«Авиация и космонавтика 2015 01»

Авиация и космонавтика 2015 01 (fb2) - Авиация и космонавтика 2015 01 5962K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Журнал «Авиация и космонавтика»

Авиация и космонавтика 2015 01

Авиация и Космонавтика вчера, сегодня, завтра

Январь 2015 г.

Научно-популярный журнал

На первой стр. обложки фото М. Скрябина

Андрей Юргенсон

Авиасалон в Чжухае

Первый раз выставка Airshow China состоялась в далеком в 1996 г. Тогда это было всего лишь интересное событие регионального масштаба, на которое ведущие предприятия мира везли все, что можно было продать КНР. Статическую стоянку занимали самолеты и вертолеты иностранного производства. Сегодня все по-другому. С 11 по 16 ноября 2014 г. в Чжухае при поддержке министерства промышленности и информационных технологий КНР прошла 10-я выставка Airshow China. Китай стремительно растет и ему уже неинтересно покупать готовую авиационную технику, он сам продает ее другим странам. И продает весьма успешно, год от года догоняя ведущих экспортеров. Изменилась и структура экспозиции: теперь ее можно назвать выставкой достижений китайского авиапрома и ВПК в целом, а иностранные компании в основном привозят комплектующие для китайской АТ.

В прошедшей выставке приняли участие 513 иностранных компаний из 22 государств. Самыми представительными странами стали Китай (266 компаний), США (77 компаний), Россия (47 компаний) и Франция (33 компании). На статической экспозиции было представлено более 120 самолетов и вертолетов, четверть из которых – китайского производства. Финансовые результаты по мировым меркам достаточно скромные – 300 сделок на 23,4 млрд долл. А вот число посетителей стало рекордным – 410 тысяч человек.

Стоит отметить, что в китайской экспозиции упор был сделан на демонстрацию боевой авиатехники, отдельный павильон был отдан для показа китайского вооружения. Большую часть статической экспозиции заняли летательные аппараты ВВС НОАК с выложенным рядом с ними оружием.

В 2015 г. КНР должна ввести правила, разрешающие свободный полет частных самолетов на высоте до 1000 м без согласования с военными (к 2020 г. разрешенную высоту поднимут до 3000 м).

Поэтому значительную часть статической экспозиции заняли легкие самолеты, вертолеты и автожиры, предназначенные для личного пользования. Украшением летной программы стали выступления пилотажных групп ВВС России «Русские Витязи» на истребителях Су-27, ВВС ОАЭ «Аль-Фурсан» («Рыцари») на итальянских реактивных УТС Aermacchi МВ-339 и ВВС Китая «Первое августа» на истребителях J-10 (в показательных полетах приняли участие летчицы). Планировалось также участие двух УТС Т-50 Республики Корея, но под давлением США этот визит был отменен. О нем напоминала лишь оригинальная реклама пилотажной группы Black Eagles, выставленная на статической экспозиции.

КНР

Все работы по созданию авиационной техники в КНР ведут две корпорации: СОМАС и AVIC. Корпорация СОМАС (Commercial Aircraft Corporation of China) была создана в 2008 г. для управления программой самолета ARJ21 и разработки большого отечественного самолета. Вероятно она станет партнером российской стороны по созданию широкофюзеляжного самолета.

Создание корпорации СОМАС напрямую способствовало слиянию в ноябре 2008 г. корпораций AVIC I и AVIC II в единую диверсифицированную промышленную корпорацию AVIC (Aviation Industry Corporation of China). Важными принципами реформы были создание управляющей структуры материнской компании и осуществление под ее стратегическим руководством процесса интеграции дочерних компаний по сферам деятельности. Основным принципом было интегрировать всю производственную цепочку с целью повышения экономической эффективности и эффективности НИОКР. В ходе реорганизации были созданы 19 дочерних компаний, производящих широкий спектр продукции: авиационное оборудование, транспортные самолеты, двигатели, вертолеты, БРЭО, электромеханические системы, самолеты авиации общего назначения и т.д. Была построена трехступенчатая система управления: материнская компания, дочерние специализированные холдинги, отдельные предприятия. Штаб-квартира корпорации отвечает за стратегическое управление и финансовый контроль, дочерние холдинги являются центрами прибыли и индустриального развития, а отдельные предприятия – центрами специализации и центрами затрат. Штаб-квартира отслеживает стратегические цели дочерних холдингов, технологические ориентиры их развития, плановые экономические показатели и поддерживает дочерние компании в достижении международных стандартов. Ориентиром для AVIC являются Boeing и Airbus.

Модель самолета J-31

По мере роста собственных производственных возможностей корпорация AVIC переходит к осуществлению совместных проектов с иностранными партнерами. Примерами являются совместная разработка и производство вертолетов ЕС120/Н120, разработка на паритетных началах вертолета Z15/ ЕС175. Стоит отметить работу корпорации в области зарубежных слияний и поглощений. В 2009 г. корпорация купила австрийского производителя авиационных композитов FACC. Затем были приобретены 100% акций американской компании Cirrus Design Corporation и производителя авиационных поршневых двигателей Continental Motor.

В области вооружения и космоса ситуация оказалась иной. В 1999 г. по решению Госсовета единственная в стране корпорация China Aerospace Corporation была преобразована в две независимые государственные коммерческие корпорации: CASC (China Aerospace Science and Technology Corporation) и CASIC (China Aerospace Science And Industry Corporation). Сейчас они обе конкурируют как на внутреннем рынке Китая, так и на мировом рынке вооружений и военной техники.

L-15

Военная авиация

На выставке состоялся долгожданный летный дебют истребителя J-31 Gyrfalcon («Кречет»), созданного корпорацией Shenyang. Два года назад демонстрировалась только небольшая модель самолета, а в 2014 г. его по праву можно назвать одним из главных экспонатов: большая модель в масштабе 1:12 с открывающимся отсеком вооружения встречала посетителей на входе в павильон AVIC. В отличие от летного образца она имела вертикальное оперение несколько иной конфигурации и обрамленные шевронами сопла двигателей. В ходе выставки самолет называли FC-31 (FC – Fighter China), подчеркивая его экспортное назначение. Судя по характерному дымлению, он оснащен российскими двигателями РД-93, как и экспортные истребители FC-1.

Первый полет опытного самолета с бортовым номером 31001 (он же и демонстрировался в полете на выставке) состоялся 20 октября 2012 г., а спустя два года КНР уже предложила его покупателям. В корпорации позиционируют новый самолет в качестве дешевой альтернативы американским истребителям F-35. «Мы мечтаем разрушить монополию иностранных государств на истребители пятого поколения. J-31 будет нашим флагманским изделием на мировом рынке вооружений» – сказал заместитель генерального директора AVIC Ли Юйхай. 12 ноября стало известно, что ВВС Пакистана ведут переговоры с Китаем о приобретении 30-40 истребителей FC-31.

Естественно, это вызвало негативную реакцию США. Если раньше Китай обвиняли в клонировании зарубежных образцов техники, то теперь винят в кибершпионаже. Американские СМИ заявили, что «истребитель J-31 разработан на основе терабайтов ворованной информации из компьютерных сетей американских разработчиков истребителя F-35».

На статической стоянке ВВС НОАК демонстрировали самолеты FBC-1, Н-6М и J-10 с выложенным перед ними оружием. Особняком стоял истребитель FC-1 ВВС Пакистана.

Самолет FC-1 строится компанией Pakistan Aeronautical Complex в Камре с января 2008 г. Два первых серийных самолета были полностью построены в Китае корпорацией Chengdu Aviation, еще 6 были переданы в виде комплектов для сборки, остальные 42 самолета произведены в Пакистане. Эти самолеты получили обозначение Block I. Следующий контракт на производство еще 50 самолетов был подписан в мае 2011 г. Самолеты Block II должны отличаться наличием системы дозаправки в воздухе, более широким использованием композитных материалов в конструкции планера и двигателями WS13 с поворотным соплом. Модернизированы программное обеспечение и БРЭО, которые интегрированы с бортовой РЛС управления оружием Nanjing KLJ-7 китайского производства. В состав вооружения предполагается включить ракеты С802АК и CM-400AKG. Они демонстрировались на выставке рядом с самолетом FC-1. Летом 2014 г. в Камре полным ходом шла сборка первых двух самолетов второй партии, первый полет был запланирован на конец года.

J-15

Пакистан начал предлагать этот истребитель на экспорт. На выставке вице-президент корпорации CATIC Цзэнь Вэнь сказал, что корпорация была близка к заключению контрактов с «некоторыми ближневосточными странами». «Арабская весна» задержала поступление на вооружение этих истребителей, но они все равно остаются весьма привлекательными для ВВС стран региона в силу своей дешевизны. Цзэнь заявил, что корпорация и ВВС Пакистана и дальше будут продвигать истребитель на мировой рынок, переговоры ведутся со Шри-Ланкой, Кувейтом, Катаром и другими дружественными странами. В январе 2014 г. в Пакистане побывали представители ОАЭ, оценивая перспективы партнерства в программе истребителя FC-1.

Для успешного экспорта самолетов потребовалось создание двухместного учебно-боевого варианта. Его модель также имелась на стенде.

Демонстрировалась модель палубного истребителя J-15. К декабрю 2013 г. имелось 9 опытных экземпляров и четыре серийных самолета. В 2015 г. количество самолетов этого типа возрастет до 35. 27 октября на авианосце Liaoning (CV-16) было завершено формирование авиагруппы из 4 вертолетов ДРЛО Z18J, 6 противолодочных Z18F, 2 поисково-спасательных Z9C и 24 истребителей J-15.

Учебно-тренировочный самолет L-15 (JL-10), созданный компанией Hongdu демонстрировался только в виде модели. За последние несколько лет Китай «без лишнего шума» получил на него заказы из стран Латинской Америки и Африки. В 2012 г. 12 самолетов заказала Замбия (первый самолет поставлен в июне 2013 г.), в июле 2014 г. Венесуэла намеревалась купить 24 УТС L-15 в дополнение к 18 самолетам К-8. Самолет оснащается украинскими двигателями АИ-225-25Ф. В ходе выставки представители компании «Укроборонпром» обсуждали возможность сборки самолетов L-15 на Украине: Китай будет поставлять планеры, а Украина оснащать их двигателями и оборудованием.

Если JL-10 ориентирован больше на экспорт, то УБС FTC-2000 (JL-9) Plateau, разработанный компанией Guizhou на базе УТС JJ-7, предназначен в основном для ВВС НОАК. На выставке демонстрировалась модель этого самолета и модель самолета FTC-2000G, созданного «под требования мирового рынка». Он отличается новым крылом увеличенного размаха с корневым наплывом, новыми воздухозаборниками и новым вертикальным оперением. Максимальный взлетный вес самолета возрос с 9800 до 11000 кг, а максимальное число М сократилось с 1,5 до 1,2. К началу 2013 г. на вооружении ВВС НОАК находилось по меньшей мере 50 самолетов JL-9, опытный экземпляр FTC-2000G проходил испытания.

Вторым дебютантом выставки стал BTC Y20 Kupeng созданный компанией Xian. Первый полет опытного экземпляра состоялся в январе 2013 г., таким образом, до момента публичной демонстрации прошло всего два года. Пока самолет оснащен российскими двигателями Д-ЗОКП-2, но в перспективе планируется устанавливать ТРДД WS20.

С декабря 2013 г. такой двигатель испытывается на летающей лаборатории Ил-76. Первый серийный самолет Y20 может поступить на вооружение ВВС в конце 2016 г.

KJ2000

FTC-2000G

FC-1

Y9

Впервые на выставке показали модель «Xin Zhong Yun» (новый транспортный самолет), которую некоторые СМИ назвали Y30. Пресс-секретарь корпорации AVIC сказал: «Мы демонстрируем его здесь, чтобы установить, будет ли внутренний и международный интерес к платформе, которая находится в нише между транспортным самолетом Y9 и тяжелым транспортным самолетом, который мы в настоящее время разрабатываем». По словам представителя компании Shaanxi (SAC), если будет принято решение о продолжении работ, полномасштабное проектирование может стартовать через два года, а первый полет состоится в 2020 г. Компания SAC имеет опыт создания и производства транспортных самолетов таких какУЭ, но ВВС не удовлетворяет ширина его грузового отсека. Самолет Y9 демонстрировался на статической стоянке с целым набором военной техники, выстроенной возле грузовой рампы. На самом деле, все эти боевые машины выглядели весьма миниатюрными.

По мнению экспертов, самолет Y30 будет иметь такой же взлетный вес как американский С-130 или бразильский КС-390 (около 80000 кг), но вес полезной нагрузки составит 30000 кг (у С-130 – 19600 кг), что сопоставимо с этим параметром самолета А400М (37000 кг). Представленная на выставке модель имела 4 турбовинтовых двигателя, вероятно WJ16 мощностью по 5072 л.с., которые находятся в стадии разработки. Рассматриваются варианты с ТРДД. В этом случае конфигурация самолета будет похожа на бразильский ВТС КС-390. Конкретных вариантов силовой установки в ходе выставки не называлось.

За пределами статической стоянки можно было заметить самолеты ДРЛО Y8W (KJ200) и KJ2000. Оба самолета в ходе выставки выполняли демонстрационные полеты. Первый из них создан компанией SAC на базе BTC Y8, антенна РЛС, схожая по размерам с РЛС Ericsson Erieye размещена над фюзеляжем в «плоском» обтекателе. Построено по крайней мере девять самолетов, первый из которых выполнил первый полет в 2001 г., второй – в 2005 г.

Y20

Y30

На выставке также демонстрировалась модель самолета ДРЛО ZDK-03 Karakoram Eagle, разработанного корпорацией China Electronics Technology на базе BTC Y8F-400 по контракту с Пакистаном. Всего было заказано 4 самолета, последний поставлен в 2014 г. В отличие otY8W, антенна РЛС размещена во вращающемся круглом обтекателе. Пристальный интерес к этому самолету в ходе выставки проявили представители ВВС Египта.

Самолет ДРЛО KJ2000 создан компанией Xian и свое начало берет от контракта на поставку четырех российских самолетов А-50 с израильской РЛС Phalcon. В связи с санкциями США, первый самолет был поставлен в КНР в 2002 г. без РЛС, и институту Nanjing Research Institute of Electronic Technology пришлось создавать собственное оборудование. К 2007 г. 26-ой дивизион в провинции Zhejiang имел на вооружении четыре таких самолета. Один из них, с бортовым номером 30072 демонстрировался на выставке в полете.

ARJ21

Гражданские самолеты

Первым реактивным воздушным судном отечественной разработки, которое пойдет в эксплуатацию, по-видимому, станет региональный самолет ARJ21-700. Предполагается, что к концу года Государственное управление гражданской авиации Китая (ГУГАК) выдаст самолету сертификат типа. Летные испытания четырех опытных самолетов идут уже 6 лет, в рамках сертификационных испытаний ARJ21-700 совершили более 2700 полетов, налетав свыше 5000 ч. Тем временем корпорация СОМАС приступила к сборке первой серии из 10 самолетов. К началу 2013 г. имелось 266 твердых заказов от 11 китайских авиакомпаний (в том числе 100 ВС заказаны авиакомпанией AVIC International). ARJ21-700 прибыл на выставку 12 ноября, но ненадолго. После того как его посетила высокопоставленная делегация, он тут же улетел.

За время испытаний ситуация на рынке поменялась и корпорация СОМАС сразу после получения сертификата типа, намерена модернизировать самолет, снизив его вес и улучшив аэродинамику. Не исключена возможность ремоторизации, хотя в соответствии с соглашением фирма General Electric является единственным поставщиком двигателей (CF34-10А) для самолета ARJ21.

На просторном стенде корпорации СОМАС в павильоне 1А демонстрировались несколько моделей самолетов ARJ21 с разными вариантами салонов. Планируется создание модификации ARJ21-900 на 98-105 мест и грузового варианта ARJ21-700F. В ходе выставки министерство транспорта Конго заключило контракт на поставку двух самолетов ARJ21-700 и одного административного самолета ARJ21-700В. Также было подписано соглашение с китайской лизинговой компанией Comsys о поставке 20 самолетов ARJ21. Таким образом общее число заказов на самолет достигло 278 (17 покупателей).

Там же стояла модель самолета С919. Первый летный экземпляр находится на стадии окончательной сборки, первый полет намечен на конец 2015 г. На выставке Airshow China 2016 г. СОМАС надеется показать уже первое серийное ВС. Предполагается создание двух вариантов самолетов: C919ST и C919ER с взлетным весом 72500 и 77300 кг соответственно. 11 ноября с китайской лизинговой компанией СМВ был подписан меморандум о поставке 30 самолетов С919. Таким образом, портфель заказов вырос до 430 ВС, а число покупателей увеличилось до 11.

МА60

Y12F

МА700

Региональный турбовинтовой самолет МА700 корпорация AVIC рассматривает в качестве конкурента самолетам ATR 72 и Q400. В декабре 2013 г. корпорация объявила о запуске программы. Главный конструктор самолета Дун Джиэнхонг (Dong Jianhong) сообщил тогда, чтосамолет должен перевозите пассажиров (полезная нагрузка 8600 кг) на дальность до 800 км со скоростью 610 км/ч в условиях высокогорья и высоких температур, обеспечивая низкие эксплуатационные затраты при высоком уровне безопасности и экологичности. Самолет планировалось оснастить ЭДСУ и просторным салоном с «ультрасовременным дизайном». В ходе выставки вице-президент компании Xian Ван Чэнкуан, уточнил некоторые характеристики самолета: скорость 637 км/ч, максимальный взлетный вес 26500 кг, дальность полета 2700 км. В зависимости от конфигурации салон сможет вмещать от 68 до 86 пассажиров. Самолет будет оснащен двигателями Pratt amp; Whitney Canada PW150C, которые позволят обеспечить до 10% экономии топлива по сравнению с конкурентами. Таким образом, самолет МА700 сможет летать быстрее, чем ATR 72, и будет экономичнее в эксплуатации, чем Q400. Первый полет должен состояться в июне 2017 г., а поставки заказчикам начнутся в 2019 г. (это на год позже первоначальных планов). На выставке демонстрировалась большая модель самолета и натурный макет салона.

AVIC имеет большой опыт создания подобных самолетов: корпорация уже продала 88 ВС МА60 и МА600 в 16 стран, сегодня их эксплуатируют 24 авиакомпании. Об этом свидетельствовал наглядный стенд с моделями самолетов в окраске различных эксплуатантов и огромная карта поставок. Стоит отметить, что самолеты семейства МА60 остались в КНР единственными турбовинтовыми региональными воздушными судами.

Н631

Н660

Н680

В ходе выставки компания Cessna и корпорация AVIC объявили о поставке первых двух бизнес-джетов Cessna 560XL Citation XLS+, собранных на совместном предприятии в провинции Гуанчжоу. Модель этого самолета демонстрировалась на стенде отделения General Aviation корпорации AVIC. По мнению компании Cessna эти самолеты «привнесут высокую динамику в развитии китайского бизнеса, так как бизнесмены могут вылететь утром из Пекина в Шанхай, после обеда в Гонконг и в другие направления с высоким уровнем комфорта».

Реалии китайской жизни несколько иные. Генеральный директор компании Embraer Фредерико Курадо заявил, что им «пришлось столкнуться с дополнительными сложностями при ведении бизнеса в Китае», связанными с антикоррупционной кампанией. После того, как премьер-министр Китая Ли Кэцян в ноябре 2013 г. объявил о начале антикоррупционного движения, последовал обвал чартерного рынка страны. Падение активности деловой авиации в Китае оказалось неожиданным и резким. 44 из 46 чартерных авиакомпаний Китая столкнулись со значительными потерями, 10% китайского парка административных самолетов выставлены на продажу.

На статической стоянке демонстрировался легкий транспортный самолет Y12F (регистрационный номер B-086L). С 1984 г. компания Harbin (Hafei) поставила 54 самолета Y12 китайским заказчикам и еще 162 – зарубежным компаниям. В апреле 2013 г. был сертифицирован усовершенствованный вариант Y12F Aircar. Китайский рынок таких ВС оценивается в 150-200 самолетов в ближайшие 10 лет. Существует интерес к самолету со стороны армии и флота, правительство предполагает использовать его в качестве гражданского морского патрульного самолета. Самолет Y12 является единственным типом ВС китайского производства, получившим американский сертификат FAA. В первый день работы выставки был подписан контракт на поставку 20 самолетов Y12 американской авиакомпании, которая намерена использовать их главным образом для выполнения экскурсионных рейсов между Лас-Вегасом и туристическим районом Гранд-Каньон.

На статической стоянке (как и в 2012 г.) демонстрировался самолет RX-1E, созданный в Шеньянском университете. Он выполнен почти полностью из композитных материалов и оснащен электрическим двигателем с питанием от литиевых элементов. Первый полет состоялся в июне 2013 г.

RX-1E

Гидроавиация и экранопланы

Отделение AVIGeneral демонстрировало три модели экранопланов. Экраноплан Н631 имеет длину 17,51 м, максимальный взлетный вес 5600 кг и способен перевозить полезную нагрузку 1661 кг (15 пассажиров) на дальность до 200 км с крейсерской скоростью 150 км/ч. Крейсерская высота полета 0,5-1,5 м Два винта в кольцевых каналах, установленные перед центропланом обеспечивают поддув под крыло при старте.

Экраноплан Н660 крупнее. Он имеет длину 29 м, максимальный взлетный вес 22000 кг и рассчитан на перевозку 50 пассажиров. Его крейсерская скорость составляет 280 км/ч, а максимальная дальность 600 км. Крейсерская высота полета 1,5-2,5 м. Два двигателя (судя по модели это ТВД) установлены на фюзеляже перед центропланом.

AG600

Самой крупной моделью был экраноплан Н680. Он выполнен по той же схеме, что и экраноплан Н660, но оснащен четырьмя ТРДД, установленными на пилонах по бокам носовой части фюзеляжа. Бросался в глаза «горб» непонятного назначения на верхней поверхности фюзеляжа.

Центром экспозиции отделения AVIGeneral можно назвать модель четырехмоторной амфибии AG600. Постройка самолета уже началась, он должен иметь максимальный взлетный вес 53500 кг, диапазон скоростей полета от 220 до 560 км/ч и эксплуатироваться при высоте волны 2 м. Судя по рекламному буклету амфибия предназначена для тушения пожаров, поисково-спасательных операций на воде и перевозки грузов. Первый полет может состояться в конце 2015 г. В качестве основного конкурента рассматривается японская амфибия US-2.

АСЗХ2

Вертолеты

Отделение AviCopter впервые продемонстрировало натурный макет легкого двухмоторного вертолета АСЗХ2, рассчитанного на перевозку 8-9 человек. Первый полет должен состояться в 2018 г. Рядом демонстрировался вертолет АС311. На стенде компания показала также модели вертолетов АС312, АС313, Z9WE, Z11WB, Z8ME и беспилотный вертолет AV-500. В первый день выставки было подписано соглашение о поставке 46 вертолетов АС311 и 35 вертолетов Z9.

Совместное предприятие DEA General Aviation, созданное правительством Башкортостана, ООО «Роторфлай» и китайской инвестиционной компанией WUTONG, представила на выставке три вертолета сосной схемы, созданные на базе российского вертолета Р-30. Вертолет Р-33 немного тяжелее вертолета Р-30 (550 и 490 кг), оснащен более мощным двигателем (115 л.с. против 100 л.с.) и способен перевозить до 3 человек (Р-30 – 2 человека). На его базе создан беспилотный вариант RU200. Ту же несущую систему имеет еще один беспилотный вертолет – RU100 с максимальным взлетным весом 400 кг. Вертолет Р-30 демонстрировался также на статической стоянке и выполнял демонстрационные полеты.

Беспилотные летательные аппараты (БЛА)

На стенде корпорация AVIC показала целый ряд разнообразных БЛА. В первую очередь это уже известное семейство БЛА Harrier, созданное компанией Guizhou. Аппарат Harrier I по-видимому создан на базе легкого самолета, первый полет состоялся в марте 2013 г. БЛА Harrier II (Air Sniper) по схеме аналогичен аппарату Wing-Loong I, но способен нести вдвое большую полезную нагрузку, у него больше высота и продолжительность полета. Аппарат Harrier III выполнен по схеме летающее крыло, впервые был показан на выставке в Чжухае в 2012 г. Там же компания Tianshui Aviation Industry показала мишень XY-1, способную имитировать разнообразные воздушные цели. Она была создана еще в 2005 г., но публично демонстрировалась впервые. По внешнему виду аппарат очень похож на мишень Ла-17, которая строилась в КНР с конца 1960-х гг. под обозначением СК-1. Демонстрировалась также модель высокоманевренной мишени Blue Fox на базе УТС L-15.

Она может летать со скоростью 750 км/ч на высотах до 8000 м и выполнять маневры с перегрузками от -2 до 6 g (самолет L-15 рассчитан на перегрузки от -3 до 8 д). Продолжительность полета около 40 мин. Наиболее необычным был БЛА вертикального взлета и посадки VD200.

Nimble Loong

XY-1

На стенде имелись также модели БЛА Night Eagle и SW-1. Оба аппарата выполнены по двухбалочной схеме, двигатель с толкающим винтом установлен в хвостовой части фюзеляжа. БЛА SW-1 (Tianyi-1) демонстрировался и на статической стоянке (на стартовой катапульте и в сложенном для транспортировки виде). Планер выполнен из композитных материалов, аппараты этого типа уже применяются в государственном Департаменте защиты окружающей среды.

Институт Chengdu Aircraft Design amp; Research Institute (CADI) и BBC HOAK представили два БЛА Wing-Loong I. По сути это аналог американского БЛА MQ-9 Reaper, но имеет 4 пилона для подвески оружия. Помимо обычных ПТУР KD-10 в состав его вооружения входит несколько новых ракет с полуактивным лазерным наведением. Продолжительность полета превышает 30 ч. По сообщениям СМИ некоторое количество таких аппаратов поставлено ОАЭ и Узбекистану, в мае 2014 г. несколько БЛА этого типа купила Саудовская Аравия.

Еще одним экспонатом института CADI стал корабельный БЛА Nimble Loong. Он демонстрировался на стартовой катапульте, посадка (по аналогии с американскими корабельными БЛА Scan Eagle и RQ-21A) производится с помощью зацепления за трос. Продолжительность полета составляет 3-4 ч или 6-8 ч в зависимости от типа двигателя.

Wing Loong II

В павильоне вооружения корпорация NORINCO показала запускаемый с рук БЛА QU1 и беспилотный вертолет Sharp Eye III. Интересно то, что площадка, где они демонстрировались, напоминала палубу корабля. Перед павильоном корпорация China Electronics Technology демонстрировала БЛА V750, созданный на базе американского легкого вертолета Brantly В-2В. Права на производство этого вертолета в 2007 г. купила компания Qingdao Haili Helicopter Manufacturing.

Демонстрировались и другие БЛА самолетного и вертолетного типов.

Авиационные двигатели

В настоящее время в Китае идут работы по 22 проектам авиационных двигателей различного назначения.

ТРДД WS10 (Taihang-10) устанавливается на самолетах J-10B и J-11. Предварительные исследования начались в 1978 г., проект создан в 1987 г. В двигателе применяются композитные материалы, соотношение тяги к весу двигателя составляет 8 единиц, что соответствует мировому уровню двигателей третьего поколения. На вопрос о том почему пилотажная группа «1 августа» летает на самолетах J-10 с российскими двигателями, представитель 606-го института ответил, что «Китай купил много таких российских двигателей, мы используем эти двигатели до тех пор, пока их ресурс не будет израсходован».

Турбовальный двигатель WZ16 (на базе ТВД Ardiden ЗС) разработан с помощью французской компании Turbomeca, сертификация намечена на конец 2015 г. Двигатель предназначен в первую очередь для вертолетов АС352 (ЕС175). По мнению обозревателей, в перспективе эти двигатели могут быть установлены на боевых вертолетах WZ10, что существенно повысит их летные характеристики.

Harrier III

Вооружение

Корпорации CASC и CASIC делили ровно пополам огромный павильон. Экспозиции были интересны каждая по-своему, в каждой была своя сенсация. CASC показала крылатую ракету СХ-1, которая наделала много шума, a CASIC продемонстрировала вариант мобильного космического стартового комплекса, на который почти не обратили внимание. Между тем, как уверены эксперты, с этой мобильной установки можно запускать ракеты-перехватчики, способные уничтожать на околоземных орбитах разведывательные, навигационные и телекоммуникационные спутники противника.

Главным сюрпризом в области вооружения стала демонстрация крылатой ракеты СХ-1 (Chaohun-1). Внешне она похожа на российскую ПКР «Оникс» и российско-индийскую ракету BrahMos, что вызвало бурную дискуссию в СМИ еще до открытия выставки. Индия тут же заподозрила Россию в передаче технологий, но российский представитель заявил, что подозрения «абсолютно беспочвенны». «Действительно, ракета СХ-1 весьма похожа на «Брамос» или «Оникс», даются характеристики, которые аналогичны нашим изделиям, например, скорость и дальность стрельбы, но этих заявлений недостаточно, чтобы подозревать нас в продаже технологий», – сказал он. Тем не менее, Китай снова обвинили в краже технологий и кибершпионаже.

СХ-1

Конструктор ракеты Ван Нонгпо (Wang Hongpo) заявил, что СХ-1 только внешнее похожа на BrahMos, имеет другой воздухозаборник, крыло и рули управления, двигатель. Она оснащена сверхзвуковым ПВРД, имеет дальность 280 км и скорость М=3 на высоте 17000 м. За 10 км до цели ракета снижается до высоты 10 м. Есть два варианта ракеты – СХ-1В для запуска с самоходной наземной платформы (2 ракеты на шасси 8x8) и СХ-1А для применения с боевых кораблей (наклонные ПУ). В доказательство реальности этой работы телеканал CCTV13 показал кадры испытательного пуска с корабля. По словам сотрудников компании, обычно по кораблям класса крейсер-эсминец выстреливаются сразу две ракеты, которые поражают цели боевой частью массой 260 кг.

Су-35С

Россия

Российскую делегацию на выставке возглавлял директор Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству Александр Фомин. Организатором российской экспозиции являлась Государственная корпорация «Ростех». «Рособоронэкспорт» в виде моделей рекламировал истребители Су-35 и МиГ-29М2, УБС Як-130, вертолеты Ми- 28Н и Ка-52, ОАК представила модели самолетов Су-35, Су-32, Як-130, SSJ100 и МС-21, холдинг «Вертолеты России» в виде моделей показал вертолеты Ка-226 и Ми-38. Натурный экспонат наши вертолетчики выставили всего один – вертолет Ка-32А11ВС в противопожарном варианте. Ряд моделей российских вертолетов разместился на стенде компании Sino-Russian Helicopter Technology.

Главным экспонатом России на выставке стал истребитель Су-35С (бортовой номер 08). Самолет перелетел в Чжухай 5 ноября из Комсомольска-на- Амуре с посадкой в китайском городе Тайюань под управлением заслуженного летчика-испытателя РФ Сергея Богдана. Переговоры о продаже Китаю истребителей Су-35С ведутся уже четыре года. Сначала Китай пытался приобрести только двигатели 117С (ТРДДФ 117С рассматриваются в качестве «резервной силовой установки» для истребителя J-20), но Россия отклонила это предложение. Затем Китай настаивал на уменьшении количества закупаемых самолетов с 48 до 24, на которое Россия вроде бы согласилась. Сообщалось, что Китай стремится закупить 24 самолета Су-35С в расчете получить пять двигателей к каждому (два комплекта плюс один резервный двигатель), то есть в общей сложности 120 двигателей 117С. 11 ноября стенд Объединенной авиастроительной корпорации (ОАК) посетил командующий ВВС НОАК Ма Сяотянь. 12 ноября самолет осмотрел заместитель председателя КНР Ли Юаньчао. Глава ОАК Михаил Погосян на выставке провел за закрытыми дверями брифинг, где заявил, что «переговоры продолжаются». Контракт подписать так и не удалось.

Ка-32

В выставке также приняла участие пилотажная группа «Русские Витязи» на самолетах Су-27. Она прибыла в Чжухай 9 ноября. Ведущий военно-транспортный самолет Ил-76 из состава 224-го отряда и 5 истребителей Су-27 пролетели 8000 км, проведя в воздухе около 13 ч. Промежуточные посадки были сделаны на аэродромах Толмачево и Белая в России и на аэродроме Хух-хото в Китае.

В июле Россия договорилась с Китаем о совместном создании дальнемагистрального широкофюзеляжного самолета (ШФС) и вертолета AHL (Advanced Heavy Lifter) грузоподъемностью до 15 т. На выставке эти темы получили дальнейшее развитие, окончательные соглашения о начале работ могут быть подписаны в ближайшее время. Президент ОАК Михаил Погосян и председатель правления корпорации AVIC Линь Цзомин в первый день работы выставки подписали меморандум о расширении партнерских отношений. В рамках этого соглашения будут вестись переговоры по совместному проекту ШФС. По мнению главы ОАК самолет выйдет на рынок в течение 9-10 лет. По предварительным данным он будет рассчитан на 300 мест и иметь дальность полета около 12000 км. Замглавы Минпромторга РФ Юрий Слюсарь отметил, что российско-китайский самолет могут вывести на рынок к 2025 г. Тем временем в Интернете уже появились два названия: С929 (290 мест) и С939 (390 мест). Ответственность за разработку этих проектов ляжет на корпорацию СОМАС.

Кроме того, Ю. Слюсарь заявил, что активно обсуждается проект создания совместного двигателя с тягой более 30000 кгс. Для этого будет сформирована кооперация российских и китайских компаний, в которую, по словам замминистра, может войти Самарское КБ, «которое традиционно занимается большими двигателями».

Украина

В этом году единственным украинским стендом обладала компания «Укроборонпром», а главными его украшениями стали несколько плакатов общего характера и портрет Петра Порошенко в переговорной комнате.

Стоит отметить, что на статической стоянке демонстрировался легкий украинский вертолет АК-1-3, частная киевская компания Softex Aero показала двухмоторный четырехместный самолет V24.

АК-1-3

И все, все, все…

Концерн Airbus рекламировал на своем стенде самолеты А380, А330-300 и А320пео, на статической стоянке и в полете – опытный самолет А380 (F-WWOW), который концерн регулярно отправляет на выставки. Над стендом висела модель электрического самолета E-Fan.

Концерн Airbus планирует расширение своей линии окончательной сборки в Тяньцзине, где с 2008 г. было собрано более 150 самолетов А320. Срок действия первоначального договора должен закончиться в 2015 г., и в марте 2014 г. было принято решение о продлении срока действия договора до 2025 г. С 2017 г. завод должен начать сборку A320NEO, причем самолеты будут поставляться не только китайским заказчикам, но и другим азиатским странам.

На выставке концерн Airbus рассказал о намерении увеличить к 2020 г. сумму, выделяемую на закупку компонентов самолетов в Китае, до 1 млрд долл. в год. Это заявление прозвучало после того, как вице-президент Boeing Commercial Airplane и директор по управлению поставщиками Кент Фишер, рассказал, что в течение ближайших нескольких лет компания рассчитывает потратить на закупку компонентов в Китае вдвое больше, чем за прошедшие 30 лет, т.е. примерно 4 млрд долл.

Компания Boeing на стенде показала модели самолетов 747-8, 777, 777-9 и 737МАХ-8. Кроме того, она украсила выставку двумя огромными плакатами с рекламой самолетов 747-8 и 737МАХ. На статической стоянке присутствовал ВТС С-17, который и доставил американскую экспозицию на выставку.

Бразильская компания Embraer демонстрировала на своем стенде модели самолетов семейства Е-2, Phenom 300 и Legacy 650. Первый собранный в Китае компанией Harbin Aircraft Industries самолет этого типа выполнил первый полет в августе 2013 г.

Американская компания Gulfstream представила обширную экспозицию, показав на статической стоянке административные самолеты G280 и G650. В отличие от других западных компаний, Gulfstream не планирует создания совместных предприятий на территории Китая.

А вот компания Pilatus, наоборот, мечтает о производстве своих самолетов РС-6 в Китае. На своем стенде она активно рекламировала фюзеляж, построенный на заводе в г. Chongquing. Первый самолет завод в КНР планирует сдать заказчику в конце 2016 г. 10 самолетов РС-6 уже эксплуатируются в КНР, к концу года их число должно увеличиться до 15, будет поставлен и первый самолет PC-12.

Компания Bell Helicopter привезла на выставку натурные макеты вертолетов Bell 525 и Bell 505 Jet Ranger X, первый полет которого состоялся 10 ноября 2014 г. Завершение сертификации и начало коммерческой эксплуатации ожидается в конце 2015 г. Американская компания уже подписала ряд соглашений на поставку около 240 вертолетов, а в ходе выставки было подписано соглашение о намерениях с китайской инвестиционной компанией Reignwood, которое предусматривает поставку 50 вертолетов Bell 505.

Вей 505

AW169

RG-61

МВ-339 ВВС ОАЭ

Компания AgustaWestland показала на стенде вертолет AW139 с VIP салоном (компания Kingwing) и макет салона вертолета AW169. На статической стоянке был представлен вертолет AW109 Grand new, также принадлежащий компании Kingwing. В октябре 2014 г. было подписано соглашение на поставку 50 вертолетов AW139, AW169 и AW189 для китайской корпорации BAIC. Стоимость соглашения оценивается в 400 млн евро, поставки запланированы на период с лета 2015 г. до конца 2019 г.

Американская компания Mooney International показала самолет М10 в двух вариантах: M10J для частного использования и М10Т для учебных полетов. Их планируется строить и в США, и в КНР. Это первые самолеты компании с фюзеляжами из композитных материалов. Сертификат типа планируется получить в конце 2015 или в начале 2016 г.

В статье использованы фото автора и И. Вукадинова

Знаменательные даты января в истории авиации

7 января – 230 лет со дня первого перелета через Ла-Манш на аэростате (Бланшар и Джефрис).

11 января – 55 лет со дня образования Центра подготовки космонавтов.

11 января – 35 лет со дня первого подъема в воздух вертолета Ка-32.

13 января – 55 лет со дня первого полета самолета CL-41 «Тутор».

14 января – 65 лет со дня первого полета истребителя МиГ-17.

14 января – 55 лет со дня первого полета самолета Пайпер РА-28.

17 января – 45 лет со дня первого полета Су-24.

19 января – 100 лет со дня первого авианалета германских дирижаблей «Цеппелин» на Англию.

19 января – 65 лет со дня первого полета истребителя CF-100.

20 января – 55 лет со дня принятия на вооружение МБР Р-7.

22 января – 70 лет со дня первого полета Як-ЗРД с дополнительным ЖРД.

22 января – 65 лет со дня первого полета самолета Ту-75.

25 января – 75 лет со дня первого полета И-15бис с дополнительными ПВРД.

26 января – 70 лет со дня первого полета палубного реактивного истребителя FH-1 «Фантом».

31 января – 85 лет со дня первого полета самолета-разведчика Р-7 (АНТ-10).

75 лет истребителям Яковлева

Первый опытный И-26

13 января 1940 г. летчик-испытатель Юлиан Пионтковский впервые поднял в воздух опытный истребитель И-26. Эту дату можно считать днем рождения целой серии истребителей, созданных в конструкторском бюро А.С. Яковлева (в декабре 1940 г., в связи со сменой системы обозначений в нашей авиации, И-26 получил название Як-1. Эти самолеты выпускались до середины 1944 г.).

В ходе аэродинамического совершенствования Як-1 и снижения веса его конструкции за счет замены дерева дюралем, в нашей стране был создан самолет Як-3 – лучший легкий фронтовой истребитель Второй мировой войны.

Як-1 также послужил основой для создания семейства истребителей Як-7 и Як-9, последний из которых стал самым массовым советским самолетом- истребителем периода Великой Отечественной войны, выпускавшимся в различных вариантах.

В общей сложности в годы войны отечественной авиапромышленностью было выпущено около 36 тысяч «Яков» – своеобразный рекорд среди всех истребителей мира.

Второй опытный И-26

Як-1

Як-3

Як-7Б

Як-9

Як-1

А.С.Яковлев (слева) у истребителя Як-3

Олег Растренин

Самолет «тройного» назначения для ВВС Красной Армии

В первой половине 1939 г. по инициативе ЦК ВКП(б) и СНК СССР были проведены несколько совещаний с участием руководства ВВС, авиапромышленности и конструкторов. Результатом этой работы стала программа качественного перевооружения ВВС КА новыми образцами авиационной техники, а также сформированный и утвержденный план опытного строительства на 1939-1940 гг.

Помимо одномоторных истребителей воздушного боя в составе боевых сил авиации предусматривалось применение еще и двухмоторного дальнего истребителя сопровождения.

Основным назначением тяжелого истребителя являлось сопровождение своих бомбардировщиков при полетах на большую глубину территории противника и отражение атак истребителей, уничтожение днем и ночью неприятельских бомбардировщиков над своей территорией и их преследование, а также борьба с крупными наземными целями.

Главным образом дальний истребитель должен был вести наступательный бой с бомбардировщиками и истребителями противника. Действия по наземным целям допускались лишь в качестве исключения при крайней необходимости решения задач по взаимодействию с наземными войсками.

Преимущество в бою во всем диапазоне рабочих высот (5000-10000 м) предполагалось обеспечить за счет высоких скоростей (650-700 км/ч на 6000- 7000 м), скороподъемности (время набора 5000 м 4-5 мин), маневренности (время виража 16-17 с на 1000 м) и мощного вооружения (2-4 пулемета калибра 12,7 мм, 2-4 пушки калибра 20 мм). Дальность полета устанавливалась не менее 2000 км, практический потолок – 11000-12000 м.

При всем этом накладывались жесткие требования к взлетно-посадочным характеристикам (посадочная скорость – 120 км/ч, разбег – 200 м, пробег – 300 м), что позволяло применять тяжелый истребитель с полевых площадок ограниченных размеров.

Кроме того, наличие совершенного радио- и пилотажно-навигационного оборудования обеспечивало выполнение полетов на полный радиус одиночно и в составе группы в сложных метеоусловиях, на различных высотах, а также ночью.

Двигатель АМ-37

А.А. Микулин

Другими словами, ВВС КА рассчитывали иметь на вооружении дальний истребитель, практически не уступающий одномоторным истребителям по скорости и маневренности, но значительно превосходивший их по огневой мощи наступательного вооружения, дальности полета и бортовому оборудованию.

Примерно в это же время известный конструктор авиамоторов А.А. Микулин на очередном совещании у наркома авиапромышленности М.М. Кагановича доложил о разработке нового мотора АМ-37 с повышенной мощностью и высотностью.

Мотор АМ-37 представлял собой дальнейшее развитие опытного мотора АМ-35А (1130/1350 л.с.), который с апреля 1939 г. проходил доводочные испытания. Мотор форсировали по наддуву и одновременно обеспечили охлаждение сжатого и нагретого воздуха, выходящего из приводного центробежного нагнетателя, перед подачей в цилиндры. Для этого после нагнетателя поставили специальный водо-воздушный радиатор. Прокачка воды через него осуществлялась дополнительным водяным насосом. Кроме того, установили крыльчатку нагнетателя увеличенного диаметра (285 мм вместо 275 мм), а также усилили некоторые узлы конструкции мотора. Во всем остальном моторы АМ-37 и АМ-35А были совершенно одинаковыми. Это позволяло по расчетам поднять высотность мотора до 6000 м, на 200 л.с. снимаемую мощность на номинальном режиме работы мотора и на 250 л.с. на взлетном режиме, а при необходимости сравнительно легко переделать АМ-35А в мотор АМ-37.

Мотор представлял значительный интерес, как по техническим данным, так и по возможностям налаживания его серийного производства. Поэтому М.М. Каганович 25 октября дал указание форсировать работы по постройке и доводке мотора АМ-37, а также подготовить предложения по использованию этого мотора при проектировании новых боевых самолетов. Планировалось не позднее 10 ноября собрать большое совещание конструкторов самолетов, моторов, воздушных винтов, специалистов ЦАГИ, ЦИАМ и ВИАМ для ознакомления с имеющимися и перспективными работами отечественного самолета- и моторостроения, «а также для постановки дальнейших заданий на ближайшее и будущее время».

В мае 1940 г. опытный образец мотора АМ-37 в целом успешно прошел 50-часовые совместные заводские испытания. Взлетная мощность была определена на уровне 1400 л.с., номинальная мощность у земли – 1250 л.с., а номинальная на высоте от 6000 до 6300 м – 1400 л.с.

Это был весьма неплохой результат. По мощности и удельным характеристикам АМ-37 становился первым в ряду лучших образцов мирового моторостроения в своем классе. Причем в отличие от иностранных моторов, которым для надежной работы требовался 100-октановый бензин, АМ-37 «потреблял» топливо с октановым числом, пониженным до 93-95.

Постановлением от 25 мая Комитет Обороны обязал директора завода №24 Дубова и главного конструктора мотора Микулина обеспечить ресурс надежной работы мотора АМ-37 до 100 ч и провести его государственные 100-часовые испытания к 1 сентября 1940 г.

Н.Н. Поликарпов

Доводка и внедрение в массовое серийное производство АМ-37 стала приоритетной программой наркомата авиапромышленности. Именно с мотором АМ-37 стали связываться надежды ВВС КА на получение современных самолетов различного назначения: пикирующих и дальних бомбардировщиков, истребителей воздушного боя и истребителей дальнего действия. В 1940- 1941 гг. под него строились и проектировались свыше полутора десятка перспективных боевых машин.

В частности, под этот мотор в ОКБ Поликарпова велась разработка проектов скоростного истребителя И-200 и двухмоторного скоростного пикирующего бомбардировщика СПБ (Е).

Но, как известно, в декабре 1939 г. в отсутствии Н.Н. Поликарпова, который был в командировке в Германии, из состава его ОКБ выделили около 80 человек во вновь созданный на заводе №1 опытно-конструкторский отдел во главе с А.И. Микояном. В этот отдел для дальнейшей доработки и реализации был передан проект истребителя И-200.

Постановлением СНК СССР от 26 января и приказом НКАП от 11 февраля 1940 г. на территории завода №1, ранее занимавшейся 8-м отделом ЦАГИ, организовывается опытный завод, который стал производственной базой для ОКБ Поликарпова. Приказами НКАП от 27 июня и 8 июля завод получил обозначение №51 НКАП, а его директором и главным конструктором был назначен Н.Н. Поликарпов. Очередной (четвертый за последние четыре года) переезд ОКБ на новую территорию состоялся в сентябре 1940 г.

СПБ

ТИС-А

ВИ-100

К этому времени дела у Поликарповского ОКБ складывались не совсем удачно. На опытных самолетах ОКБ Поликарпова И-180 и СПБ произошла целая череда аварий и катастроф.

Так, 7 апреля в ходе заводских испытаний произошла авария СПБ зав. №2/0 установочной серии – из-за производственного дефекта сломались оба подкоса шасси, а 27 апреля разбился и погиб экипаж П.Г. Головина – самолет сорвался в плоский штопор. Не прошло и недели как на СПБ зав. №2/0 в воздухе заклинило левый мотор. При вынужденной посадке на аэродром Щелково самолет получил повреждения. Еще через 10 дней на этом же СПБ в полете вследствие заводского дефекта отлетело ушко триммера левого руля направления. Летчику-испытателю Б.Н. Кудрину пришлось сажать самолет на Центральный аэродром. На третьем самолете из первой серии СПБ зав. №3/1 в полете 27 мая упало давление масла правого мотора. Летчик-испытатель М.А. Липкин произвел аварийную посадку, но столкнулся с самолетом СБ на аэродроме. Экипаж остался цел, но самолет был разбит. В этот раз обошлось. Трагедия случилась 20 июля – в полете предположительно произошла раскрутка винта, СПБ зав №1/1 рассыпался в воздухе, экипаж М.А. Липкина погиб.

При выполнении облета 26 мая в аварии был разбит один из первых серийных истребителей И-180. Летал летчик-испытатель С.П. Супрун. В ходе государственных испытаний опытного И-180-3 в НИИ ВВС 6 июля летчик-испытатель института А.Г. Прошаков допустил ошибку при выполнении бочки, не справился с управлением и покинул самолет с парашютом. Всего же за полтора года из шести построенных И-180 были потеряны четыре машины, погибли двое опытнейших летчиков-испытателей – В.П. Чкалов и Т.П. Сузи.

Эти события оказались для наркомата авиапромышленности удобным поводом к свертыванию работ по самолетам Поликарпова. Утверждалось, что Поликарпов себя исчерпал как главный конструктор. ОКБ завода №51 даже включили в список конструкторских коллективов, не имеющих перспектив в IV квартале 1940 г.

Как следствие, резко затормозились работы по внедрению в серийное производство на заводе №21 истребителя И-180, а на заводе №22 пикировщика СПБ. Становилось очевидным скорое закрытие всех опытных работ по маневренному истребителю И-190 и модификациям СПБ, в том числе и с моторами АМ-37. С учетом того, что на заводах №1 и №21 производство истребителей И-153 и И-16 сворачивалось, ОКБ Поликарпова оставалось без своего самолета в серии, с резко сокращенным объемом опытных работ (только постройка пяти экземпляров истребителя И-185 с М-71 и М-90) и без должного финансирования.

СПБ

ТИС-А

ВИ-100

В этой весьма непростой обстановке Н.Н. Поликарпов, с целью получения плановых заданий, уже в апреле 1940 г. приступает к проектированию двухместного (летчик и стрелок-радист) двухмоторного тяжелого истребителя сопровождения ТИС с моторами АМ-37 (или АМ-35А). По замыслу наличие стрелка-радиста повышало оборонительные возможности тяжелого истребителя и расширяло круг решаемых самолетом тактических задач. В документации завода №51 самолет обозначался как тип «А».

Проект ТИС являлся логическим развитием более ранних работ ОКБ Поликарпова по созданию воздушных истребителей танков (ВИТ-1, ВИТ-2) и многоместных пушечных истребителей (МПИ-2, МПИ-3).

При разработке проекта ТИС использовались многие наработки по самолету СПБ 2М-105 и варианту его модификации СПБ (Е) 2АМ-37 – элементы общей схемы самолета, компоновки, конструкции, технологии, некоторые технические решения и т.д. Это позволяло существенно сократить время на разработку проекта и в перспективе удешевить самолет в производстве.

По предварительным расчетам максимальная скорость полета с моторами АМ-37 достигала 628 км/ч на высоте 8000 м. Скоростная дальность при нормальном полетном весе 7000 кг (вес топлива 950 кг) составляла 1260 км, а в перегрузку (вес топлива 1580 кг) – 2230 км. Практический потолок – 10700 м.

Вооружение включало две пушки ШВАК (800 снарядов) и два пулемета калибра 12,7 мм БС (2400 патронов) для стрельбы вперед, а также два пулемета ШКАС (1500 патронов) для стрельбы назад. В перегрузку внутри фюзеляжа предусматривалось размещение 400 кг бомб.

Вместо пушек ШВАК и пулеметов БС по второму варианту предполагалась установка двух пушек калибра 37 мм LU-37 конструкции Шпитального и четырех пулеметов ШКАС.

Одной из особенностей проекта ТИС являлась принятая высокая нагрузка на крыло (212,1 кг/м2 ) при вполне приемлемом значении показателя удельной нагрузки на мощность (2,5 кг/л.с.). Самолет имел весьма неплохую аэродинамику. Коэффициент лобового сопротивления С, составлял 0,0248, что было лучше, чем у немецкого тяжелого истребителя Bf 1 ЮС (0,0304) и не намного хуже, чем у скоростного одномоторного истребителя И-200 (0,0230), который в аэродинамическом отношении считался весьма совершенной машиной.

Все это позволяло обеспечить ТИСу необходимую высокую скорость и маневренность в вертикальной плоскости, которая, по сути, и являлась боевой маневренностью в современной войне. При этом по сравнению с Bf 11 ОС (169,53 кг/м2 , 2,77 кг/л.с.) ТИС обладал явным преимуществом в скорости, маневренности и вооружении, а с И-200 (170,2 кг/м2 , 2,47 кг/л.с.) – по мощности вооружения и дальности полета при сопоставимых летных данных.

Следует сказать, что к моменту завершения проекта ТИС 2АМ-37 уже летали и довольно успешно два опытных образца двухмоторного тяжелого истребителя, созданных другими конструкторами.

Так, в апреле 1940 г. в НИИ ВВС проходил государственные испытания высотный истребитель ВИ-100 2М-105ТК-2, разработанный группой В.М. Петлякова в ОТБ НКВД.

Истребитель ВИ-100 имел две герметичные кабины на трех членов экипажа. Широкое применение нашли различные электромеханические дистанционные агрегаты управления (управление уборкой шасси, закрылками, триммерами, створками водяных радиаторов, регуляторами постоянных оборотов винта Р-3 и т.д.). Вооружение включало две пушки ШВАК и два пулемета ШКАС для стрельбы вперед и один ШКАС (по проекту на дистанционно управляемой установке) для стрельбы назад. В перегрузку самолет мог брать до 1000 кг бомб.

Максимальная скорость у земли составила 455 км/ч, на высоте 6000 м – 535 км/ч. Скорость на высотах свыше 6000 м замерить не удалось «из-за неудовлетворительной работы моторов М-105ТК-2 (выброс масла, перегрев масла, падение давления в маслосистеме и т.д.)». Как отмечалось в отчете НИИ ВВС, «при полетах на высотах, больших 6000 м из суфлеров моторов выбрасывает за один полет до 35 л масла, в силу этого определить полные летные данные самолета было нельзя». Время набора высоты 1000 м составило – 1,8 мин, высоты 4000 м – 6,8 мин. Время виража на 3000 м не превышало 32,5-41,4 с (правый и левый, соответственно). За боевой разворот с высоты 3000 м самолет за 29 с набирал 800 м высоты. Дальность полета – 1400 км (в перегрузку 2400 км). По расчетам при нормальной работе винтомоторной группы скорость на 10000 м ожидалась около 600-620 км/ч, практический потолок – 12200 м.

Мессершмитт Bf 110С на испытаниях в СССР

ОКО-6

«Самолет «100» представляет собой наиболее удачное разрешение проблемы создания вооруженной машины с герметичной кабиной», – отмечалось в заключении отчета НИИ ВВС. Рекомендовалось построить опытную серию ВИ-100 и одновременно с этим предлагалось создать на его основе пикирующий бомбардировщик без гермокабин и турбокомпрессоров.

На заседании Технического совета при начальнике ГУ ВВС КА 25 мая 1940 г. было принято решение строить войсковую серию самолета ВИ-100 в количестве 10-15 машин «для дальнейшего изучения, освоения и накопления боевого опыта в работе в гермокабинах на всех высотах». Кроме того, «в целях использования высокой аэродинамики самолета «100» и создания на его базе массового пикирующего бомбардировщика без гермокабин и без турбокомпрессоров» предлагалось«обязать КБ разработать самолет «100» в варианте пикирующего бомбардировщика». Самолет «100» в этом варианте должен был иметь максимальную скорость 550 км/ч на высоте 5000 м и бомбовую нагрузку 1000 кг, в том числе не менее 600 кг на внутренней подвеске. Планировалось после утверждения макета построить войсковую серию в количестве 30 самолетов.

Препровождая наркому обороны маршалу С.К. Тимошенко протокол заседания Технического совета, начальник ГУАС КА комбриг П.А. Алексеев в сопроводительной записке от 28 мая предложил «запустить в серийное производство на заводе №22 самолет «100» с 2М-105 в пикирующем варианте взамен самолета СПБ». С ним согласился начальник ВВС КА командарм 2-го ранга Я.В. Смушкевич.

На совещании у Шахурина 4 июня предложение о переделке ВИ-100 в пикирующий бомбардировщик ПБ-100 (будущий Пе-2) стало совместным решением ВВС и НКАП.

7 июня материал по самолету «100» был доложен маршалом С.К. Тимошенко председателю Комитета Обороны маршалу К.Е. Ворошилову. После рассмотрения этого вопроса Комитет Обороны 23 июня принял постановление «О внедрении в серийное производство самолетов «100» в варианте пикирующего бомбардировщика». К концу года требовалось построить 30 машин на заводе №39 и 50 – на заводе №22. Кроме этого, оставалось в силе решение о выпуске 10 самолетов ВИ-100 войсковой серии на заводе №39. Впрочем, ни один высотный истребитель так и не был построен.

8 декабря 1939 г. в ОКО завода №43 под руководством В.К. Таирова, который прежде работал у Н.Н. Поликарпова, был закончен постройкой одноместный двухмоторный истребитель ОКО-6 2М-88б/р. Первый полет состоялся 21, второй – 27 и третий – 29 января 1940 г.

Опытный высотный истребитель ВИ-100

Летные данные оказались достаточно высокими. Максимальная скорость у земли достигала 488 км/ч, на высоте 7550 м – 567,5 км/ч. Высоту 5000 м самолет набирал за 5,5 мин. Скоростная дальность полета составила 700 км (в перегрузку 1250 км). О самолете Та-3 было подробно рассказано в «АиК» №1/2014 г.

Пока Таиров дорабатывал свой ОКО-6, а Петляков переделывал ВИ-100 в пикировщик ПБ-100, эскизный проект самолета ТИС 2АМ-37 Н.Н. Поликарпова 18 сентября 1940 г. был рассмотрен постоянно действующей экспертной комиссией НКАП под председательством академика Б.Н. Юрьева.

При анализе представленных материалов члены комиссии сочли, что ряд характеристик самолета ТИС завышены. В частности, при сопоставлении проектных данных с реальными данными самолета СПБ, показанными на заводских испытаниях, максимальная скорость ТИС с мотором АМ-37 на высоте 8000 м должна быть 605 км/ч, а с мотором АМ-35А на высоте 7000 м – 595 км/ч.

Оценка скоростной дальности полета в КБ Поликарпова выполнялась исходя из удельного расхода топлива у мотора АМ-37 равного 0,210 кг/л.с./ч. Практически, по мнению комиссии, «следует ожидать /…/ расход больше 0,250 кг/л.с./ч, тогда дальность будет 1000 км».

Одновременно, учитывая высокие летные данные и мощность вооружения самолета, члены комиссии сделали вывод, что постройка ТИС целесообразна. При этом рекомендовалось решить вопрос о вооружении самолета 37-мм пушками только после проведения государственных испытаний пушки, предусмотреть временную замену крупнокалиберных пулеметов БС пушками ШВАК («в зависимости от результатов государственных испытаний пулемета БС»), а также использовать стандартные пулеметные лафеты конструкции завода №32, верхнюю турель скоростного самолета ТСС-1 и нижнюю люковую установку типа КЛУ-2. Кроме того, предлагалось проверить возможность установки на самолет 6-8 РО-132 и проработать схему бронирования экипажа.

В заключении протокола комиссии указывалось, что в ходе доработки проекта главному конструктору самолета, помимо выполнения рекомендаций по вооружению, необходимо обратить внимание на тщательность подбора профиля крыла, обеспечить хорошую устойчивость самолета и скоростную дальность полета (на скорости 0,9 максимальной) не менее 1400 км (как у Мессершмитта). Также требовалось предусмотреть постройку самолета в варианте пикирующего бомбардировщика, для чего «создать обзор летчику вперед и вниз за счет соответствующего остекления или за счет замены носовой части фюзеляжа».

Протокол и заключение подписали: академик Б.Н. Юрьев, В.И. Поликовский, И.И. Машкевич и П.Я. Залесский.

Заместитель наркома авиапромышленности по опытному самолетостроению и науке А.С. Яковлев на протоколе комиссии наложил резолюцию: «Утвердить при условии, если конструктор обеспечит дальность не меньше 2000 км при скорости полета 0,8 от максимальной».

В ходе доработки эскизного проекта и постройки макета самолета ТИС Поликарпов обсуждал проект с летчиками и инженерами НИИ ВВС, летной инспекции ВВС, а также с представителями различных управлений и организаций ВВС.

Макет самолета был осмотрен членами государственной комиссии 22 октября 1940 г. Протокол осмотра утвержден 12 ноября и через два дня направлен в заинтересованные организации.

Поскольку формально в НИИ ВВС еще отсутствовали материалы эскизного проекта, то приняли решение в декабре повторно осмотреть макет самолета. Предполагалось, что к этому времени в НИИ ВВС будут отработаны ТТТ к самолету, главный конструктор самолета представит материалы эскизного проекта в окончательном виде, в макет будут внесены изменения,согласно протоколу предварительного осмотра макетной комиссии.

Эскизный проект самолета ТИС 2АМ-37 (или 2АМ-35А) поступил в НИИ ВВС 15 ноября и получил высокую оценку по летным данным и вооружению.

При нормальном полетном весе 6976 кг максимальная скорость с моторами АМ-37 по расчетам составляла 650 км/ч на высоте 7300 м и 531 км/ч у земли. Время подъема на высоту 5000 м не превышало 5,7 мин, а на высоту 8000 м – 10,2 мин. Практический потолок – 11650 м. Разбег получался около 433 м, пробег – 236 м. Скоростная дальность полета (на 0,9 максимальной скорости) достигала 1070 км (в перегрузку 1720 км).

Летные данные с моторами АМ-35А, соответственно, получались хуже: максимальная скорость 619 км/ч – на высоте 7300 м, 527 км/ч – у земли, время подъема на 5000 м – 6,6 мин, потолок – 11200 м, разбег и пробег – 419 и 236 м, соответственно, скоростная дальность – 1200 км (1980 км в перегрузку).

Вооружение включало четыре пулемета ШКАС (4800 патронов) в носовой батарее, две пушки ШВАК (800 снарядов) и два пулемета калибра 12,7 мм БС (1000 патронов) в центроплане. Оборонительное вооружение состояло из пулемета ШКАС (750 патронов) на верхней шкворневой турели ТСС-1 и пулемета ШКАС (750 патронов) в нижней люковой установке КЛУ-2 у стрелка-радиста.

Сохранялась возможность установки в центроплане двух 37-мм пушек вместо пушек ШВАК и крупнокалиберных пулеметов БС.

Для расширения круга решаемых тактических задач боевого применения самолета предусматривалась установка двух подфюзеляжных держателей емкостью по 500 кг каждый (ФАБ-100, 250 и 500, БРАБ-200 и 500, ХАБ-100 и 200, РРАБ-3), штатных ампульно-бомбовых кассет, выливных, зажигательных и универсальных химических авиаприборов. Кроме того, имелась возможность разместить четыре бомбы калибра от 25 до 100 кг (при соответствующем уменьшении веса топлива) «внутри фюзеляжа на выпускной кассете», что позволяло их сбрасывать с пикирования. Вся бомбовая нагрузка подвешивалась только в перегрузку.

Отметим, что мощное стрелково-пушечное вооружение ТИС, особенно с 37-мм пушками, в сочетании с возможностью прицельной стрельбы и бомбометания с пикирования и применения боевых химических веществ (отравляющих и зажигательных) обеспечивало повышенную боевую эффективность при действии по наиболее распространенным наземным целям (танки, артиллерия, паровозы, автотранспорт, бронеколпаки, самолеты на аэродромах, корабли и т.д.). Это позволяло классифицировать ТИС 2АМ-37 как многоцелевой самолет, истребитель-бомбардировщик или как истребитель-штурмовик, но при условии бронирования экипажа, моторов, водо- и маслорадиаторов.

Самолет планировалось оснастить различным современным пилотажнонавигационным, электро-, радио- и фотооборудованием, что позволяло выполнять полеты ночью и в сложных метеоусловиях, а также вести разведку на большой дальности.

Военные специалисты отметили большую нагрузку на крыло. Поскольку конструкция самолета ТИС разрабатывалась с использованием основных решений самолета СПБ (ВИТ-2), то особое внимание обращалось на возможную неустойчивость самолета в продольном и поперечном отношении. Действительно, при уменьшении площади крыла на 7,76 м2 ТИС имел такое же соотношение площадей крыла и оперения как и самолет СПБ, который в ходе заводских летных испытаний показал недостаточную продольную устойчивость. По этой причине комиссия потребовала предпринять все возможные меры к обеспечению устойчивости самолета по всем трем осям.

Кроме того, предлагалось проработать вариант самолета с деревянным фюзеляжем и консолями, предусмотреть установку фибровых бензобаков, а также уменьшить нагрузку на крыло до 180-190 кг/м2 .

В то же время подчеркивалось, что по летно-тактическим данным и вооружению «самолет представляет значительный интерес для ВВС».

Заключение с изменениями к проекту было подготовлено достаточно быстро – 27 ноября. Начальник ВВС генерал-лейтенант П.В. Рычагов утвердил заключение 14 декабря.

Самолет рекомендовался для включения в план опытного самолетостроения на 1941 г. с внесением в проект изменений в соответствии с заключением к эскизному проекту.

Тем временем 25 ноября 1940 г. вышло постановление Комитета Обороны при СНК СССР «О создании самолета «ТИС» на заводе №51». Соответствующий ему приказ НКАП был подписан 29 ноября.

Самолет требовалось построить в трех экземплярах и предъявить на государственные испытания: 1-й экземпляр – не позже 1 сентября, 2-й экземпляр – 1 октября, 3-й экземпляр – 1 декабря 1941 г.

Поскольку завод №51 обладал слабым станочным оборудованием и имел некомплект технологов, то к работам по постройке самолетов привлекались заводы №1 и №84. За организацию этой работы несли персональную ответственность заместители наркома П.А. Воронин и А.С. Яковлев. Одновременно открывалось финансирование в объеме 13500 тыс. рублей.

Отметим, что примерно в одно время с Н.Н. Поликарповым – с августа по октябрь, на рассмотрение экспертной комиссии НКАП представили свои проекты двухмоторных тяжелых истребителей еще несколько авиационных конструкторов, в том числе: М.Р. Бисноват (СК-3 2АМ-37), Н.И. Ефремов (ИП-2М- 106), В.Ф. Болховитинов (И-2М-105), П.Д. Грушин (ДИС-135 2АМ-37), А.И. Микоян (ДИС-200 2АМ-37), С.А. Кочеригин (ИТ-2АМ-37). Из них только самолеты Микояна и Грушина в дальнейшем включили в план опытного самолетостроения на 1941 г.

ТИС-А

В заключении протокола от 7 октября 1940 г. по рассмотрению эскизного проекта дальнего истребителя сопровождения ДИС-200 ОКБ А.И. Микояна председатель экспертной комиссии академик Б.Н. Юрьев собственноручно начертал: «В виду того, что весьма близких проектов этого типа самолетов уже представлено 7, следует поручить постройку таких машин не более как трем главным конструкторам, а именно Поликарпову, Микояну и Гоушину».

Несколько позже поступили проекты тяжелых истребителей П.О. Сухого (ДИ 2АМ-37), В.В. Никитина (ДИС 2АМ-37), В.К. Таирова (ОКО-7 2АМ-37 и ОКО-9 4М-107), а также С.А. Кочеригина (ДИС-2АМ-37). Заключение по ним были утверждены замнаркома А.С. Яковлевым уже 23 января 1941 г., за исключением протокола по проекту самолета ОКО-9, который «с согласия конструктора Таирова /…/ на утверждение замнаркома тов. Яковлеву не докладывался». В ходе обсуждения предложенный Таировым вариант развития тяжелого истребителя был признан «нерентабельным» и от постройки самолета решили воздержаться.

Сам А.С. Яковлев в проектной гонке двухмоторных истребителей не участвовал, эскизный проект самолета такого назначения экспертам НКАП не предъявлял, но также получил задание на постройку опытного дальнего истребителя сопровождения ББ-22ИС 2М-105 (И-29). Возможно, это было связано с тем обстоятельством, что истребитель И-29 создавался на базе уже летавшего опытного самолета «22» и риски при его постройке считались минимальными.

Как следует из документов, ОКБ Поликарпова и завод №51 работали весьма оперативно и четко. Уже к 1 декабря 1940 г. «согласно указаниям макетной комиссии» на заводе был«построен стенд бензопитания для проверки системы во всех эволюциях самолета, а в ЦАГИ – отправлена модель самолета для проведения продувок. Форсировались работы по доработке проекта и макета самолета. Одновременно готовились к постройке опытных образцов. К середине декабря на 60% были закончены рабочие чертежи. Передача всего комплекта чертежей в производство планировалась на 15 января следующего года.

24 декабря макет самолета ТИС 2АМ-37 с внесенными в него изменениями был повторно осмотрен государственной комиссией под председательством заместителя начальника НИИ ВВС военинженера 1-го ранга П.А. Лосюкова.

Осмотр макета ТИС 2АМ-37 и обсуждение проектных материалов фактически проходили одновременно с окончательной доработкой и согласованием тактико-технических требований к нему. Официально ТТТ к самолету ТИС 2АМ-37 были подписаны начальником НИИ ВВС генерал-майором А.И. Филиным уже после осмотра его макета 26 декабря и утверждены начальником ВВС генерал-лейтенантом П.В. Рычаговым 3 января следующего года.

Работу по формированию ТТТ выполнили ведущий инженер по самолету от НИИ ВВС военинженер 1-го ранга И.Г. Лазарев и подполковник Н.И. Шауров.

Основным назначением самолета ТИС считалось выполнение задач по сопровождению своих бомбардировщиков, ведению активного воздушного боя и обороне важных стратегических пунктов и районов. «В частных случаях» допускалось применение самолета «для бомбометания главным образом с пикирования и решения задач по взаимодействию с наземными войсками».

Летные данные и пилотажные качества самолета в комплексе с бортовым аэронавигационным, радио- и пилотажным оборудованием должны были обеспечивать эффективное применение самолета днем и ночью, в сложных метеоусловиях на всех рабочих высотах до практического потолка включительно.

Для летчика требовался хороший обзор: вперед, вверх, в стороны и назад – «как для истребителя», а вперед- вниз – «через окно в полу, как для пикирующего бомбардировщика».

Основные летные данные самолета устанавливались в полном соответствии с требованиями постановления Комитета Обороны.

Максимальная скорость на высоте 7000 м должна была составлять 630 км/ч. Посадочная скорость не более 135-140 км/ч. Время подъема на высоту 8000 м – в пределах 10,2 мин, время виража на 1000 м – 20-22 с. Практический потолок – 11000 м.

Разбег ограничивался 450 м при взлетной дистанции 800-900 м. Пробег равнялся 300 м, посадочная дистанция – 700-800 м. Дальность полета на скорости 0,8 максимальной не менее 2000 км.

Наступательное стрелково-пушечное вооружение состояло из четырех ШКАС (4400 патронов) в носовой части самолета, двух пушек ШВАК (700 снарядов) и двух крупнокалиберных пулеметов БК (800 патронов) в центроплане.

Оборонительное стрелковое вооружение включало два пулемета ШКАС: один на верхней установке (1000 патронов) и один в нижней люковой установке (500 патронов).

В перегрузку под фюзеляжем предполагалась подвеска одной бомбы калибра 1000 кг или двух бомб калибра 500 кг, либо одной авиационной торпеды (типа 45-36). Размещение бомбовой нагрузки внутри фюзеляжа не предусматривалось.

Самолет должен был пикировать под углами до 90° с потерей высоты до 3000 м, а также иметь хорошую продольную, поперечную и путевую устойчивость на всех режимах и высотах полета.

Кроме того, военные потребовали обеспечить высокую живучесть самолета «как конструктивно, так и установкой брони и протектированных бензобаков с заполнением их нейтральными газами». При этом минимальная защита летчика включала бронеспинку толщиной 8,65 мм и 6-мм бронесиденье. Учитывая наличие мощного огня пушек и пулеметов вперед, допускалось броню со стороны передней полусферы не ставить. Стрелка-радиста предполагалось «защитить сзади бензобаком и патронным ящиком».

Тем временем государственная комиссия детально изучила представленные ОКБ Поликарпова проектные материалы и макет самолета.

По новому варианту с целью обеспечения устойчивости была изменена размерность самолета. Длина фюзеляжа и размах крыла немного «подросли», соответственно, до 11,7 м (вместо 11,5 м) и 15,5 м (вместо 15,0 м). Поперечное «V» на консолях крыла самолета доведено до 7° по хорде (вместо 3,5°). Площади крыла и горизонтального оперения были увеличены до 34,84 м2 (вместо 33,0 м2 ) и 6,32 м2 (5,95 м2 ), а площадь вертикального оперения, наоборот, уменьшена до 2,85 м2 (вместо 2,94 м2 ).

Соотношения площадей элеронов, горизонтального и вертикального оперения и крыла самолета ТИС (соответственно, 6%, 18,1% и 8,2% от площади крыла) стали близкими к таковым у немецкого самолета Bf 110С (5,75%, 14,35% и 8,0%), который при испытании в НИИ ВВС получил положительную оценку устойчивости относительно всех трех осей.

Результат сочли вполне приемлемым. Впрочем, это не исключало необходимости уточнения выбранных параметров по данным продувок модели самолета ТИС в аэродинамической трубе ЦАГИ. В тоже время военные отметили, что несмотря на некоторое увеличение площади крыла, нагрузка на крыло, даже при нормальном полетном весе, остается весьма высокой – 210 кг/м2 . К тому же при постройке самолета вряд ли удастся выдержать в пределах расчетного значения вес пустого самолета, который неизбежно будет выше. Чтобы уложиться в проектные параметры придется уменьшать вес полезной нагрузки. Тем не менее, комиссия посчитала, что все основные вопросы, отмеченные в протоколе предварительного осмотра макета, главным конструктором решены положительно, заявленные летно-боевые данные самолета в целом соответствуют ТТТ. Макет самолета был согласован.

Отметим, что при обсуждении проекта и макета самолета обращалось внимание на довольно слабое оборонительное вооружение в виде пулеметов ШКАС, которые уже в финскую войну показали недостаточную эффективность в воздушном бою из-за малого калибра. Много нареканий было в адрес нижней люковой установки КЛУ-2. Высказывалось мнение, что она совершенно бесполезна и представляет собой лишний вес, особенно при полетах на малых высотах. Действительно, в воздушном бою стрелок-радист не мог обслуживать одновременно верхнюю и нижнюю установки, да и сама стрельба из нижнего пулемета при маневрировании, учитывая «известное положение» стрелка при стрельбе и небольшие углы обзора перископического прицела, прицельной быть не могла. Справедливо считалось, что основное оружие истребителя – это мощь переднего огня, скорость и маневр. В этой связи предлагалось верхнюю турель в перспективе перевести на пулемет крупного калибра, а люковую установку демонтировать.

Оппоненты возражали, ссылаясь, опять же на опыт советско-финской войны, когда пришлось срочно дорабатывать и заменять более совершенными люковые установки бомбардировщиков ДБ-3. Утверждалось, что нижний пулемет нужен и на истребителе сопровождения, «даже если придется стрелять ногой». Другое дело, небольшой сектор обстрела нижнего пулемета – его требовалось расширить. В конечном итоге, КЛУ-2 осталась на своем месте.

Как следует из документов, к 25 января 1941 г. проектирование самолета и подготовка чертежей были завершены. Закончены работы по продувке моделей в аэродинамической трубе в ЦАГИ. Началось изготовление стапелей и шаблонов.

Кабина самолета ТИС-А

Самолет строился в кооперации с другими заводами. В частности, заказы на изготовление агрегатов и деталей шасси были размещены на заводах №119 и №167, крыла – на заводе №84. Сборка крыла выполнялась на заводе №240. Изготовление фюзеляжа, вертикального и горизонтального оперения, моторных рам, бензобаков и т.д., а также окончательная сборка самолета осуществлялась заводом №51. Тем не менее, уложиться в заданные сроки все равно не удалось. Как докладывал 14 апреля ведущий инженер по самолету от НИИ ВВС военинженер 1-го ранга И.Г. Лазарев: «Изготовление агрегатов самолета и постройка самолетов идет с опозданием, против запланированных сроков на 35-40 рабочих дней».

В итоговом «Годовом отчете по основной деятельности завода №51 за 1941 г.» отмечалось, что: «Для обеспечения сроков выполнения намеченной программы 1941 г. заводу требовалось доукомплектовать станочный парк в 30-40 токарных и фрезерных станков, из которых завод получил только незначительную часть, что в сильной степени задерживало темпы работы завода и отразилось на 9 месяцах работы завода в Москве».

Отрицательным моментом являлось отсутствие у завода официального годового производственного плана. Все работы по опытному строительству выполнялись на основании квартальных заданий и отдельных приказов НКАП, что не позволяло рационально планировать загрузку производственных мощностей цехов завода. Между тем в первой половине 1941 г. на заводе одновременно строились и доводились: три экземпляра самолета ТИС 2АМ-37, два экземпляра тяжелого пушечного истребителя ИТП М-107П, один экземпляр истребителя И-185 М-90, один экземпляр И-185 М-81, два экземпляра И-185 М-71, один экземпляр И-190 М-88А, макет одномоторного дневного бомбардировщика ОДБ. В дополнение к этому, 13 мая, 22 и 26 июня завод получил внеплановые срочные задания на постройку двух самолетов И-185 с мотором М-82 и двух 16-местных планеров «С» (или БДП по заводской документации). Такой значительный объем работы оказался чрезмерным для небольшого по численности, хотя и высокой квалификации, коллектива ОКБ завода.

Указанные обстоятельства в равной мере отрицательно повлияли на сроки начала летных испытаний всех строящихся в этот период времени опытных самолетов ОКБ Поликарпова.

Конструкция самолета ТИС 2АМ-37 цельнометаллическая, хорошо продуманная технологически, с использованием плазово-шаблонного метода производства. Фюзеляж типа монокок овального сечения с гладкой обшивкой был тоньше, чем на других аналогичных самолетах. Фонарь экипажа сильно сглажен. Для улучшения обзора вперед- вниз в кабине летчика и стрелка-радиста внизу носовой части фюзеляжа и у передней кромки крыла имелось остекление. Вход в кабины осуществлялся через нижний люк-лестницу. В воздухе люк мог сбрасываться из любой кабины, чашки сидений при этом откидывались, и экипаж покидал самолет, выбрасываясь вниз.

Крыло двухлонжеронное, состояло из пяти частей: центроплана, двух моторных отсеков, двух консолей. Клепка выполнялась впотай. Относительная толщина профиля – 14,1%, в разъемах консолей – 12,85% и на концах – 7,8%. Крыло снабжалось посадочными щитками и автоматическими предкрылками. На самолете имелось достаточно современное по тем временам и разнообразное пилотажно-навигационное, радио-, электро- и фотооборудование. В кабине стрелка монтировались верхняя шкворневая стрелковая установка ТСС-1 с пулеметом ШКАС и нижняя люковая установка КЛУ-2, также с пулеметом ШКАС.

О схеме бронирования точных данных нет. Известно, что при проектировании и в ходе постройки машины, помимо бронесиденья и бронеспинки у летчика (по ТТТ к самолету), планировалось установить бронеплиту толщиной 8,5 мм, которая защищала стрелка- радиста от огня противника со стороны хвоста. Однако, как показали последующие события, обошлись без нее.

Бронирование со стороны передней полусферы не предусматривалось. В составленных начальником 2-го отделения 3-го отдела НИИ ВВС майором Никитиным и утвержденных 23 марта 1941 г. начальником института генерал- майором Филиным «ТТТ по бронированию опытных самолетов строительства 1941 г.» бронирование спереди на самолете ТИС не предполагалось. «Учитывая большую огневую мощь переднего стрелковопушечного вооружения, считать возможным, спереди не бронировать», – указывалось в документе.

Тем временем мотор АМ-37 проходил мучительную стадию доводочных работ. На моторе усилили картер, носок редуктора, головку блока, поршни и прицепные шатуны, ввели клапаны выпуска увеличенного диаметра, доработали нагнетатель. Однако надежной работы в течение всего ресурса обеспечить не удавалось. Сроки подачи мотора на государственные испытания трижды срывались. В приказе НКАП от 19 февраля 1941 г. отмечалась неудовлетворительная работа по доводке мотора директора завода Nq24 Дубова и главного конструктора мотора Микулина. Нарком Шахурин потребовал «в исполнение решения Правительства всемерно форсировать работы по доводке и производству государственных 100-часовых испытаний мотора АМ-37», для чего Дубов лично обязывался «немедленно подать 6 моторов АМ-37». Вскоре В.М. Дубова сняли с должности, назначив директором завода его заместителя – М.С. Жезлова.

Учитывая эти обстоятельства, в ОКБ Поликарпова параллельно с постройкой самолета ТИС 2АМ-37 оперативно проработали его варианты с моторами воздушного охлаждения М-90 (1500/ 1750 л.с.) и М-71 (1600/2000 л.с.), которые в это время находились в стадии заводских испытаний. Летные данные с этими моторами получались лучше (590 км/ч у земли и 690 км/ч на 7400 м – с М-90, 559 км/ч у земли и 637 км/ч на 5300 м – с М-71), хотя и при меньшей дальности полета (1500 км вместо 1720 км). Однако дальше предварительных набросков дело не пошло. К тому же 22 июня 1941 г. мотор АМ-37 выдержал с удовлетворительным результатом 100-часовые государственные испытания. Взлетную мощность удалось поднять до 1500 л.с. Микулин и Жезлов доложили наркому: «Мотор АМ-37 удовлетворительно прошел 100-часовые государственные испытания на стенде. Высотная характеристика на 150-200 л.с. ниже заявленной».

Вид на нижнюю часть фюзеляжа самолета ТИС-А

Для закрепления успеха решили повторно поставить АМ-37 на 100-часовые испытания, и 2 июля официально зафиксировали 120 ч режимной работы мотора. Соответствующий доклад за подписью председателя государственной комиссии Левина и Жезлова нарком авиапромышленности Шахурин направил Сталину 12 июля. После ряда консультаций и уточнений мотор АМ-37 постановлением Государственного Комитета Обороны от 7 августа официально был принят на вооружение ВВС КА.

К концу 1941 г. мотор считался уже освоенным заводом № 24 в серии наряду с моторами АМ-35А и АМ-38. Однако реально это было не совсем так. Моторостроители все еще не могли справиться с его охлаждением. По этой причине моторы собирали в минимальных объемах исключительно в обеспечение доводочных работ по мотору и отработки опытных самолетов с ним. При плане выпуска 200 моторов до конца года изготовили всего 30 АМ-37. По приказу НКАП от 26 декабря 1941 г. завод №24 обязывался сдать в 1 -м квартале 1942 г. военной приемке 150 моторов АМ-37. Предполагалось наращивание его производства.

К середине июня 1941 г. первый экземпляр самолета ТИС 2АМ-37 – или ТИС (А), в целом был готов к проведению летных испытаний. Приказом по 7-му ГУ НКАП от 11 июля 1941 г., подписанным А.С. Яковлевым, ответственными исполнителями по заводским летным испытаниям самолета ТИС 2АМ-37 назначались: Н.Н. Поликарпов, ведущий инженер от завода №51 М.К. Янгель и ведущий летчик от ЛИИ НКАП инженер- летчик Ю.К. Станкевич.

Первые полеты ТИС 2АМ-37 состоялись 30 и 31 августа 1941 г. Вместо Станкевича летал летчик-испытатель ЛИИ Г.М. Шиянов. В полете сильно грелись вода и масло, шасси не убиралось, а если убиралось, то выпускалось с трудом. После выполнения трех полетов самолет 10 сентября возвратили на завод №51 для проведения доработок.

Испытания возобновились только 29 сентября, но при первом же полете на скорость стал раскрываться фонарь кабины (даже треснул плексиглас). Пришлось ремонтировать.

Летной готовности самолет достиг к 12 октября, но к этому времени ГКО уже принял решение об эвакуации заводов г. Москвы и Московской области на восток и опытные работы отложили до лучших времен. На следующий день ТИС (А) перелетел в Арзамас, а 18 октября – в Казань, куда перебрался ЛИИ НКАП. Начальник ЛИИ профессор А.В. Чесалов решил продолжить совместные заводские испытания в Новосибирске, где на аэродроме Толмачево организовывался филиал института, и куда отправили завод №51 и ОКБ Поликарпова. Самолет разобрали и отправили к месту назначения по железной дороге.

В связи с эвакуацией были свернуты все работы по второму и третьему экземплярам самолета ТИС, хотя для них уже было изготовлено 50-60% деталей, закончены чертежи на новые варианты носовой и центропланной установок пушек ШВАК.

Первый эшелон с людьми, оборудованием и материалами завода №51 и ОКБ Поликарпова прибыл в Новосибирск 2 ноября 1941 г., а последний – лишь в конце января 1942 г.

В Новосибирске завод №51 и ОКБ в качестве производственной площадки получили гараж Облтранса. Летной базой стал аэродром Толмачево.

Как указывалось в отчетных документах завода: «Отведенное помещение под завод (бывший гараж Облтранса) совершенно не приспособлено для производства самолетостроения, как- то: не имеет ввода для нормального электропитания, нет водоснабжения и полное отсутствие подсобных помещений, мастерских. Можно сказать, что имеются лишь стены и крыша».

Для нормальной работы завода требовалось построить и пустить в эксплуатацию: электроподстанцию, механический, литейный и кузнечный цеха, мастерские по сварке, гальванике, термической обработке черных и цветных металлов.

Отметим, что по первоначальным планам ОКБ Поликарпова и завод №51 в Новосибирске должны были «приземлиться» на территорию завода №153. Но его облюбовал замнаркома А.С. Яковлев. Как известно, в соответствии с постановлениями ГКО от 14 и 23 августа 1941 г. завод №153 параллельно выпускал истребители ЛаГГ-3 и Як-7. В декабре 1941 г. решением ГКО производство ЛаГГ-3 в Новосибирске было свернуто в пользу Як-7.

Благодаря трудовому подвигу работников ОКБ и завода №51, а также блестящим организаторским способностям, огромной настойчивости и энергии Поликарпова, к весне 1942 г. опытное производство было все же создано. Уже в декабре началось производственное планирование. В I квартале 1942 г. намечалось «произвести отработку и доводку готовых проходящих испытания опытных самолетов»: ТИС 2АМ-37, ИТП М-107П, И-185 М-71, И-185 М-82, планер БДП, а также «изготовить 2-й экземпляр ИТП, но с АМ-37», запроектировать и построить новый дальний ночной бомбардировщик НБ 2М-82, «заданного распоряжением замнаркома т. Яковлевым». Учитывая большой объем работ, в декабре 1941 г. по просьбе Поликарпова в помощь ОКБ временно направили несколько рабочих и конструкторов с завода №153.

ТИС-А с выпущенными посадочными щитками

Однако к 20 апреля по решению ГКО с завода изъяли 54 станка и передали их омскому заводу №166, который осваивал производство новых бомбардировщиков Ту-2. Одновременно из ОКБ забрали всех прикомандированных с завода №153. К этому следует добавить, что наркоматом авиапромышленности совершенно не решалась проблема обеспечения жильем рабочих и инженерно-технических работников завода и ОКБ. Более или менее сносно были устроены всего 20% личного состава, остальные ютились в бараках и землянках. Все это в комплексе создавало крайне тяжелую в моральном плане атмосферу и отрицательно сказывалось на темпах проведения опытных работ.

С целью улучшения материально- технической и жилищной базы Н.Н. Поликарпов пытался попасть на прием к А.С. Яковлеву, находившемуся в то время в Новосибирске. Но по рассказам очевидцев Поликарпов просидел несколько часов в приемной Яковлева, но тот так и не удосужился его принять.

В апреле 1942 г. парторг ЦК ВКП(б) на заводе №51 В.П. Ионов в обращении на имя Г.М. Маленкова пожаловался на имевшее место ненормальное положение. Маленков адресовал письмо Ионова в НКАП непосредственно Яковлеву для разъяснения ситуации. В подготовленном ответе от 28 апреля Яковлев писал Маленкову:«Согласно Вашего указания по письму Парторга ЦК ВКП(б) завода тов. Ионова, сообщаю, что наркомат проявил к конструктору Поликарпову и к его коллективу исключительно внимательное отношение. Впервые за все время работы тов. Поликарпова в авиационной промышленности ему была создана в 1940 году производственная база и все другие условия для плодотворной работы. Однако, несмотря на большие затраты государственных средств, т. Поликарпов не дал своевременно в установленные сроки новых машин, имеющих преимущества перед находящимися в серийном производстве самолетами. Основная причина – большая разбрасываемость в работе. Поликарпов одновременно работал над многими типами объектов (И-185, СПБ, ИТП, ТИС, планер БДП и др.). Сейчас Поликарпов предлагает построить ночной дальний двухмоторный бомбардировщик, учебный самолет и т.д. Парторг ЦК тов. Ионов не понимает ошибок Поликарпова и углубляет их». Надо сказать, ответ лукавый, с явным намерением выдать желаемое за действительное. Вскоре на заводе появился новый парторг ЦК ВКП(б) – И.А. Царик.

К середине января в оперативном управлении штаба ВВС КА обобщили опыт первых шести месяцев войны и сформировали уточненные требования к перспективным боевым самолетам всех типов. Оказалось, что проектные данные ТИС 2АМ-37 мало отличаются от летных данных двухмоторного истребителя дальнего действия образца 1942 г. за исключением дальности полета, которая теперь должна была достигать 3000 км, «чтобы обеспечить сопровождение дальних бомбардировщиков на их скорости». Но стрелково-пушечное вооружение ТИС требовалось усилить. Все пулеметы нормального калибра ШКАС, как показавшие низкую эффективность в воздушных боях (на фронте летчики их метко называли не иначе как «гуманным оружием» или «принудительным ассортиментом»), предлагалось заменить крупнокалиберными пулеметами БК – два пулемета в носовой батарее и по одному на верхней и нижней люковой оборонительных установках. В дополнение к двум имевшимся пулеметам БК в центроплане необходимо было установить две пушки ВЯ калибра 23 мм (вместо пушек ШВАК, которые также показали недостаточную эффективность). Боекомплект к пушкам и пулеметам из расчета 30 с непрерывной стрельбы. С таким составом вооружения вес секундного залпа ТИС возрастал с 5,3 до 6,9 кг.

ТИС-А

Очевидно, с учетом сложившейся обстановки, в Новосибирске ничего из этих требований реализовано быть не могло. Вооружение ТИС (А) осталось прежним.

Помимо производственных и бытовых трудностей, на ОКБ Н.Н. Поликарпова свалилось еще одно событие, решающим образом повлиявшее на судьбу самолета ТИС.

Дело в том, что в ходе подготовки серийного производства бомбардировщика «ЮЗУ» 2АМ-37 (будущий Ту-2) конструкции ОКБ А.Н. Туполева на заводе №166 Государственный Комитет Обороны постановлением от 19 ноября потребовал перевести силовую установку самолета на моторы воздушного охлаждения М-82А и обеспечить выпуск машин 1-й серии уже с этими моторами. Днем позже вышел соответствующий приказ по НКАП. Образцом для серии должен был стать опытный самолет «ЮЗВ» с 2М-82А, который в это время еще даже не начал летать по программе совместных с НИИ ВВС испытаний. Постановлениями ГКО от 11 декабря 1941 г. и 3 января 1942 г. на заводе №22 в Казани разворачивалось производство самолетов «ЮЗУ» 2АМ-37 вместо выпускавшегося здесь пикирующего бомбардировщика Пе-2 2М-105. Однако уже в конце января это решение отменили. Выпуск «пешек» на казанском заводе №22 сохранялся, а производство самолетов «ЮЗВ» 2М-82А оставалось за омским заводом №166. Одновременно из производственной программы завода №24 исключалось задание по выпуску моторов АМ-37, поскольку его производство связывалось в первую очередь с большой серией самолета «ЮЗУ». Все проектируемые и строящиеся под мотор АМ-37 новые боевые самолеты в расчет, очевидно, не шли. Вместе с тем А.А. Микулин и директор завода №24 М.С. Жезлов получили задание обеспечить доводку и проведение государственных испытаний модификации мотора АМ-37 с двухскоростным нагнетателем и взлетной мощностью не менее 1600 л.с. Этот вариант мотора начал разрабатываться еще в 1941 г. и получил обозначение АМ-39. В дальнейшем мотор отрабатывался на основе узлов и агрегатов сначала серийного мотора АМ-38, а затем его преемника на конвейере-АМ-38ф.

Таким образом, зимой 1941-1942 гг. производство моторов АМ-37 и практически все работы по нему были свернуты, а ОКБ Микулина и завод №24 сосредоточились на доводке и совершенствовании моторов АМ-38 для штурмовиков Ил-2, а также на разработке моторов АМ-38ф, АМ-42 и АМ-39.

Двигатель АМ-38

Фактически это означало, что все конструкторские коллективы, связавшие судьбу своих самолетов с мотором АМ-37, оставались без технической поддержки моторного ОКБ и завода, без возможности оперативного получения летных экземпляров мотора и устранения его дефектов. Очевидно, назревала замена АМ-37 серийным мотором или опытным образцом, имеющим ближайшую перспективу запуска в производство. Однако выбор у Поликарпова был небогат.

Наиболее подходящие моторы М-90 и М-71 были опытными, еще не прошедшими положенных 100-часовых государственных испытаний. Несмотря на достаточно высокие летные данные, показанные И-185 М-71 в ходе заводских испытаний в 1941 г. – скорость у земли 520 км/ч на форсаже и 582 км/ч на высоте 3300 м, решения НКАП по нему не последовало.

Еще один опытный мотор – М-107 (1300/1400 л.с.), который можно было рассматривать в качестве кандидата для установки на ТИС (А), к этому времени также был недоведен и имел значительный перечень серьезных дефектов и недостатков. Все это было выявлено при первых же гонках мотора на опытном истребителе ИТП (М-1). Между тем М-107 считался в НКАП мотором реальным, так как являлся дальнейшим развитием серийного мотора М-105 с форсированием по оборотам.

Серийный мотор М-82, на который делало ставку руководство НКАП, хотя и выпускался с мая 1941 г., также имел дефекты и до сих пор не «получил» свой боевой самолет в массовом производстве. К этому времени с ним построили всего 51 самолет Су-2. Но серийный выпуск Су-2 постановлением ГКО от 19 ноября 1941 г. был прекращен. При первых же полетах И-185 с М-82А (1-й экземпляр) обнаружилась неудовлетворительная работа мотора. В ходе совместных летных испытаний в ЛИИ НКАП в период с 20 июля по 28 сентября 1941 г. на самолете были заменены четыре мотора. Мучились с этим мотором и другие конструкторские коллективы (Микоян, Яковлев, Гудков, Ильюшин, Туполев). Поэтому Поликарпов не проявил должного интереса к М-82А, сосредоточив усилия на доводке И-185 с М-71, как более перспективного по летно-боевым данным.

Опыт отладки М-82А и М-107, как на самолетах И-185 и ИТП, так и на других опытных машинах со всей очевидностью показывал, что доводка силовой установки с этими моторами на ТИС (А) потребует несравнимо больших трудозатрат и времени, чем с АМ-37.

В этих условиях Поликарпову ничего не оставалось, как продолжить испытания ТИС (А) с имеющимися моторами АМ-37 в расчете на быстрое получение с ними положительных результатов, содействие ОКБ Микулина в ходе испытаний, а также на скорое поступление более мощного мотора АМ-39. Кроме того, в случае благоприятного исхода запланированных совместных с НИИ ВВС государственных испытаний И-185 М-71 создавались условия и для перевода силовой установки самолета ТИС (А) на мотор М-71.

Полеты по программе совместных с ЛИИ НКАП заводских испытаний в Новосибирске продолжил летчик-испытатель ЛИИ Н.В. Гаврилов. В связи с отсутствием на заводе М.К. Янгеля (остался в Москве) ведущим инженером по машине был назначен А.В. Потопалов. Первый полет с аэродрома Толмачево ТИС (А) совершил 16 февраля.

В очередной сводке «О выполнении основных работ НИИ ВВС КА» на 10 марта 1942 г. отмечается, что к этому дню на самолете было выполнено шесть доводочных полетов, «совместные испытания задерживаются неполадками ВМГ».

В ходе испытаний выявилась совершенно неудовлетворительная работа моторов. По этой причине происходил большой недобор скорости по высотам. Были проблемы с устойчивостью самолета при центровке 24% САХ и более. При меньшей центровке не хватало рулей высоты. К 23 марта на самолет установили новое вертикальное оперение увеличенной площади и высоты и выполнили контрольный полет. Путевая устойчивость несколько улучшилась. После этой доработки самолет в заводской документации и в переписке стали обозначать как ТИС (2А).

К 5 мая 1942 г. была завершена программа первого этапа совместных заводских испытаний. Со слов сотрудников ОКБ Поликарпова, ЛИИ НКАП был настроен «угробить машину».

Полученные летные данные на малых высотах «весьма близко подходили к расчетным значениям». Так, фактически замеренная в полете максимальная скорость у земли составила 490 км/ч (на высоте 450 м), а по расчету должна была быть 527 км/ч. На больших высотах картина была хуже. Вместо 652 км/ч на высоте 7400 м получили только 575 км/ч.

Но главное, это ненадежная работа моторов. Из-за отсутствия летных экземпляров мотора АМ-37 самолет ТИС (2А) в начале июня был законсервирован. Работы по доводке машины по перечню недостатков и дефектов согласно отчету ЛИИ НКАП начались только в августе.

ТИС (2А)

Для улучшения устойчивости на самолет были установлены новое вертикальное и горизонтальное оперение с увеличенной площадью и уменьшено (с 7° до 4") поперечное «V» консолей крыла. Изменили угол установки стабилизатора с 0° до -Г30’, что увеличило запас рулей на посадке. Переделали механизм управления створками шасси, улучшили обводы фонаря стрелка-радиста, изменили форму тоннелей маслорадиаторов. Были выполнены и другие менее значительные доработки самолета.

К 6 октября на самолет установили полученные с завода моторы АМ-37 с измененной до 0,590 редукцией вместо 0,732. Это позволило винты ВИШ- 61ФС диаметром 3,2 м заменить винтами АВ-5-172 диаметром 3,4 м. Однако при первой же пробежке один из моторов вышел из строя. На его переборку и регулировку ушло почти две недели. Только 15 октября удалось выполнить первый полет по программе второго этапа совместных испытаний. Моторы АМ-37 работали все также ненадежно, как и прежде. В то же время ОКБ Микулина совершенно не уделяло времени этим моторам, фактически отказав в технической помощи заводу №51. Испытания затянулись. Вскоре стала очевидной бесперспективность работы с имевшимися в распоряжении ОКБ Поликарпова экземплярами мотора АМ-37. В последних числах февраля 1943 г. ТИС (2А) вновь поставили на консервацию. Как оказалось, на 2,5 месяца.

Здесь следует сделать небольшое отступление и сказать несколько слов о состоянии дел к этому времени в ВВС КА с истребителями дальнего действия.

Как только началась война, так сразу же появилась нужда и в истребителе дальнего действия. Постановлением ГКО от 2 августа В.М. Петляков получил задание создать истребительный вариант серийного бомбардировщика Пе-2. Такие машины – тяжелые истребители Пе-3 и Пе-3бис, были построены и успешно испытаны. Они выпускались небольшими сериями заводами №39 и №22 вплоть до середины 1944 г. Общий выпуск составил 228 самолетов. Главным образом их использовали в разведывательных авиаполках и большей частью в морской авиации.

Летно-боевые данные истребительных «пешек» были довольно скромными. Например, серийный Пе-3бис завода №39 при испытании в июне 1942 г. показал максимальную скорость 527 км/ч на высоте 5080 м. Набор высоты 5000 м выполнялся за 9,7 мин. Дальность полета на высоте 5220 м и скорости полета 405 км/ч не превышала 1500 км. Вооружение: вперед – два крупнокалиберных пулемета БК и пушка ШВАК, назад – один подвижный БТ на турели у штурмана. Бомбовая нагрузка в перегрузку составляла 600 кг.

Пе-3бис

По вооружению, скорости и маневренности в горизонтальной и вертикальной плоскости истребительные «пешки» уступали немецкому Bf 110С. С одномоторными истребителями противника «пешки» вести активный наступательный бой просто не могли, только оборонительный. То есть, Пе-3 и Пе-3бис можно было использовать лишь в качестве барражирующих истребителей для перехвата бомбардировщиков или как истребители-бомбардировщики. Как с горечью писал в ЦК ВКП(б) Маленкову командир эскадрильи капитан Жатьков из 95-го сбап, одного из первых полков освоивших истребители Пе-3: «Летчики наши готовы воевать на любой машине, в том числе и на этой, но нам слишком дороги сейчас люди и машины, и за малую кровь противника нет смысла жертвовать». Но других боевых самолетов такого назначения не было. Приходилось довольствоваться тем, что мог поставить советский авиапром. Между тем работа А.С. Яковлева, П.Д. Грушина, А.И. Микояна и В.К. Таирова по созданию двухмоторных истребителей дальнего действия, к сожалению, так и не завершилась практической реализацией в серийных образцах.

Одноместный двухмоторный истребитель сопровождения И-29 2М-105 конструкции ОКБ-115 А.С. Яковлева строился в одном экземпляре как модификация самолета ББ-22 на основании постановления Комитета Обороны при СНК СССР от 25 ноября и приказа НКАП от 29 ноября 1940 г. Самолет требовалось предъявить на государственные испытания не позже 1 марта 1941 г.

По заданию максимальная скорость И-29 на высоте 5000 м должна была составлять 585 км/ч, посадочная скорость – 140 км/ч, время подъема на высоту 5000 м – 6,5 мин, практический потолок – 10000 м, дальность на скорости 0,8 максимальной – 2000 км. Вооружение включало пулеметно-пушечную батарею из трех пулеметов ШКАС (4500 патронов) и двух пушек ШВАК (1000 снарядов).

Как следует из документов, к 6 января 1941 г. самолет И-29 2М-105 в целом был закончен постройкой, оставались небольшие доделки, не были установлены более эффективные пластинчатые водорадиаторы из-за непоставки их смежниками. На 20 января самолет считался в целом подготовленным к летным испытаниям. Выяснилось, что запас прочности машины всего 8 единиц вместо 11-12 единиц установленного нормами прочности для самолетов маневренного типа. Между тем И-29 построили с менее мощным вооружением, чем требовалось по постановлению: только две пушки ШВАК под фюзеляжем. Первые же полеты выявили недоведенность силовой установки. В полете наблюдалась тряска моторов, вода и масло сильно грелись. Стало ясно, что на получение быстрого результата рассчитывать не стоит. Мотор и винтомоторная группа требуют кропотливой доводки. Кроме того, необходимо усиливать и планер истребителя. Фактически, это означало строить новый самолет. Надо полагать, именно по этой причине А.С. Яковлев все силы ОКБ-115 сосредоточил на доводке более перспективных для массовой серии истребителей И-26 (Як-1) и И-30. Самолетом И-29 практически не занимались. Получили максимальную скорость 580 км/ч на высоте 5000 м. Этим и ограничились.

Уже 28 апреля приказом НКАП работы по самолету И-29 официально были прекращены. До 15 ноября самолет простоял на заводе №115. Судя по документам, к этому дню И-29 по-прежнему был не доведен. Что стало с самолетом в дальнейшем, не ясно. Интересно отметить, что к И-29 проявляли заинтересованность в НК ВМФ, но дальше этого дело не пошло.

Пе-3 208-го БАП. Подмосковье, 1941-1942 гг.

Пе-3бис 13-го СБАП. Осень, 1942 г.

Самолеты Пе-3 и Пе-3бис в годы войны были единственными серийными отечественными тяжелыми истребителями

И-29

Дальний истребитель сопровождения П.Д. Грушина ДИС-135 2АМ-37 (Гр-1) строился в Харькове на заводе №135 в двух экземплярах. 15 июня 1941 г. летчик-испытатель А.П. Деев совершил на первом экземпляре ДИС-135 подлет. Однако при посадке сломался амортизатор хвостового колеса шасси и хвостовая часть фюзеляжа получила повреждения. Выполнить первый испытательный полет не получилось. Самолет встал в ремонт. К 1 июля 1941 г. машину подготовили к полетам по программе заводских испытаний. Готовность дублера к этому времени оценивалась в 30%. Но его уже строили под мотор воздушного охлаждения М-82. Подготовка чертежей для модернизации самолета под установку М-82 завершили к 21 мая. Достройку машины планировалось завершить во 2-м квартале.

Самолет ДИС-135 2АМ-37 представлял собой свободнонесущий моноплан смешанной конструкции. Крыло, оперение и передняя часть фюзеляжа металлические, а хвостовая часть фюзеляжа (от кабины пилота) деревянная. Рули и элероны обшивались полотном. Вертикальное оперение – разнесенное по концам стабилизатора. Крыло двухлонжеронное снабжалось закрылками, автоматическими предкрылками и зависающими элеронами. В фюзеляже за пилотом размещались три бензобака общей емкостью 2000 л. В перегрузочном варианте допускалась подвеска внутри бомбоотсека еще одного 580 л бензобака. Водяные радиаторы туннельного типа, как и на Bf 110, располагались под крылом, а сотовые масляные – за коком винта. Система боевой живучести включала бронеспинку и бронесиденье летчика, прозрачную броню в передних стеклах фонаря кабины и позади головы летчика, частичное бронирование водорадиаторов, протектирование бензобаков и заполнение их в полете нейтральным газом.

По расчетам максимальная скорость ДИС-135 должна была достигать 659 км/ч на высоте 7200 м, 532 км/ч – у земли. Посадочная скорость со щитками не превышала 115 км/ч. Время виража на 1000 м около 20-22 с, время подъема на 5000 м не более 5,42 мин. Практический потолок – 12300 м, дальность на 0,8 максимальной скорости – 1966 км.

В ходе согласования проекта с военными и отработки ТТТ к нему состав вооружения неоднократно изменялся. Пушки ШВАК, как маломощные и не отвечающие современным требованиям, исключили из рассмотрения. Основной вариант вооружения включал две 23-мм пушки МП-6 или ВЯ конструкции ЦКБ-14 А.А. Волкова и С.А. Ярцева (боекомплект 300 снарядов), четыре крупнокалиберных пулемета ВС (600 патронов) и два пулемета ШКАС (1500 патронов). По второму варианту (противотанковый состав) вместо 23-мм пушек предусматривалась одна 37-мм пушка LD-37 конструкции Б.Г. Шпитального (боезапас 50 снарядов). В перегрузку предполагалась подвеска 1000 кг бомб или 6 РО-132. Вес секундного залпа по первому варианту достигал 7,46 кг, по второму-6,33 кг.

Поскольку ко времени завершения постройки ДИС-135 пушка МП-6 уже была снята с производства, а принятая на вооружение ВЯ еще не была доведена до требуемого уровня надежности, то на самолет установили две пушки ШВАК (600 снарядов). Пулеметное вооружение сократили до четырех ШКАС (4000 патронов). Ракетные орудия и бомбовое вооружение сохранили. В перегрузку допускалась подвеска четырех РО-132 и 800 кг бомб. Предложенный ОКО завода №135 состав вооружения считался временным и подлежал усилению после доводки самолета и прохождения им государственных испытаний.

В справке ОКО-135 начальнику 7-го ГУ НКАП от 1 августа 1941 г. отмечалось, что ДИС-135 проходит заводские летные испытания, а дублер находится в стадии строительства. По планам ОКО и завода №135 к концу года предполагалось полностью завершить доводку первого экземпляра самолета, передать его в НИИ ВВС и завершить государственные испытания. Дублер к концу года планировалось достроить и приступить к заводским испытаниям.

Модель ДИС-135 2АМ-37 (Гр-1)

ДИС-200 (Т)

На самом деле первый опытный экземпляр ДИС-135 2АМ-37 больше в воздух не поднимался. Опасались, что самолет, похожий на Bf 110, в воздухе будет обстрелян своими зенитчиками или атакован истребителями. Самолет несколько раз погоняли по полосе, отлаживая силовую установку, и этим ограничились. В связи с угрозой захвата Харькова по указанию замнаркома А.С. Яковлева ДИС-135 23 августа был отправлен по железной дороге в Москву для прохождения совместных заводских испытаний в ЛИИ НКАП. Там самолет собрали, но полеты не проводились. При запуске одного из моторов он загорелся. Пожар удалось быстро потушить, но самолет получил повреждения. Требовалась замена мотора. Самолет отправили в Пермь, куда к тому времени уже был эвакуирован завод №135. По воспоминаниям Владимира Марковича Лиходея (в то время парторга ОКО-135) самолет ДИС-135 по ошибке попал в г. Котлас, где его никто не ждал. Там платформа с самолетом некоторое время простояла без охраны. К середине ноября разобрались и переправили машину в Пермь. Оказалось, что самолет довольно прилично «разукомплектован». Отсутствовал плексиглас фонаря кабины летчика, исчезла резина колес шасси, сняты некоторые приборы, во многих местах срезан дюраль и т.д. Самолет требовал ремонта, который в условиях эвакуации выполнить быстро не удалось. Как известно, заводу №135 одновременно с достройкой ближних бомбардировщиков Су-2 М-82 из вывезенного задела постановлением ГКО от 19 ноября 1941 г. поручили организовать выпуск бронированных штурмовиков Ил-2 также с мотором М-82. В этих условиях было не до опытного ДИС-135. К тому же решением ГКО от 24 января 1942 г. завод №135 расформировали. Что стало с самолетом в дальнейшем, установить пока не удалось.

Одноместный дальний истребитель ОКБ завода № 1 А.И. Микояна ДИС-200 (Т) с моторами АМ-37 (МиГ-5) строился по постановлению Комитета Обороны от 25 ноября и приказу НКАП от 29 ноября 1940 г. Впервые самолет поднялся в воздух 11 июня 1941 г. Заводские летные испытания в ЛИИ НКАП были досрочно прекращены 5 октября в связи с эвакуацией промышленности. Всего выполнено 32 полета. Максимальная скорость с винтами АВ-5Л-114 составила 560 км/ч на высоте 7500 м, а после ряда улучшений аэродинамики самолета и с винтами АВ-9БЛ-149 – 610 км/ч на высоте 6800 м. Время подъема на высоту 5000 м оценивалось в 7,4 мин. Дальность полета на 0,8 максимальной скорости -1480 км (в перегрузку 2280 км).

Вооружение самолета состояло из пушки калибра 23 мм (200 снарядов) под фюзеляжем на легкосъемном лафете, двух крупнокалиберных пулеметов БС (600 патронов) и четырех пулеметов ШКАС (4000 патронов) в центроплане. В перегрузку предполагалась подвеска бомб до 1000 кг. При этом пушка с самолета снималась. Допускался сброс бомб с пикирования. С целью обеспечения летчику лучших условий прицеливания нижняя носовая часть фюзеляжа имела остекление. Для ограничения скорости на пикировании применялись отклоняемые щитки в хвостовой части фюзеляжа.

Вооружение не испытывалось, так как пушку МП-6 с производства сняли, а для установки серийной пушки ВЯ требовалась переделка центроплана.

В акте по испытаниям от 29 февраля 1942 г. специалисты ЛИИ НКАП дали отрицательное заключение по машине: «1. Самолет МиГ-5 для серийного производства рекомендован быть не может. 2. Продолжение заводских испытаний может представлять интерес лишь с точки зрения накопления материалов по доводкам и улучшениям летных свойств самолетов подобного типа». Основными недостатками считались: недостаточная путевая и продольная устойчивость, большие усилия от рулей высоты и элеронов, недостаточная эффективность водорадиаторов при наборе высоты, трудный подъем хвоста при взлете. Кроме того, отмечались отсутствие обстрела назад, слабое бронирование летчика, завышенный полетный вес и значительное «отставание» скоростных характеристик самолета от расчетных данных. В то же время указывались и положительные качества машины: мощное вооружение, большая скорость, неплохая скороподъемность и хорошая маневренность. Это позволяло использовать самолет «как истребитель сопровождения, как истребитель группового и одиночного боя, как дневной бомбардировщик, как торпедоносец, как штурмовик».

Однако ДИС-200 (Т) 2АМ-37 больше не летал. Известно, что на 30 сентября 1942 г. самолет стоял без моторов, которые были сняты для переборки. В отличие от Поликарпова, Микоян решил машину с АМ-37 не доводить, а сосредоточить усилия на достройке второго экземпляра ДИС-200 (ИТ) с серийными моторами М-82А.

По требованию военных вооружение ДИС-200 (ИТ) усилили. Под фюзеляжем установили две пушки ВЯ и в центроплане четыре крупнокалиберных пулемета БК. Бомбардировочное вооружение осталось без изменений.

В октябре самолет достроили и к 1 декабря довели до летного состояния. На нем устранили все выявленные при приемке на ЛИС производственные дефекты, установили винты АВ-118, провели гонку моторов. Однако первый полет продолжительностью 15 мин удалось выполнить только 28 января 1943 г. В полете ненормально работали беспоплавковые карбюраторы БП-82. Помучавшись около месяца, карбюраторы отправили в ЦИАМ для регулировки. К 8 марта их «вернули» на самолет, но полеты по программе испытаний так и не начались. Сначала не было свободных летчиков, а вскоре все работы по ДИС-200 (ИТ) свернули. Как следует из документов, последняя гонка моторов была 15 мая, а к 10 октября 1943 г. с самолета сняли винты и отправили в ЛИИ НКАП. После 29 октября самолет в сводках НИИ ВВС по опытному строительству больше не упоминается».

В общей сложности ДИС-200 (ИТ) выполнил 14 полетов. Была получена максимальная скорость 604 км/ч на высоте 5000 м. Расчетная дальность полета – 2500 км. Практический потолок – 9800 м.

ДИС-200 (ИТ)

Полностью доведенным к началу войны тяжелым истребителем оказался только одноместный ОКО-6 Таирова. Самолет успешно прошел полный цикл летных испытаний. Однако 14 января 1941 г. уже после официального завершения программы заводских испытаний при взлете отказал правый мотор. Самолет был полностью разбит. Передавать в НИИ ВВС для производства государственных испытаний было нечего. Пришлось строить новый вариант истребителя с более мощными моторами М-89 – самолет Та-3. Между тем время, благоприятное для запуска машины в производство, было упущено. Вскоре началась война. Планы и отношение руководства НКАП к внедрению в серию новых боевых самолетов резко изменились.

Запуск Та-3 в производство не состоялся. Формально по причине недостаточной дальности полета. К тому же 29 октября 1941 г. Таиров погиб в авиационной катастрофе. Та-3 остался без главного конструктора.

Летом 1942 г. испытывался модернизированный вариант Та-Збис 2М-89 с увеличенной площадью крыла и емкостью бензобаков. При незначительном ухудшении летных данных была получена требуемая дальность полета 2065 км, но решения о запуске самолета в серию не последовало.

Оставшийся после гибели В.К. Таирова его заместитель В.Н. Елагин не показался руководителям НКАП фигурой, способной самостоятельно создавать новые самолеты. В результате осенью 1942 г. ОКБ-483 было расформировано.

Таким образом, ТИС (2А) оставался единственным опытным самолетом, специально созданным под тактикотехнические требования к истребителю дальнего действия ВВС КА, на котором все еще продолжались работы по его доводке.

Продолжение следует

История «Черной Акулы» глазами создателей

«Рубеж-2004» или «Черная Акула в голубом небе Иссык-куля»

Описываемые события произошли в 2004 г. Следует вкратце напомнить о сложившейся на тот момент ситуации вокруг фирмы «Камов». Предприятие было уже не один год акционировано. 50% акций находилось в руках государства и было передано в распоряжение РСК «МиГ», являвшегося, можно сказать, столпом одной из двух формируемых тогда авиастроительных корпораций. Идея была интересная, за модель, по всей видимости, был взят Китай с его AVIC-1 и AVIC-2. Правда, в подробности управления китайской авиапромышленностью, похоже, ни тогда, ни сейчас никто не вдавался. Так или иначе, но в стране были сформированы две корпорации, конкуренция между которыми должна была стать предпосылкой для развития. Хотели, как лучше… Часть оставшихся акций была куплена АФК «Система», которая решила, как казалось, выступить в роли генерального инвестора и диверсифицировать направления своей активности, а другая находилась в руках миноритариев, в том числе работников КБ. По счастью, каких- либо турецкоподданных в числе владельцев акций не имелось.

Государственный оборонный заказ был на тот момент еще очень и очень ограниченным. Страна еще оправлялась от знаменитого кризиса 1998 г. Нефтедоллары уже бежали, но не в госбюджет, а в карманы олигархов. Применительно к вертолетостроению это означало финансирование, да и то в ограниченном объеме, только ОКР. Естественно, что конкуренция между фирмами «Камов» и «Миль» в этих условиях только обострялась. Надо сказать, что в начале 2000-х гг. инициатором «гонки» был уже не МВЗ имени Миля, а серийный завод в Ростове-на-Дону, чей директор Б.Н. Слюсарь неоднократно заявлял, что добьется заказа на серию Ми-28 любой ценой, ибо от этого зависит судьба крупного предприятия и десятков тысяч людей.

И вот в июне 2004 г. представитель ФГУП «Рособоронэкспорт» в Киргизии П.Л. Костромин позвонил в Москву и спросил, будет ли Ка-50 участвовать в учениях ОДКБ «Рубеж-2004». Оперативно проведенное изучение вопроса показало, что камовцев никто никуда не приглашал. ВВС России планировали направить на учения Су-24, доработанные фирмой «Гефест и Т» и ночные вертолеты Ми-24ПН. В конце концов Костромин сообщил, что готов обратиться к министру обороны Киргизии Э.Т. Топоеву с идеей пригласить фирму «Камов» на учения. Правда, отдельно от ВВС России, которые сразу же заняли позицию стороннего наблюдателя. Деньги нашли, естественно заемные. Уж что тогда директор предприятия по экономике А.Н. Аносов в очередной раз оставил в залог – знают, наверное, только архивы бухгалтерии.

Основным препятствием виделось расстояние. Все же надо было перебросить машину из подмосковного Чкаловского Через три границы на российскую авиабазу в Канте. Еще повезло, что Минобороны не стало чинить препятствия в форме запрета на «отвлечение Ка-50» от испытаний. Ведь вертолет являлся собственностью военных, а они могли бы и не разрешить. Противодействие шло в форме кулуарных нашептываний. Так, Главком не нашел ничего более уместного, чем за несколько дней до начала учений позвонить киргизскому министру обороны и долго его убеждать в том, что приглашение Ка-50 является пустой тратой времени. По словам Михайлова, этой машины в войсках все равно не будет.

День «X» приблизился незаметно. Вертолет перелетел в Чкаловский. Туда же прибыл заказанный Ил-76. Ка-50 достаточно быстро разобрали и закатили в чрево транспортника. Собрали экспедицию. 22 человека, включая двух фотографов и одного переводчика (правда, с арабского, английского, французского и иврита, вряд ли востребованных в ОДКБ, но все же…). Начальником экспедиции назначили главного конструктора Е.В. Сударева, отвечавшего в КБ за Ка-50. Участник афганской войны и старший в экспедиции в Чечню В.В. Зарытов также вошел в состав команды, захватив так понравившийся ему в Грозном-Северном аппарат космической связи. Финансисты, скрепя сердце, выписали немеренное количество валюты (24000 долл. США, невиданная сумма по тем временам). Начальник отдела маркетинга, получив деньги, подумал, что в случае чего, вряд ли за эту сумму сможет рассчитаться в течение ближайших десяти лет.

Короче, все было готово. Экспедиция уехала в Чкаловский, когда выяснилось, что таможенные документы оказались не готовы. Итак, вертолет в самолете. Экспедиция на КПП. Запрос на вылет выдан. Разрешение на пролет через Казахстан имеется. А таможенных документов нет. При этом – пятница, обед. В этой ситуации спасла случайность. Камовский начальник отдела маркетинга, отчаявшись, набрал телефон Председателя Государственного таможенного комитета России. Голос в трубке произнес: «Дежурный по ГТК майор Лебедев».

Майору была доведена суть дела. Основной упор был сделан на фильм «Черная акула». Майор Лебедев его точно смотрел. Выслушав доклад о ситуации, дежурный по ГТК сказал: «Ждите», уточнив телефон обратной связи. Не прошло и пяти минут, как в офисе отдела раздался звонок. Строгий мужской голос представился заместителем Председателя ГТК России Николаем Анатольевичем Волобуевым. После доклада он задал вопрос: «Вы можете гарантировать, что все документы будут оформлены в течение 3 рабочих дней? Отправьте на мое имя письменное обещание за подписью вашего руководителя», – поступило четкое указание. – «И езжайте в Чкаловский».

Ил-76 с загруженной в него "Черной акулой" готов к вылету

На борту Ил-76. Слева направо – В.В. Зарытов, М.А. Лисов, А.А. Тыртов (переводчик) и Е.В. Сударев

Сборка редуктора

Взлетели уже ночью, а приземлились в Канте едва рассвело. На аэродроме уже ждала делегация из представительства «Рособоронэкспорта», Минобороны Киргизии и, естественно, таможни и местных пограничников. После оформления въездных документов экспедиция направилась в гостиницу «Достук» в центре Бишкека. Утром на арендованных автобусах отправились на российскую авиабазу для выгрузки и сборки машины. Не успели подготовить «Акулу» к вылету, прибыл Ан-22 с Ми-24ПН внутри. Тут же выяснилось, что все АПА крайне нужны для представителей ВВС России. Командование отечественной авиабазы ну никак не может выдать АПА для «частной фирмы».

Выручил начальник управления международного военно-технического сотрудничества М.С. Кенжисариев, давший указание командованию аэродрома Кант дать АПА. Правда, горючее пришлось оплачивать наличными. То, что командование базы откажется заправлять Ка-50, было ясно заранее. С учетом предстоящих трудностей через представителя «Рособоронэкспорта» договорились о приобретении топлива у местной авиакомпании. Позднее выяснилось, что керосин у киргизов дешевле, чем у российских ВВС.

С вооружением – та же беда. База отказалась выделять что-либо из требуемой номенклатуры авиационных средств поражения. Действительно, формальных оснований для принятия решения на уровне полковников не было. Опять помогли местные военные, доставившие снаряды к 2А42 прямо в багажнике Фольксвагена «Пассат». Преодолевая трудности и лишения от общения с командованием отечественных ВВС, «Черную акулу» в зеленом камуфляже с бортовым номером «25» привели в состояние боеготовности.

Первый вылет в киргизском небе сделал сам А.С. Папай, шеф-пилот фирмы. Кроме Александра Сергеевича в киргизском небе летал и другой испытатель фирмы Ю.В. Тимофеев, впоследствии также ставший заслуженным летчиком испытателем.

На следующий день прошла репетиция основной фазы учений «Рубеж-2004». Мероприятие должно было состояться на высокогорном полигоне «Эдельвейс», воссозданном по инициативе тогдашнего министра обороны Киргизии генерала армии Э.Т. Топоева. Эсен Толенович, прослуживший в Вооруженных Силах к тому моменту 35 лет и непосредственно руководивший боевыми действиями в ходе Баткенских событий 1999 г., как никто другой понимал необходимость практической подготовки войск в условиях, в которых наиболее вероятна война. Поэтому «Эдельвейсу» уделялось особое внимание.

Полигон располагался в Иссык- Кульской области, недалеко от г. Чолпон-Ата. Этот маленький курортный городок на берегу одного из глубочайших озер в мире известен в России прежде всего тем, что именно там был воздвигнут первый памятник Борису Ельцину, на деньги спонсора, благодарного за возможность строить капитализм в отдельно взятой Киргизии.

"Наш" киргизский АПА

«Пассат» со снарядами

Ракеты привезли

От столицы до «Эдельвейса» более 250 км. Пешком не дойдешь, а Ка-50 – машина одноместная, это ведь не Ми-8. Добраться до места проведения учений – новая задача. Опять же помощь оказало Минобороны Киргизии, выделившее «Жигули» с водителем. Несколько часов по вполне европейского качества дорогам, час по проселку и вот представители фирмы прибыли на полигон, чтобы посмотреть, как приезжающим высоким гостям будет видеться полет Ка-50. Разобравшись с документацией и сценарием показа, убедили включить в программу еще и показательный пилотаж машины. В процесс организации вмешались киргизская и российская ФСО: пилотировать только кормой или боком к трибуне. А то, кто его знает, этого пилота, обстреляет еще высоких гостей. Впрочем, для А.С. Папая это было не новостью. В далеком 1993 г. ему, тогда еще полковнику ВВС доверили показать Ка-50 на выставке в малазийском Куала-Лумпуре. Как обычно, наши забыли взять водило, потому организаторы демонстрации поставили «Акулу» не на рулежной дорожке, как всех, а на грунт перед трибунами. И когда очередь дошла до российской техники, Александр Сергеевич лихо взлетел, подняв пыль и траву и хвостом вперед полетел от высоких гостей, разогнавшись аж до 120 км/ч, а потом также лихо ушел на горку.

Тем временем, министр Э.Т. Топоев был явно доволен, что у него на учениях впервые в истории ОДКБ будет участвовать новейшая техника. Наконец, по плану репетиции появилась «Черная акула». Ка-50 лихо отстрелялся, положив всю очередь практически в одну точку. Для профессионалов – демонстрация высокого качества прицельно-навигационной системы и эффективности пушки. Для сторонних наблюдателей – скучно. Вся очередь трассеров – в одну точку, и никакого тебе «залитого огнем склона», как после пуска НАР парой Ми-24ПН.

Утром следующего дня предстоял «поход» за АСП. Камовцы, получившие, наконец, «добро» от родных ВВС, прибыли к складу боеприпасов. Молодой капитан был уже в курсе указаний командования и готов был отгрузить ракеты С-8 в нужном количестве. Засада была в отсутствии спецтранспорта. Достигли договоренности о том, что ракеты будут переданы под роспись Зарытова, как заместителя главного конструктора, а как их будут доставлять к вертолету – дело камовцев. В роли спецмашин выступили арендованные для перевозки экспедиции два микроавтобуса. Благо в проходе помещалось аж по 4 ящика с НАР.

Ка-50 уходит на полигон

А.С. Папай (в центре в летном светлом комбинезоне) среди камовцев после первого вылета

Наконец-то, Ка-50 был «во всеоружии». Или почти «во всеоружии», поскольку применение ракет «Вихрь» не планировалось заранее. Во-первых, дорого. Во-вторых, на полигоне не было достойной цели, поскольку в киргизской армии и так не много современных танков, а тратить дорогостоящий боеприпас на слабобронированную коробку неактуально. В-третьих, пуск «Вихря» был бы неинтересен для публики. С дальности 8 км за считанные секунды ПТУР просвистит, незамеченная никем, попадет, неэффектно (с точки зрения визуального восприятия) продырявит цель, и только через несколько минут прилетит Ка-50. Взаимосвязь между уничтожением объекта и вертолетом будет ненаглядной.

На вторую репетицию выехал глава экспедиции Е.В. Сударев. Взяли также и обоих фотографов А. Михеева и А. Зинчука, благодаря чему мероприятие и осталось запечатленным для истории. Кстати, большую роль в том, что камовцы органично вписались в план учений, сыграли офицеры и генералы Объединенного штаба ОДКБ, в том числе первый заместитель начальника штаба генерал-лейтенант В. Завгородний.

По откорректированному плану учений Ка-50 должен был прикрывать высадку киргизского спецназа с вертолета Ми-8МТ, который недавно был отремонтирован в рамках предоставления военно-технической помощи. Потом машина должна была продемонстрировать высший пилотаж с полным боекомплектом на высоте 1800 м при температуре +35°С. На следующем этапе «Акула» должна была расстрелять обозначенную на склоне цель и уйти в Кант.

5 августа начали собираться ожидавшиеся высокие гости. В Киргизию прибыли четыре министра обороны, в том числе С.Б. Иванов, а также генеральный секретарь ОДКБ Н. Бордюжа. К тому моменту на полигоне было сосредоточено уже 1700 человек и несколько десятков единиц бронетехники и артиллерии. К активной фазе учений предполагалось привлечь 23 летательных аппарата, включая штурмовики Су-25 из состава авиабазы Кант, модернизированные Су-24М с прицельной аппаратурой фирмы «Гефест и Т», казахстанские Су-27 и даже А-50, который должен был обеспечивать радиолокационный контроль.

В Бишкек прилетел и Генеральный конструктор. С аэропорта С.В. Михеев отправился к своим. Провел оперативку прямо у борта, побеседовал с летчиками, убедился, что все готово и лично все проверил. И отбыл на «Эдельвейс», благо Минобороны Киргизии, в отличие от российских коллег, проявило максимум внимания к Генеральному и выделило место в Ми-8, следовавшем в Чолпон-Ату. Там, фактически у трапа С.В. Михеева ждал уже П. Костромин. Представитель «Рособоронэкспорта» сразу же внес изменения в планы, сообщив, что Сергея Викторовича лично ждет глава военного ведомства.

Парад участников

Беседа в резиденции министра прошла, что называется, «в теплой дружественной обстановке». Правда, со стороны казалось, что оба умудренных опытом человека явно смущаются. С.В. Михеева впервые лично принимал руководитель силовой структуры другого государства. Э.Т. Топоев впервые общался с генеральным конструктором.

В начале встречи оба говорили о своем. Один – об авиации, другой – о подготовке спецназовцев. И, наконец, вышли на общую тему – обсуждение фильма «Черная Акула». Оказалось, что Топоев смотрел этот фильм, будучи слушателем Академии Генерального штаба в Москве и восхищался и вертолетом, и «актерами», в первую очередь Востротиным. Вот тут беседа из официоза переросла в дружескую и даже затянулась на непозволительно долгое для протокола время. В конце разговора Топоев и Михеев обменялись представительскими подарками. Надо сказать, что в киргизском халате Генеральный смотрелся вполне импозантно.

Министр также вручил С.В. Михееву медаль «За военное сотрудничество», как одному из фактических организаторов учений. Между прочим, «Рубеж-2004» стал первым крупным мероприятием созданного объединенного штаба ОДКБ.

Ну, а далее были и сами учения. Все прошло на удивление четко в соответствии с планом. Со стороны было интересно наблюдать за нашим министром, который, похоже и сам ранее живьем Ка-50 не видел. А уж пилотаж на малой высоте в высокогорье впечатлил всех.

Министр обороны Киргизии генерал Э.Т. Топоев вручает С.В. Михееву памятную награду

В своей речи главком B.C. Михайлов на действиях вертолетов постарался особо не останавливаться. Большая часть его речи перед Президентом Киргизии и четырьмя министрами обороны была посвящена работам фирмы «Гефест и Т» в области модернизации Су-24.

Ход маневров комментировался для присутствовавших по громкой связи на радость многочисленных корреспондентов, в том числе злопыхателя из «Аль-Джазиры». Среди стандартных фраз прозвучало и забавное: «В учениях принимают участие истребители Су-27 ВВС Казахстана, штурмовики Су-25, истребители-бомбардировщики Су-24М, вертолеты Ми-24ПН и самолет дальнего радиолокационного обнаружения А-50 ВВС России, вертолеты Ми-8 ВВС Киргизии, а также вертолет Ка-50 фирмы «Камов». Так что КБ имени Н.И. Камова неожиданно было приравнено к виду вооруженных сил независимых государств.

В завершении активной фазы учений состоялся парад участников. Колоритно смотрелись казахстанские десантники. Да и знаменитый киргизский спецназ «Скорпион» выглядел очень достойно.

А потом – поздравления высоких гостей и вручение наград. Речь взял Президент Киргизской Республики А.А. Акаев.

Акаев поблагодарил участников учений, сказал теплые слова в адрес ОДКБ, как гаранта независимости республики. А потом неожиданно сделал паузу и продолжил: «Черная Акула» в голубом небе Иссык-Куля» – это же глубоко символично. Это просто прекрасное сочетание. Это же объединение красоты и силы». Ну и далее о российской технике, российской армии и российском народе… Журналисты быстро переписали первую фразу, которая потом стала заголовком статей.

Президент Киргизии А.А. Акаев поздравляет Генерального конструктора С.В. Михеева

Генерал Э.Т. Топоев надел-таки халат на С.В. Михеева

После выступления Президента отличившимся вручали ценные подарки. Акаев также неожиданно для многих пригласил на трибуну Генерального, не забыв упомянуть о том, что С.В. Михеев – Герой России. И со словами благодарности за участие в учениях вручил именные часы.

Что было итогом этих многомиллионных затрат? Сложно говорить однозначно, но демонстрация Ка-50 перед главами силовых ведомств ОДКБ и перед Президентом Киргизии явно произвела впечатление на С.Б. Иванова. Министр, как представляется, был не в курсе интриг, разворачивавшихся вокруг этой машины. Показанный же А.С. Папаем пилотаж и стрельба доказали, что у русских после более чем 10-летного разгрома промышленности и армии кое-что есть в запасе.

Продолжение следует

Материал выходит под редакцией Михаила Лисова

Фото А. Зинчука

Аэроархив Як-125Б

Проектирование «легкого скоростного бомбардировщика Як-125Б с двумя двигателями АМ-5 на основе серийного перехватчика Як-25 (внутрифирменное обозначение Як-120) было выполнено в яковлевском ОКБ-115 в 1954 г. Самолет создавался как носитель единственного вида авиационного вооружения – первой советской малогабаритной ядерной бомбы РДС-4 и в более поздних, чем эскизный проект, документах чаще именовался «самолетом-носителем» или «специальным бомбардировщиком».

Конструкция планера в основном не изменилась, за исключением отдельных элементов фюзеляжа, связанных с оборудованием в средней части фюзеляжа бомбоотсека для «специального груза». «Бомбардировочный» облик самолет приобрел за счет размещения в носовой части фюзеляжа застекленной кабины штурмана. На самолете был установлен полный комплект оборудования истребителя Як-25 за исключением радиолокационного прицела «Изумруд» и радиодальномера. Для выполнения задач по сбрасыванию спецгруза дополнительно были установлены панорамный радиолокационный прицел «Рубидий» РММ-2, автоматический оптический прицел ОПБ-11 р и радиостанция дальней связи РСБ-70М. Самолет оборудовали специальным бомбардировочным вооружением, системой управления изделием РДС-4 и системой обогрева бомбоотсека. Бомбоотсек оснастили системой электрообогрева: в нем во время полета на всех режимах поддерживалась температура +15±10°С. Створки бомбоостека были частично покрыты теплоизоляционным материалом, по периметру бомбоотсека установлены теплоизоляционные панели. Управление обогревом и контроль за его работой осуществлялся из кабины штурмана. Система управления изделием РДС-4 была предназначена для дистанционного управления элементами автоматики «изделия» и контроля за его состоянием как на земле, так и в полете до момента сброса. Система управления практически не отличалась от аналогичной системы самолета Ил-28.

Бомбометание изделия разрешалось только в горизонтальном полете, допускалось отклонение от горизонтального полета в момент сброса не более ±5°.

В Объяснительной записке к эскизному проекту самолета Як-125Б было отмечено, что «Благодаря удачному сочетанию параметров самолета удалось получить проект легкого бомбардировщика, несущего груз массой 1300 кг, имеющего дальность 2400 км, обладающего летными характеристиками и маневренностью современного истребителя и оснащенного всем необходимым оборудованием для боевых полетов в любую погоду и ночью. Проектирование бомбардировщика на базе серийного истребителя значительно облегчит его запуск в серийное производство».

Опытный самолет-носитель Як-125Б был построен на базе серийного Як- 25 на опытном производстве ОКБ А.С. Яковлева (завод №115). Акт о постройке самолета и готовности к вывозке на аэродром для проведения испытаний был подписан 27 августа 1954 г. Согласно данному акту полетная масса самолета составляла 10200 кг, пустого 5780 кг.

По программе заводских и доводочных испытаний предстояло выполнить 24 полета с налетом 31 ч 30 мин. Заводские и доводочные испытания самолет проходил на ЛИС завода №115 со 2 ноября 1954 г. по 25 июня 1955 г.

По завершению заводских испытаний самолет 25 июня передали на совместные заводские и государственные испытания в ГК НИИ ВВС. В большой степени это были «примерочные» испытания, в которых не столько подтверждались летные данные машины, сколько определялись возможности самолета как носителя ядерного оружия. Подобные испытания проводились в Багерово под Керчью. Ведущим летчиком на совместных испытаниях был летчик-испытатель 1-го класса подполковник Котлов, ведущим штурманом – штурман-испытатель 3-го класса подполковник Житник.

Самолет и испытательная бригада ГК НИИ ВВС прибыли в Багерово 29 июня 1955 г. При перелете выявились дефекты в гидросистеме двигателя и прицеле РБП-4. В последующем именно двигатели и радиолокационный прицел доставили больше всего проблем испытателям. Первый испытательный полет выполнили 6 июля, а уже 7 июля (в третьем полете по программе испытаний) при заходе на посадку правый двигатель самопроизвольно вышел на режим минимального газа и на этом режиме «завис». По результатам облета после ремонта двигателя было принято решение о его замене. Прицел РБП-4 в полетах периодически отказывал, более-менее надежно работать он стал только после замены модулятора.

Испытания проводились сразу по этапам I и II «Программы совместных заводских и государственных испытаний специального оборудования самолета-носителя Як-25 (заводской шифр Як-125Б)». Программа II этапа испытаний предусматривала оценку возможностей самолета по транспортировке и боевому применению изделия РДС-4. Показательно, что первый полет по программе совместных испытаний выполнили как раз по одному из пунктов II этапа.

Проект Як-125Б не предусматривал применения никаких иных бомб, кроме РДС-4, но для испытаний путем установки прокладок на упоры бомбоотсека (предохраняют изделие и фюзеляж от взаимных повреждений при болтанке в полете) подвешивались бомбы ФАБ-1500 в инертном исполнении без взрывателей. Бомбометание выполнялось с высот 7000-14000 м на скоростях полета 800-1035 км/ч. На бомбометания 1500-кг бомбами выполнили 21 полет. Целью этих полетов являлась проверка летных данных самолета с бомбовой нагрузкой и оценка работы бомбардировочного вооружения. Никаких данных о точности бомбометания в отчете об испытаниях не приведено. Зато оценивалось поведение самолета на боевом курсе, как непосредственно влияющее на точность бомбометания. Как выяснилось, при открытых створках бомболюка при полете на средних высотах самолет имел тенденцию к раскачке про крену и терял скорость. Экипаж отмечал, что бомбометание с высот, близких к практическому потолку (13500 м) более комфортно. Всего по программе I этапа было выполнено 30 полетов. По программе II этапа выполнено десять полетов, включая три «растрясочных» полета и два полета с тренажерами изделий для оценки работы системы электрообогрева отсека. В «растрясочных» полетах выполнялось маневрирование в пилотажной зоне с выполнением разгонов, торможений, виражей и горок, максимальная перегрузка достигала +4,5д. Фактически имитировалось маневрирование самолета с реальной нагрузкой в боевой обстановке.

В целом самолет и его специальное бомбардировочное вооружение испытания выдержали, тем не менее, по самолету и вооружению был сделан ряд замечаний.

Тент для предохранения изделия от влияния низких температур при его подвеске на самолет.

1 – люк для подсоединения рукава печи; 2 – окна тента; 3 – трубчатое основание тента

Так, неудачной признали установку катапультного кресла в кабине штурмана. Кресло могло быть установлено в одно из двух положений: нормальное и для выполнения бомбометания. При нормальном положении (чашка сиденья в крайнем нижнем положении) обеспечивалось катапультирование, работа с правым и левым пультами кабины штурмана, но исключалась возможность работы с прицелами ОПБ-11 р, РБП-4 и пультом системы управления специзделием. Для работы с прицелами и пультом чашка сиденья поднималась вверх и наклонялась вперед под углом 45°. В этом случае исключалась возможность катапультирования, работа правым и левым пультами штурмана, необходимая при нахождении самолета на боевом курсе. В результате при выполнении бомбометания штурману приходилось работать с места, находящегося в нормальном положении, но при этом отстегивать привязные ремни и сдвигаться на сиденье вперед. Такое рабочее положение обеспечивало работу со всеми приборами, установленными в кабине штурмана, но возможность катапультирования исключалась. Принципиальным требованием заказчика, оговоренным еще на заседании макетной комиссии, являлась возможность штатной подвески в бомбоотсеки обычных бомб калибра 250, 500 и 1500 кг, необходимых для выполнения учебных бомбометаний. Это требование ОКБ-115 не выполнило. Система обогрева бомбоотсека работала надежно, однако температура воздуха в его нижней части была все же ниже допустимой из-за плохой термоизоляции створок.

Массо-габаритный макет бомбы под фезюляжем Як-125Б

Программой II этапа совместных испытаний ого варивался прицельный сброс трех реальных изделий РЛС-4. Сбросы не были выполнены из-за непредоставления этих «изделий» Минсредмашем, причем в отчете по испытаниям указана довольно странная причина: «…из-за решения МСМ не производить сброса изделий при полученных недостаточных высотах и скоростях полета самолета». Причина странная потому, что это же «специзделие» предназначалось для вооружения менее скоростных бомбардировщиков Ту-16 и Ил-28.

Совместные заводские и государственные испытания самолета Як-125Б были приостановлены в сентябре 1955 г. для доработок. Испытания Як-125Б возобновлены не были, но приобретенный при создании «носителя Як-25» опыт ОКБ-115 использовало при создании в дальнейшем бомбардировщика Як-28.

Материал подготовил Михаил Никольский

Дмитрий Колесник

Ставший легендой

Режиссер Дмитрий Черкасов (по образованию авиационный инженер) шел к фильму «Ту-154. Моя легенда» не один год. Еще в конце 1990-х гг. у Дмитрия зародилась мысль снять фильм о своем любимом самолете, Ту-154. Мысль до поры абстрактная, отложенная в дальний уголок памяти до той поры, когда возникнет возможность ее материализовать, но все же первые кадры, вперед на будущее, он сделал еще в 1997 г. во Внуково и Домодедово.

Возможность вернуться к замыслу появилась пять лет назад. И все эти пять лет Черкасов методично и скрупулезно собирал все, что относилось к истории самолета, чтобы потом, на завершающей стадии, отобрать самое главное, самое существенное и порой малоизвестное в этой истории.

Героя нельзя вырвать из его времени: фильм погружает нас в атмосферу шестидесятых и семидесятых годов прошлого века, и мы, наблюдая за историей Ту-154, просматриваем полувековую историю гражданской авиации. С первого эскиза, с хроникальных кадров начинается эта история. Предшественники Ту-154 – Ил-18, Ту-104 и Ан-10, самолеты, которым предстояло уступить небесные дороги новому лайнеру, его зарубежные ровесники Boeing-727 и Hawker Siddeley HS 121 «Trident», всем им уделено внимание, каждому дана краткая, но емкая характеристика. Сейчас с легкостью необыкновенной Ту-154 порицают за компоновку, конструктивные решения и неэкономичность. Фильм помогает нам оторваться от сегодняшнего опыта и перенестись в эпоху выбора, экспериментов, неочевидности и возможностей того времени. Главный конструктор самолета Александр Сергеевич Шенгардт честно и объективно рассказывает, как и почему принимались решения, какая огромная работа была проведена Д.С. Марковым, С.М. Егером и коллективом ОКБ А.Н. Туполева, как постепенно вырисовывался и совершенствовался самолет, которому на десятилетия было уготовано судьбой стать основным перевозчиком не только в СССР, но и в ряде зарубежных государств. Какие ошибки приходилось исправлять на ходу, какие решения принимать почти наугад, опережая время. Как приходилось убеждать высшее руководство страны и будущих эксплуатантов в необходимости введения огромного количества новшеств. Ту-154, по выражению А.Н. Туполева, создавался «на острие прогресса», и хотя фраза эта легла в основу авиационного фольклора, без этого лайнер не прожил бы достойно полвека, перевезя за это время больше пассажиров, чем все остальные советские самолеты, вместе взятые, не продержался бы в производстве почти сорок лет!

Все это иллюстрируется уникальными кадрами кинохроники из архивов ЛИИ им. Громова, ЦАГИ, ОАО «Туполев», областных и районных фондов и студий. Большинство из них оказались на экране впервые.

Кадры хроники перемежаются интересными, доверительными рассказами Главного конструктора Ту-154, летчиков, штурманов, бортинженеров, а также работников самарского завода «Авиакор».

За этими рассказами проявляется вся жизнь самолета, на котором летал едва ли не каждый россиянин.

Сложные вопросы, касающиеся конструктивных решений и аэродинамики самолета (а порой и трагических катастроф), тут же иллюстрируются высококачественной 30-графикой в виде анимированных схем, и поясняются простыми, но технически точными комментариями. Все это перемежается кадрами руления, взлетов и посадок Ту- 154. И каждый раз ловишь себя на мысли – как же красива эта машина, какая гармония мощи, изящества и стремительности в ее силуэте. И появляется легкая грусть, что экономика и рационализм лишили нас этой красоты.

На премьерном показе фильма в киноцентре «Эльдар» не было случайных людей, большинство приглашенных так или иначе имели отношение к авиации. И даже при этом довелось услышать реплику выходящего из зала человека: «Удивительно, оказывается, я так мало знал об этом самолете…»

Сейчас, когда в погоне за сиюминутной удачей мы готовы отмахнуться от нашего недавнего прошлого, безвозвратно потерять часть самих себя в этой гонке, фильм «Ту-154. Моя легенда» – яркая, неожиданная и очень нужная работа.

И, наверное, стоит привести здесь слова Александра Сергеевича Шенгардта, сказанные им после просмотра фильма, ведь никто не имеет больших моральных прав для такой оценки, чем Главный конструктор Ту-154, посвятивший самолету большую часть своей жизни:

«Это не просто фильм о самолете. Это фильм-летопись об истории Ту-154, о людях с ним связанных. Точный и объемный срез истории всей гражданской авиации нашей страны за последние сорок лет. Благодарю создателя этого замечательного фильма за документальную точность и эмоциональность рассказа. За уникальную работу. Я получил колоссальное удовольствие, смотря это кино.»

На съемках фильма

Примечание редактора журнала: Этот более чем трехчасовой фильм захватывает и не отпускает. И ты боишься, что он неожиданно закончится. Наверное, все потому, что это одновременно и фильм – ностальгия, выбивающий слезу у ветеранов, и фильм – школа, посмотреть который должен, наверное, каждый молодой человек, мечтающий связать свою жизнь с авиацией. При этом фильм этот необычайно светлый… Других слов подобрать просто не могу. Боюсь только, что не все из тех, кто любит авиацию, смогут его увидеть. О демонстрации этого небюджетного фильма на каналах центрального телевидения остается разве что мечтать. Так что не пропустите версию на DVD.

Владимир Ильин

Истребитель F-22A «Рэптор»

«Рэптор» на фоне «чужих»

Нужно сказать, что «закрытость» официальной информации по авиационному комплексу F-22A и активная пропаганда этой машины на страницах американских СМИ как некоего «чудо-оружия, намного опередившего свое время», действительно на долгие годы сформировали представление о «Рэпторе» как о чем- то недосягаемом, мистическом, бороться с которым при помощи существующих средств, дело совершенно бесполезное.

Из скудных фактических данных по этому самолету, которыми долгое время оперировали средства массовой информации (как в США, так и за их пределами), следует назвать нормальную взлетную массу истребителя – 22700 кг. Эта величина была принята ВВС США в качестве «целевой» (применительно к программе ATF) еще в 1980-е гг. Ее не удалось выдержать даже на самолете-демонстраторе YF-22, лишенном СУВ и других важных систем, присущих боевому самолету. Масса пустого YF-22 (13600 кг) также попала в «открытый доступ» и долгое время служила «отправной точкой» для аналитиков, желавших получить более точное представление о весовых параметрах F-22. Согласно «неофициальным оценкам», получившим наибольшее распространение к середине 1990-х гг., взлетная масса «Рэптора» должна была находиться в районе 27 т.

При указанных величинах нормальной взлетной массы и известной полной тяге двигателя F119 (13900-15800 кгс), взлетная тяговооруженность F-22 должна была находиться в пределах 1,2-1,4. Это было заметно выше, чем у истребителей 4-го поколения (0,90-1,15). В сочетании с совершенной аэродинамикой, цифровой ЭДСУ и системой УВТ в плоскости тангажа, это, теоретически, должно было обеспечить F-22 значительное преимущество в маневренном воздушном бою перед любым истребителем, созданным к середине 1990-х гг.

Высокая максимальная скорость (первоначально называлось число М=2,5), сверхзвуковая крейсерская скорость, практический потолок, равный 20-22 км, а также «магический» бортовой радиоэлектронный комплекс, объединяющий радиолокационные, радиотехнические и оптические датчики (позволявшие с высокой точностью, достоверностью и скрытностью обнаруживать неприятельские ЛА «на дальности более 250 морских миль»), а также «сетецентричность» F-22 теоретически должны были обеспечивать ему полное превосходство над любым реальным неприятелем.

При этом сам «Рэптор» должен был оставаться невидимым для противника на дальности ведения «вневизуального воздушного боя» как за счет особых режимов работы бортовых информационных систем, так и благодаря сверхмалой радиолокационной и инфракрасной заметности. Малозаметность (технология steals) являлась, пожалуй, главной отличительной особенностью этого «виртуального» уникального самолета: по неофициальным данным ЭПР F-22 имела едва ли не «молекулярный» уровень! Противостоять такому противнику существующим «Су», «МиГам» и «Миражам» было решительно невозможно.

Однако со временем всевозможные «покровы» с F-22 начали постепенно спадать, и перед авиационными специалистами предстал самолет, хотя и имевший достаточно высокие (в сравнении с зарубежными аналогами) характеристики, но являвшимся ни «мистическим», ни «на десятилетия опередившим свое время». В крайнем случае, сегодня, до появления в строю новой авиационной техники, «Рэптор» может претендовать на почетную роль «первого среди равных».

Говорить о «спадении покровов» применительно к F-22 начали после официального представления фирмой «Локхид Мартин» в 2008 г. истинных характеристик «Рэптора». Нужно сказать, что к тому времени в ряде изданий (в том числе и в России) уже появились достаточно близкие к оригиналу «оценочные» данные по F-22. В этих условиях ВВС США и компания «Локхид Мартин» (создатель истребителя), очевидно пришли к выводу, что дальнейшее замалчивание истинных характеристик «Рэптора», давно находящегося в серийном производстве и поступающего в войска, может принести только вред их собственному имиджу.

Собственно, новых данных по американскому истребителю было сообщено сравнительно немного, но они влекли за собой необходимость корректировки всех основных весовых и удельных параметров этой машины. Согласно официальным материалам разработчика «Рэптора», масса пустого самолета оказалась неожиданно высокой – 19700 кг. Это существенно больше всех ранее называвшихся предположительных величин. Как выяснилось, F-22A значительно тяжелее всех когда- либо состоявших на вооружении американских ВВС истребителей завоевания превосходства в воздухе («пустая» масса самого тяжелого из них, F-15C, составляет 12970 кг). По этому показателю F-22A занимает как бы промежуточное положение между российскими истребителями Су-27 и МиГ-31.

Масса топлива, размещенного во внутренних баках «Рэптора», также оказалась меньше ожидавшейся и составляет всего 8200 кг. Ранее (до появления официальных данных по F-22A) наиболее реалистичной величиной считались 9000-10000 кг. Для сравнения, внутренние баки F-15C, Су-27 и МиГ-31 вмещают, соответственно, 6100,9400 и 15500 кг топлива. С двумя ПТБ этот запас увеличивается у «Рэптора» до 11900 кг, становясь примерно равным полной массе топлива во внутренних топливных баках самолета Су-35 (11500 кг).

Столь невысокая, по сравнению с аналогами, вместимость внутренних топливных баков обусловила и весьма умеренные характеристики дальности «Рэптора»: так, практическая дальность полета с двумя ПТБ, согласно информации, представленной компанией «Локхид Мартин», составляет у F-22A всего лишь «более 1600 морских миль» (приблизительно 3000 км), находясь на одном уровне с F-15C и МиГ-31 и уступая Су-27. Без ПТБ, в малозаметной и сверхзвуковой конфигурации, практическая дальность полета F-22A, видимо, не превышает 2200-2300 км. Эта величина хотя и превосходит соответствующий показатель МиГ-29 (1400-1500 км), но все же представляется весьма незначительной для столь крупного боевого самолета, как «Рэптор».

Максимальная скорость самолета F-22A, согласно информации фирмы- разработчика, также сравнительно невелика и «находится в классе М=2» (т.е. не превышает величину, соответствующую М=2), что в значительной мере, обусловлено применением на истребителе нерегулируемых воздухозаборников, конструкция которых наилучшим образом обеспечивает достижение малой радиолокационной заметности, но, с другой стороны, ограничивает максимальное число М.

МиГ-31БМ

Нужно отметить, что максимальной скоростью, соответствующей М=1,8-2,0, обладают и другие зарубежные истребители поколений «4» и «4+» с нерегулируемыми воздухозаборниками – F-16, F/A-18, EF2000, «Рафаль», JAS 39 «Грипен», F-2 и т.д. В то же время тактические (фронтовые) истребители, оснащенные регулируемыми воздухозаборниками, летают со скоростями, соответствующими М=2,2 (J-10), М=2,25 (F-4), М=2,35 (Су-27 и МиГ-29) и М-2,5 (F-15, МиГ-23).

В то же время скорость F-22A на бесфорсажном режиме со штатным вооружением в грузоотсеках соответствует М=1,5, что значительно больше, чем у любых других современных тактических (фронтовых) истребителей. По сообщению фирмы «Локхид Мартин», в ходе испытательного полета без целевой нагрузки было достигнуто число М=1,71, что выше, чем у самолета F-35, летящего с использованием форсажа.

Следует напомнить, что скорость звука в горизонтальном полете без использования форсажной камеры превышалась и ранее. В частности, в 1956 г. она была превышена опытным истребителем С1 – прототипом Су-7. Ровесник «Рэптора» – европейский EF2000 «Тайфун» – способен на «максимале», с четырьмя полуутопленными в фюзеляжных нишах ракетами типа AMRAAM, летать со скоростью, соответствующей М=1,1-1,2. Близкие характеристики продемонстрировал в ходе летных испытаний и Су-35, а на шведском истребителе JAS 39 была достигнута «бесфорсажная» скорость, соответствующая М=1,02. Превосходит «Рэптора» по своим «крейсерским» скоростным характеристикам лишь российский МиГ-31, способный совершать длительный полет при полном вооружении со скоростью, соответствующей М=2,3. Однако достигается это на форсажном режиме работы двигателей, при значительно большем удельном расходе топлива (благо, вместимость топливных баков МиГ-31 это позволяет).

По утверждению фирмы «Локхид Мартин» боевой радиус действия F-22A, подтвержденный результатами летных испытаний, составляет 760 км (в том числе 185 км на «сверхзвуке»).

Относительно силовой установки F-22A в релизе фирмы «Локхид Мартин» сообщается, что этот самолет оснащен «двумя ТРДДФ F119-PW-100 с двухмерным отклоняемым соплом, имеющими тягу по 15876 кгс». Из сказанного можно сделать вывод, что «Рэптору» обеспечена взлетная тяговооруженность при нормальной взлетной массе, равная 1,09 и боевая тяговооруженность (с ракетами «воздух-воздух» на внутренней подвеске, при 50% полной заправки топлива, на скорости, соответствующей М=0,85 и высоте около 4 км), равная 1,26. Это немного меньше, чем у Су-35, и примерно соответствует Су-27/J-11 (1,15 и 1,29 при «боевой» заправке), F-15C (1,05/1,41) и EF2000 (1,12/1,27), превышая соответствующий параметр F/A-18E (0,91/1,13) и F-35A (0,79/1,00).

Нужно заметить, что раньше, даже по наиболее умеренным оценкам, принято было считать, что взлетная тяговооруженность «Рэптора» при нормальной взлетной массе составляет величину, никак не меньшую, чем 1,20. При этом нагрузка на крыло будет составлять 290 кгс/м2 . Это должно было обеспечить F-22A маневренность, значительно более высокую, чем у лучших маневренных самолетов 4-го поколения. По ряду оценок специалистов, сделанных в начале текущего десятилетия, вероятность победы Су-27/ J-11 в ближнем бою с таким противником составила бы не более 0,2. Однако позже, с учетом истинных характеристик «Рэптора», эти оценки пришлось откорректировать. В ближнем маневренном воздушном бою F-22A, по всей видимости, находится практически на одном уровне с самолетами Су-27 и МиГ-29, не говоря уже об их новых модификациях Су-35 и МиГ-35, оснащенных новыми, более мощными двигателями с системами УВТ.

Относительно большая максимальная бесфорсажная тяга F119-PW-100 (10500 кгс) обеспечивает самолету прекрасные динамические характеристики на транс- и сверхзвуковых скоростях при относительно низком уровне ИК-заметности. В то же время нерегулируемые воздухозаборники F-22A, «настроенные» на малую сверхзвуковую крейсерскую скорость (М=1,5), заставляют двигатели работать на невыгодных режимах при ведении маневренного воздушного боя на дозвуковой скорости.

Возможности «Рэптора» по ведению ближнего маневренного воздушного боя (как это подтвердила, в частности, демонстрация этого самолета на международных авиационных салонах) все же являются достаточно высокими, не уступающими или превосходящими аналогичные возможности таких истребителей, как Су-27, МиГ-29, F-15, F-16, EF2000 и «Рафаль». Сообщалось, что скорость установившегося разворота (важный параметр при оценке маневренности того или иного самолета) составляет у F-22A на средней высоте при дозвуковой скорости приблизительно 28 град./с. Для сравнения, примерно такой же скоростью разворота (по данным СМИ) обладает и Су-35. У самолета Су-27МКИ это показатель (при равных высотных и скоростных параметрах, а также при нормальной боевой нагрузке) равняется 22.5 град./с. У истребителя F-16 он составляет 21 град./с, у F-15C – 19 град./с., у F/A-18C – 19 град./с., у F/A-18E- 18 град./с. и у F-4E – 9 град./с.

До 2016 г., когда, согласно существующим планам, ВВС России должны начать пополняться истребителями 5-го поколения Т-50, основным конкурентом «Рэптору», очевидно, будет являться истребитель Су-35 – глубокая (и последняя по времени) модернизация Су-27. Сегодня серийные самолеты этого типа уже начали поступать на вооружение ВВС РФ.

По воспоминаниям одного из «патриархов» российского самолетостроения, ныне покойного О.С. Самойловича, прожившего большую часть своей творческой жизни в стенах ОКБ Сухого, в середине 1970-х гг., когда в Советском Союзе была принята программа разработки боевых авиационных комплексов пятого поколения, призванных сменить комплексы четвертого поколения (МиГ-29, МиГ-31, Су-25, Су-27иТу-22М), руководство Министерства авиационной промышленности настаивало на том, чтобы к этим работам активно подключилась и фирма Сухого. Однако занимавший в то время пост Генерального конструктора ОКБ Е.А. Иванов категорически отказался от этого предложения, заявив: «Су-27 – это и есть истребитель 90-х годов!» Действительно, пика своего эволюционного развития Су-27 достиг лишь в конце первого десятилетия XXI века, воплотившись в истребитель Су-35, сочетающий в себе элементы авиационных комплексов как четвертого, так и пятого поколений.

Су-35 и F-22A близки по своим весовым параметрам: масса их конструкции равна, соответственно, 19000 и 19700 кг. Однако если в планере F-22A преобладают титановые сплавы и КМ, то более консервативная российская машина выполнена, в основном, из традиционных алюминиевых сплавов, при значительно меньшей доле титана и композитов.

У Су-35 выше относительная емкость топливных баков (отдача по топливу): 0,60 против 0,43 у F-22A. Однако создатели «Рэптора сумели организовать в фюзеляже своего самолета три грузоотсека (их суммарный объем 6,73 м3 ). На долю грузоотсеков приходится приблизительно 20% внутреннего объема планера F-22A, тогда как на истребителе Су-35, являющимся глубокой модернизацией Су-27, сделать что-либо подобное не представилось возможным.

Самолеты F-22A и Су-35 оснащены, соответственно, ТРДДФ Пратт Уитни F119-PW-100 (10500/15900 кгс, удельная тяга около 9,0) и Сатурн «Тип 117» (экспортный вариант этого двигателя – «Тип 117С» имеет тягу 8800/14500 кгс и удельную тягу около 10,0).

Американский двигатель, по уровню реализованных технологий и «архитектуре» бортового комплекса соответствующий уровню 5-го поколения, имеет высокие эксплуатационные характеристики. Его назначенный ресурс, по утверждению фирмы-производителя, составляет 7000 ч (что почти соответствует ресурсу самолета – 8000 ч). Модернизационный потенциал F119-PW-100 также довольно высок. Пример успешной реализации этого потенциала – создание более мощного, тяжеловесного и дешевого двигателя F-135, предназначенного для оснащения однодвигательных самолетов семейства F-35 (JSF).

К достоинствам российского двигателя, помимо его тяговых характеристик, следует отнести высокую степень конструкционной преемственности с ТРДДФ семейства АЛ-31Ф, серийно производящимся с 1980-х гг. и установленным на более 1000 самолетах Су-27, Су-30, Су-33, Су-34, J-10, J-11 и J-11B, собранных в России, Индии и Китае.

В целом, для двигателей F119- PW-100 и «117С» характерны: оптимальное сочетание высоких ресурсно-тяговых характеристик, высокоэффективная система автоматического управления и улучшенные эксплуатационные характеристики.

Помимо большей тяговооруженности и использования «трехмерной» системы ОВТ с большой скоростью перекладки, повышенные маневренные характеристики в ближнем воздушном бою российскому самолету должна обеспечить и его аэродинамика. На Су-35 (как и на Су-27) применено крыло относительно большого удлинения с мощной «квазиадаптивной» механизацией, имеющее на М<1 лучшие несущие свойства, чем крыло «Рэптора», являющее собой пример компромисса между требованиями аэродинамики и малозаметности.

На сравнительной малозаметности самолетов следует остановиться особо. Как уже говорилось, «Рэптор» – первый в мире маневренный самолет, изначально создававшийся с учетом требований радиолокационной скрытности. В результате усредненную ЭПР в курсовой плоскости в носовом секторе у F-22A удалось понизить по сравнению с истребителями поколения «4+» (в конструкции которых также был реализован ряд мер по снижению радиолокационной заметности) приблизительно на порядок, до 0,3 м2 . Для сравнения, среднее значение ЭПР самолета Су-27 в аналогичных условиях, по данным открытой печати, равно 15 м2 , F-15C – 10-12 м2 , a EF2000 – 1,5-2,0 м2 (эти величины не следует смешивать с минимальной ЭПР, которая в узких угловых секторах может достигать значительно меньших или больших значений). В результате «Рэптор» на дозвуковой скорости, получая внешнее целеуказание или используя бортовую пассивную систему радиотехнической разведки, может, благодаря многократному превосходству в дальности взаимного обнаружения над истребителями прежних поколений, занимать оптимальную позицию для атаки противника, оставаясь для него «невидимым» вплоть до последнего момента, когда бортовую радиолокационную станцию все же приходится включить для уточнения параметров движения цели и обеспечения радиокоррекции ракетам AMRAAM.

Еврофайтер «Тайфун»

На самолете Су-35 также осуществлен ряд мер (впрочем, гораздо менее радикальных, не затрагивающих конфигурацию планера и не влияющих на его аэродинамику) по снижению радиолокационной заметности в передней полусфере. Как следствие, можно ожидать, что его ЭПР аналогична показателям таких самолетов, как «Рафаль», составляя величину порядка 1,5-1,0 м2 . Конечно, это значительно больше, чем у истребителя F-22A и не обеспечивает столь существенных тактических преимуществ, как малозаметность «Рэптора», однако даже такое снижение уровня заметности ощутимо повышает боевую выживаемость самолета, снижая дальность его обнаружения радарами противника.

Характеристики радиолокационной станции AN/APG-77, которой оснащен F-22A, значительно превосходят возможности других БРЛС, установленных на других серийных тактических истребителях. Так, станция «Барс» (НИИП им. В.В. Тихомирова), применяемая на многофункциональных истребителях Су-ЗОМКИ и Су-ЗОМКМ, имеет дальность обнаружения цели типа «легкий истребитель», равную 140 км.

В то же время самолет Су-35 оснащен новым бортовым радиолокационным комплексом Н035 «Ирбис», созданным специалистами НИИП имени Тихомирова. Как и БРЛС «Барс», станция «Ирбис» имеет фазированную антенную решетку пассивного типа, к настоящему времени (несмотря на появление более перспективных АФАР) далеко не полностью исчерпавшую возможности своего совершенствования. И реальные характеристики «Ирбиса» служат тому подтверждением.

На российском БРЛК реализована схема механического доворота антенны, позволяющая существенно, до 240°, расширить сектор обзора ФАР. «Ирбис» способен обнаруживать воздушные цели на рекордно большой дальности – до 350-400 км (при ЭПР цели, равной 3 м2 ), что примерно в полтора раза превышает возможности AN/APG-77. Следует отметить, что еще в 1997 г. ранний, значительно менее совершенный прототип нынешнего «Ирбиса», оснащенный щелевой антенной, на практике продемонстрировал способность обнаруживать воздушные цели класса Су-27 на удалении до 330 км.

«Ирбис» имеет сверхвысокое разрешение (порядка 1x1 м) при действии по земле и, как и AN/APG-77, обладает возможностью одновременной работы в режимах «воздух-воздух» и «воздух-поверхность». Минимальная ЭПР обнаруживаемой посредством «Ирбиса» цели составляет 0,01 м2 . Это соответствует ЭПР «сверхмалозаметного» летательного аппарата (например, крылатой ракеты типа AGM-129). Этот комплекс занимает как бы промежуточное положение между БРЛС поколения «4+» («Барс», «Оса») и аппаратурой, созданной для перспективного истребителя ПАК ФА, относящегося к поколению «5». Основываясь на уже существующих технологиях и элементной базе, идеологически «Ирбис» выполнен на уровне требований, предъявляемых уже к системам пятого поколения.

В то же время применение на американском радиолокационном комплексе АФАР теоретически обеспечивает ему более широкий выбор режимов работы, а также лучшую надежность и боевую живучесть. Впрочем, не следует исключать в обозримом будущем и возможность модернизации «Ирбиса» за счет замены ПФАР на АФАР.

Сравним «дуэльные» возможности радиолокационных комплексов «Ирбис» (Су-35) и AN/APG-77(V)1 (F-22A). Российская машина может обнаружить цель с ЭПР 0,1-0,5 м2 (т.е. «Рэптор») на дистанции 165-240 км. Американский истребитель «видит» своего противника со значительно большей (порядка 1 м2 ) ЭПР также на дальности примерно 180-200 км. Таким образом, малозаметный «Рэптор» со своей АФАР по части бортового радиолокационного комплекса не имеет реального превосходства перед модернизированным «Сухим» в ракетном воздушном бою на «вневизуальной» дальности. А это как раз одна из тех ситуаций, на безусловное преимущество в которой «Рэптора» рассчитывали американцы.

Определенные преимущества Су-35 перед F-22A как в ближнем, так и в дальнем воздушном бою обеспечивает и наличие на борту российского истребителя многоканальной (способной работать по воздушным и наземным целям) оптико-локационной станции повышенной чувствительности и помехоустойчивости (на «Рэпторе» подобная система отсутствует, хотя первоначально и предусматривалась первоначальным техническим заданием).

Одним из существенных преимуществ Су-35 перед «Рэптором» является наличие в составе его вооружения ракет класса «воздух-воздух» большой дальности. Это позволяет «Сухому» в полной мере использовать уникальные возможности своего радиолокационного комплекса, поражая воздушные цели на расстоянии более сотни километров. На этом фоне характеристики комплекса вооружения «Рэптора» выглядят куда менее сбалансировано.

Су-35 был испытан в режиме укороченного взлета и посадки (с длиной взлетной дистанции 200 м и посадочной – 700 м). F-22A не обладает такими характеристиками. Более того, размеры и конфигурация его шасси заставляют предполагать, что этот самолет (как, впрочем, и истребитель F-15) нуждается в хорошо подготовленных аэродромах, трудносовместимых с условиями «настоящей» войны.

Су-35С

В целом, при поверхностном, основанном лишь на опубликованных материалах, сравнении самолетов F-22A и Су-35, можно сделать вывод, что на сегодняшний день они обладают довольно близкими боевыми возможностями. Однако важным достоинством «Рэптора», как авиационного комплекса, выполненного, в целом, с использованием более современных технологий, является его большой модернизационный потенциал. В то же время Су-35, рассматривавшийся как временная мера, призванная поддержать качественный уровень военной авиации России во второй половине 2010-х гг. до появления самолетов пятого поколения, очевидно, призван сыграть более скромную роль в истории отечественных ВВС.

Представляет интерес и сравнение F-22A с европейскими истребителями поколения «4+» Еврофайтер EF2000 «Тайфун» и Дассо «Рафаль». По всей видимости, «Тайфун» и «Рафаль» являются сегодня единственными западными истребителями, способным составить конкуренцию «Рэптору».

По результатам анализа, проделанного английскими специалистами, возможности истребителя EF2000 в ближнем маневренном воздушном бою «почти сопоставимы» с аналогичными возможностями самолета Локхид F-22A.

Главными требованиями к европейскому истребителю стало достижение высоких угловых скоростей разворота на дозвуковой и сверхзвуковой скоростях, а также наличие большого резерва тяги при полете на крейсерском режиме. В отличие от американцев, придававших в 1980-1990-х гг., по мнению европейцев, чрезмерное значение снижению радиолокационной заметности, более консервативные европейцы отнеслись к возможностям технологии «Стеле» реалистичней, рассматривая ее не как «волшебную шапку-невидимку», способную сделать самолет полностью неуязвимым, а лишь как одно из средств повышения боевой живучести. При этом, по мнению специалистов концерна Еврофайтер, для истребителя большее значение, чем малая заметность, имели высокие летные характеристики и мощное вооружение. Скрытность, в первую очередь, должна была достигаться применением пассивных режимов наведения оружия (в частности, использованием ИК-датчиков).

Истребитель EF2000 предназначался для завоевания превосходства в воздухе (ведения ближнего маневренного и дальнего ракетного боя на дозвуковой и сверхзвуковой скорости), а также, в ограниченных масштабах, для борьбы с наземными и надводными целями. По замыслу, он должен был, в первую очередь, бороться с российскими бомбардировщиками типа Су-24 и их приемниками, а также с фронтовыми истребителями четвертого поколения Су-27 и МиГ-29. Кроме того, в соответствии с веяниями нового времени, от истребителя EF2000 потребовалась и способность к участию в «миротворческих миссиях» в качестве ударного самолета.

Сравнение показывает, что и «Рэптор», и «Тайфун» имеют близкие скоростные характеристики (М=1,8-2,0). Это обусловлено их аэродинамикой, применением нерегулируемых воздухозаборников и использованными конструкционными материалами. В то же время к числу безусловных преимуществ F-22A перед EF2000 (как, впрочем, и перед Су-35) следует отнести его способность выполнять полет со сверхзвуковой скоростью без задействования форсажного режима работы двигателей, о чем раньше уже говорилось. В результате американская машина может маневрировать на «сверхзвуке» в течение почти получаса, тогда как длительность полета на форсаже у ее европейского соперника в несколько раз короче. Таким образом, «Рэптор» имеет перед «Тайфуном» заметные тактические преимущества на этапе ввода в бой и при ведении дальнего ракетного воздушного боя.

Возможности обоих самолетов при ведении ближнего маневренного воздушного боя близки, хотя «Тайфун» и должен получить незначительный перевес за счет немного большей тяговоо- руженности (1,12 против 1,08 при нормальной взлетной массе). Его плюсом является и отличная скороподъемность (315 м/с).

При оценке сравнительных возможностей самолетов EF2000 и F-22A при ведении ракетного боя на средней и большой дальностях следует учитывать фактор радиолокационной заметности противников. «Тайфун», несмотря на ограниченно примененную технологию «стелс», имеет значительно большую среднюю величину эффективной поверхности рассеяния в курсовой плоскости (по неофициальным данным – порядка 1,5-2,0 м2 ), что делает его заметным для радара американского истребителя на большей дальности.

Хотя существующие самолеты EF2000 оснащаются БРЛС ECR-90 со щелевой антенной решеткой (дальность обнаружения цели с ЭПР=3 м2 у нее составляет 80-90 км) и ракетами средней дальности AIM-120C-7 (аналогичны используемым на самолете F-22A), в настоящее время уже проходит испытания европейская БРЛС с активной фазированной решеткой CAESAR, обладающая дальностью обнаружения целей типа «истребитель» (ЭПР=3 м2 ), равной 160 км.

Важное значение имеет и тот факт, что для оснащения «Тайфуна» в Европе ведется разработка новой ракеты класса «воздух-воздух» нового поколения «Метеор», оснащенной воздушнопрямоточным реактивным двигателем и имеющей дальность стрельбы по маневренным целям, превышающей 100 км на средних высотах, где дальность последней модификации AMRAAM ограничена величиной 60 км. Подобных ракет в арсенале «Рэптора» сегодня нет. Появление их не предвидится в США и в первой половине следующего десятилетия.

Учитывая то обстоятельство, что при ведении дальнего ракетного воздушного боя оба противника неизбежно должны задействовать свои бортовые радиолокационные комплексы (что, после включения БРЛС, практически сводит на нет радиолокационную малозаметность самолета), у европейской машины, оснащенной БРЛС с АФАР и «Метеором», может появиться преимущество в дальности поражения перед американским истребителем. Представляется, что даже появление в составе вооружения F-22A ракеты AIM-120D не сможет полностью переломить ситуацию в пользу «Рептора».

Другое преимущество «Тайфуна» (впрочем, как и Су-35 с «Рафалем») заключается в наличии у него на борту пассивной инфракрасной системы обнаружения и сопровождения воздушных целей. Подобное оборудование в благоприятных условиях, при полной радиолокационной скрытности, позволяет применять оружие класса «воздух-воздух» на дальностях до 50 км и более.

«Тайфун» предполагается оснастить многофункциональной системой распределения информации MIDS (Multifunction Information Distribution System), являющейся усовершенствованным вариантом системы распределения тактической информации JTIDS. MIDS обеспечивает информационный обмен между самолетами, находящимися в одном боевом порядке, а также подсоединение каждого истребителя к «глобальному» источнику информации. По мнению европейцев, особенно важно, что эта система позволяет идентифицировать и выделять самолеты, не участвующие в боевых действиях (в ходе «миротворческих» операций с участием авиации НАТО наибольшую сложность составляло не определение самолетов противника, а выявление гражданских самолетов). Как известно, от установки системы MIDS на самолеты F-22A ВВС США отказались, а система Link 16 (в версии, реализованной на «Рэпторе») работает только на прием.

Другой европейский самолет поколения «4+», Дассо «Рафаль», по своим компоновочным решениям, удельным параметрам, летным характеристикам, а также характеристикам БРЭО и комплекса вооружения, мало отличается от F-22A и также, по всей видимости, по своей боевой эффективности незначительно уступает американскому самолету.

Самолет 1.44

Сравнивая F-22A с зарубежными аналогами, нельзя не упомянуть «многофункциональный фронтовой истребитель» (МФИ), известный как «изделие 1.44» и создававшийся на «закате» Советского Союза как основная, универсальная машина для ВВС и ПВО СССР, призванная заменить такие авиационные комплексы, как Су-27, МиГ-29 и МиГ-31.

Нужно сказать, что сначала работы по МФИ шли довольно быстрыми темпами и не отставали от работ по программе ATF, ведущихся в США. Самолеты МФИ и ATF рассматривались как главные соперники в гипотетических воздушных боях конца XX – начала XXI веков.

Однако с 1992 г., по хорошо известным причинам, финансирование программы МФИ резко сократилось, хотя ВВС РФ и ОКБ Микояна первоначально были настроены (как и их американские коллеги) всеми силами продолжать программу создания перспективного боевого самолета.

В 1994 г. опытно-экспериментальный самолет «1.44» (на американский манер называемый «демонстратором») был доставлен в ЛИИ им. Громова для проведения летных испытаний. Но с 1994 г. финансирование программы МФИ прекратилось практически полностью. Средства в бюджете на эту программу нашлись только в 1998 г., незадолго до дефолта 17 августа 1998 г. В результате лишь 28 февраля 2000 г. удалось осуществить первый полет самолета «1.44», а 27 апреля того же года – второй. Больше прототип МФИ не летал.

Боевой самолет предполагалось снабдить двумя перспективными двигателями АЛ-41Ф (2x18500 кгс). При нормальной взлетной массе около 29000 кг (приблизительно такой же, как у «Рэптора») это должно было обеспечить МФИ поистине рекордную взлетную тяговооруженность (около 1,4) и предельно высокие разгонные характеристики. Максимальная скорость самолета должна была превышать 2600 км/ч (М=2,5), а практический потолок – достигать 21 км. Самолет мог иметь большую дальность полета, сверхзвуковую крейсерскую скорость, мощное вооружение (до 16 ракет «воздух-воздух»). Одной из особенностей МФИ должно было стать новое катапультное кресло с изменяемым (в зависимости от перегрузок) углом наклона спинки, позволяющее расширить ограничения по перегрузке при ведении маневренного воздушного боя. Истребитель планировалось оснастить перспективным радиолокационным комплексом большой мощности.

Сравнивая возможности F-22 и МФИ (что довольно сложно сделать, учитывая скудность имеющейся в открытом доступе информации по этим авиационным комплексам), можно, тем не менее, заключить, что «МиГ» должен был несколько превзойти «Рэптор» по основным летным характеристикам, но по всей видимости, уступал F-22A по уровню радиолокационной скрытности.

Однако если ВВС США и американская авиационная промышленность все же сумели совместными усилиями довести программу F-22 до стадии серийного производства, то России, пережившей политические потрясения 1991 и 1993 гг., а также экономическую катастрофу 1990-х гг., программу МФИ сохранить так и не удалось. Лишь через 10 лет после последнего полета самолета «1.44» (и приблизительно через 20 лет после первого полета YF-22) в небо поднялся прототип российского истребителя 5-го поколения Т-50. Этот авиационный комплекс, как ожидается, появится в войсках к 2016 г. (более чем на 10 лет позже F-22A). Но лучше поздно, чем никогда…

Опытно-экспериментальный самолет С-37 (Су-47 «Беркут»), созданный в ОКБ Сухого, также одно время рассматривался как прообраз перспективного российского истребителя 5-го поколения.

Первый полет «Беркут» совершил 25 сентября 1997 г. Сравнительно крупная машина (назывались: масса пустого самолета, равная 19500 кг, нормальная взлетная масса 26500 кг и максимальная взлетная масса 38500 кг) была выполнена по балансировочной схеме «продольный триплан» и имела уникальное крыло с обратной стреловидностью (КОС), выполненное из углепластика.

Самолет был оснащен двумя ТРДДФ Д30Ф6 (2x15500 кгс), хотя рассматривались перспективы установки на «Беркут» более мощных. Максимальная скорость «Беркута» превышала 2000 км/ч. Так как программа С-37 носила опытно-экспериментальный характер, для самолета не были созданы СУВ и комплекс вооружения.

Су-47 «Беркут»

Т-50

«Беркут совершил, в общей сложности, более 100 испытательных полетов. Он широко использовался, как летающая лаборатория для отработки новых технологий и технических решений, нашедших в дальнейшем применение на самолете Т-50 (ПАК ФА).

Завершая разговор о сравнительных достоинствах истребителей «Рэптора» и «Тайфун», стоит привести слова Боба Хаслама, возглавлявшего работы по программе EF2000 на английской фирме ВАЕ. Он заявил несколько лет назад, что «F-22A – прекрасный инструмент для ведения воздушного боя на большой дальности, однако требование размещения оружия лишь на внутренних узлах подвески ограничивает боекомплект, а стремление радикального снизить заметности увеличивает стоимость авиационного комплекса и ограничивает возможности его бортовых информационных систем».

Как видим, истребитель F-22A не стал чудо-оружием, способным, как линкор «Дредноут» в 1906 г., одним своим появлением «умножить на ноль» все ранее созданные боевые единицы данного класса. В то же время на вооружение ВВС США поступил мощный, имеющий большой модернизационный потенциал, авиационный комплекс, способный с достаточно высокой эффективностью решать возложенные на него задачи. И это оружие, безусловно, достойно весьма уважительного отношения к себе.

Как боевой летательный аппарат «Рэптор» – пример удачно найденных компромиссов в области конструирования, когда на одной платформе удалось объединить истребитель завоевания превосходства в воздухе, имеющий повышенную боевую выживаемость за счет рекордно малой для сверхзвукового самолета радиолокационной заметности, и перехватчик, способный длительное время маневрировать на сверхзвуковой скорости и осуществлять скрытное слежение за неприятельскими ЛА. И хотя F-22A, по всей видимости, не самый лучший истребитель завоевания превосходства в воздухе и, безусловно, далеко не лучший истребитель-перехватчик, успешное совмещение этих, во многом противоречивых, качеств в одном самолете не может не вызывать уважение к американским авиастроителям.

Бабак Тагваи (Babak Taghvaee)

МиГ-29 на страже Тегерана

Трудные будни воздушных защитников столицы Ирана

В разговоре об истории ВВС Ирана – великой азиатской страны с 80-миллионным населением – российский читатель наверняка вспомнит, что у истоков иранской авиации стоял ряд наших соотечественников, а самолеты Р-1, а позже – Р-5, вместе с машинами западного производства, состояли на вооружении иранских ВВС в 1920-1930-е гг.

Однако в дальнейшем воздушные силы Ирана комплектовались исключительно западной военной техникой. В частности, первыми реактивными машинами иранских ВВС были американские Т-33 и F-84G, закупленные в 1950-е гг. В конце 1970-х гг. Иран обладал одними из сильнейших в мире ВВС, укомплектованными новейшими для своего времени истребителями, истребителями-бомбардировщиками и разведчиками типов F-4D, F-4E, RF-4E, F-5E и F- 14А.

В 1980-е гг. ВВС Исламской Республики Иран вновь пополнились боевыми машинами советского производства – истребителями, штурмовиками и бомбардировщиками МиГ-29, Су-25 и Су-24М. В массовом сознании россиян, неравнодушных к авиации, укоренилось представление о том, что большинство советских боевых самолетов 4-го поколения попало в Иран из Ирака, спасаясь от бомбовых ударов американцев и их союзников в ходе войны в Персидском заливе в 1991 г. Но реальная история иранской авиации гораздо сложнее…

В настоящее время Исламская Республика Иран является одной из немногочисленных мировых держав, эксплуатирующих истребители советского производства МиГ-29. В составе Военно-воздушных сил страны (Islamic Republic of Iran Air Force – IRIAF) находится хоть и небольшой, но достаточно боеспособный авиапарк этих машин, включающий в себя 2 эскадрильи общим количеством 24 самолета. Одной из них является 11-я эскадрилья (11 TFS), которая на протяжении многих лет обеспечивает воздушную безопасность столицы г. Тегерана. Для того чтобы сохранить авиацию на должном уровне, Ирану пришлось столкнуться с многочисленными проблемами и трудностями. В первую очередь, это экономические санкции США и неважная материально-техническая поддержка России. Но, несмотря на все это, иранцы на протяжении длительного времени поддерживают боевую готовность на довольно высоком уровне.

В годы ирано-иракской войны 1980-1988 гг. воздушное прикрытие Тегерана обеспечивали истребители F-4E «Фантом» из состава 92-й эскадрильи. В ходе войны «фантомы» играли ключевую роль. Несмотря на это 4 истребителя всегда находились в 15-минутной готовности на территории столичного аэропорта Мехрабад. На протяжении боевых действий «фантомы» входили в состав 3-й и 9-й тактических авиационных бригад. Многие самолеты были потеряны и лишь 6 сохранились. Через 4 месяца после окончания войны оставшиеся «фантомы» были переданы в состав 31-й эскадрильи и столица Ирана фактически осталась без воздушной защиты.

Военно-техническое сотрудничество между Ираном и СССР началось в 1989 г. Тогда представительная иранская делегация во главе с Президентом Хашеми Рафсанджани посетила Москву и заключила ряд договоров, в том числе касающихся военно-технической сферы, на общую сумму около 10 млрд долл.

15 ноября 1989 г. между Москвой и Тегераном был заключен первый договор. В ходе него Советский Союз должен был поставить в Иран 40 истребителей МиГ-29А (изделие 9-12А) и 6 учебно-боевых самолетов МиГ-29УБ (изделие 9-51 Б), для эксплуатации новых машин предстояло переучить 40 летчиков, проходивших до Исламской революции 1979 г. подготовку в США и имевших опыт эксплуатации американских истребителей вплоть до новейших на тот момент F-14 «Томкэт». Кроме того, предусматривалась подготовка более 200 человек наземного персонала.

Для иранских МиГ-29 Советский Союз поставил необходимый комплект запасных частей и расходуемое вооружение: 150 ракет класса «воздух-воздух» средней дальности Р-27Р; 400 ракет ближнего воздушного боя Р-60МК и 300 ракет малой дальности Р-73Э. Кроме того, в рамках контракта Иран получил 20 подвесных топливных баков, НАР В-8М калибра 80 мм и свободнопадающие авиационные бомбы.

Приблизительно в то же время началось формирование Военно-воздушных сил Корпуса стражей исламской революции – КСИР (Islamic Revolutionary Guard Corpse Air force – IRGCAF). Для первой эскадрильи в Германии были закуплены 12 истребителей МиГ-21ПФМ и 4 двухместных МиГ-21 У-600С ранее эксплуатировавшиеся ВВС ГДР. Однако иранцы успели получить лишь 2 МиГ-21, так как после объединения Восточной и Западной Германии было введено эмбарго на поставки военной техники из бывшей ГДР.

После такого поворота дел в Иране для ВВС революционной гвардии было принято решение закупить 11 истребителей МиГ-29А. Двенадцать летчиков и несколько технических специалистов из состава КСИР были отправлены в Советский Союз для прохождения учебных курсов (ранее все они прошли подготовку для полетов на истребителях МиГ-19 и МиГ-21 в Северной Корее и Восточной Германии, но сейчас же всем им было отказано в подготовке в летных школах этих стран). Только трое из двенадцати летчиков КСИР должным образом были подготовлены в СССР, остальные же не справились с обучением и были возвращены в Иран.

Спустя 2 года после того, как боевая авиация покинула столичный аэропорт Мехрабад, все были очень удивлены появлению здесь новых истребителей четвертого поколения МиГ-29. В период с октября по декабрь 1990 г. в Тегеран были доставлены 14 МиГ-29А и 6 МиГ-29УБ, которые вошли в состав 11-й авиационной эскадрильи IRIAF. Самолеты при перегоне в Иран пилотировались советскими летчиками. Один из МиГов был потерян над Каспийским морем.

Поставка 12 других истребителей для ВВС КСИР началась в конце 1991 г. Однако Иран успел получить лишь 4 самолета. Еще 7 МиГов были уже готовы к отправке из СССР, но из-за распада Советского Союза так и остались там. Четыре полученных истребителя так и не вошли в состав ВВС КСИР, так как из-за малого количества было принято решение о нецелесообразности формирования целой эскадрильи. Поэтому полученные МиГи вошли в состав 11-й эскадрильи ВВС Ирана. В дальнейшем была сформирована 22-я эскадрилья, – вторая, оснащенная самолетами МиГ-29.

После поставки первых двадцати самолетов для ВВС, в 1992 г. РСК МиГ получил еще один заказ из Ирана на партию из 48 истребителей (40 МиГ-29А и 8 МиГ-29УБ). Поставки планировалось начать в 1993 и 1994 гг. Однако под давлением администрации США Президент Российской Федерации Б.Н. Ельцин заморозил все военные контракты с Тегераном. Одновременно с этим начались проблемы и с материально-техническим обеспечением и техническим обслуживанием полученных самолетов, хотя по контракту 1989 г. Советский Союз в течение 20 лет обязался обеспечивать техническую поддержку иранских МиГов. Ирану пришлось целиком полагаться на свои силы.

Некоторое облегчение пришло с неожиданного направления. В январе 1991 г. в регионе началась операция «Буря в пустыне». Опасаясь ракетно- бомбовых ударов коалиционных сил во главе с США, около 144 иракских самолетов перелетели на территорию нейтрального Ирана. В их числе были 4 истребителя МиГ-29Б (изделие 9-12Б) из состава 6-й эскадрильи, базировавшейся на авиабазе Таммуз, перелетевшие на иранский аэродром 27 января.

В первое время иракские самолеты были полностью прикованы к земле, но в дальнейшем постепенно была начата их эксплуатация и интеграция в иранские ВВС. Два истребителя были восстановлены и введены в эксплуатацию для специальных работ предусматривавших оснащение и отработку дозаправки истребителей в воздухе. В программе «Ta’ale» были задействованы 2 самолета; иракский МиГ-29Б и иранский МиГ-29УБ, оснащенные неподвижными штангами топливоприемников. Однако после произошедшей аварии эта программа была прекращена. В ходе другого проекта, предусматривавшего увеличение дальности МиГ-29, были разработаны 2 пилона для крепления на подкрыльевых точках подвесных топливных баков, ранее использовавшихся на самолетах F-5.

Несмотря на то, что в период с 1989 по 1992 гг. в Иране находилось более 440 российских инструкторов и специалистов, а в 1992-1995 гг. помощь в обслуживании самолетов оказывали украинские специалисты, все основные работы по техническому обслуживанию МиГ-29 выполнялись силами иранцев.

Каждая эскадрилья МиГ-29 имеет свои собственные силы и средства для периодического обслуживания самолетов. В сервисном центре иранских ВВС на аэродроме Давшан-Таппи в настоящее время выполняется капитальный ремонт двигателей РД-33 через каждые 350 ч налета. Центр технического обслуживания также имеется в аэропорту Мехрабад, куда поступает каждый МиГ-29 после 800 ч налета. Там ремонтные работы проводились с привлечением российских и украинских специалистов вплоть до 1996 г.

Все же под давлением США РСК «МиГ» перестал выполнять необходимые технические заказы, прекратились поставки запасных частей и оборудования. В первую очередь серьезные проблемы возникли с недостатком исправных двигателей, в результате чего половина всего авиапарка иранских МиГов была прикована к земле.

В результате сложившихся проблем в Иране стартовала специальная программа по организации проведения капитального ремонта самолетов МиГ-29А и МиГ-29УБ собственными силами. В 1998 г. на территории столичного аэропорта Мехрабад начал проводиться капитальный ремонт. При этом помощь иранской стороне оказала Украина и другие бывшие союзные республики, ранее входившие в состав СССР, предоставлявшие своих специалистов, а также техническую документацию. Это временно помогало держать МиГи в относительной боеготовности, но все же качество проводимого ремонта было далеко от необходимых стандартов. Отсутствие процедуры стандартного капитального ремонта двигателей РД-33 по-прежнему было серьезнейшей проблемой.

До конца 2004 г. капитальный ремонт прошли 6 МиГ-29А и 6 МиГ-29УБ из состава 11-й и 22-й эскадрилий. Ситуация изменилась через три года во время проведения Каспийского регионального саммита в Тегеране. Президент Российской Федерации В.В. Путин разрешил оборонным предприятиям поставку в Иран 50 новых двигателей РД-33, произведенных «Московским машиностроительным предприятием имени В.В. Чернышева».

В 2009-201 1 гг. капитальный ремонт с заменой двигателей прошли три истребителя МиГ-29А из состава 11-й эскадрильи (заводские номера 2-6115, 3-6116 и 3-6117). Также удалось вернуть в небо три МиГ-29Б перелетевших в 1991 г из Ирака (заводские номера 3-6104, 3-6132 и 3-6133).

Также Россия одобрила иранский запрос на ремонт и модернизацию парка самолетов МиГ-29 и Су-24 до уровня МиГ-29СМТ и Су-24М2, совмещенной с капитальным ремонтом этих истребителей. Однако высший руководитель Ирана Али Хаменеи не одобрил передачу иранских боевых самолетов иностранному государству, посчитав это слишком рискованным предприятием. В результате Министерство Обороны Ирана начало переговоры с РСК «МиГ» о проведении модернизации МиГ-29 на авиаремонтном предприятии, находящемся на территории тегеранского аэропорта Мехрабад с привлечением иранской национальной авиастроительной компании IACI – Iranian Aircraft Industries.

Модернизация иранских МиГ-29 позволяла продлить срок их эксплуатации еще на 20 лет, то есть до 2028 г. Межремонтный цикл двигателей РД-33 должен был увеличиться с 350 до 750 ч, а налет самолетов до капитального ремонта до 1400 ч.

Также планировалось, что модернизированный самолет получит новые средства радиоэлектронной разведки и РЭБ. Кроме того, модернизации должны были подвергнуться навигационное оборудование, аппаратура опознавания и радиосвязи. В кабине истребителя планировалось установить два монохромных экранных индикатора на ЭЛТ.

В состав вооружения самолета, в результате модернизации становившегося многофункциональным, планировалось включить новые ракеты класса «воздух- воздух» средней и увеличенной дальности Р-77, Р-27ЭР, Р-27ЭТ, а также КАБ с полуактивным лазерным наведением. Усовершенствованный МиГ-29 ВВС Ирана должен был получить убирающийся топливоприемник системы дозаправки в воздухе, а также дополнительные подвесные топливные баки.

Договор о модернизации между РСК «МиГ» и IACI должен был быть подписан в 2008 г., но под сильным давлением США этого не произошло.

После отмены российско-иранского контракта с РСК «МиГ», Министерство обороны и ВВС Ирана запустили собственные проекты по ремонту и продлению ресурса истребителей. В техническом центре в Мехрабаде силами ВВС самолеты восстанавливали, а затем передавали компании IACI, имевшей большие мощности для капитального ремонта.

Первый МиГ-29 с заводским номером 3-6118 был передан IACI в 2008 г.

В это время компания уже вела переговоры с белорусским 588-м АРЗ, расположенном в Барановичах, об оказании Ирану технической помощи в модернизации самолета до уровня МиГ-29БМ. Но и здесь иранскую сторону постигла неудача. Спустя четыре года самолет 3-6118, прошедший в Белоруссии только капитальный ремонт без модернизации, был передан заказчику. В это же время проходил ряд сообщений о том, что капитальный ремонт не затронул БРЛС самолета и ее ремонт Иран проводил собственными силами. Так или иначе, в марте 2013 г. тот МиГ-29 приступил к несению боевой службы в составе 11-й эскадрильи. В настоящее время это самый сложный проект, реализованный IACI.

В январе 2011 г. ВВС передали компании IACI для ремонта и модернизации еще 2 самолета с заводскими номерами 3-6132 и 3-6306. Следует отметить, что эти самолеты проходили ремонт в Мехрабаде в 2008 и в 2003 гг. соответственно. В ходе проводимых работ оба самолета получат убираемые штанги топливоприемников.

В настоящее время самолет 3-6132 находится на завершающей стадии модернизации. Он полностью окрашен в стандартный камуфляж ВВС Ирана для самолетов ПВО и в январе 2015 г. должен совершить первый послеремонтный полет. Второй самолет с заводским номером 3-6306 должен быть поставлен ВВС в 2016 г.

В январе 2013 г. Министерство Обороны Ирана возобновило переговоры с РСК «МиГ» о модернизации самолетов до уровня СМТ. Судя по просачивающейся информации, была достигнута договоренность о модернизации при участии иранской компании IACI на ее производственных площадях.

За время эксплуатации истребителей МиГ-29 в Иране с 1992 г. произошла единственная катастрофа. 18 октября 2012 г. во время планового вылета в ночных условиях самолет МиГ-29Б полковника Араша Шаха – Мохаммади потерял управление и разбился в районе озера Кум. Как показало дальнейшее расследование, у летчика в полете случился сердечный приступ. После этой катастрофы все полеты МиГ-29 11-й эскадрильи были прекращены сроком на 2 месяца.

В настоящее время 11 -я тактическая истребительная эскадрилья по-прежнему находится в системе ПВО Ирана в боеготовом состоянии. Часть ее самолетов несет боевое дежурство.

Фотоархив

Перелет вертолетов Ми-24П к новому месту базирования в Сызранское высшее военное авиационное училище

Фото М. Скрябина

Оглавление

Авиасалон в Чжухае

Знаменательные даты января в истории авиации

75 лет истребителям Яковлева

Самолет «тройного» назначения для ВВС Красной Армии

История «Черной Акулы» глазами создателей

Аэроархив Як-125Б

Ставший легендой

Истребитель F-22A «Рэптор»

МиГ-29 на страже Тегерана

Фотоархив Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg