижение. Русский народ первым в истории человечества попытался воплотить мечту о справедливости в жизнь. С первого раза не получилось. В 1991 году Россия оказалась отброшенной назад – ровно в точку отмены крепостного права. Обманутый народ уподобился безответному «терпиле», а самозваная «элита» занялась безудержным, хамским разграблением «естественных и трудовых богатств», как писал применительно к другой элите в позапрошлом веке Глеб Успенский. Насильственное возвращение страны в капитализм, превосходящее меру социальное неравенство, встраивание на «сырьевых» правах в сложившийся мировой финансовый порядок – прямой путь в революцию. Исторические часы запущены и тикают. Без революций история – повторение ошибок прошлого. Революция – живое (и злое!) творчество доведённых до отчаянья масс, отмщение тем, кто довёл «малых сих» до нищеты, отнял у них под разговоры о стабильности будущее и перспективу.

Алексей Коровашко, литературовед, критик:

– Нахождение в том, что называют «современностью», ещё не гарантирует комфортного восседания на каких-то вершинах всезнания и мудрости, обеспечивающих панорамный обзор минувших эпох и связанных с ними событий. Человек сегодняшнего дня вовсе не обладает волшебным билетом, дающим право входа на удобную смотровую площадку, возвышающуюся над историческим пейзажем минувшего века. Даже если ему кажется, что он вскарабкался на самый пик прогресса, вполне может оказаться, что он находится на одном из хребтов Безумия. Говоря о революции 1917 года, следует иметь в виду как минимум два принципиальных момента. Во-первых, не нужно думать, что процессы, запущенные сто лет назад, уже завершились и застыли, превратившись в предмет узкоспециальных дискуссий профессиональных историков и телевизионной болтовни самозваных «экспертов». По аналогии с «долгим Средневековьем» можно вести речь о «долгой революции» и «долгой гражданской войне», которые ещё довольно длительное время будут определять повестку дня в нашей стране. Во-вторых, разговор о событиях 1917 года до сих пор строится как мнимый диалог двух «глухих» друг к другу мифологий: официальная советская мифология, оперирующая не столько фактами, сколько кадрами из фильма Сергея Эйзенштейна «Октябрь», соседствует в массовом сознании с её зеркальным отражением, визуализированным, в частности, лентой Станислава Говорухина «Россия, которую мы потеряли». Больше того, полным-полно людей, которые умудряются «микшировать» из обрывков этих мифологий множество пугающих кадавров, наподобие «хоругвеносной диктатуры сотериологического пролетариата» или «православной модернизации сталинского образца». Всё это свидетельствует о том, что революция 1917 года, к сожалению, толком не обдумана и не изучена. Для многих чрезвычайно затруднительно будет ответить, например, на вопрос, какая революция произошла раньше: Февральская или Октябрьская. Усвоение даже таких азбучных истин – лучший способ времяпровождения в календарно-модифицированные ноябрьские праздники.

Владимир Бондаренко, прозаик, критик, главный редактор газеты «День литературы»:

– Революция 1917 года – одно из крупнейших мировых событий ХХ века, перевернувшее весь мир, все страны. Все последующие события, от фашизма до его разгрома, от краха колониализма и появления десятков новых государств на карте мира, напрямую зависели от Октябрьской революции. Нынешние политики могут ненавидеть эту революцию или отрицать её, но вернуть мир в прошлое состояние они не в силах. Временные сегодняшние лидеры могут взрывать памятники творцам революции, переименовывать названия городов и улиц, в Киеве ли, в Минске или в Москве, но пройдёт время, и грандиозная значимость этой революции будет вновь видна всем.

Так же как XIX век во многом обязан Французской революции, ХХ век всем своим развитием обязан Октябрю 1917 года.

Россия в ХХ веке повела за собой весь мир.

В самой России революцию можно сравнить с петровским преображением, с эпохой Ивана Грозного, с Куликовской битвой – самыми пассионарными событиями в нашей истории.

Революция 1917 года породила и новую великую русскую литературу, от гениальнейшей поэмы Александра Блока «Двенадцать» до «Тихого Дона» Михаила Шолохова, от поэзии Маяковского и Есенина до прозы Андрея Платонова и романа «Хождение по мукам» Алексея Толстого.

Не буду отрицать и кровавость любых революций, но без крови ничего великого не рождается.

Наш XXI век пока не дал никаких толчков, идёт тихое вымирание и культуры, и науки, и техники.

Но, надеюсь, никакого вымирания истории по Фукуяме не произойдёт. В Азии ли, в Америке (но вряд ли в старушке Европе) пройдут новые пассионарные толчки, дающие миру новые импульсы.

А может, и Россия тряхнёт стариной и вновь поведёт за собой мир? Но хватит ли сил и энергии?

Пожалеем всех погибших в революцию, отреставрируем разрушенные дворцы и замки, но и воспоём всех её творцов.

Андрей Воронцов, прозаик, критик и публицист, заведующий кафедрой литературы Московского государственного института культуры:

– Незадолго до своего расстрела Михаил Осипович Меньшиков написал пророческие слова: «О Ленине сужу по 2–3 прочитанным его статьям. Человек, судя по ним, не лишённый таланта и большого характера. Крупный, во всяком случае, человек. Тиран типический, но, может быть, большая ошибка судьбы, что не он сидел на престоле Николая II. Оба – мученики политики и оба противники в земле... Они будут продолжать войну из-за гроба».

«С высоты сегодняшнего дня» видится абсолютно то же самое, что Меньшиков предсказал 99 лет назад. Вой­на, начатая в 1917 году, продолжается «из-за гроба», примеров чему сегодня более чем достаточно, в том числе и касающихся проблемы «гробов» и «захоронений». У китайцев что-то нет такой проблемы: Мао лежит себе спокойно в своём гигантском мавзолее, а последний император Пу И – на мемориальном кладбище Цинсилин, в трёхстах метрах от гробницы своего приёмного отца Гуансюя. А в самый разгар «культурной революции» китайцы могли наблюдать удивительную картину: товарищ Пу И как ни в чём не бывало заседал в Народном политическом консультативном совете КНР, членом которого являлся. Это ведь всё фантазии синьора Бертолуччи, автора фильма «Последний император», что Пу И работал перед смертью простым садовником. Нет, данная история относится к 1959 году, а с 1964-го Пу И был не садовником, а, напротив, видным сановником КНР, ездил на персональной машине и жил в правительственном квартале. Говорит ли это о том, что Мао был умнее Ленина, не допустив в сознании китайцев раскола между эпохами до и после 1949 года? Полагаю, что всё дело в характере русской и китайской революций. Китайская была национальной, то есть великоханьской, и лишь потом коммунистической, а русская была коммунистической, но отнюдь не великорусской. Кстати, почти все крупные революции в мировой истории были в первую очередь национальными и даже националистическими – нидерландская, английская, французская, иранская… Это только русским во время революции говорилось, что мы, дескать, хотим «в мире без Россий, без Латвий жить единым человечьим общежитьем», а в той же Советской Латвии 1919 года был установлен местными национал-большевиками агрессивный русофобский режим. И в других национальных республиках и областях под властью РКП(б) тоже. Например, отношение к русским в УССР до 1934 года мало чем отличалось от нынешней политики «майданных» властей: в частности, тоже стоял на повестке дня вопрос о запрете русского языка в сфере обслуживания и даже в общественных местах. Мы это всё расхлёбываем по сей день.

С другой стороны, именно мобилизационный характер установившегося с 1917 года режима позволил превратить Россию в сверхдержаву. Слабо представляю, как бы царская армия или армия февралистской России победила Гитлера. А Гитлер-то бы всё равно появился, ибо был порождением не русского Октября, как иные дураки говорят, а унижения Германии Версалем.

В общем, увиденное Меньшиковым в 1918 году противоречие между старой и новой Россией, между Лениным и Николаем II в глобальном смысле остаётся актуальным по сей день. Что же касается прочего, то даже благодаря прорусской политике Сталина (с середины 30-х гг.) революция 1917-го не переродилась в русскую, но при этом именно Сталин помешал ей завершиться как антирусской. Вот он, «пейзаж после битвы» на сей день. Или – не «после», и битва незримо продолжается?

Роман Сенчин, прозаик, критик:

– Почему-то главенствует мнение, что вот жила-была счастливая Россия, но тут появились большевики и всё разрушили. И Февральская, и Октябрьская революции вызревали очень долго – столетие уж точно: после Отечественной войны 1812 года нужны были коренные реформы, но их не случилось. И вот в следующем столетии началась Гражданская война. Тысячи умных, горячих, честных людей были отправлены на каторгу, многие сотни эмигрировали, сотни были казнены или убиты без суда... А до этого, в октябре 1917-го Россия лежала разваленная, безначальная, и большевики, эсеры, анархисты просто подобрали власть. Революции и попытки революций тут же произошли и во многих странах Европы. То есть, как принято сейчас говорить, кризис был системный, глобальный. Правда, в других странах революции проиграли, но кризис не был преодолён, и можно увидеть, как общество там пыталось найти спасение то в коммунизме, то в фашизме, то в нацизме до самого начала Второй мировой войны. Да и позже... А в чём именно значение революции... Почти сразу после неё стало понятно, что Советская Россия не будет уникальным, по-настоящему новым государством. Это отвратило от революции очень многих, в том числе таких певцов революции, как Блок, Клюев, Есенин, не говоря уж о старых революционерах. Но так или иначе был создан СССР, великое государство, построенное всё-таки на принципах социальной справедливости. СССР не был ошибкой истории, преступлением «кучки большевиков». К сожалению, я застал социализм уже разлагающимся, вождей партии такими, что заразиться идеями, которые они бубнили с трибун, было невозможно. Но начало 90-х показало, что мы потеряли. К счастью, дикий капитализм преодолели относительно быстро. Что строим сейчас – мне лично неясно. Народ-то, в общем, живёт без целей, без идеалов, мечты, и это рано или поздно может привести к новому взрыву, новой революции.

Лидия Сычёва,  писатель:

– Что осталось в сегодняшней России от России советской? Воспоминания о величии страны, тоска по «большому стилю» в культуре, спорте, науке, убеждение (особенно у старшего поколения), что государство должно быть социальным и справедливым, что человек выше денег. Остались построенные заводы и электростанции (теперь приватизированные), города, дороги; бесплатные системы здравоохранения и образования – увы, значительно усечённые уже в новейшее время. Остались обелиски погибшим в Великой Отечественной войне, книги памяти со списками репрессированных, монументы Ленину и мавзолей, атомная бомба и кое-что из «оборонки», космические достижения.

В СССР много что удалось построить – кроме главного. А именно: воспитать правящий класс так, чтобы он был способен на преобразование страны без сноса государства «до основания». Верхушка КПСС первой предала идеалы «светлого будущего», во имя которого были принесены огромные жертвы. Этим советский правящий класс ничуть не отличался от представителей «прогнившего царского режима». Номенклатура предала Советский Союз даже быстрее и легче, чем царские министры и думцы Российскую империю.

Если у правящего класса страны жадность, трусость и глупость доминируют в сознании, и даже более – являются предметом гордости, катастрофа неизбежна. Это показал и 1917 год, и события 1991–1993 гг. в СССР–России, и недавний украинский майдан.

Наличие самобытного, ответственного правящего класса – единственное средство от кровавых, разрушительных революций с тяжёлыми последствиями. Сегодня это главный урок 1917 года, повторённый в году 1991-м.

Наука разрушать не требует больших умений. Наука созидать или умело «ремонтировать» государства, качественно строить – на века и тысячелетия – задача совсем иного свойства. Мне кажется, что у нас сегодня нет глубины понимания этого вопроса даже в самом правящем классе. И это тревож­ный симптом. Следование традиции, понимание сакральности власти, её метафизических начал – тонкие вещи, которые воспитываются долго и не всегда на факультетах госуправления.

Запрос на аристократию духа в обществе высок. И место это пока вакантно.

В Вешняки, к Бунину

В Вешняки, к Бунину

Литература / Литература / Класс премиум

Теги: литературный процесс

Понимаем, конечно, что нобелевский лауреат И.А. Бунин про этот столичный район не знал. Но абсолютно уверены, что великий русский писатель был бы рад, что его имя носит одна из самых престижных литературных премий, а лауреатами за многие годы её существования стало немало по-настоящему талантливых людей.

В день рождения Ивана Алексеевича стали известны лауреаты Международной Бунинской премии 2017 года. Председатель попечительского совета, ректор МосГУ Игорь Ильинский назвал их имена. Приятно, что премией отмечены давние авторы и друзья «ЛГ» Игорь Волгин – за книгу стихов «Персональные данные» и поэтический цикл в журнале «Знамя»; наш выдвиженец Николай Зиновьев (на фото) – за книги стихов «Дождаться воскресения», «На Родине», «Стена»; Тимур Зульфикаров – за книгу стихов «Золотые письма любви». О творчестве Н. Зиновьева на церемонии говорил председатель редсовета нашей газеты Юрий Поляков. Премии удостоен также о. Леонид (Сафронов) – за книги стихов «Лесниковая дочь», «Затаилась Русь Святая», «Ходит белый жеребёнок».

Дипломы Международной Бунинской премии присуждены Тамаре Потёмкиной – за книгу стихов «Полёты ангелов»; Елене Буевич – за поэтическое мастерство и сохранение русского языка на Украине; Алексею Гречуку – за поэтическое мастерство и популяризацию русской литературы в Литве и других республиках Прибалтики.

Решением попечительского совета за возвращение имени русского писателя в Россию Бунинская премия присуждена талантливому писателю Дмитрию Бакину за книгу «Про падение пропадом» (посмертно). Награду за сына получил ветеран «ЛГ», чьи очерки помнят миллионы читателей нашей газеты Геннадий Бочаров. О замечательной книге Д. Бакина, вышедшей в Германии, мы уже подробно рассказывали.

Наши поздравления лауреатам!

Д. Тёмин

Литинформбюро № 43-44

Литинформбюро № 43-44

Литература / Литература

Литфакт

В Петербурге открылась библиотека имени Даниила Гранина. Она разместилась в одном из «социальных домов» Нев­ского района. В ней открыта выставка книг и личных вещей писателя-фронтовика.

Место встречи

3 ноября в 19.00 в Музее Брюсова (Проспект мира, д. 30) состоится презентация новой книги поэта Сергея Арутюнова «Беглый огонь». На вечере выступят А. Орлов, С. Геворкян, Д. Артис и С. Пегов.

Двойной праздник

Двойной праздник

Литература / Литература / Юбиляция

Теги: литературный процесс

В Государственном музее А.С. Пушкина состоялись юбилейный вечер Юрия Кублановского (на фото) и презентация его новой книги «Долгая переправа».

Вообще-то юбилей у Юрия Михайловича был ещё в апреле, но он решил не отмечать его, пока не выйдет из печати поэтический сборник. И вот новенькие хрустящие книжки в синей обложке сложены аккуратными стопками на столике в фойе, виновник торжества тут же неподалёку – подписывает сборник всем желающим (выстроилась целая очередь).

Наконец начинается вечер. Ведёт его директор музея Евгений Богатырёв. Звучат тёплые поздравления – с юбилеем и, конечно, с новой книгой. Поздравить Юрия Кублановского пришёл и советник президента Российской Федерации по вопросам культуры Владимир Толстой.

Небольшой уютный зал полон – опоздавшие с трудом находят свободное место. Все эти люди – друзья юбиляра и поклонники его творчества – собрались, чтобы послушать, как он читает стихи. Юрий Михайлович начинает с небольшого представления нового сборника: в него вошли стихотворения, написанные в XXI веке; сквозной образ книги – переправа, которая, по признанию поэта, очень для него символична и важна как нечто неразрывно связанное с детством…

Читал стихи Кублановский в полной тишине, в самом начале вечера обратившись к залу с просьбой не хлопать после каждого стихотворения. И когда, перевернув очередную страницу, вдруг спросил: «Ещё почитать или поговорим немного?», один человек из зала ответил за всех: «Почитайте ещё!»

В.Г. 

„Классик невезения“

„Классик невезения“

Литература / Литература / Имя до востребования

Галкина Валерия

Теги: литературный процесс

Новое – это хорошо забытое старое

На 16-м заседании литературного клуба «Некрасовские пятницы» в библио­теке им. Н.А. Некрасова состоялась презентация необычной книжной новинки – сборника стихов забытого поэта Серебряного века Василия Фёдорова «Усталое небо».

Впрочем, как отметил постоянный ведущий клуба, поэт и переводчик Сергей Нещеретов, Фёдорова трудно назвать даже «забытым»: он – одна из тех фигур, которые просто выпали из поля зрения как современников, так и потомков. Причин тому несколько: слишком простые, «не звучные» фамилия и имя, которые он не захотел по моде времени сменить на яркий псевдоним; робость, с которой Фёдоров пытался войти в литературу, словно ему не хватило силы голоса, чтобы громко заявить о себе… Кроме того, Василий Фёдоров был репрессирован в 40-х годах (очередное проявление «фатального невезения»: неудачно ввязался в спор о Есенине и Маяковском…), и весь его литературный архив был уничтожен.

Долгие годы «библиографическое наследие» Василия Фёдорова составляли две миниатюрные рукописные книжки и несколько стихотворений, опубликованных в сборниках «Сонет Серебряного века» и «Поэзия ГУЛАГа». Его стихи были фактически извлечены из небытия историком литературы Владимиром Дроздковым, который, изучая жизнь и творчество Вадима Шершеневича, случайно наткнулся в архиве на дело Фёдорова… Именно Владимир Дроздков (на фото) в творческом сотрудничестве с историком поэтического перевода, текстологом и поэтом Владиславом Резвым выступил составителем книги «Усталое небо» – первого полноценного поэтического сборника Василия Фёдорова.

Кроме составителей в презентации приняли участие поэт и литературовед Борис Романов, учёный секретарь Есенинской группы ИМЛИ РАН Максим Скороходов, поэт, переводчик и тележурналист Владимир Александров и хранитель фонда редкой книги Государственного музея В.В. Маяковского Дмитрий Карпов. Каждый из гостей поделился своими впечатлениями от книги «новоявленного» поэта Серебряного века; отметил сильные и слабые стороны его поэтики, размышляя, почему так важно «открытие» Фёдорова сегодня? Ответ на этот вопрос стал своеобразным итогом вечера. Во-первых, Василий Фёдоров был мастером поэтической формы (в том числе довольно интересным сонетистом, работающим в редкой для русской литературы форме логаэдического сонета.) Во-вторых, он переводил стихи с немецкого, английского и французского, в том числе стихи Эдгара По: его перевод знаменитого «Ворона» стал одним из первых в России. В-третьих, он внёс свой вклад в формирование различных литературных объединений, которые во множестве появлялись в начале ХХ столетия.

В книгу «Усталое небо» вошли все известные на данный момент стихи Василия Фёдорова, а также обстоятельная статья Владимира Дроздкова о жизни и творчестве поэта.

«Негромкий поэт обречён на забвение, если у него не находится покровителя в будущих поколениях», – сказал в завершение вечера Сергей Нещеретов. У Василия Фёдорова такой покровитель нашёлся – полоса невезения кончилась, и теперь его стихи стали доступны читателю.

М.И.Г.

Маленький крик разлуки –

Белесоватый стон утра...

Вспоминаются тонкие руки

Из лунного серебра.

Словно взмахи испуганной птицы

Разрезают мерцанья планет.

...О, куда же, куда мне укрыться?

– Жуток пламени яростный свет.

Всё со мной оно, горькое имя, –

Гулкий колокол в мёртвом краю.

...Сораспятый, молю – помяни мя,

Когда будешь в блаженном Раю!

Творец творцу не даст отдохновенья...

Творец творцу не даст отдохновенья...

Литература / Литература / Поэзия

Краснопольский Валерий

Теги: Валерий Краснопольский

Ленком

М. Захарову Откуда приходит Искусство?!

Я тайну постичь не могу...

Возможно, волшебное чувство

От бога нисходит к нему!

А если это волшебник,

что скромно за сценой стоит?!

Листаю его ежедневник,

что мне издавать предстоит...

Поверю в библейские сказки

Иванушки-дурачка, –

и Будущего подсказки

услышу издалека...

Такое безумное действо

со сцены глядит на тебя, –

что кажется, нет фарисейства,

а есть только Жизнь и Судьба!

Ахматова и Модильяни

Их встреча, как вспышка,

как разряд небесный,

молнии шаровой

необъяснимый

факт...

как паденье

вниз головой

со скалы

отвесной,

понятное лишь тем,

кому подан знак.

Двое пришельцев

неведомой жизни,

сплетённых в непостижимый

неделимый клубок,

так друг в друге

растворяются слизни,

чтобы никто никогда

разделить их не смог.

У этой истории нет названья,

и, наверное, не будет уже никогда:

две тени, застывшие,

как изваянья,

а между ними года...

Муза

Стала длинною зима непомерно,

оттого что постарел я, наверно...

Замела все пути, закружила, –

было время душа не тужила, –

своей удалью кичился

молодецкой,

по стране колесил по советской...

Ничего меня тогда не пугало, –

не печатали, – а мне дела мало. 

Не хватало, казалось, свободы,

косяком шли на приступ

невзгоды,

но в душе моей Муза смеялась,

и грустила самую малость. 

Что ж теперь я буйну-голову

повесил,

вроде всё есть у меня, а не весел,

никакой надо мной нет цензуры, 

но покинула меня Муза с дуру...

Оттого и на душе неспокойно, –

Видно, Музе обидно и больно. 

Всё начиналось с музыки

В. Гафту

Всё начиналось с музыки,

Она мне приоткрыла

тайну песнопенья,

с ног сбившая, несёт меня волна

по вольному бездонному

теченью...

Я приобщился к поведенью волн,

той Музыке привержен

безусловно, –

так тянет к небесам повозку вол

и чувствует, что в мире

всё условно,

и не желает состраданья он, –

Творец творцу не даст

отдохновенья...

Та Музыка сбылась,

как «вещий сон»,

как высшее небес

предназначенье!

Поэт

Когда поэт приходит к поэту?

Когда ему места на свете нету,

Когда ему тошно с самим собою,

Когда отвергнут глухой толпою!

Кто может понять его и ободрить,

Его невесёлые мысли одобрить?!

Погибший поэт – не его современник,

Не однокашник, не соплеменник,

Но предсказавший его эпоху,

Где будет подобен он скомороху

И парус поднимет свой одинокий,

Как никому не нужные строки…

И вдруг осознаешь, что ты в Пятигорске, –

С потерянной верой, – поэт Краснопольский,

И в городе этом есть место святое –

место дуэли поэта-изгоя...

Он ждёт, как Пришествия, друга-поэта,

Кто будет стихи читать до рассвета,

Кто также стоял на скале одинок,

С надеждой смотря на взведённый курок...

Орлы, что свободно летают по свету,

Стоят в карауле у тени Поэта,

И ты, пришедший ему поклониться, –

замрёшь на мгновенье как вещая птица...

О Пушкине Лермонтов строки читает, –

И веру в себя душа обретает.

«ЛГ» поздравляет Валерия Липовича Краснопольского с 70-летием и желает крепкого здоровья и неиссякаемого вдохновения!

Пророк из Чегема

Пророк из Чегема

Литература / Литература / Кулиев - 100

Слева направо: Давид Кугультинов, Кайсын Кулиев и Чингиз Айтматов

Теги: Кайсын Кулиев , память , поэзия , творчество

Его учениками стали представители десятков литератур огромной державы

Он был светом и Поэтом,

Всем жестокостям ответом –

Человечище при этом!

Известные художники, композиторы, артисты, мастера слова многих народов нашей страны и зарубежья по-особому относились, почитали, обожали великого балкарского поэта Кайсына Кулиева.

Кто, как, каким образом мог даже мысленно предположить, в то далёкое время, ровно 100 лет назад, что ребёнок, который только-только увидел свет в старинном горном ауле Верхний Чегем, на берегу речушки Жилги, пройдёт путь до него небывалый, неведомый. Потомок простых охотников и скотоводов станет со временем одним из самых любимых поэтов Советского Союза.

Школа в Нижнем Чегеме, потом Москва, ГИТИС, Литературный институт им. А.М. Горького. Занятия с известными профессорами и преподавателями двух знаменитых учебных заведений, бесспорно, помогли молодому человеку вобрать в себя энциклопедические знания в области литературы, театра, музыки, изобразительного искусства, философии. Годы учёбы открыли начинающему стихотворцу бесценные залежи бессмертных произведений прошлого.

После возвращения из Москвы на родину друзей, знакомых Кайсын Кулиев поразил, удивил тем, что мог часами читать наизусть строки своих любимых поэтов, рассказывать сутками об увиденном, прочувствованном, услышанном в столице нашей необъятной родины.

В мирное ли время, на поле брани, в период ли ссылки – поэт всегда, пытаясь облегчить участь знакомых, родных, близких, товарищей, старался все их невзгоды взвалить на собственные плечи, хотя его и самого тяготили, мучили страшные следы прошедшей войны.

Поэтических дух Кайсына Кулиева парил со звёздами наравне, в несказанной высоте, однако тело же великого поэта, как тело так любимого им Прометея, было приковано болями, ранами, страданиями простых земляков к скалам родимой земли… Денно и нощно его гордое сердце разрывали чёрные, кровавые птицы бед людских.

Однако, несмотря ни на что, Кайсын продолжал в своём творчестве быть певцом высоких, светлых, возвышенных идеалов человеческой души. Даже горя′, испепеляясь в огне чужих бед, поэт каким-то удивительным образом продолжал воспевать любовь к жизни, мужество, гордость, доблесть и веру в добро.

Если бы судьба была более благосклонна к нему, а точнее, если бы поэт жил, как другие его знакомые по писательскому цеху, вполне возможно, мы Кайсына Кулиева видели бы в добром здравии и до сей поры.

Пророк из Чегема не мог, не желал, категорически отвергал возможность, прозябая, жить вполнакала. Мне никогда не забыть слова Назара Наджми – мужественного, прекрасного поэта из Башкортостана. На мою просьбу поделиться воспоминаниями о своём близком и верном друге из Кабардино-Балкарии он ответил, что о таком величайшем человеке, философе, мыслителе, конечно же, просто так с кондачка нельзя сказать ничего оригинального и серьёзного. И только через несколько дней он подготовился должным образом к нашей встрече.

Сможем ли мы когда-либо забыть восхищённые глаза знакомых и просто зрителей на его творческих вечерах? Сколько мудрости, тепла, ласки, утончённого юмора, такта, беспредельной доброты было в этом простом на вид человеке. Поэтому стремились, торопились увидеть его, быть рядом, встретиться с ним известные представители творческой интеллигенции маленьких и больших народов нашей страны.

Кайсын Кулиев был понят, принят и обласкан ведущими поэтами и прозаиками Советского Союза. А потом учениками мыслителя из Кабардино-Балкарии стали представители десятков литератур огромной державы. Справедливость этих слов могут подтвердить письма и телеграммы, которые непрерывным потоком шли к пророку из Чегема в течение многих лет.

Более 30 лет прошло с тех пор, как породнился с вечностью особенный человек, которого мы все ласково звали – наш Кайсын! За это время его имя, его великие дела стали казаться всё более зримыми и неохватными. Конечно же, нам есть чем гордиться, на кого равняться, чему учиться, кем непрестанно восхищаться!

Произведения Кайсына Кулиева заговорили на многих языках мира и продолжают свою созидательную, славную жизнь – это общеизвестно. Сегодня же я хотел сказать несколько слов о его книге, написанной на русском языке.

От Державина и до сей поры, думается, в России было очень мало сборников, которые бы стояли в одном ряду с удивительным шедевром незабвенного Кайсына Кулиева «Так растёт и дерево». Автор этой книги предстаёт перед нами как великолепный знаток и исследователь русской словесности, как крупный философ, критик, эссеист.

Пути-дороги к Александру Пушкину, Фёдору Тютчеву, Михаилу Лермонтову, Александру Блоку, Льву Толстому, Антону Чехову, Борису Пастернаку, Михаилу Шолохову, Сергею Есенину, Кязиму Мечиеву, Александру Твардовскому, Расулу Гамзатову, Мустаю Кариму, Мирзо Турсун-заде, Михаилу Дудину, Эффенди Капиеву, Алиму Кешокову... – к творчеству каждого из них Кайсын Кулиев был проводником – открывателем тайных ларчиков, сундучков, где хранятся магические кристаллы великих творцов. Кайсын приоткрывает тайну мастерства этих знаменитых спутников вечности.

Душа поэта – как слепок духа родной земли, отчизны. Он читал стихи и чувствовалось, как свои сокровенные, молитвенные слова ему доверили высказать скала и былинка, дерево и капелька дождя, раненый камень и гроздь винограда, колосок пшеницы и пуля, найденная в борозде.

Он вместе со своим народом испытал горечь выселения, депортацию. В 1945 году во Фрунзе (Бишкек) Кайсын Кулиев написал цикл стихов, посвящённый этой жесточайшей, безысходной поре своей жизни. До сей поры они не были переведены. Я бы очень хотел, чтобы как можно больше людей прочитали их и перевели на русский язык.

К этим строкам хотелось бы добавить и стихотворение «Рубикон», в моём переводе, ибо это произведение – поэтическое кредо, жизненная позиция, программная линия всего творчества великого балкарского поэта.

Муталип Беппаев,

поэт, председатель Правления Союза писателей КБР

Самый народный поэт

Самый народный поэт

Литература / Литература / Кулиев - 100

Галкина Валерия

Теги: Кайсын Кулиев , память , творчество , литература

Общество книголюбов Кабардино-Балкарии с размахом отметило 100-летие Кайсына Кулиева.

Первым праздничным мероприятием стали Кулиевские чтения: поэтический марафон прошёл на Кабардинской улице Нальчика, где целый день стихи национального поэта читали школьники.

Также юные почитатели творчества Кайсына Кулиева приняли участие в конкурсе иллюстрированной миниатюрной книги «Мир и радость Вам, живущие». Победителем конкурса стала Ильзида Янбатырова, второе место заняла Ксения Латыпова, а «бронза» досталась Аскеру Мафедзову. Специальный приз в номинации «Самая маленькая книга» получила Лаура Жашуева. Из работ юных иллюстраторов была сформирована постоянная выставка, которая разместилась в Творческой мастерской гуманитарного развития Общества книголюбов.

Привлекла внимание жителей Нальчика и необычная акция «Вы слушаете голос поэта». В пешеходной зоне Кабардинской улицы разместился небольшой столик, на котором посреди книг Кайсына Кулиева был установлен магнитофон: из его динамика лился голос народного поэта, читающего свои стихи, заставляя прохожих заворожённо останавливаться.

Выше – только небо

Выше – только небо

Литература / Литература / Кулиев -100

Галкина Валерия

Теги: Кайсын Кулиев , память , поэзия , творчество , литература

В Кабардино-Балкарской Республике альпинисты совершат восхождение на пик Кулиева в честь 100-летия поэта.

Имя народного поэта Кабардино-Балкарии, лауреата Ленинской и Государственных премий СССР пику в Чегемском районе республики присвоили покорившие его альпинисты ещё в 1973 году. С тех пор восхождения совершаются каждый год. Однако в этот раз альпинисты поднимутся на пик Кулиева не с пустыми руками: на горной вершине будет установлена мемориальная доска.

Кроме того, член Общественной палаты Кабардино-Балкарской Республики, литератор и краевед Мария Котлярова передала альпинистам от Общества книголюбов сборник стихов Кулиева с просьбой, чтобы все участники восхождения расписались в нём (непременно на самой вершине!): после этого книга пополнит коллекцию музея поэта.

Торжественные проводы группы альпинистов прошли в Доме-музее Кайсына Кулиева в Чегеме.

Подготовкой символического восхождения занимался Меж­региональный благотворительный фонд по охране и поддержке дикой природы.

Ради жизни на земле

Ради жизни на земле

Литература / Литература / Кулиев - 100

Теги: Кайсын Кулиев , поэзия

Кайсын Кулиев

В изнеможении мои глаза

В изнеможении мои глаза!

Закрыв их, коль жить бы в темноте,

Чтоб ощупью идти мне в немоте!

В изнеможении мои глаза…

В изнеможении мои глаза,

Закрытыми хочу их удержать.

Зачем всего поэты в жажде знать?!

В изнеможении мои глаза.

В изнеможении мои глаза,

Но до поры, когда их скроет прах.

Они не перестанут видеть страх!

В изнеможении мои глаза...

Хоть гвозди ржавые вобьют в ладонь

Где нахожусь, не ведаю, подчас.

Иль ночь, иль день – мне невдомёк:

Могильным камнем я застыл сейчас.

Как скол скалы, от Родины далёк...

В сей миг, как будто в самого Иссу,

Хоть гвозди ржавые вобьют в ладонь.

Я – нем! Ни слова не произнесу:

Не чувствую я боль и рук огонь.

Промчались быстро лета дни

Промчались быстро лета дни,

Без зелени, земля гола.

Со снежным утром мы одни:

Округа вся белым-бела.

Пройдут, как лета месяцы,

Все наши годы невзначай.

Седеем мы, хотя юнцы.

«Я жизни рад!» – не прокрича...

«Ушло уж лето!» – молвим мы,

«Ушла и жизнь!» – стремясь сказать.

Как с таяньем – уход зимы,

И наш уход недолго ждать...

Пришлось ли видеть волкодава взгляд

Пришлось ли видеть волкодава взгляд, когда

Исход хозяина настиг?..

А помнишь, в памяти ль, что пёс сей навсегда

Сам одиночество постиг?..

И если более не вымолвлю я слов,

Весь, как родник иссохший вдруг...

Ты боль прочти во взоре – знай, мой день каков...

Как по глазам собак безмолвных, грустных, друг…

Лучше помолчим

Обветшали так слова проклятия,

Обветшала в мире так озлобленность.

Как бы отвести от нас заклятия;

У кого такую взять доверенность?

Что ж сказать? А с этих слов нам есть ли прок?

Лучше помолчим, скале уподобясь.

Под ногами камня немота – урок.

Помолчим, как он, на сколы вдруг дробясь...

Может быть, на свете нет умней его,

Знать, наверно, потому молчит всегда?

Обветшали, обветшали так слова,

Но, а всё же, убежишь от них куда?

Так стара печаль

Стара в подлунном мире так печаль,

Она и виноградных лоз древней.

Небесный свет и тот её встречал,

Дороги все проложены по ней.

Стара в подлунном мире так печаль

Они с любовью, верно, близнецы.

Стара в подлунном мире так печаль,

Все языки с одной с ней кузницы.

Народы гибнут, как от рук врага.

Уходят языки. Печаль жива.

Она бессмертна, старая карга.

Под звёздами, что вечная трава...

Мне б деревом безмолвным быть

В надежде – беды заглушить,

Мне б деревом безмолвным быть,

Как камень, все слова забыть...

Что значит слово для души?

Стук стрел о скаты скал в глуши!

Какой же прок! Не камень я.

Не дерево безмятежное.

Пуста надежда для меня:

Дано мне сердце слишком нежное.

Во времени комок тоски –

Всё слышать, видеть, лицезреть...

Как знать, поленом мне б сгореть,

Чтоб пеплом серым стать в горсти.

А листва нежно шебуршит

Деревья молчаливы как.

О если б мне бы так молчать!..

А листья нежно шебуршат –

С молчаньем спорит, кто мастак,

Зачем всё выспренней слова?

Спокойней дух и голова

Деревья молчаливы так...

Умрёт всяк – нам не жить никак,

Деревья ж будут всё стоять.

За нас им в жизни постоять

Деревья молчаливы так...

Деревья молчаливы так.

Забрали всё и замели

Мне суждено, хоть потерять

Родимый край – отцовский двор, –

А никому ведь не отнять,

Где б ни был, упокойный сбор...

В подлунном мире, знать, судьба

Холмкам могильным подсобит.

Меня забудет голытьба,

Но, знаю, смерти не забыть.

Бездомен в мире, без земли –

Хоромы ж в кладбище ему.

Забрали всё и замели,

А смерть в подарок самому.

В дороге счастье – в западне,

Беду же не спугнёшь тоской.

Завистна жизнь на полотне,

А к смерти ты уже другой.

Мне суждено хоть потерять

Родимый край – отцовский двор, –

А никому ведь не отнять,

Где б ни был, упокойный сбор...

Забуду весь кромешный ад годин

На ранней травке возлежа один,

Тревог своих забуду череду.

Забуду весь кромешный ад годин,

На теле раны все на нет сведу.

Не пожалеет, мягкостью пленя,

Трава не пожалеет аромат.

Она хранит и тайну про меня,

Бесхитростна, добра, почти, как мать...

Умру: траве взойти вновь суждено,

Над холмиком могильным сей весной...

Расти ей в доблести заведено,

Так счастлив скот, пасясь в жару и зной...

Как благодарны все мои слова,

За то, что ты всю боль смогла принять.

Забуду весь кромешный ад годин

На ранней травке возлежа один,

Тревог своих забуду череду.

Забуду весь кромешный ад годин,

На теле раны все на нет сведу.

Я благодарен, мягкая трава,

Что суждено тебе мой холм обнять.

Хвала тебе, кто властен удержать

Твой рост: так быстр, так славен сил поток.

Умру... а жизнь ты будешь продолжать:

Хвала, о неуёмности оплот!..

Рубикон

Где ж начертан судьбою Рубикон?

Крикнуть чтоб: «Победа!» – мог, его пройдя.

Окровавлен сокол мой стрелой вдогон,

Он плутал порой, ко мне не приходя.

Рубикон имеет каждый в мире свой,

Каждому приятно лицезреть светил.

Вдруг Аустерлица солнце над тобой

Засияет, подтверждая, что твердил.

Неустанно в нас, хоть беды целились,

Рубикон – триумфальный – миг алел, когда

Стон травы и клёкот орлиный над тобой,

Не искал побед кровавых никогда,

Крыльев мах Пегаса мне б над головой.

Мне не нужен Рубикон, коль на беде,

Коль горят жнивьё и виноградники…

Той победы чёрный виден след везде,

Едкий дым домов и всюду латники.

С поля брани, бросив знамя, не бежал,

Неустанно шёл порой на бой с судьбой.

Разведённый мной огонь жильё ль сжигал,

Разве я пугал кого своей стрельбой?

Рубикон особый мой, совсем иной,

Мыслей, дум всё шире там бурлит река.

Воссияй же только так и надо мной,

Солнца диск Аустерлица на века!

Перевод Муталипа Беппаева

Весть

Когда зима оповестит о встрече,

От стужи быстро листья опадут. 

Так смерть страшит и задувает свечи,

Давно готов найти у ней приют...

Да, я всегда готов к её приходу, 

Но кто на свете знает этот час?!

Пока живу, благодарю природу,

Душа, ликуй, не покидая нас.

 

Предел есть льду, дождю, снегам и ветру, –

Ты знаешь этой истины закон!

Ведь сам пророк, нам даровавший веру,

Ушёл навек, хоть был пророком он. 

Я знаю цену данным мне минутам,

И дню, когда мой смертный час пробьёт, –

Приходит смерть и с нею не до шуток,

Ко мне она врасплох не подойдёт. 

Живи, Земля! И радуйся бессмертью, –

Цветут луга и небо в синеве,

Живые люди, вы не бойтесь смерти,

Бессмертен мир с любовью в голове. 

Пускай вода вращает мельниц крылья,

Чтоб пахарь сеять хлеб не уставал,

А пастухи свой скот водой поили,

И всех влюблённых бог благословлял!

Белый цвет

И мне пришлось дом предков потерять,

И чёрных птиц по чёрным дням считать,

Но звёздам, девушкам, дождю, траве ,

Лучам рассвета в горней синеве,

Летящим птицам радость мог отдать,

Из белых недр песчаных воду взять,

А в чёрный день мне белый снег светил,

И в схватке с белым чёрный отступил!

Женщина

Э. К. С тобою рядом на Земле прожить, –

Готовить пищу, к роднику ходить, –

Как хорошо! Дорогою одной

Идти по жизни, цвет любя земной.

И в зимний день, входя в наш тёплый дом,

Сказать: «Люблю» – на языке родном.

Встречая вместе зиму и весну,

О, женщина, я каждый миг ценю....

И нет счастливее меня, мой друг,

Когда тебя я окликаю вдруг!

Перевод Валерия Краснопольского 

Искать истину в простоте

Искать истину в простоте

Книжный ряд / Библиосфера / Объектив

Голубничий Иван

Теги: Виктор Кирюшин , Ангелы тревоги и надежды

Виктор Кирюшин. Ангелы тревоги и надежды. Стихотворения. М.: Российский писатель, 2017. 256 с., 500 экз.

Выход новой книги стихотворений известного русского поэта Виктора Кирюшина – важное событие для сегодняшнего динамичного, плодотворного, но, скажем так, порой неровного литературного процесса. В условиях пресловутой «свободы творчества», утраты канонических представлений о культуре стихосложения и непрекращающегося «парада тщеславий» сформировалось целое явление стихотворцев, не отягощённых обязательствами ни перед русской поэтической школой, ни перед отечественной литературной традицией, ни перед хорошим вкусом. Добросовестных критиков и литературоведов порой охватывает отчаяние от многообразия дарований и при этом от решительной невозможности найти в этом многообразии хоть какой-то системообразующий смысл – эстетический, духовный. Творчество поэтов такого уровня таланта и мастерства, как Виктор Кирюшин, даёт нечастую ныне возможность почувствовать красоту и силу настоящих русских стихов – живых, искренних, порой пронзительных, порой созерцательных, современных, но удерживающих прочную связь с золотой нашей национальной традицией, исполненных истинного мастерства и высокого достоинства. Виктор Кирю­шин из тех поэтов, кто не поддался соблазнам суетного времени, кто сохранил цельность поэтического мировосприятия, вкус к художественному слову и верное знание о предназначении поэзии. Его новая книга – убедительное тому свидетельство.

Откройте книгу наугад, прочитайте первое попавшееся на глаза стихотворение...

Листья повымело дочиста,

Изморось на тополях.

Не тяготит одиночество

В этих остывших полях.

С дымкой предутренней млечною

И лебедой у межи

Кажется ясной и вечною

Небесконечная жизнь.

Звёзды качаются в омуте,

В чёрном лесу камыша.

Тикают ходики в комнате,

Вечно куда-то спеша.

Стихи Виктора Кирюшина обладают той степенью цельности, которая обессмысливает цитирование их «по строчкам». Каждое стихотворение представляет собой воплощённый в слове и завершённый акт поэтического вдохновения, отторгающий любое дробление на фрагменты и афоризмы. О чём бы ни писал Виктор Кирюшин, его стихам всегда свойственна некая камерность, внутренняя сосредоточенность и такая вот естественная философичность, не прячущаяся за многозначительные слова, а ищущая истины в простоте и аскетичной безыскусности. Взгляд на мир – спокойный, порой слегка удивлённый, словно заворожённый вечным таинством жизни.

Лежу на диване, болею.

В озябшее вижу окно

Безлюдную к ночи аллею,

Рекламу авто и кино.

Мерцает она, раздражая,

Когда и безделье – не мёд,

И жизнь, как одёжка чужая,

У самого ворота жмёт.

Книга «Ангелы тревоги и надежды» – фактически «избранное», она содержит не только новые стихи поэта, но и уже знакомые российскому читателю (такие, как «Поэт», «Станция Слеза», «Смерть пастуха» и др.). Этой книгой Виктор Кирюшин подтвердил свою репутацию одного из самых ярких и значительных русских поэтов, продолжающих традиции нашей национальной поэтической школы. Творчество Виктора Кирюшина, несомненно, будет одним из оправданий современной русской поэзии перед читателями будущего.

Иван Голубничий

Плоды полузаконного труда

Плоды полузаконного труда

Книжный ряд / Библиосфера / Книжный ряд

Галкина Валерия

Теги: Анна Гедымин , Нечаянная проза

Анна Гедымин. Нечаянная проза. Издательские решения, 2017. 102 с.

«Нечаянная проза» – это первый прозаический сборник московской поэтессы Анны Гедымин.

Эпиграф к книге – строчка из Пушкина: «Печаль моя светла…» – максимально точно отражает настроение всех вошедших в этот небольшой сборник произведений. Это настроение ранней осени, наполненное смутным ощущением тоски по чему-то несбывшемуся или вовсе несбыточному. И вместе с тем сквозь эту тоску всегда пробивается свет радости, не яркий, а приглушённый, но уверенный и греющий. Вообще тональность прозы Анны Гедымин очень тёплая, человечная, катарсическая по своей природе вне зависимости от счастливого, несчастливого или открытого финала. Важно не столько происходящее в том или ином рассказе, сколько само драгоценное вещество жизни, лёгкие и почти неуловимые моменты бытия, запечатлеть которые гораздо сложнее, чем выстроить сюжетную канву повествования.

Открывает сборник повесть «Я, Чижик, торжественно обещаю…». Несмотря на то что главные героини этой истории – две девочки и рассказывается в ней о их дружбе и приключениях, рассчитана повесть всё-таки на взрослого читателя, который сможет оценить замечательную авторскую иронию. Вот, например, небольшая зарисовка из жизни подруг: «Правда, один повод для постоянных ссор всё же остался. Я имею в виду рисование. Понимаешь, Ира прекрасно рисовала, особенно людей. У неё получались уморительные и очень похожие портреты знакомых, родственников. И собственные тоже. Это, конечно, хорошо, да только рисовала Чижик неправильно – начиная с ног. То есть сначала на бумаге появлялись башмаки, потом остальная часть ног, а уж потом туловище, руки и голова. Я не могла терпеть в своей лучшей подруге такой изъян…»

Совсем по-другому звучат включённые в сборник короткие рассказы. Иронии в них практически нет, а вот грусти – какой-то возвышенной, поэтичной – хоть отбавляй. Чего только стоит история о случайной встрече двух всю жизнь друг друга любивших людей, рассорившихся и разбежавшихся в молодости из-за какой-то глупости… И вот санаторий, куда они оба отправились отдохнуть, восполнить растраченные на ежедневный быт силы. У каждого из них – своя жизнь, выстроенная с другим, нелюбимым человеком. И ничего уже не вернуть, не исправить – тем больнее подобные встречи: «Завтра ей предстояло вернуться домой, а ему – к привычным делам, к семье, работе. Её ждали блаженные грёзы о нём – а его о ней. Он сказал, что, как это ни глупо, любил всю жизнь только её. Она неожиданно резко ответила: «Не ври». И попросила его уйти. А что ещё они могли сделать, чтобы облегчить друг другу это последнее расставание?..»

Впрочем, поэт, который начал писать прозу – всё-таки поэт: это чувствуется, скажем, во множестве образов, эпитетов, которыми наполнены рассказы. Вот как пишет об этом сама Гедымин: «…смены жанров не произошло: стихи – это по-прежнему главное, дар Божий, а рассказы – это моменты счастливого и какого-то полузаконного труда. Когда есть время и возможность сесть за стол и записать то, что насочинялось во время прогулки по парку, а то и просто по пути в магазин».

Валерия Галкина

Трёхкнижие № 43-44

Трёхкнижие № 43-44

Книжный ряд / Библиосфера

Теги: книжные новинки

Поэзия

Сергей Москвитин. Подарок любимой. Новосибирск: Редакционно-издательский центр «Новосибирск» при Новосибирском отделении Союза писателей России, 2016. 328 с.

Новый поэтический сборник Сергея Москвитина «Подарок любимой» отличается трогательной миниатюрностью (томик в украшенной цветами обложке легко умещается на ладони), а ещё тем, что все вошедшие в него стихотворения посвящены одному человеку – супруге поэта Эльзе Москвитиной. «Каждое из них появилось на свет благодаря ей. В каждом из них присутствует её образ, как в каждом рисунке ребёнка – солнце», – написал автор в предисловии.

В своей жене поэт видит не только спутницу жизни и музу, но и спасенье:

Я тобою нацелен на свет

И на высшую степень отдачи.

Ты мой самый счастливый билет,

Не иначе.

Я тобою нацелен на жизнь

И на высшую степень везенья.

Ты моя запредельная высь

И спасенье.

Литературоведение

Вячеслав Иванов. Повесть о Светомире царевиче. Изд. подгот. А.Л. Топорков, О.Л. Фетисенко, А.Б. Шишкин. М. Ладомир, Наука, 2016. 824 с. ил. (Литературные памятники) 1000 экз.

«Повесть о Светомире царевиче», вышедшая в серии «Литературные памятники», издана на основе рукописей из Римского архива Вячеслава Иванова. Кроме основного текста произведения, впервые публикуются ранние наброски и варианты из черновых редакций.

В качестве приложений в издание включены литературоведческие статьи А.Л. Топоркова «Повесть о Светомире царевиче» Вячеслава Иванова: от замысла до его воплощения», Ю.Б. Орлицкого «Особенности ритмической организации «Повести о Светомире царевиче» и Д.М. Магомедовой «Вагнеровский слой в «Повести о Светомире царевиче» Вячеслава Иванова». Традиционно повесть снабжена обширными примечаниями.

Настоящим украшением книги стали богато представленные уникальные изобразительные материалы из Римского архива Вячеслава Иванова.

Мемуары

Школьные воспоминания: мой урок литературы. М. Издательство АСТ, 2017. 352 с. (Народная книга) 3000 экз.

Сборник «Школьные воспоминания: мой урок литературы» состоит из множества небольших историй представителей разных поколений о том, как повлияли на них уроки литературы, учителя и первое знакомство с русской классикой.

В первую часть сборника вошли воспоминания писателей – людей, для которых школьные сочинения со временем переросли в рассказы, повести и романы. О своих уроках литературы рассказали Денис Драгунский, Евгений Бунимович, Анна Матвеева и многие другие современные авторы.

Вторая часть книги содержит лучшие сочинения на тему «Мои уроки литературы» всероссийской Акции «Народное сочинение», которая впервые прошла в Библионочь 2017 года.

Химера свободы

Химера свободы

Общество / Человек / Заметки психолога

Пономаренко Анастасия

У нас были бесплатное образование, медицина, жильё, хотелось свободы. Теперь о чём мечтаем?

Теги: общество , права , свободы , обязанности , человек , психология

И современные народовольцы – слепцы?

Нам внушают, что самое главное завоевание демократии – это свобода. Однако так ли она необходима человечеству?

Намерения, конечно, благие

Самое опасное занятие – пытаться осчастливить человека насильно. Считать homo sapiens венцом творения, полагая, что самое главное для него – свобода и прочие демократические ценности. Как только речь заходит о человеке, современные народовольцы становятся сущими слепцами! Он прекрасен – и точка! А ведь человек спокойно может убивать, предавать, пресмыкаться перед начальством, унижать слабого. Ради собственного благополучия, материальной выгоды карабкаться вверх по головам и делать больно окружающим.

Выдавать желаемое за действительное опасно, это всегда приводит к печальным последствиям. Человек, конечно, хочет быть свободным. Теоретически. Но свобода не может существовать сама по себе. Она должна встроиться в другие человеческие ценности, обрести гармонию.

Для свободы нужен фундамент, и прежде чем рассуждать о ней, желательно выяснить: чем живёт человек? Кто из современных желателей народного блага был в небольшом моногороде, где закрылось единственное предприятие? Съездил бы, посмотрел. Почитал бы местным жителям лекции о свободе и демократии. Сам попробовал бы прожить на пенсию или пособие по безработице. И вот тогда бы и рассуждал о свободе. А то очень, знаете ли, удобно, выпив коньячку и закусив швейцарским шоколадом, рассуждать из Лозанны, как обустроить всю планету.

Вот Рене Шатобриан, французский писатель XIX века: «Когда свобода исчезла, остаётся ещё страна, но отечества уже нет». Каков социальный статус Шатобриана? Виконт, пэр Франции. Юные годы провёл в родовом замке. То есть вопросы бытия у него были закрыты. Было где жить, чем питаться. Неурожай не заставил бы его умирать голодной смертью. Его не могли убить в уличной драке как какого-нибудь Гавроша. И вот Шатобриан, безусловно, принадлежавший к высшему сословию, рассуждает о свободах. Что ответит ему французский крестьянин из Авиньона, работающий по 16 часов в день? У него дети болеют, есть нечего, а ему предлагают стать «свободным». Как это будет выглядеть в его ситуации?

Никакой свободы – как общечеловеческой категории – вне зависимости от культурных традиций и исторических реалий не существует. Мало того, отказавшись от одних «несвобод», мы автоматически принимаем другие. В любом обществе человек всегда ограничен властными структурами, морально-этическими нормами, культурными ценностями. Законами, в конце концов.

Например, в двадцатые годы XX века советское правительство запретило калмыцким женщинам носить национальную одежду: казакины и шлыки. Они провоцировали туберкулёз шейных позвонков. Благодаря запрету огромное количество женщин остались живы и здоровы. Был данный декрет элементом несвободы? Несомненно. Но что важнее: смерть от туберкулёза или возможность носить то, что к чему они привыкли?

Обратная сторона одиночества

Человек меньше всего желает свободы – она не входит в структуру его базовых потребностей. Известный американский психолог Э. Фромм даже написал серьёзный труд «Бегство от свободы». Он считал, что свобода есть обратная сторона одиночества, которое порождает чувство бессилия и высокой тревожности.

Основной конфликт – выбор между свободой и безопасностью. И человек всегда предпочтёт безопасность. Матушка-природа позаботилась о том, чтобы безопасность была базовой потребностью. Иначе человечество просто не выжило бы как вид. И говорить о свободе, не как о некой абстракции, а как о собственной ценности, может только тот, у кого удовлетворены базовые потребности. Кто чувствует себя защищённым. Кто сыт, одет, имеет крышу над головой и счёт в банке. Как Шатобриан, например. Или многие наши общественники, проживающие не в Моршанске на съёмной квартире, а в Лозанне на собственной вилле.

В реальной жизни мифические свободы чаще всего оказываются блефом. О какой свободе может идти речь для человека с тремя кредитами? Он, что, гордо вскинет голову и не согласится на кабальные условия работодателя? Да, теперь выпускник школы может свободно уезжать учиться за границу. И как этой свободой может воспользоваться простая семья из Новошахтинска, например? Теперь нет распределения. Так ли рады этому обстоятельству выпускники вузов, не сумевшие трудоустроиться?

Шведский политик У. Пальме говорил, что свобода предполагает чувство уверенности. Страх перед будущим, болезнями и безработицей превращает её в бессмысленную абстракцию.

Знаете, почему большинство населения СССР с таким энтузиазмом приняло перестройку? А потому, что социальная политика Советского Союза на тот момент была самой прогрессивной. Советскому человеку было гарантировано светлое будущее, работа, жильё. Когда у тебя всё стабильно, безопасно и есть уверенность в завтрашнем дне – можно и о свободе порассуждать.

Самый любимый козырь современных ревнителей всеобщего счастья: СССР – тоталитарное государство, и свобод там не было никаких. Всё душили на корню. Но вот парадокс: сплошные запреты, а кино и литература того периода оставили необычайно востребованное наследие. Ещё пеняют на запрет свободы отношений. Сумасшедше значимая ценность: право спать с кем попало…

Сегодня большинство уже пресытились мифической свободой, плодами которой они не в состоянии воспользоваться. По этой причине такой высокий рейтинг у действующей власти, гарантирующей стабильность и безопасность.

Именно потребность в стабильности порождает такую ностальгию по СССР. Многие только сейчас начали понимать: советские люди были свободными в рамках общечеловеческих ценностей: семья, работа, уверенность в завтрашнем дне. Сегодня нам предлагают насладиться волей в рамках общества потребления: хочешь айфон последней модели – пожалуйста, мечтаешь о «высокой» кухне – милости просим, новой машине – выбирай любую.

Свобода на самом деле – это только красивое слово, иллюзия. Но современные теоретики-народовольцы пытаются доказать нам, что именно она – главная потребность человека, и готовы порвать любого усомнившегося.

Миротворец

Миротворец

Общество / Человек / Телеанонс

Теги: «Александр Третий. Сильный , державный…» , фильм , премьера

На телеканале «Россия 1» в ночь со 2 на 3 ноября в 0.50 будет показан документальный фильм «Александр Третий. Сильный, державный…»

«У России – только два союзника: её армия и флот». Это крылатое выражение императора Александра Третьего актуально и сегодня. За все годы его правления Россия не вела войн, и неслучайно Александр Александрович остался в памяти Отечества как царь-миротворец. Именно он пресёк на долгие годы терроризм в стране.

Главным принципом его правления стал приоритет национальных интересов России. Александр Третий правил недолго, но сделал очень много: возродил Черноморский флот, заложил Транссибирскую магистраль, которой мы пользуемся до сих пор, при нём началось то самое, поразившее весь мир, экономическое чудо, когда Россия по темпам промышленного роста вышла в мировые лидеры.

Создатели фильма (Елена Чавчавадзе и Галина Огурная) уже много лет средствами кино рассказывают о неизвестных страницах, замечательных людях русской истории. Их фильмы об Александре Первом, революциях 1905 и 1917 годов, судьбах русской эмиграции неизменно вызывают большой интерес – о них не раз писала «ЛГ». Надеемся, что благодаря этому фильму в России лучше узнают одного из самых успешных наших правителей, жизнь и судьба которого, к сожалению, всё ещё малоизвестны. Александр Третий, может быть, более всех наших царей заслуживает благодарной памяти народа.

Соб. инф.

Век великих переломов

Век великих переломов

Книжный ряд / Человек / Книжный ряд

Шемшученко Владимир

Теги: Николай Коняев и Марина Коняева , 100 лет российской истории. 1917–2017. Хронология день за днём

Николай Коняев и Марина Коняева. 100 лет российской истории. 1917–2017. Хронология день за днём. М.: Вече, 2017. 1120 с.

Новая книга Николая и Марины Коняевых, ставшая итогом 30-летних трудов авторов, – первая попытка выстроить полную российскую хронологию с момента отречения императора Николая II до 2017 года.

В огромный фолиант включены основные события отечественной истории за последние сто лет. Книга содержит множество малоизвестных и совсем неизвестных, забытых фактов, цитат из документов эпохи, описания революционных преобразований, гонений на Русскую православную церковь, положения различных социальных групп, наиболее значимых эпизодов политической, культурной и повседневной жизни страны.

Нет сомнения, что знакомство с этой работой позволит читателю освободиться от навязанных ему мифов, взглянуть открытыми глазами на тот великий путь, который прошли народы нашей страны за минувшее столетие, и дать собственную оценку событиям или персонажам.

Острые блюда от Кобы

Острые блюда от Кобы

Политика / Настоящее прошлое / Революция в лицах

Цаголов Георгий

В молодые годы в Закавказье

Теги: Иосиф Сталин , история , революция

Феномен Иосифа Сталина

Сталин не ушёл в прошлое – он растворился в будущем.

                                                                     Шарль де Голль

38 процентов

Минувшим летом социологи «Левада-центра» попросили россиян назвать самых выдающихся людей всех времён и народов. На первом месте оказался Сталин (38% всех голосов). Он обошёл Пушкина и Путина (по 34%), а также Ленина (32%). Почему?

Главное, пожалуй, в том, что, отдавая голоса Сталину, многие выразили недовольство сегодняшними реалиями, например, экономическими невзгодами, социальными контрастами, ростом дороговизны. При Сталине не было воров-бизнесменов, распоясавшихся коррупционеров от власти, вороватых руководителей, получающих в десятки тысяч раз больше рядовых граждан, жён губернаторов и парламентариев с годовыми доходами в миллиарды руб­лей. После кончины Сталина на его сберкнижке лежало 900 руб­лей.

Забывают ли люди о массовых репрессиях, борьбе с инакомыслием и пр.? Нет. Но в первую очередь сравнивают позитивные моменты былой эпохи с пороками нынешней, а негативные стороны прошлого вытесняются на периферию сознания: их теперь нет и судить о них не так просто.

В море литературы, среди специалистов и простых людей мнения о Сталине диаметрально расходятся. Рьяным почитателям противостоят непримиримые противники. Первые утверждают, что Сталин – олицетворение государства для трудового народа, нового общества без эксплуатации человека человеком. После кончины Ленина он правил страной почти три десятилетия (1924–1953), приняв её, как известно, с сохой, а оставив с атомной бомбой и второй после США супердержавой. Указывая на действительные достоинства и достижения вождя, они предпочитают не говорить о его ошибках и пороках или сводят их к минимуму. Вторые, считая прошлое конц­лагерем и ГУЛАГом, называют Сталина узурпатором и душителем свобод. Живописуя его преступления, они обычно замалчивают его достоинства и деяния на благо страны. Для одних он величайший деятель мировой истории, для других – символ тирании и исчадие ада.

Но не односторонни ли такие трактовки?

Совмещение несовместимого?

«Гений и злодейство: две вещи несовместные. Не правда ль?» – спрашивает Моцарт у завистника Сальери за мгновение перед тем, как тот бросит яд в его бокал. Сальери ведь также не обделён талантом. Пушкин прямо не отвечает на поставленный вопрос, хотя устами Сальери даёт пример, как Микеланджело Буанаротти убил натурщика, чтобы реалистичнее написать для Ватикана картину «Распятие Христа».

В Ленине, гении революции, не уступающем по величию Моцарту в музыке, советское руководство имело наиболее сильного, но не деспотического лидера – лидера в окружении плеяды ярких деятелей: Лев Троцкий, Григорий Зиновьев, Лев Каменев, Николай Бухарин, Карл Радек и др. В сравнении с ними Сталин долго не был широко известен вне высших партийных кругов. А «вожди» поначалу считали его ординарной личностью, которой нечего опасаться. Но ошибались. Став у руля, Сталин реализовал свои выдающиеся качества – и положительные, и отрицательные.

Он – не только одна из наиболее спорных исторических фигур, но и мощный фактор, оказавший беспрецедентное воздействие на судьбу нашей страны и облик русского социализма. Почему именно он вознёсся в переломное время на вершину политического олимпа? Был ли продолжателем «дела Ленина» или, наоборот, стал отступником от революционных идеалов? Кроются ли тоталитаризм и диктатура в характере Сталина или в специфике исторической обстановки и в особенностях России – страны с традицией самодержавия? Существовал ли у нас при Сталине социализм или что-то иное?

Коба

Сталин родился в бедной семье 9 (21) декабря 1879 года в грузинском городе Гори. Отец – Виссарион Иванович Джугашвили – сапожник, мать – Екатерина Георгиевна Геладзе – шила и подрабатывала кухаркой и прачкой в богатых домах. Отец умер от ножевого ранения после пьяной драки в трактире, когда Иосифу (Сосо) не было 11 лет.

Мальчик рос не по годам развитым, подвижным. Обладая хорошим голосом, пел в церкви в хоре. Когда ему было 12, его сбил мчавшийся фаэтон, и так левая рука стала короче и слабее правой. Уже в детстве за ним замечалось упрямство и стремление к превосходству над сверстниками. Много читал. Большое впечатление произвёл роман А. Казбеги «Отцеубийца», в котором неустрашимый Коба возглавлял борьбу крестьян-горцев за свободу. И это имя – Коба – сделалось его первой партийной кличкой. Старые большевики (Молотов, Микоян) так к нему обращались и в 30-е годы, и позже.

Сбился с пути

В 1888-м мать решила послать его в местное духовное училище, а это первый шаг на пути к карьере священника. В 1894 году он был удостоен диплома с отличием, которые редко получали выходцы из бедняков. После успешных экзаменов был принят в Тифлисскую духовную семинарию на полное обеспечение. Но ему не были близки царившие и в училище, и в семинарии ханжеская атмосфера, строгий режим, муштра. В 1931 году в беседе с немецким писателем Эмилем Людвигом Сталин говорил: «В революционное движение я вступил с 15-летнего возраста… Из протеста против издевательского режима и иезуитских методов, которые имелись в семинарии, я готов был стать и действительно стал революционером, сторонником марксизма…» В семинарии он начал писать стихи и поэмы, которые печатались в газете «Иверия».

В 1935 году Сталин навестил мать незадолго до её смерти. Она сказала ему: «А жаль, что ты так и не стал священником».

И боевик, и книгочей

В мае 1899-го за чтение запрещённой литературы и ведение рабочих кружков его исключили из семинарии. Несколько месяцев он служил в геофизической обсерватории Тифлиса, круг знакомств в социал-демократической среде рос. Спустя два года Сталин переходит на нелегальное положение, принимает участие в организации забастовок и демонстраций. Его арестовывают и после полуторагодичного пребывания в тюрьмах ссылают на три года в Восточную Сибирь. Оттуда он совершает побег. В общей сложности Сталина арестовывали восемь раз, отправляли в ссылку семь, и бежал он шесть раз.

К 1905 году – началу первой русской революции – он уже опытный организатор революционной деятельности во всём Закавказье. Его выдвигают делегатом на партийную конференцию в Таммерфорсе (Финляндия), где он впервые встретил Ленина, а также на IV и V съезды РСДРП – в Стокгольме и Лондоне (1906 и 1907 гг.).

Тогда же Сталин – участник и организатор так называемых «экспроприаций», или «эксов». Боевики партии совершали вооружённые ограбления банков, почтовых вагонов, других «денежных» мест. Для Ленина это был источник финансирования политической деятельности.

Находившийся с Кобой в 1908 году в батумской тюрьме эсер С. Верещак (позже яростный его противник) вспоминал, что у Сталина всегда в руках была книга и он был самым знающим марксистом среди тех, кто вёл кружки самообразования и организовывал дискуссии политзаключённых. Как писал Верещак: «Под всякое явление он умел подвести соответствующую формулу по Марксу... Вообще же в Закавказье Коба слыл как второй Ленин».

1911–1912 годы Сталин проводит в Петербурге. Его статьи часто появляются в начавшей тогда выходить газете «Правда», где он потом работает редактором. Его включают в состав ЦК партии, он выезжает в Краков к Ленину, где пишет понравившуюся тому работу «Марксизм и национальный вопрос». В переписке с Горьким Ленин замечает: «У нас один чудесный грузин засел и пишет для «Просвещения» большую статью, собрав все австрийские и пр. материалы».

В соседних кабинетах

Начало 1917 года застало Сталина в Красноярске. Дела на фронтах ухудшались, и вместе с группой ссыльных он был призван в армию. Но из-за слабой левой руки медкомиссия признала его негодным к службе. Он установил связь с красноярскими большевиками, вечера проводил у Льва Каменева, также сосланного в Сибирь. И тут – Февраль. Революция распахнула ворота тюрем для каторжан и ссыльных. Созданный в городе Совет арестовал представителей царской власти.

Вскоре Сталин с Каменевым уехали в столицу. Там их включили в состав Бюро ЦК РСДРП и назначили членами редакции «Правды». До появления Ленина в Петрограде Сталин быстро стал основной фигурой партии. Не обладая ораторским даром Ленина или Троцкого, он выделялся как превосходный организатор. Сталин вместе со Свердловым много сделал, чтобы численность большевистских рядов быстро увеличилась. В тот момент, когда Ленин и Зиновьев скрывались от ареста, а Троцкий и Каменев, как и некоторые другие лидеры, были в тюрьме, роль Сталина возросла. Он участвовал в решающих заседаниях ЦК 10 (23) и 16 (29) октября, когда по докладам Ленина было принято решение о вооружённом восстании.

1917 год стал заметной вехой на пути Сталина к вершине власти. Он был в самом центре революционных событий, действовал как один из ведущих партийных организаторов. Именно тогда получил и опыт политика, завоевал статус одной из главных персон генерального штаба большевиков. Зарекомендовал себя особо подготовленным специалистом по проблемам национальных меньшинств. Когда в октябре 1917-го было учреждено Политбюро ЦК партии, Сталина избрали в его состав вместе с Лениным и ещё пятью именитыми большевиками. Сразу же после победы вооружённого восстания в Петрограде он оказался в новом правительстве и возглавил Наркомат по делам национальностей. На заседании ЦК в конце ноября постановили предоставить четвёрке – Ленину, Сталину, Троцкому и Свердлову – право решать все «экстренные дела». Сталин закрепил за собой роль верного помощника Ленина по особым поручениям. Их кабинеты в Смольном были рядом, они часто созванивались друг с другом и общались.

Като и Надежда

С первой женой Екатериной (Като) Сванидзе Сталин познакомился в 1902-м. Невеста походила на его мать не только именем. Она была религиозной, преданной мужу – смотрела на него как на полубога. Правда, по ночам иногда молилась, чтобы муж отказался от кочевья профессионального революционера и занялся чем-то основательным. В 1907-м Екатерина родила сына Якова, а через несколько месяцев заболела и умерла. Сталин горько пережил утрату. Их сына растила в Грузии сестра матери.

Весной 1918 года Сталин женился на дочери революционера С.Я. Аллилуева Надежде. С её отцом Сталин познакомился в 1903-м, когда тот приезжал в Тифлис по делам Бакинской подпольной типографии. Говорят, будущий диктатор даже спас двухлетнюю Надю, когда та, играя на Бакинской набережной, упала в воду. После февраля 1917 года, когда Сталин вернулся в Петроград, он часто навещал семью Аллилуевых и сблизился с уже подросшей Надеждой, которая училась в гимназии. Через год они поженились, перебрались в Москву. Ей тогда было 18, ему под 40. Она стала работать в секретариате Ленина у Л. Фотиевой. В этом браке родилось двое детей – Василий и Светлана.

«Военная оппозиция»

В 1918 году Москва и Петроград оказались отрезанными от Украины и Сибири – богатых продовольственных областей. Надежда оставалась на Поволжье и Северный Кавказ. Сталина наделяют чрезвычайными правами по решению вопроса. В июне 1918-го он выезжает в Царицын и пишет Ленину: «Гоню и ругаю всех, кого нужно… Можете быть уверены, что не пощадим никого, ни себя, ни других, а хлеб всё же дадим. Если бы наши военные «специалисты» (сапожники!) не спали и не бездействовали, линия не была бы прервана, и если линия будет восстановлена, то не благодаря военным, а вопреки им». Последняя фраза – камень в огород Троцкого, к тому времени комиссара по военным и морским делам и председателя Реввоенсовета. Это по его распоряжению в Красную армию привлекались тысячи царских офицеров и военспецов.

В другом письме Ленину Сталин прямо заявляет: «Если Троцкий будет, не задумываясь, раздавать направо и налево мандаты… то можно с уверенностью сказать, что через месяц у нас всё развалится на Северном Кавказе… Вдолбите ему в голову, что без ведома местных людей назначений делать не следует… Для пользы дела мне нужны военные полномочия... В таком случае я буду сам, без формальностей свергать тех командиров и комиссаров, которые губят дело. Так мне подсказывают интересы дела, и, конечно, отсутствие бумажки от Троцкого меня не остановит».

Эта дерзость привела к успеху, и, получив полномочия, Сталин стал участником операций, направленных не только против белых, но и… Троцкого. Возникла «военная оппозиция», где активную роль стали играть близкие Сталину К. Ворошилов и С. Будённый. Сталин побуждал красных командиров не выполнять распоряжения главного командования. Троцкий настоял на отзыве Сталина. Тем не менее это не имело серьёзных последствий для карьеры Кобы, он вскоре получил ряд важных назначений. Ленин высоко ценил организаторские способности Сталина, его надёжность и преданность делу. Конфликт между Сталиным и Троцким относил на счёт характеров заносчивых и волевых помощников, каждый из которых был ему верен и по-своему незаменим.

Ленин не уверен в Сталине

В годы «военного коммунизма» грубая и властная сталинская манера действий не вызывала у Ленина и в партийных кругах особых возражений. Жалобы поступали и на Троцкого. Воинственно-авторитарный тон был заметен и у самого Ленина, писавшего о недопущении «киселеобразного состояния пролетарской власти», считавшего, что всякая великая революция, особенно социалистическая, немыслима без гражданской войны и жестокого принуждения, что «нам нужна мерная поступь железных батальонов пролетариата». До 1921 года Ленин был настолько расположен к Сталину, что заботился, чтобы подыскать ему в Кремле спокойную квартиру. Однажды он полушутя предложил Сталину жениться на своей младшей сестре Марии Ильиничне, не зная, что тот уже сделал выбор и что его жена уже работает в секретариате ЦК.

В апреле 1922-го Сталина не только вновь избрали в Политбюро и Оргбюро ЦК, но и назначили генеральным секретарём ЦК. Тогда, правда, этот пост не мыслился как главный. Однако по мере усиления болезни Ленина Сталин превращался в ключевую фигуру. Под его началом проходили перевыборы партийных органов на местах, что позволяло ему производить массовую перестановку кадров с прицелом укрепления личных позиций. Тем временем ухудшаются отношения с Лениным, который был недоволен его великодержавным подходом в национальном вопросе.

Кульминацией стала грубость Сталина в отношении Крупской. В силу занимаемого им поста ЦК возложил на него персональный надзор за соблюдением установленного для Ленина лечебного режима. В декабре 1922-го Ленин продиктовал Крупской короткое письмо Троцкому с предложением поставить на предстоящем партсъезде вопрос об укреплении монополии внешней торговли. Узнав, Сталин пришёл в ярость и обругал Крупскую. Когда известие дошло до Ленина, тот продиктовал записку со словами: «Прошу Вас взвесить, согласны ли Вы взять сказанное назад и извиниться или предпочитаете порвать между нами отношения». Сталин принёс Крупской извинения, взял слова обратно. Но после этого Сталин и Ленин больше не встречались.

В известных «Письмах к съезду» Ленин выражал опасения по поводу раскола в высшем руководстве, о Сталине говорил: «Тов. Сталин, сделавшись генсеком, сосредоточил в своих руках необъятную власть, и я не уверен, сумеет ли он всегда достаточно осторожно пользоваться этой властью». В другой диктовке Ленин был ещё более категоричен: предложил переместить Сталина с поста генсека, постольку тот «слишком груб». И ещё одно ленинское высказывание: «Этот повар будет готовить только острые блюда».

Схватка за лидерство

В начале 1923 года было ясно: Ленин долго не проживёт. Учитывая свои заслуги, Троцкий, видимо, считал, что власть перейдёт в его руки. Но Сталин, Зиновьев и Каменев организовали «тройку» для противодействия этому. Все три партийных лидера совмещали тогда ряд ключевых постов.

В составе «тройки» Сталин был поначалу в тени Зиновьева и Каменева. Претензии Зиновьева основывались на давней близости к Ленину. В печати были инспирированы анонимные памфлеты, напоминавшие о «небольшевистском прошлом Троцкого». Убедившись, что его теснят, Троцкий решил возглавить «левую» оппозицию «тройке» и направил членам ЦК резкое письмо. В «Заявлении» «левой оппозиции», подписанном уже 46 известными членами партии, говорилось, что «режим совершенно не терпим» и вместо успехов и достижений в экономике кризис. Развернулась дискуссия, стороны не щадили друг друга…

Вскоре после смерти Ленина, которая ненадолго прервала полемику, в печати всплыло письмо Троцкого от 1913 года одному из лидеров меньшевиков Н. Чхеидзе, где он отзывался о Ленине с нескрываемой злобой. Люди ещё скорбели об уходе вождя, и это стало сильным ударом по престижу Троцкого. В то же время Сталин в противовес теории «перманентной революции» Троцкого выдвинул концепцию возможности победы социализма в одной стране. Стала распадаться и «тройка». Зиновьев и Каменев осознали, что недооценили Сталина, и теперь хотели поставить его на место. Сталин же, решив оттеснить временных союзников, привлёк на свою сторону одного из крупнейших теоретиков партии – Бухарина и приближённых к нему Рыкова и Томского.

Уклон, ещё уклон

Членов Политбюро объединяла «дружба против» Троцкого. В начале 1925-го он был снят с поста наркома по военным и морским делам. Но вскоре Зиновьев и Каменев образовали фракцию, на которую Сталин обрушился с таким ожесточением, что она решила соединиться с Троцким. Летом и осенью 1926 года Сталин добился исключения из состава Политбюро всех троих, а в сентябре 1927-го на основе сфальсифицированных документов оппозиционеров обвинили в причастности к «контрреволюционной организации», якобы готовившей военный путч. Октябрьский Пленум ЦК 1927 года вывел их из своего состава, а в декабре после ХV съезда партии многих фракционеров отправили в ссылку. Значительная их часть объявила о капитуляции. Непримиримыми оставались Троцкий и его ближайшие соратники. Их вскоре выслали в Казахстан, а потом изгнали из СССР.

Не успели остынуть столкновения с «левой» оппозицией, как началась борьба с «правым уклоном». Под влиянием кризиса хлебозаготовок 1927 года Сталин взял курс на сворачивание нэпа и форсированную индустриализацию, по сути, перехватив троцкистские лозунги. Он ослаблял позиции Бухарина и Рыкова. Заявления о «правой угрозе» маскировали его намерение добиться перевеса в Политбюро. На словах выступая за единство, Сталин чужими руками развязывал интриги против оппонентов.

Их позиции сильно ослабила роковая политическая ошибка Бухарина, который в июле 1928-го тайно встретился с опальным Каменевым и откровенно рассказал о столкновениях в Политбюро. Запись Каменева, в которой излагалось содержание беседы, была украдена и переправлена сторонникам Троцкого. А те, ненавидя и Сталина, и Бухарина, с радостью предали документ гласности, напечатав в виде листовки.

Обличив Бухарина как раскольника, который сговаривается за спиной Политбюро с лидерами разгромленных оппозиций, Сталин провозгласил и стал претворять в жизнь теорию о «нарастании классовой борьбы по мере строительства социализма, так как враги усиливают сопротивление». Объявленные лидерами «правого уклона» Бухарин, Рыков и их союзники стали один за другим выбывать из Политбюро. Все они погибнут в годы Большого террора.

Окончание в следующем номере.

Осенние премьеры

Осенние премьеры

Колумнисты ЛГ / Семь нот

Данилин Юрий

Теги: Михаил Плетнёв , премьера , музыка , искусство

Московская филармония второй сезон активно привечает французских исполнителей.

Я уже не говорю о Дебарге, играющем в столичных залах чаще любого российского музыканта. Что, ра­зумеется, неплохо. Но в целом от сольных концертов пианистов такого уж необыкновенно праздничного впечатления не осталось. Да, был интересен Валерий Афанасьев с Моцартом. Мишель Берофф со своей программой напоминал гербарий ценных растений, удачно собранный, старательно сохранённый, красивый, но мёртвый. Дэвид Фре не столько удивил, сколько озадачил Шопеном. Тихий, я бы сказал, вкрадчивый рояль пианиста лишил сочинения композитора многих выразительных черт. Не удалось поверить в то, что Дэвид – второй Глен Гульд, как пишут о нём поклонники. Только что в Зале Чайковского играл Пьер-Лоран Эмар. Запомнилась вторая часть 29-й сонаты Бетховена. Великолепное прочтение, чего не скажешь об остальных. С Национальным филармоническим оркестром под руководством Владимира Спивакова Эмар исполнил Третий и Пятый концерты Бетховена. Коварный Бетховен! Гениальные темы его сочинений самым достоверным образом свидетельствуют о личности композитора. И читать ничего не надо. Только слушать. Но вот парадокс: даже у очень опытного и именитого пианиста Бетховен, как своенравный гость, – то появлялся, то неожиданно исчезал неизвестно куда.

Событием, как всегда, стала программа Российского национального оркестра, посвящённая Сибелиусу. Дирижировал Михаил Плетнёв. Творчество знаменитого финского композитора было представлено весьма удачно. Его увлечение театром – исполнялись «Буря» – увертюра из музыки к драме Шекспира, «Белый, как лебедь» – фрагменты из сюиты к драме Стриндберга, «Пеллеас и Мелизанда» – сюита из музыки к драме Метерлинка и маленькая сюита для двух флейт и струнного оркестра. Но, конечно, доминантой концерта стала Вторая симфония композитора. Плетнёв – и пианист, и дирижёр – привлекает подлинной музыкальностью. Хорошо, что он не скачет со своим коллективом с самолёта на самолёт, а серьёзнейшим образом относится к любому выступлению. У него нет подёнщиков в оркестре, сплошь индивидуальности. И он, по-моему, этим доволен. Интереснейшее сочинение Сибелиуса было представлено ясно, просто, захватывало прекрасным звучанием. Особо хотелось бы отметить группу духовых инструментов.

Камерный зал Московской филармонии открыл абонемент «Филармонический дебют». Давно следовало бы придумать нечто подобное. Удачно был выбран и первый исполнитель – лауреат международных конкурсов Александр Ключко. Саша совсем молод, учится у С. Арцибашева в Московском государственном колледже музыкального исполнительства им. Шопена. Учится по-настоящему, увлечённо, что заметно. Программа концерта в филармонии в большей своей части ориентировалась на технику. И с техникой как раз всё было в порядке. Удивил и порадовал исполнением сонаты № 21 («Аврора») Бетховена. Пустой человек даже с великолепной техникой так не сыграет. Какие-то важные смыслы Бетховена были поняты Александром, особенно во второй части сочинения. Не удался, на мой взгляд, Экспромт соль-бемоль мажор соч.90 № 3 Шуберта. По­этичность, проникновенность в замысле композитора до клавиатуры не добрались. Зато Токката до мажор Шумана и соната-фантазия Листа «По прочтении Данте» оставили ощущение больших возможностей молодого пианиста.

Филармония новым своим циклом может очень серьёзно поддержать талантливых музыкантов. И не только из Москвы. Что на самом деле очень важно. У нас всё ещё много замечательных музыкальных педагогов. Им, разумеется, тоже важно «показать» своих учеников вовремя. При всём многообразии конкурсов выступление в такой знаменитой филармонии ни с чем не сравнить. И очень важно, чтобы это случилось в молодости. 

Под знаком Распутина

Под знаком Распутина

Искусство / Искусство / Театральная площадь

Голяков Алексей

Диалог продолжается: Николай Бурляев (слева) и Анатолий Стрельцов

Теги: Валентин Распутин , Малый театр , "Прощание с Матёрой" , искусство , спектакль

В Малом театре показали „Прощание с Матёрой“ и собрали круглый стол

В Малом театре прошла встреча руководства оргкомитета кинофорума «Золотой витязь» во главе с Николаем Бурляевым, «иркутского творческого десанта» в составе артистов Иркутского драматического театра им. Н.П. Охлопкова и гостеприимного хозяина дома – Государственного академического Малого театра. Предводительствовал, как положено, на приёме его художественный руководитель, народный артист СССР Юрий Соломин.

Совпадение знаковых событий и персон (среди которых была и вдова В.Г. Распутина Ольга Владимировна Лосева) во многом, как признали сами участники круглого стола, определено было приятным и в то же время взыскательным поводом: показом днём ранее на сцене Малого привезённого из Иркутска спектакля «Прощание с Матёрой».

Земляки писателя, давно и очень бережно переводящие его прозу на сценический язык, с аншлагом показали в Москве постановку по повести, казалось бы, давно всем известной, прочно вошедшей в хрестоматии. Собственно, сам образ писателя, чьё 80-летие отмечается в этом году, наполнял силой и выступления, и реплики, и саму атмо­сферу общения под торжественными сводами первого русского нацио­нального театра.

Николай Бурляев первым сделал акцент на том, что иркутяне привезли «своего» Распутина не абы куда, а именно в легендарный дом Островского, находящегося ныне, по выражению режиссёра, на форпосте борьбы за сохранность русского репертуарного и психологического театра. Чтобы он выжил и в дальнейшем поступательно развивался, необходимо, в чём убеждён основатель «Золотого витязя», окончательно стряхнуть с него морок коммерции в виде закулисных всесильных так называемых менеджеров, вспомнив наконец, ради чего существует искусство – ради спасения души, а не для извлечения прибыли. «Мы уже третье десятилетие повторяем ошибку, – признал Бурляев, – которая обществом была не осознана начиная с 1991 года: культуру мы по-прежнему упихиваем в рынок. Ну никому же в голову не придёт упихнуть в рынок атомную бомбу». А у нас с кино, по его словам, которое само по себе – столь же грозное оружие, – проделывают ту же опаснейшую процедуру, как это происходит на примере Фонда кино.

Сцена из спектакля «Прощание с Матёрой»

Театровед Ольга Галахова констатировала невнимание большинства современных режиссёров к литературе, представленной именами Распутина, Белова, Абрамова, Шукшина, и объяснила это временными издержками недопонимания обществом своих недавних выдающихся современников. Ведь и в ХIХ веке, по её замечанию, в первые годы после смерти Островского, а потом и Чехова их ставили вяло, больше по традиции эстетического родства, первого – к Малому, а второго – к Художественному театру. И только в советское время, с высоты прожитого и пережитого страной, эти два автора, судя по их репертуарной востребованности, по праву стали классиками.

Ректор Литературного института им. А.М. Горького Алексей Варламов, по его признанию, «человек нетеатральный», напомнил, как не освоены пока должным образом, помимо распутинского творчества, пласты прозы Солженицына и Платонова, и насколько театру, задающему себе высокие ориентиры, предстоит ещё много работать с русской классикой ХХ века. После таких слов вдвойне отрадно было лицезреть на встрече в Малом театре директора Театра имени Охлопкова Анатолия Стрельцова и – в недавнем прошлом главного режиссёра этого театра Геннадия Шапошникова, – без преувеличения, рыцаря распутинской прозы на сцене. С недавних пор Г. Шапошников получил, что называется, московскую прописку, возглавив Театр на Покровке. Хочется пожелать, чтобы совсем не гладкая за последние четверть века стезя русского реалистического театра, которую этот режиссёр для себя выбрал и чему он – судя по его ярким и глубоким спектаклям, – верен, оказалась бы для него не столь уж тернистой. Залог тому, например, завоевавшая Гран-при XIII Международного театрального форума «Золотой витязь» и Приз зрительских симпатий XXVI Международного театрального фестиваля «Балтийский Дом» масштабная его постановка «Тихого Дона» в Ростовском академическом театре им. Горького во времена Александра Пудина. Спектакль, кстати, – так же, как и его же «Прощание с Матёрой», – был показан на сцене Малого театра в 2015 году.

Прямая речь

Капитолина Кокшенёва,

 критик, доктор филологических наук,

член экспертного совета Министерства культуры РФ:

– Сегодня одно лишь намерение ставить Распутина на сцене – это уже немалая дерзость, своего рода вызов устоявшимся квазилиберальным «устоям». При этом были и есть постановки (сегодня, правда, их можно пересчитать по пальцам), и порой вполне качественные, по его книгам. Но театра Распутина – театра, которого писатель, вне всякого сомнения, заслуживает, – в России нет. Хотя он как институт был бы крайне необходим в условиях продолжающегося доминирования понятий антииерархии и антиценностей, которые с 90-х годов, невзирая на произошедшие уже позднее коррективы в государственной политике в области культуры, не сдают своих позиций в творческой среде.

Аритмия Матильды

Аритмия Матильды

ТелевЕдение / Киномеханика / Премьера

Кондрашов Александр

Теги: Алексей Учитель , Борис Хлебников , "Аритмия" , "Матильда" , Ирина Горбачёва , Александр Яценко , Николай Шрайбер , Сергей Наседкин , Данила Козловский , Евгений Миронов , Михалина Ольшанская , Сталин , Троцкий

На экраны вышли „Матильда“ и „Аритмия“ – фильмы-антагонисты, хотя оба вроде бы о любви

Сравнивать режиссёрский путь (почерк, индивидуальность) Бориса Хлебникова и Алексея Учителя, а также их фильмы трудно – они как будто с разных планет. Но надо, без этого нельзя понять, чем болен наш кинематограф. И как его лечить.

Оскорбление чувств

Оставим в стороне скандалы, которые привлекли к «Матильде» повышенное внимание. Премьера прошла без эксцессов, и теперь фильм не сказать, чтобы триумфально, но шествует по экранам России. Лента, очевидно, коммерческая, потрачено на неё по российским масштабам очень много – 25 млн. долларов, которые, разумеется, как-то надо «отбить».

Хотелось понять, всё ли там так оскорбительно, как нас предупреждали. Известный юрист Михаил Барщевский в эфире «Вести-ФМ» констатировал: «Никакого оскорбления чувств верующих там нет даже близко. Я нашёл, правда, социальную группу, чьи чувства можно считать оскорблёнными, – любители хорошего кино. Потому что, с моей точки зрения, это очень слабо». Не знаю, может ли судить неверующий человек: оскорблены или нет чувства верующего, но с Барщевским трудно не согласиться – да, очень слабое кино. Однако, кроме чувств любителей хорошего кино, оскорблены также чувства любителей русской истории. Творцами этой коммерческой мелодрамы из жизни принцев и золушек-балерин она изувечена и растоптана. Придумана обидная для исследователей нравов русского двора конца ХIХ века небывальщина, как будто фильм делался иностранцами и для иностранцев.

Благодаря шуму, поднятому вокруг «Матильды», все желающие теперь знают – в газетах были опубликованы дневники Николая и воспоминания Кшесинской, – как на самом деле продвигались их отношения. Историки до сих пор спорят только, была ли между ними близость или нет, но по поводу незначительности роли Матильды в жизни Николая разногласий нет. Да, флирт был, увлечение было, но все контакты с балериной государь тотчас же прекратил, как только его возлюбленная, будущая императрица Александра Фёдоровна, наконец, согласилась принять православие и выйти за него замуж. Зачем оболгана их любовь? Зачем Алекс изображена кровожадной, мистической интриганкой? Нас заставляют поверить в чистоту помыслов балерины, крутящей романы одновременно с двумя великими князьями, и в то, что из-за неё какой-то граф мог мордовать в кровь наследника-цесаревича.

В фильме, сметая все исторические преграды и наплевав на логику, проводится «революционная» мысль, что именно Кшесинская была единственной любовью наследника. А он под давлением практически ведьмы Алекс предал эту всепоглощающую любовь, что привело не только к трагедии Ходынки, но и к падению короны, гибели империи. То есть настоящей причиной огромных тектонических сдвигов в жизни России ХХ века была маленькая балерина.

Теперь о «чувствах любителей кино». Специалисты отмечают блестящую работу оператора Юрия Клименко, восхищаются работой художников, красиво снятыми интерьерами, великолепными костюмами. Но кто в этих интерьерах и костюмах?

Что снимал Учитель? Юрий Грымов в своём эмоциональном фейсбучном отклике вопрошает: «Фэнтези? Мелодраму? Историческое кино? Внутри фильма персонажи существуют каждый в своём жанре: Данила Козловский изображает триллер, Евгений Миронов – комедию, а актёру, приглашённому на роль Николая, видимо, сказали, что нужна мелодрама, и потому на протяжении всего фильма у него мокрые глаза». Продолжим спрашивать: а почему двадцатилетнего Николая играет сорокалетний немецкий актёр, к тому же довольно средний? Своих нет? Чувства многих оскорбило то, что все главные роли в фильме играют иностранцы, а наши звёзды у них «на разогреве». Тот же Козловский сыграл бы точно не хуже Ларса Айдингера, который по воле режиссёра неуклюже мечется между матерью, невестой, любовницей и немощным лакеем, каким изображён Победоносцев.

Можно как угодно относиться к Николаю как к политическому деятелю, но все историки единодушны, что в личном плане он был чистым, нравственным человеком, представлять его инфантильным дурачком, находившимся в сексуальной зависимости от танцовщицы, это действительно значит – оскорблять чувства тех, для кого он святой страстотерпец.

Вообще какая-то мания у наших коммерческих режиссёров залезать в постель к правителям России. В «Матильде» заставили Николая кувыркаться с балериной, Сталина в сериале «Орлова и Александров» – приплясывать и подпевать «С одесского кичмана сбежали два уркана», а потом совершить попытку изнасилования другой знаменитой артистки. Чем-то в этом смысле нас удивят «Троцкий» и другие «Демоны революции»?

Правдоподобие чувствований

После «Матильды» трудно говорить об «Аритмии». В фильмах Хлебникова нет ни принцев, ни коронаций, ни мистических медиумов, ни обнажившейся в танце груди, которая свела с ума всех великих князей. Здесь пахнет не изысканными парфюмом, не утончённым развратом, а полем, рекой, дорогой, водкой, больницей.

Вроде фильм как фильм, таких в нашем кино много. Да, «Скорая помощь», измученные реформой здравоохранения врачи, несчастные пациенты, провинциальный быт, семейные неурядицы, всё, как в жизни, – без прикрас и какой-либо идеологии, а также стараний кому-либо понравиться. Тут не играют, а живут, и артхаузной чернухи нет, а есть что-то такое… что заставило меня пересмотреть этот фильм ещё раз, и ещё. А заодно – и другие фильмы Бориса Хлебникова.

Чем больше погружаешься в его мир, тем лучше себя чувствуешь. В прямом смысле. Дышится легче, и в конце концов полной грудью. Да, тут большими деньгами не пахнет. Кроме привычных свинцовых мерзостей русской жизни, в его фильмах есть то, что никаким матильдам не снилось – верность, преданность, красота, мечта. Кстати, в сравнении с красавицей-героиней Ирины Горбачёвой, в которой светится что-то царственное, Кшесинская (Михалина Ольшанская) смотрится бойкой служанкой, жаждущей стать содержанкой барина.

Да, обнажённая грудь здесь тоже есть, и постельная сцена, правда, не в спальне, а на кухне, но противно, как часто бывает, когда смотришь коммерческое кино, не было, потому что там было что-то важное, сокровенное, связывающее двух людей… была их любовь, до которой нас допустили, а не сладкая эротика, которой соблазняет Алексей Учитель. Впрочем, Хлебникова уместнее сравнивать не с ним, а с Андреем Звягинцевым. Да, да, очень похожие сюжеты, только Хлебников их снял раньше, и так, что после них не хочется удавиться.

Про отцов и детей – «Коктебель». Непутёвый, бесквартирный, безденежный отец добирается с сыном к морю, туда, где планеры летают, как птицы. Отнюдь не за кладом, как у Звягинцева в «Возвращении», но по дороге отец дал слабину, решил осесть у женщины, которая его пригрела, а сын бежит от него и добирается-таки на перекладных до Коктебеля, до моря и гор, где планеры летают, как птицы. Не пропадает бесследно, как мальчик из «Нелюбви».

Тема социальной несправедливости – в «Долгой счастливой жизни». Фермер терпел-терпел, да и устроил самосуд над чиновниками, вынуждавшими его отказаться от земли, которую он с сотней работяг возделывал. Тут политической конъюнктуры (в этой стране жить нельзя!), как в «Левиафане», нет, а есть боль. Мужики, ради которых фермер восстал, его стали потихоньку предавать, и, наконец, предали все, и это его ранит больше, чем чиновное самоуправство. Шукшинское «что с нами происходит?» у Хлебникова дополняется новыми вопросами: почему мы допускаем, чтобы нас кто-то оседлал, почему мы предаём друг друга?

И, наконец, «Аритмия», как и звягинцевская «Нелюбовь», – про развод, а на самом деле про любовь. В первую очередь к работе, в которой вся жизнь. Врач (Александр Яценко), фельдшер (Николай Шрайбер) и шофёр скорой (Сергей Наседкин) реально спасают людей, часто с риском для жизни. Как достоверно это всё снято и сыграно! Сколько правды, не соплей, а действенного сострадания, веры, надежды и любви. Очень жаль, что не было почти никакой рекламы на ТВ (появление Яценко и Горбачёвой в «Вечернем Урганте» многих дезориентировало, а не привлекло к фильму).

Хочется пожелать режиссёру хорошей литературной основы для новых сценариев и достойного финансирования.

Насилие ради насилия?

Насилие ради насилия?

ТелевЕдение / Телеведение / Зритель негодует

Чижов Михаил

Можно ли в боевике обойтись без стрельбы и мордобоя?

Теги: сериал "Невский" , НТВ , премьера

НТВ вновь и вновь „радует“ уголовно-полицейскими премьерами

Новый сериал с названием «Нев­ский» продолжает свой «победный» марш на телеэкранах. Смотреть полностью его нет необходимости: достаточно обрисовать один лишь эпизод, по которому, согласно индуктивному методу, можно смело сделать общий вывод.

«Честный и принципиальный» (так в анонсе фильма) майор Павел Семёнов (временно оставивший работу в органах) подъезжает на своей крутой тачке к закрытому коттеджному посёлку за чугунной решёткой. За высокими воротами охранник, которому Семёнов называет фамилию.

– Да, в списках вы значитесь. Предъявите паспорт, пожалуйста.

– А, ты, значит, хозяин ворот, – издевательским тоном вопрошает бывший блюститель порядка, – у самого-то документы есть?

Охранник показывает на бейдж.

– Ты думаешь этого достаточно? – продолжает Семёнов. – Ну, хорошо, вот тебе паспорт, – делает вид, что лезет во внутренний карман куртки, резким движением хватает охранника за лацканы формы и прижимает его голову к чугунной решётке. У охранника из носа течёт кровь.

– Открывай! – требует «принципиальный» Семёнов.

Охранник молча повинуется.

Спокойно спросим зрителя: зачем по-хамски, нарушая закон, так вести себя, нарываться на скандал, ведь охранник может вызвать подкрепление и задержать хулигана или подать на Семёнова в суд за нанесение телесных повреждений? Таким образом, опытный оперативник, способности которого превозносятся в фильме, не в состоянии выполнить простейшего задания: побеседовать с одной из жительниц этого посёлка. Во-вторых, пусть у Семёнова нет в данный момент паспорта, но должны же быть мозги: достаточно достать из «бардачка» водительское удостоверение, заменяющее в России, да и во всех странах мира удостоверение личности. И вопрос исчерпан культурно и в рамках закона, о котором так горячо печётся герой фильма. Третий вывод. Вседозволенность, которая формируется у всех работников так называемых органов по защите правопорядка. Спрашивается, если блюститель порядка, пусть и бывший, так безобразно ведёт себя на людях, то, как он обращается с подследственными или подозреваемыми в полиции. В-четвёртых, пропагандируется насилие ради ничем не обоснованного насилия.

«Нужны ли нам такие фильмы?» Обу­чающие молодёжь насилию, хамству, беспринципности, примату личных интересов перед общественными задачами, жадности. Да, да и жадности, потому что все «герои» только и говорят что о деньгах, о богатстве, о ночных клубах. Весьма и весьма мерзкие образы российских блюстителей порядка в «Нев­ском» полностью и конкретно обесценивают полицию, вызывают страх перед ней.

Какая уж тут защита?

Михаил Чижов

«Спутник» покажет неизвестного Кончаловского

«Спутник» покажет неизвестного Кончаловского

ТелевЕдение / Телеведение

Теги: фестиваль российских фильмов «Спутник над Польшей»

Помимо конкурсной программы художественных фильмов, зрителям 11-го фестиваля российских фильмов «Спутник над Польшей», который пройдёт в Варшаве со 2 по 12 ноября, будет представлена секция «Калейдоскоп нового кино». Одна из главных лент этой номинации – драма Анны Матисон «После тебя». «Что я оставлю после себя?» – это вопрос, который волнует главного героя фильма, гениального артиста балета Темникова. Травма, полученная на сцене, прервала его карьеру. Спустя 20 лет контузия позвоночника прогрессирует и может вскоре приковать героя к инвалидной коляске. Но, даже услышав безнадёжный диагноз, он пытается вернуться на сцену и добиться признания.

Большое внимание, несомненно, привлекут ретроспективы ведущих российских режиссёров. В частности, к 80-летию со дня рождения Андрея Кончаловского будет представлено творчество режиссёра в форме, доселе неизвестной любителям кино.

С нового года вырастут социальные выплаты

С нового года вырастут социальные выплаты

Спецпроекты ЛГ / Московский вестник / Городская политика

Теги: городские новости

Размер социальных выплат с будущего года значительно увеличится. Решение об этом принято на заседании Правительства Москвы.

Мэр столицы Сергей Собянин, отметив стабилизацию и рост городской экономики, а также реальных доходов москвичей, обратил внимание на то, что все эти позитивные показатели в меньшей степени касаются пенсионеров и малообеспеченных семей. В связи с этим московские власти утвердили предложение градоначальника увеличить размер социальных выплат именно этим категориям граждан.

Так, с 1 января 2018 года ежемесячные пособия на ребёнка в возрасте от нуля до трёх лет составят 10 тысяч руб­лей. Одинокие мамы и семьи военнослужащих будут получать на малышей на 5 тысяч рублей больше. Ежемесячные выплаты на ребят старше трёх лет составят 4 тысячи рублей. И наконец, с 14,5 тыс. руб. до 17,5 тыс. руб. повышается величина городского социального стандарта минимального дохода неработающих пенсионеров.

По словам руководителя Департамента труда и социальной защиты населения Москвы Владимира Петросяна, в два раза увеличиваются региональные выплаты льготным категориям: ветеранам труда, труженикам тыла, репрессированным. А это почти 1 млн. человек. Также предлагается в два раза увеличить все выплаты ветеранам, участникам Великой Отечественной войны, участникам обороны Москвы. Последние с нового года будут ежемесячно получать по 8 тыс. руб.

Проходя по Тверской, оглянись средь ветвей

Проходя по Тверской, оглянись средь ветвей

Спецпроекты ЛГ / Московский вестник / Моя улица

Высадка деревьев в центре города – весьма непростая операция

Теги: городские новости

Озеленение как финал благоустройства

С 1 ноября пешеходы и автомобилисты, попадающие на Тверскую, могут наблюдать за тем, как хорошеет центральная улица столицы. В ночь на среду здесь начали высаживать деревья. В этом году тут появятся 129 лип сорта паллида и 11 декоративных яблонь сорта ред сентинель.

На участке от Пушкинской до Триумфальной площади продлевают липовую аллею, восстановление которой началось год назад. Тогда липы на Тверской появились на отрезке от Охотного Ряда до Пушкинской площади.

В 2017 году завершится не только озеленение Тверской улицы, начатое год назад, но и создание «зелёного пояса» на Садовом кольце, которое также было начато в 2016-м. Там дополнительно высадят более двух тысяч растений, восстановят яблоневые сады, которые были вырублены в 30-е годы прошлого века. Помимо яблонь на Садовом появятся клёны и рябины разных видов, вязы, берёзы, липы, сирень, ирга и черёмуха. Они украсят скверы и улицы, а также отделят прогулочные территории от дорог. Зелёными станут и обновлённые в этом году набережные – Смоленская, Саввинская, Ростовская, Краснопресненская, Пречистенская, Андреевская, Якиманская (в том числе прилегающий к ней 3-й Голутвинский переулок), Котельническая, Гончарная и Болотная. В прогулочных зонах у воды появится 926 новых деревьев – вязы, липы, клёны и рябины.

Факт

В этом году обновлённые улицы украсят 5264 дерева – берёзы, дубы, вязы, липы, клёны и каштаны. Кроме того, высадят рябину, яблони, черёмуху, иргу, багрянник и сирень. Для посадки новых растений выбрано более 40 адресов. Работы завершатся в декабре.

Искусство объединяет

Искусство объединяет

Спецпроекты ЛГ / Московский вестник / Анонс

В акции «Ночь искусств» с каждым годом участвует всё большее число горожан

Теги: городские новости

Узнайте вымышленную биографию Паустовского

В ТАСС состоялась пресс-конференция, посвящённая пятой Всероссийской образовательной акции «Ночь искусств», которая пройдёт 4 ноября. О программе акции рассказали заместитель министра культуры Российской Федерации Александр Журавский, заместитель руководителя Департамента культуры города Москвы Владимир Филиппов, генеральный директор музейного объединения «Музей Москвы» Алина Сапрыкина, актриса театра и кино, соучредитель компании I:AM, автор проекта «Я Танцую По Москве» Ирина Горбачёва и режиссёр – участник акции Фёдор Павлов-Андреевич.

В этом году в акции «Ночь искусств» впервые будут участвовать все субъекты Российской Федерации. Для посетителей распахнут двери 170 культурных институций: библиотеки, музеи, театры, культурные центры. Охватит лихорадка «Ночи искусств» и московские вокзалы, мосты, подземные переходы. Всего пройдёт более 2500 мероприятий, суммарная продолжительность которых составит 1500 часов.

Стать активными участниками вечернего творческого действа горожане смогут не только в музеях, выставочных залах, театрах, библиотеках и парках, но и на… вокзалах. Четвёртого ноября, например, на Павелецком, Ярославском и Казанском состоится премьера танцевального спектакля «Чёрное пальто» по рассказу Людмилы Петрушевской. Специально для «Ночи искусств» его поставили художник и режиссёр Фёдор Павлов-Андреевич, а также хореограф и художник Дина Хусейн. Залы ожидания превратятся в концертные площадки, на которых пассажиры смогут увидеть различные музыкальные коллективы. Так, со сцены в зале ожидания Киевского вокзала выступит ансамбль из Санкт-Петербурга Oligarkh, объединивший в своём творчестве русскую народную музыку и хип-хоп. На Павелецком вокзале для гостей сыграет Камерный оркестр Тарусы. Поклонники классической музыки услышат произведения Шостаковича и Шнитке, которые исполнит скрипач Роман Минц на Ярославском вокзале. А на Казанском вокзале со своими произведениями выступит композитор и пианист Кирилл Рихтер.

Культурный центр ЗИЛ, музей-заповедник «Царицыно» и Центр документального кино станут местом встречи со знаменитыми москвичами, которые приехали покорять столицу и в итоге добились здесь успеха. В лектории Музея Москвы запланирована серия встреч, где о жизни легендарных горожан расскажут эксперты. Биографию режиссёра и сценариста Геннадия Шпаликова гостям представит кинокритик Никита Карцев, а историю художника Казимира Малевича поведает куратор «Энциклопедии русского авангарда» Александр Кремер. О писателе Василии Аксёнове расскажет журналист и литературный критик Анна Наринская. Воспоминаниями об архитекторе Моисее Гинзбурге поделится его внук Алексей Гинзбург. Интересные факты о жизни и творчестве композитора Дмитрия Шостаковича озвучит драматург Валерий Печейкин.

Поклонников современного искусства 4 ноября ждут перформансы и визуальные постановки в «Новом пространстве» Театра наций. Программу Sci-Fi music откроет аудиовизуальный перформанс «Дискретизация» студии видеомэппинга Stain. Во время представления зрителям продемонстрируют, как музыка в режиме реального времени может рождать яркие визуальные образы. Творческие встречи, перформансы и выставки пройдут и в столичных музеях. Например, в Мемориальном музее космонавтики лётчики-космонавты Юрий Романенко и Александра Лавейкина расскажут о своём совместном полёте на станцию «Мир». А в Музее Паустовского посетители смогут принять участие в перформансе «Воображаемые встречи», где им представят вымышленную биографию Константина Паустовского.

В Музее Скрябина в «Ночь искусств» пройдёт концерт-ретроспектива русской классической музыки «XIX век. Русские композиторы» в исполнении молодых звёзд академической сцены. В Музее Москвы устроят перформанс «Променад – спектакль по Гостиному Двору» на сюжеты Октябрьской революции 1917 года и тематические экскурсии по средневековой, промышленной и художественной столице. Посетить «тихую вечеринку», где посетителям предложат потанцевать в наушниках под DJ-сеты актрисы Ирины Горбачёвой, можно будет в музее-усадьбе «Царицыно».

Прямая речь

Александр Кибовский,

руководитель Департамента культуры Москвы:

– Ставшие девизом «Ночи искусств» простые слова «Искусство объединяет» на самом деле имеют важный и глубокий смысл. Именно искусство является той универсальной ценностью, которая, несмотря на различия, способна объединить всех – от двух единомышленников до крупнейших мегаполисов мира. Запланировано более 350 мероприятий на 170 площадках Москвы — в театрах, музеях, библиотеках, культурных центрах. Показывая удивительную способность искусства наполнять творчеством любые пространства, состоится специальная программа на объектах транспорта и в тех местах, которые на первый взгляд вроде бы совсем не связаны с искусством. Но это лишь на первый взгляд.

Строчки – мои деточки

Строчки – мои деточки

Спецпроекты ЛГ / Литературная ярмарка / Чтобы помнили

Теги: Надежда Болтянская , поэзия

Становление Надежды Болтянской как лирического поэта

Прошло два года, как Надежда Болтянская ушла из жизни. Муж и родители до сих пор не могут осознать эту страшную потерю. Каждое воскресенье в любое время года они едут «к Наденьке». Муж каждый раз кладёт у её памятника свежие цветы.

В этой заметке я хочу немного рассказать о Надиных корнях, о том, что предопределило её одарённость и особенности её личности, как сложилась её судьба в литературном мире.

Надежда Евгеньевна Болтянская родилась 19 февраля 1963 года в Москве в семье небогатых советских интеллигентов, у которых не было никакой поддержки, и они всего добивались своим трудом и с помощью своих способностей. Её отец Евгений Зиновьевич Болтянский, по образованию инженер-строитель, кандидат технических наук, еврей по национальности. Дедушка Надежды по отцовской линии Болтянский Зиновий Исаакович окончил военное училище и был офицером. Он родился в семье ремесленников в городе Николаеве. Бабушка Дебора Романовна Болтянская (Вапнер) была родом из Вильнюса. Её отец служил переводчиком в Российском торгпредстве в Берлине, где она провела детство. В годы репрессий её отец был арестован и погиб. Родственники бабушки Деборы в Вильнюсе все погибли во время войны от немецких фашистов.

Мать Надежды, Болтянская Эмилия Викторовна, по национальности русская. Она окончила с отличием биолого-почвенный факультет МГУ и стала микробиологом, кандидатом биологических наук. Надин дедушка по линии матери Земцов Виктор Митрофанович родился в станице Алексиково в семье донского казака Митрофана Петровича Земцова, который, сдав экстерном экзамены на учителя словесности, всю жизнь работал учителем в подмосковном городе Орехово-Зуево, где женился на Марии Георгиевне Макеевой, происходившей из рабочей семьи. Виктор Митрофанович, дедушка Нади, в молодости писал стихи и возглавлял писательскую организацию города Орехово-Зуево. Он был принят в Литературный институт имени А.М. Горького, но как комсомольский вожак (он был вторым секретарём городского комитета комсомола) добровольно пошёл служить в армию. Окончил с отличием Артиллерийскую академию имени Дзержинского и был оставлен на преподавательской работе. Всю войну Виктор Митрофанович был на фронте, а после войны защитил кандидатскую диссертацию и занимался преподавательской деятельностью. Он автор двух вузовских учебников «Гидравлика» и «Теория вероятности». Бабушка Надежды по линии матери Валентина Николаевна Земцова (Фролова) родилась в Москве. Отец Валентины Николаевны Фролов Николай Иванович был банковским служащим, по национальности русский, но его бабушка была немкой. Мать Валентины Николаевны Александра Акимовна была дочерью купца 2-й гильдии Чеварзина Акима Ивановича, который, предположительно, был по национальности чуваш.

По-видимому, благодаря такому смешению генов различных народов Надежда Болтянская родилась одарённым ребёнком. Она стала сочинять стихи ещё в детстве. Конечно, это были наивные двустишия о любимых ею кошках и котятах. Когда возникла угроза атомной войны, впечатлительная Надя описала в стихотворении ужасы этой войны, как она их представляла в своём детском воображении. Стихотворение это не сохранилось, но в памяти осталась одна характерная строчка: «Люди отрываются от своих голов».

Серьёзно относиться к написанию стихов Надя стала в старших классах школы и в институте. Со второго курса она вошла в редколлегию стихотворной факультетской стенгазеты «Бьём и не стесняемся» – «БИН», в которую писала стихи и сочиняла сюжеты для рисунков. Газета выходила раз в год на восьми ватманских листах. Для газеты Надя даже написала сатирическую рок-оперу в стихах.

После окончания Московского инженерно-строительного института (МИСИ) Надя в 1988–1989 годах принимает участие в литобъединении «Ключ» при журнале «Юность», которым руководил сотрудник редакции этого журнала поэт Николай Георгиевич Новиков. В то время в литобъединение «Юность» входили в основном женщины и мужчины среднего возраста, для которых оно было вроде клуба по интересам. Из молодёжи его посещали две девочки лет пятнадцати, девочка-старшеклассница и Надина ровесница – детский врач. Ещё был один талантливый поэт немного постарше, я, к сожалению, не помню его фамилию. У него уже были публикации, и он скоро перестал участвовать в этих собраниях.

Обычно на заседаниях литобъединения разбирали стихи кого-либо из его членов. Эти обсуждения были доброжелательными в том случае, когда речь шла о стихах «аборигенов» объединения. Но когда Наде пришлось читать свои стихи, которые очень отличались от их произведений, основной состав объединения набросился на неё с такой агрессией и враждебностью, что Новиков вынужден был вмешаться и защищать её. Надя, человек очень ранимый и незащищённый, была потрясена подобным отношением. Поэт, о котором я писала выше, чтобы помочь Наде, сказал ей, что при газете «Гуманитарный фонд» организованы семинары молодёжной поэзии под руководством Леонида Борисовича Жукова, где собирается действительно молодёжь.

Однажды мне пришлось самой привезти подборку Надиных стихов Новикову в редакцию журнала «Юность». Он был не один, в комнате присутствовал кто-то ещё из сотрудников отдела поэзии журнала «Юность». Они прочитали стихи и особенно придрались к следующему стихотворению:

Маняще-тревожные звуки чисты,

И тембр здесь иной невозможен.

Рождается музыка из пустоты,

Но смысл в ней вселенский заложен.

Распятие Бога и мира исход,

Крик боли, мгновения страха –

Имеющим душу услышать даёт

Орган, нам играющий Баха.

Надо сказать, что позднее это стихо­творение было опубликовано в журнале «Сельская молодёжь» (1996, № 3).

Более всего им не понравилась последняя строчка стихотворения, что меня очень удивило. Ведь именно она по звучанию имитирует игру органа. Кода я спросила Новикова, почему он не хочет печатать Надины стихи в своём журнале, хотя признаёт, что они талантливые, он сказал: «Вы же понимаете, что это не так просто».

В 1989 году Надя перестала посещать литобъединение «Ключ» и стала участвовать в семинарах молодёжной поэзии при газете «Гуманитарный фонд». Она познакомилась с группой молодёжи, в которую входили Дмитрий Кузьмин, Дмитрий Воденников и ряд других молодых людей, пишущих стихи. К этой компании примыкала и Людмила Вязмитинова, которая была на 10–15 лет старше всех присутствующих.

Летом 1992 года состоялась первая Надина публикация – четыре её стихо­творения были напечатаны в газете «Гуманитарный фонд». В том же 1992 году она издаёт первый сборник своих стихов «В осколках погибающих зеркал» (М., 1992).

В газете «Гуманитарный фонд» среди четырёх напечатанных Надиных произведений были стихи «Когда я умирала в первый раз…», написанные в 1989 году. Они настолько обратили на себя внимание читателей, что одна дама из Татарстана, приписав к Надиному стихотворению ещё несколько строк, показала его Анастасии Цветаевой, выдав его за своё. Цветаева, как объяснил позже Николай Новиков, рекомендовала это стихотворение редакции журнала «Юность», которая благодаря этой рекомендации и опубликовала его под фамилией этой дамы.

Ещё одна поэтесса также не удержалась от соблазна выдать это Надино стихотворение за своё. Она прочла его в числе своих стихов на устроенном ею вечере для молодёжной компании, к которой она примыкала, несмотря на то, что на вечере присутствовала и Надя. Видимо, она рассчитывала, что Надя из-за болезни не задержится в литературе и не сможет себя защитить. Расстроенная Надя написала по этому случаю стихотворение:

Строчки мои – деточки,

Когда вас воруют

Большие толстые тётеньки,

Я не плачу,

Я иду по Тверской до Иверской

И ругаюсь матом так,

Что у метрополевских шлюшек

Ушки

Сворачиваются в трубочки.

В течение многих лет Надя общалась по телефону с Валерием Сендеровым, который был учителем математики во 2-й физико-математической школе Москвы в то время, когда Надя там училась. После того как Сендерова освободили из тюрьмы, где он провёл десять лет за свою диссидентскую деятельность, Надя приезжала его навестить на бывшую Кировскую улицу, где он в то время жил. Валерий Сендеров был в этот период близок с редакцией журнала «Грани», и по его рекомендации 18 стихотворений Надежды Болтянской в 1995 году были напечатаны в этом журнале. Когда Сендеров после ельцинского безвременья увлёкся православием и стал доказывать Наде, что в России нельзя без деспотизма и народу нужна палка, Надя отошла от него, но продолжала посылать ему время от времени свои публикации. Хотя Надя тоже пришла к православию и приняла крещение, она отрицала жестокость. Сендеров, так же как и Надя, очень любил кошек и попросил Надю написать стихи, посвящённые кошкам. Надя выполнила его просьбу и написала о кошках целый цикл стихов.

В «Литературной газете» Надя нашла объявление об альманахе «Золотой век» и позвонила поэту Владимиру Салимону, который издавал этот альманах. Владимир Иванович согласился прочитать подборки Надиных стихов. Стихи ему понравились, и он сказал ей, что из всех стихов, которые ему присылают, Надины – самые талантливые. Владимир Салимон сыграл большую роль в литературной судьбе Надежды Болтянской. Он не только сам оценил её поэтический талант и стал публиковать её в газете «Неделя» (1997), но и рекомендовал её стихи редакторам журналов «Сельская молодёжь» и «Континент», которые благодаря этому открыли для себя Надежду Болтянскую как талантливого лирического поэта. В журнале «Сельская молодёжь» Надины стихи печатали в 1995 и 1997 годах, пока журнал не прекратил издаваться, а в журнале «Континент» их регулярно публиковали в период с 2000 по 2010 год, когда из-за обострения тяжёлой болезни Надя перестала издавать свои стихи. Владимир Салимон поддерживал Надю в течение всей её активной жизни. С его согласия Надя присылала ему подборки написанных стихов, и он в телефонном разговоре высказывал ей своё мнение о них, либо одобряя, либо критикуя те, что ему не понравились. Надя очень доверяла его мнению и дорожила его дружеским отношением.

В 1996 году Надя издаёт вторую книгу стихов «Я – из породы длиннокрылых» (М., 1996). В этом же году Нинель Петровна Звонарёва, сотрудник редакции журнала «Мир женщины» (бывший журнал «Советская женщина»), случайно познакомилась с Надиными стихами, которые ей очень понравились, и публикует её стихотворения в двух номерах своего журнала.

В 1997-м Надя издаёт третий сборник своих стихов «Пьяная ртуть», который сама иллюстрирует (М., 1997).

В эти же годы Надя участвует в семинарах «Лиги молодых литераторов Москвы» при Союзе писателей Москвы, которую возглавляли поэты Кирилл Ковальджи и Евгений Бунимович.

В ноябре 1997 года по рекомендации Владимира Салимона и Кирилла Ковальджи Надежду Болтянскую единогласно принимают в Союз писателей Москвы. Кто-то из членов комиссии сказал про неё, что она «поэт милостью Божией».

Члены редакции поэтического альманаха «Кольцо «А» поэты Кирилл Ковальджи и Татьяна Кузовлева также высоко оценили стихи Надежды Болтянской и не раз публиковали их в этом альманахе (1999–2004 гг.). Татьяна Кузовлева отмечала, что стихи Надежды Болтянской очень чистые и целомудренные и этим выгодно отличаются от многих современных произведений.

В декабре 2013 года, за два года до ухода из жизни, Надежда Болтянская издала свою последнюю прижизненную книгу стихов «Когда дрожат простуженные губы» (М., 2013), названную строчкой из её сонета. В этой книге собрано всё лучшее из опубликованного ею.

2 ноября 2015 года Надежда Болтянская неожиданно погибает во время срочной операции от шока из-за потери крови. В память о Наде родители и муж собрали в её рабочих тетрадках стихи, которые Надя ещё не успела опубликовать, и издали посмертную итоговую книгу стихов Надежды Болтянской, назвав её так, как она любила, – строчкой из одного её стихотворения «Я когда-нибудь в синюю даль уйду…» (М., 2017). В эту книгу включили также и некоторые стихи из прежних сборников. Стихи Надежды Болтянской, опубликованные во всех её сборниках, отличает удивительная точность, свежесть и неожиданность образов, естественность интонации и искренность, лишённая какой-либо позы.

Надя очень ценила общение с людьми и нуждалась в нём. Но из-за большой ранимости и робости она не открывалась перед ними, охраняя от окружающих свой внутренний мир. Обычно со своими знакомыми она говорила о незначащих вещах. Лишь прочитав её стихи, они с удивлением понимали, какой она тонкий и глубокий человек.

Надя иногда сожалела, что из-за болезни не училась в Литературном институте. Мама убеждала её, что ни один институт не может человека научить быть талантливым поэтом. Поэтом нужно родиться. Все великие поэты не учились в литинститутах. Литинститут даёт гуманитарные знания своим студентам и лишь в России нужен для статуса и престижа. Быть поэтом это не профессия, а призвание, этому нельзя нигде научиться. Главное для поэта – иметь талант, а как писать – он выбирает сам.

Так сложилась жизнь Надежды Болтянской как лирического поэта. Надя писала стихи почти до конца своих дней. К сожалению, из-за своей тяжёлой болезни Надежда Болтянская не могла участвовать в различных литературных мероприятиях, которые позволили бы привлечь к ней внимание и сделать её достаточно известной при жизни. Надо сказать, что Надя сознательно не хотела публиковать свои стихи в интернете. Она говорила, что недоброжелательные комментарии к её стихам читателей интернет-страничек могут вызвать у неё тяжёлые переживания. Некоторые неразборчивые люди присваивали её стихи, считая, что из-за болезни она не сможет состояться как поэт и отстоять свои авторские права. Но Надя надеялась, что справедливость восторжествует, её стихи найдут своего читателя, и их оценят любители поэзии.

Эмилия Болтянская

Когда бредёшь по кругу одиночества...

Когда бредёшь по кругу одиночества...

Спецпроекты ЛГ / Литературная ярмарка / Поэзия

Теги: Надежда Болтянская , поэзия

В этой подборке мы представляем неопубликованные стихотворения Надежды Болтянской. Перед вами – цикл о кошках, состоящий из восьми стихотворений. Надо сказать, что кошек автор любила с детства и это не просто любовь человека к чему-то уютно-пушистому и ласковому, это некое метафизическое родство на уровне эстетики, вырастающее в такие понятия, как грациозность, нежность и красота. Надежда Болтянская часто и отождествляла себя с кошкой, и смотрела со стороны, любуясь. Ощущала её присутствие как возможность забыть на время о своём огромном одиночестве, порождённом болезнью...

В данном цикле её творческая манера остаётся неизменной: внутренняя экспрессия – при внешней строгости традиционной формы, интеллектуальная изысканность – при кажущейся тематической простоте.

Надежда Болтянская

Моей кошке

1

Тёплая шёрстка под нервной рукой.

Кто тебя создал подвижной такой?

Ты улыбаешься, брюшко дрожит.

Ну а теперь ты довольна, скажи?

2

С тобою мы чем-то похожи:

Ранимостью, нежностью кожи,

Беспутством кошачьих проказ

И цветом опаловых глаз.

3

Ты на меня обиделась сегодня,

И правильно, а на фиг лапы мыть.

Сидишь на стуле ангелом Господним,

А в суженых глазах такая прыть.

4

Я по струнам провела –

Ты пищишь с испугу.

До чего ж ещё мала!

Мы поймём друг друга.

***

Муська, ты навсегда

Будешь для нас котёнком,

Потому что мы помним,

Как ты жалась в подъезде

И боялась овчарку-колли.

Мы помним,

Как ты не слезала с рук.

Ты и сейчас не слезаешь с рук,

Хотя у тебя длинное тельце

И роскошный полосатый хвост.

***

Полоска неяркого ситца

Волнуется краем слегка.

Ох, Муська, не стыдно беситься?

Попей-ка, дружок, молока.

Устала. Попробую лечь я.

В кошачьей вальяжной красе

Ко мне заберёшься на плечи,

А я дочитаю эссе.

Страницы шуршат – что за дело!

Ты вся напряглась для прыжка.

Ну как же мне ждать надоело

Дверной серенады звонка.

Котёнку

Ты полосата, как жирафа,

И желтоглаза, как сова,

Тебе известны тайны шкафа,

Как мне, к примеру, дважды два.

Пришла, за дуб иль вербу ногу,

Ты лезешь, волю дав когтям,

И на коленях понемногу

Стихаешь с горем пополам.

Твой хвост – прообраз совершенства,

Походка грации полна,

Твоё мурлыканье – блаженство,

И как изогнута спина!

***

Мой единственный друг

Полосат при усах,

Зелень радостных дуг

В удивлённых глазах.

Попривыкнем с тобой,

Если выключат свет:

Не спугнуть темнотой

Обозрённый предмет.

Я ведь тоже, поверь,

Новолуния зверь.

***

Кошка,

Она появляется внезапно,

Когда ты бредёшь

По кругу своего одиночества.

В желтизне её глаз

Отблеск бледности твоего лица,

Мур, мур, мур,

Я тоже хочу быть с тобой,

Мы оба дети.

***

Кошка приходит ночью,

Вовремя, как куранты.

Жёлтые блюдца-очи

С отблеском тусклой лампы:

«Просто хочу быть рядом,

Просто мы оба дети».

Жадным усталым взглядом

Бледность лица ответит.

В круглых глазах – портреты,

В каждом – моя мордашка.

Я не одна. Об этом

Думать не так уж тяжко.

***

Глаза горят, уши прижаты.

Острые когти в моей руке.

Ничего не поделаешь, требуешь платы –

Поговорить на твоём языке.

Зверь, зверёныш, пушистая киска…

Яро ощерен зубов оскал.

Как далеко от котячьего писка,

Впрямь человечьих страстей накал.

Кровь вытираю с руки тампоном,

Глажу тебя – успокойся, остынь!

Кричу и грожу суровым тоном,

А на губах – снова горечь, полынь. 

Фотошип

Фотошип

Клуб 12 стульев / Клуб 12 стульев

Теги: сатира , юмор

Ещё одна журналистка и теле(радио-)ведущая Екатерина (Катя) Гордон заявила о намерении выставить свою кандидатуру на президентских выборах в 2018 году.

Сперва Собчак, теперь Гордон…

Есть два различных мнения:

То ль это там теперь бонтон*,

То ль просто обострение.

Аристарх Зоилов-II

-----------------

* Bon ton (фр.) – хороший тон 

Великий и могучий

Великий и могучий

Клуб 12 стульев / Клуб 12 стульев

Теги: сатира , юмор

Американцам в двух словах

Открой всю прелесть русской пьянки.

Скажи: «Мы вышли на бровях» –

Смеяться долго будут янки.

Как «разбегаются глаза»

И «не доходят руки» можно

Им объяснить?

Никак нельзя!

По крайней мере, очень сложно. 

Евгений Гусев,   Ярославль

• Иностранцу невозможно объяснить, что бесчеловечно и безлюдно – это даже не синонимы.

• «Хрен получишь» и «Ни хрена не дам!» – как ни странно, одно и то же.

• На самом деле во фразе «но есть одно но» целых три «но».

• Слова «работа» и «раб» – однокоренные, «увольнение» и «воля» – тоже.

• Удивительно, но слова «охрана» и «защита» – это синонимы, а «правоохранительные» и «правозащитные» органы – антонимы.

• Борщ пересолила = с солью переборщила.

• Глаголы мужского и женского рода отличаются только в прошедшем времени, намекая, что неравенство полов – дело прошлое.

• Тестя называют тестем, потому что он тестировал предыдущую версию вашей жены.

• Когда меня кумарит, когда в натуре рвёт башню от голимых глюков о том, блин, какой на хазе напряг, – ты один мне в кайф, крутой и отпадный, чисто пацанский базар.

Мастера глубокого калам-бурения

Мастера глубокого калам-бурения

Клуб 12 стульев / Клуб 12 стульев

Соколов Леонид

Теги: сатира , юмор

Автомобили

*

Как с ВАЗом я вожусь,

Так сразу завожусь.

*

Когда я с запашком –

Всегда хожу пешком.

*

И «рено»

Разбить не мудрено.

Рыбалка

*

Попался Коле сом –

И грудь колесом!

*

Рыбака поздравили с удачей:

У него сегодня день судачий.

*

Купал в Н2О коня –

Поймал аж два окуня.

*

Как красивы,

Караси, вы!

Экономика

*

Рассчитался я с портным

Не деньгами, а спиртным.

*

Карман пуст –

Ну и пусть!

*

Что, Дума, ешь?

Что думаешь?..

Искусство выживания

Искусство выживания

Клуб 12 стульев / Клуб 12 стульев / Что наша жизнь?

Гонозов Олег

Теги: сатира , юмор

Придя с работы, Шура Блинова застала мужа сидящим в позе роденовского Мыслителя на кухне возле газовой плиты. Василий, как заворожённый, любовался пламенем горелок.

– Вася, у тебя всё в порядке? – спросила Шура.

– Не мешай! – бросил тот.

Не так давно он вот так же, без движения, два дня сидел в ванной комнате, наблюдая за сползающими по нитке каплями воды. С того времени в их семье перестали открывать кран на всю мощь и наполняли ванну в течение суток по кордовой нитке. А использованной водой с помощью ведра смывали в унитазе. В итоге счётчики воды на неделю замерли, как приколоченные!

– Вася, зачем ты включаешь и выключаешь горелки? – не уходила из кухни супруга.

– Хочу понять, когда расход газа больше – при двух горящих горелках справа или двух слева, – ответил Василий.

– И какой результат?

– Пока не понял…

На то, чтобы разобраться с расходом электроэнергии, у Василия ушла неделя. Зато стало однозначно ясно, что благодаря ночному тарифу стирать и гладить следует по ночам. А также пылесосить и сверлить перфоратором стены. А холодильник на день можно и отключить, предварительно усилив теплоизоляцию. В течение последующих двух недель Василий просчитал все возможные комбинации с электроприборами, составил таблицу и заставил жену с дочерью вызубрить её, как таблицу умножения.

Кроме того, выяснилось, что дорогие хвалёные энергосберегающие лампочки перегорают почему-то чаще дешёвых традиционных, чем сводят на нет всю экономию. Это тоже нашло своё отражение в расчётах.

Список всех существующих тарифов пользования интернетом среди проводных и беспроводных сетевых соединений давно украшал гостиную Блиновых, слегка потеснив перечень наиболее выгодных тарифов сотовых операторов.

Василий экономил везде, где только можно, и следил, чтобы точно так же вели себя остальные члены семьи. И если бы завтра, скажем, ввели плату за пользование общественной лестницей, ведущей на третий этаж дома, где они проживали, то семья Блиновых наверняка одной из первых освоила бы подъём в квартиру через балкон по верёвочной лестнице.

Недослышки и оговорки

Недослышки и оговорки

Клуб 12 стульев / Клуб 12 стульев

Тоцкий Владимир

Теги: сатира , юмор

Зоотечественник

Мимоискатель

Обгажемент

Соловьиная дрель

Жульё к 2018 году

Военнослужащие-контрастники

Головокружение от узбеков

Голубые в касках

Щипанные минуты

ГУМ хорошо, а два – лучше

Кислотно-сволочной баланс

Куда уходит девство?

Наступить на горло собственной пенсии

Паскудный словарный запас

Служба в Нарнии

Соревнования рыгунов с трамплина

Управление Утренних Дел

Почёсывание местности

Чемпионат по борьбе с умом

Трамп-пункт*

-------------------

*Видимо, Белый дом (Прим. ред.)

Из запАсных книжек

Из запАсных книжек

Клуб 12 стульев / Клуб 12 стульев

Теги: сатира , юмор

• Джентльмены удачи не заключают джентльменских соглашений.

• Золотая молодёжь по Золотому кольцу не путешествует.

• Совет адвоката: «Если вы по уши в дерьме, то рот лучше не открывать».

• Футбольный фан-клуб «Союз мяча и орала».

• …Маньяк сидел в кустах элегантный, как рояль.

• Мужчину не огорчит, если не клеятся обои. Его огорчит, если не клеятся обе.

• …Поляки кричали в лесу на Сусанина как заведённые.

• Болтун – находка для ток-шоу.

• Не место красит человека, а сказанное к месту.

• Так вот докопаешься до истины, а там собака зарыта.

• Кроликам простор не нужен, они отлично размножаются и на клеточном уровне.

• Наши СМИ научились освещать и темнить одновременно.

• Во фразе «вступить в брак» смущает не слово «брак», а слово «вступить».

• Память сначала подводит, а уж потом изменяет.

• Кот поймал мышь, когда ничто не предвещало еды.

• Процесс обучения попахивает садизмом: вначале вбивают в голову, а потом ещё нужно зарубить на носу.

• Внуков было трое, но в завещании бабушка надвое сказала.

• Приёмами удушения лучше всех владеют жабы.

• Сами придумали руль управления называть кормилом, а теперь возмущаемся!

Станислав Овечкин

Легенда о Чёрном Шофёре

Легенда о Чёрном Шофёре

Клуб 12 стульев / Клуб 12 стульев / Эх, дороги!

Теги: сатира , юмор

Когда под закат, после вёрст трудовых,

Спиной полируя обои

За доброю чаркой, обняв плечевых*,

В харчевне сидят дальнобои –

Один непременно, ероша вихры,

С недоброю искрой во взоре,

Припомнит живучую, как комары,

Легенду о Чёрном Шофёре.

«На разных широтах, в любой полосе

Он рыщет и денно, и нощно.

На хлипком просёлке и ладном шоссе –

От встречи с ним станет вам тошно.

Немало бибик у него под седлом –

От «бентлей» до ржавых «запоров»,

И всюду он числится вечным козлом

За подлый и пакостный норов.

Все знают, что это исчадье вреда,

Источник мороза по коже,

Не возит с собой головы. Никогда!

Нигде! И в багажнике – тоже!

Он может дождаться вас – и тормознуть,

Лишаясь – как минимум – зада,

Он может внезапно налево свернуть

Из крайнего правого ряда.

А кто по обочине скачет ослом,

Тянучий затор обтекая,

И в лоб вам по встречке летит напролом;

Торопицца, сцука такая!

И эту заразу, тупую вполне,

Не скосит старуха косая:

Он нервы мотает честнóй шоферне,

В стотысячный раз воскресая!

Но страшно не это, а подлый извив

Судьбы – с неизбежным повтором:

Любой из нас, в чём-то душой покривив,

Становится Чёрным Шофёром!..»

На этом рассказчик прервёт монолог

И клацнет о зубы стаканом.

И все помолчат, ибо каждый бы мог

Поведать – пока не подведен итог –

Как выжил при встрече с поганым.

«Управы на это исчадие нет,

Но мы, слава богу, живые!» –

Воскликнет на кухне хозяин Ахмет,

И тихо вздохнут плечевые…

Юрий Смирнов (Ржавый Ю), Калуга

--------------------

*Ну, это такие… В общем, вы люди взрослые, сами должны догадаться (Прим. ред.)

У меня зазвонил телефон

У меня зазвонил телефон

Клуб 12 стульев / Клуб 12 стульев / История из интернета

Теги: сатира , юмор

Сижу на работе. Звонит городской телефон. Беру трубку и слышу, как звонящий чихает. Как вежливый человек говорю ему:

– Будьте здоровы!

В ответ мужской голос:

– Спасибо! – И короткие гудки.

Да, содержательный разговор получился.

Миллион лет до н.э.

Миллион лет до н.э.

Клуб 12 стульев / Клуб 12 стульев

Фото: Алексей Талимонов

Теги: сатира , юмор , карикатура

Василий Александров

Открой в грядущее народу дверь

Открой в грядущее народу дверь

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Поэзия Якутии

Харлампьева Наталья

Теги: Наталья Харлампьева , поэзия Якутии

Праматерь Азия

(моление)

Если в аорте колотится вновь

Предков моих своенравная кровь,

Если я в полночи над головой

Вижу народа весь путь вековой,

Если тревожит кочевничий дух,

Враз обостряя и зренье, и слух,

Если желание к гриве припасть

Приобретает внезапную власть,

Если все счастья и горести разом

В сердце вбираю, не слушая разум, –

Хочется пасть пред тобой на колени

И обратиться с заветным моленьем!

О-о, Азия – Праматерь наша!

Ты чуяла, ты видела, ты знала:

Великие народы исчезали,

Прославленные падали народы,

Одни другим своё давали место!

Не говорю, не говорю о том,

Что ты, подобно мачехе, держала

Народ мой на отшибе долго-долго,

Не говорю, что в тёплых не оставила краях,

Были ведь широкие раздолья,

Были ведь укромные места...

Благодарю, великая Праматерь,

За то, что думы и мечтанья наши

Во времени пространном сохранила,

За то, что дух здоровый закалила,

За то, что мой обветренный народ

Направила ты к берегам Реки великой

И схоронила среди снегов глубоких,

Что помогла сберечь дыханьем ясным

Обычаи, и веру, и уклад.

О-о, Азия – Праматерь наша!

Не нарушай эпохи достославной,

Которая мне временами снится,

Дай знать ты всем, умеющим внимать,

О древности народа моего,

Не отрицай далёких предков наших,

Которых помним беспокойной кровью!

Оставь и мне, чья родина алас,

Ту трепетную, радостную связь,

То счастье называться частью тюрков,

Оставь мне и родову – путь в туда.

О-о, Азия – Праматерь наша!

Соедини с подобными нам духом,

Приобними, объятьями укрой,

Прибереги ты силу золотую,

Объедини глаголами надёжно

И совмести все лики – в лик один,

Открой в грядущее народу дверь,

О древности забыть не позволяй!

Пусть у того, кто сам саха зовётся,

Быстрей по жилам заструится кровь,

Когда он имя – да, твоё! – услышит

И трепет жаркий ощутит в груди,

И зрящие твои увидит очи

Сквозь тьму никем не считанных веков!

О-о, Азия – Праматерь наша!

Я ведь дитя, которое когда-то

Ты прятала в своём большом подоле,

Наследница я древних тюрков,

Из уранхаев я, чьи думы

Длинны и воля, говорят, длинна,

Я ведь кочевница, умеющая с ходу

Вскочить на своенравного коня,

Мои упругие обветренные жилы

Впитали зной и жёсткий трепет стужи,

И мне под силу сердцем распознать

Тщету и алчность нынешнего мира!

О-о, Азия — Праматерь наша!

Дай нам ещё одно благословенье

И оглянись однажды, и взгляни

Сквозь лёгкие прекрасные ресницы –

И улыбнись вновь солнечно через плечо!

Перевод Ивана Тертычного

Памяти моей мамы

1.

Умерла моя мама внезапно,

Нет её на срединной земле.

И зови – не дозваться обратно.

Нет для сердца тоски тяжелей.

Ощущаем сиротство мы с братом,

Хоть и взрослые мы – семьи, дела...

Нет единственной, что нас когда-то

В этот солнечный мир привела.

2.

Мама часто вспоминала

те таёжные места,

Где душа её взрастала,

Так наивна и чиста.

Ей о счастье так мечталось

Предвоенною порой!..

Но судьбой приберегалось

Горе-горькое с бедой...

Но забылось всё плохое,

Маме помнились всегда

Горы снежные в покое,

Голубых озёр вода,

На деревьях хрупкий иней,

Лето красное в цветах...

Духи добрые поныне

Обитают в тех краях.

Не была я – так уж вышло –

В светлом мамином краю.

Мама, мама, в мире вышнем

Не сердись на дочь свою!

3.

Дыхание осени пока

Не ощутимо, мама,

В разгаре август, и река

Не холодеет, мама,

Ещё поля сжигает зной –

Не налились колосья.

Ещё берёзы желтизной

Не расписала осень.

А ты вернулась в те края,

Откуда нет возврата.

И холод ощущаю я,

Смертельный холод вечный...

Перевод Татьяны Четвериковой

Триптих о древних тюркских женщинах

1.

Степь до горизонта. Ковыли

льются, как распущенные косы.

Здесь ли вашу память погребли,

ваши имена в степной пыли

распылив и высушив, как росы?

Время войн, раздоров и вражды

ваши груди жадно истощало.

Ничего взамен не обещало,

лишь пожарищ множило следы.

Что ж осталось в наших днях от вас?

Только свет ваших ясных глаз...

Я иду, сверкая блеском бус,

с головой, остриженной по моде.

Но затылок тянет что-то вроде

тяжких кос тысячелетний груз.

Я стою на узком рубеже

меж столетий, споров и раздоров.

Если тайна есть в моей душе –

это тюркских женщин гордый норов.

2.

О, суровые сёстры мои!

К вам, как руки, тяну

я надежды и просьбы:

меня наградите терпеньем –

тем, с которым мужей провожали

своих на войну,

заглушая тоску в небеса улетающим пеньем.

Средь бескрайних степей,

что лишь ветра и неба полны,

были вы –

центром жизни, того не заметив и сами.

Вы хватались за хвост

сумасшедшего бога войны

и от крови клинки отмывали своими слезами.

Это вы в темноте излучали мерцающий свет,

серебрясь под луною

нагрудным своим украшением.

Научите меня, как не гнуться

от болей и бед – поделитесь терпеньем.

О, суровые сёстры мои, одарите меня

вашей светлой мудростью,

что спасала вас в пути,

когда шли вы на север,

огонь животворный храня

и прося, чтобы вас не покинули добрые боги.

Вы вели за собой Айысыт –

ту, что дарит детей, вы сносили без криков

и схватки, и всякую мелкую трудность.

О, суровые сёстры мои!

Я прошу без затей –

подарите мне мудрость!..

3.

...И вот стою я на пороге грядущего дня,

и чувствую сердцем,

что путь этот был мне завещан

не просто судьбой,

но пьянящей с рожденья меня

горячею тюркскою кровью

далёких тех женщин,

что нам со своим молоком

дали с детства впитать

и светлые мысли, и мудрость,

и гордость, и стать,

сквозь дали и годы открыв

нам завет в простоте,

что сила народа –

сокрыта в его доброте...

* * *

Три стиха по милости богов

мне явились и вздохнули тяжко,

сто дождей и сто снегов

одолеть им пришлось, бедняжкам!

Триста тысяч и сто три версты

им пришлось пройти, себя измучив,

чтоб заблудшие мои мечты

отыскать среди лесов дремучих.

Мокли в струях хлёсткого дождя,

замерзали в стужу ледяную,

но вернулись – три стиха,

три вдохновения моих,

три предвидения,

три догадки,

три самообмана,

три прозрения...

Перевод Николая Переяслова

* * *

Я сильная женщина.

Я из якуток.

Никто не торил для меня

первопуток.

Никто именитый иль знатный

в дорогу

Мне посоха не дал.

И слава-то Богу.

Сама проявила однажды я волю,

Сама себе в жизни

и выбрала долю.

Себя сохранила

от мысли я дикой

Возвыситься,

заживо стать мне великой.

Ну да, я наивна.

По чьим-то рассказам

Короче волос

вдохновенный мой разум.

Ну да, я всего лишь

простая якутка.

Я чутко всё слышу.

Мне сладко и жутко

Жить так,

словно рана во мне ножевая,

Сто раз умирая,

Сто раз оживая…

Перевод Николая Рачкова

Каково это – жить в ледяном

Каково это – жить в ледяном

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Нетелефонный разговор

Ермакова Анастасия

Теги: Елена Слепцова-Куорсуннаах , проза Якутии , искусство

Если человек с детства не войдёт в мир олонхо, то ему и потом не откроются эти двери

Елена Слепцова-Куорсуннаах прошла путь от дрессировщика до писателя.

«ЛГ»-ДОСЬЕ

Елена Слепцова-Куорсуннаах, поэт, прозаик. Родилась в 1964 году в селе Черкех Алексеевского (ныне Таттинского) района Якутской АССР. Окончила филологический факультет Якутского государственного университета имени М.К. Аммосова. Автор четырнадцати поэтических и прозаических книг. Заслуженная артистка Республика Саха (Якутия), лауреат Государственной премии имени П.А. Ойунского. Обладатель Гран-при Международного поэтического турнира имени Намжила Нимбуева, член Союза писателей Якутии и России.

– Елена, вы более 25 лет проработали на сцене и на манеже цирка как артистка, и в истории якутского цирка считаетесь родоначальницей профессиональной дрессуры. Были писатели-врачи, писатели-режиссёры, но о писателе-дрессировщике слышу впервые. Как сочетаются эти две ипостаси?

– Я даже и не грезила стать артисткой цирка, для детей того времени профессия артиста была пределом мечтаний... Я ведь родилась в деревне, а театры и артисты к нам приезжали на гастроли не так часто. Поэтому детство прошло без цирка, поскольку цирка у нас в республике вообще не было. Зато наше село славилось литературным прошлым. Моя малая родина – Таттинский улус – была, по сути, светом просвещения Якутии. Именно там родились выдающиеся люди нашего народа, это олонхосуты – сказители, основатели и классики нашей литературы: К.Г. Оросин (Кестекуун Оруосун) – олонхосут (исполнитель устного народного творчества), первый кто записал олонхо «Ньургун Бо­отур Стремительный», А.Е. Кулаковский (Ексекюлэх Алексей), А.И. Софронов (Алампа), Н.Д. Неустроев, П.А. Слепцов (Ойунский) – основатели якутской литературы, выдающиеся общественные деятели; П.И.Оросин-Хайыкы – поэт и прозаик, один из первых журналистов; В.Д. Давыдова – первая женщина литератор; Н.Е. Мординов – первый романист; С.Р. Кулачиков (Эллэй) – первый народный поэт; Д.К. Сивцев (Суорун Омоллоон) – первый либреттист, драматург и другие. Так что быть первым нам не привыкать.

Выросла я в семье, которая, как никто в Якутии, пострадала от жестоких политических преследований, прошедших несколькими этапами, сметая своих лучших представителей. Отец мой Василий Васильевич Слепцов был родным племянником Платона Ойунского, мать Анастасия Софроновна была представительницей древнего якутского рода Оросиных. Все их близкие и родные были подвергнуты репрессиям. Я изучала более 100 уголовных дел своих родных по отцу и матери. Ведь они все были представителями нашей якутской интеллигенции.

После окончания училища культуры я поступила работать артисткой в Государственную филармонию. Приехали представители творческой мастерской из Свердловска выбирать молодёжь для создания первой цирковой труппы для Якутии. Туда попала и я, хотя сильно не старалась стать артисткой цирка, тем более что близкие не одобряли мою будущую профессию. Обучались мы в Свердловском цирке. Любовь к цирку пришла постепенно. Это очень трудная, я бы даже сказала, жестокая профессия, которая ломает не только кости, но и мысли. Но я никогда не жалела об этом, цирк мне дал много хорошего: воспитал упорство, выдержку, научил преодолевать трудности, быть честной перед коллегами, так как цирковые номера построены на трюках, ошибки не должно быть, ведь опасность всё время дышит тебе в затылок.

Я осознанно выбрала дрессуру. Подумала, если уж цирк, то какой цирк без животных? С такой мыслью твёрдо решила обучаться азам дрессуры. Обучали меня народные артисты Советского Союза, выдающиеся представители циркового искусства, укротители тигров и львов Людмила Алексеевна и Владимир Дмитриевич Шевченко и их мать, дрессировщица медведей и домашних животных Александра Александровна Александрова. После Свердловска у себя на родине создала два аттракциона животных и птиц. Искусству дрессировки птиц обучалась в Москве в Театре зверей Дурова. Моим любимым педагогом и наставником была Валентина Николаевна Снопова, заслуженный работник культуры Российской Федерации.

Затем по настоянию родных поступила в университет на филологический факультет. Они не смирились с тем, что я отдаю слишком много сил цирковой профессии, ведь меня с малых лет готовили для писательской стези – кто-то должен был продолжить писательскую династию. Видимо, у меня были задатки. Мой учитель Дмитрий Степанович Жегусов до сих пор хранит мои первые стихи.

Я всегда работала с большой самотдачей, рискуя своим здоровьем. И к концу артистической карьеры здоровье дало сбой. Пришлось прощаться с любимой профессией, которая меня кормила, дала имя, закалила характер и обеспечила пенсию. Зато литература распахнула свои двери.

– Расскажите об особенностях работы над переложением в прозу народного эпоса – олонхо П.А. Ойунского «Ньургун Боотур Стремительный».

– Всё началось с детства. С пяти лет я могла исполнять большие отрывки из эпоса, тем и снискала любовь гостей нашего дома и гордость столетнего слепого дедушки-сказителя. Отец мой был исполнителем народных песен, его редкий природный кылысах (горловое пение) своей магической красотой завораживал меня с младенчества. Подражая ему, я стала петь с малолетства. Благодаря отцу и дедушке в наш дом вселялись сказки, мифы, легенды, даруя всем детям свой волшебный мир. Монотонный голос дедушки, доносящийся из-под плотной пелены дымящейся трубки; запах испечённых бабушкой вафель; треск огня печи; убаюкивающее пение отца; мама, склонившаяся над вышивкой; трескучий мороз за окном, – всё это создавало мой собственный мир олонхо, любовь к народному творчеству.

Как-то в нашем доме появились томики Платона Ойунского. И дедушка стал заставлять меня читать из четвёртого тома олонхо «Ньургун Боотур Стремительный». Олонхо был написан стихотворной формой, поэтому я читала, декламируя как поэтическое произведение. Это ему не нравилось, и он мне всё время говорил: «Ты читаешь скороговорку, а не олонхо. Расскажи мне, а не декламируй». «Как? Он и есть поэма», – отвечаю. Он мне не верил, так как был слепым. На следующий раз я забыла, на какой странице остановилась, и поэтому долго искала. Дедушка опять бурчит: «Ты нарочно испытываешь моё терпение, разве там нет заголовка?» Я говорю: «Нет заголовков, это одно сплошное поэтическое произведение». Дедушка был очень удивлён: «А как будут читать его дети?», а я ему: «Это для взрослых».

С тех пор закралась мысль, что если человек с детства не войдёт в мир олонхо, то ему и в старшем возрасте не откроются эти двери. В извилистых дебрях эпоса можно запросто заблудиться. К этой мысли я вернулась спустя почти тридцать лет, натолкнула на неё моя тётя Сардана Платоновна Ойунская. Она говорила, что олонхо её отца должен издаваться в другой форме и с красочными иллюстрациями. Поэтому я дала эпосу прозаическую, доступную для всех читателей форму. В итоге – олонхо «Ньургун Боотур Стремительный» состоит из 201 рассказа и 60 прекрасных иллюстраций, которые создал ныне покойный самобытный талантливый художник Иннокентий Пестряков. Мне пришлось работать над произведением целых шесть лет. В течение этого времени жила в чудном мире олонхо, увидела его в другом ракурсе, изучала вдоль и поперёк, пила нектар его красочного языка, окунулась в истоки веры родного народа, купалась в его фантазиях. Так что называть это «трудностью» я не могу. Разве побывать в раю смертные не хотят?

Костюм якутского богатыря

– Если говорить о вашем первом романе-мифе «Ледяной рай», то можно ли считать мысль о глобальном потеплении смыслообразующей? И отражаются ли вообще суровые погодные условия на характере якутов? Не романных героев, а реальных людей.

– Мифы создаются самими людьми, и они, несомненно, несут нравственную нагрузку. Их цель – высветить либо хорошее, либо плохое в мировоззрении главного врага окружающей природы – самого человека. Северная природа очень хрупка, как крупинка снега, которая даже от тёплого дыхания может пострадать. Восстановить её невозможно. Так же страдают коренные жители Севера, которых я называю «людьми снега». Природа создала нас в каком-то смысле подобными себе. Даже антропология «людей снега» выдаёт их уязвимость. Хрупкие кости, рыхлое тело, отсутствие растительности на лице, коренастая фигура и т.д. А суровый климат наделил молчаливой мудростью и удивительной терпимостью. Знаете, когда зимой, вечером, едешь на машине по просёлочной дороге, из глубины сумрачного тумана выплывают озарённые ледяной луной, все покрытые инеем фигуры якутских лошадей на фоне синего снега. Их космическая дремота, движение в унисон при пятидесятиградусном морозе вызывают восхищение. Не это ли философия мудрости древнего края? Вот что сделала наша природа за миллионы лет с нами в своём ледяном раю. Глобальное потепление происходит не только в природной среде, но и в сознании самих людей. Это нехороший симптом будущей болезни планеты Земля. Если отступит холод, который держит баланс земного шара, начнутся природные катаклизмы. Я своим маленьким романом-мифом попыталась хоть как-то повлиять на современного человека, который ради наживы и выгоды разрушает свой дом, будущее своих детей.

– Как пришла идея написания исторического романа «Небесная буря», посвящённого трагической истории якутской интеллигенции на рубеже ХIХ–ХХ веков, и трудно ли она воплощалась?

– Люблю творить медленно, наслаждаясь периодом рождения произведения. Вообще-то я вошла в литературу как поэтесса. Очень люблю в стихах ёмкость и глубину. А роман создавался больше десяти лет, и считаю, что сумела исполнить свой долг перед читателями и родственниками. Конечно, было нелегко соединить прерванную нить истории, склеить разрозненные события ушедшего века, восстановить раскроенные обрывки спрятанных фрагментов прошлого. Ведь они давно уже выцвели на громадном холсте истории... Оживить всю эту панораму – задача не из лёгких.

В 2004 году вышел мой сборник повестей и рассказов, куда была включена повесть «Судьба Анны». Это повествование о судьбе моей бабушки Анны Михайловны Оросиной. Молоденькая гимназистка из-за ареста её братьев была исключена из женской гимназии и вернулась на родину. Перманентное разрушение уклада устоявшийся жизни лишает девушку будущего. Её невинные мечты, любовь полностью поглащает разыгравшаяся буря революции. И тем не менее она всё же пытается устроить свою судьбу. Повесть имела успех, потому что ранее эту запретную тему в художественной литературе воплотить было трудно и небезопасно. Но нынешнее поколение людей, не испытавшее ужасов репрессий, осмыслила свою трагическую историю в новом ракурсе. И народ начал требовать от меня продолжения повести про якутскую интеллигенцию. Да и писатели, мои старшие наставники – Николай Егорович Винокуров-Урсун и драматург Василий Егорович Васильев-Харысхал, который к тому времени уже поставил на сцене Саха академического театра спектакль о выдающихся людях нашего народа, в своих статьях и радиопередачах конкретно говорили, что я должна до конца раскрыть затронутую тему. Так и родилась идея написания романа «Небесная буря».

Пришлось перепахать историю своего народа. Стала открывать двери архивов, сотрудники которых с большой охотой помогали мне изучать дела моих будущих героев. Были перелистаны целые библиотеки, проведены бесконечные беседы и консультации с историками и этнографами... Было много творческих экспедиций по следам моих героев, которых после 20-х годов разбросало по всем городам Сибири и Центральной России. Дважды ездила на Соловки, где нашли своё последнее пристанище некоторые герои романа. По этим материалам даже успела выпустить сборник произведений репрессированных писателей «Пётр Оросин – Хайыкы и Вера Давыдова». Добились присвоения имени Веры Дмитриевны Давыдовой детской библиотеке г. Бодайбо Иркутской области, установили камень скорби на Соловках и т.д. Я очень благодарна представителям писательских организаций Санкт-Петербурга, Москвы, Карелии, Архангельска, Томска, Иркутска, Омска за солидарность и помощь.

Конечно же, все эти поездки требовали расходов. И в этом основном меня поддерживал мой родной Союз писателей Якутии, во главе которого находится замечательный человек, наш народный поэт Наталья Ивановна Харлампьева. С её подачи я познакомилась с прекрасными писателями России и зарубежья. С благодарностью вспоминаю, как хорошо организовал мою поездку по краю озёр Карелии и морей Архангельска поэт-маринист Борис Александрович Орлов; всю картину архангельской ссылки осветила поэтесса, ныне покойная, Инэль Петровна Яшина, а историю Соловков и Беломорканала досконально раскрыл краевед Юрий Алексеевич Дмитриев; про Карелию рассказал поэт и журналист Владимир Павлович Судаков; о создании СЛОНа – музейный работник Ольга Владимировна Бочкарёва а также историк и фотограф Юрий Аркадьевич Бродский и многие, многие дорогие моему сердцу русские друзья и писатели.

Особым громоотводом был мой супруг Андриян Васильевич Лукин, который безропотно терпел рождение романа. Ибо я все десять лет жила в обществе созданных мной героев...

«Небесная буря» охватывает дореволюционный и революционный периоды, а также годы репрессий, которые происходили в Якутии. Охвачены все пласты общества того времени, начиная с легендарных героев могущественных якутских родов, политссыльных, каторжников, староверов, православных миссионеров, революционеров, представителей Белой армии, красных командиров и, конечно же, якутской интеллигенции. В основном все герои – ожившие исторические личности, которые внесли в историю Якутии свой весомый вклад.

– Попробуйте охарактеризовать современную литературу Якутии. Какие особенности вам видятся в её развитии? И каковы перспективы?

– Якутская литература начиналась с благословения Алексея Елисеевича Кулаковского (Ексекюлях). Золотой век нашей литературы основывался на фольклоре и лучших традициях русской и зарубежной литературы. Поэтому я поставила себе планку такой высоты, которую достигнуть практически невозможно. Серебряный век, во главе которого стояли Суорун Омоллоон (Д.К. Сивцев), Амма Аччыгыйа (Н.Е. Мординов), братья Семён и Софрон Даниловы, Куннук Урастыров (В.М. Новиков), Далан (В.С. Яковлев), Николай Якутский (Н.Г. Золотарёв) и другие, создал образцы лучшей лирической поэзии, достойную прозу и драматургию, которые сейчас стали классикой нашей литературы.

Сегодня якутская литература находится на подъёме. Запретов – ни политических, ни каких-то других – нет, но возникла другая проблема. Море доступной и массовой книги хлынуло на прилавки книжных магазинов. Несмотря на это, нередко выплывают добротные корабли настоящей литературы. Знаете, у Платона Ойунского есть статья, которая называется «Литературным спекулянтам», где говорится, что появились писаки, которые начали спекулировать литературой, что такие личности, кроме ущерба, в искусство ничего не привнесут. И он пишет: «…пишущих много, творящих мало. Проще говоря, желающих стать певцами слишком много, но настоящих певцов слишком мало… дорога демагогии легка, но не весома. Если сможете, творите, не прикрываясь громким именем и маркировкой – творите! Дорога открыта! Если не можете писать, то и спекуляция литературой не поможет!» Эти слова сегодня так актуальны!

За последние годы нашими писателями созданы достойные романы. Настоящий бум переживает наша поэзия. Благодаря глобализации и развитию новых технологий читатели многих стран и континентов имеют возможность познакомиться с якутскими писателями. Не буду называть конкретные имена авторов, вносящих большой вклад в культурное развитие нашей республики, не хочу ненароком кого-то обидеть. В целом на будущее нашей якутской поэзии и прозы смотрю с большим оптимизмом.

– Есть ли проблемы у якутских авторов с публикацией своих произведений? Какие основные литературные издания существуют в республике?

– Как же без проблем? Из-за роста стоимости бумаги цены на издание книг выросли в разы. Литературных журналов у нас в республике очень мало, есть «Чолбон» на якутском языке и «Полярная звезда» на русском. Поэтому многие печатают свои произведения в периодических изданиях, практически не делающих различий между настоящей и массовой литературой. Основные книгоиздатели, которые печатают художественную литературу, это «Бичик», «Медиа холдинг Якутия», «Кемел» и др. Но чтобы напечататься у них, нужно иметь достаточно средств. Как вы сами знаете, нам, писателям-пенсионерам, которые от государства получают крохи, не по силам их расценки. И многие оставляют свои творения до «лучших времён». С доставкой книг читателям в районах есть тоже большие трудности. Если даже книга и доходит до сельского жителя, то зачастую она оказывается для него неподъёмной по цене. Поэтому основной тираж книг писателей реализуется в городе. Например, северные улусы (районы) снабжаются только воздушным путём... Если говорить в целом, то автор становится заложником собственного творения: платит за издание, платит проценты за продажу (если она продаётся), дарит библиотекам, платит за доставку и т.д. Иногда думаешь, а на кой это всё надо? У меня на сегодняшний день есть целый ряд рукописей, которые пока не могу издать. Подобные трудности существуют не только у нас, но и у писателей других регионов.

– Проблемы большинства нацио­нальных литератур сходны: отсутствие профессиональных переводчиков, слабая система книгораспространения, сложность встраивания автора из той или иной республики в общероссийский литературный контекст. Как с этим обстоит дело у вас? И какие вам видятся пути решения перечисленных проблем?

– Мне кажется, эти проблемы были всегда. Мы все знаем, что русская литература всегда, во все времена, была и будет путеводителем для всех нас. Она является неким объединяющим и цементирующим ядром. В то же время российская культура не может существовать без национальных литератур. Особенностью величия нашей российской культуры всегда было именно многоголосие. Никто не хочет быть приёмышем в своей же семье. Литература народов России всегда вносила свою глубокую мудрость, особый колорит и самобытную красоту в российскую цивилизацию.

Что же касается моих стихов, то они были переведены на многие языки мира благодаря переводам русского поэта Николая Переяслова, а также трудам наших именитых якутских переводчиков: Марии Алексеевой, Альбины Борисовой, Аиты Шапошниковой. А про свою прозу могу сказать одно: она ждёт своего часа. Вот буквально на днях нашу республику посетила большая группа российских переводчиков во главе с Максимом Амелиным. Надеюсь, это даст нам всем большой импульс в переводческом деле и творческой деятельности. Недавно созданная Ассоциация писателей Якутии во главе с Олегом Сидоровым начала активно работать в этом направлении. Именно сегодня, когда мы живём в трудное противоречивое время, нам необходимо сформировать такую идеологию на государственном уровне, которая сумела бы упрочить духовные скрепы многонационального народа Российской Федерации.

По снежной целине

По снежной целине

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Поэзия Якутии

Теги: Михаил Иванов , поэзия Якутии

Михаил Иванов

Родился в селе Туой Хая Сунтарского района Якутии. Окончил Якутский государственный университет и Хабаровский юридический институт. Работал учителем, судьёй, в том числе судьёй Верховного суда Якутии. Автор книг стихов «Сурэхтэн тахсар тылларым» («Слова, идущие от сердца») и «Иккситээн тыллыан дуо, ньургуhун?» («Зацветёшь ли во второй раз, подснежник?»). Член Союза писателей Республики Саха (Якутия).

Снизошло озарение

Умиротворенья негу

Дарит сердцу белый свет.

Заметает первым снегом

И моей печали след.

Постиженье жизни сути –

Озаренье нынче мне

Дарит это первопутье

По якутской целине.

Вить серебряные нити

Продолжает снегопад.

Словно бабочки, – глядите –

Хлопья белые парят.

Как волшебно и как просто

Нынче на груди земной

Все осенние коросты

Снег врачует чистотой!

Сердце дышит красотою,

Рвётся ввысь, под облака.

И в душе – сама собою –

Оживает вдруг строка.

Ностальгия

Приснились мне родимые края,

Приснилось счастье: будто я вот-вот

С горы любви, с горы Туой-Хая

Отправлюсь в нескончаемый полёт.

Увидеть я б тогда, наверно, смог,

Как богатырь Вилюй без суеты

Вплетает синей лентою в венок

Чуону – речку детства и мечты.

Как на её знакомом берегу

Бушует море целое цветов,

Как их красу надёжно берегут

Сплошные стены вековых лесов.

А вот посёлок. Но в его домах

Сегодня не сидит таёжный люд.

Встречая вместе праздник Ысыах,

Односельчане наш обычай чтут.

Пронзает сердце вновь утраты боль,

И сновидений рвётся череда.

О, родина, не вижусь я с тобой:

На месте том – холодная вода.

Ищу в душе ответ всё чаще я,

Но не найти печальней и верней.

Где ты, гора любви Туой-Хая?

Где ты, Чуона?

В памяти моей…

Не приемлю

Что? После смерти жизни нет?

Не принимаю мысли этой!

Не может быть: жив белый свет,

А вот меня на свете нету!

Подснежник может умереть?

Не зря цветок подобен чуду!

Не верю! И конечно, впредь

Я верить в смерть его не буду!

Берёзы нежная листва

Неужто может вдруг завянуть?

Нет! Красота всегда жива!

Я думать так не перестану!

Душа не примет никогда

Того, что может приключиться

Такая страшная беда:

Рассвет не будят больше птицы.

Чистейший снег лежит, искрясь,

Как бриллианты, под сосною.

Неужто превратиться в грязь

Ему назначено весною?

Что со стихами совершит

Круговращение земное?

Не тронувши ничьей души,

В небытие уйдут со мною?

Не верю, что прервётся нить,

Когда пройдут земные сроки.

В душе бессмертной будут жить

Заветные слова и строки!

Осень

У осени верней приметы нет –

Станиц гусиных в небе тает след.

На крыльях этих перелётных стай

И лето покидает милый край.

Ему холодный ветер дует вслед,

Осенней грустью кроет белый свет.

И снеговые облака вот-вот

Затянут опустевший небосвод,

Где даже пышнотелая луна

От холода сердита и бледна.

Звезде нежданно вздумалось нырнуть –

Шуга на речке преградила путь.

От заморозков по утрам не зря

В осенних лужах ёжится заря.

А днём лесов начищенная медь

Не устаёт под солнышком гореть.

Не остановишь дней круговорот –

И осень нашей жизни настаёт.

На берегах у вечности реки

Всё гуще иней серебрит виски…

Чудесно быть живым

Ещё не наступил полдневный час,

Но так тепло нам на земной груди!

Друзья мои, я верю, что у нас –

Счастливейшие годы впереди!

В пронизанную солнцем синеву,

Чтоб семицветье радуги достать,

Душа моя стремится, сколь живу!

Вот и сейчас мечтой полна опять!

Мне на рассвете свежий ветерок

Принёс хомуса* древнего мотив –

Тот, что я в сердце навсегда сберёг,

И буду там хранить, покуда жив.

О, как чудесно просто быть живым!

Целебный воздух пить, а не вдыхать!

Лучами солнца, шелестом листвы

Благослови меня, природа-мать!

---------------

* Хомус – якутский национальный музыкальный инструмент 

Перевод Юрия Щербакова

Сказал стихотворец

Сказал стихотворец

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Поэзия Якутии

Теги: Марина Клюева , поэзия Якутии

Марина Клюева

* * *

Сказал стихотворец: «Я врач,

Я души больные лечу,

И если всё плохо – не плачь,

Тогда будет всё по плечу».

Он так убеждал горячо,

Что слабым – не место в строю,

Что боль, как вода утечёт,

А сильный всегда на плаву.

Лишь сильным – удача в зачёт,

Обиды и боль – нипочём...

«Раз умный такой, дурачок,

Так будь не поэтом – врачом», –

Сказал иронически друг,

Вина подливая в бокал.

Поэт опечалился вдруг,

Таким вдруг задумчивым стал...

Приятель подводит итог,

Похлопав его по плечу:

«Скажу вам, друзья, не дай Бог,

К такому попасть вам врачу.

Ведь сразу готовый ответ

Он даст на вопрос непростой...

А если и вправду – ПОЭТ,

То будешь не врач ты, а – БОЛЬ».

Звезда моя осенняя...

Звезда моя осенняя...

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Поэзия Якутии

Теги: Рустам Каженкин , поэзия Якутии

Рустам Каженкин

Поэт, член Союза писателей России с 2013 года. Родился в 1985 году на севере Якутии, в Верхоянском районе. После школы окончил Якутский государственный университет им. М.К. Аммосова. По специальности филолог. Публикуется с 2002 года. Автор трёх поэтических книг. Работает заместителем директора школы «Айыы Кыhата» («Кузница творчества») в городе Якутске.

* * * 

Я знаю, ты рядом со мной,

И стужа ничуть не страшна.

Её в круговерти земной

Любви растворяет волна!

Я знаю, ты рядом со мной,

Мой вечный, мой солнечный свет!

Ты дней моих светлый покой

Хранишь, словно Муза, от бед!

Я знаю, ты рядом со мной,

Небес моих вещая нить.

Стань самой высокой строкой,

Дай в слово тебя обратить!

Я знаю, ты рядом со мной…

* * *

И на речной искал воде,

И на воде везде стерёг.

Но так я и не разглядел

Твоих заветных нежных строк.

Мне песня чудилась твоя

В напеве каждом ветровом.

С надеждой вслушивался я,

Как дышит город за окном.

С востока прилетел мотив.

А вот и письма-облака.

Но для меня ли пела ты?

И для меня ль твоя строка?

* * *

Не теряй меня

На семи ветрах,

Что гудят с утра.

В памяти храня,

Реет в облаках

И моя строка!

С ветреного дня

Твой в любые дни –

В небеса взгляни!

* * *

Когда моих скупых коснёшься строк,

Тоскливый вечер ступит на порог.

Но сердцу, где покоя нынче нет,

Потом приснится летний наш рассвет,

Который не напрасно я берёг,

Коль ты моих скупых коснёшься строк.

* * *

О, дыханье весны ледяное…

Стань, весна, настоящей весною!

Сколько песен об этом пропето

Огневыми сердцами поэтов!

Среди тех, кто весну зазывали,

Голос мой ты расслышишь едва ли.

Только знаю: не зря моя песня

О любви. С нею вместе воскресни!

* * *

Подобная закатному лучу,

Звезда моя на небе вдохновенья –

То образ твой, и я за ним лечу –

За путеводным светом откровенья!

Звёзд в небе много, но моя – одна,

Моих дорог – заветное желанье.

Звезда моя осенняя, она

Единственная слышала признанье

В любви моей, что Богом суждена!

Перевод Юрия Щербакова

Маппыс

Маппыс

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Проза Якутии

Теги: Аграфена Кузьмина , проза Якутии

Аграфена Кузьмина

Родилась в 1985 году в селе Дирин Чурапчинского района Якутской АССР. Окончила Якутский государственный университет имени М.К. Аммосова. Работала в районной газете, сегодня – обозреватель республиканской газеты «Саха сирэ». Автор нескольких книг прозы. Работает в жанре короткого рассказа. Член Союза писателей России с 2017 года.

Иван Иваныч спозаранку покинул дом людей, у которых ночевал, и в ожидании машины направился к излучине дороги, чтобы из Ляппиляха уехать в райцентр. Одновременно с ним с северной окраины деревни на трассу вышла ягодница в косынке, повязанной повойником, за спиной её была котомка, в одной руке – тальниковая палочка, а в другой – ведро. Это была Маппыс. Путники встретились на автобусной остановке.

– Бай, сынок, куда ты ни свет ни заря? – положив мешочек на землю, старуха вынула из кармашка носовой платок, вытерла лицо, потом расправила на себе платье халадай1.

– Да вот, собрался в улусный центр, жду машину. А вы, бабушка, куда? – Иван Иваныч, думая, что та плохо слышит, несколько повысил громкость голоса.

– Бай, сынок, я ведь хорошо слышу. Ты-то сам откуда будешь? – собираясь основательно поговорить с незнакомцем, старушка отодвинула котомку и ведро подальше от края дороги и, оперевшись обеими руками о палку, внимательно посмотрела на собеседника.

– Из города я. Был тут в командировке по работе. Школу вашу проверял, – мужчине расхотелось болтать с этой маленькой некрасивой бабкой с единственным торчащим во рту зубом. Но глаза его зацепились за серебряное украшение илин кэбисэр2, блеснувшее в вороте жакета, надетого поверх ситцевого халадая, а также крупное серебряное кольцо на её указательном пальце. – Бабушка, а вы в какую сторону направляетесь? – повторно спросил он, заинтересованный тем, что она надела дорогое серебро.

– Э, по ягоды, милый. Нынче брусника уродилась хорошо. А день сегодня будет погожий. Солнышко радо Маппыю, – сказала, адресуя неизвестно кому, старушка, и личико её загадочно просветлело.

– Денёк нынче, как нарочно, выдался солнечный, тёплый. В этом году ягод брусники выросло видимо-невидимо. А кольцо у тебя очень красивое, кажется, его сделал очень талантливый мастер.

Иван Иваныч, честно говоря, не понял, кто такой Маппый и почему солнце радуется ему. А спросил он об этом кольце случайно, просто так, желая хоть как-то поддержать разговор, хотя сам втайне подумал, что бабулька малость не в своём уме. А сам при этом немного устыдился, что отнёсся к ней с предубеждением.

– Это Маппый мне сделал. Там ещё есть надпись латинским алфавитом3 буквами, – старуха отняла иссохшую кисть от палки и протянула ему, чтобы показать кольцо. Иван Иваныч поначалу нехотя принялся разглядывать узоры украшения.

– Хорошее изделие. Очень старинное. Теперь таких никто не делает, – воскликнул он с восхищением.

– На илин кэбисэр точно такой же рисунок. Маппый ведь мастер, – Маппыс выпростала из ворота жакета широкие цепи украшения и, держа на ладони, показала ему. Иван Иваныч наклонился и принялся рассматривать.

– Стало быть ты хамысар4? Что ты смотрел в школе? – с чувством выполненной миссии Маппыс запихала серебряный илин кэбисэр обратно в ворот жакета и надумала хорошенько разузнать про собеседника.

– Ничего особенного. Я побывал в школе, чтобы узнать, как она готовится к новому учебному году, да поговорил с учителями, – Иван Иванович постарался говорить медленно и внятно, подбирая простые слова, чтобы бабка все поняла.

– Э, школа-то, конечно, готова. Директор Марья Ивановна справно работает. Мой сын тоже хамысар. В конторе трудится. Он вечно занят. Всё время одна работа на уме. Он у меня хороший работник. Нынче зимой грамоту получил. Говорят, от самого большого тойона5.

Много чего интересного Маппыс бы рассказала о своём сыне, но как назло тот мимоездом очутился около них и, выглянув из окна автомобиля, сердито гаркнул: «Куда ты, старая, в такую рань попёрлась? Она ещё илин кэбисэр напялила. Совсем ополоумела! Ну-ка, ступай сейчас же домой!» От этих слов старушка всполошилась и схватила поклажу с ведром.

– Ну всё, всё, пойду я, – сказала она, надела лямки котомочки, подняла ведро и, опираясь на палку, поплелась на юг. По ягоды, стало быть.

Иван Иванович остался смотреть ей вслед. Когда подъехала машина, сел в салон, с жалостью вспоминая о бабушке. Оставляя за собой клубы пыли, она поспешно поехала в сторону улусного центра. Так разошлись дороги двух путников.

* * *

Никто ещё не видел на внутренней стороне кольца Маппыс надпись латинскими буквами, выгравированную красивым почерком художника: «Любимая Маппыс! Жди всегда в этот день меня на ягодной поляне». Ни один человек не ведал, что в кармане её хранится треугольное письмо с фронта – первая и последняя весточка от её Маппыя. Никому невдомёк, что уже четвёртый год подряд в этот день старушка наряжается, как полевой цветок, и идёт на заветную ягодную поляну, чтобы встретить наконец своего возлюбленного. И обмолвилась об этом лишь этому случайному незнакомцу.

-----------------

1 Халадай – просторное платье на кокетке.

2 Илин кэбисэр – якутское женское нагрудное украшение в виде гривны, с которой ниспадают полоски серебряных цепей.

3 Якутская письменность с 1917 по 1939 год использовала буквы на графической основе латинского алфавита.

4 Хамысар – искажённое «комиссар». Употреблено в значении «чиновник».

5 Тойон – начальник.

Перевод Аиты Шапошниковой

Фокус

Фокус

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Проза ЯКутии

Теги: Владислав Авдеев , проза Якутии

Владислав Авдеев

Родился в 1942 году в Якутии, в городе Олёкминске, вырос в селе Нюя Ленского района. Окончил Пеледуйское ремесленное училище и с 1960 года начал работу на речном флоте Якутии. Служил на Тихоокеанском флоте. Начинал трудовую деятельность на Лене рулевым и закончил работу капитаном. Окончил Якутский государственный университет. Член Союза писателей России. Работает в жанре прозы, пишет как маленькие рассказы, так и повести, романы.

Уже на автобусной остановке Гавриленко обнаружил, что не взял ключи от квартиры, но возвращаться не стал – плохая примета. Решил после работы зайти за ключами к жене. На самом деле Гавриленко не верил ни в какие приметы, просто после вчерашнего болела голова и хотелось быстрей добраться до цеха и сообразить со товарищи опохмелку.

На работе Гавриленко был известен своим высказыванием, своим жизненным кредо, которое частенько по пьянке повторял – то ли для того, чтобы убедить себя в этом, то ли для того, чтобы напомнить об этом другим:

– Мне в этой жизни ничего не надо, кроме работы и водки.

И тут же всегда следовал вопрос:

– А бабу?

В ответ Гавриленко криво усмехался и презрительно говорил, выпятив нижнюю губу:

– Куда они денутся?

И все дружно поддакивали:

– Это точно. Им без нас никуда.

И так же дружно вздыхали, ибо не у всех семейная жизнь шла гладко, и всему виной была водка. А вот Гавриленко водка жить не мешала. У него была ладная, фигуристая жена (хоть и дважды рожала), работала она в солидной фирме и должность занимала приличную – начальник отдела по мар… Запомнить это слово Гавриленко не мог и, махнув рукой, говорил:

– Вроде как по маркировке. Навыдумывали слов. Иногда послушаешь, что по ящику болтают, ни хрена не поймёшь.

Ему было около сорока пяти, среднего роста, коренастый, с печатью на лице, что ставит водка своим приверженцам. В молодости ходил поммеханика на судне, но был списан на берег за пьянку. А через год сам отказался идти на теплоход – из принципа, и с тех пор работал слесарем-судоремонтником. Жена в это время училась заочно, предлагала и ему, но у Гавриленко был один ответ:

– Я и так хорошо зарабатываю. Зачем зря голову напрягать.

И всё чаще приходил с работы пьяный, дома не буянил, жену пальцем не трогал и считал, что у них в семье всё тип-топ.

Вечером Гавриленко заехал к жене за ключом. Он уже несколько раз был у неё и всегда после замученного цеха чувствовал себя неловко в этом нарядном здании. Незнакомый охранник лениво поинтересовался:

– Вы к кому?

– Мне Гавриленко Антониду.

Охранник потянулся к телефону, но увидел проходившую девушку и попросил:

– Вера, скажи Антониде Васильевне, что к ней пришли.

Вера презрительно оглядела Гавриленко (он ответил ей таким же взглядом) и стала подниматься на второй этаж, показывая стройные ножки до того места, откуда они росли. Гавриленко попялился на них и подивился, что охранник на девушку и её ноги – ноль внимания. Голубой, что ли?

И тут услышал:

– Антонида Васильевна, к вам какой-то бич пришёл.

Через минуту Гавриленко был уже на улице. Сволочь, дрянь, поганка… Как только не обзывал он Веру, посмевшую назвать его бичом! Он готов был убить её. Но постепенно гнев утих, и вскоре, оглядев себя, он подумал: «А что она могла ещё сказать? Брюки – давно выкидывать пора, рубашку – тоже, куртка – он в ней сто лет ходит, такие уже давно никто не носит. Чем не бич?»

Только вошёл во двор, как подъехала жена:

– Гена, что случилось? Я спустилась, а тебя уже нет.

– Ключ утром забыл. А как ты догадалась, что это был я? Потому что эта поганка обозвала меня бичом?

– Да что ты! Просто, кроме тебя, ко мне некому приходить. Ты почему ушёл-то?

– Да не захотел позорить тебя своим видом.

И прямо во дворе Гавриленко отчитал жену за то, что она ходит как королева, а он – в обносках и выглядит как бич. Антонида Васильевна возмутилась:

– Я тебе не покупаю? Сколько раз звала: пошли, купим, и рубашки были хорошие, и костюмы. А ты что в ответ? Не надо мне ничего, и в этом никто с дороги не столкнёт. Говорил так? Говорил! Так что не надо меня винить. А раз надумал, можно хоть сейчас в магазин…

Пошли в субботу. Купили дорогущий костюм, приличную куртку, несколько рубашек, туфли, не забыли и пару галстуков, хотя Гавриленко их терпеть не мог. Купили махровый халат в сине-белую полоску… Ещё когда примерял костюм, заметил, как Антонида невесело улыбнулась, и подумал: деньги жалеет.

Вернулись, и Антонида сразу же ушла, она часто работала по субботам. А Гавриленко решил облачиться в обновку – в магазине всё брали по отдельности. Надел рубашку, галстук, костюм, подошёл к трюмо и ахнул. Это был не он! Злой волшебник проделал жестокий фокус и превратил Гавриленко в нечто ужасное. Он закрыл глаза и постоял, ожидая, что фокус закончится, и он увидит себя прежним, каким видел каждый день. Но, увы, в зеркале по-прежнему отражался человек с бесцветными, опухшими глазами и одутловатым лицом. В старой, привычной одежде это как-то не бросалось в глаза, а новая была безжалостна и брезгливо показывала всю его неприглядность.

Гавриленко быстро сбросил с себя костюм, галстук, рубашку и стал яростно топтать, словно они были виноваты в том, что он, молодой по годам мужик, превратился в старика, что не так прожил свою жизнь. Расправившись с одеждой, опустился в кресло, вспомнил улыбку жены и понял – не денег ей было жалко, а его. И мелькнула мысль: а как же Антонида, моложавая, стройная, симпатичная и умная, живёт с таким? Как? Неужто из жалости? Или привыкла и не видит, в кого он превратился? И что ему теперь делать? Ведь так жить нельзя, когда-нибудь и Антонида увидит, кто рядом с ней. Нет, надо что-то делать.

По обе стороны реки Лены

По обе стороны реки Лены

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Фестиваль

Твердеева Кира

Пресс-конференция участников фестиваля

Теги: фестиваль , «Благодать большого снега» , поэзия , Якутия

Как поэты спасались стихами от октябрьских холодов

В Якутске состоялся IV Международный фестиваль поэзии «Благодать большого снега». Автор этого масштабного литературного праздника – Наталья Харлампьева, председатель Союза писателей Якутии, народный поэт Якутии, заслуженный работник культуры РФ и Республики Саха (Якутия). Координатор проекта – Ольга Харайбатова – заслуженный работник культуры РФ и Республики Саха (Якутия).

Девизом фестиваля стали прекрасные строки народного поэта Якутии Семёна Данилова из стихотворения «Снег»:

Я от снега не бегу –

Я родился на снегу.

На меня струилась с неба

Благодать большого снега.

Снег был настоящим символом этого мероприятия. Явлением не только природным, украшающим дни, проведённые на самобытной и гостеприимной якутской земле, но и метафизическим, заключающим в себе одну из тайн мироздания.

Каждый из прибывших в этом году на фестиваль оставил свою краску на белом северном пейзаже: Марат Ахметжанов, издатель из Лондона, родившийся в Узбекистане и уже во второй раз побывавший на фестивале «Благодать большого снега», рассказал об издательстве «Silk Road Media», которое он возглавляет, и о литературном конкурсе, победители коего имеют возможность быть переведёнными на английский язык и изданными в Лондоне; Акбер Гошалы привёз из солнечного Азербайджана прозвучавшие на его родном языке стихи, которые тут же переводил для присутствующих молодой поэт из Татарстана Рифат Салах и, конечно же, читал свои – на татарском; народный писатель Удмуртии Вячеслав Ар-Серги, помимо своих стихов на удмуртском и русском языках, поделился со слушателями проблемами литераторов Удмуртии, схожими с проблемами практически всех национальных авторов, а также посетовал на то, что в удмуртских школах сокращаются часы на уроки удмуртского языка; словенский писатель Андрей Хочевар поразил любителей поэзии необычной образностью, перевести которую на русский язык оказалось под силу лишь прибывшей из Москвы переводчице со словенского и сербского языков Жанне Перковской, умеющей не только проникнуть в дословную стихию других языков, но и передать атмосферу, что гораздо сложнее; прибывший поэт из России, обозреватель интернет-издания «Свободная пресса», ответственный секретарь комиссии по литературному наследию Н.И. Тряпкина Алексей Полубота, уже в третий раз оказавшийся в Якутии, сказал о значимости и необходимости подобных мероприятий для сохранения культурного единства всех республик России; заместитель главного редактора «Литературной газеты» Анастасия Ермакова рассказала о важности и уникальности крупнейшего культурологического еженедельника России, а также о многолетнем проекте «ЛГ», посвящённом национальным литературам нашей родины – «Многоязыкой Лире России», неизменным спонсором которого является Федеральное агентство по печати и массовым коммуникациям.

Гостям фестиваля посчастливилось познакомиться с удивительными поэтами и прозаиками с «якутской стороны»: Василием Харысхалом, Николаем Лугиновым, Еленой Слепцовой-Куорсуннаах (поразившей всех присутствовавших горловым пением), Елизаветой Мигалкиной, Рустамом Каженкиным, Гаврилом Андросовым, Сергеем Москвитиным, Ольгой Пашкевич и другими.

В первый день фестиваля была организована встреча с активно поддерживающим фестиваль ректором Северо-Восточного федерального университета им. М.К. Аммосова (СВФУ) Евгенией Михайловой. Следует отметить, что неизменную помощь фестивалю «Благодать большого снега» оказывает Министерство культуры и духовного развития Республики Саха (Якутия) в лице министра Владимира Тихонова.

Вечером в Культурном центре СВФУ «Сергеляхские огни» состоялось торжественное открытие фестиваля поэзии. На открытии произнесли речь заместитель министра культуры Республики Саха (Якутия) Владислав Лёвочкин, председатель ассоциации «Писатели Якутии» Олег Сидоров и другие деятели культуры и искусства.

А после был зрелищный концерт. Начался он с композиции на стихи Семёна Данилова в исполнении ученицы 3-го класса Ани Ксенофонтовой и студентов СВФУ. Затем выступили струнный ансамбль «Арко Артико», балерины хореографического колледжа имени А. и Н. Посельских с танцем снежинок из балета «Щелкунчик», народный артист республики Алексей Егоров и заслуженная артистка РС(Я) Екатерина Егорова, виртуоз-хомусист Юлиана Кривошапкина, студенты Арктического института культуры.

На второй день фестиваля состоялась пресс-конференция участников в Медиацентре (Дом печати). Мероприятие прошло не дежурно – материал для новостей якутского телевидения получился достаточно яркий. Все участники говорили о необходимости подобных культурных мероприятий. О том, что дружба народов – не пустое понятие и что укрепляется оно вот на таких встречах, где происходит личное общение литераторов из разных стран, и о том, что Наталье Харлампьевой удалось сотворить настоящее чудо творческого единения и взаимопонимания.

Вечером этого же дня в историческом зале Национальной библиотеки состоялся совместный вечер поэзии участников фестиваля и поэтов Якутии, где звучали стихи на русском, якутском, удмуртском, азербайджанском, татарском, словенском и других языках, а также были исполнены музыкальные композиции с ярким национальным колоритом.

Юные артисты читают «Олонхо»

Одно из самых интересных и запоминающихся событий фестиваля – поездка в Музей «Дружба», созданный по инициативе Дмитрия Сивцева-Суорун Омоллоон в селе Соттинцы, где гостей фестиваля прямо на берегу реки Лены встретила директор музея Раиса Кулаковская. Музей был основан на месте, где землепроходцы основали в 1632 году Ленский острог. Сейчас там представлена уникальная экспозиция. Гостям довелось увидеть Балаган – зимнее жилище якутов (там дошкольники в национальных костюмах читали наизусть отрывки из якутского эпоса «Олонхо»); полюбоваться на Могол урасы – летнее берестяное жилище якутов (здесь все присутствующие, взявшись за руки, исполнили ритуальный танец), а также посетить красивейшую деревянную Спасо-Зашиверскую церковь, построенную в 1700 году и восстановленную в 1990-м. Церковь освящена епископом Якутским и Ленским Германом в 1994 году. Также на территории комплекса восстановлен дом купца Басова (начало XIX в.). Каждому гостю были подарены прекрасно изданный альбом о музее-заповеднике «Дружба» и книга из серии «ЖЗЛ» Николая Коняева о классике якутской литературы Алексее Кулаковском. И конечно же, гостей ждал хлебосольный обед с удивительными якутскими блюдами: пельменями, олениной, а также салатом «Индигирка», морожеными жеребячьим мясом и печёнкой, которую местные жители ласково называют «якутским шоколадом».

Однако поездка в Музей «Дружба» и переправа через заледеневшую Лену были оценены как экстремальные даже организатором фестиваля Натальей Харлампьевой. Реку пересекали оригинальным способом: сначала на катере на воздушной подушке, легко скользящей по льду, а потом на катере, похожем на маленький ледокол, торящем свой путь по замёрзшей Лене сквозь льдины… Было шумно от ревущего мотора, тесно, холодно… и немного страшно – а ну как застрянем?.. Но зато на обратном пути все залюбовались прекрасным розово-рдяным закатом над белоснежной величественной Леной и уже не страшились рискованной переправы…

И, разумеется, никто не уехал из Якутии без подарков – без книг собратьев по перу, без знаменитых якутских бриллиантов, столь же знаменитой рыбы и разнообразных сувениров. Но главное не это. Главное, что фестиваль «Благодать большого снега» состоялся вот уже в четвёртый раз и принёс с собой настоящую благодать человеческого общения, благодать дружбы, благодать поэзии.

И буду слушать, как тайга поёт

И буду слушать, как тайга поёт

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Поэзия Якутии

Теги: Сергей Москвитин , поэзия Якутии

Сергей Москвитин

Родился в 1967 году в городе Дальнереченске Приморского края, но родиной своей считает город Ленск в Якутии, куда переехал вскоре после рождения. Окончил Казанский авиационный институт. Работал журналистом в газете «Ленский вестник». 17 лет руководил литературным объединением Ленского района «Фламинго». Член Союза журналистов и Союза писателей России. Автор 20 книг. В настоящее время работает в пресс-службе МО «Мирнинский район» (Якутия).

Корова

Корова!.. 

Разве можно представить

Россию без коровы?

Сергей Есенин

Её с утра пастись не отпустили,

Не дали сена свежего копну.

Понять происходящее не в силе,

Она мычала в муторном плену.

Из года в год с покорностью воловьей

Она дарила детям молоко.

Своё предназначение коровье

Несла по жизни честно и легко.

Худая жизнь всему тому причиной,

Долги, нехватка денег ли, падёж?

Хозяин добросовестной скотины

Кормилицу решил пустить под нож.

Голодная, в предчувствии недобром,

Она сопротивлялась злым рукам,

Но руки били палкою по ребрам,

По холке, по негнущимся ногам.

Верёвки впились в скрученное тело,

Повязка скрыла дикие глаза.

Она мычала страшно, очумело.

Из-под повязки брызнула слеза.

Удар! Корова рухнула в бессилье,

И мир перевернулся, сам не свой…

Не так ли и тебя, моя Россия,

Ведут лихие силы на убой?

* * *

Ты во мне.

Ну разве это скроешь?

Светится улыбкою душа.

Разве настроение такое

Можно в себе силой удержать?

Это чувство через три ступеньки

Будет резво прыгать и скакать.

Колокольчик счастья будет звенькать

И стихами наполнять тетрадь.

Чувство будет петь громкоголосо

Или, может быть, наоборот:

Иногда в рассеянность забросит,

Иногда в задумчивость втолкнёт.

А порою на волне блаженства

Вознесёт до самых до небес.

Ты во мне живёшь, как совершенство,

Ты во мне – как чудо из чудес.

Ты во мне – изысканная фея,

В глиняном горшке – янтарный мёд.

Форма содержание лелеет,

Форма содержанием поёт.

В тайге якутской

В тайге якутской столько сочной силы,

Когда её сентябрь подзолотит!

И чтоб она мне душу воскресила,

Спешу тайге я нанести визит.

В тайге якутской чуть щебечут птахи,

Деревья водят пёстрый хоровод.

Иду туда, где осень-парикмахер

Пока что красит больше, чем стрижёт.

Я к этой встрече с красотою броской

Шёл терпеливо весь прошедший год.

Привет, берёзка с модною причёской!

Мелированье так тебе идёт!

Алеют красноталовые пятна –

Горит на солнце каждый лепесток.

Воркует речка, речь её понятна:

«Живой водой наполни котелок!»

Мох – как матрас из тысячи пружинок,

Чуть припорошен палою листвой.

У важных елей, местных старожилок,

Я на диван усядусь моховой.

И буду слушать, как тайга родная

Осеннюю мелодию поёт…

Сентябрьский лес мне душу напитает

Своею красотой на целый год.

Панихида по погибшим горнякам

Карьер – как язва на лице Земли,

Зияет раной смрадной, неприкрытой.

К карьеру «Мир» мы с болью подошли,

С надеждой, окончательно убитой.

Рудник с таким же именем, увы,

Коварным оказался, а не мирным.

Что толку, что спасатели, как львы,

Бросались на завалы так настырно?

Во все эпохи, нравы-времена

Алмазы оставляли след кровавый.

И вот до нас дошла смертей волна.

Девятерых накрыла. Боже правый!

Как мы спасти надеялись ребят,

Пропавших в темноте кромешной, адской!..

И вот портреты выстроились в ряд,

Стал для ребят рудник могилой братской.

За что ты так, кормилица-земля?

За что в тебя вселилась злая сила?

Кормильцев у семей отобрала

И столько боли в душах поселила!

Цветами окружён портретный ряд,

Молитвы призывают Божью милость.

Из жуткой глубины глаза глядят

И спрашивают: «Как же так случилось?»

На сердце неуютно от тоски.

Душа скорбит. К чему теперь укоры?

Покойтесь с миром, братья-горняки.

Покойтесь в «Мире», мирные шахтёры.

Мой день – как целый век

Мой день – как целый век

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Поэзия Якутии

Теги: Елизавета Мигалкина , поэзия Якутии

Елизавета Мигалкина

Родилась в 1973 году в селе Табалах Верхоянского района. Окончила Якутское педучилище и филологический факультет Якутского госуниверситета имени М.К. Аммосова. Член литобъединения «Эчий» в Верхоянском районе, участвовала в XV, XVI, XVII, XVIII республиканских совещаниях молодых писателей Якутии. Автор трёх сборников стихотворений. Обладатель гранта имени поэта С. Васильева-Борогонского (2008) и гранта Министерства по молодёжной политике в области поэзии (2010). Член Союза писателей. Работает учителем русского языка и литературы в Табалахской СОШ Верхоянского района. 

* * *

С усталых облаков

вчера ещё

осенней грустью лило.

Сегодня небеса

торжественно строги.

Холодной ночью этой

сошла печать унынья,

Готовясь разродиться,

Мадонна так светла...

И вот в тиши хрустальной

пошёл такой невинный

снег первый по земле...

Забывшись чудом этим,

застыла темень ночи,

Давая сыну-снегу

вершить в сердцах покой...

Перевод Альбины Борисовой

* * *

Небо нынче

К снегу, не иначе,

Знак свой тайный посылает,

Заморозки насылает.

С первым снегом,

Согласно приметам,

Исполнятся желанья

Изобилья, процветанья.

Одни на рыбалку зимнюю

По мягкому снегу резво помчат,

Обратно добычу богатую

Затяжелевшие сани примчат.

А кто-то лисью доху наденет,

Коня вороного запряжёт ,

В путь благословенный пустится,

Мечта о женитьбе сбудется.

Много проложится следов и дорог,

По снегу белому вдоль и поперёк.

Запах мяса сочного, свежего,

Дымки над крышами заснеженными

Будут манить заглянуть на чаёк…

Небо нынче

К снегу, не иначе,

Знак свой тайный посылает…

* * *

Олень, олени...

Всюду тени

благородных, тонких,

нежных,

что у хоринцев, урянхайцев,

что у хакасов, у эвенков,

И даже темя у царицы

долины царской, золотой

блистает витыми рогами

эпохи скифской дальней той...

Олень мой звонконогий,

ты всюду, где б ни быть...

С оленем песню жизни мне пройти,

оленем быть по жизни

и уйти...

* * *

В пыльном мареве затерялись

скифы, кони, люди...

Трассы, полустанки потонули

в знойных снах и яви...

Время неизбежно,

Как стих Намжила.

Ушло во кровь,

в хребет,

в глазницы,

подёрнутые скифскою вуалью золотой...

Олень всё так же изогнулся

на моей макушке,

стремясь в прыжке

окинуть взором

Азию свою...

* * *

Вот странность. В мой день,

Подёрнутый осенней смурью,

Ложатся берёзы листик скромный,

последняя ромашка

с ладошек дочек...

Раздумья Ницше.

Век Серебряный.

Драмы Шоу. Цитаты.

Всё осязаемо, так близко...

Вот облетает ромашки нежный цвет.

Мой день прожит, как целый век.

* * *

Find yorself.

Искать себя.

Себя искать.

А может, как Джордж Бернард,

не искать, а сделать?..

Как бисер нижутся

Слова и мысли.

Из бисера плетётся

гагары след, как амулет.

Не звонок колоколец

на этом обереге.

Всё ж

прикреплю его

на надписи свитшота:

FIND YORSELF.

Искать себя.

Себя искать...

Иль сделать?..

* * *

И пришло оно –

Время это –

Время камни свои собирать.

С ветром дружная

Молодость нежно

Целовала меня в глаза.

А потом,

Завернувшись во вьюгу,

В тьме текучей

исчезла бесследно…

А на западе где-то вдали

Неба рдеет щека,

Пожалев

и поверив

В невинность мою.

И смотрю я вокруг –

Отовсюду вопрос:

Ты ли это? – то камни

Мои вопрошают.

И лежат они смирно,

Как попало, вразброс –

Ждут – когда я начну

Их ворочать.

Перевод Анастасии Ермаковой

Живу предназначением

Живу предназначением

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Поэзия Якутии

Теги: поэзия , Якутия

Владимир Фёдоров

Возвращение

Задымили проруби на Лене,

Затянуло полыньи в окошке,

И плывёт избушка в белой пене

Непростым фарватером дорожки.

Я служу последним капитаном

Моего отчаянного дома:

Набродился я по дальним странам

И вернулся в этот отчий омут.

Я стою на вахте самой главной,

Я кормлю огонь сосною звонкой.

А мороз за стенкой нынче славный

И стреляет весело вдогонку.

Необъятен зимний миф якутов –

Не отыщешь слаще этой доли.

И снега по курсу – девять футов,

Девять футов куража и воли.

Пусть гудят от холода закаты,

Пусть свистят снежины, словно пули!

Ничего, что вымерзли пираты

И русалки до весны заснули.

Если надо, сочиню я лето,

Нарифмую золота и сини…

А пока под парусом рассвета

Пусть звенит студёная Россия. 

 

Андрей Шушминцев

Дом по улице Советской

Когда-то дом по улице Советской

Был новеньким и не имел жильцов,

В обои не успел ещё одеться,

И пахло краской синее крыльцо.

Тогда шестидесятые шли годы.

Однажды люди заселились в дом –

И мощным бело-синим пароходом

Дом двинулся по жизни напролом.

Иваны, Марьи, Насти и Серёжки…

Дом жил судьбою всех своих людей.

Смотрел вокруг сквозь яркие окошки

На праздничные лозунги вождей.

В нём жили семьи, где рождались дети.

Впитал он крики, слёзы, смех и плач.

Дом радовался, жил на белом свете,

Любил и не страшился неудач.

Взрослели дети – появлялись внуки,

А кто-то оставался не у дел.

Всё видел дом: и встречи, и разлуки –

И как-то незаметно постарел.

Трещали в нём ободранные стены.

Перекосилось старое крыльцо

И опустилось вскоре на колени…

Решили дом снести в конце концов.

Когда жильцами был внезапно брошен,

Весь почернел от горя старый дом.

Глумился экскаватор, словно коршун,

И дом терзал своим стальным ковшом.

А на стене белел рисунок детский.

Злой коршун рвал добычу, клювом бил.

И рухнул дом по улице Советской,

За жизнь цепляясь из последних сил… 

 

Кирилл Долинский

* * *

В час, когда веру и смысл утратили

Вновь нищета и разруха.

Землю вращает аристократия,

Аристократия духа.

Не различая чины или платье –

Были бы крепче руки.

Землю вращает аристократия,

Аристократия духа.

Через века, сквозь эпохи и страны –

Знаете ли, друг друга?

Братья по разуму, аристократы,

Аристократы духа.

Этот изгнанник, а этот распятый –

Будет другим наука.

Вы, соль земная, аристократы,

Аристократы духа.

Кто ты? Художник, бунтарь, реформатор,

Новая пища для слухов.

Не вымирают аристократы,

Аристократы духа.

Русской тоски вековое проклятье,

Будет тому порука.

Землю вращает аристократия,

Аристократия духа. 

 

Елена Парыгина

* * *

Коротенькие записи мои –

В них мало слов, но много чувств и силы.

В них я клялась, надеялась, любила,

В них вьюга выла и текли ручьи.

Кусочки жизни – в строчках из чернил...

И каждая строка живая, дышит!

И исцеляет, добавляя сил,

И видит всё! И все живое слышит! 

 

Любовь Винс

Россия

Моя несчастная Россия,

Моя страдающая Русь.

В тебе смешались боль и сила,

Печаль и радость, смех и грусть…

Ты помнишь каторги оковы,

И злую долю крепостных,

И тех, кто дал народу волю,

И кто терзал сынов твоих.

В тебе бескрайние просторы,

В тебе раздолье синих рек,

В тебе Петра живут устои

Екатерины славный век.

Хранишь в себе почёт и славу

Героев, павших за тебя,

Как за великую державу.

Защитой быть – твоя судьба.

Моя прекрасная Россия!

Ты величава и строга,

Ты – мощь и красота! Ты – сила!

На все грядущие века!

 

Елена Овчарова

* * *

Положу на сердце лёд нежно-бережно.

Боль притихшая уйдёт прочь по бережку.

Поплывёт по глади вод плат узорчатый.

Сердце, остывай скорей – станешь зорче ты.

Набежит ли на лазурь туча чёрная,

Заглушат ли мой посев травы сорные,

Люди ль сослепу наврут, зла наделают –

Всё же лента в волосах будет белая.

 

Будет лента в волосах цвета чистого.

Буду верить и любить так же истово.

Дни мои порой текут трудно, маетно.

Но на месте не стоит жизни маятник.

Положу на сердце лёд нежно-бережно.

Боль притихшая уйдёт прочь по бережку.

Поплывёт по глади вод плат малиновый,

И пойму, что холода в сердце минули.

 

Солнце встанет надо мной, росы высушит.

Я сумею пережить, выжить, выдюжить.

Пусть колодец пересох – видно донышко,

Но с заплаканных небес светит солнышко. 

 

Ирина Дмитриева

Якутск – Москва

В дорогу выпал снег. Летела я, летела…

И «боинга» крыло, и скрюченного тела

Сухое крылышко болело, но несло,

Сгребая облака, как в озере весло,

Когда они в воде купают отраженья.

И так сближало нас всеобщее движенье –

Таджиков и армян, детей и экипаж:

Летели люди и их мысли, их багаж.

Заметил мало кто: внизу, над белым полем,

Несётся чёрный птах, как пленник из неволи –

Такой же самолёт, но маленький, увы.

Не он ли знаком был, предвестником Москвы?

Мы падать стали вдруг, неслись с прозрачной горки.

Пристёгнуты ремни, и все открыты шторки…

И страшно было так, что слог не передаст.

Лбом врезался наш борт в тяжёлый плотный наст.

А после в молоке продолжилось паденье,

Пока не обрело иной картины зренье:

Лоскутья пёстрых крыш, осенний ржавый лес…

Земля моя, привет! И странный страх исчез.

 

Ольга Пашкевич

Табуретка

Всю жизнь сижу на шаткой табуретке,

Боюсь, что упаду, не удержусь.

Но, чтобы успокоиться, таблетки

Я принимать пока не тороплюсь.

Судьба не предлагает мне ни кресла,

Ни стула, что с комфортностью иной.

Я без раздумий и на трон бы влезла,

Но та же табуретка подо мной.

А, может, к счастью это положение,

Что длится уже сорок с лишним лет,

Что мне даёт возможность для служения

Не дьяволу, а Богу – табурет!

 

Ольга Никулина

* * *

Усладно быть во всём везде,

Вдыхая степи и озера,

Прозреть заоблачные горы

И прогуляться по воде.

Во все края родной Земли

Послать букет поющих радуг,

И видеть, как танцует радость

В глазах волшебницы Любви.

* * *

Влетает в дом мой ветер сентября.

Вальсирует листва в окне открытом,

На палубе квартиры-корабля

Красуются плоды, лозой увиты.

Осенние приветливые дни!

Медовой сказкой солнечной согреты.

И кажется, два шага до луны…

До детства деревенского и лета.

* * *

Мне досказанность мила

Неясным днём, где дух так чуток.

Два полных круга –

Два кольца

Для завершенья суток.

* * *

Где долготою вечности

Соизмерима мысль,

Рождаюсь бесконечностью,

Танцуя вещий смысл.

Живу предназначением

Усиливать

Свечение…

Оглавление

Глазами обычных людей Услышьте Революцию! Жизнь, я твой сын! Уважать прошлое ради будущего Программа для новой эпохи Фотоглас № 43-44 Октябрь как трагедия и триумф Уже все чуяли грозу... И заслуга, и победа, и испытание русского народа В Вешняки, к Бунину Литинформбюро № 43-44 Двойной праздник „Классик невезения“ Творец творцу не даст отдохновенья... Пророк из Чегема Самый народный поэт Выше – только небо Ради жизни на земле Искать истину в простоте Плоды полузаконного труда Трёхкнижие № 43-44 Химера свободы Миротворец Век великих переломов Острые блюда от Кобы Осенние премьеры Под знаком Распутина Аритмия Матильды Насилие ради насилия? «Спутник» покажет неизвестного Кончаловского С нового года вырастут социальные выплаты Проходя по Тверской, оглянись средь ветвей Искусство объединяет Строчки – мои деточки Когда бредёшь по кругу одиночества... Фотошип Великий и могучий Мастера глубокого калам-бурения Искусство выживания Недослышки и оговорки Из запАсных книжек Легенда о Чёрном Шофёре У меня зазвонил телефон Миллион лет до н.э. Открой в грядущее народу дверь Каково это – жить в ледяном По снежной целине Сказал стихотворец Звезда моя осенняя... Маппыс Фокус По обе стороны реки Лены И буду слушать, как тайга поёт Мой день – как целый век Живу предназначением Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg