«Знание-сила, 2003 № 03 (909)»

Знание-сила, 2003 № 03 (909) (fb2) - Знание-сила, 2003 № 03 (909) (Знание-сила, 2003 - 3) 3318K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Журнал «Знание-сила»

Знание-сила, 2003 № 03 (909)

Ежемесячный научно-популярный и научно-художественный журнал

Издается с 1926 года

«ЗНАНИЕ – СИЛА» ЖУРНАЛ, КОТОРЫЙ УМНЫЕ ЛЮДИ ЧИТАЮТ УЖЕ 77 ЛЕТ!

Заметки обозревателя

Александр Волков

«Вверх пятами»: магнитное поле Земли

«Он любил утренние, самые плодотворные часы работы редакции и ее неповторимую суету, в которой только и можно ощутить истинный ритм жизни страны, уловить ее пульс». Отложив роман албанца Исмаиля Кадаре, я поехал в редакцию «ловить пульс страны» и переступил порог своей комнаты в «самый утренний и плодотворный час» – в 16.00. За окнами было уныло и по-зимнему хмуро. Начинало темнеть. «Очертания мелькавших за окном предметов, – как сказал бы Кадаре, – разобрать было трудно». Тем интереснее было вглядываться в загадочные коллажи Юрия. Составленные будто наугад, они приставали к описанному в статье, как имя, которое ведь тоже состоит из случайно столкнувшихся звуков. Попутно длился разговор, но вот – перебой, заминка! – в случайных словах – и верно! – стал биться пульс – нет, не страны («Бей Кадаре, берите выше!»), а всех шести частей Земли. Юрий спросил о магнитном поле. Отвечаю.

* За последние двадцать лет напряженность магнитного поля Земли уменьшилась примерно на 1,7 процента, а в южных районах Атлантического океана – даже на 10 процентов. Всего же за последние два столетия магнитное поле Земли ослабло на десять с лишним процентов.

* Во время международной полярной экспедиции, проведенной в 2001 году, выяснилось, что за последние семь лет северный магнитный полюс Земли переместился почти на триста километров. Если в середине прошлого века он дрейфовал со скоростью 10 километров в год, то теперь проделывает 40 километров в год, перемещаясь из канадского арктического шельфа в сторону России, к архипелагу Северная Земля.

…Сто лет назад ученые твердо знали, что «Север есть Север, Юг есть Юг, и с мест они не сойдут, пока не предстанет Небо с Землей на Страшный Господень суд». Пока длится время Земли, ее магнитные полюса неизменны. Лишь в 1906 году оказалось, что естественная намагниченность некоторых горных пород противоположна современной. Эта и другие находки убедили, что направление геомагнитного поля было когда-то иным: его северный полюс был южным и наоборот.

Быть может, перемену полюсов предваряла катастрофа: магнитное поле Земли сильно ослабевало или даже исчезало. Не была ли тогда планета такой же болезненно уязвимой, как организм без кожи? Ведь мы привыкли считать, что только магнитное поле защищает нас от потока космических частиц. Возможно, что с его исчезновением, пусть на короткое (по геологическим меркам) время, вымирали многие виды растений и животных, а другие неузнаваемо мутировали. По одной из гипотез, люди появились на планете именно при смене магнитных полюсов. Все говорят: «Цари природы!», а кто-то заметит:

«Мутанты». В общем, жизнь при такой перемене – приключение не из шуточных. Так, по крайней мере, думается.

Коллаж Юрия Сарофанова

…Как-то заспорив в одной компании о «грядущем пришествии Христа», я спросил собеседника: «А что туг ненаучного? Вот возьму я и заявлю, что это – событие, которое начнет повторяться с периодичностью сто миллионов лет или сто тысяч лет, или хотя бы 4000 лет? Могут же наблюдаться цикличные события с очень большим периодом цикла? Как вы меня опровергнете?». Не помню его возражения, но знаю (вернее сказать, «мне кажется, что знаю») хотя бы одно событие, что случится в году четырехтысячном. Нет, не скажу ничего про Иисуса, Суд и Царствие Божие на Земле к вящему раздражению христианских фундаменталистов. Зато, уверовав в математические модели ученых, скажу, что через две тысячи лет магнитное поле Земли перевернется «вверх пятами», если нынешняя тенденция сохранится. В тот год стрелки всех компасов покажут на юг.

Земная магнитосфера защищает нашу планету от солнечного ветра – потока заряженных частиц

В ближайшие полвека северный магнитный полюс Земли переместится из Канады к побережью России. Малый круг очерчивает территорию, где в 2050 году будет наблюдаться полярное сияние

За последние 400 лет магнитное поле Земли ослабло

Уже сейчас ученые прогнозируют, где «задержится» блуждающий полюс. Их внимание привлекает обширная аномалия в Южной Атлантике. Напряженность магнитного поля Земли составляет здесь всего 60 процентов от расчетной величины. Возможно, что северный магнитный полюс когда-нибудь будет лежать между Рио- де-Жанейро и Буэнос-Айресом. Впрочем, точности в этих словах, пожалуй, чуть меньше, чем в прогнозе погоды на 2222 год.

Для истории, конечно, две тысячи лет, как для нас – два миллиметра. И, может быть, «голубовато-серые и легкие, легким встречным ветром гонимые, адриатические волны» (Г. Брох) еще незаметно вибрируют от слов, сказанных здесь Вергилием 2000 лет назад. Но на взгляд людей, и детей их, и детей их детей, эти две тысячи лет- мера необозримая. Казалось бы, что нам волноваться сейчас? Но вот же читаешь отчет в западном журнале об очередной конференции геофизиков, и дрожь пробирает от слов: «Es herrscht die Katastrophenstimmung» («Царит настроение катастрофы»). Почему?

Двадцать веков впереди, сто лет позади. За это столетие мы многое узнали о том, как происходит смена магнитных полюсов. Исследования показали, что за последние 90 миллионов лет направление магнитных полюсов менялось в среднем каждые полмиллиона лет. Последний раз это случилось 780 тысяч лет назад. Теперь мы знаем, что поголовного вымирания всего живого в эти «эпохи врущих компасов» не наблюдается, как не бывает и массовых генетических мутаций. Атмосфера планеты – даже без магнитного щита – задерживает поток космических частиц. Лет впереди не считано. Мутаций – обещаемо – почти никаких. Так паника-то к чему?

В лесах и горах, реках и морях все рыбы, птицы, звери и даже древние люди не падали замертво от того, что за много столетий до смены магнитных полюсов те начинали «блуждать». Организм животных приспосабливался к происходящему, хотя и страдал. Опыты, проведенные на заре космонавтики, показали, что в камере, защищенной от магнитного поля, животные быстро теряют волосяной покров, а их кожа становится толще. У растений, помещенных в ту же камеру, развивалась более мощная корневая система.

И все же. если рыбы, птицы, звери дождутся новой метаморфозы магнитного поля, то приноровятся и к ней. Люди им опаснее блуждающих полюсов. Те самые люди, что создали в последние два столетия цивилизацию, где буквально все основано на таком явлении, как электромагнетизм.

На кончике магнитной стрелки мы построили наш мир, и нет недостатка в прогнозах, что будет, когда она упадет. Что будет, когда магнитное поле на какое-то время исчезнет? По общему мнению (вот он шепоток «Katastrophen» из кулуаров!), наиболее уязвимы такие отрасли современного (и будущего!) хозяйства, как связь и компьютерная техника, воздушное сообщение и энергетика. Как же будут жить потомки, если основы экономики обратятся в ничто?

Уже сейчас мы терпим огромные убытки из-за магнитных бурь, вызванных высокой активностью Солнца.

В будущем возникнут проблемы и с авиасообщением, впервые за историю человечества связавшим воедино все части Земли. Под угрозой окажется здоровье экипажей и пассажиров самолетов, летящих на большой высоте. Дело в том, что при столкновении космических частиц с молекулами воздуха возникает «вторичное космическое излучение». Пока лишь мощное геомагнитное поле защищает безопасность авиаперевозок. Если его не будет, то все части света вновь окажутся в некоторой изоляции, пока люди не придумают других скоростных средств сообщения или не найдут, как защитить самолеты, или все прогнозы… не сбудутся, а страхи… не рассеются. Ведь феномен магнитного поля Земли нами до сих пор не вполне понят.

Мы знаем то, что знаем. Нам известно, что магнитное поле Земли ослабевает вот уже две тысячи лет кряду. Нам ведом дрейф его полюсов. Но мы не знаем, насколько этот процесс можно считать необратимым. Вдруг в ближайшие тысячелетия все обойдется без смены полюсов?

Основание приведенных расчетов, как и их толкований (Katastrophen!), зыбко. В основании их – не вполне ясные процессы, протекающие в недрах Земли. Ведь никто пока не объяснил, почему в истории планеты были эпохи, когда магнитные полюса оставались на месте по пятьдесят и более миллионов лет подряд.

Мы только начинаем понимать, как работает огромный электромотор под названием Земля (см. «Знание – сила«, 1997, № 4). Ядро планеты состоит из двух частей: жидкого внешнего и твердого внутреннего ядра, спресованного под давлением 2 миллиона атмосфер. Обе части перемещаются друг относительно друга со скоростью около 30 километров в год, поэтому в ядре возникают электрические токи. Земля напоминает динамомашину Эту гипотезу еще в 1945 году выдвинул советский физик Я. И. Френкель.

Однако, если у динамомашины обмотка, где наводится электродинамическая сила, намотана очень аккуратно, то потоки материи в ядре Земли постоянно смещаются. Представьте себе, что колеса автомобиля не закреплены. Легко ли рассчитать его траекторию? Вот и с магнитными полюсами так же. Может, и доедет один из них до Рио-де-Жанейро всего за 2000 лет. «А в Рио-то, я думаю, не доедет» – ответит скептик. Этим разговор пока и кончится – пока не создана точная модель «земного динамо».

Однако кое-что теоретики могут подчеркнуть уже сейчас – причем жирным карандашом. (И снова herrschr то же самое Stimmung.) Пусть мы и не объясним детально, что и как перетекает в ядре Земли, – мы знаем то, что знаем. Если бы земной электромотор сейчас затих, то магнитное поле исчезло бы лишь через 10 000 (!) лет. Сейчас его напряженность убывает почти в десять раз быстрее – «со сверхзвуковой скоростью», заметил немецкий геофизик Фолькер Хаак. Очевидно, процессы, происходящие в земном ядре, ускоряют убыль магнитного поля. И не будут ли они развиваться по нарастающей? Crescendo. Финал.

Финал пока предварительный. Вселенской катастрофы не ожидается, но готовиться к тому, что «к нам едет магнитный полюс», придется в ближайшие десятилетия. Готовиться к тому, что в году 2050 во время магнитных бурь на Солнце в северных районах России и в Сибири будут выходить из строя трансформаторы и генераторы, будет нарушаться движение электропоездов, будут происходить аварии на нефте- и газопроводах, а жители Петербурга привыкнут к полярному сиянию, как к белым ночам.

Особую озабоченность вызывает безопасность компьютерных систем, без которых в современной экономике быстро наступит хаос. Системы эти уязвимы к космическому излучению. Если влияние магнитных бурь усилится, то особенно часто будут выходить из строя бортовые компьютеры самолетов.

Кроме того, в верхних, более разреженных слоях атмосферы будет все заметнее сказываться влияние радиации. В 2000 году в одной из директив, принятых руководством Евросоюза, летчики и стюардессы отнесены к числу лиц, которым грозит радиационная опасность. По мнению экспертов, уже сейчас следовало бы избегать полетов в уязвимых зонах «магнитного панциря» Земли: возле магнитных полюсов и в районе южноатлантической аномалии. Так, по оценке немецких экологов, во время полета из Франкфурта в Буэнос-Айрес – а его маршрут пролегает как раз через эту аномалию – пассажиры получают дозу радиации, в тысячи раз превышающую дозу, получаемую при перелете из Франкфурта в Токио.

Наши канадские товарищи, нынешние «хранители» северного полюса, вынуждены были вкладывать многие миллионы долларов в зашиту хозяйственных объектов – особенно электростанций и линий электропередачи – от возможных аварий, вызванных магнитными бурями. А как будем готовиться мы?

У статьи, как у страны, как у шести частей Земли, есть свой пульс. Мелькнувшее в первых строках слово «коллаж» в последних вновь разбило лед прозы и разлилось по странице.

Ваш коллаж, Юрий!

Адреса в Интернете:

Исследования магнитного поля Земли www.gfz-potsdara.de/pb2/pb23op.gfz-potsdam.de/champ/

Главная Тема

Смерть перед телевизором

Нет, это не название очередного телесериала и не рассказ о действительно произошедшем преступлении.

Это попытка осмыслить, что внесло телевидение в жизнь российского общества девяностых годов и начала нового века.

Ее предприняли два известных культуролога – почти с противоположных позиций.

Мы всегда адресовались к читателям, способным сопоставлять разные точки зрения, находить точки их пересечений, приходить к собственным выводам.

Нам кажется, публикуемый диалог дает богатые возможности для подобного рода упражнений ума.

Тем более что тема непосредственно касается практически каждого из нас: кто может поклясться, что свободен от власти ТВ?

Борис Дубин

Общество зрителей

Телевидение поддерживает, продлевает жизнь распадающегося позднесоветского общества, считает известный социолог. Оно заняло центральное место в свободном времени россиян, заменяя собой активную социальную жизнь, создавая иллюзорную общность воспринимающих и принимающих то, что дают.

Задача передач на телевидении – заполнить паузу между двумя рекламными роликами. Один из режиссеров ТВ.

Первое, что делает среднестатистический наш соотечественник, вернувшись с работы, – включает телевизор. Как некогда радио в деревнях, во многих домах телевизор включен всегда, если кто-то есть дома. Женщины смотрят его «вполглаза», одновременно что-то стряпая, выглаживая, подшивая.

Телевизор принято смотреть всей семьей, обмениваясь впечатлениями и по ходу передачи, и после нее. Это своего рода современный семейный алтарь, который защищает и поддерживает единство семьи, общность ее интересов. Это центр семейной жизни, как прежде почти ритуальные совместные трапезы, за которыми обсуждали все, что угодно. Теперь не надо придумывать, о чем бы поговорить за столом…

Международное исследование, проведенное в 1997 году и охватившее, кроме нас, США, Польшу, Чехию, Венгрию и Казахстан, показало, что Россия решительно лидирует среди этих стран по числу людей, которые сами о себе говорят, что они смотрят телевизор «часто и очень часто», и занимает последнее среди них же место по числу людей, которые утверждают, что «часто и очень часто» читают. По другим исследованиям, у нас довольно много людей, которые проводят у телевизора по четыре – шесть часов в день.

Переживать подано

Телевизионные передачи обсуждают на работе, со знакомыми, в гостях. Телевидение массовизирует – уравнивает людей разного образования, профессий, слоев, возрастов в единое общество телезрителей. Оно создает столь остродефицитное чувство общности с соотечественниками, смотрящими те же новости, те же сериалы, ту же криминальную хронику и юмористические передачи. Прежде соотечественники делились, по крайней мере, на читателей и почитателей журнала «Огонек» и газеты «Завтра», теперь все смотрят примерно одно и то же на всех каналах: нет особого смысла в их переключении, все это – одна Еда, без разделения на сыр, колбасу и так далее. Ешь, что дают.

Дают прежде всего новости. Некоторые смотрят их по два-три раза в день. Это вовсе не руководители и предприниматели, которым, казалось бы, особенно нужна самая свежая информация. Это пенсионеры. Постоянное повторение одного и того же успокаивает и независимо от содержания новостей создает чувство стабильности. Бесконечно важен и специфический эффект телевидения: одновременность присутствия и дистанцирования. Мне показывают то. что происходит здесь и сейчас, я становлюсь как бы соучастником действия, но именно «как бы»: в любой момент я могу его прервать, переключить канал, ведь на самом деле я не «там», а здесь, в кресле, с пивом или чашкой чая.

В первую пятерку самых популярных телепередач обязательно входят криминальные новости. Щекочет нервы. Кроме того, все время обозначает рамки возможного, но еще и тех, кто за эти рамки заходит, и саму идею, что, оказывается, «нельзя, но можно». Край допустимого вроде виден, но зыбок, колеблется и потихоньку осыпается, крошится. Люди привыкают к виду насилия, жестокости, криминала. Примерно столько же людей, сколько смотрят ТВ по пять-шесть часов в день, признаются, что вообще-то, конечно, жить надо по закону, но не получается, и все- таки можно обойти закон, ничего страшного.

Можно сказать, что центральное положение телевидения в жизни общества особым образом формирует общество. Сочетая общность потребителей с отстраненностью зрителя, оно соединяет людей каким-то странным способом – такая «накожная» интеграция, по поверхности кожи, а глубже не идет. Такой вот «накожный» тип существования очень тесно с ТВ связан. Но сказать, что он ТВ же и сформирован, было бы несправедливо по отношению к телевидению. Оно все-таки общество не формирует, а всего лишь оформляет, и то не во всех отношениях.

Каждый имеет то телевидение, какого заслуживает

Общество складывается изнутри самого общества, отношениями между людьми. Его структура, его институты, формирование элит – все это создается и работает не благодаря ТВ, хотя и рядом с ним, и учитывая его, конечно. Иначе говоря, на ТВ разыгрывается общественная природа человека. Как общество понимает человека, такое у него и будет ТВ.

В конце 80-х было общественное движение, образовавшее очажки разнообразия – подозреваю, это был максимум для нас возможного. Центрами кристаллизации этого разнообразия были газеты и журналы, особенно тонкие, еженедельные, прежде всего – перестроечный «Огонек». Главное их завоевание – не аналитическая критика режима, которая устаревала прямо на глазах, а то, что публично было признано право на существование разнообразных мнений и взглядов.

Появилась сама идея выбора. И реальная возможность выбора.

На протяжении не одного дня или одного месяца, а нескольких лет стране было предложено выбирать, где работать, кем себя считать, сколько денег зарабатывать, где жить, в конце концов, никто никого не держал; выбирать себе лидеров и политических руководителей – никто у тебя над ухом не жужжал. Страна сказала: не хочу. Хочу жить привычно, с одним и тем же человеком еще 20 лет, как с Леонидом Ильичом.

Уже к середине 90-х стало ясно, что музыка отыграла, все, что у кого было, уже сказано, других точек кристаллизации не будет, а если эти, что есть, не схватятся в какую-либо форму, то и их не удержать. И где-то с 93- 94-го годов пошло усерение, выравнивание.

С середины 90-х годов после ряда переделов собственности прежняя «демократическая» и перестроечная печать практически исчезла, превратившись в лишенную какой-либо индивидуальности таблоидную печать, которая комментирует хронику событий, передаваемых ТВ, или мелкие интриги в коридорах власти.

Со временем разочаровавшиеся в новой власти, сначала горбачевской, потом ельцинской, люди ощутили дефицит каких-то новых символов. И были благодарны телевидению, когда такого рода общие символы начали там появляться. Политический ритуал начал складываться еще до гимна, которым столь знаменательно закончилось наше десяти- сто- и тысячелетие. Ситуацию сразу опознали как привычную, как было все семидесятые и начало восьмидесятых: телевизор показывает, как там у НИХ, а у нас своя жизнь, свои мелкие радости, сеть нужных связей, привычные способы, как обойти неудобное правило. И привычное двоемыслие: все сразу вспомнили, каким деревянным голосом говорят, выходя на трибуну, и каким голосом рассказывают анекдоты. Все это утвердило в мысли, что жизнь возвращается.

Путин еще больше укрепил это чувство. На его фигуре сошлись все. Такого единодушия не было чуть ли не с тридцатых годов. По всем опросам получается, что кроме Путина вообще никого нет. И добро б это были только пожилые, ностальгирующие по старым временам! Вот вам последнее чисто молодежное исследование. Вопрос: кто герой нашего времени? Вопрос открытый, вообще без всяких подсказок, без перечня возможных ответов. Единственный человек, который собирает статистически убедительную величину молодых поклонников, то есть за 30 процентов, – сам Путин. Люди, набирающие хотя бы больше двух процентов (меньше не рассматривается, это уже величина статистической погрешности), – это все тоже политики, занимающие посты в исполнительной и представительной власти. Других образцов, кроме политиков, которых показывают по ТВ, нет. Ни святых, ни доктора Гааза, который спасал людей, ни спортсменов, ни звезд эстрады. После Путина – провал процентов до 6, а потом идут Шойгу и Жириновский. На 4 процента потянет Немцов. И все. Это молодежь, которая смотрит и западное ТВ… При этом все очень патриотично настроены. Все их устраивает. «Это наше время». «Путин – наш президент».

Они, конечно, не самые горячие телезрители, но это пирог, который не обязательно есть весь, достаточно кусочка – весь остальной такой же.

В стране за 90-е годы так и не сложились сколько-нибудь независимые от государства социальные институты, не оформились самостоятельные группы со своими системами идей и интересов, а следовательно, строго говоря, не кристаллизовалась публичная сфера с ее состязательностью точек зрения.

Одна из сторон этой проблемы – отсутствие в современной постсоветской России социальных и культурных элит. Больше того, «творческая» (или, шире, гуманитарная) интеллигенция, замещавшая их долгие годы, продолжает разлагаться и деградировать. Что такое лидер? Это человек, который выбирает путь сам и может помочь увидеть его другим.

Когда Платонов в «Городе Градове» говорит: все мы заместители, – это оно и есть: все мы и.о. И.о. героя, и.о. президента, и.о. лидера, и.о. руководителя партии, и.о. председателя парламента, в котором все голосуют, как в пионерском отряде.

В этом контексте и складывается ведущая, можно даже сказать, безальтернативная и монопольная роль массового телесмотрения в современном российском обществе…

ТВ создает собственный мир, который дублирует слабо развитые формы организации социальной жизни или компенсирует отсутствующие институты гражданского общества Доверие массмедиа (у российского населения все еще достаточно высокое) – оборотная сторона отчужденности людей от происходящего, их исключительно зрительской позиции в социальной реальности.

Итак, сложилась определенная социальная конструкция, исключительно похожая на конструкцию позднесоветского общества, на глазах распадавшегося в конце восьмидесятых. Повседневная жизнь, в которой все всех готовы обмануть, потому что нам надо жить, а жизнь устроена так, что без обмана, связей, знакомств, без того, чтобы сунуть в лапу, найти нужного человека – без этого не проживешь. К такой жизни страна приспособилась еще в славные времена Брежнева: в магазинах пустовато, но на столах куда больше, чем в магазинах. Над всем этим возвышается вертикаль власти, которая теперь уже выстроена в лице одного человека, и этому человеку готовы взять под козырек.

Это больше, чем психология. Это антропология.

Но это не может быть вечно, это очень хрупкая конструкция. Отсюда такая озабоченность власти и ее первого человека тем, как его показывают.

Но ведь общество – не государство, не масса, не голосующие. Это сложно организованные группы людей, объединенные своими интересами, идеями, символами. Им интересно и важно заявлять, обсуждать, отстаивать то, чем они соединены, свои интересы с какими-то другими людьми, других интересов, которые не вызывают у них враждебных чувств, которых они хотели бы понять, с ними поспорить, отодвинуть от себя, придвинуть к себе, в чем-то согласиться, в чем-то нет. Этим и занято лучшее время на французском, например, телевидении, с которым я немного знаком. Каждый вечер вместо мыльных опер – ток-шоу, в которых представлено общество в его разнообразии и в столкновении мнений по самым «горячим» проблемам.

Чем более общество многогранно, многоголосо, интересно само себе, ориентировано на развитие, ставит перед собой высокие мерки (потребительские тоже – извините, буду есть, что хочу, – оттуда же пришли все эти идеи раздельного питания), тем более многогранным, многоголосым будет его телевидение. Не лопай, что дают, а выбирай в зависимости от того, какого типа человеком ты себя видишь. Там тоже много мусора и рекламы, правда, не столько, сколько у нас, у нас просто нечеловеческое количество. Но у нас подавляющее большинство телезрителей смотрят не больше шести, а в провинции часто вообще один-два канала, а в европейских странах давно уже число каналов зашкаливает за сотню или подбирается к этому числу.

Мы имеем дело с теми, кто не выбирает, а принимает. Выбор тут – ключевое слово. Человека формирует выбор; это предполагает, что у него есть какие-то осознанные ценности, на основе которых он и решает то или это. И может перевыбрать. И объединяется с другими в «мы», чтобы осуществить общий выбор. Это другое самоощущение человека, другое отношение к жизни, к обществу, к себе и другим людям.

Целый век, если не больше, наша история положила на то, чтобы разрушить в соотечественниках всякое представление об этом. Общество атомизировано. Я бы сказал так: сегодня у нас человек и общество – пескообразны, а ТВ – вода, которая позволяет придать песку хоть какую-то форму. Но вода высохла – и песок опять рассыпается…

Стокгольмский синдром

Ничего нового захват заложников на Дубровке не породил, он позволил проявиться старым чувствам. И власть устраивают эти старые чувства, которые при случае можно мобилизовать.

По отношению к чеченцам это сложная смесь зависти, страха, личной для тебя опасности людей, которые связаны между собой таким типом солидарности, какой тебе самому никогда не видать. Ясное ощущение, что они могут соединиться и вместе сделать что-то такое, на что мы никогда ни при каких условиях не способны. Даже в условиях войны лагеря такого уровня сплоченности, такого единодушия, такой тесноты связей, такой обязательности отдачи всего себя друг за друга, за семью, род, народ нет и не было в России, думаю, никогда. А уж после того как прошел каток советской власти, когда в семьях доносили друг на друга, в квартирах соседи стучали, тут опыт не просто нежелательного другого, а враждебного другого, которого надо сжить со свету, выжить из квартиры. На протяжении нескольких поколений такой опыт не мог пройти бесследно. Такое отношение к чеченцам сложилось уже к началу 90-х годов. Первые криминальные разборки в Москве с участием чеченцев; первая, мягко говоря, неадекватная реакция градоначальника, начавшего выселять их из гостиниц, хватать на улицах при молчаливом согласии на это общества, и вплоть до настоящего момента, когда милиционер просто по расовому признаку из толпы выдергивает людей, и все остальные не удивляются. Первая чеченская война позволила этим чувствам проявиться.

Потом со временем часть опомнилась, и большинство сочло, что невозможно бомбить на территории своей же страны. Первый опыт настоящего боевого столкновения, из которого приходили гробы, заставил страну как-то встряхнуться. И на протяжении первой войны преобладало чувство: давайте кончать. Это давило на Ельцина и в конце концов вынудило его худо-бедно кое-как все это заткнуть на время. Но старые чувства не ушли, просто над ними надстроились другие.

После московских взрывов во вторую чеченскую шли уже на «ура», совсем другое было настроение. Пообещали же операцию быструю и победоносную; и опять поверили, потому что очень хотелось поверить. Но ни быстрой, ни победоносной опять не получилось, общество начало уставать от этой истории, и, по нашим опросам, больше половины устойчиво последние несколько месяцев высказывались за политическое и быстрейшее решение. В конце концов, все свелось к следующему: ладно, наломали дров – теперь давайте все это быстренько заканчивайте, только не говорите нам, сколько при этом будет жертв: мы понимаем, что крови будет немерено, но знать не хотим.

Тут-то и произошел захват культурного центра. Конечно, потрясение. Конечно, горячее сочувствие запертым в зрительном зале. Паника: я мог бы там оказаться. Сопереживание. Тут какие-то глубокие пласты сознания подключаются, когда видят людей, загнанных в замкнутое пространство, – так было и с «Курском», подводникам тоже очень горячо сочувствовали. Некоторое время.

Раз включил – событие, два, три; а если целыми днями и по всем каналам – это событие? Довольно сложная вещь в социально-антропологическом смысле – привыкание. Первоначальное переживание начинает тупеть, переходит в раздражение.

Нельзя продержать переживание, какое вызывает Дубровка, на протяжении дня, недели – это невозможно для человека психологически. Но возможны формы, которые позволят удержать смысл этого переживания, не дадут ему исчезнуть. Исчезнет острота переживания, но не его смысл. Для этого нужны какие-то грамотные формы вытеснения, разгрузки, перевода в другие типы впечатления, которые не столь мучительны, но не дают исчезнуть самому чувству. Как духи: в большой концентрации – вонь, но малые количества на тонких носителях могут держаться сколько угодно долго. Вот этой культуры перенесения, закрепления, формообразования чувств не хватает нашей культуре. Между прочим, это могло бы быть работой телевидения.

10 самых рейтинговых программ сентября

Название программы Канал Доля Рейтинг Каменская-2. За все надо платить (сериал) Россия 37.64 14.83 Каменская-2. Мужские игры (сериал) России 33.07 12.55 Армагеддон (х/ф) Первый канал 33.55 12.51 Каменская-2. Я умер вчера (сериал) Россия 32.17 12.31 Бригада (сериал) Россия 25.39 11.16 Улицы разбитых фонарей (сериал) НТВ 36.86 11.03 Дети шпионов (х/ф) Первый канал 27.46 10.68 Брат-2 (х/ф) Россия 25.89 10.18 Правдивая ложь (х/ф) Первый канал - 26.21 10.06 Большой концерт (концерт) Первый канал 25.32 9 89

Да, террористы выдвигали требования, понятные всем, но эти требования никогда и никем всерьез не обсуждались. Да, родственники заложников вышли на демонстрацию с требованием прекратить войну – сколько их было? Два с половиной человека? И – что еще важнее – не самых авторитетных человека. 1де в это время были авторитетные? А власть опять продемонстрировала, что может их никуда не пустить, может ничего ни с кем не обсуждать, и все равно только на нее есть какая-то надежда, потому что у нее сила и защитить может только она. Переговорщики, даже такие удачливые, как Кобзон, освободили несколько человек. Они не освободили общество – его нельзя освободить извне и в одиночку.

Как только зазвучал голос президента, заявившего, что самое главное – сохранить жизни людей, стало совершенно понятно, что будет штурм и что людям, очевидно, не уцелеть, и дело только в том, сколько их там положат. Иначе говоря, вопрос о конце войны и вообще о том, чтобы как-нибудь договариваться, участниками операции вообще не рассматривался.

Цифру о допустимых 10 процентах жертв в антитеррористической операции взяли из американского боевика «Крепкий орешек», никаких нормативов тут быть не может. Через день или два кто-то сказал, что допустимы 20 процентов потерь.

Что телезрители видели дальше? Что родственники не могут найти своих или просто не могут попасть в больницу (меня приятельница из Франции спрашивала: кто имеет право мать не пустить в больницу?! У них голова так цивилизованно устроена, что они понять не могут, как это может быть. Наша власть показала, что не только может быть, но только так и будет). Врачи не делали того, что нужно. Но никто не наказан. Может, был какой-нибудь большой митинг? Нет. Может, хотя бы проведено общественное расследование правомерности тех или иных действий? Нет; а если такое расследование по каким-то политическим причинам и будет проведено, оно никак не будет общественным и его выводам никто не поверит. Может, кто-нибудь ответил хотя бы на те вопросы, которые прозвучали в телевизионном эфире, вроде того, зачем надо было убивать обездвиженных боевиков вместо того, чтобы их допросить? Нет, и сами вопросы тут же были забыты.

Почему чувство солидарности к заложникам не переросло ни в какое действие? В России век как минимум старались разорвать связь между чувством и мыслью, мыслью и словом, словом и действием. Этот «чип власти» встроен там, внутри, в человеке. Так работает цензура внутри писателя: не цензор в своем кабинете, а эти вот штучки, вставленные туда, где определяются разные типы человеческого действия.

Итак: что было? Краткий момент шока и сочувствия, возбудивший потом ненависть к чеченцам, которые такое с нами делают посреди Москвы, чувство собственной уязвимости и силы власти, которая сделала все, да, плохо, да, топорно, но только на нее можно рассчитывать. И она же при этом делаете нами все, что хочет. Все- таки она – наша, русская. И защитит нас от нерусских.

И если до этого 60 процентов, а то и две трети опрошенных были за переговоры, сразу после операции стало один к одному: 47 «за» и 47 «против» продолжения войны. Число людей, уверенных, что дело в Чечне закончится сравнительно быстро и мирно, упало, люди готовы к тому, что война будет идти долго и кроваво. Больше половины при этом удовлетворены тем, как власти провели операцию по освобождению, и одобрили бы, если бы власть ответила чеченцам так. как Америка собирается ответить Ираку, то есть долбанула бы по Чечне. Вот вам реальный результат операции.

Центральное место во всем этом комплексе чувств по-прежнему занимает власть. Человек бесправен перед ней, но только она может его спасти и защитить. В этот комплекс входит и ощушение, что тебя изнасиловали, но куда деваться…

Помню, как меня когда-то поразило воспоминание замечательного психолога Бруно Беттельхайма времен немецкой оккупации, как их везут в лагерь. Еще в тюрьме их бьют, бьют, бьют, потом везут на открытых платформах, холод, зима, заключенные околевают от мороза, опять одного избили, другого избили, и до того человек устал, измотан, не может больше, что он этому вот, который его в месиво прикладом превращает, руки на плечи кладет. Вот и у нас сейчас такое чувство, может, лишь не настолько мучительное и острое. Это, я думаю, и есть стокгольмский синдром – не как психологическая заковыка, а как структура, встроенная в человека. Он будет брюзжать по поводу этой власти, будет матом ее ругать, но ручки на плечи ей он все равно будет класть. А мечтать еще и припасть щекой к кителю…

ТВ делает это ощущение всеобщим: 98 процентов соотечественников узнают новости по ТВ.

И власть поняла, что может управлять ситуацией, и сделала, по-моему, из этого выводы. Да еще и раньше сделала: вспомните «Курск»; съели? Даже родственники – при том, что все видели бесконечное вранье, желание власти уйти от какой бы то ни было ответственности. Теперь уж распилили, расплавили, концов точно не найдешь. Я думаю, здесь будет то же самое.

Повторюсь: если бы чувству была придана культурная форма, можно было бы сохранить его смысл и объединить людей. Форма – это способ объединения людей. И удерживания их дальше в общении.

Наше не вполне светлое будущее

Какие-то потенции развития и общества, и телевидения, конечно, связаны только с количеством хозяев земли, собственности, ТВ. Но состояние материала во многом остается прежним. Или материал-то, может, частично и другой, только колодки прежние. Иначе говоря, способы связывания событий в головах людей между собой старые.

В девяностых появились новые формы общения, социального бытования: несколько клубов, компаний, чьи идеи потом звучат в пусть малотиражном, но доступном многим журнале, а то, глядишь, и не в одном, и в целом издательстве. Какие-то типы газет, какие-то радиостанции – уже кое-что. Этого до девяностых годов вообще не было.

Но формы разномыслия пока не закрепляются и невоспроизводятся. Зачатки общества возникают случайно и пока никому не мешают – их вроде бы не трогают.

Записала И. Прусс

Даниил Дондурей

Великая виртуальная революция

Эта революция завершается, и связана она совсем не с компьютеризацией всей страны, что у нас еще впереди.

Вся страна, за очень малым исключением, живет в реальности, изготовленной на телевидении. Телевидение уже стало сферой, сопоставимой по своей силе и влиянию с национальной экономикой, национальным правопорядком, национальной безопасностью, – так считает культуролог, главный редактор журнала «Искусство кино».

Телевидение – наверное, единственная сфера нашей жизни, которая сознательно избегает общественного осознания собственного величия. Телевизионщики вписывают себя в триаду: средство массовой информации, средство развлечения и – в достаточно ограниченной мере – средство просвещения.

Еда, вода и телевизор

На самом же деле, в последнее десятилетие завершается великая виртуальная революция, в результате которой обе реальности – эмпирическая, в которой мы движемся, дышим, действуем, живем, и реальность телевизионная, придуманная и показанная нам с экрана, – окончательно «схлопнулись», практически совместились, и телевизионная теперь воспринимается, переживается, предопределяет наши реакции совсем как «настоящая».

Искусство вообще всегда обладало способностью создавать некие виртуальные миры, в которые человек погружается, но не полностью. Авторское искусство ведь предполагает некоторую дистанцию, понимание условности, того, что на самом деле ты никак не можешь, да и не должен полностью идентифицироваться с героем или сюжетом. Это известное мастерство как автора, так и читателя, зрителя, слушателя; считается, что великую условность искусства осознают примерно 3-4 процента его «потребителей». Другое – массовая культура, частью которой и стало телевидение: там не предполагается никакой дистанции между экранной – отредактированной – и подлинной реальностью, и если героиня сериала больна раком, это для восприятия зрителя абсолютно то же самое, что и бальная раком соседка или родственница, и переживается точно так же.

Так вот теперь ТВ-реальность воспринимается как единая и единственно настоящая. Если по телевизору не показывают, как бомбят столицу Сомали, то ее и не бомбили. И если показывают две недели подряд во всех подробностях, как умирают моряки на «Курске», мы все сходим с ума. По много часов в день идет информация и обсуждение ее с экспертами, разговоры с родственниками, напряженная драматургия: уловили стуки, может, они живы, может, нет… Зато когда съемка планируется заранее, вы получите картинку во всех подробностях, по всем каналам, многократно. Вы представляете, королева Великобритании пришла на премьеру последнего фильма о Джеймсе Бонде!

Сами телевизионщики говорят в таких случаях: не нравится – выключи. Но это чистый «фальшак», потому что подавляющее большинство не в состоянии это сделать. Телевизор включают, как и свет, как только приходят домой, а в 58 процентах российских квартир не выключают даже тогда, когда не смотрят. Очень немногие, меньше пяти процентов взрослого населения, действительно свободны от телевидения – имеют силы дистанцироваться. Для остальных оно стало одной из первых, базовых, фундаментальных потребностей. Это как вода, тепло, свет, секс, голод, безопасность, и еще неизвестно, что на каком месте: уж во всяком случае, потребность в ТВ не меньше, чем в сексе.

Человек ведь не бытовой прибор включает, он к важнейшему жизненному институту подключается. Тому, без которого уже не может существовать, без которого не понимает, жив ли он, где живет и что с ним происходит. И вокруг.

ТВ в этом мире играет первостепенную роль. И даже войны благодаря ему теперь будут у нас другими: идеологическими, бескомпромиссными, творческими, выстроенными по законам телевизионной картинки, очень эффективными; каждый раз их будут придумывать по-новому…

Краеугольные камни

Какова реальная сила ТВ помимо политики и развлечения, многие только догадываются. Но использовать ее, находясь вне телевидения, практически невозможно, во всяком случае, во всех современных странах западной цивилизации, включая Россию. Все крики о государственной цензуре в последние годы – или ловкие спекуляции, или застаревшие фобии. В открытом медийном обществе такая цензура в прежнем советском объеме и форме стала попросту невозможна. Да и пленки, снятые не в прямом эфире, тоже, как известно, передаются в телестудии зачастую минут за двадцать до выхода в эфир, и ни о каком их внетелевизионном цензурировании речи быть не может.

Наконец, невозможно использовать какую-либо институцию прежней системы лишь в одном-единственном сегменте, скажем, цензуру на телевидении или даже вообще весь институт цензуры, не восстанавливая при этом всю Систему в целом. Если вы хотите, к примеру, чтобы наша киноиндустрия работала, как Голливуд, необходимо, чтобы и все остальное у нас было такое же, как в Америке, – экономика, технологии, банковские структуры, налоги, дисциплина труда, этические принципы и так далее. Если вы тоскуете по советскому кинопроизводству, когда деньги давало государство и снимались неплохие фильмы, вам следует отдавать себе отчет в том, что все это невосстановимо без возрождения тотально централизованной экономики, цивилизации дефицита и абсолютного идеологического контроля за всеми сферами жизни.

А уж такой свободы слова и эфира, как сейчас в России, по моему глубокому убеждению, нет ни в одной стране мира. Мало того, что у нас можно делать хорошие деньги на постоянной и довольно злобной критике правительства, президента, людей выборных и самых высоких чиновников. Наши СМИ и наше кино свободны даже от презираемого давления денег, например, от необходимости возвращать взятые у государства средства на съемку фильма.

Телевидение, будем откровенны, все 90-е годы управляется только изнутри, собственниками и топ-менеджерами. Это, как правило, милые, дельные, интеллигентные люди из хороших семей, носители фундаментальных стереотипов российского интеллигентского сознания. Они, как и все остальные люди, естественно, работают в рамках определенного мировоззрения, только очень редко (а может, никогда) сами его осмысляли.

Вот, на мой взгляд, несколько основных стереотипов («мертвых картинок» в голове), которые организуют все наше телевизионное – а значит, и жизненное – пространство.

Стереотип первый. Все средства массовой информации, институты художественной деятельности и интеллигенция в целом должны всегда, что бы ни происходило, противостоять власти. Главным содержанием разного рода произведений и передач становятся неправильные решения государства, глупости высших чиновников, неудачи и трудности модернизации, лоббистские группы и интересы. И конечно же, колоссальные этические трансформации нашего общества. Вот только на воровство самих граждан ТВ никогда не обращает внимания, а на воровство высших чиновников – очень даже, хотя народ (работодатели и наемные работники) ворует еще больше и находится, надо признать, в ужасающем этическом состоянии.

Стереотип второй. Я, конечно, люблю нашу страну, говорит про себя TV- идеолог, но согласимся, мой дорогой и моя дорогая, что это скверная страна, обреченная на поражения и неудачи. Все телевизионные аналитики постоянно сомневаются и страдают: и здесь не то, и тут не получилось. Даже если иностранцы зауважали после 11 сентября 2001 года Путина, то это, безусловно, временно, они ведь не понимают, какой он на самом деле страшный кэгэбешник.

Стереотип третий. Будущее России тоже уныло; ничего хорошего здесь не будет никогда. Поэтому ТВ не обсуждает никакие модели развития. Я полагаю, что программы такие в бумагах где-то есть, люди не могут жить без этого. Но кто спросил и тем более рассказал миллионам, что это будет за Россия, когда в 2008 году Путин передаст власть другому президенту? Какой видит эту страну сам президент? Место иностранных компаний, российских? Что будет со средним классом? С молодежью? Мы получим шенгенский паспорт или не будем за это биться? Пригласим 50 миллионов китайцев работать на Дальнем Востоке и в Сибири и будем с ними себя вести так, как это делают немцы с турками?

Боюсь, нашим телеаналитикам неинтересно обсуждать подобные вещи, потому что они инстинктивно ощущают: такой подход к сути происходящего может поломать всю их картину мира…

Все это стереотипы, порожденные ушедшим опытом.

В кадре…

Как телевидение влияет на умы, подменяя эмпирическую реальность сконструированной по собственным меркам?

Прежде всего – «повесткой дня» – подбором тем, вниманием, уделенным той или иной новости: можно упомянуть в перечислении, не сопроводив никакой картинкой, можно сделать трехминутный сюжет, можно – десятиминутный, и это сразу изменит содержание, контекст, сам ранг новости, ее место в сегодняшней картине мира.

Итак, что в нашем телевизионном меню? Три основных формата: телесериал, новости, ток-шоу.

За последние два года российские сериалы произвели настоящий переворот на телевидении: сначала они выбили с доминирующей позиции латиноамериканскую продукцию, потом американскую – такую, как «Скорая помощь», «Доктор Куин – женщина- врач», ставшую абсолютными чемпионами во всем западном мире, наконец, даже советское кино. Они поглотили все типы кинопродукции, которые раньше были основными. Сейчас у нас снимается 1000 серий в год, а потенциальный рынок – до 3000.

Про что родные сериалы? Только про бандитов. Не про студентов, ученых, строителей, художников… Не про влюбленных. Все про преступников и их жертв. В разных вариантах: ты участвовал в криминале, но раскаялся; не хотел стать бандитом, но стал. Про милицию и про адвокатов, ведь они тоже все равно обслуживают бандитов. Я так понимаю неявную идею владельцев и распорядителей ТВ: у нас в России сейчас сосуществуют всего два народа: один – это преступники, а другой – те, кто пока ими не стал. Все, никакого другого населения нет.

Теленовости вполне соответствуют тем глубинным, часто подсознательным стереотипам, о которых я говорил: борьба с властью, у нас все плохо, будет еще хуже, ничего мы не умеем, и так на всех канатах. Только на государственных в одной степени, а на ТВС, НТВ и тем более на ТВЦ – в другой. Естественно, столицу на последнем не трогают, наоборот, отцы города каждую неделю рассказывают об успехах и процветании вверенной им территории.

Интересно, как во все это встраивается распространенный в нашем обществе миф о том, что Москва – это другая страна, в которой живут другие люди.

Там жируют, спекулируют, наживаются, там иностранцы, бандиты. Никогда жителям Сызрани никто не скажет по телевизору: знаете, в Москве живут те же сызранцы, только как бы пришедшие из будущей Сызрани. У вас тоже так будет, если вы продадите швейцарцам ваш дурацкий машиностроительный завод, если изберете другого мэра, научитесь, как в Новгороде Великом, привлекать инвестиции… В Москве тоже говорят, думают, действуют по-русски. Более того, в Москве больше не нужна прописка; если ты нашел работу, а найти ее запросто, если ты хороший компьютерщик, рекламщик, согласен строить или подметать улицы, то знай: в Москве полно рабочих мест. А в Германии можно бесплатно учиться, если выучить немецкий язык.

Телевизионные новости всегда полутрагические. Это кажется естественным: не будем же мы говорить о том, что в восьмидесяти пяти регионах страны свет и тепло есть – только о тех двух, где их нет.

Кроме всех этих «радостей», ежедневно на экран выходит одиннадцать выпусков криминальных новостей. Они только по-разному называются: «Криминальная Россия», «Криминал», «Дежурная часть», «Преступление и наказание», «Состав преступления», «Петровка 38», «Дорожный патруль» и так далее. Они все подробно рассказывают о преступлениях сегодняшнего дня. Представьте себе после этого потенциального инвестора, которому предлагают вкладывать деньги в Россию, да чур меня, чур меня!

Не знаю, сколько у вас знакомых бандитов и проституток, у меня лично их нет. А телевизор уверяет меня, что это даже не каждый второй, а девять из десяти. Я, наверное, этот десятый, но и все мои родственники, друзья, знакомые, сослуживцы – у меня достаточно широкий круг общения. Неужели они все тоже «десятые»?

Ток-шоу покупаются за границей без всякого разбора. Тамошние люди в них отправляются, например, на острова отдохнуть от пут цивилизованности. Там у них нет еды, одни лягушки, змеи, они должны «убить» своего партнера (а на работе его надо обожать). И вот мы вслед за ними за сумасшедшие деньги везем наших граждан на остров и там предлагаем им (в контексте переполненного криминалом телепространства) «убить» человека, с которым ты только что ел-пил, а теперь должен проголосовать против него, хотя он тебе нравится.

Вот это и есть теперь та реальность, в которой живут наши несчастные соотечественники.

…И за кадром

Абсолютно запрещено – не кем-то, не злым государственным цензором, а внутренне самим себе запрещено – рассказывать о многом из того, что реально происходит в стране. Ну, например, о том, что у населения сейчас 38 миллиардов долларов находится только на официальных частных вкладах, причем за «неуспешный» последний год туда положено 11 миллиардов. В рублях и в долларах. И еще 36 миллиардов спрятано в кубышках. Нищая страна. Но это деньги не олигархов – у тех за границей еще около 100 миллиардов.

Вы никогда не узнаете из телевизионных передач, почему в несчастном Владивостоке так быстро растет цена за один квадратный метр жилья, что сегодня 6 миллионов российских семей строят загородные дома Или что за «ужасное десятилетие!» – девяностые годы, количество личных автомобилей увеличилось с 7,5 до 21 миллионов – примерно одна машина на две с половиной семьи. Это, конечно, и старые, и подержанные, но их же содержать надо, бензин покупать, ремонтировать. Или о том, почему у нас такое дикое количество мебельных магазинов. Как растет покупка пиломатериалов, количество и цены на прекрасно раскупаемую и дорогущую верхнюю одежду.

Только Шереметьево 11 пропускает сейчас 12 миллионов человек в год, а в целом по России в ближнее и дальнее зарубежье продается 23-24 миллиона билетов, в 50 раз больше, чем прежде во всем СССР (а ведь это минимум 100-200 долларов за билет). У нас 11 тысяч туристических агентств, больше 5 миллионов человек отдыхают только в дальнем зарубежье по путевкам.

Подобные данные ломают представление о том, что происходит с нашим народом, со страной, было бы желание их узнать, Госкомстат вам все это выдаст за десять минут. Но эта информация выступает против стереотипа о несчастной стране – значит, она табуируется. Берем другую тему: продажа родины. По телевидению, где работают интеллигентные люди, прозападно настроенные, получающие большие пачки долларов ежемесячно, вы никогда не увидите передачу о том, что работать у частника для наемного работника лучше, чем у государства. А ведь здесь уже накоплен значительный опыт. На «Норильском Никеле», на шоколадной фабрике в Самаре, которая давно принадлежит частной фирме, на пивзаводе «Красный Октябрь», принадлежащем бельгийско-немецкому концерну. Рабочие там получают больше, чем на государственных предприятиях, социальное обеспечение лучше, налоги там платят все, как положено. А ведь как просто: несколько документальных сериалов, какие-то специальные передачи, и люди выйдут на улицы с лозунгами: «Хотим приватизации! Продажу иностранцам!». Но все наоборот: люди живут одной жизнью, а оценивают ее с точки зрения другой, и в результате 70 процентов наших сограждан высказываются категорически против того, чтобы крупные предприятия принадлежали частным хозяевам.

И никто не рассказал, что если твоим предприятием владеют иностранцы, то тебе становится не хуже, а лучше, потому что, желая остаться здесь надолго, они обучают персонал, закрепляют его, стремятся, чтобы не уходили, не болели, повышали свой профессиональный уровень.

А это ведь все фундаментальные веши. все, на чем коммунисты держатся: продажа земли, предприятий, Родины. Вот уже с полгода у нас действует новый закон о земле – и какие такие норвежцы что у нас вывезли? Вашу любимую пустошь? Появились первые латифундисты, олигархи теперь лезут в сельское хозяйство, поскольку оно приносит барыши. Россия в четыре раза увеличила экспорт зерна. Вы слыхали, чтобы телевизионный комментатор гордился тем, что мы теперь не закупаем 28 миллионов тонн зерна, а хотим 8 миллионов продать?

ТВ говорит миллионам: «Эй, страна, знай: экономика – это криминал; бизнес – это преступление; деньги – это гадость и зло». Это особенно актуально, когда страна модернизируется, когда миллионы молодых людей решают для себя: пить водку, как папа пил всю жизнь, идти убивать или учиться…

ТВ как оружие массового поражения

Захват зрителей «Норд-Оста» в заложники высветил еще один аспект проблемы: телевидение многократно увеличивает силу терроризма. В подобных случаях оно действует и как инструмент насилия, как настоящее оружие массового поражения. Впервые с этим столкнулись еще в середине семидесятых с левыми экстремистами в Германии. Когда лидеров «красных бригад» арестовали и осудили, их, естественно, почти каждый день показывали по ТВ. То они делают заявление, что атакуют штаб 5-го армейского корпуса в Германии, то участвуют в нападении на вокзал в Болонье… Море интервью. Но туг министр внутренних дел Германии сообразил обратиться к телеканалам с просьбой по возможности не упоминать о них. В результате два лидера покончили с собой сразу же в течение года, два других – через два года. И все распалось.

По данным Фонда общественного мнения, каждые два из трех опрошенных в ноябре считают, что следующий теракт будет проведен именно в их населенном пункте… А это 107 поселений разных типов. Люди боятся, что в их деревню Красная Синька приедут террористы и будут там их насиловать, захватывать роддом и так далее, – какова сила трансляции страха! Все террористы это прекрасно понимают. Они требуют, чтобы их показывали по ТВ. Бараева миллионы раз показывали все телеканалы мира, и другой насильник усвоит, что есть еще и такой путь к доблести и славе.

Я не к тому, что о событиях на Дубровке вообще не надо было рассказывать, это, разумеется, исключено. Но ведь по-разному можно… Объем показа был до чрезвычайности преувеличен: рейтинг подобных событий высок. Но весь этот объем не порождал тех ощущений, какие пробудило в своих зрителях американское телевидение, демонстрируя события 11 сентября: Америка победит насилие, ее никто никогда не запугает. Вся страна – мы вместе; своего президента, которого чуть ли не в открытую называли недалеким, – обожаем. Ничего подобного у нас не было.

В Америке – погибли все-таки 3 тысячи человек – жертв не показывали. Только когда был всенародный траур, перечислили имена, и это все. Там не показывали погибших, их родителей, родственников. Один раз, в первый день, показывали, как люди свешивались с какого-то там этажа, прыгали, а потом все эти кадры изъяли – сами, никакого указания конгресса США не было. Когда показывают жертвы любого насилия, любого теракта, то «Би-би-си» уводит камеру в сторону и тут же переходит на проблемы, на то, почему это произошло, а русское телевидение будет требовать: покажите еще, больше, ближе, течет ли кровь, пузырится или не пузырится…

Кто-нибудь спросил у чеченской матери, она хочет, чтобы ее сын шел убивать или учиться в МГУ? Кто-нибудь занимается контрпропагандой на территории Чечни? По-моему, нет. А почему? Гигантская власть телевидения по-новому подтверждает тезис о том, что все, включая и экономику, и войны, начинается с мировоззрения, с идеологии.

В этом смысле кажется совершенно неэффективным и действие президентской службы, когда собрали в Кремле чеченцев, – может, это раньше надо было сделать? Президент им сказал разумные, между прочим, слова: 2,5 года над Чечней не летала ни одна российская муха. Что вы сделали за это время? И правда, они могли бы договориться со своими друзьями из Саудовской Аравии, чтобы выстроить здесь замечательные дороги, университеты, компьютерные центры, школы для обучения нефтяному бизнесу, мусульманская профессура учила бы правильному толкованию сур Корана. Ничего этого не было…

И все-таки некоторые стереотипы во время событий на Дубровке были почти сломаны или, по крайней мере, выдержали серьезный удар: например, никто не ожидал такой человечески внятной фигуры, как генерал-полковник Васильев, который почти плакал, говоря о жертвах. С тех пор он исчез с экранов…

К сожалению, не только телевизионщики, но и вся интеллигенция в целом, близкая к власти, противостоящая ей или живущая сама по себе, не понимает, что идеология и мировоззрение-основа всех форм жизни, включая экономическую. В послании президента нет слов «культура», «психология», «человек», «ценности». Ничего этого нет. Он, кажется, действительно видит себя президентом большой корпорации. А как тогда развиваться?! Это ведь не проблема восстановления пятиконечной звезды или красного знамени. Это все о том, чем наполнены головы наших сограждан, каковы перспективы национал-фашизма или будущих религиозных войн. Кто про это сейчас думает? Как можно строить капитализм, проводить модернизацию, если большинство нации настроено против?

Бросается в глаза отсутствие серьезных игроков на этой сцене. Путину, Гайдару, Явлинскому стыдно говорить об идеологии: пусть об этом пекутся подлецы и коммунисты…

В результате нет авторитетов. Был последний – академик Лихачев; он написал письмо Ельцину: надо захоронить останки Николая II, это божеское дело – и захоронили. К кому сегодня может обратиться президент за советом? Кто сам может сказать веское слово? Никого нет.

И тогда получает хождение квазисоциалистическая концепция: будем работать, как при капитализме, а распределять, как при социализме, – какая-то дикость и вечный российский феодализм.

И тогда вся страна с помощью телеэфира садится на иглу превратных представлений о происходящем, о реальности – без значимых и общепринятых концепций и проектов, но всегда в соответствии с устойчивыми стереотипами.

Записала К Прусс

Рассказы о животных и не только о них

Александр Волков

Чудесное путешествие Кристиана с дикими гусями

«Когда великий Путь утрачен – появляются «добро» и «долг»», – сказано в древней книге «Даодэцзин». Когда животных на планете становится все меньше – появляются общества их защиты и энтузиасты, готовые спасать их самым неожиданным способом.

Об одном из них – Игоре Парфенове – мы писали год назад (2002, № 4).

Не менее удивительны поступки французского исследователя Кристиана Муллека. Они напоминают сбывшуюся наяву сказку, которой многие из нас зачитывались в детстве.

Эта история началась во Франции несколько лет назад.

– Подождите меня! Подождите меня!- кричал он диким гусям. – Я лечу с вами! С вами!

Сельма Лагерлеф

Летит по небу стая гусей. Их два десятка. А впереди – вожак. Крылья его тонкие, из полосок металла склепанные. Под ними тянет свою голову – не в перьях, а в кепке и волосах – не гусь, а человек.

Стая раскинулась клином. А вожак вертит головой, поглядывает на птиц. Когда же кто-то взмахнет рядом с ним крыльями, вожак погладит их перышки: «Вперед, мои храбрецы!».

Порой попадется навстречу другая птичья стая. Виданное ли дело?

Мы – журавли. А вы? Мы – гаги. А вы? Мы – воробьи, цапли, ястребы.

А вы?

«Гуси мы карликовые!» – кричат гуси в ответ. «А этот-то кто?» – косятся и журавли, и цапли, и гаги. «Га- га-га» – кричат крылатые путешественники, пытаясь дать точный ответ.

Лишь вожак не клекочет. Он ведет свою стаю на юг.

Вот что он думает: «Любой исследователь мог бы об этом только мечтать. Стать самому членом птичьей стаи! Такое не забудется никогда.

Раньше, например, никто не знал, что небольшие кречеты поднимаются на высоту 500 метров и всякий раз успевают схватить пролетающую мимо певчую птицу. Они впиваются в нее когтями и пожирают прямо на лету».

Справа и слева мелькают серые крылья гусей. Далеко-далеко внизу темнеет земля. Даже и не верится, что там растут деревья, ходят люди. Клетки и точки внизу, фи1у/рки птиц – по сторонам. Птиц редких.

В Европе почти не осталось карликовых гусей. Были времена, они встречались в Западной и Восточной Европе, на берегах Каспийского моря и даже на юго-востоке Китая. Везде их могла стеречь беда. Что дома, на гнездовье, что в гостях, на зимовье, охотники били их влет. На беду свою карликовые гуси селятся рядом с белолобыми гусями – самыми «популярными» у охотников птицами Евразии. Прокричит белолобый свое отрывистое «льё-льёк», а пуля вонзится в карликового гуся. Его весь год защищают – и круглый год по ошибке бьют.

Летят по небу два десятка гусей. Раскрыл над ними крыла мотопланер, защищая от любого охотника. «Вперед, мои храбрецы!»

Как скрыть в себе человеческое, общаясь с гусями?

«В ноябре 1996 года раздался звонок, – вспоминает Кристиан Муллек. – Он принес нам ужасную новость. Наших окольцованных белощеких гусей, с которыми за год до того мы совершили перелет через Францию, нашли в парке небольшого городка в Вандее (департамент на западе Франции. – А.В.). У всех птиц были подрезаны крылья». Это – самое худшее, что может случиться с птицей. Теперь уже она никогда не будет летать.

Кристиан и Паола Муллек извлекли урок из случившегося: «Наши гуси слишком доверяли людям, поэтому и дались кому-то в руки». Решено было в следующий раз, взяв на воспитание птенцов, появляться перед ними в странных коричневых балахонах, скрывавших от птиц человеческий силуэт. Теперь гуси никогда не перепутают других людей со своими воспитателями. Поэтому при приближении человека в них взыграет природный инстинкт, и они улетят.

Кстати, позднее выяснилось, что «приемные родители во всех нарядах хороши». Подросшие гуси узнавали их даже, когда те случайно забывали надеть свою «хламиду». А что вы думаете? Гуси – животные умные. Проверена что среди тысячи птиц они безошибочно узнают своего постоянного партнера.

«Если мы ничего не предпримем, то карликовые гуси вымрут уже через двадцать-тридцать лет», – считают зоологи. Они пытаются приучить этих северных птиц прилетать лишь на безопасные зимние квартиры – в центральные и южные районы Западной Европы. Видимо, легче изменить привычки птиц, которые миллионы лет стремятся на зимовье одним и тем же маршрутом, чем отучить людей охотиться на редких животных.

Пошептать бы гусям; «На Запад…». Или дать им компас: «Зюйд-вест! Там безопаснее». Или повесить птице на шее атлас воздушного сообщения ЕС: «Dahin! DahinL Wo die Zitronen bluehn» («Туда! Туда!.. Где край лимонных рощ в цвету»). Не поймут ни слова, не разберут азимут.

В 1995 году французский метеоролог Кристиан Муллек и его жена Паола решили спасать карликовых гусей на свой лад. Сперва, чтобы поберечь и так уже редких птиц, они опробовали свою идею на других пернатых. «На новый лад» они настраивали белощеких [усей – птиц, похожих поведением на гибнущий вид. В птичьем парке Кер-Анас в Бретани им передали пятнадцатыусиныхяиц. Они повезли их выводить на юг Франции.

Как известно, Конрад Лоренц расхаживал перед гусятами, стараясь, чтобы они запомнили его, приняли за мать. «Новорожденный гусенок считает матерью первый появившийся над ним предмет» (И. Акимушкин). Кристиан Муллек не стал дожидаться, пока птенцы пробьют скорлупу, разделившую их с внешним миром. Рядом с инкубатором, где лежали яйца, по его изволению, целыми днями тарахтел мотор его летательного аппарата. Пусть гусята привыкают – еще со дней нерождения, – что их «мамаша» не кричит, а трещит и фырчит.

Вот и наступил день, когда из яиц вывелись одиннадцать белых комочков. Закон импринтинга (запечатления), открытый когда-то Лоренцем, верен был и сейчас. Первыми, кого увидели птенцы, были Кристиан и Паола. Они и стали родителями. Птенцы поковыляли за ними. А громкое «Ганг-ганг-ганг« («Я тут, не волнуйся!»), выкрикнутое человеком, подбадривало их. «Всюду следуй за матерью» – таков безусловный закон в мире гусей. Его неожиданно и решил применить Муллек, чтобы подсказать птицам дорогу в новые страны.

Ведь в генах гусей не сказано ни про градусы карты, ни про километры пути. Гены – не лексикон и не справочник. С первыми холодами гуси ищут дорогу на юг, подражая своим родичам. Вытягиваются те треугольником, кричат: «Летите с нами! Летите с нами!» – и молодняк волнуется, гогочет, хлопает крыльями. Бежит. Пробует прыгать. Взлетает. Так почему бы ему не лететь вслед за человеком, севшим в легкий мотопланер? Известно же, что в Африке новорожденные антилопы или носороги бегут порой за автомобилем, который увидели раньше вспугнутой, прогнанной матери. Почему бы гусям не полететь за Муллеком, как ковыляли они за Лоренцем?

Шли дни лета. Крылья гусят крепли. Все выше они взлетали, и, будто взрослея с ними, от земли отрывался мотопланер. Как завороженные, птенцы искали знакомый «череп на гусиной шее». Он оборачивался к ним, глядел на них человечьими глазами.

«Первые полеты со стаей гусей требовали стопроцентного внимания, – пишет Кристиан Муллек в своей увлекательной книге «Полеты с дикими гусями». – Паоле приходилось с земли следить за тем, чтобы ни один птенец не отбился от стаи. Я же приноравливался лететь не быстрее самого медлительного из гусят и все время пересчитывал их. Сперва я летел прямо над землей, иначе, – взлети я повыше, – эти слабые птенцы быстро выбились бы из сил».

После пары недель занятий им предстоял первый длительный перелет. С 11 по 19 сентября 1996 года Кристиан Муллек, возглавив гусиную стаю, преодолел 650 километров, перемахнув по небу из Орильяка на юге Франции в Кер-Анас (Бретань). Внизу мелькали полоски полей и пятнышки городов – будто мухи, застрявшие в паутине дорог. Вверху, чуть не задевая его, висели облака, как кроны деревьев, чьи стволы растворились в тумане. Поодаль же летел еще один мотопланер, а в нем два человека. Один из них держал камеру и все время снимал фильм о том, как птицы, «а то и люди», совершают сезонный перелет – всей природе наперекор, всем стаям наперерез.

«Мы летели на высоте 2000 метров, гораздо выше обычного. Однако, чем больше я удалялся от земли, тем сильнее чувствовал привязанность к моим птицам, – вспоминал Муллек. – Я развивал среднюю скорость порядка пятидесяти километров в час – для гусей просто смешной темп».

Впрочем, не всем птицам нравились и скорость, и выбранная высота. Порой кто-то из гусей кричал на своем языке: «Подождите меня! Подождите меня!», повернувшись к другой птичьей стае. Прогоготав новым приятелям, он быстро летел вперед, занимал место во главе родного клина, а потом, странно размахивая крыльями, пускался лететь вкривь и вкось, внезапно меняя направление полета – бежал от своих к чужакам. Камнем кидался за ним Муллек, настигая беглеца и подгоняя назад – в родимый треугольник.

Некоторые птицы таких вылазок не совершали, а старались занять «тепленькое местечко» в своей стае. Колотя крыльями по воздуху, они учились аэродинамике. Они убеждались, что лучше всего лететь чуть в стороне от мото планера, где возникавшие вихревые потоки утягивали их вперед, помогая беречь силы. То же облегчение, пусть небольшое, было держаться чуть в стороне отлетевшей впереди птицы. Та же турбулентность, то же сбережение сил. С земли же посмотришь – «летит по небу клин знакомый». По оценке ученых, при такой расстановке в полете каждая птица экономит от 20 до 30 процентов своей мускульной энергии.

Но вот попытки отбиться от стаи стихли. Гуси еще силились махать крыльями резче и чаще, но те тяжелели: падали вниз, едва поднимались, падали вниз, едва поднимались. Гуси громко дышали, широко разевая клюв. Их шея неловко дергалась. По шеке тянулась полоска слюны. Выбились птицы из сил. Тогда «железная птица» Муллек повел их на посадку. Пора было ночевать.

Паутина дорог набухала. Словно широкий взмах тряпки стер ее, превратил в полосу. Облака ушли далеко вверх, напоминая листья, оторвавшиеся от ветвей; они на глазах ссыхались и вяли. Вдали от них, глубоко на дне воздушного моря, по которому плыли много часов, сидели десяток гусей, Кристиан Муллек со своим мотопланером и оператор с другой машиной.

Канадские гуси Лишмана

Осенью 1993 и 1994 годов канадский исследователь Билл Лишман впервые попробовал возглавить стаю молодых канадских гусей, сев в небольшой летательный аппарат. Он приводил своих птиц туда, где можно было перезимовать. Весной те сами возвращались к местам гнездовий. Так, Лишман доказал, что можно научить гусей совершать перелет по незнакомым для них маршрутам. Позднее ученый повторил свои опыты с исчезающими видами птиц – канадскими журавлями и лебедями-трубачами, показав, что их тоже можно спасти от вымирания. Его опыт лег в основу популярного фильма «Эми и дикие гуси».

Утром выползла туча. Дождь замутил небо, а ветер его рассек. В такую погоду нечего было и думать о продолжении путешествия, ведь гуси никогда не поднимаются в небо в ненастье. В этот день стая отдыхает и подкармливается. Кристиан Муллек заметил также, что гуси избегают в полете приближаться к кучевым облакам.

«Однажды нам пришлось пробиваться сквозь эту густую облачную пелену, и гусям это не понравилось. Очевидно, они впрямь перепугались, и я твердо решил для себя, что больше не буду подвергать их подобным испытаниям».

За десять километров до Кер-Анаса стая пережила самое трудное. «В нескольких сотнях метров от нас стал кружить сапсан. Мне нравится эта красивая хищная птица, и я решил подлететь к ней поближе. Кроме того, мне хотелось узнать, как поведут себя гуси, увидев хищника. Заметно было, что тот сам казался немного напуган шумом моей машины и совсем не хотел нападать на гусей, которые и без того были крупны для него (длина тела сапсана не превышает полуметра. – А.В.). Мои птицы все же инстинктивно сбились в кучу и спрятались под крыло машины. Вблизи меня они чувствовали себя абсолютно уверенно – лучше они не могли доказать мне свою дружбу».

Наконец, Муллек приземлился на территории заповедника. Через какое-то время его подопечные смешались с дикими белощекими гусями. С ними они разлетелись по весне в новые дали, унося на лапках колечки на память – метку «папаши Муллека».

Карликовые гуси летят на юг

Весной 1999 года начался опыт, который давно задумал Муллек. Он взял на воспитание 27 птенцов карликовых гусей. Все они появились на свет в мае в Лапландии, близ шведского города Эстермальма – там, где эти птицы обычно гнездятся. Снова шум мотора. Приемные родители. Правила воспитания этих странников известны, проверены.

На этот раз каждому птенцу дали имя. Один медлительный гусек был прозван Джоном Уэйном – в память о знаменитом герое вестернов. Другой, с косо посаженными глазами, стал зваться Коломбо.

Через месяц началась летная «сессия». Выводок вился за мотопланером, накручивавшим круги. В августе птицы были готовы к перелету на юг. В этом возрасте они как никогда хорошо запоминают приметы пейзажа – каллиграфию берегов, линии рек, виньетки горных цепей или барельефы городов, чуть выступающие нал землей.

28 августа 1999 года двадцать семь карликовых гусей и два небольших мотопланера приготовились к старту. Их путь лежал на юг, в низовья Рейна – на остров Бислихер, где уже замечены были карликовые гуси. Там птицы перезимуют, а по весне сами потянутся на север – в Лапландию. Итак, в путь!

Нехотя 1уси поднимали головы, осматривались и замирали. Они не желали лететь. «Вверх!» – звал их Кристиан. «Вниз!» – опускался он. не подманив птиц. Вверх вел машину, надеясь.

Вниз вел машину сердясь. Вверх – вниз!

Тем летом Кристиан часто отлучался по делам. Его подменяла жена.

Вот и привязались они к ней.

«Вверх!» – вырулил аппарат, в котором уселись Кристиан с Паолой.

«Вверх!» – повторили все гуси, шумно хлопнув крыльями, лишь только Паола поднялась на мотопланер.

Карликовые гуси Эссена

Другой способ сохранить исчезающую популяцию карликовых гусей предложил в 1979 году шведский орнитолог Ламберт фон Эссен. Он решил воспитывать их птенцов вместе с птенцами белощеких гусей, зимующих в Голландии (в этой стране на них не ведется охота). Поставленные им опыты показали, что гуси запоминают новый для них маршрут и по весне сами возвращаются в места гнездовий. Правда, опыт вышел из-под контроля ученого. Карликовые гуси перенимали у своих учителей не только основы географии, но и науку страсти нежной. Через некоторое время стали обнаруживать гибриды карликовых и белощеких гусей. Пришлось прекратить их совместное воспитание. Похоже, единственный, кто может приучить гусей к полетам по новым маршрутам, – это человек. Здесь уж повторения истории с Ледой можно не опасаться.

Машина скользила по воздуху, как человек по льду. Тяжелая машина с двумя людьми. Как нечаянно пришлось на ней лететь! Паола – лишняя, но без нее птицы не хотят подниматься в небо.

Что ждало перегруженную машину? Иногда слышался треск. Мотор затихал, словно под ногой проламывался лед. Аппарат тонул в воздухе, уходя вниз все глубже. Но потом мотор, опомнившись, шумно вздыхал, покряхтывал и снова ровно гудел. Кристиан и Паола переглядывались. А старательные птицы повторяли движения, подсмотренные у машины.

Особенно трудно пришлось при перелете через Балтийское море. Его было не миновать. Дорога всех птичьих стай пролегала прямо над морем. Если снова: треск, перебой, падение, волна – «коснуться самой воды» – «все глубже, глубже, ко дну»… От одной лишь картины кружилась голова, пока мотопланер, натужно пыхтя, дожидался земли и держался над водой, держался.

Из жизни улетающих

В осеннюю пору две трети птиц летят из Европы в Африку через Гибралтар. Другие минуют Балканы, Малую Азию и Ближний Восток. Весной же половина птиц летит кратчайшим путем – через Средиземное море. Среди этих смельчаков преобладают самцы. Они спешат занять места для гнездовья.

По весне около пятисот миллионов птиц пролетают над Израилем. Среди них – более 400 тысяч белых аистов и хищных птиц, например, степных орлов, змееядов и осоедов. Лететь над открытым морем крупные птицы побаиваются.

Треть птиц, улетевших на зимовку, никогда не вернутся в Европу. Многие птицы, особенно запоздавшие с отлетом, гибнут от истощения. Другие становятся жертвами охотников. Так, в Северной Америке, Европе и Западной Азии охотники истребляют ежегодно до двадцати миллионов уток. Немало птиц становятся жертвами экологических ядов и линий электропередачи. Нередко птицы сталкиваются с самолетами.

Чаще всего во время перелетов гибнут молодые птицы. Впрочем, опасности стерегут их и дома, и на зимовье. Более половины всех птенцов не доживают до второго года жизни. Жертвами становятся не только беззащитные пичуги, но и хищные птицы. Так, молодые хищники часто гибнут, бросаясь на автостраду, где приметили погибшее животное. Они еще не знают, что столкновение с машиной смертельно опасно и для них. Другие задевают высоковольтные линии.

За последнее столетие мир стал очень удобен для человека, но животным он теперь смертельно опасен.

Паола, глядя вниз, где со всех сторон ждало море, – вниз, где море размыкало все шире свою пасть, – вниз, где тысячи самолетов и тысячи кораблей будет мало, чтобы накормить голодное море, – боялась. Далеко внизу качалось море – высоко вверху кружилась голова Вдобавок ко всему женщина была беременна. В таком состоянии разве можно парить над морем на нескольких склепанных полосках металла? Если бы не птицы, она никогда бы не решилась. Она оглянулась и долго смотрела на птиц. Ветер расчищал им дорогу, отталкивая облака. Они ловко вплывали в воздушную полынью. Казалось, небо само несло их, перетекая словно река, словно широкая морская волна.

«Птицы часто поглядывали на нас своим выразительным, загадочным и очень умным взглядом, – вспоминала Паола Муллек. – Они похожи были на каких-то сверхъестественных существ. Эти воздушные создания так чудесны, что мы на их фоне выглядели какими-то неуклюжими махинами. Мы очень отчетливо чувствовали, как нам повезло, что эти птицы составили нам компанию».

Паола повернулась и поглядела вперед. За пенистыми гребнями волн тянулся бурый гребень. Он становился шире. Оброс скалами. Зазеленел. Превратился в остров. Фемарн. Отсюда начиналась земля немецкая. 1усиный треугольник потянулся на запад, к устью Везера, чтобы свернуть затем на юг, в низовья Рейна. Приближался остров Бислихер – конечная цель этой «эскадрильи».

После пяти недель (!), проведенных в пути, после двух тысяч километров, проведенных в пути, люди и птицы достигли заповедника. Теперь предстояло не менее трудное дело: сбежать от своих «детинушек», оставить их один на один с жизнью, ее загадками и тревогами. «Человеку не место среди диких гусей» – говорила мудрая гусыня из сказки Сельмы Лагерлеф. Сказка заканчивалась.

Изо дня в день два энтузиаста, оставаясь на ночевку, располагались все дальше от птиц. Наконец, три недели спустя они покинули их и уехали во Францию. На память гусям было подарено лишь по красному колечку, пометившему их лапки.

Тем временем гуси, прилетевшие с Муллеком, смешались с огромной популяцией белолобых гусей, каждый год зимующих на острове. Их здесь – около двадцати тысяч. За зиму стая карликовых гусей распалась на несколько мелких групп. Теперь всех, знавших об этом опыте, волновал лишь один вопрос: «Вернутся ли эти птицы в Лапландию, как все нормальные карликовые гуси?».

6 мая 2000 года близ Эстермальмы были замечены первые карликовые гуси с приметным красным кольцом на ланке. В следующие дни прилетели еще несколько птиц. Всего в край, где прошло их детство, вернулись одиннадцать молодых гусей – чуть меньше половины. Еще четырех гусей видели на пути в Эстермальму, но где-то, недолетев до нее, – хочется в это верить, – они остановились.

Вероятно, некоторые птицы, сойдясь со своими дикими сородичами, полетели вслед за ними в другие районы Скандинавии или в Россию. Некоторые, быть может, погибли. И все равно «почти половина птиц» – это большой успех. Птицы оказались примерными учениками и – с одного раза – запомнили показанный им маршрут. Две тысячи километров – и назубок! (Мы тут по городу пару километров не всегда запомним: куда там поворачивать? какими переулками?) А птицы и осенью 2000 года, и осенью 2001 года упорно летели на остров Бислихер.

Минувшей осенью Кристиан Муллек собирался повторить свой эксперимент. Он должен был возглавить перелет сотни (!) молодых карликовых гусей. Конечно, подобная стая слишком велика, поэтому вести ее пришлось бы сразу четырем вожакам – мотопланерам.

По расчетам ученых, сто животных – это минимальная популяция, способная выжить. Для карликовых гусей – это последний шанс. Если они привыкнуть зимовать в тех районах, где им не угрожают охотники, этот вид птиц сохранится. Иначе он окажется стерт с лица Европы, и наша часть света все больше будет напоминать белое пятно, где нет ничего живого, кроме людей, их домашних питомцев, да еще крыс и ворон.

Из жизни улетающих

Помимо магнитного компаса, у птиц есть также солнечный и звездный компасы. Первый открыл орнитолог Густав Крамер. Птицы ориентируются, в каком направлении находится Солнце, при этом они учитывают, что ка>кдый час светило перемещается на 15 градусов.

В 1967 году американский зоолог С.Т. Змлен, наблюдая за индиговыми зябликами, обнаружил у них звездный компас. Эти птицы совершают перелет в ночное время, ориентируясь на видимое движение звездного неба. Птицы хорошо знают, что все звезды Северного полушария вращаются вокруг Полярной звезды.

Во время перелета кишечник птиц сжимается на треть; печень тоже уменьшается. По прибытии же органы тела восстанавливаются до прежней величины.

Фокус

Александр Голяндин

Охотники за метеоритами

За образцами космических тел не обязательно снаряжать экспедиции к другим планетам. Есть ведь и метеориты.

Порой эти камни бывают ценнее золота.

В наши дни появилась даже такая профессия: собиратель метеоритов. Подобные люди не жалеют ни денег, ни сил, пытаясь добыть каменные глыбы, прилетающие к нам с неба.

Слезы Вселенной по сходной цене

В наши дни моду часто диктует Голливуд. В девяностые годы появилось сразу несколько фильмов, в которых к Земле летели огромные метеориты. Неведомая Вселенная, как языческий бог, метала в нас стрелы из камня, и, попади такая стрела, вся планета, как один человек, погибла бы. Такими были эти фильмы, пробуждавшие в нас древние страхи – страхи человека, застывшего один на один перед Богом и не ждущего от него пощады. Чтобы пощекотать притупленные чувства, продюсеры покупали кусочки космических «снарядов», а богатые брокеры с Уолл-стрита ставили на камин настоящие лунные камни. Прикоснуться к ним было все равно, что подпрыгнуть до неба или долететь до Луны.

Когда же в 1996 году было объявлено, что в марсианском метеорите ALH 84001 найдены следы внеземной жизни – пресловутые окаменевшие «червячки», – все наперебой стали выкладывать деньги, будто надеясь найти в этих «камешках-с-пальчик» пару марсианских черепов. Вскоре новость была дезавуирована, но цены не поползли вниз.

Коллекционирование метеоритов вошло в моду. Вечность проливается на нас метеоритным дождем, и к каплям его тянут руки все больше страждущих. «Застывшие слезы Вселенной», как иной раз зовут эти глыбы, идут по разной цене. Куски железа – в поясе астероидов их, как крупы в мешке, – стоят всего пару долларов, зато осколки Луны или Марса идут по несколько тысяч долларов за грамм. Небо множит их, как Земля – золотые слитки.

«Метеориты – это внеземные творения. Вот чем они нас пробирают» – философствует Дэвид Херскович, эксперт аукционного дома «Баттерфильд & Баттерфильд», заработавшего сотни тысяч долларов на любви к метеоритам.

Эти серые или бурые глыбы, покрытые черной коркой, летели к нам миллиарды лет. Их холодные грани хранят дыхание вечности. Еще не было ни динозавров, ни трилобитов, и сама Земля еще не летела «ничтожным атомом сквозь вечный небосвод» (Ж. Лафорг), а эти камни уже существовали. Они нагрянули издалека; они без цели перекатывались с одного края космической пустоты на другой, чтобы посредине пути втемяшиться точно в Землю. Порой не золотыми слитками они к нам летят, а чем-то еще дороже. Эти невзрачные обломки небесных тел обходятся иным ценителям в астрономические суммы.

Спрос рождает предложение. Появилась целая «гильдия» профессиональных охотников за метеоритами, которые ездят по всей планете в поисках неприметных камешков, ни на что земное, в сущности, не похожих. Этих людей наберется, наверное, чуть больше десятка. Среди них есть своя знаменитость – сорокачетырехлетний американец Роберт Хааг. Ему посвятил недавно публикацию немецкий журнал «Bild der Wissenschaft».

«Эти камни вертят твоей жизнью, как хотят», – признается Хааг. Вот уже несколько лет он, родившийся в семье торговца минералами, не говорит ни о чем, кроме своих метеоритов. Он колесит за ними по всей Америке, и не только. В Чили он облетел на дельтаплане пустыню Атакама и нашел эффектный метеорит, усеянный полудрагоценными камнями. В Египте он неделями бродил по Сахаре. В Аргентине был лаже упрятан в тюрьму. И отовсюду, из всех своих путешествий, он привозит метеориты.

Так, в Намибии он побывал на месте давнего падения крупного метеорита. Весь район был уже прочесан учеными вдоль и поперек. Однако это не смутило Хаага. Он прямиком направился в деревенскую школу и, помахав пачкой долларов, показал, как выглядит метеорит. По приказу директора все четыре сотни учеников по очереди подошли к образцу. Через полмесяца Хааг уехал из Намибии. Он вез с собой почти 200 килограммов осколков метеоритов, собранных местными жителями.

Постепенно Хааг собрал одну из самых крупных частных коллекций метеоритов. Здесь есть свои «изюминки»: первый лунный камень, попавший в частные руки; марсианский метеорит – одно время такого камня не было ни у кого. А находка, сделанная в Чили: «Метеорит просто лежал посреди пустыни. Миллион долларов вот так, запросто свалился с неба!»

Особенно он гордится своей австралийской авантюрой: всего за 6 долларов он купил у аборигена лунный камень, который продал впоследствии за 1 300 000 долларов, нелегально вывезя камень из страны. Теперь в Австралии ему угрожает арест. Астрономы относятся к нему не лучше, чем прокуроры.

Метеориты ищут и во льдах Антарктиды (вверху), и в песках Сахары (внизу)

Справа: кратер в штате Юта (США), образовавшийся после падения метеорита в доисторическую эпоху

Небесный камень, растертым в пыль

Ученые не готовы разделить азарт охотников за метеоритами. «Бурная коммерциализация» приводит к тому, что космические камни сотнями исчезают в шкафах любителей трофеев. Летопись нашего далекого прошлого «раздергана на цитаты», и прочесть их ученым не разрешают.

Большинство метеоритов возникло более четырех с половиной миллиардов лет назад в астероидном поясе, разделившем Марс и Юпитер. В отличие от земной породы они почти не претерпели геологических метаморфоз. Если не считать лунной породы, доставленной на Землю советскими станциями и американскими астронавтами, метеориты – единственное внеземное вещество, доступное ученым для непосредственного анализа.

Почти 90 процентов всех метеоритов составляют хондриты – каменные метеориты. Несмотря на их распространенность, их высоко ценят и ученые, и «охотники за небесными камнями». «Когда ты берешь в руку хондрит, – признается один из таких охотников, – ты словно сжимаешь кусочек Солнца».

В самом деле, эти камни, – точнее, астероиды, от которых они отломились, – сформировались одновременно с Солнечной системой. С тех пор их состав почти не изменился. В эти пылинки и зерна вписана хроника нашей планетной системы, которую постепенно расшифровывают ученые. Вся ее история запечатлена в метеоритах.

Кроме того, хондриты сохранили «первичную звездную пыль»: органические соединения углерода, водорода, кислорода и азота, в том числе аминокислоты, основные элементы жизни. Возможно, жизнь на нашу планету тоже принесли метеориты.

Каждый день на Землю падает около 50 тысяч тонн космической «щебенки». Большая часть метеоритов так мала, что попросту сгорает в атмосфере. В среднем лишь пара тысяч крупных камней в год достигает поверхности планеты. Они равномерно посыпают земной шар, а поскольку лишь крохотная часть планеты населена, большинство метеоритов падает вдали от обитаемых мест. Л ишь немногим людям доводится стать очевидцами их падения.

Метеориты обычно находят в горах, пустынях, тропических лесах или тайге. Многие камни тонут в реках и океанах. Эта статистика раздражает ученых. Лишь немногие метеориты становятся их добычей. Вот только их ли?

«Когда за право обладания метеоритом борются какой-нибудь миллионер из Гонолулу и целый исследовательский институт, наука часто терпит поражение» – говорит Роберт Кринг, профессор Аризонского университета.

Иногда ученые идут на хитрость и предлагают «охотникам» метеорит на обмен, расставаясь с давно исследованным камнем, чтобы заполучить только что найденный. «Но мы же не можем все подряд променять, мы скоро сами останемся ни с чем, – жалуется Карлтон Мур из Центра исследования метеоритов при Аризонском университете. – Приходится лишь надеяться, что самые интересные экземпляры все равно не пропадут».

Лишь одно поле сражений осталось пока за учеными – Антарктида. В полярных районах довольно легко отыскать метеориты. Здешние пейзажи «оптически чисты». Среди белого безмолвия издалека заметны темные камни. Нужно лишь пересечь заснеженную равнину и подобрать камень… Правда, ученые часто обманываются: на камнях не оказывается расплавленной корки, возникающей, когда метеорит минует плотные слои атмосферы; камни то и дело вполне земного происхождения.

С 1969 года регулярно проводятся экспедиции в поисках вмерзших в лед метеоритов. Каждую находку тщательно описывают, а потом отправляют в лабораторию НАСА для анализа. «Мы обязаны сохранить метеориты для будуших исследователей, ведь у них появится такая аппаратура, о которой мы можем лишь мечтать», – говорит профессор геологии Харри Максуин из университета штата Теннесси.

Есть ли на Земле обломки Меркурия и Венеры?

В последние годы все мы узнали, что к нам прилетают камни с Марса или Луны. Мы можем исследовать строение этих планет, не отправляясь в далекие путешествия. Эти камни – свидетели давних катастроф; их выбрасывает в космос после падения на Марс или Луну крупных астероидов или планет. Сила взрыва бывает такова, что выброшенные куски породы отлетают к Земле. А почему подобные катастрофы не могут происходить на других ближайших к нам планетах – Меркурии и Венере?

Так, сила притяжения Меркурия мала, и после падения на его поверхность крупных метеоритов осколки породы разлетаются далеко в космос. Однако Меркурий – ближайшая к Солнцу планета, и потому все эти камни притягиваются Солнцем. Чтобы преодолеть его притяжение, камни должны лететь с невероятной скоростью, а этого не может быть.

Не найти на Земле и камней, прилетевших с Венеры, ведь она окружена очень плотной атмосферой. Большинство метеоритов, падающих на эту планету, сгорают в ее облаках. Лишь самые крупные астероиды могут пробиться сквозь них и рухнуть на поверхность Венеры. Однако осколки грунта не могут преодолеть плотный слой облаков и вылететь в космос.

Криминальная хроника метеоритов

Крупнейшая кража космического камня совершена в Аргентине. Здесь, вс дворе одной из школ, был выставлен метеорит, весивший 843 килограмма. Его и вывезли преступники. Там же, в Аргентине, в музее городка Харата, был украден метеорит массой 80 килограммов.

Эффектную кражу совершил и американец Рон Фаррел. Встретившись с директором Египетского музея в Каире, он представился «видным ученым» и убедил передать ему «для исследований» два марсианских метеорита, хранившихся в музее. С тех пор никто не видел эти экспонаты стоимостью свыше двух миллионов долларов.

Однако, соприкасаясь с действительностью, надежды тают. Когда стоимость метеорита подскочила с 5 до 1000 долларов за грамм, торговцы стали молоть марсианские камни в муку, продавая эту пыльную крошку по 120 долларов за 20 миллиграммов. Ученым остается лишь громогласно ругать «охотников за метеоритами», готовых ради денег уничтожить все то, что сами же и нашли. А находки эти дилетанты делают все чаще. По оценкам Planetary Studies Foundation, сейчас метеориты за пределами Антарктиды отыскивают в пять раз чаше, чем тридцать лет назад. Сколько же этих камней может таиться, например, на просторах Сибири?

Ад Бухбиндер

Бархатная революция

15 лет назад Алан Темпльтон прославился в палеоантропологических кругах своей серьезной атакой на предложенную незадолго ло того теорию «митохондриальной Евы». Эта теория, исходя из результатов анализа «митохондриальных генов» человека (передающихся только по материнской линии), утверждала, что все современные люди произошли от одной-единственной женщины, которая жила в Африке около 150-200 тысяч лет назад. Темпльтон показал, что в компьютерной программе авторов этой теории имелись серьезные ошибки. Недавно этот крупный американский специалист по эволюционной и популяционной генетике снова нарушил спокойствие, выступив с революционным заявлением, что расселение первых людей из Африки происходило не в один, а в два этапа и что оба эти раза новые выходцы из Африки не вытесняли аборигенов в Азии и Европе, а смешивались с ними.

Мы уже рассказывали недавно о тех спорах, что бушуют нынче у самого основания нашего эволюционного дерева, в пяти-семи миллионах лет от нынешних времен, там, где только поднимались на ноги первые гоминиды, все эти Каааббы, Оррорины и жители страны Чад. Эти новые открытия существенно изменили принятую доселе в палеоантропологии схему первых шагов человеческой эволюции. «Революция» Темпльтона вносит существенные коррективы в палеоантропологическую картину совсем недавнего прошлого – времен «Исхода из Африки» наших прямых предшественников – Гомо сапиенс. Однако «революция» эта скорее «бархатная», поскольку, внося серьезные коррективы в эту картину, она, тем не менее, представляет собой столь же серьезное генетическое подтверждение той мысли, что географическим центром нашего вида Гомо сапиенс была именно Африка.

Как известно, в вопросе о происхождении современного человека конкурируют две главные гипотезы. Обе принимают, что все виды ранних гоминидов возникали и сменяли друг друга в Восточной Африке, к востоку от Великого Африканского разлома, и уже около 2,0-1,7 миллионов лет назад один из этих видов – Гомо эректус – совершил «Исход из Африки» и через Ближний Восток вышел на азиатские и европейские просторы.

Далее мнения разделяются. Меньшинство палеоантропологов (сторонники так называемой мультирегиональной гипотезы) считают, что эти племена Гомо эректус, поселившиеся в каждом отдельном регионе Земли, постепенно эволюционировали там в ту или иную разновидность Гомо сапиенс, а причиной нынешнего генетического сходства всех этих разновидностей объявляют постепенный «дрейф генов» из одного региона в другой (то есть, по существу, биологическое смешение людей всех регионов).

Большинство ученых придерживаются, однако, теории «Исхода из Африки», согласно которой генетическая общность современного человечества является следствием его происхождения от одной, совершенно новой и поначалу очень маленькой группы гоминидов – так называемого вида Гомо сапиенс, который примерно 100 – 130 тысяч лет назад сложился в Африке и расселился оттуда по Земле, по всем ее регионам, вытеснив живших там аборигенов – потомков Гомо эректус, в том числе и знаменитых неандертальцев в Европе.

Теория «Исхода из Африки» основана на анализе мелких изменений в генах различных человеческих групп. Эти изменения накопились (за счет случайных мутаций) за истекшие 100 тысяч лет, с момента начала расселения первичного племени Гомо сапиенс (считается, что в нем было не более 10 тысяч человек) по всей Земле. Молекулярно-генетические методы, основанные на данных о среднем времени появления одной мутации, позволяют выявить, когда какие мутации появились, то есть когда какие группы стали жить обособленно и накапливать свои уникальные мутации каждая. Очевидно, что меньше всего генетических различий (практически никаких) должно быть у тех людей, которые все это время продолжали жить рядом друг с другом, и эта особенность обнаружилась именно у современных африканцев.

Однако все такие исследования до сих пор, как правило, опирались на изучение какой-то одной группы генов – например, генов митохондрий или же генов, взятых из половых хромосом (X и Y).

Схема основных волн расселения древнего человека из Восточной Африки

1. Черным цветом показаны пути расселения «хомо зректуса» – «человека прямоходящего» -1,7 – 2,0 миллиона лет назад.

2. Синим цветом – человека «сшельской» культуры 500- 600 тысяч лет назад.

3. Красным цветом – человеко современного типа, «хомо сопиенса», 90 -100 тысяч лет назад.

4. Овалом на востоке Африки обозначено место прародины человечества: место, где изначально возникали указанные выше формы древних людей.

5. Овалом в центре Азии показан центральный район, из которого мигрировало носеление, заселившее впоследствии Камчатку, Чукотку, Аляску и Северную и Южную Америки.

Важная новизна работы Темпльтона состоит в том, что он впервые провел такой анализ сразу на десяти группах генов, включая одну митохондриальную, одну из Y-хромосомы и восьми из Х-хромоеом. Это, разумеется, резко повысило надежность полученных результатов. Кроме того, Темпльтон обрабатывал полученные данные с помощью разработанной им особой, высокоэффективной программы «Геодис», позволяющей выявить статистические связи и взаимотношения между носителями разных генов, не прибегая к построению предварительных гипотетических моделей. Это тоже говорит в пользу полученных выводов.

Выводы же эти таковы. По Темпльтону. уже после расселения возникших в Африке племен Гомо эректус в той же Африке еще дважды появлялись новые виды гоминидов, резко отличавшиеся от прежних объемом мозга и связанным с этим уровнем умственных способностей и социально-культурных навыков.

Один раз это произошло примерно 700 тысяч лет назад, а примерно 600 тысяч лет назад, то есть через 100 тысяч лет после своего появления, новый вид, в свою очередь, тоже совершил исход из Африки. По мнению Темпльтона, проникновение этих людей в Европу подтверждается появлением там орудий так называемой ашельской культуры и останками «гейдельбергского человека», жившего около 500 тысяч лет назад.

Затем, около 130 тысяч лет назад, все в той же Восточной Африке, говорит Темпльтон, «появляется очередной новый вид, на сей раз со многими признаками «современного» человека (высокие округлые черепа, малые надбровные дуги, вертикальный лоб и выступающий подбородок)». По Темпльтону, этот вид (Гомо сапиенс) совершил свой исход из Африки около 90 тысяч лет назад и принес с собой в Евразию все эти новые анатомические черты. Однако некоторые другие черты современных людей, говорит автор, остались «архаическими», и это (а также результаты генетического анализа) говорит о том, что в обоих случаях прихода новых видов в разные регионы Земли. 600 и 90 тысяч лет назад, происходило не только полное «вытеснение» уже живших там гоминидов, но и биологическое смешение с ними.

Модель эволюции человека, предлагаемая Темпльтоном, представляет собой некую комбинацию гипотезы «Исхода из Африки» и «мультирегиональной теории». Как уже было сказано, она подтверждает, что вид Гомо сапиенс возник и сформировался не во всех регионах Земли независимо, а лишь в одном ее месте – в Восточной Африке. С другой стороны, как говорит сам автор, в отношении характера взаимодействия Гомо сапиенс с аборигенами в разных регионах его модель более сходна с предыдущими «моделями без вытеснения», первой среди которых он как раз и называет «мультирегиональную» теорию. Действительно, мультирегиональная теория, как мы упоминали выше, утверждает, что какие-то гены (признаки) предшествующих гоминидов, населявших в ту пору различные регионы Земли (в Азии это были потомки Гомо эректус, а в Европе – неандертальцы), должны были сохраниться в генетическом наследии современного человечества.

Газеты, широко разрекламировавшие новую работу, уже поспешили заключить, что современные люди представляют собой смесь Гомо сапиенс и неандертальца, но в действительности, по Темпльтону, около 90 процентов генов современных людей имеют африканское происхождение, и только остальные 10 процентов могут быть результатом «обмена генами с местным населением Европы и Азии». Известный палеоантрополог, профессор Бернард Вуд в комментарии к работе Темпльтона говорит, что эти «поправки» к теории «Исхода из Африки» делают картину возникновения современного человечества «более правдоподобной». По мнению Вуда, отрицание возможности смешения пришельцев с аборигенами «было не очень убедительным». Напротив, другой ведущий палеоантрополог, профессор Гавайского университета Ребекка Ганн считает, что генетический анализ, лежащий в основе «миграционной картины», рисуемой Темпльтоном, игнорирует некоторые важные особенности эволюции, а недостаточное число обследованных человеческих групп делает выводы из этого анализа еще более сомнительными.

Уже эти первые отклики позволяют думать, что работа Темпльтона заново – и надолго – ожесточит давний спор «мультирегионалистов» со сторонниками «Исхода из Африки».

Загадки эволюции

Александр Зайцев

Краткая история глаза

Когда и как появился глаз?

Вот уже второе столетие биологи спорят о происхождении зрения. Одни – вслед за Чарлзом Дарвином – полагают, что все разнообразные органы зрения, встречаемые нами у животных, можно свести к одному-единственному прототипу: своего рода «первоглазу». Их оппоненты считают, что все эти органы возникали независимо друг от друга. Кто же прав? Лишь в последние годы тайна понемногу раскрывается – благодаря новым математическим моделям и открытиям генетиков.

Глаз домашней свиньи очень похож на человеческий

Справе: 2- нервные клеши; 2- колбочки; 3- палочки; 4- пигментные клетки

Человеческий глаз устроен очень сложно.

Слева: 2- радужная оболочка; 2- зрачок; 3- хрусталик; 4- сетчатка; 5- область наиболее острого зрения; б- слепое пятно; 7- кровеносный сосуд; 8- зрительный нерв

Эвглена, стань человеком!

В принципе, все органы зрения предназначены для того, чтобы захватывать отдельные частицы света – фотоны. Вполне возможно, что еще в яокембрийский период жили организмы, способные воспринимать свет. Это могли быть и многоклеточные существа, и одноклеточные. Однако первое известное нам животное, наделенное зрением, появилось около 540 миллионов лет назад. А всего через сто миллионов лет, в ордовикском периоде, уже существовали все известные нам сегодня типы органов зрения. Нам остается лишь правильно расставить их, чтобы понять их эволюцию.

У одноклеточных животных – например, эвглены зеленой – имеется лишь светочувствительное пятно: «глазок». Оно различает свет, что жизненно важно для той же эвглены, ведь без энергии света в ее организме не может протекать фотосинтез, а значит, не образуются органические вещества. До появления этой органеллы – глазка – одноклеточные животные хаотично сновали в толще воды, пока случайно не попадали на свет. Эвглена же всегда плывет только на свет.

У первых многоклеточных животных органы зрения были крайне примитивны. Так, у многих морских звезд по всей поверхности тела разбросаны отдельные светочувствительные клетки. Эти животные способны лишь различать светлое и темное. Заметив проплывающую тень – хищник? – они спешат зарыться в песок.

Как животные видят мир?

Как выглядит мир? Для каждого живого существа по-разному! Для мышонка, как и для нас, помидоры полыхают аппетитным красным цветом. Для кошки, равнодушной к ним, это – уныло-серые наросты, пылящиеся среди листвы. Разве их можно есть?

Почему для кошки все вокруг серо?

С заходом солнца блекнут все краски. Недаром старинная мудрость гласит: «Ночью все кошки серы». В беззвездной тьме тают и расплываются очертания рук, не видишь коробок спичек, поднесенный к глазам… Где уж рассмотреть кошек, крадущихся в придорожных кустах? Зато им мы видны, как на ладони.

Кошки, как и любые хищники, ведущие ночной образ жизни, хорошо видят в темное время суток. Во тьме их зрачки заметно расширяются, достигая диаметра 14 миллиметров. У человека диаметр зрачка не превышает восьми миллиметров. Значит, кошке требуется намного меньше света, чем человеку, чтобы различать предметы и других животных. Кроме того, глаз кошки устроен по-иному. В его глубине, за сетчаткой, имеется особый отражающий слой – Tapetum lucidum. Он отбрасывает свет, попадающий кошке в глаза. Вот почему глаза кошки светятся в темноте желтым или зеленым. Благодаря этой особенности зрительные клетки, расположенные на сетчатке ее глаз, получают вдвое больше света.

В летний день, когда все залито ярким светом зрачки кошки резко сужаются, превращаясь в тонкие щелки. Ведь обилие света может повредить чувствительные клетки сетчатки. Так что глаза кошки хорошо защищены от прямых солнечных лучей. Вот почему ее родичи – гепард, каракал, манул – живут и охотятся в пустыне.

В глазу человека есть два вида светочувствительных клеток: палочки и колбочки. Палочки различают темное и светлое. Благодаря им мы хоть что-то видим ночами. Колбочки воспринимают цвет. У кошки – те же два вида клеток. Вот только, если у человека на одну колбочку приходятся четыре палочки, то у мурлыки – двадцать пять! Вот почему кошки намного хуже нас видят цвета. Так, красный цвет вовсе недоступен им. Мир кошки выглядит блеклым и бледным. Научная мудрость гласит: «Днем все вокруг кошки серо». Лишь отдельные цвета – например, голубой – скрашивают ее кругозор.

В самом деле, зачем кошке переливы красок? Ее исконная добыча – мышь или воробей – одинаково съедобна, какими бы красками ей ни расписала перышки и шерсть Природа. Да и нет того выбора красок: преобладают серые и коричневые тона.

А вот для человека, как и для мыши, цветовое зрение часто бывает спасительно. Красный помидор можно есть; зеленый несъедобен. Золотистое зерно поспело; зеленое нет.

Что видят пчелы пасмурным днем?

Пчелы, как и кошки, не замечают красный цвет: он для них все равно, что черный. Ботаники уже давно обратили внимание на то, что в природе сравнительно редко встречаются красные цветы, да и их опыляют бабочки. Оказывается, для пчел привлекательны белые, желтые и голубые тона. Однако их мир раскрашен иначе, чем наш.

Ведь люди тоже во многом слепы. Цветовой диапазон, доступный пчелам, шире нашего. Они видят ультрафиолетовый свет. Многие цветки, которые кажутся нам белыми, предстают перед пчелами в ином обличье. Для них среди монотонно-бледных лепестков вспыхивают яркие сине-фиолетовые узоры, указывающие, где искать нектар. Вот так и мы среди зеленой листвы легко разглядим спелую, лиловую сливу. Для хищных птиц умение видеть ультрафиолетовый свет хорошо по другой причине. Это помогает им находить добычу. Ведь мелкие грызуны метят свою территорию струйкой мочи, а та светится ультрафиолетом. Ястреб легко замечает эти странные следы, оставленные мышонком возле жилища. Он шествует от одной красочной метки к другой, пока не находит незадачливого хозяина.

Похож ли орел на пуантилиста?

Зрение птиц феноменально. Так, коршун с высоты 2000 метров заметит падаль, лежащую на земле. Глаза хищной птицы по праву можно назвать уникальным биноклем.

Устроены глаза птицы по-иному, чем у нас. Посреди глазного дна у человека имеется «желтое пятно». Здесь больше всего чувствительных к свету клеток. Это – область наиболее острого зрения. В нашем глазу – всего одно «желтое пятно», а вот у птиц – их два. Они могут одинаково хорошо видеть сразу два объекта, находящихся в стороне друг от друга. Так, дрозд в одно и то же мгновение может пристально всматриваться в червяка, которого задумал схватить, и в кошку, которая крадется к нему самому. Второе «желтое пятно» лежит чуть глубже первого. Оно увеличивает предмет, на который смотрит птица. Вот почему у птицы глаз «как бинокль». Недаром, когда мы хотим похвалить чье- то зрение, мы говорим, что «у этого человека орлиное зрение».

Кстати, у самого орла на сетчатке глаза плотность светочувствительных клеток гораздо выше; чем у человека. Поэтому картинка, которую видит орел, намного четче и детальнее, чем то, что видим мы. Если бы он мимоходом глянул на обложку нашего журнала, то та показалась бы ему скоплением расцвеченных точек. Конечно, при очень большом увеличении и мы увидим то же самое: точки, точки, точки, как на картине художника-пуантилиста. А теперь представьте себе, что журнал лежит в нескольких метрах от вас и вы все равно замечаете каждую точку в отдельности. Невозможно? Но именно так видит орел!

Кто сравнится с орлом?

Если принять остроту зрения орла за 100 процентов, то зрение человека составляет всего 52 процента от орлиного зрения. А вот каковы способности некоторых других видов животных: осьминог – 32 процента от орлиного зрения; паук-скакун – 9 процентов; кошка – 7 процентов; золотая рыбка – 5 процентов; крыса – 0,7 процента; дрозофила – 0,07 процента; планария (ресничный червь) – 0,009 процента.

Читают ли гончие собаки журнал «Знание – сила»?

Острота зрения связана еще и с тем, как хорошо глаз может разглядеть предметы, расположенные на разном расстоянии. Для этого он «приспосабливается» к ним. Это свойство называют аккомодацией. У человека, как и у других млекопитающих, меняется кривизна хрусталика. Когда мы рассматриваем предмет, лежащий вблизи, хрусталик сильнее искривляется, и это меняет его преломляющую способность, или оптическую силу. Измеряют эту способность в диоптриях.

Молодой человек легко переводит взгляд с ближнего фона на дальний план. Хрусталик его глаза очень эластичен и меняет свою преломляющую способность на 14 диоптриев. А вот его любимая собака этим талантом обделена. У нее оптическая сила хрусталика может увеличиться лишь на один диоптрий. При таких природных задатках можно хорошо видеть либо в отдалении от себя, либо прямо перед собой. Так, гончие псы дальнозорки. Умей они понимать смысл наших тайных значков – букв, им все равно никогда бы не удалось прочесть наш журнал. Строчки сливаются для них в одно темное пятно.

Кошки тоже лучше всего могут разглядеть предметы, находящиеся в стороне от них. Особенно хорошо они видят на расстоянии от двух до шести метров. Это очень удобно для охоты на птиц или мышей. На эту дистанцию кошка еще может подкрасться к своей добыче и пристально за ней наблюдать, чтобы потом, улучив момент, броситься и схватить ее.

Особенно удивителен хрусталик глаза у баклана. Его оптическая сила меняется на 50 диоптриев. Поэтому баклан может одинаково хорошо видеть в воздухе и под водой.

Возвращение красного цвета

Большинство млекопитающих не отличают красный цвет от зеленого. Они давно утратили эту способность, присущую птицам, рыбам и рептилиям. Ведь их далекие предки, населявшие планету в одно время с динозаврами, заняли особую экологическую нишу: стали вести ночной образ жизни. Холодными ночами температура тела динозавров резко падала, как и их активность. Зато теплокровные млекопитающие ближе к полуночи выбирались из своих нор и укрытий и, осмелев, бродили в поисках пищи. За эту вольность они платили дефектами зрения. Им было все равно, как окрашена добыча.

Их мир был серым, черным, белесым, но никак не разноцветным.

Однако обезьяны, как и человек, снова начинают различать красный и зеленый тона. Пытаясь объяснить этот «регресс» зрения, ученые давно предположили, что цветовое зрение помогало обезьянам отличать спелые плоды от незрелых. Однако не все плоды, созревая, окрашиваются в красный цвет.

Недавно биологи Натаниэль Домини и Питер Лукас из Гонконгского университета выдвинули другую теорию – она понравилась многим их коллегам. В африканских лесах Домини и Лукас наблюдали за тем, какими листьями питаются шимпанзе и другие обезьяны. Они выбирали обычно молодые листья, нежные, питательные, легко перевариваемые организмом – и окрашенные обычно в красноватый оттенок. Возможно, именно это меню научило поколения приматов различать красный цвет. Любопытно, что в лесах Южной Америки молодые листья на деревьях редко имеют красноватый оттенок, и местные обезьяны, как и другие млекопитающие, не различают красный и зеленый цвета!

Почему глаза у обезьян такие темные?

Глаза шимпанзе, как и других человекообразных обезьян, на наш взгляд, выглядят странно. Ведь не только радужная оболочка, но и вся остальная часть глазного яблока окрашена у них в карий цвет. Долгое время считалось, что глаза человекообразных обезьян полностью пигментированы потому, что это защищает их от слепящего солнца. Однако японские биологи Хироми Кобаяси и Сиро Косима полагают, что такая окраска глаз защищает их обладателей от врагов. Глядя на глаза того же шимпанзе издали, трудно понять, в какую сторону смотрит обезьяна. Зрачок сливается с окружающей окраской, и определить направление взгляда трудно. Поэтому хищник, раздумывая, подкрадываться ли ему к обезьяне, не может понять, всматривается ли она в другую сторону или уже заметила его приближение и сейчас бросится наутек. Невозможность напасть на обезьяну врасплох удерживает некоторых ее врагов от нападения.

У человека, наоборот, радужная оболочка четко выделяется на окружающем фоне, выдавая, в какую сторону он глядит. «Форма человеческих глаз оптимальна, чтобы обмениваться взглядами и привлекать к себе внимание других персон», – поясняют японские ученые.

Обмен взглядами играет важную роль в нашей жизни. Язык взглядов так же выразителен, как и язык жестов или слов. А вот человекообразные обезьяны предпочитают выражать свои чувства не взглядами, которые у них трудно поддаются истолкованию, а движениями головы, например, покачиваниями или кивками. Пристальный взгляд у обезьян считается не знаком доверительности, а неприкрытой угрозой.

Сверху вниз: глаза филина необычайно велики, у мухи, как у всех насекомых, фасеточные глаза: на нас смотрит «тигр, о тигр, светло горящий в глубине полночной чащи»

У некоторых животных светочувствительные клетки группировались в виде «глазного пятна». Теперь можно было, пусть и очень приблизительно, оценить, с какой стороны двигался хищник. Более пятисот миллионов лет назад глазные пятна появляются у медуз. Этот орган зрения позволял им ориентироваться в пространстве, и медузы заселяют открытое море. Дождевым червям подобные пятна помогают скрываться от света в земле.

Следующую ступень эволюции глаза демонстрируют ресничные черви. В передней части их тела имеются два симметричных пятна: в каждом из них до тысячи светочувствительных клеток. Эти пятна наполовину погружены в пигментную чашку. Свет падает лишь на верхнюю половину пятен, не прикрытую пигментом, и это позволяет животному определить, где находится источник света. При желании можно назвать ресничного червя «животным с двумя глазами».

Постепенно глазное пятно еще глубже вдавливалось в эпителий. Образовался желобок – «глазной бокал». Подобным органом зрения обладают, например, речные улитки. Его чувствительность заметно зависит от направления взгляда. Однако улитка видит все вокруг себя расплывчатым, словно глядит сквозь матовое стекло.

Острота зрения повышалась по мере того, как сужалось наружное отверстие глаза. Так появился глаз с точечным зрачком, напоминавший камеру-обскуру. Им смотрит на мир моллюск наутилус, родич давно вымерших аммонитов. Толщина глаза у наутилуса – около сантиметра. На его сетчатке имеется до четырех миллионов светочувствительных клеток. Однако этот орган зрения улавливает слишком мало света. Поэтому мир для наутилуса выглядит мрачно.

Итак, на каком-то этапе эволюция привела к появлению двух различных органов зрения. Один – назовем его «глаз оптимиста» – позволял видеть все в светлых красках, но очертания предметов были смутными, неясными, расплывчатыми. Другой – «глаз пессимиста» – видел все в черных тонах; мир казался грубым, изломанным, резко очерченным. Именно от него и происходит наш человеческий глаз.

Позднее над зрачком нарастает прозрачная пленка; она защищает его от попадания грязи и в то же время меняет его преломляющую способность. Теперь все больше частиц света попадает внутрь глаза, к его светочувствительным клеткам. Так возникает первый примитивный хрусталик. Он фокусирует свет. Чем больше хрусталик, тем острее зрение. Для обладателя такого органа зрения – а именно он и называется «глазом» – окружающий мир становится ярким и отчетливым.

Глаз оказался таким совершенным органом зрения, что природа «изобрела» его дважды: он появился у головоногих моллюсков, а позднее у нас, позвоночных, причем у обеих групп животных выглядит он по-разному, да и развивается из различных тканей: у моллюсков - из эпителия, а у человека сетчатка и стекловидное тело возникают из нервной ткани, а хрусталик и роговица – из эпителия.

Эволюция глаза

Морение звезды воспринимают свет отдельными светочувствительными клетками, разбросанными по всей поверхности тела. Эти животные способны лишь различать светлое и темное.

У медуз светочувствительные клетки сгруппировались в виде «глазного пятна». Теперь можно было оценить, с какой стороны двигался хищник.

У речной улитки чувствительность органа зрения заметно зависит от направления взгляда.

У моллюска ноутилуса появился глаз с точечным зрачком, напоминавший камеру-обскуру. Однако этот орган зрения улавливоет слишком мало света. Поэтому мир для наутилуса выглядит мрачно.

С появлением хрусталика окружающий мир становится ярким и отчетливым. Подобный глаз природа «изобретала» дважды. Его счастливыми обладателями стели моллюски и позвоночные животные.

Бычий слепень высматривает добычу

Богомол видит все вокруг, даже не поворачивая голову

Добавим, что у насекомых, трилобитов, ракообразных и некоторых других беспозвоночных животных сформировался сложный – фасеточный – глаз. Он состоял из множества отдельных глазков – омматидиев. Глаз стрекозы содержит, например, до тридцати тысяч таких глазков.

Тут впору сделать заметку на полях. В своей книге «Происхождение видов путем естественного отбора» Чарлз Дарвин назвал глаз «органом необычайного совершенства и сложности», и именно это привело его в замешательство. Неужели «зеркало мира», которое мы неизменно носим с собой, возникло из клочка кожи с вкрапленными в него светочувствительными клетками – вроде тех, которыми наделен дождевой червь? Дарвин признавался, что эта гипотеза казалась ему «в высшей степени абсурдной». А противники эволюционной теории по сей день приводят в пример именно глаз – несообразность его законам эволюции. Разве может – по чистой случайности – кожица превратиться в сложнейший орган чувств?

Однако они не правы. Так, глянув на несколько палочек, начерченных для счета дикарем, и, переведя взгляд на самые сложные уравнения высшей математики, с трудом представляешь, что «одно произошло из другого путем долгой эволюции». Но это именно так. Вот и в природе, оглядев ее владения, мы отыскали обладателей самых разных органов зрения. Они помогли нам, пусть очень схематично, понять, как развивалось зрение, как рождались все новые его органы. Что же добавляют в эту схему недавние исследования?

Полмиллиона лет на всю эволюцию?

Шведские биологи Дан-Эрик Нильсон и Сюзанна Пелгер из Лундского университета смоделировали на компьютере историю эволюции глаза. В этой модели все началось с появления тонкого слоя клеток, чувствительных к свету. Над ним лежала прозрачная ткань, сквозь которую проникал свет; под ним – непрозрачный слой ткани.

Отдельные, незначительные мутации могли менять, например, толщину прозрачного слоя или кривизну светочувствительного слоя. Они происходили случайно. Ученые лишь внесли в свою математическую модель правило: если мутация улучшала качество изображения хотя бы на один процент, то она закреплялась в последующих поколениях.

Хищные птицы отыскивают грызунов по оставленным им ультрафиолетовым меткам

В конце концов, «зрительная пленка» превратилась в «пузырек», заполненный прозрачным студнем, а затем и в «рыбий глаз», снабженный настоящим хрусталиком. Нильсон и Пелгер попробовали оценить, сколько времени могла длиться подобная эволюция, причем они выбрали худший, самый медленный вариант развития. Все равно результат оказался сенсационным. Краткая история глаза насчитывала всего… чуть более полумиллиона лет – сущий миг для планеты. За это время сменилось 364 тысячи поколений животных, наделенных различными промежуточными типами органов зрения. Путем естественного отбора природа «проверила» все эти формы и выбрала лучшую – глаз с хрусталиком. Задача, как выяснилось, была из легких.

Подобная модель наглядно доказывает, что как только первые примитивные организмы открыли саму возможность «запечатлевать» мир – моментально копировать одним из своих органов расположение окружающих предметов и их форму, – тут же этот орган начат совершенствоваться, пока не достиг высшей формы развития. История глаза, в самом деле, оказалась краткой; она была «молниеносной войной» за возможность «видеть все в истинном свете». В победителях числятся все – и человек, и рыбы, и насекомые, и улитки, и даже эвглена, порой получше нас, «амбивалентных», различающая, где черное, а где белое.

Модель шведских ученых вполне вписывается в «ревизию биологических вех», происходящую в последнее время в науке (см. «Знание – сила», 2002, № I). Известные нам ископаемые находки свидетельствуют – и мы уже упоминали об этом, – что эволюция органов зрения длилась сто миллионов лет. По всей вероятности, все произошло значительно быстрее, и в той Книге жизни, что прочитали биологи, недостает пока многих страниц.

Сверху вниз:

Многочисленные светящиеся точки – это глаза раковинного моллюска: у геккона глаза украшены необычным узорам; у гигантского стромбуса – ядовитого брюхоногого моллюска, обитающего в Карибском море, – глаза на ножках

Сверху вниз:

Эта южноамериканская лягушка хорошо видит в темноте потому что глаза у нее навыкате; тарантул преследует свою добычу, значит, зрение у него хорошее

Эта математическая модель, а также генетические открытия убеждают нас в том, что различия между известными типами органов зрения не так велики, как казалось прежде. «Мы убедились, – отмечает немецкий биолог Кристоф Кампенхаузен, – что разные типы органов зрения возникают из-за незначительных изменений в геноме: одни гены активизируются, другие отключаются».

Так, немецкий биолог Вальтер Геринг выяснил, что ген под названием Рах-6 формирует органы зрения у человека, мышей и плодовых мушек дрозофил. Если он имеет дефект, глаз не развивается вовсе или остается в зачаточном виде. В свою очередь, при встраивании гена Рах-6 в определенные участки генома у животного появлялись дополнительные глаза.

Опыты показали, что ген Рах-6 отвечает лишь за развитие органов зрения, а не за их тип. Так, с помощью гена, принадлежавшего мыши, ученый запускал механизм развития глаз у дрозофил, причем у них появлялись дополнительные органы зрения – тоже фасеточные – на ногах, крыльях и усиках. «С их помощью насекомые также могли воспринимать свет, – отмечает Вальтер Геринг, – ведь нервные окончания тянулись от дополнительных органов зрения к соответствующему участку головного мозга».

Позднее тот же генетик сумел вырастить на голове лягушки дополнительные глаза, манипулируя геном Рах-6, взятым у дрозофилы. Его коллеги обнаружили тот же самый ген у лягушек, крыс, перепелов, кур и морских ежей. Исследование гена Рах-6 показывает, что все известные нам типы органов зрения могли возникнуть благодаря генетическим мутациям одного и того же «первоглаза».

Впрочем, есть и другие мнения. Ведь, например, у медуз нет гена Рах-6, хотя органы зрения есть. Возможно, этот ген лишь на каком-то этапе эволюции стал управлять развитием зрительного аппарата. Вот что говорит по этому поводу Д.-Э. Нильсон: «У простейших организмов ген Рах-6 отвечает за формирование передней части тела, а поскольку она лучше всего приспособлена для размещения здесь органов чувств, этот ген позднее стал отвечать и за развитие органов зрения».

Дальнейшее известно. Прошло сто миллионов лет, а, может быть, пятьдесят, а, может, еще меньше… Или даже всего полмиллиона лет! Ну, об этом мы говорили, и наши глаза – дар древних одноклеточных? – подтвердят, что страницей выше об этом написано «черным по белому». Надо только всмотреться!

Адреса в Интернете:

Различные типы органов зрения: ebiomedla.eom/gall/eyes/eyel.html

Мир глазами пчелы (модель, созданная учеными Австралийского национального университета): cvs.aru.edu.aii/andy/beye/ beyehome.htmL

Исследования Дана-Эрика Нильсона: orf/vision/index.html

Поиски и находки

Андрей Никитин

Тайны Радзивиловской летописи

Среди многих загадок русской истории есть одна почти детективная загадка – тайна происхождения Радзивиловской (Кенигсбергской) летописи. Эта летопись особенная во многих отношениях. Она написана на бумаге польского изготовления и содержит 618 рисунков. И каких! Прекрасных рисунков, на которых – походы русов на Царьград, войны с печенегами и набеги на половцев, взимание дани с покоренных народов, казни, сражения, убийства, небесные знамения. От постройки Новгорода до 1206 года – разнообразнейшие картины жизни и быта Древней Руси.

Другой такой летописи просто нет. Ничего подобного этим рисункам мы не знаем. Но неизвестно, где и по чьему заказу она была написана…

Ее история начиналась с середины XVII века, когда она попала в библиотеку польского магната Яна Радзивила (отсюда и название), а затем – в библиотеку Кенигсберга (отсюда и второе название).

В 1760 году она была передана в библиотеку Российской академии наук. Свою версию происхождения летописи предлагает историк и писатель Андрей Никитин, выступавший недавно с сообщением о своей работе в Институте мировой литературы РАН.

Загадки, загадки к ошибки

Началом изучения этой летописи- загадки можно считать 1902 год, когда А.А. Шахматов подготовил и выпустил в свет фотомеханическое воспроизведение рукописи. После этого на протяжении всего XX века ни одна русская летопись не пользовалась таким успехом, как Радзивиловская. И речь идет не о тексте, он был известен и по другим спискам, а о рисунках, каждый из которых – уникальный, и не только потому, что других иллюстрированных летописей этого времени мы не знаем. Дело в том, что на многих рисунках событий пяти- или четырехвековой давности, выполненных в стиле византийской иконописи, можно видеть островерхие готические крыши зданий, европейские платья и головные уборы княгинь, западноевропейские воинские доспехи, мечи, щиты, арбалеты, пушки, герольдов в

двуцветных костюмах и многое другое, чего никогда не было на Руси, и не только в XI-XII, но и во всех остальных веках. На ее страницах мир Древней Руси причудливым образом насыщен приметами совершенно чуждого ему западноевропейского мира.

Как это могло произойти?

В своем исследовании А.А. Шахматов поначалу предположил, что существовал оригинал, с которого была скопирована рукопись. И создали его в начале XIII века во Владимире-на- Клязьме. Основанием для такого вывода послужила одна из заметок на голях, где упоминалась «владимирская церковь», возраст которой был указан в 368 лет. Шахматов посчитал, что речь идет о главном соборе – церкви Успения Богородицы, построенной в 1160 году. Прибавив к этой дате указанную цифру, он получил 1528 год, из чего заключил, что рукопись попала в Польшу много позднее, скорее всего в результате событий Смутного времени.

Вот здесь-то и вкралась ошибка. О чем Шахматов сам и заявил. Ни о каком «великорусском», то есть владимиро-суздальском, происхождении рукописи не могло быть и речи: текст летописи, действительно восходящий к древнерусским сводам, нес на себе отпечатки западнорусского диалекта, распространенного к западу от Днепра – в Белоруссии, на Волыни и в Прикарпатье. Й значит, переписчик текста был выходцем (или жителем) этих областей. К тому же и бумага Радзивиловского списка, как выяснилось, была изготовлена в конце 80-х и начале 90-х годов XV века в Польше.

Тогда Шахматов, а за ним и другие историки заговорили о Смоленске, который хотя и входил тогда в состав Великого княжества Литовского, но был населен русскими людьми и сохранял верность православию.

Такое решение оказалось удобным и многих устроило. Можно было объяснить «немецкие» или «готические» признаки в рисунках, поскольку Смоленск был традиционно связан с европейскими государствами, через него постоянно двигались караваны купцов и посольства.

Однако для меня важнейшая заслуга Шахматова – в другом. Он первым подробнейшим образом изучил нумерацию листов. Именно это позволило выяснить, что некоторые из них потеряны. Это свидетельствовало о том, что рукопись долгое время находилась без переплета, успев изрядно обветшать и растрепаться.

На пустом месте даже трава не растет

В 1958 году искусствовед О.И. Подобедова сделала первый и, думаю, наиболее важный шаг в изучении рисунков летописи.

В отличие от большинства своих предшественников, пользовавшихся черно-белым воспроизведением в издании Шахматова, она не только обратилась к подлиннику, но просмотрела и сфотографировала рисунки в ультрафиолетовых и инфракрасных лучах. И здесь оказалось, что все многофигурные композиции состоят по меньшей мере из трех слоев переработок, сделанных разными художниками и в разное время. Более того, каждый художник менял положение фигур, переписывал лица, пририсовывал оружие, княжеские шапки, короны, менял одежду и т.д.

Но это еще не все. Она пришла к заключению, что «второй» художник работал над рисунками вскоре после первого, а вот «третий» – довольно долгое время спустя, причем именно ему принадлежат все «готические» дополнения, которые у всех вызывают крайнее недоумение. Кроме того, Подобедова обнаружила, что после работы «второго» кто-то копировал рисунки на первых 79 листах рукописи, продавливая контуры изображений каким-то острым предметом. Но все это было до работы «третьего» мастера, поскольку продавленные контуры позднее оказались перекрыты красочными слоями, нанесенными его рукой.

Другими словами, Подобедова обнаружила многослойность работы художников, выяснила хронологию, и оказалось, что работа над рисунками продолжалась значительно дольше, чем это указывают филиграни на бумаге, – очень важный вывод!

Таким образом, к 1995 году, когда было подготовлено и выпушено факсимильное (в цвете) воспроизведение Радзивиловской рукописи, «ключи» к тайнам и загадкам этого уникального памятника уже были в руках исследователей.

Теперь-то и было над чем задуматься.

Роскошно украшенная Радзивиловская рукопись, представлявшая по тем временам целое состояние, оказывается, не закончена. Поразительно! У нее нет «выходной» миниатюры, открывающей книгу, нет обязательной заставки, для которой было оставлено место, заглавие написано небрежно, более чем на половине листов рукописи отсутствуют киноварные инициалы, да и сама летопись словно обрывается на полуслове, не имея обязательного в таких случаях заключительного колофона – послесловия, в котором сообщалось бы, где, когда, кем и по чьему заказу написана данная книга. Почему? Как это могло случиться?

Ясно, что работа над рукописью не была доведена до конца, но сейчас трудно понять, остановилась ли она на событиях 1206 года из-за каких-то внешних причин (смерть заказчика, война, стихийное бедствие и пр.) или в результате утраты оригинала, с которого велось копирование текста. Последнее маловероятно. Трудно представить, чтобы в конце XV века кто-то мог задумать столь дорогостоящую работу по созданию летописного свода, повествование которого обрывалось бы на начале XIII века! Предприятие имело смысл только в том случае, если летопись можно было довести до «сегодняшнего дня» ее писца и заказчика. Но этого не случилось, и, думаю, причина в смерти заказчика вскоре после 1495 года – именно этим временем датирована самая поздняя партия бумаги для Радзивиловской рукописи.

Но клубок загадок начал распутываться совершенно с другого конца

До сих пор считалось аксиомой, что работу над рукописью начинал и вел до конца писец, оставляя места для рисунков. Затем рукопись переходила к художнику, который и создавал эти рисунки, и ее украшал заставками и буквицами. Здесь же последовательность была обратной. На протяжении всей рукописи можно было видеть, что последняя строка текста над рисунком часто или заходит на верхний край рисунка, или за неимением места «обтекает» его, спускаясь по боковому полю. Так могло произойти, только если работу над рукописью начинал не писец, а художник, который размечал места для текста и сразу же переносил все положенные к нему рисунки. Затем тетрадка с рисунками переходила к: писцу, задачей которого было вписать необходимый текст, а если места для него не хватало, тогда- то он и залезал на рисунок или заворачивал строку на поля.

Но почему писец не мог перенести остаток строки под рисунок? Оказывается, рисунок помешался так, чтобы иллюстрировать последнюю строку расположенного над ним текста, перенос поэтому был невозможен. Каждый блок текста должен был заканчиваться иллюстрацией к нему – вот какую задачу они поставили. А если оказывалось, что для рисунка не хватало места внизу страницы и его приходилось переносить в начало следующей, то художник оставлял над ним место для завершающей строки.

Достичь этого и рассчитать необходимые площади для текста между рисунками можно было только с помощью нехитрого приспособления, называемого «карамса», – прямоугольной рамки, внутри которой натянуты нити, определяющие направление строк, их длину и расстояние между ними. И в тех случаях, когда художник, размечавший тетрадки, допускал ошибку, ему приходилось рисунок заклеивать и заменять соответствующим.

Загадка была разрешена, и не одна – вместе с ней оказался решен вопрос и о числе оригиналов, с которых копировались рисунки и текст летописи. «Макетировать» рукопись, используя «карамсу», можно было, лишь имея один список, который и воспроизведен в данной копии вместе со всеми диалектными особенностями его текста, ясно, что список был один.

В свою очередь, это означало, что следы западнорусского диалекта впервые появились не в Радзивилловском списке, как считалось ранее, а уже находились в оригинале, так что ни о какой «копии со списка XIII века» теперь говорить не приходится.

Итак, кое-что прояснилось

Но чтобы продвинуться дальше, нужно было выяснить собственную хронологию Радзивиловской рукописи.

Как определил еще в конце XIX века известный палеограф Н.П. Лихачев, филиграни («водяные знаки») на 251 листе свидетельствуют, что вся бумага была изготовлена между 1486 и 1495 годами в Польше. По современным исследованиям, этот временной интервал можно сузить до 1487- 1494 годов. Однако летопись занимает только 245 листов, тогда как 6 последних, отличающихся от остальных своей фактурой, содержанием и почерком, были присоединены к летописи позднее. Но когда, кем и почему?

В том, что Радзивиловскую летопись от начала и до конца переписывал один человек, сомнений у меня не возникало. Об этом свидетельствовал одинаковый на всем протяжении рукописи почерк и столь же неизменные коричневатые чернила, которыми он пользовался. Резкий сбой почерка и чернил я обнаружил только на 38-м листе, где из-за ошибки в расположении рисунков пришлось вырезать 4/5 листа уже готового текста, и новый текст между новых рисунков был написан самим художником. Таким образом, к моменту окончания работы над текстом, доведенным до событий 1206 года, в рукописи отложилось два почерка – писца и первого художника.

Затем, как мы знаем, работа остановилась, а какое-то время спустя к незаконченной рукописи была присоединена еще одна тетрадка из шести листов, содержащая списки «Сказания о хождении Даниила», «Слово св. Дорофея» и «Слово св. Епифания». Все три названных произведения были переписаны другим, «третьим почерком», резко отличным от первых двух. Об этом можно было и не говорить специально, если бы не одна особенность: этим почерком и этими же чернилами были сделаны надписи к рисункам, расположенным на первых восьми листах рукописи!

Первоначально никаких надписей к рисункам и не предполагалось. Их нет в рукописи, и сделал их человек, как видно, не имевший никакого отношения к ее оформлению. Однако он не только начал надписывать рисунки, но этими же чернилами и «править» некоторые из них. Он чернил цветную обувь персонажей, прорисовывал складки одежды, обводил наконечники копий, причем явно портя нарисованное. Совершенно ясно, что это был не писец и не художник, а владелец рукописи. Он «улучшал» ее по своему усмотрению и присоединил, как мы теперь знаем, переписанные им же тексты.

Заказчик, кто?

Может быть, именно он и был заказчиком? Мне казалось это маловероятным, и не только потому, что не было никакого смысла останавливать уже почти законченную работу. Бумага дополнительной тетрадки резко отличалась от остальной и происходила из какого-то иного источника, к тому же изготовлена была в 1494-1495 годах. Все заставляло предполагать… нового владельца рукописи, сменившего первого в тех же 90-х годах XV века.

Однако он был не последним, кто правил Радзивиловскую рукопись! Был еще и «четвертый почерк», и он принадлежал человеку, оставившему заметки на полях, одна из которых и навела некогда А.А. Шахматова на мысль, что рукопись была создана во Владимире-на-Клязьме, и речь шла о главном соборе Владимира.

Но о какой же, на самом деле, «владимирской церкви» шла речь?

Обратившись к тексту Радзивиловской летописи, против которого на полях находилась заметка о возрасте «владимирской церкви», можно увидеть, что там идет речь о посылке Владимиром Мономахом своего сына Андрея на княжение во Владимир Волынский. Если же вспомнить, что главный собор в этом городе был создан князем Мстиславом Изяславичем также во имя Успения Богородицы, как и во Владимире-на-Клязьме, причем в том же 1160 году, то датировка этих заметок 1528 годом оказывается абсолютно верной. Но эта «владимирская церковь» переносила рукопись в совершенно иную географическую реальность, которая вполне соответствовала тому, что было известно и о бумаге, на которой она написана, и о диалекте, который отличал ее текст, и о рисунках.

Значит – Владимир Волынский?

Прежде чем решать этот вопрос, следовало разобраться с «четвертым почерком».

Принадлежал ли он еще одному владельцу рукописи? Думаю, да. Об этом свидетельствовали не только многочисленные заметки на полях самого разнообразного содержания, но и скрупулезная орфографическая правка текста на первых ста шести листах рукописи. Правщиком был наверняка владелец рукописи, которую он готовил для создания новой копии, поскольку именно на этих листах О. И. Подобедова обнаружила следы копирования рисунков.

Теперь оставалось выяснить, кем был обладатель этого «четвертого почерка»?

Об этом человеке мне было уже многое известно. Я знал, что заметки на полях оставлены владельцем дорогой рукописи, человеком, безусловно, весьма состоятельным. Характер почерка выдавал в нем человека, привыкшего к писанию, однако не в копировании текстов, а в сочинении их, причем диалектные особенности свидетельствовали о его западнорусском происхождении.

Судя по содержанию заметок, у него был пытливый ум, он был образован, начитан, хорошо знал историю, в том числе западнорусских областей, а характер правки текста свидетельствовал о безукоризненном знании грамматики. Среди светских феодалов того времени этого не было. Возможно, человек этот был одним из «князей церкви»?

Пищу для размышлений давало и то обстоятельство, что в его заметках Владимир Волынский, являвшийся центром Владимиро-Волынской епархии, упоминался трижды.

Это свидетельствовало не только об интересе автора заметок к Владимиру Волынскому и его древностям, нов известной мере о «свойственном» к нему отношении, заставляя думать, что таким человеком мог быть только глава владимирской епархии.

Если ко всему этому прибавить дату заметок, то обладателем «четвертого почерка» в 1528 году во Владимире Волынском мог быть только один человек – владимиро-волынский епископ Иона II, занимавший епископскую кафедру с 1521 по 1535 год.

Если же принять во внимание, что до 1528 года Радзивиловская рукопись все еще не была переплетена, то ее местонахождение в епископальной библиотеке позволяло предполагать, что Владимир Волынский и был местом ее создания в 90-х годах XV века.

Владимир Волынский

Положение его было особым. С одной стороны, он, древнейший центр западнорусских земель, являлся, как и вся Волынь, осколком древней Киевской Руси, а с другой – ближайшим соседом Венгрии и Польши, откуда, безусловно, шло западноевропейское влияние. В оформлении Радзивилловской летописи и прослеживается как нельзя лучше западнорусское и европейское культурное влияние. И не только. Достаточно сопоставить время создания-Радзивилловской рукописи с теми событиями, которые происходили в это время во Владимире Волынском, чтобы найти прямое подтверждение такой догадке.

Просматривая западнорусские летописи. описывающие события конца XV века, я обнаружил, что в 1490 году вся Волынь, особенно Владимир Волынский, подверглась сокрушительному набегу татар. Город был сожжен со всеми церквами, в числе которых оказался и громадный храм Успения Богородицы. Последующие четыре года ушли на восстановление разрушенного и сгоревшего. Все эти заботы легли на плечи владимиро-волынского и берестейского епископа Вассиана I, который «обновил церковь Пречистое у Володимери великую мурованую муром, иконами, и ризами, и съсуды, паче же книгами, и святи к».

Другими словами, в 1491 – 1494 годы, то есть когда закупалась бумага, использованная для Радзивиловской рукописи, епископ Вассиан I восстанавливал церкви, их внутреннее убранство и погибшие в пламени пожаров книги. Книги и летописи в том числе нужны были не только для богослужения, но и для собственной его кафедральной библиотеки. В таких случаях обычно собирали со всей епархии книги и образа для копирования, приглашали переписчиков и художников для росписи церквей и украшения книг. Тогда же, к 1494 году, храм Успения Богородицы был обнесен валами, там же было положено основание «епископскому замочку», где находились жилище владимиро-волынского епископа, его библиотека и скрипторий, в котором шла переписка книг, в том числе и нашей Радзивиловской летописи.

Оригиналом для нее послужил какой-то другой, более полный список, подобный тому, что известен сейчас под именем Московско-Академического, созданный тоже в конце XV века, но доведенный только до 1418 года. Текст Радзивиловской летописи служит его первой частью, однако там он лишен каких-либо западнорусских диалектных черт. Рукопись не была первоочередной по важности, и тот факт, что она не была закончена, может быть объяснен только смертью ее заказчика, что вполне согласуется со смертью Вассиана I в 1497 году.

Таким образом, есть основания считать 1497 год переломным в судьбе рукописи. Ее следующим владельцем должен был стать преемник Вассиана епископ Иона 1, в котором с достаточным основанием можно видеть обладателя «третьего почерка», присоединившего к летописи последнюю тетрадку (л. 246-251), переписанную им собственноручно, и сделавшего надписи к рисункам на первых восьми листах рукописи. Возможно, со временем служения этого епископа (1497 – 1503) следует связывать и работу «второго художника», о котором писала Подобедова.

Все дальнейшее уже не составляло загадки

Следы ветхости на листах, разрывы и подклейки – результат последующих двух десятилетий, когда летопись хранилась стопой тетрадок, вплоть до прихода на кафедру Ионы И. Новый владыка не только со вниманием прочел рукопись, но и внес в ее первые 106 листов своим мелким четким почерком орфографическую правку для готовившейся копии. Затем уже после 1528 года передал рукопись для окончательной доработки «третьему художнику». Последний привел рисунки в теперешний их вид, и рукопись была поставлена в переплет из досок, обтянутых тисненой красно-коричневой кожей.

Вскоре после смерти Ионы II для Владимира Волынского наступило тяжелое время: польский король, бесконтрольно распоряжаясь епископскими кафедрами, раздавал их шляхте, старательно разворовывавшей все, начиная от храмовых сокровищ и кончая земельными угодьями.

После 1606 года Радзивиловская летопись попала в руки Станислава Зеновича, «лесничего вилькшского, каштеляна новогрудского», который и стал первым известным по имени ее владельцем. Он подарил книгу Янушу Радзивилу, виленскому воеводе, сын которого, Богуслав Радзивил, передал ее в 1671 году в Кенигсбергскую библиотеку, и уже оттуда она попала в Россию.

В этой истории, представленной таким образом, все получает свое объяснение.

Однако работа по разгадке секретов Радзивиловского списка не закончена. И она обещает множество интереснейших открытий, об одном из которых я хочу сказать подробнее. Речь может идти об автопортрете «третьего художника», которого не заметил никто из моих предшественников.

Такая мысль пришла мне в голову, когда, рассматривая рисунки Радзивиловского списка, на одном из них среди воинов Аскольда и Дира, подплывающих к Киеву, я отметил резко выделяющееся своей индивидуальностью круглое л ицо молодого латника в золоченых доспехах и в шлеме с характерными «наушниками». Этот латник бросался в глаза еще и потому, что был явно чужероден безликой группе воинов, куда был вписан явно позднее. Еще больше я был изумлен, когда, перевернув лист, обнаружил этого же латника в свите византийского императора, причем шлем у него был показан слетающим с головы, а сам он изображен круглолицым, бритоголовым и безусым, опять-таки чужеродным среди остальных «условных» воинов.

У меня нет никаких прямых доказательств, что перед нами автопортрет «третьего художника», однако чье еще лицо он мог столь любовно вписать в уже законченную композицию, как это делали его собратья по ремеслу, начиная с глубокой древности и кончая, скажем, К. Брюлловым, увековечившим себя и свою возлюбленную среди толпы, бегущей от пепла и лавы Везувия?

И наконец, последнее.

Любая историческая реконструкция всегда оставляет вопросы, на которые или вообще нет, или пока еще нет ответов. Единственным безусловным подтверждением изложенного могли бы стать автографы перечисленных лиц: Вассиана 1, его преемника Ионы 1 и, наконец, Ионы 11 – чтобы сравнить с почерками на летописных листах. Впрочем, такие находки маловероятны.

И поиски могут потребовать годы…

Что космос дальний нам готовит

Александр Грудинкин

Мыльные пузыри Вселенной

Еще в начале XX века космическая иерархия была проста и бинарна: она включала лишь две структуры: нашу Солнечную систему и Млечный Путь, или Галактику – огромную звездную систему.

Капли увеличивают вселенную Становятся видимы звезды Вячеслав Куприянов.

В небесах царит свой удивительный порядок. Созвездия и туманности – лишь отдельные видимые нам элементы великих космических структур. В одном из недавних номеров нашего журнала (№ 9 за 2002 год) мы начали говорить о «мыльных пузырях» Галактики. А что бы мы увидели, взглянув на все наше мироздание со стороны?

Чем дальше астрономы заглядывают в глубины космоса, тем отчетливее распознают тайный строй Вселенной – удивительную геометрию ее пространства. На карту нанесены уже десятки тысяч галактик. Все они образуют «скопления», «суперскопления» и, наконец, космические «пузыри». Что за сила собрала воедино всю эту материю, вылепив из нее причудливый узор? Быть может, орнамент, испестривший просторы космоса, свивается в еще более сложные и пока неизвестные нам фигуры?

Лестница в небо

В 1924 году американский астроном Эдвин Хаббл оценил, что расстояние до туманности Андромеды намного превышает размеры нашей Галактики. С этого времени стало ясно, что спиральные, эллиптические и иррегулярные туманности являются родными сестрами нашего Млечного Пути. Так «второй этаж мироздания», прежде занятый одной лишь Галактикой, внезапно пополнился целой мириадой их.

Поначалу казалось, что они расположены в полном беспорядке. Однако Природа оказалась отменным архитектором. Чем дальше вглубь космоса заглядывали телескопы, тем отчетливее было видно, что отдельные галактики образуют сообщества.

Так, рядом с Млечным Путем располагалась Туманность Андромеды, а также еще десяток карликовых галактик, наподобие Магеллановых Облаков. Все они образовали так называемую Местную группу галактик. Последовали новые открытия. Мы словно оказались замурованы внутри целого ряда «матрешек». Едва нам удавалось осмотреть и исследовать очередную звездную систему, внутри которой была заключена Земля – крохотный шарик, затерянный на донышке безмерного сосуда, – как над нами вырисовывался очередной «горизонт». Растекшиеся по небу полоски звезд впадали друг в друга, образуя все более крупные звездные реки.

Наша Местная группа оказалась частью огромного скопления галактик, расположенного в созвездии Девы. По своей структуре это скопление немного напоминало Млечный Путь. Галактики внутри него были разбросаны, как звезды в Млечном Пути. По мере приближения к центру их плотность заметно росла. Впрочем, этого следовало ожидать, ведь галактики стягивал в единое целое сила гравитации. Судя по всему, Вселенная состояла из почти бесконечного множества шаровидных скоплений галактик, ведь, по законам гравитации, шар – идеальная космическая форма. Однако опять последовало неожиданное открытие.

Великая космическая стена

В семидесятые годы американские астрономы Маргарет Геллер и Джон Хахра задались честолюбивой целью: изучить всю иерархию мироздания и понять, что скрывают отдаленные глубины космоса. Для этого не надо было гадать н~ «звездной гуще» – следовало предельно точно нанести на карту десятки тысяч галактик.

Сперва Геллер и Хахра выбрали небольшой участок космоса – фрагмент шириной 135 градусов и высотой 6 градусов (затем его расширили до размеров – 360 х 36 градусов). Маргарет Геллер стала составлять каталог галактик, оказавшихся здесь, помечая их длину и ширину, а также расстояние до них.

Осенью 1986 года, когда в распоряжении ученых оказалось достаточно много собранных данных, Геллер заметила странный феномен. Все эти тысячи галактик образовали невероятную фигуру, напоминавшую… человека ростом в 500 миллионов световых лет.

Джон Хахра отказывался в это верить, считая, что допущена ошибка в измерениях. Зато сторонники эзотерических учений заговорили о том, что все наше мироздание – «автопортрет» Господа Бога, увековечившего себя в своем Творении.

Однако вскоре астрономам стало понятно, что фигура человека была лишь частью грандиозного космического узора. Так, приглядываясь к морозной вязи, разрисовавшей стекло, или к облакам на небе, можно отыскать образы людей, но остальные части этой природной картины обычно не похожи на приглянувшийся портрет. Так же было со скоплениями галактик.

Вот только у звездного неба – в отличие от заиндевевшего окна или облачной чехарды – выявилась своя подлинная структура. Скопления галактик не были беспорядочно рассеяны в космической дали; они словно располагались на поверхности неких полых тел, занимавших все небо, своего рода «мыльных пузырей». Внутри них царила абсолютная пустота. Впору было сказать, что сам Господь Бог, уподобляясь ребенку, выдувает бессчетные галактики, как мыльные пузыри. Что ж, крохотные, живущие мгновение воздушные шарики – хорошая метафора, подчиняясь которой рассыплются в прах эти крохотные – по космическим меркам – планеты, галактики и звезды, все эти «пузыри Вселенной», живущие в ней один миг.

Из этих «пузырей» – своего рода «сверхгалактических гало» – складывался особый орнамент: гигантские системы звездных суперскоплений. Небо, напоминавшее древним мудрецам несколько сфер, расположенных одна над другой, скорее впрямь похоже на матрешку: ее части оказались вложены друг в друга.

Одна из самых крупных космических «матрешек» – «Великая Стена», открытая в 1989 году в небе Северного полушария. Размеры этой «стены» из многих тысяч галактик, напоминающей постройку из мыльных пузырей, составляют 500 х 200 х 15 миллионов световых лет. Она содержит примерно 5-10 процентов всей материи Вселенной.

Были обнаружены и другие крупные структуры, насчитывавшие тысячи и десятки тысяч галактик. Совсем недавно в созвездии Льва открыли крупнейшее скопление галактик, известное науке. Оно протянулось на шестьсот с лишним миллионов световых лет. Расположено оно примерно в шести с половиной миллиардах световых лет от нас (см. «Знание – сила», 2003, № 2).

«Мы можем увидеть сейчас весь спектр космических феноменов, – говорит австралийский астроном Мэтью Коллес, – от громадных космических континентов – сверхскоплений галактик – до отдельных гор, высящихся посреди вселенского пейзажа – галактик».

Этот грандиозный пейзаж мироздания смущал. Как ни велики были галактики длиной в сотни тысяч световых лет, все они оказались лишь песчинками в этом узоре. Впору было чувствовать себя не просто «затерянными в космосе», но потерянными в нем. Из «бесконечно малых точек», в которые превратились галактики, очерчивались бессчетные «мыльные пузыри» и рисовались тонкие, длинные нити: из этих нитей свивались фигуры вроде «человечка Маргарет Геллер». Если представить себе правоту физиков, отстаивающих «теорию струны», то тончайшие нити лежат и в основе всего Микромира – их вибрации рождают все элементарные частицы, – и ими же – «великими космическими нитями, или струнами» – замыкается известный нам Макромир.

После открытия космических сверхструктур сразу возникли вопросы: «Существуют ли они в самом деле? Или же нам кажется, что космическая материя принимает такую форму, как путнику, присевшему отдохнуть, может казаться, что облако над ним принимает форму «жирафа», «медведя», «яблока»? Чему подчиняются эти структуры? Фундаментальным законам природы или особенностям нашего зрения? Есть ли. на самом деле, эти «мыльные пузыри» и «нити» Вселенной или мы их выдумываем, прибегая к удобной аллюзии?»

Последующие наблюдения, сделанные, например, участниками проекта «Sloan Digital Sky Survey», подтвердили правоту Геллер и ее коллег. Космос, действительно, имеет причудливую структуру. В нем есть свои «мыльные пузыри», «человечки», «струны». Если прибегнуть к очень смелой аналогии, то у космоса есть своя… клеточная структура, и суперскопления галактик очерчивают границы каждой клеточки.

Космос, хотя бы по своему строению, напоминает одно огромное – и все еще растущее – живое существо, в одной из клеток которого затерян атом под названием «Солнечная система». Этот атом нельзя представить себе в виде некоего «кусочка вещества». Нет, он порожден регулярными перемещениями – назовем их «вибрациями» – неких незримых объектов, имеющих конечную длину. Данные объекты так ничтожно малы, что наблюдатель, пребывающий за пределами нашей Вселенной, никогда не сумеет их разглядеть. Он может лишь постулировать, что атомы «звездных систем» состоят из крохотных, вибрирующих или, если хотите, блуждающих (по-гречески planetes) объектов – своего рода «субатомарных нитей».

«Что вверху, то внизу». Мнения средневековых мистиков часто подозрительно схожи с новейшими воззрениями астрономов. «Теория струны» отражается в переплетении вселенских «нитей». Клеточная структура живых организмов отражается в «клеточном» узоре, украсившем мироздание.

Всех нас ожидает Аттрактор

Вселенная вовсе не напоминает некий застывший мир – карту галактик, приклеенную к небесной сфере. Нет, все здесь проникнуто движением.

Около двадцати лет назад было обнаружено, что группы галактик разлетаются совместно. Наш Млечный Путь вместе со скоплением галактик в созвездии Девы, вместе с суперскоплением галактик в созвездии Волосы Вероники, вместе с другими скоплениями космической материи мчится со скоростью 600 километров в секунду в сторону некоего неизвестного пока, но невероятно мощного источника гравитации. Уже первые расчеты показали, что суммарная масса этого объекта примерно такова, как у десяти тысяч крупных галактик, вместе взятых.

Половина всей нашей Вселенной затягивается в эту странную «воронку», где уже скопилось, наверное, столько материи, что невозможно себе даже представить. Пытаясь прибегнуть хоть к каким-то понятным сравнениям, скажем, что так же неотвратимо материя в центре нашей Галактики соскальзывает в черную дыру.

Один из космических картографов, Алан Дресслер, назвал этот таинственный, влекущий к себе объект, «Великим Аттрактором» (от англ, attraction – тяготение), «Великим Источником Притяжения». Однако разглядеть что-либо в той дали, куда все мы мчимся, пока не удалось.

О природе этого объекта много спорили. Предполагали даже, что это скопление материи, неизвестной пока науке. Согласно другой гипотезе, это – «космическая струна», невероятно массивный реликтовый объект, возникший в пору ранней молодости Вселенной – своего рода нитевидное искривление пространства-времени. Впрочем, дальнейшие наблюдения показали, что Великий Аттрактор является очень крупным скоплением галактик.

Расстояние от Млечного Пути до Великого Аттрактора составляет примерно 300 миллионов световых лет. Расположен Великий Источник Притяжения в небе Южного полушария. Он тянется от созвездий Павлина и Индейца до созвездия Парусов.

Другие галактики движутся в иных направлениях. С точки зрения автомобилиста, в космосе царит полный кавардак. Это приводит к частым столкновениям самих галактик и даже их скоплений (см. «Знание – сила», 2000, № 11).

Черные дыры, расположенные посреди галактик, могут сливаться при их столкновении. После такой сшибки черные дыры теряют до 40 процентов своей массы, излученной в виде гравитационных волн очень низкой частоты. Это приводит к деформации пространственно-временной структуры, как еще в 1916 году предсказывал Альберт Эйнштейн.

Распространяются гравитационные волны со скоростью света. В считанные доли секунды они излучают больше энергии, чем Солнце за все время своего существования. Они пронизывают пространство, словно сейсмические волны – Землю, пробегают с одного конца Галактики на другой, и вся толща материи, лежащая на их пути, не способна их ослабить. «Под действием гравитационных волн, – поясняет известный американский физик Кип Торн, – материя поочередно растягивается и сжимается в направлении, перпендикулярном оси движения волн». Однако эти отклонения минимальны. Мы не замечаем их. Так, если бы мы имели дело с мостом, выстроенным от Земли до Солнца, то под действием гравитационной волны он удлинился бы на величину… атомного ядра.

Возможно, в ближайшие годы удастся обнаружить эти волны. Во всяком случае, сейчас ставится ряд экспериментов по их поиску.

«Быть может, – отмечает известный британский физик Мартин Рис, – при столкновении галактик черные дыры иногда выбрасываются в межгалактическое пространство». В таком случае в темных далях, разделяющих галактики, могут сновать целые стаи незримых гравитационных монстров.

Симпатия, неподвластная времени

Как же возникли гигантские скопления галактик? Почему они выглядят так, а не иначе? Подобные вопросы неминуемо влекут за собой другие: «Как возник наш мир? Почему он таков, каким мы его видим?».

Согласно общепринятому мнению, наш мир родился около 15 миллиардов лет назад в пламени Большого Взрыва. Единственной силой, упорядочившей материю, была гравитация. Однако сила эта слаба, и пока она упорядочит материю, пройдет слишком много времени. Чем больше структура, тем дольше она будет формироваться.

Становление космоса могло протекать двояким образом: «сверху вниз» (top down), когда в «первородном супе» зародились, а потом разрослись структуры, наблюдаемые нами теперь, или же «снизу вверх» (bottom up) – по этому сценарию газовые туманности сгущались в звезды, звезды стягивались в галактики, те образовывали скопления и, наконец, возникала космическая пена.

В последнее время подобные процессы удалось моделировать на компьютере. В первом случае все интересовавшие структуры – космическая «пена», суперскопления и скопления галактик, а также отдельные галактики – возникали, но это занимало очень много времени, тогда как старейшие галактики появились уже 13 миллиардов лет назад. Во втором случае образовались лишь галактики и их скопления, но никакой космической «пены», никакого «Великого Аттрактора» не было.

Зато, разумеется, не было недостатка в самых рискованных гипотезах, объяснявших влечение галактик друг к другу. Так, нобелевский лауреат по физике Ханнес Альфвен предположил, несмотря на скепсис коллег, что в космосе существует еще одна сила, пока неизвестная нам. Возможно, гигантские космические структуры возникают благодаря плазменным токам – электрически заряженным и высокоэнергичным потокам газа – и созданным им магнитным полям.

Быть может, в мироздании есть и другие силы, о которых мы пока ничего не знаем? Возможно, галактики – это не просто скопление мертвой материи. Возможно, они, подобно животным, сами «сбиваются в стаи», испытывая друг к другу симпатию. Ведь никакие законы гравитации или магнетизма не заставляют муравьев строить себе общежитие – муравейник.

Бенуа Мандельброт – человек, придумавший термин «фрактал», – сравнил структу ру Вселенной с перистым облаком. По его словам, весь мир организован по фрактальному принципу. Мироздание имеет «волокнистую» структуру, напоминая крону дерева или бронхи легких. Если это действительно так – а многое говорит в пользу этой гипотезы, – то сие будет иметь самые фатальные последствия для наших космологических спекуляций. Ведь они опираются в основном на формулы теории относительности. Однако те справедливы лишь для однородной Вселенной, в которой материя распределена сравнительно равномерно. Для фрактальной Вселенной они не действуют. Подводя итог, повторим: никто не знает, почему во Вселенной возникли громадные структуры и сколько времени ушло на их формирование.

Можно лишь отметить, как похож этот космический узор на «Мультивселенную» российского космолога Андрея Линде – множество не сообщающихся друг с другом Вселенных (см. «Знание – сила», 2000, Ne 1; 2001, № 11). Ведь ее тоже можно сравнить с мыльной пеной, усеянной множеством пузырьков: одни из них раздуваются, другие сдуваются – одни Вселенные рождаются, другие гибнут. Большой Взрыв, породивший наш мир, вовсе не является уникальным событием. Это – не первый и не последний Большой Взрыв, раздавшийся в Мультивселенной, но вся она, сотрясаемая бессчетным множеством взрывов, порождает все новые Вселенные, размножаясь таким образом.

Если уж мы позволили себе сравнить Вселенную с живым существом, то эти пузырьки, возникающие в Мультивселенной, напоминают… икринки: многие из них вскоре погибнут, и лишь некоторые разовьются в огромные, полные жизни организмы – новые Вселенные. Впрочем, подобное сравнение, скорее, достойно пера писателей-фантастов.

Однако не будем забывать, что космос полон тайн, и, может быть, даже наша, «обжитая» Вселенная обладает свойствами, которые нам трудно себе представить.

Адреса в Интернете:

Модели космических структур: . ncsa.uiuc.edu/Cyberia/Cosmos/CosmosCompHorne.html

Возникновение космических структур: :8080/GC3Horne Page.html

Космические структуры: /

Во всем мире

Нобелевские последователи

В Институте технологии старейшего в Швеции университета Лунд идет напряженная работа во всех направлениях научного поиска. Например, над системой анализа белков, способной определить тип белка за считанные минуты, а это одна из насущных задач протеомики. Группа профессора Лаурелла преуспела в выращивании нервных волокон на специальных микрочипах с восстановлением в конечном счете функционального контакта нервных окончаний. Заманчива сама цель этой бригады разработчиков – получить протез кисти руки, управляемый силой воли.

Другой путь поиска избрал известный в Скандинавии и в ряде зарубежных стран Европы и Америки специалист по иммунологии профессор Карл Борребэк, который применил генные технологии в производстве антител для внедрения их в протеиновые микрочипы. Сейчас на опытном заводе университета развертывается работа по повышению выхода столь полезных препаратов.

Шведский концерн по искусственному фотосинтезу университета Лунд ставит своей целью использование солнечной энергии для воспроизводства вне растений – естественного источника процессов фотосинтеза – этого жизненно важного процесса как натурального в природе. Составной частью системы, предложенной для такой перспективной задачи учеными кафедр научного коллектива Лунда, служит композиция из редкого элемента рутения и широко распространенного марганца.

Древнейшее средство от стресса

Американские антропологи Р. Салливан и Э. Хэйген считают, что люди издревле использовали растения, содержащие кокаин и никотин, чтобы преодолевать стрессы, вызванные голодом и другими неблагоприятными факторами. Так, в Эквадоре уже более пяти тысяч лет индейцы жуют листья коки, притупляя чувство голода и повышая выносливость в условиях высокогорья. А жители Австралии не менее тринадцати тысяч лет жуют растение питури (в котором никотина в пять раз больше, чем в табаке), что облегчает переходы по пустыне без пищи и воды. Ученые полагают, что подобная практика возникла еще у всеядных приматов. Вообще психоактивные вещества нужны растениям, чтобы поставить заслон прожорливым травоядным. Однако для всеядных животных такие растения могут быть не основным блюдом, а лишь «пикантной приправой», способной не отравить, а лишь одурманить. А кроме того, исцелить – например, очистить организм от паразитов. Кстати, в ста граммах листьев коки содержание кальция, фосфора, железа и витаминов А, В2, Е превышает норму суточной потребности. Возможно, человек больше других приматов «подсел» на одурманивающие продукты из-за того, что часто испытывал стрессы. Однако в эпоху цивилизации человек стал производить и потреблять именно растительные яды в концентрированном виде – наркотики, отбросив полезные компоненты.

Умные очки

Скоро все очкарики будут более уверенно смотреть на жизнь. Германские офтальмологи обещают выпустить на рынок электронные очки с переменным фокусом. Уже создан опытный образец – он хотя и грубоват, но работает. «Умные» очки сами автоматически определяют, куда смотрит их хозяин, и настраиваются на ближние или удаленные объекты. Человеку не нужны будут отдельно окуляры для чтения, отдельно – для дали.

Новое изобретение – специальные бифокальные очки – заменит практически все виды существующих приспособлений для коррекции зрения. С их помощью разработчики намерены не только исправлять небольшие отклонения, но и улучшать нормальное зрение. Последнее может пригодиться, например, хирургам.

Вдыхаем запах материнства

В некоторых обществах до сих пор бытует поверье, что молодая жена забеременеет быстрее, если будет проводить время в обществе кормящих матерей. Антропологи из американского города Сарасоты обнаружили в этом долю истины. Оказалось, что кормящие мамы выделяют феромоны, пахучие вещества, которые повышают способность окружающих женщин к зачатию. Это выяснилось после того, как группе нерожавших женщин в течение года трижды в день давали нюхать препарат «запаха материнства». Через год у этих женщин повысилось сексуальное влечение и усилилась овуляторная активность. Феромон, придающий активность «запаху материнства», выделяется под действием гормона прогестерона. Как ни странно, он близок к… мужским феромонам. Биологический смысл этого явления объясняется так. В периоды, благоприятные для размножения, появляется много кормящих мам, чей «феромон материнства» отпугивает похотливых дон-жуанов – чтобы не мешали растить дитя, а молодых женщин, наоборот, возбуждает, подавая им сигнал: «плодитесь и размножайтесь!».

Телефон в конверте

Английский студент Стефан Форшоу изобрел мобильный телефон из бумаги. Устройство называется «Позвони мне!». Его можно вложить в обычное письмо и на почте не догадаются о его содержимом. Однако внутри у бумажной «игрушки» – маленький чип. Стоит адресату включить его, и телефон начнет названивать тому, кто его послал.

Вакцина против диабета

Примерно 120-140 миллионов людей на Земле страдают от диабета, в том числе около двадцати миллионов от сахарного диабета. Для того, чтобы поддерживать нормальное функционирование организма, больные вынуждены постоянно, по несколько раз в день, проверять уровень сахара у себя в крови и делать инъекции инсулина.

Израильским ученым удалось наконец создать действенную вакцину против этого мучительного заболевания. Медики Научно-исследовательского института имени Хаима Вейцмана в Реховоте полагают, что своевременное применение нового препарата Dia Per 277 способно приостановить или даже полностью предотвратить разрушение панкреатических бета-клеток в организме. Не менее существенно, что Dia Per 277 не подавляет при этом иммунную систему человека, то есть не оставляет его беззащитным перед инфекционными заболеваниями.

Профессор Ирун Ноэн и коллектив его сотрудников уже испытали действие нового препарата на двухстах пациентах в Израиле, Англии, Венгрии, Болгарии и Германии. При этом в каждом конкретном случае было очень важно установить правильную дозировку и частоту применения лекарства, поскольку злоупотребление им может привести к обратным результатам, то есть ускорить процесс разрушения бета-клеток. Приступать к лечению нужно сразу после установления диагноза, пока в организме сохраняется не менее сорока процентов здоровых бета-клеток. Если удается блокировать иммунное воздействие на этой стадии, пациенты будут либо избавлены от необходимости применять инъекции инсулина, либо будут делать эти инъекции гораздо реже.

Юбилей открытия

Игорь Лалаянц

ДНК первые 100 лет

Макс Дельбрюк – Нильсу Бору (14 апреля 1953 года): «Потрясающие вещи происходят в биологии. Мне кажется, Джим Уотсон сделал открытие, сравнимое с тем, что сделал Резерфорд в 1911 году». (Имеется в виду открытие существования атомного ядра.)

Так уж получилось, что перед тем как автора попросили высказать свои личные соображения по поводу 50-летия ДНК – открытия ее двуцепочечности, – ему довелось читать две вроде бы не связанные по своему содержанию книги. Одна книга принадлежала сейчас уже совсем забытому экономисту начала прошлого века Торстену Вебьену, который постулировал идею не общественных классов, что было модно тогда, а «основ достоинства».

Под этим он понимал те движущие мотивы людей, которые тратит на что- то заработанное. Так вот оказывается, что людям во все времена было важно своими покупками «проецировать статус». То есть структура трат сходна с хвостом павлина, которому не надо за самку сражаться с другими павлинами. Проводя параллель, сейчас можно привести сходный пример «в лице» мобильного телефона. Даже в развитых странах это чаще всего символ статуса, общественного положения. Обладатель маленькой штучки с дисплеем, сияющим разными цветами, демонстрирует, что он состоявшаяся генетическая комбинация (поскольку менее удачным комбинациям приходится тратить свои небольшие средства на лекарства).

Вторая книга с характерным названием «Шпион» выпущена совсем недавно Дэйвидом Уайзом, автором нашумевшей в 60-е годы книги-исследования «Невидимое правительство» (о ЦРУ, естественно). Книга рассказывает о многолетних поисках «крота», работавшего на КГБ. Фамилия автора книги переводится как «мудрый», и он особо подчеркивает мудрость своего «героя», который не выдал своей идентичности даже своим заокеанским коллегам.

Речь идет о Роберте Хансене, работавшем на нашу разведку целых 20 лет. Долгие годы ФБРовцы считали, что «крот» сидит глубоко в подвалах ЦРУ, которое с тем же успехом подозревало коллег из ФБР. Хансен возил в багажнике своей машины целый арсенал новейшего автоматического оружия и мечтал ловить шпионов, а его заставляли анализировать сводки и перекладывать бумажки…

Они все знали!

Столь необычное для биологической статьи введение автор может объяснить только знакомством с историей долговременного поиска сокрытой истины ДНК. Биологический парадокс ДНК заключается в том, что подобно менделевским рецессивным факторам она постоянно скрыта и проявляет себя лишь в ином обличье ферментов и антител, пигментов и нейромедиаторов, изменении концентрации жизненно важных агентов и субстанций.

Дарвин ошибочно считал, что наследственные признаки родителей сливаются друг с другом в потомстве, поэтому «просмотрел» Грегора Менделя. А ведь почти одновременно с монахом из Брно по соседству, в Швейцарии, Фридрих Мишер выделил «нуклеин». И сейчас студентам – да и людям гораздо старше – трудно поверить, что первую Нобелевскую за нуклеиновые кислоты дали известному в начале прошлого века немецкому биохимику Альбрехту Косселюв 1910 году!

Он знал уже почти все «буквы» генетического кода, установил, что нуклеопротеиды перерабатываются в печени в мочевую кислоту, которая отлагается в суставах, вызывая подагру. В 1932 году Владимир Энгельгардт, будущий академик и директор Института молекулярной биологии, приводил в своей статье, помешенной в Большой медицинской энциклопедии, которую редактировал Николай Семашко, строение последовательности нуклеотидов в цепи ДНК! Говорилось тогда и о рибозе и дезоксирибозе, однако нуклеиновые кислоты делили по источнику их выделения на растительные и животные.

В следующем издании БМЭ Илья Збарский уже использовал в 1958 году сокращение ДНК и упоминал двуцепочечную спираль Уотсона и Крика. И хотя в статье есть слова «согласно принятой модели Уотсона и Крика», биологическая функция главной молекулы жизни трактовалась сугубо биохимически: «Биосинтез ДНК значительно медленнее, чем РНК. Поэтому ДНК довольно инертный компонент клетки в отношении скорости обмена».

Через пять лет. когда американец и англичанин уже достигли триумфа в Стокгольме, БМЭ с упорством, достойным лучшего применения, пишет: «Биологическое значение (ДНК) – главная структурная часть в построении клеточного ядра, осуществляет тонкую регуляцию концентрации Н- ионов». Тем самым поминалась – без упоминания автора – идея Николая Кольцова, имя которого в то время нельзя было называть.

А ведь именно Кольцов послал в Берлин к Фохтам, основавшим в Москве Институт мозга для изучения мозга Ленина и других выдающихся людей, своего талантливейшего ученика Николая Тимофеева-Ресовского. Который в 1935 году публикует вместе с Карлом Циммером и Максом Дельбрюком знаменитую «статью тройки», где описывались результаты сблучения мух дрозофил рентгеном.

Расчеты, проведенные Дельбрюком, показывали, что «трансмутация гена» ограничена кубиком со стороной всего лишь с десяток атомов, что было значительно меньше молекулы белка, которому отводили роль вещества наследственности. На статью обратили внимание три человека: руководитель Рокфеллеровского фонда, предоставивший Дельбрюку стипендию, благодаря которой тот оказался рядом с Лайнусом Полингом и Томасом-Гентом Морганом (автором хромосомной теории наследственности) в Пасадене, пригороде Лос-Анджелеса, где расположен Калифорнийский технологический институт.

Второй был Эрвин Шредингер, рассказы о волновой механике которого слушал в 1926 году в Мюнхене Полинг, открывший альфа-спираль в белках и опубликовавший в 1939 году книгу «О природе химической связи». С которой – книгой, конечно же, – будет потом ходить под мышкой в Кембридже Дж. Уотсон. Шредингер, сбежав из гитлеровской Германии в Ирландию, стал читать в 1943 году таким же изгнанникам и ирландским студентам дублинского Тринити-колледжа курс лекций, который затем оформился в книжку «Что такое жизнь? С точки зрения физика». Она была даже издана у нас в 1948 году, незадолго до знаменитой сессии ВАСХНИЛ. Уотсон писал потом, что на них с Криком эта книга оказала очень большое влияние; именно после ее прочтения он поклялся себе «раскрыть секрет гена».

Сбежал во Францию, а затем в Америку и Георгий Гамов, который на вопрос Молотова, зачем физик берет в Париж с собой молодую жену, «честно» ответил, что хочет купить ей французское шелковое белье, что невозможно сделать без «модели». В Нью-Йорке [амов основал клуб университетских галстуков, число членов которого равнялось 20 – по числу аминокислот в белках. Именно Гамов в шутку предложил – обосновав идею вполне серьезно с помощью комбинаторики – кодировать каждую аминокислоту тремя картами разных мастей. Над ним посмеялись, но он доказывал, что двух кодирующих элементов мало, поскольку они дают из четырех всего 16 комбинаций.

Э. Шредингер упоминал в своих лекциях статью тройки и вполне возможно, что благодаря его «посылу» Энрико Ферми обратил на нее внимание своего сотрудника по лаборатории Сальватора Лурии. Лурия в 1940 году через Париж и Лиссабон – прямо как у Ремарка в его замечательной книге «Тени в раю» – оказался в Америке благодаря своему «пятому пункту». Иммифанты в США вынуждены преподавать (вспомните Набокова, Евтушенко и Аксенова), поэтому Лурия оказался в заштатном университете штата Индиана, где со временем у него появится аспирант-орнитолог А Дельбрюк преподавал в университете Вандербилда. Тоже в общем-то бедствовал и не мог заниматься наукой. Ферми устроил Лурии грант Рокфеллеровского института в Нью-Йорке, о чем итальянец написал Дельбрюку. Так они оба устремились через тернии к звездам, создав знаменитую «Фаговую фуппу» в частной лаборатории Колд-Спринг-Харбора, что на северной оконечности Лонг-Айленда неподалеку от Манхеттена.

Лурия посылает своего аспиранта, а это был 23-летний Джеймс Уотсон, в Кембридж, где в Кингс-колледже собрались Макс Перутц и Джон Кендрью, Фред Сэнджер и Крик, а также Сидней Бреннер (последний получил самую последнюю Нобелевскую премию 2002 года). В общей сложности эта пятерка собрала урожай в шесть Нобелевских!

Шерше ля фам

Молодой и социально незрелый Уотсон попал в чисто английский мужской клуб, где обед с пивом и воспоминаниями о только что прошедшей войне проходил в комнате для старшего «комсостава», куда не допускались более молодые коллеги и уж тем более женщины! В Кембридже учился, мужал и рос в научном азане и Моррис Уилкинс, который научился вытягивать фибриллы ДНК, достаточно тонкие, чтобы «просвечивать» их рентгеном. Однако сам рентгеноструктурный анализ проводила Розалинд Франклин, обладавшая, по мнению коллег, тремя немаловажными недостатками.

Она была красива и привлекательна, эдакая парижская «штучка» с чисто французским шармом, который был чужд британскому мужскому товариществу.

Кроме того, Розалинд была богата и независима – она происходила из семьи еврейских банкиров, а дядя ее был членом палаты лордов. В 1947 году она отправилась в Париж, где к женщинам было совсем иное отношение. Она не чуралась простой лабораторной работы, но в то же время посещала дефиле Диора и быстро восприняла для себя «Нью-Лук» дизайнера. Франклин посещала бассейн с коллегами по работе и ездила с ними в горы. Талант ее в такой благоприятной обстановке расцвел, и к 1951 году она получила уже степень.

Тридцатилетняя исследовательница была к тому же умна и не давала спуску мужланам. Формально ее боссом был Моррис Уилкинс, с которым они вместе учились в Кембридже. Поэтому он не чурался интеллектуального пиратства, пряча ее рентгенограммы ДНК в свой сейф. Именно Уилкинс показал – втайне от Розалинд – знаменитую фотографию Ne 57 с изображением В-формы ДНК, после чего у Уотсона «щелкнуло», и он понял, что две цепи соединяются друг с другом комплементарными парами оснований («букв» генетического кода). Оставалось только написать вместе с Криком письмо редактору «Нейчура», которое и было опубликовано в последнем апрельском номере журнала.

А до этого была еще статья Полинга в самом начале 1953-го, в которой предлагалась трехцепочечная «косичка» ДНК. Лишь недавно была получена рентгенограмма действительно трехцепочечной ДНК, которая иногда получается при определенных условиях. По всей видимости, у открывателя спирали биополимера был загрязненный препарат молекулы жизни.

Розалинд Франклин (крайняя слева) в Париже со своими коллегами

Эпилог

Розалинд Франклин умерла от рака яичника в 1958 году. Работала она до конца своих дней, беспокоясь о судьбе сотрудников своей лаборатории. Считается, что если бы она дожила до 1962 года, она была бы четвертой, удостоенной – вопреки всем нобелевским канонам, – самой престижной научной премии в одной научной области.

Уотсон помогал организовывать в Гарварде отделение молекулярной биологии, затем в течение 22 лет был директором лаборатории в Колд- Спринг-Харборе – занимался раковыми вирусами и пробовал начинать молекулярную биологию мозга. В 1988 году Национальный институт здоровья в Вашингтоне назначил его директором проекта «Геном человека», что позволило получить политическую и финансовую поддержку конгресса. В вашингтонском отеле «Карлтон» 13 февраля 2001 года ему на 70-летний юбилей преподнесли в торжественной обстановке копии журналов «Сайенс» и «Нейчур» с опубликованным геномом человека.

Френсис Крик перебрался в теплую Калифорнию, где в одном из институтов занимался завершением расшифровки генетического кода, начатой Маршалом Ниренбергом, доложившем об этом в полупустом зале Московского биохимического конгресса летом 1961 года. К 1964 году работа была завершена. Помогал ему в этом Сидней Бреннер. Недавно журнал «Нейчур» сообщил, что Крик продал свой архив за 7 миллионов долларов. Долгие десятилетия ученый занимался проблемами мозга, активно публикуясь в том же «Нейчуре» и других ведущих журналах.

К апрелю 2003 года международное сообщество надеется окончить расшифровку полного генома всех 23 пар хромосом человека Так завершится первый век изучения нуклеиновых кислот, вторая половина которого прошла под «знаменем» двуцепочечности. Остается только понять, что же сделали Уотсон и Крик!

Их открытие – типичный пример «смены парадигмы», то есть системы взглядов на мир. Можно также сказать, что оно было сделано «на кончике пера», поскольку модель их чисто теоретическая. «Защитники» Розалинд считают даже, что ее модель была намного ближе к истине, чем то, что было затем опубликовано Криком и Уотсоном в «Нейчуре». Недаром сам Уотсон признавался, что «боялся ее».

Джеймс Уотсон (стоит) и Френсис Ирик в лаборатории, где они сделали свое открытие двуцепочечной ДНК.

И все же суть не в этом. Все, кто писал и говорил до них о ДНК – Полинг, Чаргафф, Франклин в меньшей степени, – все же мыслили категориями белка, протеина, но никак не двуцепочечности с точки зрения БИОЛОГИИ!

Ведь основное свойство биологических систем – расти. Растут эмбрионы и организмы, здоровые и раковые клетки. И только Уотсон и Крик предложили модель, объясняющую механизм самовоспроизведения, удвоения, репликации ДНК, то есть механизм реализации потоков генетической информации. Чего до них никто не делал, «уткнувшись» в белок и его разнообразие, которое с точки зрения биологов объясняло генетическое биоразнообразие.

И еще одно. Молодые Уотсон и Крик не испугались выступить против авторитета Полинга, нобелевского претендента-номинанта «на сносях». Что дорогого стоит. Много ли вы найдете 30-летних и моложе, кто отважится выступить против академика…

«Мне некогда будет вам петь…»

Хулио Иглезиас, знаменитый левей, услада многих женских сердец, сын которого Энрике с нашей Аней Курниковой… в общем все его знают, сказал как-то, когда одна из дамочек решила заставить его через суд сдать анализ ДНК для подтверждения его отцовства ее ребенка, что «если я буду сдавать анализы на ДНК, мне некогда будет вам петь».

Мы недавно явились свидетелями рождения первых человеческих клонов. Но, думается, плохо осознаем, что мир революционно и кардинально изменился. Сейчас, по прошествии полувека открытия структуры ДНК, можно смело говорить о глубоких социальных последствиях этого достижения человеческого гения. Сравнимого разве только с ренессансным открытием лунных цирков, которые увидел в свой телескоп Галилей.

Практически одновременно с полувековым юбилеем ДНК можно отмечать и четверть века с момента рождения Луизы Браун, первого ребенка из пробирки. Что открыло дорогу и суррогатному материнству, без чего невозможно вообразить клонирование человека, и генной терапии семейных патологий. Не так давно восьмилетнюю девочку вылечили с помощью трансплантации клеток костного мозга ее зачатого в пробирке брата. Сейчас уже насчитывается около сотни таких успешно проведенных «генетических операций».

А в двух тысячах случаев родители пошли на сознательное регулирование пола будущего ребенка Это делалось с целью «избавления» от болезней, сцеаленных с полом, например дальтонизма и гемофилии (преступление в Ипатьевском доме вдвойне драматично из-за того, что убили генетически убогого ребенка, который и так был не жилец на этом свете, – блаженных не принято убивать, это делалось только в Германии в рамках евгенических программ).

Но пол некоторые родители выбирали и с целью «семейного баланса», то есть девочку к мальчику в семье и наоборот. Имеется также программа спербанков нобелевских лауреатов. Родители пользуются донорской спермой, чтобы повысить интеллектуальный уровень (знаменитый 1Q) своих детей.

С этой же целью молодых блондинок с голубыми глазами ^являющихся студентками Гардварда, Йеля и Принстона, приглашают сдавать свои яйцеклетки, для чего они отправляются в Калифорнию – самый передовой штат, – где проходят «овуляцию», получая за это 6-8 тысяч долларов. В отличие от общественной бури, разразившейся в конце 70-х в связи с рождением первых детей из пробирки, сейчас люди воспринимают подобные сообщения вполне толерантно.

Вполне возможно, что именно подобная реклама (а может, и рождение Долли) придала творческий импульс сценаристу фильма «ГАТТАЦА», вышедшего на экраны в 1997 году. В нем рассказывается о Винсенте, который скрывает порок сердца, вернее ген предрасположенности к нему, и «меняется» ДНК с бывшим спортсменом-профессионалом, ставшим инвалидом в результате травмы.

Герой попадает на работу в могущественную корпорацию «ГАТТАЦА», название которой представляет собой последовательность букв ген- кода (гуанин-аденин-тимин-цитозин), где готовится к отправке первый пилотируемый корабль к таинственному Титану. Избежать опасностей герою помогает очаровательная Ирен, роль которой играет несравненная Ума Турман, прославившаяся в «Криминальном чтиве» скандального Тарантино.

По ходу фильма провозглашается, что «нет гена человеческого духа», но, тем не менее, у Ирен тоже имеются генетические проблемы, которые ей приходится скрывать. Подобные футуристические коллизии с каждым днем все ближе к нам. И вряд ли это фантазии голливудских сценаристов. Ведь учил же Маркс, что наши фантазии есть отражение реальности.

То ли еще будет, пела Алла Борисовна!

Будте здоровы

Шоколад защищает

Приятный сюрприз преподнесли нам исследователи университета Дэвиса в Калифорнии. Они обнаружили, что богатый сахаром, жирами и кофеином шоколад может защитить от сердечно-сосудистых заболеваний. А чтобы повысить эффективность шоколада, следует запивать его красным вином.

Судя по лабораторным экспериментам, в этих продуктах содержится группа фенолов, препятствующих процессам окисления. Кстати, при проведении опытов ученые брали шоколадные батончики, продающиеся в каждом киоске. Чем темнее был шоколад, тем выше оказывался антиокисляющий эффект и, соответственно, тем благотворнее сказывалось его воздействие на сосуды. Ну, а поскольку фенолы в вине и шоколаде разные, лучше всего совмещать то и другое.

Это не так

Кофеманам нужно благодарить итальянских ученых, которые опровергли распространенное мнение, будто от кофе портится зубная эмаль и быстро развивается кариес. Наоборот, два основных сорта кофе – «Арабика» и «Робуста» – обладают бактерицидными свойствами и предотвращают развитие кариеса. Более того, для наилучшего результата медики вообще рекомендуют вместо чашечки любимого напитка пожевать несколько зерен. Тогда посещение стоматолога можно отложить надолго.

Аллергия на престижную работу

Британская аллергологическая организация British Allergy Foundation доказала, что престижная офисная работа вредна, более того, может быть причислена к профессиональному заболеванию. Исследования показали, что около семи миллионов британских служащих, вынужденных проводить весь рабочий день в офисах, страдают аллергией. Ее симптомы: головная боль, вялость, апатия, проблемы с дыханием, кожный зуд, головокружение. Главная причина плохого самочувствия работников кроется в технике, которой заставлены все рабочие помещения. Свою роль играют и далекие от совершенства системы кондиционирования, и синтетические покрытия, затрудняющие наше дыхание. В общей сложности в офисах сосредоточивается около трехсот токсических веществ, которые атакуют нас в течение всего рабочего дня.

В инфракрасных лучах

Проблема ожирения все больше беспокоит современных женщин и мужчин. Избыточный вес отрицательно влияет на здоровье человека, что отражается на его работоспособности и настроении.

Мышцы нашего тела состоят из белых и красных волокон. Белые волокна не могут противостоять длительной физической работе, зато устойчивы к сильным, но непродолжительным нагрузкам, к таким как, например, сеанс гимнастики. Однако при этом организм сжигает только сахар и ни одной молекулы жира.

Итальянские специалисты создали аппарат инфракрасного света, напоминающий туннель. На пациента, находящегося в этом «туннеле», направлено мощное инфракрасное излучение и параллельно проводится миостимуляция. Вот тогда на клеточном уровне активизируются красные мышечные волокна Они-то и сжигают жировые запасы.

Волновое действие инфракрасного света усиливает тепловой эффект (максимальная температура – 45 градусов), так как повышение температуры на один градус ускоряет сжигание жира на 30 процентов.

Пей до дна!

Частое питье воды не только помогает избежать болезни почек, но и укрепляет духовные способности человека. Более того, потребление воды в больших объемах улучшает память и интеллект.

Испытания, которые исследователи из немецкого университета Эрланген-Нюрнберг провели на студентах- добровольцах, показали, что «малопьющие» к концу рабочего дня плохо соображают даже в арифметике и не могут зачастую понять содержание демонстрировавшихся им фильмов.

Студенты же, которые в течение дня выпивают несколько литров воды, проявляют повышенную активность и внимательность.

Плачьте на здоровье!

От стрессов и страстей никто, конечно, не застрахован. В трудные минуты жизни кажется, что на сердце давит камень, а когда на сердце легко, все органы и системы организма работают, как часы.

В моменты сильной экспансии кровь приливает к сердцу, подскакивает артериальное давление и возникает ощущение, что сердце готово лопнуть. Это состояние называют спазмом. Женщины в отличие от мужчин дают выход своим эмоциям. Плача от боли, горя, обид и смеясь от счастья, слабый пол снимает напряжение сосудов и освобождает свое сердце от ненужной боли.

Американские медики установили, что, подавляя ярость и гнев, многие женщины подвергают себя риску преждевременно умереть от сердечно-сосудистых заболеваний. Кода человек сердится, в кровь поступает огромное количество адреналина, сердце начинает биться чаще, дыхание становится поверхностным, замедляется процесс пищеварения. Гнев в первую очередь пагубно влияет на сердце и сосуды. И хотя женский организм имеет в своем арсенале достаточно средств для противостояния болезням сердца, все же гнев и чувство враждебности делают его очень ранимым.

Милые женщины! Плачьте, смейтесь, ноне сердитесь, и вы сохраните сердце здоровым.

Демон Науки

Вячеслав Шевченко

Космический кубок

Сейчас я вам скажу то, что мне уже не раз довелось говорить, – объявил Дон-Кихот, – а именно: большинство людей держится того мнения, что не было на свете стран – ствующих рыцарей.

М Сервантес

Среди патриархов новоевропейской науки нет фигуры загадочней, чем Иоганн Кеплер: кажется, он соединил две эпохи не только своими творениями, но и самой своей «эллиптической» личностью.

С одной стороны, Кеплер – профессиональный астролог, фантазер и фантаст, чей стиль мышления (сочетающий математическую педантичность с маньеристской патетикой) был неприемлем как для творцов классической науки, включая Галилея и Ньютона, так и для ее историков, по крайней мере историков классической формации. С другой стороны, именно этот – почти средневековый по стилю мышления – звездочет ввел в современную науку ее основные понятия. Современное, то есть механистическое, понимание силы авторы исторического словаря философии возводят к Кеплеру. Он же, оказывается, ввел в обиход слово «инерция», отличающее нашу физику от всей прежней, а заодно и физическое понятие энергии, не говоря уже о том, что ему принадлежат первые количественные законы астрономии. Кеплер – учредитель «физики неба». Это замечательное словосочетание входит в подзаголовок его основного сочинения: «Новая астрономия, основанная на причинах, или физика неба».

Программа «Новой астрономии» сформулирована даже по нашим временам вызывающе. «Моя цель состоит в том, чтобы показать, что небесная машина должна быть похожа не на божественный организм, а скорее на часовой механизм». Это программа перехода от органической картины мира к механической, выполнение которой, как теперь мы знаем, и было конечной целью «первой научно-технической революции». Сам Кеплер, конечно, ее не выполнил, но именно он внес решающий вклад в ее осуществление – начиная с формулировки задачи.

Вызов всей прежней науке заключается уже в самом понятии «физика неба». Вплоть до Кеплера сфера Луны делила космос на две метафизически разнородные части: мир горний и мир дольный, земную юдоль и жизнь вечную. Они во всем различны, а во многом противоположны: и по материи, по форме, и по видам движений – невидимая граница, обозначенная Луной, разделяла мир несовершенных (прямолинейных, преходящих, насильственных) движений от совершенных (круговых, вечных, естественных). Еще Коперник остерегался «приписать небесным телам то, что принадлежит Земле», и о том же напоминал Кеплеру его учитель Местлин, познакомивший его с гелиоцентрической системой. Вот этот тысячелетний запрет и нарушает Кеплер с загадочным воодушевлением.

В первом, еще юношеском своем сочинении (астрономически-приключенческом «Сне») он попытался вообразить, как мы выглядим с Луны, – весьма эксцентрическая по тем временам точка зрения. Ведь именно Луна разделяла те части мира, какие Кеплер решился воссоединить. То, что ему открылось на Земле в лунной перспективе, оказалось настолько ошеломляющим, что оформлению этого виденья в новую картину мира он посвятил всю жизнь, исполненную беспримерного терпения и редкостной страсти.

Название первой его работы гласит: «Предвестник космографических исследований, содержащий тайну мироздания относительно чудесных пропорций между небесными кругами и истинных причин, числа и размеров небесных сфер, а также периодических движений, изложенных с помощью пяти правильных тел Иоганном Кеплером из Вюртемберга, математиком из достославной провинции Штирии. 1597». Сам он называл ее «Misterium Cosmographicum» («Тайна космографии»).

Раскрыть тайну мироздания значило, по Кеплеру, ответить на вопрос, который он сам же себе и поставил – впервые в истории мысли. Почему планет 6, а не 7 или 16, и почему радиусы их орбит такие, а не какие-то иные? Что именно Творец «имел в виду», останавливаясь на шести светилах?

Первый опыт раскрытия этой тайны – попытка выразить целыми числами отношения между радиусами планетных орбит. Когда она не удалась, юный Кеплер действует как опытный физик: постулирует между Меркурием и Венерой, а также Марсом и Юпитером существование еще не открытых планет.

Новая идея озарила Кеплера весной 1595 года, когда, объясняя школярам решение какой-то задачки, он нарисовал на доске равносторонний треугольник вместе с сопряженными с ним окружностями – вписанной и описанной. Вот эти-то концентрические фигуры и стали завязью всех последующих откровений. Размещением планетных орбит теперь управляет закон самой геометрии. На исходном круге строится треугольник, вокруг него снова описывается окружность, ее обнимает квадрат, затем снова окружность и так далее – с чередованием круговых и многоугольных форм.

Следующее озарение, и теперь уже решающее – переход от плоских фигур к правильным многогранникам Платона, собранным в одну концентрическую форму. Это открытие и составило содержание его первой печатной работы.

Тайна космографии раскрыта1 «Земля (орбита Земли) есть мера всех орбит. Вокруг нее опишем додекаэдр. Описанная вокруг додекаэдра сфера есть сфера Марса. Вокруг сферы Марса опишем тетраэдр. Описанная вокруг тетраэдра сфера есть сфера Юпитера. Вокруг сферы Юпитера опишем куб. Описанная вокруг тетраэдра сфера есть сфера Сатурна. В сферу Земли вложим икосаэдр. Вписанная в него сфера есть сфера Венеры. В сферу Венеры вложим октаэдр. Вписанная в него сфера есть сфера Меркурия».

Так выглядит первая (похожая на заклинание!) формула новой астрономии – пока еще чисто стереометрическая. Впервые открыто разумное основание для порядка планетных орбит: возможность собрать воедино все Платоновы тела – да так, чтобы они связали собой планетные сферы. Мыслимо только 5 Платоновых тел, существует только 5 межпланетных пространств, и все они оказываются такими, чтобы все правильные многогранники в них разместились. Неужто такое случайно?

Знаменитый кеплеров «Космический кубок», вправляющий в Платоновы тела хрустальные сферы, воплощает эту модель в материи. Самое драгоценное достояние античной геометрии встроено наконец в пифагорейскую астрономию. Теперь Кеплер вправе сказать, что постиг Вселенную так, как если бы создал ее собственными руками. «Я видел одно симметричное тело за другим так точно пригнанными между соответствующими орбитами, что если какой-нибудь крестьянин спросил, какого сорта крюки поддерживают небо так, что оно не падает, тебе будет легко ему ответить».

«Космографическую тайну» Кеплер посылает Галилею и Браге и от обоих получает сочувственные отклики. Вооружившись ими, Кеплер устремляется ко двору вюртембергского герцога Фридриха в надежде получить средства на изготовление в серебре новой модели Вселенной – космического кубка. На полях прошения герцог повелевает изготовить ее поначалу из меди. Но на какие гроши? Астроном начинает вырезать и клеить модель из бумаги, чтобы через неделю неистовой работы бросить и ее.

В непригодности земной материи для выражения небесных гармоний Кеплер должен был окончательно убедиться, не сумев воплотить божественные фигуры, светящиеся в его душе, хотя бы графически. Знаменитое изображение этого кубка из «Космографической тайны», украшающее едва ли не все работы по истории физики, напоминает-если взглянуть на него свежим взглядом – корыто из металлолома. Это изделие, способное навсегда скомпрометировать в глазах непредвзятого человека научное представление о красоте.

Конечно, это был успех, он сделал Кеплеру имя, но успех неполный и отчасти даже сомнительный («славное произведение эрудиции» – отозвался осторожный Местлин о достижении своего питомца), а главное, бьющий мимо основной научной цели. «Космопоэтическая фигура» Кеплера выполнена в античном духе – это статичное изваяние, тогда как в оправдании нуждается динамический образ Земли, летящей в мировом пространстве.

Кеплер и сам назвал свой первый научный труд не вестью о тайне мира, но лишь предвестием. Тайна приоткрыта, из щели сквозит, и поиск гармонии продолжается. «Космический кубок» обеспечивает ему доступ к бесценным наблюдательным данным, собранным в «Небесном замке» Тихо Браге. Кеплер ассистирует большому аристократу и великому астроному по части изучения Марса. Пользуясь этими данными, самыми точными в мире, он намерен отшлифовать новооткрытый космос, ограненный платоновскими фибрами, до эфирного блеска. Надо лишь уточнить, как именно укладываются орбиты планет в очертания Кубка.

Итоги этой работы изложены в главном его сочинении «Новая астрономия, основанная на причинах, или физика неба..» (1606 год). Установлено, что орбита каждой планеты есть эллипс, в одном из фокусов которого расположено Солнце («первый закон Кеплера»), и что плошали, заметаемые радиус-векторами планет за равные промежутки времени, остаются постоянными («второй закон Кеплера»).

Это первые количественные законы астрономии, значение которых для становления нашей науки до сих пор не оценено в должной мере. Пытаясь воплотить свою сферику, Кеплер обнаруживает, что орбиты планет – не круги, а их движения неравномерны. И этот первый, качественный еще результат важнее количественного. Ибо он разрушает основания не только всех известных астрономических систем, но и всей предшествующей космологии. Достаточно сказать, что даже такой свободный ум, как Галилей, так и не смог принять законов Кеплера.

Овал – яйцо – эллипс с Солнцем в центре – эллипс с Солнцем в фокусе: вот путь деградации у Кеплера круговой орбиты – помутнения сферической идеи. Поскольку форма орбиты все-таки найдена и подчинена эллиптическому закону, то для науки космос спасен. Но этот успех физики есть полный крах эйдетики: никаким сечением «Космического кубка» эллипсы не получить.

Эллипсы можно вывести только из законов движения. Раньше любое движение нисходило в мир извне, от вращения «примо мобиле». Теперь же Солнце само вращается вокруг себя, и эту свою движущую силу оно расточает вокруг себя «так же,- говорит Кеплер, – как Бог Отец творит Святым Духом или силой Святого Духа». Но почему же столь совершенное движение порождает в планетах эллипсы? Вот здесь-то Кеплер и возводит на небеса земную механику, изменяя сам строй физической мысли. Очистив небо от языческих «душ», он тут же заселяет его механизмами. Излучение Солнца, в котором он поначалу распознавал реальность Духа Святого, он сопоставляет теперь с действием рычага, а Бога-Отца связывает с образами токарного станка и часового механизма, гирей примеряясь к Троице.

Но ни одна из этих моделей не прояснила эллиптичности новых небес. Если содержание «Космографической тайны» Кеплер брался объяснить «любому крестьянину», то смысл открытий «Новой астрономии» оставался неясным ему самому. Он видит, что триумф астрономии отдаляет его от гармонии. В самый разгар работы с эллипсами он тоскует: «Если бы Господь Бог избавил меня от астрономии, дабы я мог сосредоточить все свои помыслы на работе о гармонии мира».

2. Геометрия души.

Судьба, схваченная за горло

…Неменее достойны удивления случаиу до которых люди доходят в познании небесных вещей, чем сама природа этих вещей.

И. Кеплер

Установив для неба законы земли, учредив первые законы геометрической оптики, заложив или, как ныне предпочитают выражаться, «предвосхитив» основы дифференциального исчисления в «Новой стереометрии винных бочек» и основания крисгаллографии в трактате «О снежинке», Кеплер упорно шел к «Гармонии мира».

Теперь его проект – динамический, а главное – музыкальный, то есть собственно «гармонический». Астроном постулирует, что из всех возможных параметров подвижного космоса, связывающих движение планет, Бог выбрал такие, какие соответствуют музыкальным интервалам. Идея не нова, но только Кеплер решился ее просчитать в надежде вывести из нее законы астрономии. На этот раз он прямо выводит их из устройства души, полагая, что та «движется по тем же законам, по которым доходит до ее обиталища свет от окружающих ее светил небесных».

Какие же из бесконечного множества возможных сочетаний лучей душа воспринимает как музыкальные? Кеплер постулирует, что «действенный» угол между световыми лучами соответствует либо правильным многоугольникам, сплошь покрывающим площадь, либо звездообразным фигурам, порожденным правильными многогранниками. Эти углы он представляет, с одной стороны, как разбиения окружности, а с другой – как интервалы звукоряда. И он решает эту грандиозную (по количеству вычислений) задачу, получив 7 гармонических интервалов. «Эти 7 делений струны я нашел, сначала руководствуясь слухом… в пределах одной октавы, и лишь затем не без труда вывел… из глубочайших оснований геометрии».

Первый вариант «Гармонии мира геометрической, архитектонической, гармонической, психологической, астрономической с приложением, содержащим космографическую тайну, в пяти книгах» закончен в (618 году.

В предисловии к последней книге автор сообщает: «То, о чем я догадывался 25 лет назад,… то, что я обещал своим друзьям, выбрав заглавие этой книги еще до того, как сам предмет стал мне ясен, то, что побудило меня посвятить лучшую часть жизни астрономическим изысканиям, я наконец вынес на суд.

Ныне, после того как взошло яркое солнце чудесного зрелища, ничто не может остановить меня… Я исповедуюсь открыто… Если вы простите меня, я буду рад. Если вы осудите меня, я снесу это. Жребий брошен. Я написал книгу либо для современников, либо для потомков; для кого именно – мне безразлично. Пусть книга ждет сотни лет своего читателя: ждал же сам Бог 6000 лет, пока явился свидетель».

Потрясающее, быть может, единственное в истории свидетельство научной гордыни. Ты ждал от сотворения мира своего свидетеля, и вот он, вот он я – Иоганн Кеплер!

Именно здесь и содержится «единственный листок», принятый классической механикой из кеплеровой универсальной гармонии. «…Однако совершенно достоверно и точно установлено, что пропорции между периодами обращения любых двух планет составляют ровно полторы пропорции их средних расстояний». Это «закон 2/3», «полуторный закон» иди «3-й закон Кеплера». Ньютон использует его при выводе закона всемирного тяготения, даже не называя Кеплера и именуя его просто «явлением 2/3».

«Таким образом, небесные движения суть не что иное, как ни на миг не прекращающаяся многоголосая музыка (воспринимаемая не слухом, но разумом)».

Это итог, вершина жизни. Тот факт, что эта музыка не слышна, Кеплера не смущает. Ведь понимаем же мы заявление М. Планка, что в потоке умственного света, открывающегося взору физика, глаз человеческий почти что слеп. Не кеплерову ли гармонию имел в виду Вернадский, определяя нашу земную, слышную музыку как «космос, проходящий сквозь сознание живого существа»?

Борьба ежедневно ведется на два фронта, и на обоих с полной самоотдачей. Один – мучительный, почти невыносимый «быт» всегда нищего и всегда многодетного «математика достославной провинции Штирии». Другой – почти безнадежно запутанный мир вычислений, никак не сходяшийся к «фигурам, светящимся в душе». Но именно «напряженные, непрестанные и кипучие размышления» – опора и остов всей его жизни.

Спрашивается, что может узнать о «причинах» устроения этого безмерного солярно-планетарно-астрального мира, этой бездны бездн, данной ему в подслеповатом опыте лишь холодным мерцанием ночного пространства, о причинах, о которых к тому же ему братски советуют не вопрошать, человек, которому совершенно не ясны причины перманентной недоплаты жалованья, депрессии жены, нелепой смерти детей, обвинения матери в колдовстве, тупости единоверцев, а также основания, по каким проваливаются все его космические прожекты? Ведь создавая «физику небес», Кеплер намерен объяснить жизнь неба именно этими земными законами.

Чем впечатляет жизнь Кеплера, так своей цельностью. Он сам узнавал руку провидения в том, что из всех планет у Тихо Браге ему достался именно Марс – самый «эллиптичный». Но он не мог знать того, что открыли недавно историки науки, рискнувшие – во всеоружии вычислительной техники – проверить шаг за шагом его неимоверные по трудоемкости вычисления. (Одна попытка примерить Марсу яйцевидную форму стоила ему более года вычислительной работы.) Они обнаружили, что при выводе обоих законов «Новой астрономии» Кеплер допускал ошибки, какие разрушили бы все его построения, если бы затем он не ошибся снова и притом в точности таким образом, чтобы компенсировать исходную погрешность. Так выглядит, выразился бы Бетховен, судьба, схваченная за горло!

Так выглядит, сказал бы Кеплер, мировая гармония.

Сам он уподоблял свое движение от «Мистерии» к «Гармонии» странствию аргонавтов за золотым руном. Мы, напротив, находим в ней сходство с работой Платонова демиурга. Но можно вспомнить и о Данте с его великой «Комедией»: вся жизнь Кеплера, ведомая виденьем «Сна», – это восхождение к свету, и цитированные только что слова «Гармонии» свидетельствуют, что математик провинции Штирии уже в Раю. Уже не важно, какое там на дворе тысячелетие. Неужто седьмое?

3. Шлем Мамбрина

И это было необычайно предусмотрительно со стороны покровительствующего мне чародея – сделать так, чтобы самый настоящий, доподлинный шлем Мамбрина все принимали за таз.

М Сервантес

Но можем ли мы разделить кеплерово блаженство? Его гармония подобна красотам Дульцинеи Тобосской (никто из его современников ее не расслышал), а его небесная физика – науке странствующего рыцарства, которая, по словам рыцаря Ламанчского, «так же хороша, как наука поэзии, и даже немножко лучше». Это гармония предчувствий, сбывающихся вопреки наличным фактам и знаниям. Колумб открыл Америку потому, что она преградила ему путь к райской Индии; Кеплер открыл законы астрономии на пути к гармонии сфер.

Гармонии «закона 2/3» не слышим и мы. Зато можем еще раз всмотреться в ее зримый образ – в «Космический кубок». Ведь перед нами символ – новая, научно-техническая чаша Грааля. Небо в материале земли.

Выступая от лица гуманитариев против засилья математизированного «здравого смысла», Владимир Набоков в свое время констатировал, что умозрительная сеть, наброшенная на мир физикой, срослась с ним – из внешней стала внутренней. Вряд ли можно найти к этому тезису более выразительную иллюстрацию, чем «Кубок» Кеплера. Именно о таком познании было сказано: мы находим в мире только то, что сами вносим в него, чтобы сделать его понятным.

Нам представляют модель планетарной системы. Но – вглядываемся мы – а где же планеты? Невидимые по своей малости, они представлены сферами. Но «сфер мира» тоже не видно – во всей красе нам представляют только многоугольные «скрепы ума»: крюки, что держат «умное» небо. Объект созерцания полностью растворился в ментальных структурах – каркасах, смахивающих по виду на изделия заурядного слесаря.

Этот шедевр механики, воздвигаемый на развалинах античного космоса, – лучший исторический образчик «отвлеченных начал». И если в «Космическом кубке» видеть только это корыто, разумеется, ничего, кроме «общего содрогания тела», в гуманитарии он пробудить не сможет. Но гуманитарию надо напомнить, что он смонтирован астрономом для тех, кто не умеет видеть формул: это уступка безумца «здравому смыслу», дар восторженного созерцателя подслеповатому деятелю. Это попытка предъявить небесный порядок и строй «любому крестьянину».

В своих исканиях «гармонии мира» Кеплер не был одинок, он знал, что найдет читателя, как раз потому, что канун религиозных войн все более отдалял людей от гармонии. В предисловии он писал: «О если бы эти Небесные гармонии могли восстановить гармонию в церкви и государстве! Бог, как врач, теперь режет и прижигает, чтобы излечить несчастного больного. Но сам больной, в бреду горячки, не видит в этом блага. Так пусть же созвучие мировых систем служит нам образцом согласия». С той же целью писалась, по слову Сергия Радонежского, и рублевская «Троица»: дабы ее созерцанием одолеть ненавистную рознь мира сего.

Сам замысел «Гармонии мира» говорит о том, что музыку сфер Кеплер уже слышал. Нельзя же положить жизнь в свидетельствование того, чего нет в живом опыте. Призывая нас в свидетели мировой гармонии, он скорее делился ее опытом, чем удостоверялся в нем.

Кеплер разделял традиционное понимание истины как слияния вещи с интеллектом: «Познавать – значит сопоставлять воспринятое извне с внутренними идеями и выносить суждение о том, насколько они совпадают». Идеи, посредством которых каждый человек изначально, «сам по себе знает, что такое прямая и окружность», Кеплер называет архетипами. При встрече со своими предметами архетипы «начинают светиться в душе», и человек словно пробуждается.

По Кеплеру, архетипы образуют систему, увенчанную Троицей. А фундаментальному объекту подобает фундаментальный архетип: «Образ триединого Бога есть сферическая поверхность, а именно: Бог-Отец в центре, Бог-Сын – на поверхности и Святой Дух – в симметричном отношении между центром и описанной вокруг него сферической поверхностью». Движение от центра к периферии символизирует творение, руководимое Св. Духом, – принципом симметрии. А человек – это плоское (плотское) сечение божественной сферы, образующее окружность.

Чтобы оценить своеобразие такой «Троицы», следовало бы поставить подсвеченный хрустальный шар, схваченный сияющими обручами, рядом с одноименными творениями Мазаччо или Рублева. Такие модели совершенно чужды Галилею, Декарту, Спинозе, Ньютону – это последняя вспышка сферической мысли, в коей жертвенно сгорает сама сферика, озаряя «законом 2/3» внутреннее пространство декартова куба. Далее физика будет работать только с картинками «локального» действия. Образы сиятельных центрально-симметричных сущностей возродятся в ней только с открытием структурности атома.

Подводя итог своим исканиям, Кеплер писал, что все его достижения вдохновлены «Misterium Cosmographicum» с его «Космическим кубком»: «Мне самому, в течение вот уже 25 лет работающему над преобразованием астрономии, главы этой книжки не раз освещали путь. Почти все астрономические труды, которые я опубликовал за это время, берут свое начало в той или иной главе моей первой работы…»

Неизменные провалы, какими завершались все попытки Кеплера удостовериться в реальности «Кубка», так и не заставили астронома от него отречься. Символ, в принципе, защищен от опытного опровержения: он поверяется иным опытом. Каким? Вольфганг Паули, глубоко продумавший архетипы Кеплера, полагал, что на самом деле тот всю жизнь работал – и в высшей степени продуктивно с символом, который на Востоке называют мандалой. Так называют магическую диаграмму, символически связывающую землю с небом. По мнению Паули, именно «кеплеров символ олицетворяет установку, из которой возникло современное естествознание». Это очень сильное утверждение, но оно разделяется и В. Гейзенбергом.

«Гармонический» символ Кеплера существенно отличается от геометрического: в его центре находится тело уже не Солнца, а человека. Но что это значит?

Мандала считается символом духовной концентрации – интроверсии. А Паули усматривает в «сфере» Кеплера символ духовной экспансии. «От некоторого внутреннего центра душа движется вовне (в смысле экстраверсии) к материальному миру, в котором, по предположению, все процессы представляют собой нечто автоматическое». Так выполняет ли она функции мандалы?

Для буддиста мандала – предмет медитации, то есть средство приведения себя в искомую психологическую форму, скажем, в состояние всецелой собранности; внешнее совершенство предмета ритуал переводит во внутреннее состояние человека. Мандала – предметный образ чаемого внутреннего совершенства (искомой «гармонии»), аналог моленного образа – иконы. А для Кеплера сфера – средство познания. Его медитация – это поиск мандалы в телесном мире. Здесь она – образ чаемого состояния внешнего мира, прообразом коего служит строй души.

Но этот символ души отличается и от Платонова. Душа Платона, простираясь до неба, сама в себе вращаясь, окутывала небо извне. У Кеплера же «душа окружена телом и скрывается в нем, коренясь в его незыблемой точке, откуда являет себя остальному телу». Кроме того, она движется прямолинейно: не вращается, а лучится. Стало быть, Кеплер обживает место демиурга, если не христианского Творца.

И таков метод не только Кеплера. Идея тварности Вселенной – решающая в становлении всей новой физики. Только она гарантировала первым людям науки познаваемость мира, сделав мир мыслимым.

В самом деле, откуда следует, что эта кромешная «тьма вещей» вообще может стать осмысленной, если не знать, что однажды она уже мыслилась? Если бы первые люди науки не видели мир сплошь тварным, если бы они не понимали его как высочайшее произведение божественного искусства, мы не знали бы математической физики. Ибо ее создатели не имели другого доступа к разумным основаниям Вселенной, кроме проникновения в ее творческий смысл.

Самые глубокие из прозрений физиков стали ответом на вопрос: как я устроил бы этот занятный предмет, будь я на месте Творца? Что же, Всевышний может уступить мне свое место? Отцов науки этот вопрос не смущал. Математическое доказательство обязательно и для Бога, вразумлял теологов Галилей. Кеплер отвечал еще более просто: мой Бог – это Бог, «которого я могу распознать при созерцании Вселенной, как если бы она была создана моими собственными руками». Значит, это Бог почти самодельный: существо, каким человек ощущает себя в минуту наивысшего напряжения всех своих сил и способностей. Мир божий таков, каким видит его человек, вслушивающийся в свои глубины. «Чудо», какому не перестает изумляться ученый, и состоит в том, что законы, найденные углублением в себя, сбываются во внешнем мире.

Наука и жизно российского предпринимателя

Геннадий Горелик

Рождение дела

Продолжение Начало см. в №№ I и 2 за этот год.

Bee Line, Би Лайн, но только не Пчелаин

Когда летом 1993 года Фабела предложил выбрать для компании торговую марку, российские его партнеры, включая Зимина, отнеслись к этому как к некой забаве американца. Но американец прибыл из мира, где торговая марка – зарегистрированная и защищенная законом – была давно изобретенным велосипедом, на котором вовсю ездили и не обсуждали, можно ли обойтись без него. Торговая марка – проверенный инструмент развития компании.

Нередко торговой маркой служит само название компании. Но слово «ВымпелКом», напоминая сведущим людям о солидном военно-промышленном происхождении, ничего не говорило обычным пешеходам – ни уму, ни сердцу. Радиоинженеры, окружавшие Фабелу, предлагали длинные заумные названия. А торговая марка должна легко звучать и вызывать приятные ассоциации. Тогда она сразу запомнится, а значит, будет успешно рекламировать саму себя и свою компанию. Не удивительно, что американец предложил английское название, удивительнее, что оно оказалось столь удачным.

Удачу обусловили обстоятельства времени и места, и прежде всего удачным такое английское название могло быть только в России. Пушистая пчела-работяга – интернационально симпатичный образ, но связь пчелы с сотовым телефоном существует только в русском языке. Сотовый телефон по-английски – «cell phone» – не имеет никаких медово-пчелиных ассоциаций. Cell – это ячейка, клетка, а пчелиные соты – honeycomb – вовсе не намекают на что-либо телефонное. Смысл выражения bee-line тоже симпатичен, это – кратчайший путь, каким пчела с медом летит к улью, но известно это выражение только англоязычным людям. В 1993 году, однако, важнее был не точный смысл, а звук. Тогда в России опросы общественного мнения показывали пик симпатий к американцам (70%) и минимум антипатий (7%), поэтому само английское звучание скорее добавляло симпатий к новому слову в телефонии, которое и пришло-то с Запада. Если же говорить о первых потенциальных абонентах, способных выложить несколько тысяч долларов за подключение, ддя тех английское название звучало еще предпочтительней. Впрочем, и в русской фонетике «Би Лайн» звучит короче и лучше, чем конкурирующие марки – «эМэСэС» и «эМТээС».

Конечно, фонетические и смысловые преимущества новой торговой марки всего лишь добавлялись к техническим и экономическим достоинствам новой телефонной сети. И конечно, со временем для общественного звучания торговой марки ее успехи значат больше, чем звуки и картинки. Но все равно в конкурентном соревновании – при прочих равных – удачная торговая марка делает свое дело. И марка «Би Лайн» свое дело сделала. Это я понял, услышав в Рязани фразу: «У шей внучки есть билайн». Имя собственное стало нарицательным. Вряд ли это надолго – у «Би Лайна» сильные конкуренты, и рязанская бабушка непременно услышит о них. Но в том, что марка «Би- Лайн», явившись третьей на рынок московской сотовой телефонии, стала одной из первых в масштабах страны, сыграла свою роль и маленькая пчелка. И уже никогда англоязычное название не переведут на русский язык, не будет никакого «Пчелайна».

В истории пчелки «Би Лайна» самым интересным мне кажется то, что Зимин, в сущности еще не понимая роли торговой марки, с готовностью принял урок по ведению бизнеса от американского предпринимателя и счел его применимым в России со всей ее особенной статью и самобытной историей. За 60 лет его советской жизни он вполне вкусил этой самобытности. И, тем не менее, на самой заре капитализма в России он думал не о новом пути для России, ни о каком-то третьем пути к третьему Риму, а о людском устройстве экономики. Точно зная, что законы физики не замечают национальных границ, он считал, что это относится и к законам экономики, что рыночно-денежный товарообмен – не менее важное изобретение цивилизации, чем электродинамика. Он с готовностью осваивал накопленную капитализмом премудрость, понимая, что, как и в радиотехнике, применение знаний – тоже дело творческое. С тех пор от него можно услышать: «Хватит кичиться, пора учиться» – не надо заново открывать Америку, надо открывать опыт Америки для России.

Торговая марка была лишь одним из первых уроков предпринимательства, которые Зимин взял без отрыва от работы и даже не обращая особенного внимания на свою учебу. Соображает он очень быстро, ему не надо объяснять два раза, и даже один раз объяснять не обязательно – схватывает с полуслова. Все свои уроки капитализма он получал из живого общения, прежде всего с Фабелой, а также и с другими людьми бизнеса, с которыми сводила его предпринимательская жизнь. Заслугу Фабелы он видит не столько в выборе торговой марки – решение все-таки принимал он сам как руководитель, – сколько в постановке вопроса и предложенной процедуре. Конкретным графическим образом занимались приглашенные профессионалы рекламного дела. Исходя из устных обсуждений, те предлагали разные эскизы, один из которых и стал фирменным знаком, – 13 ав1уста 1993 года.

Искусство построения бизнеса включало в себя и новый стиль отношений с сотрудниками. Ветераны «ВымпелКома», которых Зимин брал со стороны, помнят свое удивление от его вопроса: «А сколько вы стоите? Какую зарплату хотите?» – поперек советского образа жизни с утвержденным штатным расписанием и заранее установленными окладами. Отвечая на подобный вопрос работодателя, претендент должен оценить себя сам. Соответствие самооценки и зарплаты – важнейший фактор на рынке труда в мире свободного предпринимательства. И хотя в России все рыночное только формировалось, Зимин быстро понял новую логику жизни и принял ее к руководству.

Если претендент оценивал себя слишком высоко, Зимин мог сказать: «Пока мы таких денег платить не можем. Можем столько-то». И если претендент соглашался, это было открытое честное соглашение. Для людей научно-технического склада справедливость баланса спроса и предложения на рынке труда понятнее справедливости, устанавливаемой приказом.

Вначале классные специалисты шли к Зимину из разваливавшегося на глазах ВПК. Наиболее дееспособные, узнав о живом новом деле, готовы были прикладывать свои знания и способности в новой сфере.

Так, например, в «ВымпелКоме» появился главный финансовый аналитик Владимир Тимофеевич Битюцких. Доктор технических наук, он более двадцати лет работал в теоретическом центре по проблеме противоракетной обороны. Задачей центра была разработка целостной концепции ПРО, основанная на новейших достижениях радиолокации, ракетного дела и математических методов управления, с тем чтобы на этой основе разделить общую работу на составляющие (и, в частности, радар для РТИ). В начале 90-х голов Битюцких не мог не заметить, что государственное финансирование резко сократилось, в их Научно-исследовательском центре отключали свет, тепло и телефоны, работали r пальто, по полгода задерживали зарплату. Чувство ответственности и интерес к работе какое-то время заставляли все это терпеть. Решающий для него момент, однако, наступил, когда проект перспективной системы ПРО стали разрабатывать на конкурсной основе. Было три конкурсных проекта, и в честном состязании выявился победитель. Но решено было разрабатывать все три. Хотя денег не хватало и на один. Тогда он сказал вслух, что теперь на государство будет работать только под конвоем. И ушел в «ВымпелКом».

Я сказал всем открыто, то я теперь на государство буду работать только в том случае, если на меня наденут ватник и пошлют на лесоповал. Ни в каких других ситуациях я на государство больше работать не буду. Потому что я столько сил отдал этому, мы в последние годы держались в таком отчаянном положении, пренебрегали и своими семьями, и, можно сказать. будущим, а государство с нами поступило, надо сказать, просто безобразно.

Владимир Битюцких

Главный инструмент, которым доктор наук Битюцких пользовался в противоракетном деле, – это исследование операций, математизированная наука для анализа и принятия решений в сложных ситуациях с неопределенными – «игровыми» – факторами. Этот же инструмент применим в экономике частной собственности и свободного предпринимательства, более того, этот инструмент уже через пару лет после рождения был приложен к анализу экономического поведения (классическая книга знаменитого математика Дж. фон Неймана и О. Моргенстерна «Теория игр и экономическое поведение» была написана в 1943 году). Так что Битюцких нашел естественное применение своим силам, возглавив финансово-аналитический отдел «ВымпелКома».

Таким образом, в «ВымпелКоме» не мечи перековывались на орала, а сами военно-научные кузнецы находили мирное применение своим знаниям и умениям.

Создание собственности

К осени 1993 года сотовая сеть «ВымпелКома» была готова, и марка «Би Лайн» с пчелкой посредине официально провозглашена. Сеть небольшая – всего четыре базовые станции, максимум 500 абонентов, и область покрытия не охватывала полностью даже центр Москвы. Однако наблюдавшие за развитием дела вблизи могли понять, что четыре базовые станции «пчелки» – это лишь первые четыре улья умело строящейся пасеки, и что мед непременно потечет.

Один из тех, кто имел возможность наблюдать за рождением «ВымпелКома», имел и другие большие возможности. Назовем этого человека Н. Пятым – нумеруя его роль в истории «ВымпелКома». В историю эту его пригласил сам Зимин.

Напомним, что лицензию Зимину удалось получить только на региональный стандарт. Это предполагало ходатайство региональной власти. Региональная – московская – власть знала, разумеется, о могучем военно- промышленном объединении «Вымпел», знала хотя бы потому, что в рамках московской программы конверсии шло и небольшое финансирование мирной деятельности РТИ. Это помогло Зимину убедить региональную власть – и прежде всего Н. Пятого – под держать и новое направление конверсии – сотовую телефонию.

Если бы не требование хронологии, то пятый номер надо было бы заменить на более почетный. Дело в том, что Н. Пятый с очень крепкой хозяйской хваткой сумел прибрать к своим рукам в Московском регионе при поддержке региональной власти все, что видел хорошего и что плохо лежало. Положил он свой глаз и на РТИ со всеми его зданиями и подразделениями и всеми проявлениями дедовой активности. «ВымпелКом» в его глазах был лишь одним из таких подразделений, хотя, быть может, и самым лакомым. Каково же было ему узнать, что «его» «ВымпелКом» собираются увести западные бизнесмены.

Особенно активной была, впрочем, бизнес иумэн – деловая энергичная женщина варяжского происхождения. В Россию ее никто не приглашал, но родившись в Финляндии и имея российские корни, она сама приехала покняжить в российском филиале западной компании «Милликом». Эта компания первой начала внедрять сотовую связь на российской – еще советской – земле. И эта самая компания пыталась в апреле 1993 заполучить команду Зимина. Когда им это не удалось мытьем, они решили – катаньем. За спиной у Зимина. Хотя и законным капиталистическим образом. В закрытом акционерном обществе «ВымпелКом» самые крупные пакеты акций по учредительскому уставу принадлежали РТИ и большому «Вымпелу». На самом деле, акциями распоряжались руководители этих организаций. У этих руководителей «Милликом» и собирался купить акции (по цене, разумеется, значительно превышавшей уставную – символическую).

Доброжелатели сообщили Зимину о готовящейся покупке, и тот призвал на помощь Н. Пятого: «Как же так?! За спиной?!» и, возможно, прибавил при этом патриотически, что важное дело может перейти под контроль непрошеных западных варягов. Н. Пятый вмешался. Он пользовался большим авторитетом у руководителей РТИ и «Вымпела». Поэтому, когда он авторитетно попросил их уступить акции ему – чтобы сохраннее были, – те не стали сопротивляться. Таким образом, в октябре 1993 года Человек № 5 стал фактическим владельцем «ВымпелКома», имея почти 90% акций, точнее, 88%, остальные 12% были у Зимина.

Зимин мог быть доволен: его дело не уплыло неизвестно куда. Он мог продолжать строить свое дело. При этом он ясно почувствовал, что дело это прежде всего его. Ведь как запросто его противоракетное начальство готово было предать его – продать его дело первым встречным, и продало – если не первому встречному, то в общем постороннему хозяину.

После этого почтение Зимина к своим начальникам сильно убавилось. Что бы ни двигало ими – глупость (не понимали перспектив дела), жадность (поскорее «отоварить» акции, доставшиеся им по воле обстоятельств), трусость (оробели перед Н. Пятым) или комбинация этих причин, – уважительными их Зимин не считал. Тогда он еще не видел главную причину: начальственные акционеры, не вложившие в дело своей души и энергии, не чувствовали дело своим, не чувствовали себя подлинными хозяевами своей юридической собственности.

А Зимин с его лишь 12% акций чувствовал. Хотя ему еще предстояло осознать себя владельцем собственности и стать им. Пока же он оставался генеральным директором и продолжал делать свое дело – строить компанию сотовой телефонии. Да, над ним появился Хозяин, который – теоретически – в любой момент мог отстранить его от руководства. Но этот рачительный хозяин, обеспечив себе собственность нового дела и присоединив его к своей экономической империи, хотел, чтобы дело хорошо развивалось, чтобы его стоимость росла. Зимин был подходящим управляющим, и удалять его было совершенно ни к чему. Хозяин, правда, направил своего человека в руководство «ВымпелКома» в качестве председателя совета директоров «Вымпел Кома».

Так появился шестой главный участник истории «ВымпелКома». Этот «свой человек», несмотря на свой шестой номер, нив каком смысле не был «шестеркой». Хозяин его направил не только для того, чтобы присматривать за новым владением, но и чтобы помочь его успешному развитию. Разнообразно одаренный Н. Шестой к тому времени уже вполне проявил свои таланты менеджера и в политической, и в хозяйственной сферах. Зимин, обнаружив в пришельце его таланты, с энтузиазмом принял его новые идеи и участие в их реализации.

Главная заслуга Н. Шестого – его роль в превращении «ВымпелКома» из инженерной компании в компанию по обслуживанию населения. О необходимости такой переориентации Зимин догадался еще весной 1993-го, когда увидел, что на одной радиотехнике – без операторской службы – далеко не уедешь. Но одно дело взять в свои руки операторские функции, а другое – построить и развернуть эту деятельность. Взаимодействие с потребительским рынком включало в себя две задачи. Во-первых, маркетинг, то есть изучение рынка – реального спроса на мобильные телефоны и реального предложения этой новой радиотехники другими компаниями. И во-вторых, абонентская служба – общение с клиентами. На первых порах, пока мобильный телефон был дефинитной новинкой, можно было, по советским привычкам, о рынке особенно не думать, и так возьмут. Однако Н. Шестой, по книгам освоивший важнейшие принципы рыночной экономики, знал, что как только первый дефицит будет удовлетворен и возникнет настоящая конкуренция за потребителя, только изучение рынка и общение с потребителем поможет выработать победоносную стратегию компании.

Для капиталистической экономики – это совершенно азбучная истина, но осваивать азбуку в зрелом возрасте труднее, чем в детстве. Зимин, тем не менее, освоил и всем своим авторитетом поддержал новое направление, перебарывая экономическую дикость свою и своих товарищей по делу, всю жизнь проживших при социализме. В результате дружная команда «ВымпелКома» успешно строила капиталистическую компанию, создавала новую стоимость, новую собственность.

К концу 1993 года стало очевидно, что базовые станции фабеловской компании Plexsys – далеко не вершина радиотехнического прогресса. На этом оборудовании можно было продемонстрировать дееспособность новой компании, но невозможно было развернуть полномасштабную коммерческую деятельность.

К счастью, коммерческую деятельность в России хотели развернуть тогда и крупные западные компании – производители сетевого оборудования. Самой крупной была американская AT amp;T, и переговоры с ней о поставках оборудования вымпелкомовцы начали уже в октябре 1993 года. Учась капитализму без отрыва от производства, они узнали, что самый крупный продавец – это не значит «самый выгодный», шведская фирма Ericsson предложила гораздо лучшие условия. Двуликая конкуренция обернулась ласковой стороной – западные продавцы боролись за «Вымпел Ком»-покупателя.

Со все большим недоумением Зимин вспоминал о совсем недавних временах социалистических, когда РТИ ничего не мог просто купить для своих радиотехнических нужд. Чтобы подучить какие-нибудь заурядные усилители, надо было в вышестоящих инстанциях пробить постановление, которое повелевало бы заводу № А «выделить» столько-то таких-то радиоустройств для института № Б. Тут не до выбора поставщика.

Пережитки социализма вымпелкомовцам приходилось преодолевать и в себе – казалось как-то неэтичным вести переговоры одновременно с двумя поставщиками. Но преуспевали те, кто быстрее учился капитализму, изживая пережитки социализма. 15 января 1994 года подписали контракт с «Эриксоном», первый крупный – многомиллионный – контракт с крупной западной фирмой. К лету шведское оборудование установили, и полномасштабная коммерческая деятельность началась.

Награда за коммерческий успех была высокая. Определялась она тогдашним состоянием рынка сотовой связи, когда только лишь подключение нового абонента приносило компании около 5 тысяч долларов. В новой капиталистической России мобильный телефон был «дефицитом», столь известным понятием в недобрые нестарые времена социализма. Даже за такие большие деньги мобильник был дефицитом – техническое развитие сетей с трудом поспевало за спросом. За техническим развитием с трудом поспевало корпоративное – отладка внутренней структуры быстро растущей компании и механизма работы с рынком.

Однако никакое развитие было невозможно без права работать на новых территориях, то есть без лицензий. Первая битва за новые территории развернулась под Москвой.

Те москвичи, которые могли себе позволить мобильник за 5 тысяч, хотели им пользоваться и в выходные дни на подмосковной даче. Их не заботило, что региональная власть на их дачной земле – не та же самая, что в Москве. Это заботило Зимина: граница между Москвой и Подмосковьем особенно условна в радиоволновом «свете» – мобильный телефон не должен замечать пересечения этой границы.

На пути Зимина в третий раз встала компания «Милликом». Для борьбы с ней за Подмосковье Зимин организовал новую компанию и назвал ее в пику конкурентам «Макроком» (по- научному «макро» означает большой, а «милли» -лишьтысячная часть). Но не префикс помог Зимину. Семь лет спустя тогдашняя руководительница «Милликома» признала, что победил Зимин честно – сплоченностью команды. энергией и предприимчивостью.

В результате в 1994 году «Вымпелком» обеспечил себе поле деятельности во всем Московском регионе и тем самым, казалось бы, встал на путь, ведущий к лидерству в российской сотовой телефонии. Но Зимин считал, что в перспективе это путь тупиковый.

«Би Лайн» тогда работал в стандарте AMPS, самом популярном в США. Но технически этот стандарт значительно уступал стандарту GSM-900, разработанному в Европе. Переход мировой сотовой телефонии на новый стандарт был лишь вопросом времени. С точки зрения потребительской это означало, что абонент «Би Лайна», отправляясь за границу, не мог пользоваться своим телефоном.

Это был сильный козырь в руках конкурента, владевшего лицензией на стандарт GSM-900.

И с этим Зимин ничего не мог поделать: в России тогда действовал закон «один оператор на стандарт». Зимин понимал абсурдность этого бюрократического установления – абсурдность и техническую, и экономическую. Ведь это фактически душило конкуренцию – главный механизм повышения эффективности труда и доступности товаров и услуг при капитализме. Зимин не в силах был изменить этот закон, и не в его характере было нарушать законы. Однако и опускать руки не в его характере.

Следя за новостями сотовой телефонии, вымпелкомовцы обратили внимание на новый стандарт в диапазоне 1800 мегагерц (впоследствии названный GSM-1800), только что появившийся в Европе. Сеть на этом стандарте рентабельна, только когда абонентов становится достаточно много (на один квадратный километр), когда базовые станции должны располагаться чаше. Но это был стандарт GSM, и на него никто пока не претендовал. «ВымпелКом» первым обратился за лицензией на GSM-1800 и получил ее. Радиоинженерная мысль подсказывала, что со временем, когда сотовая телефония станет доступной многим, оптимальными станут сети, в которых будут использоваться обе частоты: 1800-там, где абонентов много, и 900 – на остальной территории.

Техническая мысль впоследствии оправдалась и коммерчески. Со временем лицензия на GSM-1800 помогла получить и лицензию на 900. Когда обладатель лицензии на 900 обнаружил, что ему совсем не помешает частота 1800, он, употребив свои мощные связи, получил лицензию и на 1800, вторую лицензию. Тем самым правило «один оператор на стандарт» рухнуло. Этот факт позволил и «ВымпелКому» получить лицензию на оба стандарта. Дорога к успеху стала значительно шире. Эта дорога, однако, никогда не была прямой.

Понемногу о многом

Море под Сахарой

«Море без песка» – так с незапамятных времен арабы называют Сахару. Однако под ее волнистой рябью скрывается подлинное чудо. Посреди республики Чад, к востоку от нагорья Тибести, лежит, например, Унианга-Кебир – озеро площадью 20 квадратных километров. В принципе, оно давно уже должно было исчезнуть. Как показывают расчеты, уровень озера каждый год из- за испарения воды должен был понижаться на 7 метров. Однако вода в озере не убывает: оно подпитывается из громадного подземного «моря», лежащего под Сахарой.

Французский гидролог Жюстин Саворнин открыл это море еще восемьдесят лет назад. «Море Саворнина» – так назвали его – могло бы осчастливить всех жителей Сахары и превратить их унылую родину в один цветущий оазис. С точки зрения геологов, Сахара состоит из одиннадцати громадных бассейнов глубиной до пяти километров, но бассейны эти присыпаны сверху песком. На протяжении миллионов лет под толщей песка скапливались громадные запасы пресной воды. Всего их здесь – 150 тысяч кубических километров. Если бы это море разлилось, к примеру, в Германии, то вся страна скрылась бы под водой, превратившись в море глубиной до шестисот метров.

Ливия и Египет уже используют подземные запасы воды для орошения полей и садов. Однако геологи предупреждают, что при хищнической ее добыче уровень грунтовых вод резко снизится- Впрочем, не все разделяют этот скепсис, ведь на склонах гор, лежащих к югу от Сахары, регулярно выпадают дожди. Отсюда струйки дождевой воды стекают в «море Саворнина».

Люди Науки

Григорий Зелент

Раиса Берг: жизнь и «Суховей»

Среди редакционных легенд и мифов есть один под названием «Спутник».

Дело относится к концу 1967 года. Звонок нашего куратора из отдела агитации и пропаганды ЦК КПСС главному редактору Нине Сергеевне Филипповой:

– Англичане заинтересовались статьей Раисы Берг «Почему курица не ревнует?» Что за этим может скрываться?

– Бог мой! (примерно так), какие англичане, при чем тут курица и Берг?..

Выяснилось: англичанин и в самом деле имел место. Агентство печати «Новости» тогда уже несколько лет выпускало журнал «Спутник», который – хотя бы по форме – делался отчасти на западный манер и благодаря этому пользовался широким успехом. АПН предпринимало усилия для продвижения «Спутника» на западные рынки (с переводом на соответствующий язык, разумеется). И вот несколько месяцев оно вело переговоры с каким-то видным английским издательством о выпуске журнала в Англии. Наконец, все стороны дела были обговорены, текст договора согласован и английский представитель явился в Москву для его подписания. И тут выдвинул совершенно неожиданное условие: он пожелал, чтобы в первом номере английского издания-была непременно помещена статья Раисы Берг «Почему курица не ревнует?», первоначально опубликованная в журнале «Знание – сила».

Политикой тут не пахло, и инцидент был исчерпан.

Всеобщее изумление…

Но «курицу» идеологическое начальство так и не забыло. Странное то было время. Аракчеевский режим лысенковцев пал вскоре после падения Никиты Хрущева, и уже можно было открыто писать слово «ген», не маскируя его эвфемизмом «отрезок ДНК». Однако генетика поведения (животных, а уж тем более человека!) по-прежнему считалась делом предосудительным и не вполне марксистским.

Тем не менее Раиса Львовна продолжала писать для журнала и о поведении животных тоже. Ее участие в работе редакции (так же, как Сергея Мейена. Николая Шебалина, Игоря Акчурина, Бориса Кузнецова, Владимира Леви и многих других) помогло преобразованию журнала во второй половине 60-х годов и резкому росту его популярности среди читателей.

Раиса Львовна была блестящим человеком: блестящим ученым, блестящим литератором, блестящим собеседником. Когда они сходились с Н.В. Тимофеевым-Ресовским – а мне приходилось это наблюдать пару раз, – то разговаривали друг с другом весьма серьезно, как «держава с державою». Ведь в популяционной генетике – той области, где их интересы были наиболее близки, – их подходы были весьма различны, если не прямо противоположны. Николай Владимирович был прежде всего биофизиком и этот образ мысли распространялся на все сферы, какие попадали в поле его интересов. Раиса Львовна была биологом в высшем смысле этого слова, для которого мир живого был единой песней, а судьба различных популяций – отдельными мелодическими темами в этой песне. Недаром с таким вдохновением писала она позже о «корреляционных плеядах», которые сопутствуют всякому значительному изменению в генетическом материале. Впрочем, различие в подходах не мешало Р.Л. и Н.В. долгие годы плодотворно сотрудничать в Совете по проблемам популяционной генетики.

Зато в обществе Александра Малиновского и Владимира Эфроимсона – двух замечательных исследователей и бесстрашных борцов с лысенковщиной – Раиса Львовна была среди единомышленников и в застольных беседах с ними во всю мощь проявлялись ее замечательная интуиция и богатая фантазия. Именно Малиновский и Берг объяснили мне чрезмерность моих восторгов по поводу статьи их друга Эфроимсона об истоках альтруизма-знаменитой в свое время, наделавшей много шума статьи, опубликованной «Новым миром» и вызвавшей многомесячную дискуссию. «…Но истина дороже», и на множестве фактов они доказали мне, что у человека надо объяснять не истоки альтруизма (эти истоки широко известны в животном мире), а чрезмерную агрессивность, столь нехарактерную для остального мира высших существ. «И в наш жестокий век, – переиначил я Пушкина, – восславил я альтруизм!» Но это был довод из другой совершенно области.

Всю ее жизнь Раисе Львовне – обычно не по своему желанию – приходилось сражаться с чем-то: со специфическими условиями жизни при советской власти, с бытом (жилье, зарплата, мужья), с условностями и ограничениями, какие накладывали особенности советской науки. Нередко она добивалась успеха, порой терпела поражения, теряла стоящих и нестоящих друзей, обижала тех, кто этого не заслуживал. Как мне представляется, когда пала лысенковщина и позже – на взлете первой «оттепели», так и не завершившейся перестройкой, Раиса Львовна почувствовала, что жизнь меняется. Как, куда – никто тогда понять не мог. Но меняется – это чувствовали все. И ощущая новые веяния, Раиса Львовна не изменила своим свойствам борца. Она подписывает коллективное письмо в защиту Гинзбурга и Галанскова, а позже – вместе с Андреем Дмитриевичем Сахаровым – прошения об отмене смертной казни и об амнистии политзаключенных. После этого она была изгнана из советской науки совершенно – доктору наук с мировым именем не находилось даже места младшего научного сотрудника, и соседи по ленинградской квартире, соответствующе инструктированные, вели с ней каждодневную борьбу на уничтожение. После этого ей осталось одно – эмигрировать.

Она работала со своими любимыми дрозофилами в Сент-Луисе (США), и там с ней произошел случай, весьма характерный для нее и ее жизни. Дрозофилы требуют постоянного ухода – регулярной кормежки, постоянного обогрева и т.д. И чтобы обеспечить этот уход, Раиса Львовна каждую ночь ездила на такси в свою лабораторию. Несколько раз подряд ей попадался один и тот же водитель такси. И в очередной раз он в весьма деликатной форме осведомился, зачем это уже не совсем молодой даме требуется среди ночи ехать куда-то в темень? Раиса Львовна прочла зажигательную лекцию о дрозофилах, о генетических опытах на них и прочем – «обратила в нашу веру». Водитель проникся, стал сам подавать машину в нужное время и брать плату по минимуму. К сожалению, ни этой истории, ни вообще рассказа о жизни и работе в Сент-Луисе нет в ее книге «Суховей», вышедшей на русском языке в 1983 году в издательстве Чалидзе. Зато книга, написанная блестяще и с мощным личностным началом, содержит изумительно живописный рассказ о жизни автора, о событиях в генетике и судьбах многих генетиков, о многих этапах советской истории. Откровенность и остроумие автора, его язвительный взгляд на жизнь делают эту книгу неповторимым явлением в мемуарной литературе.

Сейчас эта книга, дополненная и расширенная за счет новых материалов, готовится к выходу в России. Выход ее приурочен к 90-летию Раисы Львовны.

Ниже мы публикуем отрывок из этой книги, посвященный одному из замечательных русских исследователей, незаслуженно забытых.

Статьи Раисы Львовны Берг, печатавшиеся в журнале, размещены на сайте «ЗС».

Раиса Берг

Суховей

Р. Л. Берг в Ленинграде, 1936 г.

В 1940 году я исследовала популяции дрозофил, обитающие на северной границе ареала распространения вида. Два небольших города неподалеку от Москвы – Кашира и Серпухов – окружены яблоневыми садами. На заводах безалкогольных напитков и на фруктовых базах этих двух городов я ловила мух. Лаборатория размешена неподалеку от Каширы, на Кропотовской биологической станции. Станция помешается в небольшом помещичьем доме, брошенном его хозяином на произвол судьбы. Организована она Кольцовым и принадлежала его институту. Сотрудники института в теплое время года проводили там свои опыты. Когда Кольцова сместили, а институт переименовали в Институт цитологии, эмбриологии и гистологии, станция сохранилась за этим институтом. Помещик когда-то построил свой дом на окраине деревни Кропотово, на берегу Оки. Если вы спросите меня, где находится рай, я без малейших колебаний скажу: на берегу Оки. Леса на крутом берегу реки, поля и луга, песчаные берега и отмели, чистые ручьи, бегущие по не заболоченным лесам и лугам, нежаркое лето, сухая зима – атрибуты приокского рая. Здесь Левитан писал свою «Золотую осень», Клюев, стихам которого нас обучал господин Стрижешковский в немецкой школе, назвал эти места «берестяным раем».

Много мне довелось поездить по гигантской империи и соприкасаться с рабочими разных ее городов и разных наций. Я приходила на завод или на овощную и фруктовую базу со своим ловчим аппаратом и просила разрешения ловить мух. Командировочное удостоверение с печатью и штампом Академии наук я предъявляла в конторе учреждения. Перед рабочими представала особа с насосом для ловли мух, муха за мухой, каждая муха – вдох, ибо струя воздуха, созданная моим вдохом, увлекала муху в контейнер ловчего аппарата. Зрелише, согласитесь, странное. Рождало оно противоречивые чувства – одни и те же везде, во всех городах и республиках: смесь насмешливой снисходительности и уважения к науке. Чувства, как мне кажется, везде одни и те же, но комментарии различны. Самые умные люди обитают в Кашире. Директор овощебазы говорил мне: «У каждого овоща и у каждого фрукта своя муха. Ваши красноглазые, маленькие – на яблоках; на помидорах мухи с маленькими головками и коричневыми глазами, тоже маленькие; на соленых огурцах этих не будет – там большие, темные». Все верно.

А на станции работали сотрудники бывшего кольцовского института, умные из умных. Сахаров создавал свой сорт гречихи. Астауров проводил свои опыты на тутовом шелкопряде. И жил в берестяном раю на берегу Оки русский мужик с рыжей бородой, Дмитрий Петрович Филатов.

Жил Филатов в том самом доме, где помешалась станция. Мы с моим другом шли мимо его окна. Он сидел в комнате перед распахнутым настеж окном и шил.

– Вот это Дмитрий Петрович Филатов, – сказал мой друг, – подойди, протяни ему руку, он рад будет с тобой познакомиться. Только встать он не сможет. Он штаны свои чинит. Они у него единственные.

Я потом рассказала Дмитрию Петровичу об обстоятельствах нашего знакомства. «Как это он догадался?» – сказал Филатов. Догадаться немудрено. Как сейчас слышу звук шагов его босых ног по веранде, где сотрудники станции обедали и ужинали все вместе. Он не был толстовцем, как мой отец. Он не следовал никому и ничему. Он сам такой: охотник, обитатель леса, человек из народа.

– В деревню ходил, уговаривал одну женщину молоко мне носить.

– Где работаешь? – спрашивает.

– На станции, – говорю.

– Сторожишь, что ли?

– Нет, я ученый, профессор, – говорю.

Ну, как туг не подразнить?

– Зачем же вы сказали, что профессор? – спрашиваю.

– Я для нее. А то еще подумала бы, что я за молоко не заплачу.

А еще такой разговор был.

– Хотите пир устрою нам с вами?

– спрашиваю. – Цыпленка зажарю.

– Нет, – говорит, – не хочу, чтобы вы среди цыплят стояли, на цыпленка показывали и говорили бы: «Вот этого зарежьте».

– А мне в деревне любая хозяйка не то что ощипанного, а и потрошенного цыпленка продаст.

– Все равно не хочу, – говорит, – цыпленка жаль.

– Да ведь вы охотник, – говорю.

– А может, больше и охотиться не буду.

– Ладно, – решаю я, – грибов наберу и зажарю.

– Только белые отдельно жарьте,

– говорит.

Сказано – сделано. Сковорода одна, белые в одной стороне, прочие – в другой.

– Ишь как белые-то по всей сковороде раскидала, – говорит.

– Дмитрий Петрович, – говорю я, – я вас обожаю- А понравилось?

– Вкусно, но масла слишком много.

Для совместных обедов и ужинов у нас общественный фонд продуктов.

– А масло не общественное, а мое, сколько хочу, столько и кладу.

– А я к своему отношусь так же, как к чужому, свое тоже общественное – экономить надо.

– А к чужой жене вы тоже относитесь, как к своей?

– Да, – сказал он, – мне так же больно, когда чужая жена изменяет своему мужу, как если моя жене – мне.

Он великий ученый – Дмитрий Петрович Филатов. Он основал новую отрасль науки – экспериментальную эмбриологию. Перемещая зачатки органов развивающегося зародыша друг по отношению к другу, он одновременно со Шпеманом и совершенно независимо от него и от кого бы то ни было открыл принцип организатора – управление развитием одних частей зародыша со стороны других частей. В некотором смысле он превзошел всех своих современников. Отрасль эмбриологии, в которой он первооткрыватель, – это не просто эксперимент, пришедший на смену наблюдению. Мало открыть законы взаимодействия частей развивающегося организма. Следовало понять, как меняются сами эти законы в процессе прогрессивного развития органического мира. Следовало сочетать новый экспериментальный метод со старым сравнительным методом познания.

Шмальгаузен тоже эмбриолог. Сравнивая рост разных органов цыпленка, пока цыпленок еще не вылупился из яйца, Шмальгаузен установил принцип независимости роста одних органов от роста других. Филатов показал, что независимость развития присуща высшим формам, а те самые процессы, которые у высших форм независимы друг от друга, у низших очень даже зависимы. Экспериментировал Филатов с тритонами, лягушками, жабами и изучал развитие органов чувств у их эмбрионов. Он пересаживал слуховой пузырек тритона под кожу хвоста и следил, как образуется на новом месте из тканей, предназначенных совсем для другого, слуховая капсула Он рассказывал мне, что слуховой пузырек обволакивается клетками. «Как нос собаки паутиной, когда осенью собака идет по следу зверя», – говорил он.

Он не беден. И чины у него есть. И он начальник. Дмитрий Петрович заведовал лабораторией экспериментальной эмбриологии в кольцовском институте, состоял в штате Московского университета, и там под его руководством работала большая группа его учеников и почитателей. Свою роль начальника он выражал словами: живи и жить давай другим. Его аскетизм – отнюдь не отказ от радостей бытия, не возврат к природе, не хождение в народ. Ему не надо возвращаться к природе и идти в народ: он и не уходил. Слитность с природой питала его радость бытия. Птичьи голоса на заре в пронизанном солнцем и полном аромата лесу стояли в его иерархии ценностей выше наслаждений, даруемых цивилизацией. Он неделями жил один в лесу. Его обожатель – Андрей Макарович Эмме, красавец-сибарит – говорил ему в моем присутствии: «А как же без бани?» Дмитрий Петрович объяснял, что организм человека с легкостью отвыкает от ежедневного мытья и сам собою остается чистым.

Его отказ от комфорта – своего рода демонстрация. Демонстрация свободы, неподкупности, служения высшим идеалам. Он и ему подобные не променяют бессмертие, презрение к судьбе, свободу духа, право иметь собственное мнение на дачу и персональную машину с шофером на ставке Академии наук СССР. И деньги, которые у него были, – гарантия свободы: если пребывание в штате учреждения станет несовместимым с велениями совести, он просуществует на накопленные гроши. Он предвидел, что черный день наступит, и страховал себя. Он отнюдь не был отщепенцем, человеком, выпадающим из структуры человеческого общества. Его оценки отдельных людей и человеческой природы вполне реалистичны.

Он говорил мне: «Не ищите признания вашей работы вашими товарищами по лаборатории. За признанием обращайтесь к миру. Печатайте». Я понимала его следующим образом: в мире есть маю людей, истинно заинтересованных в узкой области, где вы работаете. Вряд ли они найдутся среди малого количества ваших товарищей. А отсутствие интереса расхолодит вас. Много позже, пренебрегая его советом, я убедилась, что ошиблась в своей трактовке. Филатов хотел предостеречь меня не от отсутствия признания, а именно от признания, которое заканчивается обычно плагиатом. Вотще. Но он отлично отдавал себе отчет в невысоком качестве многих представителей рода человеческого. И из иерархии человеческой популяции он не выпадал.

Р. Л. Берг в Теберде (Кавказ), 1937 г.

Побуждая других печатать результаты своих экспериментов, он сам печатал мало. Говорил, что ему трудно выражать свои мысли. Были у него и литературные произведения. К великому моему сожалению, я не читала их. Мой друг Александр Александрович Малиновский наизусть рассказал мне сказку, сочиненную Филатовым.

Четыре медвежонка шли по лесу и набрели на потухший костер. В его золе они нашли картофелину.

– Чтобы это могло быть? – сказал один.

– Бесполезно рассуждать, – сказал другой. – Все равно никогда не поймем.

– Хорошо бы заглянуть, что там внутри, – сказал третий.

– Надо спросить старших, – сказал четвертый.

Тут подошла рысь. Медвежата спросили про картофелину. Рысь загородила ее собой, раскусила и сожрала. Она повернулась к медвежатам и сказала:

– В золе костра ничего не было.

И ушла. Тогда каждый из медвежат Филатова сказал по одной фразе, и они в точности соответствовали философскому складу ума каждого из них, поскольку его изобличали сказанные им раньше слова. Агностик, помню, сказал:

– Если мы и тогда, когда оно было, не имели средств познать его, то теперь, когда его нет, и подавно не познаем.

А тот, кто предложил обратиться к рыси, сказал, что вероятнее всего в костре и вправду ничего не было. И четыре медвежонка пошли дальше.

Во время войны Институт эмбриологии, гистологии и цитологии был эвакуирован в Алма-Ату. Филатов не пожелал эвакуироваться. Его дом пострадал во время бомбежки, и Филатова переселили в комнату института. Мне рассказывали, что он жил в страшном холоде, не топил, казенные дрова на себя не хотел расходовать. Какая бы то ни было возможность экспериментировать исчезла. Филатов писал свой последний труд – трактате морали будущего. Он писал, что прочтет его мне, когда мы встретимся. Я вернулась в Москву в ноябре 1942 года. Но Филатов не читал мне ничего. Мы пили чай, он колол сахар старинными щипцами на маленькие кусочки, чтобы пить вприкуску. Мы говорили о войне, и Дмитрий Петрович предсказывал близкую победу. Он говорил, что немцы потерпят поражение под Сталинградом, и эта битва станет поворотным пунктом в войне. Как известно, он оказался прав.

– Вот кончится война, – сказала я, – и мы будем вспоминать, как мы чай вприкуску пили.

– Это неизвестно, будем ли мы вспоминать, – сказал он многозначительно с ударением на «мы».

И тут он оказался прав. Через несколько дней, не дожив до победы на сталинградском фронте, он умер. Инсульт поразил его на улице. Милицейская машина увезла его в больницу и там, не приходя в сознание, он скончался. Ему было 66 лет.

Р. л. Берг Фото Полякова

Рукопись Филатова не пропала. Тридцать два года она пролежала в архиве под семью печатями страха. Мораль будушего в представлении Филатова нисколько не противоречит коммунистической морали. Моральные кодексы всех религий, как и веру в личное бессмертие, Филатов отвергает. И, тем не менее, понадобилась энергия такого смельчака, как Астауров, чтобы рукопись Филатова увидела свет. Филатов, подумайте только, какая дерзость, не ссылается на классиков марксизма-ленинизма, развивает не их основополагающие идеи, а свои собственные. Он осмеливается искать корни благородного поведения человека не в классовой борьбе, а в предыстории человечества, в животном мире. Причину подавления эгоистического начала он видит в материнской любви и в готовности матери жертвовать жизнью для спасения ребенка. Человек, принесший в редакцию рукопись такого содержания, не только не добился бы ее опубликования, но поставил бы под удар свою карьеру.

Опубликованием рукописи Филатов обязан не одному Астаурову. Вопрос о биологических корнях альтруизма поднят другим берсерком, другим храбрецом, способным голым бросаться в бой и сражаться с закованными в латы марксизма-ленинизма воинами. Этот берсерк – Эфроимсон, недавно выпущенный из сталинского лагеря смерти – Джезказгана. Он написал статью о биологических корнях альтруизма, о том, что без взаимопомощи, самопожертвования, без подавления инстинкта самосохранения не было бы человека. Его статья напечатана в «Новом мире». Редактор журнала Твардовский и автор Эфроимсон выпустили джинна из бутылки, из той самой бутылки, где лежала запечатанная семью печатями страха рукопись Филатова – замурованный джинн. Астауров отредактировал рукопись, придал ей законченный вид. Она напечатана в альманахе «Пути в незнаемое» в одиннадцатом номере, в 1974 году. Называется она «Норма поведения или мораль будущего с естественноисторической точки зрения». В будущем морали не будет, утверждает Филатов. Кодекс предписаний исчезнет, сольется с нормой поведения, отождествится с ней. Добро будет господствовать, эгоистическое начало будет подавлено, как и инстинкт самосохранения. Любовь к людям станет частью любви ко всему живому. Отпадет за ненадобностью удовлетворение в заботе о счастье других людей, в любви к жизни в целом. И сейчас есть люди этого высшего типа. В будущем они завоюют жизнь. Их жизненная стойкость тому порукой. «Из всех житейских передряг они выходят моральными победителями, то есть удерживают свои привычные и единственно возможные для них отношения к окружающему и к окружающим».

Редактирование статьи Филатова – одно из последних дел Астаурова. О нем и о его гибели речь впереди. Имя редактора и автора предисловия стоят в альманахе в траурных рамках.

Во всем мире

Забытые гении

На одной из ежегодных конференций учителей Японии, где часто обсуждается мировой опыт, была приведена нелестная статистика. По последним социокультурным данным выходит, что из тысячи детей, признанных изначально одаренными, в течение пятидесяти последующих лет лишь 7 процентов действительно были признаны талантливыми. Остальные, видимо, все время занимали чужие места. Также отмечено, что те дети, которые когда-то считались маленькими гениями, а впоследствии не оправдали этого статуса, испытывали огромный стресс, который иногда оказывал влияние на всю их дальнейшую жизнь.

Кристина Сантхауз стала отличницей

Семилетняя Кристина Сантхауз известна во всем мире как девочка с одним полушарием головного мозга. Когда ей исполнилось три года, девочке сделали операцию по удалению левого полушария, поскольку у нее обнаружили редкое заболевание головного мозга. Образовавшуюся пустоту заполнили тканью костного мозга. Когда девочка в шестилетием возрасте стала посещать школу, оказалось, что она очень способная ученица и недавно успешно начала изучать два иностранных языка одновременно. Видимо, оставшаяся часть ее мозга полностью компенсировала функции утраченного полушария.

Понемногу о многом

Каков сад – таков и хозяин

Чем отличается сад около японского дома от многочисленных садов в других странах? Он как бы рассказывает нам о внутреннем мире его обладателя. И любой гость, рассматривая детали сада, вникая в тонкости его построения, может оценить личность хозяина.

В языческой Японии не существовало храмов и идолов – объектом поклонения была природа. Вода символизировала жизнь, хризантема – солнце, бамбук – благородство, хвойные деревья – долголетие. Камни почитались особо: своим объемом и очертаниями они выделялись среди остальной природы и, по мнению японцев, именно через них божества общались с людьми.

В середине VI века в Японии стал распространяться буддизм. И сады стали неотъемлемой частью буддистских храмов. Положение сада относительно сторон света, направление течения воды, расположение мостиков строго регламентировались. Идея дзэн-буддизма – постижение истины через содержание природы – полностью вписывалась в представление японцев об устройстве мира, о связи всего живого. В конце XIII века к власти пришло военное дворянство. Самураи внесли в светскую жизнь простоту жизни деревенской. Но даже упростившись, устройство садов осталось любимым и почитаемым занятием.

Как и полторы тысячи лет назад, камни и вода являются обязательными элементами сада. В японских руководствах описаны 138 типов камней, 10 видов падения воды и несколько вариантов устройства островов. Сад без воды называется сухим. В таком саду роль воды выполняет песок или галька, а камни напоминают разбросанные в океане острова.

В небольших садах, именуемых «философскими», нет лишних деталей, что позволяет полностью погрузиться в размышления о жизни и красоте.

Японцы с большой любовью и почтением относятся к естественным материалам и потому не обрабатывают камень, дерево и металл красками и лаками. Они оберегают и ценят налет времени – патину на металле, потрескавшееся дерево, мох на камне.

Особой любовью пользуются растения, подчеркивающие красоту времен года: миниатюрный японский клен, резные листья которого становятся осенью ярко-красными, цветущие весной слива и сакура. В Японии рассказывают легенду о монахе, прекратившем звонить в колокол, чтобы нежные цветы сакуры не осыпались раньше времени. А чтобы во время дождя слушать удары дождевых капель, возле дома сажают широколиственные деревья. Стволам и ветвям придается необычная форма, и зимой, когда опадает листва, можно любоваться рисунком ветвей.

Японцы научились зрительно увеличивать небольшие садики, играя с перспективой. На переднем плане высаживают более высокие деревья с крупной листвой, укладывают интересные камни, затем деревья и камни поменьше; на заднем плане – бонсай, создающие впечатление стоящих вдалеке старых деревьев. Вода течет от наблюдателя, что визуально расширяет ее поток. У всех японских садов-чайных, храмовых, дворцовых – есть одна общая особенность. Они предельно лаконичны, и этот лаконизм позволяет наблюдателю погрузиться в спокойные размышления.

Турнир Ломоносова

Сергей Смирной

Когда спорят столицы

Маститые ученые мужи обеих российских столиц давно знают друг о друге все главное.

Да, у вас были дьяк Иван Висковатый и боярин Ордин-Нащокин – зато у нас были Горчаков и Витте! Москву спасали от врагов репрессированный князь Воротынский и удалой опричник Хворостинин, вчерашний «зек» Рокоссовский и завтрашний враг народа Власов, а Питер спасли от немцев чудом уцелевшие от НКВД генералы Жуков и Говоров! И вообще: это мы пожаловали вам нынешнего президента России, это нам завтра будет 300 лет!

Вы гордитесь своим Ломоносовым, нарекли в его честь ваш университет – но ведь он же там никогда не преподавал! Нет уж: Ломоносова мы вам не отдадим! И если москвичи первыми учредили для школьников общенаучный Ломоносовский турнир, то питеряне обязаны в нем участвовать.

С такими мыслями ранним утром 29 сентября 2002 года к дверям МГУ подходила толпа московских школяров-ломоносовцев; туда же подъезжал скромный автобус с юными физматиками из Петербурга. Одновременно к дверям 610-й Классической гимназии на Петроградской стороне сходились местные физики, лирики и классики – чтобы не ударить лицом в грязь перед незнакомыми коллегами-москвичами. И грянул бой – Полтавский бой! Ибо первая задача по Истории родилась на основе строк Пушкина:

«Богат и славен Борода; его луга необозримы.

Ученых бродят там стада – хотя и вольны, но хранимы».

Где и когда могли происходить такие события? Кто в них участвовал? Какие их последствия заметны до сих пор?

Отвечает юный математик Ваня Лимонченко из московской школы 57: «Речь идет об ученых и их «стадах»; значит, Борода- прозвище великого ученого. Это, конечно, Курчатов – один из создателей атомной энергетики; академик, работавший секретно в годы советской власти. Его «луга» – закрытые институты и города, работавшие под надзором КГБ. Там трудились Ландау, Зельдович и другие физики».

Все правильно; оспорить или превзойти это решение не смог никто из питерян. Далее.

«Перечислите великих Владимирских князей XIII века. Чем они прославились на этом посту?»

Отвечает ровесник Вани Лимонченко – восьмиклассник Дима Тяпин из Классической гимназии Петербурга: «Сначала – Всеволод Большое Гнездо (до 1212 года). За ним – его сыновья: Константин, воевавший с братом Юрием, который потом погиб в битве с монголами на реке Сить (1238). Затем Ярослав (отец Александра Невского) – он первым из русских князей ездил за ярлыком в Орду; еще – Святослав, свергнутый своим племянником Михаилом Храбрым, который погиб в бою с литовцами. Потом идут внуки Всеволода: сперва Андрей Ярославич – основатель суздальско-нижегородской ветви князей. Потом Александр Невский – ну, он и в Африке – Александр Невский, с ним все ясно. За ним – его брат Ярослав Тверской, и еще – Василий Костромской. А уж потом – сыновья Невского, Дмитрий и Андрей, постоянно враждовавшие между собой. С ними кончился XIII век и началась Московская эпоха…»

Чем ответит Москва на такой вызов удалого питерянина? В бой вступает девятиклассница Наташа Кулыгина из хорошо известной гимназии 1543 (там возник учебник российской истории Л А Кацвы и А.Л. Юрганова):

«Всеволод Большое Гнездо – это Дмитровский собор во Владимире, да и другие соборы он обновил. Константин победил Юрия с помощью новгородцев, но потом церковная дипломатия их примирила. Юрий – это активное освоение Поволжья, основание Нижнего Новгорода. Он погиб в бою с Батыем и за это причислен к лику святых. Его брат Ярослав первый получил ярлык из рук Батыя, но потом был отравлен – вероятно, тоже в Орде (на самом деле, в Каракоруме. – С.С.) Андрей Ярославич пытался сбросить монгольское иго, заключил союз с Даниилом Галицким; за это был свергнут своим братом Александром и бежал за границу. Позже вернулся, но больше не высовывался… Александр Невский жестоко подавлял любое сопротивление монгольскому владычеству; в Орде он проводил едва ли не больше времен и, чем дома. Но Александр причислен к лику святых, как защитник православной веры: ведь благодаря ему в Сарае возникла епископия…»

Вот как лихо спорит московская школа историков – учеников Леонида Александровича Каивы с питерской школой Павла Владимировича Седова! И давний это спор – его вели еще учителя нынешних учителей: москвич Владимир Кобрин (ученик Александра Зимина) и питерянин Руслан Скрынников (ученик Игоря Фроянова). Эту генеалогию можно продолжить до Ломоносова: именно он сочинил первый учебник российской истории для первых гимназистов Питера и Москвы.

Но есть еще общая – Евразийская история; она воплотилась в коварном вопросе:

«Правда ли, что Монгольская империя способствовала торговле вдоль Шелкового пути, а Османская империя препятствовала европейским купцам на этом пути? Отчего такая разница?»

Тут бы Лев Гумилев радостно потер руки – ведь он любил повторять старую максиму: «Историк, не сведущий в географии, на каждом шагу встречает претыкание!» Как-то справятся с этой задачей юные удальцы из Питера и Москвы? Честь северной столицы защищает Антон Петров из 10 класса Классической гимназии. Ему все ясно: «Монгольской империи принадлежал Китай; поэтому торговля шелком была выгодна монголам. Османам Китай не принадлежал; они с ним даже не граничили, но хотели с ним торговать – а потом дорого перепродавать шелк в Европу».

Вот и все: экономика, география и политика сплелись в единый узел, как принято у классиков. Спасибо тренерам чемпионов – в данном случае, географине Людмиле Владимировне Шмидт из Петербурга! Впрочем, тот же Ваня Лимонченко уступил Антону Петрову только в краткости рассуждения; логика у московского математика работает столь же успешно, как у питерского классика.

А ведь есть еще Классическое Средневековье – Западная Европа в пору Столетней войны. Ломоносовцам 2002 года был предложен длинный и зловредный текст о битве при Пуатье со вставленными историческими ошибками. Есть разгуляться где на воле! Питер представляли две школы-соперницы. В Классической гимназии 610 Средневековье преподает мудрый классик Илья Хацкелевич Черняк, а в Академической гимназии медиевистов растит молодой учитель Данила Викторович Рошин. Чьи питомцы окажутся сильнее? На этот раз победила молодость: Игорь Кравчук из 8 класса Академической гимназии заметил в тексте о Пуатье 33 ошибки! Из них 30 были найдены верно: отличный результат для восьмиклассника! Для сравнения: Дима Тяпин нашел 20 ошибок, а сам допустил лишь одну (общую с Кравчуком): зная о Парижской коммуне 1871 года, оба юноши не поверили, что сия коммуна могла существовать еще в XIV веке. А зря…

Что же московские медиевисты? Тут сравниться с Тяпиным (уступив Кравчуку) смогли лишь «варяги средних лет»: десятиклассники Андрей Когут и Володя Цвингли из 7-й школы, ученики Андрея Игоревича Петроковского. Тот же Цвингли поставил рекорд турнира в генеалогической задаче о великих завоевателях: он верно назвал отцов Цезаря и Ганнибала, Александра Македонского и Кира Персидского, Чингисхана и Наполеона. Володя ошибся лишь с отцом Асархаддона – Синаххерибом. Этой ошибки избежала одноклассница Володи – Света Белозерова. Но уж отцов Аттилы и Тамерлана не угадал никто – ни в Питере, ни в Москве. На всякого мудреца довольно и простоты…

Для простых душ была предложена совсем простая задача: как быстрее всего узнать погоду в Москве 24 июня 1945 года? Благо тем, кто понял: зная Историю, можно не обращаться в бюро погоды! Достаточно вспомнить кинофильмы о конце войны… Так поступил шестиклассник Дима Федюшко из 1018-й московской школы: «24 июня 1945 года был Парад Победы. Можно узнать погоду по фотографиям. Тогда шел дождь» – вот и все!

Напротив, есть души сложные и склонные к психологии, особенно среди прекрасных дам. Таким умницам и умникам было предложено сочинить отзыв одной царицы о другой – тоже правившей в одиночку, без супруга или с номинальным соправителем. Хатшепсут в Египте и Тамара в Грузии, Елизавета I в Англии и Екатерина II в России – составляйте из них любую пару и фантазируйте, как душа велит! Не забывая о фактах…

Тут милые дамы развернулись! Московские восьмиклассницы Анна Кузнецова (444-я школа) и Кристина Громан (школа 5), Катя Барышева из 11 класса Академической гимназии Питера – все они удачно отзывались от лица Екатерины о Елизавете, или наоборот, или в обе стороны сразу. Только питерянин Игорь Кравчук и москвич Женя Лактионов-Мандельштам решились подключить к этому хору древний голос Хатшепсут: она ведь тоже не подпускала к трону своего пасынка Тутмеса, пока была жива! И пасынок отомстил мачехе еще хлеше, чем сын Павел успел отомстить своей покойной матери за немногие годы власти, отпущенные ему Судьбой…

К сожалению, никто из нынешних ломоносовцев не читал прекрасную книгу И.В. Можейко: «1185 год: Восток и Запад», и потому не ведает драматических деталей биографии Тамары Багратиони. Ведь она не только вдохновила творчество своего поклонника и министра – Шота Руставели! Она сумела избавиться от первого мужа – русского князя Юрия Андреевича, не убивая его: просто выгнала дерзкого самовластна в Византию и соединила свою жизнь с другом детства, осетинским царевичем Давидом Сослани. Вырастила двух детей, усмирила грузинскую знать – и успела умереть раньше, чем копыта монгольских коней застучали по грузинской земле… Жаль, что даже ломоноесвцы знают историка Игоря Можейко лишь под его псевдонимом – Кир Булычев!

Иное дело – Наполеон Бонапарт: о нем каждый знает хоть что-нибудь, и многие знают многое – хотя никто не знает достаточно. Организаторы турнира Ломоносова устроили охоту на явных и тайных бонапартистов.

(Питер -Москва) Юные гуманитарии сдают экзамены по Истории своим грозным учителям. Один из них ( снимок справа) – С. И. Каспэ – станет главою Российского общеполитического центра. Нижний снимок: он уже вошел в Историю: в 1989 году маленькая дружина питерских гуманитариев сподобилась основать Первую Классическую Гимназию России. Второй такой школы в России до сих пор нет…

Кто сумеет найти в тексте «Год 1805» больше ошибок, чем намеренно загнал туда изощренный составитель? Насколько больше их можно найти? Где Наполеона «любят» больше: в сожженной Москве или в северной столице, оказавшейся сбоку припека в роковом 1812 году? Какие яркие глупости будут изречены по этому поводу самыми наивными ломоносовцами?

Ответ на последний вопрос поразил многих знатоков: три четверти участников турнира пребывают в убеждении, будто Суворов в 1805 году был еще жив! Самые смелые невежды уверяли даже, что славный Александр Васильевич сражался с Наполеоном в 1812 году! Это, видимо, триумф мифологического сознания: герой не может уйти со сцены раньше, чем закончится трагедия и отгремят все битвы…

Оставим сию тонкую материю знатокам и перейдем к удачам бонапартистов. В Питере чуть больше 20 очков набрали Игорь Кравчук и его старшие одношкольники: Кирилл Зубков и Вадим Ковалев. Всех этих «академиков» превзошел москвич Володя Цвингли: он набрал 28 очков. Составитель коварного текста говорил что-то о 30-35 вставленных им ошибках… Но туг пришла Хозяйка Предмета, и все умолкли: Анна Лавренова из 1554-й школы набрала 55 очков! Притом Аня не обратила внимания на военно-морские неточности в тексте – так что упустила еще очков пять или около того. Итого – 200%-ный успех! Такую работу нельзя реферировать: ее нужно печатать целиком, что мы и сделаем. Пусть знает потомство, как посрамляют самоуверенных знатоков предмета его уверенные знатоки!

Вот и все – о личном состязании московских и петербургских любимцев суровой дамы Истории. Командного первенства на турнире Ломоносова не бывает – так же, как на спортивных олимпиадах. Но журналисты, конечно, интересуются: какие школы выглядят сильнее всех прочих, чем обусловлена их сила? Об этом говорят сухие цифры: 47 московских школ отмечены хотя бы одной похвальной грамотой за успехи своих питомцев; 20 школ отмечены дважды, 11 – трижды или больше. Только одна из московских школ – славная 57-я, где есть и математические, и гуманитарные классы, – устояла в равном соперничестве с Классической и Академической гимназиями Петербурга. А если учесть, что половина премий и треть похвальных отзывов по Истории в 57-й школе достались математикам – тогда польза коллективного и многонаучного развития школяров станет ясна даже самым простодушным руководителям. Ломоносову это было очевидно – но 300 лет спустя кое у кого вызывает сомнения. Если сомневаешься в результате, попробуй сделать дело – и тогда сам поймешь, стоит ли оно труда!

В заключение вспомним еще одну “мелочь”: врата учености впервые открылись перед Ломоносовым не в Москве и не в Петербурге, а в скромных Холмогорах. Какие центры российской глубинки могут и хотят играть сходную роль в наши дни? Кроме двух столиц, в турнире Ломоносова уже второй год участвуют Оренбург и Уфа. В 2001 году на их долю пришлись три похвальных отзыва по истории; в 2002 году – уже 11 отзывов и две премии. Ясна ли тенденция?

ПРИЛОЖЕНИЕ: текст Анны Лавреновой о 1805 годе.

М-да! Подобной галиматьи свет не видывал! Но – к делу!

1. Утро Трафальгара было не майское, а октябрьское.

2. Не «французский флот разбит англичанами и испанцами», а английский флот разбил франко-испанскую эскадру у мыса Трафальгар.

3. «Адмирал Ла Перуз» – неправильно! С французской стороны сражением командовал адмирал Вильнев. Никто его не застрелил: это Нельсон (кстати, Горацио, а не Грегори!) был застрелен снайпером. А Вильнева потом французы отдали под суд; он не вынес стыда за поражение и выпил яд – кажется из перстня, точно не помню.

4. Наполеон не получал власть от Конвента! Сначала она перешла к Директории, и только 18-19 брюмера попала в руки трех консулов (Бонапарта, Роже-Дюко и Сийеса). Вскоре Бонапарт отстранил двух последних, заменив их на Камбасереса и Лебрена.

5. В 1805 году Наполеон Бонапарт был уже не консулом, а императором! Коронация имела место в 1804 году в Париже, а не в Вене! Короновался он, как император ФРАНЦУЗОВ – а не как наследник Священной Римской империи, которую он «распустил» в 1806 году.

6. Если говорить честно, то Трафальгар – не первое крупное поражение Франции со времен Конвента. Например, морская битва при Абукире: опять этот Нельсон!

7. В 1805 году уже много лет, как санкюлотов и в помине не было: они ушли вместе с Маратом, Робеспьером и т.п. Теперь были граждане Республики или Империи, процветающей благодаря Наполеону.

8. Кстати, те же санкюлоты и их наследники держали Европу в страхе не 5 лет, а гораздо дольше. Гром побед Наполеона звучал уже 9 лет – начиная с Итальянского похода 1796 года.

9. По-моему, Трафальгар – не такая уж большая катастрофа. Будь она такова, императору пришлось бы воевать на территории своей страны – а его орлы тут же летят в Австрию, Пруссию (1806), Польшу и т.д.

10. Не было тогда ни папы Пия 1)С ни императора Фридриха III. Были папа Пий VII и император Австрийский – Франц II.

11. «Объявят крестовый поход против безбожных французов» – что за чертовщина? Во-первых, времена Крестовых походов давно канули в Лету! Далее, Крестовые походы никогда не направлялись против Франции! Наконец, хотя французы после революции оставались (в большинстве) не слишком верующим народом, но Наполеон объявил католицизм «религией большинства французов» и заключил с папой Пием КОНКОРДАТ еще во время своего консульства. Тогда и колокола вновь зазвонили во Франции…

12. «Прованс и Овернь восстанут» – не бывало такого во время Империи! Большинство французов пребывали в эйфории от своего нового повелителя – а если кто бунтовал, то ему сразу туго приходилось! Мятежи городов и провинций (Вандея, Лион, Тулон) случались раньше – в эпоху Республики и Революции.

13. «Старый дьявол Вильям Питт» умер еще до Французской революции. Молодой премьер Англии – тоже Вильям Питт -в 1805 году доживал последние месяцы: его доконала весть об Аустерлице.

14. «Расколоть Францию на отдельные провинции» – да об этом англичане и думать не могли в 1805 году! Вспомним хотя бы грозный Булонский лагерь с армией, готовой ко вторжению в Англию! Не имея своей мощной сухопутной армии, англичане тогда оборонялись от Франции изо всех сил. Так что воспоминания о Столетней войне тут неуместны.

15. Эдвард VI Тюдор был, как известно, сыном Генриха VIII и правил Англией в середине XVI века. Немцем он, конечно же, не был – и к Наполеону или к Столетней войне никакого отношения иметь не мог.

16. «Первый консул должен совершить невозможное». Неправда! В 1805 году ИМПЕРАТОР Наполеон как раз ничего невозможного не совершал: он уверенно побеждал всех врагов, стоя во главе опытной 200-тысячной армии. Вот его Итальянская кампания 1796 года, где Бонапарт возглавил сброд оборванцев и одолел Австрийскую империю, – это было чудо!

17. «Суворов умер… достойного преемника ему нет». Тоже неправда! Во-первых, Суворов оставил многих талантливых учеников: Барклая, Кутузова, молодого Багратиона. И потом: автор текста почему-то уверен, что старого (70-летнего) Суворова зрелый Наполеон (в 36 лет) не победил бы. Это утверждение еще доказывать надо!

18. Ох, уж это слово «блицкриг»! Немцы полюбили его только при Гитлере – после 1940 года. Придумано оно было где-то перед Первой мировой войной – под влиянием и после разгрома Франции в 1870 году. ДО того устраивать «блицкриги» умел только Наполеон.

19. «Разгромив войска принца Карла у Ваграма,… маршал Бонапарт вступил в Вену без сопротивления». Это просто чудовищно! Во-первых Карл Австрийский был не «принц» (наследник престола), а эрцгерцог – вроде «герцога Йорка», а не «принца Уэльского». Далее: битва при Ваграме состоялась только в 1809 году. Наконец, при Аустерлице русско-австрийской армией командовал не Барклай, а якобы Кутузов – но на самом деле он выполнял тоща все прихоти молодого императора Александра, желавшего выпендриться перед своими австрийскими союзниками.

20. Бонапарт никогда не был маршалом! Сначала он был генералом Республики (у которой не было маршалов), а потом он сам «прыгнул» в императоры – и стал других генералов производить в маршалы своей Империи. Кстати, Массена был произведен в маршалы одним из первых – еще в 1804 году, так что в 1805 году ОН – уже маршал.

21. В 1805 году папу еще НЕ арестовали; это произойдет позже – в 1808 году. И привозили его не в Вену, а в Париж – для присутствия при коронации императора Наполеона по французскому обряду. При этом папа никого не «увенчал»: находчивый корсиканский француз сам себя короновал, выхватив корону из рук папы.

Понятно, что все это происходило в соборе Нотр-Дам, а не в соборе св. Стефана (который в Вене).

22. В1805 году Фридрих – не император, а король, притом Прусский! Ни он, ни австрийский император Франц II (кстати – молодой человек, а не старик!) не отрекались от своих корон в пользу Наполеона даже после тягчайших поражений.

23. «Император Запада тут же помирился с императором Востока…» Нуда, тут же! Только после I Польской кампании, после страшной битвы при Прейсиш-Эйлау в 1807 году и после Фридланда, где армия Беннигсена была раздавлена Наполеоном – тогда два императора встретились и ненадолго помирились. Кстати, произошло это в 1807 году на реке Неман – близ Тильзита, а не в Эрфурте.

24. Договорились они тогда не о разделе Турецкого наследства, а о совместной Континентальной Блокаде Англии. Понятно, что цесаревич Константин никогда не правил в Константинополе – а только в Варшаве, где он прижился так, что и в Петербург не хотел возвращаться.

25. Брат Люсьен не получил от Наполеона ничего – кроме высылки из Империи за республиканские убеждения! После этого Люсьен жил в Риме, занимался историей и археологией – а потом перебрался в США.

26. Хитроумный маршал Массена (бывший контрабандист!) не стал ни королем, ни свояком императора Александра. А вот другой наполеоновский маршал – Бернадот – стал королем Швеции (без вмешательства Наполеона) и потом предал своего императора. Его женой стала Дезире Клари – кажется, бывшая возлюбленная Наполеона…

27. Михаил Сперанский никстда не был ни послом при Наполеоне, ни его советником – хотя он понравился Наполеону при встрече в Тильзите. Кстати, графом Сперанский стал гораздо позже – уже при Николае, за составление Свода Законов Российской Империи.

28. Солнечным королем французы называли не неразумного Луи XV («После нас – хоть потоп!»), а Луи XIV. При нем (и при Кольбере) возникла Парижская Академия Наук. Российских ученых в ней, конечно, быть не могло – вплоть до Эйлера, который был ПОЧЕТНЫМ членом ВСЕХ академий Европы!

29. Наполеону и в голову не приходило побеждать Англию научной силой! После неудачи Вильнева на море он поверил в успех Континентальной Блокады – и грубо ошибся в экономике. Англия с флотом, индустрией и колониями устояла в этой долгой схватке до тех пор, пока вся Европа (начиная с Испании и России) не взбунтовалась против Наполеона.

30. Насчет «Просвещенного Императора» – все как раз наоборот! Великие победы и поражения Наполеона запомнились европейцам так крепко, что их до сих пор инсценируют на полях былых сражений. Не только Бородино и Ватерлоо, но и Лейпциг, и Эйлау, и Малоярославец… Где уж помнить о просвещенности столь великого полководца!

Размышления у книжной полки

Ирина Прусс

Ландшафт в пространстве и пространство без ландшафта

Владимир Каганский в книге «Культурный ландшафт и советское обитаемое пространство» снова демонстрирует плодотворность парадоксов.

Тотальная централизация всех сторон жизни, недавно бывшая реальностью, порождает тотальные последствия. Их интегральный итог может быть описан экономически, политически, социально, культурно… вот теперь еще и географически.

Статьи, составившие книгу В. Каганского «Культурный ландшафт и советское обитаемое пространство», написаны в девяностые годы, но задуманы и продуманы много раньше. Это публицистика, основанная на серьезных теоретических разработках, и научная теория, изложенная со страстью публициста (и, что немаловажно, не птичьим языком профессионального внутринаучного общения, а на общекультурном языке). Некоторые из этих статей были в свое время опубликованы в нашем журнале; читатели, несомненно, помнят статью об «Арзамасе-16», Зоне, которую не хотят и не могут покинуть заключенные в ней ученые.

Для географа, осмысляющего типы культурного ландшафта, советское пространство представляет собой зрелише уродливое в своей противоестественности. Культурный ландшафт непрерывен, разнообразен, он стимулирует, организует и сам организуется множеством видов деятельности. Он в принципе не иерархичен, но ценен каждой своей частью, одновременно самостоятельной и связанной со всеми другими: каждой есть, что взять у соседей и что дать им, будь то особое производство или особый образ жизни.

Советское пространство организовано для одной-единственной цели: облегчить управление из Центра – и потому бедно, состоит из пирамиды выстроенных по ранжиру центров разных уровней, подминающих под себя подведомственные территории. Между этими центрами и центриками простирается периферия, вытеснившая провинцию.

В нормальной системе расселения, по Каганскому, провинция – культурно и экономически самодостаточная ее часть, ее балансир и база, с преобладанием местных, укорененных элементов и крепких связей с природой. Периферия же – пространство агрессивного покорения и эксплуатации, грабежа и насилия над природой и людьми, простое до примитивности пространство, предназначенное в основном для одного вида деятельности, но не для жизни, с постоянно меняющимся населением, без истории и без накопления культурных слоев.

Провинция – Долгано-Ненецкий округ на Таймыре – пасла крупнейшее в мире стадо северных оленей, плавила металл по мере потребности, вела разнообразное традиционное хозяйство. Возможно, она справилась бы и с современной манерой добывать никель. Но «Норильский никель», неизвестно кому, во всяком случае, не местному населению подчиняющийся, превратил провинцию в периферию, разрушил все вокруг себя, сделал работников комбината своими заложниками, а следы его грабительской деятельности на космических снимках простираются на сотни километров.

Центр, провинция, периферия, граница – основные увиденные автором типы культурного ландшафта – есть в любой стране: неповторимость каждой составляется их качеством, способами исполнения своих функций и соотношением. Каганский называет советское пространство «невменяемым» именно потому, что при кажущейся целесообразности и рациональности оно не в состоянии исполнять функции культурного ландшафта.

Каскад парадоксов помогает увидеть странность привычной картины.

Центр, стягивающий на себя все функции и все ресурсы, экономические и человеческие, неизбежно вынужден играть роль и границы с внешним миром – при этом хотя бы частично он и становится наименее контролируемой и окультуренной приграничной зоной.

Зуд покорения пространства и постоянной его перестройки-перекройки не позволяет ландшафту существовать самому по себе, по собственным законам и в собственном времени и ритме; все в нем – продукт прошлых переделок и материал будущих. «Но поскольку новизна – перманентная ценность, а не гарант законченности, наш ландшафт – обветшавшая стройка, новостройка-руины».

Вроде бы обо всем этом писали, слыхали, знаем – только почему же тогда прежние принципы организации пространства пережили все перипетии последнего десятилетия и демонстрируют подлинную свою неотменимость, незаменимость в границах бывшего СССР? Разве перестроили свое теперь независимое пространство отвалившиеся от советской империи куски? А регионы, когда им было объявлено, чтоб кушали свободы и независимости, сколько смогут проглотить, – разве они воспользовались этой свободой, чтобы иначе организовать жизнь на своей территории?

Кажется, в 1994 году Владимир Каганский выступил на очередном симпозиуме «Куда идет Россия?» с докладом о «неосоветском пространстве», уже практически воссозданном в каждом кусочке развалившейся социалистической империи.

Впрочем, представление о незыблемости принципов организации советского/постсоветского пространства, возможно, питалось не только и даже не столько отсутствием ростков новой жизни, сколько нетерпением прогрессивной части общества как можно скорее увидеть небо в алмазах. Во всяком случае, провозгласивший незыблемость этих принципов В. Каганский такие ростки увидел, причем там же, где черпал подтверждения для своего скепсиса в регионах.

Сквозь пирамиду, как трава сквозь асфальт, куда-то вбок, а вовсе не в генеральном направлении начали расти и набирать силу «вторые города».

Лишенные гордого звания местного Центра, но не уступавшие этим центрам ни в размерах, ни в экономической и культурной значимости, вторые города оказались заодно свободны от бремени забот о территории в целом. Они быстро набрали силу для того, чтобы противостоять попыткам главных городов региона удержать их в руках и за их счет решать собственные проблемы и проблемы региона.

Известный социолог и урбанист В. Глазычев, осуществивший огромное исследование городов Поволжья, уверяет, что этот новый статус относительно независимого, живого, растущего город, даже и третьестепенный, получает прежде всего не за счет априори прибыльного производства (добычи чего-нибудь, например), не за счет прежде накопленных материальных и административных ресурсов, а за счет мужества, упорства и стратегических способностей его руководства. И приводит в пример маленькие города на Волге, находящиеся в одних и тех же географических и экономических условиях, существовавших вокруг одного производства, которое давно «лежит на боку». Вместе с ним ушел на дно один городок; зато другой какими-то неведомыми путями раздобыл за рубежом заказ на производство каких-то тележек или еще чего-то нехитрого, потом стал торговать этим самым «нехитрым» в своей стране, одновременно привлек своих граждан к обсуждению и решению простых, но насущных проблем городского быта – ну, и так далее, и так далее, – надеюсь, нам еще удастся рассказать об этом опыте подробнее. Не один такой город даже в Поволжье. Может, мы просто как-то не обращали на них внимания, поглощенные неотрывным наблюдением за Самыми Главными Начальниками….

Внимательный и неутомимый путешественник В. Каганский выворачивает наизнанку знакомые пейзажи, словно фокусник, доставая из подкладки все новые неожиданности. Его сравнения-сшибки сдвигают привычную точку зрения таким образом, чтобы в ракурс попадали странные для данного контекста вещи, и за «видом» с почтовой открытки обнажаются цепи исторических, культурных, геополитических, но чаще всего – собственно географических аллюзий.

«Внутренний город страны, почвенная столица Эстонии, центр эстонского национального движения с момента его зарождения, …Тарту – эстонская Москва в противовес Таллину, эстонскому Петербургу; но одновременно европейский университетский город. Парадокс сочетания эстонской провинции (тем более провинции советской) с городом европейского, общесоюзного (во времена СССР) и мирового уровня. Тем самым Тарту одновременно сочетает – синтезирует? – в себе черты Москвы и Петербурга. Известно, что мировая школа Ю.М. Лотмана (культурология, семиотика, русская филология, пушкинистика) возникла на пересечении московской и петербургской (ленинградской) научных школ. На конференциях в Тарту… московские и питерские стили мысли боролись и сливались (сам тому свидетель)».

«Санкт-Петербург и Оренбург – два новых окна Империи… Окно в Европу и окно в Азию. Именно Граница создала эти города и регионы… была духом и функцией и того, и другого места. Оренбург возглавлял оборонительную линию, держал границу, рос погранзаставой имперского уровня; Петербург служил главной погранзаставой империи. Всего два века прошло – а все то же: опять в Оренбурге озабочены набегами из степи и угоном скота, хотя не менее кражами кабеля и провода на цветной металлолом, что также роднит его с величественным Петербургом, откуда немало металла ушло контрабандой за границу… Итак, Петербург и Оренбург – вехи на границах… кристаллы границы. Но вот какой границы? Границы России – очевидно, но с чем? Ответ не прост. К западу от Петербурга – Европа, несомненно и наверняка, но к востоку от Оренбурга (топографически к югу) – несомненно и наверняка Азия, значит, к западу – опять же Европа Но как же это?.. Что же находится между двумя границами, между границей Азии и Европы, что же это – не-Азия и не-Европа одновременно?.. Эта негативная двойственность страны восхищает старых и новых евразийцев, двойное отрицание они переводят в двойное утверждение: сверх Европа и сверхАзия…»

Некоторые парадоксы Каганского, будучи произнесены, тут же перестают выглядеть парадоксами, а превращаются в нечто само собой разумеющееся, тем более что события, произошедшие и продолжающие происходить после написания статьи, в самое последнее время, подтвердили их странную правильность. Например, резко скептическое отношение географа к экологическому движению как специальному политическому занятию и особому, отделенному от остального образу жизни: процедуры по восстановлению природного баланса должны быть составной частью любой нормальной деятельности, а не полем самоутверждения романтиков и экстремистов, иначе оно не только бессмысленно, но и вредно, и пора уже говорить об охране человека как составной части природы вместо бесконечной войны с его потребностями и созидательной энергией.

«Сфера пространства сегодня остается своеобразной terra incognita. Она неотрефлексирована и присутствует в культуре как бессознательное» – пишет В. Каганский. Между тем, как выясняется, теоретическая география может стать опорой для освоения пространства и рационализации отношений с ним.

Чему, в частности, и служит эта книга.

Скептик

Рафаил Нудельман

«Яаков бар Иосеф ахи Иешуа…»

Древняя надпись такого содержания, начертанная на стенке скромного, подобного тысячам таких же, глиняного «ларца для костей» – «оссуария», была выставлена для всеобщего обозрения в конце октября прошлого года в Королевском музее провинции Онтарио в канадском городе Торонто. Думается, что этой непритязательной надписи суждено вызвать такую же длительную бурю споров, какую до сих пор вызывает и «Туринская плащаница». По мнению одних она неоспоримо свидетельствует о реальности Якова, сводного брата Иисуса Христа, а следовательно, – и о реальности самого Иисуса (названного в надписи на ивритский манер «Иешуа»), тогда как по мнению других эта надпись представляет собой в лучшем случае случайное совпадение, в худшем – целенаправленную подделку.

Этот ларец был найден и куплен в Израиле и хранился у израильского коллекционера, пока тот не передал его для демонстрации в Канаду. В «израильской» части истории загадочного ларца есть все элементы настоящего детектива.

Первым о сенсационной находке сообщил Гершель Шанкс, главный редактор чрезвычайно влиятельного журнала «Библейское археологическое обозрение», сокращенно «БАР». Вот как выглядела история ларца в передаче Шанкса. В ларцах такого рода принято было в древней Палестине хранить кости покойников (может быть, в ожидании обещанного Иезекеилем воскрешения, когда кости мертвецов облекутся плотью), и поэтому таких ларцов найдены на сегодняшний день тысячи. Данный оссуарий принадлежит израильскому коллекционеру – скромному, не прибывшему на пресс-конференцию человеку, который 15 лет назад купил его у «дилера» и вплоть до последнего времени не понимал важности надписи. Однако в минувшем году анонимный коллекционер встретился на частной вечеринке с известным французским специалистом Андрэ Лемэром и попросил его расшифровать некую надпись. Прочитав эту надпись, Лемэр сразу понял ее сенсационность и попытался объяснить это коллекционеру, но тот лишь пожал плечами и с удивлением спросил: «А что, разве Божий сын имел брата?»

К сведению удивленных: в евангелиях от Матфея и Марка есть почти одинаковое место, где простые люди, окружающие Иисуса, говорят в ответ на заявления, что он – Сын Божий: «Разве он не брат Иакова, Иосии, Иуды и Симона?» Видимо, этот же Иаков фигурирует в «Деяниях апостолов», когда речь идет о том, требовать ли от язычников обрезания при вступлении в христианскую церковь, и Иаков выступает за компромисс в этом вопросе против фарисеев-«фундаменталистов». Ему же приписывается «Послание св. апостола Иакова» с его «предостережением богатым». Христианская традиция утверждает, что Иаков, брат Христа, был главой первой, «Иерусалимской» общины христиан, состоявших из одних евреев, следовавших закону Моисея, но признававших Иисуса мессией. Своей заботой о бедных и враждебностью к богачам стяжал в народе прозвище «Справедливого» и навлек на себя ненависть храмовых священников; в 62 году н.э., воспользовавшись пересменкой прокураторов в Палестине, еврейский Синедрион приговорил Иакова к побиению камнями.

Как рассказывает газета «Гаарец» (в статье журналистки Сары Лейбович-Дар), история эта «полна трещин». В этом выражении газеты обыгрывается тот факт, что пресловутый оссуарий, как выяснилось, прибыл в Торонто «весь в трещинах», по поводу чего владелец ларца выразил тревогу и недовольство. Узнали о его реакции весьма просто: в Израиле он не анонимен, его имя и фамилия – Одед Голан – хорошо известны (прежде всего, следственному отделу Управления древностей), а биография ларца с надписью (впервые поведанная читателям упомянутой журналисткой) выглядит совершенно иначе, чем в передаче Гершеля Шанкса, и действительно полна противоречий и странностей. Начать с героя: Одед Голан, тель-авивский инженер, в прошлом туристский агент и гид (Египет, Япония, Сингапур), человек чуть старше 50-ти, неженатый, бездетный, владелец двух маленьких фирм, в одной из которых совладельцами являются также его родители и брат Ярон, владелец издательства «Голан». Брат рассказывает, что Одед интересуется древностями с детства, уже в 11 лет участвовал в раскопках Масады, где ему покровительствовал Игаль Ялин, в 16 лет начал собирать древнюю керамику скупая ее у арабских дилеров в Старом городе в Иерусалиме. Один из дилеров говорит о его фанатичном увлечении археологией, Шанкс упоминает о его знании арамейского языка, брат называет «гениальным» знатоком археологии. Сам Одед Голан говорит, что у него сообщение Лемэра «поначалу не вызвало никаких ассоциаций. Я не знаком с историей христианства и не специалист в этом вопросе, меня интересует тот период, что предшествовал началу новой эры».

Следователей отдела борьбы с похищениями при израильском Управлении древностей интересуют не познания Одеда Голана в археологии или христианстве, а имя дилера, у которого он купил оссуарий, и время этой покупки. Последнее весьма существенно. В1978 году в Израиле был принят Закон о древностях, по которому все древности, находимые в израильских раскопах, являются «национальным достоянием». Их можно продавать только внутри страны, но нельзя вывозить без специального разрешения. Закон принят для борьбы с воровством, процветающим в этой области: огромная масса дилеров торгуют древностями, похищенными из практически неохраняемых раскопок. Если прав Шанкс и оссуарий находился у «анонимного коллекционера» 15 лет, то куплен он в 1987 году, то есть после принятия вышеупомянутого закона. Между тем Голан отказывается назвать следователям имя дилера, заявляя лишь, что это «лицензированный дилер», и утверждает, будто купил оссуарий не 15, а целых 35 лет назад! И вот тут начинаются и впрямь непонятные странности.

У следователей, занимающихся расхищением древностей, разумеется, есть хорошие знакомые в кругах дилеров и коллекционеров. Уже после начала нынешнего расследования один из таких дилеров в Вифлееме (Бейт- Лехеме) рассказал, что пресловутый оссуарий с надписью циркулировал в арабской дилерской среде всего лишь считанные месяцы назад. Известный израильский коллекционер сказал, что этот же оссуарий ему предлагали около года назад, но он «отказался, не желая неприятностей» (?). Кстати, крупных коллекционеров древностей в Израиле не так уж много – порядка 30-ти. Одед Голан – один из самых крупных и известных. Несколько недель назад, еще до всей шумихи с надписью, следователи Управления древностей побывали у него в гостях – просто так, без специальных причин, в порядке сбора информации. Голан показал им свою коллекцию керамики (свыше трех тысяч образцов, тщательно разложенных, документированных и каталогизированных), но ни словом не обмолвился об оссуарии. Однако вскоре после этого визита следователей он неожиданно подал в Управление просьбу разрешить ему отправить в Торонто, на конгресс специалистов по Библии, два оссуария. Он и на этот раз ни словом не обмолвился о том, что на одном из них есть сенсационная надпись, хотя, если верить Шанксу, уже около года назад должен был знать об этом от Лемэра.

Поскольку Голан ничего не сказал о надписи и просил лишь о разрешении на временный вывоз оссуария на конгресс, что яштяется вполне обычным, он это разрешение получил, и следователи даже не стали проверять отправленный предмет – оссуариев, как уже было сказано, тысячи, и, кроме археологической, они никакой иной ценности не представляют. Получив желаемое разрешение, Одед Голан немедленно отправил в Канаду один свой оссуарий – разумеется, тот, на кагором была сенсационная надпись. Любопытно, что этот «невинный» предмет он застраховал на 1 миллион долларов! Следователи, понятно, об этом не знали. Они всплошились лишь после того, как радио и газеты сообщили об «оссуарии с упоминанием брата Иисуса Христа», но было уже поздно – ларец выскользнул из страны.

Последовали допросы, на которых Одед Голан был крайне сдержан в ответах и скуп в разъяснениях. Он был отпущен под честное слово, что по истечении срока разрешения (четыре месяца) вернет оссуарий в Израиль. После этого предстоит любопытная борьба между следователями и коллекционером. Если следователям удастся доказать, что оссуарий куплен позже 1978 года, Голан не сможет вывезти его снова и вынужден будет продать (например, в музей) в Израиле – как считают, тысяч за двести долларов, то есть, как опять же считают, вдесятеро дешевле, чем мог бы продать за границей. Голан выражает спокойную уверенность, что ему удастся отбиться и что оссуарию место – «в христианском мире». Еше бы. Следователи, в свою очередь, полагают, что им удастся прищучить коллекционера, даже невзирая на то, что Голан скрывает и обстоятельства покупки, и имя дилера, ссылаясь на давность (как-никак «35 лет»!) Следователи исходят из того, что дилерский рынок древностей так нашпигован ссорами и конфликтами, что рано или поздно кто-нибудь донесет на кого-нибудь и правда выйдет наружу. А может, и сам продавец рассердится, узнав, что оссуарий, купленный у него (по словам Голана) за несколько сот долларов, принес покупателю, как минимум, вдесятеро больше.

Все сказанное, однако, базируется на одном большом «если» – если удастся подтвердить достоверность сенсационной надписи. И тут мы возвращаемся из сомнительного мира коллекционеров и дилеров в светлый и ясный мир науки. Которой, однако, далеко не кажется в данном случае ясным и светлым. Всякую важную археологическую находку следует прежде всего надежно датировать, и знание обстоятельств и места ее обнаружения в этом плане совершенно неоценимо.

Голан говорит, что он «смутно припоминает» (опять же за давностью лет), что дилер говорил ему что-то вроде «у подножья Масличной горы». Этого очень мало. Остальное, как мы видели, покрыто густым мраком двусмысленности. Какие-то «израильские специалисты», по словам Голана и Шанкса, показали, что патина, покрывающая ларец, выглядит совершеннооднородной, неповрежденной; это означает, что надпись была нанесена раньше образования патины. Надпись, однако, выглядит совершенно свежей. Те же специалисты определили возраст ларца: по их утверждению, он сработан в 63 году н.э. – точно через год после смерти евангельского Иакова, брата Христа Даже слишком точно, если вспомнить, что евангельский брат Христа умер в 62 году, а по традиции кости в оссуарий переносят через год после смерти. Все эти соображения побудили профессора Роберта Айзенмана, крупнейшего знатока археологии и религии Ближнего Востока и автора классической монографии о Иакове, выступить с предположением, что надпись на оссуарии Голана является фальшивкой.

Айзенман утверждает, что в этой находке сомнительно все – от начала до конца. Сомнительна идеальная сохранность патины и надписи, сомнительна и сама надпись – никто никогда не указывал на оссуариях, кому покойник приходился братом. Более того, древние источники не говорят однозначно, кто был отцом Иакова, и никогда не именуют его «братом Иисуса», разве что «Иаковом Справедливым». Кто-то очень постарался, чтобы современный читатель понял, сыном какого Иосифа является представленный костями Иаков, – того самого, который, по евангелиям, был мужем девы Марии, матери Иисуса, – и потому для ясности написал «… брат Иешуа», хотя, как уже сказано, это не в традициях оссуариев. Профессор Айзенман заканчивает словами: «Эта надпись сделана не современниками Иакова, а нашими современниками в расчете на нас».

Одед Голан и на этот раз пожимает плечами: «Кто такой этот Айзенман? Я его не знаю. Я знаю людей из БАРа, а они говорят, что надпись аутентичная». И верно – надпись вызвала волну энтузиазма в кругах американских фундаменталистов. В пользу ее достоверности высказываются многие эксперты, о Шанксе уже упоминалось. Наше дело, однако, читательское – прочесть, поцокать языком и сидеть, ждать, пока специалисты разберутся. Подождем – две тыщи лет ждали, можно еще подождать, тем более что ничего от этого не изменится: не так важно ведь, жил ли Иисус Христос на самом деле; важно, воскрес ли он и вознесся ли на небо. Из-за чего же весь шум?..

Академия высоких наук

Проект Genesis

(из корпоративной переписки)

«Генеральному директору Иегове от начальника маркетингового отдела Гавриила.

Исследования, проведенные нашим отделом в рамках проекта Genesis, показали, что наилучшие перспективы на рынке имеют системы следующей конфигурации: планета: 1 шт.; радиус: 3000 км; сила тяжести: 0,5g; соотношение суша/вода: 1:1; температура: +24; атмосфера: кислород; моря: пресн. вода; реки: молоко, мед; фауна травоядная; периферия: светила 2 шт. (дн./ночн.), скорость: 0.0007 RPM (1 об/сут)».

«Направить в отдел стратегического планирования для подготовки ТЗ – Иегова».

«Генеральному директору Иегове от начальника отдела стратегического планирования Михаила.

В целях снижения себестоимости системы предлагаю запитать оба светила от одного источника энергии, а кислород заменить азотом».

«Хотя бы 50% кислорода надо оставить, а то пользователь задохнется. Нач. отд. тестирования и техподдержки Рафаил».

«Хватит и 25%. Иегова».

«Генеральному директору Иегове от начальника отдела системотехники Люцифера.

В ходе работ по проекту Genesis (стадия «Да будет свет») выявлены следующие трудности: у нас отсутствует компактный источник бесперебойного свечения с распределителем на два светила. Предлагаю воспользоваться стандартным источником типа «красный карлик», а в качестве ночного светила применить зеркало».

«Лучше «желтый карлик». По себестоимости это не намного больше, а смотрится куда более внушительно. Нач. маркет. отдела Гавриил».

«Это же серверный источник. Зачем он нужен пользователю одиночной планеты? Люцифер».

«Что пользователю нужно, а что нет, ему объяснит отдел рекламы. Гавриил».

«Люцифер, занимайтесь вопросами вашей компетенции. Утверждаю «желтый карлик». Иегова».

«Кстати, при той яркости, что дает желтый карлик, можно вместо зеркала поставить обычный планетоид. Михаил».

«Согласен. Иегова».

«Генеральному директору Иегове от начальника отдела системотехники Люцифера. После внесения изменений в ТЗ возникли следующие трудности: масса источника бесперебойного свечения намного превосходит массу планеты, вследствие чего источник отказывается вращаться вокруг планеты. Вместо этого планета вращается вокруг источника. Кроме того, из-за мощности источника наблюдается устойчивое превышение температуры над указанным в ТЗ (примерно на 2 порядка). Если увеличить расстояние до источника, существенно возрастут габариты системы».

«Габариты – это даже престижно, а вот вращение планеты вокруг периферийного устройства может вызвать у пользователя ощущение неполноценности. Может, поменяем гравитационную постоянную? Гавриил».

«Если менять гравитационную постоянную, возникнут проблемы с совместимостью. Михаил».

«Да какая пользователю разница, что вокруг чего крутится? Пусть отдел рекламы придумает какую-нибудь теорию относительности. Иегова».

«Генеральному директору Иегове от начальника отдела системотехники Люцифера.

После увеличения радиуса орбиты попытки разогнать планету до указанной в ТЗ скорости приводят к краху системы (планета улетает в космос). Кстати, с ночным светилом та же история».

«Не важно, что происходит в системе, важно, что видит пользователь. Почему бы не заставить планету вращаться вокруг своей оси? Тогда пользователю будет казаться, что Солнце и Луна обращаются вокруг нее с указанной в ТЗ частотой. Гавриил».

«А пользователь нас не раскусит? Иегова».

«Если и раскусит, проект к тому времени будет давно уже сдан. Гавриил».

«Согласен. Иегова».

«Генеральному директору Иегове от начальника отдела тестирования и техподдержки Рафаила.

Первичное тестирование системы выявило следующие дефекты:

1) наблюдается устойчивый перегрев;

2) ось вращения отклонилась на 33 град, от вертикали, вследствие чего возникли цикличные температурные аномалии;

3) пропускная способность рек не соответствует проектной;

4) травоядная фауна отсутствует;

5) орбита нестабильна, планета имеет тенденцию к падению на Солнце».

«Генеральному директору Иегове от начальника отдела системотехники Люцифера.

1) А что вы хотели при таком соотношении суша/вода? Для оптимального охлаждения нужно где-то 1:3 – 1:4.

2) Мы работаем над этим.

3) Потому что молоко скисает, а мед засахаривается.

4) Травоядной фауне трава нужна, а она не растет при такой жаре и без воды. Предлагаю пустить по рекам воду, это заодно поможет решить проблему.

5) В качестве гравитационного противовеса мы выведем на внешнюю орбиту еще одну планету».

«Сушу ужимать некуда, значит, придется увеличивать площадь морей. А это – рост объема и силы тяжести. Да еще лишняя планета… Михаил».

«Ничего, пользователь стерпит. Лишнюю планету оформим как фичу. А вот молоко и мед мы уже анонсировали. Хотя бы в самых заметных реках надо оставить. Гавриил».

«Напоминаю, что сроки поджимают, а у вас еще конь не валялся. Кстати, дизайнеры до сих пор не представили проект коня, все с динозаврами возятся. Кому нужны эти динозавры? Иегова».

«Вообще-то пользователь динозавров любит. Гавриил».

«Ладно, но и конь чтоб был. Иегова».

«Генеральному директору Иегове от начальника отдела тестирования и техподдержки Рафаила.

1) Помимо нерешенных проблем с осью, планета теперь имеет тенденцию к улету в космос.

2) Травоядной фауны опять нет».

«Генеральному директору Иегове от начальника отдела системотехники Люцифера.

1) Сделаем еще один противовес, теперь на внутренней орбите.

2) А фауна размножилась, сожрала всю траву и передохла».

«Сколько всего противовесов вам надо? Михаил».

«В общем, после калибровочных работ удалось стабилизировать систему на девяти. Люцифер».

«Я правильно понял? Вместо одной планеты пользователь получит 9?! Иегова».

«Ну и что? 8 из них все равно непригодны для жизни. Люцифер».

«А размеры системы? Иегова».

«А пользователю их и знать не обязательно. Половину этих планет без телескопа и не увидишь. Предлагаю дополнить руководство пользователя 11-й заповедью: «Не изобретай телескоп». Гавриил».

«Не надо. Тогда они его точно изобретут. Иегова».

«Кстати, после увеличения радиуса орбиты яркость ночного светила упала ниже проектного минимума. Предлагаю инсталлировать вместо него зеркало. Рафаил».

«А где вы раньше были? Мы только-только уравновесили систему! Хотите все перенастраивать заново?! Люцифер».

«Никаких заново! До сдачи проекта осталось шесть дней. Люцифер, или вы заставите все это работать, или я вас переведу с понижением! Иегова».

«Генеральному директору Иегове от начальника отдела системотехники Люцифера.

А я виноват, что мне сразу не дали нормального ТЗ? В общем, так. Наклон оси придется оставить, как есть. По крайней мере, в Эдемском саду +24 будет, а если пользователь полезет куда-то еще, это его проблемы. Динозавров мы доделать не успеваем, но коней сделаем. С молоком и медом ничего не вышло, пустили по рекам воду, правда, она выносит в море соль. Чтобы травоядные не отжирали все ресурсы, мы выпустили патч в виде хищников, но поставить им программу отлучения пользователя от добычи уже не успеваем. Ну, а в общем как-то работать будет».

«И это хорошо. Иегова».

Интеллектуальные Игры «3 – С»

«Брачные игры у разных народов»

Согласны ли вы с тем, что…

1. …у коренных жителей Мадагаскара развод может браться на время отъезда мужа в командировку.

2. …коренные жители Антарктиды предпочитают моногамные браки.

3. …на Никобарских островах в Бенгальском заливе юноша, желающий жениться, на 13 месяцев становится добровольным рабом в доме родителей невесты.

4. …если в Китае девушка отсылает жениху домашние туфли и пижаму, значит она согласна на свадьбу.

5. …на Филиппинах жених платит родителям невесты за воспитание своей будущей жены, за право ее посетить, за беседу с ней.

6. …в селах Турции сохранился обычай брить жениха на улице перед домом невесты, чтобы все видели, что он настоящий мужчина.

7. …у шиитов Ирака существуют два вида разводов: окончательный и временный.

8. …в германском городе Виллендрейн почитаются семьи, где супруги заключают брак не в первый раз.

9. …в испанском городе Маяльда в день свадьбы молодоженов подвешивают вверх ногами.

10. …в Югославии жених должен поднять штан1у, равную весу матери невесты.

11. …если у шиитов женщина сочеталась браком несколько раз, то все дети, рожденные ею, остаются у первого мужа.

12. …в Тибете женится только старший сын, и его жена является супругой других братьев.

13. …среди коренных жителей полуострова Камчатка существует древний обычай обмениваться женами.

14. …лучшим среди мужей в городке Нейлспрейд (ЮАР) считается тот, кто лучше подражает львиному рыку.

15. …в Индии будущие муж и жена знакомятся на празднике их помолвки в возрасте 9 лет.

Новое пентамино:

Эти две красивые симметричные башни можно выложить из 12 элементов пентамино единственным способом. Постарайтесь его найти.

Минимальный кроссворд:

Составьте классический компактный кроссворд «Домашний уют», сетка которого умещается в рамке 7 х 11, из следующих семи слов: ШКАФ, КРЕСЛО, СТУЛ, СТОЛ, ТОРШЕР, КРОВАТЬ, ДИВАН.

Решения заданий, опубликованных в JVs 2

«Двойной путь» (решение)

«Недорисованные спички» (решете)

Календарь ЗС: апрель

425 лет назад, 1 апреля 1578 года, родился Уильям Гарвей (ум.1657), великий английский врач и ученый, открывший кровообращение, один из основоположников научной физиологии.

175 лет назад, 1 апреля 1828 года, в Петербурге под руководством Огюста Рикара (в России его величали Августом Августовичем) Монферрана была торжественно установлена первая колонна Исаакиевского собора. «Северная пчела» писала: «Посредством простого механизма огромная масса дельного гранита, скала под прекрасной наружностью, сообщенной ей зодчеством, поднята и поставлена на место в один час времени… Сей храм будет памятником, достойным России».

900 лет назад, 4 апреля 1103 года, великий князь Киевский Святополк II Изяславич, Владимир II Всеволодович Мономах и ряд других русских князей разгромили половцев в битве у Сутени (к югу от Запорожья). Были убиты двадцать половецких ханов, русские возратились с богатой добычей – лошадьми, скотом, верблюдами и пленниками. «Никогда еще российские князья не одерживали такой знаменитой победы над варварами», – комментировал успех россиян Николай Карамзин.

175 лет назад, 4 апреля 1828 года, император Николай I издал Указ, положивший начало созданию Румянцевской библиотеки. Документ гласил, чтобы: «Домы [в Петербурге, на Английской набережной], купленные покойным государственным канцлером [графом Николаем Петровичем Румянцевым]… завещанные им вновь учрежденному ученому заведению, которое долженствует именоваться Румянцевским музеумом,… были всегда употреблены ни на что иное, как на содержание или умножение коллекций Румянцевского музеума». Впервые музей для широкой публики открылся в Петербурге в ноябре 1831 года. На его фронтоне поместили надпись: «От государственного канцлера графа Румянцева на благое просвещение».

В 1862 году собрание Румянцевского музея из Петербурга было перевезено в Москву, в дом Пашкова, надпись переехала тоже. Теперь здесь Российская государственная библиотека.

500 лет назад 7 апреля 1503 года, умерла Софья Палеолог (р. ок.1456), вторая жена великого князя Московского Ивана III Васильевича (1440-1505), племянница последнего византийского государя Константина XII Палеолога, погибшего в 1453 году при захвате турками Константинополя, и дочь пелопоннесского деспота Фомы Палеолога, бежавшего от турок в Италию. В ноябре 1472 г. гречанка, поразив москвичей своей тучностью и обилием привезенных с собой книг, прибыла из Рима в Москву и в тот же день была обвенчана по православному обряду с великим князем, сменив греческое имя Зоя на Софью. Ее роль для Московского княжества оказалась очень значительной – попытки приобщить его к европейской культуре не пропали даром, а династический знак Палеологов – двуглавый орел – стал гербом московского государства.

300 лет назад, 12 апреля 1703 года, в Дании Доменико Трезини (1670- 1734) подписал «уговор» на службу в России сроком на год. Выходец из родовитой итальянской дворянской семьи, переселившейся в южную Швейцарию, на протяжении десяти лет единственный архитектор при датском дворе, Трезини по зову Петра отдал его городу не год, а три десятилетия своей жизни. Он возвел Петропавловскую крепость – зародыш Петербурга, по его проекту там был выстроен первый городе собор, ставший усыпальницей русских царей, а вознесенный над его колокольней шпиль превратился в символ «прорубленного окна в Европу».

400 лет назад, 13 апреля 1603 года, не оставив наследников, умерла английская королева (с 1559) из династии Тюдоров Елизавета I (р.1533), мудрая и волевая государыня, наряду с российской императрицей Екатериной II причисляемая к величайшим правительницам мировой истории. В свое долгое царствование, обернувшееся для Англии своего рода «золотым веком», Елизавета смогла уберечь страну от обычных для той эпохи кровавых религиозных конфликтов, неизменно находила общий язык с парламентом, довела до невиданной боеспособности национальную армию, покончила с морской гегемонией Испании, превратила Британию во «владычицу морей» и вывела ее в число самых значительных и передовых государств того времени.

Год назад, 18 апреля 2002 года, в Италии от рака умер Тур Хейердал (р.1914), легендарный норвежский этнограф, археолог и путешественник, для проверки своих гипотез совершивший знаменитые океанские плавания на бальзовом плоту «Кон- Тики», папирусных и тростниковых парусных лодках «Ра-1», «Ра-2» и «Тигрис».

100 лет назад, 22 апреля 1903 года, Дмитрий Иванович Менделеев был избран иностранным членом Национальной академии наук США.

200 лет назад, 23 апреля 1803 года, «по данным» его творцов – писателей Алексея Константиновича Толстого и братьев Алексея Михайловича и Владимира Михайловича Жемчужниковых (при участии Александра Михайловича Жемчужникова) в деревне Тентелевая близ Сольвычегодска родился Козьма Петрович Прутков (ум.1863 – согласно тому же «трио»), неисчерпаемый кладезь мудрости, эдакий российский Дейл Карнеги XIX века и литературных перлов, жаждущий славы туповато-благодушный поэт-чиновник, после трехлетней службы в гусарском полку в течение сорока лет, до самой кончины, сотрудник Пробирной палатки, выросший до поста ее директора и чина действительного статского советника.

50 лет назад, 25 апреля 1953 года, молекулярные биологи англичанин Френсис Крик и американец Джеймс Уотсон обнародовали в английском еженедельном естественнонаучном журнале «Nature» свое великое открытие строения в виде двойной спирали молекулы ДНК (дезоксирибонуклеиновой кислоты) – «главной молекулы всего живого», являющейся носителем генетической информации.

25 лет назад, 27 апреля 1978 года, «совершенно неожиданно» для Москвы в Афганистане произошел военный коммунистический переворот, лицемерно названный отечественными идеологами «Апрельской народной революцией». Была провозглашена Демократическая Республика Афганистан, прежнего президента страны Мухаммада Дауда и всю его семью расстреляли. Начался процесс, который неизбежно должен был привести к военному вовлечению Советского Союза в афганские дела.

350 лет назад, 30 апреля 1653 года, вождь английской буржуазной революции Оливер Кромвель разогнал «охвостье Долгого парламента». Что сие означает? Разогнанный парламент получил название «Долгого», поскольку был созван королем Карлом I Стюартом еще в 1640 г. Противники короля во главе с Кромвелем в 1648 г. захватили Лондон и очистили парламент от сторонников короля. В 1649 г. с согласия оставшихся парламентариев король был низложен и казнен, после чего Кромвель упразднил верхнюю палату (палату лордов) и провозгласил Англию республикой. Исполнительную власть получил Государственный совет, а фактически – его председатель Кромвель, законодательная же власть сохранилась за жалким остатком былого парламента, получившим название «охвостья». Но и с этим «охвостьем» Кромвель поладить не смог, и, в очередной раз услышав возражения депутатов, заявил им: «Вы слишком долго заседали. Пора покончить с вами, во имя Бога, уходите!» С Кромвелем был взвод верных солдат, и парламентарии разошлись. Затем Кромвель созвал новый парламент исключительно из своих сторонников, но и новый парламент не смог угодить своенравному и крутому лорду-протектору и был распущен, так что Кромвель в течение некоторого времени управлял страной единолично.

200 лет назад, 30 апреля 1803 года, Наполеон за 15 миллионов долларов продал США территорию нынешнего штата Луизиана с городом-портом Новым Орлеаном. Для сравнения скажем, что в 1867 году Россия продала американцам в 10 раз большую по площади Аляску за 7,2 миллиона долларов.

Календарь подготовил Борис Явелов.

Интеллектуальные игры «3 – С »

Ответы на викторину «Привычные заблуждения»:

1. Нет, Биг Беном назвали только 13-тонный колокол в этой башне.

2. Да, именно так обстоит дело.

3. Нет, акрополь имеется во многих городах, это просто «место на возвышенности». Подобно русскому кремлю, который имеется не только в Москве.

4. Нет, в Лондоне 590 мм в год, в Риме 760, а в Генуе вообще 1100 мм в год. Просто в Лондоне дождь идет чаще, но мелкий.

5. Нет, автор называл свое произведение просто «Комедия» (La commedia), а добавление «Божественная» появилось лет 200 спустя после смерти автора у издателя Лодовико Дольчи.

6. Да, просто богатому согрешить проще – соблазнов- то больше!

7. Да! («..потому что это идиотское слово», – заявил он 8.11.1941).

8. Да, при участии в парламентских выборах, причем права голоса не имеет даже сама королева!

9. Нет, не было штурма Бастилии, комендант крепости сам ее открыл после переговоров с представителями тогдашнего правительства.

Что не помешало толпе убить всех защитников Бастилии.

10. Да, уже создан гексафторид ксенона.

11. Да, такова статистика потребления чая на душу населения.

Мозаика

О чем говорят киты?

Первый национальный морской парк США, где посетители могут наблюдать китов, открыт на острове Сан-Хуан. Остров расположен у берегов северо-западного штата Вашингтон. Интересная особенность: посетители могут здесь не только наблюдать за китами, но и послушать разговоры проплывающих мимо великанов. С этой целью парк оборудован гидрофонами.

Лицом к лицу

Со стороны это сооружение, находящееся в Токио, похоже на произведение искусства, но спереди оно выглядит как то, чем оно и есть на самом деле, – общественным туалетом. Двери находятся между изображением лиц. Например, двери в мужскую комнату расположены рядом с бородатыми лицами.

Готовка под музыку

Французы, известные гурманы, придумали новый таймер для приготовления еды. На специальном компакт-диске записаны одиннадцать композиций разной длины, каждая из которых предназначена для определенного блюда. Выбрал нужную мелодию – и можешь смело варить макароны, выбрал другую – и яйцо не будет переварено.

Если уж ездить, то с полным комфортом

Невероятно, но факт – в течение получаса по довольно оживленным улицам британской столицы, соблюдая все правила дорожного движения, ездила… обыкновенная софа. Правда, оснащенная всем необходимым для того, чтобы составить конкуренцию более привычному транспорту, – мотором, колесами, рулем, коробкой передач и даже ремнями безопасности для водителя и пассажира!

Вдохновленные примером сказочного героя Емели, предпочитавшего перемещаться лежа на печи, Гарри Тернер и Эд Чина подумали – что за необходимость вставать с дивана? Старая добрая софа, отслужившая свой век в гостиной родителей Гарри, несколько лет пылилась в гараже. Но наконец настал ее звездный час. Оборудованная по последнему слову техники, она выехала на первую в жизни прогулку.

Хозяева уютно расположились на сиденье, положив ноги на откидной столик, где для декора накрепко были прикручены два горшка с растениями и небольшой телевизор.

Успех затеи превзошел самые смелые ожидания Тернера и Чина. Их чудо-софа стала настоящим украшением выставки в лондонской галерее искусства, к открытию которой герои вечера и подкатили на своем диковинном транспортном средстве.

Чудо природы

Про привычку обезьян курить сигары говорить не надо – таких примеров сколько угодно. Но чтобы обыкновенный шимпанзе встал на столь сложный спортивный снаряд, как скейтборд… Такое не везде увидишь. А между тем есть среди приматов и такие мастера. Например, шимпанзе Луи из Флориды недавно радовал публику в одном из парков виртуозными па на скейтборде.

Хозяин Луи считает, что его обезьянка вообще разносторонняя личность, а умение кататься на скейтборде – исключительно его заслуга.

Обезьяна долго наблюдала, как хозяин ловко ездит на доске, и как-то решила попробовать сама. Несколько месяцев тренировки – и вот перед вами чудо природы: шимпанзе, катающийся на скейтборде.

Табакерки, но какие!

Что только не коллекционируют люди в наши дни» Оказывается, есть коллекционеры, собирающие китайские табакерки. Роспись табакерок – традиционное искусство китайских мастеров. Любопытно, что рисунок наносится не на внешнюю, а на внутреннюю стенку табакерки.

Техника его исполнения зародилась еще в XVII веке. В те времена в Китае было довольно много любителей нюхательного табака. Именно тогда и появились специальные расписные флаконы для его хранения. Вначале стенки табакерок расписывали бамбуковыми перьями, позже художники стали пользоваться кисточками. Обычно на них изображали пейзажи, людей, животных, сценки из легенд- В наши дни существует даже Международное общество по изучению китайских табакерок, проводящее ежегодно свои собрания и выставки. Китайский художник Лю Куньянь считается одним из лучших современных мастеров по росписи табакерок. Его работы пользуются успехом не только на родине, но и во всем мире.

Оглавление

«Вверх пятами»: магнитное поле Земли

Смерть перед телевизором

Общество зрителей

Великая виртуальная революция

Чудесное путешествие Кристиана с дикими гусями

Охотники за метеоритами

Бархатная революция

Краткая история глаза

Тайны Радзивиловской летописи

Мыльные пузыри Вселенной

Во всем мире

ДНК первые 100 лет

Будте здоровы

Космический кубок

Рождение дела

Понемногу о многом

Раиса Берг: жизнь и «Суховей»

Суховей

Во всем мире

Понемногу о многом

Когда спорят столицы

Ландшафт в пространстве и пространство без ландшафта

«Яаков бар Иосеф ахи Иешуа…»

Проект Genesis

Интеллектуальные Игры «3 – С»

Календарь ЗС: апрель

Интеллектуальные игры «3 – С »

Мозаика Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg