Отечество в опасности
Отечество в опасности
Александр Проханов
17 августа 2017 0
Не стоило так широко праздновать юбилей Собчака. Он ненавидел Советский Союз, ненавидел централизм, ненавидел красную империю. Он появился в то время, когда из политики вымывались опытные управленцы, глубокомысленные стратеги, дерзновенные футурологи. На их место заступали кафедральные болтуны и салонные демагоги. Собчак — "горбачёвец": такой же говорливый, пустой, самолюбивый и мнительный. Он стал мэром Ленинграда, получил в управление гигантскую таинственную имперскую столицу, в которой дремали духи великих царей, тени великих прорицателей и пророков, стихии и бури русских революций Он переименовал Ленинград в Петербург и сделал этот Петербург бандитским. Он сам стал частью огромной криминальной машины, которая расхитила несметные богатства советского Ленинграда, осквернила и опошлила духовные сокровища Петербурга. Он стал первым мэром новой России, который был уличён в воровстве и скрылся от правосудия, в ночном самолёте улетев в Париж.
Он был тем, кто принимал участие в разгроме великой советской армии, возложив вину за кровь на улицах Тбилиси не на своего благодетеля Горбачёва, а на солдат, офицеров и генералов советской армии, и без того измученной, ошельмованной афганским походом. Он был подобен таким деятелям той переходной эпохи, как грузинский Гамсахурдиа или азербайджанский Эльчибей, пустым и истероидным гуманитариям, не понимавшим законы, по которым двигаются материковые платформы, строятся и разрушаются царства. Он был легковесной песчинкой, подхваченной сквозняками истории. Он умер не на поле брани, не на плахе, не в схватке идей и суждений. Он перегрелся в бане, принял пар, был приготовлен к вечности, как готовят на пару хинкали.
Не следовало вдове Собчака госпоже Нарусовой занимать сенаторское кресло такой восхитительной, таинственной республики, как Тува, где царят духи гор, волшебных цветов, мистических рек. Тувинцы являются драгоценным народом, одаривающим нашу огромную стоязыкую Родину своими прекрасными верованиями. Этому чужда и враждебна петербургская дамочка, исполосованная пластическими операциями, как сёмга, из которой делали строганину.
Ксения Собчак с детства питалась эссенциями распада, что наполняли дом Собчака. Она годами растлевала русскую молодёжь, побуждая в ней самые низменные, пошлые, унижающие инстинкты, которые вытесняют из человека возвышенное, мечтательное, благородное. Какое количество юношей и девушек, насмотревшись её "Дома-2", покидали свои бедные деревни и посёлки и мчались в Москву, надеясь на чудо. Но превращались в бессмысленный планктон, который Москва сначала пережёвывала, а потом выплёвывала. Сколько весёлого беспардонного цинизма было в голове у этой светской львицы с толстыми ногами и тяжеловесным подбородком боксёра, когда она на Болотной провозгласила революцию норковых шубок, после которой наивные беззаветные русские парни — такие, как Сергей Удальцов, — сели в тюрьму, а львица, предавшая своего благодетеля Путина, получила от него скорое прощение и продолжает своё гламурное бесстыдство.
Нет, не следовало праздновать юбилей Собчака сегодня, когда с Россией воюет весь западный мир. Казалось бы, столь разноликий, многомерный, он объединён ненавистью к России: к её государству, к её пространствам, истории, к её лидерам, среди которых сегодняшний Путин есть объект смертоносных ударов.
С Россией ведётся война не на покорение, а на уничтожение. Русское государство выдерживает сегодня чудовищное давление. Гнутся и хрустят балки, трещит фундамент, колышется кровля. Пройдена черта, когда Запад просто хотел изменить политику России, ввести в её курс поправку, внедрить в политический класс России прозападных представителей, чтобы российская элита стала ещё более западной. Путину, как и северокорейскому лидеру Ким Чен Ыну, вынесен смертный приговор. На него направлены пучки мощных воздействий. Среди них новые санкции, создание натовских баз у российских границ являются не самыми смертоносными. Главные воздействия — психологические, метафизические, психические, те новые формы организационного оружия, которых не было в пору сокрушения СССР. Путин окружён собчаками. Родившееся в последние десятилетия поколение либералов ненавидит Путина, ждёт его краха, готово праздновать его кончину. Истребление Путина будет означать истребление России. Крым вернётся под киевское владычество. Черноморский флот будет потоплен. Начнётся кровавый карательный поход на Донбасс. Российское ракетно-ядерное оружие будет уничтожено, оборонные заводы закрыты.
Сегодня Россия — страна-крепость, страна-храм. Появление на земле русского народа, сумевшего создать великое государство российское, есть вселенское чудо. Это понимали и понимают наши философы и прозорливцы. Над сбережением этого чуда работали и работают наши великие государственники. В это чудо верит весь наш народ. Крепость окружает это чудо непробиваемой стеной. Храм сберегает это чудо под благодатным покровом, не позволяя тьме ворваться в русское сердце.
У России есть огромные земли, которые мы засеем хлебом и не умрём с голода. У России есть несметные нефть и газ, которые мы перестанем поставлять нашим врагам, а дешёвый бензин зальём в баки наших тракторов и комбайнов. Дешёвая электроэнергия станет крутить моторы бесчисленных машин и агрегатов. У нас есть ракетно-ядерный щит, который мы будем лелеять, не дадим ему устареть. У нас есть воля, которая во все века делала русских непобедимыми. Иногда собчаки влетают в нашу жизнь, как таинственная пустота, как губительный вакуум, в котором бесследно сгорает русская жизнь. Но мы научились побеждать эту пустоту всей полнотой нашей грандиозной истории — грохочущей и космической, которая и сегодня, невзирая на муки и трудности, невзирая на пророчества дурных политологов и истеричных кликуш, ведёт нас к Победе.
Табло
Служба безопасности "День"
агентурные донесения
Как утверждают наши информаторы в Филадельфии, правительство Николаса Мадуро победило на референдуме по Учредительному собранию благодаря массированной, исчисляемой уже более чем в 15 млрд. долл., финансовой поддержке, которую Кремль непрерывно оказывает Венесуэле через компанию "Роснефть" и другие аффилированные с российским государством структуры…
Усиление присутствия американских военных и спецслужб на территории Украины (строительство пункта наблюдения в Очаково, контроль над атомными объектами и микробиологическими лабораториями) свидетельствует о том, что США не намерены отказываться от "майданного" проекта на территории "незалежной" и контроля за её властными структурами, полученного после государственного переворота 2014 года, такая информация поступила из Киева…
По мнению инсайдерских источников, запланированный на 20-24 августа визит в Москву государственного секретаря Ватикана кардинала Пьетро Паролина, в ходе которого он рассчитывает встретиться с президентом России Владимиром Путиным и Патриархом Московским и всея Руси Кириллом, может установить новый modus vivendi в отношениях католической церкви с Россией, в том числе — и по "украинскому узлу" проблем…
Из Токио передают, что разгорающийся скандал вокруг "украинских двигателей для северокорейских ракет", инициированный публикацией в New York Times, должен быть переведен с действующих киевских властей на Виктора Януковича и "серых посредников" мирового оружейного рынка, в том числе — связанных с Пекином, через которые Пхеньян якобы получил доступ к соответствующим образцам и технической документации…
Развод Романа Абрамовича и Дарьи Жуковой был вызван активно проводимым спецслужбами США расследованием связей последней с Иванкой Трамп накануне и в ходе президентской кампании её отца, Дональда Трампа, что могло привести к негативным последствиям для интересов российского олигарха за пределами РФ, включая Великобританию, сообщили из Лондона…
Наши цюрихские корреспонденты оценивают новый взлёт обменного курса биткоина, который превысил знаковую отметку в 4 тысячи долларов (почти 250 тысяч рублей), как "регулируемый" и сопровождаеиый "распродажами на пике стоимости" обладателями основного массива этой самой популярной "криптовалюты". Отмечается также, что отключение попавшего в новые санкционные списки США российского "Темпбанка" от международной системы обмена финансовыми данными SWIFT полностью соответствует логике "конфликтной эскалации" и может стать "триггером" для альтернативной системы расчётов, ядром которой должны стать российско-китайские финансовые институты…
Вопрос в лоб
Вопрос в лоб
Александр Нагорный
17 августа 2017 0
"ЗАВТРА". Александр Алексеевич, насколько, по-вашему, освобождение Сергея Удальцова способно изменить политическую ситуацию в России, структуру отношений власти, оппозиции и общества?
Александр НАГОРНЫЙ, политолог. Сергей Станиславович Удальцов был одним из лидеров "болотной" оппозиции 2011-2012 годов, чьё присутствие в одних колоннах с Борисом Немцовым, Алексеем Навальным и Владимиром Рыжковым придавало этому либеральному, с ельцинскими корнями, протесту левореволюционную составляющую, а стенаниям бывших министров по поводу попранных народных прав и утраченной социальной справедливости — что-то помимо "смеха авгуров". Но никого из этих витий не "посадили" в результате их деятельности всерьёз и надолго, как "посадили" Сергея Удальцова. Да, Борис Немцов был убит, но это преступление, скорее всего, было инициировано из-за рубежа.
Удальцов же вышел из заключения с потенциалом и аурой настоящего борца за интересы широких масс населения нашей страны. Разумеется, его освобождение не принесло радости ни тому же Навальному, ни деятелям официальной политической оппозиции, так или иначе аффилированных с действующей "вертикалью власти". Удальцов способен стать лидером социального протеста, но сумеет ли он реализовать свой потенциал, не нанося ущерба национальным интересам России — большой вопрос, ответ на который даст только время.
Путин в Абхазии
Путин в Абхазии
Алексей Анпилогов
17 августа 2017 0
8 августа президент России Владимир Путин посетил с официальным визитом столицу Абхазии — город Сухум.
Эта поездка совпала с девятилетней годовщиной войны "08/08/08", во время которой Абхазия и Южная Осетия получили независимость от Грузии. Визит Владимира Путина в Абхазию прошёл на самом высоком уровне и был посвящён развитию двусторонних российско-абхазских взаимоотношений.
Владимир Путин посетил независимую Абхазию уже не впервые — ранее он был в Абхазии в 2009-м, 2011-м и 2013-м годах, последний раз — уже в статусе российского президента. Достаточно длительный, четырёхлетний перерыв в посещениях этой кавказской республики многие политологи трактовали, как некий "реверанс" Западу, как приглашение к разговору о судьбе непризнанных западным миром государств на пространствах СНГ: Приднестровья, Абхазии и Южной Осетии, ЛНР и ДНР а также Нагорного Карабаха.
Все эти государства (называть их как-то иначе — грешить против истины) существуют в объективной реальности — пусть это реальность непризнанных большей частью мирового сообщества территорий. Формальное непризнание их суверенитета со стороны США или европейских государств не может поменять ни эту реальность, ни контуры внутренней и внешней политики этих стран. Фактически, западному миру в данном случае приходится "отыгрываться" на гражданах этих государств, вводя по отношению к ним различные ограничения и не признавая правомочности документов, выданных властями этих государств. Подобная позиция Запада заводит ситуацию в глухой тупик: отказывая Абхазии или Донецкой народной республике в какой-либо субъектности, США и Европа де-факто навечно закрывают путь к мирному разрешению любых конфликтов, которые тлеют на просторах бывшего СССР.
Впрочем, удивляться такой позиции Запада совершенно не стоит — практика инспирирования постоянно подогреваемых конфликтов является одной из "визитных карточек" его политики, сполна унаследовавшей принципы известного римского имперского подхода — "разделяй и властвуй". Крупнейшей победой западной политики с использованием этого принципа можно считать сам распад СССР, когда бывшие граждане Советского Союза — во многом неожиданно и для самих себя оказались по разные стороны государственных границ. Да ещё и границ если не воюющих, то часто враждебных друг другу государств.
Однако, к сожалению для Запада (и к счастью для населения Приднестровья, Нагорного Карабаха или Южной Осетии), пока ещё ответственность за мир или войну на территориях бывшего СССР берёт на себя именно Российская Федерация. Все непризнанные Западом государства вокруг границ России являются в той или иной мере российскими протекторатами: военными, политическими, экономическими. Конечно, нынешнюю военно-политическую или экономическую мощь России невозможно сравнивать с советской — у СССР была возможность активного воздействия практически на все мировые события, в то время как нынешняя Российская Федерация едва справляется с поддержанием мира на "постсоветском пространстве".
При этом здесь позиция российского миротворчества, как уже было сказано, вступает в прямое противоречие с политикой и интересами Запада и, как следствие, осуществляется в условиях жесточайшего противодействия. Речь идёт о "наказании" России за такую независимую внешнюю политику на протяжении всех 2000-х годов. Ведь возврат Кремля на пространство мировой "большой игры" был полной неожиданностью после безвременья и темноты 1990-х годов, когда казалось, что потеряно всё и России предстоит лишь медленное угасание.
Конечно, критики нынешнего российского подхода скажут: "Это всё мелочи! Посмотрите, где проходили границы СССР — и за что борется сейчас современная Россия!" В ответ на это можно сказать лишь одно — нынешний мир вообще разительно отличается от мира, например, середины ХХ века. Громадные империи прошлого: Великобритания, Франция, Австро-Венгрия, — уже давным-давно прекратили своё существование, сжавшись почти до размеров бывших метрополий, а то и расколовшись на нгесколько частей. Последний гегемон мира — это США, которые исповедуют доктрину Pax Americana как единственно правильной картины мира. Но хотим ли мы того, чтобы Россия стала на одну доску с "миром по-американски", предлагая такую же картину вечной войны и вечного подчинения далёкому сюзерену?
Есть выбор и у самой России. Стать удобной "Московией", которую примут на правах младшего, бесправного партнёра в проект коллективного Запада где-то в пределах 5-6 областей центральной России, одновременно позволив создать на территории страны с десяток враждующих "бантустанов" по африканскому образцу. Или же продолжить кропотливое, постепенное восстановление утраченного в катастрофе 1991 года, выстраивая новое согласие и новый проект на разрушенном поле пост-советского пространства. И, судя по закончившемуся визиту Владимира Путина в Абхазию, такой выбор уже сделан и ему будут следовать. Россия будет бороться за своё место в мире, будет и дальше выступать гарантом мира и благополучия. Иначе — она просто перестанет быть Россией.
Слава героям «Курска»!
Слава героям «Курска»!
Александр Проханов
17 августа 2017 0
12 августа 2000 года потерпела аварию и затонула атомная подводная лодка "Курск".
17 лет назад в эти проклятые числа августа случилась невиданная катастрофа: взорвался подводный корабль "Курск". Часть экипажа погибла в страшном взрыве в первые минуты этой беды. Другие несколько дней находились в железном колпаке и медленно тонули, подавая наружу сигналы, надеясь на спасение. До сих пор тайна катастрофы "Курск" не разгадана. Официальная версия во многом не выдерживает критики и плодит разнотолки. В дни той катастрофы из кругов, очень близких командованию Северного флота, в газету "Завтра" поступили утечки, говорившие, что в аварии повинна американская подводная лодка проекта "Лос-Анджелес".
Пока что эта вселенская беда окутана тайной. Не навсегда: настанет время, когда будут вскрыты секретные архивы, сорваны печати, и мы узнаем, что послужило причиной трагедии.
Гибель "Курска" в те годы должна была, по мнению многих, означать окончательный крах державной идеологии, быть свидетельством того, что государство исчезло, что оно взорвано, утонуло, и великий корабль, великий ковчег государства российского после краха 1991 года окончательно пошёл на дно.
Но этого не случилось. Та катастрофа сплотила вокруг себя народ: богатых и бедных, левых и правых, православных, мусульман, неверующих. Катастрофа соединила людей в их представлении о том, что страна есть, государство есть, народ есть. И это горе, слёзы, поминальные песнопения были трагическим гимном, возвещавшим о рождении нового государства российского.
Оттуда, из недр гибнущей лодки, прозвучал призыв, который мог раздаться только из груди, из сердца великого русского патриота, великого русского подвижника. Морской офицер Дмитрий Колесников, погибая, в момент, когда ледяная солёная вода поглощала, подступая к глазам, написал прощальную записку своим близким, дорогим и всем гражданам несчастной в ту пору, обескровленной России. "Не надо отчаиваться" — звучал этот призыв. "Не надо отчаиваться" — было написано умирающей рукой в этой записке. Мы и не отчаиваемся. Мы и теперь не отчаиваемся и способны переносить наши невзгоды, выполняя этот предсмертный призыв героического русского офицера.
Катастрофа "Курска", которая произошла в самом начале путинского правления, должна была, по существу, наложить страшную печать на всё это правление, наложить страшное клеймо на всю судьбу Путина: судьбу неудачника, судьбу президента катастроф. Но этого не произошло. В Дом офицеров на северной базе, где базировался "Курск", сошлись вдовы, матери, невесты, жёны, дети. И в этот вопль, в стенание, в эти печальные крики пришёл президент. Он не испугался ужаса этих слёз, криков, ужаса обвинений и проклятий. Он вошёл туда и встал перед родными и близкими погибших. И это было сильнее, чем вхождение Наполеона в чумной барак в Яффе. Это было приобщение к судьбе страны, приобщение к русской беде, к той катастрофе. После этого посещения Путин стал своеобразным помазанником: он помазал себя русской бедой, русскими слезами и русской надеждой. "Не надо отчаиваться" — вот что прозвучало тогда в его сердце. И он вышел из этого Дома другим — преображённым — человеком.
Помянем погибших "Курска". Помянем великих русских моряков. Помянем всех тех, кто, опускаясь в чёрную русскую бездну, стремится к свету, к раю, к эмпиреям. Слава героям "Курска"!
Открытое небо
Леонид Ивашов
9 августа самолёт ВКС РФ Ту-154М в рамках действия Договора по открытому небу пролетел над Вашингтоном, включая Белый дом, Пентагон и штаб-квартиру ЦРУ.
Договор об открытом небе подписывался в марте 1992 года в Хельсинки, в нейтральной Финляндии, и он закладывал основы системы коллективной безопасности, в Европе прежде всего. Так что это был комплекс мер по разрядке напряжённости в наших отношениях. Плюс мы тогда пошли на взаимодействие с НАТО, Ельцин и его министры клялись в любви и верности американцам, и этот договор как бы вписался в ту картину. Сейчас мы видим, что разрушение ДОВСЕ привело к тому, что мы ничего контролировать не можем даже у наших границ — в Балтийской зоне, в Черноморской зоне и так далее. Все эти договоры в какой-то мере были невыгодны. Выгодны они были в единственном смысле — для контроля военно-стратегической ситуации, для того, чтобы не возникало каких-то внезапных инцидентов.
Этот договор продвигался западной стороной, в том числе и США, мы шли на него довольно неуверенно. Могу лично засвидетельствовать, что в военном ведомстве тогда были разногласия: подписывать, не подписывать… Но тем не менее мы поставили подпись под этим договором. Технология здесь такая: речь идёт не просто о разрешении полёта — можем позволить, можем отказать. Нет, это обязанность страны, которая, получив уведомление от другой страны, должна предоставить, при соблюдении соответствующих условий, право этого полёта в течение 48 часов. Мы уведомляем — и должны получить "добро", точно так же, как и мы должны отреагировать подобным образом на аналогичный запрос американской стороны. Наш самолёт, который оборудован соответствующими техническими устройствами, — это Ту-154М-ЛК1. Он совершил уже десятки полётов над странами Запада. И к нам также прилетают: получив заявку, мы тут же организуем полёты иностранных самолётов. У нас есть соответствующие подразделения, которые этим занимаются, отслеживают всё по этой проблематике.
Поэтому здесь налицо накатанная дорожка, и она снова сработала. Я думаю, что это полезно с точки зрения поддержания хоть каких-то отношений в условиях нынешней напряжённости. Разрешение полётов находится в полномочиях исполнительной власти США, и Конгресс здесь не мог воспрепятствовать, как он это обычно делает в отношении Трампа. Поэтому американцы решили не обострять ситуацию, а действовать так, как прописано в договоре. В противном случае, если бы они не разрешили этот полёт, Россия могла бы поставить вопрос о своём выходе из Договора по открытому небу. Но если мы летаем в западные страны, то над нашей территорией летает практически всё НАТО. Здесь соотношение сил, естественно, не в нашу пользу. Поэтому в США решили, что им более выгодно, чтобы Россия оставалась в формате этого договора.
Одновременно Трамп показал — может быть, даже в пику Конгрессу, — что не намерен еще больше обострять отношения с Россией. Которая, как и США, и НАТО, обладает соответствующими военно-техническими возможностями, позволяющими ей не просто "полетать" над чужой территорией, но и получить весь необходимый объём информации. Понятно, что подобное напоминание о нашем потенциале вызвало новый всплеск антироссийской истерии у противников Трампа. Но это уже их проблемы.
Православный форпост на Кавказе
Православный форпост на Кавказе
Алексей Рылеев
17 августа 2017 0
Ежегодно 28 июля Россия и весь Православный мир широко отмечают День Крещения Руси. Праздник этот несёт в себе глубокий смысл, напоминая нам о том непростом выборе, который многие века назад сделали наши предки, определив тем самым нашу судьбу и предназначение.
Сейчас уже мало кто помнит, что возрождение Православия на высоком государственном уровне началось с празднования в 1988 году тысячелетия Крещения Руси. Между тем в Северной Осетии и руководство республики, и её жители готовятся встретить свой, не менее великий праздник – 1100 лет со дня Крещения своей земли.
Для кого-то в России покажется странным: как же так, Осетия — это же Кавказ, где одни мусульмане. Увы, мы очень часто преступно мало знаем об истории народов, составляющих тот самый «братских народов союз вековой», о котором поётся в нашем гимне. Иначе не вызывал бы столько изумлений тот факт, что осетинская земля приняла православную веру раньше Киевской Руси. Что, кстати, начисто опровергает известный тезис наших недругов о том, что Россия-де «навязывает» народам свою веру. Как это ни покажется парадоксальным, но Православие на земле Алании имеет более глубокие корни и более давнюю историю, чем в самой России.
Исторический факт: из ста с лишним народов и народностей, населяющих сегодня нашу страну, только два народа приняли православие от Византии на уровне своих государств. Это русские и аланы.
Причём христианство пришло на Кавказ намного раньше ислама: первые аланы принимали крещение ещё в I веке нашей эры, а их первым крестителем был апостол Андрей Первозванный, что позволяет некоторым исследователям говорить о том, что Православию на осетинской земле даже не 1100 лет, а гораздо больше — тем более известно, что уже в IV веке на Северном Кавказе существовала Аланская епархия. Более того, историки находят в византийских источниках упоминания об аланском царе Григории (VII век): «Властитель Алании Григорий богобоязнен, христолюбив и носит христианское имя, он был крещён».
Многие из христиан-аланов приняли за свою веру мученическую смерть, особенно много их погибло под ударами полчищ Тимура-Тамерлана (тогда, в конце XIV века, население Алании сократилось с нескольких миллионов до десятков тысяч), и, тем не менее, более четырёхсот лет им удавалось сохранять свою веру и христианские традиции.
Сегодня, по разным оценкам, несмотря на многонациональный состав населения, до 80% жителей Северной Осетии причисляют себя к православным, тем самым делая республику форпостом Православия на Кавказе. Роль это не только почётная, но и ответственная. Особенно в нынешних непростых условиях, когда в братской Южной Осетии набирают силу объединительные процессы не только на государственном, но и на церковном уровне.
Агрессия Грузии сделала фактически невозможным нахождение Южной Осетии в составе этого государства, но при этом Абхазия и Южная Осетия продолжают оставаться канонической территорией Грузинской Православной Церкви и для мирового Православия, и для Московского Патриархата. Хотя и народ, и власти этих государств не желают оставаться под управлением Грузинской церкви.
Да, у этой проблемы нет лёгкого решения – вопросы веры и церкви вообще особо чувствительны, регламентированы канонами и требуют максимально аккуратного и серьёзного подхода, что и демонстрирует руководство Русской Православной церкви. Тем не менее альтернативы этому процессу нет. И недавняя встреча Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла с президентом республики Южная Осетия Анатолием Бибиловым свидетельствует о том внимании, которое уделяется этому вопросу.
Нам, живущим в России, стоит поучиться тому, как бережно, с любовью и уважением относятся в Осетии к своему историческому наследию, как хранят память о своих великих предках. В преддверии юбилея ведётся большая архивная работа. Идёт сбор сведений о пострадавших за Христа, восстанавливаются храмы, памятники, связанные с историей Православия на осетинской земле. Особое внимание уделяется духовно-нравственному воспитанию подрастающего поколения, которому с самого раннего возраста прививаются надёжные духовные ориентиры.
Сдвинулось с мёртвой точки решение вопроса о спасении (даже не реставрации, а именно спасении) уникального памятника православной архитектуры – Нузальского храма, построенного в XIV веке, который только в 2015 году был передан Владикавказской епархии. На государственную охрану поставлены десятки церквей.
Вместе с тем остаётся много нерешённых проблем — в частности, остро стоит вопрос об отсутствии доступа к архиву выдающегося советского этнографа и археолога Евгении Пчелиной, который хранится в Санкт-Петербурге и до сих пор не разобран. Между тем в нём содержится отчёт о раскопках 1946 года в Нузале, который мог бы помочь реставраторам и, возможно, дал бы нам новые знания об истории Осетии и её народа. Странно, что не помогло даже обращение епископа Владикавказского и Аланского Леонида. Представляется, что федеральный центр, в чьём ведении находится архивная служба, не просто мог бы, но и должен вмешаться в эту ситуацию.
Нуждается в государственной поддержке на федеральном уровне и функционирующий уже десять лет на пределе своих возможностей Детский реабилитационный центр при Богоявленском Аланском женском монастыре, который помогает ребятам с различными проблемами психического здоровья, принимая в год сотни детей. Можно и нужно восхищаться энтузиазмом и мужеством монахинь, возложивших на свои плечи эту нелёгкую ношу, но пора бы уже помочь им не просто словами, но и делом.
Соглашусь со словами Владыки Леонида: «На сегодняшний день республика мало открыта для паломников и для тех людей, которые хотели бы посетить наши святыни. А нам есть, что показать: это и древние храмы, и монастыри, и святыни – это духовное историческое наследие Алании. Нам много предстоит вместе потрудиться над тем, чтобы выявить исторические факты, которые помогут и нам глубже соприкоснуться и окунуться именно в те вехи истории, которые до сегодняшнего момента были скрыты от людей по тем или иным причинам».
Духовный и культурный потенциал осетинской земли поистине огромен. Вопрос лишь в том, как его реализовать и использовать. Новое руководство республики делает первые шаги в нужном направлении и остро нуждается в поддержке со стороны как самого осетинского народа, так и руководства России. Торжественное празднование 1100-летия Крещения Осетии в 2018 году должно стать и, убеждён, станет важной вехой на этом пути.
Украинизация США
Александр Домрин
В штате Виргиния (США) введено чрезвычайное положение из-за конфликта вокруг решения властей города Шарлотсвилла о сносе памятника командующему армией Конфедерации в войне 1861-1865 годов генералу Роберту Эдварду Ли.
Картинка, которую нам показывают на телеэкранах, довольно противоречивая. С одной стороны, нам говорят, что в Шарлотсвилле автомобиль въехал в толпу антифашистов. Но есть и свидетельства очевидцев, что это так называемые антифашисты окружили автомобиль протестующего против сноса памятника и начали битами разбивать этот автомобиль. Соответственно, водитель просто вырывался из враждебной толпы. Мы видим, что в Сиэтле и в других городах уже антифашисты нападают на противников сноса памятников конфедератам и избивают их. С чьей же стороны больше насилия? Скорее всего, видеоролик с инцидентом в Шарлотсвилле показывают так: сначала прокручивают последние кадры, а потом прокручивают начальные кадры. Тот автомобиль, вполне вероятно, сначала начали разбивать, а потом уже он въехал в толпу, пытаясь избавиться от нападающих на него. Я вполне допускаю, что мы столкнулись с очередной видео-фальсификацией. С моей точки зрения, происходит украинизация США. Там, как и на Украине, сносят памятники. Там, как и на Украине, общество расколото. Этот раскол начался не с Трампа и даже не с Обамы — он существовал всегда. Сейчас он только приобрёл явные, открытые формы, приведшие к человеческим жертвам.
В мае этого года, то есть уже после победы Трампа, демократы из мэрии Шарлотсвилла решили снести исторический памятник генералу Ли. Это совершенно однозначная политическая провокация. Которая была направлена на то, чтобы вызвать протесты и дискредитировать сторонников Трампа.
Любопытная деталь. Весь Север был республиканским. Линкольн был республиканцем. А кто были конфедераты? Это были рабовладельцы-демократы. То есть получается, что нынешние демократы устраивают провокацию, забывая о том, что их предшественники были рабовладельцами, а республиканцы, от Линкольна до Трампа, были на стороне Севера и сражались против рабовладения.
Конечно, опять не обошлось без "русского следа". Протестовать против сноса памятника генералу Ли вышла традиционная Америка, в большинстве своём — молодые белые американцы, которые, протестуя против сноса памятника, ещё и говорили, что они "за Россию". Было такое? Конечно, было. И вот теперь этот момент демократы "шьют" к устроенной их усилиями трагедии в Шарлотсвилле. Если вы — против сноса памятника генералу Ли и за нормальные отношения с Россией, то вы, соответственно, за Трампа и с самого начала проплачены Россией.
Реакция 45-го президента США по поводу событий в Шарлотсвилле довольно сдержанная. Он нигде не сказал, что виноваты нацисты, ку-клукс-клановцы или националисты. Он всего лишь призвал сограждан к единству и осуждению ненависти. Что означает эта позиция Трампа?
То, что сейчас происходит в Шарлотсвилле и катится по всей территории США, — это выступление традиционной Америки против мультикультурализма. Та Америка, которая сейчас выступает в Шарлотсвилле против сноса национальной истории, голосовала за Трампа. Трамп сейчас находится в такой ситуации, когда, с одной стороны, нужно осудить экстремизм. Но в то же самое время он прекрасно понимает, что протестует против сноса памятников конфедератам его электорат, та самая традиционная Америка, которая проявила себя в таком неожиданном месте.
А следом — другая новость: в Белом доме "уточнили" позицию президента США Дональда Трампа, то есть за него уточнили. И текст заявления Белого дома гласит: "Президент очень чётко выразился в своём заявлении, что он осуждает все формы насилия, предубеждения и ненависти, и, разумеется, сюда входят ультраправые националисты, неонацисты, члены Ку-клукс-клана". Но ничего подобного Трамп не говорил. Тотчас высказался вице-президент Майкл Пенс, который также развил идею вины только одной стороны — тех, кто выступает против сноса памятника генералу Ли, и вообще высказался в том смысле, что Америке надо "избавляться от наследия Юга". То есть получается, что большинство членов "команды Трампа" играют на стороне либерал-глобалистов или подыгрывают им. Трамп и сейчас "свой среди чужих". В Республиканской партии он до сих пор остаётся одиночкой. Но, пытаясь свергнуть Трампа, американская антитрамповская элита начинает подрывать устои собственной власти. Когда в стране начинают сносить памятники — это значит, что в ней меняется власть, происходит или уже произошёл государственный переворот. Понимает ли это американский народ? Далеко не весь, к сожалению. Как это было и на Украине. Видимо, заказчик в Киеве и Вашингтоне один.
Слово и цифра
Слово и цифра
Владимир Овчинский , Александр Проханов
17 августа 2017 0
беседуют главный редактор «Завтра» и доктор юридических наук
Александр ПРОХАНОВ.
Владимир Семёнович, отовсюду вдруг почти одновременно стало раздаваться: "цифра", "цифровая экономика", "цифровая реальность". Почему такая внезапность, как будто это неожиданность и нас врасплох застали. Эта цифровая реальность уже наступила, мы живём в ней, или она только надвигается?
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Она наступила давно, Александр Андреевич. Человек с появления цифры всегда жил в цифровой реальности. А с момента возникновения кибернетики как науки об информации и управлении, ещё с конца 40-х—начала 50-х годов, мы живём в двух реальностях: цифровой и обычной, традиционной.
Что касается цифровой экономики, так это у нас в стране только сейчас поднята волна, идёт бурное обсуждение. Недавно принята правительственная программа. Но это, повторяю, у нас. А в Великобритании ещё в 2010-м году парламентом принят Закон о цифровой экономике, затем сразу — разработка стратегий, конкретные планы. Поэтому Великобритания наряду с США, Сингапуром, Германией уже реально живут в условиях цифровой экономики. Бум цифровизации возник после того, как в мире заговорили о новой промышленной (или производственной) революции XXI века. Толчок дал американский публицист, экономист Джереми Рифкин, который в 2011-м году опубликовал книгу "Третья промышленная революция". В России книга тогда относительно незаметно прошла, а во всём мире подняла огромный бум. Рифкин показал, что появились технологии, которые меняют жизнь, меняют производство, меняют суть управления вообще. Китайцы эту книгу перевели и издали тиражом в 250 тысяч для партийного и государственного руководства. Рифкина приблизили к себе Обама и лидеры Евросоюза. На постсоветском пространстве эти идеи быстрее всех подхватил Назарбаев. Потом наступил 2016-й год, Давос, его основатель Клаус Шваб выдвигает новую идею — Четвёртой промышленной революции. Фактически речь идёт о том же самом, только интегрированы все технологии третьей промышленной революции на базе искусственного интеллекта, ведущая роль отведена интернету вещей, робототехнике, созданию новых материалов с заданными свойствами. А уже за Четвёртой промышленной революцией стоит конкретный проект "Индустрия 4.0", который подготовлен в Германии. Суть его в том, как всё конкретно реализовать в производственных процессах, качественно улучшить производительность труда и совершить прорыв в человеческой жизни вообще — и в экономической, и в социальной.
Но на этом всё не закончилось. В марте этого года в Ганновере проводится гигантская выставка, посвящённая инновациям, в которой участвуют более двухсот тысяч человек и свыше трёх тысяч крупнейших мировых инновационных компаний. Премьер-министр Японии Синдзо Абэ выступает там и заявляет, что Япония подготовила новый цифровой проект — "Общество 5.0". А это, по существу, ещё одна революция, и уже не только промышленная, а общественная. Потому что японцы всё общество переводят на цифровую основу. У них даже парламент будет цифровой. А искусственный интеллект будет готовить законодательные акты. Искусственный интеллект, технологии больших данных определят узлы социального неравенства и будут их развязывать. И всё это делается уже на основании пятилетнего плана, разработанного правительством Японии в 2016 году — до 2021 года. Прямо-таки реализованные проекты советского общества 70-х годов, которым у нас не дали воплотиться. Хотя для этого всё было готово. Вот что произошло. Весь мир переворачивается, то есть идёт параллельно традиционная жизнь: люди пашут, сеют, пьют, воюют между собой, убивают, строят политические интриги. И всё это происходит на фоне совершенно другой, цифровой жизни.
Александр ПРОХАНОВ.
А мы чувствуем, ощущаем на себе эту образовавшуюся среду? Как я, писатель, её чувствую, как вы, генерал МВД, чувствуете её? Как она приходит на ваши завтраки, на брифинги, на ваши прогулки, на ваши медицинские обследования?
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Просто. Мы уже не можем жить без гаджетов, без этой ерунды: без айпада, без айфона… Там внутри разные приложения есть. Вот у меня стоит "Призма" — снимаешь фотографию и тут же её в течение нескольких секунд преобразуешь в стиль любого художника. Совсем недавно это казалось немыслимым. Это уже другая реальность. Я, например, вообще не смотрю телевизор. А всю информацию — и политическую, и экономическую, и научную — черпаю из этаких двух коробочек. Не надо тратить дни и месяцы в библиотеках — всё решается за минуты. Или я беру в сети английские тексты, тут же в Гугле ставлю их на перевод. И создаётся полная картина — не надо ждать вечерних новостей по ТВ. Огромное количество людей так живёт. Это уже цифровой мир, хотя самого примитивного свойства.
В России с 2014 года осуществляется подключение населённых пунктов с населением от 250 до 500 человек к интернету. Значит, 5 миллионов граждан, проживающих почти в 50 тысячах малонаселённых пунктов, уже получили доступ к интернету. Вся страна — цифровой мир. Меня попросили написать учебник "Криминология цифрового мира". Поскольку я криминолог, я пишу о негативных процессах, о том, какие негативные процессы будут сопровождать цифровизацию общества, экономики. Я вывел формулу, что цифровой мир XXI века — это системное понятие, интегрировавшее в себя такие категории, как цифровая среда пространства. А это уже несколько типов: открытый интернет, интернет вещей, теневой интернет и прочее. Это цифровое общество как таковое, это цифровая экономика, цифровое государство. Например, как у японцев или в Верховном суде США? Они собираются принимать законодательные решения. Там уже действует система искусственного интеллекта, где все готовящиеся решения прогоняются через нейросети: вот работают судьи, а вот работает искусственный интеллект, они готовят параллельные решения, потом сверяют их — совпадение на 80-90%. Но они без помощи искусственного интеллекта уже не работают, потому что там включаются огромные массивы данных, у них прецедентное право, им нужно перелопатить все решения, которые до этого были. И всё это теперь машина делает в течение нескольких минут.
Александр ПРОХАНОВ.
Но если действительно сложилась новая цифросфера и об этой цифросфере как о цивилизационной, о философской реальности сейчас пока мало говорят (но рано или поздно скажут), то существует переходный период от предшествующей сферы к новой. Скажем, от индустриальной сферы к цифросфере. Эти переходы всегда связаны с огромным количеством конфликтов, промежуточных явлений, когда прежняя сфера начинает тесниться, уходить в прошлое, становится более локальной и одновременно хочет взять реванш. А сегодня существуют системы конфликтов между народившейся или нарождающейся цифросферой и, скажем, техносферой?
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Конфликтов между техносферой и цифросферой не существует. Существуют конфликты социальные, между людьми, которые привыкли жить в традиционной техносфере, которые не привыкли жить в цифровой экономике, в цифровом обществе и обществе Индустрии 4.0. Огромное количество самых разных людей при бурном развитии Третьей и Четвёртой промышленной революции теряют свои потом и кровью заработанные позиции, статусы и деньги. Есть несколько новейших исследований и у нас, и в западных странах, которые говорят о том, что три главных негативных фактора будут определять мировую ситуацию на фоне цифровизации.
Первое — это увеличение социального неравенства, и в этом социальном неравенстве главное — цифровое неравенство, потому что преимущества будут иметь те, кто полностью вошёл в цифровое общество. Это и целые страны, и регионы, и народы, и отдельные группы, и отдельные элиты. Тот, кто полностью вошёл, тот и управляет, тот и пользуется всеми преимуществами, вплоть до того, что увеличивает себе продолжительность жизни (потому что это всё связано ещё и с биотехнологиями). И есть те, у кого нет этого допуска, кто остаётся на обочине процесса. И это будет порождать массу конфликтов. Данный фактор в этом году особенно подробно обсуждался в докладе американского разведывательного сообщества. Они этот фактор указывают в числе первоочередных негативных, которые порождает технологическая революция и цифровизация общества.
Другой фактор заключается в том, что при таком социальном неравенстве будут происходить сумасшедшие миграционные процессы, которые мы с вами уже наблюдали, наблюдаем и будем наблюдать как в мире в целом, так и на постсоветском пространстве, что нас касается напрямую. Ведь что такое передвижение масс? Если там люди живут в каменном веке, в разрушенной инфраструктуре, если у них нет никакой работы, а всё лучшее происходит здесь, на европейском континенте, в США, то эти массы, естественно, будут передвигаться сюда, чтобы за это зацепиться или хотя бы это обслуживать и не умереть с голоду. Но перемещаться будут вместе со своими традиционными ценностями, которые станут порождать конфликт культур, то, что называлось конфликтом цивилизаций. То есть цифровизация не несёт нам райские кущи. Она двигает экономику, двигает общество. Но и вызывает целый каскад конфликтов, возможно, микровойн, вплоть до больших региональных войн.
Александр ПРОХАНОВ.
Об этом я и спрашивал. А ведь вы говорите, что те, кто владеет цифрой, обладают огромным преимуществом. Что это за преимущество? Это идея власти, идея потребления, идея приобщения к научному творчеству?
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Преимущество, прежде всего, власти: те, кто владеет цифровыми технологиями, полностью владеют властью. Владеют выборными системами. Владеют воздействием на умы, потому что цифровые технологии соединены с технологиями психологического воздействия. Они имеют преимущества биологического выживания, потому что те люди, которые сейчас будут пользоваться цифровыми преимуществами медицины (когда можно мгновенно получать верный диагноз, когда можно получать правильные лекарства, когда можно подобрать себе образ жизни, когда будет полный контроль над поведением и образом жизни), увеличивают продолжительность человеческой жизни. А остальная масса этих преимуществ иметь не будет. Тут всё очень просто. Это и так в мире было, и до цифровой революции нарастал колоссальный социальный разрыв. Экономист Пикетти, который написал "Капитал в XXI веке", на цифрах доказал, что социальный разрыв достиг умопомрачительных размеров. Гораздо больших, чем предполагал Маркс, когда писал свой "Капитал". И обнищание огромных масс происходит на фоне обогащения небольших "элит" — не более 2% всего населения. А цифровизация эти процессы ещё и усилит.
К тому же, возникает третий опасный фактор — гипертрофированной безработицы. Ведь цифровизация общества, цифровая экономика предполагает невиданную роботизацию. Не надо понимать роботов как примитивные машины, как у нас в 60-е годы снимали фантастические фильмы или мультфильмы. Современная роботизация — когда многие функции человеческой жизнедеятельности, вплоть до функций адвокатов, врачей, функций среднего класса, переходят к роботам. Есть исследования, что больше всего пострадает средний класс, потому что искусственный интеллект, а это и есть основа роботизации, заменит огромное количество профессий. Будут некие управляющие фирмы, а решения будут быстро приниматься тем, что мы называем роботами. Роботы, искусственный интеллект — это одно и то же, в основе роботизации лежит искусственный интеллект. Не говоря уже о производственных процессах. Все и примитивные, и не примитивные процессы перейдут к машинам. Даже огромное число профессиональных водителей в ближайшие десятилетия станут никому не нужными. Получается, что миллионные массы людей теряют работу — и рабочие, и средний класс, и интеллектуалы, и учителя, и медики, и адвокаты, и судьи, сейчас в Дубае даже полицейских меняют на роботов. Это уже не фантастика.
Но нужны будут другие специалисты. Программисты, математики. В британской стратегии кибербезопасности прямым текстом поставлена задача вывозить к себе, прежде всего из России, молодых учёных и талантливых студентов для пополнения рядов именно этих профессий.
Александр ПРОХАНОВ.
А человек, который отдаёт себя во власть цифре, то есть те малые группы, которые узурпируют право распоряжаться цифровой реальностью и по существу сливаются с этой цифрой, разве они только приобретают? Они же в плане человеческого очень многое теряют. Ведь попасть под контроль цифры — это значит подавить или исключить огромное количество рудиментарных форм: стихи, страсти, бунт, категории подполья, категории небесных сфер. Всё это умещается в цифровой экономике или отсекается как ненужное и рудиментарное?
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Это уже мы говорим не о цифровой экономике. Это цифровое общество. Оно, конечно, меняется. Всё, что вы назвали, — это изменение цифрового общества, изменяется цифровой гражданин. Есть понятие "граждане цифрового общества".
Александр ПРОХАНОВ.
Но они легко уступают позиции нецифрового гражданина.
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
В цифровом обществе все граждане становятся цифровыми, на всех будет досье, будет социальный психологический профиль. Уже практически на нас на всех, если вы живёте в Фейсбуке, если даже просто общаетесь по электронной почте со своими друзьями, иногда делаете какие-то заметки. Например, вами интересуются как экстремистом. Берут и прогоняют вас по всем социальным сетям и создают ваш социальный портрет, профиль. Недавно принято решение о том, что у нас в стране вводится цифровой персональный учёт всех граждан. И это не только потребность нашей страны — это мировая потребность. Мы все становимся цифрой, становимся объектом изучения. И даже то, что в известном романе Оруэлла предполагалось, в данный момент приобрело гораздо более серьёзные очертания.
Александр ПРОХАНОВ.
Вопрос мой вот о чём. Есть одна милая старушка, живущая в Боголюбском монастыре, она недавно приняла постриг. Она по сей день отказывается брать новый паспорт. За это её гнетут уже монахи, игуменьи требуют, чтобы она взяла паспорт. Она не хочет. Не хочет брать из-за этих рудиментарных, древних, во многом дремучих представлений о коде, о "числе зверя", о чипизации. Не значит ли, что эта, казалось бы, дремучая старушка подняла восстание против цифры, что это — революционер, который обрекает себя, может быть, на гибель и на смерть, но не хочет подчиниться цифровому рабству?
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Во-первых, то, что происходит, — не цифровое рабство. Это та новая реальность, которая будет развиваться по своим законам. Во-вторых, революционер — это человек, который ведёт за собой других людей, чтобы устранить некое положение, убрать и сломать, допустим, цифровой мир. Уже есть понятие цифровых луддитов, и будут те, которые станут сопротивляться. То, что вы сказали, — это просто категория людей, которые будут уходить от этого, как беглецы, как отшельники. Всегда будет такая категория, но очень незначительная. И её в конце концов настигнут, потому что уже от этой бабушки ничего не будет зависеть. Её всё равно превратят в цифру, как бы она ни сопротивлялась.
Александр ПРОХАНОВ.
Но восстание возможно?
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Нет.
Александр ПРОХАНОВ.
То есть это тотальная реальность?
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Это тотальная реальность, её не надо рассматривать как негативную. Сейчас всё, что связано с цифровизацией, подвергается критике и слева, и справа. Например, наша либеральная оппозиция говорит, что у нас ничего не получится. У нас получится не хуже, чем в Европе и Америке. Уже получается. У нас делают передовые системы визуализации, материалы, био— и нанотехнологии. И наши школьники выиграли мировую Олимпиаду по физике. Просто надо создать условия, чтобы они остались в стране, а не были вывезены англичанами и американцами. Есть наши национал-патриоты, которые говорят: это тотальный контроль, это конец. Не надо доходить до истерики, надо понимать, что это жизнь, это та часть нашей реальности, от которой никто никуда не уйдёт.
Александр ПРОХАНОВ.
Возьмём фильм "Матрица". Это же фильм о революции, о восстании против цифры, против матрицы. Фильм говорит о том, что это восстание возможно, а может быть, даже неизбежно, потому что есть группы, натуры, даже целые уклады, которые не хотят поддаваться цифровизации.
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Суть восстания "Матрицы" заключается в том, что людьми начинают полностью управлять. Если вы живёте в цифровом мире и остаётесь личностью, сохраняете в себе человеческие качества, вами не управляет искусственный интеллект, хотя опасность такая есть. И Илон Маск, и Стивен Хокинг, и Рэймонд Курцвейл (это известные учёные, которые с опережением прогнозируют развитие технологий) говорят о том, что к 2090 году (кто-то говорит — к 2050 году) искусственный интеллект будет полностью управлять людьми и человечество прекратится, превратится в нечто матричное. Я думаю, что этого не будет. Недавно целая группа учёных подвергла критике такие подходы. Будет усложнённый мир. Он усложняется с каждым днём. Человечество изменится, но оно будет субъектом управления, а не объектом.
Александр ПРОХАНОВ.
Нет, сказать так — это ничего не сказать и опровергнуть всё то, что вы говорили до этого. Вы нарисовали развёрнутую, сложную картину наступления рационального, то есть числового, и отступление от этого рационального — иррационального, то, что я называю словом.
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Дело в том, что останутся человеческие чувства. Останется любовь, дружба, человеческое общение. И, главное, человеческий разум всегда будет иметь преимущества над искусственным. Так создал Творец.
Александр ПРОХАНОВ.
А если человеком можно управлять, то можно управлять и его эмоциями, можно заставлять любить не того, а другого. Можно разрушать дружбы. Можно заменять дружбу какими-то ароматами, травами благовонными…
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Можно, Александр Андреевич. Можно всё.
Александр ПРОХАНОВ.
А почему этого не будет? Если какая-то группа господствует и властвует, почему она должна оставлять за вами те формы, которые потенциально повредят её господству?
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Потому что вы, как верующий человек, понимаете, что есть цифра, а есть ещё и Творец, создатель, который этот процесс контролирует. Панику поднимают атеисты. Цифра никогда не заменит Творца.
Александр ПРОХАНОВ.
Это очень интересный момент. В начале была цифра, и цифра была у Бога, и цифрой был Бог. Это то, к чему стремится цифровая реальность, — выкинуть слово как нечто иррациональное, божественное, связанное с эмоцией, с творчеством мироздания в целом. Заменить его цифрой, заменить такой категорией, которая поддаётся уразумению, модификации, поддаётся тиражированию. Я повторяю: конфликт между, условно говоря, словом и цифрой — это гносеологический, с одной стороны, конфликт…
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Цифровой мир не только меняет и упрощает, он же позволяет развивать. То, что называется развитием виртуальной реальности, позволяет даже в чём-то углублять сознание. Мы с вами будем уже в ближайшие годы смотреть фильмы, участниками которых будем сами. Сейчас мы видим в 3D-фильмах какие-то элементы, а скоро будет полное ощущение, что мы находимся среди крестоносцев, динозавров, будем как бы участниками, и при этом сознание расширяется.
Александр ПРОХАНОВ.
То есть мы с вами, будучи динозаврами, динозаврами ещё советской эпохи, не имеем никакого резона погружать себя в мир новых динозавров.
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
У нас с вами этого резона нет, а для следующих поколений этот резон, видимо, есть. Если бы этот наш разговор состоялся пять лет назад, нас бы отсюда направили в Кащенко. Но мы говорим о том, что уже есть. И я не вижу здесь драмы, от которой надо бежать, как та бабушка.
Александр ПРОХАНОВ.
Почему же вы её не видите, когда вы её нарисовали? Вы привели доклад разведсообщества, которое определило три глобальных неразрешимых драмы. Они же налицо — эти драмы, а в недрах этих интегральных драм такое количество локальных поддрам!
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Книга Владимира Ильича Ленина "Империализм как высшая стадия капитализма" показала столько негативных факторов на конец XIX — начало ХХ века, которые должны вызывать войны, конфликты, миллионы смертей! И это всё произошло. Что-то произойдёт из того, что американское разведсообщество сейчас прогнозирует, но человечество продолжает жить. Человечество будет жить в любом случае и не потеряет свои человеческие качества, никогда искусственный интеллект не заменит полностью человека.
Александр ПРОХАНОВ.
Как будут вестись войны? Вообще, что такое война в цифровом мире? Это война ракет или война хакерских ударов?
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Уже сейчас война приобрела совершенно иной характер. Это на наших глазах происходит. Уже летают дроны, которые по своему усмотрению убивают сотни людей. А что такое дрон? Это робот. Если раньше первые аппараты управлялись диспетчерами на удалении, у них был экран, они как бы играли в видеоигру, то теперь летает многотонный робот, начинённый ракетным оружием, и по своему усмотрению наносит удары. Это уже новый тип войны. В Афганистане, Пакистане, в Сирии мы наблюдаем кибервойну. В нашей стране первую книгу с названием "Кибервойна" написали мы с Еленой Лариной. Нам говорили: что вы пишете, какая кибервойна? Мы встречались с нашими военными на разных круглых столах, они говорят: война — это когда кто-то объявляет войну и она ведётся. Мы говорим: современная война — это совсем другое: когда есть объект инфраструктуры, его надо вывести из строя, есть кибероружие, оно либо применяется через систему интернета, через интернет вещей, либо через агентуру ставится флэшка, выводится ядерный реактор, выводится электростанция. Это уже кибервойна, и никто её не объявляет. Это новые формы войны, они будут нарастать.
Поскольку я анализом преступности занимаюсь, мы будем наблюдать новые процессы и здесь: нарастание традиционной преступности в условиях социального разрыва — краж, разбоев, грабежей. Их количество не будет уменьшаться. Если одна часть будет постоянно увеличивать богатства, а другая уменьшать и потом вообще потеряет работу… То же самое — это будет традиционная преступность, и будут новые формы, связанные с киберпреступностью, когда одним ударом можно грохнуть пару банков, увести у них миллиарды, распылить, снять со счетов и купить несколько островов, что уже делается. И будет то же самое с войной. Будут традиционные войны. Такие, как мы видим: на джипах едут с пулемётами, стреляют, режут головы, убивают, бомбят. И будут наноситься киберудары. Неслучайно у нас принят закон о защите информационной инфраструктуры, потому что это одна из главных проблем сейчас. Новые виды войны уже на наших глазах, начиная с арабской революции, происходили. Что такое арабская революция? Это революция Фейсбука, революция Твиттера. В арабских революциях людей подняли через социальные сети. Там не было никаких социальных условий для революции. Я за неделю до египетской революции у друзей там был. У египтян общество как при коммунизме было. Не было нищих. Все друг друга кормят. Студенты все довольные. И вдруг за одну неделю, за две, за три это превратилось в месиво — ненависть. Через социальные сети подняли людей. Смели страну через социальные сети. То же самое в Тунисе, в Ливии, в Сирии. Попытка была в Китае. Погасили в Синьцзяне, погасили в Гонконге. В Синьцзяне жёстко погасили, в Гонконге — мягко.
Александр ПРОХАНОВ.
Думаю, с помощью этого кибероружия можно даже менять политические решения вождей. Зачем разрушать страну? Просто изменить взгляды.
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Конечно! Смотрите, что творится в Латинской Америке. Не нравится нашим "друзьям" за океаном какой-нибудь новый лидер, который пришёл в Бразилии, в Венесуэле…. Всё! Через социальные сети идут обвинения в коррупции, в массовом воровстве. А люди так устроены, что всегда ищут виновников своих бед. Ведь большинство людей на нашей планете — бедные, они ничего не имеет. Они что в XIX веке имели, то и в XXI веке: кусок хлеба, вода, крыша над головой, и всё! А тут — дворцы, яхты, миллиарды. Но если раньше об этом сарафанное радио говорило, то теперь всё в течение нескольких секунд по гаджетам распространяется.
Александр ПРОХАНОВ.
То, что сейчас происходит в Штатах, — это война против Трампа, это кибервойна против него, война цифры против него. Используют средства, которые должны сокрушить его волю, репутацию, окружение, сломать его…
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Трамп сначала сокрушил всё, что связано было с Хиллари Клинтон, потому что у него ребята в сети работали — это не про наших хакеров разговор. У него работал его зять, с ним команда, и ещё несколько мощнейших киберкоманд, которые через социальные сети подняли те слои: ветеранов, белое население, какую-то часть чёрного населения, патриотов Америки, тех, кто потерял работу, угольщиков, водителей, тех, кто живёт в пограничной полосе, от мексиканцев натерпелся, тех, кто против распространения наркотиков, — быстро подняли всё это через социальные сети, смели клинтоновскую примитивную пропаганду, и он пришёл. Теперь проигравшие ребята пытаются такими же средствами на него надавить. Это и есть кибервойна.
Александр ПРОХАНОВ.
Это и есть новая реальность — цифровая.
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Да, новая цифровая реальность, политическая кибервойна.
Александр ПРОХАНОВ.
С помощью которой в кратчайшие сроки меняется строй, меняются лидеры, элиты. Нынешняя наша русская реальность — накануне таких сложнейших воздействий. Они уже начались. И санкции, которые идут против нас, — ничто по сравнению с будущими киберударами, которые будут направлены и на элиту, и на президента, и на разные слои.
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Во-первых, они уже идут. Посмотрите, сколько фильмов распространяется, сколько идёт вбросов информации. Вспомните "белоленточную" революцию, как людей выводили на улицу через социальные сети так же, как это делалось в ходе этой самой "арабской весны". Будут такие попытки. Любой руководитель, который приходит к власти, должен быть готов вести мощную кибервойну по всем направлениям. То, что когнитивной психологий называется. То, что касается примитивной работы в социальных сетях. То, что касается провокационных вбросов беспрерывных. Политик любой ориентации: левой, правой, демократ, авторитарный, какой бы он ни был, должен быть готов к этому.
Александр ПРОХАНОВ.
Мы обсудили характер новых войн. Цель войны — снести строй.
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Цель войны разная. Минимальная цель войны — провести своё решение экономическое, финансовое, кадровое. Дальше — провести свою группу в политическое руководство. Дальше — захватить политическое руководство. Следующий уровень — оказать воздействие на международную политику. Если это не удаётся, то киберударами воздействовать на инфраструктуру, чтобы не допустить развитие процессов, которые мешают. Если уже ведётся война, то нанести точечные удары с помощью новейших средств вооружений, которые тоже работают на цифре, чтобы добиться уже классического военного успеха в борьбе с противником. То есть от самых примитивных задач до крупных военных задач — это всё в цифровом мире. При этом будут отдельные обычные боестолкновения, но основные удары будут наноситься с помощью различных видов кибероружия.
Александр ПРОХАНОВ.
А что будет твориться в промышленности? Патриоты, я в их числе, сетуем на то, что в России нет развития. Когда мы говорим о развитии, мы мечтаем о том, чтобы опять появились новые заводы, технологии, новая инфраструктура, новые качества изделий. Мне кажется, это тоже очень рудиментарный, устаревший взгляд. Что такое развитие, которого нет в России и о котором следует ратовать?
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Был такой выдающийся человек — генерал Китов, который первым, в год выхода книги Норберта Винера "Кибернетика", в 1947 году, перевёл её, на ротаторе размножил, раздал соратникам. Он в секретном вычислительном центре работал в Министерстве обороны. И уже тогда начинал готовить первый кибернетический проект развития экономики. Когда Хрущёв пришёл к власти, Китов составил ему записку, где есть гениальные слова: "Никита Сергеевич, выдвинутый вами лозунг “Догнать и перегнать Америку” неправильный. Когда мы кого-то догоняем, мы всегда оказываемся в хвосте событий. Даже если мы догнали, мы всё равно уцепились за хвост. Наша задача — с помощью киберсредств опередить нашего соперника и идти впереди него, несмотря на то, что сейчас мы можем намного отставать". Сейчас как раз такая задача стоит перед руководством страны.
Александр ПРОХАНОВ.
А сейчас что такое — развитие? Не поэтому ли Путин медлит с развитием, что он не выбрал ту точку в будущем, куда надо вносить прорыв?
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Развитие всегда связано с идеологией, с пониманием законов общественного развития. Либерализм отрицает такое понятие, как закон общественного развития. Либерализм строится на хаосе. А те же японцы, тот же Сингапур, та же Южная Корея — страны капиталистические, но с авторитарным режимом. Или Китай — коммунистический с авторитарным режимом, у которого есть понятие развития и план развития. И главный вывод — и у японцев это видно, и у корейцев, и у Сингапура — невозможен прорыв и движение вперёд без мобилизации ресурсов, интеллекта, людей и финансовых средств. Без открытости определённой. Что такое работа с большими данными? Это, прежде всего, открытость данных. Это необходимость уйти от вранья, которое существует в данных экономики, преступности, в данных социального развития, в данных смертности. Развитие возможно только на основе правды. Мы должны на основе подключения искусственного интеллекта понять, в каком мы находимся состоянии, что реально происходит с экономикой, с обществом, с преступностью, с медициной, с продолжительностью жизни, определить ориентиры, назвать мобилизационные точки роста — и тогда двигаться. Это единственный путь, по которому пойдёт весь мир и, прежде всего, Китай, Япония, Южная Корея и Сингапур.
Александр ПРОХАНОВ.
Китай в последних документах КПК ввёл понятие "китайская мечта". Он ввёл эту категорию, потому что цель, к которой стремится страна, китайская цивилизация, должна быть выявлена, должна быть определена как мечта. И в этой мечте должны быть сформулированы пускай зыбкие, нечёткие, пускай нецифровые понятия или формулы, которые определяют смысл существования этого народа, этой цивилизации, культуры. Русская мечта. Ведь русскую мечту можно определить, исследуя тысячелетнее движение русской исторической философской мысли — от народных древних сказок, через отцов церкви, через старца Филофея, большевиков, Толстого и Достоевского. И эта мечта формулируется как идеальное бытие. Бытие, где есть правда, где нет насилия, нет подавления одного другим, где есть бессмертие. Эта идея по существу — Царствие Небесное.
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
И именно русской мечте как никакой другой свойственна идея социальной справедливости.
Александр ПРОХАНОВ.
Даже не социальной, а божественной справедливости. Потому что социальная справедливость — это часть божественной справедливости. А русская мечта с божественной справедливостью в сердцевине как монтируется на цифровой мир? Цифровой мир индифферентен к этому?
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Цифровой мир зависит от того, кто им управляет. Мы пока говорим о том, что цифровой мир существует в суверенных государствах с суверенными правителями, которые формируют суверенную идеологию, суверенную внешнюю и внутреннюю политику. Мы не говорим о некоем всемирном интеллекте, всемирном правительстве. Речь идёт о том, что цифровой мир суверенен. Китайцы это всё время подчёркивают. Мол, мы идём в ногу с прогрессом, но своим суверенным путём. Так же и нам надо действовать.
Александр ПРОХАНОВ.
Значит, русская цифровая реальность — это не утопия, а суверенная русская цифровая реальность как новый появившийся инструмент для реализации русской мечты.
Владимир ОВЧИНСКИЙ.
Причём русская цифровая реальность — попросту необходимость для нашего выживания и движения вперёд. Чтобы наши потомки не играли роль тех марокканцев, которые сейчас приезжают в Европу.
Александр ПРОХАНОВ.
Владимир Семёнович, благодарю за этот разговор. Много ценного вы сказали вашему покорному слуге, который всё ещё находится в области мечтаний, рудиментарных представлений о красоте, в том числе о женской красоте, о поэзии, о значении слова, веры в то, что именно слово сотворило эту реальность. И цифровая реальность — это продукт слова, но не наоборот.
Генштаб газеты "Завтра"
Генштаб газеты "Завтра"
Владислав Шурыгин
17 августа 2017 0
Обострившаяся до предела ситуация на Корейском полуострове вызывает всё возрастающую тревогу у экспертов и политиков. Впервые за последние тридцать лет мир на полуострове оказался на грани равновесия, как стакан, зависший на краю стола.
Все предыдущие годы обострения носили «ритуальный» и «сезонный» характер. Пхеньян привычно разражался гневными тирадами и эскападами в адрес США и Южной Кореи в ответ на очередные их совместные манёвры или развёртывание на территории полуострова очередной американской базы или системы вооружения. При этом ни одна из сторон не рассматривала всерьёз сценарий вооружённого конфликта. «Северяне» вели борьбу за расширение экономической помощи со стороны международного сообщества и Китая, «южане» дежурно отмахивались от северных угроз заявлениями о готовности ответить. США так же дежурно клеймили «Север» и перекидывали ближе к полуострову очередную дежурную авианосную группу.
При этом все стороны конфликта сохраняли разумную дистанцию и не переходили «красную черту», за которой начиналось неконтролируемое обострение ситуации.
Сегодня всё иначе!
Новый президент США Дональд Трамп явно забыл ужасы и бессмысленное кровавое болото войны в Корее шестидесятилетней давности и с лихостью ковбоя в салуне задирает руководство Северной Кореи, буквально провоцируя его на конфликт.
У лидера Северной Кореи настроение также боевое. 29-летний Ким Чен Ын лишь год назад принял эстафету власти у своего отца и явно не является политическим тяжеловесом. Перед ним стоит сложная задача «выстраивания» собственной харизмы и подчинения себе военно-политической элиты КНДР. В этих обстоятельствах прорывы в развитии ракетной программы и наличие собственной атомной бомбы провоцируют его на демонстрацию независимости и военной мощи КНДР, впервые получившей возможность «дотянуться» до недостижимых ранее США. Если Ким Чен Ыну это удастся, то он, безусловно, станет таким же непререкаемым авторитетом и вождём северных корейцев, как его отец и дед.
Масла в огонь добавляют и другие факторы. Стратегические ракетные технологии и ядерная программа стали поводом для усиления международных санкций против КНДР. Совет Безопасности ООН (с участием Китая и России) принял резолюцию о введении новых экономических санкций против руководства Пхеньяна, что ставит Пхеньян в чрезвычайно трудную ситуацию, оставив КНДР фактически без источников получения валюты и стратегических товаров. В этих условиях для Ким Чен Ына уступить – значит похоронить себя как лидера нации. Поэтому руководство Северной Кореи не только не согласилось уступить, но и, заняв более агрессивную позицию, пригрозило возможным нанесением удара с применением ядерного оружия по Южной Корее и даже США.
Всё это привело к тому, что мир оказался перед реальной угрозой новой войны на Корейском полуострове. Сообщения оттуда напоминают экспресс, мчащийся к пропасти:
- Вслед за угрозами в адрес Южной Кореи и США Северная Корея сообщает, что ситуация в регионе близка к состоянию войны;
- Южная Корея предупреждает, что в случае атаки, которая может последовать с севера, «будет нанесён ответный удар»;
- США отмечают, что возникшую «опасность необходимо воспринимать всерьёз»;
- Россия и Китай, также указывая на опасность накалившейся обстановки, рекомендуют всем сторонам сохранять спокойствие;
- НАТО подчёркивает, что с тревогой оценивает складывающуюся ситуацию;
- Северная Корея аннулировала соглашение о прекращении огня, подписанное в 1953 году, а также прервала телефонную связь, обеспечивающую прямой диалог с Южной Кореей, США и ООН;
- США направили в воздушное пространство Корейского полуострова носители ядерного оружия – бомбардировщики B-2, официально объяснив это совместными учениями.
Основной вопрос теперь состоит в том, смогут ли участники конфликта остановить этот мчащийся в пропасть экспресс, и хватит ли для этого времени?
Россия и Китай уже призвали стороны к сдержанности и приверженности решать все вопросы мирным путём. Руководство Южной Кореи также делает осторожные намёки на готовность сесть за стол переговоров. Теперь дело за двумя другими главными участниками конфликта – Ким Чен Ыном и Дональдом Трампом. И вот тут кроется основная проблема.
Для американского президента, который вот уже полгода своего президентства находится под огромным прессингом скандальных расследований его связей с русскими и обвинений в предательстве национальных интересов, нет ничего более выигрышного, чем небольшая победоносная война или «наказанный злодей».
И Ким Чен Ын в этом случае – идеальная фигура. Военный реванш за проигранную шестьдесят лет назад войну, безусловно, сделал бы Трампа недостижимым для критики. Военное превосходство США сегодня ещё способно обеспечить относительно безопасную для территории метрополии войну. Но это окно возможностей стремительно захлопывается. Каждый следующий класс корейских ракет своим радиусом поражения всё ближе подбирается к границам Америки. Поэтому время для «наказания» Ким Чен Ына уходит.
С другой стороны, Ким Чен Ын также стоит перед сверхзадачей: заявить себя внутри страны и на мировой политической арене как независимого сильного лидера, обеспечить признание КНДР как высокотехнологичной ядерной державы и вынудить мировое сообщество принять условия мира под его диктовку.
Столь радикальный конфликт интересов вполне может стать поводом для войны. Вопрос только в цене. Сколько десятков тысяч человек погибнет в этой схватке…
Связь времён
Связь времён
Николай Коньков
17 августа 2017 0
о «сверхзадачах» государственной власти
Отношения власти и общества редко бывают бесконфликтными и беспроблемными. А если даже и бывают, то длятся такие периоды гармонии обычно недолго. Список взаимных претензий чрезвычайно велик и многомерен. При этом критерии оценки власти обществом, как правило, вообще не обсуждаются, а вопрос о "сверхзадаче" государственной власти либо не ставится вообще, либо носит весьма идеологизированный и даже мифологический характер — да простят меня все, считающие иначе. Если "прогрессисты" стремятся устроить — едва ли не любой ценой! — "рай на земле", то "традиционалисты" придерживаются прямо противоположной точки зрения, сущность которой, исключая обстоятельства места и времени, хорошо выражена словами Николая Бердяева: "Государство создано не для того, чтобы на земле был рай, а для того, чтобы на земле не было ада".
Поскольку социально предпочитаемые понятия о "рае" и "аде", как показывает исторический опыт, подвержены определённым, иногда — весьма резким изменениям, а без понимания "сверхзадачи" хорошего спектакля, как утверждал ещё Константин Станиславский, не сыграешь, её minimum minimorum (самое меньшее), sine qua non (без чего нельзя), в господствующем ныне "либеральном дискурсе" определяется примерно таким образом: "Как бы много задач ни стояло перед Россией, её Верховный Правитель, как бы его пост ни назывался и какую бы фамилию он ни носил, прежде всего работает ради повышения благосостояния граждан страны".
Не правда ли, какой красивый тезис? И вроде бы — всё правильно, не придерешься. К сожалению, этот красивый тезис категорически ложен, причем ложен трижды, являясь недопустимой абсолютизацией (это во-первых) упрощений (это во-вторых) неопределенности (это в-третьих). А следовательно, в лучшем случае, если относиться к нему только в качестве "фигуры речи", — бесполезен, а в худшем, если начать (или требовать начать) им руководствоваться на практике, — смертельно опасен. Причем сразу — по целому ряду причин, которые постараюсь, хотя бы "в первом приближении", изложить ниже.
Человеческий фактор
Кого вообще можно и нужно считать "гражданами страны", её народом? Текущих обладателей статуса гражданства (подтверждённого паспортом или приравненным к нему свидетельством о рождении)? Мало того, что такое множество является чисто "механическим" (в его число входят и недееспособные, полностью или частично, граждане, асоциальные и антисоциальные элементы, зато из него исключены лица, не обладающие гражданством, но постоянно проживающие и работающие на территории данной страны), оно обладает еще двумя категорическими изъянами.
Прежде всего — правовым, поскольку не исключает возможностей "изъятий" из гражданства, самым ярким примером здесь могут служить "неграждане" прибалтийских республик, хотя вариантов "законного" лишения, сужения и/или ограничения гражданских прав, причем — массового, в истории можно найти великое множество. В том числе — "лишенцы" в СССР 1924-1936 годов, "пораженцы" в 1937-1953 годах, или же "неарийцы" в Третьем рейхе.
Но это, так сказать, юридические эксцессы, которые в ситуации острого социального конфликта "обслуживают" интересы определенной части общества, получившей власть в той или иной стране.
Куда важнее то, что в так понимаемое "множество граждан" по определению не входят его прошлые и будущие состояния, то есть уже ушедшие из жизни "отцы" и еще не родившиеся "дети". И если об интересах и правах первых говорить в нынешней ситуации считается некорректным (хотя, по большому счёту, забвение этих интересов и прав сильно ограничивает интересы и права текущего "гражданского поколения"), то не принимать во внимание интересы и права вторых — самый верный и быстрый путь к самоуничтожению общества, в лучшем случае — к его необратимой трансформации или даже прямому замещению другими по своему происхождению и организации обществами. Что мы сегодня можем наглядно видеть на примере Европы, переживающей "миграционный кризис", тесно связанный с кризисом депопуляции.
Временной фактор
Не менее важен и временной фактор, связанный с понятием "благосостояния". Потому что "благосостояние" здесь и сейчас категорически не совпадает с "благосостоянием" в более широкой исторической перспективе, что давно отмечено всеми культурами мира (те, которые этого не осознали, — просто сошли с исторической арены). Известный "тезис Шарикова", "отнять всё и поделить!" является предельным выражением этого парадокса, который может проявляться по-разному. Как самый простой вариант — в нежелании "создавать запасы на зиму", как более сложный — жить "в долг", потребляя больше, чем производится, еще более сложный — не "угадать" с трендом развития, тратя ресурсы на неэффективные, в абсолютном или даже в относительном измерении, проекты.
Существует хорошо известный график Мэдисона—Илларионова (см. илл.), где представлен показатель внутреннего валового продукта (ВВП) на душу населения Российской империи/ СССР/ Российской Федерации за 120 лет, с 1885 по 2005 годы — в процентах к аналогичному показателю США.
При всей весьма условной корректности термина "внутренний валовый продукт" (ВВП), подобное сопоставление двух масштабных и, вне всякого сомнения, "сверхдержавных" проектов на столь длительном отрезке истории, даже безотносительно к внутреннему распределению доходов населения, изменению его численности, а также к собственной динамике базового показателя в США (принятой здесь за 100%), достаточно адекватно показывает их сравнительную эффективность во времени.
Фактор неопределенности
Это, пожалуй, главный момент, препятствующий непрерывно-идеальной "комфортности" общественного бытия. Кто еще 30-35 лет назад мог предполагать, что Советский Союз развалится на 15 "новых независимых государств", а его народно-хозяйственный комплекс, который создавался в общесоюзных масштабах, окажется востребован едва ли не в пределах нефтегазовой "трубы"? Понятно, что такого рода трансформации (или обратные — когда страна "прирастает" новыми территориями и населением) не являются в достаточной мере предсказуемыми и ожидаемыми. То же самое можно сказать о военных конфликтах, стихийных бедствиях, разного рода техногенных катастрофах и финансово-экономических кризисах, чьё воздействие лишает смысла многие инвестиции и проекты, которые считались абсолютно необходимыми и сверхэффективными в момент их формирования. И, напротив, то, что представлялось ранее второстепенным и/или необязательным, в изменившейся ситуации может приобретать ключевое, жизненно важное значение.
Когда тот же Сталин в феврале 1931 года, выступая на Первой Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности, сказал: "Мы отстали от передовых стран на 50–100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут", — его слова как раз были оптимальным проявлением функций власти, сводивших к минимуму неопределённость на весьма длительном отрезке времени. И в предвоенное десятилетие, несмотря на голодные годы и репрессии, мы увидим не только увеличение численности населения страны, но и настоящий взлёт, взрывной рост экономики, по темпам которого СССР в 1931-1941 гг. занимал первое место в мире.
Иными словами, "сверхзадачей" государственной власти можно назвать оптимизацию системной неопределённости во времени и в пространстве, установление максимально возможной "связи времён": прошлого, настоящего и будущего, — во всех сферах жизни общества. Эта "сверхзадача" не может быть экстраполирована "в бесконечность", однако границы её компетенций не должны иметь отрицательную динамику — в противном случае эта власть рано или поздно сойдёт с политической и исторической арены, зачастую — вместе с породившим её обществом.
Обратный отсчёт
Обратный отсчёт
Владислав Шурыгин
17 августа 2017 0
боевики-исламисты в Сирии терпят военное поражение
Совсем скоро, 30 сентября – вторая годовщина начала масштабной военной операции России в Сирии, участия Вооружённых сил Российской Федерации в боевых действиях на стороне правительственных войск и проправительственных военизированных формирований в ходе гражданской войны в Сирийской Арабской Республике.
Важно подчеркнуть, что это первая в истории постсоветской России война, которую она ведёт за пределами территории бывшего СССР. И сегодня, в преддверии годовщины её начала, самое время подвести итоги этой двухлетней военной операции.
Для начала необходимо вспомнить, кто и почему развязал гражданскую войну в Сирии, а затем и организовал военную интервенцию террористического интернационала исламистов в эту республику.
К 2011 году на Ближнем Востоке уже вовсю бушевала так называемая «арабская весна». Поддерживаемая и субсидируемая одной из самых богатых арабских деспотий – Саудовской Аравией, удачно нашедшей в лице радикальных исламистов универсальный инструмент передела арабского мира,- эта «весна» втягивала в свою мясорубку всё новые страны. Один за другим начинали полыхать Тунис, Египет, Йемен, Ливия… К власти в этих странах в результате военных мятежей исламистов приходили исламистские партии и группы. Важно подчеркнуть, что все эти перевороты проходили при полной поддержке США и невмешательстве Единой Европы. Администрация Обамы видела в усилении саудитов укрепление своего стратегического союзника, руками которого можно будет управлять этим ключевым регионом, а европейцы слепо следовали в фарватере США.
После «зачистки» Ливии настала очередь Сирии. Для её раздела была собрана «концессия» из Саудовской Аравии, Катара и Турции. Каждый из концессионеров имел свои претензии к правительству Башара Асада и жаждал оторвать от Сирии по лакомому куску и усилить себя этим разделом. Для Катара территория Сирии была стратегически важным транспортным коридором для своих газопроводов в Европу через территорию Турции. Для Саудовской Аравии важен контроль над одним из главных мистических центров исламского востока – Дамаском, взятие которого контролируемым саудитами ИГИЛом означало бы выход его на квазигосударственный уровень и окончательное закрепление в качестве лидера исламского возрождения. Для турок же взятие под контроль северных провинций Сирии и Алеппо означало бы стратегическую победу в полувековой войне с курдами – главной головной болью Анкары, - которые оказывались бы в полной изоляции, зажатые между турками и ИГИЛ. Так возникла «антиасадовская» непримиримая коалиция. И за следующие три года «концессионеры» чрезвычайно продвинулись в своих планах. На территорию Сирии было переброшено от 7 до 10 тысяч хорошо подготовленных боевиков, доставлялись сотни тон вооружений и боеприпасов. Армия Асада к исходу третьего года непрерывных боёв находилась, мягко говоря, не в лучшем состоянии. Она была измотана и деморализована. Её сопротивление начало носить очаговый характер. Национальные отряды стали разбегаться по своим анклавам. Ополченцы и различные добровольческие формирования отказывались воевать за пределами своих агломераций. Большие понесённые потери, материальные и человеческие, привели к тому, что боеспособность Сирийской арабской армии была практически исчерпана. Её командованию приходилось оперировать уже не дивизиями или бригадами, а, де-факто, немногочисленными сводными боевыми группами. Были утрачены два трети территории страны, перешедшие под контроль различных экстремистских группировок.
Фактически, к сентябрю 2015 года светское правительство Дамаска доживало последние месяцы. Было очевидно, что без внешней поддержки Сирия очень скоро станет добычей радикалов, мировым центром исламистского проекта, откуда его ударные группировки направятся в другие исламские регионы, прежде всего в постсоветскую Среднюю Азию и на российский Северный Кавказ.
В этих условиях Россия не могла оставаться в стороне. Тем более что вмешаться нас обязывали не только собственные стратегические интересы, но и союзнические обязательства перед сирийским правительством. Согласно договору «О дружбе и сотрудничестве между СССР и Сирийской Арабской Республикой» от 8 октября 1980 года, СССР, а затем и Россия обязывались оказать Дамаску прямую военную помощь для отражения внешней агрессии. И 30 сентября 2015 года Россия после официального обращения сирийского правительства начала военную операцию на территории этой республики.
Тут снова необходимо отметить, что Россия – единственная страна, чьи вооружённые силы находятся на территории Сирии законно. Присутствующие здесь же в районе сирийского Курдистана и границы с Иорданией военные подразделения США, в приграничных с Турцией районах – турецкие подразделения, а также ССО ряда стран НАТО являются де-юре агрессорами, незаконно вторгшимися на территорию суверенной страны.
Начав боевые действия,Россия практически сразу столкнулась с целым рядом системных проблем.
Будем честными: полной объективной картины деградации вооружённых сил САР у нас на тот момент не имелось, это следует признать. Поэтому, когда наш военный контингент прибыл в Сирию, наше военное командование было, конечно, чрезвычайно удивлено увиденным. В итоге, даже если кто-то из нашего руководства и мечтал о блицкриге в Сирии, очень скоро стало понятно, что этот блицкриг невозможен. Для этого нужно было входить туда года на полтора-два раньше. Время было упущено. Мы оказались в очень непростой ситуации: превратились в участников почти проигранной войны, причём на стороне тех, кто терпел военное поражение. Cтало ясно, что ситуацию надо исправлять. На карту был поставлен не только наш престиж как военной державы, но и наши стратегические интересы на Ближнем Востоке. Плюс впереди маячила перспектива стать следующей целью джихадистского вторжения.
Весь мир тогда наблюдал за нашими действиями, и очень многие жаждали нашего поражения, остановки России после победного марша предыдущих двух лет. Поэтому задачей №1 стало восстановление боеспособности сирийской армии. Формирование из её осколков полноценных армейских подразделений, их доукомплектование техникой, вооружением, людьми. Второй задачей стало восстановление нормального боевого управления — следовало добиться от проасадовских вооружённых формирований действий по единому плану. Надо сказать, тут мы сразу столкнулись с противодействием самих сирийских военных. За предыдущие три года очень многие сирийские генералы и полковники превратились в типично арабских феодалов со всеми вытекающими из этого последствиями. Каждый получал своё финансирование. Каждый сам добывал себе технику, вооружение, боеприпасы, провизию и т. д. Всё это приводило к тому, что никто из этих офицеров не горел желанием воевать по единому спущенному сверху плану и подчиняться. Более того, мало кто горел желанием помогать своим же сослуживцам, чтобы они, не дай Аллах, не поднялись выше по иерархической лестнице. Некоторые вообще вступили в сепаратные переговоры с исламистами, мечтая выгодно «продать» свою лояльность в обмен на высокое место в победившей исламистской администрации. Сирийское командование, включая ближайшее окружение Асада, совершенно не желало принимать наших военных советников как равных себе.
Поначалу мы игнорировали это, надеясь, что массированная российская военно-техническая помощь компенсирует указанные недостатки ВС САР и оздоровит сирийское командование. Под нашим руководством было организовано успешное наступление на Пальмиру. Но тут же осложнилась обстановка на других направлениях. Началась кошачья игра — бег за своим хвостом. В одном месте сирийцы при нашей поддержке наступали, в другом боевики тут же отбивали занятые перед этим районы. Стало очевидно, что действия внешне не связанных между собой группировок исламистовна самом деле координируются из единого центра, и противник успешно пытается компенсировать техническую отсталость многократными превосходством в численности и религиозным фанатизмом. Неудачи быстро дали понять, что без масштабной реорганизации армии Асада, без решения проблем управляемости этой армии не обойтись. На первом этапе сирийцы откровенно стремились использовать нас как некую силу, которой можно управлять в своих интересах. Весна-лето 2016 года прошли в напряжённом выяснении отношений. Дамаск, играя на противоречиях между нами, иранцами и другими интересантами, среди которых, были и китайцы, активно пытался сохранить за собой роль «рулевого». Но к началу лета 2016 года, потерпев несколько болезненных поражений и даже начав отступать на ряде участков фронта, Дамаск стал более сговорчивым. Ситуация начала меняться. Началась активная работа по восстановлению боеспособности сирийских войск. Российские советники на полигонах обучали сирийцев, комплектовали батальонные группы. За лето-осень нам удалось сформировать более-менее боеспособные батальонные группы и начать формирование из них бригад.
Конечно, переломным моментом войны стало взятие Алеппо – второго по величине города Сирии и важнейшего торгово-промышленного центра. Почти двухлетние бои за город стали фактически «битвой престижа» в арабском мире, пристально наблюдавшем за этим сражением, в котором насмерть сошлись войска верные Асаду, поддерживаемые российскими ВКС и военными советниками,– инезнавшие до этого поражений радикальные исламисты. Полтора года бои шли с переменным успехом, превратив Алеппо в Сталинград XXI века. Но начатый в июле 2016 года штурм города САА впервые обозначил стратегическое превосходство войск Асада над боевиками. Четыре месяца в городе шли тяжелейшие бои, верные правительству войска дом за домом, квартал за кварталом теснили боевиков и сами отражали контрнаступления исламистов. В ноябре наступил перелом. В ходе внезапного наступления, разработанного при участии российской военных советников и по российским военным канонам, сирийские войска взломали линию обороны Джебхат ан-Нусры и взяли боевиков в кольцо, где началось их уничтожение. Чтобы избегнуть ненужных жертв, боевикам был предъявлен ультиматум: покинуть город с семьями, сохранив при себе только лёгкое стрелковое оружие. Боевики, понимая свою обречённость, ультиматум приняли и оставили Алеппо. 22 ноября город был полностью взят. С этого момента стало понятно, что в гражданской войне в Сирии наступил перелом. Боевики потеряли инициативу, стремительно теряли территории и больше не имели наступательного потенциала. Как следствие тут же стала распадаться антиасадовская коалиция. Резко обозначилось расхождение целей саудитов и турок. Саудовские принцы пытались построить всемирный ваххабитский халифат, который должен объединить под чёрным знаменем всех мусульман-суннитов. Турция жестремилась к укреплению своего влияния до статуса региональной державы. В сложившихся условиях турки отказались от дальнейшего участия в плане раздела Сирии.
Вышел из «коалиции» и Катар, который увидел в угрозе разгрома террористов и укрепления международной антиигиловской коалиции опасность для своих финансовых интересов. В одиночку, утратив турецкие коммуникации, Саудовская Аравия не решилась дальше открыто поддерживать своих «подсоветных» боевиков и резко сократила их финансирование, отказавшись от прямой финансовой помощи. Начиная с зимы 2017 года, исламисты потерпели целую серию масштабных поражений, утратив больше половины занятых ранее районов. Всё это вынудило самых умеренных из них сесть за стол переговоров в Астане. На сегодняшний день, в ходе уже пятого раунда переговоров в формате международных встреч по Сирии в Астане, состоявшегося в начале июля, были согласованы границы зон деэскалации севернее города Хомс и в районе Восточной Гуты. Продолжаются консультации ещё по одной зоне в провинции Идлиб, по завершению которых работа в астанинском формате будет продолжена.
Кроме того, странами-гарантами подписано соглашение о совместной рабочей группе по деэскалации, заседание которой запланировано на начало августа. Военные успехи сирийцев, обеспеченные масштабной военной и военно-технической поддержкой российской армии,резко инициировали международные переговоры по Сирии. В целях практической реализации режима прекращения боевых действий и установления мира на юго-западе Сирии 7 июля в Аммане Россией, Иорданией и Соединёнными Штатами Америки был подписан соответствующий меморандум, одобренный президентами Российской Федерации Владимиром Путиным и США Дональдом Трампом. В данном документе подтверждена приверженность сторон суверенитету, независимости, единству и территориальной целостности Сирии, а также политическому процессу, направленному на окончательное урегулирование конфликта. Меморандум определяет границы юго-западной зоны деэскалации в провинциях Даръа, Эль-Кунейтра и Эс-Сувейда, а также порядок и силы контроля режима прекращения огня.
Для обеспечения режима прекращения боевых действий 21 и 22 июля военной полицией Российской Федерации развёрнуты два контрольно-пропускных пункта и десять наблюдательных постов вдоль согласованных участков линии соприкосновения сторон юго-западной зоны деэскалации. Самый ближайший пост удалён на 13 километров от зоны разъединения израильских и сирийских войск в районе Голанских высот, ранее согласованной и закреплённой международными соглашениями. Данные меры позволят поддерживать режим прекращения огня, содействовать беспрепятственному доступу гуманитарных грузов, возвращению беженцев и временно перемещённых лиц. По военно-дипломатическим каналам российская сторона заблаговременно уведомила США, Иорданию и Израиль о выставлении российских сил контроля по периметру зоны деэскалации на юге Сирии.
По мере реализации политических договорённостей отмечается устойчивое снижение нарушений режима прекращения боевых действий на всей территории Сирии. По нашим данным, за три недели июля их число уменьшилось в полтора раза по сравнению с аналогичным периодом прошлого месяца. Это позволило российскому Центру по примирению враждующих сторон активизировать работу по возвращению мирной жизни на сирийскую землю. В указанный период офицерами Центра по примирению проведено 190 гуманитарных акций, в ходе которых населению доставлено 159 тонн продовольствия. За медицинской помощью к врачам госпиталя Минобороны России обратились более десяти тысяч мирных жителей. Российскими транспортными самолётами жителям окружённого боевиками ИГИЛ города Дэйр-эз-Зор за два месяца доставлено 475 тонн продовольствия по линии Организации Объединённых Наций.
С начала июня соглашения о прекращении огня подписаны с представителями пятисот восьми городов и посёлков. Таким образом, общее число примирившихся населённых пунктов достигло двух тысяч сорока трёх. Количество отрядов вооружённой оппозиции, присоединившихся к режиму прекращения боевых действий, возросло до двухсот двадцати восьми.
Введение режима прекращения боевых действий и создание зон деэскалации на территории Сирии позволили правительственным войскам высвободить часть сил и при поддержке ВКС России достичь значительных успехов в борьбе с террористическими группировками. В этих целях самолёты ВКС России выполнили 2 010 боевых вылетов. По пунктам управления, складам с оружием и боеприпасами, перевалочным базам и лагерям подготовки боевиков нанесено 5 850 авиационных ударов. По наиболее важным объектам боевиков ИГИЛ нанесены удары высокоточным оружием большой дальности. Крылатыми ракетами морского базирования «Калибр» уничтожено шесть объектов. Самолётами Ту-95МС с применением ракет Х-101 поражено четыре объекта.
Если к началу операции Вооружённых сил Российской Федерации в Сирийской Арабской Республике в сентябре 2015 года под контролем правительственных войск находилось чуть более девятнадцати тысяч квадратных километров территории страны, то сегодня сирийская армия контролирует почти в четыре раза большую площадь – 74,2 тысячи квадратных километров.Только за два последних месяца от террористов очищено около двадцати тысяч квадратных километров, 40% от всей освобождённой территории.
На северо-востоке провинции Алеппо в районе реки Евфрат продолжается наступление на позиции террористов ИГИЛ. Подразделения сирийских вооружённых сил с 1 июня освободили от боевиков 55 населённых пунктов в этом районе, в том числе города Бир-Нбадж, Ресафа и Дальха. От бандформирований очищено порядка 2400 квадратных километров территории. Уничтожено свыше двух тысяч боевиков, около 20 танков и боевых машин пехоты, более 40 пикапов с крупнокалиберными пулемётами и зенитными установками.
В районе Пальмиры подразделения правительственных войск вели наступательные действия в северо-западном, восточном и юго-восточном направлениях. В ходе боёв террористы выбиты из стратегически важного населённого пункта Арак. Под полный контроль сирийской армии перешли нефтегазовые поля «Шаер», «Магара» и «Арак», а также крупный газораспределительный комплекс Т-3.В настоящее время успешно развивается наступление в направлении Эс-Сухне – ключевого населённого пункта на пути к Дэйр-эз-Зору.
К северо-западу от Пальмиры ведётся операция по блокированию и уничтожению крупной группировки ИГИЛ в районе города Акербат.
Успешно развиваются наступательные действия на юге Сирии. Общая площадь территории, перешедшей под контроль правительственных войск на данном направлении, составляет семь тысяч квадратных километров.Боевики ИГИЛ выбиты из города Эль-Буда, взят под контроль газораспределительный комплекс Т-2, продолжается наступление в направлении города Абу-Кемаль, до которого осталось 26 километров.
На сегодняшний день восстановлен контроль над участком сирийско-иракской границы протяжённостью 150 километров. Выставлено четыре пограничных заставы и 22 поста. Это позволило значительно снизить возможности террористической группировки ИГИЛ по переброске боевиков и вооружения из Ирака в Сирию. Кроме того, правительственные войска взяли под контроль сирийско-иорданскую границу в провинциях Эс-Сувейда и Дамаск общей протяжённостью 211 километров. Выставлено двенадцать пограничных постов. От боевиков очищено 6,5 тысяч квадратных километров территории восточнее Эз-Зелафа.
Территория страны медленно, но уверенно освобождается от боевиков-террористов,и можно утверждать, что этот процесс стал неизбежным. Переход на сторону правительства местных «элит» и резко возросшая боеспособность «второстепенных» частей САА не дают ИГИЛ и прочей «оппозиции» (а значит, и США) никаких шансов на «реконкисту». Операция по освобождению территории Сирийской Арабской Республики от террористических группировок ИГИЛ и Джебхат ан-Нусры будет продолжена до полной победы. При сохранении существующих темпов наступления уже в 2018 году боевые действия на территории Сирии могут перейти на качественно более низкий уровень – от масштабного военного противостояния с группировками террористов к ликвидации отдельных очагов сопротивления и небольших бандформирований.
Цивилизационный проект исламского мира
Цивилизационный проект исламского мира
Шамиль Султанов
17 августа 2017 0
которого как бы нет, но в то же время он существует
Глобальный финансово-экономический кризис 2007-08 гг. — точка перехода к принципиально новому историческому периоду, а может быть, даже к исторической эре. Дело даже не в самом этом событии, ведь циклические кризисы в мировой глобальной капиталистической экономике повторяются периодически. Странное и парадоксальное в том, что сам этот первый в новом столетии и новом тысячелетии глобальный кризис был достаточно успешно спрогнозирован и смоделирован целым рядом специалистов ещё за несколько лет до того, как он проявился. Но, во-первых, никто его не смог предотвратить. А во-вторых, прошло уже десять лет, но многие профессионалы считают, что этот мировой кризис до сих пор не преодолён, он весьма удивительным образом развивается, и на самом деле мрак глобальной исторической неопределённости только разрастается. Можно даже сказать, что странный катаклизм 2007-08 гг. удивительно напоминает кризис, который начался в 1929 году…
Тектонические непредсказуемые социально-экономические, культурно-политические и геополитические сдвиги уже начались на планете Земля и будут продолжаться на протяжении нескольких, а может, и многих десятилетий, в результате которых появится совершенно новая и необычная реальность. Этот наступающий период стратегической неопределённости станет временем непредсказуемых трансформаций практически во всех сферах: технологической, экономической, социальной, культурной, геополитической и т.д. Всё более ожесточённые кровавые конфликты и войны начнут непрерывно сотрясать континенты. Вероятность большой, глобальной, страшной конфронтации с каждым годом будет становиться всё более явственной не только для специалистов, но и для сотен миллионов обывателей.
Возможно, это странное, постоянно дрожащее время будет как-то напоминать тусклый переход от погрязшей в роскоши и чувственных извращениях одряхлевшей Римской цивилизации к сумрачной и аскетической религиозности Средневековья. Но в любом случае уже во второй половине нынешнего столетия человечество окажется совершенно иным.
Если сформулировать сухо и без патетики, речь идёт о великом переходе к совершенно иной цивилизации. К какой — никто по-настоящему не знает. Но очень многие искренне убеждены, что им всё известно. Помните старый анекдот: "По улицам Древнего Рима идёт демонстрация рабов. Впереди несут огромный транспарант: "Да здравствует феодализм — светлое будущее человечества!".
Формально именно кризис 2007-08 годов стал зримым началом заката западного проекта — единственной в истории человечества цивилизации абсолютного доминирования материального над религиозным. Хотя признаки надвигающейся системной катастрофы копились ещё с 70-х годов прошлого века. В любом случае, Запад как единственная безраздельно господствующая ныне цивилизационная модель, судя по всему, уже прошёл точку невозврата.
Во-первых, по причине постепенного исчерпания невозобновимых природных ресурсов (включая широкомасштабное и непрерывное ухудшение состояния воды и воздуха во всём мире), необходимых для воспроизводства социально-экономической модели массового производства и массового потребления, на которой зиждется социум и социально-экономическая модель современного Запада. Де-факто планета Земля уже не способна обеспечивать воспроизводство глобальной западной цивилизации: требуется 1,7 планеты для обеспечения потребности в продовольствии и других биологических ресурсах. Иначе говоря, Запад продолжает существовать за счёт прямого грабежа земной биосферы. И это при том, что треть, точнее, 31% пищи в мире выбрасывается на свалки.
Именно Запад стал главным фактором непрерывной деградации земной биосферы. Например, уже с 2011 года загрязнённость мирового океана достигла такого уровня, что исторические механизмы его самоочищения уже не успевают восстанавливать природное здоровье океана.
Западная цивилизация превратила миллиарды людей в беспощадных, бездумных паразитов, яростно уничтожающих свой дом — планету Земля!
Во-вторых, переход в шестой технологический уклад, появление принципиально новых инновационных технологий постепенно формируют необычную, парадоксальную ситуацию, когда вроде бы устоявшиеся, привычные социально-психологические, социально-культурные, политико-экономические механизмы выживания, воспроизводства и развития общественной жизни вдруг перестают работать. Например, в связи с ростом процессов роботизации неожиданно появилась и стала резко обостряться проблема "избыточного, ненужного населения". Или вдруг оказывается безжалостно ясным, что традиционные механизмы социальной солидарности и взаимопомощи, базовые моральные принципы, регулировавшие сотни лет социальную жизнь, совершенно не нужны в наступающей исторической эре.
Для внедрения же принципиально новых социальных моделей (даже если предположить, что таковые уже существуют, а это пока весьма сомнительно) необходимы либо большой отрезок исторического времени, либо большая война.
В-третьих, классический протестантский капитализм как основа западной цивилизации уже лет тридцать или сорок как исчерпал свой внутренний адаптационный к внешним изменениям потенциал, свою способность к опережающей рефлексивной самотрансформации. Сегодняшним сверхсложным глобальным социально-экономическим механизмом практически уже невозможно целенаправленно управлять.
Возможно, в последний раз в истории такая системная самотрансформация западной цивилизации началась в тридцатые годы ХХ века при Франклине Рузвельте. Правда, и при Рейгане была продекларирована необходимость глубоких изменений, которые, однако, оказались даже в среднесрочной перспективе настолько неадекватными, что практически сразу привели к тяжелейшему обострению системных антагонистических противоречий внутри высшего американского истеблишмента в 2000-01 гг.
В-четвёртых, в последние пятнадцать-двадцать лет происходит стремительный рост межгосударственных и внутринациональных системных противоречий практически везде в рамках западной цивилизации (в США, ЕС, России, Китае) на фоне резкого обострения глобальных кризисных трендов.
В-пятых, драматическим фактором стал глубинный кризис науки как важнейшего социального института западной цивилизации.
Современная наука для материалистического Запада — ключевой, фактически безальтернативный компонент сознания обществ и элит — окончательно превратилась в своего рода системообразующий квазирелигиозный институт этой цивилизации. Потеряв практически всю свою общественную независимость, отказавшись от важнейших моральных идеалов и реальной социальной ответственности, рационалистическая наука стала важнейшим компонентом и стимулятором материального воспроизводства.
В-шестых, всё более неразрешимой становится демографическая ситуация на Западе. В последние десятилетия резко ускорилось старение населения в основных западных странах одновременно со снижением рождаемости и ростом абортов. Развитие индивидуалистических особенностей западной личности (а отнюдь не экономические факторы) приводят к тому, что, например, сорок процентов немок в принципе не собираются заводить детей. И в странах ОЭСР это стало уже устойчивым социальным трендом. Одновременно однополые семьи гомосексуалистов и лесбиянок, которые всё более и более поднимаются на щит, в принципе не могут иметь детей. Собственно, хотя бы и по этому параметру нынешний Запад представляет собой пример суицидальной цивилизации.
В-седьмых, для всё более атомизирующегося западного социума за последние тридцать лет одной из наиболее характерных черт становится либо резкое снижение значимости, либо прямая деградация социально консолидирующих идеологий и идеологических моделей. А после окончания холодной войны, после "конца истории" исчезло последнее представление о некоем "общем деле", которое более или менее эффективно объединяло социумы западной цивилизации.
И постепенно на первый план выступает действительно трагическая в историческом контексте проблема западной материалистической цивилизации — проблема смысла жизни, как коллективной, так и личностной. Во имя чего существует западная личность в этой цивилизации? Чтобы постоянно покупать появляющиеся на рынке всё новые и всё такие же бесполезные товары? (Ведь ещё Сократ предупреждал: "Как много на свете вещей, которые мне не нужны".) Или для появления на банковском счёте новых цифр и новых нулей? А может, для роста знания всего человечества? А что это даёт, в конечном счёте? Ведь один из не артикулируемых ныне выводов квантовой механики заключается в том, что всё более масштабная аккумуляция дискретной, даже квантифицированной информации обратно пропорциональна уровню понимания усложняющейся реальности.
Всё более явственное одряхление и немощь западной цивилизации подсвечивается и ускоряющейся конкуренцией новых долгосрочных цивилизационных проектов.
Пекин уже сформулировал и презентовал свою стратегическую "китайскую мечту", выдвинув собственный китайский проект для всего мира. Скандальное избрание Трампа резко обострило противоречия и конфронтацию в американском социуме и высшем американском истеблишменте, в том числе и по поводу судьбы "американской мечты" в XXI веке. Растущее противостояние и обостряющиеся конфликты всё больше сопровождают дискуссии по поводу европейского цивилизационного проекта. Растёт число интеллектуальных и политико-интеллектуальных групп в России, которые продуцируют идеи и концепции, касающиеся "русского проекта".
Однако во всех этих попытках присутствует несколько принципиальных моментов, которые не позволяют быть слишком оптимистичными.
Во-первых, даже Китай с его "социалистической идеологией" и всё более враждебная Западу Россия на самом деле являются неотъемлемыми компонентами нынешней западной цивилизации. КНР встроена в эту цивилизационную иерархию как "мировая мастерская", а Россия — как один из мировых поставщиков энергоресурсов. Противоречия между Соединёнными Штатами с одной стороны и Россией и Китаем с другой — это противоречия внутри одного и того же цивилизационного ареала, проявление борьбы за новый баланс сил внутри одной и той же западной модели.
Во-вторых, западная цивилизация предельно материалистична, и именно этот многообразный и многосторонний материализм является критерием её развития. С этой точки зрения, ни нынешний китайский социум, ни российское общество не уступают тем же США в таком всеохватном материализме.
В-третьих, ни в России, ни в Китае, ни в США нет ответа на ключевой вопрос: "А что дальше, после капитализма?". Футурологические представления и сценарии существуют, достаточно много и разных аналитических разработок. Однако отсутствует самое главное — нет теории, которая могла бы быть реализована в качестве основы нового цивилизационного проекта.
Великая Октябрьская революция как раз примечательна тем, что дала уникальный шанс реализоваться альтернативной капитализму исторической теории, на основе которой была предпринята попытка осуществить "красный проект". Сейчас нет и таких условий, и такой принципиально новой теории.
Что же касается предельно многоукладного, полинационального Исламского мира, то здесь положение ещё более сложное и противоречивое. Большая часть т.н. мусульманских правящих классов, элит и кланов практически полностью встроены в западную цивилизационную модель. Но одновременно с этим присутствуют целые ареалы социально-экономической жизни со своими многочисленными социальными группами в мусульманских странах, которые самодостаточны, минимально связаны с глобальной системой разделения труда, а иногда даже — сознательно или несознательно — изолированы от глобального экономического механизма. При этом для многих мусульманских социальных групп и страт формы и направления развивающейся деградации Запада уже являются свидетельством приближения Судного дня.
Никакого собственного цивилизационного проекта у Исламского мира как целостного образа или системы интеллектуальных представлений нет. Прежде всего потому, что отсутствует консолидированная политико-интеллектуальная элита, которая могла бы стать ответственным субъектом такого потенциального проекта.
Тем не менее в мусульманском геополитическом пространстве циркулируют, по крайней мере, три квазицивилизационных проекта.
В недрах современной турецкой элиты, формированию которой существенно поспособствовал президент Реджеп Эрдоган, активно прорабатывается целый комплекс идей и предложений по возрождению "великого Оттоманского государства". Речь идёт в настоящее время, скорее, о создании некой политико-идеологической конструкции на базе универсального Ислама, идей пантюркизма и турецкого национализма, которая в перспективе может стать интеграционной площадкой для большинства исламских стран и сообществ. Поскольку Турция уже давно максимально интегрирована в глобальный западный экономический механизм, то в лучшем случае речь идёт о формировании новой модели турецкого государства, превращении Турции в региональную супердержаву.
В какой-то степени похожий проект развивается и в Тегеране. Нельзя забывать, что великая исламская революция 1978-79 гг. в Иране развивалась в том числе и под лозунгом интеграции "обездоленной глобальной мусульманской уммы". Однако в настоящее время достижение глобальных целей Тегерана объективно подчинено задачам закрепления геополитических и геоэкономических изменений в региональном балансе сил.
В любом случае иранская и турецкая национальные стратегии вряд ли могут реально претендовать даже в отдалённой перспективе на статус общеисламского цивилизационного проекта. Одна из причин — удивительное разнообразие Исламского мира, который в той или иной форме присутствует практически в каждой стране на нашей планете. При всём этом разнообразии есть четыре фактора, которые действительно объединяют глобальную умму: божественное Откровение, зафиксированное в Священном Коране, общие универсальные религиозные ценности и нормы, историческая память о великом исламском прошлом и растущий почти повсеместно уровень живой религиозности.
Однако, в современной парадоксальной, диалектической реальности этот, казалось бы, совершенно аморфный Исламский мир гораздо ближе к выработке и реализации собственного цивилизационного проекта, чем другие мировые центры.
Практически во всех геополитических точках Исламского мира — начиная с острова Ява, где проживают почти десять процентов всех мусульман мира, и вплоть до джунглей Нигерии, во всех джамаатах Европы, США и Латинской Америки идёт зачастую невидимое посторонним взглядам бурное, ожесточённое духовное сражение, доходящее до прямой политико-интеллектуальной конфронтации по поводу будущего уммы, его связи с настоящим и прошлым.
Если в других местах нашей планеты дискуссии о предпосылках, сценариях и перспективах новых цивилизаций происходят в комфортных кабинетах и уютных дискуссионных залах, то в Исламском мире они разворачиваются в мечетях, на улицах, в подполье, тюрьмах и концентрационных лагерях, на полях кровавых сражений. Самое важное — то, что во всё более разгорающуюся борьбу за общее цивилизационное будущее здесь вовлечены не десятки и сотни высоколобых интеллектуалов, а сотни тысяч и миллионы представителей самых разных классов и социальных групп.
В десятках и сотнях мест Исламского мира вспыхнули и уже проявились особые социально-духовные тигли, где происходят магические мутации, в результате которых формируется необходимая критическая масса пассионариев, способных стать двигателями, промоутерами и лидерами новой исламской цивилизации.
Почему начавшийся глобальный переходный период наиболее радикально, бескомпромиссно, в кровавых тенях и полутенях выразился и проявляется прежде всего в мусульманской ойкумене? Случайна ли усиливающаяся волна социально-политических кризисов, катастрофических изменений, кровопролитных войн, начавшихся распадов государств и социумов в Исламском мире?
Ответ верующего человека может быть только один: ничего и никогда случайного не бывает, во всём проявляется промысел Божий. И приписывать волну т.н. "цветных революций", происходящих подчас самыми невероятными путями и способами, самые кардинальные и непредсказуемые трансформации неким суперсекретным стратегиям Вашингтона, Лондона или Москвы означает только грубо льстить соответствующим властным центрам. С точки зрения марксистской методологии в большинстве случаев среди сложнейших комбинаций системных противоречий на первое место необходимо ставить именно внутренние объективные противоречия, среди которых особо выделяя антагонистические. При этом, конечно, внешние факторы также играют существенную роль, но именно через направленное провоцирование, управляемое рефлексивное стимулирование этих самых внутренних проблем и противоречий.
Начнём с того, что именно Исламский мир является зоной наиболее острого проявления глобального системного кризиса. Здесь сложнейшим образом переплетено около семидесяти основных всё более обостряющихся системных противоречий: межукладных, социально-классовых, экономических, идеологических, политико-конфессиональных, геополитических, культурных, межэтнических и т.д. Бескомпромиссность острейшей социально-политической конфронтации внутри Исламского мира по поводу возможного будущего мусульманского цивилизационного проекта определяется как раз особой сложностью всех этих противоречий и факторов.
Новая стадия глобальной стратегической неопределённости, начавшийся объективный переход в шестой технологический уклад резко усиливают все эти противоречия. А далее оказывается, что безусловное большинство правящих коррумпированных режимов в Исламском мире в принципе оказывается не способным решать все эти появляющиеся сверхсложные, комплексные проблемы. Особенно в контексте сохраняющихся базовых исламских традиций и экспектаций со стороны социума.
В Исламе высшей социальной ценностью является справедливость. Пророк Мухаммад говорил: "Не создал Аллах Всевышний на земле вещи лучше, чем справедливость". Священный Коран постоянно отмечает особое, уникальное значение справедливости в жизни общества: "О вы, которые уверовали! Будьте стойки в справедливости, свидетельствуя пред Аллахом, если даже свидетельство будет против вас самих, против родителей ваших или родственников. Будет ли тяжущийся богатым или бедным, рассудит его Господь наилучшим образом. Будьте беспристрастны, в противном случае отступите вы от справедливости. Если же вы уклонитесь от справедливости и отвергнете её, то ведь ведает Всевышний о том, что вершите вы" (Коран, 4:135). Однажды посланника Аллаха спросили, где предпочтительнее жить — в мусульманском государстве, где отсутствует справедливость, или в немусульманском государстве, где следуют принципам и нормам справедливости? Пророк Мухаммад ответил: "Выбирайте справедливое государство".
В Исламе традиционно правитель может претендовать на звание справедливого только в том случае, если он лично несёт ответственность за то, как живут его подданные, если он не перекладывает эту ответственность на своё окружение, своих чиновников и т.д.
Самым лучшим государственным устройством в исламской истории считается то, которое эффективно в социально-экономическом плане и одновременно способно обеспечить максимальную социальную справедливость для своего населения, несмотря на социальные, конфессиональные, культурные и иные различия. Именно такое государство стабильно и устойчиво. И исламская историческая память тщательно хранит воспоминания о таких государствах.
Государственный режим, который экономически неэффективен, но придерживается принципов социальной справедливости, будет всё же пользоваться поддержкой общества в течение какого-то времени и оставаться стабильным.
Гораздо менее устойчиво то государство, которое отказывается от социальной справедливости ради т.н. экономической эффективности.
Наконец, наихудшие государства и режимы, которые одновременно и нестабильны и неустойчивы, это те, которые и не эффективны, и не справедливы.
Абсолютное большинство политических режимов в Исламском мире к началу XXI века относились именно к этому четвёртому типу.
В Европе, Америке и Китае интеллектуальные и политические дискуссии о будущей цивилизационной модели связаны с поиском способов преодоления нынешних острых экономических проблем, разработки формул и путей социально-экономического развития в хотя бы обозримом будущем. В Исламском мире ожесточённые споры, порой кровавые, со стрельбой, обусловливаются, прежде всего, двумя сверхактуальными и жизненными обстоятельствами.
Во-первых, это острейшая проблема выживания как такового. Из почти полутора миллиардов мусульман на планете около 160-180 миллионов находятся в "зоне постепенного умирания" из-за отсутствия еды, чистой воды, окончательно деградировавшей экологии. То есть эти почти двести миллионов человек наверняка обречены на смерть — кто-то через год, кто-то через три, кто-то через пять. Кому как повезёт. Ещё 300-350 миллионов мусульман живут в "зоне биологического выживания", иначе говоря, на границе между жизнью и смертью.
Но проблема гораздо масштабнее и драматичнее: речь идёт не только о физическом, но и о нравственно-духовном выживании, в котором оказалось большинство глобальной уммы.
Запад, с его культом гипертрофированного индивидуализма, лицемерной религиозности, соединённой с воинствующей секуляристской культурой, где деньги заняли место Бога, с его агрессивным отрицанием традиционных и семейных ценностей, с его стремлением превратить мужчин и женщин в безличное политкорректное "оно", его агрессивной пропагандой гомосексуализма, лесбиянства и прочих сексуальных извращений, — всё это и многое другое заставляет усиливающиеся контрэлиты в Исламском мире приходить к радикальному выводу: "Запад, западная цивилизация — это и есть шайтан, который противостоит Исламу".
Всё это особенно актуализируется на фоне объявленной Западом тотальной войны Исламскому миру. Против всей глобальной уммы уже несколько десятилетий развёрнута ожесточённая культурная, политико-психологическая, социально-информационная гибридная война, противостоять которой большинство прозападных политических истеблишментов мусульманских стран не могут, а часто и не хотят.
Главная причина нынешней ожесточённой конфронтации между западной цивилизацией и глобальным мусульманским социумом заключается в том, что абсолютное большинство мусульманской уммы, мусульманских джамаатов во всём мире именно из-за религии Ислама оказалось практически невозможно переформатировать и интегрировать в западную цивилизационную матрицу. Вот один только яркий пример. Вторые и третьи поколения детей, родившихся в мусульманских семьях, живущих в Западной Европе или Америке, оказываются, как правило, гораздо более религиозны, чем их родители, и более критично настроены в отношении западных ценностей.
Сотни миллионов мусульман начинают всё более явственно ощущать тотальную угрозу своим ценностям, своему прошлому и настоящему со стороны экзистенциальной угрозы западной цивилизации, навязываемого образа настоящего и будущего. А это толкает десятки и сотни тысяч прежде всего молодых и хорошо образованных мусульман в прямое вовлечение не только в вербальные споры о будущей перспективе для Ислама, но и в бескомпромиссную борьбу за желаемый идеал. И именно такая совместная борьба превращается в "большое общее дело", в практическую консолидирующую политическую идеологию.
Ещё раз хочу подчеркнуть, что острейшая проблема выбора цивилизационного будущего для десятков и сотен миллионов мусульман — не некий абстрактный квазиинтеллектуальный вопрос, а непосредственная дилемма жизни или смерти в широком смысле слова.
Во-вторых, быстрое распространение в последние десятилетия СМИ, интернета, других средств массовых коммуникаций, в том числе и различных форм дистанционного образования, привели к мощной переструктуризации общественного сознания в мусульманском мире. Началось взрывоподобное возрождение исламской исторической памяти, массовое обращение к героическому прошлому великой мусульманской цивилизации, которая в течение многих столетий являлась духовным, экономическим, социальным, политическим авангардом всего человечества. Причём Исламская цивилизация стала таким авангардом именно потому, что в ней, в отличие от нынешнего Запада, главенствующую роль играли именно религиозные и религиозно-нравственные ценности, а не экономические приоритеты и цели.
Большинство правящих кланов, властных групп и политических истеблишментов стран Исламского мира достаточно прочно встроены в западный цивилизационный проект. Непримиримыми оппонентами этих режимов всё чаще выступают различные радикальные и экстремистские группы, поддержка которых со стороны очень многих слоёв и страт мусульманского социума непрерывно возрастает. А это ведёт к тому, что общий уровень радикализма в Исламском мире, раздираемом острыми системными противоречиями, прежде всего классовыми, и сталкивающемся с неприкрытой внешней агрессией, за последние десять лет постоянно усиливается.
В истории феномен резкого усиления радикализма и экстремизма происходит не в первый раз. Один из признанных революционных классиков в своё время сформулировал это в следующем афоризме: "Война — это террор богатых против бедных. Террор — это война бедных против богатых". В этой логике в своё время того же Робин Гуда кто-то вполне искренне называл "террористом".
Но как же тогда Москва с её жёсткой идеологической позицией по терроризму, вплоть до обязательного упоминания, что "ИГИЛ — террористическая организация, запрещённая в России"? А вот здесь уже речь идёт о тактической политической целесообразности.
…16 апреля 2015 года президент России Владимир Владимирович Путин отвечал на вопросы телезрителей со всей страны. В том числе ему задали вопрос по поводу ИГИЛ. Президент спокойно ответил, акцентировав два пункта: "Почему ИГИЛ так эффективно воюет? Потому что был создан бывшими кадровыми офицерами бывшей армии Саддама… Для России прямой угрозы со стороны ИГИЛ нет".
А уже через два месяца, в июне 2015 года, В.В. Путин резко поменял свою оценку, назвав ИГИЛ "абсолютным злом". Что же произошло между апрелем и июнем?
12 мая 2015 года в Сочи, где находился президент России, достаточно неожиданно прибыл Джон Керри — государственный секретарь США. Сначала он встретился с С.Лавровым. Эта часовая беседа произвела на министра иностранных дел России такое яркое впечатление, что, отвечая на выходе на вопросы журналистов, Сергей Лавров использовал все самые возможные лестные эпитеты, которые только могут быть использованы дипломатом.
А затем последовала более чем четырёхчасовая беседа Путина с Керри. Между прочим, никогда до этого и никогда после этого президент России так долго не говорил ни с одним из американских госсекретарей. Судя по всему, Керри привёз такое привлекательное предложение из Вашингтона, что в Сочи от него сочли невозможным отказаться.
Учитывая последующее развёртывание событий на Ближнем Востоке, в принципе понятно, о чём в мае 2017 года шла речь и о чём договорились. В рамках такого возможного взаимного согласия и появился странный политический образ "абсолютное зло".
Но потом что-то не срослось, а точнее, администрация Обамы после октября 2017 года отказалась от своих же предложений Путину. Но того, чего американцы добивались, они достигли. По этой причине, может быть, и понятие "абсолютное зло" перестало в дальнейшем использоваться Москвой.
Многие на Большом Ближнем Востоке считают ДАИШ террористической организацией. Но очень много и тех, кто считает эту структуру формой национально-освободительного движения. И такая поляризация взглядов — одна из особенностей нынешней ситуации в Исламском мире, когда повышение уровня радикализма сопровождается усилением массовой религиозности.
Здесь проявляется главная черта такого бескомпромиссного столкновения за цивилизационное будущее Исламского мира — форсированное накопление пассионарной энергии в самых различных сегментах мировой уммы.
В конечном счёте, где кроется истинное начало новой цивилизации или принципиально нового государства? Не в книгах, манифестах, статьях, семинарах и симпозиумах, даже безумно талантливых и гениальных, а в накоплении до критического уровня пассионарного компонента соответствующего социума.
В своё время великий американский поэт Эзра Паунд сформулировал безжалостный, но точный критерий, отделяющий истинного пассионария от обычного энергичного человека: "Если ты не готов пожертвовать своей жизнью за свои же идеалы, то либо твои идеалы ничего не стоят, либо ты сам ничего не стоишь"…
Зримая, явственная пассионарность в Исламском мире проявилась и проявляется не на пустом месте, соответствующие предпосылки зарождались на протяжении последних пятидесяти-шестидесяти лет.
Во-первых, резко ускорилась многоаспектная маргинализация большинства многоукладных социумов в Исламском мире.
С одной стороны, существенно обостряются антагонистические классовые и межукладные противоречия, что ведёт ко всё более драматическому разрыву между узкой прослойкой сверхбогатых и усиливающейся массой бедных и сверхбедных. С другой стороны, в условиях социальной деградации и начавшегося разрушения искусственных прозападных политических структур значительно усиливается значимость племенных, родовых, клановых связей и отношений.
Во-вторых, демографический компонент: Исламский мир — это молодой социум. Более 60% населения — люди до 30 лет. А в целом ряде стран этот показатель ещё выше. Как в своё время писал, по-моему, Валерий Брюсов: "Когда царит пожар, лишь варвар юн и смел, не прав лишь тот, кто стар!".
В-третьих, резко увеличивается доля образованных слоёв в мусульманских сообществах, в том числе людей, закончивших бакалавриат и магистратуру. Один только пример. Палестинский народ — возможно, с наиболее трагической судьбой на планете — по числу студентов на тысячу населения входит в число ведущих народов мира. На Ближнем Востоке по этому показателю его опережает только Израиль. Речь не только о том, что в принципе быстро увеличивается интеллектуальная компонента Исламского мира, — более существенно то, что возможности внешнего манипулирования такими образованными стратами и слоями существенно сокращаются.
В-четвёртых, быстрое, скачкообразное развитие глобальных и общерегиональных телевизионных СМИ, социальных сетей за последние двадцать-тридцать лет привело к тому, что среди этих молодых образованных групп стало стремительно формироваться наднациональное самосознание "мы" прежде всего как новой мусульманской общности.
В-пятых, стало быстро возрастать значение классического арабского языка как языка международного общения на Большом Ближнем Востоке. Ситуация кардинально изменилась: этот язык во всей коммуникационной сфере этого региона вновь начал постепенно доминировать над местными диалектами и национальными языками. Иначе говоря, язык Корана стремительно возвращает себе статус основного языка всего Исламского мира.
Наконец, в-шестых, с середины 90-х годов прошлого столетия началась обвальная, сокрушительная дискредитация традиционных идеологий, идеологических моделей и схем в огромном большинстве стран Большого Ближнего Востока — либерально-прозападных и либерально-патриотических, националистических и национал-социалистических, социалистических и коммунистических, патерналистских и панрегиональных и т.д. Объективно образовался огромный мировоззренческий вакуум, который дал толчок усилению влияния политического Ислама.
Естественно, в этих условиях стало возрастать значение и субъективных факторов, ведущих к ускоренному накоплению пассионарного компонента.
И ключевую роль сыграл и продолжает играть именно религиозный фактор. Ещё с 60-х годов прошлого века началось постепенное социально-политическое и духовное усиление Ислама, который многие считают наиболее революционной религией в мире. Наряду с безусловным императивом стремления к системной справедливости, в Исламе важнейшим является жёсткое и бескомпромиссное религиозное требование обязательного сопротивления угнетению. Коран прямо и однозначно говорит: "Аллаху ля юхиббу залимин" — "Бог не любит угнетателей".
Следующим этапом в усилении пассионарного компонента в Исламском мире стала великая революция в Иране, которая свергла шаха Реза Пехлеви — одного из самых жестоких тиранов ХХ века. То, как тысячи и десятки тысяч иранцев погибали во имя своих религиозных революционных идеалов, дало мощный толчок росту пассионарности во многих районах Исламского мира. Уже через несколько лет это проявилось в появлении политического джихада в Афганистан, через который прошли за десять лет несколько сотен тысяч моджахедов со всех концов Исламского мира.
Одна из глубоко сакральных, религиозных целей иранской революции и всей нынешней Исламской Республики Иран заключается в том, чтобы "подготовить весь народ к жизни после смерти". Как ни парадоксально, на первый взгляд, приблизительно таких же религиозно-идеологических приоритетов придерживаются нынешние принципиальные оппоненты Исламской Республики Иран на Ближнем Востоке, например, тот же ДАИШ.
После того, как Соединённые Штаты объявили тотальную войну Исламу в 2001 году и вторглись затем в Афганистан и Ирак, мусульманская пассионарность вышла на новый качественный уровень. И это проявилось в том числе в начавшемся резком возрастании числа радикальных и экстремистских организаций и движений в Исламском мире, появлении первой волны новых харизматических лидеров на локальном и региональном уровнях.
Между прочим, по количеству появляющихся харизматических лидеров и пассионарных личностей Исламский мир уже на несколько порядков опередил другие культурно-цивилизационные ареалы.
Это, во-первых, обусловливается готовностью уже сотен тысяч и миллионов мусульман пожертвовать своей жизнью за свои религиозные идеалы и ценности, осознанно преодолевая страх смерти. Отсюда и популярный лозунг современных моджахедов: "Мы любим смерть так же, как вы любите жизнь". Ведь только через осознанную личностную смерть, а не через иллюзорную материальную жизнь мусульманин приближается к Нему.
Во-вторых, форсированное накопление численности пассионарных личностей и групп, всё большее появление харизматических лидеров на различных социальных уровнях проявляется не только в собственно джихадистском сегменте Исламского мира, но и практически во всех аспектах общественной жизни.
Учёные-мусульмане играют всё более значимую роль в физико-математических исследованиях, в самых инновационных дисциплинах и отраслях. Например, заместителем директора НАСА в течение многих лет являлся мусульманин, палестинец по происхождению Исам ан-Нимр.
Мусульманская пассионарность проявляется через различные формы не только в самих мусульманских странах, но и в различных джамаатах по всему миру. Например, среди студенческих и профсоюзных активистов, среди наиболее активных представителей различных социальных институтов и организаций в Западной Европе и Америке растёт удельный вес молодых мусульман. Между прочим, именно они сыграли очень важную роль в избрании в прошлом году мэром Лондона Садика Хана — пакистанского мусульманина.
Почему в дискурсе по поводу цивилизационного проекта так важна особая роль пассионарных контрэлитных групп и харизматичных лидеров? Предпосылки новых цивилизационных проектов появляются на основе фундаментальных религиозных ценностей или на базе таких идеологий, которые превратились или способны превратиться в новую религию (именно так произошло с "красным проектом"). Но и в том, и в другом случае ядром цивилизационного проекта оказывается не текст и не набор текстов, а некая интеграция, консолидация группы харизматических лидеров и пассионарных элит, объединяющих в дальнейшем вокруг цивилизационного "общего дела" мощные социальные легионы. Реальным субъектом нового цивилизационного проекта как раз и становятся эти три объединённых компонента: харизматические лидеры, пассионарные элиты и контрэлиты, большие группы людей, воспринимающих такой проект как "свой".
Бурлящий взрыв пассионарности почти повсеместно сопровождается в Исламском мире ростом массовых предчувствий и ожиданий приближающегося Судного дня — Яум аль-Кийяма. Ибо всё больше и больше становится сегодня самых разнообразных и неожиданных признаков надвигающегося грозного Апокалипсиса.
Особенно такие настроения характерны для большинства радикальных и экстремистских групп. В августе 2014 года ДАИШ захватил небольшой городок Дабик, население которого составляет всего три тысячи человек, на севере Сирии, в сорока километрах от Алеппо. Само по себе это событие никакого особого военного значения не имело, тем не менее в течение последующих многих месяцев оно бурно обсуждалось на тысячах мусульманских форумов в Европе, Азии, Северной и Латинской Америке. Впоследствии под названием "Дабик" стал выходить теоретико- идеологический журнал ДАИШ.
Суть же этого феномена в том, что по изначальным исламским представлениям именно у этого городка Дабик на исходе времён состоится финальная битва сил Добра с силами Дааджала (Антихриста).
И здесь на передний план выходит вроде бы явное противоречие. С одной стороны, безусловный пассионарный всплеск — жертвенная борьба десятков и сотен тысяч мусульман в самых разных местах планеты за осуществление солидарной "исламской мечты", нескончаемый поток дискурса в различных уголках Исламского мира по поводу образа будущего, готовность миллионов и десятков миллионов мусульман пожертвовать своей жизнью за свои цивилизационные идеалы…
Но одновременно с другой стороны — массовое распространение экзальтаций, ощущений, эмоций в связи с неотвратимостью приближающегося Судного дня, всё большее распространение в обыденной жизни странных и необычайных признаков Яум аль-Кийяма, о которых предупреждал Посланник Аллаха.
Однако на самом деле в контексте глубинных констант исламского мироосознания, исламского восприятия сакральной и профанической реальности никакого противоречия нет.
Безусловность и неминуемость Судного дня — один из кардинальных моментов исламского имана, исламского вероучения. Истиной является то, что этот мир когда-то появился во времени, и истиной является то, что этот мир когда-то исчезнет. В важнейшей суре священного Корана "Аль-Фатихе" отдельный аят описывает Всевышнего как "владыку Судного дня".
Яум аль-Кийяма является прямым указанием для истинного мусульманина на необходимость непрерывного осознания своего долга перед Ним — "здесь и сейчас". В этом смысле Посланник Аллаха, говоря о своей миссии последнего пророка человечества, подчёркивал: "Я только на немного опередил приход Яум аль-Кийяма".
Следовательно, исламское сознание формирует своё отношение к приходу Судного дня, исходя из его неизбежности и одновременно сочетая с указанием пророка Мухаммада, что "этот Час знает только Он".
Никто, даже святые не могут знать, когда наступит Яум аль-Кийяма. Он может произойти через год или через миллион лет. Точно известно только то, что Апокалипсис случится совершенно неожиданно. Хотя некоторые мусульманские учёные считают, что Судный день следует ожидать в пятницу.
Отсюда следует важнейший императив для истинного мусульманина: несмотря ни на что, ты должен каждую минуту безупречно выполнять свой долг перед Всевышним — даже если завтра наступит Судный день. И это понятие "долг" включает в себя два безусловных компонента. Во-первых, твой долг как члена уммы заключается в том, чтобы бороться против угнетения, за справедливость, за осуществление исламской мечты. И во-вторых, это твой индивидуальный долг как уникальной верующей личности.
Четвёртый праведный халиф, великий хазрат Али Аби Талеб сказал: "Живи так, словно ты будешь жить вечно, и готовься к смерти, как будто ты умрёшь завтра". Именно так — абсолютно одновременно. У тебя как истинного неповторимого верующего есть свой особый тайный, сокровенный долг перед Ним. Да, смерть тебя всё равно настигнет — возможно, через час, а может, через десять лет. Но в Судный день тебя спросят именно о твоём долге перед Вечностью.
Потеря лица
Потеря лица
Александр Проханов
17 августа 2017 0
На атаку своей страницы в Фейсбуке, что Александр Проханов считает составной частью информационно-идеологической войны против России и Русского мира, писатель и главный редактор "Завтра" отвечает новым циклом под условным названием "Покайтесь, ехидны!".
Дмитрий Быков был театральный режиссёр школы Иосифа Райхельгауза. Дмитрий Быков решил поставить спектакль "Анна Каренина". В этом спектакле Вронский и Каренин были фронтовыми друзьями. Вронскому в лазарете отрезали ногу, и его полюбила сестра милосердия Анна. Анна хотела отдать Вронскому свою ногу, но она эту ногу сломала, потому что она была Фру-Фру. Роль Фру-Фру играл Юрий Кобаладзе.
Дмитрий Быков поставил ещё один спектакль "Анна Каренина". В этом спектакле Анна Каренина была владелицей дельфинария, а Вронский и Каренин были дельфинами. Дельфин Вронский и Анна полюбили друг друга и женились, а дельфин Каренин бросился под поезд. Роль поезда играл Станислав Александрович Белковский, из него шёл пар.
Дмитрий Быков поставил ещё один спектакль "Анна Каренина". В этом спектакле Вронский и Каренин любили друг друга и поженились, а Анна Каренина уехала воевать на Балканы, где стала фронтовой подругой генерала Скобелева. Скобелева играла Ксения Ларина.
Дмитрий Быков поставил ещё один спектакль "Анна Каренина". Вронский был красным комдивом и скакал на Фру-Фру, а Каренин был генералом Деникиным и ездил на Холстомере. Анна Каренина была гимназисткой, и у неё был один глаз, потому что в другой глаз её ужалил шмель. Шмеля в спектакле играл Ганопольский.
Дмитрий Быков поставил оперу "Анна Каренина". Каренин, Вронский и Анна уплывают во Францию на философском пароходе. Партию Анны Карениной исполнял Александр Глебович Невзороф. Он же исполнял партию Вронского и партию Каренина. По приезде во Францию все трое бросились под поезд.
Дмитрий Быков поставил балет "Анна Каренина". Музыку для балета писал не Родион Щедрин, а Шнур. Каренину танцевала Ольга Журавлёва, Вронского танцевала Оксана Чиж, а Анну Каренину танцевал Станислав Александрович Белковский. Александр Глебович Невзороф изображал паровоз. У него был огромный живот, и на этом животе была красная звезда. Он пыхтел.
По заказу Министерства обороны Дмитрий Быков поставил "Анну Каренину" в виде танкового биатлона. Каренин был танк Т-90М. Вронский был танк Т-72. Анну Каренину изображала боевая машина пехоты. Вронский ухаживал за Анной Карениной. То есть Танк Т-72 догонял боевую машину пехоты и подминал её под себя. Боевая машина пехоты истошно кричала голосом Нателлы Болтянской.
Поставленные Дмитрием Быковым спектакли пользовались огромным успехом, и ему присудили премию "Золотая маска". На фестивале на Дмитрия Быкова надели "Золотую маску", но потом не могли её снять. Её пытались снять, но она не снималась. Ольга Бычкова мазала лицо Дмитрия Быкова слюной, думая, что маска соскользнёт, но она не соскальзывала. Юрий Кобаладзе сбивал маску с помощью зубила, но маска не снималась. Алексей Алексеевич Венедиктов орудовал бензопилой, но маска всё равно не снималась. Тогда прибежала Фру-Фру, которую играл Александр Глебович Невзороф. Задними копытами он ударил маску, и та слетела, но при этом Дмитрий Быков потерял половину лица. Вторую половину лица он потерял в своей изнурительной полемике с писателем Александром Прохановым. Критики писали, что "Золотая маска" была для Дмитрия Быкова посмертной маской.
Дмитрий Быков устал от классики и хотел поставить что-нибудь современное и актуальное, и он решил поставить "Дядю Ваню". Дядя Ваня находился в Архипелаге ГУЛАГ, то есть был помещён в шкаф и весь спектакль провёл в шкафу. Он обращался к шкафу "многоуважаемый шкаф", и все знали, что он узник совести. Дядю Ваню играла политолог Шульман.
Апостроф
Апостроф
Георгий Судовцев
17 августа 2017 0
Сергей ГЛАЗЬЕВ. Битва за лидерство в XXI веке. Россия—США—Китай. Семь вариантов обозримого будущего ("Коллекция Изборского клуба"). — М.: Книжный мир, 2017. — 352 с.
Новая книга Сергея Юрьевича Глазьева, известного российского экономиста, академика РАН и советника президента РФ по вопросам региональной экономической интеграции, посвящена системно-динамической оценке происходящего на наших глазах кризисного перехода современной мировой экономики к новому технологическому укладу, а также основанному на ней прогнозу отношений в "глобальном треугольнике" XXI века (Россия—США—Китай).
Проблемы, что и говорить, носящие стратегический характер и "взрывоопасные" — вплоть до начала новой полномасштабной войны, способной уничтожить всю человеческую цивилизацию.
Интересно, что вопреки предсказаниям большинства экономистов либерального толка автор книги считает китайскую социально-экономическую модель настолько устойчивой, что принимает её за константу, фокусируя своё внимание в основном на динамике российско-американских отношений. "В отношении последнего (Китая. — Г.С.) можно предположить сохранение нынешней системы институтов нового мирохозяйственного уклада и продолжение формирования нового центра мировой экономической системы в обозримой перспективе", — пишет Сергей Глазьев.
Несомненно, подобное допущение, переводя систему с тремя переменными в систему с двумя переменными, значительно упрощает задачи анализа, синтеза и прогноза, но, не будь подобной аппроксимации, объём добросовестного исследования сразу увеличился бы минимум втрое, что превратило бы данное издание в совершенно неподъёмный для прочтения, а тем более — для понимания и освоения адресной аудиторией фолиант.
Из "семи вариантов обозримого будущего" для нашей страны, расчисленных академиком Глазьевым, — 1) сохранение статус-кво; 2) американская колонизация; 3) китайский протекторат; 4) изоляция и интервенция; 5) изоляция и мобилизация; 6) российско-китайское стратегическое партнёрство; 7) партнёрство США, России и КНР — судя по всему, в настоящее время реализуется вариант российско-китайского стратегического партнёрства, которое автор считает "реальным при формировании в России институтов нового мирохозяйственного уклада и переходе к стратегии опережающего развития". Следует отметить, что оба этих условия в современной России не выполняются или выполняются каким-то странным образом, что должно ставить под сомнение эффективность и прочность декларируемой "стратегической оси Москва—Пекин", или же сходство социально-экономической базы двух стран для их военно-политического союза не является обязательным. Отмечается, что на этом направлении "разрабатываются общие планы развития, реализуются крупные совместные инвестиционные проекты, наполняется реальным содержанием сопряжение Евроазиатского экономического союза и Экономического пояса Шёлкового пути; создаётся Большое Евразийское партнёрство; российская высокотехнологичная продукция осваивает китайский рынок; Россия подключается к ядру нового центра роста мировой экономики".
Сегодня это ещё не реальность, но уже перспектива с отличной от нуля и растущей вероятностью. Глазьев предусматривает на этом пути только плюсы: "Темпы роста российской экономики достигают максимальных значений — до 10% ежегодного прироста ВВП и 20% прироста инвестиций. Создание широкой антивоенной коалиции во главе с Россией, КНР и Индией. Этот вариант также предполагает существенное обновление российской властвующей элиты".
Вот насчёт последнего, честно говоря, имеются весьма существенные сомнения. Что, Чубайс, Кудрин и Ко не были в своё время членами КПСС, не клялись в верности делу Ленина и мирового коммунизма? Разве для них невозможен будет ещё один кульбит, с переходом от либерального "символа веры" к "символу веры", скажем, "евразийскому", во имя БРИКС и ШОС?! Если сам Сергей Юрьевич некогда нашёл в себе силы выйти из либеральной парадигмы "чикагских мальчиков" и "младореформаторов" из Международного института прикладного системного анализа, то разве не смогут это сделать — пусть из соображений не истины и справедливости, а выгоды и карьеры — упомянутые выше "гуру рыночной демократии"? Невзирая на все бильдербергские клубы и звания "лучших министров, банкиров и немцев"?.. Особенно — если дела "коллективного Запада" в целом и Соединённых Штатов в частности действительно пойдут под откос. Сколько "правоверных либералов" за последние годы оказались "правоверными патриотами"!.. Да, широк, и порой чересчур широк русский человек — любой этничности и вероисповедания — но попробуй-ка его "сузить"!
В остальном же с оценками и выводами автора, приведёнными в рецензируемой книге, трудно не согласиться.
«Давай, поговорим!»
«Давай, поговорим!»
17 августа 2017 0
штрихи к портрету генерала Геннадия Трошева
Издательстве "Вече" готовит к выходу в свет книгу Геннадия Алёхина "По ту сторону войны (записки начальника пресс-центра)", центром которой является легендарный "чеченский генерал" Геннадий Николаевич Трошев. "Я встретился с ним весной 1995 года. В горах Чечни шли тяжелые бои. Трошев руководил группировкой министерства обороны. Я прилетел на командный пункт, чтобы представиться о назначении редактором фронтовой газеты "Защитник России". К моему удивлению он встретил приветливо, предложил присесть, сказал просто: "Давай, поговорим!" Эту фразу я слышал потом регулярно, в течение двенадцати лет", — пишет автор.
Шишки на лбу
В различных толковых словарях ньюсмейкерами считаются люди, вызывающие устойчивый интерес публики и средств массовой информации. О них говорят, их имена на устах у многих. Ведущие политики, начиная с президента, и олигархи всегда были в центре внимания. О деятелях шоу-бизнеса и прочей светской тусовки даже говорить не приходится. Они не вылезают из студий ТВ, красуются на ярких обложках глянцевых журналов. Когда в России вспыхнули чеченские войны, ньюсмейкерами стали называть и некоторых генералов. Надо признать, события на Северном Кавказе всколыхнули общество. Люди хотели знать правду. Причём не только от журналистов, но и от силовиков, возглавлявших боевые операции.
Генерал Геннадий Трошев свой первый опыт в этом плане получил во время драматических событий февраля 1996 года (речь идёт о нападении боевиков на колонну военнослужащих 58-й армии в районе ингушских сёл Аршты и Галашки). Тогда некоторые СМИ с подачи руководства республики попытались во всём обвинить российских военных. Об этом более подробно рассказано в одной из глав. Трагический инцидент заставил задуматься о многом. Причём не только Трошева и других военачальников — весь пропагандистский аппарат Министерства обороны РФ. Кстати, об информационной войне и её значении в те годы мало кто толком знал, мало кто понимал суть вопроса. Ещё живучи были идеологические штампы и клише советских времён. Помню, как в конце восьмидесятых, выезжая на дивизионные тактические учения в Забайкалье, начальник политического отдела мог три шкуры спустить, если вовремя не отпечатаешь массовым тиражом листовки о коварных замыслах китайских империалистов.
Афганистан — тема отдельная. Военные журналисты газеты Туркестанского округа "Фрунзевец", многотиражных дивизионок выполняли свой профессиональный долг честно, не кланялись пулям, смело ходили в рейды, приобрели хороший практический опыт. Но не всё написанное в блокнотах и заснятое на камеру доходило до страниц газет. Поэтому репортажи с броскими заголовками "Мела свинцовая метель", когда "окровавленные мишени условного противника уползали в горы", вызывали, мягко скажем, оторопь… А телевизионную программу "Служу Советскому Союзу" называли просто — "В гостях у сказки". Такие были времена, ничего не попишешь!
Трошев одним из первых уловил перемены в информационном пространстве. Обстоятельства чрезвычайные заставили, вынудили обратиться за помощью к прессе. Причём к военной. Штатной должности начальника пресс-службы (пресс-центра) в то время в 58-й армии не было. Зато была армейская газета "Защитник России". И Трошев об этом знал. Пришлось мне выступить в роли телевизионного репортёра. Спасибо редактору информагентства "Иринформ" И. Таболовой! Совместными усилиями мы помогли генералу выступить в роли ньюсмейкера. А ведь не улови он тогда этих перемен, могли бы появиться очередные слухи и небылицы, с телеканала на телеканал курсировала бы откровенная ложь. Как это произошло с "гибелью" целой бригады. До сих пор, наверное, в сознании каждого россиянина (да и за бугром) бытует мнение о том, что в первые дни 1995 года на грозненском железнодорожном вокзале почти в полном составе погибла 131-я мотострелковая бригада. А ведь это не так! Правда состоит в том, что чуть больше трёхсот солдат и офицеров бригады (столько насчитывала личного состава 131-я бригада на момент ввода в Чечню) в составе усиленного батальона вели неравный бой с отборными формированиями дудаевских боевиков численностью до тысячи человек. Около трёхсот сепаратистов были уничтожены федералами. Сами они потеряли более семидесяти солдат и офицеров, остальным удалось выйти из окружения. И этот выход из кольца — тоже успех!
К сожалению, ложных сенсаций в первую чеченскую войну было много, и они никем не опровергались. Отсюда живучесть мифов про несостоятельность и бездарность российской армии. Несмотря на правдивый телефильм А. Сладкова о майкопской бригаде. Или ещё пример. Иностранные журналисты с подачи дудаевцев готовились (в очередной раз) обвинить военных лётчиков в расстреле мирных жителей в горных сёлах. Ночью на окраине и в центре нескольких сёл боевики выставили самодельные фугасы, начинённые якобы отравляющими веществами. При пролёте наших "бомберов" взорвали их. Даже "тела" пострадавших от "варварской бомбежки" сумели притащить.
Оператору О. Дубинину удалось заснять всю эту бутафорию. Мы оперативно подготовили репортаж для центральных телеканалов, предварительно записав синхрон Трошева. Он подробно рассказал о провокации. И лётчики подтвердили. Скажите, вам ничего не напоминают недавние события в сирийском Идлибе?
Увы! Подобные разоблачения носили эпизодический характер. Зачастую действовали лишь запретительные меры по отношению к прессе. Как со стороны командования, так и пресс-центров силовых структур. Что говорить, если офицеры управления информации и печати Министерства обороны РФ в Чечне бывали редко? Пресс-секретарь министра Е. Агапова сопровождала его лишь во время прилётов на военную базу. А штат сотрудников пресс-центра СКВО составлял всего четыре человека, включая гражданского технического специалиста.
Труд честных военных газетчиков, начиная с "Красной звезды", окружных изданий, репортёров телестудии МО и СКВО ценили в войсках группировки. Но он был мало заметен в сравнении с ведущими центральными газетами (не всеми, надо признать), где чеченские события подавались предвзято и тенденциозно. Главными героями публикаций становились правозащитники, политиканы и откровенные проходимцы, наживавшиеся на войне. Только не солдат, вынесший на плечах всю тяжесть. Он всегда расплачивался за просчёты политиков ценой своей жизни.
Для сравнения вспомним те же девяностые годы, когда натовцы проводили различные наземные операции в Югославии. Во всех случаях общественность готовили к тем или иным мероприятиям, проводилась массированная атака СМИ на умы людей. Со всеми журналистами велась адресная и детальная работа: им предлагалась тщательная подобранная фактура, целенаправленная информация. Не случайно, к примеру, только в Косово каждый десятый из состава миротворческих сил занимался исключительно информационной деятельностью! Они организовывали работу представителей СМИ и сами регулярно выступали в печати, на радио и ТВ.
Высокие чины, отвечающие за информационную политику в нашем государстве, в том числе и в силовых ведомствах, не смогли одолеть М. Удугова. Вполне разделяю неутешительные выводы специалистов о провале в информационной войне. В новогоднюю ночь российская армия захлёбывалась в крови, штурмуя Грозный, а на экранах телевизоров шло гулянье и веселье. Даже национальный траур по погибшим не объявили. Великая Отечественная народ сплотила, а первая чеченская разделила наше общество пополам.
Генералы и четвёртая власть
Бытует мнение, что генералы боялись или сторонились прессы. В советские времена высшая армейская каста находилась вне критики. Трудно себе представить, чтобы в центральных газетах, не говоря уже о военной печати, подвергся критике командир дивизии или, не приведи господь, командующий войсками округа. Если только командир полка или рангом ниже. Однако в период перестройки ситуация кардинально изменилась. Стоит лишь вспомнить разоблачительные, даже язвительные статьи о людях в лампасах в журнале "Огонёк" или в газете "Московский комсомолец". Хотя, надо признать, подобные публикации носили нередко конъюнктурный характер и далеко не всегда были достоверными. В период развала страны только ленивый не критиковал генералитет. Были и такие времена, когда офицеры стеснялись надевать форму в публичных местах.
Закончилась перестройка, началась перестрелка. На пространстве бывшего СССР один за другим вспыхивали конфликты, именуемые горячими точками. Вскоре запылал и Северный Кавказ. Тенденция негативного отношения к армии сохранилась. Более того, приобрела новый размах. Подогреваемая многими представителями СМИ, всевозможными правозащитными организациями и демократами первой волны, она имела сокрушительную силу, и её главным итогом стало то, что в гражданском обществе человек в погонах перестал восприниматься как защитник своего Отечества. Многократно возросло число уклонистов, дезертиров. Вновь и вновь всплывала тема дедовщины и армейского произвола. Вереницы солдатских матерей, штурмующих КПП воинских частей с призывами не посылать своих сыновей в Чечню и другие горячие точки, стали привычным явлением. Даже в годы Великой Отечественной войны, когда число попавших в плен исчислялось миллионами, трудно представить себе подобную картину. Тогда все рвались на фронт.
Неудивительно поэтому, что многие офицеры, генералы в том числе, прослужившие не один десяток лет в дальних гарнизонах, прошедшие Афган, перестали доверять прессе. Некоторые сломались, покинули армию, а наиболее предприимчивые сменили мундиры на малиновые пиджаки.
Высокие генеральские чины стали шарахаться даже от своей подведомственной прессы. Вспоминается такой случай. Летом 1993 года на базе учебного центра под Волгоградом командующий войсками Северо-Кавказского военного округа генерал А. Митюхин проводил сбор руководящего состава. Корреспондентам окружной военной газеты, мне и фотокору Виктору Забаште, было поручено осветить это событие в газете. Выждав паузу, когда командующий освободится, мы решили, как и положено в таких случаях, представиться ему и доложить о цели нашего прибытия. То, что произошло после нашего доклада, повергло в шок не только нас, но и многих генералов и офицеров, присутствующих на полигоне. Митюхин в буквальном смысле выдворил нас с полигона, не стесняясь в выражениях. Суть его гневного монолога сводилось к "нечего вам, писакам, тут делать".
На памяти Забашты, который помнил ещё времена И. Плиева (легендарного командующего, фронтовика, руководившего округом в 1960-х), никто в таком тоне не обращался даже с самым молодым лейтенантом дивизионной газеты. Вполне допускаю, что у Митюхина в тот день было плохое настроение. Конечно, есть дела и поважнее, государственного масштаба. Армию втянули тогда в политические дрязги, что называется, по полной. Вспомнить хотя бы октябрь 93-го и расстрел Белого дома, затем начало нового конфликта с участием военных, который назывался "наведением конституционного порядка".
Приведу выдержку из интервью министра обороны РФ генерала П. Грачёва1, которое многое проясняет в ситуации того времени: "…открыто с самого начала против ввода войск выступал только Борис Громов, но и он не подавал в отставку до поры до времени, выжидал. Ещё до ввода войск руководить операцией я назначил командующего Северо-Кавказским военным округом генерала Митюхина Алексея Николаевича. А сам его подстраховывал. Но Митюхин, когда под Слепцовском началась стрельба, запаниковал. Начал орать на подчинённых — растерялся. Я пробовал успокоить — не вышло. Потом позвонил ему: ты, говорю, заболел, садись на вертолёт и лети в Ростов.
Сам начал командовать. Но ведь я не мог бросить всю армию и заниматься только Чечнёй. Приглашаю 1-го зама — командующего сухопутными войсками генерала Воробьёва. В Моздоке он отвечал за подготовку солдат к боям. На заседаниях штаба всегда чётко и очень толково делал доклады: товарищ министр, такие-то части готовы идти в наступление, такие ещё готовятся. Он и сейчас в Думе очень чётко говорит, и все думают, что он очень бравый генерал. Знаменитый депутат, всё знает, всё умеет. Я объяснил ситуацию: Эдуард Аркадьевич, Митюхин заболел, сам Бог велит вам возглавить операцию. И тут мой дорогой генерал Воробьёв, сильно покраснев, помолчав секунд 15-20, вдруг заявил: командовать отказываюсь. Как так? Я вам приказываю! А он: войска не подготовлены. Как это? Почему вы раньше не говорили? Вот ваши доклады, вы отвечали за подготовку. Значит, вы меня обманывали? Вы знаете, чем это грозит? 15 лет или расстрел. Как хотите, отвечает, так и оценивайте, командовать не буду. В общем, я отправил его в Москву и пригрозил судом. Он щёлкнул каблуками. В Москве я обо всём доложил Ельцину, даже сказал, что Воробьёва надо судить. Б.Н. попросил подобрать руководителя операции. Генерал Кондратьев мне сразу сказал, что с него хватит 93-го года, не выдержит — больной. Миронову даже не предлагал — тоже больной, в Афганистане сердце надорвал. Громов отказался. Объяснил, что всегда выступал против ввода войск в Чечню, сказал, что готов написать рапорт об отставке. Больше замов у меня не было. В мирное время все хорошие, умные и смелые, а когда начались боевые действия — в кусты. Такое бывает и у генералов".
То, о чём незадолго до своей смерти так откровенно рассказал Павел Сергеевич в интервью газете "Труд", уже тогда обсуждали в войсках группировки. Отрывистые сведения доходили и до журналистов. О той атмосфере, и политической, и военной подробно рассказал в своих книгах генерал Геннадий Трошев. Там присутствуют некоторые штрихи к портретам непосредственных участников чеченских войн (генералов). Любопытный и обстоятельный анализ тех событий, на мой взгляд, дал и военный журналист Виктор Баранец в своей книге "Ельцин и его генералы".
В такой, без преувеличения, тяжелейшей и взрывоопасной ситуации в стране общество черпало всю информацию с помощью газет и телевидения. Люди хотели знать правду о происходящих событиях. Информационная составляющая приобретала всё большее значение. И многое зависело от генеральского корпуса.
Кстати, первые попытки установить тесные и доверительные отношения с прессой предпринял генерал Грачёв. Пресс-конференции и брифинги стали обычным явлением. Несмотря на шквал критики в свой адрес, он частенько давал интервью многим ведущим изданиям. При Грачёве впервые стали поощрять не только военных журналистов, но и представителей гражданских СМИ. Даже балы прессы стали закатывать на Арбате, где столы ломились от всевозможных яств и горячительных напитков. Ведущие редакторы задабривались дорогими подарками. Но подобные мероприятия носили скорее показушный характер, главной проблемы они не решали. Нужны были новые подходы, иная система работы.
Первые (конкретные!) предложения об информационном обеспечении в условиях локальных конфликтов были выработаны не в больших кабинетах министерства обороны, а в тесной комнате пресс-центра СКВО. В то время возглавлял его полковник Яков Фирсов. Он разработал комплекс мер о едином информационном пространстве в условиях локальных конфликтов. Наработки легли на стол генерала Митюхина. До начала боевых действий оставалось ещё полгода. Командующий отнёсся к предложениям подчинённого равнодушно, бумаги сунул в долгий ящик. Больше к этому разговору не возвращались. Мол, не высовывайся, в Москве сами всё придумают. И в столице что-то думали. Видимо, не сидели сложа руки. Но, судя по первым месяцам, да и всей первой чеченской кампании, кроме запретов и, по сути, введения цензуры ничего так и не придумали.
А вот будущий начальник Генерального штаба Анатолий Квашнин отнёсся к предложениям Фирсова серьёзно. Новшества постепенно, пусть со скрипом, но стали внедряться. Обозначились контуры конкретной, плановой работы. Анатолий Васильевич обычно сторонился прессы. Но сыграл большую роль в переломе всей информационной работы, особенно во вторую чеченскую кампанию. Мало кто знает, но перед тем как наши войска форсировали Терек и начали с нескольких сторон брать мятежную республику в клещи, Квашнин имел предметный разговор с руководителями ведущих телекомпаний страны. Например, с О. Добродеевым. Встречи носили неформальный характер. Были выработаны чёткие правила поведения журналистов в зоне боевых действий, порядок взаимодействия и подачи информации.
Появились и ньюсмейкеры в генеральских погонах, о чём я уже рассказывал в предыдущей главе. Наиболее важные и ключевые события хода войны регулярно комментировали генералы В. Казанцев, Г. Трошев, В. Шаманов. Это обстоятельство неоднозначно воспринималось даже в высоких кабинетах Генштаба. Геннадия Николаевича, например, нередко упрекали за частое появление на телеэкране: несолидно, мол, командующему комментировать не самые громкие события.
Трошев хорошо понимал, сам не раз прочувствовал, как тяжело публично говорить о тактических просчётах и боевых потерях. Но и умалчивать об этом нельзя, ведь в противном случае общество перестаёт доверять официальным источникам. В этом плане показателен пример с 6-й ротой десантников, принявшей неравный бой под Улус-Кертом с превосходящими силами боевиков.
В штабе группировки случился ступор. Пожалуй, впервые за последние месяцы боёв. Москва молчала, руководство в Ханкале также решило пока ничего не сообщать прессе. Но шила в мешке не утаишь! Меня ежеминутно дергали журналисты информагентств и телевидения, расспрашивая о больших потерях в горах.
— Что говорить? — допекал я, в свою очередь, оперативников штаба, которые уже получали донесения из штаба Восточной группировки. Те только разводили руками. Скажи, мол, что-нибудь. Потом разберёмся.
— Ничего себе, скажи что-нибудь! Нужна информация!
Но затем и вовсе поступила команда — до особого распоряжения журналистам ничего не выдавать.
В общих чертах я, конечно, владел информацией, но донесения поступали в течение суток. Ровно столько шёл бой на высоте 776. Сведения разнились. Однако молчать было нельзя. Честно скажу, несколько слукавил. Во-первых, имел приказ от начальства пока не разглашать информацию. Во-вторых, "помогли" сами журналисты. Задали вопрос о крупном боестолкновении совсем в другом горном районе Чечни, в ста километрах от реального места боя. Что ж, какой вопрос — такой ответ! Я прокомментировал, что в том районе, где указал репортёр, боёв в данный момент нет. В остальном информация уточняется. Казалось бы, и не соврал. А у самого кошки скребут на душе. Прилетел на вертушке Трошев. Я к нему. Коротко переговорили. Он был уже в курсе и владел полной информацией. Я объяснил настырность журналистов, которые штурмуют меня, пытаясь добиться информации, а сами толком не знают, где и что произошло. Сам был свидетелем, как некоторые штабники советовали генералу умолчать об истинных потерях. Трошев размышлял недолго.
— Геннадий, собирай журналистов. Срочно!
Он точно знал: любая правда — лучше сладкой лжи. Трошев первым рассказал о бое в горах, о потерях. Чётко, взвешивая каждое слово, акцентировав внимание на причинах случившегося и общей ситуации. Добавлю, что к тому времени генерал уже не возглавлял Восточную группировку. Казанцев находился в госпитале, у него прихватило сердце. На месте Трошева другой сослался бы на обстоятельства, мол, обращайтесь к десантникам. Мог бы и вовсе промолчать или отделаться дежурными фразами. Но Геннадий Николаевич принял удар на себя.
В такой же, мягко скажем, нестандартной ситуации оказался в августе 96-го и генерал Константин Пуликовский. Все помнят его знаменитый "ультиматум". Он обстоятельно, конкретно описал те трагические события в своей книге "Украденное возмездие". Боевикам удалось проникнуть в город и захватить важные объекты. Масхадов наверняка понимал, что, даже стянув в Грозный все свои отряды, он всё равно окажется в кольце. Авантюра чистой воды в военном отношении! Зато в политическом плане — верный козырь. В Москве избирали Б. Ельцина на новый срок. К тому же явно кто-то из Кремля подсказал Масхадову ударить именно в этот момент. Слив информации, откровенное предательство в высших эшелонах власти — в первую чеченскую войну явление, увы, не редкое. Достаточно вспомнить лето 95-го, когда боевиков прочно заперли в горах. И вдруг последовала команда: отставить. Трудно представить, какие чувства испытывали в тот момент генералы А. Куликов, Г. Трошев, В. Булгаков. В частях группировки в тот период открыто говорили о предательстве Москвы.
Пуликовский через журналистов обратился к жителям с предложением покинуть город в течение 48 часов по специально представленному коридору через Старую Сунжу. Тогда удалось полностью заблокировать город: мышь не проскочила бы! Тщательно продуманный план, по всем правилам военного искусства, во многом был использован через три года в январско-февральской операции 2000 года.
В августе 96-го в Москве праздновали победу Ельцина на выборах, а в Грозном отмечали свой триумф — боевики обрели "независимость", что было закреплено в Хасавюртовских соглашениях. Военных в очередной раз подставили и унизили.
И всё же кавказские войны сформировали целую плеяду настоящих выдающихся генералов, которые не в самый лучший период российской истории проявили высокие качества защитников Отечества, не запятнали честь мундира, не увильнули от решения сложнейших задач, главная из которых — не допустить развала страны.
Генералы А. Квашнин, В. Казанцев, Г. Трошев, А. Шаманов, В. Булгаков, С. Макаров, В. Молтенской, А. Отраковский, К. Пуликовский, А. Наумов. Список можно продолжить. И сыновей своих не держали в тёплых штабных кабинетах, не пристраивали в крупные государственные корпорации и коммерческие фирмы.
Старший сын генерала Казанцева получил тяжёлое ранение в ходе первой чеченской. Из той же когорты военных — сыновья генерала Пуликовского; старший, Алексей погиб в 1995-м и был посмертно награждён Орденом Мужества, с воинскими почестями похоронен в Краснодаре. В Чечне, в том же 95-м, погиб сын у генерала Г. Шпака (гвардии лейтенант ВДВ). С честью выполняли свой долг дети погибших генералов А. Отраковского, А. Рогова, Е. Скобелева.
Конечно, в боевой обстановке многое зависит от доверия и даже симпатий. Знаю точно: своеобразная система "свой — чужой" срабатывает не только на борту боевых самолётов, но и в глубине человеческой души. Особенно на фоне обстоятельств военного и политического характера тех лет. Поэтому с уверенностью говорю, что проверенным журналистам, которых нельзя было упрекнуть в предвзятости или непорядочности, генералы доверяли. Признавали за ними ту самую силу влияния на общество, называемую 4-й властью, поскольку она сочеталась с профессионализмом, чувством долга перед читателем (зрителем) и желанием донести до него точную и беспристрастную информацию.
К примеру, генерал В. Шаманов часто опирался на группу Сладкова, военного журналиста К. Расщепкина. Пуликовский полагался на журналистов Р. Перевезенцева (ОРТ) и Е. Кириченко (НТВ). Генерал В. Булгаков ещё с Афганистана хорошо знал писателя А. Проханова, во всём доверял Николаю Асташкину (Красная звезда). Тесно сотрудничал с Владом Шурыгиным генерал В. Молтенской. Мухридин Ашуров всегда звал в гости Сашу Абраменко, даже фирменным пловом угощал в горах. Про трошевский пул я уже упоминал. Прошу прощения, если кого из коллег не назвал!
И пусть временами давая сбой, но всё же заработала информационная система, выстраданная потом и кровью, путём проб и ошибок! Мы опирались на опыт, который вырабатывался в те тяжёлые годы. Используют ли этот опыт сейчас? Наверняка. Но это тема совсем другого разговора.
Стихия
Стихия
Николай Зиновьев
17 августа 2017 0
***
Я своего совсем не помню деда,
Но в этом вовсе не моя вина.
Его взяла Великая Победа,
А если проще: отняла война.
Мы с братом на него чуть-чуть похожи,
И правнук — тоже, хоть ещё малыш…
Не помню деда я совсем, — но, Боже! —
Кого в России этим удивишь?!
***
В который раз нам это слышать:
“Вновь у ворот стоит беда,
Сцепите зубы, надо выжить…”
О, русский Бог, а жить когда?!.
Комбайнёр
В пыльной куртке из холстины,
В сапогах и пыльной кепке
Мягко прыгнул из кабины
Человек большой и крепкий.
И тряпицею в мазуте
Человек свои ручищи
Тёр, не зная, что, по сути,
Нету рук на свете чище
***
Бывают дни, дарованные свыше,
Когда на все гримасы суеты
Глядишь с пренебреженьем — так на крыши,
Должно быть, птицы смотрят с высоты.
В подхваченные ветром занавески
Небесная сквозит голубизна,
И всё вокруг — в каком-то влажном блеске,
Как будто в детстве, после сна.
Замкнутый круг
Опять бренчу задумчиво на лире
О том, как ночь в саду осеннем тает,
И словно человеку в этом мире,
Опять в стихах чего-то не хватает.
А если вдруг покажется: хватает,
То в самой глубине души поэта
Тотчас же возникает и витает
Мучительный вопрос: "Стихи ли это?"
***
"Один в поле не воин"
Поговорка
Привет, мои родные степи.
Я уходил от вас, родных.
Хотел я сбить с народа цепи,
Но сам он держится за них.
Он за сто лет так был напуган,
Что стал послушен, как овца.
Ослаб он телом, пал он духом,
И терпеливо ждёт конца.
И клонит шею он под игом,
Зовёт барыгу "господин",
Но я родился в поле Диком,
В котором воин и один…
***
"Наши не придут"
Андрей Шигин
Разъедающая ложь
Пропитала все слои,
И уже не разберешь,
Кто — чужие, кто — свои.
И последний сдан редут,
И как будто нет спасенья,
Но грядет последний Суд,
Наши все-таки придут —
Сразу после Воскресенья.
И Донской придёт, и Невский,
И Небесная вся рать.
Самый древний, самый дерзкий
Ниспровержен будет тать.
Советский поэт Александр Пушкин
Советский поэт Александр Пушкин
Галина Иванкина
17 августа 2017 0
выставка «Пушкин. 17.37». От революции до юбилея
"Хорошо у нас в Стране Советов.
Можно жить,
работать можно дружно.
Только вот поэтов,
к сожаленью, нету —
впрочем,
может, это
и не нужно…"
Владимир Маяковский.
"Юбилейное"
Вот — азбучное, накрепко связанное с Владимиром Маяковским и его соратниками: "Прошлое тесно. Академия и Пушкин непонятнее иероглифов. Бросить Пушкина, Достоевского, Толстого с Парохода Современности". Господа-футуристы и прочие глашатаи светлого-огневого будущего спешили жить, а потому кидались в крайности. Уже в "Юбилейном" стихотворении, написанном в 1924 году, поэт-революционер задушевно беседует с Пушкиным, жалуется на жизнь, делится творческими планами, да и вообще: "Я теперь свободен от любви и от плакатов". Панибратство, граничащее с цинизмом. Маяковский и со светилом трепался, как с соседом по даче. А что — Пушкин? Тоже — рифмоплёт и тоже — гений. Существует голословное утверждение, что старорежимных пиитов и дворянскую культуру вернули только перед самой войной. Мол, отряхнули от пыли и пудры манишку да и прицепили её сознательному пролетарию, заставив бедолагу вальсировать в колонно-барочном ДК имени Пролеткульта и Клары Цеткин. Сюда же и брат-Пушкин — друг декабристов, певец юношеской вольности. А как до этого? Красные кубы супрематизма плюс бешеный ритм Дзиги Вертова, дом-коммуна а-ля замятинские кошмары и "Синяя блуза" с кричалками-вопилками на площади. Всё сложнее, а Пушкин оставался… Пушкиным, несмотря на попытки сбросить его с парохода, паровоза и аэроплана. "Пушкин — это наше всё", — заявил когда-то Аполлон Григорьев, и наша история — советская в том числе — прекрасное тому подтверждение.
В Государственном музее А.С. Пушкина (ул. Пречистенка, 12/2) сейчас проходит выставка "Пушкин. 17.37". От революции до юбилея. Устроители сообщают, что экспозиция приурочена к столетию Великой Октябрьской социалистической революции. Основная мысль — показать, как менялось восприятие поэта на протяжении двадцати лет. Он представал то бунтарём и возмутителем спокойствия, то хранителем русской старины. Он — мерило. Пример. Ориентир. Ему посвящались брошюры, фильмы, стихотворения. О нём с какой-то неутолённой женской страстью писали Анна Ахматова и Марина Цветаева — не как о собрате и коллеге, а едва ли не как о мужчине. Эпатажная Фаина Раневская говаривала: "Могу честно признаться — я сплю с Пушкиным… Я принимаю снотворное и думаю о Пушкине". Он спасал актрису от разочарования и тоски. Полагаю, не только её одну. Советский мир невозможен без Пушкина; исследуя одну только пушкиниану, можно понять настроения общества как такового. На то он и гений, что всегда современен — то борется, то служит, то печалится вместе с нами. Николай Заболоцкий в работе "Язык Пушкина и современная поэзия" (1937) противопоставляет великого стихотворца — нынешним стихослагателям: "Когда читаешь Пушкина, в глаза бросается его удивительная скромность относительно своей собственной персоны. И как невыгодно отличаются в этом отношении от Пушкина наши современные стихи! Пушкин за полгода до своей гибели, как бы подводя итог своей гигантской творческой работы, написал знаменитые стихи "Я памятник воздвиг себе нерукотворный". При жизни поэта это стихотворение напечатано не было. Мы же ценим себя куда более основательно и, как бы боясь, что нас не оценят другие, торопимся обнародовать и раз навсегда зафиксировать свои победы и достижения". Рассказывали такой анекдот: конкурс на возведение памятника Пушкину выиграла композиция "Пушкин читает Сталина". Это — квинтэссенция. Доведение до абсурда. Пушкин сделался… советским. Ибо — наш. Во всём. В каждый момент бытия — от сказок в детском саду и стихов "Мороз и солнце — день чудесный…" до понимания, почему "Евгений Онегин" — энциклопедия русской жизни. Даже нынче. Даже — тогда, в красно-имперском СССР, где, казалось бы, сложно было постичь волнения девушки, начитавшейся Ричардсона и Руссо. В имении. Под распев крепостных девок. Правнучки жнецов и прях писали сочинения о Тане Лариной — мыслились ей равновеликими, а потом выводили романсы под фортепиано.
В пролетарском государстве… не оказалось никакой пролетарской культуры. Её, безусловно, пытались создать, построить из футуристических слоганов, эркеров конструктивизма, стихов о Кузнецкстрое и людях Кузнецка. Из фаянсовых тарелок с портретом Карла Маркса. Из грёз Ивана Леонидова и агиток "Синей блузы". Но побеждало всё равно другое — начертанное в тиши родовых поместий или в перерывах между балами, приёмами, визитами к императору Николаю Павловичу — любимому самодержцу. Да-да. Именно — любимому. Быть может, раскритикованному, а иной раз — высмеянному в приватном разговоре, но без сомненья — обожаемому.
Экспозиция выставки "Пушкин 17.37" — великолепная иллюстрация к работе философа-культуролога Владимира Паперного "Культура-2". Цивилизационное отличие 1920-х годов от сталинской эпохи видно невооружённым глазом — на уровне броских деталей и глубинной сути. Объединяющий фактор — Пушкин. Согласно теории Паперного, Культура-1 (постреволюционая эра на контрасте со сталинской Культурой-2) отмечена десакрализацией всего и вся. Мир виделся понятным и — физиологичным. Все высшие смыслы представлялись "в сплошной лихорадке буден". Будничность любой темы — всё можно обсуждать и анализировать. И бытие самого Пушкина — он тоже человек. Вот работы знаменитого пушкиниста Павла Щёголева. Весомо-грубо-зримо: "Пушкин и мужики" (1928), "Квартирная тяжба Пушкина" (1929), "Материальный быт Пушкина" (1929)… Исследователю (и читателю!) 1920-х годов не было дико, что у Нашего Всего могли случаться квартирные тяжбы. И — материальный быт. Пушкин — такой же, как мы: руки-ноги, разве что голова чуть получше устроена. Ровное и стерильно-медицинское отношение к половому вопросу — Щёголев спокойно пишет о крепостной "любви" Александра Сергеевича: "Соблазнённую девушку, отосланную в Болдино, Пушкин называет „моей Эдой", но что общего между Эдой и девушкой из Михайловского, какие основания были у Пушкина для сравнения? Эда Баратынского — финка, отца простого дочь простая, блиставшая красой лица, души". И всё в том же стиле. Для пушкиниста 1920-х та пейзанка — обыденный предмет исследования. Другие авторы, чьи труды можно увидеть на выставке, столь же легко относятся к фигуре поэта. "Атеизм Пушкина" автора В. Рожицына, "Классовое самосознание Пушкина" социолога Д. Благого, "К вопросу о классовой сущности пушкинского творчества" пушкиноведа А. Грушкина и прочие шедевры. Кстати, написаны все эти странные опусы отнюдь не простонародным языком, хотя и предназначались для шир-нар-масс. Ощущение, что Пушкина препарируют, а сие было модно и — правильно в 1920-х.
Важная составляющая Культуры-1 — её нарочитая "временность" и… халтурность. Эпоха, живущая Будущим, не особо думает о настоящем — все представленные книги и вещички 1920-х кажутся сделанными наспех. Плохая бумага, дрянные обложки, наляпанные иллюстрации, которые не спасает изумительный "революционный" шрифт. Зато — многообразие. Весь Пушкин — не подцензурный и открытый. Сегодня это покажется странным, но советская литература и пресса 1920-х годов считались самыми свободными в мире: издавались все запрещённые до революции тексты. Табуированных вопросов почти не наблюдалось, что, разумеется, порождало тонны литературного шлака. Неслучайно Паперный считает Культуру-1 — открытой и всё впитывающей системой. Динамика! Фрагменты из фильма "Поэт и царь" (1927). Заполошность эпохи — в каждом кадре и жесте.
Однако же Культура-1 всегда сменяется помпезной Культурой-2, стремящейся к устойчивости и — Вечности. К середине 1930-х годов сложился иной образ поэта. Нет — Поэта. Теперь никто не рылся в его интимной жизни — ибо кощунство! — а его бесконечных любовниц отныне именовали "музами". Пушкина канонизировали. Беспрецедентный юбилей — столетие со дня смерти — отмечался с размахом и помпой, принятыми в эру Большого Стиля. Фотография торжественного заседания — бархатные шторы, портрет в обрамлении лавровых листьев, президиум функционеров. Барочный пафос и выверенность фраз. На плакате 1937 года (автор — Г.Клуцис) начертано: "Слава великому русскому поэту!", и тут же — белокурые красавцы со светлыми улыбками. Советский народ. Фоном… лозунги про Ленина-Сталина. Культура-2 аккумулирует прошлое и будущее в одной яркой точке: Пушкин современен Сталину. Немыслимо рассуждать о бытовых сложностях четы Пушкин-Гончарова. Она — его Мадонна. Он — гений без греха и задоринки. Культура-2 сакрализирует любое явление, проявление, устремление. Экранизация "Дубровского" (1936) — это не только борьба, это — воспоминание о барстве. Владимир — честный разбойник и предводитель крестьян? Да. Но беспримесный дворянин с соответствующей привычкой и манерой. При Сталине манеры — в чести. Культура-2 требует… культуры. Основательности. Куда подевались плохонькие издания? Только фолианты и сказочные картинки, ибо всё делается во славу сияющей Вечности. Навсегда. Античный образец — даже статуэтка "Пушкин на диване" (1936) смахивает на этрусское надгробие с возлежащим патрицием. Восторженную оторопь вызывают афиши. "Пушкинский комитет завода №183 имени Коминтерна приглашает на юбилейный вечер". Что же это было за общество, где на заводе №183 имелся пушкинский комитет? Как станут сие оценивать грядущие поколения, если, конечно, будут уметь читать? Пушкин — детям! Плакат "А.С. Пушкин: 1837 — 1937" (авторы — Буев И., Иорданский Б., 1936) — румяные пионеры в окружении сказочных персонажей. Советский ребёнок живёт в мире сказки — она строится и возводится на его глазах, ибо мы рождены, чтоб сказку сделать былью. В 1920-х к сказкам и мифам относились пренебрежительно — это же всё неправда, белиберда, вымысел, противоречащий законам природы. Культура-2 — иная, она ценит сказку в качестве… желанной реальности.
Двадцать лет русской истории — двадцать лет с Пушкиным. С нашим, советским, родным. Гений, талант никогда не бывает привязан к датам своей жизни — он остаётся в каждом из последующих мгновений. Что удивительного в том, что аристократ, чей предок "не торговал блинами" и "не чистил царских сапогов", сделался своим-родным для работяги с завода имени Коминтерна?…
Захар Прилепин: «…Это путешествие в русский космос»
Захар Прилепин: «…Это путешествие в русский космос»
Владимир Винников
17 августа 2017 2
беседа о феномене Леонида Леонова с одним из лидеров современной русской литературы
Одной из фундаментальных и весьма прискорбных характеристик современной отечественной культуры стала "утрата берегов", потеря той "координатной сетки", которая, при всех её недостатках, обеспечивала непрерывное системное развитие, всемирное значение и признание советского способа бытия во всех его проявлениях. Впрочем, подобный кризис культуры в мировой истории происходит далеко не впервые, но, чтобы выйти из него, необходимо, во-первых, назвать ситуацию по имени: кризисом, а не свободой, и, во-вторых, заново обрести и расставить утраченные ориентиры, что ставит своей целью проект "Дневники писателей"
Владимир ВИННИКОВ. Захар, в 2010 году в издательстве "Молодая гвардия" в знаменитой серии "Жизнь замечательных людей" вышла ваша биография Леонида Максимовича Леонова. В предисловии вы указываете, что эту идею подсказал вам Дмитрий Львович Быков в 2005 году. Получается, что от замысла до воплощения прошло не более пяти лет. Между тем, собранный для книги материал — огромен, чувствуется, что за каждым предложением стоит большая и кропотливая работа, и, наверное, далеко не всё из "раскопанного" вами вошло в опубликованный текст. То есть вы несколько лет своей жизни всерьёз занимались феноменом Леонова, даже если учитывать вклад тех людей, которые вам помогали в процессе работы. В чём заключался личный, как принято сейчас говорить, вызов для вас, и насколько, по вашему внутреннему ощущению, вы сумели на него ответить? "Леоновская" тема уже закрыта для Захара Прилепина, или же она каким-то образом продолжается и сегодня? Скажем, на Донбассе или в работе Русского художественного союза, одним из инициаторов создания которого вы являетесь?
Захар ПРИЛЕПИН. Пять лет — вполне серьёзный срок для такой работы, тем более что, во-первых, я достаточно быстро пишу, а во-вторых, в те годы я уже имел материальные возможности, чтобы несколько месяцев кряду заниматься чем-то одним — в данном случае Леоновым. То есть, по факту — я не работал ни над чем другим и на работу не ходил. Помощников у меня не было.
О вызове я не думал — просто был влюблён в прозу Леонова, в самом лучшем смысле зачарован его судьбой, его образом мышления, его купеческой устойчивостью, его играми со временем и собственной биографией, его стоическим пессимизмом.
И я был по-настоящему счастлив, когда писал о нём. Я точно знал, что делаю очень важную работу.
С тех пор я Леонова почти не перечитывал; но я до сих пор помню тот абсолютный восторг, когда я раз семь, наверное, перечитывал "Дорогу на океан". Я обязательно ещё буду перечитывать "Пирамиду" — очень важный в моей жизни текст, не прочитанный толком до сих пор широким, как это называется, кругом читателей. Но писать о Леонове — едва ли буду. Я издал его собрание сочинений — лучшее из написанного Леонидом Максимовичем и несколько неизданных вещей: поэму, повесть, дневники, которые никто не читал. Ни одной рецензии на собрание не было, удивительно! Я подготовил новое издание его биографии, там сотни полторы мелких вставок и правок. Вот на этом уровне возможно возвращение к Леонову. Основной свой долг ему я отдал.
На Донбассе точно не до Леонова — по крайней мере, мне.
А РХС — ну, быть может, мы запустим какой-то проект по возвращению огромных мастеров, которых в силу тех или иных причин не оценили в полной мере. Хорошая идея, да.
Владимир ВИННИКОВ. В начале 30-х годов прошлого века в отечественной культуре, включая литературу, произошёл важный перелом, последствия которого во многом сказываются и поныне. Речь идёт о почти полной национализации коммуникативных каналов советского общества. Далеко не все авторы сумели без потерь пережить эту ситуацию, а многие — даже просто её пережить, хотя для некоторых эти новые условия оказались идеальными. Можно ли сказать, что Леонид Леонов — как и Михаил Шолохов — относится к тому типу художников, которые в каком-то смысле оказались больше своей эпохи, а потому не столько им пришлось изменять себя под "канал имени Сталина", сколько параметры этого канала менялись под их формат? Насколько это обстоятельство было включено в ту "огромную игру", которую Леонид Максимович, по вашему утверждению, вёл в 30-е—50-е годы с "отцом народов"? Какие культурные и общественные силы он представлял? Что, на ваш взгляд, заставляло товарища Сталина не просто мириться с существованием писателя Леонова, но и воспринимать его всерьёз?
Захар ПРИЛЕПИН. Сталин, думаю, осознавал масштаб — и Леонова, и Шолохова, и Булгакова, и Пастернака, и Алексея Толстого. Он, при всём своём интуитивном чутье на вес и значение литератора, мог не понимать технически каких-то вещей — именно поэтому советовался с Пастернаком о Мандельштаме, именно поэтому пропустил гений Павла Васильева, и вся эта история с Васильевым закончилась ужасно, но… В случае с Леоновым Сталин предпочёл довериться даже не мнению Горького (Горький прямо сказал Сталину, что Леонов вправе отвечать за всю русскую литературу, в каком-то смысле назначил его своим преемником) — а, опять же, интуитивному ощущению огромности леоновского потенциала.
Ведь Леонов в 30-е годы работал так, как никогда потом. В 20-е у него был практически вертикальный взлёт: горсть гениальных рассказов, несколько великолепных повестей — тоже, кстати, едва прочитанных, многообещающие, хотя ещё сыроватые "Барсуки", потом "Вор" и следом, уже с перехлёстом куда-то в стратосферу, "Соть", менее удачный, но с блистательными кусками "Скутаревский" и — вершина! — "Дорога на Океан".
Сталин все романы Леонова 30-х годов читал и прекрасно осознавал, как всё это масштабно выглядит на фоне иных поделок. Масштаб он ценил. На леоновские заковыки внимания не обращал, мог элементарно просто не заметить, что у Леонова все большевики бесплодны — у них детей нет! Или что в "Соти" — на великой стройке — первой жертвой был маленький ребёнок, девочка. Платонову, правда, Сталин таких шуток не простил. Но Платонов наглядно юродствовал. А Леонов — он таким серьёзным казался, таким убедительным, таким суровым, таким тяжёлым. Соразмерным эпохе и задачам. А мрачный его, без улыбки, юмор — у Сталина был такой же мрачный, без улыбки, юмор.
Рискну сказать так: в Леонове была некая даже не бесчеловечность, а внечеловечность. С самого начала. Сталин, опять же не отдавая себе в этом отчёт, на уровне сугубо интуитивном, искал себе оправдания в мире дохристианском. Леонов во многом, конечно, оттуда. По Леонову — Христос пришёл, но не справился. Сталин в такие подробности не вдавался, но что-то чувствовать мог.
Сталин жил в мире слащавых славословий просто за неимением другого. Он предпочёл бы, наверное, что-то из мира ацтеков, инков — или то, что нам Мэл Гибсон изобразил в картине "Апокалипсис". У Леонова описание сталинской Москвы 30-х годов тоже всё время норовит превратиться из булгаковского театра и цирка в умопомрачающий гигантизм.
Сталин не хотел, чтоб было смешно. Он хотел, чтоб было огромно и страшно. Чтоб всё было больше человека, больше человеческого. Вот как у Леонова.
Владимир ВИННИКОВ. В своей биографии Леонида Леонова вы сделали весьма ощутимый акцент на его мизантропии, но показав, что это вовсе не проявление неприятия писателем рода людского, а следствие любви его к неким высшим источникам нашего бытия: Богу ли, Природе ли? — про которые люди часто забывают и с которыми себя в должной мере не соотносят. Так ли это? Насколько понятна, приемлема и близка вам подобная позиция в жизни и творчестве?
Захар ПРИЛЕПИН. Мне подобная позиция не близка — просто по-человечески, вне того, что мой скромный дар и огромный дар Леонова несопоставимы, — я нахожу, что мы с ним абсолютно разные. Я люблю детей, такой почти женской любовью, я немного сентиментален, я люблю свою женщину, я не буду стесняться об этом говорить, я душевно открыт в куда большей степени, чем большинство моих коллег по ремеслу, я не очень люблю — в своей писательской работе — все эти леоновские "заковыки", хотя, собственно, тоже умею их делать и в "Чёрной обезьяне" это показал. Роман этот сравнивали, прости господи, с Пелевиным — но это лишь потому, что люди ни черта не читают. Роман этот весь из Леонова вырос.
Но в моём мире Христос справился, Христос защитит, мир прекрасен, и всё вкруг меня ликует от счастья. А у Леонова в первых же, архангельского периода, стихах, достаточно плохих, и в первых же — сразу невозможно хороших — рассказах была одна тема: человек — ошибка, человек у Бога не получился.
При всём том, что сам Леонов был — что твой купеческий Леонардо: всё умел делать руками, рисовал, лепил, сад создал необычайный, физически был очень силён — и вот в столь восхитительно созданном образце был такой мрачный и ровный надрыв. По сути, есенинская, периода "Москвы кабацкой", печаль о надорванном русском человеке или неприязнь Горького к крестьянству — всё это сущая ерунда на фоне того, как Леонов относился к людям. Леонов людей считал глиной никчёмной.
Кактусы свои он ценил несколько больше, он в них не сомневался. Он хотел видеть перед собой чуть более укоренённые во времени и более последовательные образцы.
Хотя людей жалел, конечно, как их не жалеть? Таких ломких…
Владимир ВИННИКОВ. Есть ли у Леонова произведение, которое оказало наибольшее сущностное и личностное воздействие на Захара Прилепина — или же для вас важнее "мир Леонова" в целом?
Захар ПРИЛЕПИН. Есть то, что у Леонова мне не нравится — это его роман "Русский лес" и несколько ходульных пьес, просто ужасающих. Повесть "Взятие Великошумска" — ну, не его уровня, хотя не провал. Просто советская повесть.
Я про "Русский лес" триста раз на всех углах говорил, что этот роман в каком-то смысле похоронил Леонова как великого художника в восприятии читателей. Потому что все читали именно этот роман. А надо читать, скажем, "Необыкновенные рассказы о мужиках" — и сразу станет ясно, что перед нами мастер чеховского уровня.
Но нет, вот уже лет десять, как люди, которые желают как-то сделать мне приятное, приходят и говорят: я с вашей подачи начал читать Леонова, "Русский лес".
Люди добрые, не было у меня такой подачи! Читайте с моей подачи хотя бы повесть Леонова "Evgenia Ivanovna". Вам сразу станет понятно, что перед вами волшебник.
Мне нравятся все три варианта "Вора", конечно. Их три, а не два, как принято думать. Причём второй вариант куда более радикальный, чем первый, — а то все поверили Александру Исаевичу Солженицыну, в проброс написавшему, что Леонов своего "Вора" образца 1927 года после войны причесал в угоду советской власти. Как же, как же, у нас один Солженицын смелый, остальные все причёсывались…
В общем, нет, всё ровно наоборот: "Вор" с каждой переработкой становился всё злее и тяжелей.
К "Пирамиде" слова "нравится, не нравится" вообще не применимы, это как сказать "мне нравится пирамида Хеопса" или "мне нравится Ветхий Завет, хорошо написан". "Пирамида" — нечеловеческий текст.
Как читатель я более всего люблю "Дорогу на Океан". Наряду с несколькими романами Газданова, мне кажется этот роман совершенно волшебным. Самым волшебным в моей жизни.
Владимир ВИННИКОВ. "Русский лес" — в какой степени этот леоновский роман для вас является "русским", в какой, по использованному вами определению, — "безнадёжно советским", а в какой, если можно так выразиться, — "всемирно-историческим"?
Захар ПРИЛЕПИН. Это исторический документ. В каком-то смысле — "идеальный роман эпохи соцреализма". С одной стороны, он очень полезен был в определённом историческом контексте — в конце концов, с этого романа фактически началась экология в СССР как таковая. С другой, никогда Леонов настолько не правил себя, свою суть, как в этой книге. Он поступился несколько большим, чем следовало бы. Я не говорю, что он где-то там что-то приврал — нет. В первую очередь, интонационно этот роман мне кажется ложным. Хотя отличные куски там тоже есть, и леоновский дар, конечно, зрим и там.
Владимир ВИННИКОВ. Около сорока лет Леонид Леонов работал над своей "Пирамидой" — произведением, жанр которого из-за его n-мерного, выходящего далеко за рамки привычной нам реальности хронотопа можно определить как "гиперроман-симплекс". Что это, на ваш взгляд: прообраз "литературы будущего", некий "неуместный артефакт" или нечто иное?
Захар ПРИЛЕПИН. Это и первое, и второе, и что-то третье сразу. Литература будущего, конечно же, такой не будет, хотя… Выглядит он сегодня как неуместный артефакт, но…
Вы видите, сколько у нас молодых людей ходят с бородами? Они желают стать как бы старше, они в Средневековье стремятся, хотят возвыситься над собой, хотят усложнить себя. Есть один шанс из миллиона, что их работа однажды пойдёт не по внешнему пути, а по внутреннему. Русский юноша, начав отращивать свою бороду, вдруг подумает: что за ерундой я занимаюсь? лучше пойду возьму "Слово о полку Игореве", житие Аввакума, стихи Державина, "Пирамиду" Леонова — и прочитаю.
Это путешествие будет покруче всех властелиновых колец, матриц, кастанед, коэльо, ранних фильмов Аронофски и чего угодно ещё. В том числе и потому, что это путешествие внутри собственного кровотока, выводящего тебя ровно в русский космос, а не в какие-то канализационные трубы, которые закрутили для тебя узлами всякие прохиндеи.
Владимир ВИННИКОВ. Как сказал однажды Корней Чуковский, "в России надо жить долго". Леонид Максимович Леонов прожил 95 лет и лично видел всех, кто правил нашей страной за эти годы, от Николая II до Бориса Ельцина, то есть, можно сказать, временной масштаб "леоновской" России — с конца XIX до конца ХХ столетия. Но вот Александр Сергеевич Пушкин был убит на дуэли в 37 лет, Сергей Александрович Есенин прожил 30 лет, Михаил Юрьевич Лермонтов вообще был убит неполных 27 лет от роду… Что такое время для писателя? Как вы ощущаете время, и насколько это ваше ощущение можно соотнести с леоновским?
Захар ПРИЛЕПИН. Кто-то в России должен был прожить долгую жизнь. В конце концов, Лев Николаевич Толстой примерно в эту сторону двигался, и если б не известные события, Леонов не был бы в этом смысле одинок. Было бы у нас два гениальных долгожителя.
Впрочем, в XIX веке уже были крупные художники, которые прожили долго: 93 года Фёдор Глинка — а он воевал, а он сидел в казематах. 86 лет Петр Вяземский — а он похоронил почти всех своих детей юными, а он писал не менее пронзительные лирические стихи, чем Блок или Есенин…
Но я тут про другое подумал. Когда я писал роман о Соловецком лагере — "Обитель", уже под занавес работы я получил в подарок большой том "Соловки", где в самом начале книги шло перечисление, с фотографиями и краткими биографиями, всех мемуаристов, прошедших Соловки и описавших их.
И здесь я впервые обратил внимание, что из, условно говоря, ста людей, написавших о Соловках, 98 человек прожили от 85 до 95 лет. То есть если тебя Соловецкий лагерь не убил — тебе сносу не будет.
Я подумал тогда, что Советская власть этот момент трагически упустила. Если б она не разбежалась и не ударилась головой о стену — коммунистический период был бы ещё более долгий, чем романовский, потому что метафизический запас прочности был у неё огромен, неизмерим и со всеми этими детскими европейскими демократиями — не сопоставим.
Жизнь Леонова такая долгая потому, что он ничему уже удивляться не мог. Всё то, что сегодня вызывает у нас оторопь, печаль, бешенство, он воспринимал уже как-то иначе. Кстати, о материнской ладанке, которую Украина с Белоруссией и Россией разрубили топором на три части, он в 1991 году говорил — горько, но с тем самым леоновским суровым всепониманием.
Сам же я о времени ничего не думаю. То есть я каждое утром просыпаюсь и каждый вечер засыпаю с уверенностью, что смерти нет. И её нет. Странным образом Леонов меня утверждает в этой мысли, а не разубеждает.
«Давай, поговорим!»
«Давай, поговорим!»
17 августа 2017 0
штрихи к портрету генерала Геннадия Трошева
Издательстве "Вече" готовит к выходу в свет книгу Геннадия Алёхина "По ту сторону войны (записки начальника пресс-центра)", центром которой является легендарный "чеченский генерал" Геннадий Николаевич Трошев. "Я встретился с ним весной 1995 года. В горах Чечни шли тяжелые бои. Трошев руководил группировкой министерства обороны. Я прилетел на командный пункт, чтобы представиться о назначении редактором фронтовой газеты "Защитник России". К моему удивлению он встретил приветливо, предложил присесть, сказал просто: "Давай, поговорим!" Эту фразу я слышал потом регулярно, в течение двенадцати лет", — пишет автор.
Шишки на лбу
В различных толковых словарях ньюсмейкерами считаются люди, вызывающие устойчивый интерес публики и средств массовой информации. О них говорят, их имена на устах у многих. Ведущие политики, начиная с президента, и олигархи всегда были в центре внимания. О деятелях шоу-бизнеса и прочей светской тусовки даже говорить не приходится. Они не вылезают из студий ТВ, красуются на ярких обложках глянцевых журналов. Когда в России вспыхнули чеченские войны, ньюсмейкерами стали называть и некоторых генералов. Надо признать, события на Северном Кавказе всколыхнули общество. Люди хотели знать правду. Причём не только от журналистов, но и от силовиков, возглавлявших боевые операции.
Генерал Геннадий Трошев свой первый опыт в этом плане получил во время драматических событий февраля 1996 года (речь идёт о нападении боевиков на колонну военнослужащих 58-й армии в районе ингушских сёл Аршты и Галашки). Тогда некоторые СМИ с подачи руководства республики попытались во всём обвинить российских военных. Об этом более подробно рассказано в одной из глав. Трагический инцидент заставил задуматься о многом. Причём не только Трошева и других военачальников — весь пропагандистский аппарат Министерства обороны РФ. Кстати, об информационной войне и её значении в те годы мало кто толком знал, мало кто понимал суть вопроса. Ещё живучи были идеологические штампы и клише советских времён. Помню, как в конце восьмидесятых, выезжая на дивизионные тактические учения в Забайкалье, начальник политического отдела мог три шкуры спустить, если вовремя не отпечатаешь массовым тиражом листовки о коварных замыслах китайских империалистов.
Афганистан — тема отдельная. Военные журналисты газеты Туркестанского округа "Фрунзевец", многотиражных дивизионок выполняли свой профессиональный долг честно, не кланялись пулям, смело ходили в рейды, приобрели хороший практический опыт. Но не всё написанное в блокнотах и заснятое на камеру доходило до страниц газет. Поэтому репортажи с броскими заголовками "Мела свинцовая метель", когда "окровавленные мишени условного противника уползали в горы", вызывали, мягко скажем, оторопь… А телевизионную программу "Служу Советскому Союзу" называли просто — "В гостях у сказки". Такие были времена, ничего не попишешь!
Трошев одним из первых уловил перемены в информационном пространстве. Обстоятельства чрезвычайные заставили, вынудили обратиться за помощью к прессе. Причём к военной. Штатной должности начальника пресс-службы (пресс-центра) в то время в 58-й армии не было. Зато была армейская газета "Защитник России". И Трошев об этом знал. Пришлось мне выступить в роли телевизионного репортёра. Спасибо редактору информагентства "Иринформ" И. Таболовой! Совместными усилиями мы помогли генералу выступить в роли ньюсмейкера. А ведь не улови он тогда этих перемен, могли бы появиться очередные слухи и небылицы, с телеканала на телеканал курсировала бы откровенная ложь. Как это произошло с "гибелью" целой бригады. До сих пор, наверное, в сознании каждого россиянина (да и за бугром) бытует мнение о том, что в первые дни 1995 года на грозненском железнодорожном вокзале почти в полном составе погибла 131-я мотострелковая бригада. А ведь это не так! Правда состоит в том, что чуть больше трёхсот солдат и офицеров бригады (столько насчитывала личного состава 131-я бригада на момент ввода в Чечню) в составе усиленного батальона вели неравный бой с отборными формированиями дудаевских боевиков численностью до тысячи человек. Около трёхсот сепаратистов были уничтожены федералами. Сами они потеряли более семидесяти солдат и офицеров, остальным удалось выйти из окружения. И этот выход из кольца — тоже успех!
К сожалению, ложных сенсаций в первую чеченскую войну было много, и они никем не опровергались. Отсюда живучесть мифов про несостоятельность и бездарность российской армии. Несмотря на правдивый телефильм А. Сладкова о майкопской бригаде. Или ещё пример. Иностранные журналисты с подачи дудаевцев готовились (в очередной раз) обвинить военных лётчиков в расстреле мирных жителей в горных сёлах. Ночью на окраине и в центре нескольких сёл боевики выставили самодельные фугасы, начинённые якобы отравляющими веществами. При пролёте наших "бомберов" взорвали их. Даже "тела" пострадавших от "варварской бомбежки" сумели притащить.
Оператору О. Дубинину удалось заснять всю эту бутафорию. Мы оперативно подготовили репортаж для центральных телеканалов, предварительно записав синхрон Трошева. Он подробно рассказал о провокации. И лётчики подтвердили. Скажите, вам ничего не напоминают недавние события в сирийском Идлибе?
Увы! Подобные разоблачения носили эпизодический характер. Зачастую действовали лишь запретительные меры по отношению к прессе. Как со стороны командования, так и пресс-центров силовых структур. Что говорить, если офицеры управления информации и печати Министерства обороны РФ в Чечне бывали редко? Пресс-секретарь министра Е. Агапова сопровождала его лишь во время прилётов на военную базу. А штат сотрудников пресс-центра СКВО составлял всего четыре человека, включая гражданского технического специалиста.
Труд честных военных газетчиков, начиная с "Красной звезды", окружных изданий, репортёров телестудии МО и СКВО ценили в войсках группировки. Но он был мало заметен в сравнении с ведущими центральными газетами (не всеми, надо признать), где чеченские события подавались предвзято и тенденциозно. Главными героями публикаций становились правозащитники, политиканы и откровенные проходимцы, наживавшиеся на войне. Только не солдат, вынесший на плечах всю тяжесть. Он всегда расплачивался за просчёты политиков ценой своей жизни.
Для сравнения вспомним те же девяностые годы, когда натовцы проводили различные наземные операции в Югославии. Во всех случаях общественность готовили к тем или иным мероприятиям, проводилась массированная атака СМИ на умы людей. Со всеми журналистами велась адресная и детальная работа: им предлагалась тщательная подобранная фактура, целенаправленная информация. Не случайно, к примеру, только в Косово каждый десятый из состава миротворческих сил занимался исключительно информационной деятельностью! Они организовывали работу представителей СМИ и сами регулярно выступали в печати, на радио и ТВ.
Высокие чины, отвечающие за информационную политику в нашем государстве, в том числе и в силовых ведомствах, не смогли одолеть М. Удугова. Вполне разделяю неутешительные выводы специалистов о провале в информационной войне. В новогоднюю ночь российская армия захлёбывалась в крови, штурмуя Грозный, а на экранах телевизоров шло гулянье и веселье. Даже национальный траур по погибшим не объявили. Великая Отечественная народ сплотила, а первая чеченская разделила наше общество пополам.
Генералы и четвёртая власть
Бытует мнение, что генералы боялись или сторонились прессы. В советские времена высшая армейская каста находилась вне критики. Трудно себе представить, чтобы в центральных газетах, не говоря уже о военной печати, подвергся критике командир дивизии или, не приведи господь, командующий войсками округа. Если только командир полка или рангом ниже. Однако в период перестройки ситуация кардинально изменилась. Стоит лишь вспомнить разоблачительные, даже язвительные статьи о людях в лампасах в журнале "Огонёк" или в газете "Московский комсомолец". Хотя, надо признать, подобные публикации носили нередко конъюнктурный характер и далеко не всегда были достоверными. В период развала страны только ленивый не критиковал генералитет. Были и такие времена, когда офицеры стеснялись надевать форму в публичных местах.
Закончилась перестройка, началась перестрелка. На пространстве бывшего СССР один за другим вспыхивали конфликты, именуемые горячими точками. Вскоре запылал и Северный Кавказ. Тенденция негативного отношения к армии сохранилась. Более того, приобрела новый размах. Подогреваемая многими представителями СМИ, всевозможными правозащитными организациями и демократами первой волны, она имела сокрушительную силу, и её главным итогом стало то, что в гражданском обществе человек в погонах перестал восприниматься как защитник своего Отечества. Многократно возросло число уклонистов, дезертиров. Вновь и вновь всплывала тема дедовщины и армейского произвола. Вереницы солдатских матерей, штурмующих КПП воинских частей с призывами не посылать своих сыновей в Чечню и другие горячие точки, стали привычным явлением. Даже в годы Великой Отечественной войны, когда число попавших в плен исчислялось миллионами, трудно представить себе подобную картину. Тогда все рвались на фронт.
Неудивительно поэтому, что многие офицеры, генералы в том числе, прослужившие не один десяток лет в дальних гарнизонах, прошедшие Афган, перестали доверять прессе. Некоторые сломались, покинули армию, а наиболее предприимчивые сменили мундиры на малиновые пиджаки.
Высокие генеральские чины стали шарахаться даже от своей подведомственной прессы. Вспоминается такой случай. Летом 1993 года на базе учебного центра под Волгоградом командующий войсками Северо-Кавказского военного округа генерал А. Митюхин проводил сбор руководящего состава. Корреспондентам окружной военной газеты, мне и фотокору Виктору Забаште, было поручено осветить это событие в газете. Выждав паузу, когда командующий освободится, мы решили, как и положено в таких случаях, представиться ему и доложить о цели нашего прибытия. То, что произошло после нашего доклада, повергло в шок не только нас, но и многих генералов и офицеров, присутствующих на полигоне. Митюхин в буквальном смысле выдворил нас с полигона, не стесняясь в выражениях. Суть его гневного монолога сводилось к "нечего вам, писакам, тут делать".
На памяти Забашты, который помнил ещё времена И. Плиева (легендарного командующего, фронтовика, руководившего округом в 1960-х), никто в таком тоне не обращался даже с самым молодым лейтенантом дивизионной газеты. Вполне допускаю, что у Митюхина в тот день было плохое настроение. Конечно, есть дела и поважнее, государственного масштаба. Армию втянули тогда в политические дрязги, что называется, по полной. Вспомнить хотя бы октябрь 93-го и расстрел Белого дома, затем начало нового конфликта с участием военных, который назывался "наведением конституционного порядка".
Приведу выдержку из интервью министра обороны РФ генерала П. Грачёва1, которое многое проясняет в ситуации того времени: "…открыто с самого начала против ввода войск выступал только Борис Громов, но и он не подавал в отставку до поры до времени, выжидал. Ещё до ввода войск руководить операцией я назначил командующего Северо-Кавказским военным округом генерала Митюхина Алексея Николаевича. А сам его подстраховывал. Но Митюхин, когда под Слепцовском началась стрельба, запаниковал. Начал орать на подчинённых — растерялся. Я пробовал успокоить — не вышло. Потом позвонил ему: ты, говорю, заболел, садись на вертолёт и лети в Ростов.
Сам начал командовать. Но ведь я не мог бросить всю армию и заниматься только Чечнёй. Приглашаю 1-го зама — командующего сухопутными войсками генерала Воробьёва. В Моздоке он отвечал за подготовку солдат к боям. На заседаниях штаба всегда чётко и очень толково делал доклады: товарищ министр, такие-то части готовы идти в наступление, такие ещё готовятся. Он и сейчас в Думе очень чётко говорит, и все думают, что он очень бравый генерал. Знаменитый депутат, всё знает, всё умеет. Я объяснил ситуацию: Эдуард Аркадьевич, Митюхин заболел, сам Бог велит вам возглавить операцию. И тут мой дорогой генерал Воробьёв, сильно покраснев, помолчав секунд 15-20, вдруг заявил: командовать отказываюсь. Как так? Я вам приказываю! А он: войска не подготовлены. Как это? Почему вы раньше не говорили? Вот ваши доклады, вы отвечали за подготовку. Значит, вы меня обманывали? Вы знаете, чем это грозит? 15 лет или расстрел. Как хотите, отвечает, так и оценивайте, командовать не буду. В общем, я отправил его в Москву и пригрозил судом. Он щёлкнул каблуками. В Москве я обо всём доложил Ельцину, даже сказал, что Воробьёва надо судить. Б.Н. попросил подобрать руководителя операции. Генерал Кондратьев мне сразу сказал, что с него хватит 93-го года, не выдержит — больной. Миронову даже не предлагал — тоже больной, в Афганистане сердце надорвал. Громов отказался. Объяснил, что всегда выступал против ввода войск в Чечню, сказал, что готов написать рапорт об отставке. Больше замов у меня не было. В мирное время все хорошие, умные и смелые, а когда начались боевые действия — в кусты. Такое бывает и у генералов".
То, о чём незадолго до своей смерти так откровенно рассказал Павел Сергеевич в интервью газете "Труд", уже тогда обсуждали в войсках группировки. Отрывистые сведения доходили и до журналистов. О той атмосфере, и политической, и военной подробно рассказал в своих книгах генерал Геннадий Трошев. Там присутствуют некоторые штрихи к портретам непосредственных участников чеченских войн (генералов). Любопытный и обстоятельный анализ тех событий, на мой взгляд, дал и военный журналист Виктор Баранец в своей книге "Ельцин и его генералы".
В такой, без преувеличения, тяжелейшей и взрывоопасной ситуации в стране общество черпало всю информацию с помощью газет и телевидения. Люди хотели знать правду о происходящих событиях. Информационная составляющая приобретала всё большее значение. И многое зависело от генеральского корпуса.
Кстати, первые попытки установить тесные и доверительные отношения с прессой предпринял генерал Грачёв. Пресс-конференции и брифинги стали обычным явлением. Несмотря на шквал критики в свой адрес, он частенько давал интервью многим ведущим изданиям. При Грачёве впервые стали поощрять не только военных журналистов, но и представителей гражданских СМИ. Даже балы прессы стали закатывать на Арбате, где столы ломились от всевозможных яств и горячительных напитков. Ведущие редакторы задабривались дорогими подарками. Но подобные мероприятия носили скорее показушный характер, главной проблемы они не решали. Нужны были новые подходы, иная система работы.
Первые (конкретные!) предложения об информационном обеспечении в условиях локальных конфликтов были выработаны не в больших кабинетах министерства обороны, а в тесной комнате пресс-центра СКВО. В то время возглавлял его полковник Яков Фирсов. Он разработал комплекс мер о едином информационном пространстве в условиях локальных конфликтов. Наработки легли на стол генерала Митюхина. До начала боевых действий оставалось ещё полгода. Командующий отнёсся к предложениям подчинённого равнодушно, бумаги сунул в долгий ящик. Больше к этому разговору не возвращались. Мол, не высовывайся, в Москве сами всё придумают. И в столице что-то думали. Видимо, не сидели сложа руки. Но, судя по первым месяцам, да и всей первой чеченской кампании, кроме запретов и, по сути, введения цензуры ничего так и не придумали.
А вот будущий начальник Генерального штаба Анатолий Квашнин отнёсся к предложениям Фирсова серьёзно. Новшества постепенно, пусть со скрипом, но стали внедряться. Обозначились контуры конкретной, плановой работы. Анатолий Васильевич обычно сторонился прессы. Но сыграл большую роль в переломе всей информационной работы, особенно во вторую чеченскую кампанию. Мало кто знает, но перед тем как наши войска форсировали Терек и начали с нескольких сторон брать мятежную республику в клещи, Квашнин имел предметный разговор с руководителями ведущих телекомпаний страны. Например, с О. Добродеевым. Встречи носили неформальный характер. Были выработаны чёткие правила поведения журналистов в зоне боевых действий, порядок взаимодействия и подачи информации.
Появились и ньюсмейкеры в генеральских погонах, о чём я уже рассказывал в предыдущей главе. Наиболее важные и ключевые события хода войны регулярно комментировали генералы В. Казанцев, Г. Трошев, В. Шаманов. Это обстоятельство неоднозначно воспринималось даже в высоких кабинетах Генштаба. Геннадия Николаевича, например, нередко упрекали за частое появление на телеэкране: несолидно, мол, командующему комментировать не самые громкие события.
Трошев хорошо понимал, сам не раз прочувствовал, как тяжело публично говорить о тактических просчётах и боевых потерях. Но и умалчивать об этом нельзя, ведь в противном случае общество перестаёт доверять официальным источникам. В этом плане показателен пример с 6-й ротой десантников, принявшей неравный бой под Улус-Кертом с превосходящими силами боевиков.
В штабе группировки случился ступор. Пожалуй, впервые за последние месяцы боёв. Москва молчала, руководство в Ханкале также решило пока ничего не сообщать прессе. Но шила в мешке не утаишь! Меня ежеминутно дергали журналисты информагентств и телевидения, расспрашивая о больших потерях в горах.
— Что говорить? — допекал я, в свою очередь, оперативников штаба, которые уже получали донесения из штаба Восточной группировки. Те только разводили руками. Скажи, мол, что-нибудь. Потом разберёмся.
— Ничего себе, скажи что-нибудь! Нужна информация!
Но затем и вовсе поступила команда — до особого распоряжения журналистам ничего не выдавать.
В общих чертах я, конечно, владел информацией, но донесения поступали в течение суток. Ровно столько шёл бой на высоте 776. Сведения разнились. Однако молчать было нельзя. Честно скажу, несколько слукавил. Во-первых, имел приказ от начальства пока не разглашать информацию. Во-вторых, "помогли" сами журналисты. Задали вопрос о крупном боестолкновении совсем в другом горном районе Чечни, в ста километрах от реального места боя. Что ж, какой вопрос — такой ответ! Я прокомментировал, что в том районе, где указал репортёр, боёв в данный момент нет. В остальном информация уточняется. Казалось бы, и не соврал. А у самого кошки скребут на душе. Прилетел на вертушке Трошев. Я к нему. Коротко переговорили. Он был уже в курсе и владел полной информацией. Я объяснил настырность журналистов, которые штурмуют меня, пытаясь добиться информации, а сами толком не знают, где и что произошло. Сам был свидетелем, как некоторые штабники советовали генералу умолчать об истинных потерях. Трошев размышлял недолго.
— Геннадий, собирай журналистов. Срочно!
Он точно знал: любая правда — лучше сладкой лжи. Трошев первым рассказал о бое в горах, о потерях. Чётко, взвешивая каждое слово, акцентировав внимание на причинах случившегося и общей ситуации. Добавлю, что к тому времени генерал уже не возглавлял Восточную группировку. Казанцев находился в госпитале, у него прихватило сердце. На месте Трошева другой сослался бы на обстоятельства, мол, обращайтесь к десантникам. Мог бы и вовсе промолчать или отделаться дежурными фразами. Но Геннадий Николаевич принял удар на себя.
В такой же, мягко скажем, нестандартной ситуации оказался в августе 96-го и генерал Константин Пуликовский. Все помнят его знаменитый "ультиматум". Он обстоятельно, конкретно описал те трагические события в своей книге "Украденное возмездие". Боевикам удалось проникнуть в город и захватить важные объекты. Масхадов наверняка понимал, что, даже стянув в Грозный все свои отряды, он всё равно окажется в кольце. Авантюра чистой воды в военном отношении! Зато в политическом плане — верный козырь. В Москве избирали Б. Ельцина на новый срок. К тому же явно кто-то из Кремля подсказал Масхадову ударить именно в этот момент. Слив информации, откровенное предательство в высших эшелонах власти — в первую чеченскую войну явление, увы, не редкое. Достаточно вспомнить лето 95-го, когда боевиков прочно заперли в горах. И вдруг последовала команда: отставить. Трудно представить, какие чувства испытывали в тот момент генералы А. Куликов, Г. Трошев, В. Булгаков. В частях группировки в тот период открыто говорили о предательстве Москвы.
Пуликовский через журналистов обратился к жителям с предложением покинуть город в течение 48 часов по специально представленному коридору через Старую Сунжу. Тогда удалось полностью заблокировать город: мышь не проскочила бы! Тщательно продуманный план, по всем правилам военного искусства, во многом был использован через три года в январско-февральской операции 2000 года.
В августе 96-го в Москве праздновали победу Ельцина на выборах, а в Грозном отмечали свой триумф — боевики обрели "независимость", что было закреплено в Хасавюртовских соглашениях. Военных в очередной раз подставили и унизили.
И всё же кавказские войны сформировали целую плеяду настоящих выдающихся генералов, которые не в самый лучший период российской истории проявили высокие качества защитников Отечества, не запятнали честь мундира, не увильнули от решения сложнейших задач, главная из которых — не допустить развала страны.
Генералы А. Квашнин, В. Казанцев, Г. Трошев, А. Шаманов, В. Булгаков, С. Макаров, В. Молтенской, А. Отраковский, К. Пуликовский, А. Наумов. Список можно продолжить. И сыновей своих не держали в тёплых штабных кабинетах, не пристраивали в крупные государственные корпорации и коммерческие фирмы.
Старший сын генерала Казанцева получил тяжёлое ранение в ходе первой чеченской. Из той же когорты военных — сыновья генерала Пуликовского; старший, Алексей погиб в 1995-м и был посмертно награждён Орденом Мужества, с воинскими почестями похоронен в Краснодаре. В Чечне, в том же 95-м, погиб сын у генерала Г. Шпака (гвардии лейтенант ВДВ). С честью выполняли свой долг дети погибших генералов А. Отраковского, А. Рогова, Е. Скобелева.
Конечно, в боевой обстановке многое зависит от доверия и даже симпатий. Знаю точно: своеобразная система "свой — чужой" срабатывает не только на борту боевых самолётов, но и в глубине человеческой души. Особенно на фоне обстоятельств военного и политического характера тех лет. Поэтому с уверенностью говорю, что проверенным журналистам, которых нельзя было упрекнуть в предвзятости или непорядочности, генералы доверяли. Признавали за ними ту самую силу влияния на общество, называемую 4-й властью, поскольку она сочеталась с профессионализмом, чувством долга перед читателем (зрителем) и желанием донести до него точную и беспристрастную информацию.
К примеру, генерал В. Шаманов часто опирался на группу Сладкова, военного журналиста К. Расщепкина. Пуликовский полагался на журналистов Р. Перевезенцева (ОРТ) и Е. Кириченко (НТВ). Генерал В. Булгаков ещё с Афганистана хорошо знал писателя А. Проханова, во всём доверял Николаю Асташкину (Красная звезда). Тесно сотрудничал с Владом Шурыгиным генерал В. Молтенской. Мухридин Ашуров всегда звал в гости Сашу Абраменко, даже фирменным пловом угощал в горах. Про трошевский пул я уже упоминал. Прошу прощения, если кого из коллег не назвал!
И пусть временами давая сбой, но всё же заработала информационная система, выстраданная потом и кровью, путём проб и ошибок! Мы опирались на опыт, который вырабатывался в те тяжёлые годы. Используют ли этот опыт сейчас? Наверняка. Но это тема совсем другого разговора.
Белый кот на воеводстве
Белый кот на воеводстве
Татьяна Воеводина
17 августа 2017 0
Герман Греф снова прочитал лекцию – на этот раз в Калининградском университете. Лекция была - о будущем. Грефу это по специальности: помимо прочего он Председатель совета Центра стратегических разработок и Председатель Попечительского совета НИУ ВШЭ.
Будущее – это вовсе не безобидные мечтания на досуге, образ будущего – вещь очень практичная, это важнейшая составляющая, можно сказать - опора человеческой жизни. Мы живём так, как видится нам будущее. И в малом, и в большом. Копить деньги или тратить, покупать недвижимость или снимать, корпеть над книгами или поспешать делать деньги, пока не захлопнулось «окно возможностей», окореняться в родной станице или искать удачу вдалеке – ответ на все эти вопросы напрямую зависит от того образа будущего, который существует у нас в голове. Каждый год тысячи выпускников выбирают профессию, а это – практическая реализация образа будущего. За кем будущее: за банковским клерком или зоотехником? И очень часто молодые люди по неимению образа будущего идут «начерно» куда-нибудь, а там видно будет. Это знак большой беды.
В социалистические времена будущее, думы о нём занимали большое место в жизни. О будущем постоянно говорили, думали на всех уровнях: Госплана, заводов, школ, семей.
Будущее в религии коммунизма обладало сакральным смыслом: оно заменяло рай, присущий религиям обычным. Считалось: своей жизнью человек служит будущему, он, маленький, запечатлевается и воплощается в этом большом и вечном – в будущем. Будущее – не что-то фатальное, оно зависит от наших усилий, мы его – строим. Образ стройки в коммунистической вере тоже обладал сакральным смыслом: строили коммунизм, был такой термин – «советское строительство».
Вера в будущее – это был движок, создававший сильную тягу. Люди трудились ради будущего, ради детей. Их жизнь была больше, длиннее, обширнее и значительнее краткого мига физического существования. Именно поэтому удались и гигантские стройки, и Победа в Великой Отечественной войне.
Будущее рисовалось как дружный труд на общую пользу. Дети должны хорошо учиться, чтобы включиться в этот труд и принести больше пользы общему делу.
С детства запомнилось мне стихотворение из «Родной речи».
Ребята любят светлый класс,
Где учатся, читают
И где с вожатыми подчас
О будущем мечтают.
Ведь столько дел у нас в стране –
Одно другого лучше!
Став летчиком в своем звене,
Подняться выше тучи!
Открыть богатство наших гор,
Стать моряком бывалым
И засухе наперекор
Прокладывать каналы.
Там ещё много перечисляется интересных занятий – и все в «реальном секторе».
Благодаря интернету удалось узнать, что написала памятное с детства стихотворение украинская писательница Наталья Забила.
А какое же будущее рисует молодёжи Греф? Прежде всего – виртуальное. «Уже через 2 года присутствие Интернета в жизни каждого из нас увеличится в 3 раза. Засасывание в Интернет неумолимо, и противостоять этому мы не сможем», - считает стратег-футуролог. М-да… Не хватает дорог, развалено станкостроение, газопровод до нашей станицы так и не довели, а молодёжь будет «засасываться» в интернет в три раза глубже нынешнего. Однако точность цифр вселяет веру в мощь экономической науки.
Ряд профессий отомрёт - людей заменят программы и нейронные сети. Особенно юристов и банкиров. Ну ладно, этих не жалко. Если б можно было их привлечь к труду в сельском хозяйстве... Но ведь не пойдут, да и не справятся, в убыток сработают.
Это не я придумала про убыток, это Греф рассказал: «Каждый год сотрудники Сбербанка ездят на обучение в Стэнфордский университет. Как-то раз там завязалась дискуссия о будущем банковской сферы в свете развития блокчейна. Перспективы рисовались не очень радужными - банкам в новом мире, по всей видимости, не останется места, их полностью заменит искусственный интеллект. Банкир даже пошутил, что его компания всерьёз рассматривала возможность заняться сельским хозяйством. Но выяснилось, что в этом бизнесе затраты выше, чем доходы».
Но у нас в Ростовской области об этом не знают, и доходность в растениеводстве примерно 35%, а в соседнем Краснодарском крае и до пятидесяти доходит. Но и банкира понять можно: нет сегодня пустой пахотной земли, куда можно прийти с большими деньгами и заняться сельским хозяйством. Хозяйские они, приличные земли.
Словом, сельское хозяйство как точка приложения сил, Грефу видится шуткой. Совсем как когда-то Гайдару, который называл сельское хозяйство «чёрной дырой».
А потому, вполне логично, скоро мы будем есть искусственные продукты питания и вряд ли сможем отличить их по вкусу от натуральных. Так сказал Греф, который уже отведал синтетического гамбургера.
Вот такой образ будущего начертал российской молодёжи стратег, банкир и педагог полунемец Герман Греф. Мы будем сидеть в Матрице и жевать синтетический гамбургер. Вдохновляет, верно?
Говоря без обиняков, это будущее – отвратительно. А жизнь современного прогрессивного человечества – радикально бессмысленна. Вот об этом сказал молодёжи Герман Греф – даже если он хотел сказать совсем другое.
Близкий Дальний Восток
Близкий Дальний Восток
Игорь Шумейко
17 августа 2017 0
путешествие историка
Октябрь 1901 года. Николай II говорит принцу Генриху Прусскому: "Я не хочу брать себе Корею, но не могу допустить, чтобы японцы там прочно обосновались. Это casus belli. Столкновение неизбежно; надеюсь, что оно произойдёт не ранее, чем через четыре года, — тогда у нас будет преобладание на море. Это наш основной интерес. Сибирская железная дорога будет закончена через 5-6 лет".
Вот главное Уравнение, определившее судьбу Империи. Отложите на оси времени от точки "октябрь-1901" даты:
— Октябрь-1905 (начало японской войны по расчётам Николая II),
— Октябрь-1906 (готовность Транссиба по его расчётам).
Вышло: Витте пустил дорогу ("со спрямлением" КВЖД) на 32 месяца раньше… Но и войну "Безобразовская клика", Плеве ("нужна маленькая победоносная…") и Николай спровоцировали на 21 месяц раньше планируемого "преобладания на море".
— 12 августа 1903 года — увы, полузабытая точка: Япония представила России новый проект договора с "признанием их интересов в Корее и интересов России в Маньчжурии": смягчение грозной до этого позиции Японии через месяц после пуска Транссиба! Японцы учли: Россия из "класса беспозвоночных" (если уж сравнивать Транссиб с позвоночником) — перешла в следующий класс. Причём то было начальное, первое слово японцев: КВЖД они уже "проглотили", а по Корее заложены "люфты", уступки на предполагаемых переговорах.
Из царских "расчётов" сбылось лишь то, что Корея действительно стала casus belli. Запущенная туда безобразовская команда коррупционеров не содеяла ничего, но, разворовывая государственные и личные царские деньги "чисто для прикрытия", подняла такой шум, что действительно напугала Японию.
"Желтороссия"
А КВЖД дала жизнь целой новой стране. Витте на Портсмутских переговорах отстоял её даже после проигранной войны. С получением Россией в 1898 году Квантунского полуострова КВЖД приросла веткой Харбин — Далянь. Именно обществу Китайской Восточной Железной Дороги было поручено устройство морского пароходства на Тихом океане, основание в Даляньской бухте коммерческого порта Дальний, управление им (ещё пример перехода от ж/д — к квазигосударству). КВЖД имела свой флаг, свою полицию (особый Заамурский округ пограничной стражи), суд, почту, флотилию в 20 пароходов, телеграф, школы, больницы, библиотеки, угольные и лесные концессии. Земля вдоль дороги принадлежала КВЖД, у которой и брали в аренду.
Русские путейцы справились с таким набором задач, смогли стать "государством" еще и благодаря взлету образовательного уровня. Специально, в видах начавшегося строительства Транссиба, КВЖД в 1896г в Москве было открыто знаменитое Императорское московское инженерное училище (впоследствии — МИИТ).
В Восстании боксеров (1900 год) из 1300 верст путей уцелело 400. Но дорогу быстро восстановили. Линия Харбин — Дальний — Порт-Артур с ветвью на Инкоу составила 957 верст. Экспресс из Дальнего до Москвы (8.288 верст) доходил за 13 дней, пассажирский — 16,5 суток. Самый дорогой билет 1-го класса в экспрессе стоил 272 рублей, 3-го класса в пассажирском: 64 рубля. Прибывшие экспрессом в Дальний в тот же день могли пересесть на пароходы-экспрессы (принадлежащие КВЖД) до Шанхая, Нагасаки. В 1903 году КВЖД перевезла 2.014.000 пассажиров, валовой доход составил 15.921.000 рублей.
Понять значение Транссиба-КВЖД поможет пример, приводимый Владиславой Абрамовой. Менеджер и дизайнер крупной мебельной фирмы во Владивостоке, она собирает выразительные биографии первых жителей Приморья. Фридольф Кириллович Гек и Отто Васильевич Линдгольм приехали из российской Финляндии. Единственные российские китобои на сотни американских, британских, французских… Потом заводили первые пристани, лесопилки, мельницы, конезаводы, фермы… И когда по делам Линдгольму нужно было в Петербург, он срочности ради шёл пароходом через Тихий океан до Сан-Франциско, потом по железной дороге пересекал США, в Нью-Йорке — на другой пароход до Петербурга. Гляньте на глобус — убийственный пример! Три четверти мировой "кругосветки" проходились быстрее, чем четверть через Сибирь.
Новую страну вдоль дороги тогдашние газеты называли "Желтороссией" — иронически, по созвучию с Новороссией. Но большая историческая ирония: та "Желтороссия" пережила и саму Царскую Россию.
Известный писатель, культуртрегер Александр Никишин, чьи книги, выставки немало способствуют российско-китайскому сближению, описывает дивный колорит "Желтороссии": "Манчжурия была пустынным пространством. КВЖД не имела аналогов, акциями владело русское правительство, но правление общества имело полную самостоятельность. Это была программа Витте по освоению и закреплению территории Сибири и Дальнего Востока. Привлекаемые хорошими заработками, сюда хлынули тысячи людей из Центральной России. Всю ночь горели костры, возле которых грелись рабочие, чтоб наутро продолжить строительство. Слышна была не только русская, китайская речь: армяне, латыши, грузины, поляки, японцы… Людской муравейник жил дружно, соблюдая свои праздники, обычаи, уважаемые всем харбинским сообществом. В саманную фанзу, временный вокзал Харбина, поместили святыню — икону святителя Николая Чудотворца, и подсвечник на сто свечей никогда не был пуст. Все верили в её силу. Тонущие в Сунгари китайцы-лодочники взывали: "Николяй, помогай!" Подряды на строительство Витте отдавал "с разбором… в конце концов, люди перестали так наживаться, были случаи, что и крупные подрядчики прогорали"…
Пережившая Восстание боксеров, Русско-японскую войну, Конфликт на КВЖД (1929), оккупацию Манчжурии Японией… Харбин в 1920-х самый большой несоветский русский город. 26 православных храмов. 200000 белоэмигрантов принял Харбин. По данным советского консула в Харбине, в 1927 году "советская колония" в Маньчжурии насчитывала 25000 человек, к 1931 году — 150000. То был не "демографический бум": по новому соглашению на КВЖД могли работать только советские или китайские граждане. Нам трудно и представить их муки выбора: оставаться апатридами, принимать китайское гражданство? Советское? восстанавливая связь с Родиной — стать врагами соседей-"белых"? Китайская сторона разрывалась бессчётными мятежными генералами, губернаторами — якобы для борьбы с ними японцы создали марионеточную Маньчжоу-Го во главе с "последним императором" Пу И.
КВЖД была в 1935-м вынужденно продана японцам за 140 млн иен, но в 1945-м вернулась и вновь была в советско-китайском управлении до 1952 года, когда по Договору о дружбе была безвозмездна передана вместе с Порт-Артуром, Дальним — Китаю…
Только в китайскую "культурную революцию" 1960-х исчезли последние "русские харбинцы", следы русской эпохи остались, кажется, лишь в архитектуре, но…
Личный взгляд. Лето 2017-го
…но тем интереснее наблюдать в Манчжурии сегодня сочетание тех "старорусских", потом советских следов с приметами влияния новой России XXI века. Летом 2017 года я наблюдал их в удивительном городе Суйфэньхэ.
Крайняя восточная точка, маленькая "5-я станция КВЖД" в 1900-х годах примыкавшая с китайской стороны к важнейшему российскому пункту Гродеково, ныне Суйфэньхэ — быстрорастущий город. В 1998 году Китай принял государственную программу озеленения: восстановление лесов, резкое сокращение вырубки. Суйфэньхэ стал "столицей" лесного импорта, деревообрабатывающей промышленности. В начале 2000-х — ввозили 6-7 млн м³ кругляка/год. Потом меры приняла и Россия, подняв экспортные пошлины на необработанную древесину. Пошли пиломатериалы: 2008 год — 49 тыс.м³, 2013 — 1,09 млн м³ (рост 2224 %).
Мотор российско-китайского сотрудничества, Суйфэньхэ с его "экспериментальным особым статусом", свободной таможенной зоной даёт грузооборот 12 млн тонн, пассажиропоток 1,6 млн человек. Россияне могут въезжать без виз — центр города на них и ориентирован: вывески, русская речь в магазинах, кафе, треть прохожих — наши "челноки", туристы, речитативы зазывал…
Гораздо интересней было забраться в самую юго-западную, совершенно не туристскую часть города. Семейная пара средних лет, китаец, оторвавшись шага на два от супруги подошёл, протянул руку. "Нихау" — здравствуйте. Видно, не включенный в индустрию обслуживания русского шопинга, он знал лишь фамилию нашего президента и город Влай-ди-востоку. Поулыбались, покивали. Я "по-ихнему" знал немногим более. Моя "китайская подготовка", увы, слишком глобальна, "геополитична" для уличного разговора, но, возможно, пригодится для некоторых сопоставлений.
В 2014 году мне довелось во Владивостоке познакомиться с директором Дальневосточного отделения Института истории, археологии и этнографии РАН, доктором исторических наук, профессором Виктором Лаврентьевичем Лариным. Ведущий специалист, он работал в составе делегаций, собственно и совершавших весной-летом того года исторический прорыв на Восток. Расспрашивал я Виктора Лаврентьевича, ещё и председателя Общественной палаты Приморского края, о жизни (порой — выживании) приморцев. Конфликт с угольной перевалкой тогда только разгорался, академик Ларин рассказал о первых шагах рабочей группы палаты, возглавляемой общественным деятелем и бизнесменом Валентином Лабониным. Коснулись, разумеется и российско-китайского блока. В том 2014-м году в Москве, узнав о готовящейся дальневосточной командировке, меня очень многие просили разведать на месте: как настроения в Приморье? Не сдали ещё (как в 1990-х Северный Сахалин) — российский Туманган, важнейший пункт в Восточной Азии? И я был рад столь авторитетному, академическому владивостокскому ответу.
"Мы, Игорь, говорили с вами: "китайские страхи и страшилки", при тщательном рассмотрении, являются опасениями за своё собственное руководство, "как бы не сдали". В 1969-м, в разгар событий на Даманском не было и тени подобных сомнений. Именно с этой точки зрения мы рассматриваем и другие проблемы: экологическую, демографическую.
Уверенность сограждан в политической воле руководства сохранит Дальний Восток российским и… населённым. Экономическое развитие по всей Восточной Азии не освобождает от проблем, а порой их обостряет. Сочетание роста, создания новых рабочих мест и сохранения экологического баланса…"
Участвовал в тогдашнем разговоре очень уважаемый на Дальнем Востоке человек, Анатолий Георгиевич Смирнов (скончался в апреле 2017-го). Участник боевых действий в Афганистане, других горячих точках, боевые ранения, более двадцати боевых наград. В Приморье прошёл путь до замначальника Гродековского погранотряда по разведке, помнит сложные времена: "После событий на Даманском отношения с китайскими коллегами свелись к немного абсурдному процессу: подача протестов по каждому поводу. Руководство обеих сторон считало: есть поток протестов — значит работа идёт. А мне, офицеру связи, довелось наблюдать, как наши постоянные рабочие контакты постепенно прорастали тем, что теперь называется "народная дипломатия". То благовещенские пограничники, то мы, гродековские, во время визитов на китайскую сторону в 1970-х попадали в их газеты или ТВ экраны почти в дружелюбном освещении. Не без окриков сверху, конечно. Тогдашний посол СССР в Китае Рогачёв подал записку Громыко: "пограничники забегают вперёд паровоза"…
Конфликт на Даманском был апогеем спора, скорее, партий КПСС и КПК, недаром инициаторами выступила столь специфичная группа, как хунвейбины. И вот Анатолий Смирнов, человек, державший границу в те годы, стал энергичным инициатором улучшения соседских отношений. Работая зампредседателя комитета по туризму администрации Приморского края, именно он открывал все ж/д и автопереходы на китайской границе Приморского края, в том числе Гродеково-Суйфэньхэ.
А сегодня известный китаевед Юрий Тавровский подмечает самоновейшие штрихи давних отношений: "Поддержка внешнеполитических действий Москвы призвана стимулировать её нынешнюю активность. Россия, получившая прозвание "чжаньдоу миньцзу" ("боевая нация" или "задиристая нация"), рассматривается как громоотвод, который притягивает к себе молнии Америки, испытывающей растущую конкуренцию со стороны Китая на мировой экономической арене. Недавно появилась и такая формула: "российская боеголовка на китайской ракете"… Думаю, что дело не в каких-то стратагемах Пекина, а в наступившем периоде временного взаимного разочарования после бурного начала нового этапа двусторонних отношений. Он начался с приходом председателя Си Цзиньпина в Чжуннаньхай и возвращения президента Путина в Кремль. Посылаемые после каждой встречи мыслящих стратегическими величинами лидеров импульсы постепенно гаснут в толще консервативного правительственного аппарата обеих столиц".
То есть каждый пример экономической пробуксовки оставляет в глазах китайцев ценностью — только нашу "боевитость". Мда-а… "задиристая нация"!
Сегодня здравый, внимательный взгляд должен помочь отбрасывать стереотипы прошлых лет. Вроде старого "китайцы всюду лезут работать хоть за миску риса". Сравнимо с тем как лет сорок у нас районы пестролатанных гаражей, убогих сараев упорно звали "шанхаями". И… нынешний Шанхай: небоскребы, хайвэи до горизонта.
Находкинский адвокат Павел Шепчугов: "Поток туристов в Китай растёт. Кроме шоп-туров популярным направлением стало медицинское обслуживание. Близость, доступность. Жители Благовещенска, Владивостока, Находки покупают квартиры в Китае, приморские пенсионеры говорят: в Китае жильё дешевле, жизнь спокойнее, меньше чиновничьего беспредела…".
"Белоснежный терем"
В Суйфэньхэ тщательно, в первозданном виде сберегается Даболоу ("Белоснежный терем"), построенный в 1913 году русскими железнодорожниками. В 1928 году по дороге в Москву на Шестой съезд партии в нём останавливался Чжоу Эньлай (первый премьер Госсовета КНР). На табличке у двери я прочёл отлитые в бронзе слова благодарности: "Китайская Восточная железная дорога — помогла распространению коммунизма на Восток". Вот вам оценка "с той стороны дороги". Сохранение территориальной целостности России — для нас важнейшая, но для мира — не единственная роль КВЖД.
На Восток
Вообще, путешествие на КВЖД обернулось путешествием во времени. Поверх "старорусских" примет проступает столько штрихов из нашего советского времени, что осознаешь всю меру влияния. Вечером на улицах гуляния, игры, танцы, песни, в общем — "самодеятельность"… Как в наших фильмах 1950-х годов. Дух коллективизма — абсолютно, совершенно неподдельный.
Заметка для снобов, ценителей высоко-индивидуального, интеллектуального подхода: А где вы проводите досуги? Не сидите ли по уши в гаджетах, которые сделали для вас те, кто ушел вечером петь хором, и прыгать через "скакалку"?
"Доски почёта" на площадях, китайские пионеры: приветствия, галстуки — копия наших.
Задумаешься тут… Была мощнейшая немецкая социал-демократия времён Маркса-Энгельса, большевики в 1917-19 гг. и жили-то каждодневным ожиданием революции в Германии. Но немцы покрутили социализм так и сяк — передали нам, в Россию (после отказа от социализма их вакуум заполнился быстро: фашизм, Гитлер). Мы, получается, — ещё дальше на Восток. И можно переиначивать зазубренные со школы строки: "Призрак коммунизма бродит по… Азии". Странно даже подумать, мы всегда считали годы жизни СССР, 1922-1991, своей Вечностью, Эрой, свой "социалистический стаж" — наибольшим. Но вот потихоньку подходят даты: КНДР образована в 1948 году, КНР в 1949 году… В следующем году это будут старейшие по стажу социалистические страны.
Наше слово гордое "товарищ"…
К носителям любых постов в КНР обращаются "товарищ…". Кассир на автовокзале, товарищ Лю, сидит под табличкой "Пост образцового коммуниста КПК".
Вспомнились беседы с товарищем Вэнь. Суть его должности нам и представить сложно: как бы глава всех хуацяо, этнических китайцев, работающих в России и Восточной Европе… Формально в штатном расписании китайского посольства такой должности нет, но для тысяч хуацяо — ещё как есть! Опять же, обращение "товарищ" значит: есть должность. А вот супруга товарища Вэня, угощавшая нас жасминовым чаем в апартаментах в гостинице Измайлово, никаких постов не занимала, к ней обращались "госпожа Вэнь".
Товарищ Вэнь тогда помог Александру Никишину в проведении "Фестиваля русской водки" в Пекине. Разговор шёл о китайском менталитете, различиях северных и южных китайцев. В общем, Россию лучше понимают китайцы старшие, северные, имеющие отношение к армии, пьющие водку…
Товарищ Вэнь:
— Я из семьи военных. Мой отец был крупный военачальник. Разумеется, работал с советскими офицерами. Они жили в нашем гарнизоне. Я играл с русскими детьми. И хотя почти забыл русский язык, остались… такие душевные склонности. Когда стал заниматься бизнесом в России, неожиданно почувствовал, что именно здесь я живу энергично и интересно. Китай — государство древневосточной культуры. Россия — государство евроазиатской культуры. В 50-е годы Советский Союз оказывал большую помощь Китаю, и китайцы постарше помнят это. Все изучали русский язык, и поэтому влияние российской культуры на китайцев, на это поколение довольно глубокое. Западную культуру китайцы принимают довольно медленно, российскую — довольно быстро. Громадное влияние оказала на китайцев русская культура. Нам очень хорошо знакомы имена Пушкина, Толстого, русские живописцы.
А раз есть интерес к русской культуре, то и к русской кухне, водке… Во время культурной революции исчезли все иностранные рестораны. Во всём Китае, остался единственный — ресторан "Москва" в Пекине. Название не менялось, всегда оживлённо, всегда блюда русской кухни.
— Товарищ Вэнь, у нас в Москве "Пекин" — тоже знаменитое место.
— Да. Но ваш "Пекин" гораздо меньше, раза в четыре, чем наша "Москва". У нас он в таком м-м… Сталин… (В сталинском стиле — подсказал переводчик, и господин Вэнь радостно кивает: “Сталин, сталин стиль”). В провинции Хэйлунцзян китайцы очень любят русскую водку. А на юге из иностранных напитков предпочитают виски. Обычно китайцы называют напитки своими именами, как бы переводят смысл. Но водку они не переводили, только транскрибировали, получилось “фо-те-дзя”… У нас в эпоху культурной революции ограничивалось потребление спиртного… ну как в ваше горбачёвское время.
(Тут я чуть не поперхнулся чаем. Вот бы передать Михал Сергеичу, с чем его реформу сравнивают. С культурной революцией! А Яковлев и Коротич, получается, — хунвейбины. “Ускорение” — “Большой скачок”?)
— А название, фотедзя — водка, когда появилось?
— Где-то после революции. В Харбине. Да. Оттуда распространилось.
— А русские остались с тех харбинских времен?
— Нет, практически не осталось. Во время культурной революции все выехали в Австралию…
Тем, кто занимается российско-китайским сотрудничеством, полезно бы знать "точки соприкосновения": что в полуторамиллиардном Китае есть социальные группы, наиболее близкие нам, как то: военные, более северные, более пожилые китайцы, помнящие Харбин и КВЖД и… пьющие водку.
Ангел мира
Мать Галины Дубеевой (Галя Чжан) была русской, отец — китайцем. Она росла в Китае, училась в школе, открытой русскими эмигрантами, знала в совершенстве русский, китайский и японский языки. В августе 1945 года 17-летняя Галя — переводчик в советской армии. Чтоб сохранить китайский город, советское командование предложило японцам капитуляцию. Когда Галя и 15 советских солдат подошли к японским позициям, те заявили, что выслушают только одного переводчика. С белым флагом в руках Галя отправилась одна. Неожиданно японцы открыли огонь, убив переводчицу и несколько человек из отряда. Советские войска перешли в наступление и разгромили японцев.
Имя Галины Дубеевой, ставшей символом освобождения Китая, знают все китайские школьники. О ней снимают российско-китайский художественный фильм.
В 2009 году на деньги, собранные горожанами Суйфэньхэ, открыли памятник "Посланник дружбы и мира", в 2013-м основали мемориальный музей Галины Дубеевой, который в первые полгода посетило более 100000 человек.
Китайцы называют Галину Дубееву "ангелом мира". Памятник на высоком постаменте прекрасно передаёт этот "ангельский" образ. На монументе — таблички с описанием подвига Галины Дубеевой на русском и китайском языках и отлитое в бронзе точное факсимиле письма президента Путина "Жителям Суйфньхэ, КНР", с благодарностью за инициативу (столь отличную от подлой суеты вырванных из немецко-фашистского плена европейцев, сносящих сегодня памятники освободителям), завершающееся словами: "Мы помним о прошлом и думаем о будущем".
Комментарии к книге «Газета Завтра 33 (1237 2017)», Газета «Завтра»
Всего 0 комментариев